Как стать темным владыкой 2 [Якан Варау] (fb2) читать онлайн

Maou no Hajimekata - Как стать темным владыкой Том 2

Автор: Варау Якан

Иллюстратор: Синдзё Арата

Перевод с японского: Arknarok

Редактор: Undecimus

Пролог

На площади, выложенной белоснежным камнем, образовывавшим геометрические орнаменты, царило особое оживление. Обычно ее, построенную на пересечении четырех перекрестков, идущих по сторонам света, называли форумом. Позади площади виднелся замок, а сама она играла важнейшую торгово-транспортную роль.

Сейчас на пространстве для людских потоков и уличной торговли царила тишина. Но люди были. Да что там, их было в разы больше обычного — они образовали живую изгородь, тянущуюся до самых границ площади.

В самом центре площади, отгороженной от толпы забором, стоял златовласый мужчина. На вид ему было 40-50 лет, но большую часть лица, включая глаза, скрывала повязка и мешала что-либо уточнить.

Люди из толпы смотрели на него кто с любопытством, кто с ненавистью, кто с жалостью в глазах.

— Имя мне — Оур. Темный владыка Оур.

Но стоило на площади вдруг раздаться голосу, как лицо каждого человека окрасилось страхом.

Одновременно с голосом на сцене в центре площади появился мужчина с янтарным волосами.

На вид ему не было и тридцати. Слишком юный, чтобы называть себя темным владыкой.

— Я пришел казнить вашего прошлого короля, Карса VIII.

Совершенно неподходящий внешности низкий голос, словно поднимающийся из самых глубин земли, каким-то образом доносился до каждого уха совершенно отчетливо. Краткая пауза — и рядом с неподвижно стоявшим на площади бывшим королем Карсом вспыхнуло пламя.

Настоящий огненный смерч, словно ниспосланный богом, описал в воздухе спираль, затем исчез так же внезапно, как и появился. Рассеявшееся пламя будто превратилось в уродливую бурую фигуру демона, возникшую на его месте.

Мускулистый демон с четырьмя руками, волчьей пастью и козлиными рогами. Слуга темного владыки Оура.

При виде демона, державшего в руках громадный топор со зловещим изогнутым лезвием, в толпе послышались крики. Кто-то даже попытался сбежать.

— Тишина, — но стоило темному владыке произнести лишь одно слово, как люди замерли, словно лягушки перед лицом змеи. — Этот человек заслуживает казни по трем причинам.

Оур поднял руку и выставил три пальца. Поскольку он все еще стоял на платформе, люди видели его действия так же отчетливо, как и слышали голос.

— Первая: он не подчинился мне и пытался покалечить.

Оур говорил, нарочито медленно загибая пальцы:

— Вторая: он пренебрежительно относился ко мне и не воспринимал всерьез, считая легким противником.

В ответ на эти слова часть людей ахнула.

Когда под удар попадали лишь приграничные города и деревни, многие люди оптимистично полагали, что уж на неприступную столицу враг не позарится. Не успели они и глазом моргнуть, как он завладел замком и наступил сегодняшний день.

— Наконец, третья.

Третий палец Оур загнул еще медленнее.

Толпа ждала его слова, затаив дыхание.

— Он вынуждал вас жить в нищете.

Темный владыка произнес столь неожиданные слова, что его слушатели как один ошарашенно разинули рты.

— Я не прощаю тех, кто враждует со мной и тех, кто относится ко мне легкомысленно… но не забываю вознаграждать тех, кто служит мне верой и правдой. Если вы станете моим народом и будете служить мне, я буду вас защищать.

Слова его — далеко не пустая лесть. От слухов о том, что он установил в завоеванных городах налоги несоизмеримо низкие, некоторые люди даже переехали из столицы.

— Хоть я и называю себя темным владыкой, но никогда не бросаю тех, кто служит мне.

Темный владыка поднял руку.

Двумя руками демон поднял топор, оставшимися двумя схватил тело Карса.

— Тех, кто поднимет на меня руку, ждет гибель.

Точно по приказу темного владыки демон опустил руки. Голова упала на землю и покатилась, в толпе послышались крики.

— Тех, кто отвергнет слабоумного короля и будет служить мне, ждет покой и процветание.

Вдруг тело бывшего короля словно рассыпалось. Весь он, до ногтей и волос, превратился в золотой песок, растекшийся по камню.

— Берите же, те, кто верен мне.

Уже через несколько мгновений вопли сменились радостными возгласами.

По меркам золота объем человеческого тела — значительная величина. Но хоть она, поровну розданная людям на площади, разделилась бы на сущие крохи, люди все равно хлынули к тому, что совсем недавно было телом их бывшего короля.

Оур окинул взглядом людей, хлынувших сражаться на золотые песчинки, затем покинул площадь.

— Позвольте мне, учитель.

Стоило ему пройти за занавес, как рядом, словно тень, возникла девушка и положила руки на его мантию. Черные волосы и такое же черное платье принадлежали ученице Оура по имени Спина.

— Хорошо. Хоть без этого и нельзя, плечи все равно затекают.

Доверив девушке роскошно отделанную мантию, Оур присел на стул. И торжественный голос, и вычурную мантия он использовал, чтобы внушить людям уважение.

— Как у меня получилось?

— Ну, по-моему, хорошо.

Невысокая девушка кивнула так бодро, что рыжий хвост на ее голове подпрыгнул.

По внешнему виду этой девушки по имени Юнис никак нельзя было сказать, что она самая настоящая принцесса. Но поэтому самые основы королевского поведения она знала.

— Хоть теперь мы вернемся в подземелье? — вопросила парившая в воздухе рогатая девушка таких исключительно прекрасных пропорций, что в нее могли влюбиться даже женщины.

Как указывали и крылья летучей мыши, и заостренный хвост, она не человек. Ее зовут Лилу, и она суккуб, прислужница Оура.

— Нет. Как бы мне ни хотелось вернуться, придется подождать.

Хоть они и захватили как замок, так и страну, их настоящим домом все еще оставался раскидистый подземный лабиринт.

— Нам нужно уладить хаос, который начнется, если из-за давки будут жертвы. Это я поручаю тебе, Юнис.

— Хо-орошо.

Юнис напрягла мышцы, прицепила к поясу меч и прошла через занавес. Игра мускулами наверняка осталась бы незамеченной из-за одежды, ведь и руки ее, и спина были столь изящными, что по ширине вместе могли потягаться лишь с грудью Оура, однако девушка, рожденная стать героем, действительно обладала ни с чем не сравнимой силой. Даже сотни нетренированных горожан не смогли бы с ней потягаться.

— Я, как демон, не слишком хорошо в таких делах разбираюсь, но неужели те песчинки стоят того, чтобы ради них калечить друг друга? — озадаченно спросила Лилу, проводив взглядом хвост на голове Юнис.

— Пожалуй… вся вместе та куча могла бы прокормить где-то сотню людей. Им никогда не пришлось бы работать, — разъяснил Оур.

— О-о. Превратить одного человека в золото — и прокормишь сотню людей? — восторженно ответила Лилу, глядя на золотую песчинку в руке.

— Он не превратил его, просто подменил магией перемещения. Заклинаний, чудесным образом превращающих людей в золото, нет и быть не может, — усталым голосом ответила Спина, однако выражение ее лица осталось точно таким же, словно она носила какую-то маску.

— Но разве стоило делиться с населением такой крупной суммой?

— Не страшно. У нас в лабиринте продукты ценнее денег, к тому же они так или иначе вернут их нам в виде налогов.

— Понятно, — Спина кивнула, удовлетворившись ответом Оура.

— Ты их такими налогами обложишь, что получишь даже больше? — приглушенным насмешливым голосом предположила Лилу за спиной Оура.

— Если так сделать, они сразу восстанут. Кажется, тебе стоило бы подучиться, — на железной маске Спины появился легкий оттенок гнева.

— ...Хорошо.

— Редкий человек сдержится и не растратит легкие деньги, которые получил без каких-либо усилий. Большая часть тех людей быстро избавится от золота. Однако использованные деньги никуда не исчезают, — продолжил Оур.

— Не… исчезают? — Спина выросла в бедной деревне, ей никогда не приходилось покупать что-либо за деньги. Сходу слов Оура она не поняла.

— Они исчезают у того, кто их потратил, но остаются в руках торговца, что забрал их.

— А-а, — но с другой стороны, головой Спина работает хорошо. Всего одного пояснения хватило, чтобы она обо всем догадалась. — Понятно. Не обязательно повышать налоги, достаточно оживить торговлю.

— Правильно, — отозвался темный владыка, довольный своей ученицей. — Кажется, они закончили.

Оур выглянул на затихшую площадь. Юнис, сидевшая на куче человеческих тел, улыбнулась и помахала ему рукой.

— Вы все возвращаетесь в подземелье,— объявил Оур, выходя на площадь.

— О? А вы нет, господин? — удивилась Лилу.

— Пока нет, — кивнул в ответ Оур, уже начавший идти в сторону замка. — Напоследок я должен сделать еще кое-что.

Темный владыка как всегда зловеще улыбнулся.

Шаг 8 Оскверняем приближенных к королю

— Чертов подонок!

Стоило ему войти в покои бывшего короля Карса, как раздался голос королевы, и она вонзила в него кинжал.

Женщина несколько раз проткнула ему грудь и живот. Когда она, тяжело дыша, остановилась, Оур обратился к ней:

— Успокоилась?

На его теле не осталось ни царапины, ни даже следа крови.

— Чудовище… Королева осознала всю тщетность своих усилий, выронила кинжал и поникла.

Как ни прискорбно, Оур продемонстрировал отнюдь не неуязвимость, а всего лишь самые основы магии. Лишь примитивную иллюзию, на которую не попался бы даже тот, кто лишь начал постигать волшебство.

Позади нее стояли две принцессы, сверлившие Оура полными ненависти взглядами. Королева… вернее, теперь уже бывшая королева Оливия и ее дочери Патрисия и Присцилла. Все — с золотистыми волосами и голубыми глазами, прекрасные как на подбор. Казалось, будто в комнате стояла одна женщина на трех разных этапах жизненного пути.

Младшая принцесса Присцилла, с ее детским личиком, тощими ручками и ножками, почти незаметной грудью — точно пока не распустившийся бутон. Зато она обладала характерным юным девушкам обаянием, способным очаровать любого.

Старшая Патрисия же — прекрасный, только-только распустившийся цветок. Тело ее уже обрело приятные округлости, а форма груди и бедер, пусть и не слишком выдающихся, отчетливо просматривались даже в одежде. Особенно привлекал в ней звонкий голос. Она стояла перед Присциллой, словно защищая ее, и пусть ее лицо подрагивало от страха, она уверенно сводила ровные брови и упрямо смотрела на Оура.

Если Присцилла — бутон, а Патрисия — цветок, то Оливия — самый настоящий букет роскошных, спелых цветов. Ее пышные формы выбивались из-под одежды, и прямо пропитывали комнату притягательностью зрелой самки. Пусть она и родила двух дочерей, ее тело нисколько не утратило упругости и безупречных пропорций.

— Для начала я должен вам кое-что сказать,  — три красавицы дружно ахнули, когда темный владыка низко склонил голову и извинился: — Простите меня за то, что я убил вашего короля, мужа и отца, пусть и не мог иначе. — ...Если хочешь извиниться, верни нашего отца! — надрывно крикнула Патрисия.

— Не могу. Это было необходимо, — уверенно ответил ей Оур. — Эта страна прогнила. Даже сейчас гниль пронизывает ее насквозь. Но она еще жива. Мне пришлось убить короля, дабы страна выжила.

Оур сделал паузу, затем чуть сменил тон.

— Однако король был вам не только королем, но и мужем, и отцом. Поэтому я пришел извиниться. Я убил его как короля, не как вашего отца.

После его слов Присцилла разрыдалась.

— То есть, по-твоему Карс был негодным королем? — задала ответный вопрос Оливия.

— Ты считала его годным?

Бывшая королева смолкла. Она прекрасно понимала, что темный владыка не желает их стране добра. Но знала и то, что ее покойного мужа действительно нельзя назвать мудрым правителем.

— Теперь спрошу я. Был ли Карс хорошим мужем?

— ...Конечно, — бесстрашно ответила Оливия, вглядываясь в угрожающе внимательные глаза Оура.

— Хо, — чуть развеселившись, обронил Оур и без тени смущения схватил Оливию за грудь.

И тогда Оливия поняла, что не может ни сдвинуться, ни пискнуть, ни как-либо еще избавиться от рук Оура. Очевидно, тот сковывал ее заклинанием через пристальный взгляд.

— Мама?.. — обеспокоенно вопросила Патрисия, глядя на то, как чужие руки мнут грудь матери, а она не сопротивляется.

— Вижу, ты умеешь врать словами, но не телом.

Пальцы Оура вцепились в соблазнительно, но не до похабного обнажающее грудь платье Оливии, и резко сорвали его. Два пышных, спелых фрукта вывалились и подпрыгнули так резво, что едва не издали различимый звук. Про себя Оур восторженно отметил, что грудь бывшей королевы, пожалуй, даже больше, чем у Лилу. Холмы Оливии напоминали пару выдающихся колоколов, но ни возраст, ни размер не заставили их обвиснуть.

Оур взялся за них руками и начал массировать в свое удовольствие.

— У тебя такое роскошное тело, но Карс почти не притрагивался к нему, разве нет? Сколько лет прошло с вашей последней близости?

Хоть Оливия и не могла издать ни звука, она все равно обомлела. Действительно, последний раз Карс занимался с ней любовью очень давно, когда ей было еще двадцать. Затем достигла расцвета женской красоты, но будучи благовоспитанной женщиной не могла увлекаться другими мужчинами на глазах дочерей, и оттого спелое тело ее томилось без дела.

— Сам он наслаждался обществом красавиц в своем гареме, а к столь прекрасной жене не притрагивался… разве можно его после такого назвать хорошим мужем?

Но такой итог, можно сказать, был закономерен. Самая важная работа любого короля, в том числе Карса, — обеспечить себя наследниками. Однако Оливия дважды родила дочерей и снискала славу женщины, не способной родить мужу сына. Когда родилась Присцилла, Карс перестал приглашать ее в спальню.

— Конечно, короли, быть может, так себя и ведут. Но оставим суждения о том, правильно ли он поступил как король, вашему народу и последующим поколениям. А как муж, как отец? Заботился ли о вас Карс? Любил ли, уделял ли внимание?

Патрисия опустила взгляд — Оур попал в точку. Их отец ждал сына, наследника, а когда его желание не сбылось, в сторону дочерей он почти не смотрел. Для Фигурии — маленькой страны, окруженной огромной Грандьерой и фундаменталистским Лафанисом — вопрос наследства всегда стоит очень остро.

Но разве вопрос этот не стоит совершенно порознь от отцовской любви? Лишь сейчас, после отзывов Оура о своем отце, Патрисия всерьез задумалась об этом.

— Каково это, Оливия? Впервые за столько лет ощущать мужские ласки, чувствовать себя желанной?

Оур работал пальцами так проворно, что щеки Оливии уже порозовели, а тело требовало мужчины и изнывало.

— Скажу без прикрас. И как король, и как муж, и как отец Карс был…

— Не-е-е-ет!

Патрисия бросилась к упавшему клинку, схватила его и что было сил рубанула по руке Оура. Ее худые ручки ни за что не смогли бы переломить лезвием кость, и кинжал застрял в теле Оура. Но теперь тот не использовал никаких иллюзий — рана была настоящей. Мысленно Оур похвалил девочку за смелость, однако ртом не издал ни звука. Вместо этого он схватился за оружие и без труда отобрал его у Патрисии. Когда клинок покинул рану, она тут же залечилась. При этом Оур отвел от Оливии взгляд, и она обрела свободу.

Но освободившись, она лишь прижала к себе снискавшую гнев Оура Патрисию, чтобы защитить ее.

— Прошу… пощадите нас.

Сердце Оливии крепко сковал страх, ведь Оур только что совершенно обездвижил ее и лишил дара речи одним только взглядом. Она дрожала, прижимала к себе Патрисию и молила о пощаде.

— Хорошо. Я согласен оставить твоих дочерей в покое, если будут хорошо себя вести… Но в награду потребую должную покорность.

Оур мысленно вздохнул — ему и самому не понравилось, к насколько заезженной фразе пришлось прибегнуть.

Оливия и Патрисия вздрогнули. Они прекрасно поняли намек.

Лишь Присцилла ничего не понимала и смотрела на происходящее изумленными, заплаканными глазами.

— ...Как пожелаете, Оу… господин Оур… пройдемте же в мою спальню.

— Незачем.

Оур схватил Оливию за руку, оттащил к кровати в глубине комнаты и повалил на нее.

— А вы стойте там и смотрите. Запрещаю двигаться и разговаривать, — приказал Оур, оборачиваясь к принцессам и вкладывая в слова магическую силу.

Бережно воспитанные в замке, совершенно незнакомые с магией девочки застыли, словно статуи, не сводя с матери глаз.

— Нет… нет!

— Проверим, не лжешь ли ты.

Оливия вырывалась с перекошенным от страха лицом — она не хотела, чтобы ее насиловали на глазах дочерей.

Однако Оур прижал ее тело к постели и закатал подол платья.

— Ух… ну ты даешь… — искренне изумился Оур, проведя пальцем по сокрытой бельем промежности.

Он ожидал ощутить легкую влажность и пожурить бывшую королеву за такую чувствительность к мужской ласке. Но Оур никак не предполагал, что она уже промокла насквозь, до вязких пятен на белье.

— Это уже ни в какие рамки, конечно… но ладно. Раз ты настолько влажная, ласки тебе не нужны.

Прижимая к кровати отчаянно мотавшую головой Оливию, Оур стащил с нее белье, вытащил на свет достоинство и резко вставил.

— А-а-а! — громко воскликнула Оливия.

Оур ощутил в ее голосе отчетливые ноты наслаждения и изумился пуще прежнего. Перво-наперво сковать страхом, затем постепенно дать вкусить наслаждения и таким образом подчинить — метод, который Оур в свое время успешно испробовал на Шаль, захваченной в плен авантюристке. Он не предполагал, что Оливия ощутит наслаждение с самой первой секунды.

Будь они с Оливией наедине, он бы не смутился, но ему предстояло сломить еще двух девушек, и непредвиденная реакция бывшей королевы могла этому немного помешать. Оур начал двигаться внутри нее, по ходу дела спешно продумывая следующий план.

— Каково это — вкусить мужчину после стольких лет? Вижу, тело твое вовсю радуется.

— Нет, прекрати… — умирающим голосом сопротивлялась она, но лицо Оливии уже расплылось от блаженства, а влагалище сжимало пенис Оура так крепко, словно не хотело отпускать.

Оур не ожидал такой похоти, но решил ей воспользоваться.

— Если согласишься покориться мне, я к… я буду продолжать столько, сколько тебе захочется. Ты прекрасна. Тебя не возжелал бы лишь глупец.

На мгновение Оур забылся и чуть не пообещал заниматься любовью каждый день, но выбрал другие слова. Ему подумалось, что в противном случае она и в самом деле будет умолять его ежедневно.

— У. У-у… нет, никогда… я ни… ни за что не предам мужа… — ответила Оливия, извиваясь на постели.

Возможно, она заслуживала похвалы, что выдавила из себя такие слова в противовес собственным ощущениям, но в то же время ее ответ показал, как мало в ней осталось воли противиться врагу мужа, предложившему стать его любовницей.

— Чудны слова твои. Разве Карс не предал тебя? — спросил Оур, покоряя ее лоно.

Оливия издала стон до невозможного чистый и звонкой, а вагина ее зашевелилась и крепко обхватила достоинство Оура со всех сторон.

По развратности ее тело уже начало спорить с телом Лилу, и Оур едва сдержался, чтобы не кончить. В некотором смысле ему никогда еще не попадалась столь трудная, не прощавшая ошибок женщина.

Оур чувствовал, как по спине пробегают приятные мурашки, и собирался с мыслями.

— Разве Карс, занимавшийся другими женщинами и не ублажавший твое великолепное тело, не предал тебя еще давно?

— Н-но ведь он выполнял королевский долг… — Оливия ухватилась за ту самую отговорку, которую оставил ей Оур.

И тогда в ответ…

— Но я бы не бросил тебя, сколько бы дочерей ты ни родила, — произнес Оур как можно более ласковым, заботливым тоном.

— Э?..

— Ты лично убедилась, что моему телу не суждено познать смерть. Мне не нужны наследники. Преподнеси свое прекрасное тело мне, и можешь родить хоть кого. Твоих дочерей я тоже научу блаженству, которое может испытывать женщина. Они забеременеют и родят принцев или принцесс, в которых будет течь кровь Карса. Так ты не предашь своего мужа. Более того, ты заслужишь похвалу, как сохранившая королевскую кровь в будущих поколениях.

Коварные слова Оура проникали в уязвимое сердце Оливии, которую до сего дня не признавали настоящей женщиной, и вгоняли его в дрожь.

А Оур все шептал ей, пронизывая слова сильнейшим ядом:

— Я не оставлю в живых ни одного ребенка, рожденного от королевского гарема. Кровь короля останется лишь в твоих детях.

Он предлагал ей яд, но такой чарующий, такой сладкий. Оливия родилась завидной красавицей, и уже в юном возрасте стала супругой короля. Но несмотря на скромность и изысканные манеры, в душе она всегда переживала о своей ценности как женщины. Ей отказали во всем лишь за то, что она дважды не смогла родить мальчика. Она осталась на задворках гарема, лучшие годы ее жизни закрасила безнадежная скука. Не признанная мужем как женщина, она жила серой жизнью среди усмешек людей над ее неудачными попытками родить наследника. Ее гордость сломили, истоптали в пыль.

Ни разу за свою жизнь она не ненавидела дочерей. Вся ненависть ее обращалась к мужчинам, которые признают лишь других мужчин. Не раз и не два она желала им заниматься любовью друг с другом, раз уж они так любят мальчиков. Но Оур принял ее, отвергаемую всеми.

— Да, господин Оур… Умоляю, дайте мне родить от вас много-много детей, — Оливия прослезилась и выпила его яд.

***

— Ну же, Пати, подойди. Давай вместе ощутим любовь Оура-самы.

Сколько бы Патрисия ни мотала головой, ноги шаг за шагом приближали ее к постели. Она боялась собственной матери, глядевшей на нее обезумевшим взглядом, но разговаривавшей привычно ласковым голосом.

Оур пристально следил за приближающейся девушкой с печатью страха на лице и обдумывал следующий шаг. Было бы нетрудно поступить с ней так же, как с матерью, и заставить помешаться на сексе с помощью магии и гипноза, но такой ход казался ему слишком уж безыскусным.

— Вот, сюда ты примешь великолепный член Оура-самы. Поначалу тебе может быть больно, но уже скоро станет очень приятно.

Оливия обхватила Патрисию со спины и раздвинула ее ноги. Взгляду Оура открылось лишенное изысков, но очаровательное белье девушки, а сама она тут же поморщилась.

И тогда Оура посетила мысль. Идея, которая могла сработать с дочерью Оливии.

— Тебе противна близость со мной?

— К… конечно! — воскликнула Патрисия, как только поняла, что может разговаривать.

— Тогда давай сыграем.

Оур притянул к себе свечу магией и щелкнул пальцами. Свеча тут же загорелась, и маг поставил ее на стол рядом с постелью.

— Эта свеча сгорит через четыре с половиной децимы (около тридцати минут, — прим. автора (я не знаю, зачем он выпендривается, — прим. переводчика)). Я буду двигать лишь пальцами, и не притронусь к твоей промежности. Победа будет за мной, если ты при свете горящей свечи обратишься ко мне со словами “трахни меня”. И за тобой — если стерпишь.

— ...Ладно. Согласна, — уверенным тоном ответила Патрисия.

Девушку воротило от одной только мысли о том, что маг притронется к ней хоть пальцем, но в противном случае он ее просто-напросто изнасилует. Может, он и считал свои пальцы достаточно ловкими, однако Патрисия не верила, что удовольствие вынудит ее сказать те слова.

— Но я ставлю условие. Если выиграю, ты отпустишь и Присциллу, и мою мать. Кроме того, развеешь те чары, которые наложил на них. Идет?

— Хорошо. Оливия, постой там, — благодушно ответил Оур.

Оливия нехотя покинула кровать.

— Предсказываю: ты затолкаешь в себя мой член сама, по собственной воле.

— Я никогда так не… Почему ты так уверен в себе? У тебя есть какой-то секрет?

Вместо того, чтобы постоянно все отрицать, Патрисия решила перевести разговор на более удобную тему.

Свеча уже горела. Чем дольше они проговорят, тем меньше у Оура останется времени на ласки.

— Не думаю, что это такой уж секрет, просто я гораздо старше, чем могу показаться. У меня есть нажитый опыт.

— Так значит, ты старый изврещенец? — отозвалась Патрисия, и Оур немного поморщился. Видимо, слово “старый” его немного задело.

— И сколько тебе на самом деле?

— Я не подсчитывал свой точный возраст… Но больше восьмидесяти — это точно.

— В… восьмидесяти?!

Патрисия обомлела. Она назвала его старым просто из вредности, и полагала, что магу лет тридцать-сорок. Но оказалось, что тот не просто “хорошо сохранился”.

— Как это? Ты что, бессмертный?

— Ну, можно и так сказать, хотя жизнь моя все-таки не вечна. У магии омоложения есть свой предел. С годами затраты магической энергии на нее увеличиваются по экспоненте.

— И сколько же ты сможешь прожить? — спросила Патрисия, загораясь слабой надеждой, ведь если правление Оура продлится лишь с дюжину лет, у их страны пока есть будущее.

— Первоклассный маг может прожить несколько веков. И даже я, полагаю, смогу лишь на несколько столетий больше. До тысячи лет доживу едва ли.

Ответ мага так расстроил Патрисию, что ей пришлось похлопать себя по щекам. Она чувствовала какой-то странный жар — не иначе из-за зажженной свечи.

— Что же, пора начинать.

За время обстоятельного разговора свеча укоротилась вполовину. Патрисия уже не сомневалась в своей победе. Осталось лишь во что бы то ни стало сдержать голос. И дело не только в риске проиграть — она не хотела, чтобы Оур слышал ее стоны.

Пальцы мага разрезали одежду Патрисии, словно ножи. Она не успела и глазом моргнуть, как осталась совершенно голая, хотя кожа ее нисколько не пострадала.

— Чт…

— Я использовал лишь пальцы.

Оур выставил указательный палец и показал Патрисии. Затем приставил его к вершине ее скромной выпуклости.

— Хья!

Тот же палец только что разрезал ее одежду. А теперь его касание пронзило тело Патрисии чувством столь сильным, что та вскрикнула, опасаясь, что ее ранили.

— Ч-что это?.. — незнакомое чувство пугало, смущало ее.

— Кажется, ты уже весьма возбуждена, раз он так напрягся, — Оур медленно сжал ее сосок пальцами.

— Фха-а-а-а!

Но и этого хватило, чтобы Патрисия выгнулась дугой и содрогнулась. Все ее тело словно вспыхнуло, а дыхание сбилось.

— Что ты… сделал?

— Ничего. Просто у тебя чувствительное тело. Не зря ведь ты дочь Оливии.

— Не смей так отзываться о моей… хья-а-а-а! — она пыталась нахмуриться и возмутиться, но наслаждение так овладело ей, что не давало разозлиться.

— Я вовсе не “отзываюсь”. Напротив, я хвалю ее. Мало какая девственница способна так упиваться пороком. Недаром в тебе течет королевская кровь.

— Фха-а, н-нет, только не оба… сразу-у-у!

Оур взялся за груди Патрисии обеими руками и принялся ласкать их.

Разум девушки крошился на глазах.

— Как тебе? Не захотелось отведать моего члена?

— Да кто бы… фха-а-а-а-а! — упрямо пыталась ответить она, но ее взгляд словно пригвоздило к торчащему достоинству мага. Темно-красный орган все еще блестел соками Оливии и до невозможного соблазнительно подрагивал. Копье из плоти казалось одновременно и уродливым, и могучим.

Патрисия невольно сглотнула. Ее промежность уже увлажнилась настолько, что могла принять его в любую секунду. Но усилия железной воли тщательно подавляли слова.

— Не хочешь попробовать сказать те слова? Если скажешь, я не засчитаю тебе проигрыш и уж тем более не стану насиловать. Просто тренировка произношения. Неприятно же будет споткнуться на незнакомых словах, когда захочешь признать поражение? Скажи же: “трахни меня”.

— Тр… м?!

Наслаждение спутало все мысли ее в голове. Услышав приказ, она рефлекторно попыталась повторить вслед за Оуром. Но сказала лишь “тр” и изумленно поняла, что слова застряли в горле.

— !.. !..

Она пыталась еще и еще, но слова не покидали ее. Патрисия отчаянно напрягалась, но тщетно. Раз за разом попытки оказывались бесплодными.

— Хм… до чего же упрямая девочка, — пробормотал Оур, кося взгляд на свечу.

Та уже почти потухла. Еще немного, и Патрисия победит.

Она поняла это… и пришла в ужас. Победит? Она? И ее изголодавшееся тело? Оно горело и требовало, чтобы его трахнули здесь и сейчас. Наслаждение сводило с ума.

Оур убрал руки, которыми ласкал Патрисию, и в ту же секунду голод стал еще беспощаднее. Все ее тело охватил невыносимый, нестерпимый зуд.

— !..

Но как она ни старалась, слова “трахни меня” упрямо не хотели покидать ее рта. Она хотела, чтобы он изнасиловал ее. Хотела, чтобы пронзил и разворотил. Пропавший голос еще сильнее разжигал в ней жажду.

— Время вышло. Кажется, победа за тобой.

Пламя свечи погасло. Но Патрисии было уже все равно. Страсть вспыхнула в ней с такой силой, что она думала лишь о том, чтобы Оур изнасиловал ее. Но голос все так же не слушался. Поэтому она в конце концов обхватила Оура и сама села на его шест.

— А-а!.. — пробился сквозь ее горло возглас восторга.

Блаженное чувство, словно она смогла дотянуться рукой до зудящей кожи. Из промежности вытекло доказательство ее невинности, но боль не могла сравниться с наслаждением.

— Ты победила в игре. Тебе не нужно так поступать.

— Ничего, мне уже… неважно!

Патрисия обхватила голову Оура руками, отчаянно двигая бедрами. От каждого движения спина немела, а по всему телу расходились искры сладкого наслаждения. Впервые за свою жизнь она ощущала это удовольствие и теперь вовсю упивалась им, забыв обо всем.

— Ты и правда дочь Оливии. Возможно, я обошелся бы и без афродизиака, — прошептал Оур, скосив взгляд на свечу.

Но Патрисия не услышала его слов.

— А-а, а-а-а-а, не-ет, не-е-е-е-е-ет!

Патрисия кончила и забилась в судорогах. В ту же секунду Оур и сам излил в нее семя. Поскольку она сказала, что “ей уже неважно”, их договор растерял всякую силу.

Оур задумался над тем, как поступить с младшей принцессой и перевел взгляд. Увидел он уже совершенно расплывшееся лицо Присциллы — мать вовсю ублажала ее сокровенные места руками.

— Господин Оур, она уже совершенно готова.

Оур перевел взгляд на похотливую улыбку Оливии, в очередной раз изумившей его. До чего же развратная семья.

***

“Как же так?” — подумал Оур.

И Оливия, и Патрисия покорились слишком легко. Если Присциллу ему подадут уже готовую и на все согласную, пропадет всякий интерес. Поэтому Оур после коротких раздумий положил руку на голову Присциллы и зачитал заклинание.

Ко взмокшим, застланным похотью глазам вернулся огонек благоразумия.

— Э?..

Похоже, она не успевала переваривать происходящее.

А пока Присцилла недоуменно моргала, Оур уложил ее на постель.

Заклинание, которое он применил, возвращало рассудок в уравновешенное состояние. Обычно оно используется для успокоения перепуганных или взбешенных людей, но сгодилось и сейчас.

— Ик…. п-прекратите!..

Присцилла вжалась руками в нависшего над ней Оура, но сопротивлялась очень слабо. Может, она и в самом деле пыталась противиться ему, просто ручкам ее отчаянно не хватало сил. Она росла принцессой, ни в чем себе не отказывая. Ей никогда не приходилось чему-либо сопротивляться.

“Ладно, сойдет”, — решил Оур, схватил ее руки и вжал их в перину за головой.

Он без труда обездвижил ее, даже будучи не слишком мускулистым магом. Более того, Оуру приходилось рассчитывать силы, чтобы ненароком не переломать ей кости — настолько хрупким оказалось ее тело. Магу казалось, будто ему в руки угодила пташка, которой надо умудриться не навредить, и он постарался раздвинуть ее ноги как можно бережнее.

— Не-ет!..

Но затем Оур безжалостно вонзился в вопящую девочку.

— !..

Присциллу пронзил такой импульс, что она застыла с вытаращенными глазами и забыла как дышать.

Она кончила в то самое мгновение, когда потеряла девственность.

Пусть магия и заставила ее собраться с мыслями, чары нисколько не затронули ее возбужденное как никогда тело.

Мать Присциллы ласкала ее и заставляла смотреть, как насилуют Патрисию. К тому же девочка надышалась смешанных с феромонами паров свечи. И они подействовали на девичье тело Присциллы куда сильнее, чем на Патрисию.

— Ч-что это?.. — она моргала и ничего не понимала.

Тело и сознание постоянно влияют на друг на друга. Обычно, когда сознание успокаивается, тело тоже вскоре перестает бушевать. Однако магия Оура не сказалась на чувствительности Присциллы — она выборочно поддерживала лишь ее внутренний мир. Пусть даже она и испытала первый в жизни оргазм, реакция тела показалась ей чужой, никак не связанной с собственной волей и ощущениями. Присцилла не могла ни бояться, ни паниковать, могла лишь недоумевать отделенным от тела сознанием.

— Ох, видимо, переборщил. А что, если так?

— М! А, а, а-а, фха-а!

Оур начал двигаться медленно, и тело Присциллы само начало издавать сладостные стоны.

Конечно, движения первого мужчины девочки отзывались в ее теле болью, но от каждой поступи низ живота посещало и куда более сильное, куда более массивное чувство.

— Нет, не-е-ет!

Присцилла почуяла, что перестает быть сама собой, и отчаянно замотала головой.

— Не нравится? — с укоризной отозвался Оур и провел пальцами по ее груди.

Пологие линии незрелого тела Присциллы не шли ни в какое сравнение с формами матери и старшей сестры.

— А как тебе такое?

Бутоны ее груди, пока еще не способные краснеть от крови, соблазнительно тянулись вверх.

— Н-не зна… а-а!

Оур сжал пальцами соски, почти не отличимые по цвету от кожи, и Присцилла резко вздрогнула.

— Какое похотливое тело. А ведь ты только что была невинной девчушкой.

Разгоряченное феромонами девичье тело так вспотело, что пальцы Оура едва не прилипали к молодой, сочной коже. Затем он вновь поместил в ладони небольшие выпуклости и принялся наслаждаться их мягкостью, которой пока еще не мешала лишняя плоть.

— Чувствуешь, как твое тело радуется тому, что я насилую тебя?

— Не может… а, а, а!

Он поиграл с ее отвердевшими сосками, и юное тело Присциллы ответило самым честным образом.

— И не только грудь, но и…

— А-ам-м!

Оур еще раз пронзил ее, и девочка издала краткий, пронзительный стон. Присцилла и сама изумилась тому, насколько игриво он прозвучал.

Из-за оргазмов ее тело становилось все чувствительнее, но в сердце царила все та же тишина, и именно поэтому она ясно осознавала происходящее. Каждый раз, когда Оур вторгался в ее глубины, она невольно ощущала, как в ответ выплескиваются ее соки и как влагалище слабо цепляется за достоинство мага.

— Ай, ик, не-е-ет!

Присцилла зажмурилась и замотала головой, словно пытаясь сбежать от реальности, но Оур ласкал ее грудь пальцами, припадал к соскам губами и пронзал глубины восставшим шестом, а тело девочки судорожно дрожало от восторга и отказывалось хоть как-то шевелиться. Она бы сдалась на милость наслаждения, извивалась и сходила бы с ума, но не позволяла магия Оура.

— А теперь я волью в тебя семя, — объявил Оур, и Присцилла почувствовала, что его член распух. Она инстинктивно осознала, что приняв мужское семя, уже никогда не станет прежней.

— Нет, не-е-е-ет! Прекратите! Пожалуйста, пощадите!.. — взмолилась она в в слезах.

Несмотря на юный возраст, она прекрасно понимала, что происходит.

— Чудны слова твои, — Оур склонил голову. — Если не нравится — отцепись от меня.

Тогда Присцилла опустила взгляд и увидела, что ее собственные ноги крепко обвивают тело мага. Ее тело уже давно покорилось блаженству.

— Кончаю.

— Не-ет!..

Беспощадное слово Оура, изливающаяся сперма, крик Присциллы.

Маг кончал с такой силой, что девочка ощущала удар каждой капли о шейку матки. Это чувство довело ее до оргазма, и тогда заклинание, наконец, не справилось с душой девочки. Присцилла почувствовала, что внутри нее что-то сломалось, а в следующее мгновение в ее беззащитное сердце хлынул целый поток чувств. Все ощущения, что до сих пор сдерживала магия, разом обрушились на нее.

Можно даже сказать, что таким образом Присцилла вновь потеряла девственность. И в этот раз ощущения шокировали ее гораздо сильнее. Сознание юной Присциллы будто превратилось в маленькую лодку, которая сначала угодила в шторм, а затем в водоворот, разбивающий ее в щепки.

Пытаясь уберечь свою душу, она крепко вцепилась в первое, что только подвернулось под руку. В ответ это что-то крепко обняло ее, и девочка ощутила, как по телу разливается тепло.

— Па… па?..

В сознании всплыл образ Карса. За всю ее жизнь он толком не разговаривал с ней и тем более не обнимал. Ее глаза постепенно начали фокусироваться, и она увидела, конечно же, Оура.

Она сидела на его коленях, а он прижимал ее к себе. Да, его копье все еще пронзало глубины Присциллы, а их языки жадно сплелись и обменивались слюной, но девочка почему-то не чувствовала отвращения. Более того, она ощутила, что внутри ее тела только что заполнилась пустота. Присцилла еще крепче обвила руки вокруг мага и еще отчаяннее припала к его губам. Она хотела наполниться им.

— А-а-ах… — громко протянула она, ощутив, что маг ответил на ее чувства и излил белую вязкую жидкость. И сейчас она, несмотря на юный возраст, стонала сладким голосом развращенной самки.

***

По ее голосу Оур понял, что у него получилось. Тело и разум тесно связаны друг с другом, поэтому отрезанная часть ее сознания могла восстановиться, если не пострадало ничего иного.

Он вывел часть ее разума на поверхность, довел до грани разрушения, исправил и заменил. Или, если выражаться поэтически, выбелил ее душу, а затем окрасил по своему усмотрению.

Если бы у Оура не получилось, он не слишком бы расстроился, но все прошло на удивление гладко.

Хотя, разумеется, успехом план Оура был обязан беззащитности и нежному возрасту Присциллы — она совершенно не умела обороняться от магии и вмешательства в психику.

Возможно, никакого практического опыта маг не получил.

Даже королевская семья не тренирует свое сознание, если не обучается магии.

В этом смысле с точки зрения Оура, опытного мага, и Присцилла, и Оливия, и Патрисия — все равно что младенцы. “Политический толк, может, и есть, но пользы от таких тренировок промывания разума никакой”, — подумалось ему.

— Господин Оур… пожалуйста, я хочу еще вашей любви…

А пока он раздумывал, к нему прильнула Оливия и прижалась огромной грудью.

— И я! Я хочу, чтобы вы вошли сюда… Не успел он опомниться, как Патрисия взяла его руку и потянула к своей промежности.

— Я тоже хочу, чтобы вы наполнили меня соком будущих младенцев, господин Оур.

И даже Присцилла, чье лоно Оур до сих пор не покинул, крепко обняла его.

— Хорошо. Я буду ублажать вас, пока не сдадутся ваши ноги.

— Ах.

Оур прижал Оливию и Патрисию к бокам и поглубже вонзился в Присциллу. Похожие друг на друга самки обронили дружные стоны.

Рука Оура обогнула спину Оливии и крепко вцепилась в спелый плод. Бывшая королева в ответ опустила голову и припала языком к груди мага. Крупная, не помещающаяся в ладони грудь могла похвастаться почти нечеловеческой мягкостью. Пальцы без труда сминали ее, придавая соблазнительные формы.

Другой рукой Оур взялся за осиную талию Патрисии и прижал ее к себе. Та обхватила его голову и жадно припала к губам. Вкушая нежность ее языка, Оур переложил руку на ее грудь, сулившую, в противовес Оливии, юность и упругость юного тела. Он мягко нажимал ладонью, наслаждаясь ощущениями, а та словно давила в ответ.

Присцилла уперлась руками в бедра Оура, ерзнула, а затем на удивление ловким для только что расставшейся с целомудрием девочки образом сжала его шест. Половыми губами она выжимала его так, словно пыталась оторвать, а в глубине обволакивала мягкостью.

Совместные ласки трех красавиц и мысли о том, что ему покорилась и мать, и ее дочери, едва не довели Оура до поспешного оргазма.

— Хе-хе. Кончайте, не стесняясь, мы совсем не против.

Оливия почуяла мысли Оура и скользнула рукой вниз. Стоило ему заметить, что королева потянулась к месту их с Присциллой слияния, как она мягко ухватилась за полную семени мошонку.

— Излейте же ваше могучее семя в нас.

Оур бы пригрозил ей не своевольничать, но Патрисия надежно запечатала его губы и сплелась с ним языками. Кроме того, Присцилла с таким комфортом разместилась на его ногах, что он и пошевелиться толком не мог.

И тогда Оур понял, что незаметно для себя оказался в плену мягкой плоти.

Весьма неплохой ход с их стороны, правда неизвестно, сознательный ли.

Прямо сейчас Оур находился вдали от подземелья и от источника своей бесконечной энергии. Он мог полагаться лишь на собственные силы.

“Как занятно…”, — подумал темный владыка и решил больше не считать их покорными и не способными постоять за себя.

Сейчас они пытались выжать из Оура все семя не хуже настоящих суккубов. Впрочем…

— Фх, а-а!

— А, а-а!

— Кья-а-ан!

Правой рукой Оур как можно сильнее сдавил грудь Оливии, а пальцами зажал сосок. Левой подкрался к заду Патрисии, откуда дотянулся до клитора. Наконец, он ловко повел бедрами и достиг чувствительных точек Присциллы. Три красавицы тут же одновременно кончили.

Каждую ночь Оур проводил с самым настоящим суккубом. Его познания в любовных делах уже не сравнить с человеческими.

— Не надо никуда спешить, я раздам вам семя по очереди. Патрисия, Присцилла, почистите его.

Оур встал на ноги, и его восставшее достоинство горделиво устремилось вперед. Юные девушки опустились к нему с немного озадаченным видом, но затем принялись тщательно вылизывать его от спермы, крови и налипших соков. Сомнения на их лицах имели под собой лишь то основание, что им не хватало опыта и знаний того, как вести себя в такой ситуации.

— Правильно, отсюда и начинайте. Работайте кончиками языков, — тихо подсказывала им Оливия.

Юные красавицы заключили темно-красное естество в объятия маленьких губ, принялись аккуратно водить по нему языками, поглаживать пальцами и иногда посасывать головку.

— М-м…

Когда Патрисии удалось вытянуть из протока оставшуюся сперму, она обрадованно выдохнула.

— У, м-м…

Присцилла изо всех сил тянулась языком сбоку и прилежно чистила как основание члена, так и мошонку. По ногам стоявших на коленях девушек начала стекать белая жидкость.

— Хотите его?

— Да…

— Хочу!

Патрисия ответила застенчиво, а Присцилла — честно.

— Хорошо. Он достанется вам обеим.

Оур прижал сестер лицом друг к другу, обхватил, уложил на кровать и раздвинул им ноги. Бледные, стройные ножки переплелись и обнажили их очаровательные цветы.

— Начну с Присциллы.

Он обхватил их ноги и раздвинул достоинством юные лепестки. Присцилла испустила громкий стон, а Патрисия от досады насупилась.

— Не отвлекайся на ревность.

После нескольких заходов Оур быстро вошел уже в Патрисию.

Сестры обнялись, делясь друг с другом наслаждением. Их соски соприкоснулись, грудь Патрисии слегка смялась, зачарованные взглядывстретились друг с другом, и вкушавшие мужчину девушки сплелись языками.

Оур видел в припавших друг к другу красавицах-сестрах некую извращенную красоту.

Однако с этим чудесным проявлением страсти соседствовали две юные развратные ложбинки, истекающие от проникновений медом. Даже темному владыке этот контраст показался невыносимо притягательным.

— Сейчас кончу!..

Оур резко отодвинулся, а затем нацелился на все еще сцепившиеся девичьи рты. Белая струя запачкала им и волосы, и щеки. Однако они приняли семя без тени отвращения и сразу принялись чистить мужскую плоть. А затем теми же язычками начали вылизывать друг другу лица.

— Вы обе славно постарались, — Оливия погладила дочерей по головам и улыбнулась им, словно милостивая богиня. — Но господин Оур, так мы не забеременеем. Не соизволите ли кончить вот сюда?

Через мгновение богиня обратилась проституткой и раздвинула перед Оуром ноги. Ее розовая плоть подрагивала, словно непослушная собака, и подобным же образом истекала жидкостью.

— Хорошо. Я займусь вами всеми.

Мать и две ее дочери легли друг на друга. Взгляд Оура прошелся по трем светлокожим задницам разного размера, и по тянущейся вверх линии влагалищ.

— Какой чудесный вид.

— Вы смущаете меня… — ответила Оливия полным предвкушения голосом.

Оур ощутил, что должен оправдать ожидания матери в первую очередь и грубо проник в нее.

— А-а! — испустила та стон не боли, но удовольствия.

Ее органы, уже успевшие наделать под себя небольшую лужу, приняли Оура без какого-либо сопротивления и мягко обхватили его. Вагину Присциллы же, наоборот, приходилось пропахивать силой, чтобы достичь глубин.

Наконец, Патрисия — золотая середина. Однако идеальными ощущениями она встречала лишь входящее достоинство, а на выходе сжимала с такой силой, что не сравнить даже с Присциллой.

— Господин Оу-ур, еще, войдите в меня глубже… я хочу от вас ребенка!

— Господин! Оур! В меня, кончите и в меня! Я хочу родить одновременно с мамо-ой!

— Господи-ин Оур, дайте мне и ваших детей… мне тоже хочется ребенка, как у мамы и сестры!

Три родственницы наперебой умоляли Оура и заливались сладостными стонами.

— Конечно. Беременейте, сколько захотите. А если родите дочерей, и у них будут от меня дети. Так кровь Карса будет передаваться из поколения в поколение.

— Ах, как прекрасно… — завороженно, с придыханием обронила Оливия.

Решив вознаградить ее, Оур вытащил член из Патрисии и вонзил в нее.

— Ах, господин Оур, как вы прекрасны… помогите же мне… ах, познать женское счастье… — страстно шептала она, стараясь вилять задом.

— Ай, господин Оур, не вынимайте-е… чтобы кровь моего отца сохранилась, рожать должна я… ведь той крови нет в моей матери! — обиженно и даже капризно отвечала ей Патрисия.

— Я тоже хочу, господин Оур… я младше сестры на четыре года, я могу родить вам на четверых больше детей, чем она. Кончайте, кончайте в меня больше-е, — все пыталась соблазнить Оура Присцилла, выбирая самые похотливые слова.

— Не суетитесь, вы все понесете моих детей.

Ответом ему стал дружный стон.

Оур ублажался тремя щелями в свое удовольствие и изливал семя в каждую из них. А те радостно принимали его, будто превратившись из королевн в инструменты похоти.

Маг восстанавливал свои силы всеми запасами оставшейся у него энергии. Льющая из тел сперма в итоге соединилась друг с другом. Их оргия, начавшаяся еще днем, продлилась до ночи и закончилась уже когда за окном начало светать.

— Вроде… вышло.

Оур извлек член из потерявшей сознание Оливии и положил ее между давно уснувшими Патрисией и Присциллой.

Темный владыка окинул взглядом трех счастливо посапывающих красавиц и испустил протяжный вздох. Скорее всего, каждая из них через десять месяцев и десять дней родит здорового ребенка. А когда они забеременеют, бунтари, надеющиеся свергнуть Оура и посадить на престол королеву, уже ничего не смогут сделать.

Когда появятся дети, в которых смешалась кровь Карса и Оура, власть последнего как короля станет неоспоримой. И тогда искры бунтов потухнут окончательно.

Править людьми — дело очень утомительное. С монстрами, населяющими подземелье, работать куда проще. Оур находился в теплом, светлом замке, но мечтал о темной прохладе подземелья.

Чуть позже уже настоящий суккуб отругал его за такое долгое отсутствие и вновь выжал из него семя, но это уже совсем другая история.

Шаг 9. Знакомимся с жителями пещеры

— У тебя дурная привычка перенапрягаться и впустую тратить магическую энергию, Айн, — раздался голос такой, словно говоривший изо всех сил сдерживал улыбку.

— Успокойся, расслабься. Ты обязательно сможешь.

Голос, до боли знакомый ему.

— Вспомни все усилия, что прилагал до сегодняшнего дня. Твои старания не предадут тебя, — раздавалась откуда-то издалека приятная, спокойная, задушевная речь. — Ведь понимаешь, Айн, магу важнее всего верить.

Долгие десятилетия он не слышал этого голоса, но ему казалось, что тот говорил с ним каждый день.

— В себя, что так много старался.

Светло-карие глаза, светящиеся мудростью.

— Во все то, что поддерживало в тебе жизнь.

Длинные волосы янтарного цвета.

— И в тех, кто тебя окружает.

И незабвенное лицо учителя.

— Никогда не забывай меня, хорошо?

И он не забывал. Ни ее спокойный голос. Ни стройное тело. Ни тепло рук, что обнимали его. Ни ее приятный сладковатый запах. Каждое воспоминание о ней сверкало в памяти яркими красками.

— Потому что я всегда буду рядом с тобой.

— Раз… — произнес Оур имя крепко обнимавшей его учительницы.

— Я люблю тебя, Оур…

Раз закрыла глаза и поднесла к нему губы. Оур осторожно обхватил ее голову.

И тогда голова громко упала на пол. Затем перекатилась, заливая кровью все вокруг, и уставилась на Оура.

— Почему? — раздался глухой, устрашающе спокойный голос. — Предатель.

***

Оур резко вскочил с кровати, и немедленно ударился лбом обо что-то.

— Ай!.. Больно-о…

Оур схватился за закружившуюся от боли голову и посмотрел вбок. На его кровати сидела Лилу и держалась за лоб так же, как он.

— ...Что ты творишь?

— Это я спросить должна! — воскликнула она в ответ со слезами на глазах.

— У меня ведь почти получилось…

— Что получилось? — глухо вопросил Оур, и Лилу отвела взгляд. С учетом того, как именно они столкнулись, она почти касалась его лицом.

— Ты не сможешь вытянуть из меня душу — тебе запрещает договор, — напомнил ей Оур.

— Я просто пыталась поцеловать тебя! — выпалила в ответ Лилу, ничуть не замешкавшись.

Оур не смог спросить ее, почему.

Он не считал, что Лилу затаила против него злобу. Подозревать кого-то и считать, что он на что-либо способен — совершенно разные вещи. Но по крайней мере визит Лилу с коварной целью Оур бы понял.

В отличие от того, что демон похоти привязался к человеку и пытался поцеловать его в порыве искренних романтических чувств.

— Ну нет же, ты просто начал разговаривать во сне, и я как раз собиралась разбудить тебя…

Хоть Оур и не высказал мысли вслух, Лилу словно прочитала их и обиженно надула соблазнительные губы.

