КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Власть режима и чиновничество [Сергей Городников] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

ЧТО ТАКОЕ ФИНАНСОВАЯ ПОЛИТИКА В РОССИИ?


1.
В чём наиболее существенная особенность действий той исполнительной власти режима диктатуры коммерческого космополитизма, которая утвердилась в России?

В том, главным образом, что исполнительная власть оказывается освобождённой от заботы продумывать и вырабатывать собственное идеологическое целеполагание ради обоснования конституционного устройства власти, являющегося основанием всего здания режима. Гуманитарный либерализм, на принципах которого выстраивается конституция для придания законности любому подобному устройству власти владельцев спекулятивно-коммерческого капитала, – общечеловеческий по своей сути. Он воспринимает население всех государств, стран, членов племенных сообществ, как совершенно одинаковых людей, не имеющих конкретно климатических, конкретно исторических, конкретных этнических, расовых и социальных отличительных особенностей в мировосприятии и поведении. А потому предлагает им одинаковые политические рецепты лечения всякой общественной и экономической болезни, приготовленные политическими мыслителями ещё в эпоху итальянского Возрождения, эпохи английского и, в особенности, французского Просвещения. То есть тогда, когда движущей силой становления европейского капитализма был коммерческий интерес получения наивысшей посреднической прибыли при товарно-денежном обмене, и именно в коммерции делались самые быстрые и самые крупные капиталы, а с ними и самые крупные капиталистические состояния.

Гуманитарный либерализм в эпоху французского Просвещения был обоснован настолько серьёзно и основательно, что превратился в законченное мировоззрение, которое с того времени по существу никем не пересматривалось. За два столетия либеральная мифология и идеология французского Просвещения использовалась во всех буржуазных революциях сторонниками спекулятивно-коммерческого капитализма, помогала им обосновать свои права на конституционную диктатуру. И режим диктатуры коммерческого космополитизма в России не стал исключением. При использовании либеральных догм его исполнительной власти как бы нет необходимости в собственном интеллектуальном обеспечении своей экономической политики, финансовой политики. Под давлением обстоятельств и с помощью мирового масонства она без критического осмысления берёт простейшие мифы и способы либеральной пропаганды в других развитых капиталистических странах, почти бездумно переносит их на почву переживающей русскую буржуазно-демократическую революцию страны. Вследствие чего режиму оказывается ненужным вырабатывающее идеологию и стратегическую политику партийно-политическое сословие, а исполнительная власть захватывается владельцами спекулятивного капитала и тесно связанными с ними коррумпированными бюрократами и чиновниками, эгоистическое влияние которых на текущую экономическую и социальную политику становится непомерно большим и бесконтрольным. Вся финансовая политика в таких условиях проводится исключительно в их интересах, откровенно или исподволь космополитических.


2.
В отличие от других великих буржуазных революций мировой истории буржуазно-демократическая революция в России 1990-1991 года осуществлялась без серьёзной опоры на мелкобуржуазный, организованный производством, соответствующими идеологиями и партиями слой городских семейных собственников государствообразующего этноса, все возможности возникновения и роста политического самосознания которого семь десятилетий подавлялись и беспощадно искоренялись большевизмом и советской властью. Это позволило правящей социал-феодальной коммунистической и комсомольской номенклатуре за годы Перестройки успешно вырвать провозглашённые некоторыми кругами интеллигенции лозунги замены коммунистических государственных отношений на либеральные буржуазно-капиталистические политические отношения, оседлать проведение реформ, самим направить их в сторону политического либерализма и рыночного преобразования экономики. Наиболее сообразительная и беспринципная часть номенклатуры, которую условно можно назвать демноменклатурой, благодаря подхваченным ею либеральным лозунгам расширения всяческих свобод и прав человека, которые оказались близки ожиданиям большинства наиболее деятельного населения городов, в значительной мере укрепила свой контроль над рычагами власти, над средствами массовой информации. Опираясь на неорганизованную, но массовую поддержку образованных горожан таким лозунгам, она принялась ускоренно осуществлять выгодную себе приватизацию самой рыночно доходной собственности, глубже и шире вовлекалась в связанные с этим спекулятивно-коммерческие сделки. И она стала постепенно проникаться требованиями к характеру политики и власти с позиции коммерческого политического интереса, превращаясь в его ударный отряд. Именно она подталкивала исполнительные учреждения представительной власти к осуществлению политического переворота 3-4 октября 1993 года и возглавила исполнительную власть нового режима, как режима диктата коммерческого космополитизма.

Поскольку деньги превращались в главное выражение силы власти, а нахождение во власти в то же время стало основным средством приватизационного и спекулятивного обогащения. Постольку вся экономическая политика вообще, а финансовая политика в частности, проводилась этим режимом исключительно в целях наращивания крупных валютных капиталов узкой прослойкой олигархов, то есть приближенных к ключевым дельцам исполнительной власти доверенных или подставных лиц с асоциальными наклонностями и цинично паразитарными взглядами. Это позволяло им всем, олигархам и демноменклатурным бюрократам, безнаказанно и беззастенчиво расхищать советскую государственную собственность страны. Если во время Перестройки провозглашалась цель приспособить именно промышленное производство к рыночной экономике для последующего включения её в мировой капиталистический рынок, то всеохватная приватизация быстро показала, что созданное за советскую эпоху на основе коммунистических производственных отношений промышленное и сельскохозяйственное производство неконкурентоспособно, недоходно. Поэтому интерес исполнительной власти стал перемещаться к обеспечению приоритетного перевода на рыночные отношения главным образом добывающих сырье отраслей. Приватизация и захват именно добывающих сырье предприятий превращались в самое быстрое средство капиталистического обогащения и укрепления власти, что упрочило позиции коммерческих посредников в торговле сырьём во всём устройстве режима.

Однако торговля сырьём являлась капиталистически прибыльной лишь при экспорте его в западные страны, которые сразу же расплачивались твёрдой валютой. А потому влияние Запада через экспортёров нефти и газа на всю политику установившегося в России режима непрерывно возрастало и всего за несколько лет "курса реформ" оказалось чрезмерно большим, едва ли не определяющим. Западные банки и правительства давали щедрые ссуды на экспорт сырья и создание рыночной инфраструктуры такому экспорту, вовлекали возникающие российские экспортные сырьевые компании в свои рыночные отношения для обслуживания своего производства, а потому требовали планируемой устойчивости подобных отношений через устойчивость курса рубля по отношению к их валютам. Устойчивость курса рубля навязывалась всеми соглашениями по кредитам, всеми советниками МВФ и других основных кредиторов российского правительства. И оно охотно прислушивалось к этому, охотно соглашалось, потому что это отвечало интересам главных свор становящейся капиталистической демноменклатуры, которые захватили и упрочили контроль над исполнительной властью, ибо торговля нефтью и газом на Западе способствовала стремительному превращению их членов в подобие богатых капиталистов. На этом и строилась вся финансовая политика режима диктатуры коммерческого космополитизма и гуманитарного либерализма.

Сутью такой финансовой политики стало разделение экономики страны на две части с совершенно разным вниманием к ним центральных и местных властей. Всё отрасли, что не были связаны с торговлей сырьём, превращались в нелюбимые падчерицы правительства. Им уделялось мало внимания при освещениях в главных средствах массовой информации, они не получали поддержки у подавляющего большинства депутатов законодательных собраний, а главное у становящихся очень влиятельными спекулятивно-ростовщических олигархов, которые через деньги и западных сообщников навязывали стране необходимые их эгоистическим интересам решения властей и заказывали соответствующую пропаганду.

Чтобы удерживать устойчивость рубля при неуклонном развале производства, правительству пришлось резко сокращать находящуюся в обращении денежную массу. Её доводили до уровня обслуживания торговли сырьём и полуфабрикатами и обусловленных этим импортных сделок, накрепко привязывая к получаемым от экспорта сырья доходам и к внешним и внутренним заимствованиям для пополнения валютных запасов правительства. Поэтому деньги не шли в производство ни в виде сметных, бюджетных заказов, не поступали даже в оборонные отрасли, в том числе и на зарплату. Такая политика приводила к тому, что производственные отрасли вынуждены были переходить на не денежные, а на бартерные отношения, разрушаться и выпадать из хозяйственной деятельности, из рынка, бороться не за конкурентоспособность с импортной продукцией, а лишь за каждодневное выживание. Долги по зарплатам в них накапливались и накапливались, постепенно подрывая у населения в промышленных и сельскохозяйственных регионах веру в демократизацию и рыночные реформы как таковые.


3.
Что же получалось в результате такой финансовой политики правительства?

В связанных с торговлей сырьём, в банковских, в торгово-импортных организациях, в паразитирующей на всей стране Москве накапливался опыт спекулятивно-коммерческих отношений, которые превращались во вполне капиталистические. Тогда как во всей остальной экономике рыночные преобразования не только не происходили, но уничтожалась всякая возможность накопления опыта капиталистического производственного хозяйствования.

Вместо налаживания рыночных отношений в огромном и сложном, крайне инертном по своей сути производственном секторе и за счёт этого осуществлять борьбу с инфляцией, за устойчивость рубля, власть режима установила жёсткую изоляцию производства от денежной рублёвой массы, заставила предприятия переходить на бартер. Она отбросила производство к ранним советским, полуфеодальным способам хозяйствования. Но в отсутствие того социал-феодального, коммунистического идеологического насилия, которое такие способы хозяйствования политически оправдывало и придавало им определённую устойчивость, это привело к стремительному откату страны к культурному, политическому одичанию, к отчуждению от Европы и сближению с феодальной Азией. Вся политика последнего времени чётко обозначает именно эту тенденцию.

Чтобы экономика не рухнула совсем и не произошло социального взрыва всех недовольных, правительству пришлось разрешить хождение доллара в виде второго платёжного средства внутреннего обращения. Наибольшая часть всех денежных сделок тайно или явно стала осуществляться в долларах, и доллар постепенно оказывался едва ли ни основной денежной единицей России. Однако деньги всего лишь универсальный товар. И за пользованием долларом необходимо платить амортизационную ренту, вполне определённый процент, не меньший учётной ставки федеральной резервной палаты США.

Доллары поступали в Россию как за счёт доходов от продажи нефти и газа, стали, алмазов, цветных и редкоземельных металлов, так и через огромные заёмные ссуды западных банков. При этом ссудные кредиты предоставлялись не связанными с закупками технологического оборудования, не под инвестиционные проекты усовершенствования старых промышленных предприятий или строительство новых, а в долларах, что было выгодно для их расхищения бюрократией, и бюрократия была заинтересована именно в таком кредитовании правительства зарубежными заёмщиками. Получалось так, что процент по обслуживанию кредитов был не только тот, под какой собственно и брался кредит, а к нему добавлялся ещё и амортизационный процент использования долларов в качестве внутреннего платёжного средства.

То есть, царящий в стране режим диктатуры коммерческого космополитизма, проводя выгодную крупным спекулянтам финансовую политику, превратился в откровенную колониальную администрацию США, которая обеспечивает этой Сверхдержаве сверхприбыльную коммерческую эксплуатацию России и рост чрезмерного финансового и политического могущества.

В этом и проявилась подлинная сущность режима как режима диктатуры коммерческого космополитизма. Когда в стране всё стало предметом спекуляции, то и сама страна, её будущее оказалось выставляемым властью на продажу товаром.


4.
Главная финансовая проблема власти, возникающая при переводе производства на рыночные способы хозяйствования, заключается в следующем обстоятельстве. Инфляция определённое время обусловлена трудностями приспособляемости производства к рыночной борьбе за сбыт изделий и, чем сложнее сеть производства, тем дольше и мучительнее происходит приобретение производственного опыта рыночного хозяйствования, тем больше и продолжительнее инфляционное давление на финансовую политику власти.

Причина сложности перевода производства на путь рыночной борьбы за хозяйственное выживание и развитие предприятий в том, что налаживание новых, рыночных производственных отношений напрямую связано с необходимостью накопления опыта социологизации этики рыночного разделения труда всеми участниками производства. И накопление опыта социологизации производственных взаимоотношений должно происходить в условиях рынка труда и до тех пор, пока производство не превращается в конкурентоспособное производство, начинающее давать прибыль при вовлечении в мировой рынок товарно-денежного обмена. Накопление же такого опыта приобретается со временем и в определённый момент перестаёт совершенствовать производственные отношения без скачкообразного перехода количественных особенностей производственного опыта в качественно новое их состояние посредством цивилизационной социологизации городского общественного бытия и сознания, что невозможно без социальной революции и соответствующей ей городской культурной революции. Сложности перевода производства, особенно крупнопромышленного производства, на рыночные основы хозяйствования проявляются и при денационализации производства в уже сложившихся буржуазных капиталистических государствах, но особенно явными они оказываются на начальных ступенях буржуазно-демократической революции, по которым сейчас и поднимается Россия к новому состоянию своего дальнейшего исторического развития.

При налаживании рыночных промышленно-производительных сил бороться с инфляцией невозможно одним только сокращением денежной массы в обращении. Для успешной борьбы с ней надо совершать подъём конкурентоспособности товарной продукции до высших мировых показателей, что требует самого передового уровня производительности труда, которое достигается при развитии социальной организованности всей совокупности отношений семейных собственников на основе представлений о необходимости корпоративного поведения для защиты своих материальных и социальных интересов. Иначе говоря, пока буржуазно-демократическая революция не перерастает в социальную Национальную революцию государствообразующего этноса, выводящую его в состояние национального общественного бытия, инфляции и гиперинфляции не избежать.

Правительство, исполнительная власть в нынешней России показывают, что не способны понять эти причинно-следственные связи хозяйственных и общественных явлений жизни. Они в полной мере отражают удивительное интеллектуальное убожество номенклатурно-господствующего класса, который до сих пор не осознал, что в стране происходит именно буржуазно-демократическая революция.

Текущие обстоятельства диктуют в России проведение лишь одного из двух совершенно разных вариантов финансовой политики.

Вариант А. Любыми мерами сдерживать инфляцию на требуемом МВФ и другими западными кредиторами уровне, что неизбежно ведёт к непрерывному уменьшению рублёвой массы, долларизации экономики, распаду производства, переводу его на внерыночные, бартерные виды взаиморасчётов, которые заводят его в тупик, влекут к упадку и распаду. Подобная политика какое-то время может удерживать курс рубля через обслуживание им только той части экономики, которая способна давать рыночно конкурентоспособный товар и привлекать кредиты без нужды социологизировать производственные отношения как таковые, то есть через обслуживание рублём коммерческих сделок сырьевого сектора. При этом неизбежно нарастает люмпенизация и криминализация массового сознания, растёт социальное недовольство режимом, который превращает экономику в сырьевую, тем самым обрекая подавляющее большинство не имеющего отношения к добыче сырья населения на голод, вырождение и вымирание, что рано или поздно оборачивается сползанием страны к гражданской войне всех против всех под лозунгом "человек человеку волк".

Вариант Б. Резко ослабить влияние западных заимодавцев-кредиторов на политику исполнительной власти, увеличивать денежную массу в обращении ради налаживания рыночных способов хозяйствования в производстве, но этим неизбежно порождать инфляцию, гиперинфляцию и периодический финансово-экономический хаос. Такая политика будет способствовать вызреванию политической силы, которая объявит, что единственный выход из столь неустойчивого финансового положения страны лежит на пути прохождения России через социальную национальную революцию, призванную революционно социологизировать производственные отношения вследствие решительного намерения данной политической силы любой ценой преобразовать их в национально-корпоративные общественно-производственные отношения.

Поскольку исполнительная власть в России после 3-4 октября 1993 года из-за мощнейшего влияния посредников в торговле нефтью и газом выбрала вариант А, постольку курс рыночных реформ оказался гигантской потёмкинской деревней, гигантской афёрой режима, призванной высасывать из Запада кредиты для ускоренного спекулятивно-коммерческого разграбления страны. Никакие реформы в способах хозяйствования в России не идут, никакая рыночная производственная экономика не создаётся. Рыночной у нас становится только небольшой срез экономики, связанный с добычей и продажей ценного сырья за границу. Вся болтовня столичной власти о необходимости терпеть и пережить трудный этап становления рынка нужна правящим олигархическим кланам только для оболванивания нищающего населения производительных регионов, только для сиюминутного выживания у кормушек, где происходит распределение финансовых потоков. Ныне господствующие олигархические кланы вцепились в около бюджетное распределение финансовых средств, следуя кличу: "Apres nous le deluge" – "После нас хоть потоп". Их нисколько не волнует, что будет следствием подобной политики власти.

Мировой финансово-экономический кризис, разразившись осенью прошлого 1997 года, обозначил предел проведению такой финансовой политики российским режимом диктатуры коммерческого космополитизма, потому что начал подрывать бесконтрольное влияние свор посредников в торговле нефтью и газом на политику как таковую. Стремительный рост внешних долговых обязательств при нарастающем оттоке из страны спекулятивных портфельных капиталов рано или поздно подорвёт возможности правительства обслуживать ГКО, этой чрезвычайно опасной финансовой пирамиды. А резкое сокращение долларов приведёт к сворачиванию импортных сделок. С одной стороны, это вызовет товарный голод, подтолкнет рост социального недовольства и заставит властные круги режима срочно выплачивать долги населению ради удержания в стране политической устойчивости самой центральной власти, то есть вынудит правительство отказаться от жёсткого контроля над курсом рубля. А с другой стороны, это повернёт власть к острой заинтересованности в восстановлении собственного производства, то есть к росту влияния на правительство производителей вообще, но крупных промышленников в особенности.

Потребности запустить собственное производство неизбежно произведут коренное изменение финансовой политики, заставят-таки начать накачку экономики эмиссионными рублями, что раскрутит виток инфляции и гиперинфляции, но одновременно станет запускать рыночные механизмы хозяйствования в производительных регионах. Возрастание влияния производителей на правительство столкнётся с острейшим противоречием несоответствия их политических требований к характеру и задачам власти, обострит конфликт с той конституцией, которая обосновала и узаконила диктатуру коммерческого космополитизма и идеологическое насилие гуманитарного либерализма, как базовое для оправдания и легитимизации такой диктатуры. В конечном итоге они за короткий срок неизбежно придут к осознанию, что им необходима иная конституция, иная система власти, которая решительно укрепит государственное управление для действенного управления Центра всеми производительными силами и производственными отношениями ради борьбы с инфляцией и с порождающей её неконкурентоспособностью крупнопромышленного производства.

Однако сразу произвести смену конституции и усилить государственное управление через создание новой системы власти не удастся. Потребуется некий переходный период, во время которого правительство режима будет невольно наращивать усилия в направлении, позволяющем как-то учесть интересы производителей при существующей конституции и при существующем господствующем классе воров, ростовщиков и спекулянтов. Результатом такого неестественного сожительства окажется углубление идеологического и системного кризиса режима при усилении роли чиновно-полицейских механизмов удержания устойчивости необходимых производству социальных связей. Долго продержаться чиновно-полицейский тоталитаризм не сможет, он только обострить донельзя проблему неизбежной необходимости замены самой исполнительной власти на совершенно новую власть.

Для смены же системы власти понадобится мировоззренческое идеологическое насилие, мировоззренческая политическая философия, которая поставит стратегические цели государственному развитию в свете требований спасения производительных сил, обоснует новое устройство власти под задачи воплощения в жизнь такой цели. Соответствующее национальное политическое мировоззрение нельзя взять где-то в готовом виде. Его необходимо разработать с учётом всех основополагающих особенностей государства, как климатических, геополитических, так и исторических, культурных. Но главное, учесть при этом важнейшее противоречие. Суть его в том, что нужно будет раскрепостить массовую предприимчивость и самоотдачу в задаче мобилизационного возрождения производительных сил в обстоятельствах расшатанной режимом диктатуры коммерческого космополитизма социальной морали населения, при укоренённой потребительскими настроениями люмпенизации молодёжи.

Противоречие это грозит потерей устойчивости политических отношений, а потому обязательно заставит произвести смену самого поколения политиков, заменить либералов на тех, кто сможет сделать главный упор в своей деятельности на пробуждение самосознания государствообразующего этноса, сначала народно-патриотического, а затем и национального. Роль идеологов и мыслителей, обосновывающих и разрабатывающих новую систему власти национального буржуазного государства, которую станет возможным создавать в течение Национальной революции, начнёт возрастать и постепенно превратится в доминирующую. А это приведёт к тому, что вся политическая элита, весь правящий класс диктатуры коммерческого космополитизма, принципиально деинтеллектуальные и обюрокраченные в процессе их становления, окажутся оттесняемыми на второй, третий план политической борьбы. И только таким путём создадутся предпосылки стабилизации финансов, выработки не инфляционной финансовой политики при установлении диктата промышленного политического интереса в условиях сохранения рыночных преобразований в производительном хозяйствовании.

Диктатура коммерческого космополитизма всегда и везде удерживается постольку, поскольку режим живёт в долг через заимствования у межгосударственных банковских заимодавцев, за счёт непрерывного роста долгов правительства. В конце концов она загоняет правительство в угол острых противоречий с кредиторами. Поэтому любой режим осуществления задач Национальной революции оказывается вынужденным решать проблемы в условиях острого конфликта с внешними кредитными институтами, под их непрерывным давлением. К острейшему противостоянию с мировыми финансовыми кредиторами приходили и режим Линкольна в США, режим Муссолини в Италии, режим Гитлера в Германии, режим Франко в Испании, режим генерала Тодзио в Японии, режим генерала Пиночета в Чили и так далее.

Поскольку возвращение в мировую рыночную систему товарно-денежных обменов оказывается немыслимым без восстановления доверия мировых финансовых институтов. Постольку политическая сила, совершающая Национальную революцию и Национальную Реформацию, неизбежно вынуждена принимать чрезвычайные меры для превращения экономики, производства в самые конкурентоспособные, с долгосрочной целью погашения огромных долговых обязательств посредством высокодоходного выброса на мировые рынки большого набора самой потребительской продукции, производимой на самом высокопроизводительном оборудовании.

Данная причина и приводила к политике шовинизма, расизма, фашизма и нацизма силы осуществления диктата промышленного политического интереса в целом ряде переживавших Национальные революции и Национальные Реформации государств. Именно она заставила американскую республику после Национальной революции и Гражданской войны между Севером и Югом повернуть государство к длившейся десятилетия Гражданской войне с индейцами, искоренению их во второй половине ХIХ века. Именно она сделала режим национал-социализма в Германии, режим милитаризма в Японии столь радикально нацистскими. Но по схожим причинам и политическая сила установления режима русской Национальной революции, русской Национальной Реформации окажется вынужденной проводить радикально националистическую, радикально расистскую политику. Этой силе тоже придётся повести Гражданскую войну на истребление с теми этническими и расовыми группами, которые встанут на пути становления в России крупнопромышленной экономики, на пути превращения национальной крупной промышленности в самую высокопроизводительную и конкурентоспособную в мире. Только так правительство русского национального государства сможет за десятилетия расплатиться с долгами, которые наделал нынешний режим диктатуры коммерческого космополитизма при осуществляемой им вульгарно монетаристской финансовой политике.


3 августа 1998г.




РУССКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ И ИСЛАМ


Исламское идеологическое насилие превращается в единственную политическую идеологию в среде большинства представителей религиозной традиции мусульманского мировоззрения, и его носители начинают агрессивное наступление на Россию со стороны большей части её южных границ и с Поволжья. И происходит это в период глубочайшего цивилизационного перелома в судьбе русского государствообразующего этноса. Тогда, когда его бытиё начинает изменяться коренным образом, отрываясь от отмирающей и глубоко земледельческой народной традиции культуры, этики, морали, чтобы в мучительном поиске объективно преобразовываться в бытиё буржуазно-городского национального общества, традиции которого только предстоит закладывать в эпоху Национальной Реформации. История других государств, которые переживали буржуазно-демократическую революцию, показывает, что такой перелом чрезвычайно болезненный для государствообразующего этноса, ослабляет его "иммунную" систему самозащиты, какая вырабатывалась веками и даже тысячелетиями для отпора внешним и внутренним опасностям. Поэтому политическая сила, готовящаяся осуществить русскую Национальную Реформацию, должна иметь ясную и недвусмысленную политику в отношении ислама и возникших на его духовной основе феодально-земледельческих народов и народностей. И исходить при выработке соответствующей политики из собственных стратегических целей и тактических задач, диктуемых историческими и геополитическими обстоятельствами, при которых ей придётся руководить становлением русской цивилизационной традиции национально-городских общественных отношений.

Чтобы оценивать проблемы взаимоотношений с исламом с позиции ответственности за проведение Национальной Реформации, рождающаяся русская национал-демократия должна ответить на следующий вопрос. Какой же оказывается политическая роль ислама в современном мире, в чём его сила и каковы причины возникновения этой силы?


