Не все НПС попадают 3 [Ольга Войлошникова] (fb2) читать онлайн

Не все НПС попадают-3

* * *

Если бы у игры были руки, она бы удовлетворённо их потирала, откинувшись в своём удобном кресле.

Игра посмотрела через монитор на читателя:

— Нравится? Нажми на сердечко, сделай лишнее движение. Автору будет приятно. А тебе — физкультура и бонус лично от меня, плюс пять процентов к сопротивляемости магическому подавлению.

Продолжение по средам и воскресеньям. Сверх того — по вдохновению.

Ожидайте, товарищи.

Прода будет!

Её не может не быть.

И внезапно — примечание, необходимое в связи с обновлениями в законодательстве:

Автор ни в коем случае не преследует цели сформировать привлекательный образ нетрадиционной сексуальной ориентации и не отрицает семейные ценности.

01. ПЕРЕКРОИТЬ КАРТЫ

В ОБХОД ИЗЕНГАРДА

Отряд орков числом около двухсот двигался по широкой, мощёной камнем дороге, петляющей меж холмов.**

**См. Примечания, п.1.

Сотня оставшихся бойцов со своими варгами получили задания сразу в нескольких направлениях. Нужно было детально прояснить все вопросы, которые мы поднимали на совете: количество охраны, женщин, детей (и их возрастные группы), как организовано их расселение. Настроения среди всех этих групп. Отношение к Сураману и Суарону. Сроки, когда очередную группу «выпускников» будут выводить из лагеря — и желательно узнать, куда.

А самое главное — оставшиеся должны были заняться аккуратной агитационной и информационной деятельностью среди заключённых. Петька сомневался в абсолютном успехе этого плана, но надеялся, что в случае необходимости вооружённого нападения на этот концлагерь, им удастся избежать всеобщей паники и без потерь вывести хотя бы женщин. Как минимум, к тому моменту они должны знать, что не следует бояться энтов, а наоборот — нужно бежать под их защиту.

Да, энты остались с орками, ожидая возвращения тёмного властелина, чтобы уйти в новые земли вместе. В земли, где их ждут потерянные жёны. Лишь бы Ягуся не подвела!

Они уходили всё дальше от Изенграда, через юго-восточные отроги Сумрачных гор и их предгорий в сторону Рухана, ибо Сурамана Петька решил навестить после окончания основной миссии. Согласитесь, глупо было бы погибнуть в битве за Изенград, провалив квест, прохождение которого сложилось столь оригинально. Глупо и, пожалуй, бессмысленно.

Кстати, о миссии. По мере постепенного приближения к Модрору кольцо реально начало тяжелеть. И оно периодически пыталось вступить с Петькой в игровой диалог, на что немедленно отвечал тёмный медальон. В общем, два артефакта жили своей собственной насыщенной жизнью. Петька вытянул кольцо из-за ворота рубахи.

— Ну что, ювелирка, какие ваши предложения?

Перед внутренним взором радостно всплыли два привычных уже экрана. Продолжателю квеста обещалось ещё больше плюшек, че раньше. В том числе, как и прежде, гарантировался свободный проход через светлые земли вместе со всеми своими спутниками и сочувствие светлых персонажей. Хм.

Оставить кольцо себе означало разом разосраться и со светлыми, и с тёмными, но прирасти в силе и прочих боевых характеристиках.

— Ну, вы жлобы… — пробормотал Петька.

— Что там? — с любопытством спросила Марина.

— Да-а… Который раз уже выскакивает, а прибавка в уровнях, если оставишь себе, всего плюс десять.

— Натурально, жлобы, — согласилась Марина.

Особенно непонятна была эта мизерная прибавка в сочетании с предупреждением, что на нового хозяина будут агриться даже назгулы. Нос у него не дорос, что ли?

Короче, Петька в очередной раз выбрал «Продолжить квест» и сунул кольцо за пазуху. По груди бумкнуло, как будто на шее не кольцо, а как минимум гантеля висит.

Нагнетаем, — мрачно подумал он, — ну-ну…

Дорога менялась мало, разве что деревьев становилось всё меньше, пока они не исчезли совсем. Через полчаса игра предупредила их о завершении сегодняшнего отрезка квеста и переместила их в переходной лифт.

ЯГУСЯ СОВЕРШАЕТ НЕВОЗМОЖНОЕ

Как только они оказались в зоне учебного центра, браслеты у обоих разразились чередой оповещений.

— Тебе тоже Яна звонила? — уточнил Петька, просматривая историю сообщений.

— Ага. Написала: «Буду ждать». А где — не написала.

В зоне доступа Ягуси не было. Выскочила, наверное, на минутку, да и назад.

— В избушку?

— Давай.

Яга сидела у окна и напряжённо смотрела на улицу.

— О! Наконец-то! — кинулась она им навстречу. — Петя! Ты не представляешь!

— Тихо… Тихо, — Петька обнял её и успокаивающе поцеловал в ушко. — Пока не представляю, но сейчас ка-а-ак представлю! Ты только не кричи. Что там?

Они втроём уселись за стол, Яга сложила перед собой руки, как ученица, и торжественно возгласила:

— Я нашла настоящих жён энтов.

Вот тут Петька чуть со стула не упал.

— Рассказывай!

— Вчера с утра народу было мало. Я села этих энтих порисовать, ну, как ты просил. Кручу так и эдак — ну, не идут. Дай, думаю, пошарюсь по картинкам для вдохновения. Сперва всё не то, а потом задала запрос «деревья-женщины», там, конечно, тоже в основном дриады, души деревьев и романтические фотки типа «посмотрите, я в лесу». Но одна мелькнула такая интересная. А в описании тег «древесные девы». Я бы лично что, например, подумала: древесные девы — это такие девы, которые живут на деревьях, так?

— Ну, логично, — согласилась Марина.

— Фигу! Это они и есть! Только никто не знает, что это они.

— Не понял, — нет, вот реально, не понял в этом месте — как так?

— Не понял — слушай. Был такой мужик, кличка Глобус (круглый потому что, как шар) — это давно было, чуть не в первый год вирта. Так вот, мужик был хорошим толковым программёром, и при этом любил ретро-книги, фантастику и фэнтези, всякое такое. Локации тогда только писались, многие вообще как лоскутные одеяла были. Дядька пришёл со своими наработками по этим вот старым книгам. И первое, куда его сразу потащили — это в «Ваху»**. Вот это был бомбезный мастер!

**См. Примечания, п.2.

— Слушай, а почему «был»? — спросила Марина.

— Так помер он, — грустно сказала Ягуся. — Скоропостижное что-то, ничего не успели сделать. А когда разбирали архив — мама дорогая, сколько же он всего успел набросать! Целые истории. Что смогли — дописывали, дорабатывали ходы. Но даже маленькие кусочки были сделаны так сочно, что постарались сохранить всё. И вот эти древесные девы — это он так папку с ними обозвал. Никто не понял, что это за девы, и почему-то никому не пришло в голову связать их с миром кольца. Может, потому что там сеттинг совсем другой? Южный климат, жара, кокосы-бананы и всё такое. Девочкам добавили раскраску узорами по коре, прописали пару простеньких квестов, и сидят они в своей локации, на случай если кого штормами к берегу прибьёт.

— А что за побережье? — уточнил Петька.

— Да острова вообще! Глобус был реально молодец. Начало истории прописал — комар носа не подточит. Получается, жёны энтов ушли искать новые земли как бы в период малого оледенения, понимаете?

— Когда вода собиралась в ледовые щиты, и уровень океана был сильно ниже! — Петька подскочил и в волнении начал мерять избушку шагами. — А потом стало теплее, и их отрезало от материка, так?

— Всё верно, — кивнула Яга, — и даже немножечко хуже. Согласно всеобщей стратегии игры, средний уровень температуры в локациях колеблется в соответствии с общемировыми показателями — ну, чтоб людям комфортнее было. В последнее время сильно потеплело, так этих древобаб реально подтапливает, от островов форменные клочки остались.

— А когда совсем затопит — куда они?

— Этого в описании локации не сказано. Да их вообще себе никто брать не хочет. Не в струю они ни в одну зону. Там — пиратка, там — морское фэнтези, Нептун, морские девы и прочее… И сидят они бедные, как с боку припёка. У них даже менеджера постоянного нет, заглядывает кто-нибудь из совместителей кое-когда… — Яга склонила набок голову и нахмурилась: — Слуш, а чего это ты здоровый такой? Или это мне блазнится…

— Да вот, по-моему, не блазнится, — согласилась Марина. — Говорила я: наверное, на все имеющиеся формы подействует.

— И чего вы опять наелись? — подозрительно сощурилась Яга.

— Не мы, Петя только. Воды́ из энтовой купели попил.

— Красавчик! — с неопределённой интонацией хмыкнула Яна. — А ну, становись к косяку! Сейчас мы будем нашего мальчика измерять.

Яга куда-то сносилась и притащила старинный портновский сантиметр — тряпочную ленточку с нанесёнными на неё делениями. Если верить этому сверхточному прибору, росту в Петьке теперь было сто девяносто два сантиметра против прежних ста восьмидесяти шести.

— А гном побольше подрос, — внесла свою лепту в это научное исследование Марина.

— Пропорционально по всем раскидало? — предположила Яга.

— Скорее, непропорционально. Та оболочка, что была в локации, получила максимум, остальные, так сказать, поделили между собой второе место.

— Ты, Петечка, осторожнее бы с волшебными зельями… — обеспокоилась Ягуся. — Мало ли, вырастет чего…

Петьке хотелось поскорее перевести эту сомнительную тему, и он бодро предложил:

— Ну что, пошли?

— Куда? — хором удивились девчонки.

— Как — «куда»? К энтоженщинам этим. Пока их никто другой не переселил.

ОСТРОВА

Островами назвать этот набор крохотных клочочков суши даже язык не поворачивался. Неизвестно, каких размеров они были тридцать лет назад, но сейчас это были буквально пятачки метра по четыре в диаметре. И из каждого, как веник, торчали пальмы, тра́вы и прочая мелкая и средняя растительность. Ну и периодически высокие деревья типа эвкалиптов.

Ягуся распахнула дверь… за порогом которой неожиданно плескалось море. А вот подальше, метрах в пятидесяти, как раз торчала пипка крохотного островка — ближнего в цепочке таких же пипочек, расположенных почти ровным кругом.

— Стоп! — сказал Петька. — Все не выходим.

— Почему? — немножко обиделась Яга.

— Подумай, Янусь. Потом опять перекладину городить? А если сагрятся они? Я схожу, поговорю, а вы тут посидите. Можно даже ножки помочить, никаких ужасностей тут на мелководье нет.

— А-а. Ну, ладно. Но смотри, портал постепенно теряет стабильность, я примерно раз в полчаса перезагружать буду.

— Отлично. Ну, всё, девочки, я пошёл.

Он спрыгнул с порога, погрузившись в воду по пояс, и направился к берегу. Вокруг сновали мелкие пёстрые рыбёшки и прочая морская живность. До самого горизонта синел бесконечный и совершенно безмятежный океан.

Мда, неудивительно, что менеджеры сюда кое-когда заглядывают. Чтоб хоть кто-то вообще на эти островки налетел — это ж практически статистическая погрешность. Шанс один на миллион, что здесь произойдёт что-нибудь интересное.

Петька усмехнулся.

Кое-кто считает, что шанс один на миллион — как раз тот, который даёт стопроцентную гарантию результата.

Она, несомненно, была здесь. И она смотрела на него из зелёного пучка своего островка — неразличимая в лианах и зелени… И она была не очень рада тому, что он пришёл — тёмный амулет начал глухо подёргивать.

Та-ак.

Петька остановился метрах в пяти от линии прибоя — тут ему было едва ли по колено. Он чувствовал этот неприветливый, тяжёлый взгляд и раздумывал.

Почему он решил, что они радостно выскочат навстречу с караваями? Слишком часто слишком легко всё получалось. Расслабился. Обнаглел, можно сказать.

Ну и что делать? Если судить по Древоброду, пока он сам не захочет пошевелиться или заговорить, его от дерева было не отличить, как и остальных. Хотя… Что там он сам с собой рассуждал про плодоносящие па́ры?

Он подошёл ближе, стремясь разглядеть в сплетении ветвей нехарактерные для этих широт листья. Угроза как будто сгустилась и нависла над ним, хотя он по-прежнему не мог рассмотреть… О! Есть!

— Я видел твоего мужа, Рябина, хотя мне и не представилось случая спросить у него твоё имя.

Ощущение было такое, как будто где-то в тонком плане лопнула струна. Из гущи крупных тропических листьев выдвинулось крупное, узкое, покрытое красно-коричневой корой лицо — довольно гладкое, как и положено рябинам.

— Где он⁈ И кто ты?

— Меня зовут Тури, сын Они, — Петька решил придерживаться этой версии во всех фэнтези-локациях, чтобы не плодить сущности, — и у меня есть сведения о ваших мужьях, дамы. А также дело к Фимбретиль и остальным — интересное для вас предложение. Мне не хотелось бы произносить его множество раз, и поэтому, милая леди, у меня к вам вопрос — есть ли у вас какой-либо способ добраться до соседнего островка?

— Конечно, — рябина вышагнула из своей островной гущи, и сразу стало видно, что она гораздо более стройная и гибкая, чем её оставленный на границе Изенграда супруг. — Прошу следовать со мной, Тури, — она протянула ему свою крупную изящную руку, — можешь сесть, так дело пойдёт куда быстрее.

Петька с уважением посмотрел на древесную даму — вот уж кого не придётся учить хорошим манерам!

Похоже, что цепь островов изначально задумывалась как один большой подковообразный или вовсе кольцевидный остров, представляющий собой жерло давно угасшего вулкана. Рябина согнула вторую ладонь рупором и издала громкий трубный звук, в котором был голос дерева в бурю — гнущегося, но не ломающегося, и пошагала вперёд, к следующему острову, забирая слегка по дуге. Из прочих кущ тоже начали выбираться древо-дамы. Были они разнообразны, даже на взгляд издалека, и это внушало надежду, что для каждого энта найдётся подходящая пара. Петька думал, что они идут к какой-то из этих древесных женщин — старшей, по аналогии с Древобродом, но оказалось, что рядом с соседним островом имелась обширная отмель, на которой жёны энтов могли собраться с относительным комфортом.

Подобно энтам, они также переговаривались друг с другом, шелестя листьями и деревянно скрипя. Из группы энтовых жён… — да пусть просто энток! — выдвинулась одна и внимательно на него уставилась.

— Приветствую тебя, Фимбретиль, — слегка поклонился Петька. — Я слышал, что твой муж жив и иду навестить его…

Да, он крутил в голове так и эдак — по-всякому получается, что во временно́м потоке энток он встретил их прежде, чем их мужей. Это противоречило произошедшим событиям, но когда энты и энтки всё же воссоединятся, для древо-дам пройдёт почти пара месяцев, а для их потерянных супругов — едва ли неделя, так что надо было строить фразы соответственно, на случай, если они решат переговорить друг с другом и сверить версии.

— Однако, сразу хочу сказать, что положение их не столь радужно, как в прежние времена. Лес Фунгорн сильно потеснён степями и подданными Изенграда, которые сводят его для расчистки полей. Да и некоторые энты, отчаявшись вас найти, начали тихо древеснеть и всё реже отзываются на зов Древоброда. Некому стало пасти деревья… — энтки тревожно зашумели. — Вместе с тем, у меня к вам дело, которое, я надеюсь, поможет вам также поселиться поблизости от своих мужей и видеться хоть каждый день.

Он дождался, пока энтки закончат отчаянно скрипеть и продолжил:

— Итак, я пришёл предложить вам жизнь на земле, которая обширна и крайне нуждается в вашей помощи. Это огромные пространства, выжженные войной — и я хочу, чтобы поля и сады на них снова зацвели. Мне нужна помощь, чтобы научить новых жителей тех мест правильно обрабатывать почву, ибо они много лет провели в плену, и многое утратили из прежних своих умений. Ваша выгода в том, что помимо обширных владений я отдаю значительную часть своих земель под насаждение дремучего леса — и делать это будут ваши мужья. Они ждут лишь вашего решения, чтобы согласиться.

Нельзя сказать, чтобы древо-леди помчались в обетованную страну на встречу со своими муженьками сразу. Торопливость вообще, как видно, не была присуща этому племени. Они стонали, скрипели, трещали на свой древесный лад и активно работали листьями. В конце концов, они постановили, что кто-то из их рода будет дежурить на этом кольце островов до тех пор, пока хотя бы клочок земли виднеется из-под воды.

— Мы могли бы сменяться раз лет в десять, — проскрипела высокая Ель, переводя Петьке их коллективное решение, — это совсем небольшой срок для энта. Остальные готовы отправиться с тобой, господин Тури, как только ты представишь судно или хотя бы парус, с помощью которого мы могли бы плыть, сцепившись друг с другом.

Петька представил себе этот живой плот и впечатлился. Сколько инфарктов и помутнений рассудка можно обеспечить пиратам местных вод, если немного постараться!

— Дамы, не думаю, что это понадобится. Всё, что мне нужно — два высоких дерева, растущих друг от друга на таком расстоянии, чтобы каждая из вас могла между ними пройти. Желательно, чтобы эти деревья соприкасались в вышине ветвями, а с ветвей свисали длинные лианы, подобно пологу. Вы могли бы такое устроить?

Энтки переглянулись, пошелестели — болтливы они оказались куда более, чем энты-мужчины — и дружно направились вдоль кольца, через три островка от этого. Деревья на нём и впрямь оказались подходящими, а лиан эти дамочки накидали весьма оперативно.

Петька подошёл к конструкции. В принципе, даже куда лучше, чем та рамка со скатертью. Он решил последовать Ягусиной перестраховке, и торжественно, хоть и тихо произнёс:

— Нарекаю тебя дверью!

Взялся за лиановый полог. Перед глазами немедленно выпало разветвлённое переходное меню. Отлич-чно!

02. ПСИХОПАТЫ И ПАРАНОИКИ

НОВОПРИОБРЕТЕНИЕ

Петька вывел жён энтов к той орочьей деревне, где они с куратором зачистили неудачливый эльфийский рейд.

При виде древо-женщин население деревушки сбилось в кучу, но не побежало — работает, значит, внушение Дрозда! Узнав Петьку, орки начали кланяться и радостно улыбаться, скаля выпирающие из-под нижних челюстей клыки. Петька нашёл глазами старосту и махнул ему, приглашая подойти к себе.

— Тури, сын Они, ты хочешь, чтобы мы работали с орками? — негромко прошелестела высокая ель.

— А что, разве есть какие-то проблемы?

— Не больно-то этот род был способен к обработке земли в прежние времена.

— Ну, значит, они наконец-то доросли, — аргументировал Петька. Как тёмному властелину, ему позарез нужно было, чтобы две эти расы сошлись между собой безо всяких «фи». — Осмотритесь. Всё, что посажено и возделано вокруг — плоды их усилий. Они нуждаются в помощи и наставлении, но они стараются!

Древесные дамы закачали кронами и зашелестели ветвями.

— Проблем нет, — ответила рябина, — мы будем с ними работать.

Староста тем временем подошёл ближе.

— Как видишь, эти госпожи — живые деревья, — представил энто-дам Петька.

— Мне доводилось встречать движущиеся деревья на западной границе, — с поклоном ответил орк. — Но те были больше похожи на зверей, дикие, фигурами как люди и сплошь заросшие листом, — Петька понял, что речь идёт о листвяках, с которыми ему тоже довелось познакомиться, и слегка передёрнулся. А орк продолжил: — Но твои древесные дамы выглядят разумными и неагрессивными.

Тут Петька несколько напрягся — всё же древнейшие наделённые способностью мыслить земные существа (по версии вселенной колец) могли и обидеться на такой пассаж, но энтки только весело зашелестели ветвями. Они смотрели на здоровенного орка как группа воспитательниц на забавного смышлёного карапуза, ведущего речи не по годам умно.

— Какой рассудительный орк, — Фимбретиль потянулась вперёд, и Петька с досадой успел предположить, что она хочет погладить орка по головке, но энтка лишь подала ему руку, которую тот осторожно и церемонно пожал: — Мы поможем вам облагородить ваши насаждения.

— Было бы неплохо, — добавил Петька, — если бы лес вокруг тоже обогатился растениями, пригодными для собирательства — орешником, малиной — ну, вы понимаете?

— Конечно, господин Тури, — кивнула Фимбретиль. — Это непременно будет сделано.

— Но прошу вас пока не отходить далее чем на километр от деревни. Таким образом вы будете находиться под постоянной защитой. Далее пока небезопасно. Когда я приведу ваших мужей, вы сможете занять столько земли, сколько захотите.

— Ничего страшного, — древо-дамы закачали кронами, — пока мы займёмся ближайшими целями.

На этом Петька оставил своё ценнейшее приобретение, заглянул обратно на опустевшие острова (убедился, что Марины с Яной там уже нет) и направился в избушку, где обе они и обнаружились. Девчонки смотрели на него хитровато, а на столе блестели две хрустальные рюмочки, и ощутимо пахло вишнёвой наливкой. И Петька решил, что набегался и наскакался за эти выходные так, что в пору эти «выходные» в кавычки брать — и плюнул на первоначальный план добраться до директрисы или хотя бы до куратора как можно скорее. И остался в избушке. С девчонками было хорошо и душевно.

И губы у них были со вкусом вишни…

БЮРОКРАТИЯ

22 июня, понедельник, день двадцать восьмой из восьмидесяти четырёх.

Ежеутренняя договорённость встречаться в буфете начала обретать незыблемость традиции. Да, даже если Ягуся щедро кормила его своими разносолами. Потому что место встречи изменить нельзя.

Итак, с утра за завтраком Петька всё же сообщил Дрозду, что ему нужно повидать директрису. Во избежание, тысызыть. По взгляду куратора понял, что ему удалось развить у начальства некоторую паранойю в отношении своих инициатив.

— Ну, что ж, не будем откладывать неизбежное в долгий ящик, — Дрозд посмотрел на свой десерт и вздохнул. — А, впрочем, до смерти убить нас ей всё равно не удастся. Пошли! — он жестом фокусника сунул тарелку в хран и поднялся: — Раньше сядем — раньше выйдем. Давай портал в приёмную.

С этими порталами Петька уже наловчился подгадывать так, чтобы в знакомые точки локаций входить культурно, как бы через дверь, а не вываливаться посреди, например, комнаты на радость людям.

Евгения Васильевна, предупреждённая Дроздом, уже ждала их в кабинете, и во взгляде её читалось нисколько не меньшая подозрительность.

— Ну, рассказывай, орёл, — потребовала она после того, как все чинно перездоровались.

— Дело, в общем-то, простое. Мы тут с девочками прогуливались в свободное время и обнаружили одну занятную локацию… — Петька изложил историю древесных женщин в общих чертах — как её нашла в сети Ягуся, без далекоидущих выводов. — Локация практически затонула, древоженщин этих никто к себе брать не хочет — я их и пригласил. В тёмных землях квадратные километры повыжжены, пусть что-нибудь культивируют, всё-таки движуха, не тупой респаун. И я вас хотел попросить поговорить там с кем нужно, чтоб их никакой особо ретивый менеджер обратно не выдворил.

Директриса и куратор переглянулись.

— Я почему-то думала, что ты… с армии начнёшь, что ли? — с сомнением высказалась Женя Васильевна.

— Армия тоже будет, несомненно, — успокоил её Петька. — Как только появится на что её содержать.

Директриса откинулась в своём кресле и сложила на груди руки, иронично сощурившись:

— Ты прямо хочешь всё как в жизни?

— А разве не благодаря этому локация становится живой? — парировал Петька.

— И на этой позитивной ноте мы откланяемся! — поднялся Дрозд. — Я-то думал — опять случилось страшное, а это — пфе, мелочи жизни. Евгения Васильевна, что ты прямо… Стукани в контору, чтоб учли перемещение, да и все дела. Морской отдел нам только благодарен будет. А нас труба зовёт, уж извините, — он скосил глаза, намекая Петьке на выход и прошипел: — Давай-давай, выгружай нас в лифт, а то завязнем тут на полдня с деталями.

Евгения Васильевна только головой слегка покачала, губы поджав. Цирк, а не стажёрство, что тут скажешь.

А мальчишка-то как будто подрос. То ли с настройками пытается играть, то ли пудинга этого своего поел… Да и ладно, так для тёмного властелина даже лучше.

ПОД КРЫЛОМ ЛЕТУЧЕЙ МЫШИ

В лифтовой кабинке Дрозд слегка забуксовал. Нет, сам-то он быстренько сменил форму на назгульскую. Посмотрел на Петьку в чёрном плаще…

— Есть у меня, дорогой друг, подозрение, что наши острозубые товарищи не удержатся и попытаются попробовать тебя, так сказать, на зубок, простите за тавтологию. А опыта по борьбе с кровопийцами у тебя прискорбно мало.

Два чёрных капюшона уставились в боковое зеркало кабины.

— Может, тебе гнома взять? — после минутного размышления предложил Дрозд. Всё же у него личный уровень побольше.

Петькин капюшон задумчиво склонился вбок:

— Иван Андреич, а я вам лучше вариант предложу…

В лесу было сумрачно и неуютно. Мало того, что над этим местом почти всё время висели низкие серые тучи. Днём. Приближался вечер. А значит — гарантированно разъя́снит, чтобы луна и звёзды как можно более выигрышно оттеняли кожистые острокрылые тени.

По просёлочной лесной дороге шагал назгул, и любой сторонний наблюдатель — скажем, как вон тот охотник на вампиров, притаившийся в огромном дупле гигантской секвойи, — подумал бы, что древний призрак разговаривает сам с собой. Мало ли какие тяготы приходится переносить призракам. Тут не только под нос бубнить начнёшь… Тем более, что металлически лязгающая фигура в потрёпанном чёрном плаще была принята им за дух рыцаря, неудачно проехавшего через баронство кровососов. Как, интересно, они его прокусили сквозь все эти доспехи? Или, может быть… Охотник представил себе несколько неаппетитных вариантов и передёрнулся. В кронах деревьев мелькнула неясная тень. Ещё одна. Про призрака он немедленно забыл. Кажется, началось…

Охотник на вампиров напрасно подумал, что случайный призрак разговаривает сам с собой. Просто с его точки обзора второго путешественника было разглядеть никак невозможно. Маленькая фигурка сидела на плече назгула, скрытая от наблюдателя назгульским капюшоном. Она также была облачена в потрёпанный чёрный плащ, только подпоясанный. На поясе висел довольно большой для фигурки меч, а из-под надвинутого капюшона выглядывал крохотный выбеленный череп горностая. Весь облик персонажа в целом заставил бы наблюдателя, наверное, предположить, что Смерть грызунов направился на сверхурочную работу в вампирском баронстве и для разнообразия прихватил меч вместо косы.*

*Все знают, что Смерть

помимо косы имеет и меч.

Как правило, меч приберегается

для особых случаев —

например, таких как

смерть королевской персоны.

Однако, нигде не утверждалось,

что у грызунов

не может быть короля…

— Вампирское баронство, — негромко рассказывал Дрозд, — одно из самых устойчивых на территории тёмных земель. Тёмный романтический флёр всегда привлекал и будет привлекать людей определённого склада. Женщины хотят бледную кожу, алые губы вечно стройную фигуру и шикарные чёрные платья в развратно-готическом стиле. А мужики — нечеловеческую силу, умение летать и право чувствовать себя доминантным убиватором.

— Психологический портрет, конечно, интересный.

— Ага. Закачаешься. По количеству пафоса на единицу площади сопоставимо разве что с эльфами. Но эльфы, они… Такие возвышенные снежинки, понимаешь? Звёздноликие. А эти… У каждого свой психологический подвыверт. Команда доминирующих извращенцев.

Петька фыркнул.

— И даже не смейся, весёлого мало. На самом деле убить вампира — так, чтобы полностью и окончательно — практически невозможно. Так или иначе он соберётся из клочков тумана, из мизерных обугленных ошмётков, из молекул, если хочешь. Другое дело, что при ответственном подходе к делу ему придётся делать это долго. Или сравнительно быстро, но значительно откатиться в уровнях. Там у них ещё и внутри своей структуры борьба идёт не на жизнь, а насмерть, каждый против каждого. Только этим и спасаемся, иначе бы давно нам на головы сели.

— Так у вампиров, получается, одно семейство? — уточнил Петька.

— Нет, семейств изначально было несколько. Старых, классических, можно сказать — таких как Малкавиане, Бруджа и прочие. Однако, некой светлой голове пришла гениальная мысль, что вампирская зона не такая уж и большая, и баронство должно быть одно на всех. И править им будет… — Дрозд развернул латную перчатку ладонью вверх, предлагая предположить ответ.

— Ну не знаю… Дракула?

— Точно!

— Серьёзно⁈

— Да. Дракулой оформили моба-мегабосса, баронству назначили общий герб, девиз и замок, довлеющий над округой. И территория у них изначально была меньше раз в пять. Однако, поскольку процессы идут в ту сторону, куда их тянет платежеспособный пользователь, довольно быстро в вампирской среде наметилось разделение едва ли не на десяток кланов. И политические игрища развернулись — средневековая Италия отдыхает, не говоря уж о прочих. Заговоры, союзы, измены и подкупы. Незаметно баронство начало… как бы это сказать… разбухать. Никаких войн, нет. Такая тихая, ползучая экспансия. И замок уже не один, а целых шесть, плюс десяток клановых усадеб, на которых прям жирным шрифтом написано: «хочу быть замком!»

— Но разделения как такового не произошло?

— Официально — нет. Пока все они — одно баронство. Хотя герб и девиз не завёл себе разве что мёртвый, как бы парадоксально в рамках данной локации это ни звучало. Так что, я думаю, недалёк тот день, когда эта амёба таки разделится.

— А как вообще руководство смотрит на разрастание вампирского баронства?

— Нормально. Жизнь там кипит, если можно так про нежить сказать. Туда же стягиваются самые отбитые адреналиноманы, для которых даже зомбятня уже скучна. Видишь ли, зомби, даже такие перспективные как наш общий знакомец Лёха, ограничены сеттингом. Они более прямолинейны, не способны к коммуникации с противником, и по легенде у них превалируют инстинкты. Кроме того, все до единого зомби работают под моб-прикрытием. То, что в верхних локациях за зомбарей бегают живые люди, скрывается тщательнейшим образом. А в вампирятне — всё наоборот! Тут мобы — разве что крестьяне или горожане, на которых вампы охотятся. Все прочие роли — все! — разобраны подчистую. Не только вампиров! Дворецких, Игорей*, деревенских старост, лесничих и кто тут у них ещё есть.

*Игорь — специальный вампирский слуга.

Служит вампирам, потому как

все прочие хозяева

отказываются терпеть

его непонятные лабораторные опыты

и экстремальные хирургические эксперименты.

Игори всё проверяют на себе —

приживляют, заменяют и отращивают.

Для продвинутого Игоря

собрать Франкенштейна —

примитивная детская игра.

Характерный признак Игоря:

швы на открытых частях тела

(у женщин-Игорин более аккуратные).

Если Игорь особенно любит холодец,

у его поросёнка вполне может оказаться

пара-тройка запасных ножек.

Игори невозмутимы

и профессионально косноязычны.

Позади них, на тропе раздались сдавленные крики, звуки борьбы и, кажется, выстрелы. Дрозд даже ухом не повёл, продолжая размеренно шагать, слегка побрякивая доспехом.

— В сексуальный контакт с зомбариком, опять же, не вступишь. А с этими — запросто!

Белые косточки костяной морды, торчащие из-под маленького капюшона, с любопытством повернулись к голове назгула. Точнее, в ту сторону, где у призрака полагалось бы быть голове:

— И что, много желающих?

— У-у! К отдельным персонажам так очередь стоит. Фанатки дерутся за право ночи, вплоть до шоу на выбывание.

— Паноптикум какой-то…

— Вот отрастишь харизму, и тебя осаждать будут.

Горностаевый череп развернулся в сторону леса и некоторое время словно рассматривал заросли.

— Ну, что ж, и это тоже можно использовать в своих интересах…

На сей раз хмыкнул назгул.

— Ну, может, и используют. В эту тему я особо не полез. К вампам вообще лезть себе дороже. Мне иногда кажется, что они на почве этой своей конкуренции того… массово подвинулись… Ки́даются, не спросясь: с добром — с ху́дом ли.

— Так я не понял, наши здесь что — получают роли так же, как и игроки? Не назначения?

— Верно, стажёр. Оценка пять за наблюдательность. Именно, что рядовая роль. Выбираешь персонажа — а дальше уж как пробьёшься. И даже если пробился — не факт, что наверху усидишь. Далее, к размышлению тебе: не так давно, года не прошло ещё, вампиры внезапно поразили свой игровой сегмент прекращением всех войн и междусобойчиков.

— И против кого они сорганизовались?

Дрозд одобрительно хмыкнул.

— Против, ты не поверишь, Дракулы.

— Я так понимаю, успешно?

— Да. Хотя программёры клялись, что это невозможно.

— После чего, скорее всего, клановые войны разгорелись с новой силой?

— Не разгорелись, нет. Взорвались! Замок Дракулы переходил из рук в руки несколько раз, сейчас он во владении Носферату, но сколько они продержатся — писями на воде виляно.

Хозяин горностаевого черепа усмехнулся, маленькая фигурка встала на плече куратора в полный рост.

— Это он?

— Да. Клановое имение Вентру. Именно они на данный момент являются основными конкурентами Носферату за главенство между кланами. Что нас в этой схеме интересует в первую очередь: Верхушка Вентру (в отличие от Носферату) состоит из ниписи. И как сообщают некие агентурные источники, Джулио Вентру на прошлой неделе подал запрос о рассмотрении его кандидатуры в качестве тёмного властелина.

— Даже так?

— Да. Причём, без смены игрового имиджа, — оба капюшона многозначительно посмотрели друг на друга. Джулио не знал о том, что твоё стажёрство одобрено и стремительным домкратом прошло уже бо́льшую часть согласований. Теперь знает.

03. ВОЗМОЖНЫЙ КОНКУРЕНТ

ИМЕНИЕ ВЕНТРУ

Они стояли на неширокой, мощёной тёмно-серым камнем дорожке и разглядывали усадьбу сквозь кованую готическую ограду. И внутри, и снаружи, всё соответствовало духу и стилистике классических вампирских романов: мрачные тона, тёмные заросли плюща, обвивающие всё — столбы и решётки ограждений, какие-то непонятные сараи и пристройки, и самое главное — массивный и неприветливый особняк. Большинство окон было наглухо завешано портьерами, кое-где мелькали редкие огоньки свечей.

— Стильненько, — оценил Петька. — А это что? Или кто? — над воротами красовался выполненный из металла герб. Буквы готической вязи читались плохо. — Похоже на… Ёжики, что ли, не пойму?

— Ты только кому-нибудь из Вентру так не скажи, — фыркнул Дрозд. — Это кровохлёбка. А девиз: «Вечная жажда».

— С претензией.

— Ещё бы! Джулио амбициозен. Он собирал свой клан много лет, не лез по-идиотски на рожон, много интриговал и не брезговал устраивать рейды на ослабевших соперников. Все думали, что он так и останется периферической силой, противовесом центральному клубку, но в последнее время в тактике клана произошли значительные изменения. К ним пошёл приток новых пользователей, в том числе молодёжи — и это большой жирный плюс в личном деле Джулио Вентру. Имей в виду и отнесись к этому серьёзно. Его уже взяли на заметку как потенциального следующего кандидата — на случай если ты закатаешься, как все предыдущие. И теперь, зная, что ты — единственное препятствие между ним и вожделенной должностью, он постарается, чтобы ты как можно скорее, добровольно и с песней решил отказаться от поста тёмного властелина. Если Джулио вбил себе в голову, что вампиры должны рулить тёмными землями — он постарается добиться этого главенства. Именно своего главенства! На прочих ему, я думаю, плевать.

— Почему?

Дрозд пожал плечами:

— Джулио не менял роли тридцать лет. Он вампир, Сёмыч, настоящий вампир, приросший к своему игровому обличью куда больше, чем к реальному человеческому. Он редко покидает локацию, и всегда в оболочке вампира. Да он даже в обязательный отпуск на курорты выезжает в этом облике! Видел бы ты, как на него смотрит персонал отелей…

— Представляю себе…

— А вампиры эгоистичны куда больше чем люди. Эгоцентричны даже. Джулио, конечно, ценит и бережёт свой клан, но не так, как наседка своих цыплят, а, скорее, как ресурс.

Центральная двустворчатая дверь особняка начала раскрываться. Ме-е-е-едленно, с душераздирающим тонким скрипом, намекающим на тщательно заржавливаемые петли. Процесс всё длился и длился, и Петька подумал, что это обязательно должно заставлять случайных любопытных личностей (буде таковые найдутся) вглядываться в густую черноту открывающегося коридора.

Наконец скрип затих, створки дверей замерли, и из глубины мрака выступил (или даже, скорее, проступил, как буквы тайного письма под воздействием проявителя) Игорь. Да, это определённо был Игорь — довольно высокий, слегка перекошенный, что заставляло подозревать, что ноги у него разные не просто как у всех обычных людей — правая и левая, а, к примеру, одна из них — дедушкина, на память. В остальном Игорь вполне соответствовал слуге высокого дворянского дома: в богатой, но строгой ливрее (чёрной со вставками глубоких багровых тонов) и с максимально чопорным лицом, рассечённым выразительной линией шва на две неравных половины, верхнюю и нижнюю, словно нижняя челюсть была неродной. Вопреки ожиданиям, это вовсе не придавало лицу шутовской вид широко улыбающейся тыквы. Напротив, стежки подчёркивали опущенные уголки губ и добавляли выражению мрачности.

Это всё Петька рассмотрел уже когда Игорь доковылял до запертых ворот. Ноги у него действительно оказались разными: левый ботинок был заметно меньше правого.

Игорь приближался, оценивая фигуры пришедших цепким профессиональным взглядом с явной прикидкой: не подойдёт ли что-нибудь из «деталей» для последующего перераспределения. На Петьку он посмотрел мельком, поджав губы. Даже если какие-то запчасти с этого визитёра и отломятся — куда их потом пристраивать-то?

— ҹем могу флуֆить, гофпода? — произнёс он тоном, подошедшим бы и королю. — Могу предлоֆить экфкурфию по ֆнаменитым винным погребам дома Вентру, дегуфтаџия — ֆа отдельную плату.

— Успеваешь хлестать хозяйское винишко, пока тот спит, а, дедуля? — бросил Петька, которого уже начало распирать от мрачнухи и пафоса. — Уважаю! А бабы рыжие в комплекте будут?

Игорь немного сбился с ритма и уничтожающе уставился на маленькую чёрную фигурку:

— Фожалею, фударь, но ваши раֆмеры…

— Разбуди своего господина, — перебил Дрозд, и посмотрел на слугу в упор, так, что стало видно — в провале капюшона ничего нет, кроме тёмной пустоты, — солнце уже село. И скажи Джулио: пришёл Дрозд.

— Минуту, я откֆою вам калитку.

— Калитку будешь открывать для людишек, — угрожающе прорычал Дрозд.

Игорь как-то подобрался и торжественно одеревенел, нашёл на связке крупный, слегка подоржавевший ключ, проскрежетал им в замке́, и распахнул воротины с вовсе уж режущим ухо скрипом:

— Добро поֆаловать во владения фемейфтва Вентру, гофпода! — Дрозд прошествовал в ворота, после чего вся процедура повторилась в обратном порядке (лютый скрип закрывающихся створок и замыкание со скрежетом).

Игорь водворил связку ключей на место и прохромал к центральному входу:

— Профу фледовать ֆа мной.

Петька озирался по сторонам с высоты кураторского плеча. Ведущая к невысокому двухступенчатому крыльцу дорожка внутри двора почему-то заросла травой гораздо сильнее, чем снаружи. Пробивающиеся между булыжников пучки травы казались чёрно-синими.

Интересно, это для антуража? Придать месту вид эдакой романтической запущенности? Игорь ещё со своей винной экскурсией. Неужели находятся люди, которые ведутся на это — ну, такие, как в старых фильмах? Типа: «Ах, какой ужасный страшный замок! Давайте напросимся посмотреть достопримечательности, съедим что-нибудь подозрительное и обязательно останемся ночевать, причём все в разных комнатах!»

Петька фыркнул.

Хотя, чему удивляться? Вон, хоть четвёрку хоббитов из квеста взять. Двое из четверых померли дурацкой смертью, и неизвестно ещё, что сталось с парочкой, вернувшейся в Лутлориен. При их везении могли и пивом захлебнуться, празднуя счастливое избавление…

Игорь бодрым крабиком взобрался на крыльцо:

— Фюда, гофпода! Налево…

В холле было темно, но провалы ещё нескольких, уходящих в разные стороны коридоров, можно было рассмотреть.

— А там что — спальни и казармы? — нескромно спросил Петька.

А что? Раз уж их встречают с уважением, можно ведь и воспользоваться случаем, подсобрать информацию.

— Это фтобы гофти не фкучали, — судя по звукам, Игорь старательно чиркал спичкой по шершавому боку коробка́. Наконец, ему удалось извлечь огонь, и во тьме чётко вырисовалась рука, поднёсшая горящую спичку к толстой, сильно оплавленной свече. Петька автоматически отметил, что пальцев было семь. Огонёк перекинулся на фитилёк, и Игорь повернулся к гостям: — Хоֆяин велел уфтроить. Аттракционы для пофетителей. Беговые дорофки ф фюрпризами, хитрые ловуфки, раֆное… Молодёֆь любит, — он как будто посомневался: — Не ֆелаете попробовать?

Два тёмных капюшона синхронно отрицательно качнулись. Игорь церемонно кивнул:

— Я обяֆан был сфпросить. Пройдёмте… — он развернулся налево и углубился в коридор.

Здесь шаги Дрозда отскакивали от стен с глухим металлическим лязгом. Смотреть было особо не на что. Каменная кладка. Сухо. Пыльно. Изредка, в специальных нишах — массивные канделябры со свечами, глядя на которые сразу вспоминалась сауна, такие они были оплывшие. Паук. Ещё паук. Ещё-о-о-ой, какой огромный…

— Ты на кого зенки вылупил, слышь? — Петька погрозил кулаком здоровенному тарантулу, таращившемуся на них из-за очередного канделябра. Паук попятился в тень, но лупиться на гостей всеми восемью глазами не перестал.

Коридор пару раз внезапно вильнул. Понятное дело, какой же дурак будет строить в вампирском замке прямые коридоры! А как же нападение из-за угла?

Периодически уровень пола спускался или поднимался на одну-две ступеньки. Надо полагать, тоже для удобства убегания.

Наконец они достигли некоего большого помещения. Игорь отправился вдоль стены, зажигая в ещё более пафосных, чем в коридорах, канделябрах ещё более оплывшие свечи. Сразу стало возможно рассмотреть зал — та же серая каменная кладка, серые каменные полы, в дальней узкой стене —огромный камин (со следами золы от давно прогоревших поленьев и двумя готическими креслами рядом), по бокам которого можно было различить ещё две двери, полускрытые портьерами. Правая длинная стена была занавешена множеством глухих бархатных штор (естественно, чёрных), левая, глухая — вереницей парадных портретов. По центру — длинный стол чёрного дерева, с придвинутыми к нему высокими стульями с высокими же спинками и подлокотниками.

— Профу оֆидать ֆдефь. Я фообфю хоֆяину о вафем пֆибытии, — Игорь скрылся за одной из дверей, справа от камина.

Петька от нечего делать начал разглядывать портреты. На самом первом слева, потемневшем от времени портрете был изображён довольно высокий парень в одеждах, напоминающих византийские, тёмно-красных и глубоких багряных тонов. Далее галерею можно было рассматривать как эволюцию мод Византии и Италии (века эдак до девятнадцатого) с единственной примечательной чертой: в костюмах было всё больше чёрного и всё меньше красного (а тот, что оставался, становился всё темнее и глубже). Также на всех портретах кроме первого и последнего присутствовали женщины — всегда очень красивые и на всех полотнах разные — блондинки, брюнетки, китаянка даже (или что это за национальность?), разного роста и полноты.

По некотором размышлении Петька уточнил:

— Это же всё один и тот же мужик?

— Всё верно, мой юный друг. Джулио Вентру собственной персоной. Как видишь, он у нас красавчик, и женщинам нравится чрезвычайно.

— А ещё модник, — заметил Петька.

— Этого не отнять, — согласно кивнул Дрозд.

— И сколько же ему лет на самом деле?

— Лет шестьдесят где-то. На заре «Надежды» ему было около тридцати, вот и считай.

— И что случилось? — Петька кивнул на последний портрет. — Женщины любить перестали? Или он их? Может, у него теперь мальчики в фаворитках?

— Что за дурновкусие, — раздался позади них несколько тягучий хорошо поставленный голос, — мальчики…

Дрозд неторопливо повернулся, и Петька смог получить полнейшее удовольствие от созерцания главы клана Вентру воочию.

Джулио был презентабелен, как холёный мафиози с обложки журнала для дам: высок, подтянут и доволен собой. И художники ему совсем не льстили.

Лицо хозяина особняка, в противовес Игорю, вызывало в памяти ассоциации типа «благородный лоб» и «аристократический профиль». Плюс пронзительные и не очень добрые глаза, радужка которых была чёрной настолько, что практически сливалась со зрачком. Аккуратные усы и бородка напоминали портреты итальянских аристократов века эдак пятнадцатого. Глянцево-чёрные волосы мягкие локоны были собраны в хвост на затылке.

Черты вовсе не были угловатыми, напротив — создавалось впечатление, что этот персонаж питается регулярно и вполне для себя достаточно. Губы естественного цвета — никакого вульгарно-алого!

Костюм соответствовал моде ХIХ века — тройка с длинным сюртуком и мягким галстуком. Черным было всё, кроме белоснежной рубашки.

— Джулио… — с непонятной интонацией протянул Дрозд, — ты всё такой же франт.

— А ты всё старомодно, назгулом? — Джулио опустился в кресло у камина, закинув ногу на ногу, высокомерно скривился. — Я смотрю, смерть крыс притащил. Боишься, что мои подопечные позавтракают твоим питомцем?

— Сам ты смерть! — возмутился Петька и тут же прикусил язык. Блин! Всё-таки фигловская природа сильно влияет на рассудительность…**

**См. Примечания, п.3.

— М-м, оно живое, — усмехнулся Вентру. — Я уж подумал, что ты на старости лет начал разговаривать с фамильярами.

— Не вижу в этом ничего зазорного, — равнодушно пожал плечами Дрозд. — Ты разве не в курсе, что ИИ гораздо больше ресурса вливает в мобов, общающихся с живыми людьми?

— Так то с людьми… — Джулио рассеянно пригладил бородку.

Из боковой двери вышел Игорь, хромая ещё более выразительно, чем в прошлый раз. Тем не менее, он умудрялся довольно ровно нести поднос с двумя бокалами и графином на нём. Содержимое графина выглядело подозрительно тёмно-красным и при каждом шаге колыхалось, оставляя на прозрачных стенках густые потёки. Дрозд раздражённо махнул слуге рукой, мол — не нужно, и спросил:

— Учебка интересуется: не передумал на счёт стажёров?

Джулио принял из рук Игоря бокал и с удовольствием отпил из него:

— Чтоб я собственными руками плодил конкурентов? — он засмеялся неприятным сухим смехом. Под потолком лёгким шорохом рассы́палось эхо. — пусть поищут дураков в другом месте.

— Но, говорят, Вентру активно привлекает молодёжь, так почему бы…

— Ти-ише, тише, Дрозд. Не так быстро. Молодёжь из игроков. Ты видишь разницу, верно?

Разницу видел даже Петька. Как бы хороши не были игроки, никогда они не смогут занять пост менеджера локации — а значит, ни один игрок не сможет стать главой вампирского баронства, как бы хорош он ни был. Для НПС всегда найдётся скрытый бонус.

Для Джулио Вентру это было определяющим, вне зависимости от того, о посте главы какой локации шла бы речь, будь то место властелина всех тёмных земель, владыки замка Дракулы или (в перспективе возможного разделения вампирского баронства на несколько) главы баронства Вентру.

Однако, Джулио, очевидно, распирало похвастаться.

— Не скрою, слухи не врут. В последние месяцы поток посетителей нашей зоны значительно возрос. Очень много охотников. Люди чуть ли не в очередь на квесты стоят. Много новообращённых, кстати. Особенно девиц, к чему бы это? — он довольно хохотнул и сделал крупный глоток из бокала, небрежным жестом стерев с губы кровавые капли. — Я тут подумываю девиз сменить. Взять что-нибудь более юморное, креативное. «Снимаем повышенное давление» — как тебе?

— Могу предложить более креативный вариант, — нагло встрял в разговор Петька, — «Отсосу бесплатно» не хочешь попробовать? Народ повалит. Особенно парни.

Бокал в руке Джулио лопнул, разлетевшись осколками и кровавыми брызгами.

Дальше Петькину наглую рыжую морду спасла только дикая встроенная Нак-Мак-Фигловская скорость. Именно благодаря ей он успел увидеть, как красивое и благородное лицо старшего Вентру превращается в нечто безобразное, чёрно-серое, покрытое шипами и выростами, а за спиной у него разворачиваются огромные кожистые крылья — и как это чудовище устремляется к нему…

Фигловское движение лодыжкой сработало на вшитых рефлексах. В следующую секунду он осознал себя стоящим в каком-то каменном коридоре, на массивном бронзовом постаменте под канделябром. Над головой трепетало тусклое пламя почти догоревшей свечи. За спиной зашуршало, Петька подпрыгнул, разворачиваясь на сто восемьдесят и выхватывая меч…

В последний момент он успел сообразить, что это всего лишь пёстрый, раскрашенный под леопарда тарантул, и повернуть клинок. Удар пришёлся не рубящей кромкой, а плашмя. Паук отлетел, неожиданно гулко треснувшись о противоположную стену.

Петька выглянул с края своей подставки и понял, что паук на самом деле был паучихой. Потому что у стены, постанывая и ощупывая голову, сидела девушка.

04. О ДЕТЯХ НОЧИ

* * *

Девица была темна лицом и телом и одета весьма скудно — в леопардовую шкуру, из которой с помощью длинных кожаных шнурков смастерили подобие экзотического сарафана. Глаза были болезненно прикрыты, однако длинные клыки чётко белели в сумраке коридора, не оставляя сомнений в видовой принадлежности пострадавшей.

— Угораздило ж тебя по таким местам шариться! — Петька спрыгнул с высокой подставки и подошёл поближе к стонущей вампирше, которая, и вправду, оказалась негритянкой: — Не учили тебя что ли: кто ж сзади подкрадывается? Да ещё в таком страхолюдном виде!

— А? — паучиха непонимающе смотрела вроде как на него, а вроде и мимо, глаза как будто подкашивали. Или кажется? Может, по-русски-то не понимает?

— Бэ. В зеркало на себя посмотри! — не очень веря в успех коммуникации добавил Петька. Хотя, зеркало, как раз, вампирам не сильно-то должно помогать, верно? — Синячище-то на пол-лица, шишак вон лезет. Краше в гроб кладут.

— В гроб?.. — рассеянно пролепетала девушка, но Петька обрадовался уже тому, что по-русски она-таки понимает. — Да-да, мне надо в гроб…

Негритянка перевернулась на четвереньки (а задний фасад ничего себе! Петька весьма цинично успел подумать: «Ничо такая, я б вдул», — и даже поругать себя за фигловскую прямолинейность мышления) и поползла по коридору, мотая гривой кудрявых волос и ощутимо заваливаясь направо. Петька почувствовал некоторые угрызения совести, которые, впрочем, быстро были вытеснены соображением о том, что неплохо было бы взять вампирского языка да поговорить душевно, раз уж всё равно разведка провалилась…

Фигл выбежал перед ползущей вампиршей и совершил специальное движение лодыжкой (теперь уже вполне осознанно).

* * *

А по времени был всего лишь обеденный перерыв. А у Марины — вообще отгул! Вот она и решила забежать к подружке — всё равно в сказках в обед игроков почти нет, чаю попить да потрепаться — и тут на тебе! Не успели они как следует обменяться новостями, как в Ягусину избушку ввалился Петька в своей мелкой фигловской форме в сопровождении ползущей и невнятно мычащей девчонки.

— Яночка, Мариш, я тут вампиршу нечаянно отоварил…

— Хорош заливать-то! — усмехнулась Яга, склоняясь над внезапной жертвой и приподнимая ей голову. — Чтоб вампира при твоём росте так приложить…

— Так она тарантулом была! — оправдался Петька. — Вылезла внезапно, я от неожиданности… Хорошо хоть не рубанул.

— Да и рубанул бы… — с похвальным равнодушием к чужеродной нечисти пожала плечиком Марина. — Это ж вампиры! Регенерируют, куда они денутся. А Дрозд где?

— Остался с Джулио Вентру разбираться. Я там нахамил ему… случайно.

Яна с Мариной переглянулись и неодобрительно покачали головами:

— Ты б поосторожней с фиглом, — посоветовала Марина. — У них градус обезбашенности ещё хлеще, чем у лепреконов. Влияет. Самоконтроль нужен о-го-го какой.

— Да я уж понял…

— Мне бы крови… — невнятно простонала пострадавшая и попыталась обнюхать Ягусину руку.

— Сиди уж, лохудра! — Яна вполне профессионально купировала поползновения и достала из поясного кошеля маленький пузырёк: — Пей, не балуй!

Взгляд у негритянки и впрямь был расфокусирован. Она пару раз промахнулась рукой мимо пузырька, после чего Яга, пробормотав под нос что-то типа «до чего ж вы негры малохольные», сама влила содержимое девчонке в рот.

Несколько секунд ничего не происходило, после чего процесс опухания, посинения и вылезания шишек пошёл в обратную сторону.

Яга жестом фокусника опрокинула пациентке в рот второй пузырёк.

— А это что? — негромко спросила Марина.

— Это чтоб девочка расслабилась и рассказала нам всякое интересное — её ж, я так понимаю, для этого наш тёмный властелин приволок?

— Хотелось бы узнать, — согласился Петька, — как они живут там, чем дышат… Слабые места — ну, так, на всякий случай. А то больно борзый он, этот Джулио. Слышали, на прошлой неделе заявку подал на должность старшего менеджера по тёмным землям.

— На твоё место, что ли? — выпучила глаза Яга.

— Ну, по факту оно пока не моё. Так что этот дядя сейчас наш главный конкурент.

Марина резковато отставила кружку в сторону:

— Ян, по-моему, уже можно. Давай-ка поспрошаем клиентку.

На лавке сидела вполне уже исцелённая негритяночка — шоколадная, большеглазая, с пухленькими губёшками и крупно вьющимися волосами. Однако, никак нельзя было сказать, что девушка пришла в себя — наоборот, судя по взгляду, она слегка плыла. Заметив внимание к своей особе, вампирша начала тихонько хихикать.

