КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Звездные Войны. Эпизод I Дневники: Дарт Мол. [Джуд Уотсон] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Звездные Войны. Эпизод I Дневники: Дарт Мол.


перевод: ZuSAMmen (Rebel Dream & Darth Niemand) sith.rebel@gmail.com

Переводчики посвящают свой труд Эзараилу. Пусть в твоем брутальном твиттере почаще появляется запись «Доволен ©".


Я шел к могуществу дорогой Ситов, черпая силу в ненависти. Я поклялся уничтожить джедаев. Я отдался Темной стороне… и Темная сторона приняла меня.

Я был избран. Моя цель ясна.

Я буду мстить.

Я – Дарт Мол. И это моя история.


Запись один


Можно подумать, что я – воплощение зла. Это не так. Я просто профессионал.

Я предан своему Учителю и вековым традициям Ситов. Даже скрываясь, мы не утрачиваем свою мощь. Мы становимся только сильнее во Тьме. Она питает нас.

Мы постепенно окружаем наших врагов – джедаев, а они даже не подозревают об этом. Их фальшивые догматы и ценности забавляют нас. Глупцы и лжецы – они думают, что познали всю полноту Силы. И при этом трусливо избегают Темной ее стороны. Это их самая грубая ошибка, самое глубокое заблуждение Ордена.

«Нам не нужна власть" – твердят они, но властью при этом обладают. Почему же столь многие в Галактике восхищаются джедаями?

Потому что у них нет выбора.

Но однажды Галактика узнает, кому принадлежит истинное могущество.

Поэтому я и начинаю этот дневник. Надеюсь, что когда‑нибудь он окажется в Архивах Ситов наряду с легендами и преданиями о великих деяниях Темных повелителей.

Я служу своему Учителю верой и правдой. Я побывал на множестве заданий. Но эта миссия совершенно иного рода. С помощью захолустной планетки Набу Учитель планирует обрести контроль над всей Галактикой. Рано или поздно в план неизбежно влезут джедаи, потому что в Галактике полно ничтожеств, нуждающихся в их помощи. Мы готовы.

Я уже жду с нетерпением.

В этот раз Ситы наконец раскроют свое существование джедаям.

И мы их уничтожим.


Учитель вызвал меня в секретное убежище на Корусканте, где я буду скрываться, ожидая его дальнейших указаний.

Ожидание? Что ж, я не против. Это время можно использовать с умом. Время ожидания для меня – время тренировок. Каждый миг моей жизни посвящен не только изучению древнего учения Ситов, но и изнуряющим физическим упражнениям. Я всегда пребываю в полной боевой готовности. При встрече с джедаями мои способности будут отточены до предела. Им меня не победить.

Каждый урок, даже самый простой, бесценен. К примеру, одним из первых упражнений, которым меня обучил Повелитель, было взбегание по вертикальной поверхности. Я мчался из одного конца тренировочного зала в другой, к противоположной стене. Повинуясь инерции, я делал несколько шагов вверх, затем кувырок – и я стою на ногах. Я повторял упражнение снова и снова, даже когда мускулы на ногах горели от усталости. Всего одна ошибка, и я свернул бы себе шею. Однако я продолжал занятия. Ситы не испытывают страха. Ситы избавляются от него в бесчисленных тренировках. Самый важный урок, усвоенный мной за время обучения: в любую секунду будь готов расстаться с жизнью.

Еще мальчишкой, я никак не мог овладеть этим простым трюком. Я разбивал голову и плечи, падая на пол – мне даже не хватало сил сделать сальто. Как‑то раз я попытался смягчить падение, выставив руки вперед.

— Никогда не смягчай падение, – сказал Учитель. – Если ты готовишься смягчить падение, значит, готовишься и к самому падению. А Ситы не падают. Ситы не терпят поражений.

В следующий раз я упал гораздо больнее, чем в предыдущие. Скоро все мое тело было покрыто ушибами и синяками.

— Сильный не ведает боли, – отрезал Учитель. – Еще раз.

Голова кружилась, кости ныли, ноги дрожали, но я сделал новую попытку. И снова упал.

— Сильный не ведает боли. Повтори!

— Сильный не ведает боли, Учитель.

— Еще раз!

Каждая секунда мучений принесла свою пользу, и теперь я пожинаю плоды своего упорства. Больше я никогда не падаю.

Я побежал: четыре, пять, шесть шагов вверх по стене, сальто в воздухе и безупречное приземление на пол.

Когда разминка закончена, я включаю свой двухклинковый световой меч и начинаю практиковать серии ударов. Мое тело твердо как дюрасталь, но в то же время движется спокойно и плавно, словно поток воды. Я меняю формы атаки одну за другой. Припадаю на одно колено, полоснув мечом, как будто рассекая своего невидимого противника. Быстро перекатываюсь, перехватывая рукоять двумя руками для вертикального выпада. Взмываю в воздух, делаю кувырок и приземляюсь, выбросив левую руку вперед. Смертельный удар нанесен, и я ухожу в сторону, разворачиваясь в прыжке. Я потерял счет стремительным атакам, выпадам, ударам.

Теперь мой меч – это продолжение моей руки, а не просто оружие. Я меняю позицию быстрее, чем противник успевает моргнуть. Быстрее, чем он успевает достать виброклинок или бластер. Там, где я был всего секунду назад, он видит лишь пустое место. И едва успеет удивиться, когда внезапный удар свалит его с ног.

Я повторяю все это каждый день, снова и снова. Повторяю даже несмотря на то, что мое тело помнит эти действия на уровне рефлексов и выполняет безошибочно уже много лет. Я оттачиваю каждое движение до автоматизма. Сит должен сражаться не раздумывая.

Сильный не ведает боли.

Я заканчиваю тройным обратным сальто. Мое дыхание сбито, а мускулы одеревенели. Можно подумать, что я закончил. Но я никогда не останавливаюсь. Это только начало.

Внезапно раздается сигнал комлинка. Учитель вызывает меня.

Комлинк днем и ночью при мне. Я всегда готов отправиться на задание по первому зову.

На турболифте я добираюсь до секретного зала, откуда Учитель обычно осуществляет управление и ведет переговоры. Он уже ждет меня в центре комнаты, у экранов связи.

— Неймодианцы вызывают, – Повелитель Сидиус раздраженно взмахивает рукой. Их сообразительность не внушает нам большого доверия. И тем не менее, они могут пригодиться. Главная черта этих торгашей – жадность, и мы этим воспользуемся.

Учитель объяснял мне, что окольные пути могут быть не менее эффективны чем прямое столкновение. Нет необходимости быть в первых рядах, ведь для грязной работы можно нанять дураков. От учителя требуется лишь управлять ими. Они сами указывают ему способ властвовать над собой – страх. Запугивание всегда срабатывает безотказно. Однажды мы выйдем из тени, а до тех пор можно действовать чужими руками.

Учитель не делится со мной каждой деталью своего плана, но в этот раз он рассказывает больше обычного. Я в курсе, что союз с Торговой Федерацией – только первый шаг к его истинной цели.

Мирная планета Набу находится под гнетом блокады. Казалось бы, виной всему неймодианцы из Торговой Федерации, но в действительности за ниточки дергает мой Учитель.

За блокадой неминуемо последует вторжение. Неймодианские корабли доверху забиты дроидами и оборудованием. И уже ждут от Повелителя Сидиуса приказа к наступлению.

Первым делом Королева Амидала, молодая и наивная, должна будет подписать договор с Торговой Федерацией. Не помешает хотя бы внешне узаконить действия неймодианцев. Затем Повелитель начнет собирать силы по всей Галактике. Его планы идут куда дальше маленькой захолустной планетки.

И я буду с ним. Нас лишь двое. Но этого достаточно, ведь мы – Повелители Ситов. Наша мощь огромна, а влияние безгранично.

— Я хочу, чтобы ты тоже послушал сообщение, – продолжил свою речь Учитель, скрывая лицо под капюшоном. – Уверен, что они связались со мной из‑за какой‑то нелепой помехи, повергшей их в панику. Оставайся вне камеры.

Я отхожу в сторону.

На экране появляется физиономия неймодианца Дофайна, трясущегося от ужаса. Повелитель нетерпеливо спрашивает, что тому нужно. Дофайн перепугано мямлит:

— Ваш план провалился, Владыка Сидиус. Блокаде конец! Мы не посмеем идти против джедаев!

Учитель замирает в гневе. Он не любит сюрпризов, а джедаи появились на сцене раньше, чем мы ожидали.

Зато я ощущаю удовлетворение. Такой поворот означает, что Учитель отправит меня разобраться с джедаями. Неймодианцам они не по зубам.

Я заставляю себя успокоиться. Учитель определенно не одобрит моего возбуждения. В прошлом я не раз убеждался, что нетерпение наказуемо. С другой стороны, все наказания от Повелителя Сидиуса пошли на пользу моему обучению. Но все равно мне совсем не хочется вызывать его гнев.

Учителя еще больше злит нытье Дофайна.

Этот болван, нелепый в своей тупой панике, продолжает вопить, что блокада падет.

Я вижу лишь часть лица Учителя, не скрытую капюшоном, но и того достаточно, чтобы понять, как он зол. Его гнев достигает своего апогея. Губы сжимаются в тонкую линию. Кажется, ярость ощутима и витает в воздухе. Повелителя злят даже не столько появившиеся не вовремя джедаи, сколько трусливые неймодианцы, сдающиеся при первых же признаках опасности.

Молча облив Дофайна презрением, Учитель переводит взгляд на второго неймодианца, Нута Ганрея, стоящего рядом.

— Я не желаю больше видеть перед собой этого жалкого слизняка, – приказывает Повелитель, и Дофайн поспешно скрывается из виду.

Даже в мелких стычках у Дарта Сидиуса есть чему поучится. Его гнев подобен электрошокеру – может парализовать, а может и подтолкнуть вперед, заставить действовать. Я должен уметь владеть своим гневом столь же искусно, как и световым мечом. Тонкость во всем – залог победы.

Учитель велит неймодианцам начинать вторжение, невзирая на их протесты. Далее следует приказ немедленно убить джедаев.

Экран гаснет, и повисает молчание. Я не сразу решаюсь заговорить. Если я прерву размышления Учителя, я могу очень пожалеть об этом. Но вопрос, вертящийся на языке, не дает покоя, я просто должен задать его:

— Вы уверены, что неймодианцы сумеют избавиться от джедаев, Учитель? Они же просто дураки.

— Да, дураки, – медленно кивает Учитель, соглашаясь, – Но иногда дуракам везет.


Запись два


Суть наших отношений с Учителем объяснить сложно. Он – мой хозяин. Он отдает приказы и направляет меня. И все же – мы оба Повелители Ситов, и мне доступна часть его могущества, пусть я лишь ученик. И его вера в меня растет вместе с моими силами. Я стою рядом с ним, но держусь чуть позади, в тени.

И я доволен своим положением. Мне еще предстоит многому научиться… Не только искусству боя, но и дару просчитывать свои действия на много шагов вперед. Учитель сразу подмечает чужие слабости и пользуется ими. Он чувствует первые искры гнева и раздувает пламя. Он охватывает взором всю Галактику, с великим множеством планет и правительств, и ее необъятность нисколько не пугает Учителя. Он не упускает из виду ничего – и однажды все это падет к его ногам.

Вернувшись в свой тренировочный зал, я активирую обзорную панель. Корускант простирается передо мной, надо мной, вокруг меня. Город раскинулся дальше, чем хватает глаз, теряясь за далеким горизонтом…

Это мое любимое время суток – последний проблеск уже заходящего солнца. Миллионы окон и миллиарды кораблей пылают алым в свете заката, словно капли свежей крови. А свет домов освещает темнеющий небосвод, подобно десяткам лун. Даже ночью на Корусканте не наступает темнота. На планете нет ни лесов, ни гор, и даже реки обузданы и закованы в камень. Один огромный город поглотил всю планету.

На Корусканте живут миллиарды существ в миллиардах прибежищ, и все же шансов уединиться здесь больше, чем на любой малонаселенной планете. Затеряться в толпе не так уж и сложно. Наше убежище Повелитель Сидиус создал сам – маленький мир внутри мира огромного. Вокруг – суетливый мегаполис, но здесь нас никому не найти.

Где‑то там, среди моря огней, высится Храм Джедаев. В нем джедаи рассиживаются в бесконечных медитациях, пока мы действуем. Пусть и дальше мечтают о галактике мира и справедливости. Я не могу сдержать улыбки, представляя, какое их ждет разочарование.

Мысли несутся все быстрее, и меня охватывает нетерпение. Я прекрасно понимаю – неймодианцам не по силам убрать джедаев. И это поручат сделать мне… Я ждал этого всю жизнь.

Но желая, чтобы планы неймодианцев провалились, я, по сути, желаю неудачи планам Учителя. Так не должно быть. Я балансирую на грани неповиновения. Но ничего не могу с собой поделать. Джедаи – моя добыча. Я – их крах, их погибель. Мой Учитель должен увидеть, что я достоин его. Мне казалось, меня уже испытали. Я ошибался – мне предстоит первое настоящее испытание. Решающее испытание.

Я вглядываюсь вдаль, но Храм Джедаев не виден отсюда. И все равно я представляю его себе, как наяву. Я вижу лишь дымящиеся руины, опустевший остов. В нем – тела моих врагов, мастера и рыцари лежат тут и там, безмолвные и поверженные. Я стою на обломках стены перед Учителем.

Все это – для Вас, мой Учитель.

Я польщен, Дарт Мол.

Я вновь активирую систему, затемняя обзорную панель. Огни ночного города медленно гаснут и, наконец, исчезают вовсе.

Сосредоточиться. Джедаи совсем близко. Мы встретимся, и очень скоро. Но заветный момент не приблизится, если я буду просто стоять и ждать.

Я чувствую легкий голод и утомление. А значит, должен выполнить самое сложное свое упражнение. Я тренируюсь при каждом удобном случае – еще один урок Учителя. События не станут ждать, пока ты отдохнешь. Будь готов к сражению в любой момент, как бы вымотан и голоден ты ни был.

Cамое время запустить дроидов–убийц.

Они – неотъемлемая часть моего обучения. Их основная программа – уничтожить цель любой ценой. В руки и грудные панели встроены бластеры, точность стрельбы безупречна. Малейшая оплошность может стоить мне жизни.

Я включаю трех дроидов и активирую световой меч. И пусть я в меньшинстве, смертоносным машинам за мной не угнаться. Они не могут прыгать, да и ловкость оставляет желать лучшего.

Их оружие компенсирует эти слабости.

Для их сенсоров не составляет труда обнаружить меня в пустом зале – огоньки прицелов следуют за мной неотрывно. Клинок спасает меня от первого выстрела. Отражая все новые и новые разряды, он обращается в стремительную размытую вспышку. Я чувствую, как Темная сторона поднимается во мне, черпая энергию из агрессии и азарта. Яростно взметнувшаяся Тьма клокочет в моем теле, превращая его в смертоносное и беспощадное оружие.

Вот что я люблю – растущую мощь Темной стороны, пульсирующую и бурлящую во мне до тех пор, пока напряжение не станет невыносимым и воздух вокруг не начнет потрескивать от переполняющей его Силы. Словно в него выплескиваются мои боль, кровь и гнев. Я контролирую эмоции. Не они правят мной – я направляю их. И становлюсь только сильнее.

