Елизавета Премудрая, или Ква, босс [Марианна Красовская] (fb2) читать онлайн

Елизавета Премудрая, или Ква, босс

Пролог

А вообще лягушкой быть даже забавно. Сиди себе в как в террариуме, кушай всякую мелкую живность, заботливо подаваемую ведьмой, подставляй бока под прохладный душ. Можно наконец выспаться, не думать об ошеломительных счетах за реагенты, не искать, где дешевле купить полироль, не оформлять бесконечные командировки. И зрение у лягушки такое интересное, ничего не видно, а потом бац — мимо обед пролетает. Удобно на самом деле. Помогает сосредоточиться на самом главном.

На мести.

Спасибо тебе, Кощеюшка. Вот уважил так уважил. Всю жизнь Елизавета мечтала в сказке побывать. Вот и сбылось, да не с той стороны. Теперь только Ивана-Царевича не хватает для полного счастья.

Зато некоторые личности никогда больше не смогут попрекнуть Лизавету ее заурядностью.



На самом же деле ей хотелось выть в голос, хотя выходило лишь скорбное квакание. Почему всех остальных Кощей расколдовал, а ее так и оставил? Ну за что? Конечно, она девушка строгая, для кого-то, может быть, и сердитая, в обиду себя не дает. И память у нее хорошая. Так ведь было за что! Как будто она не у самого Кощея училась изощренной и изобретательной мстительности!



Мимо стеклянной камеры строго заточения (по факту трехлитровой банки) прошлось что-то огромное, черное как грозовая туча. Толкнулось в стекло. Путем логических размышлений Лиза пришла к выводу, что это может быть только Кот. Давай, Баюнчик, еще чуть-чуть! Ты можешь стать героическим освободителем. Если съесть не успеешь.

Увы, банка опять устояла.

Что ж, безвыходных ситуаций не бывает. Возмездие близко, держись, старый недруг.



От автора: это довольно старая книга, одна из самых первых, написанных мной. Здесь она вычитана, немного переделана, добавлены новые эпизоды. Выкладка запланирована эксклюзивно в е и бесплатно в процессе.

Приятного чтения, присоединяйтесь к нам!

Глава 1. Стечение обстоятельств

Лиза скептически посмотрела на полупустую сумку. Да, вещей немного. Куртка, кроссовки, пара старенькихджинс, футболки и платье с последнего звонка. Платье отдала Наташка, оно ей в груди жмет уже давно. Худенькой Лизе оно еще немного просторно, но лучше уж такое. Хорошая вещь кроссовки — и с платьем, и с джинсами, и летом, и зимой. Универсальная обувь. Так, паспорт, полис, аттестат, папка с сертификатами и грамотами — вроде всё и взяла.

Пора. Поезд через три часа. Лучше посидеть немного на гулком грязном вокзале, чем остаться в этом доме еще хоть на минуточку.

Девушка искренне верила в то, что больше сюда никогда не вернется.  Закинула сумку на хрупкое плечико, перешагнула через разбросанные бутылки, брезгливо отодвинув ногой груду вонючих тряпок.

Из кухни выползла мать: опухшая, в сальном халате, с жирными прилизанными волосами.

— Куда собралась? — хрипло спросил этот осколок разумного некогда человека. — Это... бутылку купи мне.

— Непременно, — кивнула Елизавета.

Видимо, что-то в глазах дочки мать насторожило.

— Ухо-о-оди-ишь, — прошипела она. — Убегаешь? Беги-беги. От проклятья не убежишь... приползешь обратно!

— Не думаю, — коротко сказала Лиза и, развернувшись, вышла.

Не оглянулась, не вздохнула даже.

Так и пошла: сначала на остановку, потом на вокзал.

Вопреки предсказанию матери, ничего страшного с ней не случилось. Автобус не поломался, билет на поезд оказался действительным, по дороге Лиза ничего не потеряла, дверьми ее не прибыло, бомжей и цыган в вагоне не было. Ехала в поезде, думала: как хорошо, что отец уже помер. От него просто так не убежать. Догнал бы, избил до синяков, а то и сломал бы что-нибудь.

Хоть «проклятие» по женской линии передается, а жизнь у него тоже не сложилась. С завода уволили несправедливо, родительский дом сгорел, сын старший, любимый (Лиза уже после его смерти родилась) в пожарном пруду  утонул — не уследили родители. Впрочем, отец и в лучшие времена  жесток был и скор на расправу. И мать поколачивал, и ей влетало. А как пить начал, так и вовсе с катушек слетел. Тетрадки ее рвал, книги. Приходилось учебники на лестничной площадке прятать в ящике. Там, между девятым и техническим этажом, Лиза и делала уроки. Соседи ее жалели, кто-то поддон из досок принес, кто-то ковер старый. Еду часто приносили, вещи поношенные  после своих детей отдавали.

Отец, конечно, орал, чтобы не смела побираться. За ботинки чужие так избил, что руку и ребра сломал, а еще сотрясение мозга. Почти Лиза лежала в больнице — самое лучшее время. Чистота, тепло, кормят вовремя, книжки не отбирают — читай сколько хочешь. Учитель приходит и объясняет материал! Медсестры ее жалели, прибегали поболтать, приносили домашние оладьи и котлеты. Лечащий врач отдала свои книги по ботанике, после того, как Лиза ей час рассказывала о лекарственных растениях. С того дня Лиза и решила стать ботаником. Ну в крайнем случае агрономом. Специально для матери оставила на подоконнике брошюрки про московские университеты, на тот случай, если все-таки будет искать, а сама взяла билет в город Екатеринбург, в УГУ. Отличное название для вуза, самое оно для Елизаветы.

Добралась без приключений, институт нашла быстро, документы все приняли без разговоров. На био-хим факультет без проблем поступила, общежитие, как иногородняя, получила.

С соседками ей, конечно, не повезло, но это-то как раз неудивительно. Мало на свете людей, которые Лизу бы во всем устраивали. Если быть уж совсем объективной, то не бесила себя  она только сама. Остальные ее раздражали. Одна девочка парней в комнату водила, а Лизавету просила погулять. Лиза, конечно, наотрез отказалась, отчего ее единственная куртка оказалась случайно залита краской. Вторая грязнулей была жуткой. Тут проще — Лиза плечами пожимала и бралась за тряпку и уборку. За это первая потом и извинилась, и куртку новую Лизе купила.

Так что не невезение это, и не проклятие никакое, а простое стечение обстоятельств.

Училась Елизавета легко и с удовольствием, личная жизнь ей нужна  не  была — насмотрелась она  на мамашины шашни  лет на двадцать вперед.

К концу второго курса удалось устроится на подработку в библиотеку и началась почти сказка. Лизе платили зарплату, и книги все в доступе. Начала хоть немножечко отъедаться, а то, бывало, и неделю на одной гречке сидела.

На лето студенты по домам разъехались, за комнату платить очень не хотелось (даже такие небольшие деньги были не лишними), а Елизавете главная библиотекарша разрешила в библиотеке пожить. Много ли девушке надо — раскладушка в архиве, плитка электрическая да кипятильник. Все ее личные вещи по-прежнему умещались в одну пластиковую клетчатую сумку.

В библиотечном архиве было много чего интересного, если знать, где искать. Елизавета, изучая историю науки (на будущее, для грядущей кандидатской диссертации), натолкнулась на интереснейшую статью про алхимию и ее истоки, написанную  языком несколько архаичным, но стильно и увлекательно. Сначала она подумала, что автор совсем старик, выучившийся еще при царской власти. Да еще фамилия забавная такая — Невмирущий. Похоже на псевдоним. Стала искать другие статьи автора и поняла, что ошиблась. Первая статья была выпущена в 1958 году, еще две — в 1961, а весьма солидная монография по ядовитым растениям  — аж в 1974. Всё-таки советский автор.

Монографию прочитала от корки до корки, едва ли не выучила наизусть.

Решила поднять картотеку: по всему выходило, что человек выпускал первые статьи, еще учась в УГУ. А поскольку университет совсем недавно перешел на электронную базу студентов, то все карточки и списанные личные дела хранились здесь же, в архиве. Кто ищет, тот всегда найдет. И тут Лиза даже расстроилась: с фото в личном деле смотрел на нее Невмирущий Константин Адамович, 1918 г.р. В 1957 году поступивший на вечернее отделение биофака. Выглядел К.А. для своих 39 лет неважно, или фото было совсем уж неудачное. Выходит, что Невмирущему уже чуть за восемьдесят... мда, вряд ли Елизавете доведется с ним встретиться. А вот библиотечная карточка и приписки на ней позабавили: по всему выходило, что К.А. банально украл из их фонда читального зала два травника коллекционных изданий и не менее раритетное "Пособие алхимика", изданное еще до революции. А мужик-то не промах!

Только Елизавета свет Николаевна тоже совсем не овечка невинная. Столь полюбившуюся ей монографию Невмирующего она, пользуясь служебным положением, просто списала как ветхий, “не подлежащий восстановлению” экземпляр.

А спустя три недели ее ждало новое интереснейшее открытие: в журнале "Наука и жизнь" от 1980 года обнаружилась увлекательнейшая статья о гипнозе с цитатой из какой-то книги про великих мошенников. Цитата ее заинтересовала, стиль написания был до боли знаком. Зацепило.

И полезла она в каталоги, оббегала все библиотеки города, проникла даже в библиотеку Управления Внутренних Дел (оказалось, что есть и такая!),  и покопалась там в старых архивах, благо, корочки позволяли. Книгу про мошенников украсть там, к сожалению, не удалось, но чтение было интереснейшее.

Складывалось ощущение, что автор с большинством описываемых в книге людей знаком лично. Особенно ядовито К.А. Бессмертный прошелся по Жозефу Бальзамо, больше известному как граф Калиостро. Елизавета от души посмеялась. И забила в поисковик обе фамилии. Господин Невмирущий/Бессмертный оказался человеком разносторонним. На него ссылались ботаники, историки, археологи всех научных школ на всех обитаемых континентах.

А потом Елизавета натолкнулась на статью во французской газете, которая ввела ее в совершеннейший ступор. Господин Бессмертный оказался среди спонсоров одного из международных кинофестивалей. Живучий дедуля какой! И активный не по годам.

Елизавета задумчиво выключила ужасно тормознутый библиотечный компьютер и затарабанила пальцами по столу. Интересно, где он сейчас проживает? Вот бы с ним познакомиться!

Скрипя зубами, потопала в интернет-кафе тратить кровные деньги. Как выяснилось, не напрасно. Во-первых, удалось добыть свеженькую фотографию: вполоборота и мутную, но хоть что-то. На фото К.А. был совсем не похож на восьмидесятилетнего старика. Неужели всё-таки разные люди? Во-вторых, выяснилось, что в МГУ хранится кандидатская диссертация Невмирущего по ее любимой теме — "Формы токсического отравления алкалоидами высших растений средней полосы и методы первой помощи пострадавшим." Запросила копию, а что — у них тоже ботаники на кафедре имеются. Например, Елизавета Николаевна Прохорова.

Завкаф, кстати, одобрил, как одобрил и заказ нескольких редких книг по этой теме, не имеющих отношения к К.А.

На третьем курсе удача Елизаветы исчерпалась. Ее научный руководитель уехал в Москву и Лизины наработки с собой прихватил. Она их потом в толстых ВАКовских журналах читала и злилась. Конечно, о ней там и не упоминалось.

Завкаф почему-то стал придираться к мелочам, по сто раз заставляя переписывать все работы. В довершение всего Лиза получила совершенно несправедливую тройку по философии. С одной стороны, сама виновата. Нечего было выпендриваться и рассказывать про того самого Каллиостро выдержками из книги Бессмертного. С другой, философия — она на то и философия, чтобы рассуждать, а не тупо заучивать, хотя преподаватели считали иначе. Разумеется, она попыталась объяснить это преподавательнице, апелляцию хотела подать, но тщетно: над ней в деканате только посмеялись. Оказалось, апелляции только на “неудовлетворительно” подаются, но откуда же  умнице Лизе об этом знать? Она-то была абсолютно уверена, что подобная беда ее никогда не коснется! Так у круглой отличницы появилась в зачетке единственная неприятная оценка, оставившая Лизу без стипендии. Это вполне могло стать для нее катастрофой, если бы она не наладила свой маленький бизнес. Курсовые и рефераты за деньги Лиза писала с первого курса, а уж к третьему даже имела отличную репутацию. На хлебушек с маслицем хватит.

На зимние каникулы старший библиотекарь решила съездить к родителям, а Елизавета осталась главной. Это стало самой большой ее удачей, приведя, тем не менее, к самым печальным событиям.

Глава 2. Странный посетитель

Началось всё с того, что в библиотеку зашел незнакомый мужчина лет пятидесяти, коренастый, в совершенно обычном черном тонком свитере и в тон ему брюках. Гладкая как бильярдный шар лысина только подчеркивалась аспидно-черным оттенком.  Всех преподавателей Лиза знала, на студента мужик не тянул абсолютно никак. Что-то в его внешности показалось девушке смутно знакомым, но что именно — вспомнить она не смогла.

— И как вы попали сюда? — с интересом спросила Елизавета, уставившись на пришельца. — Вы не преподаватель и не студент.

— А вы что, всех тут знаете? — искренне удивился мужчина.

Голос какой интересный: глубокий, гулкий.

— Всех знаю, — кивнула Лиза. — Книги у нас выдаются строго по читательскому билету.

Мужчина молча выложил ей на стол официальное письмо ректора, из которого следовало, что господину К.А. Бессмертному, члену-корреспонденту РАЕ, доктору биологических наук, профессору совершенно неизвестного Лизе американского университета, разрешается работать в читальном зале.

Лиза даже очки протерла. Да нет, не может быть!

— И какие вам  книги нужны, Константин Адамович? — спросила она на удачу — в письме-то были только инициалы. — Ботаника? Фитотоксикология?

Бессмертный замер.

— Мы знакомы? — неуверенно спросил он.

— Заочно, — сказала Лиза. — Я вашу докторскую читала.

Глаза у господина Бессмертного расширились.

— А ведь это вы купили на аукционе "Псилоцибиновые грибы и лучшие зелья из них"? — окончательно добила его Елизавета. — Можно хоть одним глазком на эту книгу взглянуть?

— Боюсь, что нет, — отказал мужчина. — Книга старая, состояние плохое. Нужны специальные условия. У меня дома они есть.

— А можно...

— Нет.

Лиза вздохнула и вынесла ему книги по списку.

Он сел за самый дальний стол, и, с опаской поглядывая на неё, стал что-то конспектировать.

И тут Елизавета поняла, что мужчина действительно очень похож на того самого Невмирущего 1918 г.р, который, между прочим, украл три редких книги из ЕЕ библиотеки.

— Простите, а паспорт у Вас с собой? — спросила она интересного посетителя. — Мне нужно карточку вашу заполнить.

Мужчина со вздохом дал ей паспорт, и Лиза первым делом проверила дату рождения. 1961 г. Сорок? Ну-ну.

Мужчина сидел с книгами до ночи, отлучаясь только до туалета — Лиза проследила. После его ухода тщательно пролистала книги — мало ли. Бессмертный пришел и на следующий день, и через день. Работоспособность его поражала воображение. На четвертый день Лиза принесла ему чай и бутерброды, сев рядом.

— Константин Адамович, а что вы ищете? — спросила она. — Я по ботанике практически все книги этой библиотеки прочла. Может,  могу чем помочь?

Бессмертный немного подумал и медленно ей кивнул, благосклонно принимая чай.

— Мне нужны исследования по Atrópa belladónna, она же красавка обыкновенная, или беладонна. Ксё, что есть: фармацевтика, токсичность, даже исторические справки. Еще недотрога бальзаминовая и прострел — желательно самое новое.

— Impatiens balsamina? Pulsatílla? Разрыв-трава? — загорелись глаза у Елизаветы, планировавшей писать диссертацию по растениям, упоминавшимся в древней славянской мифологии.

Бессмертный захлебнулся чаем, закашлялся. А Лиза уже несла свою подборку статей, где-то вручную переписанную, где-то отксеренную.

— Послушайте, Елизавета, — довольно неуверенно спросил К.А. — А вы знакомы с автором этих статей? Он у вас работал какое-то время.

И он показал Лизе те самые статьи по ее украденным записям.

— Знакома, — сказала Лиза, побагровев и насупившись. — Это я писала. Аркадий Сергеевич совершенно случайно забыл упомянуть меня как соавтора.

— Вот как? — удивился Бессмертный. — Интересно...

— Константин Адамович, — решилась Елизавета. — А вы студентов совсем не берете?

Она обдумывала эту идею с того самого момента, как увидела К.А.

— Ни за что, — с ужасом ответил Бессмертный.

— Жаль. Но попытаться стоило.

Некоторое время Бессмертный внимательно изучал стопку Лизиных бумаг, а потом поднял на неё виноватый взгляд.

— Вы не сердитесь, Елизавета. Нет у меня времени на студентов. Я даже от аспирантуры отказываюсь. Честное слово, я совсем не лучший специалист.

Лиза коротко кивнула и отошла от него. Сходила за одной из новых, еще не внесенных в каталог книг, села читать, нисколько не сомневаясь, что Бессмертному она бы пригодилась. Ближе к вечеру К.А. попросил отксерить несколько листов, но Елизавета молча покачала головой, забрала свои личные наработки и демонстративно убрала их в ящик.

Бессмертный усмехнулся, сдал книги и обещал прийти завтра.

За окном была темень и минус тридцать, а Елизавета так и не купила себе новую куртку. Не то, чтобы финансы совсем это не позволяли — времени было жалко. В целом Лизины услуги пользовались популярностью, да и стипендия была повышенная (до того самого экзамена по философии, ага), она даже сняла маленькую квартирку неподалеку от университета — исключительно для того, чтобы в ее записи никто не совал нос. Впрочем, теперь придется умерить аппетиты. Подумала и решила переночевать в библиотеке, всё равно никого в универе нет, кроме нее и бабушки-вахтерши.

Однако она ошиблась. В коридоре раздались гулкие шаги, и в библиотеку заглянул завкаф. И что ей стоило выключить свет и запереть дверь?

— Опять работаешь по ночам, Лиза? — как-то похабно спросил мужчина, и у девушки внутри всё похолодело. — Что, жить негде? Стипендия-то тю-тю, а ты у нас одиночка, с людьми плохо ладишь.

Завкаф был пьян — в той стадии, когда уже барьеры снесены напрочь, а сил еще немеряно.

— Георгий Иванович, я уже собиралась уходить, — быстро сказала Лиза, судорожно запихивая свои бумаги в пакет. — Ко мне там брат приехал, заждался уже.

— Врешь ты всё, Прохорова, — ухмыльнулся завкаф. — Нет у тебя брата. И вообще ты сирота, социальную стипендию получала.

Подошел к ней, вырвал из рук пакет, схватил бумаги, подкинул вверх. Они красиво разлетелись по помещению. Так, с записями придется расстаться. Ничего, у Лизы еще дискеты в трех местах припрятаны.

— Георгий Иванович, вы переутомились, — пыталась угомонить мужика Лиза. — Идите домой.

— Никуда я не пойду, — схватил ее за руку завкаф. — Мы с тобой отлично проведем время здесь, да хоть на этом столе.

Силой усадил Лизу на стол, попытался раздвинуть ей колени. «Рехнулся совсем, — поняла Елизавета. — Изнасилует и не заметит». Ведь не старый еще мужчина, только обрюзгший, неприятный. Завкаф, устав бороться с коленями, схватил девушку за грудь, стиснул так, что Лиза взвыла от боли.

— Ааа, нравится тебе, моя рыбка, — рассмеялся мужчина.

Снова попытался Лизу завалить.

— Я не помешал? — раздался холодный голос от дверей, которому Лиза обрадовалась, как гласу небесному.

— Помешал, — рявкнул завкаф. — Сам не видишь?

— Извините, блокнот забыл, — кротко сказал Бессмертный, боком пробираясь к столу.

Взял черный блокнот, извинился еще раз.

Лиза, воспользовавшись моментом, вывернулась из рук Георгия Ивановича, схватила сумку со стойки библиотекаря, куртку со стула и выскочила из библиотеки как ошпаренная. Бежала по коридору, словно за ней черти гнались, впрочем, возможно, так оно и было.

Вышла на улицу и затряслась — от дикого холода и от осознания ситуации. Старая куртка не грела совсем. Автобусы уже не ходили, ноги в дырявых ботинках замерзли мгновенно. Слезы, хлынувшие из глаз, щипали щеки. Пешком минут тридцать идти, если по подворотням. Впрочем, Лиза извлекла из ситуации сразу несколько плюсов: во-первых, она невредима, во-вторых, на улице совершенно безопасно. Ни один маньяк в такой мороз и носа не высунет. Больше плюсов не находилось, только минусы: как бы нос не отморозить, что делать с учебой и где взять теперь денег...

Рядом с ней мягко затормозил большой черный джип. Лиза шарахнулась, но дверь уже открылась, дыхнула теплом и светом.

— Залезай, подкину, — раздался голос Бессмертного, и Лиза мгновенно нырнула в недра автомобиля.

— Куда тебе? — спросил К.А. — Слушай, ты очень торопишься? Есть хочу со страшной силой. Где тут приличное кафе есть?

— “Роза ветров” в двух кварталах, — подумав, предложила Лиза. — Дороговато, правда, но зато до часу работает.

— Составишь компанию?

Лиза мысленно пересчитала наличность и кивнула. На чашку чая с пирожным ей хватит. В конце концов нужно заесть стресс, а сладкое всегда помогало ей сосредоточиться.

В кафе было пусто. Неудивительно — градусник в машине показал кошмарные минус тридцать четыре. Официантка, молниеносно отметившая дорогущую дубленку Бессмертного, принесла меню очень быстро. К.А. полистал, вздохнул:

— Девушка, что тут самое свежее?

— Сами понимаете, время позднее, — осторожно сказала официантка. — Только разогревать будем. Борщ сегодняшний, жаркое с грибами, рыба великолепная. Из сладкого морковный пирог рекомендую, он у нас самый лучший в городе.

— Лиза?

— Чай? — попыталась Елизавета, но тут же сдалась под тяжелым взглядом. — Девушка, мне двойную порцию семги, салат, гренки с чесноком. И чай. И морковный пирог.

Судя по машине, господин Бессмертный вполне может позволить себе угостить ее ужином.

— Борщ, жаркое, гренки с чесноком, чай, морковный пирог.

— Чай сейчас или позже?

— Сейчас, — попросила Лиза.

Через пять минут девушка принесла чай, корзинку с гренками и два щедрых куска пирога.

Лиза не удержалась, отщипнула кусочек, закатила глаза от удовольствия.

— То, что я видел в библиотеке, происходило с вашего согласия? — поинтересовался К.А.

— Издеваетесь? — вздохнула девушка. — По мне разве не видно?

— Что будете делать?

— Ничего, — пожала плечами Лиза. — Сделаю вид, что ему это приснилось. Я на третьем курсе. Курс этот закончу и подам документы на перевод,  в тот же Челябинск.

— Там же нет биофака. Разве что в пед. И почему не в Москву? С вашими работами, уверен, вам найдется место.

— Дорого в Москве, — вздохнула Лиза. — Квартиру не снимешь. В общагу не хочу, мои наработки мне слишком дороги, ими раскидываться.

— В Москве работать можно, — сказал К.А. — Там зарплаты определенно повыше. Вы девушка талантливая, справитесь.

Принесли борщ и рыбу, и на некоторое время Лиза выпала из жизни. Когда она последний раз так сытно ела? Обхватив тонкими пальцами чашку с чаем, она с интересом смотрела, как ест Бессмертный. Она вообще любила наблюдать за людьми. В этом человеке чувствовалась порода, несмотря на внешнюю простоту. Ел он быстро, но аккуратно, правильно пользовался столовыми приборами, что  среди ее сверстников наблюдалось нечасто.

Пирог Елизавета в себя еле впихнула. От непривычной сытости и тепла ее развезло, она стала клевать носом. К.А. расплатился по счету, помог надеть куртку — фу ты ну ты, какой джентльмен! — открыл перед ней дверцу машины. Лиза сонно пробормотала свой адрес.

Бессмертный проводил девушку до подъезда, дождался, когда в окнах второго этажа вспыхнет свет и поехал. На заднем сиденье у него лежали бумаги с записями Елизаветы и книга, оставленная ей на стойке. Записи были очень дельные. Заполучив их, Бессмертный сэкономил кучу времени и денег. Ему было немного неудобно, но в конце концов публиковаться без ссылки на автора он не собирался. Он старался вообще избегать лишних бумаг.

Интересная девочка эта Лиза. Без сомнения, маленький гений. Жаль, что простой человек. А Лиза, упав на продавленный диван, мгновенно заснула.

Утром она убедила себя, что всё не так страшно, как ей показалось. Ну перебрал завкаф, с кем не бывает. Он, поди, и не вспомнит поутру, что приставал к библиотекарше.

Глава 3. Непростой день

Уже приближаясь к универу, поняла, что день будет совсем непростой. Будильник не прозвенел, у ботинка, позиционировангого как зимний, окончательно отвалилась подошва. Пришлось надеть осенние кроссовки, которые давно ждали почетного возведения в роль демисезонных. В довершение всего ночью резко "задумалось" отопление, и Елизавета проснулась от холода. Зато почти не проспала. Автобус сломался, но это было настолько привычно, что Лиза даже не очень расстроилась.

Дойдя до библиотеки, с ужасом поняла, что пропала новая книга и все ее записи. Книга стоила немалых денег, придется заказывать новую. Едва не расплакалась от жалости к себе.

Бессмертный не пришел. То ли закончил свои исследования, то ли она вчера здорово объела его в кафе.

Лиза щелкнула кнопку на чайнике, достала чашку и чай. Сахар кончился, надо купить.

Дверь скрипнула, Лиза радостно вскинула голову. Неужели явился? Но нет, это завкаф. Твою мать!

— Нам надо поговорить, Елизавета, — строго сказал он.

— Я вас слушаю, Георгий Иванович, — обреченно пробормотала Лиза.

— Во-первых, ты уволена.

— Как? За что?

— По профнепригодности, спасибо скажи ещё, что не по статье. — ласково сказал завкаф. — За воровство. Пропали ценные книги по ботанике. Те, по которым твои работы написаны.

— Но это не я!

— А кто, Лизанька? — притворно удивился завкаф. — Может, я? Или доктор наук Бессмертный?

Лиза подавленно молчала.

— Во-вторых, ты отчислена. Опять же, за воровство. И будь уверена, ни в один ВУЗ тебя больше не возьмут с такой характеристикой.

Лиза опустила голову, даже не пытаясь сдерживать полившиеся из глаз слезы.

— Стоимость книг вычтут из твоей зарплаты, — безжалостно продолжал завкаф. — Кроме того, ты еще должна 10 700 за книги.

Громко щелкнул вскипевший чайник.

— Но у меня есть к тебе предложение, Лизонька, — ласково сказал завкаф. — Ты... удовлетворяешь мои потребности, и я забываю про пропавшие книги.

Ненависть. Лиза никого так сильно не ненавидела, как этого жирного ублюдка. Впрочем, ненавидела. Давно, в прошлой жизни.

— Кстати, я звонил твоим родственникам и узнал о тебе много интересного.

Лиза подняла голову, в ужасе уставившись на него.

— Что вы сделали? — хрипло спросила она.

— Позвонил твоим родным. Оказывается, они и не знали, где ты.

— И кому вы позвонили? — обреченно спросила девушка.

Матери? Мать поди и не помнит, что у нее дочь есть.

— Дяде твоему позвонил, он был очень рад узнать, что ты живая и здоровая. Просил передать, что приедет тебя навестить.

Лиза вскочила на ноги, озираясь, сжимая кулаки.

— Твой дядя, кажется, был судим за изнасилование? — с интересом спросил завкаф. — Но оправдан за отсутствием состава преступления. Сядь!

Лиза упала на стул.

Бежать! Надо бежать!

— Так вот, Лизок, или ты раздвигаешь передо мной свои очаровательные ножки, и я звоню твоему дядюшке и сообщаю, что ты перевелась, к примеру, в Санкт-Петербург, или... долг за книги и проваливай. Что ты выбираешь?

— Вы больной ублюдок, — процедила Елизавета.

— Мне нравятся такие игры, — кивнул завкаф. — Мне разные игры нравятся. К примеру, связывание, наручники, хлыст... нравится, когда передо мной стоят на коленях. Начинай, Лизок. Раздевайся.

Лиза молча стянула свитер, расстегнула и скинула бюстгальтер.

— Хорошо, продолжай, — откинулся на стуле завкаф.

Глазки его масляно заблестели, руки принялись нетерпеливо теребить ширинку.

Лиза, старательно покачивая небольшой своей грудью (на ее взгляд выходила совершеннейшая халтура), медленно приблизилась к нему, оседлала его колени, прижалась всем телом. Завкаф хрюкнул и прижался лицом к ее сиськам, а Елизавета со всей силы опустила ему на затылок старый металлический дырокол.

Одежду свою подхватив и рюкзак, вылетела на улицу, на бегу запахивая куртку. За спиной услышала пронзительный крик вахтерши "Уби-и-и-или-и-и!". Да где там, к сожалению, не убила. А надо было.

Машина Бессмертного, подруливавшая к стоянке универа, показалась ей знаком судьбы.

Подскочила, дверь распахнула, забросила на заднее сиденье рюкзак и стопку книг, запрыгнула сама. К.А. поглядел в зеркало заднего вида в ее безумные глаза, всё понял и нажал на газ.

Лиза наконец разрыдалась. Успокоилась, впрочем, быстро — истеричек она не любила. Их вообще никто не любит, если подумать. Зло вытерла слезы.

— Куда тебя? — спросил Бессмертный.

— К вам, — коротко ответила Лиза.

— А ты наглая, — протянул он задумчиво. — Прямо насмерть убила?

— Вряд ли, — грустно сказала Елизавета. — Но хочется верить, что голову я ему проломила.

— И что мне с тобой делать?

— А хотите, я вам исследования проводить буду? — с надеждой спросила девушка. — Статьи писать? Готовить? Полы мыть, наконец?

На каждое предложение К.А. только качал головой.

Зажмурилась, рванула вниз молнию куртки. Ни кофту, ни лифчик надеть не успела. Некогда было.

— Не интересует, — коротко сказал Бессмертный.

Ну и ладно. Не больно-то и хотелось. Так, от безысходности предложила. Чтобы ТУДА больше не возвращаться. Застегнулась быстро.

— Книги украла, да?

— И не жалею.

— Что, совсем не стыдно?

— Ой, будто вы белый и пушистый, — прищурилась Елизавета. — За вами, господин Невмирущий, тоже три раритета еще с семидесятых годов числятся.

Машина немного вильнула. К.А. потемнел лицом.

— Вычислила, да?

Лиза молча кивнула.

— Ладно, поживешь у меня пока. Там посмотрим. Только учти, территория наша закрытая. Полная секретность.

Так это же замечательно! Там ее никто не найдет!

— И ради Бога, оденься!

— Не во что.

— Заехать на квартиру?

— Ага,  меня там наверняка уж милиция поджидает. Вахтерша меня видела.

— А документы?

— С собой.

— Ладно, заедем по пути в магазин, только быстро.

— Денег нет.

— Это я уже понял, — усмехнулся Бессмертный. — Из зарплаты вычту. Будешь у меня работать... ну хоть бы и библиотекарем.

Лиза с энтузиазмом закивала.

К.А. гнал, не останавливаясь, до Челябинска, там остановился у дешевого универмага, сунул Лизе в руки пачку денег.

— Сейчас быстро, очень быстро покупаешь себе кофту, ботинки, белье там какое нужно. И назад. Тут  везде такой жуткий бардак , что ориентировки быстро не разошлют. И куртку себе нормальную купи, а это убожество я сожгу потом сам.

Лиза и вправду управилась очень быстро. Схватила себе теплый свитер, джинсы, быстро переоделась в примерочной. Свои брюки с курткой бросила в магазинный пакет. Без примерки купила два лифчика и дюжину разноцветных трусов. Куртку выбрала себе теплую, с большим меховым капюшоном. Задержалась только в обувном — взяла самые дорогие замшевые сапоги. Она, может, всю жизнь о таких мечтала. Ничего, отработает.

В машине вкусно пахло кофе и бургерами. Бессмертный велел ей сесть вперед, сунул в руки пакет из макдака.

Поехали дальше.

— Фамилия у вас интересная — Бессмертный, — сказала девушка, разрывая тягостное молчание. — Круто. Прям как в сказке. Кощей Бессмертный.

— А ты еще не догадалась? — поднял брови К.А. — Я и есть тот Кощей.

Глава 4. Сумасшедший дом

Страшно? Еще как. Елизавета сидела рядом с К.А. и умирала со страха. Что ж ей так не везет-то? Опять на психа напоролась. Не иначе, как есть оно, проклятье-то.

Байку о наследственном проклятьи невезения в семье их любили. Ей было очень легко оправдывать и семейные неудачи, и алкоголизм, и лень. Мамка пьет — проклятье. Муж бьет — проклятье. Тетку Наташу лишили родительских прав? Так это не она за детьми не смотрела, водила хахалей и в жизни не убирала свой дом — это оно самое, проклятье! Бабушка Елизаветы умерла от гангрены не потому, что отказывалась принимать лекарства от диабета, да и вообще врачей считала вредителями, а потому, что проклятье.

Надо думать, от Елизаветы все ожидали, что она не будет учиться, начнет гулять — как мать, как тетка. А как же — проклятье ведь! Однако Лиза зубами вгрызлась в учёбу, пропадала в библиотеке, к тринадцати годам перечитала все книги, которые смогла найти в поселке. Постоянно побеждала в городских олимпиадах по химии, биологии и математике, ездила в областной центр с научными работами и докладами, выиграла несколько конкурсов. Деньги — а за победу платили небольшие, но всё-таки деньги — копила, прятала в тайнике. В убого обставленной старой квартире, никогда не видавшей ремонта, у Елизаветы был свой угол, отгороженный ширмой с висящими тряпками. Сколько себя она помнила, мать горько пила. И как только Лиза научилась пользоваться электрической плитой, перестала хоть как-то готовить и больше не думала о еде, но на неприкосновенности личного пространства ее всегда клинило. В Лизин угол зайти никому больше не разрешала, вещей ее не касалась, деньги (а Елизавета точно знала, что она в курсе всех этих премий — учительница слила) искать не пыталась.

Отец вообще Лизу замечал только тогда, когда жаждал дурь сорвать хоть на ком-то. Ну и книги его откровенно бесили.

Думала Елизавета, что всем покажет, что нет никакого проклятья.

А оно есть.

Кощей он, поглядите!

А ведь она сама к нему в машину и села!

Так, Лизавета, успокойся и даже слово это на букву "п" не вспоминай. Все ошибки в нашей жизни делаем сами мы, ручками своими кривыми и отсутствием мозгов. Думай вон о новых сапогах и о том, что тебе впервые за много лет тепло и сыто. Подумаешь, псих. Не страшнее, чем завкаф. Не шантажирует, не бьет, даже насиловать не пытается.

В смысле, а жаль? Нет, нет. Ты ни о каких низменных вещах даже не думай. Умный мужик совсем не равно сексуальному. Фи, Лиза, он же старый. И вообще, от мужиков одно зло. Тестостерон этот их одни проблемы создает.

Посмотрим, что у него там за закрытая территория, сбежать всегда можно. А не получится — туда тебе, дурочке, и дорога. Будешь знать, как в машины запрыгивать. Всё равно плакать о тебе некому, разве что завкаф уронит пару слезинок. Если вспомнит, конечно, и память она дыроколом его не отшибла. Тут Лиза злобно усмехнулась.

Ехали долго, чистюля Елизавета уже начала чесаться. Ведь и свитер не постирала перед тем, как надеть, и джинсы поди кто-то на свою задницу примерял. Кто-то, возможно, больной или вшивый. А пыли-то на одежде сколько осело, пока она на складе валялась! А продавцы, говорят, руки после туалета не моют. И после денег. И бомжи могли в отдел заходить. Одно утешение — бомжам 40-й размер одежды не подойдет.

А бельё поменять где — на заправке что ли? На некоторых было сравнительно чисто, опрятно, но вытащить из пакетов чистые трусы прям при К.А. было делом невероятным. А одну он ее в машине не оставлял. Наверное, правильно и делал. Елизавета уже заметила те самые пропавшие книги, из-за которых ее завкаф склонял, когда Бессмертный в багажник зачем-то полез. А могла бы стащить у него кошелек и свалить без проблем.

Впрочем, к моменту прибытия Лизу уже мало интересовало, Кощей он там, или может Дракула, да хоть сам президент, только бы у него в доме душ был. И вода чтобы горячая. На холодную героизма у нее точно бы не хватило.

На минутку глаза вроде прикрыла, а как открыла — уже по лесу ехали. Лиза была девушкой здравомыслящей, потому орать громко  сразу  не стала. Больно долго вез. Труп и под Челябинском прикопать можно в ближайшем сугробе. Челябинск такой суровый город, что и не найдут ни в жизнь. Если по лесу едут, то к месту, наверное, приближаются.

Постепенно лес начал редеть а как они переехали мост, так сразу дома появились. Ни поста хоть какого-то, ни колючей проволоки. Скажите пожалуйста, секретность у них! Что-то и не заметно! Наверное, еще деревню надо проехать сначала. Хорошая кстати деревня, чистая, аккуратная. Дома все ровные, покрашенные, и почта есть, и магазин. Вот только огромный черный замок с крепостной стеной оказался полнейшей неожиданностью. Какой-то неправильный замок, несимметричный. Одна башня круглая, другая квадратная, а вообще неплохой замок, готичненький. Черный-пречерный.

Въехали в большие ворота по опущенному мосту, и Елизавета едва удержала смех. Высокая черная стена загораживала проезд только спереди. За замком виднелось большое поле с какими-то постройками.

Елизавете даже в голову пришла бредовая мысль, что замок и вправду Кощеем построен. Да нет, видно, господин Бессмертный не просто реальный псих, а псих с деньгами.

— Ну что, Елизавета, — выбрался из машины К.А. — Приехали. Это мой дом.

— Круто! — восхитилась Лиза, видевшая что К.А. ждет какой-то реакции. — Выглядит довольно древним. Тут, я надеюсь, туалет не на улице?

— Нет, — засмеялся Бессмертный. — Внутри всё современное. Давай, вытаскивай свои пожитки, поживешь пока в гостевых комнатах.

— А чего тихо так? — спросила Елизавета. — Или вы тут один живете?

Бессмертный поглядел на часы и совершенно по-мальчишечьи ухмыльнулся:

— Так обед же!

— Что, прям настоящий обед? — недоверчиво уточнила Лиза. — С супом? С пюре и котлеткой?

От хотдогов и чипсов у девушки больно крутило живот.

— Самый настоящий. Кидай барахло на крыльце, пошли поедим.

— Ага, щаз, — сурово ответила Лиза. — Так я и оставила во дворе свои книги. Я ради них девичьей честью своей рисковала, размахивая дыроколом.

— Да кому твои книги нужны, — начал было К.А., но посмотрев на неё, всё понял. Вообще очень понятливый мужик.

Молча взял ее книги и рюкзак и понес в замок. Не через большие двери, а через маленький вход в квадратную башню. Поднялись по черной лестнице на второй этаж, прошли по светлой галерее. Красивый замок.

— Ну что, где хочешь жить? — спросил К.А. — Справа, слева?

— Где есть душ, — сказала девушка.

— Везде есть душ, — ответил К.А. — Все для гостей.

— Тогда здесь, — толкнула первую же дверь Лиза.

Бессмертный кинул посередине комнаты ее вещи.

— Жду пять минут и иду жрать, — предупредил он. — Вздумаешь задержаться — будешь искать столовую сама.

Лиза быстро кивнула и, только за ним дверь закрылась, мгновенно сбросила грязные вещи. Придирчиво осмотрела новое бельё, решила, что на один раз сойдет. Джинсы пришлось надеть хоть и чистые очень условно, зато свои. Хорошо, что она не успела их выкинуть. Заглянула в туалет,  обнаружив современный ремонт и безукоризненную чистоту, быстро умылась. Нашла в шкафу одноразовые тапочки, как родным им обрадовалась.

Заплетала волосы в косу уже на бегу.

К.А. догнала в коридоре. Гадские белые тапочки ужасно скользили по гладкому полу, но кроме сапог и кроссовок, обуви у Лизы не было.

Бессмертный успел лишь избавится от дубленки.

Спустились вниз по очередной широкой лестнице, завернули в коридор, в котором  чувствовались запахи еды, и, наконец, явились в столовую.

Глава 5. Новый коллектив

В первый момент Елизавете остро вдруг захотелось развернуться и убежать. В огромной (как в универе) столовой сидели одни мужики. И какие мужики! Да это ж армейское подразделение! Десантники! Кремлевский полк! Зал был переполнен тестостероном, и весь этот тестостерон пялился только на них.

Впрочем, они как-то быстренько все отворачивались и утыкались в свои тарелки. Покосилась на Бессмертного и на ровном месте споткнулась.

Как есть Кощей. Куда делся спокойный доброжелательный дяденька-ученый? Рядом с ней был мужик с совершенно зверской физиономией, натуральный крутой мафиози. Как ни странно, это Елизавету весьма успокоило, и она, громко шаркая тапочками, пошлепала за Бессмертным к раздаче еды. Как он, взяла большой деревнный поднос, поискала глазами ценники.

— Всё бесплатно, — тихо сказал К.А.

Ну так это меняет все дело!

Лиза тут же поставила себе на поднос салат с помидорами, сырный суп и вожделенное пюре с котлетой. Размеры положенных порций ее не просто порадовали — искренне восхитили.

Как утенок за мамой-уткой проследовала за новым боссом к столу на подиуме в центре зала, где заканчивал трапезу здоровый мужик с мордой совершенно бульдожьей.

Кощей кивнул мужику, мужик кивнул Кощею.

Лиза на всякий случай поздоровалась.

— Елизавета, наш новый библиотекарь, — представил ее К.А.

— Она обычная, — возмущенно сказал бульдог, неприлично ткнув в ее сторону вилкой.

— Исключение, — пожал плечами К.А.

— Я против.

— Мне наср… — быстрый взгляд в ее сторону, — наплевать.

Мужчины сердито сверлили глазами друг друга. А Лиза просто  сидела и ела, наслаждаясь действительно вкусной и горячей едой.

Обратно в комнату пришла сама и замерла от возмущения. Ее вещи уже кто-то трогал! Книги были поставлены на полку, грязная одежда пропала, сапоги и кроссовки вычищены и поставлены на полку для обуви. Рюкзак распотрошен и тоже вычищен. Быстро заглянула в ящики стола — все документы лежали там. На середине стола разложены по номиналам деньги — сдачу К.А. она так и не вернула. Пересчитала — больше пяти тысяч. Для нее деньги приличные. Лиза в месяц за квартиру платила меньше.

Будем считать авансом.

— И где мои вещи? — мрачно спросила Елизавета, на всякий случай заглянув под кровать.

Там, кстати, было очень чисто.

— В стирке, — ответили ей два лохматых существа, появившихся посередине комнаты.

Лиза взвизгнула и позорно потеряла сознание.

***

Очнулась от резкого запаха нашатыря.

— Мало того, что обычная, так еще и больная, — сердито сказал бульдог, стоящий над ней.

— У девочки переутомление и сильный стресс, — мягко возразила пожилая женщина в белом халате. — И острое истощение. Совсем ребенка не кормили.

— Я тут не при чем, — быстро сказал К.А. где-то за спиной у врача. — Она уже такая была.

— Кушай как следует, Лизонька, — посоветовала добрая тетя-доктор. — Побольше спи, почаще гуляй. Тебе надо килограммов десять набрать до нормального веса. А лучше пятнадцать. Я тебе витамины закажу, через пару дней загляни в медпункт, забери.

И уже мужчинам:

— Надеюсь, вы гонять  ее не собираетесь?

— Лиза будет в библиотеке работать, — сказал К.А.

— Хорошо, — ответила врач. — Только пусть гуляет почаще.

Врач ушла. Лиза села на кровати, поглядела растерянно на мужчин.

— Извините, — сказала она. — Я никому не хотела доставить беспокойства.

—Нормально всё, — сказал К.А. — Кстати, ты мне сдачу не вернула. Я забрал.

Вот же... Кощей!

Мужики ушли, а Лиза, заперев дверь, оглядела новое жильё. Никогда у нее не было такой красивой комнаты. Кровать с пружинным матрасом, на кровати желтое покрывало и настоящее постельное бельё! Вот прямо как в гостинице или в кино — белое, хрустящее! Сразу две подушки! И одеяло — не тяжеленное ватное, а легкое, пуховое!

Тумбочка возле кровати с бумажным торшером. На полу коричневый темный ковер, мягкий, пушистый. Небольшой туалетный столик с зеркалом у окна, красивый белый стул с гнутыми ножками. Шкаф высокий, до потолка. Как минимум три Лизы в этом шкафу поместятся. Заглянула в ящики и взвизгнула от восторга: есть и полотенца, и махровый халат, и несколько упаковок носков.

Сумасшедший этот Бессмертный или нет, какая разница, если он ей обеспечил такие условия! Обнаружила еще одну дверь, думала, на балкон или еще куда, но нет — оказалось, еще одна комната — кабинет. С книжными шкафами, письменным столом и настоящим ноутбуком на нем. Ой мамочки! До этого Лиза ноутбук только в магазине видела.

А уж ванная, какая тут была ванная! Не душ, а настоящая ванна. И всё такое чистое, такое блестящее! Жаль шампуней нет, только мыло. Но Лизе и этого хватит. Полежала в ванной — кажется, впервые в жизни, покайфовала. Это в самом деле оказалось так круто, как пишут в книжках.

Надела халат, чистые носки, вытерлась полотенцем. Для кого-то может это привычные действия, а Лиза, жившая сначала преимущественно в подъезде, потом в общаге с тараканами, потом в съемной квартире практически без ремонта, была в полном восторге.

На кровати лежали ее джинсы, бельё и свитер — выстиранные, абсолютно сухие.

Лиза присела на пол:

— Слушайте, барабашки, простите меня пожалуйста. Я немного психованная, но если долго гулять, это точно пройдет. Врач сама так сказала. Я просто никогда таких, как вы, не видела. Покажитесь, пожалуйста, я орать громко не буду.

— Мы не барабашки, — раздалось из угла. — Мы домовые.

Домовые оказались совсем на Кузю из мультика не похожи. Просто какие-то серые лохматики с глазами. И совсем даже не страшные.

— Привет, — сказала им Лиза. — Это вы мои вещи постирали? Спасибо большое.

— Мы здесь работаем, — важно ответили домовые. — Ты не волнуйся, мы — обслуживающий персонал. За это нам от Кощея защита, почет и уважение. Мы тут всё прибираем, моем, стираем. Ежели чаво еще надобно — говори, не стесняйся.

— Бельё свое я сама стирать буду, — сказала Лиза. — Ничего личного, мне так комфортнее. Бумаги или записи мои трогать никому нельзя. Пусть даже на полу валяются, пусть даже в мусорке. Я потом могу передумать и из мусорки достать.

— А ты бумагами не завалишься, красна девица?

— Ну если я на клочки порвала, то уже можно убирать, — задумчиво сказала Елизавета. — А бумагу где взять можно?

— Бумагу тебе принесем, сколько надо, — успокоили ее домовые. — Но ежели чаво сверх нормы — на склад сходи.

— А еще на складе можно одежду взять, — сказал второй домовой. — Вещей-то у тебя совсем нет. Там не ахти какой выбор, но уж футболка да штаны найдутся.

Лиза поняла, что попала в рай.

Окончательно она в этом убедилась, когда спустилась в библиотеку. Книг на полках там стояло огромное множество, а еще было хранилище в подвале со специальными условиями: холодно и сухо. В нем размещались такие издания, о которых она и мечтать не могла. А самое забавное, что Кощей — да-да, увидев эти библиотечные сокровища, Лиза сразу поверила и в Кощея, и в Бабу Ягу, и в полтергейст — так вот, Кощей даже и не знал, что у него есть и где оно все хранится. Тут Лиза и закопалась в во все эти нераспаханные поля, систематизируя, переписывая, переставляя. К черту учебу, к черту мир весь вокруг — у нее был свой мир.

Глава 6. Жизненные бонусы

В один далеко не прекрасный день Лиза обнаружила, что джинсы не сходятся в талии, а куртка вообще не застегивается. Взглянула в зеркало, не мельком — просто причесаться, а по-настоящему, и не поверила своим глазам.

Куда делись выступающие ключицы, острые плечи, костлявые ноги? Откуда взялись щечки? Кожа стала белая-белая, глаза горят, волосы блестят, даже грудь появилась откуда-то. А руки? Ведь были как палочки с пальчиками-карандашиками. А сейчас округлились.

Внезапно ей захотелось купить себе очень красивое платье, подстричь модно волосы, сделать маникюр. Раньше таких диких желаний у Лизоньки не возникало. А теперь к пище хорошей привыкла, к спокойной работе, к жизни в чистой и теплой комнате.

