Иней (ЛП) [К. Н. Кроуфорд] (fb2) читать онлайн

К.Н. Кроуфорд

Иней

(Иней и Нектар #1)

Перевод: Rosland

Редактура: Бреган Д'Эрт, Rosland

Русификация обложки: Alena_Alexa

Пролог. Ава

Печальная правда заключается в том, что большинство отношений обречены.

Когда-то я думала, что мои будут исключением, и я нашла того самого. Что в отличие от большинства других ярких увлечений, моя любовь будет пылать вечно.

Эндрю был человеком… в отличие от меня. Я родилась фейри, но держалась от них подальше. Большинство фейри были жестокими, капризными и невероятно высокомерными. Эндрю же, напротив, плёл мне венки из полевых цветов и писал стихотворения о платановых деревьях.

Поначалу меня привлекла его красота: голубые глаза с золотистыми крапинками и волнистые каштановые волосы. Когда он улыбался, в уголках его губ образовывались складочки, которые всегда вызывали у меня желание поцеловать его. От Эндрю пахло домом, мылом и чёрным чаем.

Но не это заставило меня влюбиться. Это была его доброта.

Когда у меня выдавалась тяжёлая неделя, он готовил мне чай или коктейли, и я засыпала, положив голову на его грудь. С Эндрю я действительно чувствовала себя в безопасности. Он был человеком, а я фейри, но между нами это как будто не имело значения.

Он всегда слушал меня, сразу отвечал на сообщения, спрашивал, как прошёл мой день. У него была такса по имени Ральфи, и он возил свою маму к врачу. По воскресеньям мы проводили время в его опрятной загородной квартире и читали одни и те же книги за кофе.

Он поистине верил, что нет ничего важнее любви. Что её нужно воспевать. Он говорил, что я его вторая половинка.

В отличие от моих сородичей, Эндрю помогал мне почувствовать себя в безопасности. Защищённой.

Мы планировали будущее вместе. Суть такова: я помогу ему погасить ипотеку, пока он получает магистерскую степень по бизнесу. Как только он начнёт зарабатывать деньги, мы примемся работать над моей мечтой: открытием коктейльного бара под названием «У Хлои», в честь моей мамы. Эндрю поможет мне с деньгами. Мы проживём полную радости жизнь среди людей, в зелёном пригороде, и в этой жизни будет много барбекю на заднем дворе и крепостей из подушек и одеял с нашими детьми. Поездок на пляж летом. Словом, нормальная человеческая жизнь.

Проблема в том, что вечером моего двадцать шестого дня рождения я узнала, что всё это ложь.

И тогда я полностью перестала верить в любовь.

Глава 1. Ава

Стоя на мощёном тротуаре, я сжимала пакетик еды на вынос, уже истекая слюнями при мысли о курице виндалу и пешвари наан. В «Роял Бистро» наан делали превосходно маслянистым, а карри — таким горячим, что я покрывалась эйфорическим потом.

Поскольку сегодня был мой день рождения, менеджер позволил мне пораньше уйти из бара. У меня не было больших планов. Я несколько часов смешивала напитки для пятничной толпы финансистов, и теперь мне хотелось просто объесться и смотреть комедии с Эндрю.

Шагая по дороге к нашему дому, я вдыхала запахи порошка чили, тмина и чеснока, доносившиеся из бумажного пакета в моей руке. Это первое, что нас объединило, когда общие друзья представили нас друг другу — любовь к самой горячей еде из возможного.

С урчащим желудком я вставила ключ в замок и шагнула в его дом.

Мои уши навострились от звуков, доносившихся сверху. Эндрю явно смотрел какие-то неприличные видео, судя по невероятно громким стонам и всхлипам… реально фальшивым, пронзительным, которые издаются только для мужчин. Женщины сразу улавливают это притворство.

Интересно. Ну, он думал, что у него есть несколько часов до моего возвращения домой. Пусть смотрит любое порно, какое пожелает. Но зачем включать его на такой громкости, ведь в квартире очень тонкие стены?

Я скинула туфли. Заходя на кухню, я ударилась пальцем ноги об острую ножку стула и вскрикнула «Ой!», испытывая иррациональную злость на стул из-за того, что он вообще существует. Помрачнев, я достала виндалу из пакета. В этот момент я осознала, что порно прекратилось. Эндрю смутился от того, что его застукали. При этой мысли мои губы изогнулись в улыбке. Ну, он же должен знать, что в этом нет ничего страшного?

— Эй? — донёсся голос Эндрю сверху. В нём слышались панические нотки. Я повернулась, когда он потише добавил: — Думаю, послышалось.

У меня перехватило дыхание. Он с кем-то разговаривал?

Вот теперь моё сердце бешено колотилось. Почти не осознавая, что держу в руке контейнер с горячим карри, я едва слышно поднялась по лестницам. Пронзительные оргазменные крики начались снова, матрас заскрипел.

Моё сердце сдавило ужасом. Я добралась до спальни и обнаружила, что дверь слегка приоткрыта.

Я очень осторожно отворила её полностью.

Моё нутро сжалось с такой силой, что меня едва не стошнило.

Эндрю лежал посередине кровати, и его конечности интимно переплелись с конечностями блондинки, которую я никогда не видела. Должно быть, я вскрикнула или заорала, потому что они едва не свалились с постели, резко развернувшись ко мне. Несколько секунд мы все лишь смотрели друг на друга, охваченные ужасом.

— Ава, что ты здесь делаешь? — лицо Эндрю сделалось ярко-красным.

— А ты-то какого хера делаешь?!

— Ты должна быть на работе, — он лежал под обнажённой бабой, но произнёс эту фразу так, будто это являлось совершенно логичным ответом.

— Сегодня мой день рождения. И меня отпустили пораньше.

Эндрю столкнул с себя женщину, и они распростёрлись по кровати, нашей кровати, потные и раскрасневшиеся. Я уставилась на них, почти не в силах поверить увиденному, но понимая, что моё будущее разваливается у меня на глазах.

— Я собирался сказать тебе… — он с трудом сглотнул. — Я не хотел, чтобы это случилось так. Просто мы с Эшли влюбились друг в друга.

— Без обид, — добавила Эшли, прикрываясь простынёй. — Но он покончил с экспериментами. Он хочет семью. Нормальную семью. Типа… человеческую семью.

Эндрю с трудом сглотнул, всё его тело застыло от напряжения.

— Мы с Эшли… у нас просто много общего, Ава. У нас есть будущее.

Я не могла дышать. Как я не предвидела этого? В моей голове стихли все мысли, и осталось лишь ощущение сердца, разрывавшегося на куски.

Я швырнула в него виндалу, пластиковый контейнер ударился о покрывало и мгновенно лопнул. Обжигающе горячая курица и чили разлетелись по ним. Эндрю и девушка закричали, и я подумала, не сделала ли я чего-то противозаконного. Являлось ли поводом для ареста то, что ты швырнул в кого-то горячим карри?

— Что ты делаешь? — закричал Эндрю.

— Я не знаю! Что ты делаешь? — заорала я ему в ответ.

Мой взгляд пробежался по комнате, остановившись на корзине для белья, где вперемешку лежала наша одежда. По какой-то причине мысль о том, чтобы отделить моё бельё от его вещей, угнетала больше всего остального. Я всегда занималась стиркой и аккуратно складывала для него вещи… Мне придётся достать свою одежду из корзины и постирать в прачечной самообслуживания?

Срань господня, где же я теперь буду жить?

Эндрю вытирал карри простынёй.

— Ты сказала, что у меня есть «поблажка» на период отпуска. И чем больше мы с Эшли узнавали друг друга, тем больше я понимал, что нам суждено быть вместе.

— Поблажка? — я уставилась на него, но они оба были как в тумане из-за слёз в моих глазах. — Я сказала, что знаю, что такое «поблажка»¹. Я не говорила, что она у тебя есть. И ты не в отпуске.

— Я познакомился с Эшли, когда ездил в отпуск. И я ничего не мог с этим поделать. Её красота взывала ко мне.

Я моргнула и почувствовала, как по моей щеке скатилась слеза.

— В последний раз ты ездил в отпуск почти три года назад.

Эндрю покачал головой.

— Нет, Ава. Прошлой зимой мы с тобой ездили в Коста-Рику, и ты всё время оставалась в номере с ИМП². Помнишь?

— Ты познакомился с ней, когда мы были в отпуске вместе?

Эндрю снова сглотнул.

— Ну, ты в той поездке совсем не дарила мне веселья.

Рядом с ним Эшли отчаянно пыталась стереть с себя горячее карри одним из моих полотенец.

— Оно очень раздражает мою кожу.

Эндрю моргнул, глядя на меня щенячьими глазами.

— Ава. Мне жаль. Очевидно, что это просто недопонимание. Я никогда не хотел причинить тебе боль. Но сердцу не прикажешь.

У меня сдавило горло, в груди заболело.

— Да что с тобой не так?

— Я… я собирался сказать тебе… — пробормотал он, заикаясь. — Мы влюбились друг в друга. А любовь прекрасна, не так ли? Любовь всегда нужно праздновать. Честно говоря, Ава, ты должна быть рада за меня. Я нашёл свою вторую половинку, — он театрально вздохнул. — Можешь ты хоть на минуту перестать быть эгоисткой и подумать об этом с моей точки зрения?

Весь мир накренился на своей оси.

— Ты говорил, что я твоя половинка. Полагаю, ей ты тоже пишешь стихи? — я развернулась и уже вышла в коридор, когда у меня в голове что-то щёлкнуло. — Стихотворение о тополе предназначалось для неё или для меня?

— Оно было для меня, — огрызнулась Эшли.

Меня осенила ужасная мысль. Это не просто конец моих отношений. Это конец моим планам на будущее.

— Эндрю, а как же бар? Ты собирался помочь его профинансировать.

Он пожал плечами, слегка улыбнувшись мне.

— О, Ава. Ты что-нибудь придумаешь. Поступи в колледж или что-нибудь в этом роде. Из тебя получилась бы блестящая студентка.

Панические мысли дико метались в моей голове, как осенние листья во время бури. Я выстроила всю свою жизнь вокруг Эндрю, а теперь всё это разрушено.

Слёзы защипали мне глаза.

— Ты ждал, пока получишь диплом, не так ли? — произнесла я. — Потому что Эшли не оплачивает твои счета. Это делала я.

Она перебросила волосы через плечо.

— Я актриса. Чтобы построить карьеру, требуется время.

— И талант. И учитывая, насколько фальшиво звучал этот оргазм, я в тебя не очень-то верю, — огрызнулась я.

Эшли сдёрнула виндалу с кровати и швырнула в меня. Красное карри забрызгало мою одежду.

Я уже была озлобленной женщиной. Отвергнутой. Злой ведьмой, замышляющей погубить юную красавицу.

— Убирайся! — завопила она.

— Он весь твой! — крикнула я в ответ. — Вы двое действительно кажетесь идеальной парой.

Мне надо уйти, пока я не совершила чего-нибудь, из-за чего попаду в тюрьму на двадцать лет. Я схватила с пола свою спортивную сумку и бросилась вниз по лестнице.

И вот он — момент, когда я решила, что никогда больше не полюблю.

Сказки? Это всё враньё.

Глава 2. Ава

Час спустя я опиралась локтями на липкую деревянную барную стойку «Золотого трилистника». Потягивая Гиннесс под бормотание телевизора, я смотрела «Сцепленные и сшитые», реалити-шоу о женщинах, соревнующихся за жениха и пластическую операцию для их заветного дня. Ужасно, да, но это не мешало мне включать шоу каждую неделю.

Может, это предвещало упадок цивилизации или что-то в этом роде, но сейчас меня это по-настоящему не беспокоило. Мне двадцать шесть лет, и у меня…

Что у меня было? На самом деле, ничего. Ни гроша за душой.

Сегодня вечером я просто хотела найти место, где никому не было бы дела до пятен карри на моей одежде; место, где я могла бы много выпить в будний вечер, и никто бы меня не осудил.

«Золотой Трилистник» был идеальным местом.

Дело не только в разбитом сердце, хотя от этого мне действительно захотелось свернуться калачиком в позе эмбриона. Это разрушило ещё одну мою мечту, по крайней мере, временно — «У Хлои». Я день и ночь работала над своими планами, пытаясь получить необходимые разрешения.

Я уронила голову на руки. Сейчас я зарабатывала около тридцати тысяч в год, трудясь барменом, и большая часть этих денег ушла на ипотеку Эндрю. До встречи с Эндрю я жила в тесной квартире с алкоголиком, который всегда засыпал в ванной. Это не худший расклад, но что-то в том, как Эндрю только что бросил фразу «поступи в колледж», реально раздражало. Как будто я могла вот так запросто заплатить за обучение.

Эндрю вырос богатым, с родителями, которые заработали миллионы на недвижимости. Он решил какое-то время пожить самостоятельно, что, я думаю, означало, что я помогала ему вместо его родителей. Поскольку он никогда по-настоящему не бывал на мели, он выработал своего рода беспечное самозабвение, которое заставляло его говорить что-то вроде «Ты должна радоваться, что я влюблён» в процессе разбивания сразу нескольких моих мечтаний.

Я отхлебнула Гиннесса, слизывая пену с губ. Я найду способ всё исправить.

Знакомый голос вырвал меня из моих страданий.

— Ава!

Когда я подняла глаза, то увидела, что моя лучшая подруга Шалини направляется ко мне. Её тёмные волнистые волосы каскадом ниспадали на облегающее красное платье в тон помады. На её медной коже были нанесены мерцающие румяна, и её стиль резко контрастировал с моей рабочей униформой, испачканной едой.

Шалини скользнула рядом со мной и сразу же обняла меня за плечи.

— О, Боже мой, Ава. Что случилось?

Все эмоции, которые я сдерживала, вырвались наружу, и я уронила голову на руки.

— Я застукала Эндрю за сексом с блондинкой-актрисой в нашей постели, — когда я снова подняла на неё взляд, моё зрение затуманилось.

Карие глаза Шалини были широко раскрыты, челюсти сжались.

— Да ты шутишь, бл*дь?

Я отхлебнула пива, теперь уже чувствуя оцепенение.

— Он сказал, что у него есть поблажка.

— Какая ещё поблажка? Что это такое?

Я глубоко вздохнула и рассказала Шалини всё, что произошло: ранний приход домой, фальшивый оргазм, а затем немного о том, как я должна быть счастлива за него. Когда я закончила, выражение крайнего отвращения на лице Шалини отражало мои собственные чувства. Затем её губы тронула улыбка.

— Ты действительно швырнула в них виндалу?

— Оно было повсюду.

— Я надеюсь, что перец чили попал ему на яйца, — Шалини на секунду замолчала, затем поморщилась. Наверное, она пыталась не представлять, как карри может выглядеть на обнажённом теле Эндрю. Покачав головой, она сказала: — Это невероятно. Ну типа, неужели он действительно думал, что не спалится?

— Я не знаю. Может быть. Я должна была работать допоздна, но сегодня мой день рождения, — мои щёки были мокрыми, и я вытерла их руками. — Я знаю, что большинство отношений не длятся долго, но я думала, что у нас всё иначе.

Шалини нежно похлопала меня по плечу.

— Лекарство от разбитого сердца — это мужчина, который ещё горячее предыдущего. Ты уже в Тиндере?

Я уставилась на неё.

— Это произошло всего полтора часа назад.

— Ладно. Что ж, когда ты будешь готова, я тебе помогу. По сути, я отчаянно нуждаюсь в приключениях. Может, нам стоит отправиться в круиз? Разве нет круизов для одиноких людей?

Я опустила взгляд на свой почти пустой бокал. Это была моя вторая порция пива или третья? Я уже сбилась со счёта.

— Ни за что. Я завязала с мужчинами. Я могу быть совершенно счастлива с пончиками и фильмами о королевах эпохи Тюдоров.

— Подожди-ка минутку. Разве он не должен был финансировать твой бар? — Шалини повысила голос. — Ты платила по его грёбаной ипотеке. Он у тебя в долгу.

Я кивнула.

— И, вероятно, именно поэтому он ждал и не говорил мне.

— А что, если я вложу деньги в твой бар?

Это мило с её стороны, но я не хотела разрушать идеальную дружбу, подвергая её серьёзному финансовому риску.

— Нет, но спасибо тебе. Я что-нибудь придумаю.

— Мы могли бы открыть его вместе. Одно из тех заведений, где можно метать топоры? И, может быть, нам стоит пригласить Эндрю на премьеру, жахнуть несколько стопок и посмотреть, куда вонзятся лезвия топоров.

Я кивнула поверх своего пива.

— Мы могли бы назвать бар «Заруби себе на носу».

— Помнишь, как Эндрю взял с собой в поход этот топорик и чуть не обезглавил белку? Какой грёбаный идиот, — протянула Шалини. — Тебе нужен альфа-самец. Типа, такой, который может защитить тебя.

Я покачнулась на своём месте.

— Фу. Нет, мне не нужен какой-то альфа-мудак. Мне просто нужно придумать, как собрать деньги на аренду, — я вцепилась в стол. — Насколько же я, собственно, глупа, что доверилась ему?

Она пожала плечами.

— Ты не глупа. Это он испортил нечто хорошее.

Я откинулась на спинку стула.

— Какова сейчас арендная плата в центре города?

Она прочистила горло.

— Давай не будем сейчас об этом. Ты можешь остаться со мной.

— Хорошо, — я кивнула. — На самом деле это звучит довольно весело.

К нам бочком подвинулся худощавый парень с каштановыми волосами. На нём были чёрные кроссовки, джинсы и серая толстовка с капюшоном. Его внимание было полностью приковано к Шалини — так бывало всегда, когда мы отправлялись куда-нибудь вместе.

— Хорошо проводите ночь? — спросил он, вскинув брови. Он явно хотел, чтобы это выражение было кокетливым.

— Она — нет, — ответила Шалини.

— Может, я смогу поднять тебе настроение, — ответил он, но его комментарий был полностью адресован Шалини. — Откуда ты родом? Я говорю на трёх языках.

— Арлингтон, Массачусетс.

— Нет, я имею в виду… Откуда ты на самом деле? Изначально.

— Арлингтон, — глаза Шалини сузились. — Как насчёт немного французского? Foutre le camp!³

Мужчина нервно рассмеялся.

— Это не один из языков, которые я знаю.

— А языки программирования знаешь? Как насчёт этого — sudo kill dash nine you?⁴

Глаза мужчины заблестели от предвкушения.

— Я сделаю это, если ты скажешь мне пароль администратора, — его тон звучал слегка похотливо, и я больше не понимала, что происходит.

Мой взгляд переместился на «Сцепленных и сшитых». Жених принудил своих потенциальных невест к боксёрскому поединку. Очевидно, лучший способ выбрать жену — это заставить их бить друг друга в бикини. Я нахмурилась, глядя на экран, гадая, скольким из них действительно понадобится новый нос после этого эпизода.

Когда я снова повернулась к Шалини и случайному парню, они спорили о языке программирования.

Шалини просто блестяще разбиралась в компьютерах. Она работала в каком-то модном технологическом стартапе, который месяц назад стал доступен публике. Я не знала точно, сколько денег она заработала на своих опционах на акции, но сколько бы там ни было, она больше не нуждалась в работе. Когда-то она была одержимой учёной, безумно целеустремлённой, но перегорела и просто хотела повеселиться.

Шалини подняла ладонь.

— Стив, у Авы была плохая ночь. Сейчас она не фанатка мужчин. Нам понадобится немного уединения.

И вот тут-то я и допустила решающую ошибку.

— Просто я застукала своего парня трахающимся с Эшли.

Стив прикусил губу.

— Если вы, девочки, хотите секса втроём, или…

— Нет! — в унисон сказали мы с Шалини.

— Как скажете, — лицо Стива посерьёзнело, когда он посмотрел на меня. — Не пытаюсь быть придурком, но на самом деле ты всё равно не такая уж красивая. Особенно с эльфийскими ушами, — он неторопливо удалился, напевая себе под нос.

— Фейри! — я повернулась обратно к Шалини, дотронувшись до своих изящно заострённых ушей фейри. — Чёрт. Это отнюдь не повысило мою самооценку.

— Ты же знаешь, что многие мужчины говорят подобную чушь, когда их отвергают, верно? В одну секунду ты самая красивая из всех, которого они когда-либо видели. В следующее мгновение ты заносчивая сучка со странными коленками. Все знают, что уши у фейри горячие, и твои в том числе. Ты просто внушаешь страх.

Я жила среди людей, пыталась слиться с ними. Я бы хотела сказать, что это мой выбор, но правда в том, что фейри давным-давно вышвырнули меня. Понятия не имею, почему.

— Вот что думают все человеческие мужчины, когда видят меня? — спросила я.

Шалини покачала головой.

— Ты чертовски великолепна. Тёмно-каштановые волосы, большие глаза, сексуальные губы. Ты похожа на маленькую фейри Анджелину Джоли из 90-х. И у тебя чертовски горячие уши. Знаешь что? Я ставлю целью своей жизни найти себе парня-фейри. Человеческие мужчины неопрятны.

Я поморщилась.

— А мужчины-фейри внушают ужас.

— Откуда ты это знаешь?

Тёмное воспоминание промелькнуло в глубине моего сознания, но оно было неосязаемым, неуловимым — едва заметный призрак в моих мыслях.

— Я не знаю. Есть несколько фейри-простолюдинов вроде меня, но я не часто сталкиваюсь с ними. Все Верховные Фейри живут в Стране Фейри, и я думаю, что они обладают магической силой. Но в любом случае, попасть в их мир можно только через портал, а для этого требуется приглашение, которого я, конечно, не получу.

— А какими, по-твоему, должны быть их мужчины в постели?

— Я буквально никогда не думала об этом.

Она указала на меня.

— Ты когда-нибудь замечала, что самый умопомрачительный секс бывает с самыми кошмарными мужчинами? Самый лучший секс, который у меня когда-либо был, случился с парнем, который верил, что инопланетяне живут в ядре Земли. Он жил в юрте на заднем дворе своих родителей, и его единственной работой было пытаться вырастить чайный гриб. Что, кстати, ему так и не удалось. Его обувь держалась на изоленте. Умопомрачительный секс в юрте, и именно так я узнаю, что Бога нет. А у тебя с кем?

— Лучший секс? — моим первым побуждением было сказать «Эндрю», но нет, это неправда. И мне больше не нужно было оставаться преданной ему. — Его звали Деннис. На нашем первом свидании он подал мне холодный суп из консервной банки и целых пятнадцать минут пытался битбоксить. Он ел на завтрак брауни с марихуаной и хотел стать профессиональным фокусником. Но его тело было абсолютным совершенством, и он был безумен в постели. В хорошем смысле этого слова.

Шалини сочувственно кивнула.

— Вот именно. Это слишком жестоко. Возможно ли, чтобы мужчины-фейри были хороши в постели и при этом оставались нормальными в жизни?

— Хрен его знает. Я почти уверена, что все они высокомерны и, по-моему, немного кровожадны? Но мне даже не позволено бывать в мире фейри, — об этом я никогда не говорила, но пиво развязало мне язык.

— Почему нет? Ты так и не объяснила мне этого.

Я наклонилась вперёд.

— Мир фейри целиком и полностью зациклен на твоей семейной родословной. И поскольку мои родители отдали меня на усыновление при рождении, никто не знает, какова моя родословная. Я изгой, — я посмотрела на себя сверху вниз, видя то, что должны видеть другие. — Шалини, у меня дела идут ненамного лучше, чем у Денниса, не так ли? Я на мели и сейчас одета в толстовку с котом, покрытую пятнами от еды, — я протянула руку, чтобы потрогать свои волосы, и поняла, что у меня одна из тех гулек с торчащими всюду волосами, которая так и говорит «Я уже сдалась и не пытаюсь». — О, Боже. Вот как я выглядела, когда впервые увидела Эшли.

— Ты выглядишь сексуальнее, чем когда-либо. Ты выглядишь так, словно кто-то не давал тебе спать всю ночь, потому что ты чертовски сексуальна, — её взгляд переместился на мою теперь уже пустую кружку-пинту. — Ещё по одной?

Я кивнула, хотя у меня уже кружилась голова. Я всё ещё слышала пронзительные визги Эшли, и надо было их прогнать.

— Ещё, — медленно произнесла я и вздохнула. — Спасибо. Эндрю был слишком хорош собой. Слишком совершенен. Мне следовало бы сообразить, что лучше не доверять такому хорошенькому мужчине.

Шалини крикнула бармену:

— Можно нам кувшинчик маргариты? И можешь вернуть «Сцепленных и сшитых»? Кого-то сегодня отправят домой.

— Надеюсь, это Эмберли, — сказала я. — Нет, подожди. Я надеюсь, что она останется. Она сумасшедшая, и это делает её моей любимицей. Она пыталась проклясть Дженнику с помощью заколдованной свечи.

Пока бармен наполнял кувшин, на телевизоре над стойкой вспыхнул логотип «экстренных новостей», прервав видеозапись пьяных рыданий участника «Сцепленных». Репортёр новостей стоял на углу улицы.

Я уставилась на экран.

— Только что было объявлено, — сказал широко улыбающийся репортёр, — что Торин, король фейри, женится в этом году.

В баре воцарилась тишина. Король Торин был лидером Верховных Фейри, смертоносной группы фейри, которые теперь правили нашим миром с расстояния. Именно тот тип фейри, который не хотел иметь ничего общего с простолюдинкой вроде меня.

И всё же я поймала себя на том, что всё равно смотрю в телевизор, заворожённая вместе со всеми остальными.

Глава 3. Ава

— Чтобы выбрать невесту, будет проведён грандиозный турнир среди подходящих женщин-фейри, — продолжил репортёр. — Не каждая женщина-фейри будет выбрана для участия. Из тысяч возможных претенденток будет отобрана только сотня, избранная лично королём. Его невеста должна продемонстрировать силу, изящество…

Я закатила глаза.

— Это так старомодно. Разве он не может просто встретиться с кем-нибудь и решить, нравится ли ему…

— Шшш! — Шалини практически зажала мне рот рукой. — Я люблю тебя, но я действительно убью тебя, если ты продолжишь говорить.

Шалини, моя абсолютно человеческая подруга, была одержима фейри. Я, с другой стороны, была совершенно счастлива держаться на расстоянии.

Фейри явили себя миру людей всего около тридцати лет назад. Сначала люди отреагировали с ужасом и отвращением — и, к сожалению, такое отношение сохранялось на протяжении почти всего моего детства. Но сейчас? Люди не могли насытиться фейри. В какой-то момент фейри тщательно создали образ богатства и очарования.

У меня складывалось смутное подозрение, что за утончённым фасадом они всё равно довольно устрашающие.

— Король Торин, — продолжал репортёр, просияв, — родился двадцать шесть лет назад. — В последнее время ожидалось, что он выберет королеву посредством древнего обычая турнира…

Я уже сотни раз видела его фотографию — бледный, с острой, как бритва, линией подбородка, коротко остриженными тёмными волосами. На этой фотографии он был одет в чёрный костюм, который подчёркивал его широкие плечи. На лице короля Торина виднелась дьявольская ухмылка, и одна из его чёрных бровей была изогнута дугой.

Может, дело в пиве или разбитом сердце, но я почувствовала раздражение просто при взгляде на него. Сразу видно, что он любил себя.

Надо признать, от его фотографии трудно было отвести взгляд.

— Самоуверенный ублюдок, — невнятно пробормотала я. О, да. Я напилась в хлам.

Шалини вздохнула.

— Я слышала, он очень загадочный. У него такой трагический вид, и никто не знает почему.

В этом не было никакого смысла.

— Что трагичного в том, чтобы быть самым богатым мужчиной в мире? Ты знаешь, сколько баров он мог бы открыть, если бы захотел? Или школ, если уж на то пошло? Сколько дипломов колледжа он мог бы получить? — я поняла, что уже кричу.

Её взгляд скользнул вправо.

— Я слышала, у него совесть нечиста. Предположительно, он убивал людей… но чувствует себя виноватым из-за этого. Он весь такой мрачный и терзаемый.

— Ну просто жених-мечта! Знаешь, если бы он был уродлив, никто бы им не очаровался, верно? Статус убийцы обычно не указывается в числе положительных заслуг, — я допила свою маргариту. Быстро же она закончилась. — В этом проблема богатых и могущественных, не так ли? И до одури красивых. Они так и не научились уважать границы или нормально сопереживать, а потом не успеешь оглянуться, как они засовывают свои члены в актрис по имени Эшли, — я смутно сознавала, что выкрикнула последнюю фразу во всё горло.

— Забудь об Эндрю, Ава. Подумай о мускулистых руках короля Торина. Ты фейри! Почему бы тебе не присоединиться к турниру?

Я фыркнула.

— Кому, мне? Нет. Во-первых, мне бы этого не позволили. А во-вторых, я бы пропустила наши весёлые вечеринки с ночёвкой и марафонами «Тюдоров». И я собираюсь увлечься выпечкой. Но, может, это будет выпечка эпохи Тюдоров.

Она прищурила глаза.

— Мы устраивали уже два марафона «Тюдоров».

— Можем посмотреть «Королеву-девственницу». Как скажешь, — я улыбнулась. — Я испеку крестовые булочки⁵.

Я уставилась на экран, смотря видео с королём Торином, снятое издалека. Он очень тщательно следил за своим публичным образом — ухоженный, изысканно одетый, у него никогда не было даже выбившейся пряди волос на лбу — но около года назад произошёл сбой. Из какого-то тёмного уголка интернета всплыла фотография Торина, поднимающегося из океанских волн, как морской бог, и на его крепких мускулах поблескивали капли воды. С его лукавой ухмылкой и идеальными чертами лица он в целом был очень похож на гибрид Посейдона и Генри Кавилла в «Тюдорах».

Ну то есть, если вам такое нравилось.

Изображение на экране телевизора снова поменялось. Теперь видео казалось прямой трансляцией с вертолёта. На улице внизу серебристый Ламборджини, окружённый кавалькадой чёрных мотоциклов, скользил сквозь поток машин.

— Король и его свита покинули Страну Фейри, чтобы лично уведомить каждую из будущих участниц, — объяснил диктор. — В соответствии с древней традицией турнира.

— Это шоссе номер 8? — спросил кто-то на другом конце бара.

— Ого, — сказал другой посетитель, — они близко к нам.

Я взглянула на Шалини. Она как заворожённая смотрела в телевизор, приоткрыв рот.

— Срань господня! — крикнул кто-то. — Они сворачивают на 13 съезде.

— Это примерно в двух кварталах отсюда, — тихо сказала Шалини.

О чём всё говорили?

А, спектакль о короле фейри и его невесте.

Я услышала рядом с собой голос Шалини, задыхающейся от волнения.

— Ты когда-нибудь видела короля Торина лично?

— Нет. Я уверена, что он выглядит вполне приемлемо, но… — я замолчала, когда ледяное чувство нервозности разлилось по моей груди.

Я перестала слушать, что она говорила, потому что бар, казалось, закачался передо мной. Мой рот неприятно наполнился слюной. Маргарита была плохой идеей.

Я уронила голову на руки, и идеальные черты Эндрю расцвели в моём сознании.

— Мы собирались сажать яблони.

— Что? О чём ты говоришь? — переспросила Шалини.

Звук мотоциклов снова привлёк моё внимание. За окнами с рёвом пронеслась первая часть свиты короля Торина. Гул двигателей напоминал звук взлетающего маленького самолётика, но если этот шум и беспокоил посетителей «Золотого трилистника», вы бы никогда об этом не узнали. Они прижались лицами к окнам, когда мимо проехали один, два, три, четыре мотоцикла.

Я была потрясена, увидев, что на улице всё ещё светло, потому что казалось, что была середина ночи. Кто так напивался при свете дня?

— О, Боже мой! — голос Шалини прорвался сквозь оглушительный шум. — Он просто проезжает мимо… Подождите, он останавливается? — её голос сделался тревожно высоким.

Весь бар столпился вокруг окон, их коллективное дыхание затуманило стекло, пальцы оставляли смазанные пятна.

— О, Боже мой! — повторила Шалини. — Вон он!

Я поймала себя на том, что слезаю со стула, придвигаясь ближе к окну, чтобы посмотреть, смогу ли я что-нибудь разглядеть. Я протиснулась между придурком, который хотел секса втроём, и женщиной, от которой пахло лизолом.

— Ох, вау, — произнесла Шалини, совершенно поражённая благоговейным трепетом. — Ох, вау…

Дверца Ламборджини медленно открылась, и вышел король фейри. В свете послеобеденного солнца его чёрные волосы приобрели золотистый блеск. Он был высоким и хорошо сложенным, одет в тёмную кожаную куртку и чёрные брюки. Он походил на иномирную модель Кельвина Кляйна, позолоченную солнечными лучами, и его загорелая кожа резко контрастировала с ледяной синевой его глаз. Слабый намёк на щетину темнел на его квадратном подбородке. Его волосы стали длиннее по сравнению с последними фотографиями, что я видела. Они больше не были коротко подстрижены, а сделались тёмными и волнистыми.

С уколом смущения я осознала, что прижалась носом к стеклу и пялюсь, как и все остальные.

Он оглядел фасад «Золотого трилистника», и его бледно-голубые глаза поблёскивали на свету. Что он здесь делал? Он не мог прийти за мной, так как никто из фейри не знал, кто я такая.

Он прислонился к боку Ламборджини, скрестив руки на груди. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что он ждал прибытия остальной части своей свиты.

Король Торин жестом указал на бар, и двое его охранников соскользнули со своих мотоциклов и направились внутрь.

Сидевшая рядом со мной Шалини прошептала:

— Ты думаешь, они идут за тобой, Ава?

— Ни за что. Здесь должна быть ещё одна женщина-фейри.

Я оглядела бар в поисках другой девушки-фейри вроде меня. Обычно нас было нетрудно заметить. Наши слегка удлинённые уши и необычный цвет волос, как правило, выдавали нас с головой, но, насколько я могла судить, все в баре были людьми.

Один из слуг короля Торина толкнул дверь — мужчина с длинными чёрными волосами и бронзовой кожей. Он был сложен как кирпичный дом. Вы могли бы услышать, как упала булавка.

— Король фейри хочет остановиться здесь и выпить.

Я подавила смешок. Король фейри, вероятно, привык к многовековым винам с лучших виноградников Бордо. В «Золотом трилистнике» его ждал сюрприз, ибо единственное, что здесь было старым — это еда и клиентура.

Я уже собиралась сказать об этом Шалини, но тут король Торин переступил порог «Золотого трилистника», и я почувствовала, как у меня отвисла челюсть.

Я знала, что он великолепен, но воочию его красота поразила меня, как удар кулака. Конечно, я видела его лицо во многих светских журналах. Квадратный подбородок, дьявольская улыбка, ледяные голубые глаза, в которых, казалось, мерцали какие-то грязные секреты. Но они не учитывали некоторые детали, которые я могла разглядеть вблизи: угольно-чёрные ресницы, лёгкую ямочку на подбородке.

Адонис во плоти? Богоподобный? Это какая-то магия фейри?

Я всегда думала, что Эндрю был десять из десяти. Но если бы Эндрю был десяткой, то мне пришлось бы изобрести совершенно новую шкалу, потому что он не шёл ни в какое сравнение с королём фейри.

Пристальный взгляд короля встретился с моим, и я совсем перестала дышать, когда ледяной холод пробежал по моей спине. Внезапно я почувствовала, как будто мороз расходится от моих позвонков во все стороны.

Тени, казалось, сгущались вокруг него, пока он пересекал бар, и посетители инстинктивно расступались. Я слышала, что он оказывал такое влияние на людей, и что одного его присутствия было достаточно, чтобы подчинить людей его воле.

Рука бармена дрожала, когда он наливал виски королю Торину.

— Король Торин, — благоговейно шептали люди. — Король Торин.

Некоторые из них опустились на колени. Стив Тройничок прижался лбом к заляпанному пивом полу.

— О, Боже мой! — просипела Шалини, сжимая мою руку так сильно, что я знала — от неё останутся синяки.

Может, это из-за того, что я была фейри, или, может, из-за пяти кружек пива, влитых в моё маленькое тело, но я не собиралась падать на колени. Пусть я могла чувствовать, как сила Верховного Фейри проникает в мои кости, требуя почтения, я продолжала стоять, даже если бы это убило меня.

Торин взял у бармена свой виски, и его глаза сверлили меня. Когда он начал подходить ближе, желание опуститься на колени стало непреодолимым.

На его челюсти дёрнулся мускул.

— Ожидается, что фейри будут кланяться своему королю, — его низкий, бархатистый голос ласкал мою кожу.

Я улыбнулась так очаровательно, как только могла.

— Но на самом деле я не одна из вас. Вы все давно это решили, — алкоголь маскировал страх, который я должна была испытывать. — Так что теперь я живу по человеческим правилам. А людям не обязательно кланяться.

Резкое, болезненное сжатие моей руки Шалини советовало мне заткнуться.

Я поморщилась и подняла руку.

— И мне на самом деле больше не нравятся мужчины после того, как я застала Эшли верхом на Эндрю.

В помещении воцарилось густое и тяжёлое молчание.

Губы короля дрогнули.

— Кто такая Эшли?

Я вздохнула.

— Думаю, на самом деле проблема не в ней. Проблема в том, что я не поклонюсь перед красивым, богатым мужчиной. У меня был чертоооооовски тяжёлый день, — произнесла я заплетающимся языком.

Затем он оглядел меня, отметив пятна на моей толстовке с котом и пустой стакан, который я сжимала так, что побелели костяшки пальцев.

— Понятно.

И снова наши взгляды встретились. Позади него, казалось, сгущалась тьма, и тени подбирались всё ближе. Холод пробежал по моим костям, и зубы начали стучать.

«Почитай своего короля. Почитай своего короля». Голос в моей голове приказывал мне склониться перед ним, и страх заплясал у меня по спине.

Король Торин слегка нахмурил брови, как будто его удивило моё сопротивление. Но разве он не слышал, как я сказала, что я не одна из них?

Уголок его рта дёрнулся.

— Хорошо, что я здесь не для того, чтобы пригласить тебя побороться за мою руку. Твоя непочтительность немедленно привела бы к дисквалификации.

Я посмотрела в его арктические глаза. Король Торин только что недвусмысленно отклонил моё участие в конкурсе, в котором у меня не было абсолютно никакого желания участвовать.

— О, не волнуйся, меня не интересует твой турнир. На самом деле, я думаю, что это немного позорно.

Глаза короля Торина расширились, и впервые на его идеальных чертах появилось выражение, напоминающее настоящие эмоции.

— Ты знаешь, кто я такой?

— О, да, король Торин. Я понимаю, что ты королевской крови, из древнего рода Благих и бла-бла-бла… — я смутно сознавала, что заплетающийся язык отчасти смягчил резкость моей тирады, но король просто оказался не в том месте и не в то время, и ему придётся это выслушать. — Я действительно мало что знаю о тебе или фейри, так как вы все посчитали, что я недостаточно хороша, чтобы быть рядом с вами. И это прекрасно. Потому что здесь, в мире смертных, есть удивительные вещи. Но я знаю, вы все думаете, что вы лучше людей. И вот в чём дело, король, — я не обращала внимания на ногти Шалини, впившиеся в мою руку. — Всё это представление… зрелище, которое ты устраиваешь, на самом деле ничуть не лучше, чем самая тупая сторона культуры смертных. Твой турнир невест? Я знаю, что эти штуки древние и восходят к старому миру, когда мы жили в лесах и носили оленьи рога, и трахались, как животные, в дубовых рощах…

Его челюсти напряглись, и я почувствовала, как мои щёки вспыхнули румянцем. Откуда это взялось? И что я только что говорила?

Я на мгновение закрыла глаза, пытаясь восстановить ход своих мыслей.

— Но чем вся эта концепция отличается от «Сцепленных и сшитых»? — я лихим жестом махнула в сторону экрана. — Твоя жизнь — это, по сути, nadir человеческой цивилизации. В наши дни турнир твоих невест даже транслируется по телевидению. Это всё фальшивка, не так ли? И на самом деле ты ничуть не лучше Чада, пилота с абсурдно белыми зубами в «Сцепленных и сшитых». Вы оба просто симпатичные, богатые придурки. Любой, кто хочет принять участие в таком турнире, стремится к двум вещам: славе и власти.

— Ава, прекрати болтать, — прошипела Шалини.

Несмотря на своё опьянение, я осознавала, что делаю что-то ужасающее.

— Ладно, слава, власть и твой… ну, ты знаешь, — я махнула рукой в его сторону. — Твоё лицо и пресс. Никогда не доверяйте таким сексуальным типам, дамы. В любом случае, я воздержусь от поклона. Хорошего вечера.

Пиво вырвало из меня поток речей, и я не могла его остановить.

За моей спиной посетители «Золотого трилистника» уставились на меня широко раскрытыми глазами размером с обеденные тарелки. Тени, кружащиеся вокруг Торина, казалось, сгустились во что-то почти плотное, подтверждая то, что я всегда знала о фейри: ониопасны. Вероятно, именно поэтому мне следовало просто упасть на колени и держать рот на замке.

Глаза короля, казалось, стали ярче, и лёд переполнил мои вены. Я чувствовала себя замёрзшей и хрупкой. Я не смогла бы сдвинуться с места, даже если бы захотела.

Голос короля Торина был мягок, как шёлк, а в его глазах мелькнул слабый огонёк веселья.

— Как пожелаешь. Очевидно, что вся твоя жизнь прекрасно налажена, — его взгляд снова скользнул по моему телу, остановившись на толстовке с ворчливым котом. — Я бы не хотел всё испортить.

Затем, прежде чем я успела сказать ещё хоть слово, он повернулся и вышел из бара.

Долгое мгновение посетители оставались неподвижными. Затем чары рассеялись, и бар взорвался какофонией голосов.

— Она отвергла короля фейри!

— Что значит nadir?

Шалини схватила меня за плечо.

— Что с тобой не так?

— Сказки не реальны, Шалини, — ответила я, вздрагивая от её прикосновения. — А фейри? Они не такие милые существа, как ты о них думаешь.

Глава 4. Торин

Когда я вернулся в свои покои после целого дня в пути, приближалась полночь, как в Стране Фейри, так и в городе смертных.

Войдя в свои апартаменты, я облегчённо вздохнул. Стены были тёмно-зелёного цвета с золотыми акцентами, влажный воздух наполнился ароматом наперстянки и сладким запахом яблони, которая росла в моей комнате. Лунный свет лился на дерево и растения через люк в крыше. Это было настолько близко к оранжерее, насколько я мог обустроить в замке.

Я упал на свою кровать, всё ещё одетый.

Сегодня я лично пригласил сотню женщин-фейри побороться за мою руку и сердце. По одной принцессе от каждого благородного клана и ещё девяносто четыре обычных фейри. Ни одна простолюдинка никогда на самом деле не выигрывала турнир, но приглашение принять участие заставляло их чувствовать себя причастными и удерживало их семьи от бунта.

В течение следующих нескольких недель эти женщины будут бороться за трон Королевы Благих и шанс править рядом со мной в качестве моей жены. И эта пьяная, разглагольствующая женщина, вероятно, была права — чего они действительно хотели, так это власти и славы.

Это не имело значения.

Пусть у меня нет желания жениться, королева на троне имела решающее значение для поддержания нашей магии. Это единственный способ защитить королевство. И что ещё более важно, это даст мне магию, которой я так жаждал.

Если я не женюсь, Страна Фейри и все фейри умрут. Всё вот так просто, и на самом деле вообще не имело значения, чего я хотел.

Мои глаза уже закрывались, когда дверь со скрипом приоткрылась, и луч света из коридора озарил комнату.

— Торин? — это был голос моей сестры. — Ты не спишь?

— Нет, Орла.

— Могу я войти?

— Конечно.

Орла толкнула дверь и проскользнула в мою комнату. Моей сестре было двадцать три, она младше меня всего на три года, но казалась ещё моложе. Стройная, с широко раскрытыми глазами, она выглядела не старше семнадцати, особенно в своём бледном атласном платье и шёлковых туфельках. Её светлые волосы свободно спадали на худые плечи.

Она стояла в дверном проёме, пристально глядя в мою сторону и неловко ожидая, когда я заговорю. Орла слепа, её зрение было испорчено в детстве. Когда я промолчал, она заговорила первой.

— Как всё прошло сегодня?

— Я сделал то, что должен был сделать.

Голова Орлы слегка повернулась в мою сторону, и она пошла на звук моего голоса.

— Значит, у тебя не возникло никаких проблем?

Я чувствовал, что моя сестра знает ответ на этот вопрос. Несмотря на свою слепоту, а может быть, как раз из-за неё, она была очень проницательной, и я никогда не мог ей солгать.

— Единственной проблемой, с которой я столкнулся, была пьяная фейри-простолюдинка, назвавшая турнир позорным и сравнимым с худшими вещами в человеческой цивилизации.

Узкие плечи Орлы напряглись.

— Я слышала об этом.

— У неё была неряшливая внешность нищенки, манеры торговки рыбой. И всё же… она не совсем неправа насчёт турнира, не так ли? — почему я до сих пор думал о ней? Возможно, потому, что в её словах звучала болезненная доля правды. — Это неважно.

Орла выглядела не слишком убеждённой.

— Брат, твоя репутация очень важна. Нашим врагам нужно бояться тебя. Если шесть королей кланов узнают правду…

— Не волнуйся, — быстро сказал я. — Всё под контролем. Через месяц у меня будет королева.

— И ты уверен, что хочешь сделать это сейчас?

Я слышал беспокойство в голосе Орлы и кивнул, чувствуя всю тяжесть своего положения.

— Король должен жертвовать ради своего народа. Трон королевы пустовал слишком долго. Ты знаешь, что народ страдает. Зима затягивается, поступают сообщения о том, что в страну возвращается злобная магия. Без королевы на троне магия Страны Фейри угасает. Включая и мою.

— Ты же знаешь, есть другой способ, — бледные глаза Орлы, казалось, изучали моё лицо. — У меня есть предложение от принца Нарра. Я могла бы выйти за него замуж, и тогда ты мог бы отречься от престола. Наш род по-прежнему правил бы Страной Фейри. Я могла бы сидеть на троне.

Страх сжал моё сердце. Орла никогда не смогла бы стать королевой Благих фейри. Она была слепой и больной, иногда неделями лежала в постели. Для неё напряжение от этой роли стало бы смертным приговором. Но я не мог сказать ей этого вслух.

Поэтому вместо этого я изобразил гнев.

— Выйти замуж за принца Нарра? Ни в коем случае. Я Король Благих, поэтому защищать королевство — мой долг, и только мой. На турнире выберут мою жену. Трон королевы снова будет занят. Магия вновь хлынет в королевство.

Орла напряжённо опустилась на мою кровать.

— Но что, если тебе придётся жениться на ком-то великолепном, например, на Мории из Дирг Дью или Клине из Банши? Этейн из Леаннан Сидхе? Я слышала, ни один мужчина не может устоять перед их чарами. Если ты оступишься и влюбишься, если ты убьёшь принцессу, это станет катастрофой для всех. Торин, раскол внутри кланов может привести к гражданской войне. Кланы не всегда были едины, ты же знаешь…

— Я не влюблюсь, — сказал я, обрывая её. — Моё сердце — как тиски. Та, кто выиграет турнир, будет наслаждаться всеми преимуществами и роскошью этой должности, но я не буду проклинать её своей любовью. Она будет королевой нашего народа, — чего я не сказал, так это того, что Орла абсолютно права. Любая женщина рядом со мной окажется в ужасной опасности, если я начну в неё влюбляться.

Орла встала с моей кровати и медленно направилась к двери. Она бывала в моей комнате тысячу раз раньше и знала каждый дюйм каменного пола, но всё равно я нервничал, наблюдая, как она передвигается самостоятельно. Я встал, поймав её за локоть.

— Торин, ты же знаешь, я могу ходить без твоей помощи.

— Пойди мне навстречу, — сказал я, нежно сжимая её руку и провожая остаток пути до двери.

Мой лакей ждал её в отделанном мрамором коридоре.

— Аэрон, — произнёс я, — отведи принцессу обратно в её комнату. Уже довольно поздно.

Я закрыл за Орлой дверь, затем повернулся и прислонился к ней, вдыхая весенний воздух. Мои руки сжались в кулаки. Мне было неприятно это признавать, но Орла права.

Я проклят, и так было всю мою жизнь. Если я когда-нибудь влюблюсь в свою невесту, она умрёт. И её убьёт именно моё прикосновение — заморозит до мозга костей, подобно унылому пейзаж вокруг нас.

Таково моё проклятие.

Холодная паутина горя расползалась по моей груди, как зимний иней. Однажды я уже был влюблён. У старого храма Остары я держал в своих объятиях застывшее тело Милисандии, когда моя душа раскололась надвое.

«Моя вина».

И каждый раз, когда моя решимость ослабевала, я возвращался в тот же храм и вспоминал, как именно выглядела Милисандия, когда её тело стало бело-голубым…

Мои пальцы сжались в кулаки.

Частью моего проклятия было то, что я никогда не мог никому об этом сообщить. Я не смог предупредить её, сказать, чтобы она держалась подальше. Слова не сорвутся с моего языка. Проклятая теми же демонами, Орла тоже никогда не могла говорить об этом. Только мы двое знали секреты друг друга, и это знание умрёт вместе с нами.

Моя любовь, моё прикосновение — это смерть.

Я налил себе бокал скотча и сделал большой глоток. Я пытался порвать с ней, но в ту ночь она последовала за мной в старый храм. И я не смог устоять перед ней…

Я никогда больше не полюблю. Я никогда больше не смогу полюбить. Теперь у меня есть только одна цель — один способ искупить вину за кровь на моих руках — и это спасение моего народа.

И это не только полностью погубит меня, но и может означать конец моего королевства.

Принцессы могут погибать на турнирах, да. Это всегда сопряжено с риском. Но мёртвая принцесса в моих руках? Убитая самим королём?

Шесть благих кланов могут восстать против короля-убийцы, как они сделали тысячу лет назад, когда король Каэрлеон потерял голову во времена, известные в Стране Фейри как Анархия. По королевству уже распространилось достаточно слухов о том, что я делал с женщинами, которых любил.

Нельзя сказать, что слухи совсем не соответствуют действительности…

Если кланы отвернутся от нас, это будет концом объединённой Страны Фейри. Первый король за тысячи лет, который позволит ей развалиться на части.

Если только… я не выберу ту, в которую никогда не смогу влюбиться.

Я закрыл глаза. Что мне нужно, так это женщина, готовая заключить соглашение и не думать об этом как о чём-то большем. Кто-то с отталкивающими манерами и безо всякой утончённости. Кто-то, кто ненавидел меня так же сильно, как я её. Кто-то низкого происхождения, лишённый чувства морали, кого можно было просто купить…

Мои глаза резко распахнулись, и мне в голову пришла самая великолепная идея.

Глава 5. Ава

Для меня самое худшее в опьянении — это не похмелье. А то, что я всегда просыпаюсь ни свет ни заря. Кто-то однажды сказал мне — это потому, что когда организм усваивает алкоголь, он заново отстраивает циклы сна. Всё, что я знаю — это то, что это ощущается дерьмово.

Сегодняшнее утро ничем не отличалось. Я лежала на диване Шалини, уставившись на мигающие электронные часы. Дисплей показывал 4:58 утра — слишком рано, чтобы бодрствовать.

Я закрыла глаза, заставляя себя снова заснуть. Когда я открыла их снова, прошла одна минута.

Я застонала. «Что я сделала прошлой ночью?»

А, точно. Я решила, что если очень сильно напьюсь, то забуду об Эшли и Эндрю. Какой бы это ни казалось хорошей идеей в то время, мне хотелось вернуться и дать пощёчину самой себе.

Я достала свой телефон, и мой желудок сжался, когда я увидела сообщение от моего босса Бобби:

«Ава, мне даль, но ты ухолена. Мы покучали увозы от канатов тороля фейки».

Я с минуту смотрела на текст, пытаясь понять, что он пытался сказать. Но сообщения Бобби всегда были такими, потому что он писал голосовым набором и никогда не утруждал себя исправлением ошибок. Через несколько минут я поняла. Они получали угрозы от фанатов короля фейри, и меня уволили.

Я уронила голову на руки.

Никаких сообщений от Эндрю. Никаких извинений или отчаянной мольбы вернуться.

Я немного содрогнулась, когда перешла к профилю Эндрю в Instagram. К моему ужасу, он уже удалил все мои искусно обрамлённые фотографии вместе с томными поэтичными подписями. Вместо этого он опубликовал новую фотографию Эшли, стоящей на лугу с полевыми цветами в золотистых лучах заходящего солнца. Под снимком он написал: «Когда кто-то так красив, ты забываешь дышать…»

Во время всего вчерашнего ужаса я не совсем осознавала, насколько она великолепна. «Бл*дь».

Мои руки дрожали, когда я смотрела на это. Когда он вообще успел сделать это фото? Мы расстались только вчера вечером.

Я перевернулась на другой бок, зарывшись лицом в диванные подушки и надеясь уснуть. Я знала, что этот диван раскладывается в кровать, так как я останавливалась здесь раньше, но прошлой ночью мне не удалось это сделать. Однако я натянула на себя одеяло.

Это действовало в течение нескольких минут, пока мой желудок не скрутило, и на меня не накатила неприятная волна тошноты. Я не уверена, было ли это из-за алкоголя или из-за того, что моя жизнь разваливалась на части. Скорее всего, и то, и другое.

Я села, надеясь, что более вертикальное положение успокоит мой желудок. При этом новые воспоминания о прошлой ночи медленно просачивались в мой мозг.

Пять пинт Гиннесса, кувшин маргариты, караоке-исполнение «I Will Survive», и я была почти уверена, что кто-то поцеловал Стива Тройничка. И у меня возникло тревожное чувство, что этот кто-то мог быть мной.

Так много плохих решений.

И всё же ничто не было таким ужасающим, как воспоминание о моём разговоре с королём Торином. Неужели я действительно сказала, что самый могущественный фейри в мире был не более чем симпатичным, богатым придурком? Что он был фейри-версией Чада из «Сцепленных и сшитых»?

Мой желудок снова скрутило, и я встала, чтобы, спотыкаясь, побрести в ванную Шалини. Я склонилась над её чистым белым унитазом, во рту скапливалась слюна. Когда ничего не последовало, я встала и ополоснула лицо в раковине. Я посмотрела на себя — спутанные волосы, круги под глазами, странно бледная кожа.

В 5:03 утра я вернулась в аккуратно обставленную гостиную Шалини. Коробка с пончиками была оставлена на кухонном островке, но от их вида у меня скрутило живот.

Одно ясно. Из-за пульсирующей головы, бунтующего желудка и ужасных воспоминаний о прошлой ночи я в ближайшее время не усну.

Я подошла к спальне Шалини и заглянула внутрь. Она спала под одеялом, её тёмные волосы разметались по подушке. Отключилась, крепко спит.

Протирая глаза, я на цыпочках вернулась в гостиную. Я не могла найти пульт от телевизора, а мой мобильный телефон был полностью разряжен. Я моргнула от солнечного света, который уже под углом проникал сквозь жалюзи. Смутный туман воспоминаний о прошлой ночи делал меня дёрганой.

Может, пора найти кофейню, подышать свежим воздухом и отправиться домой…

А, точно. У меня больше не было дома. Я повернулась, осматривая красиво оформленную гостиную в верблюжьих и кремовых тонах, где всё лежало на своих местах.

Всё, кроме моей спортивной сумки, которая валялась на полу у края дивана. Я улыбнулась. Похоже, Пьяная Ава действительно приняла правильное решение. Может, я могла бы выгнать алкоголь с потом. До встречи с Эндрю у меня бывали месяцы депрессии, когда я теряла энергию, лежала в постели немытая и почти ничего не ела. Я не хотела позволить себе снова соскользнуть в эту тьму. И всякий раз, когда тучи начинали рассеиваться, именно движение под открытым небом, бег, в конце концов возвращал меня к жизни.

