Ставка Гитлера «Вервольф» в пространстве и времени [Иван Максимович Загородний] (fb2) читать онлайн

Иван Загородний Ставка Гитлера «Вервольф» в пространстве и времени

Загородний Иван Максимович

Родился в 1942 году на Винниччине. По специальности юрист. Воинское звание — генерал-майор. Трудовую жизнь начал на предприятиях Донбасса. После срочной службы в Советской армии окончил Харьковский юридический институт. Работал в органах прокуратуры. Кадровый сотрудник органов государственной безопасности — на протяжении тридцати лет проходил службу в Комитете государственной безопасности Украины в должностях следователя, оперативного работника, занимал руководящие должности в центральном аппарате Службы безопасности Украины. Более шести лет возглавлял Управление СБУ в Винницкой области.

Автор многих печатных изданий и статей в средствах массовой информации по вопросам борьбы с терроризмом, наркобизнесом, контрабандой и организованной преступностью, а также историко-публицистических очерков. Написал книгу «Руïни „Вервольфу“ свiдчать», изданную на украинском и немецком языках.

Моему читателю

Прошло более 65 лет с начала Второй мировой войны — крупнейшего военно-политического сражения XX века. В наследство от той страшной и жестокой войны Украине досталась уникальная памятка истории — руины филиала главной полевой ставки Гитлера «Вервольф», находившегося в 12 километрах от Винницы, между селами Стрижавка и Коло-Михайловка. Это место представляет, точнее, должно представлять интерес как один из центров политической жизни гитлеровской Германии в период оккупации Украины и как место, где вершились судьбы целых народов и одним росчерком пера уничтожались города, села, уникальные исторические ценности.

Время от времени на свет Божий появляются все новые и новые публикации, которые помогают поддерживать ауру загадочности вокруг «Вервольфа», ставшего фатальным объектом. Особенно повышенный интерес проявляется к истории сооружения ставки, ее деятельности во время пребывания там Гитлера. Многим краеведам, журналистам, писателям-фантастам и даже бизнесменам кажется, что в разрушенных подземных лабиринтах «волчьего логова» захоронены чрезвычайные тайны.

Похоже, все, кому не дают покоя руины филиала гитлеровской ставки, до сих пор продолжают оставаться заложниками надуманной сверхсекретности и искусственного умалчивания, созданных советской властью сразу после войны из чисто идеологических соображений.

Отрадно, что и органы власти проявили внимание к этому объекту. В частности, решением Винницкого областного совета № 100 от 7 ноября 2002 г. объявлен конкурс на лучшую концепцию благоустройства территории «Коло-Михайловского исторического комплекса»; утвержден состав депутатской комиссии с функциями тендерного комитета, которой поручено рассматривать и анализировать все поступающие предложения. К сожалению, серьезных концепций до сих пор не поступило. Не решен вопрос об изучении ставки в историческом аспекте. Ведь одно дело благоустроить территорию, а другое, более важное — раскрыть суть всего того, что происходило на этом месте, где соприкоснулись два режима — фашистский и коммунистический.

Цель этой книги — рассказать не вымышленную, а подтвержденную архивными материалами правду не только о винницкой ставке Гитлера, но и о некоторых других «логовах» волка-оборотня.

Надеюсь, интересными для широкой читательской аудитории будут документальные очерки о ряде исторических событий и фактов, которые так или иначе связаны с «Вервольфом». Ведь, кроме Гитлера, в ставке побывали практически все его партийные соратники, руководители аппарата Третьего рейха. Это, в частности, личный секретарь фюрера Борман, рейхсфюрер СС Гиммлер, рейхсмаршал Геринг, министры Геббельс, Розенберг, фон Риббентроп, Ламмерс, послы и главы некоторых государств. Здесь действовал генеральный штаб вермахта (вооруженных сил Германии) и его сухопутных войск во главе с фельдмаршалом Кейтелем, генерал-полковниками Гальдером и Йодлем. В «Вервольф» приезжали докладывать Гитлеру о состоянии дел на фронтах командующие армейскими группировками фон Клюге, фон Кюхлер, Лист, Паулюс, Манштейн, Ромель, Гудериан, а также рыцари плаща и кинжала Канарис, Гелен, Шелленберг… Здесь они решали судьбы не только народов Советского Союза и Германии, но и всей Европы.

Представленные в книге материалы собраны в результате кропотливой поисковой работы в библиотеках, архивах, государственных учреждениях Украины, России и Германии. В частности, это: Центральный государственный архив общественных объединений Украины, Центральный государственный архив высших органов власти и управления Украины, Российский центр хранения и изучения документов современной истории, Архив внешней политики СССР, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив, Исторический архив Санкт-Петербурга, Спецхран России, архивы Службы безопасности Украины и Федеральной службы безопасности России, Бундесархив и Миллитарархив, библиотеки в Берлине, Мюнхене, Потсдаме, Штудгарте, Райбурге (Германия).

После выхода моей книги «Руïни „Вервольфу“ свiдчать» от читателей поступило множество откликов и пожеланий. Книга вызвала широкий резонанс среди журналистов и научных работников. Развернулась интересная дискуссия относительно содержания книги, конкретных исторических фактов и событий, роли фашистской Германии и бывшего СССР в развязывании Второй мировой войны и, главное, переоценки пережитого прошлого. Книга обсуждалась в школах и в высших учебных заведениях Винницкой области. По поднятой в ней тематике учениками и студентами написаны сочинения и рефераты. На основании собранных материалов было подготовлено несколько телевизионных передач, в том числе по российскому телевидению, на телеканалах «Культура», «ОРТ» и «REW TV».

Наиболее аргументировано и доказательно, на мой взгляд, дан анализ материалов о бывшей ставке Гитлера «Вервольф» в статье «Восемь тайн — восемь этажей „Вервольфа“» Евгением Шафранским, в газете «Зеркало недели» № 23 (448) от 21 июня 2003 г. В ней автор внес существенные дополнения к моей книге, поэтому эта статья воспроизводится в настоящей книге в полном объеме.

Наряду с этой публикацией определенный интерес представляют также другие публикации в украинских и российских средствах массовой информации. Разумеется, без ссылки, хотя бы на некоторые из них, эта сторона вопроса была бы освещена не полностью. В частности, в еженедельной газете «Московский комсомолец в Украине» № 29 (286) от 24 сентября 2003 г. в статье «Тайны „Вервольфа“» автор В. Павлов, излагая содержание книги, внес дополнения относительно проводившихся ранее работ по изучению местности бывшей ставки. Он пишет: «Тема „Вервольфа“ стала вновь актуальной в 1989 г. На территории бывшей ставки развернулись поисково-исследовательские работы в рамках комплексной программы „Гермес“ Минвуза СССР. В них принимали участие 14(!) вузов. С помощью космической съемки были получены важные данные: оконтурены подземные сооружения, ветки кабельных линий, водопроводной, отопительной, дренажной систем, обозначены возможные местонахождения ходов и запасных выходов из подземных лабиринтов. Уникальные приборы выявили пустоты — подземные помещения, площадь залегания которых огромна — семьсот на триста метров. Была проведена подготовка к бурению скважин — через них планировалось опустить под землю телекамеры, которые должны были осмотреть и проверить ходы сообщений, исследовать галереи, в том числе и на предмет нахождения в них взрывчатых и химических веществ. Те данные, которые получили ученые, позволили сделать вывод, что железобетонные глыбы, разбросанные по территории „Вервольфа“, — это всего лишь остатки верхних строений. Сами же помещения, ходы сообщений были выдолблены в сверхтвердом граните на глубине 10–15 метров под толщей песчаного грунта. И есть все основания надеяться, что они уцелели. Кстати, бытует мнение, что при вскрытии бункеров произойдет взрыв, который превратит в руины Винницу и даже Южный Буг изменит свое направление. Такое развитие событий предполагается, поскольку неизвестно, все ли заряды сработали во время подрыва „Вервольфа“. Однако до конца исследовательские работы проведены не были — не хватало техники и финансов. А затем Союз распался… Но из достоверных источников стало известно, что территорией живо интересуется даже концерн „БМВ“. Однако педантичные немцы ждут, когда земля в Украине станет законным товаром, после чего, вполне возможно, они и составят конкуренцию украинским „искателям истины“».

Корреспондент газеты «Труд» С. Прокопчук в статье «Шоу-бизнес на костях» за 19–25 декабря 2002 г. предостерегает местные органы власти от принятия необоснованных решений и призывает не допустить на территории бывшей ставки строительства развлекательных «точек», «скопища чисто увеселительных заведений». Утверждает, что «новые винницкие» стремятся подвести законное обоснование под шоу-бизнес на костях тысяч советских военнопленных, строивших «Оборотень».

В газете Военно-воздушных сил Вооруженных Сил Украины «Крыла Украины» от 16–21 июня 2003 г. в статье «Гриф секретности снято…» автор С. Фурдик, излагая анализ книги «Руïни „Вервольфу“ свiдчать», дает объективную оценку материалам, подобранным в ней и отмечает, что с объекта ставки, наконец-то, снята аура секретности.

В одном из винницких изданий — газете «RIA» № 48 за 18 декабря 2002 года в публикации «Над „Вервольфом“ претенденты ходят хмуро» автор статьи Т. Пархомчук, рассуждая о судьбе территории бывшей ставки, отмечает, что «… „Вервольф“ — не столько братская могила, сколько предостережение из нашего прошлого нашему будущему. Место, где руководство рейха составляло планы онемечивания Украины поселенцами-арийцами и уничтожения украинцев как нации. Поняли бы нас покойные, если на мемориал их памяти потянется турист по той лишь причине, что „здесь был Гитлер“… Быть здесь мемориалу памяти жертв нацизма…, чтобы, в частности…. отойти от самого названия „ставка Гитлера“, которое закрепилось в обиходе».

И, наконец, в некоторых средствах массовой информации Украины и России в 2002–2003 годах помещены интервью известного астролога П. Глобы относительно ставки, в которых он отмечает: «…эту ставку нельзя ни в коем случае трогать. Раскопки ее могут привести к экологической катастрофе — химическим отравлениям, массовому мору людей. Видимо, там немцы оставили какие-то отравляющие вещества, прообраз химического оружия… Если в том месте начнут копать, будет хуже, чем в Москве на „Норд-Осте“. Туда надо сначала ученых и исследователей пустить, а потом уже разворачивать другие работы».

Я полностью согласен с его мнением, поскольку мы имеем дело с большой опасностью. К изучению местности бывшей ставки и, особенно, к раскопкам этой территории надо подходить взвешенно, осмотрительно и продуманно.

Я благодарен журналистам за объективность изложенных ими материалов о моей книге. Отдельные из них высказали и критические соображения относительно конкретных моментов, и это тоже хорошо, поскольку является свидетельством того, что каждый сейчас имеет право на изложение своих личных мыслей. Автор считает своим долгом поблагодарить всех, кто своей бескорыстной помощью и поддержкой, полемическим настроем стимулировал работу над книгой.

Свою признательность выражаю также сотрудникам различных архивов и библиотек. Одновременно с отзывами мне поступило много просьб, как от граждан Украины, так и «ближнего и дальнего зарубежья», издать книгу на русском языке, что и делаю. Надеюсь, что с ее выходом интерес к поднятой мною теме возрастет еще больше, и мы много приоткроем для себя нового с доселе неизвестного прошлого.

На данный момент в СМИ продолжают публиковаться различного рода материалы о деятельности ставки. На свет появляются новые легенды, мифы и просто небылицы о «Вервольфе». Вот только один из примеров. Недавно в средствах массовой информации и в ряде радиотелепередач с уст журналистов и даже бывших партизан была озвучена информация о том, что в разгар 10 решающих боёв Сталинградской битвы 22 декабря 1942 года по наводке советских подпольщиков 80 (!) «советских бомбардировщиков в сопровождении сильного эскорта» осуществили массированный налёт на «объекты гитлеровской штаб-квартиры „Вервольф“, превратив их в руины». На деле всё это не отвечает действительности и является чистейшей липой!

Как видим, создан ещё один миф, возможно, даже и из хороших побуждений. Но миф! Судите сами, уважаемый читатель. Линия фронта в момент «налёта» находилась в более чем 8000 километрах от ставки, а тогда не было на вооружении советской авиации ни одного самолёта, способного преодолеть это расстояние без дозаправки даже в один конец!

Но представим себе, что такой налёт в составе 80 тяжёлых бомбардировщиков всё-таки состоялся… Тогда, извините, пострадали бы не только «наземные сооружения» ставки а и все населённые пункты в радиусе на многие километры от ставки были бы превращены в руины. Всё живое стало мёртвым — ведь бомбардировщики дальней авиации ведут бомбометание по заданной площади, а не прицельно, как, скажем, штурмовики или пикировщики-бомбовозы.

Вызывает сомнение в очевидности «налёта» и тот факт, что об этом опустошительном налёте на ставку никто не знал до сих пор, даже местные жители, которые не могли не почувствовать такого налёта!

Отсутствуют данные об этом факте как в постсоветских так и немецких архивах. Ни каких упоминаний о бомбёжках «Вервольфа» и других диверсионных актах в районе дислокации ставки не приводят немецкие военначальники и политики Третьего рейха в своих мемуарах.

Подобные истории вокруг «Вервольфа» наверное ещё будут сочиняться до тех пор пока не осуществится детальное обследование объекта.

Следует отметить, что тема «Вервольфа» в последние годы активно обсуждается в «дальнем и ближнем зарубежье». В Германии написаны по этому вопросу целые мемуары. В России издано несколько художественно-документальных книг. Всё это свидетельствует о том, что «Вервольф» не приоткрыл ещё всей своей таинственности.

1 Реваншизм и экспансионизм диктаторов привели к воине

Ибо нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы.

Лука, VIII, 17

Исторический экскурс

В течение десятилетий историки разных стран стремились отыскать ответы на вопросы о том, какие события предшествовали Второй мировой войне, почему локальный европейский конфликт перерос в мировое глобальное сражение, кто и в какой степени виновен в таком развитии событий. Конечно, ответы на эти вопросы давались на основании доступных архивных документов, при чём с учетом политической конъюнктуры. Однако база исторических исследований постепенно расширяется, для исследователей становятся более доступными еще недавно секретные документы. Хотя наиболее значимые материалы, касающиеся этого периода, по-видимому, скоро ещё не будут рассекречены. На это есть определенные причины.

И тем не менее все тайное рано или поздно становится явным. Эта сентенция полностью отрицает другую, рожденную идеологами советских времен. Они убеждали, что историю нельзя переписать. Зато оказалось, что ее можно перекроить и «прихорошить» до неузнаваемости. Именно такое идеологическое надругательство испытала настоящая история Второй мировой и в ее контексте Великой Отечественной войн. Весь мир, без сомнения, признал героизм советского народа в жестокой борьбе с немецким фашизмом. Наибольшие почести, в первую очередь, адресуются советским бойцам, которые стали решающей силой в разгроме фашизма.

Советские солдаты, пережив горечь поражений первых дней войны, воевали с необычной самоотдачей и мужеством. Дорога к победе для очень и очень многих стала дорогой смерти.

К сожалению, до сегодняшнего дня остаётся много «белых пятен» и имеют место противоположные мнения относительно причин и Второй мировой, и Великой Отечественной войн. С одной стороны, в духе советских времен и желанием отстоять тогдашнюю политическую конъюнктуру утверждается, что вина за немецкую агрессию в Польше, других странах Европы, а затем и в Советском Союзе, ложится только на Гитлера. С другой стороны — в рассекреченных архивных материалах и прежнего Советского Союза, и Германии раскрывается коварная роль в этой трагедии Сталина и его команды. Грустно и больно говорить, что прошедшая война оставила на теле народов, прежде всего бывшего Советского Союза, неизлечимые раны, которые еще долго будут напоминать о себе и негативно отражаться на будущих поколениях. Ведь в этой жестокой бойне были уничтожены десятки миллионов работоспособных людей, трудом которых могли бы быть созданы огромные материальные богатства.

Стоит сегодня нам живущим осмыслить лишь некоторые знания о потерях советской стороны. За первые три недели Великой Отечественной войны было убито 1 млн. и взято в плен 745 тыс. советских солдат. К концу 1941 г. немцы оккупировали половину европейской территории Советского Союза и взяли в плен 4 млн. человек, вывели из строя 20 тысяч советских танков. В период этой войны каждый немецкий солдат убил 14 советских. Сколько всего СССР потерял людей в этой войне, точную цифру до сегодняшнего дня сказать никто не может, а может и нецелесообразно, как говорили ранее. Ведь потери в войне при Сталине считали 7 млн. чел., при Хрущёве — 20 млн., при Горбачёве — 27 млн. И все эти цифры липовые. Только по скромным подсчётам, советские потери составляют более 50 млн. человек.

Тяжело осознавать, что самый большой ущерб из всех республик бывшего СССР война принесла Украине, которая полностью была оккупирована фашистами. На Украину приходиться самое большее число жертв — только гражданского населения было убито 4 млн. человек и более 2-х млн. угнано в Германию на каторжные работы. Особенно много людских потерь Украина понесла при освобождении территории от немцев. Сталин не экономил на людях. В первую очередь на мужском населении, которое мобилизовалось на освобождённой от оккупантов территории. Вновь мобилизованных бросали в бои необученными, а иногда и не вооружёнными, необмундированными, порой даже непереписанными. А Сталин, как и в прежние годы, гнал и гнал на фронт людей, как скот. Подавляющая часть украинцев призывного возраста прошла через войну или погибла в рядах Советской Армии.

Другой не менее тяжёлый человеческий урон Украина понесла также от своей родной советской власти. Всех украинцев, кто находился под немецкой оккупацией, власти рассматривали чуть ли не изменниками Родины. Тех кто работал на оккупационный режим, расценивали как пособников и попросту сотнями тысяч арестовывали и пополняли ними штрафбаты, лагеря на Севере и в Сибири, народнохозяйственные стройки. В назидание в анкетах была введена специальная строка — «находился, находилась ли на оккупированной территории», которая отменена только в 1992 году.

Впереди ещё была операция «Висла», борьба с отрядами ОУН-УПА, в которых гибли сотни тысяч украинцев. Следует учесть и то что, при отступлении Красной Армии с Украины в эвакуацию было вывезено 3,5 млн. квалифицированных рабочих и практически весь творческий потенциал. Украинские культурные островки пополнились или образовались вновь на Севере, в Сибири, на Дальнем Востоке, в Казахстане. Большинство украинцев осело там навсегда. Всего же с 1941 по 1945 гг. Украина не досчитала 20 млн. своих граждан. И это далеко неточные данные.

А вот о чем говорят донесения Гитлеру о репрессиях на Украине за сентябрь-ноябрь 1942 г.: в боях убито 1337 партизан, 737 казнено без суда, 7828 пленных казнено после допроса, по подозрению в принадлежности к партизанам арестовано 16553 человека, из них расстреляно 14257, расстреляно 363211 человек — евреев, сожжено 159 населенных пунктов и 1978 отдельных построек. Только фашистская карательная оперативная группа «С» до октября 1941 г. истребила 76 тыс. человек.

В период оккупации на Украине было 180 больших концентрационных лагерей смерти, 50 гетто в которых фашисты умертвили 5 млн. 264 тысячи мирного населения и военнопленных. Печально прославился так называемый гросслазарет для военнопленных в городе Славуте Каменец-Подольской (ныне Хмельницкой — прим. автора) области, где были сосредоточены раненые и больные. В течение войны здесь умерло 150 тыс. советских пленных. То же самое было в других лагерях: в Конотопе умерло 27 тыс. пленных, в Кременчуге — 3700 тыс., в Хороле — 53 тыс., в Дарнице — 68 тыс., в Чернигове — 24 тыс., в Дубно — 2 тыс.

В той войне на территории Советского Союза было уничтожено 1710 городов, 70 тыс. населенных пунктов, (на Украине уничтожено 250 городов и населённых пунктов), 6 млн. зданий, 25 млн. человек в результате войны остались без крова. А сколько потеряно или перешло к врагу материальных богатств, военной техники, боеприпасов. Всего прямой материальный ущерб СССР от войны составил 2 триллиона 500 миллиардов рублей. На военные потребности истрачено 3 триллиона золотых рублей.

В невиданном до сих пор мировом мятеже, куда была втянута практически вся Европа, страдала вся мировая цивилизация.

Услуга за услугу

Чем больше вникаешь в тайны Второй мировой войны, тем все настойчивее атакуют вопросы: «Как это могло произойти? И почему произошло? Мог ли Советский Союз избежать войны? Где корни этого ужасного бедствия?». Причин этому много. Но основная причина кроется в российско-немецких и особенно в советско-немецких отношениях. История развития этих отношений относится в далекие времена, когда весь жизненный уклад царского двора Романовых был пропитан немецким духом. Немцы рассматривали Россию как свою негласную вотчину, повсюду насаждали своих людей. Однако в начале XX века Россия больше стала тяготиться к другим западным государствам и впоследствии вошла в так называемую Антанту.

В борьбе за сферы влияния в мире в июле 1914 г. разразилась Первая мировая война между австро-венгерским блоком и Антантой. Таким образом Россия была втянута в это военное противостояние. В поисках путей вывода России из войны генеральный штаб Австро-Венгрии сделал ставку на большевиков во главе с Лениным с тем, чтобы путем большевистского государственного переворота вырвать Россию из союза с Антантой. Такой случай вскоре представился и спустя шесть дней после начала войны на квартире Ленина в Поронино, где он жил, в то время, был произведен обыск. Помимо литературы и рукописей обнаружили и пистолет браунинг. На следующий день по требованию местной жандармерии Ленин отправился в уездный город Новы-Тарг для дачи показаний. Там его арестовали. Но 19 августа дело закрыли. Причиной же стала телеграмма из Вены за подписью самого военного прокурора Австрии, который категорически предписывал: «Ульянов Владимир подлежит немедленному освобождению».

Ленина не только освобождают, но и возвращают ему все изъятые ранее бумаги. В том числе и те, в которых были откровенные выпады против Германии. К тому же, разрешают выехать с семьей в Швейцарию. Но с обязательными остановками в Вене и Кракове. А в другой телеграмме, которая пришла в тот же день, но уже из Кракова, ему приказывают, как только приедет в город, явиться к капитану Моравскому, возглавлявшему разведывательный отдел генштаба Австро-Венгрии. Встреча состоялась. Именно во время этой встречи и была проведена классическая вербовка Ленина в качестве агента с использованием компрометирующих материалов. Тогда в досье Ленина (хранится в архивах австрийского генерального штаба под № 3183/14) появилась весьма многозначительная запись: «Ульянов смог бы оказать большие услуги при настоящих условиях». То есть, в условиях войны с Россией. И сей оперативный источник оправдал доверие.

Вскоре после вербовки Ленина разведчики Австро-Венгрии передают его на связь своему союзнику — немецкой спецслужбе. Установив доверительные отношения с агентами немецкого генерального штаба, Ленин одним из условий дальнейшего сотрудничества назвал осуществление государственного переворота в России, хотя предпосылок для совершения социалистической революции по его оценке не было. Совместно с работниками генерального штаба задачи были сформулированы, в конечном счете, следующим образом: государственный переворот, захват власти, выход России из Антанты и подписание мирного договора с Германией. Для реализации намеченных целей необходимы были колоссальные финансовые вложения. И руководство Германии согласилось на это.

В архивных расписках доверенных Ленина с немецкой педантичностью изложен характер финансовой помощи. В частности, в декабре 1915 г. немецкий посланник в Копенгагене взял у одного из доверенных Ленина расписку, в которой написано: «Мною 29 декабря 1915 года получен один миллион рублей у российских банкнотах для поддержки революционного движения в России от немецкого посланника (это был разведчик — И.З.) в Копенгагене». Постепенно партийная касса большевиков пополнилась новыми траншами. Ленин с нетерпением ждал момента для переезда в Россию.

В марте 1917 г. в период активных военных действий с разных сторон ему разрешили ехать. Плацкартный вагон с 32 большевистскими лидерами беспрепятственно проехал через всю Германию, Швецию, Финляндию, а оттуда в Петроград. В помощь Ленину были выделены два немецких генштабиста — майоры Андерс и Эрих под псевдонимами «Рубаков» и «Егоров». Достаточно сказать, что в июле 1917 г. большевики обещали в случае прихода к власти открыть в Петрограде разведывательное отделение немецкого генштаба. И после октябрьского переворота это было сделано.

Известный немецкий военачальник Е. Людендорф тогда писал: «Посылая Ленина в Россию, наше правительство возложило на себя особую ответственность. С военной точки зрения это было оправдано. Россия должна была пасть». Другой военачальник, который командовал войсками Германии на территории России, генерал М. Борман, сравнивал влияние Ленина на события в России с удушливым газом. Он писал: «С нашего одобрения Ленин и его друзья разложили российскую армию».

В марте 1917 г. приказом № 7433 немецкого имперского банка открывается счет Ленину, Троцкому и их ближайшим подручным Козловскому и Суменсон по ордеру того же банка № 2754.

Тогда же госсекретарь Германии отправил в имперское МИД секретное письмо следующего содержания: «Берлин. 1.IV.1917. Немедленно! Секретно! Господину государственному секретарю имперского казначейства. Имею честь просить выделить в распоряжение иностранной службы для целей политической пропаганды в России (вернее для разложения страны — прим. авт.) сумму в размере пяти миллионов марок из средств главы 6 раздела 11 чрезвычайного бюджета… Госсекретарь». Так для финансирования государственного переворота в России была налажена безотказная система перекачки денег из Германии.

Только в 1917 г. большевикам было перечислено более 25 миллионов марок. Финансовая помощь поступала регулярно и далее.

В телеграмме в иностранный департамент Германии от 16 мая 1918 г. немецкий посол в Москве Мирбах (6-го июля 1918 г. по указанию Ленина и решению ВЧК был застрелен чекистом Блюмкиным, как опасный свидетель) сообщал: «Ситуация в Петрограде, согласно надежным источникам, вновь обострилась. Антанта хочет выплатить много денег, чтобы привести к власти правых социал-демократов и возобновить состояние войны… Я по-прежнему стремлюсь подорвать попытки Антанты и поддерживать большевиков…»

А затем, 3 июня 1918 г. посольство Германии в России отправило в Берлин телеграмму № 233 с требованием ежемесячных перечислений трех миллионов марок советскому правительству. И уже 10-го июня получило телеграмму о согласии. 5 июня по указанию того же Мирбаха советник посольства Трутман письмом №AS 2562 запросил для ленинского правительства 40 млн. марок, a 11 июня прибыл положительный ответ от госсекретаря Цеммермана: «Я объявляю о своей готовности одобрить выделение без указания оснований 40 миллионов марок на запрошенные цели».

Еще до этого, 8-го января 1918 г. Народный комиссариат иностранных дел Российской Федерации получил сообщение Рейхсбанка за подписью фон Шанца о том, что из Стокгольма переведено 50 млн. рублей золотом на содержание Красной гвардии с требованием «необходимо послать повсюду опытных людей для установления однообразной власти».

Малейшие сомнения в получении Лениным немецких денег для организации октябрьского переворота снимают материалы уголовного дела в 24 томах, возбуждённого против Ленина в 1917 году за измену Родине (хранится в спецхране России) и документ из Ленинского «секретного» фонда на бланке Народного комиссара по иностранным делам, датированный 16 ноября 1917 года: «Председателю Совета народных Комиссаров. Согласно резолюции, принятой на совещании народных комиссаров товарищей Ленина, Троцкого, Подвойского, Дыбенко и Володарского, мы произвели следующее:

1. В архиве министерства юстиции из дела об „измене“ товарища Ленина, Зиновьева, Козловского, Коллонтай и др. мы изъяли приказ германского имперского банка № 7433 от 2 марта 1917 года с разрешением платить деньги т. Ленину, Зиновьеву, Каменеву, Троцкому, Суменсону, Козловскому и др. за пропаганду мира в России.

2. Были просмотрены все книги банка FTA в Стокгольме, заключающие счета т. Ленина, Троцкого, Зиновьева и др., открытые по приказу германского имперского банка № 2754. Книги эти переданы Мюллеру; командированному из Берлина.

Уполномоченные народным комиссаром по иностранным делам Е. Поливанов, Г. Залкинд».

Другой документ из этого фонда гласит: «12 февраля 1918 г. Секретно. Г. Председателю Совета Народных Комиссаров (то есть Ленину — прим. И.З.). Разведочное отделение имеет честь сообщить, что найденные у арестованного кап. Коншина два германских документа с пометкой и штемпелями Петербургского Охранного отделения, представляют собой подлинные приказы Имперского банка за № 7433 от 2 марта 1917 года об открытии счетов г.г. Ленину, Суменсону, Козловскому, Троцкому и другим деятелям за пропаганду мира по кредиту Имперского банка № 2754. Это открытие доказывает, что не были своевременно приняты меры для уничтожения означенных документов (точнее, уничтожения следов — прим. И.З.). Начальник отделения».

Немецкие капиталовложения оправдали себя с лихвой. Не зря же Вильгельм II заверял депутатов рейхстага, что «мы возьмем у врагов деньги, сырье, материалы, хлопок, масло, и из их карманов переложим в наш карман». И он был прав. Ведь согласно Брестского договора и подписанного 27 августа 1918 г. дополнительного протокола за Германией сохранялась оккупированная (бывшая российской) территория площадью более одного млн. кв. км. Кстати, по согласованию с Лениным немецкие войска до определенного времени оккупировали и Украину, т. к. большевики не могли удержать советскую власть. Кроме всего этого, Россия обязывалась выплатить Германии контрибуцию в 6 млрд. марок. Из них 450 кг золотом на сумму в 2,5 млрд. марок. И, как свидетельствуют документы политического архива МИД Германии, все эти обязательства неукоснительно выполнялись. Остается только добавить, что страна пребывала «во тьме», а народ умирал от голода.

С тем, чтобы скрыть «шпионские» сделки Ленина с немецкими спецслужбами, сразу же после октябрьского переворота в числе трех министров правительства Керенского был арестован знаменитый украинский сахарозаводчик Терещенко, который был министром финансов, а затем и министром иностранных дел. Терещенко имел документальные подтверждения (чеки, счета и т. п.) финансовых «инвестиций» революции. В 1918 г. его жена, француженка, через Троцкого выкупила мужа за голубой бриллиант. В мире таких было лишь три.

Несмотря на все немецкие подачки, Ленин лелеял другие надежды. Победа в России, по его мнению, была «менее чем полдела». Чтобы эта победа стала законченной и непосредственной, он утверждал: «Мы должны добиться победы пролетарской революции во всех, или, по крайней мере, в нескольких основных странах капитализма!». В «Военной программе пролетарской революции» Ленин отметил, что «победивший в одной стране социализм ни в коем случае не исключает вместе все войны. Напротив, он их допускает». Идея «мировой революции» или иначе экспансии станет отныне главной для Советской власти, вернее, для её вождей.

Советские руководители исходили из того, что «пролетарское государство имеет право на красную интервенцию и походы Красной Армии являются распространением социализма, пролетарской власти, революции». Поэтому Ленин, хорошо изучив ситуацию в Европе после окончания Первой мировой войны, пришел к выводу, что единственной гарантией удержания революционной власти в России есть революция в Германии, которая рассматривалась им как наиболее развитая европейская страна, имевшая крупнейшую социал-демократическую партию. Впрочем были для этого и другие веские основания. Потерпев поражение в войне, Германия оказалась в состоянии экономического краха. Согласно унизительного Версальского договора страна понесла территориальные потери, передала значительные материальные ресурсы победителям в счет репараций (возмещение убытков победителю в войне за счёт государства, которое проиграло войну). Все это привело к неслыханной инфляции, спаду в работе всей промышленности и, в конечном счете, к политической нестабильности.

Руководство Советской России внимательно отслеживало события в этой стране. В Берлин и обратно постоянно курсировали эмиссары Коминтерна. Сегодня известно, что были намечены даже члены правительства советской Германии. Ядром немецкого Совнаркома должны были стать Пятаков и Ларин — по хозяйственной части, Уншлихт, Берзин и Тухачевский — по военной, Ягода и Петерс — по линии ГПУ. Заодно подбирались кадры партийных работников, владевших хотя бы немного немецким языком, для переброски в Германию.

Для достижения этих целей Советской России пришлось финансировать социалистические революции и в других европейских странах. В сентябре 1918 г. совершилась революция в Болгарии, а в марте 1919 г. была провозглашена советская республика в Венгрии. В марте 1919 г. «Красная гвардия Видня» совершила бунт в столице Австрии. В революцию он не перерос, но большой отряд добровольцев ушел помогать венгерской революции.

18 марта 1919 года Ленин шлет телеграмму Сталину: «Главком (Троцкий — авт.) вполне прав, что операцию на Крым нельзя затягивать… Только что пришло известие из Германии, что в Берлине идет бой, и спартаковцы завладели частью города. Кто победит, неизвестно, но для нас необходимо максимально ускорить овладение Крымом, чтобы иметь вполне свободные руки, ибо гражданская война в Германии может заставить нас двинуться на запад на помощь коммунистам». Для реализации этого замысла позже был организован известный рейд красного войска под командованием Тухачевского на Польшу.

Знаменитый приказ, который Тухачевский выдал в августе 1920 года под руководством Ленина и по указанию Троцкого для Западного фронта не был мерой освобождения западных областей Украины и Белоруссии от врага, а приказом о развертывании мировой революции. Он заканчивался словами: «Во имя мировой революции — вперед на Варшаву, Прагу и Берлин». И если бы Красная Армия захватила Варшаву, то дальше был бы поход на Берлин и Прагу. Но авантюра не удалась, в результате чего к Польше отошли западные области Украины и Белоруссии. Впоследствии потерпели поражение революции в Германии, Венгрии и Болгарии.

Российские большевики столкнулись с выбором. Надо было либо способствовать революции в Германии и в других странах, что в случае неудачи могло привести к потере власти в России, либо требовалось сначала удержать власть в России, но тогда необходимо было маневрировать между странами Антанты. После определенных внутрипартийных дискуссий В.И. Ленин сделал выбор в пользу второго варианта и пришел к выводу, что мировая социалистическая революция «будет… продолжаться многие годы и потребует много труда».

На IV конгрессе Коминтерна в 1923 году он характеризует уже мировую революцию «как историческую перспективу» и опять указывает, что начинать ее нужно через Германию. По его мнению, если в этой стране состоится революция, то вся Европа окажется в лагере социализма. Поэтому он советовал продолжать поддерживать с Германией крепкие связи. Эта идея реализовывалась, прежде всего, в военной сфере.

Концепция двухстороннего военного сотрудничества была определена серией секретных переговоров в Москве и Берлине в 1920–1923 годах. В начале 1921 г. образовывается совместный советско-немецкий трест, куда вошли главные предприятия по производству тяжелой артиллерии (Мотовилиха, Царицын); самолетов (Рыбинск, Ярославль); пороха, снарядов и т. п. Тесное сотрудничество отмечается между немецкими заводами «Юнкерс» и самолетостроительным заводом в Филях, химзаводом «Штольценберг» с химзаводом «Берсоль» по производству отравляющих веществ вблизи Самары, заводами «Крупп» с предприятиями в Туле, Златоусте и Петрограде, где изготовлялись боеприпасы для артиллерии. Пустили корни в Советской России такие крупные немецкие заводы, как: «БМВ» (танковые и авиационные двигатели), «Карл Вальтер» (стрелковое оружие), «Рейнметалл», «Симекс» и другие. На 24 сентября 1921 года был составлен список первого немецкого заказа. Это — 1000 самолетов, 600 пушек, 400 зенитных и армейских пулеметов, 200 бронеавтомобилей и по 3000 штук снарядов к каждой пушке.

16 апреля 1922 г. в пригороде Генуи Рапалло министры иностранных дел Советской России и Германии подписали договор о сотрудничестве во всех сферах деятельности, особенно в военной. Большевики стали первым государством, которое после окончания Первой мировой войны признало побежденную Германию как равноправного партнера, чем грубо нарушились требования Версальского договора.

В развитие дружеских отношений на территории СССР в 1924–1928 годах были образованы военные центры рейхсвера: летная школа под Липецком, танковая школа под Казанью и аэрохимическая исследовательская станция под Саратовом.

Советские руководители, считая немецкую армию одной из наилучших в мире, хотели перенять ее опыт. С этой целью посылали в немецкую академию генерального штаба своих командиров на стажировку. В частности, «искусству военных действий» в немецкой академии обучались Якир, Уборевич, Примаков, Корк и другие красные командиры. В военных учебных заведениях СССР учились будущие немецкие военачальники, которые потом придут с войной на нашу землю: фельдмаршалы Модель (дальняя родственная связь Ленина), Браухич, Кейтель, Манштейн; генералы Горн, Крузе, Файте, Кречмер и многие другие. В это же время десятки красных командиров принимали участие в маневрах рейхсвера. То же делали и представители немецкого командования, посещая СССР.

Одновременно дружеские отношения обоих государств нашли свое отражение и в политической сфере. Особенно это проявилось после того, когда стала прогрессировать деятельность Гитлера и его партии. Сталин рассматривал будущего фюрера как своего единомышленника. Сейчас достоверно известно, что по распоряжению Сталина Советский Союз финансировал приход Гитлера к власти. В 1929 году Сталин через Коминтерн и непосредственно коммунистическую партию Германии (материалы государственного архива России) советует немецким коммунистам симпатизировать национал-социалистической партии и резко критиковать социал-демократов. При таких условиях многие члены компартии порвали с ней связь и вступили в нацистскую партию. В конечном счёте нацисты «на половину», а то и на три четверти были большевиками (материалы Бундесархива Германии). А те, кто не порвал с коммунистами арестовывались. Так, в 1936 году было арестовано 11687 коммунистов, в 1937 году — 8068.

Казалось бы, такое взаимное доверие и атмосфера наибольшего содействия могут перерасти разве что в еще большую дружбу между могучими государствами. Но как при этом быть с ленинской идеей мировой революции и гегемонии? И Сталин остается верным учению своего наставника.

26 января 1924 г. на первом заседании II Всесоюзного съезда Советов, посвященном памяти Ленина, прозвучала знаменитая клятва Сталина, в которой соединились идеи «мировой революции» и «социализма в одной стране». «Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам укреплять и расширять Союз республик. Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы выполним с честью и эту твою заповедь!» — заявил генеральный секретарь ЦК ВКП(б). Союз ССР «имеет глубокое сочувствие и нерушимую поддержку в сердцах рабочих и крестьян всего мира», так как дает им «опору своих надежд на избавление от гнета и эксплуатации, как верный маяк, указывающий им путь освобождения. Но Ленин никогда не смотрел на Республику Советов как на самоцель. Он всегда рассматривал ее как необходимое звено для усиления революционного движения в странах Запада и Востока, как необходимое звено для облегчения победы трудящихся всего мира над капиталом. Ленин знал, что такое понимание является правильным не только с точки зрения международной, но и с точки зрения сохранения самой Республики Советов. Ленин знал, что только таким путем можно воспламенить сердца трудящихся всего мира к решительной борьбе за освобождение… Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам верность принципам Коммунистического Интернационала. Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы не пощадим своей жизни для того, чтобы укреплять и расширять союз трудящихся всего мира — Коммунистический Интернационал!».

А 19 января 1925 г., выступая на пленуме ЦК ВКП(б), Сталин сделал вывод о неизбежности в будущем новой войны, которая «не может обострить кризиса внутреннего, революционного», и заявил, что «в связи с этим не может не встать перед нами вопрос о нашем вмешательстве в эти дела». Однако, хотя революционное движение на Западе сильно и может привести к революции в некоторых странах, «но удержаться им без нашей помощи едва ли удастся». В случае же начала войны и нарастания революционного движения «наше вмешательство, не скажу обязательно активное, не скажу обязательно непосредственное, оно может оказаться абсолютно необходимым. В этом именно надежда на то, чтобы победа могла быть для нас одержанной в данной обстановке. Это не значит, что мы должны обязательно идти на активное выступлениепротив кого-нибудь». Однако, «если война начнется, мы, конечно, выступим последними, самыми последними, для того, чтобы бросить гирю на чашку весов, гирю, которая смогла бы перевесить».

Вскоре его территориальные амбиции проявились на практике. Первым шагом к этому была Испания, где в 1936 году с помощью советских войск планировалось создать просоветское правительство. С этой целью в Испанию были переправлены целые воинские подразделения, множество военной техники и боеприпасов (это в то время, когда советские люди недоедали и жили в тяжелых материальных условиях).

Как свидетельствуют архивные материалы, за тридцать два месяца войны (1936–1937 гг.) Советский Союз в республиканскую Испанию поставил 806 самолётов, 347 танков, более 600 бронеавтомобилей, 1186 артиллерийских пушек, 20486 пулемётов, 500 000 винтовок, 4 млн. снарядов, большое количество других боеприпасов и военного снаряжения. Кроме оружия СССР поставлял в Испанию нефть и нефтепродукты, хлопок, лесоматериалы и т. п. В 1936. году экспорт советских товаров составлял 194,6 тыс. тон на сумму 24 млн. рублей, в 1937 году — 520,1 тысяч тон на сумму 81 млн. рублей, в 1938 году — 700 тысяч тон на сумму 110 млн. рублей. И это не полный перечень всего того что отправлялось Советским Союзом в Испанию. Ради справедливости следует отметить, что часть поставок оплачивалась за счёт испанского золотого запаса, вывезенного в СССР в октябре — ноябре 1936 года.

Много оружия и военной техники закупалось Советским Союзом в других странах, которые поставлялись в Испанию от имени различных заграничных фирм. В ходе той войны часть советских военнослужащих с Испании домой не возвратились, а часть тех кто вернулся в СССР были репрессированы.

Подитоживая изложенное видно, что уже тогда Советский Союз вел необъявленную войну далеко от своих границ, мобилизовав на нее фанатичных сторонников коммунистической идеи со всего мира. Большевизм в Испании не прошел, но за бессмысленную идею погибли сотни тысяч обманутых людей. Испанская гражданская война была чрезвычайно жестокой. К ней было привлечено внимание всего мира.

Несмотря на то, что в боях в Испании СССР и Германия находились по разным сторонам баррикад между странами продолжалось тайное сотрудничество практически во всех сферах. Об этом, в частности, свидетельствует заключенное в 1938 году соглашение о сотрудничестве между НКВД и гестапо. Существует подлинный документ, подтверждающий это (последний лист в разделе Архивные материалы).

После неудачной попытки реализации своих намерений в Испании Сталин решил проявить воинственный дух в Монголии. На этот счет в газете «Правда» от 1 июня 1939 года он категорически отметил, что: «… границу Монгольской Народной Республики мы будем защищать как свою собственную». Поражение японцев на Хасане, а затем и под Халхин-Голом позволило Советскому Союзу закрепиться в этом государстве и фактически управлять им, прикрываясь договором о дружбе и взаимодействии. Для того, чтобы держать Монголию в шорах, в этой стране была расквартирована большая группировка советских войск, которая оставалась там включительно до самого развала Советского Союза.

По окончании военных действий в Монголии Сталин принимает решение активизировать внешнеполитические контакты с Германией, хотя одновременно продолжаются «заигрывания» с Англией, Францией, Чехословакией, Польшей и другими европейскими государствами. И Сталин, и Гитлер считали, что могут использовать друг друга в собственных целях. Несмотря на внешнюю непохожесть, между ними было много общего. Один преклонялся перед Петром Великим, другой считал себя наследником Фридриха Великого. Оба они были приверженцами беспощадной силы и руководствовались идеологиями, которые ничем не отличались. И коммунистов, и нацистов делали крайне похожими друг на друга фанатизм и догматизм, а также убежденность, что цель оправдывает любые средства.

В августе 1939 года, оценивая сложившуюся ситуацию, Сталин заявил, что «вопрос мира или войны вступает в критическую для нас фазу. Если мы заключим договор о взаимопомощи с Францией и Англией, то Германия откажется от Польши и станет искать „модус вивенди“ с западными державами. Война будет предотвращена, но в дальнейшем события могут принять опасный характер для СССР. Если мы примем предложение Германии о заключении с ней пакта о ненападении, она, конечно, нападет на Польшу, и вмешательство Франции и Англии в эту войну станет неизбежным. В этих условиях у нас будет много шансов остаться в стороне от конфликта, и мы можем надеяться на наше выгодное вступление в войну». Возникновение войны в Европе открывает перед СССР «широкое поле деятельности для развития мировой революции». Поэтому «в интересах СССР — Родины трудящихся — чтобы война разразилась между Рейхом и капиталистическим англо-французским блоком. Нужно сделать все, чтобы эта война длилась как можно дольше в целях изнурения двух сторон. Именно по этой причине мы должны согласиться на заключение пакта, предложенного Германией, и работать над тем, чтобы эта война, объявленная однажды, продлилась максимальное количество времени».

Кстати, этот тезис, только в обратном порядке, высказал премьер-министр Англии Черчилль, когда советские войска сражались с вермахтом. Тогда и стал актуальным вопрос об открытии западными союзниками второго фронта.

С инициативы Сталина 23 августа 1939 года между Советским Союзом и Германией был подписан «Пакт о ненападении». Однако за кулисами этого договора остается дополнительным тайный протокол (полный текст в разделе Архивные материалы), согласно которому стороны договорились о РАСПРЕДЕЛЕНИИ СФЕР ВЛИЯНИЯ В ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ. Новой демонстрацией взаимного доверия между Сталином и Гитлером стал Договор о дружбе и границах между двумя государствами от 28 сентября того же 1939 года.

Сегодня эти документы оцениваются политиками, учёными неоднозначно. Одни одобряют действия Сталина, другие критически рассматривают этот политический сговор. А один из украинских экс-вождей прямо высказался о том, что «Украина впервые оформилась в своих нынешних границах благодаря сталинскому перераспределению европейских территорий». К сожалению, эту политическую авантюру не зачеркнёшь и из истории не выбросишь.

Следует отметить, что заключение в 1939 году договоров СССР с Германией фактически предопределило политический, военный и экономический союз между государствами, обязывающий Сталина отказаться от идеологии антифашизма. Левая общественность Европы восприняла это как измену Советским Союзом идеям коммунизма и демократии.

Тогда же при подписании договора Сталин заметил, что готов к войне с Японией. Он с удовлетворением констатировал, что во время боев на Халхин-Голе весной и летом 1939 г. японцы потеряли не менее 20 тыс. человек. «Это единственная речь, которую понимают азиаты, — сказал Сталин. — Я сам — один из них и знаю, что говорю».

В начале сентября 1939 года Германия вероломно напала на Польшу и оккупировала значительную её часть. 9 сентября Молотов направил министру иностранных дел Германии следующую телеграмму (конечно согласовав её со Сталиным):

«Я получил Ваше сообщение о том, что германские войска вошли в Варшаву. Пожалуйста, передайте мои поздравления и приветствия правительству Германской империи. Молотов».

Согласно тайных договоренностей советского вождя и фашистского фюрера 17 сентября 1939 года Советский Союз объявил войну Польше. Части Красной Армии вошли в западные регионы Украины и Беларуси. Перед войсками была поставлена задача разбить военные силы Польши, захватить стратегически важные объекты, не допустить отхода польских солдат и офицеров на территорию Венгрии и Румынии, а тех, кто сдается, брать в плен. Польскому послу в Москве была вручена нота советского правительства (вернее Сталина), в которой говорилось: «Польско-немецкая война выявила внутреннюю несостоятельность Польского государства. Польское правительство распалось и не проявляет признаков жизни. Это свидетельствует о том, что Польское государство и его правительство фактически перестали существовать».

В советский плен тогда попало около 250 тысяч польских солдат и офицеров. Все они были отправлены в тюрьмы и лагеря. После этого около 800 тысяч поляков были депортированы и насильно вывезены на север России. В соответствии с указанием Сталина, оформленного решением политбюро от 5 марта 1940 г., без суда и следствия к 14700 польским офицерам, чиновникам, жандармам, тюремщикам, а также к 11 тысяч «участникам контрреволюционных организаций» была применена высшая мера наказания — расстрел. Советский Союз в ходе польской операции потерял семьсот жизней своих солдат.

Как-то в беседе с генеральным секретарем исполкома Коминтерна Георгием Димитровым Сталин назвал Польшу фашистским государством и заявил: «Уничтожение этого государства в нынешних условиях свидетельствует, что одним буржуазным фашистским государством стало меньше! Что плохого, если в результате разгрома Польши мы распространим социалистическую систему на новые территории и население?»

После капитуляции Польши во Львове и Бресте состоялись общие парады немецких и советских войск. Сталин лично поздравил Гитлера с победой, а в газете «Правда» от 23–25 декабря 1939 года подчеркнул, что «дружба народов Германии и СССР, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и крепкой». Кстати, недавно доктором исторических наук Наджафовым в фонде Государственного департамента США, который находился в Национальном архиве, выявлен документ о секретной встрече в Львове Сталина и Гитлера, которая состоялась 17 октября 1939 года. Работающий в то время директором ФБР Эдгар Гувер официально проинформировал помощника государственного секретаря Адольфа Берлока: «… согласно материалов, которые поступили от конфиденциального источника, после немецкого и российского вторжения в Польшу и её раздела Гитлер и Сталин секретно встречались в Львове 17 октября 1939 года. Полагаю, что правительствам других государств пока что ничего не известно об этой встрече. После секретных переговоров Гитлер и Сталин… подписали военный договор вместо пакта о ненападении, который исчерпался… 28 октября 1939 года. Сталин выступил с докладом перед членами Политического бюро Коммунистической партии Советского Союза и проинформировал семерых членов бюро о подробностях своих переговоров с Гитлером…» Одновременно состоялась оккупация и присоединение к СССР Эстонии, Латвии и Литвы. Войска Красной Армии были введены на территорию Прибалтики в конце 1939-го, а уже в середине июня 1940-го три страны, в соответствии с решением Верховного Совета СССР, вошли в состав супергосударства на правах союзных республик. Одновременно началась подготовка к очередной агрессии.

С 11 ноября 1939 г. на территории СССР развернулось формирование первого корпуса «Финской народной армии» (первоначально 106-я горно-стрелковая дивизия), который укомплектовывался финнами и карелами, служившими в войсках ЛВО. К 26-му ноября в корпусе насчитывалось 13405 человек, а в феврале 1940 г. — 25 тысяч военнослужащих, которые носили финскую национальную форму. Подразделение предназначалось для совершения провокаций. Аналогичная практика применялась на протяжении всего периода существования Советской власти. Кстати, такой же метод применил Гитлер при нападении на Польшу.

30 ноября 1939 года Советский Союз совершил нападение на Финляндию. Сталин рассчитывал на то, что это будет лёгкая прогулка, но наступление шестисоттысячного красного войска встретило ожесточённое сопротивление финских войск. Война длилась не двенадцать дней, как ожидалось; она затянулась на целых четыре месяца. Финляндия отчаянно защищала каждый дюйм своей земли.

Красная Армия захватила финские города и села, минировала подходы к финским портам Раума, Турку и Пори, совершала авиа- и артналеты на финские населенные пункты, во время которых гибло мирное население, разрушались жизненноважные для страны промышленные предприятия и другие экономические объекты.

Увы, некоторые современные исследователи Второй мировой всё ещё преподносят нападение на Финляндию и всю советско-финскую войну как некую «зимнюю кампанию». Эдакий слегка затянувшийся лыжный поход с непредвиденными жертвами. Чтобы понять, что же происходило на самом деле, достаточно вспомнить два известных события.

На небольшом 25-километровом участке от озера Муслаярви до поселка Кархула наступало 9(!) советских дивизий. Для прорыва здесь была сосредоточена почти вся артиллерия и до 70 процентов танков, имевшихся в распоряжении 7-й армии под командованием командарма Мерецкова (насчитывавшей четыре корпуса). А на крохотный Выборг шла 250-тысячная орда «советских интернационалистов», при этом плотность орудий составляла не менее 50 стволов на километр фронта. Да плюс авиация и поддержка с моря. Для сравнения скажу, что вся армия Наполеона, в 1812 г. перешедшая границы Российской империи, составляла всего 420 тысяч человек, а на Бородино Бонапарт вывел 135 тысяч. Об этом до сих пор говорим как о нашествии. А тут, видите ли, такая себе «зимняя кампания», во время которой на маленький Выборг советские власти бросили почти две наполеоновские армии, подкрепленные такой массой артиллерии, танков, авиации и флота. В результате жертвами финской авантюры стали 400 тысяч советских солдат и офицеров (финны потеряли 27 тысяч человек).

А цель вооруженного вторжения в Финляндию состояла в следующем. Вскоре после нападения на эту страну в советских газетах появилось сообщение об образовании в финском городе Териоки, куда вошла Красная Армия, правительства Финляндской Демократической Республики, которое якобы приветствовало наступление советских войск. 2-го декабря 1939 года газеты поместили новое сообщение: нарком иностранных дел Молотов подписал договор о взаимопомощи и дружбе с Куусиненом, возглавлявшим правительство и одновременно исполнявшим обязанности министра иностранных дел Финляндской Демократической Республики. В действительности никакой такой республики не было, сам же Куусинен был секретарем исполкома Коминтерна. Затем Молотов написал в Лигу Наций, что «Советский Союз не находится в состоянии войны с Финляндией и не угрожает финскому народу. Советский Союз находится в мирных отношениях с Демократической Финляндской Республикой, с правительством которой 2-го декабря заключил договор о взаимопомощи и дружбе. Этим документом урегулированы все вопросы». В связи с агрессией против Финляндии Советский Союз был исключён из числа членов Лиги Наций (предшественница ООН). Бездарно проведенная финская кампания должна была подсказать Сталину, что Красная Армия имела существенные слабости в материальном оснащении и командовании. Но это не произошло.

После войны в финских снегах посягательства Сталина простираются дальше. Пользуясь тем, что Гитлер стянул войска к границе Франции, Сталин вводит советские войска в Бессарабию и Северную Буковину. К счастью, в этот раз обошлось без танков и крови. Во избежание судьбы финнов, в конце июня 1940-го Румыния «добровольно» передает эти территории в состав СССР (эти факты позже лягут в основу Ноты министерства иностранных дел Германии Советскому правительству, датированной 21 июня 1941 года. (Копия Ноты в разделе «Архивные материалы»).

Одновременно с этими военными операциями Сталин продолжает одабривать Гитлера. В Германию из Советского Союза эшелон за эшелоном отправляется зерно, металл, вооружение, горючие, смазочные материалы и другие ценности. В ноябре 1939 года немцам передаётся в пользование морская база на запад от Мурманска (в бухте Западная Лица), где была сооружена база «Nord». С этой базы немцы организовывали захват норвежского порта Тронгейм. После оккупации Норвегии база переносится на восток от Мурманска. Отсюда через северный морской путь в Тихий океан отправлен был немецкий военный транспорт, который потопил за 17 месяцев 9 кораблей и захватил голландский пароход с грузом каучука и олова. Транспорт провели ледоколы «Ленин», «Сталин» и «Каганович».

Следует отметить, что Сталин рассматривал Вторую мировую войну как уникальный шанс для реализации идеи «мировой революции». Не случайно 1 октября 1938 г. на совещании пропагандистов Москвы и Ленинграда он объяснял, что «бывают случаи, когда большевики сами будут нападать, если война справедливая, если обстановка подходящая, если условия благоприятствуют, сами начнут нападать. Они вовсе не против наступления, не против всякой войны. То, что мы кричим об обороне — это вуаль, вуаль. Все государства маскируются.» В это объяснение прекрасно вписывается следующее утверждение в передовой статье газеты «Красная звезда» от 17 ноября 1938 г.: «В тот миг, когда фашисты посмеют нас тронуть, Красная Армия перейдет границу вражеской страны… Наша оборона — это наступление. Красная Армия ни единого часа не останется на рубежах, она не станет топтаться на месте, а стальной лавиной ринется на территорию поджигателей войны. С того мгновения, когда агрессор попытается нарушить наши границы, для нас перестанут существовать границы его страны».

Выполнение этой доктрины осуществлялось через заигрывание, лавирование между великими державами — с одной стороны Англией, Францией, Польшей, Чехословакией; с другой — Германией, Италией, Японией и их союзниками.

Гитлер в этих условиях также не сидел сложа руки, а предприимчиво наводил «немецкий порядок» в странах Западной Европы. Между диктаторами обеих стран ведутся постоянные консультации. Оба целеустремленно выполняют свою кроваво-черную работу. Обе армии методически приобретают опыт ведения военных действий на чужой территории. Зачем?

Становится очевидным — для новой, широкомасштабной войны друг против друга. Кто же первый нанесет удар в спину «друга»?

«Нападение на Германию начать 12 июня 1941 года…»

В сентябре 1939 года СССР объявил себя нейтральным государством и… до июня 1941 года захватил территорию с населением 23 миллиона людей. Сталин не скрывал своих стратегических планов: «Нужно втянуть Европу в войну, оставаясь нейтральными, потом, когда противники истощат себя, бросить на чашу весов всю мощь Красной Армии».

19 августа 1939 года на закрытом заседании Политбюро ЦК был одобрен именно такой план. Практически с этого времени Советский Союз по указанию вождя начал активную подготовку к наступательной войне с Германией. Начальник Генштаба Красной Армии Мерецков после ввода частей Красной Армии в Западную Украину и Западную Белоруссию приказывает: «Ранее созданную полосу обеспечения (13 укрепрайонов) на западных границах уничтожить, команды подрывников распустить, заряды снять, мины обезвредить, заграждения сравнять с землей. На новых землях полосу обеспечения не создавать. Основные силы Красной Армии вывести прямо к границам, не прикрывая эти силы никакой полосой обеспечения. Из глубины страны прямо к границе сосредоточить все стратегические запасы Красной Армии. Срочно начать гигантские работы по развитию аэродромной, дорожной сети в Западной Белоруссии и Западной Украине. Однопутные дороги превратить в двухпутные. Повсеместно повысить пропускную способность дорог, строить новые дороги прямо к германским границам».

Этот приказ реализовывал указание Сталина. Не мог начальник Генерального штаба позволить себе такую авантюрную самодеятельность. Уничтожение укрепрайонов — это преступление против своего народа. На их сооружение было потрачено более 120 миллиардов рублей и это в то время, когда люди страдали от голода, а смерть косила целые села. До сегодняшнего времени на полях Украины разбросаны доты и дзоты, остатки тех укреплений — мертвые свидетели того времени.

В соответствии с отмеченным приказом основной военный потенциал советских войск на Западе был сконцентрирован на трех направлениях (выступах) — Львовском, Белостоцком и Румынском (нефтяной район Плоешти). Их расположение с первых дней напоминало подготовку к наступлению. Характерно, что то же делали и немцы. Одновременно с концентрацией войск на восстановление западных железнодорожных путей были выделены 170 тысяч солдат. 18 сентября 1940 года под редакцией наркома обороны маршала Тимошенко и начальника Генерального штаба генерала армии Мерецкова для высшего командного состава Красной Армии были напечатаны в одном экземпляре совершенно секретные на то время «Рассуждения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на 1940 и 1941 годы», в которых они называют Германию «главным самым сильным противником» (без согласования со Сталиным такие выводы никто делать не мог). Осенью 1940 года в СССР впервые объявляется призыв в армию с 18 лет, а промышленность переводится на военные рельсы. 7 декабря того же года был введен в действие принцип принудительного комплектования школ по подготовке пилотов и технического персонала.

По указанию Сталина формируются также военные части из узников ГУЛАГа. Вскоре на западной границе стали появляться «черные дивизии», одетые в черную зековскую форму. Всего к началу войны было создано семь таких армий, самой сильной из которых считалась 16-я ударная. Ней командовали прежние узники — Лукин, а затем Рокосовский. Следуя выработанной военной доктрине в конце декабря 1940 года Сталин провёл совещание военных: были приглашены все командующие округами и армиями, начальники штабов округов и армий, члены Военных советов, начальники академий, профессора, руководящий состав Генерального штаба. Присутствовали некоторые члены Центрального Комитета и Политбюро.

Доклад по общим вопросам боевой и оперативной подготовки Красной Армии сделал начальник Генерального штаба генерал армии Мерецков. Один из основных докладов делал Жуков: «Характер современной наступательной операции». Был интересен для присутствующих доклад командующего округом Павлова «Об использовании механизированных соединений в современной наступательной операции». Начальник Главного управления ВВС Красной Армии Рычагов содержательно изложил доклад на тему: «Военно-воздушные Силы в наступательной операции и в борьбе за господство в воздухе». Затем делались в таком же духе другие доклады и проводились прения. Характерно, что ни в докладах, ни в прениях об обороне ничего сказано не было. Главным стратегическим замыслом являлось наступление. В этом ключе осуществлялась в дальнейшем вся подготовительная работа к будущей войне. За полгода до нападения гитлеровской Германии на Советский Союз в Москве, с согласия Сталина, на крышах зданий Кремля устанавливаются 36 зенитных огневых точек.

В феврале 1941-го Сталин утверждает мобилизационный план «Гроза», а в марте принимается новый план стратегического развертывания частей Красной Армии на Западе. Именно на этом документе заместитель начальника Генштаба Ватутин собственноручно напишет: «НАПАДЕНИЕ СОВЕТСКИМ СОЮЗОМ НА ГЕРМАНИЮ НАЧАТЬ 12 ИЮНЯ 1941 ГОДА ЧЕРЕЗ ПОЛЬШУ».

Немедленно вводится в действие положение о персональном учете потерь и захоронений личного состава армий в военное время. Им предусматривалось до 1 июня 1941 года «обеспечить войска медальонами и вкладными листами по штатам военной поры, а штаты военных округов — бланками оповещений и формами именных списков». С приближением дня «М» в начале июня к западной границе СССР в срочном порядке перебрасываются дополнительные силы Красной Армии, а вскоре приказ о передислокации в западном направлении получили и 32 дивизии резерва пограничных округов. Они должны были занять позиции на расстоянии от 20 до 80 километров от государственной границы. За три недели до начала войны на Украину, к городам Белая Церковь — Смела — Черкассы была тайно переброшена 19-я армия Северокавказского округа. В этот же период готовилась директива Главпура «О задачах политической пропаганды на ближайшее время». Главная идея в ней была — готовить личный состав Красной Армии к «всесокрушающей наступательной войне».

5 мая 1941 года Сталин выступил перед выпускниками военных академий. В этом выступлении, (а точнее, в тосте), он впервые официально ясно сказал, что Советский Союз не будет ждать нападения, а первым начнёт войну. Тогда же за инициативой наркома Тимошенко и начальника Генерального штаба Жукова заместитель начальника оперативного управления Василевский подготовил проект директивы о нападении на Германию, который был согласован со Сталиным 24 мая на заседании Политбюро. В связи с тем, что советские войска на западных рубежах ещё не были сосредоточены к нападению, ориентировочная дата определяется 15 июля того же года, в день когда должно было завершиться полное развёртывание Красной Армии на западном театре военных действий.

Политбюро ЦК (фактически Сталин) принимает решение о формировании до 1 июля 238-й стрелковой так называемой польской дивизии. Ее укомплектовали поляками и новобранцами, которые владели польским языком. Вскоре до неё мобилизовали более 10 тысяч бойцов. На это военное формирование возлагалась задача после вступления в Польшу (как ранее было в Финляндии) создать там просоветское правительство и объявить освободительную войну против Германии.

В июне 1941 года на западных границах СССР стояла уже не армия мирного времени, а 16 армий и несколько отдельных корпусов и дивизий для наступления. К тому же, для усиления поенной мощи из глубины страны тайно подтягивался второй стратегический эшелон из семи сформированных армий, укомплектованных резервистами.

В этот же период осуществлялось формирование трех армий НКВД третьего стратегического эшелона. Перед началом войны все три группы немецких армий, сосредоточенных против СССР, уступали советским войскам, дислоцированным на западной границе, по самолётам в 3 раза, танкам в 4,5 раза, пушкам и минометам — в 5,6 раза, в несколько раз — в живой силе. Артиллерийское вооружение Красной Армии было лучшим в мире. От молниеносного и неожиданного удара такого могучего военного кулака, по убеждению Сталина, Германия должна была капитулировать за неделю-другую. Одновременно он был уверен, что при таком раскладе сил Германия никогда не посмеет напасть на Советский Союз. Другим аргументом было также то, что на протяжении многих лет Гитлер утверждал, что никогда не допустит раздела немецких сил (так как было в 1914 году) на два фронта. Это утверждение многократно повторялось им в книге «Майн Кампф», а также возникало в разговорах Гитлера с его ближайшими помощниками. Поэтому информация, которая поступала из советских посольств и от разведки об адекватной подготовке Гитлера к нападению на СССР, только раздражала вождя.

По свидетельству В.М. Молотова, который был в то время вторым человеком в советском руководстве после Сталина, подготовка к неизбежной войне с Германией, конечно же, велась. «Иначе, зачем нам еще в мае месяце надо было из глубины страны перебрасывать в западные приграничные военные округа в общей сложности семь армий! Зачем проводить тайную мобилизацию восьмисот тысяч призывников и придвигать их к границам в составе резервных дивизий военных округов?» Естественно, возникает вопрос, что будет после того, как Красная Армия развернется на западных границах СССР, притом, не понятно, нападет ли Германия в 1941 г. вообще? «Время упустили, — делает вывод Молотов. — Опередил нас Гитлер!». В чем, собственно, опередил?

Враг № 1

Когда Сталин занялся территориальными приобретениями в балтийских странах, Финляндии и Румынии, Гитлер заподозрил, что советский диктатор на самом деле готовится вступить с ним в бой — когда сочтёт момент подходящим. Вскоре после вторжения советских войск в Западную Украину и Белоруссию Сталин начал подтягивать и другие силы — поначалу медленно — к западным границам Советского Союза, где они оказались в неприятной близости к драгоценным румынским месторождениям нефти. Именно из этих месторождений Гитлер получал топливо для своей мобильной войны. Без них вермахт просто не смог бы сдвинуться с места. Волнения фюрера усиливались всё больше и больше и, в конечном счёте, он откровенно стал побаиваться советского лидера. Об этом после войны сказал Риббентроп в Нюрнберге следователям.

«Внезапное российское вторжение в Бессарабию и, даже больше того, в Буковину удивило фюрера и заставило его ощутить сильное стремление (русских) на Запад. Фюрер полагал, что Кремль заключил соглашение 1939 года для того, чтобы диктовать сначала экономические, а затем и политические условия Германии во время её затяжной войны с Западом».

При таких обстоятельствах у Гитлера не оставалось другого выхода, как опередить Сталина. В разговорах в тесном кругу он, не скрывая, называет Советский Союз врагом № 1. На совещании командования вермахта в конце июля 1940 года впервые ставится задание — Россия должна быть уничтожена. Срок — весна 1941-го. Гитлер также нацеливал своих соратников на молниеносную войну, неожиданный первый удар.

Генштаб вермахта заработал с небывалой энергией. Появляется первый оперативный план решения российской проблемы. Параллельно Гитлер продолжает «играться» с Москвой в прятки, пытается нейтрализовать ее экспансионистские намерения относительно Германии дипломатическими путями. Однако попытка создать антибританский фронт и втянуть Советский Союз в войну на Ближнем Востоке и в Индии провалилась.

