Эхо Земли [Шон Уильямс] (fb2) читать онлайн

Шон Уильямс Шейн Дикс Эхо Земли

1.1 НЕБЕСНАЯ ПАУТИНА Космическая исследовательская миссия от 2160.8.17 (10 июля 2163 г. по земному летосчислению)

1.1.1

Питер Эландер, слегка улыбаясь, посмотрел на плоды своих трудов. Он живо представил, как впервые за последнюю сотню лет будет принимать «ванну».

С непривычки, наверное, придется жарко. Стоит, пожалуй, над этим подумать. Отключение температурных рецепторов, активный нагрев при температуре, близкой к абсолютному нулю, и глубокое согревание в «ванне» — это, конечно, далеко не одно и то же.

После такой процедуры для него наступит момент Великой Чистоты. Нанороботы, «чистильщики», отвратительно справлялись со своими обязанностями: после их работы лицо оставалось жирным, а суставы сердито скрипели и гудели. Все это — и еще то, что глаза постоянно чесались — нельзя было назвать приятными ощущениями.

В принципе телу Питера не требовались ни чистка, ни согревание, однако почему-то желание пройти подобные процедуры не исчезало — даже несмотря на то что его жизненный опыт не предполагал наличия подобных ощущений.

В конце концов, в том, как он будет принимать такую «ванну», есть нечто умиротворяющее.

Питер нагнулся, чтобы в последний раз проверить крепления.

— Да ты просто спятил!..

Раздавшийся за спиной голос был хорошо ему знаком.

— Хочешь поиздеваться, Клео?

Клео Сэмсон, химик-органик их экспедиции, негромко рассмеялась.

— Тебе бы следовало знать меня получше, Питер.

В ее голосе слышалось нечто, напоминающее камнепад в горах: сплошь хрипловато-угрожающие интонации.

— Я здесь только для того, чтобы восхищаться твоими действиями.

— Даже если считаешь их ерундой?

— Как бы тебе объяснить…

Питер включил цепь нагрева и посмотрел Сэмсон прямо в лицо.

— Знаешь что, Клео, а не могла бы ты оказать услугу — и себе, и мне, и…

— Не люблю оказывать услуги.

Клео стояла в сторонке и молча наблюдала за работой Питера — как обычно, не собираясь вмешиваться. Ее тело странным образом не отбрасывало тени, а светлые волосы не отражали пурпура неба, что делало Сэмсон похожей на призрак.

— Я не удивлен, — отозвался он несколько раздраженно.

— Неужели?

— Совершенно, — подтвердил Питер.

Он наблюдал за Клео, пока та совершала прогулку по краю навеса. Их лагерь был расположен на узкой выступающей площадке вдоль стены каньона тысяч в пять километров длиной.

Ветер трепал полог палатки Питера, но он знал, что ощущать движение воздуха физически Клео не в состоянии.

Однако она все же что-то заметила и подошла к Эландеру: он почти почувствовал прикосновение пальцев к своему плечу.

— Знаешь что, Питер…

Он довольно бесцеремонно отвел ее руку в сторону — во всяком случае, Эландеру так показалось, потому что кисть свободно прошла через предплечье Клео.

Тем не менее женщина поняла, что он хотел сделать, и тут же отдернула руку.

— Оставь меня в покое, — бросил Питер, возвращаясь к своему занятию.

Нагревательный элемент уже раскалился, и Питер явственно ощущал запах углеродсодержащих испарений от катушки. Он дотянулся до края толстого черного шланга, перекинул его через край «ванны», затем закрепил.

— Ты действительно этого хочешь, Питер? Я имею в виду — остаться в одиночестве?

— В противном случае я бы не просил тебя о помощи.

— Н-да… Кстати, а вот если бы Лючия…

— Что конкретно тебя интересует?

— Ты предпочел бы одиночество и ее компании тоже?

— Что за глупый вопрос? В любом случае ее здесь нет, так что…

— А ты хотел бы? — Женщина улыбнулась. — У нас всегда есть желания, Питер. Это истинно человеческое качество.

— Послушай, Клео…

Питер решил убедить ее. Слишком долгая беседа осложнилась неприятной сухостью в горле, но он старался не придавать этому значения.

— Мне необходимо время, чтобы все устроить. И если ты позволишь мне действовать так, как я захочу, то уверен — в итоге все получится.

— А если Кэрил заметит?

Питер понял, что она имеет в виду «ванну».

— К черту Кэрил!..

Он явственно ощутил тепло Клео на собственной спине и шее, как будто она очутилась сзади и совсем близко.

— Никогда не торопись в делах, Питер…

Когда он повернулся, чтобы возразить и сказать, что так или иначе, но он-то как раз делает свое ДЕЛО, женщина уже исчезла.

За Клео Сэмсон всегда оставалось последнее слово. Эландер хорошо это знал и потому злился. Участники экспедиции на «Типлере» частенько составляли конкуренцию друг другу: все были экспертами в своих областях и не очень желали слушать других. Каждому хотелось командовать, и никто не мог представить себя в качестве подчиненного…

Давно Питер не оказывался в таком незавидном положении.

После ухода Клео Питер вновь вернулся к мыслям о воде для своей «ванны».

Черный шланг вел к десятитонному алюминиевому контейнеру, на треть заполненному драгоценной влагой. Пароуловители целыми сутками прокачивали перегретый воздух в надежде добыть хоть каплю воды, жизненно необходимой в качестве реагента для следующего визита космического челнока. В обязанности Питера входило тестирование контейнера на возможную течь либо случайное переполнение, но ни в одной инструкции не говорилось о приеме «ванн» из контейнерного содержимого. С другой стороны, прямого запрета на это в правилах также не содержалось. Надо лишь позаботиться о повторной очистке воды. Конечно, один из руководителей проекта, а именно Кэрил Хацис, может взглянуть на подобное самоуправство иначе, но к такому повороту событий Питер также приготовился.

Из черного шланга текла горячая вода — наверное, она успеет немного остыть, пока заполнит «ванну». Питер снял спецкостюм и остался нагишом под чужим, неприветливым небом. Солнце стояло высоко, и его ярко-оранжевое пятно виднелось сквозь сплошную облачность. Отвесные стены каньона пропускали прямые солнечные лучи на всю глубину всего на час в день. Остальное время приходилось довольствоваться лишь пурпурной дымкой адрастейского неба.

Как только импровизированная ванна заполнилась на треть фута, Питер перебрался через бортик — поближе к воде. Острое ощущение тепла приятно растеклось по его «новым» конечностям. В отраженном свете кожа приобрела пурпурный оттенок.

Вообще-то, строго говоря, кожа представляла собой трансплантат, выращенный на основе человеческих генов. «Новые» вены оказались шире, их сеть носила геометрически и функционально более правильный характер; полупрозрачные ногти росли не быстрее, чем на миллиметр в месяц, а волосы на «новой» коже начисто отсутствовали. На «новом» теле Питера также имелись и гениталии, чем-то напоминавшие свой исходный первоначальный образец — как, впрочем, и «новое» же лицо. Странным и нелепым во всем этом был тот момент, что принципиально новое содержание во многом сохраняло старый облик.

Питер вздохнул, потянулся и ощутил во рту вкус горячего пара. Он позволил себе как следует расслабиться, и вскоре тепло охватило все его тело. Убаюканный шумом стекающей воды, Питер зажмурился и замер.

Как всегда в таком состоянии, его навещали воспоминания. В памяти всплыла дата — 29 октября 2049 года по календарю экспедиции (26 ноября по обычному календарю), то есть день накануне даты активации первой энграммы памяти в его мозгу. Питер вместе с Лючией Бенк сидели в ее комнате в лагере и горячо, как и многие другие тем вечером, спорили о том, что их может ждать в будущем.

— Если не для нас, то для кого же? — спрашивал у нее Питер, с трудом подбирая слова.

Слушая его, Лючия широко улыбалась.

Комната была залита таинственным светом ламп, внешне походивших на стеариновые свечи. В желтоватых лучах поблескивала ее гладкая кожа цвета свежего меда. Золотистые зайчики мерцали в гуще темных волос. Темно-карие глаза Лючии были широко раскрыты, выдавая затаенное беспокойство.

— Нам придется остаться в стороне, Питер, — возразила она. — Хотя, если говорить строго, то все равно это будем именно мы… Лично я пытаюсь не углубляться в логику подобного несоответствия. Я вижу свою задачу в том, чтобы подготовиться к обоим вариантам сразу. Не хочу проблем ни для кого — и в первую очередь для себя.

— Но ведь лично тебя это не коснется.

— И тебя тоже, — нахмурилась Лючия. — Никто не сможет включить в программу ни твое, ни мое тело, потому что у нас слишком большой вес, мы много спим и едим, и на нас очень легко нагнать скуку.

— Согласен…

Питер перевернулся на спину и начал разглядывать потолок. Лючия последовала его примеру и легла рядом.

— Мы останемся здесь, — сказала она. — И это мне не очень нравится.

— Ты серьезно? — В голосе Питера тогда промелькнуло удивление, но теперь его память, словно электронный калькулятор, была совершенно лишена эмоций.

— Вполне. Я хочу стать одной из них, Питер. Получить возможность изучать, познавать новое… Как можно этого не хотеть? Наверняка ты думал о том же самом.

— Видеть новое в качестве исследователя или же туриста, осматривающего достопримечательности? Лично мне всегда хочется быть первооткрывателем.

— Новые знания — очень щедрая плата, — заметила Лючия. — Только это оправдывает участие в программе. Впрочем, мне кажется, что в команде слишком много обычных туристов. Согласен?

— Ты права. Но правда все равно на стороне охотников за знаниями…

Они обнялись и поцеловались.

К тому времени отношения Лючии и Питера сделались довольно ровными, хотя и сохранили в себе приятную свежесть новизны. Они даже были готовы расстаться, хотя и ненадолго.

В тот памятный вечер Лючия была серьезна и задумчива.

— Самым важным остается вопрос о том, куда мы должны отправиться. Трансформированные куски живой памяти, энграммы, поведут их носителей на встречу с тысячами новых солнц, но что в это время делать нам? Следует ли вести себя так же, как и до присоединения к исследовательской программе? Делать вид, словно ничего не произошло? Неужели мы никогда не узнаем, что увидели или сделали наши двойники? Как следует провести эти томительные месяцы и годы ожидания? А что произойдет, если кто-то из наших двойников погибнет, или если погибнем мы? Кто мы на самом деле — бессмертные исходные матрицы или фактически уже умерли тысячи раз подряд?

— Мне показалось, будто ты недавно уверяла меня, что логика несоответствий тебя не интересует, — хмыкнул Питер.

— Я говорила лишь о том, что стремлюсь не залезать слишком глубоко в метафизические дебри.

Лючия сделала достаточно красноречивый жест, выдающий ее отношение одновременно ко всему сразу: к ее комнате, проекту ОЗИ-ПРО (что означало Околоземная Звездная Исследовательская Программа), Земле, куску Галактики радиусом в сотню световых лет, который человечество не оставляет надежды заполнить себе подобными.

— Энграммы активизируются завтра утром. В течение года большинство их носителей отправятся неизвестно куда. Потом отвечать придется нам. Тебе, мне, Дональду, Крису — и другим тоже… Мы напоминаем вдов древних викингов, прощающихся со своими мужьями перед тем, как их поглотит морская пучина. Правда, они не наши мужья, не жены и даже не друзья. Они — воплощение наших мыслей.

— На самом деле все не совсем так, Лючия. Они только копии.

— Я уверена, что если бы они услышали твои слова, Питер, то вряд ли бы обрадовались, — возразила женщина. — Не забывай, что наш разговор через копию твоей памяти станет частью и их воспоминаний. Носители энграмм могут посчитать себя вполне самостоятельными и реально существующими персонажами…

Настоящий Питер Эландер широко улыбнулся после этих слов.

— Меня не очень волнует, что они там себе подумают. Мы здесь с тобой, Лючия, вполне реальны и ничто другое пока что меня не тревожит. Даже то, что нас записывают.

Лючия улыбнулась в ответ.

— Но только если будет сохранена конфиденциальность, не так ли?..

Они снова поцеловались, и на этом блок энграммной памяти для Питера-копии закончился.

Эландер мог бы воспроизвести все до конца, однако не захотел этого делать, потому что дальше все походило бы на порнографию: достаточно привлекательные, но холодно отчужденные сцены — словно все происходило с кем-то другим.

Впрочем, в определенной степени так и было.

Теперь Питер находился так же далеко от бывшего Питера Эландера, как и от его подруги Лючии Бенк. Около сотни лет назад состоялась последняя встреча между ними и их исходными биологическими матрицами, оставшимися на Земле, но его воспоминания почему-то застряли на одном месте.

Если это не для нас, то для кого именно?..

Вода уже доходила Питеру до пояса и обжигала тело. Он заставил себя покинуть «ванну» и уменьшить степень нагрева. Снаружи оказался ледяной холод, резко контрастировавший с приятным теплом «ванны».

Питер снова с наслаждением потянулся. Вода продолжала прибывать, и вскоре почти все его тело ощущало благотворное тепло.

Эландер некоторое время отрешенно рассматривал фиолетово-серые облака в вышине, пытаясь найти повторяющиеся формы, но тщетно.

Для кого именно?..

По земному календарю со времени тех самых проводов прошло сто лет, один месяц и восемнадцать дней. Но для тех, кто находился на борту «Фрэнка Типлера», летевшего со скоростью 0,8 скорости света, годы летели намного быстрее — и всего сорок два года, три месяца и три дня прошло от момента их выхода за пределы Солнечной системы до времени прибытия на орбиту звезды Эпсилон Водолея.

Эта зеленоватая звезда находилась на расстоянии семидесяти двух световых лет от Земли. Ее система включала в себя семь планет: на периферии — три газовых гиганта, подобных Юпитеру; ближе к звезде — еще три планеты, из более плотного вещества; и, наконец, на самой далекой орбите — некое образование, среднее между планетой и астероидом, отчасти похожее на Плутон.

Самая близкая к звезде планета была лишена атмосферы, а температура на ее поверхности оказалась очень высокой. Самая же удаленная из планет атмосферы тоже не имела и была при этом страшно холодной.

Еще одна планета, промежуточная по своим характеристикам между этими двумя, похоже, обладала запасами кислорода и воды, что подтверждалось результатами спектрального анализа. Но даже при самом богатом воображении она мало походила на Землю…

Адрастея являлась небольшой планетой, состоявшей из плотного вещества. Она имела изрезанный рельеф местности — отчасти из-за частых метеоритных бомбардировок, отчасти за счет тектонической активности по типу земных землетрясений. В ее атмосфере существовали значительные перепады давления на разных высотах; на дне каньона, где поселился Питер Эландер, она была слишком плотной, чтобы считаться комфортной, а у ближайших горных вершин воздух делался весьма разреженным. Его средняя температура была ниже нулевой отметки (точки замерзания воды), а то небольшое количество кислорода, которое имелось, можно было почти полностью отнести на счет деятельности цианобактерий, деливших весь объем относительно теплых слоев атмосферы планеты с облаками, не несущими, впрочем, сильных дождей.

Другим источником воды на Адрастее, кроме облаков, были подземные запасы. Этому изначальному порядку пришлось существовать недолго, если бы за дело взялись специалисты по терраформированию, стремящиеся из любой мало-мальски подходящей планеты сделать земной рай.

И все же жизнь на планете была. Помимо слабых намеков на ее существование в экваториальных ложбинках, которые изучали коллеги Питера, основным звеном являлись цианобактерии, обитавшие в облаках. Это обосновывало возможность зарождения жизни иным путем, нежели земной. Не находилось доказательств того, что бактерии имели земное происхождение, чему, впрочем, продолжали верить некоторые скептики, приводившие доказательства, полученные на Марсе и Ио.

То, что цианобактерии оказались несколько иного типа, чем на Земле, прибавляло Питеру Эландеру уверенности в правильности его теорий зарождения жизни во Вселенной. Кроме того, становилось ясным, почему исследователей с Земли не приветствовали представители местного разума.

Цианобактерии Адрастеи даже не пытались эволюционировать в нечто более сложное, хотя условия для жизни здесь фундаментальным образом не отличались от таковых на Земле, Марсе или на Европе. Жизнь на Адрастее не двигалась в сторону более сложных ее форм — по одной из теорий, из-за слишком низкой вероятности таких событий. По большому счету жизнь не должна была бы развиваться самостоятельно в принципе, даже до уровня тех же бактерий.

Однако определенные намеки на эволюцию все же присутствовали — хотя бы по той причине, что количество исходных потенциальных вариантов для развития жизни являлось числом, близким к бесконечности, если рассматривать Вселенную на раннем этапе как громадный компьютер с бесчисленным перебором вариантов, непрерывным созданием и разложением веществ. Такие события происходили до тех пор, пока не появилось нечто, что уже можно было назвать живым. Начальная одноклеточная жизнь была бессознательной, но она зародилась и расцвела повсюду в многочисленных мирах, умножалась и развивалась вне обзора и участия разума.

Появление же разума сразу все изменило. Под его влиянием параллельные, множественные пути развития остановились, сошлись в одну тропинку, и, несмотря на почти бесчисленное число звезд во Вселенной, шанс развития разума из примитивных организмов стал практически равен нулю. Поскольку природа уже где-то использовала данную ей возможность, исследователям новых планет, прилетевшим с Земли, оставался лишь старый бактериальный мусор.

Отсутствие сложных форм чужой жизни на Адрастее соответствовало начальным предположениям Питера: теперешними исследователями Вселенной являются только люди, а появление иных форм высокоразвитой жизни где-либо нереально. Остаются бактерии, застывшие в своем развитии с незапамятных времен. Ничего другого не случится, если не погибнет человечество и Вселенная снова не включит свой «компьютер».

И все же окончательный вывод придется делать только после того, как все исследовательские корабли возвратятся на Землю. «Типлер» отправил свои данные на Землю сравнительно недавно, пять месяцев назад, то есть через месяц после их прибытия сюда. Он, Питер Эландер — или его не слишком хорошая копия, — не участвовал в открытии здесь цианобактерий, во всяком случае, не был живым свидетелем тех событий. Теперь же Питер старательно прокручивал назад каждую секунду своей памяти — для того чтобы попытаться решить более важную проблему: как здесь выжить и понять, что же в действительности произошло на планете.

Питер угрюмо заворочался в «ванне». Краешек его сознания не покидало ощущение досады, хотя Эландер, полностью поглощенный воспоминаниями, не отдавал себе в этом отчета. Сколько он уже здесь пролежал? В любом случае успел согреться и отдохнуть, хотя бы физически. Экспедиция проходила совсем не так, как хотелось бы Питеру, но он привык к трудностям.

«Если не для нас, то для кого именно…»

Обрывки воспоминаний продолжали пульсировать в мозгу Питера практически без передышки. Всего лишь хрупкие кусочки памяти… Впрочем, они не смогли бы помешать ему заснуть. Питер боялся и расстаться с этими воспоминаниями, и того, что они смогут стать собственностью, частью его самого.

Однако если это были не его воспоминания, то кто он есть сам и какое отношение имеет ко всему происходящему? Почему его зовут Питером Эландером? Почему он вообще существует? Иногда он ощущал себя копией протоинтеллекта оригинального Питера Эландера, пытающейся выбраться из информационного мусора и осознать свою суть. В такие моменты какая-то внешняя сила сводила все попытки действия к нулю.

Ты слишком торопишься. Пока для тебя ничего нет. Возвращайся туда, откуда пришел, и ты никогда не почувствуешь разницы.

Вернуться Питер уже не мог, а лежать и ждать развязки не хотел. Он был просто обязан выжить. Если он не Питер Эландер, а другой человек, то должен выяснить, кто именно, и стать именно им. Питер не сомневался, что в этом вопросе Лючия была бы на его стороне.

Эландер опустил в воду подбородок, собираясь погрузиться туда целиком.

Тут он почувствовал запах горелого и вспомнил, что звук падающих в «ванну» капель воды уже давно прекратился.

1.1.2

Кэрил Хацис закончила сеанс связи с Клео Сэмсон с ощущением, что будет вынуждена пойти на уступку.

Именно вынуждена — из-за теперешних весьма скромных возможностей. С этим типом Эландером Кэрил всегда было непросто: придется снова выделять ему ресурсы, предназначенные для самых успешных и удачливых в проекте. Если преимущества окажутся не на стороне Питера, пострадает она сама. Если же получится наоборот, то ей придется иметь дело с еще более самонадеянным Эландером. Наконец, Кэрил просто устала от напрасной траты собственного времени. Возможно, Питер пытается найти то, чего нет и в помине. Если, конечно, кто-то на Земле…

Нет, только не это.

Кэрил усилием воли отбросила неприятную мысль, хорошо представляя, куда она может ее завести.

Возможно, основатели проекта ОЗИ-ПРО уже после их вылета с Земли выявили и решили все потенциальные проблемы, связанные с энграммами памяти. Вполне вероятно, проблемы Питера можно «вылечить» обыкновенным патчем к устаревшему программному обеспечению. Наконец, не исключено, что просто следует понадеяться на принцип «время — лучший лекарь». в любом случае просьба о помощи дойдет до адресата только через сотню лет, да еще столько же придется ждать ответа.

Членам экспедиции придется все решать на месте. Или Эландер разберется во всем сам, или его придется заморозить, закрыв информационный канал. Кэрил не раз размышляла об отдаленных последствиях последнего шага. В любом случае деморализующий эффект будет налицо. Кого-нибудь из команды обязательно заинтересует, что же случилось с беднягой Питером или его перемороженной и не слишком хорошей копией, и почему они теперь вынуждены таскать останки Эландера за собой.

Что бы подумал об этом его оригинал?

А что скажут организаторы всей программы?..

— Сволочи вы, — сказала вслух Кэрил, адресуясь к своему далекому начальству. — Я же не психолог. Меня никто не учил.

Кэрил наблюдала за тем, как постепенно заполняется «ванна» Питера, и думала о возможной роли Клео Сэмсон во всем происходящем.

Кэрил ревновала Эландера к Лючии Бенк еще до старта экспедиции. Очевидно, энграмма памяти Хацис сохранила те сильные эмоции. Неужели ее и сейчас подсознательно тянет к Питеру?..

Однако будет величайшей глупостью позволить соединение тел подопечных, даже если это будет иметь весьма благотворные последствия для Эландера. Во всем этом Хацис находила некоторое сходство с историей Франкенштейна, породившего монстра, который погубил своего создателя…

Да уж — чудовище, лишенное невесты.

Впрочем, если Клео Сэмсон действительно настолько неравнодушна к Эландеру, почему же она доносит на него?

— У нас очередная вспышка активности объекта, похожего на пульсар, — раздался с мостика голос Джеми Сивио, специалиста по военным вопросам в их проекте.

На «Фрэнке Типлере» понятие «корабельный мостик» было достаточно условным, однако Кэрил легко определила, где должен находиться этот сухощавый, всегда спокойный человек сорока с небольшим лет.

— Интересно, в какой точке неба проявился предполагаемый пульсар?

Джеми показал ей полученные в форме многоцветных диаграмм данные.

— Здесь, над эклиптикой.

Он обратил внимание Кэрил на точку в нескольких астрономических единицах дальше Адрастеи. Пульсирующий золотистый свет в безжизненном космическом океане.

Слишком далеко.

— Тот же спектр, что и в прошлый раз, но вдвое ярче.

— Есть ли по нашим данным в том направлении какие-либо объекты?

Джеми отрицательно покачал головой:

— Самый ближайший известный нам объект — это мы сами. Хотите отправить космозонд?

Кэрил задумалась.

Один зонд они уже потеряли в прошлый раз: вспышка длилась менее суток, а зонду необходима минимум неделя, чтобы добраться до места. В итоге их посыльный ничего не обнаружил: ни плотного объекта, ни остаточной космической пыли.

— А не выбрасывает ли эта штука каких-либо объектов, обладающих массой? — Кэрил захотела еще раз перепроверить детали.

— Ничего такого, что могло бы причинить нам вред.

— Пульсар движется?

— Да, но не очень быстро. Пока у нас слишком мало данных для расчета его траектории, — пожал плечами Джеми. — Наши астрофизики Отто и Налини скоро должны представить точные данные.

— Как всегда.

— Но это не соответствует…

Джеми умолк, заметив, как нахмурилась Кэрил.

— В общем, понятно, что я имел в виду.

Джеми улыбнулся, что усилило недовольство Хацис.

— Если бы я думала, что объект имеет искусственное происхождение, то не стала бы этого скрывать.

— О'кей. Значит, ты, Кэрил, полагаешь, что пульсар — просто кусок космического мусора?

— А это уже совершенно другой вопрос.

Про себя Хацис добавила: «А ты на него так и не ответил».

— Какие еще данные есть в нашем распоряжении? — сказала она вслух.

— Мы наблюдаем его уже в течение часа, — снова заговорил Джеми. — Пульсация ритмичная, но не настолько, чтобы казаться подозрительной. Если бы наши датчики были менее чувствительными, они могли бы ошибочно принять данный объект за настоящий пульсар.

— Возможно, это кусок антиматерии? — предположила Кэрил. — Метеор неправильной формы, состоящий из антивещества, залетевший извне и время от времени зажигающийся в потоках солнечного ветра… Световые вспышки, зависимые от скорости вращения объекта. Это допустимо?

— Если дела обстоят именно так, то Отто и Налини во всем разберутся. Они работают уже втрое больше обычного.

Кэрил кивнула, соглашаясь.

Для членов ее команды в этой экспедиции использовалась специальная технология переменного времени, позволявшая замедлять ход мыслей почти до полной их остановки в момент собственно полета — и, наоборот, при необходимости ускорять работу интеллекта. В итоге одна ее личная минута для двух астрофизиков команды равнялась трем, и эта скорость была близка к верхнему пределу быстроты обработки энграммной памяти.

— Мне очень хочется надеяться, что это сигнал с Земли, — призналась Кэрил. — Какая-нибудь программная ошибка, либо что-то, чего мы не можем понять. В любом случае у них тоже прошло достаточно времени, а технологии постоянно совершенствуются.

— Без сомнения, — согласился Сивио.

Последний сигнал с Земли они получили, когда «Типлер» уже находился в полете. Их предупреждали о возможных паузах в связи, но кто думал, что речь идет о перерыве в сотню лет? Такой интервал мог стать либо результатом поломки передатчика, либо следствием очень серьезных причин — вроде крушения цивилизации в Солнечной системе. Отсюда, с Эпсилона Водолея, более точное определение не представлялось технически невозможным.

И все же немногие сомневались в том, что контакт с Землей возобновится. Правда, неизвестно когда и каким образом.

Кэрил вздохнула и вновь обратила свое внимание к «пульсару».

Хотя это было явным самообманом, он ей виделся реальным объектом, воспринимаемым всеми органами чувств. Кэрил казалось, что она находится в большой каюте на одном из космических кораблей первых типов, так подробно описанных писателями в научно-фантастической литературе: полукруглая стена с большим экраном; несколько вспомогательных пультов управления рядом с креслом командира; барьер, ограничивающий доступ непосвященным к сердцу самого корабля… Кэрил легко представила себе Сивио в униформе.

Вечная игра воображения, — подумала она. — В глубине души мы все равно дети, даже сейчас.

От увиденной картинки ей стало легче. На деле «Фрэнк Типлер», дважды в местные короткие сутки обращавшийся вокруг планеты, представлял собой плотно упакованную коробку с минимумом движущихся частей — и совсем без свободного пространства.

Предназначенный для длительных путешествий в межзвездном вакууме, «Типлер» являлся воплощением практичности. Мобильные нанозаводы выдали на-гора за год пребывания на орбите несколько сотен спутников. Спутники обеспечивались всем необходимым с помощью космических челноков, которые связывали их с поверхностью планеты. На орбитальных нанозаводах строились временные «дома» для астронавтов, исследовавших поверхность планеты. К сожалению, такие «дома» не являлись надежной защитой, и все, кто решал ими воспользоваться, должны были помнить об этом.

В том числе и сама Кэрил.

— Напомни мне, Джеми, каким образом мы получили последнюю информацию с Земли?

— От сенсора на краю системы Адрастеи. От других источников подтверждения пока не поступало, хотя мы не теряем надежды.

— Получается то же самое, как с последней вспышкой, — задумчиво сказала Кэрил. — Одна вспышка, которую заметил один сенсор, никаких подтверждений. Если это реальность, а не техническая ошибка, то случившееся одновременно и удача — ведь мы поймали слабый сигнал, и наш просчет, так как не поторопились подтвердить его получение. Но если это всего лишь технический сбой, к чему я пока склоняюсь, тогда нам необходимо найти его причину. Меньше всего нам сейчас нужны всякие ошибочные данные.

— Согласен…

Сивио впервые выглядел озабоченным.

Кэрил знала, что он рад ее назначению руководителем следующего этапа экспедиции по прибытии к Эпсилону Водолея. С другой стороны, она помнила, что по многим вопросам у него имеется свое личное мнение, которое Хацис высоко ценила, даже если оно расходилось с ее собственным.

— Есть конкретные рекомендации? — спросила она.

— Думаю, надо подождать. Необходим тщательный мониторинг всех поступающих данных.

Некоторое снижение интенсивности звука его последних слов подсказало Кэрил, что Джеми включил канал спецсвязи, предназначенный только для руководящего состава проекта.

— А вдруг это следствие какого-либо саботажа? — спросила Кэрил через спецканал.

— В принципе не исключено. Все могло быть спланировано заранее, а команда на активацию поступила, к примеру, через «жучки» в программном обеспечении. Или случайно — через устаревшие тестовые модули. Кто знает? У нас уже бывали фатальные ошибки в генетических алгоритмах и раньше. Если дело в саботаже, мы вскоре найдем, где кроется злой умысел.

Кэрил тоже очень хотелось поверить в это.

— А если нет?

— Тогда есть шанс, что мы в любом случае узнаем что-то новенькое. Мы здесь именно за этим, в конце-то концов.

В ответ на широкую улыбку Джеми Кэрил кивнула.

Вероятность скрытой обструкции всегда существует. Хотя у них не имелось точной информации о результатах, полученных другими исследовательскими экспедициями, до сих пор Хацис не могла пожаловаться: дела шли неплохо вплоть до последних событий. Теперь на почве слухов, зачастую совершенно нелепых, Кэрил стала плохо спать.

— А вдруг тут задействованы наши мобильные нанозаводы?

— Ты подозреваешь тайное наблюдение со стороны начальства?

В голосе Джеми послышалось недоверие.

— Вряд ли стоит думать о таком всерьез, Кэрил.

— До этого еще не дошло, хотя очень похоже, что нас проверяют.

— Кто, например?

— Думаешь, не Земля?..

Джеми рассмеялся.

— Получается, что, с одной стороны, за нами наблюдают чужаки, а с другой — доморощенные шпионы? Не слишком весело. Хорошо, что все придется разгребать тебе, а не мне…

Кэрил вновь повернулась в сторону Эландера, принимавшего ванну. Теперь она позавидовала ему: Питер выглядел расслабленным, не обремененным никакими заботами и очень естественным. В нем не было ничего от человека-призрака, танцующего внутри электронной цепи и выкидывающего кибернетические трюки, чтобы потом представить их в виде реальности…

И все же такое поведение Питера имело как плюсы, так и минусы — для всех членов экспедиции и его самого.

Джеми высказывал немало здравых технических идей как военный специалист, а она, Кэрил, относилась к гражданскому персоналу. Самая трудная часть миссии, связанная с далеким перелетом и риском того, что «Типлер» потерпит аварию, очевидно, была позади, и Сивио передал ей часть управленческих функций.

Однако руководить экспедицией не стало легче. Кэрил сравнила задачи на новом этапе с деятельностью какого-нибудь академического администратора, вынужденного продвигать проект с помощью морально и физически истощенного персонала и ограниченных ресурсов.

Только этих пульсаров не хватало. С нее и так достаточно.

Размышляя таким образом, Кэрил продолжала наблюдать за Эландером. Питер лежал неподвижно, а вода поднималась все выше к краю бортика «ванны». Когда же Питер закроет воду?

Через некоторое время Кэрил не вытерпела:

— Джеми, есть ли у этой цистерны контрольный сенсор объема жидкости?

— Конечно.

Раздался щелчок, и на экране главного монитора появилась красная пунктирная линия объемной шкалы. Кэрил нахмурилась:

— Кто-нибудь, скажите ему, пока я не перекрыла эту чертову воду своими руками! Если уровень жидкости упадет ниже критической массы, я за себя не отвечаю.

— Очень убедительно. Я сразу же сообщу ему, как только… Джеми не дал договорить зуммер сигнала тревоги.

Кэрил уставилась на экран дисплея, по которому метались цветные векторы:

— Что происходит?

— Принимаем новый сигнал, — раздался голос Али Дженовезе из команды телеметристов.

— Откуда? — спросил Сивио. — С каких спутников?

— Отовсюду! Что бы это ни было, импульс сильный и прервался только несколько секунд назад. Похоже, его источник — Адрастея.

— Покажите, — приказала Кэрил.

За какие-то доли секунды монитор вывел требуемое изображение, после чего все услышали, как, оказывается, умеет браниться всегда такой спокойный Джеми Сивио.

1.1.3

Холод внезапным ледяным ветерком окутал плечи Эландера, и он пришел в себя.

Мысленно выругавшись, Питер потянулся к панели управления нагревательным элементом, отключил ток и поднялся.

«Ванну» окружало расползающееся грязное пятно. Питер приподнял край подающего воду шланга, и последняя одинокая капля воды сиротливо свалилась в «ванну».

— Дело дрянь…

Похоже, скрытое реле успело отключить цистерну до ее полного опустошения. Как же он не подумал об этом? Правда, если бы Эландер, как положено, следил за стоком воды, проблемы бы не возникло.

Но Питер этого не сделал. Он слишком расслабился и совершил ошибку. Теперь предстоит крупный разговор с Кэрил Хацис.

Почти одновременно раздались два сигнала вызова — один у самого уха, другой донесся со стороны коммуникатора, стоявшего на краю грязной лужи.

Питер выбрался из «ванны» и вытерся импровизированным полотенцем, которое приготовил заранее.

Внезапно ему стало страшно.

Эландер догадывался, кто вызывает его на беседу. Очевидно, в цистерне с водой находился датчик с реле, иначе на «Типлере» не догадались бы о том, что емкость начинает опустошаться.

Если бы только он знал…

— Слушаю, — хрипло ответил Эландер, прижимая динамик к уху и стараясь говорить как можно более спокойно, чему серьезно мешала охватившая его дрожь.

— Это Джеми.

Питер выдохнул с некоторым облегчением. Хорошо, что не Хацис…

— Послушай, вышла ошибка, но я все исправлю…

— Забудь, Питер. Посмотри на небо.

— Что случилось?..

Все, что он мог заметить, представляло собой небольшую бледную линию, просвет в сплошной облачности, сквозь которую пыталось прорваться местное солнце. Сразу же доложить об увиденном Питеру помешала внезапно осветившая небо золотистая полоса, которая быстро передвигалась по небосводу и была настолько яркой, что оставляла после себя остаточное изображение. В то же мгновение в динамике его переговорного устройства раздался оглушительный треск.

Следующая полоса возникла через секунду, она двигалась по небу уже в другом направлении, затем появилась третья. В итоге все три полосы пересеклись в одной точке — сразу за утесом, недалеко от лагеря Эландера, и он решил отправиться туда, чтобы выяснить, что происходит.

— Сначала следует одеться, Питер. — Голос Сивио в динамике показался ему сердитым. — Мы не можем позволить себе роскошь лишиться такого тела.

Слегка смущенный Эландер щелкнул пряжками спецкостюма и направился в сторону своего более теплого «жилища», чтобы там экипироваться полностью. Через полупроницаемую крышу тента Питер увидел на небе еще одну золотистую вспышку.

— Что там стряслось, Джеми? — спросил Эландер, когда очередной всплеск радиопомех прекратился.

— Точно не знаем. Они прибыли недавно, и мы уже пытались приветствовать их. Пока что без ответа.

Эландер закончил переодевание.

— Кто — «они», Джеми?

— У нас слишком мало времени, чтобы рассказать тебе обо всем подробно. Увидишь сам. Возможна прямая загрузка с нашего центрального монитора. Хочу только сказать, что они направляются в твою сторону.

После этих слов голос Сивио полностью потонул в разрядах статического электричества.

Эландер снял шлем и вышел наружу.

В небе полыхали ярко-золотистые полосы, которые крестообразно пересекались. Питер рукой прикрыл глаза от яркого света и попытался рассмотреть непонятные объекты. Может быть, это электромагнитное свечение типа земного северного сияния? Возможно, причина во вспышках на местном солнце? Все произошло внезапно, без всякого звукового сопровождения, и можно было даже засомневаться в реальности этих ярких полос.

Однако вскоре стало точно известно, что вспышки не имели никакого отношения к системе «КонСенс», обслуживавшей по сети как реальные, так и иллюзорные события — наподобие встречи с образом Клео Сэмсон. Поэтому небо в глазах Питера и вспышки на нем были реальными, какими бы странными они ни казались.

Он попытался войти в сеть, но безуспешно. Канал связи с Сивио был забит сплошными помехами. Питер дождался очередной паузы в небесных вспышках и повторил попытку. На этот раз у него получилось, но Сивио уже не было в сети — очевидно, он отвлекся на какие-то новые проблемы. Чувствуя некоторую дрожь в руках, Эландер вошел в режим сетевых новостей системы «КонСенс».

Он нашел меню, представлявшее собой хаотический набор постоянно меняющихся в реальном времени изображений. Питер выбрал наудачу первое попавшееся и оказался один на один с предметом, похожим на блестящее желтое веретено, из кончика которого сочилась будто бы раскаленная добела нить. Несмотря на максимально возможное разрешение, Эландеру не удавалось внимательно рассмотреть странное веретено. Когда Питер поменял масштаб изображения, то вначале не поверил своим глазам.

Веретено имело более двух километров в длину.

Питер кликнул по другому изображению в меню и сразу обратил внимание на его удачное расположение в реальном пространстве. Он оказался в леграновой точке между Адрастеей и одним из ее спутников, намного выше «Типлера» и большинства спутников наблюдения. Уже знакомую ему грязно-коричневую поверхность планеты оживлял яркий свет. В поле зрения вертедись какие-то дуги и спирали, быстро появлявшиеся и исчезавшие; внезапно абсолютно правильные геометрические линии пошли вверх и снова исчезли. Сначала Питеру показалось, что вывод изображений на экран происходил безо всякой системы, как будто свежие данные где-то смешивались с рутинной биосферной информацией. Однако вскоре Эландер понял, что такой информационный коктейль заварен слишком круто, чтобы быть похожим на чью-то шутку.

На третьей картинке плавало все то же веретено, но только показанное с далекой геостационарной орбиты. Веретено выбрасывало яркие нити, однако они шли вниз, в сторону планеты. Хвосты этих нитей двигались вниз с постоянным ускорением.

Внезапно из противоположного конца веретена выделилась другая, более темная нить.

Противовес, мгновенно догадался Питер.

Что за чертовщина, ведь они выстраивают…

— Видел эту штуку, Питер?

От хрипловатого голоса Клео Эландер вздрогнул.

— Орбитальная башня. Они строят такие штуковины…

— Об этом мы уже знаем. А теперь посмотри сюда. Голос Клео тонул в статических помехах. Изображение на мониторе Питера мгновенно сменилось на

объемный макет того, что возводилось на противоположном краю планеты. Вдоль Адрастеи на геостационарной орбите висело семь веретен, выбрасывавших нити разной длины на поверхность. Прямо на глазах у Эландера появилось еще одно веретено, оно сразу же заняло недостающее место в строящейся геометрически правильной системе, а затем еще два — для полноты картины.

Итого десять веретен и столько же орбитальных башен. Положение одной из башен по долготе оказалось опасно близким от Питера.

— Кто они, черт побери? С Земли, что ли?

Последняя фраза Эландера улетела в пустоту, оставшись без ответа. Питера охватил страх, перемешанный с ужасным ощущением раздвоенности сознания.

— Джеми? Клео?.. Где вы?..

На «Типлере» молчали. Сеть «КонСенс» снова начала «виснуть», поэтому Питер отключился и стал рассматривать небо Адрастеи с бегающими по нему золотистыми сполохами.

Далекий гул, на который Эландер поначалу не обратил должного внимания, вдруг превратился в рев двигателей космического челнока, идущего на посадку в сторону каньона, то есть прямо к Питеру.

Из черного брюха челнока выпрыгнула черная змейка шланга и сразу же начала засасывать воду из «ванны». Почти одновременно с этим открылся люк кабины пилотов.

— Для того чтобы занять место в кабине, у вас есть десять секунд.

Голос робота-пилота, который говорил с легким металлическим акцентом, проникал прямо в черепную коробку Питера.

Эландер намек понял и быстро забрался по трапу внутрь корабля.

Внутри было тесновато; очевидно, челнок не предназначался для того, чтобы на нем летали люди. Управляли им два существа, спрятанные среди модулей и всякого другого оборудования.

Как только Питер очутился на борту, резкий рывок, последовавший за стартом, бросил его прямо на одно из существ, которое отреагировало лишь небольшим учащением дыхания. Безликая и безмолвная тварь была лишена способности обижаться.

Питер тихонько выругался; безо всякого объясненияили предупреждения он оказался в заложниках.

— Ну и куда мы направляемся?

— Стоянка «Ноль-один», — последовал ответ.

— Зачем?

— У меня инструкция доставить вас туда.

— Чья именно?

— Менеджера Кэрил Хацис.

— Какими были бы ваши действия, если бы я отказался от полета?

— По инструкции должен лететь без вас.

— Вот виртуальная сучка, — пробурчал Питер. Ему ничего другого не оставалось, как попытаться приспособиться к сумасшедшим перегрузкам. Сеть «КонСенс» молчала: либо ему был закрыт доступ туда, либо челнок имел ориентировку в пространстве, неудобную для скоростной передачи данных по сети, предназначенной для контакта между виртуальными пассажирами «Типлера» и окружающим миром.

Теперь Питеру оставалось только ждать. Судя по перегрузкам, челнок спешил к месту своего назначения, которое находилось примерно в шести тысячах километров на юго-востоке. Впрочем, Эландер не обижался на Кэрил. Ей тоже нелегко иметь дело с этими строителями орбитальных башен. Кто они? Если не отвечают на их приветствие, то возможно всякое, чего не может знать даже Кэрил.

Внезапно Питер ощутил себя в свободном падении, которое плавно перешло в резкое торможение.

Челнок приземлился. Вой двигателей длился еще несколько секунд, затем стих. Открылся внешний люк. Снаружи оказалось темно, а глаза Питера не были адаптированы к инфракрасному и рентгеновскому диапазонам. Так что Эландеру пришлось, ожидая прояснения обстановки, довольствоваться имевшимся на посадочной площадке освещением.

— Ну и что дальше?

— По инструкции я остаюсь здесь и жду дальнейших указаний, — ответил робот-пилот.

— А что же я? — рассердился Питер.

— Не уполномочен отвечать.

— Великолепно.

Этому чучелу не сообщили, что я должен делать после приземления.

Эландер попытался догадаться, в чем может быть смысл его нахождения здесь. Кроме соображений безопасности — конструкция одной из орбитальных башен находилась чересчур близко к его лагерю, — он не мог придумать никакой другой причины столь внезапной переброски.

На небольшом космодроме Питер обнаружил лишь несколько вспомогательных установок, один мобильный нанозавод и микроволновое мазерное устройство экстренной связи.

Питер хмыкнул, увидев одно из последних достижений микроволновых технологий. Месяц назад он не мог и мечтать о том, что когда-нибудь увидит эту штуковину.

Эландер выбрался из челнока и прошелся по территории космодрома. Снаружи было очень холодно, хотя подошвы его обуви ощущали тепло подогреваемого изнутри бетона. Стартовая площадка находилась на краю Второй Южной Впадины, где в это время было некое подобие местной зимы. Если бы воздух там содержал водяные пары, снега и льда имелось бы предостаточно.

Входная дверь наземного командного пункта тем не менее примерзла и не желала открываться. Над северной частью горизонта висела желтоватая дымка; очевидно, «строительство» орбитальных башен продолжалось. Сколько все это продлится и что будет потом? Работа развернулась нешуточная, но в любом случае после ее окончания «строители» должны будут вступить в контакт с экспедицией.

Наконец Питеру удалось разобраться с дверью и войти.

Постепенно жизнь внутри стала приходить в движение: зажглось освещение, заработали генераторы воздуха, а дистанционные программные агенты стали предлагать Эландеру автоматический доступ к терминалу сети «КонСенс» через сенсоры, находившиеся прямо на черепе Питера.

— Мы не ожидали вашего появления, мистер Эландер, — раздался голос автомата. — Нам необходимо время для подготовки.

— Все в порядке, ребята. Не волнуйтесь.

Питер добрался до контрольной панели, предназначенной для использования только людьми. Она была временно заблокирована, но все устройства функционировали исправно. Очевидно, ими пользовались нечасто.

— Вы же были не в курсе моего появления здесь…

— Вам помочь?

Ребята с искусственным интеллектом оказались предупредительными.

Но пока они только отвлекали его от более важных дел. Питер был абсолютно уверен в том, что его появление здесь имеет скрытый, но вполне определенный смысл. Кто стоит за золотистыми веретенами?

— Черт побери.

В любом случае его помощники здесь ни при чем.

— В чем дело, мистер?..

— Стоять! — скомандовал Питер.

Он закрыл глаза, пытаясь проанализировать обстановку. Ребята с искусственным интеллектом. Перелет сюда. Космический челнок. Голос Клео Сэмсон. Веретена…

Веретена.

— Мне необходим доступ к экстренной мазерной связи.

Ключ к последовательности дальнейших действий, возможно, найден.

— Да, мистер Эландер. Устройство готово. Питер опустился в кресло.

— Как с ним работать?

— Зависит от поставленных вами задач.

— Мне нужен устойчивый канал связи с «Фрэнком Типлером» по возможно более широкому диапазону данных.

— Одну минуту. Необходимо заменить протоколы связи, доктор Эландер. Вам потребуется полное погружение или только аудиовизуальный доступ? Последнее ограничит ваши возможности в…

— Только аудиовизуальный, — перебил электронного помощника Питер.

Перед Эландером загорелся стереоскопический экран монитора, похожий на меню системы «КонСенс», но более удобный в управлении. Простым нажатием клавиши Питер вызвал первое изображение и максимально увеличил масштаб.

Картинка оказалась движущейся. Ее передавали, очевидно, со спутника Адрастеи, а выводимый объект, согласно данным параллельной телеметрии, резко тормозил свое движение.

На картинке крупным планом был изображен верхний кончик одного из веретен в момент выброса из него субстрата, создающего противовес: из нескольких отверстий вытекала какая-то черная вроде бы жидкость, струи которой сразу же закручивались в единую бесшовную плотную нить, сильно поглощавшую падающий на нее свет.

На таком близком расстоянии веретено оказалось окружено ярко-золотистым сиянием; на его поверхности непрерывно сверкали электрические разряды. Регистрирующие сенсоры спутника, передававшего изображение для Питера, медленно продвигались вниз, к противоположному концу веретена.

Эландер не представлял себе материала, из которого могла быть сделана такая конструкция. Поверхность блестела, словно металл, но одновременно была прозрачной, как янтарь. Питер успел разглядеть мобильные элементы внутри, движение которых напоминало перемещение гигантской личинки в оболочке-коконе. Эландер попытался найти хоть какое-то объяснение увиденному, но безуспешно. Все происходящее напоминало детский кошмар, где он — маленький ребенок, который испугался и потерялся.

Картинки сопровождала аудиоинформация. Питер выбрал один из инфракрасных модемов, имевших сенсоры прямо на ладони его руки, и услышал сообщение с «Типлера», которое передавалось сразу на всех рабочих частотах:

— Говорит околоземная исследовательская миссия восемьсот сорок два, головной корабль «Фрэнк Типлер». Пожалуйста, ответьте. Наша экспедиция преследует сугубо мирные цели…

— Что, если они так и не отзовутся? — проговорил Питер. Внезапно его посетила совершенно фантастическая мысль. А вдруг «они» даже не заметили, что мы тоже здесь? Сенсоры спутника уже приближались к противоположному

концу веретена, когда принимающий экран Эландера ярко вспыхнул и погас. Связь со спутником и передача всех телеметрических данных мгновенно прервалась.

— Вот и все, — пробормотал Питер.

— Это ты, Питер? — донесся с «Типлера» голос Джеми Сивио в идентификационном канале.

— Джеми, что происходит? Почему…

— Я не могу говорить долго, Питер. У нас здесь большие проблемы, и по сети решено передавать только самое важное. С тобой будет все в порядке. Во всяком случае, так запрограммированы твои внутренние возможности… Оставайся на связи. Все свежие данные будут дублироваться на твой канал, абсолютно все… Сохраняй их на тот случай, если с нами что-то случится. Теперь ты — наша резервная копия.

— Я видел, что случилось с нашим спутником…

— Знаю. До сих пор неизвестные не пытались выйти на связь, и потому мы стараемся держаться подальше от их орбиты, пока не выясним, в чем тут дело. На данный момент на поверхности планеты ты в безопасности. И все же — будь осторожен, Питер. Запомни, ты — наша резервная копия.

— Понимаю, — тихо отозвался Эландер.

— Что бы ни случилось, не старайся выходить на связь самостоятельно. Переходи в ждущий режим и жди нашего сигнала.

Внезапно Сивио отключился. Наступила абсолютная тишина. На экране непонятные веретена продолжали свою загадочную деятельность — полностью равнодушные к людям, с таким интересом следившим за ними. В первый раз Питер ощутил свое полное одиночество на Адрастее. На поверхности планеты остались он сам да еще кучка ребят с искусственным интеллектом. Если что-то случится с «Типлером», он вообще останется единственным человеком в пространстве — на несколько десятков световых лет.

Скорее, не человеком, а тем, что от него осталось.

Тем не менее гордый своим предназначением Питер расположился в кресле поудобнее и продолжил наблюдение за разворачивавшимися событиями.

1.1.4

Кэрил Хацис почувствовала зверскую усталость каждой клеточкой своего виртуального тела. Ощущение жирной кожи, отеки под глазами и неспособность сосредоточиться на чем-то более минуты подряд — все это выглядело вполне реально.

Даже слишком, — подумала Кэрил, вспомнив о том, что она является лишь копией с земного оригинала.

Когда те, кто проектировал ее психофизиологическую энграмму, копировали матрицу мыслительных процессов оригинала, чтобы в дальнейшем изготовить электронно-программный аналог, то сохранили многие из свойств исходного метаболического и гормонального комплекса — чувство голода, сексуальные желания, а также способность к утомлению. Конструкторами двигало здравое желание сохранить реакцию всей биологической системы как единого целого. Без способности к утомлению вряд ли копия Кэрил Хацис действовала бы в условиях психоэмоционального и физического стресса так же, как оригинал.

Но теперь Кэрил искренне желала, чтобы эти проектировщики по недосмотру недовложили чего-нибудь по сути истинно человеческого, будь то кортизол или мелатонин, чтобы она как можно дольше могла сохранять работоспособность, пусть даже в ущерб сходству с оригиналом.

— Может, настало время объявить военное положение? Джеми Сивио улыбнулся:

— И передать управление мне?.. Подобное решение обычно так не проводится, Кэрил.

— А что обычного ты находишь в нашем теперешнем положении или в действиях «прядильщиков»? — Это прозвище придумала Клео Сэмсон, и его сразу же подхватила вся команда. — Очевидно, следует пересмотреть план наших возможных действий. Разве ты не считаешь все это серьезной угрозой?

Кэрил кивнула в сторону десяти веретен, только что закончивших «пряжу» из орбитальных башен и противовесов.

Теперь пришельцы деловито соединяли башни в гигантское кольцо, окружающее всю планету. Время от времени свободные концы «канатов», выходивших из веретен, становились источниками мощных электромагнитных импульсов. Два веретена сами по себе начали изменяться прямо на глазах: их свечение сделалось более тусклым, а из боков безо всякой системы стали появляться шипообразные выросты.

Кэрил недавно получила еще одно подтверждение с сенсоров на окраине системы Адрастеи, что вспышки, предшествовавшие появлению «прядильщиков», продолжаются.

Впрочем, новых оснований связывать эти два события вместе пока не появилось.

— В техническом плане пришельцы, конечно, угроза, — миролюбиво согласился Сивио. — Но все же они продемонстрировали нам свою враждебность только тогда, когда мы подошли к ним слишком близко. Потеря двух космических зондов за десять часов еще не является основанием для перехода на боевую готовность, Кэрил. Очевидно, пришельцев больше всего волнует собственный покой.

— На данный момент.

— Согласен. Но пока они не изменили своего поведения, не стоит проявлять агрессивность. Кроме того — а разве у нас есть варианты?

Кэрил захотелось ударить Джеми за такие слова. В любом случае ты бы мог дать мне передышку, свинья этакая, — подумала она.

Однако Хацис понимала, что Джеми абсолютно прав. В принципе она имела возможность в любой момент покинуть мостик на пару часов безо всякого ущерба для руководства экспедицией. Ей мешало пойти на такой шаг только гипертрофированное чувство ответственности.

Кэрил на работе уже десять часов… или все сорок по земному расписанию. Команды корабля сменились уже восемь раз со времени первого появления «прядильщиков», а она все еще на мостике. Даже Сивио брал паузу.

Интересно, подумала вдруг Хацис, а как они называют ее за глаза?..

Любопытно — является ли паранойя симптомом чрезмерного утомления или неотъемлемым признаком руководителя?

— Есть кое-что новенькое, — объявила Налини Ковистра, одна из двух астрофизиков на борту «Типлера» — такой же трудоголик, как и Кэрил. — Поступил сигнал регистрации гравитационных возмущений с одной из их башен.

— Это опасно для нас? — Кэрил была всего лишь системным администратором, а не астрофизиком.

— Нет, но у них мощный источник, а это опасно.

— Не совсем понимаю.

— Гравитационные волны возникают как результат внезапного перемещения или изменения формы массивных объектов типа нейтронных звезд или черных дыр. Если что-то похожее находится в одном из этих веретен…

— Может быть, это их попытка выйти с нами на связь? — предположил Сивио.

Налини Ковистра снова ответила вполне профессионально:

— Совершенно неоправданная замена обычным электромагнитным волнам. Зачем сдвигать огромные массы вещества, если можно просто направить антенну и сразу начать передачу?

— Если это не оружие и не средство связи, то что же это такое? — спросила Кэрил.

— Кто знает, — отозвалась Налини.

— Наверное, нам следует поменять нашу орбиту на более высокую, — предположила Кэрил.

— Вряд ли это что-то изменит.

— Но ведь и хуже не будет. — Кэрил посмотрела в сторону пилотов. — Джин, не мог бы ты сдвинуть перигей нашей орбиты так, чтобы максимально удалить «Типлер» от веретена — кстати, какое оно по счету, Джеми?..

— Шестое.

— Понял, — бодро отвечал пилот Джин Эвери.

— Теперь будет достаточно, Джеми? — Кэрил лихорадочно искала выход из ситуации. — Или нам вообще сменить орбиту?..

— Выбирай, Кэрил. При недостатке информации нам остается довериться твоему шестому чувству.

Великолепно. Я не спала уже двое суток. Что он там говорит о моем «чувстве»?..

Индикаторы известили о запуске вспомогательных двигателей «Типлера».

Кэрил не собиралась перепроверять Эвери, зная о его высоком профессионализме. Она одинаково скверно разбиралась как в устройстве двигателей, так и в гравитационных полях. Но в этом своем незнании Кэрил была не одинока. Генетические алгоритмы первой ступени подготовки к выполнению данной миссии в итоге давали объем знаний, превосходивший человеческий. У Кэрил было чувство, что и сами инициаторы проекта с трудом представляли работу космических двигателей. Но при этом все они работали, и сроки старта с Земли в итоге не были сорваны.

Гравитационные волны в будущем могли составить для «Типлера» проблему. Орбита корабля с течением времени самопроизвольно менялась, что повышало ее чувствительность к гравитационным всплескам. Но это в будущем. А пока…

— Есть свежие данные от нашего интеллектуального отдела, — прервал ход ее мыслей Сивио.

— И до чего же они додумались?

— Пока ничего определенного, но там склоняются к мысли в пользу внеземной по своей природе цивилизации.

— Не может быть.

Такой вывод никак не оправдывал ожиданий Кэрил, которая все свои умозаключения строила на мнении Питера Эландера-оригинала, что высокоразвитая жизнь, отличная от земной, маловероятна.

— У них только косвенные догадки на основе предполагаемых технологий, которыми пользуются эти «прядильщики». Штуковины такого размера невозможно построить без обладания дешевыми ядерными источниками энергии и способами быстрой конверсии вещества в импульс. У нас таких методов нет — или, во всяком случае, не было на момент нашего старта с Земли.

— Возможно, на Земле уже изобрели нечто подобное?

— При темпах технологического прогресса, который был при нас, это вероятно. Но я не возьмусь утверждать.

— Продолжай, — сказала Хацис.

— Мы не уловили никаких признаков связи между отдельными объектами-веретенами. Нам неизвестен источник энергии, которым они пользуются. То, как веретена внезапно появились из ниоткуда, предполагает весьма совершенные методы передвижения в пространстве, о принципах которых можно только догадываться.

— А вдруг они находились где-то рядом, но удачно маскировались?

— Сомнительно. Мы исследовали эти веретена с помощью сотни различных способов. Маловероятно, что они не сработали все одновременно. Остается вариант, что пришельцы проникли в наши глобальные информационные сети и избирательно разрушили или отфильтровали данные, их касающиеся. Но такая возможность невелика.

— Во всяком случае, вам бы этого очень хотелось.

— Не исключено, — согласился Джеми. — Использование гравитационных волн подразумевает продвинутые способы работы с материалами на базе сверхплотных веществ и манипуляции в системе «пространство-время». Все это, а также то, как они здесь появились, наводит на мысль, что «прядильщики» способны передвигаться со скоростью, превышающей скорость света.

Кэрил кивнула, соглашаясь.

Похоже, теперь она ничему не удивлялась. Неведомые пришельцы уже продемонстрировали землянам часть своих невероятных возможностей.

— И потому нет смысла предполагать, что эти ребята откуда-то из Солнечной системы, не так ли? — проговорила Кэрил. — Но ведь и на Земле ученые не стоят на месте.

— Вряд ли, Кэрил. Связь со скоростью выше скорости света — еще куда ни шло. Но только не передвижение.

Некоторое время Кэрил угрюмо смотрела на экран.

— Тогда откуда же эти ребята?

— Пока мы не знаем. И вряд ли узнаем, если они сами не захотят рассказать нам об этом.

Кэрил рассмеялась:

— Вот мы и дошли до той точки, Джеми, когда вытрясти из них обычное «привет» будет большой удачей…

* * *

Орбитальное кольцо из веретен через час было уже готово.

Кэрил с ужасом следила за скоростью, с которой все происходило. Что же дальше? Выйдут ли «прядильщики» на связь? Хочет ли она сама такого контакта?..

После того как кольцо вокруг планеты замкнулось, по цепи пролетела волна электрического тока огромной силы, а затем еще некоторое время сохранялось остаточное излучение. Когда ток достигал очередного веретена, яркое свечение последнего сразу гасло, переходя в теплый инфракрасный спектр, а вся конструкция как бы замирала на месте.

Генерирование гравитационных волн с Шестого Веретена также прекратилось, хотя, по мнению Налини Ковистра, какой-то сверхмассивный объект продолжал прятаться внутри него. Вслед за тем как волна тока совершила свой облет, световая пульсация над эклиптикой вспыхнула еще раз и наконец полностью исчезла.

Все замерло.

Кэрил отдала команде «Типлера» приказ сохранять повышенную бдительность в течение ближайших двух часов. Десятки глаз внимательно наблюдали за всем спектром информационных радиочастот, спектрографы изучали небо в поисках вспышек.

До момента, когда утомление окончательно взяло верх над Кэрил, она успела заметить предмет, похожий на метеорит, неподвижно висевший примерно в километре от Третьего Веретена. Решив, что драматических событий в течение ближайшей пары часов не ожидается, Хацис передала бразды правления Сивио и отправилась передохнуть.

Никогда еще ей не было так хорошо в своей каюте. Заснула Кэрил не сразу: перед глазами продолжали вращаться странные порождения чужого разума — загадочные веретена. В этих штуковинах была сконцентрирована такая мощь… а она не знала, как руководить экспедицией в подобной ситуации. Но и оставаться пассивным наблюдателем Кэрил тоже не могла.

Интересно, как бы в такой момент повел себя оригинал Хацис — живая земная женщина?..

Заложенная в Кэрил мощная тяга к знаниям сочеталась с методичным подходом к процессу развития заложенного потенциала; все вместе, по ее мнению, составляло ключевые звенья в возможности любого движения вперед. Тщательная организация труда, а не случайные открытия и неожиданные озарения. Да, интуиция и прозорливость важны, но только если к ним основательно подготовиться.

Поэтому ее «оригинал» наверняка был бы также поражен мощью «прядильщиков», как и все члены команды «Типлера». Когда перед твоими глазами рушится значимость собственного труда, то у любого, будь ты оригинал или копия, возникнет ощущение страха и отчаяния…

Джеми Сивио скорее всего ошибался в оценке угрозы, которая исходила от «прядильщиков».

Конечно, вряд ли чужаки пойдут на прямую агрессию в отношении земной экспедиции, но само их присутствие в состоянии разрушить самое ценное для работы в команде: веру друг в друга, дисциплину и установленный порядок. Они были так далеко от дома, работали настолько долго и упорно, а каков результат? Из ниоткуда появились «прядильщики» с их передовыми технологиями, и теперь будут разрушать определившиеся отношения внутри коллектива, поощрять развитие всякой околонаучной чепухи…

Интересно, какие крамольные идеи уже циркулируют в головах ее команды?

Члены экспедиции не имели права на риск. Потери, понесенные в результате неоправданных действий, могли иметь катастрофические последствия. В космическом пространстве где-то затерялись десятки копий каждого. Здесь же они не имели права на ошибку. Другого такого случая человечеству наверняка не представится.

Последний вывод успокоил Кэрил. Ей нужна только истина, для постижения которой она ни перед чем не остановится. Наверное, Хацис просто испугалась — подобно тому как любой лесной зверь боится соперника более крупного и более хитрого. Но теперь страху не остается места. Оригинал Кэрил не простит, если удача будет упущена.

Хацис даже не уловила момента, когда ею овладел сон.

Бортовой инспектор, курирующий работу энграмм на «Типлере», рассказал Кэрил, что в целях более надежной работы ее личной энграммы во время сна будет отключаться связь с глобальной информационной системой «КонСенс» — контакт с внешними раздражителями прервется. Это нужно для того, чтобы, как и в естественно работающем мозгу, ничто не мешало модулирующему действию нейромедиаторов во время сна. Хацис сама согласилась на такой вариант работы ее энграммы. Поэтому чем глубже засыпала Кэрил, тем более напряженными и эмоциональными становились ее сны.

Когда она проснулась, то поняла, что почти не отдохнула. Некоторое время понадобилось для окончательной синхронизации различных модулей, отвечающих за личность Хацис в целом. Впрочем, и живой мозг без всяких энграмм переходит из состояния глубокого сна в состояние бодрствования не сразу.

Кэрил посмотрела на хронометр и невольно застонала.

Она проспала три часа по местному времени, и всего час — по земному.

Компьютер сообщил Хацис, что Сивио просил связаться с ним, как только она проснется. Искусственный адреналин быстро смыл остатки виртуального сна, и женщина на мгновение ощутила самое настоящее волнение, смешанное с чувством собственной уязвимости.

Очевидно, что-то случилось, подумала Хацис, включая канал связи.

— Джеми, в чем дело?

— Извини, что разбудил тебя. У нас новости.

Кэрил живо представила себе, как веретена, словно волшебные цветки, раскрываются, выплескивая наружу свое содержимое… весь их массив начинает функционировать, словно громадная межзвездная антенна, зовущая кого-то из глубин Вселенной… одна из орбитальных башен падает вниз на поверхность планеты и разрезает ее надвое, словно нож для резки сыра…

— Что-то с «прядильщиками»?

— Нет, с Питером.

Ее страх сменился удивлением.

— Полагаю, ты передал ему мой приказ сохранять радиомолчание?

— Конечно, и он все исполнил. Просто… Холодок пробежал по спине Кэрил.

— Что же он натворил на этот раз? — резко спросила она.

— Питер воспользовался секретным кодом доступа к автопилоту челнока, и сейчас он на пути к одной из орбитальных башен.

Сивио замолчал, ожидая ответа Кэрил. Не дождавшись, добавил:

— Я говорил ему, чтобы он непременно связался с тобой, но Эландер не стал медлить. Что я мог поделать?

Спокойствие в голосе далось Кэрил очень тяжело:

— Ничего. Я разберусь с ним сама.

1.1.5

Еще никогда в истории человечества высказывание выдающегося русского авиаконструктора Игоря Сикорского — «Талант — это искра, двигающая человечество вперед», — не было так далеко от истины, как в XXI веке.

Отдельные периоды предыдущего, XX века, необузданного и полного социальных катаклизмов, демонстрировали бурный технологический рост цивилизации, пока человечество в своем развитии не нашло новый, более плавный и предсказуемый ритм, в значительной степени лишенный деструктивного начала.

Люди, отвечавшие за работу ведущих мировых правительств, а также крупнейшие корпорации, научились принимать решения с помощью нейросетей и изощренного программного обеспечения. Прогресс сделался более предсказуемым. Постепенно ведущее влияние на мировые дела приобрели команды технарей, стоящие за спиной разнообразных электронных советчиков; именно команды, а не интеллектуалы-одиночки. Для гениев просто не осталось ни места, ни адекватных задач на нашей перенаселенной планете. Немногие оплакивали такой поворот дел — и меньше всего «социальные инженеры», они же предсказатели будущего. Лозунг «ум — хорошо, а два лучше» еще никогда не получал возможности так хорошо проверить себя на практике.

Конечно, случались и жестокие войны, вслед за которыми гуманисты в большей степени подтверждали низменную суть человека, чем способствовали компенсации полученных убытков. И все же надежда на благополучное будущее не умирала. Хотя третье десятилетие XXI века началось не лучше, чем предыдущее, к его концу воцарилось относительное спокойствие. Возможно, это случилось потому, что лидеры ведущих мировых держав в конце концов обрели здравый смысл — а может, и потому, что удалось очистить от «жучков» все программное обеспечение. В любом случае к 2040 году Организация Объединенных Наций в своих обращениях к общественности чаще вела речь о судьбах биологических видов, а не перемывала косточки странам-изгоям.

Все поняли, что среду обитания человека не удастся изменить простым желанием. Стало ясно, что будущим поколениям придется страдать главным образом из-за невоздержанности предыдущих. То, что человечество выживет, сомнения не вызывало, но все предпочитали житье во дворце обитанию в сарае. Появились долгосрочные планы решения основных задач, один из которых предполагал поиск альтернативных мест обитания.

Сам по себе этот поиск не являлся большой проблемой. Огромные интерферометры к тому моменту уже обнаружили наличие кислорода и воды на многих мирах вне пределов Солнечной системы. Список планет, предполагаемых к дальнейшему освоению, уже перевалил за тысячу и включал в себя объекты, находящиеся в радиусе ста световых лет от Солнца. Появилось мнение, что благоденствие наступит очень быстро — за счет того, что скоро по сходной цене удастся посетить и рассмотреть поближе эти новые миры. Некоторые считали, что к межзвездным исследованиям следует приступать как можно раньше. С усовершенствованием технологий продолжительность жизни человека увеличилась почти до двухсот лет, что делало реальным полет к близким звездам. Возникло ощущение, что такие путешествия начнутся уже через пару десятков лет. Была основана программа ОЗИ-ПРО по исследованию околоземного пространства и назначена дата первого старта — 1 января 2050 года…

Однако оставалась нерешенной одна серьезная проблема: живой человек не мог быть отправлен в такую экспедицию. Даже с учетом использования значительных земных ресурсов — дешевой ядерной энергии и нанотехнологий, ежегодно открывавших новые горизонты для своего применения, — как решиться послать тысячи людей в столь опасное путешествие в черную бездну пространства на целые века? Даже если не брать в расчет колоссальные затраты, как быть с огромной тратой времени… и кто поручится за физическое и психическое благополучие исследователей на многие годы вперед? Поэтому вместо живых людей в первой звездной экспедиции было решено представить землян их максимально качественными копиями — но не несущими в себе жизни в естественной, земной форме.

Вначале определили, что в кабинах пилотов займет место усовершенствованный искусственный интеллект, но оказалось, что проще создать корабль, чем надежный разум. Несмотря на значительные затраты по строительству орбитальных производственных комплексов, мощные источники энергии, защитные магнитные покрытия и другие технические возможности, создатели искусственного интеллекта зашли в тупик, так и не сумев создать прототип даже в единственном экземпляре (не говоря уже о тысячах), что могло бы гарантировать успех миссии. ОЗИ-ПРО не могла позволить себе выбросить на ветер триллионы долларов на космические корабли, которые погибнут в пути, или, что еще хуже, отправятся невесть куда без всякого ведома начальства. При вкладе в предприятие пяти процентов земного валового продукта руководителям хотелось иметь хоть какие-то гарантии возврата затраченных средств. Поэтому вскоре пришлось пойти по другому пути.

К 2048 году стало ясно, что только один вариант в состоянии обеспечить определенную надежность проекта, и заключается он в посылке к звездам электронных факсимильных копий земных людей из плоти и крови.

Однако исследователям еще не удавалось создать электронную копию реально работающего мозга, разве что они освоили стимуляцию одного нейрона другим, хотя в теории многое, совсем недавно считавшееся загадкой, уже было расшифровано. Оказалось, что мозговые процессы можно достаточно надежно моделировать, как и влияние на них эмоций и других факторов, реально существующих в живом организме. Однако у такой кастрированной модели отказывалась работать память, а ее непрямая регистрация оказалась сложным делом. Оставался единственный способ воспроизведения работы памяти: воспользоваться ее живой матрицей через многодневные интервью человека-«оригинала» с непрерывной физической регистрацией возникающих образов. Эмоции было решено «подвесить» позднее, на этапе тонкой настройки всей системы, чтобы сохранить ситуационный, живой характер воспоминаний; никто, впрочем, не надеялся, что вся конструкция не будет иметь изъянов. В итоге получалась неактивированная память, состоящая из миллионов отдельных фрагментов-образов, которые позже можно было перенести на электронный носитель.

Этого уже оказалось достаточно. Так называемые энграммы вели себя как шаблон настоящего мозга реально существующих живых людей, посвятивших шесть месяцев своей жизни эксперименту, в результате которого их память была сначала расчленена на кусочки-образы, а затем воссоздана в единое целое компьютерной программой. На длительных временных интервалах новая конструкция могла обучаться, помнить новое и вела себя не намного ненадежнее, чем настоящий мозг.

Таким образом, был получен образец идеального кандидата в члены команды космического корабля. Подобному «астронавту» не требовались еда, питье или сон; он не болел и мог занимать в полете объем не более литра, а вес — менее килограмма (по специально изобретенной для новых целей усовершенствованной системе мер, весов и измерений Планка). То есть гипотетический пилот был в состоянии легко перенести длительный космический перелет. В итоге оказалось легче обучить шестьдесят живых астронавтов, скопировать их столько раз, сколько потребуется, и набрать команды для тысячи исследовательских кораблей.

Некоторые детали, правда, потом вызвали тревогу у тех, кого все еще продолжали волновать проблемы человеческой души. Команда одного корабля состояла примерно из тридцати исследователей; всего кораблей было около тысячи; таким образом, получалось, что начальный пул из шести десятков людей давал тридцать тысяч астронавтов. Обязанности и роли в каждой миссии распределялись случайным образом. Кэрил Хацис на «Фрэнке Типлере» занимала руководящую должность, на каком-нибудь другом корабле ее копии было отведено более скромное место, но всего на космических просторах одновременно путешествовали около пяти сотен ее копий. Были ли все они одной и той же Кэрил в юридическом смысле?

Оригиналу Питера Эландера на глаза как-то попался перспективный план развития искусственного интеллекта на Земле. Работы планировалось завершить к 2060 году. Вначале большее внимание уделялось чисто инженерным вопросам — как более понятным. По мере прогресса в изучении человеческой психики, к 2060 году на Земле должен родиться первый ребенок, обладающий сознанием в новом смысле этого слова. Что конкретно получится, авторы плана не знали, но Эландер на «Фрэнке Типлере» горячо верил, что их экспедиция и он сам помогут выяснить детали.

Ритмичное попискивание бортовых систем челнока вызывало у Питера сонное состояние.

За двадцать часов, прошедших с момента появления «прядильщиков», он отдохнул лишь пару часов, и то из-за чисто физиологической потребности. Питер решил отказаться от изменений в индивидуальном времени, которое при необходимости можно было расширить или, наоборот, ужать, что практиковалось на «Типлере». Это могло разрушить все его планы пребывания на Адрастее.

Сейчас Эландеру было вовсе не до сна: он мог потерять нить мысли и не выполнить свою главную задачу.

— Сколько полетного времени отсюда до первой орбитальной башни? — спросил он у автопилота.

— Около трех часов.

Питер стал устраиваться поудобнее, пожалев о только что оставленном на площадке космодрома кресле. Но все это в прошлом. Теперь только вперед.

Решение далось Питеру нелегко. В его распоряжении имелись только данные, которые ему удалось заполучить на площадке «Ноль-один». У Эландера появилась острая потребность доказать реальность своего «я».

Это была не лихорадочная активность от нечего делать. Пассивное наблюдение за постоянно меняющимся экраном разрушало его уважение к собственной личности. Ему опротивело полное бездействие.

Изображение Пятой Башни шло с противоположной стороны Адрастеи. Все конструкции чужаков, поверхности которых были покрыты составом, напоминавшим смолу, цеплялись за планету одинаковым образом — с помощью своеобразного якоря, по форме напоминавшего расплющенного осьминога, чьи «щупальца», очевидно, уходили на значительную глубину в грунт. У основания Пятой Башни внезапно появился странный серебристый объект, окутанный облачком, достаточно маленький, чтобы его можно было пропустить при поверхностном анализе картинки.

Питер увеличил изображение серебристого предмета: тот оказался кубиком метров трех-четырех в высоту. Что это такое, догадаться было непросто, но в этой коробочке, как подумалось Эландеру, вполне может поместиться взрослый человек.

Отмотав назад весь видеоряд, Питер понял, что скорее всего эта штуковина спустилась сверху с башни по тросу и теперь замерла в ожидании на поверхности планеты.

В ожидании чего?

Минут десять Эландер разглядывал неизвестный объект, потом отключил экран, вышел наружу из помещения командного пункта и пару раз ткнул челнок ногой в серебристый бок.

— Заводи, — приказал Питер автопилоту.

— Я не уполномочен…

— Это мой приказ, — прервал его Эландер. — Экстренный код доступа Ди-Джей-Ви-сорок три.

Боковой люк челнока сразу же открылся, обнажив беспорядочно упакованное содержимое.

— Добро пожаловать на борт, мистер Эландер. Голос автопилота звучал, как всегда, бесстрастно.

Питер вручил пару коробок из резервного запаса двум своим корабельным помощникам и осторожно проводил обоих электронных зомби на склад пункта «Ноль-один», чем освободил жизненное пространство на челноке, чтобы командовать автопилотом самому.

Весь риск он брал теперь на себя.

Рассчитывая курс челнока вручную, Питер, конечно же, помнил о том, при каких обстоятельствах чуть раньше погибли два зонда «Типлера».

Когда Эландер перепроверял координаты Пятой Башни, он заметил изменения обстановки и вокруг Шестого Веретена, где в экваториальной секции внезапно разыгралось подобие шторма — с облаками, метавшимися во всех направлениях. Как это может отразиться на поведении Пятой Башни? Автопилот несколько успокоил Питера, уверив его в превосходных летных качествах челнока. Правда, топлива у них оставалось в обрез — только на обратную дорогу. А если придется маневрировать?

Однако отступать Питеру уже было некуда.

Пока закрывался наружный люк, Эландер обдумывал, сообщать ли ему на «Типлер» о своих планах. Конечно, с формальной точки зрения теперь он независим от них, но все же ему не хотелось лишать себя возможной помощи со стороны, если возникнет такая необходимость.

Правда, Сивио категорически запретил Питеру самому выходить на связь с «Типлером». И еще он велел перейти в экономичный ждущий режим связи. Указание Эландер проигнорировал… тогда, может быть, стоит выполнить какой-либо другой приказ начальства? В конце концов, они все равно заметят старт его челнока и позже смогут связаться с ним, если захотят…

Заработали двигатели, и Питер сразу же потерял ощущение реальности. Он чувствовал себя так, будто провалился в какую-то дыру и тщетно пытается из нее выбраться.

Если у него есть подобное восприятие собственного «я», свое самодостаточное тело, то есть ли у него право на самостоятельные действия?

Если не для нас, то для кого же?..

Если он ошибается, тогда почему другие носители энграмм поощряют его усилия осознать собственное «я», часто даже против собственной воли?

Да потому, что, если он потерпит неудачу, это подорвет их собственную стабильность.

Ценой риска для своей собственной личности он докажет им, что все, на что он надеется, возможно.

Кто будет следующим? Фактически все они не более чем иллюзии, приводимые в действие изощренным программным обеспечением. Щелкни левой кнопкой по иконке в меню, и она бесследно исчезнет…

Чужие судьбы волновали Питера значительно меньше собственной. Пока ему просто нравилось проверять свою способность рассуждать логически.

Челнок на полной скорости нес Эландера к Пятой Башне и серебристому объекту поодаль.

Неужели это путь в один конец?..

Все это было от начала и до конца личным предприятием Питера. Пусть даже на краткий миг.

Эландер не был настолько глуп, чтобы поверить в то, что Кэрил оставит его в покое. Если такое и случается, то всегда ненадолго.

Не прошло и пяти минут после старта, как Эландера из космической тьмы окликнул Сивио. — Питер, это ты в челноке?

— Кто еще мог здесь оказаться?

Эландер внутренне напрягся, ожидая крупной разборки.

— За последние часы столько всего произошло… — хмыкнул Сивио.

— Догадываюсь.

Питер не был готов колоться сразу.

— Автопилот сообщает нам, что ты направляешься к одной из этих башен. Так ли это?

— Если он сообщает, значит, это правда. Челноком управляет он, а не я.

— Питер, что ты задумал?

— Хочу взглянуть поближе на одну из этих башен. Не беспокойся. Я буду на постоянной связи, как только доберусь поближе.

— Не думаю, что это разумно, Питер. Согласно данным сенсоров, пришельцы неактивны, но это не означает, что они безопасны.

— А вот я не верю в то, что они совсем неактивны.

— Питер!..

— Нет смысла постоянно повторять мое имя. Я знаю, на что иду.

В голосе Сивио появились нотки смущения.

— Извини. Я, конечно, не считаю тебя идиотом. Ты просто удивил нас, вот и все. Кстати, зачем тебе это нужно?

— У основания Пятой Башни появился довольно интересный объект, — уже более миролюбиво продолжал Питер. — Если мои предположения верны, эта штука доставит меня наверх к веретену, и я увижу, что в нем находится.

Вновь наступило молчание. Эландер знал, что сейчас на «Типлере» изучают изображение серебристого объекта. Я знаю, кто я, кто я… Я ЗНАЮ, КТО Я…

— Думаешь, что эта штука — нечто вроде фуникулера? — удивился Сивио. — Я прав?

— Или ловушка для кроликов.

Про себя же Эландер добавил: А кролик — я сам.

— Ты готов идти на такой риск, Питер? Эландер вздохнул:

— Знаешь, Джеми, во всем этом есть свой скрытый смысл. Кто-то внезапно появляется, строит башни. Потом все замирает. Они не вступают в контакт с нами и ничего не объясняют. Единственное, что делают чужаки, — предлагают нам подняться в башню. Во всяком случае, выглядит все именно так. Могу поспорить, что пришельцы спустили вниз эту штуку не для красоты. Зачем же в таком случае?

— Питер, но ведь ты не можешь знать точно…

— Дай мне закончить. Если «прядильщики» не имеют отношения к земной цивилизации, то с ними следует вести себя осторожнее. Мой оригинал придерживался мнения, что внеземная по происхождению высокоразвитая цивилизация маловероятна. Лучше, если бы так и оказалось, потому что в этом случае больше шансов, что пришельцы не будут враждебны к нам. А сдержанны они потому, что мы тоже осторожничаем. Теперь чужаки сделали шаг навстречу, и мы обязаны на него должным образом отреагировать. А как можно ответить лучше, нежели принять их предложение и навестить их?

— Питер, я не говорил тебе, что ты не прав…

— Я единственный, кто может пойти к ним. — Эландер сделал паузу, подчеркивая ответственность момента. — И «прядильщики» об этом знают. Если я откажусь, наш ответ будет иметь совсем другой смысл.

— Какой такой смысл? Они могут вообще ничего не знать о твоем существовании!

— Невозможно. Ведь мы посылаем им свои сигналы уже…

— Но мы можем быть так же интересны для них, как тараканы или мухи для кашалота!

— Не думаю. Они — разумны, они должны быть такими! И я могу предположить, что сейчас чужаки знают о нас очень многое.

— Веритсяс трудом, Питер. Думаешь, «прядильщики» без спросу смогли подключиться к нашим сетям? Не могу поверить в то, что мы можем быть настолько уязвимы.

— Джеми, опомнись! Они же смогли за день выстроить десять огромных орбитальных башен. Думаешь, что чужаки преуспели только в строительстве? Взломать нашу систему безопасности для них сущая пара пустяков.

— Ты считаешь, что пришельцы могут нас слышать прямо сейчас?

— А почему бы и нет?

— Не знаю, что и сказать. — Сивио замолчал на секунду, явно о чем-то напряженно размышляя. — Мне все равно не нравится, что ты лезешь в это дело, Питер. Позволь мне переговорить с Кэрил и связаться с тобой еще раз перед тем, как зайдешь еще дальше в своих безумствах, хорошо?

— Зачем это нужно, Сивио?

— Кэрил Хацис является руководителем на нынешнем этапе нашей экспедиции. Она обязана знать все.

— Хорошо, Сивио. Расскажи ей, только не надейся, что она сможет меня переубедить.

Сивио замолчал.

Питер решил, что Джеми пошел за Кэрил, и поэтому стал думать о том, как он будет возражать Хацис.

Предвидеть ее возможную аргументацию было несложно; самое досадное состояло в том, что Кэрил будет полностью игнорировать его, Питера, точку зрения.

В динамике раздался голос Хацис. Ее тон был очень красноречив.

— Почему тебе всегда наплевать на меня, Эландер?

— Привет, Кэрил.

— Ты сейчас же посадишь челнок на планету, или я отключу твои электронные мозги.

— Что ты собираешься сделать?

Такая печальная перспектива представлялась Питеру маловероятной: если бы Кэрил решилась на подобный шаг, то она уже давно бы его совершила.

— Я наверняка пойду на это, если ты не оставишь мне выбора.

— Ты рискуешь разбить челнок вдребезги.

— Я пойду на такой риск.

— Если ты действительно собираешься это сделать… это очень серьезно, Кэрил. Подумай.

— Надеюсь, что в конце концов до тебя дойдет, Питер.

— Я имел в виду не себя, а «прядильщиков».

— Не болтай чепуху, Эландер!

— Чепуху?! Да подумай сама: если чужаки на самом деле не наблюдали за нами и ничего не знают обо мне, зачем они тогда опустили эту штуку, этот «фуникулер», на поверхность планеты? Для кого, если не для меня? Оставь на время вопрос о мотивах их поступков. Разве все это не говорит тебе, что чужаки знают о неспособности нашего челнока доставить меня на геостационарную орбиту?

— Но в любом деле мотив — главное. Зачем им заигрывать с тобой после столь длительного молчания? И почему именно с тобой? Не обижайся, Питер, но согласись, что это обоснованный вопрос.

— Я не знаю ответа, Кэрил, но согласись — других способов узнать его просто не существует.

На «Типлере» воцарилась долгая тишина — такая долгая, что у Питера даже мелькнула мысль, что Кэрил плюнула на все и отключила связь.

Ее голос, снова зазвучавший в эфире, был совершенно усталым:

— Вот что, Питер… Теперь поговорим о твоих планах. Если предположить, что ты все же не самоубийца, давай подумаем о том, каким образом мы могли бы обеспечить твою безопасность… или хотя бы помочь тебе в случае опасности.

— Мою безопасность вряд ли можно гарантировать…

Разговаривая с «Типлером», Питер одновременно корректировал работу автопилота, и произнесенные им вполголоса команды донеслись до Кэрил.

— Что ты делаешь сейчас? — спросила она.

— Да вот… Иду на посадку.

— Что?..

Эландер легко представил себе удивление Хацис.

— Если ты меня еще слушаешь… мы могли бы выработать тактику совместных действий.

— Спасибо, Питер. Разумный подход с твоей стороны.

— Послушай, Кэрил. Я собираюсь в логово тифа. Честно говоря, мне проще иметь дело с тобой, чем с «прядильщиками». Можно даже сказать, что если бы ты, пользуясь своей властью, сразу посадила челнок, я был бы отчасти рад этому…

— Но ты ведь собрался идти вперед, несмотря ни на что!

— А ты разве не поняла почему?

— Но теперь ты решил посоветоваться…

Очевидно, Кэрил и в самом деле не могла до конца понять, что происходит.

Питер недоуменно пожал плечами:

— На такой, с позволения сказать, подвиг я решился только из соображений дипломатии. Неужели непонятно?