Взяв сумку, я вернулась в ванную и переоделась в спортивную одежду. Затем, так тихо, как только могла, я сунула запасную связку ключей от квартиры Шалини в карман и выскользнула на свежий воздух.

Я поспешила вниз по лестнице, миновала ряд почтовых ящиков и оказалась в маленьком дворике. Даже в своём ужасном похмельном состоянии я должна была признать, что сегодня абсолютно великолепное утро. Не слишком жарко, почти безоблачное жемчужно-розовое рассветное небо. В траве внутреннего двора малиновка охотилась за червяками. «Сосредоточься на позитиве, Ава». Я жива, и это идеальный день для пробежки.

И я не позволю себе впасть в глубокую депрессию из-за какого-то придурка.

Только почти добравшись до ворот, ведущих на улицу, я заметила белый фургон с надписью CTY-TV на боку синими буквами. Когда я поняла, что это, передо мной выскочил светлоглазый мужчина с микрофоном, зажатым в кулаке.

Это тот самый репортёр, которого я видела по телевизору накануне вечером. «Вот чёрт».

— Мисс Джонс, — отрывисто произнёс он. — Я хотел бы задать вам несколько вопросов.

Я покачала головой.

— Разве вам для этого не нужно согласие или что-то в этом роде? Я не даю согласия.

Репортёр сделал вид, что не расслышал меня.

— Вы были вчера вечером в «Золотом трилистнике»?

— Возможно, — я попыталась проскользнуть мимо него, но он преградил мне путь. Позади него появилась женщина с большой телекамерой на плече.

«Меня показывают по телевизору?»

— Вы работаете в коктейль-баре «Ред Стоун» в Саут-Энде?

Меня подташнивало, и не только из-за похмелья. Они уже выяснили, где я работаю. Что ещё они знали обо мне? Я оттолкнула репортёра и попыталась побежать к воротам, но женщина-оператор встала передо мной.

— Мисс Джонс, — репортёр пытался казаться приятным и добродушным, а его коллега отрезала мне отступление. — Вы можете рассказать нам о том, что вы сказали королю фейри?

Может, если бы сейчас было не пять утра, и они не пытались загнать меня в угол, я бы попыталась придумать хороший ответ. Но в тот момент моя голова всё ещё была полна ваты, и я не могла придумать ни одной связной вещи.

— Я… извините, — пробормотала я, заикаясь. — У меня действительно нет времени разговаривать с вами прямо сейчас.

Оператор не сдвинулась с места, и репортёр теперь стоял рядом с ней. Он снова сунул микрофон мне в лицо.

— Это правда, что вы оскорбили короля фейри? Словами, которые мы не можем воспроизвести в прямом эфире по телевизору?

— Вообще-то я как раз собиралась пойти на пробежку, — в глубине души меня охватил ужас от того, что Эшли и Эндрю будут это наблюдать. Пьяный публичный скандал, переживаемый заново в каждом американском доме. Я закрыла глаза, желая, чтобы земля поглотила меня.

Репортёр поднял свой мобильный телефон, чтобы я могла видеть экран.

— Это вы?

Прежде чем я успела ответить, началось воспроизведение видео. Несмотря на низкое качество, я сразу узнала интерьер «Золотого трилистника».

— Ожидается, что фейри будут кланяться своему королю, — из динамиков зазвучал бархатистый голос Торина, и без запаха дешёвого пива я почувствовала, как на меня навалилась тяжесть его голоса.

Я уставилась на телефон, где я осыпала его оскорблениями, болтая что-то о «Сцепленных и сшитых». Хуже того, на видео я предстала в чрезвычайно нелестном свете. Я была растрёпанной, с покрасневшим лицом и заплетающимся языком. Потная. На видео мои глаза были полуприкрыты, а волосы уже пребывали в беспорядке. Красные пятна на толстовке поблескивали в тёплом свете бара.

— Это вы, верно? — я слышала репортёра, но сработала моя реакция «дерись или беги», и его голос доносился так, словно он говорил издалека.

Каков наилучший способ справиться с этим?

Убежать.

Проскользнув мимо него, я оттолкнула женщину-оператора с дороги и практически нырнула в ворота жилого комплекса. Я повернула направо. Я думала, что убегу прочь по тротуару, но там уже размещалась другая телевизионная команда.

«Вот чёрт».

Кто-то выкрикнул моё имя, и я снова развернулась, готовая рвануть в противоположном направлении. Первый репортёр и женщина-оператор уже преграждали мне путь. Оглядываясь назад, я, вероятно, должна была попытаться убежать обратно в квартиру Шалини, но мои мысли спутались. Я посмотрела на просвет между концом фургона CTY-TV и машиной перед ним, пытаясь проскочить через него.

Моей первой мыслью было перебежать улицу, но как только я ступила на дорогу, раздался автомобильный гудок. Гигантский внедорожник нёсся прямо на меня. В одну ужасающую секунду я поняла, что меня вот-вот собьют.

Казалось, всё происходило в замедленной съёмке. Чёрные очертания внедорожника, визг шин, полные ужаса глаза водителя. Вот так всё и закончится для меня.

За долю секунды вся жизнь промелькнула у меня перед глазами. Тёмные ранние годы, из которых я не могла вспомнить ничего, кроме холодного чувства страха. Затем в фокусе появилось лицо моей мамы — добрая улыбка Хлои, когда она пекла мне морковный пирог. Фрагменты наших самых счастливых дней вместе пронеслись передо мной: Рождество, дни рождения, тот один раз, когда мы посетили Диснейленд. Её восторг, когда я закончила курсы бармена и была принята на работу в один из лучших баров города…

Воспоминания стали ещё мрачнее.

Среди ночи раздался звонок — тот, которого все боятся. Врач сказал мне, что у неё случился сердечный приступ, и что она не выжила.

Резкий треск, похожий на выстрел, заставил меня сфокусироваться.

Стеклянная колонна вырвалась из бетона, и внедорожник врезался в неё.

В следующее мгновение из тротуара под новостным фургоном вырвалась ещё одна колонна. Фургон репортёров накренился, затем перевернулся на бок. Я уставилась на него, пытаясь понять, на что смотрю.

Нет, не стеклянные колонны. Лёд. У меня отвисла челюсть. Это определённо не та расслабляющая пробежка, на которую я рассчитывала.

Что, чёрт возьми, происходит?

Сильная рука обхватила меня за талию и потащила к тротуару.

— Ава, это было ужасно глупо, — мягкий, глубокий тон голоса короля Торина скользнул по моей коже, раздаваясь позади меня.

Я повернулась, чтобы посмотреть в его ледяные голубые глаза, но он не отодвигался от меня. Его рука по-прежнему лежала на моей талии, как будто я могла снова выбежать на улицу просто ради забавы.

— Что ты здесь делаешь?

Его губы изогнулись в полуулыбке.

— Видимо, спасаю тебя от смерти.

— Я как раз собиралась нырнуть в сторону. Эти репортёры преследовали меня, потому что, видимо, даже смутные оскорбления в твой адрес являются огромным новостным поводом.

Его голубые глаза вспыхнули ледяным светом.

— Смутные?

Позади него на солнце блеснул объектив камеры.

— Люди с телевидения. Они у тебя за спиной.

— Хмм, — вокруг него сгустились тени, и по моей коже пробежал холодок. Торин заслонял меня от камер. Когда репортёр позвал его по имени, его призрачная магия сгустилась, как тяжёлый туман, поглощая свет и тепло вокруг нас.

Голос репортёра дрогнул.

— Приношу свои искренние извинения…

Король Торин не потрудился повернуться к нему лицом. Его глаза оставались прикованы ко мне, когда он отдавал команду через плечо.

— Уничтожь камеру.

Сквозь тёмный туман я поверх плеча Торина наблюдала, как ведущий выхватил телекамеру у своего помощника и бросил её на землю. Она разлетелась вдребезги о тротуар. Я поморщилась. Она явно была недешевой.

— Ты можешь сказать мне, что происходит? — прошептала я.

— Я избавляюсь от любых свидетелей. Сегодняшние новости и так достаточно плохи без видео, на котором ты пытаешься броситься под колёса внедорожника.

Взгляд короля Торина по-прежнему пронзал меня насквозь. Позади него оператор и репортёр топали по камере, добивая её обломки.

— Как ты заставил их это сделать?

Он приподнял бровь.

— Ты не знаешь, что такое гламур фейри?

— А должна знать?

— Да.

Я ткнула пальцем ему в грудь, и это было всё равно что давить на кирпичную стену.

— Если вы, ребята, хотели, чтобы я что-то узнала о фейри, возможно, вам не стоило меня изгонять. И, между прочим, меня уволили из-за тебя.

— Из-за меня?

— Твои обезумевшие фанаты угрожали моему боссу.

— В каком месте это моя вина? — Торин склонил голову набок, и в его светлых глазах блеснуло любопытство. — Но мы отвлекаемся. Ты вообще что-нибудь знаешь о магии?

От его мощного тела исходил угрожающий холод, и я отступила от него на шаг. Моё дыхание превращалось в пар.

— Нет. С чего бы мне это знать? Я даже не помню Страну Фейри.

Черты лица Торина почти неуловимо смягчились.

— Гламур, — тихо сказал он, — это особый вид магии, который мы используем, чтобы влиять на людей и изредка слабовольных фейри. Это позволяет нам помочь им забыть что-либо.

— Как контроль над разумом?

— Не совсем. Больше похоже на сильное внушение, — он повернулся лицом к съёмочной группе, и ледяные миазмы вокруг него начали рассеиваться. Репортёр и оператор с остекленевшими глазами стояли среди разбитых останков камеры.

Уголок губ короля изогнулся.

— Если бы они действительно любили свою работу, моя магия не сработала бы. Они хотели бы защитить камеру. Вместо этого гламур помогает им преодолеть свои запреты. Поощряет их потакать своим самым тёмным желаниям. Они хотели уничтожить её.

Я с трудом сглотнула.

— Откуда мне знать, что ты не очаровываешь меня гламуром прямо сейчас?

Торин обратил на меня всю силу своего арктического взгляда, и в выражении его лица вспыхнуло любопытство.

— А что? Ты думаешь о том, чтобы потакать своим тёмным желаниям?

Учитывая, как он выглядел, неудивительно, почему он мог так подумать. Но я хотела его не больше, чем пончики.

— Нет. Просто, похоже, это идеальный навык для злоупотребления им.

— Ты определённо склонна думать о людях самое худшее, не так ли? — глаза короля Торина сузились. — Поверь мне, когда я говорю тебе, что с любым фейри, который злоупотребляет своим гламуром, обращаются очень сурово. Это то, что позволяло нам в течение стольких лет оставаться скрытыми от человеческого мира. Но мы не видим никаких причин создавать ненужные проблемы людям, злоупотребляя этим.

Репортёр и оператор уставились друг на друга так, словно только что встретились.

— Я Дэйв, — сказал репортёр, слегка улыбаясь.

Она покраснела.

— Барбара.

Король Торин схватил меня за руку, оттаскивая от них.

— Мне нужно поговорить с тобой о браке.

— Чего? Я только что пересмотрела видео прошлой ночи. Я сказала тебе, что не хочу принимать никакого участия в твоём турнире, а ты сказал, что даже если я это сделаю, меня дисквалифицируют.

Глаза Торина вспыхнули ледяным светом.

— Вот именно. Я тоже не хочу жениться.

Я моргнула.

— Так почему ты здесь?

— Нам нужно пойти в более уединённое место.

Даже если бы я ненавидела его высокомерие, как я могла отказать королю Торину? У меня возникло ощущение, что он не примет «нет» в качестве ответа. И пожалуй, он только что спас меня.

— Ладно. Мы можем воспользоваться квартирой моей подруги Шалини.

— Отведи меня туда.

Я хотела сказать, что не являюсь его подданной, и ему следует перестать говорить со мной таким командирским тоном. Но вместо этого я повела его к многоквартирному дому Шалини. Когда я обернулась, чтобы посмотреть на репортёров, то увидела, что они целуются рядом со своим перевёрнутым фургоном. Вокруг них блестело битое стекло.

Дрожь страха пробежала по мне. Магия Торина действительно казалась очень опасной.

Глава 6. Ава

Я повела короля Торина вверх по лестнице в квартиру Шалини. Было странно находиться так близко к нему. На его подтянутое, мускулистое телосложение, пронзительные глаза и острый подбородок было трудно не пялиться. Король Торин принадлежал к совершенно другой категории мужской красоты, с ледяными глазами и загорелой кожей. Красота фейри могла быть потусторонней, почти головокружительной по своей силе, и он, казалось, идеально воплощал это.

Если бы мне только что не вырвали сердце и не сожгли его, это могло бы как-то повлиять на меня.

Вместо этого он только раздражал меня своей абсурдной уверенностью. Когда он говорил, в его голосе не жило ни осторожности, ни колебаний. Он высказывал свои мысли и ожидал, что ему подчинятся. Он двигался с рассчитанной грацией.

Подойдя к двери квартиры Шалини, я взглянула на Торина. Его глаза блеснули в полумраке лестничного пролёта, и я почувствовала, как напряглись мои мышцы. У меня перехватило дыхание, и я заколебалась, моё тело не желало вставлять ключ в замок.

Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы определить это ощущение. Когда я была в последний раз в зоопарке, я заглянула в вольер тигров. Огромный зверь расхаживал по периметру своей клетки. Когда я встретилась с ним взглядом, существо посмотрело прямо на меня, отчего острая дрожь страха пробрала меня до костей. Взгляд не был голодным, но, тем не менее, было ясно: тигр без колебаний перегрыз бы мне глотку, если бы захотел.

У меня возникло такое же чувство, когда я встретилась взглядом с королём Торином. Волосы на тыльной стороне моих рук встали дыбом.

Разве Шалини не говорила, что он кого-то убил? Честно говоря, в это было нетрудно поверить.

— Что-то случилось? — проурчал он.

Я отвернулась от него, вставила ключ в замок и открыла дверь. Торин вошёл первым, как будто это место принадлежало ему.

С бешено колотящимся сердцем я тихо закрыла за ним дверь и повернулась к нему лицом.

— Король Торин? Прошу прощения, как к тебе надо обращаться?

Глаза короля фейри вспыхнули.

— «Торин» вполне подойдёт.

— Хорошо, Торин. Это квартира моей подруги Шалини. Она спит в другой комнате, так что нам нужно вести себя тихо. Что именно ты хочешь мне сказать?

Король Торин сделал паузу, проводя рукой по лёгкой щетине на подбородке. Впервые с тех пор, как я встретила его, он казался нерешительным. Когда он заговорил, его голос был тихим, едва громче шёпота.

— Страна Фейри умирает.

— Что? — это было абсолютно последнее, что я ожидала услышать.

Я думала, король Торин и его свита фейри невероятно могущественны. Они сокрушили всё человеческое сопротивление в нашем мире. Поговаривали, что в Стране Фейри король Торин обладал силой бога. И примерно так это выглядело, когда он призвал ледяные столбы на дороге.

Он нахмурился, уставившись в окно.

— Когда Благой король восседает на троне фейри, он использует магию мира, чтобы защитить королевство и завоевать новые земли. Королева, с другой стороны, восполняет эту магию. Её магия — весенняя, приносящая рост и плодородие. Потребуются месяцы, чтобы полностью вернуть магию в наше королевство, и после этого нам понадобится, чтобы королева время от времени восседала на троне.

— Значит, тебе нужна чужая магия, чтобы восполнить свою собственную? У тебя кончаются силы?

— Да, — его глаза встретились с моими. — Двадцать три года назад умерла моя мать. Она была последней королевой Страны Фейри. С тех пор я черпал магию мира. Мне приходилось сражаться с людьми и держать в узде остальные кланы Благих. Я высосал из королевства много магии. И вот теперь на землю опустилась холодная зима. Только королева на троне может восполнить нашу магию и вернуть весну. И вот тут-то в игру вступаешь ты.

Я вздохнула.

— Ладно. Итак, ты хочешь, чтобы я стала твоей женой, и чтобы твоё королевство могло высосать мою магию? Не обижайся, но я собираюсь отказаться от этого предложения. Почему бы тебе не попросить одну из многих женщин-фейри, которые действительно хотят это сделать? Жаждущих получить этот шанс довольно много.

— Я тоже не хочу, чтобы ты была моей женой, — возразил король Торин. — В этом и заключается весь план. Вот почему ты так идеально подходишь.

Я моргнула.

— Прости, что?

— Тебе всего лишь нужно будет выйти за меня замуж на несколько месяцев. Не очень долго. И тебе не придётся консуммировать этот брак. Просто сядь на трон королевы и направь свою силу. Восполни магию Страны Фейри. Помоги мне спасти королевство. Как только всё придёт в норму, мы разведёмся. И ты можешь вернуться, — он обвёл взглядом маленькую гостиную, — в это место. И всё может закончиться без каких-либо неприятных эмоций, мешающих нам, потому что мы не нравимся друг другу. Вообще.

Торин сделал паузу, скрестив руки на груди, как будто только что озвучил лучшую сделку всей своей жизни.

Я уставилась на короля.

— Зачем мне это делать? Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой, а потом развелась с тобой через несколько месяцев. Можешь ли ты представить, какое влияние это окажет на мою жизнь? Я ненавижу быть в центре внимания, и меня покажут во всех новостях как фейри-простолюдинку, гонящуюся за богатством. Даже вот эти десять минут на улице были одним из худших событий в моей жизни. А после того, как я покину Страну Фейри? Обо мне станут писать все таблоиды. Мне это не нужно. У меня здесь свой бардак, в котором мне нужно разобраться, Торин. Мне нужно найти способ обзавестись собственным жильём. Обычные вещи, такие как арендная плата, о которых ты, вероятно, даже не знаешь. Разве ты не можешь просто найти кого-то, кого ты действительно любишь?

На мгновение мне показалось, что я увидела, как он вздрогнул. Затем выражение его лица снова стало непроницаемым.

— Я планировал щедро заплатить тебе за твою роль. Тридцать миллионов долларов, чтобы компенсировать время и любые потенциальные проблемы в будущем. Ты была бы обеспечена на всю жизнь. Ты можешь выбрать остаться в Стране Фейри, при условии понимания, что это не будет настоящим браком. Вероятно, мне следует добавить — есть большая вероятность, что ты можешь умереть во время турниров.

Я застыла, и мои глаза широко распахнулись.

— Тридцать… Прости, мне показалось, ты сказал… Ты сказал тридцать миллионов? — как только эти слова слетели с моих губ, мне пришло в голову, что я ужасный переговорщик. Если он готов выложить за меня тридцать миллионов, как высоко я могла бы задрать эту цену?

Я положила руку на бедро.

— Я не позволю, чтобы моё доброе имя вываляли в грязи. И ты только что упомянул, что я могу умереть.

Он фыркнул.

— Твоё доброе имя? О твоей тираде пишут во всех социальных сетях смертных. Разве может быть ещё хуже?

Я закрыла глаза, стараясь не представлять, какие будут создаваться мемы. Дрожь ужаса пробежала по моему телу при мысли о том, что все поделятся этим видео. Звуки моего невнятного рассказа о Чаде из «Сцепленных и сшитых» в тренде на TikTok…

Из-за этого идея сбежать в Страну Фейри казалась почти привлекательной.

— Пятьдесят миллионов, — сказала я.

— Ладно. Пятьдесят миллионов… если ты выиграешь. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы сохранить тебе жизнь.

— О какой именно опасности мы говорим?

— Турниры всегда заканчиваются поединком по фехтованию, и известно, что он бывает кровавым. Но я помогу тебе тренироваться.

Я сделала долгий, медленный вдох.

— Помимо работы барменом, фехтование — это единственное, в чём я действительно хороша, — я прикусила губу. — Но каковы шансы, что я выиграю?

— При условии, что ты выживешь — почти гарантированно, поскольку именно я выбираю невесту. Нам просто нужно проследить, чтобы мой выбор в твою пользу показался правдоподобным, что будет нелегко после…

— Да, после пьяной тирады.

— Ты не должна устраивать подобных публичных скандалов в Стране Фейри. Моё беглое расследование сообщило мне, что до вчерашнего вечера у тебя не было никаких других свидетельств общественного позора или скандала. Как думаешь, сможешь ли ты вести себя хоть немного пристойно? Я не ожидаю многого, но наш с тобой брак должен быть хотя бы отчасти правдоподобным. И идея жениться на низкородной простолюдинке фейри с неряшливой внешностью и проблемами с алкоголем уже переходит границы легковерия.

Теперь его оскорбления отскакивали от меня как горох от стенки, потому что… пятьдесят миллионов? Вероятно, я могла бы сама купить себе уединение. Я могла бы подкупать людей, чтобы они восхваляли. Я могла бы каждый вечер заказывать карри на вынос. Это головокружительная сумма денег; я почти не могла представить, что я буду с ними делать.

Я снова открыла глаза и обнаружила, что король Торин замолчал и пристально смотрит на меня. В его глазах заплясал ледяной огонь. Я почувствовала, что он изучает меня. Не в сексуальном смысле, а скорее в том, что он наконец-то воспринимал меня как личность. Оценивал мой спортивный костюм. Тёмные круги у меня под глазами. Крысиное гнездо, в которое превратились мои волосы. Изучал мои слабые стороны.

— Кто твои родители? — спросил он наконец.

— Мою мать звали Хлоя Джонс.

— Не она, — он наклонился ближе. — Кто была твоя биологическая мать? Твоя настоящая семья?

На меня навалилась тяжёлая усталость, и мне захотелось снова плюхнуться на диван. Похороненное воспоминание из детства царапнуло пустые уголки моего сознания: я стою перед порталом, сжимая рюкзак с Микки Маусом, и безудержно рыдаю, потому что меня не впускают.

— Честно говоря, я понятия не имею. Однажды я попыталась вернуться в Страну Фейри, но мне не позволили.

Он склонил голову набок.

— Почему ты пыталась попасть туда? Человеческая женщина плохо обращалась с тобой?

Я мгновенно почувствовала желание возмутиться, а также раздражение из-за того, что он назвал её человеческой женщиной.

— Нет. Моя мать была потрясающей. Но дети в школе думали, что я уродка со странными ушами и нелепыми синими волосами, и они не были добры. Однажды они привязали меня к столбу забора, как собаку на поводке возле кафе. Я просто хотела увидеть других фейри, похожих на меня.

Мрачное выражение скользнуло в его глазах.

— Ну, теперь ты их увидишь. Если согласишься на моё предложение, я помогу тебе найти твою семью фейри.

— Я уверена, что они мертвы. В противном случае, почему бы они допустили моё изгнание?

Но решение уже было принято. Потому что какой идиот откажется от пятидесяти миллионов долларов?

Особенно кто-то бездомный и нетрудоспособный, как я в нынешней ситуации. С пятьюдесятью миллионами долларов я могла бы открыть целую сеть баров… если бы вообще решила вернуться к работе.

И правда заключалась в том, что я отчаянно хотела узнать больше о своих биологических родителях, даже если они мертвы. Что именно с ними произошло? Фейри почти всегда жили дольше людей. Каковы шансы, что они оба умерли молодыми?

Я сделала глубокий вдох.

— Ладно, я в деле. Но мы должны подписать какой-нибудь контракт.

Торин сунул руку в задний карман и вытащил бланк. Я наблюдала, как он прислонил его к стене и кое-что зачеркнул, затем изящным каллиграфическим почерком подписал внизу своё имя.

Он протянул мне бланк, и я просмотрела содержимое.

Обычно, когда мне дают документы, мои глаза просто как бы застилаются, и слова кажутся расплывчатыми. Затем я предполагаю, что всё в порядке, и ставлю свою подпись. Но это было слишком важно, чтобы халтурить, поэтому я заставила себя сосредоточиться. Торин добавил сумму, которую мне заплатят, и поставил рядом свои инициалы. Там имелся пункт о секретности и условие, что я лишусь денег, если расскажу любому другому фейри о своей роли. И если я проиграю турнир, то ничего не получу.

Я облизнула губы, понимая, что, возможно, нет смысла заключать контракт с самым могущественным мужчиной в мире.

— Кто именно будет следить за соблюдением этого?

На его лице промелькнуло удивление.

— Если король фейри нарушит контракт, он заболеет и умрёт. Я не могу его нарушить. Только ты на это способна.

— Ладно. Хорошо. Тогда, я полагаю, этого достаточно, — я подписала бумагу, а затем передала её Торину.

— Ты готова уходить? — спросил он. — Скоро всё начнётся.

— Сейчас? Я даже не приняла душ.

Он провёл рукой по подбородку.

— К сожалению, у нас нет времени. Но мы постараемся сделать так, чтобы ты выглядела презентабельно в Стране Фейри.

— Я вызываюсь добровольцем! — Шалини стояла в дверях своей спальни в ярко-розовом халате. — Возьмите меня в Страну Фейри. Я буду участницей конкурса.

Торин резко выдохнул.

— Ты не фейри. И Ава уже согласилась.

— Разве у некоторых женщин нет советников? — спросила Шалини. — Кого-нибудь для наставлений? В случае с Авой — кого-нибудь, кто остановил бы её от новых возмутительных пьяных выходок?

Мне следовало попросить о советнике, но я была настолько застигнута врасплох, что пробормотала:

— Шалини, что ты делаешь?

— Помогаю тебе, — она просияла. — Я не отпущу тебя одну. Кто знает, каковы эти типы в их собственном царстве? Я слышала, как он сказал, что это опасно.

Торин пожал плечами.

— Как и твой мир.

Конечно, Шалини отчаянно нуждалась в приключениях.

Торинповернулся, уже направляясь к двери.

— На самом деле у меня нет времени спорить, но, возможно, это не самая плохая идея. Вероятно, тебе понадобится эмоциональная поддержка, чтобы не сорваться с катушек, и кто-то, кто поможет договориться о любых дуэлях. Уходим. Сейчас же.

Я почувствовала, как у меня скрутило желудок.

«Дуэли». Зашибись.

Но если что-то и могло отвлечь мои мысли от сокрушительного горя прошлой ночи, то, возможно, это надвигающаяся угроза смерти.

Глава 7. Ава

Король Торин настоял, что у меня не было времени принять душ. Но, без сомнения, вся Страна Фейри видела видео, на котором я вся покрыта едой и пивом, и я предполагала, что с данного момента их впечатления обо мне могли только улучшиться. Я схватила свою спортивную сумку и последовала за Торином из квартиры.

Когда мы спускались по лестнице, Шалини схватила меня за руку и прошептала:

— Ава, я буду одной из первых людей, которые побывали в Стране Фейри. Это намного лучше, чем круиз.

Моё мучительное похмелье придавало ситуации дополнительный уровень сюрреализма. Я прикусила губу, пытаясь мыслить ясно. Это ведь правильное решение, не так ли? На самом деле, казалось, что у меня не было особого выбора. Разорившийся человек не откажется от пятидесяти миллионов.

Когда мы вышли на улицу, солнечный свет опалил мне глаза. Репортёры оставили позади разбитую камеру и перевёрнутый фургон, вдалеке завывали полицейские сирены — без сомнения, они направлялись сюда. Я поняла, что меня трясёт, когда я шла по тротуару. Может быть, мне стоит что-нибудь съесть?

— Как ты думаешь, тебе удастся научиться магии? — спросила Шалини.

— Фейри-простолюдины не могут творить магию, — ответила я. — Ну то есть, наверное, трон может высосать из меня какую-то энергию королевы, но я не могу творить магию сама.

— Откуда ты знаешь, что ты простолюдинка? Что, если ты давно потерянная дочь Верховного Короля фейри?

Я сморщила нос.

— Тогда этот брак будет весьма неловким, потому что Торин окажется моим братом. И я знаю, что я не Верховная Фейри, потому что они никогда бы не позволили одному из нас пропасть. А вот простолюдинку фейри они могли бы легко вышвырнуть в мир людей.

Вместо своего Ламборджини Торин подвёл нас к серому Хаммеру. Одарив нас широкой улыбкой, он открыл перед нами дверцу. На мгновение я вообразила, что он на самом деле благородный герой, а не просто подкупил женщину, которую ненавидел.

Не то чтобы я была в том положении, чтобы задирать нос, учитывая, что я с радостью принимала взятку.

Я скользнула на переднее сиденье, и мой взгляд пробежался по тонкой кожаной обивке. Я провела по ней пальцами, испытывая головокружение от мысли, что смогу купить что-то подобное. При условии, что он выполнит свою часть сделки.

Торин занял водительское сиденье. Я едва успела пристегнуть ремень безопасности, когда он повернул ключ зажигания и нажал на педаль газа. Тошнота подступила к моему горлу, когда мы начали набирать скорость по дороге.

Из всех дней, когда можно получить приглашение в Страну Фейри…

Я с трудом сглотнула, всё ещё пытаясь осознать происходящее.

— Что именно подразумевает под собой этот турнир?

Шалини наклонилась вперёд.

— Могу я ответить? Я слежу за этим уже несколько месяцев.

— Прошу, — отозвался Торин.

— Ладно. Есть сотня женщин…

— В данном случае сто одна, — перебил Торин.

— Верно, и все они должны бороться за руку Торина. На данный момент это является традицией уже на протяжении тысячелетий. Итак, существует несколько различных состязаний. После каждого состязания некоторые участницы вынуждены уходить. И в этом году всё это впервые будет транслироваться по телевидению.

Я нахмурилась, стараясь не представлять всех людей, которые будут пристально наблюдать за мной из своих гостиных.

За окнами Хаммера мир проносился мимо, и мы свернули на шоссе.

В баре Торин был окружён свитой, а над головой летал вертолёт, снимавший всё происходящее. Теперь я видела только обычное утреннее движение. У меня было очень сильное подозрение, что Торин нанёс этот визит тайно.

Мотор Хаммера зарычал, когда он вдавил педаль газа в пол, и мой желудок скрутило, пока он лавировал в потоке машин.

Во рту у меня пересохло и в то же время выступала слюна. Взглянув на Шалини, я по выражению её лица поняла, что она испытывает такую же тошноту.

Я взялась за дверную ручку.

— Торин, тебе обязательно ехать так быстро?

— Да.

— Изменится ли что-нибудь, если я скажу, что такая дикая езда является нарушением приличий? — в отчаянии спросила я.

— В данный момент нет.

Теперь машина напоминала ракету, несущуюся по асфальту. Снаружи здания проносились мимо серым размытым пятном. Да что с ним не так?

— Торин! — крикнула я. — Ты нас угробишь!

Шалини схватила меня за плечо.

— Смотри!

Я проследила за её указывающим пальцем. Снаружи размытые бетонные пятна исчезли, просторы побледнели. Торин начал притормаживать Хаммер, и пейзаж за пределами машины стал чётким.

Мы больше не были на шоссе номер 8. Вместо этого мы ехали по узкому переулку в месте, которое вызывало ассоциации с XVI веком. Крытые соломой бревенчатые дома теснились по одну сторону дороги. С другой стороны солнце ярко освещало поля, покрытые толстым слоем снега, пока мы не миновали небольшую рощицу деревьев. Дым поднимался из труб в морозное небо.

У меня перехватило дыхание от жутковатого ощущения, что я видела это место во сне.

— О, Боже мой, — выдохнула Шалини. — Ава.

Вокруг нас сам Хаммер начал преображаться, отчего у меня закружилась голова. Ремни безопасности исчезли, и я обнаружила, что сижу на бархате напротив Шалини. На окнах появились белые занавески. Когда я повернулась, чтобы посмотреть вперёд, я мельком увидела спину Торина, держащего под уздцы полдюжины лошадей.

Я ухватилась за борт кареты, пытаясь сориентироваться. Мы ехали в экипаже, запряжённом лошадьми, и у меня было адское похмелье.

Глаза Шалини казались остекленевшими.

— Это реально, не так ли?

— Думаю, да, — прошептала я.

— Это самое волнующее, что когда-либо случалось со мной, — пробормотала она.

***

Мы ехали по зимнему пейзажу Страны Фейри, проезжая мимо обледенелых деревушек из домов с крутыми остроконечными крышами, теснившимися вдоль дороги, и магазинчиков с тепло освещёнными окнами. Карета катила мимо лесов и замёрзших полей. Из далёких труб поднимался дым, и в воздухе искрились снежинки.

Но меня начало окутывать тёмное облако печали, и когда я закрыла глаза, то снова оказалась дома, в объятиях Эндрю. Мне казалось, будто моя грудь разрывается надвое.

Вздохнув, я вытащила свой телефон. У меня здесь не ловила сеть, но я пролистала фотографии на своём телефоне. Там был Эндрю, лежащий в постели. Золотистая кожа, руки заложены за голову, он улыбался мне. Мне всегда нравилась эта фотография.

Я пролистала к нашей фотографии на вечеринке, сделанной Шалини. Я вспомнила ту ночь. Он сказал мне, что я выгляжу великолепно, что любой другой парень там позавидовал бы ему. И всё же, в промежутках между этими фотографиями, он фотографировал Эшли на полях с красными цветами… Одиночество разрывало меня на части, и на меня обрушилась волна усталости. Мне хотелось свернуться калачиком в постели, натянуть на себя одеяло и никогда не выходить.

Шалини выхватила телефон у меня из рук, хмуро глядя на экран.

— Нет.

— Что нет?

— Я не позволю тебе хандрить из-за этого неудачника, когда мы находимся в Стране Фейри, — её челюсти плотно сжались, и она уткнулась в мой телефон.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Оказываю тебе услугу, — слегка нахмурившись, она вернула мне телефон. — Больше никаких сообщений или фотографий Эндрю. И больше никаких сообщений, на которые можно было бы пялиться.

— Шалини! — заорала я.

Она указала на стекло.

— Посмотри в окно, Ава. Ты упускаешь вот это. И он того не стоит, — дыхание Шалини затуманило стекло, когда она выглянула наружу. — Ну то есть, я всегда слышала, что это место потрясающее, но я никогда не ожидала, что оно будет таким красивым.

Особенность разбитого сердца заключалась в том, что я знала, как это скрыть, чтобы не утащить всех за собой на дно. Я натянула на лицо улыбку и посмотрела на улицу.

— Это действительно потрясающе. Нам так повезло, что мы здесь.

Шалини наклонилась и прошептала:

— Я подслушала, что сказал Торин… о смерти Страны Фейри? Кажется, в это трудно поверить.

У меня сдавило грудь.

— Я думаю, что с королевой на троне снег растает, и весна вернётся вновь, — я пожала плечами. — А потом я вернусь в мир людей, где каждый вечер буду получать еду на вынос и капучино по утрам.

Она уставилась на меня, нахмурившись.

— Пятьдесят миллионов долларов, и лучшее, что ты можешь придумать — это еда на вынос и кофе?

— Это всё стало очень дорогим. В любом случае, я действительно не знаю, что делать со всеми этими деньгами.

— Дорогая, ты отправишься в отпуск. На Мальдивы, или…

Шалини резко остановилась, когда карета начала замедлять ход. Мы свернули с переулка на частную подъездную дорожку. По обе стороны росли огромные деревья, и их тёмные стволы возвышались далеко над нами.

Между стволами я едва могла разглядеть обширные заснеженные поля и увенчанные белыми шапками вершины далёкого горного хребта. Я обхватила себя руками, стуча зубами от холода. Я была одета в спортивную форму, подходящую только для +20 градусов, и холод пробирал насквозь.

Когда я повернулась, чтобы выглянуть наружу, у меня перехватило дыхание при виде замка на холме. Это место, казалось, источало зловещее присутствие — состоящее из тёмного камня и остроконечных башен, с готическими окнами, сверкающими под зимним солнцем. Моё дыхание клубилось в воздухе, когда я уставилась на здание. Видела ли я это место раньше?

Мы приближались, и моё сердце забилось быстрее. Возможно ли, что король на самом деле привёз меня сюда для публичной казни за дерзость? Измену? Замок нависал над нами по мере нашего приближения.

Мы медленно подъехали, и гравий захрустел под колёсами экипажа. Одна из лошадей заржала, когда мы, наконец, остановились. За моим окном приближались стражники-фейри в безукоризненно белой униформе. Один из них поспешил к двери.

Когда лакей открыли нам дверь, его глаза расширились от удивления — вероятно, потому, что я появилась в готическом замке зимнего королевства, одетая в майку и шорты для бега, вдобавок с причёской человека, который давным-давно разочаровался в жизни.

Холодный воздух пробрал меня до костей, когда я шагнула из кареты.

Шалини была одета ничуть не лучше — в мешковатую футболку, пару мужских боксёрских шорт и сандалии с носками. Тем не менее, её улыбка была достаточно великолепна, чтобы отвлечь внимание от её наряда.

— Мисс? — произнёс лакей.

— Ава, — быстро представилась я. — Ава Джонс.

— Хорошо, мисс Джонс. Я могу помочь вам спуститься.

Я взяла его за руку, чувствуя себя излишне неловко, поскольку была в кроссовках и на самом деле не нуждалась в помощи.

Сойдя вниз, я увидела короля Торина. Магия этого места изменила и его наряд. Теперь он был одет как какой-то средневековый воин и носил чёрные кожаные доспехи, усыпанные металлом. На его плечах покоился тёмный плащ, а на поясе висела рапира с обсидиановой рукоятью.

Сейчас он совсем не был похож на Чада из «Сцепленных и сшитых». Он выглядел как некий чрезвычайно устрашающий бог-воин. Трудно не думать о том, как прямолинейно он сказал мне, что я ему совсем не нравлюсь.

Когда его неестественно яркие глаза встретились с моими, сверкая, как смертоносный клинок, по мне пробежала дрожь. Я обхватила себя руками, дрожа на ледяном ветру. Час назад это казалось отличной идеей, но теперь я чувствовала себя совершенно уязвимой.

Я отвела взгляд от Торина, заставляя себя оглядеться по сторонам. Над головой тянулся большой каменный навес — я была почти уверена, что это называется «порт-кошер», хотя понятия не имела, как это на самом деле произносится. Горгульи зловеще смотрели сверху.

— Мы ждём здесь, — скомандовал Торин. — Мне нужно поговорить с кем-нибудь о твоём участии в турнире.

Лакеи выстроились вдоль широких ступеней замка, которые вели к паре деревянных дверей, украшенных шипами из тёмного металла. Они со стоном распахнулись, открывая взору зал с потрясающей каменной кладкой. Над нами возвышались стрельчатые арки, в высоких железных канделябрах мерцали свечи. Искусные каменщики вырезали под арками зловещего вида существ — демонов и драконов, высеченных в скале таким образом, что в танцующих отсветах свечей почти казалось, что они двигаются. Но самой тревожной вещью в этом месте были оленьи рога из слоновой кости, торчащие над входом и поблёскивающие льдом. Я не могла объяснить, почему, но как только мой взгляд упал на них, меня охватило чувство страха. Где-то в глубине души я знала — замок не хочет, чтобы я находилась здесь.

Здесь я являлась выродком. Я отвела взгляд, гадая, вдруг во мне говорит похмелье.

Но ведь не оно виновато, не так ли? Мне действительно здесь не место, и у меня возникло самое отчаянное желание выбежать обратно на улицу. Мне казалось, будто замок хочет изгнать меня, выпустить как яд из своих вен.

Шалини вцепилась в мою руку, и я обнаружила, что сжимаю её в ответ.

Мы едва прошли в коридор, пусть зимний ветер и обжигал нам кожу в прихожей.

— Ава, — прошептала она, — мы приняли плохое решение?

— Пятьдесят миллионов, — прошептала я в ответ.

Звук хруста гравия заставил меня повернуть голову.

Теперь по замёрзшему камню катилась повозка. Эта карета была полностью позолоченной, от ободьев колёс до уздечек лошадей. Впереди сидел кучер, одетый в безукоризненный костюм из чёрной шерсти. Он спрыгнул на землю и начал отгонять лакеев короля Торина.

Всё ещё сжимая мою руку, Шалини резко выдохнула.

— Я думаю, это одна из принцесс.

У меня возникло тревожное чувство, что я вот-вот почувствую себя ещё более не в своей тарелке.

Мы уставились на то, как кучер поставил золотую подножку у двери экипажа. Дверь медленно открылась, и в зимний воздух высунулась элегантная ножка. Ступня, обутая в жемчужно-белую туфлю, почти достигла ступеньки, но остановилась.

Раздался резкий женский голос.

— Слишком далеко.

— Извините, мадам, — быстро сказал кучер.

Я вздрогнула, когда его колени громко хрустнули по гравию, когда он опустился на колени, чтобы приблизить ступеньку. Переставив позолоченную ступеньку, он поднялся, и нога женщины снова вытянулась. На этот раз она взяла его за руку и позволила повести себя вниз.

Первым, что я заметила в ней, было платье — тёмный вихрь из атласа и шёлка, который колыхался, как дым. Не чисто чёрное, поняла я, когда она выпрямилась. Оно переливалось тёмно-серебристым и тёмно-красным цветами.

Когда она поймала мой взгляд, у меня невольно перехватило дыхание. Я никогда раньше не видела такой женщины, как она. Её кисти и предплечья были обтянуты шёлковыми перчатками, но кожа верхней части рук и груди была фарфорово-белоснежной и казалась почти потусторонней. В контраст со своей бледной кожей она накрасила губы тёмно-красной помадой. Но ничто не шло ни в какое сравнение с её волосами. Они ниспадали ей на плечи густыми волнами тёмно-бордового цвета, напоминавшего мятые лепестки роз.

Торин сказал, что выбрал меня, потому что я та, кого он никогда не сможет полюбить, «низкородная простолюдинка фейри с неряшливой внешностью». А эта женщина, как я себе представляла, была именно той, кого он мог бы полюбить. Потрясающе великолепная и с явной склонностью командовать людьми. Одного поля ягоды.

Её бледно-голубые глаза скользнули мимо меня, и обернувшись, я увидела короля Торина, подходившего ближе. Его тёмный плащ развевался за спиной, подхваченный порывом ледяного ветра.

Она опустила подбородок.

— Ваше королевское высочество. Я не ожидала увидеть вас раньше позднего вечера.

— Добро пожаловать в мой замок, принцесса Мория, — низкий голос короля Торина эхом отразился от камня.

— О, нет необходимости в формальностях, — рассмеялась Мория. — Я полагаю, мы обращаемся друг к другу по имени.

Король Торин приподнял бровь.

— Всё в порядке, принцесса?

— О, да, — беспечно сказала Мория. — Просто потребовалось немного времени, чтобы добраться сюда. Вы же знаете, как всё бывает, когда собираешь вещи. Мои помощники просто ничего не могут сделать сами.

Действительно, идеальная пара для него. Но если бы он выбрал её, тогда у него возникла бы неприятная проблема в виде беспорядочной эмоциональной привязанности. Этого нельзя было допустить.

Принцесса Мория отвела взгляд от короля. Я ожидала, что она посмотрит на меня, но вместо этого её взгляд твёрдо остановился на Шалини. Она замолчала, и её нос сморщился, как будто она только что понюхала свежую кучу собачьего дерьма.

— О! Как непредубеждённо с вашей стороны допускать в Страну Фейри людей. Всё действительно изменилось, не так ли? — её пристальный взгляд скользнул вниз по моему телу.

— Она не единственная, — сказал король Торин. — У нас есть несколько контрактов с новостными организациями на съёмку состязаний.

Брови Мории поползли вверх.

— Она репортёр?

— Она мой консультант, — сообщила я с улыбкой. — Мой советник.

Наконец взгляд принцессы Мории переместился на меня, и невольная дрожь пробежала по моей спине. Её глаза были сливового цвета, как венозная кровь. Они сузились, когда она оценивающе посмотрела на меня. Её взгляд скользнул вниз, и выражение ужаса исказило её черты, когда она оценила мою внешность.

— Твой советник? — переспросила она, не потрудившись скрыть неверие в голосе. — Ты участвуешь в турнире?

— Так и есть.

Она снова рассмеялась, стараясь, чтобы это прозвучало непринуждённо, но я услышала напряжение в её голосе.

— Действительно, он самый свободный от предубеждений. Даже предложил ей свой экипаж, когда такое несчастное создание не могло позволить себе собственный. Король Торин, я восхищаюсь вашей щедростью по отношению к нуждающимся.

«Подколола так подколола».

— Принцесса Мория, — король Торин слегка поклонился. — Церемония открытия начнётся через двадцать минут.

Если Мория и почувствовала, что от неё отмахиваются, то виду не подала.

— Конечно, Ваше Высочество. Я с нетерпением жду возможности снова провести время в вашей компании.

Глава 8. Ава

Мория действительно скользнула в замок, а король Торин повернулся обратно к Шалини и мне.

— У нас не так много времени, — сказал он. — Церемония открытия турнира скоро начнётся.

Я покачала головой:

— Сейчас всего шесть утра.

Его рука лежала на рукояти меча, как будто ему в любой момент могло понадобиться прикончить двух плохо одетых незваных гостей.

— В Стране Фейри время течёт иначе, чем в человеческом царстве. Сейчас здесь время ужина. Все конкурсантки ждут уже почти час, и тебе нужно выглядеть…

— Менее неряшливо и заурядно?

Он кивнул.

— Вот именно.

Я вроде как пошутила, но Торин — нет.

Он обернулся, поймав взгляд одного из лакеев, стоявших снаружи.

— Аэрон, отведи этих дам к мадам Сиобе.

Не сказав больше ни слова, он зашагал прочь, и его плащ развевался за спиной.

Я посмотрела на Шалини, а она пожала плечами, когда лакей жестом пригласил нас следовать за королём.

Лакей шёл впереди, шаги его сапог эхом отдавались по каменным плитам, и он вёл нас вглубь коридора, пока мы не достигли дверного проёма с лестницей, которая изгибалась вверх. Мы поднялись по лестнице, и темнота на ней освещалась тёплым светом свечей.

Даже лакей был красив: широкоплечее и мускулистое тело, тёмно-русые, волнистые и слегка растрёпанные волосы. Когда он оглянулся на нас, я поймала взгляд его глаз. Они имели иномирный золотистый оттенок.

Шалини шлёпнула меня по руке, затем кивнула лакею. Она широко улыбнулась мне, и я уже знала, о чём она думает. Он великолепен.

Но его красоты было недостаточно, чтобы отвлечь меня от зловещего ощущения в этом месте. Меня снова охватило щемящее чувство нежеланности здесь, как будто сам тёмный камень отвергал меня. Тени заплясали на стенах вокруг, заставив меня подпрыгнуть.

Лестница, казалось, тянулась бесконечно. Насколько же большим было это место?

— Я жалею, что пропускала тренировки ног, — сказала Шалини у меня за спиной. — Я имею в виду, типа, каждый день, когда надо было тренировать ноги.

Наконец лакей провёл нас в коридор, где желтовато-коричневый свет проникал сквозь узкие окна, отбрасывая ромбовидные тени на доспехи, выстроившиеся вдоль противоположной стены. Несмотря на то, что коридор, казалось, тянулся бесконечно, здесь не было ни единого другого фейри. Сам замок выглядел почти совершенно пустынным, и только тени скользили по камням.

Мне отчаянно хотелось попросить у лакея чего-нибудь перекусить, но я полагала, что сейчас это не стоит на повестке дня.

— Куда ты нас ведёшь? — тихо спросила я.

Он повернулся с намёком на улыбку.

— Ещё немного.

Пока мы шли, я всё больше недоумевала, как внутреннее пространство замка могло быть таким большим.

Наконец мы остановились у дубовой двери, вделанной в стену. На маленькой медной табличке рядом с ним значились слова «Авантаж мадам Сиобы», выведенные завитушками.

Лакей постучал, и звук эхом разнёсся по коридору.

Дверь открыла женщина. У неё были заострённые уши фейри, которые торчали из-под распущенных жёстких седых волос. Она выглядела измученной, с мешками под глазами, которые могли бы соперничать с моими собственными. Но её одежда была изысканной — длинное одеяние из малинового шёлка, расшитое золотыми нитями.

— Аэрон? — она фыркнула. — Только не говори мне, что он хочет ещё одну. Что мне прикажешь делать с этим беспорядком… и с её человеком?

— Послушай, Сиоба. Ты же не хочешь встать на пути исполнения воли короля, не так ли? На пути того, что лучше для Страны Фейри? — он кивнул в мою сторону. — Я так и думал. Так что ей понадобится платье.

Мадам Сиоба скривила губы, когда оглядела меня, но распахнула дверь шире.

— Лучше покончить с этим поскорее.

Мы вошли в тускло освещённую мастерскую с чёрно-белым кафельным полом. Аэрон вошёл следом за нами, но остался у двери, скрестив руки на груди. Его светлые волосы небрежно спадали на глаза.

Я оглядела комнату. На каждой поверхности были развешаны рулоны ткани: тафты, шёлка, атласа, бархата, шифона и парчи. Свёртки были прислонены к стенам, сложены на полках и засунуты в большие плетёные корзины. Повсюду валялись мотки ниток и пряжи, окрашенные красноватым светом заката.

Но мой взгляд скользнул к тарелке с булочками, которая сейчас, безусловно, являлась самым привлекательным для меня. Дело не столько в том, что я была голодна, ибо разбитое сердце лишило меня аппетита, но какой-то скрытый инстинкт подсказывал, что мне нужны калории. Когда я в последний раз по-настоящему ела?

— Ты мисс Джонс? — голос мадам Сиобы вывел меня из голодного транса.

Я моргнула, глядя на неё.

— Откуда вам известно моё имя?

— Это неважно, — она упёрла руки в бёдра. — А теперь поднимись и дай мне как следует рассмотреть тебя, — приказала она и указала на огромную оттоманку.

Я двинулась вперёд, но мадам Сиоба схватила меня за руку и указала на мои ноги.

— Только не в этих отвратительных штуковинах.

— О, точно, — на мне всё ещё были мои кроссовки Nike.

Я начала наклоняться, но мадам Сиоба взмахнула запястьем, выпустив вспышку жёлтого пламени на мои ботинки. Они воспламенились, и я подпрыгнула, мои мышцы напряглись в предвкушении жгучей боли, которая обязательно должна была наступить. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что я не горю, но стою босиком. В воздухе повис едкий запах горящего пластика. Кроссовки и носки полностью сгорели, но моя кожа осталась нетронутой.

Мои глаза встретились с её, и у меня отвисла челюсть.

Она фыркнула.

— Я вижу, ты не привыкла к магии. Прекрасно. Мы приветствуем здесь всех желающих. Даже простолюдинов фейри, — её голос сочился презрением.

Почему всякий раз, когда они говорили о гостеприимстве, это звучало как нечто обратное?

Мадам Сиоба проигнорировала меня, бормоча что-то себе под нос и роясь в большой корзине, полной лоскутов атласа.

— Просто невероятно. Я специально сказала Торину, что они должны прибыть сюда по крайней мере за день до начала. А эти двое одеты как обычные шлюхи.

Мы с Шалини обменялись взглядами.

— Вы понимаете, что мы вас слышим? — спросила я.

Мадам Сиоба либо не заметила, либо ей было всё равно.

— Каждый раз, — она качала головой, бросая куски ткани на пол, — Торин думает, что я решу его проблемы за него. Как будто у меня нет никакой собственной жизни, — она повернулась к нам, держа в руках блестящий кусок атласа старинного кремового цвета. — Что ты об этом думаешь?

Мой взгляд снова метнулся к булочкам.

— Прекрасно. Извините, кто-нибудь собирается их есть?

— Идеально, — добавила Шалини.

Взгляд мадам Сиобы переместился на Шалини, и её правая бровь приподнялась.

— Кто, собственно, ты такая?

— Я Шалини, официальный советник Авы. Полагаю, мне тоже полагается платье, — она с надеждой улыбнулась и протянула мне одну из булочек.

Никто ничего не говорил о платье для неё, но она не могла продолжать бегать в пижаме.

Мадам Сиоба пренебрежительно хмыкнула и сдёрнула со стола кусок изумрудной тафты. Затем её взгляд вернулся ко мне, и она поморщилась, явно раздражённая.

— Почему ты не на моей оттоманке? Для примерки мне нужно как следует тебя разглядеть.

Я запрыгнула на бархатную поверхность, и мадам Сиоба свирепо посмотрела на меня. С босыми ногами, в нейлоновых шортах для бега и тонкой майке я чувствовала себя странно голой.

Она ходила вокруг, бормоча что-то себе под нос, снимая с меня мерки.

— Красивые бёдра. Это хорошо. Торину нравятся небольшие изгибы. Не то чтобы у тебя действительно был шанс, — её взгляд скользнул к моему лицу, и я почувствовала, что краснею. — Хорошая структура костей, симпатичное личико. Полагаю, именно поэтому ты здесь. Кожа сгодится, если не считать мешков под глазами. А ещё эти налитые кровью глаза, и волосы просто ужасающие…

Учитывая, что она указывала на всё мои недостатки, я больше не заботилась о вежливости и откусила кусочек булочки. Она была маслянистой и вкусной, но я откусила всего два кусочка, прежде чем она выхватила её у меня и бросила на пол.

Позади нас Аэрон пробормотал:

— Ради богов, Сиоба.

Я почти забыла, что он здесь.

— Мадам Сиоба? — позвала Шалини. — Король Торин сказал, что банкет начнётся всего через двадцать минут…

— Ты хочешь, чтобы мисс Джонс выглядела как неряшливая шлюха? — выпалила в ответ Сиоба. — Вот чего ты хочешь? Моя работа требует времени. Проектирование, подгонка, подшивание, — она пожала плечами с преувеличенным вздохом. — То, что я делаю — это искусство, и с этим нельзя торопиться. Особенно в таких трагических случаях, как этот.

Шалини поджала губы и взглянула на лакея.

Мадам Сиоба несколько раз обошла вокруг, затем отступила назад, и ещё раз оценила меня.

— Аэрон, — рявкнула она, — тебе нужно сейчас же покинуть комнату.

Аэрон одарил меня дьявольской улыбкой, как будто собирался сказать что-то кокетливое. Но улыбка исчезла так же быстро, как и появилась — вероятно, когда он понял, что я могу стать его следующей королевой, и ему лучше держать рот на замке в моём присутствии. Пожав плечами, он вышел, закрыв за собой дверь. Мы с Шалини остались наедине с портнихой.

Склонив голову набок, мадам Сиоба снова взмахнула запястьем. Вспышка пламени и жара охватили меня. Я ахнула, чуть не упав с оттоманки.

— Перестань метаться, — проворковала мадам Сиоба. — С тобой всё в порядке.

— Ух ты, — сказала Шалини. — Это настоящий трюк для вечеринки.

Я посмотрела вниз и обнаружила, что моя кожа не тронута огнём. Это была хорошая новость. Плохая новость заключалась в том, что я оказалась полностью обнажена.

— Что случилось с моим мобильным телефоном? — спросила я.

— Ты стоишь здесь, голая, как в день своего рождения, — сказала Сиоба, — и вот что тебя беспокоит? Эти хитроумные приспособления — мерзкие штуковины. Мы никогда не должны были допускать их сюда.

Я подумала, что это к лучшему, ведь я больше не смогу пялиться на телефон, надеясь, что Эндрю напишет.

Белые пушистые губки прошлись по моей коже, образуя пену.

Мне вполне комфортно было находиться обнажённой рядом с другими женщинами, но я только что познакомилась с Сиобой, и мы точно не сблизились. Я прикрылась руками. Тёплая вода лилась на меня, стекала по волосам и капала на пол. Сиоба создала душ для меня прямо здесь, в своей мастерской.

Тёплая вода прекратилась, и я почувствовала, как горячий воздух обдал меня, высушивая воду с кожи и волос. Когда я снова открыла глаза, кожа была сухой — и оттоманка тоже. Мои волосы ниспадали блестящими волнами, и когда я протянула руку, то почувствовала на своей голове венок из цветов.

Теперь я чувствовала вкус помады на губах, хотя всё ещё была неловко обнажена. Я смущённо прикрыла свои груди.

— Стой спокойно, — прошипела мадам Сиоба.

