Serendipity (СИ) [Rutelior] (fb2) читать онлайн

========== Выпьем за твой счет? ==========

То есть, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, время от времени очень важно пропустить стакан пива. Нет-нет, это не зависимость и далеко не тот классический “алкоголизм”, о котором так много говорят. Пиво, тёмное или светлое, плескающееся на дне бесконечно холодного, как несколько ледников, бокала, может стать лекарством. В каких случаях? Вопрос не такой уж и обширный, если говорить прямо. Тяжела судьба, если ты приехала из глухой провинции в большой, буквально закипающий жизнью город, люди в котором двигаются подобно символам на экранах офисных работников. Ещё сложнее оказаться в столице и все ещё не видеть смысла своего нахождения здесь. Изменилась ли жизнь Т/И после прибытия в Сеул? Стала ли лучше? Обрела ли смысл? Проснуться ранним утром, испугаться из-за возможного опоздания, наскоро собраться, провести большую часть дня в ужасающе тихом офисе и вернуться поздно вечером, увидев в отражении зеркала в ванной чьё-то уставшее, словно даже чужое, лицо.

Может быть, не так уж и страшно проводить время в крошечном баре, спрятанном где-то между домов уютного жилого комплекса. Есть в этом некоторая романтика: сидеть, склонившись над стаканом алкоголя в маленьком помещении со стенами из тёмного дуба, на которых можно наблюдать звёзд музыки 90х. Даже тусклый свет или безмолвный длинноволосый бармен, старательно протирающий одну и ту же поверхность, не кажутся такими раздражающими, как вся прошедшая неделя. Только ты и лёд, издающий приятный звонкий звук каждый раз при ударе о стены запотевшего бокала.

— Добрый день, - неожиданно громко чей-то бархатный голос раздался откуда-то слева. - Пиво, пожалуйста.

— И мне ещё один стакан. - машинально выпалила Т/И, когда случайно задела локтем пять предыдущих “кубков”.

Парень, усевшийся на соседний стул, лишь бросил заинтересованный взгляд в сторону девушки. Её, в свою очередь, мало это смутило. Т/И лишь прищурилась, когда посмотрела в ответ на молодого человека, как если бы пыталась разглядеть упавшую монетку на полу, и снова облокотилась на руку в ожидании заказа. Когда же заветный напиток оказался перед ней, она слишком уж быстро осушила стакан. Теперь голова её находилась уже в двух руках, и та недовольно цокнула - кольца впивались в виски.

— Извините, если потревожу… - начал заинтересованно ее собеседник. - Я могу задать вопрос?

— Вперёд. - кратко ответила Т/И, отметив про себя лишь то, что в карих глазах собеседника играли огоньки, какие она могла видеть только у восторженного ребенка. Да и в сочетании с обворожительной улыбкой, в которой она могла разглядеть только идеально белые ровные зубы, сам парень стал похож на лиса.

— Вы, случайно, не русская?

— Откуда взялась эта мысль?

— Ничего такого, просто, - он быстро глянул на “алкогольную коллекцию” новой знакомой и издал смешок, - я впервые вижу, чтобы кореянка выпила столько пива и всё ещё могла сидеть.

— Можешь считать, что это - мой дар. - похвалилась Т/И, ухмыльнувшись в ответ.

— Вау, здорово. - парень провел по волосам рукой с маленькими пальцами и чрезмерно большим количеством перстней, но тщетно: синие пряди снова оказались на его лице. Ухмылка не оставляла его губ ни на минуту. - Может, выпьем за такой крутой талант?

— Вообще-то, молодой человек, - Т/И уверенным, но совсем не плавным движением подвинулась ближе к своему “другу”, - если ты хочешь угостить даму, то не нужно задавать глупых вопросов, понимаешь? - теперь и в её глазах заиграли огоньки.

— Да? - изобразил собеседник искреннее удивление. - Тогда я постараюсь исправиться. - заговорщически шепнул он и отстранился. - Два пива, мне, - он мельком взглянул на Т/И и подмигнул, - и моей новой подруге.

В ту ночь много чего произошло: заливистый, громкий, пьяный смех, не знающий конца; пиво, а когда его вдруг стало не хватать, то собутыльники не побрезговали выпить и соджу, которая впоследствии обожгла глотки обоих; разлитый алкоголь, треснувшие стаканы, реакция на которые была не менее драматичной, чем реакция на конец света; красные лица; бесконечная икота; растрёпанные волосы; никчёмные откровения, которые могли бы привести к шантажу, если бы не были забыты на следующее утро. Такого рода знакомства, как правило, кончаются в тот же вечер. Или, стоит сказать, утром, когда новоиспечённые товарищи не могут вспомнить имена друг друга, если знали их вообще? Не так уж и важно. Стоит уделить внимание другому вопросу:

Что случится, если у таких историй будет продолжение?

Всё началось, когда милый парень поправил выбившуюся прядь волос Т/И, не забыв при этом провести ладонью по её румяной щеке. Девушка лишь убрала его руку осторожным движением, но её взгляд не был ни холоден, ни категоричен. Она лишь громче смеялась с шуток собутыльника, изредка наклоняя голову набок, уподобившись щенку, приглашающему хозяина поиграть. Рука её непременно находилась в движении: тонкие пальцы ухоженных рук иногда оказывались на ушах, потом становились опорой для подбородка, изредка девушка делала глоток любимого бесцветного лекарства, и её губы недовольно сжимались. “У тебя такое забавное лицо сейчас”, - лишь повторял раз за разом парень, согнувшись надвое от очередной волны охватившего его смеха. Он пил, пил и пил, а потом отпускал такие дурацкие шутки и прикасался к её коленям, рукам, плечам, лицу, словно это было спасательным кругом для такого ужасного юмора. Т/И же, в свою очередь, игнорировала любые жесты внимания, как будто они вовсе не отдавались жаром по всему её телу и даже сознанию, и будто её дыхание не становилось чаще после очередного похотливого взгляда. Это была некоторого рода игра, правила которой никто не обговаривал.

Прошло ещё некоторое время до тех пор, пока парень в очередной раз не поправил волосы, хоть уже и было очевидно, что эту пережившую шторм гавань уже ничто не спасёт, и его мягкий шёпот эхом отозвался в голове Т/И. Был ли это голос её собственного желания или навязанная кем-то мысль - не так важно. Парень отстранился от уха девушки и впервые за весь вечер серьёзно посмотрел в глаза собеседницы. Она утвердительно кивнула, не выдав ни капли смущения. Понадобилось только несколько секунд для того, чтоб Т/И схватила кисть руки нового знакомого, тянувшегося к телефону. Туман в её глазах напоминал те самые дни, когда ты не можешь идти по делам, потому что густая дымка преграждает тебе путь и мешает дышать. Одна единственная фраза решила судьбу этого вечера. Нахмурив тонкие брови и сжав собственную руку на руке собутыльника, девушка наконец смогла выжать из себя предложение:

“Нне надо…. такси….Я живу….В этом доме…”

Всё, что произошло дальше, было похоже на сцену из дешёвого дамского романа. Двое людей, связанных разве что совпавшим единожды увлечением, медленно, насколько им позволяла тяжесть собственных обмякших тел, поднялись на пятый этаж одного из непримечательных зданий. Они хохотали, прикрывая рты руками и прищуривая взгляд, иногда нагибаясь, будто кланялись кому-то. В голосах новых знакомых не было дрожи, но некоторые сладкие, поддразнивающие нотки в голосе парня вызывали дрожь в коленях Т/И. Оба знали, что должно произойти, но целью этих отвлечённых разговоров был не сам процесс, а то, до какой точки “кипения” им удастся дойти до прибытия на место.

Открыть входную дверь удалось далеко не с первого раза. Дрожащие руки Т/И стали ватными, и попасть ключом в замок было такой же невыполнимой задачей, как сесть в переполненный вагон метро и доехать до конечной остановки. Однако же, после сотен отчаянных рывков и недовольных вздохов, молодой человек, такой же пьяный, как и его подруга, обхватил своей ладонью пальцы девушки и после пары попыток невозможное произошло: металлическая дверь распахнулась с протяжным и неприятным скрипом. Испуганные возможностью встретить добропорядочных соседей, пара завалилась вовнутрь. Дверь захлопнулась сквозняком. После того, как они оказались вдвоём на холодном тёмном паркете, собутыльникам не понадобилось много времени для размышлений или тех милых смешных шуток, которые звучали всю дорогу домой. Нужен был только взгляд. В этом хмельном, раскачивающемся всё больше мире, Т/И, кажется, вернулась в сознание, когда жадный рот нового знакомого обхватил её приоткрытые губы. Но и эта вспышка осознанности тут же пропала - может, когда он отстранился лишь на секунду, чтобы нащупать короткими пальцами пуговицы её рубашки, а может, когда сказав: “Не сейчас…”, Т/И вновь притянула партнёра к себе. Раздался тихий, протяжный стон. Парень болезненно покусывал, оттягивал её нижнюю губу, слишком увлёкшись процессом. Когда она отталкивала его за подобное непослушание, новый знакомый лишь напористее облизывал шею девушки. Еле найдя в себе силы, Т/И стянула с него футболку какого-то популярного бренда, а затем принялась медленно, но верно расстёгивать отблескивающие пуговицы рубашки. Стоит сказать, не лучшее занятие на пьяную голову. Когда же дело было закончено, она тяжело поднялась, и, пошатываясь и опираясь о стены, прошла в свою комнату.

Одной рукой она расстёгивала молнию юбки, другой - жестом манила его к себе. Парень последовал её немому приглашению. Тишина. Рухнув на ещё недавно идеально застеленную постель, Т/И не упустила возможности осмотреть тело партнёра в лунном свете, казавшегося более ярким из-за отсутствия штор. Его ключицы, такие явные из-за худощавого телосложения парня, не остались без внимания девушки. Она водила руками по его телу, осмотрев каждый сантиметр его рук, живота, груди. Но этого было недостаточно. Поцелуи, долгие и страстные - вот, что было важнее. Они могли чувствовать запах пота и алкоголя, исходивший друг от друга, и от этого поведение собутыльников становилось лишь ещё развязнее. Оба были похожи на несуразных, истерзанных страстью зверей, желающих получить все и сразу.

В какой-то момент проявились последствия плохой звукоизоляции - стал слышен звук прибоя, который старый сосед включал в качестве белого шума перед сном. Т/И закрыла глаза и лишь сильнее обняла шею партнёра, находившегося сверху. Звук плескавшихся волн был таким частым, что, только перестав пытаться сопротивляться такому порыву любви, она смогла услышать нечто большее - как будто все эти удары необузданного моря стали толчками собственной крови в её ушах. Всё тело и разум девушки принадлежало теперь только этой беснующейся буре.

Комментарий к Выпьем за твой счет?

Дай Б-г зайдёт

========== Адская смесь ==========

Воскресное утро действительно редко можно назвать “плохим” днём. Чаще всего это, конечно, ранний подъём из-за шумных, как стая диких щенков, соседских детей или их очередного ремонта, но, в целом, воскресенье - просто ещё один шанс отдохнуть перед тяжёлой рабочей неделей. Можно целый день убираться, выглаживать рубашки, наводить порядок в голове, и всё равно поздно вечером упасть на кровать, зарывшись лицом в любимую подушку в страхе того, что целая жизнь утонет в подобных бытовых делах. Хочется выпить.

А ведь действительно, в горле ужасно сухо. Наверняка, именно с такой мыслью Т/И протянула руку к тумбочке и начала гладить холодную поверхность. Однако, произошло что-то совершенно неожиданное: нечто, что заставило девушку открыть глаза и вскочить с постели. Грохот. Глухой звук, похожий разве что на упавший с высоты рояль. После этого раздалось лишь хриплое “Ай”, и комната снова погрузилась в предрассветную тишину. Ни Т/И, ни её гость не сказали ни слова. Девушка лишь посильнее сжала края одеяла, сходившиеся у неё на груди, в своих руках, и привстала на носочки, чтоб разглядеть источник подобного шума.

— А, это ты. - потирая заспанное лицо одним концом своего пухового плаща, заключила она. - Я вообще-то испугалась.

— Я впервые встречаю женщину, которая смогла столкнуть меня с двуспальной кровати, - проговорил он монотонным, спокойным голосом, все ещё находясь где-то внизу. - Одни открытия.

— Это комплимент?

— Это факт.

— Пиво?

— Что?

— Я спрашиваю, будешь ли ты пиво. Я иду на кухню. Захватить тебе баночку?

— Ты выпиваешь с самого утра? - как будто проснувшись только сейчас, спросил парень и наконец-то сел.

Его худое, но отёкшее лицо украсил холодный оттенок утреннего солнца, отчего в его нахождении здесь появилось даже нечто пейзажное: синева неуложенных волос и голубые тона, просачивающиеся сквозь стёкла окон, находили друг друга на бледной коже груди и плеч молодого человека, создавая какое-то необыкновенное произведение искусства. Как будто Т/И имела честь наблюдать северное сияние, находясь за тысячи километров от места, где его можно было бы ожидать. Он так же, как и девушка пару минут назад, вытер глаза и принялся наглаживать волосы. Его взгляд был везде, очерчивал огромные маршруты, будто пытался воссоздать схему метро Сеула. Когда он всё-таки встретился взглядами с хозяйкой квартиры, ехидная и одновременно с этим милая ухмылка посетила его лицо, но не нашла взаимности. Выражение лица Т/И оставалось неизменным, сколько бы она не сталкивалась с этим лисьим прищуром.

— А разве так плохо выпить банку пива утром? - бесстрастно ответила она. - Я называю это “задать настроение на день”.

— Забавно, забавно, - он залился хохотом. Смех его ничуть не изменился со вчерашнего вечера. - Ты ещё и из тех, кто не любит называть вещи своими именами.

— В общем, ты остаёшься без напитков… - отрезала Т/И и сделала пару шагов к выходу.

— Эй, эй, погоди, - взмолил сидящий на полу, - ты просто не можешь быть так жестока!

— Я подумаю-ю… - протянула уже вышедшая девушка.

В этой однокомнатной квартире было прелестно слышно всё, происходящее как внутри, так и за её пределами. Парень мог отчётливо слышать звук шагов хозяйки дома, то, как открывается её холодильник и как оттуда вываливаются, навскидку, пара десятков жестяных баночек. Мимо ушей не прошли даже грубые ругательства, смиренный вздох и процесс наведения порядка. Он слышал, какую музыку любит сосед снизу и как тихо отбивают ритм лапки декоративного пса соседа сверху. Комната девушки тоже не могла удивить хоть кого-либо огромной роскошью: однотонные синие обои, тёмные громоздкие шкафы и ящики, на одном из которых стоял средних размеров телевизор, в дальнем углу - письменный стол, на котором нельзя было сосчитать разбросанных бумаг, и, в довершение ко всему, - двуспальная кровать, казавшаяся даже несколько неуместной в своих масштабах. Ничего из того, что предстало перед красавцем, не имело даже малейшего намёка на увлечения девушки, что здесь живёт. Если это, конечно, не были цифры, образующие ещё более крупные цифры, соединяющиеся друг с другом, как составы поездов. Судя по тому, что увидел парень, его новая знакомая занимала должность кого-то вроде экономиста.

Он успел встать и одеться, когда холодная банка прилетела ему в спину. От такой неожиданности тот взвизгнул.

— Ты не думаешь, что чувствуешь себя слишком свободно в чужом доме? - девушка, видимо, окончательно проснулась, раз могла отпускать подобного рода язвительные фразы. Уголки её губ были приподняты. Сама Т/И опёрлась о дверной косяк.

— Да нет, я просто интересуюсь, какой жизнью живёт дама, которая распивает пиво по утрам, нарядившись в костюм ролла. - он снова усмехнулся.

— Ролла?

— Вау, а мне показалось, что обмотаться в одеяло - значит неплохо скосплеить суши.

— Суши? - Т/И засмеялась. - Может быть.

— Кстати, меня зовут…

— Пак Чимин. - перебила его собеседница таким тоном, будто тот собирался сказать бред.

— Ты правда удивляешь меня всё больше, - его узкие глаза округлились. - И как давно ты об этом узнала?

—Хм, дай-ка подумать… - девушка сделала глоток. - Наверное, когда один парень помешал мне выпивать своими остроумными замечаниями.

— Но это же самое начало! Ты могла бы сказать и раньше!

— Сказать что? - хозяйка квартиры прищурилась.

— Не знаю, но…! Ты знаешь, сколько всего ты могла сделать? Да я даже сейчас не представляю, что ты… - затараторил айдол. - О нет… Это конец… - он сел на край кровати и уставился на пиво, которое потирал в руках.

— Успокойся, мой друг, я сделала тебе огромное одолжение и решила не рассказывать никому о твоей маленькой шалости. - заверила Т/И, оказавшись рядом с Чимином. Сосуды с жидкостью столкнулись с глухим стуком.

— Правда? - детская радость вдруг вспыхнула на его лице. - Стой, в смысле “маленькая шалость”…

— Я бы не сказала, что придаю этому большое значение, - умело проигнорировав последний вопрос, объясняла девушка. - Я была пьяна, а у тебя выдался свободный вечер, и ты пошёл в бар, где тебя вряд ли узнают, и встретил милую даму, которая скучала. А потом ты вонзил в неё свои клыки, - она сделала акцент на этом предложении, - и мы разойдёмся, как будто ничего и не было.

— О-о… - протянул парень и кивнул. - Не понял.

— Что именно?

— Как тебя зовут?

— Т/И.

— Замечательное имя, как для девушки, которая не видит ничего особенного в сексе с кумиром. - сказал он, когда его рука попыталась найти руку девушки, но та отошла.

— Ну, называть тебя кумиром я бы тоже не стала…

— Что?

— О, у меня закончилось пиво. Принеси ещё, пока я переодеваюсь.

— Что? Я?

— Ну да. А что такого? Не думаю, что так сложно потеряться в однокомнатной квартире.

— Ладно, ладно… - Чимин тяжело встал и лениво направился на поиски клада.

Не прошло и пары минут, как, по ощущениям, совсем близко раздался заливистый смех. Следом за ним последовало громыханье десятков жестяных сосудов и звук упавшего тяжёлого предмета, как если бы с грузовика небрежно выгружали мешки с продуктами. Несмотря на все эти прелестные перезвоны, хохот не утихал.

— Что там случилось? - обеспокоенно крикнула Т/И. - Подожди минуту, я всё ещё переодеваюсь.

— У тебя тут… Пиво упало.

— Звук был такой, как будто потолок обрушился.

— А, ну оно было у меня в руках.

— И всё-таки, я не понимаю, что могло случи… - недовольно говорила Т/И, когда вошла на кухню. - Нет, серьёзно, посмотри, что ты наделал! Как можно было всё испортить?

По всей площади кухни были разбросаны поблескивающие на солнечном свете золотые баночки. Оказавшись вне холодильника, они запотели так сильно, что на тёмном кафеле появились влажные пятна. Сам парень сидел на полу под грудой жестянок, схватившись за живот обеими руками, видимо, в попытке спрятать улыбку.

— Не, не, - задыхаясь от новой волны смеха, оправдывался айдол, - ладно ещё, что у тебя алкоголя в три раза больше, чем еды, так у тебя на холодильнике ещё и плакат с Юнги висит. То есть, это не плохо, но почему именно здесь?

— Потому что на кухне я бываю чаще всего, очевидно. Перестань смеяться и начинай убирать, или я похороню тебя в этой куче.

— Ладно, ладно… - Пак сел на колени и принялся собирать богатство Т/И с серьёзным выражением лица. Изредка он вставал и расставлял всё по местам. - И всё-таки, тебе правда нравится Юнги?

— Да, уже довольно давно. В одно время его музыка и некоторые его слова очень помогали мне переживать неприятности.

— Но ведь музыка Юнги - это музыка всей группы. - провинившийся прекратил своё дело и с интересом взглянул на девушку.

— Ты не поймёшь. И вообще, почему тебя это интересует?

— Не знаю. Просто мне показалось это немного странным. Я, кстати, закончил.

— У тебя за спиной ещё лежат. Ну, вообще-то, раньше я следила за всеми, но с возрастом мой интерес поубавился, и я восхищаюсь одним только Юнги.

— О, - радость снова заискрилась на лице кумира миллионов, - то есть, ты была и моей фанаткой тоже?

— Да нет, я точно никогда не была фанаткой Пак Чимина.

— Это почему?

— Это без причины. К слову, - девушка взглянула на настенные часы, на которых нельзя было найти ни единой цифры, - когда ты собираешься уходить?

— Да ну, прекрати, - заигрывающе обратился к ней Чимин, закрывая холодильник одной рукой, - ты сейчас прогонишь меня?

— А ты хотел задержаться? - Т/И открыла банку и пенящаяся жидкость оказалась у неё во рту. - Очень сомневаюсь, что ты успеваешь поговорить по душам с каждой подружкой.

— Ну-у, - сделал он тот же жест и поморщился, - не каждая моя подружка страдает от алкоголизма, не обращает на меня внимания, умудряется спихнуть с огромной постели, фанатеет по моему другу и работает со сложными цифрами. Адская смесь, понимаешь?

— Я не страдаю от алкоголизма!

— Серьёзно? - недоверчиво спросил айдол, положивший руку на дверь холодильника.

— Считай, как хочешь, но я им наслаждаюсь. - горделиво сказала Т/И и молча ушла.

— Мы всё ещё можем посмотреть фильм и съесть пиццу! - предложил он достаточно громко.

— За твой счёт - что угодно.

Следующие пару часов прошли довольно шумно. Т/И и Чимин уселись на кровать, положив между собой большую сочную пиццу, и смотрели какую-то американскую комедию. Они часто останавливали фильм, чтобы “выстрелить” шуткой, и каждый раз можно было слышать “Да, да, а ещё….” - и тогда одна и та же шутка тянула за собой целую вереницу каких-то забавных дополнений. Больше десяти раз каждый из них поперхнулся напитком или подавился едой из-за нахлынувшего потока смеха, и второй заливался хохотом ещё больше, увидев реакцию собутыльника. Много раз новые знакомые толкали друг друга в плечо, и пару раз Чимин чуть не упал с кровати.

И, когда в один из подобных моментов айдол разлил какую-то часть пива на обои у изголовье кровати Т/И, началась самая настоящая драка подушками, сопровождающая и истерикой, и смехом девушки.

В любом случае, когда дело шло уже к вечеру и фильм был полностью досмотрен, Чимин начал собираться.

— О, ты уходишь?

— Ты хочешь, чтобы я остался? - спросил он сладким голосом и приблизился к лицу подруги.

— Я боялась, что ты останешься у меня жить. - ответила Т/И, отстраняясь.

— А? Я что, похож на бездомного? - изображая возмущение, уточнил парень. - Хотя, вообще-то, я подумаю.

— Не стоит, Пак Чимин. Не разрушай жизнь взрослой женщины, развлекайся с девочками помладше.

— Над этим я тоже подумаю. - сказал он, оказавшись у порога. - До встречи, Т/И.

— Пока-пока. - вежливо откликнулась девушка и слегка толкнула нового знакомого.

Когда дверь захлопнулась с невыносимо громким гулом, хозяйка квартиры флегматично убрала все вещи, напоминавшие о присутствии айдола. Приведя в порядок и себя, и свой дом, Т/И, тяжело выдохнув, упала на кровать и закрыла руками глаза.

Завтра будет день, такой же, как и все дни до этого. Как будто Пак Чимин никогда не переступал порог шумной однокомнатной квартирки пятого этажа одного из одинаковых жилых комплексов.

Комментарий к Адская смесь

Ставь лайк, если из-за названия главы ожидала, что они будут мешать пиво с водкой.

========== Звонок ==========

В конце-концов, чего вообще можно было ожидать от единственной встречи с айдолом, которая, к тому же, началась с пьяного секса? Следующее утро, прелестный мартовский понедельник, начался с того, что Т/И проспала. Как и все последующие пару недель, в общем-то. Впрочем, это не было таким уж выходящим из ряда вон событием. Её телодвижения не были ни ускоренными, ни нервными: она так же плавно сползала с постели, напоминая длинноволосую девочку из известного фильма ужасов, умывалась и бегала по квартире в поисках новой пары колгот. Девушка точно так же пропускала завтрак, - мало того, - она не заходила на кухню вообще, и заученным движением закрывала дверь съёмной однокомнатной квартирки на два громоздких замка. Приехать в офис, занять своё место, уткнуться в гору неподписанных или составленных с ошибками документов, иногда отвлекаясь на противно-вежливые диалоги с коллегами, а после, вечером, возвращаться домой на едва шевелящихся ногах и смотреть записи концертов любимой группы с любимым напитком в руках - подобный образ жизни стал настолько заучен, что Т/И ни разу за весь день не совершала лишних движений, и даже взгляд её редко можно было найти где-нибудь, кроме как на следующей цели. Похожая разве что на робота, девушка день за днём выполняла одну и ту же работу, а в свободные дни пропадала в излюбленном баре. Звонящие иногда родственники говорили о каких-то визитах, тоске, домашних делах и о том, как простаивает комната офисной работницы без своей непосредственной хозяйки. Т/И лишь неловко смеялась и говорила, что приехать не сможет ближайшие пару месяцев точно: так, оказывается, работает строгая система больших городов, - дай только шанс, и твоё место займёт кто-то, кто непременно заслуживает находиться там. Таких, как ты, ведь, по сути, миллионы. А жизнь продолжается - и нечего переживать, не может же девушка вечно пропадать на работе, так? Правда же?

А время летит так невозможно быстро: прохладные мартовские ветра, из-за которых деревья стучат в окна по ночам, сменяются слегка тёплыми апрельскими солнечными лучами, настырно просачивающимися сквозь толстые стеклянные препятствия. В один из таких дней, вечером, раздался телефонный звонок. Нехотя, отвлёкшаяся от фанатской записи концерта, где камера следила только за Юнги, Т/И впервые за долгое время нахмурила брови. Её телефон лежал рядом и не издавал никаких звуков. Но звонок все ещё был отчётливо слышен в условиях плохой звукоизоляции, и он переставал раздражать только на пару секунд перед тем, чтобы появиться вновь. Сколько времени прошло прежде, чем источник гула был найден, - большая загадка, но, как факт, Мин Юнги на экране телевизора повторил один и тот же танец не меньше пятнадцати раз.

— Алло?… - несколько неуверенно и даже испуганно начала девушка, плюхнувшись около холодильника, где и была спрятана “бомба”.

— О, Т/И, узнаю этот уставший голос, - раздался весёлый ответ. - Кто бы мог подумать, что судьба снова сведёт нас вместе?

— Что ты несёшь? Какая судьба? Что за телефон?

— Так много вопросов… Не думаю, что смогу ответить на всё сразу….

— Значит, отвечай по порядку.

— В общем, я случайно потерял свой телефон, заметил только сейчас, начал звонить и искать - и тут ты. Удивительно, да? - собеседник говорил с такой интонацией, будто всё сказанное - чистейшая правда, и сам он был искренне поражён.

— Да ты что? - немного успокоившись, подыграла Т/И. Тело её приняло более расслабленную позу. - Выглядит так, будто кто-то специально оставил его у меня и теперь притворяется дураком.

— Какой ужас, мне так стыдно за это… -произнёс он виновато. - Но, знаешь, эта проблема легко решается.

— Да? Как же?

— Где ты сейчас?

— Дома, но очень разозлюсь, если это что-то значит для тебя.

— Если честно, я догадывался, что телефон у тебя. А ещё я примерно знал, что ты дома, и подумал, что откладывать не надо, и…

— Только не гово-…

— У тебя что, даже дверной звонок не работает?

— Пак Чимин, ты должен сейчас уйти. Я не хочу видеть никаких молодых смазливых мальчиков у себя дома. - обеспокоенно затараторила Т/И. - И вообще, я не готова ко встрече прямо сейчас.

— А к чему ты должна быть готова? - переспросил он, поддразнивая.

— К охоте на лис, - спокойно парировала девушка. - Нет, серьёзно, уходи.

— Т/И, тут, кажется, кто-то спускается… - взволнованно прошептал он.

— Ну только не это… Ты же в… Маскировке?

— Какая маскировка? Я пришёл к женщине, а не на вечеринку… - его голос стал еще тише. - Пожалуйста, Т/И, открой, это серьёзно.

На самом деле, не понадобилось много времени для того, чтобы за дверью раздался шум. Шаги. Такие стремительные и частые, как если бы в ближайшем супермаркете объявили массовые скидки, а в кармане девушки оставалась лишь малая часть зарплаты. Вслед за этим грохотом дверь распахнулась. Действие было настолько быстрым, что Чимин даже отпрыгнул от неожиданности, видимо, побоявшись за сохранность своего носа. Они не успели даже пересечься взглядами, прежде чем Пак Чимин “приземлился” в квартире своей старой знакомой. Её руки оказались на груди айдола, сминая рубашку. Парень осторожным движением обхватил ладони Т/И и убрал их от себя. Улыбка, украсившая аккуратный овал лица, ничуть не изменилась с момента последней встречи товарищей по увлечению. Когда их взгляды пересеклись, девушка приподняла брови и приоткрыла рот, отчего выражение её лица стало даже отчасти глуповатым, но вскоре оно приняло своё привычное хмурое выражение.

— Эй, что с лицом? - удивлённо спрашивал он, заглядывая в глаза хозяйки квартиры, зрачки айдола бегали то вправо, то влево. - Что-то случилось?

— Два вопроса. Нет-нет, три вопроса.

— О, вопросы? Давай.

— Во-первых, зачем ты пришел?

— Разве непонятно? Я хотел увидеть тебя, вот и всё. - Чимин говорил таким тоном, будто пытался объяснить математику на пальцах.

— Во-вторых, почему ты так одет?

И впрямь, внешний вид красавца был противоположен тому, что могла видеть Т/И при первой встрече. Футболку, пусть и известного бренда, сменили, очевидно, дорогая рубашка и пиджак. Спортивные штаны стали строгими деловыми брюками, а кроссовки - лакированными туфлями. На лице его появились ещё и круглые очки в тонкой чёрной оправе. Волосы, недавно удивлявшие своим глубоким синим, подобно отпускному морю, оттенком, приобрели насыщенный тёмный цвет.

— Ты задаёшь похожие вопросы. Я же к тебе собирался ехать, вот, решил нормально одеться.

— Последний вопрос.

— Я готов повториться.

— Что за сумка?

— О… - айдол потряс огромной черной дорожной сумкой, свисавшей с его плеча и казавшейся почему-то невероятно тяжёлой. - Здесь, в общем, предметы первой необходимости. Ещё что-то?

— Да, но я изначально планировала задать только три вопроса и прогнать тебя, но вопросов не осталось, и мы должны перейти к следующему пункту, - произнесла Т/И, скопировав выражение радости лица Чимина и протягивая парню телефон.

— На самом деле, я был уверен, что ты попытаешься его взломать, а потом мне придёт уведомление, и у нас появится причина для встречи, даже если и через суд, - застенчиво произнёс он, забирая устройство. - Кстати, ты не хочешь провести вместе некоторое время?

— Что за резкая смена темы? Ты хотел засудить меня? То есть, как бы… Серьёзно? - невнятно бормотала Т/И, уставившись куда-то в пол невидящим взглядом.

— Ну, этого же не случилось, да? - его улыбка стала ещё лучезарнее, чем прежде. - Я пройду?

— Да, то есть, нет, но, послушай-…

— У меня есть кое-что, что изменит твоё мнение! - крикнул Чимин уже из кухни, после чего раздался звук расстегивающейся молнии.

— Что же это? - недоверчиво переспросила хозяйка дома, следуя за звуком.

— Пиво, конечно!

И впрямь, в руках гостя и на столе, и даже внутри этой громадной сумки было пиво в красивых, отблёскивающих золотом баночках. Встретившись с удивленным, а после и ничего не осознающим взглядом Т/И, Чимин лишь приблизился к девушке. Одним мягким и медленным движением он вложил в руки счастливицы жестянку и серьёзно уставился на неё. Тёплые ладони парня нашли себе место на кистях рук собеседницы. Должно быть, таким же жестом сам Сатана заставляет своих будущих должников подписывать контракт.

— У меня 2 дня выходных, - произнёс он таким сладким голосом, будто самый настоящий мёд, густой и тёплый, лился из его рта. - Сегодня пятница. Если ты разрешишь мне остаться, мы проведём вместе два дня на твоих условиях. Если останешься недовольна - я больше не приду. Хорошо?

Ответа не последовало. Вместо этого, Т/И моргнула лишь один-единственный раз, перевела взгляд от собеседника до стоящей на столе сумки, промокшей насквозь из-за запотевших банок, а потом вновь пристально посмотрела в глаза айдола, с явным недоверием наклонив голову сначала в левую, а потом в правую стороны. Чимин не сделал ни единого движения. Сглотнув, судя по звуку, огромный ком, Т/И медленно кивнула.

— Это значит “да”? - восторженно переспросил он.

— Чимин.

— Что?

— У тебя всё лицо красное, - констатировала факт хозяйка квартиры и рассмеялась, - так мило. Тебе что, 16 лет?

— Да ладно? - парень поспешил закрыть лицо руками и ушёл в прихожую, видимо, в надежде найти там зеркало. - Быть не может!

— Кто-то доигрался в манипулятора. - не переставала дразниться Т/И, но после лицо её сделалось серьёзнее и даже задумчивее. - Может, не так уж страшно взять к себе на передержку одного лиса.

— Я остаюсь здесь? - он оторвался от зеркала и медленно подошёл к собеседнице.

— Да, да, только прекращай эти разговоры и сделай что-нибудь со своей одеждой. У меня нет мужских вещей, так что…

— Не, не, у меня всё под контролем, - заверил айдол, проходя мимо девушки.

На кухне в очередной раз прозвенела серенада хаоса, и, когда на столе и отчасти на полу лежали сосуды с алкоголем, Чимин взял полегчавшую вдвое сумку и направился в комнату.

— Что-то осталось в сумке?

— Одежда и другие мелкие вещи, а что?

— То есть, ты с самого начала это всё спланировал? - некоторые нотки восхищения проскочили в речи девушки.

— По крайней мере, я очень надеялся, что всё будет примерно так. - губы Пак Чимина лишь на секунду оказались у висков Т/И, когда его рука мягко коснулась макушки головы девушки. - Кстати, ты сегодня замечательно выглядишь.

— Я ещё не успела умыться после работы.

— Но уже почти полночь!

— Это называется “отработка”, умник.

— Ну и ну, - раздался стон страдания уже из комнаты, - я не подумал о том, что твоё пиво намочит ВСЮ мою одежду.

— На следующие два дня это наше пиво, Пак Чимин. - самодовольно установила офисная работница.

В следующее мгновение пальцы Т/И ловко справились с открыванием банки, и шипящий звук пены стал ангельской симфонией для её ушей.

Комментарий к Звонок

Алкоголь вредит вашему здоровью

========== Бессонница ==========

— Т/И, Т/И, он передвигается! - доносился прерывающийся от смеха голос. - Месяц назад его тут не было, я помню!

— Пак Чимин, если это опять твои дурацкие шутки, то я не знаю, что… - раздраженный женский голос, стремительно приближавшийся к источнику паники, выдавал некоторое сожаление о наскоро принятом решении. - Что уже случилось?

Гость, уже сменивший одежду, судорожно катался по кровати, свернувшись в клубочек. Сумка, которую он с собой притащил, была уже почти пуста, а вещи лежали на прикроватной тумбе. В комнате пахло дорогим мужским парфюмом, отчего создавалось впечатление, будто Т/И навестил какой-нибудь важный чиновник, но стоило только краем глаза взглянуть на парня, - и вот, нет, это всего лишь Пак Чимин облюбовал кровать хозяйки квартиры. Подобные вещи могут разочаровывать время от времени. Девушка проследила за взглядом айдола в попытке найти нечто, настолько его забавляющее, но эта цель была довольно-таки невыполнимой. Сколько бы раз её зрачки не перемещались от одного места к другому, ни единая фраза не слетела с губ владелицы комнаты. В итоге, Т/И просто замерла в ожидании, скрестив руки на груди. Одна бровь её была слегка приподнята, а голова повёрнута в левую сторону.

— О боже, Т/И, почему Юнги не может найти себе место в этом доме? Или ты его везде за собой таскаешь? - едва найдя в себе силы успокоиться, спросил Чимин.

— А что в этом такого? - невозмутимо переспросила девушка и сделала большой глоток. - Если забыл, это именно по твоей вине у меня на стене теперь огромное пятно. Я думала, что оно высохнет и пропадёт, но чудес, видимо, не бывает. А Юнги, - она с любовью взглянула на плакат, висевший теперь над кроватью, - спас меня даже в такой ситуации.

— О, понятно. А кто теперь охраняет холодильник? - произнёс Пак с неподдельным сочувствием.

— Знаешь, если ты не прекратишь сейчас свои издёвки, то следующие два дня будешь сторожить пиво без сна и отдыха. - любезно утвердила девушка, натянув на лицо слишком уж зловещую улыбку. - Кстати, ты принимаешь ванну? Я собираюсь спать.

— Да-да, а то я весь вспотел от волнения, пока пытался проникнуть на вражескую территорию~ - айдол спрыгнул с постели и зарылся в сумке, после чего достал полотенце и пару продолговатых баночек. - Я не задержусь. - сказал он и исчез за дверью ванной комнаты.

Чимин, к некоторому удивлению хозяйки квартиры, действительно быстро справился. По крайней мере, за это время Т/И успела разве что расстелить постель и поставить пару холодных жестяных баночек на прикроватные тумбы, что, в принципе, уже вошло в привычку. Кроме того, по какой-то неведомой причине она протёрла пыль и расставила все предметы обихода по своим местам. Когда же парень вышел, Т/И не беспокоилась о терпимости своего гостя, и около часа Чимин сидел на полу в окружении кучи мягких чёрных подушек, потягивая все ещё прохладное пиво, и пересматривал записи концертов самым что ни на есть внимательным взглядом.

— Вау, ты такая бестактная, - возмущённо начал он, когда девушка вошла в комнату. - Я думал, что собираюсь стать злодеем в этом доме, но ты меня даже опережаешь. - он артистично поклонился и похлопал.

— Вау, ты такой гений-сатирик, - поклонилась она в ответ, и полотенце упало с её головы. - Но я считаю, что женщине положено долго мыться. Как ты, кстати, провёл последний час? - возвратилась она к дружелюбной ноте.

— В компании пива и моего друга Юнги. Он, правда, слегка неразговорчив сегодня, но, я думаю, это из-за усталости.

— Я думаю, он просто не в настроении разговаривать с тобой, раз уж целый час ты занимался самолюбованием.

— Слушай, твой яд и правда можно разливать по баночкам и сдавать в аптеку. - восхитился гость. - Ты не думала начать подрабатывать там?

— Я ни-че-го не слышу-у-у протянула Т/И, медленно передвигаясь в сторону кровати. Вскоре она просто упала на место отдыха лицом вниз, уткнувшись в постельное бельё. - Я просто хочу спать.

— Мы будем спать вместе?

— А ты хочешь лечь на холодный паркет?

— Нет, но обычно девушки стесняются спать в одной постели с…

— Ты пытаешься меня засмущать или типа того? Спешу тебя расстроить: мне двадцать восемь лет, я ни разу не была в браке, и, следовательно, мне абсолютно нечего терять, - констатировала она, не отрывая лица от одеяла, но в следующий момент приподнялась и равнодушно взглянула на собеседника. - Если хочешь, я положу тебя в коридоре и открою все окна, и тогда ты перестанешь заботиться о моей чести.

— Ладно, ладно, я тебя понял, - с улыбкой произнёс Чимин, накрываясь тем же одеялом, под которое успела залезть Т/И. - И всё-таки, знаешь что?

— Что? - недовольно спросила девушка, выныривая из-под одеяла. Взгляд её встретился со взглядом айдола, и отступать первая явно не стремилась. Лунный свет, поражавший своей яркостью, озарил лицо айдола таким образом, будто на него даже сейчас был направлен свет софитов.

