Книга выходит в рамках проекта
Ш А ГИ /8 С Н Ш Т ТЕ ,
представляющего современную литературу
Швейцарии, Австрии, Германии,
по инициативе Фонда С. Фишера при поддержке
Уполномоченного Федеративного правительства
по делам культуры и средств массовой информации
Государственного министра
Федеративной Республики Германия
на средства
Фонда культуры
Федеративной Республики Германия
и Фонда С. Фишера.
шаги
зсппИе
Швейцария
австрия
германия
современная
литература
сдвиНЕ дюдвиг
сабыне
вильхдрм
**>йс
МОЛЛИ
МЕНДЕЛЬСОН
А
Санкт-Петербург
Издательство «А зб ук а-К ласси к а »
КТО Я ТАКОЙ
История, которую я вам сейчас расскажу, нача
лась в пятницу, точнее, в пятницу, тринадцатого.
Несчастливый это день, по мнению некоторых лю
дей. Но я так не считаю, потому что, к счастью, не
человек и не верю во всякие глупости. Ну, разве
что черная кошка перебежит мне дорогу, тогда я
чую недоброе. Кошки — главные разносчики не
приятностей и раздоров, и при этом все равно, ка
кого цвета у них шкурка — черная, зеленая в к ле
точку — или, скажем, белая...
Но прежде чем я начну рассказывать, следует
представиться. Меня зовут Бобикус фон дер Доннерсмарк. Я голубы х кровей, из древнего рода
собак. Если быть точным, из семейства мопсов.
А если еще точнее: я Антошкин мопс. Уж е четы':'
ре года, мне как раз столько исполнилось на днях.
в
Мопс и Молли
М ен д ельс о н
Антошке семь лет, еще щенок по человечес
ким законам, а я, по нашим, собачьим, молодой
джентльмен в самом расцвете сил.
Но вернемся к моей, нет, к нашей истории, по
скольку Антошки она касается едва ли не больше,
чем меня.
В эту самую пятницу, тринадцатого, сперва не
происходило ничего примечательного. Разве что
у Антошки начались летние каникулы, так что
день был расчудесный. Антошка считает, что шко
ла такая... н-да... такая гадость. И единственное,
Кто Я
ТАКОЙ
что в ней есть приятного, — каникулы, так она и
говорит.
Кто так говорит? Антошка, конечно. Вовсе она
не мальчик. Антошка — это девочка, ее полное
имя — Антонина. Но оно кажется ей дурацким, а
имя Тоня — еще более дурацким, так что все
должны звать ее Антошкой. У Антошки — коро
тенькие светлые волосы, россыпь веснушек, раз
битые коленки, и она терпеть не может платья.
Ее папа — профессор Фридеманн. О том, что
у него есть имя — Карлхайнц, я узнал недавно —
7
Мопс и Молли
М ен д ельсо н
и не от Антошки. Она-то зовет своего папу толь
ко папой — или, если ей от него что-то нужно, —
профессором.
Волос на голове у профессора осталось мало,
значит, он уже очень старый и, как многие старые
люди, забывчивый, в то время как у пожилых со
бак память работает отлично. Например, он часто
забывает дать мне кусочек от своей плитки черно
го шоколада. А летом, когда и случилась эта исто
рия, он позабыл рассказать Антошке об одной
важной вещи. Я-то, конечно, был осведомлен обо
всем. От меня у профессора тайн нет.
И Антошка мне тоже доверяет. Рассказывает,
что было в школе, с кем она разругалась, а с кем
снова помирилась, а иной раз вечером, когда я
приду пожелать ей спокойной ночи, берет меня на
руки и плачет. Тогда, я знаю, она вспоминает свою
маму, которая уже давно умерла. От нее осталась
только фотография в серебряной рамке на камине.
На ней женщина с коротенькими светлыми воло
сами и россыпью веснушек. Антошка на нее очень
похожа. В маленькую вазочку, которая стоит воз
ле фотографии, Антошка каждые три дня ставит
свежие цветы из сада.
А еще от Антошкиной мамы осталась Куколка.
Единственная кукла, которая есть у Антошки.
Она особенная, такую в магазине не купишь. Ее
сделала мама Антошки, когда та была еще совсем
маленькой. Сшила из множества пестрых тряпо-
Мопс и Молли
М ендельсо н
«Это не кукла, а комок грязного тряпья, и нече
го тащить его в кровать!» — так всегда орала
Злючка, брезгливо держа Куколку двумя вытяну
тыми пальцами.
Про Злючку я еще, наверное, не упоминал?
Это потому, что она у нас больше не живет. Ко
гда я думаю о ней, вспоминается только красный,
Кто
Я ТАКОЙ
вечно хлю пающ ий нос. Но, справедливости ради,
надо отметить, что именно с нее все и началось.
Д ело в том, что профессор не только несколько
забывчив, еще ему всегда не хватает времени, осо
бенно для Антош ки. Время он находит исклю чи
тельно для своих книг. Он их читает, а когда начи
тается вдоволь, то и сам, бывает, напишет книжку-другую. Говорят, это очень важная и чрезвы
чайно трудная работа. Так мне Антош ка объясни
ла, когда однажды разразился крупный скандал
из-за того, что я погрыз одну из его рукописей.
Но это уж е давно было, теперь я и сам знаю, что
профессору нельзя мешать, когда он сидит в своем
кабинете и что-нибудь читает или пишет. И по
скольку он занимается этим почти всегда, мешать
ему нельзя никогда.
Вот для того, чтобы будить А н тош ку по утрам,
отвозить ее в ш колу и следить, чтобы за обедом
она все съедала, и наняли Злю чку.
Собственно говоря, Злю чкина ф амилия бы ла
Злучка, госпожа Злучка. Но Антош ка всегда на
зывала ее Злючкой, отчего та суживала глаза и
нос у нее еще больш е краснел. Когда однажды про
фессор по рассеянности тоже назвал ее Злючкой,
она вы тянула губы трубочкой и пропела сладким
голоском: «З луч к а , дорогой профессор, З лучка
как туч к а».
Мы живем на Парковой аллее, в доме номер де
вятнадцать. Дом небольшой, но там есть место для
12
Мопс и Молли
М ен д ельсон
мягкого дивана и кресла-качалки перед камином.
Много ли мне надо для счастья.
И Злючке тогда, когда вся история только начи
налась, нашлось местечко, в комнатке под самой
крышей, но она, разумеется, не считалась членом
Кто
Я ТАКОЙ
нашей семьи. Х отя именно этого ей, наверное,
страшно хотелось. Во всяком случае, она всегда
таращила глаза и рот у нее перекашивался в улы б
ке, когда она видела профессора. И с Антошкой
она тогда была куда добрее, чем обычно, гладила
ее по голове и ощипывала воображаемые катышки
с ее свитера, хотя ощипывать было нечего. Потом
вздыхала и говорила: «О х ты бедная сиротка».
«Я не бедная! — кричала тогда Антонина. —
У меня есть Мопс!» Мопс! К тому времени я уже
привык, что меня называют не моим настоящим
именем. Когда профессор принес меня домой четы
ре года назад и Антонина услыш ала, как меня зо
вут, она сказала: «Какая ерунда. Я придумаю ему
другое имя, а пока буду звать мопса просто М опс».
Так все и осталось, и, честно говоря, я этому рад.
Кто знает, что за имя придумала бы Антошка. Еще
назвала бы Шариком или Навуходоносором.
ТЕНЬ ЗЛОВЕЩЕй УГРОЗЫ
НЕУМОЛИМО НАДВиГАЕТСЯ
Но вернемся к пятнице, тринадцатому.
— Антонина! Возьми собаку на поводок! —
крикнула Злючка, и ровно в три мы, как всегда,
отправились на часок в парк, погулять.
Злючка в этот день шмыгала носом сильнее, чем
обычно. Она постоянно сморкалась в свой носовой
платок. Как раз в тот момент, когда я собирался
обнюхать одну интересно пахнущую кучку у фо
нарного столба, поводок изо всей силы дернули.
Фу, Мопс! Не смей! — фыркнула Злючка, а
Антошке прочирикала самым сладким своим го
лоском: — Антонина, дорогая моя девочка, а зна
ешь ли ты, куда твой отец ходит по пятницам ве
чером?
Антошка пожала плечами:
Папа выгуливает Мопса, он считает, иначе
пес разжиреет!
Т ень
зло вещ ей угро зы н еум о ли м о н ад в и гается
Ну, вот с этим я не согласен! Я, конечно, креп
кого телосложения, но уж никак не толстый и тем
более не жирный!
Злючка остановилась возле кафе « У парка» и
купила Антош ке лимонное мороженое. Такого
с ней еще никогда не случалось.
— В нем не так много сахара, — сообщила она и
сунула изумленной Антош ке в руку вафельный
стаканчик. Про меня она, конечно, не вспомнила,
но вон там, возле мусорного ведра, кажется, валя
ется очень аппетитная шкурка от колбаски...
— Антонина, не хочу тебя пугать, но боюсь, бо
юсь... — И Злючка озабоченно покачала головой.
— А что такое? — спросила Антошка, еле рас
крывая рот. Наверное, мороженое бы ло очень
кислым.
— Дорогое дитя, ты очень ошибаешься, твой
отец не только выгуливает собаку. — Злючка тя
ж ело вздохнула. — Он каждую пятницу встреча
ется здесь, в этом кафе с... с женщиной!
Я, конечно, давно об этом знал, как я уже гово
рил, у профессора не было от меня тайн. Мне пока
залось, и Антош ка тоже не особенно удивилась.
— Н у и что? — просто сказала она и продолжа
ла лизать свое мороженое.
— Ты что, не понимаешь, Антонина? — Злю ч
ка потрясла Антош ку за плечо. — Ты, может, не
сегодня завтра обзаведешься новой матерью!
15
А
Мопс и М олли
М ен дельсо н
Лимонное мороженое упало прямо в грязь. М е
ня это ни капельки не заинтересовало, от мороже
ного у меня живот болит.
— Новой матерью?
— Вот именно. И не только, мне тут рассказа
ли, что у этой... особы есть дочурка, гадкая-прегадкая девчонка, та еще штучка. Она станет твоей
сестрой.
— Ни за что! — закричала Антош ка, схватила
меня за поводок и понеслась прочь, на детскую
площадку. Лапы у меня коротковаты, что верно,
то верно, так что мне несладко приходилось, я за
ней еле поспевал.
На площадке Антош ка уселась на качели и на
чала раскачиваться так высоко, что мне от одного
этого зрелищ а стало плохо. Злю чка стояла рядом,
довольно ухм ы ляясь, и, когда Антош ка пролета
ла мимо, каждый раз подталкивала качели еще
выше.