В дроидов–убийц вшиты программы совместного ведения боя. Они пытаются совершить маневр уклонения, но я просто перелетаю над их головами в прыжке – Темная сторона ведет меня – и, приземлившись, захожу с тыла. Я уничтожаю первого дроида, двое других разворачиваются и открывают по мне огонь.

Точнее, по месту, где я только что был. Я уже двигаюсь, уклоняясь от выстрелов и поворачиваясь, чтобы нанести рубящий удар следующему дроиду. Тот покачивается, мигнув сенсорами, и я вонзаю другой конец меча в его контрольную панель. Дроид издает вопль протеста, почти как человек. Я с упоением вдыхаю поднимающуюся от него струйку дыма – то запах горящего Храма Джедаев. Разрушение приносит непередаваемое удовольствие, заставляя кровь бешено нестись по венам.

Вместо того чтобы устремиться прямо на меня, третий дроид бросается вправо. В горячке боя я чувствую легкое удивление: это что‑то новенькое. Дроидов то и дело перепрограммируют.

Но элемент неожиданности и новизны только еще больше распаляет меня. Я ухожу в обратное сальто – вдогонку несется бластерная очередь, лишь на волос разминувшись с моей головой.

Вызов. Это краеугольный камень всей философии Ситов. Повелитель Сидиус постоянно пытается застать меня врасплох.

И предстоящая миссия – очередной вызов. Учитель так и сказал мне:

— Не думай, что джедаев легко одолеть. И помни о возможностях, что дает Темная сторона. Будь уверен. Будь готов.

Повелитель Сидиус в прошлом не раз поручал мне задания, не объясняя причины и цели. А теперь Учитель посвятил меня в свой сговор с неймодианцами. Это должно означать, что мы пришли к полному доверию. Он, наконец, видит, что ему не обойтись без меня.

Выстрел просвистел близко – ближе, чем я могу себе позволить. Я чувствую, как жар лизнул рукав моей туники, и ощущаю запах тлеющей ткани. Внезапно дроид–убийца уклоняется в сторону и целится от груди. Все это было лишь уловкой, чтобы отвлечь меня.

Гнев растет во мне – и это прекрасно. Тьма достигает точки кипения и с ревом просится наружу. Я взмываю в воздух, мой меч – молниеносная вспышка. Он лежит в ладони, как влитой. Я наношу мощный удар в левый бок дроида, отчего рука содрогается до самого плеча, и меня наполняет самодовольство. Мгновением позже на дроида обрушивается новый удар, уже в правый бок, с такой скоростью, что со стороны невозможно понять, какой из двух был первым. И вот уже последний дроид–убийца беспомощно покачивается, лишившись обеих рук и внутреннего гироскопа.

Снести голову – секундное дело. То, что осталось от дроида, с грохотом рушится на пол дымящейся грудой бесполезного металла. Я пинком убираю ее с дороги и улыбаюсь, расслабленно опустив меч. Когда‑нибудь джедаи точно так же будут валяться у моих ног.

Неожиданно меч вырывается у меня из руки и стремительно перелетает в ладонь Учителя.

Я никогда не замечаю его прихода. Если только он сам того не желает.

Торжествующая улыбка медленно сползает с моего лица.

— Уж не думаешь ли ты, – тихо говорит Повелитель Сидиус, неторопливо приближаясь, – что можешь позволить себе хоть на секунду ослабить защиту?

— Нет, Учитель… – Какая нелепая, непростительная ошибка. Я должен всегда быть готов к его визиту. Как я мог забыть об этом, даже на миг?

Клинок снова приходит в движение, ведомый рукой моего Учителя. Я не могу уследить за ним – слишком быстро. Но я точно знаю, что оружие нацелено на меня.

За движениями Повелителя невозможно уследить. Запах гари наполняет комнату. Лезвие очерчивает контуры моего тела, мое лицо, руки. Гул клинка дразнит ухо. Дрогнет рука, меч на миллиметр поведет не туда – и я труп.

Я стою, не шелохнувшись.

Наконец Повелитель Сидиус деактивирует оружие и бросает мне. Рукоять чуть не выскальзывает из вспотевшей ладони.

— Я не желаю больше видеть такие бреши в твоей защите, – произносит Учитель, глаза его пылают яростью, – Да, ты полезен. Но для меня нет незаменимых, Дарт Мол. Я вполне могу обойтись без тебя.

Едва уловимое движение плаща – и Повелитель исчезает.

Мои мускулы слегка дрожат, когда я медленно приседаю, постепенно прихожу в себя – глубокий вдох и выдох. Учитель прав. Подобное больше не повторится.

Это вина джедаев в том, что я подвел Повелителя. Воображая себя победителем раньше времени, я не заметил ловушки. Теперь я сконцентрируюсь на главной цели, и направлю всю свою ненависть и гнев на них. Место, где гнездится моя ненависть, обычно холодное и мрачное, сейчас пылает. Рыцари – мои враги, и им придет конец. Потому что я буду сильнее, умнее, лучше во всем. У меня есть оружие, которого нет у джедаев. Гнев. Но самое главное – я не знаю пощады.

Я помню один из первых уроков Учителя о джедаях.

— Их нельзя недооценивать. При всех своих слабостях джедаи остаются опасными противниками.

— Слабостях, Учитель?

— Да. И главная из них – сострадание.


Запись три


Я не всегда жил здесь. Учитель говорил, что я родом с Иридонии, но это слово ничего для меня не значит. Я совершенно не интересуюсь родной планетой. Я мог бы полететь туда, чтобы увидеть, где я появился на свет. Но какой в этом смысл? Важно только то, кто я есть и кем собираюсь стать. Мое прошлое, жизнь до учения Ситов, не имеет никакого значения.

Как меня звали? Не помню и не желаю вспоминать. Тот, кто носил то имя, давно мертв. Я погиб и возродился Ситом. Учитель нашел и воспитал меня, когда я был еще неразумным младенцем. Наверное, мои родители искали меня. Но никто в целой Галактике не сможет обнаружить Сита, если он сам того не захочет. И уж им‑то это точно было не под силу. Очередной урок Учителя: чувства беспомощных не имеют значения, а вот чувства сильных мира сего можно использовать для своих целей.

Повелитель спас меня. Если бы не он, то я бы так и остался исключительной личностью в плену обыденной жизни. Уже в то время он распознал мой скрытый потенциал, ту ярость, которая давала мне превосходство над остальными детьми. Он показал, как с помощью Темной стороны раскрыть этот потенциал в полной мере. Нас питает концентрация гнева и агрессии. Однажды этот факт станет большим сюрпризом для джедаев.

Наше учение богато и многогранно. Орден Ситов не намного моложе Ордена джедаев. Его основателем был рыцарь, осознавший правду – избегать Темной стороны Силы просто глупо. Принятие ее – вот дорога к власти. К сожалению, Совет не разделял его мнения. Они безжалостно изгнали отступника.

Но он не смирился с поражением – он основал собственный Орден и попытался привлечь на свою сторону других джедаев. Ему хотелось создать организацию, способную бросить вызов Храму. Прошло не так много времени, и другие, поняв его мудрость, тоже оставили служение учению джедаев и присоединились к нему.

Так было положено великое начало. Ситы совершили только одну ошибку на первом этапе своего существования – они позволили каждому последователю нового учения стать слишком могущественным и слишком алчным. Если ты основываешь Орден на идее превосходства сильнейшего, то у тебя появляются серьезные проблемы. Каждый Повелитель Ситов плел интриги против всех остальных. В конце концов, они просто перебили друг друга.

Естественно, выжил только сильнейший. Именно он придумал блестящий план, который помог нам тайно просуществовать в течение тысячи лет и окрепнуть под покровом Темной стороны.

Гениальность плана заключалась в его простоте. Только двое. Только двое Ситов могут существовать одновременно – Учитель и ученик.

С нашим могуществом мы вполне можем обойтись без Храма, полного сопляков, которых нужно воспитывать и обучать. Без брюзгливого Совета, тратящего время на бессмысленные дебаты. Без толпы рыцарей, сующих нос куда не надо, только чтобы потешить свое самолюбие. Двоих вполне достаточно.

Все самые ранние мои воспоминания связаны с Учителем. Я научился повиноваться чуть ли не раньше, чем ходить. Если Учитель лишал меня пищи или крова в процессе обучения, то это всегда было мне только на пользу. Неважно, ограничивал ли он меня в чем‑либо, забывал ли про меня, или причинял боль. Голодный ребенок всегда ревет, когда слышит стук обеденного столика за дверью, чувствует аромат еды, или видит, как обед вносят в комнату. Он не в состоянии понять, что эта боль делает его сильнее.

— Наказание – это урок, юный Мол. Запомни его хорошенько.

Вскоре я научился не плакать.

Я приведу пример, как наказание сделало меня лучше. Я был мальчишкой, не доставал макушкой Учителю даже до пояса. Он часто отправлял меня на различные необитаемые планеты для занятий на свежем воздухе. Там я обучался владению Темной стороной Силы. Однажды, во время тренировки на заросшем поле, меня испугал динко. Это мерзкие существа, величиной с ладонь, обладающие острыми клыками и очень агрессивным характером. Их хватательные когти известны тем, что если вцепятся своей жертве в палец или нос, то уже не отпустят.

К тому же, напуганные, эти животные выделяют пахучий секрет. Когда я начал обходить динко, то сделал резкое движение, и зловонная струя брызнула мне в лицо, разъедая глаза. Тут же потекли слезы, и я в ярости затоптал тварь ногой. А потом взглянул на Учителя, довольный своей храбростью.

— Ты дернулся, – сказал он. – Ты испугался этого динко?

— Да, Учитель, – ответил я, – но я контролирую свой страх.

Я произнес это с уверенностью ребенка, которым и был. Учитель кивнул, но я знал, что он остался недоволен.

Также я знал, что неминуемо последует наказание. Однако этим вечером я ел свой обычный ужин, меня не облачили в костюм, блокирующий чувства, не заставили спать на жестком полу, и помещение отапливалось всю ночь.

Ничего не произошло и на следующий день, и потом тоже. Ничто не нарушило моего обычного распорядка. В итоге я быстро забыл про случай с динко, ведь я был юн.

Затем, однажды ночью, после особенного изнурительного дня, я вернулся в свое жилище. Дверь с шипением закрылась. Я разделся в темноте и откинул одеяло, готовясь ко сну. И тут прямо на меня прыгнул динко.

Пораженный, я отшвырнул его как можно дальше от себя и попытался затоптать, но потерял эту тварь из виду. Я стоял в нерешительности, боясь, что когти вонзятся в мою голую ногу. Внезапно еще один динко выпрыгнул из угла. И еще один. Комната кишела ими.

В ужасе я рванулся к двери. Она не открывалась. Освещение не работало. В темноте один динко запрыгнул мне на плечи и вцепился когтями в ухо. Еще один схватил меня за палец на ноге. Я громко закричал, пытаясь их сбросить. От зловонного яда тошнило. Ослепленный, я попытался наощупь размазать их по стене.

Мне потребовалось значительное время, чтобы убить их всех. Утром моя дверь открылась. За ней стоял Учитель. Он осмотрел мою обожженную кожу, воспаленные глаза, окровавленные руки и ноги. В комнате нечем было дышать от жуткой вони.

— Больше не дергайся, – спокойно произнес он.

Наказание – это урок. Повелитель Сидиус хорошо обучил меня. Вряд ли где‑то найдется наставник лучше. Взгляните на результат: мое тело закалено, а воля закалена еще лучше.

Всегда помни, ученик – гнев подобен живому существу. Дай ему пищу, и он будет крепнуть.

Я научился смотреть на мир глазами Учителя. Он показал мне Галактику и рассказал о ней с позиции силы – у одних есть власть, у других ее нет. Он поведал мне об огромных ресурсах, которые только и ждут, чтобы ими воспользовались. Заботы большинства существ незначительны. Еда и кров ничего не значат. Любовь и преданность ближнему, миру или идее – это не только безумие, но еще и угроза, потому что все это может быть использовано против тебя. Я наблюдаю, как Учитель использует слабых для своих собственных целей. Но вы когда‑нибудь слышали, чтобы кто‑то желал смерти тому, кого любит? Забавно, не правда ли?

Конечно же, рано или поздно, я убью Учителя. Но для меня он по–прежнему больше чем просто человек. Он – знание, наследие, идеал. Однажды я сам стану Учителем и возьму себе ученика. И уже он будет желать смерти мне.

Я с готовностью приму любую ожидающую меня участь. Если Учителю не суждено пережить эту миссию, я приму на себя его роль и найду собственного ученика. Я готов.

Хотя, конечно же, он переживет. Но даже если нет, то я не оставлю попыток достигнуть того же величия. Я готовился к этому всю жизнь.


Следующее сообщение от неймодианцев не заставило себя долго ждать. На лице Учителя читается раздражение, когда он вызывает меня. Повелитель облачается в просторную мантию, накинув капюшон. Только мне одному известно его истинное лицо.

Запомни, Мол. Действовать в тайне всегда гораздо эффективнее.

— Останься в стороне, – приказывает Дарт Сидиус. – Ты можешь мне понадобиться. Неизвестно что эти неймодианские слизняки умудрились испортить на сей раз.

Он отвечает на вызов, и я отступаю назад, за пределы досягаемости голопроектора. Сердце начинает биться чаще – удалось ли неймодианцам уничтожить джедаев–послов?

Нут начинает с хороших новостей.

Подчиненные всегда начинают с хороших новостей. Не давай им одурачить тебя хвастовством. Чем больше они болтают – тем больше ошибок пытаются скрыть.

Нут рассказывает Учителю об успехах армии Торговой Федерации. Войска захватили города на севере и западе Набу. Тысячи жителей оказались в плену. Отряды дроидов прочесывают поселения в поисках оставшихся слабых и разрозненных очагов сопротивления. Нута просто распирает от гордости, но его глаза все равно нервно бегают. Руководя с помощью страха, ты неизбежно учишься распознавать знаки того, что тебе лгут или что‑то недоговаривают.

Повелитель Сидиус приказывает ему без лишнего шума уничтожить всех высокопоставленных чиновников. Затем уточняет, подписала ли королева Амидала договор.

Нут колеблется, прежде чем ответить. Так мнутся те, у кого припасены плохие новости. Учитель ждет в полной тишине.

Королева Амидала исчезла. Ее корабль прорвал блокаду.

Новости даже хуже, чем можно было ожидать. Как неймодианцы могли провалить такое элементарное задание?

— Договор должен быть подписан! – произносит Учитель, повышая голос.

— Но это невозможно, – протестует Нут, выпучивая глаза от ужаса, – корабль оказался недосягаем…

Повелитель уже обуздал свои эмоции и нашел решение. Он невозмутимо перебивает неймодианца:

— Не для Сита.

Да, не для Сита. Учитель делает мне знак рукой, и я выступаю вперед. Повелитель Сидиус представляет меня неймодианцам и заявляет, что я найду пропавший корабль.

Я замечаю тень удивления и тревоги на уродливых физиономиях Ганрея и его помощника Руне Хаако. Они пытаются не показать своего потрясения, но от Сита ничего не скрыть.

Подобные жалкие типы могут не только укрепить твою власть, но, иногда, еще и немало позабавить. Нут и Руне пялятся на мои боевые отметины и рога, изо всех сил стараясь не отпрянуть от голограммы. Я дарю им свой самый жуткий взгляд. Эффектное появление всегда вызывает у трусов нужное отношение к тебе. К примеру, эти тут же лишились дара речи.