— Я впервые в такой дурацкой ситуации.

— У тебя опять лицо красное.

— Имею ввиду, я никогда раньше не ночевал дома у женщины, которая бы не заботилась о том, как я себя чувствую.

— Вообще-то ты спишь на прелестной огромной двуспальной кровати. Я же не выгнала тебя на пол, - возмутилась она, ещё больше приблизившись к собеседнику. - У тебя, кстати, всё ещё красное лицо.

— Это потому что я смущён, - прикрыв лицо обеими ладонями и немного согнувшись, объяснил он.

— Как ты вообще смог приехать, если айдол Пак Чимин - это только образ?

— Немного не так, - убрав руки от щёк, объяснял он. Выражение его лица вдруг стало непривычно серьёзным и даже лисий прищур словно куда-то пропал. - Я не то, чтобы смущён, но мне сложно быть таким же настырным, как это принято считать. Просто я думаю, что всегда нужно быть в гармонии со своими чувствами. Нет ничего неправильнее, чем убегать от себя. В итоге, я тут, в два часа ночи, в постели с женщиной, которую хотел увидеть. Разве оно того не стоило?

— Почему ты говоришь мне об этом? - недоверчиво переспросила соседка по спальному месту. - Почему ты вообще пришёл? Почему ко мне?

— Потому что при первой встрече ты сидела, обнявшись с пятью стаканами пива, и выглядела совсем трезвой.

— Забавно, - она издала смешок, - у тебя фетиш на женщин с проблемами с алкоголем?

— Может быть, - уголки его губ приподнялись. - А ты разве не собиралась ложиться спать?

— Да-да, просто ты меня отвлекаешь, - сказав это, она отвернулась, отодвинулась от собеседника и накрылась с головой.

— Спокойной ночи, - произнёс он тихо, как если бы Т/И уже спала, и лёг на другой край кровати.

Снова прозвучал звук волн, бьющихся о скалы. Удивительно, как сосед мог засыпать под нечто настолько тревожное, уж тем более, - на такой громкости. Лунное сияние заполняло комнату холодным, но ярким светом. Наверняка хозяйка квартиры бы с удовольствием занавесила окна,если бы такая возможность была, но в итоге и айдол, и девушка вынуждены были накрыться одеялом, чтобы глаза не резало яркими вспышками пятен сквозь закрытые веки. Где-то внизу лаяла стая собак, наверняка догонявшая какую-нибудь бездомную кошку. Кухонные часы громко и строго декларировали ход времени. Раз-два-три - секунды соединялись, образовывая минуты, и время тянулось так невозможно долго, и ночь всё сгущалась и сгущалась, а лунный блеск всё не покидал будто бы застывшую во времени комнату. Т/И беспокойно переворачивалась, сбрасывала одеяло с лица и сразу же закрывала обеими руками уставшие глаза, а потом снова исчезала где-то под слишком тёплым для весеннего сезона покрывалом. Пару раз за недолгое время она просто садилась, сгорбившись, смотрела в окна, пересчитывая то ли звёзды, то ли количество часов, оставшихся у неё на сон. Иногда указательные и средние пальцы обеих рук девушки оказывались на её висках, и молчание разрывал недлинный стон, явно утверждавший об усталости. Когда же подступала жажда, босые ноги Т/И оказывались на полу, и как бы тихо она ни старалась ходить, звуки шагов дополняли уже существующую какофонию. В очередной раз она легла и сделала тяжёлый, глубокий вздох, исходивший как будто бы из груди умирающего огнедышащего дракона.

— И часто у тебя такое? - спокойно задал вопрос неспящий сосед по кровати.

— Бессонница и стресс - болезнь всех офисных работников, - так же тихо ответила девушка. - Я всё-таки постелю тебе на полу. Не думала, что это станет большой проблемой. - подвела итог хозяйка квартиры и начала было вставать.

— Я могу попробовать кое-что?

— Например?

— Подвинься ко мне, - мягко сказал он и похлопал по подушке, лежавшей рядом с ним.

— Слушай, давай потом, - отмахнулась девушка и свесила одну ногу, - я не в настроении для этого сейчас.

— Да я не об этом, - настоял молодой человек. - Просто делай, как я скажу.

— Ладно, - сдалась она и последовала указаниям парня.

Голова Т/И оказалась на ближайшей к Чимину подушке. Айдол положил руку на её лоб. Глаза девушки были закрыты, и выражение лица её не выдавало ни единой эмоции. Артист повернулся набок и облокотился на одну руку. Через пару секунд его слегка хриплый, но оттого не менее благозвучный голос тёплой мелодией грусти прозвучал в застывшем пространстве:

Я один. Рухнув на пол

Погрузился в мысли

​С каких пор ты начала причинять мне боль?

Даже ты не знаешь этого.

​

Исполнение “Promise” было насквозь пронизано спокойствием с толикой тоски. Где-то на половине песни Т/И повернулась к айдолу и прижалась лицом к его груди, вдыхая аромат дорогого не смывшегося парфюма. Пальцы Чимина бережно перебирали пряди волос девушки.

— У тебя правда невероятный голос, - произнесла она в полудрёме, и после тело её полностью обмякло.

Тогда впервые за долгое время Т/И заснула крепким и спокойным сном, растворившись где-то между строк спасательной песни. Как будто её мозг только сейчас, спустя много лет работы в офисе, перестал вариться в остром бульоне проблем и тревог. Даже если только на одну ночь.

— Знаешь, ты, наверное, действительно, сверхчеловек, - полусонным голосом говорил айдол, ковыряясь в тарелке с рисом. Волосы парня стояли, уподобившись крепости, и всё его лицо казалось в целом каким-то “помятым”.

— Что ты имеешь ввиду? - переспросила слишком бодрая Т/И.

— Разве не странно второй раз подряд сталкивать меня с такой огромной постели? - с явным негодованием спросил он, указав на неё палочками для еды. - Когда ты заснула, я специально отодвинул тебя для того, чтоб это не повторилось, но, догадываешься от чего я проснулся? Я слетел на пол! - Чимин запихивал в рот еду с такой же скоростью, как разговаривал.

— А? - отозвалась хозяйка квартиры, отрываясь от мыться посуды. - Ты всю ночь стягивал с меня одеяло, но я почему-то не возмущаюсь!

— Я думал, все женщины спят мило и скромно, - огорчённо подытожил он, протягивая ей миску.

— Радуйся тому, что встретил исключение, - гордо ответила Т/И, возвращаясь к своему занятию. - И ещё, будь добр, достань пиво.

С этих слов начались совместные хмельные выходные. Вдвоём они пили, смотрели дорамы, смеясь над нелепостью поведения главных героев, играли в карты, пели популярные, а иногда и народные корейские песни. Чимин и Т/И обсуждали творчество, путешествия, работу. Время летело намного быстрее, чем ночью. Ложась спать, парень замечал нервное поведение соседки по спальному месту, и оказывался рядом с ней так или иначе: его ладонь лежала на голове девушки, иногда он поглаживал её плечи и руки. Когда же сосед надумывал шуметь по ночам, айдол прикрывал уши девушки, и выражение его лица становилось невероятно озабоченным.

— Что ты думаешь обо мне? - спросил он вечером воскресенья, вернувшись с кухни с жестяной в руке.

— Я думаю, что ты удивительный.

— Что, правда? - удивился тот.

— Ну, посмотри на себя: ты молод, а уже покорил весь мир. Даже если я не называю себя большой фанаткой, я, по крайней мере, уважаю ваш труд.

— О, вот оно что, - кивнул он в ответ. - Я думаю о тебе примерно то же.

— Не смеши, - она вскинула бровь. - Я всего лишь экономист на небольшом предприятии.

— Я рылся в твоих рабочих вещах, пока ты сидела в ванной, - он жестом остановил её возмущение, - и ничего не понял. Ты работаешь с цифрами и терминами, с которыми я бы никогда не разобрался.

— О-о… Ладно, я подумаю над тем, чтобы оставить тебя на кровати до утра.

— Уж спасибо.

— Чимин, Чимин! Иди, сядь сюда. Тут ваш концерт показывают, - радостно взвигнула девушка.

— Мне действительно необходимо смотреть на свой же концерт?

— Но ты же у меня дома.

— Тебя понял.

Усевшись на полу, они принялись распивать пиво. Чимин то и дело рассказывал о сложностях той или иной хореографии или историю какого-нибудь клипа, снятого на эту песню. Мимо ушей Т/И не пролетели подробные описания их путешествий или съёмки какого-либо эпизода “Run BTS”. Все эти рассказы сопровождались бурным смехом.

Тогда снаружи уже достаточно потемнело, и экран телевизора оказался единственным действующим светилом. Чимин подвинулся немного ближе к своей собеседнице и пристально заглянул ей в глаза. Т/И отвела взгляд, но парень коснулся её подбородка, заставив вновь обратить внимание на себя. Кажется, где-то вдалеке пролетел самолёт, но им было уже абсолютно не до этого: пухлые губы айдола соединились с устами девушки. На экране продолжали двигаться семь фигур, но звук стал казаться настолько тихим, что сложно было отличить, какая именно мелодия сейчас звучит. Запах парфюма оставил тело молодого человека, вместо этого от его кожи исходил навязчивый аромат ментола. Руки Т/И беспорядочно терялись в гладких волосах партнёра. Не будучи влюблёнными друг друга, они не жалели ни сантиметра тел для этой нахлынувшей волны страсти.

В тот день они лежали в разных сторонах постели, и Т/И, раскинув онемевшие руки, тяжело дышала. По её горячим лицу и телу ещё некоторое время стекали прохладные капли пота. Грудь Чимина так же тяжело поднималась и опускалась, и сердце его так быстро качало кровь, что парень был вынужден тяжело вдыхать и выдыхать.

— Ты же… - начала говорить девушка, посмотрев на партнёра. - Завтра уходишь?

— Да, рано утром. Получается, через пару часов.

— Не забудь забрать все вещи, - она обессиленно махнула и отвернулась. - И ещё: не хлопай сильно дверью, я хочу поспать перед работой.

— Даже не проводишь?

— А ты не справишься с дверью?

— Ну, она такая тяжелая и замки такие сложные…

— Ладно, разбудишь.

— Ещё вопрос.

— Какой? - Т/И снова перевернулась на другой бок.

— Чем тебе так нравится Юнги?

— Хммм, дай подумать… - она положила руку под подбородок и задумалась. - Наверное, тем, что он кажется искренним.

— А все остальные?

— Я не говорю, что все остальные - лгуны, но в то же время понимаю, что у всех есть образы. Моё мнение по поводу Юнги - это только картинка, которую я хочу видеть. В моём понимании он - честный человек. Извини, я сейчас правда хочу спать.

— Может, я тебя и понимаю, - сказал он так же вдумчиво. - Сладких снов.

Через пару часов наступило утро. Пак Чимин спешно собрал вещи, наскоро закинул свой костюм, накрыл Т/И одеялом, которое сам же случайно забрал во сне. Может, он заметил, как щурилась девушка, а может, и нет, но, как только дверь захлопнулась, хозяйка квартиры подскочила и прошла круг по всей территории дома, осматривая каждый уголок. Её взгляд зацепила единственная вещь, которую оставил айдол, - небольшая записка с номером у зеркала в прихожей:

“Звони, если вдруг захочешь выпить с кумиром миллионов ;)”

Прозвенел будильник, и серость будней тревожной лавиной грозилась снова накрыть все чувства девушки.

========== Маленькая слабость ==========

И в который раз жизнь Т/И таинственным образом в вернулась к своему привычному расписанию. Может, с каждой неделей и становилось тяжелее искать оправдание перед волнующимися родителями, но, в целом, картинка перед глазами девушки отличалась от привычной разве что из-за мелькающей из раза в раз записки, прикреплённой к зеркалу в прихожей. Номер телефона человека, ради которого многие девушки готовы были умереть. Приходя вечером домой, иногда после долгих часов развлечения в баре, хозяйка квартиры всегда искоса поглядывала на новый предмет, чаще всего даже протягивала руки, но, всё равно в какой-то момент тело её дрожало и она переводила взгляд. День тянулся за днём, мигрень усиливалась. Бессонница давала о себе знать. Яркие звёзды беспощадно и стремительно исчезали с течением ночи. Вещи, казалось, перемещались по комнате по собственной воле: чем больше времени проходило, тем больше требовалось потратить на то, чтобы найти собственный рабочий костюм. Т/И исполнилось двадцать восемь лет совсем недавно, но не так уж и многое изменилось с тех самых пор, как она устроилась на работу пять лет назад.

Такого рода изнуряющие события не могут длиться вечно. В один из бесконечно растягивающихся вечеров Т/И завалилась домой около полуночи, бросила сумку в ближайший угол и скатилась вниз по стене. Взгляд её очертил путь от залитой лунным светом комнаты до кухни, а потом обратно. Затуманенный взор девушки остановился на мелкой детали, что последние два месяца отрывала её от привычного уклада жизни. Медленно поднявшись, а затем сделав единственный шаг, - именно столько требовалось для того, чтобы добраться до той самой записки, - хозяйка квартиры схватила злополучный предмет и множеством рывков разорвала напоминание об айдоле на кусочки. Одна слеза, а следом и вторая, и третья медленно скатились по щекам девушки. Чтобы остановить этот поток эмоций, Т/И прикрыла руками глаза, но всё было напрасно: сдерживаемые годами рыдания наконец-то нашли путь к освобождению. Плечи сидевшей на коленях женщины поднимались и опускались. Волосы прилипли к лицу. Может быть, соседи сверху или владельцы квартиры по соседству могли слышать крики о помощи, но, на самом деле, плохая звукоизоляция вырабатывает не только терпеливость, но и бесконечное равнодушие.

Суббота жаркого июньского дня принесла мало того что уже привычную отёчность, так ещё и неожиданную головную боль. Поднявшись с пола, Т/И посмотрела на себя в зеркало - отразившийся человек не улыбнулся. Волосы у этого неясного силуэта спутались так сильно, что стали похожи на те джунгли, что часто крутят по телевизору в программах о дикой природе. Еще недавно выстиранный и выглаженный костюм смялся так сильно, как если бы по Т/И прошлась толпа спешащих людей. Под глазами появились мешки ещё больше, чем было прежде. Девушка приложила руки к щекам, затем опустила взгляд на пол. Кучка скомканных бумажек лежала так, словно там всегда было её место. Медленным движением хозяйка квартиры собрала все доказательства собственной слабости, положила их на стол и принялась собирать кусочки в одно целое. Что же, складывать красочные картинки в детстве было, наверняка, куда занимательнее. На то, чтобы написанные на скорую руку цифры соединились обратно в уже заученный за пару месяцев безмолвного наблюдения номер, потребовалось ровно полтора часа. Только когда дрожащие пальцы, наконец, оторвались от поверхности стола, девушка сглотнула, тяжело отступила назад, оценивающе взглянув на результаты собственного труда, и смогла заняться рутинными делами. Вскоре все домашние дела были закончены, и лицо Т/И стало выглядеть куда более свежим, чем сразу после пробуждения. Она снова обошла все комнаты, осмотрев каждый уголок. Теперь, должно быть, никак нельзя было избежать нечто, при мысли о котором голова начинала беспорядочно кружиться. Бессознательное одолело преднамеренное. Руки, всё ещё тревожно дрожащие, сами собой нащупали телефон и набрали номер, на который в самом деле не нужно было смотреть, чтобы написать, - и в редкой тишине раздался протяжный гудок. Звонящая выдохнула: Пак Чимин не соврал.

— Алло? - удивлённый и уставший голос раздался после нескольких продолжительных звуков. - Кто это?

— Это… Т/И. Т/И Т/Ф.

— О, Т/И? - собеседник стал немного оживлённее. - Не ожидал, что ты позвонишь.

— Правда? - неожиданно саркастично прозвучал голос девушки.

— Ну, ожидал-то я только первые пару дней, потом подумал, что одна моя знакомая алкоголичка не особенно страдает от того, что ей не хватает груши для битья.

— Может, так оно и было, - слукавила звонящая, - но сейчас я хочу, чтоб ты приехал.

— Что? Извини, связь пропадает, я не расслышал, - наигранно и слащаво переспросил айдол.

— Я сказала, что хочу, чтобы ты приехал. - невозмутимо ответила Т/И, не помедлив ни секунды.

— Хм, приехать? - задумчиво произнёс собеседник. - А потом придётся снова пропасть?

— Может, и нет. Кто знает?

— А если я больше не хочу быть с женщиной, которая старше меня на целых два года? - насмешливо спросил Чимин.

— Тогда почему ты продолжаешь спрашивать? Ты правда боишься, что этот номер окажется у какой-нибудь большой фанатки?

— А такое возможно?

— А ты хочешь испытать удачу?

— Эй, эй, ты не заходишь слишком далеко? - рассмеялся молодой человек.

— Нет. - отрезала она.

— “Нет”?

— Почему ты сопротивляешься?

— Мне интересно, как надолго тебя хватит, - признался айдол. - Я свободен в следующее воскресенье.

— Я думаю, ты знаешь, куда идти. Сладких снов, Пак Чимин.

— Спокойной ночи.

Когда звонок был окончен, дрожь в руках исчезла, вместо этого тело Т/И, наконец, приняло расслабленное положение. Она посмотрела в окно, но взгляд её не было сосредоточен на чём-то конкретном. Летняя ночь, уже не такая яркая, как в предыдущие пару месяцев, впервые за долгое время не раздражала своей безразличностью. Всю следующую неделю девушка улыбалась чуть чаще, чем прежде. Иногда, просыпаясь и глядя на дату на экране телефона, Т/И вслух произносила день недели, и лицо её напоминало мимику ребёнка, ожидающего подарок на Новый Год. В субботу она даже занялась кулинарией, хоть готовить замысловатые блюда не было привычкой хозяйки квартиры.

Воскресным вечером раздался звонок в дверь. Через пару мгновений раздался щелчок, и Пак Чимин, одетый всё так же вычурно, вновь оказался на пороге квартиры Т/И.

— Когда ты прекратишь одеваться так, когда идёшь ко мне? - раздраженно выпалила Т/И, осмотрев гостя.

— И тебе привет, - лучезарно улыбнулся он, мягко поцеловав девушку в щёку. - Разве ты не приготовилась к моему визиту тоже? - парень посмотрел на чёрное недлинное шёлковое платье своей знакомой, подвязанное тонким поясом.

— Я же не могу постоянно ходить в пижаме перед кумиром миллионов, - улыбнулась девушка и приблизилась к Чимину настолько, что их губы почти коснулись, - ты так не считаешь?

— Может быть, - его руки оказались на талии Т/И, двое не отводили взгляды друг от друга. - Но я не был бы против, если бы ты встретила меня и в костюме ролла. - усмехнулся он, и губы их мягко встретились, но лишь на секунду.

— Ты мог бы просто сказать, что я хорошо выгляжу.

— Ты превосходно выглядишь, но… - айдол отстранился. - Что за неожиданное приглашение?

— Просто июньские ночи так давят на одинокую взрослую женщину… - ответила Т/И и её руки оказались в его волосах.

Как жаль, что приготовленный с такими усилиями ужин так и остался стоять на столе в ту ночь.

========== О том, почему мы никогда не сможем быть связаны ==========

— Ну, и как надолго ты можешь остаться в этот раз? - задала вопрос лежавшая на краю кровати Т/И, прикрыв наготу тела куском тонкого белого покрывала. Взгляд её, казалось, был где угодно, но не в этой комнате.

— Должен быть в студии завтра утром, - спокойным и хрипловатым, как это случается от усталости, голосом ответил Пак Чимин, проверив дату на экране телефона. После этого он положил гаджет куда-то около алтаря пива и повернулся лицом к девушке, но не нашёл ответа в её действиях. - Может, у меня и появятся проблемы из-за того, что я так часто приезжаю выпить к “другу” в бар.

— Ты хочешь обвинить меня? - без свойственного ей упрёка в голосе спросила Т/И, и спокойный взгляд девушки всё-таки встретился с любопытным взором партнёра.

— Ни в коем случае, - Чимин приподнялся и отрицательно помотал головой. - Я рад, что ты всё-таки позвонила, но работа - есть работа. Будет плохо, если руководство узнает, что я уже который раз езжу к одной и той же даме.

— Тогда предлагаю разве что лучше скрываться.

— Я не думаю, что с этим есть проблемы. Я прихожу в мешке из одежды и раздеваюсь до нормального вида только перед твоей дверью. - он запустил бледную руку в гущу тёмных, блестящих даже на тусклом лунном свете, волос. - Кстати, - добавил он и приблизился, - я приятно удивлён.

— О чём ты? - кажется, искра заинтересованности проскочила и в глазах хозяйки квартиры, и она перевернулась на живот, опёршись на руки.

— Думал, скажешь не приходить больше, раз уж так переживаю, - его пальцы оказались на руке Т/И, но та лишь отодвинулась.

— У меня было много времени, чтобы пересмотреть своё мнение об интрижке со знаменитостью. Не думаю, что мне ещё так повезёт, что я свяжусь с каким-нибудь молодым и красивым мальчиком. Может, и жаль, что на твоём месте не Юнги, - девушка на мгновенье перевела взгляд на собеседника, но вскоре вновь уставилась куда-то в стену, - но, по крайней мере, я смогу рассказывать своим внукам, что у меня был роман с тем самым легендарным Пак Чимином.

— Ты думаешь, наших внуков можно будет удивить романом между их прародителями? - на лице парня появилась заигрывающая улыбка, и его рука снова попыталась отыскать ладонь партнёрши в лабиринте простыней.

— Что ты сказал? - зрачки Т/И вмиг уменьшились, и взгляд её стал настолько пустым, что его вполне можно было описать словом “стеклянный”. Даже тело девушки как будто перестало двигаться. Как если бы она прекратила даже дышать. В комнате, где тяжело было разглядеть что-то дальше собственной вытянутой руки, силуэт Т/И, обласканный неярким свечением, стал кукольный фигурой, готовой слиться с обстановкой вокруг.

— А что такого в том, что мы однажды поженимся, будем жить счастливо и заведём несколько замечательных детей?

— Не неси чушь, Пак Чимин, - женщина с силой одёрнула руку айдола, - мне противно от этих слов.

— Почему? - с искренним удивлением спросил он.

— Потому что мне не нравятся такие вот издёвки.

— Но я не шучу, - даже тон голоса молодого человека стал серьёзным.

— Мы разные люди. Ты моложе меня, а ещё ты несерьёзен, и можешь пропасть в любой момент, и я знаю, что я у тебя не единственная. Да и… - голос её стал немного тише, - истории про любовь с айдолом - это что-то, что случается с моделями, женщинами-айдолами и другими девушками из большого света. Я - обычная. Вот и всё.

— Но ты же позвонила вчера.

— Знаешь, Чимин, я уже говорила, но, мне кажется, ты этого никогда не поймёшь. Я офисная работница, и, пусть я и люблю эту должность, но она… - девушка задумалась, - ограничивает меня? В плане, я люблю то, чем занимаюсь, но мне не нравится образ жизни, которого я должна придерживаться из-за работы. Мне просто скучно жить, наверное. А связь с айдолом, пусть и временная, - большое событие.

— Я что, какая-то игрушка для тебя? - разочарованно выпалил собеседник.

— А я для тебя? - спокойно парировала Т/И. - Разве у тебя есть в планах бросить работу знаменитости, стать семейным человеком, всерьёз жениться на мне, в конце-концов? Ты можешь хотя бы перестать ходить к другим женщинам? Или я слишком многого прошу, как бабушка твоих внуков? - саркастично закончила девушка и потянулась за банкой пива, неизменно стоящей на прикроватном столике. - Я даже не хочу слышать ответ, если уж на то пошло. Просто, - громкое шипение разразилось после короткого металлического стука, - давай проводить время вместе, пока это приносит нам удовольствие.

— Ого, - выдохнул Чимин, и голова его оказалась зарытой в подушках, но потом он снова поднялся с ухмылкой на губах, - получается, это меня используют? - с иронией переспросил он.

— Какая трогательная история, - драматично отозвалась Т/И, даже не глядя на собеседника. - Будешь пить?

— Ну конечно, - потянулся он к баночке уже тёплой жидкости, - что ещё делать мужчине с задетой честью? Кстати, чем мы займёмся сегодня?

В итоге, каким-то образом, встречи вычурности и обыденности стали самим собой разумеющимся делом. Пак Чимин, появляющийся и исчезающий, как будто тень во время прогулки в парке, стал элементом некоего праздника в квартирке Т/И. Время шло, и ситуация, когда айдол направлялся в сторону дома девушки около четырёх, а иногда даже пяти раз в месяц, стала цикличной. Он приходил, всегда одетый в шикарные вещи, хоть надобность в них и пропадала, как только молодой человек ступал на порог квартиры; приносил какое-то количество еды и алкоголя, и вместе партнёры проводили часы и дни, веселясь, дурачась. Они выпивали и играли в карты, смотрели фильмы, дорамы, сериалы, пытались готовить что-то вместе, подолгу разговаривали о пустых и неважных вещах. Вскоре даже смех Т/И изменился, став несколько похожим на хохот её товарища по хобби: девушка так же сгибалась пополам и издавала несколько коротких глухих смешков, и глаза её постоянно слезились. Взгляд айдола, так похожий на лисий прищур, всегда следовал за хозяйкой квартиры, и глаза его постоянно отблёскивали, как если бы комната девушки была украшена тысячей ламп. Он стал отправлять ей множество фотографий себя с места съёмок, трансляций, интервью, неизменно спрашивая: “Ты же наблюдаешь за мной? ;)”, хотя до этого собеседница много раз повторяла, что в ближайшее время будет следить только за собственной рабочей бухгалтерией.

По ночам, когда луна светящейся дынной булкой заглядывала в окно, Чимин исполнял песню, ставшую в каком-то роде колыбельной, и ладонью, находившейся из раза в раз то на плечах, то на талии девушки, он мог чувствовать, как выравнивается её дыхание и как, следовательно, отступают её головные боли. После этого сам парень некоторое время сидел, уставившись на плакат Юнги, и взгляд его становился тусклее: может быть, в такие моменты все те воображаемые “лампочки” выключались вместе с бодрствованием хозяйки комнаты. Затем он ложился на другой край постели и, проверив, поставлен ли будильник, засыпал. Может быть, он и знал, что Т/И только притворяется спящей, сощурив глаза, как ребёнок во время тихого часа в детском саду, а может, и правда не догадывался, но каждый их вечер, проведённый вместе, сменялся утром, которое они встречали по отдельности. Чимин уходил, наскоро собрав вещи и накинув на девушку одеяло, которое по привычке сам и стянул, а она безмолвно лежала до тех пор, пока дверь не захлопнется, а потом рукой нащупывала место, где ещё недавно мирно спал айдол, словно проверяя, было ли само его нахождение здесь реальностью. А если утром, как бы редко это ни происходило, они всё-таки завтракали вместе, из кухни раздавались крики: “Нет, это была МОЯ часть одеяла, Пак Чимин”, “Может, тогда прекратишь сталкивать меня с постели? Я уверен, что так я хотя бы захочу оставаться дольше!”, “Нет, знаешь, это что, унижение? Ты можешь хотя бы иногда отвечать на мои сообщения? В каком смысле ты отключила уведомления на нашем диалоге? Я, по-твоему, спам?”, “Я знаю, что ты уже смотрел этот фильм с Тэхёном, но я хочу, чтобы мы посмотрели его ещё и вместе, и ты не спойлерил мне всё подряд!’

Впрочем, жизнь офисной работницы стала немного другой. За всё то время, что они с Пак Чимином состояли в известной только им договорённости, Т/И стала появляться в любимом баре заметно реже - вместо этого запасы алкоголя в её мини-баре пополнялись дорогими поблёскивающими и поражающими своими размерами бутылками, которые девушка никогда не открывала, оставаясь одна. Кроме того, пусть хозяйка квартиры и не занималась кулинарией профессионально, но её навыки немного улучшились после того, как готовить приходилось не только для себя. Иногда, когда ожидание заставляло её начать смотреть дораму без айдола, Т/И наблюдала сцены, где пары прогуливались по паркам или просто улицам большого города, и губы девушки сжимались как-то сами по себе. Когда же Чимин, не извиняющийся за опоздание, проходил в спальню, офисная работница просила его подумать над выбором другого фильма, потому что у этого, оказывается, довольно низкий рейтинг. Не то, чтобы парень не успевал заметить настоящую причину смены планов, - иногда он даже выглядывал на улицу, считая количество прохожих, - но после этого, во время рекламы на сайте или во всплывающем окне новостей появлялось его имя или фото, и всё, что оставалось делать кумиру миллионов - натягивать улыбку и выбирать другие фильмы для просмотра. Они точно никогда не станут парой, которая сможет коротать время, устроив пикник во время цветения вишни.

В ноябре начался сезон дождей. Крупные капли барабанили по стеклу беспрерывно. Казалось, детский страх того, что непрекращающийся ливень станет причиной нового всемирного потопа, может стать явью. По крайней мере, затянутая мрачными грозовыми тучами луна больше не резала глаза вспышками света. Сон Т/И становился немного спокойнее в такие моменты. В один из таких дождливых вечеров Пак Чимин постучал в дверь офисной работницы, не сняв перед этим свою экипировку, состоящую из нескольких слоёв массивной тёмной одежды.

— Что-то случилось? - обеспокоенно спросила Т/И, не успев даже поздороваться.

— Моя дама не хочет прогуляться? - слегка стянув маску, спросил он и расплылся в улыбке.

— Ты видел погоду? Если ты думаешь, что я волнуюсь из-за того, что мы никуда не выходим, то всё нормально. Правда. Я понимаю, это твоя работа и всё такое… - девушка уже обхватила мокрую и холодную ладонь айдола с намерением потянуть его к себе, но тот продолжил стоять.

— Я рад, что ты такая понимающая, - его холодные губы коснулись пальцев девушки, - но другая такая возможность может быть очень нескоро, если будет вообще. Ты же знаешь это, да? - кумир миллионов посмотрел в глаза собеседницы.

— Ты появляешься и пропадаешь, когда тебе это удобно, приходишь без предупреждения, пропадаешь неделями и возвращаешься, как будто так и надо, а ещё наверняка спишь с кем-то ещё, так ещё и заставляешь меня делать вещи, из-за которых я могу заболеть? - возмущённо затараторила Т/И, и глаза её расширились, а уши покраснели.

— Извини, раскаиваюсь, - виновато улыбнулся он и низко поклонился. - Теперь ты готова прогуляться с йети?

— Мог бы и предупредить, - недовольно пробубнила девушка, - жди теперь тут.

Появившаяся через полчаса Т/И выглядела совсем худой в своём чёрном пальто, особенно если сравнивать её с огромным шаром из одежды, дожидавшимся у двери. После фразы “Куда бы ты хотела пойти сейчас?” началось целое путешествие. По крайней мере, именно таковой была первая прогулка айдола и офисной работницы. Они ходили под руку, опустив как можно ниже огромный зонт, - видимо, Т/И приходилось сдерживаться при покупке мебели и предметов быта, прогуливаясь вдоль магазинов, улиц, дорог, потому что и кровать, и зонт были действительно гигантскими. Темнело так стремительно, а асфальты и клумбы неизменно терпели все стихийные бедствия. Чимин мало говорил, но и в этом не было какой-либо крайности. Двое могли просто ходить, пусть и молча, перешёптываясь лишь изредка; тихо хохотать, задумываясь о собственном неуместном виде. В конце-концов, когда ещё они вдвоём смогут наблюдать вещи, которые были привычными для каждого по отдельности? Быть вместе - значит смотреть на вещи по-новому: даже впечатляющие своей креативностью неоновые вывески баров не интересны настолько же, как выложенные светлым кирпичом аллейки и монументы, фото которых полно и в интернете.

Вернувшись домой, оказавшись промокшими насквозь, двое наскоро сменили одежду и некоторое время просто молча сидели, положив головы на постель, отчего на ней появились большие влажные пятна. Темнота ослепила их, но даже в этот момент глаза сошедшихся по невероятному совпадению людей, казалось, сверкали. На минуту дождь прекращал лить - и вот, зрачки их становились большими, и в неясной галактике карих холстов проплывали маленькие светлячки-звёзды, а следом томно из одной стороны в другую вспышкой фонарного света перемещался и полукруг месяца. Дыхание стало тяжёлым. Одной рукой Т/И гладила шёлковые волосы Чимина так же, как он делала это по ночам, когда бессонница забирала у девушки последние силы. Человек, взрывавший стадионы во время своих выступлений, открывший для многих новый смысл жизни, поражавший чистотой и правильностью вокала, сидел сейчас в небогато обставленной однокомнатной квартире и дарил всё внимание только одной женщине. Был ли он вообще человеком? Может, это и в самом деле некто, появившийся из сгустившихся в один день звёзд: и эти пухлые губы, прямой аккуратный нос, острый подбородок и мягкие волосы не были реальностью. Сон, который удалось увидеть Т/И после затянувшейся мигрени.

— Почему ты так смотришь на меня? - тихо спросил айдол. - Что-то не так?

— В каком смысле? - с такой же громкостью отозвалась девушка, не оторвав руку от головы собеседника.

— Ты выглядишь так, словно призрака увидела.

— Всё может быть.

— Да нет, не может. - он стал говорить немногим громче и взял Т/И за кисть руки, обхватив её своими пальцами. - Я здесь.

— Сейчас - здесь. Ты же уйдёшь завтра или через день.

— Но сейчас-то я рядом.

— Я всё думаю…

— О чём?

— Как мне реагировать, когда однажды ты уйдёшь насовсем?

— Почему ты так много об этом думаешь? - их глаза не теряли контакт.

— Потому что это всё равно произойдёт, - апатично сказала она.

— Ты напугана? - Чимин подвинулся ближе и прислонил её руку к своим щекам.

— Нет, - решительно ответила Т/И.

— Лучше бы ты соврала, - прошептал он, и губы их встретились. Долгий и неослабевающий поцелуй был тихим, и единственный звук, который мог доноситься до их ушей - раскаты грома и вспышки молнии, во время которых комната на секунду заполнялась светом. Айдол зарылся головой в шею девушки, оставив там дорожку из жгучих красных следов. Её рука всё еще была обвита пальцами молодого человека. В комнате стоял не исчезнувший даже после дождя запах дорого маслянистого парфюма.

— И почему же ты такое животное, Пак Чимин? - без какого-либо обвинения в голосе спросила она перед тем, как укусить губу своего любовника.

Спустя какое-то время они снова лежали порознь. Их волосы были всё ещё немного мокрыми, но ткань постельного белья больше не впитывала эту влагу. Т/И щекой легла на собственные скрещенные руки. Чимин на другом краю постели дышал мерно и ровно, грудь его ритмично поднималась и опускалась.

— Пак Чимин?

— Да?

— У тебя были отношения когда-нибудь?

— Ну-ну, - устало протянул он, - я дебютировал, когда был ещё подростком. Тогда мне нравилась какая-то девочка, но, в общем-то, мы не встречались.

— А после дебюта?

— Может, что-то и было, но ничего серьёзного. Интрижки, да и всё. А у тебя?

— Я была счастливой невестой до двадцати четырёх лет.

— Ого, серьёзно? - его брови приподнялись, а лицо вытянулось. Корпус Чимина тоже слегка возвысился над плоскостью кровати.

— Я что, настолько безнадёжна? - недовольно буркнула Т/И, но быстро перегорела и продолжила говорить. - Мы с ним встречались со старшей школы, он был… Высоким, статным и совсем несерьёзным. Ну, то есть, иногда всё было хорошо, мы рано начали жить вместе, рано решили пожениться, но временами всё шло как-то неправильно. Когда переехали в Сеул, он, наверное, почувствовал свободу, когда на меня только давила ответственность. Мы сняли квартиру, только вот казалось, что тяну всё на себе только я. Он пропадал, говоря, что ищет работу. Я думала, что у всех в отношениях бывают тяжёлые времена, и что все вокруг справляются, тогда почему у нас может не получиться? Разве не была я счастлива, когда он сделал мне предложение? Я работала и работала, пытаясь вытянуть нас обоих, но… Не бывает же такого, чтобы кто-то один старался, а второй ничего не делал, и всё было нормально, да?

— И чем всё закончилось?

— Он просто пропал в один день, - она неловко улыбнулась. - Это сейчас звучит смехотворно, но тогда я чувствовала себя ужасно. Пришла домой, знаешь, а там ни вещей, ни его самого. Не знаю, почему он даже не сказал мне ничего. Всё думала, что это шутка какая-то или типа того, но прошло столько времени, а он так и не вернулся. Я слышала от общих друзей, что он женился потом, но узнавать подробности не захотела.

— А потом?

— Потом? Ну, я осталась жить здесь, начала больше работать, а потом и к выпивке привыкла. Родители постоянно звонили и просили вернуться домой, говорили, что переезд - просто мой каприз. Постоянное давление, завал на работе, да ещё и алкоголизм привели к мигрени. После всего этого я сделала только один вывод.

— Какой?

— Я никогда больше не буду относиться серьёзно к легкомысленным мужчинам, - подытожила она со слабой улыбкой на лице, и по коже Чимина пробежал холодок.

Остаток ночи они провели в давящей тишине.

Комментарий к О том, почему мы никогда не сможем быть связаны

Два диалога после секса + один секс в одной главе = секрет успеха

========== Физическая близость не всегда равна эмоциональной ==========

— Хм… - прозвучало в тишине комнаты. Этим декабрьским вечером, который удивлял своим холодом и одновременно с тем отсутствием снега, Пак Чимин в очередной раз оказался на левой стороне постели своей партнёрши. Его волосы, хаотично лежавшие на подушке, на этот раз приобрели ненасыщенный розовый оттенок, напоминавший цвет лепестков расцветающей вишни.

— Хм… - передразнила айдола Т/И.

— Я вот всё думаю о нескольких вещах.

— Да? - Т/И всё же повернулась, но в тоне её голоса не было ни намёка на заинтересованность. - О чём же?

— У меня есть три предложения.

— Перестать кусать мои губы во время поцелуев или не сжимать кисти рук так сильно, что мне приходится прятать синяки на работе, надеюсь? - саркастично спросила девушка, продемонстрировав синевато - красные пятна, похожие на следы избиения.

— Я думал, тебе это нравится! - возмущенно отозвался Чимин.

— А тебе бы понравилось спать с животным?

— Ну-у, если ты так настаиваешь на костюме кошечки… - всерьёз задумался он. - Хотя я больше люблю собак, но готов уступить.

— Боже, просто заткнись! - рассмеялась Т/И и бросила в лежащего рядом тяжёлую подушку. - Кстати, что ты там хотел спросить?

— В общем, - начал айдол, одной рукой убирая подушку со своего отёкшего лица, - как насчёт того, чтоб снять этот постер со стены? Юнги, конечно, мой друг, и всё такое, но меня немного раздражает, что он всё время за нами наблюдает.

— Я тебя услышала, но мой ответ “нет”. Давай дальше.

— Да почему “нет”-то?

— Я не понимаю, что ты пытаешься мне доказать. Я не вижу ничего страшного в том, что у МЕНЯ в комнате над МОЕЙ кроватью висит плакат с моим кумиром! - возмутилась хозяйка квартиры.

— Может, ты повесишь плакат со мной тогда?

— На что ты намекаешь?

— Я пытаюсь сказать, что меня это раздражает. - спокойно пробубнил он и зарылся лицом в подушку.

— Чимин, я правда не могу тебя понять иногда. Ты пытаешься выразить свою ревность? Но разве ты можешь это делать? Ты же даже не любишь меня на самом деле, - объясняла Т/И, поглаживая волосы парня с такой нежностью, будто это не она только что сказала нечто настолько отталкивающее.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что я наслышана о том, что влюблённые мужчины не пропадают неделями, не проводят время в окружении других дам и, вообще, ведут себя нежнее.