1.
После Второй мировой войны главными целями социально-политических движений всех стран исламского мира стали борьба с западноевропейским капиталистическим колониализмом и достижение независимости посредством создания самостоятельных государств. Однако западноевропейский колониализм оказал серьёзное воздействие на хозяйственную и культурную жизнь городских слоёв исламских стран, и цели политического освобождения у всех влиятельных движений неизбежно переплелись с пониманием необходимости ускоренного экономического подъёма на основе созданных в Европе городских философских идеологических и политических мировоззрений, которые обосновывали капитализм или коммунистический социализм.

Достижение политической независимости и создание собственных государств было в основном осуществлено в исламском мире к семидесятым годам текущего столетия. Однако уже с пятидесятых годов получившие европейское образование военные, которые возглавили борьбу за независимость и стали руководителями первых из освободившихся от колониальной зависимости исламских стран, вроде Египта, Пакистана, начали внедрять рыночно-капиталистические или плановые прокоммунистические способы государственного строительства и хозяйствования. При этом они столкнулись с нарастающими проблемами, так как результаты использования европейского опыта были далеки от того, что ожидали получить новоявленные государственные руководители. Европейские городские социально-политические учения, внедряемые ими в своих странах, не приводили к предполагавшимся успехам, с одной стороны, но и не могли объяснить причин неудач – с другой. Добившиеся формальной независимости государства влезали в гораздо большую, чем при колониализме, экономическую и политическую зависимость от промышленных держав Запада и от Советского Союза, отставая и отставая от них в промышленном производстве, особенно после начала научно-технической революции. Вследствие чего в исламском мире повсеместно стало нарастать осознание своего особого культурного опыта, что вело к зарождению революционно-политических движений на принципах самостоятельного поиска задач и целей социально-политического развития, учитывающих мусульманский характер мировоззрения подавляющего большинства населения.

Каковы же глубинные причины неудач исламского мира добиться экономического прорыва, быстро подняться до уровня современной промышленной цивилизации?


2.
Новые городские традиции социально-политических отношений, которые внедрялись в третьем мире, в том числе в исламских странах, как только они становились самостоятельными государствами и поднимали в ООН собственные флаги, были либо западноевропейскими капиталистическими, либо восточноевропейскими коммунистическими. То есть это были традиции, которые выросли из почвы западной христианской и восточной христианской духовных традиций мировосприятия, несли в себе их опыт культурно-мировоззренческого исторического развития. На данных традициях в третьем мире и строились городские производственные отношения, осуществлялась индустриализация, как основа хозяйственной и политической независимости новых государств. Поэтому вызываемая внешнеполитической необходимостью насильственная индустриализация молодых исламских стран их руководителями и порождаемая этим массовая урбанизация феодального деревенского населения, многие столетия организуемого в надплеменные сообщества догматизированным в ХI веке исламом, приводила к нарастающему внутреннему противоречию. Местные крестьяне, перебираясь в город вследствие обезземеливания и нищеты деревни, попадали в среду, где они очень остро ощущали свою моральную и культурную ущербность. Они как бы попадали в положение особого колониального рабства, под мировоззренческий гнёт чужеродной городской социальной и духовной культуры, которая навязывалась их же собственной государственной властью и интересами новоявленной европейски образованной элиты.

Однако к концу семидесятых годов становилось ясным, что исламские народности и народы не смогут достигнуть уровня материальной обеспеченности капиталистических и европейских коммунистических стран, не в состоянии ускоренно создавать современное производство и необходимую ему естественную науку. Их материальное благополучие наступало только при наличии относительно дешёвых и больших запасов углеводородного сырья. Однако такое благополучие становилось исключительно потребительским, паразитарным, превращая имеющие такое сырьё страны в полностью привязанные к промышленным державам сырьевые придатки.

Даже самые богатые нефтедолларами государства Персидского залива не смогли создать промышленную основу самостоятельной экономики, которая и обеспечила бы им подлинную независимость для выражения собственного политического и мировоззренческого влияния на мировые процессы. Наоборот, чем решительнее ставились властями этих государств цели на промышленное развитие, тем большими становились внутренние противоречия, обусловленные именно традиционно-феодальным неприятием исламскими массами задач социологизации производственных отношений, которые ставились им получавшими образование в Западном капиталистическом или Восточном коммунистическом лагере руководителями. Промышленное производство оказывалось либо невозможным без широкого участия иностранцев, либо было некачественным, неконкурентоспособным, нерентабельным и дотационным.

Особенно очевидным это стало после быстрого преобразования производительных сил в результате научно-технологической революции, когда требования к качеству социальной цивилизационной культуры производственных отношений стали не только высокими, но и возрастали непрерывно и к которым всё с большим трудом приспосабливались уже и коммунистические европейские государства, отставая от капиталистических государств промышленно развитого Запада.

В наиболее остром виде эти противоречия проявились в Иране после, так называемой, конституционной "белой революции" шестидесятых годов, которую сверху совершил последний шах. Получивший хорошее европейское образование шах делал это шаг вынуждено, ради раскрепощения капиталистического способа хозяйствования и широкой индустриализации, подталкиваемый желаниями за счёт доходов от продажи нефти превратить страну в промышленную и ядерную державу. По существу вопроса в Иране постепенно складывалась такое же положение дел, какое имело место в России начала века после дарования царём Николаем Вторым Конституции, после появления Государственной Думы и нацеленных на раскрестьянивание страны капиталистических реформ Столыпина.

В России начала двадцатого века, когда началось становление капитализма в деревне, вытеснение лишнего крестьянства в город, при очень быстрой урбанизации ряда центральных регионов лавинообразно нарастали проблемы приспособления православно-крестьянского сознания к западноевропейской капиталистической буржуазно-городской духовности и культуре. Проблемы эти не успевали разрешаться и привели к всеохватному духовно-мировоззренческому и глубокому общегосударственному кризису. Выход из него стал возможен только через формационную буржуазно-демократическую революцию, которая однако не нашла достаточно широкой социальной опоры своим лозунгам и вызвала ответную большевистскую контрреволюцию и коммунистическую социальную революцию, а за ней коммунистическую реформацию, которая примиряла крестьянское мировосприятие с городским образом существования в условиях осуществляемой государственной властью индустриализации. А в Иране конца семидесятых такие же противоречия породили острейший духовно-мировоззренческий и общегосударственный кризис, выходом из которого стала буржуазно-демократическая революция, и она тоже не нашла широкой социальной среды поддержки, что стало причиной фундаменталистской контрреволюции и исламской социальной реформации.

Исламский фундаментализм таким образом стал совершенно тем же идеологическим явлением, каким был в католически-западноевропейской истории протестантизм, а в восточноевропейских странах с православной народно-феодальной духовной, культурной традицией – коммунизм. То есть, исламский фундаментализм стал идеологической социальной реформацией ислама под задачи духовного приспособления его для использования в качестве идеологического насилия при организации феодально-бюрократической системы государственной власти на эпоху проведения такой властью политики ускоренного раскрестьянивания и урбанизации страны. Неважно, осознанно это было его идеологами или нет, но он обосновывал развитие западноевропейского народно-протестантского общественного самосознания и соответствующей культуры социологизации производственных отношений, как необходимого условия созданию промышленной и социальной среды успешному осуществлению в будущем собственно буржуазно-демократической революции.

Но если коммунистическая реформация вследствие великодержавного могущества России, посредством этого могущества и в результате Второй мировой войны охватила все народы с православной духовной и культурной традицией, то исламский фундаментализм, как в своё время и европейский протестантизм, добился политического господства ради народно-социальной реформации ислама под цели социологизации производственных отношений в системе власти государственного феодально-бюрократического капитализма лишь в ряде стран. То есть, он способен добиться успеха только в странах, которые готовы встать на путь промышленного развития, но не в силах навязать его подавляющей военно-политической силой остальному исламскому миру. Это подтвердилось, к примеру, при ирано-иракской войне и после неё. Иран доказывает способность самостоятельно развивать промышленность и необходимую социальную культуру производственных отношений в условиях жесточайшей изоляции, тогда как Ирак при таких же обстоятельствах всё явнее отстаёт как в промышленном, так и в общем духовном, культурном, социально-политическом развитии. И тенденция эта будет усиливаться в ближайшие десятилетия. Больше того. Темпы самостоятельного промышленного и научного развития изолированного Западом Ирана оказываются заметно выше, чем в смежной Турции, которая движется по тому же пути гораздо дольше и при широкой поддержке и помощи капиталистических стран Европы и США.


3.
Исламский фундаментализм, как и несколькими столетиями прежде западноевропейский протестантизм, обращается к представлениям о справедливости, которые свойственны ранним, первобытнообщинным отношениям, объявляя их идеалом. Иначе говоря, он воздействует на бессознательные побуждения тех, кто живёт в условиях сохранения определённых традиций первобытнообщинных отношений, к зависящим от общинного взаимодействия мелким земледельцам и кочевникам. Однако подхватывается он и побеждает не во всех исламских странах. Как и в эпохи протестантских социальных реформаций, так и с началом фундаменталистской исламской реформации успех радикально реформаторских политических движений так или иначе обусловлен расово-этническими, архетипическими первопричинами. Отнюдь не случайно, что фундаментализм впервые совершил контрреволюцию и установил свой режим власти, свою идеологическую власть именно в арийском Иране, в котором последний шах поставил перед страной стратегическую цель стать региональной военно-промышленной державой. Ибо иранский фундаментализм по своей политической сути обслуживает государственную цель преобразования страны именно в индустриальную региональную державу. Он неизбежно создаёт систему власти государственно-бюрократического капитализма, осуществляющую раскрестьянивание, индустриальную пролетаризацию массового сознания и предпосылки избавления государствообразующего этноса от воздействия монотеизма, потому что постепенно укореняет рационализм в тех производственных отношениях, которые связанны с промышленным производством. В том числе и в образовании, в здравоохранении, в естественной науке, которые обслуживают промышленное производство.

Иранский вид исламского фундаментализма объективно приведёт страну через два-три поколения своего господства к духовному и системному общегосударственному кризису, подобно тому, как коммунизм в шестидесятых-семидесятых годах привёл к подобному кризису Россию и другие государства православной духовной традиции. Кризис советского коммунизма вызвал разрушение глобальных военно-стратегических балансов, породил процесс нового передела и переустройства мира, при котором Россия неизбежно должна будет включиться в мировую буржуазно-капиталистическую экономику и занять в нейсвоё место. Говоря иначе, исламская фундаменталистская реформация обязательно приведёт к буржуазно-демократической революции в Иране. Та в свою очередь объективно перерастёт в персидскую Национальную революцию и Национальную Реформацию, а потребность в философском обосновании Национальной Реформации вызовет отторжение ислама как такового, как идеологическое насилие, и породит политическую потребность в обращении к этно-расовому национализму и панарийскому идеализму. Это окажется выгодным Русскому национальному государству, каким оно станет к тому времени, будет способствовать быстрому вовлечению Ирана в экономическое, культурное пространство русской промышленной цивилизации, обеспечивая ей естественный выход к Персидскому заливу и Индийскому океану.

Исходя из такого понимания роли исламского фундаментализма, русский национализм должен будет всячески поддерживать его и укреплять в арийских странах мусульманского мира. И наоборот, готовиться к самой непримиримой военно-политической конфронтации с неарийским, в особенности тюрским и семитским арабским исламизмом, который вообще-то не сможет превратиться в реформаторский, а скорее всего приобретёт характер исламской средневековой контрреформации, которая станет прямым стратегическим союзником глобального коммерческого космополитизма в его антагонистической борьбе с промышленно-производительным глобально-политическим интересом, интересом создания глобальной промышленной цивилизации. Поскольку именно русской нации и русскому национальному государству предстоит стать центром вовлечения арийского мира в единую цивилизационную систему хозяйственных связей и разделения труда. Постольку тюрский и семитский исламизм в любой виде, в любом проявлении рано или поздно превратится в идеологию жестокого и беспощадного противостояния экономической и политической экспансии русского национального государства.

На нынешнем этапе развития России, накануне русской Национальной революции тюрский и семитский исламизм уже явно проявил себя, как пятая колонна американских стратегических интересов, интересов установления глобального господства коммерческого космополитизма с мировым правительством олигархов в США. И в таком качестве он быстро преобразуется в важнейшего и надёжнейшего союзника российского еврейства, которое стоит во главе режима диктатуры коммерческого космополитизма, пристёгивая Россию в качестве сырьевого придатка Запада, где за последнее десятилетие утвердилось господство идеологического либерализма и коммерческого политического интереса, подчинившего своим целям промышленный политический интерес.

Антагонизм с тюрским и семитским исламом постепенно вызревает в современной России, как антагонизм с антигосударственной идеологией. Ибо этот ислам организует внутри России духовно феодальные народности против укрепления центральной власти и против восстановления единого управления всей страной. Волей-неволей он всё активнее борется за то, чтобы Россия приостановила буржуазные преобразования. И в этой задаче он смыкается как с социал-феодальным коммунизмом, стремящимся к реставрации своего господства, так и с буржуазным либерализмом, который исчерпал положительный потенциал воздействия на революционные преобразования в стране и превращается в открыто противообщественную идеологию, оправдывающую прекращение чиновно-полицейской властью поступательного становления русского городского общественно-демократического сознания.

Не арийские исламские силы направлены против русской Национальной социальной революции, то есть против прорыва страны к новому историческому состоянию общественно-производственных отношений, и потому они оказываются страшно реакционными в условиях непрерывного углубления российского общегосударственного кризиса. Их враждебность к революционному русскому национализму пробуждается на инстинктивно-подсознательном уровне. Непримиримое столкновение политической партии осуществления Национальной революции в России с такими силами объективно неизбежно, и русский национализм уже сейчас должен готовиться именно к такому развитию событий в ближайшие годы.


март, октябрь 1998г.




К ВОПРОСУ О НАЦИОНАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ В ГЕРМАНИИ


В ближайшее время в России должна объявиться национал-патриотично настроенная партия представителей верхов власти, и она вопреки своим намерениям расчистит путь революционному русскому национализму.


Знаменитый социолог начала ХХ века Макс Вебер сделал замечание, что в политике есть только два смертных греха: уход от существа дела и безответственность. Если отнестись к этому замечанию, как к справедливому, надо признать: наши официозные российские политики погрязли в обоих смертных грехах, точно в трясине. Никто из них не смеет или не способен понять всю глубину общегосударственного кризиса, в каком Россия оказалась после объявленного 17 августа отказа правительства от своих финансовых обязательств, а потому они не могут подняться до уровня подлинной ответственности за судьбу страны.

Уже нельзя не видеть серьёзного сходства происходящего в России с тем, что было в Веймарской Германии. Веймарская республика к тридцатым годам исчерпала потенциал прогрессивного раскрепощения личных интересов и либеральных свобод, который возник после буржуазно-демократической революции 1918 года, и превращалась в страну с усиливающейся чиновно-полицейской организацией власти, с кризисом всех институтов, созданных на основаниях либеральной конституции, и с глубочайшим кризисом социально-производственных отношений. Почему же именно национал-социалисты смогли решительно сменить Конституцию страны и поставить Германию на новый путь политического развития? Закономерность это или конкретно-историческая случайность? Без ответа на эти вопросы невозможно больше в России претендовать на положение серьёзного политика с перспективой продолжения политической карьеры, потому что всё более широкие слои населения, особенно молодёжи, проявляют интерес к мифологизированному национал-социализму. Но именно на эти вопросы ни один деятель политической верхушки нынешнего режима не даёт никакого разъяснения своей позиции. Само по себе это говорит о растущем отрыве политической верхушки от масс и предстоящей замене всего поколения политиков, как единственного выхода из тупика общегосударственного кризиса.

Причины подъёма национал-социалистического движения во второй половине 20-х годов в Германии связаны с той острейшей борьбой, которая разделила все политические партии того времени на сторонников и противников Веймарской республики. Веймарская республика возникла в результате вымученного компромисса влиятельных сил различных германских земель прежней Прусской империи. Местные земляческие элиты прежних германских государств, которые во второй половине ХIХ века были насильственно объединены Бисмарком в единую империю, добились после буржуазно-демократической революции 1918 года столь желанной политической самостоятельности. Но вынуждены были постепенно опять включаться в создание единого государственного пространства для общего решения обострявшихся взаимозависимых экономических и политических проблем и противоречий. Республика эта была изначально слабой по своей либеральной Конституции, возможности центрального правительства в Берлине были ограниченными de facto, и даже после укрепления конституционных прав центральной власти в 1926 году, она сохранила в себе множество уступок автономной самостийности земельных правительств.

Такое положение дел было выгодно англо-американскому коммерческому капиталу, в том числе и занимающемуся мировым ростовщичеством банковскому капиталу Лондонского сити. Причина была простой. Веймарская Германия не могла действенно защищать внутренний рынок от наплыва иностранных товаров, а правительство не могло бороться с мощнейшим давлением политических партий выразителей космополитических устремлений внутреннего коммерческого капитала, тесно связанных с представителями американского и английского коммерческого капитала, в том числе, и через еврейские этнические узы. Бывшая накануне Первой Мировой войны самой сильной и самой быстро развивающейся промышленной державой Европы, бросавшая вызов промышленному могуществу США, страна в 20-е годы фактически превращалась в колонию других развитых держав. Политически неустойчивая и слабая власть Германии десятилетие вообще не защищала кровные интересы немецкого промышленного капитала, промышленного производства. Конкурентоспособность её товарного производства непрерывно падала, что ударяло как по промышленным предпринимателям, так и по рабочим. Мировой экономический кризис, который разразился осенью 1929 года, высветил это с предельной остротой, так как позволял другим западным державам решать за счёт Германии свои внутренние проблемы.

Промышленные регионы начинали всё ожесточённее требовать изменения Конституции Веймарской республики и укрепления государства для защиты интересов промышленного производства, промышленного капитала, промышленного политического интереса. Только так представлялось возможным остановить рост массовой безработицы и повсеместную остановку производств. Происходило устойчивое сближение политических позиций национал-революционных, национал-социалистических рабочих движений и партий крупных промышленников.

Крупные промышленники согласовывали свои интересы через Союз немецких промышленников. До поры до времени этот Союз не часто выступал против правительства Веймарской республики. Однако экономический кризис, набирая силу с осени 1929 года, ожесточил борьбу между представителями крупного коммерческого капитала и разными слоями выразителей промышленного интереса за влияние на власть.

Впервые Союз немецких промышленников вступил в открытую политическую борьбу на своём Заседании 12 декабря 1929 года. На этом Заседании очень жёстко выразилось недовольство политикой коалиционного правительства социал-демократа Германа Мюллера. Один из участников дискуссии, председатель Союза промышленников Саксонии доктор Виттке выдвинул требование создания нового правительства, способного не обращать внимания на парламент и управлять страной в условиях чрезвычайного положения. Требования были услышаны и оценены должным образом, – прошло несколько месяцев, и правительство Германа Мюллера ушло в отставку.

28 марта 1930 года президент Гинденбург поручил формирование нового кабинета вождю католической партии Центра Генриху Брюнингу, – тот мог получить поддержку парламентского большинства. Действительно, Брюнинг был утверждён на посту председателя правительства. Однако сразу же начал руководить правительством и страной диктаторскими предписаниями без каких-либо согласований с парламентом. Тем не менее положение дел с хозяйственной деятельностью в стране ухудшалось и ухудшалось, и требования Союза промышленников ужесточались. В конце сентября 1931 года Союз немецких промышленников положил на стол канцлера Брюнинга ультиматум. В этом ультиматуме требовалось резко сократить неоправданные правительственные расходы, сократить численность чиновников, уменьшить налоги, установить контроль над зарплатой и социальными программами. Под давлением ультиматума Брюнинг в октябре произвёл перетряску своего кабинета. Среди других министров был смещён министр внутренних дел доктор Вирт, один из вождей партий Центра, а управление министерством внутренних дел было поручено министру обороны генералу Грёнеру. Доктор Вирт был одним из самых ярких представителей либеральных демократов, а потому политические тенденции становились очевидными.

Новый кабинет Брюнинга сделал очередной шаг вправо. Однако справиться с ухудшением дел в экономике он оказался не в состоянии. Темпы инфляции нарастали, промышленное производство сокращалось, заводы останавливались, ускорился рост безработицы. Союз немецких промышленников всё организованнее и непримиримее требовал усиления исполнительной власти и её действенности.

В то время, когда создавался второй кабинет Брюнинга, в местечке Бад-Харцбург произошла встреча политических сил “национальной оппозиции”. В этой встрече впервые приняли участие партии, группы и организации самых разных национал-патриотических убеждений. Наиболее сильными из них были Национал-социалистическая рабочая партия Германии во главе с Гитлером, а также правая партия крупнейшего промышленника Гугенберга – Национальная немецкая народная партия, которая прямо представляла интересы крупных промышленников. Хотя на встрече и выявились разногласия между Гитлером и Гугенбергом по ряду вопросов, однако наметилось и сближение политических позиций.

В мае 1932 года правительство Брюнинга ушло в отставку, и новым канцлером стал Франц фон Папен, представитель Гугенберга. При внешнем удалении от Гитлера, он в действительности начал расчищать завалы, которые мешали приходу к власти национал-социалистов, – ибо они оказывались единственной партией, способной и готовой проводить укрепление государственной власти. Иной альтернативы не было. Лишь Национальная революция, которую провозглашали национал-социалисты, оставалась единственной политической возможностью вытащить страну из отчаянного экономического и морального положения.

Режим национал-социализма не потому утвердился в Германии, что Гитлер и иже с ним обманули всех и вся и запугали обывателя террором штурмовиков, а потому что иные политические решения лавинообразно нарастающих проблем доказали полную несостоятельность. За четыре года мирового финансово-экономического кризиса были перепробованы у власти все прочие сколько-нибудь дельные политические силы, и ни одна из них не смогла членораздельно, хотя бы частично объяснить глубинные причины экономического развала страны, предложить программу выхода из вызревающего тупика острых противоречий.

Разочарование во всех других партиях и идеологиях в Германии того времени было столь очевидным, что возникла уникальная ситуация, когда оказалось возможным убрать с политической сцены все другие партии с согласия самых влиятельных политических сил.

Национальная революция стала сверхзадачей нового государства. Она быстро насытила государственные учреждения свежими и деятельными людьми, а охватывающая все стороны жизни национал-социалистическая идеология обеспечила соответствующее целеполагание этим учреждениям. Подъём экономический и организационный нарастал очень быстро, вызывая рост напряжённости в отношениях с державами, которые утвердились в традиционных сферах влияния прежней Прусской империи. Германия становилась с каждым годом всё сильнее и сильнее. Могла ли она выдержать положение, когда её кольцом, как ошейником на поводке, сдерживали чужие и враждебные интересы?

Разве не такой же ошейник хотят надеть и на нынешнюю ослабленную Россию, с тем, чтобы конец поводка оказался у НАТО и США, за спинами которых всё откровеннее обнажается рыло безликого выразителя интересов мондиального коммерческого капитала?

Не приходится заблуждаться – этому капиталу Россия нужна только в качестве сырьевого придатка и полуколонии. Неужели же Россия, когда она сбросит нынешний прогнивший и преступный своей бездарностью режим диктатуры коммерческого интереса и ступит на путь Национальной революции, – неужели завтрашняя Россия согласится на такое нетерпимое положение? И виновата ли будет Россия, если её вынудят защищаться, в том числе и вооружённой борьбой, те, кто пытается на неё надеть ошейник?

То же самое происходило и с Германией. Мировую войну развязала не Германия, – Вторую мировую войну развязали стремящиеся к мировому господству силы выразителей интересов мондиального коммерческого капитала! И провоцировали они её таким же образом, как сейчас провоцируют региональные военные действия посредством НАТО. Именно данная военно-политическая организация с восьмидесятых годов, со времени горбачёвской Перестройки, на новом витке исторического развития обслуживает очередное укрепление глобального господства коммерческого политического интереса, коммерческого космополитизма, обозначая лидирующую роль США в становлении соответствующего финансово-экономического мирового порядка. Но в двадцатые-тридцатые годы, когда происходило подобное выстраивание спекулятивно-коммерческого мирового порядка, главными выразителями политических целей мирового коммерческого космополитизма были обслуживавшие и контролировавшие мондиальный коммерческий капитал евреи и капиталистические государства, жившие за счёт посредничества в морской торговле, лидирующая роль среди которых принадлежала Великобритании. Именно они и привели к развалу Лиги Наций, а затем провоцировали и спровоцировали мировую войну навязыванием силовых методов решения межгосударственных противоречий.

Вторую мировую войну спровоцировал Карфаген, который жаждал задушить восставший против его тоталитарного спекулятивно-коммерческого господства Рим. Не стоит заблуждаться, Третью мировую войну будет провоцировать опять-таки именно он, и Россия будет лишь вынуждена защищать свои кровные исторические и экономические интересы. В следующей глобальной военно-политической конфронтации именно Россия окажется в положении Рима. Поэтому нам чрезвычайно важно понять достижения и ошибки Третьего Рейха и национал-социализма с максимальной объективностью и максимальным здравым смыслом, не позволяя дурачить себя враждебными и крайне лживыми мифами, истеричное и иррациональное влияние которых в нынешней чрезвычайно неустойчивой обстановке в стране способно привести к опасным для судьбы России политическим эксцессам.