— А это вообще законно? — осторожно уточнил Петька.

— Душа моя! Окстись! — Яга посмотрела на него как на ущербного. — Мы с тобой в вирте, в фэнтези-локации — даже не в светлой зоне, заметь. Всё в рамках сеттинга, — она пощёлкала пальцами у вампирши перед лицом: — Тебя как звать-то? А, кра́сна де́вица?

— Я-то? — негритянка снова глупо захихикала. — Зуримба Мботеру Кваджо Лайбон.

— Ну, Лайбон, понятное дело, фамилия. Большой вампирский клан. Африканский, — больше для Петьки пояснила Марина. — Главное имя — первое.

— Зуримба, получается?

— Ага.

— Погоди, так вампирские локации есть и привязанные к обычному миру, что ли?

— Да нет, конечно. Отдельные зоны, их не так давно ввели, чтобы можно было взаимоотношения внутри расы и вокруг интереснее выстраивать. Иначе реально поток игроков большой, на голове друг у друга сидят.

— Яс-сно. И каким образом наша дама оказалась здесь? Не шпионка же она, в самом деле. Не верю, чтобы Игорь такое пропустил.

По итогу долгих и несколько утомительных расспросов Зуримба стала меньше хихикать, зато начала икать. Мдэ.

А выяснилось не так много.

Подробности быта клана Лайбон их пока мало интересовал. А вот интерес главы африканских вампиров к налаживанию мостов был более любопытен. Во все вамирские дома были засланы «студенты по обмену». Хотя, нет. «По обмену» тут не подходило, поскольку засланцы ехали в одну сторону, а обратно, в Африку, как-то не спешил никто. Неизвестно, как обстояли дела у других посланников, а Джулио немедленно, буквально в первый вечер, попытался перевербовать девочку, предложив ей кратчайший путь к сытой и красивой жизни — через постель.

— Ну, через постель — это он здраво придумал! — ляпнул Петька, на ходу успев об этом пожалеть. Нет, фигл — это конечно прикольно, но речевой самоконтроль тренировать надо, блин!

Марина и Яга обменялись непонятным долгим взглядом.

— Знаешь, что, Петечка… — начала Яна.

— Иди-ка ты в учебку, — закончила Марина. — Тебе ещё куратора успокоить надо. А мы уж тут как-нибудь сами.

— Ик! О-о-ой… — отозвалась Зуримба.

* * *

Успокаивать куратора хотелось меньше всего. Но тут уж против неизбежного не попрёшь. Памятуя о давешнем внушении про подходящий и неподходящий облик в зоне проживания, Петька пошёл через лифт, вернул себе обычный бытовой вид, переоделся в приличное. Понимая, что дальше оттягивать момент истины никак не выйдет, пошёл с повинной к директрисе.

Там на него посмотрели укоризненно (стало стыдно, реально), прочитали краткую, но ёмкую мораль и отправили выполнять самостоятельную письменную работу в духе «и что же там у этих вампиров хорошего, да и как они умудряются строить на этом экономические отношения». Типа, раз сам дурак — вот и разбирайся.

Петька почесал в репе и пошёл обратно к Яге — выспросил у изрядно разомлевшей Зуримбы интересующие его подробности и отчалил оформлять отчётность, обещав девчонкам заскочить после сдачи.

* * *

Отчёт съел почти три часа времени, но по итогу Петька остался доволен результатами своего графоманства. Отправил всё куратору на почту и с чистым сердцем отправился к Яге.

Девчонки пили чай и болтали о чём-то совершенно девчачьем. Увидев его, замерли, словно балерины, застуканные за поеданием плюшек. Обе две.

Петька присел к столу, посмотрел на обеих внимательно:

— Ну и куда смуглянку дели?

Девчонки хитро переглянулись.

— Это сюрприз! — коварно улыбнулась Яга и потянула его за руку к своей переходной двери.

— Закрой глаза! — потребовала Марина.

Бесполезно спорить же.

Петька закрыл глаза.

— По-честному! — потребовала Марина.

— Да по-честному, по-честному!

Скрипнула дверь, и его мягко подтолкнули в спину. Петька сделал пару шагов. Позади, едва не стукнув его по затылку, хлопнула дверь.

— Не понял… — Петька открыл глаза — и обалдел.

Это была спальня, определённо. Чья — оставалось выяснить, но позже. Посередине комнаты стояла огромная кровать, заправленная золотистым шёлковым покрывалом. Помимо этого имелось несколько таких же золотистых подушек, а вот уже на этих подушках полулежала Зуримба, пристёгнутая наручниками к кованным завитушкам изголовья. С наброшенной на бёдра леопардовой шкурой — собственно, это всё, что наличествовало из одежды. Изо рта у неё, прикушенный острыми зубками, плотно притянутый кожаными ремешками, завязанными на затылке, выглядывал резиновый жёлтый утёнок с трогательно красным клювиком.

— Ну, вы, девки, совсем сдурели! — сердито пробурчал Петька. — А где ключ?

— М-м! — Зуримба засигналила глазами и бровями, в сторону прикроватного столика и, видать, прикусила утёнка — раздался характерный сдавленный писк.

Петька раздосадованно покачал головой, протопал к кровати и сгрёб крошечный ключик жёлтого металла, малозаметный на позолоченной (или золотой?) столешнице. Чтобы дотянуться до замков, пришлось забраться коленями на постель, и тут Зуримба совершенно по-кошачьи извернулась, обхватила его ногами и притянула к себе.

— Что, прямо вот так вот?

Она кивнула и недвусмысленно прогнулась вперёд, прижимаясь к нему всем телом, насколько позволяли оковы. Кожа её пахла ночным южным лесом, и Петька не удержался, скользнул губами по нежной шейке. Девушка в ответ жадно принюхалась к нему, и из груди её вырвался глухой рык. Пискнула уточка.

— Да что ж это… Давай эту фигню вытащим… — он потянулся к игрушке, но Зуримба отчаянно замотала головой. — Ну, как скажешь…

Потом, уже после, он искал злосчастный золотой ключик в маскирующих складках покрывала, а она рассказывала:

— Говорят, это из-за того, что у меня слишком маленький вампирский возраст. Слишком горячая голова, не могу контролировать… ну…

— Сексуальное желание? — подсказал Петька, сосредоточенно оглаживая кровать.

— Да нет! — она покраснела, и это было видно даже сквозь шоколадную кожу. — Просто… ну, когда это… у меня начинается лютая жажда. Я прям не могу, тормоза полностью отключаются.

— О! Нашёл! — Петька выудил из шёлковых складок ключик и потянулся к браслету.

— Погоди… — голос у девушки сделался хрипловатым. Он обернулся. Чёрные глаза ощутимо, по-вампирски, отсвечивали красным: — Давай ещё раз?

Петька потянулся к прикроватному столику и достал игрушку с наскоро пришпандоренными к ней ремешками:

— Уточку, моя леди?

Она расцвела широкой острозубой улыбкой.

* * *

Хотелось лежать и никуда, никуда не ходить. А надо, блин!

Пискнула резиновая уточка, и Зуримба аккуратно провела ногой по его бедру.

Вот и девушку отстегнуть надо… хотя, по-честности, больше всего хотелось спать.

Ладно, нужно и совесть иметь! Петька потёр лицо, заставил себя разлепить глаза и сесть на постели. Ключ, предусмотрительно перемещённый на столик, в этот раз нашёлся быстро. Но сперва избавиться от этой дурацкой утки!

Петька подал даме руку, помогая подняться с золотого ложа (чья это спальня, всё таки?) и спросил:

— Куда тебя проводить?

— В особняк Вентру, конечно, — она слегка пожала гладким, словно лакированным шоколадным плечиком.

— А ты уверена, что это безопасно… после всего?

— Да брось! — она белозубо улыбнулась. — Никто не следит друг за другом всё время. У Вентру столько народа тусуется — к каждому соглядатая не приставишь. Да и кто видел, что я с тобой ушла? Забей!

Забивать Петьке не хотелось. Напротив, было непривычно тревожно, и в голову лезли всякие аргументы в духе: кто-то мог и видеть — раз; в таком сообществе запросто каждый может следить за каждым — два. Да и вообще, одно дело — все, и совсем другое — девушка, на которую босс глаз положил. Тем более, такой как Джулио.

Но Зуримба аргументов слушать не хотела. А хотела к Вентру — и по возможности вызнать, что там глава клана замыслил, чтобы пробиться в тёмные властелины.

— Я девчонкам обещала, — с подкупающей непосредственностью сообщила она. — Как что-нибудь узнаю, сразу напишу. Так что давай, высади меня в том коридоре, там и не ходит почти никто. И я побегу, — она поцеловала его в щёку, подхватила свою леопардовую шкуру и перекинулась в паука — безо всяких спецэффектов и даже без промежуточных стадий. Вот только что была девушка — и вот уже тарантул. Паучиха выжидательно уставилась на него всеми восемью глазками.

Петька тяжко вздохнул. Спорить тут бесполезно, ясное дело. Он подошёл к ближайшей двери, через которую попал в эту спальню, и открыл выход в едва освещённый парой огарков коридор особняка Вентру. Там было тихо и пахло сухим склепом.

Оба постояли, прислушиваясь — ничего. Паучиха повернулась, моргнула на прощание и устремилась по коридору, быстро затерявшись в тенях. Петька закрыл дверь и пошёл своим девкам внушение делать. Это что ещё такое, понимаешь? Сюрприз!.. По жопе обеим хулиганкам надавать…

Неплохая идея, кстати…

* * *

Игорь пришёл, чтобы проверить подсвечники в нижнем коридоре. В реале скоро конец рабочего дня, будет много клиентов. Надо, чтобы всё было на уровне — мрачность, тусклый свет. Желательно, чтобы хотя бы один огонёк мигал, это даёт людям нужный настрой. И обязательно потёки воска — это фирменный стиль, классика! Он осматривал один из дальних угловых канделябров, когда посередине коридора как будто возникло слепое пятно — это невозможно было увидеть, он, скорее, почувствовал его шестым игоревским чувством. Там было нечто. Игорь мгновенно замер, прекратил дышать и остановил биение обоих своих сердец — родного и запасного, которое приживил, чтоб добро не пропадало, до нужного случая. Около минуты ничего не происходило. И вдруг слепое пятно скрылось, и по коридору побежала паучиха леопардовой раскраски.

Так он и думал, что здесь замешана эта черномазая! И что только хозяин в ней нашёл?

Игорь дождался, пока паучиха исчезнет из виду, осуждающе покачал головой и похромал прочь.

* * *

Она любила этот коридор за его уединённость. В общежитских тоннелях не протолкнёшься — и всё время кто-то норовит устроиться рядом, чтобы продемонстрировать своё внимание. Она внутренне передёрнулась и фыркнула, внешне продолжая оставаться каменно-неподвижной.

Обычно здесь тихо и спокойно, особенно если устроиться вот так, в самой тьме, в тени старых перекрытий. Но сегодня — это ж прямо проходной двор какой-то! То назгул этот, то его психованный лепрекон или кто уж он был. Правда, за шоу с мечом, когда эта африканская дура получила по лбу, можно было и поаплодировать. Но сон получился нервный и дёрганный. Ещё и Игорь этот припёрся, всё со своими свечками…

Слуга шаркал и сопел внизу, и она было совсем перестала обращать на него внимания и задремала — но вдруг проснулась от абсолютной тишины. Присутствие Игоря как будто исчезло! Она распахнула глаза. Нет, он был здесь! Но как же тихо он стоял, нужно такое свойство иметь в виду! И то, что этот простак умеет, оказывается, останавливать сердце — наверняка ведь знает, что вампиры способны слышать его стук даже на значительном расстоянии!

Откуда ни возьмись, на ровном месте, посреди коридора появилась негритоска в обличье паучихи. Опа! А ведь уходила она с тем мелким парнем… и где-то несколько часов была, так-так…

Она дождалась, пока Игорь уковыляет, и аккуратно, бесшумно расправила крылья. Ну что, Джулио, как тебе понравится такая новость?

Или подождать и насладиться видом падения этого пижона? Наверняка ведь черномазая что-то замыслила…

А он будет знать, как отвергать лучших!

От таких мыслей к горлу подкатила жажда. Она знала, что там, снаружи, сияет огромная, вечно полная здесь луна. Ночь сильна. Время охоты.

05. ВЕКТОРЫ И ОТКРЫТИЯ

ПРО ТАЙНОЕ И ЛОМАНОЕ

Петька проводил Зуримбу в особняк Вентру и отправился к Яге. Нет, ну надо же девок в чувство привести — что это ещё за фокусы?

Он почему-то думал, что они будут сидеть красивые и весьма весёлые, и поэтому вид пустого стола и деловито работающих по обе стороны девчонок привёл его в некоторый диссонанс с внутренне запланированным диалогом. Петька сел у торца стола. Яга со страшной скоростью печатала (да, экрана и клавиатуры не видно было, но движения-то!), Марина что-то сосредоточенно выискивала — тоже в браслете — пробормотала только:

— Подожди минуточку…

Петька подождал. Потом ещё подождал. Понял, что так быстро ничего не дождётся — и решил заняться делом: проверил драконово яйцо, поговорил с Васькой и Горацио** о тяжких буднях нянько-охраны…

** См. Примечания, п.4.

— Всё! — шлёпнула по клавишам Яга. — Придёшь домой, почту проверишь. Я тебе особнячок Вентру скинула: планчик там, потайные комнатки, места́ отдельные, куда наступать не надо. Чую, та́м твой гоблин, хотя шоколадка наша ничего про него не знает.

— Уж больно чистая у них бухгалтерия, комар носа не подточит, — несколько сомнамбулически отозвалась Марина.

— Н-но, — Яга совершенно бабоёгским жестом почесала нос. — Пароли и прочие выкрутасы для проникновения мы просить не стали — что уж мы, совсем изверги, что ли, девчонку под монастырь подводить. Но нам с тобой, Петечка, как ты понимаешь, все эти танцы с бубнами по барабану — главное, план.

— Я не понял, — задал он внезапно остро заинтересовавший его вопрос, — ты прямо из локации сообщение отправить можешь, что ли?

— Ну-у-у… — Яга помялась, — я как бы могу. Но это типа…

— Использование служебного положения в личных целях, — подсказала Марина. — Начальством не одобряется. Но поскольку она почти не вылазит из локации, и сверхурочных у неё накопилось на двадцать лет вперёд…

Понятно. Смотрят сквозь пальцы. Во всяком случае, иногда.

— Но я стараюсь не того… не злоупотреблять, — Яга уперла локти в стол и грустно оперлась подбородком о чашечку ладоней. — Мне и писать-то было особо некому…

— Дорогая моя, — Петька подвинул табуретку ближе, совсем забыв о мыслях, с которыми пришёл, — послушай и подумай вот о чём. Ты сутками в локации. Я буду сутками в локации. Марина, судя по всему, тоже, — девчонки обе уставились на него очень внимательно. — Нам нужен какой-то канал связи. Хоть ломаный. Хотя бы тревожная кнопка, на которую мы можем нажать в самом крайнем случае.

— Ой, ребята, допрыгаемся мы с этими взломами… — тревожно начала Марина, и тут Ягуся второй раз почесала нос:

— А чем тебе палантиры не нравятся?

Повисшая тишина прервалась внезапно задвигавшейся избушкой.

— Да блин, как не вовремя! — всплеснула руками Яна. — Послать их, что ли?

— Погоди… — Петьке показалось, что подбоченившийся силуэт какой-то подозрительно знакомый. Он пригляделся из-за занавески: — Ты глянь, опять этот! Неймётся ему…

Девки приникли к окошку с двух сторон от него.

— А-а, певец недоделанный! — Яга презрительно хмыкнула. — Квест пройти не могут. Раз в двадцатый уже притащились, малохольные…

— Так это тот, который тебя ведьмакам сдать хотел? — вспомнила Марина. — О́н же про связи с Ягой орал, правильно я понимаю?

Но Петька не успел ответить.

— Про связи с Ягой?.. — переспросила Яна, и голос её сделался вдруг низким и скрипучим, руки, опирающиеся на подоконник, потемнели, пальцы стали морщинистыми и узловатыми, а маникюр с ромашками превратился в острые жёлтые когти. В лицо Петька посмотреть… да боялся, наверное.

Яга стояла, опустив голову и сгорбившись, и с высоты его роста видны были только длинные, выбивающиеся из-под платка, совершенно седые пряди.

— Идите-ка вы домой, ребятушки… А я с этими эльфиками немножко поиграю… В Ивашечку…

ЖИВЫЕ ДУШИ…

— Вот так нас периодически накрывает, — философски вздохнула Марина, когда из избушки на курьих ножках они вышли в парк, освещённый гирляндами вечерних огоньков. — Издержки профессии… Домой? К тебе или ко мне?

— Да пошли в «Ренуара», посидим, — предложил Петька, — время детское ещё. К тому же я там так до сих пор и не был. Мечтаю попробовать легендарный луковый французский суп: одна луковица на ведро воды.

Марина засмеялась, запрокидывая голову:

— Давай что-нибудь более интересное закажем? Например, рулетики из телятины, фаршированные ветчиной и сыром, а?

— Не поспоришь, звучит вкуснее, чем луковый суп.

— А ещё у них там выпечка вкусная, мне нравится.

Устроившись за уютным столиком (белая мебель, вышитые скатерти и маленькие букетики на столах) и получив заказ, они включили приват и обсудили возможность использования палантиров. Так-то выходило удобно. Всего-то делов — выяснить, у кого они хранятся и отжать!

— Желательно бы, конечно, все семь, — прикидывал Петька, — но хотя бы три. Я тут, на всякий случай, все три книги перечитал, с пометками. Получается, три мы точно знаем, у кого.

— Ну, да, — Марина изящно повозила вилочкой в тарелке, — Сураман, Суарон и этот, как его… да бли-и-ин — временный правитель Годнора…?

— Наместник, Данатор II. Если смотреть не на книжного, а на игрового, он-то считает себя вполне постоянным. Насколько я понял по обмолвкам с форумов, это тоже наш, ниписишный. И он реально что-то мутит — никто не может угадать, в какую сторону мужик кинется.

— Думаю, именно поэтому он вполне вписывается в образ слегка обезумевшего правителя. Скорее всего, его из-за этого и не трогают.

— Я тоже так подумал. Так вот, палантир у него есть, сто процентов. Четвёртый рабочий шарик — в эльфийской гавани, откуда по расписанию стартуют корабли в эльфийские бессмертные земли. Говорят, что и смотрит этот шар исключительно туда, на связь с гаванью приёма. Не знаю, есть ли в нём смысл и можно ли его перенастроить.

— Скорее всего, нет.

— Прочие три утоплены. Место предположительно уточнить можно, но там квадратные километры морского дна, хрен победишь.

— Значит, сосредоточимся на этих трёх?

Петька задумчиво покивал. Хмыкнул.

— Ты сама слышишь, что мы говорим?

— Ага. Специально для нас даже пословица есть: «В каждом доме быть должна… — Марина хитро посмотрела на Петьку и продекламировала по частям: — губо-зака-тал-ка!»

— Точно. В нашем хозяйстве — первейше необходимая вещь, — он отложил вилку и уставился в тарелку, явно не видя содержимого. — Парней не хочу подставлять.

— Наш орочий отряд имеешь в виду?

— Да.

— Петь, почему именно эти? — спросила Марина. — Почему они так важны для тебя — этот отряд, и эти женщины из трудового лагеря, и все остальные? Можно же было просто попросить дизайнеров отрисовать новых, и они сразу проявились бы в нужных местах…

— И в нужном количестве, — закончил за неё Петька. — Думал я об этом. И, возможно, какие-то куски карты так и придётся заселять. Но вот эти ребята… Категорически не хочу их бросать. Ты знаешь, что при взаимодействии человека с мобом игра начинает вкладывать в моба больше ресурсов? Больше интеллекта, если перевести на бытовой язык.

— Или больше души́? — задумчиво предложила Марина.

— Где-то и так. Они уже немного живые, и я не вправе предать их, понимаешь?

— Понимаю, — Марина помолчала. — Да, ты прав. Бросить их нельзя.

ОТЧЕГО БЫ ВНЕЗАПНО И НЕ ПРОГУЛЯТЬСЯ?

Они ещё немного посидели, прикончили свой ужин.

— Ну, и чего мы грустнячим? — Марина по-ученически сложила руки на столе. — А пошли, пронесёмся куда-нибудь? Развеемся.

— Я на самом деле тоже хотел предложить. Пошли, сходим на светлую сторону, посмотрим на наших соперников. Я подозреваю, что после моего утверждения на должности посетить светлые земли с туристической поездкой будет проблематично?

— М-м-м… Вообще, наверное, можно будет забега́ть… Но не в города́, точно. Там повсюду артефакты, распознаватели, да и магов куча, которые за так способны твою истинную сущность углядеть — сразу начнётся общий кипеж и локальная войнушка.

— Во-от. А врага хотелось бы знать не только по картинкам. Поэтому — пошли. Какой там у них городишко поприличнее? Где, к примеру, наш неспортивный светлоликий не-друг поселился?

— А-а-а… Каларнифа имеешь в виду? Это надо в Алаберн, — глаза Марины подозрительно начали отсвечивать красным: — А давай найдём этого мерзавца и отдубасим его⁈

Петька усмехнулся:

— Девочка моя, да нас же привлекут за членовредительство.

— Не-а. если бы ты здесь, на территории учебки его разделал — тогда да. А так… — она легкомысленно взмахнула рукой, — подумаешь, два персонажа в вирте подрались. Отреспаунится в ближайшем лифте, всего-то делов. Но осадочек оста-а-анется, — Марина совершенно по-ведьмински захихикала. — Пусть ходит, оглядывается, крысёныш.

— Погоди, — уточнил Петька, — ты хочешь, чтобы во время нашей романтической прогулки с осмотром достопримечательностей мы нашли и подвергли избиению некоего бывшего тёмного властелина?

— Не-е-ет! — Марина отрицательно покачала пальчиком. — Я хочу, чтобы мы изувечили этого типа́. Желательно со смертельным исходом.

— Ну, что ж, — Петька допил свой чай и поднялся, — если женщина просит…

Светлая локация была для Петьки одним большим тёмным пятном. Как любая область неисследованного, она позволяла ему выгружаться только в общедоступных точках выхода — до того момента, когда та или иная часть карты станет ему известна хотя бы в общих чертах.

В лифтовой кабинке Марина быстренько избавилась от всего кроме белья и с сомнением смотрела на себя в зеркало.

— Ты прекрасна, — прокомментировал её взгляд Петька.

— Да я не об этом. Думаю: кем бы мне выйти, чтоб особо в глаза не кидаться?

— Погоди, так у тебя-то тоже тёмный статус?

— Нет, серый. С тёмными землями я работаю исключительно по призванию, но к светлым заходить могу, не опасаясь воя магических сирен. На предмет знакомых вот сомневаюсь.

— Ага. Тогда, что-нибудь маленькое? И максимально безобидное.

— Феечка? — Марина сморщила носик. — Я, в принципе, вообще фамильяром могу. Белочкой какой-нибудь. Разговаривать только сложнее, сразу раскусят, что я не настоящий фамильяр.

— Ну и всё, бери фею и не парься.

— А ты гнома. Каларниф тебя в бороде не видел — сто процентов, не узна́ет.

Городок Алаберн вызвал у Петьки стойкое дежа вю и только через несколько секунд он понял, с чем это связано: постоянно, словно бы на границе слухового восприятия, как будто пел хор стройными эльфийскими голосами. Слов было не разобрать, и это некоторым образом нервировало.

— А нельзя этот фон выключить? — досадливо спросил он у Марины.

— Пение имеешь в виду?

— Ага.

— Где-то в настройках можно, если назад в кабинку вернуться. Да забей! Через пять минут ты его слышать перестанешь, как белый шум.

И правда, через некоторое время неразборчивое фоновое пение вроде бы перестало восприниматься, но раза три случились рецидивы на отдельных высоких «а… а… а…!»

Город по меркам реала был, конечно, крошечный. А вот по игровым — вполне такой ничего себе, от центральной площади разбегался в разные стороны десяток кривых улиц, превращая план городка в подобие кривого сюрреалистического колеса.

Вокруг кишела самая разнообразная жизнь. Не смотря на вечерний час, торговцы торговали, кузнецы звонко стучали молотами в своих полуоткрытых мастерских, на улицах толклось множество народу — пешего, конного и во всяких колясках. Крупные знаки различных ремесленных цехов и прочих гильдий висели над дверями домов тут и там. Вторые этажи практически везде были жилыми, из распахнутых окон доносились вкусные запахи, весёлые голоса и смех.

Городок вызывал белую… нет! — чёрную зависть. Он был живой. Петька, чей глаз уже немного привык выделять в толпе своих, понимал, что здесь, конечно же, много мобов. Но гораздо, гораздо больше — живых игроков! Сотни только на одной этой узкой улочке, на которой он остановился, встав поближе к стене, чтобы не мешать движению потоков людей. Нет, эльфов! Эльфов здесь было процентов девяносто.

Сверху хлопнуло окно, и Марина пискнула ему в ухо:

— Пошли скорее! Помоями обольют!

— Ты что, здесь же сплошь светлоликие и многомудрые? — удивился Петька, но с места всё же стронулся.

Марина вспорхнула над его плечом и обернулась назад, мелко трепеща крылышками.

— Па-а-а-абереги-и-ись! — крикнули из открывшегося окна, и над головами толпы пронеслась мутноватая водяная… колбаса?.. ладно, пусть колбаса, роняя за собой клочки пены и мелкие мыльные пузыри. Кто-то помылся и отправил порцию использованной воды за город.

— В таких местах всегда лучше перебдеть, чем недобдеть! — наставительно проворчала Марина, снова устраиваясь у Петьки на плече.

Так-то — да, верно.

Они покружили по городу, рассматривая местные красоты.

В торговых рядах предлагали всякое — от еды до специальных защитных зелий против сил тьмы. Всё чинно, с достоинством. Как с ними торговаться-то? Неудобно даже…

Экипироваться здесь можно было с нуля. Имеется в виду — для выхода в рейд на тёмные земли, конечно же. Петька попробовал оружие, осмотрел лучшие доспехи…

Ну, ничего-ничего, и вас тоже сюрпризами порадуем. А то сидите тут, самосовершенствуетесь в своей беспечности…

Немного постояли у кузни, наблюдая за работой остроухих мастеров. Лица у них были до того одухотворённые, что каждому было ясно — куётся как минимум высокоуровневый магический меч. А то и вовсе легендарный.

Тори, чья память немедленно выдвинулась вперёд и начала цепко рассматривать все манипуляции, никакого специального колдунства или хитрых мастеровых тонкостей, однако же, не заметил. Всё было добротно, но… обычно. И чего морды такими кирпичами городить?

Они направились наугад по одной из улиц. Больше всего домов было эльфийских (во всяком случае, в эльфийском стиле). Но и оставшиеся напоминали парадные кукольные домики.

— На глянцевые открытки похоже, — резюмировал Петька, когда они дошли до самой окраины. — Ну что, ещё улочку? Или вон посидим, на народ поглазеем поближе? — он кивнул на крупную вывеску ближайшего к ним трактира. Затейливыми рунами было выведено: «Песня Нивродели», рядом красовалась тщательно прорисованная лютня в обрамлении золотых листьев. — Я бы предпочёл что-нибудь менее вокальное, но здесь это, похоже, массовая традиция.

Марина фыркнула и полетела вперёд, к трактиру. Внутрь она, однако, не спешила, а приникла к одному из окон, приглядываясь к происходящему внутри. Вдруг она вытянулась стрункой и заработала крылышками так, что они практически слились в два облачка.

Петька подошёл и негромко спросил:

— Здесь?

— Да! — придушенно просипела феечка. — Вон он, похоже, новую группу на квест набирает!

Петька прищурился. А вон и местечко рядом, буквально за соседним столом. И в углу, как он любит.

Ну, что ж, пойдём, послушаем, какой там назревает квест…

06. СПЛОШНЫЕ СЛИВКИ

«ПЕСНЯ НИМРОДЕЛИ»

— Останься тут, — предложил он Марине. — Может статься, что я не смогу выйти вслед за ним, не привлекая к себе внимания.

— Хорошо, прослежу, — феечка сурово кивнула.

Он ещё раз глянул в окно. Внутри заведения было изысканно — насколько изысканно вообще может быть в таверне. Зал выглядел весьма презентабельно даже по сравнению с ведьмаковскими «Тремя весёлыми зайцами», в которых собирались менестрельские сливки; можно было подумать, что «Песня Нивродели» выстроена исключительно для особ благородной крови. Больше похоже на ресторан, что ли. Атласные скатерти, золотые канделябры… Тихое брякание золотых приборов по дорогому фарфору.

На небольшом возвышении музицировало трио: парень с лютней, парень с флейтой и девушка с арфой. Тоже мобы, что ли? Потому что, если не мобы, то это ж надо такое выражение лица пластмассовое иметь…

Народ, собравшийся провести здесь вечер, судя по внешнему виду, вполне мог бы соответствовать дворянскому статусу. Или у местной публики просто принято так наряжаться? К примеру, Каларниф выглядел весьма пафосно, похлеще, чем тот многострадальный менестрель, которого, должно быть, уже дожаривает Яга. В костюме бывшего тёмного властелина причудливо сочетались блестящие и бархатистые ткани — пурпур, ярко-синий и золото. Укладка тоже была безупречной, волосок к волоску, да ещё и ажурный обруч поверх. Что там с обувью, под столом не очень было видать, но вряд ли такие суровые сапоги, как Петькины всепогодные говнодавы.

Собственный Петькин условно-средневековый костюм смотрелся на фоне прочих «чистенько, но бедненько» и вызывал у него некоторые сомнения — а ну как не пустят? Так что перед входом, несмотря на теплынь, он на всякий случай накинул свой плащ — всё-таки серебряное шитьё, богатый мех — может, и прокатит.

Да, да… гораздо более презентабельный наряд — тот, приобретённый, опять же, в ведьмацкой локации**, где были шёлк, кружево и дорогая кожа, — Марина забраковала, заявив, что он слишком чёрный, и это будет настораживать и выбиваться из общей массы. И ведь она оказалась права! Чёрного здесь не носил никто. Так что… Уж лучше так, скромненько — пусть пренебрежительные взгляды, но не подозрительность.

См. Примечания, п.5

Вместо вышибалы на входе стоял высокий эльф с совершенно непроницаемым лицом и вычурной причёской. Моб — каким-то образом определил Петька. Эльф смерил его безэмоциональным взглядом, но препятствовать входу даже не пытался — опасным, видать, не счёл, а плащ выглядел всё-таки довольно прилично.

Петька заправил пальцы за ремень и осмотрелся, словно отыскивая глазами свободное место. Подавляющее большинство посетителей было эльфами. Вообще-то — все, кроме одной компании, сидящей по другую сторону от стола, который он присмотрел. Двое людей и гном. Сидели они также тихо, как и остальные, негромко общаясь между собой.

Петька прошёл за заранее выбранный столик и уселся спиной к Каларнифу, успев поймать его кислый взгляд. Ну, извините, мы из простых собак, не из породистых… Вокруг столика проводника теснилось на придвинутых стульях ещё семеро эльфов. Судя по разнообразным выражениям лиц, вопросы вылазки обсуждались уже давно, и не все из присутствующих были довольны ходом переговоров.

Девушка с арфой вдруг принялась петь — что-то негромкое и возвышенное, на слух воспринимающееся как «…аи-ауи… а-а-анта-а-а… асси-и-и… у-ине-е-н…»

Высокая культура, едрид-мадрид…

Зато разговор между проводником и пати стал чуть громче.

— Я так понимаю, что никаких твёрдых гарантий успеха прохождения мы не получим? — женский голос.

Каларниф (его высокомерные интонации он помнил ещё со стычки в орочьей деревне) отвечал слегка растянуто:

— Вы можете обратиться к моей личной странице, посвящённой этому квесту, и почитатьмножество отзывов…

— Однако, все мы знаем, что имел место случай полного провала! — это уже мужик. — Пати даже не дошла до замка!

— Это разовое досадное недоразумение! — Петька прямо представил, как хвалёный проводник приподнимается в гневе.

— И, тем не менее! — снова мужик. — Мы хотим иметь гарантию прохождения — прописанную в договоре, а не устную. А также возврат всей суммы в случае неудачи.

Дальше, как водится, пошла торговля. Каларниф не хотел ходить бесплатно, а пати не хотела облажаться за большие деньги.

В конце концов, они остановились на каком-то промежуточном варианте оплаты, который не очень устроил обе стороны — одним казалось, что они всё равно заплатят слишком много, а другому — что он получит слишком мало. На этой кислой ноте группа начала договариваться о дате. Сошлись они на пятнице, в одиннадцать тридцать — иначе собраться всем одновременно не получалось никак.

— Что желаете? — раздалось над самым ухом.

Смотри-ка! Он уж думал, местный персонал так на него и не обратит внимания.

— А песню заказать можно?

— Конечно! — официантка вскинула тоненькие бровки. — Я принесу вам список исполняемых произведений, и вы сможете выбрать любое!

— А произведения, дайте я угадаю — все эльфийские?

— Вы действительно угадали! — изысканно улыбнулась девица.

— А если я хочу другую песню?

Личико девушки сделалось озабоченным:

— У нас высокоуровневое заведение, так что — извините: репертуар строго регламентирован.

— Ясно. Тогда тарелку сыра и вина. Самого лучшего.

— Кувшин или бокал?

— Конечно, кувшин.

Девица удалилась, пати тоже поднялась и ушла. Каларниф всё сидел, ковырялся в своём блюде золотой вилкой. Интересно, часто у них тут приборы тырят?

Петька невольно прислушался к разговору, который происходил за соседним столиком с другой стороны.

— Твою ж мать, ну и рожи… — гном оглядел зал и брезгливо передёрнулся.

— Ты на себя посмотри! — криво усмехнулся его рыжий приятель.

— А я вам сразу говорил: вырядились мы как петушары…

— Лучше б к ведьмакам пошли, там хоть поржать можно, — буркнул третий, что был пошире в плечах.

— Н-но, и девки там весёлые.

— Ту, сисястую, помнишь? Огонь-баба. А эти чисто селёдки снулые…

Перед Петькой на стол брякнула серебряная тарелка с сыром, кувшин и высокий бокал жёлтого металла:

— Ваш заказ! — несколько резковато сказала официантка. Впрочем, судя по косящему в сторону соседей взгляду, интонация предназначалась скорее им. Ну, услышала девушка лишнего и осерчала слегка, с кем не бывает. Петька, однако же, был занят борьбой со внезапно накатившей паранойей. А не отравлено ли вино? Или стакан этот? Можно ведь и посудину изнутри намазать… И вообще, откуда вдруг такие мысли?

— А ну, сядь! — он прихватил испуганно пискнувшую официантку за запястье, и слегка дёрнул вниз, усаживая на стул рядом с собой. Вынул из храна две деревянных кружки от универсальных пищевых наборов, плеснул в каждую вина из кувшина: — Пей.

— Э-э-э… я?

— Ты-ты. И сырком закусывай, не стесняйся, — Петька вложил в руки девушки кружку и поощрительно кивнул.

Со стороны местной кухни приближался высокий эльф, с губами, поджатыми чопорной гузкой:

— Что здесь происходит? Что вы себе позволяете? — управляющий, видать.

Официантка уставилась на него, моргая огромными глазами из-за кружки.

— А что такое? — Петька почувствовал затылком, что в спину дышит вышибала, вынул из поясных ножен небольшой нож и наколол кусочек сыра, проигнорировав прилагающуюся к блюду вилку. Нож, воткнутый противнику в ногу — он способствует взаимопониманию. Пусть даже и с сыром. — Решил проверить ваше вино на предмет наличия ядов, — официантка, почти допившая свою порцию, поперхнулась и закашлялась. — Запрещено?

Управляющий явно растерялся.

Петька смотрел на него внимательно, чуть прищурясь. Потом понял, что девушке никто помочь не собирается и слегка похлопал её по спине.

— Спасибо, — придушенно пробормотала та.

— Ну что, как самочувствие?

— Нормально.

— Ну, иди. И вы идите, — Петька слегка шевельнул пальцами, и этот жест, вместе с простой деревянной кружкой, вдруг всколыхнул память рыцаря Экберта, и из глубины сознания всплыла мысль: «Покойся с миром, брат Олаф, где бы ни обретался сейчас твой дух…»

Ощущение присутствия за спиной исчезло. Управляющий тоже удалялся в сторону кухни, подгоняя перед собой всё ещё покашливающую официантку и нервозно оглядываясь на странного посетителя, задумчиво уставившегося в деревянную кружку с дорогим Лутлориенским вином.

Петька ополовинил кружку и почувствовал, как тепло начало растекаться по груди. Ослабил завязки плаща.

Решение взять кувшин было, конечно, опрометчивым. Кувшины здесь оказались здоровыми, литра на три, наверное. Это под стол лечь…

Из-за соседнего столика за ним с интересом наблюдали те трое, которые скучали по «Ведьмаку».

— Слышь, мужик — ну ты силён! — расплывшись от уха до уха, покрутил головой один, рыжий. — Я уж думал, вечер так и останется кислым. Проверка на яды, ха!

— Обычная предусмотрительность, господа, — Петька подумал, что вот оно — возможное решение проблемы с вином, и приглашающе повёл рукой, — присаживайтесь, прошу вас. Вино весьма недурно.

Мужики переглянулись и переместились к нему за стол.

Гном уселся рядом и оценивающе окинул взглядом Петьку, потом себя:

— А ты здоров для гнома!

— Мама меня хорошо кормила, — усмехнулся Петька и протянул руку. — Тури, сын О́ни. Я родился в серых землях.

— Держишь марку, уважаю! — мужики представились своими игровыми именами. — И всё же — как прибавить в росте, если не секрет? В параметрах верхний предел нормы — метр пятьдесят!

Каларниф всё ещё ковырялся в своей тарелке, и можно было посвятить какое-то время рассказу (более-менее подходящему и слегка адаптированному, конечно). Историю об энтовой купели разглашать было не особо разумно, а вот про пудинг…

— Ну, что ж, — Петька щедро разлил из кувшина в подставленные ёмкости. — Однажды, бродя по серым землям, я наткнулся на странное место, которое называлось «Грибной лес»…

По ходу рассказа вино разливалось ещё трижды.

—…одно вам могу сказать, мужики. Победить этот пудинг обычным способом практически невозможно. Я не маг — ни огня, ничего такого… Да и не знаю я, как в таком кривом месте магия сработает. Зато у меня был пет, который тупо его сожрал. Но я успел взять немного — с разных сторон.

— А-а! — радостно заорал гном. — Так это про него было⁈ С одной стороны откусишь — увеличишься, с другой, типа — уменьшишься?

Цивильные компании за соседними столиками начали на них коситься.

— Ты понял, да? Но имей в виду: это может рандомно отразиться и на остальных твоих формах, если ты вдруг, допустим, решишь выйти другим персонажем. Возможны сюрпризы.

— Учту.

— Вот это я понимаю, тема! — рыжий разлил остатки из кувшина по кружкам. — Не то что здешняя тоска. Не прогуляться ли нам вчетвером, а?

Петька хотел ответить, что, к сожалению, имеет другие планы, но тут бывший тёмный властелин поднялся, резко отодвинув от себя стул и бормоча что-то про быдло, которое способно любое приличное место превратить в хлев.

— Я не понял, ты кого быдлом назвал, морда ослиная⁈ — «широкий» поднялся, перекрывая Каларнифу выход.

Шорох отодвигаемых стульев прозвучал слитно, как на параде.

— А ведь сработало! — рыжий азартно потёр руки.

— Мы тут на форуме вычитали, — заговорщицки пояснил Петьке гном, деловито поднимаясь и выдёргивая из храна пару топориков, — такой намёк на остроухость — смертельная обида для эльфа.

А ведь неплохо сработало, — подумал Петька и сунул в хран мешающий плащ, — пожалуй, стоит подкорректировать первоначальный план. Пока этот хитросделанный проводник презрительно улыбается — думает, видать, что численное преимущество за эльфами, но сейчас мы ему эту улыбочку подрихтуем…

Управляющий, у которого выдался тяжёлый вечер, выскочил из-за своей стойки с криками:

— Господа! Господа! Прошу вас, успокойтесь, любой спор… — и тут Петька вынул из храна свою чёрную скьявону. Над входом завыл и замигал какой-то маячок.

— Тёмный! — выкрикнуло сразу несколько голосов.

Непонятно, какие у эльфов были намерения ранее — возможно, они собирались спеть им пару оскорбительных песен, разбившись на партии, — но теперь клинки появились в изобилии.

— Понеслась! — радостно заорал рыжий, в руках у которого уже было две нехилых сабли.

Пространство мгновенно смешалось и наполнилось рёвом, грохотом и лязгом. Зазвенело стекло, и какая-то девица отчаянно завизжала: «Оборотень! Кицунэ-э-э!!!» Марину Петька не видел — только смазанно-чёрные полосы — и крики, там, где она мелькала вихрем.

Они рубились вчетвером против всех.

Сколько это продолжалось?

В конце концов их оттеснили к кухне, гном втащил рыжего, у которого была подрублена одна нога, а Петька с широким привалили дверь большим разделочным столом. Марины нигде не было.

— Прикольно было, — рыжий, полулежащий у стены, подтянул себя чуть повыше и поморщился. — С*ка, больно…

— Лечилка есть? — спросил Петька.

— Да толку её тратить. Всё равно у входа щас полгорода толчётся. Как раненых из зала повыволокут — так нам дверь и вышибут.

— Или выкурят, тоже вариант, — согласился широкий.

Петька бегло осмотрелся. Второго выхода не было. Но имелась дверь в кладовку. Уходить, бросив парней умирать, казалось категорической подлостью.

— Господа, могу я попросить вас не задавать мне лишних вопросов и сохранить в тайне то, что произойдёт далее — на ближайшие два месяца? — Петька прикинул, что этого срока должно быть, в принципе, достаточно.

— Неужели этот вечер готовит нам ещё сюрпризы? — усмехнулся широкий. — Считай, что моё слово у тебя есть.

— И моё, — поднял ладонь гном.

— Ну, раз так — и моё, — развёл руками рыжий. — Значит, говоришь, лечилку пить?

Из зала раздались возбуждённые крики, в двери начали долбить.

— Пьём лечилки, по возможности переодеваемся во что-то целое — и следуем за мной! — на приготовления ушло не больше минуты, и Петька приглашающе распахнул дверь кладовки: — Прошу, господа.

Они вышли на крыльцо одного из домов, стоящего боком к центральной торговой площади, и остановились в тени обширного козырька. В жерло противоположной улицы вливался торопливый поток эльфов, большинство было вооружено.

— Сейчас они вломятся в кухню, — негромко высказался рыжий, — и бросятся искать нас по всему городу.

— Валим? — высказал общую мысль мелкий гном.

— Можно из города двинуть, пока не чухнулись, — предложил широкий.

— Да ну, нахер, — рыжий презрительно выпятил губу, — я бы лучше в этот «Грибной лес пошёл» — хоть присмотреться, а? — широкий и гном согласно кивнули. — Тури, ты с нами?

— До переходника.

— Ну, тогда давай, что ли, здесь попрощаемся, — мелкий гном протянул руку, — чую, там не до того будет.

Они обменялись рукопожатиями и бодро, но стараясь не привлекать к себе внимания излишней суетой, двинулись в сторону выхода из локации. Петька глазел по сторонам, как турист — на самом деле высматривал: не видать ли где Марину? Но она так и не показалась.

Они спокойно подошли к паре работающих лифтов, замаскированных под небольшие лавочки, около которых прогуливалась дежурная стража, и встали в небольшую очередь. Впереди них стояли три эльфочки, возбуждённо всплёскивающие руками и прижимающие ладошки к щекам; они так громко обсуждали свои переживания, что мужики быстро поняли — девушки культурно ужинали в надежде встретить в приличном заведении приличного кавалера (ну, и на продолжение банкета, соответственно) — и тут!.. Дальше шли сплошные возмущённые эмоции по поводу того, что в такое место нужно бы жёстче контролировать вход, а то пускают ну прям ужас кого…

На счастье четвёрки, девицы по сторонам не смотрели, громко фонтанируя собственными переживаниями.

Впереди стояла ещё парочка компаний — благо, они отправились быстро. Остались три девицы — и подойдёт их очередь. И тут из бокового проулка выскочил десяток эльфов и бросился в их сторону с воплями:

— Вон они! Задержите!!!

07. ПОСЛЕ ДРАКИ…

* * *

Эльфочки, у которых и так был испорчен вечер, дружно подпрыгнули и осознали, кто стоит позади них. Рты их раскрылись как раковины жемчужниц, разом заняв по половине лица… секундная пауза…

Мимо мелькнула ехидная мысль, что эльфийскую расу девки выбрали напрасно — надо было в баньши идти. Такой забористый визг!

Это он додумывал уже на автомате, спихнув трёх верещалок с крыльца. Девки бежали по мостовой, подворачивая ноги на высоченных шпильках, но не переставали визжать. Площадь стремительно наполнялась преследователями.

Он окинул взглядом толпу. Если бы Каларниф примчался сейчас сюда, Петька не отказал бы себе в удовольствии ещё раз сломать чашкой скьявоны его красивый нос. Но элитного проводника здесь не было.

Петька взялся за ручку двери, привычно выбрав в выпавшем списке ближайшую свободную переходную кабину:

— Уходим парни!

— Так занято же? — рыжий кивнул на маяк над дверями переходника, светящийся красным. Это означало, что кабина ещё используется и вход заблокирован.

— Да неважно, — Петька распахнул двери, и компания ввалилась внутрь, захлопнув кабинку перед самым носом преследователей.

* * *

— Вы утверждаете, что ни один из этих посетителей не был вам знаком или не встречался ранее? — капитан городской стражи смотрел тяжёлым взглядом.

Бывший тёмный властелин, несмотря на показательную внешнюю приверженность светлой стороне, считался у местных властей неблагонадёжным типом и находился на особом контроле. Городок Алаберн хоть и был довольно близок к серой границе, считался у игроков местом элитным, едва ли не курортным, сюда часто захаживала (и оставляла в заведениях приличные денежки) весьма состоятельная публика, и подобные скандальные инциденты управляющей верхушке города (да и жителям, ведущим здесь бизнес) были вовсе неинтересны.

— Я уже имел неудовольствие сообщить вам об этом дважды! — Каларниф злобным жестом оправил выпачканные в крови манжеты.

Да, лечилки выправили сломанный нос, вернули зубы, уши и… ну и прочее отсечённое и пострадавшее, но костюм — его лучший выходной костюм!!! — всё ещё был порван, измят, облит кровью и вывалян в какой-то еде!!! Бывший тёмный властелин с трудом сдерживался, чтобы не сломать что-нибудь из ещё целой мебели. Кто-то поплескал ему на руки, и он даже умыл лицо. Вроде бы. Его ручное зеркальце разбилось в этой мерзкой свалке, и осмотреть себя не представлялось никакой возможности. Сидеть вот так, на погляд толпе… какой позор, какое унижение!

Он дёрганым жестом провёл по всклокоченной причёске, с удивлением и отвращением нащупал в ней что-то чужеродное, вытащил это из волос… и брезгливо отбросил в сторону полоску куриной шкурки!

Нужно было как можно скорей попасть в свой особняк — там была ванная с магическим приводом, большой ростовой трельяж и целая гардеробная комната. Автоочистка в локации работала только в переходной кабинке, а там сейчас очередь должна стоять, да и лишний раз мелькать на публике в таком виде — только репутацию портить…

— Я вынужден спросить вас ещё раз, быть может, вы припомните сейчас…

— Да сколько можно!!! — капитан городской стражи поморщился и демонстративно потёр ухо, и Каларниф вынужденно заговорил тише: — Мне нужно домой — вы разве не видите⁈ Мне нужно снять… это всё. Принять ванну…

— Выпить чашечку кофэ? — кисло спросил капитан городской стражи, и Каларниф понял, что сочувствием здесь и не пахнет.

Да, теперь он просто рядовой самозанятый предприниматель, а не менеджер верхнего звена, и любая такая вот мелкая сошка смотрит на него сверху вниз. Бесит!

Ему казалось, что все пялятся на него со скрытой насмешкой. И зеваки, с любопытством заглядывающие в окна разгромленного обеденного зала, и уборщики, расставляющие целую мебель и выметающие обломки, осколки и остатки блюд, и даже мелькающий туда-сюда управляющий. Хотя, нет. Управляющий поглядывал скорее раздражённо. Злится, верно, на этих нищебродов, да оно и понятно…

Каларниф потёр переносицу.

— Ну, хорошо, хорошо… Давайте, что там у вас положено. Я никого не знаю из этих… нападавших. Не могу припомнить ни одного лица.

— Быть может персонаж с чёрным клинком — один из ваших бывших… недовольных сотрудников?

От подобного намёка челюсти сжались так, что зубы заскрипели.

— Я никого не узнал.

— О чём они с вами разговаривали?

Каларниф глухо зарычал.

— Я повторяю: я не разговариваю с таким отребьем!

— И, тем не менее, имеются показания посетителей, что действия этой четвёрки были спровоцированы вашей фразой… — капитан пошуршал листками, — вот: вы во всеуслышание назвали их быдлом и заявили, что их место — хлев. Это так?

Капитан в упор уставился на него.

Это что ещё за игра такая? Подставить, что ли, его хотят? Всех собак свешать? Ур-р-р-роды…

— Эй, Нол! — крикнул капитан, — Попроси девочек, пусть сделают мне кофе. Мы тут, похоже, надолго.

Помощник капитана, разговаривающий с кем-то по ту сторону разбитого окна, кивнул и направился в кухню.

— И что с того? — Каларниф цедил слова сквозь зубы. — Разве я сказал неправду? И вообще, — он сел прямее и сплёл на груди руки, наплевав на испачканные рукава, — вы так меня допрашиваете, словно я не жертва, а подозреваемый!

Капитан городской стражи, прищурясь, оглядел грязную и помятую фигуру проводника:

— А вы и есть подозреваемый. Вы подозреваетесь в разжигании межрасового конфликта, оскорблении гостей нашего города и провоцировании их на драку, повлёкшую за собой массовые беспорядки и разрушения.

Это было настолько оскорбительно, что он едва смог сдержать ярость:

— Ш… Ш-ш-ш-што-о-о⁈ — он начал возмущённо приподниматься, но взгляд капитана пригвоздил его обратно к стулу:

— Сядьте, иначе я вынужден буду задержать вас за нарушение порядка. Вам запрещено покидать город в течение трёх суток. По окончании разбирательства вы получите решение почтовым курьером. Более вас не задерживаю. Следующий!!! — от этого последнего выкрика в ушах зазвенело теперь уже у Каларнифа.

Он деревянно поднялся и пошёл на выход, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. Какой позор…

Пребывая в чрезвычайном раздражении, он спустился с крыльца и свернул в менее наполненный зеваками проулок. Автоматически совершил нехитрый подсчёт дней. Три дня — не так уж и критично. Удачно вышло, что старт пати решено было назначить на пятницу! Потеря дохода после такого скандала была бы вовсе оплеухой, а так… Провести пати, подключить к выходу рекламу — новый приток клиентов компенсирует моральные издержки. Можно будет даже что-нибудь такое замутить… вроде как месть тёмных персонально ему, за то, что он слишком много знает. Звучит неплохо.

Он ускорил шаги, не замечая, что в тени домов за ним следует крошечный полупрозрачный силуэт…

* * *

Дверь захлопнулась и кабинка перехода заблокировалась.

— Было круто! — довольно потёр ладошками мелкий гном.

— Ну что, мужики, в «Грибной лес»? Время детское ещё, — предложил рыжий.

Все трое вопросительно уставились на Петьку.

— Дела, господа, — слегка пожал тот плечами, привычно нашёл в меню нужный пункт и открыл двери. — Я надеюсь, вы полны решимости, потому как эта точка работает только на вход.

— Ясен пень, не дураки, — мужики по очереди пожали ему руку. — Ну, бывай!

— Удачи! Вам во-о-он туда. И прошу вас помнить о вашем обещании. Два месяца!

— На этот счёт будь спокоен, — махнул гном.

Дверь закрылась, и переходная кабина исчезла, словно и не было её.

— Слуште, может, это Доктор Кто** был? — вслух подумал широкий. — Что за доктор такой?

**См. Примечания, п.6

— Да есть в космическом секторе такой персонаж. Ходят слухи, что его иногда заносит в другие локации…

Два человека и мелкий гном, неторопливо беседуя, удалялись в сторону домика с кротовьей норой.

* * *

—… это ужас какой-то! Что за люди! Кошмар!

Капитан городской стражи устало потёр глаза. В одном он был согласен с этой девицей: что за ужас. Что за вечер и что за ночь — кошмар какой-то.

— Прошу вас по существу. Итак, вы обнаружили, что за вашими спинами стоят зачинщики драки?

— Да! — эльфочка неэстетично шмыгнула носом, и капитан подвинул ей рулон бумажных полотенец:

— Прошу вас.

— Спасибо! Ик! — девушка выпучила глаза, пухлые губки испуганно сложились бантиком: — Извините!

— Ничего страшного, — очень терпеливо, поскольку все иные тактики давали заметно худший результат, продолжил капитан. — Итак, вы побежали. После этого вы видели разыскиваемых?

— Да!!! — девица попыталась бесшумно высморкаться. Капитан устало закатил глаза. — Бы бабижади… — она сдалась и огласила обеденный зал трубным звуком. — Простите.

— Ничего. Итак, вы побежали?..

— Да. Мы побежали, но со всех сторон было столько народа! Мы испугались давки и забрались на крыльцо — ну, знаете, там ещё такая булка на дверях…

— Крендель, — подсказал из своего угла Нол. — Пекарня Элиабель.

— М-гм, — капитан вернулся к девице, — дальше, пожалуйста.

— Мы хотели внутрь, но было заперто. А когда я обернулась, то эти хулиганы — они вошли прямо в закрытую кабинку, вы понимаете⁈

— А как вы узнали, что кабинка закрыта? — капитан постарался выглядеть максимально доброжелательно, поскольку девица, похоже, опять собралась рыдать. Крыльцо пекарни довольно высокое, вряд ли вы видели сигнальный маячок над дверью переходника.

— Нет, я видела! То есть я не видела фонарик, но я видела, что на лицах этих… всех четверых… были красные отблески. А зелёных не было! И они зашли — и всё!

Капитан поднялся, не дожидаясь новой истерики, аккуратно вытянул из рук девицы рулон полотенец, оторвал ей верхнее, слегка уже измочаленное:

— Наше отделение охраны порядка выражает вам глубочайшую благодарность за наблюдательность. Эйлиан! — в дверях появилась невысокая эльфийка в форме другого цвета. — Сейчас вы пойдёте с нашей сотрудницей из отдела деликатной помощи, и можете ещё раз с ней поговорить. Всего доброго.