О плане Барбаросса, названном в честь немецкого императора, Фридриха I, сумевшего в своё время создать огромное и сильное государство, Гитлер впервые заговорил в ноябре 1940 года. Впоследствии он был доработан в деталях, в том числе и на ужинах в тесном «семейном кругу», на которые Гитлер приглашал только ближайшее окружение. Одна из таких встреч состоялась 5 декабря того же года. Были приглашены Борман, Геринг и Гиммлер. Докладывал начальник оперативного управления Генштаба вермахта, тогда еще генерал-лейтенант Паулюс. В общих чертах генерал выразил свое виденье военной кампании на Востоке. Обменялись мнениями, предложениями. Кстати, именно в тот вечер Геринг впервые огласил собственную идею строительства в Украине в районе Винницы и Лубен Полтавской области филиалов главной полевой ставки фюрера. Любопытно, что к этому времени на территории оккупированных государств Гитлер уже имел 12 ставок. Выбор территории под Винницей был неслучайным. В 1918 году, когда немцы оккупировали часть Украины, Геринг был военным летчиком и лично изучал эту местность, знал мирный характер местных жителей. Кроме того, в заметках биографов Геринга сохранились такие пикантные подробности из его личной жизни: будущий соратник Гитлера имел в этих краях любовницу из семьи вроде бы с немецкими корнями. Девушка родила от Геринга ребенка. Но, конечно, этот факт не мог иметь какого-то решающего значения для выбора места строительства ставки. Прежде всего брались во внимание стратегические и географические характеристики местности. Идея Геринга понравилась фюреру. Начальник личной охраны Гитлера Раттенхубер получает приказ тщательным образом обмозговать и спланировать будущее строительство. А 18 декабря 1940 года Гитлер подписывает директиву № 21 под названием «Операция Барбаросса», которая начиналась такими словами: «Немецкие вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе молниеносной кампании еще до того, как будет закончена война с Англией…»

Если бы Сталин поверил советским спецслужбам…

Советская разведка в 20-30-е годы прошлого века была одной из самых сильных в мире. Ни одно государство не тратило на разведывательные цели столько денег и сил, как Советский Союз, руководство которого считало страну в состоянии войны практически со всем миром. К примеру, только в 1924 году на разведывательные цели в СССР было выделено 3 млн. золотых рублей.

Необходимо воздать должное советским спецслужбам, которые, начиная с середины тридцатых годов, в период осуществления военных операций, обострения политической ситуации в соседних государствах работали с повышенной активностью. Особенно тщательным образом собиралась и проверялась информация, касающаяся Германии. Об этом свидетельствуют разные информационные источники, в том числе советские и немецкие архивные материалы.

В частности, в штабе верховного командования вермахта (ОКВ) действовала агентурная группа «Викинг», в которую входили семь высших немецких офицеров и генералов. На советскую разведку работали члены антифашистской организации под названием «Красная капелла». Длительное время их имена, как и положено, хранились в полной тайне, ведь никто не станет сотрудничать со спецслужбой, которая не может гарантировать конфиденциальность своим источникам информации. Сегодня их уже можно назвать. Это полковник инженерной службы военно-воздушных сил Германии Беккер, подполковник генерального штаба Шульце-Бойзен, старший правительственный советник министерства экономики Харнак, первый секретарь министерства иностранных дел фон Шелиа, ведущий специалист гестапо Леман, командир гитлеровских штурмовых отрядов капитан Стенес и другие. Значительная часть из них в конце 1941 года была разоблачена немецкой контрразведкой и уничтожена. За заслуги перед Советским Союзом отдельные агенты посмертно награждены советским орденом Отечественной войны. Ряд агентов, возвратившихся после войны в Советский Союз были репрессированы советскими органами (Радо, Треппер и др.) за якобы сотрудничество с гестапо.

Кроме названых, в немецком посольстве в Москве способствовала советской разведке агентурная группа «Альта». В логове фашизма также работали несколько кадровых советских нелегалов-разведчиков. Заслуживает особого внимания и то, что на советскую разведку работал человек под псевдонимом «Вертер», который занимал высочайшее положение во властных структурах Третьего рейха и передавал через советскую резидентуру в Швейцарии в Москву информацию стратегической важности, благодаря которой, как сейчас полагают аналитики, Советский Союз выиграл войну. Анализ деятельности этого источника дает веские основания для вывода о том, что им был Мартин Борман. В его биографии есть немало темных пятен. Об этом уже после войны откровенно заявил шеф западногерманской разведки Гелен. Тот самый Гелен, который во время войны возглавлял разведуправление генштаба, дислоцировавшееся в поселке Вороновица, что на Винниччине. В своих мемуарах, он утвердительно пишет, что Борман был советским шпионом и после войны жил некоторое время в Советском Союзе. Бормана подозревал в связях с советской разведкой руководитель абвера (военной контрразведки) Канарис и руководитель внешней разведки Шелленберг. По этому поводу после войны в западных средствах массовой информации помещалось ряд публикаций, где Бормана открыто называли настоящим «кротом» высочайшего уровня.

Бормана могли завербовать еще в 1918 году, когда он принимал участие в боях против Красной Армии и попал в плен. Более года, в 1920–1921 гг., он содержался в специальном лагере в районе Осташкова, который контролировался Регистрационным управлением полевого штаба Красной Армии (РУПШКА). Это учреждение, изменив несколько вывесок, в конечном счёте стало называться ГРУ — Главным разведывательным управлением Советской Армии, а в 20 годы оно отвечало за подготовку коммунистической революции в Германии.

В книге американского и российского писателей Л. Килзера и Б. Тартаковского «Тайная жизнь Мартина Бормана. Предавший Гитлера» значится, что Борман в средине 20-х годов прошлого столетия под непосредственным руководством руководителей советской разведки Берзина и Артузова (оба впоследствии были репрессированы и расстреляны) проходил спецкурс по разведке с целью внедрения его в окружение Гитлера. После падения нацистской Германии он был тайно вывезен в Советский Союз и проживал под другой фамилией. В Москве, неподалёку от Лефортовской площади, есть старинное кладбище. На одном из памятников выгравировано «Мартин Борман 1900–1973 годы». Если это отвечает действительности, то напрашиваются вопросы, как Советский Союз мог приютить человека, который по приговору Нюрнбергского трибунала был признан виновным в преступлениях против мира и человечества, заочно осужден к высшей мере наказания? И если Борман жил в Советском Союзе, то кто присвоил деньги нацистской партии? Ведь к ним имел доступ только Борман.

Говоря о довоенном времени, следует отметить, что в Германии советская внешняя и военная разведка, используя возможности германской коммунистической партии и интернационала, создали несколько резидентур и имели разветвленный агентурный аппарат. Информация поступала более чем от 300 источников. В своих мемуарах шеф политической разведки рейха Шелленберг признал, что «… фактически в каждом министерстве рейха среди высоких должностных лиц были агенты российской секретной службы…». Агенты, имея доступ практически ко всем высшим эшелонам командования вермахта и политического руководства рейха, своевременно добывали и передавали самую тайную информацию относительно намерений Германии. Генерал Гальдер жаловался после войны, что большевики узнавали о приказах по немецким вооруженным силам даже раньше самого вермахта.

О разветвленности агентурной сети свидетельствует одна из шифротелеграмм № 54 от 10 апреля 1941 года, направленная руководителем внешней разведки НКВД СССР Фитиным резиденту в Германии. В ней, в частности, ставились следующие задачи: «… по вопросам авиации озадачить „Старшину“. Через „Шведа“ выяснить дислокацию немецких воинских частей в Румынии, через „Испанца“ получить информацию о личном составе ВВС. Поручить „Корсиканцу“ собрать информацию о состоянии в военно-химической промышленности, используя при этом „Турка“. Добыть научно-технические новинки через „Грека“. О состоянии военно-морского флота получить информацию через „Итальянца“. Сориентировать „Брайтенбаха“ на выяснение дислокации немецких частей и строительства укреплений на границе, прилегающей к территории СССР».

После подписания Гитлером 18 декабря 1940 года директивы № 21, плана операции «Барбаросса», Сталин получил точную информацию о запланированном немецком вторжении. Он даже знал, что план вторжения имел условное название «Барбаросса», и о намерении высшего руководства вермахта в случае успешных военных действий построить филиалы полевой ставки Гитлера в Украине неподалёку от Винницы и райцентра Дубны Полтавской области. К сожалению, эта информация никем, в том числе и Сталиным, не была должным образом оценена. Один из руководителей немецкого направления внешней разведки написал на ней обычную, ни к чему не обязывающую резолюцию — «Для учета». Но она не была даже учтена.

В целом о нападении Германии на СССР Сталин получил более 80 сообщений от разных источников. Одно из сообщений, поступило за две недели до нападения, гласило: «Приблизительно 100 пехотных дивизий в настоящее время размещены на германо-советской границе. Треть из них моторизированные. Из остальных, по меньшей мере десять дивизий бронетехники. В Румынии немецкие войска сконцентрированы в Галаце. Отмобилизованы отборные дивизии особого назначения, 5-я и 10-я дивизии, находившиеся в распоряжении главнокомандования, тоже задействованы». Сообщая о намерении Гитлера, резидентуры одновременно информировали о том, что немецкой стороне доподлинно известно о планировании советских военноначальников против Германии. Учитывая приведенные выше факты, Германия была вынуждена опередить Советский Союз.

22 июня 1941 года в 3 часа 15 минут утра Германия обрушила на советскую территорию гром артиллерийских залпов. Войска перешли в наступление на фронте длиной 1,5 тыс. км. В 7 часов утра Гитлер, выступив по радио, объявил о начале осуществления плана «Барбаросса».

«Отягощенный тяжкими заботами, обречённый на многомесячное молчание, я наконец могу открыто сказать: Немецкий народ! В этот момент осуществляется наступление, которое по своему размаху можно сравнить с величайшими из всех, которые мир когда-либо видел. Я решил снова сегодня вручить судьбу и будущее рейха и нашего народа нашим солдатам. Бог поможет нашей борьбе!»

Таким образом, военные авантюры двух диктаторов и наибольших провокаторов XX века столкнули народы Европы на кровавую бойню.

В заключение следует сказать, что никто не родится на свет злодеем или праведником. Людей такими делает жизнь. Без преувеличений необходимо отметить, что Ленин и Сталин были талантливыми и гениальными руководителями своего времени и вошли в историю как большие политики и стратеги. В то же время нельзя принимать во внимание карикатурные и надуманные выпады против Гитлера, которые долгое время применяла советская пропаганда, заявления о «бесноватости фюрера», о том, что он «ефрейтор» с шизофреническими заскоками, символ человеконенависничества, чудовищное воплощение сил зла, порождённых маниакальными идеями больного разума и оккультными учениями, импотент, еврейская полукровка и т. п. Оставим это на совести политиканов. Недальновидность и неразумность такой пропаганды можно показать всего одним вопросом: если ефрейтор загнал нас на Волгу, то что же собой мы представляем?

О советских вождях того периода мы знаем много. Кто же в действительности был Адольф Гитлер? Сам он выходец из простой крестьянской семьи, австриец по происхождению. Учился в народной школе, приходской школе бенедиктинского монастыря и реальной школе. Выделялся среди сверстников упорством, был лидером во всех играх. Интересовался книгами по германской истории и мифологии. Пытался дважды поступить в Венскую академию художеств, но провалился на экзаменах. В юности душой проникся германским национализмом, «величием» и «исторической миссией немецкого народа». Отвергнув теорию Маркса, он на всю жизнь остался антимарксистом. Гитлер презирал демократию и находил облегчение лишь в мечтах о великой и славной Германии. Всё это предопределило его переезд на жительство в Германию. На этот период в среде немецкого народа очень был развит мистицизм. Практически вся жизнь строилась на предсказаниях магов и астрологов. Будущий нацистский фюрер заинтересовался также мистикой и оккультизмом. Мистические идеи расизма и «священной немецкой крови» служили толчком для выступлений Гитлера с политическими речами в маленьких кафе, и, надо отдать должное, публика прислушивалась к юноше с гипнотизирующим взглядом.

Во времяПервой мировой войны в составе немецкой армии за 4 года будущий фюрер участвовал в 47 сражениях, был умелым и храбрым солдатом, дважды ранен, а за месяц до окончания войны отравлен газами. Война оставила глубокий след в его жизни и дала ему цель, к которой он стремился.

После унизительного поражения Германии в войне он вступает в ряды националистической Немецкой рабочей партии под № 55, а чуть позднее и под № 7 стаёт членом её исполнительного комитета.

Теперь он не упускал ни одной возможности выступить перед толпой с политическими речами и лозунгами. Гитлер позже вспоминал: «Я мог говорить! Через тридцать минут люди становились наэлектризоваными».

Новый член партии писал недурные акварели и серьёзно увлекался кубизмом и тайнами эзотерических знаний, был неплохо образован и неукоснительно соблюдал взятое им для себя ещё в юности правило: читать по книге в день! Он считал себя знатоком истории, архитектуры и искусства. Также очень интересовался медициной и биологией. Окружение считало его достаточно интеллигентным мужчиной, с острым умом, который, к тому же, любил общаться с женщинами и неизменно был с ними любезным и ласковым. Он поражал всех, с кем общался и кто знал его лично, феноменальной памятью, даже на пустяковые детали.

Располагая таким качествами Гитлер научился умело использовать в собственных интересах складывающуюся политическую конъюнктуру в бурлившей, подобно лаве, Германии. Обладая каким-то специфическим, притягательным, магнетическим взглядом зеленоватых глаз он покорял людей.

Немало потрудился он и в совершенстве овладел ораторским искусством. На любую тему Гитлер говорил страстно, зажигательно, умело воздействуя на аудиторию и затрагивая самые сокровенные струны её души. «Выступления Гитлера всегда собирали толпы народа, — отмечали современники, ставшие свидетелями становления национал-социализма в Германии. — В отличие от многих других ораторов он всегда говорил о том, что было наиболее близко каждому немцу, о том, что волновало простых людей каждый день. И при этом Гитлер не витал в облаках, не бросался пустыми фразами, а предлагал вполне реальные вещи!»

Не прошло и двух лет, как Гитлера выдвинули в руководство партии. Он придумал ей новое название — Национал-социалистическая рабочая партия Германии (НСДАП). Отсюда родился термин нацизм, наци.

Гитлер дал нацистской партии символ — свастику (эмблему счастья), с приходом к власти поменял её ход, и приветствие «Хайль!», позаимствовав это у своих древних предшественников. На основе оккультных и мистических мифов им был создан орден чёрнорубашечников — СС.

К концу 1923 года Гитлер уже замыслил свергнуть правительство Веймарской республики и поставить Германию под нацистский контроль. В этих целях сделал попытку государственного переворота («Пивной путч»), за что привлекался к уголовной ответственности за государственную измену. Находясь в тюрьме он написал первый том своей книги «Майн кампф» («Моя борьба»). В ней отразил историю своей жизни, свою философию и программу партии. Суть книги — социальный дарвинизм: личности и нации являются субъектами борьбы за выживание, мораль-глупость, превосходство в силе. Рассовому превосходству немцев угрожают евреи, марксисты, большевики, либералы, гуманисты и филантропы всех мастей. Германия может стать великой, если поведёт с ними борьбу и обретёт жизненное пространство, отвоевав его у внешних врагов. Нацистское движение заложит стратегию для мирового господства в противовес идеи большевиков о мировой революции.

«Майн кампф», несмотря на её многословность, приобрела популярность и была переведена на 11 иностранных языков общим тиражом более 5,2 млн. экземпляров. Для Западной Европы это огромный тираж. Гонорар сделал Гитлера сразу же богатым человеком.

Другим серьёзным источником доходов Гитлера в то время были художественные работы. Написанные фюрером акварели за бешеные суммы — часто намного превышавшие стоимость некоторых признанных мировых шедевров живописи, — наперебой скупали владельцы берлинских и венских художественных галерей.

Получив большой стартовый капитал Гитлер решил идти к власти уже легальными способами. Обладая редкой политической проницательностью и ораторским искусством, он привлёк на свою сторону и правых и левых социалистов. Его выступления были обращены к малообеспеченным, он приобрёл популярность и среди военных, националистов и консерваторов. В нём удивительно сочеталось умение проникать в суть массовой психологии и готовность сотрудничать с правыми консерваторами. Гитлер стал бесспорным лидером националистического движения, в кассу потекли средства от богатых, видевших в нём защиту от надоевших профсоюзных и коммунистических лидеров.

В 1934 году, объединив посты президента и канцлера, он стал единым и полновластным правителем Германии. И на этих постах фюрер проявил себя политическим и выдающимся организатором. Он сумел стать харизматичным лидером нации, настоящим вождём немецкого народа. Историки и биографы однозначно признают, что он был неглупым человеком и его наследие заслуживает внимания. Человеку достаточно темного происхождения удалось навеять большей части немецкого народа, что «ему выпала большая честь жить в государстве», которым правит гениальный вождь.

Страна древних университетов, передовых технологий и культуры, сильных философских традиций поверила ему. Немцы были просто ослеплены им. Ведь на их глазах осуществилось чудо. Немцы, которые устали от неуверенности, голода, безграмотности и экономического беспорядка, видели в нем единственного спасителя и на удивление сплотились вокруг него. Паства молилась на своего бога, и он оправдывал её надежны. Невероятно, но факт: солдаты были вдохновлены призывами и наставлениями Гитлера. Немцы верили в его неуязвимость, многие даже считали, что дом с его портретом выдержит любую бомбёжку… Справедливости ради необходимо отметить, что практически все свои предвыборные обещания новый рейхсканцлер выполнил!

Прежде всего в Германии была решена наибольшая проблема — безработица. В начале 1933-го 5 млн. 600 тыс. немцев не имели работы, а уже через 5 лет уровень производства вырос в 2 раза. Доход на душу населения в 1933-38 годах увеличился в стране на 35 %, а валовый национальный продукт за пятилетие вырос с 59 до 105 млрд. рейхсмарок. В разрезе предвыборных обещаний Гитлера знаменитый конструктор Порше разработал ставший не менее знаменитым и популярным во всем мире народный автомобиль «фольксваген». В этот период простой немец был обеспечен едой и одеждой. Поэтому, когда Гитлер вынашивал человеконенавистнические планы Второй мировой войны, когда антисемитизм поднялся на уровень государственной политики, немцы все еще глубоко не задумывались, в какой страшный крематорий превратит их фюрер страны Западной и Восточной Европы. В самой Германии, а затем и в целом ряде стран он породил режим тирании, мракобесия, не имевших равных во всей истории человечества.

Раннее уже упоминалось, что Гитлер являлся мистиком. С аналогичными взглядами группировались вокруг него его сторонники и соратники. Многие тайны, связанные с мистическими воззрениями фюрера и его ближайшего окружения до сего времени не раскрыты. Гитлер всегда прислушивался к советам экстрасенсов и колдунов, знахарей и гипнотизеров, интересовался паранормальными явлениями и оккультными науками, имел собственного астролога.

Как известно, он очень живо интересовался возможностью установления контакта с инопланетянами, (в Германии к концу войны были построены летающие тарелки). Гитлер и его окружение особый интерес проявляли к легендам и мифам о загадочном подземном царстве Шамбала, которое якобы находится под горами Тибета и откуда произошла особая арийская раса. Для поиска Шамбалы и мистической реликвии — Чаши Святого Грааля (по приданию, в которой была собрана кровь из ран Иисуса Христа) фашистами достаточно щедро субсидировались секретные тайные экспедиции во главе с эсесовцами по всему миру, в частности, и в горы Тибета. С целью углубления оккультизма и мистики в Третьем рейхе в Германию были завезены и переодеты в эсесовскую форму тысячи тибетских монахов, которые в конце войны практически все самопроизвольно погибли.

По указанию Гитлера в Германии была образована целая структура закрытых институтов «Аненэрбе» (в переводе наследие предков), занимавшихся не только всесторонним изучением, но и возрождением древнейших мистических культов. В этом же направлении развивал свою деятельность дворец оккультизма. Мистика в Третьем рейхе разрасталась не по дням, а по часам. Веря в предсказания, Гитлер инициировал в 1936 году в Дюссельдорфе Всемирный съезд астрологов, который провозгласил Третий рейх ведущей страной небесного оккультизма и немецкие ясновидящие официально заявили, что «фюрером повеливают звёзды». С этого времени практически все важные политические и государственные мероприятия решались с подкреплением мистических культов и ритуалов. Так, по заключению специалистов из тайных оккультных структур войну против СССР необходимо было начать 22 июня, в древнегерманский праздник солнцестояния, который указывает действительный путь к победе. Что и было сделано.

Исходя с мистической таинственности Гитлер даже сочетался законным браком с Евой Браун, а затем покончил с собой в ночь на 1 мая 1945 года — в древнеязыческий праздник, Вальпургиеву ночь, когда царствуют ведьмы и всякая нечисть справляет шабаши. После неё, по древнегерманским поверьям, прекрасные телом девы-воительницы валькирии уносят на своих могучих крылатых конях души погибших германских воинов в тевтонский рай — Валгаллу. Следуя его примеру таким же образом покончили жизнь многие его соратники. Принимая во внимание вред мистики в расовой доктрине фашизма руководитель «Аненэрбе» по приговору Нюрнбергского Международного трибунала был приговорен к смертной казни.

Любопытен и тот факт, что у современных специалистов мистические заклинания и символы фашистов не вызвали насмешек. Наоборот специалисты по программированию ЦРУ Соединённых Штатов Америки ознакомившись с некоторыми немецкими разработками институтов системы «Аненэрбе» признали их большую значимость для нейролингвистического программирования. Они же подсчитали, что в нацистской Германии на секретные проекты «Аненэрбе» было затрачено примерно столько же средств, как в самих Штатах на знаменитый «Манхэттенский проект» по созданию ядерного оружия.

Подитоживая сказанное следует отметить, что своеобразным кредо Гитлера, как человека и лидера нации, была глубокая нордическая мудрость: «Всё проходит, ничего не остаётся, кроме смерти и славы о подвигах». На удивление это оправдывается, он продолжает оставаться феноменом XX века. С каждым днем на книжный рынок поступают новые и новые панегирики в честь его. Среди авторов бывшие прусские историки, гитлеровские генералы, личные его летчики, шоферы, секретари. Полубогом выглядит Гитлер в этих книгах. В Англии вышла книга под названием «Стратегия Гитлера», в которой до небес произносится его военный гений. С Наполеоном сравнивал Гитлера и западногерманский вице-адмирал Курт Асман. А вот что писал о фюрере довольно известный западногерманский историк Вальтер Герлиц: «Адольф Гитлер является личностью мирового масштаба. Он изменил карту мира больше, чем любой европейский правитель до него». И таких панегирических высказываний не счесть. А сколько отснято о Гитлере кинофильмов? Сотни. Адольф Гитлер остаётся (и долго ещё останется) величайшей загадкой человечества. «Нелюдь», «убийца», «палач» — это всё ничего не значащие слова, потому что именно человечество породило «фюрера Германской нации», рукоплескало ему и как водится, попыталось в итоге стереть его со страниц истории. Бесполезно. Он продолжает жить в свастике «РНЕ», в мечтах и мыслях многих и многих политиков, не смеющих, впрочем, признаться в этом публично, как в Германии, так и далеко за её пределами.

После полного краха Третьего рейха всё личное состояние Гитлера было объявлено достоянием германского государства. Ему принадлежат все права на издание книги «Майн кампф», которая в Германии запрещена. В последние годы всё больше и больше стало возникать слухов о том, что Гитлеру после капитуляции Германии удалось скрыться. Сомнения по этому поводу возникали сразу же после войны и у самого руководства СССР. Исходя из этого МГБ СССР было заведено агентурно-розыскное дело по установлению Гитлера. Однако добываемые материалы сводились к тому, что фюрер покончил с собой. Не могли же органы госбезопасности Сталину доложить, что упустили Гитлера живым. Тогда надо было ждать всем тяжёлых последствий. Тем не менее, чтобы окончательно сейчас поставить точку в этом вопросе необходимо по останкам Гитлера, хранящимся в ФСБ России, провести лишь экспертизу ДНК.

В заключении следует сказать, что Гитлер, как Ленин и Сталин, пытался создать свою империю. Если Ленин и Сталин строили интернациональную социалистическую диктатуру (по окончании войны она фактически состоялась), то фюрер пытался создать национал-социалистическую деспотию. Ленин и Сталин лелеяли надежду соединить две идеологии — интернационал-социализм, который перерастал в социал-шовинизм, с национал-социализмом Гитлера. Оценивая эти две политические системы, часто возникает вопрос, какой режим хуже — коммунистический или фашистский? Следует сразу отметить, о его неуместности. Прежде всего хуже для кого? Гитлеровский режим был не такой страшный для немцев, как Сталинский для народов СССР. Однако немецкий нацизм был несравнимо страшнее, в частности, для украинцев, чем российский коммунизм. Потребуется не один десяток лет, чтобы глубоко и всесторонне раскрыть эту тему. В книге была сделана попытка рассмотреть лишь небольшую её часть.

2 Загадочное строительство под Винницей

Угроза воздушных налетов и обстрелов из дальнобойного оружия вынудила правительства воюющих государств во время Второй мировой войны прибегнуть к сооружению объектов охраны для политического руководства и военных. Особенно больших успехов в этом достигла фашистская Германия. На территории разных стран Европы для фюрера и высшего командования вермахта были построены 16 ставок разных размеров и четыре к окончанию войны находились в стадии планирования и строительства. Гитлер посетил лишь шесть действующих ставок, в большинстве которых был по несколько дней или один день. Планирование и сооружение всех ставок вели подразделения немецкой военно-строительной организации «Тодт» под руководством Зигфрида Шмельхера, Лео Мюллера и правительственного советника, архитектора Классена. Точные данные об отдельных ставках появились в первую очередь благодаря дневникам (хранятся в Бундесархиве Германии) главного строителя Зигфрида Шмельхера и его заместителя обер-строителя Лео Мюллера, которые все время находились на строительстве.

В августе 1941 года для фюрера стало очевидным, что план «блицкрига» против Советского Союза провален и война непредсказуемо затягивается. Возникла потребность быть ближе к театру военных действий, а следовательно, необходимость и в филиале главной полевой ставки на Украине.

Поначалу планировалось строить ставку неподалеку от города Лубны, близ Полтавы… На сей счет сохранился документ тайной полиции: «Квартира. 23 декабря 1941 года. Согласно приказу нашему подразделению следует охранять с 22 ноября 1941 года постройку сооружения „Эйхенгайн“ („Дубовый гай“ — авт.) в восточной части леса, расположенного к северу от города Лубны. В охранную зону входят следующие пункты: Вильшанка, Мгар, Лука, Жицы. Арестованные 13 человек переданы полевой полиции 721, которая их расстреляла. Из-за транспортных затруднений (вернее из-за близости фронта — авт.) сооружение не начали строить. Место строительства перевели в более удобно расположенную Винницу. 19.12.41 перебазировались туда».

С учетом этих обстоятельств компетентная комиссия в составе специалистов разных отраслей во главе с главным адъютантом фюрера генерал-майором Шмундтом приступила к строительству будущего филиала полевой ставки фюрера в лесном массиве северо-восточнее Винницы между селами Стрижавка и Коло-Михайловка. Комиссия тщательным образом предварительно изучила географические, естественные, биологические и другие характеристики территории, подъездные пути к ней, а также политическую ситуацию в данном регионе, составила соответствующий акт и доложила о своих выводах фюреру.

Гитлер, имея привычку все брать под сомнение, поручил дополнительно изучить этот вопрос и вынести собственный вердикт одному из институтов оккультных наук системы «Аненэрбе». К слову, в этом заведении были собраны около 400 самых сильных практикующих магов, астрологов, экстрасенсов, известных ученых-парапсихологов, к мнению которых фюрер всегда прислушивался. В целом, принимая важные решения, он, как говорилось ранее, фанатично верил во влияние на ход событий потусторонних сил. Вот маленький, но показательный пример в подтверждение сказанному. 23 ноября 1939 года на тайном совещании главнокомандующих родов войск вермахта, размышляя об успехе в будущих войнах, он отметил: «На вопрос, принесет ли наступление победу, ответить не может никто. Все зависит от воли провидения!» В чрезвычайную силу провидения Гитлер верил до последних минут своей жизни. Незадолго до самоубийства, в феврале 1945 года, в минуты откровения он сказал своему врачу: «До сих пор мной руководило провидение и я непреклонно пойду дальше определенным мне путем, невзирая на препятствия».

На волю провидения положился фюрер и в случае с «Вервольфом». Специалисты необычного института сошлись на мысли, что территория, предлагаемая для будущего логова фюрера, расположена «… в зоне отрицательных энергий земли, а потому ставка автоматически станет их накопителем, генератором, что позволит подавлять волю людей на большом расстоянии». Этого для Гитлера было достаточно, чтобы дать свое «добро» на сооружение очередного тайного объекта под Винницей. Название будущей ставки «Вервольф» — («волк-оборотень») было предложено ассистентами Гитлера. Сам же Гитлер просил назвать объект «Wehrwolf», что в переводе с немецкого значит оборона, защита, оружие, плотина. Однако впоследствии дал согласие на первый вариант названия ставки. «Вольф» в переводе с немецкого — «волк». Это был партийный псевдоним фюрера.

Винницкий филиал главной полевой ставки сооружался в два этапа. Первый длился с октября 1941 г. по сентябрь 1942-го, второй — с декабря 1942 г. по июль 1943 г. включительно. Одновременно с этим строительством «вились гнездышка» для Гиммлера и Геринга.

Для размещения штаба Люфтваффе, возглавляемого Герингом, был выбран участок леса возле села Черепашинцы — в 30 км к северу от Винницы. Комплекс состоял из бункера площадью 42,5 кв. м (на него потратили 800 куб. м бетона) и 12 стандартных бараков полезной площадью 300 кв. м каждый. Ему дали название «Штрайнбрух», в переводе с немецкого — «Каменоломня». Комплекс обнесли 5-ю км проволоки и 12-тью км фландер-ограждения. С целью маскировки на площади 2100 кв. м были высажены 12 тыс. кв. м свежего дерна и более тысячи деревьев и кустов. Для связи между зданиями было протянуто 2580 м воздушных линий и 1330 м подземного кабеля. Аварийное обеспечение электроэнергией осуществлялось двумя дизелями мощностью 175 кВт и одним резервным на 40 кВт, которые поместили в противоосколочный машинный корпус. Вода поступала из глубокого 120-метрового артезианского колодца и хранилась в четырех бетонных резервуарах, на которые пошло до 400 куб. м бетона. Стоковые канализационные воды проходили обязательную биологическую очистку.

Ставка Гиммлера «Хевевальд» (в переводе с немецкого «Заповедник») строилась с 10 октября 1941 г. по 1 июля 1942-го на выезде из Житомира. Правда, она предназначалась не только для рейхсфюрера СС, но и была украинской резиденцией рейхсминистра доктора Ламмерса и министра иностранных дел Риббентропа. Под каждым из наземных зданий, предназначенных для всех трех соратников Гитлера, были построены подземные железобетонные бункеры площадью 15 кв. м каждый. Расходы бетона на сооружение одного такого дома составляли 600 куб. м. «Заповедник» оградили от внешнего мира 3 тыс. м проволоки и поставили вокруг еще 5 тыс. м фландер-ограждения. Кстати, чтобы соорудить один километр такого ограждения, использовали 350 деревянных столбов 1,75 м длиной, 700 деревянных столбов метровой длины, 80 мотков, или 1 тонну колючей проволоки 5-миллиметрового диаметра, четвертую часть мотка проволоки обычной для соединения и 3 тысячи проволочных крючков-скобок. Вся территория в 1200 кв. м была плотно замаскирована новопосаженными деревьями, кустами, дерном, а также маскировочными сетями.

Что касается «Вервольфа», то он фактически был копией, но в значительно меньших размерах, главной ставки Гитлера в Восточной Пруссии «Вольфшанце», в треугольнике Растенбург — Летцен — Ангенбург, район Мазурских озер. Она считалась наиболее защищенной среди всех его многочисленных резиденций. Характерно, что номера бараков в «Вервольфе» соответствовали номерам бараков «Вольфшанце».

Под строительство «Вервольфа» отвели 4 кв. км лесного массива, разбили строительные площадки. Прежде всего завезли более 100 тысяч кубометров гальки из черноморского побережья Одессы. Ее добавляли в бетон с четко определенной целью — галька должна была впитать в себя вредное радиационное излучение местных гранитов. Конструкции для блочных домов поставляли немецкие предприятия. За распоряжением Гитлера, на строительстве применяли лишь сырую древесину, поскольку, по его мнению, она полезна для здоровья человека.

Отведенную территорию разбили на 13 секторов, каждый из которых имел свое назначение. В первом, который был ближайшим к шоссейной дороге, построили кухню и столовую для солдат. Во втором построили баню, душ, четыре жилых дома и несколько продовольственных складов. Третий также отвели под 6 жилых домов и несколько складских помещений. В четвертом находились две столовые, штаб коменданта ставки, канцелярия, баня и уже 9 жилых помещений. В пятом секторе разместили 5 жилых домов, канцелярию и бюро пропусков в центральную зону ставки. В шестом, который граничил с центральным, проектанты предусмотрели небольшую лютеранскую церковь (кирху).

В центральную зону вошли шестой, частично седьмой и восьмой секторы. Ее предусмотрительно «отсекли» от остальных глубоким рвом и в пять рядов колючей «спиралью Бруно», проволочной изгородью в 2,5 метра высотой, а также усиленным с внешней стороны противопехотным и проволочным забором. За «колючкой» разместились гестапо, телефонная станция, спортивный зал, душ и бассейн, столовая для генералов и офицеров и 19 жилых домов для них. Рабочий штаб Гитлера был размещен в 19-ти блочных домах общей площадью 4296 кв. м.

В остальных секторах, которые были вне центральной зоны, части седьмого и восьмого секторов, а также в девятом, десятом, одиннадцатом, двенадцатом и тринадцатом — построили еще одну столовую, ряд жилых домов и складов.

Отдельно стоит сказать о бункерах ставки, о которых ходят настоящие легенды. Действительно в качестве укрытия во время возможной бомбёжки с воздуха и наземного обстрела для Гитлера и его ближайших соратников были построены три сравнительно небольших бункера общей площадью 81,5 кв. м. Для них использовали огромное количество бетона — 9900 куб. м. То есть на один квадратный метр площади приходилось в среднем 121 куб. м бетона. Безусловно, такие бетонные стены превратили бункеры в настоящие крепости, которым были не страшны даже ракетно-бомбовые удары большой силы. Бункера ставки состояли из маленьких секций, размером три на пять метров. По форме напоминали железнодорожные вагоны. По обе стороны коридора находились рабочие кабинеты, оборудованные лишь самым необходимым, а именно: санузлами, простой мебелью, вмонтированными в стены шкафами и сейфами. Все помещения были снабжены многоступенчатой системой вентиляции, имели центральное отопление, были радио- и электрофицированы. Один из сподвижников фюрера, характеризуя эти помещения, вспоминал: «Если здание и может быть символом ситуации, то именно это убежище, напоминающее древнеегипетскую гробницу: огромная бетонная глыба без окон, чьи стены занимали места во много раз больше, чем полезная площадь, называлось бункером».

Во время пребывания в «Вервольфе» Гитлер проживал в отдельном домике, недалеко от бассейна. Его рабочий кабинет был прост и скромен. Большой письменный стол в углу. Над ним несколько географических карт. У стола — несколько стульев. Посредине комнаты — большой ковер, плетённый из соломы. В левой стене от входа — камин. На противоположной стороне — круглый стол и стулья. Рядом с письменным столом — книжный шкаф. Вдоль всей стены — напротив письменного стола — длинный стол для заседаний.

В целом ставка обеспечивалась электроэнергией воздушными линиями из Винницы. К отдельным домам были подведены подземные кабельные линии длиной 4 км. Но на всякий случай в машинном корпусе стояли наготове резервные источники электропитания — три дизельные установки (суммарная мощность 40 киловатт), расположенные на окраине центральной зоны. Электропроводка к зданиям была воздушная, плетёным кабелем с сечением пять и семь квадратных сантиметров, а в бункера электропитание подводилось четырёхпроводным медным подземным кабелем.

До мелочей была продумана система водоснабжения. Питьевая и техническая вода подавались отдельно из двух 120-метровых артезианских колодцев. Для пожарных потребностей воду брали из Южного Буга. Для этого на берегу реки, всего в 15 метрах от трассы Винница-Житомир, немцы установили водонасосную станцию и закачивали воду в пожарный резервуар. Канализационные воды проходили биологическую очистку на двух специальных установках и только после этого сбрасывались в р. Южный Буг. Общая протяженность канализационной сети составляла около 9 км. Были также построены контрольные шахты.

В ходе строительства роскошный сосновый лес был существенно разрежен, поэтому территория маскировалась специальным прикрытием. Для этого завезли новый дерн и покрыли им 12000 кв. м площади, высадили также 800 деревьев и более 1000 кустов. По территории ставки пролегло б км асфальтного покрытия и 2 км пешеходных дорожек. Кроме того, к «Вервольфу» подвели железнодорожный путь, а за границами объекта построили полосу для взлета и посадки самолетов.

Строительство шло четко, по графику. Проложенные коммуникации были рассчитаны на бесперебойную работу ставки в любое время года и суток. Так, круглосуточную высокочастотную связь с Берлином, Киевом, Харьковом и Ровно обеспечивал двадцатипарный бронированный кабель, который был проложен на глубине 1 м вдоль трассы Винница — Житомир, Винница-Хмельницкий.

В сооружении «Вервольфа», кроме организующей полувоенной правительственной организации «Тодт» участвовало пять немецких строительных фирм: Галаса, Кока, Вашкун, Зондерштейна и Неймана. Фирма подрядчика Галаса, поляка по национальности, занималась заготовкой строительного камня, строительством шоссейных дорог, мостов. Работало в ней до 400 вольнонайомных рабочих-немцев и поляков. Из числа месных жителей фирма нанимала лишь высококвалифицированных каменщиков и плотников, работающих на постройке моста через Буг в селе Стрижавка. Платили им от двух до пяти марок в день.

Фирма Кока формировалась главным образом из немецких рабочих и называлась строительным батальоном «ОТ». В ней было до 1000 человек. Занимались строительством водопровода, канализацией, проводкой подземных и воздушных электрических и телефонных кабелей, а также пилили лес, для чего в качестве чернорабочих привлекались местные жители.

Фирма Вашкун — это плотники и маляры. Пятьсот немецких и польских рабочих. На заготовке леса использовались местные жители.

Фирма Зондерштейна — так же плотники и маляры из немцев и поляков.

И, наконец, фирма Неймана: состояла исключительно из немецких рабочих различных специальностей высокой квалификации.

На тяжелых земляных работах немцы на первом этапе строительства использовали и около тысячи советских военнопленных. Общий объем выполненных работ составил 179500 человеко-часов. До июля 1942 года были построены 264 блочных, барачного типа, с креозотной пропиткой древесины, дома. Спрашивается, кому были нужны все эти дома? На этот вопрос ответил сам министр вооружений Германии Альберт Шпеер: «Так как русские самолёты почти не показывались, а авиация союзников и подавно никак не могла сюда проникнуть, это было ясно даже чрезмерно опасавшемуся за свою жизнь Гитлеру, — то на отведённой под новую ставку территории не стали сооружать мощные железобетонные строения. Военный и гражданский персонал разместили в разбросанных по лесу благоустроенных и весьма приятных на вид деревянных блокгаузах…» К этому времени на строительстве «Вервольфа» работало 4086 строителей, в том числе 991 гражданин Германии, 1425 иностранцев, приблизительно 500 немецких солдат и 1100 военнопленных.

В промежутке между декабрем 1942 по июль 1943 года, то есть на втором этапе, строительство шло менее интенсивно.

Поэтому с целью сохранения военной тайны на нем использовались лишь около 1250 сотрудников организации «Тодт». Они построили дополнительно 8 блочных домов полезной площадью 2452 кв. м и 7 бараков площадью 1565 кв. м. Кроме того, несколько подремонтировали и утеплили все ранее построенные блочные сооружения, а также установили еще 6 км проволочной сетки. По свидетельствам очевидцев, после завершения строительства «Вервольф» был похож на большое удлиненное бараковое поселение. Фактически этот населённый пункт стал полевой столицей третьего рейха! В обиходе немцы его называли «кляйнэ Берлином» — маленьким Берлином.

Вот какие воспоминания о винницкой ставке Гитлера оставил в своем дневнике один из немецких очевидцев ее сооружения. «Безукоризненно образцовый сосновый лес. Никому не известно, кто его насадил. Возможно, это сделал еще в прошлом веке какой-то предусмотрительный немецкий лесник, чтобы теперь лес послужил на пользу ставке фюрера. Сквозь узкую языкообразную щель всюду виднеются его контуры с прореженными пронумерованными просеками, опушками и шлагбаумами. На околице через определенное расстояние стоят высокие дубы, на которых теперь устроены наблюдательные вышки. Восточный уголок леса скрыт от дороги. Здесь находится зона особой безопасности № 1, поэтому она окружена высокой, в человеческий рост, решеткой. Вокруг тянется длинный, обнесенный колючей проволокой спиральный вал. Сосны имеют толщину 20–30 см, многие из них вырублены и на опушках виднеются серо-зеленые пни. На крыше дома, имеющего форму куреня, тихо протекает жизнь лесных жителей. Жизнь бурлит также в многочисленных бараках, которые замаскированы сетью, похожей на морские водоросли. Впоследствии бараки вспомогательных служб, в частности лесорубов, были разобраны. В сентябре начался отопительный сезон и из множества рабочих бараков повалили столбы дыма. На дорожках — черный пепел, в бараках — противопожарные краны, ящики с противопожарными принадлежностями.

На местах, где вырублен лес, площадки для парковки машин, а на опушке леса несет сторожевую службу разведывательный танк, спрятанный под выцветшими на солнце маскировочными сетями. Под тентами спрятались также противотанковые пушки и другое вооружение».

В немецких архивах сохранились скрупулезно задокументированные данные о строительстве всех трех комплексов на Украине. В отчетах отмечается, что общая производительность труда организации составила 332100 часов дневных работ. Было построено 183 кв. м полезной площади бункеров, 21500 кв. м блочных домов и 140505 кв. м бараков и легких сооружений. Кроме того, для обеспечения связи только на их территории было проведено 2580 м воздушного провода и 1330 м кабеля с медной «начинкой».

Штаб-квартира Гитлера, штабы военного командования, резиденции Гиммлера и Риббентропа в целом располагали 161688 кв. м площади, что, к слову, равняется площади 22 стандартных футбольных полей. В среднем на каждого служащего приходилось 45 кв. м жилой и служебной площади. На строительстве «Вервольфа» и комплексов для Гиммлера и Геринга применялись новейшие на то время строительные технологии и материалы. Так, специалисты до сих пор не разгадали тайны противоэрозийного напыления металлов, благодаря которому арматура и трубы водоснабжения практически не разрушаются.

Характерно, что в период строительства филиала полевой ставки «Вервольфа» Сталин через дипломатов предпринимал попытки начать с немцами переговоры о прекращении войны. Сначала посреднические роли отводились Болгарии и другим странам, впоследствии приоритет был отдан советской разведке. В феврале 1942 года Сталин приказал Берии найти выходы на гитлеровское командование и от его, Сталина, имени внести предложение о перемирии и даже больше — о коренном повороте в войне.

Разведчики связались с немецкими «коллегами», переговоры состоялись в оккупированном Мценске 20–27 февраля 1942 года. Сталин лично написал «Предложения германскому командованию» (копия в разделе Архивные документы), согласно которых с прекращением военных действий и заключением перемирия немцам предлагалось «уступить Прибалтику, Украину, Белоруссию, Карельский перешеек, Бессарабию и Буковину». Ценою этих уступок и порабощения миллионов людей Сталин хотел выпросить у Гитлера мир. Переговоры продолжались в течении недели, однако положительных результатов не дали и не могли дать, поскольку немецкая сторона выдвинула кабальные условия по примеру Брестского мира 1918 года. Всё это в конечном счёте только активизировало военные действия со стороны немцев, которые полагали, что Советский Союз стоит на грани поражения. Несмотря на безрезультативность переговоров руководство СССР настойчиво продолжало вести поиск путей к заключению перемирия с фашистской Германией. Летом 1942 г. через представителей немецкого командования до Гитлера было доведено пожелание советской стороны продолжить переговоры только на высшем уровне. Фюрер дал согласие. С этой миссией осенью 1942 г. Молотов посетил «Вервольф», где состоялась строго засекреченная встреча с Гитлером, в ходе которой был согласован протокол о намерениях и отработаны проекты соответствующих дипломатических документов. Тем не менее, как и ранее, переговоры ни к чему не привели. Руководство обеих государств все сделало для того, чтобы о переговорах не узнало мировое сообщество, поскольку это бы компрометировало как одну так и другую стороны. Кроме того для СССР разглашение переговоров грозило печальными последствиями в отношениях с антигитлеровской коалицией. И только теперь этот дипломатический маневр СССР стал достоянием гласности и послужил основанием для кинофильма российской киностудии «Смерть шпионам».

Какая судьба постигла советских военнопленных, строивших «Вервольф»?

Ответ на этот вопрос основывается на достаточно противоречивых данных. Согласно немецким архивным материалам, на сооружении «Вервольфа» использовалось около одной тысячи советских военнопленных, которые выполняли тяжелые землекопные, строительные и другие вспомогательные работы. Данных об их расстрелах нет.

В заключительном документе по результатам обследования прежней ставки оперативной группой НКГБ СССР отмечено, что «в сентябре — октябре 1941 года на строительство „Вервольфа“ немцами было доставлено большое количество советских военнопленных, численность которых с расширением объема работ увеличивалась. Всего за период строительства на работах использовалось около 10000 тыс. чел. (расстрелянными, по официальным данным, считается 14 тыс. чел. — прим. авт.) От голода, болезней и физического истощения, согласно выводов оперативной группы, за весь период строительства „Вервольфа“ умерло около 2 тыс. военнопленных, труппы которых закапывались в силосных ямах с. Коло-Михайловка».

По окончании строительства первой очереди ставки в апреле 1942 года военнопленные были вывезены немцами из лагерей и судьба их неизвестна. В архивных учреждениях бывшего Советского Союза других данных о них не имеется. Вполне очевидно, что цифра 14 тыс. расстрелянных военнопленных надумана из идеологических соображений. О расстреле военнопленных написано только в художественной книге Медведева «Это было под Ровно».

В этом контексте интересным кажется свидетельство бывшего полицейского Хромова Г.Д., который был задействован оккупационной властью для охраны советских военнопленных. Он подтвердил, что на первом этапе строительства немцы действительно использовали около 1–2 тысяч пленных. Лагеря по их содержанию размещались в хозяйственных зданиях сел Коло-Михайловка и Стрижавка.

Охрану осуществляли не только немецкие солдаты, но и полицейские из числа военнопленных.

На службу к немцам пошла также группа советских офицеров, из которых была создана тайная организация, которую разместили в школе с. Коло-Михайловка. В ее задание входил сбор информации о военной технике Советской армии. Из прежних военнопленных был укомплектован и отряд немецкой полевой жандармерии, который расквартировался в зданиях Коло-Михайловского лесничества.

От болезней и физического перенапряжения, как свидетельствовал Хромов, умерло около 600 пленных, которых хоронили в силосных ямах. Массовых расстрелов военных не было. Когда работы были завершены, их вывезли в Германию в концлагеря. А на постоянных вспомогательных работах в ставке уборщицами, рабочими столовых, штопальщицами использовались местные жители, которым еженедельно выплачивали по 32 рубля.

В результате оперативно-следственных мероприятий советских спецслужб были установлены фамилии людей, из обслуживающего персонала ставки. Это были 30 девушек-украинок из Стрижавки и Коло-Михайловки, которые работали уборщицами и посудомойками на кухне. Их тщательным образом проверяло гестапо. Принимались во внимание здоровье, привлекательный внешний вид. Проверяли, нет ли в семье коммунистов и комсомольцев. Всех предупреждали о неразглашении информации о работе в ставке. Впоследствии они дали соответствующие показания. Все они были незамужние, в возрасте от 18 до 20 лет. Кое-кто имел близкие отношения с немецкими солдатами, которые несли службу на территории ставки. Отдельные из них работали в казино. Никто из них не подтвердил расстрела немцами советских военнопленных. В воспоминаниях обергруппенфюрер СС Ганс Баур, который был личным лётчиком Гитлера, пишет, что «…на строительных работах „Вервольфа“ использовалось гражданское население (так он оценивал военнопленных). Когда люди увидели, что дело идёт к завершению, они сильно испугались. Никто не мог понять причину этого страха, но вскоре всё разъяснилось. Оказывается, за год до этого гражданское население привлекалось для строительства ставки советского маршала Тимошенко (речь идёт о подземном командном пункте на территории нынешнего медицинского центра ВВС Украины в Виннице — авт.) Все мужчины, которые участвовали в стройке, бесследно исчезли через несколько дней после завершения работ. Родственники так и не узнали, что с ними случилось. И теперь люди опасались, что немцы предпримут такие же меры секретности. Понадобилось немало усилий, чтобы убедить их в том, что им ничто не угрожает после завершения строительства».

3 Безопасность «Вервольфа» — прежде всего

«Осчастливив» Винницу филиалом своей главной полевой ставки, Гитлер дал соответствующие распоряжения Имперской службе безопасности относительно создания на объекте и вокруг него особого режима безопасности.

Немцы всегда очень внимательно относились к организации охраны Гитлера. Особенно тщательно отрабатывались меры безопасности фюрера в период пребывания его на оккупированных территориях. Подробно об этом дал показания в мае 1945 года советским правоохранительным органам пленный, бывший руководитель имперской службы безопасности штандартенфюрер СС, генерал-лейтенант полиции Ханс Раттенхубер. В частности, он сообщил: «Нами была тщательно разработана инструкция, согласно которой весь обслуживающий персонал служебных и жилых помещений Гитлера подлежал постоянной непрерывной проверке со стороны полиции. Пропуска в здания менялись ежемесячно. У каждого входа было установлено круглосуточное дежурство привратников и сопровождающих. Чердачные помещения и крыши находились под постоянным наблюдением охраны. Лица, приходившие на приём без заблаговременного оповещения, пропускались только после телефонного запроса. Все посетители получали специальный листок, на котором отмечалось время прихода, ухода и количество вещей, принесенных и унесенных ими из здания.

Лица, не имевшие специального пропуска, пропускались на территорию охраняемых объектов лишь в сопровождении сотрудника охраны».

«Ещё одна важная тема — контроль над работой на строящихся режимных объектах. Дело в том, что строители могут оставить множество неприятных сюрпризов — „жучков“ и другого шпионского оборудования, с помощью которых можно организовывать утечку секретной информации с „объекта“. На втором месте — установка всевозможных взрывных устройств. Третья проблема — это возможность составления планов помещений.

Вот перечень части организационных мероприятий при строительстве важных режимных объектов:

1. Перед началом строительства все рабочие проверялись по полицейским учётам, запрашивались характеристики местных полицейских властей и бургомистров.

2. При организации пропускного режима использовалась система временных пропусков (их меняли каждую неделю).

3. На объекте были „доверенные лица“ службы охраны, которые присматривали за сослуживцами.

4. При использовании иностранных рабочих максимально допустимое соотношение: один немец к четырём иностранцам.

5. Запрещалось приносить па строительство ящики в закрытом виде и другие упаковки.

6. Места, где имелись пустоты, а также пространства под настилом пола просвечивались в присутствии лиц, ответственных за данный участок строительства, после чего в присутствии проверяющего заканчивалось строительство или настил пола.

7. Системы жизнеобеспечения здания (канализация, водоснабжение и отопление) перед сдачей объекта в эксплуатацию проверялись.

8. По окончаниистроительства всё ещё раз проверялось специальной комиссией, состоящей из специалистов и обязательно полицейских-криминалистов. В места, где имелись пустоты, устанавливались на длительное время чувствительнейшие аппараты прослушивания. Цель этого мероприятия — выявление взрывных устройств с часовым взрывателем».

Все перечисленные мероприятия в полной мере применялись при строительстве «Вервольфа» и его функционировании. Непосредственную охрану Гитлера осуществляла структура под названием «Рейхсзихерхейтдинст дер „СС“», подчинявшаяся только фюреру и Главному имперскому управлению безопасности «Рейхезихерхейтсха — уптамт», то есть Гиммлеру. Возглавлял ее Ханс Раттенхубер.

Вот что писала об этом подразделении немецкоязычная газета «Национальцайтунг» 9 января 1943 года: «Задачей батальона личной охраны фюрера является обеспечение военной безопасности главной ставки фюрера и охрана его личности. В батальоне представлены все виды оружия: легкое и тяжелое оружие пехоты, разведывательные бронемашины, танки, легкие зенитные орудия, все лучшее и современное оружие. Полностью моторизованный и частично снабженный специально сокращенными „народными авто“, батальон личной охраны фюрера готов к бою в любое время и в любой местности, обладая необходимыми возможностями для быстрейшего передвижения, поэтому он обладает исключительной боевой мощью». За непосредственную организацию службы отвечали унтерштурмфюрер СС Даннер и военный комендант подполковник Штруве.

По приказам этих должностных лиц с первых дней строительства «Вервольфа» вся территория в радиусе 5 км была взята под охрану усиленным отрядом гестаповцев из «Великой Германии», на службе которых находилась полевая жандармерия и полиция. Для них строились специальные укрытия, посты наблюдения.

С первых дней строительства «Вервольфа» гестапо были введены перепись и строжайший учет местного населения. Каждая живая душа, будь то взрослый или ребенок, считалась источником возможной утечки информации о строительстве объекта. На каждого жителя была заведена спецанкета с подробными биографическими данными. Каждый житель в возрасте с четырнадцати лет постоянно имел при себе пропуск на немецком языке. Без него нельзя было выходить из хаты даже во двор. При задержании без пропуска полагалось 25 ударов резиновой палкой и двое-трое суток ареста. За повторную провинность — месяц тюрьмы. За утерю или передачу пропуска другому лицу — расстрел.

Все дома в населенных пунктах, находящихся в районе строительства ставки Гитлера, были пронумерованы. Над входом — список жильцов. Под угрозой смерти категорически запрещалось принимать на ночлег даже близких родственников из этой же деревни. Летом разрешалось находиться на улице с шести утра до десяти вечера, зимой — с семи утра до семи вечера. Свет зажигали лишь при хорошей маскировке окоп. Без света окна на ночь не должны быть зашторены.

Для работы в поле — спецпропуска. Созревший урожай убирали сами немецкие солдаты. В другие населенные пункты ходить запрещалось. На отлучку надо было заполучить справку-разрешение гестапо. Практиковались частые повальные обыски.

Особенности рельефа местности вокруг строительства успешно использовались для контроля за окружающей территорией. Так, на высоких деревьях вокруг леса, отведенного под ставку, через каждые 200 метров были смонтированы специальные наблюдательные посты. Одновременно рылись окопы, строились земляные насыпи, дзоты и доты, площадки для пушек и пулеметов. На полях, которые граничили с лесом, местным жителям разрешалось сажать только низкорослые культуры, например, картофель.

За эшелонированными, развернутыми на сотни километров границами, военной охране подлежали интересы и тайны «Волка-оборотня». Охранные мероприятия этой территории осуществляла специальная группа «Ост», тайной полевой полиции, которая подчинялась Раттенхуберу. В группе насчитывалось 648 спецсотрудников, в том числе 113 из СС, 125 немецких и 410 местных полицаев. Ими патрулировались шоссе, мосты. У всех, кто проезжал по шоссе проверялись документы. Все они отвечали за три охранных кольца на дальних подступах к ставке: Винница-ставка. Села Коло-Михайливка, Стрижавка и Бондури входили в особую зону; Винница — сельская местность (охранные зоны в Стаднице, Сосонке, Дубово, Медведевке, Лисивцах, Калиновке — гранитный карьер, Переорках); прикордонный комиссариат — Винница, Бар, Немиров, Гайсин. Всем проживающим в зонах ставки каждый вечер давался новый пароль. В основном названия русских городов. Отмеченная территория разделялась на пронумерованные районы, подрайоны, зоны и участки, па которых была введена жесткая пропускная система. Одновременно вокруг будущей резиденции фюрера осуществлялся целый комплекс мероприятий противовоздушной обороны.

На Калиновский аэродром в 25 км от Винницы поспешно была передислоцирована эскадрилья немецких истребителей, а вокруг ставки разместились 12 батарей зенитной артиллерии и прожектора. Ещё две батареи стояли между сёлами Стрижавка и Переорки, две батареи в саду Стрижавки, две батареи у деревни Бондури, две батареи на окраине деревни Пятничаны около железной дороги, две батареи севернее Коло-Михайловки, две батареи и прожектор между Коло-Михайловкой и Сосонками… После установки зенитных батарей проводилась их пристрелка. Два раза обстреливали конус, который тащил за собой на тросе немецкий самолет.

Все зенитные установки, полевые орудия и пулеметы маскировались. С внешней стороны орудие имело вид стоящей лошади с возом или сельскохозяйственной машины. Маскировались также здания. На постройки набрасывались металлические сетки с зеленой маскировочной окраской. У зданий, а также на плоских крышах убежищ насыпалась земля, высаживались деревья, кусты…

Сюда же в полной боевой готовности прибыли четвертая рота тяжелой бронетехники и пятая танковая рота (средние и легкие танки), около двадцати штук, с охранниками и личным составом.

В воздушной зоне над объектом не разрешалось летать без специального разрешения даже немецким самолетам. Как вспоминает личный лётчик Гитлера Ганс Баур: «Советские самолёты „Вервольф“ ни разу не бомбили. Только однажды мы получили сообщение, что неподалёку находится русская эскадрилья».

Для дезинформации населения активно распространялась легенда о том, что под Винницей сооружается не что иное, как «Айхенхайн», то есть дом отдыха для немецких солдат и офицеров. Бетонные бункера гитлеровцы между собой называли холодильниками. К слову, эта маскировочная шутка была близкая к истине. В своих воспоминаниях об условиях пребывания в ставке летом в 1942 г. личная секретарша фюрера Траудль Юнге написала: «Всегда одно и то же: всюду, в каждой квартире кровати влажные, чрезвычайно сыро и холодно, существует потенциальная угроза заболеть ревматизмом. Днем, как правило, нестерпимая жара, температура достигает +45–50 градусов, а ночью ужасный холод. Погода часто резко меняется…»

Для повышения безопасности «волчьего логова» в Виннице и в окружающих населенных пунктах одна за другой начали действовать разведывательные и контрразведывательные службы Германии — «штаб „Валли-1“» и «Зондерштаб Россия». В Вороновице, в доме Можайского разместилось разведуправление генштаба во главе с известным разведчиком Геленом. Повсюду была развернута активная работа по созданию разветвленной агентурной сети, в том числе и из местных жителей. Командиром 109-го полицейского батальона в Виннице был назначен бывший советский генерал Павленко. Известный факт вербовки в качестве агента одного из секретарей Винницкого райкома партии Ткаченко, который впоследствии «вывел» гестаповцев на ряд подпольных групп. Конечно, они были уничтожены. Обеих изменников постигло после войны справедливое наказание — они были осуждены к расстрелу.

Пока длилось строительство ставки, в Виннице и окружающих ее районах проводилась «зачистка» территории и тщательная фильтрация населения. Один за другим осуществлялись еврейские погромы. Начиная с сентября 1941 года, в г. Виннице было схвачено и расстреляно в Пятничанском лесу около 10 тысяч человек. Очередной погром 16 апреля 1942 года закончился кровавой бойней, в которой сложили головы 15 тысяч подолян. Аналогичные расстрелы осуществлялись в Хмельникском, Литинском и других районах области. Так, шеф охранной группы «Ост», криминальный советник Шмидт в январе 1942 года доложил в центр, что в соседнем с объектом селе Стрижавка проживает 227 евреев. По его мнению, они составляют большую опасность для строительства, поэтому подлежат уничтожению. 10 января этого же года все они были расстреляны.

Трагическая судьба постигла тогда почти две тысячи психически больных, которых не успели эвакуировать из психоневрологической больницы № 4. Согласно человеконенавистнической программы Гитлера «Эвтаназия» (умерщвление в случае неизлечимого заболевания) несчастных медленно отравляли, морили голодом, и в конечном итоге убивали.

Для обеспечения охранных мероприятий вокруг Винницы были созданы несколько концентрационных лагерей, где также занимались «фильтрацией» населения.

Фашистам показались подозрительными и опасными для нормального функционирования ставки целые села. Вскоре они были полностью отселены. Такая судьба постигла села Майдан-Бобрик и Брусленов, расположенные в 20 километрах от Винницы. В рапорте на имя Раттенхубера Даннер детально описывает, кто, каким способом выселял ни в чем не повинных людей из их домов. Задания выполняли СС-батарея Гофмана из Бердичева, две роты солдат из авиации, одна рота из полиции, 40 человек из штаба Геншеля и 6 человек из СД Винницы. В отмеченные села названные группы отправились в 23 часа из Калиновки. В первом часу ночи была произведена эвакуация, в три — закончена. Людям разрешили взять только самые необходимые вещи, которые они могли донести. Их загнали в закрытые грузовики и вывезли в сторону Бердичева. Между тем 15 выделенных солдат рыскали по хлевам и забирали скот. С теми, кто попробовал оказывать сопротивление, не церемонились. Их считали причастными к партизанам и расстреливали на месте. «Жестокость против населения необходима при немецкой оккупации» — подчеркивалось в упомянутом выше рапорте. На утро села были опустошены. Теперь они подлежали заселению переселенцами, в частности «фольксдойчами» из других областей.

Хотя оккупанты жестоко издевались над мирным населением, это не помешало им успешно использовать его для оправдания собственной захватнической политики. С этой целью летом 1943 года фашисты провели в Виннице раскопки мест массовых захоронений жертв сталинских репрессий. Реакция населения на увиденное была мгновенной. Люди, которые опознали в откопанных могилах своих родственников, добровольно приходили в немецкие карательные учреждения и выдавали «гуманистам» советских активистов, членов партии, работников правоохранительных органов, большинство которых было оставлено на оккупированной территории для подпольной работы.

Первый этап строительства ставки был завершен в мае 1942 года. 20 июня 1942 года для охраны объекта дополнительно прибыла специальная 1-я охранная рота из элитной воинской части «Великая Германия», а 25 июня — еще 5 охранных рот. Военные носили погоны с буквами СД, которые сверху закрывались клапанами. «Вервольф» теперь стал на сто процентов фортификационным объектом. К слову, его система безопасности поражала даже немецких генералов. Вот какие впечатления оставил о винницком филиале ставки Гитлера фельдмаршал Манштейн: «… Винница — курортный город, расположенный на живописных берегах Южного Буга. Здесь действовала ставка Гитлера „Вервольф“, на строительство которой потрачено много средств. Она имела собственное водообеспечение и силовую установку. Служебные и жилищные помещения были в деревянных домах, оборудованные и меблированные просто, но со вкусом. Нас поразила система вырытых в земле и хорошо замаскированных блиндажей для часовых, которая охватывала всю территорию вокруг лесного массива».

Заметим, что в послевоенный период из чисто идеологических соображений советская пропаганда распространила миф о том, какую большую угрозу для оккупантов «Вервольфа» составляли на Винниччине партизанские отряды.

В действительности всё выглядело иначе. Сразу после войны разразился серьёзный конфликт между обкомом партии, с одной стороны, и советскими подпольщиками и партизанами — с другой. Материалы Государственного архива Винницкой области свидетельствуют о том, что в отчётах о своей патриотической деятельности многие руководители подпольщиков и партизан, так сказать, «перегнули палку» и зачли на свой счёт, так называемые «героические подвиги», чего в действительности не совершали. Отчёты много раз переписывались, доуточнялись, подпольщики и партизаны неоднократно исключались с партии, затем восстанавливались, отдельные привлекались к уголовной ответственности, что в конечном итоге повлекло к непризнанию обкомом существования на Винниччине какого-либо подполья. Это дело приобрело широкий резонанс и затянулось до середины пятидесятых годов прошлого века. Пришлось вмешаться непосредственно ЦК партии. С Москвы поступило указание признать подпольное и партизанское движение на Винниччине, в целях патриотического воспитания советского человека.

Что касается безопасности Гитлера, то ему как раз нечего было беспокоиться по поводу подрывной деятельности партизан. В близлежащих лесах орудовало всего два небольших отряда народных мстителей, которые к тому же находились под постоянным контролем гестапо и полиции. «Вервольф» для партизан был практически недосягаем, они имели о филиале гитлеровской полевой ставки достаточно скупую информацию. И не только они. Детали строительства и деятельности ставки во время войны были хорошо известны лишь лично Сталину, центральным спецорганам и высшему военному командованию Советской Армии. Хронологию пребывания Гитлера в винницкой ставке, и то не во всех деталях, воспроизведут значительно позже.

О том, что фашисты чувствовали себя на оккупированной Винниччине хозяевами и должным образом заботились о собственной безопасности, свидетельствуют немало фактов. Вот несколько.

Сразу же по приезду в ставку, а именно 21 июля 1942 года Гитлер без наименьшей боязни за свою жизнь прогуливался на моторной лодке по Южному Бугу. Его заместитель по партии и личный секретарь Борман в последние дни июля сделал несколько поездок в села Випниччины.

Ежедневно на доклад к Гитлеру «катались» автомобилями из своих ставок под Калиновкой и Житомиром Геринг и Гиммлер. Геринга, к слову, часто видели на улицах Винницы. Более того, как истинный театрал и поклонник искусства он однажды даже побывал на спектакле в местном театре. После представления за кулисами встретился с труппой, и распорядился помочь артистам в ремонте театра и выдаче продуктовых пайков. Его приказ был четко выполнен.

О том, какая обстановка была вокруг «Вервольфа» и в самой ставке поведал в своих воспоминаниях в книге «В ставке Гитлера» Вальтер Варлимонт — генерал германской армии, один из ближайших и самых преданных офицеров Гитлера, соавтор плана «Барбаросса», советник и исполнитель воли фюрера, который был очевидцем и непосредственным участником событий. Он пишет: «16 июля 1942 года Гитлер со штабом ОКВ разместились во вновь открытой полевой ставке „Вервольф“, которая находилась в нескольких километрах северо-восточнее Винницы. Гражданское население в городе и в сельской местности к немецким властям, в общем, было настроено дружелюбно. Мы обычно гуляли по лесу без охраны и купались поблизости в реке Буг, и никаких инцидентов не случалось. Летнее небо было безопасным, жара удушающая, и на Гитлера она действовала особенно. Может быть, это способствовало разногласиям и вспышкам гнева, которые в последующие недели и месяцы достигли небывалого размаха (имеются ввиду разногласия с военным командованием о состоянии дел на фронтах — авт.)»

Личный лётчик Гитлера Ганс Баур, характеризуя ситуацию вокруг «Вервольфа», пишет: «Обстановка в этих местах была довольно спокойной, наши отношения с населением — хорошими. Ставку даже не обнесли забором, подход к ней оставался открытым. В свободное время я отправлялся на Буг на своей машине — амфибии, чтобы посидеть с удочкой на берегу реки… Недалеко от места рыбалки находился большой карьер, где несколько сотен русских добывали гравий для строительства дороги».

4 «Вервольф» воскрешает Мата Хари из Липовецкого уезда

В ходе строительства «Вервольфа» немецкие спецорганы развернули в Виннице и прилегающих к ней населенных пунктах активную работу по агентурному контролю вокруг объекта. В этом разделе пойдет речь о неординарной жизненной истории женщины — агента абвера, которая была завербована немцами зимой 1942 года.

В Вороновице, поселке неподалёку от Винницы, как известно, было расположено управление разведки генерального штаба вермахта. В феврале 1942-го его начальнику Гелену поступило агентурное сообщение о появлении в райцентре Липовец подозрительной женщины. Она обратила на себя внимание тем, что расспрашивала у старых людей о судьбе господ Литорских, тех самых, которые во времена царской России были приближены к царю и занимали при дворе важные посты. Информация заинтересовала Гелена и он приказал задержать и привезти к нему подозрительное лицо. Ею оказалась уже немолодая, но еще достаточно привлекательная, красиво одетая женщина, которая во время знакомства назвалась Марией Николаевной Литорской. О себе она рассказала, что родилась в поселке Липовец, но сейчас проживает в Киеве, где работает смотрителем в музее Тараса Шевченко. На родину приехала после долгой разлуки — более двадцати лет не была в родных краях и теперь, когда здесь нет советской власти, решила выяснить, как сложилась судьба ее родных и близких из знаменитого в царской России рода Литорских.

Женщина также призналась, что сама она, боясь преследований, была вынуждена изменить фамилию на Ляховскую и жить все эти нестерпимо долгие годы полулегально. Она не скрывала своего враждебного отношения к большевистской власти и намекнула, что готова сотрудничать с немецкими спецслужбами.