Взгляд Нута мечется между Дартом Сидиусом и мной.

Да, клоуны. Теперь нас двое.

Учитель прерывает сеанс связи.

— Их некомпетентность оказалась хуже моих самых дурных опасений, – обращается он ко мне. Его лицо перекошено от гнева, – королева Амидала должна подписать договор. Наверняка за всем этим стоят джедаи. Они становятся серьезной помехой и должны быть уничтожены. Найди их.

Я не мешкаю ни секунды:

— Они будут найдены, Учитель. Я не подведу вас.


Запись четыре


Найти королеву Амидалу и джедаев в огромной Галактике проблемы не составит.

Ситы владеют особыми методами выслеживания, о некоторых из которых я не могу поведать даже собственному дневнику. Преследование и подкуп сочетаются с собственным чутьем, логикой и блестящими способностями – способов много. И наше влияние простирается на всю Галактику. Учитель уже не раз доказывал мне, что ни одна мелочь не ускользнет от твоего взора – будь то самая отдаленная система или самый быстрый корабль – если ты будешь достаточно терпелив и искусен, чтобы увидеть.

Совсем нетрудно сузить поиски всего до одной планеты в пределах Внешнего Кольца. Татуин. И совсем скоро мне будут известны точные координаты посадки. Джедаи уже у нас в руках.

Повелитель Сидиус приглашает меня присоединиться, и я молча встаю рядом с ним на балконе. Перед нами раскинулось море огней. Глядя на ночной Корускант, я чувствую, как Учителя охватывает тот же азарт, что и меня.

Он все спланировал и рассчитал, шаг за шагом. Коварные ходы, хитрые интриги, осторожные маневры и тайные игры – все это Учитель использует, чтобы добиться своей цели. А теперь нам наконец‑то больше не понадобится скрывать свое могущество.

— Они получили сообщение от Сио Библа, – говорит Повелитель, – но не ответили на него. И все же есть все основания полагать, что беглецы по–прежнему на Татуине.

— На Татуине мало поселений. Если след подтвердится, я быстро отыщу их, Учитель.

Повелитель признает, что я хорошо обучен, и джедаям не сравниться со мной. И хотя я все это прекрасно знаю, слова Учителя наполняют меня гордостью. Нечасто случается услышать похвалу от Дарта Сидиуса.

— Наконец‑то джедаи узнают о нас, – говорю я. – Наконец‑то мы отомстим.

— Теперь им нас уже не остановить, – соглашается Учитель, его голос тих в ночи. Но я чувствую – за обманчивой мягкостью пылают мощь, жестокость и устремленность, которые разжигают мое собственное пламя. Он продолжает, не сводя глаз с города далеко внизу: – Все идет по плану. Совсем скоро Республика будет в моей власти.

И в моей тоже, Учитель. Ибо я буду стоять рядом с вами.


Я покидаю Учителя и устремляюсь к тайной посадочной платформе. Мой корабль всегда готов к полету.

Может, мой «Лазутчик» и невелик, зато оснащен мощным гипердрайвом. Сейчас самое важное – скорость. Мы почти уверены, что корабль королевы получил серьезные повреждения, прорываясь через блокаду. Иначе, зачем было садиться на захолустной планете во Внешнем Кольце? Я предположил было, что королева Амидала может отсиживаться в укрытии и строить планы по спасению собственного мира, но Повелитель Сидиус отмел этот вариант.

— Ей не хватает смелости, – объяснил он. – Она до сих пор верит во власть Сената. Нет, они застряли на Татуине совсем по другой причине. И причина эта тебя не касается. Просто найди их.


Выходя из гиперпрыжка, я принимаю сигнал бедствия от какого‑то корабля. Мне все равно. Я никогда не отвечаю на подобные сигналы. Что эти жалкие чужие проблемы значат по сравнению с моей миссией?

Скоро судно становится видно на обзорном экране. Это маленький транспортник, безвольно дрейфующий на подлете к планете. Сигнал бедствия верещит громче при моем приближении. Кто‑то умоляет о помощи. Это к джедаям. У Ситов есть дела поважнее.

Внезапно из гиперпространства вываливается громадина грузовоза. Сначала мне приходит в голову, что это помощь, спешащая на место аварии. Но, к моему удивлению, неподвижное судно вдруг оживает и разворачивается ко мне, а фрахтовик заходит с другого борта. Они зажимают мой корабль в клещи. В борту безобидного с вида грузовоза открываются пусковые шахты протонных торпед.

И тут я понимаю – пираты. Скорее всего, тогорианцы. Самые жестокие и безжалостные в Галактике.

Я в ярости обрушиваю кулак на пульт управления. Идиот! Мне следовало быть начеку. Как я мог так глупо подставиться, что позволил им окружить себя?

Раз они меня видели, теперь придется их убить. Оставлять свидетелей на этом задании – непозволительная роскошь.

Я пытаюсь провести серию маневров, чтобы проскользнуть между ними. Но, вильнув, грузовик преграждает мне путь. А маленький транспортник заходит с тыла. Тогорианцы – искусные пилоты. И запоздалая активация поля невидимости уже не обманет их.

Я не имею права на ошибку.

Все это проносится в моей голове за долю секунды, еще до первого выстрела пиратов. Щиты уже подняты, но корабль все равно ощутимо встряхивает. У них серьезное вооружение. А ведь это был всего лишь предупредительный выстрел…

Есть только один выход.

Я отключаю энергию. Мой звездолет беспомощно повисает в пространстве, обесточенный. Затем я опускаю щиты.

Это опасная игра, но я редко ошибаюсь. Следующая протонная торпеда превратит меня в космическую пыль вместе с кораблем. Я выжидаю, отодвинувшись к задней стенке кабины, где им меня не увидеть даже с помощью электротелескопов. Теперь эти болваны наверняка озадачены и сбиты с толку.

Маленький корабль–приманка осторожно движется ко мне. Без сомнения, они собираются взять мое судно на абордаж и убить всех, кого найдут на борту. Они больше не стреляют, потому что им нужен звездолет. Согласен, «Лазутчик» выглядит впечатляюще, и вряд ли пираты встречали что‑то подобное.

Меня начинает раздражать эта вынужденная задержка. Да, я разделаюсь с ними, но на это потребуется время.

Я пробираюсь в хвост корабля, активирую механизм запуска спасательной капсулы и забираюсь в нее. Капсула чуть меньше стандартной. Я с трудом умещаюсь в ней.

Я жду, пока корабль пиратов появится в поле зрения. Затем медленно опускаю рычаг и выплываю в открытый космос. Я веду капсулу на малой скорости, почти касаясь обшивки своего судна.

Убедившись, что все пираты высадились на борт моего корабля, я увеличиваю расстояние, следя за тем, чтобы «Лазутчик» все время был между мной и пиратской посудиной. Фрахтовик подтягивается ближе, жадно предвкушая добычу. Пираты думают, что их жертва готова сдаться.

Я могу запросто удрать и приземлиться на Татуин прямо в капсуле. Но я не брошу свой корабль.

Я направляюсь к пиратскому судну, в самое сердце врага. Кучка пиратов мне не помеха. Они подавятся собственной жадностью.

Они еще пожалеют, что связались с Ситом.


Запись пять


Я аккуратно веду капсулу в обход фрахтовика. Такие суда, как это, не созданы для стремительных полетов. По сути, все они – просто консервные банки с прикрученным гипердрайвом. Но, пожалуй, более убогой посудины я еще никогда не встречал. Корабль весь покрыт сажей и космической пылью. На обшивке видны подпалины и следы от попаданий лазерных пушек.

Ангар уже открыт. Видимо, в ожидании захваченного «Лазутчика». Я влетаю в створ и совершаю посадку. Внутри корыто пиратов выглядит еще хуже, чем снаружи. Вдоль стен отсека валяются груды металлических ящиков, содержимое которых капает на и без того заляпанный пол. Запчасти беспорядочно свалены в кучи. Повсюду – остатки еды, как будто пираты бросают кости и объедки прямо там, где насытились. Углы помещения погружены во мрак, потому что освещение работает в половину мощности.

Учитель однажды сказал, что скупой экономит на всем. И он, как всегда, оказался прав.

В ангаре находятся всего двое пиратов. Тогорианцы – высокие существа неимоверной силы, покрытые мехом, который у этих двоих давно нечесан и свалялся. Острые, как бритва, когти – опасное оружие. Но эта парочка вскрывает ими контейнеры с грузом, проверяя содержимое. Услышав звуки садящегося корабля, они поднимают головы, но тут же равнодушно отводят взгляды. Должно быть, решили, что это их дружок пригнал мою спасательную капсулу.

Вот тупицы. Все будет даже проще, чем я думал.

Оценивая окружающую обстановку, я воспринимаю живых существ по–своему. В обычных обстоятельствах я просто отмечаю их присутствие, если они не представляют угрозы и не являются помехой на моем пути. Но в бою я не вижу перед собой чьи‑то жизни – только цели.

Я открываю люк и, выпрыгивая из капсулы, атакую пиратов. Световой меч уже активирован. Цели на мгновение замирают, а затем начинают стремительно двигаться. Рыча и фыркая, они выхватывают оружие из ближайшей к ним кучи и идут в атаку. Впрочем, какая атака? Олухи просто бросаются на меня, словно дикари, один с виброклинком, другой – с вибротопором. Второй весьма неуклюж, подельнику приходится прикрывать его слева.

Все это я успеваю рассмотреть уже в прыжке. В наивысшей точке полета мой меч начинает свой танец. Я разворачиваюсь и атакую первого пирата с правой стороны. Вся моя сила вложена в удар, когда меч вонзается ему в плечо. Тогорианец с удивленным воплем оседает на пол, а его рука, с зажатым в ней виброклинком, со звоном падает на палубу. Я наношу еще один удар – в брюхо, и этот противник мне больше не угрожает.

Я отступаю в сторону, уходя от удара вибротопора второго пирата, и просачиваюсь сквозь его защиту, как вода, как легкий ветер. Верзила в бешенстве ревет, силясь достать меня. Он крупнее своего приятеля, и намного больше меня. А от его давно немытой шкуры невыносимо смердит.

И тут он преподносит мне сюрприз – вместо наступления обращается в бегство. Я молниеносно понимаю, что он пытается добраться до переговорного устройства рядом с дверью. Не сегодня. Совсем не обязательно, чтобы о моем присутствии узнал весь корабль.

Действуй скрытно при каждом удобном случае. Удар из тени – смертельный удар.

Я призываю на помощь Темную сторону, направляю ее на пирата, который, подхваченный невидимой рукой, проносится мимо переговорного устройства и с глухим стуком заканчивает свой полет у стены.

Пошатываясь, он поднимается на ноги и в ярости ревет. А затем нападает. Как раз то, что нужно. Теперь подождать, пока он, неуклюжий из‑за инерции, не замахнется – ну конечно же, слишком рано. Уклониться от такого удара проще простого. Пока он восстанавливает равновесие, я резко разворачиваюсь и безупречным взмахом меча отсекаю ему кисть руки. Его глаза расширяются от удивления, когда он опускает взгляд на культю. И тут приходит боль.

Раздается душераздирающий вопль. Впрочем, противник мучается совсем недолго. Один клинок быстро перерезает горло, другой рассекает грудь, когда пират падает на колени. На пол опускается уже мертвое тело.

Цели уничтожены, а я даже не запыхался.

Я пробираюсь к мостику через грязные коридоры, заваленные ненужным награбленным барахлом, никого не встречая по пути. На пиратских судах, как правило, немногочисленный экипаж. Тогорианцы славятся своим агрессивным поведением. Если их соберется слишком много на одном корабле, то, в конечном счете, бойни не избежать. Этим головорезам чуждо такое понятие, как дисциплина. Ими движет лишь жадность.

Я незаметно останавливаюсь у самого входа на мостик. Никто не заметил моего приближения – настолько бесшумны шаги. Я – лишь тень, и увидят меня слишком поздно, уже в бою.

Если посадочный отсек был загроможден, то на мостике буквально нет свободного места. В тусклом свете мне удается разглядеть распотрошенные контейнеры с захваченным грузом, содержимое которых вывалено прямо на палубу. Панели управления, одежда, спасательные комплекты – все это показалось пиратам недостаточно ценным, чтобы прибрать к лапам. Подобно уродливым украшениям, с потолка, покачиваясь на цепях, свисают огромные клетки. Существа, запертые в них, таращатся на меня безумными, мертвыми глазами. Должно быть, на их лицах навсегда застыли выражения, с которыми погибли эти несчастные: удивление, ужас, боль, ярость…

Вот бы добавить сюда пару джедаев.

На сей раз я вижу перед собой четыре цели. Впрочем, я ощущаю их вонь так отчетливо, что видеть их нет особой нужды. Тогорианцы, как один, пристально уставились на консоль, с которой свирепого вида пират докладывает о ситуации на борту моего корабля. Его мех причудливо заплетен в косички и украшен какими‑то блестящими предметами.

Один из этих тогорианцев, должно быть, капитан. На его шее красуется ожерелье из черепов разных существ. Я слушаю, затаившись.

— Сказал же, никого на борту! – рявкает пират на экране, – Ясно дело, все прочесали, и потайные отсеки искали, мы же не олухи какие! Это безымянная лохань. Летела на Татуин. Потому и на сигнал бедствия никто не отозвался. Я такого еще не видал! А ты?

Вожак тогорианцев на время задумывается.

— Ладно, идиот, – наконец произносит он, – загоняй оба корыта в грузовой отсек. Шлюз все еще открыт. Если вдруг найдешь кого, то прибей – и дело с концом.

Капитанобрывает передачу. Один из пиратов поворачивается к нему:

— Хэла–Тан – тупица, – низко рыча, ворчит он на тогорианском. – Они ж могли сныкаться.

— Значит, мы их откопаем, – раздается ответ остальных.

— Или они могли успеть смыться, – вставляет третий пират.

— Захлопни свою пасть! Какое нам дело? Посудина‑то у нас, – произносит капитан и отворачивается, потеряв интерес к болтовне.

Для меня это сигнал к действию. Весь мостик погружается в серый цвет: экраны, панели управления, клетки, вскрытые контейнеры, разбросанная еда. Все это не более чем препятствия или объекты, которыми можно воспользоваться, декорации к главному действию. Пока пираты трепались, я обдумывал план своих действий. Теперь я буду двигаться не раздумывая и убивать без жалости. И все будет кончено, прежде чем кто‑нибудь из неповоротливых тогорианцев успеет вздохнуть.

Я уже на мостике и расправился с первой целью до того, как меня заметили. Рассеченный мечом пополам сверху донизу, пират падает, не успев издать ни звука.

Тело, грузно рухнувшее на палубу, наконец поднимает тревогу. Капитан оборачивается и видит меня. Взревев, он обнажает свои клыки.

— Приготовься сдохнуть, мразь, – вскрикивает он, нырнув вниз и тут же распрямляясь, зажав по вибротопору в каждой руке.

Без обид, кретин, но не впечатляет. Почему все мои противники сообщают о своих намерениях угрозами и насмешками? Они что, действительно считают, что могут меня напугать? Я никогда не болтаю в бою. Это пустая трата энергии. Я предпочитаю сконцентрироваться на удовольствии от убийства.