Мне это совсем не понравилось, даже расхоте
лось рыться в песочнице. Конечно, собакам так де
лать не рекомендуется, но я все-таки время от вре
мени не могу отказать себе в этом удовольствии.
По пути домой Антош ка пинала каждый каму
шек, каждую банку, все, что леж ало на тротуаре.
Она так всегда делает, когда ужасно злится.
За ужином никто не проронил ни слова. П ро
фессор этого даже не заметил, потому что он и за
едой читает одну из своих книжищ, так что пару
раз он уже помешивал
ложечкой в сахарнице, думая,
что это его кофейная чашечка.
Ровно без четверти девять — я уже
ждал возле двери — он взял меня
на поводок.
— Можно мне с тобой, папочка? —
Перед нами вдруг появилась Антошка.
Профессор смутился:
— Уж е поздно, разве тебе не пора спать?
— Папа, сейчас каникулы, — заметила
Антошка.
18
Мопс и Молли
М ендельсон
— Да-да, верно. Но, видишь ли, у меня важная
деловая встреча.
— В кафе возле парка, да? — зло спросила А н
тошка.
Где-то рядом послышалось шмыганье носом, а
потом быстрые шаги — Злючка покинула поле боя
и затаилась в своей комнатке под крышей.
Профессор задумчиво потер переносицу.
— Антонина, ангел мой, — сказал он, — обе
щаю, это будет чудесный сюрприз, но больше я те
бе пока сказать не могу. Потерпи еще немножко,
ладно? — Он склонился к Антошке и поцеловал
ее. Такое редко случается, и, прежде чем Антошка
опомнилась, он уже открыл дверь и потянул меня
за собой, в теплый летний вечер.
Это был действительно особенно приятный лет
ний вечер в пятницу, тринадцатого. Солнце еще
не зашло, оно висело золотисто-багровым блином
Т ень
зловещ ей угро зы н еум о ли м о н ад в и гается
над верхушками елей. Весело насвистывая, про
фессор быстрым шагом спускался по Парковой
аллее.
—
Вот только не надо останавливаться у каж
дого дерева, Мопс! — нетерпеливо закричал он,
когда я задержался, чтобы разнюхать как следу
ет, кому принадлежит большая луж ица... Конеч
но, Рандольфу, этому мускулистому задаваке —
ротвейлеру из дома номер семнадцать... —
Мопс! — Профессор, еле сдерживаясь, дергал мой
поводок.
Каждую пятницу одно и то же: отец Антошки
не мог дождаться того момента, когда он войдет
наконец в кафе « У парка».
19
Мопс и Молли
М ен д ельсо н
А там, за маленьким столиком в углу уже сиде
ла «особа», как назвала ее Злючка. Мне-то она как
раз очень нравилась, потому что всегда приветли
во здоровалась со мной и ласково трепала мою
шелковистую шкурку.
Она и в этот вечер сделала так же, после чего я
растянулся под столом, на холодном каменном
полу.
И все-таки лучше бы я сидел, как всегда, на А н
тошкиной кровати и слушал вместе с ней какуюнибудь сказку в исполнении Злючки. Хотя ее чте
ние и не было таким уж удовольствием — она без
конца прерывалась, чтобы прочистить нос, — все
же сказки куда интереснее разговоров профессора
и особы каждую пятницу в этом кафе. Если они,
конечно, вообще разговаривали! Чаще всего они
вздыхали и жали друг другу руки под столом.
Обычно я засыпал уже через несколько минут, но
в этот вечер не дал себе сомкнуть глаз ни на секун
ду. Я хотел послушать, правда ли то, что утвер
ждала Злючка.
Т ень
зло вещ ей угро зы н еум о ли м о н ад в и гается
— Н у тогда переезжайте ко мне, — как раз го
ворил в этот момент профессор. — Дом, правда,
невелик, но места все-таки побольше, чем в вашей
квартире, и потом, у нас есть сад...
— А х , Карлхайнц, это было бы очень хорошо
для Шарлотты. И ей бы не пришлось расставаться
с М олли.
Шарлотта? М олли? Но ведь Злючка угрожала
Антошке только одной новой сестрой?
— Но что скажет твоя дочь? — услыш ал я во
прос особы.
— Не волнуйся. Антонина только обрадуется,
будет с кем поиграть. А от М олли она вообще при
дет в полный восторг, она любит...
Тут профессор замолчал, потому что к столу по
дошел официант. Я рассматривал его брюки с от
глаженной стрелкой и уже подумывал, как хоро
шо было бы слегка укусить его за брючину. Так
вышло, что я пропустил мимо ушей очень важную
часть их разговора, а когда спохватился, то услы
шал только звон бокалов и как профессор сказал:
— За нашу будущую совместную жизнь, Элиза
бет! — А потом они опять взялись за свое: охивздохи и рукопожатия.
Но я, во всяком случае, теперь знал, что особу
зовут Элизабет, а ее дочь Шарлоттой. Однако кто
же, ради всего святого, была эта М олли?
злю чка уходит
Антонина, ангел мой, мне нужно с тобой по
говорить! — сказал профессор после обеда в суббо
ту, которая наступила за пятницей, тринадцатым.
Это было что-то новенькое. Не то чтобы профес
сор вообще не говорил с Антошкой, время от вре
мени такое случалось. Но не в три часа пополудни.
Потому что это не только час нашей прогулки по
парку, но и — «священный час роз» для профессо
ра. Так Антошка называет время, когда ее отец на
девает зеленый фартук, бегает между розовыми
клумбами в саду, срезает увядшие цветы, собирает
с лепестков толстых гусениц и опрыскивает тлю
вонючим варевом из перегнившей крапивы. Если
уж профессор забыл про свои розы, значит, случичто-то особенное.
— И вас я прошу послушать, госпожа Злючка.
— Злучка, если позволите, Злучка как тучка,
ведь это так просто, — просопела Злючка.
И вот Антошка и Злючка сидят в кабинете про
фессора, в глубоких креслах с обивкой в красный
цветочек. Антошка закинула обе ноги на подло
котник, я улегся у нее на коленях, а Злючка сиде
ла на краешке кресла, вытянувшись в струнку.
Мопс и Молли
М е н д ельсо н
Профессор не стал садиться, он расхаживал по
комнате взад и вперед и, наконец, откашлялся.
— Так вот, дело заключается в следующем...
Злючка достала из кармана носовой платок.
— Я хочу сообщить вам о важных изменениях
в моей жизни...
Некоторое время профессор не мог говорить
дальше, потому что Злючка начала громко смор
каться.
— В общем, я намерен снова жениться! —
Профессор наконец опустился в кресло, Злючка
вскочила как ошпаренная, платок спланировал
на пол, а Антошка от испуга ущипнула меня за
брюшко.
Зл ю
ч к а уходит
А вот этого я как раз терпеть не могу, поэтому я
тоже подпрыгнул и свалился прямо под ноги
Злючке.
— Какое безобразие! — пробулькала она. Но,
пожалуй, она имела в виду не столько меня,
сколько тот факт, что профессор женится, и, оче
видно, не на ней.
— Но, любезная госпожа Злючка, то есть Злуч
ка, я хотел сказать, — попробовал утешить ее про
фессор, — вашего места в моем доме это
абсолютно не касается. Напротив:
в дальнейшем мы поручим вам
присматривать за двумя детьми.
2.5
Мопс и Молли
М ен д ельсо н
У моей будущей жены есть дочка, такого же воз
раста, как Антонина...
Теперь и Антошка вскочила как укушенная, I
единственным, кто еще сидел, оказался профессор
—
Не хочу я новую мать! — кричала Антош
ка. — А уж какую-то там сестру и подавно!
Зл ю
ч к а уходит
— Да успокойся же, Антонина, ангел мой, вот
увидишь, Элизабет и Шарлотта тебе очень понра
вятся.
Элизабет и Шарлотта... О некоей М олли он да
же не заикнулся, вот что было странно.
— Скоро они переедут к нам, — продолжал
профессор.
— Ни на минуту больше не останусь в этом до
ме! — просопела Злючка. — Ж аль мне тебя, Анто
нина. — С этими словами она прогромыхала к вы
ходу.
Думаю, потеря Злючки не особенно расстроила
Антошку, во всяком случае, она даже не посмотре
ла ей вслед. Смотрела она только на своего отца, и
притом не особенно приветливо.
— Может, она еще будет жить в моей комна
те? — спросила она и побелела как снег, так что
даже веснушки исчезли.
Профессор взглянул на дверь и вздохнул:
— Теперь уже нет, раз от нас уш ла Злучка.
— Злючка, неужели так уж трудно запомнить,
Злючка как... тьфу ты, с вами с ума сойти мож
но! — послышался голос из прихожей, а потом
хлопнула дверь.
'Ш
т
Щ
ЩЙШЩ
Ш
ш
тш
л-'
V-
щ
-
28
Мопс и Молли
М ендельсон
— Ну вот мы и отделались от нее! — сказал про
фессор, и Антошка рассмеялась. Она подошла к
своему папе и уселась к нему на колени.
— Разве ты не можешь еще раз все взвесить,
профессор? — попросила Антошка. — Ну хотя бы
эти каникулы можем мы побыть наедине, ты, я и
Мопс.
Антошка умела быть очень ласковой, очень, ес
ли ей чего-то хотелось.
— Но послушай, Антонина, как раз теперь, ко
гда Злючка ушла, будет лучше, если Элизабет и
Шарлотта переедут к нам. В конце концов, тебя
нельзя оставлять без присмотра на целый день.
А мне нужно работать.
Зл ю
ч к а уходит
Антошка ударила своего отца кулаком в живот.
Антошка очень хорошо умела злиться, очень,
если ей что-то не нравилось.
— Да я отлично могу обойтись без всякого при
смотра! Кроме того, со мной Мопс, он за мной при
смотрит! — кричала в бешенстве Антошка.
Конечно, мне польстили ее слова. И хотя я не
какая-нибудь дворовая сторожевая собака, но
пусть только сунется кто-нибудь к Антошке, тогда
уж... И, чтобы в этом не сомневались, я зарычал,
негромко, но вполне отчетливо.
— Вот видишь, Мопс тоже не хочет, чтобы к
нам кто-нибудь переезжал! — обрадовалась А н
тошка.
Профессор мрачно посмотрел на меня, но затем
его лицо прояснилось:
— Может, ты изменишь свое мнение, ангел
мой, когда узнаешь, что Шарлотта привезет с со
бой кошку по имени М олли Винделькрон или чтото вроде того.