Понятное дело, всё о чём сообщила госпожа Ляховская, было тщательным образом перепроверено киевскими агентами армейской разведки абвера. Информация о ее местожительстве и работе подтвердилась. Однако ее заподозрили в связях с прежними советскими активистами. Чтобы снять из себя все подозрения, Мария незамедлительно соглашается стать агентом немецкой армейской разведки, о чем дает подписку такого содержания: «Мне сейчас 62 года. Из них почти 40 лет я являюсь врагом большевизма. Моим идеалом была монархия. Во имя этого идеала я ненавижу советскую власть. Готова оказывать посильную помощь Рейху в борьбе с советами».

Так уроженка Липовца стала агентом абвера. Марии дали псевдоним «Воскресшая», и она опять возвращается в Киев. С ней встретился работник абвера Хофман, который с целью расширения оперативных возможностей устроил ее на должность домоуправа. Перед «Воскресшей» поставили четкое задание: выявлять лиц, причастных к советским спецслужбам, подполью и партизанам. Случай доказать свою преданность новой власти представился быстро. До войны второй муж Ляховской работал на руководящей должности в наркомате внутренних дел Украины. Женщина ничего не знала о нем с того времени, как советские войска оставили Киев. И вдруг ее разыскивает близкий знакомый мужа. Он не только принес грустную весть, что тот погиб при обороне столицы, но и представился связным партизан и попросил Марию предоставлять, если надо будет, для конспиративной работы свою квартиру. Так под контролем абвера «Воскресшая» начала налаживать и расширять связи с подпольщиками и партизанами Киева, чтобы потом исправно докладывать об их намерениях и действиях. Правда, делала она это не только из идейных убеждений, но и за приличное денежное вознаграждение. Ляховскую быстро оценили, как достаточно производительного и преданного рейху агента. Мария хорошо ориентировалась в ситуации, не боялась рисковать, принимала взвешенные решения.

Например, на очередной встрече со связным партизан, она, как выходец из Винниччины, получила задание побывать на родине и по возможности выяснить детали сооружения филиала главной полевой ставки Гитлера под Винницей. Конечно, заинтересованность партизан строительством «Вервольфа» сразу стала известна абверу. О том, что партизаны что-то «пронюхали» о сооружении ставки доложили руководителям абвера и СС Канарису и Гиммлеру. В соответствии с их приказами были немедленно приняты широкомасштабные меры по усилению охраны объекта и перекрытию всех возможных каналов утечки данных о ходе строительства.

Вскоре по наводке «Воскресшей» была ликвидирована группа подпольщиков в Киеве, в числе которых погибли руководитель киевского подполья лейтенант госбезопасности Иван Кудря (Максим) и солистка Киевского оперного театра Раиса Окипная. Затем Ляховская, изменив место проживания и фамилию на Котюк (фамилия ее первого мужа), начала работать в немецком радиокомитете. Она присматривала за многочисленным техническим персоналом и продолжала исправно выполнять задания абвера.

Однако фронт неумолимо приближался к Киеву. «Воскресшая» нервничает, все чаще вспоминает свое прошлое и задумывается над своим будущим. Возьмут ли ее с собой отступающие фашисты? Как-то нужно было спасаться. И женщина придумывает достаточно оригинальный способ. В июле 1943 года она в письменном виде выкладывает абверу собственное досье — детально рассказывает о своей многолетней антиреволюционной борьбе в России. Это была настоящая детективная повесть о суперагенте царской охранки, на счету которого сотни жизней российских революционеров. Откровения «Воскресшей» произвели надлежащее впечатление даже на бывалых работников абвера. Для Литорской-Ляховской-Котюк это был пропуск в Германию, которая хоть и проигрывала войну, но могла стать новым и более-менее надежным пристанищем до конца дней профессиональной, но уже немолодой агентесы. Чем же так поразила и подкупила исповедь Марии немецкую разведку?

Свои воспоминания она начала из впечатлений детства и рассказа о своей почтенной семье. Родители имели в Липовце красивый добротный дом. Глава семейства служил губернским секретарем Киевского губернского управления, был всегда озабочен делами, но любил время от времени вычитывать дочь за ее детское озорство. Мать, потомок благородного рода Томашевских, в противовес отцу была постоянно красива и кротка, но, сердешная, изо дня в день таяла, словно свеча, от чахотки и не обращала внимания на выходки дочери. А та безоглядно искала на свою голову всевозможные авантюрные приключения.

Мария имела также две родные тети, мужья которых занимали высокие государственные должности. Один был липовецким городским председателем, второй — начальником Киевского губернского жандармского управления. Не меньше любила девочка своего дядю по матери Николая Томашевского, который служил полицейским приставом Старокиевского участка столицы. Вспомнила и крестную мать, которая была фрейлиной при дворе его Величества Императора.

К сожалению, Мария рано осталась сиротой и ее воспитанием занялись в пансионате графини Левашовой и женской гимназии. Потом судьба забросила девушку в Мариино-Благовещенскую общину сестер милосердия. Имея хорошие светские манеры, она воспитывалась в атмосфере семьи, где, как сказано выше, было немало представителей карательных и правоохранительных органов. Обычно, когда они собирались за одним столом, разговоры продолжались вокруг политики, борьбы с революционными партиями, разоблачениями подпольных групп и тому подобное. Мария поневоле завидовала своим родственникам и мечтала сама принять участие в раскрытии подобных преступлений. Однажды она рассказала о своем желании начальнику криминально-сыскного отдела Киева Рудому, но он считал, что девушке с благородным воспитанием и манерами не подходит такое занятие, и посоветовал ей попробовать свои силы в политическом сыске. Другие высокие полицейские чины, к которым обращалась Мария, категорически ее отговаривали от этой затеи, пока в 1903 году в Киев не прибыл жандармский ротмистр Спиридович, которого назначили на должность начальника охранного отделения. Он и стал крестным отцом Литорской в ее карьере агента царской охранки, непосредственно занимался ее профессиональной подготовкой. «Подготовительные курсы» длились пять месяцев. Мария, как ученица-отличница, старательно изучала все: программы революционных партий и движений, методы конспирации, владения оружием, шифровку, филерское дело, и тому подобное. На «выпускном экзамене» Спиридович еще раз предупредил свою ученицу, рассказав, на какую опасную дорогу она становится, что отныне ежедневно будет рисковать своей жизнью, но девушка сказала, что это ее сознательный выбор и она твердо решила посвятить себя борьбе с внутренними врагами России — революционерами.

Впоследствии шеф вручил девушке паспорт на имя Михайловой Марии Николаевны и перевел на нелегальное положение. Секретному агенту под псевдонимом «Рейтарская» назначили месячную зарплату в 100 рублей, в то время это были большие деньги. Отныне она должна была забыть все: жениха, который остался в Липовце, великосветские развлечения и балы, обеспеченную и беззаботную жизнь. Вместо этого ее ожидали бессонные ночи, враждебное окружение фанатов-террористов, пароли, явки, постоянное балансирование на грани жизни и смерти.

Первым заданием «Рейтарской» было проникновение в организацию эсеров и за полтора месяца кропотливой работы Мария уже была своей в эсеровской среде. Вскоре ее квартира стала конспиративной, сюда привозили нелегальную революционную литературу и оружие из-за границы. Ей чрезвычайно доверяли, хотя формально девушка не была членом партии, а только сочувствующей. Не удивительно, что во время революционных событий 1905 года, когда прошли массовые аресты их активных участников, никто из задержанных эсеров не выдал «Рейтарскую».

В 1906 году, немного придя в себя от потерь, эсеры возобновили свою деятельность и конспиративная квартира Марии опять заработала. Ей искренне доверяли информацию о местонахождении партийных функционеров, нелегальных типографий и квартир и «Рейтарская» молниеносно их… проваливала. Зато ее квартира считалась в эсеровской среде наиболее надежной, ведь здесь не было ни одного провала. Эсеры даже шутили, что Мария как будто заговорена от арестов. Этого замечания хватило, чтобы «Рейтарская» приняла меры против возможной расшифровки. Охранное отделение срочно отправляет ее в Одессу. Для товарищей-эсеров девушка выдумывает легенду об ухудшении состояния здоровья и необходимости лечения целебными грязями и водами Куяльника. Под псевдонимом «Петербуржская», наладив связь с одесским охранным отделением, Михайлова опять с головой нырнула «в революцию». Руководство охранки было очень довольно новым «приобретением», поскольку недавно провалилась одна из местных агентес. Мария с успехом заменила ее и сразу же получила важное задание. Нужно было сорвать планы московских и одесских эсеров, которые задумали экспроприацию банка в Ташкенте.

Чем дальше, тем задания давались более сложные и рискованные. Времени на личную жизнь не оставалось, хотя несколько лет назад Мария официально таки вышла замуж за своего липовецкого жениха Ермолая Котюка. Как не как ей уже было под тридцать, пришла пора становиться матерью. Незадолго до родов она таки поехала на родину, где не находила себе места без привычной деятельности. В Москве и Санкт-Петербурге назревала новая волна революционных событий, а ей не оставалось ничего другого, как миловаться прекрасными сельскими пейзажами и запоем читать приключенческую и политическую литературу и истязать себя за бездеятельность.

К сожалению, роды прошли с осложнениями, младенец умер. Для женщины это была настоящая трагедия, боль которой могла вылечить лишь кипучая деятельность и ряд новых опасных авантюр. Одним словом то, что она любила в жизни.

Летом 1913-го переехав с мужем в Питер, Мария снова получила надежду стать матерью. Ермолай устроился на службу в регистрационный отдел департамента полиции. Он уже знал, что жена агент царской охранки. Выезжая на длительное время из дому на задание, она вынуждена была хоть что-нибудь рассказывать ему. Так, Ермолай знал, что в том же 1913-м Марию (в то время она уже имела псевдоним «Реноме»), как одного из самых опытных агентов, послали в Финляндию на розыск Ульянова-Ленина. Там она подняла на ноги всех финских эсеров и натолкнулась на его след. Однако, чувствуя в спину горячее дыхание царской охранки, Ленин срочно выехал за пределы Финляндии.

По требованию руководства, которое решило пожалеть беременную женщину, Мария опять возвращается в Киев, а в канун родов — в Липовец. Но и в этот раз судьба опять отвернулась от нее. Второй ребенок Марии также родился мертвым. Для неё это был тяжёлый удар. Она приехала в Санкт-Петербург, но работать уже не могла — все валилось с рук. Сначала руководство охранного отделения всячески поддерживало своего агента и морально, и материально. Никто не хотел верить, что навсегда потеряли такого блестящего профессионала. Так прошло два года. Ежемесячная субсидия в размере 150 рублей выплачивалась исправно. Но затем субсидии сократили. Это чрезвычайно оскорбило Марию. Она попыталась требовать увеличения жалования, но напрасно. И тогда прежний агент принимает решение рассказать некоторые факты деятельности охранки.

В трех выпусках столичного журнала «Жизнь и суд» за 1915 год были напечатаны мемуары с претензионным названием «Из сестер милосердия — в охранку. Дневник Марии Николаевны». Прежний шеф «Воскресшей» Спиридович сразу догадался, кто автор этих мемуаров, которые принесли ему много неприятностей. На него и на его коллег сразу упало клеймо палачей революции. Газеты подняли шумную кампанию по их дискредитации. Между тем Мария получила от редакции гонорар в размере 500 из обещанных 1500 рублей.

Чтобы заставить её молчать, руководство охранного отделения принимает решение выплатить ей сумму, равнозначную редакционному гонорару, повысить по службе Ермолая и отправить семью в Ялту. Так прежний суперагент очутилась на юге, куда позже перевели градоначальником и Спиридовича. Впрочем, задержался он там недолго. На календаре уже был 1917 год. Назревала революция. Во избежание преследований Временного правительства, Спиридович собрал вещи и убежал в Турцию. Литорская также накивала пятками, но только в Симферополь.

Между тем в прессе, словно снежная лавина, начинают появляться обличительные публикации о деятельности царской охранки. В одной из московских газет сначала напечатали выдержки из ее переписки со Спиридовичем (убегая за границу, он в панике не забрал их с собой), а затем в «Московских ведомостях» появился список тайных агентов охранки. Мария Николаевна, понятное дело, была в том черном перечне и, как умная женщина, реально оценивала свои шансы выбраться из этой круговерти. Она опять несколько раз меняет фамилию, в конечном итоге перевоплощается в Ляховскую Ефросинию Андреевну и выезжает в Киев. Там уже никого не осталось, кто бы мог ее опознать. Родственников поразбрасывала жизнь по миру, «соратники» по партии эсеров уже были на Соловках, а близких друзей или подруг никогда не имела. Следовательно, можно было начинать свою биографию заново…

В мае 1945 года, когда шли жестокие бои в Берлине, разведчики одной из передовых частей наступающих советских войск захватили часть архивов абвера. Среди трофейных документов оказалось и личное дело агента № L-1318/315 «Воскресшей». Начинаются активные поисковые работы по установлению ее личности. К сожалению, тогда они не дали никаких результатов. В деле не было данных о последующей жизни этой женщины на территории Германии. И только по окончании «холодной войны» стало известно о ее судьбе. Оказалось, что руководство киевской группы абвера учло просьбу «Воскресшей»: оказало ей надлежащую денежную помощь и отправило в Германию. Там она должна была связаться с работником спецслужбы Гофманом. Но никаких данных о том, работала ли липовецкая Мата Хари на абвер, в Германии нет. Не исключено, что она приняла решение на этом завершить свою карьеру агентесы, тем более, что война заканчивалась и она понимала, что вместо этой авантюрной, приключенческой деятельности нужно искать тихое и надежное пристанище. Возможно, совсем неслучайно на момент освобождения она очутилась в английской зоне союзников. Непревзойденный мастер выдумывать всевозможные легенды, она рассказала англичанам о своих мытарствах в России, как страдала от преследований советской власти в годы довоенных сталинских репрессий. Ей, бесспорно, поверили и позволили беспрепятственно выехать во Францию. Там Мария поселилась в г. Леоне, близко сошлась с русской эмиграцией и безбедно прожила до 75 лет.

5 От ставки к ставке

Сколько раз Гитлер приезжал в «Вервольф»?

Чтобы руководить немецким наступлением на Кавказе и операцией «Блау» под Сталинградом, Гитлер принимает решение в середине июля 1942 года переехать в винницкий филиал своей главной полевой ставки. С документальной точностью известно, что фюрер находился в «Вервольфе» трижды.

Впервые — с 16 июля по 1 ноября 1942 года — 100 дней (пребывание было прервано поездкой в Берлин с 24 сентября по 4 октября); второй раз — с 17 февраля по 13 марта 1943 года — 18 дней (за исключением 22–25 февраля); третий раз — с 27 августа по 15 сентября 1943 года — 20 дней. Как свидетельствуют записи биографов Гитлера, ни в одной другой из своих многочисленных ставок он не провел так много времени.

И так, 16 июля 1942 года фюрер вылетел из аэродрома Вильгельмсдорфа («Вольфшанце») в 8 ч. 15 мин. на своем знаменитом четырехмоторном самолете «Кондор» «Ю-52» №D-2006. Как всегда, его сопровождало 15 истребителей, пилотируемых лучшими немецкими асами. Кстати, самолеты этой марки были только в авиаотряде Гитлера и в отрядах курьерской связи. В ставке «Вервольф» Гитлера уже ожидали Борман, Геринг, Гиммлер и Кейтель. В связи с «новосельем» были усилены меры безопасности. В частности, в центральной зоне каждый день 56 патрулей заступали на 28 постов. Руководитель личной охраны фюрера Раттенхубер разработал особый режим пропуска к шефу. Был определен круг лиц, которым разрешено находиться в ставке. Самому тщательному контролю поддавались почта, адресованная фюреру, продукты питания и медикаменты для него. Так, с помощью ренгеновского аппарата тщательно проверялись почтовые письма, посылки, бандероли. Немцы предвидели возможность использования так называемых «почтовых бомб».

Продукты питания поставлялись от строго определённых фирм, служащие которых находились под постоянным тщательным полицейским контролем. Заказ продуктов по телефону был запрещён, и продукты закупались только лицами из личной охраны, которые доставляли их на кухню. Все продукты подвергались химическому анализу. Минеральная вода разливалась в бутылки только в присутствии работников личной охраны фюрера и доставлялась в ставку специальным курьером. Зелень, которая составляла основу рациона Гитлера, лично отбирал начальник столовой на огородном хозяйстве под Винницей. Медпрепараты заказывались и проверялись только личным врачом фюрера профессором Мореллем. А изготовляли их под надзором назначенного специалиста-фармаколога и также доставлялись в резиденцию спецкурьером.

Усиленный режим охраны действовал и на транспортных средствах, которыми пользовался Гитлер. В его распоряжении был личный самолет, спецпоезд и бронированный автомобиль марки «Мерседес-Бенц».

Самолет «Кондор» «Ю-52» №D-2006 развивал крейсерскую скорость около 340 км в час и мог находиться в воздухе без дозаправки до 4 часов. Это была настоящая летающая крепость, оснащенная двумя автоматическими пушками. Стенки салона Гитлера были защищены бронированными плитами толщиной 12 миллиметров, пуленепробиваемым стеклом толщиной 5 сантиметров, броня также прикрывала салон сверху и снизу. Поскольку Гитлер всегда интересовался высотой полётов и придавал большое значение тому, чтобы посадка самолёта совершалась без опоздания над его сиденьем вмонтировали спидометр и часы, которые заводились па определённое время перед каждым полётом.

В сиденье Гитлера вмонтировали парашют, и в минуту опасности ему оставалось всего лишь потянуть за красный рычаг. Когда гидравлический механизм убирал специальные панели, Гитлер мог выбраться через люк в днище самолёта, размером метр на метр и нырнуть в воздушный океан с парашютом.

Самолёт Гитлера и сопровождающие самолёты охранялись смешанными патрулями, каждый из которых состоял из одного эсэсовца и одного полицейского. Когда самолёты возвращались на аэродром, бортмеханики обязаны были сразу же готовить их к следующему вылету. Механики не имели права влезать внутрь самолёта или ремонтировать его без присмотра кого-либо из членов экипажа. В случае если бортинженеру требовалось отойти, он просил механиков приостановить работу и устроить перекур. В его отсутствие часовые, которые стояли рядом всё это время, занимали посты вокруг самолётов. После завершения работы машины запирались на замок. Перед любым вылетом Гитлера или одного из его приближённых соратников производился испытательный полёт, продолжавшийся не менее десяти минут. Полагали, что такого полёта достаточно для того, чтобы сдетонировало любое спрятанное в самолёте взрывное устройство.

Даже если фюрер отправлялся в дорогу самолетом, сразу же к его месту назначения следовали и его персональный спецпоезд, а также поезд Геринга и бронепоезд Гиммлера. Если фюрер ехал поездом, то по всей трассе выставлялась усиленная охрана. Устраивалась живая изгородь вдоль железной дороги. В целях безопасности следования железнодорожным транспортом в обязательном порядке сначала по путям пропускали товарный поезд — «болванку». Он должен на себе проверить — не заминирован ли путь. За товарным проносился курьерский. Он такой же, как и поезд Гитлера, и тоже из ставки, и по виду ничем не отличался от состава фюрера. В отличие от обычных пассажирских поездов, номера вагонов ставки помечались белой краской и с красной каймой на окнах.

Спецпоезд состоял из пятнадцати вагонов, в том числе два багажных, два с зенитными установками, вагон-салон, вагон-штаб, два вагона столовых, вагон для личной охраны, два вагона для гостей, два вагона-спальни, вагон-ванная и вагон для руководителя германской прессы.

Пассажиры спецпоезда, в том числе и офицеры были зарегистрированы в личной адъютантуре Гитлера. Посторонним доступ в поезд был запрещен. Личный состав поезда не менялся, и все знали друг друга в лицо. Подходы к поезду контролировались имперской службой безопасности и железнодорожной полицией. Проводники вагонов были ответственны за вход в каждый вагон.

Продукты питания в спецпоезд доставлялись со склада «Общества среднеевропейских путешественников» («Митропа»). Ответственность за снабжение вагонов водой несли проводники вагонов.

Охрану пустого поезда несли два человека от имперской службы безопасности, одиннадцать железнодорожных полицейских и наряд от команды зенитчиков, которая насчитывала тридцать девять человек. Подойти к поезду можно было только по особым пропускам.

Маршруты поездок были строго засекречены и подробно разработаны, хотя в них не указывалось, где, на какой станции будет садиться и выходить Гитлер. Он всегда выходил из поезда под охраной команд сопровождения и личной охраны, всегда отдельно от остальных.

Ночью двери вагонов закрывались, за исключением вагона, где размещалась личная охрана. В остальных вагонах были открыты только те двери, у которых дежурил проводник. Строжайше запрещалось приближаться к поезду ночью или проносить какой бы то ни было багаж. В случае сомнения проводник обязан был обратиться к соответствующему лицу из имперской службы безопасности. Через станции, на которых делал остановку спецпоезд, прекращалось движение поездов по графику. Поезд должен был быть готов к поездке в любую минуту, поэтому, особенно зимой, обращалось внимание на место стоянки и на ветры. Большое внимание уделялось маскировке поезда.

Свои автомобильные переезды Гитлер осуществлял на «Мерседесе» с мощностью двигателя в 150 лошадиных сил или вездеходе марки «Штейер». Салоны обеих машин были оборудованы потайными нишами, из которых за считанные секунды можно было добыть автомат или пистолет для самообороны. Правда, машины были полностью бронированные, стекло пуленепробиваемое. Время от времени обе машины проходили испытания, результаты которых свидетельствовали, что их броня выдерживала обстрел с пулемета, а от взрыва гранаты на поверхности оставались только легкие царапины. Стекло же оставалось невредимым даже после семи выстрелов из винтовки в одно место. Кроме того, машины были оборудованы такими мощными фарами, что во время движения они полностью ослепляли встречный транспорт и таким образом исключали возможность ведения по ним прицельного огня на физическое поражение. Мало того, в салонах находилось еще несколько небольших, но мощных фонарей, которыми при желании вручную можно было создавать вокруг машин настоящую иллюминацию. Так что когда Гитлер отправлялся в очередную «командировку» от ставки к ставке на автомобиле, это путешествие становилось похожим на впечатляющее военное шоу.

Но вернемся к первому пребыванию фюрера в «Вервольфе». С первого же дня по прибытию Гитлера в ставку для постоянного курьерского и служебного соединения с Берлином была налажена транспортная связь челночного типа. Ежедневно из берлинского железнодорожного вокзала «Шарлоттенбург» ровно в 19 ч. 51 мин. отправлялся поезд, который за 34 часа преодолевал путь через Варшаву, Брест, Ковель, Ровно, Бердичев и в 6 ч. 45 мин. прибывал в Винницу. В обратном направлении, также ежедневно, в 22 ч. 38 мин. поезд отходил из Винницы и в 9 ч. 57 мин. прибывал на Силезский вокзал в Берлине.

Кроме того, ежедневно в 14.00 из Берлина специальным рейсом вылетал самолет, который приземлялся в ставке в 18.00. Этим же курсом, но уже в обратном направлении, ежедневно вылетал другой самолет.

Впервые же дни по приезду Гитлер выразил свое недовольство местом расположения «Вервольфа». Дело в том, что температура воздуха в некоторые дни «подскакивала» до + 45 градусов и из-за жары у него сильно болела голова. Помещения, где он принимал доклады военного руководства, постоянно поливались холодной водой, но эта мера приносила лишь временное облегчение.

Фюрера раздражало слишком ослепительное винницкое солнце. Именно поэтому он дал поручение немедленно сшить ему фуражку с большим «козырьком». Донимали и комары. Чтобы не заболеть малярией, Гитлер и его окружение ежедневно стали употреблять медпрепарат «Атибрин». Работая в ставке, Гитлер любил тишину. Гробовую — ни шороха, ни шелеста. Вот что по этому поводу рассказал сотрудник его личной охраны: «Каждая случайно залетевшая муха выводила его из себя. Даже безобидные бабочки приводили его в бешенство. Были приняты все меры против мух, комаров, бабочек. Окна в доме Гитлера были затянуты проволочной сеткой. Каждое утро ординарцы, вооружённые хлопушками, уничтожали последних мух, которые попадались в доме. На столах везде были расставлены стаканы с мёдом, на потолках развешивались мухоловки. В коридоре и у дома висели синие лампы, заделанные в сетки с током высокого напряжения, на которых гибли насекомые».

Через несколько дней после приезда в «Вервольф» Гитлер почувствовал себя полностью разбитым. У него поднялась температура до 40 градусов, которая почти не падала под воздействием медикаментов. Врачи диагностировали у фюрера грипп. Начались осложнения. В первую очередь пострадала нервная система. Донимала головная боль, поднялось кровяное давление. Состояние его характеризовалось как критическое. Адольф заметил, что во время ходьбы теряет равновесие. «У меня все время такое ощущение, будто я заваливаюсь на правую сторону», — жаловался он. Гитлер чувствовал себя так плохо, что попросил приехать к нему свою любовницу Еву Браун. Следует отметить, что немецкая да и мировая общественность находилась в неведении о подробностях взаимоотношений Гитлера и Евы. Ходили только слухи, состоявшие из смеси правды и домыслов. В действительности между ними были близкие дружеские связи. Гитлер был искренне к ней привязан. Ева Браун понимала, что никогда не сможет стать женой человека, которого любит. Она была согласна оставаться всего лишь любовницей. Поэтому она не играла никакой роли в политике, и у неё не было больших амбиций, не считая желания провести всю свою жизнь рядом с Гитлером. Временами Ева впадала в сильную депрессию из-за того, что она скрыта от глаз общественности, но редко позволяла себе это показывать. Когда Гитлер находился рядом, она всегда бывала лёгкой в общении и счастливой. Учитывая своё положение, Ева никогда не выступала в роли хозяйки дома при важных встречах. Только во время небольших дружеских застолий она могла «снять вуаль». В таких случаях она всегда производила хорошее впечатление своей скромностью. Без всякого сомнения, день свадьбы, который стал возможен только в самом конце её жизни, стал для Евы Браун самым счастливым днём. Когда общественность о ней узнала, Ева была признана не просто любовницей Гитлера, а его законной женой. Тогда же по приезду в «Вервольф» Ева Браун вдохнула Гитлеру силы и в начале августа его состояние здоровья пошло на улучшение.

Распорядок дня фюрера в «Вервольфе» практически ничем не отличался от берлинского. Разве что длительностью сна. Как правило, спал Гитлер мало, а вот в винницкой ставке просыпался достаточно поздно — в 9 или 10 часов. Потом с помощью адъютанта брился и одевался, затем принимал легкий завтрак, который длился не более десяти минут, после чего начиналась прогулка. Утренняя прогулка была каждый день, в любую погоду. После нее фюрер брался за государственные дела.

Обычно рабочий день начинался традиционно — с докладов о ситуации на фронтах и в самой Германии. В резиденции вместе с шефом находилась вся верхушка военного и гражданского управленческих аппаратов, которая действовала в четком соответствии с рабочим графиком своего вождя. Прослушав информацию, Гитлер сразу же давал распоряжения, как решать ту или иную проблему. Около 16 часов обедал и, если в ставку приезжали гости, то за столом он выявлял чрезвычайное гостеприимство и внимание к ним. В меню включались только вегетарианские блюда.

После обеда опять много работал и первый небольшой перерыв делал только около первого часа ночи — на легкий ужин. К слову, во время трапезы фюрер любил пофилософствовать на разные темы бытия. Временами, особенно ночью, эти разговоры переходили в длинные монологи, которые участники ужина должны были терпеливо слушать, бывало, до утра. Вот как вспоминает о таких ночах в своих мемуарах один из представителей высшего командования вермахта Гудериан:

«…Гитлер часами просиживал со своими адъютантами и секретарями, обсуждая и таким образом разглашая свои планы. Кроме личных стенографисток и присяжных стенографов Рейхстага, гениальные речи фюрера постоянно фиксировались уполномоченными военными историками Гитлера. Болтовня фюрера не знала пределов и границ».

Военный министр Шпейер воспроизвел атмосферу ночей-монологов еще более колоритно:

«Еженощно он (фюрер) собирал свое ближайшее окружение: стенографисток, машинисток, министров, генералов, секретарей, гауляйтеров, а также водителей и адъютантов, рассаживал вокруг стола якобы для ужина и начинал говорить. Говорил без передышки. Иногда до трех, четырех часов ночи. Речь шла обо всем: о истории и экономике; климате и религии; как вынудить овчарку Блонди стать вегетарианкой; о том, что предками немцев были греки (в другой раз — викинги); чего не хватает женщине и о чем она, как правило, думает и чего хочет; о производстве стали и бумаги; о качествах одеколона, а также о себе и еще раз о себе. Под утро слушатели уже едва держались, чтобы не уснуть за столом. После утомительных дневных заседаний монотонный голос Гитлера действовал как снотворное, у всех просто слипались веки. Только чувство обязанности и уважения к фюреру вынуждали всех нас приходить на эти разговоры. (На основе застольных бесед, монологов Гитлера в Германии издана книга „Секретные беседы 1941–1944 гг.“ — прим. авт.) Все, кто был рядом с Гитлером в винницкой ставке, отмечали его неуравновешенность, а после болезни еще и повышенную нервозность. Сразу по приезду в „Вервольф“ у него чрезвычайно обострились отношения с генералитетом вермахта. Он не соглашался ни с одним предложенным командованием военным планом».

На этот счет доктор Геббельс записал в своем дневнике такой эпизод:

«Прилетел в Винницу. Был принят фюрером и счастлив, что провел с ним весь день. В деталях рассказал ему о бомбардировке Берлина. Он слушал меня внимательно и при этом очень ругал Геринга. Не очень одобрительно выражался и в адрес других генералов. Сказал, что не верит ни одному из них, и из-за этого вынужден сам командовать армией».

Результатом таких напряженных отношений стало то, что за период войны из 17 фельдмаршалов 10 были смещены со своих должностей. Кроме того, трое погибли после неудачного покушения на Гитлера 20 июля 1944 года. Двое умерли, а один попал в тюрьму. Лишь один-единственный Кейтель остался на службе до конца войны. Из 36 генерал-полковников лишились своих должностей 26, семеро погибло и только трое сохранили свои должности и звания до мая 1945 года.

Состояние недоверия и подозрительности фюрера позже подтвердил на допросе генерал-полковник Йодль. Вот что записано с его слов в протоколе допроса: «Летом 1942 года я считал, что Гитлер неудовлетворительно вел военные действия на Восточном фронте. В это время он находился в Виннице и оттуда руководил военными операциями. Постоянно отдавал противоречивые один другому приказы. Я сделал ему на этот счет замечание, из-за чего наши отношения ухудшились…»

В материалах личного архива фельдмаршала Паулюса есть свидетельство о том, что 12 сентября 1942 года в «Вервольфе» он выразил свои рассуждения относительно слабости немецкого фронта под Сталинградом. Но они не были приняты во внимание. Во время совещания с Паулюсом из рук стенографисток, которые в начале сентября прибыли из Берлина, выходило в среднем пятьсот машинописных страниц, на которых были запечатлены все мысли Верховного командования вермахта. Расшифровкой стенограмм руководил Борман. Тогда же в сентябре эта информация поступила на доклад Сталину.

На одном из совещаний в «Вервольфе» возник резкий конфликт между Гитлером и Гальдером, что в конечном итоге привело к отставке шефа генерального штаба сухопутных войск. Сохранилась стенограмма этого спора:

«… От военного руководства я требую такой же твердости, как и от фронта», — горячился Гитлер. На это замечание Гальдер отреагировал таким образом: «У меня есть твердость, мой фюрер. У меня есть Вы, мой фюрер. Но на фронте тысячами погибают мужественные мушкетеры и лейтенанты, а руководство вермахта при этом не имеет права самостоятельно принять пи одно решение, у него связаны руки».

Сказанное было воспринято Гитлером, как неслыханная наглость. Он совсем вспылил: «Генерал-полковник Гальдер! Что Вы себе относительно меня позволяете да еще и таким тоном!? Вы хотите рассказать мне о жизни на фронте? А что вы вообще знаете о фронте? Где Вы были во время Первой мировой войны? И Вы упрекаете меня, что я ничего не знаю о фронте?! Я Вам запрещаю! Замолчите!»

Прощаясь с Гальдером Гитлер заметил: «И у вас, и у меня расстроены нервы. Половина моей усталости из-за вас. Так дальше продолжаться не может».

Трофейные и другие архивные материалы свидетельствуют о том, что период пребывания Гитлера в винницкой ставке с середины лета до начала осени 1942 года, несмотря на болезнь фюрера, был достаточно плодотворным для него.

Прежде всего речь идет об отработке в это время окончательного варианта плана Сталинградской битвы. 23 июля, через неделю после приезда в «Вервольф», невзирая на болезнь, Гитлер издает директиву № 45. Согласно нее группа армий «Юг» была разделена на две. Назначение первой — группы «А» — заключалось в захвате Черноморского побережья Кавказа. Вторая группа — группа «Б» — должна была развернуть наступление на Сталинград, выйти к Волге и таким образом отрезать для России поставки северокавказской нефти. Предыдущей директивой ОКБ № 44 фюрер поставил задание перед 22-й горной армией и 5-м воздушным флотом захватить Мурманский железнодорожный путь в районе Кандалакши. Этим ударом немцы хотели перерезать поставки советским войскам, которые проходили от союзников через Баренцово море. В это же время с «Вервольфа» Гитлер отдает приказы о взятии Ленинграда любой ценой.

Для согласования всех деталей этих стратегических задач 8 августа в ставку прибыл главнокомандующий центральной группы армий генерал-фельдмаршал фон Клюге. 22 августа Гитлер вызвал на совещание главнокомандующего группой армий «А» генерал-фельдмаршала Листа. 24 августа фон Клюге опять побывал в «Вервольфе» (всего он был 10 раз — авт.).

Два-три раза в месяц фюрер обязательно выезжал из ставки. Поездки были непродолжительные, двое-трое суток. В частности, чтобы поближе ознакомиться с ситуацией на центральном фронте, Гитлер выезжает туда в сопровождении Геринга и Гиммлера. Они посещают Смоленск, Вязьму, Ржев, Гжатск. В это же время он побывал в Умани, Мариуполе, Полтаве, Сталино (Донецк), Николаеве, Херсоне и на других участках фронтов.

Между тем на театре военных действий на Западе, в Африке и в Советском Союзе произошли серьезные изменения. 2 сентября 1942 года армия под командованием Роммеля провалила наступление на Эль Аламейн в Северной Африке. Следовательно, стала невозможной оккупация Мальты. В Финляндии потерпела фиаско попытка блокировать Мурманский железнодорожный путь. Под Ленинградом инициатива перешла на сторону Советской Армии. При этом значительные усилия центральной группы немецких армий отвлекались на борьбу с крепнущими силами партизан.

А затем было катастрофическое поражение фашистов под Сталинградом, который Гитлер надеялся захватить одним ударом. На планах захватить нефтяные скважины Кавказа также был поставлен крест. В войне наступил переломный момент в пользу Советской Армии. Обвинение в адрес главнокомандующих групп войск «А» и «Б» закончилось. Гитлер назначает сам себя главнокомандующим вермахта. Он устраняет с ключевых военных постов одного за другим своих вчерашних соратников.

Директива № 18, подписанная Гитлером в «Вервольфе», обязывала армейские подразделения усилить борьбу с партизанами на Востоке. А приказ от 18 октября этого же года развязывал руки немецкой политической полиции, которая массово арестовывала в Германии родных офицеров, которых подозревали в нелояльности к политике «великого фюрера». Начинается охота на ведьм по сценарию Гитлера.

Впрочем, в винницкой ставке Гитлер, хоть и нечасто, но всё же переживал и положительные эмоции. Во время первого пребывания он вручал здесь награды немецким воинам, которые отличились в боях летней кампании 1942 года. Так, 22 августа 1942 года состоялся торжественный прием немецких летчиков-асов, сбивших более ста самолетов противника и «награждение их высшей военной наградой за героизм в Германии — железным крестом».

На государственном уровне в ставке 22 сентября 1942 г. проводились переговоры с румынским президентом Антонеску, а через два дня состоялась встреча с хорватским лидером Анте Павеличем. Сюда приезжали на прием к фюреру турецкий, болгарский, итальянский и японский послы.

В «Вервольф» летом 1942 года с Бердичева приезжала медсестра полевого госпиталя, жена сына венгерского диктатора Хорти, который был боевым лётчиком на Восточном фронте и погиб в авиационной катастрофе. Гитлер выразил ей соболезнование и предложил свой самолёт, чтобы она смогла попасть в Будапешт на похороны.

«Вервольф» сыграл роль спасительной соломинки в судьбе шефа абвера адмирала Канариса. В феврале 1942 года Гиммлер и Шелленберг доложили Гитлеру, что на адмирала работают многие «агенты влияния» из числа евреев. Зная враждебное отношение фюрера к представителям этой национальности, они надеялись, что Канарис будет немедленно освобожден от должности. Гитлер действительно срочно вызвал к себе Кейтеля и приказал временно отстранить адмирала от дел. Однако Канарис (в руководящих кругах Германии он имел стойкую репутацию «хитрого лиса») начал искать случай оправдаться перед Гитлером. 15 августа адмирал вылетает в «Вервольф» и уговаривает адъютанта устроить свидание с фюрером. Разговор между ними длился достаточно долго и, к глубокому разочарованию Гиммлера и Шелленберга, его опять восстановили в должности. Правда, в конце войны Канариса обвинили в причастности к покушению на Гитлера и он был повешен…

27 сентября 1942 года фюрер на одну неделю прервал свое пребывание в винницкой ставке. Он срочно вылетел в Берлин, где на следующий день выступил с речью во дворце спорта перед 10 тыс. кандидатов в офицеры. Кстати, о том, что на собрании будет выступать фюрер, можно было догадаться лишь по чрезвычайным мероприятиям безопасности и значительно усиленной охране дворца. Имя оратора не разглашалось до последней минуты. Когда Гитлер выехал из канцелярии, его машину сопровождало 450 офицеров гестапо и криминальной полиции. За неделю до события во дворце спорта 60 тысяч офицеров и полицейских с собаками уже несли постоянную охрану, патрулировали улицы вокруг него, обследовали подвалы и чердаки прилегающих домов. Команда из 16-охранников бдила за работниками дворца и достоверностью пропусков, вещами, которые заносились в помещение. Чтобы гарантировать полную безопасность и предотвратить распространение информации, телефонные будки в помещениях на длительное время были заняты охраной и пользоваться телефоном запрещалось. В день выступления 15 тысяч офицеров полиции охраняли верхние этажи, крыши всех окружающих зданий. Владельцы и арендаторы этих зданий были зарегистрированы полицией, им приказали не выходить из дома или находиться на день визита Гитлера где-то вне своего помещения. Под надзором было все: уличные ящики с песком, подземные переходы, общественные туалеты, канализационные коллекторы, заборы, садики, ворота, вентиляционные шахты, почтовые ящики, водозаборные трубы и тому подобное. Никому не разрешалось лазить по деревьям, заборам, столбам или пользоваться каким-нибудь видом транспорта. Все полицейские были обязаны тщательным образом проверять чемоданы, тюки, сумки и, особенно, корзины граждан. Подозрительным лицам было приказано находиться вне зоны охраны. Полиция, гестапо, офицеры СД стояли вдоль маршрута и контролировали людей на тротуарах, в окнах и на балконах домов. Выступая перед будущими офицерами, фюрер, как всегда, был уверен в победе Германии, в силе немецкого оружия и несокрушимости верной ему армии.

4 октября Гитлер возвратился в «Вервольф» и еще почти месяц отсюда отслеживал ситуацию на восточных фронтах. Радиодонесения стали несколько более оптимистичными.

Архивные материалы свидетельствуют, что первый раз находясь на Украине, Гитлер совместно с Борманом и Гиммлером строили планы, как усовершенствовать и реорганизовать войска СС. По их убеждению, в этих войсках должна была сосредоточиться элита немецкой армии, а, следовательно, и всей нации. Поэтому ставилось задание усилить подбор и воспитание членов этого «черного ордена». В будущем планировалось создать особые СС-поселения и даже отдельную автономию в границах Большой Германии СС-государства.

Именно в винницкой ставке у Гитлера и его соратников возникла идея создания армейско-диверсионных подразделений рейхскамикадзе под руководством диверсанта № 1 Скорцени. Первые 250 смертников начали проходить выучку на базе одной из немецких воинских частей.

В «Вервольфе» фюрер со своими заместителями обсуждали проблемы расового обустройства всей послевоенной Европы. В этом контексте рассматривался и известный план «Восток». Этим планом предусматривалось создание для немцев отдельной марки (области), в которую вошли бы Крым и Херсонская область. А чтобы не увеличивалось местное население, акушерки, которые остались на оккупированных территориях, должны были стать «специалистами по абортам». Собственно, именно для этого Борман решил детальнее ознакомиться с реальной ситуацией в селах Винниччины, с жизнью их жителей, то есть, своими глазами посмотреть на «нелюдей». Он посвятил этому лишь один день. 22 июля 1942 года вместе с двумя сопровождающими его чиновниками, он побывал в Липовецком районе, ездил от села к селу, от колхоза к колхозу. Немецкие комиссары по сельскому хозяйству с гордостью демонстрировали высоким гостям большие пространства пшеничных полей. К слову, Гелен после войны утверждал, что Борман во время этой поездки встречался с советским разведчиком и передал ему информацию государственной важности. Характерно что, после этого заметно активизировалась деятельность агента «Вертера», от которого советскому руководству стала поступать самая актуальная информация стратегического характера.

Вернувшись в ставку, Борман вечером рапортовал Гитлеру о том, что «увидел за последние двенадцать часов много, много детей». По его мнению, со временем это могло стать серьезной угрозой, «поскольку они относились к расе, которая живет в значительно более суровых условиях, чем немецкая». Вот некоторые? его замечания: «Никому из детей не приходится носить очки, практически у всех отличные зубы; при нормальном питании эти люди сохраняют хорошее здоровье до преклонных лет, хотя и пьют неочищенную воду, от которой мы бы обязательно заболели». Эти «так называемые украинцы» (для Бормана все они были славянами), «вероятно, имели иммунитет от всяческих лихорадок, поскольку не склонны к ним, хотя на них достаточно вшей. Большинство колхозников — голубоглазые блондины, но лица плоские, с грубыми чертами — не арийского типа. При доброй немецкой организации они станут быстро размножаться, что уже нежелательно, поскольку в конечном счете на этой земле должна остаться только немецкая раса».

Но у Гитлера был собственный взгляд на эту проблему. Доклад, а еще больше позиция Бормана, его только обозлили: «Нам нужна рабочая сила! Возможно, наступит такой день, когда мы запретим местному населению пользоваться контрацептивами, а нарушение будет караться расстрелом. А вот с распространением еврейской заразы мы будем бороться все время! Но старания сберечь здоровую рабочую силу должны отвечать разумным чертам: например, проводить общую вакцинацию населения ни к чему».

В разговорах с фюрером Борман настойчиво возвращался к разным проблемам, связанным с местным населением, и в соответствии с полученными указаниями готовил инструкции. В конечном итоге он направил рейхсминистру восточных территорий обстоятельный документ, в котором были изложены пожелания Гитлера. Среди прочего указывалось, что необходимо сокращать численность украинского населения оккупированных территорий. С этой целью нужно расширить торговлю контрацептивами и максимально упростить процедуру осуществления абортов. Вакцинацию населения не осуществлять и не налаживать в целом систему охраны здоровья для славян. «Никакого высшего образования: уметь читать и писать достаточно вполне». Кроме того, украинское письмо надлежало перевести из кириллицы на латинский алфавит. Главное — не допустить сближения между немцами и местным населением. На основе изложенных мнений фюрера Борман дал соответствующие поручения Розенбергу. Для него послание рейхсляйтера стало настоящей бомбой: всего за несколько дней до этого он отправил Гитлеру доклад, в котором предлагал гарантировать украинцам относительную независимость — в частности, в культурной и административной сферах, чтобы заручиться их поддержкой в крестовом походе против «большевизма россиян». Так поездка Бормана по украинским селам была вызвана совсем не обычным любопытством или желанием познакомиться с реальным состоянием дел, а с решением будущего народонаселения Украины.

В сентябре 1942 года на совещании представителей партии и правительства в «Вервольфе» обсуждался вопрос, каким образом наиболее эффективно использовать женское население Украины. В стенограмме этой конференции изложено мнение Бормана о целесообразности использования женщин в качестве домашней прислуги, для чего нужно организовывать массовую депортацию украинок в Германию.

Указывалось также, что фюрер распорядился отправить в Германию 400–500 тысяч домохозяек в возрасте от 15 до 35 лет. На осуществление этой операции отводилось три месяца. Кроме того, Борман объявил, что нелегальный вывоз домашней прислуги санкционирован представителями вооруженных сил и других учреждений. Рейхсляйтер отметил также, что «вывозить разрешено только женщин, которые имеют красивую фигуру и привлекательную внешность».

Тогда же Борман, ссылаясь на Гитлера, обнародовал еще одну идею. «Согласно отдельного указания фюрера, следует онемечивать значительное количество украинских женщин», — заявил он. В реальной жизни реализация этого плана предусматривала «на протяжении ста ближайших лет заселить Европу 250-миллионным немецкоязычным населением». Мужскую часть восточных народов ожидала более грустная перспектива: рабство или смерть. 19 августа 1942 года Борман сделал на этот счет такую запись: «Их назначение — работать на нас; там, где они будут не нужны, следует позволить им умирать».

В «Вервольфе» Гитлер и его окружение занимались и другими государственными и военными делами. Так, во время своего второго приезда и «Вервольф» с 17 февраля по 16 марта 1943 года Гитлер посетил штаб группы армий «Юг» в г. Запорожье, а 22–24 февраля вылетел в Германию, где сначала намеревался принять участие в праздновании годовщины основания партии, по передумал и послал только приветствие.

В конце февраля Гитлер в очередной раз заболел в ставке гриппом. Гнетущее впечатление на него произвело сообщение об ухудшении военной ситуации в Северной Африке. В поисках виновного фюрер переложил всю ответственность за провал операции на фельдмаршала Ромеля и фактически принял решение об отстранении его от командования. Ромелю объявили приказ Гитлера 10 марта, когда он прибыл в «Вервольф».

Плохие новости приходили в ставку одна за другой. Настоящим стрессом для Гитлера стало сообщение о том, что 28 февраля 1943 года английской авиацией была разрушена фабрика по изготовлению тяжелой воды на гидроэлектростанции «Норкс», что в Вермони (Норвегия). Для Германии это означало отказ от планов создания собственного ядерного оружия.

7 марта Гитлер принял в ставке военного министра Шпейера и обсудил с ним программу освобождения от трудовой повинности и отправления на фронт 800 тыс. человек. 9 марта в «Вервольф» приехал Геббельс. Гитлер был не в настроении. Он жестко критиковал генералитет, обругал итальянцев и выставил требование принять немедленные меры против британских воздушных налетов на немецкие города. В этот же день Гитлер в «Вервольфе» провёл совещание с высшим командованием вермахта, командующими фронтов и армий, на котором были поставлены задачи на 1943 год. Генерал Гудериан, инспектор бронетанковых войск изложил свои военные предложения. Они заключались в том, чтобы в 1943 году сформировать некоторое количество танковых дивизий, способных к проведению наступлений на крупные объекты, а к 1944 году приготовиться к крупномасштабным наступлениям. Однако эти планы Гитлером не были одобрены. Гудериан на этом совещании был так измучен, что после окончания свалился на пол в обмороке.

Днем позже фюрер отбыл в Запорожье в штаб южной группы армий, где вручил ее командующему Манштейну наивысшее воинское отличие — дубовую ветвь на рыцарский крест. Поездка завершилась, как и обычно, совещанием по вопросам военных действий. В этот же период он побывал в Харькове и в Донбасе.

13 марта Гитлер издал приказ № 5 об операции по уничтожению Курской дуги и в этот же день его маршрут пролег в штаб-квартиру центральной группы армий, которая находилась в лесу Красный Бор под Смоленском. Именно там был передан приказ командующему армии фон Клюге начать подготовку операции «Цитадель» — наступление в районе Орла, Курска и Харькова. Обсуждение плана закончилось общим обедом, после чего фюрера доставили на смоленский аэродром, откуда он на собственном самолете вылетел в Вильгельмсдорф (Растенбург).

Этот полет должен был стать фатальным для Гитлера. Первый офицер генштаба центральной группы армий генерал-майор Хенниг фон Тресков со своими заговорщиками тайно установили на борту самолета взрывное устройство, сделанное английскими спецслужбами и переданное через резидентуру в Швейцарии агентуре, которая доставила его организатору покушения. Но, к сожалению, не сработал самозажигающийся механизм. И очередное покушение на Адольфа Гитлера вновь провалилось, а командующий группой армий «Центр» вермахта генерал-фельдмаршал Ганс фон Клюге, участвовавший в этом заговоре, впоследствии принял яд. Тресков, узнав о неудавшемся покушении на Гитлера вышел на нейтральную полосу фронта, покончил жизнь самоубийством, сымитировав гибель в бою. Его предсмертные слова в последствии стали хорошо известны всей Германии: «Мы поступили правильно, через несколько часов я предстану перед Богом, ответственный за все свои действия и упущения. Верю, что могу сказать с чистой совестью, что старался бороться против Гитлера. Бог однажды обещал Аврааму пощадить Содом, если в городе найдётся хотя бы десяток мужчин. Надеюсь, то, что мы делали, убедит Его пощадить и сохранить Германию. Мы не жалуемся. Тот, кто присоединился к сопротивлению, поставил на карту судьбу. Достоинство человека в том, готов ли он пожертвовать жизнью ради того, во что верит».

В целом, за период с 1943 по первую половину 1944 года военные вермахта готовили на Гитлера десять не связанных один с другим покушений (всего совершено свыше 63), но осуществить удалось лишь одно. Список лиц, составляющих заговоры, изумляет. Особенности организации охраны Гитлера и сценарии покушений на него даже спустя полвека продолжают изучаться во многих учебных центрах по подготовке сотрудников и руководителей служб личной безопасности. С одной стороны, многие приёмы до сих пор поражают своей простотой и оригинальностью, а с другой — нельзя не признать то, что они не работали даже против террористов-дилетантов. Охране крайне редко удавалось самой нейтрализовать нападающих. Заметим, что фюрер в жизни был очень осторожным, умел прекрасно «спутывать карты» врага, непредсказуемо вносить изменения в запланированные мероприятия, избегать стереотипов в своих действиях. Сохранилась стенографическая запись его высказывания на этот счет. Как-то Гитлер сказал: «…я отдаю себе отчет в том, почему 90 процентов исторических покушений были успешными. Единственное превентивное мероприятие, которое следует применять, — это не придерживаться в своей жизни регулярности — в прогулках, поездках, путешествиях. Все это лучше делать в разное время и внезапно…». Поэтому он менял свои маршруты внезапно, неожиданно и без всяких предварительных уведомлений. Предпочитал летать самолётом, полагая, что полёты более безопасны.

К слову, во время летнего пребывания фюрера в «Вервольфе» в высших эшелонах власти Германии вызревали планы его устранения с политического Олимпа. Так, в августе 1942 года Шелленберг, находясь в резиденции Гиммлера в Житомире, один на один с шефом обсуждали вопрос, как изменить ситуацию в Рейхе и вывести Германию из войны. Оба склонялись к сепаратным переговорам с Западом. Кроме того, Шелленберг считал, что именно Гиммлер должен стать преемником Гитлера и чем быстрее это произойдет, тем лучше для Германии. Для реализации этих планов делались практические шаги, но они так и не дали результатов до конца войны.

22 июля 1942 года шеф гестапо Мюллер направил Раттенхуберу информацию следующего содержания: «Стало известно, что большевики и их союзники планируют покушение на фюрера. В этом они видят единственную возможность переломить ход войны в свою пользу, так как, по их мнению, Германия без фюрера придет в упадок. До сих пор покушение не удалось благодаря хорошей организации охраны фюрера и его штаб-квартиры… Покушение должен осуществить немецкий офицер в чине майора, который находится на службе у советской разведки».

В конце июля Мюллер снова уведомляет Раттенхубера о майоре, и предостерегает о реализации запланированного теракта. И шеф гестапо был прав. В это время в организационном отделе генерального штаба сухопутных войск вермахта, который находился в Виннице, проходил службу майор граф Клаус Шенк фон Штауффенберг, считавший Гитлера главным врагом немецкого народа и действительно готовивший убийство фюрера. Впрочем, вскоре он покинул Винницу, а покушение осуществил в звании полковника только 20 июля 1944 года в главной ставке «Вольфшанце». Однако Гитлер отделался легким ранением и контузией. Сам Штауффенберг был арестован и расстрелян.

В августе 1943 года для немецких войск сложилась критическая ситуация в Донбассе. В связи с этим, 27 августа Гитлер прибывает в «Вервольф» в последний раз, где проводит короткое совещание с командованием группы армий «Юг». На следующий день на «свидание» с фюрером приезжает командующий группой армий «Север» фон Клюге. А в последний августовский день Гитлер отдает немецким войскам, которые воевали на востоке Украины, один из самых жестоких для ее экономики приказ — оставить Донбасс и, отступая, уничтожить все важные в военном значении объекты связи, транспорта, а также, бесспорно, шахты и промышленные предприятия. Чтобы проконтролировать, как выполняется приказ, фюрер 8 сентября посещает штаб группы армий «Юг» в Запорожье и дает распоряжение о его передислокации в «Вервольф». 25 сентября 1943 года филиал главной полевой ставки Гитлера был передан по акту Манштейну. Отсюда фельдмаршал руководил военными действиями до декабря этого же года.

Тем временем фронт приближался к Виннице. Советские войска село за селом, город за городом освобождали украинские земли. Когда советские части уже были неподалеку от Винницы, Манштейн доложил фюреру, что дальше нет возможности удерживать позиции. Его интересовало мнение Гитлера, что дальше делать с «Вервольфом». В ответе 28 декабря 1943 года он дословно дает такое распоряжение: «Считаю необходимым главное: пусть Манштейн оставляет Винницу; чтобы не терять присутствия духа. Иначе он будет нервничать, а толку от этого никакого… А в Винницу мы должны направить подразделение, чтобы все разрушить и уничтожить».

Однако этот приказ не был выполнен. Объект, в котором по очереди дислоцировались штабы ряда военных группировок, разные службы, продолжал действовать вплоть до середины марта 1944 г.

6 Покушения на Гитлера: почему фюрера не уничтожили в «Вервольфе»?

Наверное, кто-то из мастеров детективного жанра когда-то обратится к теме покушений на лидера нацистов. Ведь эти чрезвычайно интересные документальные факты действительно могут служить сюжетом для захватывающего детектива.

Во все времена, во всех войнах (да и в мирные дни) враждующие стороны предпринимали попытки уничтожения государственных руководителей и полководцев с целью обезглавить государство и армию, посеять растерянность в стране противника. Подобные акции всегда были сверхсекретными, совершались с ведома или по указанию первых лиц государства (или армии), исполнителями являлись самые доверенные работники секретных служб.

Не была исключением и Вторая мировая война. Точно известно, что за Гитлером следили спецслужбы многих стран. Они тщательно отрабатывали механизмы операций по его физической ликвидации. На их подготовку тратились большие средства, но ни один из предлагаемых вариантов покушения на фюрера так и не был реализован.

В конце 1941 года Сталин поставил задание перед руководством НКВД СССР любым способом уничтожить Гитлера на территории Германии или за границей. Спецслужба приступила к работе. Отрабатывались сразу несколько вариантов, но утверждены были лишь три. Первый предусматривал покушение на Гитлера в Москве, в случае её взятия немцами. Поступали сведения, что немцы намерены провести парад на Красной площади и даже был составлен список частей и отпечатаны пригласительные билеты и пропуска. Вот здесь и готовились разведчики преподнести сюрприз фюреру. Были созданы специальные группы и разработано несколько этапов осуществления этой операции. Но Гитлер Москву не взял.

Второй — предусматривал покушение на Гитлера летом 1942 года во время его пребывания в винницком филиале главной полевой ставки. Боевая операция возлагалась на партизанский отряд под командованием Медведева, который действовал под Ровно. Все партизанские отряды, которые вели борьбу на Украине, должны были собирать информацию о «Вервольфе». Но абвер тоже даром хлеб не ел. Некоторые данные, в том числе и от агента «Воскресшей», о намерениях партизан стали известны немецким спецслужбам. Немедленно были усилены меры безопасности. Партизаны так и не смогли своевременно получить точных данных о расположении наземных строений и о внутреннем распорядке работы ставки. Значительно позже краткие сведения о ставке сообщил один из пленных немецких летчиков, но операцию перенесли.

Когда в начале 1943 года Гитлер во второй раз приехал в «Вервольф», оперативной группе партизанского отряда так и не удалось проникнуть в Винницу. С этим заданием она справилась лишь осенью того же года, но фюрера в ставке в это время уже не было.

Ещё одна попытка была задумана в 1942 году и не была связана с «Вервольфом». Выполнить архисложное задание было поручено молодому агенту НКВД СССР Игорю Маклашевскому. Еще в декабре 1941 года с легендой перебежчика его переправили к немцам уничтожить своего дядю — популярного артиста Всеволода Блюменталя-Тамарина, который в немецких пропагандистских передачах призывал к дезертирству советских солдат. Почти через два года спустя Маклашевский получает новый приказ: убить Гитлера с помощью популярной актрисы Ольги Чеховой. Она переехала из России в Германию еще в 1921 году и сделала здесь блестящую карьеру в кинематографии. Ее высоко ценил Геринг, который, по-видимому, не подозревал, что Чехова является агентом НКВД. Маклашевский об этом уведомлен также не был.

В соответствии с планом советских спецслужб Чехова готовилась войти в доверие и к Гитлеру, чтобы в конечном итоге организовать на него покушение. Фашистский лидер должен был погибнуть от бомбы. Но впоследствии Сталин сам отменил свой приказ. Передумать его вынудили такие аргументы. Пока Гитлер жив, не может быть никакого сепаратного мира между Германией и западными государствами. Сталин также понимал, что после смерти Гитлера власть окажется в руках Геринга или других военных, а, следовательно, договор между немцами и западными союзниками будет достигнут за спиной Советского Союза.

Полностью реальные планы физического устранения Гитлера были разработаны и британскими спецслужбами. В полном объеме эти материалы под кодовым названием «Фоксли» были обнародованы только в конце 1998 года. Широкая общественность узнала, что подготовкой покушения на Гитлера занималось управление специальных операций (УСО) в 1944-45 гг.

Сначала планы убийства Гитлера одобрялись высшим руководством Великобритании, в т. ч. Черчиллем. Единственное, на чем он настаивал, чтобы после уничтожения нацистского лидера никто не заподозрил, чьих это рук дело. 28 июня 1944 года операция «Фоксли» была утверждена. Начался сбор исчерпывающей информации о ближайшем окружении фюрера, его привычках, распорядке дня, мерах безопасности и др. Были тщательным образом отработаны все возможные и почти фантастические способы уничтожения Гитлера. На полном серьёзе обсуждался даже такой вариант: методом гипноза навеять идею убить фюрера ближайшему из его соратников Рудольфу Гессу, который был взят в плен в Великобритании. Было также несколько вариантов физического уничтожения Гитлера с помощью яда. Например, в 1944 году он жил преимущественно в баварской резиденции «Берхор». Туда ежедневно завозилось свежее молоко, которое и предлагали отравить. Но впоследствии от этого плана отказались — могли пострадать невинные. Отбросили также идею отравления питьевой воды, поскольку Адольф пил исключительно минеральную воду из бутылок.

Информация о том, что фюрер чрезвычайно много употребляет чая, причем, только с молоком, натолкнула на идею отравления питьевой воды. Молоко должно было «скрыть» обязательное помутнение чая в случае попадания в него яда. Но затем и этот вариант был отклонен, причем по банальной причине: сначала наливают молоко, а затем чай в чашку лишь британцы. Обсуждалась также возможность заражения Гитлера сибирской язвой. Были варианты высадки парашютного десанта и бомбардировки резиденции Гитлера с воздуха. В конечном итоге остановились на двух: либо взрыв поезда, либо выстрел снайпера. Эксперты, которым предстояло поставить последнюю точку, отдали предпочтение снайперу. Вооружившись мощной винтовкой с оптическим прицелом, он мог даже с большого расстояния застрелить лидера нацистов во время его традиционной утренней прогулки. Одного или нескольких снайперов должны были одеть в форму немецких горных войск, снарядить гранатами для самозащиты. В деталях продумали пути отступления снайперов после покушения.

До осени 1944 года подготовка к проведению операции «Фоксли» была завершена, определились и с кандидатурой снайпера, который должен был произвести фатальный выстрел. Это был британский военный атташе в США капитан Беннет. Однако 26 марта 1945 года поступило правительственное указание — все работы по подготовке покушения на Гитлера свернуть. Похоже, взяли верх аргументы противников физического уничтожения фюрера. Для союзников были очевидными военные ошибки Гитлера, которые он допускал в своих приказах. С ним никто не осмеливался спорить, а изменения в руководстве вермахта могли только улучшить ситуацию на фронтах. Кроме того, после убийства немцы, вполне вероятно, канонизировали бы своего фюрера, как мученика, коварно уничтоженного врагами. Союзников при этом однозначно обвинили бы в том, что они выбрали убийство вместо победы на поле боя, а, следовательно, такая победа не совсем честна. В конечном итоге, убийство могло родить миф о том, что Германия не победила только из-за смерти своего идейного лидера. Этого нельзя было допускать.

Аналогичные специальные операции по устранению Гитлера разрабатывались и спецслужбами США. В конечном счете, президент Америки Рузвельт, как Черчилль и Сталин, согласился с тем, что более целесообразно отказаться от этих замыслов.

Гитлер, как полагают, сам покончил с собой, а победа над фашизмом освободила мировое сообщество от угнетения и была высоко им оценена. Идеи же нацизма были скомпрометированы и осуждены. В конечном итоге, получило по заслугам и высшее руководство третьего рейха: за преступления против человечества, в том числе и на Украине, большинство нацистских преступников было осуждено Нюрнбергским международным военным трибуналом к различным наказаниям, а Геринг, Кейтель, Розенберг, Иодль и Борман (заочно) приговорены к смертной казни через повешение. Геббельс, как и Гитлер, покончил жизнь самоубийством в последние дни войны, а Гиммлер отравился, когда находился под арестом. Палачи умерли смертью, которую заслужили.

7 Что «подкосило» здоровье Гитлера: радиация винницких гранитов или болезнь паркинсона?

О винницком филиале главной полевой ставки Гитлера в разные времена писали десятки журналистов и писателей. Немало публикаций грешат откровенными творческими фантазиями авторов. Нет конкретного документального подтверждения написанному, особенно, что касается здоровья фюрера, которого, согласно одним предположениям, «Вервольф» и убил (!). Имелись в виду местные, с высоким уровнем радиации, граниты, на которых строилась ставка. Мол, этого кровожадного зверя, чей «гений» замучил миллионы ни в чем не повинных людей, сама природа и уничтожила. Однако эти утверждения далеки от истины.

В Винницу Гитлер приехал в июле 1942 года уже больным. Давал о себе знать целый «букет» недугов, унаследованных еще при рождении, а также приобретенных во время Первой мировой войны ипосле нее.

В 1925 году после освобождения из лайдебургской тюрьмы, для второго тома своей книги «Майн кампф» он написал такую фразу: «…дух, если он здоров, как правило, будет долго жить в здоровом теле». Однако, диктуя эту фразу, Гитлер уже был болен и это подтверждают архивные материалы его медицинского обследования, а также свидетельства ближайшего окружения. Его левые рука и нога постоянно дрожали. Позже личный врач Гитлера Морелль объяснит возникновение этой болезни у его пациента психогенными причинами. И в какой-то мере он был прав. Как установили биографы Гитлера еще в 1918 году он тяжело переболел эпидемическим энцефалитом, характеризующимся воспалением мозга. Этот факт стал известен исследователям только относительно недавно: он тщательно скрывался не только в период существования Третьего рейха, но и долгие годы после его крушения. Видимо, по чисто политическим соображениям.

Современная наука неопровержимо доказала, подобное заболевание, которое перенёс Гитлер, неизбежно ведёт к вегетативным нарушениям. Но в середине XX века медики считали, что при инфекционном энцефалите возникают осложнения, ведущие к органическим поражениям мозга. Кроме того, считалось, что данное заболевание резко усиливает антисоциальные комплексы личности. Все это требовало длительного стационарного лечения в психиатрической клинике. Поэтому болезнь, перенесённая нацистским диктатором, превратилась в мрачную тайну.

На протяжении тридцатых годов Адольфа активно лечат от разных заболеваний глаз, печени, сердца, желудка. В 1939 году фюрера мучили боли в щитовидной железе, которую оперировали. В 1940 году его донимали сильные головные боли, он жаловался на расстройство памяти. После прохождения медицинского обследования у Гитлера выявляют дисбактериоз кишечника, гипертонию (давление 140 на 100), сколиоз (боковое искривление позвоночника). Сделанная кардиограмма засвидетельствовала прогрессирующий склероз коронарных сосудов, гипертрофию (увеличение) и нарушение функционирования левого желудочка сердца.

В начале лета 1941 г. Гитлер снова сильно заболел. У него началась дизентерия, его лихорадило и бросало в жар. В конце июля Гитлер перенес сердечный приступ. Доктор Морелль был настолько встревожен, что послал кардиограмму фюрера директору Института сердца профессору Веберу. Тот не знал, что пациентом является сам фюрер. Диагноз был неутешителен: быстро прогрессирующий коронарный склероз, практически неизлечимая болезнь сердца. Больному приписывают большое количество разных медицинских препаратов.

За неделю Адольф употреблял по меньшей мере 120–150 всевозможных пилюль, принимал десятки инъекций. Всего же фюрер принимал до 77 лекарств. Это были препараты от бессонницы, для улучшения пищеварения, средства от гриппа и малярии, капсулы с витаминами и другими экстрактами.

Последствия столь объёмной и длительной медицинской интервенции на организм фюрера стали особенно заметны во время военных операций. Гитлер постоянно находился в состоянии избыточных нервных и психических нагрузок, мало спал, питался лишь вегетарианской пищей. Все это только усилило негативное влияние на ослабленный организм целого ряда препаратов.

В своем дневнике главный идеолог рейха доктор Геббельс 20 марта 1942 года сделал такую запись: «Внешне здоровый вид фюрера обманчив. На первый взгляд кажется, что он в наилучшем физическом состоянии. Но в действительности это не так. В частном доверительном разговоре он сказал мне, что в последнее время чувствует себя больным. Время от времени ему приходится бороться с головокружением. Длинная зима так подействовала на его душевное состояние, что все вместе не могло пройти для него бесследно».

Оценку психического состояния Гитлера дал американский психолог Фромм, который долгое время проживал в Германии и наблюдал за поведением фюрера. В медицинском заключении он утверждает, что Гитлер «страдал вирусом разрушения и в его действиях умеренно выраженная мозаичная психопатия».

А вот что пишет в своих мемуарах Шелленберг: «… Вера Гитлера в личное мессианское назначение, судя по всему, что мне пришлось видеть, год от года возросла настолько, что все больше принимала форму болезненной одержимости. Я имел возможность ознакомиться с медицинскими выводами личных врачей Гитлера доктора Морелля, доктора Браунта, а также доктора Штумпфеггера и разговаривать с профессором Кринсом, которые все чаще выражали обеспокоенность относительно состояния нервной системы фюрера. С 1943 года (после Сталинграда и поражения в Северной Африке) под воздействием нервных перегрузок у нею все больше прогрессировала болезнь Паркинсона».

О состоянии здоровья Гитлера достаточно точно высказался его верный слуга Гудериан: «…пусть врачи займутся этим делом. Немецкий народ не должен только знать, что мужчина, которому он так доверял, как ни один народ никогда не доверял своему вождю, был больным человеком».