— Разговаривать?.. Что я сказал? — уточнил Оур, поднимаясь с постели.

— М… ну… — замялась Лилу.

— Отвечай честно.

— Ты сказал слово “Раз”.

Услышав ответ Лилу, Оур тяжело вздохнул.

...Прошло ведь уже столько лет. Он не сомневался, что оставил все в прошлом, но в душе его, кажется, все еще теплились чувства.

— Это имя моего учителя… Я убил ее, — попытался объяснить он равнодушным тоном и потерпел неудачу.

Лилу не знала, что ответить, и затихла.

В комнате повисла неприятная тишина.

— ...А, кстати, это что? — грубо сменила тему Лилу и указала пальцем на деревянную куклу в углу комнаты.

Она не походила на голема — слишком тщательно вырезанная и ростом лишь с самого Оура. К тому же на ней одежда и янтарного цвета парик.

— А, это… вместилище.

— Вместилище?

Лилу недоуменно моргнула, все еще не понимая назначения куклы.

“Смотри”, — сказал Оур, поднял руку и направил на вместилище.

Деревянная поверхность быстро обрела телесный цвет и прочие признаки здоровой человеческой кожи. На схематичном лице загорелись мудрые глаза, появились нос и рот. Вместилище превратилось в человека, как две капли воды похожего на Оура.

— Что за? Вас не отличить!

Лилу стояла совсем рядом с ними и все равно не видела различий. Отличалась разве что одежда, и то еле-еле.

— Когда я по оплошности угодил в плен, понял, что наружу выходить стало опасно. Поэтому изготовил вместилище, — сказал первый Оур.

— В принципе, оно способно на все, что умеет настоящее тело. Разница лишь в том, что от него в любой момент можно избавиться, — продолжил второй.

— Ничего себе, так ты теперь, получается, можешь за двоих работать? — спросила Лилу с искренним восторгом в голосе, но Оуры покачали головами.

— Мы можем двигаться одновременно, пока рядом, но не можем думать и колдовать за двоих. Это инструмент для разведки. Пока оно далеко, я не могу управлять настоящим телом.

— О-о… понятно, — с некоторым сожалением в голосе отозвалась Лилу, продолжая беззастенчиво ощупывать вместилище Оура.

— Лучше скажи, ты ведь не просто так пришла, чтобы разбудить меня?

— А, точно, — Лилу, наконец, вспомнила, что здесь делает, и пояснила: — Кажется, дело приняло очень странный оборот. У лабиринта Оура несколько входов. Где-то треть их — ямы прямо ко второму ярусу. Остальные ведут на первый.

То, о чем говорила Лилу, расположилось рядом с ближайшим к деревням входом.

— Это еще что такое?.. — протянул Оур, невольно прикладывая ладонь ко лбу.

Они стояли перед грубо сколоченными деревянным воротами. Точнее — проходом, поскольку в них не было створов. Часовых тоже не было — проходи кто хочешь.

Зато была крупная вывеска, на которой красовалась надпись: “Добро пожаловать в Оуртаун!”

— Я бы сказала, “таун” это громко сказано. Так, деревушка, — заметила Лилу, одетая в мантию и шляпу, чтобы скрыть крылья и рога.

— Не в этом дело, — Оур покачал головой. — Когда оно тут появилось?

— Недавно. Можно сказать, на днях, — раздался в ответ голос не Лилу, а молодого мужчины.

— Добро пожаловать в Оуртаун, “город темного владыки”. Рад вас видеть. Вы, я вижу, оба маги? Какое редкое сочетание.

Мужчина с коричневыми волосами приветливо улыбнулся и подошел к ним.

По одежде его с равным успехом можно было отнести как к авантюристам, так и к разбойникам: кожаные доспехи, подвешенный на поясе короткий меч.

— Ты кто такой? — спросил Оур, внимательно разглядывая подозрительного мужчину.

— Ох, да, простите. Меня зовут Кит, и я знакомлю с городом новичков вроде вас. Мы ведь все-таки под боком у темного владыки, место опасное. Но я тут более-менее разбираюсь. Что скажете? Я дорого не беру.

Оур и Лилу переглянулись. Оур решил, что хоть их собеседник и не вызывал доверия, но не походил на злодея, который рассчитывал ограбить их в какой-нибудь подворотне.

— Хорошо. Веди нас.

Оур достал из кармана серебряную монету и щелчком подбросил ее.

Кит ловко поймал рукой описавшую дугу денежку и присвистнул.

— Серебро даже? Шикуете, ребятки. Как вас зовут-то?

— Меня Тео, ее Раз.

Оур представил себя и Лилу фальшивыми именами. Он произнес их настолько бегло, что даже Лилу не сразу сообразила, что произошло.

Однако в ту же самую секунду Оур мысленно цокнул. Себе-то он имя приготовил, а вот над псевдонимом для Лилу не подумал и в конце концов его выбор рефлекторно пал на то самое имя.

— Окей, Тео и Раз. Идите за мной, я вам тут все покажу, — добродушно сказал Кит и прошел через ворота.

— Погоди, Раз это… — тихо переспросила Лилу.

— Твое имя. Не оплошай, — ответил ей Оур, не вдаваясь в лишние подробности.

Лилу все поняла и замолкла.

Оур убил своего учителя, однако ее имя настолько глубоко въелось в него, что пришло в голову первым. Лилу шла позади мага и размышляла над тем, кем же была тому Раз.

— Город этот чуток отличается от обычных — здесь нет обычных жилых домов, — рассказывал Кит, шагая по главной улице. — Постоянно тут почти никто не живет. Может, человек двадцать-тридцать. В основном купцы, что-либо продающие авантюристам. Этот город — перевалочный пункт для всех, кто желает бросить вызов пещере темного владыки.

И действительно, по пути им попадались одни только авантюристы при полном параде. Оур и Лилу смотрелись на их фоне немного странно — может, они и пришли в одеждах магов, но на путников никак не походили.

— Здоровое здание прямо у входа — гостиница доброй бабки Марты. Кого победнее она бесплатно селит в конюшню. Там, вдалеке — трактир Окса, отличное место, чтобы собраться и напиться. Если ищете напарников — загляните туда. Обедать можно либо там, либо в ларьках, они тут повсюду.

— В конюшню? — переспросила Лилу, и Кит пожал плечами.

— Ну да. Сюда на лошадях приезжают торговцы продуктами, но только раз в неделю. В остальное время там свободно — редко у кого из авантюристов бывает конь. Вот жадины и бедняки там на соломе и ночуют. Толком там не отдохнешь, но хоть под дождем не промокнешь. Рядом с гостиницей — бордель. Цены там заламывают, но других развлечений в городе нет. Хотя… вам он, наверное, не понадобится, — Кит бросил взгляд на выбивающиеся из-под одежды пышные холмы Лилу и скабрезно ухмыльнулся. — Вон на той улице в ряд лавки оружейника, бронника и кузнеца. Меч наточить или щербинку залатать — это к кузнецу. А если все совсем развалилось, тут уж к оружейнику и броннику.

— На заказ они работают? — спросил Оур.

Кит удивленно вскинул бровь.

— Пока что, вроде бы, нет. Им и ремонта хватает, чтобы с утра до вечера не покладая рук работать. Ты же вроде маг, Тео, или мечи тоже любишь?

— Нет, я не потому спросил.

Лицо Оура немного просветлело, и Лилу с трудом сдержала улыбку.

Сейчас он явно сравнивал городок с пещерой. И дверги, работавшие на Оура, вовсю исполняли его заказы.

— Хм? Ну да ладно. На противоположной улице — магическая лавка и церковь. Лавка — для магии, церковь — для раненых и мертвых.

— Там что, есть мастера воскрешения? — изумленно вопросил Оур.

Магия воскрешения существует, но пользоваться ей очень тяжело.

— Э-э, я сам в магии не разбираюсь, мало что знаю. Но слышал, что тут вроде бы такая плотность магии, что даже сложные заклинания получаются без труда. Священников там немало, и их ритуалы вроде бы могут воскресить убитого, скажем, ударом в сердце. Если от человека месиво осталось — тут, конечно, ничего не попишешь. Стоят их услуги баснословные деньги, и они их не возвращают, даже если воскресить не удалось.

Оур понимающе кивнул головой.

Похоже, из силовой линии наружу утекает немало энергии. С ее помощью умелый маг действительно мог проводить несложные воскрешения.

— А что за магическая лавка? — спросила Лилу.

Она знала о таких заведениях лишь то, что “там торгуют магией”.

— М? Ты маг, но никогда там не была? Там зачаровывают мечи и продают другие зачарованные вещички… меня, как не шибко умного авантюриста, они очень выручают.

Кит подошел к концу главной улицы и указал на показавшееся впереди крупное здание.

— А вот это — магазин Ном. Именно она управляет городом.

***

— Управляет?

— Магазин?

И Оур, и Лилу повторили по слову из фразы Кита.

Тот принял довольный вид и кивнул.

— Поначалу тут только ее магазин и был. Он торговал с авантюристами, со временем разросся, потом появился второй магазин, а в конце концов и целый город. Ну, я это все своими глазами не видел. За что купил, за то и продаю.

Магазин Ном оказался самым маленьким зданием во всем городе — двухэтажный домишко с валяющимися у входа рекламными листовками: “Дешевле некуда”, “Лечебные зелья в наличии”, “Магазин Ном”, “В продаже желтые беруши!”(Очередная отсылка к игре Wizardry. В той игре были три “легендарные вещи” под названием “Красные ботинки”, “Золотой топор” и “Желтые беруши”, которые имели шанс выпадения ниже, чем у лучшего снаряжения в игре. Как понятно из названий, вещи эти практически бесполезны, но в историю игр все же вошли, — прим. пер.) и так далее. Ничто не указывало на то, что здесь живет человек, достойный называться городским правителем.

— Клыки, когти и шкуры монстров, убитых в лабиринте, приносят сюда и продают. Вроде как они потом превращаются в ингредиенты для магических зелий, материалы для оружия и доспехов. К тому же она платит неплохие деньги, причем наличные. Как раз поэтому мы перестали ходить в другие города и поселились здесь.

Оур задумчиво хмыкнул. Его лабиринт наполняла магическая энергия, истекавшая из силовой линии.

Поэтому обитатели лабиринта, дышавшие его воздухом, впитывали в себя куда больше энергии, чем их наземные сородичи. Потом этих существ поедали хищники, трупы хищников глодали крысы, слабых грызунов ели другие звери… а энергия продолжала копиться.

Части тела существа, полного магической энергии, действительно могут послужить ценными материалами.

Оур намеренно расставил по лабиринту сокровища, чтобы завлекать авантюристов, но сейчас понял, что в приманке практически нет смысла, и изумился такому повороту событий.

— Кстати, ни оружейник, ни бронник сами ничего не скупают. Хочешь чего-то продать, но не хочешь тащиться в другой город — придется идти сюда. Еще Ном торгует всякой мелочевкой и предметами первой необходимости.

По всей видимости, владелица этого магазина управляла городом с экономической точки зрения. Хоть у этого города и нет настоящего правителя, но ему помогает выживать направленность на авантюристов, которые поддерживают его деньгами.

— Надо, наверное, зайти познакомиться с этой вашей правительницей.

— Валяйте. Ну а я, как обычно, пойду пить в трактир. Захотите в лабиринт — скажите. Я вам хороших спутников подыщу.

Кит помахал рукой и двинулся в сторону трактира. Оур и Лилу проводили его взглядом, а затем переступили порог магазина.

Внутри оказалось неожиданно тесно. Других покупателей не было.

— Добро-о пожаловать!

Из-за прилавка, видневшегося за тесными рядами полок с товарами, показалась ослепительная улыбка низкорослой девушки с рыжими волосами, заплетенными сбоку в хвост. Большая покачивающаяся грудь казалась совершенно неуместной на фоне почти детских черт лица и роста, которыми девушка напоминала Шаль.

Продавщица смотрела на Оура и приветливо улыбалась.

От слов “управляет городом” Оур уже успел вообразить зажиточного купца с соответствующим телосложением, и увиденное застало его врасплох.

— Где хозяйка?

— Если не хватает мазей и бинтов, если кончились противоядия и веревки, если выгорело масло в фонаре — вы пришли в правильное место! Добро пожаловать в магазин Ном, где можно купить совершенно все, включая мечи, копья и доспехи! Я — Ном Меркдис, хозяйка магазина. Можно просто Ном, — без запинки проговорила девушка.

— Так это ты — “правительница” и основательница города?

— Говорить, что я основала город, не совсем правильно. Я просто торговала себе и торговала. Город построили те, кто в нем живет, — добродушно ответила Ном.

— Пришло же тебе в голову основать магазин именно здесь.

— Это самое что ни на есть крыльцо темного владыки Оура. Я не колебалась ни секунды, — гордо выпятив грудь, заявила Ном. — Мечтающие одолеть темного владыку авантюристы ходят в лабиринт и возвращаются с сокровищами и добычей. Из их добычи делаются товары. Эти товары потом они же и покупают за те самые сокровища. Получается, мы всего лишь тратим время на изготовление товара, а взамен получаем сокровища.

— Понятно. Но что ты будешь делать, если темного владыку победят? — с издевкой в голосе спросил Оур.

— Тихо сверну лавочку и перееду куда-нибудь еще. Но до этого ведь не дойдет, уважаемый темный владыка? — с хитрой улыбкой ответила Ном.

— Ч-что ты сказала? — Лилу встрепенулась так, что выдала их с головой.

— Безмозглая. Твоя реакция годится за доказательство того, что она не ошиблась, — Оур вздохнул. — Ладно, неважно. Тем более, я не особо собирался скрываться. Ты понимаешь, к чему я клоню, торговка?

Ном обаятельно улыбнулась в ответ.

— Да. Своей торговлей я мешаю вам, господин Оур, ведь таким образом я помогаю авантюристам. Вы не обязаны молча закрывать глаза на мои действия. Поэтому я должна заинтересовать вас в том, чтобы вы молчали и спускали мне торговлю с рук, — послышался звон, и Ном вытащила на свет мешок с золотом. — Десятая доля выручки. Пожалуйста, примите мой дар.

— Чем лучше у тебя дела, тем тяжелее мой кошель, значит? Что же, логичный шаг, — Оур взял мешок и добавил: — А еще что?

Лишь на мгновение взгляд девушки дрогнул, но Оур заметил. Впрочем, он все равно не собирался останавливаться лишь на десятой доле выручки.

— ...Я слышала, господин Оур интересуется хорошенькими девушками, — Ном забралась коленями на прилавок, взялась за края юбки и подняла их. — Прошу. Можете сделать с моим телом что хотите, я совсем не против.

Ном стояла так, что ее нижнее белье оказалось как раз перед глазами Оура.

Он довольно хмыкнул, провел пальцами между ее ног и ощутил влагу.

— Вижу, ты готова.

— Вы меня смущаете.

Разумеется, она не взмокла так просто, ни с того ни с сего. Ном опознала в Оуре темного владыку и была готова к такому развитию событий еще с того момента, как он появился в ее дверях.

— Она девственница, Оур, — заметила Лилу.

— Ты довольно щедра, — отозвался Оур и принялся массировать грудь Ном.

Та вновь хитро улыбнулась.

— Мой девиз — честность и искренность.

Когда к ней пришел темный владыка, она, даже будучи девственницей, предложила ему себя. Оуру понравилась ее отвага и сообразительность.

— Но так не годится.

И именно поэтому Оур дал ей такой ответ.

Этого ответа Ном все-таки не ожидала и застыла с вытаращенными глазами.

— Увы, я действительно не испытываю недостатка в женщинах. Ты и правда красива, но не настолько, чтобы расплатиться со мной.

Словно в подтверждение своих слов, Оур прижал к себе Лилу и сжал ее грудь. Пышные выпуклости Лилу отчетливо виднелись даже под мантией и без труда сопротивлялись ее весу.

Может, Ном и обладала внушительными объемами, она не могла тягаться с соблазнительностью плоти суккуба.

— Что мне вам тогда предложить? — Ном не сводила с Оура глаз.

— “Истинный глаз”.

Ном даже не моргнула.

Оур продолжил:

— Вот имя твоего дара. Он раскрывает любую ложь и обнажает истинную суть всего. Теперь мне понятно, как ты смогла добиться такого успеха в торговле в таком юном возрасте.

— Такой великой силой я не владею, — Ном вздохнула и вернулась за прилавок. — Мой дар — всего-навсего “Оценивающий глаз”. В каком-то смысле он даже реже Истинного. Мой никчемный дар лишь показывает мне цену всего, на что я смотрю. На вас я вижу ценник в несколько десятков золотых монет. Обычно люди не имеют цены, но поскольку на самом деле ваше тело — вместилище, я вижу его цену.

— ...Ладно, допустим, что так. Но ты ведь наверняка заметила особенность предметов, которые находят в моем лабиринте?

По спине Ном пробежал холодок. Она сама не заметила, как рука Оура оказалась на ее голове.

На артефакты в подземелье Оура наложены особые чары. Вернее, проклятие, которое значительно увеличивает силу вещей, однако парализует владельца и запечатывает его магию, если он попытается воспользоваться артефактом против Оура.

— Хорошенько подумай, прежде чем отвечать. Знает ли об этом кто-либо кроме тебя? — раздался холодный, наполненный магией голос Оура.

Ном тут же ощутила, что ее убьют, если она сейчас соврет.

— Знаю… только… я…

— Почему?

— Потому что если вы умрете, моему магазину конец, — Ном оправилась быстро, и теперь ее голос даже не дрогнул.

— ...Ладно.

Оур убрал руку с ее головы. Волна облегчения накатила на Ном с такой силой, что она мигом вспотела.

— Ты мне нравишься, ты смелая. И я бы даже хотел силой подчинить тебя, но…

— Увы, господин Оур, но я купец. В том, что вы вытянете из меня душу, нет никакой выгоды, — ясным голосом ответила Ном, глядя точно на Оура.

— Да, и я об этом.

Оур осознал, что уговорить Ном можно лишь через “выгоду”. Он мог сковать ее проклятием, сломить дух и превратить в живую куклу, но тогда Ном растеряла бы и ум, и смелость.

— Я разрешаю тебе торговать. Кроме того, я буду снабжать тебя проклятыми товарами. Платить за них не надо, главное — продавай.

— Что я должна вам взамен? — Я согласен на пять сотых долей выручки. Но выручки всего города. К тому же ты будешь продавать вещи еще и нам. Такие условия меня устроят. Что скажешь?

— Как пожелаете. К такому предложению претензий нет, — мгновенно ответила Ном.

Она говорила совершенно спокойно, а стало быть, не выпалила впопыхах. Она обладала достаточной смекалкой, чтобы успеть оценить предложение за какой-то миг.

— А теперь ответь, — Оур звякнул мешком с деньгами, который дала ему Ном. — Сколько золотых монет стоит твое тело?

***

Магазин Ном располагался на первом этаже дома, а на втором жила она сама. Повесив на дверь табличку “CLOSED”, она пригласила Оура наверх.

— Что же, я приступаю.

Ном уперлась коленями в простыню, бережно извлекла достоинство Оура и провела по нему языком.

В конце концов, Оур решил купить ее за деньги. Он решил, что с девушкой, по коварству способной дать фору демонам, безопаснее всего договориться именно таким образом.

Ном попросила десять золотых в неделю. Сумма серьезная, но для Оура, собирающего налоги с Фигурии и других подконтрольных территорий, незначительная.

За эти деньги Ном обязалась стать союзницей Оура, оповещать его о движениях главных авантюристов и укрывать информацию, которая могла бы нанести темному владыке вред.

Еще он получал ее тело, и, раз такое дело, решил испробовать. Сама Ном тоже согласилась под видом восстановления гордости, уязвленной первым отказом Оура приобрести “товар”, которым она так гордилась.

— Весьма неплохо. Неужели ты девственница?

— Все товары в моем магазине высочайшего качества.

Ном улыбнулась Оуру и зажала его достоинство между грудей. Затем откуда-то сбоку достала склянку с густым содержимым.

— Что это?

— Смазка. Та-ак… ну, как вам?

Ном принялась натирать член Оура скользким ущельем своей груди. Мягкое, возбуждающее чувство, не похожее ни на рот, ни на влагалище раззадорило чресла Оура еще сильнее.

— Надо же, темный владыка, вы и правда впечатляете…

Ном слегка порозовела лицом и поместила древко его копья в рот. Затем начала одновременно и сдавливать грудями, и водить языком, и посасывать.

— Кх… а ты умелая, — обронил Оур, чувствуя, как по пояснице бежит наслаждение.

Улыбающиеся глаза Ном прищурились, и она продолжила извлекать ртом влажные звуки. Ее пышная грудь тем временем зажимала достоинство со всех сторон, то и дело растирая.

— Кх… я кончаю, глотай!..

— М, м-м!.. Мг… м-м…

Она громко работала горлом и пила извергающееся семя.

— М-м-м… мбхе.

Но все же не справилась с впечатляющим объемом и зашлась кашлем. С уголков ее рта свесилась белая жидкость. Член же без остановки продолжал метать сперму, пачкая ее лицо и волосы.

— П-прошу прощения… я не думала, что ее будет так много… и что она будет такой густой, — зачарованно пробормотала Ном, собирая с лица семя и перенося его в рот.

Однако Оур отчетливо видел, что она лишь отыгрывала роль. Он поставил себе задачу сломить ее спокойствие.

И ровно ту же задачу поставила себе Ном.

— Пора вставлять. Раздвигай ноги.

— Хорошо… — смущенно ответила Ном, но ноги развела, не стесняясь.

Сквозь не слишком пышную растительность проглядывал розовый цвет еще не успевших окончательно окраситься гениталий.

— Похоже, ты и правда девственница. Уверена?

Конечно, Лилу в этом вопросе ни за что бы не ошиблась, но слишком уж ловко и уверенно вела себя Ном.

— Да. Я всегда знала, что продам невинность тому, кто согласится заплатить больше других… — Ном раздвинула половые губы пальцами, демонстрируя Оуру свои глубины. — Прошу, забирайте.

Оур кивнул, приставил головку ко входу, привык к ощущениям, а затем дернулся так резко, что вошел в нее наполовину.

— М… — Ном поморщилась.

Видимо, боль она все же чувствовала.

— Я в порядке. Прошу, наслаждайтесь моим телом.

Она старалась улыбаться, не подавая вида. Ногами обвила тело Оура, зазывая его еще глубже. Внутри ее хрупкое тело оказалось очень узким и сжимала его член с такой силой, словно пыталось оторвать.

Впрочем стоило Оуру начать двигаться, как ощущения показались ему потрясающе приятными.

— Как вам?

Сила, с которой она сжимала его, происходила не из девственности и не из малого роста. Ном тщательно напрягала живот и управляла давлением самостоятельно. Может, она и была девственницей, но налицо упорные тренировки и закаленные навыки.

— Кх, ничего себе!.. — обронил Оур, двигаясь внутри влагалища столь приятно узкого, что хотелось немедленно кончить.

Пожалуй, если бы он не привык к сношениям с Лилу, то уже не сдержался бы. Все его тело требовало немедленно излить семя в эту девушку, но Оур глушил голос плоти.

Покорить Ном можно, лишь доведя до оргазма без афродизиаков и заклинаний. Заклинания и химию торговка распознала бы мгновенно, и тогда покорить ее уже не вышло бы. При том Ном сама пыталась довести Оура до оргазма и старалась изо всех сил.

Можно сказать, в постели развернулась настоящая битва.

— Ах, господин Оур…

Он пронзил глубины Ном, и та выгнулась и задергала головой, будто бы от блаженства.

Но и это тоже отыгрыш. Никакие умения не отменяли того, что еще несколько мгновений назад Ном была девственницей. Ее органы еще не разработаны настолько, чтобы получать удовольствие от секса. Как бы Оур ни старался, она ничего не ощущала.

Поэтому Оур начал атаковать ее сокрытый складками клитор. Он натирал ее вагину изнутри, пользовался вытекающими из нее соками словно смазкой и мягко массировал ее кожу, не раздвигая.

— М, у…

В этот раз какого-никакого эффекта добиться удалось. Ном впервые испустила настоящий стон.

— Да, именно так. Еще, продолжайте…

Но значительного успеха маг не достиг. Она вновь начала зазывать Оура соблазнительным голоском.

Тот продолжил массировать клитор одной рукой, а второй взялся за ее грудь.

— А-ах, мне так хорошо, господин Оур… ах, вы великолепны, — отозвалась Ном, выпятив грудь.

Безусловно, ласки действовали на нее, но она все еще держалась. Член Оура все еще находился в ее глубинах, а та изо всех сил сжимала его. Оур силился совладать с наслаждением и раздумывал.

Девственница не может быть настолько умелой, настолько опытной. Но Оур не сомневался ни в оценке Лилу, ни в том, что увидел сам. Он видел ее влагалище и понимал, что им не пользовались. И все равно — тому, что умела она, нельзя научиться в одиночку.

Ном вела себя как женщина, досконально знавшая мужчин и не раз бывавшая с ними в постели. И стоило Оуру задуматься об этом, как он нашел ответ.

— Хья! — вдруг воскликнула Ном. В этот раз она воскликнула рефлекторно, а не приторно.

И в то же мгновение пальцы Оура глубоко вошли в ее задницу.

— А, а… т-туда не…

— Ты и правда первоклассный торговец. Ко всему подготовилась, даже здесь все вычистила. Но главное — я смог вставить два пальца без какой-либо подготовки.

— Г-господин Оур, туда… нельзя, прекратите, — Ном начала говорить на тон выше. Хладнокровие предало ее.

— С чего это, когда тебе так понравилось?

Он одновременно прокрутил пальцы и еще раз двинул членом. Этого хватило, чтобы Ном сильно дернулась и пустила струю.

Она так привыкла к анальному ублажению, что ее мышцы сжались вокруг пальцем Оура, отказываясь их отпускать.

— Девственница с развитым анусом? Не знаю, кто с тобой такое сотворил, но увлечения у него весьма интересные.

— А-а-а, пощадите… — Ном густо покраснела и замотала головой.

Очевидно, она научилась всему не по своей воле, а с чьей-то подачи. Скорее всего, в свое время ее купил богатый знатный извращенец. Позднее она либо сбежала, либо заработала свободу как-то иначе, после чего занялась торговлей.

Оур вытащил пальцы, схватил тело Ном и поставил ее на четвереньки.

— Но мне не очень приятно идти по пути чужих пальцев. Поэтому я научу тебя наслаждаться вот этим.

— А-а, нет, не-ет!

И Оур, поставивший ее в самую очевидную для анального секса позу, вставил в нее сзади. Пусть он и вошел в ее вагину, тело Ном содрогнулось от наслаждения — быть может, поза напомнила о былых временах.

Успокоить распалившееся тело очень тяжело. Более того, ее раззадоренное ласками тело уже жаждало удовольствия и изнывало от похоти.

— Кончаю!..

— А-а-а-а! Господин Оу-у-у-ур!

Ном попыталась было сбежать, но Оур схватил ее за поясницу обеими руками, прижал к себе и испустил семя.

Вернее, псевдосемя, созданное магией и помещенное во вместилище. Забеременеть от него невозможно, зато извергать можно в невероятных объемах.

— О-оно!.. Такое горячее!.. И вливается в меня!..

— Я еще не закончил!

Оур водил бедрами, не переставая кончать.

— А! А-а! Вот это да-а!.. Ты пронзаешь меня изнутри!.. Я к… ко… кончаю-у-у-у-у-у-у!

Ном вновь испустила струю и выгнулась в истоме.

Даже во время ее оргазма Оур продолжал извергать сперму, и наполнил матку до того, что у Ном раздуло живот.

— А-а… ха-а-а…

Когда Оур, наконец, покинул ее глубины, перепачканное слюной и слезами лицо Ном рухнуло на постель. Густая белая жидкость стекала между ее ног и впитывалась в простыню.

— В следующий раз я заставлю тебя кончить с помощью одной лишь вагины. Пока я плачу тебе — ты моя. Поняла?

— Да… — еле сумела ответить охрипшая Ном.

Оур удовлетворенно кивнул ей. Непосредственного смысла в их постельной битве не было. Кто бы ни победил, договор остался бы в силе. Тонуть в похоти и исполнять желания партнера они тоже не собирались.

И тем не менее, Оур понимал, что они оба пошли на принцип и сражались всерьез. Быть может, оба они не хотели сдаваться перед лицом человека, прошедшего немного похожий жизненный путь.

Поисками личной выгоды и хладнокровным коварством Ном и правда напоминала Оура.

— Как вы будете платить мне — обсудим потом. Я еще зайду.

— Как пожелаете.

Оур переоделся и взвалил на спину мешок. Ном проводила его до выхода из магазина.

— Оу-ур, я гото-ова! — к магазину подбежала Лилу в походной одежде.

— Не забудь выполнить последнее обещание, ладно? — напомнила Ном.

— Какое еще обещание? — изумилась Лилу.

Оур тоже недоуменно склонил голову.

— Разве ты не пообещал “в следующий раз заставить меня кончить с помощью одной лишь вагины”? — хитро улыбаясь, ответила Ном.

— Оур?.. — у Лилу дернулся глаз. — Какой еще следующий раз? Кто там картинно отказал ей, ссылаясь на то, что женщин у него в избытке?

— ...Это всего лишь сделка.

— ...Эх. Ладно, неважно. До чего же из тебя похотливый дед.

— Демоны способны без особого труда жить сотни лет. У тебя нет права называть меня дедом.

— Увы, но я совершенно точно младше тебя.

Ном слушала их перепалку, смотрела на них и вдруг что-то почуяла. Ее “Истинный глаз” уже поведал ей, что на самом деле Оуру 83 года, а Лилу — демон.

И все же на мгновение что-то смутило Ном. Она невольно протерла глаза, за что удостоилась недоверчивого взгляда Оура.

Ном решила задать еще один вопрос, который у нее возник.

— Кстати, у вас с собой столько вещей. Вы куда-то собрались? — она указала пальцем на походную одежду.

— Да, — Оур кивнул и уперся в пол посохом. С ним и с мешком за спиной он ничем не отличался от молодого мага-авантюриста. Оур зловеще улыбнулся и продолжил: — Я схожу одолею темного владыку.

Шаг 10. Штурмуем лабиринт темного владыки

— Я хочу, чтобы ты познакомил меня с умелым разбойником, — заявил Оур, обращаясь к напивавшемуся в трактире Киту.

— О, пришел! Ну, это я, бери меня, — весело ответил тот и уже собрался было встать из-за стола.

— Нет. Прости, но мне бы женщину, — остановил его Оур.

Кит вновь разместился на стуле и окинул мага подозрительным взглядом.

— Женщину? Но зачем?

Вслух он больше ничего не сказал, но вопросил таким глухим, грозным голосом, словно намекал не делать глупостей.

— Понимаешь в чем дело, — Оур приглушил голос и указал на Лилу. — Она не человек. Она суккуб, которого я призвал.

Лилу приподняла шляпу, чтобы Кит заметил ее рога.

— Пока она рядом, я могу ее сдерживать, но если отведу взгляд или потеряю сознание, она может начать на всех подвернувшихся мужчин кидаться. Если согласен в обмен на удовольствие превратиться в иссохшую мумию, то могу взять тебя с собой.

— Н-не, я воздержусь, — ответил Кит, дергая глазом. — Ну, если так, то… надо подумать.

Среди авантюристов женщин не так много. Есть-то есть, но девять авантюристов из десяти все же мужчины.

— А, так она, значит, здесь. Эй, Фаро! — Кит начал обводить глазами трактир и вдруг замер. Его взгляд остановился на девушке, набивавшей рот черным хлебом.

— Шево? — с трудом отозвалась та, пережевывая хлеб.

Кит поманил девушку к себе, и та подошла, перед этим прихватив со стола несколько кусочков сыра.

— Это Фаро. Мелкая, но за умения ручаюсь.

Девушка действительно оказалась очень низкорослой. Настолько, что относительно миниатюрные Юнис и Шаль рядом и близко не стояли. Ростом девушка лишь слегка обгоняла Мари, и то не факт.

Ее мягкие, темно-золотистые, почти коричневые волосы были коротко стрижены как у ребенка, и сыр она тоже кусала со здоровым детским аппетитом, широко раскрывая рот. Тем не менее, в ее глубоких глазах, внимательно разглядывавших Оура, читались рассудительность и мудрость, не свойственные детям.

— Хоббит? Как необычно, — заметил Оур.

Фаро изумленно округлила глаза и проглотила кусок сыра.

— О как, ты знаешь, кто я? А вот все остальные нас бесцеремонно кличут полуросликами.

Хоббиты, они же полурослики — раса коротышек, обитавших далеко на западе.

Их называют феями полей, однако они, в отличие от альвов и двергов, не раскрывают подробности своего происхождения. Их маленькие тела довольно слабые, зато ловкости и проворства им не занимать, к тому же у них отличные зрение и слух.

Будучи консервативными пацифистами, они редко покидают родные края и почти не общаются с представителями других рас. Немногие слышали о них, и поэтому хоббитов часто принимают за человеческих детей.

Оур решил, пока что на правах догадки, что про умения Кит не наврал.

— Это Тео, он ищет хорошую разбойницу.

— Хм-м… — Фаро ничуть не стесняясь оглядела Оура.

— Ну ладно, если за еду заплатишь. И на всякий случай спрошу, мы же не втроем пойдем?

— Нет. У меня есть еще три спутника. Сил нам должно хватить.

— Окей! — Фаро заскочила на стул у стойки и крикнула куда-то вдаль: — Мужик, тащи еду на десятерых, любую!

— Уф-ф, я наелась, — весело проговорила Фаро, хлопая по раздувшемуся животу. — Э-э, как тебя там, Тео? Ты, видимо, богач. Я и не думала, что ты в самом деле разрешишь мне так пузо набить.

— А, ну-у… мне не жалко.

Она съела не только ту еду, но и еще десять порций, которые заказала после этого. Не то, чтобы Оур серьезно обеднел, но его сильно удивляло, как такое количество еды поместилось в ее маленькое тело.

Фаро засеменила следом за Оуром ко входу в лабиринт, который располагался как раз на краю города.

Там их уже поджидали три фигуры: высокая, средняя и низкая. Каждая — в плаще с натянутыми на глаза капюшонами. Подозрительные — не то слово. Фаро настороженно остановилась, но Оур заверил ее, что “ничего страшного, это мои друзья”.

— Простите, что так долго, — обратился Оур к фигурам.

— Ничего, — ответила ему высокая.

По голосу Фаро определила, что говорила женщина. Более того, она узнала голос.

— Погоди-ка, это же…

— Поговорим уже внутри. Тут посторонние, — поторопил ее Оур.

— А-ага.

Фаро послушно кивнула, и шестерка авантюристов спустилась по лестнице в лабиринт.

— ...Ну и вонища, — не сдержался Оур.

Запах гнили, разложения, крови и, наконец, примешавшаяся к ним злоба. Оур, привыкший попадать в лабиринт через телепортацию, поморщился от чудовищного букета.

— Нельзя быть авантюристом, если тебе вонь покоя не дает. Но что важнее, вы что, неужели те самые?

Оур подал знак глазами, и троица скинула капюшоны. Из-под них появились те самые лица, которые ожидала Фаро.

— Так и знала! Вы трое были в отряде Алана! Я слышала, вас разгромили, но вы, значит, все-таки выжили! А ты, Тео, на самом деле Алан?.. Хотя, нет. О нем ведь говорили, что он прекрасен настолько, что его за девушку принять можно. И кстати, последняя это кто? — Фаро перевела взгляд на Лилу.

— Это фамилиар на моей службе. А эти трое пытаются делать вид, что погибли. Я попросил их надеть капюшоны, чтобы лишнего внимания не привлекать.

— А-а… значит, мы идем спасать их лидера, Алана? И тебя, Тео, они наняли как раз для этого?

— Ну, можно и так сказать, — закончил Оур наспех придуманное объяснение, и Фаро понимающе кивнула.

— Но ведь отряд Алана приходил сюда довольно давно. Подземелье расширяется каждый день, и за эти месяцы стало гораздо опаснее. Я могу проводить вас до второго яруса. Следуйте за мной и будьте начеку, — проговорила она серьезным тоном, группа кивнула в ответ.

Фаро подняла зажженный факел, и они отправились в путь. Впереди шли Надя, Лилу и Фаро, позади Оур, Викия и Шаль.

Если Фаро несла факел, которым выжигала мешающуюся паутину, то Викия подвесила к поясу лампу, а Оур освещал путь магическим светом с навершия посоха. Одно из основных правил авантюристов — иметь на всякий случай несколько разных источников света.

— Даже если факел уронить, он погаснет не сразу, к тому же из него отличное оружие против слабых к огню противников. Поэтому мне он в самый раз, у меня все равно одна рука свободна, — рассказывала Фаро по пути.

Стоило ей договорить, как раздался режущий слух визг и появились гоблины. Надя сразу выхватила клинок и начала кромсать врагов. Фаро тут же смекнула, что делать, и зашла им за спину, чтобы протыкать кинжалом.

— А, секундочку, — сказала Лилу, когда остался только один гоблин, затем коснулась губами пальцев и послала воздушный поцелуй.

Глаза гоблина помутнели, и он вяло подошел к Лилу.

— Пусть он факел понесет.

— О-о, как удобно, — восторженно заметила Фаро и отдала факел гоблину.

Нечисть, населявшая первый ярус, не могла похвастаться силой. Группа шла вперед, прорубаясь сквозь гигантских пауков, летучих мышей и диких псов. Факелоносцы тоже прогрессировали — от гоблина к орку, затем к кобольду и, наконец, к огру.

— Ску-учно, — тихо проговорила улыбавшаяся Шаль, шедшая по левую руку от Оура.

Понятное дело, Надя прекрасно обращалась с мечом, но и Фаро оказалась на удивлениесильной. По скорости она превосходила не только Надю, но и, пожалуй, Алана. Может, она и не умела сильно бить, но отлично вынуждала противников подставляться под атаки и владела заклинаниями, разбивавшими вражеский строй.

— Это только пока первый ярус не закончится. Нам стоит поберечь силы, — хладнокровно заметила Викия, шедшая справа от Оура.

— О, раз уж мы здесь, стоит зайти вот сюда, в комнату учителя.

Фаро остановилась перед деревянной дверью. К двери крепилась железная табличка с надписью “Комната учителя”. Табличку, судя по всему, приделали авантюристы.

— Учителя?

Оур рефлекторно посмотрел на Лилу, но та покачала головой. Даже она не знала, кто находится за дверью.

— Ага. Он сильно помогает авантюристам, спускающимся в лабиринт. Ты, Тео, как я погляжу, в магии соображаешь, но опыта битв тебе недостает. Думаю, тебе стоит немного у него поучиться.

С этими словами Фаро отворила дверь.

Внутри комнаты висел полупрозрачный мужчина средних лет. Другими словами, злоба лабиринта превратила какого-то мертвеца в призрака. Чем неупокоеннее мертвец, тем сильнее из него призрак. К тому же призраки постоянно воскресают — была бы злоба.

Этому призраку хватало сил, чтобы учить авантюристов сражаться, и в то же время что-то привязывало его к лабиринту. Поэтому авантюристы прозвали его “учителем” и тренировались на нем.

— А! — обронила Лилу, едва увидев призрака.

— Гроа-а-а-а-а-а-а! — взревел тот ответ и устремился прямо к ней. Глаза его вспыхнули красным, словно налившись кровью. Существо совершенно обезумело.

— А-а, что за?! Что с вами, учитель?! — ошарашилась Фаро, но кинжалом все равно взмахнула.

Призраки не подчиняются законам живых. Физические атаки против них практически не работают, однако Фаро вложила в удар достаточно воли, чтобы частично на мгновение “развеять” противника.

— Тео, на призраков не работают огонь и лед. Как правило, магия против них бесполезна. Но одно эффективное заклинание все же есть, — хладнокровно проговорила Викия, глядя, как Лилу уворачивается от атак.

— Ясно… Вот это?

Оур нарисовал магический символ и произнес несколько слов. С четырех сторон протянулись магические цепи и сковали призрака.

Оур призвал не обычные цепи — они проходят сквозь живых и лишь созданий из иных миров оплетают и материализуют.

Стоило цепям остановить призрака, как Надя разрубила его пополам.

— Гья-а-а-а-а-а-а! — издал тот напоследок вопль и растворился в воздухе.

— Уф, ну надо же. Обычно учитель сражается как джентльмен, словно обучая авантюристов… но, видимо, призраки тоже бывают не в духе, — сказала Фаро, вытирая под со лба.

— Что такое? — обратился Оур к Лилу, которая явно хотела что-то сказать.

— Это был призрак Георга, — тихо ответила та.

— Георга? Ты его знала? — Оур услышал незнакомое имя и недоуменно склонил голову.

— Какое там “знала”... это ведь старейшина из самой первой деревни.

— А-а…

Старейшина той первой деревни, которую Оур уничтожил в самом начале пути, только-только заключив договор с Лилу. При жизни он был сильным авантюристом, но пал от неожиданного удара горгульи.

Оур припомнил, что он действительно как-то так и выглядел. Позже он превратился в ожившего мертвеца, затем в скелета, которого уничтожила Юнис, и вот теперь стал призраком. Похвальное упорство.

Оур еще раз окинул взглядом комнату. Он вспомнил, что где-то здесь Лилу в свое время и занималась сотворением скелетов.

В те времена в подземелье был только один ярус, и жили в нем лишь Оур да Лилу. С тех пор лабиринт стал гораздо больше.

Маг в задумчивости водил глазами и вдруг встретился взглядом с суккубом, который явно думал о том же самом.

Лилу тихонько хихикнула, и даже Оур не смог сдержать легкой улыбки. После чего его за рукав дернула Викия.

— Если будем тут долго торчать, призрак воскреснет. Давайте поспешим.

На второй руке повисла Шаль.

— Вот-вот, путь еще долгий.

— Ладно, Фаро, веди нас дальше. Ли… Раз, смотри вперед, а не по сторонам, — Надя выдвинулась вперед, утягивая Лилу за руку.

“Какие они все странные”, — подумала Фаро, но кивнула и зашагала дальше.

***

— Что же, наконец-то мы закончили с первым ярусом. Я сейчас открою дверь, но вы ни в коем случае не входите, ладно?

Четвертый подземный этаж.

Продвигавшийся вперед без особого труда отряд Оура остановился перед на совесть сделанной дверью.

Кобольды постоянно работали над расширением двух верхних ярусов, и даже Оур не имел никакого понятия о том, как они нынче устроены. И все же он знал, что за монстр находится за дверью.

Оур медленно кивнул.

Убедившись, что ее поняли, Фаро отворила дверь.

За ней оказалась просторная, но заурядная комната. На полу валялись мечи и доспехи.

— Кажется, что никакого монстра здесь нет, да? Но на самом деле, всю эту комнату наполняет слизняк.

Фаро взмахнула кинжалом в сторону дверного проема, и на пол плюхнулся кусок слизняка. Бесцветная, прозрачная масса поползла по полу, добралась до проема и воссоединилась со своим телом.

— Желатиновый куб. Прозрачный слизняк кубической формы. Поскольку форма у него есть, мечом-то его резать можно, но он быстро восстанавливается. Видите дверь с противоположной стороны? — Фаро указала пальцем на противоположную стену комнаты, в которой виднелась дверь, похожая на ту, что находилась перед их глазами. — Вот это проход на второй ярус. Чтобы ее открыть, нужно либо выжечь в слизняке проход, либо защититься каким-либо барьером и проплыть сквозь него.

В любом случае, монстр им противостоял поистине громадный. Поскольку выжечь его магией нереально, приходится прибегать к таким полумерам.

Разумеется, Оур сам придумал это существо, а изготовила его Спина по приказу учителя.

Особенно мага впечатлила прозрачность получившегося создания, благодаря которой они видели выход из комнаты.

— Хорошо, я выжгу.

Оур нарисовал символ и зачитал слова заклинания. Викия незаметно коснулась его спины.

Вместилище Оура практически не могло накапливать магическую энергию. Поэтому, когда Оур использовал магию, энергию приходилось брать у девушек, в чьих телах она скрывалась.

Больше всего пряталось в Лилу, затем в Викии, Шаль и, наконец, Наде. Оур уместил в них столько магической энергии, что хватило бы нескольким первоклассным магам.

Энергия, которую укрыл в них Оур, отличалась от собственной энергии девушек примерно так же, как жир отличается от содержимого желудка. Желудок нельзя набивать едой до бесконечности, но попавшая в него пища быстро усваивается. Жир же можно накапливать в поистине невероятных объемах, однако использовать его по своему усмотрению невозможно.

— “Гори”.

Оур закончил читать заклинание. Вперед устремилось огненное копье, пробурило проход в кубе и достигло дальней двери.

— Быстрее! Он сейчас зарастет!

Фаро кинулась вперед, на ходу снимая с пояса отмычку. Ее прыть вполне соответствовала небольшому росту — к дальней двери она подлетела в мгновение ока, тут же вставила отмычку в замочную скважину и начала возиться.

Тем временем открывшаяся в кубе дыра начала постепенно зарастать. Однако враг не лечился. Подобные существа могут расти лишь за счет еды. Слизняк лишь уменьшался в размерах, поддерживая кубическую форму — такой природой его наделила создательница.

— Открыла!

Послышался звук замка, дверь отворилась. Весь отряд гурьбой перебежал через проем. Убедившись, что все успешно пробежали, Фаро громко захлопнула дверь.

Вновь раздался тот же звук, что и раньше — сработал замок.

— Фух… отсюда начинается второй ярус. Как будете возвращаться — дверь с противоположной стороны не заперта, там полегче. И да, закрывайте за собой. У нас был случай, когда какой-то придурок вставил клин, чтобы дверь не захлопнулось, закончилось все катастрофой.

— Катастрофой? — переспросил Оур, тем временем размышляя о том, что “видимо, если сделать так, чтобы двери оказывались запертыми только изнутри комнаты, жертв будет больше”.

Фаро кивнула.

— Часть куба ушла в лабиринт, пожрала кучу гоблинов и сильно выросла. Всем авантюристам пришлось объединиться, чтобы сжечь его. Тяжело нам пришлось.

По ходу дела Фаро достала нечто похожее на твердый воск и начала рисовать на земле круг. Потом вывела по окружности какие-то узоры, достала из сумки стеклянную склянку и капнула в самый центр круга. В ответ тот засветился и замерцал, вокруг возник барьер.

— Это называется “лагерь”. Нужно выучить эту диаграмму, нарисовать ее воском, затем капнуть в центр святой воды и получится прекрасный несложный барьер. В магической лавке можно купить полный комплект за десять серебряных. Вот тут и отдохнем.

Фаро договорила и уселась в центре “лагеря”. Оур тоже уселся, внимательно поглядывая на разбойницу.

Фаро ничего не понимала в магии и совершенно не пользовалась своей энергией. Барьер лагеря создался за счет энергии, наполнявшей подземелье.

“Хорошую они штуку придумали”, — мысленно похвалил Оур находчивость авантюристов.

— Будьте осторожны, с этого яруса враги станут сильнее. Гоблинов, орков и прочей мелочевки больше не будет. Второй ярус разделен на внешнюю и внутреннюю зоны. Во внутренней — всякие гуманоиды, вроде человекоящеров и карг, во внешней звероподобные твари, типа виверн, гарпий и грифонов. И те, и другие очень опасны, не расслабляйтесь.

“Внешнюю зону”, о которой говорила Фаро, Оур называл “пастбищем”. Эту территорию он выделил специально для летающих монстров.

На земле есть несколько ям, ведущих прямо на второй ярус, и именно через них в лабиринт попадают летающие твари. Поскольку они обладают крупными телами, Оур приготовил им несколько просторных помещений.

— Но не все так плохо. На этом ярусе полно “дружелюбных” монстров.

— Дружелюбных? — только и смог, что попугаем повторить Оур.

Таких слов он не ожидал.

— Угу. В основном человекоящеры и кентавры — с ними на удивление несложно договориться. Если их при встрече не провоцировать, скорее всего удастся обойтись без боя. А если повезет и удастся с ними переговорить, можно разжиться артефактами или информацией. Они очень радуются еде и алкоголю.

Выслушав пояснение Фаро, Оур мысленно цокнул. Как правило, разумные монстры верны Оуру, но, видимо, среди них немало и тех, кто готов дружить и с авантюристами.

С другой стороны, не накладывать же на каждого из монстров проклятие подчинения, так что в какой-то степени с тем, о чем рассказала Фаро, ничего поделать нельзя.

— Но в любом случае, расслабляться нельзя, многие монстры настроены враждебно. Есть даже такие, что только прикидываются друзьями, чтобы завести в западню. Чудища внешней зоны очень сильны, и туда по возможности лучше не соваться, но лабиринт, увы, устроен так, что через нее нужно пройти, чтобы спуститься ниже.

— А телепортацией на ярус ниже не спуститься?

Оур знал ответ на свой вопрос, но все равно задал его.

Фаро покачала головой.

— Нет. Во-первых, третий и последующие ярусы защищены барьером, который вообще запрещает телепортацию. Во-вторых, хоть на второй ярус телепортироваться можно… я не советую.

— Это почему?

— Он каждый день меняется, — ответила Фаро, ни секунды не думая. — Кобольды и подземные пиявки… такие здоровые гусеницы, меняют форму лабиринта как им вздумается. Из-за этого некоторые ребята, пытавшиеся сбежать телепортом в безопасное место, порой попадали прямо в логово монстров, а то и просто внутрь камня, где и умирали. Телепортом только назад возвращаться.

— И часто такие истории пересказывают? — спросил Оур, и Фаро снова покачала головой.

— Только в кругу друзей. “Доброхотов”, которые бы что-то рассказывали другим, не бывает. Часто бывает такое, что даже сильная, опытная группа радостно телепортируется в лабиринт и больше не возвращается.

Приятный просчет со стороны авантюристов. Даже ловушка, которая, казалось бы, должна сработать лишь один раз, продолжает сокращать численность врагов.

— Ну что… двигаем дальше?

Фаро встала и похлопала себя по штанам, сбивая пыль.

Оур за счет использования вместилища совершенно не уставал, Лилу восстанавливала силы за счет его энергии, скопившейся в матке, опытный отряд Нади тоже не успел вымотаться.

Оур кивнул. Они развеяли барьер и отправились в путь.

— Отсюда начинается внешняя зона. Здесь много летающих врагов, так что я рассчитываю на вас, — обратилась Фаро к магам, доставая лук.

Стоило узкому проходу закончиться, как потолок над головами пропал. Высоко над головами показалось голубое небо. Повеяло сравнительной свежестью, подземелье осветили солнечные лучи. Они добрались до одной из ям.

Смысл слов Фаро заключался в том, что магия куда эффективнее против летающих врагов, нежели стрелы.

— Я здесь практически бесполезна… защищай нас, Шаль, — тихо проговорила Надя, взваливая меч на плечо.

— Ладно, — Шаль бодро кивнула.

Если какие-нибудь грифоны и драконы попытаются на них спикировать, Надя еще сможет попасть по ним мечом, но против химер и мантикор, умеющих дышать огнем и стрелять ядовитыми иглами, она совершенно бесполезна.

— ...А вот и они, — тихо предупредила Викия.

Группа дружно подняла взгляд и увидела тройку громких тварей, кружащих над их головами.

— Это… гарпии? — пробормотала Фаро, заряжая в лук стрелу.

Гарпии — разновидность магических зверей. Они похожи на девушек с птичьими крыльями и не слишком сильны, но умны, поэтому могут хватать ногами камни и сбрасывать на противников.

Фаро уже приготовилась к бою, но Оур вскинул руку и остановил ее.

— Подожди. Кажется, они… “дружелюбные”.

— Опять?! — Фаро картинно изумилась, а затем расстроенно свесила голову.

— Это же владыка!

— Э, правда? Правда?

— Владыка! Владыка! Здравствуйте!