В данный момент вожак мне совершенно не интересен. Он в нескольких шагах от меня, а я могу сделать кое‑что совсем рядом. Оставлю его напоследок. Пусть полюбуется, что я сделаю с его командой. Я прыгаю и делаю кувырок в воздухе, нацелившись на второго пирата. Темная сторона переносит меня через весь мостик, и удар ногой по горлу отшвыривает противника назад. Неспособный кричать, он издает булькающий звук, и я вижу ужас в его глазах. Приятное тепло растекается по всему телу. Он никогда не встречал соперника, подобного мне. Световой меч наносит смертельный удар в грудь – и враг повержен.

Я наблюдаю, как жизнь покидает его, и во мне волной поднимается Темная Сторона, пульсируя и захлестывая с головой. Моя агрессия питает ее, и я двигаюсь еще быстрее, еще точнее, без единой ошибки. Я обрушиваюсь на третьего пирата с такой свирепостью, что тот не в силах мне противостоять. Он беспомощно машет своим вибротопором, лишь рассекая воздух. Его удары бесполезны. Я просчитываю все его движения еще до того, как он их совершает. А потом мой меч настигает его.

Темная сторона предупреждает, что сзади подбирается капитан. Он собрался сокрушить меня обеими лапами одновременно, разрубив надвое.

Я снова подпрыгиваю, призывая Силу, чтобы увеличить скорость и дальность прыжка. Уйдя вверх, я хватаюсь за одну из клеток, раскачавшись, пролетаю мимо капитана, отпускаю руку, и, развернувшись в прыжке, приземляюсь за его спиной. На все это уходит доля секунды, и два топора встречаются там, где я только что стоял. Лезвия с визгом сцепляются, и к потолку взвивается дым. Над нами, отбрасывая на палубу причудливые тени, бешено раскачиваются клетки. Капитан издает стон разочарования.

Мой прыжок привел меня к нему за спину и немного левее. Это мой любимый угол атаки, хотя, естественно, я непобедим в любой позиции. Уже размахивая топорами, тогорианец снова разворачивается ко мне. Удар приходится по рукояти меча, – появляется струйка дыма, и я чувствую, как моя рука дрогнула под натиском пирата. Люблю достойных противников.

Однако у меня нет времени развлекаться с ним. Я отпрыгиваю назад и меняю позицию, заходя справа. Одним взмахом клинка я превращаю лапу капитана в беспомощно повисший обрубок. Уже бесполезный, вибротопор жалобно лязгает о пол.

Удар привел пирата в бешенство, а его глаза помутнели от боли. Я с ликованием отмечаю это и атакую снова. Световой меч превращается в размытое красное пятно. Капитан уклоняется от первого выпада, но второй настигает его. Раздается крик. Я приближаюсь, предвкушая убийство. Собственная кровь стучит в ушах при виде той, что я уже пролил. Я заношу гудящее лезвие и рассекаю грудь тогорианца сверху донизу.

Спустя секунду он лежит на палубе, а мертвые глаза глядят на меня с удивлением.

В этот момент оживает система связи. Я спешу к комлинку, чтобы ответить.

— Приближаюсь к стыковочному отсеку.

— Двигай на мостик, – спокойно велю я, не включая визуальную связь.

Пора браться за дело. Я прошел самое разностороннее обучение. Учитель не только тренировал мои тело и разум, но и развивал во мне технические способности. Много раз познания об устройстве двигателей космических кораблей, разнообразных системах связи и вооружения оказывались мне полезными.

Сейчас именно такой случай. Соединить между собой двигатели и устройство запуска протонных торпед – минутное дело.

Другими словами, при старте двигателей судно просто самоуничтожится. Тогорианцы всегда очень быстро сбегают с места преступления, чтобы их не поймали. И вряд ли задержатся, чтобы подумать о погибших товарищах. Вернувшиеся пираты, скорее всего, решат, что те, кто остался на фрахтовике, перебили друг друга, не поделив добычу. Вполне обычное дело среди этого отребья.

Я бегу к посадочному отсеку, надеясь избежать встречи с пиратами, направляющимися на мостик. Не то чтобы я с ними не справлюсь, просто на это сейчас нет времени. Я должен быть на борту своего корабля и, желательно, подальше отсюда, когда пиратская посудина разлетится на куски.

Без сомнений, я мог бы взойти на борт и продолжить полет к Татуину, не уничтожая тогорианское судно. Но как бы я ни спешил, я предпочитаю не оставлять в живых тех, кто рискнул напасть на меня. К тому же у меня есть приказ Учителя: не привлекать внимания. О существовании Ситов никто не должен знать.

Никем не замеченный, я пробираюсь к ангару.

Приходится нырнуть в боковой коридор, когда идущие на мостик пираты чуть не сталкиваются со мной, поглощенные перебранкой по поводу дележа добычи.

Тут же нахожу взглядом знакомый обтекаемый контур – «Лазутчик» стоит рядом с неуклюжей тушей еще одного пиратского звездолета. Спасательную капсулу придется бросить. Прискорбно, но я уже не успею ее пристыковать.

Трап опущен, я стремительно взбегаю по нему внутрь корабля. И почти врезаюсь в задержавшегося там пирата – того самого тогорианца с блестящими предметами, вплетенными в мех.

Я недооценил его жадность. Естественно, он отстал от остальных, чтобы присвоить самые лакомые кусочки. В лапах – кредиты, которые я держу на экстренный случай. А ранец у его ног наверняка набит моими кристаллами, припасенными для миров, где кредиты не в ходу.

Он удивлен не меньше меня. Я наконец понимаю, что блестящие побрякушки в его шерсти – маленькие острые лезвия. Они могут быть весьма эффективным оружием в ближнем бою. Все, что требуется от тогорианца – навалиться на противника своей массой и спокойно нарезать его на ленты.

Я активирую световой меч. Пират отбрасывает кредиты и с усмешкой снимает с пояса вибротопор.

— А, вот ты где, – произносит он, проводя толстым фиолетовым языком по губам. – Думал слинять? Подумай еще разок. Я тут еще не закончил.

Опять эти насмешки. Напугал… Я чувствую лишь раздражение: остальные пираты, должно быть, уже на мостике и готовы запустить двигатели. А я тут теряю время, подвергаясь ненужной опасности.

Мы стоим слишком близко. Необходимо увеличить дистанцию. Этот пират крупный, куда больше остальных членов команды. И сильнее.

Я прихожу в движение, ураганом обрушиваюсь на пирата, пытаясь нанести удар в грудь, однако он оказывается достаточно проворным, чтобы увернуться. Его вибротопор свистит в миллиметре от моего плеча и вонзается в пульт управления. Так не пойдет. Мне нужен исправный корабль. Я отпрыгиваю подальше и приземляюсь рядом с «Лазутчиком», вне досягаемости оружия тогорианца. Раздается лязг, когда лезвие топора встречается с трапом.

Я разворачиваюсь для новой атаки и делаю выпад, когда пират спрыгивает на палубу ангара. Этот громила весьма неплох. Он встряхивается, и густая шкура, увешанная лезвиями, колышется, посылая блики света мне в глаза. Ослепленный на мгновение, я теряю концентрацию. Поймав меня посреди очередного кувырка, тогорианец с торжествующим рыком прыгает и надвигается на меня сбоку. Я умудряюсь отскочить, но вибротопор все же успевает полоснуть меня по ноге.

От боли мир вокруг подергивается алой дымкой. Враг с ухмылкой опускает огромную лапу на мою раненую ногу. Маленькие лезвия вгрызаются в мою плоть, обжигая новой болью, но я обнажаю зубы в гримасе презрения.

Если враг причиняет тебе боль, не показывай этого. Сильный не ведает боли.

Мой гнев – стремительный поток, бушующая река. Я подскакиваю и разворачиваюсь, чтобы перенести свой вес на здоровую ногу. Световой меч становится частью тела: безжалостного, крепкого и жестокого. Я как будто танцую вокруг пирата, нанося удары по его рукам, груди и плечам. Я жажду изрубить его на тысячи кусочков. Затихнув, он падает лицом вниз.

Переступив через мертвое тело, я поднимаюсь по трапу. Рана на ноге отзывается болью на каждый шаг, но я все равно не хромаю. Я воспитал в себе пренебрежение к боли, научил разум противостоять ей. Я не уделю ей внимания, пока не покину это судно и не окажусь на Татуине.

До меня доносятся звуки предстартовой подготовки фрахтовика. Я запускаю двигатели и начинаю готовиться к отлету. Тревожно мигающий индикатор сообщает, что люк еще не задраен. Неожиданно раздается рык. В дверной проем протискивается пират. У него не хватает руки. Его морда измазана кровью и перекошена от ярости. Мне очень хорошо знаком этот взгляд. Он называется «ты умрешь вместе со мной».

Фрахтовик может разлететься на куски в любую секунду.

Я врубаю двигатели на полную мощность и убираюсь из ангара. Тогорианец наполовину вывалился при взлете, его окровавленные пальцы вцепились в край люка. Уродливая морда упрямо кривится, на ней написано выражение яростной решимости.

Я наношу удар головой. Его хватка ослабевает. Бью в живот. Невероятно, но пират все еще держится. Темная сторона во мне набирает силу, питаемая кровью и гневом. Подхваченный ее потоком, я, с разворота впечатываю ногу в лицо пирата.

В тот же момент грузовоз взрывается дождем расплавленных брызг и обломков.

Тогорианца выбрасывает из люка, но он и так уже мертв. Его безвольное тело проплывает мимо обзорного экрана. Я вижу залитую кровью щеку. Глаз. Единственная рука все еще шевелится, хватая пальцами пустоту. Спустя секунду его по спирали утаскивает в глубины космоса. «Лазутчик» содрогается, зацепленный взрывной волной.

Я возвращаюсь в кресло пилота. Мне требуется минута, чтобы собраться. Очень редко я выигрываю бой с таким трудом.

Я ввожу координаты Татуина. Ночь наползает на планету и на затемненной стороне вспыхивают огни. Когда я оказываюсь достаточно близко к поверхности, чтобы различить отдельные детали ландшафта, я начинаю хохотать, наслаждаясь своим любимым моментом. Я цел, а мои враги мертвы.


Запись шесть


Я предпочитаю совершать посадку под покровом темноты. Я бы поступал именно так даже без наставлений Учителя. Снижаясь, я вижу мерцающие во тьме огни космопортов и одиноких ферм по влагодобыче. Есть вещи, которые в свете дня, под слепящим солнцем, в море песка, рассмотреть невозможно. Но ночью большинство живых существ привыкло зажигать свет. На который и идет тот, кто ищет.

Рассекая чернильный небосвод, я приземляюсь на пустынном плато, неподалеку от первого района поиска, в окраине Мос Эспа. Первым делом необходимо активировать сканеры, чтобы быть уверенным, что поблизости никого нет. Повелитель Сидиус дал особые указания насчет секретности миссии. Поиском займутся дроиды–шпионы. А я должен оставаться на корабле.

Ветер крепчает. Я не спеша бреду до ближайшей дюны и забираюсь на самый ее гребень, чтобы оглядеть местность в электробинокль. Вдали виднеется космопорт Мос Эспа. Недалеко от него есть и другие поселения. Я активирую трех дроидов–шпионов и отправляю их на поиски. В них заложены данные о беглецах. Один из рапортов шпионов обязательно будет содержать сведения о местонахождении джедаев.

Завтра в это же время их бездыханные тела будут лежать у моих ног.

Я с трудом спускаюсь назад к «Лазутчику». Сапоги утопают в песке, и из‑за раны каждый шаг дается с трудом. Рана пульсирует вспышками боли. По лбу струйками ползет пот.

Мне противна собственная слабость. Теперь, когда дроиды отосланы, самое время заняться раной.


Но до того как перевязать ногу, я медитирую, концентрируясь на боли, пока она не станет нестерпимой. Она перетекает во Тьму, заполняющую разум и чувства. Она питает мою мощь.

Сильный не ведает боли.

Учитель рассказывал, что у джедаев абсолютно другой взгляд на боль. Они принимают ее с благодарностью – боль дает им знать, что тело ранено и нуждается в лечении. Они уверены, что боль – помощник.

Что за дураки. В боли лежит путь к силе. Я обращу свою боль против них.

Я не спешу обрабатывать рану бактой. Я недвижим и жду, пока боль не перерастет в желание. Жажда мести сжигает меня заживо. Это из‑за джедаев я здесь. Погоня привела меня сюда. Я погружаюсь во Тьму, кутаюсь в нее, как в плащ. Гнев обволакивает меня словно покрывало.

Теперь я позволяю себе наложить бакту и забинтовать рану. Я чувствую, как организм начинает исцеление.

Ночь тянется нескончаемо, и я чувствую, как усталость после боя и боль, питаемая Тьмой, разливаются по телу. Снова сменив повязку на ноге, я растягиваюсь на кушетке. В голову лезут воспоминания, и я, не в силах их удержать, возвращаюсь назад в то время, когда едва не умер от боли. Когда агония затмевала все, и я не помнил даже своего имени.

В день, когда я стал Ситом.


Это было давно. Я был уже достаточно взрослым, чтобы возомнить себя зрелым и самостоятельным, и все же слишком молодым, чтобы понять, что это означает. Я даже не знаю, сколько мне лет, Учитель никогда не говорил ни в каком возрасте он взял меня к себе в ученики, ни когда я родился. Возраст не имеет значения для Сита. Наш век долог, а жизненный путь не измеряется в таких приземленных понятиях, как годы.

Поэтому о моей готовности к серьезным миссиям Учитель судит по моим способностям, а не по возрасту. Я уверен, что силен, быстр и непобедим. Моя связь с Тьмой, которую питает сама Сила, близка к идеальной.

Счастье наполняет меня, когда Учитель признает, что я уже готов пройти последнее испытание и стать Повелителем Ситов. Позади – два года успешно выполненных заданий. Учитель доволен мной. Я готов.

Две недели я демонстрирую свою физическую подготовку. Дуэли на световых мечах, испытания на выносливость, ловкость, скорость. Иногда – с завязанными глазами. Иногда в специальном костюме, блокирующем органы чувств. Это были самые изнуряющие четырнадцать дней в моей жизни. И к исходу последнего дня я вымотан до предела.

Однако оказывается, что испытания еще даже не начинались.

— Ты отправишься на одну планету во Внешнем Кольце, – сообщает Учитель, – На ней есть три природных зоны – пустыни, горы и болота. И на каждом участке тебя будет ждать как минимум по три цели. Также на поверхность уже был послан отряд дроидов–убийц, которые будут постоянно атаковать тебя. У каждого из них своя программа. Некоторые работают в группе, некоторые поодиночке. Но у всех одна цель – уничтожить тебя.

Миссия становится все интереснее.

— Все верно, – спокойно продолжает Повелитель Сидиус, – Я готов к тому, что могу потерять самого верного помощника. Ты должен это понимать, если собираешься стать на путь Ситов. Будь готов лишиться всего во имя победы. Даже собственной жизни.

— Понимаю, Учитель, – я согласно киваю. Сидиус тихо прибавляет:

— Твоя задача – продержаться в течение месяца. При тебе будет только комплект для выживания.

Несмотря на усталость, я чувствую возбуждение. Я никогда не обольщался, что стать Ситом легко. Цель оправдывает средства. Я докажу Учителю, что я лучший ученик за всю историю древнего учения Ситов. Я не просто выживу – я одержу победу.

Теперь, спустя годы, я понимаю, что мыслил как сопляк. И понятия не имел, что мне предстоит.

