Предсказание [Катри Клинг] (fb2) читать онлайн

Название: Предсказание

Автор: Катри Клинг

Бета: DieMarchen

Пейринг: ГП/ДМ, ГП/СС, СС/ДМ, СС/ЛМ, ЛМ/ДМ

Рейтинг: NC-17

Тип: слеш

Жанр: Romance/Angst

Размер: макси

Статус: закончен

Дисклеймер: Все права на героев принадлежат Дж. Роулинг.

Аннотация: Волдеморт всё-таки уничтожен. Это, как ни странно, сломало всю жизнь великому Гарри Поттеру, но ему остался ещё год обучения в Хогвартсе. И этот год будет незабываемым...

Часть I. Начало. Глава 1.

С тех пор, как Гарри ушёл из дома, прошло уже два дня. И этот второй день как раз пришёлся на его семнадцатый день рождения. Дурсли поначалу взбесились. Потом обрадовались. Потом перепугались. Потому что все Гаррины вещи остались у них дома. Даже эта жуткая сова. Но так или иначе, Гарри домой не вернулся.

Началось всё с того, что он приехал из своего учебного заведения ТАКОЙ, что Дурсли немедленно отправили Дадли в поездку по Франции вместе с классом, хотя до этого тётя Петуния была категорически против того, чтобы её сынок уезжал так далеко от дома. С возвращением Гарри домой, взгляды тёти Петунии резко переменились, и она в тот же день лично собрала Дадли в поездку и сама отвезла классному руководителю все необходимые документы. Потому что за год Гарри Поттер из худенького мальчишки с ломающимся голосом превратился в крепкого угрюмого длинноволосого парня, очень похожего на особо опасных преступников, чьи фотороботы полиция предоставляла для программы новостей. Тётя Петуния, проведя с Гарри наедине несколько часов, рассмотрела все детали и немедленно выслала сына из города подальше. И теперь уже не Гарри, а Дурсли вычёркивали дни из календаря, ожидая, когда их племянник соизволит вернуться в свою чокнутую школу.

Дурсли боялись громко говорить, когда Гарри был дома. Они не сказали ни слова даже узнав, что он курит в своей комнате, да так, что в коридоре на втором этаже висит дым. Они никак к нему не обращались и совсем его не трогали, а если дядя Вернон и решался с ним заговорить, то исключительно об одном: не нужно ли Гарри что-нибудь - деньги или сигареты. Или новые джинсы.

Но похоже, у Гарри деньги были. Откуда - дядя и тётя даже не стали спрашивать. А ещё они никогда не спрашивали, куда он уходит каждый вечер. Они сделали ему ключи и разрешили приходить, когда угодно. А ещё врезали в двери своей комнаты дубовый засов и заказали кованые решётки с распятиями на окна своей спальни и спальни сына.

Днём Гарри почти не появлялся из своей комнаты, а если тётя Петуния случайно сталкивалась с ним на лестнице или в кухне, то потом долго пила сердечные капли и вечером, когда Гарри куда-то уходил, шёпотом жаловалась мужу, что у неё просто не выдержит сердце, потому что этот кошмарный Поттер - чистой воды привидение, и в нём уже не осталось ничего человеческого.

Дядя Вернон утешал супругу, как мог. Он сам перестал спать с тех пор, как Гарри - выглядевий старше своих лет, чужой и какой-то застывший - вернулся на каникулы.

Поэтому в первую ночь, когда племянник не пришёл ночевать, дядя Вернон и тётя Петуния спали очень хорошо.

Утром Дадли позвонил из Гавра, чтобы сообщить родителям, что он в порядке, и они ничего не сказали сыну. Стоит ли травмировать хрупкую психику ребёнка! И дядя Вернон даже пошёл на работу. И даже позвонил домой всего лишь раз двадцать за весь день, чтобы выяснить, нет ли каких новостей.

На вторую ночь заснуть им не удалось. Они меряли шагами гостиную и спорили друг с другом: стоит ли заявить о пропаже мальчишки? Сначала тётя Петуния, возвышая голос, настаивала, что нужно позвонить в полицию. Дядя Вернон в ответ нервно возражал, что Гарри наверняка удрал к своим ненормальным, и не будет ничего хорошего, если все узнают, с кем водится их племянник. Потом воцарялось недолгое молчание, после чего дядя Вернон садился на диван и обессиленно вздыхал, что позвонить, наверное, всё-таки надо. На это тётя Петуния без промедления возражала, что этот неблагодарный подкидыш наверняка у своих невозможных рыжих приятелей, и не стоит сообщать миру о том, что их уважаемое семейство знается с каким-то отребьем, которые к тому же полоумные. Дядя Вернон соглашался, а потом тётя Петуния опять начинала говорить, что нужно сообщить в полицию. Так продолжалось довольно долго. Но к трём часам утра Дурсли всё-таки пришли к общему решению: позвонить надо. И когда супруги дружно потянулись к телефону, свершилось следующее: дядя Вернон вспомнил, что у них нет ни одной фотографии Гарри.

Это так потрясло Дурслей, что некоторое время они просто сидели неподвижно, невменяемо обняв телефонный аппарат. И в самом деле, фотографий Гарри у них не было. Но что делать. Звонить всё равно нужно.

- Скажем, что он не любит фотографироваться, - буркнул дядя Вернон, набрав первые две цифры. Но в этот момент тётя Петуния резко нажала на рычаг.

Дядя Вернон с удивлением воззрился на супругу.

- Вернон, фотографии - это ещё половина проблемы, - у тёти Петунии был страдальческий вид. - Нам придётся рассказывать о нём ВСЁ, понимаешь?

- Ясное дело, понимаю, - недовольно отозвался дядя Вернон и снова начал набирать номер, но тётя Петуния опять решительно нажала на рычаг. - Что ещё?

- Вернон, как мы будем рассказывать полиции, ГДЕ ОН УЧИТСЯ?

Дядя Вернон сильно побледнел.

- О чём я тебе и говорю, - мрачно изрекла тётя Петуния.

- Проклятье, - ответил дядя Вернон.

- Вот именно, - поддержала тётя Петуния.

Они никогда не ссорились и по праву считались самой дружной парой в городке. Тётя Петуния никогда не перечила дяде Вернону, а дядя Вернон никогда не ругался с тётей Петунией, потому что мысли у них всегда совпадали. Поэтому и сейчас супруги поступили одинаково: налили себе по полстакана коньяка, залпом выпили и пошли в спальню.

- Если бы с этим малолетним преступником что-нибудь случилось, дорогая, мы бы про это уже знали.

- Непременно, дорогой. Не стоит горячиться и принимать решения в спешке. Во-первых, завтра он может вернуться. А во-вторых, утро вечера мудренее. Надо придумать, что сказать полиции про его школу.

- Да. Не желаю, чтобы меня, уважаемого человека, выставляли на посмешище. Не хватало ещё мне разыскивать этих ненормальных Уизли, чтобы узнать, не у них ли наш маленький стервец, - пробурчал дядя Вернон, заваливаясь на свою половину кровати.

- Может быть, стоит сказать, что он был не в себе, и мы никогда не выпускали его из дому...

- Неплохо, дорогая. Завтра прямо с утра...

- Прямо с утра, дорогой.

Тётя Петуния погасила свет и тоже легла. Но ни один из них так и не сомкнул глаз до рассвета. Они лежали и слушали. И всё ещё ждали, что Гарри вернётся. Или на худой конец позвонит. Но если он попал в полицию, то лучше бы ему было умереть. Потому что если новый компаньон дяди Вернона прознает про такого родственника, как Гарри Поттер, то выйдет так же, как с Мэйсоном. А дяде Вернону это совсем не улыбалось. Но волновался он напрасно. Гарри Поттеру больше не суждено было вернуться в их дом. Никогда.

~* ~

Это был бар для неформалов разного рода. Заведение самого что ни на есть низкого пошиба с черепами и пыльными летучими мышами на обшарпанных стенах и готической рок-музыкой. Здесь ошивалось много всякого сброда, и среди них было достаточно больных на голову придурков, воображавших себя вампирами. Эдвард здесь работал давно и ни одного настоящего вампира ни разу не видел. Зато на всяких извращенцев насмотрелся - будьте любезны, и уже много лет был абсолютно уверен, что в мире не осталось ни одного здорового человека.

Благо, что полиция избегала появляться в этом баре, ограничиваясь наружным патрулированием. А внутренние разборки в «Кровавой Бане» всегда решались без вмешательства властей.

То, что случилось сегодня вечером, Эдвард постарался проигнорировать. Но вопреки всем доводам рассудка - не смог. Он знал, что будет в безопасности, пока никуда не вмешивается. Это было проверено. Но сейчас ему стало всё равно. Потому что убили именно Молчуна Гарри, а не кого-то из безликой толпы посетителей, до которых Эдварду двенадцать лет не было никакого дела.

Когда этот парень стал появляться тут регулярно, Эдвард сразу понял, что ничем хорошим дело не кончится. Парень называл себя Гарри и всегда ходил в тёмных очках. Этот Гарри вполне мог бы сойти за очередного придурка, играющего в вампиров, но он ни во что не играл. Он приходил вечером и просиживал до полуночи - постоянно один, мрачный, замкнутый. И полностью отгороженный от окружающего мира. Знаком заказывал себе ещё крепкого и молча дымил, уткнувшись носом в стакан. Эдвард никогда не разговаривал с ним, но почему-то чувствовал себя так, словно давно знал этого странного парня. Ему было знакомо это бледное, уже совсем по-мужски очерченное лицо, волевой подбородок и от природы яркие губы. Он мог бы быть симпатичным. И даже привлекательным. При других обстоятельствах. В другом месте. Может быть, он просто был похож на одного из их с Дарреном друзей.

Июнь выдался жаркий, в баре было душно, как в настоящей бане, и посетители, поснимав свои чёрные кожаные прикиды, облачились в разнообразную драную джинсу. У Эдварда к концу смены в глазах начинало рябить от многочисленных произведений искусств тату-салонов и разнокалиберного пирсинга в ассортименте. И только странный посетитель по имени Гарри задел его совсем другим. Не тронутая загаром кожа парня представляла собой месиво медленно заживающих шрамов и ожогов. Из чего Эдвард сделал вывод: парень не из тех отморозков, которые ждут здесь «Невесту Дракулы». Парень на самом деле был таким, каким его видели. Изуродованным реальными обстоятельствами. Что-то в жизни сильно его тряхнуло. Это было видно. Ему на вид не больше двадцати. Столько лет было Даррену, когда он... Перед глазами всё чаще возникала полная крови ванная и пронзительно белые колени, торчащие из этой кровавой воды. Эдвард не любил вспоминать, и ему не понравилось, что этот парень напомнил ему о Даррене. Если уж на то пошло, они даже внешне не были похожи. Даррен был блондином. А у Гарри волосы чёрные. И тем не менее что-то не давало Эдварду покоя, когда в баре появлялся этот странный клиент. Словно здесь был кто-то, давно ему знакомый. И такой же мёртвый, как Дарри.

Правда, Эдвард чувствовал, что парень пока с душой не распрощался, что в нём ещё теплится боль. Возможно, он смог бы исцелиться. Со временем. Но пока Гарри продолжал ежедневно посещать «Кровавую Баню», и Эдвард всё меньше верил в то, что парень сможет пойти на поправку. Ему не хотелось, чтобы Молчун Гарри - так именовал персонал странноватого посетителя - продолжал ходить сюда. Это место убивало. Высасывало последнее, что оставалось человеческого. Эдвард знал это по себе. Двенадцать лет назад он бы не то что не пошёл сюда работать, он к этому кварталу и на пушечный выстрел не приблизился бы. Просто обстоятельства вынудили. Проработав тут всего год, Эдвард перестал обращать внимание на очень многое. И мимо много чего проходил с закрытыми глазами. Ему не суждено было вернуться к нормальной жизни. Смерть Даррена его добила.

А потом, уже в самом конце июля, сюда приехала компания байкеров, которых Эдвард тут раньше ни разу не видел. Казалось, откуда было взяться подозрениям - так же как все остальные, они пили, клеились к официанткам, цеплялись к посетителям и огрызались на охрану. Но ни разу не довели дело до того, чтобы их выперли из заведения. И Эдвард понял, что эти молодцы тут чего-то дожидаются. А потом понял, чего. Даже, скорее не понял, а почувствовал. Им был нужен Гарри.

Это не входило в планы Эдварда. Ему было всё равно, что случается с клиентами этого паршивого заведения. Пусть хоть все они передохнут. Завтра всё равно придут новые. Ублюдков хватает, и место уходящих всё время занимают новые. Чуть ли не в большем количестве. Эдвард работал тут двенадцатый год, и за это время бар никогда не бывал пустым. Но этот странный парень... Этот Гарри... Эдвард беспокоился за него, сам не понимая, почему. Он просто знал, что должен его предупредить. Иначе он не мог. И один раз, отдавая ему первый за вечер заказ, шепнул, что пока не стоит ходить сюда. Гарри не поднял на него головы и ничего не ответил. Что ж. Похоже, парнишке без разницы. Эдвард очень хорошо помнил, что сказал ему: «Я тебя предупредил, Гарри».

Ещё два дня всё было тихо. Но потом Эдвард понял, что чутьё его не обмануло.

В четверг он заступал в ночную смену вместо Алберта. Старший охранник, Ловуд, как-то нервно топтался в дверях и всё время поглядывал на часы. Его помощник, Эрни, подпирал спиной заднюю дверь. Алберт, юркий, плюгавого вида брюнет с проколотой левой бровью, нервно натирал стаканы. Из подсобки даже сквозь магнитофонные завывания какой-то готической группы доносились истерические всхлипывания. У какой-то из официанточек сдали нервы... Похоже, с завтрашнего дня она тут не работает. Шеф нервных не держит.

Посетители угощались за счёт заведения - Эдвард заметил, что все пьют пиво, даже те, кто его в рот не брал никогда. Халявное бухло в этом месте означало только одно. Хватило одного взгляда на всё это, чтобы понять, что тут произошло. Ясно. Ловуд вызвал машину, чтобы вывезти тело. Тут такое случалось частенько, и служба по уничтожению следов работала великолепно. Потом полиция находила покалеченные трупы на обочинах дорог и свалках. Могильщик Жан (так звали человека, который работал в этой «службе») своё дело знал отлично.

Чаще всего дохли наркоманы от передозировки. Их из туалетов выносили почти каждую неделю. Хоть шеф близко к бару не подпускал дилеров, ничто не мешало наркам запастись дозой заранее и ширяться в сортирах. Конечно, можно было избавляться от тел легально. Мало ли - ну, сунули перо в бок, прокололи какой-нибудь жизненно важный орган. Или нарк откинул ласты. Никто не виноват. Но при таком раскладе бар закрыли бы в одночасье. На первый раз спустили бы. Но не на второй. А шефу было выгодно держать это заведение и платить Жану за работу. У Эдварда даже не возникало желания узнавать, зачем.

В баре не было ни тех заезжих байкеров, ни Гарри. Возможно, он уже ушёл. Время перевалило за полночь, он никогда не оставался так поздно... Но Эдвард уже знал, кто сейчас лежит за спиной у Эрни.

«Я предупредил его. Я его предупредил... Чёрт. Какое мне дело до этого? Я видел, как отсюда вывозили мальчишек намного моложе. И одиннадцатилетних девочек. И таких, кого уже никак не назовёшь - их просто складывали в мешки для мусора... По частям. С чего мне так сдался этот парень? Ведь моя совесть чиста. Проклятье».

Эдвард молча переоделся и встал за стойку. Алберт выгнал девчонок в зал - заниматься клиентами - и подошёл к нему:

- Тебе повезло, Эд. Не в твою смену.

Эдвард промолчал. Обычно он избегал комментариев после подобных происшествий.

- У Жана сегодня девять ходок. Ловуд дёргается. Боится, что он не успеет к нам до рассвета. Сам понимаешь, летние ночи короткие... Да и жарковато, всё-таки, - Алберт нервно хмыкнул. - Я же как знал, что ему хана, этому Гарри. Чёрт его сюда занёс. Мне с самого начала эти шестеро не показались. Отморозки реальные. Я тебе клянусь, их наняли. Не просто так они тут четыре вечера паслись. Ты бы только видел, как они его уделали. Пэт два часа туалет отмывала. Знали, выродки, что делать, и как. И ведь точно выждали. Он только выйти и успел. А они сразу за ним... Чётко сработали. Крови была целая цистерна... - Алберт осёкся и посмотрел на Эдварда. - Извини, Эд. Я ещё под впечатлением. До сих пор трясёт.

Эдвард молча полировал пивные бокалы.

- Мальчишку жалко. Ни за грош пропал. Эти козлы, охрана наша, мать её, сразу и не поняла, что происходит. Этих ублюдков и след уж простыл, когда его нашли... Ножевые раны, однозначно. От побоев столько грязи не бывает. Сколько раз я говорил: в сортире должна стоять охрана! Так нет же, эти аристократы грёбаные себе такого позволить не могут! Они только баб в зале лапать горазды. Уроды, - Алберт резко встал и подошёл к Эдварду. - Тебе помочь чем, пока я не ушёл?

- Замени меня на несколько минут, - коротко ответил Эдвард. - Отойду ненадолго.

- Не вопрос, - Алберт быстро встал за стойку, а Эдвард незаметно выскользнул в подсобку и пошёл в сторону туалетов для персонала. По дороге ему никто не попался. И отлично. Не нужны ему свидетели. Ловуд после такого нервный становится. Может и почки отбить. На себе проверено.

Эдвард вошёл в туалет, не отвлекаясь на бьющие в нос запахи хлорки и всепроникающую вонь человеческих испражнений, заперся в правой кабинке и тщательно отмерил расстояние от унитаза до окна под потолком. Когда тебе хорошо за сорок, уже не всё даётся так легко, как раньше.

Он встал на крышку унитаза, открыл пыльную раму, подтянулся на руках и скользнул в чёрный провал окна. Нога нащупала кучу ящиков, сваленных с той стороны. Это хорошо. Значит, доберёмся без приключений.

Ночь была лунная, и слабый свет проникал между стенами складов и задней стеной «Кровавой Бани». Эдвард осторожно двинулся по узкому проходу к задней двери бара. Восемь лет назад, пока здесь не построили склады, тут стояли мусорные баки и пустая тара. Сейчас же это место использовали для того, чтобы до поры до времени приберечь груз для Жана. Эдвард заметил чёрную бесформенную кучу на цементе и подошёл ближе. В нос резко ударил знакомый до рези в глазах запах кислой ржавчины. Такой сильный, что, кажется, Эдвард почувствовал вкус свежей крови на языке. Как тогда, в ванной. Когда нашёл Даррена. И как тогда, Эдвард снова не мог ничего сделать. И возблагодарил Бога за то, что это не случилось у него на глазах. Иначе его тело сейчас лежало бы рядом, дожидаясь приезда Жана с его труповозкой.

«Даррен. Я не смог бы смотреть, как ты умираешь ещё раз».

В темноте было всё равно, какого цвета у него волосы. Эдвард присел рядом с ним и коснулся ладонью влажной липкой одежды. И услышал в ответ... Вздох? Хрип? Что? Какой-то звук. Мальчик был жив. Просто ещё не умер. В венах осталось совсем немного крови, и сердце бьётся. Очень медленно. Медленно. С каждым разом всё реже. С каждым ударом.

«Но я ничего не могу для тебя сделать. Слишком много времени упущено. Помощь оказывать поздно. Даже если вызвать врача. Даррен».

- Пришёл с тобой попрощаться, - прошептал Эдвард, касаясь слипшихся от крови волос. - Ты уж прости меня, Гарри. Они пришли за тобой. Я ведь тебя предупредил. А ты не послушал...

Он опустился на колени и положил на тело обе ладони.

- Прости, - прошептал Эдвард и, закрыв глаза, тихо добавил, - Даррен.

Путь обратно дался ему с большим трудом. Дыхания не хватало. Сердце стучало, как после быстрого бега. Почему-то слезились глаза. И сжималось горло.

«Это был просто посетитель. Может быть, его даже звали совсем не Гарри. Возможно, он был убийцей или извращенцем. Или просто подонком. И всё это заслужил. Возможно».

Эдвард сунул голову под кран и постарался смыть все мысли потоком холодной воды. Вместе с кровью этого мальчика, который, наверное, уже испустил дух. Даррен. Гарри.

Эдвард вернулся в зал гораздо позже, чем планировал, но Алберт ничего ему не сказал. Они подменяли друг друга уже девять лет - срок не малый. Алберт голубым не был. Он был просто хорошим парнем. И помог Эдварду с похоронами, потому что в тот момент Эдвард был всё равно, что мёртвый. Теперь им не нужно было много слов, чтобы сразу понять состояние друг друга. Алберт был его единственным близким человеком. Даже несмотря на то, что они так и не переспали. Зря все на что-то там намекали. После Даррена он сознательно избегал серьёзных отношений, лишь изредка позволяя себе разнообразить одинокие уик-энды романами на одну ночь. Возможно, Эдвард был бы не против. Но Алберт просто был его надёжным другом, и лучше него никто не мог понять, что чувствовал этот суровый сдержанный человек с тяжёлым застывшим взглядом.

- Сердце прихватило? - негромко спросил Алберт.

- Наверное, погода меняется, - безразличным голосом отозвался Эдвард. - Спасибо, что выручил. Иди, уже поздно.

- Ничего, на автобус успеваю. Ты точно в норме?

- В норме, Ал.

- Тогда до встречи, Эд. Удачной охоты! - Алберт по традиции хлопнул сменщика по плечу и пошёл к выходу.

А Эдвард заступил на своё дежурство. И больше не думал ни о чём. На это время ещё будет. Дома.

А в три часа ночи пришёл ОН.

Сквозь табачные клубы возникшая в баре фигура показалась Ангелом Ада, который пришёл забрать душу умершего.

Как только он вошёл, всё как-то замерло. Будто каждый попытался стать ниже ростом. Хотя некоторые сидели к вошедшему спиной. Но они его почувствовали.

Эдвард работал в этом притоне достаточно долго и прекрасно мог отличить настоящую опасность от показной. А этот человек был опасен. По-настоящему. Эдварду было знакомо это выражение лица. Люди с такими лицами возвращались с войны. Или много лет работали военными врачами. И видели такое, что не приведи Господь. И не только видели, но и делали.

Мужчина не был красив, хотя привлекал именно своей некрасивостью, и не был молод, хотя сколько ему лет, точно сказать было трудно. Не то тридцать, не то все пятьдесят. А ещё у него были такие глаза, словно в этой жизни он пережил всё, что только можно было пережить. И внутри у него уже давно всё умерло. Такие люди не знают страха и сострадания. Потому что у них нет души. Чтобы сохранить рассудок, им пришлось душой пожертвовать. Эдвард у приходилось встречать таких людей, и он, как правило, старался без крайней необходимости с ними не общаться

Этот посетитель появился здесь впервые, и Эдвард, едва его увидел, сразу понял, что ЭТОТ пришёл за мальчиком... Но пришёл слишком поздно.

Гость протиснулся к бару. Высокий, крепкий и худощавый, он был одет в светло-голубые джинсы и такую же рубашку. Эдвард отметил застывшее бледное лицо, пригвождающий к месту взгляд, неторопливые экономные движения и руки пианиста. Или профессионального убийцы. У них тоже очень красивые руки.

- Добрый вечер, - черноволосый мужчина не без усилия придал своему угрюмому измождённому лицу выражение, наиболее приемлемое для общения. Голос у него был негромкий, ровно поставленный, но в то же время звучал так, что не него невозможно было не обратить внимания.

- Привет, - ответил Эдвард сухо.

«Ясно, что этот тут по делу. Сейчас начнутся расспросы. Кажется, Ловуд тоже это понял. Ловуд, он когда ждёт Могильщика, становится очень проницательным. И очень нервным. Очень».

- Пиво, - мужчина сунул ему бумажку.

Эдвард молча исполнил заказ.

- Я ищу здесь кое-кого, - продолжил мужчина, даже не взглянув на пиво.

- Частный сыщик, что ли? - не разжимая губ, спросил Эдвард.

- Что-то вроде, - ответил мужчина. Эдвард заметил, что при разговоре рот у клиента слегка уезжает вправо и немного кривится. Судя по всему, последствия давно пережитого сильного шока. - Мне очень нужно найти одного человека.

- Парня или девчонку?

- Парня.

Эдвард не смотрел на него, но очень ясно давал гостю понять, что внимательно его слушает.

- Кто-то из малышей удрал из дома?

- Почти что.

- Дальше, - спокойно сказал Эдвард.

- Юноша. Называет себя Гарри. Ему семнадцать. Но выглядит старше своих лет, его принимают за совершеннолетнего. Много курит. Высокий, стройный. На теле шрамы и ожоги. Длинные чёрные волосы до плеч. Ходит в тёмных очках.

- Мистер, знаете, сколько тут таких? - отозвался Эдвард, не отрывая глаз от другого конца стойки. Гость почему-то упорно ассоциировался у него с образом школьного учителя... Бог его знает, с чего. Если этот тип и мог быть учителем, то только в приюте для малолетних преступников.

Гость сопроводил следующий вопрос крупной купюрой. Это тоже было легко предугадать.

- Но вы же всех здесь знаете, правда?

- Только постоянных клиентов.

- Этот парень часто здесь бывает. Его можно принять за солдата, приехавшего из горячей точки.

- И?...

- У него шрам на лбу. Зигзаг молнии.

Эдвард посмотрел посетителю в глаза. Чёрт его возьми. Ну и взгляд. Ворота в преисподнюю.

- Где он? - одними губами спросил мужчина.

- Там, - так же отозвался Эдвард, кивая на дверь, в которую упирался задницей Эрни. - Только знаете, мистер, боюсь, что вы уже опоздали. Вам лучше уйти. Прямо сейчас.

Мужчина нетерпеливо дёрнул правым уголком рта.

- Мне нужно его забрать. С кем я могу поговорить?

Эдвард искоса глянул на напрягшегося Ловуда. Тот сверлил его взглядом.

- С ним. Но на вашем месте я не стал бы этого делать. Вы один. А их много. И лучше их сегодня не трогать, мистер.

Гость поднялся и склонился над стойкой.

- Мне нет дела до того, что тут случилось. Я не собираюсь ставить в известность... - он запнулся, словно пытаясь вспомнить иностранное слово, - полицию. Я просто хочу его забрать.

- Я понимаю. Но не я тут заправляю. Я не хочу, чтобы вас положили рядом с мальчиком. Лучше вам уйти, пока Ловуд не закрыл дверь, - Эдвард отвернулся и пошёл к какому-то страждущему на другой стороне стойки.

А мужчина двинулся к Ловуду. Нет, не к выходу, а именно к Ловуду. И тот это отлично понял. Эдвард увидел, как старший охранник закрывает двери. Жану прибавилось работы ровно в два раза. Заведение разорится оплачивать. А Алберт ещё ему завидовал, мол, не в твою смену. Сейчас Ловуд влёгкую вытащит его к гаражам, и всё закончится. Что ж, Могильщика всё равно уже вызвали. Не придётся два раза кататься...

- Ты здесь зачем? - Ловуд двинулся на посетителя разъярённым буйволом. - Нечего тут делать таким, как ты, понял?

Эдвард наливал пиво, стоя к залу спиной, и заранее подобрался, ожидая услышать удар. Но удара не последовало. Зато раздалось какое-то непонятное слово. Не то латынь, не то санскрит. Короче, какая-то тарабарщина. Эдвард обернулся и впервые за всё время работы тут уронил полную кружку на пол.

Ловуд - слоновья туша в натуральный размер - болтался в воздухе ВВЕРХ НОГАМИ. Гости - все, даже не очень трезвые - в шоке замерли, не донеся стаканов до рта.

Черноволосый дёрнул головой, отбрасывая упавшие на лицо длинные пряди, и обвёл всех тяжёлым взглядом:

- Одно движение - составите ему компанию.

Эдвард сообразил, что стоит с отвисшей челюстью, а пиво течёт на пол из незакрытой бочки, и машинально закрыл кран. Нет, это был не бред. Ловуд в самом деле висел вниз головой и беспомощно болтал руками и ногами. Но не издавал ни звука. Должно быть, был в шоке. Не удивительно.

Эрни бросился вперёд, но в ту же секунду - сам чёрт не разберёт, как это вышло - тоже повис в воздухе вверх ногами. Словно его вздёрнули к потолку на невидимой верёвке. Господи Иисусе Христе. Эдвард пощупал голову. Это сон? Галлюцинация? Что происходит?

- Больше не повторяю. Следующий, кто двинется с места, умрёт, - произнёс мужчина тихо. Тут только Эдвард заметил у него в руке какую-то странную штуку - типа дирижёрской палочки. Артист, блин. Ну, точно.

- Алохомора, - сказал мужчина, направив палочку на заднюю дверь.

Раздался скрип, и створка мгновенно распахнулась. Прямо перед стойкой упала официантка. Эдвард понял, что это просто обморок с перепугу. Зато остальные решили, что сбываются предсказания гостя. И с воплями бросились было к дверям. Но застыли на месте и бесшумно попадали на пол. Это уже был не просто обморок. Эдвард с ужасом посмотрел на мужчину. Он на руках внёс в зал тело парня. Даже при тусклом свете зрелище впечатляло. Ребёнком Эдвард жил на ферме, и ему частенько приходилось видеть телят без шкуры. То, что теперь стало Гарри, выглядело примерно так же.

Мужчина положил мальчика прямо на барную стойку. И что-то произнёс. Какие-то странные слова на незнакомом языке. Эдвард, боясь шевельнуться - он единственный в баре остался на ногах - в ужасе смотрел на непонятные манипуляции незнакомца. На то, как с искалеченного тела исчезает чёрная корка застывшей крови.

С разбитых губ юноши сорвался хриплый стон.

- Он жив? - воскликнул Эдвард, забыв обо всём на свете, и шагнул к стойке.

И ничего не случилось. Он не повис вверх ногами и не упал замертво.

- Пока жив, - отозвался мужчина, не поднимая головы и методично ощупывая лежащего на стойке парня, словно хирург в смотровом кабинете.

- Но вы же... - Эдвард с мольбой посмотрел на незнакомца. - Вы ведь не дадите ему умереть, правда?

Мужчина поднял на него глаза, и Эдвард в первый раз заметил в них какие-то чувства. Словно всплеск на самом дне глубокого колодца.

- Не дам, - произнёс он тихо.

- Мистер... - Эдвард обвёл глазами бар. - А что же...

- Они все в обмороке. Скоро очнутся, - мужчина, не глядя, ткнул палочкой себе за спину.

Ловуд и Эрни с треском бухнулись на пол. Они тоже были без сознания. Эдвард перевёл взгляд на мужчину. Тот считал у Гарри на шее пульс, смотрел зрачки, и тут только Эдвард заметил, что всё тело юноши покрыто какой-то странной прозрачной плёнкой, похожей на гель.

Мужчина молча подхватил Гарри на руки и пошёл к выходу. Эдвард бегом бросился вперёд, чтобы отпереть ему дверь.

«Жив, Господи, жив. Чёрт знает, что здесь только что произошло, но он ЖИВ! Вот Жан вхолостую прокатится!»

Мужчина высвободил руку из-под плеча Гарри, направил в лицо Эдварду палочку и что-то сказал. Эдвард не понял, что случилось. Он не успел ничего почувствовать. В следующую секунду перед ним уже никого не было. Да, собственно, Эдвард не понял даже, зачем он стоит на пороге бара, и почему все посетители, охрана и официантки ползают по полу на четвереньках, пытаясь встать. Хоть Эдвард и стоял на ногах, он при всём желании не объяснил бы, что тут произошло. Он только в одном был уверен твёрдо: теперь всё в порядке.

Глава 2.

«Ты должен уметь контролировать себя, Драко. Это очень важно. Если не хочешь показывать, что на самом деле творится у тебя на душе, необходимо научиться управлять своими эмоциями и мышцами лица. Это непростое искусство, но очень полезное. Не слушай тех, кто называет это притворством. Это так называемое притворство не один раз спасало всем нам жизнь. И запомни еще одно: нужным людям стоит говорить только то, что они хотят от тебя услышать»...

Закат сегодня был особенно кровавый. Все в кабинете отца окрасилось красным. Даже его длинные серебристые волосы на портрете. Драко не сразу смог отвести взгляд от этих переливающихся в свете заката прядей. От размазанных по лбу и щекам красных бликов. Строки из старинной баллады сами пришли ему на память:

Белокурый демон с ясными глазами,

Ты любви не ведал, ты не знал печали,

Твой удел не хитрый - кабаки и лютня,

Все пиры хмельные да с похмелья утро.

Ты себя прославил дерзкими речами,

Дом твой вечно полон вздорными гостями,

Таинство молитвы для тебя пустое,

«Жизнь для удовольствий» - правило простое.

О печальном думать не найдется повод.

Ты богат и знатен, ты красив и молод.

День и ночь бушует черной страсти пламень,

Но в груди не сердце, а могильный камень.

Драко достал из кармана вырванный из книги листок с этим стихотворением и перечитал его, хотя помнил наизусть. С тех пор, как исчез Люциус, Драко никогда не расставался с этим клочком бумаги. Эта бумажка дарила ему ощущение, что отец где-то рядом. Когда-то давно кто-то, безнадежно влюбленный в Люциуса, прислал ему это старинное стихотворение. Еще полгода назад Драко не поверил бы, что все это было адресовано Люциусу. И все-таки это было про него. Теперь Малфой-младший знал это точно.

«Если бы я захотел послать стихотворение тому, в кого я сам безнадежно влюблен (нет, не в кого влюблен, а кем опасно БОЛЕН!), то выбрал бы это:

Я помню все, я помню каждый день,

Как я тебя любил и ненавидел.

И как удобен был сарказм и смех,

Чтоб слез моих никто-никто не видел...»

Драко невесело улыбнулся. Ну вот, не угодно ли? Но довольно отвлекаться!

Он взмахнул палочкой в сторону тяжелых французских штор, изящными складками собранных под потолком. Дорогая ткань с шумом упала до самого пола, и в кабинете стало темно. Драко зажег свечи и снова посмотрел на отцовский портрет. Теперь видеть отца он мог только на картинах в замке. Но и это уже неплохо при сложившихся обстоятельствах.

«Осанка - это очень важно. Осанка, походка и посадка головы. Уже по одному этому сразу можно определить происхождение. Обращай внимание на то, как ты ходишь. Тебе уже не десять лет, Драко, следи за тем, как двигаешься. Не носись по коридорам, как дикарь. Не врывайся в комнату, как будто тебя впихнули пинковым заклинанием. Ты должен понять разницу между «быстро» и «бегом», и всегда помнить о достоинстве. Когда здороваешься или прощаешься, достаточно просто склонить голову. Не наклоняться всем корпусом, как деревенский олух, а изящно кивнуть. Если перед тобой кто-то более высокого происхождения или равный тебе, но старший по возрасту, голову склоняешь чуть ниже и прикладываешь правую ладонь к груди. Иди и потренируйся перед зеркалом. Я не желаю за тебя краснеть в приличном обществе»...

Счета, письма от агентов и управляющих делами. Как отец не сходил от этого с ума? Теперь вся корреспонденция приходила на имя матери, но Нарцисса не прикасалась к ней, полностью поручив все поверенному. Их юрист, мистер Кромвель, вел дела семьи Малфоев еще до рождения Люциуса, но Драко не мог всецело доверять этому человеку после того, как пропал отец. Драко прекрасно знал, что все боялись Люциуса ничуть не меньше Волдеморта, и из страха перед ним могли делать много такого, чего никогда не сделали бы просто так.

Сегодня пришло письмо от крестного, но ничего утешительного Северус не написал. В этот раз на его приезд можно было не рассчитывать. Ужасно. Какие такие у него могли быть срочные дела, чтобы ими нельзя было пренебречь ради единственного крестника? Когда Снэйп оказывался в доме, Драко мог хоть немного расслабиться. Было с кем поговорить, с кем посоветоваться. И на чьем плече выплакаться. Перед Снэйпом не было нужды играть взрослого и хладнокровного сноба. Северус для этого слишком хорошо его знал. И, как ни странно, был привязан к Драко намного больше, чем могли предположить Люциус и Нарцисса. «И даже больше, чем привязан». Отношения у них были странные. Мягко говоря. Интересно, что бы было, если б Люциус узнал, кто стал первым любовником его сына... Но Люциуса нет, а Снэйп не приедет. Его письмо лежало на столе с каким-то виноватым видом, словно смущалось того, что стало свидетелем невольных слез блондина.

«Мне очень жаль, но срочное и в высшей степени неотложное дело требует моего обязательного присутствия в другом месте. Сожалею, что не смогу приехать. Возможно, мы увидимся только в сентябре, раньше не обещаю, так как дела могут затянуться на неопределенный срок. Если тебе что-нибудь срочно понадобится - отправляй письмо с Марой, она меня разыщет.

Северус Снэйп

P.S.: Ты спрашивал, что это за проект «Магические инвестиции». Я все выяснил, ни в коем случае не связывайся с ним. Он не надежен. Лучше сделай трехмесячный вклад в Гринготтс под проценты».

Что ж, и на этом спасибо. Снэйп никогда не забывает о делах. Ни при каких обстоятельствах.

Драко вытер глаза и придвинул к себе пачку счетов по содержанию поместья. Мистер Кромвель предоставил наследнику дома Малфоев подробный отчет по расходам за последние четыре месяца. Драко честно пересчитал все четыре раза, но сумма в присланных документах значительно превышала ту, что была означена в домовой книге. Это можно было объяснить лишь одним: с исчезновением Люциуса их дворецкий Баневорт решил поправить свои финансовые дела, рассчитывая на то, что убитое горем семейство не обратит внимания на приписанные в чеках лишние цифры. Не то чтобы это наносило большой ущерб их бюджету, нет. На последнюю годовщину свадьбы Люциус подарил жене такое колье, что только за половину его цены можно было приобрести всю Диагон-Аллею. Но это не значило, что надо кидать деньги в толпу. Тем более теперь, когда их с матерью существование целиком зависело от того, что осталось им от Люциуса. «И прежде чем я научусь вести дела, как это умел отец, мы не раз успеем пойти по ветру... - подумал Драко, убирая бумаги в стол. - Что ж. Но того, что я умею, хватит, чтобы уволить этого скота без выходного пособия».

«Драко, запомни: со слугами и теми, кто ниже тебя по происхождению, следует говорить спокойным, ровным тоном, не повышая голоса. И никогда нельзя кричать, ты должен дать понять, кто хозяин положения и закрепить за собой преимущество, без криков и этих мужланских размахиваний руками. Ты должен стоять спокойно и смотреть им в глаза, но как бы поверх голов. И помни: правильно подобранные слова и верно построенные фразы могут нанести гораздо больший урон, чем иное заклинание»...

Драко устремил конец палочки в камин.

- Баневорт, вы мне нужны. Немедленно.

Черное нутро камина взорвалось зелеными искрами, и дворецкий - белые перчатки, подобострастная поза и тщательно расчесанные бакенбарды - шагнул в комнату.

- Вы звали меня, мистер Малфой?

- Звал, - тихо ответил Драко.

- Что вам угодно, сэр?

- Мне угодно, чтобы вы исчезли из этого дома в течение часа, - еще тише произнес блондин и спокойно добавил: - Если вам, конечно, хватит часа, чтобы вынести из дома все, что вы успели украсть.

Лицо Баневорта вытянулось.

- Мистер Малфой, я не совсем понимаю...

- Я непонятно выражаюсь? - Драко приподнял брови. - Вы уволены. За подделку счетов. Прошу вас немедленно покинуть этот дом. Можете идти, Баневорт.

Шея бывшего дворецкого Малфоев налилась кровью.

- Вы... Вы не смеете... Вы пока еще здесь не распоряжаетесь! Я буду подчиняться только приказам вашей матери!

Драко прекрасно понял, что дворецкий хотел этим сказать. Ты, щенок, закрой свой рот, не дорос еще, и все такое. Возможно, это было бы верно. При папе. Но не сейчас.

- Я понимаю ваше негодование и даже готов подождать до своего совершеннолетия, но боюсь, к тому моменту у нас не останется денег даже на выходное пособие для других слуг, мистер Баневорт. К сожалению, моя мать до сих пор больна и поручила все домашние дела мне. Так что будет быстрее и тише, если вы сегодня же исчезнете... И не станете отнимать у меня время, - Драко указал ему на дверь. - Отдадите вверенные вам ключи и бумаги экономке. Надеюсь, после одиннадцати я вас тут уже не увижу.

Баневорт решительно пересек кабинет и, перегнувшись через стол, прошипел в лицо Малфою:

- Да я такого мог бы порассказать про твоего папочку! Если бы я хоть словом намекнул... Вы бы побирались до конца жизни!