— Но…!

— О, а ты помнишь, сколько раз ты говорил, что придёшь, но не являлся? А я каждый раз ждала и готовилась, знаешь ли! - громко, но без обвинения декларировала девушка.

— Да ладно, ты же понимаешь, работа и всё это…

— Понимаю, но это не значит, что я могу закрыть на всё глаза и наслаждаться жизнью.

— Ну, а если всё изменится, - с любопытством взглянул в глаза собеседницы Пак, - что тогда будет?

— Если честно, мне кажется, - Т/И сделала небольшую паузу и посмотрела вверх, - тебе нужен кто-то, кто сможет давать тебе много любви. Может, на эту роль подошла бы домохозяйка или девочка-фанатка? Да, что-то вроде того. Я не думаю, что подхожу на эту роль. Но не пойми неправильно, - остановила она собеседника, увидев, что тот пытается что-то сказать, - я всегда тебе рада. Разве плохо просто проводить время вместе? Да и вообще, прекращай говорить о таких вещах, они не идут твоему милому лицу, - попросила девушка, приблизившись. - Я хочу, чтоб ты перестал говорить что-то, что не понимаешь и что не воспринимаешь всерьёз. Я этого не оценю.

— И почему всегда нужно всё так усложнять? Разве я не нравлюсь тебе? Ты не хочешь быть со мной? Я уверен, что это не так. Тебя останавливает что-то ещё?

— Ты разве не хотел спросить ещё о чем-то? - без капли стеснения проигнорировала женщина вереницу вопросов.

— А, об этом… - начал Чимин решительно. - Ты знаешь, начиная с середины января у нас начинается тур. Я думаю, он затянется на какое-то время, так что было бы неплохо отметить Новый Год вместе перед тем, как я, как ты говоришь, “исчезну” на пару месяцев. - договорил парень и стал внимательно разглядывать лицо партнёрши.

— Новый Год? - она широко раскрыла глаза, и брови девушки высоко поднялись. Видимо, под влиянием импульса она резко села. - Вместе? С тобой?

— Ты против?

— Нет, наоборот, я даже не знаю, что и сказать, - глупая улыбка, которую Т/И безуспешно попыталась скрыть, появилась буквально за мгновенье. - А работа? Семья? У тебя же график, разве может получиться?

— Я очень постараюсь, - успокаивал айдол, и пальцы их сплелись.

Молодой человек гладил слегка шероховатую кожу рук девушки большими пальцами. Чимин целовал костяшки на тыльной стороне ладоней, преданно глядя в глаза, а улыбка его отличалась от прежних какой-то нелепой искренностью. Т/И смотрела на него невидящим взглядом, не способная или не желающая сконцентрироваться на чем-то одном: эти розовые волосы, бархатная кожа, царапины на груди, его поведение сейчас, именно в этот момент, делало сидящего рядом человека больше похожим на персонажа дамского романа, чем на привычного дьяволёнка с озорным и прожигающим насквозь взглядом. Их руки, сплетённые так крепко, будто от этого зависела их жизнь, горели огнём. Этот жест - обещание. Как и поцелуй, к которому Т/И впервые проявила инициативу. Вкус мятной зубной пасты, а вокруг безжалостная тишина. Губы пекут, словно до этого девушка выпила крепкий алкоголь. Хотя, Пак Чимин влиял на неё таким же образом. Перед глазами нет ничего запоминающегося, и плавное дыхание друг друга - единственный маяк, дающий надежду. Раствориться бы им в этой напряжённой темноте в то же мгновение - все, может, были бы счастливее. Если они расстанутся завтра, сегодня могло бы стать концом света, и оба остались бы этим довольны.

До Нового года оставалось немногим меньше месяца. Сезон бесконечных отработок мог официально считаться открытым. Т/И плотно занялась графиками и расчётами, иногда оставаясь в офисе даже когда все её коллеги давно разошлись. Когда количество бумаг на рабочем столе казалось слишком большим, женщина не считала неправильным забрать кое-что домой и доделывать всё оставшееся при тусклом свете лампы. Мигрень и бессонница снова стали неотъемлемой частью жизни офисной работницы. Часы ночной бодрости откладывались на лице Т/И синими следами. Вместо этого, иногда девушка могла проснуться в офисе и увидеть под собой кучу смятых листов бумаги. Издав приглушённый стон, она пыталась наверстать всё, чтоупустила. Лишь бы не оставаться в этом офисе и в Новый Год.

Звонки от родителей стали частым событием. Присев на пол от усталости, Т/И подолгу выслушивала “Возвращайся домой, хватит позориться!” или “Прекрати строить из себя непонятно что, столичная жизнь не для тебя!”, а самое унизительное “Твои капризы ни к чему не приведут. Как долго ты будешь работать там за копейки? Или ты что, надеешься отхватить себе мужика побогаче?” заставляло девушку подолгу сидеть, уставившись в пол. Когда разговор, наконец, прекращался, дрожащими руками женщина набирала заученный наизусть номер. Раздавался один, затем второй гудок, и Т/И, дернувшись, как будто очнулась от гипноза, сбрасывала вызов. Горящее клеймо неудачницы жужжало в голове, как назойливый комар. Несмотря на весь соседский шум, действительно громкими казались лишь собственные слова, произнесённые вслух, как зловещее проклятье: “Отхватить мужика побогаче, да?”. После этого, во время просмотра концертов любимой группы, женщина наблюдала за Пак Чимином стеклянным, кукольным взглядом. Человек, неустанно танцевавший и смотревший на нее с экрана телевизора, ослеплял.

Созванивались айдол и офисная работницы, гораздо реже, уже не говоря о встречах. Парень всегда проявлял пугающую педантичность, когда дело касалось работы, но в эти дни он буквально не уходил из комнаты хореографии. Иногда Чимин падал, обессиленный, и только после этого уходил в свою комнату. Пару раз в неделю проводил трансляции, где комментарии о том, насколько он невероятен и прекрасен, летели бешеным потоком. Только наедине с мемберами он заметно расслаблялся, и лицо его становилось страдальческим: даже расслабленное тело болело. Он ложился спать, и иногда, если находил в себе силы, набирал короткое сообщение: “Береги себя”. Через пару часов, уже под утро, приходило в ответ уже привычное: “Только если ты будешь делать то же самое”. Беспомощная улыбка проплывала на лице айдола: “Я всегда здоров, это мой профессиональный долг ;)”. Суставы выкручивало так сильно, что ночи становились похожими на те бессонные часы, что Чимин провёл у Т/И. Скоро тур, расслабляться нельзя. Уставшее тело отказывалось двигаться.

В канун праздника у девушки все же получилось взять отгул - тяжёлый труд был вознаграждён. В тот день она отстояла огромную очередь в супермаркете, весь день провела на кухне в надежде приготовить что-то необычное и вкусное, и всё получилось, но какой ценой: все пальцы девушки теперь были покрыты пластырями. Когда вечером у нее появилось пару часов свободного времени, Т/И уже прилегла, чтобы вздремнуть, но, посмотрев на часы ещё раз, девушка покорно встала и смиренно начала убираться. К одиннадцати часам вечера женщина, надевшая лучшее платье и расставившая все блюда по местам, включила телевизор. Как и ожидалось, красивые айдолы поздравляли всех фанатов с Новым Годом. После недолгой речи самих мемберов, голос диктора прозвучал радостно и чётко: “В этом году ребята из BTS сделали для фанатов особенный подарок: парни проведут прямую трансляцию прямо во время праздника!”.

Словно проверяя на надёжность собственные уши, Т/И помотала головой в разные стороны. По рукам и ногам пробежал парализующий холод. В мире, избавленном от аплодисментов в телевизоре, раздался звонок.

— Т/И, Новый Год, я… Ты знаешь, извини, я не смогу прийти, - прозвучала виноватая реплика сразу, как только девушка нажала зелёную кнопку. - Я не знал о трансляции, честно. Ты слышишь?

— Да.

— Извини, я так работал, чтобы всё вышло, но всё-равно…

— Ничего, я понимаю, это твоя работа, выдавив из себя беззаботность, ответила девушка, - никуда от этого не денешься.

— Я надеюсь, ты не сильно готовилась? - обеспокоенно спросил Чимин.

— Нет, не беспокойся, - Т/И хмыкнула и обвела взглядом весь стол, - так и думала, что ничего не выйдет, - на другом конце провода раздались крики стаффа: “Трансляция начнётся через пару минут, собираемся!”. - Тебе же надо идти? Счастливого нового года, Чимин.

— Да, спасибо. Тебе тоже. Я приеду… Как только смогу, завтра, хорошо?

—Угу, давай.

Сбросив трубку, Т/И услышала обратный отсчёт: наступила полночь, начался праздник. Она бессильно обхватила колени и сидела так пару минут. После, онемевшими пальцами девушка убрала всё со стола, достала банку пива и враз осушила её. Сон девушки не был ни тревожным, ни радостным - что-то внутри с треском разбилось.

Пак Чимин приехал на следующий день. Распахнув незапертую дверь, он прошёл в комнату Т/И. Девушка лежала, одетая и накрашенная, и не подавала никаких признаков бодрствования. В попытке не разбудить её, айдол направился к холодильнику и, распахнув его, отступил и прикрыл рот рукой. Нетронутая еда красовалась на полках. Несколько больших бутылок с алкоголем стояли, запечатанные.

— Ну и ну… У меня дома воры? - иронично спросила появившаяся из ниоткуда Т/И. - Чего молчишь?

— Это всё ты приготовила? - серьёзно ответил он вопросом на вопрос.

— Вчера было вдохновение наготовить всего на неделю, - сказала она, опираясь на дверной косяк, праздник, как-никак.

— Это же не так? - между бровями парня появилась морщина.

— Просто возьми уже еду и выпить, и пошли, - не скрывая раздражения, скомандовала она и ушла в комнату.

Они сидели и рассказывали друг другу о том, как складывались их дела за последний месяц, без особенного энтузиазма. Чимин то и дело проводил руками по щекам девушки, но та отстранялась. Мало того, за весь день она ни разу не взглянула в глаза айдола. Как и всё оставшееся время до начала тура.

Когда же тур закончился, радостный Пак Чимин позвонил в дверь. Всё его лицо и тело облепило толстым слоем снега. Благо, конец февраля порадовал белыми вихрями. Молодой человек привёз с собой чемодан пива, где все баночки были родом из разных стран. Лицо его по-детски сияло, когда он гордо доставал жестянки, одну за другой. Позже они сидели и он долго рассказывал о своих впечатлениях от поездки, о сложностях и вещах, которые его порадовали, об удивительных людях на концерте и о всяком разном.

— Ты смотрела трансляцию?, - спросил он, наконец.

— Нет, - призналась Т/И, - я жду, когда выйдут фанкамы Юнги.

Выражение сверкающего счастья исчезло с лица айдола. Как будто на пляже вдруг началась буря. Он неловко усмехнулся, перевёл взгляд и взял в руки палочки для еды. Тема разговора изменилась: впереди, значит, ещё много работы.

Не всегда всё идёт так, как хочется. В один из весенних дней, когда скоро наступила бы “годовщина” - год с их знакомства, Чимин и Т/И сидели на постели и громко смеялись с чего-то. Шутка была настолько смешной, что Чимин размахивал руками, чтобы остановить поток хохота. В какой-то момент повторилась знакомая сцена: айдол то ли специально, то ли по неосторожности разлил пиво на стену, где висел плакат с кумиром девушки. Первые пару секунд она сидела молча, удивлённо и разочарованно уставившись на стену, потом началась паника и попытки спасти излюбленную вещь, но напрасно: постер высох и выглядел как будто помятым, краски на нём поплыли. Тогда айдол и офисная работница поссорились настолько сильно, используя, конечно, такие драматичные фразы, как: “Ты хочешь мне всю жизнь испортить?”, “Нет, ты точно сделал это специально!’, “О боже, это была самая дорогая мне вещь!” и “Да прекрати ты возмущаться, это ВСЕГО-ЛИШЬ плакат, Т/И. Какая разница?”, что, когда первый уходил, Т/И на прощанье бросила только: “Без нового плаката можешь не возвращаться!”, и громко хлопнула дверью, как только айдол покинул территорию квартиры.

И ведь действительно: обида девушки была настолько сильной, что она не ответила ни на одно сообщение за неделю.

========== Примирительный подарок, о котором я никогда не просила ==========

Прошло немного больше, чем две недели со дня их первой ссоры. Снег, выпавший только под конец зимы, уже начал стремительно таять. Вдоль дорог непрерывным холодным потоком бежали тонкие ручейки чистейшей воды. Всё течет, всё меняется… Кроме одной незначительной детали. Если раньше телефон Т/И иногда загорался от приходящих на него уведомлений от неподписанного до сих пор номера, то сейчас девайс просто лежал, выполняя функцию разве что будильника. Дело не в том, что девушка настолько устала получать бесконечные смс с извинениями или звонки со словами признания вины. Даже наоборот: как и ожидалось, айдол перестал писать и напоминать о себе хоть как-то сразу после того, как его выставили виноватым и продемонстрировали надутые щёки.

Что ж, пожалуй, самая надёжная тактика, действительная абсолютно во всех ситуациях: “Если не знаешь, что делать, когда на тебя обиделись - обидься в ответ”. Если кто-то из этих двоих и имел привилегию показывать характер, то это был явно кто-то независимее и увлечённее своими делами. А Пак Чимин этими двумя качествами, несомненно, обделён не был. Т/И даже перестала проверять телефон на наличие сообщений в какой-то момент, и, глядя на пятно от алкоголя на обоях, её лицо принимало какое-то недовольное выражение. Баночки иностранного пива, небрежно сброшенные в один огромный пакет, лежали где-то в морозильнике. Если на записи концерта самой популярной в мире айдол-группы хотя бы на секунду крупным планом появлялось такое счастливое лицо человека с лисьим прищуром, хозяйка квартиры недовольно мотала головой из стороны в сторону и хмурила брови. Такая детская обида смогла разорвать отношения, сложившиеся у пары за год, значит ли это, что всё это не имело значения с самого начала?

Т/И усердно отстирывала пятно от пива на какой-то из своих любимых рубашек, когда зазвонил телефон. Руки её были в густом и скользком геле для ручной стирки, потому первый звонок был проигнорирован. Однако, во второй раз раздражающий шум всё-таки заставил девушку отвлечься от всех дел.

— Алло? - растерянно поприветствовала девушка человека, чей номер она не посчитала необходимым подписать. Ответа не последовало. - Алло? Я знаю, что это чёртов ты, Пак Чимин, и если ты продолжишь молчать, я… - Т/И глубоко вздохнула. - Ой, погоди, мне даже нечем тебе пригрозить. Шантаж - это уже не так ново, да?

— О, Т/И, это ты? - с искренним удивлением и недовольством спросил айдол. - Извини, я, кажется, ошибся номером.

— Я, вообще-то, была занята.

— Чем же? - насмешка была отчётливо различима в речи парня. - Отстирываешь пятна пива от одежды? - в ответ прозвучала только напряжённая тишина. - Погоди, я что, реально угадал? - беззлобно рассмеялся он.

— Ты же ошибся номером?

— Точно-точно, пока~

Вслед за этим незамысловатым прощанием раздались несколько коротких и прерывистых гудков. Лицо Т/И покраснело, и она с силой сжала источник звука в руках. “Да чтоб тебя, Пак Чимин.” - озлобленно фыркнула девушка, и уже сделала пару шагов к ванной. Однако, звонок раздался опять.

— Алло? - серьёзно начал Чимин. - Раз уж так вышло, что я могу звонить только последнему номеру, то давай поговорим.

— Поговорим о возврате моего плаката?

— У меня для тебя немного другой подарок.

— Да? Надеюсь, это два постера с автографами?

— Ну, если ты вдруг захочешь узнать, что это, то мы можем встретиться через неделю в баре у твоего дома.

— А если я не приду?

— То ты не сможешь выпить за мой счёт.

— О, так ты решил не оставить мне выбора? - саркастично поинтересовалась Т/И.

— Всё может быть, - сладко ответил айдол, и сзади раздались несколько громких голосов. - Я пошёл работать, до встречи.

Вся рабочая неделя обещала собой обычный набор из чередующихся напряжённых разной степени скуки будней. Однако объявление о падении уровня развития предприятия и последовавшее за ним сокращение заставили добрую большую часть сотрудников издать взволнованный “ох”. Просто удивительно, как больше сотни человек, связанных между собой разве что рабочим местом, могут одновременно выдать одинаковую реакцию на одну и ту же новость. Взгляд Т/И также тревожно забегал по скромному офису, а потом, для изображения невероятного уровня занятости, девушка сосредоточенно уставилась в экран компьютера. Впрочем, в тот день в этой огромной комнате не было ни единого человека, кто вёл бы себя иначе. Потерять работу - значит снова подавать заявления и проходить бесконечные и похожие друг на друга собеседования в разных точках Сеула. Мало у кого появилось желание тратить на несколько сотен вон больше только для того, чтобы в очередной раз услышать “Мы вам перезвоним”. Как дополнение к бессоннице и мигрени, у всех работников появилась ещё одна змея, крепко обвившая их шею - болезнь с названием “тревожность”.

Спустя тяжёлую неделю, которую Т/И потратила на работу, ещё более усердную, чем это случалось обычно, девушка, как и было оговорено, появилась в некогда излюбленном баре. Ничего здесь не изменилось: старый ремонт, постеры уже неактуальных исполнителей, всё тот же длинноволосый и загадочный бармен, мерно и безмолвно натирающий стеклянные сосуды. Все эти детали, даже запах разлитого дешёвого алкоголя, вызвали улыбку умиления и некоторого облегчения на лице женщины впервые за долгое время переживаний. Вечера, проведённые здесь за всё время жизни в столице, могли официально стать делом давно забытым - Т/И не появлялась в баре уже около полугода. Впрочем, в самой девушке не так уж и много деталей потерпели изменения: она здесь, в той же рабочей одежде, неизменно уставшая, только вот на лице недосып отразился в морщинах под глазами и красных пятнах на коже. Что ж, вид, должно быть, действительно непрезентабельный. Но Пак Чимин видел её не накрашенной и только что проснувшейся, и, вроде как, не испытывал особенного отвращения.

Пока Т/И разглядывала собственное отражение в холодном стакане с потрескивавшим в нём льдом, колокольчик, висевший на двери, исполнил громкую мелодию приветствия, отразившуюся раскатами грома где-то в голове девушки. На пороге появился знакомый силуэт. Невысокая фигура стянула с себя тёмные очки и таким же утончённым движением сняла чёрную кепку. Бледная рука парня, украшенная, кажется, десятком колец, сверкание которых было заметно даже в углу бара, по узнаваемой привычке затерялась где-то в копне густых волос оттенка пудры. Всё в нём выдавало роскошь. Обычно, когда встречаешь подобных людей, у тебя не появляется даже мысли заговорить с ними, и ты невольно ставишь себя в положение гораздо ниже. Интересно, обязательно ли рождаться с подобным величием, или, может быть, сила денег воздействует даже на такое абстрактное понятие, как атмосфера. Т/И не сводила глаз с этого человека, вокруг которого, должно быть, не летала даже пыль, пусть они и были знакомы целый год. Всё в нём - особенно. Вышито из хлопка и бархата. Разрежь кто-нибудь на куски этого человека, выточенного из самого роскошного мрамора - звёздная пыль образовалась бы на месте порезов.

— Давно ждёшь? - знакомый запах дорогого парфюма ударил в нос Т/И.

—Порядочно, - отрезала девушка, не глядя в глаза собеседника.

— Ты знаешь, обычно в таких ситуациях говорят “Нет, я только пришёл”, - будто бы обиженно сказал Чимин, округлив пару очаровательных глаз.

— Но я же не виновата, что это ты опоздал.

— А-а, Т/И, ты же правда мучишь меня. Я же правда торопился сюда. Я работал!

— А я, наверное, сидела дома и пекла печенье? - вспылила девушка, и брови её снова поднялись. - Я пришла сюда сразу после работы, потому что ты не потрудился даже написать, что задержишься!

— Да, я знаю, что я виноват, но почему ты так злишься? - он развёл ладони. - Всякое бывает.

— Ты хотел встретиться? - ещё громче заговорила офисная работница. - Мог бы постараться прийти вовремя единственный раз, если бы тебе правда так важно было поговорить! Нет, наверное, это слишком большая просьба? - Т/И резко встала, но лицо её тут же исказила боль, и девушка вернулась в исходное положение.

— Что с тобой? Ты в порядке? - взволнованно заговорил айдол. - Это снова мигрень?

— Извини, - притихла собеседница, - я, наверное, пойду. - она начала медленно подниматься, но холодная рука коснулась её собственной.

— Пожалуйста, погоди ещё немного, - умоляюще просил Чимин.

— Ладно, тогда… - Т/И уселась в очередной раз и снова глянула на жидкость в стакане. - Как на работе?

— А, ну…

Спустя минут двадцать после начала увлекательных рассказов о том, как мемберы собирались поехать в отпуск перед записью нового альбома, когда глаза девушки уже закрывались то ли от непомерной усталости, то ли от количества выпитого алкоголя, колокольчик снова исполнил свой незамысловатый танец. Т/И даже не обернулась на звук, хоть такое явление и было необычайной редкостью в этом баре. Точнее, сначала не обернулась. Когда какой-то низкий голос, который девушка никогда раньше не слышала вживую, произнёс отрывистое “Привет”, по телу её пробежал табун мурашек. Но это не был страх.

— О, привет, задерживаешься сегодня, - ответил только что пришедшему Чимин.

— Я реально попал в пробку, - спокойно оправдался собеседник и сел напротив выпивших. - Привет, - обратился он конкретно к Т/И на этот раз, - может, ты и знаешь, меня зовут Юнги.

На секунду, только лишь на мгновенье девушка потеряла дар речи. Слегка пухлые щёки, узкие щёлочки глаз, маленький рот, светлые волосы и выражение лица, выдававшее некоторую скуку, - в общем, не было никак сомнений: человек, которого Т/И имела счастье видеть только лишь на трансляциях, сидел сейчас прямо перед ней в крошечном баре в спальном районе Сеула, когда рядом с ней находился другой айдол. Мин Юнги, живой и настоящий, пахнущий более терпким парфюмом, оказался там.

— Меня зовут Т/И. Т/И Т/Ф, - смущённо улыбнулась она и слегка поклонилась. Лицо её приобрело розоватый оттенок.

Пак Чимин посмотрел на подругу и ухмыльнулся. В его глазах вспыхнул какой-то странный, игривый огонёк. Губы парня прильнули к стакану с уже тёплым пивом. Вечер только начинался.

========== О чём ты думаешь? ==========

— Это, – Пак Чимин указал в сторону девушки, – та самая подруга со школы, о которой я тебе рассказывал. Её зовут Т/И. А это, как ты поняла, – он метнул взгляд на сидевшего напротив айдола, – Мин Юнги.

— Ещё раз привет, - отозвался тот, одарив обоих присутствующих уставшей улыбкой, – рад знакомству.

Одной рукой он лениво полез в карман, и, немного покопавшись, достал оттуда внушительных размеров кожаный кошелёк. Вальяжно распахнув его, молодой человек вытащил несколько купюр. Юнги осмотрелся, видимо, в надежде найти обслуживающий персонал, но вскоре пробубнил что-то про старые привычки и подошёл к барной стойке. Кошелёк, как будто совсем не измельчавший после потери пары тысяч вон, остался лежать на столе. Вскоре айдол вернулся с двумя рюмками какого-то тёмного напитка в одной, и с бокалом, предположительно, вина в другой руке.

— Это… – голос Т/И сильно дрожал на первых порах, но, прокашлявшись, она стала звучать увереннее. – Довольно опасная привычка, разве нет?

— М? – переспросил Мин без всякой тревоги в голосе и переглянулся со своим коллегой. Чимин пожал плечами.

— Я имею ввиду, ты оставил деньги на столе, и… Боже, извини, я не имела в виду ничего плохого, – затараторила женщина.

— Юнги, – засмеялся Чимин, – это замечают даже незнакомые люди. Тебе действительно пора становиться внимательнее.

— Ну да, ну да, - немного замялся рэпер, – так странно, что даже ты учишь меня этому, – продолжал говорить он, расставляя напитки по столу.

— Сколько я должна? – Т/И уже потянулась к сумке.

— Не надо денег, – отрезал Юнги, – цены в этом баре просто смехотворные. Я ходил в такие места, когда мы только дебютировали. Мне приятно вспоминать о тех временах.

— О, в таком случае, заплатишь и за меня тоже? – влез в разговор Пак, который, судя по всему, даже не намеревался отдавать деньги. – В этих приятных воспоминаниях ты же платил за меня?

— О боже, Чимин, – одновременно раздался и мужской, и женский голос. Осознав это и переглянувшись, Юнги и Т/И усмехнулись так, будто разделили какой-то секрет.

— Что? Почему вы отреагировали одинаково? Не может быть, чтобы я вам так сильно надоел!

— Во всяком случае, выпьем за знакомство, – предложил старший айдол, проигнорировав негодование младшего.

В эту апрельскую прохладную ночь в самом тихом баре во всём Сеуле собралась неожиданная компания. Двое всемирно известных артиста вместе с самой что ни на есть обычной офисной работницей выпивали самые крепкие напитки, общались на очень поверхностные темы, и, судя по всему, неплохо проводили время. Знал бы о таком собрании хозяин помещения, и цены наверняка были бы завышены в десять раз.

Руки Т/И постоянно дрожали, и, как только взгляд её падал на беспрерывно трясущийся бокал, ногти другой руки с силой впивались во влажную ладонь. Девушка постоянно тяжело сглатывала, вслед за тем смотрела на старого знакомого, – услышал ли он этот громкий звук? Или, что вероятнее, это только в её пульсирующем мире кровь приливала к лицу так сильно, что щёки женщины горели? Но никто не реагировал. Тогда, после нескольких вопросов о том, кто она такая, откуда приехала и какую должность занимает, Т/И начала справляться с бушующими эмоциями методом, который был ей ближе всего. Прервав размеренный диалог двух друзей, она заказала рюмку соджу. Офисная работница проигнорировала и резкое молчание, и многозначительный взгляд собственного кумира. Если сейчас – время расставлять приоритеты, то успокоить тело важнее, чем напрасно лечить душу.

— Ну и ну, Т/И, – весело отозвался Чимин после мгновения тишины, – а я всё ждал, когда этот монстр проснётся.

— О чём ты говоришь, Пак Чимин? – недовольно пробубнила женщина, слегка толкнув локтем сидящего рядом. Взгляд её будто бы завис теперь на стеклянном сосуде, а лицо приняло яркий бордовый оттенок.

— Т/И в своё время могла выпить бутылку соджу залпом, и даже остаться в сознании после этого. Вот это талант, да? И всё это – в старшей школе, – с искренним восхищением рассказывал Чимин только что выдуманную историю.

— Но в старшей школе я так много работала! – вскрикнула девушка в отчаянной попытке оправдать себя и ущипнула “друга детства” за щёку.

— Правда? – Юнги вмешался в конфликт, готовый перерасти в драку. Он поднял руку, и громко сделал заказ, обращая внимание бармена на себя. - Бутылку соджу на этот стол, пожалуйста.

И, пока стаканчики то и дело наполнялись обжигающей, но манящей бесцветной жидкостью, Т/И рассказывала двум своим слушателям о том, как переехала из Тэджона после окончания университета, и о том, как жила, снимая квартиру за собственный небольшой заработок. Девушка не постеснялась рассказать и о вечном недовольстве родителей, и о сбежавшем женихе, и о том, как долго не могла найти хоть какую-нибудь работу. И Чимин, и Юнги сидели молча, и лица их всё розовели от количества выпитого. Т/И часто встречала обеспокоенный взгляд старого знакомого, после чего лбом упиралась в его предплечье. Вряд ли она могла заметить, как заговорщически переглядывались айдолы, и как содержимое стакана девушки переливал в собственный то сам Пак, то даже малознакомый Юнги. Кажется, что время от времени они переглядывались и смеялись с нелепости этих действий.

Тем не менее, офисная работница не забыла упомянуть о вещах, которыми она осталась довольна после всех этих испытаний. Быть может, почти час она рассказывала о том, как первое время поражали своей высотой и величием знаменитые небоскрёбы; как тяжело, но здорово было привыкать к тому, как подобный пугающий город, напоминающий изнутри целую фабрику с самыми разными шестерёнками, становится твоим домом. Женщина смеялась, когда вспоминала, как первый год перебивалась разными подработками, и как приятно было наконец-то получить работу, которую она бесконечно любит. И чем больше она выпивала, тем задорнее и бодрее становилась. В какой-то момент Т/И перестала стесняться человека напротив, о встрече с которым она могла только мечтать. Глаза девушки так радостно сверкали, что двое сидящих рядом молодых людей тоже невольно улыбались. Чимин, казалось, вот-вот свалится набок, когда женщина делала самое недовольное лицо каждый раз, как он делал вид, что упустил какую-то деталь интереснейшей офисной истории.

Юнги тоже часто смеялся. Однако, в редкие моменты взгляд его менялся, становясь неким подобием системы наблюдения в элитных районах столицы. И, когда взгляды рэпера и офисной работницы встречались, девушка будто бы только на секунду приходила в себя, и глаза её распахивались необыкновенно широко, и хмельной румянец приобретал еще более насыщенный ярко-красный оттенок. Тело Т/И словно били током - настолько резко она отворачивалась от кумира к старому знакомому и настойчиво выпытывала из него хоть какую-нибудь историю из тура. Только лишь провинившиеся дети, которых застали строгие родители, вели себя подобным образом.

— О, это же новая модель? – полюбопытствовала девушка, когда Мин достал телефон, на который только что пришло уведомление.

Тогда Юнги посмотрел на неё с некоторым удивлением, но ничего не сказал. Т/И же, то ли пораженная собственным невежеством, то ли испугавшаяся подобной реакции, закрыла лицо обеими руками и принялась часто кланяться. Чимин увлечённо наблюдал за этой сценой.

— Извини, пожалуйста, я не думала считать твои деньги! - повторяла она дрожащим голосом. – Просто, – девушка немного успокоилась, но так и не посмотрела собеседнику в глаза, - раньше я работала в филиале этой фирмы, и так уж вышло, что со временем я стала интересоваться техникой вообще, так что… Прошу прощения за хамство.

— Ничего страшного, – медленно ответил Юнги, не отводя взгляда от Т/И.

— Мне так жаль, – тихо сказала девушка и потянулась за сумкой. – Я, наверное, уже пойду. Доброго вечера.

— Уже? – отозвался Чимин. – Не попросишь автограф или фото? - продолжал он, изображая удивление, но офисная работница уже была в дверях. – Я пойду, проведу даму, – обратился он уже к другу, – до встречи.

Айдол подбежал к плавно идущей девушке и взял её под руку. Та не отреагировала. Вернее, сначала не отреагировала. Когда спустя пару секунд Т/И всё же повернула голову в сторону пришедшего, по её щекам потекли огромные грязно-серые слёзы. Женщина молча хныкала, и веки её всё набухали, а губы бессильно дрожали. Это лицо полностью соответствовало определению “пьяная истерика”. Рабочий костюм женщины был смят так сильно, что никакой волшебный отпариватель не смог бы исправить ситуацию.

— Что случилось? – удивлённо и взволнованно спросил Чимин, заглядывая в глаза знакомой. От абсолютной неловкости этой ситуации он беззлобно улыбнулся.

— Я не хотела… Видеть его…

— Да ну, чего ты? Всё же было нормально.

— Это у тебя… Всё было нормально… – Т/И громко шмыгнула носом. – А я…опозорилась! - она начала плакать ещё отчаяннее.

— Ты такая пьяная, пошли домой, - успокаивающе сказал айдол. – Я никогда не видел тебя такой.

— Это всё из-за тебя! И пить я бросила, и… Это случилось тоже… из-за тебя…

— Но я же не против того, что ты выпиваешь, – с невинной добротой в голосе ответил Пак и попытался взять на руки Т/И. – Тяжёлая всё-таки, – он продолжил медленно вести её.

— Знаешь, я иногда думаю…

— Да? И что же?

— Почему тебя так не волнует то… что ты разбиваешь мне сердце?

— О чём ты говоришь?

— Ты думаешь… я не знаю? Сейчас мы придём ко мне, ты сделаешь благородный вид, потом снимешь мою одежду и переспишь со мной, –она громко рассмеялась. – После этого ты будешь думать, что ты герой, а я вся твоя… Но, знаешь?

— Знаю что?

— Тебе не кажется, что ты уже сделал достаточно? Если бы ты извинился, а не устроил это шоу, я бы подумала, что между нами что-то есть, но ты… Ты вообще понимаешь, насколько это, чёрт возьми, неправильно?

Т/И резко остановилась и уставилась на Чимина. Её лицо снова приняло страдальческое выражение. Зрачки девушки стали настолько огромными, словно она не видела совсем ничего. Взгляд её был устремлен в глаза айдола, как будто сама женщина пыталась найти там хоть какой-нибудь ответ на свои слова. На лице собеседника не проскочила ни единая эмоция. После недолгого молчания он так же сладко улыбнулся.

— Слишком сложно, нет?

— Что?

— Я говорю, что ты даёшь мне какие-то совсем трудные задачи. Я не понимаю, чего ты хочешь. Ты хочешь, чтобы я ушёл? Или хочешь, чтобы остался? Мне всегда говорили, что проблемы в отношениях могут быть только из-за графика, но тебя, кажется, устраивает моя занятость. В остальном… – Чимин изобразил самый задумчивый вид. – Я разве мало стараюсь? Я прихожу так часто, как могу, пытаюсь проявлять заботу и всё такое, но ты всегда всем недовольна. Как ты думаешь, – он наконец посмотрел в глаза собеседницы, –это всё вообще имеет смысл?

— Я уважаю тебя и твою работу, Пак Чимин, – начала Т/И так, словно уличная прохлада избавила её от хмельного состояния, – поэтому никогда ничего и не говорю. Это ты здесь не уважаешь меня. Разве сейчас, – девушка снова всхлипнула, – ты не устроил это знакомство специально? Меньше всего на свете я хотела бы опозориться перед ним!

— Тогда чего бы ты хотела больше всего?

— Поцелуй меня сейчас, –тихо попросила Т/И, и по щеке женщины потекла последняя тяжёлая капля, – потому что я не знаю, могу ли я это терпеть.

— Проще, чем я думал, – ухмыльнулся он и слегка наклонился.

Две тёмные фигуры стояли у тускло освещённого подъезда. Даже если этот слабый свет не был способен осветить целую улицу, для них ухоженный кафелем участок асфальта стал спасательной будкой со скачущим под неравномерные удары сердец напряжение. Чимин наклонил лицо слегка влево, чтобы подобраться ближе к источнику волнения. Т/И приблизилась, затем отдалилась от партнёра, и сказала с какой-то необъяснимой тоской:

— Ты выпил так много, а от тебя всё равно пахнет этим дурацким парфюмом.

Усмешка проскочила на лице молодого человека, и в следующее мгновение их уста, наконец, соприкоснулись. Он обхватил нижнюю губу девушки, потом легонько чмокнул девушку в щёку.

— Забавно, – заметил парень, – твои губы такие горькие. Это потому, что ты так много выпила?

Вместо ответа девушка положила ладони на щёки Чимина и притянула его к себе. Её руки, как это уже случалось раньше, перебирали пряди волос айдола. Чимин положил руки на талию женщины.

Не так много времени понадобилось для того, чтобы двое по уже привычному сценарию оказались в скромной однокомнатной квартире. Брошенная у постели одежда, часы, строго следящие за ходом времени, соседский шум и бледная булка месяца, заглядывающая в незанавешенные окна, - все эти вещи в совокупности стали неким подобием ритуала. Бледные руки парня, так или иначе блуждающие по телу Т/И. Ускоряющиеся и замедляющиеся толчки. Несдержанные стоны. Заломленные руки. Алые следы на груди.

— Мне так жаль, – тихо произнесла девушка, лёжа на боку на самом краю постели.

— Я сделал что-то не так? – взволнованно поинтересовался айдол.

— Кажется, – Т/И повернулась к нему, – я кое-что поняла.

— Что именно?

— Всё-таки, это бессмысленно, – офисная работница провела по щеке Чимина тыльной стороной ладони. – Мы просто тратим время друг друга, – её губы коснулись щеки мужчины.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что ты так на него похож, – Т/И слабо улыбнулась. – Твоя легкомысленность, упрямство. То, как ты не брезгуешь манипуляциями… Это всё не для меня.

— Я люблю тебя.

— Я не могу ответить тебе, – губы девушки слегка изогнулись. – Прости.

— Это же неправда, – самодовольно отозвался мужчина.

— Я очень хочу спать. Сладких снов.

На следующее утро Пак Чимин снова исчез. Даже простыня на его стороне не была смята. Т/И проснулась, сделала глубокий вдох, посмотрела в окно. Никого не было. Потом она убралась в квартире, постирала и погладила все рабочие вещи. День проходил быстро. В конце дня она просмотрела пропущенные звонки. На экране отобразился неизвестный номер. Девушка перезвонила, но трубку никто не взял. Однако, утром воскресенья неизвестный напомнил о себе снова.

— Алло? Кто это?

— Это… - уставший голос на другом конце сделал выдох. - Это Т/И?

— Это моё имя. Кто вы?

— Мин Юнги. Тут такое дело… В общем, в прошлый раз ты неправильно всё поняла. Я не думаю, что ты сделала что-то не так. И, вообще, как насчёт встретиться на днях?

Но Т/И уже не слышала, что пытался донести низкий голос. Остолбенев, она выжала из себя неловкое “да”, сказав только, что договориться о дате сможет позже. Голос попрощался и пропал.

Женщина подошла к холодильнику, достала баночку любимого пива и враз осушила её. “Этого не может быть” - повторяла она, пересматривая записи концертов любимой группы. А ночь всё приближалась.

Комментарий к О чём ты думаешь?

Ого это что новая глава

========== Чудесный долг ==========

В тот день, вопреки всем обещаниям метеорологов, пошёл ливень. Тяжёлые капли падали на тёмные стёкла машины такси, одна за другой стекали вниз и оставляли за собой многочисленные влажные тропинки.

— Что за ужасная погода! - недовольно вскрикнул водитель, ударив ладонью о руль. - Вечер начинался так хорошо, но теперь, видимо, не будет у меня нормальной выручки! - продолжал ругаться он.

Проигнорировав подобные выводы, Т/И молча притулилась лбом к стеклу. В общем, она уже двадцать минут сидела на этом кожаном сиденье, и пункт её назначения был всё ещё не близок. Красивейшие высотки одна за другой появлялись и исчезали с каждой утонувшей вдалеке улицей, и со временем девушка больше не произносила вслух уже известные ей названия торговых сетей. Пёстрые центральные улицы буквально лоснились от блеска и роскоши. Витрины магазинов, должно быть, готовы были в любой момент треснуть от ломившихся пар дорогой кожаной обуви, от деревянной мебели роскошного качества, от мехов с пугающими ценниками. Всё в этом районе буквально кричало о том, насколько богаты люди, живущие в самом сердце Сеула. “Ты только посмотри, - будто бы шептали громадные здания с переливающимися золотом окнами-глазками, - как здорово жить, когда ты богат!”. И впрямь, как замечательна жизнь, когда твоя жизнь - не сплошное ожидание. Как невероятно, наверное, знать, что покой не заканчивается там, где начинается работа. Как хорошо было бы не испытывать страх от потери своего места, даже если там не платят миллионы.

И всё же, она здесь. В такие моменты, как этот, стоит всё же соответствовать своему месту, и пусть мания величия возьмёт своё. Пусть голос самоуничижения замолкнет на вечер. Один только вечер, проведённый вне стенах однокомнатной квартиры на шестом этаже. Пару украденных часов у какой-нибудь дочери нефтяного магната.