11 окт. 1995г., 2 нояб. 1998г.




КТО СЕЕТ ВЕТЕР, ПОЖНЁТ БУРЮ


23 октября в Дорогомиловском межрайонном суде наконец началось слушание дела Семёна Токмакова. Следствие предъявило ему обвинение по ст. 282 п.2: деяние -ведущее к разжиганию расовой и межнациональной розни.

Пять месяцев все средства массовой информации, "без лести преданные" режиму уверяли обывателя в злодейском избиении Токмаковым охранника американского посольства, морского пехотинца негра Джеферсона. ( Напомним, кстати, что трое негров, тоже морских пехотинцев, в прошлом году едва не привели к разрыву дружбы правящих кругов Японии и Америки. Поводом же стало массовое возмущение японцев зверским изнасилованием этими пехотинцами двенадцатилетней школьницы. Из США тогда на Окинаву прилетела огромная делегация, которая возмущалась их арестом и требовала незамедлительного оправдания насильников и официального извинения перед ними. Требования эти по сути поддержали и российские СМИ, то есть стоящие за ними кланы господствующих олигархии и бюрократии режима диктатуры коммерческого космополитизма.) Пять месяцев в России создавалась и нагнеталась атмосфера "суда Линча" над русским националистом Токмаковым за его убеждения. И что же показало заседание суда на первом же предварительном слушании?

Лучший общественный защитник России В.З.Кувшинов и помогающие ему известные адвокаты Черниченко В.Н. и Ельников А.В. бесплатно взялись за это дело и сразу же обнаружили десяток процессуальных нарушений по ведению следствия. На основании только одного из этих нарушений они подали ходатайство о возбуждении уголовного дела против следователя Мыцыкова. Присутствовавшая на слушании высокопоставленный представитель прокуратуры не смогла возразить ни на одно из ходатайств. Без всяких оснований она сказала, что у неё заболело сердце и покинула заседание как раз перед тем, как защитник Кувшинов подал ходатайство о её грубых и оскорбительных репликах, имеющих целью навязать суду предвзятое мнение в отношении Токмакова. Было видно, что реплики делались ею ради спасения " чести мундиров" следствия, – если в этом случае вообще можно говорить о какой-либо чести у организаторов возмутительного судилища.

Оказалось, что на суд не явился ни один свидетель, а сам Джеферсон и главный свидетель обвинения, его переводчица, уехали в США и не собираются возвращаться. Не было даже заявления потерпевшего. Дело рушилось на глазах. Можно привести только один пример. В многостраничном обвинительном заключении, подписанном следователем Мыцыковым, не нашлось описи изъятых у Токмакова при задержании материалов, при ссылках на которые и делались все заключения о якобы преднамеренном злобном расистском умысле подследственного. Согласно международной судебной практике, на которую так любят ссылаться наши отпетые "борцы за права человека", при отсутствии такой описи дело незамедлительно прекращается, а подследственный сразу же освобождается с правом подать в суд иск на виновников своего ареста.

После многочасового слушания становилось всё очевиднее, что дело заказное и сфабрикованное от начала и до конца. В конце рабочего дня слушание было перенесено на понедельник, 26 октября.

В понедельник на заседание не явился ни один представитель прокуратуры, ни один из вызванных на суд журналистов, которые участвовали в этом шабаше раздувания истерии против русского националиста на основании каких-то домыслов. Даже по поведению судьи стало заметно, что у него поколебалась уверенность в основаниях для начала судебного разбирательства, остановку которого потребовали защитник и адвокаты. И всё же закулисное давление на судью было очевидным. Оно проявилось в частности в том, что он отказался изменить меру содержания ослабленного и заболевающего Токмакова под подписку о невыезде, несмотря на соответствующее ходатайство защитника и адвокатов и заранее оформленные поручительства Национал-демократической партии и КРО.

Под давлением фактов, всё более очевидно говорящих о надуманности этого дела, судья признал необходимым более внимательно изучить их и перенёс следующее судебное заседание на 17 ноября, давая прокуратуре время залатать дыры грубых промахов.

Почему же стало возможным это возмутительное безобразие, издевательство над законностью и здравым смыслом?

Логический вывод может быть только один. Неким влиятельным силам в кругах власти потребовался шумно раздутый прецедент судебного наказания по ст. 282 для придания смелости прокуратуре, следствию и судам в организации целой серии судилищ над националистами и патриотами. Если будет дан прецедент, по этой статье можно будет пересажать всех русских, недовольных вырождающимся режимом. Данный процесс имеет не только внутренние российские причины, он оказывается лишь звеном в цепи других подобных событий. В этом убеждают и явно заказной арест в Англии генерала Пиночета, лишение депутатской неприкосновенности Ле Пена и судебный шабаш над сербскими генералами в так называемом международном трибунале, а так же угрозы бомбардировок Сербии за попытки Белграда проводить независимую политику.

Мы являемся свидетелями углубляющегося кризиса мировой финансово-экономической системы, которая была создана в восьмидесятые годы и частью которой стала за последние годы Россия. Мировой финансово-экономический кризис подтачивает и разваливает эту систему, и она начинает отбрасывать законность, постепенно превращаться в глобальную полицейскую диктатуру с местными филиалами в виде правительств вовлечённых в неё стран. Борьба с патриотизмом и национализмом становится для неё главной заботой, и она показывает это демонстративным, грубым и циничным попранием законности и права.

Созданная после Второй мировой войны правовая основа межгосударственных отношений отмирает, и уже в ближайшее время ООН ждёт судьба Лиги Наций. Право силы становится всё очевиднее главным законом в мировых отношениях и во внутренних делах разных стран. "Le sabre c`est la loi!" -"Сабля – вот подлинный закон!" Именно к господству права сильного сползает сейчас весь мир и Россия. И процесс над Токмаковым показывает это с замечательной убедительностью. Только то политическое течение, которое сможет так или иначе опираться на силу оружия, в состоянии бороться за власть во всех предстоящих политических битвах. А у русского национализма главным оружием становятся его прогрессивные идеи и его мировоззренческое идеологическое оружие. Этого как раз начинают бояться его враги, господствующие во власти в современной России.


27 ноября 1998г.








РОССИИ НУЖНА НОВАЯ ФИЛОСОФИЯ ВОЕННО-УПРАВЛЕНЧЕСКОГО СОСЛОВИЯ



1.
В последнее время наметились очень серьёзные изменения в представлениях лучшего и думающего слоя офицерского состава российской армии о роли вооружённых сил страны в новых условиях необратимого становления буржуазно-капиталистического государства и его вовлечения в мировой рынок капиталистического хозяйствования. Подтверждением чему, в частности, стало опубликование книги В.И. Корчмит-Матюшова (Милованова) “Предназначение наше изначально”. В книге обобщены темы уже издававшихся автором статей о проблемах реформирования армии и государственного устройства России. Однако сделаны свежие и важные выводы, обусловленные осознанием, что углубление кризиса в армии связано с кризисом нынешнего режима власти. Правда, выводы эти в значительной мере умозрительные, просветительские, отвлечённые от идеологической и политической борьбы выразителей господствующих капиталистических интересов. А потому у автора нет ясного понимания существа режима власти и причин его кризиса, отчётливо прослеживается обусловленное этим непониманием наивное стремление изменить положение дел посредством законов, внутри существующих учреждений власти данного режима, главным образом через Государственную Думу.

Действительное понимание причин кризиса, а потому и средств выхода из него, невозможно без обращения к политэкономической теории Национальной Реформации. И на этом надо остановиться подробнее, чтобы оценить книгу Кормчит-Матюшкова должным образом.

Кризис власти в нынешней России не экономический, а общегосударственный. Внешне он выражается в кризисе общегосударственного управления, в отсутствии действенной системы управления страной в обстоятельствах революционного переходного периода, когда разрушена старая, советская система власти, но ещё не создана, не сложилась новая, отвечающая новым историческим задачам развития. Препятствием же для выхода из кризиса является стремление господствующих правящих и оппозиционных думских сил осуществлять реформы, подновляя то, что есть, боязнь провозглашать революционные преобразования даже тогда, когда они происходят в действительности.

Уже для подавляющего большинства людей стала очевидной необратимость коренных политических изменений в стране, однако лишь немногие понимают, что Россия переживает буржуазно-демократическую революцию. Она, эта революция, оторвала Россию от традиций прошлого опыта государственного и политического управления, потому что породила условия для широких личных свобод горожан, при которых раскрепостились самые разные виды и интересы собственности у множества людей, и оказалось, что этими интересами невозможно управлять на основаниях прежней традиции выстраивания государственной власти. В отсутствие действенной власти интересы собственности пришли в хаотические столкновения, расшатывая, обостряя и криминализуя частные отношения миллионов людей, и в особенности в городах страны. А потому в сознании большинства средних слоёв образованного городского населения возникло или возникает понимание жизненной необходимости в особых правовых, юридических отношениях и особой, представительной, воплощающей в жизнь эти правовые отношения, власти для упорядочения отношений собственности и спасения России от беспредела ожесточающейся войны всех против всех. Под давлением жизненных обстоятельств, как правовые отношения, так и представительная власть постоянно и существенно усложняются, становятся всё очевиднее рационально буржуазными, буржуазно-капиталистическими и классовыми, усложняя и политические отношения.

С одной стороны, разные слои населения, которые начинают бороться за характер законов и цели власти в зависимости от их отношения к тем или иным частным интересам собственности, стали ощущать потребность в мировоззренческих обоснованиях для своей идеологической и политической самоорганизации. А это революционно меняет воззрения у подавляющего большинства горожан, как раз и приводит к тому, что оказывается невозможным вернуть коммунистическое прошлое и коммунистическое устройство государственной власти.

Но с другой стороны, мировоззренческое и политическое обоснование новой системы государственной власти и соответствующих правовых отношений, появление политических сил, кровно в них заинтересованных, не поспевает за бурным и всеохватным изменением фактических отношений между многомиллионными массами людей. Поэтому возникли переходные формы буржуазной власти.

Формой власти в России сейчас является режим буржуазно-представительной власти, который разрушил и вымел в историческое прошлое систему власти прежнего советского государства. Эта власть появилась в 1989 году после выборов Верховного Совета СССР и затем Верховного Совета РСФСР. Она стала создавать внутри себя исполнительные и законодательные учреждения, которые опирались на поддержку разных слоёв населения и сразу же повели между собой политическую борьбу за влияние на принятие ключевых решений, определяющих ход событий в переживавшей углубляющийся кризис стране. Политические настроения представителей исполнительных учреждений определялись тем, что для решения текущих задач они быстро устанавливали тесные связи с новыми собственниками, а именно с крупными спекулянтами посредниками в рыночном товарно-денежном обмене и с прибирающей к рукам бывшую государственную собственность номенклатурой, которая отмывала свои незаконные приобретения через коммерцию. У представителей исполнительных учреждений и у данного слоя нацеленных на самые решительные практические действия дельцов складывалось общее стремление создать условия для беспрепятственного, предельно быстрого своего обогащения посредством политического раскрепощения интереса узаконенного получения спекулятивно-коммерческой прибыли. Этому решительно противился законодательный Верховный Совет, который опирался на широкие слои населения, озлобляющиеся беспределом номенклатурных воров и спекулянтов. И 3-4 октября 1993 года исполнительная власть, до тех дней юридически подотчётная Верховному Совету, с помощью силы оружия произвела политический переворот. Посредством навязанной России новой конституции она утвердила свою независимость и главенствующее положение, разделив буржуазно-представительную власть на почти бесконтрольную исполнительную и подчинённую ей законодательную ветви.

Новая конституция и обе ветви власти создавались на мировоззренческих основаниях гуманитарного либерализма. Это мировоззрение через воздействие своих мифов и идеалов на сознание людей обосновывает абсолютный, полный приоритет прав частной собственности и частного собственника как такового. На правовых положениях либеральной конституции и возник режим диктатуры частной собственности. А поскольку первыми частными собственниками в условиях развала советского государства и хаотического товарообмена стали спекулянты, ростовщики, казнокрады, воры, криминал (именно у них накапливался частный капитал, направляемый на скупку собственности). Постольку они и стали главной опорой режима диктатуры частной собственности, упорно превращая его в режим диктатуры спекулятивно-коммерческих капиталистических отношений, режим космополитический, асоциальный и аморальный, режим бесконтрольной спекулятивно-коммерческой сверх эксплуатации материальных и людских ресурсов России.

Подобные режимы всегда и везде устанавливались в переживавших буржуазные революции странах и заводили их в глубочайшие общеполитические кризисы. И эти кризисы ставили вопрос о дальнейшем историческом бытии государств и государствообразующих этносов. К аналогичному общеполитическому кризису подошла сейчас и Россия.

Главная политическая проблема философского либерализма в том, что он не в состоянии рассматривать права собственности иначе, как частные, как индивидуальные права человека вообще, то есть космополитически, то есть только с точки зрения определённых слоёв горожан, так или иначе связанных с космополитическим по духу и сути коммерческим интересом. Поэтому с позиции либерализма непонятной оказывается внутренняя суть государства и невозможно теоретически объяснить, с помощью каких же рабочих способов и мер государство может и должно строить свои отношения с частным собственником и способно заставить каждого частного собственника считаться с собой. В результате, всякая диктатура коммерческого космополитизма, которая конституционно выстраивается на идеологическом насилии гуманитарного либерализма и в частном проявлении господствует сейчас в России, будучи вынуждена решать проблемы преодоления хаоса отношений частной собственности в конкретной стране, так или иначе принуждается обстоятельствами опираться на традиции исполнительной власти этой страны. То есть она должна опираться на опыт выстраивания учреждений исполнительной власти прежнего, добуржуазного, исторически умирающего государства и на поколения управленцев и служащих, воспитанных при старой традиции государственной службы. Однако не доверяя данным управленцам и служащим, жёстко контролируя их, пытаясь приспособить их под задачи обслуживания буржуазно-представительной власти. В первую очередь, это касается военных учреждений исполнительной власти – как то: армии, внутренних войск и прочих, всех представителей которых заставляют защищать корыстные интересы частных спекулятивно-коммерческих собственников: спекулянтов перекупщиков, казнокрадов, взяточников, воров и бандитов, сутенёров и торговцев секретами и пр.

Но сущность государства проявляется, главным образом, в том, что оно приобретает долгосрочную устойчивость и способность к развитию только тогда, когда государственная власть создаётся на основе интересов корпоративной собственности и правящим классом корпоративных собственников, заявляющих безусловные и абсолютные права на определённую территорию и на всё, что на ней находится. А именно, на производительные силы, на все ресурсы жизнеобеспечения населения, на культуру и историю и так далее. Что прямо противоречит философии либерализма и интересам частной собственности.

Проявление же указанной сущности государства и государственной власти возможно лишь при условии, что какие-то социальные слои обязательно должны воплощать в жизнь идею корпоративного собственника жизненного материального и духовного пространства. Глубокий кризис управления царящего в России режима диктатуры коммерческого интереса обусловлен именно тем, что его первопричиной является отсутствие в Конституции юридических представлений об иных слоях населения, кроме частных собственников, то есть отсутствие представлений о субъектах особых социально направленных корпоративных прав и интересов собственности. Поэтому исполнительная власть в нынешней России держится только на прошедшем школу службы в учреждениях советской государственной власти чиновничестве, пока ещё способном выступать в качестве корпоративного собственника аппарата исполнительной власти, который возник для обслуживания режима диктатуры коммерческого интереса. Это порождает глубокий кризис власти, не позволяет ей осуществлять дальнейшее развитие к состоянию системной организации власти в виде буржуазного государства, поскольку режим конституционно не признаёт мировоззренческих и политических прав и интересов корпоративных собственников жизненного материального и духовного пространства страны, то есть государствообразующих слоёв населения как таковых. При экономической интеграции в мировую рыночно-капиталистическую систему хозяйствования подобное состояние власти поставило Россию в заведомо проигрышное положение перед любым, даже самым отсталым государством остального мира.

Для выведения страны из общегосударственного кризиса, кризиса власти, необходимым становится сначала теоретическое, а затем и практическое выявление тех социальных слоёв, которые способны стать не чиновничьим корпоративным собственником и на базе которых станет возможным воссоздать систему государственной власти. Но систему государственной власти уже современного буржуазно-демократического государства, воссоздаваемой в качестве необходимого условия становлению системы управления, способной направлять развитие страны и рыночных общественно-производственных отношений в эпоху информационно-технологической революции.

Такими социальными слоями в системе власти государства как такового выступают: первое, в современном мире – партийно-политическое, и второе – военно-управленческое сословия. Партийно-политическое сословие при этом проявляет себя главным корпоративным собственником на интеллектуально-духовное пространство, мировоззренческое, историческое бытиё традиции государственности, выстраивая духовно-мировоззренческий порядок посредством разрабатываемого системообразующего идеологического насилия. Иначе говоря, оно подготавливает и осуществляет стратегическое правление. А военно-управленческое сословие оказывается корпоративным собственником территории государства ( или в более широком смысле корпоративным собственником материального жизненного пространства государствообразующего этноса), заинтересованным в суверенитете и неуязвимости своей территории при любых текущих внешних и внутренних обстоятельствах, в установлении на ней текущего правового порядка. Оно осуществляет тактическое управление.

В качестве корпоративных собственников два главных государственнических сословия и обеспечивают иерархию власти, превращая её в систему государственной власти, которая становится способной создавать систему управления развитием производительных сил и производственных отношений конкретного государства. (Интересы корпоративных собственников на жизненное пространство проявляются и у чиновничества, но лишь постольку, поскольку чиновничество является аппаратом государственной власти. В полной мере корпоративно собственническими интересы чиновничества становятся только в условиях системно-сословной организации власти, когда оно обслуживает интересы первого и второго государственнических сословий и подотчётно им, тем самым обеспечивая себе надёжное и устойчивое положение в системно укрепляющейся власти.)

Сейчас в России нет государственной системы власти, нет государства, потому что нет первого и второго сословий в обстоятельствах необратимого становления рыночных капиталистических отношений городских семейных собственников. А правящий класс господствующего режима диктатуры коммерческого интереса не заинтересован в их появлении, в установлении жёсткого контроля над его правами, ни перед кем не отчитываясь, спекулировать частной собственностью. Поэтому появление новых первого и второго сословий осуществимо только через социальную революцию в виде революции Национальной, главной задачей которой как раз и является прорывное выведение страны из политического общегосударственного кризиса через воссоздание системы государственного управления, но уже как системы национально-общественного государственного управления. Ибо такая система управления является необходимой для становления конкурентоспособного на мировом рынке общественного капиталистического производства и развития самых передовых производительных сил промышленно-коммерческой капиталистической цивилизации, тем самым она становится необходимой для хозяйственного существования населения страны.


2.
При советской власти вся собственность была по Конституции общенародной, а распоряжалась её партийно-хозяйственная номенклатура. Советское государство было выстроено Сталиным в виде системы социал-феодальной власти на основаниях коммунистического мировоззрения и соответствующего ему идеологического насилия. Внутри этой системы не было стратегической необходимости в военно-управленческом сословии, как сословии традиционном и собственническом. Ибо конечной целью советского государства указывалось его отмирание, которое должно было происходить по мере победы обобществляющего мировые производительные силы глобального коммунизма и отмирании всех видов собственности, в том числе и территориально-государственной.

Поэтому буржуазно-демократическая революция, приватизация рыночно ценной собственности в России привели бывшую мощнейшей в мире советскую армию в состояние полной политической растерянности и беспомощности. Из-за отсутствия культуры сословно-собственнических интересов у офицерского состава, она вдруг оказалась в положении наёмника и жалкого просителя, а не соучастника выстраивания новых буржуазно-капиталистических отношений. Попытки перестраивать вооружённые силы страны в соответствии с выдвинутым либеральной номенклатурой лозунгом “курса реформ” и под жёстким надзором находящихся в верхах исполнительной власти и выражающих частнособственнические интересы олигархических групп, которые панически боятся возможности мало-мальски политически независимой армии, – эти попытки раз за разом проваливаются. Провалы попыток перестроить армию сами по себе доказывают ошибочность официозного подхода к происходящему, когда режимом по сути не понимается и отрицается то предметное положение дел, что в стране происходит именно буржуазно-демократическая революция.

Созданные при советской социал-феодальной формации вооружённые силы нельзя приспособить к буржуазно-капиталистической формации реформированием. Это путь в тупик. Чтобы сделать армию сильной и глобально дееспособной, надо революционно уничтожить советскуюармию, надо создавать вооружённые силы заново, на принципах воспитания интересов сословно-корпоративной собственности на всю геополитически целесообразную территорию, отвечающих политической цели созидания буржуазно-капиталистической системы власти нового буржуазного государства. Только таким образом возможно вырвать страну из политического, общегосударственного кризиса и начать создавать национальную систему управления для возрождения современных производительных сил в условиях их необратимого вовлечения в мировое рыночно капиталистическое хозяйствование.

Главная политическая проблема на этом пути в том, что воспитание сословно-корпоративного самосознания военно-управленческого сословия нельзя осуществить одним махом. Потребуется несколько десятилетий, смена поколений, чтобы в войсках сложилась полноценная культура сословных отношений. И прежде, чем ступать на историческую ступень длительного развития сословно-корпоративного самосознания, вооружённым силам надо теоретически осознать свою особую роль в буржуазном государстве как таковом, определить своё особое положение в русском национально-корпоративном обществе. В том обществе, которое должно с объективной неизбежностью складываться в России в процессе преодоления противоречий социально-политического и экономического развития ради достижения внутренней социально-политической устойчивости в стране и геополитической устойчивости в Евразии.

Это особое положение в этнократическом, национально-корпоративном обществе должно отражаться в собственной сословной этике, собственной сословной морали, собственной сословной культуре и в сложной, красочной ритуализации, обрядности внутренних сословных отношений. Своя этика, мораль, культура и обрядность закрепляют в вооружённых силах представления о сословно-корпоративном кодексе чести, долга и ответственности перед своим сословием, и без них невозможно создать дееспособную государственную власть. То есть, без них невозможно осуществлять управление государственным развитием в условиях широких городских свобод на доступ к информации и при всяческом поощрении всевозможного предпринимательства.

К примеру, одним из важнейших символов перехода к воспитанию нового буржуазно-сословного самосознания военно-управленческого сословия мог бы стать отказ от советской практики гарнизонного рассредоточения армейских вооружённых сил по территории страны и принятие новой стратегии рассредоточения по системообразующей цепи крепостей, построенных по линии границ и внутри территории. Эстетика крепостного строительства всегда была важнейшим выражением особых прав и особого положения второго сословия в системе государственных отношений. Она способствовала росту сословного профессионализма и действенности в управлении землями, недвусмысленно обозначая узлы такого управления. Но крепости всегда были и естественными центрами инициатического посвящения в члены военно-управленческого сословия, воспитания особой этики и морали, особой духовности в понимании воинского долга.

Книга В.И.Корчмит-Матюшова (Милованова) “Предназначение наше изначально” одна из первых работ, смело и широко ставящих проблему необходимости особой мировоззренческой философии воинства в системе государства. Автор изнутри нынешних вооружённых сил рассматривает концептуальные подходы к достижению соучастия армии во власти с точки зрения разрыва с российской имперской и советской теоретической и практической традицией, подчёркивая объективную необходимость прорыва к новому видению роли вооружённых сил в мучительно рождающемся на наших глазах буржуазно-капиталистическом государстве. Он не только ставит важные, ключевые вопросы, но и делает ряд конкретных практических предложений.

В этом несомненная политическая ценность данной работы для тех сил, которые будут врываться в политику в ближайшее время для выведения страны из общегосударственного кризиса через творческое созидание принципиально новой системы власти, как системы власти русского национального государства с глобальной исторической ответственностью за судьбу развивающейся промышленной цивилизации.

3 дек. 1998г.






ЛЕКАРСТВО ОТ ГИПЕРИНФЛЯЦИИ

"Лучшее лекарство от головной боли – гильотина".

Из чёрного юмора


1.
To be or not to be! Быть или не быть эмиссии, а с ней гиперинфляции – вот в чём вопрос! Именно так сейчас представляются всеми идеологами политического монетаризма, которые безраздельно господствовали в верхах исполнительной власти до дефолта 17 августа, намерения правительства Примакова-Маслюкова усилить государственное управление рыночными отношениями и повернуть финансово-экономическую политику режима в сторону поощрения отечественного производства. И в их трактовке этот поворот на единственно возможный для нового правительства политический путь звучит, как гибельный для рынка.