Может, остальным крики гарпий казались невнятным карканьем, но на самом деле каждая из них приветствовала Оура.

— Они мои друзья, спускайтесь.

— Сейча-ас.

Оур обратился к гарпиям на их языке, и крылатая троица приземлилась перед группой.

— Владыка, владыка, что вы здесь делаете, владыка?

— Владыка, я есть хочу, у вас есть еда, владыка?

— Владыка, почему рядом с вами люди?

Гарпии очень говорливые и шумные.

Оур достал из мешка еды, разделил ее на порции и протянул гарпиям. Лишь так их можно на время утихомирить.

— И с человекоящерами ты договорился, и с кентаврами, и с пещерными гигантами, и с русалками, и, что самое удивительное, даже с каргами… что за дела? Ты на самом деле друид, что ли?

— Ну, что-то вроде того.

Второй ярус в основном населяли монстры, заключившие договора с Оуром. Большая часть местных обитателей, за исключением совсем звероподобных тварей, не стремилась с ним враждовать. По этой причине группа пробиралась через второй ярус практически без битв.

Фаро боялась зверей, с которыми наверняка придется воевать во внешней зоне, но вместо этого им попались гарпии, клевавшие угощение, словно голуби. Разбойницу такой поворот событий настолько ошарашил, что она стояла будто пристукнутая.

— Владыка, владыка, было вкусно, спасибо.

— Владыка, владыка, отблагодарим, отблагодарим.

— Владыка, владыка, давайте с нами.

Гарпии схватили Оура за одежду и потянули за собой.

— Кажется, они хотят меня поблагодарить. Подождите здесь.

— Какое еще “подождите”?..

— Здесь территория гарпий, другие монстры сюда не заходят. Можете передохнуть.

— А, э! Эй!

Оур оставил недоумевающих девушек стоять на месте, схватился за ноги гарпий и улетел вместе с ними.

— Слушай, он ведь…

— ...Скорее всего.

— Везет им… вот бы и меня, как закончим…

Лилу и Надя шепотом обменялись парой реплик, у крепко сжавшей посох Викии задергался глаз, ну а Шаль засунула в рот палец и начала тереть коленки друг о друга.

— Э-э… я схожу проведаю господина.

Стоило Лилу раскрыть крылья, как троица авантюристов на удивление слаженно ее обездвижила.

— Тебе же сказали, жди.

— И соблюдай очере-едь!

— Если и ты пойдешь, мы тут еще дольше проторчим.

— Пустите! Я хочу туда!

— А я хочу и туда, и не только туда! — раздался в яме звонкий голос Шаль.

***

Гнездо гарпий разместилось в углублении, примерно равноудаленном от дна ямы и поверхности. Пол в нем устилали ветки и листья, принесенные с поверхности, и шагать по ним оказалось на удивление приятно.

— Владыка, отблагодарим, отблагодарим.

— Сделаем друг другу приятно?

— Я рожу вам ребенка, владыка.

Гарпии затащили Оура в гнездо и тут же нависли над ним. Сдерживать себя они не умеют, со всеми вытекающими последствиями.

Выражения лиц у гарпий по-детски невинные, глаза большие, белокурые волосы вьются кудрями. С точки зрения человека, черты лица у них вполне себе обаятельные.

Во рту гарпии прячут острые зубы, но если молчат, клыки очаровательно выглядывают между губ. Несмотря на детские лица, грудь у них весьма пышная. Осиной талией, сокрытыми за белокурой порослью гениталиями и верхней частью бледных бедер они тоже не отличаются от людей. Вместо рук из их плеч растут крупные коричневые крылья, а с середины бедер начинается птичий пух. Ниже колен ноги вовсе истончаются и становятся тонкими, чешуйчатыми, похожими на птичьи.

Оур взял одну из гарпий за бока и с удивительной легкостью поднял. И дело здесь не только в том, что гарпии невысокие, а ноги их короче человеческих. У них, ко всему прочему, куда более легкий скелет по сравнению с бескрылыми существами.

Стоило Оуру поднять гарпию, как между ног той закапала жидкость. В первую очередь эти существа известны жадностью. Они не умеют терпеть ни в еде, ни в сексе, и полностью отдаются во власть жажды.

— М-м, м-м!

Сидевший на полу Оур насадил на себя первую гарпию, а в двух других вставил пальцы. Троица слегка захлопала крыльями, чтобы не свалиться, а затем истекла от блаженства слюной. Насаженная на член Оура гарпия поднесла нос к его шее, а затем легонько укусила.

— ...Фу-у, — и недовольно скривилась.

— Сегодня я здесь вместилищем… но в следующий раз дам испить крови.

— Правда? Правда?

— Можно я вас за руку укушу?

— Я хочу от вас детей, владыка.

Хоть гарпии шумели наперебой, в их голосах совсем не слышалась страсть. Впрочем, и Оур пришел сюда не только ради наслаждения.

— Немного покусать разрешаю. Но взамен я хочу, чтобы вы вспомнили, не видели ли в последнее время что-нибудь необычное.

Сначала гарпии дружно задумались, а затем наперебой заговорили о своем:

— Людей маловато стало.

— Я видела во внешнем лесу кого-то бледного.

— А я во-он там — блестящую воду.

Может, по меркам зверей они довольно умны, но соображают все равно не лучше человеческих детей.

С другой стороны, гарпии очень любопытны, прекрасно видят даже в темноте и быстро летают, благодаря чему собирают информацию куда лучше, чем можно подумать. Оуру оставалось лишь придумать объяснения тому, что они заметили.

Людей наверняка стало меньше потому, что Оур захватил Фигурию. Выходит, в Оуртауне не так много хороших авантюристов, способных достичь второго яруса и наткнуться на гарпий. Но уже скоро к ним должны присоединиться авантюристы амбициозные и сильные, желающие отобрать у Оура захваченные земли.

В долгосрочной перспективе увеличивающаяся власть Оура приведет и к тому, что привлекающая внимание злоба лабиринта начнет прирастать еще быстрее.

Некто бледный в лесу — наверняка белый альв. Гарпии не понимают, как работают стороны света, так что подробностей из них не вытянешь, но, быть может, в лесу удастся отыскать врагов Элен, если хорошо поискать.

Оур вспомнил, где обычно летают гарпии, и сделал мысленную заметку. А вот блестящая вода его озадачила.

Гарпия, которая упомянула ее, указала куда-то вглубь лабиринта. Если в подземелье завелось что-то, о чем не знает Оур, это что-то необходимо отыскать.

— Вот твоя награда. Принимай.

— А-а! А-а-а!

Оур кончил внутрь гарпии, и та послушно приняла семя, громко хлопая крыльями. Гарпии не понимают стыда и достоинства, и эта, не ставшая исключением, лишь жадно впитывала удовольствие, высунув язык и истекая слюной.

Оур ссадил с себя обмякшее от избытка ощущений тело, и две другие гарпии тут же собрались между его ног.

— Зубами не трогать.

— Ага-а.

— Ла-адно.

Гарпии бодро откликнулись, и принялись тщательно слизывать сперму с достоинства Оура.

Поскольку семя мага наполняла энергия, гарпии пили его, словно сладкую росу — и неважно, какой именно частью тела. Они лизали его совершенно безыскусно, словно какой-то леденец.

Оур не получал от их стараний особого наслаждения, но вид двух милых мордашек, облизывавших его член, приносил, по меньшей мере, моральное удовлетворение.

Оур вкушал пышную грудь гарпий обеими руками. Они закончили вылизывать член мага, и он уже думал над тем, которую из двух взять следующей, но тут правая гарпия укусила Оура за достоинство.

— ...Фу-у, — и сразу поморщилась, ощутив вкус дерева.

— Я же сказал, зубами не трогать! — прикрикнул Оур.

Пусть Оур и не ощутил боли, но эрекция все равно отступила.

— Простите, что задержался.

Оур прилетел на трех гарпиях и опустился на землю.

— Т-ты чем там занимался?! — воскликнула Фаро, густо краснея.

Чем — понятно с первого взгляда на белую жидкость, стекавшую между ног гарпий. Эти существа не приучены носить одежду или как-то скрывать свои тела.

— Так и знала… — проворчала Викия и хмуро посмотрела на Оура.

— Я добыл информацию. Похоже, впереди находится какая-то блестящая вода, — ответил Оур, сделав вид, что не услышал девушек.

— А это тебе сувенир.

Оур достал крупный драгоценный камень и протянул Фаро.

— Э, что это?! Агат? Такой огромный?

— Нашелся в гнезде гарпий. Отдали его в качестве благодарности. Можешь взять в счет моих извинений за задержку.

Подобно большинству других летающих тварей, гарпии без ума от всевозможных блестяшек. Драгоценные и не очень камни, монеты — они хватают все, что поблескивает, и несут в гнездо.

Оур выбрал из их сокровищ крупный агат, а взамен оставил несколько серебряных монет. Гарпии обрадовались тому, что блестяшек стало больше, и охотно расстались с агатом.

— Он золотых на десять тянет… Ты уверен?

— Да. Для меня это не деньги.

— ...Вот ведь подлизывается.

— А коротышка, по-моему, слишком легко ведется.

— Везет ей, вот бы мне спермы в подарок…

— Хоть и понимаю, что этот старик задумал, но как же бесит смотреть.

Фаро заглядывалась на свой подарок, а остальные девушки о чем-то перешептывались, поглядывая на нее из тени.

— Ну так что, ты слышала о блестящей воде? — спросил Оур.

Фаро опомнилась, быстро убрала камень в сумку и ответила:

— А, угу. Наверное, ты про “живительный источник”.

“Живительный источник” нашелся в нескольких минутах ходьбы от гнезда гарпий. В конце узкого прохода отыскалась маленькая комната, в уголке которой из земли била блестящая голубая вода.

— Это и есть живительный источник?

Оур набрал воду в руку и посмотрел на нее. Сама вода, по всей видимости, просачивалась сюда из какого-то подземного природного резервуара. При этом ее наполнял немыслимый объем магической энергии.

— Чудесный источник — испьешь из него, и легче становится. А если в нем искупаться, и раны заживают, и магическая энергия быстро восстанавливается. Правда, они со временем высыхают, но иногда появляются снова, — пояснила Фаро, пропуская воду сквозь пальцы.

— Здесь точка стекания магической энергии, — пояснила Викия, оценивая потоки “магическим глазом”.

— Так я и думал, — Оур кивнул.

Вообще, лабиринт Оура построен так, чтобы захватывать магическую энергию, словно паутина — добычу, а затем переносить ее всю без остатка к ядру подземелья. Но поскольку кобольды и пиявки перестраивают первые два яруса как им вздумается, энергия порой застаивается. Иногда она утекает в подземную воду, растворяется в ней и порождает родник с водой, на пару порядков превосходящей обычную по содержанию магической энергии.

— Разве на это можно глаза закрыть? — шепотом спросила Лилу у Оура.

Ладно хоть они появляются где попало, но ничего хорошего источники в любом случае не сулят. Однако с другой стороны, полностью усмирить кобольдов и пиявок невозможно, равно как и остановить подземные реки.

— Но тебе, Тео, лучше не пить, — продолжила Фаро, обращаясь к хмурому Оуру.

— Почему?

— Из-за источников маги, особенно неопытные, часто неправильно рассчитывают свои запасы магической энергии. Ты ведь потратил довольно много, пока мы сюда шли, так? Вот порой бывает такое, что маг здесь полностью восстанавливается, затем тратит половину энергии и двигается обратно. На обратном пути расходует остатки, а источника и след простыл.

— Понятно… часто такие источники попадаются?

Фаро покачала головой.

— Крайне редко. Можно даже сказать, если нашел — считай повезло. И еще рядом с ними лучше долго не стоять. Опасно.

— Опасно?.. А-а, понял.

Оур встал и отошел от источника. Действительно, родниками пользуются не только люди. Даже наоборот, обитатели подземелья наверняка пьют из него гораздо охотнее.

“И поэтому”, — решил Оур. — “Нечего лезть из кожи вон, чтобы их перекрыть”.

— Что же, идем дальше?

Фаро кивнула и задумалась.

Насколько она знала, обычно авантюристы дальше не заходят. Однако Тео без труда договаривался со всеми встречными монстрами, девушки из отряда Алана очень сильны, и к тому же им повезло найти живительный источник и восстановить у него силы. Такими темпами они сейчас вполне могли добраться до пока еще не изведанных глубин лабиринта.

Фаро, тоже будучи авантюристом, пусть и далеко не лучшим, относилась к неизведанным глубинам с сильным любопытством, в котором смешались страх и восхищение. Маленькая разбойница зашагала вперед, переполняясь воодушевлением и совершенно не замечая пропасти, к которой движется.

***

— ...Наконец-то. Пройдем этот зал — попадем на третий ярус.

Фаро стояла перед большими двустворчатыми воротами и не могла скрыть возбуждения.

— Туда еще никто не доходил. Насколько мне известно, мы будем первыми.

Викия словно опомнилась и посмотрела на Фаро. Затем — на Оура.

Ее посетило чувство дежавю. Руки задрожали, ноги едва не подкосились.

— Готовы? — спросила Фаро.

— Да, полностью. Идем, — ответил ей Оур, а затем посмотрел на Викию и…

“Не бойся”, — прочитала та по его губам и прекратила дрожать.

За воротами их ждало…

Крупное, совершенно пустое помещение.

— ...Э? — Фаро осторожно зашла внутрь, прощупывая пол перед собой кинжалом в поисках ловушек.

— Кажется, здесь пусто. Может, нам повезло прийти в тот час, когда зал не охраняется, — бесстрашно заключил Оур, окидывая помещение взглядом.

— Как странно… но ловушек я не вижу… может, ты и прав.

Фаро с опаской проверяла и пол, и стены, но так ничего и не находила.

— В любом случае, эта комната точно не безопасная. Нам лучше поспешить, — поторопил все еще не верившую происходящему разбойницу Оур.

Затем он подошел к воротам в другом конце комнаты. На самом деле их запечатывала сильная магия, но она опознала пропуск, который принес с собой Оур, и сразу же открыла проход.

— ...Спасибо. На самом деле эту комнату ведь… охраняет Алан? — тихо поблагодарила мага Викия, поравнявшись с ним.

У нее не осталось никаких чувств к Алану. Тем не менее, ей было бы тяжело смотреть на существо, в которое превратился бывший боевой товарищ, и сражаться с ним.

Наверняка Надя и Шаль даже не признали бы в дуллахане Алана, но Викия чувствовала, что не сможет без боли смотреть и на позабывших обо всем подруг. Она избежала многих мучений и ощутила сильное облегчение.

— Я поступил так не из жалости к тебе. Не надо меня благодарить, — равнодушно ответил Оур. Почти искренне.

Дуллахан — существо бессмертное и воскресло бы через сутки после поражения. Тем не менее, оставлять зал без защиты на целые сутки Оуру не хотелось.

К тому же не факт, что им удалось бы победить. Рожденный из проклятий, разъезжающий на колеснице с безголовым конем, дуллахан — очень сильный враг. Он разъезжал бы по комнате, осыпая врагов заклинаниями и сбивая колесницей неосторожных наглецов. Оур предполагал, что победа над таким противником наверняка не обойдется без жертв.

— ...Ладно. И все же — спасибо, — Викия тоже не улыбнулась, но слова благодарности проговорила отчетливо.

— И вот третий ярус…

Они спустились по длинной лестнице и увидели неизведанные глубины подземелья. Фаро нервно сглотнула. Новый ярус разительно отличался от второго. Не было раскиданных по полу трупов, не было грязи, не было тесноты и мрака.

Высокие потолки, широкие проходы. Аккуратно облицованные кирпичом стены, мощные колонны. На полу — брусчатка, словно на столичной улице. В коридорах царила чистота, вонь почти не ощущалась, и пусть светили им лишь факелы на стенах, видели они дальше, чем на предыдущих ярусах.

— Будьте осторожны. Что будет дальше — не знает никто.

Как бы серьезно ни старалась говорить Фаро, ее голос слегка звенел от предвкушения.

Отряд Оура отправился вперед, соблюдая все меры осторожности.

— Внимательнее. Сюда не наступать, тут ловушка… и тут тоже. Если запнетесь на этом шнурке, на нас наверняка камни посыпятся или… стоп! Не перешагивать, за шнурком пол проваливается в яму. А в яме… копья, вроде бы. Ужас-ужас. Хм… эта стена какая-то не такая… ага, тайный проход.

На третьем ярусе им не встречалось монстров, зато сам лабиринт стал гораздо запутаннее. Защищали его бесчисленные ловушки. Тайные проходы, односторонние проходы, вращающийся пол, выскакивающие из потолка и пола копья, выстреливающие из стены стрелы, катящиеся по коридорам камни.

Ловушки первых двух ярусов и близко не могли сравниться с коварными, злобными, смертоносными механизмами этих этажей. И тем не менее Фаро замечала их, обходила и обезвреживала. Хотя Оур и старался вести ее по маршруту, где нет по-настоящему смертельных ловушек, ловкость рук и отточенность интуиции Фаро все равно поражала.

— Мне говорили, что ты хорошая разбойница, но ты и правда впечатляешь.

— Хе-хе. Ты знаешь, я сейчас просто сгораю от нетерпения. И в такие минуты я сама себя удивляю. Я прямо вижу, как каждая из ловушек улыбается мне и манит к себе, — ответила Фаро, одной рукой копаясь в дверном замке.

Раздался щелчок, и разбойница тут же одернула руку. Затем заглянула в замочную скважину — и резко пригнулась. Практически в то же мгновение из скважины вылетела небольшая стрела и воткнулась в стену за ее спиной.

— И все же я хочу сказать, что автор этих ловушек — очень коварный тип. Наверняка это какой-то дьявол во плоти, досконально познавший человеческие души. Подобно змею он ищет слабые места в сердцах людей и нападает на них так, как они не ожидают.

Фаро открыла дверь, но входить не стала и вместо этого просунула в проем кинжал. Сверху из косяка опустилась гильотина и высекла из клинка искры. Ловушка, разрубающая тех авантюристов, что смогли вскрыть замок, уклонились от ловушки и уже успели расслабиться.

— Вот об этом я и говорю. Он нападает ровно тогда, когда человек успокоился и подумал, что вот уж теперь он в безопасности. Не будь я сейчас в ударе, сама могла бы попасться.

— Да уж, характер у него наверняка мерзкий… — проникновенно согласилась Лилу.

— А-ха-ха, и не стыдно тебе как настоящему демону такое признавать? Ладно, тут у нас… что за?

За дверью их встретила картина еще более загадочная. Потолок в открывшемся помещении оказался еще выше, чем в коридорах, к тому же его ярко освещали магические лампы. Пол вместо брусчатки покрывала земля, из которой росла мягкая, невысокая трава.

У земли все еще царил полумрак, но он не мешал понять, что помещение перед ними простиралось поистине громадное. Никаких коридоров — потолок держался на нескольких мощных колоннах. Но пусть даже облик зала едва ли не выбивал из головы мысли о том, что они все еще в подземелье, обострившиеся чувства Фаро уловили, что в глубине полумрака кто-то есть.

— Осторожно. Там… что-то есть. Что-то очень свирепое, — проговорила она приглушенным голосом, прищурилась и осторожно зашагала вперед. — Уже близко… оно идет к нам. Оно здесь!

И тогда оно появилось из-за колонны. Фаро ожидала увидеть стаю свирепых адских гончих, уродливого гиганта, а то и дракона. Она освежила в голове оптимальные методы противостояния всем возможных противникам и смотрела во все глаза, чтобы различить в полумраке неприятеля. И тогда в ее поле зрения…

Появилась неприметная, простодушная на вид девушка.

— ...Э?

— ...Э?

Воскликнули обе, встретившись взглядами… точнее, взгляд девушки уставился не на Фаро, а куда-то за нее. Мужчина, на которого она смотрела, приложил ладонь ко лбу и постарался вздохнуть как можно незаметнее. “Почему ты здесь?” — словно хотел спросить он.

— Ты… человек? Что ты здесь делаешь? — спросила Фаро, приходя в себя.

Простодушная девушка — она же Мио — в ответ тут же облилась холодным потом. “Прошу прощения, прошу прощения, я подумала, что они наверняка проголодались, не сдержалась и зашла”, — попыталась донести она до Оура взглядом, но тот вложил в свой взор следующий ответ: “Я же всем сообщил не ходить сегодня в лабиринт, а сидеть тихонько у себя”.

— А-а, э-э, ну-у…

Я не знаю, почему у них кирпич под ногами.

Мио мялась и не знала, что ответить. Оур снова вздохнул, затем выставил большой палец вниз и провел им по шее. “Э? Вы что, потом убьете меня?” — подумала Мио и резко побледнела.

Оур нахмурился, показывая ей, что она ошиблась, затем указал большим пальцем на себя и выговорил губами слово “нас”.

— П-простите! — Мио кивнула, непонятно перед кем извиняясь, а затем звонко произнесла четыре имени: — Джон, Джефри, Джастин, Джозеф!

Наконец, она взмахнула рукой, указала пальцами на Фаро и крикнула:

— Атакуйте!

Фаро впала в такой ступор из-за Мио, что Оуру пришлось схватить ее за шиворот и дернуть назад. В следующее мгновение перед глазами разбойницы звонко сомкнулись клыки.

— Бежим.

— Э? Э? Э?

Не останавливаясь, Оур поднял маленькое тело на руки и кинулся бежать со всех ног. Выскочившие из тьмы твари взревели и кинулись по лабиринту, надеясь растерзать противников.

— Что это, что происходит?!

Черная адская гончая; химера с головой льва, телом козла и хвостом змеи; грифон, обладающий как скоростью орла, так и свирепостью льва; и, наконец, двухголовый пес-ортрос.

Совершенно удивительная стая из зверей, которые по-хорошему должны были бы перегрызть друг друга, мчалась точно за отрядом Оура. Картина поистине кошмарная.

— Ускорение!

— Стена льда!

Шаль и Викия зачитали заклинания почти одновременно. Отряд Оура тут же ускорился, а монстрам перегородил путь выросший из пола лед.

— Долго она не протянет. Поспешим, — пояснила Викия, но никто и не собирался замедлять бег.

— Кое-как оторвались…

Разумеется, если бы те монстры погнались за ними всерьез, отряд Оура ни за что не сбежал бы от них на человеческих ногах, но Мио наверняка все учла. В какой-то момент твари прекратили преследовать добычу.

— А-а, можешь меня уже отпустить… — смущенно подала голос Фаро из рук Оура.

— Хорошо… ты не ранена? — Оур вспомнил, что все еще держит разбойницу, и поставил ее на землю. Поскольку вместилище не ощущает ни усталости, ни боли, о каких-то вещах начинаешь попросту забывать.

— Н-нет. Ведь ты защищал меня, Тео, — Фаро отвела взгляд и покраснела.

— Старый извращенец.

— Подлиза.

— Значит, ему такие маленькие нравятся?..

— Я тоже хочу, чтобы он поднял меня на ручки, вошел бы в меня и ходил так по лабиринту…

— Стоп. Это был форс-мажор, — извиняющимся голосом ответил Оур начавшим высказываться любовницам. Потом прокашлялся и указал пальцем вперед, пытаясь сменить тему: — Вы лучше… сюда посмотрите.

Они оказались перед огромными двустворчатыми воротами. До сих пор им попадались несложные двери, но эти врата словно бы гордилась своим величием, блестели гравировкой и украшениями.

— Это же… неужели там темный владыка?.. — пробормотала Фаро.

— Вполне возможно, — согласился Оур.

Фаро глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться. Затем крепко зажмурилась, уняла трепещущее сердце и решилась.

— ...Раз уж мы сюда дошли, пойдем и дальше. Так ведь?

— Разумеется, — Оур кивнул.

Надя и Лилу толкнули створки, и их глазам медленно открылось новое помещение. Внутри царила странная тьма, с которой не могла совладать даже лампа. Они осторожно прошли внутрь, и ворота захлопнулись за их спинами.

Ни лампа, ни факел не помогали — они не видели во тьме даже лиц товарищей.

Фаро уже успела подумать, что они попали в ловушку, и встать в боевую стойку, как в пустоте вдруг вспыхнул свет. Два огня слева и справа от ворот позади них осветили помещение красным. Затем зажглись еще два, затем еще, пока огни не проложили путь к глубинам зала.

— Поздравляю, вам удалось добраться сюда… — раздался низкий голос в глубине помещения.

Дорога огней упиралась в нечто огромное, но плохо видное. Оно давило одним своим присутствием и источало злобу столь плотную, что она практически ощущалась носом. Фаро решила, что перед ними темный владыка.

— Вы храбры, но глупы. Чего вы желаете? Богатств? Быть может, славы? Вы хотите поставить на кон свою единственную жизнь, чтобы обрести то, что однажды потеряете? — темный владыка будто бы насмехался над ними, но вопрос задал всерьез.

— Мне не нужно ни того, ни другого. Я хочу лишь одного… увидеть своими глазами то, чего не видела, побывать там, где не была.

Темный владыка поднялся с трона, развел в стороны руки и взревел:

— Так узри же мой облик! И впитывая его глазами, испусти же свой последний вздох в моих объя-бгхе!

Он не смог договорить. Викия вложила в “ледяное копье” все свои силы и пронзила заклинанием лицо неприятеля.

— Очищающее пламя! — Шаль испустила серебристое пламя и опалила темного владыку.

— Э, стой!..

— Ледяной обстрел.

— Да погодите ж вы!

Заклинание Викии приморозило ноги темного владыки к полу и обездвижило его.

— Взрыв.

— Э! Ах ты-ы-ы-ы!

Затем разорвалась магия Оура.

Подскочила Надя и высоко занесла меч для рубящего удара. В то же мгновение Фаро выпустила в противника стрелу. Один удар враг сможет отбить, второй придется принять. Стрелу Фаро вымазала паралитическим ядом, который должен сковать движения даже темного владыки.

— Я же по-хорошему просил подожда-а-а-ать! — взревел темный владыка и вспыхнул адским пламенем.

Надя на мгновение дрогнула, и ее схватила крепкая рука медного цвета. Стрелу враг остановил второй рукой. Во вспыхнувшем пламени обнажилась фигура их противника, четырехрукого демона.

Они провели столько атак, но даже не оцарапали его. К тому же пламя мгновенно растопило удерживавший его лед.

— Впитал все атаки? — Оур поморщился и цокнул.

Тела могучих демонов, по своей сути — огромные сгустки магической энергии. Она вмешивается в работу посторонних заклинаний и значительно ослабляет их. Впрочем, Оур все равно не ожидал, что их противник сможет целиком и полностью защититься от каждой из атак.

— Слушай, мужик, по-моему мы о таком не договаривались, нет?

— Еще бы, об этом я ни слова ни сказал. Если бы договорились, толковой битвы бы не вышло.

— Да какая к черту битва после того, как ты строго запретил вас атаковать?! — возмущенно воскликнул исполняющий обязанности темного владыки по имени Логан, а затем швырнул Надю обратно. — Еще и на полуслове меня оборвали! Эй, ты, ведьма! Ты чё, не понимаешь всю прелесть этих клише?!

— В твоих словах я слышала лишь бредни извращенца.

— Заткнись! Нет, конечно, эта малышка на вид ничего, но вот душонка у нее… в целом, не знаю, зачет с натяжкой?.. Хотя, не, неуд… м-м-м, зачет, неуд… короче, “зауд”, — принялся бормотать Логан, вперившись взглядом в Фаро.

И лишь тогда она, совершенно ошалевшая от происходящего, пришла в себя.

— Ч-что происходит?! Почему вы разговариваете с темным владыкой как близкие друзья?..

— Прости, что не представился раньше, — сказал Оур, в какой-то момент сам усевшийся на троне и закинувший ногу на ногу. В руке он держал стакан с красной жидкостью. — Мое имя Оур. Я хозяин лабиринта, и некоторые называют меня темным владыкой. Спасибо, что отвела меня сюда, Фаро.

“Оур на удивление тщательно придерживается формальностей”.

“Зачем ему понадобилось на трон садиться?”

“Он все это время с бокалом вина ходил?”

“Раз уж мы закончили, надеюсь, он меня скоро трахнет”.

Подумала каждая из его любовниц, пока Оур величественно вещал.

***

— Но… но как? Ведь я слышала, что темный владыка — четырехрукий демон с медной кожей.

Слухи распустили видевшие Логана люди вскоре после того, как Оур стал темным владыкой. Оуру они были только на руку, так что он старался их распространять.

— И подумать не могла, что отряд Алана работает на темного владыку.

— Прости, но мы верные слуги господина Оура.

“Так считаешь одна только ты”, — подумала Викия, но вслух ничего не сказала и встала рядом с троном вместе с остальными.

— Ну, ничего удивительного, что ты не замечала. Я ведь с са-амого начала слегка очаровывала тебя, — с улыбкой проговорила Лилу, положив руки на плечи Фаро.

— ...Вы ведь не дадите мне вернуться, да? — на всякий случай спросила та.

— Верно, — Оур кивнул. — Ты замечательно отыграла свою роль. Благодаря тебе я смог взглянуть на подземелье с точки зрения авантюриста, выяснил его сильные и слабые стороны. Я высоко ценю твои старания. Кроме того, сейчас среди моих подчиненных нет разбойников твоего уровня. Если согласишься примкнуть ко мне, тебя ждет теплый прием.

— А если откажусь?

— В таком случае… я дам тебе выбрать свою судьбу: призрак, сырье для слизняка или корм монстрам.

Фаро протяжно вздохнула. Выход закрыт, она окружена со всех сторон. Сбежать в одиночку у нее не выйдет. И даже если выйдет, она не сможет пробиться через третий ярус самостоятельно.

— Хорошо, я сдаюсь. Тео… то есть, Оур, я согласна присоединиться к тебе. Но взамен хочу кое о чем попросить.

Оур озадачился. Ему казалось, Фаро уже смирилась со своей судьбой и ничего не задумывала. Но в то же время огонек в ее глазах не потух. Даже наоборот — он горел каким-то предвкушением.

— О чем же? Я слушаю.

Он без труда отклонил бы невозможную просьбу. Однако последовавшего ответа Фаро никак не ожидал.

— Ух ты, как здорово! — воскликнула Фаро при виде открывшейся картины.

Когда они сдвинули “трон темного владыки”, в полу обнаружилась потайная дверь на четвертый ярус. Тот самый, где обитали помощники Оура.

И этот ярус разительного отличался от всех остальных. На случай, если какие-тоавантюристы все-таки доберутся до “зала темного владыки” и победят Логана, им явятся заманчивые сокровища и телепорт на поверхность. Скорее всего, герои, одолевшие хозяина лабиринта и разжившиеся добычей, радостно согласятся вернуться.

Однако когда они по неосторожности наступят на магическую диаграмму, их перенесет на милю от поверхности земли. После грациозного полета их ожидает судьба упавшего спелого помидора. Крайне немногие маги способны правильно плести заклинания, стремительно приближаясь к земле. И даже такие в группе все же окажутся, они вряд ли смогут удержать как товарищей, так и сокровища, поэтому с добычей придется расстаться.

На земле же, над которой они появятся, расположены гнезда драконов и грифонов, которые сокровища просто обожают и быстро вернут в укромный лабиринт, ну а авантюристов съедят.

Итак, при строительстве четвертого яруса совершенно не учитывалось, что сюда кто-то может добраться, и эта часть лабиринта сильно отличалась от всех остальных.

В широких, прямых коридорах при всем желании не получилось бы заблудиться. Ловушек не было и в помине, а магические лампы светили не хуже полуденного солнца. Кроме того, их яркость менялась со временем, чтобы получались искусственный день и искусственная ночь.

Барьер надежно защищал ярус от запаха трупов и злобы, и на ярусе царила городская чистота. Одна за другой виднелись двери, за которыми жили обитатели лабиринта. Некоторые встречались им по пути.

— О, привет, маг. Вижу, ты и сегодня в окружении девушек.

— А, господин Оур!

— Повелитель, я придумал новую ловушку. Заходи посмотреть как-нибудь.

Обратились к нему дверг, фея и циклоп соответственно. На этом ярусе разрешалось жить более-менее разумным созданиям, которые могли принести пользу лабиринту.

Без конца сновали кобольды, тащившие на себе строительные материалы. Гигант с молотом на плече вовсю торговался с низкорослым гномом, открывшим здесь магазин. По углам о чем-то весело щебетали пикси и нимфы. Город полулюдей как он есть.

— Ну и лабиринт. И сверху, и снизу городами окружен, — Фаро без конца смотрела по сторонам.

— Ты, как хоббит, сразу бы стала тут своей, — ответил ей Оур, стараясь не шагать слишком быстро.

— Я буду жить здесь?

— ...Нет, дальше.

Оур прошагал до конца широкой улицы и открыл дверь, в которую они уперлись. Четвертый ярус походил на толстое кольцо, внутри которого раскинулась паутина окружных и радиальных дорог.

А в самом центре — комната с лестницей на пятый ярус.

Дорогу к пятому ярусу специально сделали как можно более очевидной, чтобы если случится худшее, и на четвертый все же нападут, там смогли укрыться жители города. Да, среди жителей четвертого яруса есть бойцы, но куда больше там тех, кого Оур ценил за познания в кузнечном деле, магии и так далее.

Жизни этих созданий жалко тратить на тщетные битвы против тех, кому хватило сил добраться до четвертого яруса.

— С возвращением, Оур.

В комнате с переходом на пятый ярус их ждала Юнис. Именно ей, а также взводу Элен предстояло защищать лабиринт, если кому-то все же удастся забраться так глубоко. Другими словами, если падут они — лабиринту конец. Поскольку сегодня Оур с Лилу отправились изучать лабиринт, и даже Логан не мог защищать его, Юнис на всякий случай пришлось остаться на посту.

— Молодец, что посторожила, — похвалил ее Оур, а затем вручил Фаро оберег.

— Тебе понадобится этот оберег, чтобы дойти до пятого яруса. Не потеряй.

Убедившись, что Фаро кивнула и спрятала оберег под одежду, Оур открыл потайную дверь на пятый ярус. Миновав длинную лестницу и барьер, для которого и предназначался оберег, они оказались в “жилом квартале” — на территории, где поселились сам Оур и его любовницы. Она же играла роль пятого яруса.

— Всем спасибо, можете расходиться по комнатам, — обратился Оур к Лилу остальным, но те в ответ пристально уставились на него. Вздохнув, маг добавил: — Награда будет вечером. Как следует отдохните и вымойтесь.

Девушки просветлели и разошлись кто в покои, кто в баню, кто в столовую.

— А мы с тобой продолжаем экскурсию, — сказал Оур, поворачиваясь к Фаро, и вновь зашагал рядом с ней.

Рядом со входом на ярус расположились комнаты Юнис и прочих сильных бойцов, чтобы они в случае чего смогли быстро выбежать и встретить врагов. От входа на юг шла дорога, выходившая на площадь. В центре площади бил пресный фонтан, вода в котором бралась из подземного родника. Питьевую воду брали здесь и умывались тоже.

Всего из площади выходили четыре дороги — по сторонам света. Восточная вела в загон для скота, комнаты альвиек и баню. В не раз расширявшемся загоне в конце концов оставили лишь скот, а всех опасных монстров переселили на третий ярус.

Сейчас в загоне жили коровы, лошади, овцы, куры и козы, у которых всегда можно разжиться свежими яйцами и молоком. По утрам Мио и прислуживавшая ей армия бесят ухаживала за скотом, а после обеда она сама поднималась на третий ярус, где играла уже с монстрами. В последнее время мающиеся от безделья альвийки начали ее сопровождать, чтобы помогать и охранять.

К западу от площади располагались кухня и столовая. Там же находились комнаты Спины и всех других жертвенных девушек, которых присылали деревни. Каждый день девушки занимались тем, что готовили еду, убирались в лабиринте, стирали одежду и иногда ублажали Оура. Работать приходилось много, но Оур приплачивал им. Наружу им выходить не разрешалось, но за деньги они могли заказать с поверхности все что угодно. Особого недовольства жизнью они не испытывали.

С юга от площади разместились покои Оура и Лилу, а также комната призыва. Последнюю сторожили несколько барьеров, призванные выиграть жителям лабиринта время, пока попытавшийся пробиться таким путем герой с ними разбирается.

Наконец, ядро подземелья располагалось в специально отведенном помещении прямо под площадью, попасть куда можно было, лишь пройдя через поток фонтана. Пусть ядро и соединялось с лабиринтом, проплыть к нему против течения не так-то просто. Также, по задумке Оура, течение облегчало переток магической энергии из ядра. Только сам Оур знал, где находится ядро.

— Вот это да… — восторженно обронила Фаро, когда они закончили обходить лабиринт.

Драконы и маги часто находили себе пещеры и превращали их в подземелья.

Но никогда еще бывалый авантюрист Фаро не видела подземелье, выкопанное с нуля, да и еще и таких размеров, что в нем уместился целый город.

— Все. Я довольна. Я увидела огромный лабиринт и больше ни о чем не жалею… Делай со мной, что хочешь.

— Хорошо. Иди за мной, — ответил Оур и зашагал по дороге на север.

Фаро шла следом с лицом приговоренного, бредущего на смертную казнь.

***

— Раздевайся и ложись на постель.

Когда они вытерлись влажными полотенцами, Оур отдал приказ. Фаро покорно разделась, улеглась на кровать и закрыла глаза.

Пусть ростом она не отличалась от ребенка, под одеждой оказалось зрелое женское тело. Пожалуй, куда правильнее было сравнивать тело Фаро со взрослым, только уменьшенным. Глаза ублажали округлости, подтянутые бедра и довольно-таки выпуклая грудь.

Как следует насладившись зрелищем, Оур разделся сам и провел пальцами по закрытым лепесткам ее промежности. В ответ Фаро резко подняла голову и уставилась на Оура вытаращенными глазами.

— Эй?! Стоп-стоп-стоп! Ты чего меня там лапаешь?!

— Что значит “чего”?.. Тебе же без подготовки больно будет.

— Подго… — неожиданный ответ на мгновение лишил Фаро дара речи, но она наконец-то поняла, к чему все идет. — Р-разве ты не собираешься наложить на меня проклятие и превратить в живую куклу?!

— Наложу лишь проклятие, пресекающее неповиновение, но рассудка лишать не стану. Вместе с ними ведь пропали бы и смекалка с умениями. Для чего я, по-твоему, попросил тебя раздеться?

— Разве не затем, чтобы нанести магические символы прямо на мое тело?.. А что, разве для чего-то еще?

— Странные ты задаешь вопросы. Очевидно же, что я хочу тебя.

Да, вливать проклятие в матку эффективнее, чем просто накладывать, но то была далеко не главная причина.

— ...Оур, ты что, извращенец? — спросила Фаро, переводя взгляд на восставшее достоинство мага.

— Что?

— Я никогда ни с кем не спала. Все мужчины, которых я знала, говорили, что при виде меня возбудился бы только извращенец.

Оур поморщился в ответ.

— ...Я не извращенец. Просто у меня чуть шире сфера интересов.

— А, ну да, ты ведь и гарпиями не побрезговал… Можно я потрогаю? — Фаро не стала дожидаться ответа и сжала член Оура. — Какой он странный. Вроде податливый, а вроде и твердый… а еще горячий.

— У хоббитов другие?

Оуру доводилось видеть хоббитов, но о том, что находится между ног их мужчин, он не ведал. Потому и спросил, есть ли разница.

— А я откуда знаю? Первый раз в жизни мужчину вижу, — непринужденно ответила Фаро и покачала головой. — Я ушла из деревни, когда мне было девятнадцать, и с тех пор пятнадцать лет не видела других хоббитов. Ни люди, ни эльфы мной не интересовались. Ты первый, кто начал заигрывать со мной и решил переспать, Оур. Рад?

— ...Я с тобой не заигрывал.

По человеческим меркам 34 года — это уже не молодой человек, но хоббиты живут дольше людей. В 33 они считаются совершеннолетними, в 50 зрелыми, ну а 19 лет это по человеческим меркам 10 с чем-то. Раз ей 34, она, выходит, только-только совершеннолетия достигла.

— Хмпф. Ну, неважно. Я полижу?

Фаро вновь не стала дожидаться ответа Оура и провела языком по члену. Потом еще раз, еще, затем широко открыла рот и поместила в него головку.

— Аой аый кух.

— Не говори с набитым ртом.

— ...Какой странный вкус. Горько-соленый, — пояснила Фаро, отпрянув. — Если сделать ему приятно, выйдет сперма, да?

— Да. Со временем я научу тебя ублажать его даже ртом. Но сегодня…

Пока Оур говорил, Фаро вновь заглотила его достоинство. Затем начала водить по нему и языком, и пальцами, поглядывая в глаза Оура.

— Охгхоуу ак эоо.

— Я же сказал, я тебя так… не понимаю.

Пока Фаро говорила, ее язык коснулся мужской плоти, и Оур ерзнул. Разбойница заметила телодвижение и слегка прищурила глаза, будто улыбаясь.

— Ээ… огохо?

Она вылизывала его член, ласкала, сжимала и терла, постоянно изучая реакцию Оура. Хотя никто бы не назвал мимику мага богатой, умелая разбойница с легкостью угадывала в ней его чувства.

— Кх…

— Хе. Вижу, тебе приятно, — Фаро провела языком по нижней части члена и развратно улыбнулась.

Одна ее ручка натирала естество Оура, вторая ласкала полную семени мошонку. Он бы в жизни не подумал, что она девственница, глядя на то, как чутко Фаро угадывала его желания.

— А если так?..

Фаро сначала провела языком по голове, затем засунула ее за щеку, окружила слюной и начала посасывать, стараясь причмокивать как можно громче. Оур схватил Фаро за голову и подался вперед, вдавливая член глубже.

— Кончаю, пей!..

Фаро шумно работала горлом, глотая изливающуюся в рот густую белую жидкость. Даже уместив всю порцию в животе, она продолжила посасывать острие копья, словно прося добавки, и в итоге вытянула из него все остатки.

— Кхе… Вкус необычный, но не такой уж и плохой.

Фаро слизала приставшую к уголку рта сперму и улыбнулась.

Миниатюрные тела хоббитов славятся невероятной прожорливостью — за день эти коротышки основательно питаются раз пять. С другой стороны, они особо не привередничают, и вкусу предпочитают количество. Похоже, вкус семени Оура пришелся ей по душе.

— Теперь я накормлю тебя снизу.

— Ладно.

Оур взялся за ноги Фаро, но та сразу же сама их раздвинула.

— ...Ты не хочешь сопротивляться, как полагается девственнице? — несколько удивился Оур, но вовсе не потому, что так уж любил издеваться над девушками и наслаждаться тем, что действовал против их воли.

— М-м, в принципе, хочу… но мне куда интереснее узнать, каково оно.

Глаза Фаро горели тем же любопытством, что и во время путешествия по подземелью.

— Раз так, то я покажу тебе.

Оур повалил Фаро на кровать, и вонзился в ее так и не увлажнившуюся щель.

— Кх!.. Ай-й-й! Ай-яй-яй-яй, больно! — тут же завопила Фаро.

Могучее орудие Оура грубо пробурило маленькое тело разбойницы, закапала свежая кровь. Чувствуя, как ее внутренности сводит от боли, Фаро вжалась в простыню и облилась слезами.

— Мне больно, Оур, больно! Прекрати!

— Ты ведь хотела узнать, не так ли? И какова же боль от потери невинности?

— Да какая к черту невинность, мне просто больно! Гху-у-у-у-у, гха-а-а-а-а!

Стоило Оуру лишь немного подвигать членом, как та изо всех сил завопила от пронзившей тело боли. Впрочем, ничего больше с ней маг сделать не мог — уж слишком узкой оказалась Фаро.

— Я вошел лишь наполовину. Прими меня как следует, до самых глубин.

— Не могу-у! Я порвусь, умру! — закричала Фаро, но Оур просунул руки под ее тело, а затем поднял.

— Не страшно. Если умрешь — воскресим в церкви на поверхности.

С этими словами он отпустил руки, и ее тело опустилось на бедра Оура.

— !!!

Боль набросилась на нее с такой силой, что Фаро могла лишь кричать беззвучным воплем. Однако Оур не обратил на ее муки никакого внимания, снова поднял, затем опять опустил и пронзил.

Оур кончил в нее, параллельно накладывая заклинание подчинения, когда она уже совершенно обессилела и не могла даже кричать. Затем сразу же исцелил ее заклинанием, и Фаро, все еще сидевшая на его члене, медленно открыла глаза. Похоже, до того она была без сознания.

— Как тебе боль от потери девственности?

— ...Хуже некуда. Я думала, правда помру… — буркнула Фаро в ответ.

— Но сейчас тебе не больно?

— М-м… кстати, да.

Достоинство Оура все еще покоилось в ее глубинах. Ее излеченная, но все еще готовая разорваться плоть удерживала в себе пенис мага без какой-либо боли.

— Это потому, что я расширил тебя, а потом излечил, не выходя. Я перекроил твою вагину так, что она приняла мою форму. Ту боль ты не забудешь уже никогда. Она печатью моей власти над тобой останется на твоей душе наравне с отпечатком, что я оставил на твоем теле. К тому же я связал твой разум проклятием. Отныне ты принадлежишь мне, — зачитал он речь о своей власти, а Фаро ощутила, как по спине пробежал холодок.

— Да уж, ну ты даешь.

“Но может, все не так плохо, ведь благодаря этому хозяину я увидела и испытала такое, чего никогда в жизни не узнала бы сама. Возможно, потом я и вовсе увижу кое-что первой среди людей… нет, среди всех обитателей поверхности”.

Девушка-хоббит с восторгом посмотрела на пейзаж, открывшийся ей с обрыва, и улыбнулась.

***

   — Ух, это все горячая вода?

   — После соития Оур и Фаро направились в бани лабиринта, чтобы помыться.

   — Фаро широко распахнула глаза при виде поднимающегося от воды пара.

   — — Верно, — ответил Оур и самодовольно кивнул.

   — День ото дня он работал над улучшением своего великого бассейна и считал его одним из лучших творений во всем подземелье.

   — — А для чего? — раздался следующий вопрос, и маг невольно свесил плечи.

   — — Потому, что это ванна… то есть, баня.

   — — Баня? Но ведь в бане должно быть много-много пара и веники, чтобы ими хлестаться, разве нет?

   — — То другая баня. Видимо, у вас, на западе, такие популярнее всего. В наших краях они тоже есть, но здесь, в лабиринте, мы в основном моемся здесь — в бане с горячей ванной.

   — Оур оправился от удивления и шагнул к воде, однако Фаро все еще нерешительно стояла на месте.

   — — Э, но ведь если промокнуть, можно заболеть…

   — — Это предрассудок. Конечно, если не вытираться или мыться грязной водой, можно и слечь с болезнью, но в моих банях волноваться не о чем.

   — Вода, которую извергали изваяния драконов на стенах, подогревалась и очищалась магией. Она обезвредила бы любой яд, которым недруг мог попытаться отравить источник. На самом бассейне тоже лежали чары очищения, не дававшие воде испортиться, поэтому бани точно не могли стать источником какой-либо заразы.

   — — Н-но…

   — До сих пор Фаро путешествовала по подземелью с превеликим любопытством, но к бассейну упорно не приближалась.

   — — Эх. Давай скорее уже, — Оур оторвал ее тело от пола и запрыгнул в бассейн вместе с ней.

   — — Гья! — воскликнула Фаро, начала барахтаться, затем крепко прижалась к Оуру. — Не-ет, я не умею плавать! Н-на помощь!

   — Она вела себя, будто облитая водой кошка.

   — — Успокойся.

   — — Не могу, ненавижу воду!

   — — Тут неглубоко, — продолжил Оур, успокаивающе обнял, и Фаро замерла.

   — Затем вытянула ноги, словно не веря словам мага, и, действительно, нащупала пол.

   — — ...И правда.

   — Пол в бассейне шел под плавным наклоном к дальней стене. Совсем рядом со входом вода едва доставала по пояс сидящему Оуру. Наклонный пол в бассейне оборудовали затем, чтобы тут спокойно могла мыться Мари, по росту уступавшая даже Фаро. Разбойница бы тут утонуть не смогла.

   — — А почему я луну вижу?

   — Успокоившись, Фаро посмотрела наверх и увидела раскинувшееся над ней звездное небо.

   — — Я немного доработал магию дальновидения и спроецировал небо с поверхности сюда на потолок. Хорошо же получилось?

   — — Угу…

   — Фаро чувствовала, как окружившая ее вода постепенно согревает тело, а звезды отчего-то казались ей прекраснее, чем когда-либо. Она запрокинула голову, чтобы получше посмотреть на небо, и вдруг ее плеча коснулась рука Оура.

   — — П… прости.

   — Лишь сейчас она вспомнила, что до сих пор изо всех сил прижималась к нему, и отпрянула. Пусть совсем недавно тела их слились воедино, сейчас ей почему-то стало неловко.

   — — Не волнуйся, — когда ее тело попыталось отодвинуться, Оур притянул ее обратно. — Ты уже принадлежишь мне. А значит, я обязан защищать тебя.

   — — О, Оур…

   — Когда она услышала такие слова и увидела, что маг говорит всерьез, ее сердце невольно подпрыгнуло. “Я сама на себя не похожа”, — пыталась она хоть как-то успокоиться, одновременно с этим закрывая глаза и поднимая подбородок.

   — Даже с закрытыми глазами она увидела, как на ее сомкнутые веки опустилась тень, и поняла, что лицо Оура уже совсем рядом.

   — — А ну-ка сто-оп!

   — Вдруг с грохотом распахнулась дверь, и Фаро ошарашенно вытаращила глаза.

   — — Нет в них романтики, — сокрушенно проворчал Оур.

   — В баню вбежала даже не пара человек. Лилу, Юнис, Спина, Элен с четырьмя подопечными, Мио, Мари, Надя, Шаль и Викия, а в нагрузку — королевское трио Фигурии.

   — — Разве ты не достаточно потискал эту девочку? — пожаловалась Лилу.

   — — Вот-вот, — поддержала ее Юнис.

   — — Вы говорили, что наградите нас вечером, но луна уже дошла до середины небосвода, — хладнокровно объявила Спина.

   — В бане собралось восемнадцать человек, если считать Фаро и Оура. Вся эта толпа без особого труда разместилась бы в просторном бассейне, но главная прелесть момента состояла, конечно же, в том, сколько красавиц разных возрастов собралось в одном помещении.

   — К тому же, как и положено бане, все они без стыда демонстрировали Оуру свои обнаженные тела.

   — — Ладно-ладно. И Лилу, раз уж на то пошло, позови еще и Ном.

   — — Так точно!

   — Подземелье и магазин Ном соединял прямой телепорт, облегчавший торговлю. Устроен он был так, что срабатывал лишь с разрешения Оура. Впрочем, перенестись в магазин из подземелья никакого труда не составляло. Лилу в мгновение ока привела в баню торговку, раздела и поставила перед Оуром.

   — — Ого… ну надо же.

   — Хоть Ном и притащили сюда посреди ночи, она ничуть не смутилась и обвела собравшихся взглядом. Что именно видели ее проницательные глаза — представить нетрудно.

   — Помимо уже знакомого ей суккуба она оказалась в окружении героя, считавшихся мертвыми авантюристов, предводительницы темных альвов, могущественной волшебницы и королевской семьи.

   — — Пора исполнить то обещание.

   — — Ну и ну. Премного благодарна вам, господин Оур.

   — Она ответила спокойным голосом и вежливо поклонилась, но в голове тем временем наверняка проводила сложнейшие расчеты.

   — — Подходите же, — объявил Оур, и вся толпа кинулась к нему.

   — Они окружили мага со всех сторон и принялись наперебой ублажать его.

   — Ном и Патрисия вытянули и руки и заняли каждая по ноге. Они заключили колени Оура меж своих грудей и начали натирать их телами.

   — Миниатюрные Мари и Фаро пристроились между ног мага, и их головы образовали единый ряд с головами Шаль и Присциллы, протянувшимися снаружи над бедрами Оура. Вчетвером они делили между собой восставшее достоинство Оура и вылизывали его горячими язычками.