Нол проводил девушек кислым взглядом.

— Опять на площадь?

— А что делать, заявление есть, надо реагировать…

Через десять минут они стояли на крыльце Элиабель.

— Ну вот, говорил я — не видать маячка, даже краем! — капитан устало привалился к двери пекарни. — Допустим, так они стояли… О! Вон, смотри, мужик заходит!

— Ага. Пол-лица даже не видать.

— Опа! Видел⁈

— Что?

— Я раньше внимания не обращал. Маяк загорается красным как только начинаешь дверь открывать. Ты понял?

— Временной зазор просто маленький был?

— Конечно! Парень, скорее всего, ждал наизготовку, и как только кабина освободилась — сразу дёрнул. Эта курица и не успела зелёный блик заметить. Тем более, все хором говорят: гном этот, который поздоровее — чувак очень быстрый, если бы не численный перевес, хрен бы его припёрли.

Нол согласно покивал:

— Так и запишем. Пошли по домам уже, а? Спать охота, аж челюсти сводит…

— А отчёты?

— Завтра напишем. Чтоб не переписывать, если вдруг ночью новые обстоятельства вскроются.

— Ну, пошли. Но завтра к восьми в участок!

* * *

Петька вернулся домой, терзаемый смутной тревогой за Марину. Была надежда, что она успела выскочить раньше них. Проверил — «не в сети». Оставил сообщение с просьбой перезвонить, как только. Посидел в пустой кухне, поуговаривал себя, что ничего по-настоящему смертельного в игре с человеком случиться не может.

Лёг спать, но понял, что из-за нервозной бодрости глаза совершенно не закрываются — а выспаться было надо! Вспомнил, как Дрозд рассказывал про функцию принудительного сна для таких случаев. Нашёл, куда зайти и что нажать, чтобы оно сработало.

Вопреки ожиданию, мгновенной отключки не произошло, но мысли сделались медленными, ватными…

Часа через полтора резкий сигнал браслета выдернул его из сна — медленно, как из смолы, честное слово. Пока разлеплял глаза, браслетка успела пискнуть три раза: «Я дома!» — «Всё нормально», — и под конец: «Иди ко мне».

Встал чисто на силе воли, сосредоточился, чтоб точно выйти к Марине, а не… все остальные варианты были настолько дикими, что сон отступил ещё немного.

В её спальне было темно, но на кухне что-то плескалось.

Петька понял, что бороться с этим медикаментозным сном у него нет никакой возможности — глаза закрывались сами собой. Он щёлкнул выключателем, чтоб Марина не испугалась, когда зайдёт, и завалился в кровать бревно бревном. И даже верхний свет не помешал.

Он изо всех сил старался дождаться её, но мысли путались, к ним приплетались какие-то образы и звуки…

— Ой, ты пришёл!

Сквозь веки перестало светить красным, рядом завозилось. Он притянул её к себе — мягкую и тёплую. Язык отказывался говорить. Петька вдохнул запах своей женщины и провалился в сон окончательно.

* * *

Бывший тёмный властелин дошёл до своего просторного жилища, принял ванну, переоделся в свежее и вернулся в уверенное расположение духа. Три дня — мелочь. Как раз можно посвятить их планированию будущей рекламной кампании, а то как-то поток клиентов измельчал. Он даже сделал пару набросков и с чувством глубокого удовлетворения лёг спать.

А посреди ночи вскинулся, прервав сон посередине. Во сне снова была вчерашняя драка. И во сне он расслышал то, что совершенно упустил, когда этот здоровый гном с ходу двинул его стулом.

Девицы на заднем плане визжали, но среди визга чей-то голос отчётливо верещал: «Кицунэ-э-э!!! Кицунэ-э-э!!!»

Каларниф прикоснулся ко лбу и почувствовал пальцами что-то холодное и липкое. Вскочил, щелчком зажигая магические свечи, бросился к зеркалу…

Через весь лоб кроваво-красными печатными буквами было выведено: «предатель». Первые две буквы он уже смазал, но прочитать ещё можно было. Каларниф передёрнулся — кровь? Чья? И тут он догадался понюхать пальцы. Кетчуп!!!

За портьерами ему послышался шорох. Внезапно накатила паника. Это она, ведьма! Не успокоилась, значит…

— Ты знаешь, что боевая магия в черте города запрещена!

Спокойно. Спокойно. Боевая магия не просто на словах запрещена, она не подействует… Значит…

Он выдернул из храна шпагу и дагу.

— Выходи! — всё-таки Каларниф, без ложной скромности, был не самым плохим фехтовальщиком. — Ну, дава-ай!.. Где ты?.. Или боишься?..

По углам рассы́пался смех — сухой, словно сотни прошлогодних стрекозиных крылышек.

В соседней комнате хлопнуло окно. Ощущение чужого присутствия исчезло. Ушла.

Он подошёл к бару и взял бутылку красного. Подумал. Хотелось крепкого. Ром, пожалуй, подойдёт. Но вот же мерзавка!

* * *

Пробуждение вышло уютным — рядом Марина, тёплая постель, в ногах сыр, кошак и драконово яйцо — живи да радуйся! Петька потёрся щекой о её макушку:

— Ты где вчера потерялась-то?

Она потянулась и прижалась поближе, устраиваясь поудобнее — и всё зря, потому как принялась рассказывать и не выдержала, села на кровати, начала размахивать руками, а потом и бегать по комнате, изображая в лицах, как затаилась в тенях, как решила не догонять их, а сперва поглазеть — что да как, как Каларниф стенал и рычал после драки, да как его допрашивали. В конце рассказа она довольно плюхнулась на кровать.

— Молодец я?

— Ага, — Петька выразительно прищурился. — Ни за что не поверю, что ты помахала ему вслед платочком и сразу пошла домой.

— Ну, нет, конечно!

— Значит, теперь ты знаешь, где он живёт?

— И не только.

— Так-так?..

— Ну, понимаешь… там, в таверне… он ведь не знал, что это мы.

— Не скажи. Сперва, может, и не понял, а как костюмчик в порядок привёл да хвост к носу прикинул… — Марина фыркнула. — Что, думаешь, не догадался, бы?

— Может да. А может — и нет, он вообще в логику так себе… — она соскочила и снова забегала по комнате, сжимая кулачки. — А я хотела, чтоб он понервничал, гад такой! За все мои слёзы.

— И ты?..

Петька слушал историю про кетчуп, подмяв под себя пару подушек, и улыбался.

— Ну, теперь твоя душенька довольна?

Марина присела на кровать и стрельнула на него глазом:

— Н-н-не совсем.

— Та-ак?

Лицо у неё сделалось такое… паинька-паинька.

— Ты знаешь что, в ближайшие три дня не теряй меня. Там у меня отгулов накопилось. Возьму краткосрочный отпуск. Проведу его в светлой локации на посошок, — Марина посмотрела в зеркало и улыбнулась так, что Петька почувствовал даже некоторую жалость к бывшему тёмному властелину…

08. У КАЖДОГО СВОИ НОВОСТИ

ПОЗДРАВЛЯЮ!

23 июня, вторник, день двадцать девятый из восьмидесяти четырёх.

— Знаете что⁈ — Евгения Васильевна находилась в таком расположении духа, что переспрашивать — «что?» — язык не поворачивался из соображений самосохранения. — Достали вы меня! — маленькая директриса сердито меряла шагами кабинет. Она остановилась около стола и свирепо посмотрела на обоих. Петька и Дрозд постарались принять максимально приличный вид. — Талантищи!!! Это ж надо так суметь! В один день насолить и вампирам — и светлым, а⁈ И ладно бы где — посреди Алаберна! Это ж такая богадельня, там даже собаки не пукают!

— Я надеюсь, там не случилось массовой диареи? — елейным голосом поинтересовался Дрозд.

— Иван Андреевич! — Евгения Васильевна возмущённо оббежала стол и сердито плюхнулась в кресло. — Вот! Подписывайте! — она подвинула им листок и ручку.

— Это что? — Дрозд не торопился брать бумагу в руки.

— Приказ о переводе на третий уровень.

Куратор приободрился, и Петька решил, что это неплохой знак.

— А не рановато? — усомнился Дрозд.

— Четыре полных недели стажировки прошло, имею право.

— На такую должность?

— Да вы бо́рзые, как два бабуина в период гона! Нельзя вам позволять везде шариться. А у нас локация бесхозная стоит. Всё! Подписывайте — и валите с глаз моих, хозяйство обживать.

Дрозд, всё-таки взявший бумагу, в этом месте уточнил:

— И я?

— И ты, конечно, дорогой наш Иван Андреевич! Ты ж куратор, а срок наставничества ещё не истёк, — Евгения Васильевна проследила, чтобы оба подписали, где следует, подгребла к себе листочек и расплылась в подозрительно широкой улыбке: — Страшно рада за вас обоих! Занятость пока по обычному расписанию, но возможен вариант перевода на ненормированный рабочий день. Всё, идите локацию принимать. Поздравляю с новосельем, а у меня совещание!

На этой бодрой ноте их выперли из кабинета.

— Ты обратил внимание, что я даже не намекнул, что ничего не знаю об Алаберне? — дипломатично начал Дрозд, когда двери лифта скрыли их от вестибюля.

— Огромное спасибо за поддержку, — столь же дипломатично прижал руку к сердцу Петька.

— Расскажешь?

— Если без подробностей, один расфуфыренный мудак назвал нас быдлом. Дело было в таверне. Мы ответили. Остальные посетители тоже захотели принять участие.

— Великолепно. А имени этого милого персонажа ты не запомнил?

Петька посмотрел в потолок кабинки, словно припоминая.

— Каларниф, кажется.

Дрозд нахмурил брови и поджал губы:

— Мы сделаем вид… что всё это случайное совпадение. Так будет лучше для всех.

Петька «озабоченно» поднял брови домиком:

— Неужели этот тип мог меня преследовать? Кто бы мог подумать! И из каких побуждений?

Дрозд посмотрел на его отражение и, не выдержав, заржал:

— Ну, ты жук! Но, если что, лучше придерживайся версии, что ты знать его не знаешь.

— Как скажете, — Петька пожал плечами. — Мы ведь, на самом деле, не были представлены. Не работали вместе. Не учились. Не жили рядом. Откуда бы мне его знать?

— На том и стой. А выгружаться мы будем вот сюда, — Дрозд ткнул пальцем в мигающую метку. — Это спецвыход, для персонала локации. Есть ещё один, этажом выше.

— Вижу.

— Тот исключительно для тебя и для тех, кому ты захочешь дать личный доступ. Разбрасываться не рекомендую, это ж всё равно как ключи от дома раздавать.

— Понял.

— Ну что, примем подобающий вид? Положение обязывает.

Костюм, приобретённый у ведьмацкого лавочника, Дрозд одобрил.

— Хорошо. Статусно, но без жеманства.

— Рубашку белую оставить? Или чёрную?

— Чёрную, конечно. Не будем отходить от традиций.

— Я у этого мастера и ножны купил, под шпагу и под дагу.

— Отлич-чно! С оружия мы и начнём. Пошли!

ЛИЧНОЕ ПРОСТРАНСТВО

В замке тёмного властелина имелось несколько огромных оружейных залов и один — персональный.

— Здесь собрано оружие с ограничением по уровню доступа. То есть, даже если каким-то чудом сюда проникнет любой другой персонаж, полноценно воспользоваться ни одним предметом он не сможет. Только для тёмного управляющего высшего уровня.

— А если, допустим, это будет управляющий светлой локацией?

— Он точно ни к чему здесь не прикоснётся. Для него это будет типа проклятия или скверны, сработает на ослабление свойств и характеристик — и иногда вплоть до критического. Более того, даже простое обладание любым тёмным артефактом накладывает на светлых и нейтральных разные ограничения, в каждом случае индивидуальные.

— А на меня, получается, светлое оружие будет так же действовать?

— Для тёмных алгоритм другой. Бо́льшая часть штрафов на нас не распространяется, но такие фокусы тоже возможны — в особых случаях. Именно поэтому иногда неплохо иметь серого помощника, который будет подбирать за тебя всякие подозрительные штуки — на них ни тёмное, ни светлое вообще не действует никак.

— А Марина у нас серая?

— Правильно мыслишь. Но для верности советую завести моба-подручного. Хоть гоблина.

Кстати, гоблины! Надо будет попросить в общине, чтоб ему подобрали секретаря. Или двух.

— Так, а если это оружие возьмёт тёмный?

— Если низкоуровневый — скорее всего, аннигилируется. Рангом повыше — сможет использовать, но тупо как железку, без плюсов и бонусов.

— А бонусы приличные?

— А как же! Возьми что-нибудь, сам посмотри.

Посмотреть, и правда, было на что. Каждый предмет радовал чем-нибудь типа «полная защита от оглушения/ядов/магического воздействия», кроме того, в этом хранилище имелись также всякие пояса, перчатки (не латные, а кожаные, «на повседневку», как заметил Дрозд), сапоги и тому подобное. И при составлении этих предметов в сеты их характеристики тоже суммарно менялись.

— И что самое приятное, — наставительно поднял палец куратор, — все эти предметы автоматически подстраиваются под уровень носителя. А уровень у тебя неплохой. В человеческой форме что там с прибавкой по локации получается?

Петька слегка удивился вопросу.

— А всё, — поднял брови Дрозд, — третий уровень, стажёр-практикант, я уже твоих данных не вижу.

— Ясно. Вместе с фэнтези — семьдесят девять с копейками.

— Великолепно! И заметь: твой уровень продолжит расти — и уровень всех этих предметов — соответственно.

— А тёмный властелин обязательно должен быть человеком?

Дрозд задумчиво выдохнул:

— Как сказать… Определённый элемент традиции и ожиданий, сам понимаешь. В каких-то выходах, я думаю, ты по-прежнему можешь брать и фигла, и гнома, и даже, — Дрозд выразительно посмотрел как бы поверх очков, — мишку Тедди, — Петька невольно передёрнулся. — Но на престоле сидит человек. И боевая форма тёмного властелина — человек, соответственно.

— Понятно.

— Итак, — Дрозд взбодрился, — раз уж у тебя есть отличные кислотоустойчивые ножны, предлагаю сразу взять во-он тот комплект.

Тяжёлая валлонская шпага легла в руку как влитая. Широкий клинок, гарда с двумя щитками, неплохо защищающими руку и в придачу с двумя «усами», которые при определённой сноровке сами могли выступать как щиток. Дага выглядела гармоничной парой.

— Под рост оно, кстати, тоже подстраивается, — Дрозд описал пальцем всеобъемлющий круг.

— Полезное свойство, — согласился Петька. У него было внутреннее ощущение, что вода из энтовой купели как будто всё ещё сказывается — слабенько, «по затухающей». Но тем не менее.

Он вложил клинки в ножны:

— Теперь?..

— Пойдём, глянем твои апартаменты.

Они вышли в широкий коридор.

— Так уж получается, что управляющие локаций бо́льшую часть времени проводят здесь, поэтому для связи с неигровым пространством — в первую очередь, имеется в виду начальство, конечно же — тебе будет выделен канал. Прямая видеосвязь из локации не поддерживается, но почта — вполне, и на отправку, и на приём. Ну а жить, соответственно… — Дрозд остановился перед большими двустворчатыми дверями в торце коридора, — руку приложи.

В ответ на Петькино прикосновение двери открылись. Обширная прихожая была выдержана в тёмно-бордовых тонах, но дальше обстановка напоминала, скорее, тот люксовый номер с дирижабля. Только больше, богаче и без стимпанкового оттенка.

— Это, как видишь, гостиная. Есть своя кухня, если захочется что-то приготовить, библиотека, бильярдная, кинозал. Если не увлекаешься и хотелось бы что-то другое — пишешь заявку, это твоё личное пространство, организуют хоть оранжерею.

— Понял.

— Три гостевых спальни. А тут — твоя, — Дрозд толкнул дверь, и Петька понял, что в этой золочёной спальне он уже был, буквально вчера…

Куратор подошёл к прикроватному столику и озадаченно покрутил в руках жёлтую резиновую уточку с привязанными к ней чёрными кожаными ремешками. Провёл пальцем по спинке, в которой отчётливо виднелись два отверстия, словно от гвоздей. Игрушка пискнула. Дрозд обернулся к Петьке и пожал плечами.

— Вы позволите?

Петька забрал из рук Дрозда пищалку и спрятал в хран.

Они обменялись долгим взглядом.

— Так, вот об этом я точно ничего не хочу знать, — поднял ладонь Дрозд. — Пошли дальше, посмотрим финальный зал главного квеста…

КАК ТЕБЕ ТАКОЕ?

Каларниф с трудом разлепил глаза и понял, что спальня полна дыма. Нет, дымки. Тонкой, почти прозрачной дымки. Пахло странно, сладко, пряно и одновременно немного горько.

Это был непорядок.

Он ничего не ставил готовить и не оставлял на ночь свечей.

Стоило бы подорваться, найти источник этого безобразия, но тело словно ватой набили.

Он с трудом сел и уставился на рассыпанные по полу осколки стекла. Вчера он пил — точно. В баре нашлось полбутылки рома, и потребовалась пара хороших порций, чтобы смыть неприятный осадок от посещения этой мерзавки. Неужели промахнулся мимо стола и расколотил стакан? Тогда почему осколки до сих пор лежат? У него ведь подключена опция автоочистки дома?

Каларниф тряхнул головой, разгоняя остатки тягостного сна. Осколки превратились в густые желтоватые капли, а потом в пятна света на полу… Уже день, что ли? Пятна света??? Он вскинул глаза на портьеру, закрывающую большое панорамное окно в сад. Полотно было целым, равномерно залитым ярким утренним солнцем! Так откуда?.. Светящиеся пятнышки с тихим скрипом бросились в стороны и исчезли в углах.

За стеклом раздалось осторожное шуршание гравия, как будто кто-то не очень крупный приближался к дому по садовой дорожке. Внизу окна появилась тень — непонятное округлое пятно, поднимающееся выше и выше, по мере того как некто приближался.

Встать бы, да отдёрнуть штору! Он ощерился и вцепился в оголовье кровати, заставляя тело шевелиться.

Тень медленно росла. Фигура подошла вплотную к окну. Теперь было видно, что это женщина — узкая талия, длинная пышная юбка. Круглая тень, с которой всё началось, оказалась кружевным зонтиком… Маленькая ладонь вдруг прижалась к стеклу, зонтик полетел в сторону, а к окну приникла и голова — развёрнутая в профиль остроносая лисья морда!

Тень проявилась необыкновенно чётко и исчезла. Тишина сделалась осязаемой, и лишь казалось, что где-то, на самом дне сознания, слышится ехидный нечеловеческий смех.

Каларниф зарычал и заставил себя встать прямее. Она вернулась! С-с-сука! Сука! Сука!

Выкрикнутое несколько раз ругательство, на удивление, немного помогло.

Лечилка!

Он вытащил из храна бутылёк, выдернул зубами пробку и проглотил исцеляющее единым духом. Всё разом сделалось резче — краски, запахи, звуки… Дым… Дым шёл из щели под дверью кухни, и от него снова отяжелели ноги — но не настолько, чтобы не иметь возможности идти! Он распахнул створку и закашлялся от терпких, поднимающихся к потолку волн. Чадил целый пучок ароматных палочек, воткнутых… воткнутых… Каларниф понял, что его начало мутить, потому что дымящийся пук сжимала установленная в прозрачную вазу посеревшая рука…

Надо прекратить этот фарс, так или иначе!

Он сделал несколько быстрых решительных шагов, раскатился на чём-то вроде палочки и крепко треснулся спиной об пол — хорошо, хоть голову успел пригнуть, уберёг затылок!

Внизу дыма было поменьше, зато… весь пол был усеян костями. Человеческие? — панически промелькнуло в мозгу. Однако, все пропорции наводили на мысль, что кости были эльфийские.

Прекратить это!

Он пополз по полу, распихивая кости и стараясь держать голову ниже дымных слоёв. Вот она, нужная тумбочка. Он протянул руку, нашаривая вазу на столешнице. В дыму послышался влажный звук, и к его кисти прикоснулось что-то скользкое и липкое.

— Бл*дь!!! — воображение успело нарисовать хватающую его руку мертвеца.

Со звоном, рассыпая веером дымящиеся палочки, слетела на пол ваза.

Рядом с коленом на пол плюхнулся с тумбочки здоровенный слизень.

— Сука!!!

Из углов издевательски засмеялось.

— Прибраться!!! — рявкнул он. Если бы не этот одуряющий дым, он бы давно сообразил это сделать! У заклинания уборки дома есть расписание — но есть и экстренный режим!

Кости, горящие палочки и даже трупная рука исчезли с пола. А дым остался!

— Проветрить!

«Функция временно недоступна», — вежливо сообщила система.

Что ещё за херня⁈

Он подполз к окну, держась ближе к полу, потом встал на колени и дёрнул ручку рамы.

«Функция „открыть“ временно недоступна, — снова порадовала его система, — в связи с решением городских властей о трёхдневном домашнем аресте».

— С-с-с-су-у-у-уки… — процедил Каларниф. Эточто же — дверь, значит, тоже не откроется? Ах, вы ж твари…

ПРОДОЛЖАЕМ РАЗГОВОР

Дрозд с Петькой спустились в «предфинальный зал», этажом ниже. Помещение было не так чтобы очень здоровым, но приличным. Много чёрного и огненного, огромные страшные скультпуры, массивные чёрные колонны, между которыми замерли совершенно равнодушные ифриты. Огромные, понятное дело.

— Они вообще — как? — кивнул на ифритов Петька.

— Нормальные бойцы, агрятся только на чужаков — это уж тут система распознаёт. Понятное дело, мобы. Кто ещё тут сутками стоять будет.

— М-гм. А следующий зал — это уже самого́ тёмного властелина?

— Да, типа тронный, полный фарш.

— А это, получается — вроде как секретарская приёмная?

Дрозд хмыкнул:

— При должном уровне фантазии можно обозвать и так.

— А двери?

— Пошли, — они прошагали меж четырьмя огромными мобами, равнодушно не обращающими на их перемещения внимания настолько, что они тоже начинали казаться статуями.

— А если я с ними заговорю? — кивнул в сторону ифритов Петька.

Дрозд пожал плечами:

— Не думаю, что что-то произойдёт. На моей памяти никто этого не делал. Да я и не уверен, что они настроены на распознавание речи.

— А дверь?

— Требует наличия пары артефактов. Обычно у всех, кто досюда доходит, они есть. Нас с тобой, как ты понимаешь, это не касается.

Дрозд толкнул тяжёлые двустворчатые двери, и их взгляду открылся огромный зал — высотой этажей в восемь, а, может, и во все двенадцать. Колонны, огромные, как древние секвойи, светились багровым пламенем, пространства между ними чернели непроглядной тьмой.

— Я так понимаю, отсюда тоже всякое лезет?

— Правильно понимаешь.

— А на троне сидеть обязательно?

На огромном (да, чёрном), очень пафосном троне сидел временно исполняющий обязанности тёмного властелина моб. В чёрной короне и доспехах настолько шипастых, что любой ёжик бы обзавидовался.

— В момент подхода пати — да. Маячок приходит, и ты выходишь в этот зал, там специальные персональные двери есть. Тебе с твоим свойством вообще беспроблемно.

Петька осмотрелся и присел на ступеньки трона.

— Если вы не против, я бы хотел сделать кое-какие пометки касательно возможных изменений, чтобы не забыть.

— Да без проблем!

09. КТО ПРОТИВ ТЕБЯ?

* * *

На ужин он пришёл в столовку один — Марина, как и обещалась, была вне доступа. Видать, и вправду, пошла осуществлять план лютой мести. У Яны в локации тоже был загруз.

За их столом уже собралась вся компания.

— О! Петруччо! — радостно воскликнул Андреа. — Ты сегодня с нами?

Петька сел на свободное место:

— Куда идём?

— Сложно в это поверить, но наши добрые друзья предоставили мне возможность сделать этот сложный выбор.

— И ты?..

— И я предложил шикарный вариант! — Оддгейр по-медвежьи недовольно заворчал, а Вольф засмеялся, качая головой. — Не обращай на них внимания, Петруччо! — аристократично отмахнулся Андреа. — Я утверждаю: шикарный вариант! Называется «Неаполь»…

— Дай угадаю. Семнадцатый век?

— Условно, — Андреа повёл кистью таким движением, к которому идеально бы подошли пышные кружевные манжеты, — возможно шестнадцатый, около того. Ты только представь себе: старый город, узкие улочки, таверны, полные разношёрстного народа, порт…

— Есть где разгуляться.

— Вот! Дай я пожму твою благородную руку!

— Теснота ведь там! — мрачно пробурчал Оддгейр.

— Да не начинай, — Дэн потянулся, — мне после своей локации вообще везде тесно, я ж не ною…

— Кстати, интересно было бы к динозаврам сходить, — предложил Лёха.

— О-о-о, нет, брат, — Дэн подавил новую идею в зародыше, — механика движений вся другая, на адаптацию только сколько времени уйдёт! А до того ты — просто мясо, лёгкая добыча.

И они пошли в ночной позднесредневековый Неаполь. И два часа с переменным успехом курсировали по тёмным и кривым итальянским улочкам, нарываясь на разные компании, а когда они заканчивались — вваливались в ближайший кабак и затевали драку.

Локация, понятное дело, была тренировочная, но это вскоре забылось — настолько всё вокруг выглядело натуральным. Только какой-то холодный счётчик в голове отмечал, что встречающиеся им соперники становятся всё серьёзнее. Под конец они напоролись на группу настолько искусную в фехтовании и слаженно действующую, что если бы не Андреа, лежать бы им в ряд в этом переулке — и трёх минут бы не прошло, несмотря на то, что тех было всего лишь четверо против восьми.

Дело развернулось на небольшой площадке — по сути, перекрёстке нескольких улочек, и в считанные секунды четверо из их зарвавшейся компании оказались в разной степени обездвижены. Петька краем мысли подумал, что любит игра вот это — дать почувствовать свою крутость, а потом — бац! — и щёлкнуть по носу. Они на пару с Саньком-ведьмаком смогли уработать одного противника, и бросились на помощь к Оддгейру, которого пока спасала только скорость.

Из узкой бокового проулка доносился яростный звон клинков — Андреа, оттесняемый тремя противниками, продолжал сопротивляться.

Когда они вбежали в проулок и увидели эту четвёрку, Петька — опять же краем — успел подумать: как же это красиво. Похоже на танец — опасный и смертоносный. Но красиво до умопомрачения.

— А ну, стойте! — сильно припада́ющий на раненую ногу Оддгейр выдернул из храна пару тяжёлых молотов: — Мы академиев не заканчивали…

Молоты смяли хищное кружево танца, противник напротив Андреа остался один, и аристократ дель Конте отступил, предлагая ему уйти.

— К чему это? — прагматичный Санёк смотрел в спину последнему уходящему бойцу с некоторым сожалением.

— Достойного противника следует уважать, — наставительно поднял палец Андреа.

— Это же моб?..

— Тем более! Значит, против меня вышла сама Игра, не пожалев своих лучших ресурсов.

Звучало… внушительно.

— Двинули на выход, — хмуро буркнул Оддгейр, — парни не возрождаются, время, видать, истекло.

В отдалении раздался бой башенных часов.

— Действительно, время, — согласился Андреа и обратился к Вольфу, последнему живому из раненых: — Тебе лечилку или добить?

— Да добей уж, — Вольф, придерживавший руками внутренности, вяло пошевелил пальцами, — разом больше — разом меньше…

* * *

— Ну что, — громогласно заявил Вольф, когда они столпились в переходнике тренировочной локации, — было круто, но завтра выбираю я.

— Послезавтра, — поправил его Коля. — Завтра же с девчонками идём, на парашютах.

— Не вопрос, послезавтра, — покладисто согласился Вольф, — готовьте памперсы, зайчики…

Они направились в учебку через парк, и у танцплощадки их, конечно, перехватили скучающие девчонки. Петька увидел озирающуюся Ритусю и спрятался за дерево. За которым уже замер Андреа! А вот Вольф не успел найти укрытие и был утащен на танцпол.

— Ф-фух! — выдохнул Андреа. — Мы счастливо избежали ужасной участи быть заболтанными до полуобморока! Я бы предложил проследовать в учебку, пока все охотницы заняты — или ты предпочитаешь задержаться и потанцевать?

— Да нет, пошли. У меня ещё кой-какие дела есть.

Они постарались незаметно углубиться в кусты.

— Слушай, я хотел сказать — круто ты фехтуешь! — похвалил Петька.

— Так я, считай, вырос на фехтовальной площадке, — Андреа пожал плечами, словно показывая, что все его умения — это сущие пустяки, следствие стечения обстоятельств. — Отец у меня — преподаватель. Матушка — тоже, но по танцам. И так, понимаешь ли, частенько получалось — то балы организует, то конкурсы, то какие-то командировки у неё. Отец считал — и я в этом с ним согласен — что для меня было куда полезнее находиться в тренировочном зале, чем одному сидеть вечерами дома. А потом пристрастился, и нужды особой не было — всё равно с отцом бежал. Довольно рано начал помогать ему в группах для начинающих.

— Так ты из-за этого в Геную пошёл?

— Ты знаешь, друг Петруччо, это ведь опять же из-за родителей. Им предложили должность в локации — неплохую. К тому же, профиль деятельности отца подходил идеально, да и матушка где-то рядом. Мне было тогда едва ли лет четырнадцать.

— И как они тебе всё это преподнесли?

— О, брат! Обставлено всё было в высшей степени таинственно! Для начала родители сообщили мне, что им светит хороший контракт в вирте. И даже можно брать в локацию ребёнка! Это же полнейший восторг!

— Представляю себе, — усмехнулся Петька.

— Не то слово. Я, значит, радуюсь и скачу до потолка — это же не просто экскурсия, а можно в вирте жить неделями! Да мне все одноклассники обзавидуются! И тут, вообрази, мои хитроумные родители начинают переживать и сетовать: а как же учёба отпрыска — то есть меня? Ай-яй-яй, аттестат, экзамены на носу и прочее. Я как понял, что меня с моими фантазиями могут запросто прокатить… Клялся и божился, что учиться буду как из ружья — только возьмите! В итоге сошлись на том, что на время учёбы я живу у тётушки с дядюшкой — у них сын на год меня младше, а все каникулы провожу у родителей.

— Через капсулу заходил?

— А ка-а-ак же! Полная модуляция реальности, всё как полагается. Года три они мне голову морочили, пока случайно не проговорились, — Андреа чуть помолчал. — Да и то думаю, не случайно. Решили: парень уже в училище, так и так ему скоро правду откроют… Зато, Петруччо, как я учился, чтоб лишний день к каникулам прирезать! С учителями договаривался, работы заранее писал, лаборантские делал, — Андреа усмехнулся.

— Слушай, — от новой мысли Петька аж остановился, — а есть возможность к твоему отцу на фехтовальные курсы попасть? Или… мне, сейчас, наверное, больше индивидуальные занятия подойдут…

— Что, расписание плотное?

— Да вообще сказали, могут на ненормированный перевести.

— Круто там у вас… — они подошли уже к самым дверям учебки. — Давай вот что. Я завтра поговорю с отцом и вечером тебе передам ответ. Пойдёт?

— Отлично.

Они вошли в вестибюль, пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны — каждый в свой корпус.

Петька зашёл в свою холостяцкую берлогу, взял пару книжек — на случай, если Яна будет с квестами занята, спустился в столовую, набрал фруктов, и направился в избушку, предвкушая по-домашнему уютный вечер.

И вечер состоялся. Они ели Ягусины вкусности и обнимались. А потом явились какие-то девчонки, и Яга извиняющимся голосом сказала, что забыла запустить свой резервный алгоритм…

— Да ладно, поговори с ними, — Петька вспомнил, что хотел одно дельце совершить, пристроил книги к Ваське на полочку и накинул куртку, — я пока сбегаю кой-куда. Иванушек не привечай, я ещё вернусь.

Яга с возмущённым смехом хлопнула его по загривку, и Петька скрылся за запасной дверью.

* * *

Мастер Быстротукс едва не упал в обморок, когда из двери его мастерской вышел тёмный властелин. В этот раз он был выше и без бороды, а вместо гномьих доспехов облачён в простые одежды — но взгляд (а тем более — нюх!) гоблина не обманешь!

— Наш господин! Мы никак не ожидали вас так рано!

— Уважаемый мастер, у меня есть к вам некоторые вопросы.

— Конечно-конечно! Прошу сюда!

Петьку препроводили в отдельный угол цеха — опрятный и чистый, в котором можно было рассмотреть закреплённые на специальных приспособлениях чертежи и расчёты. Он вынул из храна свой блокнот с пометками.

— Мастер Быстротукс, вчера я начал процедуру принятия во владение своего нового имущества, и мне хотелось бы внести некоторые изменения в ряд конструкций.

— Пару мгновений, мой господин! Я приглашу ещё мастеров, чтобы они могли из ваших уст услышать поставленные задачи!

Быстротукс метнулся за дверь и менее чем через минуту появился в сопровождении целого конструкторского бюро. Заседание технического совета началось.

Слухи в Городе Гоблинов распространялись молниеносно. Спустя четверть часа под окнами мастерской уже волновалась огромная толпа. Петька понял, что уйти, не показавшись им хоть на минуту, будет неправильно. В итоге он выступил в роли «аве цезаря», помахав всем восторженным подданным с крыльца мастерской, перекинулся несколькими фразами с представителями бухгалтеров-управленцев, поручив им заодно подобрать к вечеру пятницы десяток выдающихся представителей из своей среды для наведения порядка в тёмном замке. Скребоварс от осознания величия поставленной цели впал в некоторый ступор, но Петька был уверен, что к пятнице всё будет в полнейшем ажуре, и с лёгким сердцем отправился к Яге.

* * *

Прошедший день вымотал Каларнифа почище, чем полный квест на тёмного властелина с капризной группой. Время от времени начинало дымить. Он отыскивал источник — эти дурацкие палочки! — ломал, швырял на пол и требовал приборки. В конце концов кицунэ это надоело, но мерзкая лиса не ушла — не-е-ет! В доме периодически шуршало и потрескивало. Он постоянно озирался, не выпуская из рук кинжал. Ведьма шарилась вокруг, выискивая возможность досадить.

В сахарнице обнаружилась колония крошечных неприятных насекомых. Он с отвращением вытряхнул всё в мусорное ведро, но через пару часов обнаружил, что гадкие букашки (кем бы они ни были) вытаскали весь сахар наружу, и в углу кухни уже наполовину возведён крошечный сахарный зиккурат. Каларниф требовал приборки, но система почему-то воспринимала сахарный городок как нечто правильное — возможно, из-за его упорядоченности — и не реагировала, а самому брать это руками… бр-р-р… Он наблюдал за копошащейся живностью в раздумьях — не уничтожить ли сахарную цивилизацию вручную, облив кипятком, но тут в спальне загремело, и он забыл о сахаре, бросившись туда.

Посреди комнаты валялось два пустых ведра. А посреди кровати блестела лужа воды — частично стекающая, частично впитывающаяся…

— Ах ты ж, с-с-с-сука! — выкрикнул он, оборачиваясь вокруг себя. Вдоль стен шелестело. И смеялось — очень тихо, на самой границе слышимости.

Тварь!

В коридоре послышался ритмичный звук, одновременно похожий и не похожий на шаги. Каларниф бросился на звук, перехватывая кинжал ловчее…

Посередине пустого коридора раскачивалась деревянная неваляшка, внутри что-то пересыпа́лось и перекатывалось. Он обошёл игрушку по кругу и передёрнулся от омерзения. Вместо лица виднелось что-то, похожее на кусок мяса, при каждом движении с него в разные стороны капала кровь, вокруг было уже изрядно забрызгано…

— Неужели не нравится? — прошептал кто-то в самое ухо.

Он резко развернулся на пятках и ударил! Но кинжал встретил лишь пустоту, хотя Каларниф мог бы поклясться, что почувствовал кожей теплоту её дыхания!

И только смех, смех, рассыпа́ющийся сухими стрекозиными крылышками…

* * *

Зуримба сидела в открытом проёме западной башни и бездумно таращилась на разбегающийся внизу лес. В её хорошенькой головке бродили далёкие от Вентру мысли. Хотя, хорошо, что её всё-таки отправили именно в Вентру! Иначе как бы она встретилась с этим офигенным парнем? И старшие жёны (или как это у них здесь называется?) у него хорошие, не жадные, поделились. Сказали: «Даже, может быть, возьмём тебя к себе, если господин согласится…»

А ведь она сначала грустила. Тосковала даже по своим.

Зуримба и в самом деле была негритянкой, дочерью вольнонаёмных служащих в одном из российских африканских посольств. Она даже в русскую посольскую школу ходила, там и говорить неплохо научилась. Наверное, поэтому её и взяли в программу после того несчастного случая…

В вирт-училище для иностранцев было… пёстро. Можно было ведь и по этнографической линии пойти, плясать-петь, туристов веселить. Или выбрать любую обычную профессию — секретарша, учительница… В конце концов — бордель. Там, говорят, девчонки быстро поднимались, некоторые не только пожизненную страховку отбивали за пару лет, но и помогали содержать в реале целые деревни родственников!

Перед Зуримбой край пропасти не маячил — родня у неё трудилась на неплохих местах, никто на жизнь не жаловался. Да и, раз уж судьба так вывернула, хотелось чего-то сверхреального — это ж вирт! Что за интерес сидеть как в реале? И когда в их вирт-общежитие пришёл вербовщик от вампирского клана Лайбон, она согласилась подписать контракт.

Да, там она тоже жила в общине, училась охотиться, пить кровь жертвы, сдерживать жажду в случае необходимости, принимать разные формы… Но там это было… вроде как игрой. А здесь, когда она приехала по этому дурацкому обмену к Вентру — практически реальностью. Иногда ей казалось, что все вокруг сумасшедшие. Или она сумасшедшая?.. Этот замок и его обитатели не оставляли шанса на нормальность. Кто только придумал эти дурацкие обмены⁈

Хотя… Её мысли снова вернулись к приятному. Иначе бы в её жизни не случилось этой встречи.

А парень был хорош!

Зуримба облизнула полные губы и прикрыла веки, предаваясь воспоминанию.

Казалось, когда он наполнял её, даже жажда не так подступала.

А вот, интересно…

Она невидяще уставилась на полную луну и мечтательно улыбнулась.

Интересно, может ли мужчина удовлетворить её жажду другим способом? Скажем… кхм…

Произносить это слово даже про себя она до сих пор стеснялась.

Однако, в клане Лайбон старшие вампирши использовали мужское семя (то, что здесь цинично называют спермой) для некоторых ритуалов. Если знать, что и как сделать, полученная сила в десятки раз превышала энергию крови — настолько, что женщина-вампир могла почти сравниться по силе с мужчиной.

Младших и неопытных к таким действам не допускали под страхом полного высушивания… А если не ритуал? Если просто… ну… попробовать, а? Он такой находчивый, наверное, сможет что-нибудь придумать, чтобы не позволить её клыкам впиться в плоть?

Зуримба вздохнула. Дождаться бы только этого случая…

Кстати, его женщины говорили, что тёмный властелин ищет какого-то гоблина в замке Вентру. Если она им поможет, согласятся её принять младшей женой?

Крупная паучиха леопардовой раскраски спустилась по стене и побежала по коридору, стараясь держаться в самых глубоких тенях. Из мрака под самым потолком за ней неприязненно следили красные глаза большой летучей мыши…

10. ПОЛЕЗНЫЕ НАВЫКИ

НИКАКИХ ИНСТРУКЦИЙ…

24 июня, среда, день тридцатый из восьмидесяти четырёх.

Яга шуршала у печи, вынимая и расставляя по столу какие-то вкусности.

— И чего тебе сегодня снилось, а? Уж метался-метался…

Петька сел на печи, пытаясь припомнить — что же было во сне? Рассеянно почесал Ваську за ухом, с другой стороны ткнулся в бок Горацио… Нет, сон, однозначно, был — очень длинный, очень насыщенный, но остались от него в памяти только невнятные следы — и те при попытке ухватить их за хвосты выветрились окончательно.

Петька сдался и решил заняться более продуктивным делом: проверить яйцо, заботливо подталкиваемое ему сыром. Скорлупа как будто поменяла цвет — или это в сумраке надпечного пространства так казалось? Он спрыгнул на пол и сел на лавку поближе к окну. Нет, натурально, серый булыжниковый цвет сменился более тёмным, серо-гранитным и как будто немножко зернистым. Некоторые крапинки отсвечивали огненно-оранжевым.

— Ягусь, глянь…

Яна подошла, наклонилась, едва не обнюхала драконово яйцо:

— Сердце?

Петька приложил к уху:

— Стучит. И как будто горяче́е стало. Может, скоро уже?

Яга подбоченилась, озадаченно разглядывая будущего пета. Все трое — Петька, Васька и Горацио — смотрели на неё с надеждой.

— Честно, Петь — кто его знает? У нас ить драконы и не вылуплялись ещё ни разу. Ни одного мануала по драконозаводству нет.

— А что такое мануал? — спросил Васька, заставив Петьку крупно вздрогнуть.

— Инструкция это. Или руководство к пользованию, — Яга покосилась на Петьку, но тот сделал вид, как будто кошачья способность к разговорам никогда не вызывала у него никаких сомнений. — Ладно, мальчики! Садитесь завтракать, а то Пете скоро на работу пора.

САМ СЕБЕ ГОСПОДИН

Среда выгодно отличилась от вторника отсутствием вызова к начальству и сопутствующей головомойки. Дрозд устроил Петьке бодрую проверку на предмет расположения и функционала личных апартаментов и того, что Петька для себя называл «центральным офисом» — зала финальной битвы и всех прилегающих помещений, и внезапно объявил, что удаляется на какое-то срочное совещание.

— Я ведь, Сёмыч, по большому счёту сейчас тебе не очень-то и нужен. От тебя требуется список корректировок, которые рабочая группа будет внедрять в концепт. И пожелания к изменениям в локациях, которые ты считаешь необходимыми — общего плана и конкретные. Это к понедельнику. Чем приличнее будет представлена твоя рабочая записка, тем более благоприятное впечатление ты произведёшь на начальство. На сигналы тревоги забей, за тебя пока моб отдувается. Если что, под ноги игрокам старайся не попадаться.

— Понял.

— Всё, я помчал, в семнадцать ноль-ноль в буфете, жду от тебя отчёта о плодотворной проделанной за день работе.

— Иван Андреич, погодите.

— Что?

— Я же могу самостоятельно переместить, допустим, орочью деревню? Или часть переселить, чтоб не терять вложенный в мобов потенциал?

— Ту деревушку имеешь в виду? С артефактом?

— В частности. Там ещё у меня где-то выведенные с островов древесные женщины по лесам шарятся, я бы ими самостоятельно занялся.

— Можешь, конечно! Всё, что делает локацию живее, только поощряется… — Дрозд прочитал какое-то сообщение на коммуникаторе и приподнял брови. — Так, я уже конкретно помчал! Всё. До вечера!

На самом деле, Петька не собирался прямо сейчас ни к оркам, ни к энтовым жёнам. Было у него устойчивое подозрение, что мнительная Евгения Васильевна палит за ним контору через рабочий монитор. Как покажется ей, что стажёр не то лепит — начнёт вмешиваться в процесс и всю малину поломает. Так что древодамы подождут. Но получить такое вот формальное одобрение предстоящих самостоятельных действий — это было важно. Как страховку на будущее, чтоб потом никаких претензий, мало ли…

Рассудив, что в игровой зоне никаких условий для офисно-управленческой работы нет. Петька пошёл в апартаменты и с удобством расположился за просторным кухонным столом, разложив браслетку до стационарной формы — с большим экраном, с удобной клавиатурой.

Вот это, кстати, тоже неправильно — почему он должен в личной зоне работать? Надо включить пункт «рабочий кабинет» в список необходимого, чтоб с выходом в этот дурацкий финальный зал — и ещё куда-нибудь. Скажем, в приёмную. Не ту, для квестов и килл-пати, план переустройства которой уже был передан в мастерскую мастера Быстротукса, а для нормальных посетителей. Петька отчего-то был уверен, что такие будут. И не только мобы, активно включённые в игровую реальность! Будут и игроки, которые захотят завести себе в тёмных землях домик или бизнес, или просто посетить локацию с экскурсией. Он припомнил торговую площадь Алаберна, со всеми её лавочками и павильонами. Устроим у себя не хуже! И все эти сувенирные прилавки тоже. Лишняя копеечка, опять же, и экономическая составляющая, как начальство любит…

Он набрасывал схемки, сопровождая их пояснительными записками и раздумывал.

Что ему не понравилось в светлых землях — так это нарочитая глянцевость, вылощенность какая-то. Надо более фактурно. На ум пришло совершенно гастрономическое сравнение. У эльфов ощущение от локации напоминало или нечто типа вычурных пирожных — или какое-то фуа-гра, чайная ложка на огромной дорогой тарелке, а вокруг кружевная сеточка соусов. Красиво, конечно. Изысканно.

Тёмная локация, как она есть сейчас, больше смахивала на пригорелый кусок мяса, сухой, как подошва. А надо, чтоб сочный был, — Петька усмехнулся, — с кровью. И с приправами. И с подходящим гарнирчиком. Чтоб смотреть на тарелку и слюной исходить…

От этих сравнений накатил зверский аппетит. Петька проверил кухонные шкафы и холодильники, ничего путного не обнаружил, извлёк из храна универсальный набор… и порадовался сочному стейку! Именно такому, какой он сейчас себе навоображал: слабой прожарки, в меру приправленный, со свежей зеленью и обжаренными овощами. В комплекте шёл душистый брусничный чай.

Он поднял глаза и увидел своё слегка размытое отражение в чёрной глянцевой поверхности дверок кухонного гарнитура. Показалось ему, что отражение подмигнуло? Может ли игра следить за мыслями? Во всяком случае…

— Спасибо! — поблагодарил он вслух и уселся обедать.

ПО ПУТИ К БЕЗУМИЮ

Не спать, не имея возможности прибегнуть к внешней медикаментозной поддержке — невыносимо. Лечилки у него кончились вчера. Или сегодня утром?.. Нет, ночью. Темно было…

Постель была полна воды — да он бы и не лёг в неё после всех этих дурацких фокусов.

Мерзавка…

Находиться в любой точке дома, где кицунэ могла зайти за спину, было крайне неприятно. Каларниф собрал все имеющиеся в особняке свечи и заперся в крохотной комнатке-подсобке, выкинув из неё уборочный инвентарь, тазы и вёдра. Всю ночь он прислушивался к звукам, качая на коленях меч и мысленно составляя тексты жалоб на свою бывшую сотрудницу. В доме было подозрительно тихо. Под утро он всё же задремал, а проснулся от жара — весь его драгоценный штабель свечей полыхал костром! Не иначе как лиса постаралась! Хорошо, что в доме установлена магическая антипожарная защита — от пламени всё равно ничего бы не загорелось. Но свечей больше не было. А в приоткрытую дверь пробивался свет разгулявшегося дня.

Каларниф вышел в коридор… и заорал в полный голос! Все стены были расписаны чёрной краской. Узоры. Иероглифы. Отпечатки лап и человеческих ладоней. И банальное «Каларниф — дурак!» И нечто непонятное, но отчего-то страшное, при беглом взгляде вызывающее марш мурашек по спине…

Чёрные отпечатки лап вели в спальню, и он бросился туда.

Вонь, ударившая в нос, заставила отпрянуть. За ночь в постели расцвело зелёное болотце и там, кажется, зародилась какая-то жизнь. Створки двери, ведущей в гардеробную, были распахнуты, а там…

Он матерился, пока не осип. Вся одежда — вся! — была тщательно разрисована знаками чёрного ока. И чёрными башнями. Издалека эти художества напоминали мужские и женские… кхм.

Вот же мразь!

— Нравится? — выдохнуло над самым ухом, и Каларниф подпрыгнул, разворачиваясь! Никого не было. Только смех, снова издевательский смех…

В коридоре загрохотало, и он бросился туда, не заметив невесть откуда появившихся на полу бусин лунного камня, раскатился и треснулся виском об угол…

Изящная девятихвостая кицунэ присела около тела, не выходя из звериного образа. Потянула носом. Жив. Просто в отключке. Тем лучше…

ВЕЧЕР

К вечеру у Петьки было вчерне готово два документа. Один — для начальства, второй — для себя. Как и было оговорено, он явился в буфет, показал куратору свои намётки, получил одобрительный кивок и неожиданное предупреждение об отправке на вольные хлеба до самого понедельника.

— Такие дела, Сёмыч. Выдернули нас, аж пятерых человек, дело срочное. В понедельник мы с тобой, если ты забыл, идём в рабочую группу локации, к верхнему начальству — это в одиннадцать, так что ты все свои предложения дооформи, список желаемых ролей, если новые будут — и возможных кандидатов, если есть. Три часа у нас с утра в запасе, обмозгуем, если что — поправим.

— Сделаю, не волнуйтесь, Иван Андреич.

Куратор посмотрел на него со значением:

— Постарайся до понедельника ни с кем не разосраться и до смертоубийства не доводить.

— Это уж как получится, — скромно ответил Петька.

Дрозд, видать, ожидавший другого ответа, неопределённо хмыкнул, но моралей читать не стал.

Из буфета Петька направился в столовую, и Андреа порадовал его новостью, что его отец готов дать Петьке несколько уроков, однако расписание на ближайшие месяцы у него довольно загруженное.

— Понимаешь, Петруччо, окна есть, но неудобные.

— Например?

— Вот, смотри… — Андреа развернул аккуратный (и даже, кажется, слегка надушенный) листок. Свободных часов, и впрямь, было мало, особенно на ближайшие дни.

— Погоди, а вот это — завтра?

— Да, но десять тридцать? Отпустят ли тебя?

— Я завтра сам себе начальник. Допустим, я передвигаю на это время свой законный обед…

— Это было бы великолепно. Тогда я встречу тебя завтра в вестибюле, у аквариума. В десять пятнадцать, скажем?

— Буду всенепременно, — парни галантно раскланялись и довольно рассмеялись.

Андреа страшно нравилось, что наконец нашёлся человек, способный без особого напряжения поддерживать его игру в аристократию.

К семи прибежала Яна, и они вместе со своей компанией пошли прыгать с парашютами. Марина в сети так и не появилась.

УТРО

25 июня, четверг, день тридцать первый из восьмидесяти четырёх.

— Ну и как зовут твоего мастера? — спросил голос откуда-то с другой стороны сна.

— Камилло Агриппа, — ответил Петька и проснулся. Яга смотрела на него, поджав губы и приподняв правую бровь:

— Уж так метался, сил нет. Сперва думала — дерёшься, чтоль. А потом догадалась: саблей машешь!

— Шпагой, — Петька сел, понимая, что в ответ на это слово память отозвалась целым ворохом воспоминаний. Они вытягивались друг за другом из глубины сна, словно флажки, пришитые к одной верёвочке — длинная вереница дней, в которых он ходил в учебный зал, чувствуя себя сперва неповоротливым чайником, потом тупнем, неспособным уложить в голове стройные выкладки геометрической теории, пока у него не начало получаться хоть что-то, по мнению учителя, путное.

— Ну вот, другое дело! — удовлетворённо кивнула Яга, спрыгнула с печки и зазвенела своими чашками.

Петька позавидовал лёгкости, с которой Яга принимала вмешательство игры́ в свою повседневную действительность. Для него, даже после двух фактически прожитых чужих жизней, это всё ещё было очень странно и осознавалось с трудом.

Тренировки, значит. Что ж, спасибо, хотя бы дали вспомнить, что там было. Осмысленное использование и невесть откуда взявшиеся навыки — это, между прочим, две большие разницы. Чувствовать себя игрушкой, которой весело играет кто-то ловкий, не хотелось бы.

ГЕНУЯ

Андреа, следуя вчерашней договорённости, стоял у стеклянной будочки административного офиса, подтянутый и элегантный, как всегда.

— Приветствую, мой друг! Я рад, что ничто не стало сегодня препятствием для нашей встречи.

— Взаимно рад. Нам на второй этаж?

— Да, в западную галерею. Пройдём.

Локация требовала соответствующей одежды, и из всего имеющегося гардероба игра поставила одобрительные галочки напротив условно-средневекового (с пометкой «простолюдин») и чёрного ведьмацкого комплекта. Можно было по-быстрому заказать что-то другое, но Петька решил, что незачем плодить сущности и захламляться. Тем более, что коле́т, штаны и прочее прилагающееся он покупал как раз для возможных стычек и драк — вот в них тренироваться и будем, чтоб потом внезапно не случилось: тут давит, тут тянет, и вообще в этом руки как следует не поднимаются…

Рубашку, правда, для разнообразия выбрал белую.

— Весьма неплохо, — оценил Андреа, который сам одет был достаточно ярко, но без менестрельской петушиности. — Специально заказывал?

— Напротив, купил по стечению непредвиденных обстоятельств. Занесло меня как-то в ведьмацкую локацию.

— А-а! Это тот случай, про который нам Александр рассказывал?

— Он самый. Шёл я через торговую площадь вечером, слово за слово с лавочником…

— О, брат! Лавочники — народ бойкий. Только зазевайся…

— Думаю, тот лавочник счёл, что его вечер удался́, — усмехнулся Петька.

Шпаги они прицепили сразу — иначе что это за аристократ, без оружия?

Лифт открылся в узком проулке между домами. Первое, что бросилось в глаза — заметный уклон узкой улочки. Как потом станет ясно — практически все улицы Генуи довольно круто спускались к огромной гавани, являющейся, по сути, организующим центром этого города. А ещё здесь было обилие мрамора –повсюду, в домах и скульптурах. И это выглядело очень аристократично.

Андреа повёл Петьку за собой, попутно делясь ценными фактами о месте своей приписки.

Из краткого экскурса стало ясно, что помимо порта город знаменит университетом (действующим, кстати), банками (одними из первых в средневековой Европе), двойными укреплениями со стороны суши, которые делали его одной из самых сильных крепостей в Италии, а также, возможно, самыми извилистыми улочками из всех, известных Андреа.

Они вышли на обширную площадь, и приятель гостеприимно взмахнул рукой:

— Вот наше скромное жилище, прошу.

Дом, украшенный портиком и кучей прочих архитектурных красот, под стать было назвать особняком или даже дворцом. Мраморная ограда опоясывала двор — небольшой кусок земли перед центральным входом, который, судя по всему, иногда использовался как тренировочная площадка.

Во дворе они, однако, останавливаться не стали, а поднялись по лестнице и проследовали через несколько пышных покоев в большой тренировочный зал, из которого как раз выходило несколько учеников.

— Ты только не удивляйся, — предупредил Андреа, — пол в зале песком посыпан.

— Для худшей устойчивости?