8 Шрамы «Вервольфа»

13-15 марта 1944 года вошли в историю Великой Отечественной войны, как дни освобождения Винницы от фашистов. Стремительным ударом передовые части советской армии захватили предместья г. Винницы, железнодорожную станцию, «Вервольф». Неповрежденными на территории ставки остались лишь три бункера. Остальные наземные сооружения почти полностью сгорели. Как свидетельствуют архивные материалы Министерства обороны бывшего СССР, а также объяснения солдат, работников военной контрразведки, которые направлялись командованием для обследования помещений и территории объекта, никаких важных документов и материальных ценностей тогда выявлено не было.

В бункерах стояли деревянные кровати, в стены были вмонтированы шкафы и сейфы, которые были пустыми. Везде валялась разбросанная военная амуниция.

К сожалению, наступающим советским частям не была своевременно оказана помощь, поэтому немцы немедленно использовали эту ситуацию и 16 марта вытеснили их из предместья Винницы и «Вервольфа». Немецкое командование сразу отдало приказ подрывникам завезти в ставку вагон взрывчатки из железнодорожной станции. В качестве зарядов из калиновского аэродрома доставили авиабомбы. Объект был тщательным образом заминирован.

Когда советские войска опять начали наступление, бункера «Вервольфа» взлетели в воздух. Взрыв был такой мощный, что куски железобетона размером 8×5×2,8 м и весом около 100–200 тонн поразбрасывало на расстояние до 60 метров. Полностью были выведены из строя водопроводная, отопительная, дренажная и другие системы. Подземную часть бункеров затопило водой.

Детальное обследование разрушенной ставки проводилось уже после войны по приказу Сталина. Это задание выполняла оперативная группа НКГБ СССР, в состав которой входили представители Министерства обороны и других ведомств СССР (полное изложение справки о результатах оперативного обследования подается в разделе «Архивные материалы»).

Кроме того, совместно с территориальным управлением НКГБ был спланирован и осуществлен комплекс оперативно-розыскных мероприятий с целью выявления агентуры немецких разведывательных и контрразведывательных органов, которые обеспечивали безопасность ставки. Тогда же были обследованы все подземные помещения бункеров с участием саперов, но никаких ценностей и чего-нибудь, что бы представляло интерес, найдено не было. Да и не могло быть. Ведь известно, что как резиденция Гитлера «Вервольф» прекратил свою работу еще в сентябре 1943 года.

Немцы собственноручно похоронили «Вервольф», а советская власть из идеологических соображений попыталась похоронить любое упоминание об этом необычном объекте. Никто не хотел увековечивать место, связанное с Гитлером и фашизмом. Из этих же соображений о «Вервольфе», предпочитали молчать и средства массовой информации.

Тема «Вервольфа», вернее, того, что от него осталось, опять оказалась в центре внимания в 1989 году. Ее активно обсуждали в разных инстанциях. Одновременно начались поисковые исследования согласно комплексной программы «Гермес» Минвуза России. Были получены фотоснимки из космоса, которые свидетельствовали о полном расположении объекта. На них четко виднелись кабельные линии, точное расположение бункеров и их размеры, другие коммуникации. Но опять же чего-то чрезвычайно интересного и тайного выявлено не было.

На основе этих исследований студия «Укртелефильм» создала научно-популярный фильм о «Вервольфе», который несколько раз демонстрировался украинским телевидением и вызвал большой резонанс среди разных специалистов.

Одни были готовы немедленно начать раскопки, другие пугали народ, что в подземных бункерах находится большое количество взрывчатки (к слову, эта версия не исключена и до сих пор, поскольку действительно могла не сработать вся взрывчатка).

Некоторые «специалисты» дошли в своих фантазиях до того, что выдвинули версию о размножении в подземелье ужасных бактерий. Было даже предположение, якобы в бункерах «Вервольфа» спрятаны сокровища знаменитой Янтарной комнаты и другие драгоценности, награбленные немцами.

Мало того, нашлись сторонники версии, что ставка рассчитывалась на будущую ядерную войну и даже на Чернобыльскую трагедию. Последний вымысел опровергается легко: «Вервольф» не мог быть использован во время ядерной войны, поскольку в то время ядерного оружия еще не было ни в одной стране мира. Лишь в начале 1942 года советской разведкой была начата работа по делу «Энормас» (хранится в архиве Службы внешней разведки России). Ее реализация имела несколько этапов. На первом этапе не только советские, но и ученые других стран не очень верили в практическую возможность создания урановой бомбы. В материалах «Энормас» зафиксировано немало сомнений участников этого проекта — американцев и англичан, поэтому администрация США утвердила «Манхэттенский проект» как организацию и план деятельности о производстве атомной бомбы только 13 августа 1942 года. В самой Германии в 1941-42 годах были осуществлены лишь отправные теоретические исследования и эксперименты, необходимые для создания атомного реактора с использованием урана и тяжелой воды. Но к изготовлению атомной бомбы немецкие физики так и не подошли вплотную. В Америке и Англии атомное оружие было создано лишь в конце войны, а в бывшем Советском Союзе первые ядерные испытания прошли лишь в 1949 году.

Кощунством выглядят рассуждения о том, чтобы на этой территории открыть музей, создать туристический центр с рестораном и казино, использовать подземелье под склады и тому подобное.

Неоспоримо, что вопрос о том, как в настоящее время относиться к руинам «Вервольфа», остается открытым. Ведь интерес к ним по-прежнему неизменный. Сюда ежегодно приезжают многочисленные туристические группы, прежним гитлеровским логовом интересуются официальные лица и делегации. Но для украинского народа «Вервольф» — это не просто кладбище железобетона, а, прежде всего, трагическое место, где творилось ужасное своеволие, где одним росчерком пера уничтожались миллионы людей. Размещение на территории Винниччины филиала главной полевой ставки Гитлера спровоцировало многочисленные аресты и отправления в концлагеря десятков тысяч подолян. Поэтому пойти путем рекламирования этого места и создания здесь развлекательных заведений означает наглумиться над памятью миллионов жизней, уничтоженных нацистами. Руины «Вервольфа» — это предостережение потомкам, которые не должны допустить возрождения фашизма и тоталитарной системы. Руины «Вервольфа» — это глубокий шрам на теле и в судьбе Украины.

Архивные материалы

^{Обложка агентурно-розыскного дела МГБ СССР на Адольфа Гитлера.}

^{Схема строительства ставок фюрера в Европе и использование рабочих. «Айхенгайн» — «Вервольф»: октябрь 1941 г. — 300 человек, январь 1942 г. — 3000 человек.}

^{Дом (ставка) фюрера «Вервольф» 1942–1943 гг.}

1. Плавательный бассейн. 2. Кинотеатр (недостроенный). 3. Дом Бормана. 4. Дом стенографисток. 5. Дом Гитлера. 6. Казино. 7. «Чайный» дом. 8. Дом персональных адъютантов. 9. Дом генералов. 10. Гостиница, секретари. 11. Дом прессы. 12. Строительство новой гостиницы. 13. Узел связи. 14. Сауна, парикмахерская. 15. Общий бункер. 16. Адъютанты. 17. Руководители Вермахта (верховного командования Вооруженных сил Германии). 18. Руководители сухопутных войск. 19. Служба безопасности. 20. Прислуга, ординарцы.

^{Схематический план бункера Гитлера в «Вервольфе».}

^{Календарь сообщений «Корсиканца» и «Старшины»}

^{Приказ о курьерском и служебном сообщении между Берлином и «Дубовым гаем» — «Вервольфом».}

^{Из отчета германского Главного управления имперской безопасности по делу шпионской организации «Красная капелла». Берлин, 22 декабря 1942 г.}

^{Два обычных расписания дня, запротоколированных слугой Гитлера Хайнцем Линге. Рабочий день фюрера в «Вервольфе» (справа) длился с 11 час 40 минут до 4 часов 20 минут, в общем — 16 часов 40 минут; в бункере рейхсканцелярии — с 12 часов 30 минут до 4 часов 45 минут, в общем — 16 часов 15 минут.}

Снятая 15 января 1940 года кардиограмма засвидетельствовала склероз коронарных сосудов сердца Гитлера, а также гипертрофию (увеличение) и нарушение работы левого желудочка сердца. Общий вывод врачей о пациенте «А» такой:

9 января 1940 г.: картина крови нормальная. Пульс 72, кровяное давление 140/100.

11 января 1940 г.: Сахар и белок в моче — отрицательный. Уробилиноген — увеличенный. Реакция Вассермана (на сифилис) — отрицательная, осадок в моче: допустимый, карбонат кальция, отдельные лейкоциты.

15 января 1940 г.: сахар в моче — отрицательный. Реакция Мейнике (МКРМ): реакция на сифилис — отрицательная, реакция Кана (на сифилис) — отрицательная. Кровяное давление слишком высокое.

Личный врач Гитлера Морелль определяет 170/200 мм систоличное давление при 100 мм диастоличного давления, если пациент взволнован, 140 мм в состоянии покоя.

Справка о результатах оперативного обследования бывшей ставки Гитлера близ г. Винницы

Копия Секретно Экз. единственный

I. Географическое расположение ставки

Ставка Гитлера размещалась в 8 км севернее города Винница в сосновом лесу, близ села Коло-Михайловка. Лес размером 500 метров ширины и 2,5 км длины. Лес находится в 500 метрах справа от шоссе Винница — Житомир. Лес прямоугольной формы в плане, саженный, разбит параллельно просеками на 13 полос, размеры которых приблизительно одинаковы.

II. Описание ставки

Для подъезда к лесу, где находилась ставка Гитлера, от шоссейной дороги, идущей из Винницы на Житомир, в 400 метрах южнее села Коло-Михайловка немцами была проложена асфальтированная дорога, которая подведена в центральную зону, в центр леса. В начале асфальтированной дороги, идущей от шоссе к лесу, находится контрольная будка, где помещались немецкие часовые, охранявшие эту дорогу.

Возле асфальтированной дороги, вблизи леса, обнаружены остатки сожженного здания комендатуры.

На северной опушке леса обнаружены остатки взорванной и сожженной электростанции.

Как выше уже было сказано, лес разбит просеками на 13 примерно одинаковых полос. В первой полосе, расположенной ближе к шоссе, находились кухня и столовая для солдат.

Во второй полосе леса находились баня и душ. В этой же полосе находились 4 жилых дома и несколько продовольственных складов. В третьей полосе леса находилось шесть жилых домов и несколько складов. В четвертой полосе леса находились две столовые, штаб коменданта Ставки, канцелярия, бомбоубежище, баня и девять жилых домов. В пятой полосе леса находилось пять жилых домов, канцелярия, бюро пропусков у главного входа в центральную зону. В шестой полосе леса, вне центральной зоны, рядом с просекой находилась церковь. Центральная зона (где находились главнейшие здания) захватывает шестую, часть седьмой и восьмой полос леса. Центральная зона огорожена проволочной сеткой, высотой 2,5 метра, выше этой сетки проходят два ряда колючей проволоки.

В ограде центральной зоны находились: гестапо, телефонная станция, спортивный зал и душ, столовая для генералов, столовая для офицеров, бассейн для купания и раздевалка, двенадцать жилых домов для генералов и других высших офицеров ставки, помещение Гитлера и два бомбоубежища. Часть поля, прилегающая к центральной зоне с южной стороны леса, огорожена рвом с пятью рядами спирали из колючей проволоки и противопехотным проволочным забором. В седьмой полосе леса, вне центральной зоны, находились столовая, жилой дом и склад. В восьмой полосе, вне центральной зоны, находились канцелярия и два жилых дома. В девятой полосе находилось два жилых дома и два дома, назначение которых установить не удалось. В девятой и одиннадцатой полосах было три жилых дома. В двенадцатой полосе было пять жилых домов и склад. В тринадцатой полосе два жилых дома. На берегу реки Буг, в 15 метрах слева от шоссе Винница — Житомир немцами была построена водонасосная станция, снабжавшая ставку водой. К территории леса от водонасосной станции был проложен водопровод. Возле каждого здания ставки находилось по несколько штук противопожарных колонок. От зданий, построенных в лесу, были проложены канализационные трубы, выходящие в канализационный канал, который ведет к фильтрующим сооружениям, расположенным возле водонасосной станции на берегу реки Буг.

На территории леса оперативной группой, кроме трех взорванных железобетонных бомбоубежищ, были обнаружены остатки 81 сожженного здания. Почти все здания ставки были построены из дерева с деревянными крышами. Возле каждого жилого дома немцами были также построены дерево-земляные укрытия. Вокруг леса на высоких деревьях через каждые 200 метров были построены воздушные наблюдательные посты. На опушке леса построено большое количество наземных наблюдательных постов, укрытий, дзотов, пулеметных гнезд и позиций для оружия. На опушке леса, вблизи тринадцатой полосы, находились помещения для сторожевых собак. Вокруг всей ограды, внутри центральной зоны, находилось большое количество наблюдательных постов и укрытий. Кроме вышеуказанных постов, внутри леса и вдоль опушки, на прилегающих к лесу полях выставлялись подвижные патрули. Некоторые патрули в ночное время выходили с собаками.

III. Бомбоубежища Ставки

Как выше было указано, на территории ставки Гитлера оперативной группой НКГБ СССР были обнаружены остатки 3-х бомбоубежищ, взорванные немцами при отходе. Все бомбоубежища подземные, железобетонные, массивной конструкции. Форма бомбоубежищ коробчатая. Фундаменты сплошные железобетонные, толщина перекрытий 4,5 метра, толщина стен 2,5 метра. Сверху на перекрытиях был высыпан слой земли и для маскировки были посажены кусты и деревья (сосны).

Первое бомбоубежище, находившееся вне центральной зоны ставки, с толщиной перекрытий 4,5 метра, толщина стен 2,5 м, арматура железная диаметром 10 мм. В верхней части перекрытий на уровне с его поверхностью были заделаны двухтавровые балки высотой 24 см, расстояние между балками 55 см, размер бомбоубежища в плане 7×17 метров.

Второе бомбоубежище находится в центральной зоне ставки. Толщина перекрытий 4,5 метра, толщина стен 2,5 метра, арматура железная размером 10 мм, размер бомбоубежища в плане 8×11 метров.

Третье бомбоубежище, находящееся также в центральной зоне ставки, имеет перекрытие толщиной 4,5 метра, толщина стен 2,5 метра, арматура железная, размер бомбоубежища в плане 8,5×8,5 метра. На полу взорванного третьего бомбоубежища обнаружены остатки паркета и обрывок ковра оранжевого цвета. Это бомбоубежище было, видимо, лично Гитлера.

Все бомбоубежища немцы взорвали при отходе. Разбросанные в нескольких местах авиабомбы и стабилизаторы от авиабомб позволяют предполагать, что немцы при уничтожении сооружений ставки Гитлера в качестве зарядов взрывчатых веществ использовали авиабомбы. Судя по характеру разрушений и радиусу разброса кусков железобетонных конструкций на большие расстояния можно предполагать, что величина зарядов взрывчатых веществ доходила до нескольких тонн. Так, например, кусок железобетона размером 8×5×2,80 кубических метров, весом около 20 тонн силой взрыва был отброшен на расстояние 60 метров.

IV. Телефонная и радиосвязь в ставке

По остаткам кабелей, найденным оперативной группой на месте разрушений, сохранившимся местам проводки, по остаткам сгоревших и взорванных зданий служб связи и электростанции можно установить примерное количество действовавших кабелей связи и их основные направления, мощность телефонной станции, мощность и схему силового хозяйства ставки.

Телефонная связь.

От главной квартиры Гитлера на Берлин шли два прямых бронированных двадцатипарных кабеля с воздушно-кордельной изоляцией. На всем протяжении от ставки до шоссе Винница — Житомир и вдоль шоссе кабель был заложен под землей на глубине до 1 метра. При отступлении немцами кабель был снят, местами, в силу неудобства выемки оборван и оставлен. Место подпайки обоих кабелей обрезано и оставлено в колодце, у опушки леса.

Связь ставки с городом Винницой и главной квартирой Геринга, находившейся в 22 км к северу от ставки Гитлера, осуществлялась также 20-парным бронированным кабелем, подвешенным на столбах. Кабель, идущий с Винницы, опускался по столбу и под землей подходил к телефонной станции ставки, откуда возвращался на соседний столб, подвешивался на столбах вдоль шоссе с направлением на Житомир.

На главную квартиру Геринга от ставки Гитлера были подведены: один 20-парный бронированный кабель, два телефонорадиокабеля размером 10×2×0,7 и одна пара воздушных проводов.

От ставки на аэродром в Калиновке был проведен десятипарный кабель.

По территории главной квартиры Гитлера все кабельное хозяйство было уложено под землей на глубине 0,5 метра.

Все наблюдательные вышки, расположенные на опушке главной квартиры Гитлера, были связаны между собой и с телефонной станцией ставки, причем, к каждому посту, находящемуся на территории центральной зоны, подходили две пары телефонных проводов. Одна пара для связи со своим участком наблюдения (северная опушка леса, южная и т. д.) и вторая пара для связи с телефонной станцией ставки. К наблюдательным вышкам были подведены по столбам прорезиненные двухпарные телефонные шнуры. На северной опушке главной квартиры Гитлера найдены, укрепленные на деревьях, резервные 10-парные телефонные коробки.

По остаткам кабелей и со слов местных жителей, работавших на строительстве главной квартиры Гитлера, можно установить следующие основные кабели связи:

1. Два прямых двадцатипарных бронированных кабеля, идущих на Берлин.

2. Один двадцатипарный бронированный кабель, подвешенный на столбах, идущий на главную квартиру Геринга.

3. Один бронированный 20-парный кордельный кабель, подвешенный на столбах для связи с г. Винница.

4. До 10 кабелей емкостью в 10 и 20 пар для связи с постами наблюдения, дзотами и дотами, расположенными на опушке леса, а также для связи с аэродромом в Калиновке в 20 км севернее ставки.

Телефонная станция ставки размещалась в одноэтажном кирпичном здании с тяжелыми железными ставнями. В зале станции после сожжения остался обгоревший телефонный каркас.

По наличию большого количества обгоревших 10-парных телефонных коробок, найденных на территории ставки, можно судить о большом разветвлении телефонных точек. По наличию же огромного количества обгоревших проводов, повисших на стойке и выходящих из-под развалин основания телефонного каркаса, можно предположить емкость станции в 200–500 номеров. Вся аппаратура станции была заранее снята и увезена, после чего здание станции немцами было сожжено. Кабель при разрушении был обрезан во многих местах и вынут.

Установить точное наличие находящихся в шахтах кабелей невозможно ввиду большого нагромождения обрушившегося от взрыва кирпича и камня.

По заявлению местных жителей, привлекавшихся немцами к строительству ставки, в помещении телефонной станции якобы находилась и работала радиостанция.

После тщательного осмотра здания телефонной станции, кроме указанного выше каркаса телефонной станции, следов нахождения там рации не найдено. Никаких деталей предполагаемой радиостанции, ни обгоревших, ни разрушенных, не обнаружено.

Только наличие большого количества замурованных в кирпичных стенах электророзеток в стене одной из комнат свидетельствует о возможности подключения какой-то аппаратуры, питаемой от сети переменного тока. Если действительно в телефонной станции помещалась радиостанция, то, надо полагать, что она была передвижная, малогабаритная.

V. Силовое хозяйство ставки

На северной опушке, у границы центральной зоны, находилась электростанция главной квартиры Гитлера мощностью в 50–40 киловатт.

В результате допроса арестованного органами ИКГБ директора электростанции г. Винницы, установлено, что от Винницкой электростанции главные квартиры Гитлера и Геринга потребляли электроэнергию мощностью до 60 кВт при высоком напряжении в 6500 вольт и токе 6 ампер.

По незначительным остаткам силового оборудования взорванной и сожженной электростанции ставки Гитлера можно предположить, что станция давала электроэнергию не менее получаемой из города. В случае выхода из строя городской электростанции электростанция ставки смогла бы обеспечить питанием все службы главных квартир (электроэнергия в главную квартиру Геринга протяжением в 20–22 км подводилась от электростанции ставки Гитлера).

Электропроводка к зданию воздушная, плетенным алюминиевым многожильным голым проводом сечением в 5 и 7 кв. см.

Снижение к помещениям и службам проводилось бронированным медным подземным кабелем. В бомбо-убежище Гитлера электропитание подавалось четырехпроводным многожильным бронированным медным кабелем общим сечением по меди в 10 кв. см.

В другие бомбоубежища, судя по остаткам кабелей, заложенным в трубах и уложенным в железобетоне, питание подводилось трехпроводным одножильным алюминиевым бронированным кабелем сечением в 5 кв. см.

Примечание. На всех сохранившихся остатках деталей электрооборудования, а также на моторах, дизелях, умформерах и телефонных деталях видна марка фирмы «АФГ».

VI. Начало строительства ставки

В конце августа 1941 года, по истечении одного месяца после оккупации немцами г. Винницы, в лесу, близ села Коло-Михайловки, начала работать специальная группа военных немецких специалистов. После предварительного осмотра леса и окружающей местности этой группой были произведены съемочные и планировочные работы. В лесу и на его окраинах намечены строительные площадки. В сентябре 1941 года для охраны леса прибыл специальный отряд гестаповцев.

Лес был объявлен запретной зоной. В сентябре-октябре 1941 года немцы на строительство пригнали большое количество советских военнопленных, число которых по мере расширения строительства увеличивалось новым составом пленных. Всего за время строительства на работах было занято около 10000 советских военнопленных. Пленные размещались на скотных дворах колхозов двух сел: Коло-Михайловки и Стрижавки. Лагеря военнопленных находились под строгим наблюдением гестаповцев. Местным жителям было категорически запрещено подходить к лагерю военнопленных на близкое расстояние. Немцами было объявлено, что за вступление в разговор с советскими военными или за передачу им продуктов питания, замеченные будут расстреливаться на месте.

К местам, где производились работы военнопленными, местные жители, мобилизованные на строительство, не допускались. Гестаповцы предупреждали также, что за связь с военнопленными местные жители будут расстреливаться.

Все тяжелые работы по строительству подземных и наземных сооружений ставки, а также землекопные работы по строительству сверхмощных железобетонных убежищ производились советскими военнопленными.

Кроме военнопленных, находившихся в лагерях колхозов Коло-Михайловки и Стрижавки, немцы иногда доставляли автомашинами на строительство военнопленных также и из лагеря г. Винницы.

Советские военнопленные работали по 17–18 часов в сутки. От голода, болезней, систематического истребления ослабевших за время строительства ставки погибло около 2000 человек военнопленных, которых немцы сваливали в огромные силосные ямы в селах Коло-Михайловке и Стрижавке. По сведениям местных жителей, эти ямы во все время строительства оставались открытыми. В эти ямы немцы ежедневно сбрасывали по нескольку человек погибших от болезней и расстрелянных военнопленных.

На службе в гестапо в качестве полицейских, охранявших советских военнопленных, находились узбеки. По сведениям местных жителей, узбеки отличались жестокостью и зверским избиением советских военнопленных.

После окончания важнейших сооружений ставки, в апреле 1942 года военнопленные немцами были куда-то увезены. Судьба этих военнопленных никому не известна.

VII. Фирмы, строившие ставку

Строительство ставки производили 5 Немецких фирм, отличавшихся друг от друга характером производимых работ и составом рабочей силы.

1. Фирма подрядчика ГАЛАСА, по национальности поляка, занималась заготовкой строительного камня, строительством шоссейной дороги и мостов. В качестве рабочей силы использовались вольнонаемные рабочие — на строительстве ставки работало до 400 человек немцев и поляков, рабочих этой фирмы. Из местных жителей фирма ГАЛАСА нанимала только высококвалифицированных каменщиков и плотников, работавших на постройке моста через р. Буг в село Стрижавку. Рабочие получали от 2 до 5 марок в день.

2. Фирма подрядчика КОКА состояла, главным образом, из немецких рабочих, называлась она фирмой «ОТ» или строительным батальоном, на строительстве ставки работало до 1000 человек немецких рабочих. Фирма выполняла работы по строительству водопровода, канализации, проводки, подземных и воздушных электрических и телефонных кабелей. Эта же фирма занималась распиловкой лесоматериала. Для работы в качестве чернорабочих фирма привлекала в принудительном порядке местных жителей.

3. Фирма подрядчика ВАШКУН производила плотничьи и малярные работы. На строительстве ставки работало до 500 человек немецких и польских рабочих. На заготовке лесоматериала работали местные жители, мобилизованные в принудительном порядке через гестапо.

4. Фирма подрядчика ЗОНДЕРШТЕЙНА производила плотничьи и малярные работы и кроме этого занималась огородным хозяйством. На этих работах были заняты рабочие и специалисты немцы и поляки. Для проведения разной черновой работы мобилизовывалось местное население.

5. Фирма подрядчика НЕЙМАНА. На работах, проводимых этой фирмой, были заняты исключительно немецкие рабочие разных специальностей и квалификаций. Характер работ, производимых фирмой НЕЙМАНА, местному населению неизвестен. Немецкие и польские рабочие размещались и проживали в отдельных домах сел Коло-Михайловка и Стрижавка, откуда местные жители были выселены.

Немецкие и польские рабочие носили на рукавах специальные отличительные знаки.

VIII. Работа на строительстве ставки местных жителей

В ноябре — декабре 1941 года немцы провели мобилизацию жителей сел Коло-Михайловки, Стрижавки, и Бондурей для работы на строительстве ставки.

По требованию подрядчиков фирм мобилизацию населения через старост производило гестапо. Мобилизованные на строительные работы местные жители собирались около комендатуры, находящейся около леса, где старосты или их заместители производили проверку по списку собравшихся лиц. После этого мобилизованные получали специальные номера-пропуска и группами в 15–50 человек под охраной гестаповцев уводились в лес на специально отведенные строительные площадки для работы местных жителей.

Мобилизованных жителей деревень Коло-Михайловки, Стрижавки и Бондурей немцы заставляли выполнять всю черную работу, необходимую для строительства. Местные жители подготавливали строительный материал, который затем подносили в специально отведенные для этого места на опушке леса и к месту строительства зданий. Силами местного населения производилась вырубка чащи леса. Местное население использовалось также на различных земляных работах, главным образом на постройке щелей (укрытий), на уборке леса от строительного мусора.

Все работы производились под наблюдением гестаповцев и старших рабочих-немцев или поляков. Мобилизованные на стройку местные жители работали с 7–8 часов утра до 18–20 часов вечера. Отлучаться куда-либо с места работы никому не разрешалось. После окончания работ местных жителей по группам под охраной немцев выводили из леса к зданию комендатуры, где у каждого гестаповцы отбирали выданный номер, после этого жители отпускались домой. Немцы предупреждали местных жителей, что за утерю номера будут применять самые суровые меры наказания, вплоть до расстрела.

Мобилизованным на работы местным жителям окрестных деревень немцы платили за день 85 коп. Кроме того, каждый местный житель за 10-часовой рабочий день получал 200 граммов хлеба и пол-литра баланды.

IX. Конспирация строительства ставки

С самого начала строительства все работы производились ускоренными темпами. Цель и назначение строительства немцы тщательно скрывали от местного населения. Немцы специально распускали слухи, что строятся санатории и дома отдыха для воюющих на Восточном фронте немецких солдат и офицеров. В лесу даже висела вывеска с надписью «Санаторий». Позже немцы говорили, что здесь будут помещаться на период отдыха немецкие воинские части. Железобетонное убежище, построенное вне центральной зоны, немцы называли холодильником.

Населению запрещалось говорить где-либо о ведущемся строительстве в лесу и разговаривать с солдатами, несущими охрану строительного участка.

Все постройки и строящиеся здания ставки с внешней стороны искусно замаскировывались. Сверху и по бокам зданий подвешивались металлические сетки с зеленой маскировочной отделкой.

К стенам зданий специально подсаживались деревья и кусты. На плоских крышах железобетонных укрытий была насыпана земля и также посажены деревья и кустарники.

Все строительные работы первой очереди по строительству ставки Гитлера были закончены в конце апреля 1942 года.

Начиная с мая 1942 года по сентябрь 1942 года, на строительство и другие работы местное население не мобилизовывалось. Вокруг леса в это время была поставлена более сильная охрана и к лесу местные жители совершенно не допускались.

X. Охрана леса в период строительства

С первых дней строительства ставки Гитлера лес, в котором проводились работы, охранялся гестаповцами, на службе которых находились полевая жандармерия и полиция, состоящая исключительно из немцев. При гестапо были созданы команды несения караульной службы, по охране и надзору за строительными участками, по охране шоссе и прилегающей к лесу местности. С самого начала строительства подготавливалась охрана леса в радиусе до 5 км. Строились специальные укрытия, наблюдательные посты. Весь рельеф местности, прилегающей к лесу, приспосабливался к удобному наблюдению окружающей территории. На отдельных естественных возвышенностях создавались наблюдательное посты, окопы, земляные насыпи, площадки для орудий, пулеметов. На высоких деревьях вокруг леса через каждые 200 метров были построены специальные наблюдательные высотные посты.

Центральная зона леса, где строилась квартира Гитлера, была обнесена металлической сеткой вышиной до 2,5 метра и 2 рядами колючей проволоки.

Весь участок прилегающей к центральной зоне поляны был обведен глубоким рвом и 5 рядами спиралей Бруно и с внешней стороны усиленным противопехотным, проволочным забором.

Ближайшие населенные пункты, села Коло-Михайловка, Стрижавка и Бондури, были объявлены особой зоной, а окраины этих сел и ведущие к ним дороги подготавливались к несению в этой местности усиленной охраны.

На окраинах этих деревень были построены однотипные наблюдательные гнезда на высоких деревьях. Все мосты и перекрестки шоссейной дороги от г, Винницы до г. Калиновки усиленно охранялись патрулями.

XI. Режим в районе ставки

В конце декабря 1941 года гестапо провело учет и перепись населения, проживающего в селах Коло-Михайловке, Стрижавке и Бондурях. На каждого жителя была заполнена специальная анкета с подробными биографическими данными. В апреле 1942 г, гестапо после проверки проживающих в этих селах жителей каждому взрослому жителю, начиная с 14-летнего возраста, выдавало под расписку специальный документ — пропуск на немецком языке. Этот пропуск всегда должен был находиться при его владельце, без этого документа не разрешалось появляться где бы то ни было, даже выйти из хаты во двор. Немцы предупреждали, что лица, задержанные без документа, будут рассматриваться как нарушители и наказываться при первом приводе и задержании гестапо 25 ударами резиновой палкой и 2–5 днями ареста. За повторный привод угрожали арестом на 1 месяц тюремного заключения. За утерю этого документа-пропуска или передачу другому лицу, гестапо предупреждало местных жителей — виновные будут расстреливаться.

Одновременно с выдачей документа-пропуска населению гестапо запрещало жителям этих сел оставлять на ночлег кого бы то ни было. Оставлять ночевать не разрешалось даже близкого родственника и жителя той же деревни. Гестапо предупреждало, что виновные будут привлечены к строгой ответственности.

С момента выдачи пропуска жителям этих деревень был объявлен режим времени: начало и конец полевых и домашних работ, а также свободное хождение по улицам. Находиться вне дома разрешалось в летнее время с 6 часов утра до 21 часа, зимой с 7–8 часов утра до 19–20 часов вечера.

В домах разрешалось зажигать свет только при хорошей маскировке окон. В ночное время огни в домах должны быть погашены, окна замаскированы. Делалось это с целью освещения внутренности домов карманными фонарями через окна дежурными полицейскими и патрулями с улицы.

Для работы на полях в ночное время летом (пасти лошадей и пр.) по ходатайству старост гестапо выдавало специальные пропуска.

Без разрешения гестапо жителям не разрешалось отлучаться из дома в другой населенный пункт. В каждом отдельном случае требовалось получить на отлучку у старосты справку, заверенную гестапо.

Проживающих местных жителей часто проверяли, часто производились обыски в каждом доме. В случае отсутствия кого-либо из членов семьи в момент проверки гестаповцы требовали объяснения и подтверждения документами о причинах отсутствия.

XII. Охрана леса и режим в районе ставки в период пребывания там Гитлера

В апреле 1942 года основные работы по строительству объекта были закончены. С наступлением весны, когда растаял снег, ускоренными темпами производилась очистка и уборка леса от строительного и прочего мусора. Приводились в порядок лес, аллеи и дорожки. Для этой цели было привлечено большое количество местных жителей. Для зашифровки объекта вся центральная зона, где были построены главные здания квартиры Гитлера и железобетонные убежища, к этому времени с внешней стороны была тщательно замаскирована.

Мобилизованным на уборку леса местным жителям во время нахождения их в лесу проходить мимо центральной зоны и смотреть в том направлении категорически запрещалось.

В полях, прилегающих близко к лесу, немцы разрешили посеять только низкорослые культуры, как, например, картофель. Сеять пшеницу, рожь, ячмень, кукурузу, подсолнух и другие высокорослые злаки близко к лесу было категорически запрещено.

Весной 1942 года (апрель) район ставки охранялся следующим образом: вся центральная зона охранялась патрулями и часовыми, вокруг леса, вдоль опушки, через каждые 5-10 шагов стояли часовые. На наблюдательных вышках, расположенных на деревьях, дежурили также часовые с биноклями. На прилегающих к лесу полях в шахматном порядке, на расстоянии 100–150 шагов друг от друга ходили подвижные патрули — 2–5 человека. Поля таким образом контролировались на глубину 1–2 км от леса. Местным жителям разрешали производить полевые работы от 100 до 1000 метров от леса. Во время полевых работ у всех работавших местных жителей подвижные патрули часто проверяли документы. Все полевые работы проводились строго по установленному режиму времени.

В мае 1942 года гестапо объявило населению о прекращении всех работ в лесу. С этого времени за весь летний период никто из местных жителей ни на какие работы в лес не мобилизовывался. Установленный режим в районе ставки гестапо проводило со всей строгостью, за малейшее нарушение виновные подвергались аресту.

Все жители деревни Бондури были переселены за реку в село Стрижавку. Часть жителей села Коло-Михайловки, проживающая вдоль шоссе, также была переселена на окраину села, ближе к речке.

К этому времени в район объекта прибыли специальные немецкие охранные войска — СС-цы «Великой Германии», носившие погоны с буквами «СД» (погоны сверху закрывались клапанами).

Через несколько дней после прибытия СС-ких войск местным жителям запретили производить полевые работы на прилегающих к лесу полях. В августе уборку урожая на прилегающих к лесу полях производили немецкие солдаты, которые затем скошенный хлеб подвозили на подводах к шоссе, где передавали его крестьянам для молотьбы.

По шоссе в районе ставки днем и ночью ходили подвижные патрули по 5 человек. На перекрестках и мостах стояли усиленные посты. У всех лиц, проходивших по шоссе и направлявшихся к шоссе другими дорогами, проверялись документы. Проезжавшие по шоссе автомашины останавливались патрулями и производилась проверка документов на машины и лиц, находившихся в этих машинах. Кроме патрулей по шоссе курсировали легковые автомашины с гестаповцами. СС-цы и гестаповцы, которые несли службу охраны в районе ставки, были размещены в селах Стрижавке, Коло-Михайловке и Бондурях, а также в самом лесу.

По сведениям, полученным у местных жителей, навооружении войск, охранявших ставку, были средние и легкие танки, которых насчитывалось около 20 штук. Все танки находились в самом лесу за центральной зоной.

На выгоне, около села Коло-Михайловки, стояли два небольших самолета, похожих на наши У-2, видимо, связные самолеты ставки.

Вокруг ставки находились и были размещены до 12 батарей зенитных орудий и прожекторы. Зенитные орудия были расположены вокруг объекта в радиусе до 5 километров.

2 батареи и один прожектор были установлены между селами Стрижавкой и Переорками. 2 батареи в саду села Стрижавки, 2 батареи и 2 прожектора к югу от деревни Бондури, 2 батареи на окраине деревни Пятничаны, около железной дороги, 2 батареи севернее села Коло-Михайловки, 2 батареи и один прожектор между селами Коло-Михайловка и Сосонка.

О местах стоянки других зенитных батарей местным жителям было неизвестно.

После установки зенитных орудий была произведена пристрелка их с целью пробы. Два раза зенитная артиллерия обстреливала конус, который тащил на тросе немецкий самолет.

Кроме зенитных орудий на заранее подготовленных площадках были установлены полевые орудия и пулеметы. Все орудийные и пулеметные установки были замаскированы, причем для укрытия орудийных и пулеметных установок немцы прибегли к различным способам маскировки. Многие орудийные установки с внешней стороны имели вид стоящей лошади с возом или какой-либо сельскохозяйственной машины.

Во время пребывания Гитлера в ставке охрана объекта производилась войсками «Великая Германия» под командованием начальника личной охраны Гитлера Берха Моллера и гестапо. Начальником гестапо ставки был унтер-штурмфюрер Даннер в чине полковника.

Главная канцелярия гестапо помещалась в центральной зоне леса.

В селах Коло-Михайловке и Стрижавке в зданиях школ размещались филиалы гестапо. На службе гестапо находились переводчики, преимущественно украинцы — жители Западной Украины.

Установленный режим времени в районе объекта распространялся и на рядовой состав СС-овцев, а также и на рабочих немцев и поляков, находившихся на службе у строительных фирм, строивших ставку.

Впервые о прибытии на объект Гитлера населению стало известно только после его отъезда. Об этом жителям рассказывали сами немецкие солдаты из охранных войск. Когда Гитлера в ставке не было, населению разрешалось производить полевые работы вблизи леса. Патрулей становилось меньше. По этим признакам местные жители узнавали о приезде и отъезде Гитлера.

Во время пребывания Гитлера в ставке в лес изредка въезжали и выезжали рано утром легковые автомашины черного и коричневого цвета. Одновременно приходило до 10–15 таких автомашин.

Два самолета, которые находились на поле близ села Коло-Михайловки, в течение дня часто куда-то улетали. Кроме этих двух самолетов иногда прилетал третий самолет и опускался на огороженную площадку близ центральной зоны леса. По сведениям, полученным местными жителями от немецких солдат, в январе 1943 года в ставку приезжал Геббельс, в марте того же года туда же приезжал Розенберг. В июле или августе 1943 года на 1–2 дня в ставку опять приезжал Гитлер. Охрана и режим в ставке в этот период времени были такими же, как и во время пребывания там Гитлера в 1942 году.

XIII. Продолжение строительства и уничтожение ставки

В сентябре 1942 года войска СС «Великая Германия» из района объекта выбыли. С декабря 1942 года кроме гестапо ставку охраняли прибывшие тыловые войска, тыловая часть, называвшаяся Вахкомпанией.

Начиная с сентября-октября 1942 года, в лесу вновь возобновились строительные работы как в центральной зоне, так и на окраинах леса. Строились новые дома и бараки. Бараки были стандартные, в разобранном виде привезенные из Германии. Строительные работы производились до мая 1943 года. К этому времени начатые стройки были закончены. Однако дальнейшее расширение строительства продолжалось до конца 1943 г. Все строительные фирмы, немецкие и польские рабочие в ноябре и декабре 1943 г. были эвакуированы в Германию. Начиная с осени 1942 г., на строительные и разные другие черновые работы опять мобилизовывалось местное население. Небольшая группа, преимущественно молодые женщины и девушки из числа местных жителей, была принята на постоянную работу на объекте в качестве уборщиц, кухонных рабочих и штопальщиц при вещевой камере. Все они были приняты на работу без какого-либо формального оформления, а назначались по требованию гестапо старостами. Принятые на постоянную работу работали с 7–8 часов утра до 16–18 часов вечера. В воскресные дни работы не производились. Всем постоянно работавшим в ставке были выданы справки о месте их работы, в то время как временно мобилизованным на работу выдавались номера. Работавшим на постоянной работе в ставке еженедельно выплачивалось по 32 рубля.

Все работавшие на объекте жители собирались к началу работы у комендатуры, откуда их разводили сотрудники гестапо по их местам работы. После окончания работы местных жителей также под охраной выводили с территории объекта.

Для работы в центральной зоне местные жители не привлекались. Работавшим в ставке женщинам без сопровождения сотрудников гестапо выходить куда-либо из помещений, в которых они работали, не разрешалось. Не разрешалось также смотреть в окна и обращать внимание на проходивших мимо них офицеров. Во время пребывания в ставке Геббельса и Розенберга в январе и марте 1943 года, местных жительниц, работавших в ставке на постоянной работе уборщицами, кухонными работницами, штопальщицами, на работу в лес не допускали. Штопальщицы были переведены работать в село Коло-Михайловку, куда им приносили работу немецкие солдаты.

В августе — сентябре 1943 года гестапо отобрало у населения выданные документы — пропуска. С этого времени был отменен установленный режим в районе объекта. Вскоре гестаповцы во главе с Даннером, а также руководителем строительных фирм выехали в Германию. После этого лес охранялся только одной Вахкомпанией. С января 1944 года ни на какие работы в ставку местных жителей не привлекали. С приближением фронта, перед отступлением немцев за реку Буг, с 7 по 15 марта 1944 года объект предавался огню и разрушению путем взрыва.

Начальник оперативной

группы НКГБ СССР (Рогатнев)

Генеральное соглашение

О сотрудничестве, взаимопомощи, совместной деятельности между Главным управлением государственной безопасности НКВД СССР и Главным управлением безопасности Национал-Социалистической рабочей партии Германии (ГЕСТАПО).

(Дальше следует текст «Генерального соглашения» на 9 страницах, я его опускаю и привожу только последний лист. — И. 3.).

Текст соглашения отпечатан на русском и немецком языках в единственном экземпляре, каждый из которых имеет одинаковую силу, скреплен подписями и печатями представителей НКВД и ГЕСТАПО. Русский текст соглашения остается в НКВД, немецкий в ГЕСТАПО.

Совершено в Москве, 11 ноября 1938 г. в 15 час. 40 мин.

Подписи сторон:

НАЧАЛЬНИК ГЛАВНОГО УПРАВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ НАРОДНОГО КОМИССАРИАТА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР КОМИССАР ГОСБЕЗОПАСНОСТИ 1 РАНГА.

(Л. БЕРИЯ)

НАЧАЛЬНИК ЧЕТВЕРТОГО УПРАВЛЕНИЯ (ГЕСТАПО) ГЛАВНОГО УПРАВЛЕНИЯ БЕЗОПАСНОСТИ НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РАБОЧЕЙ ПАРТИИ ГЕРМАНИИ БРИГАДЕН-ФЮРЕР СС.

(Г. Мюллер)

Телеграмма Гитлера от 20 августа 1939 года (получена в Москве 21 августа)

Господину Сталину, Москва.

1. Я искренне приветствую подписание нового германо-советского торгового соглашения как первую ступень в перестройке германо-советских отношений.

2. Заключение пакта о ненападении с Советским Союзом означает для меня определение долгосрочной политики Германии. Поэтому Германия возобновляет политическую линию, которая была выгодна обоим государствам в течение прошлых столетий. В этой ситуации имперское правительство решило действовать в полном соответствии с такими далеко идущими изменениями.

3. Я принимаю проект пакта о ненападении, который передал мне ваш министр иностранных дел господин Молотов, и считаю крайне необходимым как можно более скорое выяснение связанных с этим вопросов.

4. Я убежден, что дополнительный протокол, желаемый Советским правительством, может быть выработан в возможно короткое время, если ответственный государственный деятель Германии сможет лично прибыть в Москву для переговоров. В противном случае имперское правительство не представляет, как дополнительный протокол может быть выработан и согласован в короткое время.

5. Напряженность между Германией и Польшей стала невыносимой. Поведение Польши по отношению к великим державам таково, что кризис может разразиться в любой день. Перед лицом такой вероятности Германия в любом случае намерена защищать интересы государства всеми имеющимися в ее распоряжении средствами.

6. По моему мнению, желательно, ввиду намерений обеих стран не теряя времени, вступить в новую фазу отношений друг с другом. Поэтому я еще раз предлагаю принять моего министра иностранных дел во вторник, 22 августа, самое позднее в среду 23 августа. Имперский министр иностранных дел имеет полные полномочия на составление и подписание как пакта о ненападении, так и протокола. Принимая во внимание международную ситуацию, имперский министр иностранных дел не сможет остаться в Москве более чем на один-два дня. Я буду рад получать Ваш скорый ответ.

Адольф Гитлер

Письмо Сталина Гитлеру от 21 августа 1939 года.

Канцлеру Германского государства господину

Гитлеру.

Я благодарю Вас за письмо.

Я надеюсь, что германо-советский пакт о ненападении станет решающим поворотным пунктом в улучшении политических отношений между нашими странами.

Народам наших стран нужны мирные отношения друг с другом.

Согласие германского правительства на заключение пакта о ненападении создает фундамент для ликвидации политической напряженности и для установления мира и сотрудничества между нашими странами.

Советское правительство уполномочило меня информировать Вас, что оно согласно на прибытие в Москву господина Риббентропа 23 августа.

И. Сталин

Секретный дополнительный протокол

При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:

1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР.

При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.

2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Марева, Вислы и Сана.

Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития. Во всяком случае, оба Правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.

3. Касательно юго-востока Европы, с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.

4. Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете.

Москва, 23 августа 1939 года.

Директива № 21. Операция «План Барбаросса»

Фюрер и Верховный главнокомандующий вооруженными силами

Верховное главнокомандование вооруженных сил

Штаб оперативного руководства

Отдел обороны страны

№ 33408/40

Сов. Секретно

Ставка фюрера

18.12.40 г.

Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии (операция «Барбаросса»).

Сухопутные силы должны использовать для этой цели все находящиеся в их распоряжении соединения, за исключением тех, которые необходимы для защиты оккупированных территорий от всяких неожиданностей.

Задача военно-воздушных сил — высвободить такие силы для поддержки сухопутных войск при проведении восточной кампании, чтобы можно было рассчитывать на быстрое завершение наземных операций и вместе с тем ограничить до минимума разрушения восточных областей Германии вражеской авиацией. Однако эта концентрация усилий ВВС на востоке должна быть ограничена требованием, чтобы все театры боевых действий и районы размещения нашей военной промышленности были надежно прикрыты от налетов авиации противника и наступательные действия против Англии и особенно против ее морских коммуникаций отнюдь не ослабевали.

Основные усилия военно-морского флота должны также и во время восточной кампании, безусловно, сосредоточиваться против Англии.

Приказ о стратегическом развертывании вооруженных сил против Советского Союза я отдам в случае необходимости за восемь недель до намеченного срока начала операции.

Приготовления, требующие более продолжительного времени, поскольку они еще не начались, следует начать уже сейчас и закончить к 15 мая 1941 г.

Решающее значение должно быть придано тому, чтобы наши намерения напасть не были распознаны.

Подготовительные мероприятия высших командных инстанций должны проводиться, исходя из следующих основных положений.

I. Общий замысел

Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в Западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев. Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено.

Путем быстрого преследования должна быть достигнута линия, с которой русские военно-воздушные силы будут не в состоянии совершать налеты на имперскую территорию Германии.

Конечной целью операции является создание заградительного барьера против Азиатской России по общей линии Волга — Архангельск. Таким образом, в случае необходимости последний промышленный район, остающийся у русских на Урале, можно, будет уничтожить силами авиации. В ходе этих операций русский Балтийский флот быстро потеряет свои базы и окажется, таким образом не способным продолжать борьбу.

Эффективные действия русских военно-воздушных сил должны быть предотвращены нашими мощными ударами уже в самом начале операции.

II. Предполагаемые союзники и их задачи

1. В войне против Советской России на флангах нашего фронта мы можем рассчитывать на активное участие Румынии и Финляндии.

Верховное главнокомандование вооруженных сил в соответствующее время согласует и установит, в какой форме вооруженные силы обеих стран при их вступлении в войну будут подчинены германскому командованию.

2. Задача Румынии будет заключаться в том, чтобы сковать противника в своем секторе и нести вспомогательную службу в тыловых районах.

3. Финляндия должна прикрывать сосредоточение и развертывание немецкой северной группы войск (части 21-и группы), следующей из Норвегии, и действовать с ней совместно. Кроме того, Финляндия будет ответственна за за-хват полуострова Ханко.

4. Следует считать возможным, что к началу операции шведские железные и шоссейные дороги будут предоставлены для использования немецкой северной группе войск.

III. Проведение операций

А) Сухопутные Силы (В соответствии с оперативными замыслами, доложенными мне.)

Театр военных действий разделяется Припятскими болотами на северную и южную части. Направление главного удара должно быть подготовлено севернее Припятских болот. Здесь следует сосредоточить две группы армий.

Южная из этих групп, являющаяся центром общего фронта, имеет задачу наступать особо сильными танковыми и моторизованными соединениями из района Варшавы и севернее ее и раздробить силы противника в Белоруссии. Таким образом, будут созданы предпосылки для поворота мощных частей подвижных войск на север, с тем чтобы, во взаимодействии с Северной группой армий, наступающих из Восточной Пруссии в общем направлении на Ленинград уничтожить силы противника, действующие в Прибалтике. Лишь после выполнения этой неотложной задачи, за которой должен последовать, захват Ленинграда и Кронштадта, следует приступить к операциям по взятию Москвы — важного центра коммуникаций и военной промышленности.

И только неожиданно быстрый развал русского сопротивления мог бы оправдать постановку и выполнение этих обеих задач одновременно.

Важнейшей задачей 21-й группы также в течение восточной кампании остается оборона Норвегии. Имеющиеся сверх этого силы (горный корпус) следует использовать на севере прежде всего для обороны области Петсамо и ее рудных шахт, а также трассы Северного Ледовитого океана. Затем эти силы должны совместно с финскими войсками продвинулся к Мурманской железной дороге, чтобы нарушить снабжение Мурманской области по сухопутным коммуникациям.

Будет ли такая операция осуществлена более крупными силами немецких войск (2–3 дивизии) из района Рованиеми и южнее его, зависит от готовности Швеции предоставить свои железные дороги в наше распоряжение для переброски войск.

Основным силам финской армии будет поставлена задача в соответствии с продвижением немецкого северного фланга наступлением западнее или по обеим сторонам Ладожского озера сковать как можно большее количество русских войск, а также овладеть полуостровом Ханко.

Группе армий, действующей южнее Припятских болот, надлежит посредством концентрических ударов, имея основные силы на флангах, уничтожить русские войска, находящиеся на Украине, еще до выхода последних к Днепру.

С этой целью главный удар наносится из района Люблин в общем направлении на Киев. Одновременно находящиеся в Румынии войска форсируют р. Прут в нижнем течении и осуществляют глубокий охват противника. На долю румынской армии выпадет задача сковать русские силы, находящиеся внутри образуемых клещей.

По окончании сражений южнее и севернее Припятских болот в ходе преследования следует обеспечить выполнение следующих задач.

На юге — своевременно занять важный в военном и экономическом отношении Донецкий бассейн.

На севере — быстро выйти к Москве.

Захват этого города означает как в политическом, так и в экономическом отношениях решающий успех, не говоря уже о том, что русские лишатся важнейшего железнодожного узла.

Б) Военно-воздушные силы.

Их задача будет заключаться в том, чтобы, насколько это будет возможно, затруднить и снизить эффективность противодействия русских военно-воздушных сил и поддержать сухопутные войска в их операциях на решающих направлениях.

Это будет прежде всего необходимо на фронте центральной группы армий и на главном направлении южной группы армии.

Русские железные дороги и пути сообщения в зависимости от их значения для операции должны перерезаться или выводиться из строя посредством захвата наиболее близко расположенных к району боевых действий важных объектов (железнодорожные мосты) смелыми действиями воздушно-десантных войск.

В целях сосредоточения всех сил для борьбы против вражеской авиации и для непосредственной поддержки сухопутных войск не следует во время операции совершать налеты на объекты военной промышленности. Подобные налеты, и прежде всего против Урала, встанут в порядок дня только по окончании маневренных операций.

В) Военно-морской флот.

В войне против Советской России ему предстоит задача, обеспечивая оборону своего побережья, воспрепятствовать прорыву военно-морского флота противника из Балтийского моря. Учитывая, что после выхода к Ленинграду русский Балтийский флот потеряет свой последний опорный пункт и окажется в безнадежном положении, следует избегать до этого момента крупных операций на море.

После нейтрализации русского флота задача будет состоять в том, чтобы обеспечить полную свободу морских сообщений в Балтийском море, в частности снабжение по морю северного фланга сухопутных войск (траление мин).

IV. Все распоряжения, которые будут отданы главнокомандующими на основании этой директивы, должны совершенно определенно исходить из того, что речь идет о мерах предосторожности на тот случай, если Россия изменит свою нынешнюю позицию в отношении нас.

Число офицеров, предназначенных для первоначальных приготовлений, должно быть максимально ограниченным. Остальные сотрудники, привлечение которых необходимо, должны приступать к работе как можно позже и знакомиться только с теми частными сторонами подготовки, которые необходимы для исполнения служебных обязанностей каждого из них в отдельности.

Иначе имеется опасность возникновения серьезнейших политических и военных осложнений в результате раскрытия наших приготовлений, сроки которых еще не назначены.

V. Я ожидаю от господ главнокомандующих устных докладов об их дальнейших намерениях, основанных на настоящей директиве.

О намеченных подготовительных мероприятиях всех видов вооруженных сил и о ходе их выполнения докладывать мне через Верховное главнокомандование вооруженных сил.

Гитлер

Доклад рейхсфюреру СС и шефу германской полиции

Разлагающая деятельность Коммунистического Интернационала, продолжавшаяся вплоть до заключения германо-советского договора о ненападении 23 августа 1939 года по отношению к странам оси, в особенности против национал-социалистической Германии, широко известна. Надежды на то, что после заключения пакта Советский Союз будет в соответствии со статьями договора проводить лояльную политику и прекратит подрывную работу против рейха, не оправдались. Напротив, идеологическое разложение, диверсии и террор, а также крайне интенсивное развитие деятельности военной, политической и экономической разведок по-прежнему оставались целями советских правителей.

Единственное, что изменилось, это методы, позволяющие русской разведке использовать более совершенные и утонченные формы для выполнения все новых задач.

1. СТРУКТУРА И ЦЕЛИ КОМИНТЕРНА

Коммунистический Интернационал (Коминтерн) является организацией, созданной Советской Россией, с местонахождением в Москве. О ее целях говорит параграф 1-й Устава Коминтерна: «Объединять коммунистические партии всех стран в единую мировую партию, бороться за привлечение на свою сторону рабочего класса, а также за принципы коммунизма и диктатуры пролетариата». До сих пор членами Президиума Исполнительного комитета Коминтерна являются: Сталин, как первый секретарь Компартии Советского Союза, Молотов, немецкий эмигрант Пик, представляющий германскую секцию Коминтерна, вождь французских коммунистов Торез и известный болгарский террорист Димитров, председатель Президиума ИККИ, известный по Лейпцигскому процессу.

Для административного аппарата СССР Коминтерн является неофициальной инстанцией, которая может быть использована для любой подрывной деятельности в международном масштабе. Наряду со специальными разведывательными службами для выполнения таких специальных заданий за границей используется и Коминтерн, так что в борьбе с этими службами трудно отличить одну от другой.

Подрывная работа Коминтерна усилилась во время войны благодаря использованию больших материальных и людских ресурсов. По всей Европе распространялись воззвания и директивы отдельных национальных секций Коминтерна, преследовавших одну цель — призвать приверженцев коммунистической идеологии к напряженной и длительной подрывной работе против Германии, ведущей «империалистическую войну», причем последнюю роль при этом играли намерения Советского Союза изменить в свою пользу обстановку, возникшую в результате пакта о ненападении.

2. НОВЫЕ МЕТОДЫ НЕЛЕГАЛЬНОЙ ПОДРЫВНОЙ РАБОТЫ

а. Против рейха.

В результате беспощадной борьбы с Коммунистической партией, начиная с 1933 года, приведшей к ее уничтожению, как следствие бескомпромиссных позиций национал-социализма, за период до заключения пакта о ненападении все усилия Коминтерна, предпринимаемые из-за границы, а также деятельность находящихся под надзором полиции небольших остатков Компартии внутри страны, организованных в так называемые группы AM и ББ (AM — военная политика, ББ — промышленный шпионаж), были напрасными.

На усиление борьбы с его агентами Коминтерн начал методично рассылать директивы о ведении более утонченной подрывной работы. Руководствуясь примером «троянского коня», Коминтерн усилил свою деятельность после гражданской войны в Испании, представившей классические образцы такого рода деятельности. В результате пакта от 23 августа 1939 года эта деятельность утратила всякое пропагандистское звучание, на что Исполком Коминтерна предпринял новые, более энергичные шаги по возобновлению деятельности своего всеобъемлющего аппарата AM и ББ. В то время, как в оккупированных областях работа Коминтерна была облегчена тем, что там до сих пор имеются сильные разведывательные организации коммунистических партий, все его попытки вести подрывную деятельность против рейха никогда не давали ощутимых результатов.

В результате непрерывной слежки было установлено, что в европейских странах Коминтерн вновь создал сильную сеть своих агентов и расширил свои связи, поставив перед собой единственную цель — усилить подрывную и разведывательную деятельность против Германии.

Главный центр связи находится в Стокгольме, поддерживаемый шведской коммунистической партией. Это один из самых опасных центров деятельности Коминтерна. Представление о методах ее работы дает материал, изложенный ниже.

Для работы против рейха в первую очередь использовались бывшие руководящие функционеры Германской компартии, длительное время обучавшиеся в Москве и других городах Европы. Впервые их забросили в рейх в 1939 году. Одному из самых ловких удалось установить связи со своими старыми товарищами по партии в Берлине и, благодаря систематической работе, вновь создать производственные ячейки КПГ на крупных берлинских предприятиях, выполняющих важные оборонные заказы. Целью этого предприятия было разложение персонала, подстрекательство их к диверсиям и саботажу, а также ведение промышленного шпионажа. С помощью умело оборудованных курьерских вагонов инструкторы Коминтерна переправляли в Берлин из Стокгольма и Копенгагена материал, инструкции и деньги. Ведущую роль в руководстве этой организацией, расширившейся угрожающим образом, играл депутат шведского парламента Линдерот, являющийся представителем европейского бюро Коминтерна в Стокгольме. В особенности он выполнял те поручения Исполкома Коминтерна, которые касались отдельных стран. Из Стокгольма Линдерот направлял деятельность уполномоченных Коминтерна в Копенгагене, оказывая им финансовую поддержку. Перебравшиеся в Германию функционеры КПГ, такие, как Артур Эмерлих, родился 20 сентября 1907 г. в Нойервизе, Вилли Галль, род. 3 октября 1908 г. в Фалькенштеейн/Фоггланде, Рудольф Халльмайер, род. 3 февраля 1908 г. в Плауэне, Генрих Шмеер, род. 20 марта 1906 г., для защиты от полиции безопасности (СД), под руководством эмиссаров Линдерота ознакомились с методами полицейской борьбы против шпионажа. Обучение проводил прекрасно известный нам Дмитрий Федосеевич Крылов, комиссар ГПУ, которое с 3 февраля 1941 года включено в объединенный народный комиссариат внутренних дел под наименованием «Народный комиссариат государственной безопасности».

Созданная вышеуказанными функционерами организация осуществляла свою деятельность, поддерживая связь с Москвой через Гамбург (где была оборудована надежная явка), Копенгаген и Стокгольм. Ее целью было получение данных о производстве новейших видов оружия в Германии.

Кроме этих задач, организация занималась также изготовлением листовок подрывного характера. Из последнего приказа Коминтерна, полученного в конце мая 1941 года Эмерлихом из Москвы, со всей очевидностью явствует, что в ближайшие два месяца было запланировано подготовить и перебросить большое количество новых инструкторов, назначенных в отельные гау (области. — Пер.) рейха.

Поскольку одной слежки за деятельностью постоянно растущей организации стало недостаточно, чтобы предотвратить нанесение реального ущерба, в конце мая мы своевременно перешли к активным мерам и арестовали всех членов организации.

б. Против областей, занятых Германией.

Методы нелегальной работы, осуществляемой Коминтерном в областях, занятых Германией, аналогичны перечисленным выше.

Следует подчеркнуть следующее:

В протекторате.

Уже перед оккупацией бывшей Чехословакии Коммунистическая партия развернула оживленную деятельность, результаты которой сказались, однако, лишь после создания протектората, с переходом партии на нелегальное положение. За последние годы из этого района в Москву было направлено множество партийных функционеров для изучения теории и практики военного дела и диверсионной войны.

После учреждения протектората эти квалифицированные кадры были брошены на практическую работу. Они незамедлительно приступили к воссозданию и расширению нелегальных организаций Компартии Германии. Связь с Коминтерном, контроль и руководство партийной работой поддерживались и осуществлялись через генеральное консульство СССР в Праге. Связным советского генерального консульства был корреспондент ТАСС и пресс-референт советского консульства Кург Беер (еврей!). Он получал от дипломатического представительства русские газеты и коммунистический пропагандистский материал, который он в соответствии с указаниями передавал руководящим работникам КПГ. Кроме того, через него поступали огромные суммы для финансирования нелегальной партийной работы.

Кроме связи через советское консульство, в протекторате существовала еще и прямая радиосвязь агентов Коминтерна с Москвой. Работники партии, которым было поручено возглавлять эту тайную радиостанцию Коминтерна, также проходили подготовку в Москве в радиошколе.

Радиостанция в Праге, действовавшая вплоть до самого недавнего времени, была оборудована мощными принимающими и передающими установками. По радио из Праги передавались сообщения об общем внутриполитическом положении, о подготовке и проведении организованных партией операций, о заседаниях партийного руководства и принятых на них решениях, а также о состоянии, настроениях и деятельности партии, а также принимались приказы и директивы Исполкома Коминтерна из Москвы. Двусторонние радиопереговоры являются исчерпывающим доказательством непримиримости революционных идей Коминтерна, направленных на уничтожение национал-социализма в оккупированной части Франции.

Особое внимание Коминтерн уделяет также Французской коммунистической партии, тем более что с точки зрения Ленина, Франция должна стать бастионом большевизма в Западной Европе. В условиях раскола и внутренней слабости Франции Коммунистический Интернационал, располагавший до войны многочисленными сторонниками в этой стране, надеется добиться успеха.

И здесь было досконально точно установлено, что коммунисты во Франции получают через дипломатические представительства Советского Союза всех рангов и видов деньги и пропагандистский материал.

И здесь пакт от 23 августа 1939 года не играл никакой роли, кроме разве той, что с этого дня активность французских коммунистов в их борьбе с Германией возросла. Самым убедительным и в то же время самым объективным доказательством этого является обнаруженный во время обыска в Париже акт «сюрте насьональ» (французской тайной полиции), касающийся французской ежедневной газеты «L'Orde». Как явствует из аутентичных документов французской полиции, в санации, проводившейся в ноябре 1939 года, вместе с руководителем пресс-службы югославской миссии Вуцевичем и Жаком Эбштейном, любовником леди Стэнли, одной из сестер лорда Дерби, участвовал и чешский еврей Отто Кац, он же Карл Симон, состоящий на службе у Советов. В ноябре 1939 года советский посол в Париже Суриц вместе с бывшим министром испанского республиканского правительства Негрином, а в январе и феврале 1940 года вместе с секретарем посольства Бирюковым посетил главного редактора газеты «Виге» на его вилле в Сен-Клу. Во время этих встреч была достигнута договоренность, что небезызвестный Этевнон в качестве официального уполномоченного советского посольства будет работать в редакции «L'Orde». В конце марта финансовая поддержка, оказываемая в этих целях, составила 800 тыс. франков. Руководителям Французской компартии после ее роспуска был отдан приказ распространить среди своих приверженцев директиву с требованием читать газету «L'Orde», как заслуживающую доверия и враждебную немцам.

В остальных оккупированных областях.

В Норвегии советская миссия в Осло также является сосредоточием подрывной пропаганды Коминтерна. Здесь удалось застать сотрудников посольства с поличным на месте преступления.

В Голландии, Бельгии, бывшей Югославии установлено применение таких же методов подрывной работы против рейха.

Сжатые рамки этого краткого доклада не позволяют во всей полноте привести показания свидетелей и документы о подрывной и шпионской работе Коминтерна.

Остается подчеркнуть тот факт, что отношение Советского Союза к рейху и занятым им областям является неискренним и подрывная работа Коминтерна после 1940 года начала расширяться лихорадочными темпами.

3. ДИВЕРСИОННАЯ РАБОТА КОМИНТЕРНА

Еще за десятилетие до начала войны Коминтерн начал посылать проверенных коммунистов из всех своих секций в Советскую Россию, где они в специальных школах обучались ведению диверсионной работы и технике подрывного дела. Начиная с 1930 года в Москве вновь были открыты так называемые военно-политические курсы, деятельность которых не прекратилась по сей день. Поскольку Коминтерн, преследуя свои политические цели, постоянно должен был учитывать возможность военного столкновения, он в директивах конгрессов призвал своих приверженцев к совершению актов диверсий и террора, оправдывая эти преступления политической необходимостью.

Тот факт, что на территории рейха силами полиции безопасности (СД) обнаружено множество террористическо-диверсионных групп, созданных по приказу Коминтерна, является показательным для позиции, занимаемой Советским Союзом по отношению к рейху. Подготовка диверсионных актов против объектов, имеющих военное значение, мостов, взрывы важных участков железной дороги, разрушение и остановка важных промышленных предприятий и установок являлись целью этих групп, состоявших целиком из коммунистов, не останавливавшихся при выполнении своих задач и перед убийствами. Кроме заданий, связанных с совершением диверсионных актов, члены групп получали и указания о совершении покушений на руководителей рейха.

Хотя можно было ожидать, что серия этих преступлений, совершенных или готовящихся Коминтерном, после подписания пакта о ненападении от 23 августа 1939 года прекратится, однако в результате широких расследований, проводившихся в особенности на оккупированных Германией территориях, были получены доказательства того, что Коминтерн не намерен прекратить свою преступную деятельность против рейха.

Наряду с группами, созданными англичанами и осуществлявшими диверсии на судах, целью которых являлось уничтожение германского флота еще в мирное время, существовала еще более разветвленная террористическая организация под эгидой Коминтерна, задача которой заключалась, главным образом, в уничтожении судов тех государств, которые являются членами антикоминтерновского блока.

По достоверным сведениям известно, что до конца 1940 года эта организация действовала, стремясь проникнуть с территории Дании в рейх. Руководителем этой организации был немецкий эмигрант Эрнест Волльвебер, который в 1931 году был членом руководства ГГО (Красной профсоюзной оппозиции), а в ноябре 1932 года был избран депутатом рейхстага от КПГ. Эмигрировав в Копенгаген, Волльвебер в 1933 году возглавил руководство ИСХ (Интернационал моряков и портовых рабочих — Пер.), который, являясь международной профессиональной организацией моряков и портовых рабочих, выполняет по поручению Коминтерна диверсионные акты, главным образом, против немецкого торгового флота. Он несет основную ответственность за организацию и деятельность диверсионных групп, созданных по указанию Москвы в Германии, Норвегии, Швеции, Дании, Голландии, Бельгии, Франции и в прибалтийских государствах. Волльвебер руководил также приобретением и перевозкой взрывчатых веществ, располагая, кроме того, денежными средствами, щедро предоставляемыми Коминтерном для финансирования организации и платы агентам. После вступления немецких войск в Осло в мае 1940 года Волльвебер бежал в Швецию, где он до сих пор находится в заключении в Стокгольме. Советское правительство обратилось к шведскому правительству с просьбой разрешить Волльвеберу выезд в Советский Союз, предоставив ему за успешную работу в интересах Коминтерна советское гражданство. В результате деятельности этих террористических групп, распространенных по всей Европе, были совершены диверсии против 16 немецких, 3 итальянских, 2 японских судов, два из которых были полностью уничтожены. Сначала диверсанты пытались поджигать суда, но впоследствии изменили тактику, так как пожар не уничтожал их полностью, и стали применять взрывчатку против кораблей, курсирующих в Балтийском и Северном морях. Наиболее крупные опорные пункты диверсантов находятся в портах Гамбурга, Бремена, Данцига, Роттердама, Амстердама, Копенгагена, Осло, Ревеля и Риги. Коммунистические диверсионные группы, созданные в Голландии, Бельгии и Франции, находились под руководством голландского коммуниста Йозефа Римбертуса Схаапа, который возглавлял интерклуб в Роттердаме и поддерживал теснейшие связи с руководящими работниками всей организации. Ему непосредственно подчинялся бывший руководитель гамбурской организации Красной профсоюзной оппозиции Карл Баргштадт, ведавший технической стороной диверсионных актов. Взрывчатка, необходимая для совершения диверсионных актов, добывалась из рудников на севере Скандинавии и поставлялась коммунистическим диверсионным группам в Голландии, Бельгии и Франции с помощью голландских моряков через норвежский порт Нарвик и шведский порт Лулеа. В Роттердаме удалось арестовать одного из виднейших перевозчиков взрывчатки, голландского коммуниста Виллема ван Вреесвийка.