   — Поверх них к груди Оура прижимались Спина и Викия. Они водили по груди мага языками, словно соревнуясь друг с другом.

   — Спереди и сзади раскинутые в стороны руки мага заняли альвийки Элен. Одна прижимала к рукам пышную грудь, вторая водила по ним языком, третья нежно массировала руками, четвертая терлась лицом. Они тщательно ублажали их и старались поддерживать, чтобы господин не устал.

   — У ладоней мага пристроились другие девушки — Оливия, Надя, Элен и Мио — и попарно зажимали их между грудей.

   — Правую руку заняла Оливия, самая пышногрудая из всех любовниц Оура, а также Мио, которая, несмотря на непримечательную внешность, тоже могла похвастаться внушительными размерами. Оказавшись среди их плоти, ладонь совершенно скрылась с глаз. Оур водил пальцами, и те словно утопали в мягкости.

   — В противовес этому, левую ладонь сдавливали тоже крупные, но куда более упругие груди Элен и Нади. Он пытался давить их крепкую плоть, а упругая кожа с легкостью отдавливала пальцы обратно. Оуру казалось, играть с их плотью ему не надоест никогда.

   — Не найдя другого способа подобраться к погребенному под девушками Оуру, Лилу и Юнис пристроились с воздуха. Лилу с самого начала умела игнорировать силу тяжести, а Юнис парила за счет того, что окружала себя магией ветра. Несомненно, ей было куда труднее висеть неподвижно, чем Лилу, и все же она ничуть не подавала виду и вместе с суккубом по очереди целовала Оура.

   — Длинный язык Лилу добирался до всех уголков рта Оура и жадно менялся с ним слюной. Демоническая слюна казалась чуть сладкой на вкус, а от прикосновений мягкого языка немело все тело. Казалось, суккубу вполне достаточно языка, чтобы довести мага до оргазма.

   — В свою очередь, страстные поцелуи Юнис просто-таки сочились переполняющим девушку обожанием. Она припадала к его губам как можно плотнее, а затем стремилась коснуться мага и лицом, словно желая укрепить их связь.

   — Сначала Оур по очереди наслаждался их губами, но со временем изнывающие от нетерпения девушки начали целовать его шею и щеки в ожидании своего череда. Постепенно поцелуи приближались ко рту, затем они стали перебивать друг друга чаще и, наконец, прижались друг к другу щеками с вытянутыми языками.

   — В ответ Оур вытянул свой язык и вкусил их одновременно.

   — Ко всему его телу прижимались женские тела и языки. Он словно утопал в женщинах.

   — Каждая из женщин, девушек (и, раз уж на то пошло, девочек) по крайней мере делала вид, что всецело поглощена ублажением мага и не думает ни о чем ином, и зрелище это поистине завораживало. Пусть Оур и стал королем страны, но немногие его коллеги могли похвастаться тем, что одновременно бывали в компании стольких любовниц.

   — Даже если собрать такой гарем за счет власти и богатств, кое-чего беднягам все равно не хватит.

   — — Что же, Ном, начну с тебя.

   — А именно: выносливости, умений и либидо, способных удовлетворить всех любовниц.

   — — Тогда прошу, — Ном оседлала Оура с такой же непринужденностью, с которой садилась на стул. Все еще плотно сомкнутые и не привыкшие к мужчинам лепестки похотливой плоти разошлись, и она издала громкий возглас: — А-а?!

   — — Я забыл кое-что сказать...

   — Из-за спины Ном показались руки Оура и вцепились в ее грудь ястребиной хваткой. Пышная, не вмещающаяся в ладони плоть соблазнительно поддалась. Но стоило Ном переключить внимание на собственную грудь, как ее лоно словно пронзил раскаленный стержень, и она вновь закричала.

   — — Не думай, что тут будет так же, как на поверхности.

   — Благодаря магии омоложении он владел как телом молодого мужчины, так и несвойственными юнцу умениями, развившимися с годами опыта. И наконец — бесконечной выносливостью, проистекавшей из безграничных запасов энергии. Внутри подземелья Оур мог довести до изнеможения даже Лилу.

   — Сейчас, в подземелье, он мог проявить свои умения в полную силу, а потому получить полную власть над телом Ном — пусть и умелой в любовных делах, но до недавнего времени остававшейся девственницей — ему было проще простого.

   — — А-а-а-а, фха-а-а-а-а-а-а!

   — Ном позабыла о всяком стыде и лишь содрогалась, истекая слюной.

   — Ее матка отзывалась восторгом каждый раз, когда он пронзал ее глубины. В ее животе　зародился нестерпимый жаркий зуд, а движения Оура словно расчесывали его в самом нужном месте.

   — Все ее тело будто превратилось в сплошную эрогенную зону. Стоило ему лишь небрежно сжать грудь, чтобы по всему телу пробежали электрические разряды. Более того, ее соски тут же соблазнительно набухли, словно требуя ласк, а высунувшая язык Ном прижала к ним ладони Оура.

   — Тот же, будто доя корову, выжимал ее спелые плоды от основания.

   — — Я кончаю, принимай.

   — “Не вздумай”, — пронеслось в голове Ном. Но из горла ее раздалось совершенно противоположное:

   — — Да… я хочу от вас ребенка, господин Оур!.. А-а, а-а-а-а, а-а-а-а-а-а-а-а!

   — Она чувствовала, как крупная доза семени вливается в ее матку. Вместе с женским наслаждением она ощутила и отрешенное отчаяние при мысли о том, что такими темпами может превратиться в его собственность.

   — Ей казалось, он кончал целую вечность. Наконец, все прекратилось, и основательно вспаханное тело Ном рухнуло в воду, истекая белой жидкостью.

   — — Неплохо ты выразилась, — проговорил Оур, поднимая ее на руки.

   — Ном посмотрела на него вопросительным взглядом.

   — — Но сейчас я излил в тебя лишь имитацию спермы. Можешь быть спокойна, ты не забеременеешь.

   — Видимо, на самом деле он пытался сказать что-то в духе “знаю, ты собиралась потом выпить противозачаточное, но тебе не надо тратить деньги попусту”.

   — — Благодарю за вашу учтивость, темный владыка.

   — Все оковы, что едва не подчинили ее тело и душу, разом разбились, и на лице Ном появилась обычная деловая улыбка.

   — 

   — — А-а-а, господин Оур! — громко стонала Мио, стоя на четвереньках.

   — Алмаз в горе графита — это как раз о ней. Сила, которую разглядел в ней Оур, прирастала на глазах. Она уже могла управлять бесчисленными стаями монстров, словно собственными руками, и с их помощью, пожалуй, превратилась во второго по силе бойца подземелья после Юнис.

   — Но когда Мио смущенно подставляла Оуру задницу, чтобы тот проник в нее, она вновь превращалась в неприметную деревенскую девушку.

   — — Ах-х, господин Оур спаривается со мной на глазах Ее Величества…

   — По бокам от Оура стояла королевская чета Фигурии. И еще Мари.

   — Оуру показалось забавным сгруппировать девушек по цвету волос, поэтому он собрал блондинок. У Мио, правда, волосы не столько светлые, сколько бледно-русые, к тому же она так робела рядом с королевской семьей, что твердо отказалась заниматься любовью на их глазах. Но реакция девушки так повеселила Оура, что он взял ее силой.

   — — Неужели вы не вкусите и нас, мой господин? — шепнула Оливия на ушко Оуру, прижимаясь к нему грудью.

   — — Вас — нет. Обойдетесь пальцами, — сухо ответил ей Оур.

   — Хотя Оливия уже успела несколько раз кончить благодаря пальцам Оура, ее глубины зудели и просили чего потолще и потверже.

   — — Но почему?..

   — Она взяла руку Оура и поднесла ее к своей промежности, одновременно с этим проводя пальцами по месту слияния мага и Мио. Она так завидовала этой простой деревенской девушке, сладостно стонавшей под натиском стержня Оура.

   — — Вдруг это навредит твоему ребенку? — развеял ее чувства Оур.

   — Внешне королева и принцессы пока не изменились, но по оценке Оура, все они уже должны быть беременны.

   — Он волновался не столько о наследниках. Оур лично говорил о том, что темному владыке наследник не нужен, ведь он не стареет.

   — — ...Хорошо, мой господин, в таком случае мы ублажим вас как только сможем, — с придыханием прошептала Оливия, а затем вместе с дочерьми принялась вылизывать тело Оура.

   — — Я тоже рожу господину Оуру ребенка! — нахватавшаяся у других девушек Мари вцепилась в ногу мага.

   — — Приходи лет через десять.

   — Тот взмахнул ногой и попытался отпихнуть ее, но девочка ловко увернулась и вцепилась снова.

   — — Ладно. Подожду десять лет, — с улыбкой выразилась малышка, и что-то в ее словах помешало темному владыке отмахнуться от них как от детского лепета.

   — 

   — — Следующие — брюнетки! — высказалась, гордо выпятив грудь, Лилу, стоявшая во главе отряда из себя, темных альвиек и Спины.

   — — Не хотите ли для разнообразия попробовать так, командир?

   — Элен предложила, чтобы их группа поработала с достоинством Оура руками. Маг уже досконально познал удовольствие, которое могут доставлять рты, груди, бедра и анусы его любовниц, но никогда еще они не ублажали его просто руками.

   — — Попробуйте, — поручил он, решив все-таки испытать удачу.

   — Темные альвийки приготовились за какое-то мгновение — видимо, этот план они вынашивали очень долго.

   — — Прошу сюда, господин Оур, — сказала главная из подчиненных Элен альвийка, села на пол, подобрав под себя ноги и похлопав по бедрам.

   — — Можно головой лечь?

   — — Да.

   — После ее согласия Оур прилег на ее ноги, словно на подушку. Остальные девушки сели рядом с ней и разместили тело мага на своих ногах. Получилась этакая живая кровать.

   — — Теперь понятно. Неплохое зрелище.

   — Перед глазами Оура выстроились в ряд груди девушек, на которых он лежал.

   — Все — выпуклые, упругие, словно упрашивающие потрогать их. И Оур, конечно же, не стал им отказывать.

   — — Что же, господин, мы приступаем, — послышался голос Элен, и одновременно Оур ощутил между ног мягкое наслаждение.

   — Чуть приподняв голову, он увидел, как девушки по очереди ласкают его отвердевшее достоинство гладкими ручками. Ощущения от их мягких ладоней, окутавших его плоть со всех сторон, ничуть не уступали тем, что он испытывал, находясь внутри них.

   — Обычно Оуру нравилось дарить девушкам наслаждение, доводить их до истомы и совращать. Но в отряде брюнеток оказались Лилу, по сути ставшая его правой рукой, верная ученица Спина, а также темные альвийки, примкнувшие к Оуру еще в первые дни существования лабиринта.

   — Оур занимался любовью с каждой из них уже очень много раз, а потом решил, что иногда можно попробовать и что-то новое.

   — — Я кончаю, — объявил Оур, не думая о какой-либо взаимности и не рассчитывая на нее.

   — — Пожалуйста, — раздался однако в ответ голос улыбающейся девушки.

   — И тогда движения рук резко ускорились. Ладони сжимали и отпускали его словно в такт дыханию.

   — — Кх!..

   — Несомненно, это дело рук Лилу. Однако Оур понял все слишком поздно, и кончил значительно раньше, чем планировал. Извергавшаяся белая жидкость раз за разом попадала на ладони Лилу и стекала с них.

   — — Как много, — прощебетала Лилу, сложила из рук блюдечко и слизала оставшуюся на них сперму на манер кошки.

   — — Ну… было неплохо, — подытожил немного ошарашенный Оур.

   — 

   — — Как же быть, Оур? — неуверенно спросила Юнис.

   — — Вы знаете, я… не очень к этим делам привычная. Может, вам лучше выбрать вместо меня Ном? — смутилась Надя, словно заразившись неуверенностью Юнис.

   — — Со мной уже только что как следует поиграли, — отозвалась Ном, поглядывая на остальных с хитрой улыбкой.

   — Пришел черед трех рыжих девушек.

   — Юнис и Надя зажали грудями вновь окрепшее достоинство Оура, но из-за значительной разницы в объемах получалось у них так себе.

   — Рыжеволосые, зеленоглазые, смуглые — обе девушки перед глазами Оура напоминали стереотипных южанок, но оно и неудивительно, ведь родились они в одной и той же стране. Однако на этом их сходство заканчивалось. На фоне высокой, стройной, фигуристой Нади, Юнис с ее маленьким ростом и скромными пропорциями казалась почти ребенком.

   — — Меня устраивает мое тело, но сейчас я чуточку завидую Наде, — Юнис слегка надулась, ощущая значительную разницу в давлении, на которое была способна их плоть.

   — — Что вы, госпожа Юнис, наверняка господину Оуру как раз нравятся не простушки вроде меня, а очаровательные девушки вроде вас.

   — По росту Надя слегка обгоняла даже Оура. Пусть вслух она ничего не признавала, но не смогла бы поспорить с тем, что из-за этого считала себя ущербной.

   — — ...Это что же, Ном — лучшая из нас?

   — — ...Видимо, да.

   — Ростом Ном не дотягивала даже до Юнис, однако грудью на первый взгляд превосходила Надю.

   — — Быть того не может. Меня, безродную девку, господин Оур считает просто деньгами с сиськами, — оказавшись под пристальным взглядом двух непревзойденных мечников, Ном только и смогла, что приторно поскромничать, а затем подтолкнуть Оура локтем. — Оур! Вот скажи, тебе кто больше нравится: деньги с сиськами или женщины без сисек?

   — — Что за чушь ты несешь? — Оур сокрушенно вздохнул, затем обнял плечи Юнис и Нади и сам задвигал бедрами.

   — На самом деле, хоть грудь Юнис и не могла потягаться с коллегой, ощущения она доставляла весьма неплохие. Может, ей недоставало объема, но не гладкости и не мягкости. Конечно, ее холмы не вызывали благоговение тем, что могли спрятать между собой член, но этот недостаток с лихвой восполняла Надя.

   — — И вообще, кончай обижаться и иди сюда.

   — — Прошу меня извинить, но я отнюдь не оби…

   — Оур схватил Ном за руку притянул к себе и запечатал ее спорящие губы.

   — — ...За это я возьму с вас отдельно, — недовольно проворчала Ном.

   — — Потом расплачусь, — хладнокровно парировал Оур.

   — 

   — — ...Мы, получается, группа “все остальные”?

   — — А ведь я уже обрадовалась и подумала, что нас ты будешь по отдельности!

   — — Какая она честная.

   — Викия устало бормотала, Шаль возмущалась, в голосе Фаро смешались изумление и восхищение. Три девушки с волосами серебристо-голубого, зеленого и коричневого цвета соответственно. И если Фаро просто повезло оказаться единственной здесь девушкой с такими волосами, то цвета Викии и Шаль далеко не случайны.

   — Волосы отражают цвет магии. Среди сильных магов много тех, чьи волосы полностью перекрасились в цвета их энергии.

   — Впрочем, Лилу — исключение. Она не человек, и покров ее головы лишь изображал волосы, не более. Они не растут, как у людей, а потому не окрашиваются цветом магии.

   — — Что же, господин Оур, разворотите мою вагину вашим могучим членом.

   — Шаль раздвинула ноги, затем пальцами раздвинула еще и половые губы. Фаро вытаращила глаза.

   — — Тебе такое нравится, Оур?

   — — Ну… вроде того.

   — На самом деле Оур не питал особой любви к такому поведению Шаль, но с другой стороны, именно он и довел ее до такого. Говорить об этом в присутствии Шаль маг не решился и просто туманно согласился.

   — — Хм-м…

   — Фаро сделала вид что задумалась, а затем тоже раздвинула ноги, подражая Шаль.

   — — Ну ладно, Оур, ты меня, э-э… трахнешь своим… этим самым? — Фаро начала за здравие, но ее слова быстро начали затихать, и под конец она даже смотрела на Оура лишь искоса. — Я и не думала, что говорить такое будет настолько стыдно.

   — — Да, стыдно. Но именно благодаря постыдным действиям партнеру можно доставить удовольствие. Это и есть настоящее радушие.

   — “Я ни секунды не верю, что ты и в самом деле стыдишься”.

   — Если Фаро кивнула с понимающим видом, то в головах Оура и Викии пронеслась одна и та же мысль.

   — — Значит, Викия относится к господину Оуру без радушия?

   — — Р-разумеется, как иначе?! — бросила в ответ Викия, глядя на Фаро и Шаль дергающимся глазом.

   — — Ясно. Значит, я исполню лишь ваши желания.

   — Оур повернулся к Викии спиной, схватил Шаль и Фаро в охапку, затем посадил их на свои колени.

   — — А-а-а-а-а-а! Член господина Оура-а-а… он великолепен, великолепен! — он пронзил узкие недра Шаль, и она обхватила его достоинство точно челюстями. — Мне так хорошо, когда внутри меня твердый, толстый член господина Оура-а…

   — Ее глаза увлажнились, а с высунутого языка закапала слюна, словно у текущей суки.

   — — И меня, Оур… используй мою щель, она только для тебя, — взмолилась Фаро, натирая промежность об его ногу. Видимо, вид Шаль ее впечатлил. — Фха-а-а-а-а!

   — Ничуть не колеблясь, Оур погрузился в нее, и плоть разбойницы со всех сторон прижалась к древку мага.

   — — Ого-о-о, как же приятно! Он так трется, так стучит!.. — закричала Фаро, срываясь на плач.

   — Под форму члена Оура подстроилась не только ее вагина, но и расположение чувствительных точек. Маг мог бы лишь лениво двигать бедрами, и головка его члена все равно безошибочно попадала бы по уязвимым местам Фаро.

   — — Не-ет! Я так свихнусь! — кричала Фаро, потеряв всякий стыд, и забывая все на свете от каждого движения.

   — — Господин Оур! Меня, трахайте еще и меня!

   — — Нет, Оур, не выходи! Еще, еще!

   — Маг обхватил тела щебечущих и вцепившихся в его плечи девушек и принялся по очереди пронзать каждую из них. Так он мог поступать лишь с легкими телами альвийки и хоббита.

   — — А-а, а, а-а-а, кончаю, кончаю, я кончаю, господин Оур!

   — — Фха-а-а-а, а-а, ам-м-м, а-а-а-а, ай-й-й, О-Оу-у-ур!

   — Они возбуждали друг друга все сильнее. Когда обе девушки достигли оргазма одновременно с тем, как Оур излил по половине порции семени в каждую из них, тела их прижались к магу и напряглись до того, что уже не могли говорить. Оставив на теле Оура следы от ногтей, девушки обмякли, и их подбородки легли на мужские плечи.

   — — Итак…

   — Оур скосил взгляд вбок, продолжая прижимать к себе девушек. Викия тут же прикрыла одной рукой грудь, а второй промежность. Она вдруг захотела скрыть от него те части тела, которые совсем недавно выставляла напоказ, и тем самым красноречиво объяснила, чем занималась все это время.

   — — Что, не будешь меня умолять?

   — — Еще чего, ни за что! — уверенно выпалила Викия.

   — 

   — — А-а-а-а-а! Мне так хорошо от члена Оура-а-а-а-а-а-а-а! Еще, пронзай меня еще-е-е-е-е!

   — — ...И как это понимать? — тихо спросила Фаро, указывая пальцем на Викию. Девушку-мага сношали со спины, а она все молила и молила Оура.

   — После отказа Викии прошло совсем немного времени. Когда Шаль и Фаро очнулись от оргазма, Оур уже успел войти в нее.

   — Когда встречалась их плоть, раздавались не только шлепки, но и хлюпанье — стало быть, Викия и сама получала наслаждение.

   — — Это актерское мастерство Викии, — уверенно ответила ей Шаль.

   — 

   — — М-м… Оур!.. — простонала Юнис, восседая верхом на Оуре и водя руками по его груди. — Ах… не могу молчать… м, а-а-а!

   — Девушка изо всех сил пыталась держать рот на замке, но каждый раз, когда державшийся за талию Юнис Оур пронзал ее, она неизбежно испускала прекрасно подходящие ее характеру стоны.

   — — Что не так? Кричи, сколько хочешь.

   — — Хья! Н-но ведь…

   — Оур положил ладонь на грудь Юнис, и та смущенно прижала руку мага к себе.

   — — Мне, ах, стыдно, что меня, а-а, слышат остальные.

   — — Остальные? — озадаченно переспросил Оур и посмотрел по сторонам.

   — Справа лежала Лилу, слева — Спина. Еще чуть дальше — прочие сваленные в кучу девушки. Всех их Оур своей ловкостью довел до потери сознания, и они больше не могли стоять на ногах. Рассудок сохранили лишь он сам, да обладавшая нечеловеческой выносливостью Юнис.

   — — Будто тебя кто-то слышит.

   — Более того, эта оргия для нее далеко не первая.

   — Конечно, редко когда они приобретают такой размах, но Оур частенько занимался любовью с двумя-тремя девушками одновременно.

   — — Да, но…

   — Юнис возражала, но продолжала соблазнительно двигать бедрами. Вперед-назад-влево-вправо-вверх-вниз — выжимая член Оура, она вырисовывала в воздухе сложную траекторию и при этом старалась растирать его древко о свои чувствительные точки. Казалось бы, ее все устраивало.

   — — Ты научилась так похотливо двигаться.

   — — Не-ет, не трогай меня та-ам!

   — Оур протянул руку и коснулся твердого клитора, торчавшего чуть повыше места их слияния. Тело Юнис выгнулось, но она все равно слегка приподнялась, чтобы магу было удобнее ее ласкать. В общем, комментарии излишни.

   — — Но я не помню, чтобы тратил столько времени на твое обучение.

   — Оур собрал мед с проглотивших его плоть красных лепестков и нежно растер его о чувствительный клитор подушечками пальцев.

   — — А-а, не-ет!

   — Юнис вновь выгнулась. Она одновременно и направляла член Оура в свои недра, и принимала наслаждение, что доставляли ей его пальцы. Продолжая ласкать ее внизу, Оур поднял туловище и припал губами к ее соску.

   — — А-а-а-а!

   — Юнис источала противоречивый аромат. Оур ощущал как запах юного женского тела, так и нотки аромата развращенной самки, что примешивались к нему. Подобным образом можно описать и ее тело — почти девичье на вид, но страстно поедающее достоинство мага промежностью.

   — — Фх, а-а-а-а, и грудь, и там… мне так хорошо-о…

   — Несмотря на глубокое проникновение, клиторальные ласки и посасывание груди, выражение лица прижимавшей к себе голову любовника Юнис сохраняло ясность. Она не поддавалась похоти окончательно.

   — — Какой ты милый, Оур… ах! — с улыбкой обратилась Юнис к мужчине, припавшему к ее небогатой груди, а затем застонала, когда в ответ тот будто бы возмущенно вонзился в ее глубины.

   — Но как бы развращенно ни звучали ее стоны, глаза продолжали смотреть на Оура с нежностью.

   — — Ладно, хорошо. Кончай внутрь… прямо в меня и от души, — с улыбкой проворковала Юнис, чувствуя, как плоть мага набухает.

   — Она говорила с нежностью святой, но вагина ее истекала жидкостью и жадно лобызала член Оура.

   — — Кончаю!..

   — — Да, кончай!.. — ответила Юнис, тут же обхватила голову Оура руками и припала к его губам.

   — Она чувствовала, как накатывали волны спермы, и в то же самое время лизала и посасывала язык Оура, словно вытягивая семя и из него. Маг изливал столько семени, что с ним не сравнился бы никакой другой мужчина. Его жидкость проникала глубоко в тело Юнис и словно заполняла полости ее матки без остатка. Юнис вобрала ее всю, по путинесколько раз чуть не потеряв сознание.

   — — Ах-х… ты был великолепен…

   — Выжав из его члена последнюю каплю, Юнис припала к груди Оура.

   — — Пожалуй, восхищаться должен я…

   — Почти всех остальных девушек, за исключением Лилу, Оур учил заниматься любовью лично. Только Юнис он не объяснял ничего. И тем не менее с каждой близостью она становилась все лучше и лучше.

   — — А теперь объясни: что это было? — прошептал Оур в ухо Юнис, обведя взглядом поваленных вокруг девушек.

   — — Ты догадался?

   — — Да.

   — Речь о том, кому именно пришло в голову привести в баню столько людей.

   — Лилу по ходу оргии созналась, что это не она. Спина, с учетом ее характера, не захотела бы привлекать к такому делу лишних людей.

   — Надя, Шаль и Викия не стали бы проявлять такую самостоятельность, а больше никто об обещании Оура не знал. Так он догадался, кто именно всех надоумил.

   — — М-м-м. Не скажу, чтобы у меня была какая-то внятная причина…

   — И в то же время Юнис не из тех, кто способен спланировать нечто коварное.

   — Она лишь продолжала обнимать Оура и никак не могла внятно выразить, о чем именно думала.

   — — Не знаю, с чего, но что-то мне покоя не давало.

   — Юнис захотелось посмотреть, как Оур поступит со своими приспешницами и любовницами. А почему — она не знала.

   — — И теперь я, кажется, успокоилась.

   — — Успокоилась?

   — — Угу, — Юнис улыбнулась и кивнула, а Оур удивился. Ему казалось, что он просто без какой-либо особой причины занимался любовью со своими женщинами. Что же в этом могло успокоить Юнис?

   — И в то же время нельзя закрывать глаза на то, что герою что-то “не дает покоя”. Дело в том, что на героев постоянно дует ветер судьбы. И героями их делает то, что они читают направление этого ветра, расправляют крылья и взлетают.

   — Однажды Оуру удалось подрезать крылья Юнис и превратить ее в свою собственность. Но в маленьком теле этой девушки наверняка сокрыт талант, который однажды превратит ее в великую героиню. Она постепенно восстанавливает силы и пытается вновь превратиться в героя.

   — — ...Ну, в любом случае, волноваться не о чем, — проговорил Оур, словно пытаясь заглушить собственные мысли. — Ведь я говорил, что устраню любого, кто навредит тебе. Что буду защищать тебя.

   — — Да. А я буду любить тебя и дальше, — Юнис счастливо улыбнулась.

   — Когда-то Оур и Юнис поклялись друг другу и тем самым заключили контракт.

   — Гейс — геройская клятва — священен. Он придает герою сил, и никто не в силах исказить его.

   — Но Оур знал и то, что один человек все же способен изменить гейс.

   — И этот кто-то — сам герой.

   — Именно сила героя обеспечивает гейсу непреложность, и она же может его уничтожить.

   — Поэтому многие герои нарушают свои гейсы, и оттого умирают.

   — Если углубиться в историю, примеров смертей от нарушения клятв можно найти великое множество: Атив и его клятва не употреблять алкоголь, Иоанн и его клятва не лгать…

   — Наверняка Юнис тоже однажды нарушит гейс и погибнет.

   — 

   — “Все-таки никто в этом мире не заслуживает доверия”, — мысленно прошептал Оур, обнимая Юнис.

Шаг 11. Жестоко убиваем героев

— Ваше Величество. Мне хотелось бы кое-что донести до вашего сведения, — заговорил худощавый мужчина, встав на колени.

Судя по белоснежной бородке, исхудалому лицу и очкам ему было за шестьдесят. Звали его премьер-министр Тоскан, и он пользовался глубоким доверием у своего короля.

— Молви, — ответил ему мужчина в роскошной красной мантии с рыжими — но с седыми прядями — волосами.

Двухметровое тело его повсюду бугрилось мышцами. Густая борода походила на языки пламени. Рыжие волосы украшали и его грудь, напоминая гриву льва. На вид ему тоже было почти шестьдесят, но внушал он своим видом так, что порой казался лет на пятнадцать моложе.

Его звали Вульфдил Зевран Ль’Эра Грандьера Первый, и был он королем великой страны под названием Грандьера.

— Вы помните, я рассказывал про “темного владыку Оура”, прибравшего к рукам королевство Фигурия?

— Кажется, я уже отвечал, что из-за такой крошечной страны можно не беспокоиться.

Вульф передвинул шахматную фигуру. Против него никто не играл. Он решал шахматный этюд… то есть, шахматную задачу.

— Однако… по сообщениям, в рядах его подчиненных видели Юнис.

— О?.. — Вульф продолжал двигать фигуры, не останавливаясь. — А я все думал, куда ускакала моя непокорная дщерь. Стало быть, она там?

— Как прикажете поступить?

Вульф оторвался от шахмат и задумался. Затем взял белую пешку и поставил ее на одну клетку наискосок от черного короля.

— Верните.

Он поставил черным мат.

— А будет сопротивляться — убейте.

От безысходности король взял пешку. Вульф занес над доской белого коня и опустил с такой силой, что король разлетелся в щепки.

— Считается, что континент Лафанис делят между собой двенадцать государств, — рассказывал Оур, рисуя на доске несложную карту.

За столом перед темным владыкой сидели и внимали его словам Лилу, Юнис, Спина и Элен. Сидели, но не слушали Мари и Мио — первая с самого начала не собиралась ничего делать и уже уснула лицом в стол, вторая сидела с самого краешка, чувствовала себя не в своей тарелке и пыталась слиться с воздухом.

— Королевство Фигурия… ну, сегодня его уже чаще называют королевством демонов или темного владыки, но находится оно где-то вот тут, — Оур нарисовал небольшой овал чуть западнее центра континента. — К югу от него — огромная Грандьера. Мощная держава, в распоряжении которой есть рыцарский корпус под командованием короля-героя Вульфа. Пожалуй, с точки зрения военной мощи с Грандьерой не сравнится никто. В свое время она была куда меньше, но за время правления Вульфа быстро поглотила множество соседних стран, и к сегодняшнему дню разрослась вот до чего.

Оур обвел южную половину контитента. Получалось, что по площади Грандьера раз в десять превосходит Фигурию.

— К северу от нас — фундаменталистский Лафанис. Его можно считать главным государством континента. Вот уже больше тысячи лет оно следует традициям, и правит им сегодня Пресвятая Мария. Они проповедуют вечный нейтралитет и никогда не нападают на кого-либо сами, но коли снискал гнев — пощады не жди. Несколько стран уже познало на себе мощь их ответных ударов. Даже Грандьера к ним не полезет.

Оур очертил северную половину континента, и тем самым расчертил почти всю карту.

— Другие интересные нам страны это наш восточный сосед Лавана, известный своими рыцарями на драконах, а также Альвхайм, страна светлых альвов. Остальные государства не слишком большие и с нами не граничат, о них можно не думать.

Оур дорисовал на доске еще несколько овалов, а затем наконец-то отложил мел.

— Самое главное для нас — ни в коем случае не вступать в конфликт с Лафанисом. Они не станут вторгаться на нашу территорию, если мы не атакуем их сами, но стоит Лафанису решить, что мы им угрожаем, как они быстро разгромят нас и ничего после себя не оставят.

— Но ведь у Грандьеры больше войск? — спросила Юнис, и Оур кивнул.

— “Войск” — да. Однако правительница Лафаниса не просто так зовется Пресвятой. Она буквально посланница богов и слуга ангелов. Объявить войну Лафанису — значит, объявить войну самим небесам.

— Разве боги не вымерли в войне древних? — удивилась Лилу.

— Да. Но хотя главные шишки и поумирали, небесные ангелы все еще остались, черт бы их побрал. Нас, демонов, ведь не истребили до конца, вот и их тоже, — неспешно ответил ей Логан.

— Кстати, Логан, ты ведь участвовал в войне богов и демонов…

— Было дело. Но я-то рядовым был, ничего значимого не сделал.

И именно поэтому Логана, несмотря на всю его силу, называют “младшим” демоном. Древняя, она же божественная, эпоха закончилась сотни лет назад. Легендарный Король Ереси возглавил армию бесчисленных демонов и сразился с богами на небесах, те напали в ответ и развязалась война. Демоны уровня Логана — слабейшие, которым разрешалось в ней участвовать.

— Тем не менее, ты знаешь, каково это — объявлять войну небесам.

— Ну, грубо говоря, это то же самое, что объявить войну всем демонам сразу. Они, конечно, тоже всех своих сильнейших растеряли, так что второй войны богов с демонами не случится, но, действительно, нашими текущими силами мы их не одолеем.

— А-а, ну, ничего не получится, короче, — на удивление легко согласилась Юнис.

Несмотря на ее удивительную силу, в одиночку она не факт что одолеет двух противников уровня Логана. Ну а против трех или еще больше ее ничего не спасет.

— Таким образом, наша главная угроза на сегодняшний день — Грандьера. Эта страна способна объединяться с другими и нападать самостоятельно. Даже если мы их ничем не заденем, они вполне себе могут атаковать первыми.

— Да уж, отец войну любит… — пробормотала Юнис, почесывая в затылке. — Но мне это не нравилось, поэтому я сбежала из дома. Вот не хочу я превращаться в инструмент для ведения войны. Я бы не выдержала, если бы меня заставили убивать ради амбиций хороших людей, творить с ними ужасные вещи, переселять в другие земли, — отчетливо проговорила она, затем посмотрела на Оура. — Но ты же не такой, правда? Даже захватив королевство, ты ухаживаешь за людьми. Не унижаешь их, не порабощаешь. Ответственно относишься к долгу короля.

— Да, разумеется.

Оур как ни в чем не бывало кивнул, хотя за его поведением стояла вовсе не добродетель. Просто он никому не доверял.

Чтобы расширять свои владения и подавлять восстания, нужно либо на манер Оура ухаживать за страной, либо на манер Вульфа уничтожать вражеские страны до основания и ассимилировать жителей.

Оур не верил людям, а потому выбрал тот вариант, что понижал риск восстаний. А их меньше не в той стране, что приращивает единый народ, а в той, под крылом которой живут множество разных.

— Поэтому, если под твоим руководством я смогу остановить отца, то согласна воевать против него.

— Даже если тебе придется убить своего родственника? — уточнил Оур.

— ...Как бы мне ни хотелось сказать, что я готова даже к такому… но прости. Пожалуй, для меня это слишком, — ответила Юнис несколько удрученно.

— Ясно. Ну, если слишком, то…

— Ты не понял, — Юнис перебила Оура, покачала головой и добавила: — Дело просто в том, что я не смогу победить отца. Он гораздо сильнее.

***

Король-герой Вульфдил. Нет на континенте человека, который не знал бы об этом великом правителе, также известном как король-волк, король-лев, краснобородый король и так далее. Разрубив одним ударом меча похитившего принцессу гиганта, тогда еще юный Вульф превратился из простолюдина в короля, и благодаря его невероятным умениям территория страны разрослась в мгновение ока.

О его победах над демонами и нечистью, об уничтожении им вражеских стран сложены саги, распеваемые менестрелями самых разных стран. Союзники восхваляют храбрость и неистовство истинного героя, а враги страшатся ожившего бога смерти.

Однако Оур не особо боялся Вульфа. Король-герой правил слишком крупной страной. Если дойдет до битвы, ее исход решат войска и тактика, а не сила отдельно взятого героя.

Кроме того, герои-долгожители и в древности, и поныне встречаются очень редко. Лишь немногие из них доживают до тридцати лет. Вульф, сумевший перевалить за пятьдесят — прямо-таки вопиющее исключение, но и он прожил не так уж долго.

Наверное, он и сам замечал, что в последнее время практически перестал появляться на поле боя и полностью погряз во внутренней политике. Пожалуй, скоро он и сам умрет — достаточно лишь подождать несколько лет. Возможно, если выставить против Вульфа Юнис, она сможет одержать на удивление легкую победу. Пусть Оур и не собирался так рисковать, но истории о том, как героев убивали дети, встречаются довольно часто.

Главную опасность представлял не Вульф, а его рыцарский корпус, считавшийся сильнейшей армией континента. Конечно же, те рыцари подготовлены несравненно лучше солдат и заклинателей армии Фигурии. Впрочем, Оур и не собирался полагаться на людей.

Если бы Фигурия могла одолеть такого противника, то и сама давно бы уже стала империей. Сила Оура же заключалась лишь в подземелье и невероятных запасах магической энергии. Чтобы победить противника, обладающего столь огромной территорией, придется использовать и то, и другое.

Оур тщательно продумывал стратегию и продолжал расширять подземелье.

Весть о том, что им объявили войну, пришла к нему через неделю.

— Доложите обстановку, — властно приказал Оур министрам, собравшимся в главном зале заседаний королевского дворца.

— Так точно. Грандьера объявила нам войну, Ваше Высочество. Посол прибыл, пока вас не было, его принял я. Враг назначил местом решающей битвы юг равнины Бланш, — ответил министр обороны.

— И? — поторопил министра Оур.

— ...Простите? — недоуменно переспросил тот.

— Численность вражеских войск? Где они расположены? Сколько солдат мы можем мобилизовать в кратчайшие сроки? Кто в нашей армии? Какие у нас шансы на победу? Вот о чем вас спрашивает повелитель.

— Понимаете… м-мы пока прорабатываем эти вопросы. Первым делом нам хотелось как можно скорее донести до вас эту весть, Ваше Высочество, поэтому мы здесь и собрались.

Министр ощутил на себе пристальный взгляд Оура и облился потом. Если уж он сказал, что “прорабатываем эти вопросы”, значит, пиши пропало. До сих пор практически всеми касающимися армии Фигурии вопросами занималась Кэт. То, что все министры — сборище бестолочей, которые только и могут, что отдавать приказы уровня “сделай хоть что-нибудь”, Оур понял еще давно.

— “Собрались”? И не стыдно тебе без стыда говорить о таком после того, как ты позвал меня? — прозвучал утробный голос, и министры вздрогнули. — Помните: ваши жизни и смерти меня не интересуют. Можете набивать свои карманы, можете подохнуть от голода, но… Если вы встаете на пути вашего повелителя, разговаривать мы будем уже по-другому. Народ, армия, все вы существуете ради меня. Врагов не щадить. Если поняли, то заканчивайте скорее свою “проработку”.

— Т… так точно!

Министры повскакивали с мест, быстро поклонились и покинули зал.

Скорее всего, эту прогнившую страну ждет упадок. Но неважно. Пусть Оур и стал королем Фигурии, но не начал жить в ней и не собирался приводить королевство к процветанию. Он не собирался ни оживлять, ни убивать страну — пускай она плавно приходит в упадок и превращается в корм для подземелья, лишь бы Оуру не угрожала.

— А-ха-ха-ха-ха, повелитель! — держась за живот, расхохоталась Лилу, единственная не покинувшая зал.

— Ты слишком громко смеешься, — с кислым видом ответил Оур. — И я ведь уже говорил. С ними лучше разговаривать понятными словами.

— Но все равно, называть себя повелителем… хи-хи.

— Хватит. Докладывай давай, — поторопил Оур Лилу, которая все никак не могла успокоиться и прятала расплывшийся в улыбке рот за руками.

— Ладно-ладно. Как-то вот так.

С этими словами Лилу протянула доклады. В них подробно описывалась численность вражеских войск, союзных монстров и так далее.

— ...Как их мало, — недоверчиво проговорил Оур, глядя на числа.

Враги привели пять тысяч бойцов. Это больше, чем армия, которую мог выставить Оур, но о подавляющем преимуществе речь не идет.

А ведь Грандьера могла выставить на порядок больше солдат.

— Думаешь, они нас недооценивают? — предположила Лилу первое, что пришло в голову.

— ...Может быть, — Оур кивнул.

— Э, что, правда? — переспросила Лилу, хотя слова ей и принадлежали.

— Если честно, ничего другого мне в голову не приходит.

— Э-э, но может они, например, хотят усыпить нашу бдительность небольшим отрядом, чтобы поймать в засаду?

Оур и сам рассматривал такой вариант, но он виделся ему маловероятным.

— Засады и хитрости — оружие слабых. Если повезет, победишь врага на голову выше тебя, но если нет — многое проиграешь. Сильной армии Грандьеры мало смысла прибегать к таким уловкам. Давить числом гораздо выгоднее с точки зрения возможных потерь.

— М-м, тогда… может, дело в том, что солдаты не могут маршировать на пустой желудок, а еда стоит денег? Может, пытаются сэкономить? — Лилу отчаянно хмурилась и пыталась выжать из себя всю мудрость.

— Действительно, военные операции — дело очень затратное… Однако потери обратно пропорциональны численности солдат. Ты хоть представляешь, сколько нужно потратить денег на обучение одного солдата? Походные расходы там и близко не стояли…

— Ну хватит! Не могу я, демон, такое знать! — наконец, сорвалась Лилу, и грустно заскулила.

Вообще, Оур от нее ничего и не ожидал, однако суккуб старался на удивление честно.

— Ладно, неважно. Если они нас недооценивают, то нам же лучше. А если задумали какую-то уловку — сокрушим и ее.

Оур хлопнул плащом и зачитал заклинание. Через мгновение они с Лилу исчезли без следа, переместившись в подземелье.

***

В принципе, солдат можно разделить на пять типов.

Первые, и самые многочисленные, — пехотинцы. Вооружены они щитами, а также мечами или копьями. Они — ключевой элемент защиты, способный остановить врага и не дать ему прорваться. Пехотинцы делятся на две разновидности: подвижные и слабо защищенные легкие, а также бронированные до уровня железной стены тяжелые. Пехота Фигурии в основном легкая, а Грандьеры — тяжелая.

Вторые по численности — лучники. Если обычные пехотинцы составляют основу защиты, то лучники составляют основу атаки. Длинные луки и арбалеты способны уничтожать врагов с большого расстояния. Луки скорострельнее, но обучить хорошего лучника тяжело. Арбалетами пользоваться легче, но они уступают по скорости стрельбы, к тому же арбалеты легко ломаются и делать их сложнее, поэтому арбалетчики уступают еще и числом.

Третьи по численности — кавалерия, украшение любой битвы. Считается, что успех в любом сражении зависит от того, как правильно распорядиться кавалерией. Всадники невероятно мобильны и могут похвастаться пробивной силой. Они способы вмиг разбить строй пехотинцев и переубивать лучников с магами. С другой стороны, лошади очень дороги, а умеющие управляться с ними рыцари — еще дороже.

Следующие — маги. На самом деле, в битвах магов обычно не очень ценят, ведь магические залпы не так сильны, как выстрелы из луков. Магия не настолько дальнобойна и совсем не скорострельна. Подобравшийся вплотную рыцарь убивает магов совершенно безнаказанно.

Единственное, что мешает магам окончательно исчезнуть с поля боя — их умение блокировать заклинания осадного типа. Другими словами, задача магов состоит в том, чтобы противостоять магам противника.

Последний тип — всевозможные солдаты, не участвующие в сражениях напрямую: отряды снабжения, подвозящие пропитание и снаряжение; ухаживающие за ранеными медики; собирающие осадные орудия инженеры и так далее.

Современная битва обычно протекает так: пехотинцы защищают лучников и магов в то время, как кавалерия сдерживает врагов и разбивает их строй. Когда противники обращаются в бегство, их прижимают солдатами и добивают лучниками.

Прошло пять дней с объявления войны.

Оур и армия Грандьеры встали друг напротив друга на равнине Бланш.

Защищающаяся армия Оура выстроилась “журавлем” — пехотинцы встали в один ряд, с флангов чуть выдвинутый в сторону противника. За ними притаились лучники и маги. Сильная сторона такого строя — возможность взять наступающего противника в кольцо и уничтожить со всех сторон.

Армия Грандьеры в свою очередь разбилась на треугольники по несколько сотен человек и встала “чешуей”. Этот строй, в противовес журавлю, сосредотачивает все силы в одной точке в надежде пробиться сквозь врага. По всей видимости, богатая на кавалерию и укомплектованная опытными бойцами армия Грандьеры рассчитывала пробиться через центр “журавля”, прикончить вражеского генерала и одержать быструю победу. Как правило, армия теряет волю сражаться и рассыпается, потеряв либо генерала, либо где-то треть солдат.

— Их и правда мало… — пробормотал Оур, подсматривая за вражескими рядами с помощью магии.

Враги привели примерно четыре сотни рыцарей, разделили их поровну и собрали в два треугольника “чешуи”. Конечно, четыреста рыцарей — это довольно много по сравнению с сотней, которую смогла выставить Фигурия, но Оур в любом случае ожидал гораздо больше. Не меньше тысячи.

— Но мне не кажется, что они так уж нас недооценивают, — заметила Элен, смотревшая на врагов невооруженным глазом. — Враги стоят аккурат вне зоны поражения наших луков. Магическая стена вокруг них тоже довольно крепкая. Стрелы через нее не пробьются.

— Хочешь сказать, они учли ход битвы за замок Фигурии?

— Похоже, что так, — Элен кивнула.

Дождь стрел оседлавших виверн темных альвиек — один из козырей Оура, но и ему можно противостоять, если предвидеть такой шаг. По всей видимости, смысла от такого хода не будет, пока они не убьют как минимум половину вражеских магов.

— Телепортироваться и застать их врасплох тоже не выйдет. Вокруг всей вражеской армии действует запрещающая телепортацию диаграмма. Можно попытаться напасть на них сзади, когда они выдвинутся к нам, но в таком случае рыцари наверняка пробьют наш строй.

Ни огры, ни орки не могут потягаться со скоростью лошадей. Если они обойдут рыцарей со спины, те успеют ускакать до атаки.

— Значит, мы должны остановить вражеских рыцарей пехотинцев… У них четыреста рыцарей, у нас тысяча шестьсот пехотинцев. Хватит ли четырехкратного преимущества?.. — напряженно проговорила Юнис.

— Бесполезно. Слишком разный уровень подготовки, — не раздумывая ответил ей Оур.

— Э? — Юнис изумленно вытаращил глаза.

— Не бойся. У меня есть план, — отозвался Оур.

И началась битва.

Рыцари Грандьеры пересекали равнину со скоростью стрел. Хотя кони несли на себе тяжеловооруженных рыцарей, да и сами носили броню, вперед они неслись так, словно ничто не стесняло их движения. Их натиск походил на залп из гигантской пушки — они двигались точно вперед по полю боя, не обращая на стрелы никакого внимания. Огибать противников и заходить с флангов они даже не пытались. Рыцари собирались пробить вражеский строй в лоб, просто за счет веса и скорости.

В ответ солдаты Фигурии выставили перед собой щиты, вскинули копья и застучали зубами от страха. Разве может тоненькое копье остановить стремительно несущуюся груду металла? Разве спасет от нее тоненький щит? Солдатам уже мерещилось, как рыцарские кони разбрасывают их во все стороны, давят и дробят на части.

— Не бойтесь! — раздался вдруг за их спинами ясный голос темного владыки. — Ваши спины защищает не кто иной, как темный владыка — ткач тысячи заклинаний, повелитель десяти тысяч монстров. Они одеты в доспехи, сжимают копья, но они всего лишь люди. Кто страшнее — они или же демоны из самой преисподней?

Удивительным образом казалось бы негромкий голос Оура доносился до самых флангов их строя.

— Расправьте же плечи, воины мои, и соберитесь с силами! А затем разорвите этих глупцов в клочья!

— О-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о! — воскликнули солдаты как один.

Сжавшиеся от страха сердца солдат пробудились и наполнились безумной кровожадностью. Глаза засверкали и впились в вооруженных копьями рыцарей Грандьеры.

— О-о-о!

— Ты-то под него как попала? — Оур хлопнул Юнис по затылку.

— А, что за? — Юнис недоуменно заморгала и начала озираться.

— Я наложил на пехотинцев магию обращения в берсерков. Она воодушевляет солдата настолько, что тот сражается без страха, но совсем забывает защищаться.

Но лучше уж так, чем дрожать в страхе. К тому же это необходимый шаг к тому, что должно случиться потом.

— ...Пора. Давай, Спина!

Оур магией подал сигнал Спине, ждавшей своего часа в подземелье. Раздался грохот, и половина вражеских рыцарей скрылась за облаком пыли.

— Сейчас! Окружайте врага! — прогремел приказ Оура, и солдаты дружно набросились на рыцарей.

Они, впрочем, повели себя достойно, быстро оправились от удивления, успокоили лошадей и бросились на пехотинцев.

Правда, только половина.

— Что произошло?

— На самом деле, первый этаж подземелья уже добрался и сюда. Кобольды выкопали под равниной грандиозную яму.

Задняя половина треугольников провалилась в подземелье. Из-за тяжелой брони рыцари наверняка умрут от падения или получат тяжелые травмы, но даже если и смогут подняться, их растерзают монстры из подземелья. Под землей, где тесно и нет нормальной опоры под ногами, рыцари практически бесполезны. И все же потерявшие половину товарищей рыцари все еще пытались пробиться через пехоту. Однако со спины к ним уже…

— К тому же, поскольку равнина связана с подземельем, мы, разумеется, подготовили засаду. Конечно, они не такие быстрые, как лошади, но если пехотинцы выиграют им хоть несколько секунд, этого хватит…

Когда натиск рыцарей остановили презревшие страх смерти солдаты, со спины на всадников накинулись черные охотничьи псы размером со взрослых быков. Они коптили пламенем стальные доспехи, вгрызались в глотки лошадям и разрывали их вместе с доспехами. Если враги, оказавшись перед лицом ревущих тварей, с которыми они раньше не встречались, начали трусить, то превращенные в берсерков солдаты продолжали без устали атаковать всадников.

— Сожрите их.

Спереди солдаты, сзади монстры. Рыцари попали в кольцо, и жизнь их на этом оборвалась.

***

Любой бы понял, что жизнь рыцарей Грандьеры могла потухнуть в любое мгновение, словно пламя свечи на ветру.

Спереди их путь преграждали пехотинцы Фигурии, сзади — яма. Выжить они могли, лишь пробившись сквозь пехотинцев, но те выстроились в крепкий живой щит, через который не прошел бы даже сильнейший воин. Пехота Грандьеры уже шагала вперед, словно стремясь на помощь к рыцарям, но ни за что бы не успела. И тем не менее, Оур ощущал, что что-то не так.

Даже добравшись до вражеских рядов, пехота Грандьеры не смогла бы вытащить из них вступивших в бой рыцарей. Едва ли во главе их армии стоял сам король Вульф, но все равно никакой генерал знаменитой армии Грандьеры не пошел бы на такой шаг.

К тому же Оура беспокоило, что они понесли слишком уж мало потерь. Он предполагал, что даже если уловка сработает как надо, одному-двум рыцарям все-таки удастся вырваться из западни. Ради этого рядом с ним и стояла Юнис.

Но рыцари просто бегали по линии столкновения и даже не замахивались копьями.

— ...Спина! Немедленно изучи их трупы! — магией обратился Оур к ученице, ожидавшей дальнейших указаний на первом ярусе подземелья.

И скоро в ответ раздался на редкость взволнованный голос Спины:

— Учитель!.. Они куклы! Они никакие не рыцари, а покрытые серебром куклы!

— Отступаем! — выкрикнул Оур приказ, и в то же мгновение пехотинцы попадали на землю.

Их сразили не стрелы, и не магия. Тем не менее, что-то прилетало издалека и скашивало солдат одного за другим.

— Что происходит?!

— Это пращи, господин. Они кидают в нас камни, — с мрачным видом заключила Элен.

Праща — примитивное кожаное оружие: “кармашек”, в который вкладывается камень, и шнуры, за которые камень раскручивается, а затем отправляется в полет с помощью центростремительной силы.

— Камни? Почему их не останавливает магия защиты от стрел? С такого расстояния праща… — начал было Оур, но тут он все понял и быстро прижал к себе Элен, чтобы вытянуть из нее энергию.

От Оура разошлась искажающая пространство волна — разведывательное заклинание, позволяющее обнаружить поблизости магическую энергию.

— Это же… свинец!

Оур стиснул зубы.

Разведывательное заклинание не нашло посторонних предметов, заряженных магией. Ни одного. А ведь все, что только существует в этом мире, в той или иной степени содержит в себе магию, за исключением одной-единственной вещи: свинца.

Металл этот, также известный как “позабытое богами железо”, совершенно не способен хранить магию и в то же время не подвержен действию каких-либо заклинаний. Магический барьер не может остановить свинец.