— Верно. Отец говорит, что на улицах нам вряд ли будут обеспечены отдраенные мостовые, так что ученикам неплохо бы получить навык поединка в недружественных условиях.

— Разумно.

Молодые люди раскланялись с покидающими зал фехтовальщиками, и Петька наконец-то был представлен отцу Андреа, мастеру Доминико, — в ещё более витиеватой и изысканной манере, чем при обычном общении с юным отпрыском аристократической семьи дель Конте.

11. ВОЛЬНЫЕ ХЛЕБА

ФЕХТМЕЙСТЕР

Просторное и высокое помещение, сопоставимое со школьным спортзалом, было обнесено по периметру галерейкой, разбитой на два этажа. Выше галереи были устроены окна; вдоль длинных сторон — простые стрельчатые, в торцевой восточной — огромная витражная роза. Цветные косые лучи падали на песок тренировочной площадки ярким узором.

За перилами верхнего ряда галереи можно было разглядеть кресла для возможных зрителей (должно быть, показательные турниры здесь не редкость) и несколько дверей, ведущих (как Петька позже узнал) в раздевалки и различные подсобные комнаты. Нижний ярус был поделён на ниши, в некоторых также имелись кресла и более демократичные скамьи, в прочих — стойки со шпагами и мечами разнообразных видов.

Доминико был чуть ниже нынешнего Петькиного роста и, по ощущениям, — в очень хорошей физической форме. Серо-стальные глаза смотрели внимательно и открыто.

— Итак, молодой человек, ваше желание овладеть искусством фехтования весьма похвально. Полагаю, вы уже имели счастье получить некоторые уроки?

Петька замялся, не зная: сто́ит ли сообщать мастеру об уроках, которые прошлой (и, видимо, позапрошлой) ночью решила ему преподнести игра. И не будет ли заявление о том, что он тренировался с самим Камиллой Агриппой* истолковано как шизофреническая мания? Хотя мастер, скорее всего, подразумевал школьный курс холодного оружия…

Камилло Агриппа —

знаменитый фехтовальщик XVI века.

Одним из первых начал применять

геометрическую теорию и логику

для вычисления

оптимальных направлений ударов

и сходных позиций

и для выработки точных способов обороны.

— Во всяком случае, сударь, я не перепутаю, за какой конец шпаги следует держаться, — неуклюже пошутил он.

— Что ж, — Доминико скупо улыбнулся, — давайте оценим ваш уровень на практике. Думаю, это будет куда полезнее словесных баталий.

— Как вам будет угодно.

Мастер приглашающе повёл рукой:

— Желаете воспользоваться тренировочным оружием?

Петька оглянулся. Тренировочные клинки были представлены в изобилии.

— Ваша школа относится к приверженцам обучения на затупленных клинках?

— Напротив, всё, что представлено вашему взору — боевое. Однако иногда, по разным причинам, ученики предпочитают пользоваться нашим арсеналом. В частности, когда некто хочет опробовать какие-либо типы клинков, иную форму гарды и так далее — чтобы подобрать наиболее для себя подходящее, прежде чем приобретать нечто подобное.

— Разумно. Однако, пока меня интересует шпага, и я предпочёл бы тренироваться со своей, дабы не попасть в неловкую ситуацию, положившись на привычную длину клинка или же его вес.

Мастер Доминико одобрительно кивнул:

— Могу я, в таком случае, познакомиться с оружием, которым вы предполагаете пользоваться регулярно или хотя бы чаще прочих?

— Конечно, сударь.

В нефэнтезийных локациях предметы из личных запасников тёмного властелина переставали нести поражающее магическое воздействие, преобразуясь в обычные изделия, пусть и очень хорошие, и Петька протянул мастеру свою шпагу безо всяких опасений. Однако, Доминико отнёсся к клинку очень внимательно и даже, кажется, узнал.

— Как давно она у вас?

— Недавно. Я получил её… в наследство.

— И как долго… — крошечная пауза показала, что мастер старается подобрать максимально нейтральные слова, — вы предполагаете ею пользоваться?

— На данный момент я не планирую менять оружие, — вежливо улыбнулся Петька.

Андреа сообразил, что под верхним слоем смысла скрывается ещё один, но сути уловить не мог и переводил непонимающий взгляд с отца на друга, не задавая, впрочем, неуместных вопросов.

— Что ж, прошу вас, — старший дель Конте вернул Петьке шпагу и указал: — красная дорожка.

Весь зал был разбит на узкие, метра по три, полосы. Никаких барьеров, впрочем, между ними не было — лишь цветные границы, обозначенные на белом мраморном полу. Сквозь рассыпанный песок они смотрелись хуже, но, тем не менее, проглядывали довольно отчётливо.

Петька прошёл на указанное место — практически в самый центр цветного солнечного пятна от витражной розы.

Придётся стоять против света — нарочно мастер его так поставил или совпало так?

Хотя — неважно.

Мысли стали спокойными и безэмоциональными. Петька внутренне отодвинул мастера Они — с гномом веселее будет выйти в бой на топорах. И даже память рыцаря Экберта, знатного бойца на мечах, сейчас не очень подходила. А вот немецкий парень, присланный отцом в Италию для овладения искусством шпаги — парень, имя которого никак не вспоминалось, но зато живо вставали в памяти зарисовки и записки (а ещё, особенно поначалу, многочисленные ноющие порезы, синяки и ссадины), проживший в разных городах восемь лет и в конце концов удостоенный чести учиться у самого́ Агриппы — он был здесь в самый раз.

Петька отсалютовал мастеру Доминико шпагой и отвёл клинок вниз и немного в сторону…

— Приступим, — голос мастера дель Конте достиг ушей как будто сквозь кокон.

Поединок, поначалу медленный и неторопливый как ученический спарринг, постепенно набирал обороты, становился резче, агрессивнее — и быстрее, быстрее, ещё быстрее!

В какой-то момент их скорость превысила нормальную. Петька понял это по деталям, отпечатавшимся на краю сознания — песку, разлетающемуся медленными фонтанчиками, пылинкам, застывшим в воздухе, словно тусклые искры. Доминико дель Конте в боевой фазе мог разгоняться ничуть не хуже тёмного властелина, и при этом имел реальный опыт ежедневных многочасовых тренировок на протяжении нескольких десятилетий!

Петька допустил ошибку.

Одно неверное движение — и клинок мастера чиркнул его по кисти, обратным движением раскроив колет и оставив в боку неглубокую, но очень неприятную кровоточащую рану.

Поединок прекратили.

На рукаве Доминико виднелись следы крови — где-то Петька всё-таки слегка его достал, и хотя повреждения были несопоставимы, эти несколько капель, казалось, произвели на Андреа глубочайшее впечатление.

Откуда-то появился человек в рубашке с подвёрнутыми рукавами и с кожаной сумочкой-лентой, в кармашках которой было рассовано множество странного вида инструментов. Медик! Он наложил Петьке швы и бинты — здесь же, на одной из стоящих в ближайшей нише лавок. Выпитая лечилка умерила боль, но принесла лишь частичное облегчение.

— Следовало предупредить тебя, — извиняющимся тоном пояснил Андреа, пока лекарь накладывал небольшую повязку его отцу, — у нас мгновенное исцеление невозможно. В локации как бы настоящее средневековье, частичная модуляция тяжёлых условий жизни. Но всё же не так печально, как это было на самом деле.

Ну, естественно! Кто бы согласился неделями терпеть боль и неудобства?

— И сколько заживают раны?

— Быстрее, чем можно было бы предположить. Подобные твоим — за пару дней. И тем не менее, находятся такие господа, кто не желает терпеть и этого.

Интересно…

— И что же они предпринимают?

— Различное. Кто-то покупает медальоны святых целителей и заказывает молебны об исцелении в храмах.

— Помогает?

— Коне-е-ечно! Кто-то обращается за снадобьями к алхимикам. Дело это рискованное и результат порой непредсказуем.

— Чувствую, это не всё?

— Говорят, иные господа прибегают к помощи заговоров и колдунов, но стоит помнить, что сей путь чреват общением со святейшей инквизицией.

Однако.

Мастер Доминико подошёл и присел на скамью напротив.

— Великолепный уровень, молодой человек — и похвальная скромность! Однако, я вынужден спросить: вы действительно считаете, что вам необходимы уроки фехтования?

Петька попытался сесть прямее и поморщился от саднящей боли.

— Да, и сейчас я ещё более утвердился в своём намерении, чем прежде.

Ну, что ж, давайте назначим дату следующего занятия…

Андреа явно был не прочь прогуляться с Петькой лифтовой кабинки, однако на верхней галерейке уже толпилась группа учеников, которая пришла к нему как к младшему наставнику.

— Если тебя не затруднит подождать, пока закончится мой урок, мы могли бы прогуляться вдвоём, — предложил он. — Через час я освобожусь. Я бы показал тебе пару достопримечательностей.

— Возможно, в другой раз, — вежливо откланялся Петька. — Полученная рана всё-таки доставляет мне определённые неудобства. Да и к свои обязанностям пора возвращаться.

— Я велю слуге сопроводитьвас, — предложил Доминико.

— Не стоит, я прекрасно помню путь, и здесь совсем рядом.

К тому же, он вовсе не собирался идти пешком. Петька спустился по лестнице, вышел в дверь, заботливо распахнутую одним из слуг — и тут же воспользовался этой же дверной створкой, шагнув к Яге в избушку.

— Ну что за мужик пошёл! — всплеснула руками та. — Только отвернись — а он уж вона чё! Всё тело располосовано!

— Ну, ты уж совсем-то не причитай, — усмехнулся Петька. — Давай, чё там у тебя: живая, мёртвая вода…

— Сперва мёртвая, — деловито поправила его Ягуся и достала с полочки пузырёк.

Андреа завершил занятие и подошёл к отцу, сидевшему за столом в кабинете верхней галереи, в который не было доступа обычным игрокам. Оценил едва отпитый бокал вина…

Доминико был серьёзен и задумчив.

— Как давно ты знаком с этим молодым человеком, сын?

— Около месяца, — Андреа присел напротив. — А в чём дело? Если необходимо, я припомню точнее. В тот день произошёл скандальный случай в зомби-локации, мне как раз пересылали видео — и, между прочим, тоже с участием Петруччо. Можно посмотреть дату получения.

Отец пожевал губами.

— Показывай.

— Видео? — удивился Андреа.

— Да.

Отец пересмотрел фрагменты очень внимательно, некоторые по два-три раза.

— Что случилось? — Андреа начал тревожиться.

— Возможно, что и ничего… И всё же… — отец нажал паузу. — Вот здесь. Ничего не видишь?

Андреа с сомнением промотал видео на десять секунд назад.

— Кажется…

— Абсолютно точно. У этого мальчика и близко нет той подготовки, что мы наблюдали сегодня. Видна хорошая спортшкола, но это было что-то связанное с мячом и бегом.

— Он говорил — регби, — растерянно вставил Андреа.

— Вот. В регби могу поверить. Но фехтовальщик он… Начального базового уровня. Посмотри, как он молотки держит.

— А ведь верно.

— И, тем не менее, это именно тот Пётр, которого мы имели счастье лицезреть сегодня. По совокупности остальных движений видно. Но, — отец прямо посмотрел сыну в глаза, — если бы меня спросили, я бы предположил, что между этой записью и сегодняшним днём — лет двадцать работы над собой.

Андреа присвистнул.

— А до этого события, — Доминико кивнул на монитор, — ты с ним знаком не был?

— Да нет же, пап! Он и появился тогда в первый раз. Сказал, что его сразу с выпускного забрали.

— По ускоренной?

— Да.

— И сразу в зомбятню?..

— Он сказал, напросился с куратором. Да ещё и болевой забыл переключить, как с детской локации прибыл, так на сотке и зашёл.

— Однако! Понятно, почему у него кровь из ушей шла.

— Ага! — Андреа снова живился. — Видел бы ты, как Лёха стонал!

— Застонешь тут… — Отец покачал бокал. — Знаешь, сын, если бы я не знал, что в учебке могут находиться исключительно наши, НПС, я бы подумал, что это моб. Скорость, допустим… Но в совокупности? К размышлению: ты знаешь, что твой приятель Петруччо не пересекал двор и не выходил из наших ворот?

— Как это? — удивился Андреа.

— Очень просто, — Доминико оценил густые потёки вина, медленно стекающие по стенке бокала и наконец отпил, — Вышел из наших парадных дверей. И исчез. Ещё и шпага эта…

— А что с ней не так? — Андреа был совершенно обескуражен. — По виду похожа на хороший толедский клинок.

— М-гм. Я надеюсь, ты хорошо его запомнил? Хотя, он может обмануть тебя, изменив свой вес и габариты, подстраиваясь под хозяина.

— Это какое-то легендарное оружие?

— Нет, не легендарное. Индивидуальное. Шпага тёмного властелина.

СРЫВ

На обсыпанном сахарной пудрой столе виднелись следы крошечных туфелек. Значит, она здесь, в какой-то малой форме! Фея, вроде того. По столу шарится, гадина…

Всю ночь Каларниф просидел, запершись во тьме кладовки, уговаривая себя, что кицунэ не должна суметь пробраться внутрь. Наверное. Всю ночь ему чудился шёпот, шорохи и тихий неприятный скрежет, как будто кто-то пытается проверять прочность замка и дверных петель прочными как сталь когтями.

Мысли путались, и иногда он проваливался в сон, чтобы вскоре тревожно вскинуться от очередного подозрительного звука.

Он ждал, когда в тоненькую щель под дверью начнёт пробиваться серый свет утра — но ночь всё не кончалась и не кончалась, растягиваясь, как карамель. Наконец он решил размяться, поднялся и сделал несколько шагов… влипнув у самой двери во что-то клейкое! Ругаясь, он начал проворачивать в замке ключ. Дело шло с трудом — в скважину тоже была залита какая-то гадость! Он шипел сквозь зубы, отдирая дверь от щедро разлитой под ней субстанции — миллиметр за миллиметром. Ночь давно ушла, и дом, его разгромленный дом, был наполнен светом. Лучше бы не видеть этого всего!

В арке, ведущей в кухню, мелькнула тень, и Каларниф устремился за ней, прилипая на каждом шагу и отдурая ботинки с характерным треском — чтобы увидеть эти следы в пудре. Или в муке. Уточнять и нюхать рассыпанное не хотелось, не то что пробовать.

Тварь!!!

Память услужливо выбросила картинку с нижней полкой кладовки, в которой он только что сидел. Бывший хозяин дома был поклонником натуралистичности. От него и остались тазы эти, тряпки, швабры. А кроме того — несколько жутковатого вида крысоловок.

Каларниф вернулся в каморку с инвентарём и сгрёб с полки несколько устройств, напоминающих гибрид дыбы с гильотиной в миниатюре. Почти не спавшему трое суток мозгу идея показалась замечательной.

* * *

Помощник капитана явился вместе с посыльным из городского управления. Пришли они ближе к обеду, когда Каларниф пытался подкараулить кицуне, издалека наблюдая за крысоловкой, установленной на кухонном столе. Замаскироваться среди плащей, накинутых на стойку в прихожей, было гениальной идеей. К тому же, так он находился совсем рядом с дверью, и когда раздался звон дверного колокольчика, рванулся к ней со скоростью молнии.

ПОМОЩНИК КАПИТАНА

Нол распахнул низенькую калитку и пошёл по посыпанной мрамором дорожке к дому проводника. Курьер семенил рядом, подозрительно поводя носом.

— Какой-то странный запах, — пробормотал он как бы себе под нос и тут же спросил Нола: — Вам не кажется?..

— Разберёмся, — сурово ответил Нол и позвонил в дверной колокольчик.

За дверью загрохотало, и на пороге предстал хозяин дома.

— О, боже! — воскликнул курьер.

Нол, до перехода в вирт поработавший в розыске и успевший повидать всякого, испытал острый приступ дежа-вю. Хотя до сих пор с психами и нариками в вирте ему сталкиваться не приходилось. Каларниф был вывалян… в нескольких разных субстанциях. Одежда его была частично раскрашена, а частично изрезана. Красные глаза свидетельствовали о дичайшем недосыпе.

В глубине дома раздался щелчок.

— Она попалась! — выкрикнул проводник и устремился внутрь.

Нол обменялся взглядом с курьером.

— Кажется, этот тип не в себе. Пошли, свидетелем будешь.

Коридор впечатлил.

— Это чего он тут наворотил? — поёжился курьер, разглядывая надписи на стенах и выпачканный чем-то странным пол.

Взгляд Нола зацепился за крупную надпись «Каларниф — дурак!» Помощник капитана подумал, что авторство, кажется, принадлежит иному лицу, но распространяться о своих подозрениях не стал.

Они направились вглубь особняка, следуя за невнятными звуками. Каларниф блевал на кухне. Он, правда, не ел три дня, поэтому исторгать из себя ему было особо нечего, но желудок продолжало выворачивать.

На столе, перебитая ровно посередине туловища, пищала и извивалась здоровенная серая крыса в крошечных туфельках фейского размера.

— Твою мать! — передёрнулся Нол. Курьер от неприглядного зрелища тоже слегка позеленел. — Бери за вторую руку!

Совместными усилиями они вытащили проводника в коридор. Нол вытащил из храна графин с водой, который всегда таскал с собой для подобных случаев, и стакан:

— Пейте!

— А можно мне тоже воды? — сипло попросил курьер и нервно оглянулся. — Извините, а мне обязательно здесь находиться?

— Можете идти по своим делам, но сперва вручи́те… — договорить Нол не успел.

— Я пойду с вами! Подождите! — Каларниф вцепился в него как клещ. — Можно мне пойти?

— Вы можете выходить из дома, — несколько оторопело ответил тот, — запрет покидать жилище отменён.

Курьер достал из сумки большой запечатанный конверт, не нашёл, на что его положить, и опустил на относительно чистый кусок пола.

— Вот, расписываться не обязательно. Я пойду, а? — он явно тяготился сложившимся положением. — У меня есть ещё поручения, и если вы не против… — он развернулся к двери. — А!..

В раскрытом проёме входной двери покачивалась тряпочная кукла, одетая в точности как хозяин дома. С залитыми чёрной смолой глазами.

— Что ещё за… — с отвращением начал Нол…

— Это она! Не оставляйте меня! — зрачки у проводника дрожали, и Нол понял, что это нервный срыв — штука неприятная и требующая вмешательства службы психологической помощи, а также составления кучи лишних рапортов… И тут они услышали это.

Тихий, проникающий в душу смех, похожий на шорох сухих листьев — казалось, он идёт со всех сторон, из-за каждой портьеры, из каждого угла, заставляя озираться, ожидая удара… Грохот захлопнувшейся двери прозвучал как разрыв файербола.

— Мы заперты! — в панике выкрикнул курьер.

Этот выкрик сработал словно спусковой крючок. Все трое бросились к двери и налегли на неё… чтобы вместе с дверным полотном рухнуть на крыльцо. Петли — они исчезли…

Девятихвостая лиса сидела на крыше и издевательски хохотала над ними в полный голос… а потом превратилась в дымку.

— Кицунэ? — можно было и не спрашивать, факт очевиден. Но Нол обязан был, для протокола.

Каларниф лихорадочно дышал, глаза его блестели:

— Она пришла за мной! Она хочет отомстить!

Мда. Простой беседой здесь не отделаешься…

12. СЛОЖНЫЕ МОМЕНТЫ

КОГДА ТВОЯ ДЕВУШКА… УСТАЛА

— А знаешь что, Петь? — Яга отстранённо размешивала малиновое варенье в чае. — Ты тады мне грибов-то этих усатых припёр, помнишь?

— Конечно.

— Вот с их я тебе лечебного зелья и набодяжу. Для фехтований энтих твоих, — Яга скосила на Петьку глаза и наставительно кивнула: — Ты ешь-ешь, не смотри на меня. Остынет борщец-то.

Борщец, и правда, был знатный.

— А не повяжут меня с твоим зельем? Не хотелось бы, знаешь ли, знакомиться с подвалами инквизиции.

— Ой, да я тя умоляю! Первая дверь — и ты уже не в подвале, а в за́мке.

Петька усмехнулся:

— Ну, после этого меня точно в нечисть запишут.

— Дык… — Яга поёрзала, — а ты прилюдно-т не пей! Лекарёныш тя заштопат, лентами обмотат — ты за столбик привстал, да и тяпнул. А сам вроде как поранетый.

Петька переглянулся с котом. Когда из Яги начинали вот так фонтанировать устаризмы (или как эти все словечки назвать?) — признак это был нехороший. Устала девка…

— Янусь, что-то тебя прёт, тебе не кажется?

Яга пригорюнилась, подпёрла щёку кулаком.

— Кажецца-а-а! Как не казацца-то… Засиделась тут, как старый гриб…

Петька погладил её по руке:

— А поехали завтра куда-нибудь? Проветримся. В стимпанк, например, мне тогда понравилось.

— А чё, можно! — Яга оживилась и начала поправлять кудри, глядясь в самовар. — Причепуримся, вавилоны накрутим! Маринка, поди, припылит уж со своёва отпуска.

Случай, кажется, переходил в клиническую фазу… Петька подумал, что лучше бы уж сегодня куда-нибудь выбраться, но вечером он парням обещал на рубилове кровь из носу быть.

Если только убедительное обоснование какое-нибудь под это дело подвести… Он вытащил из храна и перебрал свои намётки по изменению локации, нашёл нужный листок, встал:

— Так, собирайся!

— Куды это? — Яга встревоженно захлопала глазищами.

— Да тут недалеко. Помощь мне нужна, с этими древесными женщинами. Думаю, ты с лесом лучше разбираешься. Да и по-своему, по-девичьи, быстрее с ними договоришься.

На это у Яги возражений не нашлось.

Они пошли к месту нового расселения энтовых жён, и в момент выхода сквозь универсальную Ягусину дверь, ведущую в стену, Петька сунул ей в руку листок с инструкцией. За Ягой система учебки следить никак не должна…

АНДРЕА

К вечеру Яга относительно пришла в себя, и в учебку Петька возвращался в хорошем расположении духа.

Первым делом при выходе во внеигровую зону забрякали личные сообщения.

От Марины: «Я вернулась!»

От Андреа: «Поговорить нужно»

От Дрозда: «Никого не убил?»

И от родителей: «Петя, в субботу всё в силе?»

Как ни странно, проще всего оказалось ответить куратору. Уверив его, что всё идёт в штатном режиме, и отправив родителям подтверждение с парой сегодняшних фотографий, Петька написал Марине, что примчит к ней сразу после рубиловки, и черканул Андреа: «Где?» — по-любому ведь, батя евойный* поделился с сынком соображениями об особой шпаге. Надо поговорить спокойно, не хотелось бы приятеля — а, возможно, уже и друга — терять.

*Да блин, нахватался сегодня!

Спустя буквально пару секунд от Андреа пришёл ответ: «Давай у качалки». И сразу следом: «в 17.10».

Петька усмехнулся. Куда как хитроумный ход! Времени восемь минут шестого. Тут или сломя голову нестись или…

Заметили, значит, что он до портала не пошёл. Собственно, мог бы и предположить такую возможность, народу-то у них полон двор — слуги, ученики, по-любому из ниписи кое-какие сотрудники. Расслабился, тоже мне, хрен с тёмного бугра! Он мысленно поворчал сам на себя и сам же себя остановил. Шила в мешке всё равно не спрячешь. Да и с парнями собирался разговаривать. Вот с Андреа и начнём.

Он переместился ближайшей дверью в полупустой вестибюль спорткомплекса и вышел на крыльцо.

— Здоро́во!

Андреа, пристально вглядывавшийся в направлении учебки, слегка вздрогнул.

— Привет.

— Пойдём, присядем? — Петька махнул рукой в направлении лавки, стоящей под клёнами. — В ногах правды нет.

Они уселись и включили приват, чтобы поговорить спокойно.

— О чём хотел?.. — Петька решил не ходить вокруг да около.

— Да, понимаешь… — Андреа держался несколько скованно, — я хотел… — он неловко поправил манжету рубашки, — не знаю даже, как начать…

— Тогда давай я начну. На чём я прокололся? Кроме шпаги, конечно.

Андреа посмотрел на него удивлённо и рассмеялся с каким-то даже облегчением:

— Надо же… Я думал, всё это труднее будет.

— Да ну, перестань! Я что — шпион, что ли, какой? Просто некоторые вещи не хотел, да и не имел права раньше времени афишировать. Так на чём?

— Лифт.

— Это я понял. Стоило не наглеть, а пройти хотя бы через двор. М-хм. А ещё?

Андреа смотрел так, словно сомневался: стоит ли раскрывать последний козырь.

— Скажешь мне, на какую должность ты стажируешься?

Петька развёл руками:

— А разве твой отец не догадался?

— Это всего лишь предположения.

— Тёмный властелин.

Андреа посидел, переваривая.

— Ну, так что было третьим?

Младший дель Конте вздохнул:

— Манера двигаться во время боя. Отец сказал, между записью в зомбятне и сегодняшним днём лет двадцать упорных тренировок, не меньше.

Петька прикинул все прожитые во снах жизни и подумал, что господин Доминико ещё и поскромничал в оценках. Хотя, если упрессовать в этот отрезок исключительно тренировки и битвы…

— Так сколько тебе лет на самом деле? — пристрастно спросил Андреа.

Захотелось закряхтеть и по-стариковски сгорбить спину, потребовалось даже некоторое усилие, чтобы противостоять этому порыву.

— Месяц назад я думал, что шестнадцать. Потом оказалось — почти восемнадцать. А сейчас я вообще не знаю…

— В смысле — «не знаю»?.. — от растерянности Андреа растерял весь свой аристократизм.

— Да я и сам, брат, не очень понял, — Петька со вдруг накатившей усталостью прислонился к стволу клёна и закрыл глаза. — Просто бывает иногда так: засыпаешь и видишь во сне чужую жизнь. День за днём. Год за годом. Живёшь, живёшь, живёшь… Любишь. Воюешь. Друзей теряешь. Умираешь сам… Моя это жизнь теперь — или нет? Мои годы?..

— Фига се… — отозвалась темнота голосом Андреа.

— Ага. Парням не говори пока. В понедельник к начальству пойду. Если меня утвердят — тогда и можно будет. А если вдруг завернут — то и смысла тему поднимать нету.

— Логично.

Петька разлепил глаза и взъерошил волосы, прогоняя накатывающую усталость.

— Пошли в столовку? Я сегодня нежрамши.

— Пошли, — Андреа поднялся и хитровато посмотрел на Петьку: — А может — того? Порталом?

— Для этого, мой друг, мне нужна дверь.

— Так вот! — Андреа мотнул головой в сторону крыльца качалки.

Петька усмехнулся:

— Ладно, пошли. Только шустро, — Петька поднялся по ступеням и открыл дверь в вестибюль учебки. — Прошу.

— О-фи-геть! — шёпотом выдохнул Андреа, восторженно оглядываясь по сторонам. — А как так вышло — ну, с этим свойством?

— Редкий глюк системы, — выдал Петька версию, на которой настаивал Дрозд. — Скажи спасибо, что выбирать точку назначения получается, а то могло бы выкидывать рандомно.

— Это да, — огонёк восторга в глазах Андреа немного пригас.

— И до понедельника…

— Я нем как рыба! — приятель как-то торжественно вытянулся и снова стал похож на утончённого итальянского аристократа.

— Приват сними, а то идём с фонарями.

— Ох, я и забыл…

ТЁМНЫЙ ЛЕС

Вольф довольно потирал руки.

— Вы готовы, котятки?

— Я ждал какой-нибудь подставы, — кисло пробормотал Коля.

Петька, между прочим, сделал себе пометку, что о его специализации он ещё ни разу не слышал.

— Да не ссы, — Саня деловито переоблачался в ведьмачий костюм, — рутина.

— Кому рутина, а кому и… — начал Дэн и сам себя перебил: — Слушайте! А здесь не только человеческие формы есть!

Парни сгрудились у большого информационного экрана локации.

— Не, ну…

— А что, это всем тогда, что ли?

— Не-ет, главное, видишь — поставить метки дружественности, иначе нас раскидает по разным группам.

— А-а-а! Можно типа между собой соревноваться, а можно всем вместе?

— Тихо парни! — Вольф поднял руку. — Послушайте папочку. Мы идём большой и дружной группой, верно?

Все хором высказались одобрительно.

— Значит, мы идём против всей локации. С вероятностью восемьдесят три процента те, кого мы встретим, хотят нас убить и сожрать. Некоторые, возможно, ещё и изнасиловать, и тут нужно сильно постараться, чтобы это произошло после убийства, а не до.

— Что, так всё запущенно? — цинично усмехнулся Оддгейр.

— Просто поверь мне, брат! Ты столько не выпьешь. Исключения составляют разве что кельпи, и то когда у них настроение хорошее. Дальше. Респаун в случайном месте, так что постарайтесь не умирать. У одиноких бойцов шансы резко снижаются.

— Ты давай нас не запугивай, — Коля, в кожаном прикиде витч-хантера* сделавшийся совсем худым, сердито сплёл руки на груди.

*Витч-хантер — охотник на ведьм

(и по совокупности на прочую нежить).

— И в мыслях не было, — широко улыбнулся Вольф. — Я пойду вервольфом. Привычно, да и пользы так я вам больше причиню. Запоминайте: у дружественных вервольфов глаза светятся синим.

— А у вражеских?

— Красным, как меч у плохого джедая, — пацаны поржали и бодро разобрали роли.

Петька решил воспользоваться чёрным ведьмацким прикидом. Какая-никакая защита от всяких кислот и прочего.

И только Дэн всё ещё раздумывал.

— Наверное, я тоже вервольфа возьму. Четыре ноги, привычно.

Теперь в переходной кабине было два здоровенных (и, честно скажем, резковато пахнущих) волчары.

Дэн поприседал, покрутился. Потом как-то странно пошевелил челюстями, словно пережёвывая нечто невидимое.

— Может, человеком? — озабоченно следя за этими эволюциями, предложил Андреа.

— Или василиском, а? — Вольф на это всё тоже смотрел с сомнением. — Василиск на велоцераптора похож.

— Нет, — Дэн встряхнулся и оглянулся на хвост, поводя им из стороны в сторону. — Василиск — это, конечно, прикольно. Но два вервольфа лучше, чем один. Типа стая. К тому же василиск говорить не может.

— Это да, — согласились все и отправились в тёмный, тёмный, тёмный лес…

Жути эта локация нагоняла — не то слово, даже в таком вот тренировочном формате.

Сперва их преследовала стая вервольфов. Рубилова и драки хватило всем — и людям, и нелюдям.

Потом, судя по всему, прицепилась какая-то ведьма, потому что пошла игра на нервах, кружение по лесу и все эти мозголомательные штучки. В конце концов они внезапно обнаружили себя стоящими на крошечном островке, с трёх сторон окружённом топким болотом, а с четвёртой отделённом от сухой земли совсем мелким, едва по щиколотку, ручьём. Над трясиной поднимался едкий зеленоватый туман и тёк в сторону островка, обретая какие-то уплотняющиеся формы.

— На твёрдый бережок бы, парни? — предложил Саня.

— В ручье кельпи, полюбас, — памятуя историю с Дроздом, ответил Петька.

И тут Коля сказал:

— Щас порешаем, — и пинком отправил в воду валяющуюся на берегу палку.

Над поверхностью взметнулось сразу несколько голубовато-прозрачных рук — человеческих и не вполне — Петька успел представить, как Коляна утаскивают под воду, и бросился к нему, да и не он один — и тут Коля швырнул в речку какую-то тускло отсвечивающую сферу!

— Алхимия рулит! — Полыхнуло голубым, и весь ручей на пятьдесят метров в обе стороны превратился в потрескивающий лёд. Включая монстрячьи руки! И даже…

— Пять минут! — объявил Коля и от души вломил мечом по замороженной роже, похожей на человеческую, но с неопределённым количеством рядов игольчатых зубов в распахнутой пасти. По льду, звеня, раскатились осколки.

Парни бросились на другую сторону, по ходу превращая сплетение когтистых заледенелых рук в кучу обломышей. Сверху и снизу по реке завыло и загудело…

— Ноги в руки! — заорал Вольф. — Разозлили мы их!

Они бросились на холм по проступающей в лунном свете тропе.

— Не оглядывайтесь! — проревел Оддгейр, и сразу дико захотелось оглянуться, аж загривок закололо.

— Это чары! Не оглядывайтесь! — это, кажется Санёк…

Они влетели на холм, ощущая приближающуюся дрожь земли — и увидели пряничный домик, до неприличия милый и безобидный на вид.

— Пряники не жрать! — услышал Петька свой вопль, — Быстро внутрь, там шкаф!

Столько было в его голосе уверенности, что никто не удосужился уточнить — что за шкаф и зачем он в данной ситуации вообще. Петька заскочил в дом последним, захлопнул дверь и задвинул засов. Пряничные «доски» тут же дрогнули от удара снаружи, но выдержали.

— Добрый день, мадам! Просим прощения за беспокойство, — Андреа кивнул сильно немолодой ведьме, покачивающейся с котом в кресле-качалке у камина, и прошёл к дальнему шкафчику.

Ведьма смотрела на внезапных посетителей неопределённо, но спорить сразу с такой толпой…

— Открывай и выходите, — уже спокойно велел Петька и, пока парни протискивались в переходник, выставил на стол рядом с пожилой леди кружку яблочного сидра и тарелку с ещё горячим бифштексом (между делом порадовался, что не выпала какая-нибудь печёная репа).– Мадам, вы всё так же прекрасны! Приятного вечера.

Неприязненное выражение в глазах ведьмы сменилось весёлым, она принюхалась к мясу и восторженно покачала головой:

— Ну, пройдоха! Льстец! Девкам своим привет передавай!

Петька церемонно раскланялся, последовал за группой и прикрыл за собой дверцы шкафа, поражаясь в очередной раз тому, сколь тесен мир.

Табло над дверью лифта показывало, что до окончания игрового сеанса осталось ещё двадцать минут тридцать шесть секунд. Тридцать пять. Тридцать четыре. Хрен с ними, с секундами.

— Я вот только не совсем понял, — Петька внимательно посмотрел на Вольфа, — а как так получилось, что часть основной локации оказалась в этой комнате?

Вервольф, пожимающий плечами, выглядел странно.

— Не знаю. Я сюда также в первый раз зашёл.

— А я знаю! — заявил Коля, листающий описание тренировочной зоны. — Вот здесь, во вкладке примечаний, сказано, что можно выбрать одну из сказок, — он выразительно посмотрел на остальных как будто поверх очков, — и она будет отыгрываться непосредственно в основной игровой локации.

— А-а! Это типа для того, если ты хочешь конкретно какое-то место отработать? — предположил Оддгейр, — Чтоб тебя в другие не кидало.

— Возможно, — Коля пролистал описание чуть вниз. — А если мы ничего не выбрали, тренировочная комната назначит нам эту зону рандомно. Вот, пожалуйста — нам выпал пряничный домик. Ну что, шестнадцать минут осталось, заходим?

— Что-то я сегодня уже натренировался, — высказал общее мнение Лёха, может, домой двинем?

— А откроется? — с сомнением спросил Оддгейр.

— Да можно переодеться пока, — внёс рационализаторское предложение Саня. А там останутся минуты, реально смысла уже нет назад идти.

Петька бодро переоделся и увидел сообщение от Марины. С фотографией и подписью: «Соскучилась, жду». Платье на ней — если это вообще можно было назвать платьем — было ещё эротичнее, чем то, что они недавно на танцплощадке рассматривали.

Не отлипая от созерцания фотографии, он всем сразу сказал: «До завтра!» — и вышел в коридор.

— Пока-пока, — эхом откликнулся Оддгейр, критически осмотрел себя в зеркало и тоже двинул на выход. Однако, дверь, только что захлопнувшаяся перед его носом, объявила:

— До окончания сеанса четырнадцать минут. Желаете прервать сеанс?

— Не понял… — выразил Оддгейр своё видение ситуации древней ёмкой фразой.

— До окончания сеанса четырнадцать минут, — металлическим голосом повторила дверь. — Желаете прервать сеанс?

— Да это-то я как раз понял! — взревел Оддгейр. — Желаю прервать! — он обернулся к группе и уставился в такие же, как и у него, вытянутые лица: — А как Петька-то вышел?

«Вот так шпионы и палятся», — подумал Андреа. А ещё он заметил, что удивились не все. Санёк, к примеру, не удивился, а скорее — наоборот, словно поставил для себя какую-то внутреннюю пометочку. Интересно-интересно…

13. СЧАСТЛИВОЕ ЧИСЛО

26 июня, пятница, день тридцать второй из восьмидесяти четырёх.

ПРЕТЕНЗИОННЫЙ ОТДЕЛ

Витя, сотрудник межсекционного взаимодействия, в третий раз перечитывал текст заявления, распечатанный довольно мелким шрифтом на трёх листах, и брови его ползли вверх — всё выше и выше.

Вика, занимавшаяся рассмотрением жалоб по тёмной локации, с интересом наблюдала за этим процессом и в конце концов не выдержала:

— Вить, что там у тебя?

Витя встал, молча положил перед Викой листочки и пошёл налить себе кофе.

— Серый! — крикнул он из-за ширмы, отделяющей их маленькую неофициальную кухоньку от офисной части кабинета. — Ты тоже иди-ка почитай! Без тебя дело не решится.

Сергей оторвался от своего монитора:

— Вик, чё там?

— Ё-ё-ё-ёхарный бабай… — неинтеллигентно высказалась Вика, кажется, не слыша вопроса.

Сергей (белобрысый, как большинство эльфов, буквально на прошлой неделе согласившийся сменить должность проводника в квесте «Пограничный патруль» на офисную работу) подошёл и начал читать из-за её плеча, а когда она перешла ко второму листу, осторожно вытянул первый из тоненьких Викиных пальчиков.

— Между прочим, — несколько отстранённо высказалась Вика, — кицунэ имеют серый статус. А Михалыч в командировку свалил. Может, до его возвращения отложим?

— И что напишем? — поморщился Витя. — Ждите ответа, ваш сигнал очень важен для нас? Мужик в реабилитационный центр загремел.

— Погоди… — Сергей очень внимательно дочитывал третий лист, — а что там с этой кицунэ по базе?

Вика быстренько набрала запрос и развернула свой монитор, в который все трое и уставились.

— Фига се! — эльф уважительно выпятил губу. — За два года восемь поощрений, предложение включить её в молодёжную секцию инновационного совета… Уровень магии смотрите какой!

— А чего она в секретарши-то ушла? — удивилась Вика.

— Стопэ! — воскликнул Витя. — Я, кажется, понял, кто это! Это до меня ещё было! — он устремился к большому архивному шкафу, который стоял в отделе, подчёркивая прелести примитивного делопроизводства. — Но я слышал… без подробностей, правда… — он быстро пробегал пальцами по серым корешкам папок с наклеенными белыми прямоугольниками печатной бумаги, на которых крупно значились даты, участники и чуть мельче — суть рассмотренных вопросов. Голову при этом приходилось склонять к левому плечу, для удобства чтения. — Вот!

На стол легла пухлая папка. Вика, пришедшая в отдел ещё позже Вити, оценила ширину корешка:

— Толстый кирпичик, — она потянула за завязки, бантиком сдерживающие содержимое.

— Дело было скандальное.

— А кончилось ничем, — прокомментировал Сергей, вчитываясь в лист постановления о завершении рассмотрения, лежавший сверху.

— Так, давайте по порядку, — предложила Вика. — Раз у нас одни и те же фигуранты, мы, по сути, имеем дело с возобновлением… э-э-э… дела.

Сергей поморщился, но спорить с масло-масляной формулировкой не стал.

— Делим и читаем, согласны?

— Поспоришь тут с тобой, — Вика кокетливо стрельнула на эльфа глазом и подумала, что зря, наверное, сменила в офис вампирское тело на человеческое. Хотя — как быть с солнечным светом? Все эти защитные крема дают такой отвратительный голубоватый оттенок, и, к тому же, ей казалось, что пахнут они лавандой, хоть производитель и уверял, что вся линейка абсолютно нейтральная. А лаванду она недолюбливала. Да и подновлять их надо раз в три часа, ощущения на коже — фе.

Ладно, что тут с этой кицунэ? Вика с любопытством уставилась в бумаги.

Спустя два часа они решили, что познавательного чтения достаточно и уселись попить чаю.

— Ну, и что мы имеем? — Витя выставил на стол вазочку с печеньем.

— Мудака мы имеем, вот что, — сердито высказалась Вика.

— А если серьёзно?

— Если серьёзно, — Сергей выбрал печенюшку, — мы имеем дело со злоупотреблением служебным положением, которое кто-то — между прочим, из работавших здесь до нас, — он многозначительно потыкал пальцем в столешницу, — постарался замять. Возможно, из дружественных или родственных побуждений. Возможно — из корыстных. Под благовидными предлогами, естественно, но суть от этого не меняется.

— А локация потеряла высокоуровневого специалиста! — Вика сердито сплела на груди руки.

— Ведьму имеешь в виду? — уточнил Витя.

— Конеш-ш-шно! — модуляции Викиного голоса приобрели крайне неприятные отзвуки змеиного шипения. — Не этого же козла.

— А ну-ка, секунду! — Сергей прошёл к своему монитору и сделал запрос. — Так я и думал.

— Что? — подозрительно спросила Вика.

— Спустя три недели после разбирательства нашу даму пригласили на приём к психологу — на основании негативных аппаратных данных. Диагностировали депрессивное расстройство… прошла курс медикаментозной терапии и кучу всякой реабилитации…

— Фига себе, — потрясённо прокомментировала Вика.

—…к игровой роли возвращаться не захотела, была принята на должность секретаря-оператора учебного центра номер восемнадцать, где и работает по настоящее время.

— А в деле этого нет, — отметил Витя, и все трое переглянулись.

— Скорее всего, тот кто принимал решение отказался приобщать материалы. Или потребовал доказать, что нервный срыв — прямое следствие конфликта. Поди докажи такое, — Сергей вернулся за стол.

— А этот… как его теперь?.. — сердито спросила Вика. — Каларниф?

— Как следует из материалов дела, ему погрозили пальчиком.

— Вот, про это я и слышал, — подтвердил Витя. — Мало того что он заделался проводником и водит группы на тёмного властелина, — Вика сердито фыркнула, — так ещё и ходили слухи, что в прошедшую военную компанию он слил кучу важной инфы по тёмной локации, которая позволила светлым победить с разгромным счётом.

— Такое себе, — поморщился Сергей.

— Да, прямых доказательств нет. Но до этого у него не было шикарного дома в Алаберне, а теперь — есть.

— Я так понимаю, наша кицунэ окончательно пришла в себя и решила мужичку о себе напомнить. И он внезапно испугался, — Вика отставила кружку и посмотрела на парней: — А давайте мы в решении то же самое напишем? — она мстительно кивнула в сторону стола с разложенными бумагами. — Что всё происходило в рамках допустимого игрового взаимодействия. А что? Она в своём образе, имеет право. Между прочим, она даже пальцем его не тронула за все эти… сколько?.. три дня! А могла.

— Зачморит она его, — скептически высказался Сергей.

— Не зачморит. Я с ней побеседую. Пока Михалыча нет, так уж и быть, беру на себя. А вы, — она многозначительно посмотрела на парней, — с этим козлом побеседуйте. К нему я точно не пойду, а то на меня тоже заявление придётся писать.

КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ

Во всяком случае, такой кадр как Марина решал очень и очень многое. Она знала внутреннюю кухню локаций. Она умела работать с персоналом. Она, в конце концов, была хитрой кицунэ, и уже это открывало перед ней многие двери.

Как оказалось, отпускных у неё накопилось не три дня, а целых четырнадцать, и раз уж пошла речь о восстановлении в старой должности, за стол секретаря можно было уже и не возвращаться.

Идею рабочего кабинета Марина одобрила, но пока его вынуть из рукава было невозможно, и они снова расположились в просторной кухне тёмного властелина. Разобрали рабочие заметки.

Некоторые привели главную ведьму в полнейший восторг, часть она предложила доработать и высказала вполне здравые дополнения, а вот над несколькими Марина сморщила носик, скептически заявив, что толку не будет. Петька своё детище отстаивал ревностно, но пару идей Марина всё же забраковала, заявив, что такое уже делали два раза, и оно не работает. С этим аргументом Петька вынужденно согласился, хотя было немного обидно.

— Ну не дуйся… — Марина присела к нему на подлокотник кресла и потёрлась щекой о Петькину макушку. — Я же хочу как лучше.

Петька скосил глаза в колышущееся рядом декольте и подумал, что доводы, в принципе, были весьма здравыми, и вообще, кроме золотой спальни, где всё напоминает о жёлтой резиновой уточке, есть ещё три запасных, и насколько в них удобные кровати, ему ещё не представлялось случая оценить.

И уж совсем краешком сознания: да какие тут двести лет, когда гормоны вот так бушуют!

А потом думать стало совсем некогда…

СПЕЦИАЛИСТЫ В СВОЕЙ ОБЛАСТИ

После инспекции одной из гостевых спален на Петьку, как это иногда бывает, напал жор. Универсальные пищевые наборы — это, безусловно, гениальная чья-та придумка, но в целом хотелось бы, чтобы желание перекусить не превращался в лотерею.

Петька поделился своими соображениями с Мариной.

— Я думаю, — она изящно отпила из своего кубка, — надо тебе толкового управляющего завести. Можно моба. Того же гоблина, они, помнишь, говорили, что управляющих у них тоже полно.

— Кстати, о гоблинах. Я рассчитывал к ним сегодня заглянуть, после смены, — Марина кивнула: понятное дело, чтобы без наставника, — но раз уж мы вдвоём, как думаешь — есть резон пораньше прогуляться?

— Думаю — вполне. В крайнем случае, походим, посмотрим, что там у них интересного прибавилось. Мне бы хотелось проверить, как работает железный лес. И вообще, я подозреваю, что гоблинскую локацию делал кто-то сильно увлечённый своим делом, а потом… Как с теми древодамами. Она заброшенная как будто. Внешние области эксплуатируют, но свели всё к какой-то банальщине, ИИ пытается выплывать из последних сил…

— Ничего, мы же решили — маленько их к себе подтянем, для всеобщей пользы. Кстати, на счёт этого потерянного бухгалтера ничего не слышно?

— Пока нет, — Марина покачала головой. — Вчера проверяла — тишина.

— А не подозрительно ли это?

— В том то и дело. Жду до завтра. Мы договорились: если ничего не найдёт, утром субботы она хотя бы просто сообщение с приветом отправит. Значит — нормально всё. Не пришлёт — дело швах. Придётся лезть, выручать девку.

Петька прислушался к тёмному амулету. Ничто не предвещало, что называется. Интересно, как это вообще работает? Включил ли этот чёрный камешек залётную вампиршу в зону интересов тёмного властелина? Если уж на то пошло — включил ли он в зону повышенного внимания Ягу с Мариной? Этого проверить пока случая не представлялось.

Город Гоблинов встретил их с энтузиазмом. Настроения внутри диаспоры изменились на приподнятые, жизнь бурлила, царило ожидание новой счастливой эпохи.

Тёмного властелина ждали. Делегация из шестидесяти гоблинов разных возрастов, включая довольно большую группу мастеровых, была готова к отправке. Петька спросил у Скребоварса — нет ли возможности в ближайшее время подобрать сообразительного управляющего с парой расторопных помощников, для поддержания порядка в личных покоях тёмного властелина?

— Мой господин, мы справимся с этой задачей за полчаса! — с восторгом в голосе, выдающим некоторую экзальтацию от того, что наконец-то пошло движение, воскликнул Скребоварс. — Прикажете подать напитки?

— Благодарю, но мы с моей верховной ведьмой предпочли бы пока осмотреть железный лес. Как там продвигаются работы?

Мастер Быстротукс в очередной раз пережил звёздный час и повёл высочайших гостей на экскурсию.

Обеспеченная Мариной магия сработала великолепно! Лес смотрелся натурально жутко, некоторые пауки выросли в тушках до метрового диаметра, смотрели неприятно, и спускаться из галереи в этот зал представлялось делом небезопасным.

— Считаю, что необходимый эффект достигнут! — резюмировала Марина. — Разве что добавить энергии в парочку выдающихся стражей…

Что вырастет из этой парочки, Петька примерно предполагал.

А что? Марина — девушка амбициозная, может, захотела и на лавры матушки Шалоб замахнуться, кто знает?

С прибытием гоблинов в тёмный замок коридоры наполнились жизнью и деловитой суетой. Для начала Петька определил временным строительным бригадам и постоянным специалистам места для проживания, питания и прочих надобностей. Он ожидал, что гоблины начнут основательно обустраиваться, но спустя буквально двадцать минут весь финальный этаж наполнился звуками стройки: вокруг пилили, сверлили, дробили и даже, кажется, где-то что-то взрывали.

— Не извольте беспокоиться! — мастер Быстротукс поймал его встревоженный взгляд. — Всё будет выполнено в лучшем виде и в полном соответствии с вашими пожеланиями, — он немного помялся: — Вы позволите включать в проект наши самостоятельные доработки? У парней уже есть пара задумок.

— Конечно! — воскликнул Петька. У него даже как будто камень с плеч свалился — в какой-то момент он думал, что всё придётся изобретать самому. Но если ИИ игры решил включиться и подыграть, это ж просто находка!

В соседнем помещении грохнуло так, словно обрушился кусок скалы́.

— Если позволите, я бы предпочёл лично присматривать за ходом работ? — поклонился Быстротукс. Осталось только согласиться.

Марина обсуждала с инженерами какие-то магические перекрытия. Петька решил, что даже с памятью мастера-гнома в магию лучше не лезть, понаблюдал издалека за рабочим совещанием бухгалтеров-управленцев, тычущих кривыми пальчиками во все стороны и пулемётами строчащих что-то в обширных блокнотах, и пошёл в свои апартаменты.

Тройка особо приближённых гоблинов дожидалась, сидя на коврике в прихожей.

— Итак, господа, — обратился к ним Петька, от чего все трое выпучили глаза и насторожили уши, как зайцы. — Я бы хотел, чтобы это место перестало быть похожим на гостиницу, — он указующе махнул рукой, и гоблины гуськом прошли за ним в гостиную. — Хочется уюта — вы понимаете? — все трое осторожно кивнули. — Картинки на стенах. Книги. Шахматы какие-нибудь. И чтобы в кладовой было много вкусной еды. — Петька посмотрел в зелёные мордашки и счёл не лишним уточнить: — Вкусной человеческой еды. Я велю Быстротуксу пристроить для вас квартирку рядом, там можете всё устроить по своему вкусу. И пусть какой-нибудь звонок сделает, что ли, чтоб я вас мог вызывать.

Один из гоблинов поднял руку.

— Слушаю?

— С этим мы и сами справимся, господин. Мелкий ремонт, простые механизмы — это мы умеем.

— Прекрасно. Далее. Когда я… уединяюсь с девушками, вход в мои покои запрещён. И если происходит что-то неординарное, а я нахожусь здесь, кто-то из вас должен смочь сообщить мне об этом, — Петька сделал пару шагов туда-сюда. — Помимо звонка простейшее переговорное устройство вы сможете соорудить?

— Конечно, господин!

— Сделайте. Далее. Два дня меня не будет. К понедельнику я надеюсь увидеть изменения, которые меня порадуют.

— Будет сделано, господин, — три маленькие зелёные фигурки согнулись в поклоне.

— И кланяйтесь с достоинством. Всё-таки вы служите самому тёмному властелину!

Во входную дверь мелко постучались.

— Приглашайте, — мотнул головой Петька.

В гостиную, осторожно ступая, прошла целая делегация гоблинов-управленцев.

— Наш господин! — торжественно вышел вперёд один, — Мы просим общего разрешения на проведение масштабной ревизии. Дела и отчётные книги — в вопиющем состоянии!

Ещё бы.

— Разрешаю проведение ревизии в любом интересующем вас месте, включая мой личный арсенал и прочие личные кладовые. Я открою вам, как и троим гоблинам, работающим в моих покоях, общий доступ. Но сперва вы все принесёте мне специальную клятву верности, — он вытянул из храна переданный Мариной листок.

Гоблины с любопытством принюхались.

— Магия? — спросил один.

— Магия, — утвердительно кивнул Петька.

Клятва была составлена Мариной вместе с Ягой и преследовала основную цель: воспрепятствовать взлому мобов извне и проникновению в личное пространство тёмного властелина кого бы то ни было. Нет, теоретически кто-нибудь, имеющий доступ к игровым основам, мог сломать и эту клятву, но действовать ему пришлось бы грубо, неизбежно обнаруживая недружелюбность своих намерений.

14. СТИМПАНКОВЫЙ ШИК

И ЧЕМ ЭТО МОЖЕТ ЗАКОНЧИТЬСЯ

Пятница, вечер.

Девки расфуфырились в этот раз ещё хлеще, чем в предыдущий. Шик, блеск, красота! Стимпанковая роскошь, одним словом.

Петька шёл по небольшому причалу частноготуристического пароходства и думал, что смог бы узнать эту локацию, даже закрыв глаза — такая характерная смесь запахов и звуков — машинное масло, уголь, гарь (как от старых паровозов), шипение паровых двигателей, тонкоголосые сигнальные свистки…

В этот раз они отправлялись в небольшую морскую поездку на небольшом люксовом судне (паровом, естественно), нанятом вместе с командой (с шести вечера до девяти утра, услуги стюарда и экскурсовода включены). Погрузка на борт прошла без приключений, никто не бросался под ноги и артефактов подозрительного назначения не терял.

Маленькое путешествие вдоль побережья предполагало возможность сходить на берег в особенно живописных или заинтересовавших пассажиров местах.

Петька начал подозревать, почему в стимпанковой локации так популярны вечерне-ночные туры. В неверном свете закатных или рассветных сумерек дым от производств и механизмов не так сильно бросался в глаза, а уж ночь, подсвеченная тёплым светом местных ламп, и подавно выглядела романтичной.

Пароходик медленно продвигался по маршруту, составленному так, чтобы публика могла спокойно любоваться красо́тами. Деревушки, насыщенные немудрящей паровой инфраструктурой, сменялись обширными полями, по которым бегала паровая сельскохозяйственная техника, в лугах можно было рассмотреть стада, над которыми нависали медленные примитивные паровые шагоходы. Попалась пара маяков весьма колоритного вида.

Ближайшая остановка предполагалась в маленьком городишке с романтическим названием Синие Дымы́, славном множеством мастерских, большей частью специализировавшихся на сувенирных изделиях. Здесь можно было купить диковинные движущиеся кареты, паромобили и пароходы, на которых вполне могли бы разъезжать дрессированные мыши (а на некоторых, пожалуй, и кошки), движущихся кукол и прочие фигурки. Отдельные мастерские хвастались тем, что их машинки были самыми мелкими в мире — размером примерно с ладонь, а то и меньше. Были и их антиподы, создающие гигантские паровые шагоходы или пароботов совершенно фантазийного вида.