Как голландские, так и бельгийские группы располагали лабораториями, в которых они изготовляли зажигательные и взрывные бомбы. Эти группы произвели диверсии на итальянском пароходе «Боккаччо» и японском пароходе «Касиймару». Диверсии на немецких судах в портах Амстердама и Роттердама удалось своевременно предотвратить.

В ходе дальнейших поисков полиции безопасности (СД) удалось арестовать 24 коммуниста-террориста, среди которых находятся также руководитель голландской диверсионной группы Ахилл Бегвин и руководитель бельгийской диверсионной группы Альфонс Фистельс.

Самого Схаапа датская полиция сумела арестовать 1 августа 1940 года в Копенгагене, где он намеревался возобновить деятельность датской диверсионной организации.

Насколько упорно Коминтерн стремится нанести уничтожающие удары по германскому торговому флоту и в Балтийском море, видно из того факта, что с февраля по апрель 1941 года полиции безопасности (СД) вместе с датской полицией удалось арестовать руководящих работников Коммунистической партии Дании, которые оказывали активную поддержку деятельности коммунистических диверсионных групп. Среди арестованных были, в частности, член Исполнительного комитета Компартии Дании и генеральный секретарь Международного союза моряков и портовых рабочих Рихард Йенсен, редактор датской коммунистической газеты «Арбайтер-блатт» в Копенгагене Тегер Тегенсен и член президиума Союза друзей Советского Союза в Дании полуеврей Отто Мельхиор.

Делом рук коммунистических диверсионных групп в Дании являются, в частности, диверсии на немецком пароходе «Саар» в порту Ревеля и на немецком пароходе «Фила» в Кенигсбергском порту, в результате которых на пароходе «Фила» в носовой части борта на уровне ватерлинии возникла пробоина. Химические дистанционные взрыватели были доставлены на борт корабля в Рижском порту.

Взрывчатка и бикфордовы шнуры, применявшиеся датской коммунистической организацией, были доставлены из Швеции. Их перевез специальный курьер из магазина мужской одежды в Мальме, где они хранились, в Копенгаген.

Важнейшие сведения о деятельности Коминтерна против Германии получены также из показаний других коммунистических террористов в Дании. Например, особое значение Коминтерн придавал вербовке скандинавских моряков и привлечению их к подрывной работе, поскольку в Коминтерне считали, что в будущей войне одни лишь Скандинавские органы останутся нейтральными, в результате чего только граждане этих государств будут иметь возможность совершать террористические акты в германских портах и на немецких судах. Кроме того, Коминтерн усиленно настаивал на том, чтобы скандинавы уничтожали собственные грузы, поджигая или взрывая их, если это послужит интересам Советского Союза. Волльвебер сам отдал отдельным диверсионным структурам в прибалтийских государствах и немецких портах Северного моря распоряжение завербовать на всех курсирующих в этом районе судах хотя бы одного надежного человека, который был бы наилучшим образом подготовлен к выполнению в будущем заданий Третьего Интернационала.

По его распоряжению была также совершена попытка организовать диверсионную группу в Данциге.

Руководящие работники Интернационала моряков и портовых рабочих, входившие в состав этих групп, среди которых был и уроженец Осло, норвежский гражданин Артур Самсииг, длительное время проживавший в Советском Союзе, были арестованы и дали подробные показания о террористических идиверсионных актах, совершенных ими против рейха по заданию Волльвебера. По поручению Коминтерна Волльвебер создал опорные пункты на островах Балтийского моря Даго и Эзеле. Завербованные на этих островах сотрудники должны были начать действовать только в том случае, если в ходе войны между Германией и Советским Союзом германские войска или военно-морской флот овладеют островами. В первую очередь планировалось совершать диверсии на базах подводных лодок, аэродромах и складах горючего.

Насколько энергичными были попытки большевиков развернуть свою деятельность на территории самого рейха, явствует из того факта, что с марта 1941 года полиции безопасности (СД) удалось установить в результате расследований в Силезии и генерал-губернаторстве (большей части бывшей Польши — Пер.), что польские диверсионные и террористические организации возглавлялись в большинстве случаев коммунистическими элементами. Здесь также организация совершенных за последнее время преступлений носит характерные черты, типичные для методов коммунистов, изложенных в «военных тезисах» 6-го и 7-го Конгрессов Коминтерна и разосланных всем секциям.

4. СОВЕТСКИЙ ШПИОНАЖ ПРОТИВ РЕЙХА (ЭКОНОМИЧЕСКАЯ, ВОЕННАЯ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ РАЗВЕДКА)

1. Методы, применяемые ГПУ против переселенцев немецкой национальности.

Когда после подписания русско-германского пограничного договора от 29 сентября 1 939 года Россия сумела воспользоваться плодами немецких побед над Польшей, присоединив значительные территории, она использовала установление границы сфер интересов Германии и России для того, чтобы превратить вновь возникшую сухопутную границу с великогерманским рейхом в ворота для бесчисленных шпионов, засылаемых на территорию своего партнера по пакту о ненападении.

Великодушие фюрера, позволившего вернуться на родину немцам, проживающим на русской территории, было самым полным образом использовано в вышеуказанных целях.

Когда фольксдейчи, следуя зову фюрера, массами стали собираться в дорогу, пресловутое ГПУ — которое с 3 февраля 1941 года стало составной частью объединенного Народного комиссариата внутренних дел, получив название «Народный комиссариат государственной безопасности», — приступило к осуществлению своего плана, заключавшегося в том, чтобы привлечь многих из переселенцев, пользуясь самыми недозволенными средствами, к шпионской деятельности против страны, в которую они возвращались, движимые любовью к родине. Хотя ГПУ практически не добилось в этом успеха, так как большинство завербованных насильно, вернувшись в Германию, сразу же сообщали о полученных заданиях, тем не менее сам по себе этот факт остается позорным свидетельством методов ГПУ и советских правителей.

Переселенцев в Германию вызывали в ГПУ, часами допрашивали, угрожая не выпустить их за границу, если они не согласятся сотрудничать с ГПУ. Широко применялся также следующий метод — переселенцам заявляли, что с остающимися членами их семей будет поступлено самым строгим образом, с ними будут обращаться как с заложниками, если переселенец не выполнит взятых на себя вынужденных обязательств или осмелится сообщить германским властям о своем задании. Им угрожали также говоря, что длинная рука ГПУ достанет их и в Германии. Эта угроза оказывала на некоторых слабых духом переселенцев свое действие. Не только мужчин, но и женщин принуждали таким бесчеловечным образом давать обязательства. Ниже я хотел бы привести несколько примеров того, как обращались с сотнями немцев, возвращавшихся на родину.

а) При переселении бессарабских немцев была обнаружена некая Мария Бауманн из Черновиц, которая сообщила, что русская разведка хотела принудить ее вести разведывательную работу в Германии. Ее неоднократно вызывали в ГПУ, где всяческими способами пытались заставить работать на русскую разведку. Так как у нее пятеро детей, не имеющих достаточного обеспечения (она вдова), ей обещали высокое жалованье, сказав, что могут платить ей 10 тыс. рублей и даже больше. Ее направили на шпионскую работу в Прагу. Она везла с собой документы, подтверждавшие, что она прошла специальную подготовку.

б) Элизабет Кройтель, муж которой имел в Черновицах лавку перевязочных материалов, также подверглась давлению ГПУ, куда она явилась для получения паспорта на выезд. Ей поручили вести разведывательную работу в Саксонии. Она также была снабжена материалами, освещавшими деятельность немецкой разведки и дававшими рекомендации по борьбе с ней.

Эти два примера можно было бы дополнить сотнями других, ибо установлено, что ГПУ даже по осторожным оценкам, пыталось завербовать около 50 процентов всех переселенцев, заставляя их угрозами или посулами соглашаться на сотрудничество.

Но ГПУ не только пыталось сделать этих немцев, используя самые отвратительные методы, предателями своей родины, ему во многих случаях удавалось даже ограбить этих людей, украсть у них удостоверения личности, деньги и ценные вещи. В шестнадцати случаях у нас имеются доказательства, что документы похищались с целью передачи их русским агентам. Еще в шести случаях существует сильное подозрение, что ГПУ убивало переселенцев, чтобы воспользоваться их документами для незаметной переброски их агентов в рейх.

2. Советские дипломатические представительства, как центры экономического, политического и военного шпионажа против рейха с целью подготовки войны.

После заключения пакта о ненападении русская разведка расширила арсенал своих методов. Не отказываясь от своих обычных жестоких приемов, она стала все более широко использовать русские представительства, аккредитованные в рейхе — руководящая роль здесь принадлежит русскому посольству в Берлине — в разведывательных целях. Отзыв советского посла Шкварцева и назначение на этот пост Деканозова явились сигналом для всемерного усиления шпионской деятельности путем сбора политической, экономической и военной информации. Деканозов, доверенное лицо Сталина, в России, руководил отделом информации НКВД (русский Наркомат внутренних дел), в который входит ГПУ на правах специального разведывательного управления. Его задача, сформулированная в Москве, заключалась в том, чтобы через постоянно расширяющуюся сеть доверенных лиц получить доступ к высшим инстанциям рейха и добывать в первую очередь информацию о военной мощи и оперативных планах рейха. Верным помощником Деканозова был сотрудник ГПУ, так называемый «советник посольства» Кобулов, развернувший интенсивную шпионскую деятельность, беззастенчиво пользуясь своей дипломатической неприкосновенностью. Русские шпионы в рейхе стремились к тому, чтобы наряду с чисто политической информацией получать сведения и о политических планах рейха, а также планировали создать по всей Германии сеть тайных радиостанций, которые передавали бы в Россию все важные сведения, зашифрованные сложным шифром. Таким образом, с 1940 года проводилась широкая подготовка к разведывательной работе, на которую были затрачены невообразимые суммы. (Немецкая контрразведка сумела вовремя принять необходимые меры).

Зная, что русская разведка развернула особенно интенсивную деятельность в восточных германских областях — в первую очередь в генерал-губернаторстве и протекторате (бывших Польше и Чехии. — Пер.), — мы были вынуждены уделить повышенное внимание именно этим районам. Было установлено, что сотрудник русского генерального консульства в Праге Леонид Мохов является главой русской шпионской организации, созданной ГПУ в протекторате. Русской разведкой были завербованы бывшие военнослужащие чешского легиона, сражавшиеся во время войны между Германией и Польшей на польской стороне и в большинстве случаев являвшиеся членами Коммунистической партии Чехословакии, которые после поражения Польши попали в плен к русским. В первую очередь их обучали радиоделу. Этих людей послали в протекторат, снабдив подпольными документами, где они действовали под руководством упомянутого сотрудника русского консульства Леонида Мохова. После вмешательства нашей полиции было арестовано более 60 русских агентов, а десяток подпольных радиопередатчиков конфискованы. (Примечание. Эта шпионская организация действовала совершенно независимо от подпольных организаций, работающих в протекторате под руководством Коминтерна.)

В Берлине тем временем советник русского посольства и сотрудник ГПУ Кобулов также не бездействовал. Небезынтересно ознакомился с высказыванием бывшего югославского дипломата, военного атташе в Берлине, полковника Ваухника, которого трудно заподозрить в симпатиях к немцам; он заявил, что помощник русского военного атташе а Берлине полковник Корняков занимается исключительно разведкой, тратя на это столько денег, сколько ему покажется необходимым. Целью руководства русских шпионов, в которое входил, кроме Кобулова, военный атташе Тупков со своим помощником Сконяковым, было создание в столице и во всех крупных городах великогерманского рейха сети подпольных радиостанций для передачи разведывательных сообщений.

Из всего обширного материала, освещающего деятельность этих господ и их сообщников, представляется возможным привести лишь два примера:

а) Булочник Вигольд Пакулат из Мариамполя в Литве, бывший член немецкого культурбунда в Литве, у которого имелись родственники в рейхе — прежде всего в Берлине, — однажды был вызван в Ковно в ГПУ. Здесь ему стали угрожать, обещая отдать его под суд за шпионскую деятельность. Того, что он был членом культурбунда и несколько раз выезжал из Литвы в Германию, чтобы навестить своего брата, проживающего в Мемеле, ГПУ было достаточно, чтобы завести на него дело по обвинению в шпионаже. Запуганного человека пообещали освободить от наказания, если он согласится под видом переселенца пробраться в Берлин и там работать в соответствии с указаниями, получаемыми из России. Оставив жену и ребенка, которых ГПУ задержало как заложников, он отправился в Германию. Его запугивали, говоря, что у ГПУ длинные руки, способные достать и в Берлине, если он пойдет на предательство. Несмотря на эту угрозу и на то, что его родственники находились во власти ГПУ, этот фольксдейч осознал свои долг и связался по прибытии в Германию с полицией безопасности (СД). Таким образом удалось повести с русскими двойную игру, которую они так и не разгадали, благодаря чему все их планы были спутаны и их деятельность с самого начала находилась под контролем. В Берлине Пакулат получал указания и приказы от связника ГПУ, сотрудника русского посольства. Ему приказали снять в Берлине квартиру, в которой ГПУ оборудовало крупную подпольную радиостанцию. Затем ему велели приобрести небольшую гостиницу с пивной, чтобы использовать эти помещения для проезжающих русских курьеров и агентов. Ему приказали также завязать знакомства с рабочими оборонной промышленности, чтобы добывать разведывательные данные. Русская разведка вела свою работу, учитывая предстоящую войну, в силу чего она, наряду с указанием целей для будущих бомбардировок, устраивала также в общественных местах тайники для хранения разведывательной информации и диверсионного оборудования, чтобы в нужный момент извлечь их оттуда.

Только в этом случае русская разведка затратила около 100 тыс. рейхсмарок. Для устройства подпольной радиостанции русская разведка завербовала через Пакулата немца-радиста из фирмы «Сименс». Его подыскала для этой роли полиция безопасности (СД), одной из задач которой являлась двойная игра с русскими. Русская разведка твердо считала, что Пакулат создал надежную агентурную сеть, завербовав шестьдесят немцев, которые, кроме выполнения шпионских заданий, будут еще вести и подрывную работу. Агентурная сеть, созданная по правилам двойной игры, расширилась до Кенигсберга, где именно в настоящее время должна начаться работа по нанесению на план города предприятий оборонного значения.

б) Другой случай беззастенчивого шантажа немца, гражданина рейха, был обнаружен в Берлине. Этот немец, родившийся в Петербурге, имя которого по вполне понятным причинам не может быть пока названо, после вторичного пребывания в Германии в 1936 году возвратился навсегда в Берлин. В России у него осталась жена. Их брак был оформлен по русским законам. От брака у него была дочь, поскольку по русским законам его жена продолжала оставаться русской гражданкой, ему не разрешили забрать ее с собой в рейх. Находясь в Берлине, он пытался с помощью Министерства иностранных дел получить необходимые документы, чтобы его русский брак был признан немецким судом. Так как он страдал тяжелой болезнью легких и в связи с этим придавал очень большое значение скорой встрече со своей семьей, то не видел в сложившейся ситуации иного выхода, как самому еще раз отправиться в Петербург, чтобы там выхлопотать документы и забрать жену и дочь в Германию. Для этого он обратился в русское туристическое бюро «Интурист», запросив бумаги, необходимые для въезда в Россию. Когда руководитель этого бюро, русский по фамилии Шаханов, понял из его рассказов, что этот больной человек крайне обеспокоен судьбой своей семьи, он начал с ним игру, поразительную по своей низости. Шаханов обещал ему устроить поездку в Петербург при условии, что он пойдет на предательство своей родины. Шаханов неотступно оказывал давление на отчаявшегося человека, доведя его до состояния, близкого к самоубийству. Шаханов постоянно играл на его супружеских и отцовских чувствах, намекая, что его жена и дочь находятся в качестве заложников в руках ГПУ. В конце концов немец обо всем сообщил нашей контрразведке. Следуя полученным указаниям, он для виду согласился с предложениями агента ГПУ Шаханова и по его приказу снял большую квартиру, которая также была использована для оборудования подпольной радиостанции. Объяснить все это можно тем, что между Шахановым и «советником посольства» Кобуловым было достигнуто полнейшее взаимопонимание.

в) В результате непрерывного наблюдения за радистом из русского посольства в Берлине, который время от времени появлялся в Данциге, удалось и здесь — в ходе двойной игры — создать подпольную радиоточку и агентурную сеть, поставляющую политическую и экономическую информацию. И здесь, благодаря своевременным сообщениям жителей Данцига, братьев Формелла, принужденных ГПУ работать на русскую разведку, замыслы русских были сорваны.

Эти примеры могут быть продолжены, поскольку русская разведка действует во всех германских городах, представляющих для нее интерес, одинаковыми методами.

ОБЩИЕ ВЫВОДЫ

Деятельность Советского Союза, направленная против национал-социалистской Германии, как это доказывают приведенные примеры, свидетельствует о колоссальных масштабах подпольной подрывной работы, диверсий, террора и шпионажа в целях подготовки войны, ведущейся в области политики, экономики и обороны.

После заключения пакта о ненападении 23 августа 1939 года усилия, предпринимаемые противником, не только не ослабли, но осуществляются с еще большей энергией и в еще больших масштабах.

14 марта 1941 года Подпись Гейдрих

Нота министерства иностранных дел Германии Советскому правительству от 21 июня 1941 года

МЕМОРАНДУМ

I

Когда правительство рейха, исходя из желания прийти к равновесию интересов Германии и СССР, обратилось летом 1939 года к Советскому правительству, оно отдавало себе отчет в том, что взаимопонимание с государством, которое, с одной стороны, представляет свою принадлежность к сообществу национальных государств со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями, а с другой, будучи руководимым партией, которая как секция КОМИНТЕРНА стремится к распространению революции в мировом масштабе, то есть к уничтожению этих национальных государств, вряд ли будет легкой задачей. Подавляя в себе серьезные сомнения, порожденные этим принципиальным различием в политической ориентации Германии и Советской России и острейшим противоречием между диаметрально противоположными мировоззрениями НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИЗМА и БОЛЬШЕВИЗМА, Германское правительство все же предприняло такую попытку. При этом оно руководствовалось тем соображением, что обусловленное взаимопонимание между Германией и Россией, исключение вероятности войны и достижимое таким образом удовлетворение новых жизненных потребностей обоих издавна считающихся дружественными народами будет лучшей защитой от дальнейшего распространения коммунистических доктрин международного еврейства в Европе.

Эта мысль была подкреплена тем, что определенные события в самой России и некоторые меры русского правительства на международной арене по меньшей мере позволяли считать возможным отход от этих доктрин и от прежних методов разложения народов. Реакция Москвы на это предложение немецкого правительства и готовность СССР заключить дружественный пакт с Германией вполне подтверждали вероятность такого поворота. Таким образом, 23 августа 1939 г. был подписан Пакт о ненападении, а 28 сентября 1939 г. — Договор о дружбе и границах между обоими государствами.

Суть этих договоров состояла в следующем:

1) в обоюдном обязательстве государств не нападать друг на друга и состоять в отношениях добрососедства;

2) в разграничении сфер «интересов» путем отказа германского рейха от любого влияния в Финляндии, Латвии, Эстонии, Литве и Бессарабии, в то время как территория бывшего Польского государства до линии Нарев — Буг — Сан по желанию Советской России оставлялась за ней.

Действительно, правительство рейха, заключив с Россией пакт о ненападении, существенно изменило свою политику по отношению к СССР и с этого дня заняло дружественную позицию по отношению к Советскому Союзу. Оно строго следовало букве и духу подписанных с Советским Союзом договоров. Более того, усмирило Польшу, а это значит, ценою немецкой крови способствовало достижению Советским Союзом наибольшего внешнеполитического успеха за время его существования. Это стало возможным лишь благодаря доброжелательной политике Германии по отношению к России и блестящим победам вермахта.

Поэтому правительство рейха по праву полагало, что оно может надеяться на соответствующее отношение Советского Союза к рейху, особенно во время переговоров министра иностранных дел рейха фон Риббентропа в Москве. Советское правительство и в других случаях неоднократно отмечало, что эти договоры являются основой для длительного уравнивания двусторонних интересов Германии и Советской России и что оба народа, уважая государственный строй каждой стороны и не вмешиваясь во внутренние дела партнера, придут к длительным отношениям добрососедства. К сожалению, очень скоро выяснилось, что правительство рейха сильно ошиблось в своих предположениях.

II

И действительно, сразу после заключения германо-русских договоров Коминтерн активизировал свою деятельность во всех областях.

Это относится не только к одной Германии, но и дружественным ей или нейтральным государствам и территориям Европы, занятым германскими войсками. Чтобы открыто не нарушать договоры, менялись лишь методы и старательней, утонченней проводилась маскировка. Постоянным разоблачением так называемой «империалистической войны Германии» в Москве, очевидно, надеялись компенсировать результаты заключения пакта с национал-социалистской Германией. В результате предпринятых полицией эффективных контрмер Коминтерн вынужден был проводить свою подрывную и разведывательную деятельность против Германии окружными путями через свои центры в соседних с Германией странах. Для этого прибегали к услугам бывших немецких коммунистических деятелей, которые должны были проводить в Германии ПОДРЫВНУЮ РАБОТУ и подготовку саботажных акций. Комиссар ГПУ Крылов постоянно занимался обучением и подготовкой кадров по этому вопросу. Наряду с этим проводилась подрывная деятельность на занятых Германией территориях, особенно в протекторате и в занятой Франции, а также против Норвегии, Голландии, Бельгии и т. д.

Представительства Советской России, особенно генеральное консульство в Праге, оказывали в этом вопросе эффективную помощь. С использованием радиотехнических средств приема и передачи усердно велась разведка, что является неопровержимым доказательством работы Коминтерна, направленной против рейха. О всей прочей подрывной и разведывательной работе Коминтерна имеется обширный документальный материал показаний свидетелей и письменный материал. Кроме этого, создавались диверсионные группы, имевшие собственные лаборатории, в которых производились зажигательные и взрывные устройства для проведения диверсионных акций. Такие диверсии были, к примеру, проведены по меньшей мере против 16 немецких кораблей. Наряду с этой подрывной диверсионной работой велся шпионаж. Так, переселение немцев из Советской России использовалось для того, чтобы самыми грязными средствами склонить этих немецких людей работать на ГПУ. Не только мужчин, но и женщин самым бесстыдным образом принуждали давать согласие на сотрудничество с ГПУ. Даже посольство Советской России в Берлине во главе с советником посольства Козловым не постеснялось бесцеремонно использовать право экстерриториальности для шпионских целей. Затем сотрудник русского консульства в Праге Мохов организовал центр русской шпионской сети, охватившей весь протекторат. Другие случаи, в которых полиции удалось своевременно вмешаться, дают ясную и однозначную картину об обширных происках Советской России. Картина в целом ясно свидетельствует о том, что Советская Россия широко проводила против Германии нелегальную подрывную деятельность, диверсии, террор и направленный на подготовку к войне политический, военный и экономический шпионаж.

Что касается подрывной деятельности Советской России за пределами Германии, в Европе, то она распространилась почти на все дружественные Германии или занятые ею государства Европы. Так, к примеру, в Румынии с целью создания антигерманского настроения коммунистическая пропаганда в листовках, переправленных из России, обвиняла Германию во всех трудностях. С лета 1940 года то же самое отчетливо проявилось в Югославии. Там листовки призывали к протесту против заключения пакта режимом Цветковича с империалистическими правительствами в Берлине и Риме. На собрании деятелей коммунистической партии в Аграме весь юго-восток Европы от Словакии до Болгарии обозначался русским протекторатом в случае, как они надеялись, ослабления Германии в военном отношении. В советской миссии в Белграде германским войскам попало в руки документальное доказательство того, что эта пропаганда исходила от Советской России. В то время как коммунистическая пропаганда в Югославии использовала националистические лозунги, в Венгрии она действовала прежде всего среди русинского населения, которое она пленила надеждами освобождения Советской Россией. Особенно активной была антигерманская травля в Словакии, где открыто велась агитация за присоединение к Советской России.

В Финляндии действовало пресловутое «Объединение за мир и дружбу с Советским Союзом», которое во взаимодействии с радиостанцией «Петроской» стремилось разложить эту страну и работало в крайне враждебном по отношению к Германии духе.

Во Франции, Бельгии и Голландии население натравливали на германские оккупационные власти. Такая же травля, только с национальной и панславистской окраской, велась и в генерал-губернаторстве. Едва германские и итальянские войска заняли Грецию, как пропаганда Советской России и здесь принялась за работу. Общая картина свидетельствует о систематически проводимой во всех странах кампании СССР против попыток Германии установить стабильный порядок в Европе. Наряду с этим против усилий германской политики проводится прямая контрпропаганда, которая пытается выдать эти усилия за антирусские и перетянуть различные страны на сторону Советской России, настроив их против Германии. В Болгарии велась агитация против вступления в Тройственный пакт и за гарантийный договор с Россией. В Румынии 23 января 1941 года была устроена попытка путча, за которым стояли большевистские агенты Москвы, путем внедрения в Железную гвардию и подстрекательства ее руководства, в частности румына Гроза. У правительства рейха имеются соответствующие неопровержимые доказательства.

Что касается Югославии, то правительство рейха располагает документами, свидетельствующими о том, что югославский посланец Георгевич уже в мае 1940 года после беседы с господином Молотовым пришел к выводу, что там Германию считают «грозным врагом завтрашнего дня». Еще более однозначным было отношение Советской России к изложенным сербскими военными просьбам о поставке оружия. В ноябре 1940 года начальник Генерального штаба Советской России заявил югославскому военному атташе: «Мы дадим все необходимое и немедленно». Право установления цен и порядка оплаты предоставлялось белградскому правительству, и ставилось только одно условие: держать в тайне от Германии. Позднее, когда правительство Цветковича сблизилось с государствами оси, в Москве начали затягивать поставки оружия: об этом было коротко и ясно заявлено в военном министерстве Советской России югославскому военному атташе. Организация белградского путча 27 марта этого года была кульминационным моментом этой подпольной деятельности сербских заговорщиков и англо-русских агентов против рейха. Сербский организатор этого путча и руководитель «Черной руки» господин Зимич до сих пор находится в Москве и в тесном контакте с органами пропаганды Советской России и сейчас развертывает там активную деятельность против рейха.

Вышеуказанные факты являются лишь небольшой частью неслыханной широкомасштабной пропагандистской деятельности СССР в Европе против Германии. Правительство рейха решило опубликовать имеющиеся в его распоряжении обширные материалы, чтобы представить на суд мировой общественности общую картину деятельности служб Советской России в этом направлении после заключения германо-русских договоров. В целом правительство рейха вынуждено констатировать:

«При заключении договоров с Германией Советское правительство неоднократно и недвусмысленно заявляло, что оно не намерено прямо или косвенно вмешиваться в дела Германии. При заключении договора о дружбе оно торжественно заявляло, что будет сотрудничать с Германией, чтобы в соответствии с подлинными интересами всех народов, как можно быстрее положить конец войне между Германией с одной и Англией и Францией с другой стороны. В свете вышеуказанных фактов, особенно проявившихся в дальнейшем ходе войны, соглашения и заявления Советской России оказались умышленным обманом. Даже все преимущества, достигнутые лишь благодаря дружественной позиции Германии, не смогли побудить Советское правительство к лояльному отношению к Германии. Более того, правительство рейха пришло к убеждению, что тезис Ленина, еще раз четко изложенный в „Директиве Коммунистической партии Словакии“ от октября 1939 года, согласно которому „возможно заключение договоров с другими странами, если они служат интересам Советского правительства и обезвреживанию противника“, использовался и при заключении договоров 1939 года. Таким образом, заключение договоров о дружбе было для Советского правительства лишь тактическим маневром. Единственной целью для России было „заключение выгодных ей соглашений и одновременно создание предпосылок для дальнейшего усиления влияния Советского Союза“. Главной идеей было ослабление небольшевистских государств, с тем чтобы легче было их разложить и в подходящий момент разгромить. Это было с жесткой ясностью отражено в русском документе, найденном после оккупации в советской миссии в Белграде, в котором говорится: „СССР отреагирует лишь в подходящий момент. Государства оси еще больше распылили свои вооруженные силы и поэтому СССР внезапно нанесет удар по Германии“».

III

Если пропагандистская подрывная деятельность Советского Союза в Германии и в Европе вообще не оставляет никакого сомнения в его позиции по отношению к Германии, то внешнеполитическая и военная деятельность Советского правительства после заключения германо-русских договоров носит еще ярче выраженный характер. В Москве во время разграничения сфер влияния правительство Советской России заявило министру иностранных дел рейха, что оно не намеревается занимать, большевизировать или аннексировать входящие в сферу его влияния государства, за исключением находящихся в состоянии разложения областей бывшего Польского государства. В действительности же, как показал ход событий, политика Советского Союза направлена исключительно на одно, а именно: в пространстве от Ледовитого океана до Черного моря, везде, где только возможно, выдвинуть вооруженные силы Москвы на Запад и распространить большевизацию дальше, в глубь Европы.

Развитие этой политики характеризуется следующими этапами:

1. Началом развития этой политики явилось заключение так называемых договоров о взаимопомощи с Эстонией, Латвией и Литвой в октябре и ноябре 1939 года и возведение военных баз в этих странах.

2. Следующий ход Советской России был сделан по отношению к Финляндии. Когда требования Советской России, принятие которых грозило бы потерей суверенитета свободному Финскому государству, были отклонены финским правительством, Советское правительство распорядилось о создании коммунистического псевдоправительства Куусинена. И когда финский народ отказался от этого правительства, Финляндии был предъявлен ультиматум, и в ноябре 1939 года Красная Армия вошла на территорию Финляндии. В результате заключенного в марте финско-русского мира Финляндия вынуждена была уступить часть своих юго-восточных провинций, которые сразу подверглись большевизации.

3. Спустя несколько месяцев, а именно в июле 1940 года, Советский Союз начал принимать меры против Прибалтийских государств. Согласно первому Московскому договору, Литва относилась к сфере германских интересов. В интересах сохранения мира, хотя и скрепя сердцем, правительство рейха во втором договоре по просьбе Советского Союза отказалось от большей части территории этой страны, оставив часть ее в сфере интересов Германии. После предъявления ультиматума от 15 июня Советский Союз, не уведомив об этом правительство рейха, занял всю Литву, т. е. и находившуюся в сфере влияния Германии часть Литвы, подойдя таким образом непосредственно к границе Восточной Пруссии. Позднее последовало обращение к Германии по этому вопросу, и после трудных переговоров, пойдя еще на одну дружественную уступку, правительство рейха отдало Советскому Союзу и эту часть Литвы. Затем таким же способом, в нарушение заключенных с этими государствами договоров о помощи, были оккупированы Латвия и Эстония. Таким образом, вся Прибалтика, вопреки категорическим заверениям Москвы была большевизирована и спустя несколько недель после оккупации сразу аннексирована. Одновременно с аннексией последовало сосредоточение первых крупных сил Красной Армии во всем северном секторе плацдарма Советской России против Европы.

Между прочим Советское правительство в одностороннем порядке расторгло экономические соглашения Германии с этими государствами, хотя по московским договоренностям этим соглашениям не должен был бы наноситься ущерб.

4. По вопросу о разграничении сфер влияния на территории бывшего Польского государства московскими договорами было ясно согласовано, что о границах сфер влияния не будет вестись никакая политическая агитация, а деятельность обеих оккупационных властей ограничится исключительно лишь вопросами мирного строительства на этих территориях. У правительства рейха имеются неопровержимые доказательства того, что несмотря на эти соглашения, Советский Союз сразу же после занятия этой территории не только разрешил антигерманскую агитацию в польском генерал-губернаторстве, но и одновременно поддержал ее большевистской пропагандой в губернаторстве. Сразу же после оккупации и на эти территории были переброшены крупные русские гарнизоны.

5. В то время как германская армия на Западе вела боевые действия против Франции и Англии, последовал удар Советского Союза на Балканах. Тогда как на московских переговорах Советское правительство заявило, что никогда в одностороннем порядке не будет решать бессарабский вопрос, правительство рейха 24 июня 1940 года получило сообщение Советского правительства о том, что оно полно решимости силой решить бессарабский вопрос. Одновременно сообщалось, что советские притязания распространяются и на Буковину, т. е. на территорию, которая была старой австрийской коронной землей, никогда России не принадлежала и о которой в свое время в Москве вообще не говорилось. Германский посол в Москве заявил Советскому правительству, что его решение является для правительства рейха совершенно неожиданным и сильно ущемляет германские экономические интересы в Румынии, а также приведет к нарушению жизни крупной местной немецкой колонии и нанесет ущерб немецкой нации в Буковине. На это господин Молотов ответил, что дело исключительной срочности и что Советский Союз в течение 24 часов ожидает ответ правительства рейха. И на этот раз правительство Германии во имя сохранения мира и дружбы с Советским Союзом решило вопрос в его пользу. Оно посоветовало румынскому правительству, обратившемуся за помощью к Германии, пойти на уступку и рекомендовало ему отдать Советской России Бессарабию и Северную Буковину. Наряду с положительным ответом румынского правительства Германия передала Советскому правительству просьбу румынского правительства о предоставлении ему времени для эвакуации населения с этих больших территорий и для обеспечения жизни и сохранности имущества местных жителей. Однако Советское правительство снова предъявило Румынии ультиматум и еще до истечения его срока — 28 июня начало оккупацию части Буковины, а затем и всей Бессарабии до Дуная. И эти территории были тотчас аннексированы Советским Союзом, болыиевизированы и этим самым фактически разорены.

Оккупация и большевизация Советским правительством территории Восточной Европы и Балкан, переданных Советскому Союзу правительством рейха в Москве в качестве сферы влияния, полностью противоречат московским договоренностям. Несмотря на это, правительство рейха даже тогда заняло по отношению к СССР более чем лояльную позицию. Оно проявило полный нейтралитет в финской войне и прибалтийском вопросе, поддержало позицию Советского правительства по отношению к румынскому правительству и смирилось, хотя и скрепя сердцем, с реалиями, сложившимися в результате действий Советского правительства. Кроме того, чтобы с самого начала исключить возможность разногласия между обоими государствами, оно предприняло широкую акцию по переселению в Германию всех немцев с занятых СССР территорий. Правительство рейха считает, что вряд ли можно было представить более веское доказательство своего желания к длительному примирению с СССР.

IV

Экспансия России на Балканах вызвала территориальные проблемы в этом районе. Летом 1940 года Румыния и Венгрия обратились к Германии с целью урегулирования их спорных территориальных вопросов, после того как в конце августа из-за этих разногласий, разжигаемых английскими агентами, возник острый кризис. Румыния и Венгрия находились на грани войны между собой. Германия, которую Венгрия и Румыния неоднократно просили о посредничестве в их споре с целью сохранения мира на Балканах, совместно с Италией пригласила оба государства на конференцию в Вену, и по их просьбе 30 августа 1940 года состоялось решение Венского арбитража. В результате этого была установлена новая венгерско-румынская граница, а Германия и Италия, стремясь помочь румынскому правительству разъяснить своему народу причины понесенных им территориальных жертв и исключить в будущем любые столкновения в этом районе, приняли на себя обязательства гарантов Румынского государства в теперешних его границах. Так как русские претензии в этом районе были удовлетворены, эти гарантии никак не могли быть направлены против России. Несмотря на это Советский Союз обжаловал это решение и вопреки своим прежним заявлениям о том, что с присоединением Бессарабии и Северной Буковины его претензии на Балканах удовлетворены, заявил о своих дальнейших интересах на Балканах, не определив их пока конкретно.

С этого момента все четче вырисовывается направленная против Германии политика Советской России. Правительство рейха получает теперь все более конкретные сообщения о том, что переговоры английского посла Криппса в Москве, тянущиеся уже очень долго, развиваются в благоприятной атмосфере. Одновременно правительство рейха овладело документами, свидетельствующими об интенсивных военных приготовлениях Советского Союза во всех областях. Эти документы подтверждаются и найденным недавно в Белграде отчетом югославского военного атташе в Москве от 17 декабря 1940 года, в котором, между прочим, дословно говорится: «По данным, полученным из советских кругов, полным ходом идет перевооружение ВВС, танковых войск и артиллерии с учетом опыта современной войны, которое в основном будет закончено к августу 1941 года. Этот срок, очевидно, является и крайним (временным) пунктом, до которого не следует ожидать ощутимых изменений в советской внешней политике».

Несмотря на недружественную позицию Советского Союза в балканском вопросе, Германия прилагает новые усилия к улучшению взаимопонимания с СССР, и министр иностранных дел рейха в письме к господину Сталину дает широкое изложение политики правительства рейха после московских переговоров. В письме особенно подчеркивается следующее: при заключении Тройственного пакта Германия, Италия и Япония единодушно исходили из того, что этот пакт никоим образом не направлен против Советского Союза, а дружественные отношения трех государств и их договоры с СССР вообще не должны затрагиваться этим соглашением. В Тройственном пакте, подписанном в Берлине, это зафиксировано и документально. Одновременно в письме выражается желание и надежда государств Тройственного пакта на дальнейшее улучшение дружественных отношений с Советским Союзом и придание им конкретной формы. С целью дальнейшего обсуждения этих вопросов министр иностранных дел рейха приглашает господина Молотова в Берлин.

Во время визита господина Молотова в Берлин правительство рейха вынуждено было установить, что Россия готова к действительно дружественному сотрудничеству с государствами Тройственного пакта, и в особенности с Германией, лишь в том случае, если она готова выполнить поставленные Советским Союзом условия. Эти условия заключаются в дальнейшем проникновении Советского Союза на Север и Юго-Восток Европы. В Берлине и на последующих дипломатических переговорах с германским послом в Москве господин Молотов выдвинул следующие требования:

1. Советский Союз хочет предоставить Болгарии гарантии и в добавление к этому заключить с этим государством договор о взаимопомощи по образцу договоров о взаимопомощи в Прибалтике, т. е. с военными базами, в то время как господин Молотов заявляет, что это не коснется внутреннего режима Болгарии. С этой целью русский комиссар Соболев посетил в это время Софию.

2. Советский Союз требует заключения договора с Турцией с целью создания базы для сухопутных и военно-морских сил на Босфоре и Дарданеллах на основе долгосрочной аренды. В случае, если Турция не согласится с этим, Германия и Италия должны присоединиться к русским дипломатическим мероприятиям по принуждению ее к выполнению этих требований. Эти требования сводятся к господству СССР на Балканах.

3. Советский Союз заявляет, что он вновь ощущает угрозу со стороны Финляндии, и поэтому требует полного отказа Германии от Финляндии, что практически означает оккупацию этого государства и истребление финского народа.

Естественно, Германия не могла принять эти русские требования, выполнение которых Советское правительство считало предварительным условием присоединения к государствам Тройственного пакта. Этим самым усилия государств Тройственного пакта по достижению взаимопонимания с Советским Союзом потерпели фиаско. В результате этой германской позиции Россия усилила уже более открыто направленную против Германии политику, а ее все более тесное сотрудничество с Англией становилось очевидным. В январе 1941 года эта отрицательная русская позиция впервые проявилась и в дипломатической сфере. Когда в этом месяце Германия предприняла в Болгарии определенные контрмеры против высадки британских войск в Греции, русский посол в Берлине в официальном демарше указал на то, что Советский Союз считает территорию Болгарии и зону обоих проливов зоной безопасности СССР и что он не может равнодушно относиться к событиям в этих районах, угрожающим его безопасности. Поэтому Советское правительство предостерегает от появления германских войск на территории Болгарии и в зоне обоих проливов.

В ответ на это правительство рейха дало Советскому правительству исчерпывающие разъяснения причин и целей военных мер Германии на Балканах. Оно указало на то, что Германия всеми силами и средствами будет препятствовать закреплению Англии в Греции, но она не намеревается занимать проливы, а будет уважать суверенитет Турции. Проход германских войск через территорию Болгарии не может считаться ущемлением интересов безопасности Советского Союза, правительство рейха, напротив, полагает, что эти операции служат и советским интересам. После проведения операций на Балканах Германия выведет оттуда свои войска.

Несмотря на это заявление правительства рейха, Советское правительство в свою очередь сразу же после ввода германских войск опубликовало в адрес Болгарии заявление явно враждебного антигерманского характера, смысл которого сводился к тому, что присутствие германских войск в Болгарии служит не делу мира на Балканах, а интересам войны. Объяснение этой позиции дали правительству рейха участившиеся к этому времени сообщения о все более тесном сотрудничестве между Советской Россией и Англией. Несмотря на это, Германия и на этот раз не отреагировала. К этой же категории относится и обещанное в марте 1941 годаСоветским Союзом Турции прикрытие с тыла в случае, если она вступит в войну на Балканах. Это было, как стало известно правительству рейха, результатом англо-русских переговоров во время визита британского министра иностранных дел в Анкару, усилия которого были направлены на то, чтобы таким путем глубже втянуть Россию в английскую игру.

V

С возникновением Балканского кризиса в начале апреля этого года усиливающаяся с этого времени агрессивная политика Советского правительства по отношению к германскому рейху и до сих пор в некоторой степени завуалированное сотрудничество между Советским Союзом и Англией становятся очевидными всему миру. Сегодня однозначно установлено, что путч, затеянный в Белграде после присоединения Югославии к Тройственному пакту, был устроен Англией с согласия Советской России. Уже давно, а именно с 14 ноября 1940 года, Россия тайно вооружала Югославию против государств оси. Бесспорным доказательством этому являются документы, попавшие в руки правительства рейха после занятия Белграда, которые раскрывают каждую фазу этих русских поставок оружия Югославии. После удавшегося путча Россия 5 апреля заключает с незаконным сербским правительством Симоновича дружественный пакт, который должен был укрепить позиции путчистов и помочь своим весом сплочению совместного англо-югославо-греческого фронта. 6 апреля 1941 года помощник американского госсекретаря господин Самер Уэлс, неоднократно встречавшийся до этого с советским послом в Вашингтоне, с явным удовлетворением констатирует в связи с этим: «При известных условиях русско-югославский пакт может иметь огромное значение, он затрагивает многосторонние интересы, и имеются основания полагать, что он представляет собой нечто большее, чем только лишь пакт о дружбе и ненападении».

Итак, в то время, когда германские войска были сосредоточены на территории Румынии и Болгарии против массированной высадки английских войск в Греции, Советский Союз, теперь уже в явном сговоре с Англией, пытается нанести Германии удар в спину, а именно:

1) открыто поддерживает Югославию, политически и тайно оказывает ей военную помощь;

2) заверяя Турцию в поддержке, пытается побудить ее к занятию агрессивной позиции по отношению к Болгарии и Германии и к вводу турецких войск во Фракию в весьма неблагоприятной военной обстановке;

3) сам сконцентрировал крупные военные силы на румынской границе, в Бессарабии и у Молдовы;

4) внезапно в начале апреля заместитель народного комиссара иностранных дел Вышинский в беседах с румынским посланником Гафеску в Москве предпринимает попытку начать политику быстрого сближения с Румынией с целью побудить ее к отходу от Германии. Английская дипломатия при посредничестве американцев в Бухаресте предпринимает усилия в этом же направлении.

Согласно англо-русскому плану по германским войскам в Румынии и Болгарии планировалось нанесение удара с трех сторон, а именно: из Бессарабии, Фракии и Сербии — Греции. Лишь благодаря лояльности генерала Антонеску, реалистической позиции турецкого правительства и прежде всего оперативному вмешательству Германии и решающим победам германской армии этот англо-русский план был сорван. Как стало известно правительству рейха из сообщений, почти 200 югославских самолетов с советскими и английскими агентами, а также с сербскими путчистами под руководством господина Зимина частично отправлены в Россию, где эти офицеры служат сегодня в русской армии, а частично — в Египте. Уже один этот факт представляет в особом свете тесное сотрудничество Англии и России с Югославией.

Советское правительство напрасно пыталось всячески замаскировать истинные цели своей политики. Советское правительство, поддерживая в последнее время экономические сношения с Германией и предприняв ряд отдельных мер, хотело продемонстрировать всему миру якобы нормальные или даже дружественные отношения с Германией. Сюда следует отнести высылку им несколько недель тому назад норвежского, бельгийского, греческого и югославского посланников, обход молчанием британской прессой германо-русских отношений, организованный британским послом Криппсом по согласованию с Советским правительством, и, наконец, опубликованное недавно опровержение ТАСС, изображавшее отношения между Германией и Советской Россией вполне корректными. Эти отвлекающие маневры, находящиеся в вопиющем противоречии с действительной политикой Советского правительства, не смогли ввести в заблуждение правительство рейха.

Враждебная по отношению к Германии политика Советского правительства в военной области сопровождалась постоянно усиливающейся концентрацией всех располагаемых Россией вооруженных сил на широком фронте от Балтийского до Черного моря. Уже в то время, когда Германия основное внимание уделяла французской кампании на Западе и когда на Востоке находилось лишь незначительное количество германских войск, русское верховное командование начало систематическую переброску крупных контингентов войск к восточной границе рейха, причем сосредоточение основных сил было установлено у границ Восточной Пруссии и генерал-губернаторства, а также на границе с Румынией в Бессарабии и Буковине. Постоянно усиливались и русские гарнизоны на границе с Финляндией. Дальнейшими мероприятиями в этом направлении была переброска все новых русских дивизий из Восточной Азии и с Кавказа на территорию европейской части России. После того, как Советское правительство в свое время заявило, что, к примеру, в Прибалтику оно введет лишь небольшое количество войск, только в этом районе после его оккупации оно постоянно увеличивало там концентрацию своих войск, насчитывающих сегодня 22 дивизии. Этим самым складывается впечатление, что русские войска все ближе подходили к германской границе, хотя с германской стороны не предпринимались никакие военные меры, которыми можно было бы мотивировать такие действия русских. И лишь эти действия русских вынудили германские вооруженные силы к принятию контрмер. Кроме этого, отдельные части русских сухопутных сил и ВВС выдвинулись вперед, а на аэродромах вдоль германской границы сконцентрированы крупные части ВВС. Следует также отметить неоднократные нарушения в начале апреля границы и участившиеся случаи пролета русских самолетов над территорией германского рейха. По сообщениям румынского правительства, такие же случаи имели место и в румынских приграничных районах Буковины, Молдовы и Дуная.

Верховное главнокомандование вермахта с начала года неоднократно указывало внешнеполитическому руководству рейха на возрастающую угрозу территории рейха со стороны русской армии и при этом подчеркивало, что причиной этого стратегического сосредоточения и развертывания войск могут быть только агрессивные планы. Эти сообщения Верховного главнокомандования вермахта со всеми подробностями будут доведены до общественности.

Если и было малейшее сомнение в агрессивности стратегического сосредоточения и развертывания русских войск, то оно было полностью развеяно сообщениями, полученными Верховным главнокомандованием вермахта в последние дни. После проведения всеобщей мобилизации в России против Германии развернуто не менее 160 дивизий.

Результаты наблюдения за последние дни свидетельствуют о том, что созданная группировка русских войск, в особенности моторизованных и танковых соединений, позволяет Верховному Главнокомандованию России в любое время начать агрессию на различных участках германской границы. Донесения об усилившейся разведывательной деятельности, а также ежедневные сообщения о происшествиях на границе и стычках между сторожевыми охранениями обеих армий дополняют картину крайне напряженной, взрывоопасной военной обстановки. Поступающая из Англии информация о переговорах английского посла Криппса с целью дальнейшего укрепления сотрудничества между политическим и военным руководством Англии и Советской России, а также воззвание бывшего всегда врагом Советов лорда Бивербрука о всемерной поддержке России в будущей борьбе и призыв к Соединенным Штатам сделать то же самое неопровержимо свидетельствуют о том, какую судьбу уготовили немецкому народу.

ОСНОВЫВАЯСЬ НА ИЗЛОЖЕННЫХ ФАКТАХ, ПРАВИТЕЛЬСТВО РЕЙХА ВЫНУЖДЕНО ЗАЯВИТЬ:

Советское правительство вопреки своим обязательствам и в явном противоречии со своими торжественными заявлениями действовало против Германии, а именно:

1. Подрывная работа против Германии и Европы была не просто продолжена, а с началом войны еще и усилена.

2. Внешняя политика становилась все более враждебной по отношению к Германии.

3. Все вооруженные силы на германской границе были сосредоточены и развернуты в готовности к нападению.

ТАКИМ ОБРАЗОМ, СОВЕТСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ПРЕДАЛО И НАРУШИЛО ДОГОВОРЫ И СОГЛАШЕНИЯ С ГЕРМАНИЕЙ. НЕНАВИСТЬ БОЛЬШЕВИСТСКОЙ МОСКВЫ К НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИЗМУ ОКАЗАЛАСЬ СИЛЬНЕЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗУМА. БОЛЬШЕВИЗМ — СМЕРТЕЛЬНЫЙ ВРАГ НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИЗМА.

БОЛЬШЕВИСТСКАЯ МОСКВА ГОТОВА НАНЕСТИ УДАР В СПИНУ НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ, ВЕДУЩЕЙ БОРЬБУ ЗА СУЩЕСТВОВАНИЕ.

ПРАВИТЕЛЬСТВО ГЕРМАНИИ НЕ МОЖЕТ БЕЗУЧАСТНО ОТНОСИТЬСЯ К СЕРЬЕЗНОЙ УГРОЗЕ НА ВОСТОЧНОЙ ГРАНИЦЕ. ПОЭТОМУ ФЮРЕР ОТДАЛ ПРИКАЗ ГЕРМАНСКИМ ВООРУЖЕННЫМ СИЛАМ ВСЕМИ СИЛАМИ И СРЕДСТВАМИ ОТВЕСТИ ЭТУ УГРОЗУ. НЕМЕЦКИЙ НАРОД ОСОЗНАЕТ, ЧТО В ПРЕДСТОЯЩЕЙ БОРЬБЕ ОН ПРИЗВАН НЕ ТОЛЬКО ЗАЩИТИТЬ РОДИНУ, НО И СПАСТИ МИРОВУЮ ЦИВИЛИЗАЦИЮ ОТ СМЕРТЕЛЬНОЙ ОПАСНОСТИ БОЛЬШЕВИЗМА И РАСЧИСТИТЬ ДОРОГУ К ПОДЛИННОМУ РАСЦВЕТУ В ЕВРОПЕ.

Берлин, 21 июня 1941 года

Предложения германскому командованию

1) С 5 мая 1942 года начиная с 6 часов по всей линии фронта прекратить военные действия. Объявить перемирие до 1 августа 1942 года до 18 часов.

2) Начиная с 1 августа 1942 года и до 22 декабря 1942 года германские войска должны отойти на рубежи, обозначенные на схеме № 1. Предлагается установить границу между Германией и СССР по протяженности, обозначенной на схеме № 1.

3) После передислокации армий вооруженные силы СССР к концу 1943 г. готовы будут начать военные действия с германскими вооруженными силами против Англии и США.

4) СССР готов будет рассмотреть условия об объявлении мира между нашими странами и обвинить в разжигании войны международное еврейство в лице Англии и США, в течение последующих 1943–1944 годов вести совместные боевые наступательные действия в целях переустройства мирового пространства (схема № 2).

Примечание: В случае отказа выполнить вышеизложенные требования в п.п. 1 и 2, германские войска будут разгромлены, а германское государство прекратит свое существование на политической карте как таковое. Предупредить германское командование об ответственности.

Верховный Главнокомандующий Союза ССР

И. СТАЛИН

Москва, Кремль 19 февраля 1942 г.

Первый заместитель народного комиссара внутренних дел СССР

№ 1/2428 27 февраля 1942 г.

Товарищу СТАЛИНУ

РАПОРТ

В ходе переговоров в Мценске 20–27 февраля 1942 года с представителем германского командования и начальником персонального штаба рейхсфюрера СС группенфюрером СС Вольфом германское командование не сочло возможным удовлетворить наши требования.

Нашей стороне было предложено оставить границы до конца 1942 года по линии фронта как есть, прекратив боевые действия. Правительство СССР должно незамедлительно покончить с еврейством. Для этого полагалось бы первоначально отселить всех евреев в район дальнего севера, изолировать, а затем полностью уничтожить. При этом власти будут осуществлять охрану внешнего периметра и жесткий комендантский режим на территории группы лагерей. Вопросами уничтожения (умерщвления) и утилизации трупов еврейского населения будут заниматься сами евреи.

Германское командование не исключает, что мы можем создать единый фронт против Англии и США.

После консультаций с Берлином Вольф заявил, что при переустройстве мира, если руководство СССР примет требования германской стороны, возможно, Германия потеснит свои границы на востоке в пользу СССР.

Германское командование в знак таких перемен готово будет поменять цвет свастики на государственном знамени с черного на красный.

При обсуждении позиций по схеме № 2 возникли следующие расхождения:

1) Латинская Америка. Должна принадлежать Германии.

2) Сложное отношение к пониманию «китайской цивилизации». По мнению германского командования, Китай должен стать оккупированной территорией и протекторатом Японской империи.

3) Арабский мир должен быть германским протекторатом на севере Африки.

Таким образом, в результате переговоров следует отметить полное расхождение взглядов и позиций. Представитель германского командования Вольф категорически отрицает возможность разгрома германских вооруженных сил и поражения в войне. По его мнению, война с Россией затянется еще на несколько лет и окончится полной победой Германии. Основной расчет делается на то, что, по их мнению, Россия, утратив силы и ресурсы в войне, вынуждена будет вернуться к переговорам о перемирии, но на более жестких условиях, спустя 2–3 года.

Первый заместитель народного комиссара внутренних дел СССР

(МЕРКУЛОВ)

Командующий войсками группы армий «Центр»

Штаб-квартира 8 июля 1941 г.

ПРИКАЗ

Сражение в районе Белосток — Минск завершено. Войска группы армий сражались с четырьмя русскими армиями, в состав которых входило около 32 стрелковых, 8 танковых дивизий, 6 мотомеханизированных бригад и 3 кавалерийские дивизии. Из них разгромлено: 22 стрелковых дивизии, 7 танковых дивизий, 6 мотомеханизированных бригад, 3 кавалерийские дивизии. Боевая мощь остальных соединений, которым удалось избежать окружения, также значительно ослаблена. Потери противника в живой силе очень велики.

Подсчет пленных и трофеев к сегодняшнему дню выявил: 287704 пленных, в том числе несколько командиров корпусов и дивизий, 2585 захваченных или уничтоженных танков, 1449 орудий, 246 самолетов, множество ручного оружия, боеприпасов, транспортных средств, склады продовольствия и горючего. Наши потери были не выше, чем те, какие готовы понести мужественные войска.

Этим крупным успехом, достигнутым в битве с сильным, отчаянно сражающимся противником, мы обязаны вашей вере и вашему мужеству. Всем войскам и штабам, а также всем транспортным частям и рабочим формированиям группы армий я выражаю признательность за неустанное выполнение своего долга и выдающиеся достижения. Наша особая благодарность нашим товарищам по оружию — военно-воздушным войскам. Сейчас главное — использовать достигнутую победу! Я уверен, что войска группы армий и впредь сделают все от них зависящее: покоя не будет, пока не будет достигнута окончательная победа!

Да здравствует фюрер!

фон Бок, генерал-фельдмаршал

№ 14. Из Указа Розенберга о вынесении специальными судами приговоров о смертной казни лицам, не повинующимся оккупационным властям.

гор. Берлин

23 августа 1941 г.

На основе § 8 приказа фюрера об организации управления вновь оккупированными восточными областями от 17 июля 1941 г. приказываю следующее:

Местное население обязано вести себя в соответствии с немецкими законами и с приказами, изданными для них немецкими властями. Поскольку местные жители не являются немецкими подданными или лицами немецкой национальности: они подлежат следующему особому положению о наказаниях:

§ 1

Все лица, осуществляющие акт насилия против немецкой империи или против органов власти, находящихся на территории оккупированных восточных областей,

все лица, намеренно разрушающие учреждения, принадлежащие немецким властям, служащие деятельности немецких властей, или сооружения, служащие общественным интересам,

все лица, распространяющие враждебные немцам слухи путем ведения ненавистнической или подстрекательской пропаганды,

все лица, подстрекающие к неподчинению указам или постановлениям немецких властей,

все лица, совершающие акты насилия, направленные против немецких граждан или лиц немецкой национальности в связи с их принадлежностью к немецкому народу,

все лица, совершающие акты насилия против военнослужащих немецкой армии, немецкой полиции, в том числе ее вспомогательных сил, представителей управления государственной трудовой повинности, работников немецких властей, служебных органов или партийных организаций НСДАП,

все лица, намеренно совершающие поджоги и тем самым разрушающие общенемецкое имущество или же имущество немецких граждан либо лиц немецкой национальности,

подлежат смертной казни, а в менее тяжелых случаях заключению в каторжную тюрьму.

§ 2

Кроме того, караются смертной казнью, а в менее тяжелых случаях каторжной тюрьмой:

все лица, договаривающиеся о совершении преступлений, перечисленных в § 1 настоящего указа, либо лица, ведущие переговоры об их совершении,

все лица, предлагающие свои услуги или соглашающиеся принимать участие в совершении преступлений, перечисленных в § 1 настоящего указа,

все лица, знавшие о подготовке или о намерении совершить преступления, перечисленные в § 1 настоящего указа, в тот период когда можно было бы еще отвратить угрозу, и сознательно не сообщившие об этом своевременно соответствующим немецким властям, или угрожающим лицам.

§ 3

Специальные суды правомочны выносить решения по вышеперечисленным делам.

§ 4

1) В тех случаях, когда специальный суд оказывается не в состоянии срочно собраться для принятия решения, в то время как общественная безопасность и порядок требуют немедленного вынесения приговора, соответствующий командир полицейского полка или полка СС «Мертвая голова» либо руководитель оперативного отряда полиции по охране безопасности могут приказать военно-полевому суду принять дело к судопроизводству. Это решение может быть вынесено в тех случаях, когда преступник может быть изобличен без большого объема доказательств и свидетельских показаний.

2) Военно-полевой суд создается в составе председателя, который должен по меньшей мере иметь звание командира батальона либо начальника оперативного отряда полиции по обеспечению безопасности, а также двух офицеров или сотрудников полиции либо войск СС.

3) Военно-полевой суд может выносить лишь смертные приговоры, приговоры о заключении в концентрационный лагерь вместо каторжной тюрьмы либо оправдательный приговор.

§ 5

1) О заседании военно-полевого суда составляется краткий протокол, в котором указываются фамилии судей, осужденного и свидетелей, на основе показаний которых выносится приговор; кроме того, в нем излагается состав преступления, содержание приговора, а также день и место вынесения приговора.

2) Протокол должен быть подписан председателем военно-полевого суда…

Имперский министр по делам оккупированных восточных областей

Розенберг

ЦГАОР СССР, ф.7021, оп.148, д.183, л.54–56,

Перевод с немецкого

Письмо Бормана Розенбергу относительно политики на оккупированных территориях

Копия!

Рейхсляйтер Мартин Борман

Ставка фюрера 23 июля 1942 г. Во/а.

Сов. секретно, государственной важности!

Господину рейхсляйтеру Альфреду Розенбергу

Лично!

Берлин 35

Раухштрассе 17/18

Многоуважаемый партайгеноссе Розенберг!

По поручению фюрера я довожу до Вашего сведения его пожелание, чтобы Вы соблюдали и проводили в жизнь в политике на оккупированных восточных территориях следующие принципы.

1. Мы можем быть только заинтересованы в том, чтобы сокращать прирост населения оккупированных восточных областей путем абортов. Немецкие юристы ни в коем случае не должны препятствовать этому. По мнению фюрера, следует разрешить на оккупированных восточных территориях широкую торговлю предохранительными средствами. Ибо мы нисколько не заинтересованы в том, чтобы ненемецкое население размножалось.

2. Опасность, что население оккупированных восточных областей будет размножаться сильнее, чем раньше, очень велика, ибо само собою понятно, его благоустроенность пока намного лучше. Именно поэтому мы должны принять необходимые меры против размножения ненемецкого населения.

3. Поэтому ни в коем случае не следует вводить немецкое обслуживание для местного населения оккупированных восточных областей. Например, ни при каких условиях не должны производиться прививки и другие оздоровительные мероприятия для ненемецкого населения.

4. Ни в коем случае не следует давать местному населению более высокое образование. Если мы совершим эту оплошность, мы сами породим в будущем сопротивление против нас. Поэтому, по мнению фюрера, вполне достаточно обучать местное население, в том числе так называемых украинцев, только чтению и письму.

5. Ни в коем случае мы не должны какими бы то ни было мероприятиями развивать у местного населения чувства превосходства! Необходимо делать как раз обратное!

6. Вместо нынешнего алфавита в будущем в школах надо ввести для обучения латинский шрифт.

7. Немцы должны быть обязательно удалены из украинских городов. Даже размещение их в бараках вне городов лучше, чем поселение внутри городов! Ни в коем случае не следует строить русские (украинские) города или благоустраивать их, ибо местное население не должно иметь более высокого жизненного уровня.

Немцы будут жить в заново построенных городах и деревнях, строго изолированных от русского (украинского) населения. Поэтому дома, строящиеся для немцев, не должны быть похожи на русские (украинские). Мазанки, соломенные крыши и т. д. для немцев исключаются.

8. На коренной территории империи, подчеркнул фюрер, слишком многие вещи регламентированы законом. Этого мы ни в коем случае не должны практиковать в оккупированных восточных областях. Для местного населения не следует издавать слишком много законов: здесь надо обязательно ограничиться самым необходимым. Немецкая администрация должна быть поэтому небольшой. Областному комиссару надлежит работать с местными старостами. Ни в коем случае не следует создавать единого украинского правления на уровне генерального комиссариата или даже рейхскомиссариата.

Экземпляр этой записки я переслал с просьбой принять к сведению господину рейхсминистру и начальнику имперской канцелярии д-ру Ламмерсу…

Ваш М. Борман

Приказ Гиммлера о разрушении Донбаса

Рейхсфюрер СС

№ 1741/43

Полевое управление

7.9.1943.

7 экземпляров

7-й экземпляр

Сов. секретно

Государственной важности

Высшему руководству войск СС и полиции на Украине

Киев

Дорогой Прюцман!

Генерал пехоты Штапф имеет особые указания относительно Донецкой области. Немедленно свяжитесь с ним. Я возлагаю на Вас задачу всеми силами содействовать ему. Необходимо добиться того, чтобы при отходе из районов Украины не оставалось ни одного человека, ни одной головы скота, ни одного центнера зерна, ни одного рельса: чтобы не оставались в сохранности ни один дом, ни одна шахта, которая бы не была выведена на долгие годы из строя; чтобы не осталось ни одного колодца, который бы не был отравлен. Противник должен найти действительно тотально сожженную и разрушенную страну. Немедленно обсудите эти вопросы со Штапфом и сделайте все, что в человеческих силах, для выполнения этого…

Ваш Гиммлер.

Копия немецкой директивы 387 пехотной дивизии «ОБ ОТНОШЕНИИ ВОЙСК К УКРАИНЦАМ»

387 ПД Оперативный отдел.

Штаб

23.7.1942 года

Содержание: Отношение войск к украинцам. Приложение: 1.

Украинцы с их плодородной, богатой полезными ископаемыми землей являются ценными союзниками в борьбе против большевизма.

Украинский народ видит в Германии своего освободителя от коммунистического господства и в основной своей массе настроен антисоветски.

Только при деятельном сотрудничестве с украинским населением станет возможным полностью использовать для нашего хозяйства большую производительную силу страны.

Из этих фактов для каждого солдата вытекает обязанность обращаться с украинцами корректно, а не как с врагами, если они не проявляют враждебного отношения к немецкой армии.

Войска необходимо ознакомить с этой инструкцией об отношении к украинцам.

Зам. командира дивизии 1-й офицер штаба Розенштиль. Разослано: командирам полков, командиру 387 б-на связи, марш, группе 1, ХН,А,В,С, до подразделений.

ИНСТРУКЦИЯ ДЛЯ ВОЙСК

Отношение войск к украинцам

В конце мировой войны 1914-18 гг. немецкая армия, признанная народным правительством, впервые вступила в Украину, чтобы защитить страну от московского империализма, губящего народы. Исход войны помешал созданию длительного порядка на Востоке с немецкой помощью. Предоставленная самой себе Украина после отхода немецких частей, несмотря на храброе сопротивление большевистскому натиску, удержаться не смогла.

20 лет большевистского господства сделали из преимущественно зажиточного крестьянского населения бедный сельский пролетариат и превратили города в безрадостные скопления запущенных домов.

Крайнюю запущенность в одежде и внешний вид людей, домов и дворов нужно поэтому рассматривать не как выражение народного характера, а как итог планомерного обнищания в результате большевистско-еврейского руководства. Находясь в такой нищете, большая масса украинского народа видит в немецком солдате, который через 23 года после окончания мировой войны снова вступил на украинскую землю, освободителя от духовного и экономического угнетения, представителя немецкой власти и поручителя за лучшее будущее. Украинское население готово — это доказало его поведение в прошлые месяцы войны — подчиняться приказам немецкого командования и путем сотрудничества содействовать обеспечению своего собственного будущего.

В связи с этим перед немецким солдатом вытекают определенные обязанности, которые, кроме участия его в непосредственно боевых действиях, делают немецкого солдата носителем немецкого порядка на Востоке. К работающему народу, хозяйственная работоспособность которого имеет большое значение для дальнейшего ведения войны, немецкий солдат должен относиться справедливо и быть готовым оказать помощь; в то же время он должен быть жестоким и беспощадным по отношению к врагу и вредителю в своем тылу. Защищая жизнь и собственность [украинцев], немецкая армия ослабила силу мерзкой клеветы противника и тем самым заслужила доверие [украинского] населения, что существенно облегчает обеспечение подвоза и сотрудничество с населением при раскрытии вредительской работы противника. Вместо советского произвола мы насаждаем немецкую справедливость; поэтому немецкий солдат соблюдает все установленные цены при покупке продовольствия и помогает ответственной тяжелой работе хозяйственных руководителей, соблюдая распоряжения по снабжению продовольствием.

Экономические ценности в городе и деревне (фабрики, мастерские, крестьянские дома и колхозное имущество, посевы и скот, запасы сырья и всякого рода жилые здания) служат в полном объеме германскому военному хозяйству. Сохранение и уход за этими ценностями, даже если они не используются своей властью, является поэтому солдатским долгом. Нарушение этого приносит вред своим войскам.

Свою ненависть против большевизма, активные представители которого в большинстве своем сбежали, немецкий солдат не должен переносить на украинское население, которому приходится нести всю тяжесть и невзгоды войны. Немецкий солдат является не только солдатом. Он в любой момент и в каждом своем действии, особенно среди чужого народа, с сознанием собственного достоинства выступает как представитель Великой германской империи.

Перевел: воен. переводчик техн. инт. 1 ранга (Разумова)

Захвачено в р-не Землянск 10.7.42 г.

ВЕРНО: Пом. нач. 1 Отдела 2 Управления Главразведуправления Генштаба Красной Армии майор (Тульбович) 22 августа 1942 г.

Пересторога

Недiля 15 березня 1942 р.

Для укранського населения Вiнницi та околицi

Стверджено, що совецько-росiйська пропаганда розкинула пiд' юджуючий матерiал iз совецько-росiйських лiтакiв або в якийсь iнший нелегальний cпociб, на тepeнi мicтa та округи i який тубiльне украïнське населения не вiдае а передае з рук у руки. Такi вчинки украïнського населения належить уважати ворожими супроти нiмцiв.