А на дополнительные жизненные бонусы, как известно каждому, нужны дополнительные денежные ресурсы. Коих у Лизы почему-то не имелось. Несправедливо? Это с какой стороны поглядеть. Кощей ей ничего, кроме убежища и работы, не обещал. Приютил, так сказать, обогрел. Кормит вон так, что джинсы трещат во всех местах. Да и мужик вообще он грозный и жадный. А ну как выкинет ее за ворота при упоминании о деньгах? И что Лизонька тогда делать будет одна в большом и страшном мире?

С кем бы посоветоваться?

Друзьями она, махровый интроверт, пока не обзавелась. Она вообще понятия не имела, как люди друзей находят. По почте выписывают? В песочнице выкапывают?

Единственный, но зато великолепнейший собеседник, с которым можно было перекинуться парой слов, был… Кот. Огромный, чёрный и говорящий.

Это она потом уже узнала, что у кота в замке и свои апартаменты имеются, и служебные обязанности (отнюдь не мышеловство), и даже дипломы на стенке. А сначала просто обнаружила в библиотеке наглую чёрную морду с зелёными глазищами и почесала морду за ушком. Осторожненько так, ибо зубы у морды отчетливо выступали. И когти.

Морда приняла ласку благосклонно, взмахнула пушистым хвостищем и улыбнулась во все белоснежные зубки:

— Женская нежность в мужском царстве ценится вдвойне.

Лиза села на стул и сосчитала про себя до десяти. А ведь могла бы и сразу догадаться, что тут даже коты говорящие могут случиться. Хотя те, что в деревне ловили мышей — белые, серые и полосатые — благоразумно мяукали.

— Ну чего глаза выпучила? — надменно спросила морда. — Гладь давай. Или я не красив? Или я не пушист? Или ликом не вышел?

— А справка о здоровье у тебя есть? — не удержалась Лиза. — Блохи, глисты там, лишай?

— Ты очумела, женщина? — возопил кот, разом почувствовав себя и лишайным, и блохастым. — Страх потеряла? Быстро бегать научилась? Я тебе сейчас…

— В тапки нагадишь?

— Лицо расцарапаю! — И кот продемонстрировал небольшие кинжалы, вероломно названные когтями.

— А шваброй по толстой заднице?

— А ссанкции на важные документы?

Лиза нахмурилась. Ситуация выходила патовая. Угроза нешуточная. Пришлось отступить.

— Ссанкции на документы крайне нежелательны. Признаю, аргумент. Но я думаю, что такой умный и солидный кот не опустится до плебейства в виде мелких пакостей.

Настала очередь задуматься коту. По морде было ясно, что опустится, и не раз, и план ему этот решительно нравился, но… гордость боролась с чисто кошачьей натурой, мелкой и мстительной.

Нужно срочно закрепить результат.

— Никогда в жизни не встречала говорящих котов. Мне показалось, что вы настолько редки, что боязно лишний раз тронуть. Вдруг оскорблю своей фамильярностью? Я могу, я далека от всяких этих… ваших политесов. Высших светов не видывала.

— Я мужчина! — Выпятил грудь кот. — Но и животное тоже. Объятия прекрасной дамы не могут меня оскорбить!

— Тяжело быть котом и мужчиной одновременно? — посочувствовала Лиза.

И сделала роковую ошибку. Следующие полчаса кот с придыханием посвящал ее в тонкости своей интимной жизни. Ни тактичностью, ни стеснительностью эта скотинка не обладала, а поэтому Лиза познала всю бездну его плотских страданий. Подбор подходящих партнеров, поиск истинной пары… Тернист и бесславен был путь сказочного кота к семейному счастью.

— Все, все беспородные и бесплодные! Хорошо еще, хоть не лишайные… — завершил свою душераздирающую исповедь кот. — Эти мерзкие люди зачем-то всех деревенских кошек и котов стерилизуют, у них даже свой ветеринарный кабинет имеется. Не будет у меня наследников ни-ка-да!

— Подобных тебе экземпляров хрупкий мир просто не вынесет, — утешила нового знакомого изрядно фраппированная Лиза. — Ты единственный и неповторимый.

Этими словами и нехитрыми ласками она и покорила навеки ранимое сердце кота. Он стал постоянно торчать в библиотеке, а стоило Лизе присесть, бесцеремонно располагал свою толстую тушу на ее коленях. И пусть самым частым ее аргументом в научных дискуссиях стало почесывание живота хвостатому оппоненту, она находила во всем этом определенное удовольствие, очень быстро привыкнув к подобной приятной компании.

И конечно, именно с Баюном, которого по имени называл разве что штатный местный ветеринар, прочтя его в паспорте, она и пошла советоваться по поводу финансовых вопросов.

— Мряу? — удивился кот. — Ты не получаешь жалование? Не ожидал от тебя подобного альтруизма.

— Я просто… — Лиза замялась. — Ну… на всем готовом живу.

— Так все живут. Но жалование даже мне полагается!

— А тебе за что? Мышей ловишь?

— Рехнулась? — у кота чёрная шерсть встала дыбом и глаза опасно засверкали зелёными всполохами. — Я магистр травоведения и зельеварения! Да я единственный в мире Кот Учёный, и учёный — это степень, а не фамилия! Я непревзойдённый эксперт в магической химии!  Ты как себе представляешь подобную ересь? Где я и где мыши?

— Ничего себе! — поразилась Лиза. — А так сразу и не скажешь! Ты прекрасный актёр! Ну, прости. Мантии ты не носишь, документов не предъявил, волшебными палочками не размахивал. И как я должна была это узнать? Предлагаешь угадывать?

Шерсть у кота улеглась. Он попытался почесать лапой за ухом, что должно было символизировать легкое смущение, но чуть не рухнул с края стола. Лиза ловко его удержала и почесала нужное место сама.

— А могла бы и догадаться! — уже спокойно сказал кот. — Женская интуиция и все такое.

— Извини, мысли читать не умею. Я ж не ведьма и не оборотень какой-то там. Самый простой человек, сам же знаешь.

— Извинения приняты, — царственно кивнул кот. — Тем более, отсутствие мышей в замке — тоже моя забота. За это мне 20% к окладу полагается. Я их зельями вывел, но это — корпоративный секрет. Так вот, с чего мы начали? Любой труд должен быть оплачен! Хотя… зачем тебе деньги?

— Одежду хочу купить.

— Где?

Действительно. Магазинов здесь не наблюдалось. Только продуктовый ларёк в деревне.

— По каталогу закажу. И косметику. И вообще всякое женское.

— Приемлемо. Тогда лапы в лапы, хвост трубой, и топай к Кощею на аудиенцию. Да ты не дрожи, он знаешь, какой богатый? Миллиардер. Нет! Эээ… бесконечно богатый!

Лиза кивнула. Действительно, богатый: замок, земли, войско, книги. Не убудет от него, если он выделит скромную копеечку одной скромной библиотекарше.

Только сначала на склад, попросить себе новые штаны и футболку. А то право, неловко щеголять в джинсах, застегнутых на канцелярскую резинку.

Глава 7. Репутация

На складе Лизавета встретила девушку лет пятнадцати, хорошенькую, будто куколку, с такой великолепной спортивной фигурой, что даже ей позавидовала невольно. Новенькая, кажется. Черномор на днях их привез. Девочек здесь немного, только Черноморова внучка да маленькая оборотница. Обе глупенькие, в куклы еще вот играют. А у этой глаза совсем взрослые.

— Привет, я Лиза, — поздоровалась она.

— Саша, — представилась девушка. — Как хорошо, что я тебя встретила, Лиза. Скажи мне, где можно взять...

Последнее слово Саша прошептала очень тихо, но Лиза ее сразу поняла.

— У домовых спроси, — сказала она. — Они всем этим заведуют. А если вдруг что не так, сходи к тете Глаше, она здесь врач.

— Спасибо, — широко улыбнулась Саша. — А ты кем работаешь?

— Библиотекарем, — ответила Лиза.

— А в библиотеке сказки есть? Или романы?

— Да вроде были, — подумав, сказала Лиза. — Мальчики иногда просят что-то  себе почитать. И журналы валялись какие-то. Приходи, поищем, поболтаем.

Потребность в женском обществе ощутилась вдруг совершенно внезапно. С парнями-то Лиза быстро разобралась. Они попытались за ней было ухлестывать, но девушка  быстро им всем объяснила, что ее это не интересует. Что удивительно: они сразу все поняли, с первой попытки. Дисциплина в кощеевых владениях царила железная.

Кстати, Лиза действительно оказалась здесь единственным обычным человеком. Остальные людьми вовсе не были, но после знакомства с домовыми она восприняла уже это довольно спокойно.

Саша вот оборотень наполовину. Темненькая малышка Лия и вовсе чистокровный  волчонок. Внучка Черномора (та еще стерва растет) — дочь русалки. Черномор — это тот мордатый дядька, похожий на бульдога. Лизу он явно не любил, но не задевал — делал вид, что ее не существует.

Ну и ладно, не больно-то и хотелось. Сейчас что главное? Правильно, у этого скряги зарплату свою выбить.

Где располагался кабинет скряги, Лиза проведать успела. Пару раз К.А. звонил, просил ему книжки принести.

Постучала тихонько — никто не ответил. Заглянула в дверь осторожно — сидит, что-то на клавиатуре печатает.

— Чего тебе? — поднял голову К.А. — Я не вызывал.

— Я по личному вопросу, — сказала Елизавета, просачиваясь в дверь. — По личному финансовому вопросу.

— Не понимаю, о чем ты, — не отрываясь от работы, процедил Бессмертный.

Лиза поняла, что нужно быть жесткой. Что ж, это она умела.

— Константин Адамович, — спокойно начала она. — Я бы хотела узнать размер моей зарплаты.

— Какой еще зарплаты?

— Любой труд должен быть оплачен, — упрямо сказала Лиза. — Я, во-первых, библиотекарь, а во-вторых, провожу систематизацию вашего фонда и создаю базу книг. А если вы мне разрешите интернетом пользоваться, еще и финансово оценю большинство экземпляров.

— А мне это надо? — удивился Кощей. — Мне и так нормально.

— Конечно, надо. Вот вы у меня в библиотеке "Травник Монмарса" искали, а у вас он в шкафу стоял.

— Действительно, непорядок, — согласился К.А.

— А еще вот парни приходят за книгами, тоже иногда спрашивают то, чего нет в фонде. Надо пополнять, списывать устаревшие книги. Да и вообще разобрать по авторам, рассортировать по категориям.

— Парни поди Камасутру спрашивают? — с интересом уточнил К.А. — А то и "Сто способов доставить женщине удовольствие"?

Елизавета и не подумала стесняться.

— Вчера спрашивали "Детали машин" и "Резьбу по дереву", — сообщила она. — А вообще чаще всего берут "Откровения о нефритовом стержне".

Кощей вздрогнул.

— А что, у меня в библиотеке такое есть?

— Вы никогда не узнаете, что есть в библиотеке, если ее не систематизируете! — торжествующе заявила Елизавета.

— Ладно! — сдался Кощей. — Сколько ты хочешь?

Лиза написала на бумажке сумму, примерно в десять раз превышающую зарплату заведующей библиотеки в вузе. Кощей подумал и уменьшил сумму в два раза. Сказал, что вычел проживание и питание.

Проклятье?

Вы это серьезно? Каждый получает лишь то, что заслуживает.

Глава 8. Как в сказке

Это были замечательные семь лет, полные магии и волшебных открытий. Сначала выяснилось, что кот не просто учёный, а весьма известный учёный.  Это вредное чудовище разговаривало на пяти языках и виртуозно ругалось минимум на семнадцати. Чёрный и очень пушистый котяра оказался тот ещё затейник.  И обычных местных кошек вниманием не обходил, и от роскоши не отказывался. Лиза кота нарекла "толстым и красивым парнишей" и крепко с ним подружилась.

Баюн оказался непревзойденным экспертом в травах. Он даже согласился стать ее научным руководителем, и, как ни странно, руководитель из него получился отличный. В соавторстве они написали несколько статей в иностранные журналы. Два раза в год кот уезжал читать лекции на факультете прикладной магии в Оксфорде (разумеется, факультет был закрытым для людей), и теперь Лиза ездила с ним. Как вышло, что она защитила магистерскую диссертацию по "Магическим зельям", она и сама не поняла.

Благодаря коту Лиза довольно быстро заработала репутацию прекрасного специалиста по ботанике и химии органических процессов в зельеварении. Она теперь рецензировала и переводила статьи в нескольких научных журналах, что обеспечивало ей неплохой и стабильный доход. Кроме того, Бессмертный стал все чаще просить ее напечатать тот или иной документ или помочь с выбором какого-то продукта для базы. Вскоре Елизавета была нагружена работой по уши, и это делало ее совершенно счастливой. База стала ей родным домом, выезжала она с нее только на научные семинары. Эта была именно та жизнь, о которой она мечтала с детства, только намного более выгодная, чем она могла себе даже представить.

Разумеется, за ней регулярно пытались ухаживать самые разные мужчины. Лиза не считала это чем-то неправильным, она ведь была совершенством как внешне, так и внутренне.

Фигура у нее прекрасная: стройная до худобы, длинные тонкие ноги, изящные руки, женственный изгиб бедер. Каштановые волосы выгорали до рыжины, элегантные очки придавали взгляду не столько солидности, сколько загадочности. Она давно могла бы сделать операцию и избавиться от близорукости, приобретенной еще в детстве, когда приходилось много читать при тусклом свете подъездной лампы. Но очки ей нравились, они были своеобразным забралом, отгораживающим Лизу от внешнего мира. Да и стоило их снять, мир загадочно расплывался вокруг и становился просто идеальным.

А ещё у неё появилась подруга — юная ведьма Руслана.

Руслана была талантливой травницей и умела делать всякие зелья интуитивно, "на глазок". Лизу, махровую перфекционистку, боящуюся даже на миллиграмм нарушить рецептуру, очень восхищала такая способность.

Нравилась ей и Александра, у которой спорилось в руках любое дело, будь то вышивка, приготовление тортов или заполнение библиотечных каталогов. Сашка вообще была очень веселой и жизнерадостной девочкой, в отличие от серьезной Русланы и вечно ворчащей Елизаветы. В ее присутствии все оживали, тянулись к ней, как к маленькому теплому солнышку.

Вот уж у кого впору поучиться оптимизму!

Ну и куда же без врагов? У каждой красавицы должна быть конкурентка, это стимулирует! Для Лизы предметом тихой ненависти и откровенной зависти стала полурусалка Виктόрия.

Виктόрия была ее красивей — непростительный грех. Более того, она знала цену своей привлекательности и вела себя очень расковано.

Лизе, быть может, тоже  хотелось маняще улыбаться парням, говорить им всякие глупости сексуально-хриплым голосом и целоваться в крохотном закуточке под лестницей. Но ее репутация оказалась испорченной безнадежно. Мужики от Елизаветы или шарахались, или старались вести с ней заумные беседы. Ни один не пытался пригласить ее на свидание. Да что там! Даже приобнять или пошло пошутить ни разу никто не рискнул.

И в какой-то момент Елизавета внезапно обнаружила, что ей уже двадцать восемь.

Казалось бы, живешь себе припеваючи, радуясь каждому утру, и кажется: вся жизнь впереди. А потом бац — и тебе двадцать восемь. Никто не спорит, двадцать восемь — это лучше, чем сорок, но явно значительно хуже, чем миленькие двадцать два.

Вот Сашке всего двадцать два, а она замуж выходит. Сам Кощей ей предложение сделал. Внезапно и невероятно для всех.  Ну как сделал — потребовал категорично и тоном не терпящим возражений. А Сашка взяла вдруг и неожиданно согласилась. Совсем девка сдурела, так вляпаться в юные и прекрасные двадцать два.

Да кто бы вообще мог подумать, что у них что-то получится? Уж точно не Лиза.

У Елизаветы были странные отношения с ее бессмертным работодателем. Они друг друга постоянно задирали, много ругались, хамили взаимно и с удовольствием. Но в жизни Лизы не было человека, который бы сделал для нее больше, чем невозможный Кощей. Именно Бессмертный помог ей получить заочное образование в Англии, писал обширные рецензии на ее статьи, сводил с нужными людьми.

Научным руководителем К.А. с полным правом считался почти безупречным.

А вот в личной жизни оба были крайне одинокими людьми. Как это часто бывает с занудами и трудоголиками.  Настолько одинокими, что Елизавета частенько подумывала с Кощеем завести полноценный служебный роман. Внешне Бессмертный вообще мало кому мог понравится. И характером.

Зато любовник отличный наверняка. Ведь он крепок телом и духом, да и опыт… не мог мужик за столько лет его не поднабраться.

Однако вовремя Лиза опомнилась: никому счастья бы эта история не принесла. Слишком уж похожи они были оба: умные, жадные, не терпящие возражений и яростно ненавидящие посредственностей. При этом  обидчивые и ранимые невозможно. До такой степени тонкокожие, что  при первом же конфликте  рассорились бы до смерти (Лизиной, очевидно, К.А. все же бессмертный). Или до вечной ненависти, без права на помилование, что для Лизы тоже могло окончиться пренеприятно.

Вот у солнечной Сашки глаза вспыхивали при виде Кощея — такая ему и нужна. Женщина, любящая всей душой и принимающая со всеми скелетами в темных шкафах и прочими недостатками.

А Лиза такой никогда не была. Собственные недостатки таковыми она никогда не считала, зато в других поковыряться любила. В людях нет совершенства. В других, безусловно.

Глава 9. Свадьба — дело сложное

Бессмертный собрался женится. Господин Внезапность. Бессмертный и Сашка. Лысый дядька в растянутой черной футболке и невысокая девочка с льняными волосами. Доктор наук и Мастерица. Кактус, цветущий ромашками. Ну да, с кем не бывает.

Лиза на всякий случай подготовила документы Бессмертного, знала, что босс забудет обо всем на свете. Не то, чтобы он был рассеянным, просто брезговал современными реалиями. Видимо, любовным отношениям он учился в те славные времена,  когда было достаточно было стукнуть самку по голове и затащить в свою пещеру. С тех пор он решил ничего не менять. Консерватор.

Так Лиза ему и сказала. Ничего, стерпел. Права всегда потому что. Не то, что некоторые реакционеры и ортодоксы.

Сама свадьба Лизе вообще не понравилась. Антураж действа оказался продуман до мелочей и в целом великолепен, с этим не поспоришь. Бессмертный всё делал с размахом. Замок и прилегающие территории украшены прямо как к Хэллоуину. Готичненько так. Страхолюдненько.

Да только уж больно много всякого жуткого сброда слетелось. Конечно, свадьба Темного князя — событие международных масштабов, но заморская нечисть (в отличие, кстати, от местных обитателей) вызывала у Лизоньки устойчивый рвотный рефлекс. Особенно тролли. Воняло от них, как из старого погреба. А бесы? Они вообще мылись когда-нибудь? Ведьмы иностранные вообще выглядели хуже бомжих на вокзалах. Вот почему русские, так сказать, русалки, польские мавки, белорусские берегини и всякие там лешие пахнут цветочками и травами, а иноземные гости вообще не заботятся о чистоте своей репутации?

Ладно хоть вампиры блюдут гигиену. Посмотреть приятно, хоть и страшно. Аристократически бледные, болезненно изящные, отмороженные во всех доступных для взгляда местах. Но танцуют превосходно. Особенно в паре с русалками. Так и кажется, что на траву очень скоро посыпется замороженная чешуя.

И только Горыныч оказался парнем нормальным, с ним и просидела весь вечер. Чувак с юмором и без претензий на оригинальность. И теплый, в отличие от вампирюг.  Упыри заморские хоть и поглядывали на Лизавету весьма плотоядно, но к Горынычу сунуться не рискнули. Не дураки.

Если Елизавета когда-нибудь выйдет замуж, то обязательно позовет Горыныча. Тем более, что он даже не жадный: вон, целый мешок старинных золотых монет приволок в подарок молодым и сапоги-скороходы, почти и не ношенные.

Как и когда молодожены покинули свадьбу, Лиза уже не заметила. Эти все те коктейли коварные, которые Горыныч ей любезно так поджигал. На вкус они  невероятны, конечно, но на следующий день ее плющило и колбасило, как никогда в жизни. Впрочем, до этого Лизонька веселилась, как  в жизни ни разу и никогда.

***

Медовый месяц у Кощея с Александрой несколько затянулся.  Этого следовало ожидать, не каждый день женятся вечные и бессмертные.

А наведение порядка свалилось на кого? Трудно не угадать — конечно же, на Лизу. И вот попробуй разгони этих гостей, когда им адски нравится вотчина Кощея! Да оно и понятно: кормят, наливают, русалки опять же веселые. И хозяин свалил. Пришлось снова прибегать к грубой силе: Горыныч действовал с полной отдачей. Но и тут не обошлось без эксцессов: от огня пострадала любимая полоса препятствий Бессмертного. Пришлось экстренно вызывать мастеров.

И все сама, все сама, никому не доверишь столь сложную задачу! Пока кое-кто прохлаждался на синих, красных, черных и белых морях, Елизавета света белого не видела, спины не разгибала, не доедала, не досыпала… Нужно просить премию!

Потом привезли "павильон ужасов", то есть новое стрельбище. Пока приняли, описали, установили, проверили, рвом окопали… Охрану поставили, чтобы особенно стойкие гости не перестреляли друг друга из пневматических пистолетов с винтовками.

В довершение всех проблем на базу приехал новый мальчик, уверял, что по приглашению Кощея, но никаких грамот вверительных не показал. Пришлось верить на слово, а Лиза терпеть не могла этого дела. Мальчик оказался понятливым и шустрым, Елизавета бы с радостью перевалила на него часть бумажной работы, но без разрешения Бессметного? Ну нет, она не самоубийца. Поставили мальчика на довольствие, записали стажером и поселили в общежитие, пусть осматривается.

Особенно бесила привыкшую к строгому порядку Елизавету куча свадебных подарков посреди полигона. Впрочем, она всех бесила примерно одинаково. Трогать никто ее не решался, мало ли что там внутри ценного, или опасного, или вовсе проклятого. Закрыли магическим непроницаемым куполом, ибо в куче что-то стремительно стухло и зверски воняло. А когда по ночам из кучи стал доноситься жалобный вой, психанул даже непоколебимый  флегматик Черномор и вызвал по своим старым секретным каналам Бессмертного.

Кощею пришлось возвращаться в повседневную реальность.

С одной стороны, Елизавета обрадовалась. Кроме нее и Кощея (причем именно в таком порядке) организационной работой не занимался никто, никогда и даже не собирался. И вроде бы ничего сложного — заказывай жратву и одежду на 100-150 человек, живущих на базе. Делов-то: меню чуть ли не на месяц вперед согласовано, количество продуктов программа сама рассчитает. Поставщики постоянные, скидки там всякие работают. С одеждой и того было проще: отшивается весь размерный ряд в одном и том же гномском ателье уже лет этак полвека, разве что новые материалы вводятся в обиход. Раз в десять лет.

Лиза так примерно и думала, соглашаясь вести бухгалтерию и прочие организационные мелочи. Ну и что, что она ни разу не экономист. Мозг на месте, и неплохой мозг — значит, разберется. К тому же — доплату хозяин пообещал, а деньги Лиза очень любила. Вот прям очень.

А потом оказалось, что быт и ад — это синонимы.

Одни только моющие средства могли любого довести до истерики. Домовые не дураки, на речке белье не стирают лет сто уже как и посуду песочком не натирают. Им подавай лучшие порошки, пятновыводители, средства для влажной и сухой уборки, полироли, лак для паркета, разные  тряпки и ветошь, швабры, ведра и губки, скребки и всякого вида щетки. В промышленных масштабах. Не замок, а полноценный гостиничный комплекс какой-то.

Какая к черту ботаника?

У Елизаветы на полке сиротливо пылились четыре нетронутых журнала "Зельеварение для начинающих". Ограниченная подписка, общий тираж всего сто экземпляров! Статья в журнал Датского ботанического общества не дописана. От переводов пришлось отказаться!

Когда Кощей вернулся, Лиза  от счастья готова была  его расцеловать.

Только недолго радовалась: атмосферу он привез с собой самую угнетающую. Любовь у него, видите ли, случилась! А все остальные должны были эту любовь лицезреть. И Елизавете совсем это не нравилось. Она честно себе признавалась — завидовала.

***

Самым интересным событием месяца оказался разбор свадебных подарков. Кощей допустил до этой подозрительной кучи двоих самых крепких на вид и смекалистых (по словам Черномора) богатырей, в смысле, своих бойцов в общевойсковых костюмах химической, биологической и радиационной защиты последней модели, а сам встал в сторонке, с подветренной стороны. Предусмотрительный гад.  Любопытная Лиза рисковать так и вовсе не стала и, вооружившись  биноклем, наблюдала опасное действо из окна своего кабинета. Некоторые вещи отважные богатыри сначала тыкали длинными крепкими палками, и, если ничего опасного не происходило, оттаскивали в сторону, “на разбор”. Пару раз что-то бахнуло, перья летели какие-то, немножечко что-то взорвалось, но вроде не сильно.  Воронок на земле не осталось.

Яйцо с надписью “От дракона” безнадежно протухло, о чем велено было молчать. Щенок адской гончей был все еще жив, но выглядел откровенно неважно. Впрочем, возможно, это был его нормальный вид. Судя по белым обглоданным косточкам, в куче подарков водились еще какие-то зверушки, но щенок всех сожрал. И вообще сожрал всё, до чего смог дотянуться, значительно сократив  масштабы уборки. В том числе несколько книг. А гадил унылый звереныш крепкими сгустками тьмы. Очень удобно. Нашлись еще какие-то украшения, которые аккуратненько разложили по плотным зеркальным пакетам и унесли на проверку в лабораторию.

Как потом сказал Бессмертный, ничего стоящего не подарили. Были сапоги-скороходы от Горыныча, но модель давно устарела и потеряла актуальность. Их ещё на свадьбе забрали в кладовую, чтобы никто из гостей не спер. Ну щенок еще ничего, только ему здесь, на базе, не место. Беспокойная слишком зверушка. Воет, лает тоскливо и тьма эта… липкая оказалась субстанция.

Назвали Пушком и продали румынским вампирам,  семейные склепы охранять. Тем более, что Пушок щенком оказался сообразительным, своих он теперь помнит и знает, а значит, трогать не будет. Даже там, в этой… Румынии. Остальные подарки щедро раздавали желающим. Лизе удалось урвать пару неплохих с виду картин, которые она повесила в комнате.

Словом, жизнь и после Кощеевой свадьбы продолжалась веселая и интересная.

Все изменилось внезапно.

Глубокой ночью, в самый разгар нерабочего времени Лиза лежала в постели, с телефона читая очередной остросюжетный любовный роман — ну а что, дело молодое. Как вдруг — буммм — словно колокол гулко ударил, кровать под Елизаветой качнулась и завибрировала даже, и лампочка почему-то мигнула.

Что это? Землетрясение в центральной части России? Да ну, бред.

Прислушалась — вроде тихо. В лаборатории что-то взорвалось? Сухая гроза? Взрывные работы на полигоне? В два часа ночи, ну да.

Не понятно.

Лиза решила, что ей почудилось, поджала губки, пожала плечами и потушила свет. Утром разберемся.

Разобралась.

Заглянула к Кощею в кабинет с каким-то простейшим вопросом, даже рта открыть не успела, как снова услышала "бам-м-м", и что-то случилось. Мир стал вдруг серо-зеленым и мутным. Потолок стремительно удалился, пол со всего маху ударил по животу, на голову тихо упала злосчастная жёлтая блузка. Ручки сжались в противные скользкие лапки. Прощай, свеженький маникюр. Хотелось орать от испуга, но получилось невнятное жалкое "ква-а-а".

Как ни странно, произошедшее даже слегка успокоило. Сразу понятно: Бессмертнейшество очень не в духе. Лизе подобное счастье пока еще не прилетало ни разу, хотя, откровенно говоря, нарывалась она постоянно и с завидным упорством. Потому данный провал она восприняла оптимистично и философски. Хорошо ещё не червяком. Ничего, отойдет К.А. через полчасика и расколдует. Мужик он отходчивый и жертв характера своего обычно щедро вознаграждал за терпение и живучесть. Главное, никуда не уходить и не попасть кому-нибудь под каблук.

Но Кощей из кабинета не вышел ни через полчаса, ни через час. За прошедшее время в начальственной кабинете еще несколько раз раздавались отчетливые ругательства (судя по тону) на неведомых языках и громкие звуки падения тяжелых и звонких предметов. Лиза даже различала, когда грохнулся на пол ноутбук (за сто двадцать тысяч, модель, собранная по заказу), когда с грустным звоном разбился хрустальный графин, а когда упало новое офисное кресло и, похоже, вместе с сидящим в нем К. А. Бессмертным.

Следующим под удар попал десятник Игнат, с которым у Бессмертного всегда были особо теплые отношения. Лиза всей предистории их не знала, а Игнат на ее вопросы улыбался лукаво и пожимал плечами. Из Игната получилась мясистая крупная жаба. Елизавета с отвращением смотрела на эту прыщавую рожу, искренне надеясь, что она выглядит не так отвратительно.

Если Елизавету, которая давно заработала себе репутацию злобного социофоба (сама девушка предпочитала считать себя мизантропом), долго никто не искал, то Игната хватились мгновенно.

Их обоих нашли и отнесли в лабораторию, где посадили в отдельные банки со всеми удобствами.

Глава 10. Царевич или дурак?

Сидеть с голой задницей в банке и квакать на редких прохожих было достаточно грустно, но опытным путем выяснилось, что нервная система лягушки обыкновенной оказалась на удивление крепкой. Или просто лягушки — счастливые и самодостаточные существа. Тем более, Руслана трогательно заботилась о новых питомцах — опрыскивала их водой, кормила вареными яйцами и креветками (ну не мухами же? Да и где взять столько мух в середине осени?). На банке даже сделали наклейки. Оставалось надеяться, что с именами. Спустя пару дней рядом поставили еще три банки — две с жабами и одну с крупными тараканами.

Что там такое стряслось у Бессмертного? Не видно ни его самого, ни его молодой супруги. Елизавета в облике человеческом наверное бы испугалась, металась по замку, нервировала бы Черномора, трясла бы Горыныча. А в лягушачьем так, испытывала легкое беспокойство и есть снова хотела.

Вообще быть лягушкой ей в целом понравилось. Спокойно тепло и светло. Только зрение подводило, никак не хотело оно концентрироваться на неподвижных предметах. Но Лиза недаром славилась своим упорством. Она довольно быстро сообразила, что если трясти головой, то все сразу видно. А слух у лягушки был острый.

Вот этим самым талантом своим она и воспользовалась, подслушивая разговоры и сплетни. Так и выяснилось, что у К.А. пропала жена. То ли сбежала, то ли украли, тут мнения сплетников расходились. Поговаривали, будто Кощей сам уверен в побеге. Бессмертный придурок! Возмущенная Лиза хотела бы сейчас стукнуть Кощея по голове чем-нибудь очень тяжелым и сучковатым, можно и с шипами. Может, хоть так встанут на место мозги. Жалко, возможности не было.

Кто сбежал, Сашка? Да она от своего мужа совсем без ума.

Елизавета завистью исходила, когда видела их вместе. Как Бессмертный смотрел на жену — глаза ведь горели! А она ресницами светлыми хлоп-хлоп, волосы рукой томно откинет с лица, губу аппетитно закусит — и всё. Елизавета в такие моменты сразу же вспоминала про убежавшее молоко или срочный звонок. Понятно же, что ради сохранности своей хрупкой психики надо бежать от такого. И в кабинет она быстро разучилась без стука входить. И вообще... в любые комнаты теперь Лиза громко и долго стучалась. Во избежание.

Так вот, ваше Бессмертничество, не уходит женщина, ТАК смотрящая на своего мужчину. Не бывает такого. Уж Лиза-то знала. В любовных романах читала.

Елизавета сама от любовных флюидов, вокруг них витавших, больная совсем становилась. Так и хотелось какого-нибудь богатыря по заднице шлепнуть, или просто довести до такого состояния, чтобы этот самый богатырь ее отшлепал. А потом в углу библиотеки зажал, задрал ей юбку и... Только богатыри как огня боялись даже смотреть в ее сторону. На ее подколки и ругань что-то блеяли в ответ, заикаясь. А ведь она даже юбку купила. Чтобы было, что задирать. И главное, сама виновата. Запугала парней в первые же дни. Все беды от баб. Даже женские.

Все же в облике лягушки немало преимуществ. Они холодные и совсем не озабоченные. И о лягушках другого пола вообще не думают. Во всяком случае, Лиза к другим лягушкам была абсолютно равнодушна.

Сколько прошло времени, Лиза не знала. Жизнь в банке текла скучно и однообразно. Только в один распрекрасный момент К.А. все же пришел в разум и соизволил несчастных жертв своего дурного нрава расколдовать. Всех, кроме неё. Ей прямо сказал, что боится. Что взгляд у нее очень злой. Мол, пусть в банке зимует пока, охладится, остынет немного, а к весне и посмотрит он. Если вообще не забудет. Ну всё, Бессмертный! Теперь ты узнаешь, что такое по-настоящему злая Елизавета!

Долго думала (на самом деле дрыхла) и придумала хитрый план. Когда Руслана покинула лабораторию, Лиза принялась прыгать на стенку банки, стараясь попадать телом в одно место. Банка от ее телодвижений порой покачивалась, но не падала. Но Елизавета — девушка мудрая, и она решила черпать вдохновение из народных притч. К примеру, про ту лягушку в горшке, которая била лапками и взбила молоко в масло. Чисто теоретически это была сомнительная история, из нынешнего молока вряд ли масло взбить можно, но как вектор движения притча подходила идеально. Банка, хоть и не падая, миллиметр за миллиметром двигалась в сторону края стола. Немного упорства (Елизавете его не занимать), краткий миг полета — и долгожданная свобода. Банка упала как надо — на бок. Даже не разбилась. Лягушка вылезла из горлышка и важно прошлепала к выходу. Здравствуй, свобода!

До двора добралась только на второй день — попробуй-ка разберись в этих коридорах. Человеку-то нелегко, а у лягушки и лапки маленькие, и глазки слепенькие, и от пола до потолка сто лягушек встают в полный рост.  Во всяком случае теперь под лапами тихо шуршала жесткая сухая трава и живот холодила земля. Благо, льда еще не было. Если не сидеть в одном месте — терпимо. Сейчас, сейчас найдется какой-нибудь любитель сказок!

Любой дурак знал, что лягушку можно превратить в принцессу поцелуем. Извините, принцессу не обещаем. План А (найти Иванушку-дурачка) был, прямо скажем, сомнительный. Мало кто задумается, откуда в кощеевом дворе жаба. Принцы толпами тоже не ходят, а среди тех немногих, что завалялись, мужиков с фантазией не наблюдалось.

Но ведь был еще план Б, а именно обратиться за помощью к русалкам. С русалками Кощей дружит, к ним прислушается. Они хотя бы лягушек понимают. Наверное. Мда, план Б тоже никуда не годится. Скоро зима, пруд замерзнет, русалки уйдут на зимовку. А вдруг они в это время лягушек едят?

А план В Лиза придумать не успела, потому что вопреки всем разумным доводам сработал план А.

Ее кто-то вдруг подхватил, усадил на широкую и горячую розовую ладонь  и поцеловал. Слава Богу, есть ещё в этом мире еще безмозглые идиоты.

Голова закружилась, мир вокруг стремительно уменьшился.  Хорошо-то как! Только холодно.

Елизавета во все глаза уставилась на потрясающе красивого мужика. Пожалуй, самого красивого из всех виданных. Большой. Высокий, широкоплечий, накачанный. Прилично одетый — нет, нет, никаких берцев и мешковатых штанов! На нем были настоящие классические брюки, великолепные туфли и черное короткое пальто, под которым ярким пятном виднелась — о чудо! — рубашка! Голубая рубашка в тонкую белую полоску!

А еще у мужика были бархатные карие глаза, классический римский нос и взъерошенные светлые волосы. Мамочки, натуральный блондин! Викинг! Светлый эльф! Хотя нет, с эльфом она перегнула палку. Не бывает таких здоровых эльфов, да еще и с бородой.

"У тебя есть борода, и я скажу тебе да", — мелькнуло в голове у Лизы, но вслух она сказала совсем другое:

— Ну что, красавчик? Когда свадьба? Ты меня расколдовал, тебе и суженным моим быть.

Красавчик отскочил от нее как от чумной. Ясно-понятно, идейный холостяк. Но черт возьми, какие у него руки! Вот бы он этими руками... Та-а-ак! Либидо включилось. Привет, либидо. Не скучала, прости. Не будем пугать перспективного вьюношу. Возможно, он не совсем пропащий. Во всяком случае пока не знает, что ее нужно бояться.

— Да шучу я, не бойся, — максимально дружелюбно улыбнулась Лиза. — Не нужно жениться. Я Елизавета.

Мужик не впечатлился и вообще как-то с опаской на нее смотрел. Ай-яй-яй, Лиза, как же ты так оплошала!

— Илья, — представился красавчик. — Илья Константинович. Очень приятно, царь. А ничего, что ты голая?

Голая, одетая, какая теперь разница? Лягушки в принципе одежду не носят. Лиза мало что не совсем еще в себя пришла, так сейчас был контрольный в голову. В смысле, Илья? В смысле, Константинович? На память она пока не жаловалась, отчеты про Илью-Кощеева сына периодически в папки подшивала. А вот в лицо ни разу не видела, и фотографии к отчету не прилагались. И вот это — Кощеич? Два метра чистой сексуальности — Бессмертный-младший? В маму, что ли, пошел? Очешуительно.

— Ой не похож, ой халтура! — вырвалось у нее.

В голосе все еще слышались нотки привычного кваканья. Надо будет избавиться от последствий заклятия. Еще бы знать, как.

Лиза, ты давно тест iq проходила? Шла бы ты, девочка, этот тебе не по зубам. Сразу видно, что таких как ты он пачками в постель укладывает. Да еще поди в папашу пошел своими потребностями. Вон, пуганный, а глаза-то на ее груди задержались. И ниже, конечно. Не каждый день голые девки во дворах из лягушек простых поднимаются.

Настроение стремительно испортилось. Кто виноват? Естественно, К.А.!

— А подай-ка мне, Илья Кощеевич, вон тот дрын, — указала Лиза на доску с гвоздями, со времен свадьбы на газоне валявшуюся. — Я сейчас тебя сиротой буду делать!

Илья молча снял свое кашемировое пальто, протянул его Лизе. С намеком, конечно, но она девушка понятливая. Не выпендривалась, приняла, пуговки все застегнула, поясок затянула потуже. И тепло, и прилично. Почти. Молча наблюдавший Илья поднял доску с земли и сунул ей в руки.

Беги, Лиза, беги!

Закинула нелегкое орудие убийства на плечо и покинула место своего поражения. Позорно смылась, с трофеями, правда. Пальто было очень красивым.

Глава 11. Сломанное заклятье

Ой зачем, зачем ей доска?

Неужели Лиза осмелится хоть что-то сделать Кощею? Он вообще-то темный колдун невероятной силы. То, что он ведет себя почти прилично, совершенно не значит, что Бессмертный растерял свои навыки. Напротив, вежливого и кроткого Кощея стоит бояться гораздо больше, чем Кощея, изрыгающего проклятья. Если орет, значит всё — клапан сорван. Разрушит что-нибудь, превратит кого-нибудь в лягушку и будет потом веселым и довольным. А если он гневается молча — вот это страшно. Мало ли что ему в голову взбредет!

В общем, по дороге к исполнению мести Лиза действительно простыла. В кабинете Кощея стояла зловещая тишина и царил  беспорядок. Впервые за все долгое время знакомства с Бессмертным. Обычно этот тип предельно аккуратен и крайне чистоплотен. Где искать теперь этого злыдня? Лиза прислушалась.

Из спальни доносились странные звуки. Лиза обычно не нарушала личного пространства, но тут выбора не было. Осторожно заглянула туда. Батюшки! Бессмертный обложился подушками и возлег на ковре аки восточный султан. Не хватает только тазика с виноградом и наложниц с опахалом. Впрочем, одна вот пришла. С деревянным готическим веером.

В руках К.А. гитару держал, уныла терзая единственную струну.  Гитаристов и прочих музыкантов Елизавета всегда уважала. Музыкальными данными природа ее обделила категорически, ни слуха, ни голоса не отвесила. А потому люди, умеющие извлекать красивые звуки из странных предметов казались ей практически волшебниками. Впрочем, у всех есть свои недостатки. Кроме Лизы, у нее только изюминки.

К.А. на гитаре играть не умел. Не нужно быть музыкантом, чтобы  понять очевидное. И слуха у него тоже не было. Зато были страдания.   Лиза видела босса всяким: злым, спокойным, веселым, грустным, влюбленным, задумчивым. А вот откровенно потерянным наблюдала впервые. Складывалось пугающее до чертиков ощущение, будто бы величайший колдун современности просто не знает, что делать.

— Все так плохо, да? — сочувственно спросила Елизавета, аккуратно пристраивая доску в угол.

Пригодится еще.

— Все нормально, — равнодушно и пусто ответил Бессмертный. — Как обычно.

И тут же выдумал какую-то работу. Хотя мог бы просто послать.

Стоп, а почему она? А где Сереженька? В худеньком светловолосом юноше, внезапно прибывшем на базу, Лиза быстро разглядела собрата по разуму. Сереженька был очень умным и невероятно упрямым. И совсем чуть-чуть оборотнем. А еще Сереженька был ядовитым, как сколопендра. За словом в карман не лез и никого не боялся. А хамил в ответ на подначки он так, что бойцы в первый же день парня чуть не прибили украдкой. Умильно взирающей на него Елизавете мальчишка напоминал некую токсичную девочку Лизу. Очень похоже.

Сереженька в тайне мечтал быть юристом, а его родители настаивали на медицинском образовании. Дескать, семейные связи. Как можно не замечать в нем таланта и цепкости стряпчего, Елизавета понять не могла. Даже не юрист, а именно стряпчий. Этот мог кому угодно задурить голову, уговорить не просто купить снег зимой, еще и  оформив все честь по чести, заставить подписать даже Бессмертного любой документ — словом, обстряпать любое, даже самое серое дельце. Мальчик далеко пойдет, очень далеко. Уже одно то, что без трудового договора, заключенного на своих условиях, он наотрез отказался и пальцем пошевелить, о многом ей говорило.

В общем, "продала" она Сереженьку Кощею, как есть "продала". Пусть отдувается. Будет на кого дела оставить, когда... Когда что? Когда Елизавета вплотную займется своей личной жизнью. Если займется вообще. А пора бы.

Часики, чтоб их, тикают... Какое противное, отвратительное в своей истинности выражение! У Лизы в голове тикает: двадцать восемь, двадцать восемь. Настроение, и без того отвратительное, с каждым днем становилось все хуже.

Двадцать восемь! Твою бабушку целой ротой отпарить березовым веником. Она старая!

С этими скорбными мыслями она пустилась в библиотеку убрать следы Кощеева царственного беспредела и ахнула от возмущения. Ее идеальный порядок! Какой стегозавр здесь ходил? Кто! Кто осмелился передвинуть шкаф и не запереть его дверцу? Кто брал книги и не вернул их на прежнее место, воткнув черти куда перевернутым корешком? Кто-о-о сидел на моем стуле, отодвинув его на полметра?

Лиза открыла рот, набрала воздуха в грудь и заорала привычно:

— Да какого хе-ква? Квааа?

Как ква, опять ква? Твою же праматерь по всей женской линии, ква! Где этот Кощеич, быстро целуй обратно! В это раз выход найти получилось быстрее. Все же из библиотеки можно прямо на улицу выйти.

Илюша тоже нашелся сразу же, сидел тихо на лавочке, грелся на солнышке, никого даже не трогал. Лиза подпрыгала к нему и требовательно заквакала. Илья не впечатлился. Скорее всего, он ее сразу узнал, да только решил, что больше в эти затейливые ролевые игры с брачным подтекстом типа «царевна-лягушка — Илья-дурак» не играет.

— Иди отсюда, жаба унылая, — сказал он. — Речка в той стороне.

И рукой вяло махнул в сторону речки. Для убедительности.

Лиза не без труда запрыгнула на скамейку, уставилась на него пристально. Илья отодвинулся, поправляя свое очередное пальто. Э, дружок? Ты что надумал? Лягушка требовательно постучала по мужскому колену, обтянутому светлыми брюками, лапой. И пронзительно (как ей казалось) в глаза посмотрела.  Илья громко вздохнул, осторожно взял в ладони навязчивое земноводное  и понес батюшке, то есть Кощею.

— Что это? — спросил Кощей, когда Илья посадил перед ним на стол раздувшуюся от лютой злости лягушку.

— Это я у тебя хотел бы спросить, — хмуро посмотрел на отца Илья.

— А что, у тебя с зоологией позвоночных  проблемы? Это лягушка обыкновенная или европейская травяная лягушка.

Лиза старательно показывала тонкими лягушачьими пальцами левой лапки неприличный жест.

— Или необыкновенная. —   тут же передумал Кощей.  Жест повторился и справа. — Или не лягушка, — признал окончательно старший Бессмертный.

— Слушай, я тут одну уже целовал, — тихо признался Илья. — Эту пусть кто-то другой расколдовывает, мне не понравилось.

— А, так это ты Елизавету расколдовал? — обрадовался Бессмертный. — А я уж подумал, что у меня прогрессирующая деменция, наконец. Знаешь,а я ведь не помню,  сколько народу тогда осчастливил. Может, кого мы и недосчитались. Как думаешь, это девочка или мальчик?

— А есть разница? Как заколдовал, так и расколдовывай обратно. Всего и делов.

— Логично, — одобрил Кощей. — Сейчас.

Взмахнул рукой над Елизаветой, нахмурился. Поводил еще.

— Не выходит, — удивился Бессмертный. — Странно.

Лягушка, прикрыв правой лапой глаза, приняла живописную позу «ну вы тупые». Ну ладно К.А., а Илюша-то ведь узнал! По его кислой физиономии видно!

— Это точно Лизавета, — дошло наконец до Кощея. — Странно. Ты ж ее расколдовал. Я сто процентов видел ее в человеческом облике. Она мне еще бумаги печатала.

— И что теперь? — спросил Илья мрачно.

Кощей вздохнул, зажмурился и осторожно поцеловал лягушку. Нет-нет-нет! Лиза так не играет! Чужих мужиков пусть другие лягушки целуют, она хочет Илью!

Ничего не произошло. Совершенно закономерно.

— Серега, — заорал старший Бессмертный. — Сюда иди!

В дверях появился худенький светловолосый парнишка.

— Новый помощник, — пояснил Кощей. — Лиза давно просила ее от административных вопросов избавить. И уже строгим голосом для Сереги: — Лягушку целуй.

— Это что, тест какой-то? — осторожно спросил новый помощник. — На стрессоустойчивость?

— Поговори у меня еще. Быстро целуй.

— И не подумаю.

— Сейчас рядом квакать будешь.

— Мои должностные обязанности не включают в себя элементы экстрима и зоофилии. Например, целование всякой… живности.

Кощей нахмурился, показательно собрал мрак в ладони.

— Понял, — быстро сказал парнишка и, крепко зажмурившись, быстро чмокнул лягушку в голову, куда-то между глаз. Лягушка моргнула и осторожно попятилась.

Ничего не случилось. Илья бледнел на глазах. Морда у их земноводной проблемы стала ехидная.

— Может, еще кого позовем? — предложил Илья. — Черномора там или десяток Игната?

—  Мне что-то подсказывает, что в заклинании произошел алгоритмический сбой, — задумчиво произнес Кощей. — Вот если и на тебя оно правильно не среагирует, то вызовем специалистов.

Илюша тяжко вздохнул и сдержанно поцеловал. Елизавета, обнаружившая себя сидящей на столе, злобно на него посмотрела. И что больше всего раздражало — на  ней снова было напялено его кашемировое пальто!

— Что, переломился? — сердито спросила она. — Как девочка, ей-богу. Не хочу, не буду, я не такая.

— Никакой благодарности, — проворчал Илья. — Настоящая жаба, как есть хладнокровное.

— Интересно, а как ты, Елизавета, обратно в лягушку превратилась?

— А вы, Константин Адамович, почаще в состоянии алкогольного опьянения всякими заклинаниями разбрасывайтесь, может, я много в кого превращаться-то буду, — ядовито ответила Елизавета. — Хочется, знаете ли,  разнообразия.  А может, это ваш Кощеич халтурно меня целовал, без полной отдачи.

— А может, кому-то образ жабий так близок и дорог, что никак выйти из роли не получается, — не стерпел Илья.

— Тихо, детки,  потом хоть поубивайте друг друга. Там, — поднял ладони Кощей кивнув в сторону двери.  — А здесь и сейчас я понять хочу. Лиза, как ты во второй раз это проделала? Меня рядом не было, я точно помню.