Драко медленно поднялся и посмотрел управляющему в глаза.

- Согласен. Но вы ведь понимаете, что умерли бы раньше, чем это увидели, - негромко сказал он, с удовлетворением отметив, как побелели у Баневорта губы. - Так что вам очень повезло, что все обошлось для вас так... - Драко едва заметно улыбнулся и закончил: - Удачно. Вы здесь больше не работаете. Оцените мое великодушие, я даже не требую назад то, что вы украли. Можете идти. Через дверь, пожалуйста. Камины в этом доме для вас теперь закрыты.

Дворецкий резко развернулся и вылетел вон.

Драко медленно опустился обратно в кресло и прижал дрожащую ладонь к бешено колотящемуся сердцу. Интересно, сколько лет понадобилось папе, чтобы научиться говорить с людьми подобным тоном и при этом даже не дрогнуть? Люциус обычно вел себя так, словно ничто в этой жизни его не беспокоило, даже в самые сложные моменты. И словно это ему ничего не стоило. Даже ту глупую разборку в книжном магазине он устроил не случайно. Отец всегда умел держать себя в руках. Драко достал сигареты и закурил. Чертова дурацкая привычка. Папе бы не понравилось. Хотя, нет, его устраивало все, что делал сын, если только это не противоречило традициям Семей с Чистой Кровью.

«Да, я справился. Нашел нужные слова. Смог напугать. Сегодня. Сейчас. В такой ерунде. Сумел сыграть роль ХОЗЯИНА. Что будет дальше? Мерлин,боги, ЧТО ДАЛЬШЕ? Мне семнадцать лет, и я еще не закончил эту чертову школу. Мне страшно, СТРАШНО! И я ОДИН. Совсем один...»

- Мастер Малфой?... - из-под стола опасливо высунулась лопоухая голова с большими водянистыми глазами навыкате.

- Что тебе, Либби? - Драко посмотрел на домовую эльфу чуть ли не с такой же опаской.

«Господи, я не вынесу, если она опять захочет чего-нибудь невозможного... Я не имею представления, как вести это долбаное хозяйство, и если она снова спросит, надо ли делать новую изгородь, и стоит ли в этом году перекладывать трубы в восточной башне...»

- Кухарка спрашивает, не посмотрит ли мастер Малфой меню на завтра, - пискнула Либби, протягивая хозяину свиток.

Драко перевел дыхание. Слава Богу. С этим справиться было не очень сложно. Он пробежал глазами список блюд.

- Мастер Малфой желает что-нибудь изменить, сэр?

- Нет, Либби, все в порядке, - Драко отдал эльфе свиток. - Миссис Малфой сегодня не выйдет. Отнесешь ужин ей в комнату. В семь, как обычно.

- Да, сэр.

- У тебя ко мне все?

- Все, мастер Малфой, сэр, - пропищала Либби.

- Тогда можешь идти, - разрешил Драко.

Либби, комкая передник, низко поклонилась и испарилась с легким хлопком.

«О, папа, почему ты никогда не рассказывал, сколько может прослужить дымоход, и в какое время года лучше чинить водопроводные трубы - после зимы или перед?»

С исчезновением Люциуса прежний образ жизни в поместье пришлось менять. Драко, вернувшийся из Хогвартса на каникулы, обнаружил, что в доме полно министерских сыщиков. Вокруг замка прогуливались дементоры.Домашние эльфы и слуги тряслись от ужаса и выглядели так, словно должны были с минуты на минуту умереть. Нарцисса не выходила из своих комнат и не спускалась вниз. Перепуганная прислуга продолжала вести себя так же, как и при прежнем хозяине, но с наплывом посторонних в поместье Драко пришлось срочно вводить новые правила и распорядки.

Для начала домовые эльфы получили форменную одежду. Сделать это пришлось на свой страх и риск. Но эльфы и не собирались пользоваться своей новообретенной свободой. Наоборот. Драко видел, как радуются эти идиоты исчезновению Люциуса и с каким рвением носятся по замку в своих новеньких суконных курточках и накрахмаленных передниках. Младший Малфой с удивлением обнаружил, что эти уродцы, оказывается, на свой лад даже любят его и почти счастливы, что Нарцисса понемногу спивается и не вмешивается в хозяйственные дела.

По совету поверенного Драко уволил почти весь штат обычной прислуги, даже собственного лакея, оставив всего пять человек, включая экономку и дворецкого. Сдал соседям-фермерам западную пустошь под пастбище, продал почти всех лошадей и охотничьих собак и уничтожил все, что хранилось в потайной комнате под гостиной. Возможно, отец этого не одобрил бы, но Драко всем сердцем не хотел, чтобы Дамблдор, единственный человек, веривший в невиновность Люциуса, перешел на сторону тех, кто ежедневно пикетировал границы их владений с криками «Смерть семье государственного преступника!» Так что был свой плюс в дементорах снаружи и толпе министерских ищеек внутри замка - никто из борцов за справедливость не решался сунуться в лапы к азкабанским стражникам. И хоть всех в доме уже порядком тошнило от шоколада, Драко не послушал Снэйпа и не согласился писать протест в Министерство. С этими тварями больше гарантий на то, что поместье и его обитатели будут в безопасности.

Плохо только, что мама была в таком состоянии. Когда на семнадцатилетнего Драко внезапно свалилось управление поместьем и все дела Люциуса, младший Малфой едва не тронулся умом, на все просьбы и вопросы получая от матери фразы вроде: «Я слишком устала, чтобы думать об этом», «На это есть слуги», «Пусть этим займется мистер Кромвель» или «Посоветуйся с Северусом». Драко видел, что мать не желает сделать даже небольшого усилия, чтобы выбраться из своей затяжной депрессии, и приходил от этого в бешенство, как ни пытались увещевать его поверенный и крестный. Нарцисса никогда не любила мужа, и пила вовсе не от того, что страдала. Ей было просто скучно. Она мучилась без балов и приемов, ее злило, что исчезновение Люциуса сломало идеальный мир, который она сама себе придумала, и в котором играла, как в театре, мать, жену, хозяйку замка и даму высшего света. Теперь ей пришлось придумывать себе другую роль, и в новом сценарии матери Драко явно не участвовал.

Младший Малфой заставил себя больше не трогать мать. Сначала это было нелегко. Он долго пытался вернуть ее прежнюю - пусть даже просто играющую в деловую и практичную женщину - но Нарцисса не желала возвращаться. Она все дальше уходила в свой выдуманный мир, и присутствие сына, как две капли воды похожего на Люциуса, раздражало ее и доводило до нервных припадков. Драко отступил.

Днем ему некогда было себя жалеть. Днем у него всегда была масса дел, которая целиком занимала мозги. Невероятно, как Люциус находил на все это время и еще успевал служить Волдеморту. Драко с головой хватало только того вороха бумаг, которые приходилось разбирать. И не просто просматривать, а пропускать через себя массу разнообразной информации и анализировать ее. Мистер Кромвель снисходительно наблюдал за тщетными попытками юного Малфоя разобраться в тонкостях финансовых операций и капиталовложений. Но Драко твердо решил, что должен понять все эти вещи. Или хотя бы просто занять мозги. Чтобы кроме цифр ни о чем больше не думать.

Другое дело ночи. Когда за окнами повисала непроглядная тьма, все замолкало до утра, и он оставался один на один со своими мыслями. Принц Слизерина. Лучший игрок в квиддич в этом году. Студент, завоевавший Кубок Школы для своего факультета. Ученик, не дотянувший до звания Первого четыре балла. Сын одного из самых богатых людей в их мире. Драко сделал все, чтобы отец им гордился. Все, что смог. Кроме одного. Он не смог просто стоять и смотреть, как Люциус убивает Гарри Поттера. Хвала небесам, что этого больше никто не видел. Все произошло мгновенно. Драко много раз прокручивал в голове то, что случилось, и с каждым разом все яснее понимал, что на это ушло буквально несколько секунд. У Люциуса не было времени. Ему надо было спасать собственную жизнь. Возможно, Драко удалось его в этом убедить. А может быть, Люциус сам принял это решение.

«Я предупредил его о приезде Фаджа. Я все сделал правильно. Папа успел скрыться. Я спас ему жизнь. НО. Это чертово НО!»

Драко коснулся рассеченной отцовским перстнем скулы. Боль была сокрушительной и острой, как молния. Словно в мозг вонзилась игла. Но еще сокрушительнее был отцовский взгляд. Драко не подозревал даже, что можно ТАК смотреть на собственного сына. Люциус всегда славился змеиной реакцией и потрясающим самоконтролем. Он смог остановиться в последнюю секунду, он не произнес смертельное проклятье над головой сына. Но успел наказать Драко за то, что тот осмелился пойти против его воли.

Потом, спустя несколько дней, лежа в больничном крыле с зашитой щекой, Драко понял, что натворил. Он чуть не погиб от смертельного проклятья, пытаясь спасти Гарри Поттера. Мало того, он ревел, как последний идиот, над его бездыханным телом. Мешая свои кровь и слезы с кровью человека, которого ненавидел больше всех на свете. И которого не дал убить. Потому что это был мой отец. Если бы он использовал это заклинание, то ему не помог бы даже Дамблдор. Потому что я не хотел видеть, как мой отец убивает человека. И, ладно, Драко, скажи это, все равно ведь никто не видел! Потому что это был Гарри Поттер.

Чертов Гарри Поттер. Вечный враг слизеринского героя. Неумолимая страсть, боль и желание. Не каприз, не блажь, не короткое увлечение. А долго и тщательно сдерживаемое безумие. Ненависть, о, ненависть, да! Такая мучительно-жгучая и сокрушительно-сильная, что была больше похожа на одержимость.

Никто и не подозревал, что холодный и надменный сын Нарциссы и Люциуса способен скрывать в себе такие страсти. Да, он очень хорошо усваивал отцовские уроки, но его внутренний мир развивался отдельно от этих правил и аксиом. И больнее всего было то, что все это разрушал именно Гарри Поттер. Мальчик, взять над которым верх Малфою с самой первой встречи оказалось не под силу.

Драко достал из письменного стола альбом с фотографиями. Фото Гарри Поттера, которое у него было, не вызвало бы ни малейших подозрений даже у такого проницательного человека, как Северус. На развороте альбома были наклеены снимки четырех квиддишных команд школы. Вот и он сам здесь. Как ни на одной другой фотографии похожий на отца. От Нарциссы Драко получил немного: платиновые волосы и умение всегда держаться исключительно прямо. Он никогда не опускал голову. Мог опустить глаза, но голову - никогда.

Отцу это в нем нравилось. Вообще, Люциусу мало что нравилось в сыне. Он пытался лепить его по своему образу и подобию, но, видимо, по молодости лет, Драко не всегда понимал всю важность отцовских уроков, и довольно часто, вопреки всем родительским наставлениям, в нем побеждал простой подросток, взбалмошный и импульсивный, поддающийся порывам чувств. Люциус же не желал делать никаких скидок на возраст. Возможно, он просто хотел успеть как можно большему научить сына, зная, что в любой момент семья может остаться без его поддержки. Драко старался. Получалось, правда, не всегда, но он понимал, что отец прав, и необходимо перенять у него все.

Становясь старше, Драко с удивлением начал замечать, как поразительно он похож на отца. А однажды случайно поймал себя на мысли, что никогда не воспринимал Люциуса как отца. Люциус был для него явлением слишком сложным. Небожителем, божеством, воплощением мудрости. Ну, наконец, чего там, красивым мужчиной и настоящим идеалом для подражания. Но никак не отцом. Да, Драко называл его папой, но, кажется, никогда не задумывался над тем, что значит это слово. Может быть, ничего. Может быть, то, что они могли бы стать друзьями. Когда-нибудь. Возможно, если бы у них было побольше времени, он смог бы убедить Люциуса, что достоин быть его сыном. Возможно. Если бы не Гарри Поттер.

Драко поднес к глазам фотографию гриффиндорской команды. Поттер. Такой скромный, милый и благородный. Просто идеальный мальчик во всех отношениях. Чего еще можно ждать от потомственного гриффиндорца... Ребята на снимке без конца перебегали с места на место, и Драко заставил картинку застыть и стать крупнее.

Стыдно было смотреть на него. Стыдно было каждый раз возвращаться к одному и тому же. Снова и снова мечтать о ярких смешливых губах, о мягкой загорелой коже, представлять, как чудесные зеленые глаза темнеют от возбуждения, как он стонет и выгибается под его руками. Великий Боже, а ведь Поттер, наверное, и не подозревает даже, что такое возможно между мальчиками. С их-то средневековыми взглядами в этом отсталом Гриффиндоре! Но Драко очень хорошо знал, как можно заставить партнера извиваться от удовольствия. Чтобы тот обезумел настолько, что начал плакать, кричать и умолять, забыв о гордости, приличиях и вообще обо всем. И уж Гарри точно не ушел бы разочарованным. С тем своим обреченно-покорным выражением, которое не сходило с его лица, пока он якшался с этой фригидной грязнокровкой. Если бы только он позволил к себе прикоснуться, уж тогда бы... Увы, об этом можно было лишь мечтать.

Прошлой весной дело зашло настолько далеко, что Драко совершенно серьезно думал о том, чтобы отравить Гермиону Грэнжер. Если бы она так кстати не вернулась к этому рыжему кретину, Драко убил бы ее. Своим предательством она спасла себе жизнь. Конечно, поступок ее был скотский. Если бы кто-то посмел проделать подобное с ним самим, Драко точно сжил бы его со света. Гарри Поттер, конечно, был слишком благороден, чтобы мстить. Он предпочитал наматывать сопли на кулак и плакать, когда думал, что его никто не видит. Но Драко ходил за ним по пятам и прекрасно знал, насколько тяжело Гарри переживает все это. И хоть Гермиона теперь не стояла у Малфоя на пути, Драко не перестал ее ненавидеть. Потому что из-за нее было плохо Гарри... Черт его возьми. Надо же, ведь он вроде бы трахался с этой грязнокровкой, но это ни капли его не изменило. Совершенно чистое, невинное лицо. Словно у христианского святого. Драко видел его в день отъезда из Хогвартса, но даже после всех пережитых травм, внешне став гораздо старше, Гарри остался прежним. О, этот невинный, слегка приоткрытый рот!

«Будь ты проклят, Гарри Поттер! Я сгораю каждую ночь, мечтая о твоем теле, я готов умереть ради тебя, и, о Боже, тебе это совершенно не интересно».

Драко провел дрожащими пальцами по гладкой поверхности фотографии. Гарри. Ты мне нужен, Гарри. Господи. Мерлин, я не вынесу еще одной такой ночи.

О, он даже не догадывается, этот чудо-мальчик, что приходилось переживать наследнику семьи Малфоев из ночи в ночь из-за великого Гарри Поттера, прости Господи, Темного Лорда... Надо же было придумать такой бред. А если и не бред, то все равно не имеет значения. Как ни раскладывай, как ни ряди, а Поттер оставался Поттером. Самым ненавистным и желанным для Драко Малфоя человеком. И Люциус очень хорошо это понял в тот черный день. Когда Драко закрыл собой бесчувственное тело гриффиндорца, только что поглотившее всю силу Темного Лорда...

~* ~

...День своего семнадцатилетия Драко проводил в родовом имении Малфоев. Его день рождения приходился на конец рождественских каникул, как раз перед самым возвращением в Хогвартс. Драко не очень любил свои дни рождения. Приходилось выкладываться до последнего, разыгрывая виновника торжества, каждого гостя лично благодарить за подарок и неотлучно находиться среди приглашенных, поддерживая дурацкие пустые разговоры. Кажется, ничего более утомительного не было в жизни, и Драко с удовольствием наплевал бы на все и удрал в парк полетать, но положение их семьи обязывало неукоснительно соблюдать этот проклятый этикет...

Как всегда, понаехала куча надоедливых гостей, всякие скучные старики и старухи в нелепых шляпах, мужчины помоложе, «нужные знакомые», как именовал их отец, с супругами, жеманными дамами в дорогих шелках и драгоценностях. Несколько школьных приятелей Драко - тоже с родителями. И его невеста - Панси Паркинсон. Странно было понимать, что ты уже почти женатый человек, но так решили их родители. Едва в семьях Паркинсонов и Малфоев родились девочка и мальчик. Собственно, Драко это не очень расстраивало. Паркинсоны были богаты, а Панси красива и не слишком глупа. К тому же она была чистокровной ведьмой. А еще Драко утешался тем, что отец женился на маме вот так же, и это вовсе не помешало им прожить вместе восемнадцать лет, получив репутацию добропорядочной семьи. Драко предстояло повторить этот путь, но пока до всего этого было еще очень далеко... И у него был просто семнадцатый день рождения.

Первым большим событием в тот вечер был визит Темного Лорда. Он приехал ненадолго и не вышел к гостям. Приказал Люциусу привести сына в одну из верхних комнат и там поздравил его лично, выразив надежду на то, что уже совсем скоро сможет увидеть младшего Малфоя в рядах своей действующей армии. Драко сильно волновался перед этой аудиенцией и несказанно обрадовался, узнав, что отец все время будет с ним рядом.

В памяти Драко Лорд Волдеморт остался таким, каким он увидел его в тот последний раз. За четыре месяца до смерти. Стройный, очень высокий, в черном шелковом плаще, с длинными, до пояса, сияющими волосами и ослепительно-серебряной кожей. К красным глазам можно было со временем привыкнуть. К тому же у него была такая ласковая и любящая улыбка, которой Драко никогда не получал даже от собственной матери. Волдеморт был истинным воплощением свергнутого Люцифера. Но он определенно был достоин того, чтобы занять место того глупца, который сверг его в бездну.

Когда они вошли в комнату, находящееся там создание улыбнулось так, что эта улыбка пронзила юношу насквозь, и Драко впервые понял, что любим и в абсолютной безопасности. Он увидел БОГА. Драко, как и отец, опустился перед ним на одно колено, склонил голову и прижал ладонь к груди. Волдеморт легким взмахом руки разрешил им подняться. Встреча длилась всего несколько минут, но Драко запомнил ее в деталях. Каждое слово, сказанное Волдемортом, каждое его движение. Теперь он понял, почему отец ради своего Господина ставил на карту ВСЕ. Когда они прощались, Волдеморт надел на шею Драко серебряную цепочку с подвеской в виде змеи.

«Еще не время украшать это юное создание другим знаком, - мягко сказал Темный Лорд. - Но когда придет твой час, мой ангел, я буду ждать тебя для более дорогого подношения».

Драко смог удержаться и не вздрогнул, когда губы Волдеморта коснулись его губ, хотя тело пронзил обжигающий холод. Такой, что сердце на мгновение замерло. Но Драко устоял и даже смог улыбнуться Темному Лорду.

Кажется, именно реакция сына на этот поцелуй привела Люциуса в тот день в такое прекрасное расположение духа. Нарцисса была в бешенстве от того, что они пропали на целый час, и потом все утро пилила обоих за то, что они бросили на нее гостей и даже не соизволили вовремя выйти к ужину.

Да, в тот безумный день рождения Люциус в первый раз на памяти Драко пренебрег этикетом. Он привел сына в свой кабинет, и там они впервые выпили вместе. Драко понимал, что представление Темному Лорду прошло успешно, поэтому Люциус в таком приподнятом настроении. Они сидели рядом, прямо на полу, перед камином, и пили - Драко даже не чувствовал вкуса алкоголя, настолько его потрясло происходящее. Они в первый раз разговаривали, как равные. О Волдеморте. О том, что их прямая обязанность думать о будущем расы. Они разговаривали, КАК ДРУЗЬЯ. Обычно Люциус просто читал монологи на эти серьезные темы, от Драко требовались не ответы, а кивки. Но сегодня день был не обычный. Люциус даже позволил себе неслыханное: он поцеловал сына.

Драко ни разу не видел, чтобы отец кого-то целовал. Даже маму. Разве только руки дамам. Иногда юноша в порыве благодарности за дорогие подарки мог повиснуть у отца на шее, но Люциус этого очень не любил. Как только сыну исполнилось четырнадцать, он настоял на том, чтобы Драко отныне строго контролировал свои восторги. Это означало только одно: «Детство кончилось. Я твой учитель, и изволь вести себя достойно. И тогда, может быть, когда-нибудь...» Драко давно смирился с тем, что верхом отцовской ласки считается положенная на плечо рука. И тут вдруг! Ощущение было странным, почти таким же пугающим, как от поцелуя Волдеморта, но Драко, не задумываясь, променял бы все знаки внимания Темного Лорда на еще один отцовский поцелуй.

Тогда между отцом и сыном состоялся весьма странный разговор. Драко не помнил, почему они вдруг об этом заговорили, но Люциус прочитал ему стихотворение «Белокурый демон» и со смехом признался, что очень давно, еще до рождения Драко ему прислали страницу из книги именно с этим стихотворением. «Тебе пока не присылали ничего подобного?» - смеясь, спросил Люциус.

Драко покачал головой, и внезапно у него вырвалось: «Вот я бы мог послать».

Неужели? Только прошу тебя, не рви листов из книг, это вульгарно. Лучше я научу тебя копировальному заклинанию! - Драко отвел глаза, и Люциус перестал улыбаться. Потом взял сына за подбородок и заглянул ему в глаза. - Несчастная любовь? Неразделенные чувства? У тебя? Такого красивого мальчика?»

Драко возблагодарил всех богов на свете за близость камина и все выпитое. От этого у него порозовели щеки, и отец при всем желании не смог бы понять, насколько сильно юноша покраснел.

«Драко? Что? Все настолько безнадежно?» - отец продолжал смотреть ему в глаза, и юноша все сильнее чувствовал, как закипает в груди бессильная ярость, и как ее сметает такой знакомой ноющей болью... Отец не отпускал его, ожидая ответа, и Драко ответил - впрочем, его устами скорее говорило выпитое вино.

«Это выше меня... Я... Я не знаю, что это. Я не хочу, но ничего не могу с собой поделать!»

Люциус некоторое время молча смотрел на сына, и Драко был почти уверен, что отец прочитал в его глазах ненавистное имя. Но Люциус только снова наполнил бокалы.

«Кто бы ни был этот человек - грязнокровка или маггл, - тихо сказал он, - я не стану осуждать тебя лишь в одном случае».

«Если это не Гарри Поттер», - подумал Драко.

«Если ты точно отдаешь себе отчет в том, что чувствуешь на самом деле. Я хочу, чтобы ты четко различал два понятия: блажь и страсть. Это не одно и тоже. Страсть я пойму. Я и сам могу ей поддаться. Как бы там ни было, я это приму. Но идти на унижение и мучиться из-за минутной блажи - не достойно Малфоя. И ты должен, ты просто обязан себя побороть!»

В этот момент напольные часы торжественно пробили семь.

«Ужин», - Драко хотел было подняться, но отец удержал его.

«Мы успеем. Я еще не отдал тебе подарок.»

«У меня уже есть подарок», - Драко откровенно и честно было не интересно, какой подарок ему приготовил отец. «То, что мы посидели вот так, вместе. Это лучшее, что могло со мной случиться за всю мою жизнь.»

Люциус отошел от бюро и протянул сыну ключ и свиток.

«Твое собственное хранилище в Гринготтс».

Драко машинально скользнул глазами по обозначенной на свитке цифре, и вопреки тому, что несколько лет вбивал ему в голову Люциус, бросился отцу на шею и крепко поцеловал в щеку.

«О, папа!... Спасибо!»

«Может быть, он не будет злиться в честь дня рождения...»

Люциус со смехом отстранил сына.

«Мерлин, Драко, ты не исправим, мой дорогой».

Юноша рискнул посмотреть на отца и увидел, что тот не сердится. Драко в первый раз в жизни увидел на бледном лице Люциуса нежное, почти мечтательное выражение. Возможно, все дело было в выпитом вине. А потом, совершенно неожиданно Люциус обнял его. Сам. Крепко. И Драко впервые почувствовал себя его сыном. Беззащитным слабым ребенком. Несмотря на то, что был уже почти одного роста с Люциусом.

«Когда тебе исполнится восемнадцать, мы обо всем поговорим... О, ты даже не представляешь, СКОЛЬКО всего мне нужно тебе сказать, - Драко почувствовал, как отцовские пальцы слегка сжали его плечи. - Когда тебе исполнится восемнадцать, мы будем очень долго разговаривать... Тебе еще успеет все это надоесть. Не будешь знать, как от меня избавиться. Подожди немного. Остался только год. Побудь пока моим маленьким мальчиком».

И Люциус поцеловал его снова. Ласково и очень осторожно, словно боясь переступить какую-то черту. И губы у отца на этот раз были теплыми и живыми. Драко от потрясения не смог вымолвить ни слова. Но сейчас Люциус не ждал от него ответа. Завтра Драко надо было возвращаться в школу, и их следующая встреча состоялась только в апреле и продлилась ровно одну минуту. В подземелье Хогвартса, над распростертым телом Гарри Поттера...

~* ~

Драко снял с фотографии заклинание и захлопнул альбом. Это лицо он мог представить себе и безо всякой фотографии. Оно постоянно возникало перед глазами и каждый раз заставляло оживать детородный орган. Помимо желания Малфоя. Контролю разума это не подчинялось. Ничего не попишешь. Можно было сколько угодно уговаривать себя, но собственный член на эти уговоры не поддавался.

Это было похоже на горячечный бред. Или стихийное бедствие. Треклятое имя «Гарри!» срывалось с губ вместе с самым последним стоном. Без этого еще не обошелся ни один оргазм. Полные одиночества ночи изводили Драко дикими, тяжелыми снами. Пустая кровать словно насмехалась над ним. Если бы хоть было с кем потрахаться, возможно, Драко, не переживал бы свое безумие так остро. Но сейчас, запертый в собственном доме, как в тюрьме, Малфой вынужден был справляться своими силами. Раз за разом. Как в двенадцать лет... Чертовы носовые платки на прикроватной тумбочке. Пятна на простыне. Покрасневшая натертая кожа на пенисе. Онемевшие от напряжения и липкие от спермы пальцы. Текущие из глаз слезы. И Гарри. Без него еще ни разу не получалось... О, если бы можно было сделать это с ним ХОТЯ БЫ РАЗ! Ну хоть один поцелуй. Боже. Как я хочу его. Гарри. Господи, Мерлин, почему Люциус не убил их обоих?

Драко очень хорошо помнил, как держал в объятьях безжизненное тело, дожидаясь, когда прибудет помощь. Перепачканные кровью губы гриффиндорца прижимались к его щеке, мокрой от слез и собственной крови. Руки Малфоя до сих пор помнили тяжесть израненного тела Гарри Поттера и хранили тепло его открытых ран. Если бы Гарри был в сознании, то уж наверняка отбивался бы до последней капли крови, лишь бы избавиться от объятий Малфоя. Так что этот глубокий обморок был своеобразным подарком рыдающему слизеринскому принцу с разорванной отцовским бриллиантом щекой.

Тело ныло и требовало ласк и поцелуев. Но Драко ничего не мог ему предложить, кроме собственных трясущихся рук. Это было мучительно - осознавать свою красоту и молодость и в то же время понимать, что находишься в том же положении, что и какой-нибудь сексуально озабоченный прыщавый подросток-маггл. В довершение всего этого Снэйп не смог приехать. Хотя в последнее время они прекратили свои сомнительные игры, и след от укуса на шее Малфоя почти исчез. Но на крайний случай можно было ненадолго возобновить отношения, ведь у них очень неплохо получалось. Драко был уверен, что Северус не отказал бы ему. Но увы.

Еще полгода назад любой студент или студентка слизеринского факультета сделали бы все, только бы попасть в его постель и всеми возможными и невозможными способами ублажить красивого блондина. Теперь, после всего, что случилось с Люциусом, вряд ли кто-нибудь из этих прилипал осмелится посмотреть в его сторону. «Похоже, придется сдохнуть от воздержания...»

Так, все, довольно. Драко решительно слез с кровати и достал из верхнего ящика комода небольшой стеклянный пузырек. «Сегодня ночью ничего этого не будет. Довольно призраков и бредней. Тайм-аут, Поттер».

Драко налил воды в стакан и снял с пузырька крышку. На ладонь ему высыпалась целая пригоршня лимонно-желтых таблеток. Обычное магглское снотворное. Примитивное, но действенное. «Малодушно? Возможно. И завтра у меня будет весь день кружиться голова. Но сегодня я хочу заснуть. Без сновидений. Быстро, и сразу».

Драко посмотрел на горсть таблеток в своей ладони. На этикетке написано «пятьдесят». Он держит не меньше тридцати. Может быть, проглотить их одним махом? Все. И пусть все остальное происходит без него. Заманчиво. Очень заманчиво. Но, скорее всего, бесполезно. Использовать магглские штучки в их мире не имеет смысла. Его все равно спасут.

Надо было оставить хотя бы один порошок из папиной коллекции под полом гостиной. Вот тогда это была бы гарантия. В мире магглов одна унция такого яда может убить небольшое государство. Никто не смог бы помочь, если Драко принял бы этот яд. Ни Дамблдор, ни Снэйп. Билет в один конец. Однозначно.

Малфой горько усмехнулся и ссыпал таблетки в пузырек. Все, кроме одной. «Это можно будет сделать в любой момент. А пока я просто хочу спать».

Сон начал охватывать юношу медленно, но неотвратимо. Сон, похожий на постепенно садящиеся магглские батарейки. Драко уносило в темноту тяжелой давящей ночи. Скоро этот мрак сомкнется над ним и поглотит... Пусть за это время произойдет конец света. Что угодно. Лишь бы, проснувшись, не обнаружить, что все осталось по-прежнему... Гарри... Гарри...

Глава 3.

Боль. БОЛЬ. Сметающая все. Затопляющая. Убийственная. Она свалилась так внезапно и так неотвратимо, что сил не нашлось даже застонать. Каждый удар сердца отдается мучительной острой болью во всем теле. Его словно протыкают ножами. Насквозь. Руки и ноги как будто выдергивают из суставов. Выворачивают. Выкручивают. Дыхание причиняет такую муку, что кажется, грудь у него разворочена, и переломанные ребра торчат наружу. Боль. Боль. Всюду. Море боли. Такой резкой, что перед глазами темно. Или он опять ослеп? Но почему? Что случилось?

- Поттер, вы слышите меня?

Голос... Он прорвался сквозь тяжелый гул в раскалывающейся голове. Болит. Все болит. Что с ним? У него полный рот крови. Наверное, выбиты все зубы. Он попытался провести по небу языком. Кровь. Такая мерзкая на вкус. И как ее много. Нет, зубы на месте. Но что-то шатается. Нет. Сейчас он не может думать о зубах. Ему больно даже дышать. И он ничего не видит...

- Поттер.

Что-то знакомое. И какой знакомый голос. О нет. Я жив? Почему мне не дали умереть? Оставьте меня, ну пожалуйста! Дайте мне умереть!

- Поттер, вы меня слышите?

Поттер. Поттер - это я. А этот голос... Голос... О Боже. Снэйп. Не знаю, как, но это он. Почему именно он?!

- Гарри.

А это правда Снэйп? Он же... Господи, как больно... Никогда не называл меня... По имени...

Гарри попытался разлепить веки, но по-прежнему ничего не увидел.

- Не напрягайтесь, Поттер, здесь темно. Со зрением у вас все в порядке.

Так я не ослеп... Какая разница? Какая... Боже, это, наверное, ад, да? Зачем я пришел в себя? Почему я не умер?

- Что со мной? - спросил (хотел спросить?) Гарри. Голос (его голос?) прозвучал словно со дна колодца. Или он так и не смог произнести этого вслух?

- С вами плохо, Поттер. Боюсь, времени у нас почти не осталось, и придется сделать это прямо сейчас. Вы знаете, что теперь для вас опасна любая традиционная магия. Я и так использовал несколько самых необходимых заклинаний. Думаю, больше вам уже не выдержать.

- Что вы хотите... - прошептал Гарри чуть слышно.

- Поттер, то, что сейчас произойдет, будет АДСКИ больно. Но вам придется это пережить. У вас сильное сердце, и вы должны это выдержать.

- Что выдержать? - несмотря на то, что тело разрывалось от боли, Гарри сумел испугаться. Что в добавок к этому он должен вытерпеть? Ему и так невыносимо плохо. К тому же он еще и не видит ничего. Это очень напрягало.

- У вас слишком много повреждений. Так что придется потерпеть. Если будет совсем невмочь, кричите. Но вы должны пройти это до конца. Мне очень жаль, но ничего другого не остается.

Гарри терзали такие боли, что сперва он даже не понял, насколько все стало хуже. Пальцы без предупреждения проникли в его истерзанную грудь. И Гарри в мельчайших деталях прочувствовал, как возвращаются в первозданный вид его переломанные ребра. Будто чудовищная мозаика. Боль была такая, что поначалу Гарри не смог даже закричать. У него не хватило воздуха. А потом он почувствовал, как в него погрузилось сразу две руки. Гарри был не очень силен в анатомии, но мог поклясться, что в этих пальцах-скальпелях побывали все его внутренние органы. И сердце. Ощущение ледяной ладони, сжимающей этот жизненно-важный, слабо пульсирующий орган в раскрытой грудной клетке, приковало Гарри к тому, на чем он лежал, и раздавило настоящим обвалом БОЛИ.

Кажется, потом была отключка. Надолго или нет - неизвестно. Гарри очнулся от жуткого спазма в груди. Когда спазм отпустил, то боль была уже не такой убийственной. Уже можно было стонать. И кричать. Только Гарри не слышал собственного крика. В правую руку словно втыкались ножи. Гарри чувствовал каждое разорванное сухожилие, каждый хрящик, каждую сломанную кость. Сквозь шум в ушах до него смутно доносилось чавканье собственной плоти, расступающейся перед этими ледяными пальцами.

Потом все опять пропало. Непонятно, на какое время. А когда Гарри смог разлепить веки и осознать, что все это еще не кончилось, боль по-прежнему сокрушительна, и он пока не умер, - началось самое страшное.

- Встаньте, Поттер.

«Встать? Но...»

- Вставайте.

Гарри, не совсем понимая, что делает, попытался приподняться. Ему было так плохо, что рассудок отказывался воспринимать то, что происходит. Его поддержали, когда пол начал уходить из-под ног. И Гарри упал в крепкие сильные объятья. Ткнувшись носом широкую грудь.

- Сейчас, Поттер, будет самое главное. Вы должны это выдержать. Вы сможете.

«Что выдержать? Господи, что еще?»

Тонкие сильные пальцы вцепились в верхний шейный позвонок. Из глаз посыпались звезды. В мозгу взорвался ослепительно-белый шар. Гарри вскрикнул и вцепился в человека, на чьей груди лежал. Но это было только первым аккордом.

Пальцы - нет, не пальцы, а щипцы для пытки! - спустились на один позвонок ниже. Белая вспышка. Крик. Боль. Еще позвонок. У Гарри из глаз брызнули слезы. Белая вспышка. Крик. Всхлип.

- Нет, пожалуйста, больше… НЕТ!

- Терпите, Поттер.

- О, прошу вас!...

Вспышка. Боль.

- Нет!

Темнота озарилась ослепительным светом.

Следующий позвонок.

- ПОЖАЛУЙСТА!

«Господи, это никогда не закончится. Никогда. Почему я не умираю? Я не выдержу больше...»

Гарри из последних сил цеплялся за своего мучителя, пытаясь спастись от безжалостной руки, и все сильнее вжимался в незнакомое жесткое тело.

Боль. Вспышка. Боль. Свет.

- Пожалуйста...

«Хотя бы секунду передышки!»

Следующий удар боли был таким сокрушительным, что подмял под себя все, что было до того. Гарри закричал, из последних сил вцепившись в своего палача.

«Нет, нет, только не снова! Дайте мне умереть! Это больше невозможно! Нет! НЕТ!»

Но следующей вспышки не последовало. И внезапно Гарри понял, что все закончилось.

~* ~

Закончилось. Закончилось... И от одной лишь этой мысли он обессиленно зарыдал, целиком отдавшись истерике. Гарри буквально захлебывался слезами, и это продолжалось довольно долго. Он не ощущал ничего, кроме слез. А потом постепенно начали оттаивать органы чувств. И рассудок. Вернулось понимание происходящего. Вернулось дыхание. И слух.

- Ну, все. Все уже позади.

Какой мягкий теплый голос. Гарри почувствовал влажные прикосновения к своему лицу. Словно слезы собирали губами. Легкое касание языка и поцелуй. И еще. И вот опять. Он машинально поднял лицо навстречу чужим губам. Что это? Не все ли равно...

- Все закончилось, Гарри, все. Ты молодец. И я тоже.

От пережитого напряжения у Гарри все свело внутри. Словно переплелись все мышцы и кости. Но боли больше не было. Не было. Господи. Какое это счастье - дышать полной грудью! Какое чудо, когда больше ничего не болит! Как это прекрасно, что после всего пережитого я не один, и можно опереться на кого-то, такого сильного и большого. Когда не нужно больше ни о чем думать, ни за что отвечать, когда рядом есть кто-то, на кого можно свалить все свои боли и проблемы, а самому просто рыдать, обхватив эти широкие плечи. И когда тебя обнимают в ответ... И эти губы...

Темнота больше не пугала и не заморачивала. Она словно сталкивала их. Сближала. Не давая разорвать рук. Гарри почувствовал, как скользит по спине чужая ладонь, теснее прижимая его к груди, на которой Гарри лежал. Как зарываются в его волосы пальцы, чуть отводя назад голову. Прикосновение губ к виску. К щеке.

Гарри все еще всхлипывал, но истерика уже миновала. Он начал понемногу приходить в себя. Что-то теплое и влажное накрыло его мокрые от слез и крови губы, и Гарри зачем-то отозвался на это прикосновение, прижавшись к чужим губам слабым дрожащим поцелуем. Один раз. И еще. По телу скользнула волна полузабытой теплой дрожи... Губы ответили ему, надавив немного сильнее, и Гарри почувствовал, как приливает тепло к лицу, как влажный язык все настойчивей скользит по его губам. Сейчас это должно было перерасти в нечто более серьезное, чем простое касание. Нет... Да... Ну и пусть…

Но ничего не произошло. Сильные руки расцепили Гаррины объятья и осторожно опустили его на что-то мягкое.

Гарри послушно лег и какое-то время молча прислушивался к своим ощущениям, чувствуя, как медленно развязываются мышцы, как постепенно возвращаются на место кости. Слезы облегчения все еще текли по щекам, уползая по вискам в спутанные влажные волосы, но это были уже последние капли.

- Отдохните пока, Поттер, - произнес в темноте знакомый голос. - Чтобы продолжать, надо прийти в себя. Вам надо расслабиться. И мне тоже.

- Что вы со мной делали? - чуть слышно прошептал Гарри.

- Не дал вам умереть, прежде всего.

- Спасибо. Но это была не простая магия, да?

- Никаких вопросов.

Голос был строгим, но таким измученным, что Гарри почувствовал легкое умиление от звуков этого уставшего, а от того такого мягкого голоса.

- Но...

- Молчите, Поттер, дайте отдохнуть себе и мне, - голос зазвучал резче. Но все равно не так. По-другому. - Это было только окончание первого акта.

- ЭТО НЕ ВСЕ? - Гарри испытал приступ такого животного ужаса, что его прошиб холодный пот.

- Конечно нет, - с ноткой злобного удовлетворения отозвался Снэйп уже более знакомым тоном. - Еще полно всяких дел, с которыми нужно покончить сейчас. Поэтому лежите спокойно. И ради Мерлина, не тряситесь так. Дальше будет уже не так больно.

От этого Гарри не очень полегчало. Снова? Еще одна пытка? Во рту стоял привкус крови. От прикушенного языка. А еще Гарри сообразил, что у него шатаются верхние зубы. И нижние, кажется, тоже.

- Закройте глаза, Поттер.

- Зачем? - немедленно напрягся Гарри.

- Затем, что я сейчас зажгу свет. Закрывайте глаза, черт бы вас побрал! - прошипел Снэйп.

Гарри покорно зажмурился, с тоской думая о зубах. Он забыл, какая на вкус бывает обычная слюна. Он глотал кровь уже целую вечность. Как будто во рту был сырой фарш.

Стало светло. Гарри немного полежал с закрытыми глазами, затем осторожно приоткрыл их. Все сильно расплывалось, но Гарри смог понять, что это номер в мотеле. В очень дешевом, судя по доносящимся из-за стены звукам... Кажется, слух только что начал работать, как надо, и Гарри, невольно вспыхнул, услышав надрывный скрип кровати и довольно фальшивые женские стоны. Оказывается, они в притоне, где можно снять номер на час. И они со Снэйпом тут вдвоем. Ого.