тому наказую слiдуюче

1. Всяку совецько-росiйську пропаганду й пiд'юджуючий матерiал пiд час появления чи знайдення належить негайно оддавати до найближчоï нiмецькоï службовоï станицi, а також до украïнськоï охоронноï полiцiï, або прямо до начальника СС й полiцiï у Вiнницi (Украïнський проспект № 84.)

2. Хто вiдхиляеться вiд цього обов'язку доставления i задержуе пропагандистський матерiал при coбi, або передае дальше з рук у руки, або розширюе усно дальше чи сам нищить — буде покараний смертю.

3. Хто знае про це, де такий матерiал знайдено i його не вiддано, або сховано, i про це не повiдомлено, буде piвно ж покараний смертю.

4. Хто совецько-росiйський пiд'юджуючий матерiал, або нелегальнi совецько-росiйськi часописи не видае i дальше поширюе, буде покараний смертю.

5. Хто знае про подiбне виробництво i рiвночасно негайно не повiдомить нiмецьку службову станицю буде зараз же покараний смертю.

6. Хто знае про нелегальну друкарню i замовчуе перед нiмецькими службовими станицями, буде покараний смертю.

Начальник СС й Полiцiï БЛЮМ.

Вiнниця, 11 березня 1942 р.

ЗАКЛИК

Справа повідомлення про ворожих агентів і саботажників

УКРАÏНЦI!

Затирання шкід більшовицької руїнної господарки та мирна відбудова краю — це найважливіша ціль всіх німецьких урядових установ.

Побитий і приречений на повну загладу ворог намагається ще принагідно через своїх агентів, группи саботажників й терористичні банди заколочувати мирну працю при відбудові.

Українське населення помагало вже дотепер багато, та вказало й видало таких шкідників німецьким урядовим установам.

У майбутньому за це співдіяння при унишкідливлюванні саботажників даватимуть нагороди.

За повідомлення, що доведуть до арештування садунів, партизан та інших саботажників відтепер будуть виплачувати.

ПРЕМІЇ ДО 1000 КАРБОВАНЦІВ.

На бажання премії вцілості, або частинно може бути замінена на товари до життєвих потреб.

Кожен може рахувати, що його ім'я затримають у найпевнішій таємниці. Повідомлення приймає військова станція.

ВІЙСЬКОВИЙ КОМЕНДАНТ УКРАЇНИ

Четверг, 13 листопада 1941 року газ. «ВІННИЦЬКІ ВІСТІ»

Четверг 19 лютого 1942 р.

ОГОЛОШЕННЯ

За ворожі державні вчинки, порушення робочого спокою та спроби щодо господарчого саботажу були сьогодні

РОЗСТРІЛЯНІ:

Антон Бабій, Максим Подлумлін, Пилип Проценко, Олекса Тогоренко

Всі із Комарова. Всі розстріляні належали раніш до комуністичної партії та до НКВД, брали провідну участь у висилці українців на Сибір.

Після приходу німецьких військ вони значно заважали відбудівничій роботі німецьких та українських установ.

Обласний Комісар

Вінниця, 6.ІІ. 1942 р.

Иоганн РАТТЕНХУБЕР, СС-группенфюрер, генерал-лейтенант войск «СС» и полиции, руководитель имперской службы безопасности.

Москва. 20 мая 1945 года.

I. АВТОБИОГРАФИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ

Я родился 30-го апреля 1897 года дер. Оберхахинг близ Мюнхена, в семье крестьянина и содержателя небольшого ресторана Ганса Раттенхубера. Девичья фамилия матери — Анна Коглер. Окончил 4 класса народной школы и 8 классов средней школы в Мюнхене, куда мои родители переехали в 1907 г.

3 апреля 1916 года меня призвали в армию, а в сентябре этого же года, после обучения в Пассау на Дунае, я прибыл на фронт.

В 1917 году я был младшим командиром на курсах прапорщиков, а потом, после нескольких месяцев повторного пребывания на фронте, был направлен весной 1918 года на курсы лейтенантов.

В октябре 1918 года мне было присвоено звание «лейтенант».

В сентября 1916 года до середины мая 1917 года я участвовал в боях против Румынии в Карпатах и Галиции, с мая 1917 года и до конца войны — на западном фронте, против Франции, Англии и американцев.

В январе 1919 года я возвратился домой. Сначала поступил учиться в Высшую Коммерческую школу в Мюнхене, затем, проучившись один год, перешел на работу в качестве волонтера в Немецкий банк в Мюнхене.

Так как перспективы карьеры на этой должности были очень незавидные, я поступил в сентябре этого же года на службу в полицию земли Бавария. До 1922 года я служил в городе Бейрот, а затем, в этом же году, был переведен в Мюнхен.

В июне 1925 года мне было присвоено звание «обер-лейтенант».

До 1925 года я командовал взводом в 8-й и 3-й полицейских ротах.

После присвоения мне звания «обер-лейтенант» я еще в течении 3-х лет продолжал командовать взводом в 8-й роте, после чего, в 1928 году, меня перевели в 11-ю роту в качестве заместителя командира роты. В 1930 году я был отозван руководством полиции в Мюнхен, где был использован в качестве вспомогательного сотрудника по вопросам образования и спорта. На этой работе я оставался до 1933 года.

10 марта 1933 года Гитлер захватил власть. Имперский руководитель «СС» Гиммлер был назначен временно исполняющим обязанности президента полиции в Мюнхене.

Так как Гиммлер не был в достаточной мере знаком с обязанностями президента полиции и взаимоотношениями между подразделениями полиции Мюнхена (сельская полиция, команда по охране улиц и регулированию уличного движения, уголовная и административная полиция), то он запросил у руководителя полицией земли, полковника Фрайгерр фон Имгоф, дать ему адъютанта.

Выбор пал на меня, так как Гиммлер еще в 1918 году учился вместе со мной в офицерской школе и мы несколько раз встречались с ним до захвата власти национал-социалистами.

12-го марта 1933 года последовало мое назначение адъютантом Гиммлера.

В связи с тем, что «фюрер» большей частью находился в Баварии (Мюнхен, Нюрнберг), Гиммлер приказал тогдашнему СС-штандартенфюреру Гейдриху выделить команду, состоящую из полицейских-криминалистов, которая должна сопровождать «фюрера» при его поездках по Баварии.

Сперва этой командой руководил капитан Беллевиль. В нее входили криминалисты: Форстер, Шмидтбауэр, Лутц, Шмидт, Пешль. После перехода Беллевиль в апреле 1933 года в полицию по охране порядка, руководство группой перешло ко мне.

«Фюрер» неблагосклонно относился к этой команде, так как еще со времен борьбы за власть у него осталась сильная антипатия к полиции.

В это время я не принимал личного участия в поездках Гитлера, так как я зачастую находился в поездках с рейхсфюрером Гиммлером, к которому к тому времени перешло руководство политической полицией страны (Саксония, Вюртемберг, Баден, Гессен, Гамбург и т. д.). Весной 1934 года Гиммлер взял под свое руководство прусскую государственную полицию, после чего мы переехали в Берлин.

В декабре 1934 года я вторично женился (первая жена, на которой я женился в 1922 году, умерла после развода). От первого брака остался сын Ганс, родился 26 марта 1923 г. (с 1941 года служил в танковом корпусе, последние полгода о нем ничего неизвестно), от второго — дочь, родилась 25 августа 1942 года.

В связи с попыткой начальника штабе штурмовиков РЕМА провести путч, — РЕМ вместе с несколькими руководителями СА был арестован в курортном местечке Виесзее, на берегу озера Тегернзее, — команда сопровождения Гитлера была усилена. В нее вступили криминалисты: Бергмюллер Ганс, Бергмюллер Людвиг, Вурманнштеттер, Йорг, Бюффнер и Виттманн.

Благодаря действиям членов команды во время попытки РЕМА провести путч, Гитлер проникся доверием к криминалистам и стад благосклонно относиться как к тем, кто охранял непосредственно его, а также и к тем, кто охранял его квартиру в Берлине.

Вскоре Гитлер поручил мне организовать личную охрану Геринга, Гесса, Гиммлера, Риббентропа, Геббельса, Фрик, Дарре и обеспечить безопасность резиденции в Мюнхене, а с января 1935 года также и в Берхтесгадене.

Благодаря тому, что работа по организации команд личной охраны в 1934 году в основном была проведена мной, я был освобожден от обязанностей адъютанта Гиммлера и поставлен руководителем личной охраны Гитлера.

II. ЗАДАЧИ ИМПЕРСКОЙ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ.

1. Каждый год проводились следующие празднества и церемонии во время которых имперская служба безопасности имела задачу охранять Гитлера (50–70 метров в окружности):

30 января а Берлине — день прихода к власти. Парады вечером на Вильгельмплатц.

24 февраля в Мюнхене — день образования партии. Собрание старых членов партии в парадном зале ресторана Гофбройхауз.

20 апреля в Берлине — день рождения Гитлера, парад войск по улице Аксе. Приемы в честь дня рождения и вручение подарков.

1 мая в Берлине — день немецких рабочих. Манифестации на стадионе. В Шарлоттенбургском оперном театре — объявление национальных премий в области искусства и науки. Демонстрации по улице Аксе и в Люстгартен перед замком.

16 июня в Мюнхене — день национального немецкого искусства. Открытие выставки произведений искусства. Праздничные шествия по улицам города.

В июле в г. Байрот — Праздничные постановки опер Рихарда Вагнер, в течение 8-ми дней. «Фюрер» ежедневно выезжал из дома Ванфриед (квартира Вагнера) в оперный театр, где ставились оперы Вагнера.

В сентябре в Нюрнберге — праздничные дни, посвященные партии райха, в течение 9-ти дней. Собрания и манифестации, парадный марш представителей организаций партии (СА,СС НСКК,НСФК).

В октябре в Бюккенберг, близ Ганновера — национальный праздник крестьян «День урожая». «Фюрер» проходил перед выстроившимися делегациями и принимал подарки урожая.

В конце ноября — начало декабря — маневры армии и флота.

2. Охрана ниже перечисленых лиц и их квартир:

Фюрер — Берлин, — квартира «фюрера», а с 1939 года — новая имперская канцелярия. Мюнхен, — частная квартира, Принцрегентплатц 16, 2-й этаж. Охрану несли в определенном радиусе вокруг дома. Берхтесгаден: Оберзальцберг, сам Берхтесгаден и многие прилегающие к нему населенные пункты.

Геринг — Берлин: квартира на Лейпцигской площади, Корингалле в Шорфгайде и вилла в Оберзальцберге.

Гесс — Мюнхен: квартира на Хартхаузерштрассе в Хорлагинг.

Гиммлер — Берлин-Далем: (Дом Доненштиег), вилла в Кмунд на берегу озера Тегернзее и прилегающие к озеру населенные пункты. Служебное здание на улице принц Альбрехт. «Хохвальд» близ Ангербург в Восточной Пруссии. Штаб-квартира в Житомире.

Риббентроп — Служебное здание и квартира на Вильгельмштрассе Фушель в Зальцкамергут и поместье Зонненбург в Марк. Во время пребывания Гитлера в «Вольфшанц» Риббентроп останавливался в доме графа Лендорф в Гросс-Штейнорт.

Геббельс — Берлин: квартира на Герман Герингштрассе, служебное здание на Вильгельмштрассе.

д-р Фрик — Берлин: квартира и служебное здание на Вильгельмштрассе, вилла близ Перха на берегу Штарнбергерзее (Верхняя Бавария).

Дарре — Берлин-Далем: квартира и служебное здание на Вильгельмштрассе.

Фрайгер фон Нейрат — имперский наместник в Праге по областям Богемия и Моравия. Квартира и служебные помещения во дворце Счернии.

Во время войны охрана осуществлялась дополнительно следующих лиц:

Зейс-Инкварт — имперский комиссар по Нидерландам в городе Гаага.

Тервозен — имперский комиссар в Норвегии, резиденция в Осло и квартира в Скаугум.

д-р Бест — имперский уполномоченный в Дании, резиденция и квартира в Копенгагене.

Гроссадмирал Дениц — квартира в Берлин-Далем и служебное помещение в Берлине. Запасная квартира близ Берлина.

д-р Франк — имперский министр в Праге по областям Богемия и Моравия.

3. Охране имперской службы безопасности подлежали следующие ставки Гитлера:

«Фельзенест» вблизи деревни Ойскирхен в Эйффель.

«Танненберг» в Шварцвальд около Фройденштадт.

«Вольфшанце» вблизи Растенбург в Восточной Пруссии.

«Вервольф» 10–12 км севернее Винницы на Украине.

«Беренгеле» под Смоленском.

«Рере» под Вишнева и Галиции (около Ренхегоф).

Во время польской кампании Гитлер жил в спецпоезде, который имел стоянки на различных станциях.

Во время войны с Югославией и Грецией главная квартира Гитлера также была в спецпоезде, который стоял на станции Менихкирхен, южнее Виннер-Нейштадт.

4. Совершались следующие поездки на фронт:

а) Во время войны с Польшей Гитлер ежедневно выезжал в передовые части армии. Во время блокады Варшавы он дважды был в армии, осуществлявшей эту блокаду.

б) Во время похода на Францию Гитлер посетил фельдмаршала Рундштедт в городе Бастонь, а также выезжал на фландрийский участок фронта ив города Дюнкирхен и Париж.

Кроме этого, после заключения перемирия Гитлер выезжал на несколько дней на место боев, где он сражался еще в 1914-18 годах (Леон, Фландрия, Зомме).

в) В Рождественские дни 1939 года Гитлер выезжал к солдатам на линию укрепления «Западный вал», а в Рождественские дни 1940 года — к солдатам и рабочим на линию укрепления «Атлантический вал».

д) Во время походов на Югославию и Грецию поездки на фронт не совершались.

е) Во время войны с Россией:

1941 год — Гитлер находился в ставке «Вольфшанце». Отсюда он выезжал: к фельдмаршалу Бок в Житомир; в города Брест-Литовск и Умань, в сопровождении Муссолини; к фельдмаршалу Клейст в Мариуполь и к генералу Рейхенау в Полтаву.

1942 год — с июля по октябрь, Гитлер находился в ставке «Ворвольф» под Винницей.

В ноябре Гитлер посетил фельдмаршала Клюге в Смоленске, после чего вернулся в ставку «Вольфшанце» (Восточная Пруссия).

1943 год — Гитлер выехал к фельдмаршалу Маннштейн в Запорожье, где пробыл три дня, после чего выехал в ставку «Вервольф» под Винницей, где пробыл три недели. Отсюда он снова выехал к фельдмаршалу Маннштейн, у которого пробыл несколько часов, после чего вернулся в ставку «Вольфшанце» (Восточная Пруссия).

1943 год — кажется, в марте Гитлер выехал к фельдмаршалуКлюге в Смоленск, у которого пробыл несколько часов.

В последнее время поездки на восток не предпринимались.

5. Охрана осуществлялась при поездках на автомашине, спецпоездом и на самолете.

6. Охрана гостиниц; регулярно Гитлер посещал следующие гостиницы:

Веймар — гостиница «Элефант» («Слон»)

Нюрберг — «Дейтчер Гоф» («Немецкий двор»)

Гамбург — «Атлантик» («Атлантика»)

Годесберг — «Дрезден» (по фамилии владельца)

на Рейне

Курорт Бернек — «Бубе» (по фамилии владельца)

III. Мероприятия по обеспечению безопасности

1. На строительстве зданий.

Прежде, чем допустить рабочих на строительство, на них запрашивались данные по полицейским учетам, характеристика местных полицейских властей, бургомистра или руководителя местной национал-социалистической организации.

Среди рабочих всех специальностей насаждалась агентура.

Выдача пропусков с так называемыми недельными марками, которые имели разные цвета и номера. Руководители групп, которым состав их групп был известен по фамилиям и в лицо, несли ответственность выдачи марок.

При использовании иностранных рабочих максимальным было допустимо соотношение: один немец на 4-х иностранцев.

Не разрешалось проносить на место строительства в закрытом виде ящики и другие упаковки.

Канализационная, отопительная, вентиляционные системы перед сдачей в эксплуатацию проверялись, не содержат ли они внутри посторонних предметов.

Места, где имелась пустота, а также пространство под настилом пола, просвечивались в присутствии лиц, отвечающих за данный участок строительства, после чего в присутствии проверяющих заканчивалось строительство или настил пола.

Тщательнейшим образом проверялось действие всевозможных проводок (кабель) прежде чем применить их на строительстве.

По окончании строительства последнее еще раз тщательно проверялось специальной комиссией, состоявшей из специалистов, которые принимали участие в строительстве, и полицейских-криминалистов. В места, где имелась пустота, устанавливались на длительное время чувствительнейшие аппараты подслушивания.

Социальное обеспечение рабочих контролировалось лично мною: регулярное снабжение питанием, сигаретами и т. д., чтобы не допустить проявления недовольства. Если рабочие довольны, то это является самой большой гарантией для безопасности строительства.

2. Мероприятия по обеспечению безопасности оконченных строек, служебных зданий и частных квартир.

Проверка обслуживающего персонала и всесторонний надзор за их родственниками и знакомыми; изготовление и обеспечение пропусками с фотокарточками и месячными марками разными по цвету.

Входы, дворники, сопровождающие лица:

Посетитель прежде, чем войти в дом, обязан о себе доложить. Ему задают вопрос, разрешен ли ему вход в дом.

У лиц, не доложивших о своем посещении заранее, тщательно проверяются пропуска с фотокарточками, после чего о них докладывается по телефону.

Все посетители должны иметь визитную карточку, в которой указаны биографические данные посетителя, время посещения и что он несет с собой. По окончании посещения посетитель обязан отметить время окончания посещения и оставленные им вещи. Все лица, не имеющие пропуска с фотографией соответствующей оригиналу, сопровождаются от входа до служебного помещения и обратно. Вход в здание и выход без сопровождающего лица строжайше запрещался.

Пакеты отбирались постовым, доставлялись в специально оборудованное противобомбовое помещение и там проверялись, после чего к пакету приклеивался контрольный листок с пометкой о проведенной проверке и фамилией производившего проверку.

Запрещалось производить подобную проверку вблизи от жилых помещений. Строжайше запрещалось принимать пакеты от неизвестных лиц. Пакеты, предназначавшиеся частному лицу, брались этим лицом у принесшего пакет у выхода из помещения в присутствии швейцара. Запрещалось оставлять непроверенные пакеты на ночь, до утра.

Контроль за выполнением данных мероприятий должен был осуществляться днем и ночью.

При доставке продуктов питания мероприятия по безопасности осуществлялись особенно тщательно. Заранее обращалось внимание на то, чтобы для закупки продуктов предусматривалось несколько магазинов, проверялся обслуживающий персонал магазинов. Закупки производились почти ежедневно в разных магазинах и выбирались в личном присутствии шеф-повара Чтобы не допустить отравления продуктов, запрещалось делать заказы по телефону. При доставке большого количества риса, муки, фруктов всегда бралось несколько пригоршней из разных мест упаковки (снизу, сверху, с боков) после чего производился химический анализ. Тоже самое делалось при доставке кофе, какао, чая, но на анализ бралось меньшее количество.

Овощи, салат привозили с частных огородов, а возделывающие их люди тщательно проверялись. Если была необходимость закупить овощи не с частного огорода, то в таком случае запрещалось делать заказы по телефону. Закупки должны были производиться непосредственно на месте.

Овощи, салат, предназначенные непосредственно для «фюрера», возделывались в Оберзальцберге и доставлялись на кухню специальным курьером. Таким образом, к ним устранялся какой бы то ни было доступ посторонних лиц.

При доставке каких-либо упаковок должна иметься сопроводительная записка, в которой указываются: фирма, фамилия доставляющего упаковку лица и ее содержимое, род упаковки.

Работы по оборудованию зданий должны были проводиться постоянными лицами, которые работали в этом здании уже несколько лет и были всем известны. Использование посторонних рабочих никогда не практиковалось.

Дополнительные мероприятия по безопасности требовалось проверять по охране квартиру «фюрера» в Мюнхене, так как она находилась на втором этаже частного особняка.

На первом этаже был установлен пост из четырех человек, которым были известны все жители дома. Все посетители жителей дома должны были доложить о себе охране, затем они заносились в журнал и могли войти в дом только после того как о них бело спрошено по телефону у жителя дома, к которому шли посетители. Ответственность за вносимые пакеты посетителями целиком возлагалась на жильца, к которому шли посетители.

Наряду с этим велось усиленное наблюдение за близлежащими домами. Сдача квартир могла производиться только с разрешения имперской службы безопасности. Соответствующая проверка была основой такого разрешения.

Над каминами были вделаны сетки из проволоки, чтобы нельзя было сбросить что-либо в комнату через трубу.

Чердачные окна и люки закрывались изнутри железными задвижками, ключи к которым находились только у службы имперской безопасности.

Для того, чтобы путь для въезда «фюрера» был свободен, противолежащий тротуар был обнесен проволочным забором высотой 1 метр 20 см.

Как ночью, а также и днем по близлежащим улицам ходил патруль, который на время пребывания «фюрера» в Мюнхене усиливался двумя человеками из личной охраны Гитлера. Эти люди патрулировали непосредственно перед домом.

3. Мероприятия по обеспечению безопасности в гостиницах.

Названные мною выше гостиницы, которые посещал Гитлер, находились круглый год под охраной гестапо. За обслуживающим персоналом этих гостиниц велось наблюдение, а о постоянных посетителях имелись самые точные данные.

Это облегчало наблюдение на лицами, прибывшими в гостиницу впервые.

К тому же, Гитлер посещал гостиницы в большинстве случаев неожиданно и этим самым исключалась возможность скопления к его приезду большого количества людей.

Один из местных криминалистов вел наблюдение в подъезде, второй — во внутренних помещениях гостиницы. Подвальные помещения находились под особым наблюдением.

Старший чиновник имперской службы безопасности контролировал журналы, в которые заносились новоприбывшие и их анкетные данные. Он также наводил справки о том, кто размещается над и под комнатой «фюрера». Прилегающие к комнате «фюрера» помещения занимались адъютантами и личной охраной.

Если «фюрер» находился в ресторане, то занимаемые им комнаты тщательно осматривались и у дверей выставлялся пост в количестве одного человека из «команды сопровождения „фюрера“». 2 человека из состава имперской службы безопасности и 3 из эсэсовской «команды сопровождения» находились в ресторане и располагались так, что под их контролем находились все подходы к столу Гитлера.

Спустя некоторое время после входа Гитлера, в ресторане появлялись незнакомые нам, но опытные криминалисты, со своими женами, занимали свободные места и вели наблюдение незаметно для посторонних. Эти криминалисты могли вмешаться только при непосредственной опасности для жизни Гитлере, чего никогда не случалось.

Во время сна комнаты Гитлера охраняли люди имперской службы безопасности, а внешнюю охрану гостиницы и близлежащих улиц несла местная уголовная полиция.

Исключение представляла гостиница «Дойче гоф» в Нюрнберге в дни съезда партии. В эти дня гостиница была занята исключительно руководителями партии, которые имели пропуска, виданные им имперской канцелярией.

Размещение в гостинице других лиц было запрещено.

Имперской службой безопасности и войсками «СС» была организована троекратная проверка пропусков. В остальном внутренняя охрана была организована также, как я уже показал выше, исключалось только посещение ресторана местными криминалистами с их женами.

4. Мероприятия по обеспечению безопасности в театре.

В большинстве театров Германии местными гауляйтерами бронировалась ложа для «фюрера». Это было вызвано тем, что при посещении городов Гитлер почти всегда изъявлял желание посетить театр, причем, в самые последние минуты, а освободить уже занятую ложу, не обратив на это внимание публики, было бы невозможно, и если бы об этом узнал Гитлер, это могло бы вызвать его недовольство.

Наряду с ложей «фюрера» бронировались места и для полицейских местной полиции, с которых они, в случае чего, могли бы оказать защиту «фюреру». Эти места располагались непосредственно у ложи «фюрера» справа, слева, сверху и под освещением сцены. Эти места были заняты ежедневно, чтобы посещение Гитлера не вызывало особого внимания.

Дополнительные мероприятия по охране были вменены в обязанность местной полиции на пути следования Гитлера из театра в гостиницу.

Личная охрана и эсэсовская «команда сопровождения» несли охрану Гитлера как в гостинице, а также и в театре, где перед входом в ложу «фюрера» выставлялся пост из двух человек, а также посты у соседних лож, чтобы в случае чего воспрепятствовать покушению. При таких неофициальных посещениях театра Гитлер намеренно входил в ложу уже после начала представления, чтобы не обратить внимание публики.

Гораздо сложнее были мероприятия по обеспечению безопасности при официальных посещениях театра. Места вокруг «фюрера» занимались лицами из числа государственных и партийных руководителей, пользующихся особым доверием, в выдача билетов на определенный сектор мест тщательно контролировалось.

К тому же, внутри театра, согласно его плану, выставлялись постоянные и подвижные посты, в том числе за кулисами, у комнат артистов и входов на сцену.

Особые меры по обеспечению безопасности требовались во время проведения в Байроте дней, посвященных Вагнеру. Неослабное наблюдение велось, начиная с гостиницы, прилегающих к ней зданий и улиц и особенно в театре. Лица, имеющие билеты на места в определенном секторе, брались на учет гестапо и тщательно проверялись. В случае неблагонадежности билет отбирался. В секторе безопасности были рассредоточены местные криминалисты, которые никакого отношения не имели к руководству имперской службы безопасности. Перед входом в сектор ложи «фюрера» и непосредственно перед ложей выставлялись посты из состава имперской службы безопасности и эсэсовской «команды сопровождения», которые не допускали в сектор ложи «фюрера» посторонних лиц. Доступ к ложе «фюрера» мог быть разрешен только личным адъютантом Гитлера, а тот был обязан в каждом отдельном случае спросить на то разрешения у самого Гитлера.

Понятно, что определенное число криминалистов вело наблюдение на пути следования Гитлера в театр и обратно.

В эти дни Гитлер останавливался всегда у фрау Виннефриед Вагнер, по распоряжению которой ко дню приезда Гитлера в саду дома Ванфриед строили специальную дачу.

То, что в Байройте организовывались празднества, посвященные искусству, общеизвестно. Само собой разумеется, что близлежащие места, как то: Гоф, Ваиден, Кульмбах и т. д., а также автомобильное движение в город Байройт находились под контролем, это также являлось существенным мероприятием по обеспечению безопасности.

5. Собрания.

Места собраний и трибуны находились под неослабным наблюдением за 8 дней до начала собрания, чтобы устранить возможность минирования и т. д. Просматривались все места, имеющие пустоты. Удалялись все металлические предметы в том числе и огнетушители.

Тщательно осматривалось пространство под полами, обследовались соединения балок и стропил. Близлежащие места контролировались полицейскими с собаками. Патрули днем и ночью поддерживали непрерывную связь с неподвижными постами.

За 24 часа до начала собрания здание еще раз тщательно осматривалось, а охрана усиливалась. С этого времени доступ в здание разрешался только по соответствующим пропускам.

Доставка и установка трансляционной аппаратуры производилась специальной автоколонной «Германия» под руководством СА-группенфюрера Шефер, личный состав этой автоколонны принадлежал к СА и выполнял эту задачу с 1935 года по всей Германии.

Доставка и установка осветительной аппаратуры производилась под контролем руководства гау при содействии особо доверенных лиц.

Выдача пропусков на собрания производилась руководством гау, которое строго следило за тем, чтобы пропуск не попал в «чужие руки». Этот контроль легко осуществлялся через руководителей нижестоящих партийных организаций.

В то время как охрана входов входила в обязанности гестапо, и руководства гау, имперская служба безопасности несла ответственность за охрану трибуны «фюрера» и кафедры для выступающих. С этой целью я всегда приезжал к месту собрания за 2–3 дня до начала и устанавливал охрану соответствующих объектов. Руководство гау и гестапо ставили меня в известность о предпринятых ими мерах безопасности.

Особое внимание обращалось на то место, где Гитлер выходил из автомашины. В этом месте сосредотачивалось большое число лиц, в задачу которых входила охрана Гитлера. Вход в здание вместе с Гитлером разрешался минимальному количеству лиц.

Фотографам указывались определенные места. Только небольшому числу из них разрешалось находиться вблизи от трибуны Гитлера, откуда они могли приближаться к Гитлеру только по одному и под наблюдением специального человека от имперской службы безопасности. Фотографирование со вспышками производилось только с личного разрешения Гитлера, а также запрещалось сильное освещение прожекторами. К этому следует заметить, что Гитлер в 1918 году претерпел отравление газами, что отразилось также и на его глазах.

Как при входе, а также и при выходе впереди Гитлера шли 2 человека из его личной охраны, которые смотрели за тем, чтобы ни один человек на пути следования Гитлера не имел каких-либо предметов в руках, а также не держал руки в кармах.

Во время произнесения речей Гитлер так возбуждался, что по окончании их, для сохранения здоровья, он должен был всегда принимать теплую ванну.

6. При поездках.

А. Спецпоездом.

Спецпоезд состоял из 15-ти вагонов, в том числе: 2-багажных, 2 — с зенитными установками, вагон-салон «фюрера», вагон-штаб, 2 вагона-столовая, вагон для личной охраны, 2 вагона для гостей, 2 вагона-спальня, вагон-ванная, вагон для руководителя германской прессой.

Обслуживающий персонал поезда и ж/д служащих, а также обслуживающий персонал «Митропа» («Общество среднеевропейских путешествий») тщательно проверялся и состоял на службе в спецпоезде с 1938 года.

Особые мероприятия: все пассажиры спецпоезда (в том числе и офицеры) были зарегистрированы в личной адъютантуре «фюрера». Копии находились у имперской службы безопасности, а о лицах каждого вагона в отдельности — у кондукторов вагонов.

Посторонним доступ в поезд был запрещен. Так как личный состав поезда не изменялся, то все знали друг друга в лицо. Подходы к поезду тщательно контролировались имперской службой безопасности и ж/д, полицией. Проводники вагонов были ответственны за контроль у входов каждого вагона. Лица, которые садились в поезд на остановках, сопровождались вначале ж/д полицией в личную охрану, а оттуда — к личному адъютанту Гитлера.

В большинстве случаев имперской службе безопасности сообщалось заранее, что такое-то лицо, на такой-то остановке будет садиться в поезд. Багаж этого лица с квартиры в поезд доставлялся эсэсовской «командой сопровождения». При взятии багажа на квартире должен находиться или владелец этого багажа или член семьи. На багаже должен быть указан точный адрес. Если же багаж доставлялся в поезд другими лицами, прием его был запрещен даже в том случае, если на нем была соответствующая этикетка.

Строжайшим образом запрещалось держать на платформе багаж в ожидании прибытия другого поезда.

Очищение платформы перед прибытием спецпоезда производилось особой командой ж/д полиции. Посторонним лицам также запрещалось находиться на платформе.

Продукты питания в спецпоезд доставлялись со склада «Общества среднеевропейский путешествий» («Митропа»), при этом всегда присутствовал начальник вагона-столовой, СА-гауптштурмфюрер Крюккен. Ответственность за снабжение водой несли проводники вагонов.

Устранение технических неполадок производилось своими силами. Если вагону требовался большой ремонт, проводник обязан сопровождать его до места. Я лично наблюдал за ходом ремонта. Ремонт производился лицами из ж/д служащих, пользующихся особым доверием.

Охрану пустого поезда несли 2 человека от имперской службы безопасности, 11 ж/д полицейских и наряд от команды зенитчиков, которая насчитывала 39 человек. Доступ к поезду разрешался только по особым пропускам.

Маршруты поездок били строго засекречены и подробно разработаны. Несмотря на это, в них не указывалось, где, на какой станции будет садиться или сходить Гитлер. Об этом ставилось в известность за час до остановки поезда, на которой будет сходить или входить Гитлер. Гитлер входил и сходил с поезда под охраной команд «сопровождения» и «личной охраны», всегда отдельно от остальных.

Ночью двери вагонов на перрон закрывались, за исключением вагона, где размещалась личная охрана. В остальных вагонах были открыты только те двери, у которых дежурил проводник. Строжайше запрещалось приближаться к поезду ночью или проносить какой бы то ни было багаж. В случае сомнения проводник обязан обратиться к соответствующему лицу от имперской службы безопасности.

Через станции, на которых делал остановку спецпоезд, прекращалось движение поездов по графику. Впереди спецпоезда на известном расстояния всегда следовал другой поезд.

При официальных поездках на станцию назначения сообщалась длина поезда и место вагона «фюрера» в нем, чтобы остановить поезд на соответствующем месте перед собравшимся народом.

Если Гитлер находился в ставке, то для спецпозда назначалось несколько стоянок в 50–70 км от ставки и спецпоезд переезжал с одной на другую через неопределенные промежутки времени.

Так как поезд должен был быть готов к поездке в любую минуту, то, особенно зимой, обращалось внимание на местности стоянки и на действие ветра.

В связи с возникшей в 1941 году опасностью с воздуха, большое внимание уделялось маскировке поезда.

Б. При поездках на автомашине.

Гитлер ездил на автомашинах марки «Мерседес-Бенц». Это были бронированные машины с мотором в 150 лошадиных сил. Броня и стекла не пробивались пулей из пистолета, винтовки и автомата. Постоянно проводились соответствующие опыты. Кроме того, в каждой машине имелись хорошо замаскированные пистолеты и автоматы, так как это оружие полагалось брать при всех поездках.

Скорость свыше 90 км в час развивалась редко даже на автострадах.

Поездки на автомашине Гитлер предпринимал с целью отдыха.

Но здесь следует различать официальные и неофициальные поездки. Неофициальными считались те, о которых население не ставилось в известность, официальными — поездки на всевозможные собрания, митинги и т. д., о чем население ставилось в известность по радио и прекращалось движение на пути следования. При неофициальных поездках о времени выезда и продолжительности поездки было известно только участникам этой поездки. Цель поездки была известна только Гитлеру и его личному адъютанту. Нередко Гитлер предпринимал поездки по карте и ни маршрут, ни цель поездки не были известны.

С 1935 года колоне была придана машина под названием «Пикникваген» с тем, чтобы можно было провести целый день на воздухе, не заезжая в какой-либо ресторан. На местах отдыха, которые выбирались обычно в стороне от больших дорог, выставлялось два поста, чтобы не допустить приближения посторонних.

Во время нахождения в пути обгон колонны другими машинами запрещался, время от времени делались короткие остановки, чтобы пропустить сзади едущие машины. Такие остановки делались в большинстве случаев у перекрестков дорог, чтобы обгоняющим машинам не был известен дальнейший путь следования колонны, и таким образом не было бы поставлено в известность население.

В большинстве случаев конечным пунктом дневных поездок были выше названные города и гостиницы. Если в исключительных случаях посещался какой-либо другой город, то один из адъютантов с двумя человеками от имперской службы безопасности опережал колонну, примерно, на 30 км, чтобы распорядиться приготовить квартиру. Это было легко сделать, так как колонна состояла из 3–4 машин.

Женщины в такого рода поездки не брались. Но случалось, что Гитлер вечером приглашал к себе небольшое общество мужчин и женщин, которых он ранее не знал и которые не принадлежали к артистическим кругам.

Нередко Гитлер посещал также и театр, причем по окончании представления он в большинстве случаев несколько часов беседовал с артистами этого театра. Следует, между прочим, упомянуть, что адъютанты и мужчины из числа приближенных Гитлера предпочитали другого рода удовольствия и очень часто весело проводили ночные часы до утра.

При официальных поездках необходимо было принимать более широкие меры по обеспечению безопасности, так как путь следования Гитлера был известен за несколько дней и население выходило на улицы, по которым должен был ехать Гитлер. За несколько дней до поездки отдавалось распоряжение криминальной полиции охранять путь следования незаметно для публики. Владельцам домов и съемщикам квартир запрещалось впускать в дом или квартиру посторонних лиц. Гостиницы и дома для приезжих подвергались повседневному контролю. В гаражах и авторемонтных мастерских был установлен тщательный контроль за посторонними машинами. Контролировались направление и цель поездки как владельцев машин, а также и пассажиров. Канализация, столбы для афиш и почтовые ящики тщательно просматривались, опечатывались и охранялись патрулями.

Установка трансляционных аппаратов и громкоговорителей производилась только автоколонной «Германия». Декларационные сооружения и арки строились под наблюдением агентов руководства гау и партийного руководства. Фотографам и операторам указывались определенные места под наблюдением криминалистов. Парки, через которые лежал путь следования «фюрера», охранялись полицейскими с собаками. Все трибуны на пути следования сооружались под наблюдением, находились под непрерывной охраной, а для входа на них руководство гау выдавало специальные пропуска.

И при таких поездках Гитлер ехал только в своей личной машине. Если до какого-либо места Гитлер ехал поездом или летел самолетом, то и в таких случаях колонна с личной автомашиной следовала за ним к месту назначения.

Геринг, наоборот, имел в своем личном поезде специальный вагон для автомашины.

В день поездки уже за несколько часов до ее начала улицы оцеплялись войсками и полицией. Не разрешалось бросать цветы, они отбирались и доставлялись на квартиру Гитлеру. Лица, имевшие при себе какие-либо пакеты, удалялись, а также не разрешалось входить за линию оцепления. Для того, чтобы осуществить наблюдение за всей публикой, второй в оцеплении стоял лицом к публике, а сзади вели наблюдение служащие-криминалисты.

Особое внимание обращалось на повороты улиц, так как здесь скорость была минимальной.

Все эти мероприятия были необходимы потому, что во время поездки Гитлер все время стоял, а машина ехала со скоростью пешехода.

Письма от публики Гитлер лично не принимал, это делалось «командой сопровождения». Все это делалось без остановки, так как сопровождающие машины шли непосредственно за машиной Гитлера углом вправо и влево.

В. На самолете.

В подразделение самолетов «фюрера» входили самолеты имперской службы безопасности, личные самолеты Гитлера, Гиммлера и Риббентропа. Во главе этого подразделения стоял СС-группенфюрер БАУР. В подразделении имелись четырехмоторные самолеты «Кондор» фирмы Фокке-Вульф, «Ю-52» и «ХЕ-111». Каждый самолет стоял в отдельном ангаре, доступ к которым разрешался только по пропускам, выданным лично БАУРОМ. Всевозможные работы могли производиться только в присутствии кого-либо из экипажах, данного самолета. Охрану несли войска «СС» и полк «Великая Германия».

В первые годы все самолеты находились на одном аэродроме. В связи с увеличением опасности с воздуха в 1941 году самолеты были рассредоточены по разным аэродромам. Летный состав комплектовался обществом «Люфтганза», и должен был иметь многолетнюю летную практику и более 1 млн. налетанных километров.

Это были летчики-капитаны: БАУР, ДОЛЬДИ, ШНЕБЕЛЕ, БИТЦ, ГАИМ, ФРИДРИХ, ГЮПНЕР и ГАНЗЕЛЬБРЕХТ.

ГАИМ в декабре 1941 года потерпел аварию над аэродромом в Орле и был тяжело ранен.

ШНЕБЕЛЕ расстрелян партизанами под Житомиром в 1942 году.

ДОЛЬДИ — сбит в 1944 году русским истребителем над местечком Петрикау (около города Литцманштадт).

При посадке на самолеты и погрузке багажа соблюдались такие же меры предосторожности, как и в спецпоезде.

В самолет Гитлера грузился только его личный багаж, который приносил ординарец и передавал из рук в руки экипажу самолета.

7. Служба охраны на местах

Задачи службы охраны на местах отличались от задач полиции. Главным в их работе было: контроль за посторонними. Они регулярно получали данные по учетам полиции и карточки с опознавательными данными.

Все прочие функции полицейской службы выполнялись полицией или жандармерией. В функции последних входило также сопровождение задержанных. В особых случаях «службы охраны на местах» снимались для охраны определенного участка на пути следования Гитлера.

«Служба охраны на местах» города Мюнхен имела задачу вести наблюдение за районом, в котором располагались квартиры Гитлера и Евы Браун. О всех приезжих или снявших квартиры в черте этого района докладывалось имперской службе безопасности. В задачу «службы охраны на местах» входила также охрана здания «фюрера» и здания административного руководства. Эта охрана осуществлялась в таком же объеме мероприятий, как я изложил выше.

8. Ставки «фюрера».

Охрану ставки «фюрера» нес «батальон сопровождения фюрера», входивший в состав дивизии «Великая Германия», которой в 1939 году командовал генерал РОММЕЛЬ, в 1940-42 — полковник ТОМАС, с 1943 до конца войны — полковник СТРЕБЕ. Последний был до этого комендантом охраны имперского штаба армии.

Охрана осуществлялась в двух секторах: внутреннем и внешнем; внутренний сектор я поручил группе № 1 под руководством СС-оберштурмбаннфюрера ХЕГЕЛЬ, внешний — СС — штурмбаннфюрера ШМИДТ Фрица, в распоряжение которого была отдана «группа для особых поручений».

Охрана внешнего сектора осуществлялась в радиусе 4 км.

Задачи внутреннего сектора были такими же как в Берлине и Мюнхене: проверка лиц, свертков, пакетов. Сюда же относилось наблюдение за офицерами резерва, работавших в ставке «фюрера». Согласно особому приказу Гитлера наблюдение за кадровыми офицерами не велось.

Внешний сектор имел такие же задачи как и все остальные «службы охраны на местах»: проверка и наблюдение за посторонними, патрулирование днем и ночью, противовоздушная оборона.

Таким же образом охранялась ставка Гитлера «Вервольф» (под Винницей). СС-обергруппенфюрер ПРИТЦМАНН дважды приказывал мне эвакуировать близлежащие к ставке населенные пункты чего я не сделал по следующим мотивам:

а) штурмбаннфюрер ШМИДТ характеризовал мне жителей этих мест миролюбивыми и трудолюбивыми. По отношению к немцам никогда не наблюдалось эксцессов;

б) эвакуация была невозможна еще и потому, что я не знал, что мне делать с женщинами и детьми. Не подлежало сомнению, что, начни я эвакуацию мужчины тотчас же сбежали бы в лес. Таким образом я сам для себя создал бы партизан.

в) была необходима обработка полей, чтобы иметь продукты питания.

г) Мероприятия, направленные к тому, чтобы в этих местностях не мог задержаться ни один посторонний, проводилось мной во всех отношениях хорошо. Об этом свидетельствовали мне местные полицейские участки. Никогда не было случаев нападения, хотя офицеры и секретарши предпринимали отдаленные и продолжительные прогулки.

IV. ГИТЛЕР, КАК Я ЕГО ЗНАЛ

В годы после захвата власти Гитлер ко всем относился дружелюбно и был готов помочь каждому. Просьбы, которые передавались ему непосредственно народом, он, по возможности, удовлетворял. Тем не менее, адъютанты докладывали Гитлеру об этих просьбах не всегда.

Он охотно беседовал с рабочими на строительстве зданий и автострад, выслушивал их просьбы и обещал по возможности их исполнить.

Элементарные меры безопасности, необходимость которых народ понимал сам, он во всеуслышание и резко отклонял, хотя и можно было сомневаться в том, что это делается из внутренних побуждений, а не из чувства саморекламы.

Он очень любил детей, о чем свидетельствуют фотографии того времени. Был очень упрям и не считался даже с явно разумными доводами. В своем упрямстве он доходил до того, что людей, которые хотя и разумно возражали ему, он удалял из своего окружения. Таким же образом он поступал с людьми, которые справедливо жаловались ему на руководителей партии.

Зная это, адъютанты не допускали к нему лиц с жалобами, чтобы тем самым сохранить ему хорошее настроение.

В личной жизни Гитлер был скромен и прост и, тем не менее, он не находил слов к порицанию поступков своих приближенных, таких как обергруппенфюрер ШАУБ, имперский руководитель партии БОРМАН, группенфюрер ФЕГЕЛЕЙН, профессор (фотограф) ГОФМАН, которые переступали всякие границы в применении алкоголя и обращения с женщинами. Об этом было известно всем, а Гитлер смотрел на эти факты сквозь пальцы.

Неудивительно, что когда пьянки происходили в его имении в Оберзальцберге, то служащие и рабочие имения, видя все это, рассказывали потом друзьям и знакомым и, таким образом, вера в личную скромность Гитлера ставилась под сомнение.

Непонятным было безразличие Гитлера к общеизвестным поступкам партийных руководителей (АМАНН, ШТРЕЙХЕР, ВЕБЕР, КУБЕ, МУЧМАН, ТЕРБОВЕН), о которых ему вынужден был докладывать сам Гиммлер.

Эти поступки заходили так далеко, что даже Гиммлер не отваживался докладывать Гитлеру всю правду.

Часы отдыха он посвящал искусству, главным образом, архитектуре и музыке. Много времени он проводил в изучении планов новых построек в ателье мюнхенских архитекторов ГРОСТ и ГИЗЕЛЕР. Часами он мог беседовать в семейном кругу Вагнер о музыке.

На строительствах, которые он посещал с небольшой охраной, он не раз приводил в изумление известных архитекторов своими детальными знаниями в области архитектуры.

Следует считать ошибкой то, что он большое уделял внимание строительству больших зданий для партийных и государственных учреждений, нежели строительству жилых домов. Радостно было слышать, когда он, выступая, говорил о строительстве больших, светлых помещений, в которых можно воспитать здоровое поколение.

Он любил неожиданно появляться среди народа и наблюдать его повседневную жизнь.

Как до войны, а также и в первые годы войны 1939-40 г.г. он очень часто и неожиданно приезжал к офицерам и солдатам. В их кругу он держал себя их настоящим товарищем. Какая радость охватила офицеров, солдат и рабочих — строителей укреплений в рождественские дни 1939-40 года, когда Гитлер вдруг оказался среди них, может понять только тот, кто видел это и пережил сам.

Так было повсюду: и на полях сражений в Польше в 1939 г. и в бункерах «Восточного вала», и на полях сражений во Франции в 1940 г. и в бункерах и бараках «Атлантического вала». Даже в 1941 году на полях сражений в России появление Гитлера вызывало безграничную радость.

Но какие изменения стали происходить в нем с этого времени!

Погруженный в мысли, одиноко сидел он в своем бункере или шел на прогулку в свой маленький, хорошо защищенный сад. Недоверчиво относясь к каждому, он весь был погружен в размышления. Он легко раздражался на своих генералов и позволял себе по отношению к ним такие действия, такие наказания, которые не были понятны ни генералам, ни армии.

Даже офицеры и солдаты, которых представляли Гитлеру для вручения высших наград, не смели сказать ни слова о своих просьбах и желаниях. Многие с разочарованием выезжали из ставки.

И, наконец, он вообще перестал посещать войска. Дошло до того, что с июля 1944 года он почти безвыездно жил в бункере, не появляясь даже среди сотрудников ставки.

Легко понять, что его и без того слабое здоровье сильно страдало от недостатка воздуха и солнца.

В 1935-37 годах Гитлер страдал тяжелым желудочным заболеванием, которое вынуждало его быть осторожным в повседневной жизни. Несмотря на лечение виднейшими профессорами хирургами БРАНДТ и ГРАВИТЦ, не было заметно никакого улучшения. Болезнь зашла так далеко, что он продолжительное время питался только чаем и печеньем, и неоднократно говорил о близкой смерти.

Профессор ГОФМАНН (фотограф) рекомендовал Гитлеру своего знакомого, терапевта-профессора МОРЕЛЬ.

Вскоре наступил перелом к лучшему. В 1938-39-40 годах здоровье Гитлера постоянно улучшалось, и это замечали все его приближенные. Однако, между БРАНДТ и МОРЕЛЬ возник серьезный спор, который ни для кого из окружающих не был секретом. Профессор БРАНДТ был такого мнения, что непрерывные впрыскивания, производимые МОРЕЛЕМ Гитлеру, с течением времени принесут последнему непоправимый вред. Позднее предположения БРАНДТ подтвердились.

К тому же, его еще время от времени мучили боли щитовидной железы, которую в 1939-40 годах оперировал профессор фон ЭЙКЕН. Однако, несмотря на сделанную операцию, предлагалось соблюдать осторожность.

После покушения 20 июля 1944 года состояние здоровья Гитлера заметно ухудшилось. Несмотря на то, что от взрыва у него был только нервный шок и он стал хуже слышать, все же это сильно повлияло на дальнейший ход его болезни.

Гитлеру ежедневно делались уколы для поддержки энергии и предотвращения внезапного удара. Вскоре наступило состояние, о котором давно предупреждал профессор БРАНДТ. Уколы, производившиеся так часто, что профессор МОРЕЛЬ почти не отходил от Гитлера, и непрекращающиеся известия о поражениях на всех фронтах, привели к катастрофическому упадку его сил.

Если после покушения 20 июля у него дрожала только правая рука, то вскоре это перешло и на левую руку, а последние месяцы он заметно волочил уже левую ногу.

С этого времени он совсем перестал выходить из бункера.

Все это привело к тому, что он сильно опух, посидел и постарел.

V. ГИТЛЕР И ЕГО ЛИЧНОЕ ОКРУЖЕНИЕ

Личное окружение Гитлера ограничивалось небольшим количеством лиц и не бросалось в глаза общественности.

Долгое время в Германии не было известно имя его близкой приятельницы Евы БРАУН. Это было вызвано тем, что она никогда не появлялась в обществе. Она жила в предместье Мюнхена — Богенхаузен, в вилле, которую ей купил и обставил Гитлер.

Гитлер посещал ее обычно поздно вечером, причем в тайне от своего ближайшего окружения. Зачастую он отправлялся к ней и обратно пешком. Иногда они вместе совершали прогулки в окрестности Берхтесгадена. Обычно их сопровождала ее сестра Грета, которая в 1944 году вышла замуж за СС-обергруппенфюрера ФЕГЕЛЕЙН. Вторая сестра Евы Браун была женой профессора ФУГГЕ-МИХЕЛЬС из Бреслау. Все они были дочерьми старшего преподавателя в школе художественного ремесла в городе Мюнхен. Мать Евы Браун впервые посетила Оберзальцберг в 1944 году, а отец — только вовремя свадьбы Греты.

Как подруга Гитлера, Ева была экономкой в Оберзальцберге. Там ей все подчинялись бесприкословно, если же кто-либо смел протестовать, то ему предлагали немедленно покинуть Оберзальцберг.

Ева Браун ежедневно развлекала Гитлера анекдотами про партийных руководителей, не боясь какого-либо наказания. Даже БОРМАН, которого все боялись и ненавидели, серьезно опасался Евы Браун.

Тем не менее, она была хорошим посредником к «фюреру», который всегда удовлетворял просьбы, которые она ему передавала. Но я полагаю, что она не вмешивалась в политические и партийные дела.

Долгое время она была в ссоре с секретаршей Гитлера — Гретой ТАРАНОВСКА, которая затем вышла замуж за генерала КРИСТИАНА. Неоднократно эти ссоры о фильмах, театре, моде вспыхивали за обеденным столом и Гитлер вынужден был посредничать между ними.

В ставку Гитлера никогда не приезжали жены лиц из его окружения, а также жены офицеров. Даже Ева Браун никогда не приезжала туда.

Подруга Евы Браун — жена мюнхенского архитектора ШЕНМАН, обладавшая большим юмором и развлекавшая Гитлера своим остроумием, часто бывала у него в гостях.

Она была достаточно хитрой женщиной, знавшей, как надо подойти к Гитлеру. Она и госпожа ГОФМАНН были наиболее частыми гостями в Берхтесгадене.

Надо сказать, что госпожа ГОФМАНН впала в немилость в 1938 году у Гитлера и у Евы Браун. Очевидно, потому, что ее близость к одному болгарину казалась подозрительной.

Иногда на один день в Берхтесгаден приезжали актрисы Магда ШНЕЙДЕР, Труда МАРЛЕН, Лени МАРЕНБАХ, и др., однако, они никакого влиянии на Гитлера не имели. Зато адъютанты ШАУБ, ДАРГЕС, и рейхсляйтер БОРМАН проводили веселые часы с ними в доме у последнего. К обществу Гитлера их причислить нельзя.

В Мюнхене у себе на квартире (ул. Регента) Гитлер неоднократно бывал наедине с Евой Браун.

Посещения ресторана «Бавария», дома германского искусства, театра чередовались с семейными вечерами.

Если до 1939 года Гитлер посещал семью ГОФМАНН, то после ссоры с госпожой ГОФМАНН эти посещения прекратились.

Другое дело в Берлине, где актрисы часто бывали в гостях у Гитлера.

Он охотно посещал также артистический ресторан в Берлине. Много разговоров о Гитлере и артистке РИФЕНШТАЛЬ. Она действительно часто бывала в гостях у Гитлера и он ее охотно принимал.

Тоже самое можно сказать о венских киноактрисах: Марие КОЛЬСТ, Марте ХАРЕЛЛЬ и Пауле ВЕССЕЛИ, которые неоднократно бывали у Гитлера в гостях в гостинице «Империаль» когда он приезжал в Вену.

Нельзя не упомянуть о берлинской актрисе Ольге ЧЕХОВОЙ, о которой Гитлер отзывался в исключительно восторженных выражениях.

Много забот доставляла охране дружба Гитлера с двумя англичанками — сестрами МИТФОРД, из которых одна вышла замуж за английского фашиста МОСЛИ.

Перед нами возникал вопрос: не являются ли они агентами «Интеллидженс Сервис».

Этот вопрос был разрешен в 1939 году, когда Англия объявила войну Германии и одна из сестер пыталась покончить от горя жизнь самоубийством. Они были отправлены в Швейцарию а оттуда в Англию.

О дружбе с женой композитора Вагнера я уже говорил. Небезинтересно отметить, что дочь госпожи ВАГНЕР была во время войны в Англии и позволяла себе грубые нападки на Гитлера в английских газетах.

О мужском окружении нельзя сказать ничего хорошего. Это были господа, купавшиеся в роскоши и презираемые за это народом, или жестокие деспоты, которых все ненавидели и боялись.

К числу первых следует отнести проф. ГОФМАНА — личного фотографа и, пожалуй, лучшего друга Гитлера. У него в фотомагазине работала Ева Браун до знакомства с Гитлером. Там же они и познакомились..

У ГОФМАНА есть дочь, которая замужем за австрийским наместником БАЛЬДУР фон ШИРАХ.

В силу монопольного положения личного фотографа Гитлера, ГОФМАН заработал столько денег, что был одним из наиболее богатых людей Германии. Он был настоящим алкоголиком и в пьяном виде совершал скандалы, известные широкой публике. После одной драки, которую он затеял с полицией, Гитлер запретил ему на 8 дней появление в Берхтесгадене. Последние годы он коллекционировал для себя и Гитлера картины. Не преувеличение, когда говорят, что он обладает наиболее ценной частной коллекцией картин в Германии. Последнее время он, в связи с болезнью Гитлера, бывал у последнего редко.

Долголетний адъютант Гитлера БРЮКНЕР в 1940 году впал в немилость в связи с ссорой, которую он имел с начальником снабжения резиденции КАННЕНБЕРГ. Вслед за этим он был откомандирован в армию.

Личный адъютант Гитлера — обергруппенфюрер ШАУБ еще в 1923 году сидел вместе с ним в тюрьме г. Ландсберг.

Его пьяные оргии с балеринами всех сортов не были секретом. Свое положение при Гитлере он использовал для «завоевания» новых любовниц.

Он всегда старался скрыть от Гитлера поступившие жалобы на партийных руководителей. Будучи до конца преданным Гитлеру, ШАУБ в апреле 1945 года по заданию Гитлера вылетел из Берлина в Мюнхен, где лично уничтожил весь архив Гитлера, стенографические отчеты военных совещаний, которые хранились там, начиная с 1942 года.

Младший адъютант — штурмбаннфюрер ДАРГЕС мало заботился о службе и беспечно существовал в обстановке алкоголя и девиц. Его выходки показались преувеличенными даже Гитлеру и он откомандировал его в армию.

Начиная с 1938 года одним из наиболее близких к Гитлеру людей стал рейсляйтер БОРМАН.

Что именно писал ЭССЕР о Гитлере я не знаю. Вскоре Гитлер позабыл нанесенную ему обиду иЭССЭР снова появился в его окружении.

Достойным коллегой ЭССЕРА был президент мюнхенского окружного управления Кристиан ВЕБЕР, по своим качествам типичный спекулянт, разоривший не мало мелких собственников.

Много шуму наделала его афера с пивным производством семьи ВАГНЕР, которую он довел до обнищания. А сколько семей водителей такси он оставил без куска хлеба, чтобы только нажиться на автобусном движении!

Многих он лишил возможности рыболовства и охоты, когда заграбастал в свои руки рыболовные и охотничьи угодья во всей нижней Баварии. И неужели в Германии не нашлось более достойного представителя, кроме этого отвратительного спекулянта, чтобы послать за границу для участия в скачках?

Совершенно не понятным было попустительство Гитлера по отношению к этому человеку, действия которого были ему хорошо известны.

Лучшим другом ВЕБЕРА был обергруппенфюрер ШАУБ, старавшийся всеми силами скрыть от Гитлера проделки своего приятеля.

Немногим отличался от ВЕБЕРА и мюнхенский гауляйтер ШТРЕЙХЕР. Описание его распутного поведения с женщинами и жестокого обращения с населением могло бы занять целый том. Ни для кого не было секретом, что он отобрал у своих приближенных обручальные кольца для раздачи в подарок своим потаскухам. Всем было известно, что его адъютант КЕНИГ, спекулируя вместе с ним на перепродаже кирпичных заводов, заработал на этом громадные суммы денег и, тем не менее, покончил жизнь самоубийством. При этом у ВЕБЕРА хватило ханжества самому поставить об этом в известность жену КЕНИГА, тогда как никто иной как ВЕБЕР был причиной этого самоубийства.

Любой житель Нюрнберга может рассказать о его отношениях с балеринами и актрисами и его бесстыдных высказываниях перед девушками и сестрами больниц.

Понятно, что издаваемая им газета «Штюрмер» не имела успеха, ни у молодежи, ни у всех нормально мыслящих людей.

Но всему бывает предел, ВЕБЕР был смещен и выслан на жительство в его имение на берегу озера Бодензее.

Родственники Гитлера почти не проявляли себя в общественной жизни. Гитлер имел две сестры: старшая — госпожа РАУБАЛЬ, несколько лет заведовала хозяйством Берхтесгаден, затем вышла замуж за профессора из Дрездена (фамилию не помню). Младшая сестра Гитлера жила под фамилией «ВОЛЬФ» в Вене. У Гитлера имелся родственник мужчина, проживавший в Австрии, о котором он говорил, что не хочет иметь с ним никакого дела, так как это слабовольная, бесхарактерная личность.

Все другие лица, носящие фамилию «Гитлер» не являются родственниками Адольфа Гитлера, однако, многие пытались на основании этого добиться личных выгод.

VI. ГИТЛЕР И РЕЙХСМИНИСТРЫ

На заседании рейхстага 1 сентября 1939 года Гитлер объявил, что если с ним что-то случится, его приемником будет Герман Геринг.

В то время такое заявление было понятным, так как тогда Геринг создал авиацию, готовую для выполнения любых задач. Следует, однако, иметь ввиду помощь, которую оказывали Герингу генералы ВЕФЕР и УДЕТ. Генерал ВЕФЕР погиб при катастрофе, а УДЕТ, уставший от интриг в министерстве авиации покончил жизнь самоубийством. Таким образом, Геринг потерял своих самых способных помощников, что повлияло на непрекращавшийся с 1941 года упадок германской авиации. Уже много лет Геринг занимался, главным образом, устройством своей личной жизни, а после успехов в Польше и Франции это качество возросло до неимоверных размеров. Совершая поездки в Италию и Францию, он больше заботился о закупках картин и других предметов искусства, нежели чем об авиации. В штабах авиационного командования перед ним возносили немецкую авиацию и он был уверен в том, что все обстоит как нельзя лучше. Будучи сам не в курсе истинного положения дел, он представлял Гитлеру такие данные о количестве самолетов и их строительстве, что будь это правдой хотя бы наполовину, германский флот не потерпел катастрофу так быстро.

Подобные доклады продолжались и после 1942 года, поэтому вся ответственность за это ложится на самого Геринга, потому что как до 1942 года, а также и после он не должен был слепо доверять своим подчиненным. Лучше всего характеризует положение дел его собственное высказывание, которое я слышал от него в январе 1945 года:

«Я летчик первой мировой войны и в авиации ничего не понимаю»

Можно сказать, что катастрофа, переживаемая Германией, его мало трогала. Как в мирное время, он ездил на охоту в своем гротескном наряде — красной куртке и зеленых сапогах, проводил время с семьей во дворце «Карнихалл», и в Бертесгадене, разъезжал по Германии в своем личном поезде. Что пользы в его словах: «мне нечего больше добиваться в жизни, моя семья обеспечена», когда миллионы немецких женщин и детей испытывали тяжелую нужду.

Метаморфоза Геринга была вызвана в значительной степени его женой и ее окружением. Все эти люди заботились только о своем «я». Не обращая внимания на ужасы бомбардировок, они продолжали вести придворную жизнь. Сам Геринг ходил разодетым в шелка, все его прихоти выполнялись немедленно. Точно такую же жизнь вели и его приближенные.

Старший полевой врач ОНДАРЦА носил на руках золотые браслеты, от него на версту несло парфюмерией.

Его адъютант, полковник БРАУХИЧ, дослужился до этого звания с капитана, не имея никакого отношения к войскам.

Генерал ЕШОНЕК, видя неизбежную катастрофу, покончил с собой. Преемник ЕШОННЕКА, генерал КОРТЕН, умер от ран, полученных во время покушения 20 июля.

Новый начальник штаба (фамилии не помню) продержался всего несколько дней и был смещен, так как Гитлер не мог вынести эту личность, надушенную, расфранченую, со множеством золотых побрякушек на мундире.

Последний начальник штаба, генерал КОЛЛЕР, нашел полный хаос во всей организации авиации, но уже не смог выправить положение.

Что же касается самого Геринга, то к нему уже никто не относился как к серьезному человеку.

Фрау Геринг нельзя принять за образец немецких женщин. Трусливая, она не могла руководить собой в жизни и слепо шла за своим мужем. Ее подруги, бывшие актрисы, толкали ее и Геринга на такой образ жизни, чем и заслужили ненависть всех чиновников.

20 апреля 1945 года Геринг вылетел к семье в Бертесгаден и попытался объявить о смещении Гитлера. По приказу последнего Геринг был арестован и содержался под стражей пока не отказался от занимаемых постов, под предлогом болезни. Пленение Геринга американцами закончило его историю.

ГЕСС, назначенный Гитлером своим вторым преемником, был скромен и пользовался популярностью и уважением среди населения. Он имел виллу в Мюнхен-Халагинг, где жили его жена и маленький сын.

ГЕСС неоднократно выезжал на собрания в различные города Германии, старался устранить недостатки в работе НСДАП и всегда оказывал помощь, где это было возможно.

Здоровье его было не важное. Лечил его профессор ШМИДТ. В 1943 году ШМИДТ был арестован за, якобы денежную помощь «черному фронту» (организация Отто ШТРАССЕРА), но вскоре освобожден.

В период первой мировой войны ГЕСС был летчиком и до последнего времени занимался авиаспортом на заводах «Мессершмидт» близ города Аусбург, несмотря на категорическое запрещение Гитлера.

Если до 1939 года ГЕСС часто бывал у Гитлера, то в 1939-40 годах их взаимоотношения стали более холодными. Во время войны с Францией он лишь один раз был в ставке Гитлера. В то время, как Геринг приобретал все больший вес, ГЕСС сам отходил на второй план. В значительной степени этому способствовали интриги рейхсляйтера БОРМАНА.

Так пришел 1941 год. После тщательной подготовки ГЕСС улетел в Англию. Личный адъютант ГЕССА Лейтчен, привезший Гитлеру письмо ГЕССА, был немедленно арестован, а также были арестованы на одном из курортов под Веной второй адъютант ПИЧ и криминалькомиссар ЛУТЦ, так как, зная о намерениях ГЕССА вылететь в Англию, они не доложили об этом Гитлеру.

Гитлер пришел в ярость и обозвал ГЕССА сумасшедшим.

Рейхсляйтер БОРМАН стал секретарем Гитлера и руководителем партийной канцелярии, т. е. приемником ГЕССА.

Среди приближенных Гитлера предполагались следующие причины вылета ГЕССА в Англию:

ГЕСС родился в Египте, имел большие связи в Англии, используя которые он надеялся добиться заключения мирного договора между Германией и Англией.

Ярость, которая не проходила у Гитлера несколько дней, исключала возможность предположения, что ему было известно о готовящемся вылете ГЕССА.

ГИММЛЕРУ Гитлер доверял безгранично. Это он неоднократно подчеркивал в различных беседах. Он был особенно признательным ГИММЛЕРУ за организацию войск СС и СД, никогда не упоминая при этом гестапо. ГИММЛЕР был самым желанным гостем и единственным министром, с которым Гитлер проводил в беседах по несколько часов. Гитлер внимательно выслушивал его высказывания относительно немцев за границей и по вопросам переселения и соглашался с ними. Гитлер и Гиммлер при всех удобных случаях старались рассеять атмосферу недоверия между армией и войсками СС.

С 1940 года резиденция Гиммлера всегда была вблизи ставки Гитлера. Гиммлер неоднократно приглашал офицеров ставки к себе в гости.

После сформирования «дивизий народных гренадеров», отданных в распоряжение Гиммлеру, и назначения его командующим резервной армией, он почти ежедневно бывал у Гитлера.

Такие взаимоотношения продолжались до февраля 1945 года. После поражения СС-овских войск генерала ШТЕЙНЕРА в Померании и ДИТРИХА в Австрии, отношения между Гитлером и Гиммлером заметно испортились. По приказу Гитлера весь личный состав эсэсовских дивизий, бывший под командованием указанных генералов, должен был снять нарукавные нашивки «Адольф Гитлер», «Гитлерюгенд».

Гиммлер должен был лично доставить этот приказ в дивизии. СС-овская группа войск под командованием ШТЕЙНЕР не выполнила приказ, прийти на помощь осажденному Берлину.

С середины апреля 1945 года Гиммлер больше не появлялся в ставке Гитлера. Последнее, что мы о нем слышали, было его предложение англичанам и американцам о заключении сепаратного мира, что произвело на Гитлера тяжелое впечатление.

С Герингом и Дениц Гиммлер был связан через своих лучших друзей. Прежде всего это были офицеры воздушного и военноморского флота, как напр. капитан БАУМБАХ — командир отряда дальних бомбардировщиков.

Население не любило Гиммлера, и боялось. Гестапо и концентрационные лагеря вызывали всеобщий страх. Гиммлер знал об этом, но не обращал на это ни малейшего внимания. Гитлер тоже говорил Гиммлеру об этом, но последний выражал уверенность, что после войны отношение к нему изменится к лучшему. Не менее опасались его и партийные руководители. Он знал их жизнь и поступки и они опасались, как бы он не доложил об этом фюреру. В связи с этим обстоятельством во взаимоотношениях Гиммлера и Бормана наступило большое охлаждение.

Тем не менее, Гиммлер заботился о семьях ушедших на фронт, давал строгие указания о поддержке этих семей. Об этом знали в армии, поэтому семьи фронтовиков очень часто обращались к нему за помощью. Как он относился к этим просьбам — мне неизвестно.

В личной жизни Гиммлер был прост и скромен. Враг алкоголь. Он строго наказывал командиров СС, виновных в пьянстве.

Его семья (жена и дочь) жили на вилле на берегу озера Тагеринзее.

Др. Геббельс пользовался большим благоволением Гитлера. Одно время в связи с интимными отношениями, которые Геббельс имел с чешской киноактрисой Лидией БОРОВА во время своих поездок в Бабельсберг, он приглашал ее к себе в гости в Берлин и Богензее. Их любовные встречи разыгрывались в вилле в Богензее. Уже многие говорили, что ожидается развод Геббельса с женой, о чем Геринг поставил в известность Гитлера, который осудил его действия.

Население, знавшее, что у Геббельса есть жена и шестеро детей, осуждало его любовные отношения с БОРОВА. Гитлер распорядился выслать БОРОВА в Прагу и запретил ей приезжать в Германию. Во время войны Геббельс снова приобрел известную популярность среди населения Берлина, так как он, несмотря на бомбардировки, не эвакуировался ни сам, ни свою семью.