Если бы враги просто сделали свинцовые наконечники для стрел, магия все равно работала бы, останавливая древко и оперение. Однако чистый свинец проходил насквозь, как ни в чем не бывало, и к тому же за счет веса наносил больше урона, нежели обычный камень. Кусок свинца способен без труда лишить сознания даже закованного в латы человека. Пехота начала отступать, но в погоню пустились рыцари. Не все они оказались манекенами — примерно каждый десятый был настоящим, способным гнать в бой других лошадей, на которых восседали куклы.

Их рыцарей тренировали так хорошо, что они могли управлять лошадьми, не находясь в седле, а коней выдрессировали настолько, что они безропотно слушались. Пугало не только это, но и то, что рыцарям хватило храбрости хладнокровно отыграть роль приманки. Конечно, они не ожидали, что попадут в ловушку Оура, но при этом нисколько не просчитались. Рыцари действительно успешно сыграли роль приманки.

— Невероятно… они собираются пожертвовать всеми рыцарями ради победы?

Тем не менее, такими темпами Оур мог растерять всю пехоту. Может, он и уничтожал лучших бойцов противника, но его армия несла огромные потери. Они и без того уступали противнику числом, так что продолжать терять людей он не мог.

— Давай, Мио, — обратился Оур к Мио с помощью магии, не придумав ничего лучше.

С неба их накрыли тени. В воздухе появились драконы, огромные птицы Рух и грифоны — крупные монстры, прекрасно умеющие летать. Все они держали в когтях огромные камни. От стрелы или небольшого булыжника нетрудно защититься магией, но остановить огромную, тяжелую глыбу не так-то просто. Камни падали один за другим и в мгновение ока разбили вражеский авангард.

— Пора! В бой, кавалерия! — тут же отдал Оур приказ ждавшим своего часа всадникам.

Монстры намеренно сбросили некоторые камни не на врагов, а в яму, чтобы получился мост. Всадники перебежали по нему и ворвались в ряды вражеской пехоты.

При всей своей примитивности, праща не уступает луку по поражающей силе и дальности обстрела. Однако есть у нее два серьезных недостатка. Первый — в том, что пользоваться ей очень сложно. Чтобы хорошо обращаться с ней, необходимо куда больше суровых тренировок по сравнению с луком. Второй — низкая скорострельность. Не такая низкая, как у арбалета, но быстро метнуть несколько снарядов один за другим не выйдет.

Таким образом, пращники не так опытны в обращении с мечом, как другие пехотинцы, и оружие их не может остановить стремительно несущихся рыцарей. Сотня всадников быстро разгромила ряды пехотинцев, а потом набросилась и на лучников с магами. Растеряв поддержку из тыла, немногочисленные рыцари утратили преимущество и оказались в кольце пехоты, где их загрызли монстры.

Похоже, что битве конец. Вражеская армия с минуты на минуту должна перейти к отступлению. Оур вздохнул с облегчением и опустился на стул. Победа не далась легко. В ход пришлось пустить козырь и приказать летающим монстрам забросать противника камнями. Подобные налеты хороши и в нападении, и в защите, и при осаде. С их помощью можно нанести противнику сокрушительный удар, практически ничем не рискуя. И все же Оур не хотел идти на этот шаг, ведь противник, узнав об уловке, без труда придумает к ней противомеры.

К тому же Оур так и не смог разгадать замысел врага. Безусловно, Грандьера стояла на их пути к мировому господству. Именно поэтому Оур постарался как можно больше разузнать о короле Вульфе.

Король Вульф прославился как бесстрашный и решительный боец, который сражается бесхитростно и от души. Он практически не прибегает к засадам или тактическим уловкам, сам возглавляет войска и выкашивает вражеские ряды лично.

Даже если в эти дни король уже не может позволить себе выходить на поле боя, армия должна была унаследовать его волю. Вульф не стал бы так экономить войска и пытаться играть в тактику, и оттого происходящее не укладывалось в голове.

Мысли Оура прервал прогремевший взрыв.

— Что за?!

Он тут же опомнился и перевел взгляд. На линии фронта все еще клубилось огромное облако взрыва, подкинувшее в воздух нескольких солдат.

— Это… магия взрыва?! Чем занимаются наши маги?! Пусть блокируют заклинания врага!

— О-они блокируют! Это была не магия! — воскликнул в ответ посыльный.

Всякая магия производится с помощью энергии. А значит, какой бы сильной она ни была, ее можно заглушить равным объемом собственной энергии. Обычно такое явление называется контрзаклинанием.

Однако контрзаклинания бесполезны против атак, не полагающихся на магическую энергию. Они способны отразить магические клинки, с которыми по остроте не сравнятся лучшие мечи мира, но пасуют перед обычным тупым ножом. Естественно, что маги поддерживали и другой барьер, защищавший от физических атак. Однако…

— Не магия?! Что за вздор? Как еще они смогли оторвать людей от земли, если у них нет осадных ору…

— Это был удар мечом… — напряженно вмешалась Юнис, прерывая тираду Оура.

— Мечом?.. Хочешь сказать, нескольких человек раскидало от взмаха клинка?!

На такое не способны даже могучие огры и гиганты. А уж люди — тем более.

Другими словами, они имели дело не с человеком. Существо, способное на такое, уже не могло им называться.

— Не думала, что увижу его так скоро, — дрожащим голосом продолжила Юнис. — Моего брата…

***

“Герой свинца” Зайтлид.

О нем говорят, что он достоин даже не тысячи, а десяти тысяч воинов, что он такой один на сотню миллионов. Но пусть даже он сын короля-героя Вульфа и не имеющий себе равных герой, о его существовании известно немногим.

Причин тому две. Первая в том, что он, в отличие от отца, не слишком любит битвы, из-за чего лишь истребляет монстров в отдаленных районах и подавляет восстания. Вторая — в “проклятии свинца”, поразившем его тело.

Другими словами, на него не действуют никакие заклинания, но и сам он совершенно не способен использовать магию. На первый взгляд может показаться, что невосприимчивость к магии — весьма удобная вещь, но дело не ограничивается атакующими заклинаниями.

Его ранам не помогают не только исцеляющие заклинания, но и волшебные лекарства. На поле боя он не слышит докладов, которые передаются по магической связи. Всякий легендарный меч, в котором таятся сильные чары, превращается в его руках в груду железа, а лучшие доспехи — в хлам.

Он сам наложил на себя проклятие. Он отверг всякую магию как слабую и немощную. И хотя некоторые говорят, что именно доходившая до упрямости непреклонность Зайтлида сделала из него воина, с которым не сравнится даже его отец, он так и прозябал в безвестности в битвах на задворках страны.

Он неспешно шагал к штабу Оура по коридору, который проложили ему солдаты обеих армий, и пехотинцы лишь нервно глотали слюну. Возможно, они победили бы его, если бы напали всем скопом, но потери бы понесли огромные. Они выиграли бы битву, но проиграли бы войну. Вместо этого Оур выбрал другой путь — выставить против него своего элитного бойца.

Двухметровый Зайтлид казался настоящим великаном. Он с легкостью нес на спине огромный меч, длиной, пожалуй, с него самого. На теле его был доспех из нагрудника и рукавиц. На Юнис он не походил ни мощными словно стволы руками, ни суровым словно скала выражением лица. Они напоминали друг друга лишь рыжими волосами и зелеными глазами.

— Так это ты темный владыка Оур? — глухо спросил Зайтлид, окидывая Оура взглядом. В голосе его не слышалось никаких эмоций или интонаций.

— Он самый. А ты, стало быть, герой свинца Зайтлид? Слухи не преувеличивали твою силу, — ответил Оур, и Зайтлид кивнул, не меняясь в лице.

— Да. Мое имя — Зайтлид Рейвен Ль’Эра Грандьера. Вижу, моя сестра у тебя, — нисколько не стесняясь, представился он истинным именем и перевел взгляд на Юнис.

Та стояла в боевой стойке со вскинутым мечом и не сводила с Зайтлида глаз. Оур на всякий случай попытался проклясть Зайтлида по его истинному имени, но ничего не добился. По всей видимости, на него и в самом деле не действовала никакая магия.

— Ты возвращаешься домой, Юнис, — грубо сказал Зайтлид, и Юнис навела на него клинок.

— Брат… я не могу одобрить действия нашего отца. Люди — всегда люди, даже иностранцы, поэтому… — на редкость вежливо начала Юнис...

— Юнис, — но Зайтлид перебил ее. — Мне не интересны твои доводы. Я получил один-единственный приказ: “вернуть тебя”. Силой, если откажешься.

— ...Как пожелаешь!

Рука Юнис испустила пламя. Зайтлид чуть прищурился на мгновение, но не стал даже пытаться уворачиваться. Огонь коснулся его кожи, и в то же мгновение погас, не оставив и малейшего ожога.

Но за то мгновение, когда пламя перегородило обзор Зайтлида, Юнис успела зайти ему за спину. Она сдвинулась со скоростью, за которой не смог бы угнаться человеческий глаз, и изо всех сил опустила меч на его плечо.

Раздался звон стали, и меч отбросило обратно. Зайтлид не сдвинулся ни на шаг — он отбил замах латной рукавицей.

— Все еще полагаешься на детские игры? В конце концов, магия — лишь демоническое учение. Сколько раз я объяснял тебе, что она — презренная уловка, обманом извращающая мир? — проговорил Зайтлид, занося меч над головой. — Я покажу тебе истинную силу.

Зайтлид с размахом опустил клинок. Поток чистой разрушительной энергии разрубил пространство. Груда железа расколола твердь, образовав уходящий вдаль разлом.

Юнис кое-как увернулась от атаки, но в противном случае та перерубила бы ее вместе с мечом, доспехом и всем остальным. Впрочем, Юнис не из тех, кого так легко испугать. Она будто танцевала в воздухе дуновением ветра и раз за разом предпринимала атаки с самых разных сторон. В ответ Зайтлид безошибочно определял ее уловки и отмахивался от атак краткими движениями.

Их битва поражала воображение. Когда Юнис сражалась в полную силу, за ней не успевала следить даже Элен, не говоря уже об Оуре. В противовес ей Зайтлид двигался медленно, но речь уже не шла о том, что неспешность грозила ему пропущенными атаками. Он не торопился просто потому, что мог вместо скорости отражать атаки весом. Он обладал той идеальной неспешностью, которая позволяла защищаться редкими движениями, словно предугадывая будущее.

Элен натянула тетиву, чтобы поддержать товарища, но не могла выпускать в противника стрелы. Битва героев уже вышла на ту высоту, которой сила темной альвийки никогда не достигла бы.

Доселе лишь защищавшийся Зайтлид перешел в наступление. Юнис отвела его атаку левой рукой и выбросила вперед клинок. Меч Зайтлида рассек ее руку, клинок Юнис оставил на его груди неглубокую рану.

Они сражались на равных. Если кто-то пропускал удар, другой тут же пользовался уязвимостью противника и попадал сам. Но между их телосложением и оружием была непреодолимая пропасть.

Юнис не доходила Оуру даже до шеи. Голова Зайтлида же словно упиралась в небеса. Разница в длине легкого одноручного клинка и тяжелого двуручника была не менее очевидной.

— Уф, уф, уф!.. — тяжело дышала Юнис, истекая кровью из бесчисленных ран.

— Сдавайся. Тебе не одолеть меня, — равнодушно сказал Зайтлид.

Он, как и Юнис, пропустил множество ударов, но все раны оказались настолько мелкими, что почти не кровоточили.

— ...Пожалуй, ты прав. Но победишь ли ты двоих?

Оур мгновенно залечил раны Юнис магией. Сейчас они уже не сражались за замок Фигурии. Против них стоял лишь один враг, а энергией Оур запасся с избытком.

— ...Чепуха. Думаешь, ты победил меня?

Зайтлид взмахнул мечом. Оур ни за что не смог бы уклониться. Его тело разрубило пополам и тут же обратилось деревянным вместилищем.

— Я же сказал, магия — лишь детская игра. Меня ей…

— А как тебе такое? — перебил Оур, вновь появляясь перед ним.

Зайтлид молча занес клинок. Юнис воспользовалась шансом, подскочила к нему и выбросила клинок. Зайтлид извернулся, чтобы уклониться от атаки, но острие все же впилось в его тело и выпустило кровь.

— Будешь атаковать меня — тебя подловит Юнис. Будешь атаковать Юнис — я вылечу ее раны, — проговорил второй Оур, появляясь из-за спины отступившего от Юнис Зайтлида.

— Может, это детская игра, но сможешь ли ты победить в ней? — добавил третий Оур, появившийся с другой стороны.

Он не создавал иллюзий.

Зайтлид опознал бы иллюзии с первого взгляда, ведь на него не действует никакая магия.

Каждый из Оуров был вместилищем. В свою очередь, каждое вместилище было Оуром, но не совсем. Они могли двигаться одновременно, если оставались в поле зрения.

— А теперь давай посмотрим, что иссякнет раньше — твоя сила или мои вместилища, — с ухмылкой проговорил Оур.

***

— ...Ладно.

Зайтлид вздохнул и вонзил меч в землю.

“Стравив двух героев, Оур одержал тактическую победу”, — думали все, кто находился на поле боя….

— Тогда я покажу тебе мою истинную силу.

...ровно до той секунды, пока Зайтлид не закончил свою фразу и на губах его не появилась хищная ухмылка.

В следующее мгновение тело Юнис с силой впечатало в землю.

От силы удара образовался небольшой кратер. В воздух поднялись клубы пыли.

— О-о-о-о!

Зайтлид обхватил обе ноги Юнис одной рукой и размахивал ей аки кнутом с такой силой, что гудел воздух. Раз за разом он бил ее о землю, раскалывая твердь, разбрасывая почву и раскидывая по округе окрашенные кровью камни.

— Чт…

Никто другой за это время не смог и пальцем пошевелить. И причина отнюдь не в том, что их сковало страхом или изумлением. Зайтлид двигался слишком быстро. Он безнадежно превосходил даже ту скорость, которой обладала Юнис.

— Герои — те, кто покоряют мир и подчиняют его своей воле, — проговорил Зайтлид, с руки которого безжизненной тряпкой свисала и истекала кровью из разбитой головы Юнис. — Магия, способная лишь обманом соскребать с него стружку, рядом с нашей силой и близко не стояла. Впрочем, ты достоин похвалы за то, что вынудил меня продемонстрировать мою истинную силу.

Меч служил Зайтлиду не оружием, а оковами. Покуда у оружия есть масса, воин не может атаковать сильнее, чем она позволяет. Покуда у оружия есть твердость, воин не может атаковать сильнее, чем она позволяет.

Кулаки Зайтлида намного превосходили по силе средний магический меч, и оттого служили ему сильнейшим оружием.

— Поэтому в награду я дарю вам безболезненную смерть, — добавил Зайтлид, шагая в сторону противников. В его ногу тут же вцепилась окровавленная рука Юнис.

— Не… смей…

— Ты еще в сознании?.. Недаром ты моя сестра.

Зайтлид смахнул с себя ее руку и еще раз впечатал в землю.

— Не… пу… щу.

Но все равно она цеплялась за его ногу и прижималась к ней. Лицо Зайтлида впервые скорчилось от раздражения.

— В природе героя так просто не умирать?

Если бы он продолжил, Юнис бы умерла. Но до самой смерти… и дажепосле нее не отпустила бы ногу Зайтлида. Конечно, ему разрешили возвратить Юнис мертвой, если потребуется, но лучше всего привести ее в Грандьеру живой. Зайтлид цокнул и бросил на Оура недовольный взгляд.

— Твою жизнь я заберу позже. Наслаждайся тем коротким временем, которое у тебя осталось.

Зайтлид взвалил Юнис и меч на плечи, после чего покинул поле боя так же неспешно, как и пришел.

Оур потерял где-то 300 бойцов. Его враг — около 3500.

Если смотреть лишь на цифры, в первой битве он одержал сокрушительную победу. И тем не менее, понес огромную потерю.

— ...Ты проиграл? — спросил король с толикой любопытства в голосе.

— Мы предполагали засаду, но не яму и не обстрел камнями с огромной высоты… Можно сказать, мы потерпели поражение, — докладывал Зайтлид, стоявший перед ним преклонив колено.

Вульф не любил подобные “битвы с гандикапом” — малым войском с упором на тактику. Обычно он нападал в полную силу и с легкостью громил своих врагов, но во всей красе мощь армии можно проявить, лишь вооружившись столь ненавистным ему оружием под названием “тактика”.

Отец с сыном разыграли по сути такое же шахматное сражение, которыми коротали время за столом, пусть и в других масштабах. И тем не менее, давно никто не побеждал Вульфа. Спустя много лет это все-таки случилось, и обнадежившийся король спросил сына:

— Ты говорил, что видел темного владыку. Что скажешь?

— Ничтожество… Он не из тех, кто способен стать тебе достойным противником, — тут же ответил Зайтлид, и Вульф хмыкнул. — Как и сообщалось в докладах, сам он практически беспомощен в бою. А с точки зрения тактики и стратегии, пожалуй, уступает Кэт.

— А его армия монстров?

— Она куда опаснее слабаков Фигурии. Тем не менее, в честном бою им не сравниться с нашими войсками, — ответил Зайтлид, и на этом Вульф растерял всякий интерес. — Что до Юнис, то прямо сейчас ее исцеляют и избавляют от проклятия.

— ...Ясно, — меланхолично отозвался Вульф. — Прикажи ей убить темного владыку, как придет в себя.

Зайтлид рефлекторно поднял голову и посмотрел на своего отца и господина.

— Если вновь перейдет на его сторону — убей, — равнодушно приказал король, словно поручая забить домашнюю скотину.

— Но… — невыразительное лицо Зайтлида чуть исказилось, и он попытался возразить.

— Тебе должно быть прекрасно известно о том, кто такие герои, — перебил его суровый голос Вульфа. — Не дай смерти других и прочим мелочам сбить тебя с пути. С мечом ты обращаешься лучше меня, но твоя мягкость тебя погубит.

— ...Я запомню, — с горечью согласился Зайтлид и покинул тронный зал.

Не сбавляя темпа, он быстрым шагом добрался до той комнаты дворца, что предназначалась Юнис.

— Брат, — его перевязанная с ног до головы сестра приподнялась с постели.

“Прости меня. Как твое тело? Ты в порядке?”

Зайтлид проглотил пришедшие на ум слова и вместо этого обратился к стоявшему в комнате премьер-министру:

— Проклятие удалось развеять?

— Да, все прошло гладко. Кажется, ей сделали некоторые странные внушения, но и от них мы тоже избавились, — Тоскан услужливо поклонился.

— Тебе есть приказ, Юнис, — безразличным голосом объявил Зайтлид сестре. — Одолей темного владыку Оура.

— ...Так точно.

— Если не сможешь, я отрублю тебе голову.

— Ладно.

— ...У меня все.

Юнис кивнула, Зайтлид развернулся и вышел из комнаты.

— Принцесса, Его Высочество Зайтлид… — обеспокоенно обратился к Юнис Тоскан, но та мягко улыбнулась.

— Не надо, Тоскан. Я и сама прекрасно понимаю, кто такие герои. Когда вы развеяли проклятия и внушения, у меня прояснилась голова.

Юнис крепко сжала кулаки. Сейчас, освободившись от проклятий и внушений, она понимала, за насколько поверхностную справедливость сражалась, и кем именно видел ее Оур.

— Дня через три мои раны пройдут… Я отправляюсь положить всему конец.

— Желаю удачи… — только и мог что ответить Тоскан.

— Я вернулся.

— С возвращением, — жена Зайтлида, Хильда, с улыбкой забрала его плащ и пояс. — Вижу, ты устал.

— ...Да.

Зайтлид тяжело опустился на диван и закрыл глаза. Он едва не убил свою дорогую сестренку и не смог сказать ей ни одного ласкового слова. Зайтлид мог без конца сожалеть о содеянном, но изменить свой жизненный путь был не в силах, ведь такова судьба героев.

Хильда ничего не сказала, ничего не спросила и лишь обняла голову Зайтлида. Может, эта ничем не примечательная женщина не умела ни фехтовать, ни колдовать, но никто другой не мог исцелять душу Зайтлида как она.

Ему не о чем было волноваться. Юнис убьет Оура и триумфально вернется домой. Пусть ей далеко до Зайтлида, но и она родилась под звездой героя. Подлый маг не смог бы ее остановить.

Но даже в объятиях любимой жены беспокойство Зайтлида не покидало его.

***

— ...Ты все-таки пришел, Оур.

Юнис встретилась с Оуром среди редкого леса, немного удаленного от входа в подземелье.

Вместе с Оуром пришли лишь Лилу и Спина, но Юнис нутром чуяла, что в лесу наверняка прячется засада. Ничто живое не способно обнаружить темных альвов, укрывшихся в тени деревьев.

— Не могу поверить, что ты утрудилась вызвать меня письмом.

Оур достал из кармана письмо, и оно вспыхнуло в его руке. Магическое пламя уже через мгновение не оставило от бумаги ничего.

Письмо обнаружилось среди дани, которую прислала одна из деревень.

В нехитром послании значилось лишь “Приходи сюда, возьми с собой Лилу и Спину”.

— Оур, поверишь ли ты мне, если я скажу, что не хочу с тобой сражаться?

— Да, поверю, — уверенно ответил Оур на вопрос Юнис. Та не ожидала таких слов и очень изумилась. — Потому что тебе нет смысла убивать меня. Как ты прекрасно знаешь, мое тело — вместилище, как и тела Лилу и Спины. Не сражаться, прикинуться моим союзником, проникнуть в подземелье и уже там безнаказанно прикончить меня — вот лучший вариант из доступных тебе.

— А-а, понятно.

Юнис кисло улыбнулась.

Все-таки Оур действовал, исходя из собственных соображений.

Прямолинейной девушке такой план действий и в голову не приходил.

— Я смутно, но догадывалась… Ясно осознала все лишь после того, как меня избавили от проклятия и внушений, но и до того более-менее понимала, что ты всячески обманывал меня, Оур… И что в тот раз хотел столкнуть с виверны, — проговорила Юнис, поворачиваясь к Оуру спиной.

Даже сейчас она не давала Оуру ни единой возможности атаковать себя. С учетом того, как двигается он сам и его спутницы, Юнис смогла бы уклониться от их атак с закрытыми глазами. И поэтому она конечно же заметила зловещие намерения Оура во время штурма замка Фигурии.

— Оур. Ты не доверяешь людям, но не питаешь к ним ненависти, я права? — неожиданно спросила Юнис, поворачиваясь к нему. — Недоверчивых людей много. Например, все злые маги, которых я в свое время побеждала. Их предавали, клеветали, закидывали камнями, а они ненавидели и стремились погубить весь мир и людей что живут в нем. Всех, кто попадал к ним в плен, они порабощали, а рабов своих без малейших колебаний мучили и убивали. Так вели себя обычные злые маги, но ты, Оур, не такой.

— Ты серьезно переоцениваешь меня… Тебе просто попадались безмозглые враги. Даже к рабу эффективнее всего относиться более менее хорошо, если хочешь добиться от него прилежной работы. Только и всего, — как ни в чем не бывало ответил Оур.

— Ага, — Юнис кивнула. — Может, ты действительно так думаешь. И все-таки в тебе нет ненависти к людям. Ты не наслаждаешься тем, что приносишь им чрезмерные боль и страдания.

Герой глядел точно в глаза темного владыки, словно вглядываясь в глубины души.

— Скажи же, почему ты никому не доверяешь? Ни людям, ни монстрам, ни подчиненным, ни товарищам… ни даже себе.

— ...О чем ты? — протянул в ответ Оур.

Юнис хихикнула и улыбнулась как в те времена, когда сражалась за него.

— Мне просто интересно, как ты стал таким, Оур. Интересно узнать о прошлом человека, которого я любила, — честно сказала она. — Просвети меня, Оур. Кто ты? Зло, которое нужно покарать, или же король, которому стоит служить? Я хочу, чтобы ты рассказал мне… и тем, кто по-настоящему влюблен в тебя.

— Юнис… — на автомате обронила Лилу.

Юнис только что признала, что пригласила сюда Лилу и Спину лишь затем, чтобы и они услышали ответ.

— Не думаешь, что я солгу вам? Что не придумаю какую-нибудь слезливую историю?

— Обманываешь ты или нет — я решу сама… А вообще, если собираешься наврать, не предупреждай об этом заранее.

Оур вздохнул в ответ.

— Ладно… Элен, отступи.

— ...Так точно, — раздался вдруг неизвестно откуда голос, отразился от деревьев и растворился во тьме.

— Это будет… просто описание фактов. Скучная заурядная истина, закономерное развитие событий. Не история о несчастном ребенке, не рассказ о том, как я заработал душевную травму, а лишь повесть, простая и примитивная, словно скатывающийся по склону камень или же текущая вода, — закончив со вступлением, Оур начал рассказывать: — Случилось это примерно семьдесят лет назад в маленькой стране под названием Праэти, от которой сегодня не осталось ни следа. В то время между Праэти и Фигурией шла жестокая война. Из-за войны я потерял семью и стал оборванцем. Меня подобрала Раз… мой магический наставник. Она дала мне все: знания, образование, дом, магию, тепло семьи и любовь. Любовь как родителя, любовь как родственника, любовь как женщины… всю. Она была мне и матерью, и сестрой, и другом, и любовницей… Чего с тобой, Лилу?

Оур прервался и укоризненно обратился к Лилу, застывшей с отвисшей челюстью.

— ...Э? А, п-прости. Просто я не верю, что услышала из твоих уст слово “любовь”...

— Не раздражай. Слушай молча, — Оур осознавал, что ведет себя необычно, но прокашлялся и продолжил: — Раз разрабатывала оружие. Она была гением, непревзойденным мастером зачарования. Ее оружие убивало тысячи солдат и помогало Праэти держаться против Фигурии. Но все изменилось, когда она подобрала меня. Я не знаю, что стукнуло ей в голову, когда она увидела мальчика, оставшегося из-за войны сиротой. Я никогда не укорял ее и не просил прекратить работать над оружием. Тем не менее, она прекратила и снискала гнев страны. Ее начали подозревать в сговоре с Фигурией.

Оур взял небольшую паузу. Даже когда эту часть истории зачитывала по документам Кэт, ему удалось сохранить спокойствие. Но потом оно сменилось такой вспышкой ярости, которую Оур никак не ожидал. Переведя дыхание, он продолжил:

— Солдаты Праэти окружили башню, где мы жили, нам оставалось лишь дожидаться смерти. Тогда Раз наложила на меня проклятие и отдала приказ: “Отдай мою голову солдатам и моли их о пощаде”. Так я и сделал. Я собственными руками прикончил моего любимого человека, подлизался к солдатам и продлил свою никчемную жизнь. Против моей воли, — сумел проговорить Оур куда спокойнее, чем он сам ожидал. — Такова простая истина. Я не собираюсь отрицать прелесть любви, как не собираюсь заявлять, что в доверии нет смысла. Просто сила способна победить и то, и другое. Военная сила. Сила знаний. Сила магии. Сила денег. Сила власти. Никакие узы любви не способны выстоять против великой мощи. Как бы сильно ты ни любил другого, люди предадут тебя. И прибегут к силе, которая превосходит любовь.

Никто так не любил Раз, как Оур. В своей любви он не сомневался. Он был готов отдать ей все. Что бы ни случилось, он защищал бы ее до самого конца. По крайней мере, так считал наивный юнец, ничего не знавший о мире.

— Я не обижен на мир. Я не волочу за собой моральные травмы и не боюсь общаться с другими людьми. И то, и другое я одолел к тридцати годам. Юнис. Подобно тому, как ты полюбила меня из-за проклятия; подобно тому, как твой брат растоптал его; подобно тому, как боги и демоны исчезают в потоке времени; так и все сущее, включая людей, не способно противиться силе.

Поэтому Оур заболел жаждой силы. Он стремился добыть ту единственную вещь, которая способна решить все. И с ее помощью действительно попирал доверие, убивал дружбу, рубил узы, похищал любовь.

— ...Да, ты прав.

Люди и правда ни на что не способны перед лицом силы.

Юнис понимала это лучше, чем кто-либо другой. Родившись героем, она спасла нескольких людей, но позволила умереть многим тысячам.

Даже герои, о которых говорят, что они обладают нечеловеческой силой, не могут спасти очень многих. Люди обязательно умирают, а умерев, не оставляют после себя даже мыслей. Герои, которым дарована огромная сила, знают об этом лучше, чем кто-либо иной.

Однако…

— И все равно, все равно я верю. В тебя, Оур. И в ту меня, что любит тебя, — заявила Юнис, и взгляд ее не дрогнул ни на мгновение.

Зло, которое нужно покарать, или же король, которому стоит служить? Она определилась с ответом еще до того, как он начал рассказ. Ей хватило лишь понять, что любовь и доверие Оура не были поддельными. Пусть они и оказались беспомощными перед лицом силы, но они были.

— Не из-за проклятия и не из-за внушений. Я люблю того Оура, которого ощутила своим сердцем. Поэтому, пожалуйста… Верь мне. Пусть даже чуть-чуть.

Юнис обняла Оура и поцеловала его. Тот чуть было не прижал ее к себе в ответ, но сомнения на секунду остановили ее руки. За эту секунду Юнис выскользнула из его объятий, затем улыбнулась и сказала:

— Прощай.

Хлынул похожий на фальшивый фонтан крови, улыбка Юнис перевернулась.

Ее голова упала на землю. Позади тела девушки стоял с окровавленным мечом бесстрастный Зайтлид.

***

— Ах ты!..

— Негодовать должен я. Как ты посмел отобрать у меня сестренку… и вынудить меня убить ее, — проговорил Зайтлид затаившим гнев голосом, прижимая к себе обмякший труп Юнис. — Я с радостью прикончил бы вас всех, но ты сказал, что ваши истинные тела в лабиринте. Поэтому готовься и жди. Я отправляюсь прямо к вам, чтобы истереть в порошок.

Зайтлид взмахнул клинком. Тела Оура и его спутниц разметало по округе порубленным деревом.

— Тебе не придется. Покончим с этим здесь и сейчас.

Вспыхнул янтарный свет — Оур телепортировался из подземелья. Одной рукой он прижимал к себе женщину.

— Дорогой!..

Маг показал Зайтлиду его связанную по отведенным за спину рукам жену, Хильду.

— Если тебе дорога ее жизнь…

— Что за глупый отыгрыш?

Оур не успел договорить, как меч Зайтлида сверкнул в воздухе и вонзился в грудь Хильды. Та смотрела на него, не веря своим глазам.

— Доро… гой…

Изо рта Хильды хлынула кровь, и она упала на землю. А в следующее мгновение обратилась другой женщиной, совсем не похожей на Хильду.

— На меня не работает никакая магия. Или ты думал, что я опознаю иллюзию, но все равно замешкаюсь? — Зайтлид стряхнул кровь с меча и смерил Оура презрительным взглядом.

— Я знаю, что на тебя не действует магия, и что клинок твой не дрогнет даже от убийства собственной сестры.

— ...Тогда что ты говоришь и на что надеешься, маг? Неужели думаешь, что сможешь победить меня?

— Ты не ошибаешься и не мешкаешь. А говорю я о том, что это — само по себе ошибка.

Оур пинком перевернул труп возле своих ног и извлек душу из тела.

— Дорогой…

Зайтлид вытаращил глаза, увидел повисшего в воздухе призрака, ведь он выглядел в точности как его жена, Хильда.

— Душу подделать невозможно. Ты должен понимать, что перед тобой никакая не подделка, а настоящая душа Хильды.

— Как?!

Зайтлид вздрогнул, неотрывно глядя на призрака. Его не могла обманывать иллюзия. Он не мог обознаться. Он действительно видел перед собой ее дух.

— Ты глупец, герой. Ты считал магию детской игрой и слишком доверял собственным глазам. Но плоть и кость изменить нетрудно.

Он повреждал и искажал ее тело, затем фиксировал на месте и лечил заклинаниями. При этом кость и плоть зарастала, принимая новую форму. Похитив Хильду, Оур провернул со всем ее телом то же, что сделал с влагалищем Фаро.

Напоследок он опалил ее горло, чтобы изменить голос, и наконец иллюзией вернул прежний облик.

Так иллюзия стала истиной.

— Ах ты-ы-ы-ы! — Зайтлид отшвырнул меч в сторону и схватил Оура.

— Ты уверен? Я ведь могу и воскресить ее, — ответил тот за мгновение до того, как пальцы героя разорвали бы его в клочья. Руки Зайтлида остановились. Оур заключил душу Хильды в своем теле, чтобы Зайтлид уже ничего не смог с ним сделать. — Ты пронзил ее грудь. Чистейший удар. Погибшего от такой раны еще можно воскресить. Душу ее я, к твоему счастью, сохранил внутри себя. Если вылечить ее раны и вернуть душу, она воскреснет. Но для этого понадобится магия. Если честно, я с удовольствием бы разорвал тебя в клочья… но мне жаль терять такого умелого воина. Если примешь проклятие и будешь служить мне, я воскрешу твою жену.

— Что?..

“Проклятие свинца” Зайтлид наложил на себя сам. Сила его зависела от веры Зайтлида, вернее, от его убежденности в том, что магия никчемна и не заслуживает внимания. Если же он захочет помощи от магии, примет ее и пожелает воскрешения жены, проклятие развеется само собой.

Зайтлид крепко задумался. Между смертями Хильды и Юнис была огромная разница.

И речь не о разнице между женой и сестрой, а о разнице между героем и обычным человеком. И, в конечном счете, между тем, удастся ли герою, которому уготована скорая смерть, покинуть этот мир со спокойной душой или нет.

— ...Значит, ты спасешь Хильду, если я сделаю так, как ты скажешь?

— Да. Я верну ее к жизни, не оставив ни единой раны, — подтвердил Оур.

— ...Ясно.

В следующее мгновение тело мага разделилось на половинки и обратилось деревом.

— Я отказываюсь.

Зайтлид принял непростое решение. Он взял на душу грех убийства любимой жены. И тем не менее, не смог прекратить быть героем, ведь иначе не смог бы оправдаться перед сестрой, которую убил, но не дал покинуть ряды героев.

Никого не осталось, и на Зайтлида набросилось чувство опустошенности.

Побеждать зло, сражаться с несправедливостью, защищать людей — вот миссия, данная героям.

Но Зайтлид исполнял ее не просто так.

Он сражался и марал руки кровью бесчисленных врагов потому, что должен был защищать жену и сестру. Но теперь никого не осталось. Он сам их убил.

— Дорогой!

И потому не стал сопротивляться.

— Хильда?!

Когда она подбежала к нему и заключила в объятия, он коснулся ее тела. Нежная кожа, лицо любимой женщины, родной голос. Зайтлид не сомневался, что видит свою жену.

— Ты выжила?..

— Да!..

Зайтлид обнял Хильду и мягко поцеловал ее. Сердце его наполнило счастье и облегчение. “Я просто увидел кошмар, в котором убил и жену, и сестру”, — подумал он… и потому поддался магической иллюзии.

Сердце героя остановилось совершенно счастливым. Суккуб, принявший форму его жены, вытянул из героя всю жизнь без остатка.

— Фух… — выдохнула Лилу, принимая истинный облик.

Жизнь героя показалась ей ожидаемо изысканной, и сейчас бы она наверняка отпустила в сторону Зайтлида какую-нибудь едкую заметку, но все настроение портила голова Юнис, валявшаяся поблизости.

— Оур, воскреси ее поскорее, — проговорила она вышедшему из тени дерева вместилищу Оура, передавая магу тело и голову Юнис.

Вслед за этим она вытащила припрятанную между грудей душу Хильды. Оур тем временем коснулся линии среза и без труда соединил голову с телом. Однако он не изменился в лице и коротко ответил:

— Я не могу.

— Э? — переспросила Лилу, но Оур прошагал мимо нее и протянул руку к трупу Хильды.

Рана в ее груди тут же заросла. Затем время повернулось вспять, и она вновь приняла былой облик.

— ...Как это не можешь? — уточнила Лилу, глядя, как Оур возится с трупами.

— Героев воскресить невозможно… Приглядись к трупу.

— ...Не может быть! У нее нет души! — воскликнула Лилу, послушно вглядываясь в тело Юнис.

Человека невозможно воскресить без души. Сколько ни залечивай тело, оно так и останется пустым сосудом.

— После смерти героя его душа мгновенно возвращается на небеса. Так принято.

— То есть…

Лилу вспомнила одно очень похожее явление и потеряла дар речи.

— В героях нет ничего сакрального… Они ничем не отличаются от магов, заключивших договора с демонами, — подтвердил ее опасения Оур.

***

— Говоришь, Зайтлид повержен?

— Так точно.

Премьер-министр Тоскан почтительно склонил голову. Вульф почесал пышную бороду и задумался.

Зайтлид назвал темного владыку ничтожным магом, неспособным стать достойным противником. И в бою он, герой редкого таланта, защищенный от всякой магии, не проиграл бы так просто.

— ...Быть может, он оправдает мои ожидания, — Вульф сам не заметил, как ухмыльнулся.

— Ваше Величество, — укоризненно отозвался Тоскан. — Зачем вы… зачем Ее Высочество Принцесса Юнис!..

Премьер-министр рисковал жизнью, упрекая короля, но Вульф ответил великодушно:

— Тоскан. Твой гнев справедлив. Но рожденные героями видят мир по-своему. Для нас за счастье поскорее покинуть этот мир, если только представляется возможность.

— ...Я не могу заставить себя согласиться, — с горечью в голосе проговорил Тоскан.

Вульф кивнул.

— Именно твоя честность — та причина, по которой ты находишься при моем дворе. Но придет день, когда ты поймешь меня.

— Но…

— Ваше Величество, доклад.

Тоскан все пытался упираться, но его перебил голос посыльного.

— Молви.

— Есть. Трехтысячная армия темного владыки появилась на равнине в десяти милях к северу от столицы. В этот раз, в отличие от предыдущего, она практически полностью состоит из нечисти. Они двигаются к столице по прямой и достигнут ее примерно через один зодиак, — спокойным голосом доложил посыльный, преклонив колено. (Здесь используется японско-китайская мера времени, которая делит день на двенадцать сегментов, каждый из которых имеет имя в соответствии с определенным знаком китайского зодиака. Другими словами, 1 зодиак = 2 часа, — прим. пер.)

Пусть даже каждое чудище в армии темного владыки сильнее человека, тремя тысячами он ничего не добьется.

— Закройте врата, отправьте на защиту все войско.

— Мы… будем держать осаду? — уточнил посыльный, изумившись словам короля.

Он полагал, в этом не будет никакой нужды. Они могли бы второпях собрать десять тысяч солдат и устроить решающее сражение прямо в поле. Осада в свою очередь потребует времени и приготовлений. Обычно смысл осады состоит в том, что уступающая по силе армия запирается в крепости и дожидается либо иссякания собственных ресурсов, либо прибытия подкрепления.

— Верно. Передай всей армии, всей сотне тысяч солдат.

— ...Так точно!

Посыльный откланялся и быстро покинул зал. Поначалу он так изумился приказу, что переспросил, но как правило солдатам не положено оспаривать королевские указания.

К тому же сейчас в первую очередь нужно передать приказ рыцарям, которые заранее начали готовиться к вылазке, и начать приготовления к обороне.

— Итак, я хожу всем, что у меня есть… Как ты ответишь с помощью трех тысяч солдат, темный владыка?.. — тихо вопросил Вульф.

— ...Они готовятся к осаде? — недоверчиво проговорил Оур, глядя на закрытые врата столицы и укрепившееся войско противника.

— Похоже, в этот раз на нас не смотрят свысока, — мрачно отметила Лилу, висевшая у него за спиной.

— ...В любом случае, наша тактика не меняется.

В этот раз костяк армии составляли полулюди: гиганты, человекоящеры и кентавры —  самые элитные из воинов лабиринта. Каждый из них обучен не хуже солдат Грандьеры, к тому же может похвастаться силой своей расы.

И все же враг выставил сто тысяч. Тремя тысячами такое войско не одолеть. Тем более если оно засело за стенами.

— Я рассчитываю на тебя, Логан.

— Ага. Не волнуйся, мне одного удара хватит, — Логан ухмыльнулся, отзываясь на приказ.

В этот раз из приближенных Оура пришли только Логан и Лилу. Элен, Мио и так далее остались защищать лабиринт.

— Фу-у, не улыбайся в этой форме.

— Замолчи. Будь моя воля, я бы и сам этот облик ни за что бы не принял!

А пока Лилу с Логаном спорили, Оур отдал приказ:

— Всем войскам — вперед!

И армия смерти отправилась в бой.

— ...Они идут, — тихо проговорил Вульф, глядя на армию темного владыки вдалеке.

С мечом и доспехами времен его золотой поры он выглядел тем самым героем, что воспевался в сагах. Солдаты смотрели на переполненного неустрашимостью короля, и их собственная мораль тоже взлетала до небес.

Даже осадная магия не смогла бы так просто разломать мощные столичные врата. Сверху на укреплениях стояли в ряд катапульты и баллисты, в промежутках между ними ждали своего часа лучники.

С учетом тридцатикратного перевеса, ливень всевозможных снарядов, скорее всего, истребит врагов еще до того, как они успеют добежать до врат. Поскольку защищавшаяся армия не собиралась никуда выходить, бояться каких-либо ловушек не приходилось.

Учли они и обстрел камнями. На этот случаи армия собрала искушенных в полетных заклинаниях магов и дальнобойных арбалетчиков, которые смогут быстро сбить летающих тварей.

С точки зрения здравого смысла, ничто не могло оспорить шансы Вульфа на победу. И все же он с нетерпением ждал того, кто превзойдет ожидания. Он ждал Оура уже очень много лет.

— Скоро в них можно будет стрелять. Всем солдатам — приготовиться!

Катапульты и баллисты заскрипели, готовые к залпу в любое время. Их снаряды летели на 400 ярдов, вдвое дальше чем стрелы лучников.

— Пора, огонь!

В воздух дружно устремились стрелы и камни. И в ту же самую секунду армия Оура исчезла.

— Иллюзии?.. Нет, телепортация!

Подозревать врага в использовании иллюзий — одна из основ искусства ведения войны. Маги Вульфа тщательно следили за противником. Но ни они, ни сам Вульф не предполагали, что враг телепортируется с такого расстояния. Перенос армии тут же приводит к хаосу в ее рядах. Кроме того, она требует огромного объема энергии. И наконец, лишь безумец решился бы телепортировать армию прямо на ходу.

— Ваше Величество, враги там! — отрапортовал солдат.

Вульф перевел взгляд и увидел, что армия темного владыки переместилась примерно на сотню ярдов. Теперь она двигалась сбоку от того места, куда до того целились лучники, в 200 ярдах от ворот. С такого расстояния использовать для защиты осадные орудия уже затруднительно.

— Лучники, цельсь!

Крепкие солдаты тут же вскинули луки. Враг только что использовал сильное заклинание. После него даже у темного владыки не могло остаться энергии на защищающий от стрел барьер.

Но ожидания Вульфа вновь не оправдались.

— Ваше Величество, половина войска противника вновь телепортировалась!

— Что?!

Передовые войска темного владыки, всадники… вернее, кентавры, переместились еще дальше и оказались в каких-то ста ярдах от стен. Враг решил разделить пополам и без того немногочисленное войско.

— ...Прибейте всех, что вдалеке. Натиск лошадей отразите у стен!

Лучники тотчас же начали обстреливать дальнюю половину войска темного владыки. Однако крепкие человекоящеры и гиганты нисколько не боялись и продолжали медленно наступать, беспрестанно теряя бойцов.

— Враг достиг стены!

— Кидайте камни, поите их кипящим маслом! — скомандовал король.

Солдаты тут же принялись скидывать со стен камни и выливать масло. Кентавры несли потери, но не останавливались.

Вообще, крепостные стены защищены от магии гораздо слабее ворот. Если врата тщательно зачаровывают, то на стены практически никакие заклинания не накладывают.

И все же кирпичную стену разрушить не так-то просто.

Обычные атаки не могли ее пробить или в лучшем случае оставляли крохотные щели. К тому же если через открытые врата может пройти целая армия, то через пробитую в стене дыру — лишь по 1-2 солдата за раз, и тактического смысла в таком вторжении мало.

“Самоубийственная атака?..” — подумал было Вульф, но тут у стены раздался взрыв, открывший в ней просторный проход. Через него в столицу дружно устремились войска темного владыки. Они упрямо двигались дальше, не обращая внимания на умирающих товарищей и не жалея собственные жизни.

Когда Вульф увидел, кто идет впереди всей армии, он понял замысел темного владыки. Действительно, если Оур рассчитывал одолеть Вульфа, он не мог поступить по-другому… Но выбрав ожидаемый шаг, не оправдал надежд короля-героя.

— Ваше Величество!.. Среди врагов…

— Заметили Зайтлида, я прав? — продолжил Вульф фразу стушевавшегося посыльного, и солдат ошарашенно уставился на лицо короля. — Вероятно, какой-то демон вселился в его труп. Он и проломил стену.

Вульф выхватил из ножен свой драгоценный меч “Франт” и рявкнул:

— Солдатам — отступить. Я покажу ему, что значит настоящий герой!

Вульф перепрыгнул через стену и издал воинственный клич. От его голоса вздрогнула и затряслась даже кладка. Вульф замахнулся клинком на бежавших впереди отряда монстров и одним ударом разрубил всю нечисть в десяти ярдах перед собой, пусть даже лезвие клинка и не доставало так далеко.

А затем он побежал, словно ветер. Уже через несколько мгновений Вульф достиг того, кто выдавал себя за его сына.

— Ну что же. Отдашь мне тело моего сына?

В ответ Зайтлид ухмыльнулся, чего при жизни никогда не делал, и сказал:

— Такое хорошее тело я так просто не отдам. Ну, если предложишь десять маленьких девочек, то я подумаю.

— ...Мразь, — сплюнул Вульф и перехватил меч.

Если бы Зайтлид не умер и просто всерьез восстал бы против отца, он мог бы его одолеть. Однако Вульф не собирался проигрывать самозванцу, управлявшему трупом его сына.

— Хотел бы я ради проверки сразиться с тобой, но увы. Сегодня я просто курьер.

— ...Курьер?

Вульф свел брови, и тогда перед ним на землю опустился молодой мужчина с янтарными волосами.

— Это ты темный владыка?

— Он самый.

Вульф окинул мужчину недобрым взглядом. Ни запас магической энергии, ни телосложение не внушали уважения. Вульф понял, почему Зайтлид счел его ничтожеством.

Но в то же время Вульф увидел его глаза и все понял.

Он увидел глаза человека, который не поскупится никакими средствами ради достижения цели. За ними крылся разум чистый, сильный и настолько зловещий, что ему не подходили слова “хитрый” или “бесстрашный”. Всю жизнь Вульфа именно обладатели таких глаз загоняли его в угол.

— Темный владыка… едва ли ты думаешь, что твой демон сможет одолеть меня. Ты что-то задумал?

— Да… но я верю, ты сможешь победить, — загадочно ответил Оур.

Вульф нахмурился, и тогда Оур достал из мантии золотую корону.

Блестящий головной убор, усыпанный драгоценными камнями.

— Вульф. Ты герой героев, король королей. Король-герой, способный победить любого. Ты заслужил эту корону.

Оур протянул корону, и Вульф взял ее в руки. Не было на ней ни проклятий, ни заклинаний. Все до единого драгоценные камни настоящие, весь металл — чистейшее золото. Безусловно, стоил подарок Оура немало, но Вульф не понимал его смысла.

— Что это?

— Яд, — коротко ответил Оур.

И тогда Вульф догадался.

— Ты! Неужели она…

— Это яд, что погубит твою страну. Я рассчитываю на тебя, Вульф. Пусть это будет достойная битва.

Вульф разрубил Оура, но было уже поздно.

Он уже проиграл, и даже не потому, что взял корону в руки. Он проиграл еще когда Оур принес ее сюда.

Демон, управлявший Зайтлидом, куда-то исчез. Вся армия Оура начала отступать, выполнив свою задачу.

Солдаты наперебой голосили о победе, хотя никакой победой и не пахло. Вульф крепко сжал рукоять меча и посмотрел в небо.

Потому что она обязательно придет. И потребует похищенное сокровище.

Древнейшая и сильнейшая из драконов.

***

Давно уже не осталось никого, кто знал ее имя.

Она пришла в этот мир задолго до того, как разразилась великая война, позже названная божественной.

Многие из ее ровесников пали в той войне, а оставшиеся позже погибли от рук героев. Оставшись последней в своем поколении, она стала самым старым и самым опытным драконом.

Внешне она походила на покрытую чешуей ящерицу со множеством рогов на затылке. Во рту ее огромные клыки, а на спине пара крыльев как у летучей мыши.

Каждый, услышав слово “дракон”, представляет себе ее облик, однако ошибается.

Драконы бывают самые разные — с волчьей головой, с львиной, со множеством голов, с двумя парами крыльев, бескрылые и так далее.

Лишь она похожа на тех, что воспеты в древних преданиях. Она не умеет обращаться человеком, не знает заклинаний. У нее есть лишь клыки, чешуя и пламя, благодаря которым она считается сильнейшим и красивейшим из драконов.

Сейчас ее, сильнейшую и древнейшую, называют Метус, что означает “страх”.

Последние несколько веков Метус жила счастливой и мирной жизнью. Даже среди героев нет глупцов, готовых бросить ей вызов. Каждый день она поедала потерявшихся и забредших в ее логово животных, монстров и людей, затем сворачивалась на вершине горы накопленных за тысячелетия сокровищ и спала.

Десятками тысяч сокровищ владела Метус, и знала их все до последней монетки. Она обводила их взглядом, проникалась счастьем и погружалась во дремы. Не было для нее большей радости, чем когда у зашедшего человека находится новое сокровище.

Однако она никогда не атаковала людей сама, чтобы вкусить той радости.

Ее вполне устраивало блаженно спать в пещере под горой и ждать конца своих дней.

Но одним днем ее настроение переменилось. Из ее логова пропала корона. Метус переменилась в лице и обыскала всю пещеру. Она не нашла короны, но почуяла запах трех людей и одного хоббита.

Кто-то украл одно из ее сокровищ, пока она спала.

Метус обезумела от гнева и тут же кинулась наружу.

Там она отчетливо почуяла запах короны и полетела точно на него. Сотни лет она не видела внешний мир, но наслаждаться его видами не собиралась.

Вся ее голова полнилась лишь мыслями о том, чтобы вернуть сокровище и безжалостно истребить и испепелить людей, что украли его.

Она летела быстрее выпущенной из лука стрелы и уже скоро нашла запах человека с короной. Он пах не так, как незваные гости пещеры, но Метус было все равно. Раз он человек, раз корона у него, она собиралась напасть.

Вульф же собрался с силами, перехватил Франт и приготовился встречать Метус. На него напал дракон, живший в божественную эпоху. Вульф чувствовал, что вне зависимости от исхода битвы, она станет для него последней в жизни.

— Всем отступить! Эвакуируйте жителей!

— Н-но Ваше Величество!..

— Вы думаете опозорить меня?

Солдаты прослезились в ответ, поклонились и ушли. Поединок героя и дракона с древних времен считается благороднейшей из битв.

И все же поначалу солдаты не смогли побросать свои копья. Они чувствовали, что видят своего господина в последний раз.

Вдруг Вульф понял, что ухмыляется.

“Да. Именно так. Именно такая битва достойна стать моей последней”.

— Мое имя — Вульф. Вульфдил Зевран Л’эра Грандьера Первый! Приди же, древний дракон. Сразимся в честной битве! — громко представился Вульф и взмахнул артефактным клинком.

В молодости Вульф одним взмахом Франта сразил гиганта. Однако Метус без труда отбила лезвие чешуей и не получила даже царапины.

Затем из пасти ее вырвалось отравленное пламя. Всё кроме Вульфа тут же прогнило. Камни потрескались. Вокруг героя и дракона образовалась запретная зона. Солдаты, по ошибке приближавшиеся к ней, сгнивали на глазах и умирали от первого вдоха яда.