Она что-то пробормотала себе под нос на непонятном мне языке, и кремовое кружево поплыло по воздуху, словно подхваченное невидимым ветром.

Мадам Сиоба обернула шёлк вокруг меня, и он скользнул по моей груди, бёдрам и заднице. Это ощущалось… странно.

Когда я посмотрела вниз, то поняла, что она только что использовала магию, чтобы создать для меня пикантное прозрачное нижнее бельё. Оно было на удивление комфортным.

Но в этот момент дверь мадам Сиобы приоткрылась, и они с Шалини повернулись лицом к незваному гостю.

— Эй! — воскликнула Шалини. — Мы здесь ещё не закончили!

Я ожидала увидеть Аэрона, заглянувшего в комнату. Вместо этого я обнаружила, что смотрю в ледяные голубые глаза короля Торина. Он уставился прямо на меня.

— Вам сейчас нельзя находиться здесь, — отрезала мадам Сиоба.

Король застыл как вкопанный, и вокруг него сгустились ледяные тени. Я ждала, что он извинится и отойдёт, но он, казалось, странным образом застыл на месте.

— Ты не мог бы? — произнесла я.

Он отвёл взгляд, его тело напряглось.

— Я просто зашёл посмотреть, готова ли ты. В чём причина задержки?

Мадам Сиоба подскочила, встав передо мной.

— Я закончу с ней через минуту, ваше высочество. Пожалуйста, подождите снаружи.

Опустив глаза в пол, Торин вышел из комнаты.

— О боже, о боже, я, должно быть, забыла запереть дверь, — проворчала мадам Сиоба, цокая языком. — Ну, я полагаю, у тебя будет преимущество, если ему понравилось то, что он увидел.

Повернувшись ко мне, она подняла руки, и с полки соскользнул рулон атласа. Повиснув в воздухе, он развернулся, словно управляемый невидимыми пальцами. Пока ткань растягивалась и расширялась, я смотрела на великолепный розово-золотой шёлк, который на моих глазах складывался в платье. Поверх него скользнула полоска тюля, прикрывая шёлк и образуя нечто вроде лифа. Жемчужные нити струились по воздуху, вышивая что-то вроде изящного пояса с крошечными мерцающими бусинами. На мгновение перед нами предстало платье с глубоким декольте и довольно смелым разрезом сбоку. Полоска ткани свисала со спины, как накидка. Это выглядело очень в стиле кинозвёзд 1930-х годов, что мне очень понравилось.

Затем лёгким движением запястья мадам Сиоба послала платье в мою сторону. Мягкий тюль коснулся моих голых ног, а атлас обвил рёбра, обтягивая моё тело как перчатка.

Шалини ахнула.

— Это прекрасно.

Раздался стук в дверь.

— Ещё одну секунду, — крикнула мадам Сиоба, поворачиваясь ко мне. — Какой размер обуви?

— Седьмой.

Сиоба снова взмахнула рукой. Я едва успела пригнуться, как появилась пара кремовых туфель на каблуках. Она покрутила их, затем направила к изножью оттоманки.

Когда я ступила в туфли, мадам Сиоба крикнула:

— Хорошо. Она готова.

Дверь снова приоткрылась, и я увидела уже знакомый блеск голубых глаз короля Торина, смотревших на меня.

— Ава готова, но мне нужно сшить наряд для её советницы, — сказала мадам Сиоба.

Король Торин взглянул на Шалини, которая оставалась одетой в розовые тапочки и безразмерную футболку.

— Аэрон будет ждать тебя, — ответил он. — Я уведу Аву. Церемония открытия начнётся через десять минут.

По правде говоря, я чувствовала себя потрясающе, когда соскользнула с оттоманки и направилась в коридор. Торин придержал для меня дверь, и она закрылась за ним.

Уголок губ Торина приподнялся, когда он посмотрел на меня сверху вниз.

— Когда мы начнём церемонию, будет лучше, если ты не станешь привлекать к себе слишком много внимания. Поняла?

Мои брови взлетели вверх.

— Я же говорила тебе, я ненавижу быть в центре внимания. Что заставляет тебя думать, что я стала бы пытаться заполучить это внимание нарочно?

Он остановился, затем повернулся ко мне лицом, приподняв бровь.

— Просто, когда я впервые встретил тебя, ты кричала о Чаде из «Сцепленных и сшитых». По-моему, ты назвала меня «симпатичным придурком» и сказала что-то о моих зубах.

Я резко втянула воздух.

— Это не был мой типичный вечер.

— Я рад это слышать, — его тёмная магия окутала его, а выражение лица стало более серьёзным. — Но когда мы доберёмся до большого зала, я хочу, чтобы ты не разговаривала ни с одной из шести принцесс.

Это начинало казаться немного оскорбительным.

— Послушай, — прошептала я, — здесь я на твоей стороне. Я выполню свою часть сделки и не собираюсь устраивать сцен. Ты серьёзно никогда не напивался и не вёл себя как осёл?

Он выдержал мой пристальный взгляд.

— Я не люблю злоупотреблять, и особенно в присутствии людей, с которыми я не чрезвычайно хорошо знаком.

Когда он произнёс фразу «чрезвычайно хорошо знаком», горячая дрожь пробежала у меня по спине. Проигнорировав это, я одарила его кривой улыбкой.

— Конечно, ты не любишь злоупотреблять. Твои волосы могут растрепаться на публике, и это будет просто ужасно. Чего мы можем ожидать от церемонии открытия?

Выражение его лица помрачнело.

— Это будет помещение, полное людей, соперничающих за моё внимание в своих лучших нарядах и пьющих шампанское. Разговаривающих друг с другом абсолютно ни о чём.

— То есть, это вечеринка. Ты действительно ненавидишь вечеринки?

Между его бровями пролегла складка.

— Боюсь, я не вижу в них смысла. По крайней мере, в такой вечеринке.

— Ясно. Вечеринки — это весело, а веселье, похоже, не в твоём вкусе, — по правде говоря, веселье сейчас было и не в моём вкусе тоже. Но, возможно, подколки Торина — это та капелька забавы, которую я всё же могла урвать в этом мире.

Он медленно пожал плечами.

— Во всяком случае, не такие вечеринки.

— Неужели вечеринка в замке с принцессами недостаточно шикарна для тебя?

— Для меня это недостаточно в духе Благих.

Я понятия не имела, что это значило, и подозреваю, что он сделал это нарочно — небольшое напоминание о том, что мне здесь не место, и что я ничего не знала о своём народе.

Торин приподнял бровь.

— Когда у нас будет время, я спрошу тебя, мисс Джонс, чем ты занимаешься, помимо того, что кричишь на мужчин, с которыми только что познакомилась в баре. Я полагаю, ты также должна оставить в своём расписании время для формирования жестоких поспешных суждений о людях, о которых ты ничего не знаешь.

— Но я много знаю об иерархии фейри, Торин, — сказала я. — Это единственная причина, по которой я провела свою жизнь в изгнании. И пока что ты подтвердил всё, что я думала по этому поводу.

— Что ж, это хорошо, дорогая, потому что, как я уже говорил, я ищу кого-то, кого не смогу полюбить, и пока что ты — идеальная пара.

«Верно, Торин. Я не очень привлекательна». Его слова немного задели меня после предательства Эндрю, и, сама того не осознавая, я поймала себя на том, что показываю ему средний палец.

Торин взглянул на него с озадаченным видом.

Чувствуя себя по-детски, я сунула руку обратно в карман.

— Итак, это всё? Это просто вечеринка?

— И после бессмысленной светской беседы за канапе я объясню правила турнира.

Я прикусила губу.

— Скажи мне кое-что. Зачем кому-то, кто терпеть не может быть недостойным, приглашать телевизионную команду для трансляции всего этого фарса?

Торин прижал руку к стене, и когда он наклонился ближе, я почувствовала его землистый, мужской аромат.

— Потому что я мужчина, который делает то, что должен. И в данном случае моё королевство голодает, а зимы с каждым годом становятся длиннее. Страна Фейри переживает голод, и в течение последних двадцати трёх лет мы были вынуждены покупать еду у людей. Но я не могу продолжать до смерти облагать налогом свой народ, чтобы заплатить за всё это. Телеканал платит мне сто пятьдесят миллионов долларов за одну серию этого шоу, и я смогу рассчитаться со своими долгами перед людьми.

Я уставилась на него.

— Так вот почему фейри решили покинуть Страну Фейри? Вам нужна была наша еда?

— Именно так. Нам просто нужно пережить эту последнюю зиму, и тогда наша магия вернётся с помощью королевы, — он убрал руку и пожал плечами. — Похоже, люди больше всего на свете желают развлечения, так что его я им дам.

— Кажется, всё верно, — мой взгляд скользнул по его заострённым ушам — так странно столько времени спустя находиться рядом с подобными мне. — Но если тебе так отчаянно нужны деньги, почему ты тратишь их на меня и весь этот фарс вместо того, чтобы просто найти ту, которую полюбишь?

— Потому что любовь не для меня, Ава.

Я прищурила глаза.

— В этом мы одного мнения. Что случилось? Кто-то разбил тебе сердце?

Торин повернулся и пошёл прочь, и я поспешила за ним.

— Знаешь, несмотря на всю язвительность, которую ты обрушила на меня по поводу фальши человеческих развлечений, я замечаю, что ты не застрахована от их прелестей.

— Мило уклоняешься от моего вопроса.

— Похоже, ты много знаешь о Чаде и его зубах, — добавил он.

Я пожала плечами.

— Это моё тайное хобби. Романтика — чушь собачья, но весело, когда они ссорятся. Всегда найдётся какой-нибудь сумасшедший.

Торин бросил на меня резкий взгляд.

— И почему у меня такое чувство, что сумасшедшим в твоей когорте можешь оказаться ты сама?

— Потому что тебе нравится выносить поспешные суждения о людях, с которыми ты только что познакомился? О, чёрт. У нас есть ещё что-то общее? — я вздрогнула. — Вероятно, нам следует прекратить разговор, пока мы не оказались втянутыми в грязную эмоциональную перепалку.

— Точно, — на его губах мелькнула улыбка, всего на мгновение. — Пошевеливайся, Ава.

И с этим резким приказом он ускорил шаг, отчего его плащ развевался за спиной.

Глава 9. Ава

Король Торин зашагал по коридору, двигаясь так быстро, что мне приходилось бежать, чтобы не отстать от него. Я сбросила туфли и понесла их в руках, запыхавшись и спеша за ним.

Я чувствовала себя ошеломлённой, мои мысли каждые несколько мгновений возвращались к Эндрю и Эшли. Что они делали прямо сейчас? Готовили на нашей кухне? Трахались в нашей постели? Планировалисвадьбу?

Мы всегда планировали свадьбу в лесу. Я сама втайне начала эти планы, но он был согласен с общей идеей. Я знала, что он вот-вот задаст этот вопрос, поэтому выбрала платье и сервировку стола. Я хотела надеть корону из полевых цветов и пригласить музыкантов.

Чёрт возьми.

Насколько, чёрт возьми, жалкой я была?

Может быть, это маленькое приключение — не самая худшая идея для меня. Красивый замок. Красивые фейри. Достаточно поводов, чтобы отвлечься от мыслей о свадьбе, которая никогда не состоится.

Я снова прокрутила в голове свою новую мантру: «Пятьдесят миллионов долларов». Это самая важная часть всего происходящего.

Я чувствовала, как мой длинный плащ волочится за мной, пока я бежала. Мы спешно пересекли замок, и Торину каким-то образом удавалось идти быстрее, чем я обычно бегаю трусцой. Но на бегу я осматривала окрестности. Красивые дворики, залитые румяными лучами заходящего солнца. Высокие окна и богатая резьба. Винтовая лестница, которая, казалось, бесконечно тянулась по спирали.

Как раз в тот момент, когда мне показалось, что мои лёгкие вот-вот взорвутся, Торин замедлил шаг и остановился перед высокими дубовыми дверями в сводчатом коридоре. Тяжело дыша, я дотронулась до своей груди. Моя кожа блестела от лёгкого пота.

Торин кивнул на двери.

— Конкурсантки уже там, но я войду отдельно. И помни… — он поднёс палец к губам, выгнув бровь.

Он реально не очень-то верил в мою деликатность.

С этими словами Торин отвернулся от меня и направился к узкой лестнице, ведущей наверх.

Я снова скользнула в туфли и распахнула дверь. Передо мной, под высокими готическими арками, раскинулся океан шёлка, атласа, тюля и тафты. У многих женщин в волосы были вплетены полевые цветы, а на головах виднелись венки из листьев. Эти великолепные женщины болтали друг с другом под нежные звуки струнного квартета. Лакеи Торина смешались с ними, разнося позолоченные блюда с закусками.

Торину, конечно, всё это покажется просто ужасным.

Я посмотрела на треугольные бутерброды с огурцами, смутно осознавая, что мне следует поесть. И еда, честно говоря, выглядела потрясающе: креветочные шашлычки в коктейльном соусе, блины с крем-фрешем и икрой, горячие финики, завёрнутые в бекон. Если бы ко мне вернулся аппетит, эту сделку стоило бы заключить только из-за еды.

Женщины, казалось, почти ничего не ели, но они не сдерживались, когда дело доходило до выпивки. Бокалы с шампанским сверкали в их руках. Обычно я бы с удовольствием пропустила бокальчик, но не после вчерашнего вечера. Вместо этого я отправила в рот один из горячих фиников. О, боги, это было восхитительно.

Я прошлась по краям зала, держась в тени. На каменных стенах висели огромные гобелены, и мой взгляд блуждал по зеленеющим пейзажам, лесам и садам, вышитым передо мной. Пока я разглядывала эти изысканные произведения искусства, кто-то похлопал меня по плечу.

— Эй, Ава.

Я повернулась и, увидев Шалини, улыбнулась тому, как великолепно она выглядела. Свободную футболку сменил розово-золотистый шёлковый комбинезон без рукавов, похожий на моё платье, но почему-то гораздо сексуальнее. Особенно с выставленными напоказ татуировками на руках. На её глубокое декольте было трудно не пялиться.

— Мадам Сиоба сказала, что советник должен носить костюм, но она не возражала против комбинезона.

— Ты выглядишь потрясающе!

Она посмотрела на себя сверху вниз.

— Ты уверена?

— Стала бы я когда-нибудь лгать тебе?

Шалини просияла.

— Нет. Ты совершенно не умеешь врать… — Шалини резко оборвала себя, поймав меня за локоть. — Ава, посмотри.

Она указала сквозь толпу на небольшую группу женщин-фейри в дальнем конце зала. Одетые гораздо роскошнее, чем женщины рядом с нами, они были в платьях, сверкающих жемчугом и драгоценными камнями. Вместо венков из цветов или листьев они носили небольшие серебряные короны.

— Принцессы, — с затаённым дыханием произнесла Шалини. — Их шестеро, каждая из разного клана.

Она начала тянуть меня к ним, обходя основную толпу конкурсанток.

Я не собиралась с ними разговаривать, как и было приказано. Но поймала себя на том, что иду следом. Это женщины, которых я должна одолеть.

Хотя Торин, само собой, сделает всё, что в его силах, чтобы помочь мне победить, поскольку он отчаянно нуждался в ком-то… непривлекательном. Я постаралась не слишком обижаться на эту мысль, поскольку этот мужчина ненавидел всё на свете.

Шалини снова резко остановилась, схватив меня за руку, и я проследила за её взглядом.

По другую сторону от клики принцессы стояла небольшая кучка людей — съёмочная группа новостей, которая пристала ко мне возле квартиры Шалини, теперь с совершенно новой камерой. Ведущий реалити-шоу взволнованно говорил в камеру, указывая на принцессу, с которой мы встречались ранее.

— А женщина в великолепном тёмном платье — принцесса Мория, старшая из Деарг-Дью. Мы будем внимательно следить за тем, что она пьёт этим вечером, — он приподнял бровь, бросив на камеру многозначительный взгляд. — Как мы все знаем, Деарг-Дью предпочитают жидкость сангвинического типа.

Мои глаза расширились от удивления. Она пьёт кровь?

Репортёр резко втянул воздух, когда перед ним появилась ещё одна прекрасная принцесса фейри, одетая в мерцающее золотое платье, подчёркивающее её чёрные волосы и насыщенную кожу цвета красного дерева. Жестом попросив женщину-оператора сфокусировать объектив на ней, он заговорил с придыханием.

— А вот и принцесса Клина из племени Банши. Журнал Vanity Fair назвал её самой красивой женщиной на планете.

Принцесса стояла в нескольких метрах от него, но если она и слышала репортёра, то никак не подала виду.

Однако он был прав насчёт её красоты. Её тёмные волосы прекрасными локонами ниспадали на спину, но моё внимание привлекли её глаза. Широко посаженные, тёмного золотисто-янтарного цвета, они требовали внимания. Взгляд принцессы Клины томно скользнул по комнате. Она являла собой воплощение самообладания.

Когда глаза репортёра встретились с моими, и у меня перехватило дыхание. Мгновение мы смотрели друг на друга, а затем он двинулся ко мне с голодным выражением в глазах.

Торин околдовал его, чтобы он забыл меня… ведь так?

— Ава Джонс?

«Бл*ть».

Оператор сфокусировала свой объектив на мне.

— Вот это уже кое-что, наша последняя участница, — произнёс он. — Вся страна наблюдала за конфликтом между этими двумя в баре. И, боже мой, как же летели искры! Вот только я не уверен, что это были правильные искры. Думаю, никто из нас не ожидал увидеть здесь эту огненную фейри в качестве участника, но это интересный поворот событий.

Я отступила, и Шалини коснулась моей спины, выражая поддержку.

Глаза репортёра сузились:

— А кто это с вами, мисс Джонс?

Я вздохнула.

— Это мой советник, Шалини.

Он уставился на неё, кивая.

— Советник-человек в Стране Фейри. Вау, держу пари, многие люди были бы рады получить вашу работу, — он сунул микрофон ей в лицо. — Вы собираетесь держать мисс Джонс под контролем, или мы можем ожидать новых фейерверков?

Шалини взглянула на меня.

— Она прекрасно владеет собой. Это была просто плохая ночь, вот и всё.

Вокруг нас нарастал ропот, и я почувствовала, что толпа обратила на нас внимание. Мне отчаянно хотелось спрятаться обратно в тень.

Прозвучала труба, спасая меня от всеобщего внимания. Двери в конце коридора медленно распахнулись, и на пороге появился лакей. Он был одет в чрезвычайно экстравагантный костюм, украшенный золотой вышивкой.

— Леди и джентльмены, — сказал он раскатистым голосом, — ужин подан.

Ещё больше еды? Фантастика. Такими темпами я не захочу, чтобы турнир заканчивался.

Репортёр сунул мне в лицо микрофон, спрашивая, что стало причиной моего срыва в баре с королём, но я ускользнула от него, смешавшись с толпой. Проведя всю жизнь как фейри среди людей, я кое-чему научилась в искусстве оставаться незамеченной.

Смешавшись с толпой более высоких фейри, мы прошли в новый зал, где столы были расставлены полукругом вокруг пары гигантских тронов. Сделанные из серого гранита, они, казалось, росли из самого каменного пола. Пол был выложен белым мрамором с великолепным узором из бронзовых оленьих рогов. Высокий потолок был сделан из сплетённых ветвей деревьев. Сотни крошечных сверкающих огоньков порхали среди ветвей, как светлячки.

Я взглянула на Шалини, уловив восхищённое выражение её лица. Охваченная благоговейным трепетом, я снова уставилась на потолок.

Аэрон схватил меня за локоть, привлекая моё внимание.

— Сюда, — сказал он, кивнув на один из столов.

Конкурсантки уже занимали свои места, и принцессы сидели среди остальных.

Мой взгляд зацепился за принцессу, сидящую рядом со мной. На ней было элегантное зелёное платье, которое сверкало, как море под солнцем. Её карие глаза были огромными, обрамлёнными длинными ресницами, а в белых волосах красовался венок из морских водорослей. Её бледная кожа имела почти радужный оттенок, который переливался в свете ламп.

— Разве нам всем не повезло, что мы здесь? — сказала она своим соседкам. — Одна из нас найдёт настоящую любовь. Мы можем родить детей короля.

Она просияла, но ей никто не ответил.

Настоящая любовь. «Ох ты бедное, наивное создание».

— Кто это? — шёпотом спросила я у Шалини.

Шалини наклонилась поближе, чтобы только я могла слышать.

— Это принцесса Элис. Она келпи — озёрная фея. Они могут быть очень плаксивыми, но она, кажется, в восторге от всего этого.

— О, — у меня имелось лишь смутное воспоминание о том, что это означало. Что-то связанное с лошадьми, как мне думалось.

— А рядом с ней Этейн из рода Леаннан Сидхе.

Я проследила за её взглядом и увидела женщину со смуглой кожей и волосами цвета заката, барвинка и коралла. На ней была изящная жемчужная корона и бледно-фиолетовое платье, и в данный момент она показывала Мории средний палец.

— Не думай, что ты можешь приказывать нам всем здесь, кровопийца.

— Что такое «Леаннан Сидхе»? — спросила я.

— Я думаю, какая-то соблазнительница, — прошептала она в ответ. — А это, — она указала на зеленоволосую красавицу, — Элиза, принцесса клана Селки.

Тёплый свет отражался от зелёных волос Элизы и бронзовой кожи.

— Мне говорили, что щедрость короля не имеет себе равных, — сказала Элиза, поднимая хрустальный бокал. Она улыбнулась, но выражение её лица казалось натужным. — И это прекрасное шампанское, безусловно, подтверждает данное мнение.

— Селки? — прошептала я.

— Они живут у моря, — сказала Шалини. — Символ клана — это морской котик. А справа от неё — Сидок из Красношапочников. Просто… пожалуй, просто держись от неё подальше. Красношапочники наводят ужас.

Сидок была одета в ярко-красное платье и шляпку, цвет которых разительно контрастировал с бледной кожей, а её длинные волосы цвета воронова крыла каскадом ниспадали на обнажённые плечи. Она ни с кем не разговаривала, просто пила своё вино, и её глаза скользили из одной стороны в другую.

В этот момент я пожалела, что не уделила больше внимания истории фейри.

Будучи единственным ребёнком-фейри в своём городе, я выделялась. Я делала всё возможное, чтобы быть похожей на человеческих детей — смотрела их телешоу, слушала их поп-музыку, отрастила волосы, чтобы прикрыть уши, покрасила их в каштановый цвет, чтобы соответствовать другим детям. Я даже не была до конца уверена, какой оттенок синего имеют мои волосы, так как подкрашивала корни каждые три недели.

Единственное, что я сделала в манере фейри — это научилась фехтовать в старшей школе, как раз тогда, когда фейри начали входить в моду среди нескольких более крутых и маргинальных людей. А фехтование было фишкой фейри. С моей маленькой компанией, любящей фейри, я научилась искусству владения рапирой, шпагой и саблей. Это далось мне более естественно, чем всё, что я делала раньше.

Наконец, когда я перешла в десятый класс, некоторые ребята действительно считали меня крутой, и никто больше не привязывал меня к столбам забора.

За последние несколько лет люди становились всё более одержимыми нами. Теперь репортёры и папарацци следили за каждым нашим шагом, а фейри диктовали моду. Розовая и фиолетовая краска для волос исчезла с прилавков, а цветные контактные линзы теперь продавались на eBay за тысячи долларов. Пластические хирурги начали добавлять силиконовые наконечники к человеческим ушам.

Но это было пять лет назад; с тех пор я не прикасалась к мечу.

Звук ревущей трубы вырвал меня из моих воспоминаний, и я подняла глаза, увидев входящего в комнату короля Торина, одетого полностью в чёрное. Его бледный взгляд скользнул по толпе. Шагая по мраморному полу со своим отрядом лакеев и солдат, он выглядел настоящим королём.

На нём был длинный плащ чернильно-чёрного цвета с серебряной вышивкой. На его бедре поблескивала рапира с ониксовой рукоятью. Но что действительно привлекло моё внимание, так это корона из оленьих рогов на его голове — тёмно-серебристого цвета с острыми пиками.

Он остановился в центре комнаты, встав спиной к гранитным тронам. Его ведущий отошёл, и в бальном зале воцарилась тишина. На этот раз даже репортёр промолчал. Все взгляды были прикованы к королю Торину.

Его царственная магия, казалось, приказывала нам поклониться. «Почитай своего короля».

Головы вокруг меня опустились, но я не сводила с него глаз. Наверное, я всё ещё негодовала из-за того, что меня изгнали.

Глаза Торина на мгновение встретились с моими, но выражение его лица ничего не выдавало.

— Добро пожаловать в мой дом. Я ценю, что все вы приехали так быстро. Важно, чтобы мы — то есть, я — выбрали королеву, которая будет править Страной Фейри и укрепит власть шести благих кланов. Трон моей матери пустовал слишком долго, и королевству нужна сила верховной королевы.

По залу пробежал одобрительный шёпот.

— Прежде чем всё начнётся, я хочу объяснить правила турнира, — взгляд короля Торина прошёлся по комнате, и, казалось, он задержался на мне всего на мгновение дольше, чем на остальных. — Согласно древним писаниям великого Благого исторического хроникера Оберона, эти испытания были обычаем на протяжении веков. Каждый раз они заканчиваются поединком на мечах на арене. Их цель — выявить тех, кто обладает чертами истинной королевы фейри: силой и ловкостью, остроумием, сообразительностью и, конечно же, умением обращаться с клинком. И за те времена в истории фейри, когда мы смешивались с миром людей, мы вобрали в себя элементы их культуры. Как Верховный Король Благих, правитель шести кланов, я должен позаботиться о том, чтобы люди продолжали почитать нас.

Интересно. Я полагала, что эта часть предназначалась для телевидения.

— Первым соревнованием будет гонка, чтобы выявить тех из вас, кто сильнее и быстрее всех. Чтобы оценить остроумие, интеллигентность, обаяние и уравновешенность, я буду устраивать вечеринки, и мы будем проводить время вместе, один на один. Те, кто попадёт в число финалистов, примут участие в турнире по фехтованию.

— Ваше высочество? — принцесса с белыми волосами и фарфоровой кожей подняла руку. — Как вы определите, кто самый остроумный и обаятельный?

— Это, — сказал король Торин с улыбкой, — буду решать я сам.

Глава 10. Ава

После речи Торина к нашему столу подошёл слуга с тарелками лосося, риса и салата из полевых цветов.

Если бы я была голодна, это блюдо было бы восхитительным. Лосось прекрасно приготовлен, покрыт лёгкой глазурью. Я откусила крошечный кусочек. Пока я ела, кто-то наполнил мой бокал пикантным белым вином. Вероятно, Совиньон блан?

Боги, это потрясающе. Неужели повара заколдовали еду?

Король Торин прошёлся по комнате, уделяя время тому, чтобы поговорить с каждой из принцесс и некоторыми обычными фейри. Он подошёл к нашему столику как раз в тот момент, когда я доедала последний кусочек лосося.

— Тебе понравилась еда?

— Да, это было восхитительно, — с удивлением я поняла, что умудрилась съесть всю тарелку. Обычно этого никогда не случалось, когда у меня разбито сердце. — Вчера вечером я ничем не ужинала и, наверное, умирала с голоду.

Торин наклонился и прошептал:

— Да, насколько я помню, большая часть твоего ужина была у тебя на рубашке.

И с этим небольшим комментарием он уже направлялся к столику принцессы Элис.

Моя пустая тарелка была заменена свежим черничным пирогом, покрытым взбитыми сливками. Лакеи наполнили изящные фарфоровые чашки чаем и кофе.

Когда я отправляла в рот последний кусочек пирога, Аэрон наклонился ближе, чтобы заговорить с нами.

— Король удалился на ночь. Я должен отвести вас, девушки, в ваши комнаты. Хотя понятия не имею, куда мне вас поместить. Торин никогда особо не упоминал об этом.

— У нас нет комнаты, Аэрон? — Шалини широко распахнула глаза.

Его тёмно-русые волосы падали ему на глаза.

— Мне нужно поговорить с королём. Дайте мне минутку, пожалуйста.

Он поспешил прочь, а я смотрела, как его широкая фигура исчезает в дверном проёме.

Шалини наклонилась и прошептала:

— Может быть, Аэрон позволит нам остановиться у него.

Я сделала глоток кофе и наблюдала, как другие женщины постепенно выходят из комнаты. Некоторые из них пристально смотрели на меня, проходя мимо, и я уловила отголоски их шёпота. «Пьяница… сумасшедшая… буйная психопатка».

Проходя мимо, Мория бросила на меня резкий взгляд и сказала достаточно громко, чтобы все услышали:

— Как нам повезло, что король согласился допустить распутную девку из таверны.

Её подруги расхохотались и вышли из зала.

Возможно, это объясняло ощущение неприветливости, которое, казалось, висело над всем этим замком подобно тёмным миазмам.

Но раньше эти женщины не обращали на меня ни малейшего внимания. Возможно, шёпот Торина мне на ухо заставил их встрепенуться. Признак фаворитизма.

Я поднесла чашку с кофе к губам и перевела взгляд на Шалини.

— Неловко.

— Не обращай на них внимания, — пробормотала она. — Они знают, что ты — конкурентка. И в любом случае, нет ничего плохого в том, чтобы быть распутной девкой из таверны. Некоторые из моих лучших подруг — трактирные девки.

Я фыркнула.

Наконец мы остались одни в бальном зале, и свет погас.

Шалини посмотрела на меня.

— Значит, мы просто будем ждать здесь?

Я пожала плечами.

— Я не знаю, что ещё можно сделать, — мрачная мысль проскользнула у меня в голове, заставив мои мышцы напрячься. — Как ты думаешь, Эндрю смотрел то вирусное видео со мной? Боже, ты думаешь, его родители это видели?

— Я вообще не думаю об Эндрю, и тебе тоже не следует.

Аэрон снова вернулся в столовую, неся фонарь и выглядя довольным собой.

— Угадайте, кто кое-что уладил для вас обеих?

Шалини отхлебнула вина.

— Это был ты, Аэрон?

Я встала из-за стола.

— Спасибо за то, что заботишься о нас.

— Мне лишь в удовольствие, — сказал он, не сводя янтарных глаз с Шалини.

Он провёл нас через двери в мрачный коридор. Тёмные фигуры, казалось, вырисовывались в тени. Я замедлила шаг, чтобы рассмотреть таксидермированные головы животных — оленя с огромными рогами, голову гигантского медведя и огромную рептилию с острыми зубами, которые привлекли моё внимание.

— Что это? — спросила я.

Аэрон остановился, вглядываясь в темноту.

— Ах, это? — его тон был беспечным. — Всего лишь дракон. Сейчас они вымерли.

Я уставилась на это, разинув рот. «Всего лишь дракон».

Лампа Аэрона отбрасывала тёплый свет на зелёную чешую. Табличка под изображением зверя гласила: «Лесной дракон, убитый королём Сиршей».

Свет плясал на других трофеях, массивном кабане и существе, напоминающем льва. Шалини ахнула, и я, обернувшись, увидела, что она стоит рядом с чем-то, похожим на гротескную человеческую голову.

— Осторожнее. Отойди немного, — Аэрон схватил её за локоть, оттаскивая в сторону.

— Я к нему не прикасалась, — поспешно сказала она.

Я придвинулась ближе, и мои губы скривились от отвращения. Голова у него была морщинистая и седая, волосы длинные и белые. Но самое тревожное заключалось в том, что его глаза были зашиты.

Дрожь пробежала у меня по спине.

— Что это? — спросила я.

Он уставился на голову, плотно сжав челюсти.

— Это Эрлкинг. Убит отцом Торина.

В свете фонаря тени извивались над ужасным зрелищем.

— Значит, он был королём? — спросила Шалини.

На его челюсти дёрнулся мускул.

— Нет, не настоящим королём. Эрлкинг был фейри, но одичавшим — как демон или дикий зверь. Он жил глубоко в лесу, — он встретился со мной взглядом, и выражение его лица было загнанным. — Когда-то леса были усеяны трупами тех, кого он убил. Братская могила фейри, где их тела разбросаны среди дубов.

Я вздрогнула, желая поскорее убраться подальше от этой штуки.

— Когда отец короля Торина принёс Эрлкинга домой, — продолжал Аэрон, — они оставили его сушиться на солнце, пока он полностью не мумифицировался.

***

Аэрон провёл нас по тёмным коридорам, каменные стены которых были увешаны оружием и доспехами. На верхнем этаже он начал замедлять шаг, и мой взгляд скользнул по великолепным портретам фейри в царственных одеждах и мехах. Портреты, казалось, тянулись бесконечно.

— Это королевская семья? — спросила я. — Почему их так много?

Аэрон остановился и указал на картины.

— Это родственники короля Торина. Его родословная насчитывает почти пятьсот поколений, и все они тщательно записаны. Живопись в царстве фейри развилась задолго до того, как она появилась в мире людей, поэтому вы можете видеть реалистичные изображения тысячелетней давности.

— Вау, — я рассматривала картину, на которой был изображён мужчина в чёрном меху и бронзовой короне-обруче с извивающимся золотым кольцом на шее.

— Удивительно было бы вот так видеть своих предков, не правда ли? — сказал он.

— Или даже моих биологических родителей, — пробормотала я.

Аэрон провёл нас ещё сотню метров, пока мы не достигли большого дверного проёма — дубового, украшенного резьбой в виде цветов. Из двери торчала медная дверная ручка в форме розы. Он повернул её и осторожно толкнул дверь, открывая перед нами захватывающую дух готическую комнату в форме восьмиугольника.

Шалини широко улыбнулась.

— О, Боже мой, это потрясающе.

Сводчатый потолок возвышался над нами, как в готическом соборе. Некоторые вершины украшали вырезанные из камня розы. Высокие окна со стрельчатыми арками поднимались на шесть метров в высоту, обрамлённые алыми бархатными портьерами. На некоторых стенах висели гобелены — лесные пейзажи и замшелые каменные руины. Между гобеленами виднелись две двери.

В одном углу, напротив камина, стояли обитые бархатом кресла и диван, располагалась кровать с балдахином. На столе из красного дерева стояли хрустальные графины и бокалы, а в нишах по всей комнате были расставлены книги с выцветшими корешками. На выложенном каменными плитами полу был расстелен вышитый ковёр.

Аэрон быстро подошёл к одной из других дверей, жестом приглашая меня следовать за собой.

— Здесь находится ванна, — он толкнул дверь в каменную комнату с ванной на когтистых лапах. За окном сияло усыпанное звёздами небо, а на другой стене висело зеркало.

Я обернулась и увидела, как Шалини плюхнулась на кровать.

— О, Боже мой, Ава. Этот матрас божественен.

Аэрон подошёл к следующей двери.

— Ну, ты можешь спать, где хочешь, но у нас здесь есть апартаменты советника.

Он толкнул дверь в комнату, похожую на небольшую библиотеку, где вдоль двух стен располагались книги и комод, а у третьей камин. Рядом с высокими окнами, из которых открывался вид на звёзды, стояла кровать, укрытая чёрным меховым покрывалом.

— О, боже мой, Ава! — крикнула Шалини с кровати. — Это потрясающее место.

Я обернулась и увидела, что она устраивается поудобнее с книгой в руках.

Аэрон беспокойно оглядел комнату.

— Обычно этой комнатой больше не пользуются, но… — его голос затих.

— Почему? — спросила я.

Он нахмурился, глядя на меня.

— Ты немного любопытна, не так ли? — он прочистил горло. — Послушай, если ты выиграешь, пожалуйста, забудь, что я это сказал.

Шалини похлопала по кровати рядом с собой.

— Иди посиди рядом со мной, Ава. Это самая удобная кровать, на которой я когда-либо сидела.

Когда я плюхнулась рядом с ней, Аэрон одарил нас ослепительной улыбкой.

— Вы найдёте одежду в ящиках и шкафах, — он глубоко вздохнул. — Диков… — он казалось, остановился и откашлялся. — Человеческие новостные группы в Стране Фейри настояли на некоторых человеческих технологиях в рамках нашей сделки. Недавно мы оснастили совершенно новые электрические зарядные станции для ваших человеческих телефонов, и… — он помолчал. — Ну та штука, что заставляет телефоны передавать видео и изображения по воздуху.

— Сотовая связь и интернет, — сказала я. — Спасибо!

Я не стала добавлять, что мадам Сиоба уничтожила мой долбаный телефон.

С другой стороны, то, что удерживало меня от навязчивой проверки сообщений Эндрю, вероятно, было к лучшему.

Аэрон улыбнулся, на его щеках появились ямочки.

— Поскольку вы, леди, похоже, устроились с комфортом, я вас покину.

Когда лакей пересёк комнату, я крикнула ему вслед:

— Спасибо, Аэрон. Я действительно ценю всю твою помощь этим вечером.

— О, никаких проблем, — Аэрон встретился взглядом с Шалини. — Как я уже сказал, мне лишь в удовольствие, — из-за его глубокого, бархатистого тона слово «удовольствие» звучало прямо-таки непристойно.

Как только Аэрон вышел из комнаты, я подтолкнула Шалини локтем.

— Ты ему нравишься.

— Посмотрим.

Раздался стук в дверь, эхом отозвавшийся в большом каменном помещении.

— Видишь? Он вернулся за тобой.

Теперь стук становился громче, нетерпеливее.

— Иду! — крикнула я.

Я распахнула дверь и обнаружила Торина, прислонившегося к дверному косяку, и его льдисто-голубые глаза были устремлены на меня.

— Ты хорошо справилась.

— Я ничего не делала, — я нахмурилась. — О, ты хочешь сказать, что я не устроила очередного спектакля? Что ты здесь делаешь? — спросила я. — Уже довольно поздно.

— Важно, чтобы мы поговорили до завтра, — он пересёк комнату. — Будешь ли ты готова к утренней гонке? Ты ведь регулярно бегаешь, верно?

Лёжа на кровати, Шалини достала свой телефон, чтобы пересмотреть старый сезон «Сцепленных и сшитых».

— Думаю, у меня всё получится, — сказала я. — Но у меня нет никакой одежды для бега. Мадам Сиоба всё сожгла. Мне понадобятся новые кроссовки. Седьмой размер, предпочтительно Nike. И футболку, и шорты, оба в размере S.

Он кивнул.

— Ладно. Я приду пораньше, чтобы показать тебе трассу, и принесу одежду. Хотя другие фейри будут одеты более традиционно — босиком и в звериных шкурах.

— Похоже, тогда у меня будет преимущество.

— Ты быстрая, Ава. Вот почему я выбрал гонку в качестве старта. Обычно это традиционный танец фейри или игра на музыкальных инструментах, но я подумал, что у тебя будет преимущество в беге.

Я склонила голову набок.

— Откуда ты знаешь, что я быстрая?

— Я проверял тебя ранее, когда мы передвигались по замку. Ты хорошо поспевала за мной.

Я уставилась на него.

— Но ты всё это время шёл пешком. Разве это впечатляет, что я могу бегать с твоей скоростью ходьбы?

Торин пожал плечами.

— Я король, Ава. Ты должна ожидать, что я от природы превосходен во многих вещах.

Я моргнула, глядя на него.

— Ты реально не слышишь, как это звучит?

Мне действительно показалось, что уголок его губ слегка приподнялся от веселья.

— Спокойной ночи, мисс Джонс.

Торин повернулся, и дверь за ним закрылась.

Глава 11. Ава

Шалини уткнулась в свой телефон, а я подошла к одному из книжных шкафов. Мой взгляд блуждал по корешкам — классика вроде «Памела, или Вознаграждённая добродетель», «Джейн Эйр», «Гордость и предубеждение» и «Грозовой перевал».

Но мой взгляд начал расфокусироваться.

Здесь я чувствовала себя совершенно дезориентированной, и даже с Шалини я, казалось, терялась в тумане.

Вот в чём загвоздка с распорядком дня — я скучала по своему. Когда я была маленькой, я приходила домой из школы и делала домашнее задание, пока Хлоя убиралась в доме. У неё всегда находилось что-нибудь перекусить для меня. Мы вместе ужинали, потом смотрели телевизор и принимали ванну. Было что-то успокаивающее в том, что я всегда знала, что происходит.

Спустя долгое время после того, как я съехала из дома, у нас с Эндрю сложился свой собственный распорядок дня. Мы открывали бутылку вина, готовили попкорн и вместе читали книги или смотрели фильмы под одеялами. Мы поочерёдно готовили друг для друга после работы. Выходные были самыми лучшими: кофе, газеты и пижамы до полудня.

А теперь рутина исчезла, как и люди, с которыми я наслаждалась ею.

«Ава, ты должна быть счастлива за меня».

Я моргнула, проясняя всё перед глазами.

Я взглянула на прекрасно выполненные гобелены на стенах. На ближайшем ко мне изображён полуразрушенный замок с заросшими садами. В подлеске прятались странные существа — единороги, кентавры и сатиры.

И там также были фейри. Лорды и леди на досуге. Устраивающие пикники, купающиеся, музицирующие на богато украшенных инструментах. В одной части сцены охотничий отряд преследовал кабана. Лидер носил серебряную корону в форме оленьих рогов — король фейри и его воинство.

Я перешла к другому гобелену, на этот раз гораздо более тёмному, изображавшему тенистый лес, полный чудовищных насекомых — гигантских пауков и огромных бабочек. Даже деревья были зловещими, с корявыми ветвями и стволами, на которых были вырезаны злобные лица.

В одном углу группа фигур собралась вокруг небольшого костра, у некоторых имелись крылья бабочки. У других были головы в форме насекомых; некоторые были покрыты мшистым мехом. В середине стояла та, что, по-видимому, была их лидером — женщина в терновом венце и с посохом, который светился зеленоватым светом. У всех них были заострённые уши фейри, но ни у одного из них я не узнала.

Изображение было странным и прекрасным, и я не могла отвести от него глаз. Оно очаровало меня, и всё же, когда я смотрела на него, в моей груди скапливалась разъедающая печаль. Чувство потери, которому я не могла дать названия.

— Шалини? — окликнула я её. — Ты когда-нибудь слышала о фейри с крыльями и мехом? Или рогами?

— Нет, — она соскользнула с кровати. — На что ты смотришь?

— Видишь? — я указала на гобелен справа. — Это обычные фейри. Есть даже один, носящий корону, точно такую же, как у Торина. Это, должно быть, король.

— Верно.

— Но кто же тогда эти другие? — я указала на странные фигуры на противоположном гобелене: — Как ты думаешь, так выглядели фейри тысячи лет назад? Может быть, в доисторические времена?

Шалини покачала головой.

— Честно говоря, я не знаю. Я никогда не слышала ни о каких фейри, которые выглядели бы так. Может, это просто художественная вольность, — она повернулась ко мне. — Тебе не странно находиться здесь, среди себе подобных, спустя столько лет?

Я кивнула.

— Чертовски странно, но мне за это платят. А тебя что заставило так отчаянно искать приключений?

Она уставилась на меня.

— Работа была всей моей жизнью. А до этого учеба. Я никогда не была на выпускном, никогда не ходила на свидания. Никогда не посещала вечеринки. А теперь мне не нужно работать, и мне кажется, что есть целый мир, который я упустила. Ава, я чувствую, что наконец-то проснулась. Но я не совсем знаю, что с собой делать. Потому что свидания с Тиндера были дерьмовыми, и не так уж много ночей можно провести в модных барах, прежде чем это наскучит. Я просто знаю, что не могу остановиться и побыть наедине со своими мыслями.

— Почему?

Она вздрогнула.

— Реалити-шоу избавляет от беспокойства. В этом мире есть много дерьма, которого стоит бояться. Вероятно, в обоих мирах, но, по крайней мере, этот новый и отвлекающий.

Я кивнула.

— Что бы здесь ни происходило, я почти уверена, что скучать нам не придётся. Тут будет много всего, что отвлечёт тебя от твоей собственной смертности.

— Идеально.

В дверь снова постучали, на этот раз тише.

— Кто это? — спросила я, приоткрывая дверь.

В дверях стояла крошечная женщина-фейри, одетая в шёлковый халат. Её светло-русые волосы свободно спадали на плечи. Когда она подняла на меня взгляд, я увидела, что её глаза были молочно-белыми.

— Ты Ава? — тихо спросила она.

— Да, — осторожно ответила я.

— О, хорошо, — её лицо просветлело. — Я принцесса Орла.

Она выглядела слишком юной, чтобы выходить замуж.

— Вы участвуете в конкурсе?

Принцесса Орла рассмеялась, и её голос звонко разнёсся по тёмному коридору.

— О, нет. Король Торин — мой брат.

Шалини подошла ко мне поближе. Хотя принцесса была явно слепа, она, казалось, чувствовала присутствие Шалини.

— Кто это? — спросила она, вздёрнув подбородок.

— Я Шалини. Советник Авы.

Орла слегка поклонилась.

— Мне приятно с вами познакомиться.

— Вы чего-то хотели, принцесса? — спросила я, надеясь, что это не прозвучало грубо. — Уже довольно поздно.

— О, извините, — сказала принцесса Орла. — Мне труднее всего узнать, который час. Я просто заметила, что кто-то находится в Розовой комнате, и мне стало любопытно. Но я и не подозревала, что уже так поздно. Мне лучше уйти. Удачи вам завтра, — мягко произнесла она.

Прежде чем я успела ответить, она ушла по тёмному коридору и скрылась в тенях.

Розовая комната? Я посмотрела на Шалини, но она только пожала плечами.

— Я даже не знала, что у него есть сестра, — произнесла она. — Они очень скрытны.

Я взглянула на тёмные окна, и меня окутала пелена усталости, отчего мышцы заныли, а глаза отяжелели. Но я боялась ложиться спать, когда печаль стискивала меня в ледяной хватке.

Шалини направилась в комнату поменьше.

— О, нет, — заявила я. — Большая кровать в твоём распоряжении. Я возьму маленькую.

Её глаза просияли.

— Ты уверена?

— Я чувствую себя более комфортно в уютной комнате.

Шалини запрыгнула обратно на кровать с балдахином и тут же с удобством устроилась под одеялом.

Я вернулась в библиотечную комнату, плотно закрыв за собой дверь. Я на мгновение прислонилась к ней, пытаясь собраться с мыслями. Неделя была такой бурной.

Мою комфортную жизнь вырвали у меня из-под ног. Я оказалась бездомной и отвергнутой. Затем, через несколько часов, я стала жить в великолепном дворце фейри, одетая в шелка.

Ничто из этого не казалось реальным. Единственное, чего я не совсем понимала, так это почему у меня не возникло более сильного чувства возвращения домой. Я всегда представляла, что если вернусь в Страну Фейри, то ощущения будут более знакомыми.

Я сняла бальное платье и повесила его на крючок на двери.

Огонь всё ещё горел в каменном камине, наполняя комнату теплом.

Я выключила свет и забралась в кровать. Она была маленькой, но на удивление удобной, и я натянула одеяло до шеи.

Однако я оставила занавески раздвинутыми, и лунный свет проникал внутрь через многослойные окна. Я села, вглядываясь сквозь стекло. Было холодно и продувало сквозняком, и на некоторых окнах виднелась паутинка инея, но меховое одеяло согревало мои ноги. Через окно я не могла разглядеть территорию замка, только отдалённую линию, которая могла быть верхушками деревьев. Сегодня вечером была полная луна, и вдалеке мерцали звёзды.

Пока я изучала луну, перед ней пролетела тень, описывающая круги по тёмному небу. У меня перехватило дыхание при виде силуэта массивных крыльев и длинного извилистого хвоста. На мгновение небо озарилось, когда в темноте расцвёл огромный столб огня.

Я затаила дыхание. Драконы реальны.

Я легла, надеясь, что тёмный туман сна окутает меня, утащив в свои глубины.

А если я не смогу заснуть, передо мной открывался прекрасный вид, которым можно любоваться, пока бессонница заставляла моё сердце учащённо биться.

Глава 12. Ава

Я тёрла глаза, всё ещё не придя в себя, пока следовала за Торином по тёмным коридорам.

Он разбудил меня до восхода солнца, принеся одежду для бега, леггинсы и что-то вроде туники приглушённых оттенков лесного зелёного и коричневого. Одежда сидела идеально, но я изо всех сил пыталась проснуться. Я проспала всего около часа и боролась с желанием свернуться калачиком в какой-нибудь жуткой нише замка и снова уснуть.

— Когда начинается гонка? — спросила я, зевая.

Он бросил на меня раздражённый взгляд.

— Ты выглядишь полумёртвой. Ты опять напилась прошлой ночью?

Я открыла рот, чтобы возразить, но передумала. Я не хотела говорить ему, что лежала без сна и плакала из-за Эндрю и Эшли. Это гораздо более жалко, чем ночная попойка.

— Да, однако со мной всё будет в порядке. Но действительно ли гонка начинается так рано?

— Через три часа, — сказал Торин.

Я закрыла глаза, призывая терпение.

— Так почему же мы сейчас здесь?

— Потому что некоторые этапы гонки опасны, и я собираюсь убедиться, что ты пройдёшь их, не умерев.

Я моргнула.

— Опасны?

— Мы ещё вернёмся к этому. У меня есть план.

Наконец Торин толкнул дубовую дверь и оказался перед сверкающим зимним пейзажем из покрытых снегом деревьев и полей. Когда я вышла на улицу, ледяной воздух обжёг моё лицо и руки.

От суровой, кристально чистой красоты этого места у меня перехватило дыхание, а восходящее солнце окрасило заснеженный мир в потрясающие оттенки золота и персика. Моё дыхание облаком клубилось перед лицом. Ветер обжигал кожу, и я обхватила руками грудь, дрожа. Мои ноги уже замёрзли и промокли на снегу, сырость просачивалась сквозь кроссовки.

Торин повернулся, чтобы посмотреть на меня, и вытащил из-под своего плаща две вещи: маленький бумажный пакет и термос. Из металлического контейнера поднимались крошечные струйки пара.

Я взяла у него чашку, благодарная за тепло, и вдохнула свежий аромат кофе. «О, слава Богу».

Я сделала глоток и почувствовала, что мой мозг наконец-то включился.

Торин снял свой толстый чёрный плащ и встал у меня за спиной, накидывая его мне на плечи. Я покрепче закуталась в него. Плащ хранил часть его тепла, и мои мышцы мгновенно начали расслабляться. Я вдохнула его аромат, выделяя особые ноты, которые его отличали: мох, мокрый дуб и слабый намёк на сосновую хвою.

— Я больше не чувствую холода, — тихо сказал он.

Когда Торин встал передо мной, я увидела, что на нём надеты чёрные шерстяные брюки и тёмно-синий свитер, облегающий его подтянутое тело.

Накинув плащ на плечи, я смогла лучше разглядеть окружающую обстановку. Замок стоял на небольшом, покрытом снегом холме, с которого открывался вид на белые поля, плавно переходящие в ряд деревьев вдалеке — тёмный лес, простиравшийся по обе стороны.

Торин протянул мне маленький бумажный пакетик.

— У меня есть свежие круассаны с ежевичным джемом.

Я достала выпечку и откусила кусочек, наслаждаясь насыщенным маслянистым вкусом и терпкостью ягод. Вкус был простопотрясающий.

Если Торин хотел очаровать меня, то определённо знал, как это сделать.

Он уставился на пейзаж, и в его глазах блеснули льдинки.

— На нас опускается мороз, но Страна Фейри прекрасна, как всегда.

Я заморгала от яркого света.

— Я никогда не испытывала ничего подобного. Просыпаться самым прекрасным зимним утром с незапятнанным пейзажем, — я сделала вдох, позволяя прохладному воздуху наполнить мои лёгкие. — Я никогда не встаю так рано.

— В этом есть свои преимущества, — сказал Торин.

— Является ли раннее утро частью твоего священного распорядка дня? — спросила я.

Он повернулся ко мне, подняв средний палец с подобием улыбки.

Я моргнула.

— Я всё сделал правильно? — поинтересовался он.

— Да, всё верно. Впечатляет.

— Что касается моего священного распорядка дня, то по утрам, пока ты отсыпаешься допоздна, я встаю на рассвете, чтобы тренироваться. Король Благих прежде всего должен быть могущественным и смертоносным, — ещё одна лёгкая улыбка. — И его королева тоже должна быть такой.

Торин зашагал, ведя меня мимо заснеженных полей к тропинке, которая огибала замок. Мои промокшие кроссовки хрустели по примятой, замёрзшей траве.

— Если ты ищешь могущественную и смертоносную, — произнесла я, — ты обратился не к той фейри.

— Я знал это, когда предлагал тебе сделку. Но мы собираемся притвориться, и это всё, что имеет значение.

— Значит, ты не против жульничества, — я отхлебнула кофе, всё ещё бесконечно благодарная ему за то, что он догадался принести его.

Глаза короля Торина сверкнули.

— Лишь тогда, когда это необходимо. Нам нужно убраться отсюда, пока нас никто не увидел. Если меня поймают на том, что я даю тебе несправедливое преимущество, ты можешь быть дисквалифицирована, — он встретился со мной взглядом. — А мне нужно, чтобы ты победила.

Мы завернули за угол, и я мельком увидела стартовую линию: два майских дерева, чьи цветные ленты трепались на ледяном ветру. Между ними было натянуто шёлковое знамя с надписью «СТАРТ».

Тропа, изгибаясь, спускалась к гряде голых деревьев.

— Какова длина маршрута? — спросила я.

— Всего три мили. Тропа была расчищена прошлой ночью. Это примерно миля по лесу и две — по полям. На последней миле вы будете возвращаться к другой стороне замка, и толпа будет ждать там, чтобы определить победителя.

Широкая дорожка из замёрзшей травы пролегала прямо через холмистые поля. Пока мы шли, обледенелая земля хрустела под моей обувью. Когда мы пересекали поля, меня обдавало множеством новых запахов: сырой земли, солнца, согревающего шерстяную ткань его плаща, и слабого намёка на древесный дым. Кем бы я была, если бы выросла здесь?

Снежинки порхали в воздухе, и лёд поблёскивал на далёких соломенных крышах.

Мы углубились в заснеженное поле, и я оглянулась на замок. Несмотря на его огромный интерьер, который, казалось, простирался на многие мили, снаружи он не выглядел таким уж большим. Устрашающим, да, с его гладкими чёрными скалами и остроконечными башнями, но не длиной в мили. Я задавалась вопросом, не было ли здесь какой-то магии или гламура.

Замок сверкал в лучах утреннего солнца. На самой высокой башне развевался белый флаг, украшенный тёмно-синей головой оленя.

Когда я взглянула на далёкие коттеджи и дым, вьющийся из их труб, во мне проснулось любопытство.

— Расскажи мне о Стране Фейри, — попросила я. — Чем здесь занимаются люди? Помимо турнира.

Торин сделал глубокий вдох.

— Сельское хозяйство — это важно. Если бы я не родился принцем, именно этим я бы и занимался. Фермеры — важнейшие члены общества фейри. Они выращивают урожай, который кормит наш народ. Без них мы бы все умерли с голоду. Но с приближением морозов их работа становится сложнее, чем когда-либо.

— А чем люди занимаются ради развлечения? — я отхлебнула кофе. — О, ты же не знаешь, не так ли?

— Так уж получилось, что я действительно знаю. В Стране Фейри летний сезон начинается в то время, которое ты бы назвала первым мая. И вот тогда-то мы и празднуем Белтейн.

— Что при этом происходит? — спросила я.

Взгляд, который он бросил на меня, был недоверчивым.

— Ты действительно не знаешь? Даже люди празднуют этот день.

Я покачала головой.

— Больше нет.

— Ну, им стоит праздновать. Это период, когда завеса между мирами истончается. Когда-то люди предлагали нам еду и питьё. Пожалуй, в наши дни я этого никогда не вижу. Неудивительно, что мы здесь умираем с голоду, — ветер трепал его тёмные волнистые волосы. — Белтейн — это фестиваль огня. Дети украшают деревья и колючие кустарники жёлтыми лентами и цветами, похожими на пламя. А после того, как они лягут спать, мы приносим жертвы старым богам. Обычно это один или два человека, вторгшихся в наше царство.