Данная тема стала главной в словесных сражениях всех официозных экономистов и политиков, публицистов и аналитиков сложившегося господствующего класса. И отнюдь не случайно при обсуждении вопроса, давать ли эмиссии зелёный свет, так сцепились два совершенно отчётливых лагеря. С одной стороны, выстроились в кулачную стенку либеральные рыночники и защитники абсолютных прав частной собственности, а с другой стороны, – промышленники и аграрии, напрямую связанные с производительными силами. Последние очень сплочённо утверждают, что отсутствие денег в производительном секторе привело к глубокой депрессии, к упадку все хозяйственные отношения, к переводу их на бартерные взаиморасчёты, то есть отбросило эти отношения к раннефеодальным. В ответ сторонники либерального монетаризма твердят столь же единообразно, что запуск печатного станка приведёт только к скачкообразному росту инфляции, разрушит достижения в становлении финансового и коммерческого рынка. И ни те, ни другие в раздражении не желают признавать правоту своих противников, на их доводы тут же приводят контрдоводы, на их примеры представляют противоположные примеры. Различия в их позициях столь же категорически непримиримые, как, к примеру, раньше были непримиримыми представления о мире у материалистов и идеалистов – и подчеркнём ещё раз: это не случайно.

Спор их разрешается только требованиями самой жизни, то есть предметными закономерностями её исторического течения во времени.

Что же это за закономерности?

Политическое и практическое господство сторонников курса оголтелого монетаризма, который с января 1993 года несколько месяцев проводил сначала бездумный догматик и западник Гайдар, а затем несколько лет номенклатурный прагматик и среднеазиатский бай по мировосприятию Черномырдин; курса, в верности которому Гайдар клялся всегда и повсюду, а Черномырдин наконец-то признался с восторженной влюблённостью идиота нынешней весной, когда его уже прочили в приемники Президенту и ему надо было ясно показать всесильным тогда олигархам, на чьей он стороне, – это господство выстраивалось исключительно на основаниях превращения России в сырьевой придаток западной производительной экономики. Главными рычагами, какими осуществлялась монетаристская политика, стали жесточайший контроль над рублёвой массой и насильственная и откровенно заниженная привязка рубля к доллару, что вызвало огромный наплыв в страну свободно перемещающихся на мировом рынке ради получения спекулятивной прибыли американских долларов, превратило их в основную единицу внутренних взаиморасчётов. Такой политики Россия не выдержала бы и года, если бы у неё не было богатейших запасов рыночно ценного сырья, в первую очередь нефти и газа. Монетаризм надорвался бы, как только директора предприятий и прочие из новоявленных частных собственников продали бы на Запад за бесценок бывшие на заводах драгоценные металлы, горюче-смазочные материалы, запасы изделий и так далее, а полученную ими валюту в стране разворовали бы и проели. Тогда правительству поневоле пришлось бы запускать печатный станок и пускать Россию под откос нарастающей инфляции. Ибо в то время у установившегося в результате политического переворота 3-4 октября 1993 года режима диктатуры коммерческого интереса не сложилось серьёзной среды политической поддержки. А потому политическое руководство режима неизбежно пошло бы на уступки давлению красных директоров предприятий и колхозов, требующих зарплату для работников и оборотные денежные знаки для взаиморасчётов, поскольку отсутствие на переживающем становление рынке достаточного количества валюты не позволяло бы использовать именно её для этих целей.

Запасы же сырья позволили осуществлять диктат догматического монетаризма и идеологического либерализма, быстро наращивать коммерческие капиталы, обусловили становление господствующего класса режима и превращение самого режима в подлинную диктатуру коммерческого космополитизма, управляемую сворами олигархов из крупнейших воров, спекулянтов, казнокрадов и высших должностных бюрократов исполнительной власти. Диктат монетаризма обеспечивался именно за счёт продажи сырья на внешние рынки, а так же за счёт кредитов западных банков, получаемых под залог этого же самого сырья. Страна закладывалась на десятилетия вперёд, по сути лишалась независимости в выборе экономической, внутренней и внешней политики. Проявлением потери независимости как раз и стал развал производства.

Причины его упадка и распада оказались в отсутствии денежных средств для взаиморасчётов и выплаты зарплат. Близкие к власти своры воров и спекулянтов, которым нужны были валютные средства для осуществления широкомасштабного казнокрадства и скупки собственности, были заинтересованы только в быстром появлении финансовых рынков. Чтобы удерживать заниженный курс рубля относительно доллара, и тем самым привлекать западные кредиты и портфельные инвестиции на складывающиеся в России спекулятивные финансовые рынки, правительство вынуждено было привязывать рублёвую массу к тому, что имело рыночную ценность на западных рынках, то есть к той части валового продукта, который выбрасывался на внешние рынки. А таким продуктом оказывались опять же углеводородное сырьё, алмазы, цветные и чёрные металлы, некоторые изделия ВПК.

Всё остальное производство, как промышленное, так и сельскохозяйственное требовало длительного времени для приобретения опыта рыночной конкуренции, для налаживания соответствующих социальных и политических, этических и культурных отношений и было не в состоянии конкурировать с западными компаниями, их дилерами на внутреннем рынке и даже откровенно разрушалось чиновниками, которым западные компании давали взятки. Поскольку в отечественное неконкурентоспособное производство не шли и доллары, которые попадали на внутренний рынок в качестве второй и главной денежной единицы, постольку это производство приспосабливалось для выживания переходом от товарно-денежных отношений к товарно-товарным, бартерным отношениям.

Таким образом в России сложились две экономики. Одна посредством Москвы и через Москву быстро вовлекалась в западный капиталистический рынок в качестве поставщика сырья и спекулятивных финансовых сверхприбылей, а другая становилась полулегальной, полуфеодальной, предназначенной для физического выживания промышленных и сельскохозяйственных регионов.

Первые признаки кризиса подобной политики проявились к лету 1995 года. Социальные программы, расходы на внутренние войска и на обслуживание внешних долгов осуществлялись за счёт сметного, бюджетного дефицита, и для покрытия расходных статей надо было или признать неизбежность эмиссии и инфляции или срочно отыскивать новые источники валютных поступлений. Для удержания курса рубля и продолжения движения по пути выгодного олигархам и их западным партнёрам российского монетаризма, больше того, для поддержания устойчивости режима диктатуры коммерческого космополитизма как такового тогда уже правительству стало недостаточно даже прямых кредитов под залог доходов от торговли сырьём. В интересах близких к власти свор сверхбогачей правительство срочно разработало и выпустило в обращение на финансовых рынках особо прибыльные ценные бумаги с государственными обязательствами, то есть высокопроцентные ГКО. Гарантии государства опять же предоставлялись под разведанные и неразведанные сырьевые запасы, наличие которых подтверждалось отсутствием возражений против данных бумаг у Международного валютного фонда. Запад устраивали сложившиеся отношения с Россией, постепенное вытеснение её изделий производства из мирового рынка товарно-денежного обмена, и он всячески поощрял продолжение подобных отношений полной поддержкой авантюрной финансовой политики российского руководства.


2.
Усиливающийся шторм мирового финансово-экономического кризиса подхватил корабль российского режима спекулятивно-коммерческого капитализма и понёс на рифы гиперинфляции.

Сначала он изорвал идейные паруса либералов. А затем, постепенно превращаясь в новую Великую Депрессию, ускорил сокрушительный провал проводимой в России под контролем МВФ политики либерального монетаризма.

Первым тревожным знаком для сторонников либерального монетаризма в России стало падение мировых цен на нефть и газ. Падение оказывалось не временным, как рассчитывали тесно связанные с олигархами власти режима, а устойчивым. Уже к весне 1998 года рыночная стоимость барреля нефти упала в три раза по сравнению с весной предыдущего, 1997 года. Бывшие очень прибыльными, нефтяные и газовые компании превращались в едва рентабельные, и их близкие к кругам исполнительной власти хозяева обратились к правительству за помощью. Но у правительства самого рухнул бюджет, исчезли средства на обслуживание внешнего долга. Грандиозный дефолт, отказ правительства от обязательств по своим ценным бумагам, провозглашённый назначенным вместо Черномырдина председателем правительства Кириенко 17 августа, взорвал российский монетаризм, точно воздушный шар. Зашатались все основания режима, рухнула банковская система, стремительно полетело вниз влияние олигархов и связанных с ними крупных бюрократов. Обнажился опасный для режима кризис власти, который проявился на начальном этапе в резком ослаблении позиций Президента и его администрации при одновременном нарастании влияния коммунистической Государственной Думы.

Президент впервые начисто проиграл борьбу с думской оппозицией. Уйдя в тень, он исподволь принялся срочно укреплять чиновно-полицейские учреждения исполнительной власти, преобразовывать силу и право оружия в основной довод в политической борьбе. Исполнительная власть поневоле ослабляла свою опору на идеологический либерализм, на интересы сторонников коммерческого космополитизма, на Международный валютный фонд и политику монетаризма. Сложившаяся чрезмерная зависимость страны от импорта товаров в этих обстоятельствах быстрого расходования валютных запасов и исчерпания доверия мировых финансовых институтов поставила режим на грань политической катастрофы. Его главные клики у власти оказались напуганными грядущим бунтом населения и вынужденными срочно выискивать средства для перехода к политике восстановления внутреннего производства и к новой финансовой политике.

Паническое бегство долларов из России, обвал фондового рынка, кризис отраслей, связанных с добычей и первичной переработкой нефти и газа, бюджетный кризис обнажили острую нехватку оборотных финансовых средств, то есть рублёвой массы. Хозяйственники в голос потребовали эмиссии, как непременного условия оживления производства. Рост социального напряжения по всей стране тоже во многом оказался обусловленным отсутствием достаточных рублёвых фондов для осуществления выплат зарплат и пособий. Перед правительством Примакова вопрос встал уже не об удержании курса рубля, и тем самым сохранении рублёвых состояний тех, кого режим обогатил и кто стал в нём кровно заинтересован, а о спасении финансовой основы рыночных отношений как таковой. Запуск денежного станка на полную мощность стал наименьшим из зол, позволил отступить от пропасти неуправляемого социального взрыва и хаоса, гибельных для номенклатурного капитализма, для номенклатурных собственников.

Но сможет ли новое правительство осуществлять плавный, управляемый поворот к денежной эмиссии и подъёму производства? Нет. И по объективным причинам, по причинам необратимых изменений, какие произошли в сознании большинства городского населения и в хозяйственных отношениях. Буржуазно-рыночные преобразования прочно укоренились в стране. Складывается не только рынок финансов, товаров, но постепенно набирает обороты и рынок самых разных идей, в том числе и идей социально-идеологических, концептуально-политических, рынок талантов, в том числе и талантов в области политики, разработки политических технологий. И это главное достижение последних лет, главный враг нынешнего режима и его попыток посредством укрепления учреждений чиновно-полицейского тоталитаризма управлять экономикой, финансами и политическими событиями сверху.

Режим всё глубже погружается в трясину болота неразрешимых противоречий. В финансовой области это проявляется самым показательным образом. С одной стороны, без денежной эмиссии уже не решить ни одной из насущных и сиюминутных задач экономики и политики. А с другой стороны, доверие к исполнительной власти настолько подорвано за время господства абсолютной диктатуры коммерческого космополитизма, что получатели эмиссионных денег сразу же побегут к обменным пунктам, станут всеми путями обменивать их на иностранную валюту, подстёгивая и падение курса рубля и инфляцию. А инфляция, обесценивание денег на руках населения и в хозяйственном обороте опять вызовут потребность в новых эмиссионных рублях, которые опять же будут обмениваться на валюту, раскручивая гиперинфляцию. Никакими призывами правительства к населению и к субъектам экономической деятельности, никакими мерами создания всяческих чиновных препятствий паническим настроениям, остановить развитие обусловленных рыночными законами процессов невозможно. Рыночного политического доверия населения к способности существующего режима создавать действенную власть для блага страны больше нет. Ибо нет больше доверия к идеологическому насилию гуманитарного либерализма, к разработанной на его основе конституции и ко всему господствующему классу.

Инфляцию порождает в первую очередь именно потеря доверия подавляющего большинства населения к политической стратегии построения полностью либерального, космополитического по отношению к миру гражданственного общества. Даже правительство Примакова-Маслюкова, объявив стратегический поворот в экономических задачах на спасение промышленного и сельскохозяйственного производства, не в состоянии больше заниматься долгосрочными программами развития на основе господствующего идеологического насилия, под обслуживание которого появилась нынешняя конституция и возникло соответствующее устройство власти. То есть сама конституция становится препятствием в борьбе с инфляцией, идеологический либерализм становится препятствием в борьбе с инфляцией и спасением производительных сил страны.

Инфляция есть финансовая болезнь, внутренне присущая режимам диктата коммерческого космополитизма, о чём свидетельствует вся мировая история. И болезнь эта неизлечимая в условиях господства такого режима.

Пока на политический рынок России не прорвётся совершенно новая политическая стратегия, совершенно новая мировоззренческая философия, предлагающая новое целеполагание общественному и государственному развитию, пока не возникнет политической силы по воплощению этой стратегии в жизнь, до тех пор любая эмиссия не может стать вполне управляемой без большого притока нефтедолларов. И без опоры на нефтедоллары всякая программа правительства, даже краткосрочная и тактическая, будет объективно невыполнимой, будет поощрять инфляцию и гиперинфляцию.

Подтверждением этому оказывается постоянный провал всех попыток власти привлечь инвестиции в производство. Ибо такие инвестиции в корне отличаются от спекулятивных коммерческих инвестиций тем, что их окупаемость требует несколько лет устойчивой работы предприятий. Если ставится задача произвести усовершенствование промышленных предприятий с привлечением самых современных технологий, для закупки которых нужна валюта, то инвесторы должны быть уверены в стратегической конкурентоспособности продукции на мировых рынках. А создавать конкурентоспособные изделия нельзя без высокого уровня социальной культуры производства, без надёжности долгосрочного управления страной со стороны центральной власти, немыслимого без доверия к власти большинства населения. В состоянии ли отвечать соответствующим требованиям инвесторов нынешний режим, который доказал полную беспомощность в управлении социальными отношениями, не имеет сколь-нибудь осмысленного видения социально-политического развития России, только и делает, что подстраивается под давление текущих обстоятельств? Разумеется, нет. Поэтому и на серьёзные инвестиционные капиталовложения в производство при нынешнем режиме рассчитывать не только наивно, но и просто смешно.

Галопирующая инфляция на грани обвала к гиперинфляции объективно неизбежна уже в следующем году. Она есть следствие нового витка углубления общеполитического кризиса, общегосударственного кризиса, кризиса базового идеологического насилия, кризиса конституции, кризиса устройства власти. Как-то сохранять либеральную конституцию, устройство власти режима пока ещё возможно, но лишь постольку, поскольку русское население идеологически и политически неорганизованно, а потому не в силах оказывать давление снизу на финансовую политику режима, и за счёт его чудовищного обнищания, вырождения осуществляется некоторое управление эмиссией. Однако и при управляемой эмиссии остановить растущую неустойчивость финансов и высокую инфляцию любым правительствам режима не удаётся и не удастся.

Как же остановить галопирующую инфляцию и возможно ли это? Обречена ли Россия на историческую катастрофу или же у неё есть путь к спасению, к достижению устойчивости финансов и становлению в качестве промышленной державы?

Спасение возможно, но только через революционно решительную замену изжившего положительные политические идеи режима новым режимом, с новой стратегией общественно-политического развития. А именно, режимом перевода страны на рельсы стратегии Национальной Реформации, начало чему должна положить русская Национальная революция. Лишь стратегия вовлечения России в мировую экономику в качестве передовой промышленной державы посредством выстраивания социально-корпоративного и высокоорганизованного национального общества с целенаправленно развиваемыми государством производственными отношениями способна создать условия для достижения устойчивости социально-политических отношений и финансов. И её сила в том, что она ставит вопрос о необходимости всеохватной культурной революции государствообразующего этноса и Общественного договора на основаниях представлений о необходимости качественного прорыва к самым передовым производственным отношениям, то есть к самой передовой цивилизованности. Лишь такая стратегия оказывается самой выгодной на мировом рынке концепций развития разных стран, создаёт предпосылки самому долгосрочному прогнозированию вложений в сложное, научно-технологическое и информационно-технологическое производство, в лабораторные разработки самых передовых открытий современной науки для их дальнейшего воплощения в этом производстве.

Иначе говоря, всякая программа борьбы с инфляцией и гиперинфляцией посредством контроля над эмиссией в условиях политического разложения господствующего в России режима надуманная и объективно невыполнимая. Победить высокую инфляцию сможет только и только революционная политическая сила, национал-демократическая партия, которая единственная разрабатывает программу выхода страны из общегосударственного кризиса на основе теоретического анализа тенденций развития промышленной цивилизации, выявления движущих сил современного мира и стратегической концепции русской Национальной Реформации.

Политически главный вопрос сейчас не в том, быть или не быть эмиссии. А в том, каким из двух возможных путей национал-демократическая партия придёт к власти ради революционной смены базового идеологического насилия и конституции, ради выстраивания общественной государственной власти, способной осуществить быстрое и радикальное укрепление основ рыночного хозяйствования, создавать действенные учреждения управления всей собственностью страны и новые социально-корпоративные отношения высокоорганизованного национального общества. Либо национал-демократическая партия в условиях особого обострения общегосударственного кризиса найдёт способы и средства для участия в политической борьбе за легитимный приход к власти внутри нынешней Конституции и переведёт страну на рельсы стратегии Национальной Реформации сверху. Либо страна при режиме диктата спекулятивно-коммерческих интересов в конечном итоге, рано или поздно взорвётся бунтами, мятежами, гражданской войной, и национал-демократическая партия станет укреплять свой контроль над событиями через лозунги радикальной Национальной революции снизу, и в этом случае она неизбежно придёт к власти на волне самых радикальных настроений со всеми вытекающими из этого последствиями.


11 дек. 1998г.



КОЛОНКА РЕДАКТОРА


Сейчас наступает момент истины, момент выбора. Либо ты за демократию, за прогресс, за преодоление общегосударственного кризиса. Тогда ты с русским революционным национализмом, с национал-демократическим движением за Национальную Реформацию. Либо ты боишься Национальной революции, и обстоятельства неизбежно затаскивают тебя в стан номенклатурно-коммунистической контрреволюции, которая приведёт страну к экономической и политической катастрофе, вроде той, что пожирает Югославию.

Режим не смеет идти к Национальной революции, он показал это совершенно чётко. Но и боится коммунистического реванша. А потому он обречён на политическую импотенцию, на бессилие, на вырождение, на потерю социальной базы поддержки, – то есть на неполитические, внеконституционные методы контроля над массами, на растущую зависимость своего выживания от роста чиновно-полицейского тоталитаризма.


14 февр.1999г.






КТО ВЕРНЁТ ИНТРИГУ ПОЛИТИКЕ?


Интрига всякой игры постепенно затухает по мере исчерпания вариантов игровых комбинаций. Это проявляется и в спорте, и в экономике, и в политике.

Что у нас происходит с этой точки зрения?

Интрига политической игры в условиях правил действующей Конституции режима диктатуры коммерческого космополитизма ослабла настолько, что режиму для сохранения повиновения населения приходится всё откровеннее опираться на полицейский произвол. Интерес "зрителей-болельщиков" к политическим партиям и лидерам, к комбинациям их выстраивания на игровом поле удаётся удерживать уже только скандалами и грызнёй разных свор заворовавшихся проходимцев. В результате, основная масса населения не видит смысла в избирательных кампаниях, которые перестают выражать их непосредственные нужды. Чтобы скрыть это, чиновно-бюрократический аппарат власти режима начинает заниматься политическим мошенничеством. Примером такого мошенничества стала узаконенная за последнее время замена сбора подписей избирателей в поддержку той или иной организации или отдельного индивидуума, желающих попасть в представительные органы власти, просто крупным денежным залогом.

Роль "оппозиции" уже мало кого обманывает, за неё высказываются больше из отчаяния, чем из веры, что она способна выступать с собственным политическим лицом. Население наитием начинает осознавать сугубо классовый характер режима, озабоченного обслуживанием господства коммерческого капиталистического и политического интереса. Российская политика теряет интригу, внимание масс.

Такое положение дел очень опасно для политической игры, потому что "зрители", в конце концов, начнут поддаваться настроениям равнодушия к Конституции, покидать "трибуны" и станут искать другую игру с неполитическими методами борьбы за свои интересы. А это заставит власть принимать ответные неконституционные меры, вырождаться в откровенный, ничем не прикрытый полицейский тоталитаризм.

Оживить интригу политики, сделать её вновь привлекательной для населения возможно. Но только с появлением совершенно нового участника игры с принципиально новой концепцией игры и её идеологией, а именно, с требованием революционного изменения правил политической борьбы и конституционного её оформления. То есть, вернуть интригу политике и интерес к ней масс, чтобы управлять ими посредством политики и с их политически выраженного согласия, сейчас можно только с появлением революционной национал-демократической партии, объединяемой и организационно выстраиваемой революционной идеологией, которая развивается на основе революционной теории. И никак иначе. Ибо, как замечательно подметил В.Ленин, нельзя создать революционную организацию без революционной теории, а без революционной организации нельзя направить массовое недовольство населения своим положением в русло конструктивной социальной революции.


20 февр.1999г.







СОЦИАЛЬНАЯ СРЕДА НАЦИОНАЛ-ДЕМОКРАТИИ


1.
Перво-наперво надо определиться с пониманием характера переживаемого страной кризиса. Кризис этот общегосударственный, всеохватный, то есть и духовно-культурный, и идейно-мировоззренческий, общеполитический и общехозяйственный. Его самой выраженной чертой последнего года является очевиднейшая неспособность верхов управлять теми методами, какими страна управлялась после 3-4 октября 1993 года, с одной стороны, и всё более и более осознаваемое низами нежелание жить по сложившимся правилам, с другой стороны. Можно спорить по деталям этого утверждения, но существо главных социально-политических противоречий в нынешней России именно таково.

Вся мировая история учит, что выход из общегосударственных кризисов лежит только на пути социальных революций. Они разрубают гордиевы узлы не разрешаемых больше эволюционными средствами социально-политических противоречий, круша недееспособные виды власти и отношения собственности, и позволяют выявиться новым, передовым общественным и политическим отношениям, отношениям собственности, которые создают условия для преодоления духовно-культурных и общехозяйственных кризисов. А из нынешнего общегосударственного кризиса в России, кризиса режима диктатуры коммерческого космополитизма выход возможен только и только через социальную революцию в виде революции Национальной.

В какой же социальной среде должна вызреть политическая сила осуществления русской Национальной революции?


2.
В.Ленин подчёркивал, что люди остаются наивными дурачками в политике, пока не научаются за внешними проявлениями политической борьбы, за партиями, их вождями, за всякими заявлениями политических лиц – пока не научаются видеть за всем этим балаганом главного, а именно интересов конкретных классов. И он прав на все сто процентов.

Чтобы разобраться в политической обстановке в современной России, чтобы разглядеть самые прогрессивные, самые передовые социальные слои, то есть социальную среду Национальной революции, надо зреть в корень. А именно.

Советское государство разрушила формационная буржуазно-демократическая революция, которая началась в 1889 году после созыва М.Горбачёвым народно-представительного Верховного Совета СССР. Какие же главные движущие экономические и политические интересы, определившие поведение и мотивацию воззрений миллионов, высвободила эта революция? Ибо на основе именно этих движущих интересов и для их обслуживания начали зарождаться и набирать волю к господству силы, способные вести политическую борьбу за власть и навязывать выгодные им идейные, финансово-экономические и политические отношения.

Для обоснованных выводов надо ступить на шаг в сторону и понятийно определить, что же такое политический класс.

Политическим классом является идеологически и политически организованные социальные слои с общим экономическим интересом, отстаивать который они не могут иначе, кроме как через навязывание его остальным социальным слоям, остальному населению посредством борьбы за доступ к главным рычагам политической власти.

Какие же политические классы имеют место быть в современной России?

Политический класс, то есть идеологически и политически организованный слой населения с общим экономическим интересом, – такой политический класс сейчас в России один-единственный. А именно, класс ныне господствующий, – класс коммерческого экономического и политического интереса. Он начал складываться с октября-декабря 1993 года, когда его передовым политическим отрядом либеральных вождей и в его интересах был произведён вооружённый переворот, осуществлён захват власти и остальному населению была навязана Конституция нового режима. Конституция эта определила правила политической игры, в которой носители склонностей к спекулятивно-коммерческому интересу всегда оказываются в выигрыше при любом раскладе политических карт, обеспечивая условия для непрерывного и бурного роста спекулятивно-коммерческих и только спекулятивно-коммерческих капиталов.

Режим диктатуры коммерческого интереса навязал России такой капитализм, который спекулятивно-коммерческой сверхэксплуатацией надорвал производительные силы страны, довёл население производительных регионов до чудовищного обнищания, рабского бесправия, вырождения и вымирания. И он же обеспечил условия становлению идеологически и политически организованного политического класса выразителей коммерческого экономического и политического интереса, классовой идеологией которого является гуманитарный либерализм в том или ином проявлении, на иррациональных положениях которого и выстроена действующая Конституция нынешнего режима.