Пальцы Т/И с ещё большей силой вжались в чёрный клатч. Она нервно облизнула губы и поправила выбившуюся прядь волос. А дождь всё лил, неминуемо обезличивая всех храбрых, рискнувших собственным здоровьем ради недолгой прогулки. И тот же ливень обеспечил счастье тем двум шпионам, выбравшимся из скромной комнаты впервые за долгое время знакомства. Как далёк был теперь тот день. И как нелепо сейчас о нём вспоминать.

— Удачного вечера, леди, - с искренней теплотой в голосе пожелал водитель такси, когда спутница собиралась выходить из машины. - В следующий раз одевайтесь по погоде. А то ведь, - он грустно улыбнулся и помотал головой, - нет ничего важнее нас самих, как говорится. Заболеешь - и то сам лечишься. Иной раз лучше себя беречь, чем от других любви ждать.

— И то верно, - безразлично бросила в ответ девушка. - Любовь сегодня есть, а завтра - нет.

— Напрасно вы так говорите, - прохрипел старик, - любовь-то есть. Но не всегда она оказывается там, где мы её ищем. Не люби моя жёнушка себя, я бы на неё и подавно не посмотрел. Когда себя на первое место ставишь, и жизнь проще становится.

— Я как будто ничего не знаю больше, - процедила Т/И, всё ещё не смотря в глаза собеседнику. Взгляд её был направлен в сторону тяжёлой тонированной двери в паре метров от места их остановки.

— Эх, молодость. Пока сто раз не ошибёшься - ничего ты не поймёшь. Я тоже таким был когда-то. И столько всякого творил, если б кто-то знал! Остепенился только, когда с женой повстречался. Думал иногда: “Ну, сделаю-ка я такую-то мерзость”, а потом вспоминал лицо её грустное, и сразу домой хотелось. Дело молодое. Жаль только, что теперь я и в тоске её не увижу. Не всё я знал и не всё понимал. И это мне аукнулось, - мужчина тяжело вздохнул.

— И что же вы сделали?

— Глупым я был и молодым. Накрутил себя ерундой, что нам вместе не быть, да и развелись. У неё-то жизнь наладилась, а я по сей день вспоминаю. Новая моя женщина хорошая была, да всё не то - от себя не спрячешься, и она это чувствовала. Как легко, оказывается, сделать больно людям, которым ты нужен. Но я вас задерживать не стану, - шофёр взглянул на часы, - вы же тоже, наверное, не просто так в отель в такое время едете. Дело молодое, - повторил он. - Берегите себя.

— Большое спасибо, - ответила женщина и захлопнула дверь. Машина отъехала, и ещё некоторое время Т/И смотрела ей вслед, совсем не шевелясь. В тёмном коридоре из нескольких горделивых высоток маленькая “переговорная комната” свернула и исчезла насовсем.

Потом она обернулась и сделала глубокий вдох - а воздух в этой части города, кажется, даже пах совсем иначе. Девушка посмотрела на дверь сверкающей высокой гостиницы, и, недолго подумав, вошла вовнутрь. Встретившие её блестящие колонны, исчезавшие где-то далеко в чистом потолке, который она не могла увидеть отсюда, вкупе с журчащими самой кристальной водой фонтанами застали её врасплох, и Т/И даже слегка оступилась. Как дорого стоит снять номер здесь? Хватило бы целой зарплаты офисной работницы для того, чтобы остаться в подобном месте всего на одну ночь? Но нельзя было задерживаться так надолго - женщина ещё раз спокойно вдохнула, набрав полную грудь воздуха, закрыла глаза и сделала медленный выдох. Когда же веки её снова распахнулись, мир перед глазами перестал плыть от подсчёта сумм. В этот вечер посещение подобных заведений - самое что ни на есть обычное дело. Сегодня и никогда больше.

На ресепшене Т/И приветствовала милая молодая девушка с самой милой улыбкой во Вселенной. Она без лишних вопросов пробила комнату и плавным движением обеих рук протянула ключи, а после этого даже провела до лифта. Сотрудница была одета в строгую униформу, и волосы её были уложены как будто бы совсем недавно. Даже плавная походка девушки говорила о том, какие же профессионалы работают в этом тихом оазисе.

Лифт со стеклянными панелями вместо стен явно никуда не торопился. Секунда за секундой офисная работница поднималась выше, и всё, что ей оставалось делать - наблюдать, как неоновые вывески вульгарных ярких магазинов сливаются в одно сплошное покрывало рябых оттенков. Отсюда этот квартал не казался больше таким страшным и неизведанным - стоило только оглянуться и увидеть, что там, внизу, где целые толпы людей ходят, не замечая друг друга, нет ни единого не освещённого переулка. Сеул в такое время суток - это не тот загруженный и шумный лабиринт с холодными бетонными стенами. Это город, полный праздника и любви, раздолье для романтичных свиданий и клятв верности, самое место для сплетения вспотевших ладоней и соприкосновения горячих от томления губ. Где-то внизу играла спокойная классическая музыка, влюблённые молодые люди впервые так прямо смотрели друг другу в глаза, а богачи, стремясь доказать свою щедрость, разбрасывались деньгами во время общего ужина. Как бы ты себя не чувствовал, жизнь всегда продолжается. И нахождение здесь Т/И, облачённой в непривычное для неё бархатное чёрное платье с прозрачными пышными рукавами и открытыми бледными плечами - прямое тому доказательство.

Когда двери лифта распахнулись, телефон девушки зазвонил. “Алло, - грубый мужской раздался сразу же, - Т/И, извини, я опоздаю немного. Застрял в пробке.”, - виновато сказал его обладатель и связь оборвалась. Женщина недоуменно посмотрела на экран и улыбнулась: “Ну и ну, - заговорила она сама с собой, - как же мне везёт на ужасно занятых мужчин…”.

Коридор гостиницы был светлым и крайне тихим. Под ногами лежали дорогие ковры, вышитые золотистыми нитями. Пейзажные спокойные изображения висели на стенах наряду с различными зеркалами самых причудливых форм. Зелёные высокие растения с едва распустившимися бутонами были расставлены в каждом углу. Т/И с опаской разглядывала каждую дверь, и, пройдя несколько номеров, нашла, наконец, нужную. Руки девушки слегка дрожали, но буквально через пару секунд замок благодарно щёлкнул и ничто больше не могло сдерживать любопытство офисной работницы. Она вошла и осторожно закрыла дверь. Номер ничуть не уступал всей остальной обстановке отеля: высокие потолки, просторная комната с мягкой двуспальной постелью, столик, вокруг которого разместились невысокие диванчик и два кресла,большое и вычищенное до блеска панорамное окно, из которого можно было увидеть, казалось, весь Сеул. На стене висел большой плазменный телевизор. Дверь в ванну была закрыта. Т/И выключила свет, неторопливо прошла к прозрачной панели и стала разглядывать уже знакомый вид. В этот же момент загорелась подсветка. Белая комната теперь отсвечивала фиолетовыми пятнами.

В какой-то момент дыхание девушки стало нестабильным. Она судорожно зашевелила пальцами, после чего сжала их же в кулак. Т/И сделала несколько длинных шагов, грубо дёрнула ручку и оказалась в ванной комнате. Там она посмотрела в зеркало, опёршись руками о раковину, и стала медленно отсчитывать: ” Раз, два, три.” Женщина слегка пошатнулась и сильно сощурила глаза. Раз. Два. Три. Веки её снова распахнулись. Отражение в зеркале выглядело даже здоровее, чем обычно. Платье сидело хорошо. Волосы стоило бы расчесать.

Раз. Мин Юнги скоро приедет.

Два. Нет ничего плохого в том, чтобы приходить, когда тебя приглашают.

Три. Т/И совсем ничего не забыла в этот вечер. Даже собственная тревожность преследовала её, сдавливая рёбра и перекрывая доступ к кислороду. Какой ужасный корсет надевает на нас современность.

Девушка сделала пару дыхательных упражнений, и через некоторое время дрожь в руках прекратилась. “Зазеркальная” Т/И смогла, наконец, смотреть себе в глаза.

Женщина вышла из ванной и возвратилась к окну. Подобные места ассоциировались с респектабельностью и надёжностью. Они обещали тебе, как дорогому посетителю, провести здесь приватный разговор, отвести душу и не напиться, а насладиться вкусом самого утончённого шампанского. Здесь от мужских волос пахло терпким мускатным орехом, от стен отбивался полушёпот, из ванной доносились приглушённые всплески вспенившейся воды. В точно таких же роскошных комнатах, по представлению общественности, артисты и политики встречались с любовницами, стремясь хотя бы где-нибудь найти покой от надоевшего внимания бесконечной очереди горе-журналистов. И это уединение обходилось им, судя по всему, довольно дорого.

И как это отличалось от привычного для Т/И мира, где день начинался и заканчивался с ужасного соседского шума, а ночью невозможно было уснуть от накатывающей, как высокая вода отпускной волны, тревоги. Привыкшая к городской суете, офисная работница сейчас как будто бы в один момент перепрыгнула из одного мира, где вставать позже семи утра было ужасным проступком, в другой, где то же самое действие получало обратный эффект.

Стук в дверь раздался совсем неожиданно. Достаточно для того, чтобы девушка отпрянула от окна и уставилась в сторону донёсшегося звука.

— Могу войти? - раздался риторический вопрос.

— Да, конечно, - совсем незаметно дёрнувшись, ответила женщина.

В ту же секунду круглая ручка прокрутилась, и дверь открылась совсем не надолго. За эти пару мгновений всё спокойствие, заключённое в атмосфере этого номера, испарилось, как если бы это чувство могло выдуть лёгким сквозняком в открытую дверь. Чья-то рука ловким движением нащупала переключатель, и теперь на пороге стояла отчётливо различимая невысокая фигура в тёмном плаще и кепке такого же оттенка.

— Привет, - беззаботно бросил айдол, расстёгивая крупные немногочисленные пуговицы. Он был одет в тёмно-синий строгий костюм с белой рубашкой под пиджаком.

— Привет, - отозвалась Т/И, внимательно наблюдавшая за каждым движением своего кумира.

— Извини, что опоздал, - виновато улыбнулся Юнги. Затем мужчина уверенным шагом, как будто он пришёл не на первое свидание, а к себе домой, прошёл к зеркалу и стал поправлять пиджак. - Я и сам не ожидал, что дорога в этот район может занять столько времени.

— Нет, что ты, - девушка отрицательно помотала головой и начала активно жестикулировать ладонями. - Я понимаю, работа и всё это…

— Безумно рад, что ты такая понимающая, - Мин повернулся к новой знакомой и обаятельно усмехнулся, - но даже так, я обязательно заглажу свою вину. Что бы ты хотела съесть?

— Не чувствую себя голодной сегодня.

— О, вот как, - ответил он, не особенно удивившись. - Тогда я закажу что-то на свой вкус. Надеюсь, ты не против, - молодой человек набрал номер ресепшена и сделал заказ так быстро, будто знал его, как заученный текст. После этого он сел в кресло напротив Т/И. - Как твои дела?

Мин Юнги разговаривал самым что ни на есть свободным тоном. Словно он и сидевшая невдалеке девушка были знакомы уже очень давно. Его манера речи, походка, внешний вид не выдавали абсолютно никаких признаков равнодушия или апатии. Всё в поведении молодого человека могло расположить собеседницу к себе.

— Я в порядке, - сухо ответила офисная работница, не глядя в глаза рэперу. - Что насчёт тебя?

— По поводу последней нашей встречи…

- Да, я хотела бы ещё раз извиниться за тот разговор. Ты знаешь, когда выпью, совсем не могу следить за языком, и…

— Ты слышала о телефонных голограммах?

— А? - она наконец посмотрела на собеседника и неловко улыбнулась. - Вернее, - добавила она почти сразу же, несколько оживившись, - я слышала, но никогда не сталкивалась вживую. Да и мне не кажется, что это особенно практично.

— Это правда, но сам факт! Меня так удивляют такого рода вещи.

— Я сейчас вспомнила, как… - в дверь постучали.

— Погоди немного, - попросил Юнги и открыл дверь.

Это оказались работники ресторана. На двух подносах были супы, рис, лапша, овощи и салаты. Все они так блестели, что создавалось впечатления, будто это и правда 3D-изображение с какой-нибудь отредактированной фотографии в меню дешёвого ресторана. Недолгое время спустя на середине стола появились ещё и кальмары, жареное свиное мясо с гарниром, пара бутылок вина и два высоких аккуратных бокала.

— Я надеюсь, что ни с чем не прогадал, - сказал Юнги без всякой надменности, словно это не он только что потратил безумные деньги на ужин для всего двоих людей, взглядом выискивая что-то на столе. Потом он протянул руку к палочкам для еды, быстро разъединил их и только тогда посмотрел на Т/И. - Приятного аппетита. И даже не начинай говорить, что ты не будешь. Я обижусь.

— Тогда, - нерешительно заговорила девушка и повторила жест своего кумира, - приятного аппетита.

Ночь была тёмной и, кажется, необычно густой. Свет фонарей не угасал ни на мгновенье. Удивительно, что даже в более поздние часы толпы людей не исчезали в роскошных подъездах, и даже наоборот, кажется, в такое время жизнь, увядшая за день, расцветала и играла новыми красками. В гостиничном номере, где свет изменил свой оттенок на ярко-голубой, два человека всеми силами отодвигали на “потом” момент усталости.

— Ты же работаешь на какую-то компанию?

— В общем-то да, но, видимо, скоро моя служба подойдёт к концу, - женщина поджала губы. - Сейчас у меня довольно высокий шанс попасть под сокращение. И так до тех пор, пока не заведу детей, которых не буду в состоянии прокормить, или не состарюсь. Так меня хотя бы будут оставлять из снисхождения, - она улыбнулась с сожалением и посмотрела на бокал, уже наполненный алкоголем.

— Что насчёт навыков?

— Мое нынешнее место не особенно респектабельно. Жалость играет большую роль при отборе сотрудников.

— Офисный мир так жесток, - произнёс айдол с иронией. - Не думаю, что смог бы проработать там хотя бы день.

— Разве быть айдолом так уж просто?

— По крайней мере, я люблю свою работу.

— Ты не поверишь, но я свою - тоже. Просто тяжело найти действительно хорошее место.

— Впервые слышу о чём-то подобном.

— Мне нравится стабильность в жизни вообще. Если бы только меня не уволили сейчас, я бы, наверное, прожила бы так же всю жизнь. Довольно скучно, да? - офисная работница улыбнулась и с любопытством взглянула на собеседника. Сам Мин смотрел куда-то на лампу позади девушки.

— Я думаю, здорово, что у тебя есть понятие о собственной зоне комфорта. Если занимаешься чем-то, что ты любишь, нет ничего страшного в том, что тебя не поймут остальные, - задумчиво проговорил мужчина. - Ну а вообще, - он протянул руку к стоящей бутылке вина, - надеюсь, что мы всегда будем увлечены тем, что делает нас счастливыми.

— Да!

Два бокала соприкоснулись с оглушающим рокотом. Вино коснулось губ Т/И, и та на секунду замерла, так и не сделав глоток. Девушка посмотрела на нового знакомого, и ни одна мышца на её лице не шевельнулась. Словно стоило ей моргнуть - и всё это окажется сном: сидящий в невероятно дорогом костюме Мин Юнги, по совместительству человек, за которым она последние девять лет непрестанно наблюдала, испарится в неясном отблеске включённой голубоватой подсветки. Вся эта ситуация была будто выдумкой. Двадцатидевятилетняя работница компании и айдол на два года старше её тратили немногочисленные часы покоя на обсуждение электроники. Рэпер так активно участвовал в диалоге, и глаза его так радостно горели, что любой фанат бы удивился такой участливости интровертного на публике кумира.

— Я немного устал, - сказал Юнги с лицом сонливого котёнка. За окном уже светлело.

— О, тогда я поеду уже.

— Зачем? Здесь же есть, где спать.

Т/И повернула голову вправо. Там расположилась высокая двуспальная кровать, застеленная белым одеялом. Другого спального в комнате не было. Глаза девушки широко распахнулись, а руками она с силой сжала мягкую ткань платья. И без того бледные пальцы женщины приобрели синий оттенок.

— Извини, я… - начала Т/И дрожащим голосом. Она смотрела на собственные руки, нервно терабящие ткань. - Не рассчитывала на это сегодня, так что… Точнее, я не знаю, почему я думала, что сегодня всё закончится просто разговором, ведь это довольно наивно с моей стороны, да? - офисная работница сильно закусила губу и часто заморгала.

— Если тебя это так волнует, - устало заговорил Юнги, встал с кресла, прошёл к двери, затем дёрнул ручку, и полоска яркого коридорного света отразилась на противоположной стене, то ты можешь уйти. Но прежде всего, я скажу, что я не насильник и не маньяк, и не в моих планах брать тебя силой. Ты просто ляжешь на одну часть постели, а я - на другую, и, уверяю, без разрешения я не стану атаковать.

— В таком случае, - блестящие глаза Т/И стали отчётливо видны собеседнику, - я останусь.

— Спасибо за доверие, - тихо буркнул айдол в ответ и запер дверь. - Я в душ.

Когда, спустя некоторое время, новые знакомые оказались в разных углах одной постели, одетые в милые одноразовые белые пижамы, в воздухе повисла тишина. От айдола пахло кондиционером из баночек в ванной этого номера, и его слегка влажные волосы пропитали подушку этим запахом. В темноте можно было разглядеть как плавно поднимаются и опускаются плечи мужчины.

— Юнги? - осторожно прошептала Т/И. - Ты спишь?

— Не совсем.

— Извини за грубый вопрос, но для чего ты позвал меня?

— Для тебя так странно то, что артист не пристаёт к своей фанатке?

— Да, можно и так сказать.

— Ну-у, - рэпер знакомо выдохнул. Уставший, он часто делал подобные жесты во время разговоров на трансляциях, - я встречал мало женщин, которые так много пьют, открыто сквернословят и говорят об электронике одновременно. Адская смесь, понимаешь?

— В самом деле? - усмехнулась девушка.

— Вполне себе. А теперь, мы можем спать?

Т/И лежала в постели одного из самых престижных отелей Сеула с самым лучшим в её глазах мужчиной, который только что, кажется, сказал ей комплимент. Она до последнего наблюдала за тем, как выравнивается его дыхание и как из всеобщего кумира и талантливого артиста Мин превращается в обычного засидевшегося допоздна мужчину. Осуществившаяся мечта; зыбкий мираж, который исчезнет, если держать глаза закрытыми дольше, чем нужно. Т/И была жалкой нахлебницей, наслаждалась отведёнными ей парой часов за чужой счёт. Как будто это была не она - эта иная жизнь была дана девушке взаймы. И завтра эту невероятную сказку придётся вернуть.

========== Любовь и её приоритеты ==========

Утро, к сожалению, всегда наступает несколько раньше, чем мы успеваем осознать радость предыдущего дня. Особенно, если его встречает человек с хронической бессонницей. С разговора Т/И и Юнги прошло только четыре часа, а за окном двух не спящих людей уже встречал самый обычный бетонный Сеул. Сейчас больше не было видно ни ярких цветов, сочащихся из окон ближайших зданий, ни вульгарных разноцветных вывесок. Этот город будто никогда не был обителью романтики, питающейся томными вздохами и натянутыми хмельными улыбками - он снова сжался до размеров подземной станции, где не слышали ни об отдыхе, ни о любви.

— Ты довольно рано просыпаешься, - спокойно отметил слегка приподнявшийся с постели молодой человек, глаза его были всё ещё закрыты. - Только семь утра.

— А, да? - удивлённо спросила женщина, повернувшись к собеседнику. - Я и не заметила.

— Ты вообще спала?

— Ну, отчасти, да. Кажется, я на какое-то время отключилась, как только мы легли, а потом снова проснулась, - говорила она отрывисто, а затем слегка улыбнулась уголками губ. - Но это не такое уж редкое событие. Я уже четыре года как страдаю от бессонницы.

— Тебя не посещала идея сходить ко врачу?

— Не думаю, что это достаточно веская причина. Кажется, в наше время все не совсем здоровы. Ты же тоже рано поднялся. А, или, - голос Т/И звучал немного тише, в нём появился еле уловимый хрип, - ты собирался уходить?

— Нет, - резко ответил Мин, разминая шею, - я не думаю, что правильно оставлять женщину одну после свидания. Пришлось подобрать день, когда я был бы свободен утром.

— О… Ты такой ответственный.

— У тебя совсем дикое представление о жизни знаменитостей, да? Хотя, - айдол, наконец, открыл глаза и посмотрел на собеседницу с глубоким пониманием, - вы с Чимином же дружите со старшей школы?

— Что-то вроде того.

— Ну, он просто ещё слишком молод.

— Ты так думаешь? - с интересом переспросила Т/И.

— Всё может быть. Чужая душа - потёмки, да? Сам по себе он же невероятный человек, - закончил Юнги и встал с постели.

— Да, и впрямь, совсем невероятный, - согласилась девушка с тоской в голосе, наблюдая за исчезнувшим в ванной силуэтом мужчины своей мечты.

— Какие планы на день? - как бы невзначай спросила Т/И, глазами выискивая палочки для еды на столе, заставленном разнообразными закусками и десертами.

— Э, ну, - Мин был занят тем же, и ему понадобилось некоторое время, чтобы продолжить отвечать, - через 3 часа у нас хореография, потом до ночи буду сидеть и работать. Как и всё ближайшее время, в общем-то. Делаю кое-что для микстейпа.

— Ты так увлечён своей работой…

— А ты, - айдол взглянул на девушку спокойным взглядом, пока тянулся за креветкой, - разве не такая же?

— Даже не знаю. Никак не могу заставить себя сравнивать работу экономиста и музыканта.

— Тогда зачем сравниваешь?

— В каком смысле?

— Ну, люди обычно не сопоставляют рыб и птиц, понимаешь? Не потому, что кто-то полезный, а кто-то нет, а потому, что они никак не пересекаются. Вот и всё, - закончил мужчина, не пошевелив ни единой мышцей лица, отложил палочки для еды и опёрся о спинку стула.

— Ты в самом деле так считаешь? - Т/И настороженно повторила жест сидевшего напротив.

— Ты в самом деле ищешь подвох?

— Когда ты это сказал, то мне показалось, - девушка облизнула губы и улыбнулась, слегка наклонив голову, - что так оно и есть.

— Это тоже последствие работы в офисе?

— Скорее, последствие того, что передо мной сидит легенда, - прямо выпалила офисная работница. Юнги нахмурился. - Не каждый день случается.

— Было бы здорово, если бы ты об этом забывала, пока я здесь.

— Если тебе будет проще от этого.

Последующий час прошёл быстро настолько, насколько вообще может торопиться время. Айдол сидел, слегка сгорбившись и закинув ногу на ногу, и слушал все разговоры Т/И с непонятной, еле уловимой усмешкой. Иногда молодой человек уводил взгляд и внимательно наблюдал за чем-то, что находилось в окне. И даже если казалось, что он потерял интерес или упустил какую-то часть разговора, Юнги плавно поправлял волосы или чесал затылок, а затем отвечал так, будто заранее обдумывал ответ. Словно всё то время, что он проводил в смущающем молчании, айдол по крупицам собирал красивые фразы. Его речь была сравнима разве что со сложным красивым паззлом. Когда мужчина говорил, он мало смотрел в глаза собеседницы, и только под конец фразы рэпер взглядом возвращался к объекту своего внимания. Человек с фарфоровый кожей, похожий разве что на шарнирную куколку, был внимателен и чуток, и с его уст не сорвалась ни единая грубая или насмешливая фраза.

Через час Мин Юнги ушёл в ванну, а вернулся уже полностью собранный для выхода. Его костюм был так же аккуратен, как и вчера, и запах кожи мужчины снова пропитался терпким мужским парфюмом. Т/И также не понадобилось много времени для того, чтоб привести себя в надлежащий вид. Они медленно прошли в сторону лифта, в спокойствии сравнимые разве что с парой грациозных котов, и стеклянная панель лифта во второй раз оказалась перед глазами девушки. Там, в паре сантиметров мир, поменявший свою палитру за пару жалких часов, проворачивал, наверное, один и тот же день сотни раз подряд. И никто из коллег женщины, из её родственников или малочисленных друзей не догадывался, какое счастье томилось где-то глубоко внутри их знакомой, и как оно, подобно вину, тепло развивалось по всему её телу; как сонная дымка всё ещё стояла перед глазами Т/И, и как каждый раз, вдыхая ощутимый запах идеального, исходивший от Мин Юнги, она улыбалась про себя.

Они вышли из отеля и быстро прошли к машине с тонированными окнами. Всю дорогу собеседники разговаривали об их первых впечатлениях о Сеуле, сойдясь в воспоминании о том, каким же пугающим местом показалась им обоим столица.

— Что ж, я пойду, - с улыбкой на лице произнесла женщина, не сводя глаз с айдола. - Спасибо за встречу. Я была, наверное, самой счастливой женщиной на земле.

— Что мешает тебе повторить этот опыт? - сказал он без всякого замешательства. Рэпер смотрел прямо в глаза Т/И.

— А? - переспросила женщина, как если бы она потеряла слух на пару секунд. - Что ты… Имеешь в виду?

— Через пару дней я заеду за тобой, а потом мы вместе поужинаем в другом отеле. Понятнее?

— Ты вроде как… Приглашаешь меня на свидание?

— Вчера тоже была не деловая встреча. Так что ты думаешь?

— Я возвращаюсь с работы в семь. Если меня уволят, мы будем много пить.

— Тогда я заеду за тобой в половину девятого, с бутылкой вина на всякий случай.

Тогда машина отъехала. Т/И посмотрела вслед удаляющейся мечте, обернулась и молча зашла в подъезд. Оказавшись в мрачной квартире, девушка бросила ключи на ближайшую тумбочку, прошла в ванну и долго разглядывала собственное лицо. Затем женщина приняла холодный душ и выпила банку пива. Несмотря на то, что на улице было ещё достаточно светло, офисная работница легла в кровать, накрывшись плотным одеялом с головой, и долго, долго плакала. Все мнимое, искусственное спокойствие исчезло в этом громком смирении. И всё-таки, интересно, могли ли хоть когда-нибудь её соседи, страдавшие от плохой звукоизоляции так же, как и сама Т/И, помочь усмирить эту мятежную бурю? Была ли она не одна в моменты, когда её сердце отказывалось принимать тот факт, что исполнение желаний не всегда приводит к счастью?

Следующий день был всё-таки самым обычным. Будильник прозвенел без опозданий, Т/И с трудом нашла запасную рубашку, заварила лапшу и выбежала из квартиры. После этого женщину ждал самый обычный рабочий день, где напряжение всё ещё было ощутимо подобно потоку душного наэлектризованного воздуха в кабинете с неработающим кондиционером. Завтра, а может, и послезавтра, начальник важно встанет посреди зала и зачитает длинный список фамилий. Люди с опущенными головами в последний раз посмотрят на стопку записок на рабочем столе и никогда больше не зайдут в здание, где они всё равно не были ни к чему привязаны. Ну и что, что многие никогда не любили это место, у них была средняя стабильная зарплата, как грубо и неправильно было бы требовать любви за такой дар! Т/И ещё раз осмотрела громадное пространство и помотала головой. Пусть увольняют кого угодно, но не её. Оставаться здесь - больше, чем прихоть, больше, чем отчаяние. С самого момента переезда только работа отвлекала её от алкоголя, разбитого сердца, семейных проблем и слишком высокой цены за съем жилья. Найти подобное место в Сеуле - трата времени, денег и нервов. И как же жаль, что все вокруг чувствуют то же самое.

Вечером Т/И решила пройтись впервые за долгое время. Она была из тех, кто закрывал лицо тканью, нелепо бежал по льду и падал во время зимы, кто наступал в каждую лужу весной, кто точно попадал в сезон ветров осенью и кто абсолютно каждый раз терял сознание от испепеляющей жары летом. Однако в этот раз что-то подтолкнуло девушку узнать город, в котором она провела последние пару лет своей жизни. Вечер был тихим и на удивление тёплым. Несмотря на будний день и позднее время суток, на улице можно было отыскать множество счастливых, иногда уставших, а иногда и вовсе разочарованных лиц. Т/И не выискивала конкретного человека - она купила вкуснейший горячий латте в небольшой кофейне над станцией и принялась расхаживать вдоль небольших уютных магазинчиков спального района, отсвечивающих розовым. Однако вскоре вся непринуждённость этой одиночной прогулки была грубо растоптана - телефон девушки зазвонил.

— Где ты сейчас? - радостно спросил человек с лисьим прищуром. - Я мог бы заехать.

— Здорово, я занята. Пока.

— Уверена?

— Нет.

— Тогда я приеду?

— Нет.

— Я снова сделал что-то не так?

— Я вышла пройтись, давай не сейчас.

— Ладно, пока.

После разговора настроение Т/И несколько изменилось. Она перестала изумлённо рассматривать полные витрины и прислушиваться к волнующему трепету человеческих голосов. Женщина будто бы совсем забыла за существование кофе, купленного ею не так давно, и, спустя ещё некоторое время блужданий, девушка сделала маленький глоток кисловатого противного напитка, она нахмурила брови и скривила губы. Полный жидкости одноразовый стаканчик полетел в мусор. Женщина обернулась и блестящий в свете звёзд мир погас; остались только мрачные лица и назойливые вывески. Медленно выдохнув, она осмотрелась ещё раз. Ноги понесли девушку домой.

Она вернулась и, не разуваясь, прошла на кухню и поставила чайник. Девушка села на стул прямо в верхней одежде и пару минут молча смотрела на танцующие огоньки ничего не выражающим взглядом. Дома было тихо, как никогда прежде. Даже часы, обычно принуждающие хоть к какому-либо действию, казалось, остановились. На улице стояла тёплая весна, стремящаяся к холоду, но снег ещё не выпал. Т/И сорвалась с места, когда чайник запищал так громко, что заложило уши.

— Пак Чимин, - чуть ли не прокричала она сразу же, как гудки умолкли.

— Да, это всё ещё я.

— Я должна сказать.

— Я не понимаю, - собеседник неловко засмеялся, - у тебя что-то случилось? Ты никогда не звонила мне с таким взволнованным голосом.

— Я люблю тебя, Пак Чимин, - сказала она медленно, растягивая каждое слово, и невесело улыбнулась. - Я люблю тебя, представляешь?

— Э?- впервые за долгое время голос айдола прозвучал искренне удивленным. - Я рад, безумно, но чего так неожиданно?

— А мне нужно много причин для того, чтобы в свои двадцать девять лет признаться в чувствах? Мне ведь реально почти тридцать, и вот, я стою на кухне в пальто и ботинках, признаюсь в любви мужчине, которого надеялась игнорировать. Я уточню, - Т/И проявила настойчивость, - я люблю тебя так сильно, что мне хотелось бы, чтобы ты прямо сейчас приехал и снял с меня всю эту одежду, потому что мне уже ужасно жарко и я очень хочу тебя, и потом мы заснули вместе, а завтра утром ты бы уже никуда не уходил. Потом мы бы лежали до полудня, и я не пошла бы на работу, потому что меня и так уволят. Мы бы разговаривали о том, куда поедем следующим летом, и где нужно оказаться, чтобы тебя не узнали, а меня не убили. Затем я бы сказала, что хочу детей, а ты бы попросил не торопиться, потому что у тебя работа. Я бы обиделась, но поняла, и мы бы жили долго и счастливо, а через 5 лет завели бы ребёнка и собаку, - она отдышалась после такой долгой речи. - И я хотела и боялась сказать это уже некоторое время.

— Ты такая милая, - восторженно ответил Чимин. - Не знаю, что сказать, но я могу приехать прямо сейчас.

— А утром снова уедешь?

— А?

— В будущем, которое я только что изложила, ты - другой человек, - голос девушки слегка дрогнул. - Я не хочу больше просыпаться одна. Не хочу думать, с кем ты спишь сейчас. Не хочу бояться, что ты не приедешь больше. Я не хочу ждать того, что, может, никогда не произойдёт, - она села на стул и начала нервно водить руками по коленям. - Ты нужен мне. Больше, чем я нужна тебе, это уж точно.

— Почему ты так думаешь?

— А ты хочешь оспорить?

— Да ну, Т/И, это просто глупо, - его голос звучал испуганно и нерешительно. - Мы так долго к этому шли. Какой смысл отталкивать меня сейчас?

— Я знаю, что ты не понимаешь. Но тебе не изменяли. Тебя не игнорировали. Тебя всегда ждали. Давай просто разойдемся сейчас.

— Но…!

— Ради меня, Чимин. У тебя будет кто-то, кто подходит тебе больше, - женщина заревела.- И это не я. А мне нужно идти дальше, ты знаешь? Мне так жаль, так жаль!

Тихий звук динамика всё ещё отбивался от стен маленькой тёмной кухоньки, когда дрожащими пальцами девушка сбросила вызов и добавила не подписанный до сих пор номер в чёрный список. Т/И осторожно положила телефон на стол, посмотрела в окно - город здесь не сверкал так же, как позавчера ночью. Вместо этого женщина встретила ту же желтоватую луну, насмешливо плывущую где-то в тёмных ночных тучах. Пара слезинок упали на светлую ткань верхней одежды. Капля за каплей, в тот день она выплакала, быть может, даже больше слёз, чем литров пива на выпила за всю свою жизнь.

И всё же, никакая личная трагедия не заставит заядлого офисного работника пропустить хотя бы один рабочий день. И это не сыграло на руку Т/И - её, бесконечно утомленную и, как обычно, не выспавшуюся, вызвал к себе начальник.

— Результаты вашей работы крайне высоки… - начал говорить карикатурно-безликий мужчина, изображая из себя вершителя человеческих судеб. - Но вы же и так понимаете, зачем я вас позвал?

— Да, вроде того, - отозвалась девушка, глядя в лицо надутому от важности человеку.

— Наш филиал переводят, сокращение было неизбежно в любом случае. Что касается вас, - он взглянул на женщину оценивающим взглядом, - вы ещё молоды. Найти работу не составит проблем, особенно с вашим опытом и резюме. К сегодняшнему вечеру освободите своё рабочее место, пожалуйста. Было приятно иметь такого сотрудника, как вы.

Не смотря на все ожидания, Т/И и впрямь молча встала, покланялась, пожелала удачи начальнику, затем закрыла дверь, даже не хлопнув ею, и подошла к столу. Женщина посмотрела на своё место сверху вниз и не нашла там ничего примечательного или важного. Столько лет работы, а унести было нечего. После этого она подняла голову и тоскливым взглядом окинула всё пространство: всё вокруг гудело и жужжало, как рой напуганных пчёлок, у которых так просто отбирают плоды всей проделанной работы. Так было всегда, и так оно и останется. Вне зависимости от того, продолжала ли она свой путь здесь или имя девушки было вычеркнуто из списка работников - этот гомон, подсознательный страх и вечная неудовлетворённость навсегда останутся спутниками тех, кто здесь работает. Т/И взяла коробку с бумагами, которую выкинула возле выхода, обернулась в последний раз и усмехнулась - её больше не ждут.

Выйдя на улицу, девушка посмотрела по сторонам, и тело её было как будто скованно: никогда прежде женщина не покидала место работы в полдень. Т/И достала телефон и полистала меню, затем убрала его и пошагала в сторону метро. Удивительно, но людей там практически не было. В вагончике, где сидели всего пара человек, уволенная увлечённо рассматривала людей. Солнце светило в глаза так сильно, что все лица, казалось, были стёрты. Температура поднялась практически до двадцати градусов. В воздухе витал страх, легкомыслие и непрошедшая горечь из-за разбитого сердца - и всё это было ей так чуждо и родственно одновременно, и всё имело смысл, свои начало и конец, но оказалось слишком бесформенно для того, чтобы съесть на завтрак, обед или ужин. Голова девушки была слегка наклонена набок, а верхняя пуговица расстёгнута - что она не позволяла себе делать прежде, а глаза закрыты, когда её словно посетила удивительная мысль. Женщина порылась в сумке и достала телефон. “Я думаю, что не смогу обойтись только одной бутылкой в ближайшее время.”- написала она второпях. Через пару часов, когда Т/И уже безмолвно валялась на полу у себя дома, и всякое выражение счастья исчезло с её лица, раздался звонок.

— Привет, - прозвучал низкий голос.

— Приве-е-т, - ответила девушка без энтузиазма.

— Тебя всё-таки уволили?

— Да, именно так. Я бы даже сказала, в точку.

— Что делаешь?

— Пытаюсь найти радости жизни в мелочах, но чувствую, что очень скоро просто напьюсь.

— Тогда, - посмеявшись, начал Юнги, - я заеду в восемь?

— Я не найду в себе силы переодеться.

— Уверен, что прямо сейчас ты выглядишь замечательно.

— Только если ты фанат помятых официальных костюмов.

— Самый большой, - мужчина снова усмехнулся. - Давай, скоро буду.

— Не ожидала, что ты и правда будешь во время, - заметила Т/И, усаживаясь в машину.

— Пришлось очень постараться, - улыбнулся Мин, глядя на девушку. - Как дела?

— Достаточно хорошо для того, чтобы заснуть и не проснуться, - сказала она с натянутой улыбкой, но не без иронии.

— Тогда сегодняшний наш гость - это виски, - айдол достал бутылку откуда-то снизу. - Предлагаю начать сейчас, - и два бокала наполнились жидкостью с терпким ореховым запахом.

В комнате отеля они продолжили свою “скорбь” - каждый выпил ещё по три стопки, после чего лица их покраснели. Без всякой на то причины двое уже начали смеяться в середине серьёзных речей, а потом просто включили караоке и, задыхаясь и крича, исполняли корейские народные песни, прыгая на кровати и встречая каждый куплет новой порцией алкоголя. Иногда пара прерывалась на какую-нибудь фразу, не несущую абсолютно никакого смысла, а потом они снова смотрели друг в другу глаза и просто заливались взявшимся из ниоткуда потоком хмельного звонкого смеха. Юнги вскоре скинул свой пиджак, и Т/И повторила это движение за своим кумиром. Двое продолжали танцевать и петь, и солнце садилось всё ниже и ниже, а вскоре исчезло совсем, и свет внутри комнаты тоже погас. Только слабый свет монитора спасал комнату от наступления полнейшей темноты. Вымотавшись, они уселись у изголовья кровати, и в этом неясном свечении сложно было различить что-нибудь, кроме изгибов тел друг друга. Тела намокли от пота, а щёки покрылись красными редкими пятнами. Голоса осели и приобрели ни на что другое не похожую хмельную хрипоту.

— Я абсолютно вымотан, - всё ещё тихо смеясь, сказал Юнги.

— Спасибо, - отозвалась Т/И и проследила за лучиком света на лице собеседника, - я чувствую себя лучше.

— Я же сам предложил, так что только рад.

— Мин Юнги,- девушка словно рассматривала что-то конкретное в его лице.

— Да? - не отстранился айдол.

— Вообще-то я ужасно влюблена.

— Неожиданное признание, - ответил он с намёком на удивление, но не смог выжать его из себя. - Что я должен с этим сделать?

— Избавить меня от этого, - прошептала женщина, когда их носы уже почти соприкоснулись. - Как думаешь, ты сможешь справиться?

— Кто знает, - Юнги провёл тыльной стороной ладони по щеке партнёрши.

— Я думаю, “не попробуешь - не узнаешь” будет как раз, - губы Т/И коснулись губ айдола. Затем она отстранилась и заглянула мужчине в глаза.