Мой желудок скрутило. Во что, чёрт возьми, я здесь вляпалась?

— Я спросила тебя, что вы делаете ради развлечения, и твой ответ — человеческое жертвоприношение? Как они умирают?

— Мы сжигаем их, — Торин бросил на меня резкий взгляд. — Это не так ужасно, как кажется. Их заранее накачивают наркотиками, и есть барабаны, чтобы заглушить крики.

Должно быть, на моём лице отразился ужас, потому что он добавил… несколько оправдываясь:

— Это наша древняя традиция, и у нас всё ещё есть чувство священного здесь, в Стране Фейри. Благоговение перед первозданными лесами, щедростью и безжалостностью земли. Чтобы испросить благословения у старых богов, мы ведём скот между двух костров. Это помогает защитить их. Затем есть ещё лесные ритуалы. Наши боги очень важны для нас, и олени тоже.

Я оглянулась на флаг замка.

— Это что, какая-то мужская фишка?

— Олень может перемещаться взад и вперёд между царствами живых и мёртвых, людей и фейри. Они могущественны, доминируют. Они подобны самой природе — мистические, прекрасные и жестокие одновременно, — Торин встретился со мной взглядом. — Они берут то, что хотят. И на этот единственный праздник, на эту единственную ночь в году, старый бог Кернунн благословляет нас. Туман вьётся среди лесных дубов. На одну ночь Рогатый превращает достойных мужчин в оленей. Мы мчимся по лесу и сражаемся друг с другом. Иногда насмерть. Если бы я когда-нибудь проиграл бой в своей оленьей форме, меня бы свергли с трона.

Ладно. Возможно, у короля была более тёмная сторона, чем я себе представляла.

— Всё это не кажется… весёлым. Это звучит как-то ужасно.

Когда Торин встретился со мной взглядом, его глаза горели холодной силой.

— Но вот такие мы. Фейри. Мы — создания земли и туманов. Мы — воины. И когда мы проявляем себя наилучшим образом, мы выходим за пределы своих тел и общаемся с богами. Когда ты в последний раз по-настоящему чувствовала себя живой, Ава?

Не в последнее время, надо отдать ему должное.

— Я понятия не имею. Наверное, когда кричала на тебя в баре.

— Это довольно печально.

Я отхлебнула кофе.

— Просто чтобы внести ясность, было бы лучше, если бы моё «хорошее времяпрепровождение» включало в себя убийство людей в лесу?

— В Белтейне есть и более приятные стороны, — произнёс Торин, и его глубокий голос сделался томным.

Я почувствовала, как внутри меня что-то сжалось, но я проигнорировала это.

— Вы забиваете детёнышей животных дубинками до смерти или что-то в этом роде?

Торин повернулся ко мне и поднёс палец к моему подбородку, приподнимая его так, чтобы я не могла отвести взгляд. Его светлые глаза горели властной свирепостью, которая заставляла моё сердце учащённо биться — потусторонняя сила, которая пронзала меня и в то же время вызывала желание отвести взгляд.

— Нет, Ава. Мы жёстко трахаем друг друга у дубов, оглашая лесной воздух звуками нашего экстаза. Мы трахаемся у костров, купаясь в их пламени, — он наклонился ближе, его палец нежно погладил меня по щеке. Его губы опустились к моему уху, его землистый, мужской запах окутывал меня, как запретная ласка. — Когда в последний раз ты терялась в удовольствии настолько сильном, что забывала своё имя? Что ты забывала о своей собственной смертности? Ибо вот что значит быть фейри. Я мог бы заставить тебя изнывать от удовольствия до тех пор, пока ты не забудешь имя каждого человека, который заставил тебя думать, будто с тобой что-то не так.

Торин нежно провёл кончиком пальца по моему заострённому уху, так легко и в то же время с таким запретным трепетом, что это заставило меня вздрогнуть и крепко сжаться внутри.

Его глаза снова встретились с моими, и я почувствовала недозволенный электрический разряд возбуждения от неожиданной близости. Он так пристально изучал, как будто читал меня. И как будто я провалила какой-то тест.

— Вы трахаете друг друга у костров… — повторила я, как идиотка.

Торин провёл большим пальцем по моей нижней губе.

— И если ты думаешь, будто я не вижу, как сильно это тебя возбуждает, если ты думаешь, что я не слышал, как колотится твоё сердце, Ава, ты ошибаешься. Потому что, если бы мы остались вдвоём, в дубовой роще на Белтейн, я бы заставил тебя выкрикивать моё имя. Называть меня твоим королём. Я бы заставил твоё тело откликаться на каждую мою команду, содрогаться от удовольствия подо мной, пока ты вообще не забудешь о существовании человеческого мира.

Я не могла вспомнить, как говорить.

— Понятно, — выдавила я наконец.

— Если бы я мог, — промурлыкал Торин, — я бы научил тебя тому, кто ты есть на самом деле, и я бы позаботился о том, чтобы ты никогда этого не забывала, — его взгляд опустился к моим губам, как будто он собирался поцеловать меня, и я была удивлена тем, как сильно я этого хотела. И ещё больше ужаснулась разочарованию, которое я испытала, когда он этого не сделал. — Но этого, конечно, не произойдёт. Потому что между нами ничего не может быть.

У меня перехватило дыхание, когда Торин повернулся, чтобы уйти от меня, и я пробормотала «И к чему это было?», чувствуя, что уже потерпела поражение.

Его губы слегка изогнулись в улыбке.

— Это было к тому, что ты поразительно склонна к осуждению, хотя ты ничем не лучше и не хуже всех нас. И теперь ты это знаешь. Ты должна быть здесь, трахаться на Белтейн, как и все мы.

Моё сердце бешено колотилось, и я чувствовала себя так, словно только что проиграла ему какую-то битву. Особенно учитывая то, что я не могла перестать представлять обнажённую кожу в лесу, его руки, обхватывающие мою задницу, тела, скользящие друг по другу. Я могла представить, как я сияю и сжимаюсь, когда Король Фейри заставляет меня стонать к небесам, а мои соски твердеют на лесном воздухе. Скользкая от желания, бесстыдная, на четвереньках… совершенно неспособная контролировать себя.

Так вот что считается настоящей вечеринкой Благих…

— Не хуже, чем все вы? — повторила я, собираясь с мыслями. — Тогда, похоже, твоя оценка меня возросла.

— Это произошло, когда ты проснулась трезвой и вовремя, — король повёл меня к тёмной линии деревьев.

— Я понимаю, почему ты не хочешь иметь настоящую жену. Ты бы пропустил оргии после жертвоприношения. Бьюсь об заклад, все женщины фейри жаждут шанса порезвиться с красивым королём, пока он весь в крови после оленьих боёв.

Взгляд Торина скользнул к моим глазам.

— Это уже второй раз, когда ты назвала меня красивым. Поэтому тебе приходится притворяться, что ты так сильно меня ненавидишь? Ты не можешь перестать думать о том, как я выгляжу.

Я не сомневалась — он уже знал, что красив. Это не та красота, которая остаётся незамеченной.

Торин потянулся за моим термосом с кофе и сделал глоток. Видимо, теперь мы были на условиях «совместного использования термоса», даже если не нравились друг другу.

Мы почти добрались до линии деревьев, тёмного ряда вечнозелёных растений, чьи ветви были покрыты толстым слоем снега и иголок. Между стволами клубился туман, и было невозможно заглянуть вглубь леса дальше, чем на несколько метров. Холодок пробежал у меня по спине.

Фейри были настолько красивыми и утончёнными, что мне и в голову не приходило, насколько жестокими они могут быть. И это заставило меня задуматься, какой именно опасности я подвергнусь во время этих испытаний.

Затем краем глаза я заметила, как между деревьями мелькнула бледная кожа.

Я обернулась и увидела красивую женщину с длинными чёрными волосами и серебристой кожей, которая стирала тряпку в ледяном ручье. Алая кровь, казалось, запятнала ткань. Она тихо пела скорбную песню на языке, которого я не могла понять. Тем не менее, это заставило моё сердце сжаться, а на глаза навернулись слёзы.

Я остановилась и уставилась на неё.

Торин наклонился и прошептал:

— Bean-Nighe, белая прачка. Она скорее дух, нежели фейри.

— Потрясающе, — выдохнула я.

Казалось, она услышала меня и повернулась, и её чёрные глаза остановились на мне. Её губы были такими же кроваво-красными, как ткань, которую она стирала, а руки перепачкались кровью. На ней было лишь тончайшее белое платье. Чёрные, как уголь, её глаза обратились к королю.

— Ваше величество? — позвала она тихим голосом. — Смерть приходит в Страну Фейри.

— Так всегда бывает. У нас есть разрешение войти в лес?

Она взглянула на меня, потом снова на короля.

— Конечно, ваше величество, — сказала она наконец. — Этой место здесь, в дикой глуши.

Король Торин почтительно склонил голову.

— Благодарю вас, госпожа.

Он повёл меня глубже в ледяной лес, и туман окутал нас.

Жуткая женщина была права. Я действительно чувствовала, что моё место здесь.

Глава 13. Ава

Как только мы миновали первые несколько деревьев, король Торин поднял руку, жестом приказывая мне остановиться.

— Хорошо, — сказал он. — Это отметка в первую милю. Пока мы не доберёмся до леса, беспокоиться особо не о чём.

Я вгляделась в клубящийся вокруг меня туман, и холодное чувство страха начало пробегать по моему позвоночнику.

— Так о чём же мне здесь нужно беспокоиться?

— Я ожидаю, что здесь, в лесу, конкурсантки серьёзно пострадают. Тебе нужно беспокоиться о других участницах.

Я обхватила себя руками под плащом.

— Ты не упоминал об этом, когда мы подписывали контракт.

— Ты бы отказалась от пятидесяти миллионов только из-за небольшой опасности?

«Нет».

— Может быть. Что именно мы будем делать? Драться друг с другом, как олени?

— Это гонка, в которой отбираются сильные и гибкие. Каждое соревнование будет включать в себя уловки, обман и смертельную агрессию.

Мои челюсти сжались. Пять лет приготовления коктейлей для людей не совсем подготовили меня к смертельной агрессии.

Похоже, я ошибалась. Это совсем не похоже на «Сцепленных и сшитых».

— Эти женщины сделают всё, чтобы победить, — продолжал Торин, — и в правилах нет ничего, запрещающего насилие. Королева фейри должна быть безжалостной, так что это действительно ожидаемо. Они будут использовать магию, чтобы попытаться сбить с ног любого, кто находится впереди. И вот почему всегда побеждает принцесса. Обычные фейри вроде тебя не владеют никакой магией.

Мой желудок скрутило.

— Ты собираешься перейти к той части, где объясняешь, как я могу победить?

Торин повернулся ко мне с мрачной улыбкой.

— К счастью, не вся магия требует, чтобы кто-то произносил заклинание, — он сунул руку в карман и достал три маленьких стеклянных флакона. Он протянул один мне. — Будь с этим очень осторожна.

Маленький флакончик неестественно загудел в моей руке. Внутри стекла клубился тёмно-оранжевый газ.

— Что это? — спросила я.

— Это ампула очищенной магии.

— И что прикажешь с ней делать?

— Вот этот, — сказал Торин, указывая на флакон со светящимся оранжевым газом, — содержит очень мощный пар, который обожжёт нос и глаза, если ты его вдохнёшь. Брось его за спину на бегу, и стекло разобьётся вдребезги. Любой, кто находится в радиусе трёх метров, будет окутан паром, и они не смогут ничего видеть по крайней мере пять минут.

«Сурово».

Он протянул мне ещё два стеклянных флакона. Один был почти непрозрачным и содержал белый пар, в то время как последний вмещал бледно-зелёную жидкость. Он имел закручивающуюся крышку, а не представлял собой сплошную стеклянную ампулу.

— А это что такое? — спросила я, поднимая непрозрачный сосуд.

— Это базовый магический туман. Точно так же, как пряный пар, ты бросаешь его на землю. Разница в том, что это дымовая завеса. Она никому не повредит, но никто ничего не сможет увидеть. Она в сто раз толще того, что ты видишь сейчас. Может помочь тебе спастись в трудной ситуации.

«Вроде полезно».

— А этот, другой? — спросила я, поднимая зелёный флакон.

— Обезболивающее зелье. Представь, что ты пьёшь шоты текилы в «Золотом трилистнике», и выпей всё залпом. Если ты ранена, то не будешь чувствовать никакой боли по крайней мере десять минут. Однако будь осторожна, если будешь его пить. Ты легко можешь навредить себе ещё больше, потому что ничего не почувствуешь.

— Будем надеяться, что мне не придётся пользоваться этим.

Выражение лица короля Торина помрачнело, и у меня сложилось отчётливое впечатление, что такой вариант не казался ему вероятным.

Он кивнул в сторону леса.

— Давай продолжим, хорошо?

Торин направился в лес, и я последовала за ним. Тропинка сузилась, и температура упала, когда над головой сомкнулся густой вечнозелёный полог. Мох устилал тропинку между сугробами. Вокруг поднимались массивные деревья, чьи стволы были покрыты шершавой корой. Хотя я внимательно присматривалась, я не увидела на них никаких вырезанных лиц.

Густой полог сосновых иголок полностью закрывал небо. В нескольких местах лучи света просачивались вниз и усеивали пол золотистыми бликами. Там, где свет был ярче всего, в зимнем воздухе порхали маленькие скопления мерцающих голубых и пурпурных бабочек.

— Что она имела в виду? — моё дыхание клубилось в воздухе. — Когда прачка сказала, что приближается смерть?

— Она никогда ничего не объясняет, но это может быть что угодно. Старый фейри, возможно, умирает прямо сейчас. Само королевство находится в смертельных муках зимы, если я не найду королеву, — Торин взглянул на меня. — Или, конечно, кто-то может умереть во время гонки.

— Круто.

Воздух был совершенно неподвижным, и я почувствовала, что задерживаю дыхание. Это было прекрасно, но в то же время я чувствовала, что что-то не так. Затылок у меня покалывало от неприятного ощущения, как будто за мной наблюдали.

— Торин? — спросила я. — Какие животные живут в этом лесу?

— Олени и кабаны. Может быть, несколько медведей.

— Никаких драконов?

Он нахмурился.

— Нет, драконы вымерли.

Я сделала глоток кофе, гадая, не приснился ли мне парящий дракон. Но я была уверена, что не спала.

— Ты уверен, что они все вымерли? Прошлой ночью я видела в небе что-то, что могло быть одним из них.

Король Торин резко остановился и повернулся, чтобы посмотреть на меня. Его глаза сверкнули бледно-голубым в тусклом свете леса.

— Расскажи мне в точности, что ты видела.

— Он пролетел перед Луной, — сказала я. — Он был большой, с крыльями. Я почти уверена, что он дышал огнём.

Он выдохнул облачко пара.

— Ты видела, куда он делся?

Я покачала головой.

— Нет, это был просто силуэт на фоне звёзд.

Король Торин взглянул через моё плечо, затем наклонился и заговорил шёпотом.

— И это часть возвращения смерти в Страну Фейри. Дело не только в зимах. Без королевы, способной генерировать новую магию, злые существа и разрушительные силы снова выходят из тени.

— Например, дракон? — спросила я.

— Именно. Десять лет назад его бы здесь никогда не появилось, но тьма заполняет пустоту, оставшуюся на месте магии, — в его глазах промелькнули тени. — И, к сожалению, Ава, на свете есть вещи похуже драконов.

Глава 14. Ава

Мы шли дальше по ледяному лесу, и густые деревья начали редеть. Залитые солнцем заснеженные поля проглядывали сквозь просветы в деревьях, пока мы не добрались до последней мили забега — чистой, замёрзшей тропинки, которая вела обратно к замку. Когда мы подошли к деревянным трибунам, я заметила, что на них уже сидело несколько персон.

— Торин, — позвала я, — я думаю, что здесь уже есть люди.

Он взглянул на недавно построенные турнирные трибуны.

— Чёрт. Почему они встали в такой ранний час? — Торин вздохнул. — Ну, теперь уже ничего не поделаешь.

Он быстрым шагом направился туда. Когда мы приблизились к трибунам, моё нутро сжалось. Мория и Клина сидели прямо впереди, одетые в облегающие звериные шкуры. Я старалась избегать зрительного контакта, но две женщины скользнули и встали на моей дороге.

Потрясающие бордовые волосы Мории ниспадали ей на плечи, и она изучала меня с явной враждебностью.

— На прогулке с королём? — её тон сочился ядом.

— Мы наткнулись друг на друга, — быстро сказала я. — Похоже, мы оба ранние пташки.

Мы были вне пределов слышимости Торина, и Мория не церемонилась.

— Что на тебе надето под этим плащом? — она повернулась к Клине. — Знаешь, Принцесса, большинство женщин готовы на всё, чтобы привлечь внимание мужчин. Демонстрируют свои бёдра, как Ава, стараясь привлечь внимание короля. Пытаясь отвлечь от того факта, что под поверхностью она — пустая шелуха, — её взгляд снова метнулся ко мне. — Но таким женщинам, как Клина и я, не нужно прибегать к подобной тактике. Не тогда, когда у нас достаточно острого ума, чтобы занять короля. А также удовлетворить аппетит короля к еде и войне. Перепих в лесу может на мгновение отвлечь его, но остроумный разговор с женщиной, которая ему ровня, не забудется так быстро.

Мои брови поползли вверх.

— Пожалуйста, дай мне знать, если ты когда-нибудь собираешься проявить это своё остроумие. Звучит очень уникально. Я имею в виду, для женщины.

Глаза Мории сузились.

— Похоже, сегодня утром ты нашла для себя несправедливое преимущество. Если ты думаешь, что он выберет тебя только потому, что ты с ним потрахалась, боюсь, ты ошибаешься. В каждый Белтейн он может найти множество фейри-простолюдинок для спаривания, но он никогда не вспомнит их имён.

Когда я взглянула на Клину, то увидела, что она выглядела скорее скучающей, чем жаждущей крови. Я подумала, стоит ли мне утруждать себя попытками объяснить, что никакого перепиха не было, но я была почти уверена, что принцессы уже решили всё для себя.

Я натянула на лицо собранную маску.

— Я заблудилась в лесу, и король помог мне найти выход. Вот и всё.

Снежинки застыли на её длинных чёрных ресницах.

— Точно так же, как он случайно подвёз тебя прошлой ночью?

— Жизнь полна совпадений, — парировала я.

Я начала уходить, но Клина тронула меня за руку.

— Как тебя зовут, простолюдинка? И кто твои родители?

— Ава, — я позволила тишине повиснуть в воздухе. Я не собиралась утруждать себя ответом о своих родителях.

— Что ж, Ава, — сказала Мория, — играя с огнём, ты обожжёшь пальцы.

— О, — я притворно широко раскрыла глаза. — Например, вот этот? — я показала ей средний палец, что, похоже, стало моей новой, очень зрелой привычкой.

И с этими словами я поспешила обойти принцессу, надеясь вернуться в замок до того, как вступлю в новые споры.

Но прежде чем я добралась до двери замка, из тени трибуны протянулась рука, и Торин потащил меня в темноту под сиденьями.

Он не выглядел развеселившимся.

— Я же говорил тебе не разговаривать с принцессами.

— Их было невозможно избежать.

Его глаза вспыхнули.

— Если они увидят в тебе угрозу, то будут работать сообща, чтобы устранить тебя. Я боюсь, что сейчас ты можешь быть в опасности.

— Они видели нас вместе. Я и так в опасности.

Он стоял рядом со мной, положив одну руку мне на локоть, а другой обняв за талию. Его голубые глаза блуждали по моему лицу, изучая каждый дюйм меня, мой лоб, брови, нос, губы и подбородок.

— Что ты делаешь? — прошептала я.

— Пытаюсь решить, как наложить на тебя гламур.

— Чтобы они не выбили из меня всё дерьмо?

— Иначе ты не продержишься и десяти минут.

Прежде чем я успела спросить, как именно будет выглядеть этот гламур, Торин начал шептать на том же языке фейри, который мадам Сиоба использовала при создании моего бального платья. Восхитительное тепло разлилось по моей коже, и волоски на руках встали дыбом, когда это ощущение переместилось на плечи.

Глаза короля Торина были плотно закрыты от сосредоточенности, но я обнаружила, что не могу отвести взгляд. Я изучала тёмный изгиб его ресниц, густые чёрные брови и нахмуренный лоб. Должно быть, это магия, но мне казалось, что нас соединила мощная связь. Всего на мгновение мой взгляд опустился к его губам.

Тепло его магии распространилось по моему животу и бёдрам.

Воздух наполнил неожиданный аромат, и мне потребовалось мгновение, чтобы узнать его… клубничное мороженое.

Его магия пробежала по моей шее, коснулась век и закружилась вокруг моих губ, пока, наконец, Торин не открыл свои ярко-голубые глаза.

— Ну вот, — сказал он тихим голосом, — этого должно хватить.

Торин протянул руку и отвёл прядь моих волос перед моими глазами, и я ахнула. Мои волосы из тёмных превратились на концах в бледно-фиолетовые.

— Теперь ты выглядишь как фейри.

Я глубоко вздохнула, стараясь оставаться позитивной.

— Это… красиво.

— Рад, что тебе это нравится, потому что ты застряла в таком виде на некоторое время.

— Ты не можешь снять гламур обратно? — спросила я.

— Нет, но через несколько недель он пройдёт, и ты вернёшься в норму, — Торин вытащил маленький кинжал из кожаных ножен на боку и поднял лезвие, показывая мне моё отражение в яркой поверхности. В дополнение к фиолетовым волосам, Торин затемнил мои брови и накрасил губы в тёмно-красный цвет. Мои глаза теперь были того же фиолетового цвета, что и волосы.

Я уставилась на себя в его клинке.

— Помады и бровей тоже на несколько недель хватит?

Он покачал головой.

— Нет, только волосы. Но, Ава, держись подальше от посторонних глаз, пока не начнётся гонка. Как только ты снова попадёшься им на глаза, всё будет кончено.

Глава 15. Ава

Пока я стояла у линии старта, никто не удостоил меня повторным взглядом. Ледяной зимний ветер веял над нами, и я опустила лицо, отчего мои фиолетовые локоны развевались вокруг лица.

Съёмочные группы новостных каналов стояли по краям нашей толпы, наведя камеры на принцесс впереди. Они сформировали свою собственную маленькую кучку у линии старта, в то время как остальные обычные фейри толпились позади них. Я была рада пока держаться позади.

Мория и ещё несколько участниц украсили свои лица ярко-синей боевой раскраской, что не помогло мне успокоить нервы. Очевидно, мы шли в бой, а не на воскресную весёлую пробежку.

Наконец, один из лакеев короля Торина вышел к стартовой линии — мужчина с длинными рыжими косами поверх синей униформы. В руках у него был серебряный посох, которым он дважды ударил по замёрзшей земле.

— Через тридцать секунд, по звуку трубы, гонка начнётся.

От его слов мои нервы затрепетали, и я сжала кулаки, повторяя про себя свою мантру.

«Пятьдесят миллионов долларов. Пятьдесят миллионов долларов».

Вокруг меня конкурсантки старались занять хорошие позиции, хотя никто, казалось, не двигался в сторону принцесс. Я оказалась примерно через один ряд позади, зажатая между мускулистой фейри с розовыми волосами и той, которая почему-то была насквозь мокрой.

Я взглянула направо. Лакей промаршировал к линии старта со своим рогом. Он поднёс его к губам, и я затаила дыхание, ожидая звука.

Когда рог издал рёв, моё сердце бешено заколотилось.

Участники в безумном порыве метнулись вперёд, преодолев стартовую линию и устремляясь вниз с холма. Я поддерживала приличный темп, оставаясь позади принцесс, но они бежали со всех ног. Как они собирались поддерживать такой темп? Мы все здесь фейри, и я сомневалась, что они уделяли бегу больше времени, чем я. Они вымотаются через полмили.

По мере того, как расстояние между нами увеличивалось, в моей груди зарождалось беспокойство. Что они планировали с этим спринтом?

Пока я мчалась вниз по склону в пронизывающем зимнем воздухе, солнце выглянуло из-за облаков. Золотистый свет отражался от камня, поблёскивая на летящих вокруг нас хлопьях и превращая обледеневшие ветви деревьев в сверкающие кристаллы. Облачка дыхания вырывались у принцесс впереди меня, пока они бежали на пределе своих возможностей.

Операторы мчались рядом с нами на маленьком транспортном средстве — образ, который здесь казался странно неуместным. Но в основном они были сосредоточены на лидерах гонки.

Я слегка экономила силы, ожидая, пока не узнаю, что они задумали. На опушке леса принцессы побежали ещё быстрее и в унисон, не сказав друг другу ни слова.

Они что-то спланировали заранее, и, возможно, мне не следовало быть в первых рядах, когда план осуществится. Потому что это не просто гонка, а битва.

Я вернулась в массу бегунов, вспомнив предупреждение Торина о том, что лес — самая опасная часть забега.

Мы перешли в тень деревьев, и неестественный, ледяной туман окутал меня до такой степени, что я больше ничего не могла видеть. Всё, что я могла слышать — это ритмичное дыхание и топот ног по земле.

Несколько женщин пробежали передо мной, скрывшись из поля зрения секунд за пять до того, как тишину пронзили мучительные крики. Моё сердце пропустило удар, и я немного притормозила. Бежать на крик казалось не очень хорошей идеей.

Впереди воздух пронзил ещё один полный ужаса вопль. Никто из нас не мог видеть, что происходит, но это звучало жестоко.

Очевидно, принцессы приготовили ловушку для всех нас. Вокруг меня другие обычные фейри остановились на краю завесы, и я почти могла различить их силуэты в тумане.

— Что, чёрт возьми, происходит? — спросил кто-то рядом. — Что мы должны здесь делать?

Казалось, ни у кого, включая меня, не было ответа, но время поджимало. Если я прожду слишком долго, у меня не будет шанса наверстать упущенное, и мне уже казалось, что я проиграла гонку. Мне нужно победить по крайней мере одну из принцесс, чтобы попасть в финал, и все они вырвались далеко вперёд.

Я обдумала свои варианты. Туман простирался до самого леса. Бежать по туману было не лучшим вариантом.

Зелья не помогут. Газ, туман, обезболивающее…

«Может, я могла бы залезть на дерево?»

Именно в этот момент я услышала тихую, заунывную песню bean-nighe. Я двинулась на звук и обнаружила её стоящей у ручья. Она уставилась на меня, её глаза были чёрными как уголь, кожа отливала серебром, как будто она купалась в лунном свете. У меня перехватило дыхание от её неземной красоты.

Она повернулась и растворилась в тумане… тёмное пятно в облаке вокруг меня.

Ветер громко завывал вокруг, заглушая песню bean-nighe. Когда я подняла глаза, то увидела, что ветер сдувает снег с деревьев и раскачивает ветви. Леденящие порывы также развеяли туман. Но ветер приносил с собой звуки мучений. Между ветвями разносились крики.

Неужели bean-nighe сделала это?

Когда туман рассеялся, я мельком увидела четырёх раненых фейри, и у меня внутри всё перевернулось. Одна из них лежала посреди тропинки, скорчившись и схватившись за правую лодыжку. Я отрывисто втянула воздух, когда тошнота скрутила мой желудок. Её нога была начисто отрублена, и кровь запятнала снег вокруг. Её лицо посерело от потрясения.

— О, мои боги, — произнесла женщина рядом со мной.

Мой взгляд скользнул к другой участнице, корчившейся на окровавленном снегу. Обе её ступни отсутствовали, ноги заканчивались окровавленными культями.

Я уставилась на это с зарождающимся ужасом. Это место… этот народ… были варварами, бл*дь.

Бегуньи вокруг меня закричали в панике.

Принцессы стояли прямо за ранеными бегунами, переводя дыхание. Как я и предсказывала, ранний спринт выбил из них дух, и они полностью вымотались.

— Грёбаные психопатки, — пробормотала я. Мне хотелось убежать, но я до сих пор не знала, как работает ловушка. И тот факт, что принцессы всё ещё ждали там, наблюдали, наводил на мысль, что это ещё не конец.

Я осмотрела окровавленную землю, пытаясь понять, что оторвало им ноги. Это заняло у меня несколько секунд, затем я заметила слабое мерцание в воздухе, узкую нить, протянутую поперёк тропинки. С неё капнуло несколько красных капелек крови, оставивших идеальные круглые следы красного цвета на белом холсте, похожие на ягоды остролиста на снегу. Принцессы установили что-то вроде острой, как бритва, магической растяжки.

Крики боли всё ещё переполняли ледяной воздух.

Фыркнув, я наклонилась, схватила тонкую ветку дерева и швырнула её в растяжку. Та прорезала дерево насквозь, и я услышала, как принцессы захихикали с другой стороны.

— Вы думаете, это смешно? — крикнула я. — Калечить и уродовать людей? Я обернулась. — Они натянули острую проволоку!

Вокруг меня другие фейри выкрикивали проклятия в адрес принцесс.

Принцессы замолчали, и улыбка Мории сползла с лица. Она повернулась и зашагала прочь по снегу. Я наблюдала, как она снова начала бежать трусцой, хотя её вялый темп свидетельствовал о том, что она устала после предыдущего спринта.

Я могла бы просто перепрыгнуть через проволоку, но я понятия не имела, все ли меня услышали. Хотела ли я пятьдесят миллионов? Чёрт возьми, да, хотела. Но даже такие большие деньги не стоили тонны отрубленных конечностей на моей совести.

Я взглянула на поросший мхом камень у края тропинки. Я схватила его, подошла на несколько шагов ближе и швырнула в проволоку. Та оборвалась с резким звоном.

Я сорвалась на бег, надеясь, что они больше ничего не устроили. На бегу я осматривала землю, отчаянно пытаясь уловить слабый блеск проволоки.

Впереди принцессы выглядели уставшими. Я начинала выигрывать у них. Когда мы выбрались из леса, я отставала от принцесс не более чем на пять метров.

Набрав скорость, я активно работала руками и обогнала самую отстававшую принцессу, громко пыхтевшую хрупкую красавицу со смуглой кожей. Я пробежала мимо растерзанного трупа фейри с белыми волосами — её голова была оторвана от шеи, окрашивая снег бордовым.

Впереди рыжеволосая принцесса вонзала свои длинные когти в другую фейри-простолюдинку, разрывая ей грудь.

«Твою ж мать».

Но я всё равно бежала быстрее, догоняя принцесс. Я прислушивалась к их хриплому дыханию.

До финишной черты оставалось, наверное, метров триста. В финальном спринте я могла бы обогнать их всех. Я пронеслась мимо ещё одной, приближаясь к Мории.

Но когда я сократила расстояние, она повернулась и посмотрела на меня. Её локоть врезался мне в грудь с такой силой, что я опрокинулась на спину. Я спешно стала подниматься, но другая нога ударила меня в бок. Что-то хрустнуло, раздался тревожный звук ломающейся кости…

«Ох, бл*дь».

Это было странное ощущение, не сразу болезненное, но затем меня пронзила стреляющая боль. Когда я двинулась вслед за принцессами, меня охватила агония. Впереди финишную черту пересекла Мория, её бордовые волосы развевались за спиной, руки были подняты над головой.

Я заковыляла вперёд, пытаясь бежать.

Боль пронзала мою грудь, и что-то было не так с моим дыханием. Я закашлялась, и кровь брызнула на снег. Я с ужасом уставилась на красные капли.

«Они проткнули моё грёбаное лёгкое».

Я, пошатываясь, двинулась вперёд, сплёвывая на землю горячую кровь. Задыхаясь, я посмотрела на трибуны вдалеке и принцесс, бегущих трусцой вверх по склону к замку.

Я была близка к поражению.

Впереди я услышала женский крик:

— Ты не можешь бежать с дыркой в лёгком!

Я тащилась вперёд, схватившись за бок. До замка, возвышавшегося над ландшафтом, оставалось триста метров, но я больше не могла ходить, не говоря уже о беге.

Я сунула руку в карман, нащупывая флаконы с магией, которые дал мне Торин. Хотела ли я вбежать в облако газа? Ни в коем случае. Был ли это единственный способ пройти это испытание и приблизиться к моим пятидесяти миллионам? Вероятно, да.

Дрожа, я сунула руку в карман и вытащила один из флаконов, ошеломлённо глядя на слабый оранжевый свет, мерцающий между моими пальцами. Именно так, как Торин велел мне не делать, я швырнула его вперёд принцесс, которые бежали первыми.

Флакон взорвался, и в воздух поднялся оранжевый туман.

Даже отсюда вдыхать было безумно больно, а вдыхать со сломанным рёбром и повреждённым лёгким было ослепляющей, сводящей с ума агонией. Судя по крикам, доносившимся прямо передо мной, всего в шести метрах от меня было ещё хуже.

К счастью, у меня имелся ещё один флакон, который гарантировал, что я ничего не почувствую.

Я полезла в карман и достала обезболивающее зелье. Дрожа, я проглотила содержимое — слегка тошнотворную смесь приторной сладости и лекарственных трав. Я закрыла глаза, чувствуя, как тепло разливается по моей груди, и боль сразу же исчезла.

Впереди бегуньи остановились, упав на землю в облаке яда.

Я снова начала двигаться, но не на полной скорости, а просто ставя одну ногу перед другой. Слёзы текли по моему лицу, пока я пробиралась сквозь розовато-оранжевое облако. Туман рассеялся, и другие фейри — те, у которых имелось два функционирующих лёгких — снова обгоняли меня. Я брела вперёд, стараясь не отставать, подтягиваясь поближе к чёрному замку на холме и ожидающим съёмочным группам.

Когда меня миновала принцесса с волосами цвета вороного крыла, она бросила на меня испепеляющий взгляд, но в данный момент она выглядела слишком усталой для дальнейших нападок.

Один за другим другие участники пересекали финишную черту, кто-то громким голосом выкрикивал их имена. Прозвучала труба, и толпа закричала.

Мои ноги глухо топали по обледенелой земле, и мой взгляд остановился на трибунах.

Король спокойно восседал на возвышении, одетый в бордовые шелка, с серебряной короной на челе и окружённый охраной.

Даже если я не чувствовала боли от проколотого лёгкого, моё дыхание было хриплым. Свистящим. У меня закружилась голова от недостатка кислорода.

Капелька крови упала на снег с моих губ, но она казалась такой далёкой, покрытой слоями теней.

Тьма заполнила моё зрение, когда я рухнула на лёд.

Словно издалека, я услышала крик телеведущего:

— Единственная фейри-простолюдинка, прошедшая в следующий раунд!

Глава 16. Ава

Когда я открыла глаза, меня несли. Сильные руки обнимали меня, а моя голова покоилась на мужской груди. От него приятно пахло древним лесом и лёгким намёком на горный ручей.

В воздухе разнеслись отдалённые крики. Не мучительные, как раньше. Ликующие.

Неужели я проиграла?

Эти мысли проносились мимо, как семена одуванчика на ветру, потому что обезболивающее зелье переставало действовать. То, что раньше было отдалённой болью, теперь стало горячей и мучительной агонией.

Я закашлялась, и перед глазами у меня всё поплыло белым.

Дыхание согрело моё лицо, и низкий голос прошептал мне на ухо:

— С тобой всё будет в порядке. Я о тебе позабочусь.

Этот насыщенный тембр… Я узнала его, но это не мог быть Торин, верно? Я открыла глаза, и моё затуманенное зрение сфокусировалось на идеальном лице — скулы заострены тенями, светлые глаза смотрят прямо вперёд.

— Торин? — прохрипела я.

— Не разговаривай, — сказал он. — Они избили тебя, как я и боялся. Ты серьёзно ранена.

Я попыталась подобрать слова,чтобы спросить, участвую ли я всё ещё в гонке за пятьдесят миллионов, но мой следующий вдох был подобен глотанию осколков стекла.

В этот самый момент я начала думать, что, возможно, это не стоило таких денег. Может, всё это было ещё одним очень плохим решением в целой жизни плохих решений.

Пристальный взгляд Торина скользнул по мне сверху вниз, и если бы я не знала его лучше, я бы сказала, что на его лбу появились морщинки от беспокойства за меня. Что заставило меня задуматься, не умру ли я вот-вот, и тогда он потеряет свои самые продуманные планы.

Когда он обхватил ладонями моё лицо, и его кожа непосредственно соприкоснулась с моей, я уже чувствовала, как его магия скользит по мне. Он тихо пробормотал что-то на языке фейри — низкое и гипнотическое мурлыканье, которое пробежало по моей коже. Было что-то ритмичное в том, как он напевал, и его кожа светилась магией. Это было завораживающе, вызывало в памяти бой барабанов и костры, горящие под звёздным небом.

Его глаза встретились с моими, и его рука скользнула вниз от моего лица к торсу, легла как раз между грудями. Моё сердце затрепетало. Если бы обстоятельства были другими… если бы я не знала, что всё это фальшивка, и если бы моя жизнь не была полным бардаком…. я бы непременно влюбилась в этого мужчину.

И с каждым тихим словом, которое произносил Торин, с каждым лёгким касанием его пальцев боль начинала утихать, мои мышцы становились более гибкими и расслабленными. Я чувствовала себя так, словно Благой король теперь полностью контролировал моё тело, руководя исцелением, как художник. И я ненавидела это не так сильно, как следовало бы.

Мне было интересно, слышит ли Торин, что моё сердце снова бешено колотится, потому что этот вид магии, которым он владел, обладал волнующей чувственностью, заставляя моё тело чувствовать себя наполненной, даже если он едва прикасался ко мне.

Торин опустил лицо, его взгляд скользнул по моему. Снова изучая меня. Читая реакции моего тела. Он не просто забирал у меня боль — его магия вливалась в меня. От того места, где его рука коснулась моего тела, щупальца тепла скользили в мою грудь, спускаясь к самому нутру.

В моём сознании промелькнули образы Страны Фейри, а затем непрошеные картинки того, как, по моим представлениям, Торин выглядел бы без рубашки, охотясь в лесу. Охотясь не для убийства. Охотясь, чтобы трахаться, заставлять женщин стонать и наполнять их силой, которую он черпал из земли.

Боги, его необузданная мощь, словно исходящая из самой земли…

Я закрыла глаза, всё острее ощущая, как мокрая одежда касается моей кожи, прилипает, и у меня возникло тревожное желание сорвать её. Как я хотела, чтобы Торин увидел меня обнажённой, использовал свой рот вместо рук… как на настоящей вечеринке Благих.

Но я отказывалась принимать ноющее томление, которое нарастало во мне, потому что я больше не влюблялась в придурков.

«Эндрю. Подумай об Эндрю». Но перед моим мысленным взором я могла видеть только то, как Торин срывает с меня нижнее бельё, раздвигает мои бёдра и жёстко и быстро берёт меня у дуба, пока я не забуду своё имя.

Чёрт возьми, я пробыла с ним всего один день, и этого оказалось достаточно, чтобы попасть под чары прекрасного мужчины. А как же обещание, которое я дала самой себе?

Стиснув зубы, я села, сбросив с себя руку Торина.

— Хватит, — сказала я, переводя дыхание. Я натянула одеяло на грудь, как будто была голой, хотя всё ещё оставалась полностью одетой. Пока я пыталась взять себя в руки, мой голос звучал разъярённо. Даже властно.

Торин удивлённо приподнял бровь.

— Я ещё не совсем закончил.

— Сейчас я чувствую себя прекрасно. Ты можешь отойти от меня, — я кивнула на дверь. — Мне нужно поспать, спасибо.

Никогда в жизни мой голос не звучал так чопорно и пристойно, как у раздражённой библиотекарши в монастыре.

Грёбаный ад. Может, он прав насчёт того, что я склонна к осуждению.

Мои мысли вернулись к нашему предыдущему разговору, где я высмеивала его за то, что он ненавидит вечеринки. Но кто же теперь был ханжой?

Торин сказал: «Настоящая вечеринка Благих».

И теперь я точно поняла, что он имел в виду.

***

Я проснулась на мягких, чистых простынях и глубоко вздохнула. Прохладный ветерок прошёлся по моей коже. Шалини сидела, ссутулившись в кресле с шёлковой обивкой, и её озарял солнечный свет.

Она посмотрела на меня, и её глаза загорелись. Она захлопнула книгу, которую держала в руках.

— Ты очнулась!

Я коснулась своей груди, и мой взгляд скользнул по книгам, расставленным вдоль стен маленькой комнаты. Меня вернули в комнату, где я спала прошлой ночью. Я глубоко вдохнула, с облегчением обнаружив, что боль почти прошла, затем слегка поморщилась, почувствовав синяки вокруг рёбер.

— Я думаю, мне лучше.

Шалини встала.

— Подожди секунду. Ты можешь поговорить с медицинским экспертом, — она подошла к двери и поманила кого-то рукой.

Мгновение спустя Торин вошёл в комнату, и его пронзительный взгляд остановился на мне.

Я с трудом сглотнула.

— Ты ещё не сказал мне, прошла ли я дальше…

— Едва-едва, — сказал он. — Два сломанных ребра и пробитое лёгкое. Оно почти отказало к тому времени, как ты пересекла финишную черту. Ты могла задохнуться или истечь кровью до смерти, — он приподнял бровь. — Последняя, кто прошёл дальше. Ты едва успела переступить черту вовремя, но ты сделала это.

Я сделала долгий, медленный вдох.

— О, слава богам.

Торин сел рядом со мной на кровать, и я почувствовала, как матрас прогнулся под его весом.

— Скажи мне, если что-нибудь болит, когда я к этому прикасаюсь.

О, боги. Вот и конец моей сдержанности.

— Ладно… — медленно произнесла я, не уверенная, что это не отправит меня в какую-нибудь нежелательную спираль похоти. Я начала привставать на локтях, но он поднял руку, давая мне знак лежать на месте.

Торин откинул простыни, и я посмотрела вниз на свою мокрую от пота рубашку. Он провёл кончиками пальцев по моим рёбрам с правой стороны. Между его бровями пролегла морщинка, когда он сосредоточился.

— Тебе больно? Ты не позволила мне закончить твоё исцеление по причинам, которые я, честно говоря, хотел бы узнать.

А я вот не хотела бы.

— Вот так больно, — сказала я, поморщившись, когда Торин коснулся моих рёбер ниже груди. Он пытался быть нежным, но я всё равно почувствовала укол боли. — Ты учишься на врача или что-то в этом роде?

— Здесь, в Стране Фейри, тот, у кого самая сильная магия, является лучшим врачом, а у меня самая могущественная магия из всех фейри в этом королевстве. Ты должна была почувствовать это.

— А как же женщины с отрубленными конечностями? — спросила я.

— Они не успели вовремя пересечь черту, так что они будут восстанавливаться в тех простолюдинских городах, из которых они родом.

Мои брови взлетели вверх. «Ледяной». Как только я получу свои деньги, я уберусь отсюда. Я всегда с подозрением относилась к другим фейри, но никогда прежде полностью не понимала, насколько они ужасны.

Торин сделал паузу, в его глазах вспыхнул лукавый огонёк.

— Если только нет какой-то причины, Ава, по которой ты боишься моей близости.

— Не говори глупостей. Мне просто не нужно, чтобы кто-то суетился вокруг меня, — это снова был мой чопорный и пристойный голос, которым я никогда раньше в жизни не пользовалась. Теперь я сделалась глубоко сдержанной викторианской гувернанткой.

Торин накрыл ладонью мой бок, и его магия скользнула в меня. Вспышка жара разгоралась у меня внутри, и я резко втянула воздух. Успокаивающее ощущение нахлынуло на меня, как будто тёплая вода стекала по моей коже, заставляя мышцы расслабиться. Затем его магия скользнула в меня, отчего тело ощущалось наполненным его сущностью, его первородной силой…

Это божественное ощущение, от которого мои конечности казались вялыми и податливыми, и, несмотря на то, что гувернантка викторианской эпохи говорила вслух, настоящая я не хотела, чтобы это заканчивалось.

— Теперь ты должна быть полностью исцелена, — Торин одарил меня полуулыбкой, затем вытянул из меня эту восхитительную магию. — Я впечатлён тем, что ты дотащилась до финишной черты.

Я кивнула, и в моём сознании всплыл мрачный образ — две женщины с оторванными ногами, кричащие в лужах собственной крови.

— Тогда это хороший день для нас обоих. Я всё ещё могу выиграть деньги, а у тебя есть потенциальная королева, без беспорядочной эмоциональной вовлечённости.

Выражение его лица было непроницаемым.

— Именно так, как и нужно королю.

— Сегодня всё было весьма жестоко, — сказала я. — Ты когда-нибудь рассматривал возможность запрета нанесения увечий и попыток убийства во время испытания?

Торин отвёл взгляд, уставившись в окно.

— Это не соответствует обычаям, Ава. Не пытайся изменить нас только потому, что ты прожила несколько лет среди пресных людей, со всем комфортом, который предполагает их культура. Мы — создания Дикой Охоты, и мы никогда не могли быть никем другим. Если ты чувствуешь, что мы заходим слишком далеко, то это только потому, что ты живёшь во лжи относительно своей истинной природы, — уголок его рта скривился. — Потому что под всем этим ты такая же свирепая, как и все мы.

И с этими словами Торин встал и направился к двери. Я бросила на Шалини нервный взгляд и впервые увидела, что она тоже выглядит взволнованной. Она небрежно пожала плечами, но по тому, как нахмурились её брови, я могла сказать, что она задавалась вопросом, не приняли ли мы плохое решение, придя сюда.

Торин остановился в дверях, чтобы оглянуться на меня.

— Я вернусь за тобой позже. Мы должны подготовиться. Потому что, если ты думала, что сегодняшнее соревнование было жестоким, я не знаю, переживёшь ли ты то, что будет дальше.

Туман холодного страха окутал меня, и я вцепилась в свои одеяла.

По крайней мере, я больше не думала об Эндрю.

Глава 17. Ава

Проснулась я позднее тем же днём. Послеполуденное солнце лилось в окно, наполняя комнату медовым светом. Он заливал золотом корешки старых книг, чёрное меховое одеяло и отбрасывал длинные тёмно-синие тени на каменный пол. Здесь даже свет казался зачарованным — более насыщенным, ярким.

Я медленно поднялась с кровати, проводя рукой по рёбрам, чтобы проверить, нет ли больных мест. Боль утихла, ощущаясь не серьёзнее небольшого синяка.

Я посмотрела вниз, с лёгким отвращением обнаружив, что всё ещё нахожусь в своей спортивной одежде. Но, полагаю, рядом не было никого, кто мог бы осудить меня.

Моргая со сна, я вошла в большую комнату и обнаружила Шалини, растянувшуюся на кровати и читающую книгу. Она посмотрела на меня с усмешкой.

— Посмотри-ка, тебе уже лучше.

Голова у меня трещала, как с похмелья.

— Почти, — я плюхнулась на кровать рядом с ней, закрыв глаза. Исцеление короля Торина, казалось, сработало, но из-за него мои мышцы и хрящи между рёбрами мучительно болели. — Ты уже слышала что-нибудь о следующем испытании? Торин намекнул, что оно будет более жестоким, чем первое.

— Чёрт. Нет, я ничего не слышала. Аэрон ранее приходил с едой, но на этом всё.

В животе у меня заурчало, и я села. У двери стоял маленький деревянный столик, уставленный серебряными тарелками под крышками.

— Там курица и какой-то травяной салат с цветами, — сказала Шалини, добавив: — Удивительно вкусно.

Свесив ноги с кровати, я подошла к столу и сняла одну из куполообразных крышек. Еда выглядела изысканно, салат буйствовал оттенками весны и закатов — зелёным, фиолетовым, морковным, канареечно-жёлтым и сливовым. Я взяла тарелку со стола и подошла к письменному столу, чтобы поесть, затем отправила в рот маленький жёлтый цветок, приправленный острым апельсиновым соусом.

Беспокойство маячило на заднем плане моих мыслей.

«Будем надеяться, что Торин сохранит меня в живых до самого конца».

***

Покончив с едой, я пошла в ванную и включила воду в медной ванне на когтистых лапах. Снаружи зловещий багровый закат окрашивал небо, заливая снег красным цветом. Я сняла грязную одежду для бега и опустила ноги в горячую воду.

Я скользнула в ванну, и моя кожа порозовела, когда пар окутал меня. «Мне здесь не место». Даже тёмные камни замка вызывали у меня такое чувство. Несмотря на мои уши и генетический состав, я была человеком до мозга костей… дочерью Хлои.

Когда я закрывала глаза, у меня перед глазами всё время возникали видения крови, пропитывающей снег.

Выбросив эти образы из мыслей, я вытянула руки над головой, позволяя горячей воде стекать по мне и вспоминая ощущение магии Торина. Теперь я чувствовала, как узлы и стеснение в моей груди ослабевают. Кожа на моих рёбрах была безупречной, без синяков. Исцеляющее прикосновение Торина было чудодейственно эффективным.

Я схватила кусок мыла и провела им по своему телу. Оно пахло вечнозелёными деревьями и петрикором.

Только когда вода начала остывать, я вылезла из ванны. Я высушила волосы и тело полотенцем. Всё ещё мокрая, я прошла в главную комнату и обнаружила, что мы больше не одни. Торин вернулся и развалился в бархатном кресле.

— Нам нужно тренироваться, — он достал серебряную фляжку и сделал глоток. — Ты готова?

Я уставилась на него.

— А что, похоже, что я готова?

— Одевайся, Ава. Давай попробуем сделать так, чтобы следующее испытание прошло лучше, чем сегодняшнее, — он кивнул на стопку опрятной белой одежды, аккуратно сложенную на столе, где раньше стояла еда. Он поднялся с кресла и сунул фляжку обратно в карман. — В полумиле к востоку от замка ты обнаружишь поляну в лесу. Кладбище. Поищи зажжённые факелы среди ветвей деревьев, и ты найдёшь меня там.

Когда дверь за ним закрылась, я повернулась к Шалини, всё ещё сжимавшей моё полотенце, и нахмурилась.

— Он ужасно любит командовать.

— Он король фейри с почти неограниченной магической силой, так что… я думаю, это ожидаемо.

— И тем не менее, кладбище? — я схватила стопку одежды со стола. — Он сказал, что мы будем делать?

— Ни слова, — она спрыгнула с кровати и накинула плащ. — Но я иду с тобой.

— Почему бы тебе не остаться в тепле? — я знала Шалини достаточно хорошо, чтобы отбросить полотенце и начать одеваться.

— Потому что я приехала сюда за приключениями, и я не получу их, читая книги. Хотя кое-какие пошлые романчики действительно неплохи, — она лучезарно улыбнулась.

Я надела пару белых брюк, рубашку в тон и белый шерстяной плащ. Идеально подходит для того, чтобы сливаться со снегом на улице.

— Если я умру во время следующего испытания, как ты думаешь, ты могла бы остаться и пригласить Аэрона на свидание?

— Давай мы не будем это узнавать?

Я нахмурилась, глядя на красный плащ Шалини, думая о средневековой английской королеве, которая избежала зимней осады, закутавшись в белое.

— Если ты хочешь пойти со мной, тебе нужно одеться соответствующим образом. Во всё белое. Я не думаю, что кто-то должен нас видеть, иначе принцессы снова будут пинать меня по рёбрам.

Шалини склонила голову набок, и в её тёмно-карих глазах загорелся тёплый огонёк.

— Послушай, Ава, здесь немного страшнее, чем я себе представляла, но я думаю, тебе просто нужно смириться с этим. В конце концов, ты фейри. Я смотрела клипы о Мории и принцессах онлайн. Они не берут пленных. Ты должна быть такой же жестокой, как они.

— Сегодня я отравила толпу людей горчичным газом или чем-то в этом роде, — призналась я. — Никогда в своей жизни я не ожидала сделать подобное.

— Хорошо. Если они снова придут за тобой, бей на поражение. Потому что либо ты, либо они, и я очень сильно предпочитаю тебя.

***

Я плотнее закуталась в плащ, пока мы пересекали тёмный ландшафт, и ледяной ветер обжигал мне щёки. Шалини нашла белый плащ на несколько размеров больше, чем нужно, и плелась рядом со мной. Я слышала, как у неё стучат зубы, но она ни разу не пожаловалась. Мы вошли в тёмный лес. Лунный свет струился по обледенелым ветвям деревьев.

— Как ты думаешь, что сейчас делают принцессы? — спросила она.

— Может, принимают горячую ванну. И пьют шампанское. Празднуют свои победы.

— И именно это мы сделаем после твоей следующей победы, — радостно заявила она.

В её голосе прозвучала нотка фальшивой весёлости, и я оценила её усилия. Я понимала, она беспокоилась о том, к чему всё это приведёт, но изо всех сил старалась этого не показывать.

Между тёмными стволами мерцал тёплый свет. Когда мы подошли ближе, я взглянула на ленты и безделушки, украшавшие ветви деревьев. Я остановилась, чтобы посмотреть на один из сверкающих амулетов, раскачивающихся на ветру. Маленькая золотая рамка обрамляла портрет красивой женщины в платье с высоким воротником. На концах шёлковых лент покачивались драгоценности, безделушки и ключи, а в маленьких шариках лежали крошечные игрушки. На некоторых небольших портретах были изображены детские лица. Я не была уверена, что всё это значило, но по моему позвоночнику пробежала дрожь.

Я снова остановилась, чтобы взглянуть на один из маленьких овальных портретов, которые раскачивались на ветру. На обороте кто-то начертал слова:

«О, дитя, убежим со мной

К водам озера под горой

Дай же фейри тебя обнять

Ведь в мире намного больше слёз,

Чем тебе суждено понять».

Печаль, заключённая в этих словах, свернулась клубочком глубоко внутри меня, и мне потребовалось мгновение, чтобы осознать, что я видела их раньше — в стихотворении Йейтса под названием «Украденное дитя».

— Мне кажется, — прошептала я, — или это место действительно жуткое?

— Не только тебе так кажется, — прошептала в ответ Шалини. — Лес, полный изображений детей, свисающих с деревьев, несомненно, чертовски жуткий.

— Ава… — низкий голос Торина донёсся до меня по ветру, заставляя моё сердце биться быстрее.

Я следовала за мерцающими огнями, пока мы не вышли на поляну. Покосившиеся надгробия торчали из заснеженной земли, как чудовищные зубы. Когда я присмотрелась повнимательнее, то увидела над текстом резьбу в виде черепов.

По всей поляне с деревьев свисали ленты и безделушки, некоторые из них позвякивали на ветру. Торин стоял в тени дуба, рядом с Аэроном.

Он шагнул вперёд, и я мельком увидела две рапиры в его руках.

Я вцепилась в свой плащ, как в щит.

— Что мы здесь делаем?

Он поднял одну из рапир, затем бросил её мне. Та описала дугу в воздухе, и я метнулась вперёд, чтобы поймать её за рукоять, с удивлением обнаружив, что она намного тяжелее той, к которой я привыкла. Вот это настоящий меч, а не тот современный, с которым я тренировалась.

— Ты не очень-то разбираешься в протоколах безопасности фехтования, не так ли? — сказала я.

Торин пошёл по снегу, перешагнув через крошечное надгробие, которое выглядело так, словно могло принадлежать маленькому ребёнку. Он вышел на открытое место, расчищенный снежный круг внутри надгробий. Возможно, когда-то здесь стоял храм.

Уголок его рта скривился.

— Я знаю, что ты чемпионка по фехтованию, но это было среди людей. Мне нужно посмотреть, как ты соревнуешься на уровне фейри.

Я удержалась от возражений, что, само собой, я хороша, потому что правда заключалась в том, что люди не были такими быстрыми, сильными или ловкими, как фейри. Возможно, в его словах имелся смысл.

— Почему мы на кладбище в лесу? — спросила я. — Что это за место?

— Мы здесь, потому что сюда никто никогда не приходит, — Торин приблизился к расчищенному кругу, грациозный, как кот. Оказавшись всего в паре метров от меня, он остановился и огляделся, как будто впервые заметил странность. — Это старое место захоронения диковинок давних времен.