— Разозлилась на бардак в библиотеке, — подумав, ответила девушка. — Пришла, а там какая-то падла, в смысле, какая-то тварь шкаф перевернула, книги все разбросала. Помню только, я орать начала, а потом вдруг само получилось заквакать.

— У меня есть прекрасное предложение, — сказал Илья. — Может, тебе успокоительное пить? — он окинул Лизу в пальто взглядом недобрым и добавил ехидно:  — вместо еды.

Елизавета посмотрела на него  молча, но с нескрываемой злостью. Вот ведь... Кощеич!

Глава 12. Часики тикают

Губы у Ильи теплые, мягкие. Он нежно целует ей шею, обнаженные плечи,  проводит языком по ключице, покусывая слегка.

Лизе этого мало, она хочет чего-то другого. Запускает пальцы в его светлые волосы, перебирает пряди, пытается наклонить его буйную голову к своей ноющей от предвкушения груди. Но он упрямо стряхивает ее руки, перехватывая за запястья,  целуя теперь уже кожу предплечий. Щекотно.  У Елизаветы вырывается полувсхлип-полустон.

— Хочешь меня? — хрипло шепчет Илья. — Скажи мне, только громко. Скажи.

— Да, —  громко не получается, задыхаясь от непривычных эмоций, хрипло она прошептала. —  Наверное.

— Неправильный ответ…— и пытка поцелуями продолжается. Откуда на Лизе сколько чувствительных мест? А ведь еще это только кожа. Он спускается по ложбинке груди, что-то там выцеловывая осторожно.

Лиза пытается вывернуться, она тоже хочет участвовать в этом серьезном процессе, хочет содрать с него очередное пальто, и целовать, целовать и.. не только.

А он все смеется в ответ, не пускает.  Сейчас она скажет. Как он просил: громко.

— Хочу т…

Тут звонит телефон.

— Не бери, — выдыхает Елизавета и просыпается.

Проклятый будильник продолжает сверлить тонкой трелью ей мозг.

У-у-у, сволочное устройство — подарок Кощеевый на Новый Год! Да провались этот завтрак вместе со всей их столовой, Лиза вообще похудеть собиралась давно!  А теперь вот лежи и гадай — что же дальше там было? Обратно уснуть больше не удалось, к тому же в комнату нагло просочился кот. Этот поспать точно не даст.

— Какая-то ты нервная, — рассматривая все еще  сонную и злющую Лизу, вкрадчиво мурлыкнул он. — Опять кошмары снились?

— Если бы, — вздохнула Елизавета. — Эротический сон с Кощеичем в главной роли, в деталях и с возбуждающими подробностями.

Любила она ставить Баюна неловкое положение! Морда у него стала презабавная. Вроде челюсть возмущенно отвисла и усы осуждающе распушились, а глаза уже зажглись любопытством.

— И как? — с интересом спросил кот. — Какой сон-то? Ну расскажи-и-и, мр-р-р!

— С элементами бдсм, — хмыкнула Лиза, распахивая шкаф. — Мне только такое и снится. Наручники, плетки, Илюша танцует стриптиз у шеста…

Сегодня, пожалуй, юбку. Вот эту, с разрезом спереди. В ней ноги красиво смотрятся.

— А что такое бдсм? — хлопающий глазами кот решился уточнить незнакомое слово.

— Это когда кошка ловит мышку… с плеткой в руках и в латексном черном костюме. А мышка и вовсе не мышка, а здоровый волосатый мужик тоже в латексе и наручниках.

Что-то у Лизы воображение разыгралось, не к добру.

Кот завис на некоторое время, дав Лизе спокойно одеться.

— Зачем плетка? — наконец, спросил он.

— В лошадку играть, — пожала плечами Лиза, сама себе ужасаясь. — Я сверху, а он такой: “Иго-го!”

— Ничего себе ты извращенка… — мурлыкнул ошарашено Кот. — Так и надо ему.

— Это да… — вертясь перед зеркалом пробормотала. —  Только хардкора Илюше и надо.

Интересно, волосы собрать или распущенными оставить? Краситься надо? Пожалуй, только ресницы, чтобы были темнее.

Ох, Илья, ох ты и попал!

А Кощеича за завтраком и не было. Обидно, такая красота зря пропадает! Уточнила шепотом у Вики, как часто Мистер Сексуальность изволит посещать завтрак. Оказалось, никогда. Ну и отлично, можно будет спать подольше. Вика смотрела на нее подозрительно. Ясно же, что она сама на мужика глаз положила, но у Лизы козыри есть. Он ее по-любому целовать должен. Периодически.

— Ничего у тебя не выйдет, — наконец буркнула Вика, отворачиваясь и утыкаясь в свой кофе. — Его уже русалки окрутили.

— Серьезно? — восхитилась Елизавета. — А он что, рисковый такой? Поддался?

— Ага, — кисло ответила Вика. — Говорят, сразу трех осчастливил. Одновременно. Может и врут, но весьма убедительно.

— Врут,  — ответила Лиза, скорее сама себя убеждая. — Разве это физически возможно?

— Русалки вообще невозможные бабы с хвостами. Кто нас знает…

Елизавета задумчиво кивнула.

Ловелас, стало быть? Можно подумать, что на лице у Кощеича что-то другое написано. Сразу же видно, что бабник. Не самый большой недостаток, если правильно посмотреть. Может, у него есть и другие какие. Скуп, туп, неаккуратен или в носу ковыряет по вторникам. Не пользуется дезодорантом или лезет целоваться после обеда, трогая женщин жирными руками. Фу.

Увы, кроме тупости, ничего Бессмертному-младшему не подходило.

Лиза всегда считала, что самая сексуальная часть мужчины — это мозг, причем не спинной.  Оттого, если честно, большинство богатырей и получали сразу от ворот поворот. Хотя вот, к примеру, Сереженька умный мальчик. Жаль, что маленький еще. Вырастет — будет кому-то счастье. Лиза ничего не имела против юных мужчин, но восемь лет разницы — это оксюморон, извините. А интересно, сколько лет Илюше Кощеичу? Выглядит чуточку старше тридцати. А вот возьмет Лиза да и спросит у него прямо в лоб. Он же не девица красная, нет причин для стеснения.

Она вон и вовсе… девственница в полные двадцать восемь. И комплексов не испытывает. Ну, почти. Может, не нашелся самый тот, распрекрасный и смелый... Ой, зачем она себе врет? Не нужны Лизе были все эти мужики. Не испытывала необходимости. Да и пуганная она. В детстве дядюшка руки распускал. Норовил потискать потными руками, погладить, на коленки посадить. До сих пор как вспомнит “любимого дядюшку”, так и встряхивает о т омерзения. Пока отец жив был, этот мерзавец не слишком часто  являлся в их доме. А как отец помер, так хотел опекунство оформить, у матери выпрашивал. Дескать, всё равно одна осталась, не сможешь девку поднять. А я как свою дочку воспитаю. Отчего мать не отдала — непонятно. То ли плохо уговаривал, то ли мало наливал, то ли какие-то чувства материнские еще остались. Уперлась тогда и всё: моя дочка, не отдам. Если бы Елизавета зло какое на мать до сих пор и держала, то за одно это простила бы. В ноженьки поклонилась.

К матери много мужиков разных “утешать” приходило. Хотя Лизку в кухню всегда прогоняли, ей все было понятно. Противно и гадко.

Так что никаких мужиков.

Так Елизавета считала до того момента, как…

Как всегда и бывает, вышло все совершенно случайно. Искала книгу в библиотеке, ночью. С ней такое нередко случалось, вот вздумалось ей одну мысль проверить. Ничего не нашла, потому что по ночам нормальные люди спать должны, а не в библиотеках шарахаться.

Услышала вдруг странные звкуки из хозяйского кабинета, заглянула в приоткрытую дверь и обмерла.

Кощей с молодою женой в весьма недвусмысленном положении. Сашка на столе Кощеевом сидит, ногами мужа обхатила. А он ей лбом в шею уткнулся. И такое у Сашки лицо было: глаза зажмурены, губы закушены, румянец на щеках... сразу видно, сладко ей. Руки девушки нежно гладят мужа по шее, по голове, трепетно так прикасаются, словно самой ей приятно. А потом застонала она в унисон с мужском низким стоном, тихо, но глубоко, как будто они вместе пели свою тайную песню, Что-то такое красивое невозможно звучало в их этом единстве… Что Елизавета отступила тихо, а у самой ноги затряслись, дыхание сбилось. Словно это не Сашка, а она сама сейчас стонала в крепких мужских руках, в любимых и самых надежных на всем этом свете. Вот она какая, любовь телесная. Волшебство настоящее. Одно дело в книжках читать, а вживую увидеть — совсем другое.

Тут еще Кощеич этот с его поцелуями. Как его занесло сюда? И почему только он расколдовать ее смог? Красивый, чего себе врать. На кого попало здешние русалки не вешаются — полная база богатырей, бери не хочу, только им подмигни.  Красивый, сильный, большой. Явно знает, с какой стороны к девушке подойти.

То выражение его лица, когда она жениться потребовала сгоряча при их первой встрече — Лиза запомнила. Искренний ужас вперемешку с категорическим отвращением. Но ведь она и не собирается за него замуж. А вот от девственности избавиться поднадоевшей — идеальный кандидат. С опытом и ласковый. И не высмеет. Вот точно уверена Лиза была, что не высмеет. Хотя Илья и дурачок, но есть в нем что-то надежное. Как в Кощее. Твердая грань в отношениях с женщинами, за которую оба они никогда не переходят, какое-то бережное отношение. Так бывает у сильных и настоящих мужчин. Не вечных мальчишек, носящихся со своим бесконечным самоутверждением. Настоящие мужики слабых не обижали, а слабости женщинам все прощали. Потому, что любили они этих женщин.

Вот и ее Илюша... полюбит немножко совсем. Недолго, чтобы сердцем к нему не прикипеть. Влюбляться в таких точно не стоит. Уж больно они неудобные. А вот удовольствие получить можно.

А Илья, не подозревая, какая роль ему уготована в планах коварной Елизаветы, только смотрел на неё серым волком и лицо кривил. Впоминал о поцелуях лягушки, наверное. Европейской, травяной, обыкновенной.

Глава 13. Курс на сближение

Случай представился быстро.

Илюша как всегда с видом скучающим и надменно-унылым расхаживал во дворе, словно индюк. Редкостный бездельник!

— Илья, привет, — махнула рукой Лиза. — Занят?

— Вроде нет, — насторожился мужчина, на всякий случай оглядываясь по сторонам. — А что ты хотела?

— Шкаф поможешь мне передвинуть?

Глупо? Может быть. Но как его еще занять, Лиза не знала. Тем более, шкаф действительно надо подвинуть.

— В принципе могу, — осторожно сказал Илья. — А что, больше некому?

— Полный двор желающих, сам же видишь, — радостно развела руками Елизавета. — К тому же, книги в нем, знаешь, ли, ценные очень. И достать их из шкафа никак — заклинание кем-то наложено. Только под запись в читательском билете. А ты на вид сообразительный, и руки у тебя чистые. Авось не заляпаешь редкие экземпляры.

— Ну ты и жабская жаба, — восхищенно протянул Илья.

— Не жаба, а лягушка, — поправила его Лиза. — Царевна-лягушка. А вообще я тебя поняла. Ты у нас работник исключительно умственного труда в бессрочном отпуске. Пойду парней поищу.

— Да ладно, показывай, чего двигать, — усмехнулся Илья. — Мне не сложно.

Елизавета привела его в библиотеку, показала шкаф и угол, для него приготовленный. Илья вздохнул, снял очередное свое дорогое пальто (трофейное Лиза ему не вернула), засучил рукава светлой рубашки. Всё-таки, какой красавец! И руки у него красивые, с золотистыми волосками. Елизавете ужасно хотелось дотронутся до этих самых волосков: не теплые ли они? Но увы, оставалось только смотреть и облизываться.

Подвинуть загруженный шкаф не получилось. Пришлось разгружать, записывая каждую книгу в читательский билет К.А. Бессмертного. Если умный такой и заклинание наложил, пусть теперь сам и страдает. Вместе с младшим они разгрузили шкаф довольно быстро. Идеальная прическа Ильи растрепалась, рубашка на спине взмокла от пота. А ты думал, мой хороший, книги — это только легкое чтиво? Нет, это еще три-четыре килограмма архивной пыли. Оттого-то Елизавета этот шкаф откладывала на потом уже несколько месяцев: старые тут книги, но ценные. Вроде бы переиздать нужно, или хотя бы переплести заново, да руки всё не доходят.

С верхней полки Лиза вызвалась снимать книги сама, аргументируя это тем, что если она грохнется с древней и ветхой стремянки — Илья ее поймает, а если конструкция эта шаткая развалится под Ильей, Лиза может  в сторону не успеть отскочить и покалечится. Кощеич брови свои светлые хмурил, глазами сверкал, сопел и молча принимал у нее ценные книги.

— Илья, а сколько тебе лет? — наконец-то решилась Лиза. — Я про тебя отчеты аж за 1964 год видела у Бессмертного. Выглядишь ты... моложе. Хорошо сохранился, или это наследственное?

— Мне в сентябре двести тридцать пять исполнилось, — рассеянно сказал Илья. — Двадцать четвертого, если тебе интересно.

— Сколько? — изумленно взмахнула руками Лиза. — Да ты... да ты пенсионер со стажем!

Илья засмеялся, поддерживая покачнувшуюся девушку и, словно невзначай, провел ладонью по ее лодыжке. Лиза тихо ахнула. По спине пробежали мурашки, руки резко ослабели. Тяжелая книга выскользнула вдруг из пальцев. Илья героически попытался ее поймать и неловко толкнул лестницу плечом. Если у классика на стене висит ружье, то оно непременно выстрелит. Если на стремянке в библиотеке стоит девушка, то…

Свершилось. Лиза взвизгнула и рухнула ему прямо на голову. Кощеич же оказался во всех отношениях неустойчивым типом, грохнувшись на пол вместе с ней.

Лиза лежала на Илье, соображая, всё ли у нее в порядке. Илья пристально всматривался в ее губы. Одна мужская рука уверенно и как будто на полных правах возлежала между лопатками девушки, другая обжигала бедро плоскостью твердой ладони. Лизина юбка задралась выше всех допустимых приличий. Кощеич смотрел. Молча и предвкушающе. От таких взглядов хочется натворить кучу глупостей. Прижаться губами к его твердому и чувственному рту, секунду назад дрогнувшему, словно бы в предвкушении. Расстегнуть на нем что-нибудь. Утробно мурлыкать, тереться всем телом о крепкую твердь.

Стоп, стоп! Гусары молчать! Она же не русалка какая, чтобы вот так отдаваться при первом же грехопадении. Да и не в библиотеке же на полу!

Вздохнув, с усилием отвела глаза от его губ, оперлась руками на широченную грудь и скатилась куда-то под бок, ощутив острый запах мужского дезодоранта. Краем глаза заметила сложную пряжку ремня. Как такую расстегивать? Нет, незачем лишать себя удовольствия от неспешного процесса соблазнения жертвы. Пусть идет все по плану.

Кощеич не стал ее даже удерживать, наоборот, поднялся первым и протянул ей руку. Вежливый какой, гад!

— Вот видишь, как хорошо, что я была сверху, — ехидно заметила Елизавета. — Ненужных жертв удалось избежать.

Скабрезно как-то прозвучало.  До нее вдруг дошла вся двусмысленность фраза, отчего Лиза мучительно покраснела и закусила губу.

— Если бы сверху был я, — мгновенно парировал младший Бессмертный, гулко сглотнув и не сводя взгляда с ее губ. — Жертвы точно бы были.  Смотри, царевна, в следующий раз точно допрыгаешься…

— Боюсь, боюсь, — пробормотала Елизавета. — Вы, Илья Константинович, чувство юмора бы отточили при случае. Уж больно шуточки все ниже пояса, как у подростка ей-богу.

Собственно говоря, Лиза бесстыдно преувеличивала. Не шутил с ней Кощеич. Вообще не шутил, больше шарахался. Но сейчас отчего-то насупился.

— Выше пояса тоже есть, о чем пошутить, — внезапно охрипшим голосом сообщил, старательно пряча глаза.

Лиза опустила голову и тут же густо покраснела — у блузки одна пуговица оторвалась, а вторая расстегнулась, и в вырезе блузки весьма откровенно в обрамлении черного кружева сияла белыми полушариями ее грудь. Словно в полусне Илья поднял руку и протянул пальцы туда, куда его так тянуло.

— Даже не думай, — увернулась Лиза. — Я тебе не русалка. Иди вон шкаф двигай, коли силу деть некуда.

Кощеич встряхнул головой, ухмыльнулся вдруг по-мальчишечьи и, расправив широкие плечи (так что рубашка едва на груди не треснула), пошел двигать шкаф.

Все, решено: нужно брать. Лиза просто обязана заполучить в кратковременное пользование этого несносного потребителя глупых русалок и ценителя женской груди.  Елизавета своих целей всегда добивалась. К тому же деваться ему больше некуда, он к ней заклятьем привязан. Шаблоны разорваны, красная линия пересечена. Младший Бессмертный смотрел на нее как на вполне привлекательную женщину, а не как на сумасшедшую бабу, немного лягушку, которая с первых секунд их знакомства произнесла стоп-слова о женитьбе.

13-2

Но как известно, Елизавета предполагает, а Кощей располагает.

Несносный К.А. вдруг внезапно прозрел и начал активно искать пропавшую жену. Дело это не терпело отлагательств, процесс шел очень нервно (как и все, в чем участвовал склонный к драматизму Кощей),  но, к счастью, где-то вдалеке от базы “Лукоморье”, а Илюша поддерживал отца во всех его начинаниях. Пришлось брать себя в руки, набраться терпения и молча мечтать.

Впрочем, Лизе было всегда чем заняться, у нее Сереженька не проинструктирован. Сереженька, правда, теперь Елизавету несколько опасался, но зато и разговаривал с ней очень осторожно, потому что Лиза его сразу предупредила, что она от нервов начинает квакать, а, поскольку Ильи рядом не наблюдается, целовать ее придется виновнику срыва. И что, что его поцелуй не работает? Мало пытался. Возможно, раз на пятидесятый подействует. Сереженька внял голосу разума и слушался неукоснительно, да еще периодически ласково предлагал чаю, минеральной водички и настойки пустырника. За ее счет, разумеется.

Спустя некоторое время Илья на базу вернулся. С ним вернулся и К.А., но, судя по его настроению,  к нему лучше было не подходить. А к Илье ничего, можно. Хотя, как говориться, с глаз долой, из сердца вон. В отсутствие потенциального кандидата в любовники Елизавета немного поостыла и решила, что еще подумает, стоит ли с ним связываться. Уж очень он ненадежный товарищ. Опять к речке бегал. Сдались ему эти тупые русалки? Не любит, кажется, Илюша умных женщин, ему доступные интереснее.

***

А Елизавета все же не только красавица, но и умница! Что бы они без нее делали, эти горе-сыщики?

На нервной почве Лиза всегда бралась за бухгалтерию. Очень ее успокаивали эти таблички.

И вот, поглядите, счета от Медной горы Хозяйки, выставленные за питание, проживание и обучение одного из командированных мастеров — Василия Кусова. Обычное дело, тарифы на эти услуги давно все оговорены и утверждены лично Кощеем, да вот незадача…

1. Платья, 12 шт.

2. Питание.

3. Проживание.

4. Обучение.

Скажите на милость, а платья-то парню зачем?

5. Консультация гинеколога.

Одно из двух — или мастер успел кого-то из гномок осчастливить, или Елизавета только что нашла пропавшую Александру Бессмертную. В первом Лиза весьма сомневалась, вряд ли Васька такой шустрый оказался. Да он до сих пор при слове "секс" краснеет. Хотя... интересно, Илюшенька-дурачок тоже краснеет? Да нет, этот озабоченный товарищ сразу копытом бить начнет. Вон русалки опять предовольные. Весь в папочку уродился. Старший от жены оторваться не мог, а младший аж с тремя русалками зажигает. Да, Елизавета злопамятная.

В первую очередь позвонить  стоит Илюше. Кощея лучше не тревожить, вдруг всё же ошибка какая-то. Он же потом со свету ее сживет. Нужно все же сначала посоветоваться с кем-то, а кроме Илюши, вроде и не с кем. Достала телефон, сжала в ладонях. Не поняла, она что же, волнуется, что ли? Это же просто Илья. Который опять кувыркался с русалками. Нет, Лиз, даже не думай. Конечно, у тебя часики тикают, но ты уже твердо решила, что Илюша не твой кандидат.

Набрала номер.

Илья  сразу же и ответил, видимо, телефон в руках был.

— Эй, дурачок, я, кажется, Сашку нашла. Не надо мне в ухо орать, я не глухая. Как-как, приходи в кабинет и покажу как.

Часики. Тикают. Как это отвратительно. Лиза никогда не думала ни о семье, ни о ребенке. Зачем? Кому нужны дети? Можно ведь просто жить. Работать, открывать новое, путешествовать, учиться. А дети — дети нужны неполноценным личностям, у которых нет цели в жизни. Которые не могут оставить другой след. Хорошие это слова. Только лживые.

Так, стоп. Видимо, бытие в качестве лягушки повредило ее мозг. Точно, это всё животные инстинкты.  С ними потом разберется, с рефлексиями можно работать. Пустырник, опять же, поможет.

— Давай, показывай, что накопала, —  гаркнул Илья, влетая без стука в ее кабинет.

Лиза положила перед ним бумаги. По мере того, как он их читал, его брови поднимались всё выше и выше.

— Лиза, ты сокровище! — радостно пробасил  Кощеич.

— Знаю, — согласилась девушка.— Ни секунды не сомневалась.

— Как изящно! Прислать счет за проживание! Вроде как намек, а вроде и жадность обычная. Эта Хозяйка просто прелесть. Надо с ней обязательно познакомиться.

— Не советую, — сказала Лиза. — У Дарьи отношения с Черномором, причем давненько. Он тебя не поймет. Не успеет.

— Ах, Елизавета, — тяжко вздохнул Илья. — Неужели ты считаешь меня таким бабником? По-твоему, я с женщиной не могу найти общий язык без каких либо…? — тут взгляд Ильи предательски скользнул по вырезу Лизиной блузки.

Елизавета  громко и негодующе фыркнула.

— И это говорит мне человек, который эээ... спал с тремя русалками разом?

— Наглая ложь! — возмутился Илья. — Клевета и наветы! Только с двумя и в порядке живой очереди! Трех даже я не осилю, поверь.

— О да! — закатила глаза Елизавета. — Это же в корне меняет дело! Даже у бабника есть свои слабости.

— Признайся, ты просто ревнуешь, — вкрадчиво произнес вдруг Илья, сделав к ней шаг и нависнув всей увесистой тушей над Лизой.  — Ты в меня уже втюрилась, с первого взгляда, красавица. Я все вижу.

Это было настолько неожиданно, что Лиза потеряла дар речи, что для нее в принципе было несвойственно. Не по плану! Рехнулся он, что ли? Заболел?

Отточенным жестом собственника и женолюба Илья притянул к себе Лизу, приобняв за талию и уронив, как в танце. Пока она набирала воздуха в легкие, попытался ее крепко поцеловать. Вовремя на Елизавету немота напала, а не то бы пришлось снова ему лобызаться с лягушкой. С реакцией у нее с детства все было хорошо, и удар левой тоже поставлен отлично. Затрещина получилась у Лизоньки звонкой, как выстрел. Раненый неудачник быстро поставил на место обидчицу и…

И эту секунду в кабинет вдруг ворвался Кощей. Прямо к заключительной сцене любовной пантомимы. Лиза с яростью глядела на Илью, а Илья потирал с отчетливый след женской ладони на выбритой щеке.

— Я смотрю, вы нашли уже общий язык? У меня для вас есть хорошие новости. Я тут полистал свои старые дневники и понял,  где там случился косяк с заклятьем Елизаветы.

— Да неужели? — пробормотала Лиза, встряхивая ушибленную ладонь и абсолютно уверенная, что ничего хорошего она не услышит.

— Так вот, заклятье твое зациклилось по двум независимым друг от друга причинам: во-первых, ты девственница, а во-вторых, в Илье моя кровь. Стечение обстоятельств.

Елизавета прижала ладони к горящим щекам. Он и в самом деле сказал это! Сказал вслух при Илье.

Кощеич лишь сдавленно хрюкнул.

— Если б я сам снял заклятье, то всё было бы нормально. А у этого оболтуса мозгов хватило снимать через жо... через поцелуй, — продолжал Бессмертный. — Теперь ждать три года, пока оно полностью выветрится.  Очень надеюсь. Если я все правильно понял.

— И что нам теперь делать? — с нездоровым любопытством спросил Илья. — Она же чуть что, и сразу квакает.

— Придется тебе здесь остаться. Или каждый раз сюда приезжать, когда Лиза кожей зеленой обтянется снова. А девушка она с тонкой душевной организацией...

— Истеричка она! — припечатал Кощеич. —Я все понял. Значит, так. У меня своя жизнь, у тебя своя. Я и так здесь задержался. Слушай, это судьба! На три года я жабу забираю. Будет у меня секретаршей работать, как раз Алла в декрет собирается. Условия отличные, соцпакет, премии, отпуск. Прослежу, чтобы Лизок окончательно не позеленела. Ну надо же, как все замечательно складывается! А у тебя Сереженька теперь есть. Все счастливы, все при делах.

— А моим мнением поинтересоваться не хочешь? — возмутилась молчавшая до сих пор Лиза.

Только для вида, конечно, потому что мгновенно все просчитала и не могла не признать, что этот вариант ее более чем устраивает.

— Ну хочешь, оставайся, — пожал плечами Илья. — При первой же истерике посадят тебя в банку и будут ждать, когда я приеду. А я могу в отпуск свалить куда-нибудь в Египет. На дайвинг. На полгода. А там как погода позволит. Согласна? Можешь просто квакнуть.

— Скотина, — скривилась Елизавета.

— Ладно, голубки, — улыбнулся Кощей. — Еще всласть наквакаетесь. Вот найдем Сашу, ты Лизу и забирай.

— А мы ее уже нашли.

И тут он примазался, тут же! Какое там “мы”? Елизавета нашла! Одна!

Пока старший Бессмертный, потемнев лицом, названивал Медной горы Хозяйке, Лиза украдкой рассматривала на Илью. Может, и зря она сопротивлялась? Может и стоило еще там, в библиотеке, позволить ему нечто большее? Нет, не зря. Доступных женщин вокруг предостаточно. Заскучает…

Дозвонившись, Кощей наконец определил для себя порядок дальнейших действий, тут же ожил и засуетился. Заявил:

— Лиза, ты за старшую остаешься. Илья, присматривай тут за Лизой. Ну, ты понял. Если я через неделю не выйду на связь — высаживайте вооруженный десант на Урале.

И сбежал. А Илья с ней остался.

Глава 14. Возвращение блудной Александры

Илья после отъезда отца внезапно развил бурную деятельность, принявшись усиленно развлекаться. И уже очень быстро его развлечения масштабы приняли поистине угрожающие. Докапывание до оборотней из чистого любопытства с просьбой “быстренько обратиться” превратились в общее удовольствие. Пробежки с жертвами наперегонки стали видом волшебного спорта.  Лиза смотрела на него и думала, что поговорка про первые сорок лет в жизни каждого мальчика на Илье не работает. Этот великовозрастный мальчик застрял в своем детстве навечно.

После фиаско в кабинете Бессмертного-старшего, Илья, видимо, обидевшись, Елизавету нещадно задирал и высмеивал. Разве что за косички не дергал. Лиза в долгу не оставалась. Они словно с цепи сорвались, самозабвенно и с чувством постоянно ругаясь. Когда градус конфликта немного спадал, Илья заглядывал в библиотеку, где девушка пыталась от него спрятаться, или настойчиво вызывал ее в начальственный кабинет Бессмертного-старшего — рассуждать о бренности бытия и судьбах этого мира.

— Понимаешь, Лиза, — говорил Илья. — Я люблю мыслить вслух, и мне надо, чтобы кто-то меня слушал. Сегодняшняя жертва — ты. И завтрашняя тоже, я вообще люблю стабильность, в моем возрасте перемены уже не так вдохновляют.

Кокетничал, гад.

Лиза только закатывала глаза и покорно выслушивала его рассуждения, мысленно чертыхаясь.

А однажды ночью он вломился к ней в спальню без всякого стука, конечно, с бутылкой какого-то подозрительного пойла и уговаривал выпить на брудершафт. Лиза бы и послала его куда подальше отчетливо и с удовольствием, да вот незадача: когда Илюша поймал книжку, прицельно летевшую ему в голову, то снаружи книги обнаружился полуголый брюнет, а внутри — бульварный любовный роман.  Вот смеху-то было! Жалко только, смеялась не Лиза.  Ей пришлось молча краснеть и скрипеть зубами. Позорище-то какое!

Минут десять, не меньше, Илья заливисто ржал и даже витиевато повизгивал, как будто мартовский леший. Потом клятвенно обещал отвести ее в один из московских клубов для взрослых, потом залез на сайт “Почта России” заказал ей подписку журнала “Плейбой” за свой счет, сказал: — “Так веселее”. Потом на телефон ей накачал азиатских порномультиков, рассказал, что такое “хентай”. Тоном учителя младших классов выговаривал Лизе, медленно и смакуя процесс: дескать, нечего мечтать о всяких герцогах и викингах, нормальные порножурналы познавательней и полезней.

Спустя четверть часа окончательно озверевшая Лиза сама вырвала у него бутылку и хлебнула  отчаянно, прямо из горлышка.  Вино оказалось коварным: пилось легко, а голову отключало напрочь.

Теперь они громко ржали вдвоем, потом накапали в чайную чашку валерьянки, разыскали кота и уже втроем развлекались, ухохатываясь до икоты. Чуть позже к ним присоединились бодрствующие по ночам вампиры (которые отдыхали на базе после командировки в Европу), заглянувшие на шум и смех.

Вероятнее всего, вместе с ними не спала и большая часть населения базы, потому что к утру вдруг оказалось, что в столовой громко играет музыка, выпивка льется рекой, кухня разграблена на закуски, на столе танцует полуобнаженная полурусалка, а ей скандируют как минимум два десятка парней. Весело было. Около восьми вечера (грубо говоря утро, но все согласились, что вечер) у Ильи зазвонил телефон.

— Молчание! — громко крикнул он. — Бессмертный звонит.

Все тут же заткнулись, выключили музыку, мгновенно осознав вопиющую глубину морального падения базы без босса. Илья нечаянно включил громкую связь.

В отличии от сына, Кощей был трезв, но его настроение было не менее хорошим. Озабоченная Лиза даже поинтересовалась у босса, как прошла встреча с женой. Кощей не остался в долгу, пройдясь по вечно недовольной чем-то Елизавете, и аудитория, напряженно слушающая разговор, только чудом не взорвалась от смеха. Илья завершил разговор, огляделся. Люди вокруг, казалось, были самыми разумными на свете и смотрели на него ожидающе. Нужно что-то предпринять. Ситуацию спас Игнат. Он вскочил на стол и, тряся бутылкой, провозгласил:

— В честь Кощея и его жены! Пусть у них всегда все будет отлично!

Раздался дикий хохот, звон бокалов, и веселье набрало снова обороты.

Лизе, конечно же, не было хорошо. Пробудившись, с ужасом она вспоминала, как, подражая русалке, она пробовала танцевать на столе, как свалилась с него, едва не сломав ногу, как орала и преследовала воителей со скалкой, пришедшая готовить завтрак главная повариха. Вспомнила, как Илья цитировал домовым фразы из некогда популярного фильма ("а на небе только и разговоров, что о море" — объяснял он), а потом широким жестом послал их на десять дней в отпуск. Как добралась до своей комнаты, Лиза не помнила. Только одно было ясно — Бессмертный их всех убьет, когда вернется. Такого беспорядка, как сейчас, на базе никогда не было.

***

Босс возвратился, как и ожидала Елизавета, внезапно. Просто в один неприятный день из дверей раздался рев Кощея:

— Елизавета!

— О, ква! — вскричала Лиза в панике и спряталась под кресло.

— Илья!

Илья выронил более изысканные ругательства и побежал встречать отца. Лиза немного подождала и, не сдержавшись, помчалась за ним. В столовой стало подозрительно тихо. Неужели Кощей всех убил? Она с усилием прыгнула вперед, отчаянно квакая.

— Черт! — раздался голос Ильи у дверей. — Про Лизку я и забыл! У нас же на обед французская кухня! Лягушачьи лапки в кляре! Подойди сюда, моя прекрасная!

Он, кривляясь и гримасничая, поднял с пола лягушку и страстно, с издевкой, поцеловал ее.

— Смотри же, Кощеич, я когда-нибудь тебе настоящую лягушку подложу, — прошептала Лиза, тыкая пальцем в грудь Ильи. — А я сама запишу на видео и выложу на ю-туб!

Брезгливо вытерла рот и замерла.

— Ну ладно, ты прощен! — внезапно передумала она. — Если ты накормишь меня тем, чем так изумительно пахнет!

И тут Лиза заметила Кощееву жену. В время отсутствия Сашка она сумела вырастить себе милый животик — около четырех месяцев беременности. Это было несправедливо! В Лизе внезапно проснулся материнский инстинкт. Ей сейчас очень захотелось ребенка. Немедленно. Сейчас же.

Она закрыла глаза, заставляя себя успокоиться, и обняла младшую подругу.

— Саша, рада видеть тебя целой и невредимой! — тепло сказала она. — Я бы даже сказала, ты стала еще целее, словно наполненная!

— Представляешь, — усмехнулась Сашка. — Я сама до сих пор в шоке.

Вот-вот, и Лиза в шоке.

Илья поставил перед ними на подоконник тарелки с салатом и сел рядом.

— Знаешь, Илья, — сказала Сашка спустя несколько минут. — Ты мне заранее не нравился, но теперь я тебя люблю всем сердцем. Этот салат — что-то божественное!

Лиза, уже пробовавшая шедевры Кощеича, полностью согласилась.

— Я работал поваром в итальянском ресторане, — похвастался Илья. — Давно... В прошлой жизни.

А затем Илья засучил рукава и принялся мыть посуду. Сашка и Елизавета сначала лукаво посмотрели на него, но вскоре им стало стыдно, и они тоже взялись за тряпки. Когда повариха Тамара Васильевна заглянула на кухню, она обнаружила, что она уже сверкает чистотой.

Глава 15. Москва

А в столице вдруг случился ноябрь. Внезапно и вероломно.

Завершающий месяц стремительной осени на родной базе выглядел совершенно не так, как в шумном мегаполисе. Московский ноябрь переливался разноцветными огнями в темноте, неожиданно накрывал хмурым мелким дождем, хлюпал грязными и холодными лужами под ногами, шумел гулом трамваев.

Москва оказалась невероятно-огромной и всё же резиновой.  Разве может иначе приличный город вмещать в себя столько людей? Лиза привыкла к сонным университетским кварталам европейских городов, к их узким улочкам,маленьким скверам и уютным зданиям. Москва же обрушилась на ее бедную провинциальную голову как Вавилонская башня на своих смущенных создателей. В Москве тоже отовсюду раздавалась иностранная речь. Лизино чуткое  ухо вылавливало тягучие звуки восточных языков, знакомый английский и ещё кучу всего неопознанного. И к ее удивлению, даже в разгар грязного-серого ноября в Москве оказалось значительно чище, чем в Екатеринбурге или Челябинске. Столица красовалась ухоженными улицами и проспектами, активно строилась и обустраивалась.

Москва никогда не спала.

Во избежание пробок Илья въезжал в Москву в субботу и провез Елизавету по узнаваемым для провинциала местам — мимо ВДНХ, мимо МГУ, даже рукою махнув в сторону Останкинской башни.

— Дорогие гости Москвы и просто мимо нее проезжающие! Обратите внимание, — дурачился он. — Перед вами традиционные столичные забавы: укладка асфальта на лужи и добыча неизвестных науке полезных ископаемых. Асфальт, кстати тоже тут добывается, особенно ценен недавно уложенный.    А  ты знаешь ли ты, Лиза, что под зданием МГУ куча подземных этажей и гигантская холодильная установка для замораживания фундамента?

— Ой всё, — отмахивалась Елизавета. — Врун ты, Илья. Расскажи мне еще про призрак вечного студента!

Лучше бы не просила! Всю дорогу Илюша рассказывал Лизе московские сказки: про секретную линию Метро-2, и про призрак извозчика, и о студенте, конечно. Сопровождался рассказ душераздирающими подробностями, наверняка на ходу сочиненными.

Вполне соответствуя Лизиным ожиданиям, Бессмертный-младший не бедствовал. Жилой комплекс, в котором располагалась его квартира, выглядел внушительно: закрытый чугунным орнаментом ограды охраняемый двор с раздвижными воротами и вездесущими очами камер.  Чудеснейший детский городок во дворе, красивый настолько, что Лиза и сама не отказалась бы там поиграть. Молодая липовая аллея, роскошные мрачные туи и пушистая, сказочная голубая ель у подъезда. На входе в дом их радушно встречала консьержка. Холл  светлый и идеально чистый, полированные каменные полы и просторный лифт  с зеркалом.

— Я с тобой в одной квартире жить не буду, — еще по пути в лифт заявила Лиза Илье.

— Естественно! — возмутился Илья. — Я молодой и свободный мужчина, у меня личная жизнь бьет ключом и вообще! На кой черт ты мне там сдалась? Поселишься этажом выше. Там тоже моя квартира, эконом-вариант.

— И сколько же у тебя тут квартир?

— В этом доме четыре, — ухмыльнулся Илья. — А всего в Москве семь. Пока еще.

Лиза тут не удержалась и совершенно плебейски присвистнула.

— Ну я же не виноват, что уродился финансовым гением, в папочку, — пожал плечами Кощеич.

— А скромный ты в маму иль в бабушку?

— Нет, в маму я красивый, — радостно улыбнулся Илья. — Или скажешь “нет”? Признайся, Елизавета, ведь ты меня тоже считаешь красивым?

— Ты красивый  и толстый парниша, — успокоила его Лиза.

— Я не толстый! — возмутился Бессмертный-младший. — Я мускулистый!

Лиза только вздохнула тяжело. Видимо, чтением классики Илья себя не утруждал¹.

Квартира “эконом-варианта” девушку впечатлила. Страшно представить, какая “не эконом”. Во всяком случае, эта была полноценно двухкомнатной, с огромной кухней и с застекленным балконом величиной с половину Лизиной комнаты в замке Кощея. Размеры огромной кровати наводили на грешные мысли. Лизавета покосилась на Илью. Да, он точно поместится.

— Значит, так, — сказал бодро и громко Бессмертный. — Утром, не позже половины девятого, я забираю тебя в офис, а уж домой будь готова добраться самостоятельно. По вечерам ко мне не ломиться. Если превратишься в лягуху — под дверью не квакать и ждать до утра.

— Да ты герой-любовник! — вскинула брови Лиза, не скрывая сарказма.

—  И герой, и любовник, — с достоинством ответил Кощеич, пожимая плечами. — У всех свои недостатки.

— Я идеальна, — напомнила Елизавета. — У меня нет недостатков, пора бы признать этот факт и смириться.

Илья медленно наклонился к ее лицу, да так низко, что почти соприкоснулся носами. Лиза растерянно поглядела в его почерневшие вдруг внезапно глаза.

— У тебя, милая, есть один неприятнейший недостаток, — вкрадчиво протянул он. — Который, впрочем, легко исправляется. У меня есть и навык, и опыт, и… инструмент. Ты обращайся, если надумаешь, не стесняйся.

И пока, медленно заливаясь краской, Лиза осознавала, что он именно он сказал, негодник оперативно сбежал. Хлопнула тяжелая дверь. Пряча лицо в руках, Лизавета со стоном упала на пуфик в прихожей. Ну и как его понимать? То злится и дразнится, то намеки фривольные делает. Приходится констатировать: нет, это совершенно определенно не романтические отношения. Это… наверное, нечто другое.  Своего рода дружба. Хотя… как там классики говорили? “Дружба между мужчиной и женщиной возможна при физическом отвращении?” Лучше даже об этом не вспоминать, ведь так хочется большего! Может быть, в офисе будет легче?

Разложила по полочкам огромного шкафа-купе свои немногочисленные вещи, прогулялась еще раз по квартире, протерла везде редкую пыль. Достала из холодильника йогурт и съела, с тоской посмотрев на красующиеся на этикетке калории. Постояла на балконе, рассматривая потоки гудящих машин. И читать не хотелось, и спать еще было рано. Хотелось мороженого и на Красную площадь. Больше знаковых мест в древней столице не вспомнилось. Лиза подержала в руках телефон и с сожалением отложила его. Нет, Илья дал понять очень ясно, что ее навязчивое присутствие в его планы совсем не входило. А жаль…

15-2

Телефон внезапно завибрировал и запрыгал по краю стола.

— Елизавета! — раздался бодрый вопль из трубки. Легок Илья на помине. — А пойдем погуляем?! Я тебя на метро покатаю, Москву покажу.

— Пять минут, Кощеич, — с трудом сдержав радостный писк, Лиза ответила. — Жди у подъезда.

Лиза быстро накинула красивое бежевое пальто, надела новые сапожки на каблуке, схватила сумку и выскочила в подъезд, где у лифта ее встретил Илья. Скептически оглядел девушку, покачал головой:

— Так и знал! Ты совершенно дурная. Куда на каблуках поперлась? Принять вид унисекс: кроссовки и теплая куртка. Живо переодевайся, я тут подожду.

Лиза со вздохом повесила пальто в шкаф: а так хотелось его выгулять!

Вечно эти мужчины все портят…

Но потом как-то вдруг быстро выяснилось, что джинсах и куртке она ощущала себя семнадцатилетней девчонкой, только теперь рядом был большой и сильный Илья, который смешил ее, переносил через лужи на руках, натягивал на нос шапку и заставил скупить половину продуктового отдела в супермаркете,  ненавязчиво оплатив все это безобразие сам.

Лиза хотела сказать, что вообще не умеет готовить и даже не собирается учиться, зачем? У Кощея на базе осталась столовая, в голодное детство с поджаренными макаронами и вареными яйцами она уже не вернётся… Но Илья заявил, что он все сам умеет, а Лиза прекрасно помоет посуду и отстирает его вонючие после тренировок носки. Гномские, ручной работы. В стиральных машинах не место таким. Девушка покивала согласно: она забрала с собой с базы хозяйственного  домового, с ним никакие носки не страшны.

Их прогулка настолько напоминала свидание, что Лизе отчаянно захотелось, чтобы они оба вдруг стали подростками и вели себя так, как Лизины сверстники там, в другой, прошлой  жизни. Гуляли бы в обнимку до утра по темным улицам города, а потом, возвратившись к подъезду, долго стояли, любуясь на яркие и далёкие звёзды, запуская озябшие руки под куртки друг другу и целуясь, пока губы не заболят.

Вот только юность у Ильи наверняка была совершенно другая, без посиделок на грязных ступенек подъезда, без хмельных ёлочных гуляний с петардами и хлопушками под новый год  и даже без потайных шалашей в кустах заброшенной парковой зоны. Было наверняка что-то другое...

— Илья, а как ты обычно Новый год празднуешь? — не выдержала Лиза.

— До конца года еще больше месяца, — возмутился Илья почему-то. — Может, ты и список подарков уже написала?

— Как, а ты еще не закупился? — Елизавета ехидно сверкнула глазами. — И черную пятницу пропустил?  Да ты просто слабак!

— В этом году мы празднуем в Италии, — сообщил вдруг Илья. — Там не так холодно, как в Москве.

— Мы — это кто?

— Мы — это весь целый я, — туманно ответил Илья. — И еще с шестьдесят шестого по восьмидесятый этаж.

— Кто? — не поняла Лиза.

— В понедельник увидишь.

И глаза почему-то отвел. Самое время для рабочих вопросов, конечно. Но Лизу уже понесло.

— Ой, Кощеич, а чем ты в офисе занимаешься?

— Тебе официальную версию или как? — поморщился неохотно.

— Обе, конечно, — ответила Лиза. — Я же должна быть в курсе. В общих чертах. Детали пусть позже.

— Официально  мы занимаемся широкопрофильной ай-ти дистрибуцией.

— Ай…чем? — последние три слова ей не показались внушающими доверия.

— Компьютеры, комплектующие и периферийное оборудование. Индивидуальное ценообразование. Самые выгодные цены и ассортимент товаров. Гибкий подход к финансовым и кредитным условиям. — С каждой фразой вид у Ильи становился все более вдохновенным и даже немного дебильным. Того и гляди, пустит слюни. Или что-нибудь втюхает. Очень уж глазки сияют. — Дополнительно к ценовым условиям мы транслируем партнерам рибейты и бонусы производителей. За время работы наша компания смогла выстроили прочные партнерские отношения со всемирно известными производителями. На данный момент в портфеле компании четырнадцать вендоров.

— Долго зубрил? — осторожно поинтересовалась ехидная Лиза.

— У меня память хорошая! — радостно выдохнул Кощеич. — Перевод тебе нужен?

— Погуглю потом, — отмахнулась, все еще под впечатлением  от услышанного. — А неофициальная версия так же помпезна?

— Ну… это как посмотреть, — и совсем взгляд потупил.

А вот это уже интересно. Или нет? Чувство Лизиного самосохранения вопило, как сигнализация. Беги! А куда? И зачем… В банке квакать опять? Жить серой жизнью, отказавшись от приключений? А вдруг это шанс? Эту мысль качественно додумать она не успела.

— Видишь ли… — Илья вдруг продолжил с внезапной серьезностью. — Мир не так прост.

Когда мужики издалека так заходят, всегда жди какой либо гадости.

— Те, кого отец собрал у себя под крылом, только малая часть. В общем… есть некое подобие мирового государства волшебы. Иных, колдунов, магии... как хочешь, так и называй. Есть законы.

— Которые папенька твой не особенно соблюдает, — прозорливо заметила Лиза.

— Он их старательно не замечает, — ухмыльнулся Илья. — Но в разумных пределах.

— А ты тут при чем? — ей не хотелось выслушивать лекцию о сотворении мира, стоя на улице, под ледяным то ли снегом,  то ли дождем.

— Я дист… — поймав укоризненный взгляд собеседницы, Илья тут же исправился: — поставщик специального компьютерного оборудования сразу нескольких брэнд… компаний.  Маготехнического характера.  Это  другое.

— И как тебя угораздило?  —  вяло поинтересовалась, скорее для поддержания разговора. Замерзла.

— Я интуит, — веско ответил Илья. — Наши… поставщики конкурируют, скажем так, по законам военного времени. Свет, Тьма, Инквизиция. Случается всякое. То порталами партию перенаправят, то просто сожгут. Но — не у нас. Сделки, заключенные через меня, не срывались ни разу.  Имморты² — гарантия качества.

— Поразительно! — почти искренне восхитилась Елизавета.  — Никогда о твоих этих мортах не слышала.

— Обычно такой дар у ведьм, — охотно пояснил Илья. И кто Лизу за язык тянул? Теперь будет мерзнуть и слушать еще одну сказку. — У матушки была очень сильная интуиция. Больше мне от родителей почти ничегошеньки и не досталось. Пришлось поневоле учиться, тренировать память, интуицию и…

— И мускулатуру, — хихикнула Елизавета, ткнув его в бок. И за руку потянула вперед, недвусмысленно намекая на окончание их прогулки. Хотелось в тепло и пожрать.

— О, это само собой, — он очаровательно улыбнулся. — Бессмертие и красота — самый первый мой капитал.

_____________________________________

¹Имеется в виду знаменитая фраза Эллочки-людоедки, —  второстепенной героини сатирического романа Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Двенадцать стульев».

² Имморты от лат. immort - бессмертный. Название компании И. Бессмертных.

Глава 16. Трудовыебудни

В свой первый рабочий день Елизавета надела самую короткую юбку из небогатого своего гардероба — на целых два пальца выше колена — и белую блузку. Как жаль, что у нее не нашлось ничего более вызывающего.

Илья привез ее на работу, показал стол и кофе-машину в приемной, а сам удалился к себе в кабинет, прикрыв дверь из темного непрозрачного стекла. Мимоходом подумалось, что дверь неудачная, ей хлопать нельзя — не выдержит. Зайти попросил через четверть часа. Елизавета отчего-то так разволновалась, что, пытаясь сесть в свое новое кресло, подвернула ногу, непривычную к ковылянию на каблуках, громко выругалась и тут же оборотилась лягушкой. Аккурат в тот момент Илья выглянул посмотреть, что за грохот  в приемной.

— Как лягушку поцелуешь, так она и поплывет, — буркнул Кощеич, целуя ее. — Ну и чего ты психанула? Не идеальное кресло, карандаш не заточен, или того хуже — пыль нашла на столе?

— Ноутбук не той марки, — залилась краской Елизавета, не столько от смущения, сколько от злости на себя. — Кстати, заметь, в этот раз я не голая.

Провалила миссию, не успев даже начать!

— Быстропоцелованное раздетым не считается. — Илья посмотрел на неё как на идиотку, подождал еще пару секунд, чтобы, видимо, удостовериться в окончательном обороте, потом пожал плечами и снова ушел.