Возникает естественный вопрос. А как же оппозиция, её главный стержень – парламентские коммунисты? Разве они не ведут борьбу за власть?

Конечно ведут. Но коммунисты больше не могут выступать, как партия способного победить политического класса. Ибо социальная среда, под обслуживание интересов которой была создана коммунистическая идеология, в современной России вымирает. Ведь пролетариат, это первое поколение деревенских жителей, вытесняемых из земледельческих отношений в город, – что понимали в прошлом веке, но разучились понимать в нынешнем. Их особое социальное положение, которое и определяет их политические настроения, связано с тем обстоятельством, что они грубо вырваны из многовековых традиций крестьянско-земледельческих общинных собственности и культуры и не в состоянии приспособиться к чуждым их мировосприятию рационально-эгоистическим городским отношениям семейных собственников.

В городской рационально воспринимающей мир среде они оказываются на положении беспощадно эксплуатируемых париев, обреченных на осознание собственной ущербности и беспомощности. А потому они ожесточаются и озлобляются против семейных собственнических отношений как таковых. При индустриализации и массовом раскрестьянивании социальный слой городского пролетариата быстро возрастает в численности и становится значительным, преобладающим в сравнении с другим городским населением, а промышленно-производственные отношения грубо обозначают его общие экономические интересы. В существе своём эти интересы оказываются противоэксплуататорскими, противокапиталистическими и противобуржуазными, что и подготавливает почву для восприятия пролетариатом идей своей политической диктатуры, как ожесточённо противобуржуазной, нацеленной против интересов городских семейных собственников.

На этой почве в России начала ХХ века возник и развился идеологический и политический большевизм. В октябре 1917 года контрреволюционным захватом власти большевики во главе с Лениным утвердили режим диктатуры пролетариата и начали создавать отвечающий интересам пролетариата господствующий класс советского государства, как политический класс, идеологически организованный коммунистическим мировоззрением.

Но в России конца ХХ века пролетариат социально и политически вымирает. Ибо русская деревня уже пережила необратимое раскрестьянивание, а русская молодёжь в своём большинстве уже городская во втором-третьем поколении и потеряла социальные инстинкты пролетариата, социальные инстинкты своих дедов и отцов. Молодёжь эта восприимчива к обуржуазиванию, охотно тянется к буржуазной морали, этике, культуре, то есть к морали, этике, культуре городских семейных собственников.

Поэтому парламентские коммунисты современной России быстро деклассируются, то есть больше не являются политическим классом, не являются выразителями определённых классовых интересов. Они чужды молодёжи, а опираются лишь на старшие, политически отмирающие поколения. Как организация со своими традициями дисциплины они ещё сильны, но в политическом смысле абсолютные импотенты, не способные предложить собственную политическую программу развития России, не способные вести стратегическую политическую борьбу. Им осталась перспектива постепенного вырождения в организованный номенклатурный организм, призванный защищать их право на участие в представительной власти режима, на оппозиционно-соглащательские склоки в обслуживании господствующего класса коммерческого политического интереса. Что мы и наблюдаем в последнее время.


3.
Общегосударственный кризис может тянуться продолжительное время и даже погубить страну. На наших глазах это подтверждается в Югославии, где происходит постепенная экономическая, идеологическая, политическая, моральная гибель сербов и их государства. Югославия ступила на путь либеральных рыночных реформ и взорвалась буржуазно-демократической революцией почти на десятилетие раньше Советского Союза. Она раньше прошла через хаотическую приватизацию в условиях господства режима диктата коммерческого космополитизма. В ней раньше произошло вырождение диктатуры коммерческого космополитизма в военно-полицейский режим власти (в режим, к какому сейчас сползает Россия), который вернул среднюю номенклатуру к власти под знаменем социалистической партии. Но номенклатурная социалистическая партия выродилась в абсолютно безыдейную рыхлую организацию, неспособную больше опираться на производительный политический класс, она так или иначе, вольно или невольно обслуживает коммерческий капитализм и обречена на политическое вымирание, влекущее страну к потере дееспособности самой власти.

Выход из общегосударственного кризиса в России, спасение государства в одном, – в переводе общегосударственного кризиса в революционную ситуацию, а затем в осуществлении социальной Национальной революции. Однако перевести общегосударственный кризис в революционную ситуацию может лишь политическая организация революционеров, которая способна чётко и недвусмысленно объявить о своей цели – подготовить и совершить социальную революцию. Появление же такой организации невозможно без революционной идеологии. А революционная идеология немыслима без революционной теории или, по крайней мере, революционной концепции. Когда выявилась социальная среда, под экономические интересы которой создаётся националистическая классовая идеология, тогда и вызревают условия для Национальной революции. Посредством классовой идеологии политическая сила осуществления Национальной революции и последующей Национальной Реформации и начинает творить из данной социальной среды идеологически и политически организованный политический класс, способный осуществлять своё политическое господство посредством классовой победы в борьбе за власть.

Выявление социальной среды Национальной революции оказывается сейчас ключевой задачей политической организации, объявляющей о своём намерении осуществить эту революцию в России. А такой социальной средой являются главным образом слои связанных с производственными интересами горожан. Именно из них можно создавать современнейший, то есть прогрессивный, исторически передовой национальный средний класс, как класс политический, класс политически господствующий.

На тему среднего класса и в России и в буржуазно-капиталистических государствах ведётся множество разговоров, которые однако не поднимаются над уровнем спекуляций, абсолютно запутавших существо вопроса. Происходит это вследствие отсутствия теоретического понимания, что при рыночном капитализме объективно неизбежно антагонистическое противоборство выразителей коммерческого и выразителей промышленно-производительного интересов, порождающих соответствующие политические классы.

Апологеты режима диктатуры коммерческого космополитизма в России, его политическая и пропагандистская обслуга всячески навязывают населению очевиднейшую глупость – будто бы за годы, так называемых, "реформ" появился российский средний класс, в который они зачисляют в основном бизнесменов, челноков, служащих частных фирм и банков и так далее и тому подобное. Они представляют дело таким образом, словно этот "средний класс", имея только асоциальные коммерческие интересы, играет важную политическую и социальную роль, создаёт цивилизационную экономику страны.

Выражающего социальные интересы промышленной цивилизации среднего класса в стране нет! И он в принципе не мог сложиться при буржуазно-демократической революции и при режиме диктатуры коммерческого космополитизма. Жуликоватые коммерсанты и челноки,служащие банков и всевозможных посреднических фирм, коррумпированная чиновничья среда и прочие, кто связан своим способом существования с непроизводительной, коммерческой деятельностью при посредническом товарообмене, есть неотъемлемая часть господствующего в нынешней России класса коммерческого экономического и политического интереса, образующая его классовую пирамиду. Их главные интересы получения коммерческой в том или ином виде прибыли, их обусловленное этим асоциально-космополитическое либеральное мировосприятие напрямую родственно всему мировому политическому классу коммерческого политического интереса, оказываясь его неотъемлемой частью.

Социальный же средний класс не является мировым классом вообще, вроде класса коммерческого, в своей сути космополитического и надгосударственного, наднационального. Средний класс появляется в истории только как класс именно национальный. Он возникает и складывается только вследствие становления капиталистической нации горожан, которое происходит в каждой конкретной стране после исторически обусловленной социальной Национальной революции. Той революции, которая призвана осуществить корпоративное спасение государствообразующего этноса, вырвать его из гибельных объятий диктатуры коммерческого космополитизма, и сделать это через пробуждение этнократического общественного самосознания в условиях городского образа существования, через прорывную социологизацию городских общественных отношений. То есть оно, такое становление национального среднего класса, конкретно исторично для каждого государствообразующего этноса и является продуктом его исторического развития. И становление его происходит из особой, предрасположенной к социологизации этики и морали своего поведения среды горожан посредством пробуждения у них этнического по своей природе бессознательного родоплеменного общественного умозрения.

Что же это за среда? Есть ли она сейчас в России?

Эта среда есть, она создана в России коммунистическим режимом, который осуществлял ускоренную индустриализацию страны. Её составляют инженеры и изобретатели, учёные и квалифицированные рабочие, предприниматели производства и его инфраструктур, офицеры армии и флота, сельскохозяйственное, всё больше зависящее в материальных и культурных потребностях от городского производства кулачество, а так же врачи, учителя, студенты, архитекторы, художники. Почти все они за последние годы оказались в самом отчаянном положении, так как превратились в не имеющих собственных идеологических ориентиров потребителей товаров, отчуждённых от политики, от борьбы за навязывание политических целей обеим, исполнительной и законодательной, ветвям власти. И подавляющее большинство из них представители государствообразующего этноса, русские. Это сейчас самая бесправная как экономически, так и политически среда, самая зависящая от инфляции, от коррупции, от царящего вокруг морального и социального разложения, от экономического и политического произвола клики олигархов и тесно связанных с ними беспринципных высокопоставленных чиновников режима.

Данная среда сейчас самая невостребованная, несмотря на огромный потенциал социальной созидательной энергии, скрытый и дремлющий в ней, способный без преувеличения перевернуть судьбу страны и всего мира. Именно эта среда, в условиях укоренения в стране рыночных отношений семейных собственников становящаяся мелкобуржуазной по мировосприятию, имеет наиболее определённые социальные инстинкты и заинтересована в революционном изменении существа власти, в появлении наконец своего национально-общественного государства, готового действенно влиять на внутренние и мировые дела. Она неосознанно ощущает императивную потребность в укреплении общественно-представительной власти, как свою жизненно важную потребность. Но не через полицейский произвол, который душит творческую инициативу и производственные отношения, то есть производство как таковое, не через бюрократизацию и раздувание чиновничьего аппарата, которые превращаются в паразитов на теле производителей, на теле созидателей и творцов. Она заинтересована в укреплении государственной власти через расширение городского, но политически организованного общественного сознания семейных собственников и их самоуправления, то есть через национально-государственную демократию.

Её проблема только в том, что она идеологически и политически неорганизованна в национально-городской средний класс, который бы осознал жизненную необходимость стать главным совокупным хозяином страны через демократический захват политического контроля над важнейшими рычагами власти.

Ибо осуществлять укрепление власти, как власти общественно-государственной, нацеленной на раскрепощение творческого созидательного интереса в совокупных производительных силах, она сможет тогда и только тогда, когда станет превращаться в особый политический класс, национальный средний класс и утвердит своё классовое политическое господство. То есть у этой мелкобуржуазной среды самой жизнью вызревает потребность в корпоративном спасении через воспитание классовой политической воли к власти ради коренного изменения существа власти. Она начинает вызревать к осознанию, что ей обязательно потребуется беспощадное подавление ныне господствующего класса выразителей коммерческого политического интереса, потребуется вырвать у него средства господства посредством опоры на новое идеологическое насилие, а именно на государственнический национализм, обосновывающий принципы и положения новой конституции, конституции национального общественного государства. Лишь таким образом ей удастся поставить выразителей коммерческого интереса под бдительный и неусыпный надзор своего социального производственного интереса, мобилизационно нацеленного на долгосрочное воплощение государственной политики становления высокоорганизованного, то есть национального общественного сознания и стратегического развития самых передовых промышленно-производительных сил и общественно-производственных отношений.

Иначе говоря, в современной России именно эта мелкобуржуазная среда горожан и кулачества становится самой революционной по своим социальным инстинктам, по своим пробуждающимся промышленно-капиталистическим интересам. Она оказывается главной социальной средой поддержки Национальной революции и последующей Национальной Реформации, главным поставщиком кадров как для революционной националистической партии, так и для грядущего выстраивания русского национального государства. Она ещё далека от того, чтобы быть национальным средним классом. Она пока только мучительно предчувствует себя в качестве среднего класса, лишь предчувствует свои особые классовые интересы, не будучи в состоянии их выражать ни идеологически, ни политически. Ей сейчас становится жизненно необходимо появление революционной политической организации, готовой выразить её и именно её идеологические и политические интересы и указать ей стратегические и тактические средства преобразования себя в политический средний класс, в класс, способный к политическому господству.

Чрезвычайно важно подчеркнуть, что всякая социальная революция, в том числе и Национальная, творится не политическими классами. Она совершается в каждой конкретной стране только и только революционной организацией зарождающегося и потому самого прогрессивного на данный момент истории этой конкретной страны производительного класса, его идеологическим и организационно-политическим передовым отрядом. Она совершается организацией, которая осознала себя провозвестником и революционным передовым отрядом именно данного класса, а потому готова безоглядно бороться за идеологическое и политическое воспитание классового самосознания в той среде, в которой этот класс должен появиться. Она совершается организацией с железной волей к власти, возбуждающей классовое самосознание до такого уровня, когда его носители считают себя обязанными добиваться власти и всей полноты ответственности за власть, и делать это для того, чтобы данный класс смог политически господствовать и править в своих классовых интересах.


4.
Городское капиталистическое рыночное хозяйствование появляется и получает возможность развиваться только при становлении национального среднего класса в эпоху Национальной Реформации каждой конкретной страны, пережившей буржуазную революцию и режим диктатуры коммерческого космополитизма. Развитие экономики и политических отношений современного городского капитализма невозможны без антагонистического противоборства двух политических классов: национального среднего класса и класса коммерческого космополитизма, – и их базовых идеологических мировоззрений: государственнического национализма и гуманитарного либерализма. А конституционное представительное устройство власти и демократизация идеологической и политической борьбы должны лишь создавать условия их противоборству, как главному основанию развития быстро перестраивающейся и конкурентоспособной капиталистической системы рыночного хозяйствования.

Нынешний общегосударственный кризис в России конца ХХ века порождён диктатом одного класса, а именно класса коммерческого политического интереса, навязавшего стране политику коммерческого космополитизма, политику её сверхэксплуатации внутренними и внешними коммерческими интересами, и отсутствием противоборствующего с ним политического класса, порождаемого интересами становления промышленных производительных сил. И пока не произойдёт революционного поворота к осознанию этого обстоятельства в социальной среде, которая должна стать тестом для выпечки национального среднего класса в горниле русской Национальной революции и Национальной Реформации, до тех пор выход из общегосударственного кризиса невозможен.

Поскольку не связанная с коммерческим экономическим и политическим интересом среда горожан в наибольшей мере зависит и материально и морально от мобилизационно ускоренного развития самых передовых и самых конкурентоспособных по мировым требованиям производительных сил и высоко социологизированных, социально-корпоративных общественно-производственных отношений, от становления в стране рыночно конкурентоспособного промышленного капитализма. Постольку именно она и оказывается социальной средой, которая является главной опорой для русского революционного национализма. И только она имеет амбиции и гордость для того, чтобы бросить стратегический вызов любым экономическим и военно-политическим конкурентам, любой другой промышленной державе и поддержать духовные, моральные, организационные усилия национальной государственной власти, направленные на прорыв к мировым рынкам для захвата этих рынков отечественной товарной продукцией, – тем самым определяя характер стратегических идеологических и политических целей для намеренной стать жизнеспособной партии русского национализма.

У неё до сих пор не было только одного необходимого условия для преобразования своих инстинктивных социальных побуждений в политическое движение поддержки социальной Национальной революции и политической стратегии русской Национальной Реформации. А именно, не было своей политической мировоззренческой философии, идеологии и революционной политической партии. И только зарождающееся национал-демократическое мышление как таковое в состоянии дать этой среде и её прогрессивную мировоззренческую философию, и соответствующую её интересам передовую идеологию, а так же породить её авангардно-революционную политическую партию! Партию, намеренную и способную в исторически кратчайший срок выпестовать из этой среды социально-корпоративный, быстро воспринимающий новые направления промышленного развития и самый творческий национальный средний класс, как класс политический и господствующий!


24 февр. 1999г.






КОЛОНКА РЕДАКТОРА



События в Югославии показали, что позорная слабость России стала главной причиной войны в Европе. Но Россия не только европейская страна. Она осевая геополитическая страна в Евразии. И дальнейшая деградация России, деградация духовно-мировоззренческая, социально-политическая, экономическая и военно-стратегическая грозит взорвать Евразию и весь мир, привести к колоссальной по трагическим последствиям Третьей мировой войне.

Господствующий в России правящий класс диктатуры коммерческого космополитизма, его клика власти таким образом стали преступными не только для России. Они уже совершили преступление против европейской безопасности, на них ответственность за кровь и бомбёжки, за страдания и массовую гибель мирных жителей на Балканах. Но больше того, господствующий в России режим становится преступным в отношении всего цивилизованного человечества, ибо его дальнейшее властвование в стране угрожает разрушением всех балансов сил и катастрофой Евразии.

Только революционная и опирающаяся на современную теорию общественно-политического и экономического развития постиндустриального мира национал-демократическая партия, партия проведения русской Национальной революции способна мобилизационно организовать и осуществить корпоративное спасение как русских, преобразуя их из народа в нацию, так и мировой цивилизации – спасение от хаоса и гибели.


8 мая 1999г.







ЗАЯВЛЕНИЕ НАЦИОНАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ В СВЯЗИ С АГРЕССИЕЙ НАТО ПРОТИВ ЮГОСЛАВИИ


Мало кто даже среди русских националистов знает, что почти всё политическое руководство национал-социалистической партии Германии и Третьего Рейха состояло из выходцев из католических семей и регионов страны. Все другие Национальные революции в Европе в 20-30-х годах ХХ века тоже происходили в католических странах или в католических регионах. Национальные революции с установлением военно-политических режимов осуществлялись в Италии, в Хорватии, в Испании, в Португалии, в Венгрии, в Австрии, вызревали в Польше, в Чехии, в Литве и в Латвии. Они были следствием буржуазных революций в этих странах, следствием духовного кризиса народно-католического мировоззрения, народно-католических этики, морали, культуры, – кризиса, который вызрел ко времени Первой мировой войны и разразился после потрясений, вызванных этой войной.

С крахом европейского коммунизма, с началом новой волны европейских буржуазных революций, оказалось, что революции эти происходят в странах с народно-православной духовно-мировоззренческой традицией. События последних лет высветили глубокий духовный кризис не коммунистического мировоззрения как такового, – в Китае коммунистическая идеология успешно раскрепощает огромные созидательные силы населения, быстро изменяя положение мировых центров экономической и военной силы. Кризис коммунизма происходит в европейских странах с традициями народно-православного мировоззрения. Именно в них углубляется разложение этики, морали, культуры. Это указывает на то, что народы с православной мировоззренческой традицией объективно вызрели к эпохе Национальных революций и Национальных Реформаций, к эпохе мучительного отмирания всех проявлений народного бытия и возникновения национально-городских этики, морали, культуры. Без Национальных революций они не преодолеют своих кризисов и исторически погибнут, ввергнув всю Европу в геополитическую катастрофу.

Духовное цивилизационное общеевропейское единение на данный момент истории невозможно. Оно станет возможным только после успеха Национальных революций в странах с православной духовной традицией и осуществится к середине ХХI века, когда на всём европейском континенте завершится многовековой исторический процесс появления национальных городских обществ. Попытки навязать единение сейчас и военной силой взрывают Европу неустойчивостью военно-политической обстановки, подозрительным недоверием и ожесточением одних стран против других. После агрессии против Югославии логика происходящего обязательно толкнёт НАТО к подготовке агрессии против России. Ибо стратегия НАТО основывается не на стратегии европейских интересов, которые ещё предметно не сложились, а на стратегии англосаксонского геополитического видения миропорядка, на стратегии медленного удушения материковой середины, то есть России, в кольце "анаконды", то есть военно-политической мощи главной морской державы, а именно США.

Исходя из такого понимания событий на Балканах, национал-демократическая партия рассматривает агрессию НАТО, как провокацию против европейского единства, как стремление США и их военно-промышленного комплекса столкнуть Европу в новую пучину войн и неустойчивости межгосударственных отношений, превратить её в полигон по опробованию новых видов оружия. Участники агрессии, пытаясь добиться односторонних сиюминутных выгод, вольно или невольно ослабляют тенденции зарождения европейского стратегического могущества, в котором только и спасение современной цивилизации. И они несут всю полноту ответственности за последствия.


8 мая 1999г.



ОБРАЩЕНИЕ К ПРАВИТЕЛЬСТВУ ГЕРМАНИИ



Военные действия НАТО в Югославии подтвердили наши долгосрочные выводы о ходе развития мировых событий в результате начавшегося в ноябре 1997 года мирового финансово-экономического кризиса. Мировой финансово-экономический кризис впервые за почти двести лет разразился не в Великобритании, не в США, а в Японии, что свидетельствует о смене действительно ключевой, ведущей страны современной промышленной капиталистической цивилизации. Этой страной стала Япония. Соединённые Штаты больше не в состоянии возглавить и организовать осуществление выведения глобального капиталистического производства из кризиса, их могущество всё определённее и основательнее зависит от контроля над мировой торговлей, от доходов коммерческого спекулятивного капитала. Вся политика США поворачивается к установлению военно-имперского господства по всему миру ради поддержания глобального диктата интересов коммерческого космополитизма.

Когда предыдущий финансово-экономический кризис начался в октябре 1929 года, впервые разразившись не в Великобритании, а в другой стране, именно в США, болезненный процесс перемещения центра мировой ответственности за всю капиталистическую экономику из Лондона в Вашингтон привёл эту экономику в состояние длительной Великой Депрессии. Теряя средства мирового финансово-экономического влияния, Великобритания втягивалась в военные авантюры в попытках удержать своё положение в Европе, в Азии, всячески умаляла значение Лиги Наций, используя её в своих целях, всё шире опиралась на идеологический либерализм и выразителей интересов коммерческого космополитизма, на олигархов Лондонского Сити. Это вело к потере равновесия всех балансов силы и в конечном итоге привело ко Второй мировой войне.

Важно подчеркнуть следующее обстоятельство. Именно потеря Великобританией роли ведущей страны промышленного развития коммерческо-промышленного капитализма привела к Великой Депрессии, а авантюрная политика правящего класса Великобритании в попытках удержать свой контроль над мировой торговлей и за счёт такого контроля поддержать капиталистическую экономику от краха и стала главной причиной Второй мировой войны.

Сейчас, на наших глазах история повторяется. Капиталистическая экономика как таковая снова вошла в состояние постепенного упадка значения промышленного производства для поддержания её устойчивости. Мировой финансово-экономический кризис опять превращается в хронический кризис, в Великую Депрессию. США сбросили узду ООН, по сути толкнув эту организацию к необратимому упадку. Балансы мировых интересов разрушаются, и США предпринимают отчаянные попытки удержать их военной силой, военными авантюрами. За проявление воли к проведению самостоятельной внутренней и внешней политики Ирак, Югославия уничтожаются экономически, торговыми санкциями, чтобы любыми мерами создать условия для поглощения этих стран в качестве сырьевых и демографических придатков американскими и западноевропейскими рынками торгово-спекулятивных капиталов, растворить эти страны на рынках западного капитализма экономически, политически и культурно. К тому же военные авантюры позволяют США сохранить видимость благополучия своей экономики и промышленной мощи раскручиванием военного производства. Ступив на путь такой политики, уже невозможно остановиться. Третья мировая война становится неизбежной постольку, поскольку Европа оказывается втянутой в обслуживание военной политики США.

Только у Германии среди стран ЕЭС ещё есть возможности для глубокой социально-экономической и промышленной модернизации, которая сделала бы для неё невыгодным и неоправданным следование за США по пути реакционного стремления военной силой остановить ход истории. Но лишь при условии прихода к власти в России режима национал-демократической диктатуры среднего класса, режима политической модернизации страны русской Национальной революцией, которую провозглашает Национал-демократическая партия. Стратегический союз национал-демократического режима в России и социально-политически преобразующейся для научно-технологической модернизации Германии – единственное, что способно восстановить новый центр лидерства промышленно-коммерческой капиталистической цивилизации, придать ей средства выхода из Великой Депрессии и тем самым остановить сползание Европы и НАТО к развязыванию третьей мировой войны.

Мы, Национал-демократическая партия, призываем Германию, родственную нам немецкую нацию, правительство ФРГ осознать всю меру ответственности за происходящее на Балканах. Привязав себя к упряжке НАТО и США в Югославии, Германия ступает на гибельный и бессмысленный путь эскалации войн и преступлений против Европы и цивилизации.

У Германии ещё есть шанс дистанцироваться от балканского безумия, от авантюризма США. Ей нужно проявить осторожность и дождаться смены режима власти в России. Тогда станет реальным стратегический союз ФРГ, немецкой нации с национал-демократической Россией, что позволит разрешать европейские и мировые проблемы на пути глобального прогресса и роста общеевропейского стратегического могущества.



Национал-демократическая партия


10 мая 1999 года





УГРОЗА ЕВРОПЕЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ


События в Югославии показали, что позорная слабость России стала главной причиной войны. Но Россия не только европейская страна. Она осевая геополитическая страна в Евразии. И дальнейшая деградация России, деградация духовно-мировоззренческая, социально-политическая, экономическая и военно-стратегическая грозит взорвать Евразию и весь мир, привести к колоссальной по трагическим последствиям Третьей мировой войне.