Теперь пришла моя очередь возмущенно выбе
жать в дверь. Не может этого быть! Кошка! Кошка
в моем доме!
Ненавижу кошек. Кошки — мерзкие твари; они
коварные и подлые — и вообще, ни одна порядоч
ная собака, тем более благородный пес вроде меня,
не станет водиться с кошачьим отродьем!
Я отправился в прихожую, в свою корзинку,
в которой леж у только тогда, когда меня обидят,
80
Мопс и Молли
М енд ельсон
и решил поразмыслить о случившемся в покое.
При том шуме, который теперь устроили Антош
ка со своим отцом, это было бы, конечно, невоз
можно.
— Ты хотя бы познакомься с Элизабет и
Шарлоттой! — кричал про
фессор. — Большего я
от тебя не требую.
— Не желаю
я знакомиться
ни с ними, ни
с их дурацкой
кошкой! — крик
нула Антошка и, выбе
жав из комнаты, пронеслась мимо
меня вверх по лестнице.
Значит, Антошка тоже не любила
кошек, так же, как и чужих девочек,
которые вот так вот, ни с того ни с сего
захотели переехать в наш дом. Антошка
наверняка что-нибудь придумает, и, успо
коенный этой мыслью, я уснул. Но если
обычно я вижу очень приятные сны о длинных
аллеях, на которых деревья привет
ливо машут мне своими ветвями из толстых соси
сок, то в эту ночь в кронах этих деревьев сидели,
издевательски хихикая, мерзкие кошки и забра
сывали меня холодными шариками лимонного мо
роженого.
ОГУРЦЫ, СЕЛЕДКА, САЛО
ОЗНАЧАЮТ БЕД НЕМАЛО
Следующее утро выглядело сперва чрезвычайно
завлекательно. Солнце светило прямо в окна А н
тошкиной комнаты, и звонили колокола. Было
воскресенье. Я леж ал у Антошки в ногах, потому
что в изголовье уже лежала Куколка. Если бы это
увидела Злючка! Но она была далеко, и я мог бы
дремать так еще целую вечность, как вдруг А н
тошка выпрыгнула из кровати и, не умываясь, на
тянула рубашку и штаны.
— Вставай, Мопс! Я хочу есть! — крикнула она,
а я не заставляю себя долго упрашивать, когда
речь заходит о еде. Мы сбежали вниз, на кухню, а
там, на удивление, уже был накрыт стол. И что же
там имелось? Банка соленых огурцов, селедка в
соусе, плавленый сырок и толстый кусок ливер
ной колбасы.
Профессор как раз откусил большой кусок х ле
ба с салом.
— Наконец-то можно съесть на завтрак что-то
приличное, у этой Злючки вечно наготове были
только мюсли и диетический творог, — сказал
он, жуя.
Я залаял в поддержку. Злючка была вегетари
анкой, и если бы все шло по ней, так я бы тоже ел
семечки вместо мяса.
Ог у р ц ы , с е л е д к а , с ало
о з н а ч а ю т бед н е м а л о
Антошка, уперев руки в боки, скорчила кислую
рожицу:
— Ненавижу соленые огурцы, я хочу булочку
со смородиновым вареньем и шоколадные хлопья
с сахаром и молоком.
Профессор пожал плечами:
— Прости, Антонина, ангел мой, но, может
быть, попробуешь все-таки кусочек селедки?
Мопс и Молли
М ен д ельсо н
Антошка от отвращения скривилась, а я тихо
нечко стал пробираться к краю стола, где лежала
колбаса.
— Когда Элизабет к нам переедет, ты п олу
чишь на завтрак все что ни пожелаешь, обещаю
тебе. — Профессор выловил на зубчике вилки еще
один огурец и не заметил, что Антошка скриви
лась еще сильнее. — Мы собирались сегодня пой
ти в кафе у парка, съедим все вместе по порции
мороженого, — сказал он затем. — Ну, как тебе
эта идея?
Антошка заглотнула побольше воздуха.
— Не хочу есть с ними мороженое, не хочу их
вообще видеть! — крикнула она и выбежала из
кухни.
— Антонина, будь умницей... — Профессор
встал и пошел за ней.
Хотя мне следовало бы быть рядом с Антошкой,
я вскочил на стул, чтобы получше рассмотреть
колбасу. Ведь никто не подумал о том, чтобы на
полнить мою миску.
Как ни странно, колбаса оказалась вовсе не та
кой вкусной, как я ожидал, а все потому, что мне
вдруг опять пришло в голову: к нам переезжает не
только эта особа из кафе со своей дочкой, но и
кошка по имени М олли Винделькрон или что-то в
этом роде. М олли — такое имя могла носить толь
ко самая мерзкая из всех мерзких кошек. И мысль
о том, что в скором будущем мне придется поза-
Ог у р ц ы , с е л е д к а , сало
о зн а ч а ю т бед н е м а л о
быть о спокойной и уютной жизни в доме девятна
дцать по Парковой аллее и впредь делить свое ж и
лище с какой-то там кошкой, была так ужасна,
что у меня пропал всякий аппетит.
35
Мопс и Молли
М ен д ельсо н
Так что, когда Антошка угостила меня в обед
парочкой собачьих котлеток, я съел их, только
чтобы сделать ей приятное. Сама Антошка не про
глотила ни кусочка, даже ради своего отца. А онто специально для нее сварил пачку пельменей.
Антошка любит покупные пельмени, но Злючка
всегда говорила: «Ребенку нужны витамины!» — и
варила только ту еду, в которой есть эти самые ви
тамины. Антошка их терпеть не могла.
— Съешь же что-нибудь, Антонина, ангел
мой! — упрашивал профессор, но Антошка только
молча качала головой.
И тут в кабинете зазвонил телефон. Антошка
прокралась вслед за отцом и встала под дверью,
чтобы послушать, с кем он говорит. А я побежал
за ней только потому, что не придумал ничего луч
ше, вообще-то я не сую свой нос в чужие дела.
— Что? — кричал профессор в трубку. — Она
не пойдет? Она что, мороженое не любит?
Неужели он говорит о кошачьем отродье?
— И жить у нас тоже не хочет? — Профессор
вздохнул. — Что же нам делать, Элизабет? Может,
попробовать... — И тут он заговорил так тихо, что
даже я ничего не понял.
Антошка прижалась ухом к двери, и она вдруг
приоткрылась.
— Та-ак, подслушиваешь, значит! — сказал
профессор. — Ты бы и без того узнала, что я ре
шил. Элизабет и Шарлотта переедут сюда еще на
Ог у р ц ы , с е л е д к а , сало
о з н а ч а ю т бед н е м а л о
этой неделе. Я не позволю двум маленьким девоч
кам вить из себя веревки! — С этими словами он
снова захлопнул дверь.
Антошка взяла меня на руки.
— Я подложу этой Шарлоттке в кровать ля гу
шек и змей! — шепнула она мне на ухо.
«Я загоню эту М олли на самое высокое дере
во!» — прошептал я ей мысленно в ответ.
— И я никогда не назову эту женщину ма
мой! — Антошка заплакала и покрепче прижала
меня к себе.
37
БЕЛАЯ КОШКА
и черное пиднино
И вот наступил день, когда они должны были
приехать, новая мама, новая сестрица и новая
кошка.
Сколько Антошка ни кричала, ни топала нога
ми, ни заходилась в истерике, ни упрашивала —
ничего не помогло. Если уж профессор принял ре
шение, то так и будет.
Комнатка под самой крышей, где раньше жила
Злючка, была оклеена новыми обоями.
— Рисунок выбирала Шарлотта, — извиняю
щимся тоном сказал профессор, когда мы с А н
тошкой, вернувшись с прогулки, обнаружили ру
лоны в прихожей. Розовые бабочки и небесно-го
лубые незабудки на нежно-желтом фоне.
— Вот гадость! — воскликнула Антошка, и бы
ло непонятно, кого она имеет в виду — обои или
Шарлотту. Больше всего мне хотелось поднять ла
пу и... Но это не мой стиль, так пристало вести
себя бездомной дворняжке, а не
благородному псу вроде меня,
Белая
к о ш к а и черн о е п и ан и н о
у которого генеалогическое древо длиннее, чем
Парковая аллея.
Но я, кажется, снова отвлекся. Вернемся к тому
знаменательному дню, когда особа из кафе, ее
дочь Шарлотта и М олли, кошачье отродье, собра
лись наконец переехать к нам.
Мы с Антошкой и Куколка, как всегда, сидели
в саду, на нашей скамье под грушей, когда перед
домом остановился мебельный фургон. В этот раз
меня, как и Антошку, раздирало дикое любопыт
ство. Мы прокрались мимо дома в палисадник и
спрятались там за кустом бузины, оттуда все было
прекрасно видно.
Профессор побежал к воротам, чтобы отдать
распоряжения грузчикам, вылезшим из грузо
вика.
—
Торшер несите в гостиную! А шкафчик в
прихожую, прошу вас! Пожалуйста, осторожнее,
это антикварная вещь
3 9
40
Мопс и Молли
М ен д ельс о н
Антиква... это еще что значит? Шкафчик был
просто видавшим виды старьем, если не сказать —
рухлядью. И вообще ничего интересного я при вы
грузке не увидел. Вот если бы они привезли боль
шое кресло с подголовником, я бы обрадовался, но
такой практичной вещи как раз и не было. В кон
це концов грузчики на широких ремнях втащили
в дом какой-то черный ящик.
— Пианино несите на самый верх! — крикнул
им вслед профессор.
— Только этого не хватало! — пробормотала
Антошка. — Она еще и на пианино бренчит!
Да уж, час от часу не легче! Мерзкое кошачье
отродье в доме, а теперь еще вдобавок и тренькаю
щее днями напролет пианино. Я люблю только
музыку, которую передают по радио, да и то не
всякую.
Грузчики снова уселись в фургон и уехали. Мы
с Антошкой вылезли из своего укрытия и пошли
в дом. А там кто-то стоял.
Девочка. Откуда она тут взялась? Ее точно не
выгружали, мы бы увидели.
Антошка остановилась как вкопанная, не гово
ря ни слова. Девочка была немного ниже Антош
ки, довольно толстая, на ней было розовое платье
в цветочек, натянувшееся на животе до предела,
она стояла, потирая друг о друга носки ботинок.
Вдруг она тряхнула своими темными кудряшками
и крикнула звонко и высоко:
— Меня зовут Шарлотта и я буду здесь жить!
Антошка сглотнула слюну, подняла меня повы
ше и заявила:
— А я — Антошка, а это мой пес, он всех кусает!