Гарри напряг зрение, пытаясь найти взглядом профессора. Вместо знакомой черной фигуры в поле зрения вплыл человек в чем-то джинсово-голубом. И на этом голубом довольно отчетливо темнели красно-бурые пятна. Гарри инстинктивно опустил глаза и посмотрел на себя.

«О Бо... Хорошо, что я ничего толком вижу! Бурые пятна на светлой одежде Снэйпа явно отпечатались от его собственного тела. Господи. Почему я не в больнице, а в этом борделе?»

- Потому, Поттер, что до больницы вас бы уже не довезли. По маггловским меркам вы должны были умереть еще вчера. А здесь на ваши восхитительные стоны и вопли никто не обратит внимания. Так что это наиболее подходящее место для вашего лечения.

Гарри стало стыдно и страшно одновременно. Да, для всех здесь они со Снэйпом обычные клиенты. И никто ничему не удивится, чтобы тут ни происходило. «Если вспомнить, что я орал... О да. Боже, я идиот. Какая разница, кто и о чем может подумать? Надо думать о том, что меня ожидает дальше!»

Снэйп положил ему под голову вторую подушку и приподнял Гаррину верхнюю губу. Коснулся кончиком пальцев его зубов. Верхних. Нижних. Гарри сделал очередной глоток собственной крови, и его передернуло. «Манная каша. Как минимум до ноября...»

Снэйп помог ему лечь на бок и поставил на матрас небольшой пластиковый тазик. У Гарри замерло сердце. Что он хочет...

- Наберите это в рот, Поттер.

Гарри увидел у себя перед носом стакан, полный чего-то черного и густого.

- Постарайтесь продержать это во рту как можно дольше. Cнадобье укрепляет зубные ткани. Неприятное на вкус, но если не хотите три месяца выращивать зубы заново, то в ваших интересах потерпеть сейчас. Имейте мужество.

Рука Снэйпа приподняла Гаррину голову, и Гарри покорно набрал черной жидкости в рот. «Неприятный на вкус» - это было не совсем точное выражение. Слово «неприятный» тут было неуместно в принципе. Но что еще можно было ожидать от Снэйпа...

Это было не неприятно. Это было КОШМАРНО. От огненной горечи у Гарри свело челюсти. Это было что-то среднее между противопростудной настойкой мадам Помфри и ее же фирменным «Скелеростом». Только гораздо круче. Из глаз в пять ручьев хлынули слезы, но Гарри, понимая, что выплевывать еще рано, собрал остатки героизма и попытался сжать губы. Внутри полыхал огонь, небо, кажется, превратилось в один сплошной ожог. И язык тоже.

- Выплевывайте, - равнодушно бросил Снэйп. Он дал Гарри отдышаться и снова поднес к его губам стакан.

С виду этот стакан был самым обычным, не глубоким, из толстого стекла. Только эта гадость из него убывала безумно медленно. Гарри вряд ли удивился бы, если бы ему сказали, что из ушей у него уже валит дым. Даже если бы он выдохнул огонь. Слезы лились рекой. Горло то и дело перехватывали рвотные спазмы. Но Снэйп не давал ему времени на отдых. Стоило только Гарри перевести дух после очередной порции зелья, как ненавистный стакан вновь оказывался у него под носом. В какой-то момент Гарри всерьез подумал, что Снэйпу нравится смотреть, как он давится этой дрянью.

Но стакан все-таки опустел (слава Богу!), и Снэйп, убрав с кровати тазик, помог Гарри лечь на спину.

«Господи, пусть это уже будет все! Только бы не пришлось снова... Пусть уже все!»

Снэйп, кажется, сунул ему руку в рот, но Гарри ничего не чувствовал. Ни зубов, ни боли, ни прикосновений, ни вкуса крови. Язык и небо как омертвели. Вместе с голосом. Здорово. Мало того, что тело ему не подчиняется, так он еще говорить теперь не может. Только бы не пришлось опять. Пусть уже все! Гарри весь извелся, пока Снэйп не достал у него изо рта пальцы.

«Теперь меня даже привязывать не надо. Ни двигаться не могу, ни кричать. И место такое подходящее...»

- Не беспокойтесь, Поттер, голос к вам сейчас вернется, - насмешливо произнес Снэйп. - И можете расслабиться. Я не возбуждаюсь при виде трупов. Предпочитаю, когда отбиваются.

Гарри хотел было возразить. Ну невыносимо же молчать, когда тебе говорят такое!!!

- Поттер, ваш извращенные идеи могут вывести из себя кого угодно.

Гарри потрясенно уставился на размытый силуэт профессора. Так это правда? Все эти годы он мог читать мысли?!

- Все ваши мысли, мистер Поттер, написаны у вас на лбу, - сухо сказал Снэйп и ушел куда-то в сторону.

Господи. Да, пожалуй, он прав. «О чем я думаю?!» Кости вправлены. Внутренности разложены по местам. Зубы, кажется, в порядке. Но Снэйп не иссякаем, как океан. Наверняка это не все.

- Осталось немного, Поттер. Не дергайтесь так, вам нельзя делать резких движений.

Гарри заставил себя лежать смирно, но его очень сильно беспокоило то, что Снэйп сейчас держал в руках. Проклятое зрение!

- Будет немного щипать...

Наверное, у Гарри в этот момент было такое лицо, что Снэйп невольно рассмеялся. И от этого смеха Гарри легче не стало. «Старый садист!»

- Расслабьтесь, Поттер. После пыточного проклятья этой мелочи вряд ли стоит придавать значение.

Гарри прокашлялся. Он почти привык видеть мир в качестве полуразмытых силуэтов и теней, но его безумно напрягало, что он не видит привычной черной фигуры. На черном хотя бы этих бурых пятен не видно...

- Бросьте трусить, Поттер, - Снэйп сел на край кровати. - Неужели вы меня боитесь больше Волдеморта?

Гарри подумал и решил, что да. От Волдеморта он хотя бы знал, что ожидать. Но вслух Гарри ничего не сказал. Снэйп и так знал ответ.

Что-то мягкое, но пронзительно-холодное и мокрое проползло по лицу. Гарри дернулся и вдруг почувствовал прохладную ладонь у себя на груди.

- Тише, - негромко сказал Снэйп. Голос у него был бесстрастный. Но эта ладонь внезапно заставила Гарри успокоиться. «Как бы там ни было, он не сделает мне хуже. Он никогда не делал мне ничего плохого».Гарри расслабился и сделал глубокий вздох. «Это не больно».

- Прошу меня извинить, но это зелье должно быть холодным. Иначе не подействует, - сквозь зубы процедил Снэйп.

- Какое зелье? - хрипло спросил Гарри.

- Заживляющее. Мало радости, знаете ли, созерцать ваши открытые раны. Шрамы это не уберет, но хотя бы ткани быстрее сойдутся.

У Гарри от ледяной жидкости по всему телу волной пробежали мурашки, но холод словно разогнал застывшую в жилах кровь. Онемение начало отпускать. И тут только Гарри понял, что на нем ничего не надето. Не то что бы это было стыдно, но... Перед кем-нибудь другим... Э-э-э... Но перед Снэйпом... Хм. Ладно. Снэйп перебирал его внутренности, так что вряд ли его сильно заинтересует то, что снаружи... «ГОСПОДИ! Гарри, о-чем-ты-думаешь? Что у тебя за мысли?! Он же мужчина!» Мокрая ледяная губка скользнула по бедрам и по... О. Гарри громко ахнул и тут же залился краской. «Ч-черт». Снэйп остановился на мгновение, и Гарри ощутил прикосновение пальцев к колену.

- Поттер. Поттер? Это что, больно?

Гарри шумно сглотнул и промычал в ответ что-то отрицательное.

- Я понимаю, что холодно, но вы уже в узел завязались. Расслабьтесь же наконец! Можете стонать сколько угодно, но не дергайтесь так, словно вас режут.

Гарри предпочел зажмуриться и сжать зубы. «Можно вообще научиться подавлять в себе эти рефлексы? Наверное, можно. Но не в ЭТОМ месте. Чертова мужская физиология...»

- Перевернитесь, - сказал Снэйп.

Гарри, стараясь не обращать внимания на доносящие из-за стены вопли и крики, от которых пересыхало во рту, перекатился на живот. Еще не легче. Отличная поза. Снэйп продолжил обтирать его. «Интересно, что можно делать с женщиной, чтобы она так умоляла не останавливаться? Ну и слышимость. Когда же они кончат, черт их дери?»

- Поттер, думаю, вас не должно смущать здешнее звуковое оформление. Могу поспорить, мой сексуальный опыт ничто по сравнению с вашим. Я, знаете ли, в вашем возрасте не был так популярен у сверстников, как вы.

Гарри пришлось вцепиться зубами в подушку, чтобы не послать Снэйпа на... В общем, не имеет значения. Когда твой первый партнер - безнадежная девственница, говорить о сексуальном ОПЫТЕ - кощунство. Вся школа знала, Снэйп сам не раз прошелся на эту тему. Гермиона была у Гарри первой, так же как и Гарри у нее. Они сделали это по-настоящему девять раз. И черт знает сколько раз Гарри превращал это в сущую пытку для своего организма, стараясь забыть о себе и тщетно пытаясь удовлетворить ее с помощью языка. За все три месяца Гермиона ни разу не кончила. Возможно, дело удалось бы довести до конца, но она все время так зажималась, что было просто страшно ее трогать... Если бы Гарри любил ее чуть меньше, то наверняка давно махнул бы на все рукой. «Опыт. Чертов старый извращенец! Да кто бы с тобой вообще захотел...»

Снэйп молча приподнял Гарри, посадил и надел на него что-то. Кажется, рубашку. Гарри с трудом просунул руки в рукава. Ему было уже все равно. Сил больше не было. Снэйп накрыл его одеялом, и над Гарри нависло лицо учителя. Очень близко. Черные волосы закрыли свет.

- Если вам что-нибудь будет нужно, Поттер, тут же разбудите меня. Это ясно?

- Да, - чуть слышно ответил Гарри.

- Что бы вам не понадобилось. В туалет или... Что угодно. Зовете меня, если не хотите повторения сегодняшнего вечера.

- Я понял, сэр, - прошептал Гарри уже сквозь сон. А еще он понял, что сегодня не будет никаких кошмаров. Ни магии. Ни огня, ни серы. Ни Волдеморта. НИЧЕГО. Это будет просто СОН. Наконец-то. Впервые за столько месяцев кошмарных снов. Потому что рядом Снэйп. С ним можно спать спокойно даже в стае вервольфов. Гарри начал проваливаться в сон, и уже засыпая, почувствовал, как сильная рука обняла его поверх одеяла.

Глава 4.

Утро было серым и каким-то тусклым. По подоконнику стучал дождь. А вообще было тихо. Разгул парочек с наступлением дня прекратился. Днём такие заведения обычно пустовали.

В теле была жуткая слабость. Но ничего не болело. Гарри постепенно вспомнил всё, что случилось вчера. И посмотрел на лежащего рядом человека. Тот спал. Волосы разбросаны по подушке. Одна рука под головой, другая лежит на груди. Гарри сообразил, что на Снэйпе другая футболка. Белая. Без пятен.

Ночью Гарри просыпался раза два, когда в соседних номерах поднимался совсем уж вопиющий беспорядок. Лишь увидев Снэйпа, можно было убедиться, что он всё ещё лежит рядом. Спал он спокойно. Не шевелился, не ворочался, не вздыхал. Как ему это удавалось? Надо же, они всю ночь пролежали рядом, а Гарри этого даже не заметил. Снэйп, оказывается, может быть удобным соседом по постели.

Гарри с трудом двинул рукой и, подчиняясь какому-то бессознательному желанию, коснулся плеча Снэйпа. Непослушные пальцы скользнули по тёплому изгибу бицепса.

- Что такое, Поттер? - голос прозвучал устало, но так, словно Снэйп и не думал засыпать.

- Ничего, - растерянно прошептал Гарри, испуганно отдёрнув руку. Правда, быстро это сделать не получилось.

Снэйп застонал, как от зубной боли.

- Ну и какого чёрта вам понадобилось?...

- Извините меня...

- Что «извините»? Вы вообще представляете, что мне вчера пришлось сделать? Сан-жун в течение часа - это десять лет жизни человека, который проводил ритуал. Поттер, за десять лет своей жизни я имею право поспать хотя бы час, не отвлекаясь на ваши глупости?

- Простите... А что это такое? - чуть слышно прошептал Гарри.

- Это очень древний и опасный ритуал. Не беспокойтесь, не запрещённый. Просто не все маги умеют и... хотят его проводить. Плата слишком высока, - голос Снэйпа прозвучал резко и язвительно, и у Гарри всё сжалось внутри. - К тому же ритуал сан-жун требует слишком большой концентрации. Одна слабина, Поттер, и умирают оба. Долгой мучительной смертью.

У Гарри от потрясения открылся рот.

- А вы будите меня почём зря, - сварливо закончил Снэйп. - Думаете, наверное, что я вчера получил ни с чем несравнимое удовольствие. Как вы себя чувствуете?

- Хорошо, - чуть слышно прошептал Гарри.

«Я просто хотел умереть. Но мне даже в этом было отказано. Мне было всё равно, когда они начали меня резать. Умереть просто. Если быстро. И всё бы прошло спокойно и тихо. Но Снэйп зачем-то вытащил меня, и теперь получается, что это была моя прихоть. И из-за меня досталось ему...»

- Простите меня, сэр.

Глупо и бессмысленно, учитывая то, чем пришлось расплатиться Снэйпу. Сколько ему лет? Сорок? Больше? Гарри как-то никогда не задумывался над этим. Но в любом случае, учитывая их отношения, тратить десять лет жизни на Гарри Поттера явно не входило в планы Северуса Снэйпа.

- Вы не должны были ничего этого делать ради меня...

- Да неужели? - Снэйп приподнялся на локте. - У Дамблдора на этот счёт совсем иное мнение. Он назначил меня вашим опекуном, учитывая ваше... ммм... Тяжёлое состояние. И здоровье вашего легендарного крёстного. И ваше положение в нашем мире вообще. Так что теперь я за вас отвечаю даже в большей степени, чем раньше. Боюсь, что нам придётся прожить вместе какое-то время. Всю жизнь об этом мечтал. Как, вероятно, и вы. Но, к сожалению, это распоряжение Министерства. Я ничего не решал. Вы моё положение знаете. Довольно шаткое. Поэтому приказы свыше я стараюсь не обсуждать. Даже если мне ясно дают понять, что приказ надо выполнить ЛЮБОЙ ценой.

Снэйп медленно, с очевидным трудом, поднялся.

- Сэр, но вы ведь доказали, что вы - не сторонник Волдеморта. Они по-прежнему вам не доверяют?

Снэйп мрачно хмыкнул.

- Поттер, всем и каждому известно, что Люциус Малфой был моим близким другом. Я состоял в его пыточной бригаде. Я крёстный его сына. Доверие на словах -очень ненадёжная вещь. Фадж, не задумываясь, отправил бы меня на смерть, случись нужда в операции с летальным исходом.

- Но ведь Фадж умер, и...

- Я буду с вами откровенен. Его смерть была самым приятным событием в моей жизни. Кроме, разумеется, того радостного факта, что мои десять лет не пропали впустую, и вы, слава Мерлину, выжили... Фадж и Малфой - оба служили в Министерстве. Фадж всегда ненавидел его и был уверен, что Люциус третирует правление и с моей подачи тоже. Так что будьте покойны, этот престарелый кретин успел подогреть всё Министерство. У Фаджа был всего месяц, но верьте слову, нам понадобится не один год, чтобы убедить членов правления в том, что вы не Тёмный Лорд, а я больше не в числе Упивающихся. И мне, боюсь, не хватит лет, чтобы заставить их закрыть моё дело. Ну, довольно разговоров. Мне надо вас осмотреть.

Гарри лежал молча, пытаясь осмыслить услышанное.

«Это никогда не закончится. Это как будто преследует всех. Даже тех, кто хотя бы просто слышал имя Волдеморта. Люди продолжают нести на себе печати Тёмного Лорда даже после его смерти. И ничем не могут очистится. Даже кровью. По мне бы - забыть про всё, и пусть живут, как хотят. Но только чтобы Волдеморт остался в прошлом. Ага, Гарри, особенно учитывая, что добрая половина колдовского мира уверена, что Волдеморт - это ты...»

Ему было так тошно, что он почти не обращал внимания на то, что его рубашка распахнута, и прохладные руки ощупывают его голое тело. «Ерунда, надо просто представить, что я на приёме у врача. Пусть делает, что хочет. Что хочет... Например, что? Какая разница. Только бы он не убирал руки... Гарри, ты рассудком тронулся? ЭТО СНЭЙП! Но меня так давно не... трогали...»

- Болит? - Снэйп несколько раз с крайней осторожностью согнул и разогнул Гаррину правую руку.

- Нет.

- Можете сжать пальцы?

Гарри попытался, но вышло не очень удачно. От слабости.

- Что, больно?

- Нет, просто...

- Понятно.

Снэйп перевернул его на живот. «Гарри, ты что, хочешь сказать, что тебе нравится, как он тебя... Щупает? Гладит... Нет, но он так осторожно прикасается. Это почти приятно. Чёрт возьми, Гарри Поттер, на тебя стены этого притона что ли так действуют?»

Пальцы Снэйпа нажали на позвоночник где-то между лопаток.

- Больно?

- Нет, - шёпотом отозвался Гарри.

- Вы можете говорить громче, или у вас связки не в порядке?

- Не больно, - сказал Гарри нормальным голосом.

- Расслабьте плечи. Поттер. Ну?

Гарри получил лёгкий нетерпеливый шлепок по спине и нервно сглотнул. Слава Богу, не ниже...

- Если не напрягаться, больно не будет, - Снэйп положил ладони ему на плечи и резко нажал.

Гарри ойкнул от громкого хруста, но прежде чем успел испугаться или понять, больно ему или нет, услышал тихое, сквозь зубы:

- Всё нормально, Поттер.

Гарри с облегчением выдохнул. Снэйп поправил Гаррину рубашку, а потом осторожно повернул его на спину, и накрыл одеялом.

- Не слишком-то, но определённо, лучше, чем у вашего великого крёстного. Можно сказать, что нормально.

Гарри промолчал. Сириус сейчас лечился в Швейцарии. И неизвестно, когда выпишется. Ему предстояло восстановить почти все внешние покровы. Гарри уже и не помышлял о том, чтобы когда-нибудь соединиться с крёстным и образовать хоть какое-то подобие семьи. Сириус для этого однозначно не годился, потому что от природы

был одиночкой и считал, что не имеет права связывать свою жизнь с чьей-нибудь ещё. Когда он сказал это, Гарри долго не мог поверить, что рухнули последние его надежды на единственного родственника. Так всю жизнь и просидишь один. Никакой семьи. Никаких друзей. Только Дурсли. И Снэйп. Гарри посмотрел на него. Тот надевал плащ. Кажется, собирался уходить.

- Поттер.

- Да, сэр? - тихо отозвался Гарри.

- Меня не будет самое большее полчаса. На дверях и окнах стоят охранные заклятия. Никто не сможет сюда войти. И, - Снэйп заговорил более жёстко, - никто не сможет отсюда выйти. Я вас не привязываю, учитывая, что вы пережили. Я щажу ваше здоровье. Хотя, без сомнения, мне было бы гораздо спокойнее, если бы вы были полностью обездвижены. Но на этот раз, в виде исключения, я вам доверюсь. Я надеюсь на ваш разум, Поттер. Вам НЕЛЬЗЯ вставать. Вы ещё не достаточно оправились после вчерашнего, и если не воздержитесь от неосторожных движений в течение хотя бы суток, боюсь, придётся повторить всё снова.

У Гарри похолодели ладони.

- Я не двинусь с места. Обещаю.

- Это в ваших же интересах. Надеюсь, что могу положиться на великого героя Гриффиндора.

Гарри только успел моргнуть, а Снэйпа уже не было в комнате.

Вот это да. ВОТ ЭТО ДА. Можно было бы разозлиться на Снэйпа за то, что он не дал ему спокойно умереть. Но теперь всё было совсем иначе, нежели раньше. Если собираешься умереть, надо пользоваться моментом, а не затягивать с этим надолго. После вчерашнего умирать было бы просто хамством по отношению к Снэйпу. Что это за магия - чёрт его знает. Снэйп, конечно, может говорить, что она не запрещённая, но Гарри очень хорошо знал, что только чёрная магия требует полной темноты. Так что... Чёрная магия, смертельно опасный ритуал, десять лет жизни взамен... И Северус Снэйп. О да. О да.

Гарри прикрыл глаза. О Господи. Господи, где бы ты ни был. Ну почему ты не сжалился надо мной? Зачем ты играл со мной все эти семь лет? Долгие семь лет наперегонки со смертью. Ни минуты покоя. Постоянно опасность. Постоянно несчастья. А потом случилось совсем вопиющее. Собственные друзья... Нет, уже не друзья, а люди, которых он считал своими друзьями. ТАК с ним поступить! Я это заслужил? Чем? Что я сделал? Чем не угодил всему этому миру? Я никому здесь не нужен, и милосерднее было бы просто дать мне умереть, когда я был к этому готов. Но сначала это не получилось у Волдеморта, потом у Люциуса, потом у той банды из бара. Наверное, это наказание. Но за что? За собственную неудавшуюся судьбу?

Сириус, ясно давший понять, что не намерен никого пускать в свою жизнь, был только началом. Рон и Гермиона стали последней каплей. В конце концов, Гарри смог себя убедить в том, что не имеет права навязывать себя Сириусу. Но Гермиона... И Рон... «Нет, я не могу о них сейчас думать. Я не хочу. Иначе просто не выдержу».

Гарри поморгал, сгоняя слёзы, потому что у него не было сил их стереть. Для этого нужно поднимать руку, а тело было словно чужое. «Зато у меня теперь самый лучший опекун на свете. Со мной, видимо, на самом деле что-то очень серьёзное, раз ко мне приставили черного мага. Они боятся. Они боятся меня».

Гарри постарался не думать об этом. С ним случилась по-настоящему скверная история, и если постоянно истязать себя мыслями об этом, то можно лишиться рассудка. Тех его последних капель, которые ещё остались. После всего, что было. И после вчерашнего.

И тут Гарри вспомнил свою агонию на груди у Снэйпа. Потом истерику. И самое главное. То, что последовало потом. Может быть, это был бред? «Я не мог делать это осознанно. Я не мог. А Снэйп? Брось финтить, Гарри. Вы делали это вместе. И он назвал тебя по имени. И тебе хотелось, чтобы он по-настоящему поцеловал тебя, чтобы он прикасался к тебе. Везде. Будешь продолжать отпираться? Буду. Мне не хотелось. Никогда! Ничего подобного! Враньё, тебе хотелось! Нет, не хотелось!!! Я

пока ещё в своём уме. Кажется. Но ты признаёшь, что всё это было? Признаю.

Громче, Гарри. Ну да, чёрт возьми, ДА! Но это совершенно ничего не значит!»

Гарри всхлипнул. И в следующую секунду увидел Снэйпа. Профессор вернулся не вовремя. Потому что Гарри начал всерьёз давиться слезами.

- Поттер, вы в порядке?

- Да... - с трудом выговорил Гарри.

Снэйп присел с ним рядом и пощупал Гаррин лоб. Прикоснулся тыльной стороной ладони к его щеке.

- У вас температура. Вы уверены, что хорошо себя чувствуете?

- Да, - со вздохом ответил Гарри, закрывая глаза. «Пусть он отойдёт. Пусть не трогает меня. Я не могу. Я не хочу. Я сейчас заплачу».

- Поттер.

Гарри почувствовал на плечах его руки и понял, что уже не лежит, а сидит, и всхлипывает, уткнувшись лбом Снэйпу в плечо. Снэйп не утешал его. Слава Богу. И ничего не говорил. За что ему спасибо. Он просто держал его за плечи и молча ждал, пока Гарри успокоится. Снэйп, видимо, слышал о том, что когда люди плачут, их следует обнять. Этого вполне достаточно. Слёзы лились и лились нескончаемым потоком, Гарри уже не понимал, что с ним происходит, и по какому поводу эти слёзы. Он перестал плакать как-то вдруг. Словно внутри что-то выключилось, и Снэйп, заметив это, опустил Гарри на подушку.

- Всё в порядке, Поттер. После лечения такое бывает. Организм освобождается от напряжения. Это нормально и скоро пройдёт, - голос Снэйпа звучал ровно. Но всё-таки как-то иначе, и от этого не так равнодушно, как обычно. - Вы успокоились?

- Д-да, - заикаясь, откликнулся Гарри. Ему не было стыдно после своей истерики. Раз Снэйп говорит, что это нормально...

Рука учителя чуть приподняла Гаррину голову, и Гарри прижался губами к стакану.

- Пейте, Поттер.

- Эт-то что? - дрожащим голосом спросил Гарри, щурясь на стакан.

- Великий Мерлин, немедленно пообещайте мне, что никогда больше не будете спрашивать, что я вам даю и зачем!

- П-простите, я больше н-не буду... - выдавил из себя Гарри.

- Ну так пейте же, чёрт вас дери!

Гарри сделал глоток и с удивлением понял, что это простая вода. Ну не блин, нет?

- Профессор Дамблдор, видимо, полагает, что нашёл в моём лице одновременно и школьную медсестру, и вашего телохранителя. Я уже давно не понимаю, какие обязанности выполняю в Хогвартсе. Пока я думал, что занимаю место преподавателя в Школе магии и колдовских искусств, меня как-то незаметно перевели на должность вашей личной няньки. Полагаю, что это почётно, и я должен этим гордиться.

Снэйп говорил раздражённо, но голос у него был измученный. И Гарри ощутил, что его потихоньку переполняет чувство вины и - о Боже! - какой-то странной нежности к Снэйпу. Ну, в общем, когда тебя вытаскивают с того света, было бы странно всего этого не чувствовать.

- Если бы вы вели себя, как подобает взрослому человеку, то не попали бы в такое положение! И я вместе с вами! Кой чёрт вас понёс в этот треклятый бар? Вы что, не могли дома напиться, коль вас так уж сильно прижало?

Гарри просто онемел от услышанного. Спятить можно. Вот это да! И это говорит дисциплинированный и педантичный Снэйп, всегда такой правильный, просто до тошноты, не одобряющий даже того, что старшеклассники иногда пьют по выходным пиво? С ума сойти!

- Думаете, мне никогда не было семнадцать? Я всё прекрасно понимаю. Я тоже когда-то был умнее всех. И никого не хотел слушать. И, поверьте, Поттер, я получил ТАКОЕ, что никому не пожелал бы ничего подобного. Я сделал всё, от себя зависящее, чтобы оградить вас от этого. Но вам же говорить бесполезно! Вас надо было с самого начала приковать цепью к стене, и тогда, возможно, мне бы удалось спасти вас от собственной дури.

Несмотря на эти резкие слова, Гарри вдруг почувствовал, как отчего-то становится тепло внутри. Никто никогда не говорил с ним так. Так, словно он не просто раздражает, а по-настоящему не безразличен.

- Я очень надеялся, что вы не унаследуете эту черту от своего драгоценного папеньки. Но увы! Вы, как и он, не имеете ни малейшего представления об ответственности! Вы не думаете ни о себе, ни о тех, кто рядом с вами... Копия Джеймса Поттера.

- Вы правы, сэр. Я вёл себя непростительно глупо.

Снэйп замер. Гарри, к сожалению, не видел его лица, но зато очень хорошо уловил замешательство в его голосе.

- Что вы сказали? - тихо спросил Снэйп.

- Вы абсолютно правы. И мне жаль, что я понял это только сейчас, - ответил Гарри медленно.

Слова сами сорвались с языка. Но это была правда. Он ведь совсем не помнил своего отца и не имел представления о том, каким тот был человеком. Возможно, хорошим. По гриффиндорским понятиям. Но тем не менее, давайте посмотрим правде в глаза. Снэйп был до сих пор жив. Несносный, раздражительный, зловредный. Упивающийся смертью. Лучший друг Люциуса Малфоя. Крёстный отец Драко. Крёстный отец. Хм. Где сейчас Волдеморт? Где Люциус? Джеймс погиб шестнадцать лет назад. Факт. И не поспоришь. Погиб глупо, если разобраться. Погубил себя. Погубил маму. Ведь она даже не нужна была Волдеморту. Тоже факт. А Снэйп - вот он. Живой. «Почему это пришло мне в голову только теперь? Где были мои мозги всё это время?»

- Поттер, боюсь, что вы так ничего и не поняли, - медленно проговорил Снэйп. - Вы для этого чересчур умны и велики. В любом случае, уже слишком поздно. Вас ничто не изменит. Даже могила.

У Гарри снова защипало в глазах. Но не от приступа. Снэйп - это всё, что у него осталось. И что бы он ни говорил, Гарри видел, что это говорится только по одной причине: ему не всё равно!

- Сэр, - прошептал он, слабо поманив его к себе.

- Что? - Снэйп тут же наклонился к нему. - Ну? Что такое?

Гарри приподнял голову и поцеловал Снэйпа в щёку. Крепко. Щека под Гарриными губами оказалась неожиданно мягкой и тёплой. Это было приятно и совсем не страшно. Это не было просто прикосновением. Это был поцелуй. Целомудренный для места, где они находились. Детский, но настоящий. Гарри просто сделал это. Будучи в сознании и (наверное) в здравом уме.

Какое-то мгновение Снэйп неподвижно нависал над Гарри, словно размышляя, что делать дальше, но уже в следующую секунду медленно выпрямился и молча отошёл. И Гарри вдруг показалось, что с души упал камень, который давил на него последние несколько месяцев. А может быть - несколько лет... Но теперь можно было спокойно заснуть. Что Гарри и сделал.

Глава 5.

Следующие три дня прошли, как в тумане. Гарри почти всё время спал. Он старался не обращаться к Снэйпу и не дёргать его по пустякам. Пришлось смириться с тем, что без посторонней помощи невозможно добраться до туалета. По началу это было не слишком приятно - просить Снэйпа довести его до ванной комнаты. Но потом стало почти естественным. В первый день Снэйпу пришлось кормить его с ложки. И то ничего. Всё пережили.

Гарри старался не думать о том, кто ухаживает за ним. Это был просто кто-то. И если не думать о нём, как о Снэйпе, всё становилось гораздо проще. Гарри просыпался совсем ненадолго, глотал какую-нибудь жидкую бурду, не разбирая вкуса, и засыпал снова, и сон его был похож на долгие глубокие обмороки.

Но эта кома не могла длиться долго. На четвёртый день Гарри смог добраться до туалета сам. Ему даже удалось немножко полежать в ванной. Под присмотром Снэйпа, разумеется. Процедура омовения далась Гарри с некоторым усилием. Пришлось смириться с собственной несостоятельностью и дать Снэйпу себя помыть. На этот раз представлять кого-то абстрактного на месте преподавателя было очень непросто. Даже при сильной Гарриной близорукости невозможно было игнорировать прикосновения мыльной губки и рук учителя. Эти треклятые руки словно специально касались его чаще, чем требовалось, задевая самые чувствительные места. И это каждый раз заставляло сжимать зубы.

Если бы Гарри не был так смертельно слаб, одному Богу известно, что бы с ним сталось. Наверное, это был бы кромешный ужас. Гарри старался об этом не думать. Сейчас ему хватало того, что тело реагировало на чужие прикосновения как-то неадекватно и заставляло своего хозяина вздрагивать, тихо ахать и мучительно краснеть. Как это Снэйп удерживался от комментариев - просто невероятно. Но одно Гарри понял точно: в семнадцать лет (а ведь семнадцать ему исполнилось всего несколько дней назад!) без секса или его... э-э-э... замены не обойтись никак. Если не обращать внимания на этот немаловажный аспект жизни, то можно начать сходить с ума. И находить приятными и возбуждающими даже прикосновения Снэйпа. И даже периодически иметь странное желание его обнять. Хотя, возможно, это просто сказывались последствия ритуала. В любом случае, Гарри был уверен, что либо бредит, либо сходит с ума.

Проклятая слабость пополам с сильным головокружением, отсутствие очков и неизменные оргии за стенами номера из ночи в ночь, видимо, и стали причиной этих бредовых желаний. Но после того, как Гарри всё-таки был вымыт, завёрнут в простыню и уложен под одеяло, что-то в жизни изменилось к лучшему. Гарри не захотелось спать сразу. Он даже попробовал привести в порядок волосы. И Снэйп, увидев это, с явным облегчением сообщил ему, что вечером можно отправляться в более приличное место. Гарри не стал спрашивать, куда. Он уже давно понял, что лишние вопросы вызывают раздражение.

А Гарри с недавних пор очень нравилось, что можно просто молчать и в ответ получать такое же молчание. Не зловещее, а спокойное и ни к чему не обязывающее. Нравилось знать, что рядом, наготове, всегда есть сильная рука, за которую можно в любой момент уцепиться. Нравилось чувствовать кого-то рядом с собой в одной кровати. Засыпать с зажжённым светом и слышать, как Снэйп тихо передвигается по номеру. И ещё Гарри очень нравилось чувство полной безопасности, в которой он вдруг оказался. Первый раз в жизни. Впервые можно было ни о чем не думать, ни о чем не заботиться. Для этого у него теперь был Снэйп. Поэтому Гарри не очень беспокоил приближающийся отъезд. Какая разница, куда теперь придётся ехать. Главное, что с ним будет Снэйп. Резкий, циничный, язвительный, легко выходящий из себя, временами пугающий. Иногда просто невыносимый. Но надёжный и неизменный, как Ватикан.

Приняв ванну, Гарри подремал немного, но вскоре Снэйп разбудил его и помог одеться. Сам бы Гарри не собрался и к завтрашнему утру. Процесс одевания и так занял много времени. Учитывая то, что в какой-то момент Гарри (Снэйп как раз надевал на него джинсы) просто повис у профессора на шее, чтобы не упасть. Снэйп молча поддержал его под спину. Пусть чисто автоматически. Но довольно тесно прижимая его к себе. Потому что иначе Гарри непременно упал бы. По крайней мере, он очень ясно дал понять это Снэйпу. И судя по всему, Снэйп сделал вид, что поверил.

Однажды Гарри прочитал в каком-то учебнике (кажется, в «Магической психологии»), что дети, с ранних лет лишённые заботы и родительской ласки, получают моральную травму и продолжают подсознательно искать защиту и опеку, даже став взрослыми. Тогда Гарри этому не поверил, но сейчас, исхитряясь попадать в сильные надёжные объятья преподавателя в любой подходящий (и не очень) момент, начал понимать, что в книге была написана сущая правда. Конечно, это был Снэйп, и всё такое... Но сейчас в Гарриной жизни слишком многое изменилось, и Снэйп покинул ту нишу, которую занимал в течение шести лет. Это была правда, и Гарри нашёл в себе силы признать это.

- Откройте глаза пошире и постарайтесь не моргать.

Гарри подчинился. За эти дни он уже привык к холодным цепким пальцам. Поначалу вздрагивал, но потом даже начал получать своеобразное удовольствие от этих прикосновений. На этот раз пальцы Снэйпа обхватили Гаррину голову сзади, и Гарри почувствовал, что прижимается макушкой к плечу преподавателя. В следующий момент что-то холодное потекло в глаза и полилось по щекам. Гарри проморгался и тут же зажмурился от неожиданности. Даже в очках он никогда не видел настолько хорошо. Какая чёткость! Вот это да! Гарри в восхищении обвёл глазами номер. Захватанные стены, разнокалиберная мебель, разодранная циновка на разбитом кафельном полу, поломанные жалюзи на окне. Но чёрт возьми, как же хорошо видно!

- Посидите минуту спокойно, и поедем, - негромко сказал Снэйп, облачаясь в плащ. Гарри отметил, что одежду профессора составляют светлые джинсы, светлая рубашка, плащ опять же серый. Ничего чёрного. Но дело было не в одежде, а в том, что было со Снэйпом вообще. Вид у него был, мягко говоря, не важный. Он и в лучшие свои времена никогда не выглядел здоровым, а сейчас...

Облепившие изможденное лицо тусклые волосы. Кожа белая как мел, ни кровинки, и губы странного синеватого оттенка. Но всё это можно было пережить, если бы не глаза. Они ТАК запали и утопали в ТАКИХ лилово-чёрных тенях, что это выглядело не просто плохо, а вопиюще кошмарно. Положение могли бы спасти темные очки, но Снэйп решил, что сойдёт и так.

Гарри не без усилия отвлёкся от созерцания преподавателя и вспомнил о главном. «А сам-то я как выгляжу? Наверняка не лучше. Так что нечего пялиться, Гарри Поттер». Странно было другое. Когда Снэйп помогал ему встать, Гарри почему-то не почувствовал никакого смущения или сожаления за свои странные порывы и желания. Может быть, у него после лечения развилась некрофилия? (Гарри краем уха слышал, что бывает и такое). Но ему совсем не было противно, и прикосновения Снэйпа вовсе не стали неприятны. Хотя вряд ли могло быть приятно, когда к тебе прикасается («трогает и прижимает к себе, Гарри!») человек... э-э-э... ну да, человек, который выглядит, как Дракула, последние лет сто просидевший на голодном пайке.

«Какие нежности, Боже мой. Это после всего-то, Гарри Поттер! Постыдился бы вообще думать об этом! Никому не запрещается выглядеть так, как ему хочется. Десять лет жизни - не хрен собачий. Ради тебя между прочим. Так что прекрати его разглядывать и смотри под ноги. А я что... Я вообще молчу».

Гарри прижался к учительскому боку, не без удовольствия ощутив, как его обнимает сильная рука, и переступил порог номера.

Если номер напоминал притон для наркоманов, то коридор вообще выглядел как общественный туалет. Всё было в ржавых подтёках, штукатурка сыпалась прямо им на головы, краска на дверях номеров облезла. Пыльный неровный пол кое-как залит бетоном. В воздухе, забивая все остальные запахи, висел сигаретный дым. Дым... «Позвольте... А почему мне не хочется курить? Странно. Четыре дня совсем без сигарет, и ничего. Ладно, какая разница. Не хочется, и славно. Что бы ты делал, если бы вдруг захотел курить? Не важно, как это выходит, но очень удобно при сложившихся обстоятельствах».

Снэйп, одной рукой поддерживая Гарри, остановился в холле, чтобы расплатиться за номер. Пока они рассчитывались в клерком, Гарри не знал, куда деваться от взгляда владельца мотеля, худого старика с пронзительными, как у Дамблдора, голубыми глазами. Да, наверное, было на что посмотреть, и что при этом подумать. Мужчина и юноша снимают номер в притоне на целых четыре дня. Снэйп после этого выглядит так, словно только что встал из могилы, а Гарри не может стоять без посторонней помощи. Можно представить, что могли бы про них подумать люди в Хогвартсе, если бы увидели сейчас. Например, Невилл которому в последний год от сексуальной неудовлетворённости мерещились самые невероятные вещи даже в тех местах, где ничего подобного не было и близко. Или профессор МакГонаголл, которая, безумно опасаясь беременностей и венерических болезней среди гриффиндорцев, бдила денно и нощно, дабы предотвратить неотвратимое. Или Пивз. О, зловредная тварь! Сколько студентов заложил преподавателям - просто ужас. Ходил слух, что Снэйп скармливает своим не в меру озабоченным слизеринцам притупляющее средство, чтобы снять с них сексуальное напряжение. В этом сомневаться не приходилось. Снэйп кого угодно мог лишить последней радости в жизни. Тем не менее, сейчас Гарри, обхваченный учительской рукой поперёк спины, чувствовал себя очень уютно.

Владелец мотеля, однозначно заподозривший в них парочку садо-мазохистов (о подобном явлении Гарри имел отдаленное представление), проводил гостей взглядом, в котором явно читалось огромное облегчение. В своё время Гарри сам всегда чувствовал небывалую лёгкость, когда оказывался где-то очень далеко от Снэйпа. Но не сейчас. И в голову внезапно пришла мысль: каково это - быть с ним по-настоящему. Хотя как именно этим могут заниматься двое мужчин, Гарри представлял смутно. Даже теоретически. И слава Богу. «О чем я думаю?!»

На улице их ожидало такси. Насколько можно было понять в сумерках, серый неприметный «[Плимут». Снэйп усадил Гарри на заднее сидение и сел рядом, оказавшись точно за спиной у водителя - веснушчатого деревенского парня.

- Куда едем? - бодро спросил он.

- Стэнтон Гивз, - негромко сказал Снэйп.

- Стэнтон... Мистер, вы ничего не путаете? Там же лес, - водитель обернулся к нему и окаменел, увидев его лицо.