Господствующий в России правящий класс диктатуры коммерческого космополитизма, его клика власти таким образом стали преступными не только для России. Они уже совершили преступление против европейской безопасности, на них лежит ответственность за кровь на Балканах, за бомбёжки сербских городов и селений, за гибель в них мирных жителей. Но больше того, господствующий в России режим становится преступным в отношении всего цивилизованного человечества, ибо его дальнейшее властвование в стране угрожает разрушением балансов сил и катастрофой в Евразии.

Только революционная и опирающаяся на современную теорию общественно-политического развития постиндустриального мира национал-демократическая партия, партия проведения русской Национальной революции способна мобилизационно организовать и осуществить корпоративное спасение как русских, преобразуя их из народа в нацию, так и мировой цивилизации от хаоса и гибели.


13 мая 1999г.




РОКИРОВКА В МИТТЕЛЬШПИЛЕ В УСЛОВИЯХ ТОТАЛЬНОГО ЦЕЙТНОТА


Происшедшая 12 мая смена правительства, отставка Примакова явно указала направление сползания режима к полицейским способам контроля над страной. И.о. премьер-министра, главный милиционер МВД С.Спепашин и не скрывал, что недавнее назначение его заместителем председателя Правительства стало необходимо для укрепления слабеющих средств воздействия номенклатурно-олигархического режима на регионы. Это последний аргумент клики власти, – других больше нет!

Что данные события означают для страны вообще, а для русского национализма в частности?

Правительство полицейского управления обречено на провал. Режим диктата коммерческого космополитизма полностью исчерпал свой прогрессивный потенциал и день за днём, месяц за месяцем становится всё более реакционным, экономически и политически недееспособным. При таком положении дел неизбежно укрепление позиций регионов, губернаторов краёв и областей, которым ничего не сможет сделать федеральная власть с её гнилыми политическими зубами. Уже к осени создадутся условия для открытого объединения региональных губернаторов против Москвы, появление из их среды региональных лидеров. А результатом станет зарождение в России политического Двоевластия. Противоборство региональных элит против кремлёвской диктатуры спекулятивно-криминального беспредела станет бескомпромиссно враждебным, так как региональные лидеры смогут политически выжить лишь усиливая пропаганду необходимости мобилизационного, радикального поворота политики к подъёму промышленного и сельскохозяйственного производства. Но таким образом они вынуждены будут выступать с возрастающей критикой федеральной исполнительной власти и определённее обозначать жёсткий антагонизм к ней. Иного пути у них нет.

Двоевластие расшатает режим окончательно и необратимо, чему хорошо послужат выборы Государственной Думы в текущем году и Президента – в следующем. Распустить Государственную Думу кремлёвская бюрократическая камарилья и тесно связанная с нею олигархическая верхушка не посмеют, как бы им этого не хотелось. Ухудшение экономических показателей, потеря доверия подавляющего большинства населения и армии к режиму не та политическая обстановка, в которой исполнительная власть отважится взять на себя всю ответственность за непрерывное ухудшение уровня жизни подданных. Ей выгодно сваливать провалы на Государственную Думу. Точно так же, как и Госдуме обвинять во всех бедах президентскую администрацию и её олигархов-фаворитов вроде Березовского. Ворам нужно громче других кричать: "Держи воров!" – из простого инстинкта самосохранения.

На таком фоне очередной виток обострения мирового финансово-экономического кризиса в 2000 году приведёт ельцинскую Россию к гиперинфляции и полному распаду аппарата власти, к нарастанию хаоса и анархии, к потере устойчивости всех учреждений, на которых держится режим диктата коммерческого космополитизма. Временно удержать режим на плаву смог бы поворот к широкой опоре на традиционные народно-патриотические настроения, которые способны поддержать укрепление чиновно-полицейской централизации исполнительной власти своей надеждой таким путём вырвать её из лап олигархов. Но подобный поворот не разрешит и не может разрешить проблем идеологического тупика, в котором оказались силы, создавшие нынешний режим.

Лихорадочный поиск мер по выходу из политического тупика в конечном итоге обязательно, объективно подтолкнёт большинство самых активных, самых дееспособных людей в стране к осознанию, что одна лишь социальная Национальная революция способна спасти Россию от падения в историческую пропасть. И только революционная партия с самым передовым национал-демократическим мировоззрением окажется способной возглавить и осуществить русскую Национальную революцию. А такая партия в России одна, – одна есть и одна останется, – и это национал-демократическая партия!

Из такого понимания происходящего вытекают выводы о необходимой тактике партии на ближайший год. Мы не должны по собственной инициативе ввязываться в политические выборы в 1999 году, расходовать на них крайне ограниченные ресурсы. Главная задача сейчас – а) пропаганда наших программ, мировоззрения и идеологии; б) подготовка будущих комиссаров партии, тех, кто способен будет ясно понимать цели русской Национальной революции, чтобы воздействовать на события в чрезвычайных обстоятельствах всеобщей растерянности, анархии и даже паники; в) налаживание организационного строительства; г) разработка эстетического Большого Стиля Великой Национальной Реформации. Если мы выполним эту тактическую задачу, в определённый момент резкого обострения кризиса наша численность станет расти стремительно. Мы обязаны будем ураганом ворваться в политику для корпоративного спасения государствообразующего этноса, для спасения традиции государства – и именно в качестве спасителей, а не для участия в политическом балагане. Наша партия надпартийна и даже антипартийна, она государственническая в высшем смысле этого слова.

Мы должны учиться использовать ограниченные ресурсы с отдачей в тысячу процентов. Нам предстоит тяжелейшая историческая миссия прийти к власти в разворованную, нищую, отчаявшуюся страну, лишённую доверия мировых финансовых институтов и внешних государств, презираемую ими. И если мы сейчас не научимся на практике и в мышлении использовать каждый рубль на созидание с наивысшей отдачей, каждый доллар с кредита на созидание с наивысшей эффективностью, не будем развивать эту способность постоянно и при расширении средств и возможностей, Россия погибнет, а весь мир рухнет в костёр биологического самоистребления.


14 мая 1999г.








ПАРТИЙНАЯ ШКОЛА


Упорядочивание партийных организационных отношений должно быть следствием идеологического упорядочивания смысла действий в умах


Партийно-организационное структурирование сначала происходит в умах и сердцах политически активных товарищей, соратников, объединяемых общими идеями и идеалами. Формализация этого структурирования в партийное строительство должна лишь завершать структурирование в умах. Только так возможно выстроить дееспособную и развивающуюся, подлинно политическую организацию. Для этого и необходимы партийные издания. Но они становятся собственно партийными, когда располагают материалы, статьи, темы под задачу упорядочивания мировоззрения членов партии, под задачу обеспечения идеологического единения их для эффективной формализации организационного единства.

Деньги не обеспечивают партийно-политического выстраивания умов и сердец. Они покупают преданность к тому, кто распоряжается ими, а потому деньги в качестве главного средства формализации заявившей себя в качестве политической организации превращают её в мафию, – рано или поздно, но неизбежно. Только прогрессивная, передовая развивающаяся идеология способна обеспечить осуществление собственно партийно-политического структурирования организации для действенного политического управления ею развитием общественных отношений, для её участия в становлении дееспособной системы власти и системы экономического и социально-политического управления, способствуя становлению демократического государства.

По этим причинам ни одна из нынешних, так называемых, парламентских партий России не может не превращаться в мафиозную свору карьеристов, паразитирующую на стране и её населении. Идеологии, на которых они возникали, явно закостенели и вырождаются, теряют связь с реальной действительностью, – что видно по отсутствию партийных изданий или, если такие издания и существуют, по отсутствию в них творческого теоретического осмысления причин кризисных противоречий страны. Национал-демократическая партия единственная имеет основания стать собственно политической силой, ибо лишь она опирается в формализации внутреннего строительства на прогрессивную и бурно развивающуюся мировоззренческую идеологию.


16 мая 1999г.






МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА ИЩЕТ НОВЫЙ ЦЕНТР ОРГАНИЗАЦИИ ЕЁ УСТОЙЧИВОСТИ


За последний год Нью-Йорская фондовая биржа стала главным объектом мрачных прогнозов из-за хронической лихорадки американской экономики. Эта биржа стала терять доверие у желающих продать или купить акции разных компаний. Возрастает доля сделок с акциями в обход главной биржи Соединённых Штатов, в биржевых колонках глобальных компьютерных сетей, что ведёт к неуклонной потере контроля американского правительства и господствующей олигархической верхушки этой страны над собственным фондовым рынком.

Чтобы как-то сохранять централизованный контроль над сделками с акциями со стороны главных учреждений американской экономики, чтобы не допустить политически опасной неуправляемости ими, ценные бумаги американских и жизненно важных для американской экономики компаний и фирм искусственно завышаются. По разным оценкам имеющих доступ к соответствующим сведениям экспертов для удержания ценных бумаг на Нью-Йоркской фондовой бирже они завышаются на 40%. Ведущие финансовые аналитики обеспокоены таким положением дел и возможностью паники держателей акций, массового сброса ими ценных бумаг и краха главной фондовой биржи страны. Они предсказывают последствия, сравнимые с событиями осени 1929 года.

Формально оставаясь главной державой Запада, США больше не могут организовывать выведение своих отраслей товарно-промышленного производства, а потому и всей трансконтинентальной капиталистической экономики из мирового финансово-экономического кризиса. Теряя управляемость в США, кризис этот объективно перерастает в новую Великую Депрессию капиталистической системы хозяйствования, грозя сползанием в неуправляемые политические потрясения, ведущие к изменению балансов сил и межгосударственных интересов, сложившихся после Второй мировой войны.

К концу ХХ века Соединённые Штаты уже не в состоянии нести бремя роли ведущей страны в мировом товарно-промышленном производстве. Происходит незаметное на поверхностный взгляд, но неудержимое перемещение этой роли к Японии, что повышает значимость фондовых сделок с акциями японских компаний для всей капиталистической системы хозяйствования и постепенно преобразует японскую фондовую биржу в центр притяжения мировых финансовых интересов. Япония становится экономически и в воспитании социальных производственных отношений ведущей державой, примером для подражания. Но по своему геополитически периферийному положению и вследствие отсутствия собственных энергетических ресурсов, она будет не в силах осуществлять функции обеспечения военно-стратегической стабилизации мировых политических противоречий. Поэтому мировая политика вступает в десятилетия крайне напряжённых, чреватых обрушиться в мировую войну, межгосударственных отношений.

С начала ХХI века уровень глобальной напряжённости станет полностью зависеть от успехов социально-политической и научно-технологической модернизации России. От гибели в пожаре разрушительных столкновений интересов мировую цивилизацию в состоянии спасти только скорейшее становление русского национального общества и преобразование России в Сверхдержаву, в экономический и военно-стратегический центр промышленно-коммерческого капитализма. А это полностью зависит от продуманности стратегической политики русской Национальной Реформации, которую предстоит осуществлять национал-демократической партии.


29 мая 1999г.







ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ НР



Нас спрашивают: " Почему вы заявляете себя партией Национальной революции? Не безответственный ли экстремизм движет вами?"


Мы не экстремисты, если уж быть политически точными. Мы радикалы, провозвестники объективно приближающейся русской Национальной революции.

Революция – это особый политический способ выхода из общегосударственного кризиса и породивших такой кризис отношений форм собственности через прорыв к более прогрессивным формам собственности. Только новые и самые прогрессивные социальные отношения и формы собственности создают предпосылки выходу из кризиса и всестороннему развитию общественного производства. А поскольку старые и неэффективные отношения собственности защищаются ставшими паразитическими господствующими классами, то революция естественным правом свергает эти господствующие классы. Она создаёт идеологические, правовые и политические условия для становления нового правящего класса, призванного решать исторически прогрессивные задачи. В первую очередь, задачи социологизации общественно-производственных отношений, как главного условия дальнейшего развития современных производительных сил.

Нынешние отношения форм собственности в России по сути превратились в частно-мафиозные. Они абсолютно неподконтрольны подавляющему большинству связанного с производством населения страны и чужды целям социально-политического и промышленного развития России. Эти отношения взрастили соответствующий мафиозный и паразитическим образом господствующий класс, и никакие перетасовки первых лиц режима не изменят существа интересов господствующего класса, не приведут к выходу из общегосударственного кризиса.

Чтобы выйти из кризиса, необходимо установление контроля общественно-корпоративных форм собственности над частными, которые возникли в результате мафиозно-клановой приватизации, ничем не сдерживаемых банковского ростовщичества и коммерческой спекуляции. Приоритет интересов общественно-корпоративной собственности над частной собственностью – принципиальная основа всякого государственного устройства. Это было понято ещё в античные времена в Древней Греции и Древнем Риме. У нас же сейчас общественно-корпоративной собственности нет ни конституционно юридически, ни фактически. Рыночно ценные ресурсы страны раздираются, как мафии, организованными сворами асоциальных дельцов, которые создали режим диктатуры коммерческого космополитизма, режим своего произвола и грабежа. Вся остальная, не представляющая спекулятивной ценности страна, им не нужна, она для них обуза.

Никакая смена одного Президента на другого не изменит и не может изменить такого положения дел, причин политического и экономического кризиса. Потому что она не изменит и не может изменить господствующего класса как такового, его экономического и политического поведения. Ни один из официозных кандидатов в новые Президенты и не ставит такой цели. Они лишь предлагают изменить правила игры внутри господствующего класса. Отсутствие какой-либо осмысленной стратегии в их заявлениях о политических и экономических намерениях говорит само за себя. Даже в мыслях они не видят средств осуществления коренных изменений, необходимых для преодоления общегосударственного кризиса.

Для выхода из общегосударственного кризиса нужны – смена принципов отношений форм собственности и смена всего правящего класса, который порождён либеральным оправданием частнособственнического эгоизма и паразитизма. Но паразитические господствующие классы, какими бы деморализованными они не были, никогда добровольно не отдавали свою власть и намертво держались за условия своего господства. Для замены асоциальных, чуждых общественному производству отношений собственности на новые, прогрессивные; для замены старого, морально и политически вырождающегося правящего класса в нынешней России на новый, прогрессивный и деятельный – и нужна оказывается социальная революция в виде революции Национальной, как начальный этап целой эпохи Национальной Реформации.

Только революционный переход к идеологическим и политическим условиям планомерного осуществления русской Национальной Реформации является научно объективной стратегией выхода России из социально-политического и экономического кризиса, её ускоренного исторического развития в следующем столетии. И это само по себе говорит о прогрессивности вызревающей Национальной революции и о её неизбежной победе уже в ближайшие годы.


7 июня 1999г.



Была ли альтернатива распаду Югославии и агрессии НАТО против этой страны?


Она была и пока остаётся. Главной причиной распада Югославии стал духовный кризис государствообразующего этноса, то есть сербов. Если бы самыми здоровыми силами среди сербов была осознана жизненная необходимость переведения общегосударственного кризиса в революционную ситуацию и появились бы революционная националистическая идеология и партия осуществления Национальной революции, то сами лозунги такой революции способствовали бы духовно-политическому сближению сербов и хорватов.

Сербскую Национальную революцию не восприняли бы боснийские мусульмане, которые ещё находятся на отсталой, народно-феодальной ступени развития общественного мировоззрения. Но сербское и хорватское объединение в одно государство стало бы возможным и сделало бы немыслимым вмешательство НАТО во внутренние дела такого государства.

Почему?

Католики хорваты уже после Первой мировой войны и распада Австро-венгерской империи пережили буржуазную революцию. Военно-политический режим усташей (или режим осуществления хорватской Национальной революции) вырвал корни народно-феодальных пережитков, заложив ростки буржуазного национального цивилизационного самосознания. После Второй мировой войны коммунистический режим сербов, установив власть над всей Югославией, лишь подавил национальное городское самосознание молодых хорватов, однако не смог уничтожить его. ( У нас то же самое было с прибалтами.)

А сами сербы только с идеологическим крахом коммунистического режима были подхвачены идеологией городского либерализма и пережили буржуазную революцию. Вследствие буржуазной революции и разочарования влиберализме они оказались сейчас духовно и политически неорганизованным населением с разрушенным общественным сознанием, уже не народно-феодальным, но ещё и не национально-буржуазным. Они объединены сейчас не идеологически, а чиновно-полицейским аппаратом власти режима диктатуры коммерческого интереса, который опирается на поддержку только нескольких процентов сербского населения, а потому вынужден быть тоталитарным и обслуживать политический класс выразителей спекулятивно-коммерческого интереса. В этом обстоятельстве и заключена основная причина столь острого антагонистического противостояния между сербами и хорватами.

Однако европейский опыт свидетельствует, что прогрессивная Национальная революция отставшего в буржуазном развитии субэтноса способна примирять, преодолевать такие противоречия. Так, немецкая Национальная революция тридцатых годов духовно, идеологически и политически вызрела в католических землях, в первую очередь, в католической Баварии. Но в условиях нацистского режима она преодолела трёхсотлетнее антагонистическое противоборство католических, ещё добуржуазных, германских земель с протестантскими, уже буржуазными землями и осуществила духовное объединение немцев по этническому признаку в едином национальном общественном самосознании. Что стало основой их послевоенного стремления политически и экономически соединиться в едином национальном государстве, каким стало ФРГ.


7 июня 1999г.



Какие выводы должны сделать русские националисты из Балканской войны?


Русские, как и сербы, переживают сейчас глубокий мировоззренческий и духовный надлом. Надлом этот перерос в общегосударственный кризис, как в Югославии, так и в России.

Россия, как и Югославия, оказывается исторически страшно отсталой по сравнению с большинством стран Европы именно по причине разложения народно-общественного сознания русских. Русские в подавляющем большинстве уже стали горожанами во втором-третьем поколении. Они необратимо оторвались от крестьянского народного образа жизни с его глубокими традициями земледельческих морали, этики, культуры, но ещё не создали мораль, этику, культуру национально-городского общественного бытия, соответствующих правовых традиций, необходимых городскому и рыночному общественному капиталистическому производству. Они подобны сейчас скорее одичалому сброду люмпенов, чем обществу цивилизованных людей.

Глубокий кризис общественного сознания русских вызвал кризис общественного разделения труда и производства в стране. Выход же из социального и экономического распада ни теоретически, ни практически невозможен иначе, как через социальную Национальную революцию государствообразующего этноса, которая обязательно должна сопровождаться всеохватной Культурной, духовной революцией.

Россия могла бы вернуть себе мировое могущество, выступив силой идеологического и политического притяжения для Украины, Белоруссии и, возможно, Литвы с поэтапным объединением в единое государство и становлением единого национального общества. Но при непременном предварительном условии – а именно, при условии появления в России идеологически прогрессивной партии русских националистов, партии перевода нынешнего общегосударственного кризиса в революционную ситуацию и осуществления Национальной революции.

Без такой революционной партии Россия будет постепенно деградировать, отставать и отчуждаться от Европы и Украины, от окружающих стран, и, в конечном итоге, придёт к военному конфликту с ними и поражению, к концу русской истории.


7 июня 1999г.



После запрета деятельности РНЕ в Москве и Подмосковье у многих представителей национального движения появилась подавленность духа. Что вы можете сказать об этой организации?


Что можно сказать об организации, которая несколько лет была символом борьбы за возрождение русского самосознания и достоинства, а показала полную неспособность сопротивляться откровенно антиконституционному решению мэра Москвы Лужкова и стоящих за ним сил? Слабых в политической борьбе не любят и им не доверяют. РНЕ же показала унизительную слабость и заставила лишний раз задуматься над значением соотношений формы и содержания в становлении дееспособной политической организации.

В чисто организационном строительстве, во внешней форме своего единства РНЕ добилась успехов, как никакая другая русская организация. А вот с идейной стороны, в интеллектуальном обеспечении раскручивания пропаганды и агитации, в постановке стратегических и тактических целей она всегда была блеклой и беспомощной. Она не смогла привлечь образованные и исторически прогрессивные слои горожан, никак не объяснила им их роль в русском движении. Вожди РНЕ относились к таким слоям, в лучшем случае, с недоверием, а в худшем – с презрением, не давая им никакой перспективы на активное участие в переводе работы организации на современные рельсы. Получалось так, что РНЕ стала всячески отпугивать, отторгать такие слои. Что и привело её к бесславному итогу.

Надо отдать должное РНЕ, лично Баркашову за её прошлое. Однако нельзя ставить судьбу русского этноса и государства в зависимость от чьих бы то ни было прошлых заслуг. РНЕ в прежнем качестве больше не выдерживает роли передового отряда националистического движения. Русскому национализму пришло время преобразовываться в политический национализм. А РНЕ стала отвлекать русских деятельных людей с просыпающимися прогрессивно националистическими убеждениями от поиска дееспособного центра политической кристаллизации.

Запрет на деятельность РНЕ в столице, за которым последовал кризис организации по всей стране, высветил это с предельной ясностью. "Лужковская семья" от панического испуга перед ростом русского самосознания вопреки своим намерениям сделала большую услугу русскому националистическому движению. Засыхающие ветви надо обрезать, а падающего подталкивать. Это непременные условия эволюционного развития, в том числе, и в политике. Вот московские власти и подрезали засыхающую ветвь, подтолкнули падающего.

Теперь все увидели, что время детского сада в националистическом движении заканчивается. Организационными мерами возможно объединить две-три тысячи человек на основе личных связей и поверхностных лозунгов. Волна популярности организации и её символов может временно увеличить формальную численность до нескольких сот тысяч членов. Ну и что дальше? Ходить строем и читать средневековые молитвы? Да этого как раз и хотели бы умные враги политического национализма.

Для создания серьёзной и политически гибкой силы необходима современнейшая идеология, понимание исторических закономерностей происходящего, команда интеллектуалов и организаторов, способных раскрутить мощную и прогрессивную пропагандистскую машину. А у РНЕ этого не было, и нет.

Эта организация вольно или невольно оказалась не приспособленной к участию в усложняющейся политической борьбе. Её воспринимают как оппозиционную организацию, но никто не в состоянии объяснить суть её идейных принципов и социально-политических целей. Поэтому РНЕ, будучи идеологически беспомощной, втягивалась в чужие политические игры и использовалась режимом, пока была ему полезна, часто опошляя русский национализм.

При быстром росте русского самосознания среди образованных и социально деятельных слоёв горожан организационного имиджа стало недостаточно для поддержания авторитета РНЕ. На первое место по значимости для объединения людей выходит содержание программ, лозунгов, стратегического целеполагания государственному развитию. В новых условиях РНЕ оказалась неприспособленной к борьбе за общественное мнение, к успешной контрпропаганде, к использованию ошибок противников, к навязыванию им своей политической стратегии – ибо такой стратегии у РНЕ нет. Во всяком случае никакой стратегии эта организация до сих пор не предложила. И не предложит. Политическую стратегию возможно создавать только на основе современных политэкономических концепций, теорий общественного развития. И никак иначе.


7 июля 1999г.



Часто приходится слышать, что вы не высказываетесь о евреях. Это странно и вызывает домыслы, подозрения, всяческие слухи


Это не так. Мы высказываемся и вполне определённо. Евреи своей самобытной исторической борьбой за этническое выживание развили до очень высокого уровня семитскую расовую предрасположенность к спекуляции и ростовщичеству. Никто из здравомыслящих людей и не спорит с исторически подтверждающимся фактом, что они лучшие и самые организованные в мире спекулянты и ростовщики. В их руках уже несколько столетий сосредоточена значительная доля мирового спекулятивно-коммерческого капитала. Через мощнейшие банки и интернациональные коммерческие учреждения они фактически заправляют мировой торговлей. И они, благодаря внутренней дисциплине, используют свои способности к коммерческой деятельности с очень высокой целеустремлённостью сохранять достигнутое в мировой торговле товарами и финансами положение. Стремясь закрепить приобретённые навыки генетически, они с малых лет школят детей этническим самосознанием и мессианским мировоззрением.

Ещё Наполеон заметил: "Сила евреев в их организованности". И такой вывод подтверждает вся историческая судьба этой нации.

Организованность евреев многослойная, всепроникающая. В частности, они успешно используют СМИ, а точнее сказать, свои исторически накопленные знания о тонкостях воздействия информационной пропаганды на сознание и бессознательные побуждения масс людей для обеспечения и обслуживания интересов коммерческого капитализма в мировом масштабе. Это делает их отборной агентурой мирового коммерческого интереса, мирового коммерческого капитала.

Но суть проблемы не в евреях, а в коммерческом капиталистическом интересе – движущем интересе мировой торговли, который обеспечивает динамизм капиталистического хозяйствования в наиболее развитых буржуазных государствах. Эти государства защищают евреев, как особую касту, которая обслуживает коммерческие отношения на самом высоком уровне эффективности. Ибо от этого зависит устойчивость рыночно-хозяйственного и политического развития в этих государствах. Если бы мир избавился от еврейского контроля над коммерческим капиталом, то их место, вероятно, заняла бы другая этническая каста из старых и предрасположенных к занятиям торговлей этнических народов: из греков, армян, китайцев или кого-то ещё.