Конечно, это была неправда, если честно, я еще
никогда в жизни никого ни разу не укусил. Но я
постарался произвести впечатление самого кусаче
го пса в мире и еще полаял для этого. И тут вдруг
послышалось какое-то ворчание, а потом шипе
ние, и внезапно у Шарлотты в руках тоже что-то
появилось. Кошка, белая кошка, которая злобно
уставилась на меня своими голубыми глазами.
*
X
— Это моя кошка М олли Мендельсон. А как зо
вут твоего мопса?
Похоже, эту Ш арлотту не так-то легко запу
гать.
— Мопс! — ответила Антошка. — Моего мопса
зовут Мопс.
— Вот скукотища, — сказала Шарлотта, снова
тряхнув кудряшками. — Мою М олли зовут как
Мендельсона Бартольди. — Увидев, что Антошка
не понимает, о ком речь, она добавила: — Это
ужасно знаменитый композитор. А ты, наверное,
ничего не понимаешь в музыке? Вот мы с М олли
обе очень музыкальные.
Антошка прижала меня к себе покрепче.
— Терпеть не могу музыку, а кошек тем бо
лее, — сказала она. — Кошки... — Она подбирала
44
Мопс и Молли
М енд ельсон
слово пообиднее, но, к сожалению, не нашла ниче
го подходящего. — Кошки дурацкие.
Шарлотту она этим определением не особенно
поразила.
— А мопсы воняют, — сказала та.
Я соскочил у Антошки с рук. Я был возмущен!
Такого обо мне еще никто не говорил, даже Злюч
ка. Молли Мендельсон посверкивала на меня свер
ху глазами, полными откровенной насмешки.
И хотя я вовсе не сторонник грубой силы, я в яро
сти бросился на Шарлотту.
Она вскрикнула и выронила свою кошатину.
Я как раз хотел выгнать ее из
дому и загнать на ближай
шее дерево, когда кто-то
вдруг сказал:
—
А ты и есть Антони
на, верно? — Это была
особа из кафе у парка.
—
Меня зовут Эли
забет Мюллер, с моей
дочерью Шарлоттой ты
уже, видимо, познако
милась. — Она подошла
к Антошке и протянула
руку, но Антошка, всхли
пывая, пробежала мимо
нее, вверх по лестнице,
в свою комнату.
Бе л а я
к о ш к а и черн о е п и ан и н о
Я последовал за ней так быстро, насколько по
зволяли мне мои коротенькие лапки. Только бы
убежать от этой ужасной девочки и ее еще более
ужасной кошки.
Антошка с размаху бросилась на кровать и все
плакала и плакала. Я прыгнул к ней и преданно
лизал ей лицо, притом что я и сам нуждался в
срочном утешении. По сравнению с этой М олли
Как-Ее-Там, Мориц, старый котяра по соседству,
сама любезность. Он по крайней мере уважал меня
и всегда удирал подальше, если нам случалось
вдруг повстречаться.
И тут кто-то постучал в дверь.
— Антонина, ангел мой, ты идешь? Пора ужи- •
нать, Элизабет сварила спагетти! — Это пришел
профессор.
— Я не хочу есть! — всхлипнула Антошка.
Притом что спагетти Антошка любит еще больше,
чем пельмени из пачки.
Профессор открыл дверь.
— Не хочешь есть — не ешь, но тебе все-таки
надо присутствовать на нашем первом семейном
ужине. — Он наклонился над Антошкой и погла-.
дил ее по голове. — Ш арлотта'тебя ждет не до- V
ждется.
Мне так почему-то не показалось^ и
Антошке, наверное, тоже, потому что
она вдруг подскочила как ужаленная
и закричала:
45
Мопс и Молли
М ен д ельсо н
— Эта Ш арлотта противная и вредная, и если
она не уберется отсюда сейчас же, то я никогда
больше ничего не буду есть!
Потом она снова бросилась ничком на кровать
и накрыла голову подушкой.
— Ты ведешь себя как невоспитанная девочка,
Антонина, и я очень надеюсь, что ты хорошенько
подумаешь над тем, что я сказал, — возразил ей
профессор серьезным тоном. После этого он взял
меня за ошейник и оттащил от кровати. — Ты
ведь не против, чтобы по крайней мере Мопс
поел.
Конечно, мне бы надо было остаться с Антош
кой и утешать ее дальше, но профессор так креп
ко ухватил меня за загривок, что мне пришлось
отправиться с ним, хотел я этого или нет.
В кухне за столом уже сидели Элизабет М ю ллер
и Ш арлотта. И ... я не поверил своим глазам!..
М олли, кошачье отродье, восседала на Антош ки
ном стуле и вылизывалась.
Это было уже слишком. Я пролаял трижды, ко
ротко, но внушительно.
Ш арлотта втянула ноги на стул.
— Мама, сейчас этот противный мопс укусит
меня! — закричала она.
— Глупости, Мопс и мухи не обидит, — сказал
профессор. — Ты же не боишься собак?
Ш арлотта вздернула брови:
— Добрых собак не боюсь, а злы х очень даже.
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
Профессор наполнил мою миску моим люби
мым кормом, и я принялся есть за обе щеки. Вся
кое могло случиться, вдруг кошачье отродье взду
мало бы посягнуть на мою еду!
Но Молли не шелохнулась. Она осталась сидеть
на Антошкином стуле, и краем глаза я видел, что
Шарлотта кормила ее спагеттинами, которые
Молли засовывала в пасть лапой, как человек. Та
кое зрелище кому угодно аппетит отобьет!
—
И вот что, кошке нечего делать за столом! —
строго сказал профессор. — Брысь отсюда!
Белая
кош ка и черн о е п и а н и н о
Кошка смерила его презрительным взглядом
своих голубых глаз, спрыгнула на пол и исчезла.
— Если Молли нельзя есть вместе со мной, то я
тоже ничего не хочу! — Девочка Шарлотта встала,
опрокинув стул, и затопала прочь из кухни.
— Что это нашло на девчонок? — сердито вос
кликнул профессор.
— Ах, Карлхайнц, — вздохнула Элизабет Мюл
лер, — пойми, они еще дети.
— Вот именно. Им надо бы радоваться, — ска
зал профессор. — У Антонины теперь есть подруга
для игр, а у Шарлотты — большой сад и собствен
ная комната. Какая черная неблагодарность!
— Дай им время привыкнуть к новым обстоя
тельствам.
— Ладно, я-то, во всяком случае, уже привык к
тому, что ты теперь здесь, Элизабет. — Профессор
наклонился к ней через стол. — Эти тайные свида
ния в кафе мне порядком надоели...
А потом снова началось это воркование, еще ху
же, чем в кафе. О добавке нечего было и мечтать,
так что я потихоньку удалился, улегся на диван в
гостиной и вздремнул немного — после всех тре
волнений дня я, конечно, заслужил небольшой
отдых.
НАД ПАРКОВОЙ АЛЛЕЕЙ,
ДОМ 19, СГУЩАЮТСЯ ТУЧ11
С той пятницы, тринадцатого, когда начались
все неприятности, прошло всего две недели. Но
как изменилась с тех пор наша жизнь! Если рань
ше Антошка с утра до вечера прыгала по дому, ве
село насвистывая, вверх и вниз по лестнице, и
притом через две ступеньки за раз, то теперь в до
ме царила леденящая душу тишина, время от вре
мени прерываемая крайне неприятными звуками.
Из маленькой комнатки под крышей доноси
лось фортепианное бренчание всякий раз, когда я
собирался прилечь на диване в гостинрй, чтобы
Н
Ч
ад
П арк овой
а л л е е й , дом
19,
сгущ аю тся тучи
поспать после обеда. Мне не оставалось ничего
другого, как снова вставать и отправляться к сво
ей корзинке, которую отнесли в самый дальний
угол дома.
— Этот Мопс всегда очень злобно смотрит на
меня, — заявила Шарлотта и сделала вид, будто
страшно боится меня.
Конечно, это была наглая ложь. Н а самом деле
Шарлотта ничего и никого на свете не боялась.
Даже Антошкиного отца, профессора. Он запре
тил ей сидеть за столом вместе с кошкой, но Ш ар
лотта топнула пару раз ножкой и крикнула:
— Или Молли будет сидеть рядом со мной, или
я отказываюсь есть!
Притом ей голодание пошло бы только на поль
зу. Между нами: она выглядела как откормлен
ный поросенок.
А вот Антошка похудела еще больше. Она,
правда, спускалась к столу, но за едой сидела сама
не своя и только ковыряла вилкой в тарелке.
А еда, которую готовила Элизабет Мюллер, пах
ла, между прочим, просто замечательно. И на вкус
ее стряпня тоже была что надо, я-то знаю, потому
что, когда никто не видел, Антошка мне кое-что
совала. Так что никто, кроме меня, и не замечал,
что она почти ничего не ела.
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
Поскольку за столом у Шарлотты рот всегда
был битком набит, разговаривала она редко, Ан
тошка молчала теперь почти всегда, так что гово
рили только профессор и Элизабет Мюллер. П ро
фессор больше не читал за едой, но зато рассказы
вал о своих книжках и о длительной научной экс
педиции, которую он теперь намерен предпри
нять, раз за Антошкой наконец-то есть кому при
смотреть.
— Когда у нас жила эта Тучка, то есть Злючка,
я бы ни за что не решился оставить Антошку на
полтора месяца, — сказал он. — Я ведь знаю, что
ты терпеть ее не могла, верно, Антонина, ан
гел мой?
Антошка покраснела как рак и закашлялась.
Элизабет Мюллер вздохнула:
— Иногда мне кажется, что Антонина и нас
терпеть не может, Карлхайнц.
— Глупости, мы уже почти одна семья, — воз
разил ей профессор.
Теперь поперхнулась Шарлотта. Наверное,
двенадцатая рыбная палочка встала ей поперек
горла.
— М ожно выйти? — спросила Антошка и
встала.
Профессор кивнул, а Шарлотта крикнула ей
вслед:
— И пса своего забери с собой, он портит мне
аппетит!
Н а д П а р к о в о й ал л еей , д о м 19, с г у щ а ю т с я т у ч и
Какая дерзость! А кошачья морда сидела за сто
лом и ухмылялась. Насколько может ухмыляться
кошка.
Мы с Антошкой отправились в сад и уселись на
нашей скамье. В траве лежало несколько груш.
Антошка подняла одну и откусила от нее кусочек.
— Мопсик мой, мопсинька, ну скажи, разве это
не ужасно? — пожаловалась она.
В знак согласия я трижды тявкнул.
И тут же в маленькой комнатке под крышей
распахнули окно, и вскоре послышалось тренька
нье пианино. Да уж, ничего приятного.