Мин ответил более глубоким и нежным поцелуем. Он перевалился на живот, прижав Т/И к кровати. С улицы не доносилось ни единого звука благодаря хорошей звукоизоляции. Запах коньяка обуял всё в этой роскошной комнате. Перед глазами была все ещё плывущая и раскачивающаяся реальность с синеватой полоской света где-то в углу комнаты. Одежда Юнги была гладкой, а кожа - шероховатой и слегка липкой, пропитанной запахом пота и алкоголя. Т/И с лёгкостью расстегнула пуговицы на рубашке партнёра, будто это не её руки сейчас так предательски тряслись. Сделать то же самое на себе оказалось в разы труднее, и девушка приняла помощь партнёра. Он наклонился поцеловать её, и мягкие прикосновения губ партнёров чередовались с решительными нажатиями языка. Дыхание стало ужасно прерывистым, и иногда им просто приходилось отстраняться только для того, чтобы сделать один короткий вдох, а затем снова прильнуть к губам друг друга. Т/И с лёгкостью стянула юбку на длинной молнии, и руками гладила каждый сантиметр тела молодого человека. Мин лёг на девушку своим телом, и жаркое накаливающееся внизу живота сразу пробрало её на приглушенный стон. Айдол прикусил мочку уха партнёрши и поцеловал её в шею.

— Умоляю… - прошептала Т/И в нетерпении, обвив руками и ногами тело Юнги. Даже телевизионный свет погас. Остались только два тела в кромешной темноте. - Я так хочу этого!…

========== Часы нашего счастья ==========

Утро следующего дня, судя по всему, и не собиралось радовать ясной погодой. Ночью пошёл ливень, а теперь за окном образовался такой густой туман, что едва ли можно было разглядеть, что происходит в десяти метрах. Одна за другой, тёмные фары машин полосками яркого света мелькали где-то внизу - и затем все признаки жизни растворялись в густой серой дымке. Как будто во всём мире наступил апокалипсис, и даже в таком оживлённом районе исчезли все посетители элитных заведений.

Но Т/И не нужен был яркий солнечный свет для того, чтобы проснуться. Прошёл уже, должно быть, час, с тех пор, как она открыла глаза и молча лежала, глядя в окно. Тело женщины было накрыто белоснежным, “одолженным” у отеля, одеялом. Чёрные спутанные волосы расстилались на подушке. Здесь, в этой огромной комнате, было необычно тихо - сравнимо только с тем вечером, когда всего пару дней назад девушка изъяснялась в любви “слишком молодому” парню, который никогда ей и не принадлежал. Воспоминания, нахлынувшие так не к месту, вызывали приступ сильнейшей апатии. В голову ударили слова, вылетевшие в тот момент слабости, и лицо Т/И исказилось в болезненную гримасу. Жалость и горечь стали ядом, и она бессильно закрыла уши обеими руками. Может быть, ощущение вынесенного самой себе приговора не будет так давить. Девушка с силой закусила губу и сощурила глаза. В играющем пятнами тёмном мире разгулялся сполна только страх.

В один момент сквозь пелену отчаяния пробилось другое ощущение. Тёплая рука всё ещё спящего Мин Юнги нашла себе место на талии Т/И. Мужчина проснулся только на секунду - он по-хозяйски подвинулся ближе к девушке и прижал её тело к себе, а затем зарылся лицом в густые волосы, всё ещё пахнущие крепким алкоголем, и, будто ничего и не было, снова заснул. Женщина почувствовала тёплое спокойное дыхание айдола у себя на лопатках, и волна мурашек побежала по её коже. Она обхватила руку Юнги своей, и тогда её дыхание тоже стало ровнее, будто бы последовав его примеру. Туман всё ещё властвовал там, за окном, которое сейчас стало недосягаемым, когда Т/И незаметно для себя погрузилась в сон.

“Утро” в полном смысле этого слова наступило для пары несколько позднее - когда солнце отвоёвывало своё право на руководство, и окна в здании напротив стали отчётливо различимы. Они лежали пару минут в тишине, обнимаясь, и Т/И впервые за очень долгое время ощущала тепло чужого тела сразу после пробуждения. Будто большая кошка, девушка тёрлась головой о грудь партнёра, пытаясь наслушать частоту его сердцебиения. Правой рукой Мин перебирал пряди волос женщины.

Когда же будильник всё-таки зазвонил, Юнги осторожно приподнялся с места, коснулся губами лба девушки, затем встал с постели и исчез за дверьми ванной комнаты. Т/И могла слышать звук включённого душа и падающих тюбиков гелей. Она перевернулась на живот, положила голову на руки и мягко улыбнулась уголками рта: и всё-таки, жизнь продолжается. Даже если сейчас боль громадными кусками выедает полноту всей радости.

— Что планируешь делать теперь? - спросил айдол, когда здания отеля уже не было видно из тёмного окна машины такси.

— М? - отозвалась девушка, слегка дёрнувшись, как будто она в самом деле не ожидала, что все раздумья могут быть прерваны одним только вопросом. - По поводу чего? - голос женщины звучал взволнованно.

— По поводу работы. Будешь искать себе другое место?

— А, если говорить об этом, то… Да, конечно. Думаю, в каком-то смысле у меня нет выбора. Если хочу остаться здесь, надо держаться на плаву. Во всяком случае, у меня есть кое-какие сбережения на первое время.

— Неужели так сложно найти работу в Сеуле?

— Вполне. Везде хватает и своих специалистов. Плюс, нужно учитывать и второстепенные требования, кроме самой должности: оклад, расположение, длина рабочего дня и всё в этом духе. Даже хорошее резюме не гарантирует мне хорошее место, к сожалению.

— А если не получится сделать это в ближайшее время?

— Ну, это не самая приятная тема для разговоров, но в таком случае мне просто придётся собрать свои вещи и поехать домой. В конце-концов, я уже не так молода, чтобы совершать подвиги и выживать на хлебе и воде. Столице нужны герои, а я больше не готова быть “одна против всех”. Один урок я усвоила хорошо,- подытожила девушка, глядя куда-то сквозь собеседника, - в Сеуле нечего делать без денег.

— О, вот оно как. Наверное, я соглашусь. Хорошо там, где ты богат. И всё-таки, - мужчина положил свою руку на руку собеседницы, но не посмотрел на неё. - Я правда надеюсь, что у тебя всё получится.

Когда машина подъехала к её дому, Т/И осела и вся будто бы сжалась. Она кинула беглый взгляд на кумира, а затем нерешительно обернулась. Руки девушки пробрала странная, едва ощутимая дрожь. Заметив, что Юнги все ещё сжимает её ладонь, Т/И продолжала смотреть только на этот “замок”.

— Что-то не так? - переспросил он, подняв брови.

— Не пойми неправильно, но я не знаю, что и думать сейчас. Я как будто совершила ошибку, но меня почему-то не ругают. Странное чувство.

— Жалеешь о том, что случилось?

— Скорее, боюсь, что этим я всё и сломала,- смиренно пробормотала женщина.- Я пойму, если ты считаешь, что секс на втором свидании - это что-то неправильное.

— Да нам, вроде, и не по двадцать лет. Я даже немного ревную,- сказал он и усмехнулся.

— Ревнуешь?

— Повезло тому, кто научил тебя всем тем вещам, - ответил Юнги и отвёл взгляд. Лицо Т/И вспыхнуло.

— Я думаю, мне пора,- нервно затрещала она, пытаясь нащупать дверную ручку. - Да, точно пора…

— Встретимся недели через две?

— Не знаю, - девушка в очередной раз повернулась к Мину с задумчивым видом, - следующие пару месяцев буду только бороться за “место под солнцем”, так что ничего обещать не могу, - собеседник беззвучно посмеялся. - Что не так?

— Отказываешь своему кумиру?

— А если ты - это только сон? Может, я напилась, и ты мне снишься? Когда очнусь, пойму, что у меня нет ни тебя, ни денег, ни, собственно, будущего. А если выбирать между любовью и нормальной жизнью, то я, в любом случае, выберу второе, - протараторила Т/И с невероятно серьёзным видом.

— Очень мило, что ты воспринимаешь меня, как мечту,- хмыкнул айдол,- но я буду ждать того дня, когда ты поймёшь, что я вполне себе реальный.

— Не поверишь, но я бы тоже хотела однажды к этому придти.

— Могу немного ускорить процесс?

— Каким обр-… – начала было Т/И, но была прервана внезапным поцелуем. Их языки не соприкасались, но вместо этого айдол покусывал то нижнюю, то верхнюю губы партнёрши. Водитель делал вид, что увлечённо рассматривает вид за окном. Где-то за пределами машины сосед выгуливал свою крикливую собачонку. Как странно: находящиеся буквально в метре люди понятия не имели о том, что мировая звезда прямо сейчас дарит всё внимание одной лишь Т/И. От волос Юнги пахло кондиционером для волос из отеля, но запах отличался от прошлого: сейчас девушка могла вдохнуть аромат тропических фруктов. Ему, как и стоило ожидать, очень шли очки, которые всё-таки пришлось поднять.

— Ну, всего доброго, - Юнги потёр губы, нахально усмехнулся и развалился на сидении. - До следующего сна.

Последующие несколько недель были полны шума и волнения. Круглыми сутками Т/И могла обновлять один и тот же сайт внадежде найти подходящую вакансию, но выбирать было толком не из чего - и тогда девушка уже засматривалась на должности, которые хотелось бы отложить “на потом”. Она подавала заявки на, должно быть, миллион сервисов для поиска работы, и сидела, тупо разглядывая главное меню сайта. От рабочего места женщина стала отходить только по острой нужде. Бывало и такое, что бывшая офисная работница засыпала прямо за столом, так и не дождавшись приглашения на работу мечты. И, когда сон оставлял девушку, она буквально подпрыгивала из-за звука любого уведомления - но, как назло, это всегда была либо реклама, либо предложение обновить ПО. Тогда Т/И снова пододвигала стул, устало потирала глаза, садилась ближе к компьютеру и долго-долго смотрела на экран. Даже если там не происходило ничего важного. Иногда она складывала ладони вместе и упиралась на них щеками, глядя на вид за окном: весна все ещё играла всеми красками, и на улице стоял самый превосходный апрель, и какая-то странная атмосфера стояла в этом застывшем во времени углу, что женщина оставляла все свои дела, претендовавшие на важность, и подолгу разглядывала пустые улочки непримечательного спального района. А когда день, а затем и следующий, и день после незаметно пролетали, Т/И доставала собственные сбережения и заглядывала на банковский счёт. Тогда это ещё могло вызвать у неё облегчение.

Звонки родителям, однако, так и оставались редкостью. Иногда, во время очередного бесконечного диалога, тянущегося долго, как пытка в руках любителя, женщина начинала говорить о чём-то другом, кроме денег - но даже тогда её перебивали громкие слова о нищете, тяжёлой жизни и откуда-то взявшейся глубокой родительской тоске. “Т/И, когда ты приедешь?- спрашивала родственница уже когда яростные разговоры затихали. - Нам так без тебя тяжело. Не слушай отца, он не со зла всё это… Мы же даже не знаем, как у тебя дела, понимаешь?”. И девушка слушала этот взволнованный слабый голос, пропуская через себя каждое слово и каждую интонацию, выжимая из себя редкие “Я понимаю” и “Всё нормально, деньги пришлю позже”, а затем некоторое время смотрела на список исходящих вызовов. В памяти, в тех отдалённых уголках, куда люди обычно предпочитают не залезать, самой большой гноящейся раной представала крупная и грозная фигура отца, растрачивающая всю энергию только на гневные комментарии и указы, спустя годы всё ещё осуждавшие за “побег из дома”, “обременение семьи” и прочие события, которые являлись грубым преступлением против контроля. Удивительно, как даже сейчас, Т/И раз за разом без раздумий выдавала очередную причину не приезжать домой на праздники или во время отпуска - как будто дом даже издалека оставался клеткой. Как если бы по приезду домой девушку снова душили вечные скандалы и надменное порицание, запреты и наказания. Тогда, девять лет назад, уехать в Сеул с любовью всей жизни казалось хорошей идеей. Ровно до тех пор, пока Т/И не выпал шанс узнать, что её агонизирующая пламенная любовь в один момент станет для кого-то только уютным огоньком в камине. И как здорово, что, когда минуты слабости и сожаления настигали её, когда земля уходила из-под ног, и, когда верным спутником оставался разве что собственный страх, алкоголь всегда оказывался под рукой.

Мин Юнги, как и стоило того ожидать, не проводил с Т/И абсолютно всё своё свободное время, однако он, на удивление, и не пропадал с концами. Иногда пару раз за день девушка могла получить сообщения от айдола, где он рассказывал о своих занятиях в тот день и спрашивал, как успехи в её поиске работы. Мужчина высказывал слова поддержки и в те дни, когда, возвращаясь с очередного собеседования, девушка присылала множество злобных сообщений. “Я не знаю, кого они ожидали увидеть на моём месте, но это явно не человек. Они такие идиоты, ты не представляешь!”- говорила Т/И каждый раз, думая, что собеседник уже отложил телефон, но он спокойно соглашался и спрашивал про другую вакансию, которую девушка упоминала как-то давно.

— Как ты сам? Сильно устаёшь? - спрашивала женщина, когда эмоции понемногу утихали.

— Нас готовят к новому альбому, так что дел достаточно, - отвечал Юнги, и динамик его телефона заглушался подушкой. - Не знаю, когда приеду в следующий раз.

— Может, мне тебя выкрасть?

— Я был бы очень не против, но после этого нас обоих точно убьют.

— О, извини, я не могу умереть до того, как найду работу.

— Хорошо, я буду ждать.

— Мин Юнги?

— Ты хочешь проверить, сплю ли я? Нет, Джин в соседней комнате играет с кем-то в игры. Наверное, тяжело разводить альпак.

— Очень мило, но я хотела сказать кое-что другое.

— Внимательно слушаю.

— Спасибо за то, что так часто звонишь.

— Тогда уж и тебе спасибо.

— За что?

— За связь с обычной жизнью.

— Ого, а я что, общаюсь со звездой? - говорила она с сарказмом.

— А ты знаешь BTS?

— О, это ребята, с которыми ты проводишь всё своё время?

— Да-…– Мин замолк. Т/И могла услышать звуки ударов где-то недалеко. - Кто-то опять ломится ко мне в комнату. Я почти уверен, что это Чимин и его трансляция. Он в последнее время такой активный.

— Вот как? Понятно, - затихла она на секунду, а затем быстро продолжила. - Тогда удачи там. Береги себя.

— Не хочешь поздороваться?

— О, нет, извини, не сегодня. Я о ч е н ь хочу спать.

Изредка Мин Юнги заезжал за Т/И. Она спускалась к машине в злобном негодовании или отчаянии с долей иронии, но при виде знакомого, лицо её становилось менее напряжённым. Девушка вежливо здоровалась, но потом всё равно срывалась на самое забавное возмущение. Айдол выслушивал всю её речь, и только тогда женщина, казалось, обмякала. Она клала разгорячённую голову на плечо кумира и молча смотрела в окно. Мин, в свою очередь, нащупывал костяшки рук своей собеседницы.

По прибытии в номер они оба становились по-настоящему уставшими, и, неожиданно, по-настоящему отдохнувшими. Они заходили в разные по величине номера, затем садились на диван и подолгу разговаривали о длинной веренице собственных неудач. В такие моменты Юнги становился, наверное, самым несчастным человеком во вселенной. Он опускал голову и смотрел куда-то в пол и из раза в раз самыми разными словами собирал воедино одну простую и понятную истину: “Я так сильно устал”. Т/И не произносила ни единого слова. Вместо этого, она поправляла его волосы и обнимала плечи мужчины обеими руками. Бывало такое, что вдвоём они подолгу сидели в тишине, и их дыхание становилось необычайно ровным, а затем Мин делал один, очень глубокий вдох, мягко целовал женщину в лоб, подходил к телефону и заказывал еду. Когда он снова возвращался к дивану, Юнги обнимал девушку и говорил еле различимые из-за низкого голоса слова благодарности. Остаток вечера двое смотрели фильмы, ели и выпивали, разговаривая друг с другом так, будто им нужно набраться сил перед разлукой.

Таким образом прошла половина лета. Наступил ужаснейший в своей жаре август, и дела с работой обстояли ничуть не лучше, чем пять месяцев назад.

— Как быстро наступает утро, - сказала Т/И в одну из невыносимо знойных ночей, уставшая от любви. - Такое чувство, будто время стало лететь намного быстрее.

— Может, оно и к лучшему, - отзывался Юнги.

— Почему?

— Потому что хорошо, когда всё плохое проходит быстро. День за днём, ты всё ближе к работе. Наши встречи, в свою очередь, - облегчение для меня.

— Наши с тобой встречи, да?

— Ну, а какие ещё?

— А когда ты встречаешься с другими, что чувствуешь? - девушка подвинулась ближе к говорящему и выжидающе глянула на него.

— Погоди,- поднялся айдол и слегка отодвинулся, - встречаюсь с кем?

— С другими женщинами, - ответила она спокойно, всё ещё не сводя глаз с собеседника.

— Не понимаю. Зачем мне видеться с кем-то ещё?

— Ты же мужчина. Вам всегда одиноко и всегда нужен секс. Иногда мы видимся раз в две или даже три недели. Хочешь сказать, всё это время ты бережёшь силы для меня?

— Ты же была в отношениях до меня?

— Да.

— И тебе изменяли?

— Да, - голос её дрогнул.

— Каждый раз?

— Получается, что так,- женщина отвела взгляд, отодвинулась и поджала губы.

— Ты встречалась с животными? - переспросил он с какой-то насмешкой. - Это странно - спать с кем-то ещё, когда ты в отношениях. Я и не думал, что такую очевидную вещь нужно говорить вслух.

— Мы встречаемся? - недоверчиво произнесла Т/И и подползла будто бы ещё ближе к кумиру.

— А разве нет? - ответил Юнги не менее удивлённо, посмеялся, и, не дождавшись ответа, взял руки Т/И и посмотрел ей прямо в глаза. - Мне так жаль, что ты сталкивалась с такими людьми раньше. Но это неправильно. Мне нравится проводить с тобой время, - он поцеловал её в правую щёку, - и я бы не хотел потерять тебя по такой нелепости.

— Пожалуйста, не говори ничего больше, - взмолилась Т/И и прижала свои губы к губам партнёра. Она отстранилась и внимательно посмотрела на его лицо, чуть не плача. - Я впервые чувствую себя в безопасности. Спасибо. Спасибо. Спасибо!

Ещё несколько недель пролетели для Т/И в напряжённом томлении. Она не перестала ходить на собеседования, однако каждый отказ теперь сопровождался истерикой “молчаливой” - она приходила домой, заново пересчитывала оставшиеся сбережения и на пальцах высчитывала все расходы. И чем больше времени проходило, тем чаще девушка становилась жертвой очередной ужасной панической атаки. Мир вокруг плыл и сужался, и в этот раз ей не нужен был алкоголь для того, чтобы почувствовать искажение пространства.

Со дня на день должен был выйти новый альбом, так что Юнги, несмотря на всё своё обычное внимание, не появлялся сутками. Вместо этого Т/И получала цветы каждые пару дней с записками, призывающими к заботе и любви к себе.

Спустя пару дней альбом всё-таки вышел, и тогда Мин и правда звонил ей раз в пару дней, излагая наскоро все события ближайших дней. “Когда это закончится, было бы неплохо съездить куда-нибудь уже вместе”, - говорил он уставшим голосом. Час за часом, они разговаривали о той невероятной совместной жизни, которая им предстояла, не будь оба так заняты сейчас. “Я надеюсь, что ты не чувствуешь себя плохо в таком завале”, - каждый раз повторяла Т/И, обеспокоенная тишиной голоса молодого человека.

В середине осени деньги на счету девушки закончились. Она долго смотрела на скромную цифру на экране банкомата, затем забрала карту, развернулась и пошла домой. Оказавшись в квартире, женщина сразу же начала доставать коробки и складывать туда вещи. Вещей у неё насобиралось всего на пять больших коробок. Даже в месте, где Т/И прожила треть своей жизни, не нашлось ничего существенно важного или необходимого. Здесь было пусто. С самого начала и до конца. Только воспоминания о прошедшей и не совсем любви стали огромным чемоданом, который осталось только аккуратно упаковать и взять с собой в предстоящую жизнь. Договор на съём жилья заканчивался через два месяца.

— Что-то случилось?- спросил вырвавшийся на день Юнги, наблюдая молчаливое поведение девушки по дороге в отель.

— Ты знаешь, я так и не нашла работу.

— Но Сеул достаточно большой для того, чтобы поиски были такими затянутыми.

– Юнги, - женщина по-собачьи преданно заглянула в глаза Мину и улыбнулась, - я возвращаюсь домой. Насовсем.

— Проблема в деньгах?

— Возможно. Но это и неудивительно. Я и так слишком долго держалась.

— Ясно, - отрезал он в ответ и посмотрел на неё как-то непривычно серьёзно. - Тогда, проблема только в жилье?

— Это не так уж и мало.

— Получается, что проблемы и вовсе нет.

— Это почему?

— Было бы неплохо, если бы ты переехала жить ко мне.

— Что?… - неверяще переспросила Т/И.

— Я думаю, что я люблю тебя, и мы вместе уже достаточно времени для того, чтобы я не боялся доверять тебе. Так что не знаю, есть ли что-то странное в том, что мы съедемся. В любом случае, если ты хочешь уехать, я не могу держать тебя.

— Я каждый раз так сильно удивляюсь тебе.

— В каком плане?

— Почему ты любишь меня?

— А для этого так уж нужны причины? Когда я впервые увидел тебя, то подумал: “У неё есть всё, чего я когда-либо хотел”. Думаю, мне показалось, что наш образ жизни был довольно похож. Кроме того, ты такая упрямая и решительная, а ещё ты - самая независимая женщина из всех, кого я когда-либо встречал.

— Я была влюблена в другого человека, когда мы начали встречаться, - возразила Т/И нерешительно.

— Да, я знаю. Я даже знаю, в кого. Но я думал, что это больше не так.

— Знаешь? - глаза девушки широко распахнулись, а брови поднялись необычно высоко.- Но…!

— Я не хочу говорить об этом. Ни сейчас, ни когда-либо ещё,- мужчина отвернулся.- Хотелось бы верить, что это в прошлом. И всё же, я не могу заставить тебя любить меня, понятное дело.

— Нет, - тихо пробормотала в ответ Т/И, - это не так. Прости, сегодня я сама не своя. Конечно, я люблю тебя,- сказала женщина и прижалась к руке айдола. - Прости.

========== Чувства и обязанности ==========

Может быть, Т/И всегда не доставало храбрости. Когда она была ребёнком, малышка никогда не осмеливалась сказать слово поперёк деспотичному отцу; когда девушке исполнилось пятнадцать, она не нашла в себе решимости отказать первому парню в близости; в девятнадцать лет она не допускала мысли о том, чтобы сбежать из родного города и начать жизнь там, где её никто не знает; к двадцати пяти женщина так и не начала поиски новой работы и всё ещё покорно выслушивала гневные родительские речи. Глубоко внутри всё грохотало и разрывалось раз за разом, а где-то извне до ушей офисной работницы доносилось только потрескивание льда в стакане с пивом.

— Они в самом деле добьют тебя когда-нибудь, - сказал артист, когда в очередной раз после телефонного разговора Т/И возвращалась в комнату с самым отсутствующим выражением лица. В таком состоянии она могла просидеть пару часов, поджав под себя ноги и игнорируя все внешние раздражители. - Не хочешь сделать что-то?

— Нет, - отрезала женщина.

— Что они говорят? - расспрашивал Юнги, подсаживаясь к ней.

— Ничего хорошего.

— А конкретнее?

— Ты знаешь, я так давно хочу, чтобы в один момент их голоса стали тише, - девушка едва открывала рот. - Не такая уж и большая просьба, да? Но они не замолкают, - голос Т/И пропал, а затем стал тоньше. - Сегодня, завтра, а затем послезавтра… Я хочу жить в спокойствии. Я хочу, чтобы мне не угрожали. Хочу, чтобы они забыли, что я есть, - она начала растирать по лицу солёные капли. - Почему они все ещё звонят, а?

— Чего они просят? - низкий голос был спокойным. Рука Мина крепко сжимала мокрую и дрожащую ладонь возлюбленной. Он смотрел на Т/И, почти не моргая.

— Просят? Они т р е б у ю т денег, - женщина зарылась лицом в колени и медленно помотала головой. - Я не могу сказать, что потеряла работу. Я н е д о л ж н а была увольняться. Ты знаешь, я так устала. Я просто… Не хочу больше… Ничего этого…

— Давай попробуем кое-что, - медленно проговаривал слова Юнги, делая паузу почти после каждого слова. - Ты же всё ещё ищешь работу сейчас, да? Пока не можешь помогать им ты, отправлять деньги буду я. Потом, если ты, конечно, захочешь, начнёшь заниматься этим сама.

— Но!…

— Нет, без “но”, - строго взглянул на девушку Юнги. - Твоя семья, какой бы она ни была, - это уже и моя семья тоже. Всё нормально. Ты не доставляешь мне неудобств, понимаешь? - он чётко проговаривал каждое слово. Т/И смиренно кивнула.

— Угу.

— Одно моё правило. Послушаешь?

— Да.

— Как часто вы созваниваетесь?

— Около трёх раз в неделю.

— Сократим до одного раза в две недели. Просто не бери трубку. Когда звонят - слушай до того момента, пока они не начинают повышать голос. Хорошо? - Мин склонил голову немного вперёд, будто бы проверяя собственную убедительность.

— А если что-то срочное? - шмыгнула носом женщина.

— Они звонят тебе и требуют денег. Думаю, их мало беспокоит твоё мнение по поводу чего-то. По крайней мере, они сами сделали свой выбор. Так что ты думаешь? Ты согласна?

— Угу, - выжала из себя Т/И, затем положила голову на плечо молодому человеку. Она сощурила глаза, и из них одна за другой ещё некоторое время стекали тонкие ниточки водяных линий. Айдол молча положил руку ей на предплечье и мягко поцеловал во влажный лоб. Ещё какое-то время девушка беззвучно плакала, пока не заснула.

Юнги ещё некоторое время сидел неподвижно, вслушиваясь к тревожное сопение возлюбленной. Он смотрел перед собой, но ничего толком не видел. За окном гудел ветер - сильный настолько, что тяжёлые зелёные изодранные листья врезались в стёкла пластиковых окон с глухим стуком. В комнате пахло ароматическими свечами и рыданиями, впервые вырвавшимися на свободу. Спустя время Т/И перестала дёргаться от каждого звука, и голова девушки спадала с плеча артиста. Она стала похожа на маленького котёнка, чья тяжёлая голова так и норовила упасть в миску с едой. Мин хмыкнул, поднял женщину, которая не просыпалась и от такой “встряски”, и уложил её в постель. Он поцеловал возлюбленную в щёку и пару секунд смотрел на её спокойное лицо с едва заметными морщинами между бровей. К нему сон пришёл только под утро.

С того дня, отдалившись от бесконечно тянущихся скандалов, Т/И и в самом деле стала лучше спать. Май стал первым предвестником хорошего лета.

Сейчас, когда Т/И переступила порог в тридцать лет, ноги её предательски дрожали, когда она следовала за парой грузчиков, выносящих вещи девушки из квартиры, которая явно не стоила своих денег. И, игнорируя тяжелый ком в груди, она заперла дверь и отдала ключи арендодателю. Был ли пройден большой этап? Десять лет - это много или мало? Но женщина никогда не задумывалась о таких вещах - вечно суетливая и обеспокоенная завтрашним днём, она, должно быть, всегда откладывала все потенциально опасные для здорового рассудка вопросы на потом. И это “потом” грозилось не наступить никогда. Чем больше ты нагрузишь себя - тем дольше можешь не беспокоиться о делах насущных. И это не так страшно, как можно подумать. Или, быть может?…

— Т/И, всё в порядке? - взволнованно спросил стоящий рядом Мин Юнги.

— Да, а… Что-то не так?

— Выглядишь потерянной.

— О, ну, - улыбка появилась на лице девушки, - я нечасто переезжаю. Особенно в такие места.

— Тогда добро пожаловать, - мужчина приобнял Т/И, - надеюсь, ты быстро освоишься. Ты знаешь, так же и говорят. К хорошему всегда быстро привыкаешь.

Хорошего было здесь и впрямь достаточно. Явно больше, чем могла себе представить работница офиса. Особняк айдола находился в элитном районе Сеула. Когда представляешь себе дом знаменитости, воображение всегда так или иначе вырисовывает что-то подобное. Произнеси про себя “вилла в Ханнаме” - и точно не ошибешься. Идеально ухоженные кустарники и ровная аллея деревьев, чистейший асфальт и проложенная, должно быть, искусным мастером дорожка к порогу здания, странный запах чистоты, который невозможно ощутить в “рабочей” части города и такие же звёздные соседи рядом - самая классическая и приторная идеальность, придуманная кем-то задолго до нас. Хотеть приобрести недвижимость здесь - так же просто и очевидно, как желать купить последний айфон, когда твой телефон всё ещё на ходу. Изнутри вилла, впрочем, выглядела ничем не хуже: огромные панорамные окна, дорогая и нетронутая деревянная мебель, темный сверкающий паркет и светлые обои. Комнат было до неприличия много, и все они казались наполовину пустыми. Кухня, спальни, гостиная, - везде было полно нужной и излишней бытовой техники. Но ни в одном, даже в самом укромном уголке невозможно было отыскать хоть что-то, намекающее на род деятельности хозяина.

— Ты совсем не живёшь здесь? - задала вопрос Т/И, проведя рукой по гладкой полированной поверхности рабочего стола. Взгляд её всё ещё беспорядочно блуждал от одной стены к другой, затем останавливался на мебели, но и там не задерживался надолго. Было раннее утро, и все поверхности ослепительно сверкали.

— Почему ты так думаешь?

— Как бы сказать… - она склонила голову набок, совсем как кошка. - Тут довольно пусто. Под “довольно” я имею в виду “ужасающе”.

— Я планировал жить здесь, когда контракт истечёт, - сейчас и сам айдол принялся осматривать пространство, к которому, должно быть, не привык. - Мы долго решали, где именно поселимся к тому времени. Этот район тихий и спокойный. Что говорится “созданный для семейной жизни”.

— Но?

— Но не сложилось, - мужчина опёрся рукой о стену.

— Вы расстались?

— Типа того. Почти сразу после покупки дома.

— Ты из-за этого сюда и не приезжаешь?

— Не такой уж я и сентиментальный, как ты думаешь, - начал айдол, криво ухмыльнувшись. - Просто домой намного лучше возвращаться, когда тебя там ждут. Поэтому в отпуск мне проще ездить к родителям, а не сюда. Поселиться в этом месте я изначально планировал уже со своей семьёй. Так что до сегодняшнего дня переезд как-то откладывался.

— С семьёй? - резко обернулась девушка, и при дневном свете стал отчетливо различим красный оттенок на её щеках. Губы её скривились и слегка сжались. - Не уверена насчёт сейчас…

— Да я и не тороплю. У нас полно времени. Просто скажи, когда будешь готова родить мне тройню, - сказал Юнги без доли стеснения и подошел к своей возлюбленной, приобняв её сзади. Он мягко и с нежностью поцеловал женщину в макушку.

— Тройню? Ты уверен? - Т/И приподняла взгляд и теперь смотрела на айдола исподлобья. Казалось, всё её смущение исчезло, а теперь на лице торжественно сияла довольная улыбка. - Что будем делать, если я хочу родить новый состав BTS?

— Тогда мне придётся начать работать не только музыкантом, но ещё и репетитором. Кажется, довольно тяжело воспитывать гениев. Ох, - его лицо вдруг приняло страдальческое выражение и мужчина слегка запрокинул голову назад, - а если они будут такими же шумными, как Чимин и Чонгук?

— Тогда папе Юнги придётся очень постараться.

— А если у тебя вдруг будет любимый сын?

— Тот, который постоянно ворчит? Я подумаю над тем, как лучше скрывать свои симпатии.

— Кажется, я сойду с ума, - тихо произнёс Мин, прижавшись к шее девушки.

— У нас ещё есть немного времени, - Т/И повернулась голову к мужчине и так же осторожно поцеловала его в щёку, проведя рукой по его волосам, - для того, чтобы пожить только вдвоём.

Тогда солнце, кажется, на секунду померкло. Затем оно снова засияло, но уже с новой силой, и его лучи станцевали какой-то знаменательный танец на мерцающем кухонном столе. Июнь выдался тёплым и многообещающим пристанищем для уставших борцов.

Мин Юнги был дома ещё две недели. Утро в Ханнаме лениво подползало в десять часов. В комнате с высокими натяжными потолками отсутствовал шум. Не было слышно ни крика соседских детей, ни лая их собак. Воздух в комнате был лёгким, как будто даже специально увлажненным. В такое время глаза айдола щурились, рукой он пытался нащупать мягкое тело своей возлюбленной, и в ответ девушка сама подвигалась в объятия молодого человека. Некоторое время они лежали молча, внемля спокойной неторопливости, которую у них обычно пытались отнять. Шторы были распахнуты, и их огромная по своим размерам спальня заливалась ярким предрассветным свечением. Идеально белое постельное бельё становилось частью роскошного пейзажа. На первом этаже проводила тщательную уборку горничная, - об этом заранее предупреждал девушку Юнги, но на самом деле Т/И ещё ни разу не замечала и не слышала звуки включённого пылесоса или перебирания вещей. В такие моменты наверняка и весь мир за пределами виллы тоже замирал - настолько эфемерной и неправдоподобной казалась размытая картинка перед едва распахнутыми веками.

— И сколько раз ты просыпалась сегодня? - спросил Юнги в полусне.

— Раза три, но не больше, - тихо пробормотала Т/И, уткнувшись в грудь мужчины. - Мне намного лучше спится, когда я не одна. Я мешаю тебе?

— Ты мешаешь мне жить осознанием того, что у тебя что-то не так, - Мин, наконец, открыл глаза и слегка приполнялся с постели. Его лицо было отёкшим и как будто помятым, а глаза стали маленькими и круглыми, как у плюшевой игрушки. По утрам кумир миллионов всегда выглядел по-детски привлекательно. - Мы уже говорили об этом сто раз, но почему бы тебе не сходить к психотерапевту?

— Я уже сто раз тебе говорила: я не хочу. Это же так дорого. Да и я чувствую себя лучше. Правда.

— Дорого? - айдол поднял взгляд вверх и поднял брови. На лбу у него появились морщины. - Серьёзно? Давно мы считаем копейки?

— Ну не злись… - умоляла девушка, пытаясь удержать холодную руку мужчины в своей, но бестолку.

— Пожалуйста, даже не заикайся об этом. Я всю жизнь только и думал, как заработать. Хочешь сказать, всё это только для того, чтобы сейчас я не мог заплатить за лечение моей женщины?

— Юнги, но я ведь тоже, - Т/И всё-таки взяла руку молодого человека и с преданностью посмотрела в его глаза. Большими пальцами она проводила по тыльной стороне ладоней исполнителя, будто бы вырисовывая там узоры, - всегда жила от зарплаты до зарплаты, понимаешь? Но за десять лет я не добилась ничего. Довольно унизительно сидеть у тебя дома, да ещё и требовать деньги, не находишь?

— А не унизительно то, что ты не можешь на меня положиться? Я встретил человека, с которым хочу провести жизнь, но он всё равно отказывается от меня. Деньги - это просто бумага. Почему ты не хочешь принять этого?

— Потому что я всегда слишком зависела от “просто бумаги”. Прошу, Юнги, - девушка прижала его руку к своей груди, - не думай, что это из-за тебя. Дай мне время.

— Отложим этот разговор на “потом”, - недовольно буркнул айдол и сел на край постели. Он сгорбился и начал тереть лицо ладонями. - Я просто хочу, чтобы ты была в порядке.

— А я каждый раз думаю, как мне с тобой повезло, - подползла к Мину женщина и налегла на него своим телом, скрестив руки на плечах мужчины. - Спасибо.

В остальном, совместная жизнь, насколько она вообще успела сложиться у них за этот период времени, проходила у пары вполне себе нормально и естественно. В то время они просыпались, во сколько сами того желали, затем бесцельно валялись в постели, наслаждаясь размеренностью дыхания друг друга. К завтраку доставленная еда уже ожидала их в красиво оформленных порциях. На кухне, самой “сверкающей” комнате, на девушку снисходительно смотрели множество пар электронных глаз. Как будто и кофеварка, и духовка, и вытяжка имели своё собственное мнение насчёт внешнего вида и характера присутствующих, но великодушно молчали, позволяя двоим наслаждаться таявшим на глазах, как мороженое в знойный июньский день, совместным временем. Они ели, разговаривали и смеялись, обсуждали планы на ближайшее время, а затем вместе занимались обустройством дома. Юнги выглядел не особенно заинтересованным во внутреннем пространстве. “Да я ничего в этом не понимаю, - говорил он раз за разом, - просто делай всё так, как считаешь нужным.”. Больше времени заняло оборудование личного кабинета музыканта, обеспечение звукоизоляции и изолированность от всех остальных комнат в целом. Там, в своей обители, Юнги проводил часы и дни, будто совсем теряя связь с настоящим временем. Он мог подолгу не выходить за едой или водой. Иногда даже привыкшая к подобным “растворениям” Т/И стучала в дверь любимой комнаты своего молодого человека. Тот недовольно высовывался, приоткрыв дверь не больше, чем на десять градусов, и невнятно просил оставить его в покое. “Иногда мне кажется, будто если ты умрёшь там, то мне придётся ждать пару дней перед там, как проверить”, - шутливо говорила девушка, когда артист всё-таки выходил из своего “музыкального запоя”. Тот лишь насмешливо хмыкал: “Надеюсь, я не доставлю тебе много хлопот.”.

После насыщенного хлопотами дня они садились вместе и смотрели фильмы, музыкальные клипы, или, что случалось довольно часто, просто слушали музыку. Мин обнимал девушку за талию, иногда шевеля кончиками пальцев, а Т/И клала голову на плечо своего мужчины. Она часто комментировала происходящее на экране - заливалась хохотом от юмора или от нелепости того или иного момента. Тогда и Юнги начинал улыбаться, демонстрируя верхний ряд идеально ровных зубов вместе с десной. В такие моменты Т/И слегка отстранялась от айдола и словно бы разглядывала что-то конкретное в его лице, а затем снова упиралась макушкой в шею Мина.

Конечно, случалось и такое, что они начинали спорить - в основном это случалось из-за финансовых вопросов. Артист мог спокойно потратить огромные деньги на какую-то старую модель телефона и подолгу разбирать и собирать его заново или купить что-то, о чём случайно упомянула в разговоре Т/И, не испытывая при этом большого желания это “что-то” приобрести: дорогие браслеты, к которым девушка так впоследствии и не притрагивалась; бижутерия, которая теперь лежала в маленьких коробочках; техника, которой женщина не пользовалась месяцами. Он всегда покупал в момент выхода новую модель телефона, даже если его техника была всё ещё в хорошем состоянии. Мужчина интересовался самыми лучшими моделями автомобилей, и всегда был готов купить новую машину, хотя редко когда сам ездил куда-либо. Да и сам Юнги не скрывал своего лёгкого, но одновременно с тем и предвосхищенного отношения к финансам. “Это всё сила денег”, - комментировал мужчина и вид собственной группы на данный момент, и ремейки фильмов и различных музыкальных клипов. Он не принимал, да и не хотел вовсе принимать скромность хоть в каком-то её виде. Слушая эти и подобные его речи, Т/И делала глубокий вздох, закусывала нижнюю губу и отводила взгляд сначала на объект слов айдола, а затем снова на него: “Я никогда не смогу понять тебя”, - заканчивала она разговор. “И это не так уж и страшно”, - отзывался Юнги. Самое отталкивающее и самое удивительное в этом человеке - ему чертовски идёт всё, что он хотел сделать своим.