— Диковинок? — переспросила Шалини. — Что это значит?

— Так мы привыкли называть людей, которых привели сюда. Давным-давно богатые фейри привозили в наше царство юных человеческих диковинок и растили их, — он пожал плечами. — Это было модно сотни лет назад, — он взглянул на меня. — Ты выросла среди людей.

— Вы двое обе считались бы диковинками, — добавил Аэрон. — Экзотические существа из другого мира. Даже если одна из вас формально фейри.

— Нет, — возразил Торин, не сводя с меня глаз. — Ава, само собой, подменыш.

— Подожди, — перебила я. — То есть, фейри… похищали человеческих детей?

Торин вздохнул.

— О них очень хорошо заботились, — его взгляд скользнул по ряду крошечных надгробий. — По крайней мере, предпринимались попытки заботиться о них. Люди настолько хрупки, что это сбивает нас с толку. Они действительно умирают очень легко.

— Это было другое время, — добавил Аэрон, пожимая плечами.

Торин кивнул.

— И фейри, которые забирали диковинок, обычно оставляли с человеческими родителями фейри-подменыша. Подменыши обычно были сумасшедшими, дикими фейри, которые не служили никакой цели здесь, в Стране Фейри. Но на них наложили чары, чтобы они выглядели как человеческие младенцы, так что семьи никогда об этом не узнали, — он склонил голову набок, глядя на меня. — Совсем как было с тобой, Ава.

— Так, на самом деле я не такая, — огрызнулась я. «Бл*дь. Ведь не такая же?»

Торин поднял свой клинок и осмотрел его в лунном свете.

— Честно говоря, это было реальное улучшение отношений между фейри и людьми по сравнению с тысячелетней давностью, когда мы вырезали глаза и языки любому человеку, который замечал нас в лесу.

— Тогда это вполне разумно, — «это грёбаное место…» — Мы можем просто приступить к фехтованию?

Торин кивнул и указал на место в паре метров от себя.

— Начни отсюда, — он взглянул на Шалини и Аэрона. — Возможно, вы захотите отойти подальше. Мы будем немало передвигаться из стороны в сторону.

— Хорошо, — я шагнула ближе к нему, поднимая меч с притворной неуклюжестью. — Так правильно? Меня легко сбить с толку, ведь я проводила время только среди диковинок, а не с настоящими людьми, — я помахала оружием, как мухобойкой.

Шалини фыркнула от смеха.

Король Торин вздохнул.

— Честно говоря, я не могу понять, шутишь ты или нет, поэтому я продолжу и объясню. Твоя цель — не получить ножевого ранения.

Я уставилась на него. Это вам не мой опыт соревновательного фехтования, которое на самом деле не было смертельным.

— Прости, что? Какие здесь на самом деле правила? — для рапиры зоной удара был ламе, жилет, закрывающий весь торс. Для шпаги мишенью было всё тело. У сабли мишенью было всё, что выше пояса. Сабля являлась рубящим оружием, но удары рапирой должны были наноситься остриём. Я привыкла к очень специфическому набору правил.

Но с этим мечом, в Стране Фейри? Я понятия не имела, что мы делаем.

Торин склонил голову набок.

— Я рассказал тебе настоящие правила. Постарайся, чтобы тебя не пырнули. И попытайся ударить меня. Когда ты это сделаешь, то получишь очко.

«Хорошо». Я направилась к нему. Он небрежно держал свой меч наготове, и когда я оказалась достаточно близко, я легонько ударила своим клинком по его клинку.

— Не целься в мой меч, — сказал он. — Тебе нужно ударить меня.

Я не стала дожидаться, пока он закончит. Так быстро, как только могла, я полоснула концом своего клинка по его груди, оставив двадцатисантиметровую прореху на его плаще.

Король Торин отскочил назад, уставившись на меня, затем медленная улыбка тронула уголки его губ.

— Хорошо, — он атаковал немедленно.

На этот раз я с силой парировала, направив его клинок к земле. Затем, прежде чем он успел среагировать, я схватила рукоять его меча и выбила его из рук. Я бросила оружие, и оно заскользило по обледенелому снегу. Я развернулась и прижала клинок к его горлу — легонько.

Ладно, это был не стандартный приём фехтования, но и это не являлось стандартным фехтованием… и похоже, что эти мечи были настоящими, средневековыми, опасными, а не лёгкими рапирами, с которыми я тренировалась.

Я выгнула бровь.

— Как я справляюсь?

Его голубые глаза сверкнули в темноте. Спустя ещё мгновение он улыбнулся мне в ответ.

— Значит, возможно, ты действительно узнала кое-что от этих диковинок. Или ты быстро адаптируешься, — он поднял руку. — Аэрон. Мой клинок.

Аэрон уже стоял рядом с рапирой. Кончиком пальца он умело подбросил её в воздух, и Торин без особых усилий поймал оружие.

— Хорошо, — сказал он, направляя рапиру на меня. — На этот раз я знаю, с кем сражаюсь.

Он поднял левую руку, правой направив на меня свой меч. Я сделала то же самое, переместив ноги в исходное положение, чтобы моя правая ступня смотрела на него. Он двинулся вперёд, быстрый, как молния, и атаковал концом своей рапиры. Я парировала удар, направив лезвие вверх и выше своей головы. Быстрым движением я выставила клинок вперёд и аккуратно вонзила его в плечо Торина. Всего лишь крошечный укол сквозь его плащ, но я уставилась на него, и мой желудок скрутило.

— Прости.

Оружие, на котором я тренировалась, на самом деле не было предназначено для того, чтобы пронзать кого-либо насквозь, но в Стране Фейри, конечно, всё было не так.

— Не извиняйся, — хмыкнул Торин. — Победителя определим по семи партиям.

— Три в пользу Авы, ноль в пользу Торина, — выкрикнула Шалини тоном, который можно было описать только как злорадство.

На этот раз Торин был более осмотрителен в своём подходе. Он осторожно кружил вокруг меня, нанося удары и делая обманные выпады… проверяя мои рефлексы. Я подождала, пока он не сделал выпад слишком далеко, и с силой парировала, ударив его по колену. Торин быстро отпрыгнул в сторону, выругавшись себе под нос.

— Есть ещё какие-нибудь техники, в которые ты хочешь меня посвятить?

Он улыбнулся мне в ответ.

— Останься в живых.

Он снова начал кружить вокруг меня, делая обманные маневры и проверяя. Я придерживалась своей оборонительной стратегии, парируя его удары и оставаясь вне досягаемости атаки. Пусть ему и было нужно, чтобы я оказалась хороша, я могла сказать, что он был чертовски азартен. Он хотел сравнять счёт, и я была более чем готова заставить его потрудиться для этого.

— Хорошо, — Торин одарил меня лукавой улыбкой. — Давай попробуем импровизацию. Аэрон, брось мне кинжал.

Аэрон, который, очевидно, был готов к этой просьбе, метнул короткий кинжал в направлении Торина. Торин протянул свободную руку и поймал его.

— А как насчёт меня? — сказала я. — Можно мне тоже парирующий кинжал?

— Готов ли твой советник предложить что-нибудь подобное? — Торин продолжал кружить вокруг меня, как охотник, выслеживающий свою добычу.

— Она бы предложила, — сказала я, — если бы кто-нибудь сказал нам, зачем мы сюда идём.

— Всё пучком, Ава, — крикнула Шалини.

Краем глаза я увидела, как в воздухе прочертилась серебряная дуга, а затем кинжал вонзился в снег у моих ног.

В этот момент драка началась не на шутку.

Теперь стало ясно, что король Торин привык сражаться двумя клинками, а я — нет. Среди диковинок популярным видом спорта было фехтование, но оно выполнялось в современном стиле и с одним мечом. Я уже была не в своей лиге, находилась не на фехтовальной полосе и делала всё это, кружа по снегу. Добавление дополнительного оружия к этому комплексу усложняло всё до предела. Тем не менее, я изо всех сил давала отпор.

Я хорошо защищалась, но Торин сражался упорно, оттесняя меня к краю поляны. В любой момент я могла упасть навзничь на ряд детских могил.

Когда я пошатнулась, он нанёс удар, и моя парирующая атака промахнулась. Кончик его рапиры задел моё плечо.

Он склонил голову набок.

— Вот так-то.

Раздражённая, я подняла свой меч.

— Ты всё равно отстаёшь на два очка.

Торин отступил назад в круг, заняв исходную позицию. Я бросилась вперёд в неожиданной атаке, но он каким-то образом оказался готов. Он с лёгкостью поймал мой клинок между своим вспомогательным кинжалом и рапирой и вырвал оружие у меня из рук. В одно мгновение он задел моё другое плечо.

Я стиснула зубы, чувствуя, как во мне закипает раздражение. Но я держала рот на замке, потому что знала, что надо уметь проигрывать.

— Три-два, — в глазах короля блеснуло веселье. — Следующий раунд сравняет счёт.

Меч Торина был поднят, а его лёгкая улыбка говорила о том, что он полностью уверен в себе. Я почувствовала — он знал, что раскусил меня, что этот последний раунд будет в его пользу. Я сделаю всё возможное, чтобы этого не произошло.

Я подняла свой клинок, и Торин немедленно двинулся вперёд. Его рапира извивалась в змеиной манере, но я не привыкла одновременно высматривать кинжал. Я попятилась, не в силах смотреть на два лезвия одновременно.

Его рапира нанесла удар, и я парировала его. Он контрпарировал удар, и я отпрыгнула в сторону, чтобы не попасть под его клинок. Он бросился на меня со своим кинжалом, но я увернулась от его удара и полоснула своим. К сожалению, Торин был готов, отразив мой клинок рукоятью своей рапиры.

— Это не сработает, — сказал он с самоуверенностью, которая игнорировала близкий промах.

Пока я пыталась обрести равновесие, он рванулся вперёд и нанёс удар кинжалом. Каким-то образом мне удалось защититься, поймав кончик его рапиры за гарду своей собственной. Лезвия наших кинжалов заискрили друг о друга.

Торин напирал, опуская мою руку с кинжалом вниз, а свой кинжал приставил к моему горлу.

— Сдавайся, — приказал он низким, бархатистым тоном, который напомнил мне ощущение его магии внутри меня.

— Нет, — моя рука дрожала, и его кинжал медленно приближался всё ближе и ближе. Он собирался использовать свой рост и силу, чтобы набрать последнее очко. Он знал это, и я знала это.

Чего он не знал, так это то, что я всегда сражалась ради победы, и это включало в себя нечто большее, чем просто клинок.

Я подняла ногу и сильно ударила ступнёй по его коленной чашечке. Раздался пугающий треск, и король выронил свои клинки.

Торин медленно опустился на одно колено, мышцы его челюстей напряглись. Ветер трепал его волосы, и у меня возникло ощущение, что он овладевает собой.

Я приставила свой клинок к горлу Торина.

— Прости, дорогой. Без правил. Сам сдавайся.

Я знала, что это больно, но как фейри, он исцелится чрезвычайно быстро. В конце концов, он не похож на хрупких людей, похороненных здесь.

Торин посмотрел на меня, стискивая зубы. Его губы постепенно растянулись в обворожительной улыбке.

— Похоже, я выбрал абсолютно правильную кандидатку.

Холодный ветер донёс высокую трель смеха, и я, обернувшись, увидела, что к нашей группе присоединился новичок.

Орла стояла в тени дуба, и её светлые волосы трепал ветер.

— Дорогой брат, похоже, ты выбрал свирепую кандидатку. Но позаботься о том, чтобы она была в безопасности.

Торин встал, одарив её снисходительной улыбкой. Но когда я оглянулась, чтобы увидеть её, она исчезла, уже слившись с окружающей нас ночью.

***

Я рухнула в свою постель, чувствуя, что пальцы на ногах онемели от холода. Огонь потрескивал в камине, единственном источнике света в комнате. Под тёплыми одеялами мои мышцы начали оттаивать.

Турнир по фехтованию должен стать финальным мероприятием и состоится через несколько недель. Но поскольку я здесь единственная фейри, не обладающая магией, Торин был полон решимости убедиться, что у меня есть все возможные преимущества в плане навыков. Я буду тренироваться с ним каждый вечер.

Сегодняшний день вымотал меня. Это в буквальном смысле больше нагрузки, чем я получала за неделю пребывания в человеческом мире.

— Шалини! — окликнула я. — У меня болит всё тело.

— Пятьдесят миллионов, — крикнула она в ответ.

Верно. Справедливое замечание.

И чем бы ещё ни занимались Эндрю и Эшли, я и представить себе не могла, что это было хоть вполовину так интересно, как мой день.

Сегодня вечером у меня не было сил искать драконов в небе. Я бросила беглый взгляд на звёзды сквозь окна с решётчатыми стеклами, затем закрыла глаза и погрузилась в глубокий-преглубокий сон.

Глава 18. Ава

К шестому дню моего спарринга с королём мои мышцы болели, а наши тела были покрыты синяками. Как только я врезала пяткой ему в колено, Торин перестал сдерживаться.

Я в одиночестве плелась на тенистое кладбище, где лунный свет серебрил снег. Я училась не обращать внимания на холод и сражаться без плаща, чтобы мне было легче двигаться. Пока мы спарринговали, физические нагрузки поддерживали во мне достаточно тепла.

Я нашла Торина, стоящего в одиночестве на кладбищенской поляне, и ветер трепал его плащ. Как всегда, он захватил с собой две рапиры. Как только я вышла на снежный ринг, он бросил мне одну из них по воздуху. Застигнутая врасплох, я едва успела схватить её за рукоять.

— Дай мне минутку, Торин, — раздражённая, я дёрнула за пуговицу на своём плаще. Я знала, что он попытается напасть исподтишка, поэтому быстро сорвала его и бросила в снег позади себя.

Торин напрягся, и его взгляд скользнул вниз по моему телу, когда он заметил облегающую чёрную одежду, которую я надела под плащом.

Он что, пялился на меня? Скольких из нас, участниц конкурса, он трахнул глазами за последнюю неделю? Король, несомненно, был немного бабником… и именно поэтому он никогда не мог жениться по-настоящему. Пока это всего лишь деловое соглашение, он мог изменять сколько угодно, не испытывая чувства вины.

Его пристальный взгляд снова встретился с моими глазами, и я двинулась вперёд, делая выпад по заснеженной земле.

Когда наши клинки скрестились, Торин не сводил с меня взгляда, и его глаза сияли чем-то похожим на возбуждение. У меня начинало складываться ощущение, что ему это нравилось, что это заставляло его чувствовать себя живым.

Что ещё более странно, я начинала испытывать то же самое…

С Эндрю я ощущала себя в безопасности. Но Торин? Он заставлял меня почувствовать себя так, словно я стою на краю пропасти и вот-вот упаду. Сердце бешено колотилось, кровь бурлила в жилах, я никогда не чувствовала такого возбуждения. Что со мной не так? Это просто мимолетный трепет, пылающая свеча, которая быстро догорит. Не стоит даже на мгновение зацикливаться на этих мыслях. Очевидно же, что этот мужчина не подходил для отношений.

Ни за что на свете я не обреку себя на ещё большее разочарование. В прошлый раз я едва оправилась от разбитого сердца.

Дыхание Торина клубилось паром вокруг его головы, когда он приблизил свою рапиру, почти задев мою талию. Выражение его лица было свирепым, глаза сверкали.

Я отпрыгнула назад, и меня чуть не сбила с ног заснеженная ветка.

«Чёрт».

Мои мысли блуждали, и Торин прижал меня спиной к стволу дерева.

Я отразила его атаку, и его меч надавил на мой, прижимая меня к дереву.

Уголок его губ приподнялся.

— Кажется, ты оказалась именно там, где я хочу, мой любимый подменыш.

— Любимый? — я улыбнулась в ответ. — Ты что, забыл, что мы ненавидим друг друга. Потому что я этого не забывала.

— Но Ава, — теперь его лицо находилось близко к моему, лунный свет и тени очерчивали его скулы. — Твоё полное презрение ко мне делает всё ещё более захватывающим, когда ты под моим контролем, — его колено скользнуло между моих бёдер, и теперь его лицо находилось совсем близко к моему. Края наших клинков прижались ко мне ещё ближе.

— Это делает всё ещё более захватывающим, — прошептал он. — Мысли о твоём полном презрении ко мне.

Внутри меня разгорелось яростное пламя соперничества. Собрав всю силу, на которую была способна, я оттолкнула его от себя. Но я уже начинала уставать и немного пошатнулась.

Торин нанёс удар, и я парировала, но сила его удара сломала мой клинок. Я уставилась на сломанный меч всего на долю секунды, прежде чем увернуться с его пути.

К настоящему времени я знала Торина достаточно хорошо, чтобы понимать — он полностью контролирует свой меч и никогда бы не напал, если бы думал, что действительно причинит мне боль. Но дело в том, что я не хотела проигрывать.

Я сместилась вправо и крепко схватила его за запястье. Резкий удар ногой по внутренней стороне бедра заставил его согнуться пополам, и я выкрутила его руку назад, пока Торин не выронил рапиру в снег. Он быстро вырвался из моей хватки и развернулся, поднимая кулаки, как будто мы вот-вот начнём боксировать.

Я выгнула бровь.

— Мы собираемся подраться на кулаках?

— Почему нет? Здесь нет никаких правил.

— Значит, в Стране Фейри можно врезать королю кулаком?

— Нет, это преступление, за которое полагается смертная казнь. Но я не скажу, если ты тоже не скажешь. Здесь, на этой поляне, нет никаких правил, — сардоническая улыбка. — И как твой король, я приказываю тебе играть так, как я хочу.

— Не мой король, но ладно, — я подняла кулаки, не совсем уверенная в том, что делаю. По правде говоря, меня странно прельщала идея рукопашного боя с верховным королём Благих.

Как раз то, что поможет забыть о тяжёлом расставании.

И, возможно, мне нужно было самую чуточку поработать с агрессией.

Я бросилась вперед, нанося удар первой. Торин блокировал, снова и снова, и мне казалось, что костяшки моих пальцев ломаются об его предплечье.

С дьявольской улыбкой король замахнулся на меня, но я подняла руку, и удар пришёлся в область моего локтя. Я поморщилась, когда боль пронзила моё плечо.

Он услышал, как у меня перехватило дыхание, и замер. Его улыбка погасла, руки слегка опустились.

— С тобой всё в порядке?

Я ударила его кулаком по щеке, отбросив назад. Но когда его лицо приблизилось к моему, на нём снова появилось то же радостное выражение.

— Значит, перчатки действительно брошены.

— О, да. Как подменыш, я, конечно, слишком дикая для этого королевства. Вообще никакого чувства приличия.

Ветер играл с его плащом, а его глаза сверкали ледяным светом в темноте. На его губах мелькнула улыбка.

Я снова двинулась вперёд, чтобы ударить его, но Торин железной хваткой поймал моё запястье и вывернул мне руку. Теперь настала его очередь заломить мне руку за спину. Поза и резкое движение причиняли невыносимую боль.

— Ты удивительно искусна, — прошептал он мне на ухо. — Для подменыша.

Я стиснула зубы.

— Оказывается, у меня были некоторые проблемы с гневом с той ночи, когда я встретила тебя, — я ударила его затылком по лицу, и он отпустил меня. — И красивые мужчины — моя цель.

Измученная и вся в синяках, я повернулась к нему лицом.

— Ну вот, ты опять начинаешь, — Торин приподнял бровь. — Называешь меня красивым.

При этих словах воздух стал ещё холоднее, лёд пробирал меня до костей. И судя по тому, как мерцал воздух, я не сомневалась, что это дело рук короля. Но как я могла жаловаться на магию, когда заявила, что перчатки брошены?

Я заставила себя пошевелиться, пытаясь снова согреться, но всепоглощающая тьма сомкнулась вокруг меня.

Ошеломлённая и дезориентированная, я попятилась назад, моё сердце колотилось о рёбра, паника пронзала грудь. Бл*дь. Такой уязвимости я никогда раньше не ощущала.

Но через мгновение ко мне вернулись чувства. Как фейри, я всегда чувствовала запах намного лучше, чем люди, но это… Я улавливала каждый запах на милю вокруг себя: кору дубов, сосновые иголки и совиные гнёзда, замёрзший мох, даже запах снега. И звуки: мои стучащие зубы, ветер, шелестящий в деревьях и проносящийся по надгробиям… и звук колотящегося сердца Торина, бьющегося почти в такт моему.

И ещё его запах, более насыщенный и землистый, чем окружающий меня лес, с едва уловимыми нотками чистого каменистого горного ручья.

Прямо сейчас я не чувствовала себя простым подменышем. Я чувствовала себя охотницей. И я точно знала, где находился Торин; всего в паре метров от меня, и его сердцемолотом билось о рёбра, точно так же, как моё.

Я мысленно заблокировала пронизывающий холод и рванулась вперёд, снова метя ему в лицо. В тот момент, когда моя рука коснулась его челюсти, магия исчезла, и я снова увидела дикий взгляд Торина.

Он схватил меня за руку, снова заломив её за спину, и придавил меня к стволу дерева, прижав своё огромное тело вплотную к моему. Шершавая кора царапала моё лицо, но волнительный восторг разжёг мои нервы. Спарринг с Торином был по-настоящему захватывающим.

— Из-за чего тебе нужно злиться? — я попыталась отдышаться. — У тебя есть всё, о чём только можно мечтать. Или, во всяком случае, скоро будет.

— А ты? — прошептал он мне на ухо. — Сколько ответственности ложится на хрупкие плечи бармена с ненадёжным трудоустройством?

Я сильно ударила Торина пяткой по ноге, и его хватка ослабла. Я толкнулась в него бёдрами, сбрасывая его с себя.

Я развернулась и замахнулась на него, но Торин поймал мой кулак, затем схватил меня за другое запястье, прижимая обе руки к стволу дерева над моей головой.

Прямо там, где он хотел меня заполучить… снова. Моё естество напряглось, когда его лицо приблизилось к моему, когда его горячее дыхание коснулось моего горла. Пока мои запястья были прижаты к стволу, а его мускулистое тело крепко прижималось к моему, я почувствовала, как внутри меня все сжалось от желания. Я вдохнула его землистый аромат, и моя кровь вскипела. Голова Торина прижалась к изгибу моей шеи, и я услышала, как он глубоко вдохнул, впитывая мой запах. Он напрягся, сильнее прижимаясь ко мне, его колено оказалось между моих бёдер.

И вот что я поняла — среди людей вот так обнюхивать друг друга было чертовски странно. Но это инстинкт фейри, о котором я и не подозревала. И хотя это было естественным, в глубине души это также казалось шокирующе интимным.

— Никакой ответственности? — моё дыхание участилось. — Ты ничего обо мне не знаешь, — выдохнула я, и холодный воздух обжёг мои лёгкие.

Торин снова поднял лицо, и облачка нашего дыхания сплелись воедино в морозном ночном воздухе.

— Как и ты обо мне. Вот почему ты идеальна, мой подменыш, И вот почему я жажду твоего общества, — его глаза закрылись, и его губы коснулись моих.

Несмотря на то, что прикосновение было лёгким, оно послало расплавленный жар, скользнувший по моему телу. Эффект был мгновенным, как будто я растаяла на льду.

С коротким вздохом Торин отстранился, ослабляя хватку на мне.

— Прости, — прошептал он. — Мне не следовало этого делать.

Я уставилась на него, гадая, что, чёрт возьми, только что произошло.

Было трудно дышать.

— Что мы вообще здесь делаем? Ты выбираешь победителя. Почему мне нужно так много практиковаться?

Он повернулся, уходя в тень, затем остановился, чтобы оглянуться на меня.

— Ты хочешь кое-что увидеть? Вид на моё королевство? У меня есть виски.

— И ты расскажешь мне все свои секреты, и почему я здесь? — я последовала за ним по слегка заросшей ежевикой извилистой тропинке, по которой мы никогда раньше не ходили. Лунный свет пробивался сквозь ветви над нами, и серебристые отсветы танцевали на снегу у нас под ногами.

Торин одарил меня кривой улыбкой.

— Может быть. Я скажу тебе вот что, Ава. Мне нужно убедиться, что ты выживешь на этом турнире. Последнее испытание может быть кровавым, и моя работа — убедиться, что ты пройдёшь его живой. Мне не нужны ещё какие-то смерти на моей совести. Я не хочу, чтобы призрак Авы Джонс преследовал меня, — он достал маленькую серебряную фляжку и сделал глоток. — Мне и так хватает мстительных духов.

Я издала смешок, и холодный воздух обжёг мои лёгкие.

— Сколько именно смертей у тебя на руках?

Его челюсти сжались.

— Если я не выберу королеву, число жертв будет исчисляться сотнями тысяч. А что касается прошлого… — он встретился со мной взглядом, и его глаза сверкнули в тусклом свете. — Ожидается, что король будет участвовать в дуэлях в мирное время, и я участвовал. Предполагается, что король должен показать, что у него есть сила победить демонов и монстров, но на самом деле это делается для того, чтобы доказать королям кланов, что никто из них не должен и думать о восстании против своего верховного короля. Итак, я убивал благородных фейри на дуэлях, проливая кровь, чтобы сохранить мир. Здесь, в Стране Фейри, верховный король подобен богу. Но я должен доказывать им это снова и снова.

Я с трудом сглотнула.

— И королева должна уметь делать то же самое?

Торин искоса взглянул на меня.

— И именно поэтому мы продолжаем тренироваться, да.

— Значит, смерти, которые преследуют тебя, связаны с этими дуэлями?

Его глаза блеснули в темноте.

— Есть одна смерть, которая больше всего тяготит мои мысли, и это, мой подменыш, тайна, которая умрёт вместе со мной.

Конечно, это тот самый секрет, который я обязана была знать.

Торин протянул мне свою фляжку, и я сделала большой глоток. Торфяной привкус прокатился по моему языку.

Тёмный лес начал редеть по мере того, как мы поднимались по крутому склону, и ветер хлестал по деревьям. На вершине холма скалистая местность обрывалась и шла под уклон. Вид отсюда захватывал дух — горный участок, окружающий долину с замёрзшим озером, посеребрённым в лунном свете. Чёрные склоны вокруг долины покрывались снегом, а на их вершинах возвышались замки, окна которых сияли тёплым светом вдалеке.

Я уставилась на красоту Страны Фейри.

— Срань господня.

Торин взобрался на большой камень, отряхивая снег, чтобы освободить место для меня. Дубовые ветви склонились над нами.

Я сделала ещё глоток виски и вернула ему флягу.

— Ты за всё это отвечаешь?

Он указал на тёмные горы по ту сторону долины, где на неровных склонах, казалось, возвышался чёрный замок.

— Там находится королевство Красношапочников. На данный момент шесть юных принцев-Красношапочников вызывали меня на дуэли.

— И шестеро умерли?

— Четверо погибли. Двое выжили, но они больше не могли сражаться. И, следовательно, их отец, король Красношапочников, казнил их.

— Он убил своих собственных сыновей?

— Я не отправляюсь в королевство Красношапочников без крайней необходимости. Король ужасен, — Торин указал на белокаменный замок на склоне слева от нас. — Королевство Деарг-Дью. Когда-то они затаскивали людей в свой мир, чтобы высосать из них кровь. Теперь они довольствуются охотой на оленей и лосей, — он указал на кристально чистое озеро. — Кланы келпи живут вокруг озера на болотистых полях. Когда-то они могли превращаться в лошадей, хотя больше этого не делают. Отсюда мы не можем видеть другие королевства кланов.

— Это прекрасное место.

— Но весьма своевольное. Когда-то кланы воевали друг с другом, и по сей день у них мало общего. Моя работа — поддерживать их единство. Иметь королеву, возвращающую жизнь Стране Фейри — абсолютно необходимое условие, — он ещё раз передал мне фляжку.

— А что, если однажды ты захочешь жениться по-настоящему?

— Не захочу.

Мои зубы начали стучать, и Торин прижался ко мне. Он излучал тепло сквозь свою одежду, и я наслаждалась этим больше, чем хотела бы признать.

— Знаешь, Ава, — мягко сказал он, — когда я впервые встретил тебя, то подумал, что ты не в своём уме. Само собой. Но было несправедливо судить тебя, когда ты жила в мире, который никогда не был твоим.

— Я не уверена, что мне место здесь, — я вздохнула.

— Нам место вместе с нашей семьёй. А у нас обоих этого нет, не так ли?

В моём сознании мелькали фрагменты воспоминаний о тепле, которое я чувствовала, когда была маленькой. Я всегда хотела быть к ней как можно ближе.

Молния одиночества пронзила меня насквозь, и холод пробрал до костей.

Я встала, потирая руки, чтобы согреться, и поискала в снегу свой плащ.

— Я собираюсь возвращаться. Ты идёшь?

— Нет, спасибо. Я останусь здесь ещё ненадолго.

Я натянула плащ, бросив на него последний взгляд, затем побрела по снегу. Торин сидел, понурив плечи, в тёмной тени под дубом. Снежинки кружились вокруг нас.

Король, самый могущественный фейри из всех существующих, выглядел совершенно одиноким.

Глава 19. Торин

Я сидел в конце длинного стола, окидывая взглядом изящную деревянную отделку в зале и тёмно-красные стены над деревянными панелями. На стенах из красного дерева висели старинные доспехи, а передо мной расстилался чёрно-белый клетчатый пол. В огромном каменном камине горел огонь, отчего моей спине было неприятно жарко.

Мой взгляд метнулся к ужасному гобелену на стене — завоевание Благими демонов три тысячи лет назад. На изображении король Финварра держал отрубленную голову демона с золотыми рогами и чёрными глазами. Чего на изображении не было видно, так это того, что демоны прокляли нас. После завоевания демоны обрекли нас на бесконечные зимы, пока мы не научились сдерживать их силой королевы и трона. Демоны также прокляли нас Эрлкингами, которые появлялись каждые сто лет, чтобы принести свою ледяную смерть.

И когда мы в последний раз попытались помириться с ними, они прокляли всю мою семью. Они ослепили Орлу. Они приговорили моих родителей к смерти. И они обрекли меня убивать любую женщину, которую я полюблю.

Даже без гобелена в этом Великом Зале я никогда не смог бы забыть ужасных рогатых демонов и то, что они сделали с нашим миром.

Я налил себе бокал вина, пока мои мысли танцевали со смертью.

Мои родители сражались с демонами в этом Великом Зале, проливали кровь на плиточный пол, но это была далеко не первая резня здесь. Более тысячи лет назад Верховный Король Триан, правитель шести кланов, устраивал здесь пир с двумя принцами Деарг-Дью. Молодые люди пригрозили забрать земли своих предков, и Триан пообещал перемирие. В середине ужина слуги вынесли отрубленную голову черного быка — наш символ смерти. И через двадцать минут отрубленные головы Деарг-Дью висели, насаженные на копья, на воротах нашего замка.

И вот как верховный король Благих поддерживал мир: набивал животы и перерезал глотки, когда это было необходимо.

Но ничто из той истории не могло сравниться с ужасом того, что предстало передо мной сегодня.

И когда люди-телевизионщики начали выкатывать своё оборудование в дальний конец зала, у меня уже скрутило живот.

Никогда в жизни я бы не согласился на это — обеды с каждой из принцесс и Авой — если бы это не было очень конкретно прописанной частью контракта. Без этого правила будут нарушены, и я снова увязну в горах долгов. Люди хотели заснять нас, пока мы будем вместе есть, и передать это своей нации вуайеристов. Они назвали это шоу «отрезком, посвящённым свиданиям».

Я потёр рукой подбородок, молча наблюдая, как они расставляют передо мной своё оборудование. Однажды, посетив Версаль в человеческом мире, я узнал, что король Людовик XIV давал всем своим придворным допуск к его личной жизни. Они наблюдали, как рожала его жена. Они наблюдали, как они засыпают и просыпаются.

Очевидно, этого и хотели люди — доступа в наш мир. Почувствовать себя одними из нас.

И как бы сильно я это ни ненавидел, я сделаю всё, что должен, чтобы Благие были сыты и счастливы.

Мои мысли блуждали, пока люди суетились вокруг меня, устанавливая освещение и прикрепляя микрофон к моему костюму цвета индиго.

Я снова отхлебнул вина, и мой взгляд метнулся к двери. Продюсеры не сказали, с какой женщиной я встречусь в первую очередь, и я поймал себя на надежде, что это будет Ава.

Сообщили ли они ей, чего ожидать сегодня? Она должна была приготовить для меня еду. Это нелепо. Королева фейри не готовила — у членов королевской семьи имелись слуги, которые делали это за нас. Я также не мог представить, чтобы Ава вообще готовила, учитывая, что она, похоже, обожала еду на вынос.

Мне нужно отвлечься от неё. Как, собственно, я позволил Аве зацепить меня за живое? И почему? Конечно, дело в том, как она выглядела — эти красивые надутые губки, большие глаза, обрамлённые чёрными ресницами, совершенное тело… то, как учащённо билось её сердце, когда я приближался к ней, и как вспыхивали её щёки.

Но многие женщины фейри были красивы, и они не поселились в моём сознании так, как Ава. Может быть, я жаждал женщину, которой наплевать на то, что я король. И ещё тот факт, что она, казалось, воевала сама с собой из-за своего желания ко мне, что вызывало у меня желание делать с ней самые грязные вещи, какие только возможны, охотиться за ней по лесу, пока она не уступит своей страсти ко мне и не сбросит с себя одежду…

Конечно, я не мог желать её слишком сильно, поэтому изо всех сил давил эти мысли и отгонял их прочь.

Когда дверь в дальнем конце коридора открылась, я обнаружил, что смотрю на Морию. Она действительно знала, как привлечь к себе внимание.

На ней было платье прямого кроя, цвета слоновой кости. Её бордовые волосы, украшенные яркими полевыми цветами, резко контрастировали с кремово-белой кожей. Я встал, когда она пересекла комнату, и камеры поворачивались, чтобы запечатлеть её элегантные движения, пока она скользила по полу, как привидение.

Она так похожа на свою сестру… но сейчас я не мог позволить себе думать об этом.

Вместо еды Мория несла бутылку вина. Она проскользнула за стол и села рядом со мной.

Я сел прямо, стараясь не обращать внимания на камеры, направленные в упор на меня.

— Спасибо, что присоединились ко мне, принцесса.

Мория улыбнулась.

— Я рада снова видеть вас. Мы ведь старые друзья, не так ли? — она подняла бутылку с вином. — Слуга? Открой это.

Слуга-мужчина выскочил из тени, размахивая штопором.

— Вы же не могли на самом деле ожидать, что я буду готовить, ваше величество, — она оперлась на руку, улыбаясь мне. — Что за нелепость.

— Я всего лишь ожидал вашего любезного общества, — когда-то я чувствовал себя удивительно комфортно рядом с Морией. Но сейчас испытывал только острый укол чувства вины.

— Ну, это, конечно, не всё, что я принесла. Это вино с виноградника, который принадлежит моей семье уже тысячи лет. Когда-то он принадлежал королеве Мелузине, одной из моих предков.

— История вашей семьи поистине благородна.

Благородна… и полна долгих традиций употребления крови. Что, честно говоря, заставило меня сомневаться в вине, хотя я едва ли мог отказаться от него.

— Я бы с удовольствием как-нибудь показала вам наши замки, ваше величество. И виноградники на землях Деарг-Дью, — Мория улыбнулась. — Я слышала, что вы замечательно стреляете из лука при езде верхом. Это правда? Нам нужно поохотиться вместе.

— Я люблю лошадей.

Слуга налил два бокала вина и подвинул их по столу к нам.

Мория подняла свой бокал с вином и откинулась на спинку стула.

— Охота — моё самое любимое занятие. Я тренируюсь каждый день после обеда. У меня прекраснейшая лошадь, Накелави. В отличие от других принцесс, я езжу верхом и стреляю не хуже мужчины-фейри. Я весьма разборчива в своих суждениях о других женщинах, и я слышала, что вы тоже. Вот почему вы до сих пор не женились, не так ли? У вас утончённый вкус.

— У меня чрезвычайно высокие стандарты.

«А именно, я не могу быть рядом с кем-то, кого я мог бы полюбить».

Значит, я совершил ошибку с Авой?

Нет, она совершенно ясно высказала своё мнение обо мне. Для персоны в моём положении было странно раскрепощающим находиться рядом с кем-то, кто тебя совсем не уважает.

«Симпатичный, богатый придурок… Это всё фальшивка».

Взгляд Мории стал острее, и я понял, что она, должно быть, почувствовала, что я не слушал.

Я приподнял брови, поощряя её продолжать.

— Что касается меня, — произнесла принцесса, — то я не подстраиваю своё мнение о достижениях под слабый пол. Женщина из числа Верховных Фейри должна быть такой же искусной, как и мужчина, чтобы произвести на меня впечатление. Она должна ездить верхом и стрелять с идеальной точностью. Она должна прекрасно разбираться в классической литературе фейри. Само собой, она должна быть свободна от какого-либо скандала или публичного позора.

— Само собой.

Что она вообще говорила?

Мория подавила смешок.

— Любые гротескные проявления публичного опьянения и вульгарности, например, вычеркнули бы кого-нибудь из моего списка. Я бы никогда не ожидала застать вас в таком состоянии.

Если бы она увидела меня две недели назад, когда я планировал данное мероприятие, она бы никогда так не сказала. И после сегодняшнего дня я полностью ожидал, что окажусь в пьяном раздрае. Но здесь от меня ожидали, что я буду приятным и обаятельным. Скучным.

— Совершенно верно, — вежливо согласился я.

Потом я задумался, не вступил ли я с ней в сговор, публично оскорбив Аву.

— Впечатляющая женщина должна обладать голосом сирены, — добавила принцесса, — и она должна быть обучена классической игре на арфе. Но помимо всего этого, она должна быть грациозной и элегантной, с царственной осанкой, а также являться блестящей и остроумной собеседницей. Конечно, вряд ли кто-то соответствует этому описанию. Не считая, конечно, вашей сестры Орлы, но больше мне никто не приходит на ум, — она театрально вздохнула.

— Конечно, ещё есть вы, — я отхлебнул вина, прекрасно понимая, что должен был это сказать. Мория всегда была в восторге от лести, и я всегда потакал ей, как младшей сестре, которую хотелось ублажить. Но сейчас? Это было отчаянное желание загладить свою вину за то, что я натворил. — Конечно, я могу добавить к вашему списку ещё один важный пункт. Она должна быть безжалостной воительницей, которая готова сделать всё возможное, чтобы победить.

Я хотел сказать это как ещё один комплимент Мории, но как только я это произнёс, в моём сознании вспыхнул образ — потрясающая и свирепая фейри с фиалковыми глазами и румяными от мороза щеками…

Щёки принцессы порозовели, и, заговорив, она коснулась моей руки.

— Я вижу, мы разделяем одно и то же мировоззрение, ваше величество. Мы действительно хорошо подходим друг другу.

Вдалеке прозвенел звонок, который, как я понял, означал конец нашего тет-а-тета. Я встал, слегка поклонившись.

— Спасибо вам, Мория. Мне всегда нравится проводить время вместе с вами.

Когда Мория ускользнула, слуги засуетились, снова убирая со стола.

И Этейн из Леаннан Сидхе, разновидность женщин-фейри, которые славились тем, что разбивали сердца мужчинам, оставляя от них оболочку прежнего «я», уже входила в зал. В её клане также были мужчины — Геан-Канах — хотя они держались от меня на расстоянии. Бёдра Этейн покачивались, пока она подходила. Она несла вазочку с вишнями и улыбалась мне из-под опущенных ресниц. Её фиолетово-абрикосовые волосы каскадом ниспадали на обнаженные плечи, а черное платье облегало её изгибы.

Когда она села рядом, её колено коснулось моего бедра. Я уставился на её губы, когда она зажала вишню между губами и вытащила плодоножку. Она обращалась ко мне, но мои мысли продолжали возвращаться к прошлой ночи, когда мы сидели под дубом с Авой, пока Этейн не положила руку мне на бедро.

— Мне действительно наплевать, что думают другие люди, — сказала она, и её рука двигалась дальше вверх по моей ноге. — Я беру то, что хочу. И если я хочу трахнуть короля на столе, мне на самом деле всё равно, кто смотрит.

За её прикосновением последовал жар, но я представлял, как Ава говорит мне эти слова, думал о её полных губах, прильнувших к моим. Я прижал бы её к дереву, мою прекрасную и дикую пленницу, звук её бешено колотящегося сердца, прерывистое дыхание — музыка для моих ушей.

Я с трудом сохранял самообладание. В присутствии Леаннан Сидхе мои мысли горели желанием. Я думал о том, как Ава выглядела бы голой в клубах пара над горячим озером, представлял, какой была бы на вкус её обнажённая кожа. Она ненавидела меня, но, возможно, я всё равно смог заставить её стонать моё имя…

Что со мной не так? Очевидно, мне нужна только та, кто меня ненавидела. Даже когда рядом со мной сидела абсолютно великолепная женщина, сжимая моё бедро, мои мысли витали вокруг фейри, которая назвала меня фальшивым придурком и дала понять, что она ненавидит мужчин.

Интересно.

Может, это потому, что в глубине души я ненавидел себя.

— Другие фейри здесь просто сумасшедшие, бл*дь, — сказала Этейн. — Ты же видишь это, верно? Я любовница, а не воительница.

Телеведущий с улыбкой встал перед камерой.

— Прошу прощения за выражения, ребята, — он нервно рассмеялся. — Но фейри нельзя контролировать, не так ли? И именно поэтому мы находим их такими увлекательными. Теперь король Торин выберет другую принцессу в качестве своей следующей пары — принцессу Клину, явного лидера в этих испытаниях. В рамках этих свиданий мы попросили женщин принести королю что-нибудь из еды. В традициях фейри королева отвечает за управление кухней замка.

Он посмотрел в сторону, отчаянно жестикулируя, чтобы кто-нибудь забрал принцессу Этейн. Уходя, Этейн подняла средний палец в камеру.

— Так вот, в человеческом мире у меня были бы неприятности, если бы я сказал, что в наши дни мы хотим, чтобы женщины оставались на кухне, — посмеиваясь, он поправил запонки. — Очевидно, мне не позволено называть это «старыми добрыми временами», — он рассмеялся немного слишком громко, когда двери снова открылись, и вошла принцесса Клина.

Она была по-настоящему красива в платье цвета нарцисса, которое идеально подчеркивало её смуглую кожу. Сверкающий макияж переливался на её высоких скулах.

Она ленивой походкой подошла к столу. Было ясно, что точно так же, как я привык, чтобы мне повиновались, принцесса Клина привыкла, чтобы ею восхищались.

Репортёр заговорил тихим, исполненным благоговейного трепета голосом:

— Принцесса Клина из Банши широко известна как самая красивая принцесса фейри прошлого века, и она здесь представляет клан Банши. Теперь давайте просто надеяться, что она не начнёт кричать на меня, потому что мы все знаем, что это значит, — он ухмыльнулся. — Это означает смерть.

Она села рядом со мной и улыбнулась.

— Так приятно снова видеть вас, ваше величество.

— Я тоже рад снова видеть вас, принцесса Клина.

Она вздохнула.

— Я кое-что приготовила для вас, ваше величество, — она поманила кого-то за кадром. — Всё здесь, — подбежал слуга с чем-то, похожим на миниатюрную версию свадебного торта, покрытого золотой пылью. — Золото — мой любимый цвет, — она просияла, глядя на торт. — Он сделан с карамельными слоями, — она на мгновение улыбнулась мне, прежде чем вернуть своё внимание к торту. — Если вы не съедите его, я съем сама.

Она взяла вилку, что, честно говоря, произвело на меня впечатление. Она пришла сюда с вкусным тортом, и она собиралась съесть этот вкусный торт, и на самом деле ей было наплевать, что я думаю.

Она подцепила вилкой кусок торта и застыла, её вилка повисла в воздухе. Её глаза потемнели, мышцы напряглись, взгляд скользнул к съёмочной группе.

О, боги. Моё сердце замерло.

Принцесса Клина поднялась со своего стула, глядя в камеру, и перекинула ноги через стол, пока её жёлтое платье волочилось за ней. Она соскользнула на пол, и её движения были элегантны, когда она приближалась к камере.

Открыв рот, она издала душераздирающий звук, потустороннюю песню, как будто ад подвергался мучениям, и все души скорбели на выходе. Жуткий ужас от этого звука пробрал меня до самых костей.

— Кристофер? — позвала она. — Кристофер, где ты?

Камера повернулась к худощавому мужчине с каштановыми волосами, держащему в руках микрофон. На его лице отразился абсолютный ужас. Принцесса Клина двинулась к нему, снова выкрикивая его имя.

— Кристофер?

Он с громким стуком уронил микрофон, но принцесса не обратила на это внимания. Она стояла над ним, и дрожащий звук в её голосе становился всё громче и громче, пока не превратился в невыносимый, кошачий визг.

Либо Кристофер, либо кто-то, кого он нежно любил, должен был умереть.

Когда камера вернулась к Клине, она, казалось, пришла в себя, и выражение её лица снова стало спокойным. Слегка улыбнувшись, она вернулась к столу и взяла золотистый торт. Она задумчиво улыбнулась мне.

— Торт действительно выглядит очень хорошо, не так ли?

Выглядя довольной собой, она вышла из комнаты.

Но продюсеры не обратили внимания на бедного Кристофера, потому что лакей уже заводил следующую принцессу.

Элис, принцесса клана Келпи, поспешила в комнату, держа в руках серебряный поднос под крышкой. Её волосы переливались поверх изумрудного платья, усыпанного крошечными жемчужинами. Когда она подбежала ко мне, её глаза были широко раскрыты, и она явно нервничала, пока ставила блюдо на стол.

— Ваше величество, — она опустилась в кресло, лучезарно улыбаясь мне, но её улыбка казалась вымученной. — Я принесла вам подарок.

Я ответил на её приветствие, как я надеялся, ободряющей улыбкой.

— Восхитительно, Элис.

Она сняла крышку с блюда.

— Это пирог с персиками. Мне говорили, что персики — ваши любимые. Я сама его испекла, — она взяла большую серебряную ложку и дрожащими руками начала накладывать мне на тарелку немного пирога. — Я собрала персики с деревьев в восточной оранжерее, — она запнулась, подбирая слова. Затем её лицо вытянулось. — Я собиралась взять к нему немного взбитых сливок, но, к сожалению, молоко прокисло, — она покачала головой. — Может, мне не стоит упоминать о прокисшем…

— Молоко было испорчено? — вмешался я, и чувство страха уже давило мне на плечи.

— Да, — она глубоко вздохнула. — Оно постоянно прокисает.

Я мрачно кивнул.

— Боюсь, боггарты. Они исчезнут вместе с другой тёмной магией, когда у нас будет новая королева.

Свет камина согревал её бледные черты.

— Я так рада, что вы позволили мне принять участие, несмотря на моё скандальное прошлое.

Я уставился на неё. Я буквально понятия не имел, о чём она говорит, и Элис не показалась мне скандальной личностью.

— Что ж, прошлое это прошлое.

— Видите ли, он был пиратом. Из клана Селки. И он чуть не украл мою честь, но вам не о чём беспокоиться, потому что мой отец спас меня до того, как я оказалась бы испорчена навсегда. Я плакала неделями, ваше величество. Я не ела и не вставала с постели. Моё сердце было полностью разбито. Потому что я действительно думала, что он любит меня, но оказалось, что он погубил многих наивных келпи, и ему нужны были мои деньги. Он оставил меня почти без средств к существованию.

— Вам не обязательно говорить мне это, — сказал я более резко, чем хотел.

— Но теперь у меня есть второй шанс полюбить, не так ли? И я бы очень хотела иметь детей. Как можно больше. Целый выводок крошечных фейри, бегающих повсюду, влезающих во всё подряд. Я бы научила каждого из них кататься на пони, а потом на лошадях. И я бы читала им каждый вечер.

«Но, дорогая Элис, настоящая любовь не входит в планы».

Когда прозвенел звонок, и Элис поднялась, чтобы уйти, моё настроение испортилось. Вся эта шарада была нелепой, как и сказала Ава в нашу первую встречу.

Мой взгляд метнулся к Сидок, входившей в комнату и нёсшей на блюде что-то похожее на сырой стейк.

Я ни за что на свете не стал бы прикасаться к этому, и я боялся, что мясо могло иметь человеческое происхождение.

На ней был маленький красный берет, покоившийся поверх гладких чёрных волос, и элегантное красное платье. Каблуки её внушительных чёрных сапог цокали по полу, пока она шла. Подойдя ко мне, она положила мясо передо мной, и ржавый запах крови ударил мне в ноздри.

Её ресницы были чёрными, как уголь, и необычайно длинными.

— Ваше величество. Вы помните, как спасли меня много лет назад? В Карнонском лесу, когда вы были на охоте. За мной гнались какие-то неуправляемые разбойники-Красношапочники. Вы убили их всех.

Из глубин моей памяти всплыло смутное воспоминание — женщина с чёрными волосами, в разорванном платье. Мчащаяся сквозь туман на полной скорости от трёх диких Красношапочников, чьи голые груди были залиты кровью.

Мои брови удивлённо приподнялись.

— Это были вы?

Она кивнула.

— И тогда я поняла, что должна выйти за вас замуж. Потому что вы тот, кто может обеспечить мне безопасность.

У меня кровь застыла в жилах.

«О, нет, Сидок. Я вовсе не такой».

— И вы знаете, как обстоят дела в королевстве Красношапочников, — продолжила она. — Когда моя старшая сестра Игрейна показала, что она недостаточно кровожадна, мой отец приказал утопить её в озере, а тело повесить на стенах нашего замка.

Кровь отхлынула от моей головы, и я начал задаваться вопросом, не предоставил ли я мелким королевствам слишком большую свободу действий в разработке их собственных законов.

— Но здешняя культура такая прекрасная, — произнесла Сидок. — Тут есть искусство, музыка и книги. Всё не сводится к тому, кого ты можешь убить.

Я склонил голову набок.

— Только во время дуэлей.

Она коснулась моей руки, её глаза сияли.

— Я полюбила вас с того самого момента, как увидела ваш портрет, висящий в нашем замке. И когда вы спасли меня в Карнонском лесу, у меня не осталось никаких вопросов. Нам суждено быть вместе. Я никогда в жизни не чувствовала себя в такой безопасности. И вы расправились с ними так быстро, так умело.

Я жестом попросил слугу принести бутылку вина, которую подарила мне Мория, и он налил мне ещё один высокий бокал.

— Что ж, будем надеяться, что турниры помогут мне решить, кто лучшая королева для всех Благих. Потому что она будет не просто моей женой, но и королевой шести кланов.

Она забарабанила длинными ногтями по столу.

— Но вы же должны видеть, что с Авой что-то неправильно, не так ли?

Вот это меня удивило.

— С Авой?

— Не только то, что она находилась рядом с людьми. Это то, как она двигается… Мы, Красношапочники, мы охотники. Мы находимся в гармонии с движением. И она двигается не так, как люди или как мы. Иногда она стоит слишком неподвижно. Как статуя. Это нервирует.

Мой подменыш…

Я задавался вопросом, может, это просто отчаянные слова принцессы, которая ничего так не жаждала, как сбежать из своего печального мира.

«Я полюбила вас с того самого момента, как увидела ваш портрет».

Но я знал, что это не так. Она видела во мне свой билет к бегству из мрачной крепости, где на стенах висел труп её сестры.

К тому времени, когда Элиза, принцесса Селки, вошла в комнату, я прикончил больше половины бутылки вина Мории и рисковал вот-вот нарушить предсказание Мории о том, что она никогда не станет свидетелем каких-либо гротескных или публичных проявлений моего опьянения.

На Элизе было сине-зелёное бальное платье, чрезмерно богато украшенное, которое волочилось по полу, когда она вошла. Её зелёные волосы были собраны в пучок на голове, украшенный жемчугом и ракушками, а отблески пламени играли на её бронзовой коже. Она шла, решительно нахмурившись, сжав губы в тонкую линию. Похоже, перспектива находиться здесь радовала её не больше, чем меня.

Она с мрачной решимостью несла пирог.

Я отодвинул для неё стул, и она села рядом со мной. Не глядя мне в глаза, она начала нарезать пирог.

— Мне говорили, что у вас образцовое чувство вкуса. Что касается меня, то прошло много лет с тех пор, как я пробовала такие вкусные ягоды, как эти, без вульгарной чрезмерной сладости.

Слуга быстро поставил на стол две фарфоровые тарелки и скрылся из виду. Элиза использовала нож, чтобы положить кусок пирога на мою тарелку, затем нахмурилась, когда он развалился на части.

— Это выглядит потрясающе.

Наконец она встретилась со мной взглядом.

— Я изучила ваши интересы, ваше величество. Я просмотрела список ваших любимых книг; пусть поэзия — это не то, что я понимаю, но я постараюсь оценить её по достоинству.

Я налил себе ещё бокал вина, снова позволяя своим мыслям блуждать. Где кто-либо может найти список моих интересов?

— Я заметила, что ваши глаза блуждают, пока я говорю, — поспешно сказала она. — Но я также придерживаюсь мнения, что король не может казаться слишком нетерпеливым, опасаясь проявить слабость. Я хвалю вас за вашу силу и мудрое принятие решений.

Никогда в жизни я не испытывал такого облегчения, как тогда, когда звонок прозвенел ещё раз, и в комнату вошла Ава. На ней было изящное платье цвета олова. Материал был прозрачным, но достаточно многослойным, чтобы мне отчаянно захотелось увидеть её тело под ним… на самом деле, мне хотелось приказать всем выйти из комнаты, разорвать эту тонкую ткань, широко раздвинуть её бёдра и исследовать каждый дюйм её прекрасного тела. Почему-то мне казалось, что я знаю, что ей понравится. И я хотел научить её, что значит быть фейри, подчиняться власти короля и растворяться в экстазе…

Нет, не будь я проклят, я бы заставил её забыть того, кто научил её, что быть фейри — это что-то неправильное. От Авы веяло разбитым сердцем, и я мог заставить её тело пульсировать чувственным трепетом, пока она полностью не забыла бы о человеческом идиоте, ответственном за это, и только моё имя заполнило бы её мысли. Не будь я проклят, я бы трахал её до тех пор, пока она не забыла бы его имя…

«О, боги». Я должен остановиться. «Соберись, бл*дь». Я терял самообладание. Потому что факт в том, что я был проклят.

Но, несомненно, это всего лишь похоть, вышедшая из-под контроля. И стремление короля завоевать, приручить, заставить моих подданных поклоняться мне душой и телом.

Не так ли?

Глава 20. Ава

Я вошла в большой зал с резными дубовыми стенами и огромным столом в форме буквы U. Мой взгляд переместился на ужасный гобелен, изображающий демоническое существо, обезглавленное в лесу.

Съёмочная группа стояла в центре, свет и камера были направлены на короля Торина. Он встал, когда я вошла, слегка кивнув мне, и его светлые глаза задержались на мне.

Я смутно слышала, как телеведущий представил меня, и, к моему абсолютному ужасу, он напомнил зрителям о моей беспорядочной пьяной выходке.

Я опустилась на свободный стул, жалея, что не могу исчезнуть.

— И, конечно же, никто из нас не ожидал увидеть здесь Аву. В конце концов, она объявила себя фейри, которая играет по человеческим правилам, а сами испытания считает позорными. Если кто-то и умеет опозориться, так это Ава Джонс. Её невнятная вспышка гнева стала вирусной, вызвав презрение и насмешки со всех уголков мира.

Я уронила голову на руки, жалея, что не могу исчезнуть.

— Цитируя её слова — продолжал ведущий, — жизнь короля Торина — это nadir человеческой цивилизации. Не спрашивайте меня, что это значит, но я не думаю, что она подразумевала под этим комплимент. Особенно когда она назвала его симпатичным и богатым… — ведущий с ухмылкой повернулся к Торину, затем снова посмотрел в камеру. — Что ж, я бы с удовольствием закончил её мысль, но, боюсь, это будет запрещено показывать по дневному телевидению. Реальный вопрос в том, выпьет ли Ава всё это виски и порадует ли нас ещё одним неосторожным…

— Этого вполне достаточно, спасибо, — командный голос Торина справа от меня удивил меня.