— Во всяком случае, приятно сознавать, что ты не совсем утратил здравый смысл, — отозвалась Кэрил, и в голосе ее неожиданно послышались мягкие нотки.

Питер понял, что этот раунд он в итоге выиграл, что сделало его несколько более уверенным в благополучном исходе всей кампании.

1.1.6

Маленький шустрый гаденыш, с откровенной злостью подумала Кэрил, наблюдая, как космический челнок начал спускаться прямо на гористое плато примерно в четырехстах километрах от основания Пятой Башни.

Хацис передала Сивио запись своей последней беседы с Питером и задумалась. Необходимость уступки в отношении Эландера вызвала у Кэрил чувство глубокой досады и злости. Это не было связано с чрезмерной самооценкой: загвоздка заключалась в том, что речь шла именно о Питере. Будь он реальным человеком, возможно, Хацис легче перенесла бы его чрезмерную самостоятельность.

Питер Эландер на «Типлере» выполнял роль консультанта по общим и медицинским вопросам — некая смесь психолога и врача общей практики. В отличие от физика, химика или программиста, самых распространенных специальностей на корабле, в его профессии требовались почти энциклопедические знания, причем во многих областях. Поэтому Эландер был ведущим консультантом военного и гражданского руководителей экспедиции, то есть фактически третьим лицом в иерархии «Типлера». Всего специалистов подобного профиля во всех экспедициях насчитывалось не более десятка.

Столь важного работника Кэрил была просто обязана ценить по достоинству. Но только не этого странного и часто откровенно рассеянного Питера Эландера. Необходимость уступить именно ему вызывала ярость. В итоге Хацис отнюдь не считала Питера своим первым помощником, что, однако, затрудняло решение ею собственных управленческих задач.

Впрочем, Кэрил уже свыклась с подобным положением вещей. В истории исследовательских миссий немало руководителей оказывались в аналогичной ситуации — имея в своем распоряжении нейронно-сетевых консультантов или обходясь без таковых.

Пока Сивио выступал в роли советчика Эландера в отношении его нового важного задания, по сквозному каналу связи Кэрил вызвала Клео Сэмсон.

— Я в курсе всех новостей, — сказала Клео.

— Почему они тебя так заинтересовали?

Вопрос Кэрил был обоснован тем, что, как химик, Сэмсон была далека от текущих проблем, столь волновавших Кэрил.

— Оуэн, наш специалист по материалам, попросил у меня помощи в проведении спектрографического анализа корпусов конструкций чужаков. Я невольно оказалась в курсе событий.

Кэрил такое объяснение показалось достаточно убедительным.

— И что конкретно тебя интересует, Клео?

— Я бы хотела переговорить с Питером. Думаю, что смогу помочь ему.

— Это каким же образом?

— Эландеру потребуется психологическая поддержка. У тебя и Джеми полно других проблем. Сейчас я нахожусь в том же, реальном масштабе времени, что и Питер, и он всегда сможет меня выслушать.

Предложение Сэмсон показалось Кэрил разумным. Может быть, новой попутчице удастся победить рассеянность Питера, особенно в наиболее ответственные моменты. Но, с другой стороны, сама Клео может отвлекать Питера от серьезных дел…

— О'кей, — согласилась Кэрил. — Мы выделим тебе частотный диапазон для связи.

— Через сеть «КонСенс»?

— Да. Питер отказался от прямого воспроизведения звуков в его черепе.

Клео радостно улыбнулась.

Что за дурацкая улыбка, — подумала Кэрил. — Чему она радуется?

И что Клео нашла в нем? Ведь они — полная противоположность друг другу. Клео — тридцатилетняя блондинка, Питеру же шестьдесят… правда, сейчас у него тело андроида. Она наделена множеством способностей, а он…

К черту их обоих, в конце концов решила Кэрил и добавила вслух, обращаясь к Сэмсон:

— Будете контактировать только по его просьбе. Как только Питер примет решение отключиться, сразу же прервать связь. Понятно?

— Вполне, — отозвалась Клео.

Кэрил дала команду выделить линию для Эландера в ресурсах сети «КонСенс».

Интересно, действительно ли «прядильщики» имеют доступ к их информационным каналам, как об этом говорил Эландер?..

Кэрил не стала слушать разговор Клео и Питера по новому каналу связи. У нее множество дел более серьезных, чем банальное подслушивание. Надо озадачить интеллектуальный отдел слежкой за состоянием Пятой Башни, чтобы по возможности правильно ориентировать Питера в отношении того, с чем может там столкнуться. Ей придется, отбросив все личное, помогать Эландеру в интересах их миссии.

Инженеры только что доложили о возможности организации непрерывного спутникового слежения за Пятой Башней — после небольшой переориентировки «Типлера». Кэрил сразу же дала команду на смену орбиты. В любом случае она пока рискует только пятью малыми сателлитами.

Кто же все-таки они такие, эти «прядильщики»? Изначальная уверенность Эландера тем не менее не позволяла считать вопрос полностью решенным.

Конечно, чужаки обладают колоссальными возможностями. Возведение подобных конструкций требует особых материалов, неординарных технических решений. Внешне башни соответствовали нормам земной архитектурной эстетики. Это можно было объяснить двояко: либо их строили люди, либо подобное сделано строителями башен специально, чтобы порадовать взор землян и тем самым добиться их доверия…

Оба предположения, впрочем, показались Кэрил одинаково маловероятными.

Пятое Веретено состояло из центральной продолговатой секции, с поверхностью безо всяких люков или отверстий, длиной около полукилометра, и башни, соединявшей конструкцию с грунтом планеты особым «якорем»-противовесом с противоположной стороны. Орбитальное кольцо, казалось, беспрепятственно проходило через все структуры веретена, проникая в углубление с одной стороны и появляясь в точно такой же выемке на корпусе с противоположной.

Снаружи вокруг веретена висели семнадцать равноудаленных друг от друга колец, напоминавших ленты серпантина на рождественской елке. Полосы в десять метров шириной и около трех толщиной, однако, нигде не касались основной конструкции — более того, они нигде не подходили к ней ближе, чем на сотню метров. На лентах, составлявших эти кольца, в неправильном порядке располагались прямоугольные проемы, которые интеллектуальный отдел «Типлера» расценил как окна или вентиляционные люки — правда, все они были закрыты.

Электромагнитные сигналы, исходившие со стороны веретен, были очень слабыми. Вся структура светилась желтоватым светом; впрочем, каких-либо прожекторов, радаров или лазеров обнаружено не было. По всем внешним признакам веретено всем показалось нежилым, законсервированным объектом. Однако наличие фуникулера говорило об обратном.

Неужели это может быть так легко? — задала себе вопрос Кэрил.

— О чем ты? — спросил Сивио. Кэрил поняла, что думает вслух.

— Извини. Не могу избавиться от ощущения, что происходит нечто такое, чего мы не видим.

— Думаешь, проверка?

— Не думаю, а скорее боюсь. Эландер назвал это «ловушкой для кроликов».

Хацис еще никогда до такой степени не хотелось, чтобы Питер ошибался в своем предположении.

— Эландер собирается двигаться дальше. Может, стоит попросить его немного повременить?

Кэрил думала о том, чтобы подождать еще часок-другой, понаблюдать за «прядильщиками» и попытаться предугадать их ответный ход. Но есть ли в этом смысл? Если Эландер прав, и чужаки прослушивают переговоры на «Типлере», то в любом случае они будут в курсе…

— Нет. Передай ему: если он готов, пусть идет.

На этот раз Кэрил сопроводила Сивио к пульту «КонСенс»; ей захотелось самой увидеть на экране Питера Эландера — первого представителя человечества, идущего на встречу с «прядильщиками».

Эландер внутри челнока имел довольно усталый вид. Искусственное тело Питера подчинялось тем же биохимическим законам, что и живое, человеческое, за исключением некоторых усовершенствований, имевших целью облегчить выживание в неблагоприятных условиях — вроде тех, что присутствовали на Адрастее.

То, что у всех людей внешние проявления усталости, как и многие другие человеческие свойства, всегда имеют много общего между собой, показалось Кэрил забавным.

Как бы далеко мы ни зашли в своих экспериментах, но в главном остались такими же, — подумала она.

— Я готов к выполнению своей задачи, Кэрил, — бодро доложил Эландер.

— Уверен?

— Чем быстрее мы закончим, тем лучше.

— Похоже, ты теперь настроен не слишком оптимистично, — заметила Кэрил.

— Да какая разница? Если быть честным, то я просто боюсь, Кэрил.

— Даже если бы ты не признался мне в этом, я бы все равно не поверила.

Питер проверил настройку автопилота, определил маршрут до основания Пятой Башни, и вскоре челнок стал набирать скорость, пролетая прямо над слоем адрастейских облаков.

— Ответь мне на один вопрос, Питер. Где ты раздобыл экстренный код доступа к автопилоту челнока?

Его ответ прозвучал совершенно спокойно.

— Я всегда знал его, Кэрил.

— Неужели? Откуда? Это ведь сверхсекретная информация. Питер улыбнулся:

— Не знаю откуда, но это так. Наверное, код знал мой оригинал, и он достался мне «по наследству». Этот код никогда не был мне нужен, но — вдруг пригодился.

— А какие еще секретные коды ты знаешь, Питер?

— Не хочется говорить, Кэрил. Ты ведь сразу же их все поменяешь.

— Ты чертовски прав.

— Не волнуйся, Кэрил. Я не собираюсь пользоваться ими во вред экспедиции. Ведь до сих пор так и было, не правда ли?..

— Спорный вопрос, Питер. Признаюсь тебе, я не очень довольна твоими действиями в течение последних нескольких часов. Откуда я могу знать, не попытаешься ли ты снова игнорировать мои полномочия, если мы опять в чем-нибудь разойдемся во мнениях?

— Этого действительно никто не знает. Но можешь быть уверена, что я прежде десять раз обдумаю такое решение. За последние недели, как ты помнишь, подобных соблазнов у меня было немало, но воспользовался паролем я лишь однажды.

Кэрил согласилась с правотой Питера, но сама постановка вопроса ей все равно не нравилась.

По особому каналу она вновь связалась с Сивио.

— Я опять со своей параноидальной идеей о шпионе, который работает на наше начальство…

— Совсем непохоже, — отозвался Сивио, поняв Хацис с полуслова. — Если Эландер — агент, тогда они здорово просчитались.

Кэрил стала вспоминать разговоры, ходившие на Земле перед стартом. Якобы в составе каждой экспедиции находится один «свой» человек, который по возвращении доложит обо всем руководству ОЗИ-ПРО. Каждый такой шпион имеет особый секретный код в своей энграмме, который активируется лишь при наличии какой-то нестандартной ситуации. Слежка должна стать гарантом того, что любая миссия будет соответствовать букве протокола.

При этом никто не знает, по какому сигналу должен активироваться агент и кто конкретно несет в себе секретный шпионский код, реализованный в форме подсознательного программирования…

Доходило даже до абсурдных предположений о том, что агентами могут быть разные люди в каждой экспедиции: например, на «Типлере» шпионом оказался Питер Эландер, на другом корабле — Али Дженовезе и так далее.

Даже сами агенты могли не знать о своем секретном задании, пока не возникала определенная ситуация и не активировался программный код в их энграмме.

Самым неприятным было то, что внедрение подобной агентуры объективно являлось единственным способом для ОЗИ-ПРО контролировать выполнение программы астронавтами, а также принимать эффективные профилактические меры при угрозе катастрофы или бунта персонала.

Но если Эландер — агент, почему он активировался именно сейчас? Пока же Питер демонстрирует несогласие с командованием, а не борется с ним, как можно было бы предполагать.

Возможно, подобное поведение Питера объясняется какой-то неполадкой в работе его энграммы. С другой стороны, у Эландера и раньше были возможности воспользоваться секретными кодами, но он этого не делал. А вдруг оригинал Питера, пользуясь своим высоким авторитетом и связями, сумел раздобыть эти коды у программистов ОЗИ-ПРО и попросил заложить их в его энграмму просто так, на всякий случай?..

Вероятно, Питер прав, и «прядильщики» в курсе всего, что происходит на «Типлере». Может статься, они с помощью своих сверхвозможностей заложили программные куски с секретными паролями прямо в череп Питера — заодно с подсознательным стремлением воспользоваться ими и отправиться к Башне. В действиях пришельцев в любом случае слишком много удивительного и таинственного.

Прозвище «прядильщики» вполне подходило им в тот момент, когда они возводили свои огромные конструкции. Теперь же чужаки виделись Кэрил больше похожими на пауков: огромные, хитрые, наплели невидимые сети, в которые стремятся затащить команду «Типлера»…

1.1.7

— О чем ты думаешь, Питер?

Голос Клео Сэмсон вывел Эландера из состояния задумчивости.

— Это надо было делать не мне…

— Ты имеешь в виду — отправляться к «прядильщикам»? — Да.

Челнок шел строго по курсу. Питер чувствовал усиливающуюся бортовую качку.

— На моем месте должна быть Лючия…

Через некоторое время у Питера возникло ощущение, что Клео оказалась совсем рядом. Чувство было необычно сильным, и походило оно на близкий, даже, наверное, сексуальный контакт.

На деле это виртуальное соединение случилось между реальным Питером и Клео, находившейся на деле за тысячи километров отсюда, а обеспечивала «услугу» сеть «КонСенс». Если это действительно так, то каким образом Клео успела получить его согласие? Кто еще в сети мог наблюдать их виртуальную связь?..

Однако вскоре Питер успокоился. Его «я» ничего не угрожало. Впрочем, подобные странные ощущения с медицинской точки зрения были легко объяснимы его напряженным состоянием в эту минуту.

— На моем месте должна быть Лючия, — повторил Питер.

— Почему?

— Потому что она обучалась по той же программе, что и я. Лючия привыкла работать в одиночестве. Она часто и успешно рисковала, имея невысокие шансы на удачу. Думаю, что она жива до сих пор…

— Даже привыкшие к риску в конце концов проигрывают, Питер.

— Что ты хочешь этим сказать, Клео? — Эландер понял, что выходит из себя. — Вообще-то говоря, чего тебе здесь нужно? Хочешь улучшить мою мораль? Если так, то у тебя совсем мало шансов, Клео.

— Мне только кажется, что не следует чувствовать себя виноватым по отношению к Лючии…

— Я и не чувствую, Клео!

— Ты ошибаешься, Питер.

— Что за чепуха. Зачем мне это? Все, что случилось с Лючией, произошло по вине начальства, и я тут ни при чем.

— Но ведь именно ты рекомендовал ее.

— Ты тоже. Все мы приложили руку.

— Но спал с ней только ты.

— Это не имеет никакого отношения к делу!

— Не совсем так, Питер. Твои эмоции не позволяют тебе взглянуть на случай с Лючией беспристрастно. Решение было правильным, Эландер. Все остальное — плод воображения.

— Я согласен насчет решения, Клео. — Питеру пришлось признать, что она права. — Мне ее просто иногда не хватает…

Образ Лючии занимал немалое место в его искусственной памяти. Питеру казалось, что достаточно лишь протянуть руку, чтобы коснуться ее. А искусственная среда «КонСенс» просто помогла, соединив воспоминания с ощущением виртуального прикосновения, и совершенно не важно, кто совершил чисто физическое действие.

Лючия любила неизведанное и непредсказуемое, и это правда. Думаю, мне не удалось бы отговорить ее от задуманного. Она обладала слишком сильной волей. Вот почему мне хочется, чтобы Лючия была здесь. Она бы наверняка справилась, а я…

При этой мысли Питер невольно поежился. Даже думать о подобном исходе было проявлением слабости.

Как бы мне не завалить все дело, — подумал Эландер. — Так же наверняка считает и Кэрил. Кто я такой, чтобы с ней спорить?

Эпизод с «ванной» стоял пока последним в цепи ошибок Питера. Наверное, где-то в его подсознании даже появилась мысль о самоубийстве.

— Может быть, ты не знаешь, но я завидовала Лючии, — сказала Клео. — И не ее связи с тобой, а тому заданию, которое она получила. Я поняла, что оно наверняка опасное, но у Лючии появился шанс открыть что-то свое. Моя же участь — быть безликим химиком в группе таких же никому не ведомых техников. Все, что откроет Лючия, станет уникальным, а возможно, и бесценным. За долгие годы я поняла, как это может быть важно…

Эландер слушал Клео, как зачарованный.

Он сам представлял себе миссию Лючии сходным образом. Мощный интеллект в несущемся с огромной скоростью межзвездном корабле «Чанг-2»; полное одиночество среди сенсоров, защитных экранов и античастиц…

Большинство звездных систем между Солнцем и Эпсилоном Водолея Лючия просто игнорировала: может, лишь иногда делала пару снимков, но никогда не останавливалась. Что же она могла наблюдать? Какие звездные пейзажи представали перед ее глазами?..

Примерно так думал Питер, но он никогда не разговаривал на эту тему с Клео Сэмсон. А зачем? Он не знал, что Клео завидовала Лючии. Питер никогда не предполагал, что кто-то еще может быть опечален провалом ее экспедиции, который стал для него не просто досадной неудачей на большом пути, а настоящим крушением мечты.

«Чанг-2» должен был дождаться появления «Типлера» на Адрастее. Но этого не произошло. Они больше не видели этот корабль, не получили ни одного сигнала за целый год ожидания. Официально Лючия считалась погибшей, а ее миссия проваленной. Возможно, корабль где-нибудь в межзвездном пространстве столкнулся с метеоритом… или с чем-либо более существенным — поближе к месту своего назначения. В любом случае все, что Лючия узнала, пропало вместе с ней.

Питер потерял ее навсегда. Эта мысль мучила его с первого дня прибытия к Эпсилону Водолея. И еще одна: что-то непонятное творится с его мозгами.

— Ты до сих пор ей завидуешь, Клео? Она рассмеялась.

— Можно ли завидовать мертвым? Я не завидую тем, кого ОЗИ-ПРО относит к «запланированным потерям» при выполнении миссии. Это тоже могло повлиять на их решение. «Типлер» превосходно справляется со своими задачами и в ее отсутствие.

Питер кивнул. Это было правдой, хоть и жестокой по своей сути.

В сущности, Лючия была тем же, чем и он сам: большой сандвич из различных знаний. Самая подходящая кандидатура для отправки в космическую бездну, когда неизвестно, что тебе попадется на пути. Интересно, какое количество энграмм Лючии потерпело неудачу в космических миссиях? А сколько энграмм его самого, Питера Эландера? Может быть, злой рок, не позволявший им быть вместе, есть результат, уготованный их оригиналами, оставшимися на Земле?

Ход мыслей Питера был прерван резким маневром челнока, который шел на посадку.

— Еще не поздно отказаться, — прозвучало в динамике последнее предупреждение Кэрил.

— Знаю. Но я не буду этого делать.

Про себя Питер подумал, что он собирается сделать это потому, что сам того хочет.

Если он уже не может быть самим собой, то, может быть, для разнообразия стоит попытаться стать кем-то другим?..

Монитор «КонСенс» продолжал сообщать Питеру о том, что иллюзорная Клео челнока не покидала. Ее виртуальное тело продолжало находиться где-то неподалеку: органы чувств Эландера напрямую не могли определить, где именно, и поэтому он чувствовал себя не очень уютно. Вдобавок к этому челнок начал довольно резко тормозить.

Потянулись томительные секунды безмолвного ожидания, и в этот момент Питер мало чем отличался от обычного груза, который терпеливо ждет своей участи в зависимости от степени успешности посадки. Что еще ему оставалось делать? Теперь его судьба полностью зависит от автопилота… и еще от намерений строителей этих башен. Если они действительно хотят встречи с ним, то пусть позаботятся и о его безопасности. Эландер был уверен, что возможности для этого у «прядильщиков» имеются.

Внезапно он подумал о том, что человек всегда надеется на чудо именно в минуты, когда сам подвергается максимальному риску.

Когда двигатели челнока взвыли в последний раз и стихли, Питер даже ощутил что-то вроде разочарования. Настал момент истины, который все расставит на свои места.

— Мы на поверхности?

— Так точно, — бодро отозвался автопилот.

— Доложи обстановку снаружи.

— Данные уже на мониторе.

— Мне нужно устное сообщение.

— В зоне посадки температура около ста восьмидесяти градусов по усовершенствованной шкале Кельвина. Скорость ветра необычно высока, что является следствием атмосферных возмущений. В воздухе значительное количество мелких обломков в суспензии…

— Ты имеешь в виду пыль?

— …рядом со строением в пределах видимости. Да, это пыль.

— Отлично.

Питер заворочался, устраиваясь поудобнее в скафандре. Снаружи было пыльно и довольно прохладно — не настолько, как он ожидал, но все же ниже точки замерзания воды.

— Какое здесь время суток?

— Скоро рассвет.

Питер вдохнул поглубже, проверяя работу фильтрующих клапанов.

Раньше он практиковал автоматическую очистку лицевой маски с помощью системы «КонСенс», но здесь это оказалось технически невозможным, и маска осталась полупроницаемой для света.

Вид у Питера был не слишком оптимистичный, о чем догадался и он сам, когда вновь почувствовал ободряющее прикосновение Клео.

Пора в путь.

— Открой люк, — приказал Питер автопилоту.

Люк со свистом открылся, и Эландера обдала волна пыли.

«Скоро рассветет» на Адрастее означало кромешную тьму. С восходом местного солнца лишь слегка посветлели облака в восточной части горизонта. Этого Питер не мог видеть, пока находился на своей стоянке в каньоне. Здесь видимость линии горизонта была получше, так как «якорь» Пятой Башни располагался на возвышенности, но что-либо толком разглядеть мешала густая пыль на поверхности планеты.

В тусклом свете посадочных прожекторов челнока Питер увидел нечто, напоминавшее основание гигантского дерева. Корявые, беспорядочно растущие «ветви» свисали со ствола, верхушка которого уходила высоко в темноту. Вся конструкция состояла из какого-то темного блестящего материала. Каменистый грунт, на котором располагалось «дерево», был беспорядочно изрыт, но следов какой-либо активности пришельцев Питер не заметил.

Эландер сделал десяток шагов по направлению к конструкции. Вблизи она действительно выглядела «выращенной», а не построенной. Объекта, похожего на фуникулер, нигде не было видно.

— Не подходи ближе, Питер.

Голос Клео, донесшийся сзади, заставил его остановиться.

— Я и не собирался.

Сэмсон, тоже одетая в скафандр, поравнялась с Питером. Эландер улыбнулся, увидев, как Клео тщетно пытается имитировать свое реальное присутствие рядом с ним.

— Биотехнологии или нанотехнологии, Питер?

Похоже, Сивио заинтересовался приемами, использованными при создании такого «дерева».

— А в чем разница?

— Мы привыкли к использованию биотехнологии для более мелких построек, а не для мегаинженерных проектов. Хотя у «прядильщиков» все может находиться на другом качественном уровне.

— А если это биотехнология с привлечением материалов на основе углерода и сверхпрочных клеточных структур? — решила вмешаться в разговор Клео.

— Почему бы и нет…

— А если эволюция научила их еще и питаться таким биосубстратом, не хотелось бы попасться им «на зубок»…

— Тебя никто не заставляет рисковать, — заметил Эландер. — Куда мне теперь двигаться, Джеми? А где теперь этот фуникулер?

— Он с противоположной стороны, — объяснил Сивио. — С помощью сенсоров челнока мы разглядели эту штуку. Она действительно похожа на подъемник, хотя никакого движения мы не заметили. Проверь-ка все еще разок…

Эландер решил обойти ствол странного «дерева».

Основание составляло метров тридцать в диаметре, структура была не вполне симметричной. Сколько Питер ни пытался в темноте увидеть верхушку «дерева», все его старания оказались безуспешны.

Мысль о том, что ствол «растет» вплоть до геостационарной орбиты, то есть на двенадцать тысяч километров вверх, показалась ему чудовищной. Две орбитальные башни, выстроенные на Земле в рамках проекта ОЗИ-ПРО, были вдвое выше, но их пришлось возводить годами. Здесь аналогичная башня в буквальном смысле слова спустилась с неба за одну ночь. Возможности «прядильщиков», несомненно, были колоссальными.

Еще одним доказательством стало увиденное Питером подъемное устройство. Вначале, на более значительном расстоянии, оно показалось ему похожим на довольно высокий ребристый темный бугорок, отдаленно напоминавший раковину улитки. Расщепленные бока раковины содержали большое количество отверстий, прикрытых щитками, из которых торчало множество «ног», очень похожих на ноги какого-то громадного жука или бескрылой мухи. «Муха» была странным образом сплюснута, так что некоторые элементы хвостовой части оказались совсем рядом с головной.

Вместо головы, однако, у этой штуковины имелось довольно большое отверстие, достаточное для того, чтобы в него мог пролезть взрослый человек. Что именно находилось внутри этого «жука», снаружи определить не представлялось возможным. Впрочем, Питер и не очень торопился с точными выводами.

— Догадался, для кого эта штуковина? Тебе придется залезть внутрь, Питер, — раздался голос Кэрил.

Эландера хватило лишь на неуклюжую попытку пошутить.

— Я надеялся увидеть что-то более презентабельное. А это всего лишь большой жук.

— Он тебе нравится, Питер?

— Почти что. Выглядит так, словно собрался меня сожрать… Питер покорился неизбежному и забрался внутрь «жука» — в компании своей виртуальной попутчицы.

Все внутри было покрыто тем же темным материалом, который был нанесен на наружной поверхности странной конструкции. Питер не увидел каких-либо приборных панелей или окон. Было тесновато, но все же не до такой степени, как в грузовом отсеке челнока.

Питер и Клео пристроились на двух довольно примитивных сиденьях в глубине «жука»-перевозчика. У обоих вид был довольно растерянный.

— Оказывается, они знали, что нас будет двое, — заметила Клео.

Эландер кивнул, хотя в принципе его виртуальную попутчицу в расчет можно было и не принимать. Эта мысль пришла ему в голову чуть раньше, и Питер опять поразился технологической мощи «прядильщиков».

— Что нас ждет в…

Договорить Питеру не дал резкий старт «жука», «рот» которого закрылся. Подъемник стал разворачиваться, а затем понесся вверх.

Перегрузка вдавила Питера в сиденье.

— Что там снаружи? Эландеру ответил Сивио:

— Вы поднимаетесь вверх, к самой орбитальной башне…

Питер представил себе необычное зрелище: «жук», перебирая лапками, карабкается по ветвям, цепляясь за смолистый материал внешнего покрытия «дерева». Без всяких когтей, захватывающих или иных приспособлений. Почему «жук» не падает, а движется вверх, да еще с такой быстротой?

Ощущения Питера сделались совсем неприятными после того, как «жук» добрался до конструкции собственно башни.

Эландера буквально вдавило в сиденье: внезапно их необычный транспорт развил бешеную скорость. Питеру уже не хотелось рассматривать лихорадочно обновляющиеся картинки на своем персональном микромониторе связи «КонСенс», и он решил временно отключить его.

Ясно было, что движутся они очень быстро и уже забрались на огромную высоту. Эландер сравнил себя с букашкой, деловито карабкающейся на самый верх двухметрового стебля и понятия не имеющей, что ее ожидает наверху…

Однако полностью избавиться от впечатлений скоростного подъема Питеру не удалось. Секунд через двадцать пять после старта внешний, «хитиновый» покров «жука» неожиданно сделался почти прозрачным. Его нельзя было сравнить со стеклом, но все же Эландер мог видеть загадочные пластинки и шипы, выстилавшие внутреннюю поверхность орбитальной башни, точно стены туннеля метрополитена.

Питер повернулся на восток и увидел живописную картину восхода местного солнца, которое уже в достаточной степени освещало основание башни и поверхность планеты внизу.

Тем временем «жук» продолжал свой стремительный бег. Верхушка башни была еще очень далеко, ее окончание терялось в вышине. Вскоре они должны были добраться до слоя облаков, и Питером овладел страх: ему вовсе не хотелось вновь увидеть небо, усыпанное звездами. Зачем подниматься еще выше?

— Датчики на твоей коже, Питер, показывают, что внешнее давление близко к земному атмосферному, — сообщил ему Сивио. — Хочешь попробовать снять маску?

— Без маски тебе будет легче дышать, — заметила Клео.

Питер почувствовал, что ритм его дыхания значительно участился. Приподняв край маски, он вдохнул немного воздуха и стал ожидать результатов экспресс-анализа состава.

— Воздух вполне пригоден для дыхания. В большей степени, чем где бы то ни было на Адрастее.

Эландер снял маску и вдохнул полной грудью.

Воздух оказался свежим, чистым, насыщенным кислородом. Так легко ему уже не дышалось много недель и даже месяцев. Искусственное тело Питера было изначально наделено способностью действовать в адрастейской атмосфере, бедной кислородом. И все же воздух, похожий на земной, вызвал в теле состояние, близкое к блаженству.

Вид, открывавшийся внизу, Питер воспринимал уже более спокойно. Поверхность планеты отсюда напоминала пересохший блин в сотнях небольших трещин, бурый и внешне совершенно неинтересный.

Скоро «жук» вошел в слой облачности, и все пропало.

Минут пять подъем продолжался в полном молчании, затем облака начали рассеиваться.

— Береги глаза! — предупредила Клео.

Питер последовал ее совету: внезапно они вырвались из облаков в верхние слои атмосферы. Солнечные лучи проникли внутрь «жука», едва не ослепив Эландера — даже несмотря на то что он закрыл глаза рукой. Постепенно зрение Питера приспособилось к яркому свету, но зато звезды вверху исчезли. Эландер продолжал видеть лишь залитую солнцем верхнюю часть башни. Где-то высоко вспыхнула оранжевая точка.

Питер решил, что конец его путешествия близок.

Вот оно, Пятое Веретено.

Внизу башня уходила в плотный, совершенно ровный слой облачности. Интересно, как высоко он забрался и сколько еще осталось?..

Питер решил узнать об этом у Кэрил, внимательно следив шей за его восхождением с «Типлера».

— Сколько еще до Пятого Веретена?.. Эландером вновь начал овладевать страх.

— Если будешь двигаться с той же скоростью, то около часа.

— Чем мне пока заняться?

— Решай сам, Питер. В конце концов, это была твоя мысль. Хочешь, расспроси обо всем «прядильщиков».

Эландер не ответил.

Хацис, как всегда, права: заварил кашу — не жалей масла. Отвечать за все только ему самому.

1.1.8

Кэрил молча наблюдала, как устройство пришельцев несло Питера к верхушке Пятого Веретена.

Ей было непросто получить картинку изнутри «жука», где единственным передающим устройством остались глаза Питера — аналог регистрационной камеры. Чтобы увидеть самого Эландера, Кэрил приходилось время от времени переключаться на изображение, которое давала Сэмсон, да и то только в том случае, если Клео была рядом и смотрела на Питера. Все остальные картинки нуждались в цифровой реконструкции, что при недостатке исходных данных становилось довольно трудной задачей.

На «Типлере» имелся полный доступ к любой информации, которая шла с самого тела Питера, но она не всегда была отменного качества, как и изображения, которые передавала Клео. Кэрил пожалела, что вовремя не снабдила Питера устройством внешнего наблюдения на базе продвинутых нанотехнологий.

И все же информации было вполне достаточно, чтобы осознавать происходящее. Кэрил была удивлена и озадачена: у нее создалось такое ощущение, что случиться может что угодно.

По мере приближения к Пятому Веретену «жук» слегка замедлил ход, хотя и продолжал перебирать ногами довольно быстро — очевидно, за счет инерции.

Вначале Кэрил показалось, что сильно разогнавшегося «жука» ждет неминуемое столкновение, однако в последнюю секунду дверь «терминала» — состоявшая из двух половинок неизвестного материала золотисто-красного цвета — отворилась, чтобы «проглотить» и сам «транспорт», и пассажиров.

К наихудшим вариантам развития дальнейших событий Кэрил отнесла возможность полного прекращения связи с Питером после того, как тот окажется внутри веретена. К счастью, этого не случилось. Сигнал, шедший от Эландера, был достаточно устойчивым. Правда, «интерьер» необычного транспортного средства оказался довольно скромным, а после прибытия на место стало совершенно темно; очевидно, хитиновый покров «жука»-перевозчика вернул себе свою непрозрачность.

Кое-что другое, впрочем, также начало меняться.

— Слышишь эти звуки, Кэрил?..

Вначале вопрос показался ей неуместным, так как в принципе Кэрил воспринимала все, что слышал сам Питер. Потом Хацис догадалась, что таким образом Эландер проверяет на новом месте работу всех информационных каналов.

Кэрил провела детальную оценку звукового канала Питера. Кроме естественных шумов — дыхания, сердцебиения, непроизвольных мышечных сокращений, — она выделила новый звук, слабый и искаженный, напоминавший механическое постукивание или шум от движения потока воздуха.

— Как будто поезд в метро, — сказала Клео.

«Жук» остановился, его «ротовое отверстие» открылось.

Выбравшись наружу, Эландер не увидел перед собой ничего, кроме белого пола. Странный шум сделался чуть громче. Движения Питера стали осторожными, нервными, и Кэрил мысленно сделала ему выговор за это.

Эландер огляделся.

«Жук» находился в помещении, похожем на трубу чуть большего диаметра, чем размер самого перевозчика. Стены трубы были белыми, гладкими и излучали слабый свет.

Питер смог разглядеть, что он находится в длинном коридоре без конца и края.

Шелестящий звук — как ему показалось, исходивший от «жука», — сделался громче.

Питер сделал пару шагов по туннелю.

— Похоже, придется дальше идти пешком. Интересно, куда здесь направлен вектор гравитации?..

Отозвался снова Сивио:

— Кажется, скоро на твои вопросы начнет отвечать кто-то другой.

Эландер решительно направился вперед по туннелю. Виртуальная версия Клео Сэмсон сопровождала его, едва попадая в поле периферического зрения Питера.

Когда через некоторое время он обернулся, то обнаружил, что «жук» исчез, словно его поглотил мягкий белый свет, излучаемый стенами.

— Мне это все не очень нравится, — пожаловался Питер. — Внутри этого пустого коридора не за что глазу зацепиться…

— Смотри на меня, Питер. Не теряйся из виду, — сказала Клео.

Неровное дыхание Эландера было слышно всем, кто в этот момент наблюдал за ним на экранах мониторов «КонСенс». Постепенно с помощью Клео состояние Питера стабилизировалось, и он начал что-то тихонько бормотать.

— Нужна помощь? — спросила Клео.

— Нет, все в порядке… Пойдем дальше. Когда-нибудь эта штука должна закончиться.

Для Кэрил изменение функциональных параметров Питера было вполне объяснимо. Совершенно пустой и кажущийся бесконечным коридор встревожил и ее. Все это выглядело иррационально, вызывая определенный страх.

Что за существа выстроили все это?

Следующую сотню метров Эландер прошел молча. Виртуальная Сэмсон крепко держала его за руку. Затем без всякого предупреждения интенсивность освещения стен резко возросла и сделалась нестерпимой.

Питер прикрыл глаза рукой. Он остановился и в поисках опоры прикоснулся к стене.

— Что за чертовщина?!.

В голосе Эландера впервые прозвучали панические нотки.

Но прежде чем кто-нибудь успел ответить Питеру, свет потускнел, а непрекращавшийся шелестящий звук исчез. Питер открыл глаза, оглянулся и понял, что стена, к которой он попытался прислониться, куда-то подевалась.

— Ты что-нибудь понимаешь, Клео?..

В голосе Сэмсон прозвучало неподдельное удивление.

— Да. Теперь мы видим это.

— Очевидно, чужаки со своими псевдообразами вломились прямо в мою голову, — пожаловался Питер.

Теперь они вдвоем очутились на огромной плоской поверхности, окружавшей их одновременно со всех сторон.

Стен как таковых нигде не было видно. Сбоку висело панорамное изображение всей планеты Адрастея, освещаемое одним из ее близких спутников, а также миллионами далеких звезд. Со своей точки наблюдения Кэрил видела, что происходящее имеет нереальный, иллюзорный характер: ни один из физических параметров в пространстве вокруг веретена со времени пребывания там Питера не изменился. Это был всего лишь очередной мираж — следующий за иллюзией движения по длинному пустому коридору.

Кэрил попыталась предположить, каким образом такие вещи могут быть осуществлены технически. Наверное, это обычное трехмерное изображение в сочетании с реально существующим полом и системой имитации движения при неподвижном состоянии того, кто совершает виртуальную прогулку? Но такая модель сработает только в том случае, если Эландер — единственный участник событий. А их было двое.

В любом случае принимающая сторона сделала это. К сожалению, в тот момент у Питера не оказалось действенных средств проникнуть за пределы иллюзии. Оставалось только стоять и ждать.

Тишину прервал звук, напоминавший одновременное чириканье тысячи птиц.

Эландер испуганно обернулся.

— Что это, черт побери?..

Еще некоторое время звук нарастал в своей интенсивности, а Кэрил заметила слабые оранжевые вспышки вокруг Эландера, которые, впрочем, исчезли быстрее, чем она смогла прокомментировать увиденное. Шум также внезапно исчез.

Кэрил спросила у своей команды, но так, чтобы ее не слышал Питер:

— Может ли кто-нибудь объяснить мне, что это было?

— Не уверен, но, похоже, Эландера просто сканировали, — высказал предположение Сивио.

Голос — не мужской и не женский, а просто мягкий, — появившись из ниоткуда, нарушил тишину, негромко произнеся:

— Добро пожаловать, Питер.

Эландер буквально подпрыгнул от неожиданности. Он поспешно обернулся и увидел, что позади негонаходится одна Клео.

— Мне все это начинает не нравиться. Это была ты, Кэрил?

— Нет. — Кэрил поторопилась убедить Питера, что у него нет слуховых галлюцинаций. — Это реальный голос, Эландер.

— Без подвоха?..

Клео подошла к нему поближе.

— Успокойся, Питер. Это приветствие, а не угроза.

— Как я могу быть уверенным, что это не очередная иллюзия? Может, они хотят окончательно выбить меня из равновесия…

— Это не иллюзия, Питер.

Голос звучал негромко, спокойно, располагающе. Эландер оглянулся по сторонам. Вокруг все было тихо.

— Ты… ты кто-то из «прядильщиков»?..

— Если ты имеешь в виду тех, кто построил эти башни, то это не мы.

Виртуальное сердце Кэрил Хацис забилось в бешеном темпе, и она невольно прошептала:

— Кто же они в таком случае?.. Питер, похоже, подслушал ее мысли.

— Тогда кто вы? — спросил он.

— Мы ваши инструкторы.

— Инструкторы?..

— Если захотите с пользой для себя познакомиться с этими, как вы их называете, «башнями», то вам понадобится провожатый.

— А что конкретно находится в башнях?

— Дары. Они содержат дары, Питер.

Воцарилось молчание. Кэрил едва не свалилась со своего кресла.

— Дары?..

— От кого?

Голос Питера был полон подозрительности.

— Конечно, от строителей этих башен. От тех, кого вы называете «прядильщиками».

— А где ж они сами?

— Ни их местонахождения, ни того, откуда они взялись, мы не знаем, — ответил Голос. — Мы не обладаем такой информацией, так как она не соответствует нашему предназначению.

— Они люди или гуманоиды, по крайней мере? — спросил Эландер с отчаянной надеждой в голосе.

— Нет, Питер. Они другого происхождения.

Последние слова обрушились на Кэрил, словно камнепад, как ударная волна после страшного взрыва. Они не земляне!

Произошло событие, в результате которого могут измениться судьбы всего человечества. Люди встретили на своем пути чужой интеллект, превосходящий человеческий по уровню развития во много раз. Это в корне меняло все.

Однако следующая мысль опечалила Хацис.

Это значит, что никто из наших не спасся…

— Твоя теория оказалась ни к черту, — заметила Клео, обращаясь к Питеру.

Если последние новости и огорчили Эландера, то он не подал виду.

— Если вы не «прядильщики», то кто же вы? Прежде чем все услышали ответ, Кэрил вдруг осенило.

— Это «подарки», Питер! Это и есть «подарки»!..

— О чем ты, Кэрил?

— Они неотъемлемая часть всей этой огромной конструкции, — объявила Кэрил, довольная своей прозорливостью. Она была абсолютно уверена в собственной правоте. — Их создали сами «прядильщики» — чтобы они рассказали нам об этих башнях.

— Так ли это? — спросил Питер, обращаясь непосредственно к Голосу. — Вас действительно создали «прядильщики»?..

— Да, — прозвучал ответ.

— Тогда вы — создания с искусственным интеллектом! Вы не существуете реально, я прав?

— Мы существуем в такой же степени реально, как и ты сам, Питер.

Похоже, реплика Питера вызвала неудовольствие Голоса. Эландер негромко хихикнул и как бы про себя добавил:

— Попал в точку.

— Я ожидал чего-то подобного, — заметил Сивио.

— Зачем все это? — Клео не могла скрыть удивления. — Мы же не представляем для них никакой угрозы. Если бы они хотели причинить нам вред, то очень легко…

— Может быть, чужаки просто решили поиграть с нами в какую-то игру. Повеселиться, так сказать, за наш счет, — заметил Сивио.

— Это действительно смешно. Обладать таким…

— Хватит, — отрезала Кэрил. — Мы можем обсудить мотивы их поведения позднее. А пока послушаем, что нам хотят сообщить.

— Мы не собираемся говорить ни с кем, кроме тебя, Питер, — сообщил Голос. — Ты выбран в качестве посредника. Только ты один. Мы будем общаться только через тебя или разговора не будет вообще.

— Выбран?.. — Эландер не поверил своим ушам. Кэрил тоже. — Это невозможно. Ведь я сам решил выйти на контакт с вами…

— Тем не менее наши создатели выбрали тебя. Данное решение обсуждению не подлежит.

— Но почему именно меня?

В голосе Питера звучало явное раздражение, смешанное с разочарованием.

— Потому что ты лучше всего подходишь для их целей, — невозмутимо сообщил Голос.

— Какие такие цели вы имеете в виду?

— У нас нет информации, — отозвался Голос. — Мы знаем только то, что должны знать посредники.

— Тогда спросите об этом своих создателей!

— Невозможно. Их уже здесь нет.

— Хорошо. Тогда можно узнать, когда они появятся?

Кэрил понимала, что разочарование Питера растет с каждой минутой. Она чувствовала себя не лучше. Происходящее выглядело загадочно, подозрительно и интригующе одновременно.

— Они никогда не возвратятся. Они пойдут дальше.

Тем временем Эландер медленно повернулся, чтобы его сенсоры смогли отсканировать как можно большую часть окружающего пространства.

— Зачем все это им понадобилось? И зачем здесь вы?.. Почему из всего человечества выбрана именно команда «Типлера»? Мы ведь не отличаемся особым интеллектом или чем-то еще в этом роде. По уровню развития разума мы просто ничто по сравнению с ними.

— Наши хозяева столкнулись с вами случайно, — ответил Голос. — Как и вы, «прядильщики» являются скитальцами космоса. Когда их путь пересекается с дорогой, выбранной представителями иного разума, они дарят чужакам что-либо из своих технологий, стремясь помочь в их развитии. Главное, чтобы никто не использовал дары неправильно. В тот момент, когда «прядильщики» в первый раз столкнулись с вами, они поняли, что вы будете использовать их технологии разумно, не в разрушительных целях. Мы — это жест доброй воли, дар разума, который никогда не забывает о том, кем были его предки, и не теряет желания находить друзей. Наши создатели считают, что, помогая представителям других разумных племен во Вселенной, они смогут когда-нибудь в будущем встретиться с ними вновь, уже на более высоком технологическом уровне.

Кэрил легко представила себе «прядильщиков» — вечных странников и великих миссионеров Вселенной, время от времени делающих остановки на пути, чтобы подбросить парочку технологических новшеств менее развитым цивилизациям. Для самих миссионеров — это обычное, даже рутинное мероприятие, а вот для человечества…

— Это ваша первая встреча с людьми?

Вопрос, заданный Клео из-за спины Эландера, прозвучал довольно неожиданно. Однако ответа не последовало.

Когда же Питер повторил вопрос сам, ответ был получен мгновенно.

— Да. Спутник, запущенный в эту звездную систему, перехватил ваши сигналы. Вначале мы соблюдали повышенную осторожность: есть цивилизации, получающие удовольствие от уничтожения других. Более детальное исследование показало, что вы не похожи на остальных, и было решено познакомиться с вами поближе.

Кэрил тут же вспомнила о недавних вспышках, но Сивио снова опередил ее, попросив «подарки» подтвердить, что именно «прядильщики» были инициаторами таинственных событий, которые предшествовали их появлению возле Адрастеи.

«Подарки» ответили утвердительно, но опять-таки только после того, как вопрос повторил Питер.

— Вы регистрировали излучение, являющееся побочным эффектом действия транспортных систем «прядильщиков» в данной звездной системе.

— «Подарки» тоже излучают подобным образом?

— Теперь нет. Мы не можем передвигаться. Следующий вопрос задал Джин Эвери.

— Нам показалось, что вы появились, что называется, из ниоткуда. Вы пользовались какой-то маскировкой?

— Нет.

И снова ответ также прозвучал только после ретрансляции вопроса Эландером.

— Означает ли это, что у вас есть подобие ракетного двигателя «мгновенного» действия?

— Нет. Но подобные системы намного мощнее ваших.

— И их нам тоже подарят? — спросил Эландер.

— Конечно. «Прядильщики» считают такой двигатель основным условием успешных межзвездных перелетов. Способы, с помощью которых передвигаетесь вы, медленны и непрактичны. У нас также есть технология передачи данных со скоростью выше световой.

Затем Эландер задал несколько вопросов от имени Кэрил. В конце концов он ужасно устал от этой бесконечной глупой работы в качестве передаточной станции. Почему «подарки» так упрямы?

— Вы сказали, что «прядильщики» отправились куда-то еще. А куда именно, если не секрет?

— У нас нет информации.

— Вероятно, вы не хотите ничего сообщить об этом из соображений безопасности?

— Мы не знакомы со всеми мыслями наших создателей по разным вопросам, кроме тех, которые касаются нашего пребывания здесь.

— Можно ли понимать это так, что они создали вас и сразу же отправились дальше?

— Да.

— И вы полностью в нашем распоряжении?

— В этом заключается природа любого подарка, не так ли? — вопросом на вопрос ответил Голос.

— Понятно, — сказал Питер.

Некоторое время он слушал, что говорит ему Кэрил, потом добавил:

— Вы не должны обижаться на нас за то, что мы опасаемся подвоха.

— Никакой ловушки здесь нет.

«Подарки» отвечали абсолютно спокойно, словно такой вопрос задавался им уже тысячу раз.

— Интересно знать, что обо всем этом подумают на Земле, — проговорила Клео.

— Если там еще кто-нибудь остался, — проворчал Питер. Кэрил пропустила его циничное замечание мимо ушей.

— Питер, спроси их, что находится в веретенах?

— Вы поймете это сами, когда последовательно познакомитесь со всеми одиннадцатью подарками, — отвечал Голос.

— Почему одиннадцатью? Ведь башен всего десять, — удивилась Кэрил.

Эландер пожал плечами:

— Возможно, сами «подарки» представляют собой отдельную единицу? Я имел в виду их коллективный искусственный интеллект, связанный с каждым отдельно взятым «подарочным» элементом.

— Лучше будет увидеть все самому, Питер, — прервали «подарки» ход его философских рассуждений.

— Хорошо. Но как это сделать?

— Мы покажем тебе абсолютно все, Питер. Сейчас ты находишься в месте, которое мы называем «Пупок». После путешествия в подъемнике мы посчитали, что этот раздел выставки даров тебе надо осмотреть первым. Каковы впечатления?

— Мои впечатления?.. Не могу сформулировать, но…

— Похоже, ты ожидал увидеть здесь массу сложных приборов, кучу технологических чудес и обилие кнопок.

Кэрил продолжала переваривать ту информацию, что инопланетяне уже давно прослушивают их переговоры и находятся в курсе всего, что происходит на «Типлере».

Радоваться здесь было нечему.

— Необходимо запомнить, что этот зал является обязательным для посещения местом — перед входом в другие залы, тоже содержащие в себе дары, куда нельзя попасть, минуя «Пупок». На сегодня ты единственный, кому разрешен доступ сюда, но можешь назначить кого-либо вместо себя. Под твою ответственность другие имеют право воспользоваться подъемником. Запомни, Питер, за всех отвечаешь ты сам — как единственный, имеющий санкционированный доступ.

Питер торжественно кивнул в знак своего согласия:

— Пусть будет по-вашему.

Кэрил лихорадочно соображала, кого им послать следующим после Эландера.

Следует ли ей немедленно послать челнок на площадку «Ноль-один» за нанотехнологическими помощниками — сенсорами? Затем Кэрил вспомнила о недостатке реагентов для космических двигателей. Черт бы побрал Питера Эландера с его «ванной»!.. Им потребуется не менее недели, чтобы возобновить полеты. Может быть, лучше попытаться собрать телесенсорного робота прямо на орбите, а затем транспортировать его в башню с помощью «жука»-перевозчика?..

У Кэрил оставалось слишком мало времени для принятия решения, а тем временем «подарки» продолжали свой инструктаж:

— «Пупок» — сердце всей конструкции…

При этих словах Эландер вздрогнул и оглянулся. Изображение Адрастеи куда-то исчезло, а вместо него появилась полуокружность с десятью дверьми разнообразного вида и формы.

Все двери оказались закрыты, а между ними была лишь одна пустота.

— Все подарки ты начинаешь получать отсюда… Эландер неуверенно направился в сторону дверей.

— Все они открыты для тебя, Питер…

Он выбрал наудачу первую попавшуюся дверь — так, во всяком случае, показалось Кэрил.

Поверхность ее была темно-зеленой, а ручка незатейливой формы выполнена из какого-то металла. Непритязательная и довольно обшарпанная дверь, видавшая виды.

Питер — как обычно сопровождаемый Клео — подошел к двери, потянул за ручку и шагнул внутрь.

После это связь «Типлера» с сенсорами, находившимися на теле Питера, мгновенно прервалась.

Кэрил выругалась и начала крутить верньер настройки «Кон-Сенс».

Может быть, она сама по рассеянности что-то сдвинула?..

— Джеми, что случилось?

— Мы потеряли его, Кэрил. Подожди немного, я попробую…

На короткое мгновение эфир заполнил хаос шумов, какой-то свист, обрывки слов, будто с десяток человек говорили одновременно, споря друг с другом.

— Кэрил, все в порядке! Мы нашли его! Только…

На мгновение Хацис с ужасом представила себе самое худшее.

— Говори, Джеми…

— Его здесь уже нет. Я имею в виду, нет в Пятом Веретене.

— Что ты хочешь этим сказать?.. А где же еще он может быть?

— Взгляни на экран сама.

Кэрил подключилась к новым параметрам связи с Питером как раз в тот момент, когда вновь заработали сенсоры на его теле.

1.1.9

Когда Эландер проходил через дверной проем, его не покидала мысль о том, что такого просто не может быть. Ведь это здание было разрушено уже двадцать лет назад!..

Питер был так поглощен своими мыслями, что не заметил, как исчезла Клео Сэмсон.

Едва Эландер понял это, то сразу же остановился. Его сердце бешено заколотилось.

— Клео? Кэрил? Что происходит?!.

Ответа не последовало.

— Эй, «подарки»! — произнес он куда-то в пространство над своей головой. — Что вы с ними сделали?!

— Абсолютно ничего.

— А почему я должен вам верить на слово?

— Потому что у нас нет никаких оснований врать.

Последние слова Питер едва расслышал, потому что его внимание сосредоточилось на вновь появившейся Сэмсон.

Она выглядела до крайности испуганной.

— Питер, с тобой все в порядке? — с волнением спросила Клео.

— Да. А ты где пропадала, Кэрил? — обратился он к Хацис.

— Мы потеряли твой сигнал, Питер. — Голос Кэрил звучал, как всегда, четко и громко. — Ты каким-то непонятным образом оказался в Третьем Веретене. Совершенно неожиданно исчез, и нам потребовалось время, чтобы вновь запеленговать твой маяк и переориентировать связь… Придется смириться с небольшой задержкой в передаче данных, пока мы не установим в нужном месте парочку релейных станций.

Питер кивнул.

От радости, что все разрешилось благополучно, он не находил нужных слов. Релейные станции волновали его меньше всего. Главное, что на «Типлере» знали, где он теперь находится.

Эландер не вполне понимал, как мог физически перепрыгнуть с одного места на другое, совершенно не преодолевая расстояний. Он лишь догадывался, что для таких вещей необходимы абсолютно новые супертехнологии.

— Как красиво, — подала голос Клео, с удивлением и восхищением оглядываясь по сторонам.

Впрочем, и сам Питер испытывал тот же восторг от увиденного.

Они стояли на широкой овальной платформе, каким-то образом подвешенной в пространстве — с перспективой, уходящей в бесконечность, как и на «Пупке». Вдобавок это пространство совершенно нельзя было назвать пустым. Его заполняли частички пыли и крошечные светящиеся точки.

— Здесь все звезды Галактики, — пояснили «подарки». — С точным соблюдением их местоположения, типа, направления движения по отношению к другим космическим объектам с погрешностью до долей процента — так, как выглядит вся эта картина на данную минуту.

Эландер зачарованно смотрел по сторонам. Он впервые увидел такую точную и всеобъемлющую космическую карту.

— Неужели все звезды?

— Абсолютно все, — отвечали «подарки».

— И все планеты? — спросила Клео. Питер сразу же продублировал ее вопрос.

— Большинство. Впрочем, некоторые лучше вообще не видеть.

— В любом случае я сомневаюсь, что у нас хватит времени изучить даже то, что здесь есть, — пробормотал Эландер.

Он почувствовал себя ребенком, впервые пришедшим на экскурсию в планетарий. Вся Вселенная лежала у его ног, послушная единственному нажатию клавиши компьютера. Судьба ее, казалось, зависела только от его воли, как в компьютерной игре со звездными войнами, оставшейся где-то далеко, в безмятежном детстве…

— Мы проинструктируем вас, как нужно пользоваться этой картой. Но только тогда, когда будете к этому готовы. В будущем вы оцените огромную пользу, которую она может принести.

Питер улыбнулся осторожности фразы «подарков».

— Не будем загадывать так далеко.

Он представил себе, с каким восхищением воспримут это подношение астрономы и физики на «Типлере». Если «подарки» не врут, одна такая карта приведет к революционному прорыву во многих областях знаний…

Анализируя увиденное, Питер вновь подумал о двери, за которой оказалась звездная карта.

Память услужливо подсказала Эландеру, что это входная дверь в доме его мачехи. Он жил там до 2009 года, пока дом не продали…

Питер в последний раз побывал там незадолго до старта их экспедиции. А ведь уже тогда дом был почти разрушен… Каким же образом?..

Питер остановился. Ответ на поставленный вопрос напрашивался сам собой.

Они знают о нем практически все — возможно даже больше, чем он сам. Не все двери в этом странном предбаннике под названием «Пупок» вызывали у Питера какие-то ассоциации. Возможно, «подарки» специально выбрали для начала экскурсии именно нечто знакомое Эландеру.

— Впрочем, какая разница? — вслух сказал Питер. — Надо вернуться в «Пупок» и опробовать все другие двери…

— Все, что необходимо, так это вернуться той же дорогой, какой ты сюда попал.

Эландер шагнул назад и тут же сделал еще одно открытие. Обратная сторона двери выглядела как-то размыто, нереально, чем-то напоминая банную дверь в клубах горячего пара.

— Ты готова к снятию показаний сенсоров, Кэрил? — негромко произнес Питер.

— Да. Постараемся выжать все, что возможно.

— О'кей.

Эландер вернулся в холл «Пупка» через пресловутую дверь, ожидая в момент перехода каких-нибудь неприятностей. Однако он ничего не почувствовал, только на время пропал с экранов «Типлера», но через какую-то секунду появился вновь — правда, уже в другом месте.

Клео тоже ненадолго исчезла с мониторов наблюдения, но при этом появилась по другую сторону двери на долю секунды позже Питера.

— Никаких волн или корпускулярных излучений. Как им это удается? — В голосе Кэрил опять звучало удивление.

Питер решил спросить об этом у авторов только что состоявшегося действа.

— Что за способ перемещения вы использовали? Как переставили нас с одного места на другое?

— Мы абсолютно ничего не делали, Питер. Всеми технологиями нас обеспечили «прядильщики». Наша роль — инструктаж по правильному применению уже готовых изделий.

— А если мы получим травмы из-за неосторожности? Как дикари, тыкающие копьем в телевизор?

— Но ведь вы цивилизованные существа, Питер. Вот почему «прядильщики» распорядились ознакомить вас с этими подарками в первую очередь. Вы сами догадались о необходимости соблюдать осторожность при работе с неизвестной техникой. Если в дальнейшем будете слушаться наших советов, с вашей безопасностью все будет в порядке.

Именно с такими словами обращаются ученые к своим лабораторным крысам, невесело подумал Питер.

— Спроси у них о башнях, Эландер, — подала голос Налини Ковистра. — Из какого, к примеру, материала они сделаны?

Питер легко представил себе «Типлер» и целую толпу экспертов, стоящих в очереди, чтобы задать свой вопрос, и ему стало неловко.

С одной стороны, конечно, всем хочется знать ответы, но с другой — это требовало массу времени и не всегда было уместным. Эландер ощутил себя в роли крошечного Давида, бросающего вызов великану Голиафу, даже не знающему о его существовании. Но вот гигант заметил Питера — «подарки» стали доказательством этого — и выбрал его посредником в первом контакте с человеческой расой…

Но почему именно его? Чем таким он обладал, что могло бы заинтересовать «прядильщиков»?..

Подобные мысли продолжали мучить Питера, и он едва не забыл спросить о башнях. Этот вопрос наверняка можно было отнести к категории основных. Без ответа на него нельзя полагаться на правдивость всех ответов «подарков».

Вдруг Питер почувствовал острое головокружение. Он качнул головой, пытаясь избавиться от неприятного ощущения, но оно не исчезло, хотя и несколько ослабело.

— Попробуй другую дверь, Питер, — услышал он голос Сивио, в котором смешалось множество испытываемых Джеми в эту минуту эмоций: восхищение, удивление, восторг…

Впрочем, сам Питер уже не ощущал ничего, кроме сильнейшей усталости.

— Понял, — отозвался он.

На этот раз Эландер выбрал совершенно незнакомую ему дверь. Она была сделана из полированного алюминия, почти округлой формы.

Но уже после того как створка с негромким свистящим звуком отворилась, и Питер сделал шаг внутрь, он осознал, что и она уже где-то попадалась ему раньше.

Точно — это была типовая дверь образца двадцатых годов XXI века, он видел ее в своем первом доме в Бейджинге. Эландер прожил там не более полутора месяцев.

На этот раз Питер уже сам ожидал временных проблем со связью. К тому моменту, когда на «Типлере» снова запеленговали его сигнал, он успел пройти уже с десяток метров внутрь нового зала и снова поразился увиденному.

— Посмотри на эту штуковину. — Клео опять была рядом и восхищенно улыбалась. — Просто невероятно…

— Напоминает особняки девятнадцатого века, о которых я много читал в детстве, — пробормотал Питер, обращая внимание больше на архитектурное убранство помещения, в котором они оказались, чем на находящиеся в нем «штуковины».

— Похоже, «прядильщики» нашли место, откуда им легко брать необходимые идеи.

Эландер непонимающе посмотрел на Клео.

— Кажется, они переписали дизайн этой комнаты прямо из твоей головы, Питер, — пояснила она.

И дверей тоже, мысленно добавил он.

В зале звучала негромкая мелодия, приятная, но совершенно незнакомая Питеру. Она вызвала в нем ощущение приятного спокойствия и безмятежности.

Эландер оглянулся, пытаясь определить источник этой изящной и изысканной музыки.

Впрочем, какая разница, подумал Питер. Достаточно того, что она есть…

Клео на время отошла от своего компаньона, решив поближе рассмотреть парочку экспонатов, расположенных на подставках.

Их были сотни и тысячи. Все образцы, и простые, и более сложные по структуре, были сделаны с превосходным вкусом и со знанием дела.

— Что это такое? — спросил Питер свою спутницу.

— Предметы искусства. Их здесь прямо-таки не счесть…

— Это наша Галерея, — объяснил Голос. — Здесь можно увидеть несчетное множество визуальных культурных срезов, которые обнаружили наши создатели во время своих космических путешествий. Такая коллекция, конечно, не может претендовать на всеобъемлющий характер, но мы постарались, чтобы у вас осталось впечатление неисчислимого разнообразия, которое ожидает здесь зрителя…

— Оригинальных произведений искусства здесь, очевидно, нет, — сказал Питер.

Заинтересовавшись одним из экспонатов, он подошел поближе.

Объект оказался полупрозрачным кубом из какого-то необычного материала, внутри которого находилась сфера, заполненная жидкостью.

— Конечно, здесь представлены копии. Можно добавить, что очень качественные копии.

Голос «подарков» журчал так же безмятежно, как и музыка.

— Я был уверен в этом, — несколько рассеянно отозвался Эландер.

Когда он попытался дотронуться до куба рукой, то ощутил легкое покалывание; при этом рука Питера беспрепятственно прошла через куб насквозь, будто его и не было вовсе.

Совершенно не понимая, что происходит, он стал зачарованно наблюдать за поведением сферы внутри загадочного куба: она вдруг стала вытягиваться в длину, превращаясь по форме в банан, пытающийся, в свою очередь, дотронуться до Питера. Чем глубже попадала рука Эландера внутрь куба, тем ближе к нему самому продвигался «банан» — пока наконец не коснулся тела Питера.

Мгновенно Эландер очутился на морском побережье, на пляже — не увидел его, как сторонний наблюдатель, а оказался там.

По его ногам заструилась вода, пальцы ощутили прохладный песок, а кожа — дуновение ветерка. Эландер почувствовал довольно приятный, ранее неизвестный ему запах, который потянул за собой целый каскад воспоминаний, подобно объятию старинного друга.

Питер, однако, все это время понимал, что не покидал Галерею, а случившееся — чистой воды иллюзия. Клео также оставалась рядом, и он помнил все отпущенные ею комментарии по поводу резких криков какого-то неизвестного животного, кувыркавшегося в зеленых волнах поодаль.

— Что это такое, Питер?

Он рассмеялся, рассматривая свою руку, только что вынутую из таинственного куба. Все было в порядке. Рука осталась сухой. Лишь немного покалывало в пальцах.

Питер подошел к следующему экспонату — аморфной кристаллоидной массе с темной окантовкой. Он дотронулся до нее, ожидая чего-то приятного и похожего на только что происходившее с ним. Масса оказалась холодной на ощупь, а после того, как Эландер отдернул руку, объект внезапно завертелся вдоль своей продольной оси.

Еще один экспонат напоминал по внешнему виду что-то из работ голландского графика Эшера, только в трехмерном варианте. Очевидно, это было примером оптической иллюзии — что, в определенной степени, имелось и в оригинальных произведениях голландца. Гравюра отличалась от обычной тем, что все ее линии и многочисленные углы можно было проследить, водя по ним пальцем. Правда, заниматься этим без последствий можно было недолго — из-за того, что экспериментатора всякий раз начинала мучить тошнота.

На табличке Питер прочитал название экспоната: «Седукат, Четвертое Поколение, Предгорье».

— Это название мне не говорит абсолютно ничего, — заявил Питер.

— Для более полной информации тебе потребуется консультация Библиотеки.

— Которая, вероятно, находится где-то среди других даров?

— Да. Если хотите, можем направиться прямо туда.

Питер не решился ответить сразу. Вместо этого он сделал десяток шагов в сторону, миновал Клео, которая никак не могла оторвать взгляда от картины, составленной исключительно из пятен всевозможных оттенков красного, и наконец добрался до арки в глубине главного просмотрового зала.

Таким манером Эландер оказался еще в одной комнате, также заполненной произведениями искусства. Здесь находилось еще две двери, и Питер вновь выбрал левую.

Еще одна комната, еще экспонаты, еще две двери… Эландер много раз сворачивал налево, полагая, что в этом случае он обязательно окажется в главном просмотровом зале. Но этого не произошло, и он почувствовал, что может заблудиться.

Тогда Питер двинулся в обратном направлении.

Добравшись до металлической двери, он без колебаний вошел в нее и очутился в «Пупке».

— Показывайте мне Библиотеку, — обратился он к «подаркам».

Через какое-то время Питер оказался у массивной дубовой двери с огромной медной ручкой. Эландер не сразу вспомнил, где мог видеть ее, но после того, как коснулся ручки, память сразу же расставила все на свои места: точно, вход в университетскую библиотеку, где он когда-то учился…

У Питера возникло ощущение, что воспоминания накатывались на него волнами, будто кто-то закладывал их в мозг сразу большими кусками — при каждом прикосновении к холодному металлу дверной ручки. Подобное чувство нельзя было назвать приятным: Эландер подумал, не является ли все это частью чужой памяти, которую «прядильщики» имплантировали ему, чтобы вызвать обманчивое чувство чего-то знакомого — с тем, чтобы исчезла настороженность при прохождении очередной «подарочной» двери?

Питеру совершенно не хотелось стать объектом чьего-то недобросовестного отношения к его собственным мозгам. Но что еще он может предложить, кроме согласия на участие в чужой игре? Узнать, что находится за дверью, невозможно, не отворив ее.

В Библиотеке Эландеру открылись бесчисленные читальные залы, каждый из которых состоял из нескольких ярусов с десятками хранилищ, заваленных книгами. Почти сразу же Питер обнаружил нечто вроде компьютерной поисковой системы с открытыми виртуальными информационными каналами.

Пока он бродил между книг, то никак не мог освободиться от ощущения, что содержимое Библиотеки есть не что иное, как очередная иллюзия. Громадные размеры, колоссальное богатство фонда — все это предполагало гигантские информационные и справочные возможности.

— Ответы на большинство ваших вопросов можно найти здесь, — пояснили «подарки».

Питеру захотелось сразу же проверить это на конкретном примере, но он не знал, с чего начать.

«Подарки» явно почувствовали его замешательство.

— Помнится, тебя заинтересовал «Седукат» в Галерее…

Эландер несколько неуверенно кивнул. Конечно, тема интересовала его, но ему хотелось начать с чего-то посерьезней: к примеру, узнать об истории возникновения разума во Вселенной. По сравнению с этим сведения о каких-то незначительных частностях выглядели чересчур мелко.

И все же с чего-то надо было начинать.

Расширенная система распознавания голоса приняла его вопрос об авторе работы, похожей на произведения голландца Эшера. Питер узнал, что речь идет о представителе цивилизации, находившейся за несколько тысяч световых лет от Адрастеи. Эландеру были предложены подробные биохимические и социологические данные по той цивилизации, от просмотра которых он сразу же отказался, удовлетворившись краткими сведениями о планетной системе: двенадцать планет, две из них с признаками жизни; один газовый гигант размером больше Юпитера; зеленоватое солнце и инопланетяне, по виду очень напоминавшие ящериц на ходулях.

Эландером овладели удивление и отвращение одновременно.

Это совершенно чужая жизнь, подумал он. Даже чересчур чужая… Так можно ненароком заблудиться в информационном потоке.

— Питер, ты где?..

Эландер с трудом понял, кто задал этот вопрос.

Только после того как он почувствовал прикосновение Клео, Питер вспомнил, что сам уменьшил громкость своей звуковой связи до минимума.

— С тобой все в порядке, Питер?

В голосе Клео звучала искренняя тревога за него.

— Извини, Клео. Я устал и слегка задумался. Теперь все в порядке.

— Все мы устали, Питер, — подала голос Кэрил. — А ты не только устал. Мы проверили данные по твоему биологическому гомеостазу. Твое тело серьезно страдает от длительного физического утомления и стресса. Когда ты ел в последний раз?

— Не помню. Очевидно, уже давно…

Тело Эландера могло обходиться длительное время своими внутренними биологическими резервами, но раз в два дня он обязан был принимать белковый концентрат, который Питер, естественно, забыл на площадке «Ноль-один».

— Очень плохо. Надо было думать раньше. Мы не можем, особенно сейчас, допустить ухудшение твоего физического состояния.

В голосе Кэрил звучала тревога.

— Необходим перерыв, — поддержала ее Клео.

— Вряд ли сейчас подходящее время для сна.

— Нам ничего не остается. Тебе наверняка известно, что у нас нет под рукой другого тела для тебя, Питер.

— «КонСенс» поможет тебе быстро заснуть, — сказала Кэрил. — Ты должен лишь принять удобную позу, а обо всем остальном мы позаботимся. Токсины из твоего тела будут удалены менее чем за шесть часов.

— Вам виднее…

В первый раз Питер ощутил на собственной шкуре все недостатки пребывания в материальном теле, а не в виртуальном его аналоге, как это с успехом делали остальные. Несправедливо, что ты вынужден делать остановку, когда другие на всех парах движутся вперед.

Однако Эландер понимал, что Клео и Кэрил правы. Ему далековато до образа непобедимого героя. К тому же все организационные вопросы находятся в их компетенции.

— О'кей, я согласен отключиться на пару часов, если так нужно для дела.

— Тебе абсолютно необходимо восстановиться, Питер, — согласились «подарки».

— Может быть, у вас есть кровать, на которой можно передохнуть? — с иронией заметил Эландер.

— Возвращайся в «Пупок», — предложили «подарки». — И воспользуйся черной дверью.

Вскоре Питер уже стоял в «Пупке» и раздумывал, что ему делать дальше.

Черная дверь находилась перед ним. По ее виду можно было сказать, что она ведет в какой-то чулан.

— Сюда?

— В этой комнате ты можешь чувствовать себя как дома, Питер.

Эландер медленно двинулся вперед, ожидая очередной неожиданности. Черный цвет двери не очень нравился Питеру — как намек на очень длительный, возможно, даже вечный, сон.

Однако он просто оказался в пустоте. Питер обнаружил, что находится внутри потока, не несущего в себе абсолютно никакой сенсорной информации — рядом ощущалось только присутствие Клео.

— В чем может быть смысл пребывания в таком месте? — спросил Питер у Сэмсон.

Ответ дали «подарки».

— Это наш последний дар, — произнес Голос. — В свое время ты поймешь его смысл.

Некоторое время Эландер ощущал себя в полной и гнетущей пустоте и тишине. Ему стало тоскливо и неуютно.

— Будь что будет, — пробормотал Питер. У него не было другого способа сохранить свое тело от разрушения. Сейчас, после того как он воспринял огромный объем совершенно незнакомой информации, ему крайне требовался отдых. — Дай мне часов пять, Кэрил. Не более того.

— Конечно. Но прежде нужно определиться, кого нам оставить на время твоего отдыха. Мы решили за пару часов смоделировать робота-андроида для сканирования всех информационных каналов прямо из этого веретена. Но нам необходимо знать, пропустят ли его «подарки»…

Эландер передал эту просьбу и получил утвердительный ответ.

— Такие устройства допустимы, но контактировать мы будем только с тобой, Питер. Ваши люди должны уяснить, что работа любых сканеров внутри наших помещений может проводиться только под вашу ответственность.

— Скажи им, что мы все поняли, — обрадовалась Кэрил. — За себя мы ответим сами.

— Надеюсь.

Эландер принял классическую позу для преодоления минимальных гравитационных перегрузок, каковой и являлась для астронавта поза отдыха. Он сразу же вспомнил долгие месяцы тренировок на орбите до момента получения места в исследовательской миссии.

— Ты побудешь со мной, Клео? Мне всегда легче, если кто-нибудь греет мою спину.

Сэмсон улыбнулась:

— Да еще в полной темноте и с закрытыми глазами?

— Но ты можешь хотя бы притвориться.

Питер полностью доверился искусственному интеллекту «КонСенс» и окружающей пустоте.

Близость Клео странным образом вызвала в нем очень комфортное состояние. Сэмсон даже показалась ему не бестелесным созданием, а вполне реальной женщиной. Иллюзия, а все равно приятно…

Питер начал думать, почему ее соседство ощущается им совершенно непохожим на близость Лючии, но очень скоро сознание выскользнуло из-под его контроля, и Питер временно отключился от всех забот и тревог.

1.1.10

В первый раз за долгие дни на мостике «Типлера» установилась тишина, поскольку половина списочного состава команды собралась на чрезвычайное совещание в конференц-зале, специально подготовленном для этой необычной цели.

Председательствовали Кэрил Хацис и Джеми Сивио. На большом настенном мониторе в который раз прокручивали кадры, полученные с сенсоров Эландера.

— …Питер влез в эту передрягу, не проконсультировавшись с нами, — говорила Кэрил. — Он перестал принимать пищу. Я не собираюсь спокойно дожидаться, пока обстоятельства доведут его до самоубийства — после всех тех усилий, которые мы уже затратили, чтобы он остался жив.

— Могло бы быть и хуже, — заметила присутствовавшая здесь Клео Сэмсон. — Питер мог сломаться намного раньше. В целом, с учетом всех вновь возникших обстоятельств, он сработал превосходно. Мог ли кто-нибудь из присутствующих всего месяц назад предположить такой успех?

Собрание одобрительно загудело.

Кэрил вспомнила, как быстро у Эландера по прибытии к Эпсилону Водолея разыгрался приступ безумия, связанный с тем, что его энграмма была запущена на максимальную операционную скорость.

Его личностный фенотип, оказавшийся неожиданно таким хрупким, стал разваливаться в незнакомой обстановке, особенно после потери Лючии Бенк. Тогда Хацис пришлось принять решение о шунтировании энграммы доктора Эландера во избежание более серьезных последствий. Только радикальный шаг, выразившийся в постоянной смене его основного тела на одно из дистанционно управляемых вспомогательных, с помощью которых первые астронавты исследовали поверхность Адрастеи, помог стабилизировать состояние Питера так, что он смог выдержать реактивацию своей энграммы. Правда, и после этого возможность полного выздоровления многими ставилась под сомнение. Провалы в электронной памяти Питера были довольно частыми, временами он безо всякой причины терял психическое равновесие, не узнавал знакомых, что делало его частично профессионально непригодным к выполнению своих обязанностей на «Типлере». И только в последние недели улучшение состояния Эландера сделало относительно безопасным его подключение к «КонСенс» — и то на небольшом ресурсе, — для того чтобы попытаться ликвидировать психологическую изоляцию Питера от других членов команды «Типлера», его коллег и друзей.

Выздоровление Эландера шло медленно и трудно и не могло считаться полным. Кэрил не могла поручиться за то, что расстройства не вернутся в самый неподходящий момент.

— Во всяком случае, сейчас у нас есть альтернатива, — с максимальной претензией на убедительность заявил Сивио. — Уже запущен сборщик роботов, о котором здесь говорилось. Метеорологи сообщают, что изменения погоды, вызванные деятельностью Шестого Веретена, могут привести даже к выпадению осадков на поверхность планеты. Если зона дождя достигнет Пятого Веретена, площадки «Ноль-один» или любого другого пункта, где можно осуществить дозаправку, то мы успеем изготовить большее количество вспомогательных тел и всего такого, что поможет нам в работе.

Снова по залу пронесся одобрительный гул.

Гладко выбритый Али Дженовезе из группы телеметристов, казалось, был особенно доволен. Он был абсолютно уверен в том, что окажется в числе первых, допущенных к дарам «прядильщиков».

Впрочем, Кэрил не удержалась, чтобы не добавить ложку дегтя в бочку меда:

— И ты, Джеми, и я хорошо знаем, что наши роботы, созданные за час или два, вряд ли окажутся эффективными: у них незначительный радиус действия, и они будут в основном обслуживать самих себя. Остается нерешенной и проблема с задержкой прохождения информационного сигнала. Это не очень страшно, если система самодостаточна, но связь будет во многом зависеть от ориентировки «Типлера» в пространстве. На длинном плече орбиты прием резко ухудшится. Неужели вы действительно хотите, чтобы роботы метались там по коридорам, круша все на своем пути, и все это из-за их низкого быстродействия и нашей глупости?

— Нет, но…

— Не проси меня, чтобы я санкционировала еще более авантюрные проекты, Джеми. Кстати, я что-то не припомню, когда здесь шли дожди. Не будем слишком надеяться на то, что наши резервуары с реакционной массой для двигателей наполнятся слишком быстро.

— Конечно, ты права, — ответил раздосадованный Сивио. — Все так, и ситуация сложна во многих отношениях. У нас плохая связь, отсутствует снабжение, не очень быстрые мозги, наконец. Но у нас появился шанс все это изменить в лучшую сторону. Я должен согласиться с Клео в том, что Питер успешно делает грязную работу в трудных условиях. Он уже кое в чем разобрался, а значит, игра стоит свеч.

— В этом нет заслуги Эландера, — холодно сказала Хацис. — Это их любезность, они просто впустили его в свой дом.

— Не забывай, что в дверь первым постучался все-таки Питер, — подала голос Клео.

Сивио пожал плечами, натянуто улыбнулся и попытался отшутиться:

— В любом случае он уже там, а это самое главное. Мы будем тщательно следить за его здоровьем и в дальнейшем. Питеру предстоит так много всего выяснить, что неразумно сразу желать большего.

Кэрил согласно кивнула. Сивио уже побывал в шкуре Эландера, и ему можно верить. Действительно, работы предстояло очень много.

— Пусть так, — согласилась она. — Что же мы имеем на сегодняшний день? Пять залов с подарками в пяти веретенах…

— Скорее всего они являются центром своеобразной транспортной системы, — подхватил Сивио.

— И единственное более или менее существенное доказательство того, что Питер действительно передвигался между веретенами — внезапные и достаточно грубые изменения параметров сенсорной информации, полученной с его тела, не так ли?

Сивио кивнул.

— Но можем ли мы доверять первым впечатлениям? Не является ли все это своеобразным камуфляжем, отвлекающим наше внимание?

Кэрил продолжала искать скрытый подвох.

— Мне кажется, вряд ли, — отозвался Сивио. — Если бы Эландер оставался физически в Пятом Веретене, а информация, якобы поступающая с его сенсоров, шла с других объектов, тогда ответы на наши запросы проходили бы с некоторой задержкой. Раз этого не случилось, то перемещение Питера в пространстве имелось в реальности.

— У кого-нибудь есть возражения? — поинтересовалась Кэрил. Выдержав паузу, она добавила: — Кто-нибудь имеет другое мнение по этому поводу?

— Возможно, во всем этом участвует кольцо, соединяющее башни друг с другом, — предположил Дональд Шевенин, долговязый длиннолицый физик. Во многих других экспедициях он участвовал как гражданский руководитель. — Хотя до сих пор мы не обнаружили эмиссии между башнями, это не позволяет исключить использования нейтрино, микрокомпьютеров или чего-то принципиально нового, даже если это нарушает принцип «бритвы Оккама». Просто мы пытаемся обнаружить присутствие технологий, по определению на порядок превосходящих наши собственные.

— В любом случае это точно не колдовство, — вступил в дискуссию КрисКанлиф, толстенький математик экспедиции, который сидел напротив. — Все подчиняется законам, единым для всей Вселенной.

— Если бы мы знали все законы, тогда бы я принял вашу точку зрения, — пожал плечами Дональд. — За последнюю пару дней мне пришлось увидеть такое, о чем бы я раньше наверняка сказал, что этого точно нет в природе. «Прядильщики» выстроили десять орбитальных башен и сквозное кольцо буквально «из воздуха». Как это им удалось? Если кто-нибудь сможет хотя бы примерно указать на те физические законы, которые при этом использованы, то я соглашусь с Крисом.

— Это предстоит сделать всем нам, — попытался Сивио снять накал страстей. — Они же не собираются что-либо объяснять. Что ж, не будем спорить. «Прядильщики» предложили свои дары, чтобы простимулировать наш технический и интеллектуальный прогресс. Но они не собираются кормить нас с ложечки всем готовым, поскольку это противоречит цели их даров как таковых.

— Пожалуй, я соглашусь с Джеми, — задумчиво произнес Дональд. — Если он ближе к правде, чем все другие, то лично я готов принять вызов, брошенный нам этими бравыми ребятами.

Вот настоящий мужской характер, подумала Кэрил.

— Теперь пару слов насчет Галереи, — сказала она вслух. — Есть какие-нибудь комментарии?

— Мне бы хотелось измерить числовые значения параметров планировки выставочных залов, — вступил в разговор Кара де Паолис, структурный инженер с богатым практическим опытом работы в ОЗИ-ПРО. — «Прядильщики» особенно часто пользуются иллюзией бесконечности — и нужно сказать, достаточно эффективно. Поскольку сами веретена имеют ограниченные размеры, то, вероятно, они применяют какие-то хитрые устройства для реализации подобного миража. Мне бы очень хотелось побывать там и увидеть все своими глазами.

— Сплошное сканирование пространства — это то, в чем роботу нет равных, — вновь вступил в разговор Сивио. — Можно снарядить андроида для действий в автоматическом режиме и подождать отчета. Таким образом мы компенсируем нашу теперешнюю задержку.

— Согласна.

Мысли Кэрил уже были далеко от проблем, связанных с Галереей, которая интересовала ее меньше всего. Какие дары могут оказаться самыми полезными в их теперешнем положении — вот что главное.

— Ладно, как там обстоят дела с Библиотекой? Кто хотел бы там побывать первым?

Как и ожидалось, все заговорили одновременно. Кэрил подняла руки вверх, успокаивая аудиторию.

— Мы составим список, сделаем случайную сортировку и выберем наудачу. Возражений нет?

В ответ Отто Вира попытался что-то сказать, но Кэрил успела его опередить:

— Астрофизики получат доступ в так называемую Картографическую Комнату первыми.

Отто после этих слов сделался безмерно счастлив. Кэрил подняла руку и начала загибать на ней пальцы по числу веретен и находящихся в них даров.

— «Пупок» — и Пятое Веретено; Галерея, Библиотека и Картографическая Комната — и Девятое, Восьмое и Третье Веретена соответственно. О содержимом Первого, Второго, Четвертого и Шестого Веретен мы пока ничего не знаем. Вроде все.

— Еще есть Темная Комната в Десятом Веретене, — добавила Клео. — В данный момент с Питером, который там находится, не происходит ничего экстраординарного. Или, во всяком случае, мы об этом не имеем данных. Думаю, что «подарки» в состоянии подделать любые биосенсорные данные, если захотят этого.

— Что еще «подарки» говорили об этой комнате, Сивио? — спросила Кэрил.

— То, что она — последний из даров.

— Просто пустота, — прокомментировал Кингсли Оборн, специалист-биотехнолог. — Нечто вроде спасительной гавани или места, где обитает вечная истина.

— Может быть, «прядильщики» просчитались в числе веретен, необходимых, чтобы вместить все? — немного легкомысленно предположил Крис.

— Или у них преждевременно закончились дары, — развил мысль Кингсли. — И чужаки просто-таки солгали нам, обещав именно одиннадцать подарков.

— Возможно, мы еще не доросли до этого последнего дара, — заметила Кэрил. — И его смысл станет понятен, только когда как следует познакомимся с другими.

Собрание опять одобрительно загудело.

— В любом случае нам в данный момент не стоит ничего предпринимать. Пока связи с Эландером нет, а робота еще собирают, можно устроить короткий перерыв. Я приказываю всем заступить на вахту немного пораньше и сделать все, что от нас зависит, при подготовке к следующему этапу исследовательской программы. А до этого всем необходимо выспаться. Думаю, что пока «прядильщики», или «подарки», или кто-то другой не предпримет очередных действий, то не произойдет ничего экстраординарного, если мы немного отдохнем.

— Если хочешь, я временно займу твое место, — предложил Сивио.

— Нет. — Кэрил знала, что, несмотря на тщательно скрываемую усталость, Сивио нуждался в отдыхе не меньше ее самой. — Пусть этим займется Джин. А ты должен быть на связи, если потребуют обстоятельства.

Сивио посмотрел на нее, как ей показалось, с благодарностью.

— На этом все.

Кэрил поднялась с места.

Сразу же после окончания официальной части дискуссия начала разгораться вновь.

Чтобы не мешать людям выговориться, Кэрил вышла из конференц-зала одной из первых.

Она подошла к одной из сплошных стен и растворилась в пространстве, словно призрак.

Уверенная в том, что Сивио выполнит все ее последние инструкции, Кэрил отправилась в свою персональную каюту. Там с помощью ухищрений «КонСенс» была воссоздана обстановка горячо любимого Хацис нью-йоркского кабинета ее отца. Только здесь Кэрил могла полностью расслабиться и восстановить силы.

Картинки с изображениями даров пришельцев все еще мелькали в ее мозгу, мешая заснуть; виртуальное тело Кэрил долго ворочалось с боку на бок в попытке стряхнуть груз недавних впечатлений и тревог.

Кем бы ни были эти «прядильщики», куда бы они ни отправились дальше, но они доставили Хацис массу треволнений. Кэрил ощущала себя подобно ребенку, которого только что познакомили с правилами новейшей компьютерной суперигры, но вместо того чтобы усадить перед монитором, заставили потренироваться с мелками на асфальте.

Библиотека пришельцев содержала массу ответов на тысячи вопросов — вроде гипотезы происхождения и развития жизни во

Вселенной. Уже сам факт существования разума где-то еще, кроме Солнечной системы, был достаточным основанием для того, чтобы голова Кэрил была занята тяжелыми думами на многие недели вперед. Практическая же реализация доступа к чужим цивилизациям и культурам требовала времени, сравнимого с десятком человеческих жизней.

Кэрил одолевали тягостные мысли. Итак, «подарки» сообщили им лишь самый минимум сведений о своих создателях. Несомненно, так было задумано с самого начала. Что там еще они сказали? Есть цивилизации, получающие удовольствие от уничтожения других… так, кажется.