Даже Вульф, хоть и герой, так легко не отделался. Кожа его воспалилась, все тело облилось кровью. Но непревзойденный король-герой не испугался. Еще несколько ударов острым клинком — и лоб Метус испустил брызги зеленой крови.

Кровь ее тоже оказалась смертоносной. Ее струи оставляли в земле ямы и обжигали тело Вульфа. Что там металлический доспех — даже благословленный богами артефактный меч затупился и начал осыпаться.

Три дня и три ночи шла яростная битва. До того неистово сражались они, что солдаты даже после окончания эвакуации ничем не могли помочь.

Закончилось все на утро четвертого дня.

Лишь мягкий живот Метус не защищала крепкая чешуя. Вместо этого она прикрывала его своими сокровищами, словно доспехом. Однако совсем крохотная его часть — та самая, которую защищала похищенная корона — оказалась уязвимой.

Вульф вонзил туда меч и пронзил ее сердце.

Метус обезумела и начал отплевываться отравленным пламенем, но Вульф не дрогнул. Острые когти терзали его плечи и грудь, а он все вдавливал меч глубже и глубже.

Движения Метус постепенно замедлялись, и наконец, работавшее многие тысячелетия сердце остановилось.

И тогда на территории, все так же отравленной ее огнем до того, что никто не мог даже подойти посмотреть, появился темный владыка.

— Благо… дарю… — проговорил Вульф, выжимая из себя остатки сил. — Я так долго… ждал такого противника… против которого смог бы сразиться во всю свою силу…

— И ради этого убил сына и дочь?

После вопроса Оура на губах Вульфа появилась самоуничижительная улыбка.

— Ты тоже наверняка знаешь… что как бы нас, героев, ни восхваляли… мы всего лишь рабы небес… и остаемся ими даже после смерти.

Испытания на долю героев выпадают для того, чтобы закалить их души.

Чем дольше они живут, чем больше обретают мощи, тем тяжелее, тем суровее становятся испытания. И самый заметный пример тому — их смерть. Геройские испытания неизбежно сказываются на дорогих им людях и приводят к трагической смерти.

Юнис погибла молодой, обнимая любимого человека.

Зайтлид убил любимую жену и сгинул в фантазии.

Наконец, престарелый Вульф смог погибнуть лишь после того, как погибли его дети и многие тысячи подданных.

— Поэтому ты захотел, чтобы им досталась легкая смерть? Ты просто вбил себе в голову невесть что.

— Может… ты и прав.

Вульф зашелся кашлем. Его легкие уже насквозь прогнили от яда дракона. Трудно было поверить, что он еще жив.

— Внемли мне, король… присягнувший демонам король. Прошу тебя, как король короля… моя страна…

— Да, я не погублю ее… Доверься мне.

Вульф с легкостью поверил словам Оура. Может, он и был его злейшим врагом, но между ними возникли причудливые узы доверия.

— А как отец… я прошу тебя. Ты… мою дочь…

Вульф скончался, так и не договорив.

— ...Хоть бы договорил, прежде чем умирать, — сказал Оур, и слова его растворились в воздухе, так никем не услышанные.

— Ты признаешь меня?

— Да. Так сказано в завещании короля, — ответил премьер-министр Тоскан, низко кланяясь. — “Коли найдется тот, что одолеет меня, быть ему королем”.

— Но его одолел не я.

— Совершенно верно. Однако… господин Вульф бы не согласился с вами, — отрезал Тоскан, совершенно уверенный в своих словах. Он не сомневался, что предыдущий правитель решил бы именно так. — Он сказал бы, что если силы его проиграли тактически, то сие есть поражение и ничто иное.

— ...Ты ненавидишь меня?

— Разумеется, — Тоскан вперился в Оура взглядом, нисколько не скрывавшим злобы. — По вашей вине погиб мой господин, погибли принц и принцесса. Вы заслужили бы мою ненависть даже за одну смерть, но виновны во всех трех. Ненависть моя настолько бездонна, что я не утолил бы ее, даже раз за разом убивая вас.

— В том, что я похитил бразды правления, ты меня не обвиняешь? — Оур невольно усмехнулся.

Тоскан настолько ненавидел Оура, но при этом поклялся ему в верности, следуя заветам предыдущего короля. До чего же он верен своим принципам?

— Обвиняю, но этот грех ничто по сравнению с потерянными жизнями.

— А если я скажу тебе, что их еще можно вернуть?

— ...Не шутите так. Вы сами говорили о том, что души героев возносятся на небеса, и что воскресить их невозможно, — отозвался Тоскан после небольшой паузы.

Оур кивнул.

— Совершенно верно… Поэтому нам всего-то нужно отправиться за ними, — ответил он совершенно спокойным голосом.

Тоскан моргнул и уставился на Оура.

— Что вы… хотите сказать?

— Будто непонятно, — Оур указал пальцем в небо. — Я нападу на небеса.

Шаг 12. Причиняем адские мучения

— Учитель! Прошу вас, одумайтесь!

— Нет. Все уже решено, — отрезал Оур в ответ на настырные мольбы Спины.

— Но ведь именно вы говорили о том, что Лафанис нельзя трогать!

— Не надоедай. Я имел в виду, что прямо сейчас. Мы бросим им вызов, как только соберем войско. Просто это произойдет значительно раньше.

Оур объявил, что они атакуют фундаменталистский Лафанис, как только обзаведутся армией. Спина спорила с ним в открытую, и даже Элен с Лилу не могли одобрить планы мага, хоть и держали языки при себе. Во-первых, Оур сам говорил о том, что Лафанис невозможно победить, а во-вторых, нападать они собирались ради спасения Юнис.

Смерть абсолютна. Да, есть заклинания, способные воскресить человека, если успеть применить их сразу же. Также бывает, что оставивший после себя сильную досаду или ненависть остается в мире неупокоенным духом.

Но окончательно погибшего не воскресить. Есть много сказаний о тех, кто отправлялся в царство мертвых в попытках вернуть жену или дочь, но никогда в них не говорится об успехе.

Либо вернуть усопшего не удается, либо воскрешенный пугает искаженным обликом незадачливого спасителя и пожирает заживо, если тому не удается сбежать. Пусть даже мертвые герои возносятся на небеса и занимают места в пантеоне мелких богов, решение атаковать небеса все равно показалось приспешникам мага слишком внезапным и безрассудным.

— Больше я разговаривать не намерен. Возвращайся в свою комнату.

Оур отмахнулся от Спины, оставил ее одну с протянутой рукой и зашагал по лабиринту. Лилу осторожно подлетела к быстро шагавшему магу и неуверенно обратилась к нему:

— Послушай, Оур… Я не Спина, но тоже сомневаюсь, что у тебя получится… Потому что прямо сейчас ты… не похож на себя.

— Не похож? — Оур остановился и вперился в Лилу взглядом.

— ...Так раздражаться, так обнажать эмоции не в твоей манере. Твоя манера — хладнокровно составить план и не делать ничего лишнего.

— Не болтай так, будто знаешь меня, — Оур схватил Лилу за голову и подтащил к себе. — Я нисколько не изменился. С самого начала я стремился заполучить всё… я искал абсолютную силу, с помощью которой завладею всем.

Лилу видела его озлобленный взгляд. Она вспомнила — такими же глазами он смотрел во время их самой первой встречи.

Всегда спокойный, рассудительный, последовательный…

Лилу вспомнила, что эти качества — лишь одна, самая поверхностная грань его характера.

Если бы он не нашел силовую линию…

Если бы не смог ее выкопать…

Если бы не получил от нее то количество энергии, на которое рассчитывал…

Если бы не сумел изготовить ядро подземелья…

Он уже много раз ставил на кон свою жизнь и рисковал лишиться всего из-за малейшей неудачи.

...И тем не менее, все равно Лилу казалось, что с Оуром что-то не так.

— Ты думаешь, что если тогда…

Та картина все еще стояла у Лилу перед глазами. Тот роковой миг, когда Юнис, поцеловавшую Оура, обезглавил Зайтлид.

— ...обнял бы Юнис в ответ, она бы выжила?

— ...Твои слова — лишь трактовка.

Лилу предположила, что Оура терзало чувство досады: мысль о том, что если бы тогда он поверил Юнис исогласился принять ее в ряды союзников, ей не пришлось бы умереть. Она была права где-то наполовину.

— Мое мнение остается в силе. Если на то пошло, больше я жалею о том, что тогда у меня не было силы, которая заставила бы Зайтлида преклонить колени, — выговорившись, Оур заметно успокоился и отпустил голову Лилу. — Кажется, вы считаете меня слабоумным, поэтому скажу прямо: я не привязываюсь к жизни Юнис и не намерен развязывать войну, в которой не смогу победить. Я осознаю, что пока нам не хватает сил. Мы не станем нападать на Лафанис прямо сейчас.

Оур повернулся к Лилу спиной и отдал приказ:

— Позови Элен в зал заседаний. Скажи, что будем обсуждать светлых альвов.

— ...Угу. Ладно.

Лилу кивнула, но еще какое-то время смотрела магу в спину.

Хоть Оур и растерял значительную часть хладнокровия, в глубине души он остался самим собой. И все же до сих пор он никогда не терял хладнокровия.

Что самое главное — он со всей тщательностью защитил труп Юнис магией и поместил его в морг, специально построенный по этому случаю. Возможно, потеря Юнис напомнила Оуру о Раз, его любимом учителе.

И каждый раз, когда Лилу думала об этом, ее сердце начинала покалывать необъяснимая боль.

— Я слышал, они благодарны тебе.

— Благодарны? — первая же фраза Оура вынудила Элен недоуменно наклонить голову.

— Прекрасная принцесса светлых альвов Селес. Волосы ее подобны золотым нитям, а кожа подобна шелку. Герой жителей тайги Иван. Волосы его подобны древесной коре, а глаза подобны листве. Долгое время они любили друг друга, но стена между людьми и альвами не давала им соединиться. Но вот вероломно напали свирепые темные альвы. Светлые альвы объединились с людьми и вместе одолели их. Дружба народов укрепилась, и теперь они живут в одной деревне, которую вместе и построили.

— ...Охо.

Элен слегка улыбнулась. Улыбка ее, жестокая и грозная, напоминала нож, выкованный из чистого льда, и внушала в несколько раз больше ужаса, нежели безумная ярость.

Четверо ее подчиненных тоже таили в себе, мягко говоря, обиду, но при виде улыбки Элен все они поежились от страха.

— Какой ужас!.. Давайте преподадим им урок! — раздался звонкий голос ничуть не испугавшейся Мио.

С точки зрения Оура Элен развязала войну и потому сама виновата в случившемся, однако Мио, совсем спевшаяся с альвийками, так не считала.

— Мио, подруга моя. Поможешь ли ты моей мести?

— Конечно. Ваши враги — и мои тоже, — уверенно заявила Мио.

Похоже, они успели стать лучшими друзьями. Когда-то Мио побаивалась альвиек, но теперь от робости не осталось и следа и говорила она с ними на равных.

— Но наш враг силен. Нашему племени не справиться, даже если мы бросим в бой всех наших воинов. Как будем воевать? — спросила одна из альвиек.

Оур кивнул.

— Я мог бы пустить в ход армию людей и нечисти, но коли вам помогает Мио, все куда проще. Есть способ одержать легкую победу, если вы с ним согласитесь.

— И какой же? — спросила Элен, и Оур ухмыльнулся.

— Сжечь их.

***

Развернувшаяся сцена получилась поистине инфернальной.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Горите, горите!

От обычно хладнокровной и приятной в общении Элен не осталось и следа. Она уже и не пыталась скрывать свою жестокость и выпускала одну огненную стрелу за другой.

— Вперед, друзья. Дышите огнем!

Мио направляла адских гончих, и деревья вспыхивали от огненного дыхания одно за другим. Таежные жители и светлые альвы не могли сопротивляться такому натиску и лишь растерянно бежали куда глаза глядят.

Яркий огонь не давал лучникам прицелиться, а восходящие потоки горячего воздуха мешали стрелам летать. Магия светлых альвов помогала им подчинять деревья и говорить с животными, но оказывалась бесполезной, когда все растения вокруг горели, а животные на проверку оказывались адскими чудищами.

У Элен закончились стрелы в колчане. Удовлетворившись обстрелом, она вдруг обратилась к Оуру:

— Но господин, вы уверены? Вы собирались захватить светлых альвов в плен, но из такого огня мы их живыми не вытащим.

— Все под контролем. Мы окружили их деревню огнем, но оставили один проход. Через него они смогут сбежать невредимыми, — ответил Оур и добавил: — Правда, именно там и начинается настоящий ад.

— Настоящий ад?

— Я поставил туда Логана.

Элен понимающе кивнула. Если там их ждет настоящий демон, то он сможет устроить и настоящий ад.

Завладев телом героя свинца Зайтлида, Логан стал исключительно сильным воином даже по меркам приспешников Оура.

Пусть даже пресекавшее любую магию “проклятие свинца” уже развеялось, на Логана, как на сильного демона, слабые заклинания все равно не действовали. Зато теперь он мог, в отличие самого Зайтлида, подчинять себе огонь, летать и использовать другие магические способности.

В свою очередь, прижизненная телесная сила Зайтлида практически не пострадала.

Даже кулаки его могли за один удар пробить брешь в стене крепости и внушали уважение.

Если он поджидает светлых альвов у выхода из деревни, их дни сочтены.

Стоило Элен представить себе, что с ними будет, и нервно сглотнуть, как ее щеку оцарапала стрела.

— А вот и вы… Я уж думала, вы и не придете, лесничий и светлая принцесса!

Элен слизала каплю своей крови и с улыбкой посмотрела на мужчину и женщину, со злобой глядевших на нее.

— Это я удивлена, что ты еще жива, темная императрица Элен!.. — бросила в ответ достойная слухов о своей красоте принцесса светлых альвов Селес.

Даже посреди пожара она стояла с достоинством, а к ее высокому, стройному телу и миловидному личику совершенно не приставала копоть.

— Ты вновь ошиблась, напав на нашу деревню. И в этот раз поплатишься жизнью, — добавил лесничий Иван, вскидывая лук.

Под широкими полями оперенной шляпы виднелись зеленые глаза, орлиным взглядом пронзавшие Элен.

— Это мои слова. Вы оба вкусите мести за то, что убили моих подопечных!

Но что бы ни говорила Элен, Селес и Иван ничуть не уступали ей в умении обращаться с луком. Так просто она бы не победила.

— Ну вы чего, договорили? — вдруг раздался на удивление расслабленный, жизнерадостный голос. — Давай тогда.

В следующее мгновение перед Элен пронеслась груда стали и сбила Селес и Ивана. Их тела поднялись высоко над землей, а затем рухнули на землю, словно сломанные куклы.

— Ч… что это было?

— Горгон Джо. Он весь покрыт стальной шкурой, так что стрелами его не убить. Джил, Джоэль, забирайте, — приказала Мио.

Пара адских гончих вцепилась зубами в одежду поверженных врагов и взвалила на себя. Конечности Селес и Ивана изгибались под причудливыми углами, но вряд ли они умерли.

— ...Мио. Теперь я искренне рада тому, что ты на моей стороне, — с благоговением проговорила Элен, глядя на улыбавшуюся деревенскую девушку, повелевавшую огромными двуглавыми псами и стальным быком-горгоном.

— М? Конечно, я тоже рада, что мы подруги, а что? — с недоумением в голосе ответила ей Мио.

— Какое восхитительное зрелище, — с неприкрытой улыбкой проговорила Элен, глядя на пленников темницы.

Хотя светлых альвов и жителей тайги погибло немало, в целом их удалось взять живыми. Особенно это касалось маленьких девочек — они не получили ни царапины.

— Иногда ты меня впечатляешь.

— Ну так хвали хоть иногда, мужик, — ответил все-таки изрядно вымотавшийся Логан.

Ему пришлось приложить немыслимые усилия, чтобы спасти всех девочек, ведь они медленнее всего убегали от огня, да и вообще могли с легкостью погибнуть от чего угодно.

— Итак, господин. Что будем делать с пленниками?

По всей видимости, нападение на деревню ненавистных светлых альвов и сокрушительная победа уже помогли Элен и ее подопечным успокоиться. Понимая, что Оуру нужны войска, Элен и не думала предлагать ему замучить их до смерти. Правда, как она с усмешкой заметила, едва ли они обрадуются тому, что против своей воли встанут под знамена убийцы их товарищей.

— Есть много способов промыть мозги и укротить одного-двух пленников… но раз их так много, придется уговаривать через заложников.

Оур разместил пленников в двух темницах — в одной мужчин, в другой женщин, без разделения на расы. И обратился он к мужчинам:

— Жители леса. Мое имя — Оур, меня называют темным владыкой. Вы потерпели поражение, поэтому внемлите моим приказам и поставьте ваши луки на мою службу.

— Что за бред! Да кто на такое согласится?!

— Умру, но откажусь.

— Гордые жители леса не преклонят колени перед злом!

Раздались в ответ голоса альвов и людей. Оур предвидел такую реакцию, поэтому сразу же продолжил:

— Ваша решимость похвальна. Но не забываете ли вы кое-что?.. Ваших женщин.

Теперь уже пленники вздрогнули.

— Если вы будете служить мне верой и правдой, я гарантирую их безопасность. Но если воспротивитесь…

— ...Трус, — с ненавистью сплюнули мужчины и уставились на него озлобленными взглядами.

— Впрочем, обитатели лесов известны благородством и неустрашимостью. Это касается и ваших женщин. Полагаю, они готовы пожертвовать собой, чтобы не подчиниться. Поэтому я воспользуюсь методом, который лучше всего работает на справедливые души вроде ваших.

На лицах мужчин отразилось недоумение.

— Если человеческие мужчины воспротивятся мне, я казню альвийских женщин. Если воспротивятся альвы, я казню человеческих женщин. Вытерпите ли вы то, что накажут не ваших сородичей, а соседей? — с ухмылкой вопросил Оур.

— Что?!

— К-как ты посмел!

Мужчины заголосили наперебой, и тут...

— Если откажутся люди, людей и наказывай! — раздался голос одного из альвов, и в темнице воцарилось молчание.

До того державшиеся друг друга люди и альвы постепенно рассходились.

— Да, так было бы справедливо, но мое предложение куда лучше работает на вас, связанных узами доверия, не так ли?.. Впрочем, я понимаю, на кону ведь ваши женщины. Я предложу вам способ спасти их.

— Спасти?.. — с мольбой в голосе переспросили мужчины, и Оур великодушно кивнул.

— Если альвы донесут, что люди готовят восстание, я накажу не альвийских женщин, а человеческих. И наоборот. Такое наказание будет последовательным. Другими словами, честных беда обойдет стороной.

И тогда мужчины поняли, что пытался сказать Оур. На самом деле он вовсе не полагал, что “наказывать друзей” — эффективный метод. Он всего-то пытался поссорить людей и альвов, чтобы они следили друг за другом.

Если они восстанут вместе, замысел Оура провалится. Если лишь одна раса предаст его, наказание понесут женщины другой. Не оповещая своих товарищей о восстании, они подставят их под удар. Таким образом Оур испытывал доверие, возникшее между людьми и альвами.

Оур полагал, что между их расами нет “истинного доверия”, которое помогло бы им восстать всем вместе. Они объединились во время нападения темных альвов лишь потому, что не выжили бы иначе. Как человек бежит не к пожару, а от него, так и две расы поступили очевидным образом.

Но если бы у них был выбор, такого альянса бы не возникло.

Разные взгляды на мир. Разная продолжительность жизни. Разные общества.

Даже двум людям или двум альвам нужно время, чтобы сойтись во мнениях. А уж мнения такого количества людей и альвов объединить невозможно. Если их предаст хоть кто-то, восстанию конец.

Таким образом сейчас Оур мог рассматривать мужчин как своих рабов. Если держать людей и альвов близко друг к другу, они сами будут приглядывать за товарищами.

Оур развернулся и пошел в следующую темницу… в одиночную камеру.

Он разобрался с пешками, остались их предводители.

Пришел черед Селес и Ивана.

***

— Немедленно отпусти меня, — надменно потребовала принцесса светлых альвов Селес, едва он вошел в темницу.

Принцесса она, правда, лишь на словах, поскольку альвов под ее началом слишком мало, чтобы называть государством. Их численность едва тянула на деревню.

И тем не менее, Селес заслуживала титул принцессы уже тем, что даже на фоне прекрасных альвиек выделялась исключительной внешностью. Если Шаль, еще одна светлая альвийка, походила на невинную девочку, то Селес обладала всей притягательностью зрелой женщины.

Длинные стройные ноги, не уступавший Оуру рост. Красотой и изяществом она напоминала произведение искусства, в которое создатель вложил всю душу. Даже лесной пожар не испортил ее красоты, но сейчас, вылеченная от ран, в чистой одежде и после омовения, ее кожа блестела словно драгоценный камень.

Ее роскошное платье поддерживало две выпуклости, весьма пышные даже по людским меркам, а уж по меркам худеньких альвиек и вовсе огромные.

— ...Ты понимаешь, в каком положении находишься?

— Разумеется. Вы трусливые, коварные, бесстыжие ублюдки. Немедленно раскайтесь и отпустите нас.

Похоже, Селес все-таки не шутила.

— Бесстыжие… возможно, ты права. Но в глубине души все люди одинаковые. Даже твой возлюбленный Иван… и даже сами альвы. Все мы по своей сути не отличаемся друг от друга.

— Не говори глупости! Иван не такой как ты! Он сильный, добрый, самый мужественный на свете и благородный. Подлый убийца вроде тебя ему не…

— Что же, тогда я докажу тебе, — перебил ее Оур, убедившись, что принцесса клюнула. — Я не верю в какую-то там любовь. Она всего лишь обманчивое следствие, которое приписывают плотскому влечению. Попробуй докажи, что настоящая любовь существует на самом деле. Если сможешь, я признаю вашу правоту и даже отпущу.

— ...Что ты предлагаешь? — опасливо вопросила Селес, уже примерно представляя, что услышит в ответ.

Оур поднес пальцы к ее подбородку, поднял голову и заглянул в глаза.

— Я буду насиловать тебя неделю. Осквернять, унижать, доводить до истомы, покорять. Если ты и после этого сохранишь любовь, я признаю ее настоящей и отпущу вас.

— ...А если я откажусь?

— Вы с Иваном оба умрете, так ни разу не увидев друг друга, — ответил Оур.

Селес медленно выдохнула и решилась.

— Хорошо. Но мое тело уже принадлежит Ивану. Я не могу принять решение в одиночку. Позволь мне встретиться с ним. Если он одобрит, то я приму твой вызов.

— ...Ладно.

Оур отдал Элен приказ, и та привела Ивана в темницу Селес. Связанный по рукам веревками и по ногам цепью он не мог подойти к ней, но они все равно обрадовались встрече и прошептали о том, как любят друг друга. Когда Селес рассказала Ивану об “испытании”, тот сначала оторопел, потом вспыхнул от ярости, но с горечью признал, что иначе не смогут выжить.

— Селес. Как бы ни осквернял тебя коварный злодей, блеск твой ничуть не померкнет. Клянусь, что буду любить тебя как и прежде.

— Да, Иван… я ни за что не поддамся злу. Я покажу этому извращенному магу, что на свете всего сильнее и прекраснее.

— Селес…

— Иван…

— Достаточно.

Ощутив заметное раздражение при виде того, как голубки даже сейчас умудрились забыть обо всем на свете, Оур с силой потянул цепь и вложил ее в руки Элен.

— Увидимся через неделю.

Приказав запереть Ивана в камере, Оур снова вошел в темницу Селес.

— Что же, не будем терять времени, — проговорил он, доставая из кармана склянку и протягивая Селес.

— Что это?

— Афродизиак. Я не собираюсь тратить время на прелюдии.

— Чт… неужели ты думаешь, я соглашусь его выпить?!

— Это афродизиак, а не приворотное зелье. Он лишь возбудит твое тело, не более. Или то, “что на свете всего сильнее и прекраснее”, спасует перед зельем? — издевательски проговорил Оур, и Селес не нашлась с ответом. — К тому же в нем противозачаточное. Выпей, если не хочешь забеременеть.

— Так бы сразу и сказал!

Селес откупорила склянку и влила в себя содержимое. Затем нахмурилась, ощутив горлом горечь и жар.

— А пока афродизиак не подействовал, ты будешь меня ублажать.

Оур сел на кровать и вытащил восставшее достоинство.

— ...Ублажать?

— Я тебе говорю ласкать его руками и ртом.

Селес с отвращением посмотрела на член Оура, а тот подтащил ее к себе за запястье, поставил на колени и вложил естество в руку.

— Зубами не трогай. За каждый твой укус Ивана будут резать клинками.

В ответ Селес все же расслабила сопротивляющуюся голову и успокоилась.

— Двигай руками с постоянной скоростью. Языком води верх и вниз, вылизывая его целиком.

Оур прижимал голову Селес к себе. Ее тошнило, но она изо всех сил работала и руками, и языком.

— ...Бестолковая. Ладно, неважно, я сам все сделаю.

Оур схватился за голову Селес обеими руками и вонзился в ее рот точно в вагину.

— М-м, мбх-х-х, мгху-у!.. — сдавленно вопила Селес, чувствуя как он хозяйствует во рту и в горле, но Оур продолжал унижать ее, нисколько не смущаясь.

— Кончаю… выпей все.

И затем он разрядился прямо в ее горло.

— М-м… мх-х, г-гха-а!.. Гхе, кхо!..

От количества его семени Селес зашлась кашлем, а стоило члену покинуть рот, как ее стошнило на пол. Невыразимая горечь и вонь терзали ее обоняние, и на лице Селес отразилось еще более сильное отвращение.

— Я же сказал тебе выпить… ладно, плевать. Потом тебе все равно придется пить, хочешь ты того или нет. Вижу, афродизиак уже распространился. Ложись и раздвигай ноги.

Все еще продолжая кашлять, Селес уложила разгоряченное тело на кровать. Оур, видимо, не сомневался в своих силах, но и Селес была уверена, что сможет управлять своим телом.

— Вставляю.

Оур медленно раздвинул ноги Селес и резко вошел в ее глубины. По меньшей мере, самоуверенность мага оправдалась в том смысле, что член его толщиной и твердостью превосходил достоинство Ивана и с первого же захода доставил наслаждение распаленному афродизиаком телу Селес.

— А-а…

Селес отказалась от бессмысленного сопротивления и просто впитывала удовольствие. Иногда альвиек за их красоту похищают люди и превращают в рабынь. Селес была настоящей красавицей еще в юном возрасте, сама не раз попадалась охотникам и благодаря этому кое-чему научилась.

Она знала, что тщетно сопротивляться наслаждению — лишь попусту тратить силы. Лучше просто получать удовольствие и ждать возможность сбежать. И, если не учитывать физиологическое отвращение, секс с Оуром благодаря афродизиаку действительно доставлял ей сильное наслаждение.

Но только близость с Иваном могла наполнить ее душу. Никакое удовольствие не могло заставить ее забыть о том счастье. Поэтому она ни за что не покорилась бы целиком.

— М-м, а-а… ам-м… м-м, м-м-м…

Возможно, сладкие стоны Селес обрадовали Оура, поскольку он начал двигаться быстрее.

— Кончаю, принимай!..

Он излил семя в ее глубины так бурно, что она почти слышала звуки льющейся жидкости. Селес вздрогнула в ответ, а потом с облегчением выдохнула.

Продержаться еще шесть дней, и ее друзей освободят.

“В постели он никакой не темный владыка, а самый обычный мужлан”, — подумала Селес, а затем ее тело вдруг перевернулось.

— Э?..

— Теперь сзади.

Не успела Селес ответить, как Оур схватил ее за талию, и его твердый член опять спрятался в женских глубинах.

— Хья-а!.. П-почему… ты… продолжаешь?.. — недоумевала Селес.

— Что за странный вопрос? — Оур злобно ухмыльнулся. — Я же сказал, что буду насиловать тебя неделю. Еще и зодиака не прошло.

— Ты… ты шутишь? — дрожащим голосом вопросила она.

— С чего я буду шутить? Мое либидо неисчерпаемо. Я буду насиловать тебя ровно неделю, ровно восемьдесят четыре зодиака.

На мгновение Селес растеряла всякое самообладание.

***

— А-а-а… ха-а-а-а-а…

Волны накатывали и отступали.

Они раскачивали сознание Селес, словно лодочку.

Смертельная усталость не давала сфокусировать взгляд и мешала собраться разорванным в клочья мыслям. Она могла лишь стонать и жаждать, когда накатывали приливы, и умоляюще вилять задом, когда наступали отливы.

Все ее тело покрывала сперма, но давно уже позабылись времена, когда она питала к скверне отвращение. Все щели между ее ног истекали белой жидкостью, глаза давно потухли. Невразумительное выражение лица и полуоткрытый рот совершенно не вязались с образом прекрасной альвийской принцессы.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а…

Прочувствовав, как в ее глубины вливается тепло, она ощутила особенно бурный прилив и громко застонала, повинуясь инстинкту. Она уже не могла думать о смысле своих действий и лишь виляла бедрами, вымаливая продолжение.

— Нха-а… ай… — тонким голосом воскликнула она, ощутив, что достоинство Оура покинуло ее.

Маг кончил в ее вагину десять раз подряд, но она, конечно же, не считала. Селес горестно стонала от того, что ее покинул наполнявший недра стержень. Кое-как вобрав силу в ослабшие ноги, она отклянчила зад.

Но ожидания не оправдались — вместо этого отвердевший член показался перед глазами. Нисколько не смутившись, она заглотила покрытый соками и спермой пенис и принялась сосать и вылизывать его.

Селес ничего не ела с того самого момента как начала совокупляться с Оуром. Во рту ее бывала лишь полная магической энергии сперма Оура. Она текла бурным потоком и вполне годилась в качестве пропитания, поддерживая в Селес жизнь.

Впервые услышав о том, чем ей придется набивать живот, Селес ощутила даже не гнев, а отчаяние, но она понимала, что прожить неделю без еды и воды не сможет. С превеликой неохотой она пила ее, и ко вкусу привыкла очень быстро. Более того, сейчас он ей даже нравился.

Чем больше она возбуждала Оура, тем больше вязкой жидкости тот извергал, поэтому Селес жадно вылизывала его стержень и ублажала как только могла.

Она зажала бушующее достоинство меж своих пышных холмов, сдавила груди руками и дотянулась до кончика головки длинным языком, пытаясь распалить мага. Прошло еще немного времени — и вот она уже терлась об основание стержня щекой, вылизывая полные семени яички, а затем ласкала член тонкими пальцами и водила по нему красными, словно вишня, губами.

Наконец, она без стеснения высунула язык, широко раскрыла рот, поместила в него головку, начала ласкать ее основание языком и втянула щеки.

— М-м, м-м-м…

В рот извергся сладкий нектар. Селес прищурилась и громко заработала горлом, глотая его. В первый раз ее одолели кашель и рвота, но теперь ей даже больше нравилось сначала обмыть семенем язык, а затем уже проглотить. Казалось, ее тело уже может двигаться само, не полагаясь на мысли.

— Мфа-а… — напившись, издала Селес блаженный возглас и тут же ощутила, как ее тянут.

Не став сопротивляться, она улеглась на перепачканную кровать и раздвинула ноги.

— Ах-х… — простонала она, чувствуя, как ее пронзают спереди.

Обмякшие руки обвились вокруг спины Оура, и она задвигала бедрами, растирая лобок о его промежность.

— Обещанная неделя прошла, — шепнул Оур жаждавшей Селес.

Но она не смогла переварить смысл его слов и лишь напрягла переплетенные вокруг Оура ноги так, чтобы тот вошел еще глубже. Селес нравились не ласки у основания, а глубокие проникновения. Когда член забирался в ее недра, она чувствовала себя сытой.

— Ты уверена? Иван ждет тебя.

Иван.

Одного этого слова хватило, чтобы Селес опомнилась. Туман в сознании рассеялся, к обмякшим конечностям вернулись ощущения, на тело навалилась невыносимая тяжесть.

И тем не менее, к ней вернулся рассудок.

— Я не покорилась тебе!.. Освободи Ивана и всех остальных.

Глаза ее вновь загорелись, губы поджались, на лице отразилась решимость. Пусть все ее тело запачкала сперма, внутри она сияла так ярко, что блеск скрывал всю скверну.

— ...Я впечатлен. В тебе еще осталось столько силы?

От удивления Оур вытаращил глаза. Если до того уплывшая, до того погрязшая в похоти Селес опомнилась от одного упоминания имени возлюбленного, альвийская любовь действительно стоит своей славы. Бывает, что альвы всю свою жизнь любят кого-то одного.

— Хорошо. Я проиграл… Я разрешу тебе встретиться с Иваном.

Оур приказал подчиненным приготовить ванну. Помывшись, Селес легла отдыхать. Проснувшись в прекрасном настроении, она вместе с Оуром зашагала по лабиринту в сторону камеры Ивана.

— Ой, мой господин… неужели вы проиграли? — изумилась встретившаяся по пути Лилу, глядя на Селес.

— Да. Все-таки принцессу светлых альвов так просто не победить.

— И ты с ней все семь дней?.. Ну вы даете… — искренне подивившись (или сделав вид), она провела Оура к деревянной двери и отворила ее. — А наш за три дня сломался.

Когда Селес увидела, что происходит в камере, она потеряла дар речи.

Внутри водили хоровод суккубы, а в центре него Иван отчаянно насиловал одного из них. Щеки его впали и исхудали, в глазах, обращенных к суккубу, горел тусклый свет. Лишь только достоинство между его ног не растеряло твердости. Раз за разом оно проникало внутрь суккуба и расплескивало вокруг белую жидкость.

— Иван?.. — позвала его Селес, но тот самозабвенно продолжал, словно не слыша ее. — Иван, очнись!

— У, а… кха…

Селес трясла Ивана за плечи и звала по имени, но тот не реагировал и все продолжал совокупляться с суккубом.

— Иван, я победила! Нас выпустят! Иван!

Селес срывалась на крик, но Иван не отзывался, смотрел пустыми глазами и двигал бедрами.

— Зря стараешься, — с усмешкой проговорил один из суккубов. — Он продал нам душу. Сказал, что ему ничего не надо, лишь бы только продолжать заниматься с нами сексом.

— Мы еще спросили, “как же твоя возлюбленная?” А он говорит, она с вами не сравнится.

— Нет…

Селес упала на колени. Перед ее лицом тут же появился твердый член Оура, и эльфийка рефлекторно поймала его ртом.

— М?!

Селес осознала, что только что заглотила достоинство чужого мужчины на глазах Ивана. Она тут же попыталась отшатнуться, но Оур прижал ее затылок. Иван же совсем не обратил внимания на то, что его возлюбленная взяла в рот член другого мужчины, и лишь продолжал насиловать суккуба.

— Твоя душа смогла победить наслаждение. Но не тело.

Оур сжал груди Селес и провел ногой между ее ног. Этого хватило, чтобы ее промежность увлажнилась и истекла медом.

— Сейчас член Ивана тебя вряд ли удовлетворит. Я потратил много времени, чтобы переделать твое тело под себя. Да, Иван душой и телом продался суккубам, но он всего лишь человек. Ему не понять альвиек, которые живут сотни лет и всю жизнь любят лишь одного супруга.

Ивана отнюдь нельзя назвать неверным мужем. Да что там, ни один человек не устоит, если его будут безнаказанно насиловать суккубы. Его даже можно похвалить за то, что он продержался три дня. Оур не сомневался, что покажет себя в постели не хуже Ивана, однако Селес вытерпела. Стойкость ее психики поражала.

Однако альвийка потребовала той же стойкости от своего мужчины, и тем самым допустила ошибку.

От предательства любимого человека и без того истерзанное сердце Селес разбилось окончательно.

— Ну что, мой господин, давай ты и со мной поиграешь, а то совсем забыл, — проворковала Лилу и повисла на руке Оура. — А еще-е я хочу спросить, какого черта ты приказал мне не трогать Ивана и призвал новых суккубов.

— Тебе как суккубу отчаянно не хватает обольстительности, — грубо ответил Оур улыбавшейся Лилу. — Я решил, что ты не сможешь его совратить.

— М, вот как? А давай-ка проверим, обольстительная я или нет! — и Лилу бодро утопила лицо Оура в своем бюсте.

— О том я и говорю, что твоим торопливым действиям не хватает обольстительности. Неужели ты не способна соблазнять деликатнее?

Селес с завистью смотрела на Лилу и Оура. Будучи суккубом и хозяином, они тем не менее вели себя как влюбленная парочка. Оур заметил ее взгляд.

— Но я пойму тебя, — шепнул Оур ей на ухо. — Я отбросил все человеческое, и тело мое проживет сотни лет. Поэтому я смогу понять твои чувства.

Он протянул руку, и Селес не оставалось ничего иного, кроме как принять приглашение. Она понимала, что пойдет по дороге, которую уготовил ей Оур, но других путей у ее сердца не осталось.

Слишком хорошо она познала тепло другого тела, чтобы прожить вечность в одиночестве.

Так погибли последние узы жителей тайги и светлых альвов. Оба народа примкнули к Оуру.

— Господин Оу-ур.

Оставив Селес и Ивана у себя в комнатах, Оур собрался было наконец возвратиться личные покои, но тут к нему вприпрыжку подбежала Мари.

— ...Что такое?

— Софи… Софи…

— Что со Спиной?

Мари, будучи односельчанкой Спины, все еще называла ее настоящим именем.

Оур заметил в глазах девочки крупные слезы и опустился на колени. Мари, несмотря на свой возраст, была послушным ребенком, и прекрасно понимала, что у Оура очень много дел. Она казалась неуемной, но умела сдерживать себя и практически никогда не беспокола Оура, когда он занят.

— Ее нет.

Однако в этот раз ее характер привел к беде. Если бы Мари доложила Оуру раньше, все могло бы сложиться по другому.

— Софи давно нигде нет.

Было уже слишком поздно.

Шаг 13. Наказываем глупцов

— Здесь стало так одиноко… — обронила Лилу, глядя на проходивших мимо обитателей лабиринта.

Сколько месяцев уже прошло с тех пор, как Спина пропала с их глаз?

Оур отозвал все поиски, и они до сих пор не имели даже малейшего представления о том, где она и что замышляет. Попытавшись снять с себя проклятие, она подставила бы под угрозу собственную жизнь, и потому не могла никому рассказать про лабиринт. В то же самое время ей не хватило бы сил на штурм подземелья в одиночку.

Когда Оур забросил поиски, он заметил, что пусть и жаль терять талант Спины, а также труды, затраченные на обучение ученицы магии, она никогда не занималась чем-то уникальным, поэтому лабиринт будет жить и без нее. Лилу, правда, казалось, что маг ко всему прочему не хочет втягивать Спину в грядущие события.

В течение последних нескольких месяцев армия Оура поглощала близлежащие мелкие государства. Сразу после победы над королевством светлых альвов отряд Элен отправился странствовать по поверхности — с самого начала они присоединялись лишь ради победы над светлыми альвами. Их место заняли несколько дюжин светлых альвов. Пусть они и уступали темным, сил армии вполне хватало.

Хотя раньше Оур очень ценил темных альвиек, он без всякого сожаления отпустил их и даже выпроводил вместе с ними и Мио, которая очень не хотела с ними расставаться. Поскольку в лабиринте жили и другие девушки, умевшие обращаться со скотом, монстрами и бесами, работа не застопорилась, однако чем меньше вокруг Лилу оставалось знакомых лиц, тем грустнее и почему-то тревожнее ей становилось.

Их армия росла. Они захватили несколько стран, в их рядах появились новые рабы, монстры и укрощенные девушки. Но нынче Оур не запоминал их имен и не держал подле себя. Оуру поклялась в верности где-то половина лесных девушек и светлых альвиек помимо Селес, но Лилу не знала их имен.

Викия, Надя, Шаль и Фаро едва справлялись с новыми подчиненными и почти не показывались Лилу на глаза. Даже Логан нынче был занят шефством над свежепризванными младшими демонами, сторожившими лабиринт.

Рядом с Оуром оставались только Лилу и Мари, которая после исчезновения Спины вовсе пристала к нему словно банный лист. Лилу казалось, что чем больше у Оура войск и подчиненных, тем более одиноким он становится и, не сдержавшись, крепко обняла его сзади.

— Что за чушь ты несешь? У нас стало больше людей и больше работы. Как раз ради этого я тебя и призвал. Работай усерднее, — бросил старый маг через плечо, отмахнувшись от ее рук.

— ...Ладно, — вяло ответила верный фамилиар и приказала подчиненным доложить о происходящем.

Под началом Лилу оказались недавно призванные суккубы, которых Оур заготовил для охмурения мужчин.

Однако все остальные суккубы чем-то разительно отличались от Лилу. Они никогда не шли против приказов и работали на совесть. Но в то же время ни одна из них не доверяла Оуру, и он сам видел в них лишь рабочую силу.

В принципе, демонам положено так себя вести. Ненормальной среди них была как раз Лилу. На демона она не походила ни сентиментальностью, ни чувственностью во время близости с Оуром, ни всем остальным. Безусловно, у демонов есть характеры и склонности. До сих пор Лилу считала свои особенности как раз такой склонностью.

И тем не менее, она никак не могла отделаться от мысли, что чем-то решительно отличается от других суккубов. День за днем она ощущала все более сильный дискомфорт, о котором даже не ведала, пока находилась в мире демонов.

— Ладно. Рим и Рам, вы следите за монстрами третьего яруса. Силке и Сурия, на вас четвертый ярус. Лорика и Нанай патрулируют первые и второй ярусы…

Все началось как раз когда она отдавала приказы подчиненным.

Во всем лабиринте вдруг начал мерцать красный свет, а следом раздался пронзительный металлический звук, похожий на сигнализацию гигантских муравьев. Звук этот Лилу услышала второй раз в жизни.

Всплыли старые воспоминания — впервые она услышала его перед встречей с Юнис. Нынче же этот сигнал означал проникновение врага на четвертый или же пятый ярус.

— Шая! Ты же говорила, что в последнее время не видела сильных авантюристов!

— Через третий ярус никто не проходил, — безразлично ответил один из суккубов.

На лицах подчиненных Лилу не читалось ни капли тревоги. Их волновала лишь своевременная оплата магической энергией. Думали они только о том, что когда Оур умрет или его энергия иссякнет, они быстро вернутся в мир демонов.

Лилу закрыла глаза и через заклинание спросила у подчиненных на третьем ярусе, что происходит. “Ничего необычного”, — ответили ей.

— Оур, на нас напали! Но происходит что-то странное — никто не проходил через третий ярус! — тут же доложилась Лилу Оуру.

Тот тем временем обозревал лабиринт через ядро подземелья, к которому подключался через воду фонтана на площади.

— Похоже на то. Это не авантюристы, — Оур озадаченно посмотрел в пространство. — На четвертый ярус пробились извне. Это кобольды…

Внешнюю границу лабиринта образовывали несущие стены.

Толстенные крепкие стены не только держали на себе весь лабиринт, но и защищали его от захватчиков. Однако теперь кобольды прорыли проход снаружи.

— Кобольды? Их гнездо случайно наткнулось на наше подземелье, что ли? — спросила Лилу, и Оур покачал головой.

— Кобольды — духи шахт. Они прекрасно роют, но не селятся глубоко под землей. Очевидно, ими кто-то управляет, — Оур перевел мрачный взгляд на Лилу и добавил: — Другими словами, на нас напал повелитель другого подземелья.

— Другого… и что нам теперь делать?! Отправить туда Викию и остальных?

— Нет, слишком рискованно… Успокойся, я предвидел и подобное.

— Предвидел?! — напряженно воскликнула Лилу.

Оур нахмурился, будто тон Лилу его раздражал.

— Только глупец станет полагать, что другие не станут поступать так, как поступил он сам. Разумеется, я предполагал, что кто-то другой тоже построит подземелье, похожее на мое.

Оур привел Лилу в комнату призыва и зачитал короткое заклинание. Вспыхнули магические диаграммы, призыв завершился и помещение наполнило громкое жужжание.

— Начнем с того, что отправим их на разведку.

Оур призвал множество гигантских мух.

По сути своей, гигантские мухи не отличаются от обычных — когда-то все они залетели в лабиринт, привлеченные запахом мертвечины, а затем резко выросли, когда столкнулись с плотной магией подземелья.

Гигантские мухи играют важную экологическую роль. Они быстро съедают трупы, превращая их в почву, а также служат пропитанием гоблинам, кобольдам и прочим слабейшим обитателям лабиринта.

Однако при необходимости они превращаются в отличных разведчиков — вездесущих, недорогих и способных без труда летать в темноте. Оур вселился в одну из мух, а затем послал всю стаю к бреши, которую пробил противник. Враг еще не успел защитить свежевырытую шахту противотелепортационным барьером, так что если в ней удастся отыскать хорошо запоминающиеся ориентиры, к ним можно будет с легкостью переместиться.

Мухи тотчас же отправились в шахту искать трупы, служившие им пропитанием и инкубаторами. Оур управлял одной из мух и смотрел ее глазами.

— Лилу, иди к фонтану и выясни, что на нас нападает. Параллельно с этим доложи Викии и отправь ее отряд на защиту. Не факт, что брешь будет одна, — скомандовал Оур, уже видевший перед собой мир через фасеточные глаза.

— Хорошо.

Оур услышал согласие Лилу и ощутил, как она удаляется, после чего углубился в сознание мухи.

Углы обзора гигантских мух гораздо шире человеческих. Связано это в том числе с относительно небольшими размерами существ (в среднем около тридцати сантиметров), но главная причина в том, что их фасеточные глаза показывают им практически панораму. Поначалу Оур путался и не мог привыкнуть к новому зрению, но вскоре попривык и начал летать по шахте без особого труда.

Он продвигался вглубь шахты, уворачиваясь от нападок кобольдов, и вскоре действительно обнаружил на стене до боли знакомое начертание.

Магическую печать, переносящую энергию из силовой линии в ядро подземелья. А значит, хозяин этого подземелья — не просто заурядный маг, случайно прокопавшийся в лабиринт Оура.

Однако находка озадачила Оура.

Ядро подземелья было делом всей его жизни. Все заметки о своих исследованиях он давным-давно уничтожил, они остались лишь в его голове.

Что бы Оур ни говорил Лилу, на самом деле он не мог представить, что кому-то еще удастся создать ядро.

С другой стороны, попросту собирать магическую энергию в одной точке бессмысленно. Ни нечисть, ни люди не способны выжить рядом с таким плотным сгустком, не говоря уже о том, чтобы извлекать из него пользу.

Лабиринт Оура существует лишь потому, что его ядро не пропускает сквозь себя энергию и разрешает забирать ее.

Впрочем, Оур понимал, что ему в любом случае нужно отыскать центр подземелья, и потому разослал мух во все стороны.

Благодаря печати он знал, в какой стороне находится центр, но коридоры подземелья могли идти иначе. Более того, если хозяин этого подземелья руководствовался той же логикой, что и Оур, слепое следование потокам обязательно приведет к тому, что неприятель заблудится.

Есть только один эффективный способ пробираться через такие лабиринты, и именно им чаще всего пользуются авантюристы: просеивание толпой. Гигантские мухи, заряженные энергией лабиринта Оура, образовывали между собой сеть. Перемещаясь и путешествуя по лабиринту, они разворачивали незримый барьер, и все, что он накрывал, отображалось на карте у фонтана, где стояла Лилу. С помощью этой карты Лилу предстояло разгадать замысел противника, а затем связаться с Викией с помощью магии и отправить ее отряд на защиту.

К счастью, войска противника оказались не слишком сильны. Он посылал кобольдов, гоблинов и лишь изредка орков — другими словами, нечисть, водившуюся на первом ярусе лабиринта Оура.

С другой стороны, поскольку враг нападал из подземелья, расслабляться было нельзя. Никакое преимущество не отменяет того, что уничтожение ядра подземелья означает конец всему. А поскольку у врага есть кобольды, способные рыть шахты, о нападении получится узнать лишь в последнюю секунду перед его началом.

Однако можно сказать и обратное — Оуру достаточно уничтожить ядро, чтобы победить противника. Что это — некий артефакт или же сам маг? В любом случае, в лабиринте просто обязано существовать нечто, играющее роль его ядра. И самая эффективная тактика штурма состоит как раз в том, что обнаружить его и уничтожить.

Оур летел, уворачиваясь от противников, и иногда переключаясь на других мух, когда подконтрольных все же убивали. Вдруг его охватило странное чувство. Центр лабиринта располагался в знакомой Оуру стороне.

Оур начал двигаться, полагаясь на воспоминания. Теперь он летел в направлении той ловушки, в которую его в свое время поймала Кэт. До сих пор Оур полагал, что врагу просто повезло наткнуться на силовую линию, но на самом деле тот знал, что она проходит через ту землю. Конечно, Оур убрал те трубы, что выкачивали энергию из земли, но противник, по всей видимости, обосновался на том же самом месте.

Однако знали о его существовании немногие. После гибели Кэт и ее солдат нужное место могли показать лишь приближенные Оура. Уже тогда Оур почти не сомневался в своей догадке, но когда добрался до глубин лабиринта, глазам его предстал огромный, пульсирующий подобно сердцу слизняк. Едва Оур увидел его, как из поверхности слизняка вытянулось щупальце и трансляция оборвалась. Похоже, слизняк перерубил связь между мухой и Оуром.

— Спина… — с трудом прошептал Оур, вернувшись в собственное тело.

***

— Это дело рук Спины?!

— Не думаю, что я ошибаюсь.

— Что ей вообще в голову взбрело?.. — Лилу приставила ладонь ко лбу и вздохнула.

Первой в ее голову пришла мысль не о предательстве, а о том, что Спина пытается любой ценой остановить Оура. Ведь незадолго до исчезновения она всеми правдами и неправдами старалась заставить его отказаться от войны с Лафанисом.

— Пытаясь остановить Оура, она зашла еще дальше его самого.

Безусловно, такой поступок в высшей степени подходит ее характеру, но, как ни крути, перебор налицо.

— Что будем делать?

— ...Я знаю, куда идти, так что будем нападать. Вопрос только в том, как быть с тем слизняком…

Вероятно то творение — улучшенная версия пожирающего магию слизня, некогда придуманного Спиной.

В подземелье не идет дождь, и залить его большим количеством воды будет непросто. Более того, не факт, что тот слизень все еще уязвим к воде.

— Может ли быть, что она создала непобедимого слизняка, которого не берет ничего? — спросила Лилу, действительно верившая, что Спина могла на такое пойти, однако Оур покачал головой.

— Такое сотворить невозможно в принципе. Как ни старайся выравнять свое творение, какие-либо отклонения неизбежны уже просто потому, что оно должно что-то поглощать. К тому же у творца нет полной свободы. У него есть лишь выбор из нескольких вариантов.

Лилу протянула “хм-м” и задумалась. Вдруг в голову ей пришла мысль, и она выставила палец.

— Кстати, а не проще будет спросить у нее самой?

— Что за чушь ты… — удрученно бросил в ответ Оур, ведь нападающий противник не станет просто так рассказывать о своих планах.

Однако с другой стороны с самой Спиной разобраться и правда легче, чем с ее слизняком.

— Ладно. Сойдемся на этом варианте.

— Э? Зачем ты тогда меня ругал?

Оставив Лилу недоумевать, Оур приступил к составлению плана атаки.

Нападение одного подземелья на другое несколько отличается от штурма авантюристами. Хозяину подземелья его лабиринт служит практически продолжением тела. Он знает обо всем, что происходит в подземелье и в принципе может мешать всему, что пытается в нем произойти.

Другими словами, сражение двух подземелий — это в первую очередь взаимный захват территорий.

Его можно сравнить с взаимным каннибализмом. Этим оно разительно отличается от войны королевств, исследований лабиринтов и прочих “изысканных” битв.