- Я знаю, - любезно ответил Снэйп и улыбнулся. Даже Гарри передёрнуло. Водитель сильно побледнел, отвернулся и больше не оборачивался.

Они ехали довольно долго, и Гарри успел заснуть. В себя он пришёл, когда сумерки стали непроглядной темнотой. Но машина всё ещё катилась где-то во мраке. Гаррина голова лежала на коленях Снэйпа. Одной рукой учитель придерживал его за плечо, чтобы Гарри не свалился на пол где-нибудь на ухабе. Трясло сильно. Видимо, они ехали по просёлочной дороге. Лежать было удобно, и Гарри не торопился открывать глаза. Ему никогда не приходилось просыпаться вот так - чтобы кто-то держал его голову на своих коленях, охраняя его сон. К тому же от Снэйпа хорошо пахло. Годы занятий алхимией не прошли для Гарри даром, (как бы Снэйп на эту тему не язвил!) и он смог узнать запахи полыни, мяты и сандалового масла. Был ещё какой-то запах. Тонкий, горький, горше полыни, но тоже приятный. Интересно, что это? Одеколон? Гарри не удержался и втянул носом воздух.

- Выспались, Поттер? - холодно спросил Снэйп.

- Да, спасибо, - с сожалением отозвался Гарри, вынужденный слезть со своего удобного ложа.

- Мистер. Кажется, приехали, - неуверенно сказал водитель, боясь обернуться.

- Чудесно. Остановите у поваленного дерева, - откликнулся Снэйп.

Водитель скользнул взглядом по Гарриному лицу, и Гарри понял, что таксист боится его не меньше, чем Снэйпа. Вероятно, то, что Гарри так безмятежно спал на коленях у своего жуткого спутника, водителю показалось нехорошим знаком.

За окнами было темно, хоть глаз коли. Куда они приехали? Это на самом деле лес?

Снэйп достал и открыл бумажник.

- Сколько с нас?

Водитель назвал сумму, и Гарри, не сдержавшись, указал на нужную купюру, зная, как трудно колдунам разбираться с маггловскими деньгами.

- Благодарю, Поттер, но по маггловедению у меня всегда был самый высокий балл в классе, - Снэйп протянул таксисту бумажку и холодно сказал: - Сдачу оставьте себе.

Таксист, заикаясь, пробормотал «Спасибо», нажал на газ, и машина скрылась за деревьями со скоростью, больше подобающей кораблю космических авантюристов.

- А куда теперь? - спросил Гарри робко. Снэйп держал его за локоть, но даже несмотря на то, что они стояли совсем близко, Гарри не видел преподавателя.

- Прямо, - отозвался Снэйп и потащил спотыкающегося юношу за собой. В самые заросли.

Деревья и кусты росли чем дальше, тем гуще. Было темно, но Снэйп каким-то непостижимым образом знал, куда идти. Гарри очень надеялся, что идти не долго, потому что сил у него уже почти не осталось. Наверное, надо было сказать об этом Снэйпу, но проклятая гриффиндорская гордость не позволяла. Откуда вообще каждый раз вылезает эта самая гордость? Стоило лишь надеть брюки и начать видеть, как она тут как тут...

- Ой!

Отпущенная Снэйпом ветка чувствительно хлестнула Гарри по лицу, и юноша резко остановился, прижимая ладонь к горящей щеке.

- В чём дело?

Гарри чувствовал, что колени подгибаются и что если он сделает хоть шаг, то упадёт замертво, но не смог сказать об этом. Почему Снэйп не спросит сам? Неужели непонятно?

- Давайте передохнём, - пробормотал Гарри.

- Мы уже почти пришли.

Скажи ему. Просто скажи это!

- Я-больше-не-могу-идти, - выдохнул Гарри. Он был почти уверен, что Снэйп сейчас скажет, чтобы он тут и ночевал. Но учитель не сказал ничего. Гарри с каким-то странным замиранием сердца ощутил, как Снэйп подошёл к нему вплотную. И не успел Гарри понять, что сейчас случится, как его легко подхватили на руки и понесли вперёд в кромешной темноте.

Это было потрясающе. Почему Гарри всегда казалось, что беспомощность отвратительна? Почему он считал, что это страшно - когда ты полностью в чьей-то власти? Почему всегда думал, что это стыдно, когда ты не можешь идти, и тебя несут на руках? Боже. Это было как во сне. Или как в бреду. Безумие. Кто бы это не был. Но это был мужчина. «Гарри, МУЖЧИНА! И плевать. Мне наплевать». И он обхватил Снэйпа за шею.

- Расслабьтесь, Поттер, я вас не уроню, - ядовито отреагировал Снэйп на это движение.

Гарри перевёл дыхание. Слава Богу. Не очень злится.

- Мы на месте.

Гарри с сожалением почувствовал, как его ставят на ноги. Ну, ладно. Пришли - так пришли. Что же делать. И тут у него так резко закружилась голова, что Гарри застонал, как от боли.

- Всё нормально, Поттер. Действие капель прекратилось.

- А как же я теперь? - чуть слышно прошептал Гарри. Состояние было такое, будто в голове всё съехало со своих мест и теперь болталось само по себе - не при деле.

- Мы пришли, вам это больше не нужно. Как вы?

- Ещё кружится, - простонал Гарри, понимая, что сейчас сверзится в обморок.

- Ну, обопритесь на меня, - раздражённо буркнул Снэйп. - Это сейчас пройдёт.

Обопритесь - это значит обнимите. Гарри обхватил преподавателя за шею и закрыл глаза. Дурнота постепенно отступала. Но как же не хотелось его отпускать... «Гарри, ты обезумел...»

- Всё? - грозно спросил Снэйп.

- Да, - с сожалением ответил Гарри. Может быть, это, конечно и дико, но никого приятнее Снэйпа он в своей жизни не обнимал.

- Тогда идёмте. Вам срочно надо лечь. И одна небольшая просьба: молчите. Даже если к вам будут обращаться. Поняли меня?

- Да, сэр.

Темноту внезапно прорезал яркий свет, и звонкий женский голос взволнованно воскликнул:

- Северус! Ну наконец-то! Я уже собиралась идти вас встречать.

- Всё нормально, Эмили. Мы прибыли. И оба почти в порядке.

В этот момент они как раз вошли в ярко освещённый холл или коридор. А может быть, это была кухня, потому что Гарри увидел живой огонь.

- В порядке?! Северус! Ты себя видел в зеркале?! Вы оба выглядите ужасно! Что случилось?

- Долго рассказывать, - Снэйп поудобнее перехватил Гарри второй рукой. - Вот ему надо поскорее лечь. А мне принять что-нибудь сильное. Я несколько...

- Ну, разумеется! - та, которую называли Эмили, была пышноволосой стройной женщиной в чём-то ярко-голубом. Детали Гарри не смог бы разглядеть при всём своём желании. А жаль.

- Если можно, я хотел бы устроиться в одной с ним комнате, молодому человеку нужен присмотр.

Женщина протянула руку и отвела с Гарриного лба волосы. Ну, сейчас начнётся...

- Господи!

Ну, разумеется...

- Это же... Но почему ты меня не предупредил?...

- Эмили, какая, к дьяволу, разница, кто это! - заорал Снэйп. - Ты уже устроишь нас где-нибудь, или мне его прямо здесь бросить?

- О, прости меня! - чуть не плача откликнулась Эмили. - Я такая глупая...

- Вот очень точно подмечено, - зло сказал Снэйп.

- Надо подняться на второй этаж. Вы сможете?...

- Сможем.

Снэйп дёрнул Гарри за собой, и победитель Волдеморта, стиснув зубы, потащился вслед за учителем на второй этаж.

- Сев, а нельзя сотворить носилки?

- Неужели ты думаешь, что если бы можно было, я таскал бы его на себе? - грубо отозвался Снэйп.

- Боже мой, совсем никакой магии?

- Только зелья. Мне и так пришлось применить два заклинания. Слава небесам, всё обошлось.

- Ой, бедный мальчик. Вот сюда.

Гарри уложили на что-то мягкое и довольно удобное. Гораздо более удобное, чем та кровать в мотеле. Комната была небольшая. Покрашенная светлой краской. На стенах несколько картин. На окнах светлые занавески. Стол, пара стульев и что-то вроде комода. Похоже на больничную палату, но всё же куда лучше, чем в том притоне...

- Эмили, если в доме есть плотные шторы, принеси их сюда. У него проблемы со зрением, ему вреден солнечный свет.

- Господи. Да, я поищу. Сев, а ты не думал насчёт... Ты же знаешь, что я могу...

- Об этом не может быть речи, - отрезал Снэйп.

- Но ты ведь не сможешь ухаживать за Гарри в таком состоянии! Дамблдор должен это понимать.

- Эмили, мне понадобилось пятнадцать лет, чтобы убедить его в чистой случайности того, что между нами произошло. Давай не будем заводить этот разговор. Я в порядке.

- Ты очень сильно не в порядке!

- Справлюсь как-нибудь.

- Нет, не справишься! Ты опять это принял, я же вижу! Это очень опасно! Сердце может не выдержать!

- Эмили, если не возражаешь, мы потом с тобой это обсудим. Мне нужно устроить молодого человека.

Женщина нерешительно двинулась в сторону двери.

- Позови меня, если что-нибудь понадобится, - тихо сказала Эмили, и Гарри очень ясно услышал в её голосе слёзы. Снэйп. Оказывается, со взрослыми он ведёт себя так же, как и со студентами. А мы ещё на него обижались!

Когда за Эмили закрылась дверь, Снэйп начал его раздевать. Гарри старался не мешать, молча дожидаясь, когда учитель закончит. Наконец Снэйп стащил с него джинсы и накрыл одеялом.

- Как себя чувствуете?

- Так себе, - прошептал Гарри.

- Вы точно можете сказать?

- Слабость. И тяжесть в груди, - с трудом проговорил Гарри.

Снэйп взял его руку и начал считать пульс. Пальцы у него были холодными и твёрдыми. Но Гарри ничуть не был против этой руки. Пульс медленно бился под его пальцами. А потом Снэйп вдруг очень низко наклонился к нему и приложил ухо к Гарриной груди. Гарри с ужасом почувствовал, как бешено застучала сжатая вена под пальцами Снэйпа. Чужие волосы, рассыпавшись по голой коже, обожгли, как крапива. Грудную клетку почему-то сильно сдавило. Снэйп чуть подвинулся и снова приник к его груди. Там, где под его щекой, как обезумевшее, колотилось сердце. Странное чувство. Очень странное. Гаррина рука сама взлетела вверх и скользнула по рассыпавшимся волосам. Коснулась его щеки. Снэйп выпрямился, не говоря ни слова, и хотел было встать, но Гарри его остановил.

- Сэр.

- С вами всё нормально, Поттер. Вы просто устали после переезда.

Снэйппотрогал его лоб рукой. А потом наклонился и коснулся его губами. Гарри замер. Так мама Рона всегда проверяла, нет ли у детей температуры. «Боже, я сейчас сойду с ума!»

- Небольшой жар. Но это не страшно, - медленно произнёс Снэйп. - Выспитесь, и всё пройдёт.

Возможно, дело было как раз в температуре, но Гарри внезапно прорвало:

- Простите меня. Мне очень жаль. Я не хотел, правда. Я думал, что всё закончится. Я больше не мог так. Один. Я не думал, что они... Но получается, что всё это было бесполезно. Бессмысленно. Я вас так подвёл...

- Поттер, я думаю, сейчас не время говорить об этом, - произнёс Снэйп устало. Но без раздражения или злости.

- Но они вас заставили, - слабо возразил Гарри. - Вы бы не стали меня спасать. Это слишком много - десять лет. Никто бы не стал. Вы не согласились бы сами.

- Откуда вы можете это знать, мистер Поттер, - вздохом откликнулся Снэйп.

- Но вы так много делаете для меня. Для меня никто так не старался. Никогда.

- Ладно, Поттер, хватит, лежите спокойно.

- Простите. От меня одни проблемы, - Гарри почувствовал, как защипало в глазах. - Я подставил вас. Вы пострадали из-за моей глупости

- О, только не говорите, что вас это сильно расстраивает. Я бы на вашем месте радовался.

Гарри умоляюще посмотрел на него.

- Может быть, я бы радовался. Раньше. Но не теперь.

- Так хочу вас огорчить, ничего не изменилось. Не терзайте мои уши. Завтра вам станет легче, и вы будете мучиться от того, что мне наговорили.

- Не буду, - тихо сказал Гарри.

- О, поверьте мне, будете, - сказал Снэйп почти мягко. - Вам надо заснуть. Вы очень измотаны.

- Вы не уйдёте? - быстро спросил Гарри.

- Не уйду, - Снэйп положил свою руку поверх Гарриной. - Теперь я никуда от вас не уйду.

- Спасибо, - пробормотал Гарри и покорно закрыл глаза.

Глава 6.

Проснувшись, Гарри обнаружил, что в комнате горит ночник. Окна были плотно зашторены. Какое сейчас время суток, не понять, но это не имело значения. С тех пор, как к нему вернулось зрение, при солнечном свете Гарри мог появляться только в тёмных очках. Он не очень-то скучал по свету. Какой от него прок, если всё равно нельзя играть в квиддич? Это, мол, вредно для зрения. Ни фига подобного - «вредно!». Просто никто не знает наверняка, когда и от чего может проявить себя сила. Не было никаких гарантий. Все это знали и чертовски его боялись. Кстати, Снэйп тоже знал. Неужели ему не страшно? Где-то в глубине души Гарри был несколько разочарован этим, хотя его ужасно угнетало, что все волшебники шарахаются от него, как от чумы. Все. Но только не Северус Снэйп. Очередная жестокая насмешка судьбы.

Интересно, а Снэйпу вообще бывает страшно? Что-то не верится. Вряд ли можно напугать чем-то непроверенным, негарантированным и сомнительно вероятным человека, у которого хватило смелости лазить в чужой грудной клетке, отказавшись при этом от десяти лет собственной жизни. Несмотря на свою излишнюю подозрительность и неистребимую страсть к перестраховкам, Снэйп был убеждённым материалистом, напрочь лишённым предрассудков. Его жизнью правили здравомыслие, порядок и дисциплина. Поэтому Снэйпа ничто не меняло. Даже то, что мальчик, за которым он ухаживал, мог оказаться самым страшным колдуном на свете. Это совершенно ничего не значило. Снэйп не собирался изменять своим правилам и устоям из-за непроверенных фактов о возможной ненормальности своего подопечного. Гарри достаточно давно знал этого человека, поэтому очень хорошо понимал, почему Дамблдор доверил Снэйпу такую миссию.

Гарри с огромным трудом сел и попробовал сориентироваться в помещении. Комната была пуста. Стоящая рядом кровать убрана. Так. И что теперь делать? Хотелось бы узнать, где тут туалет и ванная. Если эта дверь ведёт в коридор, то вот эта дверь... Гарри осторожно сполз с кровати. Голова немного кружилась, но в целом было терпимо. Как же паршиво без очков! Но тем не менее Гарри удалось рассмотреть стопку белья на тумбочке около своей кровати. Пижама, трусы и майка. А ещё полотенце, зубная щётка, паста и расчёска. Отлично. Гарри по стенке добрался до второй двери и с облегчением выдохнул. Это был санузел. Ура.

Справив дела первой необходимости, Гарри упёрся носом в зеркало и на некоторое время лишился дара речи. Если бы он точно не знал, что он Гарри Поттер, то непременно решил бы, что он Северус Снэйп или кто-то из его близких родственников. Из зеркала на Гарри взирало абсолютно белое лицо с белыми губами. На фоне этого великолепия мрачно темнели тени вокруг ввалившихся глаз. Завершали картину фиолетовые следы полопавшихся сосудов на скулах. И зелёные глаза в подобном оформлении выглядели ничуть не менее кошмарно, чем чёрные... Волосы висели мёртвыми прядями в лучших традициях учителя зельеделия. Ого. Неудивительно, что Эмили пришла в такой ужас от их со Снэйпом вида. Гарри вспомнил, как на них смотрели таксист и хозяин мотеля, и вымученно улыбнулся. Это могло бы быть забавно. Если опустить события последних трёх месяцев.

Следующие полчаса Гарри потратил на то, чтобы привести себя в порядок. Сущей проблемой стала чистка зубов - пальцы категорически отказывались держать щётку. Но в конечном счете ему удалось умыться и даже надеть пижаму. Сил хватило, чтобы добраться до кровати и натянуть на себя одеяло. Гарри обессиленно откинулся на подушку. Сердце колотилось в груди так, словно он пробежал не меньше мили. Сколько же ещё придётся отлеживаться, чтобы прийти в себя после всего этого? Гарри был спортсменом, и находиться в таком состоянии ему было странно и непривычно. Хорошо уже то, что он мог хотя бы умыться и добраться до туалета без посторонней помощи. По сравнению с первыми днями после лечения это существенный прогресс. Лечения... Ага. Пыточное проклятье по сравнению с этой магией - любовное заигрывание... И он терпел это целый час! Терпел. «Ни фига ты не терпел, Поттер! Не изображай из себя героя. Ты орал, как резаный, и пытался вырваться. Чёрт, а кто бы не пытался?!»

Где-то в доме вдруг раздались голоса. Мужской и женский. Снэйп и Эмили. Похоже на скандал. Женщина опять предлагала свою помощь. А Снэйп решительно отвергал её предложения. И всё это на весьма повышенных тонах. До Гарри доносились обрывки фраз. Потом слышно стало ещё лучше - они, видимо, подошли к двери.

- Ты ведёшь себя, как ребёнок!

- Эмили, выбирай выражения! Не забывай, с кем говоришь!

- Но ты же прекрасно понимаешь, что не протянешь так долго!

- Когда мне понадобится твоя помощь, я тебя обязательно попрошу. Моё терпение тоже имеет границы!

- Чёрт тебя побери, Северус Снэйп! А я, по-твоему, должна оставаться безмятежно радостной, видя, во что ты превратился! Ты умрёшь, если будешь продолжать пить этот стимулятор!

- Это моё личное дело!

- Ну, конечно! Твоё дело! А моё дело - стоять и смотреть, как ты медленно сходишь в могилу, так получается, да?

- Я тебя в последний раз прошу, не начинай это снова!

- Иначе что? Что ты можешь сейчас сделать? Ты еле ходишь! Дамблдор ведь должен понимать, что тебе это необходимо! Ты чуть не погиб, ты уже за всё с ними расплатился! Пора бы оставить тебя в покое! Неужели им было мало всего, что ты сделал для них? Им понадобилось ещё десять лет твоей жизни, да?

- Эмили, прекрати!

- Да, отличная идея. Давай просто сделаем это и прекратим друг друга мучить! Я не видела тебя полгода, я пытаюсь тебе помочь, а ты ведёшь себя так, будто я тебе до смерти надоела!

Гарри услышал, что женщина плачет, и как-то равнодушно подумал: «А ты что думала - быть любовницей Снэйпа!» А всё-таки странно, почему он не хочет принять от неё помощь?

- Ну ладно, всё, - раздался холодный голос Снэйпа. - Я не хотел тебя обидеть, но ты ведёшь себя просто невыносимо.

- Тебе всё равно, - сквозь слёзы ответила Эмили. - Я люблю тебя и хочу тебе это доказать!

- Я и без доказательств знаю, что ты меня любишь. И мне это не всё равно. Но как ещё тебе объяснить, что я не могу...

- Северус, позволь мне...

- НЕТ!

- Но почему?

- Мы начинаем всё сначала. Давай сделаем перерыв, хорошо?

- Но сколько ты ещё будешь упрямится? Ты же лучше меня знаешь, что не справишься сам! Господи, ну что такого?

- Что такого?! Что такого?! Меня вышвырнут из школы, вот что такого! - взорвался Снэйп. - Ты что, не понимаешь - никто не захочет, чтобы в Хогвартсе преподавал вампир?

У Гарри открылся рот. Ничего себе... Вампир? Ну да, в общем, ни для кого не секрет, что Снэйп из наполовину вампирского рода, но ведь он вампиром не был... Его бы не стали держать в школе столько лет. Люпина выгнали сразу, едва только узнали, что он вервольф...

- Северус, и к чёрту эту школу! Пусть делают, что хотят! Если ты нужен Дамблдору, он всё поймёт!

- Возможно, - холодно ответил Снэйп. - Но поймёт ли это Временное правление - другой вопрос. Я должен доказать им, что мне можно доверять!

- Ты считаешь, что до сих пор не доказал?! Что им ещё нужно для доказательства? Твой труп?

- Эмили, я не хочу говорить об этом. Довольно, хватит.

- Северус, да как ты не понимаешь?...

- Я подумаю... Надо ещё немного подождать. Чтобы у правления не было возможности придраться.

- Чего ещё ждать? Когда ты не сможешь вставать? Этого будет достаточно для того, чтобы начать тебя лечить?

- Я сказал, что подумаю. Всё, - отрезал Снэйп, и дверь в комнату отворилась. Гарри думал, что женщина тоже войдёт, но учитель был один. - Не спите, Поттер?

Гарри несмело приподнял голову.

- Не удивительно, - хмуро буркнул Снэйп. На нём были светлые джинсы и синяя рубашка с короткими рукавами. - Эти женщины кого угодно могут вывести из равновесия. Они решительно отказываются понимать нормальное обращение. До них доходит только после того, как начнешь орать. Как, впрочем, и до большинства людей, к сожалению. Я вижу, вы вставали?

Гарри кивнул.

- Я был бы вам весьма признателен, если бы вы оставили свою дурацкую привычку трясти головой и отвечали чётко и внятно. Надеюсь, вы в силах удовлетворить мою просьбу?

- Да, сэр. Простите, - негромко отозвался Гарри. - А сколько сейчас времени?

- Времени? Вы куда-нибудь опаздываете?

Гарри почувствовал, что начинает ненавидеть эту Эмили. Снэйп был раздражён, и это отражалось на его отношении к Гарри. Контакта не получалось. Никак.

- Вы проспали двое суток, Поттер. Сейчас три часа пополудни.

- Двое суток?! - потрясённо переспросил Гарри. - А это нормально?

- Более чем, - буркнул Снэйп. - Вас сильно утомил переезд. Организм не выдержал такого напряжения.

- А... А это со мной ещё долго будет? - несмело спросил Гарри.

- Недели две, если всё пойдёт нормально. Главное, как можно меньше двигаться, - Снэйп говорил таким тоном, что у Гарри появилось непреодолимое желание говорить «извините» после каждого слова учителя. - Чем меньше двигаетесь, тем лучше себя чувствуете. На данном этапе любая активность без крайней необходимости для вас смертельна.

Активность. Гарри прикинул, что для него означает это слово. Квиддич. Секс. Сражение. Ничего этого сейчас не было. Всё остальное не существенно. Значит, будем спать дальше... Пока не начнутся пролежни.

- Я принесу вам поесть. Хотите что-нибудь помимо? Вам нужны какие-нибудь вещи?

Гарри попытался сохранить невозмутимый вид.

- А можно мне очки?

- Нельзя, - ответил Снэйп и вышел из комнаты.

- Понятно, - пробормотал Гарри. Собственно, ни на что другое он и не рассчитывал.

Пока очки ему и в самом деле не нужны. Ему всё время хочется спать. Вот, совсем немного подвигался, и уже тянет в сон. Что ж. Может быть, это и неплохо...

Снэйп вошёл в комнату с подносом и пристроил его на Гарриной кровати.

- Спасибо, - чуть слышно ответил Гарри.

Снэйп проигнорировал его благодарность, и Гарри не обиделся. Учитель сел на соседнюю кровать, положил руки на деревянную спинку и уткнулся в них подбородком.

На подносе стояли только чашки. Бульон, шоколад и сырые яичные желтки с сахаром. Ничего твёрдого, одна жидкость. Не слишком аппетитно, но Гарри подумал, что вряд ли ему хватило бы сил справиться с куском мяса. К тому же есть не хотелось, поэтому он без особенного желания взял чашку с бульоном и сделал осторожный глоток. Без соли, как и следовало ожидать. Гарри тяжело вздохнул и посмотрел на Снэйпа.

Достаточно было лишь взглянуть на учителя, чтобы понять - тот неважно себя чувствует. Снэйп даже в кресле обычно сидел очень прямо, не касаясь спинки. И Гарри не удержался.

- Профессор, почему вы не хотите принять ее помощь?

Снэйп так резко встал, что у Гарри бульон чуть не выпрыгнул из желудка.

- ПОТТЕР, ЕСЛИ Я УСЛЫШУ ОТ ВАС...

- Я понял! - испуганно пискнул Гарри, вжавшись в подушку. Дальше отступать было некуда.

- ...ХОТЬ ОДНО СЛОВО НА ЭТУ ТЕМУ...

- Я прошу прощения! - Гарри непроизвольно зажмурился, потому что Снэйп опасно низко наклонился над ним.

- ...ТО ВЫ ОБ ЭТОМ...

- Я же извинился!

- ... СИЛЬНО ПОЖАЛЕЕТЕ!!! ЯСНО ВАМ?

- Ясно, - чуть слышно прошептал Гарри.

- Это обнадёживает, - ядовито сказал Снэйп, выпрямляясь и усаживаясь на свою кровать.

У Гарри отлегло от сердца. «Чёрт дёрнул ляпнуть это вслух. Мой проклятый язык. Никак не могу остановиться вовремя...» Гарри, морщась, глотал сырые желтки, размышляя, почему Снэйп так злится на него и на Эмили. Ведь не идиот же он отказываться от... Господи. Гарри подавился последним глотком. Наверняка это что-нибудь ужасное. Какой-нибудь очередной кошмарный ритуал вроде этого сан-жуна или ещё что покруче... Гарри вспомнил как его сердце билось в пальцах Снэйпа. Посмотрел на учителя, устало прислонившегося к спинке кровати. «Ему по-настоящему плохо. Плохо из-за меня». И внезапно у Гарри вырвалось:

- Как вы себя чувствуете?

- Это не должно вас волновать, Поттер. Думайте лучше о себе.

Снэйп встал, забрал у него поднос и бесшумно вышел из комнаты.

«Блин, Гарри. Молчи, молчи, чёрт бы тебя побрал! Не трогай его! Не усугубляй положение! Но я не могу думать только о себе. Я никогда так не делал. Меня учили по-другому».

Снэйп вернулся и снова сел на кровать, подложив себе под спину подушку. И Гарри понял, что не может молчать. Пусть даже Снэйп его убьёт.

- Сэр.

- Что?

- Может быть, вам лучше лечь нормально и поспать? Я же никуда не денусь такой. Честное слово.

- Поттер, я и так знаю, что вы никуда не денетесь, - язвительно ответил Снэйп. - Сделайте одолжение, полежите молча.

Гарри вздохнул и опустился на подушку. Никакого контакта. Неудачный день, но у них ещё две недели впереди...

~* ~

Во сне и очень кратких пробуждениях прошло десять дней. А потом Гарри понял, что начинает выздоравливать. Это происходило постепенно. Капля за каплей. Ему больше не хотелось всё время спать. Улучшился аппетит. Голова перестала кружится, и прошла эта гнусная слабость в теле. Первое время Гарри даже не верилось, что всё уже позади. Он вставал, ходил по комнате. Садился. Принимал душ. И всё это он мог делать сам. Без посторонней помощи и присмотра. Гарри был так счастлив, словно с ним происходили настоящие чудеса. Такая тихая радость бывает только у тех, кто пережил сильные физические страдания. Когда всё позади, получаешь удовольствие от лёгкости движений, от отсутствия боли. И вообще от всего, на что обычно просто не обращаешь внимания.

Август выдался на редкость дождливым, дни стояли серые, и шторы в комнате всё чаще оставались поднятыми. Дождь лил без перерыва. Снэйп сказал, что всюду в Европе начались наводнения. Но их дом стоял на холме - как-то раз Гарри удалось разобрать пейзаж за окном - и им наводнение не грозило.

Снэйп всё ещё ссорился с Эмили. Их стычки неизменно заканчивались под дверью комнаты, где Снэйп из раза в раз скрывался от преследований этой на удивление настойчивой женщины. А потом, однажды утром, скандалы прекратились. В доме было тихо. Гарри проснулся и увидел, что учителя в комнате нет, его кровать не тронута, а шторы вопреки всегдашней Снэйповой осторожности подняты, и в окошко пробивается серенькое тусклое утро. Это означало, что Снэйп не ночевал здесь и вообще не заходил в комнату со вчерашнего вечера. Гарри пожал плечами. «В конце концов, меня это не касается, ведь так?»

Но после этого странного утра - такие бывают только после сильных ночных бурь - ссоры между Снэйпом и Эмили чудесным образом прекратились. Гарри вообще не слышал её голоса, хотя она постоянно была где-то в доме. В коридоре иногда раздавались её лёгкие шаги, но Снэйпа она больше не трогала. Всё стало тихо и теперь ещё больше напоминало больницу. Или тюрьму. Или кладбище.

Снэйп не возражал против того, что Гарри несколько раз в день совершает променад по комнате. До сих пор он не пытался покинуть её пределы и даже не заикался про очки, верхнюю одежду или прогулку по дому, поэтому соседство с Северусом Снэйпом было относительно спокойным.

Снэйп приносил ему еду. Раз в день осматривал. Давал выпить на ночь какой-то горьковатый настой. Гарри не прекословил и не противился. Съедал всё, что давали, молча пил лекарства, не задавал вопросов и ни о чём не просил. Это было основным правилом. Для себя Гарри решил, что постарается вести себя так до последнего, пока его пребывание под надзором Снэйпа не подойдёт к концу. А потом будут Дурсли. Ведь август ещё не кончился.

Снэйп вошёл в комнату и остановился перед Гарриной кроватью.

- Как вы себя чувствуете?

- Хорошо, сэр, - послушно ответил Гарри.

- Завтракать сейчас будете или позже?

- Если можно, немного позже, - вежливо сказал Гарри.

- Как угодно.

Снэйп подошёл к комоду и начал что-то искать в нём.

Гарри помолчал немного и тихо спросил:

- Сэр. А когда я выздоровею, вы отправите меня к Дурслям?

Снэйп обернулся к нему:

- Поттер, вы так жаждете к ним вернуться?

- Нет, сэр, но ведь август ещё не...

- Да, до конца августа ещё две недели, и коль скоро у вас нет на них никаких планов, то лучше всего будет провести это время под моим присмотром.

Гарри открыл было рот, чтобы уточнить некоторые моменты, но Снэйп предупредил поток его вопросов.

- Таково распоряжение профессора Дамблдора, - бросил он нервно. - Довожу это до вашего сведения, чтобы вы не посчитали, будто это моя личная прихоть.

- Всё равно спасибо, - тихо ответил Гарри.

Снэйп раздражённо засопел и подошёл к нему.

- Поттер. Мне нужно уехать. Я буду отсутствовать до полудня, но постараюсь вернуться как можно раньше. Поэтому убедительная просьба... Всего лишь просьба, Поттер. Очень надеюсь, что вы не откажете мне в любезности.

- Я всё понял, сэр, - торопливо вставил Гарри.

- Вы ни черта не поняли! - раздражённо гаркнул Снэйп. - Что у вас за привычка, говорить, не дослушав?

- Извините, - пробормотал Гарри. «Никак к тебе не подстроишься», - подумал он с досадой, отметив про себя, что подхалимство Снэйпу тоже не по душе. Он, вообще, хоть когда-нибудь бывает полностью доволен?

- Поттер, полностью довольны бывают только покойники, - ядовито изрёк Снэйп в ответ. - А я, к вашему большому сожалению, их ряды до сих не пополнил. Но я отвлекаюсь. Извольте выслушать меня молча.

Гарри кивнул, но вспомнив, что кивки учителя раздражают, добавил к этому негромкое «Да, профессор».

- Завтрак вам принесёт Эмили. Я очень надеюсь, что вы не доставите ей хлопот и будете вести себя, как подобает джентльмену... - Снэйп сделал паузу и саркастически добавил: - Хотя не знаю, имеете ли вы представление о том, как подобает себя вести джентльмену.

- Я буду молчать, - быстро ответил Гарри.

- А ещё что вы будете делать? - вкрадчиво спросил Снэйп, сделав шаг к Гарриной кровати.

- Я не выйду за пределы комнаты.

Пальцы Снэйпа неожиданно больно впились в его плечо.

- Надеюсь, вы понимаете истинное значение этих слов. И мне не придётся впоследствии...

- Я не встану с кровати до вашего возвращения, - Гарри показалось, что его плечо насквозь проткнули стальные иглы.

- Хотелось бы верить в это, мистер Поттер, но боюсь, что моя вера в вас несколько пошатнулась с тех пор, как вы пошли на поправку.

- Я клянусь! - вырвалось у Гарри, но скорее не от избытка честности, а от острой боли в плече. Рука онемела почти до самого локтя.

- Вы клянётесь? Отлично, - Снэйп наклонился к нему и сжал пальцы так, что у Гарри на глаза навернулись слёзы. - Поклянитесь, что в её присутствии не будет никаких вопросов и никаких просьб. Я всё равно узнаю, о чём вы с ней говорили. И плохо будет вам обоим. Не подставляйте её. Я понятно выражаюсь?

Потрясённый жгучей болью в руке, Гарри смог только кивнуть.

- Вот и славно, Поттер, - зловеще произнёс Снэйп, и в следующий момент Гарри сообразил, что остался в комнате один.

От обиды и шока у Гарри перехватило горло. «За что? Что я сделал?» И провести с ним ещё две недели?! Нет уж, лучше Дурсли! Гарри вытер лицо рукавом пижамы. За всё это время Снэйп ни разу всерьёз не придрался к нему, потому что Гарри изо всех сил вёл себя как можно тише и незаметнее, чтобы лишний раз не раздражать учителя.... Но за что же сегодня?... Гарри почему-то было так обидно, что на глаза снова набежали слёзы. Чёрт, будем называть вещи своими именами. Я в тюрьме. Никуда нельзя выходить. Нельзя разговаривать. Нет верхней одежды. Любой намёк на происходящее за стенами этой комнаты, даже просто желание иметь очки - воспринимается, как попытка к бегству. «Я не могу так. Я не могу! Всё плохо, как себя ни веди. Молчу ли я, говорю ли - всё некстати». СНЭЙПУ НИЧЕГО НЕ НРАВИТСЯ, ЧЁРТ ЕГО ВОЗЬМИ! Самое ужасное было в том, что Гарри больше не мог себе позволить ненавидеть Снэйпа. Ну не мог, и всё. Раньше всё было просто. А сейчас... Проклятье!!! «Я не имею права на ненависть! Я не имею права ненавидеть его! Всё должно было измениться! И всё изменилось. Но не он... Будто бы ничего не было... Пока я был совсем болен, он был... другим. Но я не хочу, не хочу, чтобы всё было ТАК. Это нечестно! НЕЧЕСТНО!»

Гарри не хотел плакать из-за Снэйпа. Ещё чего не хватало!... Он раздражённо вытер глаза, но это не помогло. Слёзы полились в три ручья.

Глава 7.

Давно пора было смириться с тем, что его присутствие всех раздражает, а сам он никому не нужен. За два месяца он получил от Рона и Гермионы лишь несколько коротких записок с ничего не значащими пустыми строчками. «Привет, всё хорошо, чем занимаешься, мы нормально, пока». Но на самом деле им было абсолютно не интересно, что с ним творится, да и никому по-настоящему не хотелось знать, как он себя чувствует и чем занимается. Никого не волновало, мучают ли его кошмары. И что вообще с ним происходит после всего, что случилось.

Гарри мог ожидать этого от кого угодно, но только не от самых близких ему людей. Они просто перестали нуждаться в нём. Третий лишний. Рон и Гермиона остались вдвоём на целый месяц, и этого хватило, чтобы всё решилось. Она всё-таки выбрала. Не его. Рона. И, возможно, это было правильно. Но так жестоко...

Гарри почти весь май пролежал слепой, израненный и с сознанием того, что внутри него заперт Волдеморт. Да, ученикам было строжайше запрещено навещать его, и Гермиона однозначно ничем не могла ему помочь. Так же, как и Рон. Но Гарри надеялся, что друзья хотя бы думают о нём, и от этого ему было уже не очень мучительно лежать три недели с повязкой на глазах. Около его постели постоянно дежурили учителя. Все были такие добрые, предупредительные, и говорили, что он обязательно поправится, надо только немного подождать. Лучше бы он умер.

Гарри очень хорошо помнил тот день, когда с глаз сняли повязку. Пришли Дамблдор, профессор МакГонагалл, Артур и Молли Уизли. А мадам Помфри передала ему письма. От Невилла и Джинни. Рон и Гермиона тоже прислали ему записку - несколько строчек. Гарри много раз писал им, но неизменно получал в ответ только короткое послание на тему «Выздоравливай скорее». Зато Джинни, пока он валялся под замком в лазарете, писала постоянно, и с каждым разом её письма становились всё более странными. А однажды Джинни не выдержала и написала ему, что Рон и Гермиона теперь вместе, и вряд ли их сейчас волнует что-то, кроме совместного времяпровождения в ванной для старост. Судя по всему, Рону удалось сделать то, чего никак не удавалось Гарри. Гермиона наконец-то начала получать удовольствие в постели, и это сыграло решающую роль в их с Роном отношениях.

Да, Рон с Гарри в последний год были больше соперниками, чем друзьями. Гарри видел, как угнетает Рона положение Вечного Номера Два при Великом Герое Хогвартса, и то, что Гермиона отдала предпочтение Гарри, Рона просто подкосило. Их отношения стали натянутыми. А Гермиона, похоже, сама никак не могла определиться в своих симпатиях. Бесспорно, Гарри ей нравился внешне, но она по-прежнему не могла избавиться от детской влюблённости в Рона. Да, Гермиона не клялась Гарри в любви и преданности, и тот факт, что она ему отдалась, тоже ничего не значил. Они просто решили попробовать завязать более серьёзные отношения - вдруг что-нибудь получится... Никто не говорил, что всё уже решено и продлится вечно. Просто Гарри в неё влюбился. Наверное, под впечатлением от первой физической близости. А она... Она влюбилась в Рона. Ну, может быть, «влюбилась» - не самое точное определение, но иногда хороший секс имеет очень большое значение. Рон смог дать ей то, что не получилось у Гарри. Что ж. Надо было не иметь глаз, чтобы не понять, что Гермиона никогда не переставала думать о Роне Уизли.

Гарри долго сидел над письмом Джинни, не в силах поверить в прочитанное. Пока он валялся в лазарете весь в бинтах и повязках, они... Просто вычеркнули его из своей жизни. Точнее, жизнь вычеркнула его. Самое ужасное, что это было нормально. Такое происходило сплошь и рядом. Когда у кого-то с кем-то начинался серьезный роман, старые друзья оказывались начисто забыты. На глазах у Гарри это странное явление набирало обороты среди старшеклассников. Но он был уверен, что с ними троими такое никогда не случится, что дружбу удастся сохранить, как бы ни сложились дальнейшие отношения. Однако их детская дружба плавно и неумолимо сходила на нет. Они выросли и стали слишком разными, чтобы по-прежнему оставаться вместе. В данных обстоятельствах третий был лишним. Кто-то непременно должен был остаться за бортом. На сей раз там оказался Гарри, и дороги назад ему больше не было.

Это было больно. Мадам Помфри устроила Джинни разнос за то, что та беспокоит больного, но Гарри все же был благодарен за письмо. В любом случае, лучше знать правду. Горько, зато никаких иллюзий. Обидней всего оказалось то, что его даже не удосужились предупредить, словно всё и так было ясно.

Конечно, Гермиона поступила... нехорошо. Она должна была сказать. Это было как-то не нечестно. Но раз уж всё случилось именно так, то значило лишь одно: Гермиона влюбилась по-настоящему. За настоящее чувство не имеет права осуждать ни один человек. Это священно. И Гарри, переступив через свою растоптанную любовь и задавленную гордость, написал им снова. Он заставил себя думать об этом, как о чём-то совершенно нормальном. Он по-прежнему любил их обоих и продолжал считать своими друзьями и немедленно написал об этом. Он не хотел их терять и был готов забыть обо всём. Лишь бы они не бросали его. В ответ на своё жалкое, полное унижения и боли письмо Гарри получил: «Мы рады, что ты всё понимаешь, спасибо тебе за это. Ждём, когда ты выйдешь из больницы». Но на самом деле они совсем не ждали.