Я взглянула на него. Раздражение отразилось на его чертах, а его светлые глаза были прикованы к телеведущему.

— Похоже, нашему королевскому холостяку не терпится попробовать свой напиток, — сказал ведущий с ухмылкой. — Кто я такой, чтобы становиться на пути короля?

Он вышел из поля зрения камер, и его улыбка мгновенно исчезла.

На мгновение я застыла, в голове всё ещё крутился образ, нарисованный ведущим. Конечно, для того единственного момента во времени это было абсолютно точное изображение, транслируемое на весь мир.

Но одна ночь — это ещё не вся я.

Я ни на секунду не могла позволить себе зацикливаться на том, что Эндрю мог бы подумать об этом представлении прямо сейчас, иначе это полностью выбило меня из колеи.

Я оторвалась от этих кружащихся мыслей и обнаружила, что Торин смотрит на меня с чем-то похожим на беспокойство, а его брови приподняты.

— Я предвкушаю то, что ты приготовила для меня, Ава, — тихо сказал он.

Я сделала глубокий вдох. Переведя взгляд на ингредиенты для коктейля, разложенные передо мной, я перешла в режим бармена.

Передо мной стояла большая бутылка ржаного виски, контейнер поменьше с вермутом, бутылка биттера «Ангостура», запечатанный контейнер с тем, что, как я надеялась, было кубиками льда, шейкер из нержавеющей стали, ситечко Hawthorne, мерный стаканчик для джиггера, нож для чистки овощей, ваза с лимонами, бокал-купе, и, к моему облегчению, как и было указано, небольшой контейнер с вишнями для коктейля «Мараскино».

— Вы когда-нибудь пробовали «Манхэттен»? — я прочистила горло. — Ваше величество?

— Нет, — брови Торина поползли вверх. — Полагаю, назван в честь человеческого города?

Я улыбнулась ему в ответ.

— Именно там, давным-давно, он был впервые создан. В старые викторианские времена. И я знаю, что вы любите виски, потому что это то, что вы заказали в «Золотом трилистнике».

— Я и не подозревал, что ты обращаешь на это внимание.

— О, вы полностью завладели моим вниманием, — я улыбнулась ему, на самом деле начиная забывать об ужасе этого представления. — Мне было очень любопытно посмотреть, что вы собираетесь заказать.

— Скотч — мой любимый.

Я кивнула, и мне пришло в голову, что от него слегка пахнет торфяным виски.

— Это ржаное виски, но я думаю, вам понравится. И я идеальный бармен с небольшой занятостью и без всякой ответственности, который приготовит вам ваш первый коктейль.

Торин одарил меня действительно искренней улыбкой.

Я откупорила бутылку ржаного и налила в шейкер две порции виски.

— Это то, что люди называют шейкером для коктейлей. Одно из их величайших изобретений.

— Вообще у нас здесь есть своего рода коктейли. Но мы делаем их с помощью магии.

— У нас в человеческом мире нет магии, и вот тут-то и пригодятся все инструменты, — я налила немного вермута в шейкер. — Это креплёное вино.

Торин спокойно наблюдал, как я добавила две порции биттера «Ангостура», затем взяла пять кубиков льда.

— Традиционно его перемешивают ложечкой, — сказала я. — Но, как и великий Джеймс Бонд, я предпочитаю встряхивать свой коктейль.

— Интересно, — сказал король Торин, внимательно наблюдая за моими действиями. Мне было ясно, что он никогда не видел, чтобы кто-нибудь смешивал настоящий коктейль.

Я надела прозрачную стеклянную крышку на шейкер и начала его встряхивать. Звук казался неловко громким, ледяные кубики ударялись о металл, но, по крайней мере, я снова почувствовала себя комфортно. Шалини отлично придумала, предложив мне то, о чем, как она знала, мне не нужно было думать дважды.

Взболтав коктейль, я сняла крышку и перелила его в бокал с помощью ситечка Hawthorne.

— Ты не собираешься смешать коктейль себе? — спросил он.

Я покачала головой.

— Весь мир уже думает, что я алкоголичка. Коктейль в десять утра ситуацию не улучшит.

Торин рассмеялся.

— Учитывая всё вино, которым меня угощали сегодня утром, они должны были бы осуждать меня.

Кого он обманывал? В глазах общества богатому и великолепному мужчине могло сойти с рук гораздо больше, чем мне.

Торин потянулся за стаканом, но я оттолкнула его руку. Странно, но когда наши пальцы соприкоснулись, по моей руке пробежала лёгкая электрическая дрожь.

— Мне нужно украсить его, — я вынула одну из коктейльных вишен, а затем, используя нож на блюде, срезала тонкую полоску кожуры с лимона. Я накрутила полоску над бокалом, затем опустила внутрь.

— Эти детали важны? — спросил Торин.

— Это улучшает аромат.

— Как захватывающе, — он поднёс бокал к носу и вдохнул, не сводя с меня глаз. — Я действительно ценю хороший аромат.

Бархатистый тон его голоса вызвал жар желания на моей коже, и я обнаружила, что краснею.

Торин закрыл глаза и сделал глоток, позволив напитку на мгновение прокатитьсяпо языку, по-настоящему пробуя его на вкус. Наконец его поразительно бледные глаза снова открылись.

— Восхитительно, Ава, — он резко вдохнул. — А теперь почему бы тебе не рассказать мне в точности, что произошло в «Золотом трилистнике»?

Я уставилась на него с зарождающимся ужасом. Если он действительно хотел спросить об этом, зачем ему поднимать этот вопрос сейчас, перед камерами? Разве он не знал, что я хочу двигаться дальше?

Я взглянула в камеру и сглотнула.

— Я хотел бы услышать твою версию этой истории, — сказал Торин. — Потому что ты здесь уже больше недели, и я увидел тебя совсем с другой стороны по сравнению с той персоной, которую я встретил в первую ночь.

«Ах». Я снова выдержала его взгляд, и мне пришло в голову, что Торин пытался дать мне шанс восстановить репутацию. Как бы сильно я ни хотела, чтобы они все забыли об этом видео, они ни за что этого не сделают.

Я глубоко вздохнула и потянулась за его коктейлем.

— Мне всё-таки понадобится глоточек, если я собираюсь поднимать эту тему, — я закрыла глаза, отпивая коктейль и наслаждаясь лёгким жжением в горле.

Когда я открыла глаза, то обнаружила, что Торин наблюдает за мной с любопытством.

С чего начать?

— В ту ночь, когда я встретила тебя, Торин, был мой день рождения. Или, по крайней мере, это был день, который моя мать, Хлоя, назначила моим днём рождения, когда удочерила меня. Мы так и не узнали точную дату, потому что кто-то нашёл меня возле больницы для людей, когда мне было около полугода. И я думаю, из-за того, что моя мама всегда была так полна решимости заставить меня чувствовать себя нормальной, как будто я принадлежу к этому миру, она часто переусердствовала с вечеринками по случаю дня рождения. Огромные торты, фокусники, двадцать пять детей…Я думаю, она считала, что это поможет мне завести друзей. Даже в старших классах дни рождения были экстравагантными, с поездками на Карибы или в Париж. Конечно, ей не нужно было всего этого делать, но у нас осталось несколько замечательных воспоминаний.

Я уставилась на Манхэттен, понимая, что начала эту историю гораздо раньше, чем намеревалась, и теперь у меня болит сердце.

— В любом случае. Когда я училась в колледже, моя мама умерла. Это просто случилось совершенно внезапно, и… — я сделала ещё глоток «Манхэттена». — Но к тому времени у меня уже был парень, и он взял на себя заботу о том, чтобы мои дни рождения были особенными, чтобы я не слишком грустила из-за того, что моей мамы больше нет. Каждый раз он готовил мне ужин и торт. Шли годы, дни рождения не имели такого большого значения, но так бывает, когда ты становишься старше. Так что я просто брала что-нибудь на вынос, и мы смотрели фильм. Меня это устраивало. Что действительно имело значение, так это то, что мы собирались создать свою собственную семью. Моей мамы больше не было рядом, но у нас была бы новая семья с маленькими детьми, которых я могла бы баловать в их дни рождения.

В зале царила странная тишина, и я не могла до конца поверить, что говорю всё это перед камерами. Вот только у меня не было ощущения, что я рассказываю об этом всему миру. Мне казалось, что я рассказываю Торину, и, учитывая то, как он внимательно слушал, он каким-то образом был идеальной аудиторией.

— Он говорил, что мы родственные души, и у нас было так много планов, — добавила я. — Я работала в баре, чтобы он получил бизнес-образование. Я оплачивала его ипотеку. Потом он собирался помочь мне вложить деньги в мой бар. И я бы назвала его в честь моей мамы. «У Хлои», — я улыбнулась. — Таков был план.

Между бровями Торина пролегла морщинка.

— А что случилось в твой день рождения? В ту ночь, когда мы встретились?

Я снова взяла его «Манхэттен» и осушила половину, больше не заботясь о том, что подумает остальной мир.

— В свой день рождения, Торин, я пришла домой и обнаружила своего парня голым в постели с блондинкой, с которой он познакомился в отпуске два года назад. Очевидно, теперь уже они родственные души, и всё, что я планировала, пошло прахом. Семья, дети с тщательно продуманными днями рождения, барбекю на заднем дворе и бар, названный в честь моей мамы. Так что я отправилась в «Золотой трилистник» и напилась настолько, что забыла обо всём на свете. По крайней мере, я пыталась.

Король Торин уставился на меня, на его челюсти дрогнул мускул.

— Но ты оплачивала ипотеку этого негодяя.

— О, я знаю, — я фыркнула. — Он сказал, что я должна быть счастлива за него, потому что он нашёл настоящую любовь.

— Он нарушил контракт, — в его голосе звучала тихая ярость, которая немного насторожила меня.

— Ну, то есть, у нас не было официального контракта.

Торин приподнял бровь.

— Но он дал тебе слово, что вложит деньги в твой бар. И он лгал тебе в течение двух лет. Что за жалкий негодяй так поступает? Назови мне его имя, и я разберусь с этим.

Мои глаза расширились от нарастающей паники.

— Нет, спасибо. Послушай, нет худа без добра, верно? В конце концов, я сейчас здесь, в Стране Фейри. Всё обернулось к лучшему.

Торин на мгновение замолчал, словно обдумывая свои слова.

— Тебе здесь нравится?

Мой собственный ответ удивил меня.

— Нравится, правда. Когда я впервые попала сюда, у меня было ощущение, что мне здесь не место. Как будто сами стены замка возражали против моего присутствия. Но пребывание рядом с другими фейри мне начинает нравиться.

Это заняло ещё мгновение, но, наконец, улыбка тронула его губы.

— Мы дикие существа, и именно поэтому твоё место здесь, — пробормотал Торин. Он протянул руку, чтобы коснуться моего запястья, но когда он это сделал, мне показалось, что прямо в руку вкололи чистый лёд.

— Ой, — выдохнула я, отдёргивая руку.

Глаза короля Торина расширились, но я увидела в них мерцание смертельного холода. По комнате пробежал морозец, и я не совсем поняла, что только что произошло.

Но прежде чем я успела сказать ещё хоть слово, прозвенел звонок, возвещая об окончании нашего свидания.

Глава 21. Ава

В ту ночь, впервые за одиннадцать дней, Торин не явился в мою комнату на тренировку. К своему удивлению, я поняла, что разочарована.

Я не знала, почему мне его не хватало. Он очень ясно сказал, что его не интересует настоящая любовь, что он даже не способен на это. Что он просто выбрал меня на основании того, что я ему не нравлюсь. По словам Шалини, он был фейри-мудозвоном.

Может, мне просто нравились острые ощущения от спарринга.

Сегодня вечером замок казался пустым.

Холодный воздух охладил мою кожу, и я натянула одеяло до подбородка, так что наружу выглядывал только нос. Большую часть дня я провела за чтением книг с Шалини, и Торин не пришёл за мной на тренировку.

Шалини просматривала социальные сети и онлайн-таблоиды, чтобы узнать, что они говорят обо мне. Хотя на самом деле я не хотела этого знать, после сегодняшнего телевизионного свидания я стала любимицей зрителей. Похоже, они презирали мошенничество, и общественное мнение о моей вспышке гнева смягчилось. Они уже выяснили личность Эндрю, и я почувствовала укол вины из-за этого. Я злилась, но мне было совсем не весело, когда так публично подливали масла в огонь.

Я смотрела сквозь ромбовидные стекла окон на угольно-чёрное небо. Сегодня ночью облака закрыли луну и затмили звёзды.

В очаге осталось всего несколько тлеющих угольков. Честно говоря, мне действительно понравилось в этой маленькой комнате. Уют, вид через крошечное окошко. Это укромный уголок — заметное отличие от всех гигантских комнат и длинных коридоров замка. Я действительно всё больше начинала чувствовать, что моё место здесь.

Мой взгляд вернулся к окну, где падали снежинки и таяли крошечными бусинами.

Я уютно устроилась под одеялом, радуясь тому, что мне тепло, и мои глаза закрылись.

***

Я не могу сказать, что меня разбудило. Не сквозняк — в комнате было так же холодно, как и тогда, когда я засыпала, и мне нравилось спать в прохладном помещении. И не изменение освещения. Может быть, какой-то звук? Скрип половиц или дверной петли…

Вот только это не просто звук. Что-то казалось в корне неправильным.

Я осмотрела комнату, но почти ничего не смогла разглядеть. Снаружи небо оставалось затянутым тучами, и освещение было очень тусклым.

Я тихо приоткрыла дверь в большую комнату Шалини и осмотрела пространство с порога. В её камине по-прежнему горел слабый огонь, и всё, казалось, было на своих местах — грудь Шалини поднималась и опускалась, пока она спала, тени собирались в тихих уголках.

Дверь в коридор медленно, беззвучно отворилась, и я попятилась обратно в темноту своей комнаты, чтобы понаблюдать. В дверном проёме стоял силуэт. «Какого хрена?»

Незваный гость долго присматривался, глядя в мою сторону, и я немного отпрянула назад, оставаясь совершенно неподвижной. Он медленно приблизился к кровати Шалини, высокий и окутанный тенью.

У меня перехватило дыхание, когда я увидела, как в его руке блеснул кинжал.

«Бл*дь. У меня нет оружия».

Я могла бы закричать, но тогда он запаникует и бросится на неё. Я не хотела оповещать его о своём присутствии. Силуэт скользнул к изножью кровати, его чёрная тень стелилась по простыням, как клубящийся дым.

Я схватила с прикроватного столика маленький флакончик с волшебным туманом и метнулась в другую комнату.

— Шалини, проснись!

Фигура повернулась ко мне лицом, и я выплеснула зелье ему в лицо. Мгновенно по комнате пополз густой туман, скрывая нас с Шалини от нападавшего. Шалини закричала — логично, учитывая, что она проснулась в полном хаосе — но я больше не могла видеть её сквозь холодный, влажный туман.

— Шалини! — крикнула я в ответ. — Ты в порядке?

Шаги эхом отдались от камня, и хлопнула дверь.

— Что происходит? — крикнула Шалини.

Я пробиралась сквозь густое облако тумана, пока мои пальцы не задели один из столбиков кровати.

— Кто-то вломился к нам.

Дверь открылась, и голос Аэрона прорезал туман.

— Что, чёрт возьми, тут происходит?

Пронёсся ледяной ветер, немного рассеявший туман. Мурашки пробежали по моей коже, и я обернулась, увидев Торина, стоящего в дверном проёме и окружённого серебристой магией. У него был меч. И с ужасом поняла, что на нём надеты только чёрные трусы.

Вид его скульптурной, мускулистой груди и тёмных татуировок, которые вились по его плечам и бицепсам, сплетаясь вместе над ключицей, лишил меня дара речи. Узоры были абстрактными, напоминающими извилистые, неровные линии дубовых ветвей.

— Что случилось? — спросил Торин. И когда его взгляд скользнул по моему телу, я поняла, что тоже почти обнажена, как и он — только пара чёрных трусиков и тонкая сорочка.

Видимо, теперь мы все по-настоящему узнавали друг друга.

— Кто-то был здесь с кинжалом, — я резко втянула воздух, надеясь, что всё это мне не приснилось. — Я не смогла найти оружие, кроме магического тумана, но я уверена, что видела его стоящим в изножье кровати Шалини. Я почти уверена, что слышала, как он убежал после того, как туман заполнил комнату.

Аэрон уже начал поиски, заглядывая под мебель и за занавески. Как и на Торине, на нём было только нижнее бельё, а в правой руке он сжимал меч. На его правой руке была вытатуирована взлетающая стая ворон.

Торин подошёл ко мне по каменному полу. Тусклый свет от камина Шалини освещал его обнажённую грудь снизу, и тени целовали контуры его мышц.

— Я наложу защитные чары на дверь, — сказал он. — Вы с Шалини не должны покидать свои покои без сопровождения. Аэрон сегодня ночью будет стоять на страже снаружи комнаты, а я прикажу обыскать замок. Ты можешь что-либо ещё рассказать о том, как он выглядел?

— Кажется, на нём был плащ, — я потёрла глаза. — Я думала, дверь была заперта.

Торин глубоко вздохнул.

— Может, он и искусен во взламывании замков, но он не сможет пробиться сквозь мою магию, — он снова повернулся к двери и прижал ладонь к дереву, затем начал говорить на волшебном языке фейри, и воздух вокруг его руки начал источать холодный свет. Теперь стало светлее, по дереву поползли завитки инея. Король Торин заговорил быстрее, и иней начал извиваться странными узорами. Когда он закончил, иней вспыхнул ослепительным светом. Как только мои глаза привыкли, я поняла, что светящийся иней исчез.

Торин отступил назад и повернулся, чтобы посмотреть на меня.

— Теперь только мы вчетвером сможем войти. Я расставлю патрули по всему замку в поисках его, но Аэрон — единственный фейри, которому я доверяю больше всего.

Я поймала взгляд Шалини, устремлённый на Аэрона, и на её лице было выражение изголодавшейся женщины, впервые за несколько месяцев увидевшей еду. Я надеялась, что у меня не было такого же выражения лица.

Торин положил свой меч у двери, прислонив клинок к стене.

— Я оставлю это здесь. Аэрон, ты сможешь стоять на страже всю ночь, или мне послать других сменять тебя?

Шалини подняла руку.

— А что, если он будет в нашей комнате? Я имею в виду, тут же удобнее.

— Нет, — сказал король Торин. — Во-первых, мне нужно, чтобы он увидел незваного гостя до того, как тот доберётся до двери. А во-вторых, мы бы не хотели, чтобы у кого-то сложилось ошибочное впечатление, что он нарушил свой обет целомудрия.

— Обет чего? — лицо Шалини исказилось от такого же ужаса, как когда я сказала ей, что мой пароль к Wi-Fi — это слово «пароль».

Взгляд Торина встретился с моим, но всего на мгновение скользнул вниз по моему телу, и я уловила, как его чувственные губы едва заметно изогнулись.

— Я надеюсь, ты хорошо выспишься. Я вернусь утром, чтобы проведать тебя.

Глава 22. Ава

Жемчужный утренний свет с янтарным оттенком лился в мою комнату. Я потёрла глаза, всё ещё испытывая такое чувство, будто события прошлой ночи были сном. Кто, чёрт возьми, был здесь с кинжалом? Я вздрогнула от этой мысли и выдвинула ящик комода.

Для женщин в Стране Фейри существовало в основном два варианта — красивые платья или кожаные леггинсы с блузками и кожаными жилетами. Я выбрала коричневые кожаные брюки и шёлковую белую рубашку с пышными рукавами. Одевшись, я собрала волосы в конский хвост.

Когда я вошла в комнату Шалини, она уже была одета и пила кофе в своей постели. Она сидела, положив телефон на колени. Из её чашки поднимался пар, а одеяла образовывали практически гнездо вокруг её коричневых леггинсов.

Она уставилась на меня поверх своего кофе.

— Обет целомудрия? Кто так делает? Предполагается, что это поможет ему сосредоточиться на защите короля. Честно говоря, это худшее, что я на данный момент узнала о культуре фейри.

Я подошла к маленькому столику у её кровати и налила себе чашку кофе со сливками.

— Знаешь, есть много других фейри.

— Знаю. Но он мне понравился. Прошлой ночью я разговаривала с ним через дверь. У него есть кошка по имени Кейтсит, и он печёт хлеб. И он читал так много стихов, Ава. Он читает сборники стихов под платаном у реки. Он сказал, что покажет мне это место.

— А обет? — я присела на край её кровати, потягивая кофе.

Она сидела, скрестив ноги, и её длинные тёмные волосы ниспадали на шелковую голубую рубашку.

— Обеты можно нарушать, и ты же знаешь, что я люблю бросать вызов. Он как… горячий священник, — она улыбнулась мне, выглядя настолько сногсшибательно, что я не сомневалась, что у неё всё получится… пока её улыбка не погасла, и она не подняла телефон. — Я не была уверена, стоит ли говорить тебе это, но Эндрю присылает мне сообщения заглавными буквами.

Я уставилась на неё.

— Почему?

— С тех пор, как твои фанаты на Reddit напали на него, его стали преследовать на улицах, и кажется, возможно, ему угрожали смертью?

Я ахнула.

— Чёрт. Ну то есть… Я зла на него, но я не хотела, чтобы ему угрожали расправой. Я не думала, что они узнают его личность.

— Это не твоя вина, Ава. Он придурок, вот и пожинает последствия своей придурковатости.

Раздался стук в дверь, и я открыла её. Король стоял на пороге, на этот раз полностью одетый: серая рубашка, чёрные брюки и высокие сапоги. На его голове поблескивала корона, сделанная из серебряных нитей, переплетённых и усеянных шипами, как колючие ветви дерева. Аэрон стоял рядом с ним, выглядя измученным.

— Доброе утро, Ава, — сказал Торин. — Я пытался отпустить Аэрона, чтобы он немного поспал, но он, кажется, очень предан делу.

Глаза Аэрона были прикованы к Шалини.

— Мне всё равно, хотите ли вы, чтобы я был здесь, или нет. Сегодня я буду охранять вас.

Шалини пожала плечами.

— Отлично. Тогда как насчёт экскурсии по замку? — она поднялась с кровати с кошачьей грацией, одарив Аэрона той же ослепительной улыбкой, что и меня ранее.

Аэрон покачал головой.

— Я не уверен, безопасно ли передвигаться по замку в такой ситуации.

— Мы пришли сюда за приключениями, — сказала Шалини.

— Я присоединюсь к вам, — сказал Торин. — Никто не посмеет напасть в моём присутствии.

Я схватила свой белый плащ и накинула его на плечи.

Аэрон открыл дверь.

— Что бы вы хотели увидеть?

Я вышла в продуваемый сквозняками коридор.

— Можем ли мы увидеть волшебные троны вблизи?

— Как пожелаешь, подменыш, — Торин повёл нас по коридору мимо высоких решётчатых окон с видом на заснеженный двор.

Он свернул в узкий лестничный пролёт.

— Король Финварра построил этот замок три тысячи лет назад после объединения кланов и отвоевания земли у монстров. Я даже не знаю, видел ли я всё здесь. Я подозреваю, что умру прежде, чем закончу изучать каждый проход в этом месте. И именно поэтому мы до сих пор не нашли убийцу.

— Есть легенды… Аэрон заговорил позади меня, и его голос эхом отразился от камня. — Что когда-то долгая весна благословила землю, и замок вырос из самой земли, воспетый весенней богиней Остарой.

Торин взглянул на меня, пока вёл нас в зал на нижнем уровне.

— Если ты веришь в богов.

Я пожала плечами.

— Почему нет? Я видела здесь достаточно странных вещей, так что мы могли бы с таким же успехом добавить к ним богов.

— Если ты веришь в богов, — добавил Аэрон, — тогда ты должна верить, что они назначили Торина правителем.

— Остара также назначит королевой победительницу реалити-шоу?

Аэрон фыркнул.

— Лично я думаю, что её ежегодный весенний фестиваль был просто предлогом для фейри потрахаться в лесу…

— Аэрон, — произнёс Торин, перебивая его.

— Извините, — поправился Аэрон. — Чтобы прелюбодействовать в лесу.

Торин бросил на него резкий взгляд.

— Возможно, нам придётся пересмотреть твой обет целомудрия. У меня такое чувство, что это оказывает эффект, прямо противоположный задуманному — то есть, сосредоточенности.

Торин вывел нас в белый, сверкающий внутренний двор. Мой взгляд блуждал по стенам замка из тёмного камня, которые были украшены сосульками и резными изображениями оленей и змей.

— На самом деле не кажется, что ему три тысячи лет.

— Потому что он благословлён богами, — когда Торин повернулся, чтобы посмотреть на меня, поздний утренний свет омыл его кожу, придавая ему потустороннее сияние.

На ледяном воздухе я поплотнее закуталась в плащ.

Аэрон взял Шалини под руку и начал проводить с ней экскурсию по двору, объясняя мистическое значение каждой из скульптур на стенах. Как я и ожидала, съёмочные группы снимали места в некоторых башнях, и я уловила блеск их объективов на зимнем солнце.

— Обычно эти шоу работают не так, — произнесла я. — Камеры расположены так далеко.

— Я король Страны Фейри. Я не позволю им вторгаться в мою личную жизнь больше, чем они уже сделали. Я отказался носить микрофон или позволять им следить за мной двадцать четыре часа в сутки. Они могут снимать меня на расстоянии и получать своё развлечение. Я получу деньги, которые мне нужны. И скоро всё это закончится.

Я захлопала ресницами, глядя на него.

— Ты такой романтичный. Звучит как свадьба мечты любой девушки.

Торин лукаво улыбнулся мне.

— Но ты ведь совсем не такая, как все девушки, не так ли? Ты зареклась любить, точно так же, как и я. Мы оба знаем, что любовь не накормит нас зимой, когда посевы скуёт льдом, и она не наполнит желудки наших детей, когда они умирают с голоду.

— Я не могу не согласиться. Любовь — это для идиотов. Но ты знаешь, если бы тебе понадобилось больше детей, ты всегда мог бы снова начать красть людей.

Он придвинулся ко мне поближе.

— Ах, подменыш. Но мы же уже давно решили, что всё связанное с человеческим миром не стоит таких усилий. Слишком много хаоса.

Я снова взглянула на камеры.

— Должно быть, это раздражает — нуждаться в них.

Торин взял меня за подбородок, затем провёл большим пальцем по моей нижней губе. Это ощущение вызвало во мне запретную дрожь удовольствия.

— Как только дело будет сделано, нам больше ничего не понадобится от людей, — он наклонился ближе, шепча мне на ухо. — Три недели на троне, подменыш — это всё, что для этого потребуется. Наши земли будут восстановлены, и наши миры разойдутся в разные стороны. Так, как всегда должно было быть.

В его тоне звучал намёк на сожаление, или мне это показалось?

Торин отстранился от меня, сунув руку в один из своих карманов. И когда он отступил назад, я почувствовала, как его тепло уходит.

Пронизывающий зимний воздух напомнил мне о магии Торина, и я повернулась к нему.

— У меня есть к тебе вопрос, Ваше Величество. После того, как я приготовила для тебя Манхэттен, твоя магия кое-что сделала со мной, — я подняла запястье и закатала рукав, затем указала на отметину на своём запястье. Размером примерно с отпечаток пальца, она была бледно-розового цвета с белой кромкой… как обморожение. — Что это? И почему это не проходит?

Тени скользнули в его глазах, когда Торин уставился на отметину. И хотя это казалось невозможным, я почувствовала, что воздух становится ещё холоднее.

— Иногда, когда я очень устаю, я теряю контроль над своей магией, — он встретился со мной взглядом, и его неестественно голубые глаза, казалось, полностью поглощали меня. — Этого никогда больше не повторится, Ава.

Мне казалось, что в тишине между нами растут шипы. Он чего-то мне не договаривал.

Но прежде чем я успела расспросить о подробностях, Торин повернулся, чтобы уйти от меня.

— Ты хотела посмотреть троны. Так давай посмотрим на троны.

Очевидно, я разозлила его, но чтоб мне провалиться, если я понимала, как именно это случилось.

Торин подошёл к огромной дубовой двери, обитой чёрным металлом, и распахнул её. Аэрон и Шалини последовали за ним, и я поспешила догнать их.

Торин повёл нас по ряду коридоров, пока мы не достигли зала, где из центра каменного пола выступали два трона. Один больше другого, они казались высеченными из цельного куска мрамора, белого с тёмными прожилками.

Я указала на больший из двух.

— Этот принадлежит королю? — спросила я.

— Этот принадлежит королеве, — Торин повернулся ко мне, приподняв бровь. — Магия королевы фейри более могущественна, чем магия короля, и она — та, кто снова принесёт жизнь на эту землю.

Мне казалось, что трон отталкивает меня — странное чувство страха предупреждало меня не приближаться. И всё же я не могла оторвать глаз от этой пары.

— Очаровательно, — сказала я, обходя троны.

— Как давно они находятся в замке? — спросила Шалини, пока её шаги эхом отдавались от каменных плит.

— Троны были здесь ещё до основания Королевства Благих, и замок был построен вокруг них. Мы верим, что они сделаны из скальной породы под нами. Некоторые резные изображения вокруг замка свидетельствуют о том, что наши самые ранние предки считали камни представителями богов. Некими неподвижными ангелами. На протяжении тысячелетий их обтачивали и высекали резьбой, чтобы ещё больше усовершенствовать.

Шалини протянула руку, чтобы коснуться одного из них, и Аэрон нежно взял её за руку.

— Ты не должна к ним прикасаться. Магия тронов очень сильна, и если человек прикоснётся к ним, никто не знает, что может сделать эта магия.

Я обошла камни, очарованная энергией, которую они излучали. Даже отсюда я чувствовала исходящую от них мощь. Их магия заставляла воздух мерцать, а моя кожа покрывалась мурашками. Когда я впервые вошла в замок, у меня возникло неприятное ощущение, что сам камень не хочет меня видеть. И здесь, у тронов, тревожные колокольчики в глубине моего мозга зазвонили ещё громче.

Я отступила от них и обхватила себя руками, дрожа.

Я поймала взгляд Торина, смотревшего на меня с другой стороны трона. Я не могла не задаться вопросом, кем я была и почему здешняя магия предостерегала меня. Любили ли меня мои биологические родители и погибли ли они при трагических обстоятельствах? Неужели они вышвырнули меня за то, что я не переставала кричать? Была ли я действительно кем-то вроде подменыша… слишком непослушным, чтобы его можно было оставить себе?

Это мой шанс наконец-то узнать ответ.

Я сделала глубокий вдох.

— Торин? Как мне узнать, кем были мои родители-фейри?

Одна из его чёрных бровей приподнялась.

— Мы найдём записи о рождении. Ава Джонс, наконец-то мы узнаем, кто ты такая.

Глава 23. Ава

Шалини хотела осмотреть оружейную… или, что более вероятно, уйти куда-нибудь наедине с Аэроном.

Торин провёл меня по длинному залу с готическими арками и тёмными статуями королей и королев фейри. Пока мы шли, у меня по коже головы пробежал холодок. Я должна докопаться до правды, но когда это случится, возможно, мне совсем не понравится ответ..

Чем дальше мы удалялись от тронного зала, тем сильнее сдавливало мою грудь.

— Что, если я действительно подменыш? — тихо спросила я. — Что, если я была слишком кошмарным ребёнком, и мои родители не захотели оставить меня у себя? Что, если бы я кричала без остановки?

Торин повернулся, бросив на меня озадаченный взгляд.

— Я думаю, все дети кричат и не дают спать своим родителям, Ава. Ты не родилась какой-то неправильной. Я тебе обещаю. Это прозвище… просто я поддразниваю тебя. Ты ведь знаешь это, верно?

Я не ожидала от него такого доброго ответа.

— Что случилось с твоими родителями, Торин? — я знала, что они умерли молодыми, особенно по меркам фейри.

Он резко втянул воздух и взглянул на меня.

— Монстры сокрушили их. Медленно.

Я уставилась на него.

— Что ты имеешь в виду под «монстрами»? Например, драконы?

— Хуже, — Торин бросил на меня резкий взгляд, и в его светлых глазах сверкнуло предупреждение. — Люди могли бы назвать их демонами. Но на самом деле я не могу сказать больше. Даже разговор о них может привлечь их извращённое внимание.

Любопытство заплясало у меня в голове, но было ясно, что Торин не хотел говорить о смерти своих родителей, и мне правда не следовало спрашивать.

— Конечно. Мне не следовало быть такой любопытной.

— Всё в порядке, — но воздух, казалось, делался разреженным, пока, наконец, Торин не нарушил напряжённую тишину. — Я помню свою мать. Говорят, ты не должен помнить то, что было до трёх лет, но я действительно помню её. Я не помню своего отца. Я помню, как забирался к маме на колени, и она пела мне. У неё было ожерелье, с которым я играл — маленький медальон с моей фотографией. Мне нравилось с ним играть. Когда ты такой маленький, ты не делаешь различий между собой и своей мамой, и я помню, как ползал по ней. Пытался вцепиться ей в волосы или уснуть у неё на плече. Я помню, как отчаянно мне всегда хотелось спать в её постели…

Он замолчал, и я почувствовала, как его печаль скручивает моё сердце.

— Я хорошо знаю это чувство — скучать по единственному человеку, с которым ты всегда чувствовал себя в безопасности.

Торин взглянул на меня с грустной улыбкой — мельчайшая вспышка уязвимости впервые с тех пор, как я встретила его — прежде чем он снова придал своему лицу прежнее выражение. Маска самообладания.

— Я не знаю, зачем я тебе всё это рассказываю.

Впервые меня поразило, что, не считая Аэрона, Торин казался глубоко одиноким и изолированным от всех. Но это его собственных рук дело, не так ли? Он построил для себя тюрьму, чтобы держать всех подальше.

Моё горло сжалось, когда я осознала правду.

— Ты говоришь мне это по той же причине, по которой уже выбрал меня для победы. Я та, кто не представляет риска — персона, в которую ты не влюбишься, и потому не нужно беспокоиться. Потому что я тебе не нравлюсь, и это делает меня надёжным хранителем для твоих секретов. Никаких беспорядочных чувств.

Торин остановился перед величественным входом в библиотеку с высокими каменными колоннами.

— И я тебе тоже не нравлюсь, — он приподнял бровь. — Верно?

Мой разум словно полоснуло острым кинжалом. Я уже знала, какого ответа он хочет.

— Верно.

Торин глубоко вздохнул и отвёл взгляд. Когда он снова посмотрел на меня, его глаза горели интенсивностью.

— Хорошо. Это то, что делает тебя моей идеальной невестой. И это напомнило мне о сегодняшнем вечере. Ты умеешь танцевать, как фейри? При нашем дворе это что-то вроде бального стиля.

— Я буквально понятия не имею. Два способа, которыми я умею танцевать — это базовое, ни к чему не обязывающее покачивание бёдрами и танго.

— Танго?

— Я записала нас с Эндрю на совместные занятия, потому что подумала, что весело будет для… — я закрыла глаза, чувствуя, как жар приливает к моим щекам, когда поняла, какой жалкой я была, представляя наш свадебный танец, хотя он никогда не делал мне предложения. — Я просто подумала, что это будет весело. Два года занятий танго.

— Хорошо. Думаю, я смогу работать с танго. Просто следуй за мной, когда я буду вести, Ава, и мы будем выглядеть красиво и романтично перед камерами.

— Конечно.

Торин провёл меня между высокими колоннами в великолепную библиотеку с двумя этажами книг, соединёнными спиральными лестницами. Потолок над книжными полками из красного дерева был арочным, с нарисованными изображениями фейри, танцующих на поросших травой полях, с полевыми цветами, вплетёнными в их яркие локоны. Глядя на них снизу вверх, я почувствовала острую тоску по прошлому, которого никогда не знала.

В центре комнаты на рядах столов стояли лампы с зелёными абажурами. Кожаные кресла только и ждали, когда ими воспользуются. С потолка свисали простые деревянные круги, освещённые мерцающими свечами, которые, должно быть, представляли наибольшую пожароопасность в мире.

Торин повернулся ко мне.

— Подожди здесь несколько минут. Я вернусь с кое-какими записями о рождении за твой год. Тебе столько же лет, сколько и мне, да?

Я кивнула.

— Двадцать шесть, — вычисление возраста ребёнка фейри, оставленного у входа в больницу, не было точной наукой, но я была относительно уверена в годе и месяце.

Когда Торин оставил меня одну, я стала зачарованно бродить между книжными полками. Там были тысячи и тысячи томов с закрученными золотыми узорами на переплётах, и все они были написаны на языке, который я не могла прочесть. Другие тома в блестящих кожаных переплётах были написаны на современных человеческих языках.

Я шла по библиотеке, пока, наконец, не заметила гибкую, седовласую фейри, сидящую за столом красного дерева.

— Могу я вам помочь? — позвала она тонким, пронзительным голоском.

— Здесь можно брать книги как в библиотеке?

— Если у вас есть читательский билет, — её глаза были удивительно яркого зелёного оттенка и изучали меня с выражением, которое было не совсем дружелюбным.

— Боюсь, у меня его нет.

Она побарабанила по столу ногтями.

— Никто не может брать книги из Королевской библиотеки без читательского билета, — она шлёпнула маленький листок бумаги на стол передо мной и сунула мне авторучку. — Распишитесь здесь.

Я поставила подпись и дату. Как только я закончила, на бумаге вспыхнул яркий свет, и она исчезла.

— Я могу взять что угодно? — спросила я.

— Ограничение — десять книг за раз, — сказала библиотекарь. — Если вы не вернёте их в течение четырнадцати дней, ваше клеймо будет активировано.

— Моё… клеймо?

— Ну, технически, это королевские узы, — сказала библиотекарь. — Если вы не вернёте свои книги вовремя, в середине вашего лба появится светящаяся буква Б. Обжигает кожу до тех пор, пока книги не будут возвращены.

Я уставилась на неё.

— Это можно было бы объяснить заранее.

— До тех пор, пока вы возвращаете книги, проблем не возникнет, — она протянула мне маленькую золотую карточку с моим именем, написанным на ней. — Какую книгу вы искали?

— Что вы посоветуете по истории фейри? — хотя на самом деле я не была уверена, что по-прежнему хочу что-то брать.

Библиотекарь повернулась на стуле, пробормотав что-то на языке фейри, и красная книга пролетела по воздуху прямо ей в руку. Она уронила том себе на колени. За красной книгой последовала коричневая и ещё одна, переплетённая в выцветшую синюю ткань. Она развернула свой стул и положила три книги на стол.

— Есть «Краткая история фейри» Оберона, «Немного более длинная история фейри» госпожи Титании и, конечно же, классическая «Полная история фейри» Р. Гудфеллоу.

Я взглянула на названия, но они были для меня неразборчивы.

— Знаете что? Я не смогу их прочитать, так что я просто…

Библиотекарь закрыла глаза и начала произносить заклинание, её пальцы двигались резкими, как у насекомого, движениями.

Перед моими глазами вспыхнул свет, и я почувствовала себя так, словно в мой череп вбили гвоздь. Я схватилась за голову, пошатываясь от боли.

— Стойте смирно, — прошипела библиотекарь, — если не хотите закончить с кашицей между ушами. Я помогаю вам.

Затаив дыхание, я заставила себя не двигаться, даже когда странные голоса загудели у меня в ушах. Перед моим взором закружились образы языка фейри. Я ахнула, когда в мои мысли ворвался ошеломляющий объём информации: каждая из сорока двух букв алфавита, важность непроизносимой буквы «П» и пять слов, обозначающих магию.

Затем, так же внезапно, как и начался, поток информации замедлился до тонкой струйки. У меня закружилась голова, и я вцепилась руками в стол, стараясь не упасть в обморок.

Библиотекарь подтолкнула ко мне книгу через стол.

— Ну, а теперь вы можете это прочитать?

Мой взгляд скользнул по тексту, и в фокусе оказался заголовок. «Краткая история фейри».

«О, мои боги. Я могу читать по-фейрийски?»

— Ава? — Торин вышел из-за угла книжных полок, неся большую деревянную коробку. — Это все записи о рождении в Стране Фейри за двадцать шесть лет назад… — он замолчал и уставился на меня. — Мадам Писботтом, — произнёс он мертвенно-тихим голосом, — что вы с ней сделали?

Её лицо побледнело, и она пробормотала:

— Просто обычный протокол безопасности. Мы не можем допустить, чтобы книги украли.

— Я возьму на себя личную ответственность за любые книги, которые будут повреждены или утеряны. Но клеймить моих гостей никто не будет.

Ледяной воздух пробежал по моей коже.

— Простите, ваше величество, — сказала она, запинаясь на словах.

Внимание Торина было приковано ко мне. Он быстро произнёс ещё одно заклинание, и мгновение спустя кожа на моём лбу вспыхнула жаром, затем остыла.

— Вот так. Я снял клеймо, — он глубоко вздохнул. — У меня есть все записи о детях, родившихся в одном году с тобой, но у тебя есть хоть примерные представления, каково твоё имя фейри, Ава?

Я покачала головой.

— Понятия не имею. Но я, скорее всего, родилась в мае, если это поможет.

Библиотекарша пододвинула к себе коробку.

— Если позволите, ваше высочество. Это моя область знаний, — она продолжила под нос: — Девочка, родившаяся в мае…

Казалось, ей не терпелось оправиться от инцидента с клеймением. После минутной перетасовки она вытащила два длинных архивных футляра, наполненных маленькими серебристыми карточками, и пролистала их с ошеломляющей скоростью.

— Что ж, давайте посмотрим, — пробормотала она и замолчала. — Вот несколько, — она протянула Торину подборку карточек. — Но, конечно, это был год резни… — её голос оборвался.

Торин повернулся, чтобы посмотреть на меня, и выражение его лица внезапно стало отсутствующим.

— Ава. В каком именно месяце тебя нашли?

— Август. Почему?

Торин и библиотекарь взглянули друг на друга, что-то невысказанное промелькнуло между ними, и молчание сделалось каким-то оглушительным.

Библиотекарша откашлялась.

— Месяц резни.

Ужас расцвёл в пустотах моего разума.

— Что ещё за резня? — спросила я.

Она снова откашлялась, затем сказала:

— Мы не должны произносить их имени.

— Это из-за монстров, о которых ты упоминал, Торин? — его родители погибли, когда ему было три года, от рук этих монстров, но он так выразился, будто это была долгая, медленная смерть. Не началось ли всё с этой резни?

Выражение лица Торина потемнело.

— Да. Возможно, наши родители были убиты одними и теми же зверями.

— В ту ночь погибло много дворян, — сказала библиотекарь. — Но они бы не отдали ребёнка на усыновление. И множество слуг тоже погибло. Я могла бы поискать в записях жертв, не рождались ли у них девочки за несколько месяцев до этого, но о детях, родившихся в семьях прислуги, не очень хорошо известно.

Естественно. Не в этом мире.

У меня сдавило грудь. Вероятно, именно это и случилось тогда с моими родителями, но я всё сильнее раздражалась из-за нехватки информации.

Торин кивнул, и библиотекарь начала листать другую пачку серебристых карточек, качая головой и бормоча что-то себе под нос.

— Хм… нет. Никаких девочек, родившихся в мае от убитых родителей, — она посмотрела на короля и пожала плечами. — Но… конечно, это было такое хаотичное время. Даже если бы у нас имелись записи о слугах, некоторые из них были бы утеряны.

В моём животе образовалась пустота, но теперь я была уверена, что мои родители убиты этими ужасными тварями.

— Мне жаль, Ава, — сказал Торин. — Мы будем продолжать поиски.

Но мои мысли уже кружились от кошмарных видений монстров, которых никто не называл по именам.

Глава 24. Ава

Я стояла в своей комнате, уставившись на гобелен на стене — тот, на котором были изображены странные, чудовищные фейри с крыльями насекомых и зелёными пятнами, покрывающими их конечности. Фейри с когтями, оленьими рогами, с клыками и одеждой, сшитой из мха. Неприступные, зазубренные деревья склонились над ними. Когда я присматривалась достаточно внимательно, то видела ужасы, которые некоторые из них творили — отрубали головы когтями, вырывали внутренности у своих врагов.

Я всё ещё хотела знать, что случилось с моими биологическими родителями, но я не чувствовала действительного горя. Когда умерла Хлоя, горе раскололо меня надвое. Эта же печаль мне казалась отстранённой. У меня не осталось ни единого воспоминания о них.

Шалини толкнула дверь, её лицо раскраснелось и сияло.

— Ава, у меня только что было самое лучшее… — она замолчала. — Всё в порядке?

Мои конечности словно отяжелели.

— Я в порядке. Но Торин думает, что мои биологические родители, возможно, были убиты монстрами. Теми же, кто убил его родителей. Они не смогли найти никаких точных записей, но… — я замолчала. — В том же месяце, когда меня нашли в мире людей, произошла какая-то резня. Тогда они могли быть убиты.

— Что ты имеешь в виду? Что за монстры? — спросила она.

Лёд пронзил мою грудь.

— Никто не говорит об этом. Это похоже на суеверие или что-то в этом роде, — я указала на гобелен. — Ты что-нибудь знаешь об этих существах?

Она покачала головой.

class="book">— Нет. Может быть, это просто художественная вольность?

Я повернулась обратно к кровати, где поверх одеял лежали три книги.

— Хочешь поизучать историю фейри вместе со мной?

Я плюхнулась на постель и положила ярко-красную книгу себе на колени.

— «Краткая история фейри», автор Оберон, — прочитала я. — Я могу перевести.

— Как ты выучила язык фейри? — спросила Шалини.

Я улыбнулась ей.

— Магия, — я открыла книгу на первой странице. — «Краткая история фейри», автор Оберон Квиверстик, — прочитала я. — «В рамках этого тома я сделал всё возможное, чтобы кратко изложить долгую и сложную историю фейри. Никто не знает, когда мы впервые попали в Страну Фейри. Долгое время предки шести кланов вели нецивилизованный образ жизни, о котором не сохранилось никаких письменных свидетельств. Наша письменная история началась только после того, как первый Верховный Король Страны Фейри объединил кланы…»

Я начала бегло просматривать, переворачивая страницы.

— Подожди. Это очень интересно, но я хочу знать о резне, — я пропустила прошлые главы о шести кланах: Келпи, Банши, Селки, Деарг Дью, Красношапочники, Леаннан Сидхе, — дойдя до последней главы, я глубоко вздохнула. — «Король Маэл возглавлял, возможно, самое противоречивое правление из всех королей фейри».

— Отец Торина, — сказала Шалини, склоняясь над книгой.

Я продолжила чтение.

— «Рождённый вторым в очереди на трон, Маэл обучен быть солдатом, предводителем армии. Его старший брат, Грам, должен был унаследовать трон. Но в шестнадцать лет принц Грам был убит Эрлкингом во время охоты на оленя. После этого Маэл был назван очевидным наследником».

— Ого, — глаза Шалини расширились. — Это та гротескная голова, которую мы видели на стене. Аэрон сказал, что его убил король Маэл.

— Должно быть, это тот самый монстр, верно?

Я снова уткнулась в книгу.

— «Король Маэл провёл первые годы своего правления в лесу, выслеживая проклятых фейри. Спустя почти пять лет он нашёл логово Эрлкинга и убил его, наконец отомстив за смерть своего брата. Почти сразу после этого начались турниры за его королеву, и он выбрал принцессу Софи. Вскоре у них родилось двое детей: мальчик (Торин) и девочка (Орла). Однако правление Маэла было прервано, когда…»

Я перевернула страницу только для того, чтобы обнаружить изображение Эрлкинга, занимающее следующую страницу, а затем несколько вырванных страниц.

— Что за фигня? — возмутилась Шалини. — Дело только начало принимать интересный оборот.

Я кивнула, с трудом сглотнув.

— Что бы ни случилось двадцать шесть лет назад, они не хотят, чтобы кто-нибудь знал об этом, — я уставилась на вырванные страницы. На другой стороне присутствовал текст о начале правления Торина, но он был написан в пропагандистском стиле, поскольку к моменту выхода книги он уже был королём.

Раздался стук в дверь, и я резко подняла голову.

— Я открою, — Шалини встала и открыла дверь.

Аэрон стоял в дверном проёме, его светлые волосы падали на глаза, и он выглядел для всего мира как один из парней из TikTok, который мог бы собрать миллион подписчиков, просто сняв рубашку и нарубив дров. Он покраснел, посмотрев на неё сверху вниз.

— Привет.

— Ты хочешь зайти? — спросила она.

Он улыбнулся, но покачал головой и поднял большую белую коробку.

— Я просто пришёл кое-что занести. Платье Авы для сегодняшнего бала. Она должна прибыть в бальный зал Каэр Ибормейт через час, — он взглянул через её плечо. — Я пришлю кого-нибудь сопроводить тебя.

— О, ладно, — я услышала разочарование в голосе Шалини, когда она забирала у него коробку.

— Меня самого не будет на балу. Возможно… если ты не занята чем-то другим… мы могли бы поужинать вместе.

Она улыбнулась ему.

— Я буду здесь. И я ищу приключений, Аэрон, потому что прямо сейчас все приключения достаются Аве.

Он ухмыльнулся ей.

— Я покажу тебе мою любимую рощу в Стране Фейри. Тебе следует одеться потеплее, — слегка поклонившись, он повернулся и ушёл, а Шалини закрыла за ним дверь.

Она повернулась ко мне с лучезарной улыбкой.

— У меня настоящее свидание с самым горячим девственником на свете. Не просто с самым горячим девственником. Может быть, с самым горячим мужчиной. — она подошла к кровати и бросила на неё коробку.

— Я рада, что ты отправилась со мной в Страну Фейри, Шалини, — я откинула крышку коробки и достала длинное шёлковое платье тёмно-фиолетового цвета, на несколько тонов темнее моих волос. — Я не получаю от этого романтики, но, похоже, ты получаешь.

Она пожала плечами.

— Тебе сейчас не нужна романтика. Тебе нужен отрыв. И поскольку Торин — мудозвон-фейри, он кажется подходящим мужиком, чтобы отвлечь тебя от… ну, ты знаешь… монстра, о котором мы не будем говорить.

— Эндрю?

— Не произноси его имени. Ты можешь призвать его.

Я прошла в ванную и наполнила ванну, наблюдая, как пар клубится в воздухе.

Проблема вот в чём — что-то подсказывало мне, что Торин, возможно, самый опасный тип в округе.

Глава 25. Ава

Я вошла в бальный зал Каэр Ибормейт чуть позднее восьми часов и обнаружила, что все принцессы уже там… вместе со съёмочными группами.

Но мой взгляд был прикован к самому залу. Парящие арки, казалось, бросали вызов законам физики. Цветущие виноградные лозы росли над камнем, доставая до самого серебристого, усыпанного звёздами неба. Похожий на красивые средневековые развалины, бальный зал был частично открытым и перетекал в ночь. Но вокруг каменных колонн и арок висели факелы, а вокруг них вились растения.

Прежде чем выйти из комнаты, я нашла имя «Каэр Ибормейт» в одном из учебников истории. Фейри верили, что она была богиней сновидений и управляла снами. И это место казалось храмом грёз.

Но, учитывая, как здесь было холодно, растения, должно быть, процветали благодаря каким-то чарам. На одной стороне зала в большом каменном камине горел огонь — единственный источник тепла — и морозный ночной воздух пощипывал мои щёки.

Я держалась по краям зала, и по обнажённой коже моих рук побежали мурашки. Слуги-фейри — возможно, из тех, кем были мои родители — скользили вокруг с подносами, полными бокалов с игристым вином. Когда женщина с розовыми волосами предложила мне один бокал, я взяла его. Пока я потягивала напиток, тепло стекало по моему горлу и разливалось по груди. Вино было похоже на розовое, но с оттенками мёда и апельсина и слабой шипучестью — такого я никогда раньше не пробовала, и его чары прогоняли холод.

Я рискнула пройти дальше в бальный зал и почувствовала, что все взгляды устремлены на меня. Казалось, что наша сегодняшняя небольшая экскурсия по замку абсолютно не осталась незамеченной.

И всё же, поскольку вино согрело меня, я не так сильно возражала против пристальных взглядов. На самом деле, я не думаю, что когда-либо раньше чувствовала себя такой красивой, когда мои волосы были скручены и заплетены в косичку с колокольчиками. Если встать правильно, то разрез на платье открывал мою правую ногу до самого верха бедра.

Музыканты расположились в одном углу бального зала — все женщины, одетые в белые платья. В воздухе струилась прекрасная музыка: арфа, скрипка и неземные деревянные духовые инструменты, которые я не совсем узнавала. Принцессы стояли вокруг, потягивая игристое вино из маленьких бокалов.

Только одно из присутствующих лиц казалось дружелюбным — Элис, келпи с белыми волосами и переливающейся кожей, улыбнулась мне и подняла свой бокал с вином. Я тоже подняла свой, улыбаясь в ответ, и она подошла ко мне с выражением облегчения на лице.

Её карие глаза расширились, когда она наклонилась ближе.

— Вино фейри помогает мне расслабиться. Я так нервничала.

— Я уверена, что тебе не о чем беспокоиться. На сей раз не будет агрессии, не так ли?

Она покачала головой.

— Нет, но в последний раз, когда я видела Торина, это была катастрофа. Я не переставала болтать о прокисшем молоке. Это было совсем не романтично.

Я пожала плечами.

— Хотя, казалось, он был заинтересован, — я подняла свой бокал, уставившись на бледно-розовую жидкость с маленькими пузырьками. — Так что же такое вино фейри?

Она прикусила губу.

— Оно обладает чарующими свойствами. Оно может заставить тебя почувствовать себя потрясающе. Даже влюблённой. Сегодняшний вечер должен быть интересным.

Моё сердце затрепетало при этой мысли, и в этот момент я почувствовала, как прохладная, мощная магия наполнила комнату. Воздух, казалось, сделался разреженным, и принцессы замолчали, повернувшись ко входу.

Вошёл король Торин, одетый в полуночный костюм из бархатистого материала. Серебряная корона покоилась на его тёмных волосах, и он обвёл комнату ледяным взглядом со слабой улыбкой на губах. Отсюда я чувствовала его восхитительную, землистую магию, обволакивающую меня, как ласка.

Слуга подбежал, чтобы предложить ему выпить, и он взял бокал с подноса и сделал глоток.

Клина была первой принцессой, которая подошла к нему, и её движения были томными и завораживающими. На ней было длинное, расшитое бисером платье из янтарного шёлка и собственная корона, сделанная из бледно-розовых роз, увитых папоротником. Блестящий золотой макияж переливался на её высоких скулах, а в волосах поблескивали янтарные самоцветы. Она слегка помахала камерам, прежде чем повернуться к королю.

Через несколько мгновений я увидела, как Торин запрокинул голову от смеха, и почувствовала лёгкий укол ревности.

Я сделала ещё один глоток вина, заставляя себя отвести взгляд от Торина и Клины. Что мне действительно не нужно сразу после ужасного расставания, так это новый приступ ревности, поэтому я просто отказывалась зацикливаться на очередном прекрасном сердцееде.

Элис взглянула на меня.

— Почему ты всегда кажешься такой уверенной в себе?

— Я?

— Да. Ну то есть, ты не побоялась сказать королю именно то, что ты думала. И ты казалась такой спокойной и естественной на своём свидании.

«Потому что я уже знаю результат. У нас с Торином нет ни малейшего шанса по-настоящему полюбить друг друга».

Я пожала плечами.

— Это просто то, чему ты учишься в человеческом мире, — абсолютная неправда, но, по крайней мере, я не воспитывалась с неуверенностью в своём ранге в жёсткой классовой иерархии фейри. — Я думаю, тебе следует просто расслабиться, Элис. Ты великолепна и мила, и будь то Торин или кто-то другой, ты найдёшь подходящего тебе мужчину.