Прикупив с десяток забавных вещиц, путешественники вернулись на пароход и были приглашены стюардом на ужин.

— В это время суток мы накрываем обычно в столовой, — слегка поклонился тот. Плотный район мастерских, который тянется почти на два километра, не располагает к прогулкам на палубе…

Столовая была устроена в довольно просторном для такого маленького кораблика помещении. Картина, плавно проплывающая за окном каюты, и впрямь была не очень привлекательной. Копоть и гарь покрыли всю округу равномерным многолетним налётом. Чёрные угловатые строения тянулись, насколько хватало глаз. Взгляд непроизвольно старался отыскать в этой черноте какое-нибудь яркое пятно, но — всё безрезультатно.

— На стол смотреть куда приятнее, — резюмировал Петька, и все они принялись за ужин.

— Ой, смотрите — что это? — воскликнула Марина где-то во время десерта.

За очередной подкопчённой изгородью показался купол довольно большого механизма, выполненного, на взгляд путешественников, в несколько отличной от всех местных изделий манере. Было в украшающих его завитках нечто от фэнтези или даже от сказки.

Стюард, разливавший по бокалам вино, пояснил:

— Это довольно любопытная история. Для тех, кто верит в блуждающие огоньки и горшочки с золотом.

Медальон слегка вздрогнул, и Петька с внешним спокойствием попросил:

— И мы не прочь её послушать, а, быть может, и посмотреть своими глазами на этот артефакт.

— В таком случае, я предупрежу капитана о вашем желании, чтобы не пришлось возвращаться.

Спустя буквально пару минут стюард вернулся и продолжил:

— Итак, много лет ходили упорные слухи, что хозяин этой мастерской, мистер Лонгри, якшается с духами пустоши, которые якобы помогают ему в сложных делах. Кто поговаривал о лепреконах, а кто утверждал, что мастер Лонгри и сам имеет в родне дварфов — уж больно внешность у него на это намекает. Так или нет, но всяческие безделушки он продавал высшего класса, и на любой ярмарке у его лотка всегда стояла толпа. А к прошлой всемирной выставке технических достижений, в Лондоне — это месяца ещё не прошло — и вовсе изготовили они вот этот механизм. Самодвижущийся шагоход — и он действительно самостоятельно шагал и выполнял команды не только с матриц, но и подаваемые голосом, я сам это видел, господа! Три дня он приводил в восторг публику, а потом внезапно встал. Просто превратился в груду металла в одно мгновение. Мастер Лонгри рвал и метал, но сделать, представьте себе, ничего не смог! Тут же поползли невообразимые слухи. Говорили, что от мастера Лонгри сбежал помощник, которого он удерживал около себя насильно. Шептались, что бедняге приходилось сидеть на цепи и есть из миски, как собаке. Кто-то говорил, что в своей мастерской мастер Лонгри вообще держал его в подвале, а по приезде на выставку за неимением условий он запер бедолагу в большой ящик, а тот дождался подходящего момента, разобрал по запчастям все замки и сбежал. Дошли до того, что этот подмастерье был чуть ли не колдун, и украл он истинное сердце шагохода, — в этом месте рассказа кулон снова слегка дёрнулся, и Петька вдруг подумал, что, кажется, знает другую сторону этой истории.

— А вы как считаете? — слегка прищурясь, спросила стюарда Марина.

— Я, леди, полагаю, что всё это страшилки для барышень. Ну, кто в наше просвещённое время будет держать подмастерье, да ещё такого ценного, в коробке? Как же ему там работать? Если он вообще был. А если, допустим, у мастера был помощник, сведущий в алхимии, и они — предположим — не сошлись в цене за услуги, вполне возможно, что алхимик взял да и ушёл к другому нанимателю, предложившему лучшие условия контракта. На выставке таких историй происходят десятки, уж поверьте. А алхимический привод — штука тонкая. Да и мало ли как они разошлись, мы же не знаем. Спасибо, вся выставка не рванула. Хотя, тогда бы алхимика точно в розыск определили. А так — поохали да разошлись.

— А робот? — спросила Яга.

— Что, мадам?

— Ну, шагоход этот?

— А-а! Завести его так и не смогли. До вечера мастер Лонгри вокруг него метался, да так ничего и не наколдовал. А аренда павильона на выставке, сами понимаете, стоит недёшево. Вот, к вечеру и пришлось им сматывать, как говорится, удочки. Грузовым дирижаблем шагоход сюда транспортировали. Мастер Лонгри злой был, истинно как злобный дух. Он-то надеялся нажиться, а влетел в расходы, — стюард усмехнулся. — И не бросишь, сколько материалов дорогих в него вложено!

— Ну, ещё бы, — практически под нос пробормотал Петька.

Главное теперь — слишком сильно свою заинтересованность не демонстрировать.

Интересующий их рабочий двор мало чем отличался от прочих: сараи, мастерские, ангары, всё в угольном налёте. А вот мастер Лонгри действительно оказался чудовищно похож на дварфа. Нет — он был дварфом, об этом кричало всё Петькино существо — вся память Тури, сына Они, старшего мастера посёлка у круглого озера. Гнома, мать которого убили дварфы.

Все силы ушли на то, чтобы совладать с лицом.

— Откуда ты родом? — голос вышел настолько неродным, что девчонки дружно на него уставились, а мастер Лонгри невольно сделал шаг назад, к дверям своей мастерской.

— Я родился в предместьях Лондона, сэр. В рабочих казармах промышленного района.

— Ты лжёшь!

— Нет, Петь, он говорит правду, — Яга осторожно взяла его за руку.

— В чём дело, господа? — сопровождающий их гид растерялся.

— Спрошу по-другому, — прорычал Петька, — из какого ты рода⁈

— Я Лонгри по рождению, — дварф попятился к крыльцу, нашарил стоящий у входа молот, — прошу вас, уходите…

Петька развернулся на пятках и упёрся взглядом в замерший шагоход. В обводах конструкций, в тонких, почти невесомых линиях отделки чётко читалась рука мастера. Мастера из Города Гоблинов!

Все эти россказни про подмастерья, который сидел прикованный на цепи в подвале — правда!!! Только вот этот подмастерье и был истинным создателем шедевров.

Багровая пелена застелила глаза. Петька обернулся и произнёс формулу кровной вражды — теперь у него был двойной повод! — на древнем языке гномов Нории. Голос звучал хрипло.

Неизвестно, понял ли мастер Лонгри хоть одно слово, но сделался бледен даже сквозь кузнечный загар.

Перед лицом сверкнуло, остро запахло полынью, и вспышка ярости слегка утихла. Яга деловито отряхнула руки и ни секунды не сомневаясь обтёрла руки о шикарную юбку.

— Я думаю, нам лучше уйти!

Вся компания вымелась со двора, сопровождаемые растерянным гидом, бормочущим что-то типа: «Приносим извинения за доставленные неудобства…» Пароходик отвалил от маленькой пристани. Более всего недоумевал экипаж.

— Петь, в чём дело? — Марина была не на шутку взволнована.

Петька метался по гостиной их строенного номера как раненый зверь:

— Точно такие же чернобородые убили мою мать!

Девки тревожно переглянулись. Яга прикусила костяшки пальцев. Марина осторожно спросила:

— Ты имеешь в виду ту историю, из сна?

Петька остановился и глухо зарычал.

— Она была моей матерью. Она качала меня на руках и учила старинным легендам. Она была моим первым мастером! И она отдала свою жизнь за то, чтобы мои сёстры остались живы!!! — тут он понял, что говорит на гномьем и осёкся. Но девки каким-то образом поняли.

— Давайте почтим её память, — Марина подошла к столу и налила вина в три округлых бокала. — Не чокаясь.

Они выпили и немного посидели молча.

— Петь, ты только не ори, — негромко сказала Яга, — но этот парень и правда не врал. Лонгри он.

— Я не знаю такого клана, — Петька устало прикрыл глаза.

— Всё приходит и уходит. Сколько лет-то прошло с тои истории под горой? Лет пятьсот, поди.

Он устало потёр лицо.

— Простите меня, девочки. Я прекрасно понимаю абсурдность и сюрреалистичность истории. Умом. А сердце кричит…

Марина вздохнула с некоторым облегчением, но тут внезапно горько высказалась Яна:

— И не говори, Петька. Иногда я себя такой Ягой-Ягиней ощущаю, лет на тыщу. Идут эти игруны, а мне такие ломы их встречать, так бы всех и зажарила!

— Так, ну хватит! — всплеснула руками Марина. — Будут тут древностью меряться! Мамонты, тоже мне. Вы лучше подумайте: что за мастер на самом деле сделал этого робота?

— Да тут, как раз, всё понятно, — Петька немного встряхнулся. — Гоблинская работа, сразу видно.

— Мне тоже так показалось.

— Чего и удивляться, что в подвале мастера-то держали, — согласно кивнула Яга. — Свет-то, он этим мелким не пользителен. А как случай представился — он и утёк. Может, и пособил кто…

Петька подумал, что он, кажется, подозревает, кто же это сделал. И что этот кто-то в оплату за свои услуги получил.

— Так, девочки. Мне нужно в замок. Срочно. На часок, наверное. Если получится — постараюсь быстрее.

КОМИТЕТ ПО ПОДТВЕРЖДЕНИЮ…

Петька ввалился в свою будущую приёмную (или правильнее назвать её «секретарской», поскольку в реальности никто и никого принимать там не собирался?), и чуть не рухнул в огромную дыру прямо посередине. Несколько гоблинов обсуждали, в какую зону нижних уровней будет интереснее устроить выход, и будет ли он один. Увидев тёмного властелина, все страшно обрадовались и на два десятка голосов бросились хвастаться достижениями.

— Секунду! — Петька поднял ладонь. — Мне нужны старшие мастера. Прошу вас, следуйте за мной.

Пока рабочего кабинета не было, Петька решил работать в своей гостиной.

Он мельком заметил суету в кухонном блоке, множество корзин, коробок и ящичков (и порадовался, что наконец-то можно будет получать нормальную еду!), прошёл в гостиную уселся в кресло и предложил мастерам занять диваны.

— К сожалению, более подходящей мебели у меня для вас нет. Итак, господа… — Петька изложил историю стимпанкового робота и его нынешнего владельца.

Мастера скорбно покачали своими ушастыми головами:

— С приходом в упадок Нории многие из нас рискнули отправиться в другие земли в поисках лучшей доли. Так, как вы, господин, напрямую между мирами мы ходить не можем. Но если где-то присутствует тонкая грань, через которую можно проскользнуть — будьте уверены, гоблин её заметит. Поэтому нашего брата встречают подчас в самых неожиданных местах, да-да. Иногда они теряют осторожность и попадают в плен. Это тем более печально, если гоблин одинок. Некому прийти к нему на помощь…

— Меня интересует, можно ли достоверно определить: выполнено изделие гоблином или нет?

Гоблины дружно закивали, словно партия старинных собачек, которых пристраивали на панели автомобилей:

— Конечно! У каждого гоблина своё клеймо. Оно крошечное, и подчас владелец предмета даже не подозревает, что оно есть.

— Я хочу проверить. Быть может, все наши подозрения напрасны.

Внутри мастерской Лонгри Петька не был, и напрямую туда пройти не мог, но во двор — запросто! Однако, ощущения от места разительно изменились, и дело было вовсе не в прошедшем часе.

— Сбежал! — презрительно скривился Быстротукс.

Мастер Лонгри действительно сбежал — скрылся со всей поспешностью, выдающей то, что прорвавшиеся слова Тури он понял хотя бы частично. Распахнутая дверь мастерской поскрипывала, внутри всё свидетельствовало о торопливых сборах. Радовало, что самый главный предмет, ради которого они все сюда и явились, Лонгри утащить никак не мог.

— Вот это вещь! — потрясённо выдохнул один из мастеров. — Очень, очень похоже на наших. Старая школа! Тогда некоторые мастера ещё умели самостоятельно управляться с технической магией.

Гоблины облепили конструкцию. Спустя минуту, казалось, что они всюду.

— Ну, что? — Петьке не терпелось получить ответ на свой вопрос.

— Я нашёл! — закричал один из мастеров, забравшийся в центральную часть конструкции так, что видны были едва ли его пятки. — Это мастер Златорукс!

— Вот уж где воистину старая школа! — Быстротукс спрыгнул с опорной подножки. — Если мастер жив, ему, должно быть, уже лет четыреста. Я был совсем мальчишкой, когда он уже заслужил это переходящее имя в честном мастерском поединке! А вскоре он исчез. Вот, значит, куда его занесло…

Мастера потихоньку собирались вокруг тёмного властелина.

— Вы успели вовремя, наш господин… Да, видно, что модель начали разбирать… Но мы сможем всё восстановить!.. Жаль только, без сердца она будет просто механизмом…

— Без сердца? — Петька сунул руку во внутренний карман и извлёк из храна предмет, несколько недель спокойненько стоявший на полке в его спальне в учебной части и изображавший светильник по ночам. Сие действие вызвало всеобщее онемение в рядах. — Я думаю, Златорукс пытается выжить в недружелюбном Лондоне. Возможно, он слаб и истощён, — тёмный властелин вложил сердце робота в дрожащие руки Быстротукса. — Полагаю, наша локация многое приобретёт, имея в своих рядах такого мастера? Что скажете?

15. ВРОДЕ И НЕ ТРИНАДЦАТОЕ…

ДЕВОЧКАМ СКУЧНО

Марина смотрела на закрывшуюся за Петькой дверь и задумчиво барабанила ноготочками по столешнице.

— Ну, и что — мы с тобой будем тут сидеть? По-любому ведь часа два гулять будет.

— Ага, — Яга поджав губы покрутила вазочку с фруктами, отщипнула себе пару виноградин.

— Знаешь что?..

— Пока не знаю, но ты мне сейчас скажешь.

Марина фыркнула и снова нахмурилась.

— Пока он ходит — сгоняем до Вентру?

Яга прищурила правый глаз:

— За шоколадку переживаешь?

— М-гм. Девка молодая, опыта мало, а там такие акулы ходят…

Яга хмыкнула, цыкнула зубом, и сквозь молодую внешность как будто проступили те тысячелетия, которые она тут недавно поминала.

— А, пошли! Чё сидеть-то, штаны просиживать?

Марина пропустила пассаж о штанах и шустро назвала координаты места.

— Чё, прям с ноги в поместье зайдём?

— Давай что-нибудь поближе, в лесочек там рядышком. Присмотримся со стороны…

В лесу было тихо, и только на обломанной ветке старого дуба, стоящего на краю не очень дружелюбно выглядящей поляны, топталась упитанная птица, похожая то ли на глухаря (если только бывают глухари бежевого цвета в коричневую полоску), то ли на киви (которая не фрукт, а птица), но с клювом помассивнее.

— Ку-ку… — примерилась птица, присаживаясь на ветке.

Из кустов, скрывающих большое дупло в основании дерева, хрюкнуло.

Птица покосилась на звук и повторила более решительно, но со странным акцентом:

— Ку-у-у-ку-у-у…

Пробегавшая мимо лисица скосила на неё глаза и осуждающе покачала головой. Возможно, она бы ещё и лапой у виска покрутила, но задерживаться на виду так долго было опасно, да и голубь в зубах мешал. Лисица скрылась в кустах, бесшумная, как лунный свет.

Птица продолжала издавать приглушённые звуки, время от времени вздыхая. Минуты через три ей, очевидно, надоело это занятие, она зевнула и поёрзала.

Из дупла шикнуло.

Птица вздохнула и потянулась, усаживаясь поудобнее.

— Ой-й-й… Ку-у-у-ку-у-у… — и немного погромче: — Ку-у-у… — круглый желтоватый диск луны пересекла огромная тень и птица оборвала звук, вытягивая шею.

Тишина сделалась осязаемой.

— Ку… — сверху на ветку рухнула огромная летучая мышь с неприятно длинными, торчащими из пасти клыками!

Лиса, затаившаяся в своём укрытии и наблюдавшая эту картину, приготовилась пожелать кукушке быстрой смерти, но…

Над поляной стояла густая тишина.

Лиса тупо смотрела в сторону старого дупла, переваривая увиденное. И голубя, конечно же, тоже переваривая, потому как нет ничего глупее, чем сидеть в лесу Вентру, распространяя вокруг себя ароматы свежей крови.

Итак, сперва у птицы обнаружились когти. На лапах, да. Длинные и острые когти, которыми она вцепилась в летучую мышь. Потом она от всей души долбанула вампиршу в лоб. И утянула в дупло. И вот уже полчаса вокруг было так тихо, как будто всё это лисе приснилось.

Вывод?

Теперь придётся опасаться ещё и сумасшедших кукушко-мутантов…

Яга распахнула дверь избушки и поддала хорошего пинка отчаянно верещащей летучей мыши:

— Захочешь — долетишь!

Та несколько раз кувырнулась и начала набирать высоту, сильно кренясь на правый бок.

— Терпеть не могу этих, — Марина брезгливо передёрнулась. — Выбрал быть вампиром — будь! Чего зверюшек-то третировать.

— Ну-у-х-х-х… Они ж типа эти… Вроде как, вегетарьянцы.

— А вот нечего! — воинственно вскинулась Марина. — Пусть теперь думают, на кого кидаться. Ладно, чё там у нас?

— Как мы и предполагали, в башне.

— А рассвет у них?

— Через полчаса-час, где-то так.

— Петю надо взять. А то не поймёт он нас.

— Ну, пошли тады на кораблик. Вернулся уж, поди, наш касатик.

Марина остановилась у двери и обернулась к Яге вполоборота:

— Я вот не пойму сейчас: ты стебёшься или как?

— Ну… стебусь маненько, а как же без того-то… Профессиональная деформация — слыхала про такое?

Петька сидел в кресле у стола и меланхолично возводил зиккурат из виноградинок. Подумать было много о чём, и медитативное занятие помогало выстроить мысли.

— Вы бы хоть табличку «Не беспокоить» на дверь повесили, — попенял он ввалившимся девкам.

— Петь, есть новости! — с места в карьер начала Яга.

— Хорошая и плохая? — поднял он бровь.

— А как ты узнал? — удивилась Марина.

— Давайте сперва плохую.

— Зуримбу поймали, — поджала губы Яга.

Петька ощутимо скрипнул зубами.

— Зато она нашла гоблина, — чувствуя себя совершенной дурой, добавила Марина. — И мы знаем, где они! Мы подумали, что ты захочешь пойти с нами…

— Ещё бы.

ТЁМНАЯ СТОРОНА БЕЗУМИЯ

Мамочки, как же больно…

Мысли кончились, превратились в сплошной алый ужас…

Она до последнего думала, что так нельзя, что они так играют, что это всего лишь сказка, и вот сейчас дверь откроется, войдёт менеджер в офисном костюме, похлопает в ладоши и похвалит всех присутствующих за то, как антуражно они всё разыграли.

С толку сбивал гоблин, сидящий скрючившись в подвешенной над ямой клетке. Гоблин был мобом, но… Но этот моб источал настоящий ужас.

И… никто не пришёл. Не остановил бешеного Вентру в щёгольских кожаных перчатках. Назначение этих перчаток она поняла, когда он вытянул из стены длинные тонкие цепи белого металла. Серебряные. Цепочки, каждое крохотное звено которых отсвечивало острыми зазубренными краями.

Время от времени она забывалась и начинала рваться, стараясь освободиться от серебряных силков. От этого становилось только хуже. Количество серебра было рассчитано таким образом, чтобы сверхбыстрая вампирская регенерация почти успевала восстановить повреждения. От резких рывков обжигающий металл вреза́лся в плоть, продолжая жечь изнутри…

Это было нечестно! Когда они подписывали контракт на полное погружение, никто не говорил, что может случиться так. Всю ночь она провисела в серебре, а утром взошло солнце, и это оказалось ещё хуже. Потому что в башне были окна, а штор не было…

Маленький гоблин тихо скулил, глядя, как солнце съедает ноги новой пленницы — сперва кончики пальцев, потом ступни, лодыжки… Яростное дневное светило пожирало её плоть, двигаясь всё выше. Она кричала, потом выла, потом могла только хрипеть… К вечеру светящееся пятно, казавшееся лавой, превратило её ноги в обугленные останки костей, но Зуримба уже мало что понимала.

Кажется, вокруг были другие… Голос барона Вентру заходился криком. Что-то про предателей. Про наказание.

Потом стало темно и все ушли. Только серебро продолжало прижимать к стене её измученное тело. То, что от него осталось…

За долгую вампирскую ночь ноги почти восстановились. Почти. Но она немного пришла в себя. И ужаснулась, различив в окне признаки подступающего рассвета. В ожидании предстоящей солнечной пытки серебряные путы казались почти терпимыми…

Хлопнула дверь.

— Я смотрю, ты уже очнулась, полна бодрости и сил. Молодец! Какая воля к жизни! — барон Вентру прошёлся из угла в угол маленькой камеры, остановился перед клеткой с гоблином. Зуримба только сейчас заметила, каким тот был худым, одни кости… — Ты внимательно смотрел? Я ведь могу перевесить клетку пониже, чтобы ты тоже… позагорал… — гоблин мелко затрясся. — Думаю, ещё один воспитательный день тебе не помешает, после чего мы вернёмся к теме подписания пожизненного контракта. — Вентру довольно хохотнул.

А ведь вышивка у него на воротнике аристократической сорочки, серые летучие мышки — это ведь и впрямь серебро! Регенерирующий организм ощущал это с особой отчётливостью. Барон Джулио позирует. Как будто ему всё нипочём…

Зуримба молчала, как затаившийся зверёк. Этот человек был страшным. Страшным сумасшедшим. Такой будет только хохотать, если начнёшь умолять его о пощаде. Лучше молчать…

Он подошёл, поддел пальцем (в перчатке, конечно же) серебряную цепь.

— Тебе не кажется, что здесь слегка расхлябалось? Сто́ит подправить…

Цепи впились в тело сильнее, заставив её судорожно втянуть воздух сквозь зубы. Джулио остался доволен плодом своих усилий.

— Так-то лучше. Вскоре, детка, тебя ждёт новое приключение. Как происходит процесс, ты уже видела, так что глаза тебе сегодня… — он сделал паузу, наблюдая за её реакцией, — ни к чему. Я послал курьера в деревню. Он привезёт святой воды. Плеснём тебе на личико, чтобы ты смогла лучше сосредоточиться на внутренних ощущениях, — слёзы сами собой полились из её глаз, и Джулио остался этим чрезвычайно доволен. — Предвкушай. Плачь, — он страшно ощерился, — пока есть чем!

И она плакала, глядя на край неба, наливающийся убийственно-жёлтым, а потом ярко-оранжевым. В этом свете было дыхание ужаса…

Дверь распахнулась, заставив её вздрогнуть и вжаться в стену ещё сильнее.

— Вот урод! — хором воскликнули два женских голоса.

Это они! Жёны тёмного властелина! И он тоже здесь — сам! Неужели они пришли из-за неё⁈

Девушки начали освобождать её от цепей, пока тёмный господин снова распахнул дверь, из которой вдруг повалили шустрые зелёные гоблины с кучей каких-то штук и начали бодро разбирать клетку, в которой сидел их родственник. Все что-то возбуждённо верещали.

Это было так не похоже на правду, что требовало уточнений. Если это сон — то страшно проснуться. Но был неплохой вариант, который с лёгкостью объяснил бы всё что угодно: жизнь пришла к своему финалу, только теперь уж окончательно.

— Я умерла? — спросила Зуримба.

Потому что всё это никак не могло происходить на самом деле.

— Не понимаю я по-негритянски, — проворчала зеленоглазая блондинка и с неожиданной для женщины силой выдернула из стены серебряный крепящий механизм, покрутила в руках и… сунула себе в хран. Вместе с цепочкой! Взамен оттуда появился маленький тёмный пузырёк:

— На-ка, пивни. Для тёмных — само то!

— Давай! — ободряюще кивнула вторая. — Пей живее!

Питьё оказалось сладким и пряным. И спустя буквально три секунды Зуримба поняла, что может самостоятельно стоять! Рубцы от цепей стремительно разглаживались.

Гоблины сняли подвесную клетку и с воплями поволокли её… куда? Зуримба с подозрением смотрела в проём. Это явно не коридоры Вентру. Это портал! Как же она могла забыть!

— Без меня клетку не вскрывайте! — крикнула Марина в спины мелким, и тут (не иначе происками коварных духов воздуха!) в незастеклённое окно влетел резкий порыв ветра, и дверь захлопнулась. И открылась снова!

В камеру, не ожидая никакого подвоха, вошёл элегантный барон Джулио, за спиной которого толпилась чуть ли не вся местная вампирская диаспора. Всем хотелось посмотреть редкую казнь. Как же!

Плошку со святой водой Джулио нёс лично, но держал руку слегка на отлёте, чтоб случайно на себя не плеснуть — кому ж охота заживо расплавляться?

Зуримба, разом забыв все русские слова, взвизгнула, с ужасом тыча в плошку пальцем.

Яга, стоявшая ближе всех к двери, но чуть сбоку, среагировала первой, от души пинанув по руке вампира. Вода выплеснулась широким веером, оросив всех стоящих у Джулио за спиной, но больше всего досталось ему лично! Лицо барона Вентру мгновенно превратилось в кипящее месиво. От рёва старшего вампира вздрогнули стены. Нет, такого монстра чашка святой воды вряд ли убьёт. Да, у него вытекли глаза, но минут через пять он их отрастит заново…

За спиной барона взорвалась паническая каша из летучих мышей, в которых рефлекторно перекинулась бо́льшая часть вампирёнышей.

Петька решил не дожидаться, пока Джулио (который, к слову, уже начал яростно шарить руками вокруг себя) вернётся в боевую форму — и дал ему хорошего пинка в живот, выдворяя в коридор. Миг! — закрыть дверь! — ещё миг — открыть в свой, родной уже замок!

Девки, не дожидаясь команды, подхватили Зуримбу по́д руки и бросились в открывшийся проём. Петька вошёл последним и прикрыл створки. Ну, вот теперь пусть Вентру бесится, сколько его душе будет угодно.

ДОЛГ И ПРОФЕССИОНАЛИЗМ

Остаток ночи прошёл бурно: выслушивали рассказы; сперва вампирши, исступленный и сбивчивый, после которого Яга с Мариной напоили её какими-то мощными эликсирами (возможно, с экстрактом поющих грибов) и отвели спать, «чтоб психика восстанавливалась», потом маленького гоблина — долгий и обстоятельный.

Гоблина извлекли из клетки с помощью обеих ведьм, какая-то там стояла убивающая защита на выход, и к моменту беседы он был уже умыт, переодет в новую опрятную одежду, исцелён и накормлен. Чтоб два раза не вставать, Петька пригласил на беседу весь актив гоблинских бухгалтеров и управленцев, и под конец совещания начал чувствовать себя немного лишним на этом празднике жизни — настолько специфические темы начали обсуждаться.

Сделав для себя вывод, что спасённый кадр, помимо всего прочего, может вынуть из кармана пару экономических козырей и кое-что из компромата (на случай, если Вентру вдруг решит бодаться по-настоящему), Петька отправил всю эту гоблинскую братию продолжать обсуждения в одном из свободных залов, а сам пошёл на кухню, где уже чаёвничали Яна с Мариной.

— Ну что, девицы-красавицы, накрылась медным тазом наша поездка?

* * *

Команда маленького пароходика привыкла к самым разным пассажирам — и к спокойным, и к взбалмошным, и к скандальным. Ну, вышел некий пассаж с этим Лонгри — так и сам Лонгри странный, все говорят. Однако, когда полоса мастерских закончилась и экскурсовод пришёл, чтобы пригласить клиентов на палубу, полюбоваться прекрасным видом на очередной город, порт и подсвеченную гирляндами ламп ветку монорельса, пассажиров в гостевых апартаментах не оказалось. Всё было на своих местах, и обстановка кают не пострадала. Постели стояли нетронутыми. И только на блюде для фруктов высилась четырёхгранная пирамида с плоской крышей — из виноградин…

Капитан принял решение продолжить путь, поскольку следующим утром в точке назначения они должны были взять на борт новую группу туристов.

Тем большей неожиданностью стал раздавшийся спустя два часа из каюты звук колокольчика.

Стюард, взявший в поддержку кочегара, с немалым изумлением обнаружил в пассажирской гостиной всё тех же клиентов, спокойно сидящих за столом.

— Мы просим прощения за беспокойство, — сказал мужчина, — было бы неплохо подать глинтвейн и фрукты. Сервируйте нам на свежем воздухе, мы хотим полюбоваться побережьем.

Стюард растерянно посмотрел на кочегара. Кочегар пожал плечами и спрятал за спину лопату, которую взял с собой для крепости духа. Профессиональные навыки вступили в борьбу с логикой — и выиграли. Пассажиры присутствовали. Всё оплачено. Какие могут быть сомнения?

— Как скажете, сэр! — стюард приветливо улыбнулся. — Прошу на палубу, сейчас как раз откроется великолепный вид!

16. ТОТ ЕЩЕ КВЕСТ

ВРЕМЯ УТЕКАЕТ СКВОЗЬ ПАЛЬЦЫ

Поспать в эту ночь так и не удалось. Хотя, вид на побережье был шикарен, да и вообще, оно того стоило.

Прямо со стимпанковой пристани (из переходной туристической кабинки) Петька прошёл в Париж, погулял с родителями по выставке Ренуара, подарил им на память рабочую модель паровозика (какого-то настоящего, между прочим, паровоза, из популярного сериала про эпоху пара), вернулся домой — и вот тогда уже завалился спать и дрых, пока будильник не зазвонил перед самым выходом в квест.

В переходную зону он вошёл смурной. Марина опередила его буквально на десять секунд и устраивалась в седле варга. Вокруг всё было бледным и как будто неживым — замерший на шесть дней момент времени.

Петька вскочил на своего ва́рга. Как его там? Хаарт. Судя по морде, волчонку было скучно, и он был бы не против выкинуть что-нибудь эдакое, но поучительный рассказ о прожорливом сыре всё ещё сидел у него в голове. Будем надеяться, хотя бы на сутки внушения хватит.

Автоматически проверил кольцо — пока неактивное и обычного ювелирного веса. В прошлый раз оно к концу дня тянуло килограмм на пятнадцать с гаком, Петька перевесил его на цепочку потолще, и всё равно шею немилосердно резало.

В голову вдруг пришла новая и не очень приятная мысль:

— Слушай, — он озадаченно посмотрел на Марину, — а из-за моего нового игрового статуса ИИ нам квест не завернёт?

Та покусала губу.

— Пока стажёр, даже практикант — не должен. А вот после вступления в должность — запросто. Конфликт целей и всё такое.

Вот так вот… Ну, что ж, посмотрим, что за ближайшие сутки получится сделать!

Мир наполнился красками, звуками и движением! Ощущение было, как будто на полном ходу вскочил на карусель!

Петька вскинул руку:

— Бруг, старших ко мне! Отдых десять минут!

Отряд притормозил и свернул на траву обочины. Варги развалились вдоль дороги, вывалив языки.

Двадцатка старших орков собралась вокруг тёмного властелина:

— Парни, у меня плохая новость, — начал Петька без предисловий. — Вы знаете, что находясь рядом с вами, духом я могу быть и в иных местах, — орки настороженно переглянулись. — Я узнал, что время работает против нас. Всё ускорилось чрезвычайно, и никто не мог заранее предугадать, что дело так обернётся. Семи дней, чтобы пройти в обход Руханской степи, обойти севером горы Модрора и попасть в пещеры Ородраина с востока, где нас никто не ждёт, больше нет. У нас есть всего двадцать три часа и пятьдесят пять минут, начиная от этого момента. За это время мы должны не только добраться до Ородраина, мы должны после этого успеть вернуться в лагерь и забрать ваших женщин и энтов. Иначе…

— Иначе что? — тихо спросил Бруг.

— Иначе история сотрёт их. Мы останемся, а они — нет.

Лица орков словно окаменели.

— Слушайте внимательно, — сказал Петька. — Мы не пойдём окольными путями и не будем ввязываться в дурацкие драки. Мы прошьём степи Рухана как игла. Кто из вас знает путь напрямую к Чёрным воротам Модрора? — поднялось несколько рук. — Отлично. Вы лучше меня представляете возможности своих варгов. Бруг!

— Слушаю, мой господин.

— Поручаю тебе решать: как мы будем двигаться, сколько отдыхать, сколько есть и сколько пить, чтобы максимально сохранить силы и при этом продвигаться вперёд как можно быстрее. По моим подсчётам, если ничто не помешает нам, до Ородраина осталось порядка ста двадцати километров. Мы должны пройти их хотя бы за пятнадцать часов, чтобы успеть вернуться в посёлок за женщинами.

— Мы успеем, мой господин.

— Хорошо. Все слышали? На марше исполнение команд Бруга обязательно для всех. Передайте всем: ни в какие стычки самовольно не вступать, без команды не отделяться от отряда. Вы нужны мне все — и нужны живыми! Бруг, с этой минуты ты управляешь движением отряда. Приступай.

Через десять минут они выдвинулись, слегка изменив порядок построения, и вскоре сошли с дороги, углубившись в холмы. Впрочем, варги не испытали от этого какого-либо неудобства.

Петька благодарил игру за то, что разработчики этой местности, должно быть, были слишком ленивы или тупо неизобретательны — поверхность не преподносила никаких неприятных сюрпризов: ни рытвин, ни оврагов, ни случайных ям или даже лисьих нор в земле. Никакой приблудный охотник не наставил здесь капканов. Только трава, покрывающая сплошным ковром лишённую шероховатостей землю, раскинувшуюся до горизонта плавными волнами.

По-любому, схалтурили, — усмехнулся про себя Петька, — нарисовали один холм и размножили, да и ладно, нам же легче.

Бруг организовал дозоры и разведгруппы, которые время от времени удалялись вперёд и в стороны и возвращались, сообщая ему какую-то информацию. Судя по всему, до сих пор всё было спокойно, потому что отряд продолжал двигаться размеренным волчьим бегом, равномерным настолько, что Петьке удавалось даже немного подремать в седле.

А БЫЛ ВЕДЬ ПЛАН ПРОКРАСТЬСЯ…

Очередная стоянка — кажется, восьмая по счёту — по ощущениям затянулась чуть дольше остальных. Памятуя об обязательных четырёх часах, Петька ложился, пристраивая под голову свой походный мешок, как только спускался с варга, ставил таймер на пятнадцать минут и мгновенно засыпал. Просыпаясь, он видел, что отряд как раз начинает выстраиваться в походный порядок и занимал своё место, а сейчас привычный ритм нарушился. Хаарт настороженно смотрел в сторону, и глянув туда, Петька увидел направляющегося к нему Бруга и нескольких старших.

— Мой господин, плохие новости, — начал Бруг, как только приблизился. — В четверти часа движения — войско Рухана. Они направляются поперёк нашего пути, похоже, что в Годнор, а может и на Модрор, так сразу не определишь. Отряды и обозы растянулись на многие километры с севера на юг и неизвестно, есть ли им конец. Начнём обходить — потеряем время.

Вот и кончилась лафа, — подумал Петька.

— Мы можем высмотреть место потоньше, — предложил один из орков, — и связать их боем, чтобы вы с госпожой ведьмой смогли прорваться.

— Если вы умрёте, некому будет спасать ваших женщин, — хмуро ответил Петька. — Прорываться — так всем!

— Погодите! — внезапно подала голос Марина. — Мы сделаем по-другому. Только мне нужно знать, — она пытливо посмотрела на Петьку, — кольцо всё ещё обещает нам содействие светлых? Или хотя бы нейтралитет?

— Я уточню, — Петька вытянул из-за ворота кольцо. Неизвестно, как справлялся бы с этим хоббит, потому что по ощущениям веса в кольце было уже килограмм восемнадцать (гнома с весом металла не проведёшь!) и оно всё продолжало тяжелеть. По ходу дела, снова цепь менять придётся. И войлок подложить, что ли — врезается в шею, зараза.

Предложения коварного кольца остались практически неизменными. Хотя, нет! Раньше продолжателю квеста обещалось сочувствие светлых персонажей, а теперь — только свободный проход через светлые земли вместе со всеми своими спутниками. И гарантии звучали откровенно расплывчато.

Петька не стал философствовать о причинах таких видоизменений — толку то. Озвучил Марине то, что ему было предложено.

— Ах-ха… — она слегка покусала губу и начала стремительно перевоплощаться в светлую эльфийку, в довершение спрыгнув с варга и призвав себе пета — белоснежную лошадь с серебристой гривой. — Нам обещан свободный проход. Но те, кто нам встретятся, могут сперва мечом рубануть, а потом сожалеть о содеянном, — орки начали согласно кивать, ухмыляясь. — Я накрою отряд мороком. Моих сил хватит держать его, пока мы не уйдём за холмы. Приготовьтесь стать белокурыми красавчиками, ребята! И держитесь кучнее.

Джед играл давно. И ник выбрал себе давно, взяв за принцип не менять его, переходя из локации в локацию. С этим ником он воевал в космофлоте. С ним же возил контрабанду в стимпанковой Англии, проскакивая мимо паровых катеров береговой охраны. И в пиратских разборках Тортуги был удачлив.

Джед считал, что ник — это его своеобразный талисман, и не собирался его менять, даже решив поиграть в этой локации за Рухан, хоть товарищи по отряду на него и косились. Плевать! Ник всегда его спасал.

Хотя, на самом деле Джеда спасала природная мнительность, осторожность и расчётливость.

По правде сказать, пока он жалел, что ввязался в этот квест. Начало было невыразимо нудным. Сборы и гулянка перед отправлением не в счёт. Но потом! Тащиться через бесконечную степь — это ж тоска зелёная. Лучше б он в эльфийские всадники записался, честное слово. И кони у них красивее, белоснежные, с серебряными гривами. Причёски, правда, дурацкие и штаны в облипку… Зато движуха! Ш-ш-шух! Ш-ш-шу-х-х! Прилетели, улетели, только девка эта и остановилась, пару слов соизволила командиру сказать, а так — взгляд свысока: «Дорогу!» — и что ты ей скажешь?

Джед посмотрел в спину удаляющемуся отряду и завистливо вздохнул. А тут — тащить, словно мерин! Сколько впереди народу — всю дорогу в грязь размесили. Он с досадой глянул под ноги и натянул поводья, истошно заорав:

— Всем стоять!!!

— В чём дело, рядовой? — командир смотрел на него недовольно, но Джеду было плевать:

— Следы! Смотрите на следы! Волчьи! Это не эльфы!

Замыкающий увидел разворачивающихся в их сторону всадников и поднял тревогу. Отряд ускорился, и Марина уже не могла удерживать иллюзию так, чтобы каждая картинка эльфа чётко соответствовала движениям орков. Не дожидаясь столкновений и сумятицы, она убрала морок, и преследователи взревели, убедившись в том, что преследуют они именно тёмных.

ГОРЯЧИЕ ЮЖНЫЕ ПАРНИ

Они неслись по степи, петляя меж холмов, срезая там, где можно.

Сколько они смогут держать такой бешеный темп? Всё же, они в пути уже не меньше восьми часов.

Варги начали уставать, расстояние между отрядами сокращалось…

Перевалив очередной холм, они увидели то, что показалось им благословенным дождём в пустыне. Большой отряд харагримов! С десятком боевых мамутов! Движущийся почти в ту же сторону, что и они! Бруг направил своего варга к всаднику, в котором он признал командира:

— Мы — специальный отряд тёмного властелина. Идём с особым заданием. За нами гонятся рухирримы, числом до тысячи, а возможно и больше.

В этот момент в распадке между холмами появились первые преследующие их всадники Рухана. Харагрим, прищурясь, смотрел на растущий поток Руханцев, и в глазах его разгорался интерес.

— Можно начынат убиват? — спросил он, слегка коверкая слова.

— Начинайте, — кивнул Бруг. — Попытайтесь их задержать.

— Сдэлаэм, — кивнул харагрим и что-то гортанно выкрикнул. Отряд южан пришёл в движение, перестраиваясь. Последнее, что успели услышать орки, прежде чем скрыться за очередным холмом — мамуты начали воинственно трубить. Петька подумал, что этот звук бьёт по голове не хуже звуковых пушек. Хорошо, холм немного прикрыл…

«БЕСКОНЕЧНЫЕ ПАТРОНЫ»…

Они прошли ещё пару километров, прежде чем позволить себе отдых.

— Марин, — Петька смотрел на своё измученное войско. Больше всего, конечно, его волновали варги. — А на зверюг как лечилки действуют?

Она пожала плечами:

— Обыкновенно, как на людей.

Петька поднялся и потянулся, упираясь кулаками в поясницу.

— Хаарт!

Варг посмотрел на него, свесив язык. Молодому, должно быть, вдвойне тяжело.

Петька вытряхнул на ладонь лечилку:

— На-ка.

Хаарт подозрительно принюхался.

— Пей, животное, пока не утекло!

Варг слизнул лечилку, прислушался к внутренним ощущениям, забавно скосив глаза к переносице… и вдруг вскочил!

— Хочу ещё! — уши у варга встали торчком.

— Да щас! Нельзя много, а то наоборот, ослабеешь. Зови всех, будем делать из вас терминаторов.

Петька ожидал, что Хаарт понесётся по лагерю, но тот обернулся в сторону отряда, опустил голову к земле и издал вибрирующе-низкий рык. Неизвестно, как кровь в жилах, а руки точно похолодели.

— А что, у тебя есть двести лечилок? — удивилась Марина.

— Всегда.

Петька не стал говорить, что после пчелиной матки у него с собой всегда не двести, а штук пятьсот лечилок имеется.

— А что такое «терминатор»? — в свою очередь спросил Хаарт.

— Это значит «супербоец», — сурово ответил Петька. Вокруг уже начали собираться варги. И орки, которым тоже стало интересно. — Слушать сюда! Подходим, быстро выпиваем порцию исцеляющего эликсира — и сразу отходим, занимаем место в боевом порядке. Два раза не подходить, это опасно! Становись в колонну по́ два, живо! — он вытащил из храна сразу ящик лечилок. —Марина, помогай.

Спустя пятнадцать минут чрезвычайно взбодрившийся отряд нёсся в направлении Чёрных ворот, словно на крыльях. Бруг сказал, до цели осталось два последних перехода.

Орки держались неплохо — всё же, крайне выносливая раса. Но Петька подумал, что будет бессмысленно, если они начнут валиться от усталости в самый неподходящий момент, и на следующем привале вызвал старших подразделений и каждому выдал набор лечилок: по одному на каждого бойца (с инструкцией выпить, если почувствуют крайнюю усталость или случится рана), и штук по пять запасных на десяток, рассудив, что если случится заруба, у парней будет хоть какой-то шанс.

— У тебя там что, бесконечный склад? — Марина смотрела на него большими глазами.

— К сожалению, конечный. Две осталось.

— Ну, у меня ещё с десяток будет. Полечу тебя, — она подмигнула, — если что.

МЕГА-КАЛИТКА

Большие чёрные ворота впечатляли. Они реально были здоровые, словно причал космической станции для грузовых транспортов.

Здесь было даже проще, хотя мандражили все они, да и не было гарантии, что не найдётся в охране ворот мага или просто старшего командира с различительным амулетом. Петька на всякий случай накинул на запястья ремни и изображал связанные руки (ценный пленник — это была запасная версия событий). Марина преобразилась в тёмную эльфийку и снова пересела на варга. Но на взгляд неискушённого наблюдателя (на что они, по большому счёту, надеялись) оба они выглядели орками, неотличимыми от прочих в отряде, вернувшемся с выполнения важной миссии и направляющемся прямиком в замок Суарона.

Бруг выслал вперёд вестника, и отряд влетел в приоткрывшиеся чёрные ворота, не сбавляя темпа. Петька до последнего прислушивался: не поднимется ли тревога, не бросятся ли вдогонку полчища воротных стражей — но на них, по большому счёту, никто не обратил особого внимания.

Впрочем, их отряд был здесь не единственным. По тем же дорогам в разных направлениях, подчиняясь одним им известной логике, двигались харагримы, орки, элитные подразделения урук-хаев, ватаги диких племён и ещё какие-то малопонятные существа.

Отряд гнал по широкой, мощёной чёрным камнем дороге, а вокруг были гарь и чёрный пепел — прямо как в том старинном кино. Петька удивлялся: как можно так жить? Нет, ну реально — они же, все эти люди, художники и менеджеры — играют, как будто здесь на протяжении десятков лет живут живые существа. Нет, Петька сказал бы: существуют те, кто пока ещё жив…

Отряд прибавил ходу, обогнал пару тяжело гружёных обозов и свернул с дороги — через плоскую низину, похожую на заброшенное поле, усыпанное слежалым, твёрдым уже слоем пепла. Петька заметил, что часть обозников остановилась и уставилась в их сторону, тыча в них смотанными кнутами.

— Ускорились! — рыкнул Бруг.

Теперь они летели стрелой.

Их маневр заметили и из замка, и со стороны ворот, и с дороги. Несколько ручейков разномастных воинов бросились к ним с разных сторон. Они сбегались в одну точку, словно потёки сажи по сложенному из чёрной бумаги вееру — к точке сближения всех складок, приближаясь к общей цели — узкому и тесному разлому, который и был входом в пещеры Ородраина.

Но отряд Бруга должен был успеть раньше всех.

— Мой господин, мы задержим их!

— Все внутрь! — рявкнул Петька. — Без разговоров!

17. ИНОГДА НАДО СТАВИТЬ ТОЧКИ

ОРОДРАИН

Художник, прорисовывавший эту локацию, совершенно точно смотрел то древнее кино! Высокие своды пещеры, на стенах пляшут жёлто-оранжевые лавовые отсветы. Узкий пролом входа расширяется полукруглой нишей — немаленькой, но двумста варгам вкупе с их орками разом стало тесно.

И длинный каменный язык, выдающийся над огненной бездной.

Хвала рандому, у входа высится груда камней! Любой художник, рисующий пещеры, всегда добавляет груду камней — это же живописно. С другой стороны — ну, а что ещё рисовать в этих пещерах?

— Завал! — велел Петька. — Как только последний наш войдёт — засыпайте вход.

Орки переглянулись, понимая, что выхода наружу через этот разлом, для них уже не будет. Дрогнула ли их уверенность в обретённом тёмном властелине? Возможно, но ни один не возразил. Варги сбились плотнее, прижимаясь к стенам пещеры, стараясь держаться подальше от исходящей жаром пропасти.

Петька спе́шился и быстро пошёл вперёд, к самому краю каменного языка. За ним поспевала Марина. Позади перекатывались каменные валуны — вход завален, это даст необходимые минуты.

— Итак, — Петька сдёрнул с шеи цепочку с неожиданно полегчавшим кольцом. — Что теперь ты мне покажешь?

Марина смотрела, как бегали его глаза по невидимым ни для кого строчкам. Петька усмехнулся, покачивая кольцо над бездной:

— А это точно ваше лучшее предложение?

По спине у Марины побежали мурашки. Он что — шантажирует Кольцо Всемогущества?

— Пожалуй, нет, — сказал Петька, и кольцо скользнуло вниз, в последний момент повиснув на цепочке, которая, оказывается, была довольно дли́нной. В три раза он её складывал, что ли, чтоб на шею повесить?

Он снова что-то читал и посмеивался, покачивал этот импровизированный маятник над сияющими глубоко внизу потоками лавы. Самый всевластный маятник в истории, да уж.

— Предлагаю подумать в последний раз… Да… Особенно над последним пунктом… Хм… пожалуй, я возьму пару часов на размышление.

Петька повесил кольцо обратно на шею, подмигнул хлопающей глазами Марине и вытащил из храна…

— Ой, а что мы сразу не догадались? — всплеснула она руками.

— Потому что, дорогая, использование портальной магии на пути к Ородраину — до его полного завершения — было закрыто. Я проверял. А сейчас, по идее, должно заработать.

«То есть, ты до конца не уверен?» — пронеслась испуганная мысль, но соскочить с языка не успела — тёмный властелин открыл широкую створку и скомандовал:

— На выход, боевыми парами!

В дверном проёме, приваленном к стене, шумел зелёный лес.

КОНЦЛАГЕРЬ (ЗАЧЕРКНУТЬ) ПОСЁЛОК ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ

Оставшиеся у посёлка (и орки, и энты) встретили их с радостным недоумением. Короткий зимний день давно погас, и небо щедро сияло крупными холодными звёздами.

Естественно, из намеченного списка вопросов остававшиеся не успели выяснить даже половины, но радовало одно: женщины были предупреждены.

— В четырёх бараках с малышами, — крупный орк с частично обломанным правым клыком докладывал обстановку. — Ещё в двух — бабы совсем на сносях. Не смогут долго идти.

— Это мы решим. Что с охраной?

— Девки сказали: с вечера загоняют и закрывают всех, а ночуют отдельно.

— Великолепно.

Они обсудили возможные варианты — времени оставалось едва ли часа четыре. Вроде и много, но если действовать, как они собирались, бережливо…

Лагерь успокаивался и тревожно готовился ко сну. Нервозность так или иначе просачивалась в поведении орчанок, да это и понятно — кому ж удастся полностью скрыть волнение, получив такие новости? — и охрана лютовала, наводя дисциплину в бараках.

За это время энты и бо́льшая часть орков распределились по периметру, окружив посёлок жизнеобеспечения сплошным кольцом.

Дальше надсмотрщики выставили дежурных часовых (около дюжины бойцов), а основная часть направилась в свой барак — и Петька порадовался, что дело происходит зимой. Летом наверняка нашлось бы достаточно желающих потусоваться на улице, да и вообще пошариться по округе, а нынешний вечер обещал быть промозглым и загнал всех в тепло.

Мимо засевших в укрытии наблюдателей прошагал лениво оглядывающийся по сторонам дозор. Четверо орков. Да, двенадцать караульщиков разделились на три группы и теперь курсировали вдоль границы лагеря примерно на равном расстоянии друг от друга.

Петька слегка толкнул под локоть Марину, показал на крайних дозорных и сказал одними губами:

— Вот этих.

Она кивнула, и Петька внешне сделался точной копией только что прошедшего мимо них орка, а Марина — его напарника. Дождавшись, когда караул чуть отойдёт, они вышли из укрытия и бегом направились к бараку надсмотрщиков. Эту миссию Петька мог выполнить только лично. Марина шла для гарантии морока.

Охранников в лагере было не менее трёхсот. Устраивать «честный бой» в Петькины планы никак не входило — долго, муторно, исход под вопросом. Поэтому, как только он убедился в восстановлении своей способности портальных перемещений, все прочие варианты по охране (а их за день было обдумано немало) были решительно отодвинуты на второй план.

Он пинком распахнул дверь казармы надсмотрщиков, оба забежали внутрь и заорали:

— Тревога! Нападение и побег! Дикие, много! Баб уводят!

Дальше осталось только выскочить обратно в дверь и отступить в сторону. Казарма бросилась на выход вся! Бабы сбегут — никому мало не покажется!

Они неслись к дальним баракам на крики и бабий визг, пока вокруг вдруг не сделалось одновременно совершенно темно и совершенно глухо, как в каменном мешке. Потому что именно в огромный каменный мешок, в один из подвалов тёмного замка они и забежали. А их товарищ — если это был он — только что закрыл дверь, через которую они вошли, а на её месте осталась лишь шершавая поверхность камня…

Марина вернула Петьке и себе их квестовый облик. Подошёл Бруг.

— Часовые взяты, мой господин.

Петька кивнул:

— Начнём по порядку, не торопясь. По одному бараку.

Они входили в каждое строение по очереди — группой, которую Петька про себя назвал «агитационной бригадой». Говорили в основном орки, немного — он, потом он открывал двери, чтобы женщины могли пройти в орочью деревню — ту, с талисманом, вокруг которой жёны энтов уже начали свою созидательную деятельность.

Потом переходили в следующий барак.

Где-то понадобилось чуть больше времени, где-то — всего-то пара слов.

В двух казармах содержались старухи, эти тоже ушли с радостью, хотя многие и боялись.

Ещё в трёх «коровниках» сидели — молодые орчата. С некоторыми пришлось повозиться. Петька, подозревающий, что время уже подкатывает к завершению сегодняшних суток, велел бойцам брать мелких бузотёров за шкиряк и закидывать в портал без разговоров. Там разберёмся.

— Пусто, — отчитался Карг, руководивший финальной проверкой казарм.

— Жгите, — велел Петька.

И первый раз увидел, как Марина — то есть кицунэ — извлекает огонь. Как дракон, блин! Ёпрст, а он ведь ей в ро… так! Не думать про это! Во всяком случае, самопроизвольно ведь эти… э-э-э… извержения?.. огнедышания?.. не происходят, в общем?

Тёмный властелин подавил желание прикрыть властелинский гульфик и постарался сосредоточиться на переселении:

— Так! Теперь энты.

На случай подобных переходов Петька велел древодамам возвести посреди своего сада высокую дверную арку — и буквально недавно её инспектировал. Первоначально он думал, что придётся сперва ему прыгать туда, и уж оттуда открывать большую калитку на эту сторону, иначе энтам никак не пролезть — но в посёлке жизнеобеспечения (бывшем посёлке) оказались приличного размера ворота, которыми все они и воспользовались, так что множественных круговых телодвижений совершать не пришлось.

ВЕЧЕРНИЙ ЗВ… ЖОР

Он выпроводил всех, оставил только Марину. Оглянулся по сторонам. Пахло пожаром и дым, поднимающийся жирным маслянистым столбом, застилал звёзды. Должно быть, его будет видно и завтра с утра. Интересно, из Изенграда заметят? Или эта подлокация просто схлопнется, как только их квест станет неактивным? Вероятнее всего.

Петька вытянул из-за ворота кольцо, сказал устало:

— Будешь дурить — мне ведь несложно обратно к Ородраину портал открыть. Ну, вот и умница. Принято.

Небо настолько неожиданно разорвало грохотом, что мощный подземный толчок, едва не поваливший обоих на камни двора, воспринялся уже как должное.

— Хорошо шарахнуло, — прокомментировала Марина, перед глазами которой появилась табличка: «Квест прерван. Внимание! Ваш спутник может быть опасен!» Она хмыкнула.

Вопреки ожиданиям, Петька не стал одевать кольцо на палец, а снова спрятал его под рубашку.

— Чё тебе пишут?

— Говорят, ты потенциальный псих. Социопат и прочее.

— Серьёзно? — слегка удивился Петька.

— Ну, примерно. Опасен можешь быть, говорят.

— Хм. Это я могу, да. Пошли, что ли?

— В учебку?

— Да что я там забыл. Спальня у меня теперь королевская. Жратвы… (ой, простите, леди) кушаний всяких — полные кладовые. Пошли в замок? — он приобнял её за талию. — Я буду опасен, детка. Обещаю.

Марина засмеялась и слегка шлёпнула его по груди.

— А повар у тебя есть? Или мне готовить прикажешь?

Петька слегка озадачился.