Лиза открыла проклятый ноутбук, марки действительно незнакомой, и заглянула в инструкцию, оставленную на десктопе ее предшественницей. В десять кофе со сливками, три ложки сахара, карамельный сироп, корица. Хм, а у него точно не слипнется? А потом кто-то жалуется, что толстеет. Две с половиной и хватит. Для начала. Дозу будем уменьшать постепенно. Поколдовала над кофемашиной тоже загадочной марки, выбрала из предложенных вариантов “Кофе для шефа”, резонно решив, что шеф у них только один. Машина шипела, плевалась, мерцала подозрительными огонечками, но сдалась наконец и  залила высокую чашку до самых краев. Еще и шапочку из пенки напоследок выплюнула. Лиза понюхала подозрительно-темную жидкость, пахло корицей и карамелью. Не промахнулась. Отнесла в кабинет, поставила осторожно на стол, честно похлопала глазами. Илья, сосредоточенно пялившийся в монитор странного вида, большой и совершенно прозрачный, отхлебнул кофе из чашки не глядя, потом прищурился подозрительно, но ничего не сказал. Только сунул Лизе папку с бумагами и в ладонь вложил нечто, похожее на жетон. Золотистое и  тяжелое. Или золотое? Быть такого не может.

— Разобрать, привести в форму общего годового отчета. С таблицами разберешься. Если что не понятно — спрашивай. Да, это флэшка такая, там образцы всех отчетов, посмотришь. Просто положи ее на ноутбук. И не надо втыкать.

Лиза кивнула, чего непонятного-то. Не втыкать. И покраснела зачем-то.

Непонятно было всё. Почему рукописи? В компании по этому… дистрибь… тьфу, ай-ти. Почерк у Кощеича отвратительный. Чистый шифр: враги не прочтут, а друзья угадают. Вот его отец пишет аккуратно, просто каллиграфически. С таблицами проще — цифры на себя хоть немного похожи.

После утреннего фиаско с лягушкой напоминать о себе лишний раз не хотелось, но пришлось подходить, уточнять. И тут Илья приятно удивил. Он переводил свой немыслимый почерк на человеческий очень спокойно и мягко, не язвил, не ругался и даже не удивлялся.  Уже к обеду Лиза совершенно успокоилась.

Взгляд только у него был непонятный, задумчивый. И поглядывал из-под ресниц как-то прям грустно. Вспоминал про лягушку, наверное.

***

Елизавета была очень красивой, очень. Ошеломительной даже.

Юбка в облипку, белоснежная блузка с высоким воротничком, мягко облегающая совершенную грудь, убийственные каблуки. Очень скромный наряд на самом деле, Бессмертный-младший видел юбки куда короче.

С утра и до обеда Илья уже сто раз пожалел о своем решении взять эту жабу на работу. Он предпочитал секретарей не столь эффектной внешности. Алла, к примеру, вполне его устраивала, хотя и не идеально работала. Но у хоть Аллы не было этих нервирующих кошачьих глаз, и длинных стройных ног, и хрипловатый мягкий голос не выбивал из привычной колеи, словно выстрел в висок. Придурок, очнись, это же Елизавета! Та самая язва, что в первую же встречу потребовала на ней тут же жениться! А женитьба в его жизненные планы пока не входила. На ближайшую тысячу лет.

Хотя... глядя на отца, Илья невольно стал в своих планах сомневаться. Сашка, в смысле Александра Даниловна, улыбалась Кощею какой-то особенной улыбкой. Только ему одному. Она словно бы изнутри вся сияла, блестели глаза и движения становились тягучими, плавными. И не Сашка уже, а царевна-лебедь с Кощеюшкой рядом. А этот беспринципный подонок в ответ загорался, как свечка  от зажигалки и все пытался потрогать, погладить жену свою, прикоснуться. Согреться. Он тянулся к ней, улыбался в ответ по-дурацки, то и дело  ладонь прижимал к Сашкиному  животу, которого и видно-то почти не было.

Вот чему Илья объективно был рад, так это скорому и внезапному пополнению в их семействе. Он очень любил детей. И своих бы иметь не отказался. Наверное.  Странные размышления. Все отец виноват, раньше они ему в голову не приходили. Хотя… В самом деле, дети так быстро растут! Ради ребенка он готов был остановиться и стать... ну пусть не мужем, но взрослым мужчиной, отвечающим за семью. Он был согласен вставать по ночам, мыть бутылочки, гулять с коляской и даже менять памперсы. И детские возмущенные вопли его не бесили. В отличие от криков женских. Нет, пожалуй, он погорячился. Дети — это жуть как не просто. Их любишь, их балуешь, а они в ответ стучат ногами, хамят и чего-то требуют. Впрочем, как и женщины. Только своего ребенка ты не выставишь за дверь, пожелав доброй ночи и вызвав такси.  Илья головой даже встряхнул, отгоняя никчемные мысли.

Что ж — он будет гулять с маленькой сестренкой, и пусть кто-то попробует ему это запретить!  Но… Себе Илья врать не привык. Впервые в своей долгой жизни он отцу позавидовал по-настоящему.

16-2

А работалось с Ильей на удивление продуктивно и даже комфортно. Он оказался вовсе не таким дурачком, каким до этого прикидывался. Примерно через две недели совместных трудов Лиза вдруг обнаружила, что Илья разговаривает на нескольких языках. Иностранных, естественно. В прошлую среду прямо при ней он раскритиковал предложенный конкурентами и подготовленный юридическим департаментом контракт — едко, жестко и абсолютно заслуженно. Выпроводил из офиса пьяного агрессивного мужика. Самостоятельно починил забарахливший обогреватель. Елизавета внезапно для себя обнаружила вместо Илюшеньки-простачка  умного, взрослого мужчину, который знает себе цену и умеет отстаивать свое авторитетное  мнение.

Но Илюшеньку-дурачка он включал все же чаще. Привычка, наверное.

— Елизавета, у меня кофе-машина не работает, — жаловался он, и Лиза с тяжелым вздохом вытирала пыль на крышке техномагической упрямицы или добавляла молоко.

— Елизавета, принтер не включается! — паниковал Бессмертный-младший, и Лиза покорно заползала под стол и проверяла шлейфы.

— Елизавета, он печатает с полосами, а мне надо идеально!

Ну как ребенок же, право слово…

— Елизавета, помоги завязать галстук!

Как бы его галстуком этим не придушить…

— Елизавета!

Уже бежит, никуда не сворачивая.

— Елизавета!

Лиза не выдержала и позвонила Алле, уточнить, правда ли ее новый босс такой беспомощный или придуряется? Алла подтвердила: не придуряется. Такой и есть. Сказала, что в кухонном шкафу на верхней полке в коробке из-под чая коньяк. На случай, если совсем припрет. Ну нет, пока до такой степени не дошло. В конце концов, ее прежний босс тоже был не одуванчик. Но хотя бы галстуки не носил.

А в целом, Елизавете здесь нравилось. Хороший офис, отличный вид из окна.

Столовая только платная, зато там нормальные люди обедают. Никаких тебе драк с завываниями и клочками шерсти во все стороны, никаких разборок из-за зеленоглазой русалки. Люди решали свои проблемы тихо-мирно, сплетничая, кляузничая и разоряя конкурентов.

А еще в столовой были девушки — как в мини-юбках и блузках в обтяжечку, так и в классических костюмах. По наряду казалось бы видно, кто чего стоил, но Илья, знавший всех на свете, часто с Елизаветиным мнением не соглашался.

— Вон та красотка с рыжими волосами, — говорил он. — Да, да, в чулках... (и откуда он знал о чулках, может это колготки?) это секретарша Сергеева. Ты не смотри на длину ее юбки, это форменная маскировка. Получше всех камуфляжей и спецодежды. С ней дело лучше не иметь, она тебя быстро раскусит, кровь высосет и выплюнет. Похуже некоторых упырей.

Не ахти и красотка, на взгляд Лизы, мелковата. И ноги короткие. И нос длинный.

— А вон та старая дева с кривыми ногами и в бесформенном пиджаке — просто маньячка, — радостно шептал Илья. — Говорят, она такое вытворяет!

— Завидуют?? — Лиза лукаво стрельнула глазами, глядя на женщину за соседним столиком уже совершенно другими глазами — Или врут? Сам-то не проверял?

— После трех офисов и охраны? — Илья закатил глаза. — Не ценю я самодеятельность, знаешь ли. Если совсем уж припрет, обращусь к профессионалкам. Хоть и дорого, но с гарантиями.

— И часто тебе припирает? — спросила Елизавета, смеясь.

А сама затаила дыхание, словно ей этот ответ важен был. Глупость какая.

— Исповедуюсь строго по пятницам, — усмехнулся Илья, отворачиваясь. — Я к тому, что не стоит судить  по внешности.

Вот ведь… бабник. Или снова придуривается? Не похоже.

— А вон тот красавчик-брюнет в синем костюме, судя по твоей логике, должен быть импотентом? — Лиза кивнула за спину Ильи — Ну тот, что за столиком у окна? Если уж все не так, как на первый взгляд кажется?

— Виктόр? — Илья оглянулся и сразу же помрачнел. — Нет, этот не импотент. Этот прямой конкурент. Хотя… Погоди.

Илья взял поднос и направился прямиком к столику Виктόра. Неизвестно, что он там рассказывал, но брюнет бросил на Лизу нечитаемый взгляд и медленно с какой-то угрозой улыбнулся. Зубы у него были ровные и очень белые, наверное, искусственные. У нормальных людей такого оттенка быть не должно. Она сделала вид, что его взглядов вообще не заметила, и уткнулась в телефон. Дела у нее очень важные. Неотложные даже.

Тем временем Илья (вместе с подносом) вернулся за столик.

— Что ты ему там вещал? — строго поинтересовалась Лиза.

— Сказал, что моя секретарша просила узнать, не импотент ли он, — ответил Илья с видом рассеянным,  даже немного наивным. — Он сказал, что точно нет.  Предложил даже проверить.

— Ты больной? — вытаращила глаза Елизавета. — А то у меня тут сомнения возникают.

— Нет, — довольно усмехнулся Бессмертный-младший. — Я просто бессмертный. Знаешь, как это  радует?  И даже ты меня не придушишь, и не мечтай.

Мужику двести тридцать лет, а такое чувство, будто двадцать. А убить захотелось. Хотя… можно же сделать так, чтобы жил, но мучительно? Ничего, Илюша, ты просто не представляешь, какие дела решаются в женском туалете!

— Что ты сказала секретарше Сергеева? — рыкнул Илья, врываясь в офис. — Почему они все на меня так… странно  смотрят?

— Что ты гей, — ответила Лиза, ему радостно улыбаясь.  — Но стесняешься. А с женщинами просто дружишь.

— Что-о-о-о?

— Женская месть подается холодной. Кстати, Антонов, оказывается, тоже из этих... бледно-синих. Тебе больше не будет одиноко в его тесном мужском обществе.

— Я тебя убью! — кажется добрых шуток Илюшенька больше не понимал. Чувство юмора отказало.

— Попробуй, — пожала плечами Елизавета. — Только твоему папе это не понравится. Боюсь, что воинственный гей, еще даже хуже, чем просто…

— Ты еще пожалеешь!

Лиза с удовольствием глядела на захлопнувшуюся дверь. А нечего было глупости Виктόру говорить. Виктόр где-то добыл ее номер и засыпал теперь сообщениями самого фривольного содержания. На свидание приглашал. Отказала, конечно. Не везет ей с красавчиками.  Хотя, если бы не лягушачье проклятье, Елизавета бы, может, и не выпендривалась.

Часики. Тикают.

Лиза окончательно решила, что хочет ребенка, хотя Кощеича на роль счастливого отца уже не рассматривала. Во-первых, от него потом не отобьешься. У этого засранца обостренная интуиция.  Во-вторых, это низко. Она к Илюше привыкла и даже была склонна считать его своим другом. А с друзьями так не поступают. А в-третьих... да в-третьих, Елизавета попросту опасалась, что если их отношения перейдут определенную грань, то она влюбится окончательно и бесповоротно.

Первая катастрофа произошла на исходе третьей недели работы. Илья в конференц-зале решил провести презентацию нового этого самого вендора. Пятнадцатого по счету, юбилейного, значит. Лиза показывала слайды и несколько раз ошиблась. Никто бы и не заметил, конечно.  Но Илья на нее грозно рыкнул. Лиза ошиблась еще раз. Ничего хорошего из этого не вышло.

Ква-шлеп-бум. Бурные аплодисменты.

Надо отдать Кощеичу должное, он закончил презентацию лично с самым невозмутимым видом. Истерику устроил потом, когда совещание окончилось и все гости разошлись.

— Еще раз превратишься в лягушку — я тебя зажарю и съем! — орал Илья. — Моду взяла — на ответственном совещании квакать!

— А не надо на меня при ответственных людях орать! — резко ответила Елизавета, спрыгивая со стола.

— Ты погляди, какие мы чувствительные!  — бросил ей в спину Илья, но без особого энтузиазма. Снова одетая. Надо же, научилась. А жаль.

— Да, мы такие, — бросила Елизавета. — Тебе, толстокожему, не понять. Ладно, пар спустили и хватит. Тебе на завтра нужны отчеты по эффективности ценообразования ?

— Наверное нет, — подумав, ответил Илья. — “Маг-текс” перенеси на двадцать третье. Сдается мне, они ничего не сделали.

— Хорошо, — кивнула Лиза. — Может, позвонить Буланову? Он вторую неделю тебя домогается. Уедет ведь в свою Вологду, гоняйся потом за ним.

— А позвони, — согласился Илья. — Пусть завтра к десяти приезжает. Это, Лиз... извини, а? -

— Извини на хлеб не намажешь, в кармане оно не звякает и даже не карточке не отсвечивает, — хмуро ответила Лиза.

— Справедливо. Я сделаю выводы, — он совершенно обезоруживающе улыбнулся. Вот умеет же, может. — И как только отец с тобой управлялся?

— Как, как, — пожала плечами Елизавета. — Долго, дорого, и с обоюдным удовольствием.

Глава 17. Новогодний бал

Унылое раздражение Кощея-младшего наливалось свинцовой синевой, тяжело, как грозовая туча, и сдерживалось с немалым трудом, грозясь вылиться на несчастные головы ни в чем неповинных коллег ядовитым дождем.

Илья размышлял, сидя в офисном кресле, и мысли его упорно возвращались к вампиру.

Виктόр на Лизу запал конкретно. Глаз с нее не спускает, к ним зачастил. Несколько раз присылал цветы, постоянно пытается попасть с Елизаветой в один лифт. Говорит, что еще на кощеевой свадьбе ее заприметил. Кровосос проклятый! Хотя Виктόр наполовину вампир и в чистой крови почти не нуждается, всё равно Илья на дух его не переносил.

К "своим", в смысле кощеевым, он как-то притерпелся, а чужие ему совершенно не нравились. Виктόр иностранец, а стало быть, Илье не обязательно с ним общаться. Приходилось, конечно, по долгу службы, но раньше он его хоть скрипя зубами терпел, а теперь просто ненавидел. Хорошо, что вампиры — клановые создания и новогодние праздники справляют среди своих. На новогоднем корпоративе эту пакость можно не ожидать.  Вот и пусть валит в свою Европу. Жаль, не навсегда. Очень жаль. Но хорошего понемногу.

А между тем на дворе уже декабрь, и все в бизнес-центре как с цепи сорвались: бегают по этажам, уточняют меню, заказывают вино, шьют платья. Илье вот вообще плевать. Он уже двести тридцать шестой раз этот новый год отмечать будет. Он бы лучше к отцу в этом году поехал на базу. Уверен, там будет куда веселее.

Однако Кощей заявил, что в этот раз они с Александрой будут отмечать вдвоем в московской квартире. Что ж, его можно понять — Александре Даниловне хочется тишины и покоя. Всё-таки срок уже за половину перевалил. Успеет Илья с отцом новый год встретить. Жизнь длинная, а у кого-то и вовсе бесконечная.

Нелюди из бизнес-центра каждый год придумывали что-то новое. В этот раз вечеринка должна быть в Италии и в стилистике итальянской мафии. Ха-ха три раза! Илья среди итальянской мафии почти двадцать лет вертелся, пока из полиция не обложила так, что приличный мафиози не мог выйти на улицу без оружия. Хотелось бы Илье посмотреть, какая она, эта мафия, сейчас, и заодно проверить парочку старых схоронов, да лень. Что-то он обленился.

К корпоративу Илья в этот раз готовился не без удовольствия, да еще консультировал организаторов по меню и оформлению зала. На такие мероприятия обычно Кощеевич  таскал с собой какую-нибудь девушку модельной внешности: верное средство и себя показать, и девушку поразить. Его примеру следовали многие офисные: приезжали с временными парами (или даже и не парами). Мало кто был окольцован. Нелюди чаще всего свои особенности не афишировали, временным любовникам сущность не открывали. Поэтому на корпоративах всё было как у людей, а всё, что не как у людей, происходило в номерах.

В этот раз даже сомнений не было — Илья идет с Лизой. Ей должно понравиться. Она уже и платье купила какое-то. Илье совершенно не важно какое.

Говорят, что скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. У Бессмертного вышло наоборот. Еще, кажется, вчера, он привел Елизавету в офис и познакомил с местным нечистым людом, а сегодня она уже лучезарно улыбалась, разглядывая роскошно убранный зал старого итальянского особняка. Все здесь было с размахом — и фуршетные столы, и огромная, в четырехметровый потолок, елка, и всякие там венки, гирлянды и свечи, и даже камерный оркестр, ненавязчиво настраивающий инструмены в уголке.

Но лучше всех была Лиза, причем, кажется, так считал не только Илья. Глаза у этой бестии сияли, длинное платье на тонких бретельках подчеркивало изумительную фигуру, сияющие рыжиной гладкие волосы уложены в какую-то сложную прическу, которая так и манила запустить в нее руки и вытащить шпильки. Прическа совершенно не соответствовала эпохе, но никого это не волновало. С такими ногами и разрезом по самую кромку чулок на прическу внимания не обращали.

Хоть убей, Илья ни за что бы не вспомнил, какого цвета было платье. Кажется, темное. А может, и красное. Зато изгиб Лизиных бедер, куда так правильно, так идеально ложилась его рука при танце, ложбинку груди, загадочной тенью манящую в низком ее декольте, (ух ты, у его лягушки грудь есть, и какая грудь!), запах от ее волос и сережку в виде бриллиантовой капли в маленьком овальном ушке он представлял, стоило лишь прикрыть глаза на секунду.

Чертовщина какая-то!

А бал набирал оборот. Как-то так незаметно случилось, что к привычным, знакомым до боли сотрудникам башни вдруг присоединились несколько диссонирующие с общим форматом фигуры в затейливой форме, расшитой мерцающим серебром. Инквизиторы. Повеселиться решили? Или полицию изображают, сейчас всех мафиози повяжут и мордами в снег?

Илье стало смешно, тем более, что и эти суровые рожи ему были знакомы. И отвращения не вызывали, в отличие от вампиров. А девушки-инквизиторши совсем ничего… Хорошего. Все практически замужем.  И наблюдая за крепкими парами, самозабвенно танцующими на дубовом паркете зала, искристо флиртующими друг с другом, Илья вдруг ощутил прилив острой зависти. Какой-то он стал завистливый в последние дни, раньше за собой не замечал. Ведь эти великие и сиятельные вместе целую вечность…  и работают тоже бок о бок. Как так-то? И ведь не надоели друг другу за сотни лет, и все еще смотрят друг на друга с нежностью. Выходит, существует она, эта вечная любовь? Как у Кощея с Сашкой, да целая Инквизиция ярких примеров. Танцуют вон, улыбаются. И не придушили друг друга за целую вечность супружеских отношений.

А Лиза…

Лиза танцевала весь вечер с другими — он следил за ней глазами. Ей явно нравились инквизиторы,  от чего у Ильи челюсть сводило и зубы крошились.

Блестела глазами, улыбаясь лучисто дракону Ладону, тот рядом крутился весь вечер. Конечно… красавчик. Длинноволосый роскошный блондин, и улыбка такая… Все женщины мира теряют головы от вида драконов. А Ладон никогда никому не отказывал, как говорили. Пока не женился удачно. Куда только жена его смотрит? Трое детей, а туда же: нахал уволок танцевать его Лизу.

Мрачный серый ведун, ей предлагавший шампанское. Этот, как его… Канин. Илья помнил его, известный торгаш и проныра. Владелец огромнейшей корпорации, производящей магические артефакты. Богатый. Вдовец.  Руку Канину, что ли, сломать?

Сутулый, широкий и длинноносый брюнет, на фоне которого Лиза выглядела особенно хрупкой и нежной. Этот сам кому хочешь что хочешь сломает. Большой и суровый начальник в сияющей рунами форме ей улыбался лукаво и многообещающе. Илью с этим соседством с огромным трудом, но мирило блестящее ярко обручальное кольцо на руке длинноносого.

Проклятая Инквизиция, кто додумался пригласить их на бал? Никаких нервов не хватит смотреть, как эти великие и могучие колдуны смотрят на Лизу и ей улыбаются!

Когда Лиза вышла в широкий гостиничный эркер охладиться после очередного танца с каким-то особенно отвратительным инквизитором, Илья не вытерпел, пошел за ней. Она нисколько не удивилась, увидев его, наоборот, кивнула. Некоторое время они стояли молча, глядя в темноту, а потом Лиза начала улыбаться.

— Знаешь, что самое смешное? — хихикнула Елизавета. — Все они думают, что между нами роман.

— А ты, я смотрю, выучилась флиртовать? — Илья хрипло выдохнул, к ней разворачиваясь. — Растешь на глазах, Лиза.

Лиза на него  посмотрела с искренним недоумением.

— С чего ты решил?

— А какой вариант ты хотела услышать в ответ? — рукой оттолкнулся упруго от поручня, сделав шаг в сторону. — Что бы я не сказал, всюду есть двойной смысл. Но ведь ты же зачем-то спросила? Ты ничего не делаешь просто так. Правда, Лиза?

Лиза встряхнула головой, в которой вместо мозгов булькали пузырьки шампанского.

— Ты интересный человек, Илья, — сказала она. — Какой к черту роман?

— Ну такой, — сказал Бессмертный-младший. — Например, когда двое выходят якобы подышать воздухом, а сами целуются.

Лиза звонко рассмеялась, даже не замечая, как у Ильи  потемнели глаза.

— Смешной ты, — хихикнула она. — Ты же, выходит, меня сто раз целовал. Если так рассуждать, наверное, да, можно сказать, что у нас роман. Даже бурный.

— Поправочка, — сказал Илья, заходя к ней за спину и вынимая из ее прически серпантин, а заодно и пару шпилек, его невозможно бесивших весь вечер. — Я целовал просто лягушку.

— Это ведь одно и тоже, — беззаботно встряхнула  волосами Елизавета.

— Вовсе не так, — хрипло ответил Илья, медленно проведя горячими ладонями по ее обнаженным рукам, отчего Лизу словно током ударило.

— Ты что творишь, Кощеич? —  она повернулась к нему.

— Флиртую, — ответил Илья. — Раз уж все говорят…

Склонился над ней так, что пришлось выгнуться назад. В поясницу болезненно впились перила балкона; девушка попыталась Илью оттолкнуть, но куда там! Эту тушу бульдозером не сдвинешь. Миссия невыполнима.

Пальцы с алым маникюром сами по себе легли на его грудь, и смотрелись на белоснежной рубашке очень интересно. Вызывающе. Взглянула красноречиво и возмущенно в глаза этому наглецу. На что только надеялась?

Горячие ладони на скулах лицо обхватили так жарко и чувственно, что Лиза закрыла глаза, рвано и быстро вздохнув. Губы неспешно коснулись сначала самого краешка рта, будто спрашивая приглашения. Он никуда не спешил, этот негодник, понимая отчетливо: не убежит. И без того возбужденная этим волшебным балом, непривычная к шампанскому, Лиза окончательно потеряла голову, ловя его губы, все ему разрешая.

Вцепилась в мужскую рубашку, ощущая костяшками пальцев пышущее жаром тело, прижалась к нему бедрами. Его колено как-то интимно раздвинуло ее ноги, отчего Лиза едва сдержала всхлип. И поцелуй изменился. От нежности не осталось следа, девушку захлестнул целый шквал жаркой страсти, настоящая вспышка безумия.

Руки Ильи на миг оторвались от Лизы, оставив чувство острой и несправедливой потери, потом скользнули по голой спине, на мгновение стиснули  плечи и легли на затылок, перебирая там пряди освобожденных от шпилек волос.

Лиза беззвучно стонала, тянулась к этой незатейливой ласке, как простая дворовая кошка, и крупно дрожала от вала нахлынувших ощущений. Пугающих, новых, опасных.

Почувствовав ее дрожь, Илья наконец отпустил, с сожалением отрываясь. Медленно отстранился. Долгий взгляд его глаз, потемневших до черноты, завораживал Лизу, буквально гипнотизировал.

— Обратно не работает, — хрипло сказала Елизавета, усилием воли разжимая пальцы, комкавшие его  рубашку, еще минуту назад безупречную.

— Это хорошо, — очень тихо ответил Илья. — Это правильно. Так надежнее.

Развернулся и вышел, плечом едва не снеся массивный косяк эркерного прохода. Не вписался. С кем не бывает, особенно на Новый год.

Лиза смотрела ему вслед, кусая губы и не замечая, что от ее великолепной прически практически ничего не осталось. Только россыпь шпилек на мраморе пола. Да что волосы, когда губы горят огнем, когда тело пылает, а колени подгибаются?

Это же был, получается — ее первый настоящий поцелуй? Символично. Красиво. Все, как она любит. Почему же осталось странное ощущение горечи на губах?

Часы били полночь.

Лизины коллеги вперемешку с сиятельными инквизиторами толпой закружились в безумном праздничном хороводе, совершенно не обращая внимания на неё. Люди пили, целовались,  поздравляли друг друга. В Елизавету едва ли не насильно влили несколько бокалов шампанского и увлекли в круговерть хоровода, но она всё оглядывалась, ища глазами Бессмертного.

Нашла.

Он стоял, прислонившись к колонне, с бутылкой виски в руках и старательно надирался.

Паршивец.

Глава 18. Когда тебя где-то ждут

На следующий день Илья, сделал вид, что совершенно забыл о случайном их поцелуе. Так Лизе казалось.  С одной стороны, она даже обрадовалась, потому что не знала, как теперь себя с ним вести. Вот и отлично. Не нужно краснеть, отводить глаза, ронять папки от волнения — не помнит и прекрасно. А с другой… неужели ее так легко можно выкинуть из памяти?

Сама Елизавета не забыла. Ей понравилось, даже очень. Вот же напасть! Она только-только решила считать Илью другом, только привыкла к его дурацким шуткам, как он снова все ей испортил! Фантазия разыгралась, мешая работать и рождая фривольные мысли.  Лиза ловила себя на том, что пропускает мимо ушей его слова, глядя на аппетитные губы Ильи. А ведь рабочий день только еще начинался.

Илья предложил съездить на базу, навестить старых друзей. На базу так на базу, благо ехать не на край света, не многодневная экспедиция на двоих, она справится. Постарается. Елизавета с каждой минутой все серьезнее сомневалась в своем благоразумии. И без того она постоянно пялилась на его руки, лежащие на руле и представляла много разных вещей... которые он мог этими руками делать.  И яркие воспоминания о вчерашнем только подхлестывали воображение. Как вообще мужчина может быть таким привлекательным? Должны же быть у него какие-то изъяны.

Может, у этого шкафа маленький ключик? Это, пожалуй, единственное, что ее успокаивало. Потому что ноги у него были ровные и мускулистые, как у заправского бегуна, хотя и волосатые — дома Илья ходил в шортах и майке. Плечи широкие, руки красивые, плоский живот, лишенный даже намека на пухлые жирные складочки. Про лицо и говорить нечего. И дело не в правильных безупречно чертах — глядя в глаза Кощеичу неудержимо хотелось в ответ улыбаться. Улыбка у него выходила такая… светила она, как прожектор.  И даже дураком его не назовешь, даже если порой и придушить хочется.

Умнейший мужчина, хоть и талантливо прикидывается клиническим идиотом в фазе острой дебильности. А еще Илья очень добрый. Нет в нем зависти, жестокости, подлости. Идеальный. Главное, ему об этом не говорить. И вообще вести себя как ни в чем не бывало, чтобы не заметил Илья ее слабости. И Лиза, стискивая зубы, удерживалась от ласковых слов, не хвалила, а лишь язвила как обычно.

Илья всю дорогу осторожно на Лизу поглядывал в зеркало заднего вида. Она сидела, откинув голову назад, прикрыв глаза, сняв свои безобразные очки. А ресницы у нее тоже рыжеватые. И кожа молочная, гладкая, будто светится изнутри. Такая нежная, что так и тянет прикоснуться.

Какого черта он ее поцеловал? Все же было прекрасно, зачем все испортил? А зачем она отвечала ему так откровенно и жарко, стонала в рот возбужденно, страстно так прижималась? От одного воспоминания об этом их поцелуе у него теперь все трещало все по швам, от хваленого самообладания до молнии на ширинке. А когда он ловил ее задумчивые взгляды, руки так и чесались закинуть ее на плечо и утащить.  Куда? Совершенно без разницы. За Кудыкину гору, посадить под тяжелы засовы и никуда больше не выпускать. Что ей стоило влепить очередную пощечину?

И эти джинсы, так эротично обтягивающие ее идеальную задницу! Как-то внезапно Илья понял радикальных мусульман, надевающих на своих женщин паранджу. Он бы на Лизу тоже надел. Чтобы и глаз колдовских ее больше не видеть.

Что Илья, страшно тебе? Да, ты попал.  Стремно до дрожи в руках. В постель ее уложить — дело нехитрое. И несложное совершенно. Да только впервые его в женщине возбуждали не только точеные ножки и грудь. В этой колючке было нечто такое…  зацепившее, проползавшее в самую душу, как будто змея подколодная. Не мог он сломать ее, будто игрушку. Не хотел.

А по-другому не выйдет. Илья знал себя: наиграется с ней, как ребенок с новой машинкой, колесики выкрутит и остынет. Пропадет интерес, станет скучно. Как было ужесотни раз. Или он себе врет? И с ума сойдет с этой рыжей?  И тогда сломает ее еще вернее.

Не нужен Лизе такой придурок как ты, неугомонный бессмертный бездарный оболтус. Ей подобрать бы  приличного мужика, который будет ее на руках носить, дома ждать, в кино по выходным водить. Она девушка нервная, впечатлительная. Может ей голема вылепить? Или в аренду взять в Инквизиции? Они просто прелесть, какие спокойные. И бесполые, что особенно утешает.

Ничего, он потерпит. Два с половиной года еще осталось заклятию действовать. Не два века, спасибо родителю.

Илья свернул на дорогу, ведущую к базе.

Проклятье, стабильный мужик вон на базе имеется. Да какой! Кощей давно уж устал от обилия женщин. А как с женой своей связался, так ни на кого и не смотрит. Если бы он на Лизу взглянул... Илью после мыслей таких отчего-то бросило в холодный пот,  потом челюсть свело. Он тут же всем сердцем полюбил Александру Даниловну. Всей своей очерствевшей душой. Какая же она все-таки умница! Прочно захомутала этого... стабильного.

Стоп, это что же? Он еще и ревнует? К родному отцу? Какая неожиданная пикантность. Или пикантная неожиданность. Мало им было проблем!

Приехали!

На базу приехали. Выходим, Елизавета Николаевна.

18-2

Их ждали, им были рады.

Странное это чувство — возвращаться в родительский дом. Дом, где прошла бóльшая часть твоей жизни, дом, который стал немного тесен в плечах, но по-прежнему дорог и мил.  Хотя самые яркие воспоминания уже и потускнели немного. Лиза раньше не замечала, какая скромная у нее комната — казенная. В ней, кроме вещей в шкафу и книг на полке, ничего личного и не было. Ни фотографий на стенах, ни картины, которая ей бы действительно нравилась, ни коврика, ни какой-то безделушки.

Да у нее в квартире Ильи вещей больше: и кружка там ее личная есть, и расческа, и полотенце зеленое с лягушками. А здесь она в столовой питалась, к чему ей свои чашки? И все остальное. Выключи кто сейчас Лизу, вычеркни из этого мира, так и следов никаких не останется. Грустно…

В библиотеке царил безукоризненный, неправдоподобный порядок. Там заправляла малышка Лия. Выросла девочка. Лиза помнила, как ее привезли на базу: маленькую взъерошенную цыганочку. Кто бы мог подумать, что среди цыган бывают оборотни? Лия и сейчас выглядела по-цыгански: цветастая юбка, кофта на шнуровке, кудрявые волосы и серьги кольцами. Ей, кстати, очень шел этот образ. Секретарем Бессмертного теперь стал Сереженька. У него тоже порядок во всем. И грустно, и тепло от этого. Справляются без нее и ладно. Признаться честно, Лизе теперь возвращаться сюда не хотелось. Тем более, повсюду здесь царила тошнотворная атмосфера семейного счастья.  Сладкая, вязкая будто патока.

Лизу от этой умилительной картины мутило. Обнимаются вон, голубки. Живот у Сашки уже приличный. Красивый, прямо скажем, живот. Завидный. И сама она будто серьезнее стала, старше. Сильнее. Да, именно так, в каждом жесте ее теперь видна была не какая-то там просто Сашка, но настоящая Александра Даниловна. А вот у К.А. улыбка так просто дебильная. И вообще он какой-то рассеянный. Одна только радость, угомонились, касатики, и перестали зажиматься по всем углам, всех смущая. Просто теперь Кощей постоянно к Сашкиному животу пытается притронутся. И вьется вокруг, будто сокол над сизою горлицей.

Внезапно Лизу посетила странная в своей абсурдности мысль: а ее родители так же ждали? Нет. Отец не раз говорил, что Лизу завели только на замену погибшему брату. Но мама, хоть и пила, ни разу ее не обидела. Увидеть бы, как она там... Да ведь умерла давно, наверное. И стало вдруг больно. Зачем оно так? Сто лет о матери не вспоминала, а тут вдруг такая ерунда в голову лезет!

К Елизавете подошла Сашка, обняла ее за плечи.

— Пойдем прогуляемся, — предложила она. — Душно здесь. Да и мужчинам поговорить хочется.

Лиза кивнула, и они с Сашей прошли в галерею.

— Как тебе там, за воротами? — спросила Саша. — Просторно?

— Слишком много впечатлений, — призналась Лиза. — Так много, что хочется спрятаться обратно в коробку. Только вдруг оказывается, что стало там для меня тесновато.

— Понимаю, — сказала Сашка. — Я вот тоже в вещи свои не влезаю. И в прошлую жизнь. Вроде бы я осталась собою, а нет, всё поменялось.

— Ты не рада? — уловила Лиза в голосе подруги испуганные нотки.

— Не знаю, — вздохнула Саша. — То есть рада, конечно. Но это слишком быстро для меня. Я не уверена, что готова. Хочется творить всякие глупости. И на задумываться о репутации. О последствиях тоже. Знаешь, видимо я сама еще слишком ребенок. Сижу вот, на Костю смотрю и мечтаю, как мы с ним тихонечко улизнем в мастерские, а там…

— Сексом займтетесь? — подсказала Лиза ехидно.

— Почему только им?  — Сашка вяленько возмутилась. — Ну да… — она вдруг потупилась. — Этим в первую очередь.

— А почему в мастерских? — Лизе стало вдруг любопытно.

— Заводит, — призналась Сашка. — Меня он вообще заводит, а там… я тебя не пугаю?

— Я как раз тот человек, которому нужно с кем-то об этом поговорить, — ответила Лиза. — Меня Илья... тоже заводит. Да так, что колени дрожат до сих пор. Зря я сюда с ним поехала…

— Вы с ним уже?..

— Нет, — тихо ответила Лиза. — Я боюсь. Боюсь, что вживую это не как в книгах. Скажи мне, это действительно так круто, или врут?

— Надо же… бережет он тебя. Обычно он девушек быстро… — поняв, что ляпнула что-то не то, Сашка чуточку покраснела. — Прости. Костя еще на Илью все ругался. Относительно женщин.

—  Надо же...  —  насмешливо протянула Елизавета.  —  Бессмертный апологет нравственности и целомудрия. Куда катится мир! И ты тоже прости.

—  Уела,  —  Сашка весело усмехнулась.  —  Но знаешь… Наверное, это другое. Я от одного его вида с ума схожу. И даже прикосновений не нужно. Достаточно просто рядом услышать дыхание. Поймать его взгляд. Я сразу пылать начинаю, как спичка.

— Чума, — вздохнула Елизавета в ответ.  — А меня прям в бараний рог скручивает.  на губах его залипаю, это теперь мой личный фетиш. А уже если Илья прикасается… Словно кабель высокого напряжения.

— Меня от Кощея колбасило так лет с шестнадцати, — усмехнулась Саша. — Я в него сразу влюбилась, как только увидела. Он на меня тогда так посмотрел… странно. И строго, и с нежностью. И все, больше не замечал. Просто девочка, под ногами особо не путалась и отлично.  — Александра вздохнула.  —  Да я до сих пор не верю до конца, что я замужем за ним. Сама не понимаю, как так вышло.

— Ты счастлива?  — Лизе очень нужно было услышать ответ.

— Так счастлива, что даже страшно, — прошептала Саша. — А знаешь, что странно? Он, кажется, тоже счастлив...

В гостиной Илья с Кощеем сидели молча, а потом старший Бессмертный  сказал:

— Я  подарок тебе приготовил. На новый год.

— И какой?

— На столе возьми.

Илья взял со стола маленькую коробочку, открыл и удивленно приподнял брови:

— Запонки?

— Ты вроде носишь, — пожал плечами Бессмертный-старший. — Это запонки Николая Второго, антикварные. Редкость.

— Эээ... спасибо, — растерянно сказал Илья. — Неожиданно. И приятно. Я тебе тоже привез подарок.

Илья подал сверток, который принес с собой. Сверток был красиво завернут в почтовую бумагу, перевязан бечевкой и украшен еловой веткой (Лиза постаралась). Кощей быстро порвал упаковку (хорошо, что Елизавета этого не видит, она так старалась!) и с любопытством заглянул внутрь.

— Сказки? — изумленно спросил он.

— Сборник русских сказок Афанасьева, — ухмыльнулся Илья. — Издание 1855 года, запрещенное. Редкость. Обрати внимание, сказки под номером 156 и 157 — про Кощея Бессмертного. Кстати, там и про Василису Прекрасную есть.

— Какую еще Василису? — рассеянно спросил Кощей, быстро перелистывая страницы. — А, про Василису... Забавно. Спасибо, Илья. Мне правда нравится.

— В следующий раз подарю Камасутру, — пообещал Илья.

— Да есть у меня в библиотеке, — пробормотал Кощей. — Толку от нее, когда Саше рожать уже скоро?

— Сочувствую, — покивал Илья, приняв вид грустный и немного придурковатый.

— Не стоит, — неожиданно мягко ответил отец. — Я счастлив. Да что мы всё обо мне? Расскажи, как у тебя с Лизой дела?

— С Лизой? Да нормально все вроде. Умная, аккуратная, исполнительная. Дела ведет великолепно.

Кощей внимательно посмотрел на сына и тонко улыбнулся, а Илья вспыхнул вдруг и насупился.

А потом вовсе не выдержал и спросил:

— Отец, а ты как вообще узнал, что Александра — это твоё?

— Я? Да никак. Я сам не понял, зачем на ней женился. Поглядел, девочка красивая, неглупая и целуется крышесносно. Потом гляжу: ноги у нее... умопомрачительные ноги. Шорты эти меня с ума начали сводить. Меня, понимаешь? Бессмертного азеркина бросило в шторм гормональной протуберантности, как мальчишку-подростка. А потом еще русалки насплетничали, рассказали, что Саше я люб, что страдает давно. Я ведь не красавец. Да, женщины не на это клюют, но от меня красивой жизни ведь не дождешься. Не по мне. Так что…  —  Кощей отвернулся, задумавшись. А Илья молча сидел, дыхание затая и боялся спугнуть это хрупкое откровение.  — Представляешь,  Сашка сама меня соблазнить решила. Меня. Девочка. Такая трогательная, такая отчаянная. И не нужно ей от меня  ничего, только я сам. Старый, вредный, колючий. Со всеми своими тараканами и закидонами. Это как обухом по голове. Тебе не понять. Ну и захотел, чтобы она только моя была.  Она тоже ведь — редкость. Настоящая драгоценность.

— А сейчас? Помнишь, ты сказал, что любишь ее? Что такое любовь?

— Любовь, Илья, это когда никто другой не нужен, только она. Когда дышишь рядом с ней свободнее. Когда без нее чего-то не хватает. Когда хочешь радовать. Когда ревнуешь как безумный. Когда мысленно разговариваешь. И… когда можешь отпустить, если она несчастна с тобой.

— А, ну ладно, — выдохнул с облегчением Илья. — Я еще поживу.

Илья и Кощей просидели вдвоем долго, разошлись за заполночь. Лиза уже давно спала.

А Саша мужа дождалась, отвыкла уже одна засыпать. Кощей к жене в теплую постель нырнул, обхватил ее руками, привычно уткнулся в ее шею.

— Ты ему сказал? — не повелась на его уловку Александра.

— Нет.

— Почему? Кость, ты понимаешь, что между ними искры летят? Лиза от Ильи без ума.

— Так и Илья как мальчишка влюблен, — ухмыльнулся Бессмертный. — Нормальное же заклятье получилось. Может, и не стоит его снимать? А то так и останутся оба холодные, как лягушки. Зато гордые и самодостаточные, ага.

— Нельзя так, Костя, — вздохнула Сашка. — Неправильно у людей право выбора отнимать.

— Пффф! А я Кощей! Злодей древний! Хочу, даю право выбора, хочу, отнимаю! — радостно заявил этот старый засранец. — Кстати, душа моя! Не больно-то ты мне выбор давала, когда зелье своё подливала! А ведь хорошо получилось, душевно. Жаль, только изжога у меня до сих пор.

Сашка замолчала смущенно, а потом пробормотала:

— Может, ты и прав. Не маленькие дети, сами разберутся.



***

От автора: у Анны Леденцовской кулинарная новинка: https:// /books/view/28891

бесплатно, эксклюзивно, вкусно!



Он – утонченный эльф с загадочным проклятием.

Она – гнома с двумя маленькими детьми.

Их ничего не связывало, пока не вмешался БОРЩ.

Глава 19. Прозрение

Иногда Лизе начинало казаться, что слухи об Илье сильно преувеличены. Вовсе он не бабник. По вечерам он чаще всего предпочитал ужинать в ее скромной компании, днем упорно работал. Когда он успевает-то? Он не просто не бабник, он монах самый настоящий. Завидуют просто ему.

Так, во всяком случае, было до появления этой... Аделины.

— Я к Илье, — надменно заявила наглая длинноногая брюнетка до того похожая на одну известную ей русалку, что Лиза даже зубами скрипнула.

— Он занят, — спокойно ответила Елизавета. — Для визитов по личному делу есть приемные часы. Вас на четверг записать?

— Мне можно, — фыркнула нагло девица.

— Нет, не можно, — не прекращая терзать свою стойкую клавиатуру, ответила Лиза. — Никому не можно. У Ильи Константиновича важные переговоры. Сомневаюсь, что ваш вопрос актуальней, чем сотрудничество с Колор-морф.

Девица немного подумала и решила подождать. Все же надо отдать Илье должное, глупые женщины его не возбуждали.

— Быстренько сделай мне кофе, — велела нахалка, усевшись на гостевой диванчик и закинув ногу на ногу.

Ноги у нее были что надо — длинные, красивые, стройные. Эпиляция свеженькая, даже шесть не торчит из колготок. Ну так и у Лизы не хуже.

— Я не ваш секретарь и не бариста, — совершенно спокойно ответила Елизавета, лучезарно той улыбнувшись. Вежливость может стать эффективным оружием. — Заведите обслуживающий персонал и  от него требуйте кофе.

Жаль, но Лиза вежливой никогда не была.  И не стоило даже пытаться.

— Думаешь, если ты перед ним ноги раздвигаешь, то можешь наглеть? — прищурилась брюнетка. — Ну так мы еще посмотрим, как долго ты будешь тут... секретуткой.

Всегда приятно играть с равноценном противником на его части поля.

— Я думаю, что детали моих с Ильей Константиновичем отношений совершенно вас не касаются, — ответила  холодно Елизавета,  пристально вглядываясь в монитор.

Что ты опять творишь, Лиза? Думаешь, один пьяный поцелуй на вечеринке, и тебе всё позволено ? Да Илья и думать о нем забыл. Что вообще с пьяного взять.

— Елизавета, договор готов? — раздался вдруг  голос Ильи из динамика. — Пересылай мне, я сам внесу необходимые дополнения. И папку по полиграфии принеси нам.

Лиза взяла со стола пухлую красную папку и прошла к Илье, не обращая внимания на острый взгляд, устремленный ей в спину. Если бы гостья оказалась вдруг ведьмой, Лиза бы вспыхнула ярким огнем. Участники расширенного совещания уже собирались уходить. Лиза раздала всем образцы документов — почитать, подумать над  возможностью дополнительных соглашений.

Бочком подобралась к Илья и доверительно прошептала:

— Босс, там приемной тебя ждет женщина. Темные волосы, ноги и грудь… Ангельский лик, ядовитые зубы.

— Твою дивизию, — поморщился Илья. — Аделина приехала. Кроме всего перечисленного, у нее еще очень богатое воображение. Вот что, подыграй мне.

Как только за посетителями закрылась дверь, Бессмертный-младший сильным рывком усадил Лизу на стол, тут же стащил с нее пиджак и принялся быстро расстегивать блузку.

— Ты что творишь, Кощеич? — прошипела Елизавета, хватая его за запястья.

— Спасай меня, родимая, — взмолился Илья, а потом раздвинул ей ноги, вклинился между ними и,  — только ты это можешь. — И обхватив Лизу за талию, заткнул рот ей самым надежным из способов: поцелуем.

Невидимые зрители стоя бы аплодировали бы натуральной игре талантливого и сексапильного актера, да только Лиза вдруг явственно ощутила, что процесс самому ему нравится. Сердце мужчины вдруг разогналось, как бешеный заяц, несущийся по огромному гулкому барабану. Правой рукой он зарылся ей в волосы, левой стиснул бедро, и его пальцы дрожали. От нетерпения? Елизавета от удивления даже рот приоткрыла, чем Кощеич немедленно воспользовался. Его горячие губы дразнили, ласкали ее, соблазняли.  Да только Илюша забыл, с кем он дело имеет. В подобные игры интереснее и веселее играть вдвоем. Вытащила его рубашку из штанов, запустила под нее руки, с удовольствием гладя крепкое мужское тело. А что, она давно об этом мечтала.

Раскрылась дверь в кабинет, громко скрипнув, но и Илье, и Лизе было уже наплевать. Они и сами не поняли, как фарс перестал быть фарсом. Воздух в кабинете буквально искрился от страсти. Дверь захлопнулась с таким с грохотом, даже стекла звякнули в стеклопакетах, а поцелуи продолжались.

Только почувствовав горячие и нетерпеливые руки под задранной по самый край скромности юбкой, Елизавета заставила себя остановиться. А все это чертова девственность! Терять ее на рабочем столе посреди начальственного кабинета было как минимум негигиенично.  Жаль.  Она сейчас сполна почувствовала, ЧТО люди находят в сексе. Если уж от поцелуев и прикосновений ее так трясёт, то что там будет в постели?

— Илья, хватит, — прошептала девушка, судорожно выдыхая и уворачиваясь от его губ. — Ушла твоя красотка.

— К тебе или ко мне? — хрипло спросил Илья, упершись горячим лбом в ее лоб и не спеша убирать руки с бедер.

— Эй, Кощеич! — улыбнулась Лиза ему лучезарно, осторожно отталкивая мужчину. Поймала его шальной взгляд, постучала кулачком по груди осторожно. — Всё, финита ля комедия. Это же я, Елизавета, твой секретарь. Перезагружай всю систему, возвращаемся в мир реальности, квест пройден.

Взгляда не разрывая,, медленно убрала его руки со своих ног, легонечко щелкнула по носу, потом спрыгнула со стола, оправила юбку, подхватила пиджак и легкой походкой от бедра вышла из кабинета. Осторожно прикрыла дверь и только тогда позволила коленям затрястись, зажав рот ладонями.

— Боже мой, — прошептала она. — Что ты делаешь, Елизавета! Еще немного, и ты бы на все согласилась!

Оставшись один в кабинете Илья долго смотрел на закрытую дверь, будто не веря в произошедшее. Потом натурально схватился за голову и зажмурился, пытаясь прийти в себя.

— Нет, это ни в какие ворота не лезет, — пробормотал он едва слышно. — Так, Бессмертный, пора завязывать с воздержанием. Лизавета — девушка серьезная. Ее нельзя так просто взять и трахнуть на столе. Даже если очень хочется. Давай, Илюша, заглянем в твою старую телефонную книгу и найдем себе  отдушину без моральных терзаний и всяческих осложнений.