Она улыбнулась мне с облегчением.

Я украдкой бросила ещё один быстрый взгляд на короля, но увидела, что он танцует с черноволосой Красношапочницей, которая была одета во всё чёрное, с короной из алых цветов. Я не узнавала этот танец — это что-то исключительно из мира фейри. Они едва соприкасались меж собой, как бы кружили друг вокруг друга, дотрагиваясь только руками, а потом развернулись и поменяли направление. Движения Торина напомнили мне о его кошачьей ловкости и грации во время спарринга, и, честно говоря, мне было трудно оторвать от него взгляд. Я уставилась на то, как одна из его рук опустилась на её талию.

— На что похож мир людей? — спросила Элис.

Я почувствовала облегчение, что смогла отвлечься.

— Ну, он не такой роскошный, как всё это, и у нас нет магии. Но некоторые люди могут быть очень тёплыми, — я ощутила укол вины перед Элис. Она казалась милой и понятия не имела, что всё это не по-настоящему.

Я смотрела, как Мория крадётся по бальному залу, прерывая танец Торина с Красношапочницей. Мория была одета в белое платье без бретелек, её длинные бордовые волосы ниспадали на обнажённые плечи. На голове у неё была корона из ядовитого болиголова с нежными белыми цветами.

Она танцевала, вплотную прижавшись к Торину, положив голову ему на плечо, и её тёмные глаза скользнули ко мне, когда она обняла его. Одарив меня самодовольной улыбкой, она отвела от меня взгляд и что-то прошептала Торину на ухо. Её рука медленно скользнула вверх по его спине к затылку…

Мой желудок скрутило. «Это работа. Просто работа».

Они выглядели идеальной парой, два царственных и красивых фейри. Очевидно, Торин боялся влюбиться.

Была ли Мория той, кто пугал его сильнее всех?

Глава 26. Ава

Я взяла ещё один бокал вина фейри с подноса проходившего мимо слуги и прогулялась по бальному залу. Одна из принцесс, вероятно, послала за мной того убийцу, верно? Участницы, казалось, чувствовали, что я лидирую, и они сделали бы всё, чтобы победить.

Мория была моей первой подозреваемой, но, вероятно, это просто потому, что она была абсолютной мудилой. Пока я потягивала вино, музыканты заиграли новую песню. Не танго, но с тем же темпом, и соблазнительная мелодия поплыла в воздухе.

Я взглянула на Торина и на этот раз обнаружила, что его светлые глаза прикованы ко мне, а уголки губ изогнулись в лукавой улыбке. Он протянул мне руку из центра бального зала.

Вино разогрело меня, отчего мышцы ощущались гибкими и податливыми. Я поставила свой бокал на маленький мраморный столик.

Отключившись от остального мира, я подошла к Торину. Обычно я терпеть не могла находиться в центре внимания, но вино расслабило меня, и я была сосредоточена только на нём. И, может, я немного меньше ненавидела находиться в центре внимания, когда чувствовала себя чертовски сексуальной в этом платье, которое он выбрал для меня. Фиолетовое платье с глубоким декольте и эффектным разрезом, соблазнительное и идеально подходящее для танца в стиле танго. Король также подарил мне серебряное ожерелье в виде листьев и ягод терновника, обвивающее мою шею.

Я взяла Торина за руку, не сводя с него глаз. Мы несколько шагов кружили друг вокруг друга в такт музыке. Его пристальный взгляд разрывал меня на части. Торин положил руку мне на талию и притянул меня ближе… одним резким, собственническим движением. Мои бёдра плотно прижимались к нему, и это было совсем не так, как он танцевал с другими… но я точно не жаловалась. Даже если бы я никогда не позволила себе влюбиться в него, не было смысла притворяться, что мне не нравится находиться рядом с ним.

Наши правые руки переплелись, и его левая ладонь скользнула по моей пояснице, крепко прижимая меня к нему. Моя левая рука лежала на его плече, и я наслаждалась железным ощущением его бицепсов и плечевых мышц под бархатным пиджаком.

Несмотря на холодную синеву его глаз, взгляд, которым Торин одаривал меня, испепелял, разжигая запретное пламя в моём теле.

Умело ведя меня, Торин скользнул рукой немного ниже, к пояснице, и развернул меня. Моя правая нога скользнула за его спину, когда он слегка наклонил меня, и я почувствовала, как прохладный воздух поцеловал моё обнажённое бедро, когда моя нога сместилась вперёд по каменным плитам.

Когда Торин снова поднял меня, то отпустил мою правую руку, обхватив поясницу. С чувственной улыбкой он прижал меня к себе так, что это было чуть более неприличным, чем танго, которому я училась на занятиях…

Все взгляды устремились к нам, но мне было уже всё равно.

Торин изогнул мою спину дугой, откинув назад, его тело склонилось над моим, губы нависли над моей шеей. В дубовой роще хватило буквально одного прикосновения его губ к моим, чтобы зажечь во мне огонь. Лишь воспоминания об этом оказалось достаточно, чтобы мой пульс участился, чтобы я остро осознала каждую точку, где соприкасались наши тела, и почувствовала, как бьётся его сердце под одеждой. Если бы мы были здесь одни… если бы это было по-настоящему… я сомневалась, что у меня осталась бы хоть унция силы воли.

Торин снова повёл меня вверх, и я растворилась в нём, когда он полностью взял меня под контроль.

Когда я выгнула спину в очередном наклоне, моя голова откинулась назад, и я закрыла глаза. Торин опустил голову, и я почувствовала, как его дыхание согревает верхнюю часть моей груди. Когда Торин поднял меня, моя щека медленно коснулась его щеки, и я обнаружила, что обнимаю его за плечи, утыкаясь головой в изгиб его шеи. Музыка усилилась, и по залу разнеслась низкая дробь барабана.

Король наклонился, уткнувшись носом в моё горло. Я услышала, как он ахнул, затем вдохнул, втягивая мой запах. В медленной ласке тыльная сторона его пальцев коснулась моих рёбер — ленивое поглаживание мужчины, у которого всё желаемое находилось прямо в его руках. Жар пробежал по моему телу вслед за его прикосновением, и я знала, что Торин мог слышать, как колотится моё сердце, как учащается моё дыхание…

Он понимал, что я возбуждена. Мы вообще продолжали танцевать?

Вздохнув, Торин провёл ладонями по моим рукам, снова сжимая мои ладони в своих. Он поднял их над моей головой, и наши тела прижались друг к другу. Ошеломлённая, я откинула голову назад и встретилась с ним взглядом.

Это был тот же волнующий трепет, который я испытывала во время спарринга с Торином в лесу, но с опьяняющим, чувственным ощущением каждого движения. Никогда в жизни я не хотела поцеловать кого-нибудь так отчаянно. Казалось, он мог транслировать свои пожелания и направлять меня движениями, как будто понимал, как работает каждая мышца в моём теле, и как можно получить именно тот результат, которого он хотел…

Он мог бы заставить меня умолять, если бы пожелал.

Я была почти уверена, что у меня есть ответ на вопрос Шалини. Да, мужчины-фейри, несомненно, были лучше своих человеческих коллег в постели. По крайней мере, я почти уверена, что этот мужчина лучше. И, конечно же, он и близко не подходил для отношений.

С почти незаметным рычанием руки Торина переместились на мои бёдра. Он слегка присел, затем приподнял меня над своей головой. «Чёрт возьми».

Когда Торин опустил меня, я снова прижалась к нему, медленно скользя вниз по его телу. Как только моя левая нога коснулась земли, я обнаружила, что моя правая нога обхватила верхнюю часть его бедра. Он наклонился ко мне, выгибая мой позвоночник, прижался, крепко держа за поясницу. В его глазах темнело желание, а губы приоткрылись.

Может, всё это было напоказ, но я уже не была так уверена. Камеры не могли видеть выражение его глаз, но я могла. И этот взгляд говорил о том, что Торин хотел меня так же сильно, как я хотела его. Его пальцы собственнически сжались на моём теле.

Казалось, с огромным усилием воли, Торин выпрямился, и я убрала от него ногу, отступая. Торин отпустил мою руку, хотя его взгляд задержался на мне.

Я сделала шаг назад… в конце концов, сегодня вечером у него были и другие танцы. Но моё сердце колотилось в груди так, словно я только что вернулась с битвы.

Я осталась в зале, потягивая ещё немного вина фейри и наблюдая, как он танцевал с Элис не один, а два раза. Несмотря на её опасения, она двигалась грациозно, и король искренне улыбался ей.

Неужели я обязана была оставаться здесь и смотреть, как он танцует с одной женщиной за другой? Я уже разыграла то шоу, которое от меня требовалось. Всё это было заснято на камеру.

Так что, когда Мория пригласила его на ещё один танец, я выскользнула через тёмный вход и направилась обратно в свою комнату.

***

Замок был огромным. Двадцать минут спустя, шагая по пустому коридору, я ощутила пустоту, щемящее одиночество. Танцевал ли Торин сейчас так же с кем-нибудь ещё? Действительно, трудно было не задаваться этим вопросом.

Но я зареклась избегать мужчин, не так ли? Потому я и была здесь «избранной».

Звук шагов позади меня заставил моё сердце учащённо забиться, и я сообразила, что возвращаться в свою комнату в одиночку, возможно, было не самой лучшей идеей, когда на свободе разгуливает ассасин. Я услышала, как незнакомец ускорил шаг, и повернулась, готовая к бою.

Но когда я обернулась, то обнаружила позади себя Торина, засунувшего руки в карманы. Он больше не улыбался.

— Тебе не следует разгуливать здесь одной, Ава. Не тогда, когда кто-то пытался тебя убить.

Я тяжело вздохнула.

— Прости. Я пыталась улизнуть.

Уголки его губ тронула улыбка.

— Почему?

Он хотел, чтобы я призналась, что почувствовала малейший укол ревности? Потому что я не собиралась этого делать. Я пожала плечами.

— Мне было скучно.

Торин прижал меня к стене, положив руки по обе стороны от моей головы. От взгляда, которым он одарил меня, мне показалось, будто он разбирает меня на части, исследуя каждый дюйм моей души.

— Ты действительно не такая, как я ожидал.

Я облизнула губы, и его глаза уловили это движение, задержавшись на моих губах.

— Это хорошо или плохо? — спросила я.

— И то, и другое.

— Это явно сбивает с толку.

Торин поднял руку, чтобы провести кончиками пальцев по моей ключице. Моё тело заискрило от лёгкого прикосновения.

— Скажи мне ещё раз, как сильно ты меня ненавидишь.

Мой пульс участился.

— Это у тебя фетиш такой?

— Что-то в этом роде.

В тусклом свете факела я отчётливо видела, какие острые у него скулы, какие идеальные губы…

Так почему бы не подыграть? Идеальный отрыв, чтобы забыть бывшего.

— Ты высокомерен, отчаянно пытаешься создать впечатление, будто контролируешь ситуацию, и всё это для того, чтобы скрыть правду.

Торин выгнул бровь, его рука скользнула по моей шее сзади. Его большой палец коснулся кожи на моём горле, глаза ярко горели.

— И что это за правда? — прошептал он.

— Что ты боишься своих собственных эмоций, и поэтому никого не подпускаешь близко.

Медленная, соблазнительная улыбка тронула его губы.

— Похоже, ты хорошо понимаешь такое состояние. Один идиот разбил твоё сердце, и ты поклялась навсегда отказаться от любви.

— Ты неисправимый сноб, который считает, что заслуживает власти из-за того, в какой семье ему довелось родиться.

Говоря это, я поглаживала руками великолепную грудь Торина, наслаждаясь ощущением его стальных мышц и вызывая у него тихое рычание.

— Мы были бы парой, заключённой в аду, — промурлыкал Торин, глядя на мои губы. — Твоей семье не хватает благородного происхождения, и это правда, которую при каждом удобном случае выдаёт твоё отсутствие манер.

Я протянула руку и коснулась его лица.

— И ты достаточно глуп, чтобы думать, будто это имеет значение, не так ли, Ваше Величество?

Его колено устроилось между моих бёдер, пригвоздив меня к стене.

— Я не тот, в кого кому-либо стоит влюбляться, понятно?

Моя шея выгнулась дугой, тело напряглось, готовое уступить ему.

— Предельно ясно.

— Но, кажется, я не могу перестать думать о тебе и о том, как твоё тело прижимается к моему, — пробормотал он. — Всего один поцелуй, Ава. Конечно, я хочу большего. Я хочу провести с тобой время, изучить тебя всю. Но я не могу этого допустить, потому что всё это не может быть реальным. Итак, всего один поцелуй.

Это было почти вопросом, и я кивнула, приоткрыв губы.

Наконец, Торин накрыл мой рот своим, и я ощутила сладкий фруктовый привкус вина фейри на его губах. Сначала это был нежный поцелуй, пока он не наклонил голову, и его язык не проник внутрь. Жар разлился по мне, когда поцелуй углубился, а его язык скользнул по моему в чувственной ласке.

Моё тело пылало, как лесной пожар, моё нутро становилось напряжённым и расслабленным одновременно. Изнывало по нему.

Одна из рук Торина погладила моё тело — плечо, изгиб груди, талию. Мне отчаянно хотелось, чтобы он поласкал меня везде, и я издала лёгкий стон. Его руки двинулись дальше вниз по моим бёдрам и забрались в разрез моего платья. Он потянулся к изгибу верхней части моего бедра и, заставив меня обвить его ногой, прижался к местечку между моих бёдер. Схватив меня, он двинул бёдрами вперёд, и я выгнулась навстречу ему.

Торин оторвался от поцелуя, со свистом выдохнув. Но он всё ещё цеплялся за моё бедро… одна рука упиралась в стену, другая лежала на мне.

— Я говорил тебе, как сильно мне нравится, как ты пахнешь, Ава?

Я запустила пальцы в его тёмные волосы.

— Шшш. Мы не делаем комплиментов.

Торин сказал, что всего один поцелуй, но это ложь. Король Страны Фейри снова завладел моими губами. Мои бёдра прижались к нему, и тихое урчание в его груди заставило мои груди напрячься.

Я чувствовала, как его достоинство напрягается, прижимаясь ко мне, а его поцелуй стал неистовым, отчаянным.

Мы пробовали друг друга на вкус, и удовольствие от этого поцелуя вымело все рациональные мысли из моей головы, как зимний ветер. Но этого было недостаточно. Ноющее ощущение между моих бёдер требовало большего.

Торин поймал мою нижнюю губу своими и отстранился, заканчивая поцелуй. Его пальцы запутались в моих волосах, и он, казалось, не хотел их отпускать. Переведя дыхание, он прижался своим лбом к моему. Мои губы ощущались восхитительно припухшими.

— Мы — пара, заключённая в аду, но я никогда никого так не хотел, как Аву Джонс, — прохрипел он. Встретившись со мной взглядом в последний раз, он отступил назад. — Я немедленно посылаю охрану в твою комнату. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Торин повернулся и пошёл по тёмному залу, и в мерцающем свете факелов его корона сверкала, как огонь.

Глава 27. Ава

Я проснулась с сильной головной болью и прикрыла глаза рукой. Разбудил ли меня гром? Я не была уверена, действительно ли что-то прогремело сквозь стены, или это были затяжные остатки кошмара.

Грозы не было. Лунный свет лился в комнату, а мне показалось, будто кто-то кричит у меня в голове.

Прошлой ночью я не чувствовала себя пьяной… мне было изумительно хорошо. Я выпила, наверное, два с половиной небольших фужера с вином фейри, что, по-моему, не так уж много. Но, по-видимому, вино фейри может знатно похерить тебя наутро. И, как всегда, когда я выпивала слишком много, я просыпалась в безбожную рань.

Мои мысли сразу же вернулись к поцелую с Торином, и мой пульс участился при одной мысли об этом.

Голос снова заорал у меня в голове, и я зажмурила глаза.

Но это не в моей голове, не так ли? Кто, бл*дь, тут разорался?

Я заставила себя встать с кровати и направилась в комнату Шалини. В лунном свете я могла видеть, как она сидит в постели и трёт глаза.

— Что происходит? — пробормотала она. — Который сейчас час?

Я подошла к двери и приоткрыла её. Крики эхом отразились от стен замка, и я увидела стражников, бегущих по тёмному коридору к источнику шума.

Я захлопнула дверь и снова повернулась к Шалини.

— Я думаю, кто-то пострадал. Но там полно охраны, если вдруг появится незваный гость.

С колотящимся сердцем я подошла, чтобы забрать меч, оставленный у двери.

Я осторожно приоткрыла дверь на дюйм и снова выглянула наружу. Стражники исчезли в каком-то помещении. Тени заплясали по камням. Крики смолкли.

По залу двигались силуэты фигур, и в свете факелов я узнала принцесс, которых, как и меня, крики пробудили ото сна, их спутанные волосы рассыпались по ночным рубашкам. Я узнала темноволосую Красношапочницу, чьи глаза широко раскрылись от страха, пока она кралась по каменному полу, и тыквенные с фиолетовым локоны Этейн.

— Что, бл*дь, происходит? — спросила она громким шёпотом.

Я на цыпочках вышла в коридор, и холодный ужас пронзил меня изнутри.

— Что случилось? — я подкралась к двери, в которую вошли охранники, и заглянула через чьё-то плечо, чтобы посмотреть, что произошло.

Сквозь толпу, напиравшую на дверь, я мельком увидела женское тело. Она лежала лицом вниз, её белые волосы разметались, как лепестки сломанного цветка, а белая ночная рубашка была испачкана кровью. Богато украшенная рукоять ножа торчала у неё между лопатками.

— Это принцесса Элис, — выдохнула я. Её тело не двигалось.

Обрывки нашего предыдущего разговора крутились и проплывали у меня в голове, и грусть окутала меня. Элис казалась милой, совсем не похожей на остальных безжалостных фейри.

Аэрон склонился над ней, разведя руки в стороны.

— Никому не подходить ближе! — рявкнул он. Затем он поднял лицо к другим стражам. — Как это могло случиться с охранником у двери? Со всеми нами в коридоре?

Солдат с тёмными волосами покачал головой.

— Никто не входил в её комнату.

— И никто из вас не видел, чтобы кто-то проходил мимо?

Ледяная магия скользнула по моей коже, и мои зубы застучали. Я обернулась и увидела Торина, шагавшего по коридору.

— Все должны немедленно вернуться в свои комнаты, — сказал он, положив руку на рукоять своей рапиры.

Я глубоко вздохнула и отступила в сторону. Торин прав — нам не нужны десятки людей, топчущихся по всему месту преступления. Я обернулась и, оглянувшись, мельком увидела телевизионщиков. Они тащили камеру по каменному полу так быстро, как только могли. Я не хотела быть там, когда они поссорятся с Торином из-за трансляции происшествия.

Я поспешила в свою комнату, думая о том, что Торин сказал о замке — даже он не знал каждого прохода в этом лабиринте. Как только мы с Шалини оказались в безопасности, я задвинула засов на место.

— Нам нужно прочесать это место в поисках тайных входов, — предложила я. С колотящимся сердцем я отодвинула в сторону гобелены и пошарила под кроватями в поисках люка.

Шалини водила пальцами по стенам.

— Почему Элис? — спросила она. — Мория и ты, похоже, лидируете.

— Наверное, это Мория, — пробормотала я. — И, возможно, она не смогла попасть сюда. Элис сегодня дважды танцевала с королём. Может, даже больше. Она всё ещё танцевала с ним, когда я уходила.

После двадцати минут поисков мы с Шалини ничего не нашли… кроме подсунутой под нашу дверь записки от короля:

«Обыщите каждый дюйм комнаты. Аэрон будет охранять вас, пока я не вернусь.

Вы не должны выходить ни при каких обстоятельствах».

***

Мы с Шалини провели день в нашей комнате фактически как заключённые… хотя и заключённые с тоннами книг, роскошной ванной, множеством доставок еды и кратким визитом Аэрона, который помог нам ещё раз осмотреть комнату. Но теперь остались только мы вдвоём и книги. Пока мы отдыхали, слуги принесли тушёное мясо, куриные крылышки, голубой сыр, фрукты и красное вино.

На самом деле, если не считать угрозы убийства, у меня не было никаких жалоб.

К шести часам вечера я склонилась над куриными крылышками, которые были подкопчёнными и ароматными, так что мясо практически отваливалось от костей. У меня на коленях лежала раскрытая книга, которую я читала во время еды, «Замок Онтранто», многовековой готический роман, который полностью захватил меня.

Когда я отвлеклась, чтобы сделать глоток Божоле, раздался стук в дверь.

Шалини первой добралась до двери и прижалась ухом к дереву.

— Кто это? Ещё больше еды?

— Это король, — его низкий голос эхом разнесся по коридору. — И Аэрон.

Шалини отодвинула засов на двери и распахнула её, впуская их внутрь.

Когда Торин вошёл в комнату, я увидела его усталость. Его лицо осунулось, а под красивыми глазами залегли тени.

Аэрон поднял чёрный кинжал, который я видела торчащим из тела Элис. Он взглянул на нас с Шалини.

— Вы двое — единственные, кто хоть мельком видел убийцу в действии. Это тот самый кинжал, который вы заметили в своей комнате той ночью?

Я подошла на шаг ближе, уставившись на рукоять.

— Я думаю, что да. Ну то есть, было темно. Но я точно помню, что он был чёрным. Как оникс.

— Вы нашли потайной ход в комнате Элис? — спросила Шалини.

Торин провёл рукой по волосам.

— Картина с изображением Финварры, но никто не подозревал, что это дверь. Она вела в её комнату, и убийца, должно быть, проник туда, пока она спала. Проход ведёт прямо в подземелья, и мои солдаты прочёсывают всё в поисках улик и допрашивают других принцесс.

Вспыхнуло любопытство.

— Почему вы нас не подозреваете?

Аэрон склонил голову набок.

— Вы бы не смогли пройти мимо меня, не так ли? У нескольких других принцесс в их комнатах есть потайные ходы, которые позволили бы им выбраться наружу. В вашей такого нет.

Я сделала глубокий вдох.

— Дай-ка угадаю. Мория — одна из них?

— Я не могу обвинять без доказательств. Это разорвало бы королевство на части.

Аэрон потеребил свой воротник.

— И, конечно же, есть та история, связывающая короля с Морией и её семьёй.

Не то чтобы он мне что-то рассказывал об этом.

Торин на мгновение взглянул на Аэрона, прежде чем встретиться со мной глазами.

— У меня сейчас много охранников, собирающих улики, Ава. Но у нас осталось всего несколько дней, и мне нужно убедиться, что ты сможешь защитить себя на турнире по фехтованию.

Несмотря на всё происходящее и вопреки моему здравому смыслу, я почувствовала горячую дрожь возбуждения при мысли о том, что снова останусь с ним наедине.

Глава 28. Ава

Завернувшись в свой белый плащ, я последовала за Торином в лес. Но он не повёл меня к кладбищу подменышей, как обычно. Вместо этого мы пошли по извилистой тропинке между тёмными, заснеженными дубами.

— Ты действительно думаешь, что мне нужно больше практиковаться? — воздух обжигал мои лёгкие. — Учитывая всё остальное, что происходит?

— Турнир по фехтованию состоится послезавтра вечером. Да, я всё равно волнуюсь, — Торин взглянул на меня, и его глаза блестели в темноте. — Я не уверен, что мне следовало приводить тебя в Страну Фейри.

— Почему?

— Потому что ты была в безопасности в человеческом мире, но здесь уже нет. И теперь я несу ответственность за то, чтобы с тобой ничего не случилось, но я больше не чувствую, что контролирую происходящее. Силы тьмы распространяются здесь вместе с морозом. Всё началось с того, что боггарты испортили молоко. Затем я слышу сообщения о драконах и демонах слуагах… Тёмная магия, заполняющая пустоту, берёт верх, и я подозреваю, что принцессы могут чувствовать это пагубное влияние, делающее их более кровожадными.

— Разве я не поэтому здесь? Чтобы всё это исправить?

— При условии, что ты выживешь. Я не сомневаюсь, что принцессы после убийства попытаются разорвать тебя на куски на турнире.

Холодные пальцы страха прошлись по моему позвоночнику, но я попыталась не обращать на них внимания.

— Но тебе нужна королева, которую ты не сможешь полюбить, иначе королевство погибнет. Так что я здесь. Торин, куда мы направляемся?

Сегодня вечером короля, казалось, окутали тени, и у меня возникло ощущение, что что-то тяжёлым грузом лежит у него на душе.

— В старый храм Остары. Мы будем практиковаться там.

— Почему?

— Это не твоя забота, подменыш, — коротко ответил он. — Просто сосредоточься на том, чтобы попытаться остаться в живых. Этим вечером, когда мы будем тренироваться, я собираюсь использовать магию. Принцессы сделают то же самое, и ты должна быть готова к подобному.

Очевидно, сегодня Торин не в настроении для разговоров.

Но когда он повёл меня к возвышающемуся храму из камня, с арками, возносящимися к звёздам, я всё равно лишилась дара речи. Я даже не думала о холоде, когда смотрела на скорбную красоту этого места. Мы вошли через открытую арку в старый храм.

Снег покрыл пол и припорошил камни. Если бы средневековые соборы были вдвое больше своих реальных размеров и веками лежали в руинах в замёрзших землях, вот именно так они и выглядели бы. Лунный свет струился сквозь открытые остроконечные окна, и обветшалый потолок простирался над нами, как сломанная грудная клетка каменного дракона. Некоторые ниши украшались статуями, многие из которых изображали животных, например, зайцев и лис. Я почувствовала прилив магии, пульсирующий от камней, вибрирующий на моей коже. Повсюду висели сосульки, кристаллы поблёскивали серебром. По стенам карабкались колючие растения, которые больше не цвели на холоде, но эффект был отталкивающим и ошеломляющим одновременно.

Я понятия не имела, зачем мы сюда пришли, но я не жаловалась. Для меня было честью хоть мельком увидеть это волшебное место.

— Ты готова? — Торин, не теряя времени, уже обнажал свой меч.

Вздохнув, я сняла плащ и накинула его на полуразрушенную статую зайца. Я подняла рапиру, пошире расставила ноги на ледяной земле.

Я крепче сжала свой меч, встречаясь с ним глазами. Иногда, когда Торин смотрел на меня, от интенсивности его взгляда у меня по коже пробегали мурашки. Этот мужчина обладал такой силой, что мне почти показалось, будто я вижу что-то запретное, когда я смотрю на него в упор.

— Подожди, — он сунул руку в карман и вытащил бледный кристалл, блестевший, как лёд. — Держи это поближе к себе. Он поможет тебе быстро передвигаться, когда другие принцессы используют магию. Будь осторожна, не позволяй его силе захлестнуть тебя.

Торин подбросил кристалл в воздух, и я поймала его ладонью. В моих кожаных штанах не было карманов, поэтому я засунула его в лифчик.

Когда кристалл коснулся моей кожи, в моей груди начала разрастаться тьма… жажда крови. Я почувствовала, как мои губы размыкаются, обнажая зубы, и провела языком по клыкам. Должно быть, это дикая магия здешнего места или сам кристалл, но, клянусь, они были острыми, как у волка. Вокруг меня лунный свет казался ярче, а тени становились гуще.

Может быть, я никогда не была предназначена для человеческого мира. Дикая глушь была моим домом.

— Я не совсем уверена, готов ли ты ко мне, Торин.

— Я сделаю всё, что в моих силах, подменыш, — промурлыкал он.

Его глаза в темноте казались льдинками. Я попыталась предугадать, куда он нанесёт первый удар, и мои ноги начали гудеть от боевой ярости.

Торин бросился на меня по заснеженному полу храма. Он атаковал, целясь мне в плечо, и я легко парировала удар. Я двигалась быстро как ветер, мы влетели в шквал сталкивающихся клинков, наши мечи звенели в воздухе. Я уже оттесняла его обратно, моё сердце бешено колотилось от волнения.

Была ли я взволнована из-за Торина или же отчаянно нуждалась в острых ощущениях схватки? Была ли это подавленная сторона меня, которую я никогда не знала в человеческом мире?

К этому времени мы уже привыкли к движениям и ритмам друг друга, а это означало, что я должна была сделать что-то иное, чтобы победить. Я отразила его удар с большей силой, чем обычно, затем резко отвернулась. В темноте я двигалась быстро, как крылья колибри. Торин снова пошёл в атаку и замахнулся на меня, но на этот раз я увернулась.

«В Стране Фейри нет правил…»

Поднявшись с земли, я двинулась, чтобы ударить его по ногам, но он перепрыгнул через мой клинок. Прежде чем я успела подняться, он замахнулся снова, теперь уже яростно. Я блокировала атаку, и его клинок прижался к моему.

Оказавшись в ловушке на земле, я ударила его ногой по колену. Торин выпустил свой меч, и тот со звоном упал на землю. Когда я снова начала подниматься, король остановил меня, навалившись с силой паровоза. Я тяжело рухнула спиной на каменистую землю, ударившись головой о камень. Головокружение пронзило мой череп, и я выпустила рапиру из рук.

Магия хлынула из кристалла мне под рёбра, и моё тело взревело от ярости. Но Торин уже оказался надо мной, прижимая меня к заснеженной земле. Я приподняла бёдра и схватила его за волосы, стаскивая с себя.

Он перекатился на спину, и я оседлала его, сильно ударив кулаком в челюсть. Его голова откинулась назад, но при моём следующем ударе он поймал мой кулак своей сокрушительной хваткой. Зарычав, он вывернул мою руку. Я оттолкнулась от него, приземлившись лицом вниз в снег. Весь воздух покинул мои лёгкие.

Король теперь навалился на мою спину, прижимая мои руки к земле. Я снова вжалась в него бёдрами, но не сбрасывала его с себя.

Торин наклонился и прошептал мне на ухо:

— Я вижу, что у тебя есть необузданная сторона, но нам явно предстоит ещё много работы.

Он отпустил мои запястья, перенося свой вес. Отдышавшись, я перевернулась, чтобы посмотреть на него снизу вверх. Но король не пошевелился. Он снова сжал мои запястья, на этот раз лицом ко мне.

— Ты довольно агрессивна сегодня вечером, не так ли? — дикость плясала в его светлых глазах. —Хорошо, но тебе нужно быть более агрессивной, Ава. Потому что я не хочу, чтобы твоя смерть была на моих руках.

Моё дыхание окутало его облаком.

— Потому что под твоей сварливой наружностью я на самом деле тебе нравлюсь.

Торин резко выдохнул и отпустил мои руки, но не слезал с меня.

— Ава, — прошептал он, глядя на меня сверху вниз.

У него были длинные и тёмные ресницы, а лицо представляло собой образец контрастов: бледная кожа, угольно-чёрные брови и глаза бледно-голубого цвета.

Снег с каменного пола просачивался под мою одежду, выстуживая кожу.

Торин обхватил ладонями моё лицо, проведя большим пальцем по моей щеке, и прижался своим лбом к моему.

В такой близости первобытная сила его магии пульсировала во мне, заставляя мою кожу вибрировать. Я вдохнула его запах. Находиться рядом с ним было всё равно что черпать силу у бога. Желание захлестнуло меня, и мои бёдра сжались вокруг его.

— Это просто физическое влечение, — прошептала я, напоминая себе вслух.

— Хорошо, — он перекатился с меня на бок, но запустил одну руку в мои волосы, притягивая меня ближе. Другая рука скользнула вниз к моей заднице, прижимая меня к себе.

Торин повернул голову, дразняще касаясь своими губами моих. И когда его рот прижался к моему, его язык проник внутрь, он поцеловал меня с отчаянием мужчины, который думал, что миру приходит конец и только наше желание может спасти его.

Он забрался рукой под моё нижнее бельё сзади, обхватив мою задницу. Торин застонал, его пальцы сжались в моих волосах. По напряжению его мышц я поняла, что он пытается сдержать себя, используя каждую унцию контроля, которая у него имелась.

Это была опасная игра, поскольку он даже не мог признаться, что я ему нравлюсь.

Я запустила пальцы под его рубашку, нащупывая вырезанную V-образную форму его пресса, затем провела немного ниже…

Его сдержанность лопнула.

Теперь в мире не было ничего, кроме наших переплетённых конечностей, наших губ, прижимающихся друг к другу, и колотящихся сердец. Наш поцелуй был первой звездой на ночном небе — искоркой света, окружённой тьмой. Такого поцелуя я жаждала всю свою жизнь и никогда не знала. Всё остальное превратилось в тени.

Торин отстранился, на мгновение прикусив зубами мою нижнюю губу, и у нас обоих перехватило дыхание. Он нежно прошёлся поцелуями по моей щеке, прижимая меня к себе. Впервые за всё то время, что я была рядом с ним, тело Торина излучало тепло.

Он снова встретился со мной взглядом и, казалось, всматривался в мои глаза.

— Ава, — прохрипел он.

Затем, так же быстро, как начался поцелуй, Торин отстранился от меня. Он сел, отвернувшись в сторону, и провёл рукой по волосам.

Я тоже села, хмуро глядя на него. Моё тело скучало по его теплу, по ощущению того, как он обнимал меня.

Он снова посмотрел на меня с ледяным выражением лица.

— Ты же знаешь, что это просто похоть, Ава. Это ненастоящее. Я не могу…Ты мне не нравишься.

Его слова ударили меня, как сосулька в грудь, и я ошеломлённо уставилась на него. Когда он поднялся с земли, мне потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, как работают слова. Но, конечно, я ожидала этого с самого начала, не так ли?

Я с трудом сглотнула, не обращая внимания на онемение пальцев рук и ног от холода.

— Я тебе не нравлюсь, потому что я простолюдинка фейри.

Конечно, у Торина также была какая-то история с Морией — Верховной Фейри голубых кровей.

— Нет, — прохрипел Торин. — Дело не в этом. Я привёл тебя сюда не просто так.

Мои челюсти сжались.

— И эта причина в том, что…

— Мне нужно было напомнить себе… — он замолчал. — Послушай, это действительно не имеет значения. Этому никогда не суждено было стать реальностью. Ты знала это.

Я встала, отряхивая снег с одежды.

— Всё в порядке, — я понизила голос, чтобы он звучал ровно, чтобы Торин не услышал, как он срывается. — Я всё это время знала, что ты просто ещё один засранец-красавчик, и это не изменилось. Так что с моей стороны никакого удивления.

Я была почти уверена, что проделала потрясающую работу, скрывая тот факт, что он выбил из меня дух. Странно… несмотря на то, что это он отверг меня — на мгновение на лице Торина промелькнуло выражение боли.

Затем он повернулся и зашагал прочь, в тень. Я уставилась ему вслед. Он даже не потрудился поднять свой меч.

Я знала, что это такое. Он никогда не хотел жениться. Не хотел влюбляться или заводить детей. И я тоже, потому что покончила с любовью.

Но мне всё равно казалось, будто моё сердце разрывается на части.

Глава 29. Ава

К тому времени, как я в ярости вернулась в свою комнату, мои пальцы на руках и ногах полностью онемели, а зубы не переставали стучать.

Несмотря на то, что Торин исчез без следа, он послал охранников сопроводить меня обратно в мою комнату, что почему-то разозлило меня ещё больше.

Я нашла Шалини сидящей на своей кровати, скрестив ноги и склонившись над книгой. На столе рядом с ней стояла бутылка вина и два пустых бокала. Промокшая насквозь от снега, я почувствовала внезапный укол зависти к её тихому, тёплому вечеру.

Она подняла глаза, когда я вошла.

— Ты выглядишь замёрзшей. Как прошла тренировка?

— Торин — придурок.

Она тут же схватила пустой бокал для вина и начала наполнять его.

— Вот как? Что случилось?

— Ну, мы тренировались, — я сняла свой промокший плащ и повесила его на стул. — Потом мы поцеловались. А потом он сказал мне, что на самом деле я ему не нравлюсь.

Она уставилась на меня, чуть не расплескав вино.

— Какого хрена, Торин? Я имею в виду, даже по меркам мудозвона, разве он не мог просто оставить это при себе?

Я взяла вино со стола и подошла к камину, чтобы согреться.

— Я думаю, он в ужасе от самого себя за то, что запал на простолюдинку-фейри.

Шалини покачала головой.

— Само собой, он ведь не может быть настолько поверхностным, не так ли?

Я пожала плечами.

— Ну, мне не приходит в голову иного объяснения, — я криво улыбнулась ей. — Учитывая, как часто мы заканчиваем поцелуями, кажется, ему нравится, как я выгляжу, — я опять пожала плечами. — И, конечно же, моя грёбаная очаровательная натура его не отталкивает. Но на самом деле это не имеет значения, Шалини. Я пришла сюда, зная, что любовь — это чушь собачья, поэтому я ничего не чувствую. Торин почти ничем не отличается от Эндрю, не так ли? Я здесь из-за денег. Вот и всё.

Колючий укол обвинения проник в мои мысли… «Лгунья». Потому что тот поцелуй был достаточно умопомрачительным, чтобы заставить меня забыть об Эндрю и об обещании никогда больше не любить. Даже забыть о пятидесяти миллионах…

Но действительно ли мне нужно признаваться в этом вслух? Моему эго в последнее время и без того нанесено достаточно урона.

— Любому здравомыслящему человеку ты покажешься по-настоящему очаровательной, — она склонила голову набок. — Кстати, Аэрон уже не такой целомудренный, каким должен быть.

— Ты шутишь, — тепло от камина окутало меня, немного высушив мою одежду, и огонь потрескивал у меня за спиной. Я улыбнулась в ответ на её улыбку. — Что ж, по крайней мере, одна из нас нашла хорошего парня.

Она поставила свой пустой бокал из-под вина на стол.

— Это не единственное, что я нашла.

Я потёрла руки друг о друга, чувствуя, как к ним снова приливает кровь.

— Что ещё? — спросила я.

— Ты же знаешь, как мы обыскивали комнату в поисках потайных ходов, и мы ничего не нашли? — она спустила ноги с кровати и подошла к одной из книжных полок. — Ну, у нас действительно есть потайной ход. И это грёбаная классика.

— Что ты имеешь в виду под классикой?

— Посмотри на это, — она потянула за каменную горгулью на полке, и та щёлкнула. Книжная полка со скрипом подалась внутрь, несколько книг упали на пол.

Ладно. Часть с книжной полкой и правда была классикой, и я не знаю, почему мы не попробовали это раньше.

— Как ты думаешь, куда это ведёт? — прошептала я.

Она оглянулась на дверь в коридор.

— Убийца вошёл через парадную дверь, да?

— Может быть, он не знал о потайном ходе, — подойдя ближе, я разглядела очертания древних чугунных петель. — Как ты это нашла? — выдохнула я.

— Просто искала очередной готический роман. Уже дочитала «Удольфские тайны», — она сделала неуверенный шаг внутрь, затем остановилась и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. — Может, нам позвать Аэрона?

Я колебалась.

— На самом деле я не хочу, чтобы нас двоих добавили в список подозреваемых. Прямо сейчас мы в безопасности. Может, нам стоит просто… закрыть его?

— Ты же знаешь, что мы пойдём туда, Ава. Даже не притворяйся, будто возражаешь, — она включила фонарик своего мобильного телефона и шагнула глубже в туннель.

— Подожди секунду, Шалини, — я метнулась обратно в комнату и схватила свою рапиру.

Внутри коридора луч фонарика осветил тёмные каменные стены и низкий потолок. Я сжала рукоять своей рапиры и втянула носом воздух. Влажный камень, немного мха, аромат мыла с ароматом розы, которым мы обе пользовались с Шалини…

В человеческом мире я не использовала этот первобытный навык — охоту по запаху. Но здесь это пришло само собой, как забытое чувство.

Шалини осветила камень своим фонариком.

— Ава, ты хотела узнать о монстрах. Те, которые могли убить твоих родителей?

— Ты что-нибудь нашла? — спросила я. Мы обе говорили шёпотом, но почему-то наши голоса звучали громко, отдаваясь эхом. — Торин говорил о монстрах. Драконы и что-то под названием «слуаги».

— Но это те самые, о которых говорят люди, так? В одной из книг по истории фейри были существа с рогами и крыльями. Наполовину фейри, наполовину звери — как на гобелене. В книге говорилось, что они могут быть мифом. Но, похоже, Торин их видел, верно? Предположительно, они злые, кровожадные существа. Древняя, тёмная сторона фейри до того, как они стали более цивилизованными.

— Похоже, он уверен, что они убили его родителей. И кажется, он сказал, что когда-то они правили этой землёй, до того, как Благие захватили власть и построили этот замок, — моё сердце бешено колотилось, во рту пересохло. — Как они называются? — спросила я.

Она повернулась, её глаза блеснули в темноте.

— Неблагие.

От этого названия по моей коже пробежал холодный ужас.

— Я слышала о них. Я не знала, что они реальны.

Она пожала плечами.

— Похоже, в Стране Фейри все монстры реальны.

Я вздохнула.

— Это, безусловно, правда. Торин говорит, что с уходом магии из королевства пустоту заполняет тёмная магия.

— Я беспокоюсь о турнире по фехтованию. Ты действительно готова к этому, Ава? Потому что эти принцессы не валяют дурака, — Шалини снова повернулась ко мне. — Что, если Мория втайне Неблагая, и она собирается разорвать тебя на куски?

— Со мной всё будет в порядке, — сказала я как можно увереннее. — Я так много практиковалась с Торином.

Но кто в действительности может давать какие-то гарантии?

Пока мы углублялись в туннель, мои мысли вернулись к той первой ночи, когда нам предоставили комнату. Аэрон намекнул, что ей не пользовались в течение многих лет, и он не хотел, чтобы я спрашивала об этом. С чего бы это?

У меня возникло такое чувство, даже предчувствие, что эта деталь важна. Кто жил здесь раньше?

Мне пришлось пригнуться, чтобы не удариться головой о потолок, и я проскользнула вперёд Шалини, держа рапиру прямо перед собой. Шалини оставалась чуть позади, её дыхание было прерывистым от волнения.

Ещё через шесть метров проход приоткрылся. Шалини посветила фонариком телефона по сторонам, показывая два лестничных пролёта перед нами — один вёл вверх, а другой вниз.

— Вверх, — сказала Шалини.

— Почему?

— Я не знаю. Внизу будет забытое подземелье или что-то в этом роде, и я не хочу находить никакие трупы.

Она легонько подтолкнула меня, и я двинулась вперёд с рапирой наготове.

Мы крались вверх по лестнице, пока ступени не упёрлись в глухую стену из цельного камня.

— Зачем лестнице вести в никуда? — спросила я.

— Здесь должна быть другая дверь, — Шалини посветила фонариком на камень. — Вот! — она указала на небольшой выпуклый бугорок. — Это похоже на кнопку. Видишь? Теперь я хорошо умею находить такие штуки.

Я осторожно нажала на нужное место, и оно щёлкнуло. То, что раньше выглядело как каменная стена, начало распахиваться наружу.

— Будь осторожна, — прошептала она.

— Да, — я позволила двери лишь слегка приоткрыться и заглянула в щель, чтобы увидеть другое помещение. — Коридор, — я медленно приоткрыла дверь ещё шире. Здесь пол был пыльным, а напротив нас паутина свисала с картины в позолоченной раме, где был изображён портрет фейри с чёрными как смоль волосами, в которых сверкали драгоценные камни.

Каменный проход был грубо вырублен и становился всё уже, как будто его построили во времена, когда фейри были меньше. Коридор вел к ещё одной лестнице — тесной и вьющейся все выше и выше. Я отважилась медленно подняться по лестнице, Шалини следовала за мной по пятам. Свет от телефона едва освещал ступеньки передо мной. Они всё вились и вились по спирали, пока у меня не закружилась голова и не началась клаустрофобия. Тёмные стены, казалось, наступали на меня.

Мы продолжали подниматься, мои бёдра начали гореть.

Как раз в тот момент, когда у меня возникло искушение остановиться и отдохнуть, мы подошли к другой двери, на этот раз деревянной, покоробленной временем. Я повернула пыльную дверную ручку, наполовину ожидая, что та окажется запертой, но она легко поддалась, открывшись с глухим скрипом.

Я уставилась на потайную комнату в башне и на лунный свет, струившийся по кровати.

Глава 30. Ава

Свет лился через окна, которые окружали нас большой дугой.

Шалини заглянула мне через плечо и выдохнула.

— Это потрясающее место.

Я кивнула, глядя через огромные окна на застывшее во льду королевство. После тесной лестничной клетки это место принесло облегчение. Отсюда я могла видеть разрушенный храм, где Торин признался, что я ему совсем не нравлюсь — крошечное, тёмное сооружение вдалеке, его башни торчали из леса, как чёрные клинки. Перед нами расстилалось посеребрённое море, где лунный свет отражался от заснеженных деревьев, полей и зимних крыш королевства.

«В нашем королевстве распространяется тьма».

Я повернулась, чтобы осмотреть комнату. Потолок над нами вздымался ввысь, как перевёрнутый рожок для мороженого. В комнате стояла односпальная кровать, а также письменный стол со стулом. Днем вид со стола был бы великолепным, но вы бы проснулись с рассветом.

На кровати лежала пыльная книга, и я подняла её. «Присвоенная горным фейри», заголовок был написан по-английски, и на обложке красовалась серебряная корона. Когда я перешла на страницу с авторскими правами, то обнаружила, что она была опубликована всего пять лет назад.

— Шалини, кто-то здесь читал фэнтези-порнушку. Недавно.

Она протянула руку.

— Дай мне это. Мне в нашей комнате нужно что-нибудь поинтереснее готической фантастики восемнадцатого века.

Я передала ей книгу.

— Это место не совсем заброшено. Книге всего пять лет.

— Ладно. Так что мы, вероятно, находимся в комнате убийцы. Может, нам стоит убраться отсюда к чёртовой матери?

— Подожди.

Я подошла к столу, и мой взгляд скользнул по кожаной промокашке, лежащей на поверхности. Рядом стояла старая антикварная лампа с абажуром из цветного стекла и маленькая оловянная подставка для карандашей, из которой торчало несколько старомодных ручек. Всё было покрыто пылью.

— Не похоже, чтобы здесь кто-то бывал в последнее время, — сказала я. — За несколько лет здесь всё покрылось пылью.

Я выдвинула ящик стола и нашла единственную книгу в кожаном переплёте. Кожа была старой и слегка потёртой, без названия, этикетки или чего-либо ещё на её поверхности.

Я открыла том, и Шалини посветила фонариком своего телефона на страницы. Я ожидала увидеть больше надписей на языке фейри, но когда я пролистала страницы, они все состояли просто из чистого бежевого пергамента.

— Какое разочарование.

— Отстой.

Но когда она убрала фонарик телефона, чистые страницы начали мерцать светом. Здесь, в бледном свете луны, на страницах ярко-серебристыми буквами проступили письмена, переплетавшиеся подобно паутине.

— Смотри, — сказала я Шалини, — ты это видишь?

Она повернулась обратно, и свет от её телефона стёр надпись, когда осветил её.

— Должно быть, это лунный свет, — сказала я. — Вот что заставляет текст отображаться.

— Срань господня. Ты можешь это прочесть, Ава?

Благодаря заклинанию библиотекаря я смогла расшифровать текст.

— Это похоже на дату, — произнесла я. — 5 мая, и датировано трёхлетней давностью, — я перелистнула на следующую страницу. — 7 мая.

— Ооо, — протянула Шалини, — личный дневник?

— «Я сижу в самой замечательной башне, о которой, как мне кажется, знаю только я», — прочитала я вслух. От первой же строчки по мне пробежал трепет.

— Такая ты пронырливая, Ава! Это абсолютно не наше дело. Читай дальше, пожалуйста.

Я снова перевернула страницу и начала читать.

***

Даже здесь, в этом тихом месте, я не могу перестать думать о нём, о жестокой красоте его светлых глаз. Он говорит мне, что не думает, что может любить, но не объясняет, почему. Он говорит мне, что есть секреты, которые знают только он и Орла.

Но я знаю, что это ложь. Я чувствую его любовь на себе, как тёплый весенний ветерок, и когда мы поженимся, я верну жизнь этому королевству.

Я помню первый день, когда мы встретились, когда он спас меня от призрака на замёрзших вересковых пустошах. Конечно, я знала, кто он такой. Единственный в мире мужчина, обладающий красотой, способной разбить твоё сердце в мгновение ока.

Я никогда не забуду, когда наши глаза встретились — в тот момент моё сердце словно разорвалось надвое. То, что было целым, оказалось разделено пополам, и одна половина принадлежала ему. И даже если он отказывается признаться в этом самому себе, я знаю, что он любит меня.

— М.

Тут вмешалась Шалини.

— Кто это? Кто автор?

Я уставилась на эти слова, чувствуя, как будто острые когтистые пальцы сжимаются вокруг моего сердца.

— Я не знаю, — ответила я. — Здесь просто подписано М, но речь идёт о Торине. Он любит говорить, что не умеет любить.

— Мы не должны это читать, — прошептала Шалини. — Продолжай.

Дорогой дневник, это едва ли кажется возможным, но это действительно произошло. Я переехала в замок — в свою собственную комнату, увешанную гобеленами и заполненную книгами. Наверное, это не так великолепно, как дома, но я рядом с ним, и это единственное, что делает меня счастливой. Я думаю, что Торин планирует жениться на мне, но он продолжает предупреждать меня об опасности…

— М.

Моё сердце бешено колотилось о рёбра, и я почувствовала, как колючие лозы ревности обвивают моё сердце.

М означало Мория? Наверное, это достаточно распространённая буква, но…

Кто это написал? И почему он не женится на ней сейчас?

Серебристый почерк было трудно разобрать, и, казалось, он тускнел по мере того, как я на него смотрела, поэтому я перевернула страницу и прочитала вслух так быстро, как только могла.

8-й день сбора урожая,

Дорогой дневник, я провела долгий день вдвоём с ним. Он казался не в духе, как будто его что-то беспокоило. Я пыталась поговорить с ним об этом, но он сказал, что это ерунда. Он начал говорить, что мы не должны прикасаться друг к другу, и я не понимаю почему.

Я перевернула страницу. Здесь почерк был более корявым, как будто автор писал его быстрее, чем обычно.

День поста,

Дорогой дневник, сегодняшний день был кошмарным. Случилось самое ужасное. Мы отправились гулять в лес, только вдвоём. Это должно было быть чудесно, но он продолжал пытаться сказать мне, что может произойти что-то ужасное. Что я обречена, но без объяснения причин. Наконец-то появился шанс побыть с ним наедине, но когда я попыталась взять его за руку, он обморозил меня льдом. Это было самое болезненное, что я когда-либо испытывала, и мне пришлось бежать к моей дорогой сестре, чтобы всё исправить.

Она сказала мне, что Торин убьёт меня.

Она сказала мне, что Торин — это И ЕСТЬ смерть.

Согласно её предвидению, он похоронит моё застывшее тело под землей в храме Остары и никогда никому не скажет, что убил меня. Он проглотит тайну, оставляя пепел в своём животе…

Это пугает меня. Моя сестра никогда раньше не ошибалась. И всё же я не думаю, что смогу держаться подальше от короля…

— У меня возникли проблемы с чтением, — сказала я.

Когда я произнесла эти слова вслух, текст полностью исчез, и я осталась смотреть на чистую страницу.

У меня перехватило дыхание.

— Срань господня, — пробормотала Шалини. — Как ты думаешь, кто это была? Как ты думаешь, Торин может быть опасен?

— Мы фейри. Мы все опасны.

— Может, ассасин убил и её тоже, — Шалини коснулась моей руки. — Ава, я знаю, что изначально советовала тебе прийти сюда. И ты говорила мне, что фейри ужасны, но я не совсем слушала. Я начинаю думать, что… знаешь, может быть, не стоит рисковать своей жизнью из-за этого?

— Из-за пятьдесяти миллионов?

— Что ты будешь делать с пятьюдесятью миллионами, если умрёшь? — огрызнулась она.

Я резко втянула воздух.

— Тебе просто нужно верить в то, что я не умру.

Потому что дело не только в деньгах.

Я не хотела покидать это место.

Глава 31. Ава

Это была последняя ночь перед турниром, и мы все должны были встретиться за приятным, цивилизованным ужином, прежде чем вонзать мечи в тела друг друга. С Шалини рядом и Аэроном впереди я брела по тёмным коридорам замка, одетая в бледно-серебристую мантию. Мои волосы были убраны в косы с вплетёнными фиалками, а Шалини элегантно облачилась в белое.

Моё платье мерцало на ходу, и я не могла перестать думать о лунном свете и этих странных, похожих на паутину буквах. Дневник не давал мне спать всю ночь, даже если я не могла его прочитать. Я не спала, одержимо изучая дневник, как будто чистые страницы могли выдать секреты Торина.

Я моргнула, пытаясь заставить себя вернуться в настоящее. Когда завтра утром придёт время драться, я не смогу грезить наяву о тёмных тайнах личной жизни Торина или о том, что случилось с М.

— Перестань киснуть в своих мыслях, — пробормотала Шалини. — Ты находишься в великолепном замке и направляешься на пир.

Я бросила на неё острый взгляд.

— Я не кисла в своих мыслях. Просто нервничаю перед завтрашним днём.

Она нахмурилась, глядя на меня.

— Тут я тебя понимаю. Ещё не слишком поздно, знаешь ли…

— Сбежать?

— Я боюсь, что завтра будет кровавая баня, — громко прошептала она.

— Так и будет. Таковы фейри. Просто верь в мои навыки выживания, потому что я одна из них.

Я была немного шокирована, когда поняла, что начинаю думать о себе как о фейри, а не как о псевдочеловеке.

Я была фейри.

После нескольких недель, проведённых в замке, я действительно начала ориентироваться в нём. Мы миновали привычную коллекцию позолоченных портретов, доспехов и мерцающих факелов, и я поняла, что мы приближаемся к тронному залу.

Мы вошли в двери и обнаружили столы, расставленные полукругом вокруг древних тронов. Аэрон подвёл нас с Шалини к нашим местам, и я взглянула на место, которое заняла бы Элис, если бы её не убили. Моё горло сжалось.

Слуга налил нам красного вина. Пока я потягивала его, другие принцессы начали подходить к столам, грациозно занимая свои места.

Торин хищно вошёл в комнату, одетый в чёрную кожу — сегодня он больше походил на воина, чем на короля.

— Завтра мы проводим финальное мероприятие нашего турнира, — произнёс он. — Это будет сталь против стали, клинок против клинка. Завтра вы должны доказать мне, что в вас есть благородный дух воительницы, необходимый королеве Благих. Те, кто добьётся успеха в первом поединке, продолжат сражаться с другими победительницами.

Мория повернулась ко мне с приятной улыбкой.

— А если с вами случится несчастье в виде насильственной смерти, вы также выбудете из турнира.

Торин бросил на неё резкий взгляд.

— Первая дуэль состоится между принцессой Морией из клана Деарг-Дью и принцессой Клиной из клана Банши, — он взглянул на меня, и я почувствовала, как моё сердце на мгновение затрепетало. — Второй поединок будет между принцессой Этейн из клана Леаннан Сидхе и Сидок из клана Красношапочников, а третья дуэль состоится между принцессой Элизой из клана Селки и Авой Джонс из дома Хлои.

Моё сердце немного сжалось от того факта, что Торину пришло в голову упомянуть имя моей мамы. Он мог бы опустить эту часть. Ава Джонс из… ниоткуда. Ава Джонс, произошедшая от мёртвых родителей-слуг и пьяного позора на публике. Но он знал, что Хлоя значила для меня, что она была моим домом. Что когда-то у меня действительно был дом.

Я взглянула на Элизу — женщину с бронзовой кожей и мерцающими бледно-зелёными волосами. Её глаза были тёмно-карими с зелёными крапинками. Они сузились, глядя на меня, пока она говорила.