— Вот и узнаем. В крайнем случае, совершим налёт на светлых и возьмём в плен какого-нибудь эльфёныша, а?

Она сморщила носик.

— Хорошо, моя леди! — Петька принял самоотверженный вид. — Я могу сам броситься на амбразуру и приготовить тебе что-нибудь…

— Опасное? — фыркнула Марина.

— Ага. Или нет.

Они отправились в личные апартаменты тёмного властелина и выперли из них всех, кроме Зуримбы (которая спала как дохленькая, и по прогнозам Марины должна была спать ещё часов шесть), и занялись любовью, а потом отправились на кухню и готовили мясо (до некоторой степени опасное) — с пряно-острым соусом, и…

— Ой, как вкусно пахнет!

Петька порадовался, что не у него в руках была сейчас горячая сковородка — мог бы и уронить, от неожиданности. А ещё — тому, что сидит за столом, потому как из одежды на нём был только тёмный амулет.

Нет, они с этой вампирочкой, конечно… но всё равно как-то неудобно…

— Извините, я просто та-а-ак есть хочу, — виновато сказала Зуримба.

— Тебе, наверное, слабой прожарки? — спросила Марина.

И пока девчонки разговаривали, он потихоньку открыл хран, нашёл запасные трусы и нажал функцию автоматического надевания. Без палева, ага, под столом. Хотя, Марина заметила и как будто тихонько над ним подхихикивала.

Поужинали они втроём. Потом девчонки остались на кухне обсуждать вампирско-лечебные вопросы, а Петька вызвал к себе управленческий актив гоблинов и сильно советовался с ними по поводу своего нового приобретения…

НА ПРАВАХ…

Понедельник был днём, решающим во многих отношениях.

Дрозд явился с утра пораньше, сходу обалдел от масштабных строительных работ и изобильно наводнивших тёмный замок гоблинов (вчера вечером Петька, по просьбе мастеров, открыл в Город Гоблинов портал, сквозь который прошло неопределённо большое количество мелких мастеровых), чуть не рухнул в дыру на месте обычного перекрытия, у входа в личные тёмновластелинские апартаменты, что называется, поцеловал замо́к и пришёл в некоторую ажитацию.

У вышедших на стук троих зелёных и лопоухих, но важных «дворецких» (очень уж словечко к их надутому виду подходило) он потребовал (на том простом основании, что всё ещё является куратором тёмного властелина) разбудить этого самого властелина и препроводить себя к нему. В этом месте построения витиеватой повелительной фразы Дрозд слегка запутался, но мелкие зелёные засранцы, кажется, всё поняли правильно, потому как через две минуты его проводили в гостиную и усадили в обширное кресло, рядом с которым мгновенно образовался столик, кофе, бутерброды, булочки…

Напротив сидел вполне бодрый Сёмыч, и Дрозд уже хотел похвалить сервис, когда из спальни вышла Марина:

— Доброе утро! — она наклонилась и легко поцеловала Петьку в висок. — Привет, Иван Андреич! — Дрозду досталась милая улыбка.

Марина исчезла в направлении кухни, провожаемая оценивающим Дроздовским взглядом. Было слышно, как она объясняет гоблинам, какой кофе по утрам предпочитает, и их писклявые ответы.

Дрозд прислушался, хотел прокомментировать, и…

— Здравствуйте! — Зуримба вышла из другой двери и просеменила в кухню, стараясь изображать тихую тень.

Нет, эта девочка — просто мастер внезапных появлений!

Её Дрозд тоже проводил взглядом и обернулся к Петьке, подняв брови. Показал пальцами и произнёс одними губами: «Вампирка⁈»

Петька развёл руками, одновременно чуть приподняв плечи. Мол — бывает, что ж теперь…

Дрозд с некоторым подозрением покосился на другие двери, но больше никто не вышел. Зато в комнату въехала низенькая тележка (по виду — золотая — золотее некуда), пришли девчонки, и гоблины начали угощать всех обильным и очень вкусным завтраком.

— Ну, что ж, — спустя полчаса изрядно подобревший куратор довольно откинулся в кресле, — не жизнь, а малина! Проект у тебя, я так понимаю, готов?

— Естественно, — согласился Петька.

— Давай бумаги.

Петька протянул распечатанную папку.

— Есть в виде презентации и цифрового текста.

Зуримба поняла, что начинаются дела, и потихоньку слиняла. Марина на правах ведьмы локации осталась.

— М-гм, — Дрозд внимательно просматривал страницы. — Неплохо. Я лично не вижу, к чему придраться, — он посмотрел на Марину: — Ты читала?

— Конечно! Мы обсуждали. Кое-что правили, но немного. Мне понравилось, хорошее обновление.

— Да, — Дрозд вернулся к проекту, покивал, — да… Весьма. Ну, что ж! Раз исправлять не надо — пойдёмте, хоть похвастаетесь, что тут уже наворотили. Надо же мне вас выгодно… это самое… презентовать!

ВЕРХНЕЕ НАЧАЛЬСТВО

Секретарская часть приёмной верхнего начальства производила впечатление смеси картинной галереи с оранжереей. Стол секретарши был пуст.

— Так, там кто у меня? — крикнули из-за колышущихся листьев.

Голос звучал странно, придушенно, но показался Петьке странно знакомым.

— Цветы поливает, — негромко прокомментировал Дрозд и крикнул: — Дроздов! По тёмной локации!

— А-а! Да-да! Проходите! Вас ждут.

Кабинет был солидный. Очень большой, очень просторный, очень высокий. И очень пустой. Ничего в нём не было, кроме длиннющего стола для заседаний, который торцом упирался в директорский стол, здоровенный почти как поле для мини-футбола. К столу, естественно, прилагались кресла — но на этом и всё.

Стены кабинеты нарочито подчёркивали его нейтрально-равное отношение ко всем типам локаций. Одна была белая, вторая — серая, и третья — чёрная. На каждой — штук по двадцать огромных постеров с фото или рекламой этих зон.

Вместо четвёртой стены имелось гигантское, от пола до потолка, окно с видом на некий лежащий у подножия гор пейзаж. Петька подумал, что пейзаж, скорее всего, не существует — или существует не здесь, а окно — огромный экран, на котором хозяин устанавливает картинку по настроению.

Директор, высокий мужик в деловом костюме, сидел (как и положено) на директорском месте. Вдоль длинного стола уже ожидало человек пять, и это сразу напомнило Петьке последний школьный день и комиссию «Надежды» в директорском кабинете.

— Проходите, проходите, господа! — с деловитой бодростью воскликнул директор. — Все собрались, ждём только вас, — он глянул на часы. — Вы пунктуальны до секунд!

— Господин Дрозд, — хохотнул один из «комиссии», как их для себя обозначил Петька, — вежлив, как и положено королю, в полном соответствии с пословицей.

— О, что вы, сударь, — Дрозд приветливо осклабился, — мой королевский статус давно в прошлом, однако я по-прежнему могу дать всем желающим пару уроков вежливости… на свежем воздухе.

— Ну, хватит, мальчики! — резковато воскликнула дама в строгих очочках. — Ты лучше объясни нам, Иван Андреич, что происходит? Кандидат ещё не успел со стажировкой рассчитаться, а жалоб на него уже целая пачка. Ладно, с Каларнифом, говорят, разобрались. А остальные? Феи жаловались, что у них грабительски коллекционного пета умыкнули, а оказывается он у вас. А на прошлой неделе? Вентру, Сураман…

— А шо, им кто-то таки обещал безмятежную жизнь, шоб они были живы и здоровы? — издевательски вклинился в поток возмущений Дрозд. — Может быть, стоит предложить этим нежным снежинкам спокойные места библиотекарей? Вместо управляющих локаций! Вы, господа, я смотрю, давно в поле не выходили, если представляете себе фэнтези-локацию как одуванчиковую клумбу. А я предлагал сделать выходы в игровое пространство обязательными для всего управляющего состава! Раз в неделю погонять вас, да пожёстче, чтоб иллюзий не оставалось!

— Спокойно, господа, спокойно, — поднял ладони директор и нажал кнопочку интеркома: — Танюша, сделайте нам чаю, пожалуйста. С мятой и ромашкой, успокаивающего, — он оглядел присутствующих. — Думаю, нам всем стоит взять себя в руки, так?

Таня, видимо, была дамой очень предусмотрительной, потому что не прошло и двух секунд, как дверь в кабинет открылась и показалась аккуратная сервировочная тележка на колёсиках.

18. В РАЗНЫХ ТОЧКАХ ВИРТА

ЗАСЕДАНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Что-то побрякивало, и позванивало, но Петька смотрел выше. Невозможно было не смотреть, потому что над сервировкой плыли две огромные — нет, ОГРОМНЫЕ! — груди, затянутые в блестящий шёлк. Это выглядело настолько противоестественно, что даже немного ужасало. Понимая, что пялиться подобным образом вовсе неприлично, он с усилием поднял взгляд на лицо. И вот тут у Петьки чуть не отвалилась челюсть. Хорошо, промолчать смог!

Секретарша подкатила тележку к столу, изящными движениями расставила чашки-вазочки, дежурно улыбнулась и укатила свою технику, покачивая бёдрами. Вид сзади производил чуть менее оглушающее впечатление, и всё же…

Директор, заметив такую Петькину реакцию, самодовольно откинулся в кресле, наблюдая за удаляющимся секретаршиным задним фасадом. Это разозлило и привело в тонус. Петька взял кружку чая, сделал необходимый «глоток вежливости» и активировал демонстрационный экран.

— Благодарю за угощение, — он поднялся. — Позвольте представиться, меня зовут Пётр Семёнов. Я предлагаю сэкономить наше общее время. Прошу вас, пейте чай, а я познакомлю вас с общим концептом нововведений…

Да, ему катастрофически не хватало опыта. Но опыт был у Марины, а тем более — у Дрозда. А Ягуся, снабдившая презентацию набором наглядных материалов, была вообще молодец.

— Да, это выглядит куда более привлекательно, чем то, что нам предложил Вентру, — неожиданно поддержала его тётка в очках. — Там-то вообще чернуха сплошная.

— Да будем честны, там шизофрения уже, — кисло ответила ещё одна дама. — Вообще, вампирятня — зона для выплёскивания негативных последствий от всяких психических расстройств. Бумага из мед-отдела пришла…

— Ч-ч-ч-ч-ч! Этот вопрос позже обсудим, — быстро проговорил директор. — Сейчас давайте вернёмся к тёмной локации.

Все завозились и стали высказываться. Кто более скептически, кто с осторожным энтузиазмом.

— Подытожу, — директор сложил руки замком. — Проект изменений неплох. Думаю, стоит его одобрить. Скажу вам откровенно, — он доверительно обернулся к Петьке, — мы уже вообще отчаялись вернуть тёмной локации популярность именно как месту пребывания игроков. Она всё больше превращается… Мнэ-э-э…

— В большой полигон, — подсказал Дрозд.

— Э-э-э… именно. И если вам удастся изменить картину к лучшему — что ж, руководство вас только поддержит. Господа, голосуем за пакет обновлений!

Комиссия снова заёрзала, отмечая что-то на невидимых экранчиках своих браслеток.

Директор пролистал сообщения на своём (невидимом для всех, но, судя по размашистым жестам, очень большом) экране, удовлетворённо кивнул.

— Всем спасибо! Пакет одобрен и вступает в силу немедленно. Прошу остаться кандидата на должность, остальные свободны.

— Я бы хотел присутствовать, — Дрозд не поднялся со своего места.

Директор стрельнул глазами на Петьку, потом на Дрозда…

— Опасаетесь, что вашего подопечного ущемят в правах?

— Согласно положению о кураторстве, имею право, — Иван Андреич сделал морду кирпичом.

— Конечно, если Пётр Николаевич не против, — сделал последний заход директор.

— Пётр Николаич не против, — усмехнулся Петька, — но хотел бы ознакомиться с текстом договора.

— Коне-е-ечно! — директор перебрал пару папок. — Прошу. Договор стандартный…

— А вот это уже настораживает, — въедливо заметил Дрозд. — Стажёр Семёнов имел за период практики неоднократные поощрения от руководства, которые должны отразиться на стартовых квалификационных характеристиках.

Экземпляра было три, и Дрозд с Петькой углубились каждый в свою копию. Договор был не особо толстым, страниц на пять, но вот эти хитро закрученные формулировки… Петька для вида почитал, перелистнул пару страниц и сказал:

— Я хотел бы, чтобы с этим документом ознакомились мои юрист, бухгалтер и поверенный.

Брови директора поползли на лоб:

— Однако! — он переглянулся с Дроздом, который невозмутимо держал покерфейс. — Ну-у… По закону, конечно, вы имеете право… Кхм… На какое число вы можете их пригласить?

— Они готовы встретиться с вами немедленно.

— А, они здесь? — директор оживился. — Так приглашайте, чего же мы время тянем.

— К сожалению, встреча возможна только в рамках тёмной локации.

Директор несколько секунд смотрел на Петьку, потом на его куратора:

— Вы шутите?

— Отчего же? — теперь Петька сложил руки замком на столе. — Вы только что подписали документ, согласно которому эти должности занимает определённый круг лиц. И он вступил в законную силу. Да, приглашая их на должности, я занимал должность их руководителя как практикант. Но, тем не менее, контракт они заключали именно со мной, и контракт личный. В этом парадокс.

Директор потянулся к только что подписанному пакету обновлений. Полистал. Вчитался.

— Погодите, это — мобы?

— Мобы с соответствующей квалификацией, — поправил его Петька.

Тот перелистнул ещё пару страниц.

— Действительно. Мда…

Петька решил, что если протянуть ещё, реакция директора может приобрести неприятные черты.

— Пройдёмте. У нас уже и стол накрыт, — он приглашающе поднялся.

— Стол? — директор, кажется, впал в некоторую прострацию.

— Конечно! Нужно же отметить такое событие.

Они прошли до двери в приёмную — и вышли в гостиную личных апартаментов тёмного властелина, что стало для господина директора некоторой неожиданностью.

Три гоблина, сидевшие в ряд за низеньким столиком, дружно поднялись и поклонились (со всем почтением, но солидно), приветствуя начальство и представляясь. Марина (в обличьи женщины-кицунэ) вставать не стала, просто приветственно помахала пальцами и продолжила пить из бокала что-то ярко-красное.

Петька предложил гостю располагаться в кресле, отдал гоблинам три копии договора, которые они начали со страшной скоростью листать, переговариваясь между собой писклявой скороговоркой.

Вошла Зуримба, вкатила золотой столик с напитками, расплылась в фирменной вампирской улыбке.

— Знаете, — доверительно сказал директор в пространство, — у меня такое чувство, что я сплю…

И тут гоблины начали задавать вопросы…

Обед господину директору понравился. И мясо по-французски, и морские деликатесы, и вино со специально подобранными к каждому сорту сырами.

— И всё-таки, мужики, я думаю, что вы сами себя перемудрили, — усмехнулся он, в очередной раз разливая по бокалам. — Мобы — это, конечно, хорошо. Атмосферно, все дела. А где логика? Лучше б вы ниписишного бухгалтера взяли. Он бы вам популярно объяснил, что невыгодно это… Смотри, Петя, они тебе насоветовали: выбрать схему, которая базируется на игровом уровне — причём с учётом артефактов. Казалось бы, выгодно. Но большинство артефактов — взаимоисключающие! То есть ты выбираешь, что тебе более интересно: или то — или то. Допустим, ты возьмёшь какой-нибудь большой сет из спецхрана тёмного властелина, так?

Петька кивнул.

— Но ты пойми, ты ж будешь получать только за то время, когда эти предметы, — директор сделал такой жест, как будто мял на себе поролоновый жилет, — они на тебя надеты, соображаешь? А высокоуровневые сеты — они ж боевые, ходить в них — неудобно, я тебе говорю.

Дрозд, в этом вопросе поддерживающий директора, только досадливо крякнул. Марина наблюдала сценку, поигрывая хвостами.

Директор отпил из своего бокала, с удовольствием зажмурился.

— Хор-р-рошее вино достали, пройдохи зелёные. Так вот, о чём я. Ещё раз: пункт «с учётом артефактов» автоматически включает обязательное условие: восемьдесят процентов ты будешь получать игровыми деньгами. Восемьдесят! Реальных денег едва на страховку хватит, Петь, — директор сложил брови домиком, — Может, без палева перепишем? Я чисто по-дружески предлагаю, из уважения к сединам Ивана Андреича…

— Правда, Сёмыч? — брови Дрозд тоже изобразили двух запугивающих друг друга гусениц. — Нормальный же вариант был — тот, второй, а?

— Я искренне благодарю вас за заботу, господа, — Петька сделал аккуратный глоток и поставил свой бокал на стол, — но я останусь верен своему решению.

С этими словами он вынул из жилетного кармашка Кольцо Всемогущества и надел на палец.

Директор и куратор синхронно склонили головы влево, а потом уставились друг на друга и спросили хором:

— Плюс пятьсот уровней⁈

Для успокоения нервов директор бахнул ещё пару бокалов, пришёл в состояние, близкое к туманному, и был транспортирован в свой кабинет в компании ещё одной бутылки так понравившегося ему вина.

Дрозд откупорил бутыль, немного отлил в нашедшийся на столе стакан, подпёр директорскую щёку его же рукой и полюбовался на этот натюрморт.

— Нормально. Ну чё, Сёмыч, пошли, чтоль, глянем, как там наши гоблины трудятся?

— А вас разве… на другое задание не отправят? — удивился Петька.

— Отправят, конечно! Но не сегодня. До твоего совершеннолетия я с тобой, как привязанный. Кроме того, я вообще-то тоже заинтересован в успешности этого проекта, так что… — они направились к двери. Дрозд по-хулигански оглянулся на похрапывающего директора: — Вот секретарша-то удивится!

Улыбка Петьки вышла кривой.

— Это Танька Дьякова, моя одноклассница. Ну… помните, я вначале рассказывал?

— А-а! это та, у которой апельсинки за ночь волшебным образом превратились в грейпфруты?

— Ага. Только теперь это, кажется, даже не дыни. Это арбузы какие-то… — Петька открыл портал в за́мок и несколько шагов прошёл молча. — По-моему, она восприняла фразу «в царство свободы дорогу грудью проложим себе»** слишком буквально.

**См. Примечания, п.7.

Дрозд искоса посмотрел на своего подопечного:

— Да не кисни! Девочка старается как может.

— М-гм… А ведь она неглупая совсем. Отличницей была… — Петьке почему-то стало отчаянно обидно за эту новую сисястую Таньку, хотелось вернуться, стучать кулаком по столу, кому-то что-то доказывать…

Дрозд почувствовал это его настроение и слегка приобнял Петьку за плечи:

— Неглупая — значит, своего добьётся. Не удивлюсь, если через пару лет она внезапно окажется в этом самом директорском кресле уже как твой начальник. Ну, взбодрись, друг Сёмыч! Нас ждут великие дела.

ЖЁСТКИЙ МАХАЧ

День тот же, претензионный отдел, утро.

Вика смотрела на высокого, лощёного барона Вентру и думала, что с противосолнечным кремом она была права. Голубой оттенок придавал коже мертвецкий вид. И аромат лаванды чувствовался, так что брешут, что он без запаха.

— Вы вампир? — неожиданно подозрительно спросил Вентру.

— Не на работе, — чопорно ответила Вика. Пусть себе думает, что хочет.

— Из какого клана? — верхняя губа барона брезгливо приподнялась.

Вика слегка психанула:

— Вы жалобу пришли подать или как? Я вообще-то работаю, а не на свидание вслепую пришла. Какой у вас вопрос?

Барон высокомерно задрал подбородок:

— Обращайтесь сообразно моему статусу!

— Отлично! — Вика открыла страницу нового бланка, сложила губки бантиком и приподняла бровки: — Вы хотите обратиться как служащий компании, самозанятый или как клиент корпорации?

Барон приподнялся, нависая над её экраном и так страшно ощерился, что Вика реально пожалела, что парни ушли закрывать обращение, и она в отделе одна.

— Ос-с-с-споди! Нашёл, чем пугать-то! — раздался голос от двери. — Я те и не таку ещё рожу смастерю, тока за стул держись!

В кабинет вошла Яга — Ягу тут знали отлично, и не только из-за периодических жалоб на повышенное коварство, а ещё и как программиста. Лучше бы, конечно, кто из мужиков заскочил, а то этот барон бешеный…

— Чё пырисся? — Яга тем временем подошла совсем близко, не выказывая никакого пиетета. — Жалиться, поди, на меня примчалси, убогий?

Вика успела поразиться этому вопросу и тут Яга ошарашила её вторично, выдернув из храна здоровенную серебряную штуковину с воплем:

— А это видел⁈

Оба вампира инстинктивно шарахнулись назад.

Из агрегата выпирали шестерёнки и рычаги, а вокруг блестела намотанная цепь.

— Ща как приложу по морде, своих не узнаешь! — продолжала разоряться Яга.

— А ты ведь в своей локации одна сидиш-ш-ш-шь… — прошипел Вентру, задёргав лицом.

— Чи-и-иво-о-о⁈ Чё, давно святой воды не хлебал? А ну, вали отседова! — Яга грохнула серебряным агрегатом о стол перед самым носом барона и шустро вытащила на свет пятилитровую стеклянную бутыль с огромной надписью «СВЯТАЯ ВОДА». Барон поспешно отступил к двери. — Жалобу по почте отправишь! — злорадно закричала Яга ему в след. — Мудак аристократический!

По коридору торопливо и как-то злобно затопало, удаляясь, и Вика осознала, что она сидит, вжавшись в самый угол своей выгородки, высоко подняв плечи и прижав руки к подбородку.

Яга посмотрела на неё, жалостно скривившись:

— А ещё про меня говорят, что из образа вылезти не могу! Ну-ка, девка, окстись! Какая святая вода в офисе, алё⁈ Тем боле, что ты в человеческом теле, э-э!

Вике внезапно стало стыдно, она густо покраснела (что вообще-то с ней случалось до крайности редко) и села прямо:

— Спасибо. Вовремя ты. Что-то он, по-моему, не в адеквате был.

— Я тебе щас такое про неадекват расскажу — ты офигеешь!

…

—…такие вот, девка, дела. Не знаю, может это всё по вашим вампирским меркам и нормально, но я бы всей локации скрытую психиатрическую диагностику назначила, пока такие фортеля массовыми не стали. Ты представь, в какие скандалы компания может вляпаться.

— Представляю себе… — пробормотала Вика. — Спасибо за сигнал! Я, пожалуй, сразу к начальству схожу. Этот, — она кивнула на серебряный агрегат, — оставишь?

— Ну, нет уж! Мой трофей. Хочешь — сфотай, голограмму сними или объёмный скан, или что там у вас положено…

ВАШ ЗВОНОК ОЧЕНЬ ВАЖЕН ДЛЯ НАС

Ворота были закрыты. После нескольких звонков заслонка на зарешёченном окошке сдвинулась в сторону и на них уставились строгие чёрные глаза. Выше была медицинская шапочка, ниже — голубая медицинская маска.

— Слушаю вас.

— Добрый день, — начал Витя, — мы из претензионного отдела. У вас находится наш клиент.

— Мы вам звонили, — подхватил Сергей и улыбнулся профессионально-благородной эльфийской улыбкой, — нам необходимо с ним переговорить.

Глаза внимательно изучили обоих.

— Не больше десяти минут.

— Хорошо! — хором ответили оба и синхронно подумали, что и пяти хватит — делов-то, письменный ответ вручить. Они сперва вообще хотели почтой отправить, но был вариант, что потом будут претензии — дескать, лично не проработали. Ну так и вот — явились лично, и даже вдвоём.

Тропинка шла в обход белого двухэтажного дома. Вокруг зеленели кусты и клумбы.

— Он сейчас в саду, — пояснила обладательница чёрных глаз. — Я подожду и провожу вас обратно.

— Конечно, сударыня, — вежливо ответил Серёга. Витя молча топал сзади.

— Вон он, — медичка ткнула пальцем в сторону открытой беседки метрах в пятидесяти, — идите, я тут подожду.

Парни направились по тропинке. Из беседки на них смотрел нахохлившийся эльф в мягкой больничной пижаме мятного цвета.

— Добрый день! Мы из претензионного отдела… — начал Сергей, но это было всё, что он успел сказать.

— Ах, из отдела!!! Вы знаете, какой сегодня день⁈ Понедельник! А написал я вам в четверг!!! Случай вопиющий, а ваш отдел и в ус не дует, чтобы защитить порядочных игроков! Вы хотя бы прочитали… — дальше пошло перечисление злостных выходок бывшей сотрудницы пострадавшего.

Каларниф бегал по беседке и выкрикивал слова как пулемёт, Витя с Серёгой только переглядывались между собой, да иногда смотрели на часы. Наконец они согласно кивнули и развернулись на выход. Пострадавший не сразу заметил их уход, но бросился вдогонку:

— Погодите! Вы куда?

— К сожалению, администрация лечебницы выделила нам только десять минут на посещение, — официально улыбнулся Сергей. — Ах, извините, чуть не забыли! — он достал из внутреннего кармана конверт и протянул болящему: — Вот ваш ответ. Всего доброго!

Оба претензионщика синхронно повернулись и энергично зашагали к выходу. Медичка семенила следом — надо же было закрыть за ними замки?

Они успели выйти за ворота и попрощаться, когда из-за ограды донёсся яростный вопль.

Медичка, закрывающая ворота, подозрительно на них сощурилась.

— Не всякое административное решение находит положительный отклик у всех заинтересованных сторон, — нравоучительно ответил Витя. — Хорошего вам дня!

Каларниф смотрел в текст ответа и тяжело дышал. Он узнал эти строчки — ещё бы не узнать! Он же сам их сочинял тогда, вместе со своим школьным приятелем, Иглзом. Как они тогда хохотали! А Иглз высоко летал, пока на взятке не погорел. Толи больше положенного хапнул, то ли не на того наехал…

А теперь… формулировки скакали перед глазами. «В рамках игровых компетенций», «отсутствие прямого ущерба» и прочее… Имена только местами поменяли, твари!

Руку обожгло и перед глазами возникло строгое лицо медички:

— Успокойтесь, пожалуйста. Дышите! Вот так, ровне-е-ее. Зубками не скрипи-и-и-им. Пройдёмте в палату, сейчас вам захочется спать…

19. В НОВОМ СТАТУСЕ

ВОПРОС СЕРЬЁЗНЫЙ

В замке продолжалась кипучая деятельность. Из самого центра происходящего хаоса выскочил деловитый мастер Быстротукс:

— Мой господин! Сегодня мы перешли к оформлению вашей приёмной. Ожидаем вас — возможно, вы захотите увеличить габариты или высоту потолков…

Они прошли за старшим мастером мимо полчищ гоблинов, под стук и визг разнообразных инструментов.

— Прошу вас, прошу сюда, осторожнее… Вот! Это здесь! Мы подумали, быть может, у вас возникнут ещё пожелания?

Петька прошёлся по залу, начинающему приобретать собственное лицо. Вспомнил директорскую приёмную. Нет, определённо, гигантомания — не наш путь. Во всяком случае, принимать людей (и не людей) в подобии космического ангара Петьке никак не хотелось.

— Размеры меня устраивают, ничего менять не будем. Хотя, знаете что? — мастер Быстротукс, и без того слушавший со всем вниманием,навострил уши. — Устройте мне камин. Допустим… здесь. Это возможно?

— Конечно! — кажется, это предложение привело гоблина в полнейший восторг. — Какой величины?

Утрясание мелких вопросов типа размера и расположения мебели, наличия-отсутствия архитектурных деталей и их цвета съедало на удивление много времени. Петька чуть не брякнул: сделайте, мол, по своему вкусу, а потом вспомнил по светящуюся плесень и гигантских пауков — и не стал. В конце концов они как-то утрясли все детали, и Дрозд предложил:

— А теперь пройдём-ка в зал финальной битвы.

В огромном мрачном зале было пусто и гулко.

Куратор выжидающе посмотрел на Петьку:

— Ничего не хочешь спросить?

Тот оглянулся вокруг — с намерением. Так.

— Для начала: почему трон тёмного властелина такой огромный?

— Правильный вопрос, — Дрозд присел на нижнюю ступеньку подножья трона, по высоте как раз удобно было. — Потому что в те моменты, когда ты будешь выступать в боестолкновении именно как босс локации, форма у тебя будет соответствующая этому трону.

— Это ж какой рост? — прикинул Петька и тоже сел рядом. — Метров пять?

— Где-то так. Возможно, и больше. Тут, как говорится, пока не попробуешь — не узнаешь.

— Я так понял, это автоматически происходит?

— Абсолютно. Сперва, если пати пробилась и вошла в этот зал, тебе приходит предупреждающий маячок. С этого момента у тебя десять минут до переноса — желательно успеть завершить все свои дела, где бы ты ни был. Выкинет тебя на трон, сразу в боевой форме, с тем оружием и в тех доспехах, которые ты пометишь как приоритетные для этого случая. А вот с оружием у нас как раз проблема.

— Почему? — удивился Петька. — Полная оружейка.

— М-м-м-гм, — протянул Дрозд. — В обычной, человеческой форме, может быть, как-то ещё и покатит. И то, я думаю, приспосабливаться придётся.

— Из-за уровня? — дошло до Петьки.

Куратор покивал, явно раздумывая.

— Всё, что в оружейке хранится, рассчитано максимум — максимум! — на сто пятидесятый. Ты понимаешь, Сёмыч, я вообще пока выше девяносто второго уровня никого не встречал. В принципе, по всему вирту. А вирту уже три десятка с лишним, и чем дальше ты поднимаешься в уровнях…

— Тем медленнее идёт рост, — эхом откликнулся Петька. Аксиома всем известная.

— То есть сто пятьдесят — это брали с огромным допуском, так, чтобы в любом случае с лихвой, соображаешь? С этим оружием в бой выходить — по эффективности будет всё равно как дрова пластмассовыми ложечками рубить. Долбануть-то ты долбанёшь, только что от предмета у тебя в руках останется… Да и доспехи, подозреваю, десяти минут не протянут — чисто нагрузки не выдержат.

— И что делать? — Петька слегка растерялся. — Голыми руками, что ли, пати встречать?

— Голыми — не голыми… Можно, конечно, через гномов попробовать… Магию подключить. Редкие сплавы. Плюшки магические. Девок, вон, своих попросишь, чтоб тебе аркан* специальный построили. Только дело это небыстрое, и без гарантии, потому что, повторяю — уровень запредельный.

*Аркан — сложная и, как правило,

многоступенчатая схема

магических заклинаний

позволяющая достичь определённого

сверхвысокого результата.

— Я чувствую, что у вас есть ещё вариант, — подозрительно предположил Петька.

— Есть. Но это почти наверняка окончательно испортить отношения с тёмной частью локации кольца.

Петька прикинул, хочет ли он дружить с Суароном, и решил, что это не входит в его перечень приоритетных целей.

— Предположим, мы выбираем «пренебречь добрососедскими отношениями». Что тогда?

Дрозд хмыкнул.

— Тогда мы идём в замок с глазом на вышке.

Петька подумал, что теперь, когда авантюра с кольцом удалась, можно больше не шифроваться и посвятить куратора в некоторые свои планы.

— На самом деле, была такая идейка: замок Суарона ломануть.

— И на что ты там, интересно, глаз положил?

— На палантир.

— Хм… — Дрозд задумчиво покачал ногой. — И зачем тебе один палантир?

— Не один. В Изенграде ещё есть. И в Менис-Тирите.

— Ну ты жук! — наставник захохотал. — С кем хотел связь наладить?

— С Мариной. Да и с Ягой тоже.

— М-гм. — Дрозд встал, прошёлся туда-сюда, повернулся на пятках, фирменно подняв вверх палец: — Не советую. Погоди! Именно эти — не советую. Все три завязаны во множестве квестовых цепочек, при создании квестовой подлокации формируется дубликат предмета, который потом, по завершении квеста, благополучно с первоисточником сливается — иначе бродили бы по вирту сотни палантиров, соображаешь? Даже если вы их упрёте, они будут двоить, фонить и прочее.

Да уж, идея переговариваться по устройству, с которыми могут пытаться связаться всякие подряд пати и прочие энтузиасты… Что-то они об этом не подумали…

— А если не «именно эти» — попытаться найти затопленные?

— Вот это тема более жизнеспособная. Однако, я бы посоветовал отодвинуть её на некоторое время, пока мы первоочередное решаем. А первоочередное у нас?..

— Доспех и оружие.

— Вот именно. И мы опять возвращаемся к за́мку с глазом. Смотри. Согласно легенде, кольцо неразрывно связано с мощью Суарона. Так?

— Так.

— Боевая форма Суарона — тот устоявшийся образ, который мы имеем на основании письменных и видеоисточников.

— Высокая человекоподобная фигура, метров… — Петька тоже вскочил и уставился на трон, — метров пяти!

— И доспех этот изначально делался так, чтобы работать в связке с кольцом.

— Значит, он должен подойти!

— Стопроцентной гарантии тебе никто не даст, — немного охладил его пыл Дрозд, — хотя бы потому, что никто и никогда живьём этот доспех не видел. Но раз кольцо есть — он должен быть! Как раз на такой вот безумный случай.

— Погодите, — не понял Петька, — то есть как «никто никогда не видел»? А как же Суарон?

— Суарон, Сёмыч, — фигура сложная. С одной стороны. А с другой — очень простая. Сам посуди. Есть локации, условно свободные в своём развитии. Та же викинговка: жизнь в рамках определённого уклада. А дальше — хочешь — на данов войной иди, хочешь — на Париж, а хочешь — просто деревню организуй и живи себе, в силу своего разумения. Твои конкретные действия на мир эпохи не повлияют.

— Так.

— А тот фандом, который есть у локации колец, хочет играть именно в книгу, и какую бы ты не занимал внутри ограниченного мирка игровую нишу, результаты твоей деятельности неизменно подстроятся под легенду. Алгоритмы так прописаны.

— Ну, есть в этом своя логика…

— Вот и именно. ИИ видит тут логику, и против неё не попрёшь. Роль Суарона, на самом-то деле, не сильно интересная. Он же как бы полупризрак, башню свою покинуть может, но это сразу чревато столькими осложнениями, что… Предыдущий Суарон спокойно оттрубил на должности пятнадцать лет и ушёл на заслуженную пенсию, никому не причиняя головной боли. А вот нынешний… Заступил он на свою должность около двух лет назад, и поверь мне, в отличие от предыдущего он играет по-настоящему. Он хочет кольцо — именно так, как тот, книжный прототип. Однако все настройки игры противятся этому. Алгоритм локации не предусматривает полной тьмы над миром трилогии, хоть тресни.

— Понятно.

— Тебе понятно. А вот Суарону — тому, который сейчас сидит в замке с глазом на башне — не очень. Он как пришёл, как начал внутренние легенды локации переписывать, мобов перемещать да такие фантастические идеи задвига́ть — я сразу понял, что он хочет разыграть сценарий, в котором Суарону удалось заполучить кольцо. Я тогда даже с директором на эту тему разговаривал…

— Бе́з толку? — проявил проницательность Петька.

— Ну, как — «без толку». Он мне как раз и объяснил, что как из шкуры не вылазь, Суарону кольца всё одно не видать. Но я тогда взбрыкнул, сказал, что в таком дурном фарсе участвовать не собираюсь, и все эти прожекты пусть мимо меня, сами как-нибудь…

— Слушайте, — Петька вдруг посмотрел на Дрозда с совершенно шкурным интересом, — а что, кольцо реально может призвать назгулов?

Пару секунд они таращились друг на друга, после чего Дрозд ворчливо заявил:

— Нет, если меня ещё и сюда будут по всякой надобности тягать…

— Я ж на случай критической ситуации интересуюсь.

Иван Андреич потёр затылок.

— Ну… На случай критической ситуации — можешь, конечно. Но, сам понимаешь, я могу оказаться… да хоть как в той зомбятне — в спецквесте. Сигнал экстренного вызова получу, но выйти вряд ли смогу.

— М-гм…

— Но! Нас ведь девять. И пятеро из девяти — мобы, — многозначительно поднял брови Дрозд. — В списке они стоят последними, обычно работают в рамках прописанной игровой модели, но если ты призовёшь их поимённо, явятся в любую точку призыва практически мгновенно.

— Ага! Удобная вещь. А список где взять?

— Да у кольца спроси. Насколько я знаю, этот артефакт настроен функционировать практически как отдельная личность, жёстких алгоритмов у него нет. Просто, так сказать, беседа.

— М-гм.

— Ты мне лучше скажи, чего вдруг на тебя Сураман жаловаться решил?

— Скорее всего из-за концлагеря под Изенградом.

— Из-за чего? — Дрозда аж слегка перекосило.

Петька тоже поморщился.

— На самом деле, это не Сураман придумал. Подозреваю, что это как раз из нововведений последнего Суарона. И называется это «посёлок жизнеобеспечения».

— Та-ак…

Пришлось Петьке рассказывать, что из себя представляет гениальная идея создать действующую экономическую модель в условиях локации, приближенных по характеристикам к описанному в первоисточнике. И как они с Мариной, ударным отрядом северных орков и группой энтов — в этом месте брови куратора достигли рекордных высот — один из этих посёлков грабительски умыкнули.

— Я вообще-то надеялся, что Сураман даже и не заметит. Мы же в квесте были — а Марина, вроде, говорила, что это в подлокации происходит. Как мы основную-то зацепили?

— Не знаю, не знаю… Разбираться надо. И где они сейчас? — странным голосом спросил Дрозд.

— Там, где посёлок тот, с пирамидкой, помните?

— Коне-ечно, помню, — несколько отстранённо ответил тот. — А энты?

— Там же. И жёны их.

— Ещё и жёны…

— У них был план начать разбивать сады. Думаю, в том секторе всё начало меняться к лучшему. Можем посмотреть.

— А пошли, — махнул рукой Дрозд, — глянем, что там за коммуна образовалась.

ЗАВЕТНЫЙ ПОСЁЛОК

В пирамидном посёлке (надо уже какое-то название ему дать, что ли!) происходило нечто невообразимое. У Петьки сложилось полное ощущение торговой площади в базарный день. Огромной. Нет, гигантской площади. Всё это кишело и бурлило, занимаясь разнообразными хозяйственными делами.

— Предлагаю устроить обзорную экскурсию, — Дрозд призвал Горыныча и похлопал его по шее, — сверху-то куда как лучше всё рассмотрим!

И он оказался категорически прав. Сверху было видно преотлично. И масштабы развернувшихся работ (как строительных, так и сельскохозяйственных, а также лесопосадочных) впечатляли чрезвычайно.

— Да у меня не было столько орков! — Петька не верил своим глазам. — Даже близко не было! Их тут явно несколько тысяч.

Дракон заложил вираж, разворачиваясь над лесом.

— О! А вон и энты твои! — ткнул пальцем Дрозд. Несколько высоких деревьев задрали кроны и разглядывали воздушный транспорт, выписывающий над ними кренделя. — Где садиться будем?

— Вон там, у колодца группа стоит — давайте туда.

Горыныч заложил ещё один вираж.

У колодца обнаружился и воскрешённый староста, и Бруг, и даже Хаарт, которого отправили вместе со всеми. Молодой варг возбуждённо переминался с лапы на лапу и семафорил глазами, явно подозревая, что визит тёмного властелина был затеян исключительно ради того, чтобы его, Хаарта, забрать! Петька потрепал его по загривку, но разговаривать пошёл со старшими орками, а варгу велел познакомиться с драконом, потому как в Петькином хозяйстве скоро должен был появиться свой такой же, и опыт драконового общения волчонку вовсе не помешает.

Из разговора с орками прояснилось, что все мобы воспринимали многократное увеличение личного состава, выведенного из лагерного посёлка, как само собой разумеющееся. И это было просто поразительно, поскольку раньше ничего подобного за Бругом, например, не наблюдалось. Напротив, слишком уж он адекватен был, и временами Петька начинал подозревать — уж не ниписишник ли он? А тут…

Дрозда это тоже немного нервировало.

— Слушай-ка, друг Сёмыч, — куратор почесал свой выдающийся нос, — а открой-ка ты мне портал в нашу канцелярию. Простреляю я этот вопрос, а то неспокойно как-то.

Петька воспользовался ближайшей дверью, чтобы отправить Дрозда в администрацию, и дальше инспектировать народное орочье хозяйство пошёл в компании ненавязчиво пристроившегося Хаарта.

И тут внезапно оказалось, что в этом поселке присутствуют далеко не все спасённые! Часть отправили вдоль новой энтовой лесополосы на восток, а часть — на запад, потому как старшие решили, что всем вместе, таким огромным муравейником, селиться не резон.

Петька идею одобрил, но озадачился ещё сильнее. Да не было в том лагере такого количества — что за наваждение такое? И вот ещё какой вопрос возник: если количество освобождённых увеличилось в несколько раз — сколько же тогда в за́мковой пещере сидит их запертых охранников? Оставлять орков замурованными в Петькины планы не входило, а вот как их оттуда изымать — об этом стоило крепко подумать.

— Бруг, сколько времени может провести орк в замкнутом помещении без еды?

— И без воды? — уточнил тот.

Петька припомнил. Нет, в пещере источника точно не было.

— Без воды.

— Тогда дней десять.

— Ого, — и тут Петьку посетила неприятная мысль: — А каннибаллизм не начнётся?

Бруг помолчал.

— Я не знаю, как они были воспитаны, мой господин. За чужих орков я поручиться не могу.

Вот так вот. Понятно. Ну, что ж, в любом случае, на сегодня вопрос можно отложить, дня три-четыре сидения взаперти, скорее всего, необратимых зверств за собой не повлекут.

Проехавшись с выделенным отрядом на варгах вдоль лесопосадок и пообщавшись между делом на предмет незаметного проникновения в Модрор (несколько довольно занятных идей прозвучало, кстати сказать), Петька вернулся в замок, прихватив с собой и Хаарта. Хотел до кучи отряд орков в замок переместить, но подумал, что на защите посёлков они будут нужнее.

А Дрозд уже дожидается, чаи с девками гоняет.

— Итак, молодёжь, — с видом факира начал он, — сейчас будет феерическая разгадка нашей подозрительной истории. В момент, когда ты, Сёмыч, принял условия кольца́, баг какой-то произошёл. Точнее, для Сурамана — баг, а для тебя-то — фича. Короче, в этой конкретной точке все вариации локации как бы схлопнулись, что ли. Вы с Мариной оказались в центре, в точке наподобие глаза бури, знаешь?

— Ну да.

— Вот. А все прочие ветки: основную и несколько как раз временных квестовых — привело к тому же состоянию, что и вокруг вас.

— То есть — лагерь сожжён, охрана нейтрализована…

— А бабы — все — в твоей деревне с пирамидкой! — закончил Дрозд.

— Фига се…

— А ты думал — чего Сураман в шоке? Только что всё было зашибись — и на тебе, прикрыли конвейер послушных и бесплатных бойцов. Говорят, у них с Суароном ещё такие посёлки есть, но все они сильно меньше и не такие… — Дрозд пошевелил в воздухе пальцами, — продуктивные.

И тут в кухню влетела Яга.

20. СПЛОШНАЯ СУЕТА

НАЧАЛОСЬ!

— Петя! Началось! — глаза у Ягуси сделались огромные, на пол лица.

— Яйцо⁈

— Да!!! Скорее!

Вся компания — Дрозд, Марина, Петька, Зуримба и даже Хаарт — разом бросилась в распахнутые Ягой двери. В избушке стало тесно. Кот, завидев варга, одним махом распушился и сделался похож на гигантский чёрный ёршик. Горацио, напротив, сразу полез интересоваться — кто такой? Варг, завидев глянцево-чёрный подкативший колобок, с любопытством его обнюхал, нацелился облизнуть, и тут Петька, обернувшись, заметил такое нежелательное сближение и строго гаркнул: «Горацио — нельзя, свой!!!» Хаарт понял, что это чёрное — и есть тот страшный всепожирающий сыр, задвинулся в уголок и начал сидеть очень ровно.

Но это всё происходило на заднем плане, вскользь. А что было действительно важно — так это изменившиеся полосы на скорлупе, налившиеся огнём и превратившиеся в широкие ленты. И по центрам этих полос начали просматриваться угольно-чёрные трещинки.

— Так, а ну — подальше отступите-ка! — скомандовала Яга. — А ты, Петь, наоборот — ближе, ближе давай! Чтоб тебя первого увидел-то!

Скорлупа разогрелась и дышала жаром, почти как лавовая река в Ородраине. Петька успел подумать — что же делать, если такая высокая температура окажется для дракончика естественной? Летать тогда на нём точно не получится. Даже в жаропрочных штанах сядешь — сам-то сваришься! И тут, словно успокаивая его опасения, скорлупа стремительно потемнела, переходя все огненные оттенки от слепяще-белого к жёлтому, оранжевому, кирпично-багровому и, наконец, чёрному.

Звонко чакнуло, и на поверхности яйца появилась наклёвка.

— А!.. — хором вздохнули девчонки.

Трещинки зазмеились, стремительно расширяясь, и вот уже верхний кусок скорлупы отвалился с совершенно стеклянным звоном. Над сколом приподнялась головка, рассматривающая Петьку слегка осоловелыми круглыми глазками. Голубыми!

Это было так неожиданно, что Петька засмеялся и протянул руки:

— Иди ко мне, малышка! — почему-то теперь он был уверен, что вылупившаяся дракоша — девочка.

Нижняя половинка скорлупы качнулась и разломилась надвое. Дракоша, занимавшая до этого практически весь внутренний объём, изящно расправила хвостик, крылышки, перевернулась на лапки и, слегка встряхнувшись, поковыляла к Петьке. Она обнюхала подставленные ладони и забралась в них, явно признав его хозяином.

— А это вообще как? Одобрят? — с сомнением спросила Марина.

Дракоша была белоснежная.

РАЗРЫВ ШАБЛОНА

Петька, обнимающий малышку, почувствовал прихлынувшую ревнивую волну: как это — «не одобрят»? Зря, что ли, они все столько с яйцом носились? К тому же она такая милая… Казалось, что чешуйки на ощупь мягкие. Наверное, она подрастёт и это изменится, но пока дракоша на ощупь напоминала котёнка.

— Одобрят, — успокоил всех Дрозд. — Есть, ребята, такое понятие: «воля рандома», против него стараются особо не переть, ибо… чревато. Ну что, тёмный властелин, надо дать зверушке имя.

Петька посмотрел в голубые глаза и неожиданно для себя сказал:

— Нарекаю тебя Фрейя.

В избушке повисла секундная пауза, нарушенная бодро подскочившей Ягой:

— Ну, вот и ладно! Фреечка! Дай-ка подержать, пока маленькая…

Началась массовая суета и тисканье новорождённой. Дрозд, на правах старшего наставника (и вообще, пропустите ветеранов вирта вперёд!) принял малышку, оценил вес, летательные перспективы и зубастость и вообще выглядел с дракошей на руках как торжественный дедушка. Наконец он объявил, что на сегодня хватит с него хороших новостей, пора и честь знать — и отбыл восвояси.

Девки, у которых явно зашкалил ми-ми-митор, пищали и передавали Фрейю друг другу, пока Петька не намекнул, что время к вечеру, а они ещё в столовку сегодня обещали забежать. Глаза у Марины и Ягуси, скошенные в сторону Зуримбы сделались очень выразительные.

— Если хотите, пойдём вчетвером, — согласился Петька.

А смысл девчонку взаперти держать?

Из угла тихонько вздохнул Хаарт.

— Извини, друг, тебя я туда взять не могу, — Петька взял дракошу и подошёл к «живому уголку», — но для вас троих, парни, есть ответственное задание. Охранять вот эту юную даму.

Варг, кот и сыр обнюхали «даму» и сразу начали её «пасти».

— Ну, вот и славно! Пойдёмте, девочки.

В переходной кабинке он услышал, как Яга говорит Зуримбе:

— Идём в учебку, там только человеческий вид, — а та отвечает:

— Да-да! Я знаю! Учебный центр, только люди, всё прилично.

Петька ждал-ждал, но когда девки начали обсуждать причёски, не выдержал:

— Пойду-ка я, девочки. Думаю, мимо столовой вы не промахнётесь.

За столом сидела компания, все семеро. Петька подошёл ближе и увидел, что настроение, скорее, траурное. Сел:

— Здоро́во, мужики. Кого хороним?

— Меня, — скорбно ответствовал Оддгейр.

— Серьёзно?

— Да уж серьёзнее некуда, — подтвердил Саня. — Подставился наш викинг не по детски — помер при большом стечении народа, в присутствии нескольких родственников. Геройски, конечно. Но вопрос возвращения в отчий дом закрыт.

— Нет, можно выйти в тело одного из младших братьев, — неопределённо пошевелил пальцами Вольф, — бегают там несколько мобиков по двору, подрастают. Но это, сам понимаешь, новое имя, новая история, и, главное, — ты снова шкет.

Оддгейр горько вздохнул.

— Ну почему, — возразил Дэн, — можно же левую легенду взять, выйти сразу воином. Скажем, давнишним потерянным двоюродным братом. Но, опять же, сложности могут быть: по привычке ляпнешь что-нибудь или кого как бы незнакомого узнаешь нечаянно. Муторно, короче.

Викинг тоскливо замычал и положил голову на сцепленные кулачищи.

— А идеи начать сходную карьеру, но в другой локации у тебя не возникало? — Петька подпустил в голос такого нарочито вкрадчивого коварства, что Оддгейр невольно отвлёкся от своих страданий:

— Это ты в каком смысле?

— Сегодня я выступаю в некотором смысле как вербовщик. Есть несколько незакрытых вакансий. И есть возможность выдумать новые, если не найдётся подходящих.

— Утвердили⁈ — обрадовался Андреа.

Петька хотел сохранить покерфейс, но не удержался и довольно расплылся:

— Да! Мужики — можете меня поздравить.

— Так, а с чем поздравлять? — Саня упёр руку в бок. — Некоторые-то, понимаешь ли, посвящённые в тайны Мадридского двора особы молчат, как рыба об лёд…

Андреа развёл руками:

— Прости, Алессандро, это был не мой секрет.

— Правда, Сань, не гони, — Петька слегка толкнул товарища в бок, — я просил не говорить. Непонятно было: утвердят меня или нет.

— Это как-то связано с исчезновением в винном погребе?

— До некоторой степени.

— И кто ты теперь?

— Есть такая неблагодарная работа… томный пластилин…

Парни загудели:

— Да ну на!.. Херассе!.. Ну, брат, ты дал!.. Нормально!..

И только Вольф покачал головой:

— Ох, и взвалил ты на себя… Тяжко будет.

— Короче, пацаны, всех по этому поводу приглашаю сегодня посидеть в «Ренуаре», а завтра — уже ко мне. Вход с дамами. С меня поляна…

— Ва-а-ау!.. — восхищённо выдал Коля, который сидел к выходу лицом. — А у тебя в локации все девушки такие?

Петька обернулся. К столу шли его девчонки, разряженные в пух и прах. Мда, кто бы что ни говорил о приличиях, но выглядели все трое весьма… гхм… секси, да.

— Ты знаешь, все остальные женщины, которых я там пока встречал, были орками, — честно ответил Петька. — А! Ещё деревья.

— Ты глянь, всех красоток сразу коллекционирует! — с деланным возмущением отозвался Лёха. Парни добродушно заржали. Петька поднялся, придвинуть к столу ещё стулья, и Андреа поторопился ему помочь:

— Леди, присаживайтесь ко мне поближе, я буду рад развлечь вас изысканной беседой. Мы ещё не представлены…

— Это Зуримба, — мягким грудным голосом сказала Марина, — можно сказать, что она пока… стажируется в нашей команде. До определения окончательного статуса.

Зуримба мило улыбнулась. Ага, люди людьми, а клычки-то ей оставили с намёком.

— А может, не будем тут рассиживаться, а сразу в «Ренуар»? Или в «Золотого дракона»?

— Давайте в «Ренуар», — проголосовала Яга, — он к танцплощадке всех ближе!

Петька тоже был за «Ренуар», но не из-за танцплощадки, а потому, что кухня в «Золотом драконе» сильно пряная, а после всех этих перцев реакция отдельных частей организма на поцелуи может быть непредсказуемая, мда. Нет, Ягуся ему как-то намекала, что есть же ведь и лечилки… Но как-то вот не хочется на себе эксперименты ставить. Кхм. Поэтому Петька бодро отдал свой голос за французскую кухню. И не прогадал.

Глубокой ночью, разложив по разным спальням Зуримбу с Мариной, Петька отправился проводить Ягу и заодно проведать свой зверинец.

Посередине избушки живописно дрых Хаарт, к пузу которого, привалившись, спали Васька, Фрейя и Горацио. Судя по некоторым признакам, все четверо сытно пообедали мышами.

Петька подумал, что печка после всех похождений выглядит более чем привлекательно. И остался.

БУРНОЕ УТРО

30 июня, вторник, день тридцать шестой из восьмидесяти четырёх.

Какой-то счётчик внутри на автомате продолжал считать дни, хотя, вроде бы, всё уже решено. Может быть, потому, что по истечении этих дней он лишится постоянной поддержки наставника и отправится уже в окончательно самостоятельное плавание?

Перспектива до некоторой степени тревожила, но, с другой стороны, «делай что должно и будь что будет», так что нервозить смысла вообще не было.

Браслет разбудил его рано утром. Петька подорвался на печи, уставился на напоминалку и чуть не треснул себя в лоб. Тренировка у Доминико дель Конте!

— Чё там? — сонно спросила Яга.

— Треня у меня, спи.

— А чай попить?

— Потом попью. А то буду там как самовар скакать.

Яга сонно фыркнула и перевернулась на другой бок, заматываясь в одеяло.

Зато, как и положено созданиям младенческого возраста, рядом с печкой стояла и чрезвычайно бодро виляла хвостиком Фрейя. Вокруг сидели три помятых спросонья няньки.

Петька тихонько сполз с печки и протянул дракоше руки. Она забралась, довольная, и начала урчать и подставлять живот.

— Опоздаешь, — сказала из своего кокона Яга.

— Не опоздаю! У меня двадцать минут ещё.

Петька прикинул вес. А потяжелела. По-хорошему, она должна сейчас расти почти так же быстро, как динозавры. К концу недели, наверное, её уже и не поднять будет. Яга словно услышала его мысли и попросила:

— Дай мне её. А то потом вымахает с домину. Надо успевать, пока маленькая…

Петька водрузил дракошу на печку, потрепал по холке варга, погладил сыр, коту, принявшему чопорный вид, торжественно пожал лапу — и отправился на треню. Лифтом решил пренебречь. А чего? И так расшифровали его. Зашёл из спецдверцы избушки прямо в арку двора, пересечь его да по длинной лестнице подняться — дело недолгое.

Мастер ждал.

— Доброе утро, молодой человек! И загадали же вы нам загадок в прошлое свое посещение. Однако, сегодня я могу вас поздравить с новой вехой в жизни?