«Прядильщики», очевидно, были особенно осторожны при контакте с землянами, пока не убедились, что люди не относятся к такого рода цивилизациям. Теперь, когда первая встреча двух разумов состоялась, чужаки получат от землян новое подтверждение этому.

Тем временем «проблема Эландера» продолжала волновать Кэрил.

Почему «прядильщики» так настаивали на внешне совершенно бессмысленном ограничении состава участников контакта только одним Питером Эландером? Почему им не общаться сразу со специалистами в тех областях знаний, в которых они собрались помогать? Кэрил не видела здесь никакого смысла. Возможно, подобное решение чужаков было связано с тем, что Питер обладает реальным телом, а у них есть отвращение или недоверие к тем формам жизни, которые не обладают фундаментальной физической составляющей? В конце концов, тот факт, что люди освободились от своих тел, чтобы лучше переносить космические перелеты, еще не означал, что и другие цивилизации отнесутся к таким метаморфозам с восторгом.

Возможно, наоборот, у «прядильщиков» вообще все иначе, нежели у людей, и они специально скрывают этот факт от исследователей-землян. А если это своего рода тест, проверка с их стороны?

Кэрил вздохнула и перевернулась на спину, раздосадованная своей неспособностью толком расслабиться и немного отдохнуть. Впрочем, бесполезно было насильно заставлять себя заснуть, и в конце концов Хацис решила использовать отпущенное ей время хоть с какой-то пользой. При длительном применении эта методика наверняка облегчит ей процесс засыпания. Если же нет, то придется воспользоваться услугами «КонСенс».

Кэрил соединилась с панелью всех исходных установок и паролей, доступной только двоим на «Типлере» — ей и еще Сивио.

Несколько минут она рассматривала коды, не зная, изменить ей секретные и экстренные пароли, чтобы помешать Эландеру и дальше совершать свои маленькие шалости, или оставить все, как прежде. В конце концов Хацис решила ничего не менять. И не потому, что доверяла Питеру — просто это показалось ей бесполезной тратой времени. Если Эландер действительно шпион, то у него наверняка будет предусмотрена возможность узнать об изменении кодов. Иначе на всех кораблях сделать агентов беззубыми было бы проще простого.

Кэрил решила окунуться в глубины «КонСенс» и посмотреть, что еще полезного она может сделать. У Хацис имелась возможность, доступная лишь администраторам высшего ранга, — просмотр всего, что происходит на корабле на операционном уровне в режиме реального времени.

Кэрил и раньше любила наблюдать за сплошным потоком цифр, несущих в себе данные, полученные от тысяч сенсоров и микрокомпьютеров. Теперь ее интересовала возможность проследить за движением сборщика роботов, регулярно выдающего свою «продукцию», в сторону геостационарной орбиты.

Кэрил даже могла погрузиться в особый математический пул, усредненно отражающий коллективный мозг ее команды. В этом психодетекторе, согласно установкам, углубленно исследовался только Питер Эландер: его разумная деятельность обрабатывалась отдельным микропроцессором. Мысли всех других членов экипажа могли быть оценены только с помощью суммарных уравнений и хранились в недрах электронного мозга «Типлера». Хотя каждая мысль имела свою электронную этикетку, можно было группировать их не только по автору, но и по тематике. В итоге создавался непрерывный калейдоскоп, как результат работы электронных аналогов человеческих мозгов; смесь хаотическая, но забавная.

Кэрил называла это гештальтом. Человеческий мозг — единое целое, и разбивать его на отдельные части-кирпичики — дело неблагодарное. Впрочем, иногда подобное казалось Хацис единственным способом познать божественное в природе человека.

Мешанина из чужих мыслей представлялась Кэрил чем-то архаичным и умиротворяющим, вроде колыбельной песни. В этот вечер все именно так и получилось.

Перед внутренним взором Кэрил вновь и вновь носились пылевые бури, сотканныеиз чьих-то представлений о мире. Она снова и снова вспоминала «подарки» и того, кто сейчас находится там, среди них.

Хацис улыбнулась: даже когда Питера нет рядом, она не в состоянии забыть о нем. Кэрил оставалось только одно: перестать пытаться не думать об Эландере. Она так и сделала, вскоре забывшись сном.

— …Выбрана именно ты, — произнес бесплотный голос.

…Она попыталась двинуть руками, но они почему-то оказались привязанными к телу… Кэрил оказалась в ловушке, заключенная в гигантском кристалле, подобно насекомому, попавшему внутрь кусочка янтаря… Ее зрачки расширились, лицо исказила гримаса ужаса. Кэрил уже не могла дышать; все, что ей оставалось — это кричать изо всех сил в этой пустой и безжизненной тишине…

— …Выбрана была именно ты…

…Ее кристаллическая тюрьма неслась где-то в космическом пространстве, а звезды лениво, как ни в чем не бывало проплывали мимо. Хацис не знала пункта своего назначения, пока кристалл не раскололся и ее взору не открылся вид на пурпурно-коричневую планету с золотым ободком, похожим на корону — такие носили принцессы в старинных сказках.

— …Выбрана была именно ты… Затем и планета, и кристалл исчезли.

Теперь Кэрил стояла у основания высокого холма, на самой верхушке которого росло одинокое дерево. Почти все его ветви были голыми, но крона оказалась необыкновенно широкой и густой, особенно на фоне неба. С каждой ветви свисала петля.

— В ловушку никто не попался.

Новый сюжет сопровождался и новым голосом за кадром, хотя трудно было сказать, что случилось раньше. Вдруг поднялся ветер, и свисающие петли начали мрачную пляску. Веревки, словно живые, изгибались в форме тысячи ртов, и каждый выкрикивал ее имя.

— В ловушку никто не попался.

Наконец ветви дерева спустились совсем низко, прямо к Кэ-рил, плотно сдавили ей горло, закрыли собой звезды и потащили Хацис еще ниже, в темноту.

— В ловушку никто не попался…

Кэрил оказалась в подземном лабиринте. Она постоянно падала там в грязные лужи, задевала лицом паутину. Хацис совсем оглохла от абсолютной тишины. Воздух в лабиринте был холодный и сырой, а запах разложения, казалось, проникал до самых костей. Вскоре за ее спиной послышался лязг закрываемой входной двери и всякая надежда выбраться пропала…

— Мы имеем полномочия проводить вас только до этого места…

(Весьма странно: Кэрил, которая в своей каюте решила вместо сна посвятить время работе, окончательно утомившись, заснула и видела один и тот же сон, что и Эландер в Темной Комнате.)

(Этот сон Питера был сложной смесью того, о чем рассказали ему «подарки» и чего боялся сам Эландер, Кристалл стал отражением его невозможности активных действий, дерево — воплощением страха провала его миссии и смерти, а лабиринт…)

— Мы имеем полномочия проводить вас только до этого места…

(…лабиринт в сновидениях Кэрил стал отражением ее мыслей о том, как она относилась к самим «прядильщикам» и их своеобразной филантропии, построенной по основному принципу торговли эпохи развитого земного социализма: «не хочешь — не бери». Какие цели преследовали «прядильщики»? Ответы на все эти вопросы были сродни блужданию в потемках. Кэрил не знала, ждет ли ее «я» во сне в конце концов успех — или поражение…)

— Мы имеем полномочия проводить вас только до этого места…

(Кэрил начала серьезно сомневаться в возможностях «подарков» быть квалифицированными гидами. Пока что ситуация не прояснялась. Конечно, у пришельцев имелась своя повестка дня и свои методы работы. Определенно, они были чужаками, порождением внеземного разума. Если они говорят правду, то их нельзя измерять общим аршином. А как еще можно оценить пришельцев? Не является ли обязанностью самих «прядильщиков» обеспечение правильного понимания их расчудесных даров?)

— В свое время вы все поймете…

(Кэрил посмеялась над собственной навязчивостью и впервые заметила, как сильно отражают эхо неимоверно толстые стены каюты. Хватит. Это может завести ее в никуда. Если она будет продолжать в том же духе и станет копаться в душе Питера, то рискует запутаться не меньше самого Эландера, а этого необходимо избегать во что бы то ни стало.)

— В свое время вы все поймете…

…Затем она (и он) поплыли по озеру, освещенному лучами золотистого заката. Волны тихо стучались в стены древнего собора, стоявшего на острове. Прячущееся солнце бросало длинные розовые пучки света сквозь окна церкви, рисуя сюрреалистические пейзажи на стенах. Золотистые тени складывались в слова, от прочтения которых Кэрил сделалось очень легко и свободно, хотя смысла этих слов она так и не уловила. Она повела рукой, и рябь на воде вдруг отозвалась звоном церковного колокола.

— В свое время вы все поймете…

(Ну и ладно, подумала Кэрил. И Питер тоже.)

1.1.11

Эландер проснулся от ощущения, что кто-то бьет его под ребра.

— Вставай, уже утро, Питер!

Удары продолжались, и Эландер догадался, что это не проделки иллюзиониста по имени «КонСенс». Кто-то действительно пихал его в бок. Питер попытался увернуться, но как это сделать, если не ощущаешь собственного тела? И еще у него сосало под ложечкой, а руки беспомощно взлетали вверх, словно мельничные крылья.

— Успокойся, Питер.

Эландер открыл глаза, увидел незнакомое лицо и ощутил дружеское похлопывание по плечу. Впрочем, хлопали его, кажется, не рукой, а скорее манипулятором какого-то робота.

Потом появилось и лицо: ага, Oттo Вира. До начала миссии он и Эландер считались друзьями, но после того как у Питера начались проблемы с энграммой, они едва ли перебросились парой слов. У Эландера сложилось впечатление, что Вира просто избегает его.

— Отто?.. Что происходит? А где Клео?

— Она отдыхает. Меня выбрали в качестве живого будильника для тебя. Как ты себя чувствуешь, Питер?

Эландер блаженно потянулся в темноте и зевнул. Все постепенно восстанавливалось в памяти: башни, дары и неизменно повторяющаяся фраза «…тебя выбрали в качестве посредника»… и вот в Темной Комнате появились Вира и робот.

— Неужели прошло пять часов?

— И ни секундой меньше. Как ты на самом-то деле себя чувствуешь, Питер?

Эландер догадался, что вопрос о его здоровье прозвучал дважды не просто так, а по поручению Кэрил.

— Если серьезно, то не очень. Что-то не в порядке с пищеварением.

— Тебе все-таки нужна еда. Это понятно, и мы над этим работаем… А психическое состояние?

— Более или менее. Или, во всяком случае, скоро таким будет. Вира улыбнулся:

— Это хорошо. Тебе, Питер, предстоит ударно поработать.

Теперь до него дошло. Конечно, а как же иначе? Питер еще раз попытался найти хоть какую-нибудь точку отсчета в своем безразмерном пространстве. Тщетно.

— О'кей, давайте все-таки выбираться отсюда, — прокряхтел он, с трудом ворочаясь. — Здесь мне как-то не по себе.

С помощью ближайшего манипулятора Питер придвинулся поближе к двери. Интересно, как бы он это сделал, если бы не Отто со своими роботами-помощниками? Скорее всего тогда бы помогали сами «подарки». Вообще-то роботы в таких делах — великое подспорье.

Сам по себе робот самой популярной на «Типлере» модели был небольшим устройством, похожим больше всего на обычную раму, на которой крепились воедино различные сенсоры, средства связи и несколько коротких конечностей-манипуляторов; последние назывались по-разному в зависимости от своей ориентировки в пространстве. Конструкция для уменьшения действия гравитации не носила сколько-нибудь явного осевого характера; напротив, все вместе напоминало бесформенный клубок, некое перекати-поле, направленное на выполнение конкретной задачи. И все же захват манипулятора был довольно жестким, а оптические линзы, рассматривавшие Эландера, поблескивали неослабным вниманием.

Когда Питер пролезал через черную дверь обратно в «Пупок», он споткнулся и грохнулся, растянувшись во весь рост.

Поднимаясь и потирая ушибленное колено, Эландер оглянулся. Еще один робот сновал от одной двери к другой, пока не исчез за одной из них.

— Что происходит?..

— Мы, как видишь, уже заняты делом, — ответил Вира, помогая Питеру подняться на ноги. — «Подарки» сдержали свое слово и разрешили доступ сюда роботам. Правда, сами, как обычно, держат язык за зубами.

— Они не пытались как-либо помешать вам?

— А им это и не нужно. Мы ограничены в своих действиях спецификой конструкции здешних помещений. Я покажу тебе это на конкретном примере. Пока что мы чувствуем себя здесь почетными гостями.

— Сколько времени вы уже здесь?

— Два часа. У нас тут шесть роботов и еще один в производстве.

К монотонному постоянному шуму в «Пупке» добавились звуки деятельности новых работников — роботов: стук, жужжание, металлический лязг. В веретенах «прядильщиков» акустика имела странный характер: звуки, образовавшиеся в одном месте, с необычайной легкостью распространялись на все веретена, вне зависимости от их удаленности. Это выглядело эффектно, но довольно странно: звук, раздавшийся, казалось бы, в полуметре за дверью, мог в действительности идти с другой стороны планеты.

— Ты уверен в том, что чувствуешь себя лучше?

Голос, задавший вопрос, показался Питеру очень знакомым.

— Почему это стало так тревожить тебя, Кэрил?

— Знаешь, у тебя только что был довольно живописный сон. От ее слов Питер внезапно ощутил себя совершенно голым. Неужели им видны и мои сны?..

— В чем дело, Кэрил?

В его голосе явно сквозило раздражение.

— Единственная комната, которую мы пока не исследовали, — та, в которой ты спал. Здесь, как кажется на первый взгляд, нет ничего, кроме пустоты, но ей целиком посвящено отдельное веретено. Непонятно, зачем такие сложности. Пустой коробки, изолированной от внешних раздражителей, было бы вполне достаточно: то же свободное падение и та же темнота. Меня волнует, не является ли эта комната установкой для промывания наших и без того слабых мозгов?

Питер сначала хотел ответить, что переворошить все его мозги — для нее задача несложная и вполне привычная, но, подумав, решил ответить более дипломатично, не нарываясь на конфликт:

— Может быть, в этом веретене живут сами «прядильщики»? То место, где я спал, по размерам не больше коробки. А вдруг все остальное занято их жилыми помещениями?

Кэрил не сразу нашлась, что ответить.

— Признаюсь, об этом я не думала. Интересная идея…

— Как насчет того, чтобы проверить ее на практике? — подал голос Вира.

— Будем искать способ, как это сделать, и я думаю, найдем. Если они проверяют нас, почему бы и нам не сделать то же самое?

Вира молча повращал глазами.

— Итак, что же вы обнаружили? — спросил Питер.

— Кое-что такое, от чего с непривычки глаза на лоб полезут. И с чем не очень хочется шутить.

Вира указал на дверь справа от них, и Эландер сразу же вспомнил тренировочный лагерь на Земле.

— Эта комната — Научный Зал. В ней демонстрируются научные модели и варианты экспериментальной работы по доказательству теорий, а на стенах нацарапаны математические формулы… Крису показалось, что он обнаружил там универсальную формулу турбулентного движения, но он до конца не уверен. Все это находится в Первом Веретене. А во Втором Веретене — Лаборатория. Мы пока ее побаиваемся, если сказать честно. Не знаем точно, но, похоже, там находятся образцы различных типов вещества и энергии. Своеобразный набор химических реактивов для богов. Нам не хотелось нарушать там порядок до того, как ты сам переговоришь с «подарками». Так что по решению Кэрил пока нам туда вход воспрещен.

— А где вы еще побывали?

— В Седьмом Веретене. Там нашли не очень много — какие-то машины, но не совсем понятно, для чего они предназначены. Кстати, желательно поинтересоваться у «подарков»… правда, именно это веретено интенсивно исследуется нами уже сейчас.

— Обнаружили что-нибудь, имеющее отношение к медицине? — спросил Питер.

Вира кивнул и указал жестом на дверь.

— В Четвертом Веретене мы нашли копию самого современного госпиталя, с возможностями регенерации пораженных органов и тканей и с лазерной операционной. Мы назвали его Врачебным Кабинетом. Технологии в целом нам известны, за исключением необычного медицинского халата.

— То есть?

— Такое ощущение, что он сделан из воды. — Вира понял, что сказал нечто, очень похожее на глупость, и как-то замялся. — Вообще-то нам неясна до конца область его возможного применения, но ближайшее будущее покажет. Я уверен, что мы обнаружим еще немало подобных непонятных вещей. Думаю, что так же, как и с Галереей, позднее мы увидим и поймем намного больше, чем в первый день. Кто знает, что еще суждено найти?

— Никто не знает, — согласился Эландер, думая, как бы поточнее описать Кэрил свое теперешнее самочувствие.

— Эта дверь также пока для нас закрыта. — Вира, похоже, был не очень сильно опечален этим фактом. Вскоре все догадались почему. — Ты, может быть, захочешь в числе первых обследовать Шестое Веретено? Оно на данный момент самое большое и к тому же является источником мощных гравитационных волн. Сейчас они, так сказать, стихли, но мы пока ни на шаг не приблизились к разгадке этого явления.

— По моему мнению, для тебя будет более интересна Картографическая Комната.

— Так и было, пока я не познакомился с Шестым Веретеном… Эландер внимательно посмотрел на Отто. Тот неплохо понимал намеки, особенно вполне прозрачные.

— А это какое веретено?

Вира показал жестом в сторону двери кремового цвета с прикрепленной к ней картиной.

Питер сразу заподозрил неладное. Это была дверь, ведущая в спальню его бывшей жены, Эммы. Разрыв дался нелегко обоим, и теперь вид двери вновь оживил давнее чувство горечи.

Питер взялся за ручку довольно неуверенно, но затем почувствовал прилив решительности и захотел побыстрее избавиться от неприятных эмоций.

На этот раз временного разрыва в соединении с «Типлером» не произошло. Там уже знали, где Питер должен появиться вновь после открытия соответствующей двери: спутниковые ресиверы были наготове.

Когда они с Отто вошли внутрь огромного зала, Эландер лишь пару секунд наблюдал легкую размытость изображения увиденного.

Они оказались у основания высокой конструкции, похожей на башенный кран и расположившейся вдоль стенки из материала, напоминавшего непрозрачное серое стекло. Судя по всему, «кран» этот обслуживал сферическую камеру размером в пару сотен метров. Внутреннее ухо Питера вдруг ощутило необычную гравитационную волну, похоже, как-то связанную с этой сферой.

Перед Эландером в свободном полете проплыл белый шар метров пятидесяти в диаметре. Каким образом это происходило, Питер не мог понять: сам он четко ощущал действие гравитации, а у шара не наблюдалось никакой видимой глазу «подвески».

Строго говоря, он не разглядел, а скорее почувствовал, что это именно сфера: штуковина не имела ни видимого размера, ни формы. Возможно, это был вообще диск.

Внимательно присмотревшись, Эландер обнаружил еще один объект — тоже сферу, или окружность, но уже абсолютно черную. Она была размером раз в десять меньше белой. Уже через секунду Питер догадался: черная сфера, как спутник, двигалась по орбите вокруг белой.

— Что это?.. — спросил Вира, и сам себе ответил: — Похоже на гигантскую модель какой-то молекулы…

— Вряд ли.

Когда черный шар на своем пути оказался напротив них, Эландер почувствовал, как что-то прошло через его тело. Ощущение было слабым, но вполне отчетливым.

— Заметил? Это была гравитационная приливная волна. Если бы ты спросил меня о возможности такого час назад, то услышал бы категорическое «нет, никогда». Жаль, что мы не смогли на этот раз проанализировать спектр данного колебания. У нас пока нет соответствующих детекторов.

Питер внимательно посмотрел на Отто: у того снова был вид профессионального попрошайки.

Он вздохнул:

— Ну и что еще я должен сделать?

— Спросить их, как эта штука работает. У меня есть подозрения, что устройство связано с самым большим веретеном. Конечно, я не уверен в этом, но вот если я окажусь прав…

Отто, похоже, побоялся даже договорить фразу до конца.

— И что тогда?

— Сначала спроси у них, Питер. — Отто с трудом справился с дрожью в голосе. — Нам необходимо знать.

Конечно, приятно, когда тебя просят о помощи, подумал Эландер. Но иногда неплохо что-то понимать в этом вопросе и самому.

Вслух он сказал:

— А что содержит в себе Шестое Веретено?

— Устройство для быстрого преодоления пространства, незаменимое для дальних перелетов.

— Ты полагаешь, это космический корабль? — Да.

Отто явно едва сдерживал нетерпение.

— И куда сможет доставить нас такой корабль?

— Куда нам захочется.

— Например, домой?

— Если ты имеешь в виду Землю, и туда тоже.

— А сколько времени потребуется на это?

— Менее чем сутки в усовершенствованной системе Планка.

— Очевидно, в относительном измерении… Воображение Питера уносило его слишком далеко даже при

одной мысли о таких колоссальных возможностях. Подобный ресурс означал реальность огромного относительного сжатия и расширения времени, а также наличия скорости, опасно близкой к скорости света.

— А сколько это составит в реальном времени? — спросил он.

— Я имел в виду время путешествия с точки зрения стационарного наблюдателя.

— Неужели всего лишь сутки?

— Именно. Конечно, это продлится дольше, если воспринимать происходящее со стороны команды корабля.

— Один день…

От вероятности движения со скоростями, близкими или даже превышающими скорость света, голова шла кругом.

С помощью этой штуковины он смог бы долететь до Земли и вернуться еще до того момента, когда кто-либо здесь заметил его отсутствие. «Подарки» и раньше упоминали о каком-то способе связи со скоростью выше световой; если так, то он сумеет «позвонить» им с Земли, когда туда доберется. А возможно, возвращаться и вообще не будет нужды…

Вира кивал, нашептывая ему очередные вопросы для «подарков», но теперь Питер его не слушал.

— Вы отдаете нам этот корабль?

— Нет, — отвечали «подарки».

Оба не ожидали такого откровенного отказа и мгновенно отрезвели.

— Не совсем понимаю вас, — пробормотал Питер. — А как же…

— Мы ничего вам не отдаем, Питер, — бесстрастно сообщили «подарки». — Только наши создатели имеют все права на содержимое этих конструкций. Они даруют вам нужное. А мы всего лишь…

— Ладно, ладно, — примирительно произнес Питер. — Я уже почувствовал разницу.

Эландер услышал вздох облечения, вырвавшийся у его компаньона.

— Это означает, что корабль и все остальное будет передано нам? Безо всяких условий и обязательств? Для использования по нашему усмотрению?

— В этом и состоит смысл дара, не так ли?..

Эландер так и не мог до конца понять, шутят с ним или нет. Точно такая же фраза уже звучала раньше перед его входом в «Пупок».

— Питер?..

Отто, действуя манипулятором робота, крепко схватил Питера за рукав в тот самый момент, когда тот ощутил вторую, еще более мощную гравитационную волну.

Эландер машинально отскочил в сторону, а потом вдоль стены из полупрозрачного стекла осторожно пробрался в двери и вышел в «Пупок».

— Питер, с тобой все в порядке?

— Извини меня, Отто. Сейчас.

Эландер в замешательстве разглядывал двери, которые вели к новым дарам.

Какая из них на очереди? Питер не мог вспомнить следующий объект своего исследования.

Где он еще не был?

— «Подарки», где вы?

— Наше физическое местонахождение значения не имеет.

— Но ведь все равно вы где-то находитесь. А?

— Седьмое Веретено.

Питер пересчитал ряд дверей, находившихся перед ним. Очевидно, здесь соблюдена последовательная нумерация…

Дверь в Седьмое Веретено, сделанная из дымчатого стекла, с алюминиевой ручкой, показалась ему похожей на вход в школу или офис.

Возможно, и с этой дверью он уже сталкивался, но только вот где именно?

— Куда ты, Питер?..

Виртуальный Отто сопровождал его неотступно.

— Мне надо подумать.

Неожиданно Эландер рывком открыл дверь, шагнул внутрь и скомандовал «подаркам»:

— Никто не должен меня сопровождать сюда. «Подарки», как всегда, держали свое слово. Дверь за Питером закрылась, и он остался в полном одиночестве.

Голос сообщил Эландеру, что перед началом очередной экскурсии, сразу же у входа, он должен отключить «КонСенс».

В Седьмом Веретене, как оказалось, в полностью рабочем состоянии находились «орудия труда», с помощью которых строились орбитальные башни. В других веретенах инструментарий находился в разобранном виде — среди прочих экспонатов. Похоже, «прядильщики» овладели процессом такой сборки на атомарном уровне, вместе с взаимопревращением веществ и конверсией вещества и энергии.

Эландер не удивился: на Земле перед стартом их экспедиции тоже велись исследования в этом направлении. И все же Питера поразил размах пришельцев.

Для «прядильщиков» создать что-либо размером с город в течение нескольких часов и буквально из воздуха не представляло никакой проблемы — равно как и потом быстро все перестроить в нечто совершенно новое.

Небольшая плоская платформа повезла Питера по прозрачной транспортной трубе, извивавшейся среди множества массивных конструкций. Платформа двигалась с огромной скоростью, но Эландер не ощущал ни инерции старта, ни перегрузок при торможении.

Мимо проплывали то огромные объекты, много больше любой земной постройки, то достаточно скромные, вроде «Типлера». Некоторые по виду напоминали гигантских насекомых — богомолов, стрекоз со сложенными крыльями — полупрозрачных и сверкающих всеми цветами радуги. Какие-то массивные цилиндры прятались прямо у верхушки веретена; внизу свободного пространства было намного больше.

Когда Эландер смотрел вниз, он мог видеть поверхность Адрастеи, которая восстанавливалась после гравитационных возмущений, вызванных деятельностью Шестого Веретена. Подобная картина почему-то вызывала у Питера задумчивость и печаль. Раньше такого с ним никогда не бывало, но теперь окружающее показалось Эландеру вполне естественным, и среди всех этих машин он ощутил себя почти дома.

Транспортная труба внезапно закончилась в том месте, где через веретено проходило орбитальное кольцо. Здесь находилась группа похожих на коробки строений, напомнивших Питеру небольшой рудник где-нибудь на Луне. Платформа доставила его прямо внутрь одной из этих коробок, где Эландер напрямую встретился с «подарками», словно они подслушали его тайное желание.

Ничего особенного.

Таким стало первое впечатление Питера. В пространстве размером чуть больше среднего размера спальни стояло одиннадцать трехметровых электронных молодцов сероватого цвета, лишенных каких-либо индивидуальных черт. Каждый в отдельности был похож на игральную карту с закругленными углами.

Эландер протянул руку к одному из «подарков» и удивился, не ощутив ни тепла, ни вибрации. Никаких звуков они также не издавали. Абсолютно инертные существа, образчик компьютерной модели совершенного исполнителя.

Все «подарки», как показалось Литеру, представляли собой эквивалент мощного электронного чипа — микропроцессора, способного управлять гигантскими структурами.

Загадка, оставленная неведомыми «прядильщиками».

Эландеру надоело собирать по крупицам информацию о создателях «подарков». Он знал, что смысла в этом будет немного. Поэтому Питер присел у самого входа в строение и с ужасом и благоговением стал рассматривать машины, которыми оказались «подарки».

Для него стало теперь очевидным, что творения «прядильщиков» — суть представители искусственного интеллекта, похожего на тот, каким пользуются гуманоиды, только несравненно более мощного, и это могло обеспечивать качественное превосходство. Поэтому интеллект «подарков» и был на несколько порядков выше человеческого.

И все же Питер продолжал внутренне сопротивляться всем имевшимся в его распоряжении фактам.

Что, если «прядильщики» все же имеют земное происхождение? Когда они покидали свою планету, исследование искусственного интеллекта там шло по восходящей, и многие предсказывали близкий технологический и социальный качественный прорыв, результаты которого никто не смог бы предвидеть.

Если Земля совершила такой скачок, и искусственный суперинтеллект все-таки был создан, то где гарантия, что новые технологии не были задействованы и в этом проекте? Конечно, подобное выглядело невероятным, но среди множества чудес одним больше или одним меньше — какая разница?

Питер знал, что он пытается зацепиться за обломки своей старой теории, как ребенок из неблагополучной семьи продолжает вынашивать в себе идеал семьи счастливой. Если жизнь докажет, что он был не прав, тогда другое дело.

Эландер вздохнул и закрыл глаза. Впервые после злосчастного купания в «ванне» он был предоставлен сам себе. И, как всегда в периоды недостатка свежих новых впечатлений, его память снова и снова предлагала ему образ Лючии.

Питер увидел ее совершенно ясно. Лючия лежала рядом, укутанная волной своих роскошных волос… Взгляд ее внимательных темно-карих глаз, звуки ее голоса…

— Куда нам идти дальше?

Ощущение невосполнимой потери снова овладело Питером. Он выругался вслух, рассердившись на себя за свою сентиментальность, проявившуюся совершенно не к месту и не ко времени.

Чтобы немного отвлечься от грустных мыслей в условиях добровольной изоляции, Питер включил «КонСенс» и стал прослушивать эфир.

Сначала он не слышал ничего, кроме сплошного шумового фона, потом проявились какие-то звуки и отдельные слова, затем бессмысленные обрывки фраз.

Рефреном в сплошном потоке чаще всего встречались:

— …необходима доставка материалов для поддержания темпов сборки…

— …они не сказали об этом Эландеру напрямую…

— …не хватает частотного диапазона, чтобы…

— …емкости для реагентов наполнились уже до…

— …скажите Питеру, чтобы он выяснил…

— …если вы не можете определиться, тогда, предположительно…

— …у «прядильщиков» нет тел, поскольку нет никаких…

— …когда Эландер вернется…

— …выходные каналы системы фильтрации воздуха…

— …стоянка «Ноль-один» по своим свойствам…

— …скажите Питеру, чтобы он…

Этот коктейль отвлекал от неприятных мыслей, и вскоре он все чаще стал слышать в эфире свое имя.

— …Питер… Эландер…

Питер прислонился головой к стене и закрыл глаза.

Ему не хотелось шума эфира — как, впрочем, и полной тишины. Это был выбор между мыслями о Лючии и суждениями других о себе.

Хотя вряд ли члены команды «Типлера» обменивались только мнениями о нем. Куда больше их интересовали «подарки», а он был лишь тем каналом, через который исследователи могли получить доступ к чудесам пришельцев.

Болтовня в голове Эландера не стихала, что еще раз подчеркивало, какая пропасть лежит между ним и всеми остальными. Ему необходимо время, чтобы побыть одному, а другие на «Типлере» счастливы исключительно в совместной деятельности: они радуются, анализируя данные — свои и предоставленные «подарками», — проводя время в бесконечных дискуссиях по поводу дальнейшего изучения конструкций пришельцев… Кэрил уже недовольна его, Питера, потребностью в отдыхе и тем, что он не может работать как автомат. Вероятно, у нее есть право на это. Он не такой, как все, менее эффективен, и вообще…

Внезапно Эландера пронзила новая мысль, и он почувствовал себя еще более одиноким, чем просто член команды, лишенный связи со всеми остальными.

Питер вновь подключился к «КонСенс» и стал искать Клео Сэмсон.

Через пару секунд появился ее виртуальный образ: она сидела прямо перед Питером, обхватив колени руками.

— Означает ли это, что ты вернулся? Отто ужасно расстроен по поводу твоего исчезновения.

— Еще не совсем. Извини, если я тебя разбудил.

— Ничего страшного. — Отто говорил Питеру о том, что Клео отдыхает, но вид у нее был совершенно бодрый. — Что случилось, Питер? «Подарки» сообщили что-то новенькое?

— Нет, ничего такого. Но мне кажется, я догадался, почему они выбрали именно меня.

Она придвинулась поближе.

— И почему же?

Питер некоторое время молчал, словно обдумывая ответ. Он полагал, что его предположение очень похоже на правду.

— Я для них выступаю в роли замедлителя.

— Не понимаю.

— Не притворяйся. Ты ведь знаешь, что я такой и есть.

— Нет, я подумала о другом. Ты хотел сказать, что именно из-за этого они тебя и выбрали?..

Питер кивнул:

— Чтобы все замедлить.

— Но зачем? Сначала отдать нам все, а потом замедлить выдачу инструкций по использованию?

— Для того, чтобы мы дошли до всего сами. Они уже намекали, когда…

— Это ты про их фразу «мы уполномочены сообщить вам только…»? — Клео процитировала все дословно по данным архива «Кон Сенс»-.

— Именно. Они хотят, чтобы мы продвигались медленно и осторожно. — Энграмма Питера внезапно предоставила ему кусок памяти его оригинала: — Ты когда-нибудь играла в старые компьютерные игры, Клео?

— Нет, а почему ты спросил?

— Компьютерные игры были любимым занятием моего отца. Без имитации погружения в реальную ситуацию, только с монитора. В некоторых играх предусматривалось распределение ролей — конечно, не слишком сложных, чтобы любой мог разобраться. Иногда игры были длинными и достаточно сложными. Естественно, не все хотели добираться до конца долгим путем, решая постепенно одну задачу за другой; всегда проще пройти дорогу шутя, рассматривая картинки на обочине. Поэтому, чтобы не слишком обременять себя, такие игроки пользовались «крэками», которые скачивали из «всемирной паутины», из Сети…

Эландер удивился сам, откуда в его мозгу взялась эта длинная тирада, когда-то произнесенная его отцом. Сам он раньше никогда ее не слышал.

Клео улыбнулась:

— И ты, Питер, считаешь, что на «Типлере» как раз и собрались такие лентяи и любители взламывать игрушки?

— У «подарков» к этому точно такое же отношение, как и у моего отца, — продолжал Питер. — Если решил играть, то играй честно. Иначе не садись.

Клео посмотрела на него с интересом:

— И они выбрали именно тебя, Питер?

— Да. Не из-за того, что у меня есть какие-то особые достоинства. Просто я медлителен по природе. Я склонен заставлять других не спрашивать, а думать. Мы уже получили от «прядильщиков» первоначальный толчок. Теперь наша задача — учиться, прилагая к этому определенные усилия, и дойти до остального самим. Мы не имеем права на жульничество.

— Возможно, ты и прав, Питер. Но это ничего не меняет.

— Да, не меняет. Со мной хотят говорить сразу все — и по разным, в том числе глупым, поводам.

— В этом надо разобраться. Вряд ли Кэрил пожелает быть пешкой в чужой игре.

Питер рассмеялся:

— Уж конечно, ее это никак не устроит.

Затем он добавил:

— Как команда «Типлера» справляется с обилием новостей?

— В целом неплохо. Им есть чем занять свои мозги, и это предохраняет их от опасностей, вызванных чрезмерной игрой воображения.

Питер промолчал.

— Джеми, конечно, слегка увлекся, — добавила Клео с улыбкой. — Он почти ни с кем не разговаривает. Без конца просматривает картинки из архива, как будто что-то пропустил. Думаю, ему понадобится время, чтобы вернуться к своему обычному состоянию.

— А Кэрил?

— Держится неплохо. Хотя наверняка по ее виду не скажешь. Ведет себя так, словно в любую минуту готова натебя наброситься.

— Это ее способ борьбы с трудностями. У каждого здесь есть свой метод приводить в движение… ментальные ограничители.

— Оно конечно.

На некоторое время воцарилось молчание.

Эландер с интересом рассматривал чипы и процессоры. Интересно, что происходит внутри этих штуковин? Вряд ли человечество когда-нибудь узнает все секреты, как бы ни старалось.

— Послушай, Клео…

— Не надо так, Питер.

— Что — не надо?

— Не надо говорить об этом.

— О чем — об этом? — удивился Питер. Похоже, Сэмсон здорово переутомилась.

— О том, что сожалеешь, что ты просто старый вшивый ублюдок. Зачем говорить такое?

— А что тебе не понравилось — про сожаление или про ублюдка?

Клео широко улыбнулась:

— И то, и другое, Питер. Зависит от твоей аргументации.

— Я не собирался говорить этого. Просто вырвалось. Вообще-то я хотел всех поблагодарить. И не спрашивай меня, за что. На этот раз ты знаешь, куда я клоню.

— Возможно. Но я оставляю за собой право не согласиться. Я знаю, на что иду, и это мой путь.

Он пожал плечами:

— Дело в том, что из всей команды «Типлера» я благодарен именно тебе за то, что ты относилась ко мне по-человечески.

— Мне это всегда казалось делом очевидным.

— Что именно?

— То, что тебе был нужен друг, — с вызовом сказала Клео. — И нужен до сих пор.

— Да, но…

— Дай договорить. Ты мне нравишься, Питер. И теперь намного больше, чем до старта нашей миссии. Это не романтическое чувство или что-то в этом роде. Ты должен понять меня правильно: я не сентиментальная школьница, вожделеющая первого встречного, кто на нее посмотрит. И хотя я ревновала тебя к Лючии в тренировочном лагере на Земле, это было из-за того, что я тебя плохо знала, а Лючия встала между нами. Мне тогда показалось, что мы могли бы стать друзьями, а может, и не только друзьями: мне жаль, что такая возможность нам не представилась. Позже, когда мы прибыли сюда и с тобой начались серьезные проблемы, то тебя оставили почти все бывшие друзья. Ты просто напугал их, показывая им то, чего они не желали видеть. Я тоже могла довольно легко отойти в сторону, но это стало бы самым обыкновенным предательством. Если мне кто-то нравится, то нравится меньше, если у него все в порядке. И я не верю во временную дружбу. Я была твоим другом даже тогда, когда ты не знал об этом, а теперь у меня начались выплаты по акциям, не так ли?

Питер рассмеялся:

— Просто ты сумела достойно вложить деньги. Я правильно тебя понял?

— Может быть. Только не будем так грубо, — улыбнулась Клео. — Но в целом ты прав. В конце концов, прежде всего нас интересуют только собственные дивиденды.

— Я постараюсь, чтобы тебе были возмещены все хлопоты, Клео.

— Я уверена в этом. Может быть, это случится даже быстрее, чем ты сам думаешь.

Питер прищурился, пытаясь понять глубинный смысл ее слов, но прежде чем он смог задать Клео парочку уточняющих вопросов, она бесследно исчезла.

Питер посмотрел в сторону «подарков», затем вниз, на свои ноги. Физически он отдохнул, но только не психологически. Больше всего ему надоели любители двойной игры. Что такое тут сейчас наговорила Клео Сэмсон? У Питера оставалось слишком мало сил, чтобы разбираться еще и в чужих интригах.

Настало время для серьезных решений и действий. Пора брать контроль над ситуацией, выяснить, на каком реальном этапе выполнения своей задачи они все находятся. В то время как другие бьются над разгадкой предложенных им даров, он здесь играется в одиночество.

В качестве замедлителя или в каком ином, но он обязан присоединиться к команде и стать ее неотъемлемой частью. — Кэрил, ты здесь?..

Хацис отозвалась сразу же, словно ожидала его сигнала.

— Конечно.

— Нас слушают все?

— Если ты считаешь это необходимым, то пусть так и будет.

— Будем считать, что так. Думаю, что настало время прекратить наши блуждания в темноте.

— Согласна. Дай мне минутку.

— Эй, «подарки»! — Эландер поднялся и взглянул на потолок. — Я собираюсь начать трансляцию вопросов моих товарищей с «Типлера». Я хочу, чтобы ваши ответы были исчерпывающими — насколько это вообще возможно. Вам не обязательно сообщать детали, достаточно общих сведений — чтобы мы могли разобраться, на каком направлении нам необходимо сконцентрировать свои усилия. Только такая информация… но даже это обеспечит нас работой на много месяцев вперед.

— Готовы ответить на твой любой вопрос, Питер, — отвечали «подарки», — если только не возникнет внутреннего конфликта с пожеланиями наших создателей.

Эландер кивнул и стал дожидаться, когда Кэрил возвратится в эфир.

Внизу, в облаках, пряталась поверхность Адрастеи. Где-то далеко, в темноте, скрывались чужаки, о которых земляне почти ничего не знают — и, возможно, не узнают никогда. На кого они, интересно, похожи, эти пришельцы? Откуда они взялись и куда собираются уйти?

У них есть только один способ попытаться выяснить это.

— Мы готовы, Питер…

— Хорошо. Поехали.

1.2 ВДОВЫ ВИКИНГОВ

1.2.1

На «Типлере», как и на других кораблях миссии, были предусмотрены особые возможности, предоставляемые только членам команды — носителям энграмм.

Из таких факультативных способностей наиболее часто использовался ресурс управления частотой и скоростью индивидуального внутреннего счетчика времени, который при необходимости мог сжать тридцать лет в один час либо растянуть одни сутки втрое. Энграммы даже могли при необходимости самоотключаться — конечно, только на небольшой срок, и вообще этот режим не приветствовался руководством экспедиции как слишком похожий на смерть: предусматривалась полная остановка всех мыслительных процессов и имелся пусть небольшой, но все же шанс на то, что запустить должным образом их уже не удастся. Как знать? Теоретическое изучение структуры и функции души в основном завершилось в двадцать первом веке, хотя вера в предрассудки прошлого оказалась неистребимой.

Еще одно потенциальное свойство энграмм на окончательном этапе перед стартом миссии было отключено — а именно возможность на базе уже имеющейся матрицы клонировать членов команды в необходимом количестве. Польза от такого действия показалась проблематичной уже на Земле. Если кого-то копировали, то это сразу создавало неравенство: почему один и тот же член команды за счет своей копии должен пользоваться двойным ресурсом процессорного времени? А как быть, если одна из копий по каким-то причинам «выходит на пенсию»? Остаются ли у нее такие же права на существование, как у первой, оригинальной копии? А если таких вторичных копий несколько? Моральные и этические проблемы, возникшие в подобном случае, могли бы завести всех в тупик.

Кэрил была всегда одной из тех, кто противился идее репликации членов команды. Однако после двух дней общения с «подарками» она не раз пожалела об этом. Для начала Хацис клонировала бы Эландера и подключила к работе с дарами «прядильщиков» сразу несколько его копий, каждую с возможностью контакта с «Типлером» и с «подарками». Тогда не пришлось бы тратить время на отдых для Эландера.

Кэрил не хотела говорить об этом вслух, но одного экземпляра Питера ей было явно недостаточно.

Два дня… Кэрил с интересом следила за роботами, создававшими карту Галереи. На деле она оказалась не такой большой, как это многим показалось с первого взгляда. И все же экспонатов в веретенах оказалось больше, чем ресурсов памяти на «Типлере», даже если не брать в расчет содержимое Библиотеки и Научного Зала, где другой робот отсканировал только сотни метров стен, исписанных математическими уравнениями — в том числе и такими, которые являли собой неразрешимую загадку для математиков экспедиции. «Подарки» не давали никаких пояснений к тем формулам, которые должны были стать стимулом их собственной мозговой деятельности.

Гиды «прядильщиков» показались Кэрил менее сдержанными в Лаборатории, но все равно их ответы были полны недомолвок. Вдоль стен там располагались огромные емкости, частью металлические, частью — комбинированные, с использованием столь экзотических материалов и технологий, что от одного их вида сразу же округлялись глаза экспертов «Типлера». Все данные были получены с помощью сенсоров, хотя подчас трудно было понять, что именно они замеряли.

В другой комнате их поджидали стационарные эталонные образцы волновых колебаний пространства, времени и энергии, которые измерялись здесь же, с помощью неких инструментов — по виду знакомых, а по сути совершенно непонятных.

Загадки внутри других загадок, подумала Кэрил.

«Подарки» оказались довольно разговорчивыми во Врачебном Кабинете. Здесь обнаружились полная карта человеческого генома, список белков с указанием их точной роли, что заполнило определенные бреши в науке о человеке.

Затем «подарки» продемонстрировали подробнейшую анатомическую информацию обо всех возрастных периодах человека, начиная с зачатия и развития плода — то есть сведения, ускользавшие от земных исследователей веками.

Кэрил очень заинтересовали симуляторы нейронных цепей в работе реального мозга, а также процедура активизации самопроизвольной гибели раковых клеток при всех злокачественных опухолях, дающая стопроцентную эффективность. Вскоре они вместе с Эландером совершенно запутались в аргументах за и против роли квантового эффекта в мыслительных процессах человека. Свидетельства совершенно революционных открытий в практической медицине, которые им предоставили сразу вслед за этим, также повергли их в немое изумление.

Еще раньше Питер заметил нечто, похожее на медицинский халат, вполне подходивший для человека, сделанный словно бы из жидкости и висевший в уголке основного зала. Поначалу эксперт Кингсли Оборн воспринял его как элемент декорации. Но оказалось, что у «подарков» все имеет свой скрытый смысл.

— Какие будут соображения? — Вопрос этот Кэрил задала во время обсуждения жидкостного халата.

— Это не модель и, очевидно, не диагностический прибор. Они уже продемонстрировали нам достаточно неинвазивных диагностических методов, чтобы спокойно изучать их сотню лет. Может быть, это предназначено для лечения?..

Кэрил знала, что, изучая дары «прядильщиков», можно думать и гадать до бесконечности. Остается опять готовить кучу вопросов. И как всегда, говорить представители чужаков будут только с Эландером.

— Просунь свою руку в рукав, Питер, — начали свой инструктаж «подарки».

Эландер осторожно выполнил их совет.

— Так правильно?

— Не нервничай, Питер. Ты не сможешь причинить вреда это му устройству.

— А я не о нем забочусь, — буркнул Эландер.

Как только Питер прикоснулся к халату, видимая поверхность последнего внезапно задрожала, и прежде чем Эландер успел понять, что происходит, халат потерял свою форму. Его вещество тонким слоем окутало сначала руку, а затем и всего Питера.

— Питер?..

Кэрил увидела, как водянистая субстанция охватила Эландера, и заволновалась.

— Со мной все в порядке.

Питеру очень хотелось выглядеть спокойным.

— Это не нанесет тебе вреда, Питер, — успокоили его «подарки». — Можно дышать свободно, движения не нарушены.

— Ну и что теперь?

— Подожди минуточку, сейчас покажем.

Клео увидела просто фантастическую картину: искусственное тело Эландера вдруг само будто превратилось в экспонат какого-то невиданного музея.

Его кожа сделалась вдруг совершенно прозрачной, выявив слои подкожного жира и мышц в мельчайших деталях, вплоть до каждого пучка и клетки живой ткани прямо на поверхности якобы жидкостного костюма; ткани, разобранные на мельчайшие составные части, плавающие в водянистом желе, все с сохраненной функцией и в абсолютно благополучном виде.

Кэрил навсегда сохранила в памяти вид руки Питера, увеличенной раз в пять, с отдельными косточками и мышцами. Такой же запоминающейся была и степень удивления на лице самого Эландера.

— Итак, это новый инструментарий для исследования функций организма и диагностики? — Профессиональное любопытство Оборна взяло верх над удивлением. — Как рентген, компьютерная томография, позитронная эмиссионная томография и магнитно-ядерный резонанс — но только все в одном!

— Это устройство способно лечить болезни и расстройства на любом уровне, — пояснили «подарки», обращая внимание только на Питера и игнорируя комментарии остальных. — Лечит все, начиная с тяжелейших травм и до дефектов переноса генетической информации в дочерние клетки. Оно может соединять кости, восстанавливать работу мозга, заменять кровь и устранять шрамы. Оно…

— Спроси, может ли оно наращивать хромосомы? — вмешался Оборн.

— Да.

— Неужели всюду? Или только кое-где?

— Всюду, где такое вмешательство может быть полезным.

— Что означают твои столь многочисленные вопросы, Кингсли? — заинтересовался Эландер.

— То, что эта машинка может сделать нас бессмертными.

— Это правда? — обратился к «подаркам» Питер. — Да.

Чудо-халат соскочил с плеча Эландера, вернув себе обычный вид.

— Бессмертными и безупречно здоровыми. Это ведь главная мечта того, кто занимает физическое тело.

— Именно этого от нас хотели бы «прядильщики»? — спросила у «подарков» Кэрил.

— Мы не ознакомлены с тем, что думают по этому поводу наши создатели. Все, что они оставили здесь, предназначено для использования вами и под вашу ответственность. Никто здесь не скажет, что нужно делать, а чего нельзя. Вы сами должны решить, что лучше для вас самих.

Последняя мысль снова и снова посещала Кэрил, пока она отдыхала в своей каюте.

Для кого это все предназначено? Только для Питера — или же для всего человечества?

Лично ее больше устроил бы второй вариант.

Когда Кэрил проснулась, Налини Ковистра и Дональд Шевенин доложили ей о готовности к проверке сверхсветового коммуникатора — устройства связи с быстротой скорости передачи данных выше скорости света.

Для обоих физиков настал очень ответственный момент. Им выделили дополнительное время для выяснения через Питера всех неясных вопросов. Однако «подарки», сообщив Эландеру, что данное устройство способно связываться с аналогичным прибором на расстоянии до двух сотен световых лет, дальнейшие попытки ученых разузнать поподробнее о принципах действия коммуникатора просто проигнорировали. Они даже не сообщили им о его физическом местонахождении. Похоже, землянам все это придется выяснять самим…

Возможно, «подарки» и не имеют такой информации, подумала Кэрил.

Физики «Типлера» через Эландера получили инструкцию по установке промежуточного программного интерфейса между коммуникатором и кораблем, а также описание функционального предназначения множества его контрольных кнопок. Остальное оставалось пока загадкой, что было вполне в духе «прядильщиков». «Подарки» были запрограммированы ими так, чтобы давать людям только ту информацию, которую они в состоянии сразу же переварить.

— Можно начинать тестирование? — спросила у Кэрил Ковистра.

— Уверены, что оно окажется для нас безопасным?

— Думаю, что вероятность непредвиденных осложнений минимальна.

— Тем не менее соблюдайте всяческую осторожность, — посоветовал Сивио.

— Неужели ты не веришь «прядильщикам» даже сейчас? — удивилась Кэрил.

— Дело не в этом. Просто мы слишком мало знаем об их технологиях. Теоретически такое тестирование грозит неожиданными опасностями нашему кораблю.

— Я не согласна, — вмешалась Клео. — Эта штуковина предназначена именно для нас, а это значит, что все риски пришельцами должны быть учтены, как и в случае со всеми другими дарами. Неприятные неожиданности наверняка исключаются. А если мы сможем войти в контакт с Землей…

— Нет никаких гарантий, что это случится, — засомневалась Ковистра. — В Солнечной системе должен находиться аналогичный коммуникатор, иначе там просто не поймают наш сигнал.

— Но на Земле его уже вполне могли построить. Кто знает, какие новые технологии связи были изобретены за прошедшую сотню лет?

— А есть ли у нас право вообще экспериментировать с таким устройством? — продолжал упорствовать Сивио.

Кэрил была в целом согласна с Клео, но в своих мечтах, как обычно, сдержанна.

— Я официально разрешаю тестирование инопланетного коммуникатора. Руководствуясь соображениями безопасности и не имея постоянной связи с Землей, согласно разделу 14 правил ОЗИ-ПРО я принимаю единоличное решение о степени риска для миссии в целом. По моему мнению, до сих пор не было никаких свидетельств того, что некоторые из даров «прядильщиков» имеют цели иные, нежели благотворные и полезные. Кроме того, данное устройство — единственный шанс установить двусторонний контакт с Землей. — Здесь Кэрил обменялась взглядами с Ковистрой. — Но рисковать все равно не следует. Одно послание, двукратный повтор — и на этом все, конец связи. Если придет ответ с Земли, то потом обсудим, что делать дальше. Понятно?

— Понятно…

Ковистра установила пульт виртуального контроля за сеансом связи.

Наконец изображения на экранах пришли в движение.

— Дональд, ты меня слышишь? Подтверждение уже поступило. Патчи работают устойчиво?

— Вполне. «Подарки» сейчас молчат, но их оборудование активировано.

— Переходим к подготовительной фазе.

Обратившись к аудитории, внимательно следившей за событиями, Ковистра сказала:

— Мы не очень хорошо понимаем, что сейчас происходит. Возможно, это «разогрев» или нечто в этом роде…

В ту секунду, когда Шевенин занялся активацией программного обеспечения, внезапно поступил сигнал от оборудования «подарков».

— Есть проблемы, Налини? — спросила Кэрил.

— Не у нас, Кэрил, — ответил Сивио, мгновенно ориентируясь в новом информационном потоке. — Произошел скачок мощности вокруг орбитального кольца, очень похожий на тот, который предшествовал окончанию строительства конструкций «прядильщиков»…

Внезапно экран, на который шла картинка из «Пупка», погас, а все двери оказались заблокированными.

— Может, стоит разбудить Эландера, чтобы он поинтересовался у «подарков», что стряслось? — предложил Сивио.

— Не вижу оснований. Такая реакция неожиданна, но думаю, что нет ничего опасного. Может быть, это просто своеобразная защита. Вероятно, для работы коммуникатора требуется значительная импульсная мощность, а блокировка «Пупка» экономит ее — за счет того, что препятствует выходу кого-либо за пределы данного веретена. Налини, продолжаем.

Ковистра кивнула и вернулась к своим обязанностям.

— Дональд, активируй коммуникатор для первичной передачи. Момент посылки импульса выбирай сам.

Кэрил не следила за технической стороной подготовки к сеансу связи. Это не ее дело.

Результатом стало внезапное обнуление информации со всех сканеров, занимавшихся слежением за «подарками». Весь эфир, на всех диапазонах, на несколько секунд превратился в сплошной статический разряд.

— Что случилось?

— Сообщение отправлено, — сообщил Шевенин. Ковистра как ни в чем не бывало продолжала:

— Дональд, отключись на минутку. Перед второй попыткой надо посмотреть, что произошло.

Постепенно поток телеметрических данных стал приходить в норму, при которой информация с ближайших к «Типлеру» спутников всегда поступала первой.

Хотя это все равно показалось Кэрил ошибкой или фальсификацией.

— Все наши регистраторы отключились в одно и то же время, — доложил Сивио. — Вне зависимости от их положения в системе. Что бы это ни было, можно безошибочно назвать его источником сверхсветовой скорости.

— Впечатляет. — Лицо долговязого Шевенина сейчас выглядело еще более вытянутым, чем обычно. — Будем повторять?

Кэрил ответила на его вопрос не сразу, а только после того, как посоветовалась с Ковистрой.

— Как мы догадаемся, что нам послан ответ?

— Это сообщит сам коммуникатор. Сразу же. Как сказали «подарки», ответ пропустить невозможно.

— Если ответ будет таким же, как и наша первая передача, то пропустить его действительно сложно, — съязвил Сивио.

Члены команды «Типлера» между собой оживленно обсуждали последние события. Впрочем, каких-либо повреждений электроники на «Типлере» обнаружено не было.

Через некоторое время Хацис полностью вернулась к своим обязанностям.

— Хорошо. Сделай еще одну попытку, Джеми. На этот раз предупреди всех заранее. Мы теперь знаем, чего ждать, и я хочу, чтобы все члены команды были в курсе. Отправь наше сообщение еще дважды, а потом будем ждать ответа.

Кэрил поудобнее устроилась в кресле, а Ковистра и Шевенин бодро взялись за порученное им дело.

Работали они быстро и слаженно, словно имели дело с примитивным радиоприемником, а не с таинственным инопланетным устройством. Их пробное сообщение также выглядело абсолютной рутиной: приветствие, подпись автора послания и просьба о скором ответе. Ничего, указывающего на экстраординарность события. Но если они все же получат ответ, это перевернет в их жизни практически все…

Кэрил с удивлением обнаружила, что она молится про себя за успех их предприятия.

Наверное, сейчас это происходит с каждым, подумала она.

Возможность, даже теоретическая, поговорить с родным домом, который находится так далеко, выпадает не каждый день. Хацис думала на эту тему и раньше, но тщательно скрывала подобные мысли даже от себя самой. Лелеять столь фантастические желания небезопасно: разочарование может оказаться слишком болезненным.

У нее никогда не возникало мыслей, что она, возможно, не очень успешно руководит «Типлером». Напротив, Кэрил была уверена, что добросовестно выполняет свою работу, хотя сейчас это ей не доставляло никакой радости: слишком тяжелым оказался груз ответственности в таких необычных обстоятельствах. Поэтому мысль о возможности сбросить хотя бы часть своих проблем на руководство ОЗИ-ПРО доставила ей облегчение. Вот почему Кэрил волновалась вдвое больше обычного, глядя на то, как ее помощники готовят второе сообщение для Земли.

Снова все экраны наблюдения на мгновение ослепли: сообщение пошло в открытый космос… Или сквозь пространство? В обход него?.. В любом случае теперь на «Типлере» лучше подготовились к сеансу связи и смогут принять необходимые меры.

— Думаю, что нам удалось определить местонахождение нашего передатчика, — взволнованно доложил Сивио. — Это не «Пупок», как мы считали раньше. Задействована вся система веретен. Она действует подобно гигантской антенне.

Это открытие вызвало у Кэрил изумление, хотя, с другой стороны, помогло расставить многое на свои места. Например, объяснить роль самого орбитального кольца.

До начала экспериментов с коммуникатором оно воспринималось учеными «Типлера» как составляющая транспортной системы «подарков». Оказалось же, что орбитальное кольцо протяженностью в тридцать тысяч километров относится к их системе связи. Хотя, возможно, и не только к одному коммуникатору.

— Одиннадцатый дар?.. — удивленно пробормотала Кэрил. До нее дошел смысл сувенира «прядильщиков» под таким номером.

— Похоже на то, — согласился Сивио. — «Пупок», Библиотека, Галерея, Научный Зал, Лаборатория, Темная Комната, Картографическая Комната, комната самих «подарков», Сухой Док и Врачебный Кабинет — всего десять. А они говорили, что будет одиннадцать даров. Это, похоже, и есть последний номер…

Вскоре состоялись вторая, а затем и последняя, третья, передача тестового сигнала. До этого момента Кэрил предполагала, что в качестве одиннадцатого подарка выступит феномен искусственной гравитации в веретенах, что виделось ей более логичным.

— Сообщение отправлено, — доложила Ковистра. — Снижаем мощность до нуля. Все прошло отлично, Дональд. Никаких сбоев в программном обеспечении.

Он улыбнулся:

— Во всяком случае, так нам показалось. Теперь остается подождать ответа.

— Точнее, узнать, будет ли он в принципе. По моему мнению…

Ковистра не успела договорить.

Мониторы на мостике неожиданно дрогнули от внезапного энергетического импульса, прошедшего над Адрастеей. По веретенам пронеслась сейсмическая волна, словно одно из них подверглось чему-то, похожему на землетрясение. Роботов разбросало во все стороны, они с трудом удерживали равновесие.

Эландер очнулся от сна в Темной Комнате, а изображения на экранах затряслись как в лихорадке.

Вскоре тряска, сопровождаемая убывающим гулом, прекратилась.

— Что это было, черт побери? — спросил Эландер, с удивлением разглядывая одного из роботов.

— Мы не уверены, но… — донесся голос Кэрил, которая наблюдала за своей командой, суетившейся, словно муравьи в муравейнике. — Сивио, что тебе удалось выяснить?

— Думаем, что источник импульса — орбитальное кольцо…

— Что явилось источником вибрации? Кэрил тщетно пыталась выглядеть спокойной.

— Это антенна. Возможно, она не только передает сигналы, но и принимает их.

— Ты хочешь сказать, что мы уже получили ответ на наше сообщение? Так скоро?..

— Я этого не говорил. Возможно, это был шум или отраженный сигнал вроде эха. А тот сигнал, который мы получили, оказался слишком слабым…

— Слишком слабым?! Но мощности вибрации, которую мы все только что испытали, хватило бы на то, чтобы развалить на части приличный астероид!

— Я только что проанализировал спектр вибраций, — доложил Шевенин. — Похоже, какого-то определенного сигнала он не содержит. Во всяком случае, такого, чтобы смогли разобраться на «Типлере».

Возбуждение Кэрил сразу же пошло на спад. С Земли ничего нет.

— Мы можем уточнить источник происхождения этого импульса? — спросил Сивио.

Ковистра отрицательно покачала головой:

— Пока нет. Возможно, это просто сбой в программе… я не знаю. Постараемся разобраться.

— Так разберитесь, — приказала Кэрил. — И доложите о результатах немедленно. Ясно?

Перед тем как повернуться к своему экрану, Ковистра неуверенно добавила:

— Извини, Кэрил. Я знаю, что ты ждала иного…

Кэрил кивнула и подумала про себя: Больше, чем ты себе можешь представить. Намного больше.

1.2.2

«Кэрил, мне необходимо, чтобы Питер произвел пробный полет на корабле из Шестого Веретена…»

Из-за событий, связанных с испытанием коммуникатора, Эландер не смог заснуть снова. Его мысли продолжали свое плавание в абсолютной темноте. Беспокойные и даже сердитые, они мучили Питера еще с полчаса. Поэтому он с радостью воспринял вмешательство Клео.

— Тебе необходимо — что?

Из темноты появилась еще одна персона: иллюзорная Кэрил в той форме, в какой он видел ее крайне редко — «во плоти». Это была невысокая женщина с сильными плечами и руками, прямым взглядом и жесткими манерами.

— В этом, очевидно, был свой скрытый смысл. «Типлеру» нужны подтверждения того, что «подарки» говорят правду, а не играют в свои высокоинтеллектуальные игры.

— Этот их коммуникатор…

— …и все, что с ним связано, можно расценить как некоторый успех, не так ли?

— Так, — согласилась Кэрил. — И поэтому мне необходимо нечто большее, чем одни твои подозрения, чтобы санкционировать такой полет. Бесполезный коммуникатор — одно, а риск потерять члена команды, отправив его на чужом космическом корабле, — совсем другое. Поэтому меня интересуют все объективные факты, помимо параноидального недоверия. Я готова внимательно выслушать.

Клео решила действовать.

— Питер, ты должен задать «подаркам» парочку вопросов. Эландер понял, что дискуссия перешла на его поле неспроста.

— Что конкретно надо выяснить?

— Мне нужно знать, есть ли на их корабле еще один сверхсветовой передатчик.

Питер стал догадываться о ее замыслах. Обращаясь к «подаркам», он произнес:

— Можно ли воспользоваться кораблем, находящимся в Шестом Веретене, для проверки работоспособности штатного коммуникатора — вашего дара? Есть ли возможность перелететь на этом корабле куда-либо и затем послать пробное сообщение на Адрастею, чтобы убедиться в том, что связь работает?

— Конечно, — ответили «подарки». — Это очень просто.

— Ты поняла, Кэрил?

Клео старалась выглядеть бесстрастной.

— В этом есть свой смысл, — согласилась Кэрил. — Я разрешу, если согласится сам Питер.

То, что Кэрил согласилась так быстро, удивило Эландера. Неужели для нее так важно освоить коммуникатор? Похоже, она ждала любой подобной возможности. С другой стороны, полеты на чужом, тем более инопланетном, корабле — это тоже реальный риск.

— Я готов.

Питер раздумывал недолго. Несмотря на риск, сама идея пользоваться большей свободой, чем остальные, ему сразу понравилась.

— Почему бы и нет?..

— Отлично. Но сначала, Питер, ты должен принять пищу и восстановить силы. Твой обмен веществ еще не в порядке.

— Ладно… «Подарки» уже послали «жука» вниз к челноку, как мы договаривались?

— Да, и он уже вернулся наверх. У тебя теперь есть запасы, но это не означает, что мы склоняем тебя к излишествам. Неизвестно, сколько еще продлятся на Адрастее дожди.

Питер согласно кивнул:

— Сразу же отправляюсь в «Пупок».

— Клео, передай Отто, что Питер скоро появится в Сухом Доке, — распорядилась Кэрил.

Клео бесшумно растворилась в пространстве, а Эландер с горечью заметил:

— Неужели это так необходимо?

— Ты полетишь не один, Питер. С тобой будет постоянно находиться робот и полный набор ресурсов «КонСенс». Этот корабль — предмет особого интереса для Отто, поэтому он тоже пойдет с тобой. Получается, что возможностей выкидывать номера, как было с челноком, тебе не представится. Во всяком случае, я сделаю для этого все, что от меня зависит.

Питер оценил непреклонность Хацис и улыбнулся. Для полной свободы совсем немного, подумал он.

Эландер стоял у основания башенного крана, наблюдая за малой черной сферой, вращавшейся вокруг огромной белой, и ощущал на себе периодические всплески гравитационных волн.

Питером начинали овладевать сомнения по поводу исхода предстоящего полета. В чем будут состоять его обязанности? Справится ли он? Что предстоит сделать? Просто проскользнуть внутрь — и потом надеяться на лучшее?..

— «Прядильщики» тоже пользуются такими кораблями? — спросил Питер у «подарков», чтобы отвлечься от мрачных мыслей.

— Нет. В их распоряжении более совершенные методы передвижения. Этот корабль — по смыслу точнее всего его можно назвать на вашем языке «прорезатель» — пример более примитивного способа перемещения в пространстве, предназначенного для таких слаборазвитых цивилизаций, как ваша.

— Вы просто невыносимо любезны, — заметил Питер.

— Вам не следует ждать, что «прядильщики» поделятся с вами всеми своими знаниями и мудростью, Питер. — В голосе «подарков» зазвучала укоризна. — Они не могут просто отдать вам все, что имеют сами. Их цивилизация развивалась много тысячелетий. Вы можете добиться подобных успехов, только двигаясь своей дорогой. Дары, которые они оставили вам, имеют целью толчок в правильном направлении.

Питер вспомнил о любимой теории своего оригинала: инопланетная жизнь в форме бактерий и ничего более. Несчастные микробы, запутавшиеся в законах биофизики по воле слепого случая.

— Другими словами, ваши хозяева сбрасывают нам всякое устаревшее барахло. Я правильно понял?

— Если ты имеешь в виду вещи, в которых они больше не нуждаются, то это так. Все дары относятся к более ранней стадии развития цивилизации «прядильщиков».

Эландер посмотрел на инопланетный летательный аппарат, который находился перед ним.

Интересно, как выглядят корабли, которыми пользуются сейчас сами «прядильщики»? Они более крупные? Более быстрые?

Что еще?..

Питер терялся в догадках. А может быть, земляне просто в силу несовершенства своего разума, виртуального или настоящего, не готовы к восприятию технологических новшеств «прядильщиков»? Они с трудом догадываются о предназначении того «старья», которое им уже было выдано; велик ли шанс, что люди Земли разберутся в еще более совершенных методах и устройствах? Вот почему им придется пока довольствоваться отходами.

Эландер решил попробовать угадать, как работает корабль, на котором ему суждено полететь.

— Интересно, почему его назвали прорезателем?

— Условный термин и ничего более. Почему самоходное движущееся устройство на колесах на Земле называют достаточно неконкретным термином «машина»?

Эландер рассмеялся:

— Я не знаю точно, но, похоже, здесь замешаны какие-то латинские корни.

— Вот именно. Так и термин «прорезатель» может быть связан с одним из древних языков «прядильщиков». Поэтому узнать что-либо точно сейчас трудно.

Питер пожал плечами:

— Но ведь спросить-то можно? Кстати, покажете мне, как управлять этим вашим кораблем?

— После того как прорезатель покинет веретено, вся связь с нами окажется прерванной.

— Что-о? А как же я…

— Не волнуйся, Питер, — успокоили его «подарки». — На борту есть искусственный интеллект, который будет сообщать обо всех операциях автоматического пилота.

Питера столь скудная информация не очень устроила.

— Если при этом предположить, что я вернусь…

Часть основания подъемника внезапно засветилась мягким золотом.

— Вероятно, в этом направлении мне и надо двигаться? — заволновался Питер.

— Да. Корабль будет готов к старту в тот момент, когда ты доберешься до пилотской кабины.

Пока Эландер продвигался вперед, часть основания подъемника начала выпячиваться в сторону корабля; одновременно скорость вращения черной сферы стала падать.

— Мы получаем с сенсоров что-то непонятное, — объявил Сивио.

— А у меня все как обычно…

Это был голос Отто, через каналы «КонСенс» управлявшего роботом, который неотступно сопровождал Питера.

Электронно-механический собрат смотрел на окружающее взглядом механической мартышки, только что поссорившейся с лопухом. Сенсоры робота непрерывно вращались, тестируя окружающую обстановку по десятку параметров одновременно.

Тут через «КонСенс» к Питеру обратилась Клео Сэмсон.

Ее голос показался Эландеру усталым, что удивило и смутило Питера. Неужели это проявление тревоги за него? Ведь в действительности Клео теперь находилась далеко, и ее должны были волновать другие проблемы. Может быть, после того как Эландер перестал разыгрывать недоступность, она начала терять интерес к нему?

— Со мной все в порядке. Спасибо.

Питер старался по дороге в пилотскую кабину не отвлекаться на любую информацию, которая не являлась жизненно важной.

Наверное, сейчас он похож на кого-нибудь из тех компаньонов Лючии, кто отправился к звездам не в поисках новых знаний, а просто из-за банальной человеческой жажды новизны: новое небо, яркие звезды, неизведанные миры… Вряд ли он сам успеет узнать что-либо существенное за столь короткое время.

Когда Эландер наконец добрался до золотистого сектора, светящаяся дорожка, по которой он шел, успела свернуться в форме языка с кончиком, свободно болтающимся в пространстве.

Прорезатель продолжал вращаться в полуметре от конца этой своеобразной золотистой «лесенки», излучавшей приятный, успокаивающий свет. К тому моменту когда Питер достиг ее конца, черная сфера остановилась прямо перед ним.

Эландер внимательно рассматривал черный шар. Хоть и намного меньший по размеру, чем белый, он все же довольно грозно нависал над ним. Черный цвет был удивительно насыщенным; идеально гладкая сфера странным образом не давала никакого отражения и была лишена всяких опознавательных признаков. Взгляд Питера скользил по ней, будучи не в состоянии ни за что зацепиться.

Вдруг в черной сфере как раз напротив того места, где находился Питер, появилась небольшая вмятина, которая стала непрерывно расширяться и углубляться, пока не превратилась в темную дыру, в которую смог спокойно пролезть Эландер.

— Мне сюда? — спросил Питер, вглядываясь в кромешную тьму внутри.

— Да. Здесь ты будешь в полной безопасности, — бесстрастно сообщили «подарки».

Эландер зажмурился и сделал шаг в глубину, стараясь не смотреть вниз, на основание подъемника.

Он немного успокоился, нащупав ногами что-то твердое. Стены внутри также оказались довольно плотными — они были выполнены из материала, напоминавшего керамику. Темнота внутри царила полная, и Питеру пришлось продвигаться медленно и на ощупь.

Дыра за его спиной закрылась с помощью устройства, похожего на диафрагму фотоаппарата. Потом где-то впереди мелькнула яркая вспышка, затем снова наступила кромешная тьма.

Позади Питера что-то щелкнуло в механических суставах робота.

Эландер произвел в голове несколько простых расчетов. Черная сфера имела примерно десяток метров в диаметре. Он сделал шаг или два внутрь. Источник света вспыхнул метрах в пятидесяти или около того. Что же это — очередная иллюзия? Новый трюк «прядильщиков»? Искривление пространства?..

— Питер, ты снова начал двигаться, — сообщил Сивио. — Данные с удаленных сенсоров слегка размыты.

Через «КонСенс» Эландер получил с «Типлера» изображение вращающейся черной сферы, хотя сам никакого движения не чувствовал.

Через пару секунд загорелся свет. Питер оказался в округлом, черном, абсолютно лишенном какого-либо убранства помещении метров восьми в длину и трех в высоту. Здесь не на чем было сидеть, не имелось никаких рычагов или средств приборного контроля.

— Все, что от тебя потребуется, — это попросить о том, что необходимо выполнить кораблю, — произнес голос автопилота, словно прочитав мысли Питера.

— Для начала мне необходим хотя бы стул, — проворчал Эландер.

Пол раздвинулся, и в центре комнаты появилось удобное кресло. Питер тут же в него уселся.

— Можно посмотреть на наш корабль снаружи?

Внезапно стены черного шара сделались прозрачными, и Питеру открылся головокружительный вид на огромную белую сферу, прикрепившуюся к черному шару в месте как раз напротив того, которое только что служило входной дверью.

Весь Сухой Док вращался внизу, и у Эландера сразу же закружилась голова.

— Уменьшить масштаб!.. — закричал он.

Картинка сразу же изменилась: сейчас на ней была одиночная секция стены размером в пару метров.

— Спасибо, — уже более спокойно поблагодарил автопилота Эландер. — А что сейчас происходит?

— В данный момент мне необходимо узнать пункт назначения, — ответил голос.

— А ты?..

— Я — искусственный интеллект, автопилот данного корабля.

Эландер нахмурился. Голос и особенно тон живо напомнили ему голоса «подарков».

Что, здешний искусственный интеллект будет вести себя так же, как и они?..

— Думаю, что сначала нам необходимо покинуть Сухой Док.

— Это не обязательно. Назови мне пункт назначения и я доставлю тебя туда.

Питер недоуменно пожал плечами.

— Что ж, хорошо. — Он наугад ткнул в навигационную карту. — Пятая планета в этой звездной системе.

— Та, которую вы называете ЭВ-5?

— Да, но подойдет и любая другая. Мне необходимо лишь убедиться, что эта штука работает.

— Конечно, работает, Питер. Расслабься. Мы будем там очень скоро.

— Уловил наши планы, Джеми?

— Связь с тобой пока сохраняется, хотя прием уже неважный.

— Отто?..

Робот за его спиной бодро доложил о готовности к исполнению трудовой повинности в условиях межпланетного перелета.

Эландер краем глаза посматривал на контрольный монитор корабля и одновременно следил за сетевым экраном «КонСенс». Черная сфера вновь замедлила свое вращение вокруг белой. Их орбиты начали сходиться.

— Как проходят новые данные, Джеми?

— Ничего особенно интересного.

— А мне не терпится повнимательней рассмотреть цифровой ряд, — взволнованно сообщил Отто. — Корабль, который вращается вокруг своей оси, даже если никуда не летит… Немного странно, если не предположить, что это каким-то образом удерживает его в стабильном состоянии. Интересно, что произойдет, когда вращение снова прекратится.

Ждать пришлось недолго.

По мере того как черная сфера стала приближаться к белой, скорость вращения все больше падала; сферы соприкоснулись в тот момент, когда вращение прекратилось полностью.

Эландер с некоторым волнением наблюдал, как два шара сначала коснулись друг друга, а затем начали сливаться.

— Это выглядит необычно, — заметил Сивио. — Ты ощущаешь что-нибудь, Питер?.. А ты, Отто?

Эландер буквально вмерз в свое кресло, наблюдая, как постепенно белая сфера заглатывает черную — вместе с ним самим…

— Линия слияния сейчас находится где-то недалеко от тебя, Питер, — сообщил Сивио. — Через пару секунд…

Внезапно связь с «Типлером» оборвалась. В тот же момент робот, который находился рядом с Эландером, замер, потом зашатался, потерял равновесие и свалился на пол. Что-то громко щелкнуло, и электронный страж замер неподвижно.

— Джеми? Отто? Вы слышите меня?!.

Питер собирался потребовать разъяснений у автопилота, но в это мгновение стены снова сделались прозрачными, и он увидел содержимое Сухого Дока уже со стороны белой сферы.

Через пару секунд и новая картинка исчезла. Экран погас, оставив Эландеру в качестве источника освещения только зеленую полоску внизу.

Питера охватила тревога: ориентироваться он мог теперь лишь на слабое зеленоватое свечение экрана. Движения сферы Эландер не ощущал, но какое-то шестое чувство подсказывало ему, что корабль все-таки летел — с невиданной скоростью.

— Когда…

Закончить вопрос Питер не успел. К тому же буквально через секунду ответ уже не понадобился.

На экране монитора внезапно появилась новая планета — великолепный разноцветный газовый гигант с кольцами, здорово похожий на Юпитер.

Эландер сразу же узнал планету: ну да, именно та, которую он и заказывал. Однако такой яркой и ослепительно красивой раньше он никогда ее не видел.

— Поразительно… — прошептал Питер.

Он придвинулся к экрану и попытался оценить степень разрешения изображения. К своему удивлению, Эландер обнаружил, что картинка вовсе не имеет пикселей; более того, она оказалась, собственно, не изображением на экране, а реальным видом на планету сквозь дыру, открывшуюся в стенке корабля.

Питер оглянулся назад. Робот был неработоспособен, поскольку до его сенсоров не успел дойти контрольный сигналактивации с «Типлера». Иначе и быть не могло, поскольку такому сигналу предстояло пройти путь длиной не менее часа, а прорезатель путешествовал со сверхсветовой скоростью.

На короткое мгновение Питер почувствовал себя совершенно одиноким и безнадежно потерявшимся в космическом пространстве, как он никогда не ощущал себя на Адрастее. Это оказалось очень тягостным. Наверное, что-то похожее ощущала Лючия на своем одиноком пути среди звезд. Ужасна смерть в полном одиночестве и абсолютной тишине…

— Могу ли я послать отсюда сверхсветовое сообщение на «Типлер»? — спросил он автопилота.

— Конечно.

— Как мне сделать это?

— Нужно просто сообщить мне его текст. Питер задумался.

— Хорошо, пусть будет так: «Как начинается навсегда?» Пошлите сообщение двумя способами — обычным и сверхсветовым, чтобы там смогли сравнить время и рассчитать источник сигнала для обоих вариантов.

Внезапно корабль резко тряхнуло.

— Сообщение отправлено.

— Мы сможем получить ответ?

— Конечно.

— Тогда подождем и посмотрим, что получится.

Питер вернулся к своему креслу, посадил робота на пол и уселся сам.

Захватывающая воображение картина открытого космического пространства застыла на месте; нет, она стала еще великолепней… Если «подарки» не обманывают, то на таком корабле можно побывать где угодно, увидеть бесчисленные красоты Вселенной…

Если, конечно, Кэрил позволит.

— Можно ли подойти к этой планете поближе?

— Нужно указать, на какое именно расстояние необходимо приблизиться.

— Я не собираюсь этого делать, а лишь хочу узнать о такой возможности.

— Мы имеем возможность доставить тебя куда угодно, Питер.

— Да, но каким образом? «Прядильщики» дарят нам устройство для движения со сверхсветовой скоростью: к нему придается какой-то двигатель?

— Речь идет только о способе преодоления пространства.

— Наподобие прыжка?..

Ответ показался Питеру несколько странным, но все же естественным. Действительно, прорезателю необходимо изменять свою скорость и направление движения всякий раз при выборе нового маршрута, но эта задача легко решается путем быстрых прыжков в ближайший гравитационный колодец и обратно, пока корабль не получит необходимый вектор ускорения. Поэтому, говоря о прыжке, необходимо скорее всего иметь в виду быструю серию последовательностей моментов передвижения.

— Есть ли предел максимальной частоты запусков такого двигателя за определенный промежуток времени?

— Есть, потому что энергозатраты на запуск растут экспоненциально в зависимости от близости к максимально допустимому значению. Чем ближе к этому пределу, тем дольше длится его зарядка. Полная перезарядка требует около ваших суток, а короткие путешествия могут происходить последовательно много раз подряд.

Эландер удовлетворенно кивнул. Это впечатляет. И даже ошеломляет.

— А как насчет вооружения? — как бы небрежно спросил он. — Оно тоже есть?

— Нет. Никаких наступательных или оборонительных средств.

Питер только собрался посетовать по этому поводу — хотя ответ автопилота был ему в общем-то уже известен заранее, — как внезапно ожил робот: он вздрогнул, проскрипел искусственными суставами и встрепенулся, как заснувший петух.

Бесстрастный электронный голос сообщил последние новости:

— Сигнал, полученный с зонда 14-С. Текст: «ПОМНИ О ТОМ, ГДЕ ТЫ НАХОДИШЬСЯ, ПИТЕР». Кроме этого, запись голоса Кэрил Хацис. Содержание: «ПОЗВОНИ НАМ, ПОКА ТЫ ЕЩЕ НЕ ЗАБЫЛ».

Питер покраснел.

Вся его гордость по поводу успешного перелета мгновенно улетучилась. Кэрил все равно не доверяет ему, несмотря ни на что. Может быть, он и согласился бы с ней кое в чем, но зачем же так его унижать?..

— Есть что-нибудь с «Типлера»?

— В данный момент мы принимаем передачу. Действительно, Питер ощутил слабую вибрацию пола под его ногами.

Когда она прекратилась, он услышал голос Кэрил:

— Твое сообщение принято. Молодец. А теперь возвращайся, и мы еще раз обсудим полученную информацию.

Эландеру захотелось сразу же послать ей еще одно сообщение, вроде «ПОЛЕЧУ, КУДА ЗАХОЧУ», но он прикусил язык, только сказав автопилоту:

— Передай, что все было слышно отлично. И потом добавил:

— А теперь возвращаемся, как и договаривались.

Он бросил прощальный взгляд в сторону великолепного газового гиганта. Тот был чертовски красив, но, что самое главное, его никогда не видел оригинал Питера Эландера.

Это будет уже его личный опыт и его воспоминания.

Затем экран погас, и Питер растворился в космических просторах.

1.2.3

После десятого просмотра видеосюжета с исчезновением корабля-прорезателя Кэрил все равно толком не поняла, что же именно произошло.

Вначале черная сфера проскользнула внутрь белой, не оставив на поверхности последней никакого следа. Затем белая сфера начала быстро съеживаться: создавалось впечатление, что она уходит куда-то в сторону. На деле она просто уменьшилась: Кэрил почему-то подумала, что это будет происходить только до того момента, пока белая и черная сферы сравняются в размерах. Однако это съеживание продолжалось долго, и секунд через пятнадцать после того, как черный шар пропал, белая сфера тоже полностью исчезла с экранов, оставив на память о себе перегретые чипы и легкое дрожание в локальных анализаторах измерения соотношения пространства и времени.

— Мне кажется, что эта штука исчезла куда-нибудь в четвертое измерение, — недоуменно произнес Вира. — Что означает, что мы имели дело с гиперсферой, а не обычным шаром.

— Ты можешь как-то это проверить?

— Не получится, если только не прикрепить к ней любой предмет. Хоть обычную веревку.

— Жаль, что робот тоже не сработал. Если бы мы могли с ним связаться…

Ее прервала Налини:

— Кэрил, у нас сообщение от Питера.

— Хорошо. Что там?

Ковистра с недоумевающим видом доложила:

— Честно говоря, какая-то бессмыслица: «Как начинается навсегда?»

Кэрил улыбнулась, вспомнив разговор, который состоялся у нее с Питером еще в тренировочном лагере. Речь шла об их будущей жизни в качестве энграмм и об изнурительных тренировках, проводившихся перед стартом экспедиции.

— Начинается медленно, — пробормотала Кэрил себе под нос. — Очень медленно.

— Что?.. — не поняла Налини.

— Это не имеет никакого особого значения. Просто дружеская шутка родом из прошлого… Кстати, это сообщение действительно пришло со сверхсветовой скоростью?

— Да. Мы проверили не один раз. Кольцевая антенна вошла в резонанс, как и раньше. Только на этот раз форма волны имела характеристики одного из наших голосовых сообщений.

— Тогда почему мы не приняли другую передачу?

— Может быть, это был просто паразитный сигнал или эхо.

— Или у него совершенно другой источник, — вмешался Сивио.

От такого предположения Кэрил на некоторое время замолчала.

— Налини, передай Питеру, что все в порядке. Пусть он побыстрее возвращается. Если Эландер примет наше сообщение, это будет означать, что антенна работает и на передачу, и на прием.

Через некоторое время они получили ответ Питера. Сразу же появилась довольная Клео.

— Итак, все сработало.

Она проследовала вслед за Кэрил на мостик, где Хацис собиралась заняться проверкой отчетов.

Что-то в манерах Сэмсон вызвало у Кэрил большее, чем обычно, раздражение:

— Что ты задумала, Клео?

— Теперь известно, что мы в состоянии наладить контакт с Землей. Это неплохо, не так ли?

— Теоретически — да. Мы обязаны информировать Землю в том случае, если найдем доказательства существования внеземной цивилизации. И мы уже пытались передать первое сверхсветовое сообщение, однако с Земли не ответили ни новым способом, ни по обычным каналам связи, что нельзя рассматривать как благоприятный признак. Или они не смогли услышать нас, или…

— Я имею в виду не только возможности коммуникатора, — перебила ее Клео. — Очевидно, на Земле еще нет адекватных технологий, чтобы нам ответить, даже если они нас и услышали. Я хотела сказать, что у нас есть целый корабль, а на нем свой рабочий коммуникатор. Мы можем послать его на Землю, и…

— Минуточку, Клео. Остановись. Пока мы никуда не посылаем этот корабль. Ясно?

— Но, Кэрил, неужели ты…

— Подожди. Я же не сказала, что не согласна с тобой… Кэрил приняла решительную позу и продолжала:

— Просто еще не наступило время. Необходимо многое обдумать, не говоря уже о полной неизвестности, которая ожидает нас на Земле. И разумно ли отправлять одного Питера, предоставив его самому себе, в такое путешествие? Даже если мы сумеем наладить дистанционное управление роботом на этом корабле-прорезателе, то наш электронный друг сможет влиять на ситуацию только во время полета, но не после прибытия на Землю.

Клео сказала с недовольным видом:

— Хорошо. Но ведь мы вскоре снова будем обсуждать этот вопрос?

— Да. Я назначила собрание всего руководящего состава на завтра, если это так для тебя важно.

— Мне кажется, что дело совершенно не терпит отлагательств, и…

— Послушай, Клео. Множество вопросов, требующих безотлагательного рассмотрения, есть не только у тебя, поверь мне. Мы едва успели вынуть все наши дары из упаковки; дай нам десять лет — и все останется примерно там же. Если мы отправим Питера куда бы то ни было, это еще более осложнит ситуацию здесь. Я этого не хочу, и никто меня не убедит в обратном. Даже ты, понятно?

Лицо Клео сделалось бесстрастным:

— Все понятно.

— Вот и хорошо. Тогда оставь меня в покое: мне надо разобраться с неотложными делами. О времени собрания ты будешь заранее оповещена.

Клео кивнула и, не оборачиваясь, двинулась в сторону выхода, пропав из виду.