Июнь выдался ужасно жарким, и даже огромное количество кондиционеров в доме не спасало их плачевное положение. Ночь наступала медленно и неторопливо, и даже в тёмное время суток всё вокруг можно было увидеть или, в крайнем случае, разглядеть. За окном было, как обычно, ужасно тихо. Зато вид снаружи этого маленького мирка был по-прежнему превосходным: несколько стоящих подряд роскошных зданий с огромными панорамными окнами, великолепный постриженный с любовью сад и проезжающая раз в час машина какого-то актёра - чем не мечта? “Добилась бы ли ты этого самостоятельно?” - будто бы спрашивали припаркованные соседские автомобили.” Смотри, как здорово жить в богатстве”, - ухмылялись выставочные красивые собачки, важно перебирая лапками. Но Т/И предпочитала игнорировать голоса, блестящей сукровицей сочащиеся из каждого угла комнаты.

Ложились спать они, как правило, вместе. Иногда Юнги задерживался, а после этого заходил в комнату, прикрывая дверь почти беззвучно. Он смотрел на Т/И, - наверняка гадая, заснула ли девушка, но она только поворачивалась на другой бок и смотрела на рэпера пустым, невидящим взглядом. Мин нырял в постель, клал свою руку на разгорячённую голову женщины и целовал её в закрывающиеся веки.

— Думал, ты уже заснула, - шептал он. — Давно лежишь?

— Работал? - тихо улыбалась Т/И и накрывала своей ладонью пальцы артиста.

— Да, снова засиделся. Ты знаешь, иногда целыми днями не могу ничего придумать. Чувствую себя ужасно, - не скрыл глубокого разочарования айдол и перевернулся на спину.

— Разве не было бы странно, если бы ты выпускал музыку как конвейер?

— Я не знаю.

— Ты так много стараешься, - женщина снова нашла себе место на груди молодого человека. Указательным пальцем она вырисовывала узоры на его футболке. - Ты - самый талантливый и замечательный человек из всех, кого я когда-либо знала.

— И давно ты так думаешь?

— Помнишь, однажды я напросилась к тебе в кабинет? Тогда ты сидел и долго-долго объяснял мне, что такое хук и что бит - это больше, чем прямая “бочка”? Ты был повёрнут наполовину ко мне, а на другую половину - на музыке, и выглядел, как профессор, - Т/И подняла глаза вверх, вспоминая о чем-то. - И я сидела, ничего толком не понимала, но впитывала каждое слово. Я редко вижу тебя таким счастливым, каким ты мне показался тогда. И, даже сейчас думая об этом, мне кажется, что ты невероятный. А ещё ты всегда хочешь пожалеть меня после разговора с родителями, - она слегка привстала и посмотрела на собеседника. - Не спишь?

— Не сплю. Слушаю похвалу.

— Какой ты тщеславный.

— Какой есть.

— Ты никогда не упрекал меня из-за работы, - загибала пальцы женщина, - всегда даришь мне все эти дорогие подарки, а ещё…

— М?

— Ты никогда не винил меня за то, что было раньше, - Т/И застыла, не моргая несколько секунд. Юнги не проронил ни слова, только дыхание его немного участилось. Некоторое время они лежали молча. Тогда девушка потрясла головой и коснулась губ мужчины своими. - Самый лучший человек, которого я могла бы повстречать.

— В таком случае, ты - самый настоящий, - артист улыбнулся уголками губ.

И бледный круг луны наблюдал за Т/И даже после переезда.

Всё хорошее рано или поздно заканчивается. Две недели, проведённые вместе в новом доме, пролетели совсем быстро. За это время температура снаружи поднялась еще выше, отчего на улицу невозможно было выйти: ужасный влажный и горячий воздух плавил асфальт, отчего даже в Ханнаме тяжело было глубоко вдохнуть - запах раскалённой резины и железа машин стоял ужасный. Многие соседи уехали в отпуск, так что и без того тихие улочки превратились в прелестное подобие города-призрака со страниц детских сказок. Безмолвные “замки” вокруг больше не выдавали никаких признаков жизни. Не то, чтобы эта пара особенно нуждалась в прогулках, но за всё это время они насладились возможностью “безопасной” встречи снаружи всего пару раз.

— Думаю, эта жара меня окончательно замучит, - сказала Т/И, стоя на пороге в белом шёлковом платье. - Как хорошо, что ты не застанешь меня в таком жалком виде.

— Чем будешь заниматься?

— Продолжу искать работу, конечно. Без тебя-то мне незачем проводить дома столько времени. Когда тебя ждать?

— Как только - так сразу. Хотя, кажется, мне и так много чего стоит догнать. В общем, до следующего отпуска пройдёт ещё какое-то время. А потом снова альбом и промоушен, - Юнги страдальчески вздохнул. - А потом поездка в Америку.

— То есть, дома тебя не ждать?

— Всегда ждать. Буду приезжать по возможности почаще. Надеюсь, обойдётся без фокусов с изменениями графика и-…

— Юнги? - прервала собеседника Т/И, наклонилась и заглянула ему в глаза снизу. Взгляд у неё был искренний, как у ребёнка, и девушка почти не моргала.

— Что? - опешил айдол, которого сейчас нагло выдернули из комнаты жалоб.

— Хорошо поработай, - женщина плавно шагнула в сторону артиста и их губы соприкоснулись. Она отстранилась от него, а затем снова почувствовала шероховатость кожи Мина. Он обвил руками талию девушки и углубил поцелуй. Так они простояли до тех пор, пока их дыхание не сбилось окончательно. - Я всегда здесь для тебя. Не забывай об этом, ладно?

— Очень постараюсь.

— И ещё кое-что…

— М?

— Отмени клининг, пожалуйста. Чувствую себя ужасно, когда кто-то незнакомый ходит дома.

— Как тяжело справляться с самостоятельными женщинами, - посмеялся он и ещё раз чмокнул Т/И. - Ну, я пошёл.

С того дня будни девушки, будто бы вдруг отмотав время назад и изменив декорации, возвратились к своему привычному ритму. К поиску работы добавились ещё и отнимающие время и силы уборка и готовка. Теперь Т/И снова подолгу не спала, вцепившись в постель обеими руками. Даже в испепеляющий зной она накрывалась простынёй с головой и дёргалась от каждого шороха. Сон навещал несчастную уже под самое утро. После нескольких часов тревожного отдыха она просыпалась и подолгу смотрела в потолок. Так и не услышав ни единого подозрительного звука, женщина опускала одну, а затем и вторую ногу с постели, и, покачнувшись, уходила на кухню. Она по-прежнему могла забыть про завтрак или другой приём пищи. Затем Т/И брала ноутбук и садилась за низкий чайный столик в гостиной, включала кондиционер и плазменный телевизор на любом канале. Её спутанные волосы колыхались от слишком сильного потока холодного воздуха, а по коже рук пробегала стая мурашек. Девушка запрокидывала голову назад и сидела, обласканная чарующей прохладой, глядя иногда только на статичный вид за окном. Звук включённого телевизора становился скорее белым шумом для прокрастинации. Во всём этом доме уже спустя пару дней испарился приторный запах духов Юнги. Просидев так некоторое время, она снова возвращалась к сайтам с бесконечно обновляющимися вакансиями. Там девушка выискивала пару-тройку устраивающих её предложений, звонила работодателю и договаривалась о встрече. Потом она вставала, и быстро, насколько ей позволяла тяжесть собственного тела, начинала убираться. С этим делом всё тоже получалось далеко не сразу - “слишком навороченные” технологии пугали и абсолютно отказывались подчиняться. В первый раз женщина даже пустила слезу, когда пыталась разобраться с пылесосом. Раз за разом она то падала, то слишком быстро уставала, то не успевала следить за едой на плите - сокращая день Т/И до одного предложения, вокруг творился полнейший и неконтролируемый хаос.

— Ты перевернулась, когда пылесосила? - рассмеялся Мин, выслушав пересказ дня. - А затем ещё и разрыдалась? Может, всё-таки не стоило отменять клининг? Ты знаешь, это было, наверняка, лучшее вложение в наши отношения.

— Ты находишь это смешным? - сделала Т/И обиженный голос. - Как будто на шоу про выживание попала. Дом кажется ещё больше, когда пытаешься убираться.

— Как с работой?

— Съездила на пару собеседований, но там, кажется, нашли поперспективнее и помоложе. Никогда не думала, что в свои тридцать один буду чувствовать себя пенсионеркой.

— Как самочувствие в целом?

— Не знаю. Нормально, наверное. И всё-таки, как дела у мировых звёзд?

— Честно говоря, не очень. Только сегодня начал учить хореографию, а уже чертовски устал. Может быть, я уже стар для всего этого? Хочу домой, - выдохнул он устало.

— Так мы с тобой - пара стариков?

— Получается, что так. Кстати, - немного воодушевился собеседник, - я попробую приехать ненадолго на днях.

— А проблем не будет?

— Проблема будет, если я умру здесь в одиночестве.

— Но ты же не совсем уж и один.

— Ребята в таком же положении. Рад, конечно, видеть их, но состояние у нас в целом плачевное. Джин сегодня часа два рассказывал про кальби своей жены, - Юнги усмехнулся, - а потом чуть не расплакался, потому что она запретила ему разводить альпак на работе.

— Он такой милый, - рассмеялась девушка. - Они же давно вместе?

— Вроде как. Не вникал.

— Он разве не твой друг?

— Когда приходится скрывать отношения, ты и сам нечасто задумываешься, как долго встречаешься с кем-то и встречаешься ли вообще.

— О, вот как… А мы встречаемся? - спросила женщина с иронией в голосе.

— Ну, я подумаю над этим вопросом когда-нибудь. Стой, - раздался глухой звук и непонятное шуршание. Так продолжалось какое-то время. - Чимин приглашает меня на танец.

— М? - замялась собеседница и сделала резкий, даже болезненный, короткий вдох.

— Да иду, иду! - крикнул айдол кому-то, а затем вернулся к телефонному разговору. - Он передаёт тебе “привет”, а я убегаю. Спокойной ночи.

Несмотря на свои слова, Мин Юнги не появился дома ни на следующей неделе, ни неделей позже. Более того, с того самого дня он не звонил чаще раза в несколько дней, а голос его стал слишком тихим и грубым. Раз за разом артист повторял одно и то же: “Много работы, это невыносимо, я устал” или “Не знаю, что делать с этим графиком, приехать не смогу”. Но и это не мешало Т/И каждый день мыть полы с особенным усердием, пылесосить под кроватями и диванами, протирать пыль на самых высоких полках, как если бы в их дом всё ещё постоянно приходила уборщица. Девушка пыталась становиться лучше в кулинарии, и сейча она много времени могла провести на кухне в отчаянной попытке приготовить что-либо действительно впечатляющее. Конечно, чаще всего это заканчивалось слезами, порезанными пальцами и ужасным беспорядком вокруг. Т/И дрожащими руками пробовала сделанное блюдо, а затем резко брала посуду и рывком, со сверкающими глазами выбрасывала всё содержимое в мусор. Она опускалась на колени, испещренными царапинами пальцами впивалась в волосы и безостановочно плакала. Когда женщина жила одна, ей не нужно было изощрённо готовить - она вполне хорошо себя чувствовала, питаясь только лишь варёным рисом и овощами. Аппетит Т/И потеряла ещё в ранние двадцать. Ни для кого не был секретом тот факт, что сам айдол превосходно готовит и не находит в этомничего сложного. Как жаль, что девушка не могла разделить даже этот его талант. Примерно в два часа дня она заканчивала уборкой и на кухне. Устало потерев виски, женщина смотрела на часы, затем переводила взгляд в окно - к началу июля Юнги не посетил её ни разу. Кроме идеально белых поверхностей столешниц на кухне, ничего особенно и не изменилось. Время всё так же летело, оставляя позади унылую офисную работницу.

Ещё следующие две недели ознаменовались таким же тяжёлым домашним трудом, практически ежедневными истериками, голодовками, отсутствием сна, апатией, третьим отказом в работе и вторым запоем. Пару раз, опьяневшая и искренняя, в потрёпанном излюбленном костюме, Т/И даже ночевала за стойкой какого-то бара со стаканом алкоголя в руках. Затем, проснувшись уже от дневного шума, она безразлично оставляла деньги бармену и брала такси домой. Оказавшись на месте, женщина тихо пробиралась вовнутрь, словно школьник, получивший плохую оценку, но там, конечно же, никого не оказывалось. Тогда она ступала уже медленно и спокойно, стягивая с себя уже ненавистный рабочий костюм. В ванной девушка докрасна натирала своё тело грубой мочалкой раз, затем ещё и ещё, до тех пор, пока из её глаз не начинали течь слёзы. Когда она покидала ванную, день Т/И снова начинался с уборки.

Мин звонил иногда в более приподнятом настроении. Он бесконечно много извинялся за отсутствие, рассказывал о постоянно меняющемся графике, записи новых песен и сложной хореографии. Мужчина спрашивал про сон возлюбленной, её успехи с работой и о том, почему голос девушки звучит настолько измученным. “Всё нормально, - отвечала Т/И спокойно, - просто давно не видела одного котёнка. Ты совсем перестал звонить. Когда приедешь?”. Юнги лишь снова говорил про занятость и собственную усталость.

Тем не менее, он и впрямь приехал, совсем неожиданно, в начале августа. Без всякого предупреждения, дверь виллы отворилась в десять часов утра.

— Т/И! - прокричал хозяин дома с порога. - Ты здесь?

Ответа не последовало. Юнги молча поставил сумку на пороге и прошёлся по всем комнатам на первом этаже. Ничего, как оказалось, не изменилось за почти два месяца его отсутствия. Под “ничего” стоит подразумевать “абсолютно ничего”: посуда стояла в том же порядке, столешницы сверкали по-прежнему, вещи девушки тоже были как будто всё ещё не до конца распакованы.

— Т/И! - крикнул айдол немного громче и быстрым шагом прошёл на второй этаж, в спальню, но там тоже никого не оказалось. Айдол слегка опешил. Затем раздался щелчок - открылась дверь в ванной.

— Юнги? - беспокойно переспросила женщина и выглянула из-за двери, обмотав вокруг себя белоснежное полотенце.

— Ждёшь кого-то ещё?

— Господи, Юнги, это и правда ты! - радостно воскликнула девушка и бросилась в объятия артиста. Она поцеловала его, навскидку, пару десятков раз, притянув лицо мужчины к своему обеими руками. Затем Т/И немного успокоилась и совсем немного отстранилась от Мина, заглядывая ему в глаза. - Но почему ты не предупредил?

— Думал устроить сюрприз. Что важнее, - взгляд Юнги скользнул как будто сразу по всему телу девушки, но остановил своё внимание он на коже её рук, - что случилось? - встревоженно спросил айдол, удивляясь тому, насколько изодранной и красной она была. Затем он провёл ладонями по плечам девушки и, наконец, перевёл взгляд на её лицо. На щеках появилось некоторое подобие скул, а под глазами образовались глубокие впадины. - Что с тобой?

— Всё в порядке, - улыбнулась Т/И искренне, - правда. И я так рада, - уголки её губ дрогнули и всё тело девушки как будто обмякло, - что ты приехал.

— Т/И, это ненормально, - настаивал Юнги, не отвечая на прикосновения возлюбленной. - Посмотри, до какого состояния ты себя довела. Что случилось? - уже с некоторой грубостью повторил он.

— Разве я когда-нибудь настаивала на том, чтобы ты уделял мне время? Я уважаю твой выбор в сторону работы, - процедила девушка безучастно, глядя куда-то сквозь собеседника, - так не мог бы ты уважать мой выбор в сторону самостоятельности?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты голоден? - воодушевилась женщина и обступила артиста. - Дай минуту, я переоденусь и сделаю что-нибудь.

Через пару мгновений Т/И вышла из гардеробной в хорошеньком светлом домашнем платье и побежала вниз по лестнице, на кухню. Там, судя по раздающимся звукам, началась целая война - всё гремело и трещало с поразительной силой. Казалось, будто бы все тарелки и кастрюли попадали и разбились, будь они сделаны из стекла или металла - ураган бы не пощадил ничего. Мин Юнги с явным страхом прислушивался к происходящему, и, если можно судить по скованной позе, готов был в любой момент сорваться с места и побежать на спасение возлюбленной. Но в один момент всё затихло.

— Юнги! - позвала девушка. - Я закончила!

Тот прошёл вслед за голосом, сощурившись в ожидании худшего, но, вопреки ожиданиям, столовая героически выдержала этот погром. Вся мебель и посуда остались в прежнем, будто бы даже нетронутом, состоянии. Т/И сидела за стулом у длинного стеклянного стола. Перед ней стояла тарелка с рисом, тушеными свиными желудочками и кимчи. Точно такая же порция стояла напротив женщины. Сама девушка сидела, сложив руки где-то на коленях, и разглядывала вид из окна. Только когда Мин грузно уселся на место, она обратила на него своё внимание. “Извини, что так задержалась с этим,” - сказала Т/И еле слышно. Ответа не последовало. Практически всё оставшееся время они ели молча, только девушка изредка поглядывала на сосредоточенное лицо мужчины. Под конец обеда он сложил палочки, обпёрся о стул и серьёзно посмотрел на домохозяйку. Она, в свою очередь, последовала примеру айдола и смотрела на него самым заинтересованным взглядом.

— Я просил у менеджера всё-таки решить проблемы с моим графиком, - начал Юнги.

— И что там?

— Сейчас я приехал до завтрашнего дня. Уезжаю в полдень.

— Угу, - послушно кивнула девушка.

— В следующий раз приеду домой где-то в середине или конце сентября. Дня на три, не больше.

— Угу.

— Потом ещё раз, но уже в начале октября, перерыв не большой, то есть.

— А потом?

— Потом мы едем в Америку, - заявил молодой человек и пристально посмотрел на сидящую напротив. - Наверное, это надолго. Но после этого я смогу взять отпуск.

— Понятно… - Т/И снова уставилась в окно. - Ещё полгода толком не увидимся, да? - процедила она без упрёка в голосе.

— Получается, что так, - тяжело вздохнул артист и выдохнул сквозь стиснутые зубы. Затем он положил руку на стол ладонью вверх, но женщина не поторопилась ответить на этот жест. - Расстроена?

— Да нет, - равнодушно ответила домохозяйка и привстала со стола, убирая посуду. - Это - твоя работа. Я смогу пережить твоё отсутствие до тех пор, пока тебе это правда нужно. Думаю, можно сказать, что я знала, на что иду.

— Ты так похудела, - заметил Мин, когда его руки скользнули по талии девушка. Он прижался к ней сзади, когда та мыла посуду. - Это из-за работы? Даже рис был без вкуса.

— Правда? - удивлённо переспросила Т/И, голос её дрогнул. - Наверное. Не знаю, вообще не заметила. - сказала она нервно. - Всё правда так плохо?

— Для меня ты всегда хороша, но… Твоя худоба не выглядит здорОво. Я переживаю.

— Я в порядке, - отчеканила девушка, не отрываясь от занятия.

— Может, - Юнги опустил лоб на плечо Т/И, - бросишь поиски? - тело женщины дёрнулось, и тарелка упала в раковину. Та не торопилась её поднимать и продолжила стоять молча. - Я имею ввиду, это разве не разрушает тебя? Я переживаю так сильно каждый раз, когда уезжаю. Да и у тебя нет необходимости выходить на работу - денег-то у нас полно.

— Думаешь? - спокойно спросила девушка. Дрожащими руками она подняла упавшую тарелку и продолжила мытьё.

— Да. Я бы очень этого хотел.

— Как скажешь, - согласилась Т/И и закрыла кран. С оглушительной громкостью запищал чайник. - Кофе?

— Забудь о нём, - Юнги обхватил запястье руки девушки и притянул её к себе. С несвойственным ему нетерпением айдол впился в губы девушки, но та не ответила с тем же рвением. - Что не так? - недовольно спросил он.

— Всё нормально, просто…

— Просто что?

— Нет, извини, я просто не ожидала, - Т/И села на одну из идеально гладких столешниц и протянула руки навстречу мужчине. - Иди сюда.

Т/И был тридцать один год, когда она снова не могла отказать своему молодому человеку в близости. Словно ей снова исполнилось пятнадцать - и тело девушки снова принадлежало будто бы кому угодно, но не ей самой. И кто был виноват в этом? И был ли вообще тот самый “виновный”?

На следующий день Мин Юнги, как и было оговорено, уехал. Теперь Т/И не обязана была утруждать себя поиском работы - но кому стало от этого лучше? И, что важнее, чем она должна была заняться, когда её сердце разрывалось от жалости к себе, апатии и неуверенности? Но такие вопросы лучше не задавать самой себе - кто знает, что будет, если однажды придётся столкнуться с той частью себя, которую старательно прячешь.

Август стал месяцем, когда Т/И пришлось снова вернуться в ранние двадцать и учиться жить заново - и всегда ли это хорошо?

========== Крик в тишине ==========

Мин Юнги. Губы сжимаются, а затем расплываются в некотором подобии улыбки. Слегка похожий на котёнка, невысокий мужчина с милым круглым лицом и чёрными бусинками глаз. Худощавый по телосложению, с длинными пальцами и тонкими запястьями, чрезвычайно талантливый музыкант родом из Тэгу. Большую часть своего свободного времени проводивший в рабочем кабинете, он мог днями и ночами сидеть, запрокинув голову и бесконечно вздыхая. Не нужно было тратить годы наблюдений для того, чтобы понять - для этого человека работа всегда была первым, вторым и третьим приоритетом - что, ожидаемо, раз за разом уничтожало любые отношения. Никогда не бывший на самом деле одинок, но надевавший на себя образ самого несчастного человека на земле. Нужен ли ему был хоть кто-то?

Артист никогда не был придирчив к любви - как будто знал, что её никак не избежать; что она в любом случае не оставит никого в покое, пренепременно задев всех и каждого, и если не застрянет где-то между рёбер, то точно пролетит по касательной. Юнги быстро насытился любовью “одноразовой”, должно быть, почти сразу после того, как разбогател. Он говорил: “Ты чувствуешь себя испорченным, когда спишь с кем-то просто так. Одним сексом ты ничего нового в свою жизнь не привносишь - и мне повезло осознать это довольно рано.” Вместо этого, он проводил вечера в компании женщин, умных и независимых, которые усердно кивали головой, будто бы понимая каждое его чувство и настроение. Мин был радостен и почти что в восторге - до первой ссоры, до первого разочарования, до искреннего недопонимания и мгновенного расставания. Может быть, он не всегда умел быть обходительным, внимательным партнёром, но всегда нужно сначала побыть новичком перед тем, как преуспеть - и это то, как работает жизнь. Со временем Мин Юнги вполне себе подходил под описание достойного молодого человека. Должно быть, именно тогда к нему пришло осознание того, что ему не нужен кто-то, кто понимал бы его целиком и полностью. Вполне подошёл бы человек, который стал бы “достаточно хорошим”, в меру терпеливым и простым. Да и вообще, всегда ли нужно это самое “понимание” для создания “близости”?

В конце концов, никто не мог знать об одиночестве его первых шагов по разрушающей столице. Это не было одиночество личное, это не было волнение или переживание - наоборот: Мин Юнги тогда будто бы стёр все чувства, что отягощали его. И этот жест вовсе не являлся бесчеловечным или жестоким - тогда важны были деньги, деньги и успех. Годы рефлексии начались потом, тянулись медленно, как патока: никакой сладости - только приторность, прилипавшая к стенкам глотки, приводящая к удушью. Все говорили, что это и была та самая “слава” - тяжёлая корона на хрупкой голове. Сверкавшая и жадная, она будто бы пустила корни в слабое сознание, и это был не первый раз, когда с неистовой силой хотелось отречься от своих достижений.

К тридцати айдол прочитал впечатляющее количество книг и постиг все таинства искусства. Любил выпить, но никогда не позволял себе утонуть в хмеле. Одни восхищались его внешностью, другие - талантом, третьи - не могли смириться с его успехом. Люди говорили, что он отдалён и нелюдим, но бесконечно добр где-то глубоко внутри. Человек, знающий, что говорит и что делает. Айдол? Продюсер? Человек? Кем же он всё-таки был?

Солнечные лучи нагло проникли в комнату - Т/И тревожно дёрнулась и мгновенно открыла глаза - старая привычка: пугаться пропустить что-то важное, если не проснёшься с утра пораньше. Часы на прикроватном столике показали полдень. Девушка потёрла лоб двумя руками, натянула на плечи тонкую простынь и сидела, прислушиваясь к шорохам в доме. Когда их, что было очевидно, не оказалось, она всё также флегматично сползла с постели и прошла в ванную. Вода была обжигающе горячей, но Т/И никак не реагировала. Её руки бессильно повисли, а ноги дрожали - не было никакой разницы, пострадает женщина от кипятка или жалости к себе. Выйдя из ванной в одном только небрежно завязанном спереди полотенце, она по привычке смотрела на экран телефона. Но там не было уведомлений о пропущенных звонках от Юнги - разве что короткие сообщения о том, как прошёл день и вопросы о самочувствии. Т/И редко отвечала хотя бы на одно, и каждое её сообщение было коротким и словно сжатым.

Проходила первая половина дня. Т/И по привычке доставала казавшийся ещё более тяжёлым пылесос, стирала и без того чистые рубашки, гладила уже высохшее бельё. Затем она снова пыталась готовить - тушила мясо и пыталась сделать кальби. Иногда получалось плохо - девушка даже не думала долго перед тем, как отправить блюдо в мусор, иногда выходило и хорошо, но даже тогда этого казалось недостаточно, и она ела с абсолютно равнодушным выражением лица. Временами женщина садилась за рабочий компьютер и глазами пробегала по сайтам с вакансиями, но вскоре она будто бы приходила в себя. На самом деле, не было необходимости искать работу. Но и это теперь казалось вполне предсказуемым - Юнги любил не столько роскошь, сколько осознание того, что его труды приносят вполне говорящие результаты. Женщина, не утруждающая себя работой, - как раз одно из таких достижений.

Тогда Т/И нашла себе увлечение - женщина принялась подолгу и самозабвенно читать книги, осторожно стоящие на стеллаже у артиста. Утро, день, ночь, - совсем не имело значения, какое время суток господствовало снаружи виллы: девушка брала книгу и вчитывалась в каждое слово, жадно проглатывала страницу за страницей каждый раз, когда у неё появлялась свободная минута. Или даже когда времени не было абсолютно. Не имело значения, как сильно ей нравился или был совсем не понятен сюжет - Т/И просто делала то, что воображала действительно важным. Неожиданно возобновившаяся августовская жара смешалась с алкогольной горечью. Адская смесь для оставленного человека.

Вопреки своим прежним словам, айдол приехал домой в первых числах сентября. Ничего не объясняя и не предупреждая, он просто появился на пороге спальни ранним утром, когда Т/И увлечённо читала очередную историю. Так же молча он лёг в постель и похлопал ладонью по месту рядом с собой, и, когда девушка последовала этому немому указанию, Юнги обнял её и мгновенно заснул. Было жарко - теперь даже слишком, но женщина не пыталась отодвинуться. Женщина вдохнула полюбившийся запах, прижалась к нему всем телом и, к собственному удивлению, быстро заснула.

— Ни одного толкового сообщения за месяц, - сказал он прямо, ковыряя кусок яблочного пирога спустя пару часов. - Что мне думать?

— Что я не хотела тебе мешать. Знаешь же, что я стараюсь не лезть, когда ты на работе.

— Уважать мою работу - это одно, - посмотрел Юнги на возлюбленную, - игнорировать меня - совсем другое.

— Я не игнорировала. Точнее, я не специально, - Т/И закусила внутреннюю часть щеки. - Пыталась, ну, понимаешь, стать подходящей тебе женщиной.

— И как же?

— Читала книги…

— Чувствуешь себя “подходящей”?

— Не знаю. Стала ли я лучше?

— Я люблю тебя, - Мин тепло улыбнулся, затем потянулся и поцеловал Т/И.

— И я тебя, - выдохнув, отозвалась девушка.

— Меня ли?

— Что?

— Погоди, - попросил мужчина и покинул столовую. Вскоре он вернулся с бутылкой коньяка, достал две рюмки из ящика на стене и наполнил ёмкости содержимым. - Пей.

— Зачем? - недоверчиво спросила Т/И.

— Я прошу тебя только выпить. Это сложно?

— Ладно, - сдалась женщина и осушила рюмку. Юнги сделал то же самое.

— Я заметил, - низкий голос звучал чрезвычайно серьёзно, - ты никогда не задаёшь вопросов, которые считаешь лишними. И я люблю это. Как я люблю твоё понимание ко всем моим делам. Как и старательность, - он долил алкоголь в каждую ёмкость.

— Но? - сделала глоток Т/И.

— Ты помнишь, как мы познакомились?

— Да.

— Замечательно. Тогда ты, наверно, помнишь, что при первой встрече Чимин назвал тебя бывшей одноклассницей.

— Да.

— Чимин врёт хорошо, я это знаю. Хотя, думая об этом сейчас, мне не кажется, что он ждал, будто бы я поверю. Я имею в виду, - Юнги посмотрел на Т/И исподлобья, пока снова доливал коньяк, - ему не было дела до того, поверю ли я.

— К чему ты клонишь?

— Ты сказала, что ты родом из Тэджона. Чимин - из Пусана. То, что что-то не так, было очень даже понятно.

— Я до сих пор не знаю, почему он сказал это тогда. Может, ему нужна была хотя бы какая-то отмазка.

— Отмазка для чего?

— Для того, чтобы скрыть причину нашего с тобой знакомства. Почему мы вообще об этом говорим? - раздались нотки раздражения.

— А зачем было скрывать причину? Думаешь, он никогда раньше не знакомил меня со своими подружками? - усмехнулся артист.

— Почему бы тебе не спросить у него?

— Когда я спрашивал у тебя о твоих прошлых отношениях, ты вспоминала только свою первую любовь. Разве никого больше не было за все четыре года? Кроме случайных встреч?

— Значит, не было, - возмутилась Т/И. - Я относилась к сексу легко в то время. Ты прелестно знаешь об этом!

— Почему тогда ты злишься сейчас? - косо взглянул Юнги, отчего девушка сразу же замолчала. Затем он посмотрел на рюмку коньяка, повертел ею и враз выпил всё, что в ней оставалось. Но от этого ничего не изменилось. Мужчина по-прежнему рассматривал стеклянный сосуд в своих руках. - Ты же прекрасно понимаешь, что я всё знаю.

— Тогда чего добиваешься? Хочешь меня унизить? Хочешь расстаться? Сделай это, если так начнёшь чувствовать себя лучше, - поникла женщина. - Я никогда не хотела причинить тебе боль.

— Полтора года назад, - проигнорировав слова собеседницы, начал он, - или, может, немного больше, могу соврать, я заметил изменения в характере Чимина. Ты знаешь, он никогда не был лицом морали, но в то время он стал… - Мин задумался и приоткрыл губы, - постояннее, что ли. Я помню, как во времена поездок он скупал пиво, как сумасшедший, а потом запихивал все эти банки в одну большую дорожную сумку. Я тогда подумал, что он либо сошёл с ума, либо нашёл новых друзей. Даже не допускал мысли, что он с кем-то встречается, потому что в бары он ходил не реже прежнего. Не знаю уж, что у вас там было, но он всё равно был счастливее, чем обычно. И я был спокоен. Но потом мы с тобой встретились, в том маленьком баре в восточном районе. И, честно говоря, сейчас я знаю, что понял всё с первого взгляда. Понял, но делал вид, что просто не могу сложить эти два кусочка паззла. Я позвал тебя на свидание - ты не отказалась, рассказал об этом Чимину - он будто бы даже обрадовался. И я тоже был счастлив. Чимин, он, - замолчал на мгновенье Юнги, - никогда бы не сказал. И не скажет. Если честно, я даже думал, что он стал активнее в последний год. Но уже некоторое время как мы не говорим ни о чём личном - работа, работа, смех, выступления, а потом - по домам. Ни больше, ни меньше. Я пытался иногда задержать его, остановить, поговорить, но он, как и обычно, только отшучивается и убегает. А ведь, если подумать, то он мне и в самом деле как брат.

— Ты считаешь кого-то виноватым? - тихо спросила Т/И, склонив голову набок и глядя куда-то в сторону. Прядь отросших волос беспомощно свисала, выбившись из высокого хвоста.

— Я никогда не жалел ни о чём, что связано с тобой. Но, глядя на тебя в последнее время, я думаю только о том, что я одним только своим появлением сделал самых дорогих мне людей по-настоящему несчастными, - сказал он без дрожи в голосе, настолько чётко, что можно было подумать, что эту же речь он поворачивал сотни раз в мыслях до того, как однажды - чётко и разрушительно - выразить всё в словах.

— Я не-…

— Он всегда просил передавать тебе “приветы”, - ухмыльнулся Юнги, качнув головой. - Как унизительно, не находишь? Я даже не знаю, зачем он это делает. Думает, что я верю в вашу “сказочку”?

— Юнги, - начала Т/И вполголоса, - я правда не знаю. Мы не виделись с того самого дня. Я никогда бы не сделала что-то подобное с тобой.

— Я верю в это, - мгновенно выпалил тот. - Ты не из тех, кто изменяет. Дело и не в этом.

— В чём же тогда?

— Почему с самого первого дня нашей встречи и спустя полтора года ты так ничего и не сказала? Разве не было возможности? Ты собиралась вообще сделать это хоть когда-нибудь? Только, пожалуйста, - Мин сморщился, - не ври.

— Нет, не собиралась, - спокойно ответила Т/И и закусила нижнюю губу. - Никогда. Да, я надеялась, что мы никогда к этому не придём. Не потому, что хотела обманывать, - девушка налила себе полную рюмку жидкости и снова выпила, - а потому, что это было несерьёзно.

— Несерьёзно? - вскинул бровь артист. Голос его звучал почти что насмешливо. - Ты хочешь сказать, что никто никого не любил?

— Не знаю. Я… - женщина набрала полную грудь воздуха, будто бы набираясь смелости, - не знаю.

— Чем больше мы говорим, тем больше я становлюсь уверен в том, что ты просто ждёшь, когда это закончится, - устало вымолвил Юнги, допивая коньяк. - Твои страдания я слушать сейчас не хочу - о моих ты заботишься мало. Но, знаешь, что я скажу тебе? - мужчина дал понять, что вопрос был риторическим. - Правда может причинить боль, только если ты не хочешь её признавать, - он встал с бутылкой в руке и, пошатываясь, направился к выходу из столовой.

— Юнги! - позвала Т/И, но Мин не обернулся. - Куда ты?…

— Как и все старики после ссоры с женщиной - спать на диван.

Больше она ничего не сказала, да и айдол вряд ли бы ответил. В помещении стоял запах алкоголя - пряный и тонкий аромат. Везде вокруг было полно дневного света: он сочился из всех щелей и издевательски отражался ото всех гладких поверхностей. Где-то сверху раздался оглушительный писк чайника, чьи услуги так и не понадобились - и, пока девушка шла к нему, через дверь гостиной она заметила лежащего айдола. Т/И накинула на него лёгкую белую простыню, осторожно забрала бутылку из рук и некоторое время разглядывала безмятежное лицо своего молодого человека: Юнги выглядел всё так же очаровательно в свои тридцать с небольшим, и ему не стоило никаких усилий найти себе “более подходящую” девушку. Но по какой-то причине он всё ещё был здесь.

Женщина печально взглянула на артиста и убрала падающую на глаза чёлку, а затем посмотрела в окно: день, по большому счёту, только начинался.

Артист проснулся ближе к ночи. Он устало надавил на закрытые веки, слегка приподнялся, а затем снова лёг. Полежав ещё несколько минут, Мин всё-таки встал с постели. Шторы были задёрнуты, отчего в комнате было необыкновенно темно. За запертой дверью не было слышно ни единого звука. Мужчина, тяжело ступая то на одну, то на другую ногу, вышел из мрачного пространства и зашёл на кухню: на столе стоял ещё тёплый рис и пулькоги. Юнги медленно поел, без особенного выражения удовлетворения на лице. Затем он прошёл наверх, подошёл к двери спальни и взялся за дверную ручку. Айдол постоял так некоторое время, глядя на собственную запотевавшую руку с едва трясущимися пальцами, затем сощурил глаза и медленно, всё так же переваливаясь, прошёл в свой кабинет.

Спустя какое-то время в дверь постучали. Сразу после того, как Мин появился на пороге рабочего пространства, Т/И вцепилась в футболку партнёра, стараясь обнять его, но тот отстранился. Юнги одарил девушку ещё более равнодушным взглядом. Она же с надеждой всматривалась в полусонные размытые пятна его глаз. Молодой человек мягко положил ладонь на плечо Т/И и сказал буквально на выдохе: “Помнится, когда мы впервые встретились, я сказал тебе, что мне неинтересно играть в изнасилование. Прошлого раза мне хватило. Давай сначала ты всё-таки разберёшься в себе?”.

Ночью они по просьбе женщины спали вместе, но на разных краях постели. Такой сон не принёс ей спокойствия: она, как и раньше, вертелась, считала часы и разглядывала устойчивый силуэт спины артиста. Под утро Юнги всё-таки по-хозяйски, как он делал это в самое лучшее время их отношений, обнял девушку, и это в очередной раз стало дозой успокоительного для несчастной. Вытерев слезящиеся глаза, Т/И задремала. Однако, несмотря на прежнюю благосклонность, на утро следующего дня он исчез. На столе лежала записка, написанная от руки аккуратным почерком: “В конце месяца”.

В общем и целом, ничего толком не изменилось, и за те оставшиеся пару недель, которые женщина провела в растягивающемся одиночестве. Она по-прежнему готовила уже более-менее достойные блюда, систематически сидела, разглядывая вращающийся барабан стиральной машины, затем медленно развешивала бельё. Когда за окном становилось темнее, руки Т/И снова начинали бесконтрольно дрожать, а в голове раздавался мучительный гул. Она протягивала руку к мобильному, заходила в список контактов, но так и не доводила дело до конца. Юнги писал короткие сообщения, на которые девушка отвечала уже чаще, чем прежде. Тем не менее, глядя на имя контакта в телефонном меню, она нередко начинала плакать - без истерик, без криков и срывов. Затем, успокоившись, женщина снова возвращалась к новой обязанности - чтению.

Когда дни становились менее жаркими, Т/И делала нечто для себя нехарактерное: домохозяйка вызывала такси и подолгу просто просила бесцельно катать её по тихим спальным районам. В машине она могла хотя бы иногда расслабиться и даже вздремнуть, но зачастую девушка просто выглядывала в окно и цеплялась взглядом за незнакомые для неё места, которые в следующий же миг беспрепятственно улетучивались из памяти. Большой и свободной Сеул - столица, которая открывается тебе с новой стороны каждый раз, стоит только попросить. И не было ничего дурного или страшного в том, чтобы молча ехать, не думая ни о чём, убежав от проблем и слившись с активной, льющейся и кровоточащей жизнью миллионов людей, лица которых Т/И даже не успевала разглядеть.

Подули первые и долгожданные осенние ветра, когда Мин Юнги приехал домой. Но эту встречу впервые за весь год едва ли можно было охарактеризовать как “счастливое воссоединение”. Айдол был у порога и еле стоял на ногах. Его щёки покраснели, а лицо опухло. Он раз за разом выкрикивал имя возлюбленной, а после, когда взволнованный силуэт Т/И оказался всё-таки на лестнице, артист глупо, но довольно заулыбался и беспомощно осел. Девушка сорвалась с места и через несколько беспокойных, но лёгких шагов подхватила мужчину. Был слышен запах дорогого алкоголя, смешанный с неизменно терпкими духами. Щёки у Юнги были непривычно холодными. Он тяжело дышал, и голос мужчины хрипел.