— Я с рождения занимаюсь у самых лучших учителей. Моё образование в области фехтования не имеет себе равных. Лучшие сокровища в нашем королевстве у моря — это наши навыки. Фейри мог бы прожить много лет и ни разу не столкнуться с таким образцовым…

— Я с нетерпением жду завтрашнего дня, — Сидок подняла бокал, прерывая Элизу. — Когда я обмакну свою шапку в кровь моих врагов.

Этейн нахмурилась, глядя на неё.

— Какого хрена, Сидок? Ты же понимаешь, что сражаешься со мной на дуэли. Ты не будешь макать свою шапку в мою кровь. Разве мы не можем просто… ограничиться присуждением победных баллов?

Взгляд Сидок остановился на ней.

— Королева должна демонстрировать своё мастерство на поле боя. Это путь Красношапочников. И да, я буду чтить традиции своего клана.

На лице Этейн промелькнуло выражение ужаса.

— Жуткая тварь.

По комнате прокатился шёпот, и у меня в затылке защекотало от беспокойства. Я взглянула на Морию и увидела, что она передаёт свой телефон Красношапочнице, хихикая при этом.

— Принцесса Мория, — низкий голос Торина заполнил зал. — Я вам не надоел?

— О, боже правый, — она снова повернулась к нему, и её глаза были широко раскрыты. — Прошу прощения, ваше величество, но я подумала, вам следует знать, что одна из присутствующих здесь женщин опозорила себя, — её холодный взгляд скользнул по мне, и выражение её лица посуровело. — Ещё раз, — она встретила пристальный взгляд Торина. — Я знаю, что вы, как и я, терпеть не можете гротескные публичные зрелища. И я уверена, что вы не смогли бы вынести невесту с распущенными нравами, чье обнажённое тело уже видел весь мир. Королева фейри должна быть целомудренной и непорочной, а не использованной, как обычная шлюха.

Тошнота подступила к моему горлу, пока я наблюдала, как она передавала свой телефон от одной принцессы к другой, каждая из них ахала, их щёки пылали румянцем.

Моё сердце бешено билось. Что, чёрт возьми, произошло?

— Принцесса Мория, — прорычал Торин низким голосом. — О чём, бл*дь, вы говорите?

Я никогда раньше не видела, чтобы он был близок к тому, чтобы потерять самообладание, и тени, казалось, сочились из его тела.

С бокалом вина в руке Мория встала и забрала свой телефон у Красношапочницы.

— Всё это есть в Daily Mail, Ваше Величество. Слегка замазано в ключевых областях. Но я думаю, что текст вам тоже покажется довольно интересным. Возможно, это даст вам представление о том, насколько подходящей могла бы быть Ава Джонс из семьи Хлои. Взгляните… потому что боги знают, что остальной мир уже это видел.

Мои мысли вспыхивали у меня в голове, как вспышки фотоаппарата. Фотографии обнажённого характера? Я не помнила, чтобы делала подобные снимки… за исключением того раза с Эндрю в Коста-Рике…

Но он этого не сделал. Он не мог этого сделать. Эндрю ненавидел быть в центре внимания так же сильно, как и я.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица, когда повернулась к Шалини и обнаружила, что она уже таращится в свой телефон. Дрожащими руками я выхватила у неё гаджет и уставилась на размытое изображение. Я целый год копила деньги, чтобы съездить в Коста-Рику, и мы остановились в крошечном бунгало на берегу моря, с собственным пляжем. В течение нескольких дней, до того, как он встретил Эшли, и я начала чувствовать себя плохо, отпуск был потрясающим.

Когда вокруг никого не было, я не всегда надевала купальник, а Эндрю делал снимки, но что с того? Мы должны были пожениться. Мне и в голову не могло прийти, что он кому-нибудь их покажет, не говоря уже о том, чтобы продать в грёбаную газету Daily Mail.

Схватив телефон Шалини, я вскочила на ноги, чуть не опрокинув стул, и быстро вышла из тронного зала. Я пролистала статью, пытаясь прочесть отрывки сквозь резь в глазах.

…одержимая деньгами…

…алкоголичка…

…у неё были бы такие приступы ярости.…

…уверен, что она мне изменяла…

В моей голове крутились слишком дикие мысли, чтобы их можно было вычленить. Зачем ему это делать?

Месть.

Шалини сказала, что он в ярости из-за того, что я упомянула его во время свидания, даже если я не называла его имени. Так или иначе, люди обо всём догадались, и вот он обелил своё имя… и в то же время отомстил мне.

Прямо сейчас я отчётливо чувствовала себя фейри, потому что хотела оторвать его голову от тела.

— Ава, — мягкий, бархатистый шёпот Торина раздался у меня за спиной, и я повернулась, чтобы увидеть его.

— Всё, что он сказал — ложь.

— Я это знаю. И я вырву рёбра из его тела и оставлю его растерзанную тушу стервятникам в назидание другим.

Я провела рукой по лицу.

— Это… э-э… мило, но в человеческом мире всё устроено не так, — я не собиралась признаваться, что только что фантазировала о чём-то подобном.

Он приподнял тёмную бровь.

— В человеческом мире всё устроено не так? Какое мне дело?

— Похоже, прямо сейчас люди нужны тебе как королю Благих, — я уставилась на него. — Но на самом деле, это хороший вопрос, Торин. Какое тебе дело? Мы совсем не нравимся друг другу. Помнишь тот разговор? Это было не так уж давно.

Торин отвёл взгляд и глубоко вздохнул.

— Просто, когда мне действительно нравятся люди…

— У тебя ничего не получается? Добро пожаловать в жизнь, мой друг.

Я повернулась, чтобы вернуться в тронный зал.

— Подожди, — его командный голос не оставлял места для возражений, и я повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Что? — спросила я.

Торин протянул руку, чтобы прикоснуться ко мне, затем отдёрнул её, как будто боялся обжечься. Выражение его глаз было напряжённым, и я почувствовала, что он пытается передать что-то, чего не может выразить словами.

— Ты не та, Ава. Мне не следовало выбирать тебя.

— Из-за таблоида? Я думала, всё дело в том, что я должна была быть неподходящей, — мои щёки запылали от ярости. — Я думаю, ты сделал правильный выбор, дорогой, потому что я настолько неподходящая кандидатка, насколько это вообще возможно. И мне очень жаль, если это смущает тебя, но у нас контракт, и король фейри не может его нарушить, — я улыбнулась ему, внезапно почувствовав себя лучше. — Мы заключаем этот брак, и я получаю свои деньги. И знаешь что? — я наклонилась, чтобы прошептать ему на ухо. — Я действительно не могу дождаться дня нашей свадьбы. Твоё смущение только сделает это ещё более забавным для меня.

— Ты никогда не должна прикасаться ко мне, Ава. — его слова были жестокими, но тон казался бархатистым. Почти приглашающим. — Ты понимаешь?

— Поверь мне, у меня нет такого желания.

Утверждение, будто фейри не могли лгать, было мифом, потому что я делала это прямо сейчас. Скорее, ложь считалась ужасным грехом среди фейри. Но я? Я выросла среди людей.

Я высоко держала голову, возвращаясь в тронный зал. Клина откинулась на спинку стула и улыбнулась мне.

— Ава Джонс, ты должна гордиться. Ты великолепно выглядишь на этой фотографии. А твой бывший звучит как убитый горем придурок.

— Что ж, — кисло сказала Мория, — меня не волнует, сколько раз эта женщина унижала себя. Завтра утром я в любом случае проткну её насквозь своим клинком. Завтра от Авы останутся лишь крошечные кусочки плоти.

Она одарила меня волчьей ухмылкой, от которой у меня кровь застыла в жилах.

Глава 32. Ава

Аэрон вёл меня по снегу, и я поплотнее закуталась в плащ. Шалини молча шла рядом со мной. Она, казалось, была в ярости, не желала произносить ни слова. Или, может, это просто нервы заставляли её молчать, но над нами обоими нависло дурное предчувствие. Всего через несколько часов я буду сражаться с принцессами.

Впереди на горизонте вырисовывался серый каменный амфитеатр — наполовину разрушенный, как Колизей, но вдвое больше римской арены. Камень отливал чёрным под палящим солнцем, с его тёмной скалы свисали сосульки.

Сегодня мы будем сражаться, как гладиаторы на замёрзшем ландшафте.

Принцесса Элиза из клана Селки шла впереди, её зелёные волосы ниспадали поверх серебряных доспехов. Она оглянулась на меня раз или два, и судя по виду, её слегка подташнивало.

Я сделала долгий, медленный вдох. Вскоре Мория и Клина должны были сразиться в амфитеатре, и они уже прибыли. Мне кажется, я знала, чем это закончится. Клина быстро уступит. Мория? Она будет сражаться насмерть, если до этого дойдёт.

Ледяной ветер щипал меня за щёки, а под ногами хрустел снег.

В это утро я ни разу не видела Торина, но старалась выбросить его из головы. Сегодня речь шла о том, чтобы остаться в живых и выиграть приз, за которым я сюда пришла.

Когда мы добрались до ледяных руин, я последовала за охранником в тёмный туннель.

— Ещё не поздно, — прошептала Шалини.

— Имей немного веры в меня, — огрызнулась я в ответ.

Охранник снял со стены факел, чтобы направлять нас. Отблески костра плясали на резьбе по камню — имена фейри, которые сражались здесь раньше, их победы над чудовищными невидимыми врагами. Имелись и изображения — король, указывающий мечом на фейри с огромными рогами, изогнутыми, как у барана, чья голова склонена в знак покорности.

У меня сдавило грудь, когда я услышала отдалённый рёв толпы. Змеевидный туннель вился под землёй, рёв становился всё громче, пока, наконец, туннель не открылся в сам амфитеатр, и яркий зимний солнечный свет почти ослепил меня.

Когда мы вышли из туннеля, нас приветствовал оглушительный рёв, крики пятидесяти тысяч фейри.

Шалини схватила меня за локоть, и мы вместе уставились перед собой, охваченные благоговейным страхом. Весь стадион был полон, все места заняты, и все они выкрикивали моё имя.

— Ава! Ава! Ава!

Я тяжело сглотнула, потрясённая тем, что стала любимицей даже среди фейри. На самом деле я никогда не ожидала, что меня простят за то, что я по пьяни оскорбила короля в лицо, но, возможно, даже фейри любили неудачников.

— Срань господня! — прокричала Шалини мне в ухо. «Слово в слово мои мысли».

Элиза повернулась, чтобы посмотреть на меня, её челюсти были плотно сжаты.

— Похоже, ты им действительно нравишься. Даже если ты не отсюда. Даже если на самом деле ты не одна из нас. В тебе есть что-то не совсем правильное, Ава, и я думаю, что это нечто большее, чем просто взросление среди людей.

Я услышала нотку негодования в её голосе и ничего не ответила.

Пока мы смотрели из туннеля, на арену шаркающим шагом вышла старуха, одетая в красную невесомую ткань, которая казалась слишком тонкой для такой погоды. На её розово-золотистых волосах покоилась серебряная корона.

Телевизионщики придвинулись к ней поближе, что, казалось, застало её врасплох. Затем она подняла ладони.

— Добро пожаловать на финальный конкурс за руку короля! — её голос был глубоким, раскатистым. Даже без микрофона он эхом отражался от камня. — Сегодня ночью некоторые из принцесс могут умереть. Но они умрут за Благое королевство, чтобы оно снова могло вдохнуть жизнь. И за Благого монарха, Торина, Верховного Короля Страны Фейри, правителя шести объединённых кланов.

Она повернулась, указывая на него жестом. Король Торин восседал на троне из чёрного камня, глядя на весь мир как зловещий, суровый римский император.

Не говоря больше ни слова, старуха поднялась по тёмным ступеням и встала позади Торина.

Со своего места в туннеле я наблюдала, как Мория и Клина вышли на арену. Как и я, Мория была одета в тёмную кожу, в то время как Клина надела тонкий платиновый костюм. По позе Мории я могла сказать, что она была искусной фехтовальщицей. Она расслабленно держала оружие, но оно ни разу не дрогнуло. Однако Клина, казалось, дрожала. Я никогда раньше не видела, чтобы она нервничала, но казалось, что она совершенно не в своей тарелке.

Старуха открыла рот и закричала с каменной платформы:

— Начинайте бой!

Под одобрительные возгласы толпы принцессы начали кружить друг вокруг друга, клинки сверкали на солнце. Мория нанесла удар первой, и Клина подняла клинок. Это было хорошее парирование, но она едва-едва отразила атаку Мории.

Она отступила назад, держа клинок наготове. Мория сделала выпад, и Клина еле смогла отразить удар. Мория, явно чувствуя, что одерживает верх, начала кружить вокруг принцессы Банши. Каждые несколько секунд она делала выпад, нанося удар рапирой.

Клина продолжала защищаться, но её парирования запаздывали, и каждый раз она лишь слегка отклоняла клинок Мории. Бордовые волосы Мории сверкали на солнце, пока она управляла ареной. Она высоко подняла свою рапиру, направив её в сердце Клины.

Она рванулась вперёд, вложив в удар весь свой вес. Клина попыталась отразить удар, но Мория вогнала свою рапиру в цель, вонзив её Клине в плечо. Клина упала на колени, крича от боли. Это был крик банши, разнёсшийся по ледяному ландшафту, и я заткнула уши.

Но поединок всё ещё продолжался, и Клина поднялась на ноги. Она попятилась от Мории, с её плеча капала кровь.

— Мория, — произнесла она почти умоляюще.

Мория проигнорировала её, нанося новый удар, на этот раз ниже. Её клинок пронзил правое бедро Клины.

Принцесса Банши закричала, кровь брызнула на ледяную землю.

— Два — ноль, — крикнула старуха, и её глаза возбуждённо сверкали. Она издала смешок, который прозвучал слегка безумным.

Мория кружила, как стервятник над раненой газелью. По языку её тела я могла сказать — она знала, что уже победила. Всё, что могла сделать Клина — это заковылять прочь, стараясь держаться вне досягаемости клинка Мории. Боль исказила её черты, и она что-то шептала, чего я не могла расслышать. Вероятно, пыталась сдаться.

Мория медленно приближалась к ней, её тело напряглось от возбуждения. Раненая нога Клины подкосилась, и она, споткнувшись, упала на одно колено. Мория стояла над ней с видом победительницы, но не наносила удара. Вместо этого она взглянула на меня. Наши глаза встретились. Слабая улыбка заиграла на её губах, затем она медленно подмигнула мне.

Она подняла свой меч, готовая обрушить его на голову Клины…

— Довольно, — голос Торина заполнил арену, и Мория застыла.

Торин поднялся со своего трона, протягивая руку.

— Ты победила, принцесса Мория.Сейчас нет никакой необходимости казнить её. Ты победила.

Я сделала долгий, медленный вдох. Если бы не это подмигивание, он, возможно, не смог бы остановить её. В следующий раз, мрачно подумала я, Мория нанесёт удар прежде, чем он успеет вмешаться.

Я просто должна была убедиться, что у неё не будет такого шанса.

***

Этейн вышла на арену, одетая в светлые доспехи, её волосы были заплетены в косу. Она стояла напротив Сидок, на которой были металлические сапоги и алая шапочка поверх чёрных волос. С приступом тошноты я поняла, что Сидок уже смочила свою шапочку в чьей-то крови. «Откуда, бл*дь, это-то взялось?»

Когда Сидок улыбнулась, я уловила намёк на клыки.

Но Этейн, казалось, не испугалась. На самом деле, её улыбка была такой же устрашающей, и она выглядела готовой к крови.

Этейн атаковала первой, сразу же ударив Сидок в плечо. Красношапочница взревела, переходя в атаку. Она была грубой, свирепой, и её чёрные волосы развевались за спиной, пока она оттесняла Этейн назад. Этейн была быстрой, но Сидок оказалась быстрее. Она прижала прекрасную Этейн к стене и вонзила свой клинок ей в шею, перерезав яремную вену.

Из горла Этейн хлынула кровь, её глаза расширились от ужаса. Даже отсюда я могла видеть, как свет покидает глаза Этейн. Сидок вырвала свой меч, и безжизненное тело Этейн рухнуло на землю, а её кровь растеклась лужицей по льду.

Но Сидок этого было недостаточно. Она с силой обрушила свой металлический ботинок на рёбра Этейн.

Этейн уже не была живой. Это просто какая-то безумная жажда крови.

Толпа одобрительно взревела.

«Срань господня. Что не так с этими фейри?»

Наконец, отдышавшись, Сидок наклонилась и окунула свою шапочку в кровь Этейн, впитывая сворачивающуюся жидкость. Она натянула шапку на свои чёрные волосы, и её лицо сияло.

Она победоносно подняла меч перед толпой, и кровь Этейн текла по её лицу.

***

В туннеле мы с Элизой обменялись нервными взглядами, её прежняя уверенность полностью исчезла. Теперь она просто выглядела испуганной. И я не могла винить её.

Голова Торина была склонена, выражение его лица оставалось серьёзным. Я смотрела, как кто-то уносит тело Этейн в один из туннелей.

Старуха снова заковыляла вниз по ступенькам, ветер трепал её волосы. На её лице виднелась улыбка, от которой у меня по спине пробежал холодок.

— Следующая дуэль состоится между принцессой Элизой и Авой Джонс.

Моё сердце бешено заколотилось, и я медленно вышла на арену вместе с Элизой.

Зимние ветры играли с её зелёными волосами, локоны мерцали в бледном солнечном свете. Она заняла позицию напротив меня, небрежно держа в правой руке тонкую рапиру, но её плечи поникли.

Может, этот поединок не будет трудным.

Старуха взошла на помост, затем повернулась к нам лицом. Её странно длинные белые зубы сверкнули, когда она улыбнулась. Она закричала в небо:

— Начинайте бой!

Я указала своей рапирой на Селки, и она медленно подняла свою, чтобы посмотреть мне в лицо. Я полоснула по её клинку. Водяная дева слабо парировала удар. Я снова испытала её. И снова она нерешительно отразила мой клинок.

— Что ты делаешь? — спросила я тихим голосом.

— Просто победи меня, — тихо прошипела она. — Я больше не хочу этим заниматься. Я просто хочу вернуться домой.

Я обошла её кругом.

— Тогда зачем ты вообще этим занимаешься? Почему у тебя был такой голос, словно тебя раздражало, что толпа выкрикивала моё имя?

— Дело не в короле. Мне даже не нравятся мужчины. Но наши кланы требуют успеха, — она попятилась от меня. — Для нас это вопрос чести. Вот и всё, не более. Ты бы поняла, если бы была родом отсюда.

Мы медленно кружили.

— Ладно. Что ж, если на карту поставлена твоя честь, я позволю тебе притвориться, что ты первая сделала хороший выпад.

Черты её лица сразу же смягчились.

— Правда.

— Давай. Только не делай мне больно.

Она ударила меня рапирой. Я с легкостью парировала её клинок, но притворилась, будто это было сложнее.

— Молодец, — прошептала я. — Теперь ещё раз.

Она снова нанесла удар, и снова я парировала. После ещё нескольких деликатных движений взад-вперёд я почувствовала, что толпе становится скучно. Некоторые из них начали скандировать, призывая нас к драке.

В нашем поединке не было внутренней драмы Мории и Клины, и я не была совсем уверена, что это выглядело по-настоящему.

— Ты готова? — спросила я. — Мне придётся пустить немного крови.

— Да, — прошептала она.

Я порезала её бедро там, где броня не защищала её — поверхностная рана, но достаточная, чтобы кровь пролилась на снег.

— Ой!

— Прости, — прошептала я в ответ.

В тот момент в шепоте даже не было необходимости. Вид крови заставил толпу взреветь от возбуждения, заглушив всё, что мы могли бы сказать.

— Удар в пользу Авы Джонс! — закричала старуха.

— С тобой всё в порядке? — спросила я.

— Да, — ответила Элиза. — Это было не так уж плохо. Просто покончи с этим, ладно?

Я полоснула ещё раз. На этот раз я оцарапала её правое запястье самым кончиком своего клинка. Толпа взревела.

— Хорошо, — произнесла я. — Ты готова к последнему удару?

Водяная дева кивнула, но вид у неё был такой, словно она вот-вот заплачет.

— В чём проблема? — прошипела я.

— Для меня это будет выглядеть как провал. Я подведу клан Селки.

Толпа скандировала моё имя, но я не обращала на них внимания.

— Тогда нанеси ещё один удар.

Селки улыбнулась мне, её карие глаза заблестели. Я обошла её кругом, и на этот раз, когда Элиза нанесла удар, я позволила самому кончику её клинка рассечь мой левый бицепс. Моя кровь закапала на лёд. Это было чертовски больно, но я переживу.

Она победоносно улыбнулась мне.

И теперь я отчаянно хотела окончательно завершить этот бой. Я ударила в третий и последний раз, рассекая её бедро.

Её улыбка погасла, и она схватилась за ногу, когда толпа взревела.

Старуха подняла руки, и выражение её лица было радостным.

— Три успешные атаки для Авы Джонс! Она выиграла этот раунд.

У меня закружилась голова, я обернулась, увидев приближающиеся камеры, и схватилась за руку, пытаясь остановить кровотечение. Я даже не заметила камер во время боя, а теперь они казались навязчивыми.

Мне хотелось отползти подальше и позволить своему бицепсу заживать… в одиночестве. Но турнир на этом не закончился. Как и весь этот день ещё далёк от финала.

— Турнир требует, чтобы мы продолжали до тех пор, пока не определим победителя. Клина объявила, что уходит с турнира, — голос старухи разнёсся над амфитеатром. — Принцесса Мория из династии Деарг Дью теперь будет сражаться против Сидок из Красношапочников.

***

В туннеле я закрыла глаза, радуясь возможности немного отдохнуть. Я крепко держалась за плечо, хотя и не была уверена, что оно всё ещё кровоточит.

Я прислонилась к стене, пытаясь забыть о том, чему только что стала свидетельницей.

Шалини уставилась на меня.

— Ты, бл*дь, это видела?

— Я говорила тебе, на что похожи фейри, Шалини, — прошипела я. — Это ты хотела, чтобы я пришла сюда.

— Ладно, я была неправа. Я полностью признаю это. Я не знала, что всё будет так плохо. Фейри очень скрытны.

Я сделала глубокий вдох.

— Торин хочет, чтобы я победила, — прошептала я. — Ты же видела, как он раньше остановил Морию. Он может сделать это снова.

— Он не остановил Сидок.

В оцепенении я наблюдала, как Сидок сражается с Морией, и кровь Этейн всё ещё стекала по лицу Красношапочницы. Но Морию победить было не так легко, как Этейн, и их мечи скрещивались на ярком солнце, по амфитеатру разносился лязг.

Я услышала звук тихих шагов позади себя и, обернувшись, увидела приближающуюся ко мне Орлу.

— Ты ранена, — тихо сказала она. Её бледные, молочного цвета глаза были полуприкрыты.

— По крайней мере, я жива.

— Ненадолго, Ава, — сказала Орла. — Я слышу звон клинков. Тебе нужно знать, что у принцессы Мории есть покрытый гламуром меч. Вот почему она так легко побеждает.

— Вот как? Как ты вообще сумела это понять?

— Её клинок заколдован. По моим лучшим предположениям, он примерно на семь с половиной сантиметров длиннее, чем кажется.

Я уставилась на неё.

— Разве это не жульничество?

Она пожала плечами.

— Магия разрешена. Но я хочу, чтобы ты была начеку.

— Откуда ты это знаешь? — спросила я.

— Потому что я слышу звон клинков. И всякий раз, когда кто-то парирует клинок Мории, он всегда опаздывает.

— Откуда ты знаешь, что это именно семь с половиной сантиметров?

Орла вздохнула.

— Каждый Верховный Фейри обладает магической силой. Тебе просто придётся довериться мне в этом.

— Хорошо.

— Тебе нужно быть в полной силе для борьбы с Морией, — она протянула руку, чтобы коснуться моего лица, и успокаивающая магия потекла с её ладони, как тёплый дождь.

Она отдёрнула руку.

— Твоя рука зажила. Но я хотела дать тебе кое-что, что обезопасит тебя во время следующего поединка.

Я ахнула, наблюдая, как она достаёт из кармана серебряную цепочку. Внизу цепочки висел амулет в виде головы оленя с изумрудными глазами.

— Он был в королевской семье со времён правления короля Финварры, — сказала Орла. — И у него всегда была сила защищать нас от врагов короля. Когда монстры собирались отрубить королю голову, вместо этого они упали замертво. Я всегда жалела, что мои родители не надели его, когда за ними пришли монстры.

Я зачарованно уставилась на амулет. Но когда я потянулась, чтобы надеть его, то ахнула и отдёрнула руку. Я уставилась на свои пальцы. Они покрылись волдырями, как будто я обожглась. Я выругалась себе под нос.

— Это потому, что я не нравлюсь Торину?

Орла покачала головой, и её брови нахмурились.

— Я не понимаю. Торин хотел, чтобы я отдала его тебе. Он хочет, чтобы ты победил.

Я прижала обожжённую руку к ледяной каменной стене, чтобы охладить её.

— Кажется, я поняла.

Он хотел, чтобы я победила, потому что я ему не нравилась. Я была врагом короля, и он более чем ясно дал мне понять — он хочет, чтобы я держалась от него подальше.

— Ава! — позвала Шалини рядом со мной, и я повернулась обратно к арене.

Сидок потеряла свой меч и ползла за ним по замёрзшим камням. Она заскользила по льду на четвереньках, но Мория нанесла один быстрый удар в затылок Сидок и отделила голову Красношапочницы от её тела.

Дыхание покинуло мои лёгкие.

Я следующая.

Глава 33. Ава

Я смотрела, как тело Сидок убирают с арены, и оно оставляет за собой узкую красную полосу.

Стоило ли это того? Пятьдесят миллионов… достаточно ли этого, чтобы рисковать жизнью?

Я вернулась на арену, и моё дыхание облачками клубилось возле моих губ.

По правде говоря, дело не только в деньгах. Мне не к чему возвращаться, не так ли? Только насмешки, одиночество и пустой банковский счет.

И когда я тренировалась с Торином, мне казалось, что я могу справиться с кем угодно. Если я могла выстоять против короля, самого сильного во всей Стране Фейри…

Мир вокруг меня, казалось, погрузился в тишину, и мой взгляд остановился на Мории. Кровь забрызгала её кожаные доспехи, а волосы блестели на ярком свету… почти того же алого оттенка.

В животе у меня всё затрепетало.

Мория наблюдала за мной прищуренными глазами, на её губах играла лёгкая улыбка. Я взглянула вниз, на землю, где кровь Сидок уже замёрзла… просто ещё один слой льда.

Я взглянула на старуху, которая подняла руки в воздух, готовая объявить о начале боя.

Моё сердце забилось подобно боевому барабану, когда я подняла рапиру, и тёмно-сливовые глаза Мории остановились на мне.

Старуха пронзительно закричала о начале боя, и её голос каким-то образом прозвучал за миллион миль отсюда.

Напротив меня Мория начала кружить с неторопливой уверенностью. Подобно кошке, идущей по краю крыши, она, казалось, не замечала никакой опасности, её рука с мечом была расслаблена и тверда. Она уже стёрла с него кровь.

Лёгкая улыбка сползла с её губ, сменившись насмешкой. Мория начала приближаться ко мне, медленно вращая клинком взад-вперёд каким-то завораживающим движением. И это было абсолютно прекрасное оружие — рапира с длинным серебряным лезвием и рукоятью, инкрустированной золотом и бриллиантами. Меч, достойный принцессы.

Слегка зарычав, она сделала выпад. Я вскинула кончик своей рапиры, чтобы парировать удар, но так же, как Клина с трудом справлялась с ударами Мории, я опоздала совсем чуточку. Вместо того, чтобы уклониться, я едва оттолкнула её клинок в сторону.

Её брови приподнялись, и она быстрее взмахнула клинком, её лицо выражало решительность. Я держала свою рапиру поднятой в защитном положении, не сводя глаз с её меча. Внезапно Мория сделала выпад. И снова я парировала; и снова я опоздала. На этот раз она не стала ждать, чтобы нанести удар. Она немедленно зафиксировала своё преимущество серией ударов.

Каждый раз я с трудом отбивала её клинок. Мне всегда казалось, что я медлительна, что у меня сбиты рефлексы. Орла точна в своих оценках — гламур был на высоте. Мне просто нужно преодолеть свои собственные чувства.

— Грязная фейри, ты никогда раньше не дралась с кем-то вроде меня, — произнесла она насмешливым голосом. — Я тренировалась с мечом с тех пор, как научилась ходить.

Мория двинулась вперёд, лезвие её рапиры сверкнуло на солнце.

Она ударила снова. Я попыталась перенаправить её клинок, но в последний момент она вывернула запястье, и самый кончик её рапиры оцарапал мне правое плечо.

— Я нанесла удар! — крикнула Мория.

Не имело значения, проиграю ли я по очкам. Торин мог выбрать меня в любом случае. Что имело значение, так это остаться в живых в течение следующих двадцати минут.

Рапира Мории сверкнула, когда она переставила ноги на место. Она сделала выпад, и я парировала. Но, как и прежде, мой меч опоздал, и мне едва удалось отвести кончик её рапиры от своего тела.

Я не знала, почему мне казалось, что я могу отразить её удар, но я понимала, что должна взять инициативу в свои руки… перестать играть в оборону. Я подняла клинок и сделала выпад.

Её клинок взметнулся вверх быстрее, чем я когда-либо видела в поединке, и она нанесла резкий парирующий удар.

Я чуть не потеряла контроль над своим оружием, и пока я пыталась восстановить равновесие, Мория контратаковала. Она вонзила кончик своего клинка в мою плоть, чуть выше левого бедра. Я отшатнулась, схватившись за бок, и тёплая кровь уже пропитала мою руку.

— Второй удар! — закричала Мория.

Она подняла свой меч над головой, и я уставилась на то, как моя кровь капает на лёд.

Я взглянула на Торина. Его тёмные волосы тронул иней, тело напряглось, руки вцепились в подлокотники каменного трона.

Я попыталась выпрямиться, но боль была почти невыносимой. Я пошатнулась, даже когда ведущая прокричала, что Мория теперь опережает меня на два очка.

Мория снова повернулась ко мне, подняв рапиру.

Я заставила себя выпрямиться, стиснув зубы. Мория, похоже, вонзила рапиру мне в живот, примерно на четыре сантиметра выше левого бедра. Это было больнее всего, что я когда-либо чувствовала в своей жизни.

Если бы этот амулет сработал на мне, я бы прямо сейчас наслаждалась его преимуществами.

Я схватилась за бок, изо всех сил стараясь удержаться на ногах.

Я даже не успела поднять клинок, как Мория сделала выпад, и чистый инстинкт заставил меня блокировать удар.

— Почему бы тебе просто не сдаться? — прорычала она. — Я бы уползла умирать после первого же унизительного видео, не говоря уже о фотографиях.

У меня не хватило дыхания, чтобы ответить ей. Я была полностью сосредоточена на отражении её клинка. Он сверкнул снова, и я парировала, шок от её удара вибрировал в моей руке. Я вздрогнула, когда те же самые вибрации пробежали по моему раненому боку.

— Неужели ты думаешь, что сможешь обелить себя? — радостно поинтересовалась Мория.

— Не сдаюсь, — горячая кровь переполнила мой рот. «Бл*дь, не к добру это».

Я задавалась вопросом, остановит ли Торин бой, если покажется, что я вот-вот умру…

Но он считал, что я ношу амулет, не так ли?

Мория продолжала наступать, нанося удары своим клинком, но лишь вполсилы. Сейчас она играла со мной, как кошка со своей добычей.

— Тебе никогда не следовало участвовать в этом соревновании, — прошипела она. — Даже для фейри из трущоб ты — позор. Обычная шлюха.

Я не собиралась тратить на неё своё время. Мне нужно сосредоточиться на выборе времени для удара.

Мория сделала выпад, приставив свой клинок к моему горлу, и я занесла свой клинок вверх. Мне удалось отразить её удар, но это движение вывело меня из равновесия. Я всё ещё не могла разобраться с её гламуром, и это сбивало меня с толку.

Я потеряла равновесие и грузно упала на пол арены.

Мория собиралась отделить мою голову от тела.

Я слышала, как Торин кричал ей, чтобы она остановилась, но я знала, что Мория этого не сделает, пока я не истеку кровью на камнях.

Ярость пронзила меня, как лесной пожар, растапливая страх. Мне не нужен амулет Торина, потому что во мне жило что-то тёмное. И когда меня загоняли в угол, я превращалась в чудовище.

Мория должна упасть на колени и просить у меня прощения.

Я сильно ударила ногой, пнув её снизу в колено. Её резкий вскрик от боли был одним из самых приятных звуков, которые я слышала за последние годы, а за ним последовал крик ярости, вырвавшийся из горла Мории, когда я проткнула её бедро своим клинком, вонзив его в кость.

Она уставилась на кончик моей дрожащей рапиры, торчащий из её ноги.

— Ты права, Мория, — выплюнула я. — Я фейри из трущоб. Мы боремся грязно, и мы боремся до победы. Но ты не сильно отличаешься от меня, не так ли?

Я вырвала свой клинок из её бедра, и Мория отшатнулась с мучительным стоном. Она выглядела совершенно ошеломлённой.

Но, должно быть, у неё имелась и другая магия, потому что, казалось, она недолго чувствовала боль. Через несколько мгновений её клинок вспыхнул, засияв в лучах раннего утреннего солнца. Серебряное и яркое лезвие сверкало, как драгоценный камень — драгоценность, которой, как я знала с полной уверенностью, она пронзила бы моё сердце, если бы представилась такая возможность.

Я подняла свою рапиру так же, как и она. Когда Мория начала кружить вокруг меня, я изучала клинок в её руке. Его свечение притягивало взгляд, и я подумала, не было ли это эффектом гламура.

Я слушала, как Мория медленно водит клинком взад-вперёд, словно ядовитая змея, готовящаяся нанести удар. Я почти слышала слабое шипение ветра в воздухе.

Если я достаточно сосредотачивалась, то могла уловить то, о чём говорила Орла — звук не совпадал с фактическим движением лезвия. Мория снова нанесла удар, и я попыталась предугадать её движение, прислушиваясь к звуку лезвия. Впервые я смогла чисто отразить её удар.

Глаза Мории сузились, и она снова атаковала. Я ещё раз прислушалась к звуку лезвия и смогла предугадать его. Жёстким контратакующим ударом я отвела её меч в сторону.

Атака Мории, казалось, немного утратила свою свирепость.

Тогда я нанесла удар, сделав выпад и предвосхищая скорость её меча. Она парировала, но я всё равно продолжала атаковать и нанесла удар на уровне колена. Мы быстро вошли в темп, превратившись в вихрь лезвий и льда. Уверенность наполнила моё тело, поскольку я точно знала, когда пригнуться, а когда блокировать удар.

Наши клинки скрежетали друг о друга, как гвозди по школьной доске. Мория была так близко, что наши лица почти соприкасались.

Неожиданно Мория развернулась, изогнув своё тело, и, зарычав, ударила меня левым локтем в висок. С яркой вспышкой света меня охватил взрыв боли, и тени ослепили меня. В отчаянии я попятилась, чувствуя головокружение, ничего не видя.

«Бл*дь».

Теперь я была добычей, готовой потерять голову, как и другие.

Мория расхохоталась.

Я прижала свободную руку к лицу. Когда я убрала её, она сделалась тёплой и влажной. Ослеплённая, истекающая кровью…

Паника сдавила мне горло. Как мне сражаться с Морией, если я ничего не вижу?

Но я делала это раньше, не так ли? А звери охотятся по запаху…

Свирепый животный инстинкт загорелся во мне, и я прислушалась к звуку её клинка. Когда она атаковала снова, я парировала.

Мир вокруг меня затих, и я слышала только стук её сердца, её резкий вдох.

«Ты была рождена, чтобы править, Ава».

Слова прозвучали глубоким голосом в моей голове, хотя я понятия не имела, откуда они взялись.

Но теперь я отчётливо представляла себе Морию перед своим мысленным взором: торжествующая ухмылка, уверенно расправленные плечи. её клинок снова со свистом рассёк воздух, и наши мечи зазвенели, столкнувшись.

Я сделала глубокий вдох, втягивая её приторно-сладкий аромат розового парфюма. И я атаковала, вонзив свой клинок прямо ей в грудь.

В тот момент, когда я это сделала, тени перед моими глазами исчезли. Стоявшая напротив меня Мория отшатнулась, схватившись за грудь. Я выхватила у неё свой меч, потрясённая тем, как близко к её сердцу я ударила. Я чуть не совершила своё первое убийство, и эта мысль не показалась мне такой ужасающей, как должна была бы.

Мория рухнула на землю, и где-то сквозь шум кричащей толпы я услышала её свистящее дыхание. Я проткнула лёгкое и слишком хорошо знала, каково это. Её кожа сделалась бледной, как молоко, и она смотрела на меня с выражением, которое колебалось между страхом и яростью.

Её сердце всё ещё билось, разливая кровь по всему льду. Но она больше не встанет. Бой закончился.

Я вытерла рукой щёку, затем уставилась на кровь, капающую с моей ладони на тёмный лёд.

Старуха вышла на арену, и ветер развевал её волосы.

Она кивнула мне один раз, нахмурившись, затем запрокинула голову и закричала:

— Как персона, набравшая наибольшее количество очков, Ава Джонс является победительницей нашего финального турнира, — она подняла руки. — Король Торин, Правитель Шести Кланов, Верховный Король Благих, объявит о своём выборе королевы. На закате, в тронном зале, мы узнаем имя нашей следующей верховной королевы-консорт. Наша королева снова наполнит это королевство жизнью!

Рев толпы отражался от камней, и я до мозга костей ощущала их ликующие крики. Я смутно осознавала, что Орла подбежала ко мне, залечивая мои рваные раны своей магией.

Я почти не удивлялась, почему король не сделал этого сам.

Глава 34. Ава

Я опустилась ниже в горячую воду, вдыхая запах трав, которые фейри использовали для ароматизации своих ванн. Пар поднимался от воды в ванне в прохладный воздух замка.

Когда я закрывала глаза, в моём сознании вспыхивали образы крови — безжизненного тела Этейн. И Сидок.

Я погрузилась под воду, смывая кровь, засохшую на щеке. Я оставалась под тёплой водой так долго, как только могла, надеясь привести в порядок свои мысли. Мои лёгкие начало жечь, и я оттолкнулась от бортика ванны, снова поднимаясь. Задыхаясь, я пригладила волосы назад.

Кровь кружила в воде вокруг меня.

Откуда это взялось? Та лёгкость, с которой я выжила на арене, даже будучи ослепленной? И тот голос в моём сознании, который утверждает, будто я рождена, чтобы править?

Мои мысли вернулись к тому серебряному амулету и тому, как он обжёг меня. Здесь, в Стране Фейри, имелись кусочки головоломки, которые я не могла до конца собрать воедино. Моё понимание всего казалось разрозненным, неуместным. Картина, которая не совсем имела смысл.

Торин скрывал от меня секреты. Он не говорил всей правды о том, почему он так решительно настроен против того, чтобы найти настоящую королеву, или почему я была ему нужна.

Когда вода начала остывать, я поднялась из ванны. Взяв со стойки полотенце, я быстро высушила волосы и надела пару кожаных брюк и тёмно-серую рубашку из мягкого, как кашемир, материала. Скоро я буду одета в какое-нибудь платье для завершения турнира, когда Торин объявит меня своей избранницей.

Я прошла в комнату Шалини.

Как обычно, она сидела, скрестив ноги, на кровати с книгой на коленях и кивнула на коробку рядом с собой.

— Кто-то оставил это для тебя. Послано самим королём, — она нахмурилась, глядя на меня. — Итак, что произойдёт, когда ты станешь королевой?

— Я посижу на троне несколько месяцев и верну весну. Я надеюсь, что люди будут приносить мне книги и еду, потому что это звучит немного скучно.

Я подняла крышку с коробки. Внутри, поверх зелёного платья цвета весны, лежала записка.

«Пожалуйста, брось это в огонь после того, как прочтёшь.

Ты будешь нашей следующей королевой.

Я видел, что ты сегодня сделала. Большинство бы этого не заметили, но я заметил. Ты позволила Элизе ударить тебя, чтобы она могла покинуть турнир с высоко поднятой головой. Я высоко ценю твоё чувство милосердия.

Но я должен напомнить тебе, Ава, что я буду держаться на расстоянии. И ты никогда больше не должна подходить ко мне слишком близко.

— Торин»

— Что там написано? — спросила Шалини.

Лёд пронзил моё сердце, но я продолжала смотреть на записку.

— Напоминание о том, что мне не положено приближаться к королю.

Торин с самого начала говорил мне, как всё будет, но я никогда не представляла нас действительно женатыми, в каких-либо отношениях друг с другом. Мы оба такого не искали. Мы не были романтиками. Больше нет.

Так почему же это так больно?

Через дверь я услышала приглушённые голоса — мужчина и женщина спорили. Нахмурившись, я подошла к двери и отчётливо услышала голос Мории, настаивающей на том, что ей нужно меня видеть.

Моей первой мыслью, конечно, было, что она пришла убить меня. Очевидно, это также было первой мыслью Аэрона, потому что я услышала, как он рявкнул Мории, чтобы она держалась подальше.

— Я уже сняла свою кандидатуру! — крикнула она. — Я отказалась от претензий. У меня нет намерения причинять кому-либо вред.

Я взяла свою рапиру и медленно открыла дверь. Лицо Мории резко повернулось ко мне, осунувшееся и измученное.

— Мне нужно с тобой поговорить.

— Я не думаю, что это хорошая идея, Мория.

Она стиснула зубы.

— Отлично. Тогда мы поговорим через порог, — она скользнула взглядом влево, где, как мне показалось, стоял Аэрон. — Я просто хочу, чтобы мы поговорили наедине.

К моему шоку, она не привела себя в порядок. На ней всё ещё была её кожаная одежда, а её волосы и лицо были покрыты запёкшейся кровью. Её кожа под слоем грязи пошла пятнами, как будто она плакала. Я никогда бы не ожидала застать её в таком виде.

— Почему ты решила уйти с турнира до того, как Торин объявил о своём выборе? — спросила я шёпотом, прикрываясь дверью.

— Потому что я знаю, что не выиграю.

Во мне промелькнуло сомнение. Наша сделка раскрыта?

— Что ты имеешь в виду?

Она прижала ладонь к двери.

— Прошло много времени с тех пор, как у меня было предвидение, Ава. Но у меня только что случилось такое. А мои предвидения никогда не ошибаются.

Вот эти слова были знакомыми.

У меня пересохло во рту.

— И каково же было твоё предвидение?

Уголок её губ изогнулся в жестокой улыбке.

— Ты умрёшь от рук Торина.

Моё дыхание участилось.

— Само собой, ты бы хотела, чтобы я так думала.

Слёзы заблестели в её глазах, затем потекли по щёкам, образуя маленькие ручейки из грязи и крови.

— Не имеет значения, что я сейчас скажу или что я хочу, чтобы ты думала. Это произойдёт в любом случае. Моя сестра Милисандия тоже мне не поверила. Но я сказала ей, что Торин убьёт её, и он это сделал. Я видела всё это в своём видении, как он заморозил её до смерти в храме Остары.

Моё сердце бешено колотилось. Она и есть та сестра из дневника.

— Где она сейчас? — спросила я.

Её слёзы текли ручьём, нижняя губа дрожала.

— Торин думает, что он скрыл это, и якобы мы все верим, что Милисандия пропала. Что, возможно, она сбежала, чтобы жить как зверь среди монстров. Но я знаю правду. Торин — это смерть, — прошипела она. — У меня было предвидение, Ава. Я видела, что произойдет, как он поглотит свои тёмные секреты. И я откопала её тело в храме. Я знала, где его найти. Король убил её, потому что он убивает всё прекрасное. Вот что он делает. Он ничем не лучше Эрлкинга, и его прикосновение — смерть.

Я крепко вцепилась в дверь.

— Тогда зачем ты вообще участвовала в этом турнире?

— Я хотела быть к нему как можно ближе. Потому что, если бы я стала королевой, я бы каждый день до конца его жизни напоминала ему о том, кем именно он является. Что он — смерть. И я бы сделала всё, чтобы это произошло. Но теперь, когда я увидела будущее, я знаю, что мои планы сработали не так, как я надеялась.

— Когда ты говоришь, что сделала бы всё, что угодно… Мория. Это ты убила Элис?

Уголок её рта дёрнулся.

— И с чего бы мне в этом признаваться?

Блеск в её глазах говорил мне, что я не ошиблась

— Но послушай, Ава, может, и не имеет значения, что я не буду королевой. Я видела, что он убьёт и тебя тоже, и мне не нужно напоминать ему, не так ли? Потому что смерть будет следовать за ним по пятам, куда бы он ни пошёл, и все это увидят. Все будут знать, что король, который сидит на троне, прогнил и развращён до мозга костей. Просто Эрлкинг с симпатичным личиком.

— Почему ты рассказываешь мне это сейчас?

Она вытерла рукой мокрые от слёз щёки, размазывая по ним ещё больше крови.

— Потому что ты мне действительно не нравишься. Милисандия заслуживала быть королевой, а ты — нет. Ты похотливая, грязная социальная карьеристка. Ты шлюха, которая хочет корону, и тебе здесь не место. И хуже того, я чувствую, что с тобой действительно что-то не так. Что-то злое. Тебе не место в Благих землях, Ава. Поэтому я хочу убедиться, что ты ни на мгновение не испытаешь чувства победы, прежде чем умрёшь мучительной смертью, как это сделала Милисандия. Я хочу, чтобы ты поняла — ты здесь одинока и нелюбима. Я хочу, чтобы ты умерла в ужасе, зная, что так или иначе, ты проиграла мне, и я помочусь на твою могилу.

Мория повернулась на каблуках и прошествовала по коридору, пока её громкие шаги эхом отдавались от каменных плит. Я закрыла дверь и снова повернулась к Шалини.

Всё моё тело тряслось.

Я натянула зелёное платье, игнорируя требования Шалини рассказать ей всё до последнего слова, что она не смогла подслушать.

Но прямо сейчас мне нужно было поговорить только с одной персоной, и этой персоной был король Благих.

***

Я помчалась вниз по лестнице. Аэрон сказал, что я найду Торина в тронном зале, он уже готовился к своему торжественному объявлению.

Это могло быть уловкой Мории — долгой игрой на перспективу. Может быть, она подбросила эти дневники. Может быть, она пыталась заставить меня исключить себя из списка кандидаток. Но мне нужны ответы на некоторые вопросы.

И что терзало меня в глубине души, так это то, что Торин привёл меня в Храм Остары не просто так. Там, казалось, над ним нависла тень вины.

Позади себя я услышала шаги Аэрона, когда он последовал за мной, обещая оберегать меня до грандиозного объявления. Пока я не смогу надеть корону на свою голову и вернуть королевству его былую славу.

Когда я добралась до тронного зала, несколько фейри прибыли раньше и стояли по краям зала. Торин сидел на своём троне, его лицо было скрыто тенью.

Длинный красный ковёр тянулся по центру каменного зала, и когда я приблизилась к королю, мой взгляд скользнул по комнате. Я хотела поговорить с ним наедине, но предполагалось, что я должна держаться от него подальше.

Знал ли он, что его прикосновение было смертью?

И всё же, по какой-то причине, несмотря на всю его скрытность, несмотря на то, что я прочитала в дневнике, я доверяла ему. Несмотря на всё это, я уверена, что Торин был хорошим мужчиной.

Моё зелёное платье волочилось за мной, пока я шла, но, вероятно, я выглядела немногим лучше, чем Мория. Мои волосы всё ещё были влажными, а выражение лица — мрачным.

Торин поднялся со своего трона, когда я приблизилась, и его глаза были прикованы ко мне. Я бы не сказала, что он выглядел обрадованным, увидев меня.

Когда я поднималась по ступенькам помоста, он склонился ко мне и прошептал:

— Что ты делаешь, Ава?

— Мне нужно поговорить с тобой наедине.

Он покачал головой.

— Сейчас не время. Если только ты не хочешь отказаться от нашей сделки?

Я сделала глубокий вдох.

— Мория рассказала мне о своей сестре, — прошептала я как можно тише. — Милисандия. Она говорит, что ты убил её. Тебе это о чём-нибудь говорит, Торин?

Один взгляд на опустошённое выражение его лица, и я сразу поняла, что всё это правда. Мой желудок сжался.

— Почему она говорит, что твоё прикосновение — это смерть? — мой голос был едва слышным шёпотом.

Но Торин мне не ответил. Он смотрел на меня с мольбой на лице.

Стоило ли это пятидесяти миллионов?

Стоило ли это того, чтобы не быть одной?

Я уже не так уверена. Я бы вернулась домой, бедная, опозоренная и совершенно одинокая, но, по крайней мере, я была бы жива. По крайней мере, я не стала бы постоянно оглядываться через плечо, боясь, что смерть придёт за мной.

— Я забочусь о тебе гораздо больше, чем следовало бы, — пробормотал Торин.

— И всё же ты не ответил на мои вопросы, — во мне вскипело разочарование, и я отвернулась от него. Когда я это сделала, он коснулся моей руки.

Я оглянулась на него. На лице у него отразился ужас, щёки побледнели. Тени скользнули по его глазам, и моя кожа похолодела там, где его пальцы коснулись моей обнажённой кожи.

Он, казалось, застыл на месте, в ужасе уставившись на свою ладонь на моей руке — и я тоже не могла пошевелить ни единым мускулом. Воздух стал ледяным, и я почувствовала, как лёд растекается во мне.

Паника подступила к моему горлу, когда паутина инея расползлась по моей руке, сделав кожу бело-синей. Рука замороженного трупа…

Страх ледяной хваткой сжал моё сердце. Мория говорила правду.

— Прекрати это, Торин! — крикнула я.

Но мне не казалось, что он сможет пошевелиться, потому что лёд разошёлся и на него. Иней странными узорами покрывал его щёки и лоб, стелился под ногами. Его глаза сделались тёмно-синего цвета, почти чёрными, и переполнились ужасом.

Позади него лёд перешёл на королевский трон. С громким треском, эхом разнёсшимся по залу, лёд расколол его трон, как ледник, движущийся по каньону.

— Ава, — прошептал Торин. — Трон королевы.

Моё тело словно оледенело, и я попыталась оторваться от него, убежать. Иней забирался мне под платье, покрывая льдом ступни.

Боль пронзила мои конечности, и я отшатнулась изо всех сил, отпрянув назад.

В течение нескольких ужасающих секунд мне казалось, что я падаю в пропасть, пока я не наткнулась на твёрдый каменный трон.

Глава 35. Ава

Зал представлял собой сцену полного хаоса — сломанный трон позади короля, иней, покрывающий каменные плиты, и крики фейри.

Холод в моём теле начал исчезать, и изумрудная дымка заполнила всё перед глазами. Когда я вдохнула, мне показалось, что я погрузилась в чащу леса. Запах влажной земли переполнил мой нос, и я почувствовала тепло солнца на своей коже, услышала жужжание насекомых, щебетание птиц. С потолка свисали виноградные лозы, помост покрывал мох.

Весенняя картина снова померкла, когда меня охватил холод.

Гранитный трон был ледяным даже сквозь ткань моего платья. Мороз доходил мне почти до бедер, кожа мерзла.

— Я хочу домой, — прошептала я.

Я закрыла глаза.

Тёплый поток магии потёк через мою грудь и конечности в камень подо мной. Мое тело начало оттаивать, исцеляясь на троне.

Моя спина непроизвольно выгнулась. Летнее солнце целовало мою кожу, запах мокрого мха окутывал меня, пока сам трон, казалось, не растворился подо мной, и я погрузилась в тёплую, прозрачную воду.

«Домой. Отправьте меня домой».

Это жило в самых тёмных уголках моего сознания, запечатлелось в моей душе, в том месте, где я родилась.

Очарование леса.

Я почувствовала, что погружаюсь всё глубже, мои лёгкие горели. Я мельком увидела ясные лучи золотистого света, пронизывающие воду сверху.

Я дрыгала ногами, подплывая к свету, к жизни. Мои ногти впились в грязь, и я перевалилась через край водянистого портала на покрытую мхом землю. Я упала плашмя на спину, хватая ртом воздух. Восхитительно тёплый воздух наполнил мои лёгкие ароматом жизни. Янтарный свет пробивался сквозь ветви деревьев надо мной, окрашивая землю золотыми крапинками.

«Домой».

Я села, пытаясь сориентироваться. Я попросила трон забрать меня домой, и он привёл меня сюда…

Но где я?

Толстые зелёные виноградные лозы, благоухающие красными цветами, обвивали основания высоких деревьев. Воздух был тёплым и очень влажным, как будто я попала в сауну. Он также был благоухающим, наполненным экзотическими запахами и цветочными ароматами, которые я не узнавала.

Заколдованный лес.

Запах этого места пробудил воспоминание, похороненное в глубинах моего сознания — ощущение, что я бывала здесь раньше. Может быть, дежавю.

Вода пропитала моё зелёное платье и капала на землю. Я должна была бы впасть в крайнюю панику, но трудно было не обратить внимание на эту красоту. Передо мной существовало больше оттенков зелёного, чем я когда-либо видела в своей жизни — изумрудный, лаймовый, нефритовый, шалфейный, шартрезный и оливковый, всё настолько насыщенное и пёстрое, что у меня перехватило дыхание.

И когда я посмотрела вниз на свои плечи, то обнаружила, что даже мои волосы приобрели великолепный синевато-зелёный оттенок.

Я с трудом встала и медленно повернулась, пытаясь сообразить, где нахожусь, но со всех сторон густой подлесок закрывал мне обзор.

Надо мной растительность простиралась на сотни метров, обвиваясь вокруг массивных стволов деревьев и ветвей толщиной с дорическую колонну. Зачарованный, первозданный лес.

Я скрестила руки на груди, размышляя, как бы мне вернуться в Страну Фейри или в любое знакомое место.

Отдалённый визг разорвал воздух, и боковым зрением я увидела вспышку красных и синих крыльев. Что-то большое — возможно, птица — пролетело между стволами деревьев, и в лесу воцарилась тишина. Затем раздался отдалённый пронзительный визг. Вопль умирающего животного.

«Не к добру это».

Обхватив себя руками, я отошла от портала. Я заметила движение на ветке примерно в трёх метрах перед собой. Сквозь листву было трудно что-либо разглядеть, но я мельком увидела коричневый мех… паука размером с маленькую собаку, с шестью блестящими чёрными глазами и парой очень больших клыков.

Я сделала ещё один шаг назад. Клыки паука напротив меня начали возбуждённо подёргиваться.

— Бл*дь, бл*дь, бл*дь, — бормотала я себе под нос. Паук вторил моим движениям.

Я повернулась, направляясь обратно к порталу. Может, он мог бы вернуть меня назад? Или, по крайней мере, отправить меня куда-нибудь ещё?

Но стоя над водой, я мельком увидела своё отражение, и моё сердце замерло.

Потому что там, из моих зелёных волос, торчала пара золотых рогов.

Я не могла дышать.

Слово застряло в пустотах моего разума, когда я поняла, почему кулон отверг меня.

«Неблагая».

Япопросила вернуть меня домой, и именно сюда меня привела магия.

Мой настоящий дом — царство диких зверей.

Похоже, я всё-таки была подменышем.

Продолжение следует…

¹В английском имеется такое выражение free pass (дословно «свободный пропуск», «поблажка»), означающее, что один партнёр даёт другому разрешение изменить. Но нужно понимать, что это обычно делается в шутливом контексте, что-то в духе «если тебе когда-нибудь представится шанс переспать со Скарлетт Йохансон, то я не против».

²ИМП — инфекция мочевыводящих путей.

³Foutre le camp (фр.) — грубый «совет» убираться куда подальше.

⁴Это уже на языке программирования, что-то вроде алгоритма, отдающего указание прикончить этого парня.

⁵Крестовые булочки — это нечто вроде куличей. Сверху булочки делается крест, и такое обычно едят в Страстную Пятницу.