Как только учащимся разрешили досрочно покинуть территорию школы в связи с последними событиями, Рон и Гермиона уехали первыми, даже не дождавшись, когда Гарри выпишут. С тех пор он получал от них лишь записки - дань вежливости на его длинные письма, наполненные звериной тоской и одиночеством. В июне Гермиона и Рон наконец-то вняли его мольбам и условились с ним о встрече на Диагон-аллее. Свидание, которого Гарри так долго ждал, не принесло никакой радости. Они решили посидеть в кафе. Хорошо, что время было обеденное, и можно было заполнить неловкие паузы жеванием. Нет, в отличие от всех остальных, Гермиона и Рон не боялись его и не считали, что в Гарри вселился Волдеморт. Спасибо и на этом. Но почему-то вдруг оказалось, что им троим совершенно не о чем говорить. Хотя Рон и Гермиона отчаянно пытались притвориться, будто с оживлением вспоминают прошлые приключения, Гарри видел, что им это уже не интересно. У них все было впереди.. А у него будущего вообще могло не быть. К тому же Гарри ревновал - несмотря ни на что - а ещё его терзало мучительное чувство неполноценности из-за того, что он оказался совершенно никчёмным любовником.

Рон, конечно, был не так хорош собой, как Гарри Поттер, но все внешние недостатки этого длинноносого долговязого парня оказались несущественными на фоне его врождённого умения доставлять женщине удовольствие. К тому же вдруг выяснилось, что Гермионе почти до истерики отвратительны шрамы и ожоги. И Гарри не мог её за это осуждать. После последней битвы этого добра у победителя Волдеморта было навалом. И хотя в день их встречи над Лондоном стояла влажная предгрозовая жара, Гарри был вынужден надеть прихваченную с собой куртку, потому что заметил - Гермиона едва не падает в обморок при виде его еле поджившей изуродованной кожи.

Так закончилась коротенькая история первой неуклюжей любви Гарри Поттера и длинная, сроком в шесть лет, история детской дружбы трёх неразлучных гриффиндорцев. Детство кончилось, и всё осталось в прошлом. Безжалостно и безвозвратно. Гарри вступил во взрослую жизнь один. Покалеченный и с магией разрушительной силы внутри.

Временное правление Министерства магии, скрепя сердце, под давлением Дамблдора разрешило Гарри закончить Хогвартс, и даже оплатила мировому герою последние два семестра обучения. Но при этом были приняты все мыслимые меры предосторожности: у Гарри конфисковали волшебную палочку, метлу и плащ-невидимку. Теперь всё это хранилось у Дамблдора. А ещё все в волшебном мире были предупреждены ни в коем случае не обращать заклинания на Гарри Поттера и вообще по возможности не пользоваться при нем магией. Никто из волшебников не знал, как может отрикошетить от Гарри даже самое простенькое заклинание.

Сила Тёмного Лорда спала, крепко запертая в его теле. Гарри никак её в себе не чувствовал, но большинство членов правления, попавших под влияние Фаджа, были убеждены: если юноша начнёт колдовать, магия пробудит Волдеморта и наступит конец света. Конечно же, всё это был бред. «Наверное». Гарри не мог быть ни Томом Риддлем, ни Волдемортом. Как вообще можно было быть кем-то из них, когда у него даже нет волшебной палочки?!

Случившееся с Гарри и вердикт Временного правления потряс всех. Даже Драко Малфой смотрел на него с сочувствием. Хотя, с Драко всё было очень и очень странно. Гарри так и не понял, что происходит с Малфоем, но то, что он спас его от Люциуса, переходило все границы. Когда Гарри вышел из больницы за несколько дней до возвращения домой, от него шарахались все, кроме Драко. Как-то само собой получалось, что они всё время оказывались вместе в последние дни своего пребывания Хогвартсе. Они не разговаривали и не подходили друг к другу близко, но Гарри становилось намного легче от того, что блондин не боится его и держится так же холодно и отстранённо, как и раньше. Даже погружённый в свои переживания, Гарри не мог не удивиться потрясающей выдержке Драко. К Гарриному выходу из больницы надменный слизеринец уже вовсю носил ярлык «Сын особо опасного преступника», но носил его с честью. С гордо поднятой головой. Гарри так не смог бы. Он был рад, что в школе почти никого не осталось, и на него не таращится шестьсот пар перепуганных глаз. Драко повезло меньше. Его заклеймили ещё тогда, когда все ученики были Хогвартсе. Наверняка ему досталось по первое число. Гарри даже испытал нечто сродни сочувствию к сыну человека, хотевшего его убить.

Хотя Гарри в тот момент было не до Люциуса Малфоя. Когда врачи наконец разрешили сыщикам из Министерства допросить Гарри, у того странным образом вылетел из головы эпизод, когда Люциус хотел убить его. Может быть, причиной тому были личные Гаррины душевные терзания. А может быть - Драко, закрывший его собой в тот момент, когда Люциус произносил «Авада...». После этого Гарри потерял сознание и пришёл в себя только в больнице. А после ничто уже не имело значения.

Гарри даже не знал, что его так сильно подкосило - крушение того маленького хрупкого мирка, в котором он жил, или так плачевно завершившиеся первые серьёзные отношения. А может быть, просто ущемлённое самолюбие. С героями так не поступают. Это нечестно. Бесчеловечно.

Сейчас в Гарри наравне с сопливым детским горем прочно сидело какое-то абсолютно взрослое понимание жизни. Третий лишний. В конце концов, Гермиона должна была определиться. Она ничего ему не обещала. Это были лёгкие, ни к чему не обязывающие отношения. Но больно теперь было не от её выбора, а от того, КАК она сделала этот выбор. «Ты должен смириться. Должен привыкнуть к тому, что ты всегда один. Просто прими это, и всё! От одиночества не умирают, Поттер, прекрати жаловаться! В конце концов, остался Снэйп. И Волдеморт. Вот кто всегда с тобой. Чёрт».

~* ~

- Можно? - раздался за дверью голос Эмили.

- Да, конечно, - севшим голосом отозвался Гарри, вытирая одеялом мокрое лицо.

Эмили вошла в комнату, и Гарри стало как-то легче дышать. На ней было яркое летнее платье - зелёное, с крупными белыми ромашками. И что-то блестящее в волосах. Подробностей Гарри разглядеть не мог.

Она поставила ему на колени поднос и приветливо спросила:

- Ну, как ты?

Этот вопрос отозвался пульсирующей болью в плече, и Гарри негромко ответил:

- Спасибо, я в порядке.

- Северус сказал, что вы пробудете тут до конца лета, - Эмили словно не замечала Гарриной зажатости. - Это хорошо. Дом почти всегда пустует. Нам с мужем некогда сюда приезжать.

- С мужем?! - в недоумении спросил Гарри и тут же закусил губу. «Снэйп меня убьёт».

- Да, мой муж постоянно в разъездах. Он археолог... - Эмили коснулась Гарриного плеча. - Кушай, пока не остыло.

- А-а-а... Спасибо, - пробормотал Гарри. Он уже и забыл, что можно услышать нечто подобное. Снэйп обычно ограничивался тем, что просто ядовито интересовался, к чему было разогревать еду, если Гарри снова дожидается, когда всё остынет.

На этот раз на подносе не оказалось гоголь-моголя. «Слава Богу! Никогда больше не буду пить сырые яйца!» Вообще, всё это время Гаррин рацион состоял из жидких, протёртых и отварных блюд. Но сегодня на подносе лежали тосты, а в яичнице оказались кусочки бекона. Да неужели. Наконец-то.

- Ключи от дома будут у Северуса, - сказала Эмили. Она сидела на кровати Снэйпа, стройная, пышноволосая, и Гарри снова пожалел, что не может видеть её лица. - Можете чувствовать себя тут совершенно свободно.

«Свободно! Она что, не знает, что Снэйп не выпускает меня из комнаты?»

- Я завтра уезжаю в Лондон, - продолжала Эмили. - Так что теперь будете хозяйничать тут сами.

При этих словах Гарри чуть не подавился. Можно себе представить. Как они со Снэйпом вместе готовят ужин. Вот семейная идиллия!

- У вас большой дом? - спросил Гарри. Наверное, в этом вопросе нет ничего запретного. Хотя Снэйп в любом случае найдет к чему придраться. А молчать невежливо.

- Для нас с Дэвидом большой, - Эмили помолчала немного и добавила: - Дэвид - это мой муж. Детей у нас нет. А в доме десять комнат.

- Наверное, здесь хорошо на Рождество, - вяло сказал Гарри.

Десять комнат. Десять! А у них со Снэйпом одна спальня на двоих... Даже в доме Дурслей у Гарри был собственный угол. Ребята из Хогвартса наверняка стали бы ещё сильнее его бояться. Ещё бы! Такой сосед по комнате! Обзавидуешься!

- На Рождество здесь всегда бывают гости. Собираются все родственники.

- Здорово, - отозвался Гарри.

- Я безумно рада, что с тобой уже всё в порядке. Всё-таки молодой сильный организм - это немаловажно. А из Северуса мог бы выйти отличный врач, правда?

«Или неплохой палач Инквизиции», - подумал Гарри, а вслух сказал:

- Да, он очень сильный маг.

- Как хорошо, что я смогла быть для вас обоих полезной. Северус так редко просит меня хоть о чём-то.

- А ваш муж не будет против, что мы тут? - спросил Гарри, стараясь поддерживать беседу на нейтральную тему.

- Дэвид? Нет, конечно. Он приезжает завтра в Лондон на несколько дней, а потом снова уедет. Дэвид занимается раскопками в Китае. У меня пока отпуск, но он уже почти закончился, к сожалению, - голос у Эмили был очень огорчённый, но Гарри мог поклясться, что её расстраивает не окончание отпуска, а вынужденный отъезд из-за возвращения мужа.

Эмили наклонилась к нему, чтобы забрать поднос.

- Ты наелся?

- Да, спасибо.

Запах её духов был очень знакомый. Гарри машинально втянул носом воздух. Кофейное масло и зелёное яблоко. Средство от головной боли, которое они готовили на зельеделии в прошлом году. «А кажется, сто лет назад». На вкус - страшная гадость, но запах был приятный. Половина девочек Хогвартса стала использовать зелье как духи, и гриффиндорская гостиная насквозь провоняла этим снадобьем.

- Тебе не нравится запах? - озабоченно спросила Эмили.

- Нет, что вы, очень нравится, - торопливо ответил Гарри.

- Северусу тоже нравится, - Эмили пошла к двери, но на пороге обернулась и спросила: - Я не очень тебя утомила?

Гарри удивлённо покачал головой.

- А можно мне с тобой посидеть?

Гарри медленно кивнул. Неужели у него сейчас будет нормальный собеседник, который на самом деле хочет с ним поговорить?

- Тогда я быстро, - Эмили чуть ли не вприпрыжку выбежала из комнаты.

Гарри остался один. Ничего не понимающий и замороченный. Это что-то новое, наверное. Он всегда думал, что замужняя женщина должна скрывать свои отношения с другим мужчиной. Чёрт знает что...

Эмили вернулась и уселась на Гаррину кровать с явным намерением поболтать. Похоже, Снэйп не очень-то баловал её разговорами. Интересно, о чём сейчас пойдёт беседа?

- Северус не слишком тебя донимает?

Гарри оцепенел. Ещё не легче.

- Э-э-э... А-а-а... - Гарри нервно потеребил одеяло. - Извините. Но я не... Профессору не понравится, если я буду обсуждать такие темы, - он невольно потёр плечо. - А мне с ним жить ещё две недели.

- Ерунда, - беспечно отозвалась Эмили. - Он ничего не сделает. Я его знаю пятнадцать лет и абсолютно уверена: он только пугает.

- И это у него получается весьма убедительно, - пробормотал Гарри.

- Он, конечно, нервный, это правда. Ему тяжело пришлось. Мало кто выдержал бы такое... Но на самом деле он очень хороший. Очень, - тихо повторила Эмили.

- Да, наверное, - пробормотал Гарри.

- Эмили, этому молодому человеку претит ложь во всех её проявлениях. По крайней мере, когда он врёт не мне. Так что не задавай Поттеру вопросов, на которые ему придётся отвечать заведомой ложью, - раздался ядовитый голос Снэйпа.

Профессор раздраженно стащил с себя мантию. Помимо запаха мокрой ткани от Снэйпа за версту несло злобой, и Гарри с облегчением подумал: «Слава Богу, я хоть не ляпнул ничего такого...»

- Северус! Ну как всё прошло? - Эмили немедленно вскочила с кровати и подбежала к нему.

- Лучше не бывает, - голос у профессора был раздражённый и звучал всё громче и яростней, и Гарри очень хорошо почувствовал, что Снэйп находится на грани и уже почти себя не контролирует. - Вот уж не думал, что придётся выслушать всё это. Они подняли даже мои Азкабанские бумаги двадцатилетней давности. Я, видите ли, полгода там провёл! Да, провёл! И хотелось бы увидеть рожи этих чистоплюев, если бы в документах тогда фиксировалось, какие виды пыток ко мне применяли... Нет, это просто потрясающе: половина магов прошла через Азкабан, но никого из них почему-то не считают психически больными. Зато я под психа подхожу по всем статьям, будьте любезны!

- Вот придурки! - возмущённо воскликнула Эмили. - Я ведь говорила, что мне нужно было поехать с тобой!

- Чтобы продемонстрировать им свою шею? Отличная идея, моя дорогая! Думай, что говоришь! - Снэйп снял полотенце со спинки кровати и начал вытирать волосы. - Проклятый дождь... Я всё больше убеждаюсь, что Временное правление выбирали исключительно по одному признаку: полному отсутствию мозгов! Весьма странно, что им не удалось найти доказательств моей причастности к смерти Фаджа!

- Но тебя оставили в школе? - взволнованно перебила Эмили.

- Да. Дамблдор настоял, и они не решились ему возражать.

- Я же говорила...

- Надо было отравить Фаджа ещё в прошлом году... О, какой я пропустил удачный момент! - Снэйп почти застонал от досады. - Маг из него был никакой, но зато ублю... Чтоб ему в гробу перевернуться! Так заморочить головы всему Министерству! Послушаешь, так выходит, что я виновен во всех смертных грехах! Даже приятно, чёрт побери, когда о тебе так думают!

Гарри слушал всё это с открытым ртом. Во-первых, он никогда не видел Снэйпа в таком состоянии. Во-вторых, оказалось, что Снэйп способен на нормальное проявление обычных человеческих эмоций. Надо же...

- Тебе ничего за это не будет, нет? - обеспокоенно спросила Эмили.

- Ничего не будет - это как раз самое то, - отозвался Снэйп. - Все мои многолетние попытки реабилитироваться пошли прахом. Хотя, с другой стороны, всё сложилось именно так, как мы и планировали.

- Слава Богу!

- Но ты бы слышала, что они мне говорили! Они - МНЕ! - Снэйп швырнул полотенце на пол. - Эти безродные, жалкие твари почти вдвое моложе меня! Да они даже Волдеморта не видели ни разу, а учат МЕНЯ,что я должен был, а что не должен был делать!!! Чёрт бы их всех побрал! Конечно, формально они правы. Но не ИМ судить МОИ поступки!

Эмили вздохнула.

- Ну, ладно. Всё это уже позади. Врач подтвердил, что тебе это было необходимо? Он помог хоть немного?

- Не особенно. Он работал экспертом ещё при Фадже. Понимаешь, что я имею в виду, да?

- Кошмар, - согласилась Эмили.

- Скотство, - ответил Снэйп, но Гарри понял, что профессор уже взял себя в руки. - Но если отвлечься от всего этого, то можно сказать, что остальное обошлось... хм... малой кровью. Министерство Германии очень кстати попросило помощи в связи с сильным наводнением. Половине Высокого собрания пришлось срочно убраться в Дрезден, и меня отпустили на все четыре стороны. Весьма благополучный исход. Учитывая все обстоятельства.

- И слава Богу, - ответила Эмили. - О, мне уже пора собираться... Я зайду попрощаться, когда буду готова.

- Хорошо, - Снэйп закрыл за ней дверь и подошёл к Гарриной кровати. - Ну, а с вами что, Поттер? Вижу, вы тут проливали слёзы по своей неудавшейся жизни?

Гарри не ответил. Он знал, что от плача у него всегда краснеет кожа под глазами. Как от аллергии. Никак не отмажешься. Да и что можно было сказать? Вряд ли Снэйп ожидал ответа.

- Если бы вам пришлось пойти на должностное преступление и сознательно нарушить десяток законов, то вы бы не стали рыдать по пустякам.

Гарри опять промолчал. Да, после полугода пыток в Азкабане вряд ли станешь беспокоиться о такой ерунде, как чужие слёзы... «Какие вылезают интересные подробности, а, профессор? Уже не делаете из этого тайны?» Гарри почувствовал, как что-то предательски сжимается внутри. И ему безудержно захотелось написать письмо. Хоть кому-нибудь. Пусть даже Рону и Гермионе. Пусть они опять напишут несколько скупых вежливых строчек, но Гарри хотелось чтобы о нём хоть ненадолго вспомнили НОРМАЛЬНЫЕ ЛЮДИ.

Снэйп разложил на столе какие-то книги и пергаментные свитки. Видимо, собирался заняться написанием очередной части «Вампирологии» или «Практической защиты от чёрной магии». В прошлом году по «Практической защите» Северуса Снэйпа (в четырёх частях) Хогвартс проучился два семестра, и надо было признать, что эти учебники значительно отличались от тех, что писал в своё время Гилдерой Локхарт. Написано было сухо, сжато, почти в виде конспекта, но настолько по делу, что все студенты однозначно решили: Снэйпу надо податься в авторы учебных пособий и прекратить терзать учеников своими специфичными педагогическими талантами. Вот было бы хорошо, если бы Снэйп оставил Хогвартс... Мечты не одного поколения студентов. Но, видимо, придётся терпеть его до последнего дня учёбы... И не всякому так повезёт: заполучить себе Снэйпа в качестве опекуна. Да к тому же ещё в летние каникулы! О да.

- Вы не могли бы закапать мне те глазные капли? - тихо спросил Гарри.

- В бега решили удариться, Поттер? - холодно спросил профессор, не поднимая головы от развёрнутого свитка.

- Я хочу написать письмо, - ответил Гарри.

- Кому же, интересно? - без особого интереса спросил Снэйп.

- Рону Уизли, - тихо, но чётко произнёс Гарри.

- А-а-а, - равнодушно протянул Снэйп. - Я бы порекомендовал вам написать Драко Малфою. Не сомневаюсь, он ответит без промедления и с огромным удовольствием. В отличии от мистера Уизли. Насколько я знаю, у него сейчас другие заботы.

Гарри вспыхнул. Да, Снэйп, определённо не из тех, кто щадит чужие чувства.

- Об этом что, в газетах написали? - сквозь зубы спросил он.

- Не без того, - ядовито отозвался Снэйп, разворачивая ещё один свиток. - Да что газеты, Поттер, о вас уже книги начали писать. Говорят, у магглов они имеют бешеный успех.

Гарри так резко сел, что у него потемнело в глазах.

- А... Вы... Это правда?! Как - книги?

- Нашлись желающие поведать миру о деяниях великого Гарри Поттера. Магглы пришли в дикий восторг. По крайней мере, так говорят. Сам я не имел сомнительного удовольствия ознакомиться с этими произведениями, но могу себе представить... Так что примите мои поздравления. Я бы на вашем месте потребовал гонорар за использование своей биографии.

Гарри потрясённо посмотрел на размытый силуэт учителя. О Боже. Книг ему только не хватало. «Господи, как я буду учиться в этом году? Мне же прохода не дадут!»

- Не беспокойтесь, Поттер, для этого вас слишком сильно боятся, - равнодушно ответил Снэйп, шурша страницами.

- Но мне в самом деле нужно написать письмо, - Гарри постарался говорить спокойно, но голос у него предательски дрожал.

- Я понимаю, что слушать мои слова вы всегда считали ниже своего достоинства, но внемлите моим мольбам хотя бы раз в жизни. Не унижайте себя. Уйдите достойно. Чтобы потом, оглядываясь назад, не сгорать со стыда за собственную глупость.

Этот холодный циничный голос резал Гарри, как нож. Глупость? Глупость?! Да разве он может понять...

- Поверьте, Поттер, я понимаю вас, как никто другой, - вдруг сказал Снэйп, и в его голосе прозвучало что-то настолько выстраданное и наболевшее, что Гарри сразу перестал беситься и невольно прислушался. - Первая девушка - это ещё не всё в жизни. Не стоит принимать первый сексуальный опыт за первую любовь. Не путайте эти вещи.

Гарри проглотил застрявший в горле жёсткий комок и тихо спросил:

- Я... Я могу уехать к Дурслям?

- Не можете, - с пониманием ответил Снэйп.

- Почему?

- Потому что вас хотят убить.

- Убить? - растерянно переспросил Гарри. - За что?

Снэйп со вздохом встал из-за стола и подошёл к его кровати.

- А вы не догадываетесь?

- Нет... Упивающиеся? - неуверенно спросил Гарри.

- Я бы сказал, что теперь Упивающиеся должны беречь вас, как зеницу ока, - ядовито сказал Снэйп, отвесив ему насмешливый поклон. - Нет, Поттер, вас хотят убить те, кто вёл борьбу с Тёмным Лордом.

Гарри показалось, что он сходит с ума.

- Но... Почему?

- Потому, что по их разумению, Волдеморт внутри вас живёт и здравствует, и это грозит всеобщему покою и счастью. Если бы Дамблдор столь вовремя не послал меня на ваши поиски, вас бы уже не было на свете.

Гарри потёр лоб. Да. Кажется, он начинал что-то понимать.

- Значит, те люди в баре были...

- Наняты ими, - подтвердил Снэйп. - Правильно. Эти доблестные вояки побоялись применить магию и решили убить вас простым маггловским способом. Вы получили повреждения, которые непременно привели бы вас к смерти, приди я хоть на полчаса позже. Но я успел. Никто не подозревал даже, что я решусь использовать ритуал сан-жун, чтобы спасти вашу бесценную жизнь. Вряд ли кто-нибудь рассчитывал, что я сделаю это. Слишком уж высока цена. Но я не мог позволить вам умереть от ножевых ран каких-то магглов. Это, знаете ли, для мага моего уровня было делом чести.

У Гарри сердце забилось сверху вниз. Снэйп сел с ним рядом и продолжил ровным спокойным голосом:

- Сегодня я отчитывался перед правлением о проделанной работе. И о том, как я посмел использовать запрещённый вид лечения, чтобы не умереть после вашего воскрешения. Думаю, что суть вы уже поняли. Дамблдору досталось не меньше. Конечно, ему они не осмелились говорить всё то, что сказали мне. Но они были в бешенстве от того, что я не дал вам умереть. Это было настолько хорошо видно, что даже слов не требовалось. Министерство, хоть и не заявляет об этом вслух, но всеми фибрами души жаждет вашей смерти, Поттер. Ничто не обрадовало бы их так, как ваша тихая кончина. Ничуть не удивлюсь, если эти люди были наняты ими. На сей раз попытка сорвалась. Но я уверен, что они будут пробовать ещё. На этой комнате стоит заклинание заговорённых пут. Убрать их могут только Дамблдор и я - путы заговорены нашими палочками. Эмили смогла войти сюда только потому, что я её впустил. Когда она уедет, проход снова будет блокирован. Этим стенам не грозят пожары, взрывы, землетрясения и никакая магия. Так что вы находитесь в полной безопасности, пока сидите в комнате. Придётся вам как-нибудь пережить эти две недели в моём обществе. В ваших же интересах не высовывать отсюда носа.

- Но я тут сойду с ума! - не выдержал Гарри. - Можно мне хотя бы читать?

Потом он сообразил, что обеспокоен совсем другими проблемами, а вовсе не тем, что его хотят убить. Да, он не слишком перепуган. Его всю жизнь пытаются убить. Это давно сделалось своеобразной традицией. Гарри жил с этим седьмой год, и сообщение учителя не стало для него новостью.

- Под словом «читать» вы вероятно, подразумеваете очки, - произнёс Снэйп негромко.

- Что угодно. Найдите мне какое-нибудь занятие. Любое, - Гарри решительно поглядел на него.

- Посмотрим, Поттер, - отозвался профессор и вернулся за стол.

Вскоре Эмили забежала попрощаться. И Гарри остался один на один с Северусом Снэйпом.

Глава 8.

«Выпусти меня в мир. Выпусти. Ты же понимаешь, что слишком слаб, чтобы бороться. Они убьют тебя, если ты не воспользуешься моей силой. Они убьют нас обоих! Вырвись из этого плена, сотри границу. Дай мне выход. Я смогу тебя защитить. Ты - это я. Мы с тобой ОДНО. Мне нужно твоё тело. А взамен я положу к твоим ногам весь мир. Они все будут ползать перед тобой, как жалкие псы. Выпусти меня. Выпусти».

Гарри в ужасе вскочил. Мокрый, трясущийся. С прилипшими к лицу волосами и бешено колотящимся сердцем. Это был сон. Сон.

- О Боже, - выдохнул он, прижимая ладони к груди.

В привычном тумане плыла комната, освещённая мягким оранжевым светом ночника. Гарри посмотрел на пустую соседнюю кровать.

- Профессор! - крикнул он и ужаснулся тому, как истерично прозвучал его голос в звенящей тишине спальни.

Снэйп вышел из ванной, облачённый в длинный чёрный халат.

- Что случилось?

- Я... Кажется, приснилось... - заикаясь, выдавил из себя Гарри.

- Плохой сон?

Гарри несколько раз кивнул.

- Ничего страшного, - спокойно отозвался Снэйп, подходя к своей постели. - Это всего лишь сон, не обращайте внимания.

- Это был не просто сон, - с трудом выговорил Гарри. - Я чувствовал ЕГО. ОН хочет вырваться.

- Кто? - непонимающе спросил Снэйп, застыв с одеялом в руках.

- Волдеморт! - всхлипнул Гарри и закрыл лицо руками.

Снэйп решительно сел с ним рядом и одним резким движением отнял трясущиеся руки от Гарриного лица.

- Поттер. Поттер, посмотрите на меня. НЕТ НИКАКОГО ВОЛДЕМОРТА. ВОЛДЕМОРТ МЁРТВ. Вы его сами убили. Помните?

- Но он говорил со мной! - вхлипнул Гарри.

- ЭТО БЫЛ ПРОСТО СОН. Волдеморт умер. Внутри вас находится не он, а его магические способности, которые сами по себе ничего не могут. Они не обладают разумом, Поттер. К этой магии прилагаются ваши мозги. Но если вы будете продолжать в том же духе, то очень скоро потеряете то немногое, что ещё осталось у вас в голове, - язвительно закончил Снэйп и отпустил Гаррины руки. - Ложитесь и постарайтесь заснуть.

Гарри с сомнением посмотрел на профессора.

- Это... правда?

- Что правда?

- Этот сон ничего не значит?

- Все сны что-нибудь значат, Поттер. Про ваш могу сказать лишь одно: вам надо попить успокоительного на ночь. Завтра я его для вас приготовлю.

Снэйп начал подниматься, но Гарри, всё ещё под впечатлением от сна, отчаянно уцепился за учителя.

- Пожалуйста, посидите со мной.

- Поттер, вам мало того, что мы с вами находимся в одной комнате? - нетерпеливо спросил Снэйп.

- Это не одно и тоже. Ну, пожалуйста, сэр!

- И долго вы предлагаете мне так сидеть?

- Побудьте со мной. Прошу вас. Мне страшно, - прошептал Гарри. Это была правда. Это было хуже, чем умирать. А что, если это всё-таки не просто сон?

- Мистер Поттер, я не могу сидеть здесь с вами всю ночь, у меня болит спина, и мне хочется лечь. Если вас не затруднит, объясните, каких конкретных действий вы от меня ожидаете.

Гарри растерялся от этого вопроса. «Действий? Да. Наверное, я всё-таки чего-то хочу. Но чего? О... Нет, я даже не решусь это предложить». Внутри всё замирало и трепетало. Он дрожал, как в лихорадке, и больше всего сейчас хотелось, чтобы кто-то обнял его и утешил. Сказал ему, что никакой опасности нет, что всё в порядке... «Господи, я не смогу заснуть...»

- Подвиньтесь.

Гарри нерешительно поднял голову.

- Что?

- Я неясно выражаюсь? - раздражённо спросил Снэйп.

Гарри, не очень веря в то, что происходит, торопливо сполз на самый край постели. И Снэйп молча лёг с ним рядом.

Кровать была не предназначена для двух взрослых людей, поэтому они оказались тесно прижаты друг к другу. Гарри замер, всем своим существом ощутив чужое тело рядом с собой. «Как странно... Странно. Ещё днём я жаловался, что у нас одна комната на двоих. А сейчас я лежу с ним рядом, и мне так... Хорошо?...» Они оба лежали на боку, лицом друг к другу, на очень узкой для двоих кровати. Матрас предательски прогнулся в середине, и Гарри тихонько скатился прямо к профессору на грудь. В нежный горьковатый запах сандала, мяты и полыни. Чёрный бархат халата прижался к его лицу, и Гарри чуть заёрзав, ткнулся носом в прохладную гладкую кожу, влажно пахнущую недавно принятым душем. Снэйп сделал какое-то неуловимое движение, словно собираясь отодвинуться, но Гарри умоляюще стиснул дрожащими пальцами плотную ткань. «Нет, ну пожалуйста, пусть останется так…» И Снэйп не отодвинулся от него и ничего не сказал по поводу Гарриной руки, судорожно сжавшей его воротник. Сильное большое тело словно впитало в себя все Гаррины страхи. Дрожь внутри прошла, и дышать стало легче. «Со мной ничего не случится. Я в полной безопасности. С НИМ». Гарри не помнил, как заснул, но никаких снов ему больше не снилось.

~* ~

«Вот, оказывается, как это... Когда просыпаешься с кем-то в одной постели». Спросонок он медленно приходил в себя и с удивлением начинал вникать в ситуацию. Ночи в мотеле не шли ни в какое сравнение с сегодняшней. Там у них была большая кровать, в которой места с излишком хватило бы на четверых. А тут...

Нет. Всё было вполне пристойно. Они остались в той же позе, в которой Гарри отключился вчера вечером. За исключением одной детали. Гаррина пижамная куртка слегка задралась, и на его голом боку лежала ладонь Снэйпа. Гарри перевёл дыхание. «Это... Это как-то...» Он слегка отодвинулся, чувствуя странное беспокойство, и чужая рука мягко скользнула по его боку. По телу побежали мурашки. «Ой. Почему это так... Я, наверное, сошёл с ума, да?» Гарри поднял голову, и Снэйп убрал руку. Не очень быстро. И Гарри почему-то сразу расслабился. Было бы странно пролежать вместе всю ночь и ни разу не коснуться друг друга. Что такого. Ведь тесно...

- Доброе утро, - прошептал Гарри. Он никогда в жизни не сказал бы такое Снэйпу, но учитывая их сегодняшнее довольно тесное соседство...

- Шутить изволите? - Снэйп сел, держась за шею. - Мерлин...

- У вас что-то болит? - несмело спросил Гарри.

- ЧТО-ТО! - Снэйп поднялся, со стоном потирая за поясницу. - У меня болит ВСЁ! Полночи потратил на то, чтобы не грохнуться с этой кровати, теперь целый день не смогу нормально... Что смешного я сказал?

Гарри отчаянно замотал головой:

- Простите, сэр!

- Вам очень весело, я понимаю. Но я уже не так молод, чтобы спать в подобных условиях... На что я только не иду ради вас, Поттер! У меня есть хоть небольшая надежда, что вы всё это оцените?

Гарри почему-то снова стало смешно. И немного стыдно. И жаль его. А ещё...

- Вы ошибаетесь, - сказал он вдруг. «А что такого? Разве нет?»

Снэйп, кажется, удивился.

- Ошибаюсь? - его рука с расчёской застыла в воздухе, не коснувшись волос. - Насчёт чего же я ошибаюсь, мистер Поттер?

- Насчёт возраста. Я думаю, что вам ещё рано думать о старости.

- Боюсь, вы просто позабыли, как я выгляжу, - насмешливо отозвался Снэйп. - Если бы вы хоть немного верили в то, что говорите, я немедленно вернул бы вам очки.

- Вы серьёзно?

- А вы разве когда-нибудь слышали, как я шутил?

Гарри смутился, но решил идти до последнего. Ему даже стало интересно, как Снэйп себя поведёт. В любом случае, терять было всё равно нечего.

- Тогда вам, наверное, не стоит отдавать мне очки, сэр.

- Неужели? - голос учителя прозвучал немного заинтригованно. - Почему же?

- Потому что тогда я наверняка замечу в вас недостатки, которых сейчас не вижу. А мне бы этого не хотелось.

Снэйп молча наклонился к нему и взял Гарри за подбородок.

- Ну, что ж, - прошептал Снэйп каким-то странным голосом, от которого у Гарри почему-то перехватило дыхание. - Тогда, пожалуй, не стоит торопиться возвращать вам зрение.

Гарри почувствовал, как прилила кровь к щекам, и медленно отодвинулся от нависающей над ним чёрной фигуры.

- Ваши странности начинают переходить все границы, - Снэйп выпрямился. - Я всерьёз обеспокоен вашим душевным здоровьем. Конечно, я стараюсь списывать всё это на сан-жун, но Поттер, я сам через него прошёл, и со мной ничего подобного не было!

Гарри невольно открыл рот:

- Вы... Вас тоже так лечили?

- Неужели вы думаете, что я стал бы применять к другим то, чего не пробовал сам? Я убеждённый практик, и меня всегда интересовала нетрадиционная магия... Заклинания под силу вызубрить любому идиоту, для этого большого ума не требуется. Есть куда более сложные виды магии, где обходятся без палочки. Не на все случаи жизни подходят заклинания и взмахи руками. Всё остальное, без сомнения, гораздо опаснее, но куда более действенно... Для Тёмного Лорда ничего не значили какие-то там десять лет, поэтому он не скупился на практические занятия. Так что за ваше чудесное спасение вознесём благодарности Волдеморту, потому что именно он научил меня ритуалу сан-жун.

Блин! Чтоб тебе провалиться! Снэйп, похоже, говорит это специально, чтобы его помучить! Приятная новость: быть обязанным жизнью магу, истреблявшему людей тысячами!

- Вы глупец, Поттер, если вас это расстроило, - с сожалением произнёс Снэйп. - Верх идиотизма не использовать полученные знания. Какой тогда смысл учиться? В таком случае просто незачем тратить на это силы и время. Конечно, цена была высока, но за несколько лет служения Волдеморту я получил столько знаний, сколько не дали бы мне все магические школы, вместе взятые.

- Волдеморт был убийцей, - прошептал Гарри. - Ни одно знание на свете не стоит жизни человека.

- Очень может быть... Но смотря какого человека. Я бы не подписался за всякого, - спокойно сказал Снэйп. - Увы, Поттер, да, я не разделяю ваших великих идей. Я ни от кого не скрывал и повторю ещё раз: Волдеморт был гением. Хоть я ни в коей мере не одобряю тех методов, которыми он пользовался для достижения своих целей. Любая жестокость должна быть обоснованной, не так ли?

- Не знаю, - Гарри пытался собраться с мыслями. Разговор, начавшийся, как шутка, стал слишком тяжёлым и серьёзным. - А то, что вас пытали в Азкабане... Эта жестокость была обоснована?

- Даже более чем. Я состоял в пыточной бригаде. В одной из самых действенных в гвардии. На меня никто не накладывал заклятия подвластия. Выполняя приказы, я всегда имел весьма точное представление о том, что делаю. И если бы в своё время обстоятельства не сложились столь печально, я бы сейчас не трясся за жалкое место учителя, чтобы сохранить репутацию в глазах правления. У меня была бы другая, куда более интересная должность... При дворе Тёмного Лорда... Ну что, Поттер, если бы вы всё это узнали вчера, стали бы так настойчиво укладывать меня в свою невинную постель?

- Вы не верите в то, что говорите, - тихо сказал Гарри. - Не может быть, чтобы вам все это нравилось... Вы... Это не... Так быть не может. Вы же рисковали жизнью, чтобы помочь Сопротивлению. Вы спасли меня, хотя сами могли погибнуть. Вы спасли Блэка!

- О чём до сих пор сильно сожалею, - холодно отозвался Снэйп.

И Гарри понял, что контакт снова безнадёжно прерван. Стоило лишь упомянуть о том, что все действия Снэйпа идут в разрез с его же собственными словами, как разговор немедленно сошёл на нет. «Да и какое мне в конце концов дело? Он действительно сволочь... И незачем искать ему оправдания...»

- Мне льстит, что вы пытаетесь объяснить мои деяния благородством и отвагой, но Поттер, честное слово, я не хочу, чтобы вы заблуждались на мой счёт. Не далее, как неделю назад я отказался геройски умереть от инфаркта и нарушил закон, чтобы выжить. Так что...

Гарри не хотел этого слушать. Это было невыносимо. «Лучше бы он молчал. Или язвил. Или... Что угодно! Зачем он говорит таким тоном? Такие вещи... И почему меня это так задевает?!»

- Я никогда не был сторонником безмозглого геройства, поэтому до сих пор и не прославил своё имя. В отличии от вас, мистер Поттер. Я привык работать тихо. Предварительно всё хорошо обдумав, рассчитав и тщательно взвесив. Видите, алхимия - очень полезная наука. Когда привыкаешь к порядку в одном деле, становится сложно действовать по-другому во всём остальном. Жаль, что из всех гриффиндорцев могу отметить это качество только у мисс Грэнжер. И весьма прискорбно, что великий Гарри Поттер не может похвастаться ничем подобным.

Гарри уже почти болезненно хотелось, чтобы этот разговор закончился. Чёрт, как глупо: изнывать без общения, а когда это самое общение тебе вдруг дают, не знаешь, куда от него деваться...

- Ладно, Поттер. Не засоряйте себе мозги. Они у вас и так полны разного хлама... - холодно сказал Снэйп и протянул ему...

- О... Это можно взять?! - Гарри отчаянно щурился, опасаясь, что это всего лишь игры его никчёмных глаз.

- Если считаете, что обойдётесь, то...

- Нет!!! - Гарри схватил очки и немедленно надел их на себя. Зрение!!! НАКОНЕЦ-ТО!!!

Снэйп с кривой усмешкой взирал на него с высоты своего немалого роста. Гарри сообразил, что улыбается, как идиот, и постарался сделать серьёзное лицо. Но это ему не очень удалось, потому что Гарри смог наконец-то разглядеть Снэйпа, и вид последнего вызвал у него... самое настоящее потрясение. Во-первых, можно было с уверенностью сказать, что учитель выглядит чуть ли не моложе, чем в тот год, когда Гарри поступил в Хогвартс. Во-вторых, Снэйп стал... живым. Здоровым. И, даже, наверное... привлекательным? Бред. Бред? Да. Но тем не менее... Никаких кошмарных теней вокруг глаз, никакой болезненной истощённости, ни морщин, ни смертельной бледности, ни... Ничего. Просто гладкая матовая кожа. И какие потрясающие глаза! Блестящие. Яркие. Человеческие. А волосы? Они почему-то больше не болтались сосульками. Они были красивыми. Чистыми. И слегка завивались на концах. И от этого странным образом изменилось лицо. Оно стало... Оно было...

- Ну что, не слишком вызывающе? - насмешливо спросил Снэйп.

«Снэйп? Нет, это он. Он. По крайней мере рост и голос его...»

Спустя какое-то время Гарри сообразил, что так пялиться - это уже верх неприличия. Когда всё-таки получилось отвести взгляд, потребовалось немалое усилие воли, чтобы не спросить, как Снэйпу это удалось.

- Можете ничего не говорить, Поттер. Вчера в Министерстве мне всё сказали. Что во мне нет ничего святого, что я по натуре преступник, что моё место в Азкабане, и что-то ещё такое же скучное. На эпитеты они не скупились. Такие вот благодарности я получаю из года в год, а вы ещё жалуетесь, что вас не понимают и не оценивают по достоинству... Вот уж воистину, если бы каждого из ныне живущих ценили по достоинствам, то жизнь на Земле превратилась бы в сплошную скуку. Бутерброды на завтрак вас устроят? Я не помню заклинание для омлета. Уже несколько лет его не использовал... Это мотание головой означает да или нет? Да? Отлично.

Снэйп вышел из комнаты. Гарри обалдело посмотрел на закрывшуюся за преподавателем дверь. Но как?! Что это? Какова цена этой внешней привлекательности? Запрещённая магия? Зелье из крови девственниц и некрещеных младенцев? Гарри припомнил, что такое жуткое снадобье когда-то давно применяли для омоложения, но вот уже несколько веков готовить это зелье запрещалось под страхом смертной казни. Нет. Тут дело не в зелье...