Кэрил заняла свое место на центральном посту. Она вздохнула с чувством, что не она сама, а от нее только что избавились под благовидным предлогом.

— Кэрил, мы получаем свежую информацию с Дока. — Это был голос Джина Эвери, заменившего Сивио на время его отдыха. — Импульсы довольно высокой амплитуды.

— Там сейчас никого нет?

— Абсолютно.

Кэрил вывела на экран изображение Сухого Дока.

— Посмотрим, что будет дальше.

Ждать им пришлось недолго. В центре гигантской камеры — Сухого Дока — загорелась яркая точка, вскоре превратившаяся в крошечную белую сферу. Белый шар начал постепенно расти в размерах до своего первоначального состояния, после чего прямо из бока белой сферы выскочила черная и сразу же начала вращение.

Эти две сферы как составные части единого целого показались Кэрил похожими на огромное животное с округлым белым телом и черной небольшой головой.

Очень подходящее сравнение для корабля-прорезателя, подумала Кэрил.

— Контакт с роботом восстановлен, — сообщил Эвери. — Как и канал связи с Эландером через «КонСенс».

— Как самочувствие, Питер?

Вопрос Кэрил имел несколько формальный характер, поскольку теперь она получала об Эландере массу объективной информации, включая и его внешний вид — в том варианте, в каком его регистрировали искусственные глаза робота.

— Лучше не бывает. Вот это была поездка! Тебе бы тоже надо попробовать, Кэрил.

— Не думаю, что сумею. У нас тут запарка.

— Чепуха. У нас масса запасных тел. Уверен, Кингсли легко подберет новую коробку для мозгов — такую, как у меня. Наверняка она тебе тоже понравится.

Кэрил состроила гримасу.

— Пока не хочется. Ты ведь знаешь, я так привыкла к излишествам.

— Как хочешь. Сама будешь жалеть об этом.

Питер иронизировал больше, чем обычно, и это сразу бросилось Кэрил в глаза. Эландер был горд от сознания, что получил впечатления, которых не было у нее. Пусть эта поездка в дальнейшем может негативно сказаться на его самочувствии; пусть его будущее туманно. Он стал первым из людей, кто пропутешествовал со сверхсветовой скоростью. А Кэрил в любом случае могла надеяться, что переполненный положительными впечатлениями Питер будет более управляем.

Чтобы сменить тему, Хацис спросила:

— Есть ли имя у этого чудо-корабля?

— Не знаю. Во всяком случае, они не упоминали о нем.

— Как насчет того, чтобы назвать его «Арахна»? Эта штуковина показалась мне похожей на паука.

— Это что-то из греческой мифологии?

Вначале Эландера несколько смутило такое название, но в конце концов он согласился.

— Вот и отлично, Питер. Передаю тебя на некоторое время опять в руки Отто. Он хочет испытать нашу новую игрушку. Пусть не удастся понять, как она работает — для начала выясним, на что она способна. Затем, если хочешь, сделай небольшой перерыв, прежде чем мы перейдем к изучению других даров.

— «И никакого послабления для грешников», как это сказано в Священном Писании…

— Если ты нашел время для того, чтобы согрешить, — улыбнулась Кэрил, — тогда я недостаточно загрузила тебя работой и мне необходимо срочно исправиться…

На «Типлере» обычно практиковалось вахтенное расписание, известное как «четыре-пять-шесть», в котором двадцать четыре часа локальных суток делились на четыре смены по пять часов; пять дневных вахт в неделю и шесть недельных вахт в месяце.

Хороший администратор мог легко манипулировать расписанием с целью достижения максимальной эффективности труда в сочетании с нормальной ротацией персонала. В распоряжении руководства «Типлера» имелась компьютерная программа оптимизации вахт, но Кэрил предпочитала готовить все вручную, потому что в этом случае она всегда знала, кто, когда и с кем будет работать. Ей всегда хотелось контролировать ситуацию.

Проверяя графики смен за последние несколько дней, Кэрил удостоверилась в своих подозрениях по поводу того, что Клео Сэмсон появлялась на работе чаще, чем положено. В итоге она почти всегда находилась в центре событий: и когда Питер в челноке летел к Пятой Башне, и при первом его знакомстве с дарами, и при проверке коммуникатора, и во время полета на корабле-прорезателе. При этом Клео умудрялась выполнять свою собственную работу.

Однако Кэрил отчасти и сама приложила руку к тому, чтобы Клео оказалась в подобном привилегированном положении, так что обвинять в чем-то Сэмсон ей не хотелось. Чем могла ей помочь Кэрил — так это с компрессией времени ее сна. Теперь, когда аврал на «Типлере» в основном закончился, это могло хоть как-то скомпенсировать Клео ее длинные рабочие дни. В свою очередь, сама Кэрил почувствовала необходимость вернуть себе частично утраченные за это время контрольные функции.

Она нашла пленку с записями переговоров Эландера с «подарками» за прошедший день. Тогда Питер вместе с Кингсли Оборном занимались в Библиотеке поиском упоминания о «прядильщиках».

В конце концов им, как обычно, пришлось обратиться за помощью к «подаркам»: каталоги оказались слишком перегружены информацией, чтобы земляне могли организовать эффективный поиск, даже затратив месяцы. Но гиды с искусственным интеллектом, как всегда, держали язык за зубами во всем, что касалось их создателей. Они клятвенно уверяли, что не запрограммированы предоставить любую информацию о «прядильщиках», в чем им не очень поверила Кэрил. Поэтому она решила задавать «голосам» через Эландера все новые и новые вопросы об их хозяевах, надеясь, что «подарки» в чем-нибудь проговорятся.

— Вы, должно быть, встречались в прошлом со многими расами разумных существ? — спросил Эландер.

— Вы — единственные, Питер. Наше время началось после того, как пять дней назад нас создали «прядильщики».

— Я имел в виду, встречались ли «прядильщики» с другими разумными существами…

— Понятно, Питер. Все данные о таких расах содержатся в Библиотеке и в Галерее.

— Я знаю, но там нет информации о том, как или когда состоялся этот контакт. Это простое любопытство. Может быть, ситуация уже повторяется: «прядильщики» находят новую расу, наблюдают за ними со стороны, затем засылают необходимые дары?..

— Да, это их самый излюбленный метод общения с представителями недостаточно развитых цивилизаций.

— Некоторые могут сказать, что подобное вмешательство в жизнь чужой расы может навредить. «Прядильщики» тоже думали о такой возможности?

— Конечно. Частично наша роль заключается в распространении имеющихся у нас знаний теми методами, которые в наименьшей степени способны нанести вред.

— Именно поэтому вы ничего не рассказываете нам о самих «прядильщиках»?

— Мы вам ничего не сообщаем потому, что нам сообщить просто нечего. У нас нет на них никакой информации и мы об этом уже говорили.

— Однако, похоже, вы знаете, что они контактировали с другими расами?

В беседе возникла пауза.

Неужели «подарки» попали в ловушку? Получается, Эландеру наконец-то удалось их пронять?..

Питеру подобное показалось маловероятным.

Когда «подарки» заговорили вновь, их голос оставался таким же бесстрастным.

— Нас запрограммировали на передачу данной информации. Очевидно, нашим создателям такая позиция показалась уместной.

Эландер кивнул, как бы довольствуясь услышанным. На самом же деле у него укрепились сомнения в правдивости слов «подарков».

— А что известно о более продвинутых расах, с которыми доводилось встречаться «прядильщикам»? Как происходил контакт с ними?

— Есть описание некоторых использовавшихся методов.

— Например?

— Боюсь, что на этот вопрос мы не можем ответить. Вы недостаточно подготовлены технически, чтобы понять.

— Хорошо. А что известно о расах, с которыми они уже встречались раньше и оставляли им свои дары? Встречались ли эти цивилизации с «прядильщиками» повторно?

— Нет.

Эландер некоторое время ожидал продолжения, но его не последовало.

— Ни разу?

— В нашей базе данных нет сведений о повторной встрече «прядильщиков» с другими расами после первоначального контакта. — Пытаясь предугадать последующий вопрос, «подарки» продолжили объяснения: — Ты должен понять, Питер, что Галактика очень велика. Даже двигаясь со сверхсветовой скоростью и пользуясь другими, еще более совершенными физическими методами преодоления пространства, освоение космоса требует больших затрат средств и времени. Нет смысла возвращаться в тот сектор, который уже был обследован, если, конечно, не возникнет особых причин.

— Это означает, что «прядильщики» — космические бродяги и кочевники, а не дипломаты?

— На основании доступных нам данных такое заключение выглядит обоснованным.

— Меня, во всяком случае, удивляет, что никто не пытался отправиться вслед за ними…

— Возможно, кто-то и пытался. Но наши создатели — великие мастера игры в прятки.

Последняя фраза заставила Кэрил задуматься еще раз.

Сначала эти слова о цивилизациях, находящих удовольствие в уничтожении других. Потом небрежное упоминание о каких-то планетах в Галактике, которые лучше пусть остаются ненайденными… Интересно, с чем именно в лице этих «прядильщиков» столкнулось человечество?

Если судить по Библиотеке, то в Галактике разбросано немало достаточно продвинутых цивилизаций — всякие октоподы, коллективные умы, сенситивные леса и даже разумные камни… Большинство из них уже добрались до освоения космоса — сами или с чьей-то помощью. Вероятно, эти расы вступали в контакт с другими, постепенно разработав стандарты поведения для таких случаев. И только на основании того, что «прядильщики» выглядят альтруистами, нельзя думать таким же образом в отношении всех остальных.

Еще Кэрил не понравилось предположение, что «подарки» могут оказаться высокотехнологичным аналогом космического склада, создаваемого «на всякий случай». Такие запасы когда-то сбрасывались с самолетов на арктическом побережье Земли для помощи в случае непредвиденных обстоятельств. Человечество пока что не самая развитая раса в Галактике, но оно интенсивно развивается — во всяком случае так было, когда «Типлер» стартовал с Земли. А вот зачем инопланетянам понадобились подобные склады? Возможно, «прядильщики» что-то знают о Земле, чего не знает Хацис?..

Когда Сивио проснулся, Кэрил связалась с ним, попросив организовать общее собрание команды. Необходимо было обсудить вопрос о возможной отправке Эландера на Землю для восстановления связи с домом и теми, кто отправил их к Адрастее.

Вначале Хацис подумывала о времени отдыха Клео как самом благоприятном для этой цели: интересно, как та отреагирует? Все же аргументов против подобного эксперимента оказалось больше: у Кэрил в команде и без этого имелся избыток психически неустойчивых кадров, и совершенно не стоило ворошить осиное гнездо без особой на то надобности…

1.2.4

Любые сборища для Эландера являлись проблемой. А обсуждать такие вопросы — настоящий удар для его слабой нервной системы. Просто сидеть в одной комнате со своими бывшими коллегами и в обнимку с «КонСенс» было уже чрезмерной нагрузкой для его хрупкого «я».

Если бы ему предстояло встречаться с ними по очереди, то это было бы совершенно другое дело — как, например, и произошло в случае Клео. На худой конец, пусть будут двое; а вот дюжина — слишком много… да еще общаться с ними в комнате, которой в реальности не существует…

Питер подумал о том, а не послать ли ему на собрание такого же собственного представителя, какими обзавелись другие. Его образ непрерывно бы включался, выключался, перезаписывался и снова загружался, чтобы сохранить полную иллюзию реального и непрерывного пребывания в коллективе. Однако Клео выступила против — обосновав это тем, что подобное может дезориентировать остальных присутствующих. Эландер будет непрерывно то замораживаться, то двигаться, то мерцать, а временами и вообще пропадать неизвестно куда, что сделает невозможной попытку разобраться в его внутренних и внешних инициализирующих стимулах.

Поэтому Клео организовала так называемое двойное представительство для Питера: симуляционный плоский экран для показа его физического образа в сочетании с каналом прямой реальной полной аудио- и частичной видеосвязи.

— Теперь ты можешь воплотить в жизнь свою мечту и поиграть в ту старинную компьютерную игру, которую так любил твой отец, — улыбнулась Клео. — Только не надо вводить имитацию ковбойского винчестера, чтобы перестрелять всех присутствующих, хорошо?

Несмотря на все ее попытки облегчить его участь, Питер чувствовал себя не в своей тарелке. Он не был уверен в том, что сможет поддерживать сразу несколько нитей разговора, а такая необходимость обязательно возникнет. Как ему запомнить, кто, что и кому сказал? Конечно же, Эландеру совершенно не хотелось оказаться в дурацком положении. Особенно теперь, когда он почувствовал, что начал делать успехи.

Питер отдавал себе отчет в том, что будут оцениваться как собственно план возможного полета к Земле, так и его личность, как составная часть этого плана. Если он поведет себя ненадежно уже на собрании, как экипаж «Типлера» сможет доверить ему перелет длиной в семьдесят шесть световых лет, да еще в полной неизвестности?..

— Пусть тебя это не волнует, — попыталась успокоить его Клео, своими иллюзорными руками поправляя его челку-мираж.

— Ты кто? Может быть, ты моя мама?

Клео опустила руки и отступила в сторону.

— Расскажи мне, какой она была? Эландер нахмурился:

— О чем это ты?

— О твоей матери. Какой была твоя мать?

Вопрос сразу же сделал Питера совершенно беззащитным. Он едва слышно пробормотал:

— Я… я не знаю. Наверное, она была похожа на меня. И очень любопытная… Боже, оказывается, я почти ничего не знаю о ней, Клео… Она умерла… произошел несчастный случай, когда мне было пятнадцать…

— Во всяком случае, ты ее помнишь. — В голосе Клео сквозила печаль. — А я никогда не знала своей матери. Я жила с дядей до тех пор, пока не стала самостоятельной. Позже, в университете, я оказалась в одной группе с одним из своих двоюродных братьев, а он даже не узнал меня… Я тогда стала уже совсем другой.

Питер кашлянул.

Было заметно, что воспоминания взволновали Клео. Эландер же остался абсолютно спокойным и безучастным. Смерть матери его совершенно не трогала, и это, наверное, было ненормально. Питеру казалось, что все происходило с кем-то другим. Реальные воспоминания Эландера начинались только с того момента, когда его оригинал приступил к циклу тренировок будущей энграммы и были включены все регистраторы.

Лючия…

— Что такое со мной случилось, Клео? Возможно, кто-то очень хочет, чтобы я съехал с катушек?..

— Ты скучаешь по Земле, Питер? — Клео не обратила внимания на его комментарии. — Помнишь ли ты деревья и небо, ветер и дождь? А людей? Мне иногда так не хватает людей…

— Послушай, Клео. Мне сейчас совсем не до этого: очень трудно сконцентрироваться. Извини.

Эландеру показалось, что Сэмсон сама с трудом пытается освободиться от нахлынувших на нее эмоций.

— Это ты меня извини, Питер. Просто странно… такие воспоминания, вот и все…

Эландеру стало неудобно за собственную черствость. Он неуклюже попытался утешить Клео. Без разрешения Сэмсон ему бы не удалось в реальности дотронуться до нее, а он боялся отказа.

— Словно кто-то прошелся прямо по твоей могиле, — тихо заметил Питер.

— Я бы сказала: шел, шел и провалился.

Наступило неловкое молчание. К счастью, их разговор уже закончился, потому что в этот момент раздался звуковой сигнал, возвещающий о том, что собрание начинается.

— Тише, тише!..

Кэрил Хацис встала со своего места, пытаясь успокоить присутствующих.

— Я знаю, что нам предстоит весьма эмоциональный разговор, но все-таки мы уже не дети. Или будет порядок, или я отменяю собрание.

Клео Сэмсон поднялась вслед за Кэрил.

— Ты не вправе принимать самостоятельно такое решение. Происходящее касается нас всех!

— Тогда, Клео, садись и помолчи. И давайте-ка все по порядку.

— В Уставе миссии ясно сказано, что…

— Я же сказала: всем сесть!..

Кэрил перешла на крик, и это возымело действие.

Клео так и застыла с открытым ртом, а затем тяжело плюхнулась в свое виртуальное кресло. На экране монитора Питеру были отлично видны ее красные от злости глаза.

Кэрил продолжила уже более спокойно:

— Давайте договоримся: те, кто будет нам мешать, сразу же уйдут отсюда. А на все уставы мне сейчас наплевать. У меня есть полномочия требовать должного выполнения задания. Всем ясно?

На этот раз ей никто не возражал.

Хацис внимательно осмотрела всех присутствующих, включая полувиртуального Питера на экране монитора, села на свое место и обратилась к Сивио:

— Так, порядок восстановлен… Ты, Джеми, говорил нам о…

— Я говорил о возможности отправки «Арахны» к Земле без Питера Эландера.

— Действительно, в этом случае риск снижается до минимума, — кивнула Кэрил. — Я понимаю, что в некоторых вопросах присутствие Питера здесь крайне желательно — ввиду установленного контакта между ним и «подарками». Но я все же верю, что большая часть работ может быть проведена и без их не очень подробных разъяснений. Фактически задачей «подарков» является помощь, которую они…

— Делать такой шаг еще слишком рано, — вмешался Вира. — Питер нужен нам здесь для того, чтобы каждый смог выполнить свою работу как положено.

— Сомневаюсь, вправе ли мы говорить о том, что у нас все получается — даже пока Питер находится здесь, — подал голос Кингсли. — Не знаю, как ты сам, а я, наверное, и через десяток лет буду понимать очень и очень мало, с Питером или без него.

— Думаю, что данное не зависит от нашей работоспособности, — вмешался Дональд. — Многое определяется ресурсами, которых нам сейчас недостает, как никогда.

— Вот еще одна причина, чтобы установить контакт с Землей, — сделала вывод Кэрил. — И чем быстрее, тем лучше.

Питер заметил, что Клео явно удивилась подобной реплике Кэрил, но опять промолчала.

Интересно, что такое могло ее удивить?..

— Мы несколько отвлеклись от темы, — продолжала Кэрил. — Здесь обсуждается вопрос, является ли отправка корабля-прорезателя к Земле без Питера более выгодным способом получения той помощи, в которой мы сейчас столь остро нуждаемся. Я имею в виду только потенциальные риски: мы не можем знать, с чем конкретно столкнется «Арахна» в пути. В этом, к сожалению, и состоит основная проблема.

— Мы могли бы вначале просто приблизиться к Солнечной системе, чтобы прояснить ситуацию, — предложил Вира.

— Возможно, — осторожно согласилась Кэрил. — Кто-нибудь из присутствующих справлялся в Картографической Комнате о нынешнем состоянии Солнечной системы?..

— Я.

Все повернулись в сторону Налини Ковистры, обратив внимание на ее чересчур усталый вид.

— Вероятно, съемка велась с большого расстояния, потому что малые планеты в описании отсутствуют. Есть только само Солнце и планеты-гиганты. И все. Правда, большинство звездных систем описаны аналогичным образом, включая систему Эпсилона Водолея.

— Поэтому разведка будет неплохой идеей.

— Если допустить, что нам удастся отправить корабль-прорезатель на автопилоте, — добавил Шевенин.

Эландер сразу же воспользовался возможностью присоединиться к общей дискуссии.

— Я могу поинтересоваться о такой возможности у «подарков», — сказал он.

— Это обязательно надо сделать, Питер, — кивнула Кэрил.

— Корабль-прорезатель способен выполнять заранее данные ему инструкции любой сложности, — тут же сообщили «подарки».

— Однако остается открытым вопрос, сделает ли прорезатель все, что нужно, — заметил Шевенин. — Иметь возможность и выполнить — не одно и то же.

— Если же мы потеряем прорезатель, — раздался из дальнего угла голос Клео, — то вместе с ним лишимся и последней возможности контакта с Землей.

— Но если мы пошлем и корабль, и Питера, — возразил Вира, — то рискуем лишиться обоих.

Эландер немного обрадовался тому, что его все же упомянули отдельно от остальных членов команды «Типлера». Кэрил, очевидно, не очень нравился ход дискуссии.

— Хорошо. Давайте отойдем от этой темы. Налини, ты имела возможность познакомиться с какими-нибудь другими планетными системами?

— Да. Я бегло изучила около двадцати. Они очень похожи на Солнечную систему, и почти все о них нам уже было известно раньше.

— Получается, наблюдали с большого расстояния, — размышляла вслух Кэрил.

— Или в спешке, — добавила Ковистра. Кэрил кивнула:

— В любом случае это в определенной степени характеризует «прядильщиков». Выходит, раньше они здесь не бывали. Очень вероятно, что мы первые, кто вступил с ними в контакт в данном секторе пространства — а возможно, и последние. Нельзя рассчитывать на то, что «прядильщики» продолжат движение в сторону Солнечной системы — хотя бы потому, что они повстречали нас. В конце концов, мы находимся на самом краю исследованного ими пространства. Вероятно, им и так пришлось делать большой крюк, чтобы доставить нам свои дары — в расчете на то, что мы поделимся ими с другими людьми.

— Мне понятно, к чему ты клонишь, Кэрил, — вмешался Вира, — но почему решение должно приниматься именно сейчас? К чему такая спешка? Уже через месяц мы будем знать в десять раз больше, чем сегодня. Поспешное возвращение на Землю может принести нам больше вреда, нежели пользы.

— Спишь и видишь себя нобелевским лауреатом, Отто? — хихикнул в бороду Оборн.

— Это никому не помешает, — без тени улыбки парировал Вира. — А если мы пошлем прорезатель за помощью на Землю, там сразу же возьмут общее руководство нашей миссией, хотим мы этого или нет.

— А если мы отправим с этим кораблем стационарный сверхсветовой передатчик и установим его где-нибудь поблизости от Земли? — предложил Сивио. — Мы могли бы посылать на него сообщения отсюда, с минимальной временной задержкой, чтобы потом он с помощью обычной связи соединял нас с Землей.

— Это хорошая идея, — согласилась Кэрил. — Есть еще мнения по этому вопросу?

— У нас только два сверхсветовых передатчика, — сказала Налини. — Один на прорезателе, другой — на самом орбитальном кольце. Пока мы не разберемся в принципах их работы и не сделаем для себя еще парочку, приходится рассчитывать только на них. Поэтому единственный способ выйти на связь с Землей — послать сам корабль, предпочтительно с Питером на борту, во избежание всяких непредвиденных ситуаций.

— Лично я не согласна на такой вариант, — сказала Кэрил. — Однако считаю, что такой вопрос следует поставить на голосование. Кто за то, чтобы послать корабль-прорезатель вместе с Питером?

«За» оказались Клео, Ковистра и Шевенин, «против» — Отто Вира, Кингсли Оборн и Джеми Сивио.

— Счет равный при четырех воздержавшихся, — прокомментировала Кэрил. — Лично я воздержалась из уважения к Клео, которая полагает, что я давлю на голосующих. Остальные, кажется, просто не определились. Джин, Али, Питер — что вы думаете об этом?

Джин Эвери смущенно заявил:

— Я призываю к осторожности. Не думаю, что нужно что-то предпринимать прямо сейчас.

— Фактически это еще голос «против», — заметил Вира.

— Но, — продолжил Джин, бросив на Отто недовольный взгляд, — я чувствую, что рано или поздно это должно случиться, и через месяц или раньше проголосую «за».

— А как ты, Али?

— У нас недостаточно данных для принятия всесторонне взвешенного решения прямо сейчас. Я вообще считаю, что ни при каких обстоятельствах не следует разбивать этот вопрос на противоположности: «за» и «против». Пока что все основано на эмоциях, а они, как известно, ненадежный советчик.

Кэрил снова кивнула:

— А как ты, Питер? Происходящее касается тебя в первую очередь.

Питер завозился, повиснув раскорякой в своей Темной Комнате — там царила невесомость, — и встретился глазами с бесстрастно-вопрошающим взглядом Кэрил.

Интересно, ей действительно важно знать его мнение? Или она просто хочет позабавиться?..

— Лично я хотел бы отправиться в такой полет. Но, с другой стороны, я так же готов принять любое другое ваше решение.

— Почему ты «за», Питер? Каковы твои личные мотивы?

Под пристальным взглядом всех собравшихся Эландер почувствовал себя, как карась на сковородке. Он страшно не любил оказываться в центре всеобщего внимания.

— Что конкретно вы имеете в виду?

— Я не вижу, зачем тебе принимать участие в этом достаточно рискованном предприятии, Питер. Теоретически ты можешь оказаться в сложной ситуации. Стоит ли тебе подвергать свою жизнь опасности именно теперь, когда ты стал понемногу приходить в себя?

— Считаю, что только я смогу помочь команде. В этом состоит мой долг перед другими членами экипажа.

Питер старался говорить как можно спокойнее.

— Уверен в том, что исполнителем должен быть именно ты? — Да.

Кэрил поняла, что настало время немного остудить пыл Эландера.

— Ну что же, четверо «за» и трое «против». Я лично не сильно возражаю, за исключением того, что не уверена в возможности Питера выполнить все как положено.

Глядя прямо на Эландера, она добавила:

— Извини, Питер, но я действительно так думаю.

— Все в порядке.

Откровенность Кэрил его вполне устраивала.

— Ты работал в последние недели намного лучше, Питер, особенно после появления «прядильщиков». Но эта миссия для нас жизненно важна. Если что-то случится по твоей вине, пусть это будет самая малая ошибка, мы окажемся перед риском потерять и тебя, и корабль. Я не готова к такому повороту событий.

— И все-таки, как ты голосуешь, Кэрил? — спросила Клео.

— Я выступаю за отсрочку в принятии этого решения. Подождем немного, и, если Питер зарекомендует себя определенным образом, или же появятся новые обстоятельства… тогда посмотрим.

Внезапно Клео заулыбалась:

— Но это все равно решает дело в пользу тех, кто «за».

— Не совсем. Если считать воздержавшихся как проголосовавших «нет», во всяком случае точно не «за», то получается, что в итоге ваша партия проиграла. Четыре против шести.

Однако Клео, очевидно, решила стоять до конца.

— Итак, каким же будет окончательное решение?

— А никаким, Клео. Подождем, пока вся команда не получит возможность снова все обсудить и проголосовать. Тогда мы в настоящем составе вновь вернемся к этому вопросу. Я не хочу, чтобы в дело вмешивалось мое личное отношение, о чем я уже сказала. Но вопрос слишком сложен, чтобы игнорировать чье-либо мнение.

— Думаю, что ты ошибаешься, Кэрил.

— Я уверена — это в первую очередь относится к тебе, Клео. Но это твое право.

— Речь должна идти не только о моих правах, Кэрил. Ты должна определиться однозначно, и, согласно Уставу миссии, решение должно быть…

— Уставы писались бюрократами целую сотню лет назад и за четыреста с лишним триллионов километров отсюда. Ты хочешь сказать, что они заранее знали о теперешней ситуации больше нас самих? Или они больше меня понимают, что сейчас важнее для нашей экспедиции?

Клео несколько оторопела от такого напора.

— Но все же…

— Мне надоело постоянно слышать от тебя необоснованные возражения, Клео. Одно дело, когда речь идет о технических деталях. Понимаю, что ты хотела бы узнать новости с Земли. Я тоже. Когда-нибудь я даже захочу вернуться домой. Но этот день еще впереди, и нам предстоит немало потрудиться. Если прыгнуть слишком далеко, можно пролететь мимо ямы с песком. Я не желаю подобных осложнений, поэтому хочу выслушать мнение всех присутствующих, а также учесть все положения Устава… и тому подобное. Теперь ты поняла, Клео?

Губы Сэмсон побелели. Эландер никогда не видел ее в таком состоянии.

— Вполне!

— Вот и хорошо, — проговорила Кэрил почти ласково. — Частью этого процесса является и общение с тобой, Клео. Но мы не собираемся рассусоливать и миндальничать до бесконечности. Подумай об этом в течение ближайших дней. Мы тебя выслушаем еще разок, но не более. Если больше нечего добавить, советую помолчать.

— Ты не можешь пойти на это, — зловеще произнесла Клео.

— Могу, Клео. — Эландер удивился, как внезапно гнев Кэрил сменился совершенно неприкрытой усталостью. — Я знаю, как много ты работала эти дни. Тебе необходимо как следует отдохнуть. Возможно, на свежую голову скорее согласишься со мной. Делать что-либо за твоей спиной мы не собираемся.

— Именно это волнует меня меньше всего.

Эландер испугался, что Клео вновь бросится в атаку, но, очевидно, ее силы были уже на исходе.

— Какой смысл доказывать тебе что-либо, Кэрил? Ты не замечаешь очевидного.

— Но все же не в такой степени, как ты сама, Клео. — В голосе Кэрил снова звучал металл. — Иди выспись. Это приказ. То, что у тебя нет физического тела, вовсе не означает, что ты можешь считать себя сверхчеловеком.

Хацис повернулась в сторону Оборна.

— Кингсли, проверь, выполнила ли она мои распоряжения. Мне сейчас меньше всего нужен еще один больной в команде.

Эландер поморщился: камень явно в его огород.

Клео молчала. Через некоторое время все ощутили, что ее виртуальное тело внезапно пропало, словно кто-то одним движением выдернул вилку из розетки. Питер знал, что такого рода уход в мире носителей энграмм — своего рода демонстрация.

Кэрил тяжело вздохнула:

— У кого-нибудь есть замечания или дополнения? Если нет, то мне необходимо уйти. Как только появятся свежие данные или новые идеи, мы можем собраться здесь снова. А пока надо еще раз все обдумать.

Сивио кивнул, изображая общее согласие с такими доводами. Вспышка со стороны Сэмсон лишила Хацис поддержки даже тех, кто первоначально был на ее стороне.

— Думаю, общее голосование надо проводить не раньше чем через неделю. К тому времени у нас сложатся более точные представления, на что способен корабль-прорезатель… или появится еще что-нибудь новенькое. Кто знает.

— Совершенно верно. В этом состоит проблема всех даров. Всего знать мы не можем и не должны. Поэтому до следующего информационного прорыва мы не будем рисковать больше, чем мы уже делаем сейчас.

Кэрил встала. За ней поднялись с мест все остальные. Хацис хотела сказать что-то еще, но в последний момент передумала.

— Что такое?.. Кто-нибудь еще заметил это? — почти закричал Сивио.

Кэрил нахмурилась. По ее лицу пробежало нечто, похожее на гримасу боли.

— Что произошло?..

Налини обеими руками тер себе глаза.

Встревоженный Эландер всматривался в экран монитора, задавая себе этот же вопрос.

Он тоже собирался отпустить какую-нибудь заключительную реплику, когда вдруг совершенно внезапно ощутил запах, похожий на аромат свежих роз, но более резкий и пряный. Когда-то этот запах принадлежал его матери.

Почти забытые впечатления детства.

Перед мысленным взором Питера проплыли картины его родного города: вот школа, которую он когда-то посещал; вот лицо его друга на старой истрепанной фотографии; стук колес ночного поезда… Все это окатило Эландера мощной волной, которая снова и снова подступала, увлекая в бездонную пучину…

Ему хватило времени только на то, чтобы сообразить, что это не его воспоминания, как вдруг все куда-то исчезло, подхваченное космическим ветром, и Питер провалился в безжизненную бездну, открывшуюся перед ним, — безразличная пустота поглотила его…

1.2.5

Питер не знал, сколько прошло времени, хотя во всех энграммах был предусмотрен внутренний таймер, работавший в тесной взаимосвязи с целой пачкой микропроцессоров на борту «Типлера». Вдобавок у Питера был еще и свой процессор, смонтированный внутри его искусственного черепа, где такая возможность была продублирована.

Однако в ту секунду, когда темнота отступила и Эландер пришел в себя, он не смог определить, сколько минут, а может статься, и дней продлилось его небытие с того момента, когда электронный мозг был атакован воспоминаниями детства его оригинала.

В любом случае определенно произошел какой-то серьезный сбой.

Питер открыл глаза, но увидел лишь темноту. Странно, но именно это обстоятельство больше всего успокоило его, потому что означало продление пребывания в невесомости Темной Комнаты, находясь в которой, Питер только что участвовал в собрании руководящего состава «Типлера». Если бы что-то изменилось в окружающей обстановке, то за этим внезапным сбоем наверняка стояли бы сами «подарки». Однако пока все оставалось на своих местах. В темноте Питер слышал лишь собственное дыхание, и звук странным образом давил ему на уши.

Эландер начал осторожно передвигаться в пространстве и наткнулся на безжизненно кружившегося вневесомости робота.

Неужели «подарки» наконец нанесли подготовленный удар, открыв свою истинную суть, уничтожив «Типлер» в тот момент, когда там меньше всего ожидали атаки? Кэрил всегда была сдержанна в отношении возможных мотивов поведения «прядильщиков», хотя со временем ее опасения определенно уменьшились. И это было вполне естественным: зачем постоянно сохранять повышенную настороженность, если нет реальной угрозы?

Получается, «подарки» просто усыпляли бдительность, ожидая удобного случая для нападения?

Все же такое предположение показалось Питеру не только нелепым, но и глупым. «Прядильщики» при желании могли разделаться с ними в любую секунду. Одиночный достаточно мощный импульс изжарил бы абсолютно все на «Типлере», включая энграммы и другие разновидности электронных мозгов; приличный кусок межзвездного вещества, свалившийся на их голову с орбиты, мгновенно превратил бы членов экспедиции в лепешку. Если пришельцы с самого начала планировали уничтожение людей, зачем им надо было вообще обнаруживать себя?

И почему они вдруг решились на такое? Или за всем стоят какие-то другие причины? Питеру предстояло выяснить, что же произошло в действительности, и придумать, что ему делать дальше.

Он нашел дверную ручку, потянул за нее и втащился в «Пупок».

— Кэрил? Джеми? Где вы?..

Через пару секунд его ноги адаптировались к гравитации, а глаза — к яркому искусственному освещению.

— Кэрил, что случилось?

Питер сделал несколько шагов в сторону двери, ведущей на Четвертое Веретено, и обнаружил там еще одного безжизненного робота, раскинувшего свои искусственные конечности в совершенно неуместной позе.

— Слышит меня кто-нибудь?.. Тишина.

Может быть, солнечная буря повредила спутники связи «Типлера»? Маловероятно — потому что о любой предстоящей космической непогоде всегда поступает целая куча предупреждений из самых разнообразных источников, включая отдаленные специализированные обсерватории. Однако чем черт не шутит? Этим можно было легко объяснить если не все последние проблемы с энграммой Питера, то хотя бы исчезновение связи.

— «Подарки», где вы? Вы меня слышите?

— Как обычно, Питер.

Их ответ мало что изменил в настроении Питера, которым овладевало все большее беспокойство.

— Что случилось с «Типлером»?

— Пока невозможно сказать что-то определенное.

— Перестаньте меня дурачить! Я знаю, что вы постоянно наблюдаете за нами. Если кто-то и в курсе того, что с нами стряслось, так это именно вы! Отвечайте на вопрос! Что стряслось с моим кораблем? Это ваших рук дело?!.

— Уверяем тебя, Питер, что мы никоим образом не отвечаем за то, что случилось. Нормальная передача данных с «Типлера» внезапно прервалась около пяти минут назад. Одновременно возникли серьезные сбои в трансформации всех поступающих к вам данных. Обработка информации в какой-то степени восстановлена, но продуктивность еще очень далека от исходного уровня.

Возбужденные мозги Эландера с трудом воспринимали информацию.

Выходит, связь пропала одновременно с выведением из строя микропроцессорной системы обработки данных… Могли какой-либо мощный волновой импульс разрушить все энграммы на «Типлере»? Неизвестно.

Эландер кое-что знал о конструктивной защите реактора и о схемах повышения надежности микропроцессорной обработки, но предпринять что-либо конкретное, а тем более рассчитать риски поломки, было выше его возможностей.

«Подарки» говорили о частичном восстановлении ресурса процессоров. Это предполагает, что в любом случае кто-то на «Типлере» остался жив. Если попытаться найти способ контакта с уцелевшими, возможно, он узнает о случившемся и даже сможет каким-то образом помочь.

Первой мыслью Питера стало как можно скорее добраться до подъемника, чтобы выбраться из веретена на поверхность планеты. Если причина обрыва связи заключается в игнорировании слишком слабых сигналов — к примеру, из-за поломки ближайших спутников, — то выход Эландера на открытое пространство может улучшить связь и прояснить ситуацию.

Однако Питеру не удалось сделать и десятка шагов в выбранном направлении, как его остановил странный сигнал за спиной, похожий на разряд статического электричества.

Питер обернулся, но не увидел ничего, кроме закрытых дверей.

— Это вы, «подарки»?..

— Мы не поняли смысла заданного вопроса, Питер. Вскоре звук повторился. Скрипящий визг… и какое-то отрывистое шарканье возле двери, ведущей в Лабораторию.

Питер решил выяснить, в чем там дело — а вдруг какой-то враг забрался в веретено?.. Но он сразу же мысленно отругал себя за слишком богатое воображение. На этой планете нет ничего чужого, способного на такие действия. Даже если бы и было — как оно могло забраться на такую высоту?

Питер вздрогнул, увидев, как нечто, ковыляя на кривых многочисленных конечностях, пошатываясь и явно намереваясь повалиться навзничь, выпало из ближайшей двери и направилось в его сторону…

У Эландера вырвался вздох облегчения, когда в зловещем чужаке он узнал одного из собственных роботов.

Питер наклонился над увечным механизмом, который беспорядочно вращал множеством черных глаз-сенсоров. Внезапно их взгляд показался Питеру приобретающим некую осмысленность, словно кто-то разумный смотрел на него этими самыми глазами.

— Кэрил, это ты?.. — Привет, Питер!

Голос донесся из динамика робота, а не прошел через «КонСенс». И его обладательницей была не Кэрил Хацис.

— Как хорошо, что я все-таки отыскала тебя!

— Клео? Это ты? Что произошло?..

— Система «КонСенс» полностью вышла из строя. Робот оказался единственным средством связи. Пока мы разговариваем с тобой, я продолжаю подбирать пароли. Необходимо стабилизировать наши системы. Однако неизвестно, какие из них мне удастся вернуть к жизни, пока сюда не вернутся те, кто угрожает экспедиции.

От услышанного Питер буквально остолбенел:

— Нас что, атаковали?! Кто?.. Клео на мгновение замолчала.

Эландер представил себе самое худшее: чужаки распространили вирусы в программном обеспечении экспедиционных систем, наводнили ими «Типлер», стерли энграммы, вывели из строя «КонСенс»… Единственный способ остановить подобную атаку — полное отключение всех ресурсов с последующей очисткой и возвращением их к жизни, — по кирпичику, с ежесекундным риском повторной вирусной атаки.

Но почему такую чистку проводит Клео Сэмсон, а не кто-нибудь из специалистов по программному обеспечению?

— Возникла угроза экспедиции.

Телеграфный стиль объяснения Клео в данный момент совершенно не устраивал Эландера. Кроме того, он заметил, что в ее голосе появились какие-то странные нотки.

— Откуда именно, Клео? Я не совсем понимаю.

— Питер, мне пришлось принять экстренные меры.

На секунду Сэмсон вдруг показалась Эландеру совсем маленькой, съежившейся от неуверенности до размеров компьютерного микрофона.

— У меня не было выбора. Внезапно Питер все понял.

— Ты сделала все это сама? Ты вывела из строя «КонСенс»?..

— Мне пришлось это сделать, — повторила Клео. — Питер…

— А как же другие? Что с ними?

— Не злись, Питер. Я на некоторое время заморозила их. До выяснения всех обстоятельств. С ними все будет в порядке. Просто никто не должен мешать мне, пока…

— Зачем ты это сделала, Клео? Почему тебе должны были помешать?

На этот раз молчание Сэмсон затянулось. Или, может быть, она заплакала? Кто знает? По ее искаженному помехами голосу почти ничего нельзя было понять.

Когда Клео заговорила снова, панические нотки почти пропали, хотя сопутствующий им металл не исчез.

— Мы должны выйти на связь с Солнечной системой, — сказала она. — Это непреложная цель миссии в настоящий момент. Любая исследовательская группа, обнаружившая внеземную цивилизацию, должна выйти на контакт с Землей самым быстрым из доступных ей способов. Подчеркиваю — самым быстрым.

— Я знаю об этих правилах, Клео, но…

— Сначала дослушай меня, Питер! Ты что, не понял? Пока у нас имелись только обычные каналы связи, все было в порядке. Я послала на Землю сообщение в тот же день, когда появились «прядильщики», затем еще одно — когда мы получили первые дары. Этого было вполне достаточно. Но потом мы нашли коммуникатор и корабль-прорезатель, что дало возможность достичь Солнечной системы намного быстрее. Однако коммуникатор не сработал — ведь ответа мы не получили, — а отправление прорезателя стало откладываться на неопределенное время…

— Это вполне обоснованно, Клео…

— САМЫМ БЫСТРЫМ ДОСТУПНЫМ СПОСОБОМ! — в отчаянии закричала Клео, и тут Эландер по-настоящему испугался. — У нас нет выбора, Питер, разве ты не видишь? Мы должны это сделать! Должны!

— Но почему, Клео? Что случится, если мы возьмем небольшой тайм-аут?

— Что случится?! — Казалось, от ярости Клео готова развалиться на мелкие куски. — Мы станем неудачниками, Питер! Разве непонятно? Нашу миссию все будут считать проваленной. Мы не сделаем работу, как положено. Мы нарушим инструкции. Что может быть хуже? Наконец, мы их подведем!..

— Кого это — их?

— ОЗИ-ПРО, конечно. — Голос Клео задрожал от торжественности момента. — Мы подведем всех на Земле!

— Но, Клео, на Земле, может быть, уже вообще никого не осталось!

— Не имеет значения. Мы все равно должны сделать то, что положено. У нас нет выбора. У меня нет выбора. Разве непонятно? — еще раз повторила она.

Только после этих слов Клео до Эландера наконец дошло, в чем тут дело.

ОЗИ-ПРО на каждом своем корабле особым образом кодировали одну из энграмм члена команды, создавая тем самым гарантию того, что данная конкретная миссия будет осуществляться в строгом соответствии с планами и Уставом. Каждый такой шпион в своей энграмме хранил на всякий случай все секретные коды доступа к ресурсам корабля. Однако эти данные при надлежащем исполнении правил членами экспедиции лежали, что называется, «на подкорке»: таким образом, сам носитель кода ничего не знал о своем тайном предназначении. Только нарушение Устава активизировало его скрытую программу.

Сэмсон, судя по всему, и была таким шпионом, что стало для Эландера неприятным откровением. Питеру было жаль Клео, потому что она попала между молотом и наковальней, будучи вынуждена разрываться между своими желаниями как самостоятельной личности и слепой волей земных программистов.

Питер не был уверен, что Сэмсон в достаточной степени осознает истинные причины своей неожиданной агрессии.

— Поэтому ты нейтрализовала всю команду «Типлера», с помощью секретных паролей разрушила «КонСенс» и отключила работу энграмм…

— Да!.. — Ему показалось, что Клео обрадовалась тому, что ее наконец поняли. — Это было нелегко, Питер. Я даже не осознавала своих действий… Словно внезапное откровение. Гигантская волна, которая внезапно понесла меня с собой.

Питер вспомнил вспышку странных воспоминаний, которые предшествовали отключению его энграммы, и кивнул.

— Я уже испытывал нечто похожее.

— Извини, Питер. Мне пришлось выбирать — или отключить все сразу, или же сделаться уязвимой в отношении каких-нибудь ответных действий. Я вернула тебя к реальности тут же, как только появилась такая возможность. Теперь «Типлер» управляется почти исключительно автоматикой: ты не можешь себе представить, как сложно делать многие веши вручную.

— Зря ты так обо мне думаешь, — обиделся Питер. — Вполне представляю.

Эландеру пришлось уже достаточно долго существовать в реальном мире, чтобы иметь возможность сравнить его с искусственным окружением энграммы — результатом игры воображения кучки программистов-выскочек. Он не испытывал особого уважения к ним и не питал никаких иллюзий по поводу плодов высокоинтеллектуальной халтуры.

— Итак, зачем же я тебе понадобился, Клео? К чему весь этот очень подробный рассказ?

— Потому что я нуждаюсь в твоей помощи, Питер.

— А точнее?

— Конечно же, для того чтобы отправиться на Землю. На прорезателе — чтобы рассказать дома обо всем, с чем мы столкнулись. Вот и все, Питер. После этого «Типлер» сможет возвратиться в свое обычное состояние.

— Но возможно ли такое, Клео?

Она не обратила внимания на его слова.

— Я не смогу одна справиться с задачей, не сумею квалифицированно перепрограммировать робота, чтобы он полетел вместо тебя, Питер. К тому же «подарки» вряд ли согласятся стать моими помощниками в этом деле. Пожалуйста, Питер. Ты должен помочь мне. Без тебя у нас все рухнет…

— У нас?..

— Я имею в виду всех, кто остался на Земле. Нам нужна твоя помощь, Питер.

Ее голос сейчас звучал как-то по-новому. Это была совсем другая Клео Сэмсон.

— Но я не уверен, Клео…

— Почему? Что тебе терять, Питер? Приятная прогулка туда и обратно, которая займет всего пару дней. А когда ты вернешься, то я обязательно подключу энграммы всех остальных. Можешь быть в этом уверен. Зачем мне и дальше продолжать держать их в замороженном виде? После того как Земля обо всем узнает, я могу спокойно заниматься своей обычной работой на «Типлере». Все будет, как прежде. И Кэрил меня поймет и не осудит.

«Что поймет, так в этом можешь не сомневаться», — подумал Питер.

Вслух же он произнес:

— Но почему именно сейчас? Наверное, стоит подождать общего согласия на подобные действия?

— Но ведь так можно и ничего не дождаться, Питер. Нам необходимо действовать именно сейчас. — Эландер почувствовал, что она уже практически не управляет собой. — Самым быстрым доступным способом! И ты должен меня слушаться, засранец!..

— Я тебя понимаю, Клео. Однако не уверен, что ты предоставила мне достаточные доказательства того, что необходимо действовать так поспешно. Вот и все.

После короткой паузы Клео заговорила уже по-другому:

— Какие доказательства, Питер? Ты продолжаешь нести всякую чушь, а вспомни, как обещал отблагодарить меня за все хорошее, что я для тебя сделала!

— Извини, Клео, но…

— Может быть, ты тогда говорил мне всякую чепуху, чтобы просто успокоить собственную совесть? Или сознательно врал мне, Питер?

Эландер не мог понять — это ее настоящая реакция на происходящее или же нечто, заложенное программистами. Пожалуй, больше похоже на программный сбой, связанный с конфликтом, вызванным модификацией исходной энграммы Сэмсон…

Даже если он скажет Клео, что агрессивная навязчивость есть не что иное, как результат прямого вмешательства ОЗИ-ПРО в ее энграмму, она все равно ему не поверит.

С точки зрения Сэмсон, все действия, совершенные ею, оправданны и единственно верны — даже те, которые вступили в явное противоречие с собственной натурой Клео. Ее раздирал серьезный внутренний конфликт, и помочь в данном состоянии вряд ли возможно.

— Ты сама знаешь, что говоришь заведомую ложь.

— А ты говорил мне правду? Я думала, что могу на тебя надеяться, Питер. Похоже, я жестоко ошиблась в тебе.

— Клео, попытайся понять, что…

— Если ты не хочешь сделать это для меня, тогда, может быть, пошевелишь задницей ради твоей проститутки Лючии?.. — Ее неожиданная грубость заставила Питера поморщиться. — Похоже, она единственная, кто тебе не безразличен.

— Клео, хорошенько подумай еще раз, что ты говоришь. При чем здесь Лючия?

— Не будь таким наивным, Питер. — Злости в голосе Клео немного поубавилось. — Я даю тебе шанс узнать, что же в действительности случилось с ней!

— Каким образом? Не понимаю, о чем ты, Клео?

— Ты одержим воспоминаниями о ней и днем, и ночью. Удивительно, как не догадался раньше…

— О чем именно?

— Если ты долетишь до Земли, Питер, то что мешает на обратном пути вплотную заняться ее поисками, повторив ее путь? Ты бы мог посетить все звездные системы, где она, по нашим сведениям, могла бы находиться. Кто знает? Возможно, Лючия еще жива и ты мог бы спасти ее? Станешь ее рыцарем в гребаных доспехах, который пришел, чтобы извлечь подружку из небытия. Согласен, Питер? Во всяком случае, тебе, должно быть, очень хочется узнать, что на самом деле случилось с ней? Вот и появился такой шанс. Я предлагаю его на тарелочке. Все, что от тебя требуется, это сказать «да».

Эландер онемел от ее столь эмоционального монолога.

— Отправляйся к Земле, Питер. Доставь туда мое сообщение и меня не волнует, что ты будешь делать после этого.

Эландера раздражал ее игривый и одновременно грубый тон. Он с пониманием относился к тому непростому положению, в котором не по своей воле оказалась Клео, и все же ему не нравилось, как беспардонно она манипулирует им в своих интересах.

— Запомни, только я могу предоставить тебе такие выгодные условия сделки. Кэрил ни за что бы не позволила подобное. Что скажешь, Питер? По рукам?

Эландер едва заметно кивнул, но его лицо оставалось совершенно бесстрастным.

— Вот и хорошо. — Клео немного успокоилась. — Тогда тебе необходимо сразу же отправиться на корабль. Возьми с собой робота: я загрузила в его память достаточно информации. На Земле разберутся, что у нас произошло. Я буду следить здесь за порядком, пока ты не вернешься или не свяжешься со мной с Земли через корабельный коммуникатор. Как только я узнаю, что ты выполнил мое задание, то сразу разморожу экипаж. Все будет в абсолютном порядке, милый мой Питер.

Эландер поднялся, подавляя желание задать Сэмсон еще несколько не совсем приятных вопросов.

Как она узнает, что он действительно побывал на Земле? А что, если там уже нет никого, кто смог бы ответить на сообщение Клео? Устроит ли ее, если Питер «отсидится» где-нибудь парочку дней, а потом пришлет ей сообщение якобы с Земли?

Эландер серьезно засомневался в успехе своей миссии. Если ему не удастся доказать Клео, что ее поручение выполнено, то поведение Сэмсон может стать совершенно непредсказуемым.

Питер отогнал от себя мрачные мысли и направился в сторону двери, ведущей в Док.

Пока он шел, перед его мысленным взором появилась картина захода солнца на Адрастее; Питер думал о том, что, возможно, совершает очередную ошибку…

Эландер остановился и повернул налево.

— Я должен кое-что взять с собой, Клео.

Некоторое время она колебалась, потом сказала:

— Ладно. Только не забудь про робота.

Питер вернулся, чтобы подобрать своего приземистого механического помощника. Зажав его одной рукой под мышкой, он открыл дверь и вошел внутрь, обдумывая свои дальнейшие действия.

1.2.6

Пока Питер ожидал окончания подготовки прорезателя к полету, а также приведения в готовность всех тех подъемных устройств в Доке, которые должны доставить его на борт, у него было достаточно времени, чтобы еще раз обдумать предложение Клео.

От Сэмсон больше не поступало никаких новостей: очевидно, она занималась дальнейшим укреплением своей безграничной власти на «Типлере». Так что Питера ничего не отвлекало от собственных мыслей и воспоминаний его оригинала.

Повторяющиеся воспоминания о Лючии теперь сочетались с другими зрительными образами: синее небо, деревья, реки, море цветов вдоль засыпанной гравием дорожки, по которой прогуливались небольшие группы людей, иногда с детьми. Все они были одеты в обычную земную одежду, дышали воздухом без помощи каких-либо аппаратов — и эти прекрасные и удивительные вещи воспринимались ими как должное, само собой разумеющееся. Даже после крупных экологических катастроф 2030 — 2040-х годов — разрушительных ураганов, неурожаев, подъема уровня Мирового океана, озоновых дыр в Северном полушарии, — даже после всего этого человечество не потеряло возможности жить так же, как и десятки тысяч лет назад.

Как Питер завидовал этим людям! Кажется, он был готов на все, лишь бы оказаться среди такой простой и одновременно роскошной жизни. Просто посмотреть в зеркало и увидеть то, что дала тебе природа, а не хитроумная технологическая цепь. Но даже воспоминания о Земле принадлежали не ему самому, а были частью памяти настоящего Питера Эландера.

Для Питера — носителя энграммы и всех остальных Эландеров-копий на других кораблях и в других экспедициях Земля была чем-то намного более далеким, чем любая из планет — например, Адрастея. Никто не надеялся увидеть ее скоро.

Но теперь Питеру неожиданно представилась редкая возможность, подобие еще одного дара «прядильщиков». Правда, ему не предложили, а, скорее, поманили. Как морковкой перед мордой осла. Сколько же еще предстоит сделать ошибок, прежде чем он сможет вцепиться зубами в эту самую морковку? Как и с другими дарами «прядильщиков», не все тут Питеру было понятно и не все от него зависело. Во всяком случае, так считает Клео…

Перед тем как направиться в Док, Эландер решил заглянуть во Врачебный Кабинет. Здесь его встретил тот самый жидкостный чудо-халат, который Кингсли Оборн нарек Халатом Бессмертия.

— Защитит ли эта одежда меня от неблагоприятных внешних воздействий? — спросил Питер у «подарков».

— Она предназначена для исцеления и защиты.

Эландер просунул руку в чудо-халат и подождал, пока водянистая субстанция не распространилась по поверхности всего его тела.

Как и при первом испытании халата, возникшее при этом ощущение колючего и ползучего холода было крайне неприятным. Ледяная жидкость, не подчиняясь никаким физическим законам, скользила по его подмышкам, вдоль ноздрей, по всем закоулкам тела. Однако через несколько секунд дискомфорт исчез, и Питер даже перестал ощущать присутствие на коже этой водянистой субстанции.

— Этой штуковине требуется отдельный источник питания? Питер мог разговаривать, как обычно.

— Ее источник — ты сам, Питер.

«Подарки», казалось, были удивлены степенью неинформированности Эландера.

Питер отправился из Врачебного Кабинета в «Пупок», а оттуда в Док. Чудо-халат передвигался вместе с ним, словно вторая кожа.

Пока Эландер добирался до кабины прорезателя, его осенила еще одна мысль. Да, отправиться на поиски Лючии вполне реально: «подарки» заверили его, что «Арахна» в состоянии много раз подряд совершать «прыжки» между Эпсилоном Водолея и Солнечной системой. Но если даже вообразить, что он найдет Лючию живой, то сможет ли она узнать его? Будет ли, по крайней мере, уважать, как прежде? Ведь он уже совсем другой Питер

Эландер, и с тем, прежним Питером из тренировочного лагеря имеет совсем мало общего…

Тогда Лючия произнесла фразу, застрявшую в памяти энграммы Питера:

Мы все здесь, как вдовы викингов: машем на прощание своим мужьям, которых совсем скоро поглотит морская пучина… однако мы-то им не жены, а они нам вовсе не мужья, и вообще, здесь нет близких. Те, с кем мы прощаемся, — это мы сами…

Теперь на месте викинга стояла его электронная копия, опора неизвестно для чего и для кого. Как может она захотеть такого?

Питер пребывал в дурном настроении, глядя, как прорезатель постепенно замедляет свое вращение.

Вскоре Эландер уже был внутри «Арахны». Незадолго до отключения соединения с «Типлером» на связь с ним через «Кон-Сенс» вышла Клео.

Определенно Сэмсон удалось восстановить работоспособность некоторых систем корабля, иначе у нее не было бы возможности отследить данные состояния окружающего пространства, передававшиеся сенсорами «Типлера». Питер пока не знал, лучше это или хуже для него самого.

Изображение Клео было нечетким, как на десятой копии. Она выглядела точно так, как ее запомнил Эландер в день их знакомства в тренировочном лагере: светлые волосы, затянутые на затылке в пучок, простая серая накидка. Интересно, это имидж оригинала или ее собственный? Клео Сэмсон, спокойная, естественная, уверенная в себе и ни на шаг не отступающая от поставленной цели…

У самого Эландера не было четкого представления о своем оригинале, лишь какие-то размытые воспоминания: волевое лицо, мешки под глазами, высокий лоб. Правда, теперь у Питера имелось новое тело, лишь отдаленно напоминавшее предыдущее.

— Передай привет моему оригиналу, Питер. Скажи ей… в общем, что игра стоила свеч. — Клео улыбнулась. — Желаю удачи.

— Спасибо, — произнес Эландер, но Сэмсон не стала дожидаться ответа: ее изображение на экране после щелчка растворилось и исчезло. — Удача мне очень понадобится, — добавил Питер уже в пустоту.

Интересно, что она имела в виду насчет игры и свеч, подумал он.

Клео подразумевала взятие «Типлера» под контроль? Или говорила об их миссии? А может быть, о том, что ее дружба с ним, Эландером, принесла свои плоды?..

Питер был рад, что ему не пришлось вести разговор дальше: он мог случайно обмолвиться о своих настоящих намерениях. Эландеру и так было не очень уютно.

В кабине Питер какое-то время разглядывал экран монитора. На его плече пристроился робот.

Усилием воли Эландер снова и снова старался сконцентрироваться на главном: он понимал, что медлить сейчас более чем опасно.

Теперь рядом уже не будет всегда предупредительной Клео, быстро возвращавшей его к реальности в любой ситуации. Правда, в глубине собственного «я» именно этого Питер и добивался все последнее время. Ему хотелось одного: спрятаться, уклониться, забыть, не принимать никаких решений…

Очевидно, не судьба.

— «Арахна», мы готовы к старту?

— Я готов, — отозвался автопилот. — Необходимо определить маршрут.

— Идем туда же, куда и в прошлый раз — к газовому гиганту.

Как и во время предыдущего путешествия, перед самым стартом экран с картинкой из Дока погас. Ощущения движения не возникло, но Питер понимал, что чувства обманывают его. Он не мог представить всей сложности последовательных перемещений прорезателя. Питер лишь пытался вообразить себя сторонним наблюдателем: вот корабль, который появляется в гравитационном колодце, а затем исчезает — и оказывается в другом месте, но с таким же вектором смещения в пространстве.

Подобный способ путешествия в космосе мог показаться странным, если не брать в расчет один момент: более низкие энергозатраты на такую форму ускорения. Питер не мог оценить, насколько его предположение реально. Возможно, «прядильщики» подарили им этот корабль исключительно для того, чтобы познакомить с данным способом передвижения. Позднее, когда человечество разберется что к чему, прорезатель может быть модифицирован и улучшен.

Вскоре на экране монитора появился уже знакомый Питеру газовый гигант. Теперь оставалось несколько минут до того, как изображение прорезателя возле этой планеты достигнет «Типлера». Вряд ли Клео не догадается, что он совершенно в другом месте. Впрочем, пусть даже и так. Эландеру требовалась всего лишь пара минут, чтобы переговорить с автопилотом «Арахны» где-либо вне Сухого Дока, чтобы не вызвать у Сэмсон никаких подозрений.

— Мне необходим доступ к обычной связи с «Типлером» на правах сетевого администратора, — обратился Эландер к автопилоту. — Возможно ли это при условии, если я назову частоту и требуемый код доступа?

— Да, — ответил электронный бесстрастный голос. — Но необходимо иметь в виду значительную задержку в прохождении сигнала до…

— Я знаю, — прервал его Питер. — Поэтому перед открытием канала не могли бы мы подойти поближе к «Типлеру»? Максимально близко. Это выполнимо?

— Мне понадобится более точная спецификация цифровых данных, — ответил электронный мозг прорезателя. — Но в принципе это реально.

Эландер нервно сглотнул.

— Что может произойти с «Типлером», если мы внезапно вернемся из гиперпространства и затормозимся совсем рядом с ним, чтобы не было задержки сигнала? Не причинит ли это кораблю вреда?

— Нужно иметь в виду, что изменения электромагнитной интерференции возрастают экспоненциально с приближением к…

— Меня не интересуют детали, — раздраженно перебил его Эландер. — Мне надо знать, каково минимальное расстояние между кораблями, обеспечивающее безопасность.

— Пятьдесят метров — однопроцентный шанс минимального повреждения.

Такой риск показался Питеру приемлемым. Во всяком случае, к нему не будет претензий, что он не принял ответных мер. А если все пройдет удачно…

— Хорошо. Тогда по моей команде мы должны приблизиться к «Типлеру» на это расстояние. Кроме этого, необходимо пришвартоваться вне зоны видимости главного сенсорного блока на корпусе «Типлера»; иначе говоря, там, где нас будет труднее всего заметить. Понятно?

— Да.

— Вот и хорошо. И будь готов, дружок, открыть канал связи сразу же по прибытии на место. После этого я дам дополнительные инструкции. Код доступа находится в архивном файле «Силверстрим», пароль — «драйв».

Информацию Эландер довольно легко извлек из памяти своего оригинала.

— Этого достаточно?

— Все полученные инструкции сохранены и их исполнение реально.

— Хорошо. Тогда вперед.

Питер уселся в кресло. Прорезатель покинул орбиту газового гиганта и начал маневрировать, двигаясь к «Типлеру».

Эландер очень волновался за успех операции — тем более что играл в происходящем совершенно пассивную роль.

Он закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться.

Если не для нас, то для кого?.. — стучало его сердце.

Наконец на экране появилась новая картинка: вид на «Типлер» со стороны его «брюха» с многочисленными стойками и антеннами-тарелками. По обе стороны от него просматривались комбинированные солнечные батареи и световой парус — источники дополнительной энергии и навигационные приборы.

Серебристые крылья батарей всегда казались Питеру самым волшебным элементом во внешней конструкции корабля; все другое внешне представляло собой не более чем плотно увязанные стопки блоков и опорных стоек, предназначенных для того, чтобы выдерживать невзгоды длительных перелетов.

— Канал связи открыт, — бесстрастно доложил автопилот.

— Отлично. Теперь мне понадобится свободный микрофон. И еще: игнорируй все попытки навязать контакт на любой другой частоте. Что бы ни происходило, оставляй мой канал открытым.

Питер заговорил, полагая, что кто-нибудь на «Типлере» услышит его:

— Здесь Питер Эландер, идентификационный номер Ай-Ди-27-Эль-Эй-Ю, код авторизированного доступа Ти-Си-Дабл-Ю-10, мне необходим доступ во внешний командный узел корабля…

Ответ электронного мозга с «Типлера» поступил незамедлительно:

— К сожалению, доктор Эландер, выполнение вашей инструкции блокировано. Внешний доступ невозможен из-за ошибки идентификации.

Питер грубо выругался вслух.

Или Сэмсон предугадала такой ход своих противников, или же переусердствовала Кэрил, так опасавшаяся подвоха со стороны «подарков». Теперь у Эландера остался только один, запасной вариант, самый сложный, без которого ему так хотелось обойтись.

— Мне необходимо подойти поближе. Есть ли у пилотской кабины возможность самостоятельного перемещения в космосе?

— Да, небольшой запас мобильности имеется.

— Он сможет доставить меня туда?

Эландер указал на изображение «Типлера» на экране. — Да.

— Тогда сделай это.

Питер внимательно всматривался в экран, пытаясь разглядеть интересовавшие его детали.

— Теперь мне надо выйти в открытый космос. — Изображение «Типлера» вдруг качнулось. — Содержимое кокпита надо очистить, а потом открыть герметический люк.

Питер ожидал сентенций со стороны автопилота по поводу всех опасностей такого шага и предупреждений о том, что Халат Бессмертия не в состоянии защитить его от глубокого вакуума и космической радиации, но его страхи оказались напрасными. Либо прорезатель был обязан подчиняться всем приказам, вплоть до ведущих к самоубийству, либо все шло нормально и ничто ему не угрожало.

И все же до чувства полного оптимизма Питеру было еще очень далеко.

Эландеру удалось наконец зафиксировать «Типлер» на экране своего монитора. Это означало, что расстояние между ним и кабиной прорезателя стало минимальным. Когда Питер обернулся, то оказалось, что герметичный люк уже открыт.

Очередное испытание требовало от Питера напряжения всех сил. Ему предстоял выход в открытый космос.

— Теперь я должен выбраться наружу. Строго удерживай данное положение кабины вплоть до моего возвращения. И я запрещаю отвечать на какие-либо речевые сигналы, кроме моих.

— Повторять нет необходимости, — ответил электронный мозг прорезателя. — Все инструкции уже получены.

— Могли бы вы хоть разок пошутить со мной, милые «подарки»? — пробормотал Питер, пробираясь через люк.

— Это не входит в наши функции.

Снаружи местное солнце просто ослепляло, и у Питера сразу начала кружиться голова. Пребывание в вакууме в одном лишь защитном костюме вызвало у него ощущение полной беспомощности. Самовнушение совершенно не помогало: только человеку свойствен страх, не поддающийся логическому контролю. Около минуты Эландер просто глубоко дышал, пытаясь успокоиться. Дело, на которое он решился, больше не терпело отлагательств.

«Брюхо» «Типлера» находилось в каких-нибудь полутора метрах от Питера. Он немного привык к невесомости, крепко обхватил поручень на внешней стороне люка и стал готовиться к прыжку в сторону ближайшего к нему отрезка опорной рамы. Расстояние было пустяковым, но вдруг Питер все же промахнется, или удар оттолкнет его в сторону? Вряд ли у чудо-халата есть еще и реактивные двигатели для перемещения пациента. Поэтому, когда Эландер увидел цель прямо перед собой, он изо всех сил вцепился в раму, пытаясь избежать рикошета.

Зацепившись, Питер огляделся и стал немного спокойнее рассчитывать свои дальнейшие действия. Теперь ему предстояло по элементам опорной рамы перебраться на противоположную сторону корпуса «Типлера». Осложняющим обстоятельством стал тот момент, что корабль строился отнюдь не в расчете на то, что кто-нибудь будет, подобно шимпанзе, лазать по элементам его внешней конструкции. Пару раз Питер едва не промахнулся, пытаясь зацепиться за поручни, и ему пришлось отдыхать, плотно зажмурив глаза.

Окружающее пространство продолжало слепить Эландера; адаптации зрения так и не наступило. Яркой была поверхность самой Адрастеи: серебристый корпус «Типлера» сверкал за его спиной, а справа сияла звезда Эпсилон Водолея. Только слева тускло маячил темный диск пилотской кабины «Арахны».

Питер не мог знать, догадалась ли Клео о его планах. Ему оставалось только одно: идти вперед, несмотря ни на что, и надеяться, что Сэмсон сейчас слишком поглощена своими виртуальными мирами и вряд ли подумает о возможности столь примитивного прорыва к сердцу «Типлера» — глобальной конфигурации его системы. Во всяком случае, быстро догадаться Клео не должна.

Наконец Питер добрался до узла ручного доступа и коснулся рукой термосенсорной пластины. Поначалу он подумал, что чудо-халат может воспрепятствовать прохождению сигналов от его кожи. К счастью, этого не случилось, и сразу же раздался громкий голос:

— Санкционирован доступ к узлу, доктор Эландер.

Затем Питер повторил запрос на разрешение войти в командный режим и назвал свои реквизиты. На этот раз искусственный интеллект «Типлера» отнесся к нему более благосклонно. Во всяком случае, явного отказа не последовало.

— Нестандартная конфигурация. Нужен ли доступ в меню? У Питера мгновенно пересохло в горле.

— Нет. Меня устроит «КонСенс».

На этот раз Эландер по-настоящему испугался: времени на длительное пошаговое изучение системы в ручном режиме имелось слишком мало; у Питера не было иного выбора, как принять обычный, стандартный интерфейс, хотя лично для него он был самым неудобным со времени появления проблем с собственной энграммой.

Эландер в который раз внутренне напрягся, сталкиваясь с обезличенным информационным потоком «КонСенс», таким неестественным для его органов чувств. Корпус «Типлера» исчез, его заменила пустота с множеством иконок-меню, ссылавшихся не на конкретные объекты, а на их усредненные абстрактные параметры. Эти каталоги, папки и окна были похожи только на самих себя — они представляли собой не что иное, как дыры, свободные места со скрытой возможностью вызывать объекты к жизни.

Питер мог бы сделать набросок своего ближайшего окружения — операционной среды, заднего плана событий, но у него не оставалось времени на это занятие. Его мысли уже скользили по строчкам меню, падали, поднимались и съезжали вновь, не находя исходной, первоначальной точки координат. Эландеру нужно было действовать побыстрее, пока его мозги окончательно не съехали.

Питер представил себе структуру управляющей сети «Типлера», сравнив ее с той, которую видел перед собой с помощью органов чувств и вспомогательных устройств. Кэрил почти ничего не поменяла в конфигурации, которую первоначально, еще на Земле, установил Сивио. На это Питер и надеялся: Хацис — сильный руководитель, но отнюдь не оригинальный. Ей всегда было проще пользоваться существующей контролирующей структурой, чем создавать новую. Для Эландера такой вариант являлся оптимальным. Во всяком случае, он заранее знал, что и где должно находиться.

Телеметрия, контроль работы реактора, интегральные параметры… Эландер быстро просматривал вложенные меню. Контроль положения, связи, регистраторы…

Ага, вот то, что надо: установочные параметры работы энграмм.

Питер открыл окно меню. От волнения его слегка затошнило, и он снова и снова повторял фразу, которая в его устах приобрела чуть ли не сакральный смысл: я знаю, кто я… я знаю, кто я…

Когда Эландер оказался среди подпунктов меню, то еще раз убедился в том, что его предположения верны. Работа всех энграмм корабля выражалась в процентах от максимально используемого для обработки данных процессорного времени. Только одна энграмма находилась в активированном состоянии: все остальные были временно отключены — точнее говоря, заморожены — в интервале между двумя последовательными мыслями. Их носители не умерли и не потеряли сознания, а всего лишь остановились… И только Питер, благодаря своему персональному процессору в черепной коробке, предназначенному для обработки данных личной энграммы, оказался совершенно случайно застрахован от такого вмешательства Клео. И теперь Эландеру было нечего бояться — даже в случае его полной программной изоляции от «Типлера».

Единственная целиком активная энграмма принадлежала Клео Сэмсон. Чтобы разморозить остальных, Питеру придется отключить ее. Даже при условии срабатывания всех защитных режимов эта задача представлялась непростой.

Питер задумался, не зная, какое решение может оказаться наиболее правильным. То, что он замыслил, лежало вне его прямых обязанностей на корабле согласно Уставу миссии. Есть ли у него основания на подобные действия? Конечно, особого выбора нет, но что подумают о его экспериментах на Земле? А если ничего не получится? Что дальше?..

Опять Питеру пришлось бороться с собственной неуверенностью и нерешительностью, которые на этот раз грозили стать запредельными.

Эландер стал вспоминать, что говорили в тренировочном лагере на Земле о коллективном сознании энграмм. Однажды им даже показали, как это выглядит после процессорной обработки. Сплошное месиво из самых разнообразных идей и впечатлений, в котором очень непросто ориентироваться. С учетом состояния его собственной энграммы Эландеру вряд ли рискнули бы когда-либо поручить такую работу.

Но теперь положение было совершенно иным. Банки памяти пускали в обработку не десятки, а одну-единственную энграмму, что делало ситуацию значительно более управляемой и менее рискованной, если бы не его личностный фактор.

Если у Питера что-то не получится, он серьезно рискует собой, и у него не останется пути назад.

Необходимо вспомнить детали. Он просто обязан все сделать правильно. Нужно быть полностью уверенным в своих действиях, прежде чем «выдернуть из розетки» того, кто совсем недавно считался твоим другом.

Проникнуть в ход процессорной обработки мыслей Клео — пара пустяков. Набрать парочку команд — не более того. Надо только сначала разобраться в хитросплетениях меню, определить, как расставлены базовые режимы и кто их контролирует.

Судя по ее энграмме, Сэмсон беспрерывно перемещалась по «Типлеру», как будто что-то искала: параметры окружающей ее обстановки изменялись кардинально каждые несколько секунд.

Теперь Эландер видел Клео в местах, к которым она никогда раньше не имела отношения: жилые кубрики, стилизованные под старинные будуары, отделанные бархатом и позолотой (очевидно, прихоть кого-то из членов команды); капитанский мостик, машинное отделение, кают-компания… Все помещения были виртуальными: собственно, в этом и заключался скрытый смысл: сделать окружающую обстановку более комфортной, а работу персонала — эффективной.

Мысли Клео показались Эландеру достаточно хаотичными, они с трудом разбивались на простые составляющие. Было ясно: она что-то искала, и поиски возбуждали ее. Вскоре Клео нашла нужную ей вещь, и возбуждение мгновенно перекинулось на Питера, от чего он почувствовал неприятный холодок на спине.

Эландер увидел себя стоящим с закрытыми глазами у стены, сплошь занятой экранами наблюдения; обеими руками он касался одного из них. В тот момент Эландер выглядел почти так же, как в день старта с Земли: высокий, худой, бледный, очень интеллигентный и умный. Или последнее ему только показалось?

Может быть, она до сих пор представляет его таким?..

Оценивать себя со стороны, как это пытался делать Питер, — все равно что стоять в эпицентре землетрясения. Все, чем он уже был и кем стал за время экспедиции — все дрожало, разваливалось на глазах, рискуя превратиться в прах и пепел.

— Оказывается, вот где ты, Питер, — сказала Клео, и ее голос прозвенел в его мозгу колокольчиком. — Что это ты задумал?

Картинка работы ее сознания в реальном масштабе времени для Питера пропала совершенно внезапно. Интересно, он случайно отключился сам, или его выкинули? Вдруг он выбрал в меню какую-то несовместимую комбинацию и его подбросило вверх на электронном батуте?..

Что бы ни случилось, теперь Питер снова оказался предоставлен сам себе.

Эландеру стало легче, даже несмотря на присутствие электронного мусорщика «КонСенс».

— Питер?..

Он не обращал на призывы Клео никакого внимания.

Сэмсон искала Эландера среди множества виртуальных помещений на «Типлере», очевидно, что-то зная о его планах. Но теперь, что бы она ни говорила ему, ничто не сможет заставить его свернуть с уже выбранного курса. Все уже решено.

— А как там насчет Лючии, Питер? — В голосе Клео ему послышались печаль и разочарование.

В окне контроля работы энграмм Эландер выбралидентификатор Сэмсон. Теперь с помощью одной команды теоретически он может отключить ее. Но получится ли? Возможно, программисты ОЗИ-ПРО предусмотрели подобную ситуацию и придумали защиту? Кто знает?..

Эландер нажал сенсор. Линия на экране, отражавшая работу сознания Клео, дрогнула, но не исчезла.

— Ты ошибаешься, Питер.

Эландер вздрогнул.

Теперь, когда простое временное отключение не сработало, для Питера остался единственный, последний вариант.

Запрятанной глубже всех в череде списков меню оказалась команда стирания всего содержимого энграммы, предназначенная для использования только при чрезвычайных обстоятельствах. К счастью, программисты не изменили универсального характера команды.

Эландер некоторое время туповато разглядывал выведенную опцию, пока перед его глазами не побежали радужные круги.

— Пожалуйста, Питер, — тихо попросила его Клео. — Не делай этого. Разве ты не видишь, что у меня нет выбора? Они не дали мне такой возможности. Я — единственный шанс на успех нашей миссии, и я выполню все, что для этого потребуется.

Питер не успел выполнить задуманного: что-то твердое и очень сильное схватило его за шею и начало душить.

Оба мира, которые он занимал — реальный и виртуальный, — в это мгновение слились в единое целое. Иллюзорный остался в «Типлере», а реальный, где его пытались лишить жизни, — в ближайшем к его кораблю пространстве.

Продолжая держаться за поручень вблизи узла ручного доступа, Питер резко развернулся, чтобы рассмотреть своего врага: им оказался сидевший на его собственном плече робот, о котором Эландер уже успел забыть.

Небольшой, но очень крепкий андроид одной лапой душил его, а в другой держал острое лезвие. Еще двумя лапами он схватился за одну из стоек на корпусе «Типлера» и, коротко размахнувшись, нанес удар, целясь Питеру в шею.

Эландер поморщился, но, к своему удивлению, не почувствовал боли, а лишь какое-то тупое ощущение; он попытался как можно плотнее обхватить робота и оторвать его от себя.

В этот момент новый взмах лезвия пришелся по пальцам Питера. И снова Халат Бессмертия спас его от серьезного ранения, но не от тупого удара.

Питер решил изменить тактику борьбы с механическим противником.

Теперь андроид пытался силой отбросить его от «Типлера» в открытый космос. Эландер буквально повис на роботе, понимая, что если перестанет сопротивляться, то его ждет неминуемая смерть. Из последних сил Питер нанес сопернику удар головой. Робот потерял равновесие и на мгновение оторвался от «Типлера».

Собрав остатки сил, Питер оттолкнул своего врага подальше, в открытый космос, и вскоре тот превратился в слабо светящуюся точку, которая двигалась в сторону Адрастеи.

Когда через несколько минут Эландер немного отдышался, его снова пригласил в гости виртуальный мир.

— Питер, выслушай меня, пожалуйста, — донесся голос Клео. На этот раз Эландер уже не колебался в своих действиях. Он нажал кнопку.

Дальнейшие события происходили вовсе не так, как это себе представлял Питер. На то, чтобы стереть из банков памяти «Типлера» все, что когда-то составляло личность Клео Сэмсон, потребовалось не более секунды; был уничтожен не только первичный паттерн, доставшийся ей от оригинала, но и все те воспоминания, которые она лично добавила в него за последнюю сотню лет.

Когда Клео не стало, Питер пожалел ее. Теперь он остался в полном одиночестве. Единственная живая душа на большом и пустом корабле… Система «КонСенс» превратилась в пустоту, содержащую только его мысли, исполненные печали. Эландер не мог даже расплакаться: у него не осталось тела, которым обладала Кэрил и другие.

Впервые за много последних месяцев и даже лет Питером овладела глубокая печаль.

1.2.7

— Питер, ты меня слышишь?..

Во второй раз за этот день Эландер совершил переход из небытия сразу в состояние полного смятения.

На этот раз, правда, у него не осталось представления о том, где он был и чем занимался до наступления провала. Это было похоже на тяжелый сон или кошмар, в котором свет заменился на звук, а вкус — на прикосновение. Словно окружающий мир вывернулся наизнанку, и он в нем совершенно потерялся…

— Это ты, Питер? Нам потребовалось больше времени, чем ожидалось, чтобы найти тебя.

Знакомый голос. Кажется, Кэрил Хацис…

— Если это действительно ты, и у тебя все в порядке со слухом, можешь не отвечать. Только делай то, что я скажу.

Даже если бы Эландер и хотел ответить, у него не было ни малейшего представления, как это сделать.

— Тебе пришлось отсоединиться, Питер, — продолжала вроде бы Кэрил. — Теперь необходимо восстановить связь. Это довольно просто. У тебя есть страховочный кабель. Необходимо лишь воспользоваться им.

Питер нахмурился, глядя в бездну космоса. Кабель?..

Он не сразу понял, что Кэрил имеет в виду. Страховочный кабель являлся последним средством выхода из трудной ситуации, по типу системного клавиатурного сброса, чем иногда на своем стареньком компьютере пользовался его отец.

Но зачем ему все это?

Внезапно память Питера легко вынесла на поверхность сознания из темноты забытья все, что необходимо. На этом кабеле должен иметься резервный пульт управления. Так было всегда, просто сам Эландер очень давно им не пользовался — фактически со времени первой поломки энграммы лет десять назад.

Теперь Питер вспомнил все.

Кэрил повторила свои слова, но на этот раз Эландер не обратил на них внимания, сконцентрировавшись исключительно на пульте.

— Промытые мозги.

Питер произнес фразу громко и отчетливо, зная, что это пароль, необходимый для установления связи с искусственным интеллектом «Типлера».

Внезапно Эландер ощутил себя подвешенным в открытом космосе, в пространстве между кабиной прорезателя и корпусом «Типлера»: его рука до сих пор сжимала поручень узла ручного управления.

У Питера ныло все тело, в особенности горло — в том месте, где к нему не очень аккуратно приложился робот. Когда это случилось? Сколько времени он уже находится здесь?

Голос электронного мозга «Типлера» прервал размышления Эландера:

— Хотите закончить эту сессию?

— Что?.. Да, хочу. «Арахна», нельзя ли придвинуть кабину поближе?

Интересно, слышат ли его на прорезателе? Питер почувствовал себя совершенно счастливым, когда после небольшой паузы услышал ответ с «Арахны»:

— Сейчас мы заняты приемом сообщения с…

— Да, я в курсе. Они могут подождать. Пусть пилотская кабина подойдет ко мне максимально близко, хорошо?

Через некоторое время круглый люк кокпита, по форме очень напоминавший рот, появился прямо перед ним.

Когда Питер оказался внутри прорезателя, то был еще слишком слаб, чтобы стоять вертикально, и поэтому ползком добрался до своего кресла.

— Вам требуется медицинская помощь? — предложил свои услуги автопилот «Арахны».

Питер вежливо отказался:

— Ваш Халат Бессмертия оказался очень практичной вещью. Теперь я прошу принимать все сообщения с «Типлера».

Первым раздался голос Сивио:

— Это ты, Питер? Если слышишь, пожалуйста, ответь мне.

— Дайте мне открытый многофункциональный канал, — обратился Эландер к электронному мозгу прорезателя.

Через пару секунд перед ним появился улыбающийся Сивио.

— Извини, что заставил тебя ждать, Джеми. Как долго я был в отключке?

— Пару часов. — На лице Сивио сияла радостная улыбка. — Мы не сразу поняли, что произошло. Потом немного разобрались и обнаружили, что и ты застрял в системе, не выходил на связь, а мы не могли обратиться напрямую к прорезателю. Нас очень волновало… — Он сделал паузу и улыбнулся вновь. — Короче, мы перепугались зря. Кэрил никогда не переставала надеяться на тебя.

— А вот Клео…

Питер не смог закончить фразы. Улыбка Сивио моментально исчезла.

— Мы знаем. Тебе не обязательно рассказывать об этом.

Питер устроился в кресле поудобнее и начал растирать виски кончиками пальцев.

Собственная кожа показалась ему очень сухой. Может, это результат действий Халата Бессмертия? Последнее, что запомнил Питер, — это стирание энграммы Клео Сэмсон из банков памяти «Типлера». А что же случилось потом? Похоже, он еще что-то соображал, раз успел разморозить энграммы остальных членов команды. В противном случае их корабль навеки остался бы пустым и безжизненным, если не брать в расчет его собственную наполовину неработоспособную энграмму.

Возможно, пару часов назад Питеру идея оказаться преданным забвению могла показаться не такой уж глупой. Он ужасно устал, а нервы сдали совершенно. В беспорядочном плавании по волнам «КонСенс» Эландер начисто забыл о страховочном кабеле и резервном пульте — то есть о том, о чем ему напоминала Кэрил. В итоге Питер по собственной вине оказался на грани жизни и смерти.

А тут еще случившееся с Клео Сэмсон…

Несмотря ни на что, чувство вины полностью Питера не покидало.

Однако похоже, что Кэрил все равно не дала бы погибнуть Эландеру, хоть он ей и надоел со своими психоаналитическими выкладками; впрочем, несомненно, соблазн избавиться от него у Хацис периодически просматривался.

Главное, что теперь все позади. Оказалось, что судьба Питера совершенно не безразлична Кэрил. Хотя о своих коллегах он тоже позаботился. Правда, в основном ради себя, но все-таки…

— «Арахна», доставь меня обратно в Док. А тебя, Джеми, я прошу подождать. Мне необходимо немного передохнуть.

— Все понял, Питер.

Перед тем как экран отключился, на нем появилось новое лицо.

— Неплохая работа, Питер. — В голосе Кэрил неожиданно прозвучали уважительные нотки. — Спасибо тебе от всех нас.

Питер молча кивнул.

Саднящая боль в горле не проходила. У него не было ни времени, ни желания сразу же выяснять детали только что произошедшего на «Типлере»; голова то и дело бессильно падала на грудь. Почти засыпая, Эландер вновь вспомнил Клео и мысленно попросил у нее прощения.

— Тебе сейчас нужна помощь, Питер?

— Нет. — Немного подумав, он добавил: — Кажется, необходимо действовать. Надо собрать команду. Переговори со всеми, Кэрил. Решение должно быть принято в течение ближайших суток.

— Какое решение?

— Ты знаешь, о чем я говорю. — Пару секунд помолчав, Питер продолжил: — Я хочу отправиться к Земле, и как можно раньше. Прежде, чем случится еще что-нибудь похожее.

— Питер, я…

— Но ведь ты можешь просто узнать их мнение?

Эландер говорил так твердо и решительно, как никогда раньше. Некоторое время Кэрил молчала; в конце концов она решила не спорить.

— Хорошо, Питер. Я сделаю это. Во всяком случае, мне самой важно знать мнение команды. Чем быстрее мы доберемся до дома, тем скорее я надеру уши тем засранцам, которые нас сюда послали.

Злость и желчь ее слов удивили Питера. Хотя объяснение лежало на поверхности: всегда неприятно, когда тебя фактически лишают власти за какие-нибудь несколько часов. Если бы он был на ее месте, то наверняка думал точно так же.

— Спасибо, Кэрил. Это разумное решение.

Она кивнула; вскоре связь прервалась, и Питер остался в одиночестве.

Последние события оказались откровением для многих на «Типлере». Попытка захвата корабля и нейтрализации экипажа со стороны Клео Сэмсон наэлектризовала всех до предела. Те, кто сначала хотел подождать с отправкой прорезателя, теперь говорили, что любое промедление повышает риск новых — и, возможно, более неприятных — инцидентов.

К тому же кардинально изменилось отношение команды к «подаркам».

— Когда «прядильщики» только появились здесь, — начал Питер, — мы относились к ним с опаской. Нам не были известны их истинные намерения в отношении членов миссии. Некоторые и сейчас могут утверждать, что мы всего не знаем, а поэтому должны остерегаться — и так далее… Приходится с этим согласиться. Мы действительно не в курсе того, имеются ли у «прядильщиков» какие-то скрытые намерения: и все же это маловероятно в свете самых последних событий. Прежде всего — характер приготовленных для нас даров… Я лично думаю, что теперь необходимо в первую очередь обратить внимание на то, чтобы наши подозрения не мешали изучению конкретных действий «прядильщиков». Вне зависимости от их возможных планов, я считаю, что мы можем спать спокойно.