РИББЕНТРОП достиг своего максимального значения после заключения пакта о дружбе с Россией в 1939 году, за что Гитлер выразил ему свою благодарность и признательность в одном из своих выступлений в рейхстаге в 1939 году.

В последующие годы влияние Риббентропа быстро уменьшалось в связи с тем, что выяснилось его незнание действительной обстановки в Югославии, Болгарии и Румынии.

Гитлер в 1944 году делал серьезные упреки Риббентропу, особенно потому, что не была своевременно разоблачена группа английских шпионов в немецком посольстве в Анкаре. За обедом Гитлер во всеуслышанье говорил, что министерство иностранных дел ничего не знает и при этом подчеркивал, что от Гиммлера и СД он получает более точную информацию. Понятно, что это усилило имевшуюся уже ранее взаимную неприязнь между Гиммлером и Риббентропом.

После перехода на сторону СССР Румынии и Болгарии, Гитлер редко принимал Риббентропа, утверждая, что он «рассказывает сказки».

В начале апреля 1945 года Риббентроп, неоднократно добивался приема у Гитлера, но безуспешно.

Его семья выехала в местечко Фушль, а 23 апреля, по приказу Гитлера, туда же выехал и Риббентроп.

После этого от Риббентропа не поступало никаких сведений.

О РОЗЕНБЕРГЕ я много сообщить не могу, так как он редко бывал у Гитлера. В 1941-43 годах Розенберг был не более 5 раз на приеме у Гитлера. Гауляйтер КОХ настойчиво и неоднократно докладывал Гитлеру о том, что Розенберг чересчур пассивно руководит работой в оккупированных областях, что очень злило Гитлера.

Розенберга упрекали также в том, что он не сумел пресечь беспечное барское существование гауляйтера ЛОЗЕ в Прибалтике. Смехотворным является тот факт, что в 1945 году в Берлине еще существовало министерство по делам Востока, которым руководил Розенберг. Даже Геббельс не раз смеялся над этим парадоксом.

С рейхминистром ШПЕЕР Гитлер был в прекрасных отношениях вплоть до конца войны. Последний раз на докладе у Гитлера Шпеер был 20-го апреля 1945 года.

О гросс-адмирале ДЕНИЦ Гитлер отзывался до последнего времени в самых восторженных выражениях.

Несмотря на тяжелые потери, понесенные германским подводным флотом, Дениц изыскивал новые возможности для ведения войны на море. Всю свою энергию он посвящал строительству новых подводных лодок. Но когда они были готовы, то не его вина, что не хватало горючего, чтобы ввести их в действие.

Энергичным руководством по созданию частей морской пехоты на выручку Берлину, он еще раз доказал свою преданность Гитлеру.

Вое эти обстоятельства, а также то, что Геринг был смещен, Гесс улетел в Англию, а Гиммлер предал Гитлера, привели к тому, что преемником Гитлера был назначен Дениц.

Здесь я должен сослаться на одно на выступлений Гитлера в рейхстаге, в котором он сказал, что после Геринга и Гесса кандидатом в его преемники должен стать храбрейший из числа германских граждан.

VII. ПОКУШЕНИЕ

Предпринимались следующие покушения:

30.6.34 г. — путч начальника штаба СА Рема. Рем и многие высшие руководители СА (Шнейдхубер, Гейнес, Эрнст, Хайдетрехт, и т. д.) были арестованы в курортном местечке Виесзее и расстреляны в Мюнхене.

В 1938 году — попытка старшего официанта, швейцарца, застрелить Гитлера. Благодаря мерам безопасности ему не удалось сделать этого ни в Мюнхене, ни в Бертесгадене, где он находился до тех пор, пока у него не вышли деньги. Он решил вернуться в Швейцарию и был задержан ж/д полицией в городе Аусбург как безбилетный пассажир. Во время обыска в его личных вещах были найдены пистолет и обмундирование, после чего он сознался в том, что хотел убить Гитлера.

9.11.39 — покушение электротехника из Вюртенберга Эльзнер в одном из ресторанов гор. Мюнхена.

Эльзнер установил мину с семидневным заводом в центральную колонну зала. Завод был поставлен на 18 час. 30 мин. и взрыв последовал с точностью до одной минуты. Но Гитлер покинул зал раньше этого времени. Взрывом было убито около 15 человек и много ранено. Эльзнер был задержан на границе. У него нашли чертежи этого ресторана, после чего он сознался. Находясь под арестом, он сделал еще одну мину. Причиной к покушению послужило то, что он не получил работы по своей специальности. Покушение стало возможным потому, что «борцы периода 9 ноября», организовавшие этот вечер, не допустили вмешательства полиции, мотивируя это тем, что они не желают, чтобы за ними шпионила полиция. Разъяснения полиции по этому вопросу в течение нескольких лет не имели успеха.

Покушение Крафштауфенберг 20 июля 1944 года в ставке «Вольфшанц» вследствие крушения планов фельдмаршала Витц-Лебен, генералов Вагнер, Фельтгинбель, Стиеф, и др. произвести переворот.

Причина — заключить мир, на условиях: Германия остается в границах 1914 года; возвращаются колонии; сохраняется военная и хозяйственная независимость.

Покушение стало возможным вследствие того, что Гитлером было запрещено наблюдать за офицерами действующей армии и производить обыск их вещей. После этого случая последовал приказ, всех офицеров, посещающих ставку, обыскивать и отбирать у них личное оружие, а также производить обыск их личных вещей.

Исключение составляли: рейхсмаршал Геринг, рейхсфюрер Гиммлер, гросс-адмирал Дениц, фельдмаршал Кейтель, генерал-полковники: Гудериан, Йодль, генералы: Клюге, Коллер, Винтер, Бургдорф, Кристиан, Томале, адмиралы: Вагнер, Фосс, Путкамер, полковники: Браухич, Стребе, фон Белов, подполковники: Вайценэккер, Лехлер, Аккерман, Фон Йон, Вайс, майоры: Фрайтаг-Лоренгофен, Пюхс, Брудермюллер, Шимонски, Йоганнмайер и Зиберт, а также капитан-лейтенант Лютхе-Нейрот. Обыск не производился и личное оружие не отбиралось у тех офицеров, которые прибыли с фронта, в отношении которых имелось на то или личное указание Гитлера, или указание генерала Бугдорф.

VIII. СМЕРТЬ ГИТЛЕРА

20 апреля 1945 года началось наступление русских на Одере. 22–23 числа русские прорвали фронт. Когда военное командование предложило Гитлеру выехать в Берхтесгаден, он это предложение отклонил. Одновременно он приказал, чтобы все сотрудники ставки, присутствие в Берлине которых не обязательно, немедленно вылетели в Берхтесгаден.

Гиммлера уже несколько дней не было в Берлине, он находился в местечке Хохенлихен.

22 или 23 апреля Берлин покинул Геринг и выехал сначала в Каринхалл, а затем в Берхтесгаден. 23 апреля из Берлина выехали фельдмаршал Кейтель и генерал-полковник Йодль для того, чтобы принять командование армейскими группам, которые должны были быть направлены на помощь берлинскому гарнизону. Предложение выехать вместе с ними из Берлина Гитлер отклонил. Геббельс вместе с женой и детьми переселился в бункер «фюрера».

25 апреля от Геринга поступила радиограмма о том, что согласно речи Гитлера от 1 сентября 1939 года, в которой Гитлер назначил его своим преемником, он принимает на себя руководство государством, так как Гитлер, находясь в окруженном Берлине, не в состоянии что-либо предпринять. Но по приказу Гитлера Геринг был смещен со своей должности. Фельдмаршал Грейм получил приказ о назначении его главнокомандующим военно-воздушных сил и два дня спустя приземлился на своем личном небольшом самолете на улице Лисе и был принят Гитлером.

28 апреля Гитлер отклонил предложение командования, прорваться из окруженного Берлина.

Измена Гиммлера (попытка заключить сепаратный мир с союзниками) стала известна Гитлеру. Гитлер сказал: «Лучше я умру здесь, в Берлине, чем погибать где-нибудь на улице».

Наступило 29 апреля. Ожесточенный артобстрел и беспрерывные бомбардировки. Сгорел гараж вместе с находившимися там машинами. Русские войска заняли район потсдамского вокзала и Тиргартен. Просьбу доктора Геббельса и его жены вылететь на небольшом самолете из Берлина, Гитлер отклонил. Но это было бы и невозможно сделать, так как улица Аксе была вся изрыта воронками. Около 10 часов вечера Гитлер приказал собраться всем сотрудникам штаба и сказал:

«Я решил уйти из жизни. Благодарю вас за добросовестную службу. Постарайтесь вместе с войсками вырваться из Берлина» При этом присутствовали: генерал Бургдорф, Кребс, адмирал Фосс, группенфюрер Бауэр, штандартенфюрер Бец, оберштурмбаннфюрер Хегель, оберштурмбаннфюрер Линге и Кюнтче.

Обращаясь к Линге и Кюнтче, Гитлер выразил им свою просьбу, сжечь труппы его и Евы Браун, на которой он женился за два дня перед этим.

30 апреля около 2–3 часов ночи Гитлер вышел по просьбе имперского руководителя молодежи Аксмана в верхнее помещение бункера и приветствовал сестер лазарета, который находился в бункере под новой имперской канцелярией.

В 7 часов утра я вышел из бункера, проверил посты и около 10 часов лег отдохнуть в помещении перед бункером под новой имперской канцелярией. Вместо меня в бункере остался дежурить оберштурмбаннфюрер Хегель.

Около часа дня я проснулся, проверял посты и около 4-х спустился в «бункер фюрера». Линге сообщил мне, что «фюрер» покончил жизнь самоубийством и что ему, Линге, пришлось выполнить самый тяжелый приказ «фюрера».

Я знал от доктора Штумпфеккер, что он должен был снабдить «фюрера» и его жену цианистым калием. Я был потрясен сообщением Линге несмотря на то, что присутствовал вчера при прощании Гитлера. Я опустился на стул. Линге сказал мне, что трупы, завернутые в одеяло, сожжены у запасного выхода в сад. Далее, он мне сообщил, что на ковре осталось кровавое пятно; когда я удивленно посмотрел на него, так как я знал, что Гитлер имел цианистый калий, то Линге каазал, что Гитлер приказал ему выйти из комнаты и по истечении 10 минут, если в комнате ничего не будет слышно, войти в комнату и выполнить его приказ. И когда Линге положил на стол пистолет Гитлера, я понял, что это был «самый тяжелый приказ Гитлера». Пистолет взял имперский руководитель молодежи Аксман и сказал, что он сохранит его «до лучших времен».

Я сказал Линге, чтобы он приказал сжечь ковер с кровавым пятном. Ковер вынесли в сад и сожгли.

Около 13 часов ко мне подошел один эсэсовец и попросил у меня разрешения пройти через комнату, так как ему нужно было достать бензина, чтобы сжечь трупы до конца. Он сказал, что от несгоревших трупов исходит такое зловоние, что невозможно стоять на посту.

Несколько позднее ко мне подошел еще один эсэсовец из охраны башни и попросил у меня знамя, чтобы им покрыть останки Гитлера. Но вследствие пожара знамя не сохранилось.

Около 22 часов я вышел в башню. Сад сильно обстреливался. Эсэсовец Менгерсхаузен сообщил мне, что они закопали останки Гитлера, его жены и любимую собаку Гитлера. Когда обстрел прекратился, я снова поднялся в башню. Менгерсхаузен показал мне направление и сказал, что они закопали останки Гитлера и его жены в этом направлении, примерно, в 10 метрах от входа в башню. Далее, он сказал, что останки трупов положили в воронку, сверху заложили балками и засыпали землей. Так как мне бросилось в глаза, что у них сорваны эсэсовские значки, я спросил их почему они это сделали. Они мне ответили, что Гиммлер предал Гитлера и поэтому они сорвали значки эсэсовцев.

После этого я снова спустился в бункер где узнал, что Геббельс направил русскому командованию ноту с условиями о перемирии. Фрейляин Крюгер уже отпечатала текст ноты и таким образом я смог прочесть его. Первыми словам текста было сообщение маршалу Сталину о том, что Гитлер покончил жизнь самоубийством, оставив своим преемником Деница, рейхсканцлером д-ра Геббельса, министром по партийным делам — Бормана. Генерал Кребс был назначен в качестве парламентера, который покинул бункер около 1–2 часов и вернулся обратно около 7–6 часов утра. Я должен заметить, что 30 апреля, во второй половине дня, Геббельс отдал приказ, никого не выпускать из бункера, чтобы весть о смерти не дошла до армии.

День 1 мая был заполнен подготовкой к прорыву из окружения, вечером. Прорыв начался около 10 часов вечера, а в 8 ч 30 мин. я попрощался с Геббельсом и его женой.

Прорыв велся 6 группами:

1 группа — Монке, генерал Раух, Гюнше и одна рота войск СС.

2 группа — руководитель группы Аксман.

3 группа рейхсляйтер Борман и государственный секретарь д-р Нейман.

4 группа — Раттенхубер, Баур, Бец, Хелле, и люди имперской службы безопасности.

5 группа — Кемка, Линге, эсэсовская команда сопровождения и слуги.

6 группа — одна рота.

Во время продвижения к мосту Вандердаммебрюкке группы рассеялись и только я вместе с Борманом, Науманом и моей группой достигли моста. В это время 4 батарея зенитной артиллерии прорывалась через мост, я выпрыгнул на одну из пушек, остальные последовали моему примеру и мы прорвались через мост.

Около половины седьмого нас снова задержали (в этот момент был ранен и во второй половине дня взят в плен). От товарищей, которых я встретил, я узнал, что Борман, Науман и Хеле убиты, а Баур и Бец — ранены.

Линге, Кемка и многих других видели на мосту. Вскоре после начала прорыва начался такой обстрел, что многие были убиты и ранены. Незадолго до пленения я видел Монке, Раух, Юнге, Крюгер, и повара Гитлера Марциарли.

IX. ПОЛИТЕЧЕСКОЕ ЗАВЕЩАНИЕ ГИТЛЕРА

В подвале, в котором я лежал раненый, беседовали Монке, Гюнше, Гебель и секретарши о политическом завещании, текст которого, якобы, должен быть у гросс-адмирала Деница.

У кого было это завещание и каково было его содержание, я рассказать на могу так как слишком далеко лежал от беседовавших, чтобы понять их разговор.

После разговора секретарши вышли из подвала, а я незадолго после этого был взят в плен.

X. О МЕСТОНАХОЖДЕНИИ РУКОВОДИТЕЛЕЙ ПАРТИИ

По этому вопросу мне известно следующее: Геббельс и его жена покончили жизнь в бункере. Рейхсляйтер Борман убит, государственный секретарь Науман убит, руководитель имперской молодежи Аксман прорывался вместе с нами, о дальнейшей его судьбе мне ничего неизвестно. Геринг еще раньше бежал ив Берлина в Оберзальцберг и взят в плен американцами. Гиммлер находился в последнее время в местечке Хогенлюхен. Дальнейшая его судьба мне неизвестна так как начиная с 20 апреля, от него не поступало никаких сведений. Риббентроп находился в местечке Фушль, поместье Зальцкамергут, где находилась также и его семья. Дениц, по последним сообщениям, был в Плен (провинция Шлезвиг-Гольштейн). Дальнейшее мне неизвестно.

Раттенхубер, СС-группенфюрер, генерал-лейтенант войск СС и полиции, начальник имперской службы безопасности.

Ефгений Шафранский. Восемь тайн — восемь этажей «Вервольфа»

«Зеркало недели», № 23(448) от 21 июня 2003 г.

Шесть десятилетий история, «словно кот ученый», ходит по цепи кругом истоптанной поляны близ села Стрижавка, километрах в восьми от Винницы. Пойдет направо — песнь заводит о баснословных сокровищах, награбленных фашистами и якобы упрятанных в глубинах расположенного здесь бункера самого фюрера… Налево — сказки говорит о негативной мистической ауре, оставшейся после шабаша нацистских исчадий ада, а также о том самом таинственном сверхоружии, которым Гитлер стращал противников, однако почему-то не стал применять, а припрятал в подольской земле на манер мины замедленного действия.

Совершенно очевидным представляется факт, что державе, подобной СССР, располагавшей спецслужбами вроде НКВД и КГБ, при желании не понадобились бы десятилетия для установления, что же это за заноза такая сидит в советской земле столь непозволительно долго? Очевидно, что такого желания не было. Как не было у компетентных органов и никаких вопросов. Они все знали. И у них имелись веские причины не делать эти знания достоянием общественности.

Сегодня гриф «Совершенно секретно» стал названием популярного еженедельника. На территории той же Винниччины были созданы предприятия по утилизации ракет, способных из-под земли нести Западу ядерную смерть. Вот ведь и Винницкая облгосадминистрация объявила открытый свободный тендер на овладение тайнами «Вервольфа». Правда, как уже сообщало «Зеркало недели», энтузиастов, готовых долбить гранитные толщи в районе Стрижавки, пока оказалось немного. Гораздо меньше, чем желающих добраться до подземелий с нацистским золотишком и янтарными комнатами. И это понятно. «Черным следопытам» тендеры ни к чему. Им была бы только ночка потемней. Этим труженикам следует переадресовать пожелания, высказанные известным литературным персонажем, отлитым в бронзе на подходе к Крещатику: «Пилите, Шура, пилите…».

Давайте не станем торопиться с раскопками, просвечиваниями подольской твердыни из космоса и прочими дорогостоящими операциями. Лучше еще раз обратимся к документально подтвержденным сведениям, которые удалось собрать автору более чем за двадцать лет старательских работ…

ЭТАЖ ПЕРВЫЙ

Почему выбор Гитлера пал именно на Винницу?

Наиболее расхожая версия, усердно переписываемая коллегами на протяжении многих лет, весьма романтична. Якобы ближайший соратник фюрера, нацист номер два рейхсмаршал Герман Геринг в годы Первой мировой воевал летчиком на Подолье, влюбился в украинскую красавицу, однако, улетая домой, оставил ее в интересном положении. Что и побудило его присоветовать Гитлеру Винницу как место наилучшей дислокации будущей ставки верховного главнокомандующего. Остается только поверить, что фюрер был именно тем человеком, который способен оценить столь сентиментальный аргумент! Хотя, забегая наперед, заметим, что без Геринга в этом деле действительно не обошлось.

Приблизиться к истине помогут события 1938 года, когда лидеры ведущих держав Европы дружно сочиняли увертюру ко Второй мировой войне.

Четвертого февраля Гитлер объявил себя верховным главнокомандующим вермахта. 12 марта немецкие войска вступили в Австрию. Пять дней спустя СССР направил официальное заявление США, Англии, Франции и Чехословакии с протестом против агрессии и предложением о создании системы коллективного спасения мира. Этот шаг был оставлен без последствий. В мае разразился новый кризис, вынудивший уже чехов приступить к мобилизации сил. Гитлер требовал отдать Судеты, где проживало два с половиной миллиона немцев. Сделать это для чехов было равнозначно самоубийству — они оставались бы голыми среди волков. 750-тысячная чешская армия, 1360 боевых самолетов в полной готовности ждали приказа.

Президент Чехословакии Эдуард Бенеш настойчиво запрашивал советскую сторону: может ли он рассчитывать на помощь, согласно договору. Ответы были однозначно положительными. Еще в мае сам Сталин в беседе с Климентом Готвальдом заявил, что СССР окажет Чехословакии военную помощь. И это были не просто слова. Киевский и Белорусский военные округа возводятся в ранг особых. Сюда стягиваются 40 стрелковых и кавалерийских дивизий, мощнейший танковый кулак, 12 авиационных бригад.

Спрашивается: причем здесь «Вервольф»? Известный английский исследователь этого периода Леонард Мосли, в частности, пишет: «В течение всего лета 1938 года русские строили аэродром под Винницей на Украине, непосредственно у границ с Румынией. В начале сентября 20 русских бомбардировщиков поднялись с этого аэродрома, перелетели через румынскую территорию и сели на ужгородском аэродроме в Чехословакии…».

Гитлер получил весьма красноречивое предостережение: воздушный мост советских бомбардировщиков пролегал над Румынией — единственным поставщиком нефти для третьего рейха. Одним мановением руки Сталин мог лишить гитлеровский блицкриг горючего!

Думается, что уже ни Гитлер, ни Геринг, ни, тем более, абвер во главе с Вильгельмом Канарисом и разведка СД с Рейнхардом Гейдрихом уже не могли забыть этого названия — Винница. Хотя для германских спецслужб еще с 20-х годов не было секретом, что именно здесь, на тогдашней западной границе СССР, находится мощная военно-воздушная база, органично вписывавшаяся в оборонительный комплекс, именуемый линией Сталина. Вполне очевидно, что при реконструкции этой уникальной базы именно летом 1938 года производилось не только расширение взлетных полос и ангаров. Требовался особый командный центр для управления намечаемыми операциями в юго-восточной Европе. А у советских фортификаторов, кроме московского метро, было на счету уже немало многокилометровых подземных сооружений, в том числе и в каменистых толщах.

Впрочем, поднимемся дальше — к следующему этажу «Вервольфа».

ЭТАЖ ВТОРОЙ

Когда возник замысел сооружения восточной ставки Гитлера?

Советско-немецкое тайное сотрудничество 20-х годов оказалось взаимополезным. Оно позволило сторонам создать как мощные вооружения, так и обоюдную хорошо разветвленную шпионскую сеть. Кстати, сам Гитлер признавал, что сталинские «кроты» копают глубже. В частности, внук знаменитого немецкого адмирала фон Тирпица занимал солидный пост в ведомстве Геринга. И одновременно входил в число руководителей агентурной группы, известной под названием «Красной капеллы». В декабре 1940 года состоялось окончательное обсуждение деталей директивы «Операция Барбаросса», в том числе и высказанной Герингом идеи базирования главной полевой ставки Гитлера в районе винницкого авиакомплекса. И уже до наступления 1941 года эта сверхсекретная информация была передана в Москву — Центру.

Тем временем и абвер не дремал. С весны 1939 года базирующаяся близ Будапешта немецкая эскадрилья особого назначения «Ровель» совершала разведывательные полеты над территорией СССР, уделяя пристальное внимание укрепрайонам линии Сталина. А на исходе 1940 года в учебно-тренировочном лагере Нойхамер под Легницей абвер-2 сформировал из украинских эмигрантов и боевиков ОУН спецбатальон «Нахтигаль» («Соловей»), судьбу которого мы проследим детально. Благо, сделать это нам позволяет составленный с исконной немецкой пунктуальностью журнал боевых действий, фиксировавший день за днем диверсионно-разведывательные операции абвера.

18 июня 1941 года батальон «Нахтигаль» выдвигается к советско-германской границе в районе Панталовице. Четыре дня спустя, с началом вторжения, одна его рота вместе со сводной ротой абверовского диверсионного батальона «Бранденбург-800» форсируют реку Сан и вскоре оказываются вблизи Львова. До конца июня эти оба подразделения занимают Львов и берут под контроль важнейшие стратегические объекты и транспортные узлы, оберегая их от разрушения. Здесь «соловейки» долго не задерживаются, и в первой половине июля, переодетые в красноармейскую форму, продвигаются по маршруту Сатанов — Юсвин — Золочев — Тернополь. Наконец, с 15 по 17 июля вместе с первым батальоном «Бранденбург-800» они (цитирую по журналу) «совершают нападение на штаб одной из частей РККА в лесу под Винницей». Нетрудно догадаться, что такой целью для спецподразделений мог быть только наиболее важный стратегический объект. Учитывая, что советская сторона была осведомлена о планах противника, нападение не было неожиданным. Атака захлебнулась с ходу, диверсанты понесли большие потери. Настолько, что остатки «Нахтигаля» пришлось расформировать.

Небезинтересно сопоставить эти события с тем, что происходило в эти же дни на фронте. Для решительного развития успеха начальник немецкого генштаба генерал-полковник Франц Гапьдер предлагал направить первую танковую группу на Умань, чтобы окружить как можно большие силы Красной армии и создать условия для взятия Киева с ходу. Казалось бы, главковерх должен был только приветствовать такой сильный стратегический ход. Однако фюрер повел себя странно. Он потребовал резко сузить кольцо окружения противника. Он не пожелал, чтобы танки шли на Киев. Он потребовал, чтобы главные силы были направлены от Бердичева на Винницу. Ошеломленный Гальдер был вынужден исполнять приказ. 18 июля, на 27-й день войны, он записывает в дневнике: «В результате прорыва, достигнутого 17 армией, намечается окружение противника в районе Винницы».

Возникает логичный вопрос: если наступление немцев шло так стремительно, то зачем нужно было буквально в это же время рисковать жизнями специально подготовленных диверсантов? Ответ здесь может быть один: абвер еще до начала вторжения планировал операцию, которая позволила бы фашистам захватить важный объект под Винницей и удержать его в целости и сохранности до подхода основных сил. В чем был лично заинтересован сам фюрер, давший такой непонятный, казалось бы, приказ повернуть танки на Винницу. Судя по всему, немцам удалось предотвратить уничтожение объекта под Винницей и обеспечить плацдарм для будущего «Вервольфа».

ЭТАЖ ТРЕТИЙ

Что же сооружали немцы в лесу под Винницей?

Воистину вольготно чувствовали себя следопыты, отслеживавшие «Вервольф», пока документы хранились за семью замками в сверхсекретных сейфах! Можно было дать волюшку фантазии! Диапазон авторских придумок огромен — от старонародных причитаний насчет дурного места, нечистой силы, заговоров, табу до новомодных апелляций к Нострадамусу, Ванге, Шамбале и астральным знакам Добра и Зла… «Бункер в совокупности с негативной зоной, расположенной в точке отрицательного источника Водолея, образует адскую машину, действие которой не подвластно теперь уже ничьей воле…». Такие публикации тиражировались широко и с продолжением. Любопытно, однако, что авторы упорно придерживались тезиса о том, что уникальный, поражающий воображение даже гитлеровского окружения бункер все же существовал в реальности.

По одной версии он имел четыре этажа над землей и три — под землей. По другой (подкрепленной даже подробной схемой), все семь этажей были подземными. Причем к третьему этажу подходила железнодорожная ветка, и двери вагонов открывались прямо в бункер, как в метро. Между следопытами развернулось как бы состязание по принципу: «Кто больше?»

Абсолютный рекорд был установлен после того, как в 1989 году прошли поисково-разведочные работы по целевой комплексной программе «Гермес», которыми руководил завкафедрой Московского геолого-разведочного института, доктор технических наук Леонид Бобровников. Производились геофизические работы, зондирование земли по новейшим методикам из космоса. Сам доктор свое уважаемое мнение почему-то так и не обнародовал. Зато имеются многочисленные пересказы, согласно которым подземный «небоскреб» вырастает уже до 16 этажей. Плюс некое таинственное «помещение № 3», просветить которое не удалось ни с земли, ни с космических высот. Такой себе черный квадрат.

Однако нет ничего тайного, что рано или поздно не стало бы явным. На настойчивые просьбы серьезных исследователей из заветных сейфов выпорхнула официальная справка КГБ, кратко излагающая суть имеющейся документации по «Вервольфу». А еще несколько позже в открытой печати появилась детальнейшая секретная справка о результатах оперативного обследования бывшей ставки Гитлера, проведенного спецгруппой НКГБ по прямому указанию Сталина.

Из документов следовало, что первостроители «Вервольфа» появились в Стрижавке уже в августе 1941 года, через месяц после оккупации Винницы. В сентябре прибыла спецохрана гестапо. На лесном участке, объявленном запретной зоной, развернулось строительство силами немецких и польских специалистов с привлечением на самые тяжелые работы советских военнопленных и местного населения. К апрелю 1942 года первый этап строительства ставки был завершен. Интересная деталь: как показали позднее при опросах местные жители, со стороны зоны они не слышали никаких взрывов. А ведь без буровзрывных работ проникнуть сколько-нибудь существенно в глубины кремнистого подольского щита невозможно!

Из вышеупомянутой справки следует, что объект представлял собой великолепно охраняемый командный комплекс, в состав которого входило 81 здание и три железобетонных бомбоубежища. Он был обеспечен первоклассными системами водо- и энергоснабжения, канализации с очисткой стоков, сбрасываемых в Южный Буг, связи (бронированный кабель соединял его даже с Берлином!). Однако при всем этом не может не броситься в глаза явно летний, дачный характер военного городка: большинство зданий — деревянные, блочные, барачного типа с креозотной пропиткой древесины. И еще: в справке, где пунктуальнейшим образом указываются все типы, размеры, сечения конструкций, блоков, труб, кабелей нет даже упоминания о централизованной системе отопления. Правда, на фотографиях, добытых благодаря усилиям одного из самых дотошных исследователей этой проблемы Ивана Загороднего, можно обнаружить печь в помещении финской бани и камин в комнате фюрера. Однако этого вряд ли хватило бы «Вервольфу» при наших-то морозах!

И, наконец, самое главное и сенсационное открытие, содержащееся в этом документе. Здесь имеется и точное описание подземной части «Вервольфа». Вне центральной зоны располагалось одно большое бомбоубежище, имевшее в плане размеры 7×17 метров и, скорее всего, предназначавшееся для охраны. Другое, в зоне, имело размеры 8×11. И третье, размещенное там же, 8,5×8,5 (судя по остаткам паркета и обрывкам ковра, это и было убежище для фюрера!)

Вот и все. Никаких подземных «небоскребов», начиненных золотом, янтарем, полотнами старых мастеров и прочими ценностями. Это, кстати говоря, намного раньше публикации чекистской справки подтверждал такой надежный свидетель, как личный архитектор и любимчик фюрера Альберт Шпеер. В декабре 1954 года во время отсидки он закончил свои мемуары. Дело в том, что зимой 1942 года, за два месяца до окончания строительства ставки под Винницей, ему были переданы Гитлером все полномочия министра вооружений и главного фортификатора третьего рейха доктора Тодта, погибшего при странных обстоятельствах в авиационной катастрофе. Так что Шпеер был наверняка посвящен в таинства «Вервольфа». В частности, он вспоминал: «Гитлер перебрался на расположенный неподалеку от украинского города Винницы передовой командный пункт. Так как русские самолеты почти не показывались, а авиация союзников и подавно никак не могла сюда проникнуть, это было ясно даже чрезмерно опасавшемуся за свою жизнь Гитлеру, то на отведенной под новую ставку территории не стали сооружать мощные железобетонные строения. Военный и гражданский персонал разместили в разбросанных по лесу благоустроенных и весьма приятных на вид деревянных блокгаузах…».

На этом третьем смысловом «этаже» можно было бы и поста-вить точку: нет бункера нет проблем! Действительно, если «Вервольф» это всего лишь временный командный пункт для управления блицкригом против СССР, то и построить его было несложно без особых взрывных работ. И никакого серьезного отопления не требовалось бы. Ведь общеизвестно, что до наступления морозов Гитлер планировал провести триумфальный парад на Красной площади.

Однако вотведь какая неувязка выходит. Зачем же тогда было разворачивать осенью 1941 года в Стрижавке такое долгосрочное строительство?..

ЭТАЖ ЧЕТВЕРТЫЙ

Зачем Гитлеру понадобился «Вервольф»?

Отдельные исследователи поясняют это тем, что якобы фюрер уже в августе сорок первого смекнул, что блицкриг сорвался. И начал окапываться в Стрижавке. Однако мы уже знаем, что ставка планировалась еще в сороковом году. Кроме того, эту версию опровергает многократно и категорически сам фюрер. Так, 4 июля, на 13-й день войны, он заявил: «Я все время стараюсь поставить себя в положение противника. Практически войну он уже проиграл». Через неделю после этого была прорвана линия Сталина, затем взяты Киев, Смоленск, Великие Луки — открывалась прямая дорога на Москву. Неужели после всего этого у Гитлера поубавилось оптимизма? С какой стати! Скажем, 12 октября он дает войскам указание: «Капитуляция Москвы не должна быть принята, даже если она будет предложена!».

А строительство на поляне близ Стрижавки тем временем шло полным ходом. Причем руководили им виртуозы фортификационного искусства из «Организации Тодта», уже продемонстрировавшие свое мастерство при возведении Западного вала, многочисленных «волчьих лежбищ». Им ли с их опытом не понимать, что закончить такой объект без отрыва от войны и надвигающихся холодов удастся не ранее будущей весны?

Стало быть, по всему выходит, что «Вервольф» и замышлялся, и возводился как объект долговременного пользования, с учетом того, что действовать ему доведется на глубоко враждебной оккупированной территории. Где опасность может исходить не только с неба, но и из-за каждого куста. Впрочем, и небо над ставкой тоже не было таким уж безоблачным, ведь бомбила же советская дальняя авиация даже Берлин! Как же в таком случае могли опростоволоситься маститые фортификаторы: для самого фюрера соорудить убежище, не имеющее запасных подземных ходов, выводивших его обитателей на достаточно безопасном удалении от места возможной бомбежки или диверсии? Даже простые солдатские окопы и блиндажи предусматривают такие лазы на случай прямых попаданий и связанных с этим завалов! А в иных ставках Гитлера такие подземные коммуникации достигали по протяженности нескольких десятков километров!

Похоже, мы все больше приближаемся к какой-то новой версии, качественно новой — которая могла бы снять все эти несостыковки. Однако прежде чем попытаться ее сформулировать, сделаем здесь важную оговорку. Кто сказал, что стрижавской поляной ограничиваются пределы «Вервольфа»? По аналогии с восточно-прусской центральной штаб-квартирой Гитлера правильно было бы исходить из того, что такие комплексы представляют собой сложные многофункциональные системы, расположенные на больших территориях. С учетом этого окинем единым взором все владения ставки как бы с высоты… Она простиралась от Немирова с юга далеко на север, к Житомиру, к полесским болотам. Вся эта территория была покрыта аккуратно сплетенной густой гестаповско-эсэсовско-жандармской сетью-ловушкой. Что ни ячейка этой сети, то жесточайший контроль за каждой хатой, каждым жителем; уничтожение всех подозрительных и неблагонадежных, выселение целых сел и замещение их немецкоязычным населением. Появление всякого постороннего пришельца мгновенно фиксировалось тысячами штатных и нештатных информаторов.

Вовсе не случайно отряд «Победители» и легендарный Николай Кузнецов, заброшенные в Украину для присмотра за «Вервольфом», расположились вдалеке от Винницы и ни разу не сумели приблизиться к этой зоне. Как закономерно и то, что первый показанный на киноэкране герой, прототипом которого был Кузнецов из фильма «Подвиг разведчика», даже находясь в Виннице, почему-то совершенно не интересуется ставкой фюрера, а предпочитает заняться похищением куда менее именитого военачальника… Однако продолжим осмотр самой зоны.

На полпути от Немирова к Виннице, в селе Вороновица, под сводами старинного дворца Можайского размещался аналитико-разведывательный отдел генштаба сухопутных войск «Иностранные армии Востока», которым с весны 42-го года начал командовать будущий «шпион века» Рейнхард Гелен. По-соседству находились коллеги-абверовцы из трех штабов «Валли»; здесь же притаилась и подчинявшаяся Гейдриху, а позднее Шелленбергу секретная супергруппа во главе со знаменитым Отто Скорцени (в мемуарах этот головорез не без юмора напишет, что провел этот период якобы в госпитале с диагнозом «дизентерия»).

Весь этот неограниченный контингент рыцарей плаща и кинжала развернул бурную деятельность по перевербовке, обучению и заброске агентов, созданию национальных формирований из числа бывших советских офицеров, а порой и чекистов. Достаточно напомнить, что именно в Винницу был направлен для «перепрофилирования» в командующие Русской освободительной армией бывший любимец Сталина, заместитель командующего Волховским фронтом генерал-лейтенант Андрей Власов.

Непосредственно в Виннице разместилось главное командование вермахта (ОКВ), сухопутных сил (ОКХ), а также генеральный штаб во главе с генерал-полковником Францем Гальдером. Гитлер же (примем это пока за рабочую гипотезу) проживал в одном из стрижавских бараков. Согласитесь, что уже в таком странном отрыве фюрера от его военачальников заключено немало неудобств. Одно дело Геринг, Гиммлер, Геббельс и прочие бонзы, наезжавшие в ставку по мере надобности. Иное дело, скажем, Кейтель, Йодль, Гальдер, которым приходилось чуть ли не круглосуточно работать с Гитлером, взявшим на себя командование не только вермахтом, но и сухопутными силами.

Обращает на себя внимание, что первые дни своего пребывания в Украине и Гальдер, и Гитлер провели вместе — на окраине Винницы, в прекрасном парково-архитектурном ансамбле, где до войны размещалась психоневрологическая больница. Эти здания предварительно освободили от больных и тщательно отремонтировали. Во всяком случае, Гальдер в день новоселья с восторгом отмечал в дневнике: «Помещения очень неплохо подготовлены. Хорошие возможности для работы всех отделов. Хорошие квартиры…». Спрашивается, зачем же через считанные дни нужно было и фюреру, и свите оставлять этот райский уголок на берегу Южного Буга и перебираться в барачный лесной лагерь, где в воздухе зудят если не вражеские бомбардировщики, то не менее враждебные малярийные комары, которых Гитлер на дух не переносил?

Похоже, что прав был Альберт Шпеер: не строили немцы для «Вервольфа» грандиозных подземелий. Но это не означает, что бункера не существует. Фашисты могли просто использовать готовые укрепления, сооруженные еще летом 1938 года для советского командования, готовившегося поддержать дружественную Чехословакию. В этом случае фортификаторам Тодта оставалось лишь достроить передовой командный пункт в Стрижавке с помощью советских военнопленных. Дополнив этим объектом существовавший комплекс, построенный (не исключено!) силами советских заключенных. Ведь обнаруженные гитлеровцами в Виннице в 1943 году захоронения тысяч жертв, расстрелянных НКВД, по данным медэкспертизы датируются не началом войны, а именно 1938-39 годами!

Если принять такую версию, то снимаются практически все неувязки. Запасной выход (а точнее, парадный вход) бункера окажется на значительном удалении от стрижавского лагеря. Гитлер живет в комфортных для любого времени года условиях, бок о бок со своими генералами и штабистами. Если же ему заблагорассудится летней порой подышать лесным воздухом или возникнет необходимость слетать куда-либо самолетом с калиновского аэродрома — за считанные минуты его доставят под землей на стрижавскую «дачу». Или же в «санаторий», как окрестили объект его строители.

В дополнение имеются документальные данные о существовании загадочной серой автоколонны, с помощью которой могли имитироваться выезды фюрера со свитой из Винницы в Калиновку. Имеются и упоминания о возможном использовании двойников Гитлера, чью заботу о собственной безопасности Шпеер все же недооценивал…

Как быть с такой версией? Думаю, следовало бы при поддержке властей снарядить экспедицию и поставить точку на этом предположении. Однако никак — не на истории «Вервольфа» — она несравненно глубже…

Километрах в 20-ти от Стрижавки на север располагался тот самый огромный аэродром, который попортил столько нервов в 1938 году фашистам, и который до сих пор обеспечивает Виннице звание столицы военно-воздушных сил. Рядом, в Черепашинецком лесу, размещалась ставка Геринга и главный штаб Люфтваффе.

Далее в том же направлении, близ Житомира, функционировало сразу три важных объекта. Это, прежде всего резиденция рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, который всей мощью «черного ордена» и нацистской секретной службы безопасности обеспечивал надежное прикрытие зоны с наиболее опасной стороны.

Здесь же под крылышком «железного Генриха» пристроились рейхсминистр и начальник рейхсканцелярии Ханс Генрих Ламмерс и глава внешнеполитического ведомства Германии Иоахим фон Риббентроп. Как видим, летом 1942 года эта зона служила как бы полевой столицей третьего рейха.

Две главные стратегические задачи, поставленные перед «Вервольфом», были порождены жадным нетерпением Гитлера, который был крайне равнодушен к жизни и смерти миллионов, но в такой же степени мнителен по части собственного драгоценного здоровья. Фюрер боялся не успеть завершить свою «миссию». И потому торопился приступить к колонизации уже захваченных земель. А также к осуществлению своей совместной с Гиммлером и другими подельниками мечты о создании особого государства СС. Первые регионы будущего ордена уже были обозначены: Калинфельд возле Калиновки, Ферстенберг у Коростеня, Хегевальд близ Житомира…

ЭТАЖ ПЯТЫЙ

Почему пребывание Гитлера в Виннице не обеспокоило и не обозлило Сталина?

Вопрос вполне резонный, особенно, если принять версию, что наглый фюрер без спросу вселился в штаб-квартиру, предназначавшуюся для отца народов. Действительно, за всю войну ни одной бомбежки, не говоря уже о диверсии. Где же были сталинские соколы, разведчики, подпольщики, партизаны?

Открывшиеся в последние годы документы убеждают, что сведения о земле, горевшей под ногами захватчиков в этой зоне, как говорится, несколько преувеличены. Хотя были и герои, погибшие в гестаповской паутине. И даже были такие, кто сумел выбраться из нее и доставить в Москву точные сведения о вражеской ставке. Главное же объяснение — в странной реплике, которой якобы встретил эти сообщения Сталин: он хитро прищурился, поднес палец к губам и произнес: «Тс-с, главное — не спугнуть!» Похоже, что фюрер был дорог вождю не просто как память о дружеском пакте. Лучшего командующего вражескими войсками, чем этот оптимист и дилетант, трудно было подыскать. Видать, потому и воздерживались и Сталин, и союзники от посягательств на его жизнь. А все покушения, как известно, затевали по этой же причине сами немцы…

ЭТАЖ ШЕСТОЙ

«Какой клад можно сегодня обнаружить на дне „Вервольфа?“»

Если копать именно на стрижавской поляне, то, согласно донесениям чекистов, там искателей ждут остатки паркета и обрывки ковра оранжевого цвета… А если принять версию о том, что подземный городок все же существует, пусть и в другом месте? Увы, там тоже не может быть никаких сокровищ! Хотя бы по той простой причине, что еще осенью 1943 года винницкая ставка Гитлера «Вервольф» прекратила свое существование. В начале октября сюда пришел новый хозяин — Эрих фон Левински, известный более под фамилией Манштейн. Свой штаб группы армий фельдмаршал разместил в лесу, а в Винницу отправил тыловые службы и госпитали.

Допускаю, что проницательный читатель заподозрит автора в сознательном утаивании сведений о материальных ценностях тайных подземелий. Разумеется, с корыстными планами на будущее. В свое оправдание приведу красноречивый документ — акт передачи сооружения «Вервольф» от коменданта главной квартиры фюрера подполковника Штреве фельдмаршалу фон Манштейну от 17.09.1943 года. В акте скрупулезно перечисляется все весьма скудное имущество оставляемой ставки — вплоть до биноклей и карманных фонарей.

Последние крохи надежды на обретение сокровищ отметает дословная стенограмма совещания Гитлера с Йодлем и Цейтцлером от 28 декабря того же года. Судя по ней, к этому времени над Винницей, объявленной фюрером городом-крепостью, нависла угроза со стороны стремительно наступавшей 38-й советской армии под командованием генерал-лейтенанта Кирилла Москаленко. Манштейн просит у Гитлера разрешения перебросить сюда от Никополя подкрепление.

«Он сидит в Виннице и трусит! — гневно взрывается фюрер. — Ни к чему ему сидеть в Виннице! Тут ему, к сожалению, делать уже нечего… Считаю необходимым одно: пусть Манштейн немедленно уйдет из Винницы, чтобы сохранить присутствие духа… А в Винницу мы должны послать отряд, чтобы там все сожгли и взорвали…».

«Прежде всего, не оставлять там никакой мебели, — вкрадчиво, с глубоким знанием любимых мозолей фюрера подсказывает его адъютант генерал-лейтенант Шмундт, — А то ее увезут в Москву и сделают выставку…». После чего раздается категорический приказ-вопль фюрера: «Все сжечь!».

Так и суждено было «Вервольфу» долгие десятилетия просуществовать со взорванными и тщательно закупоренными со стороны стрижавской поляны входами. Если же предположить, что имелись и другие входы, то нет никакой уверенности, что их постигла такая же судьба. Оборонительные сооружения 1938 года рождения, усиленные и дополненные в годы войны бронированной кабельной связью с Берлином, часть которого после победы отошла к ГДР, вполне могли быть использованы теперь уже законными хозяевами. Которым вовсе ни к чему было внимание со стороны журналистов, не говоря уже о красных или черных следопытах. Вот и направляли их всех в Стрижавку — от греха подальше! Нынче при наличии отсутствия и железного занавеса, и ракетного щита, наверное, можно бы уже и не темнить. Я, во всяком случае, делать этого не стану и честно признаюсь: простейшие расчеты позволили мне и моим коллегам вычислить место выхода этих подземелий на поверхность и даже провести кое-какие предварительные видеосъемки. С полным пониманием того, что единственное сокровище, скрываемое под этими сводами, — это память. Добыча которой стоит любых усилий.

А теперь краткий спуск на предпоследний этаж нашего объекта.

ЭТАЖ СЕДЬМОЙ

Что стоит за именем «Вервольф»?

Намеренно оставил этот вопрос напоследок. Странное дело: более полувека исследователи этой проблемы, за редким исключением, не удосужились поинтересоваться, как же расшифровывается название винницкой ставки. Между тем достаточно было заглянуть в словарь или, лучше того, в «Энциклопедию третьего рейха»… Любой язык имеет омонимы — слова, которые звучат одинаково, но смысл имеют разный. Скажем, коса — это и прическа, и сельхозорудие, и отмель… Вот и немецкое слово «вервольф» имеет два значения. «VERWOLF» — «оборотень» и «VEHRWOLF» — что значит «вооруженный волк», «защита волка»… Ставка Гитлера называлась «VEHRWOLF». Иначе и быть не могло. Прикиньте, тот, кто бы посмел, к примеру, назвать ставку Сталина «Упырь» или «Вампир», долго бы прожил? Вот и фюрер вполне мог обидеться и заявить: «За оборотня ответишь!»

Винницкая ставка вправе вопросить: что в имени тебе моем? На что в двух словах не ответить. Скажу только, что история «VEHRWOLFa» уходит корнями во времена средневековья. Ему довелось воскреснуть вновь после Первой мировой войны, благодаря радениям печально знаменитого Общества Туле; это знамя подхватили силы, не смирившиеся с поражением Германии и развернувшие отчаянную борьбу против Версальского договора и красной заразы, исходившей от страны победившего пролетариата и собственной Баварской советской республики; его отряды были первыми охранными подразделениями на митингах и уличных сражениях; они не растворились в черном ордене СС, сыграв свою особую роль в операциях нацистского блицкрига; они стали последней надеждой фюрера при битве в Арденнах и в намечавшейся операции «Альпийской крепости» и пережили своего кумира. Эту историю еще предстоит написать, без чего неполной будет история прошлого века.

Однако это, равно как и посещение самого нижнего, восьмого, этажа «Вервольфа», отведенного для подлинного оборотня, оборотня обыкновенного (вервольфус вульгарис) — это уже другая тема, требующая также неспешного разговора…

Указатель имен

Борман, Мартин (Bormann), (1900–1945?), рейхсляйтер, начальник штаба заместителя фюрера, личный секретарь и ближайший соратник Гитлера, ставший к концу войны самым могущественным человеком Третьего рейха после фюрера. Родился 17 июня 1900 г. в Хальберштадте в семье сержанта кавалерийского полка. Не закончив гимназии, работал в поместье в Мекленбурге. В конце 1-й мировой войны был призван в армию, служил в 55-м полку полевой артиллерии. После войны вернулся в сельское хозяйство, работал поместным инспектором. Тогда же примкнул к ультраправому объединению «Добровольческого корпуса», мекленбургской группе Россбаха, чьей целью было «помочь освободить Германию от изменников, вонзавших ей нож в спину». Вместе с Рудольфом Францем Хессом, будущим комендантом Аушвица, Борман участвовал в убийстве Вальтера Кадова, бывшего своего учителя в начальной школе, ложно обвиненного в том, что во время оккупации Рура он выдал французским властям Альберта Лео Шлагетера, позднее возведенного нацистской пропагандой в ранг «мученика». В марте 1924 Хесс был приговорен к 10 годам тюрьмы, а Борман, как соучастник преступления, отделался годом заключения в Лейпцигской тюрьме.

После освобождения он вступил в Национал-социалистическую рабочую партию Германии. Упорно поднимаясь по нацистской иерархической лестнице, Борман в 1937 стал пресс-секретарем НСДАП в Тюрингии. В следующем году, уже будучи гауляйтером, он был назначен управляющим делами партии по Тюрингии и одновременно членом верховного командования СА.

В 1930 г. Борман возглавил фонд Hilfskasse, созданный им для помощи соратникам по партии, получившим ранения в кровавых уличных схватках с коммунистами.

Став канцлером, Гитлер назначил Бормана руководителем аппарата своего заместителя Рудольфа Гесса. В октябре 1934 Борман становится рейхсляйтером, кроме этого он являлся депутатом рейхстага от нацистской партии. Будучи крупным специалистом по интригам и политической борьбе, Борман явно метил на очень высокое положение в Третьем рейхе. Он вел финансовые дела Гитлера и был руководителем, а по сути дела хозяином, огромного гитлеровского фонда, состоявшего, как можно было догадаться, из налоговых отчислений промышленности.

Во время 2-й мировой войны Борман стал ближайшим соратником Гитлера. 12 мая 1941, Гитлер назначил Бормана своим заместителем по НСДАП и руководителем вновь созданной партийной канцелярии. На этом посту Борман не жалел сил для укрепления партии как против вермахта, так и против СС. Обладая поразительной работоспособностью, он написал сотни докладных записок о том, как поступать с евреями, славянами, военнопленными и как вести себя гауляйтерам. 12 апреля 1943 Борман добавил к своим титулам еще один — секретарь фюрера. Товарищи по партии прозвали Бормана «серым кардиналом», «железным канцлером»; недруги называли его «Макиавелли за канцелярским столом». Он действительно был силой в тени гитлеровского трона. За беспристрастной внешностью скрывался классический махинатор, могущественный наблюдатель, работавший тайно и перехитривший всех своих конкурентов, стремившихся завоевать расположение фюрера.

Этот человек обрел почти абсолютную власть в Третьем рейхе. Когда другие предавали, Борман оставался верным фюреру, и тот говорил про него: «Мой самый преданный соратник». Уже изолированный и поверженный фюрер имел контакт с внешним миром лишь через Бормана. Верный паладин подписал политическое завещание фюрера. Он был свидетелем на церемонии бракосочетания Гитлера и Евы Браун. Одним из последних своих указов Гитлер назначил Бормана партийным министром в правительстве.

Борман был свидетелем того, как языки пламени пожирали тело Гитлера во внутреннем дворе рейхсканцелярии. В течение нескольких часов он пытался вести переговоры с союзниками, но безуспешно. Затем он исчез из фюрербункера. Дальнейшая судьба Бормана до сих пор окутана покровом тайны. Некоторые очевидцы свидетельствуют, что вечером 30 апреля 1945, когда еще во дворе рейхсканцелярии догорали трупы Гитлера и Евы Браун, Бормана видели среди оставшихся в живых обитателей бункера, которые выбрались наружу, надеясь просочиться, пользуясь темнотой, через боевые порядки русских.

Некоторые утверждают, что Борман погиб при попытке пересечь расположение передовых отрядов русских. По словам Эриха Кемпки, шофера Гитлера, Борман погиб от разорвавшегося неподалеку снаряда. А по утверждению обергебитсфюрера Артура Аксмана, руководителя гитлеровского союза молодежи, Борман покончил с собой, проглотив капсулу с цианистым калием после того, как стало ясно, что пройти через русские порядки не удастся. При таком расхождении в показаниях свидетелей трудно считать гибель Бормана доказанной.

Гальдер, Франц (Halder), (1884–1972), генерал-полковник (1940) германской армии. Начальник Генерального штаба сухопутных войск в 1938-42. Родился 30 июня 1884 в Вюрцбурге в семье военного. В армии с 1902, окончил Баварскую военную академию (1914), участник 1-й мировой войны. В 1926 Гальдер был назначен обер-квартирмейстером рейхсвера. В 1936 Гитлер предложил ему занять аналогичный пост в вермахте, с октября 1937 Гальдер второй, а с февраля 1938 — первый обер-квартирмейстер. 27 августа 1938 Гальдер был назначен начальником Генерального штаба сухопутных войск вместо ушедшего в отставку генерала Бека.

Как и большинство высших военных чинов, Гальдер, будучи солдатом старой школы, испытывал отвращение к бессмысленной жестокости нацистского режима и не одобрял партийное вмешательство в армейские дела. Ему, как и генералу фон Браухичу, приходилось идти на компромисс между данной фюреру клятвой и неприятием нацизма: «Нарушение присяги фюреру не имеет оправданий». Он давал понять, что готов поддержать военный переворот в стране, но и слышать не желал ни о каком покушении на жизнь Гитлера. Он возглавил первый офицерский заговор накануне Мюнхенского соглашения 1938. После заключения Мюнхенского договора Гальдер, как и фон Браухич, фактически устранился от движения Сопротивления. Он понял, что свергнуть нацистский режим без каких-либо коренных изменений — будь то дипломатическое или военное поражение, способное разрушить престиж Гитлера в глазах армии и народа, — невозможно. Являясь противником начавшейся в 1 939 войны и сопротивляясь гитлеровской агрессивной политике, Гальдер, однако, продолжал выполнять приказы фюрера. Он активно участвовал в создании гитлеровской армии, разработке и осуществлении планов агрессии против Польши, Франции, Бельгии, Нидерландов, Люксембурга, Югославии, Греции и СССР. После провала гитлеровской стратегии осенью 1942 Гальдер был отстранен от должности 24 сентября 1942.

В 1944 Гальдер был арестован по подозрению в причастности к Июльскому заговору 1944 и до конца войны находился в Дахау. 28 апреля 1945 он был освобожден американцами. В качестве свидетеля Гальдер давал показания на Нюрнбергском процессе, где заявил, что, не случись гитлеровского вмешательства в военные дела, Германия в 1945 могла бы заключить мир на «почетных» условиях: «Хотя выиграть войну и не удалось бы, но можно было, по крайней мере, избежать позора поражения». Находясь в американском плену, он участвовал в написании военно-исторических трудов. Позднее написал брошюру «Гитлер как полководец» (1949), в которой пытался представить Гитлера единственным виновником поражения Германии и доказать непогрешимость германского генералитета и его стратегии. Стране вонзили нож в спину, утверждал он, но не социал-демократы того периода, а никто иной как Адольф Гитлер.

«Военный дневник» (т. 1–3, 1962-64) Гальдера важный источник по истории 2-й мировой войны.

Геббельс, Пауль Йозеф (Goebbels), (1897–1945), высокопоставленный лидер нацистской партии, главный пропагандист Третьего рейха, ближайший соратник и друг Гитлера. Геббельс родился 29 октября 1897 в Рейдте, Рейнланд. Его отец работал бухгалтером и был человеком очень набожным, он надеялся, что сын станет священником римско-католической церкви. Но Геббельс, мечтая о карьере писателя или журналиста, после окончания бюргершуле и гимназии в Рейдте, предпочел изучение гуманитарных наук. При финансовой поддержке «Общества Альберта Магнуса» он с 1917 по 1921 в университетах Фрейбурга, Бонна, Вюрцбурга, Кельна, Мюнхена и Гейдельберга изучал философию, германистику, историю и литературу. В Гейдельбергском университете под руководством профессора Фридриха Гундольфа, историка литературы, еврея, Геббельс защитил в 1921 диссертацию, посвященную романтической драме, и приобрел ученую степень. Его собственные литературные опусы раз за разом отвергались редакторами либеральных издательств и газет.

В 1922 он вступил в НСДАП, примкнув первоначально к ее левому, социалистическому крылу, однако в 1926 его политические симпатии резко изменились в пользу Гитлера, которого он стал воспринимать «либо как Христа, либо как Св. Иоанна».

Такие слова не могли не привлечь благосклонное внимание Гитлера. В 1926 он назначил Геббельса гауляйтером НСДАП в Берлине-Бранденбурге. Именно в столице раскрылись ораторские способности Геббельса, что предопределило его дальнейшую судьбу как главного агитатора и пропагандиста нацистской партии, а позднее и всего рейха. С 1927 по 1935 он являлся главным редактором еженедельной газеты «Ангриф» — рупора философии национал-социализма. В 1928 Геббельса избрали депутатом рейхстага от нацистской партии. На многочисленных митингах и демонстрациях этот маленький человек с длинным носом, постоянно одетый в слишком длинную для него шинель, обладавший сильным и резким голосом, крывший сарказмом и оскорблениями берлинское городское правительство, евреев и коммунистов, сумел привлечь к себе широкое внимание. Он «обнаружил» в уголовнике Хорсте Весселе, нацисте, убитом в уличной драке, политического мученика и выдвинул скверные стихи Весселя в качестве официального партийного гимна. Гитлер был настолько поражен и восхищен деятельностью Геббельса в Берлине, что назначил его в 1929 Имперским руководителем пропаганды нацистской партии. Именно Геббельсу, как никому другому, принадлежат лавры за столь стремительное продвижение Гитлера к вершинам политической власти. В 1932 он организовывал и возглавлял избирательные кампании Гитлера по выдвижению на президентский пост, удвоив ему число голосов избирателей. Его пропаганда имела решающее значение накануне вступления Гитлера в должность канцлера. Умело переняв у американцев современные пропагандистские приемы и, слегка изменив их под германскую действительность, Геббельс продемонстрировал поразительные способности психологического воздействия на аудиторию. Его «десять заповедей национал-социалиста», написанные еще на заре нацистского движения, стали прообразом идеологической программы партии.

Став канцлером, Гитлер 13 марта 1933 назначил Геббельса рейхсминистром народного просвещения и пропаганды, поручив ему использовать все средства для осуществления программы гляйхшалтунг. В этой деятельности Геббельс продемонстрировал, что для него не существует принципов или морали. Он подчинил все элементы жизни страны — прессу, кино, театр, радио, спорт — национал-социалистическим идеалам и стал, по сути, диктатором культурной жизни нации. Чтобы угодить Гитлеру, он предпринимал злобные и яростные атаки против евреев. В мае 1933 по инициативе Геббельса в нескольких немецких университетах было совершено публичное сожжение книг. В кострах горели произведения Томаса и Генриха Маннов, Бертольда Брехта, Франца Кафки, Ремарка, Фейхтвангера и многих других авторов, провозглашавших идеи свободы и гуманизма.

Наряду с Генрихом Гиммлером и, позднее, с Мартином Борманом, Геббельс стал одним из ближайших и влиятельнейших советников Гитлера. Его жена Магда Квант, развелась с еврейским бизнесменом, а шестеро их детей стали особыми любимцами среди ближайшего окружения фюрера в Берхтесгадене. Его многочисленные связи с театральными и киноактрисами были широко известны в стране. Однажды он был избит оскорбленным известным киноактером, не стерпевшим ухаживаний Геббельса за его женой. Его отношения с чешской актрисой Лидией Баровой едва не привели к разводу, пока не вмешался Гитлер. Геббельс постоянно находился в разногласиях с другими нацистскими лидерами, особенно с Германом Герингом и Иоахимом фон Риббентропом, которых раздражала его близость к Гитлеру.

Во время 2-й мировой войны перед Геббельсом была поставлена задача поддержания морального духа нации. Его пропагандистская машина была нацелена на то, чтобы вызвать недовольство Советской Россией и побудить немцев держаться до окончательной победы. Эта задача становилась все более и более трудной, когда ход войны переломился в пользу союзников. Геббельс энергично работал, чтобы поддержать боевой дух немцев.

После провала Июльского заговора 1944 Гитлер назначил Геббельса главным уполномоченным по мобилизации на «тотальную войну» и поручил ему собрать все материальные и людские ресурсы, чтобы сражаться до последней капли крови. Но было уже слишком поздно: Германия находилась на краю гибели. В апреле 1945, верный своему чувству мистической самонадеянности, Геббельс посоветовал Гитлеру остаться в Берлине в фюрербункере и, если потребуется, встретить там ослепительные мистические «Сумерки богов» (Gotterdammerung). Только таким способом, убеждал Геббельс, может сохраниться легенда о великом Гитлере. Фюрер, напуганный возможностью быть посаженным голым в цирковую клетку русскими, согласился. Один за другим новоиспеченные нацистские лидеры покидали своего вождя, но Геббельс остался. Когда 12 апреля 1945 скончался президент Франклин Рузвельт, Геббельс в состоянии эйфории, сравнил это событие с аналогичным в судьбе Фридриха Великого, закончившееся победой. Душевное состояние Гитлера на некоторое время воспрянуло. В политическом завещании Гитлер назначил Геббельса своим преемником на посту рейхсканцлера. Геббельс дополнил это собственным пропагандистским жестом. Сразу же после самоубийства Гитлера Геббельс и Борман предприняли последнюю попытку договориться с русскими. Когда стало ясно, что это невозможно, Геббельс решил покончить с собой. Его жена Магда Геббельс отравила шестерых своих детей и убила себя. Затем покончил с жизнью и Геббельс.

Геринг, Герман (12.01.1893, Розенхейм, Бавария, — 15.10.1946, Нюрнберг), один из главных военных преступников фашистской Германии. Участвовал в 1-й мировой войне, был летчиком. С 1922 член Национал-социалистской (фашистской) партии и руководитель СА (штурмовых отрядов). Будучи политическим уполномоченным Гитлера (с 1930) и председателем рейхстага (с августа 1932), играл активную роль в установлении фашистской диктатуры в 1933, после чего стал имперским министром авиации и главой правительства Пруссии. Главнокомандующий военно-воздушными силами (с 1935), глава одного из крупнейших германских промышленных концернов «Геринг» (с 1937), разросшегося в результате ограбления гитлеровцами оккупированных стран. Один из организаторов нацистского террора в Германии и на оккупированных фашистской Германией территориях. С 1940 рейхсмаршал. Приговорен на Нюрнбергском процессе к смертной казни; перед казнью покончил жизнь самоубийством.

Гиммлер, Генрих (Himmler), (1900–1945), один из главных политических и военных деятелей нацистской Германии, рейхсфюрер СС. Родился 7 октября 1900 в Мюнхене в семье баварского учителя. Собирался стать профессиональным офицером, но после окончания военного училища на фронт не попал, поскольку к этому времени 1-я мировая война уже закончилась. Гиммлер вступил в одно из многочисленных подразделений «Добровольческого корпуса». Затем учился на сельскохозяйственном факультете Технического института в Мюнхене, где сблизился с националистически настроенными ветеранами 1-й мировой войны. Во время «Пивного путча» 1923 Гиммлер был знаменосцем, нес т. н. «боевое знамя рейха».

В августе 1925 Гиммлер вступил в восстановленную Гитлером НСДАП и был назначен гауляйтером Баварии.6 января 1929 по распоряжению Гитлера Гиммлер стал рейхсфюрером СС. Создавая свой «черный орден», Гиммлер стремился сделать его продолжателем средневековых традиций рыцарства и придать ему соответствующие атрибуты: серебряные перстни с изображением черепа, почетные мечи, руническую символику и т. д. Им был разработан мистический ритуал вступления в СС, присвоения очередных званий и даже рекомендация членам СС жениться на «образцовых женах».

С 1931 Гиммлер занимался созданием собственной секретной службы — СД, во главе которой он поставил Рейнхарда Гейдриха. В 1933 Гиммлер был назначен руководителем полиции Мюнхена. По приказу Гитлера он создал первый концентрационный лагерь в Дахау. 20 апреля 1934 Геринг назначил Гиммлера шефом прусского гестапо. 17 июня 1936 Гитлер подписал декрет, которым Гиммлер назначался верховным руководителем всех служб германской полиции. Все службы полиции, как военизированные, так и гражданские, переходили под его контроль. Под руководством Гиммлера также создавались войска СС.

С 1943 Гиммлер становится министром внутренних дел, а после провала Июльского заговора 1944 командующим Резервной армией. Начиная с лета 1943, ввиду очевидного скорого поражения Германии, Гиммлер через своих доверенных лиц начал осуществлять контакты с представителями западных спецслужб с целью заключения сепаратного мира. Узнавший об этом Гитлер, накануне краха Третьего рейха, исключил Гиммлера из НСДАП как изменника и лишил его всех чинов и занимаемых постов. Покинув рейхсканцелярию, Гиммлер направился к датской границе, где намеревался укрыться, затерявшись в толпе беженцев, но 21 мая 1945 был арестован британскими военными властями и покончил с собой, приняв яд.

Гитлер (Hitler) [настоящая фамилия — Шикльгрубер (Schicklgruber)] Адольф (20.4.1889, Браунау, Австрия, — 30.4.1945, Берлин), лидер германской фашистской (Национал-социалистской) партии, глава германского фашистского государства (1933-45), главный военный преступник. Родился 20 апреля 1889 в Браунау (Австро-Венгрия).

В юности из музыкальных и литературных произведений он предпочитал оперы Вагнера, германскую мифологию и приключенческие романы Карла Мая; любимым композитором взрослого Гитлера был Вагнер, любимым фильмом Кинг-Конг.

Он не смог сдать выпускные экзамены в реальной школе и в 1905 симулировал болезнь; мать разрешила ему оставить школу. Он проводил время, посещая театры и оперу, копируя полотна художников-романтиков, читая приключенческие книги.

Дважды он проваливался на экзаменах в Венскую академию изобразительных искусств, и ему пришлось зарабатывать на жизнь рисованием почтовых карточек и рекламных объявлений.

Когда началась Первая мировая война, вступил добровольцем в германскую армию, был связным на западном фронте. Дослужился до звания ефрейтора, был дважды ранен, за проявленную храбрость награжден «Железным крестом» второй и первой степени.

После заключения перемирия Гитлер вернулся в Мюнхен и был зачислен в разведку армейского полка. Ему поручили вести наблюдение за политическими партиями, и 12 сентября 1919 он вступил в Немецкую рабочую партию — одну из многих националистических и расистских группировок, которые, как грибы после дождя, появились после войны в Мюнхене. Гитлер стал членом этой партии под номером 55, а позже под номером 7 стал членом ее исполнительного комитета. В течение последующих двух лет Гитлер изменил название партии на Национал-социалистическую немецкую рабочую партию (Nationalsozialistische Deutsche Arbeiterpartei, NSDAP). Партия проповедовала воинствующий расизм, антисемитизм, неприятие либеральной демократии, принцип «вождизма».

Ночью 8 ноября 1923 в мюнхенском пивном зале «Бюргербройкеллер» Гитлер провозгласил начало «национальной революции». На следующий день Гитлер и другие партийные лидеры возглавили колонну нацистов, направившуюся к центру города. Им преградил путь полицейский кордон, открывший огонь по демонстрантам; Гитлеру удалось спастись бегством. «Пивной путч» провалился. Привлеченный к суду за государственную измену, Гитлер превратил скамью подсудимых в пропагандистскую трибуну; он обвинил президента республики в предательстве и поклялся, что придет день, когда он отдаст своих обвинителей под суд. Гитлер был приговорен к пятилетнему сроку лишения свободы, однако вышел из Ландсбергской тюрьмы менее чем через год. В тюрьме Гитлер надиктовал первый том книги, содержавшей его политическую программу, назвав ее «Четыре с половиной года борьбы против лжи, глупости и трусости». Позже она вышла под названием «Моя борьба» («Mein Kampf»), разошлась миллионными тиражами и сделала Гитлера богатым человеком.

В декабре 1924 после освобождения из тюрьмы Гитлер отправился в Оберзальцберг, горный массив над деревней Берхтесгаден, где несколько лет жил в гостиницах, а в 1928 снял виллу, которую впоследствии купил и назвал «Бергхоф». Гитлер пересмотрел свои планы и решил прийти к власти законным путем. Он реорганизовал партию и начал интенсивную кампанию по сбору голосов. В своих речах Гитлер повторял одни и те же темы: отомстить за Версальский договор, сокрушить «предателей Веймарской республики», уничтожить евреев и коммунистов, возродить великое отечество.