В Гарриной голове замелькали обрывки фраз, догадки, смутные воспоминания... Кровь. Вампир в преподавательском составе. Нарушенный закон. Преступление. Правление. Дамблдор. Эмили. Вот что она ему предлагала. Кровь. Это ему помогло. О Боже. Да, надо отдать Снэйпу должное: отбивался он честно и довольно долго. Гарри даже почему-то был уверен, что если бы не крайние обстоятельства, Снэйп не стал бы этого делать. Пить кровь. Вот. Ну, конечно. Всё просто. «Я - Тёмный Лорд, а мой опекун - вампир, спасший мне жизнь с помощью магии Того-Чьё-Имя-Нельзя-Называть. И почему меня это совсем не трогает? Я всю ночь провёл в одной... о... кровати с вампиром. Святое небо. Что там Снэйп говорил про хлам в мозгах?»

Гарри молча поел, прикидывая, захочет ли Снэйп ответить хоть на один из интересующих его вопросов. «В конце концов, я, наверное, имею некоторое право знать, что происходит».

После завтрака Снэйп выдал Гарри пару увесистых книг.

- Надеюсь, вам этого хватит до конца месяца, - профессор забрал у Гарри поднос и вышел.

Ну, и это лучше, чем ничего. После двух недель томительного лежания и вынужденного ничегонеделания сойдут и исторические романы. (Чего ещё можно было ожидать от Снэйпа!) Хотя Гарри был не большой охотник до чтения серьёзной литературы, но в сложившейся ситуации можно было начать читать даже прошлогодние конспекты...

Снэйп вернулся уже не в халате, а в джинсах и футболке. И Гарри впервые (будучи в очках) увидел, что скрывали под собой профессорские одеяния. Ну кто бы мог подумать! Гарри всегда казалось, что Снэйп с возрастом отяжелел и обрюзг, как все крупные мужчины, но глядите-ка... Ничего лишнего. Такой подтянутый, оказывается... Очень красивые руки. И ещё ему очень шли все эти маггловские вещи. И вообще, он выглядел... не как учитель. Совсем. Надо же.

Гарри встал с кровати и робко подошёл к столу, за которым Снэйп опять устроился со своими рукописями и справочной литературой.

- Профессор.

Снэйп поднял голову и нетерпеливо посмотрел на него. «Чёрт возьми, какие глаза. Почему я раньше никогда не замечал?..»

- Я хотел спросить... - Гарри почему-то сильно смутился. - Мне же понадобятся учебники... И всё остальное. Как я это буду покупать?

- Для вас уже всё приготовлено, - коротко ответил Снэйп.

Гарри опустил глаза и пробормотал:

- Понятно.

- Вам что-нибудь ещё?

- Нет... Я...

Снэйп отложил перо.

- Ну не тяните, Поттер, что у вас за идиотская привычка?

- Я хотел... То, что с вами произошло. Это... Как это получилось? Что вы сделали?

Снэйп смерил его взглядом от которого Гарри почему-то почувствовал себя чем-то съедобным.

- Поттер, если вас так беспокоит моё вампирское начало, то расслабьтесь: обычная кровь меня не интересует. Так же, как кровь магов, вампиров, оборотней, единорогов, Тёмных Лордов и всех прочих. Можете спать совершенно спокойно.

- Значит, Эмили не относится ко всем прочим, да? - негромко спросил Гарри.

Снэйп помедлил с ответом. Гарри уже было решил, что профессор промолчит, но нет:

- Эмили - дампир. Дампир под моей личной меткой. Не спрашивайте, как это произошло. Вы хотели знать ответ. Вы его получили. Детали не имеют для вас значения.

Дампир. Ребёнок, зачатый вампиром и смертной женщиной... Гарри знал, что кровь дампира считается самой вожделенной субстанцией для вампиров. Почти как слёзы феникса или кровь единорога для человека. Понятно.

- А что значит личная метка? - спросил Гарри.

- Это значит, что дампир находится под моей защитой, и никто другой не имеет права тронуть мою собственность.

«Собственность. Хотя, наверное, Эмили должна гордиться тем, что её так высоко ценят...»

Гарри опустил глаза. «Раз он всё-таки мой опекун, то, наверное, ничего, если я спрошу что-нибудь на отвлечённую тему... Если уж он ответил про дампира... И вообще, учитывая всё... ммм... то, о чём лучше не вспоминать...»

- Сэр.

- Что ещё?

- А что вы делаете, когда отдыхаете?

Снэйп уставился на него так, что Гарри невольно отступил от стола.

- Поттер, вам что, принципиально важно знать ответ?

- Извините... - прошептал Гарри смущённо. - Мне просто интересно. У вас ведь бывает отпуск.

- Бывает. Официально я сейчас в отпуске, - Снэйп выразительно посмотрел на него. - Раз уж вы так любезно спрашиваете.

Гарри покраснел.

- О... Я... Я ведь не виноват.

- Не хватало еще вам быть виноватым, - холодно ответил Снэйп. - Если у вас ко мне всё, то будьте добры меня не отвлекать. Хотелось бы успеть как можно больше до начала учебного года, потому что потом у меня почти не будет времени.

- А что вы пишете? - несмело спросил Гарри.

- Третью часть «Вампирологии», - холодно ответил Снэйп, не поднимая головы.

Гарри посмотрел на профессора, на разложенные по столу бумаги и с чисто детским упрямством спросил:

- А всё-таки чем вы занимаетесь, когда не работаете?

- ЧИТАЮ, Поттер, - тихо, но очень выразительно ответил Снэйп и уткнулся в справочник.

- Понятно, сэр, - прошептал Гарри и отошёл от стола.

«Кажется, я требую от него слишком много. Он не обязан со мной разговаривать. Надо радоваться, что он хотя бы ТАК со мной общается. И всё-таки, опекун - это, наверное, нечто большее, чем ЭТО. По крайней мере Сириус хоть был не против со мной поболтать...»

Гарри прилёг на кровать и взял книгу, но открывать её не спешил. Фигура сидящего за столом Снэйпа интересовала его гораздо сильнее, чем исторический роман про восстание оборотней.

Странно. Как всё странно... Ведь несмотря ни на что Снэйп всё равно остался Снэйпом. Даже если он стал выглядеть немного... ну, не так плохо, как раньше. Наверное, он всегда таким был, просто сейчас у него стал здоровый цвет лица, вот и всё. И волосы, конечно. И ещё отсутствие этих убийственно чёрных одеяний... Гарри вдруг вспомнил, как они целовались в ту ужасную ночь в мотеле. И как он сам осознанно поцеловал Снэйпа. («Нет, этого не могло быть. Ну пожалуйста, этого ведь не было на самом деле, правда?») Воспоминание об этом почти стёрлось, но зато Гарри очень отчётливо помнил колючий бархат под щекой и запах влажной чистой кожи. И прикосновения этих красивых рук во время ежедневных осмотров...

«Чёрт возьми». Гарри покраснел, но тело словно было закутано в тёплый мягкий кокон, и эти мысли его ничуть не трогали... Слава Богу. А в голове внезапно мелькнула догадка: «Притупляющее зелье. Та горьковатая штука, которой Снэйп меня поит перед сном каждый вечер. Но чёрт возьми, я что, такой сексуально озабоченный? Если меня не трогать, то я не...» Гарри посмотрел на хищный, резко очерченный профиль учителя. На тёмно-серую футболку, облегающую его плечи и широкую грудь. Светло-голубую ткань джинсов, плотно охватывающую узкие бёдра. «Гарри. Гарри?! ГАРРИ!!! О ЧЁМ ТЫ ДУМАЕШЬ?! Это же МУЖЧИНА!!!» По крайней мере, обнимать его было приятно. И спать с ним рядом тоже. «Да, Гарри Поттер. Очень предусмотрительно со стороны Снэйпа давать тебе это зелье».

- Поттер, у вас ещё будет много времени налюбоваться на меня. Займитесь лучше книгами, - не поднимая головы от свитка, процедил Снэйп сквозь зубы.

Гарри покраснел, как рак, и торопливо открыл роман.

«Лунное Затмение». Наверняка, содержание не столь впечатляющее, как название. Но делать нечего.

Первые десять страниц Гарри прочитал, не понимая почти ни слова. Написано было нудным архаичным слогом. На третьей странице подробных описаний скалистого берега с укреплениями Гарри спёкся и решил было, что при всём желании не сможет осилить это произведение. Но к своему огромному удивлению, постепенно заинтересовался сюжетом, и незаметно роман его увлёк. Оказалось, весьма приятно занять мозги хоть чем-нибудь, и узнать, что кому-то два века назад было так же паршиво, как и ему самому. Это утешало.

~* ~

Следующие десять дней Гарри только читал. Он поселился сначала на берегу Ла Манша, где в восемнадцатом веке шли восстания вервольфов, а потом провёл неделю в Древней Греции среди богов и героев. Это оказалось весьма захватывающе.

Роман «Великая Битва» про войну богов и титанов проглотился одним махом. К концу книги Гарри начал понимать, почему Снэйп предпочитает проводить отдых за чтением. Кстати, это было очень удобно ещё и потому, что Гарри совсем не испытывал желания общаться. За эти дни они со Снэйпом почти не разговаривали, что в полной мере устраивало обоих. Странно, но именно это молчание стало тем самым контактом, которого Гарри никак не мог установить со своим новоявленным опекуном. К тому же теперь Снэйпа никто не отвлекал глупыми вопросами, и он наконец-то получил возможность спокойно поработать над своим учебником. Это весьма положительно отразилось на его настроении, и Гарри за все десять дней ни разу не услышал ни одного саркастичного замечания в свой адрес. Похоже, что Снэйп вообще мог молчать сутками и не испытывать никаких проблем. Так что соседство с ним стало вполне терпимым.

- Поттер, час ночи, вы собираетесь ложиться? - спросил Снэйп, приподняв голову с подушки.

Первая фраза за два дня.

- Мне осталось две страницы, - машинально отозвался Гарри, не отрывая глаз от страницы.

Снэйп ничего не ответил, и Гарри принялся за финальный монолог Зевса и Геры. Это он читал уже не слишком внимательно. Что здесь может быть важного? Просто разговор мужа и жены. Ведь всё закончилось. Роман дочитан, и завтра снова придётся плевать в потолок...

«- Но ты же понимаешь, что закончена только эта битва, а не наша жизнь. Ничто не может быть кончено, пока смерть не забрала нас».

На этом месте Гарри вдруг словно споткнулся и резко захлопнул книгу, так и не дочитав последней страницы. Внутри у него всё похолодело. «Ничто не кончено». Через четыре дня ему предстоит вернуться в Хогвартс, и это станет самым ужасным испытанием всей его жизни. Каково это - находиться среди людей, которым нет до тебя никакого дела? «Среди тех, кто желает мне смерти и боится меня сильнее смерти». Что же это будет?

Гарри погасил свет, снял очки и уполз под одеяло.

«Я идиот. Как я не подумал об этом раньше?! Почему не отказался? Надо было настоять. Не заканчивать школу. Поселиться в маггловском мире и навсегда забыть... Раньше всё было понятно: в Хогвартсе у меня были друзья. А теперь? Что удерживает меня там? Дамблдор. И... Ну, ладно, да. И Снэйп. Они относятся ко мне так, словно ничего не случилось. Но этого вряд ли хватит, чтобы протянуть там девять месяцев одному».

Ничто не кончено, пока не пришла смерть. Как это верно. Но ведь смерть всегда ходила за Гарри следом. На этот раз Снэйпу удалось спасти его. А если что-то случится со Снэйпом? «А если с Дамблдором? Ведь это благодаря ему я ещё жив. Что будет со мной тогда? Как жить дальше? И зачем?»

- Поттер.

Гарри вздрогнул и посмотрел на соседнюю постель.

Снэйп глядел на него, приподнявшись на локте.

- Хотите снотворного?

- Хочу, - тихо ответил Гарри.

Снэйп встал, накинул поверх пижамы халат и вышел из комнаты. Гарри надел очки и посмотрел на часы. «Без пятнадцати два. Сколько же я проворочался! Почти час. Неудивительно, что Снэйп предлагает мне снотворное. Стыдно, конечно, но думать обо всём этом просто невыносимо, а заснуть не получается. Уж лучше отключиться, и всё...»

Снэйп вернулся со стаканом, полным какой-то очень тёмной жидкости, пахнущей хвоей и болотом.

- Я быстро засну? - спросил Гарри и обнаружил, что голос у него почти неприлично дрожит.

- Через десять минут.

Гарри взялся было за стакан, но зелье тут же сильно плеснулось и едва не плюхнулось на одеяло. Ага, ещё и руки дрожат. Истерика налицо...

Снэйп молча обхватил стакан поверх Гарриных трясущихся пальцев. Очень удачно и вовремя... И Гарри внезапно захотелось, чтобы эта рука сжимала не только его пальцы. Вот если бы можно было его обнять... И чтобы он обнял в ответ...

Учитель поднёс стакан к его рту, и Гарри случайно коснулся губами руки Снэйпа. Это было неожиданно, и на мгновение Гарри замер. Но отстранился очень медленно. А когда допил снотворное, то ещё раз задел губами холодную мягкую кожу. Наверное, это вышло случайно. Вкус у зелья был кисловатый, но не противный, только слегка защипало язык. И тело сразу начало наливаться свинцом.

- Если ещё будут проблемы со сном - лучше скажите сразу, - тихо сказал Снэйп.

На этот раз в его голосе не прозвучало ничего, что Гарри слышал обычно. Ни злой иронии, ни раздражения, ни ярости. Просто голос, очень приятный для слуха.

- Спасибо, - прошептал Гарри.

Снэйп ничего не ответил. Да и вряд ли Гарри требовались его ответы. Что бы учитель ни сказал - сейчас это ничего не изменило бы. Потому что ни к кому ещё Гарри не испытывал такой искренней благодарности.

~* ~

Оставшиеся четыре дня прошли у Гарри в борьбе поочередно то истерикой, то с депрессией. Снэйп не трогал его, и Гарри был ему за это благодарен. Можно было сколько угодно рыдать в ванной, часами тупо пялиться в одну точку и бесцельно слоняться по комнате из угла в угол. Снэйпа это не раздражало. Похоже, его вообще полностью устраивало всё в этой жизни, лишь бы его не отвлекали от работы.

В ночь с тридцать первого августа на первое сентября Гарри не сомкнул глаз и провалился в какое-то болезненное забытьё только под утро, когда начало светать. Единственное, чего ему безумно хотелось - никогда отсюда не уезжать. Но это, конечно же, было невозможно. Снэйп ещё вчера вечером принёс Гарри его одежду - вычищенную, отглаженную, все пуговицы на месте, исчезла модная прореха на штанине джинсов, куда-то испарились спущенные петли на рукаве свитера. «И дырки от ножей...» Кроссовки выглядели как новые. Интересно, каким заклинанием всё это делается? Хотя какая теперь разница, ведь у него всё равно больше нет волшебной палочки...

Снэйп разбудил его ровно в девять. Получается, что в эту ночь Гарри спал только два часа. Ну почему нельзя выспаться впрок? Надо же, проспать мёртвым сном столько времени и всё равно страдать от недосыпания...

- Ваша форма, вещи, сова - всё это будет дожидаться вас в школе, - сказал Снэйп. Он был уже в своих привычных чёрных одеждах, только пока без мантии. - Приводите себя в порядок. Мы должны быть у барьера вовремя. Вот ваш билет, немного денег и тёмные очки для улицы.

Снэйп выложил все эти предметы перед Гарри и вышел из комнаты со словами:

- Не копайтесь, Поттер, даю вам полчаса.

Гарри с тяжёлым вздохом поднялся и постарался собраться как можно быстрее. Было странно надеть на себя что-то кроме пижамы. Всё казалось узким и неуютным. Может быть от того, что было слишком новым и каким-то неразношенным. Гарри оделся и вытащил волосы из-под воротника. В зеркале отразился худощавый спортивный юноша с длинными чёрными волосами и очень бледной кожей. Правда, к губам уже вернулся яркий природный цвет, поэтому Гарри больше не выглядел так, будто прошёл все этажи ада. Вокруг глаз всё ещё слегка голубели тени, но под тёмными очками этого было не видно. Круто выглядишь, дружище. Настоящий герой современности. Только трясёт сильно, а вообще... Гарри невесело улыбнулся своему отражению в зеркале. Ладно. Вполне сойдёт для выхода в мир.

Гарри рассовал по карманам билет, деньги, обычные очки убрал в твёрдый футляр, прикреплённый к ремню. В заднем кармане брюк обнаружился носовой платок. Накрахмаленный. Блин. Да, Снэйп всегда всё делает обстоятельно. Надо отдать ему должное. «Мне так никогда не научиться...»

Снэйп вошёл в комнату и внимательно ощупал Гарри взглядом. Судя по всему, учитель был не слишком удовлетворён увиденным, но от замечаний воздержался.

- Готовы, Поттер?

- Да, - Гарри посмотрел на него и понял, что сейчас будет.

- Идите сюда.

Гарри очень хорошо представлял, что ему сейчас предстоит. Аппарировать сам он пока не мог - ещё не получил лицензию. (И, вероятно, уже никогда не получит...) Зато он очень хорошо знал, как это делается в паре. Весьма просто. Надо только покрепче обнять аппарирующего. Не сложно. Но Гарри, которого несколько дней беспрерывно кидало из одной истерики в другую, во избежание недоразумений опасался подходить к Снэйпу близко. Потому что во-первых, ему очень хотелось хорошенько выплакаться в чьих-нибудь объятьях. (За неимением никого другого Снэйп очень даже сгодился бы, но Гарри всё-таки был ещё достаточно в уме, чтобы этого не делать.) А во-вторых Снэйп уже два дня не давал ему притупляющего зелья. Этот факт тоже вызывал у Гарри некоторое смутное беспокойство.

- Вас паралич разбил? - в голосе Снэйпа прозвучали нетерпеливые нотки.

Гарри немедленно подошёл к нему, набрал в грудь воздуха и очень осторожно обнял Снэйпа за плечи.

- Поттер, я не фарфоровый... И подойдите ближе. Вы знаете, что означает слово «ближе»?

Гарри подчинился, прильнув к чужому телу. «Господи, только бы скорее!» Снэйп крепко обнял его, тесно прижал к себе.

- Расслабьтесь, Поттер. Ну?

- Я что-то не так делаю? - испуганно спросил Гарри, оторвавшись от его плеча.

- Если вы будете и дальше так трястись, то я вас растеряю по дороге и, боюсь, больше уже не соберу.

- Простите, - смущённо прошептал Гарри. - Я... Я не знаю, что со мной.

- Надо было транспортировать вас под наркотиком, это было бы гораздо спокойней во всех отношениях, - недовольно ответил Снэйп и со вздохом отстранил его от себя. - Боже мой. Кого другого уже давно убил бы. Вы вообще планируете воздать мне за это или считаете, что я со всеми вот так вожусь?

- Извините, - искренне ответил Гарри и чуть слышно добавил: - Мне страшно.

- Знаю, - спокойно ответил Снэйп. -Но вы должны всё время помнить о том, что вас боятся ещё сильнее.

- А как я буду с этим жить? - убито спросил Гарри.

- Привыкнете, - в голосе учителя не было ни тени сомнения. - И даже будете находить в этом особенную прелесть. Это очень удобно, когда хотите, чтобы все оставили вас в покое.

- Я так долго не выдержу, - Гарри было стыдно говорить это, но он был не в силах изображать бодрость духа.

- Выдержите. Идите ко мне и прекратите дёргаться.

Снэйп обнял его, и Гарри вдруг с каким-то внезапным облегчением свалился в его объятья. Вот если бы можно было всласть порыдать на этом плече... Не после сан-жуна, а вообще. Надо же, какая ирония - природа словно специально создала Снэйпа для поддержки слабых духом и телом, а душу в него вложила совершенно неподходящую. Но всё же душа была. Была. Это Гарри знал точно.

- Сделайте глубокий вдох, - прошептал Снэйп ему на ухо. - Вам необходимо успокоиться и дышать ровно. Всё будет хорошо.

Последняя фраза - хоть и сказанная холодным безразличным тоном - внезапно согрела Гарри лучше горячей ванны. Он расслабился и полностью отдался сжимающим его рукам.

- Задержите дыхание, - шепнул Снэйп.

Гарри подчинился, и в следующее мгновение пол ушёл из-под ног, а перед глазами взвихрилось какое-то странное мерцающее облако. Оно клубилось, как туман, и пульсировало, как живое, но Гарри не удалось его разглядеть подробнее. Уже через мгновение он обнаружил себя рядом со Снэйпом среди спешащего по делам народа. Над головой раскинулись знакомые своды Кингс-Кросса. Снэйп ловко выдернул обалдевшего Гарри из толпы.

- Как вы себя чувствуете, Поттер?

- Немного... Странно, - ошарашенно пробормотал Гарри, неуверенно ощупывая себя.

- Всё на месте? - с ядовитой усмешкой поинтересовался Снэйп.

- Н... Наверное, - Гарри вдруг вспыхнул и сам на себя разозлился.

- Повнимательнее проверьте.

Ну сколько можно на эту тему!!! Гарри вскинул на Снэйпа почти ненавидящий взгляд, но тут же понял, что преподаватель говорил всё это специально. Чтобы Гарри, злясь, не слишком отвлекался на свои страхи. Но лучше всего было очень сильно поскандалить, чтобы Гарри смог отвлечься по-настоящему...

Они остановились перед барьером, и Гаррино сердце само собой начало замедлять ход. Судя по всему это явственно отразилось у Гарри на лице, потому что Снэйп сказал недовольно:

- Бросьте трусить, Поттер. Все ученики предупреждены. Думаю, никто из них не решится даже просто к вам подойти... Я вас встречу на станции. Не выходите из купе, пока я за вами на приду. Понятно? И постарайтесь не угробить себя в первые же пять минут, что меня не будет рядом. Не то чтобы я очень расстроюсь, но просто обидно будет за впустую потраченные силы.

- Я постараюсь вас не разочаровать, - тихо ответил Гарри.

- Очень надеюсь, Поттер, - Снэйп поднял было руку, но тут же спохватился и протянул Гарри какой-то маленький свёрток. - Ах да, чуть не забыл. Это ваше.

Гарри с непониманием взял свёрток и только собрался спросить, что это такое, как услышал:

- Фините Инкантантем.

И Гарри понял, что остался один. А ещё ему стало как-то... Что за?... Его бросило сначала в жар, потом в холод. В теле заныла каждая клеточка, каждый нерв. Перед глазами всё поплыло, и в этот самый момент Гарри осознал, что безумно хочет курить. Так, что душу отдал бы за одну хорошую затяжку.

Конец первой части

Часть II. Первый семестр. Глава 1.

Гарри огляделся, ища глазами хоть кого-нибудь с сигаретой. «Здесь что, все сговорились вести здоровый образ жизни?!»

СНЭЙП!!! Он наложил на меня антиникотиновое заклятие на время болезни. Чёрт, мог хотя бы предупредить... Ладно. Пока ещё есть время. Гарри попробовал взять себя в руки. Жаль, что у него только волшебные деньги, но он ещё успеет купить сигареты на платформе № 9 и 3/4. Гарри стремительно шагнул к барьеру и едва не сбил с ног внезапно появившегося из-за угла человека с тележкой. С кучи багажа свалилось несколько свёртков.

- Извините, - пробормотал Гарри, наклоняясь, чтобы подобрать упавшие вещи.

- Не извиняйся, Поттер. Большая честь для меня, - раздался в ответ гибкий тягучий голос.

Гарри медленно поднял голову и встретился с холодными, как замёрзшая родниковая вода, глазами.

Это был Драко Малфой, которому гриффиндорец почему-то несказанно обрадовался. Возможно, от того, что в тонкой руке блондина дымилась сигарета.

- Драко. У тебя есть ещё?

Может, попроси Гарри что-нибудь другое, блондин бы его послал, но солидарность курильщиков преодолела кастовые барьеры. Всем видом демонстрируя своё снисхождение к черни, Малфой протянул гриффиндорцу пачку. Но Гарри сейчас было ни до чего. Он торопливо прикурил от сигареты Драко и глубоко затянулся. Боже. Ну наконец-то! После второй хорошей затяжки прошли и дурнота, и слабость. Фу... Обалдеть. Надо же так.

Они стояли напротив барьера и молча курили. С третьей порцией никотина к Гарри вернулся осмысленный взгляд, а с четвёртой - способность полноценно воспринимать происходящее. Он посмотрел на Драко и в который раз уже удивился его поразительному внешнему сходству с Люциусом. Разница была только в одном: утончённое изящество отца начисто перебивалось бесстыдной чувственностью сына.

- Ты один, без эскорта? - холодно спросил Драко. На нём были тёмно-синие джинсы и такая же рубашка. Магглская одежда плавно облегала фигуру слизеринца, и от этого он казался ещё стройней и тоньше.

- Меня провожали, - Гарри отметил, что голос у Малфоя стал уже совсем мужским и теперь слегка не вяжется с его бесполой красотой. - А ты?...

- Меня тоже провожали, - Малфой выбросил окурок и начал по новой завязывать ремень поверх своего разоренного багажа.

Гарри кивнул и внезапно сообразил, что с ним разговаривает волшебник, который его СОВСЕМ НЕ БОИТСЯ! Это оказалось так здорово, что Гарри просто сказал:

- Давай я тебе помогу, - и взялся за другой конец ремня.

- Я сам, спасибо, - прохладно-вежливо произнёс Драко.

- Да брось, что такого...

- Не надо, Поттер, справлюсь, не немощный, - в голосе Малфоя зазвучал металл, но на застывшем лице слизеринца это никак не отразилось. Всё-таки Драко очень хорошо умел владеть собой. «Чёртова школа проклятого Люциуса...»

Гарри перехватил ручку тележки.

- Драко.

- Что тебе от меня надо? - в голосе Малфоя звучала плохо скрытая неприязнь. - Мне не нужна ничья благотворительность, особенно твоя, ясно? Отцепись.

- Ты что, тоже меня боишься? Как все остальные? - тихо спросил Гарри.

Бледное лицо Малфоя словно заледенело. Шрам на скуле налился кровью.

- Значит, тебе всё-таки страшно? - сказал Гарри, придвинувшись к нему. - Так ты только скажи, я сразу отстану. Я никому не навязываюсь. Просто мне странно, что меня боится сын Люциуса Малфоя.

- Иди к дьяволу, Поттер, мне нет до тебя никакого дела! - едва слышным от ярости голосом произнёс Драко.

- Было дело, - возразил Гарри. - Ты из-за меня сцепился с отцом. Думаешь, я не знаю, откуда у тебя шрам? Я тогда ещё не ослеп.

Нежные щёки блондина ярко вспыхнули, и Гарри внезапно оцепенел, словно увидел его впервые. Чёрт, надо было на самом деле выйти из себя, чтобы испортить это идеальное лицо... Драко был чертовски красив. Просто ненормально. И вообще, это было более, чем ненормально... Всё, что Гарри вдруг вспомнил. Про подземелье... «Как обрывок из ночного кошмара». После того, как Люциус бежал...

- Что ты пялишься? - у блондина вдруг сорвался голос.

- Ничего, - Гарри заставил себя говорить спокойно. - Брось, Драко. Давай не будем вспоминать. К чёрту всё. Я серьёзно.

Малфой не ответил, но Гарри не отступил.

- Пойдём вместе?

- Мне всё равно, - холодно ответил слизеринец.

Гарри закинул свой свёрток на тележку, и оба молодых человека пошли навстречу барьеру.

Платформа № 9 и 3/4 жила своей обычной жизнью. Хогвартс-экспресс шипел и пускал в небо кольца дыма. Суетились станционные служащие, ухали совы, раздавался громкий женский голос, зовущий некую Мэри Блу. Наверное, первоклашку, Гарри никогда не слышал этого имени раньше.

- Ну, всё снова, - прошептал Гарри и посмотрел на Малфоя. Тот не ответил, но по тому, как Драко вцепился в ручку своей тележки, стало ясно, что он боится туда идти. Так же, как и сам Гарри. Да, но утешает хотя бы то, что они вместе, а вместе уже не так страшно.

- Идём, - Гарри положил руку поверх побелевших пальцев Малфоя и в первый раз заметил в застывших, как льдинки, глазах проблеск чего-то живого.

Драко не ответил, но руку не убрал.

Вместе и в самом деле было легче. Гарри даже немного расслабился. Они шли рядом, толкая тележку, и, по мере их продвижения к багажному вагону, на платформе становилось всё тише и тише.

Их провожали десятки остекленевших глаз. Гарри видел знакомые, но очень чужие лица, и ему от чего-то вдруг стало радостно, что все эти лживые люди, когда-то приветствовавшие его аплодисментами, теперь сторонятся его. «Трусливые лицемеры и предатели. И наплевать на вас!»

Приёмщик багажа взял у них тележку. Гарри забрал свой пакетик. Надо хоть посмотреть, что там.

- Какой у тебя вагон? - спросил он у блондина.

- Девятый, - тихо ответил Драко, глядя прямо перед собой.

- А купе?

- Третье.

В связи с военными действиями Министерство уже второй год требовало, чтобы студенты находились исключительно на тех местах, которые указаны в билетах. Теперь на них штамповались имена пассажиров, и было строго запрещено самовольно меняться купе, не предупредив кассира. Никто особенно не протестовал относительно этих правил. Учитывая то, что происходило последние два года, не было желающих нарушать какие-либо нововведения. Сейчас, конечно, боевые действия закончились, но военных правил никто не отменял. Может быть, из-за того, что Гарри всё ещё учился в Хогвартсе... Наверное, это было правильно.

Гарри развернул свой билет.

Вагон девять, купе три. Как у Драко.

- Соседи... Идём?

- Ну, идём, - неуверенно отозвался Малфой. Кажется, он, как и Гарри, не совсем понимал - хорошо это или плохо, что судьба столкнула их, и им некуда деваться.

Драко шёл, не глядя по сторонам, но голову держал высоко. Поверженный, но не сломленный. Волосы, ставшие такими же длинными, как у Люциуса, теперь свободно падали на спину блондина, и это делало его ещё больше похожим на отца. Кажется, Драко нарочно делал всё, чтобы это сходство сильнее бросалась в глаза. Смело, учитывая его положение в школе в этом году...

На них все пялились. Кто-то исподтишка, кто-то - не в силах оторваться. Гарри заметил Рона и Гермиону, прильнувших к окну купе. Они неуверенно улыбнулись ему, и Гарри, помахав им рукой в качестве приветствия, прошёл мимо. «Пусть не нервничают, я не собираюсь приставать к ним с разговорами...»

Неожиданно под ноги юношам выпал Невилл Лонгботтом, на четвереньках ползавший в поисках своей новой жабы. Ничто не менялось, хотя Невилл давно превратился из пухленького румяного мальчика в крепко сбитого коренастого парня с абсолютно взрослым голосом и уже заметно темнеющей полоской усов над верхней губой.

- О, привет! - Невилл поднял голову и неожиданно адресовал приветствие обоим ребятам. - Рад вас видеть. Гарри, как твои глаза? Лучше?

- Да, спасибо, - удивлённо ответил Гарри. Уж кому-кому, а Невиллу сам Бог велел бежать прочь при одном упоминании Гарриного имени. Несмотря на свои внушительные габариты, Невилл оставался Невиллом. Может быть от того, что он до сих пор жил под присмотром своей бабули и боялся её ничуть не меньше, чем в детстве.

- Привет, Гарри!

Он обернулся на приятный грудной голос и увидел перед собой Джинни Уизли. Та даже не пыталась делать вид, что здоровается с обоими юношами. Её серо-зелёные глаза в обрамлении сильно накрашенных ресниц скользнули мимо изящной фигуры слизеринца так, словно его рядом с Гарри вообще не было.

- Здравствуй, Джинни.

За лето она окончательно оформилась и превратилась в чертовски сексуальную штучку. Ярко-красный свитер туго обтягивал не по годам развитую грудь. Может быть, в бёдрах она была полновата, но от этого, пожалуй, выглядела только аппетитней. «Чёрт, что мне помешало выбрать её? Она же прохода мне не давала в прошлом году... Почему Гермиона? Потому что я в неё влюбился, как последний дурак, вот почему...»

- Как дела?

- У меня всё хорошо, спасибо, - Джинни смотрела ему прямо в глаза. - Я не писала тебе, потому что мне запрещали. Говорят, что это опасно... Не знаю, почему. Наверное, все боятся, что мои письма пробудят в тебе Тёмного Лорда.

- Джинни Уизли, у тебя реально едет крыша от избытка гормонов.

- Отойди, женщина, дай нам облобызать его величество!

Это были близнецы. Вот уж сюрприз! Теперь их можно было чуть ли не каждый день слышать, но чтобы увидеть... Два года назад Фред и Джордж продали сеть своих магазинов с весёлыми ужасами и купили эфир на одной из развлекательных радиостанций Магической волны. В мире магглов это радио было не услышать, но зато весь прошлый год на переменах и после занятий Хогвартс сотрясался от переборов хард-рока и перчёных шуток Фреда и Джорджа. Миссис Уизли требовала, чтобы близнецы взяли псевдонимы и не позорили отца, занимавшего не последнее место в Министерстве. Но Фред и Джордж ни в какую не желали менять фамилии, потому что в противном случае им пришлось бы менять и все свои программные заставки, а ничто так хорошо не рифмовалось со словам «повисли» и «закисли», как многострадальная фамилия «Уизли». Перси, женившийся в июне на Пенелопе Кристалл, демонстративно не пригласил близнецов на свадьбу и теперь везде категорически отрицал своё родство с «этими однофамильцами-радиоведущими», но Фред и Джордж чихать на всё это хотели.

- Как дела, Гарри? Как поживает его величество?

- Извини, что мы так запросто. Мы по старой дружбе. Как насчёт небольшого интервью?

Они со своим всегдашним хохотом и улюлюканьем загребли его в двойные объятья, и хоть не было ничего такого в том, чтобы обнять старого знакомого при встрече, Гарри не мог избавиться от ощущения, что его облапали сразу два парня. Выглядели братья потрясающе, даже Драко посмотрел на них со слабым интересом. Гарри, оглушённый их воплями и придушенный капканом из четырёх рук, всё же попробовал разобраться, кто из них Фред, а кто Джордж. Сейчас оба брата были в кожаных байкерских прикидах с лисьими хвостами на рукавах. Единственное, что отличало их друг от друга - это разноцветные пряди в непокорных рыжих вихрах. У одного пряди были зелёные, у другого синие. Но уже через мгновение Гарри понял, что это ему ничего не даёт: пряди постоянно меняли цвет, и теперь стали малиновыми и белыми.

- Ладно, не парься, какая, к чёрту, разница, кто из нас кто, - расхохотался один близнец, как-то чересчур уж интимно обнимая Гарри за талию. - Что я, что он - всё равно. Я сам, порой, в сомнениях... Фред вон уже третий год пользуется моей ксивой. У него ведь лицензию отобрали за дезаппарирование в нетрезвом виде... Что я, не так, что ли, говорю? А, блин, да, забыл, прости, это ещё видела целая площадь магглов... Где тебя сподобило-то, Фредди? На Трафальгар-сквер?

- Иди ты, Джей, куда подальше, а? Чьи у тебя права на вождение мотоцикла? Мои, Джей, потому что тебе ясно было сказано: не фиг садиться в седло, когда ни хренища не рубишь, чего вокруг творится.

- Ну ладно тебе нудить, ну дёрнул лишнюю кружку пива...

- Кружку?! Уизли, ты кому эту туфту вешаешь, я там был, и вот этими вот глазами всё видел. Взорвал косяк в одно рыло - так признайся честно! Не по-братски это, я тебе скажу, в одинаре закидываться.

- Заткни пасть, Уизли. Тебе вообще дурь нельзя, что, забыл, как весь Вест-Энд обблевал на Рождество?

Гарри, тесно прижатый к крепкой груди Джорджа, неуверенно улыбнулся. Неудивительно, что Молли так болезненно реагирует. Да, после каникул со Снэйпом было странно видеть себя в кругу нормальных людей... «Нормальных? Да, весёлых, молодых, бесшабашных и шумных». Гарри на полном серьёзе отвык от такого общества за последнее время.

- Мы хотим сделать небольшую программку на предмет того, как Великий Гарри Поттер возвращается в Хогвартс, - сказал Фред, достав из кармана обычный маггловский диктофон. - Ты не против?

Гарри уставился на Фреда:

- Зачем?

- Отстаньте от него, - вступилась Джинни, - это не смешно.

- Мисс Уизли, не лезь в наши дела, ты ничего не понимаешь в шоу-бизнесе. У нас рейтинг упал на шесть позиций, надо срочно что-то делать. Мы первые поймали Гарри Поттера после всей этой заварухи. Неужели ты думаешь, что людей не интересует, как прошли каникулы его величества Тёмного Лорда?

- Фред, это в самом деле не смешно! - Джинни недовольно посмотрела на брата. - Вы ведь знаете, что он не любит всё это...

- Это чтобы Тёмный Лорд не любил интервью?! Насколько мне помнится, он всегда с удовольствием разговаривал с журналистами... Ладно, Гарри, тебе что, в падлу сказать пару слов? - Фред сунул Гарри под нос диктофон. - Ну-ка, малыш, расскажи нам, как ты провёл лето?

- Я не знаю, что рассказывать, - Гарри попробовал отступить, но обнимающий его за талию Джордж не дал ему отодвинуться. - Ну, правда. Я почти всё лето провалялся в кровати...

Увидев, что Гарри застрял надолго, Драко направился было к своему вагону, но его задержала Панси Паркинсон, красивая синеглазая слизеринка с длинными пепельными кудрями. Панси стала что-то говорить, смущённая и слегка испуганная, а Малфой рассеянно слушал. Вид у него был какой-то слишком уж отсутствующий.

- Провалялся в кровати? Это уже интересно. И кто же составлял тебе компанию? - поинтересовался Джордж, наклонившись к Гарриной щеке.

- Северус Снэйп, - вымучил из себя почему-то покрасневший Гарри и искренне понадеялся, что это выведет разговор на другую тему, но не тут-то было! Руки Джорджа впились в его бока с удвоенной силой.

- Едрит твою налево!!! Ты серьёзно?!

Глаза у близнецов стали чуть ли не в пол-лица.

- Говорят, он любит это... Плётки, кляпы, зажимы... Это правда?

- То-то я смотрю, ты какой-то слишком уж пришибленный...

- Джордж, ты с ума сошёл?! - лицо у Джинни стало ярче кофты. - Джордж, Фред, вы оба обалдели! Гарри! Не говори им ничего, ты что, не понимаешь, они же используют это в программе!

Гарри посмотрел на Джинни. Она права. Шутки шутками, но не на такую же тему! И если это услышит Снэйп...

- Не надо ничего записывать, - сказал Гарри, и это прозвучало несколько серьёзней, чем он хотел бы.

- Ну, ладно-ладно, вот, я выключил, - Фред с видимой неохотой убрал диктофон в карман. - Слушай, Гарри, ну не терзай, расскажи, а? Не каждому ведь так везёт. Не жмись, чего там, свои же люди...

- Так как у Снэйпа с садо...

- Никак, - перебил Гарри.

- Нет, в самом деле?!

- А с размерами?... Если судить о длине члена по длине носа...

- При чём тут длина, Джей, ты ведь знаешь, что дело не в длине, а в умении пользоваться тем, что дала природа. Гарри, так тебе понравилось? Как оно было?

- Обалдеть, - ответил Гарри.

- То есть, ты хочешь сказать, что у вас всё было по обоюдному согласию, и всё такое, да?

- Фред, я бы не хотел разглашать такие интимные подробности, - Гарри представил, как бы сейчас себя чувствовал, если бы всё, что он говорил, было правдой... Джинни права, это не смешно... Особенно если вспомнить, как выглядит Снэйп в джинсах и футболке...

- Ва-а-у! Северус Снэйп - романтическое увлечение Гарри Поттера! Гарри, и как он в постели?

Гарри посмотрел на близнецов и понял, что так просто они от него не отстанут.

- Очень нежный и внимательный.

- В самом деле? Это надо же! Так вот что скрывается под неприступной внешностью профессора Снэйпа... Кто бы, блин, мог подумать, а?

- А это был твой первый опыт с мужчиной? Есть с кем сравнить?

- Не с кем, - Гарри уже от всей души жалел, что поддержал этот идиотский разговор. Но близнецы были не из тех людей, от кого можно легко отделаться. Если не эта глупость, так другая, и кто знает, может быть, та была бы ещё страшнее этой...

- И как тебе твой первый раз?

- Первый?... Слушайте, это... - Гарри умоляюще посмотрел на Джорджа, но тот только крепче обнял его в ответ и придвинулся поближе к брату.

- Да прекратите же! - Джинни сердито дёрнула за рукав Фреда. - Вы просто чокнулись на этих вещах!

- Будет скромницу из себя строить, сестрёнка.

- Точно, Джинни Уизли, нам про тебя всё известно, и если не хочешь, чтобы об этом узнала мама, то сделай вид, что не понимаешь, о чём базар.