— Пошли, Мопс! — сказала Антошка. — Поглядим-ка на это поближе.
Мы вернулись обратно в дом и тихонько прокра
лись вверх по лестнице.
Н а двери Шарлоттиной комнаты висела боль
шая картинка. Такая же, какую можно увидеть
в витрине булочной и, к сожалению, у мясника то
же; там изображен пес, он глупо заглядывает
внутрь магазина, но войти не смеет. Собака
на Шарлоттиной картинке выглядела как
перетянутая в нескольких местах бечевкой
колбаса, с поросячьим хвостиком сзади.
А возле колбасы стояло какое-то существо
53
54
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
с коротенькими волосами и жирными коричневы
ми точками, рассыпанными по всему лицу. Неу
жели это Антошка? А если это она, тогда колбасой
с поросячьим хвостиком должен быть я! Я, Бобикус фон дер Доннерсмарк! И как бы я ни любил
колбасу, я останусь при своем: мопс — это мысля
щее существо, а не кусок мяса.
—
С собаками вход воспрещен! — прочитала
Антошка и фыркнула тихонько. Потом она очень
осторожно нажала на дверную ручку. В приот
крывшуюся щелку мы оба заглянули в комнату,
Антошка смотрела сверху, а я снизу.
Шарлотта сидела спиной к нам у своего черного
ящика с клавишами и стучала по ним своими
жирными пальцами. Кошка Молли косилась на
нее сверху, ее лапа подрагивала в такт музыке.
Мы с Антошкой видели эту комнату в послед
ний раз, когда в ней еще жила Злючка. Тогда
здесь отвратительно пахло разными лекарствами
от насморка, которые Злючка без конца закапыва
ла себе в нос. Должен признать, теперь запах был
гораздо приятнее, если не принимать во внимание
типичный кошачий запашок. Пахло как в саду,
причем у розового куста. И тут я увидел их! На бе
лом лакированном столике у окна стояла ваза с ро
зами, желтыми, розовыми и красными розами из
нашего сада! И вазу я тоже узнал, это была та са
мая ваза, которая раньше стояла в гостиной на ка
мине, возле фотографии Антошкиной мамы. Она
Н ад П а рк овой
а л л е е й , дом
19,
сгущ аю тся тучи
была из зеленого стекла, и Антошка только вчера
поставила в нее голубые незабудки и белые марга
ритки.
Розы Антошка никогда не срезала, профессор
запретил ей это строго-настрого. Розы были его
самой большой гордостью.
55
5 0
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
Должен сознаться, я не особенно интересуюсь
садоводством, что до меня, я бы предпочел несъе
добным розочкам что-нибудь более питательное,
например кусты с листьями из нежной ветчин
ки и бутонами из свернутой в рулетики свинины.
М-м-м, вкуснятина, впрочем, я отвлекся...
Мой взгляд как раз замер на Шарлоттиной кро
вати с мягкими подушками и пушистым одеялом,
которое будто звало отдохнуть на себе, когда Ан
тошка обнаружила вазу с розами.
Одним прыжком она очутилась в комнате Ш ар
лотты и схватила вазу со стола.
—
Она мамина! — закричала она. — А про розы
я скажу папе!
Н
ад
П арк овой
а л л е е й , дом
19,
сгущ аю тся тучи
И, не дав Шарлотте опомниться, Антошка вы
летела из комнаты вместе с вазой и розами и унес
лась вниз по лестнице.
Я коротко, но с угрозой тявкнул на кошку Мол
ли, которая холодно разглядывала меня своими
голубыми глазами, а потом принялась вылизы
вать маленьким розовым язычком лапу.
Шарлотта с треском захлопнула крышку пиа
нино и побежала вслед за Антошкой, причем в
дверях она запнулась о меня, так что чуть было не
полетела с лестницы. Признаюсь, я именно для
этого остался сидеть у порога...
Тут с пианино, словно белая молния, метнулась
кошатина, так что и мне пришлось покинуть ме
сто действия, хотя я с большим удовольствием об
нюхал бы душистую постель...
Снизу, из кабинета профессора, доносились сер
дитые голоса. Я проскользнул в дверь.
Профессор сидел за письменным столом, возле
него стояла Элизабет Мюллер. Одну руку она
положила на плечо профессора,
другую на плечо своей дочери,
о ноги которой терлась кошка
Молли. Перед столом стояла
Антошка и протягивала отцу
вазу с розами.
—
Да успокойся же, Анто
нина, ангел мой! — как раз
'
Мопс и МоллиМ е н д е л ь с о н
сказал в эту минуту профессор. — Конечно, Ш ар
лотта не права, без моего разрешения ей не следо
вало рвать розы. Она больше так не будет, правда?
Я вовсе не был в этом так уверен, потому что
как раз на эти слова Шарлотта показала профессо
ру язык, хотя и мельком, так что он ничего не за
метил.
— И вазу она взяла, мамину вазу! — всхлипы
вала Антошка.
Тут к Антошке подошла Элизабет Мюллер.
— Шарлотта тоже очень расстроена. Она не хо
тела тебя огорчить. Ты ведь очень любила маму,
да, дитя мое? — сказала она мягко и хотела по
ложить руку на плечо Антошке, но та вырвалась
от нее.
— Я не ваше дитя! — закричала
к^
она гневно. — Даже если вы сто
раз выйдете замуж за моего папу!
С этими словами Антошка вы
бежала вон. Я остался еще на ми
нутку, хотя Молли Мендельсон
Н ад П арк овой
а л л е е й , дом
19,
сгущ аю тся тучи
уже стояла передо мной, выгнув спину и шипя.
А хвост у нее выглядел при этом как ершик для
мытья унитаза, вот уж смех!
— Наверное, все-таки неправильно мы сдела
ли, что вот так просто переехали к тебе, Карл
хайнц, — услышал я тихий голос Элизабет
Мюллер.
Но прежде чем профессор успел что-то возра
зить, в их разговор вмешалась Шарлотта:
— Но нам с Молли здесь нравится! Кто нам ме
шает, так это девчонка со своим вонючим мопсом!
Вонючий мопс! У меня просто дыхание перехва
тило.
— Шарлотта, я прошу тебя! Я этого не слыша
ла! Немедленно извинись! — сказала Элизабет
Мюллер.
— Перед кем? — дерзко ответила Шарлотта и
показала на меня. — Может, перед ним?
Да уж, по крайней мере, это ей следовало бы
сделать.
— Не принимай близко к сердцу эту детскую
возню, дорогая, — сказал профессор и открыл
книгу. — Вот увидишь, через пару дней они уже
будут играть вместе в куклы.
— Ха! — насмешливо сказала Шарлотта, взяла
на руки свою кошку, и только их и видели.
Я побежал следом. Судя по всему, мир должен
был возвратиться в этот дом на Парковой аллее
еще очень не скоро.
ЛОЖНОЕ ПОДОЗРЕН11Е
и его послЕдетвия
Что касается погоды, то она определенно была
в это лето самой чудесной за все четыре года моей
мопсьей жизни. Солнышко светило с утра до ве
чера, в саду пели птицы, а если не пели, то весело
клевали малину и вишню.
Раньше Антошка всегда собирала малину и
вишню, ела сама и кормила ягодами меня. Собст
венно говоря, я не слишком любил вишни, у меня
от них... ну да ладно, не важно. А вот чего мне
действительно не хватало, так это веселого Ан
тошкиного личика.
Не было слышно восторженных вскриков с ка
челей под старой яблоней, никто не плел больше
маленьких веночков из одуванчиков и не нахлобу
чивал их мне на уши. И только профессор все так
же совершал свой ежедневный обход розовых кус
тов, как будто ничего не произошло. Наверное, он
все еще надеялся, что однажды Антошка и Ш ар
лотта подружатся, покончив со злыми переглядыаниями и хлопаньем дверьми со всей силы.
Л
о ж н о е п о д о зре н и е и его п о след ст ви я
Может, он еще надеялся, что Молли Мендель
сон, мерзкое кошачье отродье, и я привыкнем
друг к другу. Никогда! Пусть не надеется! Потому
что я, конечно, был на стороне Антошки и считал
Молли и Шарлотту самыми настоящими враже
скими захватчиками. По сравнению с теперешним
положением дел, во времена замученной насмор
ком Злючки нам жилось просто лучше некуда! Во
всяком случае, меня каждый день, ровно в три, во
дили в парк, а теперь обо мне никто и не вспо
минал.
Следуя настоятельной потребности, в одно пре
красное утро я отправился в сад, чтобы там в ка
ком-нибудь тихом уголке поднять лапу. Мимо на
шего дома в парк шли веселые компании с кор
зинками для пикника, набитыми вкуснятиной,
одеялами, на которых так хорошо поваляться, и
пестрыми мячами. Я с завистью смотрел им
вслед.
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
И вдруг кто-то почесал меня за ухом. Нет, это
была не Антошка, а Элизабет Мюллер, которая од
на была во всем виновата. Ведь это она захотела
выйти замуж за профессора. Или он пожелал же
ниться на ней? Я в таких вещах не очень разби
раюсь.
— Надо же с тобой кому-то погулять нако
нец, — сказала она и взяла меня на поводок.
Я с надеждой повилял хвостиком.
— Шарлотта! Антонина! Я иду гулять с соба
кой! Кто со мной? — крикнула она.
Антошки нигде не было видно, но Шарлотта
протопала по лужайке, смяв одуванчики.
— Купишь мне мороженое, тогда пойду, — ска
зала она.
Элизабет Мюллер открыла калитку.
— Но ты же только что плотно позавтра
кала, Шарлотта, — сказала она, покачав
головой. — Неужели ты не наелась?
Л ож ное
п о д о зр е н и е и его п о с л е д с т в и я
Шарлотта не ответила и нехотя потащилась
вслед за нами по Парковой аллее.
Странное это чувство, когда тебя выгуливают
чужие люди. То есть Шарлотта и ее мать не были
мне теперь абсолютно чужими или все-таки были?
Все это как-то слишком запутанно для собаки вро
де меня, для которой главное — порядок.
— Слушай, мам, а если ты выйдешь замуж за
профессора, эта мерзкая Антонина, значит, будет
мне сестрой? — спросила Шарлотта, когда мы ос
тановились возле одного дерева.
— Нет, конечно, но надеюсь, вы станете
подругами, — сказала Элизабет Мюл
лер. — Антонина вовсе не мерзкая,
она только...
Но договорить ей не удалось. П о
тому что в это мгновение возле нее
появилась Антошка и выдерну
ла мой поводок из ее рук.