В ситуации экономического кризиса и политической нестабильности 1930–1933 обещания Гитлера привлекали членов всех социальных слоев Германии. Особым успехом он пользовался у ветеранов Первой мировой войны и представителей мелкого предпринимательства, так как эти группы особенно остро переживали унижение от поражения, угрозу коммунизма, страх безработицы и испытывали потребность в сильном лидере. При содействии В. Функа, бывшего издателя газеты «Берлинер Берзенцайтунг», Гитлер стал встречаться с крупными немецкими промышленниками. Высшие армейские чины также получили заверения, что армии в его модели германского империализма будет отведено весьма заметное место. Третьим важным источником поддержки стал Земельный союз (Landbund), объединявший землевладельцев и яростно выступавший против предложения правительства Веймарской республики о перераспределении земли.

Президентские выборы 1932 Гитлер рассматривал как проверку силы партии. Его соперником был фельдмаршал П. фон Гинденбург, поддерживавшийся социал-демократами, католической партией «Центр» и профсоюзами. В борьбе участвовали еще две партии — националисты во главе с армейским офицером Т. Дюстербергом и коммунисты во главе с Э.Тельманом. Гитлер провел энергичную массовую кампанию и собрал более 30 % голосов, что лишило Гинденбурга необходимого абсолютного большинства.

Фактический «захват власти» Гитлером стал возможен в результате политического сговора с бывшим канцлером Ф. фон Папеном. Встретившись в обстановке секретности 4 января 1933, они пришли к соглашению о совместной работе в правительстве, в котором Гитлер должен был стать канцлером, а приверженцы фон Папена получали ключевые министерские посты. Кроме того, они договорились о смещении с ведущих позиций социал-демократов, коммунистов и евреев. Поддержка фон Папена принесла нацистской партии и существенную финансовую помощь со стороны деловых кругов Германии, 30 января 1933 «баварский ефрейтор» стал канцлером, дав клятву защищать конституцию Веймарской республики, В следующем году Гитлер присвоил себе титул фюрера (вождя) и канцлера Германии, Гитлер стремился быстро укрепить свою власть и установить «тысячелетний рейх». В первые месяцы его правления все политические партии, кроме нацистской, были запрещены, профсоюзы распущены, все население было охвачено контролируемыми нацистами союзами, обществами и группами, Гитлер постарался убедить страну в опасности «красного террора». Ночью 27 февраля 1933 загорелось здание рейхстага. Нацисты возложили ответственность на коммунистов и на выборах сполна воспользовались сфабрикованным обвинением, увеличив свое присутствие в рейхстаге.

Получив от рейхстага диктаторские полномочия, Гитлер начал подготовку к войне. Попирая Версальский договор, он восстановил всеобщую воинскую повинность, создал мощные военно-воздушные силы. В 1936 он ввел войска в демилитаризованную Рейнскую область и отказался признать Локарнские договоры. Вместе с Муссолини Гитлер поддержал Франко в гражданской войне в Испании и заложил основы для создания оси Рим — Берлин. Он предпринимал агрессивные дипломатические действия против потенциальных противников, как на западе, так и на востоке, нагнетая международную напряженность. В 1938 в результате так называемого аншлюса к Третьему рейху была присоединена Австрия. 29 сентября 1938 Гитлер вместе с Муссолини встретился в Мюнхене с премьер-министром Англии Чемберленом и премьер-министром Франции Даладье; стороны согласились с отторжением Судетской области (с немецкоязычным населением) от Чехословакии. В середине октября немецкие войска оккупировали эту территорию, и Гитлер начал подготовку к следующему «кризису». 15 марта 1939 германские войска заняли Прагу, завершив поглощение Чехословакии. В августе 1939 Германия и СССР с редким цинизмом с обеих сторон подписали договор о ненападении, который развязал Гитлеру руки на востоке и дал ему возможность сосредоточить усилия на разрушении Европы.

1 сентября 1939 германская армия вторглась в Польшу, что послужило началом Второй мировой войны. Гитлер принял на себя командование вооруженными силами и навязал собственный план ведения войны, несмотря на сильное сопротивление руководства армии, в частности, начальника генерального штаба армии генерала Л. Бека, который настаивал на том, что у Германии недостаточно сил для победы над союзниками (Англией и Францией), объявившими войну Гитлеру. После захвата Дании, Норвегии, Голландии, Бельгии и, наконец, Франции Гитлер — не без колебаний — решился на вторжение в Англию. В октябре 1940 он издал директиву об операции «Морской лев» — кодовому названию вторжения.

В планы Гитлера входило и завоевание Советского Союза. Считая, что время для этого настало, Гитлер предпринял шаги для обеспечения поддержки Японии в ее конфликте с США. Он надеялся, что таким образом удержит Америку от вмешательства в европейскийконфликт. Все же Гитлеру не удалось убедить японцев в том, что война с СССР принесет успех, и позже ему пришлось столкнуться с обескураживающим фактом советско-японского пакта о нейтралитете.

20 июля 1944 состоялась последняя попытка устранить Гитлера: в его ставке «Вольфсшанце» под Растенбургом была взорвана бомба с часовым механизмом. Спасение от неминуемой гибели укрепило его в сознании своего избранничества, он решил, что немецкая нация не погибнет, пока он будет оставаться в Берлине. Британские и американские войска с запада и советская армия с востока стягивали кольцо окружения вокруг немецкой столицы. Гитлер находился в подземном бункере в Берлине, отказываясь покидать его: он не выезжал ни на фронт, ни для осмотра городов Германии, разрушенных авиацией союзников. 15 апреля к Гитлеру присоединилась Ева Браун, его любовница в течение более 12 лет. Во времена, когда он шел к власти, эта связь не афишировалась, но с приближением конца он позволил Еве Браун появляться вместе с ним публично. Ранним утром 29 апреля они сочетались браком.

Продиктовав политическое завещание, в котором будущие руководители Германии призывались к беспощадной борьбе с «отравителями всех народов — международным еврейством», Гитлер покончил жизнь самоубийством 30 апреля 1945.

Гудериан, Хайнц Вильгельм (Guderian), (1888–1954), генерал-полковник германской армии (1940), военный теоретик. Наряду с де Голлем и Фуллером считался родоначальником моторизованных способов ведения войны. Родился 17 июня 1888 в Кульме (ныне Хелмно, Польша). Окончил военное училище (1907) и военную академию (1914). Во время 1-й мировой войны находился на штабных должностях, после войны — в рейхсвере, с 1 922 — в автомобильных войсках. В 1935-38 командир танковой дивизии и армейского корпуса.

Во время аншлюса Гудериан командовал только что созданным 16-м корпусом, совершавшим бросок на Вену, во время которого, по крайней мере, треть танков застряла в пути. В 1939 танковые подразделения Гудериана участвовали во вторжении в Польшу, успешно осуществив тактику блицкрига, чем заслужили восхищение Гитлера. В своих книгах «Внимание — танки!» и «Бронетанковые войска и их взаимодействие с другими родами войск» (1937) Гудериан отводил главную роль в исходе современной войны массированному применению танков. В начале 1940 он командовал танковым корпусом во Франции, с июня 1940 командующий 2-й танковой группой (с октября 1941 — 2-й танковой армией). В декабре 1941 за поражение под Москвой Гудериан был снят с должности и отчислен в резерв. С марта 1943 был генерал-инспектором танковых войск.

Участники Июльского заговора 1944 несколько раз безуспешно пытались привлечь на свою сторону Гудериана. После неудачного покушения на фюрера Гудериан вместе с Кейтелем и Рундштедтом по приказу Гитлера расследовал дела армейских офицеров, оказавшихся причастными к заговору. Их лишали воинского звания и передавали в руки Народного трибунала, что означало верную смерть. В награду за верность Гитлер назначил Гудериана в июле 1944 начальником Генерального штаба сухопутных войск, на этом посту он пробыл до марта 1945. В конце войны Гудериан предпринял несколько робких попыток убедить Риббентропа, Геринга и Гиммлера в необходимости прекратить боевые действия в отношении союзников; от подобных рекомендаций Гитлеру он воздержался.

Гудериан был взят в плен американцами, но вскоре освобожден. В 50-х гг. он выступал за восстановление довоенных границ и военной мощи Германии как оплота в борьбе против коммунизма. Автор мемуаров (рус. пер. «Танки — вперед!», 1957). Умер в Швангау, Бавария, 15 мая 1954.

Йодль, Альфред (Jodl), (1890–1946), начальник оперативного отдела Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии (ОКБ). Родился 10 мая 1890 в Вюрцбурге в семье военного. Будучи студентом, Йодль вступил в кадетский корпус, а затем, в 1910 — в 4-й Баварский полк полевой артиллерии. В 1912 он получил звание лейтенанта. Во время 1-й мировой войны принимал участие в боях на Западном и Восточном фронтах; был ранен. В 1920 Йодль начал учебу в нелегально созданном вопреки условиям Версальского договора 1919 Генеральном штабе. Он зарекомендовал себя как человек «думающий, решительный, энергичный, с хорошей физической подготовкой, прирожденный лидер и подходящая кандидатура для высших командных постов». В 1935 Йодль получил назначение в управление сухопутных войск, а в марте 1938 занял место начальника оперативного отдела ОКБ. В октябре 1938 он стал командиром 2-й горнострелковой дивизии. В 1939 Йодлю было присвоено звание генерал-майора. 23 августа 1939 Йодль вновь занял пост начальника оперативного отдела ОКБ и пробыл на этой должности до конца 2-й мировой войны. Он участвовал в разработке и планировании многих крупномасштабных военных операций, в том числе «Вейс» — нападение на Польшу, «Везерюбунг» — вторжение в Норвегию. Входил в число ближайшего окружения фюрера и был безоговорочно предан ему. После неудач на Восточном фронте и попыток Йодля вступиться за генерала Франца Гальдера и фельдмаршала Вильгельма Листа отношения Йодля с Гитлером испортились настолько, что фюрер помышлял заменить Йодля генералом Фридрихом Паулюсом, когда тот одержит победу под Сталинградом. Однако этой победы Гитлер так и не дождался, а Йодль остался в ОКВ. Йодль был ранен в ставке фюрера под Растенбургом взрывом бомбы во время покушения на Гитлера в результате Июльского заговора 1944. Йодль оставался в Берлине с Гитлером до апреля 1945, пока не перебрался на командный пункт гросс-адмирала Деница. По поручению Деница Йодль поставил свою подпись под документом о капитуляции Германии перед западными союзниками 7 мая 1945 в Реймсе.

23 мая 1945 Йодль был арестован и предстал перед Международным военным трибуналом в Нюрнберге. Трибунал признал его виновным и приговорил к смертной казни. Перед смертью в одном из писем он написал: «Он [Гитлер] похоронил себя под руинами рейха и своих надежд. Пусть тот, кто хочет, проклинает его за это, я же не могу». На рассвете 16 октября 1946 генерал армии Альфред Йодль был повешен. Тело его было кремировано, а прах тайно вывезен и развеян.

Канарис, Фридрих Вильгельм (Canaris), (1887–1945), адмирал, начальник управления разведки и контрразведки верховного командования вооруженных сил Германии — Абвера. Родился 1 января 1887 в Аплербеке, близ Дортмунда, в семье директора сталелитейного завода.

Вступил во флот в 1905. Во время 1-й мировой войны служил на крейсере «Дрезден», после потопления которого в 1915 был интернирован в Чили. В 1916 Канарис был заслан германской разведкой в Испанию, где развернул широкую шпионскую деятельность и организовал снабжение германских подводных лодок с территории Испании и Португалии. С 1918 был адъютантом военного министра Г. Носке. Канарис участвовал в организации убийства К. Либкнехта и Р. Люксембург, а затем возглавлял «следствие» по этому делу. В 1920 он участвовал в Капповском путче. В последующие годы Канарис служил в германском военно-морском флоте. В 1935 возглавил Абвер при Военном министерстве (с 1938 — при верховном командовании вооруженных сил). С 1938 одновременно руководил иностранным отделом Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии (ОКВ). Создал широкую шпионско-диверсионную сеть в странах Европы, Азии, Африки и Америки. Канарис принимал участие в разработке и осуществлении гитлеровских агрессивных планов: аншлюс Австрии, вторжение в Чехословакию и Польшу и др. Однако по свидетельству его подчиненного, генерала Эдвина Лахаузена, Канарис обладал многими человеческими качествами, ставившими его гораздо выше обычного нацистского чиновника. Не приемля откровенной жестокости режима и будучи противником гитлеровской политики, Канарис постоянно испытывал психологический дискомфорт от необходимости вести двойную игру. В феврале 1944 он был уволен в отставку. В условиях приближавшегося поражения Германии, Канарис принял участие в заговоре военных против Гитлера. После провала заговора он был арестован и 9 апреля 1945 повешен в концентрационном лагере Флоссенбюрг.

Кейтель, Вильгельм (Keitel), [Бодуин Иоганн] (1882–1946), генерал-фельдмаршал германской армии, начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Германии (ОКВ). Родился 22 сентября 1882 в поместье Хельмшероде, Брауншвейг. В 1901 поступил на службу в 46-й полк полевой артиллерии в звании фанен-юнкера. 18 августа 1902 ему было присвоено звание лейтенанта. В 1910 он получил звание обер-лейтенанта, в 1914 — гауптмана. Во время 1-й мировой войны Кейтель участвовал в боях в Бельгии, был ранен в руку, после лечения вернулся в свой 46-й артиллерийский полк командиром батареи. В марте 1915 он получил назначение в Генштаб. После окончания 1-й мировой войны, когда по условиям Версальского договора германский Генштаб был распущен, а армия сокращена до 100 тыс. человек и имела всего 4 тыс. офицеров, Кейтель был включен в состав офицерского корпуса Веймарской республики и три года прослужил инструктором кавалерийской школы в Ганновере, а затем был зачислен в штаб 6-го артиллерийского полка. В 1923 ему было присвоено звание майора. В 1925-27 он входил в состав организационного управления войск, являвшегося, по сути, тайным Генеральным штабом. Летом 1931 Кейтель в составе делегации германских военных посетил СССР по программе обмена. В октябре 1933 Кейтель был назначен командиром 11-й пехотной дивизии в Потсдаме. В июле 1934 он был переведен в 12-ю пехотную дивизию, дислоцированную в Лейбнице, а 1 октября 1934 был назначен командиром 22-й пехотной дивизии в Бремене. В августе 1935, по совету военного министра и ближайшего друга Вернера фон Бломберга, Кейтель принял назначение на пост начальника военно-политического управления военного министерства. После отставки Бломберга и командующего сухопутными силами генерала фон Фрича было создано Верховное главнокомандование вермахта (ОКВ), и вся власть над вооруженными силами сконцентрировалась в руках Гитлера. 4 февраля 1938 Гитлер назначил Кейтеля начальником штаба ОКВ.

В ноябре 1938 Кейтелю было присвоено звание генерала, а 19 июля 1940, после падения Франции, он стал генерал-фельдмаршалом. В марте 1941 он подписал печально известный «приказ о комиссарах», согласно которому все политработники Красной Армии подлежали безоговорочному физическому уничтожению. В июле 1941 приказом Кейтеля вся власть на оккупированных территориях на Востоке переходила в ведение рейхсфюрера СС Гиммлера, что явилось прологом к геноциду. 7 декабря 1941 за его подписью вышел приказ об уничтожении лиц «представляющих угрозу для безопасности рейха» — «Мрак и туман». Несмотря на свою должность, Кейтель практически не принимал никакого участия в разработке и проведении чисто военных операций и был лишь послушным инструментом в руках Гитлера, проводившего с помощью услужливого фельдмаршала собственную политику. После провала Июльского заговора 1944 Кейтель руководил мероприятиями по ликвидации участников покушения на фюрера в составе «офицерского суда», издавал приказы об их аресте, не проявляя при этом ни малейшей жалости. В последние дни Третьего рейха, совершенно утратив чувство реальности и не понимая, что война проиграна, Кейтель развязал жестокие репрессии против «террористической деятельности врага» — издавал приказы об уничтожении партизан и саботажников.

8 мая 1945 Кейтель в присутствии представителей Советского Союза подписал акт о безоговорочной капитуляции Германии. Затем он выехал во Фленсбург-Мюрвик, в штаб-квартиру Карла Деница, где несколькими днями позже был арестован британской военной полицией.

Во время Нюрнбергского процесса Кейтель признал себя виновным в том, что он выполнял приказы Гитлера. Он был признан виновным в преступлениях против человечности, против мира и в военных преступлениях и приговорен к смертной казни. 16 октября 1946 он был повешен в Нюрнбергской тюрьме. Последними его словами были: «Германия превыше всего!»

Клюге, Гюнтер Ханс фон (Kluge), (1882–1944), генерал-фельдмаршал германской армии. Родился 30 октября 1882 в Позене (ныне Познань, Польша). Участник 1-й мировой войны. В 1935, в звании генерал-майора, был назначен командующим 6-м военным округом. В 1938 уволен в отставку. После начала 2-й мировой войны фон Клюге вновь был призван на службу.

Командовал 6-й армейской группой во время захвата Польского коридора. В 1940 переведен на Западный фронт. 19 июля 1940 получил звание генерал-фельдмаршала. Принимал участие в нападении на СССР; в 1941 командующий 4-й армией, в 1941-43 главнокомандующий группой армий «Центр». Осенью 1943 фон Клюге был тяжело ранен во время автомобильной аварии на шоссе Орша — Минск и надолго выбыл из строя. 2 июля 1944 Гитлер, разъяренный тем, что войска фельдмаршала Герда фон Рундштедта не сумели предотвратить высадку союзников в Нормандии, назначил вместо него главнокомандующим группой армий «Запад» фон Клюге. Однако его также постигли неудачи, и он был смещен со своего поста в пользу фельдмаршала Вальтера Моделя. В состоянии депрессии от военных поражений фон Клюге 18 августа 1944 покончил с собой.

Ламмерс, Ханс Генрих (Lammers), (1879–1962), рейхсминистр и начальник рейхсканцелярии. Родился 27 мая 1879 в Люблинице (Верхняя Силезия). По образованию юрист. В 1921-33 служил в министерстве внутренних дел, в 1933-45 возглавлял рейхсканцелярию фюрера.

Входил в ближайшее окружение Гитлера в Оберзальцберге, откуда он и его персонал длительное время руководили делами канцелярии. Ламмерс являлся консультантом Гитлера по юридическим вопросам. В 1937 Гитлер назначил Ламмерса рейхсминистром без портфеля, а в 1939 — министерским советником по вопросам обороны рейха. В 1940 ему было присвоено звание обергруппенфюрера СС (генерал).

В 1943 Ламмерс вошел, наряду с Мартином Борманом и фельдмаршалом Вильгельмом Кейтелем, в состав т. н. «Комитета трех» — специально созданного органа, призванного разрабатывать и облегчать фюреру ведение дел как главе государства. Лишенный воображения чиновник, Ламмерс любил погружаться в технические детали юрисдикции. 23 апреля 1945, когда Геринг направил Гитлеру телеграмму о том, что принимает на себя руководство страной, разъяренный фюрер приказал арестовать не только Геринга, но и Ламмерса, считая, что именно он подал Герингу мысль о том, что до сих пор юридически правомочен приказ Гитлера от 29 июня 1941, в котором Геринг объявлялся правопреемником фюрера в случае неспособности того руководить страной.

В 1949 на суде в Нюрнберге Ламмерсу было предъявлено обвинение в подготовке и юридическом обосновании мероприятий по уничтожению евреев. В качестве оправдания он утверждал, что ничего не знал о результатах этих мероприятий до тех пор, пока они не были оглашены на Нюрнбергском процессе. Он заявил: «Мне было известно, что приказ фюрера Гейдриху передал Геринг. Этот приказ носил название „Окончательное решение еврейского вопроса“. Но больше об этом я ничего не знал». Суд приговорил Ламмерса к 20 годам тюремного заключения.

Но в 1951 наказание уменьшили до 10 лет, а в 1952 Ламмерса освободили. Он умер в Дюссельдорфе 4 января 1962.

Лееб, Вильгельм Йозеф Франц фон (Leeb), (1876–1956), генерал-фельдмаршал германской армии. Родился 5 сентября 1876 в Ландсберге-на-Лехе, Бавария, в семье потомственного военного. В 1895 фон Лееб вступил в 4-й Баварский полк полевой артиллерии. Получив офицерское звание, в 1900 участвовал в боевых действиях в Китае. После окончания в 1903 Баварской военной академии служил в Генштабе. Во время 1-й мировой войны фон Лееб командовал 1 1-й Баварской пехотной дивизией, принимавшей участие в боях на Западном фронте, а также в Галиции, Сербии и Румынии. За исключительную личную храбрость в 1916 он был удостоен баварского Ордена Макса Йозефа и рыцарского титула (риттер). После войны служил начальником отдела в Министерстве обороны, В 1920 фон Лееб был назначен начальником штаба 7-го военного округа. В 1926 в чине полковника он стал командиром 7-го артиллерийского полка, расквартированного в Нюрнберге, затем командовал 7-й пехотной дивизией в Мюнхене. В 1930 фон Лееб, будучи уже генерал-лейтенантом, стал командующим 7-м военным округом.

Как офицер старой школы, честный и бескомпромиссный, человек высоких моральных принципов, к тому же религиозный, фон Лееб после прихода нацистов к власти открыто выражал неприязнь к новому режиму и его лидерам. Он отказался посещать обеды, устраиваемые Альфредом Розенбергом, на том лишь основании, что тот был атеистом. Гитлер, называвший фон Лееба «неисправимым антифашистом», установил над ним негласный надзор гестапо. Однако фон Лееб, будучи человеком здравомыслящим, не вступал ни в какие группы заговорщиков и конспираторов, хотя и критиковал гитлеровскую программу милитаризации страны. Его антинацистские настроения не помешали ему занять в конце 1933 пост командующего 2-й армейской группой, расквартированной в Касселе. Являясь специалистом по оборонным мероприятиям, фон Лееб опубликовал в 1938 книгу «Оборона», выдержавшую несколько переизданий и переведенную на иностранные языки, в том числе русский (она была использована при создании полевого устава Красной Армии).

В феврале 1938 Гитлер осуществил чистку высшего командования вооруженных сил и уволил в отставку ряд не поддержавших нацистскую идеологию генералов, в том числе и фон Лееба. Присвоив ему почетное звание генерала армии, фон Лееба против его воли 1 мая 1938 отправили в запас. Повторно его призвали на службу накануне Мюнхенского соглашения 1938. Он был назначен командующим 12-й армией, которая участвовала в оккупации Судетской области.

Вскоре после этого фон Лееб вновь оказался не у дел, но с началом 2-й мировой войны его снова призвали на службу на должность командующего группой армий «Ц» на Западном фронте. Фон Лееб открыто протестовал против оккупации Франции и осенью 1939 написал «Меморандум о перспективах и значении нападения на Францию и Англию», в котором предсказал, что в случае агрессии весь мир ополчится против Германии. Оставленный без ответа меморандум, отсутствие поддержки со стороны других высокопоставленных военных и чувство солдатского долга вынудили фон Лееба отбросить мысли об отставке и принять участие во Французской кампании, за которую он 19 июля 1940 был удостоен фельдмаршальского жезла.

Во время вторжения в Советский Союз перед группой армий «Ц» (переименованной в группу армий «Север») была поставлена задача уничтожить основные силы противника в Прибалтике и захватить Ленинград. Несмотря на то, что в распоряжении фон Лееба находилось всего 16 дивизий, из которых только три были танковыми и три моторизованными, которым противостояло до 30 советских дивизий, оказывавших ожесточенное сопротивление, к началу сентября 1941 ему удалось приблизиться к Ленинграду на расстояние артиллерийского выстрела и практически окружить город. В то время, когда 6-я танковая дивизия, прорвавшись через Пулковские высоты, вышла к окраинам города, а 126-я пехотная дивизия взяла Шлиссельбург, перекрыв все подступы к Ленинграду с суши, и фон Лееб готовился к последнему штурму, неожиданно 12 сентября 1941 пришел приказ Гитлера не штурмовать Ленинград.

Вместо этого фон Леебу было приказано начать осаду города, а высвободившиеся танковые и моторизованные дивизии перебросить в распоряжение группы армий «Центр», наступавшей на Москву. Несмотря на категорические протесты фон Лееба, Гитлер стоял на своем, что явилось в результате одним из его самых грубых просчетов в войне. После ожесточенных боев за Тихвин в ноябре 1941, где только одна 18-я моторизованная дивизия фон Лееба потеряла убитыми более 9 тыс. человек, и начавшегося в середине декабря советского контрнаступления, фон Лееб стал вслух высказывать предположения о том, не является ли Гитлер тайным союзником Сталина в борьбе против германской армии. Эти высказывания, а также протесты фон Лееба против расправ, чинимых СС и СД над мирным советским населением, послужили поводом для его отставки (16 января 1942).

В конце войны фон Лееб был арестован союзниками и в октябре 1948 приговорен как военный преступник к 3 годам тюремного заключения. Фон Лееб умер 29 апреля 1956 в Хоэншвангау, Бавария, в возрасте 79 лет.

Лист, Вильгельм (List), (1880–1971), генерал-фельдмаршал германской армии. Родился 14 мая 1880 в Оберкирхберге, Вюртемберг. В армии с 1898. В 1912 окончил Военную академию.

Участник 1-й мировой войны, затем служил в рейхсвере. В 1935 был назначен на пост командующего 6-м военным округом. В 1938, когда Гитлер предпринял перестановку в высших военных кругах с целью подчинить себе армию, Лист, не раздумывая, принял его сторону. При оккупации Судетской области Лист командовал армейской группой. Во время нападения на Польшу он был командующим 14-й армией. В период Французской кампании Лист командовал 12-й армией, которая в 1941 была переброшена в Югославию и Грецию. 19 июля 1 940 ему в числе двенадцати старших офицеров вермахта было присвоено звание генерал-фельдмаршала. В 1941 Лист был назначен командующим оккупационными войсками на Балканах. 15 июля 1942 он принял командование группой армий «А», наступавшей на Кавказ. За разногласия с Гитлером по вопросам стратегического планирования 9 сентября 1942 Лист был уволен в отставку. В 1948 он был приговорен военным трибуналом в Нюрнберге к пожизненному заключению за военные преступления в Югославии и Греции. В 1952 был освобожден и проживал в ФРГ. Умер в 1971.

Манштейн, Эрих фон (Manstein), (наст, имя и фамилия — Фридрих фон Левински) (1887–1973), генерал-фельдмаршал германской армии (1942), один из вдохновителей и проводников блицкрига против Франции в 1940. Родился 24 ноября 1887 в Берлине в семье генерала. После смерти родителей его усыновил богатый землевладелец Георг фон Манштейн. В армии с 1906, окончил Военную академию (1914). Участник 1-й мировой войны, после которой служил в рейхсвере. В 1935-38 начальник Оперативного управления и 1-й обер-квартирмейстер Генштаба сухопутных войск. В 1939 — феврале 1940 начальник штаба группы армий «Юг», а затем группы армий «А». Во время нападения на Францию (1940) командовал I 38-м корпусом. В 1941 командир 56-го танкового корпуса, участвовал в наступлении на Ленинград. С сентября 1941 по июль 1942 командовал 11-й армией при захвате Крыма и в период боев за Севастополь, а с августа 1942 осуществлял руководство боевыми действиями под Ленинградом. С ноября 1942 до февраля 1943 командующий группой армий «Дон», руководил неудачной операцией по деблокаде окруженной под Сталинградом группировки. В феврале 1943 — марте 1944 командовал группой армий «Юг». Был отстранен от должности за неудачи и зачислен в резерв. В 1950 как военный преступник приговорен британским военным трибуналом к 18 годам тюрьмы, но в 1953 освобожден. Автор мемуаров «Утраченные победы» (1955) и «Из солдатской жизни. 1887–1939» (1958), в которых вину за поражение Германии возлагает на «дилетанта» Гитлера.

Морелль, Теодор (Morell), (ок. 1890–1948), личный врач Гитлера. Получив медицинское образование, работал корабельным врачом. Затем перебрался в Берлин, где практиковался по кожным и венерическим заболеваниям; его пациентами были широко известные представители артистической богемы. Морелль заявлял, что считает себя учеником лауреата Нобелевской премии биолога И. Мечникова (1845–1916), который, якобы, передал ему секреты борьбы с инфекционными заболеваниями. В 1935 по рекомендации придворного нацистского фотографа Генриха Гофмана, которого Морелль вылечил от тяжелого недуга, он был представлен Гитлеру. Обследовав фюрера, Морелль обнаружил у него полное истощение кишечно-желудочного тракта, вызванное переутомлением нервной системы.

Он прописал Гитлеру в течение года принимать витамины, гормоны, делать инъекции фосфора и декстрозы. Фюрер был доволен: «До сих пор никто не сумел точно определить, что у меня не в порядке. Метод лечения Морелля настолько последователен, что я всецело доверяю ему. Я последую всем его рецептам». Став личным врачом, Морелль избавил Гитлера от какой-то сыпи, что вызвало улучшение самочувствия пациента. У фюрера улучшился аппетит. «Мне повезло, что я встретил Морелля, — говорил он. — Он спас мне жизнь. То, как он помог мне, просто замечательно».

Их отношения продолжались в течение девяти лет. Убежденный в способностях Морелля Гитлер запретил любую критику в его адрес и настоятельно советовал своим приближенным обращаться именно к своему новому врачу. Среди ближайшего окружения Гитлер не уставал говорить о медицинских чудесах, предложенных Мореллем, как, например, бычьи яйца или новейшие витамины. Морелль всегда имел запас содержащего кишечные бактерии мультифлора, «выделенного из лучшего поголовья скота, выращенного болгарскими крестьянами». Со временем, когда симптомы болезни Гитлера вновь стали проявляться, Морелль все увеличивал и увеличивал дозы вводимых ему лекарств — биологические компоненты из кишечника самцов животных и еще двадцать восемь других лекарств, в том числе опасные амфетамины. Выступал ли фюрер с речью или подхватывал простуду, Морелль постоянно делал ему уколы. Постепенно кожа Гитлера делалась все более пятнистой.

Тем временем Морелль использовал выгоды своего общения с власть имущими, чтобы обеспечить собственное будущее. Он выстроил несколько фабрик, на которых производились запатентованные лекарства. Применение «русского порошка» от вшей, который производил Морелль, стало обязательным в вооруженных силах. Предвкушая обеспеченное будущее, Морелль продолжал утверждать, что именно он является первооткрывателем пенициллина, а его секрет был украден у него британскими спецслужбами.

Однако круг врагов Морелля также был широк. Герман Геринг обращался к нему не иначе как с презрительным «господин имперский укольщик». Ева Браун говорила, что у него привычки свиньи, и отказывалась обращаться к нему из-за грязи в его кабинете. Другие врачи, особенно д-р Карл Брандт, утверждали, что Морелль медленно травит Гитлера инъекциями опасных лекарств. У Гитлера проявлялись симптомы, сходные с болезнью Паркинсона. После Июльского заговора 1944 Гитлер отстранил Морелля и стал лечиться у Брандта и Людвига Штумпфеггера. Умер Морелль в Тегензее в мае 1948.

Мюллер, Генрих (Meuller), (1901–?), шеф гестапо (IV управление PCXА), один из главных руководителей массового уничтожения людей. Заместитель Рейнхарда Гейдриха, группенфюрер СС (генерал-лейтенант).

Генрих Мюллер был потомком баварских крестьян, малоинтеллигентным, но чрезвычайно упорным и упрямым. Он был небольшого роста, приземистым, массивным, с почти квадратной головой. В прошлом сотрудник криминальной полиции Мюнхена, до 1933 он нанес немало чувствительных ударов нацистам в годы их подпольной борьбы.

После прихода Гитлера к власти Мюллер стал также ревностно служить новому режиму, как раньше служил Веймарской республике. Гиммлер обратил внимание на такие его качества, как слепое подчинение дисциплине и профессиональная компетентность. Мюллер не раз подавал заявления о приеме в нацистскую партию, но в течение шести лет получал отказ; членом партии он стал лишь в 1939, что не помешало ему, тем не менее, фактически руководить гестапо с 1935. Высокое покровительство Гиммлера, ценившего способности Мюллера, позволило ему обеспечить и сохранить для себя, несмотря на все преобразования, привилегированное и удивительно независимое положение в структуре гестапо. Гиммлер поручал ему многие «деликатные» миссии, где требовался человек, не обремененный комплексами совести.

Одним из первых «шедевров» Мюллера было дело Бломберга-Фрича. Ему принадлежит разработка и осуществление провокационной операции в Глейвице. Он руководил расследованием деятельности подпольной организации «Красная капелла». Весьма грубый администратор, «функционер» до мозга костей, Мюллер жил и работал ради «бумаг», статистики и докладных. Он чувствовал себя хорошо, лишь занимаясь записками, повестками дня и инструкциями.

20 января 1942 Мюллер находился среди пятнадцати высших нацистских руководителей, присутствовавших на Ваннзееской конференции, где принималось решение по еврейскому вопросу. Осенью 1942 Гиммлер поручил Мюллеру создать собственную систему концлагерей для уничтожения евреев (Judenfrei). Благодаря стараниям Мюллера, в январе 1943 из Голландии было вывезено 45 тыс. евреев, 3 тыс. из Берлина, 30 тыс. из Белостока и 10 тыс. из Терезиенштадта для отправки их в газовые камеры Аушвица. В июне 1943 Мюллер был направлен в Рим, чтобы выяснить причины, позволившие итальянским евреям избежать ареста. До самого конца войны транспорты с евреями из разных стран, по распоряжениям Мюллера, направлялись в Аушвиц.

В последние дни Третьего рейха Мюллер находился в бункере фюрера. Именно ему Гитлер поручил допрос Германа Фегелейна, мужа сестры Евы Браун, который пытался удрать из бункера. Верный подручный Гиммлера Мюллер исчез из поля зрения в первых числах мая 1945, и дальнейшая его судьба довольно туманна. Некоторые немецкие офицеры, побывавшие в советском плену, утверждали по возвращении на родину, что Мюллера якобы видели в Москве. Если верить утверждениям Вальтера Шелленберга, то Мюллеру удалось воспользоваться делом «Красной капеллы», которое он вел, установить контакт с советской разведкой и перейти к ней на службу в момент краха Третьего рейха. Эти же источники утверждают, что Мюллер умер в Москве в 1948. Согласно другим данным, Мюллер перебрался в Чили к Мартину Борману. Существовали и иные свидетельства, например, что Мюллер был убит во время боев в Берлине, или что его якобы видели в Бразилии и Аргентине среди бежавших военных преступников. В 1973 его имя вошло в список наиболее важных разыскиваемых нацистских преступников.

Паулюс, Фридрих Вильгельм фон (Paulus), (1890–1957), генерал-фельдмаршал (1943) германской армии, родился 23 сентября 1890 в Брейтенау, Гессе-Нессау. Учился в Мюнхенском университете, но, не закончив его, вступил в 1910 в 111-й пехотный полк «Маркграф Людвиг Вильгельм». В 1911 получил первый офицерский чин. Участвовал в 1-й мировой войне, в основном на штабных должностях. После войны служил начальником отдела безопасности рейхсвера (1919-20), адъютантом 14-го пехотного полка (1920-22), затем, пройдя секретную подготовку офицеров Генштаба, занимал различные должности в министерстве рейхсвера. В 1934 Паулюс был назначен командиром 3-го моторизованного батальона, ставшего позже одной из первых в Германии танковых частей. В 1935-39 начальник штаба танковых войск, затем начальник штаба 4-й армии. В 1940 ему было присвоено звание генерал-лейтенанта. Во время Французской кампании начальник штаба 6-й армии. С сентября 1940 по январь 1942 1-й обер-квартирмейстер Генштаба сухопутных войск. Был одним из главных разработчиков плана «Барбаросса». С 30 декабря 1941 по 1 февраля 1943 Паулюс был командующим 6-й армией, наступавшей на Сталинград. Когда его армия оказалась под угрозой полного окружения, Паулюс пытался убедить Гитлера в необходимости временного отступления и затем предложил план прорыва из окружения. Фюрер отклонил его, ответив: «Я считаю ситуацию благоприятной. Мое решение остается неизменным. 6-я армия будет стоять, где стоит. Я не уйду с Волги». 31 января 1943, в день, когда Гитлер произвел его в генерал-фельдмаршалы, Паулюс со всем своим штабом и остатками 6-й армии сдался в плен советским войскам. К этому времени окруженная армия Паулюса уже потеряла около 100 тыс. человек убитыми и ранеными, а попытки танкового корпуса фельдмаршала Манштейна разорвать кольцо окружения не увенчались успехом. Поражение под Сталинградом стало переломным моментом в ходе 2-й мировой войны. В Германии был объявлен траур.

Находясь в советском плену, Паулюс в 1944 вступил в антинацистский Союз немецких офицеров, а затем в Национальный комитет «Свободная Германия», который проводил антигитлеровскую агитацию и пропаганду, как среди военнопленных, так и на фронте, призывая соотечественников повернуть оружие против Гитлера. В результате в Германии была арестована семья Паулюса.

На Нюрнбергском процессе Паулюс выступал в качестве свидетеля со стороны советского обвинения, однако до 1953 он находился в плену. После освобождения поселился в Вост. Германии, в Дрездене, где работал инспектором народной полиции. Паулюс умер 1 февраля 1957 в Дрездене.

Риббентроп, Иоахим фон (Ribbentrop), (1893–1946), министр иностранных дел нацистской Германии, советник Гитлера по внешней политике. Родился 30 апреля 1893 в Весселе в семье офицера. Учился в Касселе и Метце, затем работал в Англии, США и Канаде коммерческим представителем одного небольшого экспортно-импортного предприятия по торговле вином. Это дало ему определенный кругозор, жизненный опыт и отличное знание французского и английского языков, что в нем впоследствии высоко ценил фюрер. С началом 1-й мировой войны Риббентроп возвратился в Германию и вступил добровольцем в гусарский полк. Он участвовал в боях на Восточном фронте, был ранен, награжден Железным крестом I степени и дослужился до звания обер-лейтенанта. В 1915 Риббентроп был направлен на работу в германскую военную миссию в Турции. После окончания 1-й мировой войны занялся коммерческой деятельностью. Брак с дочерью крупнейшего германского производителя шампанского Отто Хенкеля открыл перед ним широкие перспективы. К 1925 Риббентроп был уже преуспевающим бизнесменом. Его роскошный берлинский особняк охотно посещали промышленники, политики, журналисты и деятели культуры. С 1930 в доме Риббентропа частыми гостями стали Гитлер, Геринг, Гиммлер и другие нацистские руководители. Риббентроп сыграл исключительно важную роль в обеспечении прихода нацистов к власти. В его доме велись переговоры о назначении Гитлера рейхсканцлером между лидерами НСДАП с одной стороны и представителями президента Гинденбурга и правых буржуазных партий — с другой.

1 мая 1932 Риббентроп вступил в НСДАП и получил звание штандартенфюрера СС. Хотя тщеславный и высокомерный Риббентроп вызывал раздражение у многих нацистских лидеров, благоволивший к нему Гитлер поставил его во главе специально созданного внешнеполитического органа НСДАП — т. н. «Риббентроп-бюро», призванного действовать параллельно с министерством иностранных дел. Бюро постепенно наполнялось людьми из СС, а сам Риббентроп, близко друживший с Гиммлером, вскоре получил высокий чин обергруппенфюрера СС (генерал). Осенью 1934 фюрер поручил Риббентропу подготовить почву для тесного германо-японского сотрудничества, присвоив ему при этом ранг «уполномоченного по внешнеполитическим вопросам при штабе заместителя фюрера Рудольфа Гесса» и «чрезвычайного и полномочного посла Третьего рейха». Ему было поручено вести переговоры и подписать англо-германское морское соглашение 1935. 11 августа 1936 Риббентроп был назначен германским послом в Великобритании, а в 4 февраля 1938 — министром иностранных дел Третьего рейха. С этого времени он играл важную роль в претворении агрессивных планов Гитлера. 23 августа 1939 Риббентроп отправился в Москву, где подписал с министром иностранных дел СССР В. Молотовым Договор о ненападении 1939 между Германией и СССР, по сути, предрешивший начало 2-й мировой войны. Не было ни одной акции, в подготовке и содействии которой методами дипломатии Риббентроп не принимал бы участия. Аншлюс Австрии, оккупация Чехословакии, нападение на Польшу, оккупация Дании и Норвегии, Бельгии и Голландии, разгром Франции, нападение на Югославию и Грецию, сколачивание агрессивных блоков, экономическое ограбление оккупированных стран — мера личной ответственности Риббентропа за все эти преступления была огромной. Мрачную роль сыграло возглавляемое им ведомство в уничтожении евреев на территории оккупированных Германией стран. В частности, весной 1943 Риббентроп настойчиво требовал от венгерского регента Хорти, чтобы тот «довел до конца» антиеврейские мероприятия в Венгрии. «Евреи должны быть истреблены или сосланы в концентрационные лагеря — другого варианта не существует», — подчеркивал Риббентроп. Касаясь вопроса о судьбе сбитых в небе Германии английских и американских летчиков, Риббентроп категорически настаивал на том, чтобы всех их линчевали на месте.

В апреле 1945 Риббентропу удалось скрыться. Он направился в Гамбург, где под носом у английской военной комендатуры снял комнату в ничем не примечательном доме. Однако 14 июня 1945 он был арестован британскими оккупационными властями и предстал перед судом Международного военного трибунала в Нюрнберге. Находясь в тюрьме, Риббентроп заявлял: «Появись в этой камере Гитлер и скажи мне „действуй!“, я, как и все, кого я знаю, по-прежнему стал бы действовать». Суд признал Риббентропа виновным по всем 4 пунктам, в том числе по заговору с целью совершения военных преступлений и преступлений против человечности, и приговорил к смертной казни. Он был повешен утром 16 октября 1946.

Розенберг, Альфред (Rosenberg), (1893–1946), главный идеолог нацизма, заместитель Гитлера по вопросам «духовной и идеологической подготовки» членов нацистской партии, рейхсминистр по делам оккупированных восточных территорий. Родился в Ревеле, учился в Риге и Москве, где окончил в 1918 Высшее техническое училище по специальности инженер строитель. Хорошо говорил по-русски, что послужило поводом для будущего назначения Розенберга рейхсминистром восточных территорий.

С 1933 начальник Управления внешней политики НСДАП. В рамках этого управления в апреле 1941 был создан специальный центр по проблемам восточных территорий. 20 апреля 1941 Гитлер объявил Розенбергу о своем решении назначить его министром по делам оккупированных восточных территорий.

17 июля 1941 было создано рейхсминистерство оккупированных восточных территорий, которое и возглавил Розенберг. По приговору Международного военного трибунала в Нюрнберге Розенберг был казнен 16 октября 1946.

Автор книг «Будущий путь Германской внешней политики» (1927) и «Миф XX века».

Роммель, Эрвин (Rommel), (1891–1944), генерал-фельдмаршал германской армии. Родился 15 ноября 1891 в Хейденхейме, близ Ульма. Армейскую службу начал в 1910 кадетом. Вскоре стал профессиональным военным и посвятил этому всю свою жизнь. Во время 1-й мировой войны служил лейтенантом в Альпийском батальоне в Румынии и Италии. В 1915 был награжден Железным крестом I степени. После войны был командиром пехотного полка, затем преподавал в военном училище в Дрездене. С Гитлером Роммель познакомился в 1935. Прочитав книгу Роммеля «Пехота наступает», Гитлер в 1938 назначил его командиром личного батальона охраны. Во время 2-й мировой войны Роммель стал наиболее популярным немецким полководцем, мастерство и профессионализм которого высоко ценили даже его противники. В 1940 Роммель был назначен командиром 7-й бронетанковой дивизии на Западном фронте (командующий генерал Герд фон Рундштедт). 6 февраля 1941 Гитлер назначил Роммеля командующим только что созданным Африканским корпусом, поставив перед ним задачу: отбросить британские войска обратно в Египет.

Африканская кампания, начавшаяся для Роммеля успешно, принесла ему прозвище «лис пустыни». 21 марта он разбил английские войска под командованием генерала Арчибальда Вавеля близ Эль-Агейла и двинулся на Тобрук, защищавший путь вглубь страны, к Нилу. Лишь к концу 1941 британским войскам удалось вернуться в Бенгази. В январе 1942 Роммелю было присвоено звание генерала армии. 27 мая, возобновив наступление, он нанес неожиданный удар англичанам, заставив противника отступить к границам Египта. 21 июня его войсками был захвачен Тобрук — ключевой пункт британской обороны, а 33 тыс. его защитников, за мужество и упорство прозванных «тобрукские крысы», попали в плен. На следующий день Гитлер присвоил Роммелю звание генерал-фельдмаршала. В конце июня 1942 войска Роммеля находились уже возле Эль-Аламейна, в 100 км от Александрии и дельты Нила. Для союзнических войск это был один из самых драматических моментов за все время войны.

Продвижение Роммеля было остановлено в конце октября 1943 ввиду сложностей со снабжением и из-за наращивания сил противника. Улетев в Германию на лечение, Роммель вернулся в Сев. Африку уже после того, как битва при Эль-Аламейне была проиграна. Менее чем за две недели его войска были отброшены на 1000 км. 9 марта 1943 Роммель был отозван из Туниса. В середине 1943 Роммель был назначен командующим группой армий «Б» в Сев. Италии. Перед ним стояла задача не допустить капитуляции итальянских войск и отразить наступление союзников на юге Европы. В январе 1944 он был назначен командующим группой армий на севере Франции. Дважды, 17 и 29 июня, Роммель и фон Рундштедт встречались с Гитлером, пытаясь убедить его прекратить войну пока еще сохраняются значительные силы германской армии. Бледный и трясущийся фюрер ответил на их предложения яростной обличительной бранью.

После высадки союзников в Нормандии, Роммель был тяжело ранен 17 июля, когда его автомобиль был обстрелян британским самолетом. Его отправили домой в Ульм на лечение. К этому времени Роммель был уже полностью разочарован в далеком от реальности военном руководстве Гитлера и постепенно начал открывать глаза на зверства нацистов.

По-военному прямой и решительный Роммель, тем не менее, стал постепенно втягиваться в политическую деятельность. Однако он выступал против планов физического устранения Гитлера, полагая, что подобная акция сотворит из него мученика. Он считал, что целесообразнее будет привлечь фюрера к суду, разоблачив все его преступления перед нацией. Роммель никогда не играл активной роли в Июльском заговоре 1944, хотя некоторые заговорщики и хотели, чтобы именно он возглавил страну после устранения Гитлера.

После провала заговора один из умиравших в агонии участников назвал имя Роммеля, в результате чего судьба полководца была предрешена. 14 октября 1944 Гитлер направил к Роммелю домой двух офицеров, предоставив ему выбор — покончить с собой или предстать перед судом. «Через пятнадцать минут я умру», — сказал Роммель жене и принял яд. Гитлер приказал похоронить его со всеми воинскими почестями. Фон Рундштедт произнес в надгробной речи: «Безжалостная судьба вырвала его у нас. Его сердце принадлежало фюреру».

Тресков, Хеннинг фон (Treskow), (1901–1944), генерал-майор германской армии, один из лидеров движения сопротивления. Родился 10 января 1941 в Магдебурге в старинной прусской семье.

В молодости занимался банковской и биржевой деятельностью. В начале принял национал-социалистическое движение, поскольку считал его способным освободить страну от цепей Версальского договора, но вскоре разочаровался в нем и перешел, сначала на сторону оппозиции, затем к сопротивлению и, в конце концов, к заговору.

Во время Второй мировой войны участвовал в польской и французской кампаниях, получил чин генерал-майора. Затем служил заместителем генерала Федора фон Бока на Восточном фронте, которого пытался склонить к заговору против Гитлера. Фон Тресков был среди участниковпопытки на Гитлера в Смоленске 13 марта 1943. В конце 1943 генерал Фридрих фон Манштейн, несмотря на личные симпатии к фон Трескову, отказал ему в назначении на должность начальника штаба группы армий «Юг», зная об антигитлеровских настроениях Трескова. Попытки фон Трескова получить перевод в ставку фюрера в Растенбург, чтобы осуществить покушение на Гитлера, не увенчались успехом. Лидер Июльского заговора 1944 подполковник Клаус Шенк граф фон Штауффенберг посоветовал фон Трескову оставаться на Восточном фронте, заявив, что лично возглавит террористический акт в Растенбурге. Узнав, что заговор провалился, фон Тресков в отчаянии решился на самоубийство. «Они скоро узнают про меня, — говорил он своему адъютанту Шлабрендорфу, — и постараются вырвать из меня имена наших товарищей. Чтобы предупредить их, я должен пожертвовать жизнью». Шлабрендорф пытался переубедить фон Трескова. Однако 21 июля 1944 фон Тресков отправился к линии фронта. Отъехав подальше от своего сопровождения, он выстрелил из револьвера в воздух явно в надежде возбудить ответную стрельбу. Затем взорвал себя ручной гранатой. Его предсмертные слова впоследствии стали хорошо известны всей Германии: «Мы поступили правильно. Через несколько часов я предстану перед Богом, ответственный за все свои действия и упущения. Верю, что могу сказать с чистой совестью, что старался бороться против Гитлера. Бог однажды обещал Абраму пощадить Содом, если в городе найдется хотя бы десяток мужчин. Надеюсь, то, что мы делали, убедит Его пощадить и сохранить Германию. Мы не жалуемся. Тот, кто присоединился к сопротивлению, поставил на карту судьбу. Достоинство человека в том, что готов ли он пожертвовать жизнью ради того, во что верит».

Шелленберг, Вальтер (Schellenberg), (1900–1952), бригаденфюрер СС, начальник VI управления Главного управления имперской безопасности (РСХА). Родился 16 января 1900 в Саарбрюкене. Закончил юридический факультет Боннского университета. Один из преподавателей уговорил его в 1923 вступить в НСДАП и СС, объяснив, что это откроет ему путь к карьере. Доклады Шелленберга на тему развития германского законодательства привлекли внимание Рейнхарда Гейдриха, который предложил ему работу в своем ведомстве. С сентября 1939 по июнь 1941 Шелленберг возглавлял отдел VI Е, занимавшийся контрразведкой. Под его руководством были разработаны многие секретные операции. В ноябре 1939 его сотрудники похитили в Голландии двух английских агентов, которым была приписана попытка покушения на Гитлера.

В 1940 под его руководством был составлен т. н. «зондерфандунгслист» — перечень лиц, бежавших в Великобританию и подлежавших немедленному аресту в случае высадки на Британские острова. 22 июня 1941 Шелленберг был назначен на пост руководителя VI управления РСХА («Аусланд СС»).

10 июля 1942 Шелленберг издал директиву, в которой был определен широкий и подробный перечень информации, требующейся центру от зарубежной агентуры СД:

— цели внешней политики данного государства,

— политические отношения с другими государствами,

— посольства, миссии и консульства данного государства за рубежом,

— посольства, миссии и консульства, аккредитованные в данном государстве,

— деятельность зарубежной пропаганды в данной стране,

— пропагандистская деятельность данной страны за рубежом,

— международные организации,

— разведывательные службы,

— работа зарубежных разведывательных служб на территории данной страны,

— принципы общей внутренней политики государства и политическая ситуация,

— позиция правящих кругов,

— позиция верховной власти (президент, король и т. д.),

— внутренняя политика правительства и местной администрации.

В самом конце войны Шелленберг через свою агентуру организовал переговоры Генриха Гиммлера с представителями американских спецслужб об условиях заключения сепаратного мира. На Нюрнбергском процессе он был приговорен к 6 годам заключения. Освободился в 1950. Издал книгу воспоминаний. Умер Шелленберг в Италии в 1952.

Шпеер, Альберт (Speer), (1905–1981), придворный архитектор Гитлера. Родился 15 марта 1905 в Манхейме. Изучал архитектуру, был ассистентом в Берлинском техническом институте. В 1931 вступил в НСДАП, а в 1932 — в СС. Состоял членом нескольких второстепенных архитектурных комиссий по сооружению штаб-квартиры гауляйтера Берлина, затем ему было поручено техническое обеспечение гигантского партийного съезда в Темпельхофе 1 мая 1933. Мастерское использование Шпеером быстро сооружаемых флагштоков и необычных световых эффектов придало нацистским массовым сборищам особый помпезный стиль. В 1934 ему поручили разработать проект обустройства участка для партийных съездов в Нюрнберге.

Успехи Шпеера, которому еще не было и тридцати, привлекли внимание Гитлера. Вслед за вниманием посыпались должности и заказы. Фюрер, будучи сам несостоявшимся архитектором, видел в Шпеере воплощение собственных юношеских мечтаний. Он приблизил к себе способного архитектора, назначил его руководителем отдела Германского трудового фронта и ввел в штаб своего заместителя. В 1937 Шпеер стал Главным инспектором рейха по архитектуре, получив задание «вновь сделать Берлин настоящей и истинной столицей Германского рейха». Воплощая грандиозные замыслы Гитлера, Шпеер неутомимо работал: проектировал государственные учреждения, стадионы, дворцы, монументы и целые сверхгорода для будущей Великой Германии. Шпеер открыто выражал восхищение идеями своего патрона, которые другие архитекторы называли «безумной сентиментальностью», годной для прошлого века. Несостоявшийся студент Академии художеств, Гитлер часами стоял прикованный к наброскам и макетам Шпеера. В 1938 он вручил ему Золотой партийный значок.

Шпеер продолжал свою работу и после начала 2-й мировой войны. В 1941 он был избран депутатом рейхстага. В следующем году его назначили на важный пост в министерство вооружения и военной промышленности вместо погибшего в авиационной катастрофе Фрица Тодта. С этого момента Шпеер полностью переключился с архитектуры на военную промышленность. Он также занимал множество других важных постов: член центральной плановой комиссии, Генеральный инспектор водных ресурсов и энергетики, директор организации Тодта, руководитель Национал-социалистического корпуса водителей и начальник главного партийного технологического управления. Некоторое время он считался вторым наиболее важным человеком в Третьем рейхе и безусловным диктатором германской военной промышленности. Он достигал необыкновенных производственных результатов, несмотря на противодействие со стороны других нацистских руководителей и невзирая на тяжелые потери от бомбежек союзников. Шпеер косвенно был осведомлен о готовящемся покушении на Гитлера, но никогда не был тесно связан с Июльским заговором 1944. В последние недели войны он оказал сопротивление приказам Гитлера проводить политику «выжженной земли», сеять хаос и разрушения, лишь только потому, что германский народ оказался недостойным гения своего фюрера.

Представ перед Международным военным трибуналом в Нюрнберге в 1946, Шпеер оказался единственным из обвиняемых, признавшим свою вину за преступления Третьего рейха. «Этот суд необходим, — заявил он. — В авторитарной системе за такие ужасные преступления все несут общую ответственность». Любопытны его признания: «Мне кажется, что если бы у Гитлера мог когда-либо быть друг, этим другом был бы я». В своих показаниях Шпеер утверждал, что его деятельность была «технологической и экономической», а не политической, что он был лишь архитектором, и все, что ему было известно о происходящем, это то, что он мог прочитать в газетах. Он признавал, что отвергал жестокость не в силу гуманности, а с практической точки зрения, поскольку излишняя жестокость была бы помехой в его усилиях увеличить производство. Трибунал ограничился тем, что признал «соучастие» Шпеера в программе использования подневольного труда: «В качестве смягчающего обстоятельства, следует признать то, что… на заключительных этапах войны он был одним из немногих, кто имел смелость сказать Гитлеру, что война проиграна и нужно сделать шаги по предотвращению бессмысленных разрушений промышленных предприятий». Шпеер был признан виновным по пункту 3 (военные преступления) и пункту 4 (преступления против человечности). 1 октября 1946 он был приговорен к 20 годам заключения в берлинской тюрьме Шпандау. Освободился в 1966.

В 1970 Шпеер опубликовал книгу «Внутри Третьего рейха», которая получила всемирную известность. Первые наброски он сделал еще находясь в Шпандау, тайно вынося по кусочку, и затем собрал материал в книгу. Эту книгу признали самыми выдающимися политическими мемуарами всех времен. Книга демонстрирует, каким образом неограниченная власть Гитлера смогла сочетаться с новым механизмом, обеспеченным современной технологией. Шпеер пишет, что Третий рейх на самом деле был весьма далек от монолитного тоталитарного государства, а был лишь раздробленным феодальным княжеством, контролируемым местными политиками, такими как циничный министр пропаганды д-р Геббельс, бесцветный шеф СС Гиммлер и глава Люфтваффе Геринг. Каждый отстаивал собственные личные интересы и стремился к собственной выгоде, не заботясь о том, какой ценой дается война. Шпеер настаивал на том, что он лично не принимал участия в тех ужасах, которым способствовала его деятельность. Он признавал, что заключил договор с дьяволом и понял слишком поздно смысл своего договора.

Список литературы

1. Дзюба И. Западня. Тридцать лет со Сталиным. Пятьдесят — без Сталина. — Криница, 2003.

2. Краснощок Ю. Гильотина для маршалов. — Винница.: Друк, 2000.

3. Витковский В., Тымчук В. Король кремлевских шпионов. — Винница: Континент-ПРИМ, 2001.

4. Мельтюхов М. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу 1939–1941 гг. — М.: Вече, 2002.

5. Зенькович Н. Покушения и инсценировки. От Ленина до Ельцина. — М.: Олма-Пресс, 1998.

6. Пещерский В. «Красная капелла». Советская разведка против Абвера и гестапо. — М.: Центрполиграф, 2000.

7. Судоплатов П. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы. — М.: Олма-Пресс, 1997.

8. Судоплатов А. Тайная жизнь генерала Судоплатова. — М.: Олма-Пресс, 1998.

9. Млечин. Председатели КГБ. Рассекреченные судьбы. — М.: Центрполиграф, 1999.

10. Шарапов Э. Наум Эйтингон — карающий меч Сталина. — С-Пб.: Нева, 2003.

11. Полторак А. Нюрнбергский эпилог. — М.: Юридическая литература, 1983.

12. Суворов В. Самоубийство: зачем Гитлер напал на Советский Союз? — М.: ACT, 2000.

13. Суворов В. День «М». — М.: ACT, 2001.

14. Суворов В. Тень победы. — Харьков: Фолио, 2003.

15. Уткин А. Россия над бездной: 1918 г. — декабрь 1941 г. — С-Пб.: Русич, 2000.

16. Соколов Б. Неизвестный Жуков: портрет без ретуши. — М.: Родиола-Плюс, 2000.

17. Стаднюк И. Нечто о сталинизме. О них ходили легенды. — М., 1994.

18. Карпов В. Генералисимус.

19. Розанов Г. Сталин-Гитлер. Документальный очерк о советско-германских дипломатических отношениях. — М. г 1991.

20. Горянин А. Почему Сталин считал угрозу германского удара блефом? — М.: Русская мысль, 1997.

21. Петров Б. От «революционной чесотки» к военной катастрофе. Эволюция военной доктрины советского государства (1918–1941 гг.) — Военно-исторический архив, 2001.

22. Ленин В. Я прошу записывать меньше: это не должно попасть в печать. — Исторический архив, 1992.

23. Ленин В. Полное собрание сочинений. — М., 1981. — Т.42.

24. Сталин И. Сочинения. Т.6. 1941 год. Документы. — М., 1998.

25. Сталин И. Сочинения. — М., 1998. — Т.7.

26. Сталин И. О «Кратком курсе истории ВКП(б)». — Исторический архив, 1994, № 5.

27. Славин С., Волков А. Адмирал Канарис — «железный» адмирал. — М.: Олимп, 1998.

28. Гротов Г. Герман Геринг маршал рейха. — М.: Олимп, 1998.

29. Павленко П. Мартин Борман «серый кардинал» Трьетьего рейха. — М.: Олимп, 1998.

30. Митчел С. Фельдмаршалы Гитлера и их битвы. — С-Пб.: Русич, 1998.

31. Шелленберг В. Лабиринт. — М.: Дом Бируни, 1991.

32. Рудой Г. Откровения и признания. Нацистская верхушка о войне Третьего рейха против СССР. Секретные речи. Дневники. Воспоминания. — С-Пб.: Русич, 2000.

33. Скорцени О. Секретные задания. — Ростов-на-Дону, Феникс, 1999.

34. Манштейн Э. Утерянные победы. — С-Пб.: Русич, 1999.

35. Мазер В. Адольф Гитлер. — Ростов-на-Дону, Феникс, 1998.

36. Кершау Я. Гитлер. — Ростов-на-Дону, Феникс, 1997.

37. Пикер Г. Застольные беседы Гитлера. — С-Пб.: Русич, 1993.

38. Толанд Д. Адольф Гитлер. — Ростов-на-Дону, Феникс, 1999.

39. Анфилов В. Сталин о войне. — М., 1998.

40. Гареев М. Готовил ли Советский Союз упреждающее нападение на Германию в 1941 году? — М., 2001.

41. Горшков Ю. Готовил ли Сталин превентивный удар против Гитлера в 1941 году. — М., 2002.

42. Кульбабкин В. Милитаризация Германии в 1928–1930 гг. — М.(1999.

43. Тибо Т., Дьяков Ю. Фашистский меч ковали в СССР: Красная армия и рейхсвер. Тайное сотрудничество 1922–1933. Неизвестные документы. — М.(2002.

44. Волкогонов Д. Драма решений 1939 г. — М., 1996.

45. Фирсов Ф. Архивы Коминтерна и внешняя политика СССР в 1939–1941 гг. — М., 1999.

46. Веденеев В. «Тайны Гитлера».

47. Чертопруд С. Охота на фюрера. — М.(2004).

48. Верлимонт В. В ставке Гитлера. М.(2006).

49. Ганс Баур «Личный пилот Гитлера», 2006.

50. Материалы архивов и библиотек Германии, Австрии, России, Украины.

51. Документальный фильм «Тайная власть Шамбалы».

Иллюстрации

^{Линия обороны перед основными защитными сооружениями «Вервольфа», лето 1942 г.}

^{Внешний вид лесного массива, где размещался «Вервольф», лето 1942 г.}

^{Автомобиль Гитлера на аллее возле его дома. «Вервольф», июль 1942 г.}

^{Блочные дома «Вервольфа», июль 1942 г.}

^{Внешний вид одного из домов «Вервольфа», где размещалась охрана Гитлера.}

^{«Вервольф», июль 1942 г.}

^{Бункер Гитлера. «Вервольф», июль 1942 г.}

^{Рабочий кабинет Гитлера. «Вервольф», 1942 г.}

^{Внутренний вид помещений ставки Гитлера «Вервольф», Июль 1942 г.}

^{Финская сауна в одном из зданий «Вервольфа», июль 1942 г.}

^{Внутренний вид комнаты для просмотра кинохроники. «Вервольф», июль 1942 г.}

^{Радиотелефонная станция «Вервольфа», июль 1942 г.}

^{Летное поле, «Вервольф», июнь 1942 г.}

^{Совещание с лётчиками из группы сопровождения и сотрудниками службы безопасности, «Вервольф», июнь 1942 г.}

^{Представители оккупационных властей встречают Гитлера в г. Виннице. Июль 1942 г.}

^{Прием в Винницком магистрате председателем самоуправления представителей немецкой администрации, июль 1942 г.}

^{Прибытие Гитлера в «Вервольф», июль 1942 г.}

^{Прибытие Гитлера в «Вервольф», октябрь 1942 г.}

^{Гитлер с генералами и офицерами осматривает одну из огневых позиций «Вервольфа», июль 1942 г.}

^{Гитлер и Кейтель с офицерами осматривают строительство огневых рубежей «Вервольфа», июль 1942 г.}

^{Гитлер беседует с комендантом «Вервольфа», сентябрь 1942 г.}

^{Гитлер с представителями командования вермахта возле бассейна. На заднем плане виден деревянный домик Гитлера. «Вервольф», июль 1942 г.}

^{Встреча Гитлера с Борманом в присутствии военных. «Вервольф», июль 1942 г.}

^{Государственный визит румынского посла. «Вервольф», 1942 г.}

^{Геринг устраивает прием одному из воздушных асов Германии. «Вервольф», конец июля 1942 г.}

^{Адмирал Канарис во время посещения ставки «Вервольф», 1942 г.}

^{Гитлер среди офицеров. «Вервольф», июль 1942 г.}

^{Кейтель, Гитлер, Гальдер (слева направо), Шмундт на территории «Вервольфа», июль 1942 г.}

^{Гитлер и Борман в «Вервольфе» рассматривают фотографии, лето 1942 г.}

^{Гитлер и Борман на прогулке в «Вервольфе», лето 1942 г.}

^{Гитлер, Гальдер, Кейтель рассматривают ситуацию на восточном фронте. «Вервольф», лето 1942 г.}

^{Встреча Гитлера с Гиммлером. «Вервольф», август 1942 г.}

^{Гитлер возле своего дома с генералами вермахта. «Вервольф», август 1942 г.}

^{Анализ ситуации под Ленинградом. Докладывает Гальдер. «Вервольф», осень 1942 г.}

^{Гитлер в сопровождении шеф-адъютанта вермахта Шмундта адъютанта флота фон Путткамера и двух охранников эскорт-команды СС. «Вервольф», август 1943 г.}

^{Руины «Вервольфа» сегодня.}

^{Фельдмаршал Клюге.}

^{Фельдмаршал Лист.}

^{Фельдмаршал Манштейн.}

^{Фельдмаршал Паулюс.}

^{Фельдмаршал Роммель.}

^{Фельдмаршал Лееб.}

^{Строители ставок. Лео Мюллер, Фридрих Классен и Зигфрид Шмельхер (слева).}

^{Арвид Харнак («Корсиканец»).}

^{Стенес («Итальянец»).}

^{Харро Шульце-Бойзен («Старшина»).}

^{Леман («Брайтенбах»).}

^{Винница. Асфальтированная дорога от шоссе к лесу (западная опушка массива, в котором находилась ставка Гитлера), март 1944 год.}

^{Вид леса внутри «Вервольфа», март 1944 год.}

^{Винница. Ворота главного входа в центральную зону ставки. Справа — опрокинутая будка для часовых, март 1944 года.}

^{Винница. «Декорации» у входа в офицерскую столовую.}

^{Винница. Остатки жилых домов для офицеров и генералов, проживающих в центральной зоне, март 1944 г.}

^{Винница. Место комендатуры ставки Гитлера, март 1944 г.}

^{Винница. Спирали Бруно и забор из колючей проволоки, окружавшие ставку Гитлера, март 1944 года.}

^{Винница. Неразорвавшиеся авиабомбы, которыми взрывались объекты ставки Гитлера, март 1944 года.}

^{Винница. Детали отделки столовой для генералов, март 1944 года.}

^{Винница Обгоревшие сейфы на месте уничтоженного здания гестапо, март 1944 года.}

^{Винница. Вид взорванного бункера № 1, апрель 1944 года.}

^{Винница. Лес, повреждённый при взрыве бункеров, апрель 1944 года.}

^{Винница. Общий вид места бункера Гитлера, март 1944 года.}

^{Винница. Остатки перекрытий бункера Бормана, апрель 1944 года.}

^{Винница. Остатки оборудования взорванной электростанции в ставке Гитлера, март 1944 год.}

Оглавление

Загородний Иван Максимович

Моему читателю

1 Реваншизм и экспансионизм диктаторов привели к воине

  Исторический экскурс

  Услуга за услугу

  «Нападение на Германию начать 12 июня 1941 года…»

  Враг № 1

  Если бы Сталин поверил советским спецслужбам…

2 Загадочное строительство под Винницей

3 Безопасность «Вервольфа» — прежде всего

4 «Вервольф» воскрешает Мата Хари из Липовецкого уезда

5 От ставки к ставке

  Сколько раз Гитлер приезжал в «Вервольф»?

6 Покушения на Гитлера: почему фюрера не уничтожили в «Вервольфе»?

7 Что «подкосило» здоровье Гитлера: радиация винницких гранитов или болезнь паркинсона?

8 Шрамы «Вервольфа»

Архивные материалы

Указатель имен

Список литературы

Иллюстрации