— Откуда такая уверенность? — Джин Эвери пока сохранял свой скептицизм.

— Да хотя бы оттуда, что я остался жив и сейчас перед вами. Между прочим, вы тоже не погибли.

Питер внимательно изучал лица собравшихся.

Теперь команда «Типлера» почти в полном составе сама пришла к нему «в гости», попросившись в его версию реального мира, в «Пупок».

Питер хорошо помнил многих из этих людей, хотя сам занимал в экипаже довольно обособленное положение. Когда-то в тренировочном лагере они вместе готовились к полету. Несмотря на то что энграммы-копии отдельных членов команды сейчас были разбросаны по разным уголкам Вселенной, здесь, на «Типлере», они давно успели стать единым сообществом — своеобразной космической семьей.

— У «подарков» был вполне благовидный предлог отказать нам в помощи, но они не сделали этого, как не отказали мне в доступе к прорезателю. А Халат Бессмертия? Он мог бы убить меня в любую минуту, но этого не случилось. «Подарки» всегда приходили на помощь в тот момент, когда мы более всего в ней нуждались.

— Не преувеличивай их роль и не принижай собственной, — вмешался Сивио. — Они — всего лишь аккуратные исполнители. А пользовался ими квалифицированно ты сам.

Неожиданный комплимент вызвал в душе Питера двойственное чувство. С одной стороны, конечно, было приятно, но с другой — а вдруг Джеми просто хочет, чтобы Эландер забыл о его недавних сомнениях?

— Тем не менее я считаю, что слуги «прядильщиков» — очень надежные исполнители и им можно верить. Похоже, «подарки» не собираются сознательно вводить нас в заблуждение или причинять зло.

— Может быть, они как раз и добиваются того, чтобы мы так думали, — не унимался Эвери.

— Не исключено, — согласился Эландер. — Тогда по этому поводу мы обречены спорить вечно. Однако сейчас необходимо прийти к определенному решению. Мы не можем ждать ответа с Земли еще пару сотен лет. Кто знает — вдруг этого ответа не будет вообще?

Эвери, судя по его виду, тоже не собирался ожидать двести лет — как, впрочем, и никто из присутствующих. Не важно, какие события случились за прошедшее время на Земле — пусть они даже привели к прекращению связи с «Типлером»; в любом случае люди в Солнечной системе имели полное право знать, что же обнаружила исследовательская команда на Эпсилоне Водолея. В этом ни у кого не оставалось сомнений. Все споры касались наиболее удобного времени для старта прорезателя. Сама Кэрил на этот раз также была за быстрое принятие решения.

Вскоре состоялось повторное голосование. Теперь большинство согласилось с тем, что риск полета Питера минимален; Эландеру предоставили карт-бланш для старта в ближайшее удобное для него время.

Кое-кто продолжал сомневаться: таким было обещано, что специалисты «Типлера» соберут всю доступную информацию о «подарках», перенесут ее на специальный мобильный архивный носитель, который Питер доставит на Землю. Если в какой-то форме сохранилась ОЗИ-ПРО, то эта организация и должна будет решать судьбу дальнейших исследований обнаруженного внеземного разума. Однако если на Земле остались лишь дикари — либо, что еще хуже, не окажется вообще никакой разумной жизни, — то Питеру придется вернуть архивный носитель на Адрастею.

Конкретное время старта предложили назначить самому Питеру.

Так как Клео больше не было, то Эландера ничто на Адрастее не задерживало — разве что ощущение неопределенности в одном вопросе.

Вскоре Эландер покинул собрание, сразу же направившись в Седьмое Веретено — обиталище самих «подарков».

Перед ним простирались бесконечные структуры, содержавшие в числе прочего и мозг слуг «прядильщиков» — центральные процессоры. Питера не покидало восхищение умными машинами, выстроившими огромное орбитальное кольцо. Он ощущал себя песчинкой среди этих странных и самодостаточных сооружений; в них было что-то безмолвно-зловещее.

Эландер простоял довольно долго, прежде чем решился задать «подаркам» вопросы, от ответов на которые теперь зависело многое.

— Команда «Типлера» только что проголосовала, — произнес он как бы между прочим. — Я должен отправиться на прорезателе к Земле.

— Понимаем, что такие действия, на ваш взгляд, являются вполне благоразумными. Особенно при возникших обстоятельствах.

— Да, но так считают не все, — пожал плечами Питер. — Это означает, что сегодняшняя возможность поговорить с вами напрямую для меня может оказаться последней. Если, конечно, вы не сумеете или не захотите отправиться вместе со мной на прорезателе…

— Это невозможно.

— Даже хотя бы частично?

— Наше место здесь, Питер. Он кивнул:

— И среди даров…

— Мы сами — дары, Питер.

Эландер улыбнулся подобному педантизму. Их поведение показалось ему по-своему вполне естественным, а упрямство очень напомнило человеческое, несмотря на то что «подарки» были абсолютными чужаками для землян.

— Пока меня здесь не будет, полагаю, вы не захотите общаться с кем-либо еще из наших?

— Мы будем контактировать только с тобой, Питер.

Подобный ответ в который раз вызвал у него недоумение и печаль.

— Но почему?.. И зачем вы выбрали именно меня?

— А отчего ты спрашиваешь об этом, Питер?

— Я помню объяснения по поводу необходимости нашего постепенного и сбалансированного развития. Конечно, не следует сразу перегружать нас информацией, и это правильно. Мне непонятно одно: почему во время моего отсутствия для продолжения работы меня не может заменить кто-то другой? Все люди несовершенны, и в этом похожи друг на друга. Какая в таком случае разница?

— Выбран был ты один, Питер. «Подарки» оставались непробиваемыми.

— Вот именно это мне и непонятно! — не выдержал Эландер, воздев руки к небу. — Ведь вы так ни разу и не объяснили, почему выбор пал именно на меня.

— Мы уже говорили, что ответа на этот вопрос у нас нет и быть не может. Так получилось — поскольку ты отвечал требованиям наших создателей. Каковы были эти требования, неизвестно. Мы нашли тебя только в тот момент, когда твой сканированный образ совпал с матрицей, которую предоставили наши создатели.

— Но за всем этим обязательно должна была стоять какая-то идея.

— Порассуждать, конечно, можно. Ты уже не раз делал это, основываясь на доступной тебе информации. Запомни, Питер: мы скорее прервем все контакты, чем будем в результате их создавать или распространять непонимание.

Питер замолчал.

Да, «подарки» действительно оказались монолитной, абсолютно непробиваемой и до крайности упрямой конструкцией. Впрочем, этого он и ожидал. Очень жаль.

— О'кей. Может быть, что-нибудь станет для меня более понятным по возвращении с Земли.

— Тебя не должно заботить то, что останется здесь, Питер. «Подарки» вдруг решились на откровенность.

Эландер нахмурился.

— Это еще почему?

— «Прядильщики» будут максимально довольны, если ты окончательно вернешься на свою родину.

— Почему? Каковы их собственные интересы в этом деле? Что они собираются выиграть, отдавая нам все эти штуковины?

— Мы уже говорили тебе, зачем были приготовлены дары. Другого нам не разрешено говорить тебе, Питер.

— Но ведь вы в курсе, не так ли?

После довольно долгой паузы последовал утвердительный ответ.

Дальше, несмотря на все ухищрения Питера, «подарки» не сообщили ничего существенного.

«Прядильщики» хотят, чтобы он вернулся на Землю, поэтому голосование команды «Типлера» невольно совпало с их интересами. Но зачем это им нужно? Может быть, просто для дальнейшего распространения тех знаний, которыми они их снабдили? Неужели в их цели входит лишь попытка довести все цивилизации в Галактике до примерно одинакового технологического уровня и тем самым добиться состояния, похожего на всеобщую гармонию? Или у «прядильщиков» есть и какие-то другие, более эгоистические интересы? В любом случае для Питера единственная возможность получения ответов на вопросы — полет к Земле.

— Знаете что, уважаемые господа «подарки», хотите вы этого или нет, но я все же не очень доверяю вашим создателям.

Ответом ему было долгое молчание. Питер устал ждать и повернулся к выходу.

И только возле самого порога он услышал:

— До свидания, Питер Эландер.

2.1 КУПАНИЕ СРЕДИ АЙСБЕРГОВ Космическая исследовательская миссия 2160.8.27 (в земном летосчислении 23 июля 2163 г.)

2.1.1

Кэрил Хацис изучала выбросы метана на Титане во времена Диссонанса. Кроме того, она планировала отправиться на комете прямо к облаку Оорта, а еще хотела поучаствовать в археологической экспедиции в Сидонии, на Марсе, где были обнаружены следы гуманоидной цивилизации. Кэрил умудрялась успевать насладиться великолепным рассветом на Меркурии, даже будучи мелким строительным начальником на Скорлупе…

Краткое перечисление всех постов, которые она занимала в разных точках Солнечной системы и вне ее, описывало успехи Хацис минимум в пятидесяти различных местах. Где находиться ее личности в каждый отдельно взятый промежуток времени — полностью зависело от настроения Кэрил.

Последний год оказался для Хацис довольно успешным. Правда, среди командного состава Винкулы ее считали консерватором, отчасти даже реакционером, что, впрочем, не помешало Кэрил неплохо вписаться в структурные эксперименты на строительных площадках Системы — сверхновой формы земного коллективного интеллекта. С усложнением конструкций случайное и преднамеренное оказывались таким чудесным образом перемешаны друг с другом, что часто невозможно было отличить прогрессивное явление от какой-либо придури.

К чести Кэрил, от прогрессивных веяний она не отмахивалась никогда. Последнее обновление ее довольно распространенного и многокомпонентного «я» позволяло при желании знакомиться только с самыми важными информационными блоками, поступавшими от «половинок» Хацис со всех уголков Солнечной системы; эти куски затем перетирались в какое-то размытое впечатление о реальности. При этом у Кэрил сохранялась возможность фокусировки в каждый отдельно взятый момент времени на одной из «половинок», чтобы рассмотреть все поближе.

В результате Хацис меньше страдала от случайной фрагментации сознания из-за того, что частенько ее глаза могли находиться за сотню световых часов от всего остального. Ей пока удавалось не испытывать неприятностей от оборотной стороны многокомпонентности собственного «я» — то есть ощущений нечеткости и размытости общего видения реальности. Поэтому Кэрил в этой жизни могла себе позволить немного больше, чем остальные.

Конечно, ее друзья из еще одной новой и довольно обособленной касты земных интеллектуалов — Гезима — не отличались особой понятливостью. Теоретически все «новые интеллектуалы» относились почти одинаково ко всем, кто волею судеб отошел от принципов гуманизма; тактика террора больше не применялась, если возмутители спокойствия не пытались угрожать кому-либо напрямую. И все же они помнили тех, с кем когда-то состояли если не в дружбе, то хотя бы в приятельских отношениях.

Кэрил никогда не участвовала в деятельности Гезима, но некогда симпатизировала их идеям, и даже несколько раз заступалась за них перед представителями верховной власти в Солнечной системе, Винкулы, — особенно в надежде на всеобщее примирение интеллектов. Однако нельзя одновременно подрывать систему и служить ей. Гезим сохранял свои позиции только благодаря активности своих членов, а не из-за особой популярности собственных идей.

Скрытая и даже явная вражда в Солнечной системе казалась Кэрил достаточно грустным обстоятельством, особенно если она возникала в среде продвинутых интеллектов — надежды на спокойное и благополучное будущее.

Знаменитый Диссонанс был прежде всего связан с устройством под названием «Машина Маккирди», а произошли знаменательные события 15 июля 2163 года. По мнению самой Хацис — а она до этой памятной даты (как, впрочем, и после нее) никогда не была сильна в теоретических выкладках, — эта самая машина представляла собой особый детектор гравитационных волн, выстроенный на задворках Солнечной системы, вдалеке от источников возможной интерференции.

Сначала агрегат собирались возводить в околоземном пространстве, но поскольку некоторые его компоненты представляли собой сверхплотное вещество, а другие также отличались оригинальностью, то поднялся шум, и работы с подобными технологиями недоброжелателями проекта были признаны опасными — из-за риска нарушения орбиты планеты и даже ее дезинтеграции на миллионы высокоскоростных фрагментов. Вот почему устройство было в конце концов размещено за Плутоном, возле астероида КLВ2025R.

При дальнейшем изучении вопроса Кэрил обнаружила, что Машина Маккирди является прототипом коммуникатора сверхдальнего действия, использующего в большей степени свойство криволинейности пространства, нежели обычные общепринятые источники ускорения частиц или волн. Своеобразие данного подхода с математической точки зрения мало волновало Кэрил, и она не ощущала внутренней потребности послать подучиться какую-либо из своих «половинок». С нее хватило и короткого резюме. Пока что Машина находилась в нерабочем состоянии, с наспех собранными компонентами, без настройки, регулировки и окончательного тестирования. Диссонанс случился совершенно неожиданно: внезапно вся структура Машины вошла в резонанс, что было воспринято всеми, находившимися поблизости, как прием сигнала из неизвестного источника.

Оптимисты сразу же объявили, что это является признаком несомненного контакта с чужой цивилизацией, поскольку вспышки Тедеско в конце XXI века, расцененные как серия неидентифицированных сигналов из созвездия Скульптора, прекратились так же внезапно, как и появились. Скептики же посчитали резонанс простой ошибкой в конструкции, которая в итоге усилила случайный шум до сигнала, несущего информационную нагрузку. Теоретики и практические разработчики Машины теперь вместе прятались за высоким забором от агрессивных критиков проекта. Никто не был уверен, что полученный сигнал не является фоновым шумом, и все же сигнал этот оказался не похож ни на что, с чем уже доводилось раньше встречаться.

Если действительно был получен импульс, который содержал в себе какую-то полезную информацию, то вопрос следовало решить как можно скорее. К сожалению, Машина Маккирди не смогла определить источник сигнала, а сама передача состояла из одного короткого нерасшифрованного сообщения, повторенного трижды, с одинаковыми интервалами. Вскоре было принято еще какое-то послание, потом еще три — за одни сутки, все без повтора. Винкула дала команду распространить копии зашифрованных сообщений во всей Солнечной системе — в надежде на то, что какой-нибудь хакер подберет ключ, но ожидания эти не оправдались, и интерес к причинам Диссонанса стал постепенно угасать.

И только те упрямцы, для которых такого рода проблемы представляли профессиональный интерес, продолжали ломать головы над случившимся. Все в Винкуле — а также Гезим, — воспринимали свою жизнь как обычно, со всеми сложностями и таким богатством впечатлений, что искать новизну где-то на стороне казалось таким же смешным занятием, как и просить себе больше свободы — только для того чтобы иметь возможность ее почувствовать.

* * *

— Лично я думаю, что этот сигнал был послан из какой-нибудь нашей отдаленной колонии, — заявил Сэл Шалхуб.

Сэл и Кэрил Хацис в своем натуральном теле расположились с легкой выпивкой в Эхо-Парке. Стародавний обычай вечеринок с коктейлями вновь сделался популярен в этом сезоне. По такому случаю Кэрил надела платье с экспрессивной отделкой в стиле Василия Кандинского.

Мерцающие виртуальные абстрактные образы украшали ее плечи, каскадом спускаясь до талии, где слегка деформировались и постепенно растворялись у самого края абсолютно ровно застроченного шва. На Сэле был костюм, внешне очень похожий на официальный — правда, без виртуальных оверлеев, — тщательно выглаженный и по виду вполне настоящий, а потому особо ценный.

— Полная чепуха, — скороговоркой сказал джорис, биоассимилят с платформы Урана. Изъяснялся он на гиперлите — текущей, «быстрой» версии сленга. — Носители энграмм такого типа недостаточно продвинуты для подобного рода фокусов. У них не хватит мозгов, чтобы…

— Откуда нам знать, — философски заметил Сэл. — Кто поручится за то, что где-то далеко не произошел прорыв к новым технологиям?

— Мы лишились связи с колониями пару десятилетий назад, — не унимался джорис. — А всего они находятся вне Солнечной системы около сотни лет. Так что предположение о том, что колонисты обошли нас в своем развитии, выглядит просто смешным.

— Кто знает — может, им просто повезло? — пожала плечами Хацис.

— Есть ли среди них твои копии, Кэрил? — поинтересовался Сэл.

— Да, они имеются во многих миссиях. Но лично я нигде в тех местах не была.

— И это очень разумно, — безапелляционно заявил джорис. — Какого дьявола отправляться куда-либо, имея в своем распоряжении только половину мозгов от возможного? Какой в этом смысл? Лучше вообще сидеть на месте…

Кэрил удивилась, что Сэлу известно об ее участии в давно заброшенном проекте ОЗИ-ПРО. Она никогда вслух не распространялась на эту тему, а других очевидцев тех далеких событий осталось совсем немного.

Кэрил подумала, что вообще этот тип, Шалхуб, знает, пожалуй, слишком много. За прошедшие годы в рамках того проекта удалось установить контакт с несколькими миссиями — правда, лишь с теми, кто находился недалеко, и с помощью обычных средств связи.

Во всяком случае, две экспедиции — отправленные на Бету Гидры и Дельту Павлина — доложили о своем успешном прибытии на место; кажется, им успели дать ответ с Земли до того момента, как все контакты с миссиями было решено прекратить. Конечно, получился не полноценный диалог, а всего лишь его начало. Прошло время, и интерес общества к судьбе этих блудных сынов и дочерей Земли активизировался вновь; появились определенные шансы на возобновление контакта с ними.

А тут еще новая проблема с биоассимиляцией. С самого начала в энграммах стали обнаруживаться серьезные скрытые дефекты. Кэрил даже была удивлена, что некоторые миссии можно было считать вполне успешными. Команды, составленные из псевдолюдей с неправильно повернутыми мозгами, — это еще хуже, чем полный отказ от авантюрных попыток прорваться в глубь Галактики. Шанс, что астронавты какой-либо из таких экспедиций смогли самостоятельно построить Машину Маккирди, можно было считать нулевым. Космическим сигналам должно существовать какое-то иное объяснение.

— Внеземной разум? — улыбнулась Кэрил.

— Я в этом абсолютно уверен, — ответил джорис без тени улыбки. — Если это конкретное сообщение, то оно должно иметь отправителя. А кто мог бы послать его, кроме инопланетян?

— Возможно, это эхо, донесшееся из будущего? — более серьезно предположила Кэрил. — Поскольку Машина в состоянии изменить причинно-следственные связи…

— Не совсем так, — покачал головой биоассмилят. — Маккирди доказал, что перенос информации в антиконтинууме невозможен.

— Пусть будет по-твоему. — Кэрил не собиралась спорить. — Честно говоря, я до сих пор не очень понимаю всю эту сверхсветовую чепуху.

— Выходит, ты, дружище, все же считаешь виновниками инопланетян? — Сэл еще раз захотел убедиться в мнении джориса.

— Конечно. Не могу представить себе другого объяснения.

— Ну и что нам следует предпринять? — поинтересовался Сэл. — Ответить на их сообщение?

— Совсем не обязательно. Зачем это нужно?

— Например, из любопытства, — сказала Кэрил.

— Зачем высовываться из окопа, когда слышишь канонаду?

— Пальба и попытка инопланетян выйти на контакт — не одно и то же, — заметила Хацис.

— Не вижу большой разницы, — отозвался биоассимилят.

В ответ на смех Сэла Кэрил решила прояснить свою точку зрения по данному вопросу:

— Пока у нас нет доказательств, что инопланетяне — если это действительно их рук дело — собираются напасть на нас. Тема достаточно серьезная, и обсуждать ее шутя неразумно. — Упоминание старинного словца «окоп», по мнению Кэрил, имело целью лишний раз не слишком вежливо намекнуть на ее почтенный возраст. — Лично для меня такое сообщение больше похоже на крик о помощи.

— Если это так, то послание предназначалось не нам, а кому-то еще. Тому, кто сможет его уловить, расшифровать и, возможно, выполнить некую просьбу.

Джорис грациозно выкинул вперед свою длинную руку, структурой напоминавшую медовые соты, и вошел в режим трансформации своего облика.

Интересно, подумала Хацис, что он собрался менять: свой физический, реальный статус или только виртуальный?..

Через несколько секунд биоассимилят превратился в женщину: широкие плечи плавно перетекли в груди и полноватые бедра, а лицо приятно округлилось.

В разговор как бы вступила совершенно новая персона. Правда, трансформация не затронула голоса джориса, в котором причудливо переплелись ирония и ум:

— Если некто, имеющий в своем распоряжении сверхсветовой коммуникатор, испытывает серьезные проблемы, я бы не стал

предлагать ему свою помощь, которая в лучшем случае будет иметь нулевую эффективность.

Джорис-женщина грациозно улыбнулась, подняла свой бокал и предложила тост:

— Чтобы у нас никогда не было насморка!..

— Это обыкновенная трусость, и ничего более.

Кэрил сознательно сменила тему, сообразив, что джорис не разглядел в их споре ничего, кроме обыкновенной болтовни.

К сожалению, для очень многих жизнь состоит во взаимодействии с себе подобными, а не со Вселенной. Кэрил не могла освободиться от крамольной мысли о том, что человечество стало бы намного сильнее, умнее и энергичнее, если бы поубавилось вот таких джорисов, отрицающих и без того резко идущие на спад импульсы, зовущие вперед, по пути прогресса.

Но это была совсем другая тема, и Хацис не хотела ее затрагивать в присутствии биоассимилята.

Шалхуб с интересом рассматривал Кэрил поверх очков, в которых отражалась ее переливчатая одежда. Он не собирался провоцировать Хацис — Сэл мог быть неплохим собеседником в узком кругу, — но ей не хотелось думать о том, что он станет делать как лицо, занимающее достаточно высокий пост в иерархии Системы, случись Кэрил открыто высказать свои мысли на публике. Его отношение к биоассимилятам как к толкователям единственного официального мнения могло быть или сугубо личным, или никаким.

Во всяком случае, пока что.

— …если иметь в виду возможности торгового партнерства… — говорил Сэл о чем-то протяжно и бесцветно.

Теперь у него был вид седовласого политика, умудренного значительным опытом, и эта маска периферического компонента его «я» шла Шалхубу: импозантный, коренастый, но не ожиревший и не перегруженный мышцами; в почтенном возрасте, но без дряблой полноватой шеи. Ему даже удавалось сыграть мнимую заинтересованность во мнении других.

— …и если то, что вы предполагаете, окажется правдой, тогда… Внимание Кэрил отвлеклось куда-то в сторону, что вполне

соответствовало ее теперешнему затуманенному, полувиртуальному внешнему виду. Той части ее «я», которая сохранила в качестве обиталища физическое тело, такая двойственность далась нелегко. Вечеринка близилась к завершению, а обе «половинки» Кэрил все еще находились в противоречии между собой. Прежде всего ей необходимо держать в поле зрения основную причину своего появления в такой компании.

Кэрил взялась рукой за плечо Сэла, принадлежавшее периферическому компоненту его личности:

— Знаешь что, Сэл? Когда закончишь здесь, я подожду тебя в кабинете. От Мати поступил симуляционный файл. Думаю, тебе будет интересно.

— Мати?.. — Шалхуб сразу же обернулся, оборвав на полуслове разговор с биоассимилятом. — То есть Матильда Сулич?

— Ты знал, что она здесь, — негромко сказала Кэрил. — Не потому ли вообще пришел сюда?

Шалхуб окинул взглядом комнату:

— Ну и где же она? Я ее не вижу.

— Она не такая дура, Сэл. — Кэрил слегка сжала руку периферического компонента его «я». — В кабинете. Через десять минут. Мы будем говорить с тобой без свидетелей.

Он кивнул и позволил себе слегка улыбнуться: это было игрой, на которую он соглашался.

— Обязательно буду. Особенно, если ты меня угостишь своим превосходным виски.

— Я подумаю.

Она вышла, двигаясь неторопливо и непринужденно.

У оригинала Кэрил Хацис, несмотря ни на что, сохранились свои личные амбиции, которые она маскировала под оригинальный образ мыслей. В то же время ей с трудом давались интриги; Кэрил предпочитала открытую и честную игру.

Теперь же, когда Хацис сделала свой ход, ее сердце гулко забилось, а внутри ожил давно забытый страх.

Путь назад был отрезан.

Проходя мимо стойки с напитками, Кэрил прихватила бутылочку скотча — предмет особого обожания Сэла. Виски было только копией всемирно известной марки, но подделка совпадала с оригиналом с точностью до индивидуальных молекул.

Но главное, о чем не мог знать Сэл, было то, что в виски внесли некоторые ароматизирующие добавки, способные вступать в реакцию с нормальной микрофлорой его кишечника. Когда Шалхуб что-либо заподозрит, будет уже слишком поздно.

* * *

Кэрил попыталась удержать периферический компонент «я» Сэла от падения, но ее движения оказались недостаточно быстрыми, и он рухнул прямо на пол, едва не повалив при этом здоровенный письменный стол.

— Физическое насилие нам ни к чему, Кэрил.

Голос Матильды Сулич раздался откуда-то из пространства над головой Кэрил Хацис. По своей тональности он должен был принадлежать крупной и полной женщине. Звучность и мягкость в ее голосе сохранились, несмотря ни на что.

— Его раскроенный череп вряд ли стал бы для нас ценным приобретением…

Кэрил не откликнулась на шутку: у них было слишком мало времени, чтобы сотрясать воздух пустой болтовней.

— В нашем распоряжении всего две минуты, — проговорила она, огибая письменный стол и приводя в порядок лежавшее на полу тело Сэла.

— Я знаю, что время поджимает, — отозвалась Мати. — Ты взяла с собой сетку?..

Кэрил не ответила. Она уже искала потайной шов на своем платье, где было спрятано особым образом сложенное специальное устройство, внешне напоминавшее шелковую паутинку.

Наконец паутинка оказалась в ее руках. Перед мысленным взором Хацис пронеслась схема крепления устройства на черепе Сэла. Однако осуществить операцию оказалось несколько сложнее, чем она предполагала. Многокомпонентная ткань паутинки, сотканная из живых клеток и сложнейшей наноэлектроники, была в состоянии полностью идентифицировать тело периферического компонента только после контакта с измененным геномом клеток тканей последнего. Активированная паутинка стала превращаться в отдельные нити, похожие на разварившуюся вермишель, которые довольно крепко приклеились к коже головы Сэла.

За пару секунд сетка сделалась невидимой: ее элементы исчезли с поверхности, но стали проникать вглубь, раздвигая клетки кожи и мышечной ткани.

Кэрил присела на корточки.

— Боюсь, как бы он чего-нибудь не почувствовал…

— Да уж, это будет несколько не к месту.

Она посмотрела на хронометр. Уже прошло девяносто секунд, и в их распоряжении осталось всего полминуты. Время всегда бежит быстро, когда его не хватает.

— Есть контакт!.. — Услышав радостный шепот Мати, Кэрил поспешно опустилась на колени. — Теперь ты, дорогая, должна изобразить волнение, заботу и тревогу по поводу случившегося с бедняжкой Сэлом.

Кэрил нахмурилась и замерла в ожидании.

Если Сулич сделала все правильно, то они должны отследить участки искусственного мозга Сэла, где хранится его резидентная память — так сказать, секретная информация «до востребования». Сейчас она с помощью их устройства заморожена, а поэтому нечитаема. Как только периферический компонент «я» Сэла вновь оживет после подобного «обморока», центральный компонент обязательно вступит в контакт с собственными «задворками».

В течение короткого времени периферическая память окажется абсолютно незащищенной от внешнего считывания — правда, ненадолго. Винкула всегда заботится о безопасности своих администраторов, поэтому у них будет совсем немного времени, пока управлять мозгами Сэла будет паутинка — электронная нейронная сеть.

Кэрил вздрогнула — Сэл внезапно открыл глаза.

Неужели он заметил ее испуг?..

Очень спокойно и доброжелательно она заговорила:

— Сэл, ты меня слышишь? С тобой все в порядке?.. Шалхуб нахмурил брови.

— Кэрил, что случилось?

Заставляй его говорить, не позволяй ему думать, пока другая половинка его «я» не вступит с ним в контакт…

— Ты просто немного выпил, а потом… понимаешь?

Она улыбнулась и пожала плечами.

Сэл тоже попытался улыбнуться.

— Понятно. — Тут он рассмеялся. — Поздравляю, Кэрил. Ты наконец поймала меня…

Сэл умер очень быстро, прямо у нее на глазах. Очевидно, сработала система защиты мозга от чужого вмешательства, отреагировав почти мгновенно.

Почти…

Электронный мозг периферического компонента просто-напросто сгорел после того, как через чипы пронесся мощный импульс тока. Из ноздрей Сэла повалил дым, а волосы, прежде чем загореться, встали дыбом.

В комнате запахло жареными муравьями и теми химикалиями, которые обычно выделяются при программируемой клеточной смерти. Одновременно миллиарды клеток в теле Шалхуба совершили самоубийство — включая все самые важные нейронные цепи в мозгу.

— Черт!.. — Кэрил едва успела отскочить в сторону. — Ты успела?

— Кое-что. Но не все.

— Но все же достаточно?

— Подожди минутку…

В подобных ситуациях Кэрил Хацис никогда не форсировала события. Сулич выглядела удовлетворенной — неплохой знак. Кэрил знала, что если бы у них ничего не получилось, как произошло при двух предыдущих попытках, Мати сообщила бы сразу.

Добыть совершенно секретную информацию из мозгов представителей Винкулы всегда было непростой задачей. Любое промедление — исрабатывала защита, что сводило все усилия на нет. При всякой возможности контратаки Винкула не стеснялась в средствах, действуя подобно антителу, атакующему вирус.

Раньше Кэрил и Мати везло лишь в одном: они успевали вовремя унести ноги.

Во всяком случае, в финансовом плане им ничего не угрожало. Периферические компоненты Сэла были очень дешевы — их меняли за год по десятку. А сохранение важной информации никогда и ни для кого не было простой задачей. Винкула уже смирилась с определенной долей ежегодной утечки секретных данных.

Вся проблема всегда состояла в том, чтобы раздобыть именно необходимую информацию и в максимально сжатые сроки.

Кэрил заставила себя расслабиться и не думать о возможных последствиях только что содеянного. Даже если бы ее и Мати поймали на месте преступления и хорошенько потрепали, для них это было примерно так же страшно, как бунт карликов для Винкулы. Конечно, Кэрил совершенно не хотелось привести в негодность свое оригинальное тело; для нее оно стало своего рода реликвией, сентиментальным напоминанием о прошлом, если не сказать больше. К тому же эта натуральная часть ее «я» была склонна к авантюризму, что иногда бывало очень кстати.

— Ну вот, — сказала Сулич. — Теперь у нас есть сведения о ресурсах, контрольные даты исполнения заданий, доклады информационных служб, методические руководства… нет закрытых данных об убытках… о расчетных рисках… не имеется планов на случай чрезвычайных ситуаций… Имеются цифры допустимых конструктивных перегрузок, но неясно, нужны ли они. Их может получить любой по запросу.

Кэрил поднялась на ноги.

По каналу связи все еще шло симуляционное изображение, которое они с Сулич заготовили для Сэла: ярко-зеленый график развития Системы на тридцать лет, Скорлупа, растянутая в космосе, подобно парусу…

Картинка, после того как ее увидел Сэл, инициировала загрузку в его многострадальные мозги интересовавших Кэрил и Мати дополнительных информационных блоков, до этого момента хранившихся в центральном компоненте «я» Сэла. Когда Шалхуба поили скотчем, нужные сведения уже были в его голове, и осталось только вытряхнуть их оттуда.

Во всяком случае, так Хацис и Сулич планировали.

— Ну и что тут нового и сенсационного?

— Боюсь, почти ничего. Сэл оказался хитрее, чем мы думали. Или он в это время думал о чем-то своем. Здесь столько всего наворочено…

Голос Мати делался глуше по мере того, как она просматривала очередной блок памяти погибшего периферического компонента. Для нее, как это было известно Кэрил, такая работа была разновидностью игры, хотя и очень серьезной. У Мати не было ни тела, ни репутации, которые она рисковала бы потерять. По ее виду трудно было догадаться об истинных намерениях, а на деле Мати являлась одним из немногих оставшихся диссидентов в Солнечной системе, достаточно известной личностью. Вот почему она и Кэрил работали вместе.

Хаос и упорядоченность.

В тот день Кэрил запрограммировала свой стиль одежды именно в подобном ключе. Заподозрит ли что-нибудь неладное настоящий хозяин кабинета, в котором только что разворачивались столь неординарные события, — это ее теперь волновало меньше всего.

— Мне надо смешаться с толпой, — заметила Кэрил. — Кто-нибудь может случайно заинтересоваться происходящим.

— И ты, конечно, собираешься сразу же поделиться с ними новостями?

— Обязательно. Иначе я могу прослыть обманщицей. Сулич хихикнула:

— Если я обнаружу что-нибудь более интересное, то сразу же тебе сообщу…

Вечеринка еще продолжалась, когда Кэрил незаметно выскользнула из кабинета и налила себе рюмку.

Кто-то из присутствующих вызвал объемную симуляцию Дина Мартина. Погрузившись в приятные воспоминания, Хацис вышла на балкон.

Джорис, биоассимилятка женского пола, очевидный предмет обожания множества поклонников, спрятавшись под пальмой, рассматривала симуляцию заката. Заметив Хацис, она сказала:

— Я слышала, что ты в последнее время чем-то очень занята, Кэрил.

Хацис пожала плечами и подняла рюмку:

— Я не собираюсь лишать тебя удовольствия узнать то, что скоро так или иначе станет известно… Мы раскололи Сэла Шалхуба.

— А я думала, что ты охотишься именно за мной, — улыбнулась биоассимилятка. — У Матильды, насколько мне известно, грандиозные планы.

Последние слова больно укололи самолюбие Кэрил.

Ей хотелось возразить, что у них совместные планы и она, Кэрил — довольно важная персона. Однако молчание — золото. Сулич обеспечивала в их тандеме известность, большой практический опыт и, как результат этого — успех. Пусть пока небольшой, но все же… Без нее Хацис была как без рук, а делить славу на виду у всех — занятие совершенно неблагодарное. Возможно, именно такую реакцию и пытается спровоцировать джорис.

— Да уж, планы. Впрочем, они известны всем, — улыбнулась Кэрил.

— А что новенького вы узнали на этот раз?

— Если что-то обнаружим, обязательно расскажем.

— Я надеюсь.

Кэрил присоединилась к другой группе беседующих. Здесь в центре общего внимания находилась дизайнер-рассказчик Лянчия Ньюарк. Ее профессия считалась уникальной в том смысле, что на вечеринке присутствовали сразу два периферических компонента ее «я»; ссылаясь на то, что с возрастом ее шутки все больше и больше устаревают, она «усиливала» веселье с помощью еще одной своей копии. Впрочем, теперь каждый сходит с ума по-своему. Можно было присоединиться к Винкуле или к Гезиму, либо вообще ни с кем не объединяться, как это делали Сулич и Хацис — в любом случае те, кто пережил очередной период катастроф земной цивилизации, сегодня действовали самостоятельно.

Все были свободны делать, что им заблагорассудится, причем в любом из миров — виртуальном или реальном. Это не означало, что люди, в случае необходимости, вообще не совершали коллективных действий; самым значимым проявлением последних стала Скорлупа, продемонстрировавшая всем, что индивидуализм, кооперация и общность подходов могут сосуществовать при любой схеме бытия.

Однако свобода свободой, но Кэрил не раз с иронией замечала противоречивость происходящего: Винкула как плод величайших успехов человечества одновременно сделалась угрозой его полного уничтожения. Получалось, что за свободу всегда приходилось платить, и иногда Хацис казалось, что лишь ее одну из около трех с половиной миллионов людей в Солнечной системе, которые продолжали жить индивидуальной жизнью, по-настоящему беспокоила цена и сроки выплат по накопившимся счетам.

Коротышка Ньюарк еще некоторое время удерживала внимание Кэрил: хорошо еще, что биоассимиляты и другие любопытствующие не одолевали Хацис своими расспросами.

Печально, что мало кого по-настоящему волновало, что ей, например, удалось вскрыть мозги Сэла Шалхуба или что Винкула утаивает от всего человечества тысячи секретов.

Похоже, любопытство и глубокая тяга к познанию мира у Кэрил остались, но, к сожалению, почти полностью успели атрофироваться у многих других.

— Я нашла кое-что интересное, — донесся из коммуникатора голос Мати. — Был зарегистрирован еще один таинственный сигнал.

— Какой и кем именно?

— Машиной Маккирди. Импульс, аналогичный первому. На этот раз они вполне уверены, что это чья-то попытка выхода на связь. Пока сигнал не расшифровали, это является тайной.

Кэрил нахмурилась:

— Мне казалось, что…

— Во время прохождения первого импульса Машина не была адекватно настроена. Поэтому они изменили установочные параметры на случай повторной попытки выхода на связь. И она произошла, эта попытка, около двух часов назад.

Кэрил сразу же покинула вечеринку, чтобы хорошенько все обдумать еще раз. Она чувствовала себя так, будто у нее за спиной выросли крылья.

— Может быть, Сэл как раз и думал об этом во время моего первого разговора с ним? — Хацис продолжала держать канал связи с Мати открытым. — Тогда ту беседу нельзя считать пустой болтовней.

— Похоже на то, — отозвалась Сулич. — Я обнаружила среди всякого мусора ссылки на другие информационные каналы. Некоторые из них пока открыты для публичного доступа. Но все в таком беспорядке, что я не знаю, стоит ли браться…

Мати была явно обижена, что Винкула совершенно не усилила мер информационной защиты на случай взлома. Нет ничего хуже беспечного противника: разбираться в его действиях, имея в своем распоряжении только электронные архивы — сам черт ногу сломит.

— Они не могут точно локализовать источник этого странного сигнала, но похоже на то, что он не являлся узконаправленным. Откуда бы импульс ни прибыл, им засорили половину Вселенной. Вообще, очень похоже на космический сигнальный буй.

— Вторая передача состоялась ближе или дальше от нас?

— По интенсивности она мощнее, что предполагает более близкое расстояние. Точнее пока неизвестно.

Кэрил живо представила себе корабль инопланетян, дрейфующий в сторону Солнечной системы и посылающий в эфир сигналы о помощи. От таких мыслей ее охватила радостная дрожь — пополам со страхом неизвестности.

Что предпримет Винкула, если какой-нибудь массивный объект, путешествующий с околосветовой скоростью, врежется в Систему? От такого столкновения она может развалиться на части, а заодно погибнет Скорлупа. Десятилетия тяжелого труда моментально превратятся в космическую пыль. Нравилась эта конструкция Кэрил или нет, все равно терять ее было жаль.

Все же последствия любого события волновали Кэрил меньше, чем сама информация о нем.

— И что теперь нам делать с этими данными, Мати?

— Пока мы разговариваем, я подключила ее к большому списку рассылки. — Голос Сулич звучал так, словно она одновременно разговаривала с несколькими сотнями других адресатов. Очевидно, Мати торопилась оповестить как можно большее количество своих друзей. — Это очень важно, Кэрил. Думаю, что такую информацию им не удастся долго продержать под сукном, и в ближайшее время последует официальное заявление.

— Мне кажется, что они все равно попытаются разыграть глухонемых, — не согласилась Кэрил.

— Посмотрим. Два часа — достаточно большой срок, чтобы секрет перестал быть таковым. Пусть попытаются скрыть очевидное, пока не убедятся в том, что это бесполезно.

Неужели успех?..

Кэрил оглянулась в сторону джориса и Лянчии Ньюарк, взяла бокал с шампанским, подняла его и чокнулась с виртуальной Луной.

Успех на данном этапе ее жизни можно было только приветствовать. Празднуя свой столетний юбилей, Хацис думала лишь о той скуке, которая теперь ожидает ее еще лет пятьдесят, и ничто не могло рассеять горечь приближающейся старости, даже обещание бессмертия.

Шампанское для нее на этот раз тоже оказалось с горчинкой. Наверное, она снова обманывает саму себя. Пока неясно, какие преимущества могут ожидать в будущем: слишком большое игровое поле и слишком много сильных команд.

Кэрил не питала особых иллюзий по поводу того, что ее деятельность для Винкулы может иметь более серьезные последствия, нежели укус комара. Пока ее успех не таков, чтобы о нем можно было смело писать в автобиографии, а тем более упоминать в эпитафии.

2.1.2

— Думаю, что ты была с ним знакома.

Голос Лориса Джетса прозвучал очень серьезно и даже торжественно.

Центральный компонент «я» Кэрил Хацис некоторое время молчал, собирая необходимую информацию с периферии и отрабатывая возможные варианты ответа.

Кэрил могла либо не лукавить и подтвердить подозрения официального лица, либо соврать, сославшись на плохое качество старых записей, дефекты в модулях памяти и тому подобное. Есть еще вариант с полуправдой: да, было когда-то с ней такое, но, к сожалению, этот аспект прошлой жизни она сама стерла из памяти.

Хацис сразу же выбрала бы третий, самый удобный для нее вариант, если бы ее оригинал не проговорился на той дурацкой вечеринке, а Сэл не стал тому свидетелем. Таким образом она, сама того не желая, загнала себя в угол.

Теперь уже некогда было проявлять нерешительность. Ответ должен быть быстрым и убедительным. Кэрил подумала, что серьезно влипла.

— Да, я знала его. — Хацис предпочла лицемерию иллюзию честности. — Мы вместе тренировались для ОЗИ-ПРО. Кажется, даже попали в один список для участия в нескольких экспедициях.

— Далеко не во все миссии, согласно имеющимся у нас данным. В четыреста восемнадцать из максимально возможной тысячи первичного списка. Вы были вместе на звезде Барнарда, в первой экспедиции, которая прислала нам полученные ими данные. Кстати, а как назывался этот их корабль? «Маркус Чаун»?

— «Мичио Каку», — поправила Джетса Кэрил. Скрывать что-либо теперь ей не было никакого смысла.

— Правильно, — кивнул Лорис. — И еще мне необходимо знать твое мнение, Кэрил, вот по какому поводу: не было ли в его поведении странностей, похожих на те, которые он нам теперь демонстрирует?

Вопрос был совершенно уместным, но Хацис все равно удивилась.

— Честно говоря, Лорис, я не знаю. Это было так давно.

— Но ведь твои воспоминания до сих пор достаточно полные и свежие, не так ли? — Джетс продолжал, не давая ей возразить: — Я ведь тебя неплохо знаю, Кэрил.

Хацис подумала, что лучше бы наоборот. Определенно Лорис хорошо знал, какой она была тогда. Но вот Кэрил сегодняшнюю Джетс вряд ли знает. Прогресс дошел до того, что среднестатистический гражданин с трудом может понять ближнего. Это важная часть общей проблемы.

— Я была знакома с его оригиналом, — продолжала Кэрил, стараясь выглядеть спокойной. — Кто знает, что могло случиться за столь длительное время?

— Нам известно, что энграмма этого Эландера на «Каку» стала довольно сильно, что называется, глючить. Об этом нам сообщила твоя собственная энграмма, работавшая на звезде Барнарда. Случались небольшие сбои и у других энграмм в других экспедициях, но проблемы Эландера почему-то постоянно на слуху.

Кэрил не удержалась и посмотрела на Джетса с насмешливым интересом.

— Неужели вы считаете, что его энграмма может быть каким-то образом связана с последними событиями? — Она показала на картинку, которую Джетс всего несколько минут назад вывел на экран для ознакомления. — Лично я не верю в подобные метаморфозы. А все споры о тесной связи безумия с гениальностью считаю полной чепухой. Особенно в данном конкретном случае. В конце концов, этот Питер Эландер не был даже реальным человеком. Всего лишь программой. А когда программа подвисает, никто не срывается с места и не начинает ваять симфонии и делать еще что-то в подобном роде. Программа просто сразу перестает работать и останавливается. Допустить, что при поломке Эландер вдруг что-то открыл в области сверхсветовой связи, не говоря уже о сверхсветовом двигателе, — все это уже чересчур, Лорис.

— Похоже, здесь мне придется согласиться с тобой, Кэрил, — после короткой паузы произнес Джетс. — Но, черт побери, перед нами возникла острая необходимость выбора между несколькими вариантами. Винкула очень хотела бы знать, с чем именно она имеет дело, прежде чем отвечать на сообщение. Мы не настроены открывать секреты помногу и сразу.

— А почему бы и нет? Чего вы больше всего боитесь?

— Если бы мы знали него, то боялись бы намного меньше. Неизвестное всегда представляется более опасным.

Кэрил некоторое время молча размышляла.

Сила Винкулы была напрямую связана с гибкостью ее системы и способностью отвечать на брошенный вызов быстрее, чем это делало Любое более древнее правительство. Слабость же Винкулы лежала в ее чрезмерной фракционности, навязчивости и одержимости, что на каждом шагу подрывало столь необходимую стабильность. Как и любое другое правительство, Винкула была одержима манией секретности, потому что информация — это всегда ключ к власти.

На этот раз, однако, Винкула в лице своего представителя сама явилась к Кэрил с информацией. Хацис подозревала, что они пришли бы к ней и без данных о контакте Питера с ее оригиналом. Дело в том, что она действительно знала Питера Эландера лучше всех, что, возможно, давало ей определенное преимущество перед другими, а вот в чем именно — это Кэрил предстояло еще выяснить.

— Вы хотите, чтобы я переговорила с ним? В этом смысл нашего разговора?

— Да, Кэрил. — Лорис обрадовался, что она первая упомянула об этом; правда, это было скорее лишь видимостью удовлетворенности, поскольку изображение полностью подчинялось контролю сознания Джетса. — Кто ответит на его вопросы лучше, чем та, кого он когда-то знал?

— Я не могу сказать, что мы знали друг друга настолько хорошо, Лорис. Фактически… — тут Кэрил вспомнила, что одно время они даже не разговаривали, — …мы были не совсем теми, кого обычно называют друзьями.

— Но все же Эландер тебя знал, а это самое важное. В конце концов, что еще здесь сохранилось из того, что он мог бы помнить?

— Думаю, ничего, — вздохнула Кэрил, а про себя подумала, что и сама она теперь совершенно другая. Все же лучше сейчас будет пойти на уступки. Пусть считают себя обязанными, что позднее пригодится. — Итак, что мне нужно сказать Питеру?

— Надо выяснить у него, чего он хочет. И все. Что-то слишком мало. Даже оскорбительно мало.

— Может быть, кое-что еще? Например, узнать, откуда он вообще здесь взялся?

— Последние два вопроса менее важны. Не думаю, что мы сразу поверим ему на слово. Если же Эландеру от нас что-то нужно — тогда совсем другое дело.

И снова Кэрил (наверняка ее оригинал подумал бы так же, будь он на ее месте) испытала горячее желание послать этого махрового эгоиста, думающего лишь о благополучии Винкулы, к чертовой бабушке со всеми его просьбами. Но что делать? Все администраторы думают одинаково — и только о своей выгоде. Единственное, от чего она точно устала — это от лобовых столкновений с ними.

— Когда? — коротко спросила Хацис.

— Прямо сейчас, если ты не возражаешь. Теперь для контакта он воспользуется обычной связью, и мы готовы к подключению в любую минуту.

— Неужели сеанс в реальном времени?

— Не совсем. Между сообщениями будет допустимая задержка, так что мы успеем записать твой ответ, а потом уже отправить его в эфир. При необходимости вызовем тебя еще раз, хорошо?

Кэрил представила себе многочасовое ожидание того, как пройдет сигнал, необходимость общения с не слишком хорошей копией человека, который лично ей никогда не нравился, и вздохнула.

— Ну что ж. Но сначала я бы хотела еще послушать то сообщение, которое было получено первым. Чтобы лучше представить себе, что от меня понадобится.

Джетс легко согласился выполнить ее просьбу.

— Питер Стэнмор Эландер приветствует всех оставшихся в живых представителей проекта Околоземной Звездной Исследовательской Программы, ОЗИ-ПРО, 2050 года. У меня есть неотложная и очень важная информация, которую я готов передать только соответствующим официальным лицам. Буду ждать контакта в течение часа. При неполучении ответа сразу же меняю координаты своего местонахождения на новые, указанные в конце данного сообщения, и снова выйду на связь.

На этом аудиозапись закончилась. Ни видеосюжетов, ни другой графической информации к ней не прилагалось.

— Это текст его первого сообщения, — пояснил Джетс. — Второе, точно такого же содержания, было отправлено им уже с нового места, координаты которого он указал. Все совпало.

— Вы уверены, что это был именно Питер Эландер?

— Эксперты, которые провели предварительный анализ, сравнив его голос и данные оригинала, утверждают, что это так. Конечно, еще не вся информация обработана. Теперь мы посылаем наше сообщение уже в третью по счету точку пространства. Хитрый малый, нужно заметить — сообщает нам, где он и куда направляется, зная, что мы в любом случае не успеем туда, чтобы его перехватить. Одновременно демонстрирует нам ту скорость передвижения, на какую он способен. Очень жестокая шутка, — хмыкнул Джетс.

Кэрил вспомнила материалы, которые Лорис только что показал ей.

Корабль Эландера находился довольно близко от Земли; он был даже виден — хотя и неотчетливо, в форме белой точки. Питер демонстрировал свою возможность быстро преодолевать большие расстояния, двигаясь со скоростью, значительно превышавшей световую, что делало погоню за ним в открытом космосе делом совершенно бесперспективным.

— Мне попросить его подойти поближе? — спросила Кэрил, а про себя добавила: Прямо в твои лапы.

— Нет, это не является приоритетной задачей на данный момент. Пусть он вступит в переговоры, а там посмотрим.

Хацис показалось, что Джетс подготовил свой ответ заранее. Да хоть бы и так.

Кто такой Эландер? Незнакомец, выскочивший из позапрошлого века. Их оригиналы после тренировочного лагеря больше не встречались ни разу. А какова вообще судьба исходного Питера Эландера? Может быть, Винкула совершенно отказалась от его услуг? Правда, интересно бы узнать, куда он смог добраться на своем «Типлере».

Короче, очень любопытно.

— Отлично. Тогда приступаем к делу.

Хацис открыла новые каналы связи, попутно заметив, что ей сразу же сели на хвост наблюдатели от Винкулы, следившие за ней и Джетсом на всем протяжении их контакта. Кэрил подумала и решила не обращать внимания на досадные мелочи.

— Питер, это Кэрил Хацис. Мы приняли твое сообщение, но не представляем, что с ним теперь делать. Тебе нужно каким-то образом известить о том, что от нас требуется. И пожалуйста, не очень пугайся того, что здесь увидишь. — Последнюю фразу она добавила экспромтом, представив себе ощущения Питера при его первом контакте с Системой. — Со времени твоего старта на «Типлере» тут очень многое изменилось. Но в главном и основном мы остались теми же людьми.

Что касается лично меня, то уже очень немолодыми, — прибавила про себя Кэрил.

Хацис сделала знак рукой, давая понять, что ее речь закончена.

— Спасибо, Кэрил, — поблагодарил ее Джетс. — Коротко, по делу и достаточно бодро — как раз то, что нам нужно. Твое сообщение уже отправлено. Как только будет получен ответ, мы сразу тебя проинформируем об этом.

— Если он будет, этот ответ…

— А почему бы и нет? — Такое предположение показалось ему забавным. — Эландер сам сюда прилетел, попросил найти ему кого-нибудь из людей времен ОЗИ-ПРО, имеет желание сообщить нам что-то «неотложное и очень важное». Если мы все вместе для него недостаточно авторитетные персоны, то кто тогда ему вообще нужен?

Как и в первый раз, наивная наглость Джетса окатила ее, подобно холодному душу из жидкого азота на Плутоне. Оказывается, Винкуле нужно только, чтобы Эландер заговорил. Если же он расскажет им нечто, не очень для них интересное, они сразу же выбросят его на помойку. Ну и, конечно, оставят себе на память его сверхсветовой корабль. Несмотря на все улыбки и притворную вежливость, судьба Эландера представителям Винкулы до лампочки, и в этом Кэрил ни на минуту не сомневалась.

А чем он должен им ответить? Кэрил в отличие от огромного числа других человеческих особей не очень верила в парапсихологические штучки, но никак не могла избавиться от ощущения, что возвращение Эландера в Солнечную систему — это зловещий знак. Питер казался ей призраком, выплывшим из давно забытого прошлого. Его физическое присутствие проигнорировать не удастся, в отличие от банальных электромагнитных волн, которые только и оставили на память о себе все другие экспедиции проекта ОЗИ-ПРО. Эландер здесь, и его можно пощупать.

В любом случае Кэрил Хацис была уверена, что ее оригинал никогда бы не позволил спрятать под сукно такую информацию, которая является жизненно важной для всех.

2.1.3

Сенсоры «Арахны» оказались намного чувствительнее, чем мог ожидать Эландер. Они обеспечивали экипажу возможность видеть объекты сразу на всех электромагнитных частотах, с высокой степенью разрешения изображения и безо всякой задержки. В итоге с орбиты Меркурия Питер мог с легкостью рассматривать тени на Плутоне или мелкие спутники в составе колец Сатурна, причем без какой-либо необходимости изменений в пространственной ориентировке своего космического корабля.

При своей первой встрече с кораблем-прорезателем Эландер не заметил каких-либо внешних признаков наличия сложной навигационной и следящей аппаратуры на блестящей сферической поверхности его корпуса, что привело его к мысли о том, что большая часть подобного инструментария располагается вне корабля. И действительно, некоторые из наблюдений, сделанных уже в пределах Солнечной системы, не могли быть осуществлены иначе, как с помощью большого интерферометра — около километра шириной. Таким образом, прорезатель явно имел множество каких-то периферических компонентов.

Впрочем, быть может, электронный мозг на борту «Арахны» искусно «подделывал» требуемые Питеру изображения, чтобы просто порадовать его душу. Правда, последнее представлялось маловероятным: слишком странными и изобилующими деталями оказывались картинки на мониторе.

Некоторое время Питер с интересом следил за монитором, потом печально вздохнул:

— Что ж, пора в путь. Мы здесь слишком открыты для посторонних глаз. К тому же никто не выходит с нами на связь.

Эландер, впрочем, знал, что рано или поздно это случится. Действуя по какой-то особой схеме, то здесь, то там на экране вспыхивали точки — чужие космические корабли — или же объекты, на них похожие, — смахивающие на разрезанные луковицы, с яркими вспышками от работающих двигателей в хвостовой части. Кто-то ведь их пилотирует? Или, во всяком случае, что-то…

Голос автопилота «Арахны» прервал ход его мыслей.

— Подходим к точке, имеющей предварительно обозначенные координаты.

В это же мгновение экраны мониторов погасли, что означало совершение прорезателем очередного прыжка в пространстве.

Несмотря на то что Питер, предоставленный сам себе, последние два дня провел в пилотской кабине «Арахны», он ни на шаг не приблизился к пониманию того, какой вид энергии эта штука использует и почему так быстро передвигается.

Путешествие с Эпсилона Водолея в пределы Солнечной системы потребовало около двух дней — и одни сутки реального времени. Вояж прошел безо всяких проблем, что было вдвойне странно, потому что Питер, как обычно, большую часть времени провел в борьбе с собственной рассеянностью. Правда, ему удалось выяснить, что прорезатель теоретически может перевозить до четырех пассажиров, создавая все условия для путешествия практически в бесконечность.

Воздух здесь был всегда идеально свеж, а запасы продовольствия, по словам электронного мозга корабля, практически безграничны. Кроме этого, на «Арахне» имелись четыре раздельные зоны отдыха для пассажиров — или же, если говорить языком домохозяек, четыре спальни. Питер сразу же занял одну из них и провел в ней значительную часть своего путешествия.

Единственную остановку он сделал в пятьдесят третьем секторе созвездия Водолея, где надеялся отыскать хоть какие-нибудь следы Лючии и ее корабля «Чанг-2».

«Арахне» потребовалось около четырех часов на то, чтобы преодолеть путь в десять световых лет, отделявший этот район от Адрастеи. Бинарная система наблюдения обеспечивала прекрасный обзор. Планет поблизости не было, но это не означало, что космос был абсолютно пуст. Танцевальные ансамбли астероидов водили здесь свои хороводы; их цепочки, в зависимости от выраженности сил тяготения, то растягивались, то, наоборот, сбивались в клубки. Облака космической пыли разной степени дисперсности, вплоть до молекул и атомов, сначала разогревались до высоких температур в магнитных полях и порывах солнечного ветра, а потом мерцали нежным светом на различных частотных диапазонах. Среди этого космического мусора встречались и кометы с множеством хвостов, медленно испарявшиеся в горячих лучах звезд.

Короче говоря, имелось немало шансов на то, что такой достаточно большой корабль, как «Чанг-2», мог с чем-нибудь столкнуться, двигаясь с большой скоростью. Это, впрочем, совершенно не означало, что именно так и произошло. Галактика слишком велика для того, чтобы легко найти следы Лючии, даже если в твоем распоряжении имеются сверхчувствительные сенсоры такого технологического чуда, как «Арахна». В любом случае даже косвенные признаки космической аварии среди такого количества небесного хлама обнаружить непросто. К тому же Питер знал, что помимо этой звездной системы на пути его подруги оказалось и множество других, а каких именно — не ведал никто.

Лючия, где ты нашла свою судьбу?..

И только когда сенсоры «Арахны» отыскали некий металлический объект, обращавшийся вокруг главной звезды по высокой орбите, Эландер решил, что он еще вправе надеяться на спасение своей подруги.

Объект двигался настолько быстро, что оказалось технически непросто подойти к нему поближе. Когда маневр все же удался, Питер скомандовал разгерметизировать люк прорезателя.

Вскоре Эландер уже знал, что Лючии скорее всего удалось безопасно покинуть данную звездную систему.

Металлический объект оказался отполированным диском из углерода высокой плотности — материала, который в открытом космосе имелся в изобилии. Его понемногу собирали малые искусственные спутники, после чего с помощью нанотехнологий изготавливался неплохой строительный материал для космических кораблей.

Одна из сторон диска хорошо отражала свет, и объект во время вращения периодически становился источником довольно ярких вспышек. На его другой, матовой стороне было выгравировано полное имя Лючии, ее дата рождения и цитата из Водсворта: «Блажен, кто жив еще в рассветной той поре…»

Кто жив еще…

* * *

— Питер, это Кэрил Хацис.

Голос, исходивший прямо из стен кокпита «Арахны», заставил Эландера вздрогнуть.

Изображение на экране изменилось: прорезатель только что завершил свой очередной прыжок, и «Арахна» сделала новую остановку где-то между орбитами Земли и Венеры.

— Мы приняли твой сигнал, — продолжал голос, — но не знаем, что ты хочешь, собственно, услышать в ответ. Тебе нужно обязательно хотя бы намекнуть нам о желательных для тебя действиях с нашей стороны. Пожалуйста, не пугайся сразу от того, что тебе доведется здесь увидеть. Очень многое изменилось с тех пор, как ты покинул эти места, Питер. Но в целом мы почти те же, что и раньше.

Питер медленно встал. Кэрил Хацис?..

Он часто задавал себе вопрос о том, что может ожидать его в родной Солнечной системе. Остался ли кто-нибудь из ОЗИ-ПРО? Его оригинал? Лючия? Они могли быть еще живы. Но Эландеру ни разу не приходила в голову мысль, что первой его будет приветствовать здесь все та же Кэрил Хацис. Поначалу он даже предположил, что каким-то образом облетел круг и вернулся обратно к Эпсилону Водолея… или вообще никуда не летал.

Впрочем, подобное предположение показалось Питеру уж чересчур мудреным. Ведь он уже выходил на связь с Адрастеей через свой сверхсветовой коммуникатор с окраины Солнечной системы, и Кэрил сразу же ответила ему через такой же передатчик; связь оказалась на удивление хорошей, разве что звук был немного приглушенным из-за огромного расстояния.

Хацис тогда согласилась с мнением Питера, что ему для выяснения обстановки все равно придется пойти на прямой контакт с землянами, но при этом всегда нужно стремиться не оставаться слишком долго на одном месте, чтобы максимально снизить риск возможного внезапного нападения.

А если все же «Арахна» будет разрушена, а он сам схвачен? Питеру не хотелось думать о том, какая судьба ожидает в этом случае всю информацию о дарах «прядильщиков», а заодно его самого и тех, кто остался на Адрастее.

Не пугайся сразу…

Может быть, сейчас с ним говорил оригинал Кэрил Хацис? Она выглядела несколько иначе — волевые черты лица, длинные темные волосы, глаза цвета серого мрамора — и была меньшего роста, нежели энграммная копия.

Произносила слова Хацис очень быстро, и, очевидно, тоже имела непростой характер. Эландер почувствовал, что местная Кэрил волнуется — возможно, из-за ощущения, что кто-то угрожает обычному распорядку ее жизни и вообще ситуация грозит выйти из-под ее контроля. У здешней Хацис, по-видимому, тоже были основания беспокоиться о поддержании собственного авторитета, как и у ее электронной копии на Адрастее.

И все же было заметно, что этот вариант Кэрил Хацис чувствовал себя более уверенно.

Наверное, потому, что за ее спиной — опыт целой сотни лет земной жизни, чего не было у той Кэрил Хацис, которую Питер знал на Адрастее.

Очень многое изменилось с тех пор, как ты покинул эти места…

— Как там у нас обстоят дела с безопасностью, «Арахна»?.. Когда они делали свою первую стоянку, чтобы связаться с Адрастеей, электронный мозг прорезателя предупредил Питера о том, что какой-то искусственный объект на всех парах мчится к ним. На этот раз все было более или менее спокойно. Однако излишняя осторожность не помешает.

— Пространство в пределах необходимого для обеспечения жизнедеятельности расстояния свободно от видимой угрозы, — доложил электронный мозг корабля.

На мониторах тоже все было спокойно. Для Питера до сих пор назначение многих приборов на «Арахне» оставалось полной загадкой, но он понемногу привык к такому положению вещей. Эландер надеялся, что позже у него будет достаточно времени, чтобы повысить собственную квалификацию.

— Мы можем изменить наше положение в пространстве сразу после поступления соответствующей команды.

— Если кто-нибудь нечаянно пальнет в нас, сможем ли мы защититься? — спросил Питер.

— Зависит от типа использованного противником оружия. Однако если иметь в виду технологии, распространенные в этом секторе Галактики, то маловероятно, что атака будет иметь для нас необратимые последствия.

— Это действительно так? Питер удивился и обрадовался.

В Солнечной системе после сотни лет его отсутствия осталось только семь планет. Если то, что разрушило остальные, не представляет опасности для «Арахны», то у его корабля неплохая защита…

— С физической точки зрения внутри корабля вам ничего не угрожает.

— А как быть с атакой, которая, строго говоря, не является физической? К примеру, программные вирусы? Могут ли они снизить жизнеспособность наших систем?

— Все операции по обработке поступающих извне данных обязательно контролируются. То, что несет в себе потенциальную опасность, пропущено не будет.

Питер удовлетворенно кивнул. Открыть канал связи — во всяком случае, сейчас, — относительно безопасно.

— Что ж, тогда я хочу ответить на поступившее сообщение.

— Каким будет текст?

Питер надолго задумался, рассматривая в большей степени пол кабины, нежели экраны мониторов.

Местная Кэрил не сообщила, где находится, и это удивило Эландера. Если бы он оказался на ее месте, какая информация могла понадобиться прежде всего? Может быть, она хочет казаться не слишком любопытной?

Но почему?

— Привет, Кэрил, — начал Питер, тщательно подбирая слова. — Сто лет — большой срок, но я здесь не для того, чтобы просто вспоминать давно минувшее. Мне бы хотелось поговорить с кем-то из начальства, в режиме закрытого форума. У меня имеется информация, которая в состоянии изменить очень многое… да почти все. Этот корабль — всего лишь намек на технологические богатства, которые могут оказаться в нашем распоряжении. Если вы хотите узнать подробности, сообщите мне, когда и где мы могли бы встретиться лично. Я не собираюсь передавать секретные данные открытым текстом, чтобы слышали все подряд. Прежде всего мне необходимо быть в курсе того, с кем я говорю и по чьему поручению. Поэтому не надо присылать ко мне всякую мелочь. Если я догадаюсь об этом, то просто вернусь туда, откуда пришел. У меня слишком мало времени на всякие игры… Питер на секунду умолк, потом добавил:

— Я не пугаю тебя, Кэрил. Просто у меня очень серьезный вопрос. Можете считать, что я драматизирую ситуацию или что у меня паранойя. У меня есть все основания диктовать условия, подобные этим. Мы знаем все о Клео Сэмсон. Передай это ублюдкам из ОЗИ-ПРО, если они не захотят тебя выслушать.

Эландер еще немного подумал, затем произнес:

— Конец связи.

Питер сел в кресло и осторожно потер виски.

Будем считать, что я не переборщил, — подумал он.

У Эландера имелось маловато козырей: неопределенное обещание, парочка намеков, желание открытой встречи при соответствующих обстоятельствах. Не придется удивляться, если они пошлют его ко всем чертям.

— Питер, спасибо за быстрый ответ.

Услышав голос Кэрил, Эландер едва не подпрыгнул. Он не ожидал такой быстрой реакции.

— Прежде всего, — донеслось с экрана, — ты должен быть полностью уверен в собственной безопасности. У тебя здесь нет врагов. Просто все заинтересовались твоим потенциальным сообщением. Способ, с помощью которого ты собираешься его нам преподнести, выбирай сам. У нас нет физических помещений; которые мы могли бы тебе предоставить; более того, мы не уверены, что собрание в традиционном смысле этого слова — это то, что тебе нужно. Хочу подчеркнуть, что необходимо знать конкретные детали твоего предложения. Если же что-то надо тебе самому, то мы готовы оказать всяческую помощь.

— Спасибо. — Про себя Питер подумал, что пока еще ни в чем не уверен. — Скажи, остался ли кто-нибудь еще из тех, кого я могу помнить?

Вновь ответ поступил незамедлительно.

— Нет, Питер. Из сотрудников того проекта осталась я одна. Некоторое время Хацис молчала — очевидно, подбирая слова.

— Всех остальных уже нет.

Лицо Кэрил снова исчезло с экрана, оставив Питера наедине с его собственными мыслями. Больше никого…

Впрочем, неудивительно: прошла целая сотня лет. И он должен это понимать. Да, и все же… БОЛЬШЕ — НИКОГО.

Эландер попытался избавиться от этих грустных мыслей и еще раз проанализировать только что услышанное от Кэрил.

Интересно, ведь она даже не упомянула о Клео Сэмсон и ее шпионской работе на ОЗИ-ПРО. Ничего не было сказано и о том, кто сейчас у власти, какое правительство в Солнечной системе…

Конечно, трудно представить себе, чтобы старые политические и иные союзы, с которыми он был когда-то знаком, просуществовали в течение целого столетия. Быстрая смена политических вывесок уже в начале XXI века приучила его к мысли о неизбежности в будущем постоянных перемен во всех сферах жизни. Возможно, к власти на планете прорвались жители Южной Африки или Новой Зеландии — если, конечно, такие места на Земле еще сохранились…

Странно, что она отвечает на его вопросы так быстро… По его расчетам, все должно было быть наоборот.

— А где ты сейчас находишься, Кэрил?

— Нашими сенсорами сейчас регистрируется энергетическая вспышка, — добавил сразу же после посылки сообщения Питера электронный мозг «Арахны». — Источник далеко от нас, но он быстро приближается.

— Каков вид энергетической эмиссии?

— Во многом похож на выброс большинства стандартных высокоскоростных энергоустановок космических двигателей.

— Величина используемого ускорения?

— Превышает двухсоткратный показатель ускорения свободного падения в местной звездной системе.

У Питера пересохло в горле.

— Практически несовместимо с жизнью внутри такой штуковины. Очевидно, это…

Изображение Кэрил появилось на экране вновь.

— Не хочу, чтобы ты волновался зря, Питер. Но я намного ближе, чем ты считаешь, и приближаюсь с каждой секундой. Однако мне можно верить: я не собираюсь атаковать. Не знаю, способен ли ты в данный момент видеть меня; на всякий случай сообщаю тебе полное описание нашего устройства и путь его cледования. Так будет лучше для поддержания связи. Скоро мы сможем разговаривать без всякой временной задержки. На этом ее сообщение завершилось.

Сенсоры прорезателя подтвердили, что полученные данные о траектории и ускорении приближающегося объекта полностью соответствуют присланному описанию; временная задержка в связи также сокращалась.

Как она жива при таких гравитационных перегрузках? Уверенный в том, что в случае опасности сможет быстро «отодвинуть» «Арахну» на пару миллионов километров, Питер решил терпеливо дождаться появления Кэрил.

— С твоей дополнительной информацией все в порядке, Кэрил. Но мне все равно многое не нравится. Я чувствую себя, как гвоздь, ожидающий удара молотка.

— А как, по-твоему, мы себя чувствуем? — ответила Хацис через пару секунд. — Мы даже не смогли увидеть, каким образом ты оказался на нашей территории, внутри Системы. Ты успеваешь появиться и исчезнуть быстрее, чем соображает наша электроника.

— О какой Системе ты говоришь? Что это такое?.. Последовала пауза, намного более длинная, чем он ожидал.

— Подожди немного, пока мы не приблизимся друг к другу, Питер. Шанс того, что ты все равно меня не поймешь, и так очень высок, а при задержке связи он еще выше.

О возможных проблемах со связью Питер был теперь неплохо осведомлен. «Арахна» смогла запеленговать источник волнового сигнала, поступающего на прорезатель. Это оказался объект яйцевидной формы, около двух метров в длину и метр — в ширину, и он точно соответствовал только что присланной Кэрил схеме.

Космический челнок буквально висел в плотном магнитном поле, которое превращало порывы солнечного ветра в яркий светящийся венчик. Вся конструкция чем-то отдаленно напоминала «веретено» на Адрастее, только в миниатюрном виде.

Впрочем, очевидно, это было простым совпадением.

Больше никого…

Объект остановился примерно за сотню тысяч километров от «Арахны». Изображение Кэрил на абсолютно черном фоне с экрана не исчезло; напротив, ее мимика стала более живой и естественной. И еще: она совершенно не выглядела так, будто только что испытала перегрузку в пару сотен g.

— Ты действительно находишься внутри этой штуки, или на самом деле тоже энграмма, как и я?

Питер распорядился на этот раз послать вместе с текстом и свое собственное изображение.

— Ни то, ни другое. — В голосе Хацис Питеру послышалось легкое раздражение. Интересно, почему она так отреагировала? — Очень трудно объяснить так, чтобы ты понял…

— Послушай, я же говорил, что для меня важно знать, с кем я имею дело. А в твоем лице — в первую очередь.

Она вздохнула:

— Что ж, хорошо. Я — часть общего сотового высокоструктурированного интеллекта, в котором являюсь отдельным узлом, который называется Кэрил Хацис.

Питер удивленно заморгал в ответ. Такого ответа он ожидалменьше всего.

— Структурированного… в каком смысле?

— В том смысле, что интеллектуально я распределена среди многих других точек зрения, каждая из которых может функционировать независимо, как отдельное разумное существо.

— Что-то вроде моей энграммы?

Питер старался разобраться в мудреном смысле ее определения.

— Да, но только в самом широком смысле этого слова, — ответила Кэрил. — Правда, энграммы самодостаточны, и создаются они для индивидуального использования из матриц и андроидов — оболочек-контейнеров для таких шаблонов. Мы же специально объединяемся, чтобы создать одно более крупное существо. Я могу распространить свое сознание на все существо в целом. С таким объектом тебе было бы очень трудно общаться, поэтому я послала к тебе своего, так сказать, законного представителя.

— Чтобы она представляла тебя?..

Питеру было трудно сразу осмыслить всю концепцию, но кое-что он уже уловил.

— Она — это и есть я, Питер. И наоборот… Я говорю за себя в том же смысле, в каком твой мозг отвечает за твою печень — за исключением того, что у меня много отдельных интеллектов, а то, что находится над ними, — совершенно особая конструкция. — Кэрил выглядела несколько раздраженной, словно от нее требовали объяснить то, к чему невозможно подобрать слова. — Я же говорила: это трудно понять сразу.

— О'кей. Думаю, что кое-что я уже понял. Пока я сейчас общаюсь с тобой, вся Система меня слушает.

— Вот именно.

— И еще: очевидно, у тебя нет тела, как у меня, ни реального, ни виртуального?

— Нет.

— То есть ты — энграмма.

Кэрил снова поморщилась.

— Нет, Питер, я не энграмма. Технологии за время твоего отсутствия ушли далеко вперед.

Теперь он понял причину раздражительности Кэрил: называть кого-либо энграммой в ее обществе было верхом бестактности. Питеру стало грустно: он только что прибыл из коллектива, где ощущал себя изгоем, а оказался в ситуации в сотни раз еще более неприятной…

Усилием воли Эландер начал разгонять очередной приступ рефлексии с мазофилософским уклоном.

— Я понял, какие нужно сделать выводы. За сотню лет следовало ожидать такого. А как твой оригинал?

— Можно сказать, что настоящая Хацис с интересом следит за нашей беседой.

— И откуда же она следит?

Для Питера это был вопрос на миллион долларов.

Во время своего путешествия к Солнечной системе Эландер старался не думать о том, что ему предстоит увидеть там. Он знал, что в любом случае столкнется с неожиданностями. Если он будет надеяться встретить империю, которая заняла все планеты, то на самом деле может оказаться среди варваров. Будет полагать, что обнаружит на Земле одни руины, оставшиеся в результате гибели цивилизации, — а увидит сплошные башни из стекла, алюминия и стали. Зачем тренировать свое воображение, если в его распоряжении лишь сведения вековой давности?

В любом случае никакая почта не смогла бы подготовить его к тому, с чем ему довелось столкнуться теперь.

Когда прорезатель добрался до Юпитера, Питер решил с помощью его чувствительных сенсоров сначала провести максимально подробное сканирование окружающего пространства, прежде чем двигаться дальше.

Сначала он почувствовал что-то вроде облегчения: эфир оказался сплошь заполнен радиосигналами — правда, довольно слабыми. Эландер сразу же провел ресканирование с целью поиска источника таких сигналов.

Оказалось, что объектов, переговаривавшихся между собой, великое множество, но они разбросаны по всей Солнечной системе. При этом Земля как самый мощный источник сигналов просто перестала существовать, заменившись миллиардами разбросанных на миллионах квадратных километров крошечных приемников и передатчиков. И что самое странное, то место, где обычно располагалась собственно планета, полностью превратилось в глухонемую зону: гробовое молчание — и больше ничего.

Возможно, это стало результатом вызванного какими-то особыми обстоятельствами приказа земной администрации в целях маскировки хранить молчание в эфире? Если, согласно мнению «прядильщиков», появились враждебные расы, которые рыщут по Галактике в поисках подходящих жертв, то действительно опасно так открыто заявлять о своем присутствии, как это всегда привыкли делать на Земле. Еще во времена подготовки Питера к полету находились особо осторожные люди, рекомендовавшие максимально ограничить количество выходов в эфир. Неужели теперь партия перестраховщиков взяла верх, или действительно случился контакт с такой агрессивной расой? Наверное, этим объяснялось и отсутствие централизованных, достаточно мощных радиосигналов, и внезапное прекращение связи со всеми космическими миссиями.

Однако подобные предположения, впрочем, пришлось вскоре отвергнуть, поскольку электронный мозг «Арахны» объявил о расшифровке нескольких перехваченных сообщений. Оказалось, что все они отправлены людьми. Это принесло некоторое облегчение Питеру, но ненадолго: пришлось искать новое объяснение молчанию Земли.

А вскоре появились и новые, еще более тревожные известия.

Как оказалось, Земля не излучала радиосигналов просто потому, что этой планеты больше вообще не существовало. Она не изменила орбиту и не прикрылась каким-нибудь радиоотражающим экраном — колыбель человеческой цивилизации просто исчезла. Как, впрочем, и Венера. Луна, правда, осталась, но переместилась поближе к Солнцу; она больше не двигалась в пространстве свободно в пределах своей орбиты, а стала частью некоей структуры значительно большего размера. Эта структура по габаритам могла поразить любое, даже больное, воображение.

Когда Питер в первый раз вывел изображение исполинской конструкции на экран, ему пришлось вертеть головой около часа, чтобы рассмотреть все в деталях. На общем фоне то, что когда-то было Луной, представлялось буквально прыщиком на заднице.

Новое творение людской расы можно было для простоты рассмотреть в его трех составных фрагментах, ни один из которых не был до конца завершен. Первый представлял собой ажурную сеть из продольных, поперечных и вертикальных балок, простиравшуюся, подобно бесконечной серебристой паутине, в сторону от Луны, словно окончательной ее целью было опутать само Солнце. Наделе, конечно, все было не совсем так, но само стремление впечатляло.

Второй компонент — огромные подмостки, занимавшие кусок космоса площадью восемнадцать миллионов квадратных километров, толщиной в десять Юпитеров и по форме напоминавшие ограненный бриллиант. Все это в целом соответствовало двумстам семидесяти триллионам квадратных километров — миллион поверхностей Земли, приставленных друг к дружке. Точные измерительные приборы «Арахны» показали среднюю толщину деталей подмостков в пять метров, хотя она сильно различалась в разных местах. В этой конструкции Луна была больше похожа на крошечную головку огромного сверкающего одуванчика.

Третья составляющая не была такой циклопической, однако по-своему тоже производила впечатление. Строение казалось громадным, но виделось не очень четко, словно находилось в тумане. Прямо от поверхности Луны начиналась длинная полоса какого-то черного материала, цеплявшегося за поперечные балки, подобно ткани, которую натягивали на крылья старинных аэропланов. Она был значительно меньшей площади: тридцать триллионов квадратных километров, как зрачок на глазу.

Последнее сравнение сразу пришло на ум Эландеру, как только он внимательно рассмотрел все составляющие конструкции.

По своему назначению система напомнила ему огромную солнечную батарею — возможно, даже гигантский солнечный парус. Кто мог его здесь построить? На этот вопрос, среди множества прочих, и предстояло получить ответ Питеру. Какова функция «привязанной» на новом месте Луны? Почему строительство сети из балок остановилось? Остался ли кто-нибудь из землян в живых? Ему было пока известно лишь то, что из всего населения Солнечной системы сохранились бесплотные носители энграмм — эхо уже погибшей цивилизации.

— Вот место, которое мы называем Системой. — Кэрил иллюстрировала свои слова демонстрацией диаграмм космического долгостроя рядом с Луной. — Она стала первым шагом в строительстве структуры типа дисоновой сферы. В законченном виде конструкция должна была использовать Солнце в качестве гигантского ядерного реактора — будущего источника энергии для других, не менее грандиозных проектов. В качестве материала в жертву принесли Землю и Венеру; следующим должен был стать Марс, но все остановилось — так же внезапно, как и началось. Все пошло кувырком: способность к изменению вступила в конфликт с разумом и волей. Ты можешь мне не поверить, Питер, но Система была построена меньше чем за один стандартный космический год. Если бы строительные работы продолжались теми же темпами, то все планеты и спутники вплоть до Сатурна, кроме Меркурия, были бы отданы для строительных нужд. Солнечной системе, как ты понимаешь, предстояло измениться до неузнаваемости.

— А разве этого уже не произошло? — Питер от услышанного сделался мертвенно-бледным.

— Потери были минимизированы, — продолжала Кэрил, не обращая внимания на его реплику. — Появилась серьезная оппозиция планам использования Земли в данном проекте — с чем ты, очевидно, согласишься, Питер. Постепенно противники грандиозного строительства одержали верх; хотя Земли как таковой уже не было, темпы работ резко замедлились, и был предложен новый план действий, затем, через некоторое время, еще один — и так далее, вплоть до его сегодняшнего состояния. Скорлупа, которая до сих пор не вышла на проектный уровень, уже строится около десяти лет. Теперь выдерживается тактика постепенного, сбалансированного роста, без чрезмерной экспансивности, о которой потом приходится сожалеть.

— Но ведь Землю разрушили люди, не так ли? — Питер подумал обо всем том, чем была так богата его родная планета: произведения искусства, архитектурные памятники, красоты природы… Все погибло. — Не могу поверить, что это сделало само человечество, а не инопланетяне.

— Формально, конечно, так и есть. Все строители были жителями Земли. Хотя… повстречайся они на твоем пути, ты наверняка посчитал бы их пришельцами неизвестно откуда.

У Питера что-то оборвалось внутри.

— Закономерный результат печальных последствий научного планирования среды обитания человечества. Короче говоря, искусственный интеллект и результаты его деятельности — во всем великолепии… — пробормотал он.

— Совершенно верно. Человечество миновало критическую точку в своем развитии примерно через десятилетие после старта вашей экспедиции. Были предложены так называемые генетические алгоритмы для разработки новых устройств и технологий. Вскоре большинство самых передовых образцов техники уже работали на принципах, не до конца осознаваемых даже их создателями. Бурно развивающейся отраслью стал искусственный интеллект; его модифицирование также постепенно выходило из-под контроля, нарастало отчуждение между людьми и порождением их собственной деятельности. К июлю 2062 года появилась возможность создать полностью автономный искусственный разум, а также возникли условия для успешной манипуляции с мозгом живых людей… и даже для создания неких гибридов, сочетающих в себе естественный и искусственный интеллектуальный ресурсы. Само собой, такие могучие силы удержать в рамках стало совсем непросто, и цели у носителей комбинированных мозгов сплошь и рядом расходились с интересами людей. Начались кровавые конфликты. Не все территории Земли вошли в эту фазу одновременно, но повсеместное наступление креативного разума уже было не остановить. Он развивался, размножался и мутировал, пока не заполонил все, подобно вирусу, постепенно поедающему своего хозяина и в поисках пищи убивающему все новые и новые жертвы.

Хацис на секунду умолкла, а затем продолжала:

— Как любой вирус, он в конце концов погубил сам себя. Ни одна болезнь не может распространиться дальше, если она убивает организм хозяина. Вскоре работы с Земли были перенесены на Венеру: эту планету уже наполовину разобрали, и тут наступил полный хаос. Огромное количество по-разному устроенных разумов не могло ладить между собой до бесконечности; более того, их носители оказались не в состоянии подчиниться единой главенствующей воле. То, что осталось от человечества, сначала оказывалось разбитым на куски; затем опять появлялось — уже в новой форме, а через некоторое время снова распадалось, чтобы через месяцы и годы прийти к равновесию. Такая чехарда продолжается многие годы, но сейчас уже с претензией на организованность. Для поддержания динамического равновесия была сформирована надстройка — Винкула; интересы различных групп не расходились в разные стороны, хотя и не двигались навстречу. Скорее всего все застыло в напряженном ожидании. По решению Винкулы было начато строительство Скорлупы, предназначенной для использования в дальнейшем солнечного ветра. Винкула воплотила в себе весь интеллект Солнечной системы, естественный и искусственный, и много делает для поддержания равновесия между разными точками зрения.

Эландер почувствовал шовинистические интонации в изложении политических взглядов Кэрил.

— Итак, кого же ты теперь представляешь, Кэрил? Эту Винкулу?

— Я вольнонаемный агент. В данной ситуации я выражаю интересы Винкулы.

— Означает ли твое теперешнее положение, что ты можешь также вести переговоры от ее имени?

— Это невозможно технически. Винкула — не политический орган, а скорее всего образ мыслей. Но я имею право заключать с тобой договоры по некоторым вопросам. Могу заверить тебя, Питер, что Винкула не желает тебе зла…

Эландер некоторое время внимательно изучал изображение Хацис на мониторе.

Интересно, о чем она сейчас думает? По ее виду вряд ли догадаешься: такая ни за что не проговорится случайным словом или жестом. Каким бы начальником Хацис ни стала, похоже, теперь для нее разговор с собеседником с глазу на глаз такой же анахронизм, как использование для связи азбуки Морзе.

— Как бы ты поступила, Кэрил, если бы узнала от меня о чем-то таком, что сделает все ваши успехи за последнюю сотню лет малозначительной чепухой?

Она едва заметно улыбнулась.

— Конечно, попросила бы рассказать поподробнее.

— Но каким образом и где? — спросил Питер.

— Ты предлагал устроить некий форум?

— Пожалуй, это будет чрезмерно открытым собранием.

— Здесь нет никого, кроме нас двоих, Питер.

— Но ведь кто-то может подслушать?

— Практически любой, — призналась она. — И так будет происходить везде, где бы мы ни оказались. Винкула окружает нас повсюду, и мы можем видеть то, что наблюдает каждая из ее частей.

Питеру показалось, что последнее лично ей не очень по душе.

— Я не очень верю тебе, Кэрил. Обязательно должен быть способ поговорить без свидетелей.

Она задумалась.

— Пожалуй, такой способ есть. Если мне удастся все организовать, то у тебя будет возможность познакомиться с моим оригиналом. Я дам координаты моей личной резиденции. Ты сумеешь переговорить там с оригиналом Хацис с глазу на глаз, без всяких электронных посредников. Такой вариант тебя устроит?

Поначалу Питер засомневался: фактически у него еще ни разу не получалось пообщаться с глазу на глаз с кем бы то ни было.

На Земле, перед стартом их экспедиции, он чувствовал себя совершенным изгоем, когда находился вне пределов «КонСенс». На Адрастее Питер был единственным, у кого имелось физическое тело. Как он почувствует себя рядом с представителем абсолютно реальной жизни, до которого можно просто дотронуться и самому ощутить прикосновение?..