— Так, занять позиции! Ломайте стены!

Когда адские гончие сожрали отряд орков, Оур развернул барьер в комнате, заляпанной кровью и мозгами. Кобольды и бесы тут же застучали кирками и уже скоро разломали стену.

Бродить по лабиринту и двигаться по трупам врагов незачем.Достаточно проломить стены и проделать прямой проход в центр подземелья. Так и проходит битва между повелителями подземелий.

Оур тем временем рисовал магические диаграммы кровью убитых и сваленных в кучу орков. В каждом уголке подземелья Оура действовал барьер, не дававший ему телепортировать своих воинов, но к лабиринту Спины это не относилось. Конечно, она тоже установила несложный барьер, но слишком слабый по сравнению с творением Оура. Ему хватило нарисовать диаграммы и переписать барьер своим, чтобы создать площадку для призыва.

— Держите эту точку, — скомандовал он призванным гигантам и светлым альвам.

Гиганты способны встать перед противником непреодолимой стеной, а альвы поддержат их сзади. Такое сочетание прекрасно подходит для обороны.

Установив стражу, Оур обезопасил себя от атак со спины и к тому же закрыл врагам проход в собственное подземелье.

— Теперь копайте на восток! К подземной реке!

Кобольды проломили стену, и за ней открылся бурный, шумный поток воды. Гигантская муха без труда бы перелетела над ним, но не отряд Оура. Наверняка Спина считала, что им придется пойти в обход, но…

— Кладите мост! Живее! — Оур призвал на диаграммы огромный мост и скомандовал гигантам, чтобы они перекинули его через реку.

Мост этот в огромной спешке сделали дверги, поэтому обошлись деревом, но прочности ему хватало. Даже когда на него вставал гигант, в несколько раз превосходивший человека по размерам, дерево не издавало ни звука.

— Ломайте стену на том берегу!

Кобольды перебежали на другую сторону реки и при помощи гигантов быстро разделались со стеной. И в следующее мгновение издали предсмертные вопли.

— Что за?!

Из прохода выкатился здоровенный валун и не только задавил кобольдов, но и захватил вместе с ними гигантов. Ловушка столь коварная и обладающая такой разрушительной мощью, что ее даже подстроить непросто.

— Что за бред, кто устраивает ловушку в таком месте?.. Хотя, может как раз поэтому?

Спина прекрасно знала характер и манеру поведения Оура. Он отправился по пути, по которому не пройти классическими способами. Поэтому она предположила, что Оур выберет именно его, и установила на нем ловушки.

— Значит, можно предположить, что все остальные проходы она тоже учла…

Оур вспомнил карту ее подземелья. Теперь он запоздало заметил, что выбранный им маршрут крайне подозрителен. Слишком уж много на нем участков, которые тяжело оборонять. Поначалу Оуру показалось, что это и есть слабое место лабиринта, но на деле оно оказалось западней.

Вероятно, вместо стражи на этом пути их ожидает бесчисленное множество ловушек. С другой стороны, штурмовать вражеское подземелье в лоб — тоже не лучшая из тактик, ведь там им преградит путь множество монстров.

Пусть каждый из них и слаб, на стороне врага позиционное преимущество. Например, они могут забрасывать их стрелами с высоты, и армия Оура ничего не сможет сделать в ответ. Даже если она и не проиграет, то точно понесет серьезные потери.

— ...Хорошо, Спина. Раз так, я покажу тебе тактику, которой ты еще не видела, — Оур злорадно ухмыльнулся, ощущая толику радости за то, насколько умелой стала его ученица.

В самой глубине лабиринта Спины размещалась комната в виде правильного куба со сторонами по пятнадцать метров. Всю ее занимал гигантский слизняк, пульсирующий подобно сердцу.

От всех остальных помещений комнату отделяли толстые стены, в которых были проделаны разве что вентиляционные шахты. Протиснуться через них могли лишь мелкие существа вроде мух, но им не удалось бы одолеть пожирающего безграничные запасы энергии и постоянно растущего слизняка.

Пусть слизняк и находился в безопасности, он все равно зловеще поблескивал, словно дожидаясь посетителей.

Посреди безмолвия раздался звук надлома.

Через вентиляционные шахты протянулись трещины, мгновенно пробежавшие по всей комнате. Вдруг шахту завалило. Стоило стенам полностью покрыться трещинами, как и они, и потолок, начали разрушаться, словно рассыпающаяся деревянная мозаика.

Стены исчезли, оставив лишь несколько колонн, слизняк растекся по увеличившемуся в несколько раз помещению. С другой стороны исчезнувших стен оказался Оур, который и разрушил комнату.

Магическая энергия перетекала в глубины лабиринта через магические печати в вентиляционных шахтах. Сейчас, когда их завалило, а сама комната перестала существовать, энергия практически перестала подпитывать слизняка. Теперь он не мог управлять лабиринтом и расти дальше.

— Выходи, Спина! Источник твоей энергии иссяк. Ты проиграла! — воскликнул Оур в пустоту.

Неважно, где пряталась Спина на самом деле, она все равно так или иначе приглядывала за важнейшим из помещений.

— ...Вы оправдали мои ожидания, учитель.

Поверхность слизняка колыхнулась, и из него вытянулась рука. Затем показалось лицо, и наконец все тело Спины покинуло нутро вязкого создания.

Она без тени смущения предстала перед Оуром совершенно обнаженной и поклонилась.

— Но я не думала, что доберетесь сюда настолько быстро.

— Кажется, этому я тебя еще не учил.

Оур вытянул руку. В ответ каменный пол исказился, из него протянулись щупальца и ухватили Спину за руки и ноги. Спина изумленно посмотрела на каменные щупальца. Поначалу они были мягкими, словно конфеты-тянучки, но превратились в твердый камень, едва добравшись до Спины.

Однако Оур не использовал магию разложения, способную изменять свойства материи, и не управлял камнями через вливание энергии. Спине никогда не доводилось видеть такую магию или даже слышать о ней.

— Думаю, ее можно назвать лабиринтовой магией. Мое собственное изобретение.

Через стены лабиринта протекает магическая энергия, которая затем через ядро связывается с телом Оура. Таким образом, тело Оура сквозь магические потоки могло дотянуться до любого закоулка лабиринта.

— В принципе, эта магия крайне проста. Если ты способна управлять телом с помощью магии, сможешь управлять и лабиринтом. Правда, мне пришлось попотеть, чтобы освоить твой лабиринт.

— ...Я недооценила вас, учитель, — проговорила Спина с искренним восторгом в голосе.

На словах маневр Оура звучал легко, но на деле он далеко не так прост. Чтобы управлять лабиринтом словно собственными конечностями, нужно управлять магической энергией с предельной точностью. Это все равно что пытаться писать на листке бумаги кистью десятиметровой длины. Вероятно, во всем мире один только Оур способен на такое.

Впрочем, раз такое ему под силу, никакие стены и ловушки лабиринта его уже не удержат. Более того, он может превратить их все в свое оружие. Можно сказать, такая магия подходила его характеру как нельзя лучше.

— ...А теперь скажи, что все это значит.

— Я полностью приготовилась к встрече с вами, учитель… Поселитесь в этом лабиринте вместе со мной, — ответила Спина с ясной улыбкой.

— Спасибо, обойдусь. Немедленно уничтожь своего слизняка… Мы вернемся домой.

— Нет, так не пойдет, — ответила Спина, и слизняк, точно реагируя на ее слова, завозился и окружил Оура со всех сторон, перегораживая путь к отступлению.

Слизняки не обладают ни волей, ни разумом, однако Спина управлялась с ним совершенно свободно.

— Хочешь добиться своего… пусть даже силой? — впрочем, Оур нисколько не испугался и спросил хладнокровным тоном.

После всего случившегося таланты ученицы его практически не удивляли.

— Нет. Я всего лишь волнуюсь за вашу сохранность.

Спина подошла к Оуру и коснулась его щеки (Я тоже не знаю, куда подевались каменные щупальца, — прим. пер.). Даже по сравнению с прохладой лабиринта ее рука показалась ему леденяще холодной.

— ...Вижу, ты не лжешь.

“До чего же вредна моя ученица”, — мысленно вздохнул Оур. Если бы Спина приблизилась к Оуру, чтобы навредить ему, ей помешало бы проклятие, которое тот на нее наложил. Спина искренне беспокоилась за Оура и действительно пыталась его защитить.

— Но я не стану прислушиваться. Убери слизняка, Спина. И немедленно…

Оур вложил в слова магическую энергию, превращая их в приказ. Однако он не подействовал на девушку.

— Что?! Ты…

Оур изумился не потому, что магия не сработала.

А потому что понял, на что ради такой защиты пошла Спина.

— Ты совершила непомерную глупость… понимаешь ли ты, что натворила?!

— Да, прекрасно понимаю. И тем не менее, иначе я бы не смогла поравняться с вами… и быть возле вас, учитель. Поэтому я не считаю, что совершила глупость.

Спина медленно заключила Оура в объятия. Нижнюю половину тела мага окутал слизняк. И слизняк этот соединялся с нижней половиной тела Спины.

...Вернее, нет.

Это нижняя половина Спины превратилась в слизняка. Снизу от него тянулась длинная нить, связывавшая ее с огромным слизняком, пульсировавшим в глубине лабиринта. Теперь Оура уже не удивляло, что она так ловко управляла безмозглым слизняком.

Ведь она сама стала им.

— Вы ведь тоже отказались быть человеком, учитель… А теперь пройдемте же в глубины лабиринта, где будем любить друг друга вечно…

Тело Спины постепенно поглощало Оура. Однако оно не растворяло тело, а лишь отбирало магическую энергию и обездвиживало его.

— ...Нерис Виа Спина.

Незадолго до того, как Спина полностью поглотила его, Оур произнес ее имя все еще свободным ртом.

И тогда она вдруг замерла.

— Отпусти меня, — продолжил Оур.

Покрывавший его слизняк обессилел и стек на пол.

— Но…

Спина изумилась, но отпрянула. Окружавший Оура слизняк тоже отступил.

Она не могла остановить свои движения, как ни старалась.

— Я не рассказал тебе кое-чего, — Оур перевел дыхание, наполнил обессилевшие конечности энергией и продолжил: — Маг никогда и ни за что не может пойти против учителя, давшего ему имя. Причем неважно, лишила ты его энергии или вовсе перестала быть человеком. Твое имя — твоя суть. Оно подобно твоей душе.

По щеке Спины беззвучно стекла слеза.

— Не плачь. Я понимаю, что ты переживала, и не стану тобой пренебрегать. А теперь отправляемся домой.

— “Не плачь”?

Спина коснулась пальцами своей щеки и ощутила ими слезу.

А затем на губах ее появилась улыбка.

— Это слеза не печали, но радости. Наконец-то я…

— ?!

Оур не мог пошевелиться. Его словно сковало точно так же, как до недавнего времени Спину.

— Стала такой же как и вы, учитель.

Нет, не “словно”. Его действительно обездвижило тем же самым образом.

— Симпатическая… магия?!

***

Симпатическая магия.

Пережиток тех времен, когда люди называли магией все, что не могли объяснить.

Со временем великое множество магов довело до совершенства и классифицировало всё то, что некогда называлось чарами, ворожбой, ересью, вуду и так далее, и получило обобщенную науку, которую и назвало магией. Одновременно ту сложную в использованию “магию”, которой пользовались предшественники, объявили грубой и неотесанной, после чего забыли.

Но шаманская магия укоренилась в сознании людей сильнее всех прочих.

Она на порядок менее эффективна по сравнению с современной магией, мало на что способна и тяжела в применении, но тому, что она осталась в памяти именно простого люда, а не магов, есть внятное объяснение.

И состоит оно в том, что шаманская магия интуитивно понятна.

Всю ее можно обобщить словами “магия, основанная на подобии”.

Все похожее подобно друг другу. Все, что некогда было одним, связано друг с другом.

Хочешь вызвать дождь? Изобрази его подобие, окропи землю водой. Хочешь убить человека? Добудь его ногти и волосы, сделай куклу и проколи ее иглой.

Конечно, когда подобное вытворяли обычные, не сведущие в магии люди, их действия почти никогда не приводили к тому результату, которого они добивались. Тем не менее люди верят, что такие ритуалы обладают силой, и их коллективная вера и обращается той силой, что подпитывает шамана.

Симпатическая магия, один из подвидов шаманской, основана на том, что “все похожее обладает одинаковыми свойствами”.

Вернемся к происходящему.

В самой основе сущности Оура лежало происшествие, в ходе которого он получил от наставника приказ, который не выполнил бы добровольно. Теперь, когда через это же прошла и Спина, ее связь с Оуром укрепилась.

Иерархия учителя и ученика размылась, Спина тут же воспользовалась этим и наложила на Оура чары.

Пускай симпатическая магия неэффективна и слаба, на стороне Спины был огромный запас энергии. К тому же если Оур держал свои запасы в ядре подземелья, то есть, во внешнем накопителе, Спина накапливала энергию внутри себя. Навалившись на Оура всей своей силой, она успешно обездвижила его.

— Учитель… ах, мой учитель… я люблю вас…

Облик Спины исказился, и она разделилась надвое. Став одновременно и человеком, и слизняком, она научилась по желанию обращать свое тело в вязкую массу. И более того, вместе с этим научилась и создавать своих клонов.

Причем каждый из этих клонов, в отличие от вместилищ Оура, мог считаться настоящей Спиной. У каждого было свое мышление, но единые намерения. Сорвав с Оура одежду, Спина с любовью провела языком по его члену. Вторая Спина в то же самое время нежно обняла его плечи и запечатала губы.

Из слизняка позади них одна за другой восставали обнаженные Спины, обступали Оура и ласкали его тело. Он не успел и глазом моргнуть, как оказался полностью окружен.

Во рту его властвовал влажный язык Спины, не давая обронить ни звука. Он попытался отбросить вместилище и вернуться в настоящее тело, но не смог даже этого. Возврат требует магической энергии, хоть и самую малость. А как только Спина замечала, что Оур пытается выдавить из себя энергию, она тут же поглощала ее без остатка.

Он мог бы вернуться в тело, если бы Спина уничтожила вместилище, но девушка вряд ли собиралась так поступать. Она лишь хотела сливаться с Оуром до конца времен.

— Мы будем любить друг друга вечно, учитель… — Спина повалила Оура на пол и уселась на его достоинство. — Ах…

Спина застонала, когда член Оура проник в нее. По ощущениям она казалась отнюдь не слизняком, а самой настоящей девушкой. Разница была лишь в том, что ее было много.

— Позвольте мне, учитель, — Спина чуть приподнялась, все еще не выпуская члена.

Тут же сбоку просунулось лицо другой Спины и припало языком к его стержню. Одновременно с этим голова еще одной спины принялась водить языком по полным семени яичкам. С боков присоединились еще две и зажали руки Оура меж грудей и ласкали их как кожей, так и языками, словно те тоже были половыми органами.

Кроме того, Спина продолжала целовать его, и язык ее, кажется, пытался ублажать еще и язык Оура.

Очутившись в похожем на рай аду, Оур кончил, совершенно не сдерживая себя. Обычно он полностью управлял своими оргазмами, но не сейчас, поскольку Спина расстраивала течение магических потоков в его теле.

— Ах-х-х, учитель… — раздался блаженствующий голос, и все Спины вздохнули от наслаждения.

Пусть каждая из них и обладала своим мышлением, но могла делиться с другими ощущениями и намерениями. Они нисколько не мешали друг другу. Все они работали ради единого создания по имени “Спина”.

— Я всегда, всегда… буду рядом с вами, учитель.

Спина слезла с его достоинства, приблизила к нему лицо и начала чистить языком. Целых три Спины дружно вылизывали его член, руки, ноги, грудь и все остальное тело.

— Я не прошу вас любить одну только меня. Но умоляю, останьтесь… рядом со мной навсегда.

Когда член Оура снова встал, Спина вновь оседлала его и опустилась на грудь мага. Затем ее очертания расплылись, и она начала медленно окутывать его. Оур таял, в буквальном смысле сливаясь со Спиной, и сознание его уже начало мутнеть от невыносимого блаженства.

— Довольно, Спина.

Вдруг ушей его коснулся до боли знакомый голос. Померкшее сознание сообщило, что глазами его уловили верного фамилиара по имени Лилу.

***

Видимо, Лилу спешила с главной площади со всех ног: все ее тело покрывали раны, крылья надломились, дыхание сбилось.

Спины смерили ее ледяным взглядом.

— ...Не вмешивайся, жалкий фамилиар. Отныне учитель всегда будет со мной. Ты больше не нужна. Исчезни.

Лилу показалось странным, что Спина назвала ее “жалким фамилиаром”, продолжая при этом сверлить ледяным взором. Да, Спина возводила стены между собой и всеми остальными, а ладить пыталась с одним только Оуром. В разговорах с Лилу она никогда не называла ее по имени.

И тем не менее, Лилу всегда чувствовала, что может в некоторой степени полагаться на нее. По крайней мере, ей никогда не казалось, что Спина может презрительно обозвать ее “жалким фамилиаром”.

— Будто я соглашусь! Оур… мой господин!

Лилу вытянула руку и попыталась схватить руку Оура. Однако как только она коснулась тела Спины, ее рука мгновенно расплавилась.

— !..

Лилу мгновенно отдернула исчезнувшую по локоть руку.

— Мое тело плавит и поглощает всякую магию. Демон вроде тебя ничего мне не сделает. Я повторяю… Исчезни.

Такова была предельная уступка, на которую могла пойти Спина.

Не то, чтобы она питала ненависть к Лилу или Юнис. Более того, они были в числе тех немногих, кому она могла доверять помимо Оура, и поэтому Спина даже в некоторой степени уважала их.

Больше всего Спина опасалась того, что Юнис умрет.

Спина совершенно не умела сражаться. Поэтому она глубоко восхищалась Юнис и безоговорочно доверяла ей, хоть никогда и не говорила об этом вслух.

Но даже Юнис внезапно умерла. Значит ли это, что и Оур не исключение, что и его ждет смерть? Мысли об этом наполнили Спину таким страхом, что она помутилась рассудком.

— Ни за что. Я тоже не могу отступить.

Лилу провела левой рукой по обрубку правой. Поверхность среза вспыхнула желто-коричневым светом, и рука отросла на глазах.

— Прости, Оур. Мы договаривались о десятой доле, но… я все-таки воспользуюсь твоей силой!

Тело Лилу охватила энергия, похожая на янтарные цепи. Ее раны постепенно затягивались, крылья заживали. Лилу расправила крылья и бросилась к Спине со всех ног.

— Неужели ты не понимаешь… что это бесполезно?! — две Спины остановили Лилу и схватили ее за руки и ноги.

Через мгновение Лилу лишилась всех конечностей и рухнула на пол.

— Все твое тело — сгусток магический энергии. Следовательно, тебе не победить меня, что бы ты ни делала. Поэтому…

— И что с того? Разве ты сама смирилась, когда потеряла Оура, просто потому, что ничего не могла поделать?! — воскликнула Лилу, и Спина вздрогнула.

— Ты ведь демон. Так почему же ты настолько…

— Не знаю и знать не хочу! Просто сейчас я… не на шутку сержусь!

Лилу восстановила себе конечности. Среди закипающих внутри нее эмоций остался уголок хладнокровия, и в ту секунду его посетила мысль:

“До сих пор я лишь однажды настолько злилась. Оба хороши — и учитель, и ученик”.

Тогда Лилу показалось, будто у нее в голове что-то щелкнуло.

Лилу запустила отросшую руку внутрь Спины, пытаясь дотянуться до Оура. Конечно же, она мгновенно растаяла, однако Лилу отчаянно вливала в нее энергию и восстанавливала одновременно с тем, как она плавилась.

— Невозможно!..

Спина мгновенно высасывала энергию, но Лилу отращивала руку с огромной скоростью. С немыслимой скоростью. Пусть демоны и устроены куда проще людей, даже им нужно значительное время, чтобы воссоздавать свое тело. По крайней мере, точно не одно мгновение. На подобное способны лишь те, кто умеет в совершенстве обращаться со сложными заклинаниями.

...Например, Оур.

— Не может быть, суккубы не должны такого уметь!..

Скорость регенерации Лилу все росла. Ее рука находились внутри Спины, но уже не пропадала. А затем скорость Лилу превзошла скорость Спины. Поединок плавления и заживления продолжался, но Лилу постепенно тянула руку все дальше.

— Еще… чуть… чуть!..

Первыми исчезли ее крылья. Затем начали разрушаться левая нога, левая рука и правая нога. Ей больше не хватало энергии, и она восстанавливала руку за счет других частей тела.

— Вытащи руку, Лилу!

— ...Наконец-то ты назвала меня по имени, — улыбнулась она все еще оставшимся лицом и ухватила Оура рукой.

Как только Лилу выдернула его наружу, ее правая рука тоже разрушилась, и осталась только голова.

Голова Лилу начала падать. Спина рефлекторно обратилась человеком и поймала ее. Тогда Лилу изо всех сил впилась клыками в ее запястье.

— ?!

Лилу мгновенно похитила у Спины энергию и восстановила свое тело.

— Как я и думала, она никуда не делась, — Лилу с улыбкой окинула взглядом свое новое тело. — Энергия Оура, которую он оставил у тебя в животе.

Спине совершенно незачем извлекать из себя ту энергию, которую Оур впрыскивал в нее вместе с семенем. Это Лилу, по чистой случайности обладавшая той же энергией, что и Оур, могла даже превратить его энергию в свою, если не принять никаких мер.

Поэтому Лилу верила, что внутри Спины обязательно должны быть запасы, и расходовала собственную энергию без остатка.

— Ну что, теперь успокоилась? Пошли домой.

— ...Не могу, — Спина подняла руки и закрыла лицо. — Ведь я… так поступила, что… учитель меня возненавидит.

И она разрыдалась словно маленькая девочка.

Лилу окинула ее изумленным взглядом и протяжно вздохнула. Совсем недавно Спина наломала невиданных дров, а теперь нашла причину разрыдаться как ребенок. Как же с ней тяжело.

— Кончай реветь, тебе это не идет. Ни волнуйся… я что-нибудь придумаю, ладно? — успокоила она ее заботливым голосом и погладила по голове.

Спина закивала и кое-как остановила слезы. Легонько похлопав по голове все еще всхлипывавшую девушку, Лилу повернулась к Оуру. Из него вытянули столько энергии, что он лежал без сознания.

Спина смотрела на отвернувшуюся Лилу и чувствовала, что что-то не так. Что именно она собиралась “придумать”? Обычно ведь Лилу хватало лишь на мысли уровня “давай вместе просить прощения”.

Но сейчас она пообещала “что-нибудь придумать” на удивление уверенным тоном.

Не замечая изумления Спины, Лилу глубоко вдохнула, а затем что было сил воскликнула:

— Айн Соф Оур! Проснись!

Услышав наполненные силой слова, Оур вздрогнул и очнулся.

— Раз?..

Оур заморгал, не понимая, что произошло. Лилу с улыбкой подняла руку.

Похрустев костяшками пальцев, она резко опустила ее на щеку Оура.

Спина услышала отчетливый, приятный шлепок, и поежилась.

***

— Что?..

Оур недоуменно моргал, а на лице его появился похожий на кленовый лист след от пощечины.

Он не понимал, как Лилу, неспособная вредить магу, вдруг ударила его. Не понимал, почему непреклонная Спина без конца всхлипывала. Не понимал, почему Лилу перед его глазами одновременно и улыбалась, и сердилась как никогда прежде.

Однако меньше всего он понимал, как она разбудила его через истинное имя. И удивило его далеко не то, что Лилу его знала. Единственный человек, который мог его так разбудить, уже давно покинул этот мир.

— Совсем ты, Оур, расклеился, вот Спина от переживаний и сошла с ума! Ты ведь мой господин, вот и будь как всегда самоуверенным, бесстрашным и готовым ко всему! — выпалила Лилу ни с того ни с сего, и Оур не нашелся с ответом. Поэтому она решила внести ясности вопросом: — Ты ведь собираешься вернуть Юнис?

— ...Да, — Оур уверенно кивнул.

— Чудно! — ответила Лилу, уперев руки в бока.

Жест показался Оуру до боли знакомым.

— Ты… это ты, Раз?.. — спросил Оур, внимательно приглядываясь к Лилу.

Ему смутно казалось, что она смотрит на него не как обычно.

— ...Ты нисколько не избавился от дурной привычки перенапрягаться и впустую тратить магическую энергию, Оур, — Лилу шаловливо улыбнулась, протянула руку и помогла Оуру подняться на ноги. — Понимаешь, призыв демона похож на рыбалку. Нам в мире демонов видно, кого призывает маг и сколько энергии тратит. Демоны смотрят, думают, будет ли от этого мага какой-нибудь толк, и решают, клевать или нет.

Прошло уже больше года.

Лилу вспомнила, как Оур призывал ее, и хихикнула.

— Ты, Оур, призывал суккуба, но влил столько энергии, словно хотел высшего демона, поэтому все насторожились и никто не захотел поддаваться. Но… мне твоя янтарная энергия показалась какой-то родной, — Лилу положила руки на щеки Оура и посмотрела ему точно в глаза. — Предав ученика и продав душу демонам, Радикс Фулмен… стала суккубом в мире демонов.

Это можно назвать и случайностью, и закономерным исходом. Раз выбрала в свои ученики Оура, очень похожего на нее типом магической энергии, а позже и Лилу приманило к Оуру сходство их энергий.

— Но… Несмотря на все это, я не Раз. У меня есть большая часть ее воспоминаний, но я это я. Я — Лилушана, твой фамилиар.

— ...Ясно, — коротко ответил Оур.

Он уже не тянул за собой груз смерти Раз. И тем не менее ощутил, что в груди его словно что-то подтаяло.

— Оно и ясно, Раз была мудрой, спокойной, взрослой женщиной. Ты на нее ничем не похожа.

— М! Ах ты! Ты не замечал, как она из кожи вон лезла! На глазах ученика хорохорилась, но знаешь, как сильно в душе трепетала?!

— Так, прекрати осквернять мои воспоминания, — бросил в ответ Оур, и на лице его появилась на редкость светлая улыбка.

Затем он молча повернулся к неприкаянно смотревшей на них Спине и подошел к ней.

Оур крепко сжал кулак и от души стукнул ее по макушке.

— Идемте домой, Лилу, Спина.

— Ладно.

— ...Есть.

Спина держалась за голову обеими руками и обливалась слезами, но все равно радостно кивнула.

— Софи!.. А?

Как только Оур вернулся в лабиринт, Спину увидела Мари, широко улыбнулась и начала бежать к ней. Однако на полпути девочка остановилась и взглянула на ученицу Оура подозрительным взглядом.

Возможно, она как-то почувствовала, что та уже не человек.

Лилу шагнула вперед, чтобы попытаться объяснить ей, но...

— Это правда Софи?.. — недоверчиво спросила Мари. — У нее титьки больше стали.

Спина примерзла к земле с почти отчетливым звуком.

— О… о чем это ты? Я ничуть не изменилась…

— Вре-ешь, они гораздо больше, чем раньше!

Оур невольно окинул бюст Спины взглядом, однако просторное платье помешало ему оценить размеры ее выпуклостей.

— З… значит, они немного выросли, пока меня не было. Что в этом странного?..

— Это неправда. Они у тебя за тот год ничуть не изменились. И теперь точно не стали бы.

— ...Значит, она воспользовалась тем, что превратилась в слизняка?

— А, ну да, слизняки ведь любую форму принимают.

Пока Мари упрямствовала, Оур и Лилу с понимающим видом кивнули друг другу. Спина от таких слов победила оцепенение, и на лице ее появилась гримаса гнева.

— А! Это ты, Софи, — Мари радостно улыбнулась при виде физиономии Спины.

— Сколько еще! Ты! Собираешься меня терзать, Мари-и-и-и?!

В ту же секунду Спина обратилась слизняком и устремила к Мари подобные стрелам щупальца. Девочка весело засмеялась и легко увернулась от них. По всей видимости, ее в Спине удивил лишь увеличившийся размер груди, а превращение в слизняка она не сочла чем-то ненормальным.

— Оур, — обратилась Лилу к магу, с улыбкой наблюдая за происходящим. — Ты знаешь, Раз была счастлива до самой последней секунды.

— ...Ясно.

Ее слова мало что значили для Оура, ведь прошло уже семьдесят лет. Память о жизни вместе с Раз поблекла и превратилась в далекие, но дорогие ему воспоминания.

— ...Я добьюсь своего.

— Э? — Лилу толком не расслышала шепота Оура и переспросила.

— А ты поможешь.

— ...Ага! — Лилу кивнула, и на губах ее распустилась улыбка.

***

— Ладно, это все хорошо… — Оур схватил улыбавшуюся Лилу за макушку. — Но как ты умудрилась отвесить мне пощечину?

— Э-э-э, понимаешь, я не собиралась тебе вредить, вот ее и не засчитало…

— Будто я такому оправданию поверю! Ты сумела отключить часть договора?!

Либо подействовало то, что она целиком заменила свое тело, либо сработали ожившие человеческие воспоминания, но во всяком случае контракт, который связывал Лилу, значительно ослаб.

— Вот уж не думал, что его можно вот так обойти… Я переделаю все условия. Разберусь, насколько они ослабли, затем наложу проклятье заново.

— П-погоди, Оур! Я же не стану тебя предавать. Я не такая, как другие демоны, верь мне.

— Да, я верю, — ответил Оур, и Лилу сразу просияла, однако маг продолжил, и суккуб быстро сник. — Но здесь дело в другом. Я могу тебе верить, но мир слишком легко предает. Мое доверие не гарантирует ничего. Я сейчас же распишу, что надо проверить, а ты разберись, что из этого сломалось.

С этими словами Оур развернул длиннющий свиток.

— Сколько проверок ты собрался написать?.. — обронила Лилу, увидев, как край свитка коснулся пола.

— Думаю, около тысячи. Немало, так что не медли.

— Тысячи?!

Вопль Лилу эхом отразился от стен лабиринта.

— Наверное, воспоминания о предыдущей жизни вернулись ко мне благодаря твоей энергии, Оур, — обронила Лилу, отвечая на условия, которые Оур тем временем все еще писал.

— В смысле? — уточнил Оур, не сбавляя темп работы.

— Ну смотри, Оур, ты же играл с моим телом с помощью магии?

— Да.

Суккубы не достигают оргазма во время близости с людьми.

Однако сразу после того, как Лилу пришла в этот мир, Оур лично изменил ее так, чтобы она обрела человеческие чувства и смогла достигать вершин блаженства.

— А я прямо пользуюсь твоей энергией.

Энергия различается по цветам, которые придают ей люди. Когда энергия извлекается из земли и воздуха, а затем фильтруется, она практически бесцветна, но магу необходимо окрасить ее в свой цвет прежде чем использовать. В этом смысле энергия похожа на еду, которую нужно переварить, чтобы она принесла пользу. То же касается и получения энергии от других людей.

Однако цвета Лилу и Оура практически совпадают, поэтому она могла пользоваться энергией мага практически без какой-либо обработки.

— Спина осушила меня, и все, кроме головы, я создала заново из твоей энергии… Другими словами, теперь моя энергия точно того же цвета, что и твоя.

На кончиках пальцев Лилу появился янтарный огонек, подлетел к Оуру и вошел в его грудь. Не встретив никакого сопротивления, он впитался в тело мага.

— Понятно… значит, так ты получила мои воспоминания?

— Скорее всего.

— Весьма занятный феномен, но обладатели одноцветной энергии практически не встречаются. Провести опыт не получится.

— Это точно. Да и не факт, что оно к лучшему, — с тоской отозвалась Лилу, и Оур прекратил писать. — Я не Радикс. И может, теперь уже и не Лилушана.

Лилу обхватила колени и продолжила:

— По крайней мере я теперь во всем не похожа на себя до призыва, и тело создала заново. Даже цвет моей энергии пусть немного, но все-таки изменился.

Изменилась не только энергия. Мышление Лилу значительно приблизилось к людскому, но тело осталось далеко не человеческим.

— Сожалеешь?

Если бы Лилу не повстречала Оура и не зашла бы так далеко, наверное, она так и осталась бы обычным демоном...

— Нет.

Однако Лилу уверенно замотала головой.

Демон не способен полюбить человека.

А если чувства, которые она испытывала к Оуру, и есть любовь, она не смогла бы их испытать, будучи демоном.

— Знаешь… — неуверенно начала Лилу, глядя на Оура исподлобья. — Я, конечно, суккуб, и такого у нас в принципе нет, но…

Оур не понимал, к чему она клонит, и молча смотрел на колебавшуюся Лилу.

— Это тело еще ни разу не…

И тогда Оур, наконец, понял, куда дует ветер.

— Хорошо.

Может, Оур и болван, но не настолько, чтобы отказать Лилу просто потому, что работа еще осталась.

— А! П-погоди! Мне нужно приготовиться! Приходи, когда позову! — выпалила Лилу и сбежала из комнаты, когда Оур уже собрался отправиться из кабинета в спальню.

Оур задумался над тем, как именно она собралась готовиться, но покорно ждал.

“Прости. Я готова. Заходи ко мне”.

Мысленная весточка достигла его, когда Оур уже начал подозревать, что Лилу просто нашла повод увильнуть от работы.

— Что она задумала?..

Когда Лилу все-таки позвала Оура после долгой паузы, в его голове возник раздраженный вопрос, но пропал в ту же секунду, как он открыл дверь в ее комнату.

— Как… тебе? — смущенно спросила Лилу, в которой за прошедшее время изменилось решительно все.

Она стала где-то на голову ниже и гораздо моложе на вид. Черные волосы и золотистые глаза не изменились, однако черты лица стали более невинными. Вместо привычной одежды черных и темно-синих оттенков, подчеркивавшей ее соблазнительность, Лилу надела очаровательное кружевное белье бледно-розовых тонов. Рога, крылья и хвост она скрыла, поэтому на первый взгляд не отличалась от человеческой девушки.

И по какой-то удивительной причине, когда внешность Лилу приблизилась к человеческой, она утратила всякое сходство с Раз.

А может, тень Раз на ее лице с самого начала лишь померещилась Оуру. Тем не менее, перевоплощение Лилу убедительно показало, что она не Раз, а кто-то другой.

— Неплохо.

Оур обнял Лилу и повалил на кровать.

— М-м…

Лилу закрыла глаза, и он несколько раз поцеловал ее. Они медленно поворачивали головы, и их губы прижимались друг к другу все плотнее. Жадно вкусив ее губы, Оур обхватил затылок Лилу и проник в ее рот языком.

Та приоткрыла рот, обняла спину Оура и впустила его. Языки страстно сплелись, смешались две слюны. Они раззадоривали друг друга кончиками языков, ласкали вращательными движениями, иногда игриво захватывали губы и вылизывали как могли.

— А!.. — пискнула Лилу, когда Оур почуял, что пора, и потянулся рукой к ее груди.

Холмы ее тоже изменились, став более пологими, как раз умещающимися в ладони Оура. И каждый раз, когда крепкие пальцы Оура сжимали их, по телу Лилу растекался сладкий зуд.

Она хотела еще ласк, и мужская рука, словно разгадав ее желание, проникла под одежду и начала вкушать ее мягкую плоть напрямую. Руки его — большие, грубые, бесцеремонные — всем отличались от ловких ладоней Лилу.

Но сейчас они казались ей невыносимо приятными. Лилу сцепила пальцы со второй ладонью, лежавшей у нее на щеке.

Оур сжал ее в ответ, а затем ухватился пальцами за чувствительное место.

— Ах-х! — простонала Лилу и выгнулась, словно по ее телу прошел электрический ток. — Ах, не-ет!..

Суккуб изумилась тому, насколько сильные ощущения испытала просто потому, что ей сжали грудь. Но виной тому были не магия, не препараты и не гипноз. Прикосновения любимого мужчины принесли ей столько блаженства, что она слегка кончила.

— Почему “нет”? — с легкой издевкой, но бесконечно нежно отозвался Оур.

Она не успела даже хоть как-то воспротивиться, а он уже снял с нее лифчик и оставил почти голой.

— !..

Лилу впервые ощутила стыд.

Мало того, что обычно она постоянно расхаживала в по сути нижнем белье, ей доводилось бывать с десятками и сотнями мужчин. И тем не менее, сейчас ей было невыносимо стыдно от того, что он смотрит на ее наготу.

— Не закрывайся.

Оур схватил ее руку, которой она пыталась прикрыть грудь, и насильно отвел в сторону, затем поцеловал вершины ее холмов.

— А-а-а-ах! — не сдержалась Лилу, и испустила звонкий возглас.

Может, теперь ее грудь не шла ни в какое сравнение с той, что была раньше, но вершинки ее отвердели до боли.

— А-а, м-м, ай-й.

Оур ласкал их губами, чуть покусывал и облизывал языком, и каждый раз похотливые стоны сами по себе покидали ее горло.

— Как же прекрасно ты стонешь, — произнес Оур измученным голосом.

Лилу подумала, что тот чем-то недоволен, посмотрела на него и оцепенела. Оур возбудился так, что на его мантии появился бугорок. Может, сам он считал это позорным, однако грудь Лилу переполнилась счастьем при мысли о том, что из-за нее Оур потерял голову и настолько возбудился.

— Я войду.

— Угу.

Сгорая от нетерпения, он сорвал с нее оставшееся белье и обнажил лоно.

И сразу же вонзил твердый стержень.

— !.. — Лицо Лилу исказилось от боли.

— Ты что… — Оур заметил ее выражение уже после того, как инстинктивно дошел до самых ее глубин.

— Э-хе-хе. Раз уж я научилась сама переписывать свое тело…

Он вышел из нее, провел пальцами и увидел на них кровь. Похоже, она воссоздала человеческое тело со всей тщательностью. Оур знал Лилу уже долго и мог отличить настоящую боль от наигранной. Поэтому он мог с уверенностью сказать, что Лилу воспроизвела человеческую девственность во всех подробностях, вплоть до боли.

— Зачем ты так…

— Разве ты не понимаешь? — Лилу проникновенно заглянула в глаза Оура.

— Глупая. Сразу бы сказала, — ответил Оур после протяжного вздоха.

— Угу, прости, — извинилась Лилу.

Оур осторожно гладил ее тело. Он не ласкал ее, а водил рукой нежно, словно пытаясь утешить раненого ребенка.

— М…

Ладонь расчесала ее волосы, погладила щеку, прошла по шее. После ключицы она достигла еще не до конца сформировавшейся груди, затем гладкого живота и тонкой талии. Она продолжила путешествовать до самых ступней, изучая все тело Лилу. Затем пошла обратно, достигла плеча, пошла от него по руке и в конце концов сжала ладонь.

Разумеется, их лица вновь сблизились и еще раз сплелись в поцелуе.

Однако этот, в отличие от предыдущего, получился не бурным и страстным, а мягким и игривым.

— Кажется, мне нравится, когда ты ласкаешь меня, Оур, — вплела Лилу слова в промежуток между громкими звуками поцелуя.

— Суккубы так не говорят.

— Ага, — ответила Лилу и хихикнула.

Наверное, нет больше таких суккубов, которым бы ласки нравились больше секса.

— Думаю, уже можно.

— Ладно.

Оур кивнул и начал неспешно двигаться.

— М… фх…

Порой Лилу все-таки морщилась от боли, но голос ее становился все слаще и слаще. Хотя телом она изрядно помолодела, однако влажные глаза, неотрывно смотревшие на Оура, полнились достойным суккуба очарованием.

— Ничего себе, Оур. Ты еще больше, чем обычно…

— Это ты стала меньше, глупая.

Но когда Лилу раскрывала рот, ее уста покинули привычно неуместные выражения. Что бы Оур ни говорил в ответ, он чувствовал облегчение, понимая, что перед ним все та же Лилу.

— Э-хе-хе. Наполни меня изнутри, мой господин, — вдруг раздалась заискивающая просьба, и ее вагина с силой сжала его достоинство.

— Ладно, как пожелаешь… я кончаю.

Оур оправдался перед собой тем, что в любом случае не собирался ограничиваться одним разом, и излил себя в нее.

— А-а-а-а-а-а-а! — простонала Лилу, принимая дозу.

Судя по тому, как она вдруг вцепилась в Оура и забилась в судорогах, в то же самое мгновение она кончила.

— Ты в порядке?

Ее реакция смутила Оура. До сих пор ему ни разу не удавалось довести Лилу до оргазма, просто безудержно кончив. Однако теперь он видел ее открытый рот и влажные глаза, которые трудно принять за простую имитацию блаженства. К тому же сейчас их отношения никакой имитации не предполагали.

— Да… мой господин, твое семя настолько аппетитное, что я кончила…

Лилу вспомнила недавние ощущения и вновь вздрогнула от легкого оргазма.

Оур глядел на нее и вдруг кое-что заметил.

— Ты что, стала больше?

Совсем недавно грудь ее вырисовывала лишь плавные линии, но теперь увеличилась до того, что отбрасывала тень. И кажется, Лилу немного подросла.

— Да… я продолжаю перекраивать себя твоей спермой, мой господин. Дай мне еще, и я… — Лилу обхватила голову Оура руками и поднесла к ней лицо. — Стану еще ближе к девушке, которую ты хочешь.

Лилу смотрела точно в его глаза и почти касалась его губ своими.

— Я люблю тебя, Оур. Сделаешь ли ты меня своей?

Мир покачнулся. Быть может, Лилу на такое и не рассчитывала, но никогда еще ее привороты не работали так эффективно.

— Буду продолжать, пока держат ноги.

— Хорошо.

Оур поцеловал счастливо кивавшую девушку и сразу же проник языком в ее рот.

Она подросла не только снаружи. Длинный язык Лилу тут же обхватил язык Оура, а вагина уже не просто сжимала его изо всех сил, а окутывала ощущением мягкости.

Суккубы умеют превращаться в идеалов своих партнеров. Однако на деле считывать образ идеала — совсем не то же, что обращаться им. Лилу считывала образ внутри Оура и превращалась за счет энергии, которую тот вливал в нее.

— Ха-а-а-а!..

Когда Оур обнял ее и излился, обвившиеся вокруг его спины ноги стали еще длиннее.

— А!, А-а-а, да, вот так, продолжай!

Семя приземлялось на спину Лилу, упиравшейся руками в стену, тут же впитывалось в кожу и становилось женственными округлостями.

— Ах! Оур! Оур!..

Каждый раз, когда она танцевала верхом на Оуре, ее грудь становилась чуть больше. Оур держался за ее холмы и испытывал ни с чем не сравнимое чувство того, что пальцы его постепенно тонут в них.

— Это последняя порция. Кончаю!..

— А! А! А-а-а-а-а-а-а!

Напоследок Оур пригвоздил Лилу в кровати, пристроился между широко раскрытыми ногами, вонзился и кончил. Уже неизвестно в который раз изливавшееся семя хлынуло из органов девушки.

— А-а-а-а-а!..

Кончив в то же самое мгновение, Лилу свернулась на постели, напряглась…

И в комнате раздался сухой звук расправляемой кожи.

— ...Э?

Тут же обернувшись, Лилу увидела крылья.

— Я стала такой же?

И выросшие на спине крылья, и рога на голове, и длина волос, и размер груди — Лилу приняла ровно тот же самый облик, что и раньше.

— Ты же сказала, что станешь девушкой, которую я хочу, — устало бросил Оур, глядя как Лилу недоверчиво оценивает локон своих волос.

— Ясно, — Лилу сразу расплылась в сияющей улыбке и крепко обняла Оура. — Но тебе ведь не хватит одной меня, да?

Вновь обратившись собой, Лилу, пусть даже невольно, сделала с Оуром ровно то же самое, что ранее с Зайтлидом. Если бы Оур того захотел, он мог бы сделать из Лилу “воплощение Юнис”, изменив даже ее душу.

— Ну, это да.

Но Оур так не поступил. А значит, он в самом деле собирался вернуть настоящую Юнис.

— Мы обязательно спасем ее. Я тоже помогу.

— Да… — темный владыка чуть ухмыльнулся, глядя на сжимающего кулачки фамилиара. — Я рассчитываю на тебя.

Эпилог. Дополнительный шаг. Проходим пещеру древнейшего дракона

— Так это… пещера “Страха”? — послышался тонкий, словно звон колокольчика голос Шаль.

— Да, определенно она, — подтвердила Викия, сверяясь с картой.

— Верю, — удовлетворенно кивнула Надя. — Она достойна быть логовом древнейшего дракона.

— Да уж, без необходимости сюда соваться не хочется… — не без раздражения пробормотала Фаро.

Они миновали множество крутых гор и добрались до той, что уходила под самые небеса. Громадная пещера расположилась прямо на ее склоне.

Надя, Шаль, Викия и Фаро.

Оур приказал их отряду отправиться в пещеру, где живет дракон по имени Метус.

— Да ладно, ты боишься? — спросила Надя не столько язвительно, сколько на самом деле удивленно.

Пускай им лишь раз приходилось оказываться в одной команде, Надя более-менее представляла себе характер Фаро. У нее сложилось впечатление, что девушка-хоббит ничуть не испугалась бы пещеры и радостно зашла бы внутрь, поэтому теперь Надя недоумевала.

— Я, как разбойник, специализируюсь на подземельях и хорошо знаю только искусственные ловушки. Сразу скажу, не ждите, что изменя выйдет хороший боец авангарда, — не слишком уверенно ответила Фаро, свела брови и покосилась на свисающий с пояса кинжал.

Как нетрудно догадаться по невысокому росту девушки-хоббита, воевать у нее получается не слишком хорошо.

— Хозяйка горы, к которой мы идем в гости — истинный дракон. Более того, она считается древнейшей из живущих драконов, — сухо объявила Викия поникшей Фаро. — Я слышала, обители существ, обладающих такой магической силой, превращаются в подземелья сами по себе. Не думай, что тут просто пещера.

— Сами по себе? Что-то я о таком не слышала, — недоверчиво переспросила Фаро, но Викия не стала отвечать.

Она и сама лишь слышала об этом от других и никогда не была в подобных местах.

— Не бойся, — Шаль мягко улыбнулась, пытаясь успокоить Фаро. — Господин Оур сам решал, кто пойдет сюда. Поэтому среди нас не может быть лишних или недостающих. Я уверена, твоя помощь нам обязательно потребуется.

— И то верно.

Слова Шаль убедили не только Фаро, но и Надю, и Викию. Пускай каждая из них относилась к Оуру по-своему, все они верили в его тщательность во всем, что касается приготовлений.

— Оправдаем же его ожидания, и будем работать вместе.

Надя вытянула руку, и остальные сложили на нее ладони.

— Ради…

— Члена господина Оура! — испортила Шаль воодушевляющий момент.

***

— ...Какая здесь плотная злоба, — пробормотала Фаро, поднимая зажженный потрескивающий факел.

— Да, она на уровне лабиринта Оура.

Викия посмотрела на огонек, который зажгла на пальцах, и помрачнела.

Рассеянная в воздухе злоба ядовита для обычных людей, но питает все магическое. Поскольку ко “всему магическому” относится и собственно магия, в присутствии густой злобы заклинания становятся гораздо сильнее, чем обычно.

— Нужно быть осторожнее, — напряженно проговорила Шаль.

Нельзя сказать, что усиление магии это однозначно хорошо. Мощная энергия, вливающаяся в заклинания против воли мага, в равной степени повышает и вероятность сбоя.

— Да чего вы, нечего бояться. С нами снаряжение, которое дал господин Оур.

Надя выставила перед собой щит и меч, полученные от Оура. Конечно, ими все не ограничивалась — Оур приложил руку ко всей их броне, посохам и даже оберегам.

Чем глубже лабиринт, тем более редкие руды попадаются в процессе его расширения. Вся она попадала к двергам на переработку, а затем Оур зачаровывал новое снаряжение, в результате чего оно получалось на удивление легким и в то же время крепким и острым.

— Мне это, правда, не особо поможет, — тихо буркнула Фаро, шагавшая сбоку от Нади. Ей тоже достались новые нагрудник и кинжал, но она не думала, что от них будет польза. — Так, погодите-ка.

Но вдруг рассеянный взгляд девушки-хоббита резко стал пронзительным и устремился вглубь прохода. Фаро подобрала с земли камешек, бросила вперед, и тот сильно взорвался, едва коснувшись земли.

— Ого. Так вот что значит “превращается в подземелье”?

Никто ничего не подстраивал. По чистой случайности злоба собралась в том месте особенно плотным, взрывоопасным сгустком. И тем не менее, получилась самая настоящая ловушка.

— Как ты ее разглядела? — спросила Викия с вытаращенными от неожиданного взрыва глазами.

— Вот как. Мне его дал Оур, сказал с ним можно энергию видеть.

Фаро подняла рукой металлический амулет в виде глаза.

— Что? Но там не было никакой энергии.

От рождения Викия обладала “магическим глазом”, способным видеть магическую энергию, а амулет Фаро всего лишь воспроизводил ту же способность с помощью магических технологий.

Хотя, чары на амулете все-таки нельзя назвать “той же” способностью. Викия могла на глаз определить не только наличие энергии, но и цвет, и форму, и тип заклинания, и даже характер заклинателя.

Однако силы амулета хватало лишь на то, чтобы обнаруживать энергию.

— Была же. Вон, там точно то же самое.

— ...А!

Фаро указала пальцем, Викия присмотрелась и увидела в проходе тончайшие энергетические нити. Даже Викии приходилось изо всех сил напрягать магический глаз, чтобы их разглядеть.

— Раз их видно, они не особо отличаются от магических ловушек.

Фаро села на корточки и начала насвистывать под нос какую-то песенку. Прошло всего несколько секунд, и натянутые в проходе нити развеялись.

— Что? Как ты смогла обезвредить магическую ловушку голыми руками?

Ладно бы она обезвредила ее через срабатывание, как первую, но Викия не понимала, как Фаро заставила энергию исчезнуть, совершенно не прибегая к магии.

— Будь ловушка искусственной, я бы так не смогла, но это просто естественное скопление энергии, и ее можно разогнать, подвигав камни.

— Ого, как все просто, — восторженно заметила Надя, не понимавшая, как все на самом деле сложно.

Викия схватила за голову, словно та разболелась.

— Вот и славно. Видишь, господин Оур не ошибся, выбрав тебя.

Шаль, наверное, единственная из них понимала Викию, однако сейчас она куда больше обрадовалась тому, что Фаро заметно оживилась. Альвийка положила руку на отсутствующую грудь и с облегчением вздохнула.

Кстати, Шаль в самом деле могла похвастаться на редкость плоской грудью. Впечатляло хотя бы то, что объемами ее превосходила даже Фаро, казавшаяся на первый взгляд ребенком.

Однако стоило Викии отвлечься на бесцеремонные мысли, как улыбавшиеся губы Шаль тут же поджались.

— П-прости. Ничего, Оуру нравятся даже мал…

— Что-то приближается! — звонко перебила ее Шаль, и девушки тут же встали по своим местам.

Надя и Фаро заняли позиции спереди, Шаль и Викия приготовились поддерживать их из тыла. Через секунду из тьмы пещеры выплыло существо.

— ...Какой огромный.

Первой взгляд подняла Надя, за ней остальные.

Огромная пасть с похожими на ножи клыками. Длинная шипастая шея. Тело, покрытое крепкими, точно щиты, чешуйками. Лапы с похожими на обсидиан когтями и длинный гибкий хвост.

— Вот так внезапно дракон?!

— Нет, это драконид. Обычный огненный дрейк.

Фаро уже всполошилась, однако Викия покачала головой. Словно в ответ ей во рту огненного дрейка сверкнуло что-то красное, а затем на девушек обрушилось яростное пламя.

— Гья-а-а! — завопила Фаро и мигом скользнула за укрытие.

Скала, которую она выбрала, тут же раскалилась докрасна. От человека пламя бы мокрого места не оставило. Но когда Фаро уже начала прикидывать, как бежать от продолжавшего буйствовать дыхания, внутри потока сверкнула энергия.