Я совершаю посадку на указанной планете, и начинается испытание. Оно оказалось сложнее, чем я представлял. Дроиды–убийцы неотступно следуют за мной. Снова и снова мне приходится защищаться, нельзя расслабиться ни на секунду. Кажется, что бой за жизнь тянется бесконечно: я сражаюсь, меняю место стоянки и сражаюсь снова. Испытания гонят меня через горные снега и безжизненные пустыни. В одной из бесчисленных атак я потерял свой комплект для выживания и вынужден охотиться и искать что‑нибудь съестное под ногами, чтобы не умереть с голоду.

Проходит десять дней, затем пятнадцать. Двадцать.

Мое тело истощается, как и мои силы. Я никогда еще не был так слаб, даже после самой жестокой тренировки. И я не могу, просто не имею права остановиться. Сражаться. Найти место для быстрого и беспокойного сна… и сражаться снова. В уме я отсчитываю оставшиеся дни.

Однажды, в одной из стычек с дроидами–убийцами, я едва не погиб – меня зацепил бластерный выстрел, ранив в бедро. Я сумел дотащиться до пещеры и спрятаться. При себе нет ни бакты, ни бинта. И мне необходимо прийти в форму до следующего сражения.

Рана нагноилась, причиняя невыносимую, ослепляющую боль. Сил нет даже чтобы выбраться и раздобыть еды. Я потерял счет дням. И больше не знаю, как долго я уже на этой планете. Скорее всего, уже больше месяца. Неужели Учитель забыл обо мне?

Уже находясь на грани беспамятства, я внезапно вижу стоящего на пороге пещеры Дарта Сидиуса. Я так рад его видеть, что буквально чувствую, как кости размягчаются, и я растекаюсь по полу. Я с надеждой смотрю на Учителя.

— Пришло время для финального боя, – говорит тот.

Бой? Мне бы встать для начала.

И все же я не могу противиться его могуществу и поднимаюсь на дрожащие ноги. Меня шатает, и стены пещеры плывут перед глазами. Я нащупываю и активирую меч.

— Где дроид, Учитель? – спрашиваю я надломившимся голосом, разлепляя опухшие, сухие губы. Меня мучает страшная жажда. Я готов убить за глоток воды. Учитель неспешно активирует свой клинок.

— Ты будешь сражаться со мной.

Я делаю шаг вперед, осознавая, что это испытание – последнее. Я призываю Темную сторону. Собираю всю боль и гнев в тугой комок в груди, который вспыхивает ярким пламенем. Это придает сил, и я направляю их все на поддержание внутреннего огня.

— Ты же не можешь на самом деле быть таким жалким, каким кажешься, – замечает Учитель. Он заносит меч и атакует.

Я парирую удар и отступаю, нападая сбоку. Но к тому времени, как я смог взмахнуть мечом, Сидиуса там уже нет. Выпад лишает меня равновесия. Я покачиваюсь, и пещера вокруг вновь расплывается. Раздается смех:

— Впрочем, нет. Пожалуй, можешь.

Он говорит, что я слишком слаб и недостоин носить титул Повелителя Ситов. Он переоценил меня. Я снова пытаюсь атаковать. Клубок гнева в груди перерастает в пылающую ярость. С болью я осознаю, что Учитель лишь играет со мной. Ему ничего не стоит прикончить меня. Но все же, какая‑то часть меня отказывается с этим мириться, отказывается принять смерть даже от руки Учителя. Я собираюсь с силами и продолжаю бороться, получая в ответ издевательский смех.

Я слышу, что мое поражение давно предрешено. Учитель разглядел все мои слабости. И в тайне уже много лет тренирует другого ученика. Я не единственный…

Задыхаясь, я кричу, что правила Ситов запрещают иметь больше одного ученика.

— Верно, – соглашается Сидиус. – Наконец‑то хоть намек на сообразительность.

Этот второй ученик сейчас на другой стороне планеты. Он разобрался со всеми дроидами, не получив ни царапины. Он цел и невредим. Он по–настоящему силен.

— Не то, что жалкий слабак, стоящий передо мной, – добавляет Учитель.

Я отрешенно понимаю, что это значит. Вовсе не дроиды были моими противниками. Я сражался с тем, кого никогда не видел. Учитель выбрал для меня врага. Того, кто станет Повелителем Ситов. Он удостоится чести, к которой стремился я. Ему достанется слава, ради которой я истязал свое тело и закалял дух.

Во мне медленно нарастает ярость. Ничего подобного я еще не испытывал – сокрушительная неуправляемая волна, порожденная отчаянием, угрожающая накрыть меня с головой.

Нет. Я могу ей управлять. Захлебнется мой враг, а не я. Волна сметет Сидиуса.

Да, отныне враг – мой Учитель. Он предал меня. Ненависть переполняет меня, сжигает тело и душу.

— Шевельни мозгами еще разок, – презрительно бросает Дарт Сидиус. – Сфокусируйся, Мол. Если не может быть двух учеников, один должен уйти. Как ты думаешь, кого из вас я решил убрать?

Гнев вспыхивает внутри, вливая силы в мои истерзанные мускулы. Я способен на все. Я могу убить Учителя. Я хочу это сделать. Ненависть нарастает, затмевая все чувства, кроме одного – отчаянной жажды крови.

С громким утробным рыком я бросаюсь на него. Он едва успевает увернуться – даже в пылу гнева мой выпад идеально продуман. Я наношу удар снизу, пытаясь разрубить Сидиуса пополам.

Учитель парирует. Пот заливает глаза. Я плавно переступаю по неровному полу пещеры, не хромая и не спотыкаясь. Я – гнев. Я обратился в чистую энергию, абсолютную Тьму. Я отталкиваюсь от пола и нападаю снова, делая сальто в воздухе. Мой меч рассекает темноту пещеры. Сидиус с трудом отражает атаку.

Я намерен убить его. Каждый удар моего сердца посылает энергию по венам. Каждый удар моего меча может стать последним. Я черпаю мощь из источников, о которых никогда не догадывался. Мои движения уверены и точны, мои шаги невесомы. Я фокусирую мощь Темной стороны, и чувствую, как Сила наполняет меня. Кажется, воздух стал густым и вязким от напряжения.

Учитель защищается, но я вижу, с каким трудом ему это дается. Я торжествую, наслаждаясь слабостью своего врага. Дарт Сидиус вовсе не так силен, как кажется.

— Хочешь убить меня? – горько усмехается он. – Ты решил убить своего наставника?

— Да, – раздается в ответ мой низкий рык.

— Ты меня ненавидишь.

— Да! – вскрикиваю я сквозь стиснутые зубы.

Но я уже вымотан схваткой, и Учителю удается прижать меня к стене. Я задыхаюсь, мне не хватает воздуха, чтобы продолжать борьбу. Сквозь застилающий глаза туман я вижу, как Повелитель Сидиус заносит меч. Я отбиваю удар, и тут меч вырывается из моей ладони, повинуясь темной воле Учителя. Он только начал использовать свои внутренние резервы, а мои уже исчерпаны и опустошены.

Мне не уйти от следующего удара. Меня разрубит надвое. В дымке боли и усталости я словно наяву вижу, как меня сокрушает мощь Учителя, вижу летящий навстречу клинок. Я вижу свою смерть четче, чем мертвенно бледную луну на черном небосводе в проеме пещеры.

Я кидаюсь вперед и вонзаю зубы в ладонь Сидиуса – одним стремительным броском, как животное. Учитель не успевает отступить назад. Я чувствую вкус его крови и презрительно сплевываю.

Пусть он убьет меня, но я умру с его кровью на своих губах.

Клинок приближается. Я приготовился в последний раз испытать боль и шок. Я жду смерти.

Учитель со смехом отбрасывает меч. Это тренировочное оружие, не способное причинить серьезный вред.

Я жив. Он не убьет меня. Мышцы внезапно слабеют, но я не подаю вида. Я слегка прислоняюсь к стене позади себя. Камень врезается в спину, и я фокусируюсь на боли. Учитель продолжает смеяться… Даже много лет спустя я слышу этот смех. В нем нет ни капли милосердия.

— Ты испытываешь ненависть? – спрашивает Учитель. Я молча киваю. – В ней – источник силы. Продолжай ненавидеть меня, я не против. Сегодня ты вверил себя в мои руки. Твоя жизнь и твоя смерть в моей власти. Однажды ты так же будешь держать в руках чью‑то жизнь. Это наивысшая честь для Сита. Обладание.

Окончательно сбитый с толку, я спрашиваю о втором ученике. Его нет. Нет никакого второго. Это было ложью.

— Ты прошел испытание.

Я деактивирую свой меч и вешаю его на пояс. На губах остается легкий привкус крови Учителя. Мир вокруг медленно возвращается в мое сознание. Гнев угасает, но я все еще не могу осознать, что произошло.

Учитель внимательно следит за мной, в ледяном взгляде – мощь и власть.

— Отныне ты – Повелитель Ситов. Ты выбрал путь Тьмы, путь истинного могущества. Ты – Дарт Мол. Мой помощник и инструмент.

— Да, Учитель.

— Твой гнев… – он делает паузу, – Тебе понравилось это ощущение? Ты наслаждался желанием убить меня?

— Это доставило огромное удовольствие.

Снова смех. Но на сей раз в нем нет насмешки над моей слабостью.

— Ты справишься, Дарт Мол, – говорит Учитель, и мой гнев на него испаряется безвозвратно. Я его инструмент. Я – Повелитель Ситов.

Учитель забирает меня на Корускант и отдает на попечение меддроидам. Я спешу выздороветь и стать еще лучшим бойцом, чем был. За последний месяц от меня остались кожа и кости. Мою душу словно опустошили и наполнили снова, гневом и стремлением. Я еще никогда не был так уверен в своем предназначении.

Когда я окончательно окреп, Учитель прислал за мной.

— Ты достойный воин, Дарт Мол, – говорит он, – И тебе необходимо достойное оружие.

Он в первый раз в жизни знакомит меня с Архивами Ситов. Он долго изучал их и нашел то, что требуется. Тысячи лет назад один из Повелителей Ситов сконструировал двухклинковый световой меч.

Учитель указывает на запись:

— Вот это станет твоим оружием, Повелитель Мол. Ты должен быть непобедим, если собираешься служить мне.

Я сам должен собрать меч, чтобы знать каждую его деталь. Он должен лечь в руку как влитой и быть безупречно сбалансирован для моих движений. Я буду тренироваться владеть им до тех пор, пока меч не станет частью меня. И тогда я присоединюсь к Учителю для величайшей цели. Я осмеливаюсь спросить:

— Что это за цель, Учитель?

— Власть над всей Галактикой.

Я помню чувства, наполняющие меня в тот день. Безудержное ликование, близкое к удовольствию от боя. Я – часть великого плана. Я буду властвовать. Я буду править.

Я только начинаю познавать вкус Темной стороны…


Запись семь


Непродолжительный ночной отдых восстанавливает мои силы. Рана достаточно серьезна, но у меня выдающиеся способности к исцелению. Дроиды–шпионы не прислали никаких сообщений, но я уверен, что они поступят сегодня. Я чувствую возмущение в Темной стороне. На планете присутствует Свет, сосредоточение Силы.

Джедаи рядом. Предвкушение подобно нескончаемому голоду.

Восходят солнца–близнецы Татуина. Не пройдет и часа, как жара станет непереносимой. Я подхожу к ближайшей возвышенности, откуда открывается вид на километры вокруг. Меня окружает море грубого и жесткого песка. Свет слепит глаза. Два солнца раскаляют пустыню, от земли поднимается волна жара, стеной обрушиваясь на мое тело.

И все же я предпочитаю именно такие планеты, как Татуин. Меня вполне устраивает его суровость. Ничто здесь не подчиняется сенатским законам. Тут полно преступников и прочего отребья, но они не суются дальше космопортов. В остальных областях планеты можно с легкостью затеряться. Сейчас скрытность – мое лучшее оружие против джедаев.

В ожидании отчетов от дроидов–шпионов мое нетерпение нарастает. Один час сменяется другим. Я беспокойно брожу вокруг своего корабля.

Ситы никогда не испытывают беспокойства. Наша дисциплина идеальна. Как в бою, так и в бездействии.

Но я никогда еще не был так близок к цели, Учитель!

Наконец я заставляю себя принять позу для медитации. Я концентрируюсь на Тьме внутри себя. Начинаю с образа сражения, произошедшего при выполнении одного из заданий Повелителя. Я не помню лица противника, но зато помню его стиль боя. Помню, как он в конце концов обратился в бегство и все же был пойман. Гнев и удовлетворение смешиваются, превращаясь в ярость.

Другое воспоминание всплывает в памяти. Я – маленький мальчик, идущий рядом с Учителем по планете, покрытой снегом и льдом. Ветер режет, словно лазером, когда мы подходим к глубокому озеру голубого цвета, но моя теплая одежда не дает почувствовать холод. Только что была закончена серия упражнений, которая состояла в том, что я должен был максимально быстро взобраться на отвесную скалу, покрытую ледяной коркой, и спуститься назад. Задание было призвано улучшить мой баланс и контроль над телом. Мне было страшно, но я справился, надеясь получить одобрение Учителя. Вместо этого тот взмахивает рукой, направляя Темную сторону, и мое маленькое тельце подхватывает и швыряет на середину озера.

Я ухожу под воду и тут же пытаюсь выплыть на поверхность. Вокруг меня плавают куски льда. От холодной воды перехватывает дыхание. Голую кожу обжигает от одного ее прикосновения. Я помню приступ дикой паники, когда пришло осознание, что моя толстая одежда и тяжелые ботинки тянут меня ко дну.

Преврати свой страх в гнев, Мол.

Это был урок. И я понял, что, к удовлетворению Повелителя, еще не выучил его.

Я барахтаюсь в ледяной воде, всплываю и снова тону. Пытаюсь звать на помощь. А Учитель стоит на берегу, не пошевелив даже пальцем.

Объявший меня ужас перерастает в гнев. Темная Сторона заставляет ноги и руки двигаться без устали, неистово продираясь сквозь толщу воды, помогает моим ступням в тяжелых ботинках яростно грести и, наконец, вытаскивает меня на берег. Я медленно выпрямляюсь, дрожа всем телом.

Учитель так и не удостаивает меня похвалы. Мы продолжаем прогулку, как ни в чем не бывало.

Темная сторона подпитывается такими воспоминаниями. Я концентрируюсь на своих страданиях и превращаю их в гнев. Вскоре я достигаю безграничного покоя во Тьме.

Когда медитация окончена, я покидаю корабль для еще одной рутинной проверки. В этот раз я обнаруживаю следы банты. Животное обошло вокруг корабля, постояло и сделало еще круг. Почему я не услышал?

Присев, я изучаю следы. Характер движений указывает на то, что банта везла наездника. Иначе, зачем бы животное кружило вокруг судна?

Кто за мной наблюдает?

Это могут быть джедаи или посланный ими шпион. Или случайный свидетель. В любом случае, это необходимо выяснить. Мое присутствие на планете должно оставаться в тайне.

Я иду по следам на зыбком песке. Оба солнца стоят в самом зените, и печет так, будто я иду через открытое пламя. Рана на ноге уже через несколько километров начинает отзываться болью на каждый мой шаг. Я не обращаю внимания.

Следы ведут через дюны в каньон. Абсолютно голые скалы, словно стены, поднимаются с обеих сторон, скрывая меня от палящих лучей и отбрасывая сизые тени. После слепящего сияния песка сложно различить силуэты в тени.