В России сейчас объективно установилась диктатура коммерческого капитализма, а потому установилась диктатура коммерческого политического интереса. Она привела к запредельной коммерческой эксплуатации страны и её населения, к выделению из населения самых асоциальных слоёв, а именно тех, у которых быстро скопился спекулятивно-коммерческий капитал. Слои эти в течение нескольких лет превратились в паразитический правящий класс, грабящий и губящий Россию. Среди правящего класса естественным образом оказались евреи и стали его боевым авангардом.

И пока у русских не пробудится осознанная потребность: как в героике политической борьбы за свержение господствующего режима через социальную Национальную революцию, так и в разрыве со своими народно-архаичными мировоззрением, этикой, моралью, культурой ради формирования современнейших национально-общественных мировоззрения, этики, морали, культуры, – до тех пор вопли о плохих евреях бессмысленны и бесполезны.

Дело не в евреях, а в русских, в их неприспособленности к идеологическому и политическому организованному выживанию в условиях рыночно-городского капитализма, в отсутствии у них традиций господства интересов городских семейных собственников. Неприспособленность эта должна быть преодолена инициатическим посвящением новых поколений в национальное самосознание через Национальную революцию, через трезвое научное изучение и знание своих расовых, этнических склонностей, способностей и интересов, а так же средств их политической защиты при интеграции в мировую рыночную систему разделения труда и торговли. Иных способов решения острой проблемы отторжения государствообразующего этноса на периферию политики и экономики, которая встала за годы буржуазно-демократической революции в России, история не знает и предложить нам не может.

Поэтому национал-демократическая партия не зацикливается на еврейском вопросе, не ходит по кругу вокруг еврейского вопроса, как это делают другие патриотические, национал-патриотические и называющие себя националистическими организации и группы людей, а занята русским вопросом. Мы сознаём, что пока русские будут играть в политические бирюльки и быть наивными дурачками в политике, пока они не научатся понимать свои, обусловленные расовым и этническим происхождением, историческим опытом, экономические и политические интересы, пока они не станут массово воспринимать национал-демократические идеи и не научатся дисциплине экономической и политической борьбы в жёстком мире этнической конкуренции, они не готовы к разумному и прибыльному решению еврейского вопроса. Так зачем же зря сотрясать воздух этой темой?


8 июля 1999г.



РОССИЯ НА РАСПУТЬЕ


События последних лет показывают одну устойчивую тенденцию. Региональные державы недавнего прошлого, которые пытались проводить собственную независимую политику, вроде Ирака, Югославии, сначала подавляются Соединёнными Штатами экономическими и политическими санкциями под прикрытием решений карманных ООН, а затем хладнокровно уничтожаются. Главным образом ракетно-бомбовым разрушением их экономического и военного потенциала, и несмотря ни на какие жертвы “мирного населения”.

Всякая страна не может вырваться из традиций, на которых она добилась права выжить и утвердиться в окружающем мире. История Соединённых Штатов – это история фронтира, буржуазно-цивилизационного освоения земель в напряжённой борьбе с враждебными индейскими племенами, это постепенное, но неумолимое вытеснение с этих земель всех противников своего понимания того, что такое цивилизация, и, в конечном итоге, их окончательное уничтожение. Таким же способом американская держава добивается и мирового могущества. Бросившие вызов этой стране должны либо сокрушить её любой ценой и любыми средствами, либо примириться с мыслью, что будут покорены и раздавлены. Третьего не дано.

Игры в политическое партнёрство, в союзные и прочие договоры мало что значат для США. И это правильно. Тот, кто намерен добиваться права на выстраивание всемирной цивилизации, должен твёрдо идти своим путём, беспощадно наказывая всех, кто попытается мешать этому прогрессивному процессу. Сопливый скулёж о правде добра и ужасах геноцида – удел слабых и проигравших.

У России есть только две стратегии на ХХI век. Либо она должна покориться США, которые сами заходят в исторический тупик олигархической империи. Но тогда правящие круги США в предчувствии агонии имперской власти этой страны постараются оттянуть её упадок, а для этого раздавят и оседлают Россию, чтобы установить контроль над материковой серединой Евразии. И будут поступать с Россией и Евразией, как им будет нужно, вплоть до использования оружия массового поражения и проведения политики геноцида против главных противников, в том числе против не согласных с ними русских – вопрос будет лишь во времени, за какое это произойдёт. Либо нам надо постоянно помнить, что ради нашего собственного понимания выгодного нам миропорядка “Карфаген должен быть разрушен!” Второй путь требует существенного изменения русского мировоззрения.

Русская нация, которая станет складываться после Национальной революции в эпоху Национальной Реформации, обязана изничтожать в себе всякое слюнтяйство и слабохарактерность, учиться железной воле и холодной рассудочности для борьбы за глобальное господство. Ради блага глобального цивилизационного строительства она должна научиться трезвому пониманию, что у русских не было и нет вечных друзей и союзников, а есть вечные интересы этнической борьбы за место под солнцем. А для этого надо хладнокровно использовать любое оружие, любые меры ради наведения порядка в своём жизненном пространстве. И именно методы окончательного разрешения этнических конфликтов с Чечнёй, с другими подобными этническими регионами покажут, какова будет судьба у России в следующем столетии.


24 июня 1999г.




К 10-ЛЕТИЮ НАЧАЛА БУРЖУАЗНО-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ В РОССИИ


Главным историческим событием 1989 года стало избрание Верховного Совета СССР, что политически закрепляло достижения Перестройки.

По депутатскому составу он существенно отличался от предыдущих Верховных Советов СССР. На волне широкой гласности и лозунгов о необходимости демократизации политических отношений ради их усовершенствования и осовременивания и для восстановления доверия между всеми слоями советского народа, впервые в истории Советского Союза депутаты избирались как народные представители с разными взглядами и убеждениями. И это всячески подчёркивалось.

Идеологами и режиссёрами, которые раскручивали политику Перестройки, предполагалась простая схема роли такого Верховного Совета. Он должен был стать народно-представительным собранием с правами совещательных рекомендаций для руководителей и служб государственной власти. Тем самым, он призван был укрепить доверие к ним широких слоёв населения в обстоятельствах нарастающих признаков глубокого экономического кризиса и кризиса идеологического авторитета коммунистического режима.

Уже сама форма народно-представительного собрания, какую новому Верховному Совету смогли придать Генеральный секретарь ЦК КПСС М.Горбачёв и его единомышленники, вызвала жесточайшее противоборство основной части партийно-хозяйственной номенклатуры. Та верно почувствовала угрозу собственному привилегированному положению.

Инстинкты её не подвели. Среди народных избранников оказались прежние диссиденты и мученики борьбы за свободу слова, которые не замедлили воспользоваться всесоюзной трибуной для обвинений в адрес номенклатуры, развенчивая мифы, созданные ею для своего обслуживания. Ей по сути дела было предъявлено обвинение в том, что она поставила себя над законом и использовала должностные возможности для бесконтрольного удовлетворения корыстных, эгоистических интересов. Номенклатуре пришлось оправдываться, откровенно защищать права на привилегированное положение, и она потеряла инициативу в борьбе за влияние на настроения большинства людей в стране.

Идеи гласности и политической демократизации сначала воспринимались в качестве средства борьбы с номенклатурными привилегиями и взяточничеством, с расхищением ею государственных средств в столице и на местах. Однако стали быстро набирать поддержку среди самых образованных слоёв горожан, способствуя выдвижению вождей и лидеров, готовых идти до конца за коренные преобразования советского государства. Поиск широких философских обоснований свободе слова и политическому самовыражению привёл их к гуманитарному либерализму, буржуазному по своей сути. А высокая политическая активность – к тому, что народно-представительное собрание стало постепенно превращаться в буржуазно-представительное, в котором росла враждебность к коммунистической идеологии и выстроенной на её основаниях советской государственной власти.

Самыми многочисленными и непримиримыми сторонниками преобразований государства оказались представители регионов России. Они больше не желали терпеть бесправного положения России, которая надрывалась от непосильного и беспросветного бремени экономического донорства большинству республик Советского Союза и разбросанным по всем континентам сателлитам коммунистического режима. Они потребовали для России равных прав в сравнении с другими республиками СССР. А чтобы их добиться – при яростном противодействии Центра – поддержали самые широкие требования этнических автономий на самостоятельность: экономическую, правовую и политическую... И, сами того не сознавая, взорвали Советский Союз идейными лозунгами буржуазно-демократической революции. Но даже сейчас они явно не понимают, что же собственно тогда произошло. Об этом свидетельствуют их заявления и воспоминания в связи с событиями того времени.

А ведь совершенно схожим путём происходили Великие английская и французская буржуазные революции.


Предпосылкой английской буржуазной революции стало решение короля Карла I о созыве нижней палаты парламента. Он сделал это не потому, что отличался любовью к народно-представительным собраниям, – скорее наоборот. Но протестантские Реформации в Европе за предыдущее столетие расшатали идеологический авторитет феодальной власти, а углублявшийся хозяйственный кризис в стране лишал короля привычных доходов. Он опасался поднять налоги без одобрения городских слоёв, которые были идеологизированы, организованы и возбуждаемы радикальными течениями антифеодального протестантизма.

Однако вместо одобрения требований короля повысить налоги, народно-представительный парламент, созванный в 1640 году, быстро превратился в узаконенный центр жесткой критики произвола, казнокрадства и непомерных привилегий феодалов. Под влиянием буржуазных идей о правовом равенстве он стал преобразовываться в буржуазно-представительный орган власти. А ужесточение противодействия феодалов и самого короля требованиям наиболее радикального крыла парламентариев провести изменения в устройстве власти, заставило парламент провозгласить политическую революцию буржуазии.

Во Франции буржуазная революция 1789 года началась вскоре после созыва королём Людовиком ХV сословно-представительного собрания – Генеральных Штатов.

Генеральные Штаты созывались по настоянию королевского контролёра финансов Неккера для одобрения новых налоговых законов. В стране ширился тяжёлый хозяйственный кризис. Положение городских и сельских низов неуклонно ухудшалось, а эпоха французского Просвещения насытила буржуазию идеями равенства и братства людей, как их естественного права. И Неккер опасался, что требуемые королём и дворянством новые повышения налогов вызовут взрыв недовольства и повсеместные гибельные для экономики государства восстания.

Однако с первых же заседаний Генеральных Штатов представители городской буржуазии, выражая настроения всего третьего сословия, потребовали от церкви и дворянства сократить свои расходы и уменьшить ничем не оправданные привилегии. Ожесточенные споры раскололи Генеральные Штаты на враждебные лагеря: буржуазии, с одной стороны, и феодальных сословий – с другой. Накал противостояния нарастал. Разбуженные спорами страсти довёли сословно-представительное Собрание до разрыва переговорных отношений между представителями сословий. И представители третьего сословия и их сторонники были насильно изгнаны большинством дворянства из Генеральных Штатов.

Но они тут же провозгласили о превращении своих доверенных избирателями от народа полномочий в буржуазно-представительные полномочия. Они провозгласили о созыве собственного собрания, которое, в конечном итоге, стало штабом политической революции против удельно-крепостнического феодального строя.

Подобие приведённых выше примеров с тем, что произошло в России после Съезда народных депутатов народно-представительного Верховного Совета СССР в 1989 году (то есть ровно через двести лет после начала французской революции) – действительно разительное. И изумляет полное отсутствие в СМИ и политических кругах господствующего в России режима хоть толики понимания того, что у нас уже десять лет идёт самая что ни на есть классическая буржуазно-демократическая революция, а не “осуществление курса реформ”.


28 июля 1999г.




ДА ЗДРАВСТВУЕТ НАЦИОНАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ!


России подошла к пределу. Она уже на самом краю катастрофы. Её положение сейчас сравнимо по трагизму лишь с тем, каким оно было в конце ХVII века накануне Преобразований Петра Великого. Тогда перед ней была такая же дилемма. Либо уступить мощному наступлению зарождающегося в северо-западной Европе протестантского капитализма, превратиться в жалкий сырьевой придаток этого капитализма, оставаясь терзаемой по всем южным границам хищничеством мусульманских племён, выплачивая им дань в том или ином виде, надрываясь и физически и морально этой данью. Либо найти в себе силы к коренному повороту в духовном и материальном строе русской жизни, к революционному изменению основополагающего мировоззрения в основании государственной власти и решительной смене правящего класса на новый, появляющийся на принципах этого совершенно нового мировоззрения.

Пётр Великий нечеловеческим напряжением воли, гениальным наитием, своим изумительно одарённым умом повернул Россию к революционным Преобразованиям, к спасению и возрождению древнерусской традиции державной государственности. Он поставил стратегическую сверхзадачу сделать всё, пойти на любые жертвы, на любые меры в борьбе с быдлятской мерзостью, которая пронизывала весь строй русской жизни сверху до низу ради становления государства в качестве промышленного. И государство стало ведущей военно-промышленной державой мира уже в последней трети ХVIII века!

Режим диктатуры коммерческого космополитизма, господствующий в нынешней России, как будто стал дьявольским реваншем трёхсотлетнему напряжению русских сил в направлении промышленного развития страны, пустил по ветру все достижения этого величественного мобилизационного времени в русской истории. К власти в стране дорвалась такая оскотинившаяся нечисть, бездарная и сверх тупая, откровенно паразитическая и вопиюще чужеродная для традиции нашей государственности во всех своих действиях, совершенно чуждая идеям Петра Великого, что сейчас действительно встал вопрос о конце русской державной истории как таковой. Когда США объявляют зоной своих жизненных интересов Грузию, Казахстан, а режим не имеет ни материальных, ни политических ресурсов, чтобы хоть как-то возразить на такой откровенный вызов, при этом унизительно клянчит у США кредитные подачки, не имея абсолютно никакой стратегии разрешения проблем с таким положением дел, это уже всё, конец. Дальше отступать некуда, дальше просто катастрофа и гибель государства.

Есть ли у нас спасение?

Сейчас наступил момент истины. Столь глубокий общегосударственный кризис стал возможен из-за нескольких десятилетий идеологического кризиса власти, вследствие духовного кризиса государствообразующего этноса. В семидесятых годах начался кризис коммунистической идеологии, а сейчас нарастает кризис уже либеральной идеологии. Выход из него осуществим только через революционное преодоление именно идеологического кризиса, только через решительнейший, любыми мерами поворот страны к совершенно новому политическому мировоззрению, самому передовому в мире, к мировоззрению русского национал-демократизма.


14 июля 1999г.








ЭКОНОМИКА ДОЛЖНА СТАТЬ МОНОПОЛИЗИРОВАННОЙ


Главная политическая проблема современной России диктуется следующим обстоятельством. Подавляющее большинство русской молодёжи уже необратимо укореняется в городской среде обитания, но у них совершенно отсутствует культура буржуазной, то есть городской семейной собственности. Только на традициях такой культуры при переходе к рыночным капиталистическим способам развития экономических отношений происходит становление буржуазного, городского общественного сознания, без которого невозможно организовать буржуазное рыночно-капиталистическое общественное производство и национальный средний класс, как класс политический, выстраивающий государство городских семейных собственников как субъект мировых межгосударственных политических и правовых взаимоотношений.

Без традиций буржуазной собственности и понимания большинством горожан своих экономических и политических интересов нельзя обеспечить широкую социальную среду поддержки объективно необходимой для преодоления общегосударственного кризиса социальной Национальной революции. Это делает особенно важным значимость идеологического обеспечения русской Национальной революции для самого действенного руководства осуществлением её стратегических и тактических задач и целей. Идеология Национальной революции в России должна опираться на системообразующее философское мировоззрение, которое позволило бы создать фактически однопартийную систему государственной власти для мобилизационного преобразования среды оторвавшихся от традиций народного бытия горожан в национальный средний класс, как на ступени собственно Национальной революции, так и в течение всей эпохи Национальной Реформации.

Подобные же причины, но на иной ступени развития страны породили в начале двадцатого столетия русский большевизм и коммунистическую идеологию.

В чём было главное противоречие развития России с конца прошлого, XIX века? В том, что включение экономики страны в европейскую рыночно-капиталистическую систему хозяйствования стало жизненной необходимостью для державного могущества империи, для её индустриализации, а в русской деревне господствовали ещё крайне отсталые общинные отношения к земельной собственности. Неприспособленность крестьянства, то есть основного населения империи к зарождающемуся в городах рыночному капитализму вызвала к жизни движение народничества, которое заражало интеллигенцию идеями особого, некапиталистического пути развития огромной страны.

Без частнособственнических отношений в деревне не было действенных рычагов правового и упорядоченного сосредоточения земли в руках наиболее дельных хозяев, а без такого сосредоточения земли не могло происходить упорядоченного массового обезземеливания и раскрестьянивания, массового вытеснения крестьян в города на рынок труда, как непременного условия быстрой индустриализации. Политика Петра Столыпина потому и стала столь неприемлемой интеллигенции, что Столыпин из потребностей выживания государства предпринял меры насильственного навязывания деревне частнособственнических, кулаческих способов хозяйствования посредством полицейского подавления традиционно общинных отношений.

Обезземеливание выпихивало русских крестьян из деревенских общих. Однако крестьяне перебирались в города с пережитками общинной психологии, общинной земледельческой культуры поведения и отношения к окружающему миру и становились наёмным пролетариатом, не воспринимая буржуазно-собственнических отношений, отношений городских семейных собственников, озлобляясь против них. Ленинский большевизм стал идеологическим и политическим отражением таких настроений. Ленин через концепцию социалистической диктатуры пролетариата обосновал возможность осуществления индустриализации страны на основаниях общинных традиций неприятия частнособственнического эгоизма. Методы решения задач индустриализации страны советским государством в годы первых пятилеток показали, что ленинский большевизм политическим коммунистическим мировоззрением обосновал политику П.Столыпина на беспощадное раскрестьянивание России, как идеологически и политически тотальное. Коммунистическое мировоззрение позволило учреждениям власти не отвлекаться на проблему отсутствия у перемещающегося в индустриальные города крестьянства культуры семейной и частной собственности, политически превратив эту проблему во вторичную, второстепенную.

Если в Центральной и Западной Европе политэкономическая теория научного социализма К.Маркса была использована социалистическими и социал-демократическими партиями для создания идеологий политического воспитания пролетариата для превращения его в рабочий класс. В класс политический, способный бороться за свои интересы в условиях становления рыночных капиталистических отношений посредством идеологического и политического участия на конституционных полях сражений за влияние на правительство внутри феодально-бюрократического и буржуазного парламентаризма. То большевистский коммунизм объявлял диктатуру пролетариата вечной и тем самым отрицал цель преобразования пролетариата в рабочий класс, консервировал феодально-общинную психологию и культуру крестьянства в городской среде, лишь приспосабливаемую к ней. Этой цели большевистского коммунизма служила утопическая идея о бесклассовом обществе, которая была мифологизирована посредством коммунистического мировоззрения.

Крушение Советского Союза обнажило отсутствие у русских горожан, даже во втором и третьем поколении оторванных от крестьянского бытия маломальских представлений о культуре буржуазной семейной собственности, понимания своих интересов и навыков классового единения для их отстаивания в условиях экономических и конституционных свобод, которые обрушились на страну после начала буржуазно-демократической революции. Чтобы приобрести такие культуру и навыки требуются десятилетия, смены поколений. У России же нет времени на политику ожидания их накопления снизу. Нарастающее давление внешних сил не оставляет России выбора. Русская национальная революция вынуждена будет в общих чертах повторить опыт большевизма по установлению диктатуры социальной среды, развивающей своим трудом современное промышленное производство, не дожидаясь приобретения и накопления ею навыков и традиций экономических и политических отношений городских семейных собственников.

Большевизм осуществил диктатуру пролетариата посредством включения масс крестьян в крупное индустриальное производство, что позволяло постепенно приспосабливать их сознание к городскому образу существования посредством индустриального разделения труда. А русская национал-демократия должна осуществить диктатуру национального среднего класса и схожего способа вовлечения государствообразующего этноса в промышленное производство. Пример Японии показывает, что отсутствие традиций буржуазной семейной собственности в недавно пережившей раскрестьянивание стране не мешает вовлечению именно монополизированной и жёстко направляемой правительством экономики в мировой рынок капиталистического хозяйствования и разделения труда. Ибо монопольное промышленное производство позволяет осуществлять постепенное воспитание жёстко централизованной государственной властью буржуазно-собственнических отношений в массе государствообразующего населения сверху.

Экономическая стратегия русской национал-демократии обязана исходить из существующих обстоятельств, и ставить целеполагание создания наукоёмкой монополизированной промышленности с субподрядным подчинением ей мелких рыночных производителей. Только подобная стратегия выстраивания экономики, как высокоорганизованной акульей стаи с косяками рыб-прилипал, способна обеспечить не имеющей исторических традиций капиталистических отношений собственности России выход из общегосударственного кризиса и дать мощный толчок промышленному капиталистическому развитию. Она создаёт условия для ускоренного воспитания у новых поколений горожан интересов семейной собственности через осуществляемую централизованной национальной властью Культурную революцию, социологизацию русского общественного бессознательного умозрения и через организуемый правительством прорыв на мировые рынки. Такая политика реальна, но лишь при ясном стратегическом обосновании её проведения орденской организацией на всю эпоху Национальной Реформации и при воплощении в жизнь сначала однопартийной, затем вероятно полуторопартийной диктатурой национального среднего класса. Иначе говоря, она возможна, но только при появлении обосновывающего таковую диктатуру системообразующего философского мировоззрения и разрабатываемой на его основе идеологии.


29 июля 1999г.






ВЛАСТЬ РЕЖИМА И ЧИНОВНИЧЕСТВО



Выдающийся немецкий социолог начала ХХ века и один из участников разработки либеральной конституции Веймарской республики Макс Вебер в 1920 году выступил перед студентами Берлинского университета с обзором происходившего в то время в Германии и выводами о дальнейшем ходе событий. В частности, он поделился своими мрачными прогнозами в связи с усилением проявившихся существенных особенностей власти, которая начала складываться на основаниях новой конституции. Он определил эту власть молодой Веймарской республики, как власть укрепляющих своё положение бюрократов и чиновников, которые в условиях либеральных свобод полезли заниматься представительной политикой, не понимая, что это собственно значит.

Он подчеркнул, что у чиновников представления о средствах и способах управления массами людей совершенно отличаются от тех, которые движут политиками. Различие же представлений закладывает разную культуру и этику поведения. Хороший и порядочный администратор чиновник, попадая в политику, рано или поздно, но обязательно оказывается прохвостом – и по сути своих поступков и в общественном мнении. И Вебер сделал очень важный вывод. Чиновники, дорвавшись вследствие буржуазной революции до представительной политической власти, будут и дальше укреплять своё положение во власти и подавлять собственно политику, подчиняя её своим бюрократическим представлениям о ней. В конечном итоге они заведут экономическую, духовную и политическую жизнь Германии до тупика и неизбежно в гуще народа появится гениальный политик, который взорвёт этот диктат чиновников и утвердит во власти господство профессиональных буржуазных политиков. По существу дела, Макс Вебер уже тогда, в 1920 году предсказал появление Гитлера и его неизбежный проход к власти для её спасения от удушающего и губительного превращения во власть исключительно административную.

Вебер не знал закономерностей развития буржуазной революции, не понимал её движущих интересов и противоречий и никак не обосновал свой вывод. Но ход событий подтвердил его предвидение о росте всевластия чиновников, об усилении влияния чиновничьих подходов при решении задач власти в политической жизни Веймарской Германии.

Сейчас то же самое наблюдается и в России. Однако в отличие от Вебера мы можем теоретически ясно указать на причинно-следственные закономерности этого объективного процесса и обосновать их.



1. Диктат коммерческого интереса порождает неограниченную власть чиновников


Всякая буржуазная революция совершается взрывом политической активности самых образованных и предприимчивых слоёв городского населения конкретной страны, которая из-за всеохватного кризиса религиозно-идеологического обоснования феодального устройства власти вызрела к такой революции. Первым делом они, эти слои возбуждают и поднимают массы горожан на разрушение прежнего устройства власти, прежнего государства и его учреждений управления, на уничтожение феодальных привилегий прежнего правящего класса. Для успеха своей борьбы либеральные революционеры обращаются за идеологической поддержкой к мировоззрению гуманитарного либерализма. А добившись победы, на его основных положениях они принимается мучительно созидать собственную власть, как власть буржуазно-представительную, избираемую самим населением, которая обеспечивала бы в политике защиту и укоренение в законах провозглашаемых абсолютных прав человека, абсолютных свобод, а в экономике – соответствующее такой политике рыночное перераспределение собственности, материальных средств и ресурсов.