Сила дыхания быстро пошла на убыль, затем сквозь огонь пролетело какое-то светящееся копье и вонзилось дрейку в пасть. Через мгновение пламя погасло, зато мелькнула серебристая вспышка.

Надя.

Девушка ветром подбежала к врагу и сверкнула мечом. Не имевшие радужки глаза злобно уставились на Надю, а в следующее мгновение голова рухнула на землю.

— Осторожно, кровь очень горячая.

Надя смахнула с клинка кровь, убрала его в ножны и бросила взгляд на Фаро. Кровь хлестала из перерубленной шеи дрейка, падала на пол и начинала дымить. Видимо, обвариться в ней можно словно в кипящем масле.

— Как ты выжила? — от удивления Фаро не сдержалась и спросила в лоб.

— Это я защитную оболочку создала, — Шаль гордо выпятила грудь.

— Прятаться в одиночку опасно, больше так не делай, — предупредила Викия, вновь вешая за спину посох длиной с ее саму.

— ...Вы что, все дико мощные?

— Нет, это заслуга меча.

Надя похлопала меч на поясе, затем достала крупный нож и воткнула его в обескровленную шею дрейка.

За время их разговорила ярко-красная чешуя вся выцвела и стала тускло-бурой. Пусть она и крепче стали, сейчас это не играло никакой роли. Они даже опадали сами по себе, стоило вставить нож между шкурой и мясом.

— Угу, меча. Вы все, конечно, даете.

Фаро не знала, испытывать восторг или удручение. Она прислонила факел к стене и отправилась помогать Наде.

Слова “создала защитную оболочку” могут показаться очевидными, но Фаро знала, что такие барьеры работают в обе стороны. Другими словами, пока действует защита, протеже не может атаковать.

Хоть ей и показалось, что Надя напала сквозь защиту, на деле Шаль отключила оболочку ровно в то самое мгновение, когда Викия запустила ледяное копье.

Надя тоже бросилась в бой не абы когда. Чуть раньше — ее бы спалило дыхание, чуть позже — копье бы успело растаять.

Фаро никогда еще не видела авантюристов, которые столько путешествовали вместе, что теперь могли так ловко выступать, совершенно не обмениваясь словами.

— Когда-нибудь ела мясо дрейка? — спросила Надя, ловко разделывая плоть.

Шаль же заталкивала мясо в мешок. Видимо, тот тоже был зачарованным, поскольку иначе в него такой груз ни за что бы не влез. К тому же потом Шаль без труда подняла его щуплыми ручками.

— Нет, никогда. Оно вкусное?

— Очень. Во многом похоже на куриное, но вкус гораздо гуще. Как кусаешь, сок из него прямо вытекает.

Фаро даже сглотнула, услышав, как Надя расписывает прелести мяса.

— Правда, готовить его долго, так что мне оно не особо нравится, — тихо добавила Викия, тоже укладывавшая мясо в мешок. — Это ведь огненный дрейк. Его тело устойчиво к огню… так что и варить, и жарить его надо три дня подряд.

— Три дня!

— Не отвлек… ого.

Фаро вытаращила от изумления глаза, однако сразу за этим еще сильнее изумилась Викия, попытавшаяся было напомнить о работе. Даже увлеченная разговором, девушка-хоббит работала руками, словно ими управляла какая-то магия, и без труда вспорола живот дрейка.

— А, только внутренности не трогай, в них все еще остался огонь.

— Ужас-то какой.

Фаро коснулась пальцем темно-красных органов, освещенных дрожащим светом факела, и ощутила, что они чем-то полны.

— Вот тут, да?

Она вырезала кишки и сделала из них шнуры, которыми обвязала оба огненных пузыря. Как только Фаро вырезала их из тела, полупрозрачные мешочки, внутри которых виднелось пламя, поднялись в воздух. Наверное, горевший внутри огонь даже тяжелую плоть делал невесомой.

— Что ты… — Надя смотрела, как Фаро держит железы за тянущиеся от них кишки, словно два воздушных шарика, и не знала что сказать.

— Я их как следует перевязала, не волнуйся.

— Ну ты тоже даешь, — ошарашенно обронила Викия.

***

— Там яма, осторожно.

— Поняла. Секундочку.

После предупреждения Фаро Викия остановилась, достала из кармана листок и отметила на нем ловушку. Кроме того, она достала мелок и нарисовала на полу крест.

— Разве нам нужна карта?

Составление карты — важная часть похода в подземелье. Бывает даже такое, что авантюристы берут с собой специалиста-картографа.

— Ты же наверняка помнишь маршрут?

Однако опытные искатели приключений, вроде Викии и ее подруг, вполне могут держать карту и в голове. Более того, если рисовать на плоском листке карту подземелья с бесконечными лестницами и этажами, можно запутаться еще сильнее.

— Это приказ Оура… хотя, скорее, просьба, — ответила Викия с неоднозначным видом, убирая листок и перо в карман. — Он попросил нарисовать как можно более точную карту и принести ему.

— Хм-м. Интересно, зачем?

— Нравятся они ему, — Викия удрученно покачала головой. — Он говорил мне, что любит рисовать карты.

— Ого. Подумать только, у него еще и увлечения какие-то есть… А, там тоже ловушка, не наступите, — заметила Фаро на ходу, и Викия еле успела затормозить.

— Я про это не знала.

— Я тоже в первый раз слышу.

— Э? — удивилась Викия словам подруг.

— Такое чувство, будто Викия только делает вид, что сопротивляется господину Оуру, а на самом деле стала к нему ближе всех.

— На словах возмущается, но тело-то не обманешь.

— Т-только вот без этого, пожалуйста, — возразила Викия словам Шаль, но таким слабым тоном, словно та не особо ошиблась. — Тут это самое, понимаете... мы оба маги, так что нам всегда есть о чем поговорить.

— Я вообще-то тоже маг, — ответила Шаль и уставилась на Викию пристальным взглядом. Та отвернулась, чтобы избежать дополнительных расспросов.

И тут…

— Секунду. Разве этого камня раньше не было? — Викия указала на неприметный сталагмит, образовавшийся благодаря воде, капавшей со сталактита.

— Не пытайся сменить тему!

В естественных пещерах и сталактитов, и сталагмитов встречалось столько, что смотреть на них быстро надоедало.

— Нет... кажется, я его тоже видела.

Однако затем и Фаро вытаращила глаза и всмотрелась в сталагмит. Вершина находилась точно на уровне ее глаз, поэтому она его вспомнила.

— Эй, разве это не метка Викии? — раздался голос Нади, прошедшей немного дальше.

Перед ней на полу красовался тот самый крест, которым Викия пометила яму.

— Не может быть, — Шаль покачала головой. — Я совсем не почувствовала телепортации. Может, я так увлеклась разговором с Викией, что проморгала?

— Забудь уже про наш разговор.

— Хорошо. Как следует расспрошу уже когда вернемся.

— Не говори так, сглазишь.

Когда суеверные авантюристы отправляются на задание и встают на грань жизни и смерти, они очень не любят рассуждать о том, что будет потом. Кроме того, дисциплина советует думать только о том, что необходимо сделать сейчас.

— Впрочем, я тоже не ощутила, что нас переместило, — заметила Надя.

— Как и я, — поддакнула Фаро. — Но мы вроде бы нигде не сворачивали и шли только прямо.

Викия тоже кивнула, соглашаясь со словами Шаль.

Чаще всего бесконечный коридор означает, что во всем виновата телепортация. Однако она сопровождается характерным чувством отрыва от земли. Как бы аккуратно их не перемещало, кто-то бы все равно заметил.

— Давайте проверим.

Викия зачитала короткое заклинание, создала рядом с посохом огненный шарик и выстрелила им вперед.

— Оп, — Надя поймала щитом шарик, через какое-то время прилетевший сзади.

— Ясно. Это не столько телепортация, сколько искривление пространства.

— Нам вернуться и искать другой проход?

— Нет, этот правильный. Если злоба здесь настолько плотная, что искажает пространство, мы наверняка уже совсем близко от цели.

— Как тогда пойдем?

— Если тут искривлено пространство, вряд ли мы сможем пройти прямо и не попасться.

— Я думаю, должен быть тайный проход. Где-то… вот здесь, — Викия сверилась с картой и указала на стену по правую руку.

— Ясненько. Вот это моя стихия!

Фаро сняла с посоха палочку длиной с ладонь и прокрутила в руке. Палочка удлинилась и стала раза в три длиннее самой Фаро.

— Это еще что?

— Десятифутовый посох +3!

Десятифутовый посох, как следует из названия, представляет собой шест примерно трехметровой длины. Всевозможные разбойники обожали пользоваться ими для того, чтобы обезвреживать ловушки издалека. Правда, эти посохи стали настолько повсеместными, что появилось немало ловушек, срабатывающих с трехметровым смещением или же накрывающих значительную площадь. По этой причине о посохах практически забыли.

— А что дают “+3”? — уточнила Шаль.

Авантюристы часто прибавляют “плюсы” к названиям особенно качественных или усиленных магией вещей, однако она никогда не слышала о плюсах в названии десятифутового посоха.

— Длину! — уверенно воскликнула Фаро.

— Так это, получается, просто тринадцатифутовый посох… — со вздохом отозвалась Викия.

— Ну, я пошла.

Фаро вновь зашагала вперед, по пути постукивая посохом по стенам. Троица переглянулась и пошла следом.

— И что ты так надеешься понять? — спросила Надя.

— Помолчите, — резко бросила Фаро.

Через какое-то время она остновилась.

— ...Здесь. Слышите? Звук другой, — Фаро постучала сначала по стене, затем по полу.

— ...Вроде бы да, немного другой.

— Прости, не слышу разницы.

— И что с того?

Шаль, Викия и Надя ответили каждая по-своему.

— То с того, что по ту сторону есть пещера. В искусственном подземелье тут была бы потайная дверь, но здесь ее не будет, а значит…

— Придется ломать?

Надя взглянула на свой меч, затем приставила руку к подбородку. Одноручный меч плохо приспособлен для сноса каменных стен. Конечно, он не сломается благодаря заклинаниям Оура, но лезвие погнуться может. И этого по возможности стоит избежать.

— А, может, воспользуемся ими? — сказала Фаро, доставая гланды огненного дрейка.

— Ну да, почему бы и нет.

Фаро сложила гланды у стены и прижала камнем, чтобы не улетели. Когда девушки отошли на достаточное расстояние, Викия выпустила в них тот же огненный шарик, что и раньше.

Стоило ему коснуться гланд, как раздался оглушительный грохот и вырвалось пламя. Хотя оно и не достигло Викии, порыв горячего воздуха подпалил ее челку.

— А, и я это все время с собой таскала?.. — ошарашенно обронила Фаро.

— Прости, ты что-то сказала? Я немного оглохла, — переспросила Надя, прикладывая ладонь к уху.

— Б-бегите! — едва успела сказать Шаль, и уже в следующее мгновение из открывшейся в стене дыры хлынули драконы.

Вернее, хоть они и назывались драконами, но не имели ни рук, ни ног, и потому походили скорее на змей. Внешность этих так называемых вирмов не обманывала — они в самом деле не отличались значительной силой. По опасности они сильно уступали тому же самому огненному дрейку, который попался девушкам раньше.

Вот только вирмов было на порядки больше. Через дыру пролезла не какая-нибудь пара дюжин — они закупорили собой весь проход.

— Приди, щит! — Шаль тут же создала барьер и остановила живую волну. — Гх-х, у-у…

Однако сразу послышались неприятные звуки, а в светящейся оболочке появились трещины. Вытянутую руку Шаль рассекло, потекла кровь.

— Викия, на помощь!

— Сейчас!

Как только барьер разбился, Викия сотворила ледяную стену.

— Бежим! — скомандовала Надя, и четверка бросилась наутек.

Они слышали, как за спиной трескается лед.

— Бежать это ладно, но что дальше?!

Их отряд несся по бесконечному коридору, и не смог бы сбежать, как бы ни старался. Вирмы сильно мешали друг другу и не могли двигаться быстро, но загородили проход плотной стеной, оббежать которую невозможно. Со временем они настигли бы девушек.

— ...Сюда!

Надя схватила Фаро в охапку и с силой ударила ногой по полу. Пошли трещины, и скоро опора под ногами пропала.

— Замедленное падение!

— Каменная стена!

Послышались заклинания Шаль и Викии. Падение замедлилось, а над головой появилась каменная крышка, закрывшая яму.

— В… вот напугала… — обронила Фаро, мягко опускаясь все ниже. — Ты не подумала, что под ямой могут быть колья или кипящая лава?

Безусловно, у них не было время останавливаться и проверять, но просто брать и прыгать в яму все равно чересчур безрассудно. Фаро казалось, что эта глупость вполне могла стоить им всем жизни.

— Не подумала, — непринужденно ответила Надя.

— У Нади в такие моменты часто везение просыпается, — Викия мрачно приставила руку ко лбу.

— Мы довольно глубоко провалились… — пробормотала Шаль, глядя себе под ноги.

Может, падали они медленно, но летели уже довольно долго.

— Кажется, нам повезло… — улыбнулась Надя, почуяв злобу настолько плотную, что она ощущалась уже безо всякой магии.

— Значит, осталось мое выступление?

Фаро облизала губы. Ей предстояло совершить несомненно величайший подвиг в своей жизни.

— Ну, если там чего, мы поможем. Иди со спокойной душой.

— Желаю удачи!

Надя и Шаль поддержали Фаро веселыми голосами, но…

— Поможем, говоришь… — Викия свела брови.

— Если что, просто грохнем ящерку и все, подумаешь, — лениво бросила Надя.

— Это ты подумаешь, безмозглая! — вспыхнула Викия, не сдержавшись. — Наш враг — чистокровный дракон. Не драконид, не какой-нибудь дальний родственник, а истинный дракон. Нам с таким не совладать.

— Она такая сильная? Мне истинные драконы не попадались, я судить не могу.

— И мне не попадались.

— Зато в сказках о них столько говорится.

И огненные дрейки, и вирмы — лишь сородичи драконов, называемые драконидами. С самими истинными драконами ныне живущие люди знакомы лишь по сказкам. Даже первоклассный отряд авантюристов Викии ни разу не встречался с драконами.

— Ну… думаю, сильная. Мы ведь зовем ее, чтобы победить короля героев, а он сильнее Юнис.

— Сильнее Юнис… — напряженно пробормотала Надя.

Они родились в одном и том же краю, обе выбрали путь меча и потому нередко сходились в бою. Викия понимала, что Наде наверняка запали в душу как слова о том, что противник сильнее Юнис, так и недавняя смерть подруги.

— О, пол показался, — сказала Фаро, и весь отряд приготовится к приземлению.

***

Стоило девушкам коснуться земли, как у них волосы дыбом встали.

Дракон, дремавший на горе сокровищ в конце прохода, оказался куда меньше, чем они ожидали. Можно сказать, она недалеко ушла от огненного дрейка.

Но девушки инстинктивно поняли, что перед ними — воплощенная погибель. Бывалые авантюристы ни секунды не сомневались, что если она проснется, им всем конец.

Викия прониклась тем, насколько глупым был их разговор.

Шаль не выдержала и обессиленно села на землю.

Надя стиснула зубы, сжала кулаки и упрямо глядела вперед.

Никому не хватало храбрости подать голос и спросить “сможешь?”

Фаро сглотнула, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце. Затем кивнула и медленно сняла кожаные ботинки.

Стопы хоббитов очень мягкие, поэтому ходят они бесшумнее кошек. А противник впереди был не из тех, против которого ботинки бы спасли.

Пока Фаро снимала ботинки, они звякнули металлом, и девушка чуть не подскочила к потолку. Она сразу бросила взгляд на Метус и с облегчением заметила, что та спит все так же беспробудно.

Оставшись босиком, Фаро медленно, шаг за шагом, поплыла вперед. Когда она вошла в зал дракона из коридора под ямой, у нее чуть сердце из горла не выскочило. Выдох Метус смахивал волосы со лба. Фаро застыла, закрыла глаза, дождалась, пока выдох кончится, и лишь тогда сделала шаг.

Тогда Метус вдохнула. Легкое тело Фаро чуть не оторвало от земли.

— !.. — беззвучно воскликнула Надя, увидев, как девушка-хоббит заскользила вперед.

Ветер притянул Фаро к самой пасти дракона, вдох прекратился за мгновение до того, как разбойница стукнулась бы о нос. Остановившись, Фаро тут же отошла от лица. Когда ей удалось покинуть область поражения, соратницы дружно выдохнули.

Метус спала на сокровищах, будто на перине. Фаро задумалась над тем, которое бы прихватить с собой.

Монеты слишком мелкие — Метус могла бы не заметить пропажи. Слишком большую вещь будет сложно нести, к тому же Метус вполне могла почуять, как ее берут, и проснуться.

Впрочем, времени думать не было.

В любое мгновение драконица могла проснуться и сожрать гостью. Фаро просочилась через щель между передними лапами и осторожно коснулась короны рядом с грудью Метус.

Мерное дыхание Метус вдруг прервалось. Фаро думала, что сейчас и у нее сердце остановится, но вместо этого оно заработало еще усерднее.

— ...Гф-ф, — пробормотала Метус нечто невнятное и вновь засопела.

Фаро подстегнула чуть было не отнявшиеся ноги и вернулась к Наде и остальным. Викия сразу же очертила вокруг них магическую диаграмму. Сверкнула голубая энергия, и девушки вмиг оказались у входа в подземелье.

— Я… думала, мне крышка…

Лишь снаружи Фаро смогла выдохнуть.

— Я тоже, — поддакнула Надя, которой тоже было невыносимо следить за происходящим. Шаль согласно закивала.

— Идемте, мы не можем тут оставаться, — поторопила Викия переводивших дух подружек.

Обратный путь предстояло проделать без телепортации, чтобы Метус смогла отыскать дорогу по запаху.

— Ничего страшного, — продолжила Викия, глядя на напрягшуюся Фаро. — Если чего, Надя ее убьет.

— Прости уже меня, я не хотела, — Надя опустила голову.

Раздался сдержанный смех.

Послесловие

Спасибо, что купили книгу.

Благодарю всех, кто поддерживал меня со времен веб-версии.

Те из вас, кто читал еще и первый том, вы просто боги какие-то. Спасибо вам.

Тех, кто читал только второй том, я тоже благодарю. Мне было бы очень приятно, если бы вы прочитали и первый.

Те, кто прочитал третий, а теперь вернулись почитать второй, вы для пока пока пришельцы из будущего. Надеюсь, третий том все-таки выйдет!

Те, кто наплевал на предупреждение из первого тома и снова начал читать с послесловия… ты опять за свое?

Итак, благодаря вашей поддержке второй том смог увидеть свет.

Из-за количества страниц в первом томе мне, как ни прискорбно, не удалось написать много нового, однако во втором томе с нуля было написано около сотни страниц. Помимо того, что в произведении появилось много новых фансервисных сцен, я также описал “закулисы” важнейшей сцены тома.

Выражаю благодарность редактору, иллюстратору Синдзё Арата-сенсею, пиксельному художнику tocoda-сенсею, Роберту, Эндрю, всегда поддерживающей меня жене, милой, но особо ничего не сделавшей дочурке, и всем тем, кто прочитал том.

Спасибо, что прочитали!

Потерянный пролог

Это отклоненная издателем версия пролога второго тома.

От нее отказались по следующим причинам:

- Слишком много скучных объяснений.

- Плохо знакомит читателя с персонажами.

- Никому не интересно, что стало с душой Кэт.

***

В том краю не было ничего живого.

Сухая, потрескавшаяся земля тянулась до самого горизонта, и глаз не мог отыскать на ней ни единой травинки. Если в нем что и было кроме пустошей, то разве что безжизненные скалы и пустыни. Ни о каких реках, озерах и уж тем более морях речь не шла. К тому же небо постоянно скрывали свинцовые тучи, не пропускавшие лучей.

Безжизненная земля, ничего не рождавшая, ничего не питавшая.

В миру тот край зовут преисподней или миром демонов.

В никогда не менявшемся небе появился разлом. Затем из него выплыла девушка.

Ее черные волосы резко контрастировали с белизной кожи. Прекрасное, словно произведение искусства, тело взывало к низменным мужским чувствам. Наконец, крылья летучей мыши, похожий на хлыст хвост и козлиные рога намекали, что она не человек.

Ее звали Лилушана. Как суккуба обычно звали Лилу.

— Уф…

Просочившись через щель, Лилу расправила крылья и выдохнула. Давненько ей не доводилось возвращаться домой. Демоны часто приходят в мир людей, откликаясь на призывы магов, но, как правило, надолго не задерживаются. Лилу же провела там больше года — крайне редкий случай.

Она полетела к себе домой. Правда, будучи не слишком высокопоставленным демоном, жила она скорее не в доме, а в хижине.

— Э-эй!

Лилу приставила к своему жилищу руку и влила энергию. Хижина быстро увеличилась в размерах и превратилась в каменный особняк. В этом мире сухой земли и камня энергия мира людей служила универсальным ресурсом.

Хозяин Лилу, Оур, платил ей по меркам демонов подобного уровня невероятно щедро. Даже превратив хижину в небольшой особняк, она не растратила все свои запасы, но увеличивать жилище и дальше ей не хотелось.

— Хм-м… — протянула Лилу, входя в свою комнату, которую ненароком оформила практически так же, как свои покои из лабиринта.

В мире демонов сознание превалирует над бытием. Чтобы что-то в нем создать, не нужны подробные схемы и планы, однако в результате обязательно отразится сознание создателя.

В очередной раз убедившись, что комната в лабиринте нравилась ей куда больше, чем она ожидала, Лилу немного смутилась, хоть рядом никого и не было.

— Разберусь быстренько с делами, и сразу обратно… — пробормотала Лилу в пустоту, вытащила камень размером с ладонь и подняла перед собой. Вернее, не просто камень, а человеческую душу.

Бесплодная земля мира демонов ничего не порождает.

Как же тогда рождаются сами демоны? Ответ был прямо перед ее глазами.

Лилу влила энергию в камень примерно так же, как в землянку. Душа быстро померкла и превратилась в уголек.

Теперь, когда она настолько успокоилась, ее вряд ли поглотит какой-нибудь демон. Лилу чувствовала лишь слабое биение в глубине камня. Открыв окно, она что было сил метнула камень. Со временем он напитается рассеянной в воздухе злобой и станет новым демоном.

Проводив камень взглядом, Лилу расправила крылья и сама вылетела наружу. Она устремилась к небесной расщелине, а по пути бросила последний взгляд на свое жилище.

В свое время она мечтала именно о таком особняке. Энергию на его возведение пришлось бы копить много сотен лет.

Однако сейчас дом не вызывал у нее чувств.

— Я вернулась.

— О, с возвращением! — поприветствовала Юнис выползавшую из диаграммы Лилу.

Миниатюрная Юнис едва доходила Лилу до плеч. Характерная для южанок смуглая кожа будто отражала ее неуемную жизненную энергию. Очаровательное, богатое на эмоции лицо и стройное тело радовали глаз иначе, нежели Лилу.

— Обошлось?

Держать открытым разлом в мир демонов — затея крайне опасная, но иначе Лилу не смогла бы вернуться обратно. Юнис же стояла здесь, чтобы пресекать попытки других демонов просочиться в мир людей.

— Ага. Сильные не проходили, остальных я прогнала, — жизнерадостно ответила Юнис, взваливая меч на плечо.

Несмотря на свой рост, Юнис — прирожденный герой, и по силе ей нет равных во всем лабиринте. Она ничуть не устала, отбиваясь от демонов, бесконечно проникавших через небольшую щель.

— Ну прости уж, — раздался зычный голос, и закружилось пламя.

Огонь взвился спиралью и принял человеческие очертания. Правда, в конечном счете из него вышел далекий от человека демон с покрытой шерстью нижней половиной тела и мощным четырехруким торсом. Этого рогатого демона звали Логаном.

— Ну, от нечего делать открывать дыры твоего размера и правда не стоит.

Лилу ходила в мир демонов затем, чтобы избавиться от души, которую забрал Логан.

При этом Логан — демон куда более сильный, чем Лилу. Даже Юнис не смогла бы сдержать продолжительное нашествие демонов через разлом такого размера.

— И все-таки, ты уверен? Души не на каждом шагу попадаются.

Среди высокоуровневых демонов много заносчивых, которые видят в людях и младших демонах лишь еду. Логана можно назвать относительно приятным в общении на фоне большинства его собратьев.

— Я решил, что женскими душами буду питаться, только если они принадлежали маленьким девочкам.

...Если забыть о том, что он прожженный педофил.

— Ну, я тогда пойду доложусь господину.

— Ага, он наверняка у себя в комнате.

Поскольку Логан уже не первый день вел себя как неисправимый извращенец, Лилу пропустила его слова мимо ушей и отправилась к Оуру.

— Я дома!

— ...Все-таки вернулась?

Она резко открыла дверь, и пронзительный взгляд янтарных глаз устремился к ней. В комнате сидел господин Лилу и повелитель подземелья: темный владыка Айн Соф Оур.

На вид он казался молодым мужчиной немного за 20 лет, но на самом деле он лишь омолаживал свое старое 80-летнее тело магией. Хоть этот коварный мужчина и называл себя темным владыкой, Лилу видела в нем лишь немного вредного господина.

Такого, который в ответ на ее бесцеремонный визит ограничится раздраженным “а постучать?”

— А что?

— Ничего…

Однако Оур ответил на редкость расплывчато, и Лилу недоуменно склонила голову.

Демоны устроены так, что не могут пойти против контракта.

Но это касается лишь материального мира людей. В мире демонов их не связывает ничего. Отправившись домой, Лилу могла махнуть рукой на исполнение договора.

И тем не менее, она вернулась обратно.

Конечно, отчасти ее вернуло сюда щедрое жалование, но Оуру ее шаг все равно показался необычным.

Причем Лилу уже не первый раз вела себя не как обычный демон. Юнис, конечно, говорила, что “Лилу любит тебя”, но тот не считал, что суккуб способен влюбиться в человека.

Пока Оур предавался раздумьям, по настежь открытой двери дважды постучали.

— Учитель, мы готовы.

В комнате появилась Спина, ученица Оура, болезненно бледная девушка с черными как ночь глазами. И выражением лица, и телом она напоминала искусно выточенную куклу.

— А, Спина. Ты все сделала за меня? Спасибо.

— Ты… — Оур кое-что заметил. — В последнее время совсем перестала жаловаться.

— М? А-а. Ну, может быть.

А ведь когда Лилу только стала фамилиаром Оура, она постоянно обо всем ворчала.

— Я уже привыкла, — с улыбкой проговорила она. Оур подумал, что она ненормальная.

Потерянная сцена

(От автора)

Еще одна потерянная сцена.

Она должна была войти в “Перерыв. Награждаем любовниц” — новую главу, написанную специально для второго тома, но ее отклонили по следующим причинам:

- Слишком длинная

Да, всего по одной. Девушек стало слишком много. Даже оставшиеся в книге 19 страниц чуть не сломили меня, однако с вырезанной частью их стало бы еще на 13 больше.

***

— Что же, учитель, позвольте я вас почищу, — заявила Спина, пристраиваясь между ног Оура сразу после окончания секса с Ном.

Она разогнала всех прочих девушек настырностью, не терпящей никакого сопротивления, сжала ладонью погруженный в воду член и без промедления приблизила к нему лицо. Длинные черные волосы улеглись на поверхность воды, словно лепестки цветка, и достоинство Оура по корень погрузилась в иную теплоту.

— А я тогда сюда, — сказала Лилу, взяла Оура за руку и заключила ее меж спелых плодов.

Размера пышных холмов суккуба вполне хватало, чтобы полностью обхватить руку, и маг наслаждался тем, как ее вымазанная мылом плоть скользит вдоль него.

— Оу-ур, — весело протянула Юнис, приблизилась к его голове и в мгновение ока полностью завладела его зрением.

После пары сочных, громких поцелуев в губы она обхватила голову Оура руками и проникла в его рот языком.

— А-а, ах ты шалун… — чуть смущенно ответила она, ощутив, что ее гладят по ягодицам.

Подавив желание вслух удивиться словам Юнис, практически ежедневно уединявшейся с Оуром, маг еще раз запечатал ее губы.

— Пха! — раздался вдруг голос, и из-под воды появилась голова чуть не задохнувшейся Спины.

Ее болезненно бледные щеки порозовели как никогда, а вымокшие волосы соблазнительно липли к лицу.

— Не мучай себя, сделай переры…

— Подводное дыхание.

Оур уже собирался было встать, но тут голову Спины окутало серебристо-голубое свечение.

— Что это?..

— Магия, позволяющая дышать под водой. Уж такой мелочи ученицу обучить бы стоило, — пояснила Викия, презрительно фыркая. Однако судя по ней, она не столько жаловалась, сколько скрывала смущение.

— Большое спасибо. Вот тебе награда, — Спина вдруг схватила Викию за щеки и припала к ее губам.

— ?!

Викия задергала и руками, и ногами, но с запечатанным ртом не могла оказать никакого сопротивления.

— Ч-чем ты меня напоила?! — воскликнула она, откашливая.

— Афродизиак, — непринужденно ответила Спина, вытирая рот рукой. — Давай ублажать учителя вместе.

— Нет, я… бргл!

Спина не стала внимать возражениям и и решительно погрузила голову Викии под воду, затем погрузилась и сама.

— В таком случае, я возьму на себя омовение тела моего повелителя.

От такого развития событий в бане воцарилась тишина, но ее прервала Оливия, которая как ни в чем не бывало прижалась к груди Оура намыленным телом.

— Хм, тогда я, пожалуй, помогу, — Элен с улыбкой присоединилась к Оливии, затем огляделась по сторонам и поманила рукой Надю. — Могу я… рассчитывать на твою поддержку, воин?

— Можешь. Ради господина Оура я буду стараться, не жалея себя.

Что они задумали — догадаться нетрудно. Три самые грудастые женщины из окружения Оура обступили его тело со всех сторон и мыли его тело пышными бюстами.

— Ох как вам весело. А ну пустите, я с вами.

Вскоре к ним присоединилась Лилу. Вчетвером они тщательно омыли тело Оура, а в качестве завершающего штриха побросали мыло и прижались к его голове.

Нечеловечески бледная, почти прозрачная кожа суккуба.

Мягкая кожа бывшей королевы, тратившей на уход за собой огромные состояния.

Здоровая загорелая кожа южанки.

Темно-коричневая кожа темной альвийки.

Восемь огромных фруктов четырех соблазнительных оттенков окружили Оура со всех сторон и направили к его голове упорно торчащие вершины.

— В… вот она, несправедливость! — выдавила Шаль и угрюмо свесила голову.

Она, в отличие от них, обладала совершенно плоской грудью.

— Господин Оур, вы не любите маленькую грудь? — с болью в голосе спросила Присцилла, еще одна плоская девочка.

— Э, вы что, серьезно? — переполошилась Юнис и опустила взгляд на свое тело.

И на свою, опять же, плоскую грудь.

— Не бойтесь! — величественно объявила Мари, расставив ноги на ширину плеч. — Господин Оур любит и большие, и маленькие!

— О-о… — не сдержалась Шаль.

Самоуверенная девочка показалась ей похожа на богиню, которой она когда-то служила. Шаль опомнилась уже после того, как пала ниц перед Мари.

К ней тут же присоединилась Присцилла, видимо, решив, что так принято по этикету. Конечно же, Юнис в порыве страсти последовала их примеру.

В результате получилась композиция из горделиво стоявшей маленький девочки и трех бедных на грудь девушек, лежавших у ее ног, но Оур к счастью или не к счастью ее так не увидел из-за окружавших его округлостей.

— А вот мне тяжело сказать, есть у меня или нет… — хоть Фаро и была не против присоединиться, но лишь провела рукой по своему телу.

Грудь девушки-хоббита не отличалась значительным рельефом, но безусловно обладала им.

Фаро решила посмотреть по сторонам в поисках сестер по несчастью, и вдруг заметила чуть поодаль знакомое лицо русой девушки-простушки, на которую наткнулась на третьем ярусе.

— Ой. Ты же…

— Снова здравствуй.

Теперь, когда Фаро узнала истинную природу Оура, она понимала и причину нервного поведения Мио во время первой встречи.

— ...Впечатляет, — проговорила Фаро, поднимая взгляд.

Мио недоуменно склонила голову. В тот раз из-за одежды Фаро не смогла ее толком разглядеть, но оказалось, что неприметная внешность Мио соседствует с весьма внушительными объемами.

— Вы не хотите пойти к Оуру? — спросила Фаро, обращаясь как к Мио, так и к неприкаянно стоявшей по соседству с ней Патрисии.

— Влиться в те ряды немного сложновато.

— Нет, я вас понимаю, но…

Сама Фаро не принимала участия из-за слов Лилу о том, что она и без того надолго завладела нераздельным вниманием Оура, но ей было жаль девушек, которым мешала только робость.

— Давайте.

Фаро взяла их за руки и повела к Оуру.

Отыскав меж огромных грудей руки мага, девушка-хоббит передала им Мио и Патрисию.

Поначалу Оур смутился — он не понимал, куда вдруг потащили его руки. По размеру ладоней он быстро догадался, что их тянет Фаро. Однако затем его руки ощутили женские груди такого размера, что хоббиту они явно не принадлежали. Увидеть же обладательниц груди мешали бюсты Лилу и Элен, полностью перегородившие обзор.

“Ничего, хорошее испытание”, — подумал Оур и схватился за груди, к которым прижали его ладони. Он нежно ласкал их и в то же время водил руками, изучая формы.

Судя по ощущениям, в левую ладонь попал фрукт чуть более крупный. В коже обеих грудей ощущалась молодость, но правая казалась более гладкой.

Сведя пальцы, Оур опустил руки, проходя по животам, бедрам и задницам. В ответ на щекотку тела несколько раз вздрогнули, но девушки не застонали и сохранили интригу.

— Слева Мио, справа Патрисия?

— Правильно! — раздался голос Лилу.

Преграда перед глазами пропала, и Оур тут же притянул новоприбывших к себе.

— Забавное получилось испытание, но мне все-таки хочется видеть, что именно я щупаю.

Обвив руки вокруг плечей Мио и Патрисии, Оур вцепился в груди девушек. Он вовсю наслаждался тем, как мягкая плоть меняет форму под давлением его пальцев.

— Эй!

Вдруг из-под воды показалась голова Викии, а ее рука вцепилась в член Оура. Все это время они на пару со Спиной делали магу подводный минет. Вынырнула Викия вся красная — видимо, забыла, что помимо дыхания надо позаботиться и о перегреве.

— Сколько можно?.. Дай мне уже.

...А может, афродизиак все-таки подействовал, поскольку редко когда Викия требовала близости с Оуром так прямо.

— Спина, ты не против? — на всякий случай уточнил Оур.

— Нет, — коротко ответила Спина и вновь скрылась под водой.

Кажется, Викия, как ни странно, пришлась ей по душе.

— М…

Нетерпеливо обняв Оура, Викия оседлала его и сама пригласила стержень в свои глубины. По ощущениям Оур догадался, что сразу после этого место их слияния начала вылизывать Спина.

Наслаждаясь влагалищем Викии, жарким даже по сравнению с водой, Оур не забывал играть с грудью Мио и Патрисии. Они по очереди сплетались с магом языками в то время как Спина вовсе не отрывала языка от члена Оура, доставляя тому неописуемое наслаждение.

— А-а. А-а…

Через какое-то время Викия без сил упала на грудь Оура. Двигать бедрами под водой — занятие крайне изнуряющее. Среди людей, посвятивших жизнь изучению магии, мало физически крепких людей, но Викия даже по их меркам не отличалась выносливостью.

— Что же, меняемся.

Без труда подняв легкое тело волшебницы, Спина перебросила его через голову. Викия даже не стала сопротивляться, описала в воздухе дугу и шумно расплескала воду.

— Прости, Викия, но учитель уже обучил меня магии, укрепляющей тело, — не меняясь в лице добавила Спина.

— Так ты на нее обиду затаила?.. — Оур вздохнул и приложил ладонь ко лбу.

— Что же, учитель… могу я рассчитывать на вашу любовь?

С этими словами Спина повернулась к Оуру спиной, уперлась руками в борт и нагнулась.

Оуру показалось, что хотя действия ее остались механическими, обычно она так себя не вела.

— Ты не думаешь, что ведешь себя пошло?

Хотя, если вспомнить, что Спина напоила Викию афродизиаком через поцелуй, наверняка она и сама его выпила.

— Мне ужасно стыдно, — с каменным лицом ответила Спина, все так же выставляя напоказ задницу.

— Что-то не верится! — не сдержалась Фаро.

Впрочем, и Оур, и Лилу с Юнис понимали, что Спина сказала чистую правду.

— Итак… как же поступить?

Оур поднялся и приставил восставший член к ее телу.

— У меня ведь сегодня еще полно дел… — нарочито громко пробормотал Оур и медленно провел членом по ее щели.

Оур намеренно не говорил, что ему делать, и ждал ответа Спины.

Спина поджала губы, и взгляд ее стал поистине смертоносным. Наблюдавшие за ней Фаро и Ном сразу отвели взгляды. В следующее мгновение из глаз Спины брызнули слезы.

— Умоляю, учитель… сжальтесь.

Видимо, ей стало стыдно буквально до слез. Хотя она излучала достаточно угрозы, чтобы защищать себя от взглядов любопытной разбойницы и бесстрашной торговки, умоляя Оура, она казалась бесконечно хрупкой и слабой. И ладно бы Спина обладала актерским мастерством, но Оур знал, что на такое она не способна.

— Тебя, как обычно, не поймешь, — усмехнулся Оур, взялся руками за ее бедра и вошел в самые глубины.

— А-а! — заголосила Спина и выгнулась так резко, что подпрыгнули волосы. Уже этого ей хватило, чтобы кончить.

— Поможет кто?

— Я! Я!

Только Оур успел спросить, как в воздух взметнулась маленькая ручка.

— Что ты за… хья!

Мари присосалась к груди Спины словно младенец, и ведьма застонала.

— Добейте ее, сестры! — громко приказала Мари, и вокруг мигом нарисовалисьбезгрудые.

Шаль и Присцилла, словно того и ждавшие, приблизились к Оуру с боков и принялись тереться о него телами. Юнис тем временем стала с противоположной от Мари стороны Спины. На фоне болезненно бледной кожи Спины здоровый загар Юнис выделялся особенно отчетливо.

— П-прекрати! — едва Спина ощутила на своей шее язык, как тут же отвернулась. — Я отказываюсь целовать людей кроме учителя.

— Значит, меня она за человека не считает?.. — обронила Викия, поднимаясь из воды с насквозь промокшими волосами.

— Зато хоть меня считает, — с улыбкой проговорила Юнис. Ее пальцы скрылись с глаз.

— Хья! — воскликнула Спина словно от боли, и резко выгнулась.

Пальцы Юнис ласкали и достоинство Оура, и разбухший клитор Спины.

— О. Помнишь еще?

— Еще бы, такое попробуй забудь…

Движения Юнис в точности повторяли те, которые ей пришлось испытать на своей шкуре во время их первой встречи. Она ласкала Спину так же, как Лилу ласкала ее. Поэтому она знала, что слишком сильные ласки вызывают не наслаждение, а боль, и водила пальцами как можно нежнее и мягче.

— Ты сжимаешь меня. Тебе настолько нравятся пальцы Юнис? — издевательским тоном поинтересовался Оур.

— Конечно же, я не… хау-у!

Юнис игриво улыбнулась.

— Ты такая милая, Спина.

— Прекра… а! Фха-а-а!

Не прекращая работать пальцами, Юнис слегка поцеловала сосок Спины, увидела ее реакцию и отчасти поняла, что чувствовал Оур, когда издевался над ней.

Юнис ласкала, щипала, лизала и массажировала тело Спины, подстраиваясь под движения Оура — иногда мелкие, иногда глубокие. Пальцы прекрасно ощущали движения члена Оура сквозь тонкую кожу Спины, и Юнис казалось, будто он занимается любовью и с ней тоже.

— Нет!..

Маска невозмутимости спала, и Спина спрятала лицо в ладонях. Из-за этого ей пришлось нагнуть голову еще ниже, а задницу задрать еще выше.

— Какая похотливая поза.

Оур сжал ее ягодицы руками и вонзился так резко, словно пытался ударить.

— А! А-а!

Спина испытывала один легкий оргазм за другим, и постепенно ее голос угасал. Оур смотрел на ее бледную, выгнувшуюся полумесяцем спину, и вдруг ему пришла мысль. Он занес одну ладонь и…

— Вот. Кончай, — опустившаяся ладонь звучно шлепнула Спину по белой заднице. — Ты ведь кончаешь от порки?

— А-а-а-а-а-а…

Забывая обо всем на свете, Спина извергла из себя струю, с силой кончила и крепко сжала мышцами копье Оура.

— Оур… — Юнис что-то прошептала ему, поглядывая на Спину.

— Уверена?

— Более-менее.

Оур хмыкнул, затем обратился к Спине:

— Может, ты и моя ученица, но кончать от шлепков по заднице это уже за гранью. Тебя нужно наказать.

Спина вздрогнула и замерла в ужасе.

— Повернись.

Так и не покинув ее глубин, Оур с помощью Юнис перевернул Спину. От этих движений та вновь кончила, еще раз разочаровавшись в похотливости своего тела.

— Убери руки.

По своей воле она бы не согласилась. Она не хотела показывать свое лицо никому. Но пойти против приказов учителя не могла. Спина медленно убрала от лица руки. В раскосых глазах драгоценными камнями стояли крупные слезы. Обычно холодное, словно вырезанное из льда лица заливала густая краска.

— Вот твое наказание.

Спина резко зажмурилась, но тут же открыла глаза. Он не разрешал ей закрывать глаза. Она трепетала от мысли о том, как же ее накажут, и тут Оур приблизил к ней лицо.

Она не сразу поняла, что произошло. Вдруг одна ладонь Оура оказалась у нее на затылке, вторая на подбородке. Затем лицо чуть повернулось и коснулось ее.

“Он поцеловал меня”, — поняла, наконец, Спина, и кончила еще сильнее. Ее плоть так вцепилась в член Оура, словно хотела оторвать. В ответ тот излил жаркое семя в ее глубины.

Сколько продлилась пауза — она не знала. Может, прошли мгновения, может, целая вечность, но в конце концов Спина очнулась от того, что кто-то давил на ее тело.

— Ты меня так задушишь, — с трудом выдавил из себя Оур.

Лишь тогда Спина заметила, что держала за него руками и ногами, и все еще не отпускала его губ.

— Все-таки я тебя не понимаю.

Оур усмехнулся и слизнул слезинку из глаза Спины. Та едва не потеряла сознание от такого жеста.

Бонус. Престарелый маг и юная ведьма с голубыми волосами

(От переводчика)

Автор написал к первой арке Хадзимекаты огромное, ОГРОМНОЕ количество побочек и рассказов (в один только 3 том их вошло чуть ли не 10). Большинство из них я собираюсь перевести после окончания 3 тома (во многом потому, что они опираются на законченный сюжет арки), но конкретно этот рассказ можно привести и сейчас, так что для него сделаю исключение.

Действие происходит между 1 и 2 томами.

***

— Э-э… так?

Белый слон взял черную ладью.

— Вроде я… победила? — спросила Викия, сомневаясь в своих словах.

— Да. Здесь мат в четыре хода. Партия за тобой.

Даже после слов Оура она не прониклась ощущением победы.

Да, она полностью согласилась с его заключением, но все равно не могла поверить, что одолела Оура в шахматы.

— Ты точно не поддавался?

— С чего бы я так поступил? Ты одержала настоящую победу, — немного раздраженно ответил Оур, начавший собирать фигуры.

Наконец, Викия начала пропитываться ощущением победы.

— Я не думала, что выиграю, — искренне прошептала она.

— Что в этом странного? Это ведь настольная игра. Мы сражались один на один, равным количеством фигур, видя ходы друг друга. Обмануть противника в шахматах непросто. В таких условиях ты сильнее меня. Поэтому я и сказал тебе сыграть со мной, — объяснил Оур.

Когда он приказал Викии сыграть с ним в шахматы, она подумала, что тот вновь что-то задумал, поэтому такой исход удивил ее дважды.

— Если ты все еще не веришь мне… Хорошо. Я согласен дать тебе одну награду.

— Награду?

Викия морально приготовилась к тому, что маг наверняка опять предложит ей что-то отвратительное.

Она уже принадлежала ему и телом, и душой. Она не отказала бы ни одной его просьбе, да и не особо горела желанием отказывать. Более того, наедине с Викией Оур вел себя вежливо, и она, если говорить честно, отвращения не испытывала.

Тем не менее, Викии все равно хватило бы упрямости отыграть обиду, если “награда” оказалась бы именно такой.

— Проси что угодно. Естественно, я не соглашусь вручить тебе свою голову на блюдце, но если тебе хочется чего-либо еще… например, чтобы я снял проклятие и выпустил тебя на поверхность, то почему бы и нет?

Слова Оура заставили Викию вздрогнуть.

— Правда?..

— Но, конечно, в таком случае я сотру твои воспоминания о лабиринте.

Неожиданное предложение спутало все мысли в голове Викии.

Она смотрела на него, даже не зная, говорит ли он правду. Оур в ответ глядел на нее привычно серьезным взглядом.

— Тебе не обязательно отвечать прямо сейчас. Можешь думать, сколько захочешь, — пояснил Оур, словно прочитав ее мысли.

— Эх-х…

Викия и сама не помнила, как добралась до своей комнаты, легла на кровать и уткнулась носом в подушку.

В голове все так же крутились слова Оура.

Она думала над тем, правду ли сказал маг.

Стал бы он просто так отпускать Викию после того, как овладел ей с помощью в высшей степени хитроумного плана? Быть может, это какая-то ловушка?

...Но хладнокровие и рассудительность Викии убеждали ее в обратном.

Викия уже сказала Оуру свое настоящее имя, он даже поставил на ее тело печать. Ее тело, душа и дух по сути принадлежали ему. Да, он оставил ей волю, но и ее мог бы при желании отобрать.

Если Оур чего-то хотел от Викии, он мог бы просто приказать ей и не утруждать себя уловками.

Так почему же?

Неужели его словам можно верить, неужто он действительно отпустит ее?

“Нет, не может быть”, — говорила она себе и вновь возвращалась в начало цикла. Снова и снова.

— Что случилось? — услышала она звонкий голосок, подняла голову, и увидела свое отражение в ясных голубых глазах.

Очаровательные черты лица портила печать беспокойства. К ней зашла Шаль — некогда спутница, ныне коллега.

“Кстати, что будет с ними, если меня освободят?”

Когда в ее голове появилась эта мысль, Викия изумилась тому, что не подумала об этом раньше.

А ведь когда их только поймали, она только и думала о том, как спасти подруг.

— Шаль… возможно, нас отпустят.

— Э? — большие глаза Шаль заморгали.

— Он сказал, я могу вернуться на поверхность, если захочу.

Если подумать о словах Оура, говорил ли он о том, что отпустит и Шаль с Надей?

Викия не слишком хорошо подумала, прежде чем оповестить Шаль, и та тут же облилась слезами.

— Т-так… так я ему… больше… н-не… не нужна?! Н… неужели?! — заревела, всхлипывая, Шаль, а капли в глазах росли каждую секунду.

— Э? Нет, я вовсе не об этом. Я ведь сказала, если захочу, — Викия такого не ожидала и сразу же поспешила ее успокоить.

— Н-но… — однако Шаль продолжала плакать. — Если господин Оур сказал, что я могу уйти, значит, я ему не нужна!

Викия обомлела так, словно по ней ударили молотом.

Ее шокировало словами, а еще больше — осознанием того, что ее шокировало.

— Шаль, ты… хочешь быть нужной Оуру?

— Конечно… же! — ответила та, вытирая слезы рукавом.

— ...Не волнуйся, — продолжила Викия, похлопывая Шаль по голове. — Он сказал только мне, так что тебя наверняка не отпустит.

— На… деюсь…

Хоть Шаль и продолжала всхлипывать, но отчасти все же смогла успокоиться.

Викия улыбнулась и кивнула ей, но от сомнений в душе так и не избавилась.

Если он искренне отпускал ее на свободу, стало быть, она ему больше не нужна?

Викия не хотела с таким мириться.

Шаль сорвала покровы с искренних мыслей, которые она так тщательно держала при себе.

Конечно, Викия не стала терять самообладание, но на душе у нее заметно помрачнело.

— Викия, ты… уйдешь? — спросила Шаль, вытирая оставшиеся слезинки.

— Шаль… — отозвалась Викия, уклоняясь от ответа. — Помоги мне подумать?

Шаль недоуменно наклонила голову.

— Я решила, — заявила Викия, когда спустя несколько дней пришла к Оуру.

— И что? — безразлично спросил Оур.

И тогда Викия продемонстрировала ему…

— ...Что это такое?

Она поставила на стол доску, похожую на шахматную.

Вот только клеток на ней было больше, и они не различались по цветам.

То есть, она просто разбила доску на множество квадратов.

— Разновидность шахмат… придуманная мной, — ответила Викия, доставая из мешочка деревянные фигуры и расставляя их.

Они, как и доска, тоже не различались по цветам, зато имели направление, которые и указывали, кому принадлежала фигура.

— У нее, в отличие от обычных шахмат, больше фигур… к тому же взятую фигуру можно использовать как свою.

— О как.

Возможно, в Оуре пробудился интерес, поскольку он придвинулся к столу, взял одну из фигур и рассмотрел ее получше.

— Мое желание — чтобы ты сыграл со мной три партии, — закончила Викия, расставив фигуры. — За каждую победу ты освободишь одну из нас.

— Тебе не нужно со мной играть. Попроси освободить вас троих, и я соглашусь.

— Ты принимаешь вызов или нет? — настойчиво повторила Викия, пропуская слова Оура мимо ушей.

Взгляд голубых глаз пронзал мага подобно стреле.

— ...Хорошо, — согласился Оур после раздумий. — Объясни все правила. Я согласен сыграть.

Можно сказать, Викия потерпела сокрушительное поражение.

Поскольку она только что придумала правила и мало изучила игру, никаких проверенных временем тактик у нее не было. Они оба пытались нащупать победу, размещали взятые фигуры где душа пожелает и творили настоящий хаос.

Однако Оур быстро освоился с сутью игры, в которой необходимо промывать мозги вражеским войскам, телепортировать их в тыл противника и устраивать неожиданные атаки.

К тому же игра предлагала куда больше доступных ходов по сравнению с шахматами. И чем больше у Оура оказывалось вариантов, тем сильнее он играл. Викия знала, что если сама она старается думать вглубь, то Оур — вширь.

— Итак, я проиграла три раза.

— Да. Не спорю…

Викия сдала партию и подняла руки. Оур кивнул, словно не до конца веря в случившееся.

— Что такое? — Викия увидела его смятение и хитро улыбнулась.

— Ничего…

Оур не понимал, чего пыталась добиться Викия.

Но она знала, что он не до того глуп, чтобы попытаться спросить ее в лоб.

“Я тебя просто испытывала”, — мысленно прошептала Викия. — “Однажды до тебя дойдет, что я всего лишь решила поиздеваться над тобой, но пока думай и страдай”.

Викия игриво показала язычок морщившемуся магу, с трудом подавила смешок и покинула комнату.

Оглавление

Maou no Hajimekata - Как стать темным владыкой Том 2

Пролог

  Шаг 8 Оскверняем приближенных к королю

  Шаг 9. Знакомимся с жителями пещеры

  Шаг 10. Штурмуем лабиринт темного владыки

  Шаг 11. Жестоко убиваем героев

  Шаг 12. Причиняем адские мучения

  Шаг 13. Наказываем глупцов

  Эпилог. Дополнительный шаг. Проходим пещеру древнейшего дракона

  Послесловие

  Потерянный пролог

  Потерянная сцена

  Бонус. Престарелый маг и юная ведьма с голубыми волосами