Я замечаю, что цепочка следов тянется дальше, исчезая в скалах. Следую за ними так далеко, как только возможно. Глаза непрерывно осматривают каньон сверху донизу. Пусто. Клочок чистого неба – вот и все, что удается разглядеть. По каньону гуляет ветер, вздымающий горсти песка, попадающие на мою одежду. Ко мне приходит осознание того, что будь я не Молом, Повелителем Ситов, а обычным заурядным существом, то чувствовал бы себя здесь загнанным в капкан одиночества. Но я Сит. Что‑то идет не так. Я не в ловушке, хотя, похоже, должен был в ней оказаться.

Внезапно над стеной каньона показывается одинокая банта без наездника. Я отвлекся лишь на долю секунды, а из‑за утеса на меня тут же бросается таскенский рейдер, размахивающий своим гадерффаем.

Естественно, перед отлетом с Корусканта я изучил с чем можно повстречаться на Татуине. Я осведомлен о таскенских рейдерах. Местные называют их Народом Песка. Это агрессивные и жестокие противники. Хорошо приспособленные к жизни в пустыне, они носят одеяния песочного цвета, дыхательные маски и защитные очки. Их излюбленное оружие – гадерффай – двухстороннее, как мой меч, сверкающее металлом, смертоносно заостренным на конце. Я слышал, что они внушают ужас местным. Меня же они просто утомляют.

Я активирую один клинок меча и поджидаю, пока рейдер подойдет поближе. Скука одолевает меня в ожидании этого боя. На самом деле, если тебе приходится сражаться, то интереснее, когда тебе бросают хоть какой‑то вызов.

Он агрессивно несется на меня без всякого изящества, издавая при этом странные боевые кличи. Одним ловким ударом я разрубаю его гадерффай на две половины.

Надоедливое существо ревет, потрясая обрубком оружия. Он нападает снова.

Вместо того чтобы атаковать, я повторяю все его движения, блокируя выпады. Я узнаю о его ударах раньше, чем он сам. Тысяча различных мелочей выдает мне намерения таскена: равновесие, положение плеч, боевая стойка.

Поняв, что я играю с ним, он разочарованно вскрикивает. Пора с этим заканчивать.

Глупо оттягивать развязку. Убей и иди дальше.

Но как только я собираюсь провести серию ударов, которая положит этому конец, группа Людей Песка неожиданно появляется из ниоткуда. Они толпой высыпают из‑за дюн, из‑под песка, из того, что казалось просто трещиной на поверхности утеса.

И тут я вспоминаю еще один факт о Народе Песка – они всегда передвигаются цепочкой, след в след, чтобы скрыть свое число.

Здесь их, по меньшей мере, тридцать. И они приближаются.


Запись восемь


Невероятно, но я совершил ошибку. Причиной тому моя нетерпеливость, а может, переутомление, не знаю.

Песчаные Люди в ярости надвигаются на меня. Дыхательные маски и очки защищают их от песка, который режет мои глаза и забивается в рот.

Вой становится громче. Таскены машут гадерффаями и начинают окружать меня. Их слишком много. Не успеют они и глазом моргнуть, как я прикончу четверых или пятерых, но это только еще больше разозлит оставшихся.

Во мне нарастает раздражение. Эти задержки отвлекают меня от основной цели.

Я никогда не пытаюсь избежать боя. Но это сражение утомит меня, а силы еще понадобятся мне для джедаев. Если Учитель узнает, что я был ранен, он будет в ярости.

Все эти размышления проносятся у меня в голове быстрее, чем нападающие успевают пошевелиться. Один свирепого вида рейдер первым делает шаг в мою сторону, высоко подняв свой посох. Для меня не составляет труда совершить ложный выпад влево, а затем, сделав полуоборот, нанести удар сзади, пока он удивленно смотрит на место, где я только что стоял.

Таскен тяжело падает, подняв в воздух облако песка. Я доволен, а вот его товарищи, кажется, не очень.

Приближаясь, рейдеры прижимают меня к отвесной стене каньона. Они уже решили, что загнали меня в ловушку. Очевидно, они намерены медленно нарезать меня на кусочки, смакуя мои страдания.

В этот момент оживает комлинк на моем запястье. Один из дроидов–шпионов что‑то обнаружил. Сигнал нарушает звенящую тишину каньона. Даже таскены замирают.

Джедаи обнаружены. Я должен возвращаться к «Лазутчику».

Я вынужден повернуться к ним спиной, всего на миг. Я бегу прямо к стене каньона. Расстояние для разбега не очень большое, и я вынужден мчаться изо всех сил. Я чувствую, как на моем левом бедре снова открывается рана, но не обращаю на это внимания. Боль – всего лишь еще одна мелкая неприятность. Она не способна замедлить меня.

Я взлетаю вверх по отвесной стене, призывая Темную сторону, чтобы уйти от врагов. Мне помогают ярость и презрение к таскенам. Несмотря на боль, мне удается подняться по стене. Последним рывком, посылающим алую вспышку агонии в больную ногу, я делаю обратное сальто, перелетаю над изумленно задранными вверх лицами врагов и приземляюсь за их спинами.

Они так поражены, что не успевают среагировать. Это дает мне преимущество. Я бросаюсь бежать по каньону назад к кораблю. Рана начинает ныть, и я злюсь на себя за слабость. Я стараюсь бежать со своей обычной силой и скоростью.

Таскены мне не соперники. Они гонятся за мной, потрясая вслед гадерффаями, не в силах догнать. Я – поток Тьмы, обгоняющий свет.

Вернувшись на «Лазутчик», сквозь обзорный экран я вижу, что таскены остановились в сотне метров от судна. Они о чем‑то спорят, оживленно размахивая руками. Но я уже знаю, что они отступят. Так и есть – рейдеры разочарованно удаляются в поисках более легкой добычи.

Спустя несколько минут появляется дроид–шпион. Я изучаю его данные – один джедай был обнаружен в Мос Эспа. Согласно координатам, он покидает поселение. Скорее всего, возвращается к своему кораблю.

Надеюсь, джедай, ты доволен собой и полностью уверен в своей безопасности. Ты слишком высокомерен, чтобы думать, что тебя может кто‑то одолеть. Даже не знаю, что окажется приятнее – уничтожить тебя, или видеть твое удивление.


Запись девять


Технологии доставляют мне удовольствие. Я собственноручно оборудовал свой спидербайк усовершенствованной системой зажигания. Теперь он невероятно быстр. У джедая нет никаких шансов сбежать.

Я лечу над пустыней, внезапно радуясь изнурительному зною, ведь он замедлит передвижение джедая. Я подаюсь вперед, сфокусировав взгляд на раскинувшейся передо мной местности, ища любые признаки движения, которые выдадут местонахождение врага. Вокруг пыль, песок и бесконечные дюны. Желтая земля, синее небо.

Место сражения едва ли не важнее самой схватки. Вездесущий песок будет помехой в бою, но я должен обращать всякое препятствие в свою пользу. Зыбкая почва будет отвлекать джедая, сделает его неуклюжим. Я же всегда ловок и проворен.

Мое внимание привлекают клубы песка на горизонте. Я вижу какую‑то точку вдали. Когда я приближаюсь, точка распадается на две. К моему удивлению, это мужчина и маленький мальчик. На секунду я сбит с толку. Неужели это и есть моя цель?

По манере движений высокой фигуры я убеждаюсь, что это и вправду джедай. Что ему нужно от этого ребенка?

Мальчик… Что‑то с ним не так. Его присутствие вызывает ощутимое волнение в Силе. Еще не осознанное, не контролируемое. Что он делает рядом с джедаем?

Причины меня не интересуют. Результат – вот что имеет значение. Я вижу одного джедая. Даже после смерти он приведет меня к своему напарнику, ведь второй обязательно за ним вернется. А я буду ждать.

Я нагоняю их. Двигатели почти бесшумны. Можно нанести удар прямо сейчас. Или спрыгнуть с байка и заняться им открыто, чтобы получить большее удовольствие?

Я хочу видеть его глаза.

Джедай прибавляет шаг. Мальчик приотстает позади. Он прямо на моем пути, и я неминуемо собью его.

За секунду до столкновения джедай разворачивается и видит меня. Он что‑то кричит мальчику, и тот, не оглядываясь и не колеблясь ни секунды, плашмя падает на землю. Проносясь над его распростертым телом, я отмечаю про себя, что это весьма необычно. Большинство детей задумались бы или обернулись. Его инстинкты поразительно развиты для столь юного возраста. Возможно, Сила в нем могущественнее, чем мне показалось.

Пролетев мимо, я тут же презрительно выбрасываю мысли о мальчишке из головы. Он ровным счетом ничего не значит. Моя цель – джедай.

Смотри, джедай, и увидишь, как тает твоя раздутая репутация. Ты уже труп, лежащий у моих ног.

Улучив момент, я взмываю со спидера в воздух. Меч уже активирован и готов к бою. Джедай отражает мой первый выпад – он предвидел мой маневр.

Бой проигран, если противник с легкостью предугадывает твои ходы. Мне совсем не нравится, что джедай был готов к нападению. Я мгновенно принимаю решение отказаться от привычных комбинаций и приемов. Такое ощущение, что этот джедай знает все мои движения еще до того, как я их совершу.

Но он не может соперничать со мной по силе. Я чувствую это. И чувствую, что это удивляет его. Но он ничем не выдает своего замешательства. Я понимаю, что он еще не встречал противника подобного мне. И это пугает его.

Ты боишься не напрасно. Приготовься к смерти.

Я ускоряюсь, призывая гнев, питающий мою мощь. Моя поступь никогда еще не была столь быстрой и невесомой. Осыпающийся песок оказывается для меня прекрасной опорой. Грузное тело и тяжелые движения этого человека проигрывают моей легкости и скорости.

Тем не менее, джедай изящен. Песок не так уж и сковывает его движения. Сколь бы ни были сильны мои удары, его равновесие безупречно.

Каждый удар посылает по телу волну дрожи. Джедай нисколько не уступает мне по силе. Наши клинки сталкиваются и шипят. Пыль и песок вздымаются вокруг нас, но не сбивают меня с ритма.

Мой противник кричит мальчику, чтобы тот возвращался на корабль. Трусливый пацан бросается прочь. Покончив с этим джедаем, я доберусь и до второго.

Но не могу не признать – передо мной достойный соперник. Я прыгаю – он следом. Каждый мой выпад он повторяет с поразительной четкостью, на каждую яростную атаку отвечает с тем же пылом. Гудящее лезвие его меча пару раз проносится ближе, чем мне бы того хотелось.

Всему виной моя рана. Она замедляет мои действия – пустяк, доля секунды – но все же. Я не в лучшей форме, и это дает джедаю преимущество.

При этой мысли гнев ослепляет меня. Я зол на свою слабость, но использую гнев, чтобы разжечь Темную сторону. Ощущая волну Силы, исходящую от джедая, я посылаю в ответ свою собственную: я тоже кое‑что умею, и гораздо лучше него. Я бросаюсь в неистовую контратаку. Чувства подсказывают, что джедай уже начал уставать, и триумф застилает мне глаза красным туманом. Я усиливаю натиск. Я побеждаю. Я прикончу его.

Сначала его способности внушали мне опасения, но теперь я уверен в победе. Я буду наслаждаться каждым мгновением этого боя.

Преодолевая усталость, джедай все равно бьет с невероятной силой. Он крупный человек, и его физическая мощь впечатляет. Падение будет тяжелым. Он рухнет словно скала.

Животное удовольствие растекается по всему телу – слабость джедая словно питает мою силу. Он отступает, парирует мой удар с разворота и отступает снова. Я рвусь вперед, не обращая внимания на терзающий глотку песок.

Словно ниоткуда, появляется корабль, и не успел я и глазом моргнуть, как джедай исчезает из виду. Он исчез в клубах пыли? Прыгнул мне за спину? Я теряюсь в догадках.

Может, я проскочил мимо, пытаясь достать его?

Или он обошел меня?

Я вижу, как джедай одним огромным прыжком оказывается на трапе корабля.

Нет! Я прыгаю следом, но уже слишком поздно.

Мне остается только провожать взглядом уносящийся в небо корабль, пока тот не становится едва заметной точкой.

Песок скрипит на зубах. Джедай сбежал.

Я долго стою, замерев на месте. Поднимается ветер, яростно бросающий в меня тучи песка. Он хлещет, царапает лицо и обнаженную кожу. Что‑то тонкой струйкой течет во рту. Кровь. Однако я продолжаюнеподвижно стоять, позволяя ветру вздымать вокруг меня песчаные вихри.

Кровь во рту имеет острый вкус унижения. Позора. Так стыдно мне еще не было никогда. И Тьма, накрывшая меня, темнее любой, что я когда‑либо знал. В ней нет спасения.

Я провалил задание. И обязан доложить об этом Учителю.


Запись десять


Больше нет смысла оставаться на Татуине. Я знаю, что делать дальше. Нужно вернуться на Корускант и встретиться с Повелителем Сидиусом лицом к лицу. Я посылаю краткое сообщение о том, что джедаи с королевой скрылись, и отправляюсь в путь сам. Потому что знаю – Учитель захочет услышать каждую деталь от меня лично.

Я готов к тому, что меня ждет, но все же не спешу действовать. Как‑то я уже принес Учителю дурные вести. Несмотря на все мои успехи, один раз мне приходилось докладывать о проваленной миссии.

Это было давно, когда Учитель Сидиус тайно помогал усилить влияние Торговой Федерации. По заданию я должен был полететь на планету Чрия и проследить, чтобы местный подпольный оборот спайса перешел под контроль Торговой Федерации. На этой миссии от меня требовались исключительно угрозы и запугивание. Владение Силой следовало держать в секрете, пока мои противники не будут мертвы.

Сначала все шло гладко. Спустя некоторое время перепуганные до смерти торгаши уже готовы были подписать все отказы от прав. Но затем один из дилеров взбунтовался. Не успел я что‑либо предпринять, как среди населения вспыхнуло самое настоящее восстание. Каждый чрианец скорее был готов уничтожить весь свой запас спайса, чем отдать его Торговой Федерации. Они собственными руками, из принципа, разрушили экономику.

Такого я не ожидал. Судя по моему опыту, всякое живое существо руководствуется в первую очередь личной выгодой. Разумеется, я не мог перебить все население, так что мне пришлось доложить Учителю о поражении.

Сидиус… был недоволен. Он поднял руку, и хватка Темной стороны вцепилась в мою глотку, поднимая в воздух. Дыхание покидало меня медленно – чересчур медленно, чтобы я сполна успел прочувствовать каждую секунду охватившей меня слепой паники, пока я корчился и пытался втолкнуть хоть немного воздуха в сдавленные легкие.

Когда я уже начал терять сознание, хватка ослабла, и я мешком рухнул на пол. Учитель ушел. Некоторое время я не получал ни вызова, ни поручения, ни слова. И это полное отсутствие внимания Повелителя стало самым страшным наказанием.

Так что, возвращаясь на Корускант, я тщательно обдумываю, какую часть произошедшего мне лучше не упоминать. Стоит ли рассказывать Учителю о битве с пиратами, или о стычке с Народом Песка? Если да, то в этом случае придется упомянуть и раненую ногу. А у меня нет желания показывать Учителю свою слабость.

Тем более, рана почти зажила. Действительно, нет смысла рассказывать.

Он упрекнет меня за то, что я попался пиратам. И не станет слушать оправдания, что избежать инцидента было невозможно. Он вообще не станет меня слушать.