Странно, но чем больше он думал о такой возможности, тем спокойнее и увереннее в себе становился. Возможно, это действует эхо биологического инстинкта?..

— Думаю, что такой вариант меня устроит. Если, конечно, все получится.

— Хорошо, тогда я переговорю со своим оригиналом. — При этих словах изображение Кэрил на экране слегка качнулось: было видно, что она и успокоилась, и заволновалась одновременно. — У нее есть свой собственный, совершенно автономный мозг; правда, я не могу гарантировать, что она согласится.

— В любом случае нам остается подождать ответа…

Интересно, а не играет ли Кэрил с ним в кошки-мышки? По ее виду ничего понять невозможно, а поэтому и верить нельзя. Больше никого…

Питер отогнал от себя неприятные мысли, отключил связь и устроился в кресле поудобнее, ожидая ответа Хацис.

2.1.4

— Ты неплохо поработала, Кэрил.

Лорис Джетс практически мгновенно занял виртуальное пространство, которое Кэрил в шутку именовала «постоялым двором». Территория эта была достаточно удобной для встречи накоротке, но не слишком подходила для использования в качестве гостиницы. У Кэрил возникли проблемы даже с размещением своего собственного виртуального варианта на то время, пока ей пришлось вести переговоры с другими составляющими собственного «я».

Основной темой беседы, конечно же, был Питер Эландер.

Кэрил ощутила неприятный холодок от появления нарушившего ее одиночество Джетса. Во «дворе» где-то на расстоянии слышалось щебетание птиц и что-то еще, похожее на лай собаки, бегавшей среди плодовых деревьев. Вся конструкция задумывалась как реминисценция фруктового сада возле дома, когда-то принадлежавшего отцу Кэрил.

— Правда? А стоило ли все это такого внимания и напряжения сил?

Она задала Лорису вопрос, когда он был уже в полуметре от нее.

Джетс не скрывал своей радости:

— Без сомнения, Кэрил. Мы получили важную информацию даже из вашего очень короткого диалога.

— Например?

— Теперь известно, что Эландер прибыл с Эпсилона Водолея, поскольку он упоминал о «Фрэнке Типлере». Поначалу мы собирались идентифицировать его по голосу, но, к счастью, это не понадобилось.

— А разве такое возможно?

— Теоретически — да. Однако в данном случае задача оказалась непростой. Видишь ли, во всех энграммах предусматривался идентификационный код, но его автоматическое подключение должно было состояться позднее. В итоге параметры голоса указали бы на то, из какой экспедиции он пожаловал. В реальности получилось иначе. Мы предположили поломку паттернов Эландера, но и это не подтвердилось. Оказалось, что он говорил с нами через искусственное тело. Как ни старайся, если за голос отвечают живая плоть и кровь, устойчивого воспроизведения сигнала получить практически невозможно.

Хацис промолчала.

Джетсу должно быть известно, как много сил она потратила именно на то, чтобы сохранить за собой живой голос. Сколько раз Кэрил пыталась доказать, что всякое воспроизведение начисто убивает эмоции!

— Так вы считаете, что с его энграммой все в порядке?

— Я этого не говорил. Многие из реплик Эландера конфликтуют с тем, что мы могли предположить на основании наших сведений о матрице его личности. Вероятно, она была частично повреждена, хотя каким-то образом спонтанно восстановилась.

— Раньше я считала, что энграмма или работает, или ее можно выбросить на помойку — третьего не дано…

Джетс снисходительно пожал плечами:

— Пока мы не выкурим этого межзвездного скитальца из его корабля, ничего более определенного выяснить не удастся.

— Пока что моя главная «половина» не дала своего согласия на участие в вашем проекте.

— А ты ее спрашивала?

— Я постоянно отсылаю информацию. Без сомнения, она ответит сразу же, как только сочтет нужным.

— И согласится на то, чтобы мы ее использовали?

— Трудно что-либо гарантировать.

— То же самое можно сказать о Винкуле. Тут Джетс задумался, а потом произнес:

— Где ты собираешься встретиться с Эландером?

— В Эхо-Парке. Достаточно нейтральная территория, как мне кажется.

— У Матильды Сулич там тоже есть свои интересы.

— Именно это я имела в виду под термином «нейтральная территория». — Давно Кэрил не чувствовала в себе столько ярости. — Ты хорошо знаешь, Лорис, что у вас любая информация сразу же перестает быть тайной. Тем не менее Винкула брала на себя известные обязательства.

— У тебя устаревший взгляд на мир, Кэрил. Ты помешана на шпиономании. — Джетс недовольно покачал головой, словно последняя реплика Хацис его разочаровала. — Реальность намного сложнее, чем ты думаешь. Мы знаем, что есть и другие силы, но благодаря именно нам все тонко уравновешено. Нужно быть вдвойне осторожными, чтобы не нарушить этот баланс и не оказаться между мельничными жерновами. Наше положение можно сравнить с купанием среди айсбергов, Кэрил. Лично я не очень хочу превратиться в кровавое пятно на боку какой-нибудь громадины, курс которой не в силах изменить.

Кэрил промолчала. Возразить ей было нечего.

Соображения высшего порядка всегда используются там, где творится несправедливость — от мелкого предательства до подготовки злодеяния планетарного масштаба. Конечно, слышать подобное от того, кто должен был уже давно пережить этот этап в своем развитии, вдвойне неприятно; вместе с тем Кэрил вполне отдавала себе отчет в том, что она тоже не идеальна. Нелегко покинуть свою биологическую нишу и сделаться богом.

И все же Хацис не стала скрывать свое недовольство. Возможно, именно поэтому Джетс решил покинуть ее общество. Она согласилась сотрудничать с Винкулой в деле Питера Эландера, но при условии, что аналогичное одобрение поступит и от ее оригинала. Половинкой своего «я» Кэрил искренне надеялась, что ее оригинал не пойдет на столь масштабный отказ от собственных принципов. А пока центральная составляющая Кэрил и так слишком долго находилась без свежей информации. С ней необходимо немедленно связаться.

И вообще, похоже, настало время собрать воедино все компоненты, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.

Прошел почти час, прежде чем Кэрил получила «добро» от своего оригинала. Теперь она могла самостоятельно принимать решения по всем вопросам, касающимся ее встречи с Питером Эландером.

Конечно, связь с составляющими ее «я» проходила иначе, чем с любым представителем «внешнего» интеллекта, и все же Кэрил почувствовала скрытое удовлетворение в голосе своей основы. Все случившееся означало, что Винкула не всесильна. В конце концов, сама Кэрил и ее заслуги перед обществом замечены.

Конечно, дело об «утрате запчастей» Сэла Шалхуба не могло считаться позабытым и сданным в архив. Оно естественным образом ушло в тень в свете вновь возникших обстоятельств, но неприятный осадок от пропажи довольно ценной информации оставался. Формально поиск истины не являлся противозаконным, потому что на бумаге у Винкулы никогда не было секретов от своих граждан. Однако никому не понравится, когда кто-то атакует его периферические компоненты, особенно в приватных разделах, а близость Матильды Сулич к Гезиму всегда казалась чрезмерной. Центральный компонент Сэла продолжал требовать разбирательства с пристрастием — особенно в том, что касалось недостойного поведения оригинала Кэрил Хацис. Может быть, пора натравить на него цензуру, или вообще «выдернуть вилку из розетки»?..

Кэрил не могла знать точно, в какой степени Джетс действительно осведомлен о состоянии энграммы Питера Эландера: возможно, все его разговоры на эту тему не более чем блеф. С другой стороны, Винкула не могла дать Джетсу такой свободы действий, если бы не была уверена, что его айсберги плывут на достаточно большом расстоянии друг от друга.

Кэрил теперь находилась в центре событий — правда, только в связи с возникшими особыми обстоятельствами. Поэтому ею владели смешанные чувства. Пока же Эландер согласился на встречу, и Хацис начала готовиться к ней.

Интересно, долго ли продлится эта игра? Ведь Кэрил выкинут сразу, как только ее полезность окажется под вопросом. Например, Эландер согласится на контакт с кем-то еще, или в том случае, если они получат от него интересующую информацию.

Да, тогда ее немедленно попросят…

У Хацис не было никаких иллюзий по поводу своего текущего статуса; поэтому она должна воспользоваться ситуацией по максимуму.

Чтобы стать вполне самостоятельным айсбергом. Когда Кэрил настраивала сознание по комплексу ощущений своего оригинала, она явственно чувствовала внутреннюю борьбу персональной точки зрения с мнением центрального компонента ее «я».

Место встречи было готово к приему почетного гостя: все убрано, украшено, меблировано соответствующим образом — правда, только виртуально. Кабинет, в котором они с Мати «разбирали на запчасти» периферический компонент Сэла Шалхуба, теперь стал спальней; бар с крепкими напитками за ненадобностью растворился в тумане. Правда, балкон не изменился — тот же вид на сосновую рощу и балюстрада из железобетона. Отдаленные миражи тоже стали другими, без пляжа и заката. Вверху остался вид на звезды и Систему, вокруг которой, словно корабль, стоящий на якоре, медленно, симулируя законы тяготения, дрейфовала вся конструкция.

От Кэрил прямо в бесконечность уходили составные части Системы: казавшиеся тонкими на огромном расстоянии нити и сверкающие серебром направляющие стойки. Солнце спряталось за Скорлупой, чему Хацис была очень рада: смотреть на его разбухший на таком близком расстоянии диск — ощущение далеко не из приятных. Джетс был прав, упирая на ее консерватизм во многих вопросах. Кэрил до сих пор не могла привыкнуть к Системе — своему новому дому. Может быть, она в принципе не способна приспосабливаться…

Хацис до сих пор казалось невероятным, что Систему в ее теперешнем виде построили менее чем за год. А если бы строительство не было внезапно остановлено? Как бы она смотрелась сейчас и что Эландер мог назвать здесь своим домом?

Когда Кэрил вплотную принялась за выбор внешнего облика для предстоящей встречи, она сразу же ощутила на себе присутствие специальной оболочки Винкулы, укутавшей ее, словно тяжелой шалью.

И опять ее оригинал пальцем не пошевелил, чтобы вмешаться в очевидную несправедливость: ведь речь шла о строго приватной беседе с Питером Эландером. Конечно, если хорошенько подумать, то конфиденциальность теперь вряд ли была возможна в принципе. В той или иной степени Винкула присутствовала всюду. К тому же сама идея приватной беседы наедине из-за исключительной важности рассматриваемых вопросов не устраивала ни саму Кэрил, ни ее оригинал. Хацис хотелось более широкого распространения нужной для всех информации, какой бы она ни была.

Хотя Кэрил до этого уже успела просмотреть видеоролик и видела странный корабль Эландера, появление «Арахны» из ниоткуда, в полной тишине, заставило ее вздрогнуть.

Как необычному кораблю удалось с такой точностью соразмерить свою скорость и расстояние перелета, оставалось для нее полной загадкой. Правда, сенсоры Системы зарегистрировали, что эта штуковина использовала какие-то необычные поля, чтобы точно фиксировать свое местоположение. Корабль выглядел абсолютно неподвижным — очевидно, за счет каких-то хитрых манипуляций с пространством и временем.

Вблизи этот космический экипаж совершенно не напоминал ни один из известных Кэрил типов межзвездных кораблей. То, что он безмолвно завис в каком-нибудь десятке метров от балкона, делало его больше похожим на гигантский кусок белого мрамора. Корабль выглядел так неопределенно, что Кэрил догадалась о том, что он вращается, только после того, как непонятно откуда появилась черная сфера. Темный шар постепенно увеличивался, пока не сделался самостоятельным придатком своего огромного белого родителя. Черная сфера вращалась все медленнее и медленнее, пока не остановилась совсем близко от балюстрады.

— Мне понадобится рампа, чтобы сойти вниз, — раздался голос Эландера. — У вас найдется что-нибудь в этом роде?

Кэрил распорядилась выстроить легкий трап от края балкона до того места, где пришвартовался черный шар. Одновременно в балюстраде сформировался проем, через который смог бы пройти Эландер.

Просто так, чтобы повеселить Питера, Кэрил создала виртуальную красную ковровую дорожку, растянув ее вдоль его предполагаемого пути.

— Довольно красиво, — заметил пока невидимый Эландер. Он явно осваивался в незнакомой обстановке. — Хочу предупредить: несмотря на то что мне приятно стремление сделать мое пребывание здесь максимально комфортным, пока я вам не очень доверяю. Основная масса материалов, которые я привез, находится на магнитном носителе, и у меня нет намерений брать его с собой сейчас. Если что-то со мной случится, корабль отправится со всей информацией в обратный путь к «Типлеру».

Кэрил внутренне улыбнулась его наивной предусмотрительности.

Все приготовления Эландера были оправданными, хотя и бесполезными. У Винкулы нет необходимости открыто атаковать, чтобы добиться чего-либо.

Черная сфера мягко затормозила; сбоку появился овальный люк, из которого в темноту вышел Питер Эландер.

Он выглядел точно так же, как на изображении в формате графического файла, предварительно посланного им Кэрил; сканеры сработали без сбоев.

(Кэрил попыталась вспомнить тип программного обеспечения на старых кораблях миссии, предназначенного для одновременного многоканального общения в режиме оверлеев. Это оказался «КонСенс» — далекий предшественник более современных оверлейных систем.)

Питер оказался довольно высокого роста, крепкий на вид, но совершенно лысый, с темной, фиолетового оттенка кожей и ярко-зелеными глазами. На нем была довольно старомодная куртка астронавта с капюшоном.

— Он без скафандра. Не странно ли? — обратилась Кэрил к Джетсу по приватному каналу связи. Она была абсолютно уверена, что Лорис внимательно следит за ними. — Насколько я помню, эти ранние носители энграмм не могли находиться в открытом космосе без специальной защиты.

— Да… Смотри-ка, он покрыт каким-то составом.

Подойдя поближе, Кэрил увидела, что Питера на самом деле окружает некий отражающий свет материал, внешне похожий на слой жидкости. Он покрывал все тело Эландера, затекал в уши, ноздри, рот и даже заливал глаза. Одежда Питера также была обработана этим водянистым составом, но в меньшей степени.

Глубокое сканирование выявило слой сложного полимера с включением каких-то экзотических молекул. Как работает эта пленка, Хацис пока было непонятно, но от вакуума она, похоже, защищала неплохо.

Для того чтобы познакомиться с одеждой Питера, Кэрил понадобилось не более секунды. Ей удалось и заглянуть внутрь кокпита — до того, как стал закрываться его овальный люк.

Правда, увидела Хацис немного: узкий проход и пустое помещение с экраном монитора наблюдения на противоположной стене.

Воздух внутри кокпита удерживался посредством какой-то тончайшей мембраны, натянутой у входа, причем Питер мог проходить сквозь нее, не разрушая конструкции; эта пленка состояла из сложных молекул, во многом похожих на «вторую кожу» Эландера.

После второго шага Питера дверь за ним успела полностью закрыться, прервав для Кэрил ее первый сеанс исследования содержимого кокпита.

— Посмотри, как они внешне модифицировали эту энграмму, чтобы она отличалась от первоначальных спецификаций. Интересно, зачем тратить время и ресурсы, чтобы менять уже устоявшийся облик стандартной модели? Вообще же у этих энграмм все настолько примитивно! Совершенно непонятно, как такие недалекие существа могли быть выбраны для отправки к звездам, — снисходительно говорил Джетс.

Кэрил захотелось напомнить Лорису, что один из его коллег, тоже из администрации Винкулы, Сэл Шалхуб, проделывал подобное со своими периферическими компонентами, и что в 2050 году у человечества не было иного выбора, кроме как посылать энграммы. Однако она решила не обострять ситуацию.

— Что бы ты там ни думал о данной конкретной энграмме, нельзя отрицать, что она вернулась к нам со сверхсветовым космическим кораблем.

— В этом наверняка заложен какой-то обман. Потому что такого просто не может быть.

Эландер осторожно спустился вниз по красной ковровой дорожке.

Он миновал второй, удерживающий воздух, слой — инженерное изобретение Винкулы, правда, более грубое и примитивное, чем приспособление на «Арахне», поэтому в момент прохождения Питеру пришлось приложить некоторое физическое усилие.

Пока Кэрил наблюдала за тем, как Эландер неторопливо приближается к ней, находясь уже в ароматизированной атмосфере балкона, вокруг ее тела непрерывно вспыхивали голубоватые волны статического электричества. Звуковые импульсы высокой частоты давили на слух и неприятно раздражали кожу.

В течение долей секунды Эландер был атакован всеми средствами богатого шпионского арсенала, находившегося в распоряжении Винкулы, которой не терпелось выяснить, какими аппаратными и программными ресурсами обладает этот странный носитель энграммы из далекого прошлого, на деле же прибывший из будущего…

Питер сделал еще один шаг.

— Ну как? Что ты обнаружил, Джетс?

Кэрил просто сгорала от любопытства и от желания не позволить этим засранцам из Винкулы хоть что-нибудь утаить от нее.

— Он считает, что повстречался с представителями внеземного разума, — с неприкрытой иронией в голосе объявил Джетс.

— Серьезно?.. Где именно?

— Конечно, на Эпсилоне Водолея. Какие-то предметы якобы искусственного происхождения. Много предметов. — Он хихикнул. — Они посчитали их дарами.

— Какими еще там дарами? Говори яснее, Лорис. Мне нужны детали!

— Да вот — корабль, на котором он прилетел. И еще та штуковина, которой покрыта снаружи его одежда и он сам. Все остальные предметы остались на Эпсилоне Водолея… Эландер привез с собой кое-какую информацию, которой снабдили его эти предполагаемые представители внеземной цивилизации, и теперь хочет попросить, чтобы мы помогли им изучить остальные так называемые дары.

— А почему бы и нет?

— Давай сначала посмотрим, что у него там есть, Кэрил. Я не склонен сразу обнадеживать тебя.

— А что ты можешь сказать о нем самом? Что ты узнал?

— Ничего особо важного или интересного. Да, этот Эландер был поврежден. Таким же манером, как и другие энграммы. Честно говоря, ему повезло: он смог почти полностью восстановиться. То, что Эландер стал именно периферическим компонентом, помогало ему выжить.

— Сможем ли мы восстановить его полностью?

— Конечно, но зачем это нужно?

— Будет хуже, если он развалится прямо во время беседы.

— Ты все еще планируешь возиться с ним до бесконечности? — Кэрил почувствовала удивление Джетса, когда Питер

Эландер остановился совсем близко от нее. — Тебе не удастся узнать от него больше того, что уже известно на сегодняшний день, Кэрил.

— Знания — не сумма фактов, а процесс, Лорис. — Она с трудом сдерживала раздражение. — И одного сканирования содержимого его черепа может оказаться недостаточно.

Хацис была осведомлена о том, что Джетс мало смыслит в энграммах, а его собственных энграммных копий не создавалось вообще. Как, впрочем, и у большинства выживших к 2163 году.

После того как завершились плановые космические старты в рамках ОЗИ-ПРО, некоторое время наблюдался бурный рост энграммных технологий — в основном за счет богатых спонсоров, видевших в создаваемых образцах свой вариант достижения бессмертия. Однако работы по созданию искусственного интеллекта вскоре перетянули технологическое одеяло на себя.

Большинство уже созданных энграмм были просто стерты в погоне за каждым свободным байтом электронной памяти; остальные подверглись частичной очистке уже после того, как на практике показали свою более низкую эффективность перед лицом новых и более передовых технологий. Несколько энграмм были «заморожены» в качестве будущих музейных экспонатов и свалены в общую кучу в полузабытых запасниках. Время от времени, конечно, обнаруживалась какая-нибудь шальная, еще не отключенная энграмма; такие из гуманных соображений уничтожались на месте.

Кэрил было жаль этих потерянных детей прошлого. На ее собственной основе было сделано немало энграмм для ОЗИ-ПРО; хотя каждая уже тогда представляла собой лишь небольшой фрагмент ее «я», не говоря уже о теперешней разветвленной и многокомпонентной сущности, все они были частью ее самой и заслуживали хотя бы небольшой толики жалости и участия. Кэрил всегда была готова принять обратно свою «блудную дочь», если таковая случайно объявится. Пусть паттерны ее «дитяти» окажутся с изъяном, однако у нее будут и свои личные, благоприобретенные воспоминания, наверняка небезынтересные самой Кэрил. Только после этого стирание матрицы можно считать оправданным.

Интересно, а если бы оригинал Питера остался жив, повел бы он себя аналогичным образом по отношению к своей энграммной копии — теперешнему собеседнику Кэрил? Хотя бы из любопытства? Вряд ли. Собственные воспоминания Кэрил, запрятанные где-то далеко в закоулках памяти, рисовали образ оригинала Питера, уже тогда слишком гордого своими способностями, а после того как ему удалось пережить бум искусственного интеллекта — и подавно. Ему вряд ли могли стать понятны то одиночество и та смертельная тоска, которые довелось испытать его энграмме где-нибудь в закоулках Галактики. Эта память и эти знания — самое ценное в энграммах, и они тоже нужны человечеству.

Жизнь — тяжелая штука, пожаловалась в своих мыслях Кэрил энграмме Питера Эландера. Но я уверена, что ты знаешь об этом не хуже меня.

2.1.5

— А здесь за нами не следят? — спросил Питер у Кэрил после того, как остановился на балконе метрах в двух от нее.

Он с трудом переносил местную неестественно быструю смену времени суток; небо буквально вертелось у Эландера перед глазами. В остальном все выглядело неплохо: красный коврик, воздух свежий, но более влажный, чем в прорезателе, тонкий запах французских духов… Питер почувствовал себя путешественником, бродящим среди тропических красот, а не пузырьком, случайно зацепившимся за величайшую искусственную конструкцию всех времен и народов — или, как ее называет Кэрил, Систему.

И все же у Эландера возникло странное ощущение возвращения на родину. Так или иначе, но он дома. Во всяком случае, именно здесь поселились оставшиеся люди. Или только их физическая составляющая?

Кэрил шагнула навстречу Питеру и поздоровалась с ним за руку.

На ней был элегантный халат из темно-пурпурного бархата; волосы затянуты в пучок на затылке, а кожа казалась безупречно гладкой. Из украшений Эландер заметил на ее правом предплечье простенький браслет белого металла.

Хацис была похожа на красавицу со старинной рекламы косметического мыла: слишком совершенно, чтобы оказаться реальностью. Может быть, это от начала до конца виртуальный макет? Но «диагностические» ресурсы Питера вне «Арахны» стали весьма ограничены.

По сравнению с Кэрил Питер чувствовал себя лицом без определенного места жительства.

Хацис отвела его от балюстрады и пригласила за столик из кованого металла с двумя такими же стульями. На его блестяще-серой поверхности дожидались пара стаканчиков и кувшин с ледяной водой.

Питеру особенно понравились вид и форма капелек конденсата на запотевших боках кувшина, что говорило о наличии гравитации, очень близкой к земной.

— Инструкции ОЗИ-ПРО требуют от нас передавать сведения, относящиеся к категории особо важных, только представителям официальной власти. Думаю, что необходимая информационная защита…

— Нет надобности волноваться об этом впредь, — перебила его Кэрил.

— Как вы можете заранее знать о том, что я собираюсь рассказать? Обнародование имеющихся у меня сведений может иметь серьезные дестабилизирующие последствия для вашего общества.

— Что бы ты ни рассказал, Питер, вряд ли это испугает нас больше того, что мы уже пережили в прошлом.

Эландер отнесся к ее последним словам с подозрением.

— Атак называемая Винкула… что это? Разновидность коллективного разума, да?

Кэрил улыбнулась, устраиваясь на стуле поудобнее.

— Совсем не так, Питер. Просто очень гибкая конструкция. И она способна пережить любые невзгоды.

— А сможет ли она переварить факт наличия чужой разумной жизни? — непроизвольно вырвался у Питера вопрос.

Ответ показался ему слишком самодовольным.

— Такое уже было. И продолжается до сих пор. Вскоре после времени Спайка — победного шествия искусственного интеллекта, — когда в Солнечную систему стало возвращаться подобие организованности и порядка, мы зарегистрировали серию коротких сообщений со стороны нескольких далеких источников в созвездии Скульптора.

Питер нахмурился:

— И что это за сообщения?

— Разве вы не регистрировали их? Если нет, я удивлена. Эпсилон Водолея находится примерно в том же направлении, что и источник этих сигналов. Может быть, ваши детекторы были ориентированы исключительно на Землю? Иначе чужие передачи не ускользнули бы от вашего внимания. Одно известно точно: эти сигналы посылались не нашими исследовательскими командами. И не людьми вообще. Несомненно, их источник — внеземной разум. Примерно через год передачи внезапно прекратились, и до сих пор они не расшифрованы. Однако их наличие в любом случае может превратить теорию твоего оригинала в пустое место.

— Кстати, насчет его теории: она мне совершенно безразлична, — отозвался Питер, хотя поначалу ему было трудно привыкнуть к этой мысли. — Для меня так даже проще. Если бы вы в принципе не верили в вероятность существования внеземного разума, то еще труднее восприняли бы то, что я собрался вам сообщить.

— Например, что твой корабль выстроен этими инопланетянами? — сказала Кэрил. — Как и мембрана, покрывающая твое тело?

— И даже больше того.

— Обо всем этом мы уже догадались, Питер. Вот видишь, как хорошо может справляться с проблемами Винкула. — Хацис снова улыбнулась. — Нам бы хотелось получить доступ к данным, которые ты привез с собой. Совершенное тобой открытие обещает стать одним из довольно интересных в истории человечества.

— Неужели лишь интересным, и не более того? — Питеру показалось, что Кэрил хотела сознательно принизить важность обнаруженного на Адрастее. Почему? — Мне кажется, что не только. Корабль-прорезатель и многие другие вещи откроют землянам дорогу к другим мирам. Появится возможность, к примеру, добраться до Адрастеи и обратно за…

— Куда добраться?

— До Адрастеи. Это название мы дали открытой нами планете. Мне потребовались всегосутки в реальном масштабе времени, чтобы оттуда добраться до Земли. У меня сохранилась возможность практически мгновенной связи с «Типлером». Доступ к технологиям такого уровня радикально изменит жизнь человечества, подобно изобретению радио или интернета в прошлом!

Кэрил покивала.

— Ваши сигналы зарегистрированы с помощью прототипа нашего собственного коммуникатора. Поначалу их приняли за паразитный шум, но постепенно догадались, что перед нами кое-что поинтереснее. Ты выходил на связь дня четыре назад, правильно?

— Не совсем. Первые несколько передач — не более чем проба работы самого передатчика, а последующие стали пробой связи с Землей. Были и попытки воспользоваться коммуникатором прорезателя. В последний раз я связывался с Адрастеей вчера, надеясь получить какие-либо новые инструкции.

Питер был особенно доволен тем, что хотя бы этой информацией, пусть и не очень существенной, она еще не владеет.

Однако в целом разговора по заранее разработанному плану у Питера пока не получалось: он явно недооценил возможностей Винкулы и ее… как они там их называли? Ах да — ее компонентов, или чего-то в этом роде.

— Выходит, Кэрил, вы тоже близки к разработке похожих технологий?

— Не знаю, что и ответить, пока не познакомлюсь получше с привезенными образцами. Внешний вид твоего корабля говорит мне немного, Питер.

— Похоже, ты просто не хочешь говорить, Кэрил, — разочарованно вздохнул Эландер. Ему захотелось пить, но он пока не очень доверял своей собеседнице. — Наверное, я выгляжу хитрым туземцем, пытающимся обменять перочинный нож на реактивный самолет…

Каменное выражение ее лица не изменилось.

— Совсем нет, Питер.

— Единственное, чего я добиваюсь, — такого же, как у меня, серьезного отношения к дарам внеземного разума. Мне кажется, что такие открытия делают затею с экспедициями стоящей.

— Я сама никогда не покидала Солнечной системы, Питер.

— Я знаю. Ты — нет, но твои энграммы — много раз.

Питер в очередной раз вспомнил свой последний разговор с Лючией: «Если не для нас, то для кого?»

— Но если бы сотню лет назад у тебя или у других был бы такой шанс, им бы обязательно воспользовались, не так ли? В отношении моего оригинала абсолютно уверен. Всем тогда так хотелось оказаться в числе счастливчиков, включенных в состав экспедиции…

Кэрил покачала головой:

— Нет, Питер, ты не прав. Я не любительница космических путешествий. Мне всегда хотелось остаться здесь. Именно поэтому я дала согласие на участие в тренировках: ведь вместо меня в путь отправились мои энграммы. Только для того они и предназначались. Они…

Хацис внезапно замолчала, поняв, что ее слова могут быть неверно поняты Эландером.

На лице Питера застыло недоуменное выражение.

Отказаться от участия в экспедиции?.. Любой, находящийся в своем уме, обязательно ухватился бы за такой редкий шанс!

— Похоже, мы отвлеклись от темы.

Хацис прервала ход его размышлений. Впервые Питер почувствовал в собеседнице нечто, что отличало ее от говорящей статуи.

— Кэрил, почему моим собеседником оказалась именно ты? — неожиданно спросил Питер. — Ты говорила, что в команде ОЗИ-ПРО тяжелые времена Спайка пережили немногие. Как так получилось? Прошедших тренировки было около шестидесяти, плюс несколько тысяч в группе поддержки и планирования, не говоря уже об инженерах, психологах, юристах…

— Все они погибли, — проговорила Кэрил. — Осталась я одна.

— Как же так? Неужели больше никого не осталось в живых? Не подумай, что я особо надеялся на встречу со своим оригиналом или что-то в этом роде, но все же, извини, конечно, но мне кажется неправдоподобным…

Кэрил ничего не оставалось, как начать свой рассказ.

— Думаю, что ты не вполне понял суть событий, происходивших здесь во время Спайка. Этот период и несколько десятилетий после оказались похожи на опустошительный ураган.

— В каком смысле?

— Все было хуже, чем любая война или голод. Как можно сопротивляться мутному потоку безысходности, никто не знал. Искусственный интеллект проник всюду: он разрушал, строил и перестраивал, пожирая все вокруг. Трудно становилось понять, что в действительности происходит. С глобальными нововведениями можно и нужно было бороться, хотя так поступали не все. Некоторые увидели в происходящем некий высший смысл, цунами из будущего, волну, которая разрушает все на своем пути — включая сами основы гуманизма. Вскоре столпы человечества зашатались, и тогда волна немного отхлынула, а из оставшихся компонентов сформировался некий новый тип общественного равновесия…

— Винкула?

— Нет, один из ее предшественников, ставших рабочей моделью для будущих экспериментаторов. Человечество переселялось с одного островка стабильности на другой, окруженный океаном разнообразных возможностей. При этом оно неплохо научилось заранее избегать хаоса множества неопределенностей и не исследовать все на себе «кровавым» методом проб и ошибок. Я не хочу сказать, что наше самосовершенствование уже закончено; это далеко не так. И все же самые плохие времена мы пережили и даже кое-чему научились.

Питер внимательно следил за выражением ее лица.

— Можно поконкретнее, Кэрил? Так, чтобы было побольше цифр и поменьше риторики?

— Когда ты стартовал с Земли в 2051 году, ее население приближалось к девяти миллиардам, не так ли?

— Да.

— Согласно переписи 2078 года, прошедшей после окончания времени Спайка, это число уменьшилось примерно до миллиона.

— Что?!.

Питер был ошеломлен. Его поза, выражение лица, жесты — все говорило о крайней степени изумления.

— И только примерно у половины людей сохранились физические тела, — продолжала свой рассказ Кэрил. — Остальные за время Спайка обзавелись искусственными. Уловил, какой процент людей исчез за какие-нибудь двадцать лет? В это время масштабы всех перемен стали грандиозными.

— Девять миллиардов людей… Но ведь они не могли же просто так провалиться сквозь землю?

Кэрил махнула рукой в сторону гигантской структуры, зависшей на небе прямо перед ними.

— В Системе?.. Ты хочешь сказать, что они…

Питер никак не мог подобрать подходящего термина. Конвертировались? Трансформировались? Подверглись переработке?..

— Система состоит из вещества, — сказала Кэрил. — Когда Земля была разобрана на строительные материалы, в ход пошли и сами люди.

Подобное не укладывалось у Питера в голове. Выходит, где-то в этой огромной дурацкой этажерке можно обнаружить атомы, которые когда-то принадлежали телу его оригинала, Лючии и всех тех, кого он знал?..

Кроме Кэрил Хацис.

— Как тебе удалось выжить?

— Все постройки, уже находившиеся на орбите, оказались нетронутыми, — тихо произнесла она. — Многие остались в живых, за исключением тех, кто позже совершил самоубийство или же умер от других причин. Теперь ты представляешь себе, насколько всем было тяжело. Все ресурсы, за исключением нанотехнологий, стали большим дефицитом. Больше надеяться оказалось не на что. Люди превратились в навозных жуков, зажатых каблуком искусственного интеллекта. Это было просто унизительно.

Кэрил умолкла, чтобы налить себе воды. Странно, почему она не предложила ему? Где ее вежливость? Неужели Кэрил как-то почувствовала его недоверие?.. Вскоре Хацис продолжила:

— Человечеству пришлось вступить на путь ускоренной эволюции, перепрыгнуть сразу через несколько ступенек, чтобы догнать на лестнице развития искусственный интеллект и другие новые виды разума, появившиеся в Солнечной системе. Этот процесс тоже оказался непрост. Мы намного отстали, нас тянул назад груз традиционных представлений; а у машинного интеллекта как жестокого, но достаточно юного конкурента таких проблем не было. Некоторые наши сторонники в лагере полностью искусственного разума вообще засомневались в том, что люди в состоянии когда-нибудь догнать остальных, даже пользуясь помощью со стороны. Каждый хотел сразу достичь множества целей, заранее не зная, какая из них является самой важной и что обеспечит конечный успех; при этом сотни соперников постоянно мешались под ногами. К тому же кандидатов на победу слишком много: между живыми людьми и полностью искусственным интеллектом расположился целый спектр промежуточных форм, многие из которых сохранились до настоящего времени. Некоторые детали этого калейдоскопа постепенно превратились в другие, более жизнеспособные сущности, а часть исчезла навсегда. Постепенно напряженность конкурентных отношений ослабела — особенно после того, как всем стало ясно, что ни одной из групп не удастся добиться устойчивого преимущества над другими. Теперь Винкула пользуется таким же подходом: объединять, но не вмешиваясь и не разрушая.

Кэрил замолчала, не успев ответить на вопрос о своей собственной судьбе. Наверное, тема была для нее запретной, подобно тому как раньше старались не вспоминать войну американцев во Вьетнаме в присутствии тех, кто в ней участвовал. В любом случае Питер решил не торопить события.

В жизни Эландера было немало вещей, о которых он предпочитал не говорить и даже не думать. Если Кэрил осталась единственным живым свидетелем существования ОЗИ-ПРО, проблема передачи сообщения от Клео Сэмсон ее собственному оригиналу отпадает сама собой — как и его, Питера, возможность снова повстречаться с Лючией Бенк.

— Бывали у вас за это время вооруженные мятежи?

Питера интересовала глубина проникновения Винкулы в земную жизнь. Если теперь человечество превратилось в единый огромный организм, управляемый из одной точки, то в случае нежелания иметь дело с Питером его задачи существенно осложняются.

— Несогласные, конечно, были и есть. — Кэрил выбирала слова довольно осторожно. — Те, кто не хочет пользоваться преимуществами системы в ее теперешнем виде, а создает в качестве альтернативы свои собственные организованные сообщества… Хотя многие при этом и отрицают свое участие в Винкуле, получается, что они сами являются ее стабилизатором. В их присутствии Винкула не пытается делать вид, что ее власть вечна. Все знают, что теперешнее правительство в принципе является временным, а изменения неизбежны. Что дальше? Возможно, в течение ближайшего десятилетия Винкула распадется на составные части, а власть в Солнечной системе перейдет к Гезиму. А когда-нибудь еще им на смену придут другие. Так действует закон всемирного тяготения: тот, кто поднялся наверх, рано или поздно свалится вниз. Это реальность, с которой за последнюю сотню лет познакомился каждый.

Кэрил внимательно посмотрела на Эландера.

— Ты удовлетворен таким ответом на свой вопрос, Питер? Тебе понятно, почему из живых участников программы осталась я одна? После Спайка выжил лишь один из девяти тысяч. Так как среднестатистический гражданин времен старта вашей экспедиции был знаком лишь с несколькими из себе подобных, твое счастье, что ты нашел здесь хотя бы меня. Извини, что я говорю довольно жестокие вещи, но все равно запомни: твой оригинал, семья, друзья — все погибло. У тебя осталась только я.

Интересно, как бы отнеслась к таким новостям Кэрил Хацис на «Типлере», не говоря уже о других членах команды, оригиналы которых также мертвы?.. Хотя, наверное, многие предполагали самое худшее после прекращения связи с Землей.

И все же человеку свойственно надеяться.

— Тот, кто живет прошлым, идет по дороге, ведущей в никуда. — Кэрил сделала попытку улыбнуться. — Если это возможно, мне бы хотелось познакомиться с твоей базой данных.

Эландер размышлял недолго. Пусть он не вполне доверяет и ей, и тем, кого она представляет, но в любом случае не остается выбора. Кэрил стала его первым контактом со времени появления в Солнечной системе. И даже если Хацис ведет какую-то свою игру, стараясь усыпить его бдительность, то она — неплохая актриса, а ему с чего-нибудь надо начинать.

Однако Питера не покидало чувство, что он толком не выяснил, кого Кэрил представляет, а уже увяз по уши. Не говоря о том, что совершенно неизвестно, на какие цели пустят технологии, с которыми Питер собрался поделиться.

Эландеру очень не хотелось с помощью привезенных даров усилить позиции какого-нибудь деспотического режима, контролирующего все и вся и постоянно промывающего мозги своему народу. Размножать негодяев в масштабах Галактики безнравственно.

Пока ему оставалось только надеяться на лучшее. Выбор у Питера оказался небогат: или возвратиться на Адрастею — при условии, что более новый и усовершенствованный вариант Кэрил Хацис со товарищи позволят ему это сделать, — или соглашаться на условия Винкулы.

После небольшой паузы Питер все же согласился.

— Хорошо. Я проведу тебя на корабль. Но еще раз предупреждаю: никаких глупостей. Халат на мне способен защитить от физических воздействий, а прорезатель просто выбросит тебя в открытый космос, если будешь планировать какую-нибудь более хитрую атаку. Достаточно ясно?

— Я поняла.

— Тогда следуй за мной.

Питер повел ее на корабль — снова по красному коврику. Пока они договаривались, дверь в кокпит уже приоткрылась. Кэрил шла вслед за Эландером на почтительном расстоянии.

Когда они уже находились в кокпите, корабль предложил им физический доступ к модулям магнитной памяти, которые Питер доставил с Адрастеи.

— Вот здесь… Конечно, пока только то, что удалось там собрать к моменту моего отлета: карты, формулы, диаграммы, а также куча всякой еще не обработанной информации. Во всяком случае, ты сможешь получить определенное впечатление. Именно на это мы и рассчитывали при подготовке «коллекции»; правда, все это только вершина айсберга.

Питер заметил разочарование, промелькнувшее на лице Хацис: очевидно, чересчур скромный интерьер кокпита произвел на Кэрил не самое лучшее впечатление.

— А мог бы ты взять меня с собой в полет со сверхсветовой скоростью?

Просьба настолько удивила Эландера, что от неожиданности он вздрогнул. Впрочем, ее любопытство вполне объяснимо.

— Понимаю твое желание, но сама процедура не очень впечатляет.

— Мне все равно. Питер кивнул:

— Хорошо. Итак, куда мадам хочет отправиться? И тут же предупредил:

— Только недалеко.

— Если, скажем, на Ио?

— Ты имеешь в виду спутник Юпитера?

— Нет, астероид.

— Принято. «Арахна», мы хотели бы отправиться на Ио. Вам известно, где находится астероид?

— Его локализация нам известна, — отозвался электронный мозг прорезателя.

— Тогда — поехали.

Люк за их спинами пришел в движение. Кэрил проводила его понимающим взглядом.

— Теперь можно сесть, — сказал Питер.

На экране массивный кусок Системы стал менять угол вращения. Мысленно Эландер легко представил себе последовательность событий снаружи: их черный кокпит теперь погружался внутрь огромной белой сферы.

— Мы ничего не почувствуем вплоть до нашего прибытия на место, — сказал он.

Кэрил осторожно присела на краешек сиденья.

— Голос, который мы только что слышали, принадлежит…

— Искусственному интеллекту корабля, его электронному мозгу, — кивнул Питер. — Он просто ничто по сравнению с тем, который нам оставили инопланетяне в придачу к своим дарам. Я не в курсе теперешних возможностей искусственного интеллекта здесь, но способности «подарков» произвели на меня незабываемое впечатление.

— Ты ни разу не почувствовал их враждебности?

— Нет. Совсем наоборот. Они даже помогли нам, когда члены миссии попали в довольно трудную ситуацию.

— Какую именно?

В ее вопросе Питер почувствовал вежливый интерес, не более того. Может быть, Кэрил надеялась получить больше интересующей ее информации напрямую из модулей магнитной памяти, чем из его рассказов? Это немного расстроило Питера: получалось, что она без всяких на то оснований все еще не доверяет ему. К тому же он пока ничего не сказал Хацис о своих прошлых проблемах с энграммой. Скорее всего эту тему не стоит затрагивать без крайней на то необходимости. Наверное, вообще в их теперешней машинно-ориентированной культуре принято больше доверять материальным структурам, так сказать, вещественным доказательствам, а не личной беседе.

Не ответив на вопрос Хацис, Питер принялся описывать сами дары — веретена, башни и все чудеса, содержавшиеся в них. Внезапно ему пришлось прервать свой рассказ: Кэрил побледнела, изменилась в лице и начала испуганно озираться вокруг.

— Со мной происходит что-то необычное. Извини. Похоже, я лишилась контакта с Винкулой…

— В этом нет ничего необычного. Это происходит всегда во время путешествия. Извини, я должен был предупредить тебя об этом заранее. У тебя появились проблемы в связи с этим?

— Нет, я только… — Хацис была явно дезориентирована. В ее удивленных глазах Питеру почудился новый, неподдельный интерес к происходящему. — Все в порядке. Продолжай, Питер.

Эландер вернулся к своему рассказу о дарах пришельцев, хотя у него не возникло уверенности, что Кэрил действительно его слушает. Он почувствовал себя ребенком, который пытается привлечь внимание родителей к очень интересному, с его точки зрения, происшествию, случившемуся во время школьного урока.

В любом случае с Хацис происходило что-то странное.

Вскоре экраны мониторов прояснились — корабль прибыл к месту назначения.

Астероид представлял собой темный овал неправильной формы, имеющий в максимальном измерении около сотни километров. Он находился на расстоянии менее двух астрономических единиц от Солнца. Питер мысленно представил себе путь в двести пятьдесят миллионов километров, преодоленный за несколько секунд. Если Кэрил этому не поразилась, тогда ее не удивишь вообще ничем.

Хацис смотрела на экран монитора с абсолютно непроницаемым выражением лица. Похоже, она что-то искала на астероиде. Вскоре Питер тоже разглядел какой-то искусственный объект на поверхности Ио, и в этот момент Кэрил вздрогнула.

— Именно здесь погиб мой отец. — В том месте, куда показала Кэрил, находилось нечто вроде металлической звезды. Это могло быть что угодно, от автоматической обсерватории до рабочей станции. — Я бываю на Ио не реже одного раза в год и стараюсь поддерживать на этом месте порядок…

Затем, словно пытаясь отогнать нахлынувшую волну воспоминаний, Хацис добавила:

— Полет производит впечатление, Питер. Контакт с Винкулой уже восстановился; в остальном все прошло, как и ожидалось, превосходно. Скорость твоего корабля примерно вдвое превзошла скорость света. Лучшей демонстрации его возможностей не требуется.

Питера заинтересовала столь странная перемена в ее настроении, но он дипломатично промолчал.

— Теперь мне надо связаться с Адрастеей. Необходимо доложить обстановку. А ты сможешь увидеть в работе сверхсветовой коммуникатор. Он работает не просто быстрее света, а практически мгновенно.

— Интересно посмотреть. Но я хочу предложить тебе вести передачу с другой точки в космосе, а не отсюда. Если разместить твой и наш коммуникаторы максимально близко друг от друга, чтобы синхронизировать их, мы получим превосходную возможность выяснить принцип работы твоего устройства.

Питер согласился со столь заманчивым предложением и передал новые координаты электронному мозгу «Арахны». Новая точка оказалась довольно далеко — около пяти миллиардов километров от их теперешнего местоположения. Но разве это помеха для «Арахны»?

— Конечно, Питер, мы прибудем к Машине Маккирди быстрее, чем туда дойдет сообщение о только что состоявшейся встрече. Но часть моего «я» постоянно пребывает там и находится в курсе всех новостей. Эта часть и мой оригинал станут координаторами будущего эксперимента. Когда он завершится, мы сможем вернуться в Систему и продолжить нашу беседу.

После этих слов они покинули Ио.

За время короткого путешествия к Машине Кэрил не проронила ни слова; она лишь молча рассматривала свои руки, словно видела их в первый раз. Похоже было, что она напряженно пыталась что-то вспомнить.

Интересно, какие проблемы вызывает у нее временный обрыв связи с другими компонентами столь сложного «я»? Наверное, подобные ощущения похожи на переживания человека, у которого внезапно выкрали большую часть его мозгов… С другой стороны, Питер знал, что дело обстоит не совсем так, потому что оригинал Хацис был почти в той же степени реальным человеком, как и он сам; поэтому Кэрил сохраняла способность самостоятельно существовать и мыслить — даже в отрыве от центрального, ведущего компонента ее «я». Скорее всего проблемы Кэрил являлись просто следствием дезориентации в необычной обстановке.

Устройство, которое Кэрил назвала Машиной Маккирди, находилось слишком далеко от Солнца. Для невооруженного глаза оно мало отличалось от обыкновенной тени. После увеличения изображения Машина превратилась в группу концентрических сфер, выполненных из материала, похожего на стекло; шары располагались на отрезке примерно в тысячу километров возле своего центра — округлого сероватого тела размером в половину Луны.

Гигантское устройство обслуживалось множеством мелких космических кораблей старого образца, которые облепили его, словно мухи. Среди них выделялись космические буксиры, предназначенные для переориентировки элементов внешней оболочки Машины, у которых, очевидно, не было собственных двигателей. Еще можно было разглядеть с дюжину искусственных спутников наблюдения — все они были ориентированы к центру конструкции, — а также какой-то огромный вращающийся цилиндр, внутри которого, как показалось Питеру, искусственно поддерживались условия, сходные с земными. Правда, Эландеру оставался непонятен смысл потребности в таком цилиндре, поскольку его общие впечатления о Винкуле подсказывали, что теперь здесь почти всем заправляет либо искусственный интеллект, либо загруженный извне разум. Может быть, вращающаяся прозрачная банка предназначалась для существ, застрявших на промежуточных этапах эволюции? О массе подобных псевдоинтеллектуальных вариантов человеческой жизни уже упоминала в своем рассказе Кэрил.

Вдруг компаньонка Питера внезапно вздрогнула. Хотя Кэрил не проронила ни слова, у Эландера возникло впечатление, что она находится на связи с кем-то вне прорезателя; ее внимание вдруг сфокусировалось внутрь нее самой, словно Хацис вдруг поглотила виртуальная круговерть — нечто вроде сети «КонСенс».

Питер мог лишь понадеяться на то, что подобная «отключка» — вполне безобидное событие, вроде сеанса связи с другими компонентами ее собственного «я». Эландер с нетерпением ожидал комментариев Кэрил по этому поводу.

Теперь он может успокоить своих друзей на Адрастее, сообщив, что с ним все в порядке. Они, наверное, с нетерпением ждут очередного послания: в своей последней передаче Питер смог лишь вкратце описать теперешнее состояние Солнечной системы. Экипаж «Типлера» наверняка ждет подробного рассказа. Члены команды корабля узнают о том, что произошло с Землей, с человечеством и, самое главное, какая судьба оказалась уготована им самим…

— Можешь начинать, Питер.

Голос Кэрил внезапно прервал ход его мыслей. Питеру пришлось вернуться к реальности бытия.

— «Арахна», мне необходимо связаться с Адрастеей…

Сверхсветовой передатчик «прядильщиков» представлял собой почти мгновенное средство связи, хотя и ограничивал длину и байтовый размер сообщения в обе стороны, позволяя обмениваться с адресатом лишь достаточно короткими фразами. Питер не сразу привык к такой особенности чудо-техники — подобно тому как первым колонистам на Луне пришлось поначалу мириться с шестисекундной задержкой связи с Землей.

— Ожидаю твоей команды, Питер Эландер, — раздался голос электронного мозга прорезателя.

— Кэрил (такое обращение к далекой энграмме заставило вздрогнуть здешнюю Хацис, стоявшую рядом с Питером), у меня все в порядке. Я вошел в контакт с представителями местной власти. Собираюсь передать им данные с магнитных носителей прорезателя. После обсуждения с ними всех необходимых деталей планирую возвратиться на Адрастею…

Эландер на некоторое время замолчал, пытаясь найти нужные слова. Рассказать правду — непростое дело.

— Здесь теперь все довольно странно: совсем ничего из того, что можно было ожидать и даже предполагать, находясь на Адрастее. Но я думаю, что мне удастся сделать все, что в моих силах.

Питер снова умолк. В конце концов он решил, что на этом можно поставить точку.

— Пока все… Можно отсылать.

Вскоре прорезатель коротко вздрогнул: сообщение было отправлено. Кэрил с интересом наблюдала за колебаниями конструкции корабля, пока те не утихли полностью.

Когда все пришло в первоначальное состояние, она внимательно изучила экранное изображение Машины Маккирди и пришла к выводу, что та пришла в состояние колебательного резонанса с прорезателем.

— Очень интересно. Наша Машина зарегистрировала передаваемый импульс. Его раскодирование проводится прямо сейчас. Твой корабль, Питер, использует очень сложную систему кодировок и компрессии сигнала в момент отправки сообщения. Нам придется потрудиться для выделения собственно полезного импульса. Когда, по твоим расчетам, мы получим ответ с Адрастеи?

— Через пару минут, — ответил Эландер. — Там всегда кто-нибудь дежурит. Если это не Кэрил — твоя энграмма, — то на вахте могут быть Джеми Сивио или Джин Эвери. Они не заставят себя ждать.

Кэрил кивнула.

— Самый первый сигнал из космоса, полученный нами — или, как его называют, Диссонанс, — имел необычно большую мощность импульса, хотя мы так и не смогли раскодировать его. Если с помощью Машины Маккирди нам удастся расшифровать ответ с Адрастеи, это будет означать, что мы научились если не отправлять, то хотя бы принимать сообщения, применяя данный метод. Уже кое-что.

Кэрил смотрела на него восторженным взглядом. Интересно, с чем связана такая перемена в ее поведении? Может быть, она удачно соединилась с каким-нибудь другим компонентом ее собственного «я»?

Питер уже знал минимум о трех «рабочих» компонентах Кэрил Хацис в пределах Солнечной системы: оригинал находился совсем неподалеку, другой компонент обретался на Машине, а раньше всего Эландер познакомился на космическом зонде еще с одной Кэрил…

Все эти составляющие, разбросанные по Солнечной системе, являлись суммой разных точек зрения, работающих на один конечный результат. Питер с трудом представлял себе, как именно проходят мыслительные процессы в вареве из такого множества разнообразных мозгов, с обилием приправ и специй, замешенном одним и тем же поваром…

Правда, ему было достаточно легко представить себе, что в его собственном организме селезенка «думает» совершенно иначе, чем, например, легкие. А в целом все пребывает в относительном порядке. Наверное, эти новые различные компоненты одного и того же «я» относятся друг к другу, как чужеродные ткани — источник болезненного аутоиммунного состояния? Слишком много он еще не знает об устройстве «нового» человека, и неизвестно, узнает ли вообще.

Прошло несколько минут, и восторженность на лице Кэрил постепенно исчезла, уступив место выражению беспокойства. Что-то снова отвлекло ее внимание. Хацис опять сделалась похожей на озабоченный манекен.

— Что еще ты собираешься сделать, Питер? — спросила она.

— В каком смысле?

— Что ты планируешь делать дальше? После того как установишь связь между Солнечной системой и Эпсилоном Водолея, куда ты готов направиться?

— Думаю, что оправданным шагом была бы вербовка команды добровольцев в помощь тем, кто изучает дары «прядильщиков» на Адрастее. Наши ресурсы там серьезно ограничены, а экспедиции нужны новые астронавты-исследователи, чтобы не пропустить чего-нибудь важного. — Питер стал снова размышлять об орбитальных башнях, веретенах и всех других чудесах, которые остались далеко. Интересно, что еще обнаружили за время его отсутствия? Какие новые открытия совершили?.. — Мы там как неандертальцы в музее космонавтики.

— Думаешь, эти «чудеса» смогут нам чем-нибудь помочь? Питер показал рукой на экран монитора:

— Во всяком случае, вы здесь намного ближе к «прядильщикам» по степени своего развития.

— Нам еще предстоит пройти немалый путь до создания сверхсветового корабля таких размеров. Тысяча лет, если не больше. А если учесть, что свои дары сами «прядильщики» считают устаревшей чепухой, то можно представить себе их реальный уровень развития. И даже если потратить на изучение их даров лишнюю сотню лет, это мало что изменит, — с неожиданной горечью сказала Хацис.

Питер внимательно посмотрел на нее.

Устаревшая чепуха? Он думал об этом, но ни разу не высказывался вслух. Правда, подобные мысли фигурировали в памяти магнитных дисков, которые он привез с собой, но их еще никто не изучал! Откуда Кэрил может знать такие вещи?..

А вдруг у нее есть способ доступа к дискам, о котором он еще не догадывается? Или доступ к нему самому и его мозгу?..

От предположения, что Кэрил может читать его мысли, у Питера пробежал холодок по спине. Если задуматься, то кто он сам, как не мобильный блок электронной памяти, окутанный плотью?

Раз она смогла прочитать на расстоянии содержимое магнитных дисков, почему бы ей не заглянуть прямо в его черепную коробку?

— Ты сказал, что они должны сразу же ответить…

— Что? Ах да, конечно… — Питер в смущении отвернулся. — «Арахна», не поступал ли ответ с Адрастеи?

— Пока нет.

— Совсем ничего?

— Нет.

У Питера немного закружилась голова.

Он не привык пользоваться чужими советами, но все же сознание того, что при необходимости он их немедленно получит, всегда придавало уверенности. Наверное, на «Типлере» именно сейчас чем-то заняты и не могут ответить. Или это какой-нибудь дефект передачи или приема сигнала?

— «Арахна», повторите последнюю передачу еще раз. Питеру показалось, что время остановило свой бег, и ожидание никогда не закончится.

Кэрил с любопытством наблюдала за Эландером, пока тот нервно измерял шагами кокпит «Арахны». Может быть, она в тот момент сканировала его мозги — подобно программисту, скрупулезно, сектор за сектором, проверяющему работоспособность жесткого диска? Сам Питер в тот момент не замечал ничего необычного, за исключением неконтролируемого ощущения нарастающей тревоги.

Больше никого…

Прошло еще минут десять. Адрастея молчала.

— Нам следует начинать волноваться? — спросила Кэрил. Питер перестал бегать по кокпиту.

— Н-не уверен. Я… я просто не знаю, что делать.

— Может, следует вернуться к Системе? — предложила Хацис. — Мне там будет легче общаться с Винкулой.

— И проще думать и принимать решения? — добавил Питер, глядя ей прямо в глаза.

— Да, — неловко согласилась Кэрил. — И это тоже.

— Не знаю, как мне лучше поступить, Кэрил. Может быть, оставить тебя здесь и вернуться на Адрастею? Это займет всего пару дней.

— Не торопись, Питер. — Хацис продолжала смотреть ему прямо в глаза, и у Эландера сложилось впечатление, что она пытается что-то внушить ему. — Сначала надо вернуться на Систему. А решение примем там. О'кей?

От удивления у Питера открылся рот.

«Решение примем там»?..

Как это? Кто тут принимает решения, однако?..

— «Арахна», вернуться в исходную точку. Экран монитора в очередной раз погас.

Пока они находились в пути, рука Кэрил лежала на плече Эландера. От этого прикосновения Питер дышал глубоко и прерывисто: оно стало его первым физическим контактом с человеком за многие годы.

— Ни за что не соглашайся покинуть свой корабль, — прошептала женщина, и Питер почувствовал, что эти слова — ее, оригинала Кэрил Хацис, нечто сугубо личное, не имеющее никакого отношения к неуловимому и непознаваемому существу из расщепленных частей, которого объединяло с ней только имя. — Что бы они ни говорили и ни обещали тебе. Я заклинаю тебя, Питер…

Он посмотрел на Кэрил с нескрываемым удивлением: что заставило ее пойти на такую откровенность во время короткого периода отсутствия «руководящего и направляющего» влияния со стороны остальных компонентов ее «я»?..

Размышления Эландера прервал прорезатель, через пару минут достигший цели. К этому моменту Кэрил уже убрала свою руку с его плеча. К ней снова вернулся обычный холодно-независимый вид.

2.1.6

Кэрил охватил приступ молчаливой ярости, которая пылала холодными вспышками, подобно всплескам солнечной активности в ледяной космической пустоте.

Когда странное устройство для перемещения в пространстве под управлением Эландера достигло Системы, в голове Кэрил творился полный беспорядок. Все перепуталось: прорезатель, место, где ее оригинал встретился с его энграммой, бесконечные вражеские заговоры и попытки их раскрыть… Ее воспаленный мозг тщетно пытался измерить хотя бы глубину происходящего, не говоря уже о том, чтобы заглянуть в ближайшее будущее.

Проблема состояла еще и в том, что Кэрил никак не могла разобраться, на кого она обозлена больше всего: на Винкулу, на Гезим или на себя саму.

— Сучка! — рычал Джетс, обвиняя ее во всех смертных грехах. — Это ты обставила дело так, чтобы она предупредила его заранее?

— При чем тут я? — холодно отвечала Хацис, стараясь казаться совершенно спокойной.

— Но ведь ты позволила ей сделать это!

— Она оказалась вне контакта, и у меня исчезла возможность управлять ее действиями.

— Прошло каких-нибудь десять секунд, и она полностью выходит из-под контроля! Думаешь, я поверил в эту чепуху? — Весь его вид, включая выражение глаз и лица, был наполнен таким жутким презрением, что Кэрил поежилась. — Я всегда считал, что ты ей слишком много позволяешь.

— Пошел ты в задницу, Лорис! И ты, и вся твоя Винкула. У тебя нет права вмешиваться в мои дела!

— Я здесь как раз потому, что твои дела ни к черту!

Самое неприятное заключалось в том, что в последнем он был абсолютно прав.

Тактика действий оригинала Кэрил казалась ей инспирированной извне и абсолютно некорректной. В объяснениях, почему так случилось, центральный компонент Кэрил Хацис абсолютно не нуждался: ее оригинал никогда не скрывал своего глубокого неприятия Винкулы и ее методов непрерывного контроля за всем и вся.

Когда связь Кэрил с оригиналом возобновилась и случившееся стало явным, в структуре ее «я» никто даже не попытался восстановить пошатнувшуюся дисциплину и принять профилактические меры по недопущению подобного впредь. Ее оригинал был ее неотъемлемой частью, и разрыв с ним означал бы для Кэрил потерю очень важной части личности.

Но все это никак не способствовало снятию растущего внутреннего напряжения внутри самой Винкулы, тем более что ее основной соперник — сетевое образование Гезим — уже был готов к атаке; его представители со всех сторон двигались к центру Системы. Они походили на фантастическую армию, состоявшую из нематод-мутантов; миллионы многоногих червей, непрерывно изменяющих свою форму, цеплялись за опорные элементы структуры, как корабли за якоря, с завидным упорством продвигаясь к намеченной цели.

Ни одно резкое движение в сообществе, постоянно балансирующем на грани мира и войны, не остается без ответа. Так случилось и с Винкулой. Давно уже не случалось столкновений на достаточно тесном поле битвы, но Винкула не потеряла способности отвечать ударом на удар. Беспрерывно запускались какие-то старые ракетные двигатели, стряхивая с себя остатки многолетнего спокойного сна; они словно внезапно вспомнили о своем истинном предназначении. Всюду на Системе царило оживление — особенно там, где еще сохранилась возможность мобилизации оставшихся ресурсов. Об этом успела позаботиться Скорлупа. Загорались яркие световые пучки, освещавшие грозно ощетинившиеся стволами и всякими там направляющими орудийных систем отряды боевых нанороботов, копивших энергетические импульсы для внезапной атаки…

Тем временем Питер Эландер был озабочен своими личными проблемами; его внимательное наблюдение за Кэрил наконец начало приносить свои плоды. Он стал кое-что понимать.

— Нам обязательно придется вмешаться, — заявил Джетс.

Все его претензии на роль последователя лучших гуманистических традиций внезапно сильно потускнели. Там, где есть труп, обязательно должен быть и трупный яд. У него великая миссия. В зависимости от обстоятельств он может сыграть роль и морковки, ведущей за собой осла, и пугающей животное палки. Кроме того, за Джетсом стоял и его немалый «административный ресурс» в виде примерно сотни дополнительных компонентов его «я» — мозгов, предназначенных при необходимости уговорить самого дьявола.

Правда, он был не единственным Великим Администратором Винкулы.

— Сэл, дружище, — обратилась Кэрил к Шалхубу, который слонялся где-то на заднем плане, где с удовлетворением наблюдал за ходом разворачивающихся событий. Возможно, он все же выслушает ее… — Дайте нам еще времени. Пожалуйста. Если мы начнем сейчас, это только подтвердит самые худшие подозрения моего оригинала.

Шалхуб отнесся к ее словам довольно спокойно.

— Она сама во всем виновата, Кэрил. Я здесь согласен с Лорисом: или сейчас, или никогда. Выбора у нас не осталось.

Со стороны «команды поддержки» раздался одобрительный гул. Кэрил была удивлена и напугана тем, насколько представительной она оказалась: Лоуэлл Корелл, Роб Синг, Кэтрин Нигар, Бетти Ван Тран…

Теперь Хацис находилась в эпицентре событий.

— Мы так решили, и этому — быть, — заявил Джетс.

— Матильда!..

Кэрил воспользовалась экстренным каналом связи, чтобы срочно разыскать свою подругу. Может быть, Мати еще успеет убедить их в том, что для таких экстренных действий должны быть очень серьезные основания…

— Привет, Кэрил. Заинтересовалась предстоящим шоу, не так ли? Картинка обещает стать очень живописной.

— Тебя никто не принуждает делать это, Матильда!

— Никто. Только я сама. Я в корне не согласна с тем, чем сейчас занимается Винкула. Я и раньше была не в восторге, но теперь ситуация просто катастрофична. Позволить событиям развиваться в том же духе станет ошибкой, Кэрил. Безразличие — разновидность соучастия.

— Но ведь если ты…

— Никаких «если», Кэрил! Новые технологии слишком важны для всех, чтобы позволить тихонько замести их под ковер. Именно на это нас провоцирует Винкула. А зачем? Чтобы потом иметь неплохие шансы хорошенько все обдумать и извлечь определенную пользу. Сейчас наши возможности рассуждать на эту тему ограничены. Мы провалились в самую большую открытую могилу в Галактике, и над нами нависла угроза сгнить в ней заживо. Не знаю, как тебе, а мне бы хотелось выбраться оттуда. Я начинаю действовать. Именно сейчас. Это наш шанс, Кэрил.

В голосе Матильды Сулич Кэрил ясно прочитала твердое намерение перейти от слов к делу.

— Заодно с Гезимом? — попыталась поспорить с ней Кэрил.

— Их можно и нужно использовать, как и многие другие средства.

— Они потерпят неудачу!

— Кто знает? Во всяком случае, они готовы к борьбе. И Матильда отключила канал.

Когда Кэрил вновь увидела противоборствующие стороны — сеть Гезима и боевых нанороботов, — ею овладела паника, причем зависела она не от разнообразных компонентов ее личности, а только от нее самой. Как будто для Хацис время Спайка началось по второму кругу.

Используя все хитрые приемы, наработанные за последние полтораста лет, Винкула внезапно атаковала «Арахну», намереваясь отобрать управление у корабельного искусственного интеллекта, а заодно завладеть всеми дисками с данными об Адрастее.

Тучи компьютерных вирусов всех мастей попытались пробить брешь в необычной электронике корабля — сначала через открытые аудиоканалы. Без сомнения, прорезатель каким-то образом прослушивал весь звуковой эфир — иначе как бы он выполнял речевые команды Эландера? Во второй атаке на «Арахну» приняли участие контактные нанозонды, со всех сторон облепившие корпус корабля. И даже сам оригинал Кэрил Хацис тоже стал источником атаки: ее тело по команде сверху начало с бешеной скоростью генерировать боевые вирусы. Более того, для Винкулы Кэрил стала своего рода осадной машиной — единственным источником для поставки «инфекции» прямо внутрь корабля.

Это обстоятельство вызвало крайнее неудовольствие у центрального компонента ее «я», чем этот компонент не преминул поделиться с Мати Сулич. А Сэл Шалхуб вообще повел себя как отъявленный лицемер, оправдывающий нападение на все периферические составляющие, кроме своих собственных.

Ответ Гезима не заставил себя ждать. Сотни наиболее уязвимых мест Системы были одновременно атакованы сетевыми червями-мутантами, которые стали выделять агрессивные вещества, пожирающие опорные конструкции, словно кислота металл. С ужасом Кэрил обнаружила несколько дыр на сплошных участках. Трудно было представить себе, что именно может происходить с материалом конструкций Системы, поскольку он был задуман как химически абсолютно нейтральное вещество. Возможно, черви подвергали его трансмутации, после чего материал становился способен реагировать с активными элементами. Гезим оказался чертовски изобретателен. Правда, это можно было предположить заранее, вспомнив, как долго ему удавалось выжить при чрезвычайной скудости ресурсов.

Вскоре довольно большие куски Системы, проеденные Гезимом в местах их крепления к основной конструкции, начали отваливаться и свободно парить в космосе.

Интересно, чем, по плану Гезима, это должно закончиться?..

Довольно скоро стало ясно, что отчаянное нападение вирусов Винкулы на прорезатель с треском провалилось. Все передачи из его кокпита прекратились, и Кэрил утратила связь со своим оригиналом. Каким-то образом корабль успел законсервироваться, что сделало его неуязвимым для дальнейших атак. О степени нанесенного «Арахне» ущерба пока судить было трудно, хотя создавалось впечатление, что прорезатель просто отмахнулся от своих обидчиков, словно от роя назойливых мух, и при этом не понес каких-либо существенных утрат. Во всяком случае, на это стоило надеяться.

Кэрил заметила, что теперь внешний корпус «Арахны» изменил свой вид. Черный кокпит провалился внутрь огромной белой сферы, которая начала дрожать, словно впадала в резонанс с каким-то не слышным уху звуком. Затем на гребне этих колебаний, делавших поверхность корпуса «Арахны» похожей на рябь на большой реке, стали появляться шипообразные выступы. Вскоре они с бешеной скоростью вращались вокругсферы, делая один оборот за пару секунд. Их устрашающий вид, очевидно, предназначался для отпугивания всех желающих приблизиться к кораблю.

Внезапно Систему сильно встряхнуло, и центральные части ее конструкции задрожали, словно в ознобе. Что же успел сделать Гезим? Уже около одного процента конструкции оказалось благодаря его усилиям в разваленном состоянии. Большинство отпавших ранее фрагментов теперь, согласно законам тяготения, таранили оставшиеся элементы Системы. Если их не остановить, процесс мог приобрести обвальный характер с участием все более крупных кусков конструкции, инициирующих все более серьезные разрушения. По таким законам нарастают до размера катастрофических камнепады и лавины в горах. В итоге Система могла развалиться на куски.

На чем основывался план Гезима? Очевидно, на том, что материал, из которого была сделана Система, был инертен химически, но не механически. Отрыв фрагментов конструкции в наиболее чувствительных точках соединения элементов в единое целое привел к тому, что отвалившиеся куски, двигаясь по самостоятельным орбитам, сталкивались с другими секциями Системы по законам инерции, защиту от чего Винкула обеспечить не смогла. Правда, поначалу она пыталась бороться с самими «грызунами», но потом стало ясно, что надо что-то делать с большими оторвавшимися фрагментами. Тысячи космических тягачей с опозданием взялись за дело, перетаскивая бесхозные фрагменты на орбиты, безопасные для основной конструкции. Многие из этих буксиров оказались атакованы сами; их сенсоры, системы навигации и двигатели приводились противником в негодность таким образом, что сохраняли способность лишь к хаотическому движению. В итоге оказались поврежденными уже три процента всех элементов Системы…

На первый взгляд это было немного, но Кэрил заинтересовалась не самими цифрами, а порогом повреждения, после которого основная конструкция становилась нестабильной. Даже без дополнительных усилий со стороны Гезима внутренние напряжения конструкции постепенно могли привести к тому, что она в один прекрасный момент развалится вся — как рушится мост, по которому в ногу идет рота солдат.

Кэрил представила себе множество кусков, отвалившихся от когда-то стройной и величественной Системы, беспомощно бултыхающихся в пространстве до тех пор, пока им суждено будет свалиться на поверхность Солнца… Возможно, она излишне драматизирует ситуацию, а сценарий окажется не таким мрачным. Был шанс, что Система расколется на несколько независимых друг от друга секций — каждая со своей независимой орбитой, — и все они сформируют нечто вроде искусственного пояса астероидов. Сути дела это все равно не изменит…

Разрушение Системы может стать началом крушения Винкулы, привести к утрате доверия к ней в такой степени, которая сама по себе разрушит пусть даже относительный порядок. Займет ли в такой ситуации освободившееся место Винкулы ее конкурент — Гезим? Все эти вещи для Кэрил оставались загадкой.

Черт бы побрал этого Эландера: зачем он решил появиться здесь? Чтобы сразу стать катализатором нового острого конфликта? А вдруг, рано или поздно, это все равно бы случилось? Кто знает… Лучше бы он оставался там, на своей Адрастее.

Кэрил верила, что в любом, даже очень конкурентном обществе, всегда есть возможность для мирного развития. Главное — это любыми способами избежать войны.

Вскоре появились и первые контакты между соперниками.

Пока прорезатель угрожающе топорщился своими гребнями, Винкула и Гезим открыли канал связи друг с другом, начав словесную перепалку, которая, если учитывать прошлый опыт, могла длиться многие дни и даже недели.

— …Но ведь они не более чем обыкновенные энграммы. Электронные мозги, управляемые компьютерной программой, — раздраженно протестовал Сэл Шалхуб.

— Не имеет никакого значения, кто они такие, — пыталась побить его фактами Катика Эртл, номинальный представитель Гезима. — Они доставили нам работающий межзвездный двигатель, а также систему практически мгновенной связи, которая…

— Последнее еще не было убедительно доказано, — вмешался Шалхуб.

— Но не первое, — возразила Катика. — Одного этого достаточно, чтобы воспринимать их вполне серьезно, не так ли?

— Зачем нам межзвездный двигатель? — усмехнулся Сэл, словно сама идея его использования показалась ему оскорбительной.

— Тебе этого не понять, Сэл. По крайней мере с его помощью мы сможем проверить истинную ценность всех других так называемых даров на Эпсилоне Водолея. Если они окажутся столь же значимыми, как и двигатель, то в наших интересах будет предпринять все возможные усилия, чтобы заполучить их в свое распоряжение.

— А где гарантии, что нам это действительно необходимо? Все знают, к каким нежелательным последствиям может вести неконтролируемый прогресс. Вы хотите еще один Спайк? Мы его получим, если не обдумаем заранее, куда зайдем в своей наивности…

— Можно рассуждать сколько угодно, но сейчас настало время для активных действий. Атака прорезателя явилась результатом практического воплощения инспирированной глупости. Если сейчас не остановить это безумие, мы лишимся реальных шансов на технологический прорыв, которые предоставил нам господин случай.

— Ваша аргументация запутана и не вполне обоснована.

— А ваше упрямое неприятие прогресса совершенно иррационально и от него не будет пользы никому.

— А ваш преднамеренный вандализм окажет вам самим медвежью услугу, а нас не переубедит!

— А ваше упрямое желание строить барьеры во всем и для всех заставляет нас разрушать их, чтобы вы смогли наконец увидеть хоть что-нибудь дальше собственного носа!

— Это демагогия!.. — сорвавшись, заорал Сэл.

Но Эртл было не так просто вывести из равновесия.

— Если вы не способны ни на что, кроме оскорблений, то напрашивается вывод, что войну вы уже проиграли. Винкула всегда была сильна только теми людьми, которых она объединяла. Без их участия она ничто. Я предполагаю, что все сказанное здесь находится под пристальным контролем боссов Винкулы только до той поры, пока они вообще не лишат вас права голоса.

На этом словесная перепалка прекратилась по инициативе представителей Гезима. К тому моменту размеры повреждений Системы уже достигли пяти процентов от общей массы конструкции, несмотря на все усилия Винкулы сохранить контроль над ситуацией. Гезим изменил свою тактику, и теперь в промежутках между фрагментами Системы он выстраивал узкие и длинные веерообразные структуры, тянувшиеся от места своего первоначального крепления на много сотен метров и даже километров.

Кэрил догадалась о смысле новой уловки Гезима только после того, как поблизости от выстроенных им структур стали появляться космические тягачи Винкулы. Оказалось, что полоски в форме вееров были задуманы как особые проводники, предназначенные для накопления электрического заряда в магнитном поле Солнца до тех пор, пока какой-нибудь объект не приближался на определенное расстояние, и тогда они разряжались в сторону незваного гостя тысячами молний. Теперь чернота неба над Системой освещалась мириадами коротких вспышек, извещавших о кончине очередной группы буксиров, подорвавшихся на молниевидных минах.

Кэрил наблюдала за очередной фазой военного конфликта со смешанным чувством тоскливого безразличия и грусти. Всего этого можно было при желании избежать, если бы не внезапно появившийся Эландер с его обещаниями даров, что обострило давно тлевшую вражду между двумя культурами.

— Возможно, мы так и не узнаем истины, — негромко пробормотала Кэрил, наблюдая за очередными вспышками в темноте неба.

2.1.7

Прорезатель едва успел добраться до Системы, как все там начало окончательно разваливаться.

Питер ощутил странный скребущий звук, и одновременно — давно не тревожившее его чувство, что он проваливается в бездну. Эландер упал на одно колено, обхватив голову руками.

Когда странные звуки исчезли, а в голове немного прояснилось, Питер открыл глаза. Мертвенно-бледная Кэрил с трудом удерживала равновесие посередине кокпита прорезателя.

— Они просто использовали меня, — еле слышно выдохнула Хацис. Постепенно она приходила в себя, и в ней закипала ярость. — Эти суки пользовались мной в своих целях, как хотели!..

Питер попытался встать, придерживаясь за край кресла. Окружающие предметы казались ему расплывчато-нереальными, а собственные движения напоминали прогулку по палубе во время жестокого шторма.

— Кэрил, что произошло?..

Ему показалось, что она не услышала его вопроса.

— Я оказалась снова отрезанной от своих компонентов. Мы куда-то движемся?

Питер, морщась, всматривался в экран, пытаясь понять, что происходит. На мониторе застыло изображение балкона, на котором он недавно познакомился с оригиналом Кэрил.

— «Арахна», что сейчас с нами происходит?

— Мы атакованы, — последовал ответ. — Противником было предпринято уже несколько попыток разрушить систему безопасности нашего корабля.

— Речь идет о попытках на физическом уровне?..

Питер с трудом представлял себе, каким именно оружием может воспользоваться Винкула, пытаясь захватить «Арахну».

— Нет, хотя и были использованы некоторые физические методы. Основной мишенью их атаки стали системы корабля.

Винкула решила атаковать корабль? Зачем им это понадобилось?

Питер вновь посмотрел на Кэрил, к которой уже вернулись силы. Однако, судя по всему, приступ ярости у нее еще не прошел. Самого Питера продолжало качать, и он с большим трудом попытался сосредоточиться.

— Объясни мне, что происходит, а главное — почему? Сейчас же, Кэрил!

— Ты разве не понял?

— Допустим, что не совсем. Я жду твоих комментариев. — Видя, что она колеблется, Питер добавил: — Мы еще под ударом, «Арахна»?

— Да.

— Тогда надо выйти в безопасную зону — куда-нибудь подальше, где противник не сможет нас обнаружить, особенно в спешке.

— Этот пункт назначения вас устроит? — невозмутимо поинтересовался электронный мозг корабля.

На экране появилась карта Солнечной системы, на которой корабельные системы замаркировали предполагаемый маршрут их очередного путешествия: выше плоскости эклиптики и на приличном расстоянии от Системы и других конструкций Винкулы.

— Подойдет, — буркнул Питер.

Как и всегда, ощущения полета у него не возникло, а когда прорезатель прибыл к месту назначения, на экране появилось изображение далекой и яркой звезды.

Кэрил рассматривала экран без особого интереса; ее лицо периодически подергивалось отголосками приступа ярости. Эландер вышагивал по кокпиту, полный мрачных предчувствий.

Зачем понадобилось атаковать прорезатель? Этот вопрос он задавал себе снова и снова. Действия Винкулы выглядели совершенно иррациональными. И почему до сих пор нет ответа с «Тип-лера»? Что происходит сейчас на Эпсилоне Водолея?..

— Ты сказала, что они тебя использовали. А не пытались ли они вломиться сюда, в кабину прорезателя?

— Конечно.

Кэрил, не отрываясь, смотрела на экран.

— Чтобы стащить магнитные диски с данными? В ее взгляде мелькнуло презрение.

— В этом нет никакой надобности. Ты бы сам отдал им все. В любом случае.

— Тогда помоги мне еще раз, Кэрил. Пожалуйста. Мне просто необходимо разобраться в этом. — Эландер остановился и со сдержанным стоном опустился в кресло. — Ведь ты уже помогла мне, не так ли? Предупредила, чтобы я не покидал «Арахну»…

Выражение лица Кэрил несколько смягчилось.

— Возможно, я совершила ошибку. Они узнали об этом сразу же, и тем самым я спровоцировала их.

Питер кивнул. Ему не хотелось даже думать о том, что могло бы с ним случиться, если бы Винкуле удалось выманить его наружу из корабельного кокпита. Интересно, спас бы его в таком случае Халат Бессмертия? Маловероятно…

— Так почему они атаковали нас? — снова спросил Питер.

— Чтобы завладеть твоим кораблем.

— Зачем?

— Они начали паниковать, потеряли контроль над ситуацией. — Гнев наконец покинул Кэрил, а в ее глазах постепенно появился новый свет. — Если у Винкулы не получилось скрыть всю информацию о твоем появлении здесь, она захотела, по крайней мере, получить… в свое полное распоряжение самого Питера Эландера.

— Как это? — не понял он.

— Ведь только ты один имеешь возможность контакта с «подарками», Питер.

Эландер смотрел на Хацис, не отрываясь: она снова буквально читала его мысли. Он ведь ни разу не сказал ей о том, что «подарки» сами выбрали посредником его, Питера Эландера. Он намеренно собирался сообщить Кэрил об этом только в момент передачи магнитных дисков.

— Очень странно. Откуда тебе это известно, Кэрил?

— Мы выгрузили все содержимое твоей памяти уже в первый день твоего пребывания здесь. — Голос Хацис прозвучал совершенно бесстрастно, словно она сообщила нечто само собой разумеющееся. — Как только ты покинул свой прорезатель. У нас есть тот кусок информации об «Арахне» и других дарах, который находился в твоей черепной коробке.

Питер почувствовал, что краснеет.

Конечно, он подозревал нечто в этом роде, но все же не до такой степени… Абсолютная беспардонность, возведенная в ранг нормы, поразила и озадачила его.

— Тогда зачем вы тратили свое и мое время на ненужные объяснения?

— Нам показалось, что оставить тебя в неведении будет лучшим выходом для всех. Мой центральный компонент решил, что общение с тобой в любом случае полезно, не говоря уже о завоевании твоего доверия. Сам понимаешь, к тому, что находилось в записи на борту прорезателя, у нас не было прямого доступа. Правда, мы не планировали специальных мер, чтобы быстрее заполучить диски. Для нас это пара пустяков.

— Что ты имеешь в виду?

— Если бы мы не поторопились с атакой, а повели себя осторожнее, то нашли бы способ сделать из тебя марионетку, разговаривающую с «подарками» фактически от нашего имени… Может быть, нам удалось бы поводить за нос и их тоже…

Питер смотрел на нее, не переставая удивляться ее спокойной наглости.

— А мне показалось, что в этой так называемой Винкуле все свободны в своем выборе.

— Так и есть.

— Тогда как понимать твои слова? Пленить меня, сделать марионеткой, захватить корабль…

— Ты — особый случай, Питер. — Она подняла руки, словно защищаясь от обвинений в лицемерии. — Я же не сказала, что согласна с их точкой зрения, Питер. И кроме того…

Она вдруг замолчала, очевидно, подбирая слова.

— Что еще?

— Ты не обладаешь теми же правами, что и члены Винкулы. Ведь ты… ты не являешься человеком в строгом смысле слова.

— Это почему же?

— Ты — энграмма, и притом частично неработоспособная, если уж на то пошло.

Питер отвернулся, не в силах больше смотреть ей в глаза.

Он с трудом представлял себе масштабы той лжи, которая была заготовлена специально для таких, как он. Конечно, при подобном положении вещей всякие речи по поводу необходимости соблюдения его прав как личности выглядели смешными. И очень глупыми. Они забудут о нем сразу же, как только выдернут его из розетки…

Питер почувствовал себя забытым всеми и брошенным на произвол судьбы. Правда, и последнее звучало не менее абсурдно. Просто эти люди ему ничего не должны. Для них он никто — не более чем микросхема или даже пустое место.

Интересно — Кэрил и сейчас подключена к его мозгам и пытается откопать в них что-нибудь такое, что может быть источником особых неудобств для Винкулы?

И еще одна, более неприятная для него мысль: неужели он на самом деле не более чем чья-то плохая копия?

Если не для нас…

— «Арахна», — хрипло произнес Питер. — Мне необходимо еще раз отправить сообщение на «Типлер». Наверное, они не смогли принять наш предыдущий сигнал…

— Вероятность подобного крайне низка, — заметил электронный мозг прорезателя. — Тем не менее сообщение будет отправлено.

Если этот высокоинтеллектуальный консультант даже и уловил что-либо из разговора Питера с Кэрил, то все равно оставил услышанное без комментариев.

Эландер молча рассматривал экран монитора, пока продолжались волны вибрации — показатель того, что посылается его очередная депеша на Адрастею.

Может быть, именно так чувствовала себя Клео Сэмсон, когда он начал стирать ее энграмму? Нет, она действовала под влиянием импульсов, находящихся вне ее собственного контроля, приказов, которые были вживлены помимо воли и желания. Он же, Питер, всегда ощущал себя самим собой — не больше, но и не меньше. Как цельная личность, пусть иногда и не очень надежная. Он человек в той же степени, как и Кэрил Хацис, и все другие, не так ли?..

— А почему ты решила предупредить меня? Кэрил оставила его вопрос без ответа.

— Если я не имею права считать себя человеком, — сказал Питер, на этот раз уже более громко и глядя ей прямо в глаза, — тогда зачем ты предупредила меня? Пусть бы они разделались со мной, микросхему никому не жалко, правда ведь?

Хацис спокойно выдержала его взгляд.

— Если честно, Питер, ты просто мне симпатичен. Не моему центральному компоненту, а лично мне как части целого. Я когда-то очень давно встречалась со своими энграммами, и они показались мне вполне удобоваримыми копиями. Их единственным недостатком являлось то, что они были созданы сотню лет назад на базе технологий, которые теперь безнадежно устарели. Но в этом нет их вины. В то время не нашлось альтернативы.

Очевидно, Кэрил увидела, как изменилось лицо Питера, потому что замолчала, а через некоторое время добавила:

— Не все экспедиции закончились провалом. Через много лет мы восстановили связь с некоторыми из них — в основном с теми, что работали поближе. Конечно, чтобы получить информацию, мы некоторое время поддерживали связь… Но только для этой цели — и не более того…

Хацис не стала давать дальнейших объяснений, но Питер и так уже все понял.

Только чтобы получить информацию…

…Вот чем он стал для них: электронным блоком, способом достижения их собственных целей. Питер уже был такой марионеткой для «подарков», для многих из команды «Типлера»… Для кого еще? Ему опротивела незавидная роль исполнителя прихотей других, суррогатного исследователя, которого посылают черт знает куда, нещадно обманывают во всем, да еще культивируют в нем чувство собственной неполноценности.

Решение пришло к Эландеру сразу и стало его личным выбором, независимым от чужой воли. Питер испытал чувство глубокого удовлетворения от осознания собственного самостоятельного «я»:

— «Арахна», я хочу вернуться на Эпсилон Водолея.

— Что?..

Кэрил явно встревожилась, услышав, как электронный мозг прорезателя сообщил о немедленной готовности выполнить полученный приказ.

— Прямо сейчас?

— Именно так.

— А как же я?

— Ты полетишь со мной.

— Но…

У Кэрил сделалось такое выражение лица, словно она приготовилась к смерти.

— Все в порядке, Кэрил. Мы обязательно вернемся. А ты станешь живым свидетелем того, что приготовили нам «подарки».

— Или заложницей, — холодно заметила она.

— Я бы не стал говорить так грубо. Хотя в конце концов мне может понадобиться посредник для новых переговоров с Винкулой. И им вновь станешь ты. Я уверен, они скорее поверят тебе, нежели мне.

Совершенно неожиданно Кэрил громко рассмеялась.