Спустя долгие минуты стараний, Мин уже лежал на диване, руки его были неряшливо запрокинуты, одна нога свисала. Тогда Т/И начала бегать по дому, вскоре принесла ему комплект домашней одежды и терпеливо просила его вставать и ложиться, пока стягивала с него рабочие вещи. После изнурительной смены одежды женщина принесла тазик и бутылку воды. Всё это время Юнги просто молча наблюдал за домохозяйкой сквозь полузакрытые веки, не говоря ни слова. Он лежал при неярком свете, дыхание его выравнивалось. Т/И сидела, словно на низком старте, у изголовья дивана и только спрашивала артиста о тошноте и головных болях. Тот флегматично кивал, и закрывал глаза ладонями. Пролежав в тишине несколько минут, Юнги засопел. Девушка посмотрела на него с блеском в глазах, затем, уже спокойно, встала и вышла из комнаты на кухню - там она занялась приготовлением еды, которую смог бы съесть артист на пустой желудок. Время от времени она приоткрывала дверь и сквозь узкую щель смотрела, не стало ли Мину хуже.

Ещё спустя четыре часа она зашла в комнату. Мин уже не спал, но так и не поднялся с постели. Он лежал, усиленно рассматривая одну точку на стене, и не издавал никаких звуков кроме тяжёлого глубокого дыхания. Т/И села возле него и провела ладонью по лицу - лоб молодого человека был мокрым от пота. Женщина собиралась было встать, когда слабая рука обхватила её запястье.

— Даже не поругаешь? - хрипло, вполголоса спросил Юнги.

— За что? - обернулась девушка и посмотрела на айдола сверху вниз. - Ты можешь выпить, если хочется. Я не могу запрещать или ограничивать тебя. Никогда.

— Мне пло-охо, - слабо протянул мужчина, пытаясь притянуть девушку к себе поближе. Та послушно села на диван и встревоженно посмотрела на него.

— Что-то болит? Принести ещё воды? Если тошнит, тазик-…

— Я так сильно люблю тебя, - два и без того невидящих глаза наполнились блестящими каплями. Грубый голос необычно задрожал. - Я люблю тебя так сильно…!

— Я тоже люблю тебя, - с умилением отозвалась Т/И.

— И поэтому ты не разговариваешь со мной? - несмотря на то, как тяжело, казалось, ему было говорить, каждая фраза звучала хоть и беспомощно, но отчётливо. Пальцы рук артиста с силой сжались. Взгляд стал будто бы осмысленным. - И не звонишь? И поэтому выдумываешь себе миллион занятий? И поэтому молчишь о проблемах?

— Юнги, милый, ты пьян, давай сейчас ты просто отдохнёшь, а завтра мы поговорим? - тепло улыбнулась девушка, успокаивающе положив свою руку на пальцы партнёра.

— Я так устал, - бессильно заплакал тот и закрыл глаза одной рукой. - Мне так плохо, плохо, плохо, плохо! - всё тело айдола содрогалось. - Я хочу, чтобы ты любила меня. Я хочу, чтобы ты доверяла мне. Я хочу, чтобы мы были счастливы. Почему я просто не могу этого получить?! - под конец своих слов Мин перешёл на отчаянный крик. - Я постоянно спрашиваю о том, как ты себя чувствуешь. Ты отвечаешь, что всё нормально. Да ты вообще задумываешься над этим? Ты когда-нибудь спрашивала у себя, в порядке ли ты? Или легче просто нагрузить себя кучей тупых дел, чтобы не дать себе времени подумать о том, что что-то не так? Тебе страшно?

— Пожалуйста, успоко-…

— Когда день заканчивается, я просто жду, что ты позвонишь. Или когда задыхаюсь после тренировок, я всегда, всегда просто хочу услышать твой голос. Я хочу, чтобы ты встречала меня дома не потому, что ты чувствуешь себя должницей. Перестань бежать на кухню как только я прихожу. Не выгляди так ужасно испуганно, когда я возвращаюсь. Ты хотя бы иногда думаешь обо мне, когда меня нет?

— Ну конечно думаю, - всё так же мягко отвечала Т/И, сжимая руку возлюбленного в своих двух.

— Может, ты думаешь не обо мне? - Юнги присел и заглянул в глаза девушки, отчего та отдалилась. - Пожалуйста, скажи мне, если ты любишь кого-то другого. Пожалуйста, скажи мне правду. П о г о в о р и с о м н о й! - взмолил он. - Я приму это, я попробую понять…! Может, это я настолько отвратителен? Ты считаешь, что я разрушил тебе жизнь?

— Нет, это не так, - уже с тревогой в голосе говорила домохозяйка в ответ на агрессивный тон. - Это правда не так!

— Мне плохо. Мне отвратительно. Я чувствую себя самым ужасным человеком в мире. Мне так ужасно плохо, я просто не знаю, куда себя деть! - заплакал Юнги, согнувшись пополам и закрыв лицо обеими руками. Его мужественные плечи тряслись, от прежнего спокойного низкого голоса не осталось и следа. - Я просто не могу постоянно чувствовать это больше! Я н е м о г у!

Юнги кричал и плакал; тело его как будто ломало: никогда прежде Т/И не заставала мужчину в таком положении. Куда только девалось это холодное, величественное, подобное разве что статуям в книгах об искусстве, спокойствие? Сейчас Мин был везде и нигде; чувствовал всё и сразу, и вместе с тем не чувствовал совершенно ничего. Как будто деревце сомнения, которое айдол так усиленно скрывал, пустило корни в самое его сердце, вот-вот — и разорвёт ветвями грудь. Пустота сгущалась — Мин Юнги может быть слабым. Всё помещение насквозь пропиталось хриплым криком — тот Юнги, что впервые так разрывался от потока тревожных чувств, был искренен и прост, как бьющая в голову правда: Мин Юнги был глубоко ранен и почти что разрушен, как самый простой человек. Может быть, лишь только вероятно, им он и являлся.

Лунный свет проник в комнату сквозь распахнутые шторы — Т/И с ненавистью кинула взгляд на окно, плавно встала с дивана, подошла ближе и задёрнула тяжёлую ткань. Некоторое время она ещё просидела рядом с артистом, напрасно пытаясь унять болезненную истерику. Затем она кинула на него последний беспокойный взгляд — радужка её загорелась в темноте на мгновенье. Девушка встала, молча покинула комнату и закрыла за собой дверь. В итоге, она не могла враз помочь тому, чьи чувства так тщательно игнорировала до сегодняшнего дня.

Т/И приняла душ, сменила одежду и легла в постель. В ту ночь она так и не смогла заснуть.

На следующее утро хозяин дома и хранительница очага завтракали вместе. День стоял ветренный, хотя прогноз обещал тепло. Девушка встала с кровати пораньше и сделала несколько яичных роллов. Сейчас они вдвоём сидели друг напротив друга молча, съедая по небольшому кусочку за раз. Без всяких вопросов Т/И налила две кружки чая, затем снова заняла своё место. Ветка с глухим стуком ударила по стеклу — возможно, это был сигнал.

— Юнги, - решительно завела разговор женщина.

— Что? - безразлично ответил мужчина, даже не обратив внимание на собеседницую.

— Вчера я много думала…

— И?

— Мне тоже было плохо всё это время. Когда ты уехал, я почувствовала слабость. Я плохо спала, плохо ела, и, как ты сказал, забивала себя кучей необязательной работы. Иногда я впадала в настоящую истерику, когда не могла нормально прогладить рубашку или достать до верхней полки. И, если честно, — Т/И, будто бы сквозь иллюзорную нить, перевела взгляд от чая к отёкшим глазам собеседника, — может быть, я посчитала, что ты бросишь меня теперь. Это не потому, что я не доверяю тебе. Просто сейчас, когда я увидела, что даже любимому человеку причиняю боль, мне показалось, что моя лень, апатия, низкое желание – это неправильно. Иначе говоря, — женщина попыталась скрестить свои пальцы с пальцами артиста, — если твоё предложение всё ещё в силе, я бы хотела пройти терапию.

— Правда? - с надеждой в голосе ответил Мин и всё-таки заключил две руки в замок.

— Да, — улыбнулась Т/И. — Я хочу быть с тобой. И сейчас, и через десять лет.

— Я люблю тебя, – тепло ответил айдол с играющим счастьем на лице.

Ветер снаружи прекратился. Показалось солнце: прямо как и говорилось в прогнозе.

Последующие сутки они просто разговаривали: о быте, о работе, об усталости, о тревоге, о любви. Нередко голос кого-то одного дрожал, а второй мягко целовал натёртые веки второго. Затем они готовили вместе, вместе смотрели фильмы и слушали музыку, подолгу обнимаясь под кофейным пледом. Т/И проводила холодным носом по щеке Юнги – и затем губы их ненадолго соприкасались. Этот день в самом конце сентября будто бы пытался возместить все потраченные на нервы пару месяцев.

Ещё спустя сутки Мин снова стоял на пороге. Он взволнованно посмотрел на Т/И. Домохозяйка наклонила голову набок и улыбнулась.

— Давай, давай, быстрее уедешь – раньше вернёшься, — подбадривала она. — Я буду в порядке, если переживу завтрашний сеанс. Это вообще нормально, что я без очереди попадаю ко врачу?

— Деньги – большая сила, — криво ухмыльнулся артист. Затем телефон его завибрировал, и лицо айдола приняло выражение испуга. — Я забыл…!

— Забыл что?

— Мы сто лет как собираемся отпраздновать новоселье. После поездки в Америку я никого, кроме тебя, видеть дома не захочу. Как ты смотришь на то, если мы соберёмся здесь недели через две? - слегка наклонился Юнги. — Только мемберы.

— Ну, ладно? Я думаю, переживём.

— Там будет и Чимин.

— Я думаю, и с этим тоже можно справиться. Не волнуйся, всё будет хорошо. Я люблю тебя, — успокаивающе сказала она на прощание. Мин Юнги исчез в машине.

Т/И опёрлась о дверь всем телом и скатилась вниз. Солнечные лучи заиграли на паркете перед ней. Девушка обхватила колени руками и положила на них голову, рассматривая этот изящный танец. Может ли что-то, что касается Чимина, вообще пройти без происшествий?

========== Удар под дых ==========

Любовь оглушает, обвиняет, не прощает и обязательно спасает. Она резкая, прямая, острая и совсем необязательная. Быть может, иногда для того, чтобы обмануть потребность в любви, стоит только съесть целую ложку малинового джема, а если не поможет – позволить второй порции липкого сиропа довести рецепторы до боли: нет более точной и правильной симуляции. И, что самое странное, – её обязательно не хватит для того, чтобы одолеть доводящее до тревожной дрожи любопытство.

— Ну и, как прошло? – с улыбкой на лице спрашивал Мин Юнги, впервые за долгое время решивший сесть за руль. Сейчас он забрал Т/И после её первого сеанса психотерапии. День стоял солнечный и необыкновенно тёплый. На дороге было размеренное движение, как будто в такую чудесную погоду никому не хотелось куда-то торопиться.

— Да почему ты спрашиваешь? – сделала возмущённый вид девушка, разглядывая собственное красное и опухшее лицо в маленьком зеркальце. – Это просто ужасно, – тело её обмякло, и теперь Т/И просто смотрела в окно. – Ты должен был предупредить меня о том, что первый сеанс психотерапии – такой сильный удар под дых. Меня как будто избили, но…

— Но?…

— Но в сотню раз хуже! Ты решил расстаться со мной и потому отвёз меня в пыточную?

— А сил у тебя как будто бы полным-полно, – спокойно говорил айдол, не отводя глаз от дороги. – Заедем поесть?

— Извини, но именно сегодня я хочу умереть или, как минимум, не попадаться никому на глаза с таким отёкшим лицом, – Т/И еле шевелила губами. – А ещё хочется, чтоб меня любили и обнимали. Странно как…

— С этим, кажется, я смогу справиться, – криво ухмыльнулся айдол, переведя взгляд на женщину совсем ненадолго.

— Кстати, почему ты так рано приехал?

— За примерное поведение и рабочие заслуги. А вообще, – Юнги сосредоточенно посмотрел на проехавшую мимо машину, – я бы хотел быть рядом, когда тебе нужна поддержка. Тогда закажем на дом?

— Я могу приготовить.

— Мне казалось, что у тебя едва есть силы разговаривать. Давай всё-таки обойдёмся доставкой? Я, так уж и быть, готов заплатить в этот раз.

— О, ну раз так, то я сдаюсь, – бессильно улыбнулась Т/И и запрокинула голову.

По приезде домой Т/И вяло прошла в ванную, приняла душ, а затем рухнула на белоснежную постель лицом вниз. Так она пролежала пару секунд. В комнате было светло и пахло дорогим стиральным порошком. Где-то снизу послышался шорох пакетов, а сквозь приоткрытое окно раздался гул закрывающейся входной двери. Затем последовали спокойные, размеренные шаги — Мин Юнги зашёл в комнату. Не нужно было смотреть, чтоб понять, что мужчина ухмыльнулся, а после таким же тяжёлым движением плюхнулся на кровать. Он успокаивающе положил руку на спину девушки и посмотрел на возлюбленную с теплотой.

— А ведь это только начало.

— Ты правда хочешь добить меня сегодня?

— О чём вы говорили? К чему пришли? – удивительное качество в этом человеке: всегда уметь перевести разговор в другое русло.

— Ну, – вздохнула Т/И и помотала головой вправо-влево. – Ты знал, что лень – это тоже не просто черта характера? Ну, то есть, если бы я пришла за помощью, когда только начинала чувствовать апатию, то всё было бы легче. А ещё мы долго говорили за гештальты, а потом про родителей, а потом про-… – женщина прервала фразу на половине, подняла лицо с мягкой ткани и уставилась на Юнги. Нос её был красноватым, а белки глаз и вовсе исчезли за отяжелевшими веками. – А, знаешь, я не хочу пока что об этом говорить. Я просто хочу полноценно порадоваться тому, что сегодня я не одна.

— И как бы только я тебя оставил, – заботливо произнёс Мин. Затем он осторожно взял девушку на руки, поцеловал в лоб, положил в кровать и обмотал её одеялом. — Ты сейчас похожа наролл, – констатировал артист с самой серьёзной интонацией.

— Да? Кажется, я где-то слышала это раньше.

— Правда? Не ожидал. Довольно странное сравнение всё-таки, – раздался звонок в дверь. – Погоди, скоро приду.

Спустя пару минут Юнги завалился в комнату с тяжёлыми на вид пакетами в руках. Затем он притащил поднос, поставил на него всю еду и сам сел возле Т/И с тарелкой супа в руках. Мужчина набрал ложку жидкости и поднёс её ко рту девушки.

— Мы играем в детсадовца и воспитателя? – с искренним недоумением спросила женщина, отстранившись от еды. – Такого у нас ещё не было.

— Я хочу за тобой поухаживать, – с непоколебимой серьёзностью ответил Мин. – Чем быстрее ты поешь, тем раньше мы сможем начать смотреть этот твой “Семь самураев”.

— Но ты же не любишь его, – возразила Т/И, но всё-таки приняла ухаживания партнёра.

— Да, но сегодня я согласен принять эту боль. Один раз.

— Юнги.

— М?

— Ты на маму-кошку похож, – заворожённо смотрела домохозяйка на пару круглых маленьких глаз. – Миленький.

— Ешь давай, – потянулся мужчина ко лбу девушки и легонько чмокнул её в щёку, не меняя серьёзности своего вида.

Ложка за ложкой, суп был благополучно доеден. Айдол поцеловал Т/И в пересохшие губы и поставил тарелку на прикроватный столик. Сам мужчина забрался под одеяло и положил живой клубок себе под руку. За окном всё ещё стоял день, но за прошедший час поднялся сильный ветер и мягкие листья влетали в окно, проделав элегантную дугу в воздухе. Юнги сделал звук на телевизоре громче, и следующие пару часов они вдвоём молча наблюдали за любимой трагедией девушки. На экране мелькали убийства бандитов и самураев, а Т/И лишь увлечённо, перебивая порой даже саму себя, рассказывала о том, чем замечательна та или иная сцена.

— Это были превосходные три часа, – томно зевнув после беспрерывного потока речи, сказала женщина. – Удивлена, что ты выдержал, но спасибо.

— Не так уж и плохо, как казалось, – буркнул артист.

— Правда?

— Может быть. Чем бы ты хотела заняться сейчас?

— Честно говоря, я хочу спать. И обнять тебя.

— Ты правда так плохо себя чувствуешь? Никогда не замечал в тебе такой любви к тактильности.

— Да вот подумала о том, что уже через две недели ты уезжаешь, и совсем тоскливо стало как-то, – поникла Т/И и уже привычным движением прижалась головой к груди партнёра. – Сейчас мне кажется, будто ты не вернёшься ко мне.

— А куда я денусь?

— Не знаю. Но мне очень-очень тоскливо. Мне было сказано думать о причинах тревожности и вести дневник, – женщина облизнула пересохшие губы, – но пока что я просто говорю, что думаю. Хорошее начало? – она посмотрела в глаза айдола с любопытством, будто бы ожидая подтверждения.

— Вполне даже. Продолжай.

— В детстве мама с папой подолгу задерживались на работе, – вернулась на “своё место” девушка и медленно заговорила, – а я сидела и ждала, и мне было так одиноко в нашем доме, заставленном старой громоздкой мебелью вдоль и поперёк. И, ты знаешь, время летело как-то медленно совсем. Даже сейчас мне кажется, что я могу вспомнить каждый час в той тупой тишине. Но затем они приходили домой и снова начинались ссоры и драки, и каждый раз я так сильно мечтала оттуда уйти! Потом я переехала в Сеул со своим первым парнем в самую скромную квартиру. Я была так счастлива первое время, правда. Казалось, у нас всё всегда было и будет замечательно, даже если я не могу стоять на ногах от анемии. А спустя пару лет мы стали спать на разных краях постели, есть отдельно и, в конце концов, однажды он просто не пришёл. Я была так сильно разбита и так ненавидела всё подряд следующие пару лет. Зато нашла себе работу по душе, хотя по факту – просто бумажная волокита и куча странных цифр. Ещё через 4 года, спустя десятки неудачных свиданий, я встретилась с Чимином. А, как ты можешь понимать, он тем более никогда не задерживался надолго. Сегодня есть, завтра – нет. Никогда не узнаешь, когда будет последний раз.

— И всё-таки, вы встречались?

— Ты сам говорил, что он спал с другими. Да и я всегда знала. Не знаю, чего я ждала. Но это было… Оживляюще? Меня как будто разбудили.

— Что насчёт любви?

— Её всегда хотелось, но никогда не было, – задумчиво произнесла женщина. – Да, думаю, что всё так. Но, если быть совсем честной, мне до сих пор интересно, были ли все те чувства настоящими. Хотя, какая уже разница, – Т/И накрыла лицо уголком одеяла. – Может быть, иногда лучше не знать всей правды. Иногда ведь просто чувств недостаточно. Сейчас я знаю только то, что люблю тебя.

— Почему бы вам не поговорить?

— Что? – с нелепой улыбкой переспросила домохозяйка.

— Не знаю, но разве никогда не было возможностей? Как вы расстались?

— По телефону.

— Ну, – начал Юнги после непродолжительного молчания, – не мне судить, но это не лучший способ расставания.

— У тебя какой-то фетиш?

— Нет, я просто достаточно сильно уверен в тебе. Пора начать смотреть вперёд.

— Ты хочешь, чтобы я сказала тебе, что ты удивительный или типа того?

— Было бы неплохо.

— Я п р а в д а хочу всегда быть с тобой.

— Ничто не мешает. Тогда, – Мин облизнул губы, приоткрыл рот, как он делает это каждый раз, когда обдумывает речь, – когда вернусь, съездим куда-нибудь? И пока меня не будет, я бы хотел, чтоб ты тоже отдохнула где-то, если захочешь.

— Когда всё это закончится, обещаю, что научусь вкусно готовить, – Т/И закинула ногу на ногу Юнги, приобняла тело мужчины своей рукой, потёрлась лицом о пропахшую духами ткань футболки и вскоре провалилась в сон.

Следующая неделя была полна любви, свежего воздуха, понимающих взглядов и сплетённых рук – а это, если совсем уж округлять, всё, что нужно для спокойной жизни. Подолгу сидя на подоконнике, они рассматривали струящееся дневное солнце на руках и лицах друг друга. Снаружи температура всё опускалась, но внутри виллы всегда стояло знойное лето, пока они оба могли пить крепкий чай с кусочком лимона и любоваться неряшливым очарованием неуложенных волос друг друга. Юнги и Т/И выбирались на недолгие прогулки, сходили в ресторан и уделяли много времени собственным интересам – тогда они вдвоём могли так же удивляться “чудесам современной электроники”, как при первой встрече. Женщина исправно пила те лекарства, которые ей прописали после первого посещения специалиста, и мало-помалу готовилась к следующему сеансу психотерапии. А через день после неё должна была состояться вечеринка в честь новоселья – скромный праздник “только для своих”. Когда Мин раз за разом решал обсуждать детали организации праздника, Т/И только лишь одёргивала рукава кофты дрожащими пальцами рук и кивала на каждое предложение партнёра. Затем он переспрашивал у возлюбленной какую-то деталь об уже, казалось, решенном вопросе, и девушка замолкала и нервно покусывала нижнюю губу. “Может быть, ты чувствуешь себя рассеянной из-за лекарств”, – предполагал Юнги, положив свою руку на едва тёплую руку Т/И. И девушке казалось, будто она могла почувствовать даже физическую заботу через эти “благотворительные” прикосновения. “Ну и зачем ты мне вообще такой хорошенький?” - восклицала женщина, дразнясь и взъерошивая волосы молодого человека. Жизнь понемногу возвращалась.

Спустя неделю сеанс психотерапии повторился. Юнги сидел в машине у здания, в котором находился кабинет врача, и нервно стучал пальцем по рулю. На заднем сиденье лежали свежие пончики с тающей сахарной пудрой, слегка помявшиеся во время доставки. Чуть левее беспорядочно валялась пара бутылочек газировки – Мин никогда не знал, что значит “выбирать с умом”, потому всегда просто покупал кучу вариантов “про запас”. Было бы куда проще взять какое угодно пиво, но Т/И сейчас не могла пить алкоголь вместе с пока что слабыми препаратами. Минута за минутой – и айдол уже кучу раз проверил время и на телефоне, и на наручных часах, но девушка всё не появлялась. Быть может, Т/И испугалась и не пошла к специалисту, а решила прогулять где-то полтора часа. Юнги поправил волосы и облизал губы, затем посмотрел в зеркало заднего вида. Женщина подбежала к машине и одним рывком открыла массивную дверь.

— Мой папочка теперь всегда будет забирать меня с занятий? – было сказано с сарказмом, но сама Т/И лишь слабо приподняла уголки губ. Волосы её были собраны в низкий хвост и всё-равно ужасно спутались.

— Только пока он в отпуске, – ответил Мин, зажимая газ. – Как в этот раз? Лучше? Там сзади я привёз перекусить, – показал он большим пальцем, не отворачиваясь от дороги.

— Раз уж мы говорим об этом… – Т/И потянулась за тёплой коробкой, открыла её и тихонько взвизгнула, – Мои любимые! Спасибо большое, – девушка откусила пышное тесто, – сто лет их не ела.

— И всё-таки?

— А, ну, – женщина заговорила немногим тише и опустила взгляд, – честно говоря, даётся тяжело. В некоторых моментах прямо совсем туго. Я тебе честно говорю, мне иногда кажется, что я сейчас сознание потеряю или совсем с ума сойду. Мне делают больно, а я плачу за это деньги. А когда она начинает писать, мне ещё хуже становится! Мол, то снотворное было слабым, вот это посильнее, но и то надо смотреть на результат через неделю. Плюс, сегодня сказала про антидепрессанты и я так расстроилась: мне-то все эти годы казалось, что все так живут. Если подумать, оказывается, люди такие хрупкие, – Т/И доела пончик, вытерла салфеткой рот и руки, а после потянулась за ярко-зелёной жестяной баночкой, – и сами об этом не догадываются.

— Что-то вроде того, – на секунду Юнги перевёл взгляд на партнёршу. – Когда следующий сеанс?

— Недели через полторы-две, не знаю. Может, отложить это всё дело? Я после этих сеансов хочу только спать и плакать, а сейчас такое чувство, как будто температура поднялась.

— Когда я впервые пошёл на терапию, было так же. Говорил, что денег нет, не приходил на сеанс и всё такое. Мне кажется, я даже был как будто бы обижен на врача. Спустя какое-то время я узнал, что это называется “сопротивлением” и что это впринципе хорошо. Если тебе больно – значит, вы движетесь в правильном направлении.

— Я живу с гением, – раздалось слева усталое восхищение.

— Да, я тоже так считаю. Если устала – вздремни, я разбужу тебя, как будем дома.

За окном проносились многоэтажки. Внутри машины было тепло и уютно, пахло свежей сдобой и сахаром. Во рту у Т/И пересохло от газировки. Юнги переключил радио, и из колонки тихо раздалась “Promise”. Голос Чимина был отчётливо различим среди множества звуков. Кроме того, его звучание на радио ничем толком не отличалось от бессонных ночей в мрачной однокомнатной квартире, когда молодой человек раз за разом напевал одну и ту же мелодию перед тем, как исчезнуть с первыми солнечными лучами. Но всего этого не было больше – и, кажется, не было никогда. Яркое впечатление, обрывок из старых фантазий, дурманящий сон и ничего больше. Куда уходят воспоминания, когда от них отказываются, и что делать с противоречивыми чувствами, которые превращают мозг в сахарную вату?

Юнги мягко разбудил Т/И по приезде домой. Вместе они приняли ванну и поужинали предусмотрительно заказанной едой.

— Послезавтра уже вечеринка. Что думаешь по этому поводу? Если совсем плохо, можем отменить или перенести.

— Нет-нет, – помотала головой девушка и потёрла глаза, – я знаю, что это важно для тебя. К тому же, когда ещё я увижу BTS в полном составе лично? – она слабо улыбнулась. – И всё-таки, что будем делать с едой? Хочешь готовить?

— А ты?

— Я сделаю так, как скажешь.

— Но как хочешь ты?

— Джин придёт с женой?

— Да, и Намджун тоже.

— Тогда я точно не хочу готовить сама для этих невероятных женщин, – поникла Т/И. – Когда я стану лучше готовить, обещаю, что сделаю всё сама. Ты не обижен?

— Я рад, что ближайшие сутки дома будет тихо, – ухмыльнулся Юнги. – Хочешь, посмотрим какой-нибудь из всех твоих невыносимых фильмов? – его волосы были пепельно-белыми, а глаза приобрели оттенок темнее обычного. Ненакрашенное лицо молодого человека немного опухло, но от этого стало ещё милее. Его кожа сверкала жирным блеском. Это был всё тот же Мин Юнги – нескромный гений немного за тридцать. И он никогда не любил японское историческое кино и уборку.

Через сутки праздник, ради которого Т/И весь день старательно убирала каждую комнату, всё же наступил. Каждая поверхность блестела, а в бокалах, казалось, даже при не самом большом желании можно было высмотреть своё отражение. Виллу изнутри заполонил дорогой, почти дневной, свет. Снаружи же стемнело – только дорожные фонари освещали пространство между домами знаменитостей. Трава на земельном участке лежала бархатным ковром и сейчас окрасилась в приятный глазу тёмно-мятный оттенок. Внутри пахло мясом и дымкой, пусть воздух и был свежим из-за многочасового проветривания. Юнги был одет уже давно: чёрные штаны и первая попавшаяся рубашка сидели на артисте превосходно, хотя и были причиной перепалки некоторое время назад. Т/И же бегала по гардеробной вдоль и поперёк в тёмно-фиолетовом недлинном платье с кружевными рукавами и зоной декольте. Девушка перевязала волосы шёлковой лентой, а теперь пыталась найти серьги, когда-то подаренные возлюбленным. Её руки изрядно тряслись уже несколько часов, что становилось причиной то для шуток, то для волнения Юнги. “Если ты умрёшь сейчас, то точно никогда не встретишь Намджуна”, – хмыкнул мужчина, а затем остановил беспорядочный бег Т/И, взял её руку двумя своими и крепко сжал побледневшие пальцы: “Обычные люди, только слегка разбалованные деньгами и вниманием. Нормально быть взволнованной, но не переживай так сильно. Это точно не последний раз, когда ты их встретишь”.

— Иду! – крикнул артист в ответ на несколько протяжных, но сдержанных дверных звонков. Затем он открыл дверь, и на весь дом раздался хлопок.

— Привет-привет, – прозвучал знакомый по многочисленным видео голос старшего участника группы. Следом за ним хозяина поприветвовал и звонкий, немного высокий женский голос. – Рад видеть, конечно, но я ехал сюда познакомиться с дамой, укравшей тебя из общежития.

— Добрый вечер! – сначала послышалась громкая фраза, и только затем на мраморной лестнице появилась худая фигура Т/И. На лице девушки сверкала улыбка, а и без того румяные щёки горели. Стараясь сохранить шаткое спокойствие, женщина спустилась по ступенькам вниз, ноги её ступали несколько чаще, чем нужно было для того, чтоб назвать это “плавной походкой”. Тем не менее, вопреки всем стараниям, девушка всё же буквально подскочила к Сокджину и крепко пожала протянутую руку. Глаза домохозяйки блестели так, будто она вот-вот расплачется. – Меня зовут Т/И. Я так рада с вами встретиться!

— Ой, ну тогда прекрати меня смущать, – засмеялся Ким и ущипнул новую знакомую за щёку, прямо как делают это обычно подвыпившие дяди на семейных праздниках. – Это честь и для меня тоже. Может, совсем скоро я погуляю и на чужой свадьбе, – подмигнул мужчина, и возле его сощуренных глаз стали заметны пара только украшающих прелестное, хоть и ненакрашенное, лицо, морщин.

— Не смущай молодую девочку, дед, – сладко сказала жена пришедшего айдола и легонько стукнула его по плечу.

— О, приятно познакомиться, – поклонилась Т/И милой женщине с пышными формами и каплевидными глазами. – Я очень много слышала о вас.

— Боже-боже, – та подняла руку к лицу и смущённо улыбнулась, – а я-то думала, что у Юнги будет такая же ворчливая девушка. Ему, видимо, очень повезло. Меня зовут Наён. Рада встретить тебя, – девушка тоже поклонилась.

Ещё некоторое время Т/И только и делала, что принимала радостные восклицания при встрече с другими мемберами. Намджун был тактичен и вежлив, его девушка оказалась иностранкой, но очень хорошо говорила по-корейски; затем домохозяйка удивилась серьёзному спокойствию Хосока, который с самого входа одарил Т/И яркой улыбкой, но всё же не был похож на Джей-Хоупа с экрана; Тэхён и Чонгук пришли вместе и с прохода сделали много комплиментов внешнему виду Т/И.

— Чимин опаздывает, начнём без него? – донёсся вопрос до ушей домохозяйки.

— Ну, хорошо, ладно, – закусив губу, откликнулась девушка и мельком взглянула на часы: Пак опаздывал почти что на полчаса. В столовой праздник уже шёл полным ходом.

За столом царила дружественная атмосфера, и всё внимание было направлено на девушку Юнги. Все присутствующие были сначала довольно скованны, но после пары бокалов всё же несколько раскрепостились. На белой скатерти стояло множество красиво сервированных блюд, на фоне играла отвлечённая музыка. Подвыпившие участники начали говорить о туре, концертах и зарплате, о графике расписаний и новом альбоме. Время от времени мужчины поднимали ладонь кверху, перебивая друг друга, а затем смеялись, потому что странным образом они перешли к обсуждению забавных ситуаций, связанных с выступлениями.

Чуть позднее, когда шесть мемберов с головой погрузились в свои обсуждения, три женщины остались разговаривать на кухне, выпивая свежий кофе.

— Ох, так с ними тяжело, – вздыхала Наён, – сначала начинаешь встречаться с пылким бойфрендом, а спустя пару лет он превращается в старого ворчащего деда!

— Да, да! – оживлённо поддакивала жена Намджуна, Кейт. Пусть девушка и являлась иностранкой, но внешне от кореянки её отличала разве что чуть более светлая кожа. Довольно высокая и подтянутая, с короткими тёмными волосами и несколькими тату на руках, она очень отличалась от миленькой полноватой Наён. – Но я бы не сказала, что это его портит. По крайней мере, он стал забавно выражаться. Недавно, когда мы ссорились из-за его неосторожности, он выдал что-то вроде: “Ну, у каждого своя зона ответственности” с таким важным видом! – женщины хором засмеялись.

— О, это точно! С возрастом выражения у него всё громче и пафоснее. Да и увлечения становятся совсем как у старика. Недавно начал собирать роботов по инструкции и сказал, что станет великим робототехником. Я-то знаю, что ему уже через месяц надоест.

— А что насчёт Юнги? – с нескрываемым любопытством поинтересовалась жена лидера. – У него, должно быть, куча стариковских привычек?

— Ну-у, в общем-то, да, – протянула Т/И, подняв взгляд вверх. – Но я думаю, что он всегда и был “дедом”. Честно говоря, я и сама веду себя как старуха, так что лучше человека я никогда бы, наверно, и не нашла. Зато он всегда сам чинит полки дома, - улыбнулась девушка и сделала глоток.

— Ох, моя драгоценная, – по-матерински заботливо сказала Наён и обняла хозяйку дома, – этому ворчуну так с тобой повезло! Что бы их ждало без таких женщин, как мы?

— Да, и впрямь, – согласилась Т/И, ответив на объятие женщины. Несмотря на то, что от неё доносился запах дорогого восточного парфюма и выглядела она, за неимением другого слова, роскошно, от Наён исходила родственная теплота и заботливая сварливость. Казалось, что она была самой обычной женщиной, а не женой айдола – и она, видимо, сама не возводила Сокджина на пьедестал бога: любовь у таких людей простая и принимающая, как отпуск в деревянном домике вдали от изрядно доставшего города.

И они бы и дальше продолжили обсуждать каждую милую привычку своих мужчин, но в дверь позвонили. Руки Т/И тревожно дёрнулись, а по телу пробежала дрожь. Она отстранилась от объятий, и, извинившись, поторопилась к источнику звука. У двери она недолго простояла, а затем, испугавшись звука шагов из столовой, всё-таки повернула ручку. На пороге оказался никто иной, как Пак Чимин. Он был одет уже в худи и штаны, а наперевес у пришедшего висела дорожная сумка.

— Привет, Т/И, – роскошно улыбнулся гость и поправил волосы назад одним движением руки. – Я решил проигнорировать официальную часть, потому что боялся запачкать костюм. Ну, ты знаешь, будет очень печально, если завтра мне будет не в чем ехать.

— И тебе привет, – заворожённо поздоровалась девушка, едва скрывая накативший откуда-то изнутри холод. Всё время, пока Пак говорил, она лишь молча разглядывала лицо, которое в последний раз видела так близко почти два года назад. – Пройдёшь?

— О, да, извини, засмотрелся на самую красивую женщину, – показался знакомый лисий прищур. Чимин вошёл и снял обувь. Затем он взял руку хозяйки дома и, наклонившись, коснулся губами костяшек рук Т/И. Рука девушки еле заметно дрогнула.

— Задерживаешься на час, – сказал появившийся в проходе Юнги со стаканом коньяка в руках. – А потом заигрываешь с моей девушкой, – тяжело вздохнул он. – И что с тобой сделать?

— Прошу прощения, не сдержался, – спокойно ответил тот, всё ещё улыбаясь, и пожал руку старшего участника. – И тебе привет. Я тогда пойду, догоню всё, что пропустил, – Пак исчез за поворотом в гостиную.

— Как ты? – подошёл Юнги к Т/И и приобнял девушку. От него раздался запах алкоголя.

— Думаю, в порядке. Да, точно. А у вас как там? Ты не слишком увлекаешься алкоголем? Вам завтра уже уезжать, так что поосторожнее, пожалуйста.

— Даже не напоминай про дорогу, – Мин недовольно сморщился и запрокинул голову. – С удовольствием бы остался. В мыслях я уже давно вернулся и мы поехали куда-нибудь на острова.

— Давно ты стал таким ручным котёнком? – улыбнулась Т/И, приподнялась на носочки и чмокнула мужчину в горькие губы. – Может, мне тебя спрятать?

— Юнги! Тут что-то сломалось! – раздался крик из гостиной.

— Ну что за люди…– раздражённо процедил айдол.

— Тогда ты иди, а я начну расстилать кровати, – похлопала по плечу мужчины Т/И.

Следующие пару часов все собравшиеся танцевали под странную музыку, пели в караоке, выкрикивая всю свою душу, затем выпивали, а после сидели, уставшие и потные, уже в домашней одежде, и выдавали какие-то странные пьяные шутки. Цвета от светодиодных ламп стали приглушёнее, но по-прежнему сильно создавали впечатление клубной вечеринки. Музыка не замолкала ни на мгновенье. Из-за нескольких разлитых бокалов вина некогда белая скатерть пришла в непригодность. Чонгук, Тэхён и Чимин сидели, особенно уставшие, но всё равно смеялись с красных лиц друг друга. Хосок сидел довольно тихо и выглядел совсем сонным. Намджун за всё это время ни разу не отошёл от Кейт: он крепко обвил руки вокруг талии жены, как будто бы совсем прирос к ней. Улыбка совсем не сходила с его лица. Джин, выпивший больше всех остальных, прижимался к Наён и только бубнел что-то на понятном только ему языке. Сама Наён только мягко гладила мужа по голове, уговаривая улечься: “Ну-ну, только недавно перевалило за тридцать, а мучаемся мы уже на все шестьдесят. Если сходишь покричать ещё раз двадцать – точно умрёшь, так что ляг. Тебе завтра ещё пару часов ехать. Будешь звонить и опять плакать, что спина болит.” Юнги же был довольно шумным в тот вечер, но после двух десятков пропрыганных песен силы оставили и его: теперь он наполовину лежал на диване рядом с Т/И и держал свою девушку за руку, перебирая пальцы.

— Уже час. Я предлагаю отчаливать, – пронеслась здравая мысль с другого конца стола. Тэхён встал, покачнувшись. – Иначе я завтра не проснусь.

— Да, согласна, – отозвалась Наён, глядя на часто моргающего Сокджина. – Только мне, видимо, понадобится помощь.

Чимин и Чонгук подняли старшего участника и вместе понесли его в ближайшую комнату, куда привела их Т/И. Следом за ними шла и его жена с милым румянцем на щеках. На пороге комнаты она поклонилась своим помощникам и крепко обняла хозяйку дома – Наён была мягкой и тёплой, как облачко. Т/И поблагодарила женщину за вечер, и дверь закрылась. По пути назад домохозяйка провела в комнаты наверху Чонгука и начавших блуждать по дому Тэхёна и Хосока. Все они сделали кучу комплиментов Т/И и поблагодарили её за знакомство.

— Как дела? – поинтересовался Чимин, когда все разошлись.

— Замечательно. Твои?

— Да вот, жив-здоров. Смотрю, ты бросила выпивать?

— А, об этом… Я сейчас на лекарствах, так что алкоголь мне нельзя.

— Что за лекарства?

— Да так, ничего серьёзного. Антибиотики.

— Слушай, Т/И, ты-…

— Давай быстрее пойдём, ладно? – второпях перебила девушка. – А, нет, ты можешь лечь в ту комнату, – кивнула она по направлению к ближайшей двери, – там свободно.

— Господи, – хмыкнул Пак и закрыл лицо рукой, – я, видимо, крышей еду, извини. Ну, что ж, пока? – улыбнулся мужчина и наклонил голову набок. Из-за полутьмы черты его лица стали едва различимы. Т/И застыла, глядя на мелкие морщинки у рта молодого человека. Глаза девушки были широко распахнуты. Так они простояли пару секунд. – Что-то не так?

— Да нет, – покачала головой женщина и отвела взгляд. Уголки её губ слегка приподнялись. – ничего. Тогда, я пойду?

— Да. Спокойной ночи, Т/И.

— Сладких снов, – почти что прошептала девушка, глядя вслед удаляющейся фигуре артиста. Постояв в одиночестве примерно с минуту, она спустилась по лестнице вниз и вернулась к Юнги.