— Благодарю вас, — слегка поклонился Петька, — и приношу свои извинения за доставленные неудобства. Уверяю вас, необходимость сохранять тайну не несла в себе злого умысла.

— Что вы, конечно, и в мыслях не было! Итак, какой темп и уровень нагрузки мы изберём сегодня?

— Максимальный.

— Я так и предполагал, — Доминико скупо улыбнулся. — Приступим!

В замок Петька вернулся к десяти, с удивлением обнаружив сильно расширившуюся в размерах кухню (трансформированную в кухню-столовую), и в столовой части привычное уже народное собрание: Дрозд, Марина, Зуримба и Яга на угловом диванчике, обнимающая кота и дракошу. Сыр сидел на разделочном столе, и судя по виду, только что закончил инспектировать кастрюли. Гоблинов нигде видно не было.

Тёмный властелин посмотрел в подозрительно довольную сырную морду и на всякий случай напомнил, что без хозяйского разрешения никого есть нельзя. Горацио старательно изображал благостные намерения.

Петька уселся на свободное кресло и сложил руки на столе:

— Рассказывайте.

— Ой, да чего там рассказывать, Петя! Скучает она без тебя, плачет. Я пока с ней возилась — пати пришла, давай стучаться. Ну, Васенька им двери-то открыл, он может. А Хаарт выглянул. Да и говорит…

— Человеческим голосом, — невольно вставил Петька всплывшую сказочную фразу.

— Ага! Человеческим, точно! Выглянул и говорит: чего, мол, вам надобно…

— На самом деле, — ворчливо вставил кот, — он сказал: «Чё припёрлись?»

Марина фыркнула.

— Ну, так я и говорю! — возмутилась Яга. — По смыслу-то всё правильно.

— Понятно, — ржать хотелось до невозможности. — Дальше-то что? — уточнил Петька.

— Дальше не очень получилось. Испужались они да в лес шарахнулись.

— Представляю, как обрадовался леший, — пробормотал Дрозд.

— И леший, и Лихо, и кикиморы откель-то наползли… шалман, одним словом.

— И ты решила поскорее эвакуироваться.

— Решила, — согласилась Яга, — от греха подальше. Волчонка твоего токмо там оставила. Пока он у крыльца сидит, поди, никто не полезет.

— А резервные алгоритмы запустить?

Ягуся замерла, открыв рот.

— Тьфу ты! Вот ведь точно — в роль вошла. Забыла! Напрочь забыла, представляете⁈ На-ка тебе твою красоту! — она подскочила и сунула Петьке в руки ещё потяжелевшую дракошу, подхватила Ваську и устремилась на выход. — Пойду, волчонка отпущу. Пусть вам дверь караулит. Да работу пора работать, а то совсем разбалуюсь тут…

Петька проводил Ягу взглядом и строго посмотрел в белую голубоглазую мордаху:

— Это кто тут разбаловался, а? Кто будущий боевой дракон?

Будущий боевой дракон радостно завилял толстой жопкой и попытался облизать хозяину лицо. В стене открылась дверь, из которой выскочил Хаарт и остановился, не зная куда дальше двигаться.

— Так! — скомандовал Петька. — Возьмите друг друга и шагайте в гостиную. Ты, — он ткнул в варга, — на правах старшего объясни ей, что значит быть боевым драконом. Понял? А то воспитаем бабочку.

Эта тема Хаарту, кажется, понравилась. Он прорычал:

— Сделаем! — осторожно взял сразу обмякшую Фрейю за загривок и удалился по коридору.

Петька оглянулся и нашёл взглядом сыр:

— Иди, помогай.

Горацио мягко спрыгнул со стола и устремился в глубину дома.

Марина обменялась с вампиршей многозначительными взглядами, и та встала, явно намереваясь тоже уйти.

— Погоди, — попросил Дрозд, — раз уж у нас стоит вопрос о включении тебя в группу, скажи, девочка: что ты умеешь в боевом плане?

Зуримба нахмурилась:

— Могу обращаться. Очень легко получается паук. Ещё летучая мышка. Другие плохо.

— Туман?

— Совсем нет! — почти испугалась Зуримба. — Надо очень большой уровень! У Вентру только барон мог. Другие… не знаю, может скрытничали, боялись показать? Я не видела. Как будто никто не мог.

— А в твоём родном клане? — полюбопытствовала Марина.

— Там больше. Наверное… — Зуримба прикинула, — пять женщин. Может, шесть. Высших. Они любят такое — туман, мистика… Стараются.

— А что на счёт оружия? — особо ни на что не надеясь, спросил Петька.

— Хорошо умею с копьём! — радостно заявила Зуримба. — Драться, метать! Могу!

Уже хлеб.

— А высушить человека? — Дрозд что-то прикинул. — Или двух?

— Одного точно могу. Двух — не знаю. Если только… ну… — она пошевелила пальцами около рта, — избавиться от крови.

— А орка?

— Могу, но… — вампирша передёрнула плечами, — плохо будет. Кровь горькая. Сразу надо убирать.

— Вот как…

Петька тоже взял этот факт на заметочку. Мало ли… Вдруг замес выйдет с вампирами — а мы против них батальон орков кинем, пусть переблюются кровососики.

— Спасибо, милая. Иди, — отпустил вампиршу Дрозд. — Ну, что, молодёжь, обсудим наши планы? С учётом того, что нынешний Суарон подозрительнее всех предыдущих, вместе взятых, у чёрных ворот нас гарантированно будут ждать — больше одного раза он ошибок не делает. Более того, подозреваю, что и у перевала матушки Шалоб усилена охрана, и даже на восточных границах будут ждать кордоны. Какие есть идеи?

— Есть одна идейка, — Петька вспомнил, что с утра ничего не ел и пошёл заглянуть в холодильник. Голос его из-за дверцы прозвучал глуховато: — Парни из северных орков подсказали…

21. В РАМКАХ ИГРОВОЙ МОДЕЛИ

ПОД ПОКРОВОМ…

План был вчерне одобрен, и все трое, прихватив с собой Бруга с несколькими бойцами, отправились на место, чтобы сориентироваться, что называется, «в поле».

Поставить портал на южную сторону Большого Разлома, которую он вполне рассмотрел во время своего квеста, было делом несложным. Дальше они прошли немного на юг, углубляясь в знакомую и одновременно незнакомую Норию, пока Бруг не нашёл место, подходящее для призыва.

Каким образом он понимал, что связь установлена — оставалась загадкой, но уверенность орка в том, что к утру всё будет, была настолько железобетонной, что Петька со спокойной душой оставил отряд орков дежурить в ночь, а сам вернулся в тёмный замок — мелких дел было навалом, и судя по отдельным признакам, этот поток будет бесконечным. Петька вызвал Скребоварса и велел найти ему парочку толковых секретарей, а лучше сразу четверых, чтоб не погребать их под обязанностями.

Потом пришли гости — точнее, он сам их провёл порталом. Вечеринка состоялась шумная и весёлая. Гвоздём программы у женской части стала Фреечка, затисканная и тайком закормленная до такой степени, что ей стало плохо. Яга испугалась и бросилась лечить её специальной драконовой настойкой, а Хаарт прочёл строгий выговор касательно того, что порядочный пет не лезет на ручки ко всем подряд и уж тем более не ест с ладони ни у кого, кроме хозяина. Фрейя забралась под Петькину кровать и страдала, уткнувшись носом в угол. Хаарт сидел рядом и заглянувшему Петьке сказал: «Нормально».

Сыр где-то весь вечер прятался, а потом обнаружилось, что он там же, под кроватью, вместе с дракошей.

Легли поздно, встали рано — стажёрские занятия почти у всех в восемь начинаются, и вот теперь Петька стоял в до боли знакомом торговом зале, разрушенном и разграбленном, и смотрел, как урук-хай выполняет последние приготовления.

В пещере было сумрачно, но Бруг попросил не зажигать огней и виновато пояснил:

— Они не любят света.

— Да понятно, — согласилась Марина, — подземные большинство так.

— Главное, чтоб с направлением не накосячили, — вслух подумал Дрозд.

Всех орков кроме Бруга и Карга, который знал расположение коридоров и проходы в башне Суарона, Петька отправил назад в посёлки. Не нужны они были в этой авантюре, только под ногами стали бы путаться. Итого — пятеро: два орка, назгул, ведьма и тёмный властелин. И пятеро же варгов. Одиннадцатый боец шёл бонусом и пока сидел у Петьки в кармане.

Шерсть на загривках у варгов зашевелилась, и Петька понял, что он приближается — и в тот же миг сам почувствовал едва заметную дрожь земли. Она становилась сильнее и сильнее, пока мелкие камешки под ногами не начали подпрыгивать.

Боковая стена пещеры расцвела раскрывающимся цветком из каменной щебёнки и пыли. Огромное, длинное, серо-коричневое тело втекало в зал, укладываясь в мощные кольца. Над пылевой взвесью поднялась голова, которая смогла бы проглотить и слона.

— Старейший! — гордо сказал Бруг и пошёл договариваться с гигантским червём.

— Интересно, как они понимают друг друга? — тихонько полюбопытствовала Марина. — И как он объяснит: куда нам надо?

— И как червяк найдёт дорогу под землёй? — слегка передразнил её Дрозд. — Ты же находишь дорогу? Во множество разных мест, даже если некоторые нужно посетить впервые. Вот и он…

— Но я же…

Петька краем уха прислушивался к ним, наблюдая, как Урук-хай объясняет гигантскому подгорному червю, куда они хотят попасть.

— Ну всё, по коням, — Дрозд, для разнообразия, сегодня был тоже на варге.

— Секунду, мальчики… — Марина явно готовила какое-то заклинание, и когда червь втянулся в новый пробитый им тоннель на две трети, послала ему вслед светящееся облако, мигом осевшее на кончике червячьего хвоста. — И животному мешать не будет, и нам подсветит, — прокомментировала она сразу для всех.

Ну что, логично. Светящийся хвост исчез в норе, и малый отряд двинулся за ним. Впереди, и впрямь, светлело, словно в отдалении маячил выход в день, до которого они всё никак не могли добраться.

Петька почему-то думал, что туннель будет пыльным и засыпанным каменной крошкой, но поверхность получившейся норы, напротив, оказалась спрессованной и едва ли не глянцевой. С другой стороны — червяк же их своим телом и шлифовал, правильно? Варги бежали бодрой рысью, и Петька не мог отделаться от ощущения, будто в метро едешь — также проносились мимо стены туннеля, только свиста рельс не было.

Он размышлял: это ж какой мощью плюс крепостью пробивного, так скажем, аппарата нужно обладать, чтобы бурить тоннель со скоростью сорок километров в час? В реале ни одна голова не выдержит (или чем там эти червяки прорубаются?), а тут — пожалуйста! Фантдоп, прошу любить и жаловать. Впрочем, подавать гневные заявки на пересмотр этих условий Петька бы не стал. В свою же пользу.

Путь предстоял долгий, по общим прикидкам — около ста пятидесяти километров. И памятуя о недавнем изматывающем марш-броске, весь отряд был снабжён лечилками с большим запасом (и на седоков, и на варгов). Несколько раз они останавливались, слегка перекусывали и отхиливались*, зажигая временные огни, потом догоняли червя, который сверлил землю с неутомимостью земного притяжения. И снова покрывали километр за километром.

*восстанавливали здоровье

В ЗАМКЕ С ГЛАЗОМ

Спустя четыре часа червь начал набирать скорость перед финальным рывком — такова была изначальная договорённость. Туннель ощутимо пошёл вверх — и вдруг исчез! Группа вылетела на мощёный чёрным камнем огромный двор, по которому металось целое полчище орков, пытающихся причинить хоть какой-то вред подгорному червю. Незамеченные в общем хаосе, проскочили они в огромную (да-да, чёрную) дверь и нос к носу столкнулись с новым отрядом, сбегающим с лестницы. Дрозд что-то властно выкрикнул на неизвестном Петьке лязгающем языке, и отряд, не сбавляя скорости, пронёсся мимо них во двор.

— Варги! — рявкнул Дрозд, и Петька дёрнул ближайшую к нему дверь, открывая портал в окрестности орочьего посёлка.

— Живо!

Дополнительно подгонять никого не потребовалось.

— Сюда! — Бруг повернул в один из неприметных боковых коридоров, указывая путь.

Прежде чем войти последним, Петька вынул из кармана маленький серый кулёк, который при ближайшем рассмотрении оказался свернувшей крылья летучей мышью.

— Пять метров? — пискляво уточнила мышь.

— Примерно.

— Поняла.

Серая тень мелькнула и исчезла в глубине тёмного перехода.

По дороге в хранилище им встретилось ещё несколько орков, отосланных Дроздом в разные стороны с поручениями. Спорить с назгулом никому и в голову не пришло.

Отряд охраны у самой двери в хранилище проявил невиданную подозрительность и был немедленно усыплён Мариной.

— Потому что не надо экономить и выдавать ответственным лицам амулеты от белой магии, а не от любой, — наставительно сказала она в пространство.

— Внутрь входим только тёмный властелин и я, — жестом остановил остальных Дрозд. — Заклятия тут старые и очень сильные.

Быстро миновав первый зал с разнообразной (довольно пафосной, на Петькин взгляд) амуницией, они прошли во внутреннее хранилище.

— Оно, забирай, — только и сказал Дрозд.

Щита не предполагалось. Зато имелся меч. Огромный. И в пару к нему — то, что могло бы считаться кинжалом, если бы для теперешнего Петькиного роста не выглядело столь монструозным. Они лежали на подставках-ложах чёрного металла и сами были чёрными и глянцевыми, как нефть в ночи. Чёрным, чтобы не повторяться, здесь было абсолютно всё. Огромный люцернский молот. Моргенштерн с цепью. Усаженная острогранными наростами булава. Топор.

— Надеюсь, у тебя есть место в хране?

— Мы поступим проще, — ответил Петька и открыл дверь в своё личное хранилище. Но меч поднять не смог.

— Боевая форма, — развёл руками Дрозд. — Видимо, иначе никак.

Зато теперь понятно, почему здесь везде такие высокие потолки. А наставник… Когда у другана Петькиного, Димки Леонова, родилась сестрёнка и к году начала учиться ходить, её рост примерно так же воспринимался. Одежда, кстати, сохранилась та же, что на нём была — как обычно, масштабировалсь.

— Давай, давай, Сёмыч! — заторопил Дрозд. — Любоваться потом будем!

И правда, чего он колом-то встал…

Теперь все Суаронские игрушки поднимались с лёгкостью. Нет, не как пушинки, именно как нормальное оружие, что и требовалось.

Последним в дверной проём отправился большой меч. Это ж просто доска стальная, если так посмотреть. Зачем ему вообще заточка? Если уж на то пошло — зачем ему вообще форма меча? Разве что для красоты? Такой дурищей главное попасть, хоть краешком зацепить…

— Хо́ду, Петя. Я не очень люблю, когда по мне ходят ногами. А со здешней численностью замкового гарнизона имеются все шансы, что нас тупо задавят массой. Убить не убьют, но сильно истопчут, пока тебя будут стараться уронить.

Петька представил себе эту картинку. Да уж.

Карг повёл их совсем не теми коридорами, которыми могли бы передвигаться пришлые пати, и на своём пути они почти никого не встретили. А все, кто встретился, шарахались от назгула и от движущейся вслед за ним огромной фигуры.

Перед самым входом в рабочий кабинет местного хозяина Петька отослал обоих орков, всё по той же причине — только внимание отвлекать будут. Едва он успел это сделать, как дверь кабинета распахнулась. Суарон их ждал.

НЕСТАНДАРТНЫЙ ЛИЧ

— И чем ты решил меня напугать? Ростом? — Суарон презрительно фыркнул. — Горные тролли тоже в несколько этажей бывают, и что? Мозгов как у курицы!

— Не кипятись! — Дрозд по-хозяйски прошёл в кабинет и сел в одно из кресел.

Петька проследовал за ним, на ходу возвращая себе обычную форму. Мелькнула, правда, мысль одеть какой-нибудь доспех, но глядя на Дрозда, он счёл это излишним. Перчатки кожаные ведьмацкие всё же оставил, уж больно похоже было, что хозяин вот-вот начнёт плеваться ядом.

Вообще, все разговоры о том, что Суарон борется за обретение настоящей плоти до сих пор казались Петьке какими-то отвлечёнными. А он ведь боролся по-настоящему. Этот Суарон судорожно жаждал обрести истинную плоть. По той ли причине или волей разработчиков, он был вовсе не похож на обычного лича. Никаких черепов или истлевших одежд — не-е-ет. Суарон целиком, вместе со своим одеянием был… полупрозрачный, что ли. Весь его вид напоминал кисель. Кисель, налитый в желейный стаканчик — этот образ всплыл у Петьки в воображении, и теперь он никак не мог от него отвязаться.

Кабинет пах… некромантией. Полки, своим видом напоминающие костяные. Непонятного назначения сферы, сосуды, колбы с какой-то неприятной дрянью. Книги в жутковатых обложках. Накрытый тряпкой палантир на высоком круглом столике.

— Сау, отдай нам доспех, — миролюбиво начал Дрозд. — Отдай по-дружески, всё равно он тебе без надобности. Знаешь же, алгоритмы…

— Плевать я хотел на ваши алгоритмы! — окрысился Суарон. — Всё равно я добьюсь! Я уже подал запрос в головной офис…

— И его опять отклонят, — закончил за него Дрозд. — Сколько раз уже так было? Тридцать, не меньше.

— В этот раз всё продумано ещё лучше! — Суарон стукнул кулаком по ладони.

— Минутку, — Петька тоже присел в свободное кресло, — раз уж речь пошла о продуманных схемах, я бы хотел задать несколько вопросов по населению и экономическим отношениям внутри локации.

— Твоё какое дело? — полупрозрачные глаза злобно уставились на Петьку, вызывая неприятные ассоциации с плавающими в холодце хрящами.

— Он утверждён на должность центрального управляющего локацией, — подала голос Марина (как это умеют девочки: максимально холодно и высокомерно). — Позавчера. Тебя не предупредили? Ай-яй-яй.

— Спокойно, Мариш, — остановил её Дрозд. — Сау, действительно — как старший управляющий он имеет право задать тебе некоторые вопросы.

Суарон остановился возле столика с палантиром, и некоторое время все трое созерцали его сгорбленную спину. Так долго, что Петька успел вспомнить, что как старший по рангу может подключить опцию отображения данных игрока. Уровень у Суарона оказался весьма приличный — шестьдесят второй. Артефакты, наверное собирал. Или… Петька подумал, что Суарон по легенде был одним из сильнейших некромантов. По ходу, практикует мерзкие ритуалы. Так и хотелось сказать: уверено движется путём барона Вентру, медленно, но верно съезжая с катушек.

— Н-н-ну хорош-шо, — Суарон развернулся и привалился спиной к столу, сцепив на груди руки. — Какой вопрос?

Петька начал спрашивать: про посёлки жизнеобеспечения, про живой налог, про всё то, что Суарон гордо именовал «новой экономической моделью». Потом спрашивал Дрозд.

Ответы обескураживали. Ещё более обескураживал пафос и уверенность, с которыми они давались.

И чем дальше Петька слушал все эти построения (больше всего хотелось применить к ним слова «болезненные» а ещё «бредовые»), тем сильнее мозг упорно переключался с многоречивой бредятины на то, как Суарон ходит, как говорит, как подаёт всю свою дикую аргументацию.

Во всей этой картинке было какое-то ускользающее несоответствие, неправильность какая-то была.

— Но ты же понимаешь, что вот эти твои лагеря идут в совершенный разрез с классическими представлениями об орках? — спросил Дрозд. — Ломается весь их жизненный уклад, который можно расценивать как угодно, но он прописан в легендариуме, психология действия объекта меняется — и всё ради твоих амбиций…

— А чё такого? — дёрнул плечом Суарон, и до Петьки внезапно дошло:

— Ты — девочка, что ли⁈

22. О ЖЕЛЕЗЯКАХ, ХОРОШИХ И НУЖНЫХ

ПЕРЕКОСЫ УСТРЕМЛЕНИЙ

Да. Он оказался девочкой. Точнее, женщиной. В общем, в паспорте работника, исполняющего роль Суарона, стоял женский пол. И это начало изливаться на всех троих (включая, почему-то, Марину) обильным потоком.

За короткое время Петька узнал, что мужики виноваты во всём. Все мужики!Не бывает невиноватых! И даже мобы! Так что нехер, пусть терпят, как миленькие! Ишь ты, баб они захотели, поле пахать и берёзку обнимать! А вот хрен! И бабы, которые мужикам в этом (не совсем понятно было — в чём? Видимо, в самом существовании…) потакают — ещё хуже мужиков! (Ах, вот при чём была Марина!)

Суарон заходился криком:

— Да что бы ты понимал! Явился тут, недоросль, на всё готовое! Ты попробуй как я — попахать, экономику поднять! Нашёл кого жалеть, мобов! Это ж говно! Грязь под ногами! — Суарон заходился шипящим криком, перескакивая с пятого на десятое.

Петька почувствовал невозможное отвращение — такое, на уровне тошноты, в три шага преодолел разделяющее их пространство и схватил Суарона за шею. Ноги сами рванулись. Рука схватила. Суарон болтался в захвате, елозя полупрозрачными пальцами по кожаной перчатке, хрипел, глаза выкатывались из орбит — но не сдыхал, как бы не сжимались пальцы.

—…х-х-х… з-с-с-х-х-х-ря-а-а… с-с-с-та-р-ра… стар-р… кха… ешь-ш-ш-ся…

Вопреки всем законам логики он ещё и умудрялся говорить! Слова выплёвывались вместе с мерзкими жёлтыми пузырями, губы искривились в ухмылке.

Не получится его убить, — понял Петька. Так — не получится. А вот так?

Свободной рукой он порылся в хране, нашёл стыренный месяц назад непонятно зачем обломок Нартсиля и воткнул Суарону в мягкое, ничем не защищённое подбрюшье.

В следующий момент Петьке показалось, что барабанные перепонки у него лопнули — настолько пронзительно завопил Суарон. Завопил, несмотря на сжимающую горло руку. Это вообще, если честно, выходило за рамки Петькиных представлений о логике действий и возможностей, но Суарон вопил — потому что мог. Тельце его конвульсивно тряслось, и полупризрачные ботинки колотили тёмного властелина по коленям, как пакеты с мармеладками.

Полоска здоровья медленно, но неуклонно уменьшалась.

— Где доспех? — прорычал Петька, перекрывая неостановимый визг.

Бе́з толку.

Ну, что ж, каждый сам кузнец своего счастья.

Петька вынул обломок из раны и воткнул ещё раз. И ещё. Провернул рукоять. Каменные плиты пола задрожали под ногами.

Оранжевая полоса стекла до багрово-красного в считанные секунды и забилась около нуля. Ноль-один-ноль-один… зато прекратился истошный визг — сил на него, видать, не осталось.

Петька бросил скулящего Суарона под ноги:

— Я понял, что тебя не убить. И это замечательно. Потому что убивать тебя мы сможем бесконечно, — он поддал ногой сделавшееся почти совсем прозрачным, но парадоксальным образом сохранившее материальность тело и снова спросил: — Где доспех?

— Да брось её, — сказал сверху писклявый девчоночий голос. Зуримба, всё ещё в образе летучей мыши, сидела на подоконнике второго яруса окон. — Я его нашла. Пошли.

Он протянул руку, и вампирка слетела на латную перчатку, как ловчий сокол. Суарон раскрыл неожиданно огромную пасть, полную рыбьих зубов, и истерически заорал. Безо всякого смысла, просто «А-а-а-а!..» с ужасными плавающими модуляциями.

— Напялила мужское тело — держись как мужик, — брезгливо сказал Дрозд, и все четверо покинули кабинет. Последней вышла Марина, зачем-то подходившая к столику с палантиром и снимавшая чёрную ткань.

Суарон скрипел зубами вслед.

ДОСПЕХИ СУАРОНА

Доспех, в полном соответствии с древним постулатом о том, что прятать нужно на видном месте, стоял в парадном ряду огромных статуй, опоясывающих нижний ярус башни. Чтобы забрать его, Петьке снова пришлось переключиться в боевую форму.

Во дворе продолжалось столпотворение с червём, и на бесшумное исчезновение одной из статуй никто не обратил внимания.

А доспех оказался велик! Как школьная форма следующего класса — немного, но это доставляло определённый дискомфорт.

— Зря ходили, что ли? — расстроилась Зуримба, которая перед этим страшно раздувалась от гордости. Как же! Она сама нашла доспехи для тёмного властелина! А тут…

— Не огорчайся раньше времени, милая, — утешил её Петька. — На это случай у нас есть прекрасное средство… — и достал из храна упаковку пудинга с надписью «для увелич.» и маленькую ложечку. Подрасти нужно было совсем чуть-чуть, и поэтому дозы требовались совсем микроскопические. — Ну что, за маму?

Ужин прошёл в приподнятой обстановке, хотя Марина быстро слиняла, сославшись на дела, да ещё и Зуримбу с собой утащила. Гоблины организовали огонь в камине (ещё одно неожиданное нововведение, хотя Петька был не против), придвинули пару кресел, и тёмный властелин с назгулом потягивали кофе, глядя на пляшущие языки пламени. Между креслами, вытянувшись во весь свой небольшой рост, лежала Фрейя в обнимку с сыром. Хаарта Дрозд отпустил к сородичам, размяться.

— Хочу предупредить тебя, Сёмыч, — нарушил тишину Дрозд. — Первая же пати, которая пробьётся до финального зала, наваляет тебе по самое не могу.

— Это почему? — удивился Петька.

— Да потому что новый доспех, с новым ростом и новым оружием, — Дрозд отхлебнул кофе, — это, считай, как в новый танк сесть. Пока разберёшься, куда жать да за какие рычаги дёргать.

— Так чего мы тогда сидим?

— Предлагаешь двинуть в поля, одёжку по фигуре обмять?

— Ну, конечно!

— И чего мы тогда обожрались, как два Тузика? — Дрозд поёрзал в кресле, теснее вминаясь в спинку. — Нет уж, давай завтра, с утреца?

Нежелание куратора бежать куда-то после плотного ужина было понятно. Но Петьку прямо распирало. И когда в столовую заглянул маленький гоблин и сказал:

— Мой господин, пришёл господин Оддгейр, — Петька прямо обрадовался. Оддгейр! Вот кто готов подраться всегда и с кем угодно!

— Приглашай! И предложи ужин гостю.

Как и полагается взвешенному хозяину, Петька выслушал неторопливые рассуждения викинга (с подробным описанием дневного обхода нескольких варварских посёлков, который показал, что не так всё запущенно, как казалось на первый взгляд, и что есть перспективные линии, и что хотя моря и нет, зато река столь широка, что в ином месте не разглядишь и земли на горизонте, и если будет возможность ввести кое-какие обновления, то он, Оддгейр, взялся бы за раскачку этой части локации, тем более, что необходимое условие — победить в поединке вождя варваров — он уже выполнил, чисто на всякий случай) после чего они пожали друг другу руки, и Оддгейр, как и положено, был принят на должность главы варварских земель с условием двухмесячного испытательного срока.

После чего Петька, наконец, предложил:

— Ты как на счёт идеи сходить потренироваться на босса?

— Какое оружие? — солидно уточнил Оддгейр.

— Любое холодное.

— Можно. Парней надо позвать. А что за босс?

— Я, — Петька сделал максимально скромное лицо. — А то многоуважаемый наставник говорит, что размотает меня первая же пати в лоскуты.

Дрозд, до сих пор слушавший эти серьёзнейшие переговоры молча, усмехнулся и отставил пустую чашку:

— А, уговорил! Пошли! Должен же найтись хотя бы один серьёзный, умудрённый годами боец, который возглавит толпу этих юных энтузиастов. Зови сюда твоих дружбанов!

— А зачем? — удивился Оддгейр. — Пойдёмте в учебку. В спортзале специальная комната есть для этого, свободного назначения. Максимально упрощённый респаун.

На счёт непривычности Дрозд оказался прав на сто процентов. И первое время парни, не смотря на некоторое оторопение от боевой формы тёмного властелина, валяли его своим дружным коллективом за милый мой. Но постепенно Петька в размеры (и в доспехи) вжился, и тут пошли уже совсем другие расклады.

— Не, нормально! — резюмировал раз в двадцатый возродившийся Санёк. — Без магов нам туговато. Надо было тебе Марину взять.

— Да она по делам куда-то… — начал Петька и занемел от Колькиной заморозки.

— Алхимия рулит!

Парни оживились и помчались окружать закутанную изморозью фигуру.

— Рул-ле… вик… х-х-х-р-р-не-н-н-нов, — Петька начал отступать с таким хрустом, как будто ломалось заледенелое на морозе бельё. Оцепенение сползало с трудом, хоть Колян и ворчал, что слишком быстро. Руки отказывались двигаться с нужной скоростью, но тут Петька подумал, что махать мечом сейчас вовсе и не обязательно, можно же от противного пойти.

Дождавшись нужного момента, он выронил меч из стылых пальцев, придавив сразу двоих…

— Да бли-и-ин!!!

— Говорю, магичек надо!

А прикольная тема! Следующего накрыло упавшим топором. Ещё одного — моргенштерном.

— А прикольная была бы тема, — согласился Саня, — если бы мы не респаунились сюда же.

Да блин!

Избиением тёмного властелина остались удовлетворены все, включая Дрозда, который под конец согласился, что ещё пара-тройка таких тренировок, и можно будет не проваливаться под землю при виде игроков.

Потом они дружной мужской компанией сидели в «Золотом драконе» и обсуждали перспективы движения варварских поселений тёмных земель к прекрасному светлому… тьфу, тёмному!.. тёмному будущему. Оддгейр получил кучу советов (отчасти граничащих с безумием) и погрузился в некоторую задумчивость.

Разошлись опять поздно, а дома… дома Петьку ждал сюрприз.

ПОДАРОЧЕК

В одном углу спальни лежал Хаарт, в другом — Горацио, а Фрейя радостно гоняла между ними три мячика размером чуть побольше крупного грейпфрута. Во всяком случае, Петька думал, что это мячики, пока парочка не стукнулась друг о друга с низким стеклянным звоном.

— Ну-ка… — он поднял один из шаров, оказавшийся изрядно тяжёлым. — Это что такое?

— Марина дала, — глухо ответил Хаарт. — Безопасное.

Надо сказать, что несколько дней общения дали возможность свыкнуться с неповторимым тембром голоса варга, но волоски на руках до сих пор рефлекторно вставали дыбом.

— А сама она?

— Ушла, — сказал голос Зуримбы прямо у него за спиной.

Пришлось приложить усилие, чтобы не подпрыгнуть и развернуться максимально спокойно.

Чёрные глаза были совсем близко. Вампирка расплылась в острозубой улыбке:

— Она сказала, что я заслужила.

Хм. Вот девки, а.

— Ну, рассказывай.

Из длинного рассказа с боковыми ответвлениями и дополнениями стало ясно следующее. Марина, пока Петька с Дроздом беседовали с Суароном по поводу «новой экономической модели», заглянула под тряпицу, прикрывающую Суароновский палантир и послала экстренный вызов на три шара, которые в разные времена были затоплены при попытке их эвакуации.

— Так это палантиры⁈ — не поверил своим ушам Петька.

— Да-да!

— А зачем вы их Фрейе дали играть?

— Марина сказала: надо. С того палантира, где глаз в башне, сигнал шёл. Она включила ответ и дракоше их дала. Так и сказала: «Пусть катает!» — потому что Суарон сам должен сигнал отключить, иначе он фонить будет. А так он посмотрит, а тут кружится всё, мелькает.

— Так, Хаарт, катитесь-ка в гостиную, и в присутствие этих шариков чтоб никто не разговаривал, пока Марина не придёт и не проверит.

— Понял хозяин!

Питомцы ушли, а Зуримба ненавязчиво села на кровать, скромно положив руки на колени.

— Мы с ней пошли к морю — там большой-большой залив. Огромный. Яга нас высадила. Марина стала русалкой, а я мышкой. И Яга в ступе. Она тоже летала, Марина ей палантиры отдавала.

— А почему ты мышкой?

— Я когда летаю, вижу источник магического вызова — это только Лайбон могут. У нас женщины любят такое… мистика. Правда, ресурс кончается быстро. Но мы успели. Я показывала место, Марина ныряла. Я упала, правда, потом в залив, но Яна увидела, спустилась, метёлку мне протянула, и я залезла. Зато нашли. А потом они к Яге пошли, а меня здесь оставили.

Вот же засранки.

Петька почесал в затылке и предложил:

— Пойдём, чаю выпьем, что ли? Посидим.

— Ты знаешь, — совершенно искренне ответила Зуримба, — я сидеть не хочу. Я лежать хочу. Давай ляжем, а?

СИЛА ОБРАЗА

Доспех, кстати, оказался весьма неплох для качания понтов. Во всяком случае, как предмет, подавляющий волю, на запертых в подзамковой пещере охранников орочьих концлагерей он сработал отлично.

Правда, для того, чтобы выйти из этих подземелий в боевой форме, пришлось запастись специальной гоблинской самораскладывающейся дверной аркой, которых Петька теперь всегда таскал с собой несколько штук разных размеров, от подходящей фиглу до шестиметровой (да-да, хран разросся ещё больше).

Для большей солидности он прихватил с собой отряд лучших орков (в элитных доспехах и вооружённых по высшему разряду, конечно же). Фонари они тоже прихватили, и Петькины опасения, что в пещере сидит не один набор караульщиков, а все, в полном соответствии со «схлопнувшимися» посёлками жизнеобеспечения, оправдались вполне.

Не совсем понятно было, насколько ослабели охранные части за время сидения без еды и воды, однако пятиметровая фигура, подсвеченная красноватыми отблесками факелов, произвела на них должное впечатление. Пришлось сказать краткую устрашающую речь. После чего выступил Бруг, заявив, что Суарон мало того что оказался поддельным, так ещё и женщиной (как и когда информация просочилась — вообще непонятно). Последняя часть вызвала смятение в рядах и даже отдельные возгласы в духе «нас обманули!»

Да уж, общество у орков предельно ранжированное.

Дальше заключённым был предложен выбор: принести новому тёмному властелину магическую клятву вечной верности и отправиться на границу, заглаживать свои дурные проступки, защищая тёмные земли от банд вторжения — или остаться здесь, в пещере.

Результат получился более чем удовлетворительный.

23. ЖИЗНЬ БЬЕТ КЛЮЧОМ. ГЛАВНОЕ, ЧТОБ НЕ ПО ГОЛОВЕ

СЕМЕРО СМЕЛЫХ

Следующим после Оддгейра пришёл Дэн, хотя это и было несколько неожиданно. Он отловил Петьку в столовой и заговорщицки включил приват.

— Короче, Сёмыч, есть деловое предложение.

— Так?

— У нас с парнями слаженная группа.

— Динозавров?

— Да. Велики. В смысле — велоцерапторы.

— М-гм.

— Работаем по сложному графику. Но! Пару-тройку дней в неделю можем оживлять какой-нибудь лес в приграничной полосе. Можно и чаще, но туда единичные попадать будут, двое-трое, нервишки помотать. А чтоб большой группой — два дня железно, но график плавающий.

И тут Петька понял, что знает, в какой лес этих великов отправить. В лесополосу, насаженную вдоль новых орочьих посёлков — она ведь практически пустая, кроме ходячих разумных деревьев в ней никого, считай, и нет.

— Слушай, Дэн, а вы с энтами сможете координироваться? Конфликта не будет?

— Говорящими? — уточнил Дэн.

— Да. Мобы довольно высокого уровня, пастухи леса.

— Да лех-х-хко!

— Единственное меня смущает: динозавров пропустят или нет?

— Да без проблем, можем василисков взять — механика вся та же, разве что змеиный хвост чуть-чуть потоньше и подлиннее.

Петька согласился. И впрямь, фактически, василиск — это сказочно переосмысленный велоцерапрор. А группа василисков по-любому пройдёт.

Следом с очень похожим предложением пришёл Вольф.

Оборотней, правда, было всего трое, но зато у них был неплохой опыт по части управления стаей мобов…

Коля внезапно оказался совершенно очарован гоблинами. Возможно, потому, что гоблины прониклись к алхимику исключительным почтением. Коля с разгону влез в несколько проектов, сутками пропадал в мастерских, изобретая и опробуя разнообразные алхимические смеси с целью получения особых сплавов, и был удостоен советом мастеров внеочередного почётного звания мастера-технолога. Взаимная заинтересованность, таким образом, возникла на стыке дисциплин и обещала порадовать тёмную локацию чем-нибудь экстраординарным.

Андреа пришлось заманивать. Клюнул он, что удивительно, именно что на сложность идеи. Поди-ка, возьмись орков фехтованию обучать! Они же в самой основе своей под примитивнейшую рубку заточены.

Однако, Андреа принял вызов с честью и заявил, что ему ещё удастся всех удивить.

Пока он удивлял в основном орков, выбираясь в тёмную локацию в специально отведённые часы.

Саня был плотно занят в своей локации, но спустя довольно короткое время смачные рассказы Оддгейра склонили его к мысли, что неплохо бы не только по топям рейды водить, но и в свободное время (вместо многочасового сидения в местных трактирах) побегать варваром.

А Лёха получил-таки заветную должность мини-босса в своей зомбятне. Но поскольку на этой должности посменно трудились четыре человека (иначе можно было прямо там сразу и умереть), некоторое количество свободного времени у него тоже оставалось. И протекало оно не очень весело.

ЕЩЁ РЕКРУТЫ

Петька как-то мимоходом пробегал, заглянул в столовку — а Лёха там один, грустный сидит.

— Здорово, зомбятня! А ты чего киснешь?

— Скиснешь тут. Сам же всех сманил. Они теперь здесь почти и не появляются, — Лёха покрутил полупустую кружку с чаем. — Сижу вот, кукую, сочиняю заявление.

— Какое заявление? — удивился Петька.

— О приёме на работу. Примешь меня на почасовую? А то я свою зомбятню бросать не хочу.

— Тоже зомбарём? — Петька прикинул, куда можно было бы повыгоднее пристроить ещё одного мини-боссика.

— Не, — Лёха отставил кружку и облокотился на стол, — психологиня сказала: переключаться надо. Давай к варварам? Парням помогу, если чё.

— Ой, мальчики! — раздался сзади радостный голос, от которого вздрогнули оба. Ритуся — розовая пони!

А Рита уселась рядом с Петькой, по-ученически сложив руки на столе.

— Наконец хоть кто-то! А то ходим-ходим с Леной, стол всё пустой.

Лена слегка покраснела и грустно сказала:

— Да понятно, где они. Нашли себе мальчишки новую игрушку.

Дэн всё время «в полях». А она скучает, ясное дело.

— А ты давай тоже к нам, — в приступе благодушия предложил Петька. — Будете видеться чаще.

— Ну, ты предложил! — засмеялась Лена и присела рядом с Ритой. — Кем я к вам пойду? Варваром?

— А у тебя какая специализация? — ну, правда, раньше как-то и повода не было интересоваться.

— Бухгалтер-экономист, — усмехнулась Лена. — У тебя, если Дэновым рассказам верить, там такие акулы работают!..

— Нет, погоди-и-и! — Петька ухватился за эту идею. — Работать-то они, конечно, работают. А вот по части возможности посещения администрации у нас затык.

— А-а-а… — поняла Лена. — Ну, тогда… Подумать надо, но в принципе…

— Ой, ребята, а возьмите меня тоже? — Рита захлопала огромными ресницами, подкрашенными розовой искрящейся тушью. — Пожалста-пожалста-пожалста-а-а-а.

Петька смотрел на молитвенно сложенные ручки и превентивно ужасался. И тут Дэн сказал:

— Если какая-нибудь ловушка будет вести в комнату с розовой пони,которая поёт, это будет просто бомба.

— Я могу петь! — Рита подалась вперёд и глаза у ней раскрылись прямо на пол-лица.

Мама дорогая, это ж розовое безумие какое-то…

— Ну, можно попробовать…

ВОПРОСЫ ВНУТРЕННЕГО ПЛАНА

Дрозд смотрел на расширяющуюся молодёжную движуху с одобрением. Единственное, о чем предупредил Петьку:

— Не позволяй ничему происходить в ущерб локации. Дружба — отдельно, рабочие отношения — отдельно. И твоя личная зона должна оставаться личной, и так уже здесь персон многовато — вот, к примеру, я.

Петька подумал, и велел выделить этажом ниже, там, где как раз выход для персонала, отдельное помещение для отдыха (а при желании, и для проживания) с большой общей гостиной-столовой, с кухней, спортзалом, библиотекой и целой вереницей комнат для проживания.

Для обслуживания всей этой красоты следовало нанять ещё десяток гоблинов, чему Город гоблинов был только рад.

Как-то незаметно коллектив оброс ещё девушками. Вот, Габи, например (парижская продавщица пончиков), наслушавшись рассказов Оддгейра о варварах, варварах и ещё раз варварах, рискнула попробовать — и так вошла во вкус! Не даром все подозревали, что она на воительницу похожа. Было в ней что-то такое…

По вечерам в гостиной было шумно и весело — до тех пор, пока парочки не начинали расползаться по комнатам, конечно.

Андреа в очередной раз наблюдал опустение центра их маленького общежития и размышлял: стоит ли пойти в учебку, прогуляться до танцплощадки и затусить с какой-нибудь прелестной девой — или уже поздняк метаться, и сегодня он снова спит один в холодной постели?

— Вот опять. Все разошлись, — сказал рядом чей-то голос.

— Такова селяви, — рассеянно ответил Андреа, думая о своём. — Они молоды, прекрасны, и над ними довлеет инстинкт размножения.

И тут до него дошло, что рядом сидит Риточка Розовая пони и дышит, как это делают дети — готовясь громко и выразительно заплакать.

— И только со мной никто, никто не хочет встреча-а-аться-а-а-а-а-а!.. — не обманула его надежд Ритуся.

Андрей дружески взял её за руку, лишь бы прервать страдальческие излияния:

— Милое дитя, ты прелестна в своём наивном безумии. Проблема твоя в том, что стоит тебе заговорить, как людям хочется бежать прочь, с воплями зажимая уши… — он посмотрел ей в лицо и запнулся.

Риточка вовсю таращилась на него широко распахнутыми пронзительно голубыми глазами, растерянно округлив свой ротик. Губы у неё были очаровательно розовые, и дон Андреа вдруг подумал, какие они, должно быть, мягкие и чувственные.

Благородный дон внезапно ощутил прилив жара в неких деликатных отделах своего тела. Ручка девы была дивно нежной, пальчики трепетали. Он поспешно встал и потянул её за собой.

— А куда мы…

Андреа резко развернулся, притиснув её к себе, словно в танго, и прижал к её губам палец. К её таким пухленьким, таким сладким губкам… С трудом сдержал рычание.

— Лапушка, умоляю, только молчи! Пойдём со мной, и мы найдём, чем занять твой ротик…

МЫСЛИ ПРО ВСЯКОЕ

Мысли приходили периодически в совершенно хаотичном и случайном порядке и требовали немедленного записывания.

…

— Надо урук-хаев поставить на охрану приграничных полос.

— А, может, лучше троллей?

— И троллей тоже. Только в горы. А в леса и степи — орков.

— Правильно! И объявить их лесничими заповедников!

— Точно! А монстров объявить уникальной фауной!

— И все попавшиеся пати отправлять на исправительные работы за браконьерство!

…

— И что, ты думаешь, это нормально — финансовые отношения такого плана в игре?

— А почему нет? Гоблинам должно понравиться.

…

— Ты сам как думаешь: из белой дракоши, воспитанной молодым варгом, вырастет полноценный боевой дракон?

— Боевым варгом и — в придачу, не забывай — старым опытным сыром. А потом, ты зря сбрасываешь со счетов Ваську, он приходит её навещать…

…

— Нам срочно нужно ввести в игру какой-нибудь суперкрутой артефакт. Доспех или что-нибудь в этом роде.

— Магический меч?

— Например. Или воскрешающий амулет. Бесконечный какой-нибудь.

— Что-нибудь заманушное?

— Да. Но для того, чтобы его получить нужно будет совершить гадость.

— Прямо гадость?

— Сильную гадость. Подставить кого-то. Продать… Привести пати в ловушку, например.

— Ну ты даёшь! И какой нам от этого гешефт?

— Ты говоришь как гоблин.

— Ага. И всё-таки.

— В итоге в финальном зале этот человек окрасится в тёмное. И ему придётся сражаться против своих — или откатить персонаж к нулю.

— Сурово.

— А вот не надо гадости делать.

— Хм-м… Один напорется — и всё будут знать о такой подставе.

— Значит, нужно несколько разных предметов. Таких, чтоб прям «хочу-хочу!!!»

— Целый набор таких артефактов? Про́клятый сет*?

*Набор (обычно от двух до шести предметов),

объединённых общей тематикой/стилистикой

и в совокупности приносящий

(или в данном случае отнимающий)

больше бонусов,

чем просто сумма бонусов

от каждого предмета.

— Подумай над этим.

…

— Петь, тут у нас с Фрейей казус вышел.

— Опять объелась?

— Хуже. Играла с Хаартом, а Бруг его на учения позвал. А она как давай верещать — у всего двора уши позакладывало. Капризуля.

— Вот я ей по жопе надаю!

— М-гм. И ещё огорчу тебя сейчас. Я почитала, у белых почти никогда огня не бывает.

— Хреновое дело. Но какое-то свойство у неё должно быть?

— Должно…

НУ, С ПОЧИНОМ!

Тревожный маяк оторвал его прямо от…

Нет, так нельзя.

«Выдернул прямо из постели» — вот так можно.

«Десять минут до переноса!» — ну, спасибо!

Торопиться в таких делах — что может быть хуже? И тёмный властелин был изрядно раздражён.

Однако, глянув на пати, он понял, что определённой динамики в игровых отношениях ему всё-таки удалось добиться. Эти игроки не смотрели на него как на нарисованного мужика с мишенью на груди. Куда больше было похоже, что они ненавидят его всеми оттенками ненависти, которые им доступны.

— Так-так… — произнёс он, и эхо гулко раскатилось под сводами зала, — я смотрю, жизнь-то вас потрепала.

Женщина, больше всего похожая на мага, издала булькающий звук и метнула в Петькину сторону ледяное копьё. Несколько разномастных воинов бросились вперёд — и тогда из боковых ниш начали выходить… нет, не статуи — это всё было раньше. Теперь выходили куклы. Гигантские большеголовые лоли, кукольные длинноволосые модели с огромными пластмассовыми грудями, пупсы с сосками во рту. Всех их объединяло одно — широко улыбающиеся рты, наполненные гораздо бо́льшим количеством зубов, чем того требовала человеческая физиология, и густо подведённые чем-то чёрным и текучим, словно гудрон, глаза. Некоторые говорили: «Ма-ма», — или: — «Хочу на ручки!»

Были там и цветные грушевидные чудовища (красные, синие, зелёные) с круглыми врезками на месте лиц, напоминающими обезьяньи мордочки. Эти Хрипели: «Давай обнимемся-а-а-а…» — реально жутко, Петька заценил.

И пати заценила тоже. Пластиковые куски кукол полетели в разные стороны.

По доспеху продолжали бздынькать ледяные копья упорной магички. Петька поудобнее устроился на своём гигантском троне и подпёр щёку кулаком с зажатой в нём рукоятью моргенштерна. И тут томный вечер разбавил динамикой пробившийся к нему рыцарь! Рыцарь успел трижды врезать мечом по наколеннику, пока обалдевший от такой наглости Петька не отшвырнул его к основанию лестницы и не припечатал для надёжности моргенштерном — даже не вставая со своего трона.

По залу прошёл неприятный гул, вслед за которым с потолка начали отваливаться похожие на сталактиты каменюки. Трети оставшихся игроков сразу не повезло оказаться пришибленными. Хотя, как посмотреть — быть может, повезло именно им.

Следом за обвалом часть плиток пола (крупных, как столешницы) сделалась проницаемой — но не для тёмного властелина! Он сохранил способность гулять по залу, где ему вздумается, наблюдая, как участники пати поочерёдно сваливаются в провалы (и, конечно, помогая им в этом). О-о-о, там, внизу, их ожидало страшное. Розовая пони с поучительными песенками и полезными пальчиковыми играми*.

*для развития мелкой, мать её, моторики…

Оставшихся двоих он гонял вокруг трона, пока они не рухнули сквозь прозрачные плитки.

В зале повисла дымка, пол перестал быть прозрачным (хвала небесам, потому как промелькивающая розовая тень под ногами заставляла его крупно вздрагивать каждый раз, как она показывалась), и весь образованный за время боя хлам и мусор исчез. Место финальной битвы приобрело свои первоначальные черты.

— Ну, в принципе, не так уж это и напряжно, — буркнул Петька и пошёл в личные покои, раздумывая: стоит ли вернуться к своему прерванному занятию или сперва на кухню завернуть? Аппетит после этих побоищ разыгрался страшный.

И пора уже намеченные торгово-денежные отношения вводить, а то за последние три недели уже пятая пати до него добралась. Зачастили ребятки, зачастили. Надо им жизнь усложнить…

24. ГОБЛИНСКИЙ ВБОКВЕЛ И НЕ ТОЛЬКО

В ДИКОМ-ДИКОМ ЛОНДОНЕ

Поздний прохожий мог бы принять их за неприятных облезших кошек. Или за гигантских крыс. Хотя, для тех и других у членов поискового отряда недоставало хвостов.

— Не замёржнем! — удовлетворённо пробормотал сам себе под нос командир отряда, молодой, но уже опытный в вылазках Змеехватс. Да, он был уже в статусе и прошёл курс занятий с мастерами-речевиками, но иногда (изредка, особенно в минуты волнений) сбивался на шепелявость.

Из одежды у гоблинов-разведчиков имелись только кожаные шорты (и то ради четырёх карманов). Зато тела каждого крест-накрест охватывали кожаные ленты со множеством нашитых на них кармашков и держателей (подобных тем, что применяются для ношения патронов). Помимо этого у каждого разведчика имелась фляжка с водой и ножны на пояса́х, конечно же! Короткий кинжал и небольшой, удобный в условиях тесных подвалов, «кошкодёр»*.

*Он же «кацбальгер».

Реально существовавший

ландскнехтский меч,

для ближнего боя

и городских стычек.

В пропитанном запахами угля и масла порту было не так суетно, как днём, но периодически раздавались отдалённые технические звуки: скрежет, постукивание, звук чего-то ссыпающегося с характерным «с-с-с-с-с-ш-ш-ш-шурх-х-х!»

Порт никогда полностью не спит.

Пятёрка гоблинов проскользнула меж двух глухих стен портовых сараев. Выход из тупика перекрывала небрежно сваленная куча угля. Змеехватс оглянулся на свой отряд и качнул остроухой головой. Все пятеро, не сговариваясь, запустили руки в кучу и обтёрлись угольной пылью. Незаметность-с-с!

До утра они обшаривали выделенный им портовый сектор. Ничего.

С началом рассвета они укрылись в оговорённом подвале, куда стянулись остальные поисковые группы. Результат у всех был неутешительным. Либо Златорукс успел покинуть лондонский порт, либо скрывается где-то в городе. Мысль о том, что мастер погиб при попытке найти укрытие, казалась отвратительной.

— Прошу командиров сюда, — призвал их старший, умудрённый годами руководитель поисковой операции, мастер Коломбарс. — Думаю, нет нужды напоминать, что это первый случай, когда сам господин наш, тёмный властелин, обратился к нам с заданием, — Коломбарс обвёл всех внушительным взглядом: — И каковы мы будем в его глазах, если облажаемся.

Коломбарс пошуршал бумагами.

— Каждая группа получит карту с указанием ваших районов поиска. Начнём с участков, прилегающих к порту и месту последней технической выставки, откуда он должен был следовать. Далее продвигаемся согласно отмеченным на карте номерам: один, два, три и так далее. Не пытайтесь выйти на связь с другими группами, это может нас демаскировать. Выход отсюда, четыре раза в сутки ежедневно будет открываться портал. Здесь всегда будет находиться дежурный. По окончании вашей части поисков возвращаемся сюда ля получения дальнейших инструкций. Если — вдруг, — многозначительно добавил Коломбарс, — вы обнаружите других наших соплеменников, вам следует сообщить им о тёмном властелине — однако, не подвергая себя и свою миссию опасности! Будьте осторожны. Мы не знаем, как себя поведут давно отколовшиеся кланы. Однако, если найденные гоблины проявят энтузиазм и похвальное желание вернуться под руку нашего господина, вы можете также предложить им переселение. Прошу подходить за картами — и с завтрашнего дня можете приступать к поискам, не дожидаясь иных инструкций.

* * *

Они обшаривали свои квадраты уже четыре дня. Подвалы Лондона оказались воистину бесконечными, а местные крысы — на редкость бестолковыми, мало что удалось от них добиться. Змеехватс уже подумал, что в выделенном им районе так и не удастся найти ничего интересного, как судьба решила пойти навстречу пятёрке гоблинов.

В этом месте было сумрачно (как и положено подвалу), однако в дальнем углу, за кучами хлама, из которого во множестве торчали почему-то ножки и спинки от стульев, кто-то возился и вздыхал. И горел огонёк! Явно — не крыса!

Змеехватс дал команде знак взять этого кого-то в кольцо и аккуратно прокрался поближе.

Некто найденный оказался даже ниже гоблина ростом. Наряжен он был довольно странно и, что особо удивительно для такого места, довольно опрятно: в преизрядно ветхие серые штаны, курточку (старую, но чистую, аккуратно заштопанную на локтях) и в шапку с торчащими по бокам ушами. На ногах у дивного создания были надеты корзинки. Свет всё время шевелился — этот кто-то что-то искал.

— Пш-ш-шт! Эй! — громким шёпотом позвал Змеехватс, от чего найденный вздрогнул (а когда он повернулся на голос, сразу стало видно, что человечек этот ещё и бородатый) и бросился бежать, уронив свой огарок.

Парни, конечно, сразу его поймали, а Змеехватс подобрал не успевшую погаснуть (и, что ещё лучше, — ничего вокруг себя зажечь) свечку и спокойно продолжил:

— Мы хотим поговорить. Трудно разговаривать, когда бежишь и прыгаешь — понимаешь?

Человечек зыркнул на него из-под кустистых бровей и как-то обмяк:

— Чего вы хотите?

Змеехватс оглянулся, выискивая — на что бы присесть? Сидя разговор всегда спокойнее выходит. Но ничего не нашёл, а пол был уж больно замусорен. Ладно, стоя — так стоя.

— Мы ищем мастера из нашего племени, — глазёнки человечка стрельнули по лицам, и Змеехватс нутром почуял: этот что-то знает! — Расскажи нам, где ты его видел?

— С чего ты взял, что я его видел?

— Вижу по глазам.

— Так там и прочитай.