Черт знает, что такое!

***

С этого самого дня Илья словно сорвался с цепи. Ушел на фронт подвигов сексуальных, как иной алкоголик в запой не уходит.  Начал с работы пораньше сбегать. Пах женским парфюмом и сиял, бесстыжими пятнами ярких засосов под галстуком. Бегал с глазами блестящими, хвост задрав и мурлыкая по телефону как мартовский кот. Закончились уютные ужины на кухне. Прекратились дружеские разговоры с подколами. Все строго по делу, по графику и в рабочем режиме. Обидно было, больно — не передать.

Ничего, Лиза сильная. Лиза справится.

В конце концов есть еще Виктόр. Ведь бедняга весь извелся, смотрит жалобными глазами, цветы носит. Каждый день на стол подкладывает то розу, то соцветие герани (с подоконника в кабинете Сергеева), то ветку эвкалипта, то герберу. Еще ни разу не повторился. Лизу эта изобретательность тронула. Она вообще к растениям неравнодушна, а тут человек заморочился, придумывает что-то. Да со знанием дела подходит к вопросу, со вкусом.

Ну пусть не человек, пусть вампир. Илья еще тогда, после первого цветка, ей сухо и доходчиво объяснил, что тут все нелюди. Люди ниже 66 этажа. Рассказал про физиологию вампиров: дескать трупы они консервированные, своей крови у них нет, и чтобы нормально функционировать чужую пьют. Что если регулярно не подпитываться, то сердце у них не бьется и кровь в кровеносных сосудах не двигается, а раз не двигается — то и некоторые органы ниже пояса не стоят. Словом, сексом может заниматься только сытый вампир. На резонный вопрос Лизы, каким образом пищеварительная система связана с кровеносной, Кощеич ответить внятно не смог, только выругался. Тем более, что Виктόр в принципе нетипичный какой-то вампир:  солнца он не боится, питается обычной пищей, а кровь ему лишь дает расширенные возможности.

Нормальный он оказался мужик. Сто раз извинялся за первую встречу в коридоре.

А Илья... пошел он… со своими закидонами. То целует так, что Лиза потом несколько ночей просыпается от собственных стонов, то внимания не обращает. Она тоже ведь не железная. Нет так нет, мы не гордые, перебьемся без вашей любви.

Глава 20. Кошмар

— Лиз, у меня свидание, — бодро заявил Илья, критически рассматривая обшлаг очередного пижонистого пиджака. — На метро доедешь?

— О чем речь, начальник? Конечно, доеду, — махнула рукой ему Лиза. — Только сводки к завтрашнему совещанию доделаю.

Илья замер в дверях, внимательно на нее смотря.

— Точно, Лиз? Может, я тебя всё же подброшу? Или такси вызвать?

— Иди уже, Казанова, — усмехнулась Елизавета. — Я всё равно по магазинам хотела прогуляться. Не тащить же мне тебя в отдел нижнего белья.

— А с этого момента поподробнее, — мурлыкнул Илья, лукаво прищуриваясь. — Если мне будет разрешено присутствовать на примерке, к черту все свидания. Я еду с тобой!

— Извини, в следующий раз, — томно ответила Лиза. — Для прогулки с Виктором мне нужно выбрать самое лучшее и самое эротическое.

— Стесняюсь спросить, а зачем на прогулке с Виктором бельё? — голос Бессмертного-младшего сделался холодней на добрый десяток градусов, а слово “прогулка” громко лязгнуло сталью, как тюремные кандалы.

— Илья Константинович! — искренне возмутилась Елизавета. — Мы с Виктором не настолько хорошо знакомы, чтобы я могла позволить себе идти на свидание без белья!

— Вот, значит, что у вас за прогулки… — Кощеич скрипнул зубами. — Что ж, удачных покупок, — процедил холодно он, стремительно переступая порог кабинета..

— Удачного свидания, — кивнула Елизавета, краем глаза за ним наблюдая. — Желаю плодотворно провести вечер.

— Непременно, — отозвался уже за дверями Илья.  — Уж я постараюсь.

Если бы только Кощеич представить себе мог, насколько Лиза хотела, чтобы он помог ей выбрать это чертово бельё. А потом помог его снять! Сводки скакали перед глазами, а Елизавета представила, как она крутится перед Ильёй в том самом обалденном черном комплекте, который она в прошлый раз не решилась купить. Представила, как Илья сидит на диване и смотрит на нее своими темными глазами, не отрываясь. Как она медленно подходит к нему, опускается на колени, тянется руками к его ремню...

Помотала головой. Работать, Лиза! Как любил говорить Кощей, марш-марш вперед! А нечего было читать на ночь эротические любовные романы и в красках представлять себя в роли главной героини. В клубе, на яхте, да хоть в самолете! Прохладные простыни на кровати в швейцарском шале холодили разгоряченное тело в объятиях страстного босса — Ильи…  Воображение, остановись, нам направо по пешеходному переходу к трамваю. Подумай-ка лучше о Викторе. Тебе с ним на свидание завтра идти. В эротическом белье. Обещала Кощеичу, отступать теперь некуда. Да и подлые сводки сами себя не сделают, а работа — лучший способ избавится от пошлых мыслей. Наконец, отчет был закончен, и Лиза с облегчением их закрыла, уставившись на заставку рабочего стола. Пляж, море, яхта, где страстный любовник ласкал ее в душе.

Да что за напасть!

— Комплектик, жди меня! — пропела девушка, стараясь не признаваться себе в том, для кого на самом деле его покупает.

Не получилось. Илья из головы выкидываться категорически не желал, вел себя как обычно —  обаятельно, нагло и обезоруживающе. Даже мысленно.

Выбирать нижнее бельё, предоставляя рядом Илью оказалось... захватывающе. Пожалуй, ему бы понравился красный цвет. Сочный, зрелый, насыщенно-алый. Не пошлый кровавый, а этот вот, с лентами на бедре. Точно понравился бы. И обязательно белый, такой невинный, такой... искристый, зимний, словно иней, оттеняющий природную белизну Лизиной кожи. И пояс для чулок. И сами чулки, лучше сразу комплектом. А вот  интересная штука какая — колготки с имитацией чулок. И выглядит потрясающе и точно не отстегивается в самый неподходящий момент. Какие моменты могут быть неподходящими на свидании, Лиза плохо себе представляла, зато муки женщины, у которой спустился чулок, отчего-то пугали ужасно. И тут же купила чудные трусики с надписью "не влезай, убьет". Вышла из отдела совершенно счастливая. Оказывается, жить в большом мире очень приятно.  Особенно — если у тебя имеется карточка, куда два раза в месяц капает неплохая зарплата.

Что-то царапнуло вдруг, будто острым когтем по тем самым роскошным чулкам.  Лиза вздрогнула. Глупости! Все ведь замечательно, что может пойти не так?

Шла к метро, улыбаясь людям, сияющим городским фонарям прямо над головой, ярко светящимся в темноте окнам. Люди вокруг все куда-то бежали, спешили по своим делам, к семьям, к детям, к любовницам, наконец. Лицо, мелькнувшее быстро в толпе показалось ей смутно знакомым. А через пару шагов вдруг нахлынуло осознание. Ощущение было такое, будто Лиза со всей дури налетела на невидимую каменную стену, или ее на полном ходу сбил невидимый грузовик. Душа еще не осознает, что случилось, а тело медленно покидает жизнь. Не может быть! Прошлое осталось в прошлом! Только не сегодня, не в такой прекрасный вечер!

Наверное, показалось. Конечно, показалось!

Обернулась и встретилась глазами с самым худшим из всех ей доступных  кошмаров. Который ее тут же заметил и тоже узнал. Его губы сложились в нехитрое ее имя. Мужчина в синей куртке пробирался к ней сквозь толпу. Елизавета побежала прочь.

20-2

Ее глаза в вихре световых пятен выхватили большую букву М на здании. Макдональдс! От преследователей лучше скрываться в людных местах! Лиза залетела в зал, бросилась к двери с нарисованной девочкой. Забилась в кабинку, щелкнула запором и трясущимися руками достала телефон. Пальцы не хотели слушаться. Такой ужас она последний раз испытывала в тринадцать лет. Набрала номер.

— Умоляю, — шептала она. — Илюша! Возьми трубку!

Илья трубку не брал.

21.43.

Илья уже в постели и явно не один. Еще раз. Еще раз!

— Лиза, иди в задницу! — рявкнула трубка. — Я занят. Очень.

— Илья, Илюшенька, — прошептала Лиза, глотая слезы. — Он здесь, Илья. Он нашел меня!

Голос Ильи мгновенно изменился.

— Лиза, Лиза, без паники, — быстро заговорил Бессмертный. — Ты где? Сумка с собой?

— Да, да!

— Открывай сумку. В боковом кармане синие таблетки. Лиза, срочно пей... пей две, хуже не будет. Лиза, не вздумай превращаться! Немедленно пей таблетки!

Лиза, зажмурившись, быстро закинула таблетки в рот и с трудом сглотнула.

— Выпила? Хорошая девочка, — голос босса успокаивал. — Лизонька, милая, я уже одеваюсь. Где ты?

— Я в Капитолии в Макдаке.

— Ты в безопасности?

— В женском туалете, — всхлипнула Лиза. — Он наверное побоится при посетителях заходить. Илюша, он хитрый. Он что-нибудь придумает. Охрану вызовет или психушку. Мне страшно, Илюша.

— Все хорошо, Лиза, — твердый голос Ильи помогал ей не скатиться в панику окончательно. — Я уже спускаюсь. Только не паникуй, слышишь? Ты же умница, милая, слышишь, машину уже завожу. Стой, где стоишь, дверь в кабинку запри, никого не впускай. Я сейчас приеду. Лиза, Лизонька, хорошая моя, я уже выезжаю. Я рядом, ничего с тобой не случится. Пятнадцать минут, родная. Лиза, я разворачиваюсь. Отключаюсь.

Илья ударил по рулю. Медленно, слишком медленно. Не выдержал, обогнал фуру справа, потом проехал на красный. И автобус не пропустил, благо народу немного на остановке. Ну простите, ребята. Очень надо.

Звонок от Лизы раздался в самый неподходящий момент. Кристина... кажется это была Кристина... или Оксана? Не важно... женщина в его постели так сладко стонала, что он и сам уже почти... А этот гребаный телефон все трезвонит. Мало ли, отец звонит. Не дай Бог с Сашей что не так! Не выдержал, схватил мобильник.

Лиза, черт бы ее побрал! Вот кайфоломка!

Однако после первых же звуков ее голоса Илью словно подбросило на постели. В голосе Елизаветы был такой ужас и отчаяние, что он немедленно понял — всё очень плохо. Вскочил, натягивая одной рукой трусы, успокаивая ее. Главное, чтобы в лягушку не превратилась. Как он тогда ее найдет? Да что же случилось? Запрыгнул в ботинки, натянул толстовку, схватил ключи от машины, бросился к лифту.

Капитолий, Капитолий! Это рядом с МГУ, хорошо, близко. Снова проехал на красный. Замечательно, сзади едут доблестные гайцы. Когда их надо, не дозвонишься, а тут пожалуйста. Плюнул, снова проехал по обочине.  Штрафы ерунда. Лишь бы с Лизой всё было в порядке. Подрулил к Капитолию, бросил машину на месте для инвалидов. Выскочил, кинув работникам ГИБДД ключи от тачки, пояснив:

— Жена звонила, ее какой-то мужик преследует. Вы пишите пока квитанции, пишите. Я скоро вернусь.

Набрал Лизин номер:

— Родная, ты еще там?

К великому облегчению Лиза ответила сразу, причем он слышал ее голос и из трубки, и со стороны кабинок:

— Да, в туалете. Ко мне уже дважды стучались. Я сказала, что у меня расстройство желудка.

— Лиза, я здесь в макдаке. Выходи, не бойся. Я рядом.

Дверь туалета распахнулась и Елизавета буквально вывалилась на Илью. Вцепилась судорожно в его кофту, прижалась к нему изо всех сил. Илья стиснул ее в объятьях, выдыхая.

— Так, милая, — сказал он. — А теперь смотри внимательно, этот твой "он" еще здесь?

Лиза огляделась, не отстраняясь от него.

— Нет, — ответила она. — Его нет.

— Как он выглядел?

— Мужчина в синей куртке, лет пятьдесят, полный, лысеющий, светлые, почти белесые глаза, шарф кажется серый.

Илья старательно перечислил указанные Лизой признаки администратору за стойкой, и женщина подтвердила: да, был такой, заходил, спрашивал рыжую девушку в бежевом пальто. Еще плакал и рассказывал о давно пропавшей племяннице, которую якобы увидел в толпе.

Да, видела, что девушка в пальто прошла в кабинки, но мужику не сказала. Мало ли что ему на самом деле надо, неприятный тип. Ждал за тем столиком, ушёл... ушел, увидев Илью. Да тут пол зала сбежало, увидев Илью.

Илья взглянул в зеркальную витрину, ухмыльнулся. Волосы всклокочены, толстовка на левую сторону надета, ботинки... ботинки разные, хорошо хоть оба черные, не сразу заметишь. Поблагодарил администратора, взял ее телефон. Потом надо будет денег ей положить на счет. Жаль, кошелек в машине остался. Прижал к себе еще вздрагивающую Лизу, повел ее к машине.

У машины курили гаишники. Илья тяжело вздохнул, отдал им документы.

— С девушкой все в порядке? — спросил молодой сержант. — Выглядит неважно.

— Обошлось, — ответил Илья. — Спряталась в туалете.

— Красивая у вас жена, Илья Константинович, — вернул документы второй. — Что ж вы ее одну отпускаете так поздно. В Москву сейчас столько швали понаехало!

— В полицию сходите, заявление оформите, — посоветовал сержант. — Или своими силами разберетесь? Хотя... с вашей фамилией быстрее самим. Я вашему маньяку уже не завидую.

— Что не так с моей фамилией? — поинтересовался Илья, убирая документы и принимая целых три квитанции.

— Да все прекрасно! Отцу привет, — козырнул сержант. — У меня брат младший у него работает, Матвей Волков, может знаете...

— Знаю, — сказала Лиза. — Десяток Йозефа. Хороший парень, спокойный. Книжки любит читать.

— Что ж, Илья Константинович, не смею задерживать, — сказал сержант Волков. — Штрафы, извините, нельзя не выписать. Укорять не буду, всё сделали правильно. Вот ваши ключи.

Глава 21. Когда срывает крышу

Илья отобрал у девушки пакеты, которые она судорожно продолжала сжимать, усадил Лизу в машину, лично пристегнул и повез домой. Ксения (Кристина? Оксана?) сообразила покинуть его жилплощадь, дверь аккуратно прикрыла, вроде ничего не пропало. Даже постель застелила. Хорошая девочка, надо позвонить, извиниться и подарить что-нибудь. Везло ему на хороших, а вот им с ним — не очень.

Провел Лизу на кухню, усадил на барный стул, молча снял с нее пальто и сапоги. Так ни слова и не сказав, сварил какао — знал, что она его любит, налил в свою любимую красную чашку, всунул ей в дрожащие руки. Она тихо пила какао, а Илья смотрел на нее и думал, что красивее девушки  в жизни своей не встречал.

Она очень естественно смотрелась на его кухне с его чашкой в руках. Хотя в шелковом тонком халатике или просто в нижнем белье она смотрелась бы еще лучше. И с губами, опухшими от поцелуев. И с пьяными от любви глазами. Мысли пугали, но не то, чтобы слишком. Куда больше пугало то, что думать об этом хотелось снова и снова.

— А теперь, дорогая, рассказывай, — приказал тихо он, взгромоздясь на стул напротив.

Лиза подняла на него свои потрясающе красивые зеленые глаза и начала:

— Это мой дядя Вадим. Ненастоящий дядя, муж маминой сестры. Он... педофил. Его осудили, но по другой статье, он сидел, но недолго. О том, что он извращенец вообще речи не было. Что-то там за неисполнение, превышение.. точно не помню. Да и не знала я толком. Понимаешь? — Илья молча кивнул, напряженно рассматривая что-то важное над головой Елизаветы. — На всех праздниках он сажал меня на колени и лапал.  Я долго никому ничего не говорила — в моей семье мне бы не поверили. А когда его взяли, Вадима, то я рассказала отцу, и меня тогда выпороли. Решили, что я захотела его окончательно изничтожить. “Человек оступился, а ты!” — произнесла Лиза баском и поморщилась. А потом вдруг громко всхлипнула и продолжила: — Он приходил, когда я была дома одна... у него откуда-то были ключи. Трогал меня... просил раздеться... раздевался сам... потом отца уволили, и он стал постоянно сидеть дома. Вадим приходил с бутылкой, и не одной. Отец засыпал, а он снова... Я тогда перенесла свои вещи на лестницу, знаешь, между девятым и техническим этажом есть такая площадка, там никто не ходит...

Илья не знал и знать не хотел. Он вцепился в столешницу, не замечая, что пальцы его уже побелели от напряжения.

— Отец умер, когда мне было тринадцать. Дядя Вадим уговаривал маму позволить ему с женой забрать меня себе. Хотел оформить опеку. Он ведь учитель, уважаемый человек, у него приличная семья, только детей нет. А мама одна не прокормит школьницу. Мама отказалась. Он ушел. Потом... Потом в школе был скандал. Его арестовали. Судили. Мы были тогда в суде, не чужой человек ведь. Представляешь, я все время надеялась, что осудят его за то самое, ну... ты понял. А нет. Что-то там он украл вроде как, незначительное. И попался. Девочки его сдали, его ученицы. Я вот теперь думаю: может он и их тоже? Они просто сделать с ним больше ничего не смогли. Ему когда зачитывали приговор,  он смотрел на меня. Потом когда его уводили, он оглянулся и прошептал мое имя. Его выпустили потом, я уже уехала. Я ведь совсем забыла про него, Илья, — Елизавета подняла на него свои невероятные глаза. — Я забыла, что где-то есть реальный мир. Я забыла, что за пределами базы есть люди... нехорошие люди... этот ужас, меня просто парализовало, как тогда, в детстве. Я думала, что забыла. Но сейчас я помню и его руки, и даже запах из его рта. Я взрослая женщина, но я боюсь, Илья. Как будто я снова становлюсь шестилетним ребенком.

Илья не выдержал, сгреб ее со стула, прижал к себе.

— Ш-ш-ш, хорошая моя, я здесь. Никто тебя больше не обидит, слышишь? Я рядом. Я убью его, Лиза. Я его просто убью, и ты никогда его больше не увидишь. Поплачь, маленькая, поплачь. Выплесни это.

Лиза судорожно рыдала, уткнувшись ему в грудь. Рыдала о своем детстве, о загубленной юности, о том, что ей уже так много лет, а она так и осталась одна. Страх перед мужчинами она заглушала наукой. Только недавно она начала ощущать себя женщиной, начала выздоравливать, а тут снова эта встреча отбросила ее на много лет назад.

Она и сама не понимала, зачем рассказывает это Илье. Разве можно такое рассказывать мужчине, тем более тому, который так тебе нравится?

— Я тебя не боюсь, Илья, — шептала она. — Ты большой и сильный, но ты такой хороший! Двух мужчин я не боялась с самого начала: тебя и твоего отца. Хотя его все другие боятся до дрожи.

Упоминание об отце очень не понравилось Илье. Если бы он не был уверен, что Лиза девственница, то сейчас бы ревновал гораздо больше. Хотя и сейчас в глазах темнеет, как он представит, что между отцом и Лизой могло что-то сложиться. А ведь могло и еще как! Удивительно, как Кощей пропустил такую красавицу! Илья гладил Лизу по волосам, таким прохладным, таким гладким и думал о том, что Кощею не место в его кухне и в Лизиной голове.

А еще он знал, что такие вещи лучше всего лечатся хорошим качественным сексом. Если ее сейчас отпустить, она снова замкнется в себе еще на несколько лет.

21-2

Говоришь, не боишься, девочка? Не боишься большого и сильного Илью? Правильно, он никогда женщин не обижал, ни словом,  ни делом. Об одной только мысли, что Лизу придется все же лечить хорошо ему знакомым и действенным способом, у него даже в глазах потемнело. Нет, так нельзя. У нее все впервые. Хотя... девственность в двадцать восемь — уже нечто болезненное.

Он мог понять асексуальных, природой обиженных  женщин, монашек, идейных, но Лиза! Да она же само искушение! Она целуется как богиня! Ее потрясающие ноги... нельзя с такими ногами оставаться монашкой. Изгиб крутых бедер, высокая грудь. Прятать все это за детскими страхами  — куда больший грех, чем прелюбодеяние. Она создана для того, чтобы гореть в объятьях мужчины, чтобы плавиться от страсти, чтобы таять в его крепких, горячих руках. Нет, не в чьих-то других. Только в его, и плевать, что это противоречит всем его жизненным принципам.

Лиза перестала вздрагивать, вытерла слезы красивой узкой ладонью и взглянула из-под ресниц на Илью. Странное у него лицо, будто окаменевшее. И смотрит на нее так пристально. На ее губы потемневшими глазами, словно... словно хочет поцеловать. И не только поцеловать.

Илья ее хочет.

Самое время, Лиза.

Хватай его, пока тепленький. Пока твоего запала хватает на это безумие, пока злость на себя и свою никчемную жизнь жжет изнутри как стручок красного перца. Сегодня хочется смыть с себя чужой сальный взгляд и воспоминания о чужих руках, а как это сделать иначе? Клин выбивается  клином. Завтра она пожалеет, но это будет завтра.

Первая потянулась к его губам, прикоснулась легко, тронула языком. Почувствовала, как окаменели его плечи под вспотевшими отчего-то ладонями. Прости, Кощеич, потом, если сможешь, — прости, но сегодня ты мое лекарство. Горькое или сладкое… совершенно не важно. Забралась под его толстовку ледяными руками, поймала губами судорожный вздох, почувствовала, как его ладони мягко скользнули по ее спине, огладили ягодицы, и застонала ему прямо в рот.

— Лиза-Лиза-Лиза, — прошептал Илья тихо. — Что же ты делаешь, девочка? Со мной что ты делаешь?

Что ответить ему? Лиза рвано вздохнула, подобрала даже слова, но… влажные прикосновения на губах ее остановили. И правильно, слова здесь лишние. Грохот сердца в ушах гремел древними музыкальными ритмами.  Лиза открывалась навстречу мужчине, совершенно бесстыдно себя предлагая. Впуская его, отвечая неловко, но страстно.

И судя по ошалелому взгляду Ильи, ему это нравилось. Краем глаза Лиза отстраненно заметила, как на пол упала любимая чашка хозяина дома.  Его руки неторопливо скользили по бедрам все выше, задирая несчастную юбку, трещавшую по разрезам. Ладони уверенно легли на ягодицы, крепко сжали, подхватили… и Лиза вдруг оказалась усажена на край барной столешницы. Не размыкая губ, Илья одним плавным движением стянул с нее блузку, благо, что расстегивалась она спереди. Ну как расстегивалась: россыпь оторванных пуговиц весело зазвенела по мрамору пола.

На мгновение оторвавшись, мужчина расправился с тонким кружевом, целомудренно прикрывающем грудь, и сжав зубы выдохнул, увидев ее обнаженной.

— Да ты преступница, Лиза! — рыкнул тихо. — Как можно прятать такое?

— Бери… — простонала в ответ, выгибаясь, откидываясь назад.

Второй раз просить нужды не было.  Изнывая от ласки Лиза стонала, шипела сквозь зубы какие-то  витиеватые ругательства на латыни. Илья только тихо смеялся, терзая ее наслаждением. Никуда он уже не торопился, полностью захватив инициативу. Ловил неумелые женские руки, пытавшиеся содрать с него так мешающую им обоим одежду.  Лиза вывернулась, в нетерпении кусая его за плечо,  уже чуть не плача.

— И как мне с тобой сдерживаться? — громко фыркнул Илья. — Рехнуться же можно!

И сам себе противореча, был нежен. Даже слишком. Из них двоих, сходящих с ума посреди светлой кухни, именно Лиза чувствовала себя развратной и совершенно бесстыдной. Илья ни на секунду не потерял себя в этом поединке. А она даже не помнила, как оказалась на низеньком мягком диване. И как Илья раздевался, не видела. Только его поцелуи и руки умелые, нежные.

Боль пришла неожиданно, ошеломительно и внезапно. Лиза вскрикнула и тут же была крепко поймана в плен крепких рук.

— Все уже, все, — прошептал ей Илья, утыкаясь горячим лбом в шею, целуя ключицу. — Поздравляю, моя дорогая, ты больше не девственница.

И предвкушающе улыбнулся, а потом снова принялся творить всякие нежные глупости, мягко целуя, лаская.

Кажется, Лиза свихнулась. Ей казалось всегда, что уж первый свой раз она точно запомнит в подробностях. А теперь, открывая глаза, она могла вспомнить только то, как кричала, брыкалась, кусалась и билась в руках Ильи. От крышесносного удовольствия.

Приоткрыв глаз, она посмотрела она на Илью. Его светлые волосы слиплись от пота, он тяжело дышал. Сердце под ее ладонью колотилось как сумасшедшее.

Неожиданно Лиза увидела, какой у него красивый нос: ровный, прямой, как у римских императоров, и не удержалась, цапнула идеальный нос зубами. Ощущения удивительные: и сил нет, и в крови словно пузырьки шампанского играют. В теле восторг и легкость. Как много она потеряла в своей жизни! Понятно теперь, почему Илюша такой озабоченный. Непонятно другое: как теперь ей самой постоянно не думать об этом?

— Слезь с меня, медведь, — мягко уперлась ладонями. — Раздавишь ведь. Я девушка хрупкая.

Послушно скатился на бок, позволяя себя рассмотреть, усмехнулся, увидев вдруг вспыхнувшее смущение.

— Пошли в душ, окровавленная моя. Потом это трудно отмыть.

И поднялся легко, подавая ей руку. Лиза послушно приняла его пальцы, поднимаясь на все еще дрожащие ноги. Мимоходом взглянула на себя в зеркало и вскрикнула. Не удивительно, что гаишники смотрели на нее с таким сочувствием. Тушь потеками размазана по лицу, на голове воронье гнездо.

Вот Кощеич, хоть бы слово сказал! Поймав ее гневный взгляд в зеркале, Илья прижался щекой к ее волосам и хрипло выдавил: "Ты самая красивая".

— Можно я одна в ванну? — нерешительно спросила Лиза.

Ей хотелось о многом подумать.

— Как скажешь, — легко согласился Илья. — У меня еще одна ванная есть. Я туда пойду. Полотенца в шкафчике.

Онплотно закрыл за ней дверь, зажмурился, пытаясь выкинуть из головы видение обнаженной растрепанной Елизаветы, и пошел в прихожую за телефоном.

Двенадцатый час. Плевать.

Набрал номер отца.

— Бать, не спишь? Ни от чего важного не оторвал?

— Не сплю, сидим с Сашей фильм смотрим, — ответил Кощей. — Какое к черту важное, Илья, нам рожать через месяц! Сидим как школьники... ай, Саша, больно!

— Как там Аленка, брыкается? Передай ей привет от меня.

— Передам. Ты чего звонишь среди ночи? Давай, колись, что случилось.

— Бать, надо человека найти. И принять максимально возможные меры. Ты знаешь, я такими делами не занимаюсь. Твоя помощь нужна.

— Кто такой?

— Лизин дядя, муж сестры матери. Зовут Вадим. Возраст около пятидесяти. Завтра тебе пришлю, все, что накопаю.

— Что он сделал? — ледяным тоном спросил Бессмертный-старший.

— Сейчас ничего, только напугал Лизавету до полусмерти. А раньше, в ее детстве... ну я тебе сообщением все пришлю, увидишь. Сашке слышать такое не надо.

— Я понял, Илья. Где сейчас Лиза? Как она?

— У меня. В ванной сидит.

— Плачет?

— Уже не плачет, — хмыкнул Илья. — Моется. Но истерика была знатная. Я и не думал, что она может так... сломаться от одной встречи.

— Ты ее утешил, надеюсь?..

— Я не буду об этом с тобой говорить, — твердо сказал Илья. — Кроме нас с ней это никого не касается. Все, бать, у нее вода перестала шуметь. Завтра позвоню.

Он нажал отбой, бросил телефон в корзину с грязным бельем и шагнул в душевую кабинку.

— Что там с Лизой? — с любопытством спросила Саша, заглядывая в хмурое лицо мужа.

— У нее был секс с Ильей, — усмехнулся Кощей. — Наконец-то!

— Вот видишь, — вкрадчиво сказала Саша. — У людей есть интимная жизнь. А у нас ее почему-то нет.

— Может, потому, что у кого-то живот на нос лезет? — ответил Бессмертный, с интересом наблюдая за маленькой ручкой жены, медленно перемещающейся вниз по его животу. — Может, потому что врач запретил активные развлечения?

— Ну ты как маленький, Кость, — надула губы Сашка. — Есть ведь много разных способов. Всему тебя учить надо!

— Научи, — хрипло попросил Кощей. — Я уже совсем старый и в хитромудростях семейной жизни вообще не  разбираюсь. Покажешь?

Сашка лишь усмехнулась коварно.

Глава 22. Бабник-профессионал

Лиза обнаружила в ванной у Ильи фен и решила немного подсушить волосы.

Секс с ним, конечно, крышесносный, но... Все эти тюбики, шампуни, даже восковые полоски и ежедневные прокладки в ящиках ясно говорили о том, что Илья не просто бабник-любитель, а профессионал. Недаром у него тут все удобства для женщин, тоже удобных по-своему. Явно нетребовательных и лишних вопросов не задающих.

Нет, она на такое не согласна. Быть очередной в череде его трофеев — какая пошлость! Хотя и лестно, спору нет. У Ильи все женщины высшего класса, и тут она — немолодая уже, совершенно обычная, да еще с тараканами в виде шлейфа проблем родом из трудного детства.

Нет никаких перспектив у таких отношений. Даже если она вдруг смирится с его кобелиной натурой — а искушение было немаленьким — сколько они вместе будут? Пять лет? Десять? Ну пятнадцать при условии регулярной пластики. А потом — пуф, Лиза. Шарик сдуется. Ты состаришься. А он нет. Время вообще беспощадная штука. Не заплатишь ему и не сойдешь на чужой остановке.

Снова она позавидовала Сашке. Мужик у нее немолодо выглядит. Она и в шестьдесят с ним прилично смотреться будет. Да и оборотень она, хоть и наполовину. Такие живут намного дольше простых людей. Впрочем, Илья ей никаких отношений не предлагал, но его характер она уже изучила. Теперь жалеть будет, с ложечки кормить, нянчиться с ней.

Не отпустит от себя, пока проблему не решит.

А натура женская такая, что Лиза в него обязательно за это время влюбится.

Ха-ха-ха, Елизавета! Давно ли ты стала врать себе? Ты УЖЕ в него влюбилась. Наверное, еще там, на базе.

Да и как в него не влюбиться?

Второго такого доброго человека Лиза не встречала. Илья из тех, кто за котенком на дерево полезет, бабульку через дорогу переведет и еще тысячную бумажку ей в карман подсунет.

А что он гуляет, как мартовский кот — так не бывает человека без недостатков. И упрекнуть его не могла даже привередливая Лиза. Привязываться,  любить, страдать, мучиться, наблюдая стареющих рядом любимых —  то еще удовольствие. Кому нужно такое бессмертие? Он ведь не просил его, даром досталось.  Зато он умный, и с чувством юмора у него всё в порядке. И несчастных, мстящих за поруганные чувства женщин вокруг Ильи не видать.  Со всеми он хорошо расставался, а это тоже о многом говорит. Слышала она его самодовольное: “Для них я — оазис в пустыне мужского бездушия”. Это правда, Лиза же видела, как женщины относились к Илье. Если бы любая из них позвонила бы ему из туалета со словами "меня преследуют", он бы тотчас помчался на помощь.

К ней же примчался.

Ведь ей даже в голову не пришло кому-то еще звонить. Тому же Виктόру, например.

Кстати, завтра свидание. Стоит ли вообще ей идти?

— Лиза, выходи, — крикнул из-за двери Илья. — Я ужин погрел.

Идеальный мужчина!

Вышла из ванны в одном полотенце. Подобрала свои вещи, покачала головой. Юбка разошлась по шву, колготки в клочья, блузка без пуговиц. Трусов вообще нигде не видно. Съел он их, что ли?

— Возьми у меня в шкафу что-нибудь, — махнул рукой Илья. — Потом я к тебе сбегаю и принесу что нужно.

Елизавета покладисто кивнула и пошла в гардеробную. Что бы такого взять... чтобы выглядеть интереснее? Рубашку? Во всех романах говорится, что женщина в мужской рубашке выглядит привлекательно. Но в его рубашке три Лизы поместятся. Футболку? Майку? Ух ты! У Кощеича кожаные штаны есть! Вот бы посмотреть на его задницу в них! Не удержалась, заглянула в ящики. Трусы-боксеры, носки всевозможных расцветок. Упаковка презервативов. Кстати, а с ней он предохранялся? Что-то такое припомнилось, фантик шуршал. Ну Лиза, где вообще мозги твои были, скажите?  Сплошные бабочки в животе. Ужас какой.

Галстуки, спутавшиеся в клубок, как змеи. Комплект роскошного термобелья. Ну да, на бессмертие не наберешься здоровья, приходится самому о себе позаботиться.

Ладно, пора что-то выбрать. Надела футболку, мягкую, поношенную. Определенно любимую. Выцвевшего красного цвета. Погляделась в зеркало: футболка до середины бедра, все интересные места закрывает, но такая мягкая, что льнет к телу, отлично обрисовывая и грудь, и изгиб талии. Очень хорошо. Завтра утром Елизавета планировала порвать с Ильей сразу и навсегда, но сегодня... ночь впереди еще  длинная.



Илья поставил на барную стойку тарелку с брокколи и куриной грудкой. Лиза недоверчиво взглянула на него. Это что, еда? Сам он ел ЭТО с видимым удовольствием. Что ж, она попробовала. Не чебуреки, конечно, но есть тоже можно.

Кощеич успел переодеться в мятые шорты и домашнюю растянутую футболку.

— Переночуешь у меня? — спросил мягко Илья. — Или к себе пойдёшь?

Лиза задумалась. Собственно, идти-то не далеко. Всего на этаж подняться. Но... она бы осталась, конечно.

— К себе, — с сожалением решила девушка. — Я и так тебе сегодня вечер любви обломала.

— Да неужели? — ухмыльнулся Илья. — Не заметил.

Лиза прищурилась. Эти милые беседы она безумно любила.

— Не заметил? — подняла она брови. — Блин, Кощеич, извини! Не подумала!

— О чем? — насторожился Илья.

— О твоих чувствах. Я ведь тебя использовала, чтобы сбросить напряжение. А ты думал о любви! Как мне стыдно! — Лиза прижала ладони к щекам и сокрушенно покачала головой, лукаво поблескивая глазами.

— Да ничего, обращайся! — прищурился Илья. — Для тебя я готов на любые жертвы.

— Так-таки и на любые?

— Конечно! Ты ж моя правая рука! Разве я могу тебе отказать в чем-то?

— О? А зарплату прибавишь?

— Фи, Лиза, как грубо! — возмутился Илья. — Я ей о вечной любви, а она о деньгах!

Его рука словно невзначай скользнула по ее ноге под футболку.

— Спасибо, я уже получила, что хотела, — сбросила его руку Лиза. — На этом давай остановимся.

— Мне кажется, ты еще напряжена, — заметил Илья, разворачивая ее голые колени и вклиниваясь между них.

— Я абсолютно спокойна, — заверила его Елизавета.

— А я нет, — покачал головой Илья. — Знаешь, я подумал, что для вечной любви маловато. А                      уж для зарплаты —  тем более. Придется тебе... поработать сверхурочно.

— Ага, разбежался, — выдохнула Лиза в его губы. — Я свои права знаю. Никогда... ах!.. я не беру работу на дом...

Руки Бессмертного-младшего вытворяли совершенно немыслимые вещи под ее футболкой — и когда только успел!

— Надо когда-то и начинать, — пробормотал Илья, оголяя ее плечо и приникая к нему обжигающим поцелуем.

— Но этого нет в моем трудовом... о-о-о.... договоре...

Лиза уже совершенно потеряла нить разговора. Судя по шальному взгляду Ильи, он тоже.

В конце концов Кощеич просто подхватил ее на руки и потащил в спальню, периодически затыкая ее рот поцелуем, когда она начинала возмущаться.

Лиза проснулась первая. Спавший рядом Илья был хорош, очень хорош, даже великолепен, но солнце светило в окно, напоминая, что срок, выделенный ей самой собой на удовольствия, окончен. Надо уходить сейчас, пока не так больно. Тихонько выбралась из его рук, в память о волшебстве этой ночи натянула трофейную футболку, забрала пальто и сапоги и поднялась в свою квартиру.

Илья сквозь ресницы наблюдал за ее побегом. Останавливать? Зачем? Пройдут выходные, и она вернется в офис. Никуда эта царевна Лягушка от него не денется.



От авторов: а вы уже видели новинку Нани Кроноцкой Алая лента?



Милая сказка о том, как Рождественский Петербург стал местом встречи двух магически одаренных наследников. Сиротка и княжич, маг крови и талантливый лекарь, невинная девушка и первое зрелое чувство мужчины. Любовь с первого взгляда, с первой кровавой переделки и с первого поцелуя в подвале заброшенного особняка. Имеют ли право на продолжение их чувства, вспыхнувшие вдруг так внезапно?

Решать самому Императору...

Глава 23. Виктор

Виктόр заехал, как и обещал, в три часа дня. Красивый  вампирюга, импозантный. Черное кашемировое пальто поверх не менее дорогого  черный сюртук, делало его  чем-то похожим на строгого пастора.  Длинные волосы убраны в хвост, черные глаза улыбаются.

Лиза долго сомневалась, стоит ли идти на свидание с ним, если перед этим всю ночь занималась любовью с другим. Как-то это неправильно. Аморально. Наверное. Но подумав еще раз, и вспомнив прокладки и пузырьки в ванной Кащеича, Лиза трезво решила, что обещаний никто никому не давал, она свободная женщина. В конце концов с Виктόром Елизавета прямо сразу же спать и не собиралась. Пока.

Долго выбирала, что надеть, поняла, что ничего приличного, кроме джинсов и офисных костюмов в шкафу нет. Единственное вязаное  платье-лапша было куплено в эйфории от суммы зарплаты, его и надела — первый раз. До этого только сокрушалась, что напрасно потратила деньги на дорогую и вызывающую вещь. А вот неожиданно пригодилось.

Платье сидело идеально на стройной фигуре, и Елизавета в очередной раз порадовалась своему обмену веществ. Когда-то она была безобразно тощей, но годы на Кощеевой базе и, как следствие, регулярное питание, округлили ее фигуру в нужных местах. Поэтому она своего тела не стеснялась и платья могла носить даже самые смелые. Сапоги на шпильках, светлый берет, делающий ее похожей на совсем юную парижанку, бежевое пальто — и она будет прекрасно смотреться рядом с высоким и вечно черным вампиром.

Хотя крупные блондины ей нравятся больше. Но как бы выбора не предлагали.

— Ты ведь недавно в Москве? — спросил ее  вежливо Виктόр.

— В ноябре переехала, — кивнула Елизавета, царственно усаживаясь на переднее сиденье.

— Где была? В театре? В опере? Может, в Третьяковке?

— Да нигде не была, — махнула рукой Лиза. — Целыми днями на работе. В театр одна не пойдёшь, картинами не интересуюсь. Даже в зоопарке не была, что уж.

— Так поехали! — обрадовался Виктόр. — Зоопарк открыт. Сам сто лет не был там.

Елизавета подумала, что про сто лет — это он вряд ли преуменьшил.

— Поехали, — согласилась она. — Только хочу предупредить — у меня некоторые проблемы с самоконтролем. Если я начинаю злиться — могу перевоплотиться.

— В фурию? — усмехнулся вампир. — В мегеру?

— В лягушку, — насмешливо ответила Лиза. — Если это произойдет — сразу звони Илье. Он знает, что делать.

— Круто, — сказал Виктόр. — Необычно. Экзотика. Я раньше таких как ты не встречал.

— Ну еще бы, я единственная в мире, — широко улыбнулась Лиза.

С Виктόром было легко. Он трогательно за ней ухаживал, купил ей шарик, не пытался приставать или заигрывать. А потом он отвез девушку в ГУМ, купил ей мороженое, потащил на красную площадь и фотографировал на телефон. День был солнечный, ясный, теплый, Лиза радовалась жизни и много смеялась. Если бы она надела не каблуки, а кроссовки, было бы еще лучше, а сейчас ноги болели так, что Лиза попросилась домой. И всё равно, пожалуй, это был лучший день в ее жизни.

Виктόр без возражений отвез ее обратно и даже не сделал попытки напроситься на чашечку кофе.

Проводил Лизу до подъезда и поблагодарил за замечательный день.

— Елизавета, можно я задам нескромный вопрос? — немного помявшись, спросил Виктόр уже на пороге подъезда.

— Задать можешь, — усмехнулась Лиза. — А что отвечу, не обещаю.

— В каких отношениях вы с Ильей?

— Мы друзья, — быстро сказала Лиза.

— А секс вчера у нас был исключительно по дружбе, — раздался ледяной голос Ильи из глубины подъезда.

Елизавета окаменела.

— Ненавязчивый дружеский секс всю ночь, — продолжил Илья, выходя.

— Эээ, Виктόр, — сказала Лиза, ужасно покраснев. — У нас тут с Ильей Константиновичем некоторые рабочие вопросы... то есть не то, что ты подумал... не рабочие... я с ним за деньги не сплю, ты не подумай...

— Исключительно только по дружбе, — добавил Кощеич. И широко улыбнулся, как будто увидел тут повод для радости.

— Я потом всё объясню... Если ты захочешь слушать, — окончательно скисла Лиза. — Извини, мне очень стыдно.

— Мне кажется, это Илья должен извиняться, — укоризненно сказал Виктόр, бросив яростный взгляд из-под длинных ресниц на Кощеича. — Мы обязательно поговорим, Лиза. Я позвоню. А пока — до встречи.

Он шагнул к ней, приобнял и нежно поцеловал в губы. Поцелуй вышел таким целомудренным, что Лиза даже не оскорбилась. Просто прикосновение губ на прощание. Никаких мягких коленок, искр из глаз и бабочек в животах.  Скорее, вампир это проделал всего назло Илье, но все равно — смелый. Приятно. Бессмертный-младший громко фыркнул и, все так же радостно улыбаясь, скрылся в подъезде. Даже дверью не хлопнул, засранец. Лиза догнала его в лифте.

— Ты охренел, Кощеич? — заорала она. — Ты что творишь? Ква! Ква-ква!

Илья улыбнулся, поднял лягушку на руки и сказал:

— Вот теперь я точно знаю, что до понедельника ты никуда не исчезнешь.

И погладил по спинке.

***

— Теперь ты будешь молчать и слушать, — объяснял Илья лягушке. — Еще раз ты пропадешь неизвестно куда, не оставив свои координаты, и не будешь брать трубку, я тебя так и оставлю лягушкой. Буду тебе комаров приносить. Вот вроде умная женщина, а такая дура, — задумчиво. — Прямо как я.

Лиза возмущенно квакнула.

— Я тебе рассказывал, как покорял Эльбрус? Слушай и внемли! — продолжая счастливо улыбаться, Илья сел на высокую табуретку в центре собственной кухни, водрузил Лизу на стол, и подперев свои щеки руками, зажмурился. Как большой рыжий котяра. Только хвоста ему не хватало.  — Знаешь, я отца раньше ненавидел. И восхищался им одновременно, прикинь. Он такой... крутой!

«Э, да ты пьян, дружок», — догадалась Елизавета.

Хотела съязвить по этому поводу, но вышло только" Ква-ква".  Хоть и пьян, но предусмотрителен.

Илья полчаса рассказывал Елизавете как он сломал ногу, провалившись в трещину на Эльбрусе, и как отец его потом лично эвакуировал. Спасателей не допустил, сам влез в обвязки, обвесился карабинами и на руках выволакивал увесистую тушку единственного сыночка. И как Илье потом было стыдно. Лягушка, не в силах его перебить, смотрела на него со вселенской тоской во взгляде.

— Да что я тебе рассказываю, жаба, — горестно закончил Кощеич. — Ты даже внятно мне квакнуть не можешь в ответ.

Он наконец поцеловал Елизавету, и она с наслаждением потянулась. Сидя на столе. В расстегнутом светлом пальто, обтягивающем платье цвета спелой вишни, и сдвинутом на затылок берете.

Илья смотрел на нее потемневшими глазами.

— Слушай, Бессмертный, — со вздохом сказала Лиза. — Я понимаю, мое трудное детство, прибитые к полу игрушки, твои комплексы юношеские и всё такое, но давай решим между собой: мы не пара. Мы с тобой не пара не пара, понял? Переспали и всё, баста. Я сама по себе, ты сам по себе — ферштейн? Андестенд? Никаких отношений.

— Почему? — тихо спросил Илья, изумленно моргнув. — Разве тебе не понравилось?

Лиза закатила глаза. Опять дурачка включил, он всегда так делает, когда что-то идет не по нему.

— Мне понравилось, Илья, — с трудом сдерживаясь, ответила Лиза. Хватит ей на сегодня лягушек.— Это был самый лучший секс в моей жизни.

— Единственный потому что, — мягко напомнил Кощеич, не сводя с нее взгляда.

— Но не последний, — ткнула в него пальцем Лиза. — Я поняла, что многое в жизни упустила, и намерена наверстать.

— С Виктόром? — хмуро уточнил Илья, отстраняясь от Лизы.

— С Виктόром, с Димоном, с Михой — не важно. Не с тобой.

— Кто все эти люди?

— Ооо, Кощеич! — взвыла Лиза снова теряя остаток и без того весьма скромного самообладания. — Это виртуальные люди! Гипотетические! Воображаемые! Смекаешь?

— Виктόр реальный, — буркнул сердито Илья.

— С него и начну, — милостиво согласилась Лиза.

— Слушай, ты взрослая девочка, и даже не глупая. Но все-таки не забывай, что Виктόр вампир.

— Наполовину!

— Это он тебе начирикал, крылатый? Вот видишь, уже нагло врет. Самый он натуральный вампир. Пусть неформатный, но это еще только хуже, поверь. Такие… затейники только опасней. У них, знаешь ли, свои представления о ценности жизни.

— Разнообразие — это прекрасно! — преувеличенно бодро ответила Елизавета.

И нервно поежилась, тут же представив себе разнообразных вампиров.

— Почему не я, Лиз? — спросил тихо Илья. —  Я тоже могу... разнообразно. Уж поверь, опыта и фантазии предостаточно.

— Потому что ты мой друг, Илья, — честно ответила Лиза. — Мой единственный друг. Я не хочу тебя потерять из-за секса. Пусть крышесносного, но всего лишь секса. Ты для меня больше, чем любовник. Рано или поздно тебе захочется блондинку или брюнетку, или русалку, или… сволочь какую другую, а мне будет больно. Я не хочу так, Илья. Давай будем друзьями.

— А если мне не хочется... никого другого? —   Илья почти прошептал.

— Я замуж хочу, Илюша, — мягко ответила Елизавета. — Представляешь, как странно? А ты же никогда не женишься, тем более, на мне. Мы никак не сможем быть вместе.

— Виктόр тоже не женится на тебе, — заметил Илья. — Он пару только со своей создаст.

— Значит, найду еще кого-нибудь, — легкомысленно пожала плечами Лиза, соскользнув со стола.

Гибким движением потянулась и цокая громко каблуками направилась к выходу.

— Хорошо, — сказал Илья. — Я тебя услышал. Будем друзьями.

— Ну вот и ладушки. Я домой пойду, — кивнула Елизавета, оглядываясь. Сдула со лба непослушную прядь, нацепила дежурную улыбку “секретаря при исполнении” и помахала Илье ловко пойманным беретом. — Не скучай.

Илья молча смотрел ей вслед, а когда входная дверь тихо закрылась, со всей силы грохнул на пол керамический китайский чайник. Дорогой и красивый. Подаренный кем-то из его многочисленных женщин, конечно.

На долгую память.

Глава 24. Родню не выбирают

Все воскресенье Лиза постыдно пряталась в своей квартире, не открывая дверь Илье и не отвечая на его звонки. И сообщения не читала, делая вид, что ее просто нет. Смотреть в глаза ему было стыдно. И как только у нее смелости хватило с ним откровенно так объясниться? И что теперь с Виктором делать?  И ведь не скажешь, что столкновение у подъезда всего лишь веселая шутка. Виктор все правильно понял, вампир не дурак. К сожалению.