В гостиной уже не было Намджуна и Кейт. Мин сказал, что они сами вызвались искать себе комнату. Т/И села на диване около не сдвинувшегося ни на сантиметр мужчины и пробежалась глазами по столу, ещё недавно грозившемуся треснуть от еды. Сейчас музыка играла уже значительно тише и большинство светильников потухло. Свет их был блеклым и успокаивающим. Запах ощущался как смесь ореха, дымки и мяса. Через приоткрытое окно в комнату попадал прохладный воздух, а через щель между стеклом и улицей виднелась кучка звёзд. Сверчки громко стрекотали. Женщина наклонилась над молчаливой фигурой, лежащей около неё – всего пару минут назад Юнги ещё пытался что-то сказать, но сейчас сон, видимо, всё-таки настиг и его. Т/И провела ладонью по неряшливо лежащим волосам и поцеловала айдола в закрытые веки. Ещё какое-то время она молча рассматривала неподвижный силуэт, будто бы пытаясь запомнить, а затем легла возле него и закрыла глаза. Но сон не шёл. Т/И слушала глубокое дыхание возлюбленного, а затем встала, понаблюдала за луной из окна, задёрнула шторы. Побродив туда-сюда по комнате, она накрыла Мина лёгким покрывалом, ещё раз окинула комнату взглядом и поднялась на кухню.

К удивлению девушки, свет там уже горел. У открытой дверцы холодильника виднелась ярко-красная голова.

— О, Т/И, давно не виделись! Проснулся, потому что хотел пить, и отправился на поиски приключений.

— И как проходит? – Т/И обпёрлась о дверной косяк.

— Вот, думаю, насколько плохо было бы взять пиво, которое я тебе когда-то дарил. Между прочим, даже немного обидно, что ты его не выпила! – надул щёки Чимин. – Я очень долго выбирал тогда.

— Хочешь – бери. Я и забыла, что оно есть.

— Так забыла, что даже взяла с собой при переезде? – ухмыльнулся айдол. – Но ладно, обойдёмся без подробностей. Будешь пить?

— Нет, я всё ещё на антибиотиках.

— Ну, тогда, может, составишь мне компанию? По старой памяти.

— Пак Чимин, я не собираюсь спать с тобой. Я просто…

— Вау, какое бьющее по больному откровение, – перехватил инициативу Пак, захлопнул холодильник, открыл две банки пива и вылил всё их содержимое в раковину. Затем он взял кувшин с водой и наполнил ей обе ёмкости. Айдол сел за стол и поставил эти незамысловатые напитки перед собой. – Ладно, я обойдёмся без этого. Присаживайся.

— И что это должно значить?

— Ты не можешь пить, а я вхожу в твоё положение. Давай напьёмся прелестной чистой Каннамской воды и сделаем вид, что мы пьяны, а потом поговорим обо всём, что было почти два года назад, а теперь не имеет смысла, – Чимин поднял банку и уставился на женщину.

— Я сдаюсь, – выдохнула Т/И, уселась за стол, взяла жестянку и две небольшие ёмкости соприкоснулись. — Выпьем!

========== Давай всегда будем счастливы ==========

Комментарий к Давай всегда будем счастливы

— Ну, как же всё-таки твои дела? – улыбающееся лицо склонилось над баночкой. – Всё ещё работаешь за копейки?

— Недооцениваешь, – ухмыльнулась Т/И и покрутила ёмкость в руках. – Меня уволили почти сразу же после того, как мы с тобой расстались.

— Это называется “убить двух зайцев”?

— Тебе это кажется забавным? – надула щёки девушка. – Вся жизнь сломалась буквально за неделю! Потом начались проблемы с квартирой – казалось, я скоро крышей поеду.

— О, неужели ты и правда совсем больше не живёшь в моей любимой квартирке? Ну, что уж сейчас беспокоиться, в итоге вся твоя жизнь, как я вижу, складывается вполне себе хорошо, – Чимин метнул взгляд на собеседницу.

— Более чем, – коротко ответила Т/И и сделала большой глоток. – Я бездельничаю, отдыхаю, со мной проводят много времени. В целом, и правда не жалуюсь. Может быть, это называется “что ни случается, всё к лучшему”.

— Да ну, Т/И, – хмыкнул Пак, – такие радостные слова просто из вежливости не говорят бывшим парням, знаешь ли! – после улыбка сползла с его губ. – Особенно учитывая то, как у нас всё закончилось.

— Пак Чимин, – взгляд женщины вмиг стал стеклянным, и вся дружелюбность в тоне её совсем исчезла, – я бы очень хотела, чтобы ты перестал говорить все эти вещи с таким идиотским выражением лица. У нас всё закончилось обычно. Нормально, естественно, просто – называй, как угодно. Мы даже не встречались.

— Странно… – айдол сделал самый задумчивый вид и нахмурил брови. – Ничего не подумай, но я просто удивлён твоей упорности. Попробуй понять меня правильно, Т/И, два года назад, а потом ещё некоторое время, а может, отчасти и сейчас, я любил тебя, – Чимин смотрел на девушку прямо, и лицо артиста выглядело до странного глупо. Он был похож на ребёнка, который никогда не лгал, и узнать значение этого слова ему предстоит нескоро. – В ответ на эту почти что оскорбительную прямоту Т/И ничего не ответила.

Сначала не ответила. В тот момент дыхание девушки сбилось. Она сделала один короткий вдох, и по щекам её пронёсся холодок. Воздух стал вдруг тяжёлым и колящим. Т/И лишь смотрела на Пака в попытке сделать плавный выдох, но вскоре перед глазами у женщины всё начало расплываться. Т/И подскочила, подбежала к окну и приоткрыла его. Она стояла там несколько секунд, делая глубокие вдохи и выдохи. Лунный свет падал на её лицо, обрамляя заслезившиеся глаза. Чимин с самым встревоженным видом подошёл к женщине и немного наклонился навстречу ей. Та помахала рукой в знак того, что всё в порядке.

— Извини, просто меня сбило с толку это твоё неожиданное признание, – неловко улыбнулась Т/И, смахивая слезу.

— Что с тобой?

— Юнги уже давно убеждал меня сходить к психотерапевту. Я всё отказывалась и придумывала отмазки, а недели две назад мне действительно захотелось пойти. Сейчас мне ставят тревожное расстройство, – девушка перевела взгляд в окно, – и я всё вспоминаю, когда же это началось. Может, лет шесть назад? Страшный срок, если подумать.

— Как проходит лечение?

— Так себе, – усмехнулась женщина, всё ещё рассматривая соседский дом. – Иногда до истерик плохо. Но в целом “если тебе больно – ты двигаешься в правильном направлении”. Но с врачом мы о многом разговариваем: о семье, о работе, о тебе и о Юнги тоже.

— Обо мне? – с искренним удивлением уточнил молодой человек.

— Да. А что такого? – Т/И всё-таки перевела взгляд и теперь всматривалась в тёмные кристаллики глаз собеседника. Брови девушки слегка поднялись. Посчитав серьёзность выражения лица артиста забавным, она улыбнулась. — В конце концов, ты мне всю жизнь изменил.

— А, ты об этом, – почесал затылок Чимин, – всегда пожалуйста.

— Ты бы видел сейчас своё лицо! – рассмеялась девушка, а затем спокойно провела рукой по его волосам, не отрывая взгляда от глаз молодого человека. – Удивительно, – произнесла Т/И полушёпотом, – совсем не меняешься. Как будто даже не стареешь. Тебе же сейчас двадцать девять?

— Скоро тридцать.

— Примерно в этом возрасте я поняла, что снова влюбилась, – рука её перестала двигаться, остановившись где-то на макушке. – Даже если на самом деле всегда отрицала это. И я была так счастлива и вместе с тем так сильно разрушена.

— Почему мы вообще расстались? – так же тихо спрашивал Чимин.

— Потому что я ничего не значила для тебя, очевидно. Ты знаешь, сейчас мне кажется, что я никогда не делала ничего храбрее и правильнее, чем тогда. Отказаться от чувств, которые приносят только проблемы – это разве не смело? Тем не менее, – Т/И отступила от артиста и присела на подоконник, предварительно захватив баночку, в которой должно было быть пиво, – сейчас я знаю наверняка, что я была по уши влюблена. Ты появился и выдернул меня из болота, в котором я погрязла, из которого я бы точно никогда не выбралась сама. Именно человек, которого зовут Пак Чимин, восхищался каждой моей родинкой и привозил мне пиво с путешествий. В конце концов, было… – женщина приложила палец к подбородку и подняла взгляд в попытке найти нужные слова. – Незабываемо весело? Даже если иногда хотелось что-то сломать.

— Когда мы с тобой расстались, я, честно говоря, ничего не почувствовал, – Чимин сел на другой край подоконника и сделал глоток воды. Потом он принялся рассматривать отверстие в жестянке. – Ни через день, ни через неделю.

— Довольно печально для меня, откровенно говоря.

— Таков уж я, – хмыкнул мужчина, поправил волосы одной рукой и наскоро облизнул губы. – Но, ты знаешь, со временем стало так невыносимо, ужасно одиноко. Я думал только о том, насколько же это странно: раньше я мог не видеть тебя неделями и мне совсем не было дела до этого, но стоило только осознать, что ты больше не ждёшь меня – и я начал сходить с ума. Некоторые ночи длились, навскидку, вечность. Я скитался по барам, но не находил там ничего интересного; я спал с самыми красивыми женщинами, а затем мне было холодно и мерзко. Я не убивался круглыми сутками, конечно, – у меня были свои дела, на которые я отвлекался. И отношения у меня тоже были, и не одни. Но, честно говоря, я всегда хотел снова увидеть тебя. Недосказанность убивает.

— Ты же знал, что я встречаюсь с Юнги? – Т/И потёрла уже тёплую ёмкость в руках и её острый взгляд оказался на собеседнике.

— Да, это стало самой нелепой частью истории. Никогда бы не подумал, что моя собственная идея обернётся против меня, – айдол потёр руками глаза. – Это ли не карма?

— Думаю, так оно и есть, – женщина прижала колени к себе и положила на них подбородок. Голос её звучал спокойно.

— Как это вообще произошло?

— Помнишь, когда-то давно ты сказал: “Всегда нужно быть в гармонии со своими чувствами. Нет ничего неправильнее, чем убегать от себя.”? Тогда мы только познакомились и только и делали, что занимались сексом. Когда ты выдал такую глубокую мысль, я почти что рассмеялась. Но потом, спустя полтора года, Юнги позвал меня на свидание. Я так испугалась, что даже думала отказаться! Но больше всего я хотела доказать себе, что это правда происходит. Тогда я сделала один-единственный шаг, который был продиктован только чувствами. Ты когда-нибудь слышал о Стокгольмском синдроме? Говорят, жертвы защищали своих захватчиков в суде. Юнги с экрана телевизора казался пугающе холодным и отстранённым. Думала, что с таким человеком невозможно построить здоровые отношения. Я была уверена, что окажусь в зависимости от него, а потом кое-как смогу забыть о тебе. Но, знаешь, что самое странное? Вопреки всем представлениям о нём, Мин Юнги стал самым заботливым и любящим мужчиной в моей жизни. Я правда полюбила его. Ты и правда перевернул мою жизнь с ног на голову! – будто бы добиваясь подтверждения, повторила девушка. – Но теперь я понимаю, что когда кто-то наводит беспорядок, важно найти того, кто затем расставит всё по местам.

— Какой же я идиот, – засмеялся, согнувшись пополам, Чимин после непродолжительного молчания. – Ты выглядишь такой счастливой, что я даже не могу злиться. В этой истории всё сыграло против меня. Может, стоило перестать быть мудаком?

— Я сто лет не слышала этот смех, – улыбнулась Т/И. – Я правда очень сильно люблю его. И, кажется, моё сердце всегда будет пропускать удар при звуке твоего голоса, или при виде линии ключиц, – девушка стала прикусывать внутреннюю сторону щеки, когда голос её дрогнул. – И я всегда буду помнить, как мы дрались за последнюю банку пива в моей квартире, и как весной ты поволок меня таскаться по улицам под ливнем, и как ты каждый раз накрывал меня одеялом перед тем, как уйти, – Т/И сжимала и прикусывала губы, но всё же потом закрыла лицо обеими ладонями. Плечи её содрогались, и женщина прижалась лицом к коленям. – Это всё правда так дорого мне!

— Ну и ну, – вздохнул Чимин, запрокинув голову и опёршись ею о стекло. Он посмотрел на хрупкую содрогающуюся фигуру Т/И, объятую холодным лунным свечением, и хотел было положить руку ей на макушку, но не стал этого делать. – Я, кажется, упустил кое-что очень важное.

Время вдруг перестало иметь значение. Т/И плакала, изредка всхлипывая, вытирая слёзы уже костяшками рук. Словно после удара топора по замёрзшему морю, она больше не сдерживала своих кипящих чувств. Снаружи по-прежнему стрекотали сверчки и дул осенний ветер. Пак Чимин стоял рядом, не смея коснуться некогда возлюбленной девушки, и рассматривал густую тень от уличного фонаря.

— Сейчас, вспоминая обо всём, я думаю, что в то время всегда боролась с желаниями, которые не могла позволить себе претворить в жизнь. Влюбиться, отдохнуть, почувствовать себя защищённой – мне больше не кажется, что я требую слишком многого. И всё-таки, мне интересно, – девушка посмотрела прямо в глаза Чимину тёплым взглядом и мягко улыбнулась. Лицо её немного отекло, а глаза Т/И стали чересчур красными, – тогда о чём же думал ты?

— Только о том, как круто я наслаждаюсь жизнью знаменитости. Мечта, которая воплотилась в жизнь, и всё в этом духе. Но, если оглядываться назад сейчас, мне стоило только немного раньше кое-что осознать.

— И что же? – подняла брови собеседница.

— Я всегда стремился не к тем вещам.

— Пак Чимин.

— А?

— Я хочу, чтобы ты всегда был счастлив, – Т/И допила всю воду разом и уставилась на артиста. – Ну с сегодняшнего дня так точно.

— Как снисходительно с вашей стороны, – поклонился айдол. – Тогда и ты тоже. И за Юнги последи уж. О, кстати, об этом…

— М?

— Погоди, скоро буду, – раздалась поочерёдность мелких, но быстрых шагов, а затем наступила тишина. Но долго ждать не пришлось: минуту спустя Чимин вернулся на кухню, пряча что-то за спиной.

— Ну и что там?

— Никак не было возможности отдать, – хитро ухмыльнулся Пак. В его глазах вспыхнул игривый огонёк.

— Ты испытываешь моё терпение?

— Только не бей! – взмолил тот и всё же достал свёрток глянцевой бумаги. Одним изящным движением Чимин расправил подарок, как если бы это было драгоценное полотно. На развёрнутом постере крупным планом было запечатлено лицо жениха Т/И, а в правом нижнем углу на плотной поверхности был словно бы выгравирован автограф знаменитого рэпера.

— Быть не может!… – девушка улыбнулась от уха до уха, разглядывая каждый миллиметр плаката. От бессилия перед эмоциями она прикрыла рот обеими руками. – Он выглядит так невероятно!

— Я подумал, что пришло время вернуть долг, – самодовольно сказал артист. – Если подумать, я и так довольно сильно задержался с этим делом.

— Пак Чимин, уж не знаю, что именно пробудило в тебе совесть, но это определённо лучший подарок на новоселье. Хотя сейчас он, может, и не особенно актуален. В конце концов, человека с этой картинки я вижу довольно часто.

— Перестала быть фанаткой? – лисий прищур в очередной раз выдал сарказм.

— Всегда ей буду, – хмыкнула девушка, осторожно сворачивая постер. – Чимин…

— Я опять что-то сделал?

— Ещё раз спасибо, – Т/И приподнялась на носочки и поцеловала собеседника в сияющий лоб. – Теперь всё точно закончилось.

— Меня что, снова отшили? – с присущим ему драматизмом воскликнул тот.

Тогда раздался звонок. Женщина подпрыгнула от неожиданности, и, увидев номер Мина на экране, мгновенно приняла вызов.

— Т/И, если ты на кухне… – замолчал Юнги, словно обдумывая дальнейшую речь. – Принеси мне воды, пожалуйста. Я сейчас точно умру.

— Мой старик всё-таки перебрал? – дразнилась девушка, наполняя стакан прозрачной жидкостью. – Сейчас принесу. Доживёшь?

— Да, но мой дружок не переживёт последней ночи перед поездкой без тебя, – низкий хриплый голос заполнил кухню до краёв.

— Юнги!… – резко воскликнула девушка, наблюдая за еле сдерживаемым хохотом Чимина, который уже сложился вдвое. – Господи, скоро приду, жди! – она нервно нажала на красную кнопку на экране телефона, со стуком кинула его на стол и, раскрасневшись, ещё некоторое время не могла пошевелиться.

— Ну, что ж, удачной ночи, – приторно-сладко попрощался Пак, помогая ей поднять стакан. Глупая улыбка украсила его лицо, как небесное светило. — Думаю, в этот раз обойдусь без “приветов”.

— Бо-оже, просто молчи! И почему я всегда влюбляюсь в таких бессовестных дурачков? – возмущалась Т/И,направляясь к выходу. Сделав пару шагов, она обернулась назад. – Ты не уходишь?

— Да нет, посижу, попью бесплатного пива, подумаю над своим поведением, – радостно отвечал айдол, по-хозяйски усаживаясь за стол. – Иди-иди, не обнесу.

— Ну, тогда… Пока? – застыла девушка у порога, глядя на артиста сквозь полузакрытые веки.

— Пока, – криво улыбнулся Чимин вслед исчезнувшей.

В гостиной диван был уже расправлен, а стол отодвинут. Как только Т/И зашла в комнату, по коже её пробежали мурашки. Видимо, проснувшись, Мин осознал, что дышать ему нечем и снова открыл окно. Юнги лежал на спине, согнув одну ногу в колене, и положил руку на глаза.

— И что тут произошло? – ухмыльнулась девушка, глядя на совсем вымотавшегося мужчину. Она всё-таки закрыла окно и села около айдола, протягивая ему стакан.

— Вот, не смог вынести долгого отсутствия своей женщины, – Юнги сделал паузу для того, чтоб попить, – и решил вернуть её сам. Чем занималась?

— Разговаривала с Пак Чимином.

— Ну да, это я уловил, когда искал тебя час назад, – как бы невзначай бросил он. – И как прошло? Вижу, глаза красные.

— И опять ты всё знаешь… – поникла Т/И. – И куда мне только деться, чтобы остаться женщиной-загадкой? Стой… – осенило её. Тон голоса домохозяйки стал несколько выше. – Ты что, приревновал?

— Стал бы я иначе говорить такие вещи по телефону? Я просто дал тебе право выбора, – пожал плечами артист, поставил стакан около дивана и снова улёгся.

— Не знаю, обрадую ли я тебя сейчас, – подползала к возлюбленному девушка, плавно, но решительно, словно кошка. Она перекинула одну ногу через торс Мина, прижала его щёки руками и склонилась к лицу. Т/И прошептала в самые губы артиста: – я, кажется, стала полностью помешана на старых ворчунах. – женщина облизнула любимые губы, провоцируя Юнги на ответ.

— Я более, чем счастлив, – углубил поцелуй он, нажав своим языком на язык девушки. Ладони Мина с силой прижали бёдра возлюбленной к внушительной выпуклости. – Но что, если нас услышат?

— Ты заметил, что твои слова противоречат действиям? – изогнула бровь Т/И. Промежность её скользнула по бугорку в штанах, указывая, что сама Т/И – только соучасница. Юнги несдержанно ахнул, отчего у девушки лишь сильнее потекла слюна. – К тому же, ты платишь огромные деньги за этот дом. У нас есть хорошая возможность проверить, насколько толстые стены в Каннаме, – заговорнически шепнула Т/И, проведя влажную полоску по шее вниз.

Следующим же утром все участники медленно, но верно готовились к продолжительному путешествию. Все вместе они выпили кофе в самой что ни на есть дружелюбной атмосфере, и каждый из гостей поочерёдно повосхищался тем, как хорошо спать в Каннаме: мол, и воздух здесь свежее, и кровати мягче, и жизнь качественно лучше. Все младшие участники были любезны с невестой старшего, словно она завела свой гарем, что заставляло девушку смущаться из раза в раз. Чимин, иногда встречавшийся взглядами с Т/И, лишь приветливо наклонял голову набок и улыбался во все тридцать два – будто бы не было не только их ночного разговора, но и их совместного прошлого. Его веки были немного более пухлыми, чем обычно. Хосок с утра вёл себя уже более оживлённо, чем ранее, и теперь, видимо, пытался наверстать всё упущенное дружескими расспросами. Те, кто пришли со своей парой, выглядели сонными: особенно это касалось Сокджина, который держал за руку ругающуюся на него Наён и молча кивал в ответ на каждую её претензию. Дом был полон радостного шума.

Вскоре после завтрака началась проверка документов, миллион звонков от менеджеров и обмен взволнованными взглядами. Джин крепко обнял жену и, кажется, готов был расплакаться.

— Как ты себя чувствуешь? – слегка взволнованно спросил Юнги, целуя Т/И на прощание.

— Честно говоря, не очень.

— “Не очень”?

— Ну да, ты же уезжаешь. Сейчас я буду грустить и скучать, а когда ты приедешь, я буду самой счастливой женщиной на земле. А что не так?

— Нет, просто подумал, что это удивительно. Моя железная леди “у меня всё хорошо” превращается в обычного человека. Я рад.

— Это, наверное, первый раз, когда ты уезжаешь так надолго, – грустно улыбнулась Т/И, уткнувшись носом в щёку Юнги.

— Ну, быстрее уеду – раньше вернусь.

— И это всё, что скажешь?

— Я люблю тебя, – Мин поцеловал девушку в уголок века. – Буду звонить. Кстати, ты не надумала поехать куда-нибудь?

— Ещё не знаю. Ну, у меня будет много времени на раздумья. Ладно, езжай, тебя уже заждались. Обо мне не переживай, я обещаю, что не заброшу терапию. Звони!

А после этого время могло бы снова остановиться. Т/И первое время снова лежала на полу, укутавшись в пару одеял, и смотрела только на прямые трансляции с концертов. Юнги часто звонил ей и только восторженно рассказывал о том, насколько полон был зал. От одного только звука счастливого голоса возлюбленного девушка расплывалась в улыбке умиления.

Т/И нехотя, но исправно посещала сеансы психотерапии, каждый раз собирая себя по кусочкам. Со временем часы терапии перестали быть настолько страшной пыткой, и девушке больше не нужно было превозмогать себя для того, чтобы выйти из дома.

Спустя месяц после вечеринки, Наён позвонила Т/И с предложением встретиться. Та охотно согласилась. Собравшись вместе, три девушки решили вместе отправиться в поездку в Буэнос-Айрес, в родной дом Кейт. Этот порыв был до невозможности спонтанным: через два дня после обсуждения они втроём должны были уезжать. Предварительно обсудив подробности дистанционной терапии со своим врачом, дрожащими руками девушка подбирала вещи и документы. “Я рад, что ты подружилась с ними”, – говорил немного хриплый любимый голос, – “Буэнос-Айрес, да? Красивый город. Да и еда там вкусная”.

Перелёт стал длительным и крайне утомляющим. Когда женщины выезжали из Кореи, воздух там был уже довольно холодным, а в аэропорту Аргентины их встретилти раскалённое солнце и плавящийся асфальт. Воздух был немного тяжелее привычного. Почти сразу же после прибытия они заехали в дорогой отель с пальмами и бассейном, и всё оставшееся время Кейт, Наён и Т/И прожили там же. Последующие три месяца они ходили по широким улицам, рассматривая французскую архитектуру, и наблюдали за менталитетом людей, благословлённых солнцем. Дни, полные впечатлений, проходили быстро и каждый отличался от предыдущего: девушки обходили все местные рынки, ежедневно проводили время у бассейна, побывали у спокойного моря. Местный менталитет способствовал как физическому, так и ментальному отдыху: не было ни тревожных новостей, ни войн, ни излишней торопливости. Только пальмы, море и чужая культура, пока что полная загадок и тайн. Наён и Т/И не знали испанского и едва знали английский, из-за чего для них каждая фраза имела свой сакральный смысл. Но ещё из-за этого они не могли никуда пойти без гида в виде Кейт, которая лишь смеялась каждый раз, когда её подруги не могли оплатить товары в магазине.

И Кейт, и Наён знали о лекарствах Т/И, но никогда не задавали лишних вопросов. Иногда, собравшись вместе, они ночами рассказывали друг другу о первой любви, детстве и увлечениях, а затем ленились расходиться по своим номерам и спали прямо на тёплом полу, обнимая друг друга во сне. Т/И нравилось обнимать Наён: та была немного старше, активна и излишне много ругалась иногда, но отличалось легкоотходчивостью и пониманием, а главное – была ответственной в своей заботе, как мама-кошка. Кейт же обладала холодной красотой и модельной внешностью; а ещё у неё было своё мнение на счёт многих вещей, о которых люди на самом деле редко задумываются. Тем не менее, девушка была хохотушкой и всегда сохраняла поразительное спокойствие.

— Он опять чуть ли не плачет, – тяжко вздыхала Наён после очередного звонка Джина. – И я даже не знаю, по чему он скучает больше: по мне или по своим ламам.

— Он, оказывается, такой семейный человек, – удивлялась Т/И. – Юнги получает удовольствие от концертов. Ну, точнее, не то, чтобы он не скучал, просто…

— Да, да, я понимаю, – подхватила Кейт. – Намджун тоже в восторге от каждого концерта. Я думаю, Джин просто устал от работы в целом.

— Не слишком ли рано он выдохся? С тех пор, как мы поженились, он только и делает, что ищет повод остаться дома.

— Он просто uxorious, – игриво усмехнулась Кейт.

Т/И вернулась домой в конце февраля. По словам Юнги, он должен был приехать только в середине марта. Девушка бросила чемоданы у порога и поторопилась в душ. После всех процедур Т/И зашла в спальню, и тело её застыло от неожиданного зрелища: Мин Юнги мирно спал, накрывшись несколькими одеялами. Женщина тут же улыбнулась и скользнула под одеяло к спящему. Некоторое время она просто наблюдала за умиротворённым лицом айдола, глупо улыбаясь. Но сдерживаться у неё получалось совсем плохо: Т/И стала обнимать Юнги, прижимаясь лицом к груди мужчины и вдыхая его запах.

— Может, ты и правда извращенка? – раздался низкий голос откуда-то сверху.

— Давно не спишь? – не скрывая радости, ответила девушка.

— Ну, с момента, как кто-то начал пялиться на меня, – ухмыльнулся Мин и ответил на объятия возлюбленной. – Не думал, что в итоге это я буду ждать тебя дома.

— Когда ты приехал?

— День назад. И уже успел смертельно соскучиться, – артист поцеловал Т/И во влажные губы.

— Я чувствую себя намного лучше после терапии, – сказала девушка, когда вечером они не могли избавиться от объятий друг друга за просмотром фильма. – И это благодаря тебе.

— Отчасти так.

— Я рада, что поехала с девочками. Было весело. Кстати, о них…

— У вас что-то случилось?

— Я думаю, что снова хочу работать. Честно говоря, мне никогда не хотелось жить за твой счёт. Извини, если тебя это обидит.

— Моя железная леди возвращается к работе?

— Мы с Наён много говорили о том, что могли бы открыть пекарню. Что думаешь?

— Вы, видимо, хорошо сдружились? – полюбопытствовал Юнги с некоторой уверенностью в голосе.

— Вообще да, но почему ты так думаешь?

— Потому что владелице сети ресторанов в Японии незачем просто так открывать пекарню, – усмехнулся Мин. – Она та ещё акула бизнеса.

— Серьёзно? – широко распахнула глаза Т/И и посмотрела на мужчину. – Так она просто пожалела меня?

— Да нет. Эта женщина просто чересчур заботливая. Что насчёт пекарни, – облизнул губы Юнги и снова натянул одеяло на плечи девушки, – если ты правда хочешь – вперёд. Я постараюсь не потерять своё достоинство.

— Я люблю тебя, – женщина потянулась для того, чтоб поцеловать айдола.

— И я тебя.

— Честно говоря, так странно осознавать, что мы провели отдельно целую зиму. Я очень скучала. Сейчас я хочу провести с тобой всю весну. У тебя скоро день рождения, и это первый раз, когда весь день мы будем вместе. Хочу тихо сидеть в твоей студии, пока ты пишешь музыку. Хочу наблюдать за тем, как увлечённо ты играешь в игры. Хочу накрывать тебя пледом, как сейчас, и чувствовать твой запах. Хочу, чтобы ты продолжал говорить мне о том, как сильно любишь каждый день, потому что, ну, знаешь, я-то тебя люблю. Хочу чтобы ты касался меня везде и днём, и ночью. Если подумать, я хочу провести с тобой не то, чтобы весну, а всю свою жизнь, – призналась Т/И спокойно и прямо, не отводя взгляда от экрана телевизора.

— Так, может, трёх лет отношений достаточно для того, чтоб пожениться? – предложил тот будто бы невзначай.

— Кажется, я готова умереть счастливой, – едва выдавила из себя Т/И, справившись с тем, как сейчас её сердце пропустило удар. Она посмотрела прямо в глаза собеседника, и лицо её приняло и взволнованное, и радостное выражение.

— Не в ближайшие сорок лет, – посмеялся Мин и чмокнул возлюбленную в горячий лоб.

— Тогда меня ждёт самая лучшая жизнь, – девушка прижалась к артисту. Вопреки ещё не прошедшим февральским холодам, двое были объяты теплом, исходящим друг от друга.

Комментарий к Давай всегда будем счастливы

Это был большой путь лично для меня. Спасибо всем, кто прочитал этот фанфик до конца и ждал продолжения.

Надеюсь, вы тоже просто хотели, чтобы гг осталась с Наён ;(

Жалко только, что к началу написания этой работы я и не подозревала о неактуальности гета. Теперь я смотрю на вещи зрело и перехожу в слэш.

Можете написать, какой Юнги невероятный и какой Чимин мудак. (Ничего личного)

Всем ещё раз спасибо, ждите нц-17 главу.

========== Давно не виделись ==========

Мин Юнги и Т/И уже порядочно давно собирались слетать на острова. Однако, как и ожидалось, все планы раз за разом срывались то из-за выхода нового альбома, то из-за обязательного многоэтапного промоушена. Купить билеты на самолёт получилось только после командировки айдола.

— Юнги! – радостно воскликнула женщина, встретив возлюбленного, которого не видела три месяца. Она буквально прыгнула на него, крепко сжав руки за спиной Юнги. – Дорогой, я так соскучилась, – Т/И горячо поцеловала мужчину. От него пахло новым стойким парфюмом, ударившим в нос.

— Я тоже, даже слишком, – ответил он, отстранившись и отдывшавшись, – но нам лучше бы поторопиться, или мы снова не сможем уехать. Кстати, ты замечательно выглядишь сегодня, – ухмыльнулся мужчина и осмотрел новый деловой костюм своей девушки. От такого пронзительного и любопытного взгляда у Т/И слегка онемели ноги.

— Да, ты прав, – проигнорировала она это чувство и села на заднее сиденье. – Но почему лимузин?

— А почему бы и нет? Мы же т а к давно не виделись, – проговорил айдол с какой-то заигрывающей интонацией, а затем, как только машина тронулась, подвинулся вплотную к женщине, прижав её к двери, и с силой впился в слегка приоткрытые губы.

Т/И со всей присущей ей решительностью ответила на этот жест, отранившись и призывающе облизнув уста партнёра. Девушка проявила некоторую инициативу, и обсосала язык Юнги. Они прервались на мгновение, глядя в заплывшие глаза друг друга и дыша тяжело, выпуская воздух через стиснутые зубы. Мин, видимо, не готов был ждать долго: и он снова, ещё напористее, принялся нажимать своим языком на язык женщины. Поддавшись испульсу, Т/И прижалась грудью к возлюбленному. Мужчина перешёл к ушам девушки, покусывая и облизывая мочки, руками он уже стаскивал её пиджак. Раздался приглушённый стон. Тогда женщина попыталась отстранить от себя будущего мужа.

— Я понимаю, я о ч е н ь понимаю, – быстро прошептала она, с силой вцепившись в руку Мина. – Но мы в машине, и нас может услышать водитель, а вокруг ещё столько людей. Вдруг нас увидят?

— Окна затонированы, – убеждал мужчина своим низким голосом, – а если мы будем потише, то водитель и не услышит. Или, может, – он провёл языком влажную дорожку от уха вниз по шее, от чего у Т/И по коже пробежала замечательная дрожь, – тебе такое нравится?

– Н-нет, это не та… – начала было Т/И, но её пиджак оказался уже на полу. Длинные и тонкие, как и положено пианисту, пальцы уже разделывались с очередью пуговиц.

— Только будь тише, – поставил условие молодой человек, отстранившись от языка возлюбленной, и липкая тёплая слюна капнула ей на грудь. Он перевёл свой взгляд на грудь девушки и в нетерпении облизал нежную кожу.

— Пожалуйста, не надо, – взмолилась Т/И, но не сопротивлялась, когда партнёр поднял ткань бюстгальтера и начал играть с воланчиками сосков.

Другую руку он положил на голое колено женщины, а затем рука Юнги скользнула вверх, и молодой человек начал поддразнивающе поглаживать внутреннюю сторону её бедра. Девушка громко ахнула, но партнёр засунул пальцы руки, что раньше играла с грудью, ей в рот. Язык её со страстью заигрывал с ними.

— Эта юбка так хорошо сидит на тебе, – сказал Мин и с вожделением заглянул в глаза девушки снизу вверх, – но нам она не понадобится сейчас, – мужчина скинул с партнёрши туфли, медленно, испытывающе расстегнул молнию и так же плавно снял элемент одежды. Он нагло усмехнулся, когда увидел чёрное бархатное бельё. – Я так и думал, но ты и правда хочешь сказать, что не готовилась к моему приезду? Хотя, не утруждайся ответом, я и сам всё вижу.

Юнги схватил руками колени Т/И и без всяких усилий раздвинул её ноги пошире, а затем губами припал к коже на внутренний стороне правого бедра. Он отодвинул ткань белья и провёл языком по клитору возлюбленной. Девушка вцепилась руками в голову партнёра, сладко застонала и запрокинула голову.

— Ну нет, – отстранился он и заговорил строгим тоном, – ты должна видеть, от чего хочешь отказаться. Кстати, как ты думаешь, – начал он, когда, обессилевшая от удовольствия, Т/И всё-таки подняла голову, – тот мужчина в соседней машине, который смотрит сюда, может тебя увидеть? – и тогда средний палец музыканта без проблем вошёл в лоно девушки. – О? Так туго сжала после т а к о г о вопроса? Как здорово, что спустя четыре года совместной жизни я до сих пор не всё о тебе знаю.

Тогда Мин зашевелил и согнул палец внутри, и, укусив уже собственную руку в попытке сдержать стон, Т/И бёдрами подалась навстречу движениям молодого человека. В свою очередь, он нежно поцеловал любовный узелок партнёрши, а затем с силой провёл по нему кончиком языка. Юнги поднял глаза для того, чтобы убедиться в собственном превосходстве, и тогда язык его задвигался ещё быстрее. Женщина с силой вцепилась в волосы айдола.

Тогда раздался звонок. Удивленная таким событием, девушка словно на секунду пришла в сознание, а Юнги, раздраженно выдохнув, поднялся с места и взял в руки телефон. Т/И с грустью посмотрела на партнёра, словно он прямо сейчас должен был снова уехать и оставить её одну.

— Алло, – начал тот серьёзным тоном, совсем не выдавая никаких признаков злости. – Да, подписал. И УЖЕ на пути к аэропорту.

Проигнорировав занятость будущего мужа, Т/И самоуверенно вздохнула, подвинулась к мужчине и медленно подула ему в ухо. Айдол отпрянул и вопросительно и возмущённо посмотрел на девушку, не прекращая телефонный разговор. Она усмехнулась, и уже сама прикусила мочку его уха. Поцелуй за поцелуем, оставляя красную дорожку горячих следов, женщина снимала одежду музыканта по мере своего движения. Затем она скользнула вниз и оказалась между ног возлюбленного. Через пару мгновений его ширинка уже была расстёгнута, а Т/И целовала и облизывала выпуклость на его трусах прямо под надписью “Kelvin Klein”. Всё это время она наблюдала за реакцией Мина, а тот, тяжело вздымая и опуская грудь, продолжал разговор по телефону как ни в чем не бывало. Тогда женщина спустила ткань одежды и с вожделением посмотрела на член Юнги. Т/И облизнулась, провела языком по головке и слегка пососала её. Ощутимо напрягшись, молодой человек вжался в сиденье и, пропустив воздух сквозь зубы, заговорил ещё более громко и уверенно. Девушка расслабила язык и взяла плоть глубже в рот, схватившись рукой за основание. Член у девушки во рту затвердел ещё сильнее. Мин взял Т/И за голову и потянул её на себя, его бёдра встретили это движение и снова подались назад.

Когда Юнги всё-таки сбросил мешавший вызов, он схватил возлюбленную за волосы, и стал водить её голову взад-вперед. Он пытался ускорить темп, но девушка воспритивилась и оторвалась от занятия.

— Я не могу закончить всё сейчас, понимаешь? – сказала она победным тоном и оседлала было мужчину, но тот с каким-то глубоким звериным рыком повалил Т/И на сиденье.

— Вполне понимаю, – ответил Юнги, глядя на ошарашенное лицо своей дамы, и медленно ввёл эрегированный член.

В тихом салоне раздался громкий, сладострастный, восхищенный стон. Мин склонился над женщиной и начал двигать бёдрами сначала медленно, но со временем наращивая темп. Девушка протянула руки навстречу возлюбленному, стремясь прижать к себе его тело. Айдол впился зубами в нижнюю губу Т/И, оттягивая и играясь с ней, а затем их языки снова сплелилась, жадно исследуя друг друга, и руки девушки обвили шею молодого человека, притягивая его к себе.

Женщина бросила все попытки сдерживать себя, и каждый яростный толчок сопровождался хриплым, обрывающимся звуком.

— Тебя наверняка слышат все, ты знаешь это? – шепнул музыкант.

— Мне плевать, – ответила она и укусила мужчину в шею.

— Ну, тогда я сделаю ещё кое-что, – сказал Юнги, глядя на неё так властно, что мышцы ног девушки сжались сами по себе, но он заметил это проявление слабости. Мин вынул свой член, а затем резко подался вперёд с такой силой, что Т/И смогла ощутить всю длину внутри себя. Девушка задрожала всем телом и обессиленно разжала ноги. – Ты сегодня быстро, да? Наверно, ты не играла с собой всё это время?

Тяжело дыша, женщина посмотрела на все ещё стоящий ствол молодого человека. Она снова принялась облизывать его от ствола до головки до тех пор, пока тёплая струя не брызнула ей в глотку. Т/И с непривычки поперхнулась, но всё-таки проглотила семя. Юнги чмокнул её в губы и погладил по макушке.

— Три месяца без секса были такими мучительными, – рассказывал музыкант, когда его невеста застегивала на себе рубашку. – Поскольку мы с Джином и Намджуном в одном положении, иногда по вечерам мы собирали пазлы.

— Сильно помогло?

— Давно я так не хотел вернуться домой. Кстати, надо будет тебе познакомиться с господином Кимом.

— Кто это? – спросила Т/И, занятая надеванием пиджака.

— А, это наш новый личный водитель.

— О, здорово. Он приступит к работе, когда мы приедем?

— Да нет, – безразлично бросил Мин, – он за рулём прямо сейчас.

— В смысле? – резко повернулась к нему девушка. – То есть, сейчас он…

— Ну я же говорил быть тише, – криво улыбнулся Юнги и прикрыл рот рукой.