63
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
—
Это мой пес! — крикнула она, едва переводя
дыхание. — Только я с ним гуляю... или мой
отец! — После этих слов она повернулась к ним
спиной и потащила меня домой.
Должен признаться, впервые в жизни
я немного рассердился на Антош
ку. Мне так хотелось погулять,
обойти весь парк. Может, мне
бы посчастливилось встретить
мадемуазель Лолиту, черную
пуделиху, или облаять этого
хвастуна Рандольфа...
Придя домой, Антошка спус
тила меня с поводка и легонько
шлепнула.
—
А ты, значит, и обрадовался,
побежал с ними, Мопс! — сказала
она с упреком. — Почему ты не со
противлялся?
Я громко заскулил. И как же мне
нужно было сопротивляться? Уку
сить их, что ли? Я все-таки не из
каких-то грубых бойцовых псов!
Оскорбленный до глубины души, я
улегся в свою корзинку и закрыл
глаза. Вот, теперь Антошка рас
сердилась на меня, а я вовсе не ви
новат. Но едва я углубился в раз
мышления о людской несправедли
Л ож ное
п о д о зре н и е и его п о сл ед ст ви я
вости, как меня прервали. Я услышал голос Эли
забет Мюллер.
— Бедный Мопсик, тебе, наверное, так хоте
лось еще побыть в парке, правда?
Я утвердительно залаял.
— Я хочу собрать в саду малину. Как ты дума
ешь, если я сварю из нее кисель, девочки поми
рятся?
Я знал, что Антошка больше всего на свете лю
бит малиновый кисель, особенно с хорошей порци
ей густого ванильного соуса, но я также знал, что
к Антошке бесполезно подлизываться. И все-таки
я последовал за Элизабет Мюллер, направлявшей
ся за дом, к кустам малины. В руке у нее была
миска, а вокруг талии она повязала зеленый садо
вый фартук профессора, который был ей слишком
велик. Н а террасе грелась на солнышке Молли
Мендельсон и вылизывала свою белую шкурку.
Собственно говоря, она весь день только этим и за
нималась. Надо же, до чего кошки тщеславны!
А ведь они так безобразны со своими длинными
тощими хвостами и острыми ушами.
А может, она прихорашивалась
так усердно, чтобы очаровать
соседского Морица, котяру
тигриной породы? Он те
перь до того обнаглел,
что запросто приходил
в наш сад, перерывал
65
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
все клумбы и бродил вокруг дома. А ночью мы слу
шали его серенады. Эти кошачьи концерты были
еще хуже, чем Шарлоттино бряканье на пианино.
Я не обратил внимания на кошатину Молли —
мы уже несколько дней делали вид, что не видим
друг друга. У ж очень это было утомительно — ка
ждый раз при встрече угрожающе ворчать или
шипеть.
На скамейке под грушей лежала Куколка.
Должно быть, ее забыла здесь Антошка, такого с
ней еще не случалось. Куколка тоже выглядела
очень грустной. Из рук и ног торчала солома, ж и
вот провалился, вышитый рот больше не улы
бался.
Элизабет Мюллер подняла Куколку.
—
И о тебе надо кому-то позаботиться, — сказа
ла она и засунула Куколку в карман фартука.
А потом она начала собирать малину. Эх, если бы
это помогло прекратить все ссоры. Я запрыгнул на
скамейку и стал ждать.
И верно, едва Элизабет Мюллер вошла
в дом с миской, полной малины,
откуда ни возьмись появилась
Антошка.
— Где Куколка? — закри
чала она и столкнула меня со
скамейки.
Ну, это уж было действительно чересчур! Я бы
охотно сказал Антошке, что Куколку забрала ее
будущая мачеха, но ведь я могу только лаять.
Антошка заглянула под скамейку, пошарила
в траве, даже осмотрела ветви груши. Куколки
нигде не было. Антошка уселась на скамью и так
горько заплакала, что мое мужественное собачье
сердце чуть не разорвалось на куски.
Ш Ш Ш к
63
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
А кошка Молли между тем окончила свой туа
лет и теперь бесшумно кралась в траве. Она делала
вид, будто охотится за бабочками, но все время ко
силась своими голубыми глазами в нашу сторону.
Вдруг она в мгновение ока уселась рядом с Антош
кой и принялась тереться мордочкой об Антошки
но плечо. Неужели мои глаза не обманывают меня?
— Руки прочь от моей кошки! — завопил кто-то
изо всей мочи. На нас бежала Шарлотта, ее тем
ные локоны тряслись от бешенства.
Антошка молниеносно схватила Молли и при
жала к себе.
— Ты украла Куколку!
крикнула она. — За это
я выкину твою кошку
на помойку
Л ож ное
п о д о зр е н и е и его п о сл ед ст ви я
Антошка вскочила, держа в руках возмущенно
мяукающую Молли Мендельсон.
Шарлотта хотела вырвать у нее коша
тину, но Антошка так сильно пну
ла Шарлотту в толстый живот,
что та упала на спину. И пре
жде чем Шарлотта успела
прийти в себя, Антошка
вместе с Молли уже ис
чезли.
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
Я склонился над Шарлоттой, беспомощно ле
жавшей в траве, чтобы убедиться, не требуется ли
ей какая-нибудь помощь, — жаль, я не ношу на
шее бочоночек с ромом, как сенбернары, — и тут
она принялась плакать.
—
Только не кусай! — всхлипывала Шарлот
та. — Прошу тебя, пожалуйста, не кусай меня!
Ну кто такое выдержит? Пожалуй, у меня еще
появятся седые усы, если дело пойдет так и даль
ше. Разве я не похудел уже от всех этих тревол
нений?
Я оставил Шарлотту рыдать, лежа в траве, а сам
отправился на поиски Антошки. В доме никого не
Л
о ж н о е п о д о зр е н и е и его п о сл ед ст ви я
было, только на кухне Элизабет Мюллер как раз
готовила особенно густой ванильный соус, а на
столе уже стоял малиновый кисель. Я усомнился,
что сегодня кто-нибудь станет его есть. Но тут я
ошибся, потому что в дверях кухни неожиданно
появилась Антошка.
— М-м-м, малиновый кисель! — воскликнула
она и налила себе побольше. И прежде чем ош ара
шенная Элизабет Мюллер смогла вымолвить хоть
словечко, Антошка вместе с малиновым киселем
уже исчезла.
Я было хотел припустить за ней, но тут в кухне
появилась Шарлотта в платье, зеленом от травы, и
с лицом, распухшим от слез.
— Мама, — всхлипнула она, — мама, эта про
тивная девчонка меня пнула, а Молли выбросила
71
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
на помойку. А этот жирный мопс... — Шарлотта
ткнула в мою сторону пальцем, собираясь нажало
ваться и на меня.
Но я быстро выбежал вон, чтобы не слушать,
какие гадости начнет рассказывать про меня эта
девочка.
Что же Антошка сделала с этой кошатиной? З а
даваясь этим вопросом, я как раз проходил мимо
большого платяного шкафа, в котором хранились
зимние пальто. Обыкновенно я делал большой
крюк, идя мимо него, потому что там всегда не
приятно пахло средством от моли. И теперь от него
несло тем же, но к этому примешивался еще ка
кой-то резкий запах. Определенно, пахло кошкой!
Я подошел поближе и услышал, как кто-то ти
хонько царапает изнутри дверцу шкафа. Неужели
Антошка заперла Молли в этом темном шкафу?
Открыть дверцы шкафа очень трудно, но ведь я,
в конце концов, пес благородных кровей и к тому
же силен не по годам. Сперва я просунул в щелку
лапу, а потом и голову, и шкаф, кряхтя, открылся.
Кошка Молли выпрыгнула оттуда и три раза
громко и отчетливо чихнула. И также громко и от
четливо она сказала:
—
Большое спасибо, господин Мопс, за то, что
вы меня освободили!
От растерянности я и слова не смог сказать в от
вет. Молли посмотрела на меня своими голубыми
глазищами и смахнула с уха паутинку.
Л
о ж н о е п о д о зр е н и е и его п о с л е д с т в и я
Обычно я вступаю в беседу только с равными
мне по положению, но ввиду сложившейся в этом
доме плачевной ситуации я почла за возможное
сделать для вас исключение. Полагаю, нам следо
вало бы совместно поразмыслить над тем, что не
обходимо предпринять, чтобы жить здесь в мире
и спокойствии.
Это была длинная речь, особенно для кошки.
Даже я не сказал бы лучше. Вот уж где Молли дей
ствительно была права. Что-то следовало сделать,
и чем быстрее, тем лучше.
ИНОГДА и У КОШЕК
бываю т хорош ие
идЕи
— Антонина, немедленно зайди ко мне!
Если профессор разговаривает в таком тоне,
значит, жди неприятностей. Больших неприят
ностей.
Конечно, Шарлотта наябедничала. Притом что
ни с ней, ни с ее кошкой ничегошеньки не случи
лось! Даже наоборот. Без моей героической помо
щи Молли Мендельсон умерла бы в шкафу от голо
да. А теперь она сидела себе рядом со мной и вни
мательно за всем наблюдала. Потом кошка побе
жала к кабинету, у двери которого уже стояла
Шарлотта, прижавшись ухом к щелке.
Любопытство и правда крайне неприятная чер
та характера у людей и кошек, недостойная благо
родного пса. Но ведь мне, в конце концов, тоже на
И
ногда и у кош ек бы ва ю т х о ро ш и е идеи
до знать, что происходит в доме. В общем, я при
соединился к Шарлотте и Молли. Но толстая Ш ар
лотта заслонила собой весь проем, поэтому я не по
нимал, что там говорят, хотя профессор кричал
очень громко. Антошка только всхлипывала.
И еще все время слышно было слово «интернат».
Я не знал, что он имел в виду, но, наверное, это
было что-то ужасное, потому что Шарлотта до
вольно потирала руки и тихонько приговаривала:
— Вот и хорошо, туда вам и дорога! — Я угро
жающе зарычал, и тогда Шарлотта посмотрела на
меня зло и прошипела: — А ты отправишься в со
бачий питомник и там можешь рычать и вонять,
сколько твоей душе угодно.
От ярости я чуть не забыл про свое хорошее вос
питание и почти укусил ее за ногу, но в этот мо
мент дверь открылась.
И тебе мне тоже надо кое-что сказать! —
грозно объявил профессор Шарлотте и втащил ее
в комнату.
Мне очень хотелось послушать это «кое-что», но
Молли Мендельсон скользнула мимо меня, заго
ворщически подмигнув мне. Я отправился вслед
за ней в сад.