Заказала себе пиццу, забралась под плед и открыла очередной роман. Совершенно напрасно. Всё те эпизоды, что раньше казались просто интригующими, теперь не просто вгоняли ее в краску, а живо возбуждали воспоминания о произошедшем. Детально и красочно. Ей даже казалось, что она чувствует запах Ильи, тепло его рук, ласковое прикосновение губ и все остальное.  Словно в лихорадке Лиза скоблила пальцем несчастный экран электронной книги, перелистывая свобю обширнейшую библиотеку любовных романов, скачанную с популярных порталов, и успокоилась, только найдя главного героя-блондина с бородой на обложке. Сюжет ее интересовал мало, да его там особо и не было. От эротических сцен пылали щеки, сжимались колени, Лиза терла губы, ситуация накалялась.

В конце концов откинула книгу и залезла под прохладный душ прямо в одежде, пытаясь охладиться. К черту эти романы, только хуже от них. Лучше взять журнал по ботанике. И толку больше, и уснешь быстро. Да, отличная мысль, в последние дни и недели Лизавета сама себе напоминала не известного на весь мир фундаментальными тематическими публикациями ученого, а натуральную… секретаршу. Кофе, запись в приемные дни, отчеты и сводки. С боссом она уже переспала, взяв новый уровень “Профи”.

Скачала свод статей по проблемам современной бриологии.  Посмотрела на список названий и тут же уснула.

Зато выспалась. И, как ни странно, каких-то особенных снов не увидела. А жаль.

Утром ей потребовалось немало смелости, чтобы спуститься вниз к машине, но Илья был в своем репертуаре: абсолютно бесстрастно с ней поздоровался, невозмутимо открыл перед девушкой дверь,  спокойно сел за руль. Всё, как она хотела: по-дружески. И это бесило неимоверно. Лучше бы приставал, честное слово!

***

Павлов Вадим Александрович, 19** г.р. Был женат на Семеновой Наталье Сергеевне. Окончил Уральский государственный педагогический университет, далее работал в школе №1 учителем физкультуры. В 20** г был осужден по статьей 286 Уголовного кодекса Российской Федерации за совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан,  сроком на четыре года.

Жена подала на развод сразу же по окончанию следственных мер,  в дальнейшем вышла замуж.

Какая легкомысленная особа…

Семенова Анна Сергеевна, 19** г.р., образование среднее, была замужем за Прохоровым Николаем Степановичем (умер в 19** г). С 19** не имеет постоянного места работы. Подрабатывает уборщицей в магазине, сортирует фрукты на рынке.

Старшая дочь Прохорова Елизавета Николаевна  окончила школу №17 в 20** г. с золотой медалью. Победитель целого списка олимпиад по биологии  и химии, победитель конкурса "Тимирязевские чтения", лауреат областного конкурса "Ботаника-20**", статья Прохоровой "Аптекарские растения в 18 в" напечатана в 12 научных журналах. Лауреат... Победитель... еще на полстраницы.

В 200** г Прохорова Елизавета Николаевна поступает в Уральский федеральный университет им. Б.Н. Ельцина на кафедру естественных наук и математики по специальности “Общая биология”

В 20** г. бросила университет и  судя по источникам  публикаций,  покинула страну. Заканчивала бакалавриат, а затем получила  магистерскую степень на факультете наук о растениях Оксфордского университета. Солидный список научных публикации в ведущих рецензируемых научных журналах всего мира и прочих открытых источниках.

Ничего себе у него секретарш… секретарь. Помощница. Правая рука, говоря откровенно. Ну Илья и так знал, что его девушка не только красавица, но и умница.

А вот тут неожиданно.

Прохорова Анна Сергеевна, которая судя по досье, после смерти мужа жизнь вела асоциальную, после исчезновения дочери бросила пить и устроилась кассиром в гипермаркет. В 20** г. родила еще одну дочь, Екатерину. В настоящее время Анна Сергеевна проживает по адресу г. Екатеринбург, ул.Моховая, д.3, кв.16.  В браке не состоит, дочь воспитывает одна.

Надо бы съездить туда. Во-первых, хочется посмотреть на Лизину маму. Судя по всему, Лиза о младшей сестре даже не знает.  Стоит ли об это ей сейчас рассказывать? Наверное, нет. Иначе придется поведать малышке историю о причине его любопытства.

Он, конечно, хотел все узнать о господине Павлове, который в Екатеринбург после отсидки не вернулся. Чтобы девушку защищать, врага надо знать в лицо. Но Илья знал и другое: ему давно стоило это сделать, и многое в их отношениях стало бы проще. Или сложнее?

Тяжко вздохнув, написал ответное сообщение:

"Спасибо, приятель. Принимай расширенный заказ на Павлова. Пробить все: номера телефонов, кредиты, движение на счетах, перемещения, связи,  базу работодателей. Это срочно. Подсказка: в последний раз  его видели три дня назад в Москве в районе метро "Университет".

Задумчиво покачался на стуле. Жаль, что он не хакер. Взломать бы еще базу госуслуг, узнать, не менял ли имя-фамилию...

Ответ пришел быстро.

"По работе или личная просьба?"

"Личная"

"Понял, ускорюсь как могу"

"Прейскурант прежний?"

"Еще один вопрос про деньги, и пойдешь на… И даже дальше. Я вообще мастер послать. Забыл, как меня из тюрьмы вытаскивал?"

"Кончай базар иди работай"

"Да, шеф. Слушаю и повинуюсь, шеф"

Илья усмехнулся. С Виталиком, главой его службы информационной безопасности, Бессмертного связывала не столько дружба, сколько обоюдная выгода. Совсем юного хакера Илья не раз и не два вытаскивал из всяких пикантных и даже опасных историй. То этот миленький с виду мальчишка взламывал базу Пентагона, то сайт администрации президента, то выкладывал в соцсети непристойные фото небожителей всяких, звезд кино и эстрады в объятиях самых влиятельных бизнесменов. В последнее время, правда, Виталик подуспокоился, успешно женился, дочурку родил, купил квартиру и перестал лезть в пекло (или петлю?). Есть что терять. Да и деньги Илья ему платит немаленькие. А теперь Виталька и на Кощея работать будет — такие специалисты на вес золота. Особенно те, кто умеет молчать в интересах команды. Еще был бы иным, цены бы Виталику не было. Но увы, совершенно обычный человек, Homo sapiens.

Виталик прислал данные на Павлова через несколько часов, и у Ильи глаза на лоб полезли, когда он увидел, что человека с таким списком “заслуг”  взяли работать в школу!

Он так громко и эмоционально ругался матом, что в кабинет заглянула перепуганная Елизавета.

— Ты чего разорался? — говорил весь ее вид.

Илья поманил ее к себе, усадил на колени и ткнул пальцем в монитор, а сам засунул нос в ее волосы — ее запахи успокаивали.

— Да они ох-ква! Ква! — возмутилась Елизавета.

— А я о чем? — согласился Илья.

Даже ее кваканье было очень выразительно.

Интересно, а если бы она, предположим, в отделении полиции так расквакалась? Или в государственной поликлинике? Поцеловал ее привычно.

Вид у Елизаветы был подавленный.

— Илюш, как же это? — жалобно спросила она. — У людей совсем голова не работает? Неужели не видно, что он каждые пару лет школу меняет? И жалобы от родителей, и… Как так?

— Больше не будет, лапушка моя, — пробормотал Илья, зарываясь в ее волосы лицом. — Я его отцу сдам. На опыты.

— И сколько уродов еще ему можно так вот  сдать? — с любопытством спросила Лиза.

— И кто же мою птичку обидел?

— Да был один мерзкий тип, — пробормотала девушка. — Требовал, чтобы я с ним спала за возможность продолжать учебу.

— А ты?

— Я его дыроколом стукнула и сбежала, — усмехнулась Елизавета. — И тебя сейчас стукну, если руки свои шаловливые с моей груди не уберешь.

— Я проверял, всё ли на месте. Земноводные, знаешь ли, не самая подходящая форма для человеческих оборотов, вдруг что потерялось, или размер вдруг уменьшился. Недопустимо, — ничуть не смутился Илья.

— И как?

Илья пересадил ее лицом к себе, широко раздвинув Лизины ноги (юбка высоко задралась, обнажая кружевную резинку чулок), и внимательно осмотрел ее еще раз:

— На вид роскошно и на ощупь прекрасно! — бодро заявил он.

Елизавета насмешливо подняла брови, а он, положив руки ей за задницу, придвинул девушку к себе еще ближе. Очень близко. Так, что его весьма сильное возбуждение Елизавета физически ощутила. Глаза Ильи потемнели, зрачки расширились. Он сжал ее бедра, прижимаясь плотнее, забираясь руками под юбку, сминая до головокружительной боли ягодицы.

Лиза закусила губу, сдерживая стон.

— Илья, я встречаюсь с другим, — прошептала она, невольно делая движение навстречу.

— И что? — хрипло спросил Илья.

— Так нельзя!

— Как?

— Вот так! — она выразительно покосилась туда, где мужские руки творили всякое. Преимущественное непотребное. Но от этого точно не менее восхитительное и волнительное.

У Ильи вырвался судорожный вздох.

— А так можно?— очень тихо спросил, лаская уже откровенно и чувственно.

Лиза откинула голову и слабо вскрикнула, напрягаясь как струна.  Потом уткнулась лбом в плечо Кащеича и жалобно застонала, вдруг всхлипнув.

Илья с сожалением убрал руки и осторожно снял Лизу с колен, оправляя ей юбку.

— Жаль, конечно, что ты встречаешься с другим и нам все это делать нельзя, — бодро сказал, улыбаясь. — Разве что чисто по-дружески? Нет, не дело. Секс в дружбе не нужен.

И улыбнулся. Практически искренне.

Лиза смотрела на него изумленно, ее глаза горели, лицо разрумянилось. Илье очень хотелось сейчас же продолжить начатое, но… Она же сама так решила. Секс, дружба… Наивная девочка, в мире чувственных отношений Лиза сделала первый свой шаг и понятия не имела, о чем говорила. А Илья не напрасно считал себя опытным в этом вопросе мужчиной и помнил: женские аппетиты приходят во время еды. А что до него… Он привык собственноручно решать все проблемы. Как бы пошло это сейчас не звучало.

Глава 25. Лекарство от скуки

Лиза продержалась почти две недели, прежде чем признала — ей совершенно не интересен Виктόр. Ни капельки. С ним даже гулять быстро наскучило. Он только улыбается на все ее шутки и ласково трогает щеку губами, прощаясь. Ску-ко-тень! Попыталась намекнуть ему, что пора переходить ко второй стадии Марлезонского балета, но он только потрепал ее унизительно по щеке, как щенка несмышленого, и попросил не торопиться.

Никаких дурацких казарменных шуток, никаких милых пошлостей и подколок. Даже подарки дарил банальные: цветы, конфеты, плюшевый медведь. Ну вот для чего женщине 28 лет от роду двухметровый плюшевый пылесборник? Розовый! Да если Лиза на такое чудовище наткнётся  в квартире, позабыв включить свет, то все, капут. Придется Илюше опять целоваться. Лиза упаковала этот кошмар в пленку и отправила на базу: пусть там детишки забавляются.

То ли дело Кощеич — угодил так угодил. Подарил на 8 марта банку с комнатными мухами-альбиносами (сказал, что вместо конфет) и подписку годовую на научно- магический журнал по зельеварению. Малый тираж, ограниченное распространение! Знает, чем девушку порадовать. Ох, Илюша, отчего же ты такой классный? За что Лизе такие страдания?

За мух она, впрочем, непременно еще отомстит.

Впрочем, и Лиза хороша — подарила ему на 23 февраля годовой клубный абонемент “Для тех, кому сильно за 30”. Чтобы, как говориться, готовился. И новый галстук, конечно. Смилостивилась и подарила не розовый. Ярко-зеленый, под цвет кожи лягушки. На долгую память. Он его даже теперь надевал иногда.

Поскольку Виктόр сам инициативу не проявлял, пришлось Лизе брать быка за рога. Затащила его в подъезд и поцеловала. Как ни странно, вампир морозиться не стал и к делу подошел с должным энтузиазмом, но... ничего. Ничего интересного Лиза не почувствовала. Никакого желания продолжить знакомство в другой плоскости. То ли вампир был не опытен, то ли... Да что там! Пора Пора прекращать себе врать, глупое это дело. Просто, похоже, она зациклилась на Илье.

***

Илья прошел мимо Лизы, быстро кивнув. Ну почему он такой очумительный?  Почему от не менее роскошного Виктора ее не ведет, как подростка в разгар шторма протуберантности? Не подгибаются колени, не заливает краской щеки, не екает в животе? Только на Илью.

И почему ее собственный организм подкидывает такие подлянки? Жила без интимных отношений с момента полового созревания и ничего, а тут нате вам — приспичило.

Как быть? Знакомиться на улице? Зарегистрироваться на специальном сайте? Съездить на базу к Кощею? Кстати, интересная мысль, там всегда тусуется куча озабоченных оборотней. Вот только с ее репутацией они будут стороной ее обходить.

Ну другие же как-то справляются со своими потребностями?

Одноразовые отношения не для Лизы, это факт, она слишком брезглива. Требовать с потенциального любовника справку? Что-то не видно толпы претендентов, последние разбегутся. Рисковать здоровьем? Она не бессмертная.

Может... вибратор? Мысль-то рациональная. Хоть на первый взгляд и идиотская.

Конечно, это всё гормоны. И любовные романы, куда более жесткие, чем Лиза читала раньше. Более возбуждающие. Интересно, а сколько стоит вибратор? Открыла интернет. Ух ты какие! Интересненько. Захватывающе. Они еще и разные! А как подобрать размер? А какие еще игрушки бывают?

— Что, с Виктόром всё так плохо? — раздался за спиной сочувственный голос Ильи. — А я предупреждал!

Лиза с ужасом защелкала мышкой, пытаясь скрыть порочащее окно, но в панике нажала не туда и одна из моделей вибратора высветилась на полный экран. Тогда она просто вырубила ногой блок питания. Стыд-то какой, аж слезы на глаза навернулись. Сейчас бы в лягушку превратиться, а не получается. Подлое земноводное.

Руки Ильи лихо развернули ее кресло. Склонился над ней — большой и красивый.

— Плохо тебе, Лизонька? — вкрадчиво спросил он. — Тело требует мужской ласки?

— Думаю и силиконовая подойдет, — насупилась Лиза. — Надо попробовать.

— Прижимает? — задушевно спросил Бессмертный-младший. — Это только начало, моя золотая. Зрелое женское тело, знаешь ли, тот еще ящик Пандоры. А мы с тобой его крышечку-то приоткрыли.

— Иди в задницу, Кощеич, — вежливо попросила Лиза.

— Вот так сразу и без прелюдий? — прищурился Илья. — Смело.

Лиза вскочила возмущенно, совершенно упустив из вида, что Илья к ней очень близко. Он ее сразу же поймал и заломил руки ей за спину плотно сзади прижавшись.

— Попалась, птичка, — радостно промурлыкал. — Ну что, полетаем?

— Отпусти меня! — вскрикнула Лиза. — Быстро! Пожалуйста!

— Ни за что, — дурашливо фыркнул Кощеич. — Что в мои лапы попало, то определенно пропало.

— Да брось, ты сама доброта!

— Сам себе удивляюсь, — усмехнулся Илья. — Тогда тем более не отпущу. Ты же мой друг? Близкий, единственный. Как тебя можно оставить в беде? Я же в жизни себя не прощу.

— Я не ... — попыталась ответить Лиза, но было поздно.

Бессмертный уже прижался губами к чувствительной точке чуть выше ключицы. Лизу затрясло, она попыталась вывернуться, вытащить руки из его стальной хватки. Куда там… Глупый, она вовсе не собирается сопротивляться! Но против такого танка не попрешь. Кощеич одной рукой удерживал ее руки, а другой бесцеремонно задрал Елизаветину юбку. На минутку оторвался от ее шеи, развернул, пристально заглянул в глаза. Лиза смотрела на него молча.

Чего же он ждет?

— Пожалуйста, — выдохнула она дрожащими губами.

— Пожалуйста, что? — хрипло спросил Илья. — Пожалуйста отпустить?

— Пожалуйста, не отпускай...

Илья рвано выдохнул, прижал ее к себе сильными большими руками и не отпустил…

Спустя полчаса Лиза сидела на столе, обхватив Илью руками за шею, и тяжело дышала. Ей было хорошо. Очень хорошо. И это было плохо. Потому что правда ошеломляла своей неприглядностью. Они только что весело и задорно совокуплялись с Ильей на рабочем столе.

Ей было невыносимо стыдно. Она не знала, как смотреть Илье в глаза. Проще сидеть так... уткнувшись ему в плечо, не поднимая головы. Что ему сказать? Прости, я не такая? Или "давай повторим при случае"? Потому что повторить хотелось и не раз. Конечно, он опытный парень, но что-то подсказывало Елизавете, что дело вовсе не в этом. И даже не в криво наложенном заклятье, зациклившем их друг на друге.

Это химия. Та же химия, которая витала вокруг К.А. и Сашки, вокруг Игната и Ли, вокруг многих известных ей пар оборотней. Оборотни, они такие — находят себе пару раз и навсегда.

Это настоящее.

А с Ильей нельзя заводить настоящих отношений. Это больно. Но и отпускать его не менее больно. Может, махнуть рукой и утонуть в этом безумии? Оставить все как есть? Наслаждаться тем коротким временем, что им отмеряно?

— Твою мать! — раздался у нее над головой голос, полный отчаяния.

— Что такое? — удивленно подняла лицо Лиза.

Кощеич выглядел потерянным. Пришлось ткнуть его кулаком в живот.

— Я не предохранялся, — посмотрел он на нее широко раскрытыми глазами.— Не рассчитывал, знаешь ли, так экстренно тебя отговаривать от покупки вибратора.

Замечательно! Только этого им и не хватало!

— Илюша — ты дурак, — сказала Лиза, отталкивая его.

— Да, — не стал он отрицать, помогая ей слезть со стола.

— И что теперь? Мы поженимся и будем жить долго и счастливо? — язвительно поинтересовалась Лиза, приводя себя в порядок.

Илья замялся. Вот, Елизавета, смотри внимательно. Смотри и думай, хочешь ты таких отношений или нет.

— Если вдруг… Ты ведь скажешь мне? Врать не будешь? — неловко спросил Бессмертный-младший.

— А как ты думаешь, если беременная женщина превратится в лягушку, что будет? — задумчиво спросила Лиза.

— Ничего?

— Оборотни не могут перекидываться в период беременности, — вспомнила девушка. — Я сейчас почти оборотень.

— Лиза...

— Все, Илюша. Уйди с глаз моих, пока я не превратилась прямо сейчас. Уже чувствую, что накатывает. Молись иди всем богам, чтобы нас пронесло. Дни у меня эти самые.

Он ушел, кинув на нее нечитаемый взгляд.

Лиза хотела постучаться головой об стол, но вспомнила, что на этом столе сейчас происходило, и сходила за дезинфицирующими салфетками. Хуже точно не будет.

Вот и весь расклад. Ответственности Илья не хочет. Все, что он может ей предложить, он уже продемонстрировал.

Ребенок? В принципе, почему нет? Генетика со стороны отца великолепная. С ее стороны гораздо хуже, но может повезет и дочка... или сын уродится в маму, а не в какую-нибудь тетку? Внезапно Елизавета поняла, что родить ребенка от Ильи — это замечательная идея. Ну не женится он, и что? Сама она отлично проживет. Статьи писать можно. Да и от ответственности Илья вряд ли бегать будет. Жить на базе можно, там для детей свобода, простор и свежий воздух. Да и в целом такой отец как Илья — огромное преимущество. Богатый, умный... бессмертный! Да и про деда не нужно забывать, дед у нас тоже не последнее лицо в магическом мире.

Прокалывать презервативы, конечно, поступок так себе, поэтому от идеи непременно забеременеть Елизавета с сожалением отказалась. Но если вдруг получится — она не расстроится.

А вообще Лизе очень хотелось с кем-то поговорить и, возможно, даже поплакаться. С Сашкой? Ей рожать со дня на день, ей не до разговоров.

Как никогда раньше Лиза затосковала по матери. Все у нее не как у людей.

Глава 26. Бунтарка

Грустно.

Напечатав всё, что лежало в стопке на столе, сделав презентацию на совещание, закончив все отчеты, Елизавета качалась на стуле. Читать не хотелось. Лазать по всяким сайтам тоже. Илья из своего логова не высовывался. Дважды звонил Виктόр, она не взяла трубку. Мессы не открывала. В самом деле, с ним всё кончено. Зачем зря парня динамить? Ничего у них не выйдет. Она ему скажет... потом... лично. Не письменно же его отшивать.

Самое время подумать о жизни.

Думалось плохо. Открыла каталог с косметикой, принесенной одной из секретарш. В глаза бросилась девушка на развороте с совершенно дикой стрижкой — коротким неровным ежиком. Интересно, что скажет Илья, если она подстрижется вот так? А что скажет Виктόр? Недолго думая, позвонила Инне — девушке с этажа с безумной расцветкой волос и спросила ее контакты ее стилиста. Записалась на прием, у стилиста оказалось не так уж много клиентов. Впрочем, судя по Инниной прическе, сумасшедших в Москве не так уж и много.

Заглянула к Илье, предупредила, что уезжает.

Салон был расположен в подвальном помещении в одном из проходных дворов. На первый взгляд — совершенная берлога рокеров. На второй и третий тоже.

Голые кирпичные стены, странные металлоконструкции, яркие лампы. Подвал поделен на отсеки решетками. В одном парикмахерская с мастером, похожим на Эварда Руки-ножницы. В другом закутке — татуировщик. В третьем навалены колеса, похоже, от мотоциклов. Лизе атмосфера ужасно понравилась и она, ткнув пальцем в понравившуюся картинку, отдалась в руки парикмахера.

Если стилист что и подумала про типичную офисную барышню в строгом классическом костюме, то благоразумно придержала свое мнение при себе, уточнив только, хочет ли Лиза покрасить волосы. Однако через 3 часа девушка и сама не заметила, как рассказала парикмахеру и об Илье, и об Виктόре, и о том, как ей хочется бунтовать.

— Что ж, бунт удался, — заметила стилист. — Выглядишь офигенно.

Лиза надела очки, развернулась к зеркалу и замерла, хлопая глазами.

Оттуда на нее смотрела совершенно отвязная девица с короткими разноцветными волосами. Не ежиком, как она просила, подлиннее. И если бы на девице была не дурацкая белая блузка с галстуком, а, к примеру, майка и кожаная в заклепках куртка, то она была бы неотразима.

— Сестренка, ты потрясна! — заявил татуировщик, выползший из своей берлоги, апотом, приглядевшись, вытаращил глаза. — Елизавета? Елизавета Николаевна?

Лиза не менее изумленно уставилась на здоровяка.

— Матвей?

Матвей — десятник-оборотень с базы — сделал страшные глаза и замахал руками. А Лиза и не собиралась его выдавать.

— Многое я в жизни видел, — пробормотал Матвей (и не врал ведь, на кощеевой службе всякое бывает). — Но от вас, Елизавета Николаевна, я такого не ожидал.

— Мне не идет? — кокетливо улыбнулась Лиза.

— Ужасно! — усмехнулся оборотень. — Ужасно идет! А хотите татуировку еще?

— Хочу, — сказала Лиза. — Но смелости не хватит.

— А временную? — хитро улыбнулся Матвей. — Есть масса способов сделать так, что от настоящей сразу и не отличишь.

Елизавете мысль понравилась, и через полчаса на ее шее красовался милейший удильщик.

Жаль, конечно, что пришлось надеть свое скромное пальто, но Матвей, заметив ее расстройство, обещал немедленно отвезти ее в магазин всяких крутых штук.

Эх, прощай зарплата! Сначала бельё, теперь вот кожаная юбка, замшевый пиджак с заклепками, чулки в сетку и ботинки на огромной платформе. Будет вам офисный стиль, Илья Константинович.

Матвей довез ее до дома, а потом, заикаясь и краснея, предложил когда-нибудь прокатиться с ним на мотоцикле.

Он уже рассказал Лизе, что взял отпуск на полгода, чтобы пожить немного за пределами привычного мира.

А Лиза взяла и согласилась.

Илья встречал ее в подъезде с темным от злости лицом и сжатыми кулаками в карманах мягких домашних штанов. Однако увидев ее новый облик сначала растерялся, а потом схватил ее за руку, затащил в прихожую и впился губами в ее рот, даже не дав ей ничего сказать в оправдание.

Подтолкнул Лизу грудью в стену, распластался по ней своим телом, принялся жадно целовать шею. Его руки прошлись по всему ее телу: сжали грудь, горячо и щекотно пробежались по ребрам, нащупали молнию юбки и рванули её вниз. Юбка упала к лодыжкам. Лиза попыталась было перешагнуть ее, но Бессмертный не давал ей пошевелиться, притиснув ее к холодной стене бедрами. Девушка сквозь тонкий шелк трусиков и мягкий трикотаж штанов ощущала его возбуждение так хорошо, будто они оба были обнажены.

Его руки стянули с нее пиджак, кинули его куда-то прочь. Словно боясь, что она начнет кричать, Илья прижал ладонь к ее губам.

И Лиза действительно жалобно застонала, подаваясь ему навстречу, хотя места он ей почти не оставил.

Илья захватил ее руки, прижал их к стене высоко над головой, заставляя Елизавету вытянуться в струну, не давая ей ни малейшей возможности уклониться от его обжигающих губ, от резких движений бедер, от горячих толчков, от стонов и вскриков. Ее грудь сплющилась об стену, тело терлось об шершавые кирпичи (в стиле лофт), усугубляя ощущения. Волны удовольствия накатывали на нее с каждым толчком, каждым соприкосновением плоти, нарастали как цунами и в конце концов заплеснули её с головой.

Он зарычал, наваливаясь всей тяжестью и Лиза готова была поклясться, что ощутила его удовольствие как свое.

Лиза конечно ожидала бурной реакции, но не настолько!

— Слушай, Илья, — сказала она, переводя дыхание. — Сколько можно? У меня такое чувство, что мы трахаемся больше, чем разговариваем. Не подумай, мне всё нравится, но мы же не подростки. Так нельзя.

— Хочешь поговорить об этом?— философски заметил Илья. — Я фасоль потушил, будешь ужинать?

— Буду, — быстро согласилась Лиза.

Готовил Илья отменно, даже самое странное блюдо у него выходило умопомрачительно вкусным.

— Может, объяснишь мне, в каких мы отношениях? — ткнула в него вилкой Елизавета, умяв целую тарелку зеленой фасоли в густом пряном соусе.

— Слушай, а без объяснений никак не выйдет? — погрустнел сразу Кощеич.

— Увы, мой друг, — покачала головой Лиза. — Я хочу определенности.

— Ну... ты моя девушка.

— Уже хорошо, — похвалила Елизавета.

— Мы будем жить вместе? — уже более вдохновлённо продолжил Илья.

— Как долго?

— Ну... пока не надоест?

— Кому не надоест?

— Не знаю... кому-нибудь?

— Кощеич, ты когда-нибудь повзрослеешь? — устало спросила Лиза.

— Как будто ты у нас взрослая степенная дама, — пробормотал Илья. — Особенно в новом образе.

Лиза открыла рот и тут же его закрыла. А ведь он прав.

— Туше, — радостно сказала она. — Я посуду помою, сиди.

Илья и сидел, задумчиво глядя перед собой, пока Лиза грохотала тарелками.

Действительно, не пора ли повзрослеть?

Что ему нужно от Лизы? Она ему нравится, очень. Нравятся ее колючки, ее хлесткий юмор, ее принципиальность во многих вопросах. Нравится ее острый ум, ее жизнелюбие, ее наивность. Как с таким детством она выросла яркой, чистой девушкой? Как у нее хватило сил и упорства вырваться из всего этого дерьма?

У него в почте висело полное досье на Елизавету Николаевну Прохорову и её родню. Признаться, хорошего в нем, кроме самой Лизы, мало.

И он, видимо, желает еще пару раз ее в дерьмо окунуть? Ведь права девочка — ему-то что? Поиграет с ней и уйдет. А ей с разбитой жизнью оставаться. Как раз тот случай, когда Лиза сможет с чистой совестью сказать: я отдала тебе свои золотые годы, а ты... А ты козел, Илья. Самый настоящий козел. Хочешь и рыбку съесть, и косточкой не подавиться.

Если бы она только не была так убийственно хороша во всем — и в работе, и в общении, и в постели!

Если бы ему хватило сил ее отпустить!

Такое бывало и раньше — хотелось выпить девушку до дна, узнать ее так близко, как только можно, засыпать и просыпаться с ней... А в один прекрасный момент понять, что она совершенно обычная, и ничего в ней интересного нет. И его даже совершенно не трогает, что какой-то другой мужчина прикасается к его любовнице. А, собственно, Илья никогда не был ревнивым. Если девица заигрывала с другим — тем хуже для нее. Он просто разворачивался и уходил, совершенно не переживая по этому поводу.

Но не теперь.

— Илья, ты заснул? — прервал его размышления Лизин голос. — Я спрашиваю, чай будешь или какао? У меня печенье есть.

— Сахар на ночь — зло, — автоматически ответил Бессмертный-младший.

— Только не для меня, — довольно улыбнулась Лиза, садясь напротив него с большой чашкой какао.

Вот тоже звоночек: никому другому он не позволил бы пить из его любимой чашки, но это ж Лиза!

— Ты так странно смотришь, Кошеич, — пристально поглядела на него Елизавета. — Не иначе, как задумываешь какую-то пакость.

— Лиза, ты знаешь, — признался Илья. — Это я сказал Виктόру держать свои лапы подальше от тебя. Сказал, что если будет приставать, оторву ему яйца. Он меня знает. Я могу. И не смотри ты  так на меня, я сам от себя в диком шоке.

— Ну и ладно, — пожала плечами Лиза. — Значит, сам дурак. Испугался и упустил такую девушку. Ладно, Кощеич, я спать пошла. До завтра.

Всё, что касалось Елизаветы, вызывало у Ильи нетипичную реакцию. Неужели он все-таки  влюбился? Попандос, причем полный.

Глава 27. Родители

Каждой девочке нужна мама.

Папа, вероятно, тоже нужен, особенно добрый и сильный, но но этот мифический персонаж Лизе не был знаком.

Для Лизы и мама всегда была чем-то размытым и эфемерным. Где-то там, на заднем плане, как уснувший суфлер с тесной будке под сценой. Периодически приносила в дом продукты, изредка готовила вполне съедобную еду и даже иногда интересовалась, как дела в школе. А еще она всегда защищала дочь от гнева отца. Пьяным биологический родитель (называть его отцом было не правильно) был совершенно невменяем. Он и трезвым был не слишком добр к жене и дочери, а уж если выпьет, сначала лупил, а потом объяснял за что. Или не объяснял. Большую часть ударов мать принимала на себя, закрывая своим телом ребенка.

Вспоминала ли Лиза когда-нибудь об этом?

Нет.

Мать ни разу не повысила на нее голос, ни разу даже не замахнулась.  Помнила ли об этом Лиза?

Нет.

Мать пила, тратя почти все заработанные деньги на водку. Но ни разу не пыталась забрать Лизины деньги. У Лизы всегда были тетради, ручки и карандаши. У Лизы в комнате был свой угол, куда мать носа не совала. Ни один мужик, приходящий к ним в дом (а их было немало), на Лизу не смел глаз поднять после того, как мать отлупила табуретом соседа, посмевшего девочку ущипнуть. И откуда только смелость взялась? Лиза смотрела в прошлое и плакала. Как-то само собой так поучилось.  Могла ли она сейчас сказать, что мать не любила ее?

Нет.

Что делала Лиза? Презирала и ненавидела единственного родного человека. Считала себя во всем лучше, умнее, правильнее. Стыдилась. Говорила мерзкие слова, смеялась над матерью. Детдомовские дети обожают своих матерей, прощая им все прегрешения. Лиза же не любила никого, кроме себя. Она была как Кай из сказки про Снежную королеву: ядовитая, злая, не видящая в людях ничего, кроме недостатков. Навеки замерзшая.

А теперь она любила Илью, и любить оказалось больно. Внезапно оттаявшее сердце готово было вместить больше людей, чем и думать хотелось. Сейчас Елизавета мучилась от осознания, что даже не пыталась как-то помочь собственной матери. Просто бросила эту несчастную один на один с ее бедами. Возможно, ей и нужно-то было всего лишь  доброе слово?

— Лиза, ты точно в порядке? — осторожно поинтересовался Илья. — Я обидел тебя? Ты расстроилась из-за...

— Молчи, Кощеич, — замахала руками Елизавета. — Ты сейчас себе ее всякого навыдумываешь, я тебя знаю! Я про маму вспомнила. Узнать бы, как она там. Может, умерла уже...

Илья раскрыл было рот, чтобы рассказать девушке про данные, присланные Виталиком, но в кармане вдруг зазвонил телефон. Илья, глянув кто звонит, напрягся, однако первая же услышанная им фраза вызвала бурный щенячий восторг.

— Поздравляю! — заорал в трубку он. — Супер! Как Сашка, в смысле Александра Даниловна?

— Родила? — подскочила на стуле Лиза. — Уже родила? Девочка, да?

— Родила! — заревел, будто медведь, Бессмертный-младший. — Лизка, у меня сестренка!

Он подхватил Лизу на руки и закружил по комнате.

— Пусти, убогий, — хохотала Лиза. — Ребра переломаешь!

Илья еще несколько минут попрыгал радостно по кухне с Лизой на руках  и, наконец, посадил ее на стол.

— Лиза, — проникновенно сказал он, почему-то загядывая ей в глаза. — Мы должны их встретить.

— Где? — поинтересовалась Елизавета.

— В московской квартире. Они обязательно там появятся. У отца там стационарная точка привязки.

— А вот это точно не военная тайна? Про точку привязки? — приподняла брови Лиза.

— И это говорит мне женщина, которая вела финансовые документы корпорации "Лукоморье"! — закатил глаза Илья. — Да ты военных тайн знаешь больше, чем Черномор!

Елизавета польщенно улыбнулась. Все правильно. И приятно, что он это помнил.

— И как ты собираешься их встречать? — спросила она. — Шарики, цветы?

— И шарики, и цветы, — обрадовался Илья. — И торт! И...

— И детское автокресло, — Елизавета спустила на грешную землю счастливого братца. — Как думаешь, кто их домой повезёт? И знаешь, что? Памперсов еще купить надо. Это как минимум. Присыпки, притирки, бутылки.. надо будет погуглить, что там нужно в комплект к новорожденным. Лишним не будет.

Илья с чувством расцеловал Елизавету в обе щеки.

— Что бы я без тебя делал, Премудрая моя?

Вот уж воистину…  Илья пытался скупить в магазине всё, что видел. С огромным трудом Лизе удалось его убедить, что лошадь-качалка и электромобиль новорождённой малышке совершенно не нужны. И десять упаковок памперсов для новорожденных тоже — перерастёт ребенок их. И кроватку родитеи наверняка уже подготовии. А вот складную для путешествий — пожалуй и стоило бы подарить. Нет, коляску не надо, тем более эту. Илья, у тебя же сестра, а не рота маленьких головорезов, зачем ей тяжелая шлейка с ошейником? После двухчасового сражения купили все только самое необходимое (едва впихнули в машину). Шарики и продукты для торта, впрочем, тоже купили.

Завалились в квартиру Бессмертного-старшего, до вечера пекли бисквиты на торт, потом вместе отмывались в душе. Несколько раз Илье звонили клиенты, но он упорно посылал их к драным ягам и дальше. На работу он совершенно забил. Зато квартира напоминала детскую студию праздников: везде шарики, плакаты и "самое необходимое". Только то, что может сразу же пригодиться.

Кощей и Александра действительно появились здесь к исходу третьего дня от рождения долгожданной наследницы, и вид у них был не самый счастливый. У молодой мамы краснели заплаканные глаза, а Константин Адамович хмурился. Один лишь младенец на руках у отца весело и энергично орал.

— И побежишь за памперсами, — продолжила, видимо, начатый до перемещения монолог Сашка. — Ладно я, молодая-глупая, но ты-то мог подумать, что дети не испражняются бабочками?

— А я подумал, — произнес тихо Илья. — То есть, Лиза подумала и мы вместе решили.

Лиза радостно потрясла перед новоиспеченными родителями красочной пачкой памперсов, разрисованной толстыми и розовощекими младенцами. Сашка вскрикнула с ужасом, глядя на Елизавету: с первого взгляда не узнала. Кощей только фыркнул.

— Можно мне? — спросил жалобно Илья, протягивая руки к орущему свертку.

— Она обкакалась, — не отдала младенца Саша. — Надо памперс поменять.

— Я поменяю, — заверил ее Кощеич проникновенно.

Лиза зачарованно смотрела, как ловко Илья "распаковал" малышку, разложил на диване, убрал последствия неприятностей салфетками и надел чистый подгузник.

— Не смотрите на меня так, — весело сказал он, не оборачиваясь. — Я видео-уроки полночи смотрел. Зачет сдан.

— Саша, здесь есть еда, — крикнул из кухни Бессмертный-старший. — Гречка с мясом.

Сашка было скривилась, но Лиза утешила ее, напомнив, как вкусно Илья готовит. Илья расхаживал по комнате с мирно посапывающей сестренкой на руках. Не мужчина — натуральный клад! Подошла к нему робко:

— Можно мне тоже её подержать?

С нечитаемым выражением лица Илья посмотрел на Лизу и передал ей в руки младенца.  Ой, да чудо что такое! Разве могут у живого человека быть такие крошечные пальчики с маленькими ноготками? Такой забавный носик и губки бантиком? Девочка сразу видна, она даже хмуриться умудрялась кокетливо. А бровей совсем нет, хотя волосики черные на затылке.

— Хочу ребенка! — вдруг пробормотала беззвучно Елизавета. — Как же я хочу своего ребенка!

— Ничего невозможного, — серьезно сказал Илья, пристально глядя на неё. —  Только скажи, и я  с радостью поспособствую.

Лиза хотела было съязвить что-нибудь на этот счет, но осеклась, поглядев на него. Похоже, он и не думал шутить. Покраснела, отвела глаза. Наткнулась на внимательный взгляд К.А., смутилась еще больше. Родить ребенка от Ильи? Вот так запросто? И... что дальше? Он будет всегда рядом, в этом Лиза уже и не сомневалась. Как будто семья. Как будто по-настоящему. Он добрый, порядочный. Поможет всегда, позаботится. Что нужно ещё? Во многих семьях и этого нет.

Посмотрела на Бессмертного-старшего, прижавшего к себе Сашку, уткнувшегося в ее волосы.  Вот так Лиза  хочет. Чтобы обнимал, чтобы не отпускал от себя, чтобы единственной быть, а не одной из многих.

Илья снова бросил взгляд из-под ресниц, тихо вздохнул, забрал у Лизы младенца и повел Сашу оценивать подарки.

К Елизавете подошел К.А.:

— Что происходит, Лиз? — тихо спросил он. — Для чего тебе всё это?

Он кивнул на ее убойный прикид.

— Расширяю границы самоосознания, — пожала плечами Лиза. — Подростковый бунт у меня.

— А Илья?

— А что Илья? Ему понравилось. Кажется. Это не точно.

— Илья тебя чем-то обидел?

— Илья в принципе не способен обидеть женщину, — грустно улыбнулась Лиза. — Он невероятно хороший. До зубовного скрежета.

— Мало похоже на комплимент, — заметил Кощей.

— Бесит он меня невероятно, — вырвалось у Елизаветы. — Идеальностью своей бесит.

— Влюбилась, — констатировал К.А.  — Прими мои соболезнования.

Лиза пожала плечами, даже не думая отрицать.

— А вы как с Сашей? — сменила тему девушка. — Что-то счастливыми родителями вы не выглядите.

— Если тебе кто-то скажет, что милые новорожденные ангелочки спят двадцать три часа в сутки — не верь, эту легенду придумали маркетологи сосок и памперсов, — пробормотал Кощей. — Они постоянно орут и пачкают эти самые памперсы. Это цель жизни младенцев. Я думал, будет проще.

— Сейчас приедете на базу, там няньки найдутся, — успокоила его Лиза. — Отдохнете. Вон у Ильи как ловко выходит.

Основательно подъев торт, Александра с мужем и ребенком засобирались. На базу Лиза ехать отказалась, ее Илья закинул домой, настрого приказав не высовываться одной — ее дядю пока еще не нашли. Лиза и не собиралась выходить на улицу, планируя наконец-то написать рецензии на статьи, которые давно ждали своего часа.

Лишь очередной звонок Виктора, который умолял ее спуститься и поговорить, выманил девушку из подъезда. И зачем она взяла трубку? Не хотела же.



От автора: а кто еще не видел новую книгу Марианны "Крылья для Анны"? Между прочим, очень зря. Вас ждет немного бытового фэнтези, взрослая героиня с махровыми тараканами, чуточку прикладной магии, краткий экскурс в орнитологию и, конечно, любовь - та, что окрыляет!

Анна Мэррил — белая ворона в семье экстремалов. Ей сорок пять, она никогда не была замужем, ее интересуют лишь книги и рукоделие. А родственники только рады сбросить на неё оплату счётов и уход за семейными склепами.

Неудивительно, что именно Анне «повезло» встретить на внезапно зазеленевшем кладбище чужака, который уверяет, что Мэррилы должны вернуться домой, в другой мир, потому что время их ссылки истекло…

Глава 28. Похищение

Последнее, что помнила Елизавета — виноватый взгляд отчего-то взъерошенного Виктора, а потом к ее лицу прижалось нечто мокрое, пахнущее чем-то противно-сладким, и всё исчезло.

Очнулась она с ощущением засухи во рту: как будто у стоматолога два часа с открытым ртом со слюноотсосом за щекой сидела. Премерзкое чувство.

— Пить, — прошептала Лиза в темноту вокруг.

К губам тот час же поднесли бутылку с прохладной водой. Жадно к ней присосалась.

Догадывалась ведь, что что-то в жидкость подмешано но ничего не поделаешь. Не усохнуть же непобежденной и гордой. Мысли в голове расползались как вялые тараканы после СЭС обработки, однако девушка успела понять по гулу и вибрации, что она в самолете. Навязанный сон навалился бетонной плитой, и она в него без намека на удовольствие провалилась.

Судя по запаху сырости и отсутствию окна второй раз проснулась она уже где-то в подвале. Тускло светила небольшая и грязная лампочка под потолком. Обнаружить себя лежащей на кровати с металлической сеткой, провисающей почти до пола было не очень приятно.

— Как в больнице для политических заключенных, — пробормотала она, покачавшись. — Если верить любовным романам.

Что за глупости в голову лезут?

С трудом села: подняться с такой кровати даже здоровому человеку было нелегко, да и тело не особо слушалось. Камера была небольшая — примерно два на два метра. Кроме кровати здесь был маленький столик с табуретом под ним и ведро.

— Твари, — процедила Лиза сквозь зубы. — Даже туалет не организовали.

Девушку охватила тоска: условия ей не понравились. Еще хотелось есть, пить и кого-нибудь убить.

Смутно вспоминалась женевская конвенция о военнопленных: говорилось ли там что-то об обязательных гигиенических процедурах? А еще в голове настойчиво вертелась фраза "А в тюрьме сейчас макароны дают". Жаль, что она ни разу не юрист, и отстоять свои права вряд ли сможет.

Умыться бы!

За дверью послышались шаги, и Лиза быстро села на краешек кровати, пытаясь не провалиться в ее недра.

— Очнулась, красотка? — раздался вдруг голос Виктора.

Лиза, прищурившись, смотрела на вошедшего в ее камеру мужчину, тщательно скрывая свою ненависть. А ведь она практически купилась на его сладкие речи и даже жалела его. Не зря Илья предупреждал ее, ой не зря! Всё же опыта у него больше, чем у Лизы. Да что ждать от кровососов? Сидела смирно, сложив руки на коленях. Вот не хотелось бы превратиться в лягушку. Кроме Ильи, ее никто не расколдует, а как правильно кормить земноводных, эти дураки наверняка не знают.

— Елизавета Николаевна! —  протянул Виктор. — Какими судьбами?

— Вашими заботами, — буркнула Лиза. — Вашими заботами.

— И даже ничего не спросите?

— Спрошу, конечно, — покладисто согласилась Лиза. — А камеры с душевой не найдется?

Вампир остался невозмутимым, хотя наверняка не ждал подобного вопроса.

— Зависит от твоего поведения, Лиза, — сказал вампир. — Будешь хорошей девочкой, может, и найдется.

— А что включает понятие «хорошая девочка»? — поправила очки Лиза. — Хотелось бы определенности.

— Для начала ты сдашь все контакты Константина Бессмертного: его партнеров, его фирмы.

— Все не вспомню, — предупредила Лиза. — Много их. Да и не все документы через меня проходили.

— Счета, пароли?

— Извините, я не банк. И даже не органайзер. Кто нынче запоминает пароли, помилуйте. Тем более, не свои.  Десятизначные цифры? Вы не рехнулись, случайно, Виктор? Могу только банки назвать, в которых счета заводились.

— Все, что знаешь, расскажешь, подробненько и под запись на диктофоне, — покладисто согласился вампир.

— Это всё? Ради этого вы меня украли? — изумилась девушка. — Ну вскроете вы пару счетов Бессмертного, так ведь от него особо не убудет. Тем более, большинство его активов преспокойно лежит в Швейцарском гномьем банке, в алмазах и золоте, а у гномов система безопасности ого-го какая!

— Да кому ты нужна, человечка? — вздохнул Виктор. — Ты — только мышка в мышеловке. Кошка за тобой сама придет.

— Илья что ли?

— И Илья, и дичь покрупнее форматом. Кощей, например. Отец он или чем?

— Илья… может и придет Илья, — неохотно признала Лиза. — А вот Константин Адамович — не уверена. Вряд ли Илья к отцу за помощью побежит.

— Ради тебя — побежит, — заверил ее вампир.

— Да с чего бы? Кто я Бессмертному? Секретарша? Временная любовница? Человечка. Это ты правильно очень заметил, — с горечью вырвалось у Лизы.

— Ты его любимая женщина. Единственная, за кого он всё отдаст, — вкрадчиво произнес вампир.

Лиза рассмеялась и махнула рукой на Виктора. Вот ведь! Кровосос, а такой романтик! Придумает тоже: “любимая женщина”!

Вампир прошел в камеру, прикрыв дверь, ногой достал табурет из-под стола и сел, закинув ногу на ногу. Нос его начищенной туфли практически касался колена Елизаветы. Лиза немного отодвинулась.

— Ты себе не представляешь, как долго мы всё это планировали, — мечтательно сказал вампир, прикрыв глаза. — Это самая лучшая моя операция. Конечно, сначала нам невероятно повезло, что старая калоша решила поиграть в прятки с Кощеем, выкрав его супругу, но то, что было дальше — исключительно моя заслуга! Еще когда я увидел тебя на свадьбе, понял, что ты — идеальная приманка для Ильи. Всё, как он любит: рыженькая, стройная, в очках и с острым язычком. Никак он не мог мимо тебя пройти. Заклятье лягушачье, конечно, Бессмертный тебе сам обеспечил, а вот препараты, его закрепляющие, уже тебе скормила Руслана. Потом я добыл Кощею нового юриста: и всего-то стоило завалить парню экзамены в медицинский! Видишь, какой я щедрый: Сергея мы сами пару лет пасли. Талантливый парень. Но обмен получился что надо: Кощей получил нового помощника, а Илья забрал тебя с собой.

Лиза смотрела на Виктора во все глаза: да разве так могло быть?

— Между вами такие искры летали, что сразу всё было ясно, — продолжал весело Виктор. — Оставалось только закрепить результат. Знаешь такой сюжетный ход в мелодрамах: «сиротка в беде»?

— Ты! — зашипела Лиза рассерженной кошкой, но тут же захлопнула рот.

Ква или не ква, вот в чем вопрос? Удержалась. Задышала глубоко, считая до тридцати. Впомнила секс последний с Ильей на столе его кухни, помогло отлично. Виктор наблюдал с интересом.

— Жаль, не вышло, — прокомментировал Виктор. — Любопытно было бы посмотреть на твое превращение. Да, ты всё правильно поняла. Дядюшку твоего тоже мы разыскали и тебе показали. Он-то и думать про тебя забыл, старая ты для него. Кстати, зря его нелюди Кощея по всей Москве ищут. Миссию свою он выполнил, а вампиры за собой следов не оставляют. А дальше всё как надо сложилось, да не могло не сложиться! Кощеич на обиженную сиротку не мог не запасть. Ну и немного ревности для остроты ощущений. Собственник твой Илья, каких мало.

— Илья? Собственник? — как попугай, повторила Лиза.

— Илья, Илья! — подтвердил Виктор, поднимаясь. — Он своим никогда не делится. Если его женщина на другого хоть взгляд кинет, всё — она больше не его женщина. А тут ты, да с другим гуляешь. А он ревнует и завоевывает. А то, что завоёвано, гораздо ценнее, чем то, что само в руки упало. Так что можешь сказать мне спасибо: твоя личная жизнь состоялась благодаря исключительно мне.

— Спасибо, — пробормотала девушка. — Честное слово, спасибо.