- Джордж, я тебя убью! - прошипела Джинни.

- Договорились, детка, только после. Гарри, ну и как тебе первый раз?

- Да вроде, нормально, - вяло ответил Гарри.

- Да? А чего так неуверенно?

- Я был пьян и плохо помню, - буркнул Гарри и решительно высвободился из рук Джорджа, который, похоже, уже почувствовал его своей собственностью. - Ну всё, ребята, хватит, я больше не могу о таком говорить. Это ужасно. Неужели вы не понимаете, что это...

- Замечательно! Потянет на сенсацию...

- ФРЕД, ДЖОРДЖ, ПРЕКРАТИТЬ СЕЙЧАС ЖЕ!!!

- Ну мама!

- Оставьте Гарри в покое! Джинни, иди в вагон. Иди, я сказала! А вы двое... Если я только узнаю, что вы хоть словом упомянули Гарри в своей ужасной программе...

- Ну мама!

- Ладно, дай нам хотя бы попрощаться с Гарри!

- Пока, конфетка!

- До встречи в эфире, детка!

Они снова зажали Гарри в удушающих объятьях, и Гарри во второй раз за пятнадцать минут оказался облапанным средь бела дня.

- Как поедем, братец Дред?

- Есть маза дезаппарировать на мотоцикле, братец Фордж.

- О, крутая идея. По дороге в «Котёл» свернём. По одной пропустим... И в монтажную...

- ВОН ОТСЮДА! ОБА!!! Здравствуй, мой дорогой.

Гарри пришлось наклониться, чтобы обнять миссис Уизли. Вот кого годы совершенно не меняли. Она как и прежде была кругленькой, ярко-рыжей, энергичной и деловитой. Её не состарили никакие передряги. Даже полуголодное, почти нищенское существование, которое Уизли вели вплоть до прошлого года. Сейчас Артур вошёл в состав Временного Правления, и с деньгами в доме стало лучше. К тому же все старшие теперь работали, а на семью из четырёх человек министерского жалования хватало. Это было видно даже по одежде: Молли была одета в модное осеннее пальто, а на подошедшем к ним Артуре Уизли был совершенно новый костюм.

- Ну, как ты, Гарри, дорогой? - Молли заботливо смотрела на него. - Как себя чувствуешь?

- Со мной всё хорошо, - негромко ответил Гарри. В этот момент Панси что-то вложила в руку Малфоя и ушла. А Драко остался стоять. Мертвенно спокойный. Он с рассеянным видом надел себе что-то на палец, и Гарри сообразил, что Панси вернула своему жениху кольцо.

- Я рад, что с тобой всё в порядке. Снэйп оказался на высоте. Я уж было решил, что только мы с Дамблдором тебя и отбиваем... Кто бы мог подумать, что Северус... - Артур устало улыбнулся и положил ему руку на плечо. - Гарри. Мне очень неудобно говорить тебе это, особенно после всего, что ты пережил, но... Мы беспокоимся за Джинни. То есть, ты не подумай, что мы... Просто в связи с тем, что происходит, не мог бы ты...

- Оставить Джинни в покое, чтобы её не заподозрили в близких отношениях с Волдемортом, - понимающе договорил Гарри.

Молли сильно покраснела и уничтожающе посмотрела на мужа.

- Артур! Гарри, дорогой, мы просто хотели предупредить тебя, чтобы ты был осторожней и ей тоже сказал... Ну, чтобы она не вела себя так вызывающе... Это опасно для вас обоих. Сейчас так неспокойно!

- Я понимаю, - тихо ответил Гарри. - Но я не могу запретить ей общаться со мной.

- Гарри, я не имею в виду совсем не общаться! Просто будьте осторожны. Оба. Хотя в Хогвартсе в этом году будет безопасно. Дамблдор обо всём позаботился...

- Мы со своей стороны делаем, что можем, - добавил Артур.

Гарри вспомнил, что говорил Снэйп, вернувшись из Министерства. Нет, кажется, он упоминал кого-то из молодых членов правления. Фамилия Уизли в тот день не прозвучала. Конечно же, Артур не участвовал в найме тех, кто искромсал Гарри в «Кровавой бане». Но Артуру явно не хотелось, чтобы его дочь пострадала из-за парня, которого считают Тёмным Лордом. Никому бы не хотелось. Гарри всё понимал и принял это очень спокойно. Как взрослый.

- Не беспокойтесь. Я сделаю всё, что от меня зависит, - сказал он.

- Мы тебя очень любим, - искренне сказала Молли. И Гарри отчего-то поверил ей. По крайней мере, относительно миссис Уизли у него сомнений не было. - Береги себя, мой милый, - она потянулась было обнять его, но в этот момент Хогвартс-экспресс дал первый гудок, и миссис Уизли пришлось ограничиться быстрым поцелуем. Гарри с благодарностью поцеловал её в ответ. Слава Богу, есть хоть кто-то кроме Снэйпа, кто не боится к нему прикоснуться... Гарри почти на ходу пожал руку Артуру и поспешил к вагону.

Снова захотелось курить. «Чёрт бы побрал близнецов с их дурацкими разговорами. Совсем забыл про сигареты... Что ж, придётся до конца пути стрелять у Малфоя...Ладно, прорвёмся...» Идя по тамбуру к своему купе, Гарри машинально разворачивал бумажный свёрток. Хорошо, конечно, что Снэйп позаботился о деньгах. Жаль только, что он не подумал о сига... Гарри затормозил в дверях, увидев содержимое свёртка. «Я люблю Снэйпа. Честное слово».

- Не знал, что у тебя есть привычка побираться, - холодно произнёс Драко, заметив у Гарри в руках две пачки «Мальборо» и коробку спичек.

- Я понятия не имел, что здесь такое, - пробормотал Гарри, всё ещё ошарашенный.

- Подарок от общества сироток? - ядовито спросил Малфой.

- Что-то вроде, - Гарри не собирался реагировать на эти нападки. Он твёрдо решил, что не станет ссориться с Драко, потому как, судя по всему, этот год им суждено провести вместе, как двум паршивым овцам. Что ж, возможно, это не самый ужасный вариант... Уж наверняка не хуже, чем просидеть целый месяц со Снэйпом в одной комнате.

Гарри распечатал пачку и протянул её Драко:

- Будешь?

- Я уже курил, - холодно ответил Малфой.

Поезд тронулся, а к ним в купе так никто и не подсел. Наверняка всё было заранее спланировано Дамблдором, Снэйпом и правлением...

Гарри молча курил, глядя в окно. День обещал быть тёплым. Утреннего заморозка как не бывало. Стекло нагрелось, и в купе стало жарко. Гарри машинально стащил с себя свитер и вдруг заметил, что Драко как-то странно смотрит на него.

- Что? - Гарри непонимающе поглядел на Малфоя, гадая, что его так сильно заинтересовало.

- Боевые шрамы, Поттер?

Гарри посмотрел на свои руки. Ну, в общем, впечатляло. Четыре белых рубца на левой руке, розовые, совсем свежие полосы после сан-жуна на правой руке, следы от ожогов, браслетами опоясывающие обе кисти. И сетка тонких белых шрамов, убегающих по предплечьям вверх, под рукава футболки.

- Девочки без ума, наверное? - на нежных губах блондина мелькнула короткая издевательская улыбка.

- Я стараюсь так не ходить, - буркнул Гарри. - Не думай, что это очень приятно - носить на себе такое.

- А зачем же ты носишь? - спросил Драко, но тут же сообразил, что Гарри нельзя пользоваться магией. - Ну да, ты ведь не можешь их убрать... Я понял. Но ведь они не болят.

- Не болят, - ответил Гарри и тихо добавил: - Снаружи уже ничего не болит. А ты почему оставил свой?...

Малфой едва заметно улыбнувшись, осторожно провел ладонью по рассечённой скуле.

- На память об отце, - медленно, глядя Гарри прямо в глаза, проговорил слизеринец.

Гарри отвёл взгляд и почему-то покраснел, но ничего не сказал. «Малфои - больные люди... Вся семья. Целиком».

- Поттер.

Гарри поднял на него глаза.

Драко задумчиво смотрел на него.

- А что у тебя под одеждой?

Гаррины брови поползли вверх.

- Там тоже нечто подобное? - снисходительно пояснил Малфой.

- А ты хочешь увидеть? - Гарри удивлённо уставился на блондина.

- Хочу, - ответил Драко ровным голосом.

- Странные у тебя желания. Тебе что, это нравится?

- А если нравится? - вдруг хищно ухмыльнулся Малфой, видимо, от всей души наслаждаясь Гарриным замешательством.

- Что, майку снять? - Гарри никак не мог понять, издевается над ним Драко или говорит серьёзно. Ему самому абсолютно не нравились эти аксессуары. Когда ты весь как из мясорубки, поневоле забываешь о том, что шрамы мужчину украшают.

- Сними, - негромко сказал Малфой.

Гарри подумал: «Почему бы и нет?», встал и стащил с себя футболку. При солнечном свете это выглядело ещё хуже, чем при электрическом. Гарри как-то не задумывался над тем, насколько изуродован, пока не увидел себя при естественном освещении.

- Ну? - он посмотрел на Драко. - Что, красиво?

- Красиво, - ответил тот.

Гарри вдруг заметил, как Малфой облизнул губы. В купе повисло напряжение, такое, что его можно было потрогать. И Гарри внезапно почувствовал себя абсолютно голым. Драко медленно встал, и они почти коснулись друг друга.

- Что-то ты не очень горд своими шрамами, а, Поттер?

- Было бы чем гордиться, - ответил Гарри, с удивлением ощутив, как встали дыбом все волоски на теле.

Драко вдруг резко подался вперёд, и Гарри словно током ударило от его прикосновения. Несмотря на почти девичью стройность, Малфой был одного роста с гриффиндорцем. Гарри почувствовал на своих губах тёплое дыхание блондина. От Драко сладко пахло чем-то ванильным, и рот гриффиндорца вдруг наполнился слюной.

- Такой скромный, такой простой, - насмешливо прошептал Малфой. - За что я всегда тебя ненавидел, так это за твою треклятую скромность. Слава тебя совсем не испортила, а, Поттер? Или всё-таки гложет, что все обошлись с тобой так по-свински?

- О чём ты? - спросил Гарри почему-то шепотом и заикаясь. - Я тебя не понимаю.

- Я говорю, что ненавижу тебя, Поттер, - сладким, тягучим голосом произнёс Драко. - Что ещё я могу тебе сказать?

- А тебе это за столько лет не надоело?

- Надоело? - Малфой очаровательно вскинул брови. - О нет. Это не может надоесть. Только не ты, Поттер.

Тонкая горячая рука вдруг змеёй обвилась вокруг Гарриной шеи и зарылась в его волосы. Гарри так и не успел ничего сказать, потому что в следующий момент вторая рука Малфоя - очень мягкая и тёплая - погладила голую Гаррину спину. «Что он делает?! Это шутка? Он надо мной издевается!» Гарри вдруг стало тяжело дышать, и он в какой-то необъяснимой панике рванулся прочь.

- Куда ты? - невинно поинтересовался Драко. Несмотря на то, что блондин был хрупок и худощав, выбраться из его объятий оказалось не так просто, как казалось. Гарри почему-то решил, что вырываться - это стыдно... Но и стоять так... Это было как-то совсем ненормально.

- Отпусти меня! - голос у Гарри истерично сорвался, и нежные губы Драко растянулись в чувственной улыбке в каком-то дюйме от его рта.

- А ты действительно хочешь, чтобы я тебя отпустил?

- Хочу, - ответил Гарри не совсем уверенно.

- А я не хочу, Поттер, - мило улыбнулся Драко и снял с него очки.

Это было неожиданно и вопиюще нечестно. В глаза Гарри ударил такой ослепительный свет, что стало больно и пришлось зажмуриться.

- Ты с ума сошёл? - выдохнул он испуганно. Как это ни прискорбно, но чтобы не потеряться в пространстве, пришлось самому вцепиться в Малфоя. Ощущение было такое, будто обнимаешь стальной прут. Нет, Драко, определённо, хлипким не был, не даром в прошлом году он стал лучшим игроком школы. Между дрожащими Гарриными пальцами, как дорогой шёлк, скользнули длинные волосы слизеринца. - Верни мне очки.

- Конечно. Позже, - жарко прошептал Малфой. Гарри в смятении почувствовал тёплое прикосновение к своим губам. «Что это было?» Он, как смог, заслонился от солнца ладонью, и попробовал посмотреть на блондина.

- Драко. Ну пожалуйста, не надо, - умоляюще пробормотал Гарри, усиленно моргая. «Ещё приходится его упрашивать! Как унизительно...» - Мне нельзя при таком свете.

- Я знаю, - внезапно охрипшим голосом ответил Малфой. - Не открывай глаза.

Гарри собрался было возмутиться, но в следующее мгновение что-то плотно зажало ему рот. Что-то тёплое, мягкое, влажное... Он почему-то оказался на диване. Стройное тело приятно придавило его сверху. Гарри с содроганием почувствовал во рту чужой язык и рефлекторно попытался вытолкнуть его из себя, но... «Боже мой...» Густые волосы Малфоя упали Гарри на лицо и закрыли свет. А дальше началось что-то странное. Может быть, это сон? Ведь Гарри никогда не видел в таких снах мальчиков... Но снилось ему это или нет, поцелуй был потрясающий. Обволакивающе-сладкий, как ванильный пудинг. Или взбитые сливки. «Что же он делает? А я что делаю?!» Гарри попытался оттолкнуть Драко, но... получается... обнял? Горячие руки Малфоя нервно гладили и ласкали его шрамы, наполняя тело каким-то болезненным жаром. Внизу живота, прижатый к чужим бёдрам, вдруг налился кровью и запульсировал орган, о разнообразии функций которого Гарри уже начал забывать. «Это не по-настоящему. Нет. Господи». Но бёдра приподнялись сами и вжались во что-то такое же твёрдое и живое.

Драко отпустил его губы, и пока Гарри судорожно глотал воздух, Малфой припал ртом к Гарриной шее, после чего ослеплённый гриффиндорец внезапно открыл для себя, что на шее у него есть место, чуть ли не такое же чувствительное, как и в трусах. Терпеть это стало невозможно, и из Гарриной груди помимо воли («Воли? а что это такое?») вырвался стон. Гарри испуганно закусил губу и замер, но тёплая мягкая ладонь ласково погладила его по лицу, прикрывая крепко зажмуренные веки.

- Всё хорошо, любимый, всё хорошо, - задыхаясь, прошептал Драко ему в шею, и нежные губы, целуя, начали спускаться ниже.

Гарри почувствовал что-то влажное на груди, горячий рот жадно накрыл сосок, а рука Малфоя тем временем проползла по изрезанному шрамами Гарриному животу и с силой нажала на застёжку джинсов. И мозг начал отключаться, поддаваясь всем этим ужасным... ах... нет, не ужасным, а просто... о... вопиющим действиям. Человек, делающий с ним всё ЭТО, сейчас не был Малфоем. Это был просто кто-то, кому Гарри безудержно захотелось отдаться. Кажется, впервые в жизни. Хотя нет, что-то очень похожее Гарри испытал, когда Снэйп нёс его ночью через лес. Но сейчас... Сейчас это было совсем другое... О... Совсем... Мммм... Абсолютно другое...

Стук колёс заглушили бешеные удары собственного сердца и прерывистое дыхание. По Гарриному телу пробежала сладкая дрожь. От тесно прижатой к ширинке ладони. От настойчивых пальцев, губ и языка. «Боже, пусть это окажется сном... Это ужасно... Как хорошо...» Гарри смутно осознавал, что происходит что-то опасное, то, что невозможно будет остановить, но стоило ему лишь слегка напрячься, как влажные горячие губы тут же накрыли его рот, и Гарри понял, что торопливо и жадно отвечает на этот поцелуй, сжимая в ладонях голову Драко. «Нет, это сон, сон... Только бы не проснуться прямо сейчас... Ещё минуту... О... Пожалуйста!» Пальцы, гладящие его поверх джинсов, потянули вниз застёжку... скользнули внутрь... и коснулись. Там. Гарри в ужасе замер, как будто в него воткнули нож. «Боже. Нет. Этого случиться не должно. Ни за что». И он заставил себя сделать это. Тело предательски протестовало, но Гарри оттолкнул Малфоя. Буквально оторвал его от себя. Пронзительной болью обожгло укушенную губу. Что-то твёрдое и острое полоснуло его по груди. По щекам лились слёзы, и Гарри совсем не был уверен, что это из-за солнца.

Он резко сел. Задыхаясь и закрывая рукой лицо.

- Верни мне очки. Сейчас же.

Голос звучал жалко. Ничего другого Гарри от себя не ожидал. «Боже, какой позор. Почему я ему всё это позволил? Почему?!»

- Отдай, - Гарри протянул вперёд дрожащую руку.

- Не ной, Поттер, - издевательский тон слизеринца сильно искажало прерывистое дыхание.

Гарри почувствовал у себя в ладони очки и торопливо надел их. Зрение понемногу прояснялось. Слёзы перестали катиться по щекам. Слабое утешение, учитывая всё остальное. Гарри трясущимися руками застегнул брюки и натянул на себя свитер. Ничего, что жарко... Главное, закрыть побольше тела...

Драко наблюдал за всем этим с каким-то странным выражением лица. Если бы у Гарри чуть меньше рябило в глазах, он непременно заметил бы, что слизеринец с трудом сдерживает подкатывающую к горлу истерику. Но Гарри ничего этого не видел, потому что боялся поднять на Малфоя глаза.

«Надо было сразу это прекратить. Господи. Проклятье. Это ужасно. Как я мог?»

- Никогда больше так не делай, - с трудом выдавил из себя Гарри.

- С этой грязнокровкой получалось лучше? - резко и холодно спросил Малфой.

Слова и тон, которым они были сказаны, подействовали на Гарри, как красная тряпка на быка.

- Не смей о ней говорить!

Малфой насмешливо улыбнулся. Он уже полностью овладел собой и заговорил своим обычным тоном:

- По-о-оттер, неужели ты до сих пор по ней сохнешь? По этой ублюдочной уродине, которая тебя прокатила, как последнего идиота?!

- Не смей вообще о ней упоминать при мне! - в бешенстве прошипел Гарри. - Никогда, Малфой, слышишь?

В голосе гриффиндорца прозвучала такая лютая злоба, что Драко перестал улыбаться и посмотрел на него чуть ли не с уважением.

- Как прикажешь, Поттер, - негромко произнёс Малфой. - Иногда мне даже кажется, что у тебя есть разум.

- А мне всё чаще кажется, что у тебя его нет!

- С тобой не так легко обменяться комплиментами.

Гарри бросил на блондина остервенелый взгляд и заметил у него на груди что-то блестящее. Кулон на цепочке, который, видимо, выпал у Малфоя из-под воротника. Вот что оцарапало Гарри. Серебряная змея в форме буквы «S». Очень символично...

Драко заметил, как Гарри рассматривает что-то, опустил глаза, увидел кулон и тут же убрал его под рубашку.

Гарри отвернулся и начал смотреть в окно. Тело горело, как в лихорадке. Губу саднило. Сильно пекло царапину на груди. А ещё беспокоили соски, соприкасающиеся с грубой шерстяной вязкой. Хорошо хоть эрекция так быстро прошла... Спасибо небесам за эту маленькую милость...

- Поттер.

Гарри повернул голову, давая понять, что слышит, но глаз на него не поднял.

- Тебе ведь понравилось то, что мы делали, правда?

У Гарри внутри всё замерло. От ужаса, потому что он не мог ни соврать, ни сказать правду. Хотя Малфою не требовалось ни то, ни другое. Пять минут назад Гаррино тело обо всём сказало само. И от этого Гарри стало совсем плохо.

- Почему ты молчишь? - мягко спросил блондин, вдруг очень близко придвинувшись к нему. - Ты ведь у нас поборник честности. Так ответь честно.

Гарри отпрянул от него, как от ядовитой змеи. Впрочем, это было недалеко от истины.

- Я тебя ударю, - Гаррин голос прозвучал почти умоляюще.

- Правда? - Малфой улыбнулся ему изящной улыбкой Люциуса и надвинулся на побелевшего гриффиндорца.

- Я тебя предупредил, Драко! - в истерике крикнул Гарри. - Не подходи ко мне!

Малфой рассмеялся, и его низкий издевательский смех потерялся у Гарри в волосах.

- Боишься не сдержаться?

- Очень боюсь, - Гарри отодвинулся от него. - Просто коленки трясутся.

- Мне больше нравится, когда ты без очков, - Драко протянул руку и провёл кончиками пальцев по Гарриному подбородку. - Когда ты плачешь, с тобой легче договориться.

Гарри резко перехватил ласкающую его руку.

- Прекрати это, Драко, я тебя добром прошу!

- А иначе ты... Что? Меня ударишь, да? - Драко с рассеянной улыбкой посмотрел на свою руку, крепко сжатую Гарриными пальцами. Голос у блондина был такой, что Гарри почему-то затрясло. - Я согласен терпеть всё. ВСЁ, что ты захочешь, Поттер. Ударь меня.

Гарри почувствовал, что с ним сейчас будет истерика.

- Я тебя убью, если ты это не прекратишь!

- Убей, - отрешённо прошептал Драко, вдруг соскользнув перед ним на колени. - А, ведь тебе надо дать волшебную палочку... Ну конечно...

Драко вытащил из-за пояса свою и вложил её в руку Гарри.

- Не Бог весть что для убийцы Волдеморта, но тоже оружие, - лицо у Малфоя было таким, словно он и впрямь приготовился к смерти.

Гарри так обалдел от происходящего, что не мог вымолвить ни слова. И сил у него больше не было. «Кто из нас сошёл с ума?» В эту секунду Драко легко раздвинул Гаррины колени и положил ему руки на бёдра.

- Ну же, Гарри, это ведь так просто. Один взмах палочкой... - Малфой устало улыбнулся и совсем перестал быть похожим на себя. - Чего ты ждёшь? Не помнишь заклинание?

Ладони Драко медленно скользнули по внутренней стороне Гарриных бёдер, и тут Гарри прорвало. Внезапно он вспомнил, что физически всегда был сильнее Малфоя, а если Драко и смог его сегодня... застать врасплох... то это лишь потому, что Гарри сам это ему позволил. «Позволил? Ну да...»

- Ты что, совсем больной?!

Нет, Гарри не хотел его ударить. Совсем не хотел, просто Драко надо было сразу убрать руки и не... Не делать ЭТО. ТАМ. ТАК, что судорогой свело бёдра. Гарри отвесил ему пощёчину. Почему-то пощёчину, а не нормальный, хороший удар. Да потому что, чёрт возьми, он просто не знал, что делать! И очень смутно понимал, что с ним творится. Этот ужас никак не кончался, а в штанах происходило нечто вообще из ряда вон.

Драко поднял на гриффиндорца потемневшие глаза.

- Жа-аль, - чуть слышно протянул Малфой. На щеке у него ярко отпечатался след удара. - В другой раз я могу быть не таким податливым. Но... Если ты хорошо попросишь...

- Забери это! - Гарри бросил палочку на пол. - ИНИКОГДА БОЛЬШЕ КО МНЕ НЕ ПРИКАСАЙСЯ! ВООБЩЕ КО МНЕ НЕ ПОДХОДИ!

Малфой подобрал палочку и медленно поднялся. У него было лицо человека, узнавшего, что он неизлечимо болен, и смерть его будет долгой и мучительной.

- Ты зря этого не сделал, Поттер, - прошептал слизеринец.

Гарри решительно не знал, как на всё это реагировать. Что происходит? Что? Почему они демонстративно не расселись по разным углам, испепеляя друг друга ненавидящими взглядами? Почему Малфой - Боже, МАЛФОЙ!!! - не дал ему сдачи?! Как в старые добрые времена, когда всё было так просто и понятно? Но сейчас почему-то всё было не то... Совсем не то, к чему Гарри привык за столько лет вынужденного общения с Драко. Всё началось с той странной сцены в подземелье. Может быть, Гарри и принял бы это за горячку после болевого шока, но у Драко остался шрам от удара Люциуса. Нет, всё это было на самом деле. ПО-НАСТОЯЩЕМУ. Гарри ничего не понимал, но совершенно не желал знать, что всё это означает. «Пусть это прекратится! Что он говорит? Что со мной? Почему я... я чувствую, что... Что? Мне его... жаль. Жаль? Просто ты хочешь, чтобы он продолжил делать ЭТО! Не хочу. Не хочу, правда. Но я... Я... не должен был, я просто не имел права его ударить. Теперь. После всего. После всего - чего? Я... Я уже ничего не знаю».

- Не расстраивайся, Поттер. Всё правильно, - проговорил Малфой тихо. - Ты всё сделал, как надо. Было бы странно, если бы ты захотел.

Гарри непонимающе посмотрел на него. В чём Малфой был так уверен? «Что я его не убью? Или что я не стану...»

Слизеринец медленно, как во сне, опустился на противоположное сиденье. А потом вдруг закрыл лицо руками, но уже в следующее мгновение выпрямился и убрал ладони. Гарри, потрясённый, замороченный и растерянный, увидел, что блондин холодно улыбается ему. Вежливой светской улыбкой Люциуса Малфоя.

- Прости, Поттер. Ты прав. Я слегка не в себе. Больше ничего подобного не повторится. Обещаю. Можешь расслабиться. Я ухожу.

Он изящно поднялся и вышел.

Глава 2.

Кто-то потряс его за плечо. Гарри открыл глаза, пытаясь понять, где находится. Он лежал на чём-то... Одетый... А, ну да, я же в поезде... Но судя по всему, поезд сейчас стоял на месте. Кто-то склонился над ним. «Драко...»

- Мы приехали, - произнёс ровный холодный голос.

Гарри сел, смутно припоминая, что случилось до того, как его сморило. Легкомысленный поступок, после всего, что произошло, но бороться со сном сил не было. Всё-таки двух часов отдыха в сутки недостаточно, особенно учитывая все Гаррины стрессы.

Гарри посмотрел на Малфоя. Тот связал волосы в хвост и в строгой чёрной мантии стал ещё больше похож на Люциуса. А может быть, у Гарри это была уже навязчивая идея. Он убрал с лица растрёпанные волосы и поднялся. Драко молча отступил в сторону.

- Мы давно... - Гарри прокашлялся. - Давно приехали?

- Первоклассников уже увезли, - коротко ответил Малфой.

- За мной должны прийти. За тобой тоже? - Гарри не хотел возвращаться к тому, что сегодня произошло, поэтому постарался говорить как можно равнодушнее, как будто ничего не случилось. В голове очень некстати всплыл горячий ласковый шёпот: «Всё хорошо, любимый, всё хорошо...»

«Чёрт. Этого не могло быть на самом деле. Гарри Поттер, не кажется ли тебе, что с тобой в последнее время происходит слишком много того, чего происходить не должно?»

- Да, мне сказали дожидаться в купе, - отрешённо отозвался Драко. Голос у него был такой, словно он отвечал вызубренное домашнее задание.

Гарри хотел было спросить, кто должен прийти за Малфоем, но дверь купе распахнулась, и на пороге возник человек, которого задёрганный гриффиндорец никак не ожидал увидеть. Ремус Люпин лучисто улыбнулся обоим юношам и шагнул к Гарри, чтобы его обнять.

- Очень рад тебя видеть, - голос Ремуса прозвучал искренне и ласково. Гарри изо всех сил прижался к груди Люпина и с удовольствием вдохнул в себя знакомый запах нагретых солнцем пыльных книг и сухого дерева.

Ремус мало изменился с тех пор, как Гарри видел его в последний раз. Может быть, чуть-чуть поправился. И волосы стали совсем белыми. Да, и ещё новая мантия. Без прорех и заплат. Морщин на лице почти не прибавилось, как прежде всепрощающе и мягко сияли кроткие глаза, и улыбка была такой тёплой, что не хотелось отводить глаз от этого лица.

- Здравствуй, Драко, - Люпин ласково посмотрел на блондина, но тот лишь безучастно ответил:

- Утром виделись.

Ого. Вот, значит, кто провожал Малфоя на вокзал...

За спиной у Рема как из-под земли выросла внушительная фигура преподавателя по зельям, и сердце у Гарри вдруг забилось рывками. Он и не подозревал даже, что мог соскучиться по Снэйпу. Они расстались только утром, а ему, оказывается, уже было странно не видеть учителя так долго... Но к несчастью Снэйп мог одним лишь мимолётным взглядом уничтожить в Гаррином сердце все попытки ему посимпатизировать. Именно это сейчас и произошло. (В который уже раз за лето?)

- Всё в порядке, Северус? - Люпин дал ему войти в купе и одарил профессора необычно тёплой улыбкой. К огромному Гарриному удивлению, Снэйп ответил Ремусу довольно почтительно, без тени презрения или издевки:

- Да, уже всё нормально, Рем, не беспокойся, - и, напрочь игнорируя Гарри, обратился к Малфою: - Ну, здравствуй. Как твои дела?

Драко молча кивнул, давая понять, что с ним всё в порядке, но учитель притянул его к себе, и блондин без единого протестующего жеста крепко обнял Снэйпа, спрятав лицо у него на груди.

- Ну, ну, всё в порядке, - негромко проговорил Снэйп. Лицо у него как обычно ничего не выражало, но вот голос...

Драко с видимым усилием заставил себя оторваться от крёстного, и торопливо вытер щёки.

Снэйп посмотрел на Малфоя так... тепло, что Гарри вдруг стало до боли обидно, что на него ВООБЩЕ не обратили внимания. Словно его тут вовсе нет.

- Вы можете отправляться, ваш экипаж готов, - Снэйп посмотрел на Люпина.

- Тогда увидимся в зале. Идём со мной, Драко, - Ремус мягко взял Малфоя за плечо, и слизеринец с очевидной неохотой пошёл за Люпином.

А Гарри остался наедине со Снэйпом. Хорошо это или плохо - пока было не понятно. Преподаватель резко взял его за плечи и развернул к свету.

- А с вами что такое, Поттер?

- Я в порядке, - чуть слышно ответил Гарри. И вздрогнул, когда палец Снэйпа скользнул по его припухшей губе.

- Вы уверены? - холодно спросил Снэйп.

- Уверен, - сильно покраснев, ответил Гарри.

- Прекрасно, - сказал Снэйп безразличным тоном и не особенно церемонно подтолкнул Гарри к дверям. - Смотрите под ноги, будьте любезны.

Гарри покорно опустил голову и начал глядеть в указанном направлении, что было совсем не лишним: вся платформа была завалена камнями и ветками, словно тут недавно пролетел ураган.

- Профессор Снэйп... А профессор Люпин...

- Мистер Люпин, Поттер, - холодно поправил Снэйп.

- А разве его не восстановили в должности? - немного разочарованно спросил Гарри.

- Нет, - холодно ответил Снэйп. - Люпин приглашён сюда в качестве блюстителя порядка. Из-за вас и Малфоя. Вынужденная предосторожность. Дом, в котором мы с вами столь мило проводили время, был сожжён сегодня почти сразу после того, как мы его покинули. Видели, что творится на станции? Поезд пришлось задержать, пока мы разгоняли демонстрацию с платформы.

- Какую... - спросил было Гарри, но Снэйп полным презрения голосом проговорил:

- «Нет Тёмному Лорду!», «Смерть сыну убийцы!»... Я не особенно вслушивался в то, что они орали, суть сводилась к чему-то такому. Знаете, мне никогда не приходилось принимать участия в разгоне массовых беспорядков. Лишь благодаря вам, Поттер, я получил такую редкую возможность. Моя жизнь вообще стала сплошным сюрпризом с тех пор, как Дамблдор назначил меня вашим опекуном. Даже не дерзну предположить, что будет в следующий раз...

Гарри ничего не сказал на эту тему. «Ничто не кончено, пока смерть не забрала нас...» Немного помолчав, он спросил:

- А как же мистер Люпин... Ну, он же...

- Не думаю, что найдётся много желающих контактировать с оборотнем. Министерство дало согласие на то, чтобы Рем находился тут. Луна уже почти полная, так что присутствие среди нас вервольфа произвело нужное впечатление на толпу этих суеверных кретинов.

Они подошли к стоящему недалеко от станции безлошадному дилижансу.

- У вас ещё есть возможность попасть на пир, как раз успеете переодеться, пока мы будем ехать к замку.

При слабом свете волшебной палочки Снэйпа Гарри увидел на сиденье аккуратно сложенную мантию и свою школьную форму со значком Гриффиндора.

- О-о-о... - Гарри представил себе, как он войдёт в Большой зал, освещённый сотнями и сотнями свечей, и как все на него будут пялиться... Ой, нет! - Пожалуй, я не...

- Поттер, вы должны быть на пиру. Это приказ директора, - отрезал Снэйп. - Переодевайтесь. Через пятнадцать минут мы будем на месте.

Учитель пихнул стенку дилижанса локтем, и Гарри почувствовал, что они немедленно снялись с места. Засвистел ветер. Дилижанс начал набирать скорость.

Гарри сел на скамью и посмотрел на кучку одежды. Приказ директора, будьте вы все не ладны. Я НЕ МОГУ ТУДА ИДТИ!!!

- Вы точно уверены, что с вами всё в порядке?

Гарри с подозрением поглядел на Снэйпа и очень осторожно ответил:

- Да, сэр. Почему вы спрашиваете?

- Поттер, у вас вид, как после пыточного проклятья, губа прокушена, и свитер надет наизнанку. Я конечно, не смею вмешиваться в вашу интимную жизнь, но только не в том случае, когда это серьезно грозит вашему здоровью.

Гарри залился таким румянцем, что от его щёк можно было прикуривать. К тому же он вспомнил, что так и не надел под свитер футболку... И неизвестно, что у него теперь на груди после этой проклятой малфоевской змейки... «Проклятье. Чёрт тебя побери, Драко!»

Гарри начал раздеваться, стараясь не поднимать на учителя глаза.

- Даже не знаю, что делать, Поттер, - медленно произнёс Снэйп, качая головой. - Придётся за вами серьёзно последить. Надо будет предупредить Ремуса.

- Пусть лучше за Малфоем последят! - вырвалось у Гарри, и он покраснел ещё сильнее.

Лицо Снэйпа приобрело нехорошее насмешливо-удивлённо-обеспокоенное выражение:

- Объяснитесь, Поттер. Драко мой крестник, и всё, что касается его, касается и меня. Что он сделал?

Гарри метнул в преподавателя колючий взгляд:

- Что бы ни сделал ваш обожаемый Драко, вы всегда найдёте ему оправдание. Так что не имеет значения...

- Нет уж, давайте разберёмся, - насмешливо сказал Снэйп. - Что же, скажите на милость, такое ужасное сделал с вами Малфой на этот раз? Он в самом деле должен быть наказан? Тогда разъясните мне, за что. Мы это разберём... На преподавательском совете.

Гарри от ужаса выронил мантию, но Снэйп услужливо поднял её и протянул ему.

- Ну так что, Поттер, будете говорить?

- Нет, - сквозь зубы выдохнул Гарри, принимая из рук учителя мантию. «Господи, когда же мы приедем наконец?»

- Жаль... Вас, видимо, что-то смущает? Мне самому поговорить с Малфоем?

- Нет! - непроизвольно вырвалось у Гарри.

Снэйп криво улыбнулся.

- Ох, Поттер, всегда вас что-то не устраивает... Даже когда искренне пытаешься вам помочь.

Гарри бросило из жара в холод:

- Вы... Почему вы так со мной обращаетесь?

- Поттер, я обращаюсь с вами в пределах уставных отношений Хогвартса, учеником которого вы являетесь, - бесстрастно ответил Снэйп. - Или вы ожидаете от меня чего-то большего?

- Я хочу, чтобы вы... - Гарри вдруг понял, что не знает, как объяснить то, что он хочет и что чувствует. Да и ЧТО на самом деле он чувствует? - Чтобы вы... Перестали относиться ко мне, как... Я не могу так больше!

- Неужели? - Снэйп без особого интереса посмотрел на него. - И что конкретно вас не устраивает в моём отношении к вам?

- Как вы не понимаете... - Гарри с отчаяньем посмотрел на безразличное лицо учителя и понял, что сам ничего не понимает. - Я... Мне больно это слышать!

- Вот как, - задумчиво произнёс Снэйп, склонив голову. - И почему же вам так больно?

Голос у него был настолько издевательски сочувствующий, что у Гарри от чего-то вдруг перехватило горло.

- Так я вас слушаю, - вкрадчиво сказал Снэйп. - Вам больно. Что дальше?

Гарри опустил голову, не зная, куда деваться от пронизывающего взгляда, и проклиная себя за то, что начал разговор. В это время свист ветра за окнами стих. Похоже, они прибыли.

- Вам больно... А что вы знаете о настоящей боли, Поттер? - в голосе Снэйпа внезапно что-то надломилось, и Гарри удивлённо поднял на него глаза, но профессор уже продолжал своим обычным презрительно-издевательским тоном:

- Вы ведь даже не имеете понятия, что это такое! Разумеется, вы попадали в какие-то ситуации, которые могли вас расстроить, но стоило вам выплакаться, как всё тут же переставало казаться таким ужасным... Не возражайте , Поттер, я прекрасно знаю, что вы собой представляете. Вы никогда не испытывали НАСТОЯЩЕЙ боли, потому что настоящая боль не проходит от слёз. Вам больно! Мой Бог! - Снэйп издевательски рассмеялся. - ВАМ ещё слишком мало лет, чтобы рассказывать МНЕ, что такое больно! Вы понятия не имеете, каково это... Что же касается ваших детских обид, которые вы именуете болью...

Больше это слушать было не возможно. «Да в самом-то деле, я не вчера родился!!! Я что, все семнадцать лет просидел в стеклянной коробке?! В конце концов, я убил Волдеморта!!!» Гарри в бешенстве вскочил. Он хотел сказать, что тоже повидал немало смертей, и что у него теперь вообще вся жизнь сломана, но вместо этого с губ сорвалось:

- У вас нет ни капли сострадания! Ни к кому!

Гарри решительно толкнул дверь, но успел сделать лишь два шага - учитель схватил его за локоть и резко развернул к себе.

- Да, Поттер, вы абсолютно правы, - холодно произнёс Снэйп. - Да, я чудовище, и у меня ни к кому нет сострадания. А вы никогда не задавались вопросом, почему у меня его нет?

Гарри понимал, что надо взять себя в руки и промолчать, но от испуга, обиды и злости не сдержался и яростно выпалил:

- Вы до смерти собираетесь помнить, как вас когда-то обманули?

- Упрекаете меня в злопамятности, Поттер? - вкрадчиво спросил Снэйп, и по его тону Гарри понял, что сейчас случится что-то непоправимое. - Вполне справедливое обвинение. Да, я прекрасно всё помню и собираюсь помнить об этом до смерти. Знаете, когда ваша невеста убегает с другим за день до свадьбы, а на вас спустя восемнадцать лет вешают опекунство над их драгоценным отпрыском, уж вовсе грех жаловаться на память!

Снэйп с отвращением отпихнул от себя обомлевшего Гарри, и тот беззвучно сполз на землю. Боже. Вот что имел в виду Хагрид. «Но почему он мне никогда не рассказывал? Только юлил и отмалчивался... И переводил разговор на другую тему. Вот в чём дело. Вот причина. И все вокруг знали. Знали все взрослые. И даже Дамблдор мне не сказал. Все знали. Один я, как идиот, не имел ни о чём ни малейшего понятия. Хотя можно было так легко догадаться...»

- Профессор, - чуть слышно прошептал Гарри.

- Поднимайтесь, Поттер, - ледяным тоном ответил Снэйп.

- Сэр, но я же ничего не знал! - умоляюще проговорил Гарри. Он стоял перед Снэйпом на коленях, но это сейчас не имело никакого значения. Пусть хоть целая школа увидела бы их вот так.

- Вы просто не хотели знать, - холодно сказал Снэйп. - Узнали бы, если б вас это интересовало. Ведь гораздо проще принимать на веру то, что больше нравится. Вставайте, Поттер. Довольно драм.

Гарри медленно поднялся и умоляюще посмотрел на учителя.

- Пожалуйста, простите меня.

- За что? - равнодушно спросил Снэйп.

- Я... - Гарри беспомощно глядел на него, опять не зная, что сказать. Не было слов. Только очень чёткая мысль: «Я полный идиот!» - Простите меня за то, что я вам наговорил. Я не имел на это права.

В темноте Гарри не видел лица учителя, а его голос, когда он заговорил, прозвучал абсолютно бесстрастно.

- Поттер, в вашем возрасте уже пора бы знать цену сказанным словам. Хотя для вас это нормально: сначала говорить, не думая, а потом просить прощения.