— Вы должны понять Шарлотту, — сказала
мне Молли на улице, — она терпеть не может
собак.
— А я терпеть не могу кошек, — почти ляпнул
я, но умная собака знает, когда лучше попридер
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
жать язычок. Как бы там ни было, кошачье отро
дье ходило у меня в союзниках.
— Что если нам подраться? — предложил я. —
Понарошку, конечно. Тогда Шарлотта и ее мать
станут бояться меня и съедут отсюда.
Молли взглянула на меня весьма высокомерно.
— Очевидно, вы меня не поняли, — сказала
она. — Я вовсе не намерена покидать этот дом ра
ди той крошечной квартирки, где, кроме мух и
пауков, охотиться не на кого. — И, подрагивая
усами, она взглянула на поилку для птиц, где как
раз весело плескался маленький воробышек. —
У меня есть план, — продолжила она. — Нам нуж
но лишь спрятаться на время, а именно до той по
ры, пока Шарлотта и Антошка не подружатся.
Подружатся! Что за кошачьи глупости. Жди,
пока рак на горе свистнет! Я тут же представил се
бе, как когда-нибудь в саду найдут мопсий скелетик, печальные останки меня, погибшего от голо
да! И Антошка никогда не узнает, что я пожертво
вал собой ради нее. Н о прежде чем я смог сказать
хоть слово против ее плана, Молли Мендельсон
уже отправилась в укрытие, которое она, естест
венно, давно присмотрела.
Должен признать, укрытие было отменным.
В дальнем углу сада, возле скамейки под грушей,
И
ногда и у кош ек бы ва ю т х о ро ш и е идеи
стоит небольшая сараюшка, в которой хранятся
Антошкин велосипед, ее же санки и разные садо
вые инструменты. Перед сараем уложена поленни
ца дров, которые летом, само собой разумеется,
никому не нужны.
Между стеной сарая и поленницей есть неболь
шой зазор, в который можно протиснуться при
желании. То есть протискиваться пришлось мне,
кошачье отродье по имени Молли проскользнуло
туда не хуже змеюки, обернулось пару раз вокруг
себя, свернулось в клубочек и промяукало:
—
Разбудите меня, если что. — А потом сладко
заснуло.
Я и думать не мог об отдыхе. Укрытие при всех
его достоинствах было попросту очень тесным.
Как бы я ни вертелся, ни кружился, я все время
или ударялся о поленья, или оказывался в опас
ной близости от кошки Молли и ее замечательно
белого и мягкого меха.
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
Но находиться рядом с кошкой противно со
бачьей природе. Так было всегда, и так будет
и впредь. Это закон природы, а законы
нужно уважать. Вот на этой умной
мысли я, наверное, и заснул, во
всяком случае, я проснулся отто
го, что кто-то ущипнул меня за
загривок. Это была Молли Мен
дельсон.
—
Слышите, господин Мопс? Они
зовут нас.
Теперь и я услышал. Из одного угла
сада доносилось: «Молли Мендельсон,
где ты? Мо-о-о-л-ли-и-и!», а из другого
слышалось: «Мопс! Ко мне!»
По старой привычке я хотел вскочить и бе
жать к Антошке, но Молли удержала меня.
—
Ну, все складывается замечательно! — ска
зала она. — Теперь нам нужно только немного по
дождать.
И
ногда и у кош ек б ы ва ю т х о ро ш и е идеи
Снова и снова две маленькие отчаявшиеся де
вочки звали нас, снова и снова обшаривали они
все уголки сада. Мне было очень тяжело усидеть в
нашем укрытии.
Вдруг голоса Антошки и Шарлотты послыша
лись совсем близко. Кто-то открыл дверь сарая.
— И здесь их нет, — печально сказала Антошка.
— Ты думаешь, их переехало машиной? — ус
лышал я Шарлотту.
— Ну не обоих же сразу, — ответила Антош
ка. — Наверное, их поймали и куда-то увезли.
Послышались громкие всхлипы.
Молли подглядывала в щель ме
жду поленьями.
— Вот они садятся на ска
мью, — прошептала она. —
Вместе! Послушаем-ка,
о чем они будут говорить.
Мы потихоньку выбра
лись из нашей норы, под
крались к скамейке сзади и
спрятались посреди высокой
травы под грушей.
— Может, твой отец уже от
правил Молли и Мопса в питом
ник, а нас обеих пошлет после кани
кул в интернат, — предположила Ш ар
лотта.
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
— Только в том случае, если мы не поладим,
так сказал мой папа, — ответила Антошка.
— А зачем ты пнула меня в живот? — спросила
Шарлотта.
— А зачем ты украла у меня Куколку?
— Я не брала! Клянусь! — Шарлотта подняла
ладонь в знак правдивости своих слов.
— Вот странно: Куколка исчезла, Мопс тоже
пропал... — задумчиво протянула Антошка.
— Да ты просто ненавидишь нас, вот и все... —
ответила Шарлотта и потерла одну о другую свои
лакированные туфельки, так что они противно
скрипнули.
И
ногда и у кош ек бы ва ю т х о ро ш и е ид еи
— Почему вдруг твоя мать захотела выйти за
муж за моего папу? Что, у нее своего мужа нет? —
поинтересовалась Антошка. Иногда она возьмет и
спросит вот так, без обиняков.
— Мой папа играет на рояле, — сказала Ш ар
лотта с гордостью, а потом тихонько добавила: —
Он все время уезжал куда-то, чтобы играть, а од
нажды не вернулся.
— Какой же он гад, — заметила сочувственно
Антошка.
— Мой папа не гад, это я виновата во всем! —
И Шарлотта снова заплакала. — Он сказал, я
должна упражняться на пианино и, когда сумею
31
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
без ошибок сыграть эту дурацкую пьесу этого ду
рацкого Мендельсона Бартольди, он вернется.
Я всегда считал, что «дурацкий» — это любимое
словечко Антошки. Может, эта Шарлотта не такая
ненормальная, какой кажется?
— Ну и как, сыграла ты? — спросила Антошка.
— Нет, в этом-то и дело! — пожаловалась Ш ар
лотта. — Я учу-учу, и все равно не выходит, вот
поэтому мой папа не возвращается.
— Знаешь что? — Антошкин голос вдруг зазве
нел. — Хороший папа всегда возвраща-
И ногда
и у кош ек бы ва ю т х о ро ш и е ид еи
Помолчав, Шарлотта сказала:
— Теперь вообще-то уже все равно, папа с ма
мой развелись...
— Но с тобой-то он мог бы видаться, — переби
ла ее Антошка, — с тобой-то он не развелся.
— Он один раз взял меня на концерт, там игра
ла девочка, она была еще меньше, чем я. У нее бы
ли такие длинные локоны и красное бархатное
платье с белым воротником, — Шарлотта говори
ла все тише, — и она так здорово играла, а пьесы
были ужасно трудные. И тогда мой папа сказал...
мой папа сказал, что вот такой дочкой он бы очень
гордился...
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
— И поэтому-то ты теперь и ходишь в этих иди
отских платьях и тренькаешь целыми днями на
своем идиотском пианино?
Похоже, у Антошки появилось новое любимое
словечко.
— В общем, я считаю, твой папа — настоя
щий гад.
Тогда Шарлотта спросила:
— А твоя мама была хорошая?
— Хорошая, только я ее не помню, — тихонько
сказала Антошка.
Тут обе снова замолчали. Только скворец весело
пел над нами в ветвях груши. Но Молли даже не
взглянула на него, она была так же взволнована,
как и я.
— По лканикул уже прошло... — начала снова
Антошка.
— В кафе возле парка продают очень вкусное
мороженое... — Шарлотта сглотнула слюнки.
— Раньше я всегда ходила с Мопсом в парк, —
вздохнула Антошка.
— А Молли по утрам всегда щекотала мне ла
пой нос...
После этого мы услышали горькие рыдания.
Антошка и Шарлотта плакали дуэтом.
Тут Молли посмотрела на меня, я — на Молли,
и мы одновременно прыгнули на скамейку, Молли
прямо на колени к Шарлотте.
И
ногда и у кош ек бы ва ю т х о ро ш и е ид еи
Как велика была радость от встречи, наверное,
может представить себе каждый. Я не стану описы
вать, не очень-то я люблю эти телячьи нежности.
И если бы кто-то увидел нас тогда вчетвером на
скамейке, он наверняка подумал бы: хорошо, что
хорошо кончается. И я так думал, но немного поз
же обнаружил, что может быть еще лучше.
85
ВСЕ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ТАМ,
ГДЕ И НАЧАЛОСЬ
Моя история приближается к концу, и при всей
своей скромности — а она у мопсов, между про
чим, в крови — я все же хотел бы подчеркнуть,
что без моего деятельного участия конца, по край
ней мере хорошего, пришлось бы дожидаться еще
очень и очень долго.
Конечно, я ни в коем случае не хочу преумень
шить роль кошки Молли Мендельсон, все-таки это
была ее идея — спрятаться, чтобы Антошка с
Шарлоттой, связанные общим горем, нашли бы
между собой еще больше общего.
План сработал. И в тот же день после обеда мы
вчетвером отправились по Парковой аллее в на
правлении кафе, туда, где все когда-то началось.
Антошка с Шарлоттой купили себе по большой
порции мороженого: ежевично-ванильно-марципанового, посыпанного сверху шоколадной стружкой.
А нам с Молли ничего не предложили, так что я
прикинул, не толкнуть ли мне слегка маленького
мальчика, чтобы он случайно выронил свою сосис
ку из хот-дога. Но мне не пришлось трудиться.
Как только мальчуган увидел сидящую перед ка
фе Молли Мендельсон, он тут же в полном востор
ге закричал: «Мявка!» — и побежал к Молли, зап
нулся — у малышей и правда проблемы с ножка
ми, в отличие от маленьких собачек, — и растя-
Мопс и Молли
М
ендельсон
нулся в грязи, а вместе с ним и сосиска. Я быст
ренько подхватил ее и побежал следом за Антош
кой, Шарлоттой и Молли, которые шли на дет
скую площадку.
Должен сказать, приятный выдался денек.
Я даже успел покопаться в песочнице. Никто не
обратил на меня внимания, потому что все смотре
ли только на Молли Мендельсон. «Ты посмотри
только, какая белоснежная кошечка!» — «Да уж,
а глазищи-то какие голубые!» — «Ну и красави
ца!» И так далее, весь день.
Х орош о все-таки, что я не самолюбив и совсем
не стремлюсь быть в центре всеобщего внимания.
Когда мы, вдоволь накатавшись на каруселях и
качелях, вернулись наконец домой, я сразу по
чуял неладное. Молли тоже задергала усами, а
шерсть у нее на загривке встала вдруг дыбом.