— Мой авторитет среди администраторов Винкулы не очень высок. А Гезим считает меня не в своем уме. Разве что Матильда… Правда, я подозреваю, что в деле с Сэлом она помогала мне только ради спортивного интереса.

Питеру был не очень понятен смысл ее слов. Он собирался сказать Хацис об этом, но она опередила его:

— Извини. Я начинаю чувствовать себя не очень уютно, потому что не привыкла действовать как самостоятельное живое существо вне сети компонентов.

— Но ведь ты сама оригинал Кэрил!

— Все равно я лишь один из компонентов Системы, которая намного больше, чем ты это можешь представить себе, Питер.

Немного подумав, она добавила:

— Как бы ты себя чувствовал, если бы тебя внезапно разрезали на куски?

Эландеру было очень непросто представить себе, что в такой момент может ощущать Кэрил. Он еще не забыл ее не слишком лестную характеристику энграмм как «удобоваримой копии», поэтому слова сочувствия пока что не шли ему на ум.

Главный экран прорезателя был пуст, и это означало, что они еще в пути. Через приблизительно двое суток корабль будет на Адрастее. Питер не решил для себя, вернется ли он в пределы Солнечной системы — даже если ему и захочется.

— Если ты считаешь, Кэрил, что тебе будет лучше внутри своей сети, то мы обязательно вернемся сюда. В любом случае, для того чтобы более или менее разобраться с дарами «прядильщиков», нам потребуется ваша помощь.

Питер удивился тому, что Хацис почти сразу согласилась.

— Но сначала, Питер, мы должны хорошенько разобраться с событиями на Адрастее — прежде чем строить далеко идущие планы. Имей в виду, что неделя, которая уйдет на полет в обе стороны, — это немалый срок для Винкулы.

Питер попытался вспомнить все события последней недели в его собственной жизни. Странно, но с момента появления «прядильщиков» на Адрастее прошло менее полумесяца. При таких темпах планировать далеко вперед бесполезно, но все же ему хотелось предугадать, с чем предстоит столкнуться на Адрастее на этот раз.

Маловероятно, что сломалась антенна сверхсветового передатчика, но все же такую возможность нельзя было полностью сбрасывать со счетов. Или что-то случилось с самим «Типлером»? А вдруг эксперименты Клео Сэмсон с установочными режимами энграмм что-нибудь нарушили в хрупком равновесии, обеспечивавшем их более или менее сносную работу, и произошел катастрофический сбой? Или Клео чудесным образом удалось «восстать из мертвых», и она продолжает совершать очередные глупости по приказу уже несуществующего ОЗИ-ПРО?..

Усилием воли Питер отогнал от себя мрачные картины, возникшие в его чересчур богатом воображении. Фантазировать на такие темы столь же бесполезно, как и спорить с Кэрил, которая теперь повернулась к нему спиной и задумчиво расхаживала по кокпиту. Помещение в форме идеального шара всегда кажется намного меньшим, если в нем находятся двое.

— Для нас путешествие к Адрастее займет неделю: два дня туда и столько же обратно. Для всех других этот срок меньше — два дня в полете равны одному для стационарного наблюдателя…

— В реальной Вселенной, — добавила Кэрил. — Я это тоже знаю.

Питер поморщился, вспомнив, что у ее главного компонента был полный доступ к содержимому его мозга.

— Хочешь чего-нибудь, Кэрил? Ты ведь уже знаешь о том, что корабль обеспечивает путешественников всем необходимым: едой, питьем, местом для отдыха…

Она отрицательно покачала головой:

— Спасибо. Пока мне ничего не нужно.

Кэрил все еще выглядела неважно, но Питер не захотел быть навязчивым. На ней был пурпурный халат, с виду довольно теплый; тем не менее ее довольно сильно потряхивало, как при ознобе. Хацис, оставшись один на один с собственным «я», без множества помощников — сетевых компонентов, определенно боялась прямого взгляда Питера.

Он пожал плечами и вышел, на время оставив ее в покое.

Пройдя по узкому коридору, Питер добрался до своей личной каюты, которую предоставили ему «подарки» перед началом путешествия к Земле. Побыть одному иногда просто необходимо, а сейчас такое желание возникло у обоих. Питер ничем не рисковал — вряд ли Кэрил попытается нанести физический вред прорезателю, а «Арахна» будет подчиняться лишь его собственным приказам.

Им обоим оставалось только ждать дальнейшего развития событий.

2.2 ОЧИЩЕНИЕ

2.2.1

Кэрил продолжала бродить туда-сюда, отчаянно пытаясь сконцентрироваться.

Ее мозг теперь напоминал руку, лишенную пальцев — или, что еще хуже, палец, где-то потерявший свою руку. Слабая, изувеченная, напоминавшая сама себе открытую рану, Кэрил боялась, что ее «я» может окончательно развалиться, и она просто лишится остатков разума.

До сих пор Хацис не представляла себе, в какой огромной степени она зависела от работы главного компонента своего «я» — мозгового и эмоционального центра. Оказалось, что мысли чаще всего вначале возникали именно там, чтобы затем распространиться по сети, по дороге модифицируясь, и позже возвращались на исходное место. То же самое происходило и с эмоциями: например, где-то на другом конце Солнечной системы возникало ощущение счастья, потом соединялось с печалью или гневом, а в итоге получалось нечто совершенно иное…

Ее комбинированный разум представлял собой набор палитр разных художников, обитающих черт знает где в многомерном пространстве. Теперь же Кэрил превратилась в одну-единственную точку на полотне, которой все начиналось и заканчивалось.

Раньше она считала себя существом с вполне определенной индивидуальностью — правда, более вспыльчивым и раздражительным, чем ее центральный компонент. Теперь же Кэрил стало ясно, что это не более чем иллюзия. Она — нить, вплетенная в общую ткань, страдающая об утрате своих соседей.

Интересно, а переживает ли целое о пропаже своих составных частей? Насколько важным элементом общей конструкции воспринималась она сама? На этот вопрос у Кэрил не было ответа. Может быть, на ее отсутствие просто наплевали. В конце концов, центр не должна волновать судьба периферии. Так было всегда. Вдруг ее «центральный процессор» хранил оригинал Кэрил Хацис до сих пор только из чувства сострадания? А если бы на поддержание ее жизни потребовались дополнительные усилия, или она повела бы себя не столь дипломатично? В этом случае ее могли «прикрыть» уже несколько десятков лет назад?..

Кэрил понадобилось около часа, чтобы более или менее восстановиться после разговора с Эландером.

В ее душе накапливались злость, ярость и глубокая обида. Эмоции переполняли Хацис до такой степени, что она теряла способность к членораздельной речи, а самое страшное заключалось в том, что отрицательная энергия не находила выхода. Кэрил давно забыла, что это такое — держать себя в руках. Оказалось, что одной это делать намного сложнее, чем когда она была отдельной ячейкой, работающей в сети; ее злость росла, подпитывая самое себя, и не было сил разорвать этот порочный круг. Казалось, что ее голова вот-вот лопнет, если Кэрил не получит быстрого ответа на самые насущные вопросы:

Где я? Кто я? Кто мне поможет?..

Едва не лишившись чувств, Хацис упала в кресло, закрыла лицо руками и в отчаянии зарыдала. И куда я теперь?..

Кэрил находилась в таком состоянии, что, будь нее возможность открыть люк и разгерметизировать прорезатель, она бы немедленно выбросилась в открытый космос, чтобы прекратить свои мучения.

Хацис показалось странным, что слезы вернули ей некоторую ясность мысли. Примитивные гормоны — древние и давно забытые регуляторы психики — каким-то образом смогли помочь.

Когда агрессия и печаль наконец ушли, Кэрил заметила, что теперь более или менее в состоянии рассуждать логически.

Выяснилось, что она все же умеет жить «своим умом». Первая проверка на возможность уцелеть вне сети случилась еще во времена Спайка. К счастью, эту способность она до сих пор не потеряла. Конечно, ко многим вещам придется привыкать снова. Очевидно, какая-то часть мозга Хацис в течение нескольких десятилетий пребывала в спячке, а теперь благополучно пробудилась, за что Кэрил была ей искренне благодарна.

В конце концов, ей не придется пользоваться этим скрытым ресурсом вечно. Через какую-нибудь пару дней она вернется в родные пределы, и снова все будет, как раньше, и она станет частью сообщества по имени Кэрил Хацис…

Кэрил задышала ровно и глубоко. Халат все еще оставался влажным, словно у нее был жар.

Впрочем, с халатом предстоит расстаться: его самоорганизующиеся волокна придется превратить во что-либо более подходящее к случаю.

Через некоторое время одежда Хацис во многом походила по стилю на костюм Эландера, но была гораздо элегантнее. Теперь Кэрил еще больше нравилась себе самой.

Из содержимого воспоминаний Эландера о перелете от Адрастеи до Солнечной системы Кэрил узнала, что прорезатель оборудован некоторым числом спальных мест, скрывавшихся прямо в его стенах, а также санитарно-бытовыми помещениями.

При изучении этих мелочей ей показалось, что «Арахна» обладает практически неограниченными ресурсами, в том числе и для лечения раненых и больных — особенно если Эландер согласится поделиться с ней своим защитным костюмом. Несмотря на то что за прошедшие годы тело Кэрил подверглось серьезным модификациям и усовершенствованиям, оно все же сохранило свой преимущественный состав из плоти и крови и было слабым и уязвимым по своей сути, что при теперешних обстоятельствах вновь заставило вспомнить о соображениях комфорта и безопасности. На Эпсилоне Водолея рядом с Хацис не будет доброй старушки Винкулы, которая заранее предупредит о скрытых неприятностях и всегда поделится сведениями из банка общественной памяти.

Однако сейчас Кэрил больше всего волновали собственная изолированность и информационный вакуум.

И еще вынужденное бездействие во время перелета к Эпсилону Водолея.

К счастью для Хацис, далеко не все, к чему она привыкла, осталось для нее в Солнечной системе. В ее распоряжении были обширная библиотека и фонотека, а также архивы произведений искусства. Кэрил также сохранила за собой возможность интерактивного контакта с многими формами прекрасного — посредством создания какой-нибудь искусственной симуляционной среды, что стало особенно популярным в последние годы. Однако в сложившихся обстоятельствах слишком сильное отвлечение от реальности вряд ли пойдет на пользу. Какого-нибудь легкого чтива будет вполне достаточно.

Кэрил успела проглотить два первых тома «Мемуаров поджигателя» Эвы Саллис и уже наполовину прочла третий, одновременно потихоньку отстукивая популярный мотив «Симфонии насекомых» Калеви Ахо, когда из своей клетушки появился Питер.

Хацис подняла на него глаза и сразу же заметила смущение на лице Эландера. Впрочем, это ее не очень удивило. Хотя она уже не могла читать его мысли столь же успешно, как это делала раньше ее центральная составляющая, все же Кэрил довольно легко сумела догадаться о том, о чем Питер думал в данный момент.

Он остановился у входа в кокпит.

— Кэрил, это ты?..

Она отложила свою виртуальную книжку и поднялась навстречу.

— Привет, Питер.

— Что ты здесь делаешь, Кэрил? — Во взгляде Эландера застыло недоумение. — Я подумал… «Типлер»… Как же могло…

Вдруг она почувствовала, что доверяет ему — намного больше, чем раньше.

— Все в порядке, Питер. Ты только что побывал в Солнечной системе, помнишь? Я — оригинал Кэрил Хацис. Сейчас мы направляемся в сторону Адрастеи.

Удивление на лице Питера пошло на убыль. Он смущенно вздохнул.

— Конечно. Извини меня. Не могу понять, как я мог так легко обо всем этом позабыть…

— А я — могу.

Питер посмотрел на нее с нескрываемым удивлением:

— Что ты имеешь в виду?

— То, что я знаю, как это происходит. Я в курсе проблем с твоим самочувствием.

— Каким образом?

— Не знаю, как тебе объяснить получше…

— Я не настолько глуп.

— Конечно, нет. И это я тоже знаю. — Кэрил старалась говорить спокойно. — Все происходит потому, что ты — энграмма, Питер. Копия человека, запрограммированная считать себя этим человеком. Так как на деле ты им все-таки не являешься, то это создает конфликтную ситуацию.

Питер недоуменно пожал плечами:

— Ну и что? В этом отношении я не отличаюсь от других членов исследовательской экспедиции…

— Согласна, существенной разницы нет. То, что произошло с тобой, могло случиться с каждым. Все дело в той конкретной ситуации, в которой оказался лично ты в момент инициализации своей энграммы. Твоя энграмма получила имя Питер Стэнмор Эландер, хотя по своей фундаментальной сути не имела на это права. В отдельных случаях архитектура энграмм позволяла ликвидировать конфликт между качеством личностной «начинки» и формальным именем, полученным на выходе. Носители подобных энграмм достаточно сильно верили, что они на самом деле являются теми, кого представляют. Однако у других — и у тебя в том числе — компенсации этих очевидных конструктивных просчетов не происходило. В итоге получилось, что твои воспоминания кажутся тебе принадлежащими кому-то еще; концепции, которым ты призван верить, видятся устаревшими и далекими от правды; люди, которых ты когда-то знал и любил, воспринимаются как чужаки. Все происходит потому, что в глубине души ты не веришь, что ты такой же, как и твой оригинал.

Питер разглядывал Кэрил как робот, рассматривающий картину Рембрандта.

— По-твоему, все дело в ошибке сценария? Что-то не заладилось в программе, которая должна следить за тем, чтобы я ощущал себя самим собой?

Кэрил неопределенно покачала головой:

— Ты сам в курсе того, что энграммы не являются простыми программными продуктами. Они чертовски неоднозначны — если не сказать, что их сложность иногда вполне соответствует сложности устройства реальных людей. И дело тут не в какой-то примитивной программной ошибке. — Хацис на секунду умолкла, подбирая слова. — Скорее всего дело тут в плохо сработавшей комбинации «горячих» клавиш. Некоторые оригиналы создают очень удачные энграммы, другие — нет. Боюсь, что Питер Эландер относился ко вторым. Всякий раз, когда на нем примерялся шаблон будущей энграммы, он воспроизводил новые детали матрицы. В итоге твоя личность стала ощущать себя более самостоятельной, чем следовало бы. Правда, сходные проблемы обнаружились не только у Питера Эландера, но и у многих других. Примерно девять из десяти энграмм оказались в итоге полностью или частично неработоспособными.

Питер отчаянно заморгал и отвернулся. Выражение боли и удивления застыло на его «полусинтетическом» лице. Эландер надолго замолчал, и это был жест глубокой обиды.

— Я могла бы попытаться исправить твою электронику, — предложила Кэрил. — Может быть, дело в достаточно простых вещах, понятных мне…

— Пусть твоя такая умная-разумная голова держится подальше от моих личных мозгов. — В голосе Питера прозвучала достаточно явная угроза, а на его лбу появилась пульсирующая вена. — Ты такая же самодовольная и нахальная особа, с которой я имел неудовольствие знаться на «Типлере». Та тоже имела обыкновение копаться в содержимом моей головы, как и твой так называемый центральный компонент… Все вылезли и продолжаете лезть в чужие дела без всякого на то права!

— Но, Питер! Лично я не собираюсь лишать тебя чего-либо. Все, что мне нужно — это…

Эландер резко развернулся. По всему было видно, что он готов защищаться с помощью всего арсенала доступных ему средств. Кэрил пришлось отступить.

— Ты еще собираешься лишить меня чего-то? Я не ослышался? Собралась сделать мне «ремонт»? Поработать отверткой и гаечным ключом, как будто я пылесос или стиральная машина?! Чтобы сделать из меня то, чем я уже был? Не обращая никакого внимания на мою собственную личность? Хочешь очистить мою память и хорошенько прополоскать мозги?!.

Питер остановился. Кэрил стало хорошо видно, как дрожат его руки. У него был крайне обозленный и одновременно жалкий вид.

Внезапно Эландер затих и едва слышно попросил:

— Никогда не говори, что ты собираешься лишить меня чего-то, что принадлежит лично мне — и больше никому.

Некоторое время они молчали, затем Кэрил удивленно заметила:

— Я не понимаю тебя, Питер. Ты сказал, что не хочешь быть похожим на свой оригинал? Так ли это?

— Именно так. — Вывод явился полным откровением для обоих. — Я не хочу быть псом, которого тащат с псарни, чтобы пристрелить, раз он заболел бешенством. Я абсолютно уверен в том, что говорю. — Питер отчаянно замахал руками, пытаясь подобрать слова. — Просто я другой. Вот и все…

Эландер разошелся, как нахальный тинэйджер. Кэрил стала ждать, добавит ли он еще что-нибудь к своей эмоциональной тираде, и молчание затянулось.

— Кэрил, ты и сейчас копаешься в моей черепной коробке? — спросил он.

— Нет. Сейчас — нет, потому что я одна, без других компонентов своего «я» — то есть вне сети и без помощи Винкулы.

Питер еле заметно кивнул. Стало очевидно, что он о чем-то напряженно думает.

Через некоторое время Эландер полностью овладел собой. В его взгляде сверкнула решимость.

— Тебе это идет, — кивнул он на новый костюм Хацис. — Что еще тебе может понадобиться сейчас? Пища? Отдых? «Арахна» в состоянии обеспечить всем необходимым…

Кэрил промолчала. Они уже говорили на эту тему, и ей не хотелось повторяться, тем самым намекая на странную забывчивость Питера. Пока она ни в чем не нуждалась. Ее главной проблемой стало одиночество, или, если выражаться иначе — болезненный отрыв от других компонентов своей личности.

— Мне нужна отдельная комната. Думаю, что мое общество тебе уже порядком поднадоело.

— О'кей. «Арахна»…

— Каюта уже приготовлена.

Искусственный интеллект корабля неожиданно ответил раньше положенного.

Хацис и Питер изумленно переглянулись.

— Мои инструкции тоже имеют силу? — удивилась Кэрил.

— Конечно. — Голос электронного мозга прорезателя прозвучал бесстрастно, как всегда. — В моей программной матрице такое предусмотрено.

— Мне казалось, что я — единственный источник инструкций для этого корабля. — Было похоже, что Эландером овладел панический страх. — А теперь я стал ничем…

— Питер, твое соглашение с «подарками» полностью сохраняет свою силу. Но у нас дополнительный операционный протокол, которого мы также строго придерживаемся.

— Я бы не хотел, чтобы Кэрил что-то предпринимала с кораблем без моего ведома, — обиделся Питер. — Она не должна пытаться изменить курс или самостоятельно выходить на связь. Если такие попытки будут иметь место, мозг корабля должен сразу же сообщить об этом мне. Понятно?

— Уверяю тебя, Питер, что ее команды не будут конфликтовать с твоими собственными.

— Неужели ты до сих пор не веришь мне, Питер? — с напускным негодованием спросила Хацис.

Эландер решил не отвечать на провокационный вопрос, С него оказалось достаточно новости, что теперь корабль будет отвечать на вопросы Хацис и подчиняться ее командам.

Впрочем, может статься, в этом есть свое рациональное зерно, поскольку Кэрил в отличие от Питера обладала, помимо обычных органов чувств, расширенными коммуникативными возможностями.

— Я оставляю тебя наедине со всеми твоими подозрениями, Питер. «Арахна», как мне найти приготовленную для меня комнату… то есть каюту?

— По коридору первая дверь налево.

Провожаемая сердитым и обиженным взглядом Питера, Кэрил покинула кокпит и отправилась по указанному ей маршруту.

Каюта оказалась почти крошечной и едва вмещала узкую кровать и стул, крепившийся прямо к стене, но и этого для нее было достаточно.

Кэрил вытянулась на своем ложе.

То, что ей довелось пережить после встречи с Питером Эландером, стало источником впечатлений, самых сильных за последние несколько десятилетий. Хацис уже давно не практиковала чисто физические контакты, тем более столь эмоционально заряженные. Кэрил ощущала не усталость, скорее, чувственное опустошение. Ей хотелось побыстрее добраться до Эпсилона Водолея, где будет возможность поговорить с теми, кто не станет цепляться к каждому слову.

— «Арахна», ты здесь? — Она лежала с открытыми глазами, уставившись в потолок. — Спасибо за возможность контакта с тобой. Я приятно удивлена.

— Не стоит благодарностей, Кэрил.

— Поболтаем? Или, что еще лучше, можно мне воспользоваться моими другими информационными каналами?

— Имеется возможность связаться с тобой тем способом, который ты выберешь.

— О'кей. — Она отключила свое внешнее зрение и привела в действие другие ресурсы познания внешнего мира. — Мне бы хотелось увидеть то место, куда мы направляемся. Если есть возможность, то…

Кэрил не успела договорить, как перед ней появилась необычайно точная в своей имитации реальности видеосимуляция даров на Адрастее: десять орбитальных башен и веретена, сверкающие в лучах местного солнца.

Картинка была настолько качественной, что рождала эффект живого присутствия с возможностями быстрого и подробного рассмотрения деталей. Хацис взглядом пробежала содержимое многочисленных комнат: от довольно схоластичного Научного Зала — к более интересной с практической точки зрения Лаборатории; через Картографическую Комнату с миллионами мерцающих звезд — к Галерее и Библиотеке, переполненным обещаниями чудес и разнообразия форм жизни в будущей Вселенной; потом — к Врачебному Кабинету, «Пупку» и Сухому Доку с их супертехнологиями, самыми впечатляющими воплощениями которых ей показались машины для строительства самих башен, а также сами «подарки», загадочные и могущественные существа…

Кэрил остановилась в своем виртуальном путешествии в Темной Комнате, зачарованная ее непонятной пустотой.

«Подарки» называли эту комнату своим самым последним сувениром. Что они хотели этим сказать? Намекнуть на бесконечность? Безмятежность? Совершенство пустоты? Может быть, смысл этого дара станет понятен только после того, как человечество досконально изучит геометрию пространства?..

В любом случае пока не пришло время беспокоиться о столь абстрактных вещах.

— С какой целью на Адрастее появились «прядильщики»? — Кэрил задала этот вопрос в надежде на то, что ее мощные коммуникативные возможности позволят добиться от «Арахны» достаточно вразумительных ответов.

— Ответ на этот вопрос уже был дан Питеру Эландеру.

Хацис улыбнулась. Действительно, такое общение мало напоминает работу с компьютерной программой: запрос, инструкция, ответ…

— Хорошо. «Прядильщики» по своей сути путешественники, не так ли? Бродят по Галактике, помогая нуждающимся, то есть менее развитым расам?

— Такой вывод более или менее обоснован.

Кэрил почувствовала уклончивость ответа и решила не отступать.

— Что вы хотите этим сказать?

— Поведение строителей даров намного сложнее, чем человеческое. Сможет ли муравей постичь все мотивы поступков человека? Или одноклеточная бактерия?

— Для некоторых видов мотивации — да. Например, все живое нуждается в ресурсах и воспроизведении.

— Все живоена Земле, — уточнил искусственный интеллект «Арахны».

— Разве есть другие биологические модели? О них можно что-нибудь узнать в Библиотеке?

— Там можно узнать много такого, что может показаться чужим и нереальным — лично вам, Кэрил Дебора Хацис.

Кэрил недовольно поморщилась.

— Пожалуйста, не упоминайте «Дебору». Меня от этого тошнит. Получается, что эта железяка уже знает мое полное имя. А ведь для этого прорезатель должен был просканировать мозги у меня или у Эландера. Похоже, «Арахна» намекает нам, что пытаться что-то скрыть от нее бесполезно.

— Можно мне хотя бы узнать, к какой биологической модели принадлежат сами «прядильщики»?

— Вся информация о «прядильщиках» строго конфиденциальная.

— Но почему? Им-то чего бояться?

— У них нет никаких оснований чего-либо опасаться.

Кэрил хмыкнула: — Такого не бывает. Всякий чего-нибудь, да боится.

Прорезатель ответил молчанием.

— А как с представителями других цивилизаций? Вы говорили Питеру, что больше контактов у «прядильщиков» не было. Так ли это?

— У нас нет доступа к информации о наших создателях с того момента, как мы покинули Эпсилон Водолея. Возможно, такие контакты уже состоялись: все зависит от того, куда они направились дальше.

— Это отличается от того, что вы говорили Питеру. Вы сказали, что Адрастея — единственное место…

— В то время так и было.

— По вашим данным, ситуация уже изменилась?

— По моим — нет.

— Если честно, у меня есть большие сомнения в отношении правдивости ваших данных…

И снова молчание. На сей раз Кэрил не стремилась прервать его. Этот короткий разговор и воспоминания, считанные из памяти Эландера, снова подтверждали факт несговорчивости, поражающей все формы искусственного интеллекта «прядильщиков» всякий раз, как только речь заходила об их создателях. Кэрил начала подозревать, что дело было не столько в патологическом упрямстве этих электронных ребят, но и в реальном отсутствии у них точной информации.

Если «прядильщики» не захотели вложить в своих помощников достаточно сведений о себе самих — значит, на то могли быть свои причины.

Но вот какие именно?

Тревога Хацис усиливалась еще и оттого, что по всем признакам контакт с членами миссии, оставшимися на Эпсилоне Водолея, теперь был полностью утрачен. Ее недавняя убежденность в том, что Питер, покидая Солнечную систему и отправляясь на помощь «Типлеру», совершает очередную ошибку, уже не была такой твердой. В любом случае они обязаны знать правду, а возвращение на Адрастею — единственный способ получения такой информации.

Правда, возникали новые проблемы.

Есть цивилизации, получающие удовольствие от уничтожения других…

Эта мысль продолжала преследовать Кэрил почти все оставшееся время ее не слишком спокойного отдыха.

2.2.2

На фоне черного бархата открытого космоса вспышки взрывов напоминали сверкающие бриллианты на вечернем платье светской дамы.

Их отблески тонули в клубах космической пыли, а облака тумана раскачивало и затем разрывало на части взрывной волной невиданной силы. Какие-то загадочные объекты, собиравшиеся в стаи, стремительно взрезали пустоту, поблескивая тусклым металлом корпусов, разрывая эфир на всех диапазонах, включая рентгеновский…

Эландера преследовали видения беспощадных космических войн, и это продолжалось все время его отдыха на пути к Адрастее. Конечно, вряд ли такое состояние можно было назвать отдыхом. Если бы Питер чувствовал, что это обыкновенный, банальный ночной кошмар, он бы переживал значительно меньше. Все дело заключалось в том, что такие видения совпадали с довольно болезненным изменением его восприятия Вселенной как целого. Космос оказался неустроенным, озлобленным пространством, где нет места человечеству в том виде, как его понимал Питер. Если даже «прядильщики» боятся показывать свое истинное лицо, что тогда говорить о шушере, которую он знал и к которой относился он сам?..

Правда, пока что реальных поводов тревожиться за судьбу «Типлера» не было. Когда они с Кэрил обсуждали возможные причины теперешнего невыхода его команды на связь, Питеру вспомнилась чем-то похожая на сегодняшнюю ситуация, когда он сам, находясь еще на Адрастее, был свидетелем тех усилий, которые прилагала команда «Типлера» в попытке объяснить молчание Земли.

Как они тогда ни старались, правда о событиях, случившихся на Земле, оказалась намного проще в главном (и одновременно сложнее в деталях), чем это можно было придумать, находясь у Адрастеи.

Кто бы мог представить себе грядущий Спайк?.. Питер все еще надеялся, что причины молчания «Типлера» не связаны с какими-либо катастрофами. Однако он знал, что желаемое очень часто отличается от реального; более того, загадывать вперед часто просто опасно.

Эландер и Кэрил часа за полтора до ожидаемого прибытия на Эпсилон Водолея решили отложить решение всех своих личных проблем до лучших времен. У нее так и не получилось ни разу заснуть; ему пару раз это удалось — из-за сильного не только психического, но и физического утомления. Оба понимали, что теперь от них требуется особое внимание и умение выявлять все будущие потенциальные проблемы на ранней стадии, чтобы успешнее с ними бороться, а это вряд ли могло быть достижимо в условиях даже минимального конфликта.

И все же напряжение в отношениях Кэрил и Питера еще чувствовалось, и причины не во всем зависели только от них самих. Эландер подозревал, что виной может быть частичная приобретенная «неполноценность»; при этом Хацис напоминала его собственного оригинала, а он одним своим видом вызывал мысли по поводу причин того, почему Кэрил вдруг очутилась в качестве потерянного на космических просторах фрагмента своего несравненно более широкого «я».

Оба страдали от таких личных «дефектов», хотя и по-разному.

Питер размышлял о том, как бы поступил в аналогичной ситуации его собственный оригинал. Об этом ему следовало спросить у самой Кэрил, которая была лично знакома с исходным Эландером, и в этом плане являлась единственной ниточкой, соединявшей его с прошлым. Энграммная память субъективна и ненадежна, как объяснила Кэрил. Ее начинку легко изменить. Каким образом оригинал Питера «участвовал» в создании дефекта своей энграммы? Чем отличается его поломка от событий, произошедших с Клео Сэмсон?

Слишком много вопросов и совсем мало ответов.

Если верить Кэрил, оригинал Питера скорее всего погиб во времена Великой Перепланировки Северной Америки — наверное, его растащили на куски с целью последующей утилизации полчища нанотехнологических уродцев-трансмутаторов, преобразовывавших все, что попадется под руку. Города, леса, горы — ничто не было пропущено мимо их внимания. Некоторое время считалось, что со всех трансмутируемых объектов обязательно предварительно снимаются копии-паттерны, якобы для последующего воспроизведения. Некоторые представители искусственного интеллекта — в частности в Европе и на Луне — успели кое-что спасти таким способом. Однако оригинал Питера не уцелел. В итоге его энграмма вместе со многими другими осталась сиротой цивилизации.

Впрочем, еще хуже: они были неполноценными сиротами — или, по Кэрил, «испорченной комбинацией «горячих» клавиш».

Когда «Арахна» сделала короткую остановку для переориентировки корабля по прибытии в систему Эпсилона Водолея, Питера вновь посетило воспоминание о Лючии.

Запомни: этот разговор будет записан в твою энграммную копию памяти, чтобы ее носитель считал себя реальной личностью…

Эландер уже привык к таким всплескам воспоминаний. Когда-нибудь, если ему посчастливится разыскать Лючию, он сам расскажет ей об этом.

— А ни фига ж ты себе…

Это были первые слова Кэрил в системе Эпсилона Водолея.

Реплика так сильно подходила ее энграмме, что на короткое время Питер едва не запутался в двух реальных Хацис: одна из них должна быть на «Типлере», другая — вместе с ним, в кабине прорезателя…

Сначала корабль подошел к газовому гиганту, где когда-то Питер тестировал возможности «Арахны». Там они провели быструю рекогносцировку всей планетной системы, используя сверхчувствительные сенсоры своего корабля.

Проведенное сканирование на источники любых излучений не дало никаких результатов. Адрастея молчала. Она не излучала никаких сигналов во всем диапазоне частот, принятом ОЗИ-ПРО в качестве эталона: никаких маяков, искусственных спутников, лазерных излучателей. Только полыхание в световом диапазоне, напоминавшее вспышки молний.

Затем Эландер перенаправил сенсоры «Арахны» в сторону от планеты и ее спутника, поближе к месту, где обычно располагались системные космические зонды. Опять ничего. Треск, исходивший от самого газового гиганта, и вспышки местного солнца — вот и все обнаруженные источники радиосигналов.

— Не хочешь ли попробовать поприветствовать кого-нибудь, Питер? — осведомилась Кэрил через некоторое время.

Эландер не знал, что ответить; он тупо рассматривал изображения, полученные с Адрастеи, которые быстро сменяли друг друга на экране монитора.

Над планетой висели рваные облака, перемежавшиеся с огромными столбами пыли. Всюду, куда проникал взгляд, то и дело вспыхивали молнии, что говорило о сильных атмосферных возмущениях на планете. Внизу бушевали пыльные бури, а экосфера казалась серьезно нарушенной. И раньше-то условия для обитания здесь жизни были не очень комфортными, а теперь все лежало в руинах. Создавалось впечатление, что кто-то поколотил планету, и очень сильно.

— Нет, пока не хочется, — пробормотал Эландер едва слышно. Несмотря на приличное расстояние между газовым гигантом и Адрастеей, орбитальное кольцо и веретена должны были быть различимы, но, очевидно, их просто уже не существовало. Сенсорам «Арахны» не удалось разглядеть на орбите хотя бы один предмет размером больше фасолины. И никаких башен. Никаких спутников.

И никакого «Типлера».

Наибольшее число обломков по своим размерам напоминали космическую пыль, и, если Адрастею оставить в покое, через некоторое время планета наверняка получила бы кольцо — менее внушительное, чем у Сатурна, но сходного состава.

Пыль и пепел. Больше ничего.

— Я не верю своим глазам, Кэрил.

— Я тоже. — Она заметно побледнела. — Когда ты отправлялся к Земле, здесь все было в порядке, не так ли?

— Абсолютно. — Питер предпринял попытку экстренной консультации: — «Арахна», по вашим данным, что могло произойти здесь?

— Нет информации по этому вопросу, Питер.

— Может быть, что-то прояснится, когда мы подойдем поближе…

Кэрил не возражала, когда Питер отдал приказ прорезателю выйти на орбиту Адрастеи, хотя Эландер был заранее готов к тому, что она станет возражать против чересчур тщательных поисков «Типлера».

У энграмм не было устойчивого физического тела, поэтому вид электронных мертвецов заранее казался Питеру пугающим.

С орбиты картина произошедшего на планете стала более детальной и не менее жуткой. Радары «Арахны» обнаружили глубокие овраги в местах падения орбитальных башен на поверхность планеты. Все постройки на Адрастее оказались стертыми в порошок. На месте наиболее технологически важных объектов теперь располагались ямы различной глубины. Атмосфера планеты оказалась загрязненной и наверняка стала еще менее пригодной для жизни. Интересно, выживут ли в таких условиях цианобактерии?

Наверное, все же должны уцелеть… На микроскопическом уровне, возможно, поменялось немногое. Дополнительная энергетическая экспансия плюс изменение окружающей среды могут даже простимулировать биологическую активность и в конце концов создать новые формы жизни. Через какой-нибудь миллиард лет Адрастея имеет шанс превратиться в цветущий мир…

Но что все же было причиной столь сильных разрушений? Пыль на орбите оказалась горячей — как за счет естественных причин, так и вследствие наведенной радиоактивности. Здесь применялось ядерное оружие? Получается, Винкула сознательно обманывала насчет отсутствия у нее сверхсветового коммуникатора и успела послать свои военные корабли к Эпсилону Водолея, чтобы выкрасть все секреты, а потом стереть энграммы?

Это показалось Питеру невероятным — слишком мало времени на подготовку столь масштабной акции. И потом: вряд ли Винкула стала бы так легкомысленно относиться к дарам «прядильщиков». Здесь за пару дней уничтожили практически все живое — во всяком случае, движущееся.

А вдруг что-то все же осталось? Изотопный состав образцов пыли указывал на их планетарное происхождение — хотя бы в части случаев. Однако «Типлер» не обязательно постигла судьба строений «прядильщиков». Кэрил Хацис, Джеми Сивио, Отто Вира, Джин Эвери, Дональд Шевенин, Кингсли Оборн, Налини Ковистра и многие другие, возможно, уцелели…

Такое предположение, думал Питер, имеет право на существование, но пока оно безосновательно. Если не выстояли сами дары «прядильщиков», каков будет шанс для команды из нескольких десятков ненадежных копий чьих-то мозгов, запертых в металлической коробке?..

— Мне не надо было покидать их, — негромко произнес Эландер, просматривая на экране электронный каталог разрушений на планете.

— Звучит чересчур трогательно, — резко отозвалась Кэрил. Упрек несколько удивил Питера. Он нахмурился.

— Извини, но это звучит смешно. Будто ты смог бы все это предотвратить, — добавила Хацис.

— Я не это имел в виду, — со злостью заметил он. — Например, что-то случилось с «подарками» из-за того, что я отсутствовал и не мог выйти на связь с ними.

— Все это сделали наверняка не «подарки», Питер.

— Как знать? — На этот раз Питер был сердит на самого себя, потому что в ее словах было намного больше логики, чем в его собственных.

Кэрил тоже решила привлечь на помощь электронный мозг прорезателя:

— «Арахна», что могло стать причиной таких разрушений?

— По имеющимся сведениям, планету атаковали. Невероятно, но это было похоже на правду. Однако рассерженному Питеру хотелось знать все и сразу.

— Кто атаковал? Какая сволочь могла напасть на мирную исследовательскую экспедицию?!

— Невозможно ответить на ваш вопрос.

— Потому что ты не знаешь или по причине запрета на такой ответ?

— В настоящее время недостаточно данных для идентификации агрессора.

— Но ведь это не означает, что у тебя нет никаких подозрений? Неужели в архиве данных на других представителей разумной жизни нет ничего такого, что могло бы пролить свет на потенциального убийцу?

— Прошу извинения, Питер, но в электронной памяти, которой я пользуюсь в настоящий момент, таких сведений нет.

— Великолепно, — саркастически заметил Эландер.

Кэрил шагнула вперед:

— Можно хотя бы узнать, «Арахна», когда все это произошло?

— Примерно двое суток назад.

— Сразу после моего отбытия с Адрастеи, — выдохнул Питер.

Кэрил посмотрела на него: — Разве у башен не было собственных средств защиты?

Эландер вспомнил космический зонд, располагавшийся в непосредственной близости от башен. Теперь и он оказался полностью разрушен.

— Кое-что было…

— «Арахна», были ли у «подарков» возможности для отражения атаки?

— Да, они должны были организовать оборону.

Искусственный интеллект корабля, как всегда, отвечал очень дипломатично.

— Тогда у нападавших должны были быть технологии более совершенные, чем у «прядильщиков», — заметила Кэрил.

— Не обязательно, — парировал Эландер. — То, что «прядильщики» подарили нам, сами они не относили к последнему слову своей техники.

— Могло получиться так, что орбитальные башни сначала попали в руки врагов? — спросила Кэрил. — Или в них был заложен механизм самоуничтожения на такой случай?

— Тогда зачем было стирать в порошок все обычные спутники слежения, даже отдаленные? — Питер разглядел изъяны в логике Кэрил. — Ясно, что уничтожение сразу планировалось как тотальное: стереть с лица планеты все признаки разумной жизни — как человечества, так и «прядильщиков».

Лицо Кэрил приобрело странное выражение.

— А что потом?

— Что ты имеешь в виду?

— Куда дальше отправились агрессоры? Питер недоуменно пожал плечами:

— Откуда мне знать?

— Почему они выбрали Адрастею в первую очередь? Что, не нашлось других планетарных систем?

— Какого дьявола ты спрашиваешь меня об этом? Сейчас все догадки одинаково хороши — или плохи. Если бы у нас было побольше данных, а пока… — Питер ткнул пальцем в сторону экрана, где застыло изображение безжизненной планеты. — В таких вопросах совсем мало смысла. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем подробности. Дело сделано, и тут уж ничего не попишешь.

Кэрил подошла к Эландеру сзади и положила руки ему на плечи.

— Извини, Питер. Я не хотела показаться черствой. Мне нужно только узнать истину, и все…

Ее явные попытки примирения не произвели на Эландера никакого впечатления.

— Пока у нас нет доказательств…

— У нас есть то, что мы сами в состоянии увидеть. Удар был нанесен наверняка агрессивно настроенными инопланетянами. Никаких следов не осталось. Все делалось очень тщательно, безо всякой поправки на стремление к минимальному экологическому ущербу. Это уже кое-какие сведения, не так ли? Если «прядильщики» — это пацифисты и альтруисты, то авторы этого погрома — нечто совершенно противоположное.

Питер вдруг почувствовал смертельную усталость.

— Знаешь что, Кэрил? Вся проблема состоит в том, что мы знаем очень мало. Может оказаться так, что жизнь подтвердит правоту скептиков с «Типлера», то есть «прядильщики» с самого начала вели двойную игру, а их дары — не более чем ловушка.

— Ловушка? Что за ловушка?..

Питер усмехнулся: — Не знаю, Кэрил. Теперь я ничего не знаю. Ничего. А всего неделю назад я…

— В системе обнаружен искусственный объект, находящийся на гелиостационарной орбите, — вмешался в их разговор электронный мозг прорезателя.

Питер от неожиданности вздрогнул.

Какой объект? Неужели «Типлер»? Выходит, все они остались живы?..

Белая клякса, похожая на каплю краски, на экране монитора отчетливо выделялась на фоне черного звездного неба.

— Природа объекта пока не выяснена, — продолжал электронный мозг. — Период его обращения составляет около четырех суток, что не соответствует параметрам ни одного из ваших искусственных спутников.

Надежды Питера таяли на глазах.

— Значит, это не «Типлер»?..

— Нет! — отрезал электронный мозг.

— Где этот объект?

На мониторе появилось обновленное изображение системы. Черная стрелка указывала на загадочную кляксу.

— Объект небольшого размера. Он абсолютно инертен по электромагнитным свойствам, но у него высокое альбедо. Объект только что вышел из-за солнечного диска.

— Не думаете ли вы, что он расположен здесь специально, чтобы мы его заметили?

— Для ответа на вопрос недостаточно данных. Эландер выпучил глаза и тяжело задышал.

Такой, ставший уже стандартным, ответ ему порядком надоел. Что бы здесь ни происходило, искусственный интеллект «Арахны» объяснить случившееся оказывался не в силах.

— Что же нам делать, Питер? Может быть, подойти поближе? Он безнадежно махнул рукой:

— Только бы не попасть в ловушку.

— Если это случится… во всяком случае, мы будем знать, что хоть что-нибудь нам удалось выяснить. — Последние слова Кэрил напоминали шутку, но произнесены они были с абсолютно серьезным выражением лица. — Не думаю, что у нас есть выбор, Питер.

Он не ответил, но все же начал подготовку корабля к прыжку на орбиту неизвестного объекта — так, чтобы прорезатель оказался в сотне километров от него.

Экраны мониторов погасли. Кэрил решила поинтересоваться эмоциональным состоянием своего компаньона:

— Ты до сих пор взваливаешь всю вину за случившееся на себя?

По его виду было заметно, что теперь Питер в этом сомневался.

— Вряд ли можно было предугадать такой поворот событий. И все же я должен был оставаться с ними. Меня не покидает ощущение, что я предал их.

— Если бы ты оказался с ними, то был бы уже мертв. А так пока что ты жив.

— Все правильно, но от этого не легче. Меня не покидает чувство вины…

— Мы уже на месте, — перебила его Кэрил, жестом указав в сторону экрана.

Сферический объект-клякса имел около двух метров в поперечнике. Его поверхность походила на фасеточную структуру глаза гигантской стрекозы. В центре каждой блестящей грани располагалось сквозное отверстие. Поверхность штуковины представляла собой смесь из кусочков темного и светлого неизвестных материалов с выраженной кристаллической структурой.

— Это кварц, — объявил электронный мозг результаты своего предварительного сканирования поверхности. — Объект не является активным искусственным космическим телом.

— А был ли он когда-нибудь таковым? — поинтересовалась Кэрил.

— Нет. Все данные говорят о том, что он никогда активно не использовался.

— Каково же его назначение? Есть ли в базе данных «Арахны» какие-либо сведения на этот счет?

— Нет, Кэрил.

— Тогда это какой-то указатель или маркер.

Эландер некоторое время наблюдал за вращением объекта вокруг собственной оси и ярким блеском его граней в свете солнечных лучей. Смесь черных и ослепительно блестевших фрагментов резала глаза.

— Немое свидетельство того, что здесь все погибли? Маркер смерти или зловещий знак пришельцев с явным угрожающим смыслом: «Мы пришли и все разрушили»? — Кэрил не очень верилось в такое объяснение. — Мне пока мало что понятно. А тебе, Питер?

— Мне тоже. Думаю, что мы вряд ли поймем суть этой штуковины раньше, чем догадаемся о том, кто ее сюда забросил.

Кэрил с тяжелым чувством начала ходить по кокпиту.

— Пока что ни сути, ни смысла не видно вообще! — Ей захотелось ударить чем-нибудь тяжелым по монитору. — Какой сволочи это все понадобилось? И почему именно здесь? «Подарки» упоминали о каких-то агрессивных расах, обитающих в Галактике. Но как они оказались тут? Почему выбрали для нападения Адрастею — небольшую планету, не представляющую угрозы ни для кого?

— На данный момент с информацией негусто. — Эландер уже устал от ее мельтешения. — Но если иметь в виду доступ к технологиям, которые мы недавно получили, кто-нибудь мог разглядеть в нас угрозу для собственных интересов.

Вдруг Кэрил остановилась и уставилась в изображение на экране.

— Питер, может, нас просто хотели предупредить? Он пожал плечами:

— Как знать, вдруг это местный эквивалент удара камнем по голове?

— Смысла нет. Зачем сначала разрушать цивилизацию, чтобы потом создавать ей памятник?

— Не представляю себе, зачем это может быть нужно, Кэрил. — Питер вновь почувствовал обиду. Почему она сравнила его с микросхемой? — Неплохо бы выследить этих засранцев и поинтересоваться у них лично.

Его сарказм остался без ответа.

— А мне хочется только домой, Питер. Домой…

Это слово вновь ударило его обухом по голове, и Питер еще острее ощутил собственное одиночество.

«Типлер», самый близкий дом для Эландера, помимо воспоминаний его оригинала, теперь тоже канул в бездну. Где же теперь его дом? В Солнечной системе — или, точнее, в том месте, что осталось от нее после времени Спайка?

Горькая правда жизни парализовала волю Питера. Все погибли: Отто Вира с его одержимостью в получении знаний; худощавый Дональд Шевенин; рассудительный Джеми Сивио, больше других сделавший для того, чтобы команда выжила в далеком путешествии; энграмма Кэрил Хацис, всегда державшая руку на пульсе событий, даже когда он ненавидел ее за это… Все они пропали неизвестно где и неизвестно как. Экспедиция к Эпсилону Водолея завершилась провалом.

А он не в состоянии хоть что-нибудь сделать ради их памяти.

Очевидно, в тот момент лицо Эландера достаточно хорошо отражало ход его мыслей, так как Кэрил сказала:

— Извини, Питер.

— Не стоит. В том, что здесь произошло, ты абсолютно не виновата. — Он вновь посмотрел на странный объект и глубоко вздохнул. — «Арахна», мне необходимо отправить сообщение на Землю о нашей находке. Надеюсь, Кэрил, ваша Машина его примет?

— В любом случае ответить они не смогут.

— Не имеет значения. Просто я хочу поставить их в известность о случившемся, а заодно сообщить о том, что ты немедленно возвращаешься.

Хацис внутренне напряглась, затем слегка улыбнулась.

— Спасибо, Питер.

Кэрил решила пока не выяснять, собирается ли он вновь сделать остановку в Солнечной системе, и Эландер был благодарен за молчание.

Винкула или ее последователи наверняка еще не расстались с мечтой завладеть «Арахной». Если Питер не захочет остаться, вряд ли удастся его задержать. Возможно, в его планы входит возвращение на Эпсилон Водолея в надежде каким-то образом встретиться с виновниками гибели «Типлера». Правда, в этом случае дальнейший ход событий никто не возьмется предсказать.

Однако в любом случае Питер был абсолютно уверен, что жалеть о нем никто не станет.

2.2.3

Для Кэрил возвращение в Солнечную систему стало не меньшим испытанием, чем полет из ее пределов на Эпсилон Водолея.

Причиной тому стало не только ее скверное расположение духа после картин разрушения, которые им довелось увидеть на Адрастее. Еще большую жалость стал вызывать сам Эландер — точнее, то состояние, в котором он теперь находился. Питер напоминал живой труп, он почти не реагировал на речь, большую часть времени проводил в своей каюте, а когда появлялся в кокпите «Арахны», то беспрерывно вышагивал по его периметру, словно медведь в клетке. Двадцать часов, проведенных в такой компании, казались Кэрил двадцатью месяцами. Еще немного, и у нее самой случится нервный срыв.

На этот раз Питер попался ей в коридоре. Он выглядел совершенно потерянным и тупо рассматривал стену, словно в ней было окно, позволявшее увидеть другой мир и иную жизнь. Всякий раз Кэрил приходилось тормошить его и заново объяснять, кто он и кто она, и как они здесь оказались. Снова и снова вид его удивленного лица рождал в ней смертельную тоску.

Периоды угнетенного состояния духа у Питера изредка чередовались с всплесками надежды: вдруг счастливый случай помог спастись его коллегам с «Типлера»? Кэрил с ее рационализмом было непонятно, почему Эландер так переживает по поводу того, что он не в силах изменить. Несмотря на отсутствие конкретных доказательств, для нее факт гибели «Типлера» практически одновременно с орбитальным кольцом был вполне очевидным.

Хацис знала, что Питер не был особо близок ни с кем из членов его команды, разве что с Клео Сэмсон, но та погибла еще до его старта к Земле. Очевидно, с гибелью «Типлера» его жизнь потеряла смысл.

Эландер остался в одиночестве.

Во всяком случае, такое объяснение находило отклик в душе Кэрил. Ей самой до сих пор было не по себе из-за утраты контакта с другими компонентами ее собственного «я». Мозг Хацис почти болезненно ожидал момента долгожданного воссоединения. Когда-то она чувствовала себя совершенно счастливой в своем привычном окружении; теперь стала инвалидом, с трудом приспособившимся к новой жизни. С потерей своего сложного «я» Кэрил лишилась доступа ко многим вещам, и ей стало очень трудно отвлечься от новых, почти навязчивых мыслей.

Электронный мозг прорезателя был, как всегда, немногословен, и с упорством, достойным лучшего применения, отражал все попытки оценить глубину его невежества либо хитрости. Теперь «Арахна» почти при полном молчании — своем и пассажиров — продвигалась к Солнечной системе.

— А что, если там уже не окажется Винкулы? — Этот вопрос Эландер задал Кэрил в момент одного из своих немногочисленных просветлений. — Например, Гезим одержал полную победу. Что тогда?

Кэрил неопределенно пожала плечами, не желая вступать в спор по вопросам политического обустройства Солнечной системы. Плохо то, что она оказалась отрезанной от компонентов, составляющих ее сознание. Но еще хуже, если ввяжется в дискуссию с кем-то, кто вообще лишен большинства общепринятых невербальных способов общения, так облегчающих понимание.

— Мы привыкли к изменениям, Питер. Для нас они в порядке вещей. Крах Винкулы приведет к внутренней дестабилизации, но на очень короткое время, пока нечто иное не придет ей на замену. Может быть, это новое будет лучше. Оптимальных путей развития всегда много.

— Но ведь… — Питер с трудом подбирал слова, смысл которых стал бы понятен Кэрил. Очевидно, вопрос был ему небезразличен. — Что будет с Системой? Если она разрушится, что потом?..

— Система была выстроена искусственным интеллектом несколько десятилетий назад. Для своего времени она стала гигантской конструкцией, но не мы были ее архитекторами. Более того, она оказалась незаконченной стройкой в функциональном отношении. Потеря этого долгостроя будет для нас менее огорчительной, чем, например, потеря Земли. Думаю, мы справимся.

Питер пристально посмотрел ей прямо в глаза.

— Ты мне еще не рассказывала об этом.

— О чем?

— Как лично тебе удалось выжить после времени Спайка. Ты что-то скрываешь от меня?

— Почему ты так решил? Впрочем, в любом случае тебя это не касается.

— Наоборот. Почему вместо моего оригинала, как это должно было случиться, здесь находишься ты? В чем заключается твое преимущество перед ним?

Голос Эландера звенел от злости. Очевидно, в эту минуту ему нужно было выплеснуть на кого-то все, что он пережил за последние дни. У Питера не имелось возможности атаковать тех, кто разрушил Адрастею, вот он и набросился на первого встречного. Тем более что выбор был небогат.

Кэрил поначалу решила не уступать Эландеру и обвинить в том, что он фактически выкрал ее из Солнечной системы, заточив в своем прорезателе.

Однако, немного подумав, Хацис пришла к выводу, что этот спор может породить другой — возможно, еще более ненужный и опасный. Не в ее интересах было обострять ситуацию по пустякам, даже если для этого ей придется будоражить собственные, отнюдь не приятные воспоминания.

— Пусть будет по-твоему, Питер. Если это действительно тебя интересует… — сказала она почти покорно. — Так вот. В нашей истории одно время была довольно известна секта Жонг-Ку, названная так в честь одного из китайских богов. По каким-то причинам ее приверженцы зациклились на идее спасения человечества путем электронной консервации всех людей, выживших после Спайка. Такая мысль выглядела довольно разумной. После всех передряг выжило лишь несколько семей, разбросанных мелкими группками по всей Солнечной системе — в том числе и моя. Некоторые полностью сдались под натиском искусственного интеллекта и позволили ему сесть себе на голову, отказавшись от всяких претензий на власть — в обмен на собственную жизнь. По-настоящему могучим разновидностям такого интеллекта мы казались не более чем навозными жуками. Некоторые «интеллектуалы» ненавидели нас, большинство же просто игнорировало, но были и пытавшиеся сохранить человечество как биологический вид. Во всяком случае, так нам тогда казалось… Для реализации этой затеи предлагалось несколько способов. Жонг-Ку проповедовала метод, названный ими «жук в янтаре». Как и всех других представителей искусственного интеллекта, этих ребят совершенно не волновали наши физические тела, которые они утилизировали для строительных целей, а также для восполнения других ресурсов. Некоторые виды искусственного интеллекта использовали людей в качестве биоэлектронных компонентов — например, «заплаток» к программному обеспечению. Такие элементы служили верой и правдой много лет, пока не перегорали, после чего оказывались на помойке, а затычки в дырах заменялись на новые. По системе Жонг-Ку людей замораживали до температуры абсолютного нуля — для последующего вечного хранения, безо всякого риска несчастного случая или непреднамеренной утилизации. Правда, при этом было неизвестно, когда тебя наконец разбудят, но все же была уверенность, что ты не совсем дохлый.

Хацис перевела дух и продолжала:

— Для тех, кто отчаянно боролся за то, чтобы сохранить не только мозг, но и свое бренное тело, последний вариант был лучше, чем вообще никакого. Хоть жалкий, но все же выбор. Поэтому все отчаявшиеся покупали билет на сверхохлажденный астероид Жонг-Ку…

Кэрил остановилась, чтобы прочистить горло. Воспоминания были такими яркими, что ее буквально захлестывали эмоции.

Эландер хмуро наблюдал за Хацис. Он ее слушал, а вот верил ли — неизвестно.

— Все были в отчаянии, — продолжала Кэрил. — Космическая обсерватория на спутнике Ио вот-вот должна была полностью исчерпать свой ресурс. У моей семьи была справка о праве на использование их территории в чисто научных целях, но кто тогда обращал внимание на официально заверенные справки? Машины не имели обыкновения спрашивать какие-либо документы перед тем, как сожрать вас или подвергнуть утилизации. Такая незавидная участь ожидала каждого. — Здесь она снова сделала паузу. — Мой отец, еще когда находился на Земле до начала смутного времени, имел обыкновение вкладывать деньги в произведения искусства; в космосе его дела пошли туго и он погиб в результате несчастного случая. То, что я осталась жива — как и моя сестра, две кузины и дедушка, — целиком заслуга только моей матери. У меня к тому времени был кое-какой опыт пребывания в космосе: сначала во времена участия в проекте ОЗИ-ПРО, а затем работа на космическом буксире. И все же я не представляла себе, как трудно уцелеть во время жестокого шторма… Все заботы легли на плечи моей матери. Ей удалось вырваться с Земли еще до начала самой опустошительной «чистки». Вскоре Земля ушла «под нож», и началось освоение Венеры. У моей матери обнаружился чудесный дар обращать собственные слабости в силу. И мы сидели на Ио до последнего, когда всем уже казалось, что шансов на спасение нет. Только благодаря нашей маме мы тогда выжили.

Хацис сделала паузу и посмотрела на Эландера. Тот слушал, полузакрыв глаза.

— Но так не могло продолжаться вечно. После смерти отца наше положение ухудшилось. Общаться с соседями стало крайне опасно, потому что с их подачи тебя могли в любой момент «пустить с молотка». Мы оказались фактически в резервации. Система росла, как на дрожжах, и специальные команды сновали по всей Солнечной системе в поисках строительного материала. Рано или поздно они должны были заметить и нас. Когда эти команды начали появляться и в наших краях, приверженцы Жонг-Ку заявили, что давно ожидали этого момента и заранее к нему готовились. Нас вот-вот должны были разобрать на атомы и встроить в конструкции Системы, но наши спасители предложили перебраться на борт их корабля. Это показалось разумным — находиться там до тех пор, пока обстановка не прояснится. В обмен на нашу жизнь они забрали дом и весь астероид. Получилось, что в любом случае разрушение моего дома было предрешено.

Мама согласилась: у нас не было ни единого шанса. Даже без «строителей» станция просуществовала бы не более месяца из-за износа и недостатка ресурсов… — Кэрил до сих пор в деталях помнила события этого трагического дня: она спряталась где-то в задних рядах толпы, когда по команде носителей искусственного интеллекта первой для трансформации вышла ее сестра Эйр, и через несколько секунд в свистящих потоках горячего воздуха ее тело сделалось ярко-оранжевым. Это означало, что процесс перезаписи содержимого мозга прошел нормально. Следующей стала Селье, и ее светлые волосы на пару секунд встали дыбом, прежде чем она исчезла навсегда… Дальше шли Нерида и дедушка Мосс — вместе с мамой, которая держала его за руку. Ни один из них ни разу не посмотрел на Кэрил: они боялись, что она увидит их слезы.

— Я никогда не верила приверженцам Жонг-Ку — потому, что они не могли представить никаких гарантий выполнения своих обещаний. Кроме того, я очень боялась, что мой мозг будет просто высосан ими из моего черепа и отправлен на запчасти для биоэлектронных устройств. Поэтому я не пошла вместе с другими членами моей семьи, а решила бежать.

Ни я, ни Жонг-Ку не успели спрятаться, когда появились «строители». Договор с Жонг-Ку волновал их не больше, чем наши бумаги, подтверждавшие права семьи на землю. Внезапно вспыхнуло яркое световое пятно, и вслед на этим полчища «строителей» заняли весь видимый горизонт. Меня поймал один из этих гадов, и я почувствовала себя в положении головастика, попавшего в пасть к киту. Прежде чем я оказалась съеденной, мне удалось стать свидетельницей судьбы самих Жонг-Ку. Они сражались до последнего, оберегая свою собственность. Когда же чаша весов стала склоняться не на их сторону, они пошли на подрыв емкостей с ракетным топливом, использовав такое количество антивещества, что армия их противников сразу же уменьшилась почти наполовину. Не знаю, сколько человеческих мозгов Жонг-Ку успели заморозить. Наверное, тысячи. — Кэрил пожала плечами. — Может быть, они и выполнили бы свое обещание. В любом случае теперь все в могиле.

Кэрил внимательно посмотрела на свои руки.

— После этого я помню только отрывки событий. Очевидно, меня поймали, и я оказалась абсорбирована искусственным интеллектом. Каким еще способом сохранился бы мой паттерн? Наверное, все это было сделано не из чувства сострадания. Меня не было примерно месяц, а может быть, и больше, пока реконструктор по имени Част не вернул меня к жизни. Он обнаружил мое тело плавающим в автономной капсуле недалеко от астероида Ио. В конце концов «строители» отказались взять в свое «производство» местную скалистую породу. Все это выглядело как ирония судьбы. На самом деле я так не считаю. В истории Солнечной системы мелкие стычки кажутся малозначительными событиями, но они вызывают глобальные процессы, изменяющие облик планет и звездных систем. Именно так в конечном итоге развалились великие союзы, планировавшие создание Системы. Пока я была лишена сознания, ее строительство приостановилось, а наиболее зловредные типы существ вынуждены были убраться восвояси или же были уничтожены. А реконструкторам вроде Часта мы обязаны возвратом к нормальному положению вещей.

Другими словами, после этого люди научились жить в мире. Правда, для этого понадобилось, чтобы их осталось всего несколько десятков. У каждого из нас своя судьба. Я сохранила свое первоначальное тело и принимала модераторы только для того, чтобы улучшить свое физическое состояние и стимулировать общение. Просто поразительно, как мне удалось выжить. У меня в целом счастливая судьба.

— Счастливая?.. — Эландер, не отрываясь, целую минуту смотрел ей прямо в лицо. — Потеряла семью, друзей, всех, кого знала…

— Роль проповедника не для тебя, Питер.

Кэрил могла бы посоревноваться с ним в конкурсе на самый несносный характер. Он выпрямился.

— Что дала тебе твоя жизнь?

— Все. — И ничего, добавила она про себя. — Я стала сейчас совсем другой, и это правда. Всякое изменение естественно. Тот, кто не изменяется, обречен на смерть. — Затем Кэрил добавила уже более миролюбиво: — Вот в чем основная проблема энграмм: вы не способны к изменению, а значит, мертвы внутри.

Питер покачал головой:

— И только это? Больше ничего?

— Что ты имеешь в виду, Питер?

— Как ты отнесешься к тому факту, что твои «мертвые» более человечны, чем вся Винкула и Гезим, вместе взятые?

Хацис скупо улыбнулась:

— Извини. Ты можешь думать, что мой жизненный опыт привнесен кем-то со стороны. Давай не будем делать преждевременных выводов. Факты таковы: функционирующих энграмм в Солнечной системе не осталось. Возможно, кто-то выжил, но только в дальнем космосе и в исследовательских миссиях.

Питер смотрел на нее, не отрываясь.

— Но ведь это разговор о тебе, а не обо мне.

— Вообще-то мы говорим о Винкуле и о том, что случится, если ее не станет, когда мы вернемся.

Кэрил старалась казаться бесстрастной, хотя в действительности вопрос был для нее отнюдь не праздным.

— Что случится, если твоих компонентов не окажется на месте, Кэрил?

— Придется приспосабливаться к новым условиям.

— И всем придется жить ровно наполовину?

— Именно так. Но все же это жизнь.

Питер замолчал и снова отправился в добровольное заточение своей каюты.

Когда он вернулся, Кэрил уже приняла для себя решение не идти ему навстречу, хотя его агрессивность, очевидно, пошла на убыль.

— И сколько они продержались?

— Кто — они?

— Энграммы, — уточнил Питер. Хацис пожала плечами:

— Лет двадцать… или тридцать в реальном масштабе времени. Очень немногие пережили смутные времена и даже увидели начало следующего века. Документированные случаи более долгой жизни отсутствуют.

— Двадцать или тридцать лет… — Для Питера это было равносильно смертному приговору. — Странно, но все мы считали, что будем жить вечно.

— Это не так. Возможно, команда «Типлера» прожила бы ненамного больше даже безо всяких катастроф. Правда, кое-что можно предпринимать в отношении продления срока жизни энграмм. Когда мы вернемся в Солнечную систему, Винкула наверняка предложит тебе апгрейд до уровня чего-нибудь более приличного.

— Что-то похожее я уже от тебя слышал. Убить меня и завладеть моими мозгами?..

— Не совсем так, хотя ты затронул интересную проблему. Ремонт твоей старой специфической поломки для нас не слишком сложная задача: восстановить порядок в коннекте между линиями, соединяющими тебя с внешним миром, — пара пустяков. Аналогичная проблема отмечена у всех энграмм. Твоя особенность состоит в том, что сознание цепляется за реальность слишком крепко, по особой схеме, так что реконнект и обнуление привязок на длительном отрезке времени могут сработать против тебя. А вообще это очень интересно.

Она говорила вполне серьезные вещи, но он почему-то воспринял сказанное как шутку.

— Теперь я догадался, кто я для тебя, Кэрил! Лабораторная крыса?

— Вовсе нет. Согласишься ли ты с моим предложением, чтобы обговорить детали с Винкулой, или пойдешь своим путем — мне без разницы. Сказать тебе правду, Питер, — твои проблемы мне порядком надоели и я с удовольствием забыла бы о них.

— Ну что ж. Думаю, осталось ждать недолго.

Она улыбнулась вымученной улыбкой.

— Сколько веревочке ни виться…

2.2.4

Когда Кэрил пришла в себя, то оказалось, что она лежит на полу кокпита, а Питер, склонившись над ней, что-то громко кричит. Он был крайне взволнован и сердит.

— Скажичто-нибудь! Хоть что-то! Быстрее!

Кэрил почти лишилась дара речи и с трудом понимала, что происходит. Ее мозг одновременно заполняли тысячи разных мыслей, от которых трещала голова и пропадало ощущение реальности.

Она снова увидела его лицо совсем близко от себя; по щеке Питера пробежала судорога. Его губы шевелились, но слов Хацис не слышала.

Эландер протянул к ней обе руки, но она сразу же отпрянула, расценив жест как физическую атаку. Потом до Кэрил дошло, что он пытался помочь ей подняться.

— Убери нас отсюда! Немедленно!.. — снова закричал Питер.

— Я… я не могу… — еле слышно прошептала Кэрил, не понимая, о чем он ее просит.

На экране монитора за его спиной она разглядела какие-то яркие вспышки, приближавшиеся к «Арахне».

Внезапно голубые и желтые круги исчезли, и к Хацис начала возвращаться память.

В тот момент они оба находились в кокпите: до прибытия в Солнечную систему оставалось уже немного.

Сначала короткая остановка для первичной рекогносцировки, которую планировалось произвести где-то на месте бывшей Венеры. Необходимо было попытаться оценить ситуацию, сложившуюся в противостоянии между Винкулой и Гезимом, прежде чем приближаться на потенциально опасную дистанцию.

Хацис не терпелось дождаться конца путешествия, чтобы наконец полностью воссоединиться со своими компонентами. Несколько дней, проведенных рядом с этим типом Питером Эландером, показались ей путешествием в загробный мир.

Когда электронный мозг прорезателя объявил о прибытии в Солнечную систему, Кэрил почувствовала огромное облегчение. Теперь она с замиранием сердца прислушивалась к первым сигналам от других компонентов своего «я», которые, возможно, тоже соскучились по ее компании. Совсем скоро они воссоединятся в свое обычное сообщество…

Но тут, совершенно внезапно, ее охватил дикий, почти животный страх. Ужас, гнев, ощущение собственной абсолютной беспомощности — весь калейдоскоп противоречивых эмоций бешено закрутился в мозгу вместе с хаосом полностью десинхронизированных фрагментарных мыслей. Причем с такой головокружительной скоростью, что уже через пару секунд она почувствовала, что теряет сознание.

— Кэрил, как ты?

Эландер продолжал кричать, несмотря на внезапно воцарившуюся полную тишину. Тишину вокруг — и в ее голове. Затем до Хацис дошло: он кричал, обращаясь не только к ней, но и к электронному мозгу «Арахны». Теперь они спешно меняли свое положение в пространстве.

— Мне очень плохо, — пожаловалась Кэрил. Она не знала, как объяснить происходящее с ней. — Меня просто разрывает на части… Мне очень больно… Я боюсь, что могу развалиться на куски… Я вижу яркий огонь… Я горю… Кто-то причиняет мне ужасную боль…

— Кто именно, Кэрил? — спросил Питер. — Кто?

— Не знаю, — простонала она. Ее переполнял ужас от только что пережитой болевой атаки, и теперь она догадалась: как только вспышки на экране возобновятся, ее снова ждут невыносимые мучения. — Раньше я никогда не испытывала такого…

Она снова впала в небытие.

Через некоторое время Кэрил очнулась и опять закричала с такой силой, что ей показалось — голова не выдержит и вот-вот лопнет. Экран снова сверкал синими и желтыми вспышками, а прорезатель в ответ самостоятельно совершал какой-то отчаянный маневр. Определенно их кто-то атаковал, и «Арахне» приходилось совершать головокружительные прыжки, чтобы уцелеть.

Эландер стоял над Хацис и что-то злобно кричал в сторону экрана, а она тем временем беспомощно крутилась на полу, зажав голову руками и извиваясь от непереносимой боли.

Со всех сторон беспорядочно вливались — а точнее, «вбрасывались» — фрагменты ее центрального компонента: Кэрил казалось, что куски плоти вперемешку с мозгами кто-то втискивал ей прямо в горло и душил, душил…

Затем очередная передышка в ее мучениях, и — очередной прыжок прорезателя…

Хацис еле слышно попросила «Арахну»:

— Пожалуйста, сделай остановку… Питер встал на колени рядом с ней.

— Хорошо, Кэрил.

— Ты ни в коем случае не должен возвращаться… Я этого не перенесу.

— Все равно ведь придется, Кэрил, — отозвался Питер. — Нам необходимо выяснить, что там теперь происходит.

Мир продолжал качаться перед Хацис, а ее попытка сесть окончилась неудачей.

— Я все поняла. Просто они умирают. Вот что происходит, и с этим ничего нельзя сделать…

Смертельная тоска охватила все ее существо. На экране больше не было видно желтых и голубых вспышек — только серебристые космические корабли разнообразных, подчас очень странных, форм, которые внезапно появились из ниоткуда подле «Арахны». Через секунду их уже было около сотни, затем сотни сложились в тысячи — словно рой пчел, держащих наготове тысячи жал с наконечниками из вороненой стали…

Затем экран погас, и они оторвались снова.

— Боже праведный, — прошептал Питер, побледнев. Кэрил наблюдала за ним с безучастным видом. — Что здесь происходит, Кэрил? «Арахна», в чем дело?..

— Пришлось сравнить полученные данные с имеющейся в моем распоряжении информационной базой. Рано или поздно удастся определить видовую принадлежность атакующих. Но пока никаких конкретных выводов, — сообщил электронный мозг прорезателя.

— А что с Системой? Она тоже атакована?

— Объект под таким названием сейчас находится в состоянии дезинтеграции.

Дезинтеграция.

Слово гвоздем застряло в мозгу Кэрил. Определенно это не работа Гезима.

Но тогда — кто?..

— Можем ли мы вступить в контакт с теми, кто атаковал нас? — спросил Эландер у электронного мозга.

— В ответ на предложение начать переговоры мы получили только угрозы с их стороны.

— Можно сделать вывод, что ведение переговоров не относится к сильным сторонам этой расы, — заключил Эландер. — Что оставляет нас практически в пустоте. Никаких зацепок или предположений…

— И никакой надежды, — прошептала Хацис.

Питер быстро посмотрел в ее сторону, но сразу же отвел взгляд.

— Возможно, любое нахождение в пределах светового конуса атакующих автоматически ведет к нашему обнаружению их сенсорами. Поэтому автопилот «Арахны» перенес нас на более безопасное расстояние.

— То есть если мы окажемся вне их светового конуса, то можем считать себя вне опасности?

— Если предположение верно, то да.

— И при этом мы сохраним за собой возможность со стороны рассмотреть, что же здесь случилось?

— Очевидно. Питер устало кивнул.

— Известно ли, на какое расстояние нам следует «отпрыгнуть»? Ведь мы не знаем, как давно враг находится в пределах Солнечной системы.

— Агрессоров не было здесь, когда мы отправлялись к Адрастее, — терпеливо объяснил мозг прорезателя. — Предполагаемая прыжковая точка находится в двух световых днях; потом мы сможем подойти поближе.

— Можем ли мы чем-нибудь помочь людям, оставшимся в Солнечной системе?

— Нет, — уныло ответила Кэрил. Ей уже удалось обработать кое-что из информации, полученной от других компонентов ее «я». Новые данные были неутешительны. — Такая возможность отсутствует…

— У прорезателя есть некоторые защитные системы, — добавил электронный мозг. — Мы в состоянии отразить атаку на технологическом уровне, примерно равном степени развития цивилизации в пределах Солнечной системы. Но, по нашим данным, у агрессоров существенно более значительные ресурсы для атаки. Генерация мощности, необходимой для организации контратаки в отношении противника, неминуемо приведет к разрушению «Арахны».

— Нет ли у нас возможности попросить у кого-нибудь помощи посредством сверхсветового коммуникатора? А вдруг на наш призыв отзовутся сами «прядильщики»?

— Нет гарантии, что они ответят. «Прядильщики» уже наверняка находятся вне пределов досягаемости.

— Или будут не заинтересованы в том, чтобы оказать помощь, — вставила Кэрил.

— Такая вероятность тоже сохраняется, — ответил интеллект «Арахны».

Кэрил наконец нашла в себе силы сесть и теперь внимательно следила за экраном монитора.

Прорезатель, очевидно, нашел возможным сместиться поближе к Системе, и теперь до нее было менее двух световых дней. Изображения объектов стали немного размытыми за счет приличного расстояния до них, но Кэрил легко распознала Систему.

Картинка почти не отличалась от обычной, за исключением нескольких темных участков с разрушениями, которые планировалось восстановить полностью после атаки Гезима. Воспоминания нахлынули на Кэрил, затуманив ее глаза.

— Во всяком случае, пока мы в безопасности, — обрадовался Эландер. — На каком расстоянии от них мы теперь?

— Семь световых часов от Солнца.

Другими словами, прорезатель остановился где-то между орбитами Юпитера и Сатурна. Кэрил ощущала далекое присутствие своего центрального компонента, хотя ближайшее к ней периферическое звено находилось на Титане, еще в нескольких световых часах пути. Может быть, ей следует предупредить об ожидаемой смертельной угрозе те свои периферические компоненты, которые еще не попали в пределы светового конуса нежданных пришельцев, атаковавших Систему? Но поможет ли это? Если сердце Винкулы не устояло перед атакой агрессора, то шансы спастись у отдаленных периферических компонентов практически равнялись нулю.

Может быть, им все же удастся спрятаться? Зарыться в песок где-нибудь в малозаметном месте, чтобы переждать самые трудные времена? В этом может состоять их единственный шанс. Надежды мало, но это лучше, чем ничего. Поэтому Кэрил решила без ведома Эландера передать предупреждение всем, кого могла еще запеленговать.

Световой конус космических пиратов все больше смещался на периферию.

— Вон там. — Питер указал рукой на несколько голубых точек на Системе. Вскоре точки распустились ярко-желтыми бутонами загадочных цветов. — Можно взглянуть поближе?

Изображение перешло в ближний режим просмотра. Желтые бутоны оказались мощными взрывами, разбрасывавшими во все стороны вещество и энергию на многие тысячи километров, в результате чего на некоторых участках Система стала походить на решето. Скорлупа уже была близка к своему распаду; ее большие куски отслаивались, сползали прямо в открытый космос и дрейфовали неподалеку.

Шустрые серебристые стайки чужих космических кораблей то исчезали, то появлялись снова, маневрируя с проворством хищных акул. Они напомнили Кэрил морских звезд — разве что с большим числом щупалец и многокилометровыми поперечниками.

Кончики «щупалец» этих «звезд» вращались очень быстро — возможно, со субсветовыми скоростями. Чем быстрее эти Морские Звезды перемещались в пространстве, тем с большей скоростью вращались щупальца.

Всюду, где появлялись зловещие Звезды, они несли с собой разрушение, выливая в окружающее пространство мощные энергетические потоки или пронзая цели сразу по всем направлениям стрелами серебристого дождя.

Система и окружавшие ее корабли охранения пытались сопротивляться, но усилий было явно недостаточно. Любая организованная ими контратака захлебывалась уже в самом начале. Лазерные лучи кораблей Винкулы отскакивали от серебристой поверхности атакующих истребителей, словно целлулоидные шарики от бетонной стены; все формы энергетических выбросов земных космических оборонительных структур бесследно поглощались, не причиняя противнику ни малейшего вреда. Никакие усилия Винкулы были не в состоянии даже хотя бы замедлить бег этой волчьей стаи.

— Кто они такие?.. — хриплым голосом спросила Кэрил. Питер посмотрел на Хацис так, словно увидел ее впервые.

— Ты уверена, что это не кто-нибудь из ваших «интеллектуалов»?

Кэрил сделала вид, что не расслышала глупого вопроса.

— «Арахна», мне трудно поверить, что в твоем банке данных ничего нет на этих ребят. Вы только посмотрите на них! Их так много, и они не могут незаметно появиться из ниоткуда!

— Уверяю вас, что такой информацией мы не располагаем.

— Электронный мозг «Арахны» врет, — сделала вывод Кэрил. — Это трудно доказать, но это так.

Эландер нахмурился, а ответил сам прорезатель:

— Я не обманываю вас. Какой смысл для меня в…

— Пока я не знаю, — грубо оборвала разъяснения электронного мозга Кэрил. — Но такого не может быть! У вас куча информации о внеземных цивилизациях, о которых никто и никогда не слышал, но ни единого байта именно об этой!

Она с отчаянием указала в сторону экрана, где продолжалась битва — точнее, жестокое избиение, — и в ее глазах появились слезы.

— Мы не обладаем всей суммой знаний наших создателей, — совершенно спокойно продолжал свои разъяснения искусственный интеллект «Арахны», не обращая никакого внимания на кучу обвинений в свой адрес. — Во всяком случае, не более, чем все другие дары. В нашей осведомленности есть и пробелы, и этот — один из них. Могу повторить, что информации о кораблях, атаковавших Солнечную систему, мы не имеем.

— Наверное, нам надо вновь отойти подальше, — вмешался Эландер. — Мы снова попали в их световой конус.

— Мы сейчас в минимально эффективном, практически «скрытом» режиме, — объявил мозг «Арахны». — Если мы не будем перемещаться, шанс нашего обнаружения минимален.

Эландер не очень поверил, и Кэрил не винила его за это, потому что атаки на Систему, судя по изображению на экране, нарастали с каждой минутой.

В действительности же события, которые они наблюдали, уже произошли семь с половиной часов назад, а за прошедшее время захватчики наверняка инфильтрировали весь этот район пространства, включая Систему с ее периферическими компонентами, вплоть до самых отдаленных станций. Возможно, какой-нибудь из их кораблей уже подошел совсем близко к «Арахне» и готовился к очередной атаке…

— Похожее совсем недавно произошло на Адрастее, — задумчиво произнес Питер. — Так и должно было случиться. Никто бы не смог выстоять против такой армады…

Кэрил вздохнула, ощутив очередной эмоционально-волевой толчок со стороны своего главного компонента.

Семь с половиной световых часов назад ключевые элементы ядра ее личности подверглись прямому нападению извне; их мольбы о помощи только что достигли ее. Хацис снова ощутила прикосновение к бурному потоку негативных эмоций.

— Хочешь, чтобы мы отошли подальше и разорвали твою сетевую связь?

Эландер подошел к ней и положил руку на плечо. Реакция Кэрил была мгновенной — она сразу же отбросила его руку и выдохнула:

— Нет!.. — Затем, уже немного спокойнее, добавила: — Извини. Спасибо, не надо. Просто я решила, что так… такой опыт мне просто необходим, иначе я не почувствую, что на самом деле здесь произошло.

Питер кивнул в сторону экрана:

— По-моему, и так все выглядит даже чересчур реально, Кэрил.

Ей захотелось ответить Эландеру, но Кэрил не смогла подобрать слов, которые могли бы достаточно точно отразить ее душевное состояние.

Через некоторое время Питер оставил Кэрил в одиночестве, а сам отправился к своему креслу.

Хацис закрыла глаза, и слезы ручьем потекли по ее щекам, унося с собой волнение, спутанность мыслей и шок, которые, подобно смерчу, пронеслись по ее телу в тот момент, когда ядро личности, главный компонент ее «я», прекратило свое существование.

Они вели наблюдение около одиннадцати часов; за это время Морские Звезды (так их стал называть Эландер) дважды обнаруживали их и пытались атаковать, что вынудило «Арахну» перемещаться все дальше и дальше от Солнца, а это, в свою очередь, постепенно ухудшало возможности отслеживания в деталях событий разворачивавшейся трагедии, пока видимость на экране монитора не упала до нулевой. Но даже тогда Кэрил продолжала настаивать на том, чтобы прорезатель оставался как можно ближе к полю боя. Ей хотелось запомнить до мельчайших подробностей все обстоятельства жестокой резни.

Ведь кто-то должен знать правду…

После смутного времени Спайка олицетворением возможностей человечества стала Система. Этот символ рухнул под натиском захватчиков менее чем за шесть часов. В голове Кэрил совершенно не укладывалось, как могла так быстро развалиться столь огромная конструкция, на строительство которой ушло, не считая тел многих миллиардов людей, целиком две планеты. Ей не верилось, что она стала почти единственным свидетелем исчезновения человечества, его полного растворения в пустоте космических просторов…

Примерно за час до полной ликвидации Системы Морские Звезды, похоже, совершенно обезумели от сознания собственной безнаказанности.

Их корабли начали вить на конструкциях Системы какую-то паутину из белых точек, что сделало строение чем-то похожим на гигантскую рождественскую елку. Кэрил и Питер вначале подумали, что Звезды внезапно поменяли план своих действий: может быть, Винкуле удалось каким-то образом остудить их пыл? Но их надежды не оправдались.

Звезды на время отошли в сторону, но зачем они это сделали, стало ясно через несколько минут: белые точки паутины на конструкциях Системы превратились в гигантские пульсирующие желто-фиолетовые факелы, и совсем скоро с предметом гордости человечества было покончено.

Из обломков Системы послышались и последние вздохи ее цепного пса — Винкулы: впавшие в предсмертную агонию ее сетевые интеллектуальные составляющие судорожно цеплялись за жизнь — теперь уже в форме сотен тысяч и миллионов периферических компонентов и их объединений, разбросанных по всей Солнечной системе. Серебристые стайки космических хищников, Морских Звезд, внимательно отслеживали любой источник электромагнитных излучений, мгновенно находили его и сразу же уничтожали безо всякой пощады. Даже неактивные и законсервированные станции — вроде Ио — постигла та же печальная участь.

Планомерное уничтожение всего разумного и вообще живого шло с невиданным размахом, непрерывно и безжалостно; до «Арахны» доходили крики о помощи, оказать которую было некому. От множества представителей разума, когда-то населявших пределы Солнечной системы, теперь остались лишь фрагментарные куски интеллекта, обрывки памяти, хаотично болтавшиеся в пространстве в тщетной надежде как-либо уцелеть, законсервироваться, записаться в чей-нибудь архив — короче, любым способом спастись от полной аннигиляции.

Через десять часов после появления Морских Звезд центральный компонент Кэрил был практически уничтожен.

«Арахне» пришлось совершить третий прыжок в пространстве, удирая от команды «чистильщиков» Морских Звезд. Но и в точке перехода прорезатель сразу же попытались атаковать.

— Похоже, они успели разгадать нашу тактику, — сообщил электронный мозг «Арахны». — Я советую полностью покинуть пределы Солнечной системы.

Эландер вопросительно посмотрел на Кэрил. Она мрачно кивнула.

— С меня хватит и того, что я уже увидела.

Прорезатель унес их так далеко, что Солнце на экране монитора превратилось в желтоватую песчинку, ничем не отличавшуюся от миллионов таких же точек-звезд.

Кэрил вновь почувствовала себя незащищенной и страшно одинокой.

— «Арахна», вы уверены, что здесь нас они точно не достанут?

— Почти. Конечно, в нашем распоряжении нет всех необходимых данных об агрессорах, и я не могу ничего гарантировать. Все зависит от степени их технологического развития.

Кэрил тяжело вздохнула и начала ходить по кабине. Через некоторое время она остановилась напротив Питера и заглянула ему прямо в глаза.

— Как ты считаешь, когда будет безопасно вернуться в Солнечную систему?

Эландер удивился:

— В Солнечную систему? Зачем?

— Нам все равно придется когда-нибудь возвращаться. Например, для того чтобы поискать там случайно оставшихся в живых.

— Но ведь Морские Звезды…

— У них нет никаких оснований продолжать болтаться где-то поблизости. Вспомни: они сразу же покинули Эпсилон Водолея после того, как уничтожили «Типлер».

При упоминании о своем корабле Питер вздрогнул и поморщился.

Кэрил почувствовала, что невольно задела его за живое. Но что делать? Теперь ее постигло не меньшее горе. И все же нужно держать себя в руках и пытаться действовать. Время для соболезнований еще не наступило.

— Знаешь, Питер, пожалуй, ты был прав.

Эландер недоуменно посмотрел на Хацис.

— В чем именно?

— В том, что мы едва не угодили в ловушку, выстроенную «прядильщиками».

В ответ он рассмеялся.

— Что-то ты перемудрила, Кэрил. Очевидно, тогда я просто был не в духе.

— Пусть так, но в этом есть свой смысл.

— Никакого, Кэрил. Мне просто хотелось найти объяснение фактам, которые имелись в нашем распоряжении на тот момент. Сейчас ты занимаешься тем же, пытаясь объяснить необъяснимое.

— Подумай хорошенько, Питер. Твоя исследовательская команда трудилась, не зная проблем, до тех пор пока не появились «прядильщики». Они оставили вам кучу даров, а сами таинственным образом исчезли. Что делаешь ты после некоторых размышлений? Идешь на контакт с Землей. Конечно, такого шага с твоей стороны и следовало ожидать, если учесть, что ты получил корабль, выполняющий такую задачу за пару дней. Что еще нужно? Они знали о твоей мечте и предоставили неплохой способ для ее реализации.

Кэрил внимательно наблюдала за реакцией Питера; тот пока молчал.

— Что, если именно твоего возвращения на Землю они с таким нетерпением ожидали? Чтобы с твоей помощью разделаться с человечеством по полной программе!

— Ты считаешь, Кэрил, что дары имели целью лишь спровоцировать мое возвращение на Землю? Нелепо и смешно. Полная чепуха!

— Ты не прав, Питер. После того как прорезатель покинул Адрастею, их руки оказались полностью развязанными. Они решили избавиться и от планеты, и от оставленных там улик.

— Улик?..

Хацис пожала плечами:

— Пока не знаю. Наверняка в этом что-то есть…

— По-твоему, дары были выданы нам только с той целью, чтобы узнать, где находится сердце человеческой цивилизации? А потом сровнять нас с землей?

— Если коротко, то — да.