Меня не интересуют оправдания, Мол. Мне нужен результат.

Объяснения и оправдания далеко не всегда одно и то же, хотя часто звучат одинаково. И зачастую молчание действительно лучший выход.

Мне не хочется скрывать что‑то от Учителя. Я никогда раньше не лгал ему. Но я убеждаю себя, что некоторые подробности Повелителю знать совсем не обязательно. Мы должны будем сосредоточиться на следующем своем шаге.


Я прибываю на Корускант глубокой ночью. Кажется, будто я вышел из гиперпрыжка возле ярчайшей звезды – сияние планеты ослепляет меня. Свет миллиардов огней пробивается даже через атмосферу, мерцая в темноте космоса. Многие считают открывающийся вид одним из самых красивых в Галактике.

Но мне нет дела до красоты. Меня терзает мрачное предчувствие – сейчас все в Галактике меркнет перед гневом Учителя.

Я сажаю корабль в ангаре. Створ плавно закрывается за мной. Снаружи вход не заметен – всякий увидит лишь сплошную стену. Завершая проверку всех систем корабля, я ловлю себя на том, что пытаюсь оттянуть момент встречи. Я должен вести себя так, как подобает Повелителю Ситов. Мы не увиливаем от того, что предстоит. И не трясемся от страха.

Я направляюсь прямиком на встречу с Учителем. Он восседает в центре пустой комнаты, в которой обычно медитирует или обдумывает свои планы. Ничто не должно отвлекать его, и даже тихо закрывшаяся за мной дверь становится невидимой, слившись со стеной.

Я рассказываю, что произошло. Как я шел по следу джедаев. Как был близок к победе. Как джедай улизнул, запрыгнув на трап улетающего корабля.

Глаза Повелителя скрыты под низко надвинутым капюшоном. Я пытаюсь прочесть его реакцию по губам – но на лице Сидиуса не дрогнул ни один мускул.

— Ты убежден, что мог одолеть этого джедая? – спрашивает он.

— Да, Учитель. Я ощущал его усталость. Я мог победить.

— Он носит бороду?

Я молча киваю.

— Славно. Это Квай–Гон Джинн. Он Мастер в этой паре.

Кажется, Учитель услышал то, что хотел. Я в замешательстве. Странно, он ведь должен быть в ярости из‑за того, что я упустил джедаев.

Я осторожно выдвигаю предположение, что королева и джедаи, скорее всего, направятся на Корускант. А что еще им остается? Королева юна и ищет защиты. Она все еще слишком наивна и верит, что найдет поддержку в Сенате. Я доволен своими выводами, а вот Учитель нет. Кажется, ему вообще все равно.

Взмахнув рукой, он сообщает, что королева уже здесь.

Она совсем рядом – остановилась в сенаторских покоях. Я застываю на месте:

— А джедаи?

Они тоже на Корусканте. Рука невольно тянется к мечу. Мои враги здесь. В груди вспыхивает пламя, распространяясь по всему телу.

— Позвольте мне убить их, Учитель.

— Не здесь, – голос звучит отстраненно, будто меня вообще нет в комнате. – У меня другой план.


В присутствии Учителя я чувствую облегчение. Меня не наказали. Очевидно, мысли Сидиуса заняты чем‑то другим.

Но, оставшись один, я начинаю сомневаться. Может, Повелитель решил вспомнить свой старый метод, неоднократно использовавшийся, когда я был младше – откладывать наказание до тех пор, пока я не начну сходить с ума от ожидания? Я не знал ни когда ждать расправы, ни какой она будет. А когда кара наконец обрушивалась на меня – я принимал ее чуть ли не с облегчением.

Впрочем, недолго. Как только наказание начиналось, всякая радость улетучивалась бесследно… Теперь меня уже не напугать комнатой, кишащей динко, но не стоит недооценивать изобретательность Учителя.

Неужели он знает о встрече с пиратами, или о моем опрометчивом решении пойти по следам банты? Неужели почувствовал, что я поранил ногу? Оба эти события подвергли опасности задание и существенно задержали меня. Наверняка он выжидает, пока я расслаблюсь, и только тогда нанесет удар.

Сосредоточься на настоящем, Мол. Думай о предстоящем. Не оглядывайся на прошедшее.

Нужно обратить провал себе на пользу. Я должен запереть его в сознании, давая пищу Тьме. Я должен раздуть пламя ненависти. Это сделает меня сильнее, и когда я снова встречусь со своим врагом – я не потреплю поражения.

И теперь я знаю имя врага. Квай–Гон Джинн.

В прошлом имя противника ничего для меня не значило. Враг был лишь целью. И то, как зовут мою жертву, не имело значения и никак не помогало в ее уничтожении.

Но теперь я с удовольствием назову врага по имени. Я повторяю его снова и снова, ненавидя каждый слог, произнося его как ругательство. Как проклятие. Квай–Гон Джинн.

Я уничтожу тебя, Квай–Гон Джинн. Я буду смотреть в твои изумленные глаза, рассекая тебя мечом, Квай–Гон Джинн. Я буду ликовать, стоя над твоим трупом, Квай–Гон Джинн.

Из‑за тебя я подвел своего Учителя.

И ты за это заплатишь.


Вызвав меня, Учитель сообщает, что королева Амидала попыталась добиться решения своего дела в Сенате, чего и следовало ожидать. Она просила объявить блокаду планеты Торговой Федерацией незаконной. И ничего не добилась, как мы и предвидели.

Повелитель победно ухмыляется – я еще никогда не видел его в лучшем расположении духа. По его словам, самое приятное – когда каждая часть плана встает на свое место по твоей воле, по неведению и слепоте тех, кто этой воле подчиняется.

Я чувствую облегчение. Учитель не знает ни о моем ранении, ни о тогорианцах. Он торжествует и готовится сделать следующий ход. Мои оплошности уже не имеют значения. Если только он не вернется к ним позже, когда ликование улетучится…

— Она возвращается на Набу, – резко сообщает Повелитель. – Глупая девчонка. Ее сопровождают джедаи. – Он с улыбкой подзывает меня. – Идем. Свяжемся с неймодианцами и сообщим им радостные вести.

Он набрасывает мантию, опуская на лицо капюшон. Нут отвечает на вызов практически сразу. Его глаза полны ужаса при виде Дарта Сидиуса. Я остаюсь вне поля зрения Ганрея.

Учитель говорит, что королева собралась назад на Набу. Нут немало удивлен этим, но такой поворот событий не пугает его.

— Разберитесь с ней, когда она прилетит, – велит Сидиус. Нут кивает. Это не составит для него проблемы. Со всеми его войсками, охраной и дроидами–убийцами он даже не испачкает рук.

Повелитель спрашивает, успешно ли идет оккупация планеты. Неймодианец уверяет, что более чем успешно. Федерация захватила оставшиеся поселения. Все под контролем.

Я с надеждой жду, уже зная, что скажет Учитель. Сейчас мой выход. Я наконец открою свое лицо. Он даст мне шанс поквитаться с Квай–Гоном Джинном.

— К вам присоединится Дарт Мол. Он разберется с джедаями.

Я вижу, как нервно сглотнул Ганрей. Он бросает быстрый взгляд на Руне. Им не по нутру мысль о моей компании.

И, тем не менее, они делают вид, что рады. Экран гаснет, и Учитель негромко смеется.

— Скоро нужда в неймодианцах отпадет, – говорит он, – Не могу дождаться этого дня.

Он поворачивается ко мне, и в его глазах читается приказ:

— Проследи за тем, чтобы они разделались с королевой Амидалой. Твоя же задача – уничтожить джедаев. И на этот раз не подведи меня.


Запись одиннадцать


Ужас туманит рассудок Ганрея и Хаако. Я пугаю их до смерти одним своим видом. С самого момента прибытия на Набу. Причина в моих татуировках? Безмолвии? Глазах? Стоит мне лишь бросить взгляд в сторону неймодианцев, как они в страхе ретируются.

Поэтому я смотрю на них очень часто.

По прибытии я с удивлением обнаруживаю, что Нут и Руне расположились в королевском дворце Тида, как у себя дома. Ганрей занял личные покои королевы Амидалы. Неймодианцы полагают, что за свою верность получат контроль над планетой.

Несомненно, они все еще полезны для нас. Но и им полезно помнить, кто тут хозяин.

Поэтому, прилетев рано утром, я направляюсь в королевскую спальню, где Нут дремлет на ложе Амидалы, накрывшись одеялом из мягкого блескошелка. Сорвав покрывало, я отвешиваю сонному неймодианцу пинок. Увесистый пинок.

Он в панике вскакивает:

— Началось вторжение?

Какой же он все‑таки дурак. Я с отвращением приказываю ему взять себя в руки.

— Теперь это мои покои, – говорю я.

Страх мелькает в глазах Ганрея. В последний момент он пытается прихватить блескошелковое покрывало, но я вырываю ткань из его лап. Одеяло рвется пополам, и я замечаю смятение на физиономии Нута. Я раздираю тонкую материю в клочки, лишь затем, чтобы напугать неймодианца посильнее. Потом швыряю обрывки в его морду и произношу сквозь зубы:

— Пришли кого‑нибудь, чтобы прибрали тут после тебя.

Желая поскорее скрыться с моих глаз, он вылетает вон с такой скоростью, на какую только способны неймодианцы.

Глядя ему вслед, я не могу сдержать смеха. Не то, чтобы я нуждался в роскоши – просто мне нравится терроризировать Нута. Это очень легко, но так приятно.

Я прогуливаюсь по дворцу, отмечая ценность материалов, мастерство отделки, великолепие коридоров и лестничных маршей. Из огромных, высотой до потолка, окон открывается вид на заводи и водопады Тида. Я редко обращаю внимание на окружающую обстановку – только на то, где я должен находиться и что необходимо учесть согласно заданию. Но здесь и сейчас я вижу, что лежит передо мной. Власть над Галактикой в наших руках, а все ее богатства у наших ног.

Я рос без излишеств. Голые стены, голый пол, матрац для сна, миска для еды. Я верю, что удобства превращают тебя в размазню. Сражение – вот все мое счастье, а подготовка к битве – все мое удовольствие.

Но, возможно, я преувеличиваю. Не исключено, что однажды я буду править, сидя во дворце, подобном этому. Не самый плохой вариант, не правда ли?


Я приближаюсь к тронному залу. Нут и Руне о чем‑то переговариваются, но резко замолкают, как только я появляюсь в дверном проеме. Наверняка Ганрей жаловался на меня.

Входя, я бросаю на Ганрея тяжелый взгляд. Тот вскакивает с трона и поспешно пересаживается в обычное кресло. Я сажусь, а неймодианцы нервно следят за мной.

— Доложите обстановку, – требую я.

Нут начинает лепетать, что на Набу все идет по плану. Руне вставляет, что люди подавлены и согнаны в лагеря. Подпольное сопротивление незначительно и будет подавлено в ближайшие дни. Каждое судно и каждый отряд приведены в готовность, чтобы не упустить корабль королевы. Они обещают, что Амидала будет обнаружена, как только ее судно войдет в атмосферу Набу. Скорее всего, она приземлится на центральной площади и попытается вступить в переговоры, используя джедаев для своей защиты. Ей просто не проскользнуть незамеченной при таких мерах безопасности…

— Если только она уже не проскользнула, – бросаю я.

— Это невозможно! – кричат они в один голос.

Я предлагаю проинспектировать систему охраны дворцовой площади совместно. Они соглашаются, как обычно выкатив глаза и что‑то невнятно бормоча.

Мы обходим центральную площадь по периметру. Неподалеку шумят водопады, их брызги освежают воздух. На широкой площади нет ни души. Я представляю, как до вторжения она была заполнена людьми. Я слышу гул транспортных средств, говор музыкантов, торговцев едой и всевозможными удовольствиями, которые только могут быть куплены или проданы в самом сердце огромного города.

Мне по душе, когда здесь пусто.

Руне и Нут показывают мне патрули – площадь обходят каждые пятнадцать минут.

— Пусть прочесывают каждые пять, – велю я.

Руне нервно уточняет, что в городе еще остались очаги сопротивления и спрашивает:

— Мы должны отозвать отряды?

Своим пристальным взглядом я сковываю их умишки, вытесняя любые мысли кроме страха.

— Неужели ты думаешь, – угрожающе спрашиваю я, – что королева по прибытии будет просто стоять и ждать, пока вы ее поймаете? Соображай, кретин. Куда, по–твоему, она направится?

Нут рявкает приказ в комлинк:

— Патрулировать каждые пять минут! – Он начинает мелко трястись. Я продолжаю, указывая рукой на балконы:

— Наблюдение вести постоянно. Установить инфракрасные сенсоры для оповещения патрулей.

Руне поспешно заверяет, что все будет сделано:

— Королеве не скрыться от нашего наблюдения. Все под контролем…

Тут раздается сигнал комлинка Нута. Тот колеблется. Я предлагаю ему ответить на вызов, если он не хочет искупаться в водопаде.

Офицер докладывает с лугов. Корабль королевы обнаружен в болотах Набу.

Нут выглядит потрясенным. Руне застывает с отвисшей челюстью. Их тупость перестает быть забавной.

— Вы схватили ее? – рычит Нут.

Офицер докладывает, что корабль оказался пуст и не найдено никаких признаков отряда королевы. Они исчезли.

Я молчу. Сейчас это гораздо эффективней слов.

Голос Нута дрожит, когда он приказывает офицеру отправить отряды на поиски.

Я выключаю комлинк, вырвав его из ладони неймодианца. У меня нет никакого желания и дальше слушать блеяние этих идиотов. Я держу устройство у самой морды Ганрея.

— Все под контролем, говоришь? – шиплю я ему в лицо. Он вздрагивает. – Ты за это ответишь. А теперь мы свяжемся с Повелителем Сидиусом.

Нут кивает. У него нет выбора. Одно лишь упоминание имени Учителя заставляет его позеленеть сильнее обычного. Ситуация становится критической. Когда Повелитель впервые связался с неймодианцами, предложив сотрудничество, их жадность взяла верх над трусостью. Без сомнения, они думали, что это будет легко. Сейчас же я ощущаю, что эта парочка мечтает оказаться на планете где‑нибудь во Внешнем кольце, подальше от хватки Повелителя Ситов. Только страх и алчность удерживают их здесь.

Перед нами предстает голограмма Дарта Сидиуса. Ганрей повторяет отчет офицера, добавляя, что он уже успел отправить отряды на поиски королевы.

— Это неожиданный поступок с ее стороны, – произносит Учитель Сидиус. – Слишком агрессивно… Повелитель Мол, будь начеку.

Он желает, чтобы я позволил противнику сделать первый ход. Неважно, что и когда произойдет – я буду готов.

Да, Квай–Гон Джинн. Я подожду, когда ты сделаешь свой шаг. Станешь беззащитным. Тогда мы и встретимся.


Запись двеннадцать


Терпение никогда не было моей сильной стороной. Чтобы достигнуть полного покоя, я сосредотачиваюсь на предстоящей битве. Когда я обращаюсь к Темной стороне, призывая ее на помощь, то чувствую возмущение в Силе. Враг приближается.

Первый удар запутает и отвлечет тебя, Квай–Гон Джинн. И сразу после этого, атаковав в полную силу, я сокрушу и уничтожу тебя. Теперь я знаком с твоим стилем боя. Я знаю, насколько быстро ты можешь двигаться, и с какой силой бить. Я знаю, что у тебя превосходные инстинкты и молниеносная реакция. А еще я знаю, что все это тебя не спасет. Я измотаю тебя до полного изнеможения, как уже сделал при первой встрече. И стоит тебе ослабить защиту хоть на миг – это станет твоей последней ошибкой.