Виктор громко хмыкнул и вышел, бросив на Лизу опять нечитаемый взгляд. Странный он. Вроде бы и злодей, а какой-то… неправильный. Такую сложную махинацию провернул, а когда ей об этом рассказывал, в глазах Виктора не было самодовольства. Мелькало в них тщательно скрываемое сожаление. Как будто бы пересказывал ей скучный спектакль, на который сходить пришлось, исключительно исполняя обязанности заядлого театрала. И когда уходил, оглянулся, словно хотел еще что-то добавить, но промолчал. Только плечами пожал.

Или Лиза все снова придумала?

Она так толком и не поняла, что ему было нужно. Зачем вся эта долгая исповедь кровососа? Упала в кровать, немного покачалась в продавленной сетке, как в гамаке, и свернулась клубочком.

Ох, Илюша, что же она наделала? Хорошо, что ты бессмертный! За себя Лиза особо не переживала: хотели бы пристукнуть, давно бы уже разобрали ее на запчасти и органы. Раз до сих пор не тронули, пока можно быть спокойной. А за Илью она волновалась. Но тоже не слишком. Илья умный, он что-нибудь придумает. Правда ведь?

Глава 29. Кольцо

Илье всегда нравилось на базе у отца, он с удовольствием приезжал сюда и любил проводить здесь отпуск. Но не в этот раз. Впервые ему захотелось домой. И причина пугала своей неожиданной объективностью. 

Он соскучился по Елизавете.

Вдруг она там тоскует одна, запертая в квартире, ведь у нее не так много знакомых в Москве. Возможно, даже боится выйти на улицу без него, ведь Вадим Павлов до сих пор так и не найден. А если вдруг психанула опять и превратилась в лягушку? Сидит в пустой квартире голодная под кроватью или на кафеле в ванной и грустно квакает. Нет, ему решительно невозможно задерживаться. Куда бы ни ехал он в следующий раз, обязательно возьмет Лизу с собой.  Даже если она будет против.

Стоя в пробке на въезде в Москву Илья долго разглядывал вывеску нового ювелирного салона, обещавшую немыслимые скидки. Вообще он любил все дорогое и блестящее, но, как истинный потомок Бессмертного, предпочитал не демонстрировать людям свои сокровища. Даже запонки, подаренные отцом, надевал только на официальные мероприятия или особо важные встречи, но… Может, это судьба ему на что-то недвусмысленно намекала? Не стоили игнорировать ее знаки, она — женщина мстительная. К тому же само волшебное слово "скидки" всегда действовало на него завораживающе. Ничего не поделаешь — генетика такая! Не смог мимо проехать, да и не хотел.

И зря. Отлично ведь понимал, что ничего приличного в таком магазине быть не может. Процент золота в украшениях вряд ли достигает того уровня, чтобы можно было считать материал хотя бы золотым сплавом. Да и сами кольца и сережки выглядели непристойно кричащими, цыганскими. Вот уж чего Илья не выносил, так это халтуры. Вышел из салона в ужасном расположении духа, даже не задумываясь о том, что еще пару месяцев назад непременно пригласил бы на ужин хорошенькую продавщицу, усиленно строившую ему глазки и откровенно себя предлагавшую.

И что теперь делать? Илья чувствовал себя поездом, несущимся под откос. Тормозить уже поздно. Мысль о кольце плотно впилась в сознание и уходить не хотела.

Он немного подумал и поехал к гномам в солидную лавку для магически-одаренных. У народа-рожденного-под-горой не бывает подделок. Коротышки всегда щепетильно относятся к качеству своей продукции, будь то оружие или мебель.Даже гномовские чемоданы служили веками.

Украшения, выставленные на витрине, радовали глаз виртуозностью исполнения, яркими гранями драгоценных камней, лаконичностью и изяществом.

— Чего желает господин Бессмертный? — поинтересовался пожилой гном, бросив один лишь быстрый взгляд на Илью.

Илья мог поклясться, что никогда его прежде не видел.

— Мне нужно кольцо, — сказал Илья. — С красивым камнем.

— Мужские перстни здесь... — начал гном, но Илья покачал головой.

— Женское? — догадался гном. — Для подруги, возлюбленной или родственницы?

— Для невесты, — твердо произнес Илья, зажмурившись от собственной смелости.

— Размер знаете?

— Эм… — смутился Кощеич. — А безразмерные есть?

— Молодой человек! Послушайте-таки опытного гнома! — заявил продавец. — Кольца бывают разные. На большом пальце кольца носят бунтарки и жесткие женщины. На указательном — карьеристки. Средний палец украшают те, кто любит гармонию и равновесие, а дарить кольцо на безымянный палец — значит, признаваться в любви. А вы говорите — безразмерные! Подарить такое кольцо — плюнуть в лицо женской гордости. Вот не советовал бы так с невестой.

— У меня такая невеста, что ей всё подходит, — пробормотал Илья. — И упрямая, и карьеристка, и равновесие ей не помешает.

— Дозволено ли мне будет узнать имя столь выдающейся особы, или это пока тайна? — приподнял кустистые брови гном.— Мы умеем хранить тайны клиентов, можете не беспокоиться. Все строго конфиденциально.

— Елизавета, — вздохнул рвано Илья. — Елизавета Николаевна Прохорова.

— Ну и что вы мне мозг морочите, молодой человек? — возмутился гном. — Так бы сразу и сказали! Елизавета Николаевна у нас в списке особо уважаемых клиентов! У меня есть все ее данные! Решили, на какой палец кольцо?

— На безымянный, конечно! — в ужасе от надвигающихся на него перемен выдохнул Бессмертный-младший.

— Ага, шестнадцатый размер, — заглянул в планшет продавец. — Вот этот прилавок, выбирайте, пожалуйста.

Недолго подумав Илья ткнул пальцем в изящное кольцо с красивым зеленым камушком.

— Отличный выбор! — заявил гном. — Настоящий уральский изумруд! Знаете ли вы, что в царской России уральские изумруды никогда не продавали за рубеж? Эти камни не покидали Россию! Дизайн новый: элегантное сочетание белого золота с россыпью мелких бриллиантов. А главный камень старинный, поглядите, какая огранка: классическая ступенчатая изумрудная, с калеттой.  Сейчас делают по-другому.

Он бережно, даже с нескольким трепетом положил кольцо в бархатную коробочку в виде сердечка и протянул Илье.

— Сколько с меня?

Гном замялся.

— Не сочтите за навязчивость, Илья Константинович, — несколько неуверенно начал он. — Если бы Вы позволили когда-нибудь... после официального оглашения помолвки, разумеется... сфотографировать кольцо на руке вашей невесты и написать, что оно приобретено в моей лавке, то я бы с величайшим удовольствием и безмерным счастьем преподнес бы его Вам в дар.

— Мне кольцо, вам реклама? — уточнил замороченный высокопарностью гнома Бессмертный-младший. — Я согласен.

Отличная сделка, честное слово!

Расстались они определенно друг другом довольные. Ох уж эти гномы, всё про всех знают! На каждого у них досье. Илья никогда не рассматривал гномов, как осведомителей, а сейчас понимал — зря. Надо попробовать перекупить их базы данных.

Домой ехал медленно. Нет, всё же он не готов, не готов, кто-нибудь, остановите его! Но тормозов у него никогда не было. Если Илья твёрдо принимал решение, то он полз к цели, как танк.  А крохотная коробочка в нагрудном кармане вела его, словно волшебный клубок. Прямо к Елизавете.

Только поставил машину на парковку, как зазвенел телефон. Надо же, консьержка звонит, просит заглянуть! В окно увидела. Первый раз такое чудо.

— Илья Константинович, кажется, это ваша квартирантка обронила, — пожилая женщина положила на стол перед Ильей увесиситую связку ключей с брелком в виде спирали ДНК. — Дети во дворе нашли.

— Невеста, — автоматически поправил Илья. — Это моя невеста, а не квартирантка.

— Одно другому не мешает, — философски ответила консьержка.

Илья сжал ключи в кулаке и пошел, нет, побежал дальше в подъезд. Лифта ждать не стал, взлетел на этаж, словно сокол. Сердце в груди прыгало бешеным зайцем. Дверь в квартиру Лизы была закрыта, но не заперта. Сумочка с документами и деньгами лежала в коридоре.Коротенького пальто  и  любимых изношенных до потертостей старых кроссовок здесь не было.

Илья немедленно принялся звонить в охрану. Спустя пару минут вялых препирательств он добился разрешения поглядеть камеру с подъезда. Растолкав охранников, Бессмертный уселся за их компьютер. Так точно быстрее. Сам он отлично разбирался во всей этой технике и оперативно нашел нужные записи.

Вот Лиза в домашних шортах, кроссовках и пальто выходит из подъезда (надо запретить показывать такие великолепные ноги посторонним). Вот ее окружают какие-то смазанные тени. Потом пустой двор. Чертовщина как она есть!

— Это чего такое было? — растерянно спросил начальник охраны. — Мистика!

— Ягова охультистика, — пробормотал громко Илья, скачал данные на флешку и принялся звонить Виталику.

Спустя час он уже сидел у приятеля и ругался на всех известных ему языках. На покадровом раскладе удалось найти смазанную, но узнаваемую рожу Виктора.

— Кто это? — деловито поинтересовался Виталик.

— Старый знакомый, — мрачно ответил Илья. — Вот не скажу, что хороший и добрый. Скорей уж наоборот.

— Я про этих, — Виталик ткнул карандашом в тени, вычленить которые не помогла даже раскадровка.

— А сам как думаешь?

— Демоны? — серьезно спросил Илью друг.

— Почти, — поморщился Бессмертный. — Вампиры.

— А оборотни тоже существуют? — осторожно спросил Виталий.

— Угу.

— А ты кто?

— А сам как думаешь?

— Это... Кощей? — неуверенно предположил приятель. — У тебя ведь типа фамилия Бессмертный.

— Виталь, ты просто Шерлок, — потер лицо руками Илья. — Я не Кощей. Я — сын Кощея.

— А что ты умеешь?

— Блин, Виталька! — удивился Илья. — Ты пять минут как узнал, что существуют вампиры и оборотни, что твой знакомый — сын древнерусского злодея, и это всё, что ты хочешь спросить?

— Всегда хотел узнать, Бессмертный, — похлопал невинно глазами Виталик. — Ты случайно не еврей? Теперь вижу — по папеньке точно еврей. Евреи по жизни вопросом на вопрос отвечают.

Илья, не выдержав, хохотнул.

— Да ничего я не умею, Виталька, — вздохнул он. — Сохранился хорошо, в финансах шарю и немного будущее предсказываю. Не всегда, правда, удачно. Талантами мать-природа меня обделила. Совсем. Даже слуха нет музыкального.

— Фига себе, не умеет он! — восхитился Виталик. — А предскажи будущее?

— Ну… с определенной степенью вероятности я могу предсказать, что вампиров теперь ожидает визит гостей неожиданных и незваных. Пару десятков решительно настроенных воинственных молодцов, я думаю, будет достаточно.

Прогноз Ильи снова не сбылся.  Константин Адамович наотрез отказался посылать своих людей немедленно выручать Елизавету — даже после демонстрации Ильей кольца и заверения о самых серьезных намерениях.

Вместо этого, сунув Илье в руки новорожденную сестру, Бессмертный-старший принялся поднимать свои записи, вспоминая, что такого ценного было украдено им у вампиров.  Его расчет был совершенно верным: Илья сидел тихо и с блаженной улыбкой, на некоторое время успокоившись.

Глава 30. В логове врага

Через несколько часов своего заключения Елизавета, выспавшись и вдоволь настрадавшись, решила бунтовать. Она была голодна, ей хотелось мыться и в туалет тоже хотелось. Вот такая банальная проза жизни. Ведро использовать Лиза побрезговала, вид эта тара имела совсем  не стерильный. Решительно подойдя к черной двери, подергала круглую ручку и принялась пинать дверь ногами. Никто не ответил.

— Хорошо, — крикнула она. — Вы сами напросились! Я сейчас буду петь!

Они просто не знали, на что подписались.

Петь Елизавета любила с детства, делала это громко, решительно  и с удовольствием, но в ноты обычно не попадала. Или нужным вообще не считала, зачем? Все и так слышат отлично. В школе на уроках музыки ее просили просто открывать рот вместе с остальными детьми. Молча и унизительно. Зато в конце концов ей вообще дали свободное посещение этих дурацких уроков, чем Лиза и пользовалась.

У вампиров очень чуткий слух. И отменные музыкальные способности. Среди них много оперных певцов и композиторов. Попсу кровососы не переносят, от рока звереют, как от вида свежеразделанной туши. Это все Лиза успела прочесть в “Кратком справочнике юного азеркина” еще у Кощея на базе.  У Виктора в машине звучала только классическая музыка.

Лизе было чем порадовать паразитов,  на память девушка не жаловалась и песен знала великое множество. Распеваясь, она во все горло и наслаждением исполнила «Катюшу», «Темную ночь» и «День победы» — эти песни знал любой русский человек. Потом перешла к тяжелой артиллерии: спела «Крылатые качели» и «Опустела без тебя земля». Подумала, вспомнила классику русского рока, шарахнула “Восьмикассницу”, полирнула ее ДДТ, минут десять истошно орала про алюминиевые огурцы. Что поделать, на кощеевой базе репертуар был своеобразный. Гимн Российской Федерации в исполнении Елизаветы принес ей решительную победу над злобным врагом. Дверь широко распахнулась, и в камеру ввалился ей незнакомый вампир,  затыкающий уши.

— Женщина, замолчи, — завыл он. — Это же невыносимо!

— А если не замолчу? — поинтересовалась Лиза, переводя дух и набирая  воздух в легкие. — Здесь акустика неплохая, мне, может, нравится петь. Делать-то всё равно нечего. Я еще много песен знаю. Только распелась практически.

— Если не замолчишь, кляп вставлю и руки свяжу! — прорычал вампир.

— А отдача потом не замучает? — ехидно спросила Лиза, ему радостно улыбнувшись. — Вам ведь Бессмертный сюда бомбу сбросит, если со мной что-то случится! Какую-нибудь особенно пакостную, собственного изготовления.

— С чего бы это?

— Дак ведь я практически его родственница, — наврала Лизавета не моргнув даже глазом. — Невеста Ильи.

Прости, Илюша, так надо. Потом посчитаемся. С тебя не убудет, а Лизе сейчас очень надо.

Вампир задумчиво на нее посмотрел.

Этот казался постарше, чем Виктор, ему на вид было лет сорок. Невысокий, коренастый, с темными волосами, тронутыми сединой, он был похож на итальянского священника, возможно, даже на кардинала. Тем более, и одежда была похожа: современный весьма элегантный и черный сюртук с белой стоечкой, черные брюки. Только глаза выдавали в нем чистокровного вампира: глубоко-карие с алыми искрами.

Была в чистокровных и высокородных вампирах какая-то хрупкость, мимолетность и невыносимое изящество: они двигались плавно, словно боялись расплескать последнее дыхание жизни. И чахоточная бледность, конечно. Не хотелось бы Лизе вот так…  Даже ради бессмертия.

Ее гость, судя по виду, при жизни щеголял южной смуглостью. Сейчас же его лицо отливало бледно-оливковым с желтоватым оттенком. Будь он человеком, Лиза посоветовала бы ему проверить печень.

— Послушайте, — решительно заявила Елизавета. — Вы ведь порядочный человек, в смысле, вампир. У вас по лицу видно, что вы не поклонник маркиза де Сада. Вы, может, вообще при жизни епископом были. И уж совершенно точно вам бы не понравилось жить в такой камере. Ну я же не зверь, я женщина! Разве можно ни в чем не виноватую женщину содержать в каменном мешке без туалета и душа, да к тому же морить ее голодом? Зачем меня здесь заперли? Неужели я куда-то сбегу без денег, телефона и документов? Я готова сотрудничать, я не скандалю. Прошу вас, будьте же человечнее… хм… человеколюбивее!

Вампир с интересом оглядел камеру, при виде ведра приподняв брови в насмешливом удивлении.

— Действительно, убого, — согласился он. — Но раньше никто жаловаться не рисковал. Если вам предоставят другое помещение, вы согласитесь умерить свои вокальные излияния?

— А меня покормят?

— Конечно. Я лично этим займусь.

— А вы, собственно, кто? — сообразила уточнить Лиза.

— Константин Дракула, к вашим услугам, миледи! — вампир изящно поклонился, а Лиза от неожиданности плюхнулась на кровать.

Кровать под ней тут же предательски провалилась, и девушка едва не кувыркнулась на спину вверх ногами. Вампир засмеялся, но, как оказалось, не над ее неловкостью.

— Не пугайтесь, — сказал он. — Я не тот самый Дракула. Это было бы… слишком драматично. Дракулой у болгарских и румынских вампиров называют Мастера, главу местной общины.

— Получается, вы самый старый вампир здесь? — припомнила свои скудные знания о кровососах Елизавета.

— Не самый старый, а самый сильный, — поправил ее мистер Дракула. — К сожалению, и слух у меня здесь самый острый.

Елизавета хихикнула нервно. Удачно как все получилось.

— Милая барышня, — ласково улыбнулся вампир. — А кто вас сюда привез, напомните?

— Виктор, — быстро сдала мерзавца девушка. — Фамилию я не запомнила.

Идиотка! Встречалась и целовалась с мужчиной, даже фамилии которого узнать не удосужилась. Поделом ей теперь.

— Виктор, хм… Епурэ. Да, других Викторов в нашем замке пока еще не завелось. К счастью, — задумчиво протянул Мастер. — В таком случае я поселю вас в его комнатах. А он может жить здесь, если захочет. Пойдемте, моя дорогая!

Широкая насмешливая улыбка старого вампира выглядела очень хищно. Зубы у него были что надо — белые, ровные, с длинными клыками.

Елизавета поднялась с кровати, остро страдая от стыда за свой внешний вид:безобразно мятое пальто, свернутое в калачик, домашние шорты, широкая футболка Ильи (ее личный трофей), старые кроссовки на босу ногу. Она ведь выскочила к подъезду в чем была дома. Да и новая прическа с разноцветными прядями внезапно показалась ей ребячеством. Однако вампир, казалось, не обратил на это внимания, предложив девушке руку. Лиза деликатно положила ладонь на подставленный локоть и посеменила рядом с вампиром, с любопытством оглядываясь по сторонам.

Сначала были простые коридоры с бетонными стенами, а потом на лифте они поднялись выше на несколько этажей. Здесь вампирское логово вдруг стало похоже на старый провинциальный бордель. Не то, чтобы Лизе когда-нибудь приходилось посещать подобные заведения, но она читала о них в книгах. Глаз радовали темные зеркала в золоченых рамах, красные ковры с вычурными восточными узорами на полу, бордовые обои с золотым тиснением; на потолке лепнина. Вампир в зеркалах отражался. А вроде не должен был. Или она перепутала их с упырями? Кажется, Лиза запуталась.

Апартаменты Виктора, в которые ее привел Дракула, тоже поддерживали общий стиль: бордовые бархатные шторы скрывали окно, под высоким потолком безжалостно сияла хрустальная люстра, словно украденная из оперного театра. Кровать посередине комнаты совершенно бесстыдно сверкала четырьмя витыми столбиками, покрытыми золотой патиной. К счастью, без балдахина — одна пыль на нем. На кровати натянуто покрывало в тон шторам. Пол и стены облицованы черным камнем, кажется, мрамором с золотыми мозаичными вставками. Лиза про себя называла такой стиль "дорохо-бохато". Но дареному коню в зубы не смотрят, этот интерьер в любом случае лучше, чем камера в подвале. Да и кровать здесь присутствует, а не гроб — уже спасибо.

— Нравится? — с интересом спросил вампир.

— Ну... богато, — нашла деликатное слово Лиза. — А ведь Виктор в Москве живет постоянно?

— Да, домой он возвращается редко, — согласился Дракула. — Но это его личные апартаменты. Располагайтесь, Елизавета. Я распоряжусь принести вам еду. Может, будут еще пожелания?

— Переодеться бы, — жалобно попросила Лиза, засунув руки в карманы шорт. — У меня ни вещей, ни белья, ни расчески.Предусмотрительностью ваш этот Виктор Епурэ явно не отличается.

— Я пришлю кого-нибудь из девочек, — вампир улыбнулся ей многообещающе, и у Лизы вдруг дернулся глаз. — Подберете что-нибудь.

Показал Лизе снова  оскал своих безупречных зубов и исчез. Она выдохнула. Виктор хоть и был той еще сволочью и паразитом, но на Лизу он не воздействовал так устрашающе. Как она ни храбрилась, а между лопаток предательски проскользнула тонкая струйка холодного пота. Чертовы паразиты!

Ванная комната радовала уже тем, что была. Ну и что, что она тоже черная с золотом. Зато в ней есть унитаз (золотой), душ (золотой) и полотенца (чистые, черные). А грязных носков на полу не видать, и пятен от бритвенной пены на черной стене, и издевательских капелек на стульчаке унитаза, выдающих присутствие мужика в любом доме. Аккуратные сволочи эти вампиры. Впрочем, Илья тоже был аккуратен.

Зря она вспомнила. Слезы опять подступили. Ей нельзя нервничать, точно нельзя.  

Нашелся и алый махровый халат с золотой буквой V на спине. Елизавета обнюхала его, сочла приемлемым и накинула на себя после душа, который она приняла очень быстро.

Впрочем, девочки оказались быстрее.

В спальне на кровати сидели две девушки (женщинами их назвать язык не поворачивался) и о чем-то шушукались. Увидев ее, быстро вскочили. Одна была просто хрестоматийной вампиршей — в черном платье в пол, с алой помадой на губах и великолепными черными волосами. А вторая, увидев Елизавету, заулыбалась в полный рот: у нее на голове был ирокез, и одета она была в короткое кожаное платье и черные сетчатые чулки. У обеих вампирш каблуки были такие высоченные, что Лиза и шагу бы не смогла на таких ступить.

— Я Камилла, — представилась вампирша с красной помадой. — А это Лея. Мастер просил тебя накормить и одеть. Ты девушка Виктора, да?

— Упаси Боже, — сморщила нос Лиза, отмахиваясь от таких перспектив. — Я невеста Ильи Бессмертного.

Девушки вытаращили глаза.

— А что ты тогда тут делаешь? — спросила Лея.

— Я так поняла, меня украли, чтобы шантажировать Кощея, — пожала плечами Елизавета. — А здесь я буду жить.

— С Виктором?

— Одна.

— А Виктор? — не могла понять Лея.

— Ваш мастер сказал, что это его проблемы, где он теперь будет жить.

— Да? Значит, прогиб не засчитан… Ну ладно, — неожиданно согласилась Камилла. — Что ты привыкла носить? Ты как Лея, неформалка?

— Вообще-то я предпочитаю классический стиль, — вздохнула Лиза, взъерошив короткие волосы. — Это я так, экспериментировала. Вышло забавно, но мне так некомфортно.

— Да, тяжело вам, людям, — кивнула Лея. — Мы быстро восстанавливаем естественную форму. У меня волосы через сорок дней вырастут до пояса.

Камилла ушла искать одежду, а Лея с любопытством принялась расспрашивать Лизу о Москве. Она казалась совсем молоденькой, лет семнадцати. Наверное, это довольно древняя вампирша, ведь с середины XIX века магическим сообществом вампирам было запрещено инициировать людей младше двадцати одного года.

Лиза совсем уж было решилась уточнить у вечно молодой девушки возраст, но вернулась Камилла с ворохом платьев.

— Когда я говорила про классический стиль, то имела в виду нечто другое, — ошарашено выдохнула Елизавета. — Джинсы там, свитер.

— Джинсы — это кэжуал, — просветила ее Камилла. — Мы консервативны и такое не носим.

— Говори, пожалуйста, за себя, — заметила Лея. — Может, мне принести что-нибудь этакое?

Она провела рукой по своему мини платью.

Лиза предпочла классику. Вампирши принялись наряжать ее как куклу. Единодушно они выбрали для нее темно-синее платье из какой-то блестящей эластичной ткани. В один голос вампирши заявили, что бельё под такое платье не надевают. И робких возражений даже слушать не стали.

Елизавета с ужасом смотрела на себя в зеркало. Она выглядела и чувствовала себя... развратно.  Она была похожа на вампиршу. Она стала одной из них.



От автора: показываю вам бесплатное от Нади Грин: На перекрёстке миров 

Глава 31. О женской сексуальности

— Тебе не нравится, — заметила Камилла. — А зря. Ты очень сексуально выглядишь.

— Я не люблю выглядеть сексуально, — пояснила Лиза. — Мне это не нужно.

Слукавила, говоря откровенно, но изливать душу вампиршам в роли пленницы глупо.

— Как это не нужно? — изумилась вампирша. — Это всем женщинам нужно.

— Зачем?

— Сексуальность — это женское оружие!

— Предпочитаю дырокол, — сухо ответила Елизавета. — Более универсальное.

— Ты не понимаешь!..

— Это ты не понимаешь, — сказала Лиза, зябко обнимая себя за плечи. — Ты сильная. Ты быстрая. А мы слабые. Мужчины могут нас шантажировать. Могут домогаться. А мы должны как-то защищаться, уворачиваться. Быть сексуальной опасно.

— А зачем ты водишься с теми мужчинами, которые могут тебя обидеть? — удивилась Лея.

— Например, с вампирами? — спросила девушка грустно. — Так ведь они не спрашивали, хочу ли я быть похищенной.

— Вампиры — это неправильный пример, — несколько растерянно сказала Камилла. — Но даже сейчас твоя внешность — самое сильное оружие. Вампиры любят всё красивое. Мастер так вообще тобой сражен.

— Потрясающе. И что прикажете делать с таким счастьем? Мало ли, чего он захочет, ваш мастер. Может,  прикажет попрыгать на пяточках. Или укусит. Или затащит в постель. А я не хочу.

— Почему? — с недоумением спросила Лея. — Это же честь!

Лиза закрыла глаза рукой:

— Потому что я люблю Илью, балда! Я хочу быть сексуальной только для него одного! И спать хочу только с ним!

— А где твой Илья? Разве не должен он оберегать свою женщину? Если он оказался слаб и не смог тебя защитить, зачем он нужен? Разве не правильнее быть с тем, кто сильнее?

— Ага. Быстрее, хитрее, пронырливее и зубастее. Помилуйте, девочки, я же не лабораторная мышь, — мягко сказала Лиза. — В человеческих отношениях законы естественного отбора не эффективны. Я хочу быть с любимым.

Вампирша пожала плечами, совершенно не убежденная. Уклады жизненного серпентария им явно были понятней и ближе. Лиза со вздохом оправила своё платье и осторожно напомнила о еде.

Оказалось, еду ей уже заказали из ресторана. Вампирам не нужна человеческая пища. Вампиры покупают донорскую кровь. Иногда плазму. Это гораздо проще и безопаснее, чем питаться от живых людей. У пакетированной крови есть сертификат безопасности, в нее можно добавить витамины и минералы, группа крови указана изначально. Можно быть уверенным, что донором стал здоровый взрослый человек. С живыми людьми гораздо сложнее. Всё это рассказали Лизе вампирши, наблюдая, как она вкушает великолепный стейк со спаржей и грибами.

Если они хотели перебить ей аппетит, то совершенно напрасно старались.Лекции по половому размножению высших грибов звучали куда как страшнее. А мхи… жестокость реалий их жизни поражала неподготовленное воображение куда как страшнее.

— Слушай, а у женщин ведь эти... критические дни бывают?

От вопроса вампирши Лиза всё же подавилась.

— Да, вот это тебе не повезло! — протянула Лея ехидно. — У наших парней от запаха крови напрочь башню сносит. Особенно от такого.

Елизавета, хоть внутри и тряслась от ужаса, старалась держать себя в руках. Для вспыльчивой девушки это было нелегкое испытание. Жизнь на закрытой базе, а затем рядом с всегда готовым прийти на помощь Ильей, с одной стороны, научили ее беззаботности, а с другой — ослабили. Не было больше той Лизы, которая в семнадцать лет села в поезд и уехала в незнакомый город. Не было той Лизы, которая рискнула запрыгнуть в машину к практически незнакомому мужику. Нынешняя Елизавета сама себе напоминала желе. И страшно ей, и обидно — как же так получилось, всё же было хорошо!

Вампирши давно покинули ее комнату, давая ей время прийти в себя.

А Лизу все не отпускало. Девушка чувствовала, что еще немного, и она скатится в банальную истерику, а там и до лягушки рукой подать. На всякий случай она заперла дверь, ведущую в коридор, изнутри, и принялась обыскивать жильё Виктора.

Ничего интересного, кроме кучки одиноких носков и пары мужских трусов, она не нашла. Трусы были неплохие, довольно дорогой марки. Надо Илье такие купить будет. В комоде нашлось несколько маек, свитер, спортивные штаны, но брать чужую одежду Елизавета побрезговала. И без того спать в чужой кровати придется. А вообще странное впечатление производили апартаменты Виктора. Нежилые. Как будто номер в провинциальной гостинице. Чисто, богато и пусто. Никаких следов обыкновенной обжитости. Надо будет об этом подумать. Сняла дурацкое платье, натянула снова безразмерную футболку Кощеича и спокойно уснула.

Проснулась она от острого ощущения постороннего взгляда.

Открыла глаза, судорожно натягивая тоненькое одеяло и близоруко оглядываясь. Нащупала под подушкой очки, включила настольную лампу, судорожно огляделась и никогошеньки не обнаружила. Только печальная моль вяло порхала в изножьи кровати. Сытно, наверное, тут ей живется. Погасив свет, Лиза снова уснула.

Вампирам не нужен свежий воздух и солнечный свет. Окна в комнате были закупорены намертво. Тяжелые бархатные шторы не сдвигались в сторону. К утру Елизавета проснулась вся в поту, было душно и влажно. Хотелось смыть с себя эту ночь, как застывшую грязную пленку. Прошлепала босыми ногами в ванную, скинула влажную футболку и залезла в душ.

Сразу видно, что здесь живет мужчина. Вроде бы ванная красиво (ну на любителя) отделана, а элементарной шторки или стеклянной перегородки нет. Просто душ, как в студенческой общаге был. Правда, можно настроить, чтобы вода с потолка лилась, словно водопад.Как тут Виктор вообще жил? А жил ли? Странная мысль.

Лиза запрокинула голову, позволяя теплым струйкам стекать по лицу, гладить волосы, ласкать плечи и грудь. Скользнула ладонями по шее, помяла затылок. Представив, что рядом Илья, робко провела по ребрам, по плоскому животу, едва удерживаясь, чтобы не опустить руку ниже. И в тот момент почувствовала чужой взгляд.

Девушка распахнула глаза и с ужасом увидела Дракулу, стоящего в дверях ванной комнаты и пристально на нее смотревшего. Глаза его горели алым огнем. Елизавета растерялась, запаниковав, попыталась прикрыться руками.

— Продолжай, — металлическим голосом приказал вампир. — Гладь себя.

Лиза замотала головой, пытаясь что-то сказать, но из дрожащих губ вырвался лишь тихий хрип.

Вампир сделал неуловимый шаг, будто перетек ближе к ней, и девушка внезапно осознала, что это не человек, не оборотень, а могучее, почти потусторонее существо, равным которому по силе был разве что Кощей. Вот только Кощей не брал женщин силой. А этого, похоже, мало что может остановить. Воздух в ванной сгустился, дыхания не хватало, Лиза схватилась за горло, не в силах вздохнуть.

— Опусти руки, — как змея, прошипел вампир. — Делай что я сказал.

И в этот момент у него зазвонил телефон, спрятанный в клапан роскошного сюртука. Лицо Дракулы исказилось от ярости, он выхватил тонкую полупрозрачную пластинку устройства, глянул на экран и скривился, как от зубной боли, при этом продемонстрировав снежную белизну хищных клыков.

— Да чтоб у тебя пульпит и пародонтит появился, — мысленно пожелала ему Лиза. — Чтоб тебе в драке клыки выбили!

— Да! — рявкнул вампир в трубку. — Какво по дяволите? ("Какого черта" — болг.)

Выслушав ответ, он нахмурился еще больше, кинул острый взгляд на Елизавету и вышел.

В легкие девушки хлынул воздух, она закашлялась, утирая слезы трясущимися руками. Выскочила из ванной, натянула на мокрое тело то порочное платье, поверх накинула халат. И заметалась по комнате. Понимая всю призрачность глупых надежд на победу над кровопийцей, сдаваться Лиза не собиралась. Не дождется!

Минут десять спустя, когда зубы уже выстукивали чечетку, а нервы едва не звенели, дверь широко распахнулась. Лиза сжала в руке захваченные из ванной комнаты маникюрные ножницы: не победит, так хоть морду наглую Дракуле расцарапает.

В дверях стоял Илья с двумя большими спортивными сумками в руках. Лиза не поверила глазам. Бред какой-то! Откуда здесь Илья? Одет он был в высшей степени сексуально: светло-голубые джинсы, черная футболка и расстегнутый пуховик. Никаких костюмов и галстуков.

— Ты как, царевна? — весело спросил Кощеич, по-хозяйски бросая на пол свой увесистый багаж. — Блин, жара на улице. В России снег, а в Болгарии плюс восемнадцать. Все на меня пялились, представляешь? Я чувствовал себя Дедом Морозом. Ну здравствуй, Снегурочка.

Елизавета с воплем подбитой чайки бросилась ему в объятья, вцепилась руками в полы несчастного пуховика и уткнулась носом куда-то в подмышку.

— Илюша, ты меня нашел, — всхлипнула она. — Мы уедем, да?

— Не уверен, — смутившись, ответил Илья. — Я вроде как добровольно в плен сдался, чтобы тебе здесь одной не страшно было. И план операции по вызволению юной  девы из лап злых вампиров пока еще в стадии разработки. Кхм… говоря откровенно  — на самых ранних этапах.

Лиза подняла голову и изумленно поглядела на любимого:

— Ты совсем дурак, да?

— Совсем, — признался Илья.

Он взял лицо Елизаветы в ладони и прильнул губами к ее губам.

Не проняло. Лиза вырвалась из его объятий:

— А ну рассказывай, что ты натворил?

— Почему сразу же натворил? — обиделся даже Бессмертный. — Это же вампиры. У них в голове мозг кровью снабжается только тогда, когда они жрут. В остальное время они занимаются поиском жертвы. А если тебя искусают? Нет, ты конечно, мне дорога даже с красными глазками, но вдруг бы тебе не понравилось? Я волновался, вот и прилетел сюда, к тебе. Правда, пускать меня не хотели...

— И как ты попал внутрь?

— А... это. Эффективный прием, мной используемый еще с детства.  Сама же знаешь, что  пою я как кот, которому прищемили его гениталии. Включил телефон на полную громкость, накачал итальянских опер и подпевал. Что ты ржешь, вот как мог, так и пел,  я вообще-то ради тебя старался! Но они ничего, минут сорок продержались. Сдались, когда я сказал, что у меня достаточно убедительных аргументов, чтобы привести под их окна большой хор Российской армии. Ну чего ты под стол-то свалилась ? Сработало же!

Глава 32. Вместе не страшно

— О, тут есть кровать! — радостно заметил Илья, оглядев комнату. — Это прекрасно. Я ожидал каземат, решетки на окнах, тюфяк на полу, ведро… Вампиры же обожают подобные спецэффекты. Кстати, я там тебе вещи привез. Серая сумка твоя.

Лиза села на кровать, уронив лицо в ладони.

— Эй, ты чего? Царевна? Ты что, плачешь что ли?

Илья сел рядом с девушкой, обняв ее нежно   за плечи. Лиза посмотрела ему в глаза.

— Я просто не верю, что ты настоящий, — сказала она честно. — Ну нельзя быть таким идеальным!

Илья, приподняв брови, задумчиво на нее поглядел.

— Ты явно меня переоцениваешь. Идеальный Илья прискакал бы на белом коне, вынул меч-кладенец, победил всех вампиров одним его взмахом. Ну что там еще в детских сказках для девочек пишут об идеальных героях?

— Властный босс изменяет жене и брюхатит любовницу целой тройней. — Лиза криво ему улыбнулась, все еще взгляда не отводя. — Слава Создателю, мы не живем в этих сказках.

—  Сказала Царевна-лягушка бессмертному сыну Кощея! — Илья обезоруживающе улыбнулся.

—  Все равно идеальный. Пусть это будет моей личной сказкой. Руки прочь от мечты бедной лягушки.

Илья рассмеялся, тут же затаскивая Елизавету к себе на колени. А потом вдруг посерьезнел и отстранив девушку, достал из кармана джинсов маленькую бархатную коробочку. Лиза как зачарованная смотрела, как из коробочки появилось кольцо, медленно перекочевавшее на безымянный палец правой Лизиной руки.

— Что это? — испуганно посмотрела на руку она, хлопая длинными и пушистыми ресницами.

— Это тебе! — твердо сказал Илья не сводя с нее взгляда. — Я сказал вампирам, что ты моя невеста.

Лиза заморгала. Вначале ее охватила дикая радость, а потом столь же сокрушительное разочарование. Всё это понарошку! Ей бы радоваться, что  Илья невольно подтвердил ее слова, сказанные вампирам. И отчего же так горько?

— Спасибо, — прошептала она и мягко поцеловала его в губы.

Илья замер.

— Лиза...

— Ш-ш-ш, не мешай, — закрыла ему рот ладошкой девушка. — Я соскучилась.

Такую Лизу он еще не видел. Не дерзкая, не упрямая, а наоборот, ласковая и нежная. Мягкая. Неужели настолько соскучилась? Он сидел  и не шевелился, опасаясь спугнуть свое счастье.

Плавным движением плеч Лиза скинула на пол халат, оставшись в одном греховно-узком платье, не скрывающем практически ничего. Толкнула Илью на бордовое покрывало, оседлала как послушного всаднице жеребца, склонилась над ним, нежно целуя. Илья замер, впервые  давая ей полную свободу действий. Теплые губы коснулись мужского уха, прикусили мочку, скользнули ниже по шее. Футболка стянулась одним плавным рывком, как перчатка.

Лиза окинула взглядом открывшуюся ее взгляду роскошь крепкого торса, покрытого светлыми волосами, и рвано выдохнула. Никогда ей не нравились волосатые мужики. Но это другое. Ее ласковый и нежный зверь. Едва не мурлыча, запустила пальцы в волосы на его груди, тут же услышав, как Илья застонал сквозь зубы.

— А у меня под платьем белья нет…

И глядя в лицо ему, торжествующе улыбнулась.  Другого приглашения Илье и не требовалось. Рывком освободясь от остатков одежды, он подмял девушку под себя. Развратное платье словно создано было для этого дела, оно совершенно им не мешало, шелковой гладью скользя по чувствительной коже.

— Прости, моя золотая, но в гнезде кровососов ребенка мы делать не будем, — произнес тихо Илья, положив ей на грудь старинную серебряную монету с орлом.

К изумлению Лизы, та тут же впиталась , оставив похожий рисунок на коже.

— Это? — она замерла, напряженно рассматривая.

Не себя, нет. Его. Восхитительного, напряженного, возбужденного.

— Противозачаточный артефакт, — Илья громко выдохнул, подаваясь вперед. — Я наконец-то готов, представляешь? Вот такой я предусмотрительный. Хватит его на неделю.  Очень, знаешь ли, стимулирует планы побега.  Ты согласна?

Да она уже вообще на все согласна, лишь бы быть рядом с ним. Но забота его согревала, как теплое и пушистое одеяло. Приятно. Восхитительно. Во всех отношениях волшебно…

Пресыщенные и расслабленные, они валялись в постели, Лиза удобно устроилась у Ильи на груди и дремала.  Рука Ильи лениво поглаживала обнаженное  бедро, повторяя изгибы и впадины женского тела. В двери заскрежетал ключ, черная  дверь широко распахнулась, и в комнату ввалился Виктор. Выглядел он непрезентабельно: кожаная куртка в грязи, на коленях кожаных же штанов мокрые грязные пятна, словно вампир полз сюда на четвереньках и под дождем.  Лицо помятое, местами поцарапанное, в волосах какое-то листья, сучки, глаза красные, выражение лица… голодное.

Лиза же давно сняла очки и сунула их куда-то под кровать, поэтому она даже не поняла, кто это пришел, но рядом был Илья, поэтому бояться было нечего. Она просто натянула на обнаженное тело покрывало и крепче прижалась к Кощеичу, спрятав лицо у него на груди. Ну, а что? Восхитительное решение. Всегда она так мечтала. Глубоко в подсознании, правда.

— Какого?! — взвыл разъяренный Виктор. — Что вы тут делаете? Вдвоем, в таком виде? Вы что же, здесь трахались? И как  я теперь тут буду спать?

— Мастер меня сюда переселил, — спокойно ответила Лиза, с сожалением оторвав нос от подмышки Кощеича. — А Илья приехал ко мне.

— А потом мы занимались любовью в твоей кровати, — добавил громко Илья.

В его голосе только глухой не услышал бы конскую долю ехидства.

— Да чтобы вам сдохнуть, Бессмертные! Со всеми вашими бабами, и с жадностью вашей патологической! Как вы меня все достали! Из-за вас я влез в эту аферу и завяз в ней, как муха в кувшинчике саррацении!

— Обломись, паразит, — спокойно ответил Илья. — Сдохнуть по правилам жанра у нас не получится.

Виктор, не находя слов, вылетел и хлопнул дверью так, что стены задрожали.

— У вас такие трогательные отношения, — усмехнулась Елизавета.

Он снова ее удивил. Вампир, который не опасается света, отражается в зеркалах и ругается паразитическими растениями. Везло ей на оригиналов.

— Ага, я щас расплачусь от умиления, — рассеянно пробормотал Илья. — Слушай, а здесь вообще кормят? Или что поймал, то и сожрал?

— Меня покормили, — сообщила Лиза. — Из ресторана заказывали. Ты что же, голодным приехал сюда?

— О, точно, служба доставки! — обрадовался Илья, тут же достав свой пафосный телефон и что-то быстро в нем набирая. — Нет, моя дорогая, я сперва приготовил  обед, потом ужин, а после… Елизавета, предупреждаю: если ты так продолжишь смотреть на меня, то я снова останусь голодным.  Предпочту пищу духовную. То есть — тебя, лягушонок.

Лиза с огромным удовольствием кинула в Илью тяжеленной вампирской подушкой. Кощеич ей не поддался, и, поймав новый удар красным бархатным покрывалом, перехватил ее за руку. Рывок, тихий писк негодующей Лизы, и ее мастерски упаковали в то самое покрывало. Превратившись в подобие подарочного набора на Новый Год, громко повизгивающее от смеха, девушка сделала вид, что сдалась. Илья на секунду расслабился, и…

В общем, к тому времени, как незнакомый, но в высшей степени недовольный вампир закинул им в комнату пакет, истошно вопя, что у них тут вообще не курорт и в прислуги он не записывался, апартаменты Виктора стали похожи на поле битвы за судьбы всего человечества.

Пакет оказался увесистым, местный фастфуд радовал острым разнообразием, а потому Илья с Лизой с начала с наслаждением предались чревоугодию, а потом и другим, но не менее приятным излишествам. В кои-то веки расслабились. Валялись на разоренной кровати и рассматривали роспись высокого потолка. Вдруг Кощеич напрягся и взглянул на наручные часы:

— Полдень. А вот теперь нам пора.

— Куда пора? — томно вздохнула Лиза, зябко  закутываясь в простыню.

— Уходить нам пора, — серьезно сказал Илья. — Днем вампиры спят. Всегда. Высшие, правда, не спят, но по моим расчетам, у них должна быть сходка. Зря я, что ли, воду на таможне мутил? Валим, царевна, подъем.

Он быстро оделся в футболку и выцветшие джинсы, сунул ноги в кроссовки. Лиза зарылась в серую сумку, с удовольствием найдя там любимый спортивный костюм и тряпичные мокасины.

Выскользнув за тяжелую дверь, Илья с Лизой на цыпочках прокрались в коридор, беззвучно прокрались к большой светлой лестнице.

— Всё, моя золотая, приехали, побег переносится, — мрачно промолвил Илья, бросив взгляд за стекло стрельчатого окна. Наверно, единственного на весь замок не закупоренного жуткими темными шторами. — Вашу маму единственным педиатром в район новостроек. Оборотни. Вот уж не думал, что они согласятся работать на кровососов. Что за время такое дурное? Никаких принципов  у нелюдей. Вампиры и оборотни работают в связке, так вообще быть не должно! Они б еще брак по любви заключили…

Лиза выглянула в окно. Действительно, оборотни. Незнакомые здоровенные мужики самого страхолюдного вида сидели на крыльце и о чем-то болтали.

— Ладно, — сказал Илья, от окна отступая, — Перейдем к плану “Б”. У меня их десяток, не дергайся.

— Ты серьезно надеешься сбежать?

— Почему нет? — удивился Илья. — Что тут сложного?

— Ну… — Лиза снова взглянула в окно, оценив весь размер потенциальной угрозы. — Выглядят они устрашающе. А если догонят? Они же двуликие, да?

— Кого, меня? — поднял брови Кощеич. — И что они со мной сделают, покусают?

В отличие от Лизы, удержать Илью, у вампиров возможности не было. Покалечить, пожалуй, могли бы, особенно если толпой, вот только совершенно резонно боялись. Одно дело — обидеть Елизавету, чужую, в принципе, Кощею женщину, еще и обычную человечку, и совсем другое — напасть на его единственного сына. Да и Илья вовсе непрост. Возможностей его вампиры не знали, но зато были отлично знакомы с его отцом. Когда-то, в ставшем давно легендарным безмагическом поединке поединке между Константином Бессмертным и Константином Дракулой стороны согласились на боевую ничью, да только всем было понятно: Кощей пожалел самолюбие кровососа, не использовав магию. С ней бы Бессмертный наверное, прихлопнул бы вампирского мастера, словно назойливого комара.

Ситуация складывалась патовая.

Собственно, сам Кощей не спешил вмешиваться. Ему было любопытно, как выпутается сынок из этой глупой ситуации. Пока ему никто не угрожал, запчастей Илюшиных с курьером не посылал, ультиматумов не выдвигал, и Бессмертный-старший выбрал наблюдательную позицию. О, конечно, он же понял,  чего хотели вампиры в качестве выкупа за Елизавету. Возможно, она даже того стоила. Древний артефакт, украденный его нелюдями пару лет назад, возвращать отказывался наотрез, а надавить на него теперь было нечем…

Но то Елизавета, а Илья в их планы точно не входил. Вампиры ничего не могли сделать Бессмертному-младшему, скорее всего, даже удержать никоим образом не способны были. Но формально он находился у них в плену. Поэтому-то они и собирались каждый день, и до хрипоты спорили, и никак не могли решить — имеют они право требовать выкуп еще и за Илью, или лучше приплатить Кощею, чтобы он забрал своего отпрыска.

Самое забавное, что Илья уходить без Елизаветы не хотел, а с ней — просто никак не мог. Оборотни мешали.

А Виктор, заваривший всю эту кашу, просто исчез, и сколько его ни искали, найти не смогли. Как сквозь пол провалился. Вот бы на кого свалить все прегрешения и выслать по кусочкам Бессмертному в качестве жеста доброй воли! Но увы, невозможно… Мастер рвал и метал, скорбными взглядами провожая доставщиков пиццы.

Так и сидели Лиза с Ильей в апартаментах Виктора: долго, целых три дня. Не столько сидели, впрочем, сколько лежали... или стояли... или... фантазия у Ильи была богатая, и опыта предостаточно. А потом у Лизы начались те самые дни, о которых ее предупреждали вампирши.

Кстати о вампиршах: заявились, паразитки, в первый же день знакомиться с Ильей. Тот, хоть и улыбался вежливо, демонстративно обнимал Елизавету за талию. Не понять красноречивого его посыла было сложно. Тем более, девушки сразу же заметили кольцо на пальце у Лизы, тщательно рассмотрели и несколько  погрустнели.

В день Х они тоже заглянули и сразу принялись сверкать глазами и на Лизу, и на Илью.

— Валить тебе надо, — тихо сказала Елизавете Камилла. — Мне на разборки Константинов чихать, а тебя как-то жалко. Уходите как можно быстрее, я уверена, вы сможете. Лиз, мы, девочки, еще нормально. Но мужики, если учуют, сорвутся.

— Какая гадость, — пробормотала Елизавета. — Фу-фу-фу!

— Физиология, — пожала плечами вампирша. — Мы на тебя же не фукаем, женщина с ежемесячным кровотечением. А платье моё захвати, пригодится потом. С таким мужиком, как твой — точно пригодится.

— Кстати, Илья, — зазывно улыбнулась Лея. — Возможно, сейчас, когда ваша невеста не в состоянии удовлетворить ваши потребности...

— Способы бывают разные, — холодно сказал Илья. — Не переживайте за наши отношения.

Но вампирша обняла Илью за шею, прижалась к нему всем телом и что-то такое прошептала ему в ухо, отчего Илья вскинул брови и задумался.

— Согласен, — кивнул он. — Да.

Вампирши покинули комнату, а Лиза тяжело поглядела на Илью.