В прихожей стоял огромный чемоданище, а вто
рой такой же как раз тащила Элизабет Мюллер.
—
Мы переезжаем, Шарлотта, — сказала она и
вытерла глаза. Удивительно все-таки, как много
воды производят люди чуть не каждый день таким
вот манером. Шарлотта, только что заливавшаяся
смехом на качелях, тоже заплакала, Антошка за
ревела вместе с ними за компанию.
В се
за к а н ч и в а е т с я т а м , где и н а ч а л о с ь
— Что тут случилось? Не дадут мне спокой
но... — Профессор вышел из кабинета и при виде
слез, текших в три ручья, потерял дар речи.
— Скоро, скоро никто не будет тебе досаждать,
Карлхайнц, — услышал я голос Элизабет Мюллер,
шмыгавшей носом, как, бывало, делала это гнуса
вая Злючка.
— Я ровным счетом ничего не понимаю... —
Похоже, профессор был крайне растерян.
— В этом-то все и дело! Ты ровным счетом ниче
го не понимаешь, по крайней мере в детях-то уж
точно ничегошеньки. Да как тебе в голову пришло
угрожать двум маленьким, наполовину осиротев
шим девочкам каким-то там интернатом!
Тут Антошка с Шарлоттой заревели как огла
шенные.
Молли Мендельсон сидела в это время в сторонке
и чистила свою шубку с таким видом, будто ее все
происходящее не касается ни в малейшей степени.
А мне стало по-настоящему плохо, так что даже со
сиска запросилась обратно. Но я счел, что сейчас не
самый подходящий момент для подобной слабости.
И тут мама Шарлотты вытащила что-то из кар
мана и протянула Антошке.
— Да ведь это моя Куколка! — удивленно вос
кликнула Антошка.
— Я нашла ее в саду и решила немножко почис
тить и подштопать, — объяснила Элизабет Мюл
лер.
92
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
— Да у нее новое платьишко! — Антошка вер
тела Куколку так и сяк, даже под подол ей загля
нула. — Кружевные панталончики! Смотри, Ш ар
лотта.
Шарлотта взяла Куколку в руки и тоже рас
смотрела кружевные панталончики.
— Большое вам спасибо, госпожа Мюллер, —
вежливо сказала Антошка.
— Ей было бы приятней, если бы ты звала ее
просто Элизабет, — пробормотал профессор.
— Теперь мне уже все равно. — Элизабет Мюл
лер снова подхватила свои чемоданы. — За мебе
лью пришлю позже.
— Но пианино останется здесь! — твердо заяви
ла Шарлотта.
— А мне казалось, тебе так нравится играть, —
удивилась Шарлоттина мама.
— Ненавижу играть на пианино, чтоб ты зна
ла! — Шарлотта топнула ногой.
Профессор откашлялся.
— Ты, конечно, больше понимаешь
в детях, чем я, Элизабет, но,
видимо, тоже не все. —
И уголки рта у него
предательски дрог
нули.
В се
за к а н ч и в а е т с я т а м , где и н а ч а л о с ь
— Вы еще научитесь, папа, — успокоила его
Антошка, — если мы будем жить все вместе, Ш ар
лотта и Элизабет, и Молли, и мы с тобой.
До поры до времени я вежливо держался в тени,
но тут уж мне пришлось напомнить о себе, корот
ко тявкнув.
— Вместе с Мопсом, конечно. — Антошка по
трепала меня по шерстке.
93
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
А я больше никогда не буду говорить, что
твой Мопс воняет! — пообещала Шарлотта.
Да уж, надеюсь.
А я больше никогда не скажу, что твоя кош
ка дурацкая.
Тут Шарлотта и Антошка торжественно протя
нули друг другу руки.
— Ну, тогда все в полном порядке, — довольно
пробасил профессор и хотел уже вернуться в свой
кабинет.
— Не торопись, Карлхайнц! — Элизабет Мюл
лер наклонилась к Антошке, положила руки ей на
плечи и пристально посмотрела в глаза. — Ты дей
ствительно хочешь, чтобы мы остались, Антони
на? — спросила она.
Антошка подумала.
В прихожей стало тихо-тихо, даже Молли пере
стала вылизываться и навострила уши.
— Да, но при одном условии, — сказала Ан
тошка.
4
— Каком же?
— Пожалуйста, зовите меня Антошкой.
Элизабет Мюллер улыбнулась и погладила Ан
тошку по плечу.
А когда ужинать будем? — послышался го
лосок Шарлотты.
Вопрос был как раз ко времени, дурнота моя со
вершенно улетучилась, а в животе начало крайне
неприятно посасывать.
В се
з а к а н ч и в а е т с я т а м , гд е и н а ч а л о с ь
— Я сегодня ничего не приготовила, — вздох
нула Элизабет Мюллер, которая уже давно отста
вила свои чемоданы.
— Ну, если так... — Профессор потер подборо
док. — Тогда я предлагаю поужинать сегодня в ка
фе у парка, я вас всех приглашаю. Согласны?
Конечно, все были согласны. И тут началась та
кая суматоха, чемоданы распаковали, платья сня
ли, натянули брюки. Шарлотта с громким стуком
уронила крышку пианино, чтобы больше никогда,
никогда ее не открывать, как она заявила. А по
том дом внезапно опустел.
шяшшяяшшш
95
96
Мопс и Молли М е н д е л ь с о н
Остались только мы с Молли Мендельсон. Ан
тошка, правда, позаботилась о том, чтобы наши
миски не пустовали. Знаете, должен сказать вам,
этот корм для кошек ужасно неаппетитно пахнет,
может, в него добавляют вареных мышей.
Я как раз попробовал свое телячье рагу, когда в
кухне появилась Молли и тоже направилась к сво
ей миске.
— Мои поздравления, фройляйн Молли, — ска
зал я ей вполне дружелюбно, — вот мы и доби
лись, чего хотели.
Сначала я подумал, что она меня не расслыша
ла, слишком уж она набросилась на свою размаз
ню из мышей, так что я повторил:
— Вот мы и добились, чего хотели.
В се
за к а н ч и в а е т с я т а м , где и н а ч а л о с ь
Тогда Молли подняла голову и посмотрела на
меня своими голубыми глазами так, будто нико
гда в жизни не видела собак, не говоря уж о моп
сах. Потом она зашипела, тихо, но с явной угро
зой, так что я из предосторожности отошел от нее
на пару шагов.
Больше она со мной не говорила. Ну, не оченьто и хотелось. Я вполне могу обойтись без кошачь
их разглагольствований, вот уж не намерен боль
ше навязываться этой Молли Мендельсон. В конце
концов, по чистоте крови и благородству рода она
стоит намного ниже меня.
И все же, признаюсь, я был немного обижен.
97
СОДЕРЖАНИЕ
Кто я такой..............................................................
5
Тень зловещей угрозы неумолимо надвигается . . . 14
Злючка уходит........................................................ 23
Огурцы, селедка, сало означают бед немало........ 32
Белая кошка и черное пианино............................. 38
Над Парковой аллеей, дом 19, сгущаютя тучи . . . 50
Ложное подозрение и его последствия...................60
Иногда и у кошек бывают хорошие идеи...............74
Все заканчивается там, где и началось.................86
\
ПО ВОПРОСАМ ПРИОБРЕТЕНИЯ
КНИГ ИЗДАТЕЛЬСТВА «АЗБУКА» ОБРАЩАТЬСЯ
Санкт-Петербург
Издательство «Азбука»
тел. (812) 327-04-56, факс (812) 327-01-60
«Книжный клуб ,,Снарк“ »
тел (812)103-06-07
ООО «Русич-Сан», тел (812) 589-29-75
Москва
ООО «Азбука-М»
тел. (095) 150-52-11, 792-50-68, 792-50-69
ООО «ИКТФ Книжный клуб 36,6»
тел. (095) 265-81-93, 261-24-90
\у\У№.с1иЪ366.ги, с1иЬ366@аЬа.ги
Екатеринбург
ООО «Валео книга», тел. (3432) 42-07-75
Новосибирск
ООО «Топ-книга»
тел. (3832) 36-10-28. \у\у\у.ор!;-кт§а.п1
Калининград
Сеть магазинов «Книги и книжечки»
тел. (0112) 56-65-68, 35-38-38
Хабаровск
ООО «Мире»
тел. (4212) 29-25-65, 29-25-67
8а1е_Ъоок@Ъоок1тгз.кЬу.ги
Челябинск
ООО «ИнтерСервис ЛТД»
тел. (3512) 21-33-74, 21-26-52
Казань
ООО «Тайс»
тел. (8432) 72-34-55, 72-27-82
1а1з@Ьапсогр.ги
ЩТЕЕЫЕТ-МАГАЗИН
Все книги издательства в 1п^егпе1-магазине «ОЗОН»
’К П ?т.020]У .1Ш
КНИГА-ПОЧТОЙ
ЗАО «Ареал», СПб., 192236, а/я 300 тел. (812) 268-90-93;
■№\уте.агеа1.сот.ги
е-таИ: роз1Ьоок@агеа1 .с о т .ги
Эта смешная и поучительная история рассказана Бобикусом
фон дер Доннерсмарком, а попросту Мопсом, который был весьма
доволен своей жизнью, пока отец девочки Антошки не решил
жениться. И вот когда в доме появилась мачеха, ее дочка,
да еще дочкина кошка Молли Мендельсон в придачу, прежнему
спокойствию настал конец.
Мопс готов на все, лишь бы его хозяйка Антошка перестала
так сильно злиться и в доме снова наступил мир.
Сабине Людвиг родилась в 1954 г. в Берлине. Изучала литературоведение, потом работала
редактором на радио, затем начала переводить и писать собственные книги. В 1993 г.
получила приз Беттины фон Арним. В издательстве «Фишер. Остров сокровищ»
к сегодняшнему дню вышло несколько книг писательницы: «Днем все львы серые»,
«Лучшие в мире вороны —родители», «У рыб нет попы», «Июль и Августус», «Четыре
пиццы по-неаполитански» и книги о приключениях маленькой ведьмы Серафины: «Большой
суповый заговор», «Серафина и великое колдовство» и «Серафина, поколдуй!».
Сабине Вильхарм родилась в 1954 г., получила профессию иллюстратора в Высшей школе
искусств в Гамбурге и с 1976 г. работает в журналах и издательствах.
Для издательства «Фишер. Остров сокровищ» она иллюстрировала, в частности, книг/
Луиса Сепульведа «Как кот Цорбас учил маленькую чайку летать».