Меня наполняет ненависть, холодная и несокрушимая, как каменные плиты под ногами. Моя душа выстлана ими изнутри. И в то же время ненависть живая – я чувствую, как она растет во мне.

В голове эхом отдается голос – голос Учителя. Не подведи меня на этот раз.

Я помню серо–голубые глаза джедая. В них читалась целеустремленность, но, в то же время, и отрешенность. Он смотрел на меня – и в то же время сквозь меня. Он дрался со мной, но не испытывал ненависти.

Я заставлю его ненавидеть меня.

Ко мне несется Ганрей. Раздраженный тем, что мои размышления прервали, я сердито оборачиваюсь к нему.

— Она собирает армию! – в ужасе вопит тот.


Ну наконец‑то, неймодианская разведка принесла хоть какую‑то пользу. Патрульные разузнали, что Амидала связалась с аборигенами болот.

Если мне не изменяет память, Нут уверял, что аборигены были полностью взяты под контроль.

— Они скрылись! – мямлит Ганрей. – Они знают местность лучше нас!

Неймодианец замолкает, наткнувшись на мой взгляд. Объяснения и оправдания суть одно и то же, теперь я это знаю.

Гунганы собирают войско. Но это не особо тревожит Нута и Руне. Дикарям не тягаться с Торговой Федерацией. Армия дроидов со всем ее вооружением непобедима.

А вот что замышляет королева Амидала, остается загадкой. Она планирует идти в бой? Лично поведет гунганов в атаку? Смешно даже подумать. В битве она и десяти секунд не протянет. О вооруженных силах Набу даже упоминать не стоит. Все истребители захвачены. Вольнонаемные пилоты и немногочисленные офицеры сосланы в лагеря. На что она рассчитывает, полагаясь на помощь безмозглых дикарей?

А еще есть джедаи. Пойдут ли они с королевой? Неужели они всерьез надеются уберечь ее от многотысячной армии дроидов?

Я связываюсь с Учителем. Он определенно должен все это услышать.

Во время отчета Повелитель даже не повел бровью. Его лишь слегка удивила глупость королевы.

Теперь мне приходит в голову, что джедаи покопались в ее безвольном мозгу. Может, у них есть свой план? Вряд ли молодая королева способна сама разработать стратегию боя. Да, джедаи определенно замешаны.

Повелитель Сидиус решительно отметает мое предположение. Джедаям запрещено вмешиваться в этот конфликт. Они лишь советчики, в крайнем случае – защитники, но не более. Квай–Гон Джинн ни за что не превысит полномочий.

— И нам это только на руку, – говорит Учитель.

Он видит дальше, чем я. Охватывает взглядом всю картину целиком. И, конечно же, он прав. Джедаи всегда слепо следуют правилам. Это их главная ошибка. Ситы, верящие не в правила, а в превосходство, станут их погибелью.

— Уничтожьте их, – велит Повелитель Сидиус, – Всех до единого.

Непременно.


Возмущение Темной стороны зарождается легкой рябью, и постепенно превращается в волну, обрушившуюся на мое тело с такой силой, что перехватывает дыхание.

Квай–Гон Джинн. Здесь. В Тиде.

Наконец‑то мы встретимся.

Убить его первым или сначала разделаться с падаваном у него на глазах? Насладиться скорбью врага перед тем, как нанести последний удар?

Пусть все решится в бою. Не надо строить планы.

Я неторопливо встаю и активирую оба клинка меча, дважды проверяю все свое снаряжение, делаю пару взмахов и выпадов, оценивая готовность оружия. Затем возвращаю меч на пояс.

Я закрываю глаза, концентрируясь на образе противника. У меня есть время. Скоро либо сенсоры, либо дроиды Торговой Федерации обнаружат джедаев.

Я ждал всю свою жизнь. Готовился. И вот он – этот момент. Все мои знания, способности, навыки – все оттачивалось для последнего испытания. Сегодня, здесь, на этой планете.

Даже неудачная попытка убить джедая на Татуине послужила шагом к победе. Я воспользуюсь всем, что будет в моем распоряжении.

С самого детства я подчинялся каждому приказу Учителя. Я выполнял одно задание за другим, летал на бесчисленные миссии. И все это – ничто по сравнению с сегодняшним днем. Наконец я покажу, чего стою.

Я отправлю Квай–Гона Джинна в небытие. Учитель убедится в моей непобедимости, и больше никогда не посмеет ни наказать, ни усомниться во мне.

Потому что теперь нет места сомнениям. Только знание – я не потерплю поражения. Ситы не проигрывают. Это не самоуверенность, это определенность.

Пришли данные с сенсоров. Рыцарей засекли в главном ангаре. Нут и Руне забаррикадировались во дворце. Трусы. Но даже я уверен, что они смогут отразить жалкую атаку королевы.

Я готов. Знайте – жизни Квай–Гона Джинна и его ученика, Оби–Вана Кеноби, в моих руках. Мне суждено пролить их кровь. Мне суждено стоять над их мертвыми телами. И ощущать сладкий вкус победы. А после я заберу световые мечи и брошу их к ногам Учителя. Он увидит, на что я способен

Мы будем править Галактикой вместе, бок о бок. Мы – Повелители Ситов. Непобедимые.


Эпилог


ГОЛОСОВОЕ СООБЩЕНИЕ

Записано Повелителем Ситов Дартом Сидиусом

Место записи: Корускант


С прискорбием сообщаю, что Дарт Мол ошибался. Повелитель Ситов может потерпеть поражение, если он падет жертвой веры в свою непобедимость.

Я беру на себя обязанность закончить дневник Повелителя Мола, моего погибшего ученика. Я должен записать здесь все, что мне удалось узнать о его смерти от руки джедая Оби–Вана Кеноби.

Информация повелителя Мола оказалась верна: королева с небольшим отрядом захватила главный ангар. Их целью было похитить истребители, чтобы попытаться уничтожить орбитальную станцию управления дроидами. Мол должен был догадаться. Нельзя было позволить им добраться до кораблей. Вместо этого он сосредоточился на джедаях. Да, таков был мой приказ, но он должен был действовать по обстановке.

Он был способным учеником, но никогда не умел подстраиваться под ситуацию. Он преследовал джедаев, ведомый жаждой мести. Я с малых лет воспитывал в нем целеустремленность, однако не ожидал, что это станет ошибкой.

Небольшой группе истребителей удалось вырваться из ангара. Королева Амидала направилась во дворец, согласно своему плану, который — я с неудовольствием вынужден признать это — был весьма смел. Она слишком полагалась на удачу, но ведь результаты говорят сами за себя.

Джедаи остались сражаться с Молом. Наверняка рыцари догадались, что он единственный, кто был способен остановить королеву.

Вот тут Мол совершил еще одну ошибку: если он не смог сразу разобраться с джедаями, то ему следовало направиться во дворец и убрать Амидалу. Меня совсем не устраивает, что она до сих пор жива.

Но нет — мой не оправдавший надежд ученик бросился в бой с джедаями. Судя по обрывочным данным, что мне удалось раздобыть, он сражался хорошо. Даже прекрасно. Представляю, как джедаи удивились смертоносному мастерству Сита. Теперь они не только убедились, что Ситы вернулись — но еще и понимают, что им нас не одолеть. Мы вселили в них страх. Пусть привыкают.

Им придется жить с ним.

Сражение началось в ангаре. Дарт Мол активировал свой двухклинковый меч — оружие, собственноручно собранное им под моим руководством. Ученик безупречно владел им… по крайней мере, я так думал.

Он заставил джедаев отступать. Им пришлось применить все свои знания и умения, чтобы противостоять Молу. Двое против одного. И все равно они не могли победить. Наверняка, Мол использовал свою Темную мощь, чтобы ослабить связь джедаев с Силой.

Схватка переместилась из ангара в зал главного энергетического генератора Тида, расчерченный вдоль и поперек множеством мостков. Теперь они сражались совершенно одни, и каждый понимал, что этот бой может стать для него последним.

Вы, без сомнения, желаете узнать, как мне удалось выяснить, что же там происходило. Знать все, что касается моего плана по захвату Галактики — это моя обязанность. Всегда есть возможности выяснить все, что угодно. Даже то, что сокрыто в умах и сердцах живых существ. Мои знания даруют мне власть. И я не обязан делиться тем, как я добыл их.

Квай–Гон Джинн перехватил инициативу. Я подозреваю, что этот могучий воин был немало удивлен выносливостью Мола. И все же ему удалось сбросить моего ученика с мостков на несколько уровней вниз. Но когда джедай спрыгнул вслед за ним, чтобы добить, Повелитель Мол уже снова был на ногах, готовый к бою.

Молу следовало рассказать мне о тех тогорианских пиратах. Из этого дневника я с удивлением обнаруживаю, что у ученика были от меня секреты. Знай я о его раненой ноге, не исключено, что мои приказы были бы совсем другими.

Нет, не были бы. Я уверен, что Мол был на пике формы, сражаясь с джедаями. Его ошибкой стала не физическая уязвимость, а беспечность. Слабость воли, а не тела. Мог ли я это предвидеть? На этот вопрос у меня нет ответа.

В конце концов, такое со мной случается крайне редко.

Сражение продолжилось в коридоре, оборудованном смертоносными лазерными экранами. Силовые поля отделили джедаев от Мола и друг от друга. Они вынуждены были ждать, пока препятствия исчезнут, перед тем как начать новый раунд противостояния.

Я не знаю, удача или опыт повлияли на конечную расстановку сил. Разделил ли Мол джедаев умышленно или просто воспользовался сложившейся ситуацией? В любом случае, ход был блестящий.

Теперь он остался с Квай–Гоном Джинном один на один. Обескураженный Оби–Ван был заперт за энергетическим барьером. Должно быть, Мол испытал огромное удовлетворение от долгожданной встречи. Я знаю, что он чувствовал стыд за свой провал на Татуине. Сейчас же у него появилась возможность взять реванш и насладиться триумфом. Ученик всегда испытывал особое наслаждение от битвы.

Дуэль становилась слишком яростной, это подавляло силы джедая. Мол же все время был на высоте, я уверен.

Не пренебрегай старыми приемами, ученик. Они работают.

Бой с Квай–Гоном закончился старой, как мир, уловкой — Мол ударил противника в подбородок рукоятью меча. Хотя обычно он брезговал такими примитивными фокусами. Он изящный боец… был изящным бойцом. Аккуратным. Но как только он увидел брешь в обороне врага, мои уроки всплыли в его памяти.

Квай–Гон не ожидал такого удара.

Всегда используй любое преимущество.

Следующим выпадом Мол пронзил Квай–Гона мечом насквозь. Джедай упал.

Представляю себе вопль юного Оби–Вана. Мне смешно — но лишь потому, что самоуверенность джедаев заслуживает этого. Как же я люблю их… разочаровывать. Воображая реакцию падавана на гибель учителя, я получаю ни с чем не сравнимое удовольствие.

Это был триумф не только Мола — но и мой тоже. Благодаря моим тренировкам и наставлениям ему удалось одержать победу над таким противником, как Квай–Гон Джинн.

Торжество над главным своим врагом должно было остудить пыл Повелителя, обострить его восприятие. Вместо этого ученик нашел свою погибель — Оби–Вана Кеноби. Я уверен, Мол ожидал, что падаван набросится на него со всей яростью, чтобы отомстить за учителя. Он был готов к этому.

Но боюсь, Мол недооценил самообладание Оби–Вана. Сначала казалось, что исход битвы решен и Кеноби ждет неминуемая гибель. Мол столкнул его в шахту плавильни. Падаван повис, ухватившись за крошечный клапан, выступающий из отвесной стены шахты. Казалось бы, проще простого — разжать его пальцы Силой и отправить в полет ко дну плавильни, избавив Галактику от еще одного докучливого джедая.

Вместо этого Мол начал злорадствовать. Он презрительным пинком отправил меч Оби–Вана в пропасть и начал самодовольно прохаживаться над беспомощно висящим джедаем. Ученик хотел в полной мере насладиться моментом. Позабыв все мои уроки, он медлил, упиваясь своим успехом.

Сражение не окончено пока противник жив.

Сколько раз я ему это повторял?

Оби–Ван призвал Силу. Он выпрыгнул из шахты, меч Квай–Гона лег ему в ладонь. Мол не успел парировать удар, ставший, несомненно, самым большим сюрпризом в его жизни.

Мой способный ученик в конце концов подвел меня. Он сгинул в шахте. Я рад хотя бы тому, что его тело было уничтожено. Если ему суждено было погибнуть, то это был самый достойный финал.

Я столько лет твердил ему, что нельзя недооценивать джедаев. Он не послушал меня. А теперь оставшимся от него атомам уже все равно.

Тем временем королева захватила дворец. Она провела Нута и Руне, использовав своего двойника. Одно лишь воспоминание об этом приводит в ярость. Я всегда знал о непроходимой тупости неймодианцев… но привык, что она служит моим целям.

Еще одно сражение кипело над поверхностью планеты. Эскадрилья истребителей пыталась уничтожить неймодианскую станцию управления дроидами. Один из звездолетов пилотировал ребенок–раб, которого Квай–Гон подобрал на Татуине из глупой жалости. Сопляк проник в сердце станции и взорвал реактор. Я не верю, что это была слепая удача. Я буду зорко следить за этим ребенком. Мол тоже почувствовал в нем Силу. Вопрос лишь в том, не слишком ли поздно учить мальчика контролировать ее.

Боевые дроиды беспомощно замерли на равнинах Набу. Дройдеки во дворце отключились. Королева пленила Нута Ганрея. И снова взяла бразды правления в свои руки.

Потерпеть поражение от молокососа, наивной девчонки и джедая–недоучки… Определенно это был не самый удачный день.

Но это всего лишь задержка, и она уже в прошлом. Теперь джедаи знают, что Ситы все еще существуют. Скорее всего, они уже разрабатывают план, чтобы выступить против меня. Плевать. Они проиграют. Все они – Йода, Мейс Винду, юный Оби–Ван – не заслуживают ничего, кроме презрения. Но я никогда не повторю ошибку своего ученика. Я никогда не забуду, что им иногда везет.

Я не знаю что делать с этими записями. Может быть я помещу их в Архивы Ситов. А может быть уничтожу. Это не более чем летопись ошибок. Повелитель Мол считал, что оставляет записи о своем уме и храбрости. А получились заметки о его тщеславии и слабости.

Мола подвели собственные нетерпеливость и вспыльчивость. Жажда расправы сбила его с пути, когда он был так близок к победе. Он не ожидал, что Оби–Ван так быстро соберется с силами. Триумф опьянил его.

Но и я заблуждался на его счет. Возможно, Мол был не лучшим вариантом. Своего следующего ученика я буду выбирать тщательней. В нем будут гнев и страх. А в его сердце найдется тот нужный мне кусочек холодности, из которого я вылеплю беспощадность. Он будет умнее и хитрее.

Новый ученик не совершит ошибок.



Оглавление

  • Запись один
  • Запись два
  • Запись три
  • Запись четыре
  • Запись пять
  • Запись шесть
  • Запись семь
  • Запись восемь
  • Запись девять
  • Запись десять
  • Запись одиннадцать
  • Запись двеннадцать
  • Эпилог