— Но они и без этого хорошо знали, где находится Земля: у них был доступ ко всей информации, которой мы располагали.

— Может быть, «прядильщики» блефовали или сомневались в точности своих сведений. В конце концов, если чужаки после контакта с «Типлером» решили сами посетить Солнечную систему, то картина, которую они там увидели, очень и очень отличалась от содержимого ваших банков данных. Они, наверное, посчитали всю вашу информацию сознательно сфальсифицированной, и «прядильщикам» понадобилось проверить, как обстоят дела на самом деле. Пришельцы позволили тебе с помощью прорезателя посетить Солнечную систему, а сами решили воспользоваться результатами…

— Как именно? — Вопрос Питера остался без ответа. — Что должно было случиться потом, Кэрил?

— Не знаю. Возможно, прорезатель оказался заражен каким-нибудь вирусом. Или он нечто сообщил «прядильщикам»… Он мог совершить что-нибудь такое, о чем мы просто не догадываемся.

— Тебе не кажется, Кэрил, что этих «возможно» уже слишком много?

— Я говорю лишь о вероятном развитии событий. Во всяком случае, это одно из объяснений того, что только что случилось с Солнечной системой…

Кэрил нервно поправила прическу, до конца не уверенная в правоте собственных слов. Просто ей очень хотелось чем-нибудь срочно занять свой мозг, воспалившийся в отсутствие всех привычных компонентов ее столь обширного «я».

Ее снова мучила тоска по утрате центрального звена личности: помимо воли рассудок вновь и вновь возвращался к ужасным картинам мучительной гибели психической доминанты. Теперь Кэрил ждали горькое одиночество и разочарование в этой жизни.

Ее отвлек странный смешок, который издал Питер. Повод для его радости также оказался нестандартным.

— В итоге получается, что толком мы ничего не знаем, не так ли? Можно даже добавить: ничего и ни о чем!

— Кое-что я знаю, и это беспрерывно сводит меня с ума. — Кэрил не оставляла надежда, что кому-нибудь из ее периферических компонентов удалось пережить катастрофу — возможно, благодаря отправленному ею предупреждению. — Питер, мне обязательно надо вернуться.

— Зачем? Не вижу никакого смысла.

— А куда еще мы теперь можем направиться? Питер подумал и решил, что она права.

— Хорошо. Пусть будет по-твоему. Только вот мне необходимо отдохнуть. Дорога назад может оказаться опасной, а я не хочу, чтобы кто-нибудь из нас не выдержал марафона.

— Я достаточно бодра, чтобы не думать об этом…

— Для своего отдыха я прошу пару часов. Потом мы двинемся в обратный путь.

Кэрил собралась было отказать ему в просьбе, затем поняла всю неразумность такого шага. В любом случае два часа ничего не решают. Если кто-то из ее компонентов уцелел в результате атаки, краткое ожидание их не убьет.

— О'кей. Я пока подежурю здесь.

Питер кивнул и медленно направился в сторону своей каюты. У выхода он на секунду задержался.

— Если будут новости, разбуди меня. Хорошо?

— Конечно. Не волнуйся. Питер кивнул еще раз и ушел.

У Хацис не было сомнений, что он на всякий случай продублирует свою последнюю просьбу, обратившись напрямую к «Арахне». Если она не захочет его будить, пусть это сделает электронный мозг корабля.

Хотя Кэрил и не винила его в такой предосторожности (она сама на его месте поступила бы точно так же), все равно ей стало грустно. Если из всего человечества в живых остались лишь они двое, им следовало бы доверять друг другу побольше. В их положении недоверие — вещь печальная и опасная одновременно.

2.2.5

К концу восемнадцатого часа поисков они наткнулись на объект, как две капли воды напоминавший кварцевую сферу, обнаруженную ими раньше на Адрастее.

Разрушения на Адрастее показались Питеру катастрофой, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что случилось в Солнечной системе.

Повсюду царило полное разорение и опустошение. Конструкция Системы испарилась до состояния отдельных молекул — заодно со Скорлупой и всеми функциональными близлежащими строениями. Тонкая кожица атмосферного слоя Марса была содрана заживо, как и все скромные формы жизни, существовавшие на этой планете. Луна оказалась расколотой на несколько фрагментов. Естественные спутники Юпитера и Сатурна также лишились своих живописных поверхностей; космические базы на астероидах и далекие системные станции, как законсервированные, так и функционально активные, теперь превратились в клубы космической пыли. Каждый искусственный спутник, каждая релейная станция, навигационный маяк или экспериментальный космический полигон вроде Машины Маккирди — все провалилось в небытие.

Сами Морские Звезды к тому времени уже несколько часов как покинули пределы Солнечной системы, но сенсоры прорезателя не обнаружили каких-либо косвенных признаков ловушек, расставленных ими и предназначенных для тех, кто явится сюда позднее с целью исследования произошедших здесь событий.

Как Кэрил и электронный мозг «Арахны» смогли уверенно говорить об уходе Морских Звезд, осталось для Питера загадкой. Правда, он не очень интересовался подробностями. Проще, когда решения принимает кто-то другой. Строить догадки ему порядком надоело.

Кэрил с каменным лицом исследовала все закоулки Солнечной системы. Если она подавала голос, то это были отрывистые и малозначащие фразы. Хацис вела себя до такой степени сдержанно, словно состояла из тончайшего стекла, готового рассыпаться при любом ударе. Наверное, ее душа была покрыта кровоточащими ранами, отзывавшимися страшной болью при каждом контакте с внешним миром.

Пока Питер отдыхал, Кэрил все время бодрствовала и напряженно размышляла о своем будущем.

Эландер не пытался отвлечь ее от горестных дум: наоборот, он старался предоставить ей максимально возможную свободу и даже позволил покомандовать на этой фазе их путешествия. Сам он теперь вполне довольствовался ролью космического туриста.

Кэрил приказала прорезателю регулярно посылать поисковые радиосигналы — в надежде получить ответ от тех, кому удалось выжить после жестокой атаки Солнечной системы. Полная тишина в эфире лишний раз подтвердила самые худшие предположения: Морские Звезды с дьявольским педантизмом уничтожили все следы жизни в окрестностях Солнца. Более того, теперь будет очень трудно доказать кому-либо, что жизнь здесь существовала — и не так давно…

Когда прорезатель объявил об объекте искусственного происхождения, дрейфующем километрах в десяти от них, Кэрил на пару секунд оживилась. Неужели удача?

Но радость оказалась преждевременной.

— Всего лишь еще один маркер смерти, — произнес Эландер, разглядывая объект в ярких солнечных лучах.

— Очень жаль, если так…

— Что еще это может быть? — пожал плечами Питер. — На ловушку это не похоже, иначе мы бы уже давно погибли.

— Мне все равно с трудом верится, что эти жестокие и беспощадные космические террористы одновременно являются изобретателями новых ритуалов.

— Мы знаем о них пока что очень мало, Кэрил. Возможно, они отнеслись к Солнечной системе как к собственному военному трофею, а маркер смерти предназначался для других бандитов — как символ выполненной работы.

Кэрил усмехнулась:

— Если они считают себя покорителями миров, то твоя гипотеза реальна. Им необходима демонстрация силы и все, что с ней связано. Но если эти гады ставят своей целью подкрасться к жертве из-за угла, совершить свое грязное дело и бесследно удрать — тогда лишние следы им ни к чему.

— Такой маркер вряд ли может служить уликой, помогающей выследить преступника, не так ли?

— Почему бы и нет? А как же способы определения принадлежности предметов старины к конкретному культурному слою? Например, по виду материалов и методам их обработки?

— Понятно…

Кэрил внимательно смотрела на Питера, словно ожидая услышать от него что-то важное.

— Хотелось бы знать, есть ли во Вселенной хотя бы одна добропорядочная раса? Которой можно было бы доверять, а в случае необходимости — обратиться за помощью? Есть ли такие примеры в твоем архиве, «Арахна»? А может, где-то встречаются упоминания о космической полиции?

— Общепринятого кодекса поведения в Галактике не существует, — ответил электронный мозг. — А если бы он и был, то вряд ли мог устроить всех — и вас в том числе.

— Иными словами, игра без правил? — В голосе Кэрил сквозило разочарование. — Неудивительно, что ваши создатели тоже себе на уме.

Эландер продолжал внимательно наблюдать за Кэрил. Неожиданно она напомнила ему Клео Сэмсон в тот знаменательный день на Адрастее, когда он пытался принять там «ванну». Клео интересовалась его отношением к Лючии.

Тогда в ответ на его реплику о бессмысленности пустых мечтаний Сэмсон заметила, что у энграмм, как у людей, всегда есть желания, и это чисто человеческое качество. Теперь Питеру показалось, что по лицу Кэрил он догадался о ее тайной мечте.

— Что ты собираешься делать сейчас, Кэрил?

— Откуда мне знать, Питер?

В ее голосе Эландеру почудилась легкая издевка.

— Знаешь что, Кэрил? Я могу отгадать твои мысли. Я… Она рассмеялась:

— В самом деле? Я не понимаю, каким образом у тебя могут быть какие-либо свои идеи?

— Помолчи! Я тоже, как ты знаешь, потерял свой дом.

— Твои слова звучат смехотворно.

— Если ты считаешь, что я собираюсь оплакивать Винкулу, которая водила меня за нос и даже хотела взять в плен без всякого повода, то ты сильно ошибаешься. Очень хорошо, что она исчезла!

— Питер, если ты думаешь, что после твоей тирады мое настроение улучшится, то ты тоже просчитался.

Эландер понял, что лучше держать язык за зубами.

— Справедливо. Но нельзя отрицать факт, что мы с тобой в одинаковом положении — оба потеряли все, и нам необходимо договориться о том, что будем делать дальше.

Красные от усталости глаза Кэрил показались Питеру как никогда похожими на настоящий человеческий взгляд.

Она весьма демонстративно ткнула пальцем в экран монитора:

— Если ты собираешься предложить мне восстановление Солнечной системы, то это полная глупость. Посмотри на экран, Питер. Здесь не осталось никаких ресурсов для воссоздания утраченного.

— А как же наш объединенный интеллект? К тому же у нас есть «Арахна». Во всяком случае, стоит попробовать. Пусть потребуется тысяча лет, даже миллион. В любом случае нас никто не сможет обвинить в бездействии.

— А кто сказал, что я горю желанием что-либо делать? — Кэрил отвернулась, давая понять, что разговор закончен. — «Арахна», я бы хотела добраться до астероида Ио.

Экран с изображением маркера смерти вскоре погас.

— Ну и что дальше? — настаивал Питер. — Все обследовать и сдаться? Таков план?

— Человечество уже не вернешь, Питер. Тебе придется свыкнуться с этой мыслью.

— Надежда умирает последней, Кэрил.

Его голос, впрочем, прозвучал не очень уверенно. Пустые слова, далекие от жестокой реальности…

— У кого из нас есть будущее, Питер? Может быть, у меня? Ты просто не представляешь, что я потеряла. Речь идет не только о людях как разумной расе. Практически в своих компонентах я содержала все человечество. Все, Питер!.. Можешь ли ты представить себе, что означает принадлежность к такому сообществу? Возвращаться мне уже некуда, и проще расстаться с жизнью, чем продолжать думать о том, что все оставшиеся годы придется жить в одиночестве.

Экран вновь ожил, и на нем появилось изображение каменистой поверхности, мерцающей в отраженных солнечных лучах. Питер с трудом осознал смысл только что сказанного Кэрил.

— Ты намекаешь на самоубийство? — Такой поворот событий показался ему совершенно невероятным. — Ты серьезно?..

— То, что я надумала — не твоего ума дело, Питер.

Эландеру показалось, что, будь у Кэрил возможность сбежать, она бы немедленно ею воспользовалась. К сожалению, кокпит прорезателя оказался слишком тесен для таких затей.

— Это твое право, Кэрил. Ты вольна распоряжаться собственной жизнью, ничего мне не доказывая. Ты имеешь право даже не разговаривать со мной. В таком случае я предлагаю тебе немедленно выскочить в открытый космос в чем мать родила — или на худой конец, в твоем дурацком фиолетовом сарафане.

Кэрил молча смотрела на Питера, скрестив на груди руки, и по ее щекам текли слезы. Сейчас перед ним была совсем другая Кэрил Хацис, совершенно непохожая на ту, которую он помнил на Адрастее. Правда, той Кэрил не приходилось бывать в подобной ситуации…

— Достойного выбора у меня теперь нет, Питер.

— Я согласен, но самоубийство — всегда самый худший вариант.

— Кого волнует, что может прийти тебе в голову, Питер? Он пожал плечами и вздохнул:

— Думаю, что хотя бы тебя. В противном случае зачем тогда ты вообще споришь со мной? Твое тело представляет модифицированный вариант, и тебе достаточно выдернуть у себя из задницы пару контактных групп, чтобы покончить с собой!..

Питер раздраженно показал на экран монитора:

— Радуйся: вот он, твой драгоценный астероид. И что ты хочешь здесь найти? Новый способ спастись?

Слезы теперь потоком струились по ее щекам. Кэрил еле слышно пробормотала:

— Нет, Питер.

— Ты хочешь, чтобы я отговорил тебя от необдуманного поступка?

— Нет!

— Уже неплохо. Что еще от меня ожидать? — Ее полная душевная апатия выводила Питера из себя. — Ведь я внутри не более чем микросхема. И еще: во мне нет ничего человеческого, не так ли? Но больше всего мне нравится про горячую комбинацию горячих же клавиш, которая вызвала зависание системы или что-то в этом роде. Наверное, ты хочешь взять что-либо из своих высказываний о собственной высокой морали обратно?

Кэрил еле слышно выругалась.

— Пошел к дьяволу, Питер…

— Знаешь, Кэрил, если у тебя действительно такое пренебрежительное отношение к жизни, почему бы тебе не предпринять попытку кардинального решения вопроса и не отключить совсем свои дырявые мозги? Кое в чем ты права: у тебя не осталось никого, кроме меня. Раз я такой плохой, то не о чем беспокоиться.

Лицо Кэрил покрылось мелкими красными пятнами. Она собралась ответить, но в этот момент прорезатель встряхнуло, словно кто-то хорошенько шлепнул по его корпусу.

Электронный мозг «Арахны» неожиданно прервал обмен любезностями.

— Мы принимаем сообщение.

Питер и Хацис практически одновременно вскрикнули:

— Что?!.

Прозвучавший затем голос мгновенно заполнил собой все узкое пространство кабины. Питер побледнел и зашатался.

— Говорит Клео Сэмсон, гражданский руководитель миссии восемь-три-пять, корабль «Кэрол Стокер» Околоземной Исследовательской Программы. Мы обращаемся ко всем, кто остался в живых на Земле или на ближайших космических базах. В ходе изучения звездной системы HD 194640 и ее единственной обитаемой планеты Варуна на контакт с нами вышли представители внеземной высокоорганизованной цивилизации. Ими было предоставлено устройство, с помощью которого и проводится настоящий сеанс связи. Если у вас есть возможность, пожалуйста, ответьте. Повторяю. С вами говорит Клео…

Сообщение было повторено трижды, но Питер и Кэрил все еще не верили своим ушам.

— Неужели снова «прядильщики»?..

Они оба с вытянутыми от изумления лицами еще несколько секунд продолжали разглядывать друг друга.

— «Арахна», у вас есть какие-нибудь сведения о последних событиях на HD 194640?

— Нет, Питер.

— «Прядильщики» продолжают свое бродяжничество! Вот это да! Такая новость сразу меняет все!

— А точнее, ничего, — отозвалась Кэрил, к которой уже вернулось присутствие духа.

Питер недовольно нахмурился:

— Абсолютно все! Пусть это коснется не нас, не здесь и не сейчас. В любом случае обязательно надо ответить и рассказать им о том, что произошло. Потом мы сможем отправиться туда, объединить наши усилия, и…

— В этом нет никакого смысла, Питер. Это же энграммы. От них толку не больше, чем от покойников…

Необдуманная реплика Хацис вызвала у Питера приступ дикой ярости.

— Мне смертельно надоели твои пораженческие настроения, Кэрил! Они сидят у меня в печенках. Какое у тебя сейчас тело, мне до лампочки: оригинальное, сверхмодернизированное, генно-инженерное или какое-либо другое. В любом случае я считаю себя живым и был таким всегда! Как и те, кто остался на «Типлере», Клео Сэмсон на «Стокере» и все другие там — без исключения. И в других миссиях тоже. Сколько осталось энграмм — одному богу известно. — Его память вновь вытолкнула на поверхность образ Лючии. — У тебя нет права осуждать нас, не предоставив ни единой попытки показать, на что в действительности… Ты сама, Кэрил, сейчас похожа на ту злосчастную бактерию на Адрастее. Тупиковая ветвь эволюции!.. Питер отвернулся.

— «Арахна», я бы хотел отправить…

Прежде чем он успел закончить, Кэрил с неожиданной прытью прыгнула на него, навалилась всем телом. Эландер оказался плотно прижатым к стене.

— Что ты собралась делать, дура?!.

— Заткнись, идиот, — прошипела Кэрил.

— Тебе лучше побыстрее распрощаться с собственной жизнью, а не тянуть за собой невесть куда всех остальных. Энграммы живые, черт побери!

— Ничего ты не понимаешь! Они уже мертвые!..

Питер снова попытался начать диктовать кораблю текст своего сообщения и снова был атакован Кэрил.

На сей раз между ними завязалась настоящая схватка.

— Ты делаешь крупную ошибку, Питер!..

— «Арахна», немедленно пошлите сообщение о…

В это мгновение Эландер почувствовал сильный удар, и искры посыпались из его глаз. Питер закричал, ослабил свой захват и вскоре сам оказался на полу. На его лице застыла гримаса боли, обиды и отчаяния. Он был совсем один, и ему казалось, что внутри у него пылает костер, подобный тому, что только что дотла сжег всю Солнечную систему. В этом оранжево-синем пламени ему ни за что не уцелеть…

На какую-то долю секунды он почувствовал себя Кэрил Хацис…

Затем все пропало, и мозг Питера погрузился в прохладную темноту.

Если не для нас, то для кого?..

Питер оказался в комнате Лючии, на ее кровати. Они только что занимались любовью, и теперь в философском расположении духа отдыхали и наслаждались жизнью. Приятное тепло гуляло где-то внутри его тела, и только вокруг пупка что-то время от времени покалывало. Страх на некоторое время отступил, но совсем не пропал. Временами он был настолько сильным, что Питер побаивался признаться в этом себе самому. Интересно, испытывал ли кто-нибудь еще нечто подобное в их положении? Применялся ли ими аналогичный метод «профилактики» полного психологического срыва?

Лючия сразу же воспользовалась представившимся моментом. Они с Питером были во многом похожи: прекрасное образование, неплохая работа. И все же их свел случай — особенно если принять в расчет значительную разницу в возрасте. Между ними возникло нечто иное, чем обычное физическое влечение, хотя и оно было достаточно сильным.

Питер подумал, что хотя бы частично подобное могло быть объяснено их пристрастием к играм, причем к одним и тем же.

— …Это будем не мы, Питер, — продолжала она. — Хотя, с другой стороны, и мы тоже. Я очень постараюсь не углубляться в метафизику процесса. Я сама должна готовиться максимально хорошо, чтобы передать свои знания и умение всем им. Я не хочу, чтобы кого-нибудь постигла неудача. При этом я меньше всего думаю о себе лично.

— Но ведь тебя самой среди них не будет, Лючия.

— Нет. — Она задумалась, еще не вполне понимая, куда может завести эта беседа. Их очередная игра. — Но и тебя тоже не будет, Питер. В программе не останется возможности для отправки хотя бы одного живого человека: мы слишком толстые, много едим и спим. Более того, нас очень легко вогнать в смертельную скуку…

— Знаю, знаю…

Он тоже не понимал до конца, в чем ему приходится принимать участие. Возможно, остаться здесь будет еще хуже, чем отправиться миссионером в космос. Питер так долго и тяжело размышлял над этим вопросом, что стало казаться, что это он сам отправляется в далекие космические дали. Но в действительности было по-другому.

Покорять Галактику отправятся его энграммы.

Питер перевернулся на спину. Лючия сразу же сделала то же самое. Он явственно ощущал мягкое тепло ее грудей и ягодиц, внимательный и умный взгляд.

— Главное в том, что мы вынуждены остаться здесь навсегда, Питер. А это мне меньше всего нравится.

— Почему же?

Интересно, что она собирается предложить ему? Только не это! Пусть бы это был кто-то другой, но не она!..

Если она спровоцирует его, он вынужден будет согласиться. Какого ответа она ждет?..

Но еепоследующая реплика сразу же успокоила Питера.

— Конечно, мне бы очень хотелось быть среди них, Питер. Узнавать новое, исследовать, видеть многие вещи в первый раз. — Она пожала плечами. — Как я могу не желать такого? Да и ты тоже…

— Изучать — да. Но только не выступать в роли космического туриста. Очень хочется искать и находить объяснение предметам и явлениям, которых мы до сих пор не понимаем.

— Новые знания — вот единственная достойная мотивация для людей моего круга согласиться на участие в этой исследовательской программе. Но я думаю, что туристов в командах будет намного больше, чем ученых, не так ли?

— Без сомнения. Потому что искателям истины наплевать на их соседство.

Они поцеловались. Питер представил себе идиллию, в которой их жизни когда-нибудь объединятся навсегда. Пусть даже на год или пару лет. Они снимут комнату в Киото или отправятся в круиз, где познакомятся друг с другом по-настоящему. Вот будет здорово…

Понимание того, что приятное никогда не длится долго, настроения не испортило. Такова жизнь. В прошлом Питер несколько раз имел кратковременные связи; одна из женщин, Эмма, даже заняла в его жизни целых семь лет. И все же по-настоящему очарован был только Лючией.

Однако он еще не был посвящен в ее планы.

Они снова поцеловались и обнялись. Их тянуло друг к другу, словно Питер и Лючия представляли собой единое целое. Приятный самообман. Они любили одинаковые игры, но это не означало, что они мыслят также одинаково. Питер теперь задумывался о предстоящих исследовательских миссиях и о проблемах, с ними связанных. Смогут ли их энграммы, наскоро собранные в команды на основании лишь одних сомнительных тестов психологической совместимости, справиться с задачами, поставленными ОЗИ-ПРО? Или такой принцип «подбора кадров» окажется малоэффективным? Его уже волновала парочка таких гражданских менеджеров, которые могли легко провалить свои миссии.

К сожалению, Питер не обладал реальной властью, чтобы иметь возможность эффективно вмешиваться в принятие решений в подобных вопросах. Поэтому он сознательно отказался от участия в деятельности групп текущего контроля за работой экипажей в ходе полетов. Ему больше нравилось оставаться за кадром — убеждать людей делать то, что ему нужно, но без явного принуждения.

Питер почти удивился, когда Лючия после небольшой паузы снова вернулась к предмету только что закончившегося разговора.

— Самый важный вопрос состоит вот в чем: куда нам теперь? Энграммы вскоре отправятся в космос, а что делать нам? Должны ли мы продолжать жить так же, как и до этого? Притворяться, что участие в проекте по созданию энграмм не изменило нас самих?.. Узнаем ли мы когда-нибудь, с чем довелось встретиться нашим копиям? А чем мы будем заниматься все эти долгие годы ожидания? Что, если кто-то из наших энграмм расстанется с жизнью или погибнем мы сами? Мы бессмертны или обречены умирать сотни и тысячи раз?..

— Мне показалось, что ты обещала мне не увлекаться метафизикой.

— Я обещала попытаться, но не более. — Лючия улыбнулась, но улыбка получилась излишне самодовольной. — Энграммы активируются завтра утром. В течение года большинство из них покинет Землю. Мы вновь остаемся одни. Ты, я, Дональд, Джин, Крис и другие. Мы — как вдовы викингов, которые навсегда прощаются со своими мужьями, уходящими в шторм. За исключением того, что они — не мужья, а мы не жены, и даже не друзья. Они — это мы сами.

Внезапно Питер почувствовал смертельную усталость. Тема была совершенно абстрактной, если не брать в расчет заложенный в ней скрытый смысл. А раз так, то настало время говорить начистоту.

— Они на самом деле не мы сами, Лючия. Они только наши копии.

— Думаю, что твои энграммы вряд ли будут благодарны за подобные мысли, Питер. — Она улыбнулась, возможно, угадав его скрытое желание. — Имей в виду, что наш разговор записывается на матрицу, которая перейдет по наследству твоим копиям.

— Пока что меня не очень волнует проблема самооценки моих энграмм. Ощущают они себя реальными или нет — какая разница? — Питер широко улыбнулся, и теплая волна вновь пробежала между ними. Хотя бы еще пару лет вместе… — Здесь и сейчас, мы оба, Лючия, вполне реальны; остальное меня не волнует. Даже то, что наш разговор записывается.

Она улыбнулась в ответ:

— Пока наша беседа не стала достоянием прессы, не так ли?.. Питер промолчал.

Плохо, если в тренировочном лагере для участвующих в процессе создания энграмм не удается завязать настоящую дружбу; с другой стороны, с учетом специфики такой работы иногда лучше, чтобы близкие отношения не становились долговременными. Если она уйдет завтра, то он всегда будет ее помнить, и эти воспоминания станут в его жизни самыми ценными. Ее кожа, походка, образ мыслей — все это останется вместе с ним. Даже если после нее у него будут другие женщины. Эти хрупкие мгновения останутся одними из самых прекрасных. Они тем более ценны, потому что нестойки, словно пена волн на морском побережье. Все пройдет, но тонкие механизмы памяти окажутся в сотни раз устойчивее и потом не раз донесут до него ее светлый образ.

Если соблюдать аккуратность, так будет вечно.

Вечно…

Вокруг висела кромешная тьма и стояла гробовая тишина. Голова Питера раскалывалась на части, словно к ней кто-то только что приложился топором, а тело болело и ныло. Суставы совершенно не хотели гнуться, и еще ужасно хотелось в туалет. Словно он уже много часов был без сознания и теперь случайно очнулся…

Затем до слуха Эландера донесся какой-то странный шум, похожий на всхлипывание. Совсем рядом.

При попытке сесть перед глазами Питера закружились золотистые мухи. Постепенно он осмотрелся и обнаружил себя лежащим на полу в кабине «Арахны», недалеко от кресла. Его внимание привлекли появившиеся на экране монитора какой-то залитый ярким светом спутник, похожий на Луну, и рядом с ним более крупная планета.

Вначале он подумал, что это и есть Луна, а рядом с нею — Земля, но вскоре вспомнил, что настоящая Луна давно разрушена, а через секунду до него дошло, что и Земли-то давным-давно уже нет: она канула в Лету, разобранная на запчасти всепожирающим искусственным интеллектом еще в смутные времена.

Ее детали оказались встроенными в новые конструкции, которые, в свою очередь, растащили на мелкие куски стайки серебристых кораблей — Морских Звезд, потратив на это менее суток. Теперь все, что осталось от Земли и ее сестры Венеры, представляло собой несколько облаков космической пыли вокруг все того же старого Солнца: ничем не примечательная и мало кому интересная планетная система.

Питер решил рассмотреть изображение на экране повнимательнее. Прорезатель обращался вокруг какой-то планеты по достаточно низкой орбите. Под кораблем сейчас проносилась неосвещенная сторона неизвестного мира. Внизу в мерцающем свете виднелись две бледно-желтые «заплатки», странным образом напоминавшие ночные города. Предположение показалось слишком нереальным: светящиеся пятна слишком велики, и их всего два на целое полушарие. Зачем строить только два огромных города на столь большом пространстве?..

— Кэрил! — произнес Питер, но она не отозвалась. Кабина «Арахны» была пуста. На ночном небе тускло мерцали звезды, за исключением нескольких довольно ярких точек.

Планеты? В этом Эландер не был уверен. Тишина. Тишина и холодная пустота. Питером овладело отчаяние.

— «Арахна», где мы?

Питер обрадовался, услышав голос электронного мозга: — Система HD 194640.

Ему понадобились считанные секунды, чтобы извлечь справочную информацию.

HD 194640: немного более холодная и более яркая, чем Солнце, звезда, находится в тридцати шести с половиной световых годах от Эпсилона Водолея и в шестидесяти двух световых годах от Земли. Наблюдения с Земли выявили наличие кислорода и воды у планеты, двигающейся вокруг своей звезды примерно на расстоянии двух астрономических единиц, то есть в пределах обитаемой зоны данной системы. Исследовательская миссия, направленная сюда, стартовала с Земли вскоре после «Типлера», но добрались они сюда пораньше. Если все произошло по графику, экспедиция прибыла сюда в 2137 году. Это обеспечило им дополнительных четырнадцать лет для изучения системы и создания первичного плацдарма для последующего освоения.

Питер почти сразу вспомнил название головного корабля миссии, посланной в эти края, после чего все встало на свои места.

Корабль назывался «Кэрол Стокер». Руководители экспедиции — Клео Сэмсон и Дональд Шевенин. Энграмма Клео там, как и на «Типлере», очевидно, была одержима идеей связаться с Землей с помощью коммуникатора «прядильщиков». Получается, они вступили в контакт еще с одной миссией!

Питер посмотрел на лежавшую внизу планету — Сэмсон назвала ее Варуна — более внимательно, пытаясь отыскать на ее поверхности конструкции, похожие на «веретена» на Адрастее. Вскоре из-за горизонта появилось яркое солнце, едва не ослепившее Питера. Перед его глазами поплыли голубые и зеленые круги вперемешку с ослепительной белизной облаков — вид, совершенно не похожий на темно-грязный пурпур Адрастеи. Варуна смотрелась очень эффектно; очевидно, она обладала достаточно развитыми формами жизни.

Но после того как этот райский уголок был атакован Морскими Звездами, поверхность планеты покрылась кровоточащими ранами. «Заплатки», мерцавшие на ночной стороне группами светящихся точек, при свете дня оказались окруженными черными густыми облаками дыма: поверхность планеты горела сплошными полями пожаров. Хаотично разбросанные клочья беловатой ваты представляли собой места, где мощные взрывы отрывали куски Варуны и выбрасывали обломки далеко в атмосферу. На поверхности океана молочно-белые круги масштабных испарений воды отражали взрывы невиданной силы в прибрежной полосе. Какие-то длинные конструкции летели в сторону планеты, постепенно раскаляясь добела. Очевидно, это были остатки орбитальной башни, сорванные со своих якорей и теперь покорно подчинившиеся закону всемирного тяготения.

Ударные волны от столкновения огромных обломков с планетой много дней гуляли по всей ее поверхности. Где же остальные девять башен? Может, они упали раньше? Или это еще им предстоит, и тогда планету ждет неминуемая экологическая катастрофа?..

Питер несколько минут смотрел на израненную Варуну, потом усилием воли заставил себя оторваться от экрана монитора и отправился в свою каюту. По пути он обратил внимание на открытую дверь личной каюты Кэрил.

Напившись и совершив все необходимые физиологические отправления, Эландер вернулся в кокпит корабля.

Где же Кэрил?

Через открытую дверь он увидел, что она с мрачным видом сидит на своей койке, опустив голову. Очевидно, у нее только что был нервный срыв.

— Извини, Питер, — не поднимая головы, прошептала Кэрил. От пережитого у нее пропал голос.

И все же Эландер не был готов сразу же отпустить ей все грехи.

— Что случилось? Кэрил горестно вздохнула:

— Мы прибыли сюда около двух часов назад и провели первичную рекогносцировку. Как обычно, на достаточном расстоянии от их звезды. Для страховки… К тому моменту Морские Звезды уже завершали здесь свое черное дело. Были разрушены орбитальные башни и веретена, и они принялись за все искусственные объекты на орбите и поблизости. «Стокер» еще сохранял живучесть. Думаю, что Звезды посчитали его малозначимым объектом и оставили на закуску. Команда «Стокера»… — Не в силах продолжать дальше, Кэрил на некоторое время умолкла. — Они пытались уговорить Морских Звезд. Они умоляли их… Они знали, что обречены…

— А ты просто наблюдала за происходящим?

Питер хотел рассердиться, но у него просто не хватило на это сил. От усталости он сам едва держался на ногах.

Кэрил подняла голову. В ее глазах застыли смертельная тоска и обида.

— Я пыталась помочь им… Я не переставала думать об этом. По моему приказу «Арахна» подошла максимально близко к «Стокеру»… Я надеялась, что мне удастся спасти хоть что-нибудь из их информационных и других баз путем закачки на прорезатель или в наши модули магнитной памяти… — Кэрил еще раз горестно вздохнула. — Слишком поздно. «Стокер» был уже разрушен. Я забыла учесть изменение масштаба времени. К тому моменту как мы прибыли, там остались только пылевые и газовые облака. А Морские Звезды успели покинуть Варуну.

Питер понял, что его обвинение в бездействии было безосновательным, однако извиняться не стал. Кто знает, рассказала ли Кэрил ему всю правду? В любом случае у него нет способа проверить правдивость ее слов.

Эландер задумчиво почесал затылок. Головная боль не проходила.

— Что ты сделала со мной, Кэрил?

— Что сделала?.. Да просто отключила тебя, Питер.

Вспомнив о схватке, которая только что состоялась между ними, Питер догадался обо всем.

— Ты воспользовалась моей зоной физического доступа на руке…

Кэрил кивнула:

— После достижения необходимого контакта отключить твою автономную нервную систему для меня составило пару пустяков.

В который раз за последние дни Питер почувствовал, что права его личности некоторыми особами совершенно игнорируются.

— Тогда зачем ты разбудила меня? Пусть бы лежал себе и не вмешивался в твои дела.

— Какая мне от этого польза, Питер? Без сознания ты еще более бестолков…

Его пальцы мгновенно и самопроизвольно сжались в кулак.

— А больше ты ничего не предпринимала? — спросил Питер, внимательно прислушиваясь к работе своих органов.

Воспоминания его оригинала о последней ночи, проведенной с Лючией, сохраняли силу и свежесть. Более того, у Питера сложилось впечатление, что они стали еще более яркими. В такой эмоционально насыщенной форме он столкнулся с ними в первый раз. Ожившая память породила у него чувство необычной духовной близости с Лючией, еще большей, чем раньше. Возможно, что-то снова изменилось в его сознании?..

Кэрил ответила сразу и без колебаний.

— Я ничего не подкручивала и деталей не меняла, если ты это имеешь в виду. Ты точно такой же засранец, как и прежде. — Она великодушно улыбнулась. — Я знала, что ты хотел бы услышать именно это.

Питер не ответил на грубоватую шутку, продолжая рассматривать Кэрил в упор. Его волновала только степень ее искренности.

— Знаешь что, Питер? Моей жизни осталось не так много, чтобы считать ее полноценной, но все же достаточно, чтобы начать ценить твои чувства выше моих собственных. Если бы мне захотелось начисто переписать твои полностью пришедшие в негодность мозги, то, уверяю тебя, я бы уже сделала это несколько дней назад.

Питер отвел взгляд и снова вспомнил Лючию.

Структура его воспоминаний оказалась той же, что и раньше, но вот их смысл виделся совершенно иным.

То, что произошло между Эландером и Лючией в ту памятную ночь, теперь выглядело иначе. Получалось, что память энграммы сходна с воспоминаниями оригинала…

Или же наоборот — стала функционировать самостоятельно?

Питер снова посмотрел на сидевшую на своей койке Кэрил. На ее застывшем лице не было видно никаких намеков на раскаяние; она спокойно ожидала очередной реплики.

— В следующий раз не надо возвращать мне сознание, Кэрил. Договорились?

В ее глазах вспыхнули искорки удивления.

— Но ведь…

— Я тебя предупредил, — зло добавил он. — Это не просьба, а приказ. И если ты его не выполнишь, клянусь, я просто тебя убью. У меня хватает проблем и без этого, черт побери!

Кэрил отвела в сторону взгляд и промолчала.

— Откуда ты все-таки узнала?

— О чем?

— Я имею в виду Морских Звезд. Вот почему ты старалась остановить меня, не так ли? Ты знала, что они будут поджидать нас.

Кэрил кивнула.

— И как тебе это удалось?

— Все очень просто, — ответила она, снова встретившись с ним взглядом. — Подумай сам, Питер. Что нам уже было известно о Морских Звездах?

— Не слишком много. — Озадаченный Питер опять начал перебирать в мыслях все накопленные за последнее время факты. —

Они обладают технологиями намного совершеннее наших. Поначалу ты считала виновниками разрушения Адрастеи «прядильщиков», но космические корабли Морских Звезд выглядят совершенно иначе. Конечно, здесь тоже может скрываться какая-нибудь уловка, хотя я не вижу в этом особого смысла.

— Что еще?

Питер задумался, стараясь отделить реальные факты от гипотез.

— У Морских Звезд, как и у «прядильщиков», есть средства передвижения в пространстве со сверхсветовой скоростью. Возможно, имеются и другие похожие технологии. У них не было сведений о Солнечной системе, иначе они отправились бы туда еще раньше… Получается, что Звезды узнали о существовании земного разума только после Эпсилона Водолея — возможно, из банков данных, находившихся на «Типлере», или каким-то другим способом. Может быть, из этих же источников они узнали и о HD 194640, хотя до последнего момента у нас не было сведений об успехе той экспедиции. Возможно…

Внезапно Питер умолк, нахмурив брови. Какого-то звена в цепи явно не хватало, и его следовало разыскать — тогда вся картина произошедшего окажется понятной и законченной.

И все же — как Морские Звезды разузнали о HD 194640? А о Солнечной системе? Как они оказались в курсе событий в системе Эпсилона Водолея?

Озарение пришло внезапно.

— Во всем виноват сверхсветовой коммуникатор!..

— И это единственное объяснение всему, — добавила Кэрил. — Информационный пучок с текстом сообщения, как мы знаем, не является узконаправленным. Разговариваешь с одним, а подслушивают все, обладающие соответствующей техникой. Во всей Вселенной. Почти, — уточнила она, — поскольку даже у такой штуковины существует свой предел дальности. Ты понимаешь, что я имею в виду…

После ее слов Питер окончательно разволновался, потому что в таком случае…

Усилием воли он снова попытался укротить воображение.

— Ты уверена, Кэрил?

— Почти. Согласись, это очень похоже на правду. Один из моих периферических узлов как-то поделился своими личными впечатлениями о мощных волновых вспышках времен Диссонанса. Он сразу же подумал о том, что кто-то специально «забрызгал ими половину Вселенной». К сожалению, объяснение пришло мне на ум только после того, как мы получили сообщение от Клео Сэмсон. После этого все встало на свои места.

— Но почему же… почему «прядильщики» не предупредили об этом? «Подарки» тоже могли заранее рассказать нам… Их молчание в итоге привело к гибели всего живого…

— Ты не прав, Питер. Их нельзя обвинять в убийстве. В резне виноваты только Морские Звезды. «Подарки» же в ответе за собственную сдержанность.

— Но ведь такие коммуникаторы — это их технологии!

— Если быть максимально точным — это одно из изобретений «прядильщиков», которыми мы успешно пользуемся, не так ли, Питер? Настоящий мастер не имеет права обвинять инструменты. А «подарки» сами являются не чем иным, как набором высокотехнологичных средств для достижения цели. Которые полностью подчиняются своим создателям.

Не очень приятные мысли вновь одолели Питера. Если инструменты никогда ни в чем не виноваты…

— И все же они могли бы предупредить нас, Кэрил. — С обиженным видом Питер побрел в кокпит прорезателя.

На экране монитора Варуна бежала вдогонку за местным солнцем. Жестокая и одновременно завораживающая картина.

Кэрил молча шла за его спиной. Когда она заговорила, Питер от неожиданности вздрогнул.

— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь.

На его лице застыло выражение вызова и угрозы. Может быть, она уже успела влезть в его черепную коробку? Впрочем, негативный эмоциональный настрой Питера исчез так же быстро, как и появился. Эмоции лишь маскировали основную мысль, которая глубоко засела в глубине его подсознания: Я — ВИНОВНИК СМЕРТИ ВСЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.

Придавленный этим тяжелым грузом, Эландер опустил голову и тяжело вздохнул.

— В случившемся нет твоей вины, Питер.

— Но ведь это я выходил на связь с «Типлером» из Солнечной системы. Я навел Морских Звезд на новую жертву!..

— Ты не мог заранее знать всех возможных последствий, Питер.

— Тем не менее во всех учебниках по истории теперь будет написано, что агрессоров в Солнечную систему привел некто Питер Эландер, действия которого предопределили судьбу человечества.

Мрачно усмехнувшись, он добавил:

— Правда, меня может утешить тот факт, что отныне учебники писать некому и незачем… как, впрочем, и читать.

— Ну и в ком из нас теперь поселился пораженческий дух?

— Я лишь хотел сказать…

— Теперь лучше послушай меня, Питер. Я думала о том, что случилось с нами, все последние дни. Морские Звезды — не просто бродяги, бандиты с большой дороги, сами ищущие себе поживу. Они хорошо осведомлены о «прядильщиках», следуют за ними повсюду, прослушивают чужие переговоры, ведущиеся с помощью сверхсветовых коммуникаторов, и ждут своего часа. Они выполняют роль акул: почуяв запах крови, сразу же набрасываются на мелкие расы разумных существ, с которыми только что установили контакт сами «прядильщики».

— Но зачем им это нужно, Кэрил?

— Например, для того чтобы мы не смогли воспользоваться дарами. Чтобы мы остановились в своем развитии. Наверное, они увидели в нас потенциальную угрозу, особенно если дать нам возможность освоить продвинутые технологии «прядильщиков». А вдруг их пугает идея конкуренции в Галактике?

— Тогда почему бы им не атаковать сразу самих «прядильщиков» как носителей зла, с их точки зрения?

— «Прядильщики» находятся на слишком высоком для них уровне технологического развития. И Морским Звездам, как завистливым шавкам, приходится довольствоваться кусанием их за пятки.

Эландер хмыкнул:

— Эти так называемые шавки смогли расправиться с Солнечной системой меньше чем за сутки.

— Согласна, пример не очень удачный, Питер. Хотя смысл от этого не меняется.

— Выходит, всех нас постигло ужасное невезение. Мы могли бы беспрепятственно пользоваться сверхсветовым коммуникатором, если бы не стечение обстоятельств и случайно оказавшиеся поблизости эскадроны смерти Морских Звезд?

Питер знал: в тех объяснениях, которые предложила ему Кэрил, есть рациональное зерно. И все же ему было приятно, что она просит его не обвинять во всем себя самого.

Однако ощущение собственной несмываемой вины его не покидало.

— Не забудь, Питер, что на твоем месте мог бы оказаться любой другой. Кто-нибудь с борта «Стокера», например. Я знаю, сейчас тебе от этого не легче, но все же ты должен помнить, что случившееся было неизбежно. В природе человечества заложено любопытство и жажда знаний. Может быть, это даже общее свойство всех разумных обитателей Галактики, а Морские Звезды хорошо знакомы с этой ахиллесовой пятой. Вот почему они предпочитают лежать в засаде и прослушивать эфир, пока мы, как маленькие дети, не начнем новую игру с только что подаренными игрушками.

— Сказанное сразу же порождает новый вопрос: где они могут скрываться в перерывах между своими вылазками?

— Над этим я тоже размышляла во время твоего отсутствия. — Взглянув на экран, Кэрил добавила: — «Арахна», воспроизвести на экране карты, с которыми я работала раньше.

На экране внезапно появилась трехмерная карта звездного неба с изображением части Галактики, окружающей Солнечную систему. Картинка легко меняла свой масштаб по устному указанию Кэрил. По всему было видно, что этот вопрос давно занимал ее внимание.

— Я справилась у электронного мозга прорезателя: сигналы коммуникатора распространяются на расстояние примерно в двести световых лет. Итак, проводим окружность подобного диаметра вокруг Адрастеи, изображая эффективное пространство для связи. Теперь еще одна сфера, отражающая максимальный радиус действия обычных земных передатчиков. Что мы получаем, Питер? Обе сферы частично перекрылись; одновременно мы видим сектор круга, эффективного для сверхсветовой связи, но не для обычной связи с Земли. «Арахна», выделить цветом для нас этот участок.

На экране появилось ярко-красное пятно.

— Именно здесь, Питер, должны находиться Морские Звезды, чтобы с успехом регистрировать сверхсветовые эмиссии и одновременно не знать о существовании Земли.

— Это может касаться и «прядильщиков»?

— Скорее всего. Обрати внимание: стрелка указывает в сторону созвездия Скульптора — источника вспышек Тедеско.

Питер еще несколько мгновений изучал схему.

— Впечатляет. Но чем эта информация поможет нам?

— Пока не знаю. Не исключено, что в дальнейшем мы сумеем вычислить дорожку вероятного передвижения агрессоров.

— Дорожку?..

— Если Морские Звезды всегда движутся в хвосте «прядильщиков», то нетрудно предположить, куда в ближайшее время отправятся первые.

— Известно ли «прядильщикам» о таком постоянном сопровождении?

— Кто знает… Данные о Морских Звездах в базах «Арахны» отсутствуют, а это означает, что до встречи с нами они не контактировали. Скорее всего каждый раз при обнаружении новой цивилизации «прядильщики» невольно бросали ее в лапы Морским Звездам.

Печальная статистика, трудно поддающаяся здравому смыслу. Выходит, вся информация в Библиотеке и Галерее «Подарков», все эти ценнейшие сведения о разнообразных цивилизациях и культурах наделе могут оказаться лишь надгробным памятником?..

— И ты считаешь, Кэрил, что мы должны предупредить «прядильщиков»?

Она не стала скрывать удивления. — А как же иначе? Ты ведь думаешь так же?

— Да. Но каким образом?..

— Как я только что сказала, необходимо собрать информацию о вероятном направлении передвижения «прядильщиков». Тогда мы получим возможность перехватить их в пути.

— Сбор необходимых сведений в твоем понимании означает неоднократные экскурсии по развалинам, как на Варуне?

Кэрил мрачно кивнула:

— Что делать, Питер? Возможно, «прядильщики» уже вышли на контакт с какой-нибудь из наших миссий…

Идея очень понравилась Эландеру.

— Там, где уже произошло две встречи, возможна и третья, не так ли? А также четвертая и пятая… Основная проблема заключается в том, как обнаружить их, пока они еще не включили свои коммуникаторы…

— При этом нам нельзя пользоваться и своими — из-за риска попасться на съедение Морским Звездам. Пусть не сразу, но я уверена, что эта задача для нас выполнима.

— Итак, наш единственный шанс — это прорезатель.

— Нам повезло в том, что Звезды не способны запеленговать нас, если мы не оказываемся внутри светового конуса агрессоров при их стационарном положении. Надо проверить ближайшие звездные системы — может быть, там оставили свой след «прядильщики»? Так как Эпсилон Водолея относительно недалеко отсюда, у нас есть шанс, что они где-то поблизости.

— А если мы снова обнаружим их дары, то можно будет попытаться разобраться в них получше, чтобы найти способ войти в контакт с «прядильщиками». Потом мы расскажем им обо всем и… Что дальше? Они могут подарить необходимый инструментарий и помочь нам… например, помочь воссоздать Землю и Солнечную систему?..

— Заманчивая идея, не так ли? — улыбнулась Кэрил. — Восстановить человечество из того малого, что мы имеем!.. Правда, на это может понадобиться вечность.

— А как продвигается вперед вечность, Кэрил? Она снова улыбнулась:

— Очень медленно, Питер.

Эландер еще долго смотрел на Кэрил, переваривая услышанное.

Подобный поворот в ее мыслях означал не только то, что Кэрил избавилась от депрессии и своих суицидальных идей. Теперь они оба получили возможность выбрать новую дорогу в жизни. Работать для выполнения поставленных грандиозных задач… А почему бы и нет?

То, чем они будут заниматься, придаст им оптимизма в будущем. Предстоит трудная работа, но пока что от них требуется только одно — начать.

Пусть на Питере лежит вина в гибели человечества: на новом пути он сможет ее хотя бы частично загладить.

— Ты только что говорила «мы», «наши планы», Кэрил… Означает ли это, что на новом пути мы заодно?

— У нас нет выбора, Питер. Есть мы двое — и еще тысячи энграмм, разбросанных по Галактике на расстоянии в десятки световых лет. Не очень много, если представить себе масштабы стоящих перед нами задач.

— Но все же лучше, чем ничего.

— Я знаю. Нам нужно объединить усилия и сформулировать общие цели. Конечно, у нас во многом разные биологические предпосылки для совместной работы, но все же вместе удастся сделать намного больше, чем поодиночке. Во всяком случае, мне совершенно не хотелось бы, чтобы предметом наших споров стал прорезатель. Потому что у нас обоих одинаковые полномочия по управлению им.

Питер внимательно следил за выражением ее лица.

— Не захочет ли «Арахна» отдать кому-либо из нас предпочтение?

— Нет, Питер.

— Ты задавала этот вопрос электронному мозгу?

— Конечно. И не могу представить себе его ответную реакцию, если мы оба будем отдавать ему взаимоисключающие приказы. Может быть, корабль заставит нас тянуть жребий или устроить турнир по армрестлингу?

Питер улыбнулся ее шутке, но про себя подумал, что вопрос единоличной власти для нее не потерял первостепенной важности. Интересно, как близко Кэрил подошла к мысли просто избавиться от него? Действительно ли в ее планы входит встреча с «прядильщиками» и желание объединить всех чудом выживших сирот земной цивилизации? Возможно, это просто политический трюк?..

В конце концов, какая ему разница… Она предложила совместную работу, а мотивы не столь важны. Будет очень непросто, даже при наличии прорезателя. Работа предстоит на многие годы.

— Я согласен, Кэрил. С чего начнем? Будем ли мы исследовать близлежащие звезды бессистемно или выработаем какую-нибудь схему? Всего было отправлено около тысячи миссий. Пусть даже если половина их выжила и добилась результатов, это все равно составит…

Рассуждения Питера прервал странный звук, который они слышали впервые. Он напоминал бой старинных часов. В то же мгновение экран погас, а затем на нем появился участок открытого космоса в стороне от планеты. В центре квадрата обзора возникла белая точка.

— «Арахна», в чем дело? Неужели Морские Звезды вернулись?..

Питер взял Кэрил за локоть и осторожно подвел поближе к экрану.

— Смотри сюда!

Белая точка увеличилась в размере и прямо на глазах превратилась в сферу, которая продолжала раздуваться, как гигантский резиновый шар.

— Не может быть. Неужели? Мы должны были раньше уловить их сигнал!..

Завороженный Питер молча следил за чужим прорезателем.

— Может быть, «Стокер» тестировал свой коммуникатор точно также, как и мы. Возможно, сейчас он возвращается!..

Оба с нетерпением следили за самым ответственным моментом — появлением кокпита с пилотами чужого корабля. Что сказать им в качестве приветствия и чего не следует говорить? В его и ее памяти были еще свежи ужасные картины гибели друзей. Такие потери всегда воспринимаются очень тяжело, и одно лишь упоминание о печальных событиях может спровоцировать враждебность и злость.

Прошло несколько минут, но кокпита на чужом прорезателе они так и не увидели. Более того, появившийся корабль, очевидно, не очень горел желанием вступать в контакт с «Арахной».

— Поприветствуй их сама, «Арахна». Скажи им, что мы из Солнечной системы.

Питер боковым зрением видел, что Хацис молча наблюдает за ним; он был почти уверен, что она будет против его предложения.

Однако, подумав, Кэрил согласилась.

— «Арахна», мое поручение выполнено?

— Да, Питер.

— Ответа до сих пор нет?

— Пока нет.

— Повторите еще раз. На этот раз добавьте…

— Слишком поздно, — вмешалась Кэрил. — Кажется, они уходят.

Чужой прорезатель начал съеживаться, что говорило о подготовке к очередному прыжку в подпространство.

Вскоре белая сфера уменьшилась до размера точки, а потом и полностью исчезла.

— Не понимаю, почему… Что ты думаешь, Кэрил?

— Возможно, это были «прядильщики»?

— Маловероятно. В качестве даров они предлагают, со своей точки зрения, всякую рухлядь. Их появление на такой посудине равносильно нашей поездке отсюда домой на стареньком «форде».

Питер задумался, вновь прокручивая перед мысленным взором все обстоятельства появления и исчезновения нового корабля. Может быть, они пропустили что-то важное? Центральная сфера второго прорезателя появилась из ниоткуда и вновь канула в космическую бездну. Куда именно?

— «Арахна», продолжать наблюдение… Могу поспорить, что эта посудина скоро где-нибудь выплывет — возможно, поближе к местному солнцу. И их новое появление не заставит себя ждать.

— На чем основаны столь категоричные выводы? — удивилась Кэрил.

Питер перевел взгляд с участка пространства, где только что останавливался второй прорезатель, на горевшую внизу Варуну.

Возможно, пройдет много лет, прежде чем пожар прекратится. Пыль, дым и водяные пары надолго скроют поверхность планеты от стороннего наблюдателя. На Варуне может начаться ледниковый период или что-нибудь прямо противоположное — например, глобальное потепление. Или планете удастся полностью справиться с новыми трудностями. Ведь сумела же Земля в свое время восстановиться после более серьезных экологических катастроф. Наверное, если прийти сюда позже, зеленые растения уже успеют возродиться. И синее небо. Сколько времени займет процесс самоизлечения от тяжелой болезни?

Двадцать лет, тридцать…

Во всяком случае, есть повод надеяться.

— Пока только на моей интуиции, Кэрил.

3.0 ЭПИЛОГ Космическая исследовательская миссия от 2160.9.23 (в земном летосчислении от 25 августа 2163 г.)

Еще один рассвет, еще одна планета…

Наблюдая за восходом красной звезды на темном фоне горизонта планеты, Кэрил пришла к выводу, что ее дела не так уж плохи.

Если сравнить их с проблемами команды корабля под названием «Пол Дэвис», то вообще грех жаловаться. Адрастея отличалась почти лунным ландшафтом, Варуна была зеленой планетой с пышной растительностью, а вот Татенен, планета, предназначавшаяся для освоения командой «Дэвиса», больше всего напоминает ледяную пустыню.

Такой планета стала уже после того, как оказалась жертвой игры по перетягиванию каната между ее двумя ближайшими звездами — Дзетой-1 и Дзетой-2 Сетки. Эти звезды находились достаточно далеко друг от дружки, чтобы стать компаньонами, и в то же время слишком близко, что сохранить стабильность звездной системы. Хотя какое-то время довольно устойчивое равновесие сохранялось.

С точки зрения Солнечной системы, звезды были очень похожи друг на друга и имели в своем подчинении три планеты, две из которых представляли собой газовые гиганты с крайне вытянутыми эллиптическими орбитами. Третьей была планета Татенен, медленно дрейфовавшая между звездами. Возможно, у троицы имелись и более отдаленные родственницы, исчезнувшие под действием причудливых законов гравитации; определенно выразиться на этот счет не представлялось возможным.

На момент выхода в свет в ОЗИ-ПРО каталога планет земного типа Татенен располагался довольно близко от звезды Дзета-2 и давал положительные тесты на присутствие воды и газообразного кислорода, что сразу делало эту звездную систему мишенью для дальнейшего исследования. Только после прибытия первой исследовательской команды выяснилось, что вероятность обустройства здесь постоянной колонии землян ничтожно мала.

У команды «Пола Дэвиса» оказалось достаточно времени для того, чтобы успеть свыкнуться с этой печальной мыслью. Тем не менее люди сразу же принялись за работу по радарному картографированию мест, интересных с точки зрения прикладной геологии, исследованию промороженной атмосферы и всего потенциально полезного. Признаки многоклеточной жизни на планете исчезли уже после того, как ей пришлось удалиться от ближайшего светила; однако был обнаружен толстый слой углеродистых соединений и других ценных пород на глубине в несколько метров. Наномашины принялись за буровые работы, пытаясь поставить на службу экспедиции геотермальные источники энергии; на континентах выросли миниатюрные фабрики, и появилось новое электронное население из паукообразных конструкций, которые благополучно скользили по ледяной поверхности планеты, докладывая обо всем увиденном на своем пути.

Более сложные устройства на орбите стали напоминать периферические узлы расположенной на поверхности основной системы интеллекта. И все же они мало походили на искусственные тела, в одном из которых находился сам Эландер: обитатели таких тел просто не выжили бы на ледяной поверхности Татенена. Новые существа больше напоминали многоногих роботов, способных самостоятельно изменять свою форму в зависимости от обстановки. Их вытянутые механические физиономии использовались для выражения эмоций только в тех случаях, когда с этой задачей не справлялся «КонСенс», основной функцией которого здесь также была замена скучной и жестокой реальности на более веселые картинки. Роботы создали небольшой исследовательский лагерь у южного полюса планеты, где проводились астрономические наблюдения,

Вот и все, чего смогла добиться местная миссия ОЗИ-ПРО за сорок девять лет. При невозможности использования солнечной энергии работа продвигалась неспешно, а большинство членов команды были переключены в режим «медленного времени», так что пять секунд в реальном мире для их субъективного восприятия ужимались в одну. Таким счастливым образом им удалось избежать печальной судьбы, которая постигла, к примеру, миссионеров у Дельты Павлина, которых Кэрил и Питер обнаружили там уже бездыханными и с пустыми черепными коробками. Если бы Кэрил захотела дополнительных доказательств в пользу необходимости максимально сдержанного отношения к энграммам, то в качестве таковых могла быть продемонстрирована судьба команды корабля «Мартин Фогг», теперь безмолвно вращавшегося вокруг своей планеты Эжерия.

Питер тогда долго и задумчиво смотрел на вмятины на корпусе корабля, после чего сказал, обращаясь к Кэрил:

— Когда-то ты предлагала починить кое-что из моих электронных мозгов. Интересно, смогла бы ты помочь этим ребятам, если бы нам посчастливилось добраться сюда пораньше?

Хацис отрицательно покачала головой:

— Проблема в другом: ошибка в записи дерьмового образца. Чтобы исправить последний, мне пришлось бы последовательно, шаг за шагом, реконструировать каждого индивидуума, начиная с его металлической рамы. Винкула с этим справилась бы, но что теперь ее вспоминать… Может, нам когда-нибудь что-нибудь и удастся сделать.

— Хорошо бы. Иначе совсем скоро ты останешься в одиночестве. Или вместе с кучкой ребят с Татенена, которые предпочли вымерзание пожару.

Питер рисовал очень мрачный сценарий. Кэрил не знала, будут ли слова утешения восприняты как проявление благородства… Или это глупость и склонность к пустым мечтаниям? Во всяком случае, у команды «Дэвиса» имелась крайне редкая возможность наблюдать интересную астрономическую ситуацию, и они успели воспользоваться этой возможностью.

Фактически вокруг Татенена собрались три звезды. Помимо звезд Дзета-1 и Дзета-2 обнаружился красный карлик в 0,8 светового года от планеты — ему еще в XX веке было дано неромантическое название 8869-308. Столь цветастого имени мини-звезда лишилась уже с помощью миссионеров, назвавших ее Курукуллой в честь краснокожей буддийской богини богатства. Тогда готовился к запуску мощный интерферометр, построенный, чтобы обнаружить планеты, подобные Земле, а также космический зонд для полета к подходящей цели, если таковая обнаружится.

Гражданский руководитель «Пола Дэвиса» Винс Молер и его команда были неплохо осведомлены обо всех издержках пребывания на Татенене; при первой возможности почти все намеревались переселиться. Но проблема заключалась в том, что они были готовы к прыжку, только если видели площадку для приземления…

Кэрил и Эландер взяли на себя обязательство разыскать такую площадку. Данные, полученные от короткого прыжка «Арахны» к Курукулле, порождали одновременно надежду и разочарование. Потенциально обитаемая зона была обнаружена, однако оказалась непригодной для колонизации человеком. Их нынешнее место обитания оставалось предпочтительным; во всяком случае, здесь имелся доступ к источникам солнечной энергии. Половина команды во главе с военным руководителем миссии Фейсом Джонгом все же решилась на перелет — тем более что это экономило ресурсы. Остальные собирались подождать на Татенене.

Помощник гражданского руководителя Кэрил Хацис была одной из тех, кто решил остаться. У ее энграммы в этой миссии жизнь оказалась более спокойной, чем на «Типлере», судя по воспоминаниям Эландера. Если не считать неизбежного в таких ситуациях психологического стресса, вызванного встречей со своим далеко продвинутым оригиналом. Правда, все закончилось благополучно, и Кэрил согласилась поделиться с оригиналом информацией из персональных модулей памяти.

Энграмме не очень понравилось предложение оригинала стать ее активным узлом. Кэрил сама не была до конца уверена, что такой эксперимент удастся, имея в виду ограниченные возможности программного обеспечения. И все же ей очень хотелось попробовать. Когда-нибудь ее «я» будет обладать достаточными ресурсами, чтобы полностью воссоздать свою структуру. А пока Кэрил было скучновато. Даже оставшись в одиночестве, без своих составляющих и близких друзей — Матильды Сулич и остальных, — она была намного более сложным существом, чем все энграммы, вместе взятые.

Когда-нибудь…

А пока им предстоит много работы. Очень много. После того как Эландер оправился от неприятностей, связанных со встречами с другими версиями энграмм — своими собственными, Клео Сэмсон, Лючии Бенк, — он тоже принялся за дело. «Прядильщики» где-либо вблизи Татенена не появлялись, но это могло случиться в любой момент. Молер должен быть готов не только ко встрече с гостями, но и с возможными проблемами в мозгах своей собственной команды. Уроки, преподнесенные Клео Сэмсон на «Типлере», следовало внимательно изучить во всех миссиях ОЗИ-ПРО.

— Если все же появятся «прядильщики», что мы должны предпринять?

Образ Молера в сети «КонСенс» соответствовал седоватому, смуглому и стройному мужчине лет сорока. По образованию он был биологом-экстремалом, привыкшим к суровости дальних космических путешествий. Вот почему, по мнению Кэрил, он стал таким авторитетным руководителем.

— Делать ничего не надо, — отозвалсяЭландер, наблюдавший за беседой по «КонСенс». Такая же виртуальная беседа, как когда-то с Клео Сэмсон. — Вам будут выданы дары. Главное, не пользоваться коммуникатором сразу же, в том месте, где вы все находитесь. Похоже, именно он сообщает Морским Звездам о вашем присутствии. Отправляйтесь куда-нибудь подальше на прорезателе и передавайте свои сообщения издалека. Это для гарантии, потому что мы до конца не знаем всех способов обнаружения потенциальных жертв на более близком расстоянии, которыми могут воспользоваться Морские Звезды. Но известно, что их возможности передвижения по скорости примерно равны нашим. Это означает, что, соответственно месту их вероятного обитания, после вашей «засветки» Морские Звезды находятся от вас в нескольких часах пути.

Молер согласно кивнул. Он без лишних вопросов согласился с их версией событий, произошедших в Солнечной системе и на Эпсилоне. Да и как он мог возражать, если перед ним сверхсветовой космический корабль и еще оригинал Кэрил Хацис?..

— Еще мы бы хотели, чтобы вы сделали предупреждающее сообщение для «прядильщиков», — продолжал Эландер. — Не уверен, что они выслушают вас, но попробовать все же стоит. Их необходимо проинформировать о Морских Звездах. Если «прядильщики» собираются и дальше снабжать одариваемых сверхсветовыми коммуникаторами, то пусть попытаются, к примеру, как-либо модифицировать их, чтобы передачи не перехватывались агрессорами.

— А если вместо «прядильщиков» появится кто-то другой? — неожиданно спросил Молер.

Хороший вопрос…

Питер и Кэрил уже успели посетить десять планет из списка миссий ОЗИ-ПРО. Четыре оказались полностью лишенными признаков жизни: очевидно, по каким-то причинам экспедиции просто не добрались до мест своего назначения. Команды исследователей на трех ближайших к Земле планетах столкнулись с серьезным сбоем в работе энграмм. Две планеты оказались разрушены — там повторился сценарий событий в Солнечной системе и на Адрастее; правда, когда именно это случилось в звездных системах Водолей-94 и ВSС8477, неизвестно. Сообщения с коммуникаторов, повлекшие за собой появление там Морских Звезд, должны были быть зарегистрированы на «Арахне» ввиду достаточно близкого расположения этих систем. Но такого не случилось. По мнению Кэрил, причина в том, что «Арахна» находилась в движении — вероятно, прорезатель может принимать сообщения только в стационарном состоянии. Только почему его об этом не предупредили «подарки»?..

С учетом того, что за последнюю пару недель «прядильщики» посетили четыре обитаемые планеты, скорость распространения ими даров намного превышала первоначальные расчеты. В перспективе это было неплохо: обнаружение другой миссии незадолго или сразу после контакта с «прядильщиками» оставалось лишь вопросом времени. Тогда удастся предупредить новых миссионеров о скором появлении Морских Звезд. Даже если такой экспедиции Кэрил и Питеру обнаружить не удастся, возрастала вероятность того, что кто-нибудь сможет уцелеть после атаки Звезд, как удалось им самим, и некий аналог «Арахны» начнет самостоятельные поиски контактов с иным разумом во Вселенной. Если подобная сиротская команда доберется до Татенена, то их в любом случае проинформируют о таких же стремлениях у других миссионеров и возможном объединении усилий для более быстрого продвижения к цели.

Последнее стало одним из самых горячих желаний Кэрил: вдруг среди всеобщей враждебности все же найдется кучка миссионеров, которые захотят объединиться, и в конце концов им удастся возродить почти погибшее человечество. Контакты с Татененом могут стать началом этого очень важного процесса.

— Получается, что Земля достанется кому попало, не так ли? — Молер впервые решился прокомментировать планы Питера и Кэрил, но получилось у него не очень удачно. — Жаль, что в этом списке не будет самой Земли.

Кэрил знала, что, упоминая о возможных визитах на Татенен, Молер не имел в виду другие группы миссионеров ОЗИ-ПРО. Речь шла о втором прорезателе, который Кэрил и Питер впервые увидели на HD194640, незадолго до ухода с Варуны. Как и предсказывал Эландер, этот корабль появился вновь примерно через сутки. Его возвращение встретили с особым интересом. Новая точка локализации корабля была столь далекой от них, что изображение на экране монитора опаздывало примерно на час; Питер и Кэрил знали: если они попытаются «подвинуть» «Арахну» поближе, второй прорезатель мгновенно куда-нибудь исчезнет.

На этот раз на далеком корабле они увидели черный кокпит. Он немного отличался от того, к чему Питер и Кэрил уже успели привыкнуть: его внешняя оболочка напоминала коралловый риф. Какую специальную функцию выполняла такая поверхность — им было неизвестно.

Странного вида кокпит, как обычно, около минуты вращался вокруг центральной сферы, затем затормозил и остановился. Потом, как в замедленной съемке, открылся люк, и из него вывалился наружу какой-то объект.

Кэрил и Питер мгновенно узнали его: он как две капли воды походил на «маркер смерти», с которым они встречались на Эпсилоне Водолея, в Солнечной системе, а потом и в системах Водолей-94 и ВSС8477. Вскоре объект после невидимого толчка провалился в открытый космос и вышел, как подтвердилось позднее, на орбиту с теми же параметрами, что и его предшественники.

— Единственное, чем отличались события на HD194640 от остальных сценариев, — заметил Эландер, — так это отсутствием там «маркера смерти». Мы его долго искали, но так и не нашли. К тому моменту нам уже было известно, что эти штуковины лишены собственных ориентационных двигателей, поэтому их должен был кто-то ставить на положенное место. Лучше всего с задачей справился бы прорезатель или же его аналог. Поэтому мое предположение оправдалось.

— Значит, он наш? Корабль одной из миссий ОЗИ-ПРО?..

— Не обязательно. Единственное, что я берусь утверждать: он принадлежит кому-то, кто вступал в контакт с «прядильщиками».

— Кому-то, кто не относится к человеческой цивилизации?

Питер неуверенно пожал плечами:

— Возможно, это некто, имеющий отношение к вспышкам Тедеско. Здесь мы увидели только хвост конвоя…

Они находились слишком далеко от второго прорезателя; оставалось лишь наблюдать за тем, как закрылся люк кокпита, снова началось вращение, и в конце концов молчаливый двойник вскоре исчез.

Вероятность того, что корабль пилотировал представитель внеземной расы, также вступившей в контакт с «прядильщиками» и затем атакованной Морскими Звездами, добавила уверенности предположению Кэрил насчет маршрута перемещения «прядильщиков» в космосе откуда-то из созвездия Скульптора, далее через Эпсилон Водолея, затем следовали ВSС8477, Водо-лей-94 и, наконец, HD194640.

Исходя из имеющихся данных, можно было попытаться рассчитать скорость перемещения «прядильщиков», но в схеме еще имелось несколько белых пятен. С определенностью можно было лишь заключить, что три дня и расстояние в тридцать шесть световых лет разделяли между собой разрушение Адрастеи и Варуны. Если «прядильщики» передвигались с такой скоростью, они достигнут остатков Солнечной системы примерно через пару недель, а через месяц вновь появятся в обозначенном космическом пространстве, только уже с другой стороны.

Получалось, что человечеству представлялся не очень большой шанс для контакта с ними или хотя бы для попытки привлечь их внимание.

Но даже если у них ничего не получится, жизнь все равно будет продолжаться. Кэрил не могла обвинить свою собственную энграмму, что та искала для себя в сложившихся обстоятельствах каких-то особых привилегий. И хотя команда «Арахны» состояла всего из двоих, от открывшихся перед ними за две недели исследования космоса возможностей просто захватывало дух. Они обнаружили нескольких коллег, случайно уцелевших после атаки Морских Звезд; брошенные космические станции, которые могли быть в случае необходимости переоборудованы в базы. Питер и Кэрил оказались не одиноки во Вселенной.

Вот почему, размышляя о своей судьбе, Кэрил все больше и больше начинала приходить к выводу, что не вправе считать себя несчастной, как это казалось ей сразу после гибели Винкулы. Картина мира тогда рисовалась в особо мрачном свете — после полета на Ио, где Кэрил надеялась найти хоть кого-нибудь из своих периферических компонентов, кого она успела предупредить о надвигающейся опасности. Верила, ждала — и все напрасно. Но теперь, работая сама по себе, она ощутила собственную значимость, самодостаточность и способность, изменяясь, противостоять любым трудностям.

Теперь для Кэрил не составляло проблемы полностью разорвать отношения с энграммами и продолжать намеченное уже самостоятельно, если бы не банальный факт, что с их помощью все будет для нее значительно проще. У энграмм имелись ресурсы, которыми не обладала она, даже если предположить, что прорезатель попадает в ее личное распоряжение. Без помощи энграмм настанут трудные времена — во всяком случае, поначалу. Поэтому Хацис обязательно нужны союзники. Если не постоянные, то хотя бы временные. Теперь Кэрил допускала, что в один прекрасный момент они обнаружат сходство целей. Если она найдет какой-нибудь способ обойти их конструктивный дефект, эти создания в конце концов могут организовать разновидность сообщества, которым станет гордиться возрожденная Земля. Как когда-то говорила ее мать, всегда нужно искать возможность обратить слабость в силу.

Кэрил стала свидетелем одного из последних вопросов Молера насчет вероятного появления иных контактеров, нежели сами «прядильщики». Тогда Эландер ускользнул от прямого ответа и продолжил обсуждение других, более важных тем. Несмотря на «родственную» связь с одним из членов их команды, на «Дэвисе» Кэрил воспринимали совершенно иначе. Она действительно была вылеплена совершенно из другого теста, и отрицать это смешно. В ее планы входила модификация всех оставшихся энграмм до уровня более высокой стадии эволюции человечества, и Кэрил собиралась применить соответствующие технологии времен земного смутного времени или же те, что предоставлялись «прядильщиками». Правда, такой поворот событий не входил в личные планы миссионеров — во всяком случае, одной из энграмм точно.

Кэрил улыбнулась собственным мыслям. Эландер сам заметил произошедшую с ним за последнее время благоприятную перемену. Сейчас Питер верил пылким заверениям Кэрил в том, что она не успела залезть в его черепную коробку, пока он находился без сознания. Возможно, он посчитал свое самоусовершенствование результатом действия каких-то собственных ресурсов. Если так, то все прекрасно. Пусть так думает и дальше. Вообще-то в этом тоже есть элемент правды. Все, что Кэрил сделала с его многострадальной головушкой, заключалось в сознательной рандомизации механизмов тонкой настройки ответов на реальные раздражители внешней среды, чтобы Питер не зацикливался, как прежде, на каком-нибудь паттерне, разрушительном для его «я», а умел вовремя отвлечься.

Короче, Кэрил внесла в его персону определенный элемент беспорядка и, как выяснилось, попала в точку. Ведь живое сердце тоже никогда не сокращается идеально регулярно. Все реальные вещи должны содержать в себе элементы хаоса, чтобы казаться более жизненными. Правда, никто бы не поручился за отдаленные результаты новой серии экспериментов с мозгами этого Питера. Даже сама Кэрил.

И у него всегда будут личные воспоминания. Так должно быть.

Но кому нужна его энграммная память?

Если бы ее собственная энграмма когда-либо задала Кэрил этот вопрос, то незамедлительно получила бы достойный и подобающий случаю ответ. В действительности существовал только один его вариант — хотя в зависимости от того, кто спрашивал, он мог быть озвучен совершенно по-разному.

— Для кого все это предназначено?

— Для меня, моя лапочка. ВСЕГДА ТОЛЬКО ДЛЯ МЕНЯ.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1 Усовершенствованная система мер весов и измерений Планка

После нескольких крупных провалов космических миссий в конце XX и начале XXI века ОЗИ-ПРО (околоземной звездной исследовательской программой) была предпринята попытка разработки универсальной измерительной системы, целью которой стало устранение конфликтов между базами данных и программным обеспечением, принятыми у различных наций, участвующих в проекте. К 2043 году была создана рабочая группа для научного и политического согласования наиболее приемлемых вариантов. Избранная команда в своей работе руководствовалась двумя основными положениями: 1) новая система мер и весов должна максимально мало отличаться от уже существующих, чтобы обеспечить безболезненный переход к новым правилам, и 2) она должна быть, по возможности, освобождена от субъективизма. Кроме этого, предполагалось, что система должна быть десятичной.

В качестве старта была выбрана система мер Планка, основанная на фундаментальных константах Вселенной и поэтому являющаяся прекрасным прообразом нового стандарта. Базовые единицы измерения массы, длины и времени в этой системе таковы:

Единицы Планка
Масса	2,177х10-8kg
Длина	1,616х10-35m
Время	5,391 х10-44s

Эти единицы оказались слишком мелкими, чтобы стать удобными для повседневного употребления. Так, один дюйм приравнивался к заоблачного размера числу метров Планка; какой-нибудь не очень упитанный мужчина мог с ужасом узнать, что его вес соответствует почти трем триллионам килограммов Планка, не говоря уже, что обычный час составлял вообще несуразно огромное число секунд. Стало ясно, что с такими единицами далеко не уедешь, не говоря уже о будущих полетах миссии.

Предложенное решение оказалось несложным, и для него понадобилось убрать все лишние нули, чтобы цифры сделались более привычными. Например, в обозначении килограммов число 10^-8 пришлось умножить на 10⁸; сходные операции были проделаны и с другими единицами.

Усовершенствованные единицы Планка
Масса	2,177 kg
Длина	1,616 m
Время	0,5391 s

Все другие фундаментальные показатели (электрический ток, магнитный поток, энергия и т. д.) стали производными этих базовых единиц вдобавок к другим универсальным константам, как единица заряда одиночного электрона и константа Больцмана. Поскольку среднестатистического читателя скорее всего заинтересуют единицы массы, пространства, времени и температуры, мы ограничимся обсуждением только этих величин.

1. Время

Длина секунды, число секунд в минуте, минут в часе и т. д. — все это производные и согласуемые на практике величины, не предопределяемые самой природой. Лишь две единицы времени могут считаться относительно устойчивыми: период обращения Земли и звездный год. Эти две величины имеют ключевое значение в усовершенствованной временной системе Планка, хотя ни одна из них не имеет существенного значения для временных координат, используемых при путешествиях в другие звездные системы, когда теория относительности в состоянии сделать бесполезными любые календари.

Как показано в нижележащей таблице, новая шкала времен несет в себе большое сходство с предыдущей: новые дни, месяцы и годы сохранили немало от своих предшественников. Деление новых минут и часов на сто равных порций облегчает контроль за временем; деление суток на двадцать часов оказывается более практичным; десять месяцев в году облегчают создание графиков дежурств для членов команд в миссиях. Народы, привыкшие к десяткам в других областях своей жизни, легко приспособятся к новой шкале, как, впрочем, и все другие.

1 новая секунда	0,54 старой секунды
1 новая минута	0,90 старой минуты (54 старые секунды)
1 новый час	1,5 старого часа (90 старых минут)
1 новый день	1,2 старого дня (30 старых часов)
1 новая неделя	0,89 старой недели (6,2 старого дня)
1 новый месяц	1,2 старого месяца (5,3 старой недель)
1 новый год	1,025 старого года (12 старых месяцев)

Как уже отмечалось, система расчетов для межзвездных путешествий не применима. Потребуется конкретная корректировка между двумя календарями. Потребности обеспечить астронавтов удобной системой расчета времени оказались более насущными, чем поддержание традиционных подходов.

2. Пространство

Усовершенствованная система временных показателей Планка оказалась наиболее легким барьером на пути рабочей группы; меры расстояния, площади и объема были не менее важны для практических целей. Неизбежный переход к всеобщей десятичной системе и компромисс со старыми единицами длины хорошо отражает таблица:

1 новый сантиметр		1,6 старого сантиметра (0,64 старого дюйма)
1 новый дециметр	10 новых сантиметров	6,5 дюйма
1 новый метр	10 новых дециметров	1,6 старого метра (3,3 фута)
3 новых метра		10 футов
1 новый километр	1000 новых метров	0,97 мили

Усовершенствованный метр Планка до сих пор воспринимается многими как слишком длинный для повседневного использования, но его дериват — дециметр — нашел неплохое практическое применение. Новый сантиметр, оказавшийся где-то посередине между старыми сантиметром и дюймом, тоже был объявлен компромиссом между двумя системами. Сходство между старой милей и новым километром, новым литром и старым галлоном также быстро привело в согласие рабочую группу.

1 новый гектар	2,6 старого гектара	6,4 акра
1 новый литр	4,2 старого литра	1,1 галлона

3. Масса и электрический ток

1 новый грамм		2,2 старого грамма
1 новый килограмм	1000 новых граммов	4,8 старого фунта
1 новая тонна	1000 новых килограммов	2,1 старой тонны

4. Некоторые другие часто используемые константы

с (скорость света)	1,00х108m/s
1 световой год	6,00 х 1015 m
1 световой час	1,00 х 1011 m
1 парсек	2,00 х 1016 m
1g	1,0 световой год/год2
1 солнечный радиус	430 000 км
1 земной радиус	4000 км (по экватору)
геостационарная орбита	22 220 (Земля)

5. Таблица и коэффициенты пересчета из системы СИ в усовершенствованную систему Планка

	Единица измерения	Коэффициент пересчета
Скорость	м/с	0,334
Ускорение	м/с2	1,76
Плотность	г/см3	2
Давление	Па	2/9
Сила	Н	0,0818
Энергия	Дж	0
Частота	Гц	1,86
Сопротивление	Ом	0,241
Вольтаж	В	0

ПРИЛОЖЕНИЕ 2

ЗВЕЗДА: ЭПСИЛОН ВОДОЛЕЯ

Миссия ОЗИ-ПРО, номер: 842

Ведущий корабль миссии: «Фрэнк Типлер»

Первичная исследовательская цель миссии: Адрастея

Военный руководитель миссии: Джеми Сивио

Гражданский руководитель миссии: Кэрил Хацис

Вторичная миссия, корабль: «Чанг-2»

Пилот вторичной миссии: Лючия Бенк

Расстояние от Солнечной системы (в световых годах): 72,5

Длительность миссии (относительно Солнечной системы): 99,9 года

Длительность миссии (относительно корабля): 47,0 лет

Дата отправления: 2051.2

Дата прибытия: 2151.1

ЗВЕЗДА: НD194640

Миссия ОЗИ-ПРО, номер: 835

Ведущий корабль миссии: «Кэрол Стокер»

Первичная исследовательская цель миссии: Варуна

Военный руководитель миссии: Дональд Шевенин

Гражданский руководитель миссии: Клео Сэмсон

Расстояние от Солнечной системы (в световых годах): 61,8

Длительность миссии (относительно Солнечной системы): 85,7 года

Длительность миссии (относительно корабля): 41,1 года

Дата отправления: 2051.3

Дата прибытия: 2137.1

ЗВЕЗДА: ЗЕТА-1/2 СЕТКИ

Миссия ОЗИ-ПРО, номер: 805

Ведущий корабль миссии: «Пол Дэвис»

Первичная исследовательская цель миссии: Татенен

Военный руководитель миссии: Фейс Джонг

Гражданский руководитель миссии: Винс Молер

Расстояние от Солнечной системы (в световых годах): 38,4

Длительность миссии (относительно Солнечной системы): 55,1 года

Длительность миссии (относительно корабля): 28,3 года

Дата отправления: 2050.8

Дата прибытия: 2105.9

ЗВЕЗДА: ДЕЛЬТА ПАВЛИНА

Миссия ОЗИ-ПРО, номер: 416

Ведущий корабль миссии: «Мартин Фогг»

Первичная исследовательская цель миссии: Эжерия

Расстояние от Солнечной системы (в световых годах): 19,4

Длительность миссии (относительно Солнечной системы): 30,2 года

Длительность миссии (относительно корабля): 17,8 года

Дата отправления: 2051.1

Дата прибытия: 2081.3

ПРИЛОЖЕНИЕ 3 Характеристики Адрастеи

	Старые единицы	Для планеты Земля	Усовершенствованные единицы Планка
Масса	4,5 х 1024 кг	0,75	9,9 х 1024
Экваториальный радиус	5570 км	0,87	3450 км
Звездный период вращения	13 часов	1	8,7 часа
Экваториальная поверхностная гравитация	9,67 мс-2	1	1,74 мс-2
Геостационарная орбита (радиус)	25 500 км	0,6	15 800 км
Средняя плотность	6,22 г/см3	1	57,7 г/см3
Вторая космическая скорость на экваторе	14 мс-1	1,25	4,65 мс-1
Звездный период	40 месяцев	3,33	3,41 года
Среднее расстояние от звезды Эпсилон Водолея	3,74 х 108 км	3	2,31 х 108 км

ПРИЛОЖЕНИЕ 4 Хронология событий

Время (Земля)		Время (миссии)
1988, 17 дек.	Родился Питер Эландер
2040	Соглашение «О будущем видов» ООН
02.08.1905	Основан ОЗИ-ПРО
2043	Создана рабочая группа по стандартизации
2049, 26 нояб.	Активированы энграммы ОЗИ-ПРО	29.09.2049
2050, 1 янв.	Начало стартов кораблей ОЗИ-ПРО	54 789
	Старт «Фрэнка Типлера»	2051.2
2062, 8 июля	Время Спайка	03.03.2062
2078	Первая перепись населения после Спайка
2081–2082	Зарегистрированы вспышки Тедеско
	Пол Дэвис прибыл на Зета-1/2 Сетки	2105.9
	Кэрол Стокер прибыл на НD194640	2137.1
	Фрэнк Типлер прибыл на Эпсилон Водолея	2151.1
	Поломка энграммы Питера Эландера	2151.1
	Восстановление энграммы Питера Эландера	2160.2
2163, 10 июля	Прибытие «подарков»	2160.8.17
	Тестирование сверхсветового коммуникатора	2160.8.22
	Тестовый полет корабля-прорезателя	2160.8.23
	Питер Эландер отправляется к Солнечной системе	2160.8.24
	Атакован «Фрэнк Типлер»	2160.8.26
2163, 24 июля	Атакована Солнечная система	2160.8.28
	Атакована звездная система HD194640	2160.8.30
	Контакт с Зета-1/2 Сетки	2160.9.20

Оглавление

1.1 НЕБЕСНАЯ ПАУТИНА Космическая исследовательская миссия от 2160.8.17 (10 июля 2163 г. по земному летосчислению)

  1.1.1

  1.1.2

  1.1.3

  1.1.4

  1.1.5

  1.1.6

  1.1.7

  1.1.8

  1.1.9

  1.1.10

  1.1.11

1.2 ВДОВЫ ВИКИНГОВ

  1.2.1

  1.2.2

  1.2.3

  1.2.4

  1.2.5

  1.2.6

  1.2.7

2.1 КУПАНИЕ СРЕДИ АЙСБЕРГОВ Космическая исследовательская миссия 2160.8.27 (в земном летосчислении 23 июля 2163 г.)

  2.1.1

  2.1.2

  2.1.3

  2.1.4

  2.1.5

  2.1.6

  2.1.7

2.2 ОЧИЩЕНИЕ

  2.2.1

  2.2.2

  2.2.3

  2.2.4

  2.2.5

3.0 ЭПИЛОГ Космическая исследовательская миссия от 2160.9.23 (в земном летосчислении от 25 августа 2163 г.)

ПРИЛОЖЕНИЕ 1 Усовершенствованная система мер весов и измерений Планка

  1. Время

  2. Пространство

  3. Масса и электрический ток

  4. Некоторые другие часто используемые константы

  5. Таблица и коэффициенты пересчета из системы СИ в усовершенствованную систему Планка

ПРИЛОЖЕНИЕ 2

  ЗВЕЗДА: ЭПСИЛОН ВОДОЛЕЯ

  ЗВЕЗДА: НD194640

  ЗВЕЗДА: ЗЕТА-1/2 СЕТКИ

  ЗВЕЗДА: ДЕЛЬТА ПАВЛИНА

ПРИЛОЖЕНИЕ 3 Характеристики Адрастеи

ПРИЛОЖЕНИЕ 4 Хронология событий