— С чем это ты согласен? — угрожающе спросила она.

— Она сделала мне предложение, от которого я не смог отказаться! — ухмыльнулся Илья.

В ответ ему Лиза рвано вдохнула, открыла рот и заорала (ох, как ей этого не хватало!):

— Ах ты скотина! Ну ты и гон-ква! Ква!

===

От автора: просто показываю книгуКсении Кис Академия Дарк-Роиз. Бытует мнение

Я родилась в приюте, я уменьшаю магию, и я даже не надеялась попасть в какую-либо академию. Но волей судьбы меня нашел ректор самой элитной академии Дарк-Роиз, решив поставить в пару к своему брату. Тяжело ли девушке выжить в академии для элиты? Да. Тяжело ли девушке, которая единственная в мире не увеличивает магию, а уменьшает? Безусловно. Но все может измениться в тот момент, когда в магическом мире пропадет магия, и ты окажешься единственной, кто умеет жить без нее.

Глава 33. Побег

Елизавета мрачно квакала, Илья хохотал — словом, ничего нового. Весело было обоим. Потом Кощеич, как обычно, успокоился и поцеловал свою царевну, но на этот раз результат его удивил.

— Как странно… — недоуменно пробормотал он, разглядывая Лизу.

— Что-то не так? — испуганно спросила она, ощупывая руками тело.

— В зеркало посмотри, — как-то встревоженно предложил Илья.

Лиза бросилась в ванную комнату, где было большое зеркало в полный рост. В отражении на нее круглыми от испуга глазами смотрела обычная Лиза, в стандартной своей комплектации: руки-голова-ноги. Все части тела на месте. Что не так-то?

А потом она поняла, что.

— Бли-и-ин! — расстроенно простонала, запуская руки в длинные медные волосы. — Я ведь за стрижку две с половиной тысячи выложила!

А потом до нее дошло.

Как же так вышло? Что за магия? Неужели при превращении в лягушку происходит откат — куда? К моменту последнего переворота? К моменту первого?

Нет, уж точно не первого. Тогда бы Елизавета снова и снова оказывалась девственницей, а в этом, признаться, ничего хорошего нет. Да и проверяли они с Ильей это — неоднократно. К счастью, девственность не восстановилась.

А волосы вот вернулись. С одной стороны — это прекрасный побочный эффект. Можно делать татуировки, прокалывать соски, краситься в безумные цвета (это первое, что пришло Лизе в голову). После травм или сломанного зуба достаточно немного поквакать — и как новенькая. И возрастные изменения тоже можно открутить назад, как пленку на старых видеомагнитофонах.

Минусы? Есть и минусы. О лазерной операции по восстановлению зрения можно больше не задумываться. Очки навечно. “Always” — как сказал бы любимый Лизин персонаж из известного фильма. И... дети. Вот это обидно. Забеременеешь, протошнишься половину срока, имя придумаешь, а потом — бац, и заквакаешь. И нет беременности. Хотя опять же, немного (ладно — много, много) терпения — и девять месяцев авось и получится сдержаться от нелитературных истерических выходок.

Стоп, какие дети?

Руна с орлом на груди тоже исчезла… Контрацепция отменяется.

— Одевайся, — сказал Илья. — Что это за побочки у заклинания, мы выясним потом. Уж я моего дражайшего родителя разговорю. Сейчас я уйду ненадолго, мне нужно будет кое-с кем переговорить. И не смотри на меня так, дорогая. План “Б” под угрозой провала, помощь зала нам необходима.

— Женской его половины, конечно? —Лиза в ответ прошипела, сдержавшись с огромным трудом.

— В диверсиях это самое эффективное, — Илья разглядывал ее совершенно умильно. — Царевна ревнует? Помилуйте, Елизавета, да они давно дохлые! Еще и двуликие. По-твоему, я так похож не некрозоофила? Серьезно?

— На козла ты похож, — Лиза смягчилась, видя его искренне возмущение.

И правда, куда ее так заносит? Игра в жениха и невесту затягивает…

— Был, — не стал возражать ей Илья. — Но лягушка приворожила, и теперь ясный сокол крепко верен своей соколице. Или соколихе. Кхм… соко…

— Курице, — мягко фыркнула Лиза. — Ты запутался в зоопарке метафор. А почему ты меня просто в кармане не вынесешь? Ну поквакаю я полчаса, тьфу. Подумаешь…

— Лизонька, — посмотрев на нее как на малое дитятко, Илья тяжко вздохнул. — Это же оборотни. Их потому сюда и притащили. Им все равно, как ты выглядишь, моя дорогая, они видят носами. Такую охрану не обмануть, к сожалению. Ну, я пойду?

— Иди уже. Но если вдруг…

— Никаких если.

Илья вдруг нахмурился и, коротко поцеловав Лизу, бесшумно выскользнул за тяжелую черную дверь.

Лиза снова вздохнула, оглядывая апартаменты Виктора. Действительно взять с собой платье? Таких у нее точно не было. Расправила его осторожно на простыне, любуясь искрящейся тканью, и не решилась. Ну его. С этими кровососами держать нужно ухо востро. Потом еще явятся и потребуют плату за ценный подарок.

Тихий звук открывающейся двери заставил ее оглянуться назад.

На пороге стоял крайне мрачный Виктор. Он снова выглядел непрезентабельно, за прошедшие несколько дней жизнь порядком его потрепала. В руках у него был чемодан. Небольшой, но очень угрожающий. В таком могла поместиться вполне приличная бомба. Или даже банка с лягушкой.

— Илья скоро вернется! — рявкнула Лиза, поспешно отпрыгивая за кровать.

— Нам надо поговорить, — вздохнул тяжко Виктор, обводя равнодушным взглядом погром в своих комнатах и роняя чемодан на пол. — Я хочу предложить тебе сделку.

— Судя по внешнему виду, вам нечего мне предложить, — Лиза мысленно прикидывала расстояние до ванной. Там на полке есть фен. Если им шваркнуть вампира по голове… Он не Мастер, ему точно хватит. Хороший фен, мощный, увесистый.

— Выслушайте меня, Е.Н. Прохорова, автор “Краткого определителя листостебельных мхов Среднего Урала” и монографии “Мхи и печеночники Восточной Европы, древнейшие жители суши, проблемы систематики и охраны,” — безнадежно и глухо пробормотал вдруг вампир, пристально глядя Лизе в глаза.

— А? — воистину,  Лиза проявила чудеса выдержки и самообладания. Не заквакала, между прочим.

— Позвольте еще раз представиться, Лиза, — покачиваясь словно пьяный, вампир проковылял к горизонтали кровати и сел. — Я — В. Епурэ. “Угроза распространении видов Dicranum с трубчато-свернутыми листьями в России”. И еще “Большой определитель листостебельных мхов европейского Северо-Востока”.

Прозвучало, как натуральная исповедь. Как признание в слабости, невозможно порочной и извращенной.

— Вы идиот, Вэ. Епурэ, — растерянно пробормотала Елизавета, обходя кровать и плюхаясь рядом с Виктором. — Почему вы таскали меня по Москве и не предложили сходить на на симпозиум по бриологии? Этого было бы достаточно, чтобы покорить мое сердце. Да что там! Могли бы просто  прислать свой последний доклад “О влиянии атмосферных загрязнений на состояние гидрофильных мхов”. Я ее полгода по всем библиотекам искала. Мамочки дорогие, меня целовал сам Епурэ! — она нервно хихикнула, растирая лицо ладонями. — Вы не представляете, как я восхищалась вашими статьями… А после мой научный кумир меня коварно похитил… Говоря откровенно, мне было проще поверить в Кощея. Так что там за сделка?

— Я не знал... — покаянно ответил Виктор. — Понимаете, я ненормальный вампир. Аномальный.

— Я заметила.

— Не перебивайте, коллега, мне сложно вести диалог в этом ключе, — снова вздохнул Виктор. — Как бы вам объяснить…

— Мы уже переходили на “ты”, уважаемый. И объяснять лучше кратко. Не начиная с теории эволюции. Я уже что-то нервничаю.

— Я обладаю способностями высших вампиров, я родился вампиром. И этим теперь всем мешаю, — Виктор осторожно подбирал слова, словно опасаясь сболтнуть лишнее. — В результате приходится постоянно доказывать свою клановую состоятельность. Преданность мастеру. Пользу гнезду.

Эти слова он буквально выплевывал, морщась от отвращения.

— Ты же доктор наук, твое имя, твои монографии…

— Помогли тебе монографии прыгать лягушкой? — фыркнул устало вампир. — Вот и мне. Думаешь, я в восторге от этого? — и руками обвел свои апартаменты.

Порядком уже подразрушенные. Понятно теперь, почему в них было так неуютно и пусто. Даже богатой Лизиной фантазии не хватаило, чтобы представить в роскоши этого склепа светило науки. Ей стало вдруг вампира ужасно жалко. Просто обнять и плакать.

— Возвращаемся к сделке, — нервно покрутила кольцо на пальце Лиза. Ей было не по себе. Словно какое-то предчувствие появилось. Неспроста же он раскрыл все карты!

— Да, — Виктор резко встал, покачиваясь. — Я беру на себя местных оборотней, вы с Ильей беспрепятственно покидаете особняк, а взамен…

— Даже страшно подумать… — пробормотала Елизавета, косясь на несчастного.

— Полная годовая подписка на ваш альманах “Новости систематики низших растений” и… — тут он даже зажмурился от отчаянья. — Мой гербарий.

Лиза вытаращилась на Виктора.

— Только не говори, что вампиры тебя гербарием шантажируют.

— Горшечные мхи Европы, — голосом искусителя произнес ей Виктор. — Я собирал его двадцать лет. Это лишь часть всей моей коллекции. И не факт, что сумею ее переслать к вам в Россию. Мастер запер гербарий в подвале, сказав, что не хочет такого позора для клана, как ботаник и высший вампир. Я выкрал. Он в чемодане, под заклинанием сжатия. Уверен, что в любой момент все мои коллекции полетят в печь. Пусть лучше хранится у ценителя, чем пропадет навсегда.

— Согласна! — быстро согласилась девушка.

Со всех сторон Лизе выгода, как ни крути. Редчайший гербарий, решение сложной проблемы с побегом…

— И еще один пункт, — отрезвил ее тут же Виктор.

Ну конечно же. Он ведь натуральный вампир. Еще что-то там вякал про жадность Кощееву.

— Щеки не треснут, коллега? — холодно поинтересовалась Лиза.

Щеки Виктора ввалились, нос заострился, и вообще он был похож на узника, чудом сбежавшего из концлагеря.

— Напрасно ты так, Елизавета. Я чувствую запах твоей крови, я в ней остро нуждаюсь, а голод вампира чудовищен. При этом заметь, я держусь, — он замялся, к чему-то прислушавшись и направился прямо к двери.

Пополз, говоря откровенно. Поковылял на негнущихся отчего-то ногах. Лиза поежилась от его вида и разумно промолчала.

— Я заканчиваю… надеюсь вскоре закончить практический курс систематики печеночных мхов и лишайников, и прошу тебя стать полноценным соавтором, — голосом, полным отчаянной и неприкрытой тоски произнес ей Виктор. — Если доживу. Во всяком случае, у меня будет стимул.

— Предлагаю создать общество анонимных подпольных ботаников, — невесело рассмеялась Елизавета. — Если что, я согласна. Сделку будем подписывать кровью?

Виктор так изменился в лице, что девушка прикусила язык.

— Мне достаточно слова Елизаветы Николаевны Прохоровой, — произнес сипло вампир, нездорово ссутулившись. — Да… Илья сейчас уже будет, передай ему, что выход из замка открыт. Там могут быть еще некоторые… неожиданности, но с ними ты справишься.

И вампир вышел за дверь, не оглядываясь. Просто взял и исчез, будто в воздухе растворился. Может, он Лизе пригрезился? Ну да, вместе с чемоданом, внутри которого покоился редкий гербарий, научной степенью и известной всему миру науки фамилией. Такого масштаба специалиста по мхам больше не было. Это же… ну… сам Епурэ!

С которым она, между прочим, целовалась. Обалдеть можно! Хотя, говоря, откровенно, на этом Лиза сама настояла. Но он не отказывался! Воспоминания о том странном его поцелуе девушку так захватило, что она не заметила появления Ильи.

— С тобой все в порядке? — раздалось у нее над головой.

Лиза снова подпрыгнула.

— Д… да! — она резко выдохнула, вдруг обнаружив, что трогает губы. — Виктор заходил, он просил передать тебе, что… — под изучающим взглядом Ильи она неожиданно вдруг смутилась. — Просил передать…

— Я начинаю ревновать, — хрипло Илья произнес, на нее наступая.

— А? — изумилась Елизавета. — Нет, уже поздно. Он сказал, что оборотней во дворе пока не будет. Мы можем спокойно уйти.

— Что значит “поздно”?

— Потом об этом поговорим, Илья, — Лиза спрятала глаза и засуетилась. Подскочила к чемоданчику, щелкнула застежками. Все верно, гербарии. Не бомба. Даже и не интересно, никакого риска, ни капли адреналина. — Виктор сказал…

— И ты ему веришь? — холодно спросил Бессмертный-младший. — После всего?

— Мы заключили с ним сделку. Потом расскажу все детали. Идем? Кстати, а как там прошли твои переговоры? — спросила и выразительнопосмотрела на ярко алеющий росчерк царапин на шее Ильи.

Он ничуть не смутился, лишь только плечами пожал, подхватил свою сумку, впихнул в нее опустошенную Лизину, цапнул девушку под локоток и рванул к выходу. Лиза не выпускала из рук драгоценного чемодана.Что ж, время на разговоры у них будет еще. Не в гнезде у вампиров.

Двор был практически пуст. Только отчего-то Кощеич, едва высунув нос на крыльцо заднего выхода, вдруг сдавленно выругался и быстро заскочил обратно, с силой закрыв дверь и навалившись на нее всем телом. Был он подозрительно бледен, и руки немного дрожали.

— Что там такое страшное? — удивилась Лиза.

— Адская гончая, — процедил Илья сквозь зубы. — А так всё хорошо начиналось. Вот и верь кровососам. Сделку он заключил, говоришь? На крови, я надеюсь?

— Адская гончая? — подняла брови Лиза. — Пушок, что ли?

И смело отодвинув онемевшего от изумления мужчину, она выглянула во двор.

— Пуша, ко мне!

Тот, кто назвал это создание Пушком, явно обладал весьма своеобразным чувством юмора. На звук знакомого голоса к девушке со всех ног неслось порождение преисподней размером с осла и пастью, как у заправского крокодила. Существо было огненно-алого цвета, по голой коже пробегала черная дымная рябь. Глаза горели потусторонним огнем. Рядом с этим кошмаром легендарная собака Баскервилей показалась бы милой плюшевой игрушкой.

Пес не рычал и не лаял, он несся бесшумно, как торпеда в толще морской воды, и только приблизившись к Елизавете, запрыгал умильно и завилял длинным чешуйчатым хвостом.

— Пушенька, — радостно воскликнула Лиза, трепля исчадье ада за стоячие длинные уши и зубастую пасть. — Хороший песик! Вырос-то как!

— Это Пуша? — деревянным голосом проскрипел всё еще зеленоватый Илья. — И кто ему имя придумал? Я хочу знать имя того человека. И его обходить стороной.

— Не помню, — махнула рукой Лиза. — Кажется, кто-то из мальчиков. Ну, кощеевых мальчиков. Пушу подарили Константину Адамовичу на свадьбу, а он продал его вампирам. Правда же, он прелесть? Хороший мальчик, хороший! Я его молочком поила... Мы с Пушком друзья, правда, Пуша?

Илья закрыл глаза и сосчитал про себя до десяти. Пушок не показался ему хорошим мальчиком.

— Лиз, пошли уже, — обреченно сказал он. — И пса забирай. Вампиры его явно теперь пристрелят, раз он нас выпустил. Только пусть он с другой стороны идет, подальше от меня. И скажи ему, что я свой. А то взгляд его мне не внушает доверия.

Лиза и не подумала возражать. Пушок мирно трусил с ними к воротам. Наверное, он тоже не любил вампиров. Их вообще никто не любит, даже сами вампиры.

Ворота открылись беспрепятственно.

Там, на гулкой булыжной мостовой, на узкой улочке, среди разноцветных старинных европейских зданий, их уже ждали. С удивлением Лиза увидела целую толпу колоритнейших байкеров на огромных мотоциклах. Человек, а точнее оборотень (похоже, все они были оборотнями), явно возглавлявший эту банду, был ей знаком.

— Елизавета Николаевна! — радостно махнул девушке рукой оборотень Матвей. — Как видите, помощь прибыла!

За спиной Матвея, крепко вцепившись в его кожаную в заклепках жилетку, сидела и радостно скалилась Лея.

— Виктор напомнить просил, что свою часть вашей сделки он выполнил! — Лизе она помахала ладошкой и крепко вцепилась в Матвея.

Илья мрачно нахмурился. Лиза ободряюще ему улыбнулась и чмокнула в небритую щеку.

Зря он сердится. Разве Илья не герой? Бросил все, рванул в эту дыру западной цивилизации, сдался в плен вероломным вампирам. Он рисковал, между прочим! Колечко вон подарил… А Виктор? Они просто коллеги. И у них теперь сделка. Рабочие отношения. Она потом все расскажет Илье. Ведь ей еще место искать под гербарий.

— Хей, залезайте уже на коней, — крикнула темноглазая пухленькая девушка на огромном мотоцикле. — Девочки к девочкам, мальчики к мальчикам. Ничего личного, просто мне Бессмертного не удержать в случае чего.

Лиза, ненавидевшая мотоциклы, передала кому-то чемодан, быстро запрыгнула позади девушки и зажмурилась изо всех сил. Дорога до аэропорта показалась ей очень длинной.

Уже в самолете Елизавета узнает, что Матвей родом из Пловдива, что он прилетел сюда по просьбе Ильи и быстро объяснил местным оборотням, находившимся под гнетом вампиров, ху ис ху. Годы службы у Бессмертного не прошли даром. Он был не просто одним из самых сильных — он был наиболее опытным и умным оборотнем здесь. Как-то очень быстро, за один вечер, его единогласно признали альфой местной стаи. Это и был тот самый “План Б”. И если бы не десятка шакалов, продавшихся вампирам и не пожелавшая покидать стены особняка, они обошлись бы и без помощи Виктора.

А пока Елизавета мчалась на мотоцикле по узким улочкам древнего болгарского города Пловдив, краем глаза улавливая мелькание зданий. Рядом весело прыгал Пушок, пугая прохожих. Илья ехал где-то сзади, вместе с Матвеем. А в аэропорте Илью, естественно, ждал небольшой самолет корпорации “Лукоморье”,на борту которого ветеринарный паспорт Пушка никого не интересовал.

А потом, уже где-то над Европой, Илья совершенно неожиданно для Лизы взял ее за руку, проникновенно посмотрел прямо в глаза и сказал:

— Выходи за меня замуж! По-настоящему. Я совершенно серьезно.

Лизу чуть не стошнило. Как выяснилось, в самолетах ее тоже дико укачивало.

Глава 34. Осада

— Елизавета Николаевна, вы уволены!

— Согласно статье  81 Трудового кодекса Российской Федерации уволить сотрудника без его согласия можно лишь в случае, если работник имеет недостаточную квалификацию, не соответствует занимаемой должности, не исполняет установленные договором трудовые обязанности, неоднократно допускал дисциплинарные нарушения, появился в компании в нетрезвом состоянии или был пойман на краже, — отвечала Елизавета совершенно спокойно. Почти. Дрожавшая папка в руках точно не счет. — По какому из пунктов закона вы собрались уволить меня, Илья Константинович?

— Кража сердца директора, — отчеканил Илья очень мрачно. — С особой жестокостью и при отягчающих обстоятельствах.

— Хорошо! — громко фыркнула Лиза, к нему разворачиваясь узкой спиной. Илья нервно сглотнул, мысленно задирая ее чертову юбку. — Облегчу жизнь вам, Илья Константинович. Я увольняюсь сама!

Лиза демонстративно хлопнула дверью — стеклянной, между прочим, офисной дверью и села за свой стол. Кусая ryбы и злясь, принялась решительно стучать по клавишам.

Заявление на увольнение. По собственному желанию. В связи со сложившимися обстоятельствами отношений с директором. Или не сложившимися?

Илья, сжав кулаки и зубы, стоял у окна и бездумно пялился в панораму Москвы.

Вот же... Упрямая женщина! Все нервы вымотала! Казалось бы, чего проще ответить согласием! Банальное “ДА!”. Как часто она это слово шептала ему в порывах их чувственной страсти. “Да, Илюша, да, милый, вот так! Да!”

Но в ответ на его предложение стать Елизаветой Бессмертной эта женщина с редким упорством произносила совсем другое слово, а иногда и не одно. Как будто он ей не весь мир и не всю свою жизнь предлагал, а что-то постыдное. Илья и сам не понимал, зачем ему так вдруг приспичило сделать Елизавету женой. Штамп в паспорте — как клеймо жадного собственника. Да, он такой. Сам в шоке.

Лиза. Его медноволосое счастье, его личная язва души. Она ведь и так всегда рядом. И днем, когда спорит с ним и ругается, и ночью, когда жадно целует, соглашается на самые рисковые эксперименты, когда доверчиво засыпает в его объятьях. Ведь захочет уйти — всё равно уйдет, не удержишь. Жена — не жена, какая разница?

Разве слова "это Елизавета, моя любимая женщина"  чем-то отличаются от "моя жена"?  Раньше ему даже в голову не приходили такие смешные вопросы. А теперь, вот поди ж ты…  Он ярко увидел отличие. Он его шкурой почувствовал. Жена — это когда ты всему миру заявляешь: я выбрал эту женщину своей спутницей. Раз и навсегда. Она моя. А что уж действительно странно: я принадлежу ей. И мысль эта не пугает до дрожи, наоборот. До судорог хочется слышать ее тихое и пронзительное: “Мой”. Твой, Лизонька, твой. Каждого, кто посмеет на тебя покуситься, моя рыжая радость, я сожру с потрохами. Или вон Пушка натравлю. Он со мной солидарен.

Кстати, о Пушке. Проклятая псина уже сожрала диван и половину шкафа. Идею грызть простые собачьи игрушки эта скотина считала оскорбительное и унижающей ее адское происхождение. А зубы менялись, лезли сразу в три ряда, и дико чесались по этому поводу.  Надо бы его отцу отвезти, пусть там на воле бегает, да Илья всё тянул. Обиделся на Кощея.

К.А. Бессмертный не сразу вспомнил, что именно он украл у вампиров, но отдавать, даже и за Елизавету, это отказался. Ну, коллекция зубов. Ну, первых вампиров. Гадость, признаться редкостная, выглядела она как бракованная вставная челюсть. Куда ее девать? В стоматологический кабинет на базе повесить и пугать первогодок тысячелетними пульпитами? Не стоил такой пустяк всех проблем.

Впрочем, вампиры оказались настолько слабы, что их теперь будет бить кто ни попадя. Еще бы — пленники среди бела дня ушли, не встретив никаких препятствий. Илья слышал, что Виктόра после этого из клана изгнали, хотя в целом бедняга не виноват. Попросту от проблемы избавились. И гербарии сожгли, остался лишь тот, который успела вывезти Лизавета. Может, как-то несчастному подсобить? Делов-то — пару звонков в Инквизицию сделать. Найдут и под водой, и в горах, и в сибирской степи. И поселить на Кощеевой базе, пусть там цветочки выращивает.

А Лиза, между прочим, так светилась от восторга, получая короткие сообщения от вампира, что Илья даже их прочитал незаметно. Сплошная латынь. Сладострастное пересчитывание ворсинок на спорах и научный оргазм систематиков. Ревновать не к чему, но… Илья ему, конечно, благодарен за столь изощренный (кто сказал извращенный?) план, который свёл его с Лизой.  Но сначала свадьба, потом Виктор, и никак иначе.

Вот только свадьба никак не складывалась. Лиза осаде не поддавалась. 3а цветы благодарила, прибавку к зарплате восприняла очень положительно, в театр сходила с Ильёй с искренним удовольствием, В сексшоп, впрочем, тоже. Сложно даже определить, что ей больше понравилось. По-плохому тоже не вышло. На провокации любимая не поддавалась, успокоительное принимала регулярно, даже  не устроила истерики, хотя он очень рассчитывал. Осталось последнее средство. Илья мало на него рассчитывал, но попробовать стоило.

Вышел из кабинета, хмуро бросил:

— Собирайся.

— Куда?

Подняв голову от документа, в котором описывался весь длинный список претензий к ее руководству, повлекший за собой заявление об увольнении, Лиза мечтательно улыбнулась.

— В Екатеринбург полетим. 3накомиться с семьей.

— С чьей? — изумилась Лиза, забыв о своем заявлении.

— С моей ты знакома не хуже меня,— пожал плечами Илья. —  С твоей, моя радость, с твоей.

— А может, не надо? — жалобно пискнула Лиза. — Кто там есть-то...

— Ну с твоим дядюшкой встречаться уже поздно, — вздохнул грустно Илья. — Жаль, у меня на него были большие планы, но вампиры нашли его первыми. Надеюсь, в аду ему не скучно. С тещей будущей я познакомлюсь и еще кое с кем.

— Илья, я же сказала...

— Ваш ответ очень важен для нас… — напряженно ответил Илья, ее перебивая.  —  Оставайтесь на связи, и мы вам обязательно перезвоним.

И так каждый раз. Корщеич был непробиваем.

Лиза сердито поджала ryбы. Она молчала всю дорогу до аэропорта, и в полете тоже отгородилась от Ильи апрельским номером того самого альманаха, подписку которого обещал Виктор.  Еще неизвестно, кто кого переупрямит! Хотя сдаться на милость победителя хотелось неимоверно. Глупая, глупая Лиза! Сначала из кожи вон лезла, чтобы его завлечь, мечтала о свадьбе, а теперь решила дать задний ход. Вот не живется ей спокойно!

В аэропорту Илья взял такси, проигнорировав Лизины попытки подсказать номера автобусов. Конечно, он может себе позволить. Впрочем, она и сама уже очень давно уже тоже может. Откуда всплыло это ощущение нищеты? Девушка вдруг поежилась от воспоминаний. Родной город ассоциировался у нее с голодом и вечной экономией. Она ощущала себя снова той самой девочкой, что ютилась в холодном подъезде, считала копейки стипендии и которой такси казалось верхом роскоши.

Илья, как обычно, всё предусмотрел: попросил остановить у универмага, строгим тоном велел дрожащей от волнения Елизавете остаться в машине, а сам ненадолго отлучился. Вышел с двумя огромными пакетами, из которых торчали палки колбасы, и коробкой с самым дорогим тортом. Надо же, а Лиза даже и не подумала, что с пустыми руками в гости здесь не ходят. Она вообще ни о чем думать не могла, только растирала вдруг озябшие руки и рассматривала окна стандартных многоэтажек, как будто ничего интереснее в мире не видела.

Такси привезло их в спальный район города, ранее считавшийся неблагополучным. Теперь все преобразилось: новые тротуары, стройный ряд зеленых мусорных баков, и дворник, скорбно отскребавший с газонов оттаивающие неряшливо пучки старой травы. Парковка перед домами сплошь заставлена машинами, и на месте давно проржавевших качелей красуется новая, яркая, как набор детских кубиков игровая площадка.  А еще очень тихо.  Не было гопников, к которым Лиза привыкла в своем отрочестве, не валялись пьяные личности, непременные  бабки на лавочке у подъезда выглядели вполне мирно, а у одной из них даже  в руках оказался планшет.

— Молодые люди, вы к кому? — поинтересовалась представительница заградительного кардона служительниц старшего поколения.

— В шестнадцатую, к Прохоровым, — вежливо ей ответил Илья.

— Так нет Маринки дома-то, — просветила их бабка охотно, кокетливо поправляя берет и блистая  в его сторону золотыми зубами. — На работе она, до восьми.

— Катя уже из школы пришла, — пожал плечами Бессмертный. — Подождем мы ее, не волнуйтесь.

— А кто вы такие будете? — не унимался народный контроль.

— Это старшая дочка Марины, — кивнул на окаменевшую Лизу Илья. — Я ее жених. Приехали навестить родню, Из Москвы.

Лиза была внимательно рассмотрена, признана внушающей доверие, и им дали добро на проход. Илья только вежливо улыбался, расточая флюиды своего обаяния.

— Кто такая Катя? — сквозь зубы спросила Елизавета.

— Сестра твоя, младшая, — от нее отмахнулся Илья, набирая на домофоне номер квартиры. — Катя, привет. Это Илья,  тот самый, я звонил тебе вчера вечером. Мы с Лизой приехали, открывай!

Лиза молча достала из сумки две голубых таблетки и лихо закинула их в рот. Ситуация ей категорически не нравилась, но не убегать же теперь? Хотя очень хотелось. Дверь им открыла невысокая девочка лет десяти со смешными косичками.

— 3дравствуйте, Илья, — сказала она спокойно. — 3дравствуй, Лиза. Проходите, пожалуйста.

Лизу затрясло как в лихорадке. Она шагу ступить не могла. Илья, увидев ее состояние, схватил ее в охапку и затолкал в квартиру.

— Напугаешь мне девочку, я не знаю, что с тобой сделаю. Женюсь прямо здесь и сегодня, у меня  везде связи, ты знаешь, — прошипел он Елизавете в ухо. — И согласия не понадобится.  Успокойся сейчас же! Я с тобой, ну когда я тебя подводил?!

И Лиза действительно успокоилась. Илья же рядом. Он ее от всего защитит. Он действительно никогда ее не подводил. Квартирка была крошечная, крупный Илья еле помещался в прихожей, где кроме вешалки для одежды стоял еще и холодильник — небольшой, но довольно современный.

— Катюш, разбирай гостинцы и ставь чайник, — велел Кощеич девочке. — Мы голодные, не накормишь?

Девочка выдала Лизе тапочки, которые ей были немного маловаты, и Лиза поняла, что всё гораздо лучше, чем она могла предположить. Если тебе выдают тапочки — значит в доме чисто.

Комната, куда смело прошел Илья, ну и она вслед за ним, была опрятная, хоть и не блистала роскошью: дешевые обои, отклеивающиеся под потолком, потертый зеленый диван, небольшой уголок школьника и шкаф для одежды. На письменном столе стоял древний, но рабочий ноутбук.

— Илья, вы щи будете? Со сметаной! — крикнула из кухни девочка. — Свежие, мама вчера сварила.

— Будем! — крикнул в ответ Бессмертный. — И хлебушек нам нарежь, я свежего там привез, он еще даже горячий!

Лиза с преувеличенным интересом вглядывалась в свою фотографию с последнего звонка, стоящую на книжной полке. Какая она здесь... смелая, яркая. Глаза так и сверкают. И улыбка победительницы. Неужели она была вот такой — юной, уверенной в себе? Девушка грустно улыбнулась, Катя была похожа на нее — тот же нос, те же серо-зеленые глаза, те же тонкие, чуть ассиметричные брови. А вот овал лица и цвет волос был другой. И фигура другая. Лиза, сколько себя помнила, была тощей, как палка, а ее сестра, хоть и не толстушка, но щечки имеются и руки совсем не прутики.

— Лиза, ты, наверное, суп не будешь? — спросила из дверей девочка. — Я вот его не люблю, но мама говорит, что полезно. Я лучше салат буду и колбасу.

— Правильно мама говорит, — заявил Илья. — В супе самая сила. Но сегодня у нас праздник, девочкам можно и без супа обойтись.

— Я только чаю попью, — сказала Лиза. — Волнуюсь, всё равно есть не смогу.

На крошечной кухне за маленьким столиком разместился только Илья. Женская часть общества чай пила, стоя возле подоконника.

— Я очень рада, что ты приехала, — сказала Катя. — Мама говорила, что ты очень умная и работаешь за границей на секретном предприятии, поэтому не пишешь и не звонишь нам. Но я думала, что когда вырасту, обязательно тебя найду. Я не такая умная, как ты. У меня тройки по математике, и я совсем не понимаю дроби.

— А в каком ты классе? — поинтересовалась Лиза.

— В четвёртом.

— А что, сейчас в четвертом классе дроби проходят? — удивилась Лиза. — Ничего себе!

Спустя полчаса Елизавета уже увлеченно объясняла сестре математику, а затем они делали вместе упражнение по английскому языку. На английском Елизавета говорила бегло и даже когда-то читала лекции. Катя тихо пожаловалась, что  учеба давалась ей трудно, но зато она играла в школьном театре и показывала неплохие успехи в спорте. Лиза как могла убеждала ее, что учеба в жизни совсем не главное, а хорошие оценки — совсем не показатель успеха. Главное, не лениться и не опускать руки.

Илья с улыбкой наблюдал за ними с дивана. Такая Лиза была ему незнакома. Оказывается, она отлично ладила с детьми и умела с ними разговаривать. В половине девятого хлопнула входная дверь, и Лиза подскочила. В ее глазах снова заплескалась паника, нижняя губа задрожала, но она нашла взглядом Илью и расслабилась. Катя бросилась встречать маму. Что она ей говорила — расслышать было нельзя.

Лизина мать оказалась усталой невысокой женщиной с короткими темными волосами. Одевалась она очень скромно — в комнату вошла в простом сером свитере и черной юбке. На некоторое время она замерла в дверях, пристально разглядывая старшую дочь.

— 3дравствуй, Лиза, — наконец, мягко произнесла. — Я рада, что у тебя всё хорошо.

— 3дравствуй, мама, — шепотом сказала Лиза. — Я тоже рада... что у тебя всё хорошо. И... прости меня, пожалуйста, что не приехала раньше.

— Мне не за что тебя прощать, — спокойно ответила мать. — Ты всё правильно сделала. Я тобой очень горжусь.

Лиза, наконец, разревелась. Плакала она долго, плакала и ее мать. Илья предложил Кате прогуляться во дворе и дать женщинам побыть наедине. Однако долго гулять им не дали: Илье позвонила консьержка и сообщила, что из его квартиры доносится душераздирающий вой и страшный грохот.

— Это Пушок! — в ужасе простонал Илья.

— А что же он сделал с Виталиком?! — ахнула Лиза.

Этот день просто не мог закончится хорошо.

Пришлось очень быстро собираться, вызывать такси и мчаться домой, Лиза едва успела пообещать, что вернется летом и заберет сестру в Москву на каникулы.

— В следующий раз берите с собой собаку, — посоветовала мать.

Лиза с Ильей переглянулись и дружно вздрогнули.

По дороге они все же выяснили, что Виталик отделался легким испугом: он даже успел погулять с Пушком и его покормить. А потом егму вдруг позвонила жена, и по странному стечению обстоятельств звук звонка в телефоне Виталика вызвал у адского пса настоящую почти человеческую истерику.  Безопасник успел убежать, дверь захлопнулась… дальше они уже слышали. Илья позвонил отцу из аэропорта, сообщив, что они с Лизой немного (пока у него в квартире ремонт) поживет на базе. Он отлично понимал, что после душевных терзаний невыryлянного Пушка от мебели и обоев мало что осталось. Счастье еще, что песик не прогрыз стальную входную дверь и не сожрал кого-нибудь из соседей.  И вообще, им обоим положен был отпуск. Лизины нервы тоже явно поистрепались.



От автора: попаданок много не бывает. Показываю эксклюзивную книгуЯра Вереск "Да, профессор, я из другого мира"

Все знают, профессор Эрик Тарк высокомерный хам. Его студенты самые пуганые, а сотрудники – самые заморенные. Говорят, кто-то даже умер! Вокруг него всегда ореол мрачной тайны, за его спиной – сплетни и вздохи влюбленных первокурсниц. И это чудовище теперь – мой наставник. Но мы посмотрим, кому больше не повезло!

Глава 35. В любви и согласии

В замке Кощея было тихо, очень тихо. Все ходили на цыпочках и разговаривали шепотом: Алена Константиновна спала.

Илья тоже спал. Вместе с Лизой. Ну почти. В целом именно так это и называется в литературной речи.

— Лиза, что я делаю не так? — в очередной раз спросил Кощеич девушку, почти уже задремавшую на его плече.

— Всё так, Илья, — пробормотала Лиза.

— Тогда почему ты не хочешь быть моей женой? Я ведь люблю тебя!

— Я тоже тебя люблю, — вздохнула Елизавета. — Поэтому и не хочу. Ты пойми: я же не бессмертная. Я состарюсь и перестану тебе нравиться. 3ачем тебе это?

— Лиза, для меня это неважно, — вздохнул Илья. — Я тебя любой любить буду.

— А для меня важно, — упрямо ответила девушка. — Каково мне, старухе, будет рядом вечно молодым мужем?

— А туг я поспорю, — раздался вдруг мужской голос.

К.А., совершенно не смущаясь, зашелл в спальню и теперь стоял, опершись о косяк входной двери.   — Побочный эффект заклинания таков, что при каждом превращении у Елизаветы происходит откат физического состояния в пиковую точку цикла.

— Не в пиковую, — покраснела Лиза, заползая поглубже под одеяло. Давно уже надо привыкнуть к Кощею. Ну нет у него никакой деликатности и не будет уже. Не подушками же кидаться? — В пиковой точке мое... гм... физическое состояние было другое.

— Э, нет, дорогая, — с удовольствием объяснил Кощей, пугая веселым оскалом. — Пиковая точка цикла — это момент закрепления заклинания. В вашем случае — дефлорация.

Лиза закрыла лицо руками и застонала.

— Не понял вообще ничего, — сказал Илья, — Раз вы такие умные оба, объясните же и мне, тупому. Оно и до этого не снималось!

— Не снималось, потому что не было завершено, — пояснил Кощей. — А сейчас я его запросто сниму. Начальные условия были заданы странно, а потом еще и закреплены экспериментальными зельями. Словом, заклинание перекроено до неузнаваемости. Лиза должна была оставаться лягушкой до тех пор, пока первый встречный ее не поцелует, но эффект временный. Условия полного снятия заклинания два: лишение невинности или срок годности. Для таких заклинаний он стандартный: три года. А потом одна глупая ведьма наложила свое условие, из-за которого произошел сбой в цикле. Превращение возвращает состояние Елизаветы в пиковую точку. Фактически, после каждого сбоя Лизе снова будет тридцать.

— Двадцать восемь, — прошипела Елизавета. — Мне — двадцать восемь!

— Это неважно, — ответил Бессмертный-старший, — Суть в том, что, пока я не снял заклинание, ты по факту вечно молода. На ближайшие три года. Хотя и не бессмертна. В автокатастрофе, например, ты можешь умереть, как обычный человек. Но вообще, знаете… Я могу его окончательно закрепить. Лет этак на триста-четыреста. Ничего сложного.

— Теперь ты выйдешь за меня замуж? — не выдержал Илья. — Ну теперь-то ты не можешь отказаться!

— Теперь — не могу, — согласилась с задумчивой улыбкой Лиза. — Теперь я согласна.

— Я так понимаю, готовить обряд закрепления? — усмехнулся Кощей. — Тогда поздравляю!

Лиза закрыла глаза и вздохнула. Шах и мат. Отступать больше некуда.

***

Это только в сказках такое бывает: она отдала свою руку и сердце и жили они потом долго и счастливо. Еще свадьбу сыграли, конечно. Где-то там, по пути от прекрасного: “Да, дорогой, я согласна!” до прискорбного: “Умерли в один день.” Главное —  не перепутать порядок событий.

Лизина жизнь если и походила на сказку, то в духе братьев Гримм, причем до современных адаптаций. В общем, дело до свадьбы дошло ближе к осени. И женились Бессмертные-младшие в духе лучших семейных традиций: по залету.

Однажды вдруг Елизавета проснулась от приступа удушающей тошноты. Июнь в том году выдался жарким, тягучим как растопленная карамель и таким же сладким. Илья взял первый отпуск за несколько лет, благо на рынке царило ленивое летнее затишье, всем хотелось на море, а не вот это вот все и работать.

Они кучу всего запланировали. Лиза рвалась в географическую экспедицию, Илья дипломатично развернул ее самоубийственные планы к туристическому туру по Байкалу, вполне резонно заметив, что девушке, которая не очень хорошо себе представляет, что за зверь такой — дикий комар, начинать надо с малого. При виде нового рюкзака, больше похожего на палатку, Лиза существенно поостыла, но не сдалась.

Уважающие себя ботаники хоть раз в жизни должны собрать личный гербарий. Ну не из горшков в кабинете же листья отрывать? К тому, что невеста (пока еще, к сожалению) еще и ботаник, Илья уже привык. Как смирился и с тем, что Виктор мог писать и звонить ей просто так, абсолютно в любое время суток, вопя, как прищемленный дверью Баюн (к слову, тоже ревновавший Елизавету с энтузиазмом мартовского кота). Ох уж этот Виктор…

Так вот, возвращаясь к прекрасному утру, нежному, томному. Когда страсть разгорается, как от крохотной спички костер, когда одно лишь прикосновение способно вызвать пожар, когда… женщину вдруг выворачивает наизнанку, а ее перепуганный насмерть возлюбленный умудряется вляпаться в переваренный романтический ужин по самое… дорогое, что есть у мужчины, обычно никому не томно и не весело. Но Кощеич повел себя как обычно: деловито, без паники и раздражения, аккуратно пересадил невесту на кресло, сдернул постельное белье, завернув его в узел, натянул шорты на голое тело и молча Лизу унес в ванную комнату.

— Отравилась, наверное, — прошептала бледная Елизавета. — Не надо мне было вчера есть этих устриц.

— Может, и отравилась, — совершенно спокойный Илья отчего-то пугал Лизу до судорог. — Только заквакать не вздумай, моя дорогая. Выпорю новеньким галстуком от Бриони.

А ведь уже собиралась… Накатывало. Прям распирало. Но то ли струи прохладной воды успокоили Лизу, то ли угроза испортить роскошный аксессуар так подействовала… Квакать категорически расхотелось. Захотелось на ручки и спать. Что она с удовольствием и проделала, нырнув в перестеленную заботливым Бессмертным постель и завернувшись в пахшую лимонами простыню. Так бы и съела ее.

— Царевна, мне нужно смотаться на базу, — шепнул ей на ухо Илья, осторожно целуя. — Буду уже этой ночью обратно, обед в холодильнике, лимонад на столе, там ждет тебя целая  куча писем от сразу обоих соавторов, не скучай.

Спрашивать, зачем вдруг Илья резко понадобился Кощею, Лиза не стала. Она засыпала, сочтя это  делом куда более увлекательным и полезным. И видела Елизавета волшебные сны… Что-то там про лишайники в горных тундрах Перу.

Когда солнце уже заходило, девушка наконец-то открыла глаза и поняла, что во рту разгорелась пустыня Сахара. С трудом выползла на кухню  в поисках капли воды и наткнулась на целый кувшин натурального лимонада. Отчего-то прохладный. Хотя в квартире Бессмертного не было жарко: бесшумно и эффективно работали какие-то магические кондиционеры. После неистовства Пушка ремонт делали с нуля, Елизавета занималась этим сама. Ну, почти. Кощеич все портил, конечно, но получилось отлично. О чем это она?

Открытый ноутбук на столе мигал срочными сообщениями, и напившись от пуза Лиза открыла последнее, от Баюна. Прочла и поспешно закрыла. Налила лимонада, достала из холодильника пиццу, заботливо порезанную на кусочки, запихнула в микроволновку и снова  вернулась к письму.

Вдох-выдох. Главное, не обернуться лягушкой.

“Лизавета, ну ты очумела, конечно! Поверить никак не могу: мой автор беременна и грядущей весной окотится! Котенка требую назвать Баюном!

P.S. Котяра твой тут разнес нам всю базу, Кощея подвесил за яй… хвост и грозился отречься от рода. В жизни не видел Илюшеньку в ярости, повторять не советую. Твой страдающий котик Баюн-старший”.

— Ква? — прошептала Елизавета, стремительно закрывая ноутбук.

—  Отменяется, дорогая, — родные и крепкие руки ее подхватили, усаживая обратно на стул, по лицу вдруг скользнул тонкий шнурок, и на грудь опустилось простенькое и незатейливое украшение.

— Расслабься, в ближайшее время ты не заквакаешь. Отец вот амулет подарил нам на свадьбу. Правда, красивый? Чистое золото.

Прозвучало не слишком правдоподобно. Кощей, драгоценности дарящий, ну-ну.

— Но я… — Лиза отчаянно прохрипела, задыхаясь от всего, на нее вдруг навалившегося.

— У ребенка должно быть двое родителей,— строго ответил Кощеич, ее целуя в макушку.

— Ребенка? — булькнула Лиза отчаянно.

— Нашего. Мы с тобой так увлеклись, что забыли о руне. Она растворилась, и вот…

— Почему я узнала об этом от какого-то Баюна?!

— Царевна, давай без истерик! Где свадьбу сыграем, в Москве или на базе?

— Ква!

— Не преувеличивай! — хмыкнул этот несносный мужчина, ее никуда не пуская. — Я понял. Скромненько, без иноземных гостей, в нашем офисе. И ресторан закажу на полсотни, не больше.

Убила бы, честное слово. Но у ребенка должны быть двое родителей. Живых и здоровых.

***

Виктору тоже выслали приглашение на свадьбу, но он не приехал, не смог.  Мстительный мастер не просто спалил всю коллекцию редких растений Виктора, но и заявил на него в “Инопол”.  Илья честно пообещал Лизе похлопотать в Инквизиции о предоставлении светилу науки политического убежища, но уже после свадьбы.  Баюн отсутствию потенциального соперника рад был до невозможности и рассекал горделиво между рядами гостей, представляясь “единственным учителем и соавтором Елизаветы”. Хорошо еще, что народ тут собрался привычный, никто в обмороки не падал. А в целом все прошло очень даже на уровне. Лучше бы оно, конечно, проходило без Лизы. Ей было довольно некомфортно от такого количества людей вокруг, да еще и мутило периодически. Но ради любимого мужа она стойко держалась и даже ни разу не заплакала и не закатила истерики.

Зато к Лизе приехали мама с Катюшей. Родительница вспомнила прошлое и твердой рукой разворачивала особо навязчивых поздравителей. А Катюша провожала  сестру в женский туалет и держала роскошное платье на вытянутых руках, пока несчастная молодая Бессмертная (по счёту уже третья) себя приводила в порядок. Илья отбивался на месте и их прикрывал.

В общем, свадьбу они пережили, и утром, тихонько забрав подарки (по большей части совершенно банальные конверты), коварно сбежали в дом отдыха, где Илья забронировал номер для новобрачных. В лесу. В домике, собранном целиком из стекла, как шкатулка для драгоценностей.

Сказка.

Так ли Лиза себе представляла семейную жизнь? Она не знала.  Знала лишь только, что этот мужчина, смешливый, порывистый, страстный и нежный, порой бесшабашный, как малый ребенок, а иной раз мудрейший из мудрых — ей нужен,  как воздух.

— Люблю тебя, моя дурочка истеричная, — эти слова он произнес, надевая свое родовое кольцо в стенах ЗАГСа сиятельной Инквизиции.

Руки у Лизы так тряслись, что сама она точно не справилась бы с надеванием ободка на внушительный мужской палец. Трижды промахивалась. Если бы не Кощеев амулет, уже точно бы квакала всем на радость.

— Обожаю тебя, ненормальная, — говорил он, беря в руки их первенца.

— Царевна, любимая, я без тебя просто сдохну, — Илья повторял, целуя лягушку в стотысячный раз.

И не надоела же бедному мужу такая жена. Правда, русалки шептались, что это ему прилетело в карму для равновесия — за сотни тех девок, что младший Бессмертный попортил бессовестно, но кто слушает этих русалок?

Илья был решительно счастлив.

— И я тебя тоже люблю, — без устали  отвечала ему Лиза.

И жили они бесконечно. В  любви и согласии.

Ква.

Оглавление

Пролог

Глава 1. Стечение обстоятельств

Глава 2. Странный посетитель

Глава 3. Непростой день

Глава 4. Сумасшедший дом

Глава 5. Новый коллектив

Глава 6. Жизненные бонусы

Глава 7. Репутация

Глава 8. Как в сказке

Глава 9. Свадьба — дело сложное

Глава 10. Царевич или дурак?

Глава 11. Сломанное заклятье

Глава 12. Часики тикают

Глава 13. Курс на сближение

13-2

Глава 14. Возвращение блудной Александры

Глава 15. Москва

15-2

Глава 16. Трудовыебудни

16-2

Глава 17. Новогодний бал

Глава 18. Когда тебя где-то ждут

18-2

Глава 19. Прозрение

Глава 20. Кошмар

20-2

Глава 21. Когда срывает крышу

21-2

Глава 22. Бабник-профессионал

Глава 23. Виктор

Глава 24. Родню не выбирают

Глава 25. Лекарство от скуки

Глава 26. Бунтарка

Глава 27. Родители

Глава 28. Похищение

Глава 29. Кольцо

Глава 30. В логове врага

Глава 31. О женской сексуальности

Глава 32. Вместе не страшно

Глава 33. Побег

Глава 34. Осада

Глава 35. В любви и согласии