Однако революционное раскрепощение сознания масс от прежних традиций морали, культуры, нравственных норм ведёт не только к разрушению устройства прежней государственной власти, но и к разрушению всяких, за века укоренённых в традициях обязательств одних слоёв населения перед другими, одних людей перед другими. Вседозволенность в межчеловеческих отношениях, беспорядок в обязательствах нарастают неудержимо, подрывая основы разделения труда и разлагая саму этику труда. Они поневоле наносят удар по сложным производственным связям и отношениям, приводя в упадок производство, в том числе производство товаров и продуктов первой необходимости.

В такой обстановке упадка порядка и устойчивости человеческих и социальных производственных связей, распада производственных цепочек зарождается стихия рыночных спроса и предложения. Как на дрожжах, происходит бурное и быстрое накопление спекулятивных коммерческих капиталов, так или иначе вовлекающих подавляющее большинство населения в потребительскую зависимость от интересов, которые движут прослойкой торговых спекулянтов. Это приводит к важнейшим политическим последствиям. Только через коммерческий интерес оказывается возможным как-то обеспечивать управление большинством населения и политическими процессами и влиять на становление первичного правящего политического класса рыночных собственников. То есть только через коммерческий интерес становится возможным осуществлять решения либеральной представительной власти. А потому, несмотря на сопротивление многих политических сил растущему влиянию выразителей этого интереса, именно выразители коммерческого интереса превращаются в главную опору новой власти.

Буржуазно-представительная власть ради своего выживания оказывается вынужденной создавать исполнительные учреждения из чиновников. Сначала она из своей среды и под своих жёстким надзором хаотически учреждает всяческие комиссии, комитеты, иные учреждения управления для решения лавинообразно накапливающихся политических проблем и разрешения политических противоречий. Затем, по мере роста коммерческих капиталов, по мере роста воздействия их на массовые настроения, по мере проникновения представителей коммерческих интересов вовласть, она за относительно короткий срок упорядочивается, главным образом за счёт растущей самостоятельности исполнительных учреждений власти для воплощения принимаемых представительным собранием решений.

Исполнительные учреждения буржуазно-представительной власти по своей сути требуют привлечения в них людей действия и практических решений, чуждых политическому идеализму и связанных с насущными деловыми отношениями. В основном через них устанавливаются тайные и явные связи выразителей коммерческого интереса с исполнительными учреждениями новой власти. Это ведёт к усилению самостоятельного значения, как исполнительных учреждений, так и выразителей коммерческого интереса. И представительным собраниям приходится с этим считаться. Потому что лишь при учёте настроений выразителей коммерческого интереса исполнительные учреждения оказываются способными выполнять решения представительных собраний в центре и на местах, осуществлять воздействие на политические и экономические события в нужном для укрепления авторитета новой власти направлении.

Люди действия в руководстве исполнительных комитетов и комиссий, подчинённые им чиновники буржуазно-представительной власти в результате завязывания отношений с множеством представителей коммерческого интереса, тесно связанных через коммерческие дела с преступностью, с отмыванием в коммерции преступных доходов сами постепенно заражаются стремлением накапливать спекулятивно-коммерческий капитал, и накапливать любыми способами. Они используют для этой цели свои возможности в доступе к решениям по приватизации прежней государственной собственности, втягиваясь в тайное казнокрадство, во взяточничество, в непосредственные коммерческо-ростовщические и уголовные сделки.

Вынужденные быть подотчётными представительным собраниям, в которых господствует политический анархизм, отражающий разнообразные и неустойчивые настроения толпы, превращающий представительную власть в охлократию, исполнительные учреждения этих собраний по мере роста связей с выразителями коммерческих интересов вступают в множащиеся конфликты с влиятельными силами сторонников политического идеализма. Часть из конфликтов удаётся преодолеть взаимными уступками, но самые существенные оказываются непреодолимыми. Последних конфликтов становится больше и больше, их количество перерастает в новое качество противостояния, когда в нём уже отражаются противоборствующие интересы миллионов людей, и эти конфликты оказываются уже политическими. Глубина противостояния различных политических подходов к дальнейшим целям революционных преобразований приобретает непримиримый характер, толкая противоборствующие стороны к прямому столкновению.

В конечном итоге, в результате политического насилия с использованием оружия, подобного тому, что имело место в России 3-4 октября 1993 года, происходит кровавое разделение буржуазно-представительной власти на законодательную и исполнительную ветви. Исполнительные учреждения представительного собрания, чтобы превратиться в самостоятельную исполнительную власть, вырваться из подотчётности этому собранию, осознанно или нет, ради своей политической победы обращаются за поддержкой непосредственно к выразителям коммерческого интереса. Но за поддержку приходится расплачиваться уступками. Волей или неволей им приходится соглашаться со стремлением владельцев коммерческого капитала воздействовать на содержание внутренней и внешней политики, смиряться с их требованиями подправлять политику таким образом, чтобы она создавала условия для получения наивысшей спекулятивной прибыли.

Именно поддержка выразителей коммерческого интереса оказывается решающей, определяя победу исполнительных учреждений, которая завершается разделением представительной власти на две неравнозначные ветви. Исполнительная ветвь власти силой добивается права на разработку и принятие выгодной именно ей конституции, обеспечивая себе преимущества во взаимоотношениях с законодательной ветвью, что становится важнейшим политическим переворотом. Происходит коренной поворот в укреплении роли и значения чиновничьих учреждений, так как через них уже открыто обеспечивается защита интересов зарождающегося политического класса коммерческих собственников, как главной опоры укрепления исполнительной власти в её противоборстве с законодательной.

Создаваемые в спешке чиновничьи учреждения крайне слабы в осуществлении задач управления, и проблемы управления как-то разрешаются лишь ростом их количества и численности самих чиновников. Молодая исполнительная власть в состоянии защищать, как становление политического класса выразителей коммерческого интереса уже вопреки абсолютным правам человека, так и бороться с попытками реакционных сил осуществить контрреволюцию и вернуть прежние порядки, лишь через разрастание численности чиновничества и вовлечение его в разворовывание прежней государственной собственности, через соучастие чиновников в приватизации этой собственности, через коррупцию и казнокрадство, через прокручивание собираемых в казну средств в коммерческих учреждениях, – то есть через бесконтрольный произвол чиновничества.

Происходит сращивание деятельности множества чиновников с деятельностью выразителей коммерческого интереса во всех его проявлениях, а именно – в криминальной приватизации, в казнокрадстве, в ростовщичестве, в спекуляции, в бандитском захвате чужих рыночно ценных ресурсов и вещей ради превращения их в спекулятивный товар. Чиновничья среда, и особенно её высшая прослойка около правительственных бюрократов, оказывается совершенно бесконтрольной, становится насквозь коррумпированной и аморальной. Она превращается в рьяного и жестокого пса режима диктатуры коммерческого космополитизма, правящего политического класса коммерческого интереса, становясь его составной частью, готовой защищать и режим, и правящий класс любыми мерами, вплоть до попирающего саму конституцию полицейского насилия. Именно она обосновывает абсолютное и неоспоримое господство коммерческого экономического и политического интереса, его полный произвол во всех уголках страны.



2. Падение влияния либерализма укрепляет положение чиновничьих учреждений власти


Когда вся рыночно ценная собственность приватизируется, делится, захватывается, перепродаётся и закладывается, быстро накапливаются признаки кризиса мировоззрения начальной ступени буржуазной революции, а именно мировоззрения идеального, всечеловеческого гуманитарного либерализма с его основополагающим лозунгом: «Свобода, Равенство, Братство». Политический переворот, вследствие которого происходит разделение буржуазно-представительной власти на две ветви, а через конституционный диктат исполнительной ветви над законодательной ветвью устанавливается диктатура коммерческого интереса, порождает режим господства одних слоёв населения над другими. Новый режим изменяет политический смысл прав человека и свобод, выдвигая лозунг замены их понимания с абсолютных, гуманитарных прав и свобод на космополитические гражданские права и свободы, ограничиваемые требованиями Конституции, призванной обслуживать, главным образом, права и интересы коммерческого собственника. При этом оказывается, что такой режим не может и не желает остановить разрушение всяких основ общественной организации и общественного производства.

Почему режиму не удаётся обеспечить условия для преодоления упадка производительных сил?

Коммерческой деятельностью не может заниматься всё население. Наоборот, коммерция в различных её проявлениях даёт прибыль только при условии, что большинство населения являются потребителями, покупателями товаров и услуг. Поэтому из всех, кто после начала буржуазной революции вовлекался в торгово-спекулятивную, ростовщическую, криминальную деятельность, с течением времени объективно происходит выделение 2-3% тех, кто смог выжить в качестве накопивших коммерческий капитал. Но оказывается, что для его накопления потребовались особо асоциальные, особо цинично корыстные, эгоистичные и чуждые традициям государствообразующего народа взгляды на общественную мораль и нравственность. А потому правящий политический класс выразителей коммерческого интереса, сложившись и достигнув кажущегося всевластия при режиме диктатуры коммерческого космополитизма, год за годом отчуждает себя и этнически, и духовно, и политически от подавляющего большинства населения. А именно, от самых здоровых и деятельных слоёв, связанных с интересами общественного производства и с традицией их развития, неотъемлемой от традиции развития государствообразующего этноса и государства как такового. На самом же верху правящего класса и режима выявляется свора из наиболее одиозных лиц, из олигархов и крупных бюрократов, олицетворяющих асоциальный цинизм во всей его отвратительной и отталкивающей полноте и сущности. Но такой господствующий конституционно и во власти асоциальный цинизм чужд этике труда, чужд этике производственных отношений, разлагает их, что вызывает неуклонный упадок производительных сил.

Основанный на идеологии гуманитарного либерализма режим диктатуры коммерческого космополитизма превращает страну в фактическую колонию развитых буржуазно-капиталистических держав, в их сырьевой придаток, в страну, которая переживает распад производства, нищает и теряет экономическую и политическую независимость. И с течением времени, по мере укрепления режима диктатуры коммерческого космополитизма это становится всё более очевидным.

Подавляющее большинство живущих интересами получения средств существования за счёт промышленного и сельскохозяйственного производства, то есть подавляющее большинство населения страны, убеждается на собственном опыте, что режим диктата коммерческого интереса и его правящий класс по своему существу не способны осуществлять управление страной и экономикой в интересах развития товарного производства. Режим не может и не хочет добиваться его превращения в конкурентоспособное производство, нацеленное на продажу товарных изделий на мировых рынках, ибо для этого необходим быстрый рост социального взаимодействия участников производства, нужна соответствующая политика власти. Устойчивая, трагическая деградация страны – и экономическая, и социально-политическая, и военно-стратегическая – объективно приводит к политическому отрезвлению масс населения в производительных регионах, отчуждению их от идей гуманитарного либерализма, подталкивает их к пониманию, что страна зашла в духовно-мировоззренческий тупик и обозначилась историческая пропасть на пути дальнейшего существования государствообразующего этноса.

Что мы и наблюдаем сейчас в России.

Идеологический кризис гуманитарного либерализма толкает Россию, как прежде сталкивал другие страны, переживавшие буржуазные революции и господство подобных режимов, – толкает в болото хронического политического кризиса, расшатывает выстроенную на его принципах конституцию и ослабляет позиции правящего политического класса коммерческого интереса. Класс этот постепенно теряет средства всеохватного контроля над чиновничеством, над учреждениями власти вообще, ибо теряет рычаги идеологического управления массами, теряет способы использования политических настроений масс для давления на другие силы, в том числе и на чиновничество. И оно, чиновничество, оставаясь порождённым режимом, а потому естественно, органично прорежимным и асоциальным, начинает резко усиливать своё влияние на цели власти, неуклонно расширяя своё воздействие на политику, поворачивая политику к обслуживанию и своих особых интересов.

В чём проявляются эти особые интересы?

Основная масса чиновничества в отличие от имеющих коммерческий капитал частных собственников не имеет возможностей создать материальные условия своему существованию в любой другой стране мира и у неё нет средств для обустройства за границей. Устойчивость получения чиновниками средств существования и доходов связанна, главным образом, со сметой, с бюджетом страны, с наполнением казны налогами. А это прямо требует роста упорядочивания деятельности чиновников и повышения действенности учреждений власти, их административной действенности, требует постоянного, хотя и зависящего от прочих обстоятельств, обращения к проблеме запуска рыночно рентабельного производства, как источника потенциальных налоговых поборов. А упорядочение деятельности чиновничества и повышение административной действенности учреждений власти достигается только обращением к многовековой традиции служения целям выживания исторической самостоятельности конкретного государства и освящается культом исторических побед этого государства, культом символов его прошлого могущества.

Культ государства у чиновничества традиционно иррационален и мифологизирован. Он обусловлен теми причинами, что при всестороннем и всеохватном могуществе государственной власти достигается наиболее устойчивое материальное и моральное положение большинства чиновничества, не имеющего, подобно высокопоставленным бюрократам, доступа к крупному казнокрадству. Режим диктатуры коммерческого капитализма, осуществляя эгоистическую спекулятивно-коммерческую сверхэкплуатацию страны, в которой он установил своё господство, подрывает экономику и ведёт к непрерывному ухудшению уровня жизни большинства населения, что делает буржуазно-представительную власть неустойчивой, постоянно проваливающейся в опасные кризисы способности быть властью. Пока ресурсов достаточно для разворовывания и крупного взяточничества, высшая бюрократия и чиновничество видят в таком положении дел известную выгоду и заинтересованы в слабости мифов о сильном государстве, в котором узаконено наказание за мздоимство. Но исчерпание ресурсов, с одной стороны, и приватизация огромной собственности бюрократами – с другой, заставляет средние и низшие слои чиновничество тяготеть к мифам о сильном государстве.

Кризис идеологии гуманитарного либерализма резко ослабляет позиции политического класса сторонников коммерческого космополитизма, и среднее и мелкое чиновничество оказывается главной опорой дееспособности власти режима. Вынужденное лихорадочно искать средства и меры укрепления власти, оно хаотически подмешивает к базовой идеологии режима и правящего класса, то есть к гуманитарному либерализму, идеи укрепления власти через обращение к традиции культа прежнего государства, допуская усиление влияния военных и их положения главного выразителя патриотических традиций территориальной целостности и военной независимости страны.

Культ идеи государства при антигосударственном по своей сути режиме диктатуры коммерческого космополитизма на первом этапе оправдывает необходимость укрепления силовых учреждений ради подавления противников режима. Он обосновывает необходимость передачи подобным учреждениям всё более значительных и весомых полномочий в наведении порядка для защиты режима и правящего класса коммерческих собственников.

Поскольку основные клики правящего класса вследствие кризиса объединявшей их идеологии теряют собственную идеологическую, а с ней и политическую монополию в политике, распадаются на деидеологизированные кланы и, осознавая свою углубляющуюся политическую рыхлость и слабость, теряют политическую инициативу. Постольку политическая инициатива переходит к их главным противникам, опирающимся на антагонистически враждебные диктатуре коммерческого интереса идеологии. С одной стороны, к тем, кто провозглашает идеологию обоснования реакционного реванша, требующего восстановления прежнего государства, каким оно было до буржуазной революции. А с другой стороны, к тем, кто разрабатывает прогрессивную идеологию революционного становления национального государства государствообразующего этноса, идеологию перерастания буржуазной революции в социальную национальную революцию. Не доверяя силовым учреждениям и чиновничеству, основные клики правящего класса вынуждены оказываются ради сохранения собственности и классового господства уступать служащим силовых учреждений и чиновничеству первые роли в конституционных политических ветвях власти. Говоря иначе, они вынуждены передавать им широкие полномочия по своей защите. И даже идти на то, чтобы режим становился всё откровеннее вне политическим и внеконституционным чиновно-полицейским произволом, направленным в том числе и к ограничению интересов правящего класса, к установлению контроля над его поведением, контроля над его стремлениями рассматривать свой капитал в качестве космополитического и выводить этот капитал из-под налогов, питающих чиновно-полицейские учреждения власти.



3. Политический национализм – единственная сила, заинтересованная в политическом содержании власти


Летом 1917 года, делая политический анализ происходящих тогда в России событий, В.Ленин подчёркивал, что в обстановке революционных преобразований форм собственности и власти, нельзя останавливаться на полпути в политических целях и лозунгах.

Когда осуществляющие власть силы, получив от революции, что они хотели, останавливаются и предпринимают попытки удержать достигнутое вопреки разбуженной самодеятельности масс, политическая обстановка не может быть устойчивой. Должны либо выявиться новые прогрессивно революционные политические интересы, которые прорвутся к власти и двинут ход революции дальше, либо неизбежно начнётся откат назад, к подавлению достижений революции. А поскольку революция явилась следствием всеохватного кризиса прежнего государства, прежних форм отношений собственности и власти, контрреволюционный откат в политике происходит через уступки таким формам отношений собственности и власти. То есть, контрреволюционный откат в политике происходит через подавление наиболее прогрессивных политических организаций, ограничение конституционно-демократических способов борьбы за власть и самодеятельности масс посредством укрепления полицейского произвола, посредством ужесточения политической цензуры, посредством систематического обмана масс, – что, в конечном итоге, возвращает страну к прежним кризисным проблемам в гораздо более острых их проявлениях. Это сопровождается деградацией идеологического и политического авторитета осуществляющей контрреволюцию власти, непрерывным размыванием политической среды её поддержки.

Политическая действительность в Югославии, где буржуазно-демократическая революция началась на десятилетие раньше, чем в России, блестяще подтверждает такой вывод. А теперь он доказывается происходящим в самой России, где из-за полной неспособности господствующего класса выразителей коммерческого интереса решать обостряющиеся проблемы спасения от упадка промышленного производства, которым добывает средства к существованию большинство городского населения страны, укрепляются позиции прокоммунистических, партийно-номенклатурных, социал-феодальных – то есть контрреволюционных по своим интересам сил.

В России сейчас зарождается единственная политическая сила, способная не только остановить контрреволюционный откат в политике и укрепление чиновно-полицейского административного тоталитаризма, обслуживающего становящийся реакционным политический класс представителей коммерческого космополитизма, но осуществить решительный рывок в дальнейшем процессе становления современного демократического общества, республиканского государства и рыночной производительной экономики. И осуществление таких целей она видит только на одном пути – посредством революционного расширения демократии и вовлечения в политику самых прогрессивных и здоровых слоёв с социально направленными производительными интересами. Сила эта – русский революционный национализм, провозглашающий объективную неизбежность перерастания буржуазно-демократической революции в социальную национал-демократическую революцию. Сила эта вызывала и вызывает ненависть и страх господствующего правящего класса, которые растут по мере идеологического и политического вырождения режима. Даже её первые предвестники – русские национал-патриотические организации подвергались и подвергаются ширящимся и всё откровеннее противозаконным репрессиям со стороны нынешних властей.

Русский революционный национализм непосредственно опасен ныне господствующему политическому классу коммерческого интереса, беспощадное подавление которого он объявляет и идеологически и программно. Но не меньшую опасность он представляет и для бюрократии и чиновничества, которые обслуживают аппарат власти этого политического класса. Ибо русская национал-демократическая или Национальная революция сметёт, и не может не смести аппарат власти обанкротившегося режима, теснейшими связями привязанный к становящемуся идеологически и политически враждебным продолжению революционных преобразований правящему классу. Ради своего выживания и своей политической победы партия осуществления Национальной революции обязана будет создавать собственный аппарат власти, обслуживающий её собственные политические цели и задачи. То есть цели и задачи по стратегическому обеспечению политических условий для ускоренного становления собственного политического класса, национального среднего класса, выстраивающего социальную среду связанных с производственными отношениями горожан для непрерывного научно-промышленного развития России в ХХI веке.

Чиновничество и бюрократия режима диктатуры коммерческого политического интереса инстинктивно чувствуют, что не впишутся в требования к участникам управления страной в условиях Национальной революции. А потому большинство из них боятся революционного русского национализма, который отрицает их бескомпромиссно, который отрицает их бесконтрольный, морально и нравственно разложившийся, асоциальный коррумпированный аппарат власти революционным расширением демократии на принципах становления национального общественного сознания. Такому общественному сознанию нужны будут совершенно иные учреждения власти, безусловно подконтрольные общественной власти национального государства, то есть подконтрольные национальному среднему классу и выражающей его интересы партии, на основаниях конституции национального государства утверждающих корпоративные права русской нации на прогрессивное развитие передового общественного производства информационно-промышленной цивилизации.

Высшая бюрократия и чиновничество господствующего в России режима, волей или неволей поворачивая этот режим к чиновно-полицейскому административному тоталитаризму, остаются аппаратом власти диктата политического класса коммерческого интереса. Они неизбежно разлагаются вместе с ним, вместе с ним объединяясь против подъёма русского революционного национализма и против политических методов борьбы за власть, подменяя их шарлатанским манипулированием массами с помощью принадлежащих олигархическому капиталу или опирающихся на олигархические интересы СМИ. А потому они будут сметены объективно приближающейся русской Национальной революцией, которая обопрется на взрывной подъём демократической самодеятельности масс и передовую национал-демократическую партию.

Стоит Национальной революции начаться, как она примется поворачивать ход истории столь основательно, что остановить её будет уже невозможно ни внутренней, ни внешней реакции. Ибо она пробудит настроения идеологического и политическое единения у самых передовых и самых здоровых социальных слоёв, спасая страну от гибельной анархии, к которой Россию в конечном итоге приведёт чиновно-полицейский административный тоталитаризм. Утверждая и поддержкой масс узаконивая авторитарный военно-политический режим диктатуры промышленного интереса, режим корпоративного спасения, она начнёт создавать исторически новое качество традиции русской государственности, в том числе собственно политическую культуру общественной демократической самоорганизации и воспитывать политических деятелей, как представителей национального партийно-политического сословия. Таким образом, она выметет бюрократию и чиновничество из политической борьбы и сделает это основательно, надолго, навсегда.


12 сент. 1999г.




Оглавление

  • ЧТО ТАКОЕ ФИНАНСОВАЯ ПОЛИТИКА В РОССИИ?
  • РУССКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ И ИСЛАМ
  • К ВОПРОСУ О НАЦИОНАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ В ГЕРМАНИИ
  • КТО СЕЕТ ВЕТЕР, ПОЖНЁТ БУРЮ
  • РОССИИ НУЖНА НОВАЯ ФИЛОСОФИЯ ВОЕННО-УПРАВЛЕНЧЕСКОГО СОСЛОВИЯ
  • ЛЕКАРСТВО ОТ ГИПЕРИНФЛЯЦИИ
  • КОЛОНКА РЕДАКТОРА
  • КТО ВЕРНЁТ ИНТРИГУ ПОЛИТИКЕ?
  • СОЦИАЛЬНАЯ СРЕДА НАЦИОНАЛ-ДЕМОКРАТИИ
  • КОЛОНКА РЕДАКТОРА
  • ЗАЯВЛЕНИЕ НАЦИОНАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ В СВЯЗИ С АГРЕССИЕЙ НАТО ПРОТИВ ЮГОСЛАВИИ
  • ОБРАЩЕНИЕ К ПРАВИТЕЛЬСТВУ ГЕРМАНИИ
  • УГРОЗА ЕВРОПЕЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
  • РОКИРОВКА В МИТТЕЛЬШПИЛЕ В УСЛОВИЯХ ТОТАЛЬНОГО ЦЕЙТНОТА
  • ПАРТИЙНАЯ ШКОЛА
  •   Упорядочивание партийных организационных отношений должно быть следствием идеологического упорядочивания смысла действий в умах
  • МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА ИЩЕТ НОВЫЙ ЦЕНТР ОРГАНИЗАЦИИ ЕЁ УСТОЙЧИВОСТИ
  • ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ НР
  •   Нас спрашивают: " Почему вы заявляете себя партией Национальной революции? Не безответственный ли экстремизм движет вами?"
  •   Была ли альтернатива распаду Югославии и агрессии НАТО против этой страны?
  •   Какие выводы должны сделать русские националисты из Балканской войны?
  •   После запрета деятельности РНЕ в Москве и Подмосковье у многих представителей национального движения появилась подавленность духа. Что вы можете сказать об этой организации?
  •   Часто приходится слышать, что вы не высказываетесь о евреях. Это странно и вызывает домыслы, подозрения, всяческие слухи
  • РОССИЯ НА РАСПУТЬЕ
  • К 10-ЛЕТИЮ НАЧАЛА БУРЖУАЗНО-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ В РОССИИ
  • ДА ЗДРАВСТВУЕТ НАЦИОНАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ!
  • ЭКОНОМИКА ДОЛЖНА СТАТЬ МОНОПОЛИЗИРОВАННОЙ
  • ВЛАСТЬ РЕЖИМА И ЧИНОВНИЧЕСТВО
  •   1. Диктат коммерческого интереса порождает неограниченную власть чиновников
  •   2. Падение влияния либерализма укрепляет положение чиновничьих учреждений власти
  •   3. Политический национализм – единственная сила, заинтересованная в политическом содержании власти