— Ты маленький, но борзый, — Змеехватс вытащил из-за пояса костяной кинжал. — Может, мне удобнее будет читать, когда твои глаза будут лежать у меня на ладони?

Человечек дёрнулся, но вырваться, само собой, не смог.

— Пустите!

— Где мастер? — нож Змеехватса придвинулся ближе.

— Да что он вам сделал? Он всё равно уже умирает!

— Так что ты молчишь, чмурня бородатая! У меня для него лекарштво!

— Не врешь? — борода человечка смешно встопорщилась.

— Да ты жаколебал меня! Ешли маштер умрёт, пока мы тут штоим, я тебя лично на кушки порежу!!!

— Теперь верю, — торжественно произнёс человечек, — но вы должны мне обещать, что я смогу покинуть это негостеприимное место вместе с вами.

— Ты доштал, а!

— Обещайте, или мне лучше сдохнуть.

— Обещаю!

— Пошли!

Они прошли в самый угол подвала и спустились в чернеющую дыру по приставной лестнице и пошли каким-то бесконечным коридором.

— Его зовут То́да, — по пути сообщил человечек.

— Не гоблинское имя, — покачал головой Змеехватс.

— Может, он вовсе и не тот, кого вы ищете, — ворчливо предположил человечек. — Он всегда опасался своих. Говорил, повздорил давным-давно с каким-то кланом, и их главарь обещался его убить.

— Никогда не слышал про такое, — столь же ворчливо ответил Змеехватс.

— Ваше счастье. А только я сам видел, как Тода нашёл на столе подброшенную записку и аж с лица посинел. «Нашли. Придём.» — только и слов. Испугался он тогда, просил у хозяина вольную — тот ни в какую. Выставка! Шагоход! В первый же день показов хозяин заказов набрал на год вперёд, а то и на два. Потом поймал Тоду, когда он цепь хотел распилить, психанул и выставил на солнце…

Змеехватс выплюнул несколько непечатных слов.

— Вот и я так подумал, — согласился человечек. — Я мало что мог сделать, но когда хозяин ушёл, я прикрыл Тоду тряпкой. Ему там тоже плохо было, но хотя бы не прямые лучи. Той ночью мы договорились сбежать вместе. Я усыпил собак…

— Полезный навык.

— Обычное свойство домовых, — пожал плечами человечек, — кстати, меня зовут Джеймс, приятно познакомиться.

— А меня Змеехватс. Очень приятно, Джемс.

Домовой не стал спорить с подобной интерпретацией своего имени и выбрал из трёх открывшихся проходов самый левый.

— Так вот, я усыпил собак, да и хозяина заодно. Потом я подтащил к Тоде ящик с инструментами — на это у меня ушло около двух часов. Потому что, вы должны понимать, мистер — ящик большой, а домовые…

— Понятно.

— Затем мы ушли. Тода был страшно слаб. И солнце… Я не очень понимаю, как оно действует на гоблина…

— Оно выпарило его, — мрачно пояснил Змеехватс, — выпарило его жизненные силы.

— Страшная вещь, — покачал головой домовой. — Тода шёл, пока мог. Держался на одном упорстве. Под утро мы забрались сюда, и на следующую ночь он уже не смог подняться. Я пытался его кормить, но он… как будто продолжает таять.

— Так и бывает, — Змеехватс говорил через силу. — Если бы он просто лежал под солнцем — умер бы в тот же день. А то, что случилось… это как смертельная рана. Она точит изнутри.

— Ужас, — горестно покачал головой Джеймс, — бедный мой друг…

Коридор внезапно закончился узкой каморкой, заваленной хламом вперемешку с кусками старой штукатурки. В углу кто-то явно разгрёб место почище, расстелил кусок старого ковра, и на этой убогой постели лежал гоблин.

Состояние его было ужасно. Бледное, посеревшее тельце сморщилось, как будто ссохлось. Руки, похожие на зимние веточки тополя, лежали совершенно неподвижно. Неужели умер⁈

Змеехватс кинулся к гоблину и приставил к лицу выхваченное из кармана зеркальце. На стекле остался едва заметный запотевший след. Дышит!

— Жлаторукш⁈

Глаза гоблина невидяще приоткрылись — очень светло-голубые, выцветшие, подобно зимнему белёсому небу, глаза.

— Та-а-а… Когда-то меня так звали… — шёпот был тихим настолько, что Змеехватсу пришлось склониться почти к самым губам. Он понял, что ещё слово — и жизнь старого мастера утечёт вместе с ним куда-то туда, где любопытно бы побывать, но так чтоб не очень скоро.

Змеехватс выдернул из своего «патронташа» лечилку, отщелкнул пробку и вылил тёмно-вишнёвое содержимое в рот Златорукса.

Некоторое время ничего не происходило, и столпившиеся у входа разведчики уже начали огорчённо переглядываться. И вдруг, безо всяких переходов, пожилой гоблин резко сел на своей лежанке и уставился Змеехватсу в глаза.

— Вы кто такие?

— Тёмный властелин вернулся, — Змеехватсу показалось, что логичней будет пойти по порядку. — Он увидел твоего робота, понял, что это гоблинская работа, и решил, что ты в беде. Послал нас искать.

— Что такое робот? — несколько подозрительно уточнил Златорукс.

— Он так называет твою шагающую машину, которую чернобородый гном выдавал за свою.

— А-а! — Златорукс поджал губы. — Без сердечника она бесполезна. Хотя я мог бы попытаться…

— Тёмный властелин нашёл сердце робота, — остановил его Змеехватс, — мастера уже начали восстановительные работы.

— Так что же ты молчишь! — Златорукс подпрыгнул, словно до сих пор где-то внутри него с трудом держалась туго скрученная пружина. — Молодёжь! А вдруг они всё испортят!..

СТАРАЯ ШКОЛА

Палантир засигналил зелёными лучами, и в открывшемся окошке вызова проявилась Марина:

— Петя! Они нашли его!!!

— Кого?

— Златорукса! Это же просто прелесть что такое! Он тут явился в мастерскую, ковыляет с палочкой, всех застроил, ты бы видел.

— Радость моя, избавь его от палочки.

— Хотела, но я не успеваю его поймать, понимаешь? Носится он как электровеник.

— Скажи, приказ темнейшего. Должен же он пиетет иметь.

— Попробую.

Марина исчезла, а Петька ещё покрутил настройки палантира, нашёл, как посмотреть на мастерскую, и некоторое время любовался в разы возросшей суетой вокруг шагающего робота. Интересно, а ведь если этот мастер Лонгри набрал заказов — значит, вполне реально исполнить подобные машины в энном количестве? Непонятно, получится ли у гоблинов серия, до сих пор все образцы игрушек типа механических птиц и самодвижущихся колясок хоть чуть-чуть да отличались друг от друга.

Хотя, в конце концов, ремонтировать при случае будут те же гоблины, правильно? Так что, назовём условно: серия вариативных роботов-шагоходов «Злат-1», звучит архаично.

25. ПРОЦЕСС РАЗГОНЯЕТСЯ

КОГДА НЕ ЧИТАЕШЬ НОВОСТИ

28 июля, вторник

Мастер художественной росписи по телу, господин Ариатель, пребывал в некоторой растерянности.

— Что значит: «нет краски»?

— Так я же вам отвечаю, — терпеливо, но с пробивающейся ноткой раздражения пояснила продавщица косметической лавки, — перебои с поставками.

— Но я обошёл уже весь рынок, и ни у кого…

— И ни у кого не будет! Хоть в столицу поезжайте! Нету ни у кого. Что вы сделаете, если у нас светящиеся лишайники не приживаются? А в пещеры, сами знаете — орки вернулись.

— Нет, я не знал, — совсем уж убито ответил Ариатель, — я был очень занят…

Был очень занят закупкой оборудования (пришлось побегать по аукционам, благо выбор был огромный!), оформлением салона, рекламной компанией. Он все деньги вложил в это предприятие. Настоящие деньги, не виртуальные. Все свои небольшие сбережения. Ноги отказывались ходить, и старый мастер-татуировщик захотел перебраться в вирт, открыть здесь дело, похожее на своё старое…

Он шёл, мало понимая — куда, пока не уткнулся в киоск с газетами и журналами.

— Что вам? — бойко замелькала перед глазами зелёная феечка. — Есть «Охота на редких тварей», «Лучшие кинжалы вирта» или, может быть… — она слегка прищурилась, — «Эльфийское порно»?

— А что, и такое бывает? — против воли удивился Ариатель.

— Конечно! И даже с видео-вставками, если чуть подороже.

— Удивительно.

Феечка засмеялась:

— Вы что — новенький?

— Д-да, мадмуазель… Если честно, я здесь совсем недавно.

— М-м, — понимающе кивнула фея и присела на полочку для газет, закинув ногу на ногу. — Тут прикольно, только вот некоторые — такие ханжи! — она смешло сморщила носик и покачала ногой. — А я видела, вы у красильщиков что-то спрашивали, а все головами мотают.

Ариатель вздохнул:

— Спрашивал, юная дама. Но всеми был, как бы это сказать…

— Послан, — подсказала фея.

Ариатель вздохнул ещё тяжелее:

— К сожалению, это самая точная формулировка из возможных.

— А чё хотели-то?

— Самую обычную светящуюся краску. Я, барышня, видите-ли, мастер тату и росписи по телу.

— А-а-а… — протянула фея, — Унылое дело. Туда щас ни одна сборочная команда не пойдёт. Рыльце-то в пушку. Гоблины, говорят, фотофиксацию взломали — все рожи и ники наперечёт. Явишься в горы — «твой дом турма», полгода исправительных работ.

— Не понял, а кто кого посадит?

— Так гоблины же! Сборщиков, за разорение. Статья… как это… А! Вандализм! — феечка забросила в рот кусочек розовой жевачки и начала актично работать челюстями.

— Гоблины?..

— Н-но. У них теперь гвардия из орков, пещеры патрулируют, вот все и боятся — наши оттуда чё только не вывезли, пёрли всё, даже гвоздями приколоченное! —она надула розовый пузырь размером с полголовы, Ариатель аж испугался, что девчонка всю мордочку себе залепит, но она ловко его лопнула, продолжая болтать ногами. — А то так-то можно было бы. Условия — вполне.

— Я не понял, а что можно было? Бы? — добавил он, а то вопрос звучал как-то куце.

— Да в заказник! — подняла она брови. — Вот, купите газетку. Объявления, всего две серебрушки. Там подробности.

— Давайте!

Ариатель взял газету и отошел в сторонку.

— На третьей странице! — крикнула ему в след мелкая продавщица.

— Спасибо!

На третьей странице издания значилось:

Город гоблинов приглашает всех желающих

на сбор светящегося лишайника

в заказнике «Сияние тьмы».

Условия:

сбор исключительно в указанных местах,

половину собранного материала

вы оставляете в счёт оплаты.

* * *

Также у нас вы можете

Приобрести пищевые

и красящие материалы

по сходным ценам.

* * *

Адрес заказника:

Тёмная локация — Город гоблинов — «Сияние тьмы»

Обращаться в кассу.

Это объявление так его потрясло, что некоторое время Ариатель стоял столбом. Может, это чья-то дурная шутка?

Он вернулся к киоску:

— Скажите, вы не думали, что это… я не знаю… может быть, специально, чтобы заманить?..

— И сожрать?.. — скептически подняла бровки фея. — Столько усилий? — она снова надула пузырь и звонко им щёлкнула. — А хотите, вместе сходим? У меня всё равно смена закончилась, — феечка приветливо махнула подлетевшей такой же феечке, но сиреневой, и выпорхнула из киоска. — Пошли? Я Линди.

ТАМ, ГДЕ СОБИРАЮТ СВЕТ

Транспортировочная кабина выпустила их прямо около киоска с большой надписью «КАССА» (и ещё несколькими поменьше, в столбик, на разных языках). По магически подсвеченной решётке время от времени пробегали зеленоватые искры. Сразу за кассой начинался огромный зал, отделанный колоннадами, портиками и прочими разнообразными «архитектурными излишествами». Всё было покрыто сплошной светящейся сеточкой лишайников. Кое-где виднелись сборщики-гоблины, снимающие светящуюся поросль специальными совочками, похожими на строительные шпатели — и только с пространства между узорами и выступающими деталями. Получалось контрастно и красиво. За этим залом виднелся второй, а потом третий — нескончаемой анфиладой.

В кассе, за стеклом с полукруглым вырезом, сидел гоблин неопределённого возраста.

— Таки слушаю вас, молодые люди!

— Э-э-э… — растерялся Ариатель. А феечка просунула голову в окошко и протараторила:

— Мы по объявлению! Лишайники собирать!

— А, может, просто купить? — Ариатель увидел приближающихся орков, и ему стало не по себе. — И домой быстренько, а?

Совершенно зверский и свирепый по виду орк (на две головы выше его ростом) приблизился, навис и окинул посетителей цепким взглядом:

— Добрый день! Капитан Грэйв, к вашим услугам, — в мозг стучалось совершенно иррациональное ощущение поднимающейся на загривке шерсти. — Впервые у нас?

— Д-да… — Ариатель мысленно обругал себя за дрожащий голос, прочистил горло и постарался встать прямее. — Хотелось бы вот… краски, так сказать.

— Я смотрю, не для себя берёте, — кивнул капитан, видимо, намекая на то, что узоров у мастера не было.

— Нет, я, наоборот, — для себя. Но… Как бы это…

— Он рисует! — пискнула из-за его спины Линди.

— А-а, вы — мастер! — расплылся в клыкастой улыбке орк. — Расписываете по телу?

— Да, — разговор перетекал за знакомые темя, и Ариатель почувствовал себя более уверенно, — я мастер росписи и татуировок.

Услышав про татуировки, орки оживились. Из-за спины капитана Грэйва выступили ещё двое его подчинённых и начали бурно интересоваться: что, как и можно было бы…

— Господа, я бы с удовольствием пригласил вас в свою мастерскую, но, боюсь, охране города это не понравится.

Орки отошли в сторонку и начали совещаться.

— Ви можете-таки купить, — продолжил прерванный разговор кассир. — Сколько бы вы хотели?

Ариатель хотел сказать как обычно: двести грамм, но потом подумал, что нужно бы для начала прицениться.

— А сколько стоит?

— Четыреста серебряных монет.

— Ого!

Продавцы на рынке в Алаберне просили серебром по весу и фасовали лишайники в стограммовые кульки: сто грамм — сто монет, а тут…

— Ой, вей! Сплошной грабёж, — проворчал гоблин. — Ладно уж, берите десять килограмм, и я сделаю вам оптовую скидку, ведро за три тысячи серебра.

Не понял…

— Так, погодите, триста монет сто́ит какой объём? Или вес?

— А-а, я забыл, что ви у нас в первый раз. Триста монет — это примерно литр. Укладываем плотно, всё равно вы берёте для переработки, ведь так?

Ариатель согласно кивнул.

— Ну вот, в литровой банке килограмм и будет. Всё взвесим, не переживайте. У нас ювелирная точность!

Татуировщик титаническим усилием поднял с пола челюсть.

— Нет, для ведра у меня денег с собой нет, давайте килограмм. А посмотреть галерею можно?

— Конечно, можно! Для покупателей — бесплатно.

Феечка заморгала глазами.

— И ви идите тоже, мамзель. За счёт заведения.

Они прогулялись по залам, и Линди беспрерывно пищала:

— Ва-а-ау! Класс! Смотри-смотри!!! Да здесь красиво, как в музее!

Ариатель благодушно кивал (килограмм лишайников приятно грел душу) и думал, что в следующий раз придёт один, чтоб над душой никто восторженно не пищал, и насладится прогулкой в полной мере.

На входе в переходную кабину его окликнули — те орки.

— Тебя подстраховать? — сурово сдвинула бровки Линди.

— Не-ет, можешь идти, я теперь дорогу найду.

Но Линди всё-таки задержала кабину, растопырив пальчики напротив пульта выбора точки назначения. Ариатель подошёл к оркам:

— Слушаю вас.

— Господин мастер, сколько бы ты взял за татуировку боевого дракона? Вот такую? — капитан Грэйв показал руками.

— Прямо во всю спину получится.

— Ага, — орк страшно обрадовался, что татуировщик понял его замысел, — Чтоб я руками двигал, а он как будто крыльями шевелил. Сможешь? Только чтоб не как древние человечки на стенах рисовали, чёрточки и палочки, а чтоб как живой, а?

Ариатель прикинул, пожевал губами.

— За один раз такое не получится. Надо минимум три слоя класть, чтоб как живой стал.

— Ведро лишайников плачу́, — пошёл ва-банк капитан, и Ариатель понял, что от этого предложения не сможет отказаться — иначе будет придушен собственной жабой.

— Нужно будет подготовить место, куда я смогу спокойно прийти и разместиться с оборудованием.

— Будет место. Завтра я выходной — сможешь прийти?

— В десять утра нормально?

— Отлично! Забились!

Мастер и орк пожали руки и разошлись, довольные друг другом. И уже в лифте Ариатель понял, что пропустил момент, когда орк перестал казаться ему ужасным монстром.

— Чего они хотели-то? — тревожно спросила Линди.

— А, так, — он небрежно махнул рукой, — спрашивали, сколько стоит татуху набить.

НОВОСТИ ВИРТА

1 августа, суббота

— Петь, новости читал?

— Нет, а должен был? — утро субботы было ленивым и томным. Должен же у тёмного властелина быть хотя бы один выходной?

— Зайди в «Новости вирта», там про нас статья.

— Прямо про нас?

— Ну, не про нас с тобой, — Марина захихикала, — про локацию.

— М-м… — Петька полез в новостную рассылку.

— Седьмая страница, — подсказала Марина.

— Понял.

На седьмой странице, под заголовком «Нет беспределу!» весьма живо (со множеством иллюстраций, от чего материал стал похож на комикс) описывались похождения очередной группы сборщиков светящихся лишайников, которые полезли в нижние туннели и (внезапно) нарвались на орочий патруль, усиленный шагающим роботом. Автор даже взял у пострадавших интервью, и выражал им всяческое сочувствие, но делал это столь иронично, что ржать хотелось как раз над облажавшимися эльфятами.

Что характерно, в видео-полосе под статьёй было размещено два занятных материала.

Первый — с суровым орком на превьюшке. Капитан Грэйв призывал вступать в ряды орочьего легиона. Ближайшие цели — защита реликтовых территорий, восстановлением которых будут заниматься прежде всего гоблины. Борьба с мародёрами (был показан патрульный шагоход — в ангаре, с дружной командой орков на фоне, а также в момент задержания — довольно впечатляюще). Попутно вскользь было замечено, что гоблинские мастерские готовят в серию индивидуальные механизированные модули (рассчитанные на пилота внутри), с помощью которых планируется зачищать нижние коридоры от прорывающихся монстров глубин.

В общем — вступайте в наш легион, у нас жестяк!

Второй рекламировал туристам анфиладный комплекс «Сияние тьмы». Приглашаем посетить, уникальное и всё такое. Всего пять монет серебром, а покупателям светящихся лишайников (от ста грамм и выше) — билет в подарок!

Цены таки вас приятно удивят!

Не успел он посмотреть видосы — позвонил Дрозд.

— Новости видели?

— Иван Андреич, это вы, что ли, заказали?

— Нет, само выросло! Учитесь в рекламу, салаги! Кстати, там Лена выкопала статью в расходах — всё можно протащить за счёт конторы. На месяц закладывается определённая сумма, сам потом посмотришь.

— Ага.

— Не «ага», а доку́менты иди штудируй, пока наши денежки не превратились в тыкву!

— Уже пошёл…

Никакого покоя! А так хорошо суббота начиналась…

26. ТЕМНАЯ ЛОКАЦИЯ ОБЪЯВЛЯЕТ:

ВНИМАНИЕ, ВВЕДЕНО МАСШТАБНОЕ ОБНОВЛЕНИЕ!

6 августа, четверг

Если опустить ненужные подробности — это была обычная пати обычных геймеров. Очень удачливых геймеров, потому что им удалось без потерь дойти до одного из новых секретарей тёмного властелина.

— Сожалею, молодые люди, но вы не можете убить меня бесплатно.

Пати разразилась возгласами:

— Чё?

— Это что за новости?

— Такого ни на одном форуме не было!

— Зелёный, ты серьёзно?

Гоблин обвёл их снисходительным взглядом:

— Шоб ви понимали, я таки предельно серьёзен.

— И сколько стоит?

Гоблин склонил набок свою остроносую голову:

— Вполне гуманно и не дороже денег. Двадцать тысяч универсального серебра.

Кто-то длинно присвистнул.

— А если мы не хотим платить?

Гоблин поскучнел:

— Тогда идите вон в ту дверь и постарайтесь-таки напрячь то шо у вас между ушами, шобы её открыть.

— А если мы туда пойдём, там будет тёмный властелин? — не особо надеясь на ответ спросила симпатичная медичка.

Гоблин уже писа́л, низко опустив голову над своим гроссбухом:

— Та я вас умоляю… он там будет, даже если ви туда не пойдёте…

Ро́га почти успел вскрыть последний замок, когда из его груди высунулось острие чёрного кинжала, и полоска жизни начала стремительно сокращаться.

— Что?.. — он обернулся, чтобы увидеть сочувствующие — голубые вблизи! — глаза гоблина. Вокруг неподвижными кучками лежали тела́ его команды.

— Молодой человек! Ну никто же не говорил, что я не могу бесплатно убивать вас?

Во второй раз они обошли гоблина по большой дуге. И хотя казалось, что он вовсе не обращает на них внимания, пара человек следили за ним неотрывно, пока рога не вскрыл последний замок. После чего на них упала каменная плита.

Пати снова стояла перед столом маленького зелёного засранца.

— Сколько там стоит тебя убить? — хмуро спросила медичка.

Гоблин смотрел на них с живым любопытством:

— Двадцать тысяч серебром. Советую вам успеть, пока действует скидка.

— А без скидки?

— Двадцать пять, — гоблин лучезарно улыбнулся.

Пати переглянулась, явно общаясь в закрытом чате.

— И как нам сделать перевод?

Маленькая зелёная ручка похлопала по сукну стола:

— Положите денежки сюда.

Танк шагнул вперёд и кинул на стол мешочек. Пол под оставшейся пати с хлопком исчез и появился снова. Только на нём никого уже не было.

— Всего на три этажа вниз, — любезно пояснил гоблин. — Ви можете подождать их здесь или таки отправиться следом. За совсем небольшую сумму.

— Ах, ты!..

Кривоватый зелёный палец предупреждающе поднялся вверх:

— Аккуратнее, молодой человек! Для тех, кто говорит без уважения, скидки не предусмотрены.

Танк выдохнул сквозь зубы:

— Сколько?

— Всего три тысячи — и то считайте, шо я сам себя ограбил!

Спустя два часа они ввалились снова.

Гоблин остановил свой взгляд на декольтированной броне медички, от чего его глазки сползлись к переносице:

— Ой вэй! Шоб я так жил как ви дышите!

— Убейте его уже — кисло сказал кто-то сзади, и воздух загудел от двух врубившихся в защитную сферу клинков.

Гоблин ехидно смотрел со своего кресла:

— Да почему? — хором взревело несколько голосов.

— Двоечники! Сделайте над собой интеллектуальное усилие, вспомните хотя бы примитивный курс экономики. Каждый раз, когда ви покидаете этот кабинет, вашему прохождению присваивается новый номер. Ваша сделка больше недействительна.

— М-м-м-м-м-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — похоже было, что медичка сейчас начнёт рвать на себе волосы.

— Тище, тище, мадмуазель! Ради ваших прекрасных… м-м-м… глаз я сделаю вам хорошую скидку.

— Сколько? — мрачно спросил командир пати.

— Двадцать.

— Так в прошлый раз же было двадцать⁈

— Да, но период скидок прошёл. А я сделаю вам скидку лично от себя. Вряд ли найдётся кто-то, кто сделает вам более щикарное предложение, чем я.

— Пятнадцать.

— Восемнадцать и это моё последнее слово.

— Без исчезающих полов!

— Любой каприз за ваши деньги.

Пати полезла по карманам.

— И сколько тебе тут платят? — угрюмо поинтересовался рога, высыпав свою долю в общий кошель.

— Ви имеете в виду оклад или премиальные?

— Ну, пусть оклад.

Гоблин приосанился:

— Я служу тёмному властелину из чистого удовольствия.

Пати переглянулась.

— А премиальные?

— От трети до половины ваших взносов, господа, — гоблин хитро улыбнулся, — и иногда сверх того.

— Вот жучара!

— А шотакоэ? — гоблин картинно поразился. — На светлой территории теперь трудятся из чистого альтруизма? Кладите ваши денежки, господа.

Один из бойцов положил на стол мешочек и от всей души припечатал гоблина боевым молотом. Результат получился такой же, как если бы вы пнули перезревший гриб-дождевик: гоблин исчез, а по помещению расплылось облачко зеленоватого дымка.

— Не дыш!.. — успела выкрикнуть медичка и свалилась под стол.

В себя они пришли спустя полчаса, тремя этажами ниже, лежащими в различных живописных позах вокруг большого бассейна, в котором что-то булькало. Медичка подошла поближе. Поверхность была тёмной и словно маслянистой. Вдруг в глубине утробно булькнуло, и о край бортика шлёпнулось чёрное щупальце, сплошь покрытое присосками.

— Ма! — взвизгнула медичка и шарахнулась в сторону.

В пяти метрах правее показалось ещё шупальце. Оно зависло над поверхностью, как перископ, словно вынюхивая добычу. А потом выстрелил целый пучок! Они скользили и шарили по полу. Пока ещё не доставая людей.

— Уходим отсюда! — взревел командир.

— Заперто!

Над дверной аркой высветились витиеватые буквы: «Скажи пароль, друг, и заходи!»* Они выкрикивали разные слова и фразы, но не угадали. Чёрные щупальца выметнулись, над поверхностью приподнялась жуткая голова, похожая то ли на паучью, то ли на осьминожью…

*– А всё потому, —

сказал тёмный властелин, —

что классику фэнтези надо читать,

а не просто в соцсетях чатиться.

Их проглотили — всех по очереди, не жуя. И естественным образом исторгли в каких-то тёмных и вонючих пещерах. Группа блуждала две недели, сражаясь с горными троллями и пещерными монстрами, пока, наконец, тощие и грязные до невозможности, они не выбрались в один из боковых коридоров нижнего уровня. Перед глазами горела стрелочка с надписью «ВЫХОД» — и они побрели туда. Следуя этим стрелкам, они притащились к площадке, выход с которой был перекрыт дверью, живо напомнившей им запечатанный вход в кабинет тёмного властелина. А перед ней сидел гоблин, здорово похожий на того, предыдущего. И даже стол у него был такой же.

— Вэй из мир! — всплеснул он маленькими ручками. — Дайте я угадаю: циклоп?

Группа дружно вздрогнула, потому что если бы их съел циклоп, то путь по кишкам оказался бы раз в пять длиннее…

— Ага, — гоблин понял, что не попал и предположил ещё раз: — Страж четвёртых ворот? Из бассейна?

— Да-а-а! — истерически выкрикнула медичка. — Выпустите нас!

— Ай-яй-яй, — покачал головой гоблин. — Какие нервы! Кажется, девушке нужен врач. Пять тысяч.

— Что — «пять тысяч»? — не понял командир. — Выход?

— Не-ет, — замахал руками гоблин. — Пять тысяч — врачебная помощь. А выход — пятьдесят.

— Сколько? — поражённо вздохнули все.

— А шо такое? Если вам кажется, что это таки дорого, можете поискать другую дверь.

Пати дружно обернулась на тёмный провал пещеры. Гоблин деликатно покашлял:

— Дайте я угадаю. У вас кончились деньги? — группа синхронно кивнула, и гоблин радостно потёр маленькие ладошки: — Тогда вам страшно повезло! Только сегодня у меня есть великолепный наряд на поддержание порядка в приграничной полосе, там как раз открылось несколько вакансий!

— И медик? — спросила медичка, имея в виду себя.

— Медик там тоже есть, — махнул рукой гоблин, — для служащих — по внутренней страховке!

Командир потряс головой:

— Так, я не понял: вы хотите нанять нас? Для охраны чего?

— Да я же вам как здоровым объясняю: маленькая крепостица на границе. А там ещё деревни. И какие-то придурки в белых колготках приходят и безобразничают. Топчут наши посевы! Воруют всякое. Овец режут. И самое неприятное — поджигают всё. Я предлагаю вам контракт — очень выгодный, заметьте! — пятьдесят монет серебром в день в режиме дежурства, если случился выезд на возгорание — премиальные, рассчитываются исходя из размера пожара.

— Пожарными??? — не поверил своим ушам рога.

— Да! — просиял гоблин, радуясь, что чумазые доходяги не совсем безнадёжны. — Проживание, питание, баня и доктор — бесплатно. Дополнительные услуги за отдельную плату.

— А что за дополнительные услуги? — спросил командир, остро ощущая всю сюрреалистичность происходящего.

— Бордель, например, — пожал плечами гоблин, — или театр. Послужите пару месяцев, подкопите деньжат — и милости просим, снова на штурм цитадели!

Пати переглянулась.

— А если мы откажемся? — задал общий вопрос командир.

— Да ради ж Бога! Главное, шоб мы все были здоровы, — гоблин потерял к ним всяческий интерес и углубился в изучение гроссбуха.

— Вы как хотите, — решительно заявила медичка, давно уже прислушивавшаяся к странным шорохам в тоннеле, которые становились всё ближе и ближе, — а я назад не пойду. Я есть хочу. И помыться нормально. Я даже лечить уже не могу, и ноги не идут.

— Голосуем, — хмуро сказал командир, — кто за? — обвёл взглядом свой отряд и обернулся к гоблину. — Мы согласны.

— Отличный выбор, молодой человек! Прошу подходить ко мне, поставьте росписи вот здесь, пожалуйста…

СЕРЬЁЗНО?

10 августа, понедельник

Директор покачал развёрнутое письмо в руке.

— Я не понял — товара не будет, что ли? — Виктор Юрьич и в реале вёл дела напористо, а перейдя по возрасту и здоровью в вирт, не видел особого смысла менять управленческие привычки.

— Извините, Виктор Юрьевич, это официальный ответ. Мы звонили, потом отправляли переговорщика — сказали, других разъяснений не будет.

Директор раздражённо дёрнул сложенным втрое листком. Многоэтажная шапка. Главная канцелярия аж самого́ его темнейшества тёмного властелина, тьфу!.. Отдел управления и контроля, м-хм… Приветствие, бла-бла-бла, всё как положено.

Текст собственно послания уместился в три строки.

«Уведомляем вас, что в связи с переходом Города гоблинов в подданство тёмного властелина, все предыдущие договора любого свойства будут расторгнуты с момента получения данного письма.»

Старший управляющий. И аккуратная витиеватая подпись. Скре-бо-варс. Что за имя такое?

— Люда!

— Да, Виктор Юрьич?

— А этот вот… — он снова воткнулся в бумажку, — Скребоварс. Может прощупать его? Что любит? Денег предложить? Яхту? Что тут котируется…

— Это гоблин, Виктор Юрьич. Я узнавала.

Директор «Золота эльфов» некоторое время переваривал полученную информацию.

— Ну… Что с того, что гоблин? У гоблинов пристрастий нет, что ли?

— Это моб, Виктор Юрьич.

— Да что ты заладила, Люда! «Гоблин»! «Моб»! — он раздражённо отшвырнул письмо. — Раньше как-то дела вели — не мешали ни гоблины, ни мобы…

Люда продолжала спокойно стоять напротив директорского стола. Зарплата у неё была такой, что сквозь её нули можно было спокойно смотреть на любые директорские закидоны.

— Дело в том, Виктор Юрьич, что все гоблины принесли клятву личной верности тёмному властелину. И они будут следовать ей. Буквально.

Виктор Юрьевич заиграл желваками.

— Ах, так, значит? — он схватил телефон — в этой части вирт-«реала» связь моделировалась именно так — и начал искать нужный номер. Хмуро глянул на секретаршу: — Иди.

Люда кивнула и вышла из кабинета. Села за свой стол, мягко нажала кнопочку на интеркоме.

—…ривет, Николай Степанович… Дело, да… Так, сам знаешь, дела-заботы… но-но… Так вот, Коля. Надо человечку одному весёлую жизнь устроить… Почему — зде-е-есь. Тёмный властелин — слыхал про такого?.. Н-но… Отчего же, можно и войнушку… А-га… А-га… Буду!.. Ну, давай!

Она аккуратно отпустила кнопку. Пару секунд стояла тишина, после чего интерком запиликал.

— Да, Виктор Юрьевич.

— Машину мне.

— Минуту.

Начальник улетел на встречу, а Люда приводила в порядок бумаги за сегодняшний день и думала, что хорошая зарплата в ближайшее время, скорее всего, закончится — и надо бы искать другое место. Куда? Может, — она усмехнулась — древнее зло с отрядами орков по подземельям гонять? Зовут. Реклама вон в газете была. А что, жить она привыкла скромно, а на полную пожизненную страховку за пять жирных лет в этой компании уже накопила…

27. НЕДОВОЛЬНЫЕ ВСЕГДА НАЙДУТСЯ

РАЗНО́С

22 августа, суббота

— Ты что творишь? Нет, ты вообще отдаёшь себе отчёт в происходящем, а?

Директор фэнтези-локации соскочил со своего кресла и забегал по своему безразмерному кабинету, что для него было совсем нехарактерно. Управляющий светлой зоной хмуро следил за его эволюциями. На огромном экране за спинкой директорского кресла развернулась панорамная картина приграничной полосы, в которую один за другим стягивались эльфийские отряды.

— А что не так-то?

Иннокентий Михайлович так резко развернулся на каблуках и вперился в управляющего взглядом, что тот невольно вжался в кресло.

— Ты нахрена на тёмных войной полез?

— Да это не я, Михалыч! — эльф выпучил глаза и вскинул ладони. — Мамой тебе поклясться или как? Я никакой войны не объявлял, отвечаю! Полностью частная инициатива!

Директор посопел и плюхнулся в кресло, продолжая сверлить управляющего глазами.

— То есть, хочешь сказать, что такая движуха у тебя мимо носа проскочила⁈

Эльф почуял, что пахнет несоответствием занимаемой должности, и нервно завозился.

— Нет, погоди. Не то что бы проскочила, а… Как бы это…

— Ты не юли! Нормально объясняй: чего-кого. Глядишь, найдём выход, совместно-то.

Управляющий постарался сесть прямее и принять уверенный вид:

— Давай по порядку?

— Дава-ай, — добавил сарказма в голос директор. — По порядку — всегда хорошо. Особенно когда порядок есть.

Эльф пропустил колкость и собрал разбегающиеся мысли.

— Всё началось с обновления этого.

— А чем вам обновление-то не угодило? — всплеснул руками Михалыч. — В кои-то веки народ в тёмную локацию пошёл. Не с рейдами пошёл — а именно там играть! Зашевелилось наконец, ты соображаешь? Рост по посещаемости не в разы даже — на порядки! Турист пошёл — поглазеть. Гостиницы, знаменитые места, сувениры на память. Локация в плюс пошла. Поощрение от руководства куча народу получила — и я в том числе. И тут, — ОКАЗЫВАЕТСЯ! — кто-то из прекрасных эльфов у нас недоволен! Нет, ты глянь!

— Да погоди, Михалыч! — эльф примиряюще поднял руки. — Не все были недовольны, не все. Сперва начали модники бухтеть — ну, эти, которые светящейся краской себя раскрашивают. Из-за ограничения доступа в пещеры.

— Не из-за ограничения доступа, а из-за новой линейки квестов, — ворчливо возразил директор.

— Ну, так-то — да, но раньше они свободно лазили. Единственное, что требовалось — ходить тихо, чтобы не сагрились гоблины. Совсем уж отморозкам удавалось подземных выманить, вплоть до Барлога… — директор хмыкнул. — Но в основном народ спокойно лазил. Пришли — набрали — ушли. А теперь-то на каждом углу патрули! Распознавание ещё это, исправительные работы придумали…

— И ты меня хочешь убедить, что вся эта армия — твои недовольные снежинки?

Эльф вздохнул.

— Это цветочки были. А вот когда полное обновление прошло, несколько торговых домов начали возмущаться очень громко.

— Что за торговые дома?

— В основном ювелирка. Кое-какие технические. Механические игрушки.

— Этим-то какая разница?

Эльф повозился.

— До сих пор они скупали продукцию у гоблинов. Ставили свои клейма. А теперь мастерские отказались поставлять товар на прежних условиях…

— Погоди, то есть половина эльфийских ювелирных домов ничего не производят?

Управляющий вздохнул и вынужденно признался:

— Ну… Так и есть. Но до сих пор всё всех устраивало!

— Ещё раз, — директор смотрел тяжело: — Эти частные фирмы скупали игровой товар за бесценок — правильно я понимаю? — и перепродавали по реальной цене? То есть, пользовались техническими недоработками для получения сверхприбылей? Они вообще условия пользования виртуальным пространством внимательно читали? — Михалыч навалился грудью на стол. — Дальше не рассказывай, сам угадаю. Собрали эти ушлые дельцы всё что было у себя, дополнительно провели блиц-агитационную компанию, пополнили ряды недовольными придурками всех мастей — под общим лозунгом «хочу, чтоб стало как раньше». Идиоты, чтоб им пусто было! И ты хорош! Зажрался, расслабился…

Эльф молчал.

— Когда твоя армия решительным ударом новых игроков из тёмной локации выбьет — тебя отправлю перед хозяевами отчитываться!

Перспектива слететь с тёплого места поднялась в полный рост.

— Так может, метнуться туда? Объявить, что рейд такого масштаба требует согласования с руководством, а одобрения нет, а?

— Ну, попробуй, метнись.

Эльф с возвращающимся воодушевлением поднял голову… и побледнел:

— Поздно…

А МЕЖДУ ТЕМ…

А между тем, накапливающиеся у нейтральной полосы отряды давно уже попали в поле зрения тёмных пограничников. Петька доклад получил, и велел устроить в новом рабочем кабинете ширмочку, за которой сидели бы трое сменяющихся операторов-гоблинов, постоянно наблюдающих через палантиры за точкой предполагаемого прорыва, а заодно — за всей границей.

Входящий звонок от директора, предупреждающий о «непредвиденной частной инициативе», принял гоблин-секретарь, который уверил верхнее начальство, «шо-таки все в курсе, и не извольте переживать, всё будет сделано в лучшем виде!» Иннокентий Михалыч был таким поворотом несколько обескуражен, но за развитием событий продолжал следить, не отлипая от своего огромного экрана.

Немного успокоившись и поэкспериментировав с приближением-удалением картинки, он пришёл к выводу, что армия эта (поначалу показавшаяся ему бесконечной) вовсе не так огромна, как, скажем, была армия последнего светлого похода — того, что случился около года назад. Да и сколько-нибудь мощных магов он пока не наблюдал. А вот то, что была она куда более растянута (или размазана? — Иннокентий Михалыч сомневался: как лучше сказать), и при этом не имела единого жёсткого командования — это с продвижением вглубь тёмной территории становилось всё более очевидным.

Отряды ползли по степной части приграничья, как пятна от облаков, пока не добрались до того места, откуда стали виднеться новые посадки волшебного энтовского леса.

По общему замыслу (а директор всё-таки читал предлагаемые ему на подпись проекты обновлений, и после пункта о гоблинах-экономистах читал особенно внимательно) этот лес должен был в перспективе охватить все тёмные земли огромной неровной подковой: от предгорий на далёком северо-западе и до противоположной части предгорий тех же северных гор на северо-востоке. Пока же от амбициозного замысла была реализована лишь крошечная часть — небольшая дуга, постепенно разрастающаяся в обе стороны.

Именно на западную оконечность этой дуги и вышли отряды (как их для себя обозвал господин директор) ювелирщиков. Деревья здесь, не смотря на все усилия энтов вроде полива специальной водой из волшебных источников, поднимались пока едва ли чуть выше человеческого роста и были больше похожи на случайную поросль.

Головной отряд ювелирщиков остановился напротив будущего леса. Нечто в фигурах впереди стоящих всадников показалось директору знакомым, он приблизил картинку — и с некоторой досадой опознал бывшего управляющего тёмной локацией, ныне эльфа Каларнифа, в очередной раз выступающего в роли проводника.

Вот ведь неймётся ему! Пусть только попробует ещё одно претензионное письмо написать!

Иннокентий Михалыч приблизил ещё — и, к его удивлению, в придачу к картинке ожил звук — до такой степени, что стали различимы слова! А ведь никогда раньше он не пользовался подобной опцией!

— Понятия не имею, что за посадки, — раздражённо пожимал плечами Каларниф, — сколько раз тут ходили — кроме степи ничего не было.

— Значит, двигаем прямо, — решил широкоплечий эльф, в манерах которого неуловимо угадывался начальник безопасности какой-нибудь частной конторы.

Колонна задвигалась, мимо поплыли лошадиные морды, лица и доспехи крупным планом, звуки движущегося отряда смешались в неприятную какофонию — и Иннокентий Михалыч поспешил отдалить картинку.

Отряды дошли до молодых посадок и попёрли напролом со всем изяществом носорога.

Директор раздражённо цыкнул:

— Новости-то могли-бы почитать!

Видимо, в составе идущих позади отрядов всё-таки нашёлся кто-то, читавший новости, потому что от них отделились и помчались вперёд машущие руками и кричащие фигурки.

Но, похоже, торопились не только они. Со стороны востока, оттуда, где лес поднимался немного выше, заколыхались кроны, как будто мощный порыв ветра пронёсся вдоль посадок. Ну-ка, ну-ка… Точно! Это не ветер! Сквозь полосу молодого леса бежал энт! Кто бы мог подумать, что они вообще могут так бегать.

Присмотревшись, Иннокентий Михалыч заметил, что следом за энтом в просветах между кронами мелькают тени, сверху похожие на бронзовых головастиков, с ярко-алыми пятнами ближе к «носовой части» этих странных существ. Директор торопливо выбрал «синхронизировать с объектом» и включил приближение. Камера нырнула сквозь молодую зелень… и выровнялась с бегущим василиском! Лес вокруг превратился в смазанные полосы. И тут василиск закричал. Мало того, что похожая на клюв пасть, полная острейших зубов, оказалась совсем рядом, так ещё и звук, подхваченный десятком глоток, оказался настолько режущим, что у Иннокентия Михалыча аж в ушах зазвенело! Он поспешил отдалить картинку — и вовремя!

Стая достигла эльфийского войска — и началась форменная сумятица! Василисков было совсем немного, но скорость и маневренность у них были потрясающие. А уж умение работать слаженно! Было ведь что-то такое… Парни на подработку заявление подавали, из парка динозавров — вот это, должно быть, они и есть!

С низким гулким криком (как будто медведь в бочку ревёт) в смешавшуюся массу эльфов вломился энт. Зрелище вблизи выглядело крайне непривлекательно — кровища и куски тел во все стороны. Энт шёл поперёк потока, как мясорубка. Василиски кружились вокруг, не оставляя попавшим в зону поражения никаких шансов.

Иннокентий Михалыч взял подальше. Порядок движения эльфийского войска и раньше был не очень стройный, а теперь уж… Явление эльфа внесло полнейшую сумятицу в ряды. Часть устремилась вперёд, стремясь укрыться в холмах, часть бросилась назад. Кое-кто попытался атаковать василисков, но те предусмотрительно держались недалеко от бушующего энта, при случае вспрыгивая даже и на ветки.

Директор ещё чуть отдалил картинку… и понял, что, действительно, за тёмную локацию сегодня можно было бы не волноваться.

Нет, если бы командование этой армией было лучше организовано или как минимум чётко централизовано…

Если бы ювелирщики не поскупились и наняли хотя бы несколько высокоуровневых магов…

Ладно, не хотите отваливать приличные деньги на магов — хотя бы лучше продумайте вооружение! Ели бы имелись хотя бы те же мобильные катапульты или стреломёты, способные выбрасывать зажигательные заряды — а чем ещё бороться с энтами?..

Если бы численный состав насчитывал раза в три-четыре поболее бойцов…

Да если бы у этой толпы была хоть какая-то путная стратегия! Тогда, возможно, что-то и получилось бы.

Но не сейчас.

Бросившиеся назад наткнулись на разъярённых энтов. На целую цепь разъярённых энтов, просветы в которой перекрывали бойцы с массивной бронёй в виде странных серебристо-узорчатых экзоскелетов. А тех, кому удалось прорваться сквозь этот заслон, встретила в степи стая вервольфов.

Пробившиеся на север перевалили через гребень ближайшей земляной волны и успели спуститься в следующую долину, когда с трёх окружающих эту долину сторон, на самых вершинах горбатых спин вытянутых холмов поднялись орки. И ещё орки. Пешие и на варгах. И личная гвардия тёмного властелина — более крупные, чем даже обычные урук-хаи. Чёрная фигура назгула. Девятихвостая ведьма-кицунэ. А потом вышел он — огромный, в устрашающей чёрной броне. А на руках у него сидела молодая белоснежная дракониха.

Тёмный властелин заговорил, и специальный гоблинский усилитель прокатил его слова по всей долине — так что даже Иннокентий Михалыч, с высоты наблюдаемой им картины, услышал сказанное:

— Вы пришли выразить мне своё недовольство. Но вы сделали это без уважения…** — а потом дракониха закричала.

См. примечания, п.8.

Вот когда Иннокентий Михалыч пожалел, что вовремя не отключил звук. Какой тут василиск! По сравнению с этим ужасом песни василисков можно было бы слушать тихими лесными вечерами!

Крик драконихи тоже прошёл через усилитель — и слился с воем столпившегося в долине остатка эльфийского войска. Бойцы падали с лошадей, зажимали руками уши, бились в конвульсиях…

Оставшихся в живых закуют в длинные, похожие на гирлянды цепи и отправят к энтам, высаживать новые деревья — искупать ударным трудом, так сказать, пока каждый из них не возместит причинённый ущерб тысячекратно.

Но всё это Иннокентий Михалыч увидит потом, когда будет пересматривать запись последних событий, предусмотрительно отключив звук.

А пока господин директор — как и все, чей слух не был защищён специальными амулетами — упал под стол, пытаясь зажать уши. Мозг разрывался…

Ужасное режущее чувство прекратилось. Кто-то помогал ему подняться.

Директор встал с колен и посмотрел на свои испачканные кровью руки. Секретарша Таня хлопотала вокруг, что-то говорила… Наверное, говорила — он видел, что рот у неё двигался, только вот звука не было. Она сбегала в приёмную, вернулась и поднесла к его губам открытый бутылёк с лечилкой. Сам бы он сейчас не выпил, руки тряслись неимоверно…

Таня помогла ему сесть в кресло, налила воды. В экран он сейчас смотреть был не в состоянии.

— Вы меня слышите? — звук дошёл как через вату. Ну, хоть так! — Иннокентий Михайлович, как вы?

Как? Да никак.

Правильно сказал Дрозд: надо, надо в поля выходить. Совсем раскис. И хватку потерял. Мог ведь среагировать. Дурак старый…

Он с усилием разжал губы:

— Нормально, Таня. Я посижу. Иди.

Петька спустил Фрейю на землю, сменил боевую форму на обычную и потрепал дракошу по загривку:

— Ну, вот! А ты стеснялась. Молодец.

НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ СПУСТЯ

Сигнал личного вызова мигнул оранжевым.

— Привет сынок!

— Привет, мам! Как ваши дела?

— Всё хорошо, дорогой. Нам с папой очень понравилась экскурсия. Экскурсовод — такой милый молодой человек. Зелёненький, с ушками… — мама изобразила пальцами.

— Это называется «гоблин», мам.

— Ага, — мама вздохнула. — Не могу я их гоблинами называть. Они ж совсем как люди. И этот высокий капитан, такой вежливый. Пригласил нас в тату-салон.

— Мам, ты что — татуировку сделала⁈ — не поверил своим ушам Петька.

— Ну не совсем татуировку. Роспись. Говорят, месяц подержится. Смотри, — она поднесла к экрану вторую руку: вокруг запястья извивался узорный светящийся браслет.

— Красиво! — заценил он.

— Мне тоже понравилось, — мама снова вздохнула. — Сынок… Я даже не знаю, как начать.

— Да не надо, мам.

— Нет, надо. Спасибо тебе, — она заморгала, собираясь заплакать, и поспешила перевести тему: — Ты нас когда познакомишь со своими девушками?

Петька закусил губу, представляя, как это будет выглядеть.

— Ну, перестань, — сказала мама, — я же понимаю, вы все работаете в игровых локациях, и профессии у вас… экзотические. Ты мне просто сейчас расскажи, я хоть к мысли привыкну. Вот та, со стрижкой каре — она кто?

Петька потёр лоб.

— Она девятихвостая лиса. Ведьма у меня в локации.

— Ага, — мужественно кивнула мама. — А светленькая?

— Баба Яга. В русских сказках.

— Надо же! Ну, ничего, пусть. И ничего страшного, что их двое…

— Их вообще-то трое, мам, — раз уж пошли откровения, лучше сразу.

— А третья?.. — растерянно пролепетала мама.

— Она вампирка. И она, ты знаешь, негритянка.

— Ну, после вампирки это даже ничего, — стоически рассудила мама. — А тебе не кажется, сынок, что ты как бы того… увлёкся, что ли?

Петька усмехнулся.

— Знаешь, я как-то прочитал, что один очень уважаемый пророк считал, что у мужчины должно быть четыре жены.

— Ой-й, — вздохнула мама, — ну если так смотреть, то ты у нас ещё и скромный…

ПРИМЕЧАНИЯ

Все использованные цитаты, а также все отсылки к любым упомянутым в тексте произведениям даны в соответствии с ст. 1274 ГК РФ, исключительно в культурных целях, в целях раскрытия творческого замысла автора.

Все упоминаемые в книге известные произведения использованы исключительно исходя из того, что в контексте культурологического развития они могли бы сохранить свою популярность (и в связи с этим по мирам этих книг могли бы быть организованы игровые вирт-локации). В связи с этим автор напоминает, что названия мест, предметов и событий из книг, а так же возможные аллюзии на речь персонажей или известные фразы из каких-либо произведений в соответствии со ст.1259 п.5 ГК РФ авторским правом не охраняются:

5. Авторские права не распространяются на идеи, концепции, принципы, методы, процессы, системы, способы, решения технических, организационных или иных задач, открытия, факты, языки программирования, геологическую информацию о недрах. (в ред. Федерального закона от 29.06.2015 N 205-ФЗ)

И хотя ГК РФ не относит названия мест, предметов и событий из книг к объектам авторского права, по просьбе администрации ресурса Автор.тудей и в качестве жеста доброй воли автор изменяет названия точек локации (но таким образом, чтобы они остались понятны заинтересованному читателю).

Также автор ни в коем случае не преследует цели сформировать привлекательный образ нетрадиционной сексуальной ориентации и не отрицает семейные ценности.

П.1. Все упоминаемые здесь и далее в связи с данным квестом и связанными локациями названия мест, предметов и событий из книг и прочие возможные аллюзии могут быть соотнесены с трилогией Дж.Р. Р. Толкиена «Властелин колец» и её предысторией «Хоббит, туда и обратно».

П.2. Вархаммер («Warhammer», Ваха) — настольная пошаговая стратегия с миниатюрными солдатиками разных рас и мастей от британской компании Games Workshop. К варгейму прилагается мощный и проработанный фэнтезийно-космический сеттинг. По миру написано множество книг, снят фильм, созданы компьютерные игры.

П.3. Нак Мак Фиглы — разновидность мелкого фэнтези-народца, родственного феям или лепреконам, популяризованная сэром Терри Пратчеттом в книгах, посвящённых Тиффани Болит и меловым холмам (вселенная «Плоского мира»).

П.4. Прототипом Горацио является Гораций, специальный ланкрский сыр с голубыми прожилками (в эксклюзивной плёнке из чёрного воска) — персонаж книг Терри Пратчетта, появляется в книгах, посвящённых Тиффани Болит и меловым холмам (вселенная «Плоского мира»).

Участвует в сюжете исключительно в культурных целях, в целях раскрытия творческого замысла автора.

П.5. Отсылка к миру, созданному Анджеем Сапковским в книге «Ведьмак».

П.6. Доктор Кто — персонаж британского научно-фантастического телесериала компании «Би-би-си» об инопланетном путешественнике во времени, известном как Доктор, придуманном канадским продюсером Сидни Ньюманом.

П.7. Фраза из революционного марша «Смело, товарищи, в ногу» (слова Л. Радина)

П.8. Аллюзия на знаменитую фразу из фильма-трилогии «Крёстный отец» (1972–1990) режиссёра Ф. Ф. Копполы, трансформировавшуюся в устойчивое выражение: «Ты просишь меня о помощи. Но ты делаешь это без уважения».

Nota bene

С вами был Цокольный этаж(через VPN), на котором есть книги. Ищущий да обрящет!

Понравилась книга?

Наградите автора лайком и донатом:

Не все НПС попадают-3

Оглавление

* * *

01. ПЕРЕКРОИТЬ КАРТЫ

02. ПСИХОПАТЫ И ПАРАНОИКИ

03. ВОЗМОЖНЫЙ КОНКУРЕНТ

04. О ДЕТЯХ НОЧИ

05. ВЕКТОРЫ И ОТКРЫТИЯ

06. СПЛОШНЫЕ СЛИВКИ

07. ПОСЛЕ ДРАКИ…

08. У КАЖДОГО СВОИ НОВОСТИ

09. КТО ПРОТИВ ТЕБЯ?

10. ПОЛЕЗНЫЕ НАВЫКИ

11. ВОЛЬНЫЕ ХЛЕБА

12. СЛОЖНЫЕ МОМЕНТЫ

13.СЧАСТЛИВОЕ ЧИСЛО

14. СТИМПАНКОВЫЙ ШИК

15. ВРОДЕ И НЕ ТРИНАДЦАТОЕ…

16. ТОТ ЕЩЕ КВЕСТ

17. ИНОГДА НАДО СТАВИТЬ ТОЧКИ

18. В РАЗНЫХ ТОЧКАХ ВИРТА

19. В НОВОМ СТАТУСЕ

20. СПЛОШНАЯ СУЕТА

21. В РАМКАХ ИГРОВОЙ МОДЕЛИ

22. О ЖЕЛЕЗЯКАХ, ХОРОШИХ И НУЖНЫХ

23. ЖИЗНЬ БЬЕТ КЛЮЧОМ. ГЛАВНОЕ, ЧТОБ НЕ ПО ГОЛОВЕ

24. ГОБЛИНСКИЙ ВБОКВЕЛ И НЕ ТОЛЬКО

25. ПРОЦЕСС РАЗГОНЯЕТСЯ

26. ТЕМНАЯ ЛОКАЦИЯ ОБЪЯВЛЯЕТ:

27. НЕДОВОЛЬНЫЕ ВСЕГДА НАЙДУТСЯ

ПРИМЕЧАНИЯ

Nota bene