- Но я в самом деле не...

Гарри внезапно почувствовал на себе тяжёлый взгляд учителя. «Почему я не вижу в темноте? Он злится или нет?»

- Хватит об этом, - холодно ответил Снэйп.

Гарри несмело протянул руку и коснулся его рукава.

- Но я же...

- Поттер, об этой истории даже писали в газетах. Я не открыл вам никакого секрета. Честно говоря, я был уверен, что вы уже знаете о ней и занесли её в список подвигов вашего великого отца.

- Да прекратите вы! - Гаррин голос прозвенел в темноте умоляюще и гневно. - Это ужасно - то, что он сделал! Но я же в этом не виноват, за что вы...

Повисла долгая пауза. Гарри показалось, что в его жизни не было ничего ужасней и томительней этого молчания. Снэйп нависал над ним, как могильный монумент. Чёрный зловещий силуэт в темноте ветренной осенней ночи.

- Ну, конечно, вы не виноваты, - наконец произнёс профессор каким-то странным тоном.

Гарри показалось, что его погладили лезвием бритвы.

- Сэр...

Пальцы Снэйпа крепко взяли Гарри за плечо и потянули за собой:

- Идёмте.

- Подождите. Пожалуйста.

- Поттер, вас ждёт вся школа, - холодно проговорил Снэйп.

Но Гарри остановился и несмело уцепился в рукав учителя.

- Почему вы не взяли меня с собой в Министерство? Почему не дали мне выступить? Я бы заставил их слушать! Почему вы мне не позволили сделать хоть что-нибудь для вас? Ведь я перед вами в неоплатном долгу. Я не могу так! Я не привык только брать!

- Поттер, я не нуждаюсь в ваших жертвах. Меня вполне устроит должное внимание к моему предмету, - холодно отозвался Снэйп, освобождая свой рукав. - Всё, довольно разговоров. Идёмте.

Гарри молча подчинился. Невозможно. Это какой-то кошмар. Сколько ещё ему предстоит вытерпеть? Они все сговорились его доконать? Мама. В день свадьбы со Снэйпом. Убежала с папой. Но это же... Гарри подумал о Гермионе. «Это была сущая ерунда по сравнению с сорванной свадьбой». Снэйп и моя мама. В голову как всегда не к месту полезла всякая дичь. Значит они делали ЭТО? Гарри украдкой посмотрел на учителя и попробовал представить его рядом со своей мамой - яркой, рыжеволосой, молодой... Нет-нет-нет, этого я уже не выдержу... Не сегодня и не всё сразу! Но постойте... Это значит, что мама его лю... Любила?! В памяти всплыл момент, который Гарри видел сегодня утром (примерно лет сто назад) на платформе: Панси Паркинсон возвращает Малфою кольцо. После разговора со Снэйпом Гарри даже забыл о том, что Драко отколол сегодня в поезде. Может быть у слизеринца поэтому крыша и поехала? Из-за Панси?

Они миновали парадный вход, и Гарри ступил под своды родной школы, но почему-то ничего не почувствовал. Ни радости от возвращения, ни чувства, что он дома. Порез на груди припекало, губа болела, на душе было погано-препогано. Не хотелось ни есть, ни видеть кого-либо... Кроме, разве что Люпина, потому что Гарри горел желанием выяснить, почему сорвалась свадьба. Люпин должен был это знать. Он был одним из самых близких друзей Джеймса... Но какой бы ни оказалась причина, это было ужасно. Никто не заслуживает подобного. Даже Снэйп... Тем более он...

Гарри остановился перед дверями, ведущими в Большой зал и понял, что не может себя пересилить. «После всего, что случилось сегодня... Я не выдержу. Я умру. Они будут смотреть. Все. Я не смогу войти один».

- Поттер, возьмите себя в руки, я вас провожу, - резко бросил Снэйп побелевшему гриффиндорцу.

Гарри почувствовал себя, как жертва, которую ведут на заклание, но выбора у него не было. И он, увлекаемый Снэйпом, вошёл в зал.

Кажется, можно было услышать, как за окнами падают листья. Пока Снэйп вёл его к гриффиндорскому столу, никто не проронил ни звука. Но конца света не произошло. Гарри сел на свободное место среди учеников своего класса, рядом с Почти Безголовым Ником, и всё закончилось. На него перестали пялиться, потому что сейчас его стало почти не видно, и не все посчитали приличным вертеться. Слава Богу...

- Привет, Гарри, - бодро сказал Ник. Он был единственным, кто с ним поздоровался. Да уж, привидению опасаться нечего... «Неплохая у меня в этом году намечается компания: оборотень, опекун-вампир в лице Снэйпа, призраки и слетевший с катушек Драко Малфой...»

- Привет, Ник, - тихо сказал Гарри в ответ.

Снэйп отправился к учительскому столу, и теперь все, включая привидений, безмолвно пялились на преподавателя зельеделия. И не мудрено, потому что Снэйп никогда ещё не выглядел так хорошо в ярком парадном освещении Большого зала. Можно было даже засмотреться... Конечно, если знаешь, как он выглядит обычно. «Нет, мама всё-таки сделала правильно. Я бы не вынес, если бы моим отцом стал вампир... А с другой стороны, стал бы он таким, если бы мама в своё время так не поступила?»

Снэйп занял своё место за учительским столом. Рядом с Люпином. Гарри заметил, что одно кресло - между профессором Дамблдором и профессором Флитвиком пустует. Интересно, чьё. Ну, конечно, очередной учитель по защите от сил зла. Интересно, кто.

Гарри получил ответ на свой вопрос почти сразу же. Дверь отворилась, и в зал вошла женщина в серебристо-голубом одеянии. Гарри в очередной раз мстительно порадовался, что все взгляды прикованы не к нему. Но на эту женщину смотрели, затаив дыхание от восторга. Она была не просто хороша собой. Она была прекрасна. Как весна. Как восход. Как любовь. Как всё самое лучшее сразу. Гарри сам себе стал противен от таких сопливых мыслей, но это была правда. Глядя на неё, он даже на мгновение забыл про всё, что на него навалилось. Странно было видеть у взрослого человека такое сияющее, брызжущее светом и энергией приветливое лицо. Словно война её не коснулась. Где они её взяли?!

Женщина поднялась к столу, и Дамблдор встал ей навстречу.

- Наконец-то все мы в сборе, и можно приступить к пиру, - торжественно сказал он, и Гарри машинально отметил, что распоряжения относительно него самого были сделаны раньше. - Но прежде чем мы начнём, хочу представить вам новую преподавательницу по защите от сил зла, миссис Анастасию Маршалл. Прошу любить и жаловать.

Все зааплодировали, а миссис Маршалл поклонилась и мило зарделась. Гарри невольно посмотрел на Снэйпа. На лице у него появилась тень вымученной улыбки. Какого чёрта Снэйпу не дают преподавать защиту?! Может быть он прекратил бы свои выходки, если бы наконец получил это заколдованное место... Гарри был готов поспорить, что и эта учительница тут только на год, не больше. «Ну и ладно. Это меня не касается. Надо ещё пережить этот год».

Тарелки наполнились разносолами, и Гарри внезапно замутило от вида еды. Как они могут есть?! Это же ужасно. Он почувствовал на себе чей-то взгляд. Гермиона. Она не успела отвести глаза, и ей пришлось улыбнуться. Прямо как только что улыбался Снэйп... Гарри улыбнулся ей в ответ, полностью уверенный, что его улыбка - отражение Гермиониной. «Ну извини, Герми, придётся смириться с тем, что я всё время буду у тебя перед глазами».

Гарри посмотрел на Люпина. Он что-то оживлённо рассказывал Снэйпу, а тот очень внимательно слушал, слегка наклонившись к нему. С ума сойти. Что же это должно было произойти, чтобы Снэйп снизошёл до бедного скромного оборотня?

Гарри отвернулся и внезапно заметил в дальнем конце стола Драко. Он сидел один, очень бледный и прямой, и смотрел куда-то мимо всех. А слизеринцы не решались поднять на него глаза, хотя Гарри был уверен, большинство из них было бы совсем не против того, чтобы Драко Малфой занял место отца. «Всё хорошо, любимый, всё хорошо...» Гарри вздрогнул и нервно потянулся за графином с простой водой. Одно лишь воспоминание об этом нежном задыхающемся голосе заставило сладко замереть всё внутри. «Да что же это со мной такое, а? Я не хочу! НЕ ХОЧУ! «Любимый»... Что за бред? Но как он это говорил... Как!» Гарри, положа руку на сердце, хотелось бы ещё раз услышать это. Он никогда не слышал ничего подобного. Да и кто мог сказать ему такое? Гермиона, которая цепенела от страха, стоило лишь Гарри начать расстегивать штаны? «Но всё же это мальчик... Пусть даже такой. Красивый и... У него такие... Всё, стоп, Гарри Поттер. Тебя куда-то не туда заносит».

Нет, еда - это всё-таки не самое глупое занятие. По крайней мере все прекратили на него пялиться. Гаррино место было с самого края стола, слева никто не сидел, а с правой стороны проявляла чудеса гибкости Лаванда Браун. Она увлечённо жевала, не очень замечая, что жуёт, и разговаривала с Парватти Патил, при этом ни единого раза не обернувшись, хотя Гарри чувствовал, что ей безумно хочется посмотреть на новую учительницу. Напротив сидели Невилл и Дин Томас. Оба упёрлись лбами в тарелки и старались не поднимать глаз, что им в принципе удавалось. Похвальное усердие. Гарри вдруг ощутил почти болезненное желание пойти и сесть рядом с Драко. Чтобы все перестали напрягаться. Надо же так всем испортить вечер. «И сколько можно есть, в конце концов?!»

Гарри поднял глаза и напоролся на взгляд Невилла, который перестал жевать и спросил, как ни в чём не бывало:

- Ты почему не ешь?

- Не хочется, - машинально ответил Гарри, посматривая на часы, висящие в другом конце зала. Как же сегодня всё тянется...

- Плохо себя чувствуешь? - обеспокоенно спросил Невилл.

Гарри заметил, что Лонгботтом смотрит на его обожжённое запястье, и торопливо опустил манжет. На сегодня смотр боевых регалий закончен.

- Да, немного... То есть не совсем... Просто нет аппетита... Я в полном порядке. Как бабушка? Не болеет?

- Да в общем, нет... - Невилл вдруг вздрогнул, словно его пнули под столом, и принялся усиленно глодать куриную ножку. Больше он к Гарри не обращался и снова уткнулся носом в тарелку. Впрочем, Невилл всегда был парнем со странностями. Гарри не сильно удивился этим внезапным приступам общительности. «Скорее всего, он просто время от времени забывает, что меня надо бояться...»

На столах наконец-то появились десерты, и Гарри потянулся к мороженому. Это было единственное, что он мог сейчас в себя впихнуть. Может, хоть время пройдёт быстрее...

Но время быстрее не пошло. Оно тянулось невыносимо медленно, и Гарри был готов всё к чёрту бросить и прямо сейчас пойти и вытащить Люпина из-за стола, наплевав на все приличия.

- Гарри, ты себя хорошо чувствуешь? - спросил Почти Безголовый Ник. - Ты какой-то слишком бледный.

- Нет, всё хорошо, - Гарри нервно улыбнулся привидению.

- Хорошо? Рассказывают, что тебе досталось этим летом.

Гарри отодвинул от себя тарелку.

- Прости, Ник, мне бы не хотелось про это вспоминать.

- Извини, если это тебя расстраивает. Но вид у тебя не очень-то, знаешь ли.

- Знаю, - устало отозвался Гарри.

В этот момент Дамблдор поднялся, призывая всех к вниманию.

- Старосты, проводите первоклассников в их комнаты. Всем желаю спокойной ночи. Всем, за исключением старшеклассников, - с улыбкой добавил директор, и старшие классы одобрительно загудели в ответ.

Теперь в праздничные дни старшим разрешалось оставаться за пределами гостиных до двух часов ночи. Правда, многие учителя и Аргус Филч решительно протестовали, но Дамблдор все же настоял на введении правила Директор аргументировал новшество тем, что Хогвартс должен идти в ногу со временем, и что тут школа, а не тюрьма, а молодёжи надо развлекаться. Тем более, что всем и каждому было известно - к полуночи веселье всегда только начинается...

В итоге, в прошлом году старшеклассники отрывались по полной программе, и почти все просыпали первый урок. Учителя, конечно, были возмущены, но правило так и не отменили, и Гарри считал, что это вполне справедливо. Только вот теперь ему это было без разницы, потому что именно для него в этом году Хогвартс как никогда был тюрьмой.

Старосты построили первоклассников парами и повели их к выходу из Большого Зала. Гермионе с младшими помогал Рон. «Очень трогательно... А в прошлом году это делал я...» Гарри машинально проследил за ними взглядом и тут же выкинул всё из головы. Всё, кроме Люпина.

Остальные ученики медленно потянулись к дверям.

Гарри увидел, что Люпин и Снэйп выходят из-за стола. Пора.

- Мистер Люпин! Подождите, пожалуйста!

На него все оглянулись, но Гарри решительно прорвался сквозь толкучку и схватил Ремуса за руку. Снэйп, не обращая внимания на гриффиндорца, поманил к себе Малфоя.

- Что с тобой? - Люпин обеспокоенно посмотрел на Гарри.

- Мне надо с вами поговорить, это очень важно, пожалуйста, - выпалил Гарри, умоляюще глядя на Ремуса.

- Ну, хорошо, - растерянно ответил Люпин. - Это так срочно?

- Очень срочно! - Гарри для верности уцепился за рукав мантии Рема, чтобы тот, в случае чего, не вздумал от него улизнуть.

В этот момент к ним подошёл Малфой. На лице у него читалось явное облегчение от того, что вечер наконец-то закончился. Гарри понимал его как никто другой. «Это только первый вечер... А впереди девять месяцев вот ТАКОГО! Кошмар».

- Мне нужно с тобой посоветоваться, - чуть слышно произнёс Драко, обращаясь к Снэйпу.

Профессор успел лишь утвердительно кивнуть - к ним подошла Анастасия Маршалл.

Она торопливо извинилась перед ребятами и Люпином и отвела Снэйпа на пару шагов в сторону.

- Северус, мне надо тебе кое-чтосказать . Это очень важно.

Гарри невольно уставился на неё. «Северус»?! Они что, настолько близко знакомы?!» И у Драко, и у Люпина был слегка недоумённый вид. Похоже, для них это тоже оказалось новостью.

- Очень важно? - вежливо переспросил Снэйп, но Гарри не мог не заметить, что на тонких губах преподавателя играет едва сдерживаемая, почти торжествующая улыбка.

- ОЧЕНЬ. Северус, пожалуйста, - хоть не оставалось сомнений, что женщина всеръёз озабочена, выглядеть таковой у неё не очень получалось, потому что лицо у неё сияло и лучилось независимо от настроения хозяйки. Может быть, тут не обошлось без крови вэйлы? Гарри вдруг заметил, что Анастасия вовсе не неземная красавица, как показалось поначалу. Но что-то в ней такое было, что делало красоту не самым главным. Стоя рядом с новой учительницей, Гарри чувствовал себя примерно так же, как если бы гладил феникса. Прошёл нервный озноб, по телу разлилось приятное тепло, и стало легче дышать.

- Ну хорошо, - Снэйп посмотрел на Драко. - Уступишь место даме?

Малфой не ответил и молча отошёл в сторону.

- Рем, не откажи в любезности, проводи молодых людей до комнат, - Снэйп посмотрел на Люпина, и тот тепло улыбнулся:

- Конечно, Северус.

- Я к тебе зайду сам, Драко, - сказал Снэйп, протянув Малфою ключ. - Наденьте обычные очки, Поттер, не портите то, что ещё осталось от вашего зрения, - холодно бросил он Гарри, затем вежливо обернулся к миссис Маршалл. - Я тебя слушаю.

- Подождём, пока все уйдут, - несчастным голосом сказала Анастасия, и что-то в том, как она говорила, показалось Гарри очень знакомым, но Люпин увлёк его за собой, и все Гаррины мысли обратились к предстоящему разговору.

Они вышли из зала и начали спускаться всё ниже и ниже, пока не достигли уровня подземелий. Одно из помещений Гарри узнал - это был их класс по зельеделию. Интересно, а что имел в виду Снэйп, сказав про комнаты? Отдельные комнаты? Потрясающе... Они миновали очередной переход и свернули в соседний коридор.

- Дай мне ключ, будь добр, - попросил Люпин.

Драко молча исполнил его просьбу.

- Всё очень просто. Смотри.

Ремус вставил ключ между камней, и в стене образовался небольшой портал.

- Вот и всё.

Драко молча вошёл в образовавшийся проход и закрыл за собой портал. Гарри с некоторым интересом проследил за всеми этими действиями, но больше всего его заинтересовал взгляд Малфоя в тот момент, когда закрывалась стена. Драко смотрел ему прямо в глаза, и было в этом взгляде что-то такое... Такое... На мгновение Гарри даже забыл, что хотел поговорить с Люпином. Эти холодные светлые глаза словно заморозили все Гаррины мысли, оставив только странное чувство в груди. Как будто смутное ожидание чего-то очень важного... Но непонятное ощущение быстро прошло, и Гарри обернулся к Ремусу. Тот с сочувствием смотрел на закрывшийся портал.

- Бедный мальчик, - пробормотал Люпин и тут же мягко посмотрел на Гарри: - О чём ты хотел со мной поговорить, дружок?

Почувствовав себя от этого ласкового «дружок» ещё хуже, чем от ледяного Снэйповского «Поттер», Гарри понял, что безумно хочет курить.

- Мистер Люпин, давайте выйдем на улицу.

- Ну улицу? - переспросил Ремус, поглядев на него. - Да, пожалуй, тебе нужно на свежий воздух.

«К чёрту этот свежий воздух, - нервно подумал Гарри. - Мне надо выпить и выкурить пару сигарет. Может, тогда я смогу заснуть после всего, что сегодня случилось...»

Ремус взял Гарри за подбородок и посмотрел ему в глаза. Какое-то время они молча глядели друг на друга, а потом Люпин вздохнул и повёл его дальше по коридору.

Они остановились около небольшой, покрытой паутиной ниши. Ремус достал из кармана волшебную палочку и постучал ею по верхнему ряду камней. Стенка бесшумно отъехала в сторону, и Гарри понял, что это комната Люпина.

- Проходи, - пригласил Ремус. - Присаживайся.

Гарри плюхнулся на стул и нервно огляделся. Подвал. Никаких окон. Обстановка более чем скромная. Единственное, чего было в изобилии - это книг. В остальном же комнатка очень напоминала Гаррино жилище у Дурслей.

- Здесь можно курить? - Гарри измученно посмотрел на Люпина.

- Можно, если это так необходимо, - мягко ответил Ремус, доставая из стола бутылку. - Думаю, глоток виски тебе тоже не повредит. Мне кажется, тебе сейчас без этого не обойтись. Хотя бы с точки зрения здоровья. Думаю, Северус меня простит.

Люпин поставил на стол два стакана и налил туда виски.

Это было самое то. Недаром Гарри всегда считал Ремуса лучшим человеком на свете. После Дамблдора, конечно.

Несколько минут они молча пили. Люпин не торопил Гарри и не задавал никаких вопросов. Он терпеливо ждал, и через некоторое время его ожидание было вознаграждено с избытком.

От алкоголя мандраж немного притупился, и Гарри, закурив вторую сигарету, спросил без предисловий:

- Почему мне никогда не говорили о свадьбе?

Люпин с искренним непониманием посмотрел на него.

- Ты о чём? О какой свадьбе речь?

- О свадьбе Снэйпа и моей мамы.

Люпин вздохнул чуть ли не с облегчением.

- Господи, Гарри, и из-за этого ты так... Кто тебе сказал? Хагрид?

- Какая разница, кто! Почему мне никто не рассказывал? Я уже не маленький и имею право знать об этом!

- Гарри, я не уверен, что тебе нужно это знать, - задумчиво произнёс Ремус. - Только если...

- Что «если»?

- Ладно, это... Подожди-ка, - Люпин отставил свой стакан. - Но что же ты хочешь у меня узнать? Судя по всему, ты уже и так всё знаешь.

- Я ни черта не знаю! Я знаю только, что Снэйп меня из-за этого ненавидит сильнее, чем Сириуса ! - с трудом сдерживаясь, прошипел Гарри сквозь зубы, и Люпин тут же налил ему ещё.

- Снэйп? Ненавидит тебя?! - изумлённо спросил Ремус, когда Гарри выпил. - Что ты такое говоришь?

- Я знаю, что говорю, - несмотря на туман в голове, Гарри всё-таки заметил, что Люпин удивился.

- Нет, не знаешь, - голос Люпина прозвучал немного резче. - Снэйп не может тебя ненавидеть. Ты сын...

Он осёкся, но Гарри его не слушал:

- Он ненавидит меня из-за моего отца! - он встал и нервно заходил по комнате.

- Вовсе нет, - возразил Ремус. - Никогда не говори так. Это неправда. Ты для него очень много значишь... Неужели, ты ещё сомневаешься в этом после всего, что он для тебя сделал?

- Ну конечно, - с горечью ответил Гарри. - Много бы он для меня сделал, если бы не приказы Министерства! Вот для Малфоя он бы расстарался безо всякого...

Люпин поднялся и подошёл к нему.

- Гарри, ты говоришь о том, чего не знаешь. Это сложно объяснить в двух словах, и учитывая одно важное обстоятельство, я уверен, что тебе всё это знать ещё рано.

- Мне семнадцать лет! - Гарри гневно уставился на Люпина. - Что такое там произошло, что вы не можете мне сказать? Я не маленький!

- Разумеется, нет, - с улыбкой ответил Ремус. - И именно поэтому я не могу. К тому же это не моя тайна, и не мне её раскрывать. Лучше оставить всё как есть. В любом случае, ты не готов сейчас это услышать.

- Но почему!

Люпин мягко взял его за плечи.

- Гарри... Видишь ли... Это трудно объяснить.

- Я не тупой.

- Ну конечно нет! Я не про это... - Ремус внимательно смотрел на него. - Гарри... Мне даже неловко это у тебя спрашивать...

- О чём? - умоляюще спросил Гарри.

Ремус отпустил его плечи и решительно покачал головой.

- Нет. И не проси меня. Я не могу тебе сказать.

- Но что за вопрос?

- Гарри, даже если я скажу, поверь, легче тебе не станет.

- Мне в любом случае не станет легче.

Люпин вздохнул и налил себе виски.

- Ладно. Ты на самом деле уже взрослый и, я надеюсь, сможешь адекватно реагировать на некоторые вещи.

Гарри остановился перед Ремусом и напряжённо замер.

- Как ты относишься к связи между мужчиной и мужчиной?

- То есть?... - Гарри уронил сигарету и нервно убрал волосы с лица. - А... П-почему в-вы спрашиваете?

- Я хочу знать, считаешь ли ты, что возможна такая любовь, - медленно произнес Ремус.

Гарри ошарашенно уставился на него.

- О... Я... Я думаю, что... Да... Наверное, да. Но я сам... Я как-то не...

Ремус кивнул с пониманием.

- Тогда давай отложим этот разговор, хорошо?

Гарри опустил голову. Все запуталось ещё сильнее. Надо ведь, так надеялся что-нибудь для себя прояснить - а оказалось... Чёрт знает что!!! И при чём тут отношения между мужчинами? Какая-то любовь... К чему это было? Нет, надо срочно ложиться спать. Иначе голова расколется. Это невозможно.

- Давай я отведу тебя в твою комнату, - сказал Люпин.

Гарри покорно кивнул - убитый, измученный и расстроенный.

Ремус молча привлёк его к себе. И Гарри обнял его в ответ. Господи, как приятно, когда тебя кто-то обнимает ПРОСТО ТАК. Без напряжения, по-доброму. Без всякой причины. Просто потому, что хорошо к тебе относится...

- Не торопи события, - негромко сказал Люпин, поцеловав его в макушку. - Всё образуется, вот увидишь. А сейчас тебе надо отдохнуть. Северус сказал, что ты совсем не спал сегодня.

Гарри оторвался от Люпина.

- Я поспал в поезде, - тихо ответил он. Надо же. «Снэйп обсуждал это с Ремусом? Зачем? Им что, больше не о чем было поговорить? Или со мной всё настолько плохо, что Люпин должен быть в курсе всех моих нервных расстройств?»

- И всё же, я думаю, тебе надо лечь, - Люпин мягко подтолкнул его к стене. - Идём. И... Знаешь что... Можешь звать меня Ремус.

- Хорошо... Ремус, - несколько удивлённый, прошептал Гарри. Он сразу почувствовал себя старше, назвав по имени взрослого человека.

Они вышли в коридор, и Гарри сразу услышал звонкий голос одного братьев Уизли.

- «Приветы всем, кому хорошо колобродится в этот час! Вы слушаете «Вальпургиеву ночку» на волне четырежды четыре не шестнадцать. С вами Джордж без Фреда Уизли. Сегодня я один, потому что Фредди, скорее всего, опять тусит в маггловском полицейском участке, ха-ха, это шутка, друзья мои, просто сегодня он немного занят. Готовит вам небольшой сюрприз... Так что не забудьте включить свои радиоприёмники завтра в «Беспредельный ланч»! Обещаем вам нечто потрясающее! А сейчас слушайте Ариадну Моран с её последним хитом!»

Где-то совсем рядом шла вечеринка под ночную радиопрограмму близнецов. Сильно пахло табачным дымом. И какой шум... Наверняка, это слизеринцы, вряд ли кого-нибудь ещё потянет в эти неприветливые места. Смех и музыка гулко отдавались от высоких каменных сводов. Гарри сообразил, что за следующим поворотом находится кабинет Снэйпа. И видимо как раз там был эпицентр вечеринки. Интересно, как Снэйп это позволяет? Он же был одним из тех преподавателей, которые активно протестовали против разгулов до двух часов ночи.

Они уже почти вышли из-за угла, но тут дверь кабинета с треском распахнулась, как будто её открыли с ноги. Ремус придержал Гарри за плечо и отступил в тень.

- ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! - прогремел голос Снэйпа.

- Господин декан, но ведь ещё нет двух часов, - запинаясь, возразил какой-то парень.

- Так по-вашему, мистер Гойл, теперь надо разнести школу на части? Марш в гостиную!

- Профессор Снэйп, но ведь ещё даже полуночи нет!

- Мисс Забини, обещаю, что специально для вас полночь наступит раньше! - рявкнул Снэйп. - Вон отсюда!

- Но сэр!...

- Куда угодно! А лучше всего - в Запретный лес. Он, слава Богу, вне моей компетенции!... И предупреждаю, если завтра хоть один из вас опоздает... До конца семестра будете принимать притупляющее зелье!

Снэйп грохнул дверью, и студенты - почти весь седьмой класс Слизерина - торопливо покинули место преступления, прихватив с собой бутылки.

Гарри ошалело посмотрел им вслед. Ничего себе... А он думал, что Снэйп своим слизеринцам всё спускает с рук...

- Ох, как же нам повезло, что он нас не видел, - с трудом сдерживая улыбку, проговорил Люпин. - Ну, следующий поворот твой.

Они прошли мимо кабинета Снэйпа и свернули в соседний коридор. Люпин достал из кармана ключ и показал Гарри два самых крупных камня в кладке.

- Вот. Оченьпросто. Точно так же изнутри, - Люпин отдал Гарри ключ. - Лучше всего носить на шнурке, на шее. Но если вдруг потеряешь - не беда, просто скажи мне. А твоим ключом всё равно никто, кроме тебя не сможет воспользоваться.

Они вошли в образовавшийся проход, и Люпин закрыл за собой стенку. В ровном свете настенных светильников комната казалась непривычно пустой. Только на столе лежала горка книг.

- Министерство настояло на том, чтобы у вас с Драко были отдельные комнаты.

- Чтобы кто-нибудь в припадке священного гнева не задушил нас ночью подушкой, - пробормотал Гарри, оглядываясь. Наверняка здесь нет и половины вещей, которые ему нужны...

- Ну, примерно, так, - улыбнулся Ремус. - Я думаю, что ты сам этому рад. К тому же у тебя теперь собственная ванная. Безумно удобная вещь.

- Точно, - согласился Гарри. Ванная - это хорошо. Как раз то, что нужно. Горячая вода - и спать...

- Ну, всё, располагайся, не буду тебе мешать. Скоро увидимся, - Люпин подошёл было к стене, но Гарри остановил его:

- Мистер... То есть Ремус. А когда вы... То есть - ты...

- А, - беспечно отозвался Люпин. - Тогда за вами присмотрит Северус. Спокойной ночи, Гарри.

- Спокойной ночи, Ремус.

Люпин вышел, и портал за ним закрылся.

Гарри пошёл в ванную - довольно просторную комнату, облицованную серым мрамором - пустил воду погорячее и, раздеваясь на ходу, начал обследовать свою тюрьму. Отсутствие окон его не особенно смущало. Ясное дело, что обустроить можно даже кротовую нору. Для человека, одиннадцать лет прожившего в чулане под лестницей, это не было проблемой, но комната выглядела так, словно не предназначалась для жилья. Уж слишком напоминала операционную...

Гарри закурил и подошёл к столу, чтобы перебрать учебники, и тут ему на глаза попались письма. Первое было от Дурслей. «Надеемся, что ты уже здоров и прямо из больницы отправишься в свою школу...» Вот оно что... Дядя Вернон и тётя Петуния думали, что Гарри попал в больницу! Как мило со стороны Снэйпа предупредить Гарриных родственников.

Второе письмо было от Хагрида. Гарри перечитал его несколько раз, чтобы убедиться в отсутствии подводных камней. Нет, никакого потаенного смысла в этих каракулях не наблюдалось. Хагрид целиком и полностью был уверен, что всё будет «нормалёк», и что он «уж очень соскучимшись», и надеется, что Гарри ему поможет, потому что в этом семестре «семиклашки будут изучивать кентавров». Жаль лишь, что Снэйп не отдал письмо сразу, как только оно пришло. Гарри это послание очень помогло бы, когда он перед отправкой в школу четыре дня метался по комнате, как не упокоившаяся душа самоубийцы.

Третье письмо было стандартным уведомлением, которое ежегодно рассылали всем учащимся. Учебный год начнётся 1 сентября, Хогвартс-экспресс отправляется, как обычно... И список учебников. Гарри поднёс листок к глазам. Не слабо. Выпускной класс, блин.

«Зельеделие», две части, «Вампирология», вторая часть, «Магические существа», часть седьмая, «Привидения и полтергейсты», две части, «Знаки, знамения, символы», «Амулеты, магические камни и талисманы», две части. «Практическая магия»... Ну это не для меня... Так, «История магии», седьмая часть. Ух, нудятина. А это что?!

Гарри не поверил собственным глазам. Мартин Сен-Остин «Битва» и Лоулесс Ригби «Лунное затмение». Эти два названия были снабжены примечанием: «Содержание знать - семестровое сочинение!»

Гарри перебрал книги на столе и нашёл романы. «Снэйп дал мне прочитать эти книги заранее... Спорим, что в школе есть только один ученик, узнавший о книгах задолго до письма - это Малфой».

Гарри потрясённо свернул письмо. Он чувствовал себя одураченным и абсолютно растерянным, словно вместо пощёчины получил поцелуй. Ну, чёрт возьми, почему со Снэйпом всё так сложно?

Он огляделся. Нет, похоже, здесь имеется всё, что ему может понадобиться. Кто-то («ага, кто-то, Гарри!») методично и продуманно приготовил всё, что было необходимо для учёбы и жизни вообще. Просто всё лежит очень уж аккуратно... А что у нас в шкафу?

Все Гаррины вещи оказались на вешалках. Отутюженные, с полным набором пуговиц. Каждый предмет одежды на своей полочке. У Гарри никогда в жизни не было такого порядка. Здорово, но ни к чему. Уже завтра от этого великолепия и следа не останется, так что можно было бы не надрываться.

Гарри заметил пришпиленное над столом расписание. Какая забота! И что у нас завтра? Прорицание - одно. Уход за магическими существами - один. Хагрид... «Хагрид - это хорошо. Мне очень нужен Хагрид. Ремус спрашивал про него, значит Хагрид в курсе. Попробуем подкатиться к нему». И два зельеделия после обеда. Со Слизерином. Вот чёрт, а?

Гарри взял пижаму и полотенце и пошёл в ванную. От горячей воды поднимался зеркало на стене сильно запотело, поэтому Гарри не увидел своего отражения. И очень хорошо. Он снял очки и положил их на мраморный бортик. Лучше вообще ничего не видеть. А ещё лучше - ничего не чувствовать... От воды защипало царапину на груди, и Гарри непроизвольно прижал к ней ладонь. Собственное прикосновение вызвало в теле какое-то странное ощущение. Не такое, как в поезде от рук Малфоя, но... Гарри закрыл глаза и провёл ладонями по груди. Погладил соски, которые тут же откликнулись на эти касания. По животу вниз немедленно скользнула волна возбуждения. И Гарри понял, что на этот раз просто так само ничего не пройдёт.

Как бы он ни сдерживал себя сегодня, организм своё требовал. Не скованное больше притупляющим зельем, желание стало даже острее, чем раньше, и эту проблему нужно было срочно решать. Гарри всегда относился к такому способу релаксации, как к вынужденной необходимости, и заранее знал, какое отвращение будет испытывать к себе после искусственного оргазма. «Ужасно понимать, что ты один! Проклятье, ну вот сегодня ты был не один! И что в итоге? Чёрт возьми, но ведь это был мальчик! Да, и что теперь? Ничего... Теперь уже ничего...» Гарри закрыл глаза и обхватил член дрожащими пальцами. «Надо было попросить у Снэйпа зелья...»

Вода немного тормозила движения и гасила остроту ощущений, но от этого желание ничуть не ослабевало. Перед мысленным Гарриным взором внезапно возникла не абстрактная женская фигура, как бывало обычно, а Драко Малфой. Точнее, какие-то стоп-кадры: блестящая волна густых волос, язык, медленно проводящий по влажным розовым губам. Нежный изгиб рассечённой скулы. Да, у него такая кожа... Как будто прикасаешься к атласной ткани. И пальцы... Мягкие и такие... Как шёлковые... «Гарри, ты сошёл с ума! Это же отвратительно!» Однако все эти довольно целомудренные картинки только сильнее распаляли ноющее тело. В висках с шумом застучала кровь. «Мне же должно быть противно! Что со мной? Почему я?..». Но эрекция стала полной даже без особенных усилий с Гарриной стороны. В пальцах запульсировала сильно увеличившаяся в размерах плоть. «О нет, Господи, нет, ну почему именно ДРАКО?» Гарри неосторожно прикусил пораненную Малфоем губу, и почувствовал во рту привкус крови. И воображение услужливо подсунуло ему другую картинку. Темный номер в мотеле. Снэйп, прижимающий его к груди. И поцелуй - мокрый от крови и слёз... Гарри почти почувствовал это прикосновение и попробовал отогнать от себя дикие образы, неумолимо приближающие самый безумный оргазм в его жизни. «Это ненормально, это мерзко! Это противно! Что я делаю?!» Но по телу уже пробежала первая волна дрожи - предвестник надвигающейся катастрофы. И Гарри сдался, сильно сжав свой умоляющий о пощаде член и максимально ускорив движения. «Почему я остановил его? Почему? И пусть мужчина... Да, я хочу... О... Не всё ли теперь равно... Только скорее... Больше нет сил это терпеть. Драко... О да... Боже мой. Господи... Как близко. Ну, уже вот... Северус... О... О Боже, да! ДА!»

Гарри вскрикнул и тихо сполз в воду. Член безжизненно поник в онемевших пальцах. Дышать было всё ещё тяжело, но тело наконец-то исторгло из себя невыносимое напряжение, и сердце постепенно начало возвращаться к нормальному ритму. Гарри обессиленно откинул голову на бортик и закрыл глаза. В мозгу стало спасительно пусто, и, наверное, Гарри задремал, потому что когда его кто-то позвал по имени, вода уже слегка остыла.

Гарри приоткрыл глаза и нащупал очки.

- Гарри Поттер, сэр, - повторил жалкий голосок где-то под ванной.

Гарри, спросонок ещё не совсем пришедший в себя и разомлевший после горячей ванны, с трудом приподнялся и попробовал выяснить, кто его зовёт.

- Добби? - растерянно пробормотал он, увидев на мокром полу скрючившегося домового эльфа.

- О, Гарри Поттер, сэр! - дрожащим голосом зашептал Добби, изогнувшись в подобострастном поклоне.

Гарри вспомнилось, как эльф вот так же корячился перед Люциусом. Мне это не снится, нет? Что за ерунда?

- Как дела? - пробормотал Гарри, протягивая ему руку для приветствия, но Добби ни с того ни с сего вдруг бухнулся на колени и в ужасе прикрыл ушастую голову ладонями:

- О нет, Добби не смеет, сэр! Как может ничтожный червь принимать рукопожатие господина, сэр!

- Что ты несёшь? - поразился Гарри. - Что за спектакль? Встань немедленно!

- О, Добби не смеет, Гарри Поттер, сэр... Как можно - в присутствии господина...

- Прекрати нести эту чушь и встань сейчас же!

Добби опасливо поднял голову. В круглых глазищах эльфа читался самый натуральный страх. Словно он стоял перед Люциусом Малфоем. Как пять лет назад.

- Добби, встань из лужи! - строго сказал Гарри.

Эльф одним прыжком вскочил на ноги и крепко зажмурился, словно ожидая удара.

- Да что с тобой такое? Ты что, первый раз меня видишь? Я Гарри, Добби, помнишь меня?

Эльф залился слезами и припал к мокрой Гарриной руке.

- О, Гарри Поттер, сэр, вы так добры к бедному домовому эльфу, так великодушны!!!

Гарри потрясённо уставился на Добби, но придя в себя, решительно отобрал у него руку и схватил эльфа за ухо.

- Добби, ты пьяный что ли? Что ты мелешь?

- О, простите Добби, Гарри Поттер, сэр, простите глупого Добби!!! - пронзительно запричитал домовый эльф, и Гарри выпустил его ухо. - Господин не должен строго судить своего ничтожного раба!!!

- Какой-то ужас... ДОББИ!!! ПРЕКРАТИ РЫДАТЬ И СКАЖИ ТОЛКОМ, ЧТО ПРОИСХОДИТ! - заорал Гарри, смутно начиная понимать, почему Люциус держал Добби в постоянном страхе.

Как ни странно, крик немедленно возымел на Добби нужное действие, и эльф заговорил относительно связно:

- Добби скажет господину, сэр. Добби готов служить Гарри Поттеру до последней капли крови, сэр! Бедный домовый эльф не хочет, чтобы господин снова начал истреблять его народ, сэр. Добби присягнул королю эльфов, что будет всегда верой и правдой служить господину! Домовые эльфы отныне все ваши верные слуги, сэр!!!

Гарри с трудом выделил из потока причитаний суть и наконец-то сообразил, в чём дело.

- Господи Иисусе, Добби! Неужели ты на самом деле веришь, что я Тёмный Лорд? Это же чушь!

- Господин должен простить глупого домового эльфа. Добби хочет доказать Гарри Поттеру свою преданность.

Гарри в раздумье посмотрел на Добби и решил не спорить.

- Спасибо тебе большое. И что мне теперь делать с твоей преданностью?

- Добби ждёт ваших приказаний, Гарри Поттер, сэр.

- У меня нет... - Гарри вдруг вспомнил о Хагриде. Было бы неплохо... - Добби, можешь к завтрашнему дню достать для меня какой-нибудь выпивки?

- Да, Гарри Поттер, сэр! - с готовностью ответил домовый эльф.

- Тогда это всё, - сказал Гарри. - Спасибо.

Добби шлёпнулся на колени и исчез.

Глава 3.

Первый день занятий начался с того, что Гарри пропустил завтрак. На то была очень веская причина, напрочь лишившая гриффиндорца желания не то что есть, но и просто смотреть на еду. Однако после титанических усилий Гарри смог привести себя в чувства и даже умудрился не опоздать на прорицание, хотя лучше бы он на него совсем не пошёл.

Началось всё традиционно: стоило Гарри войти в класс, как профессор Трелани в очередной раз предсказала наступление конца света. Измочаленный вид Гарри ни у кого не оставил сомнений в том, кто именно выпустит на землю орды железной саранчи и прольет с небес яд из семи чаш, и все постарались отсесть от него как можно дальше. В итоге рядом с ним оказалась припозднившаяся Гермиона.

Два года назад Министерство отменило свободный выбор предметов и ввело список дисциплин, обязательных для сдачи. Прорицание, к сильному неудовольствию Гермионы, тоже попало в этот список. Хотя её детская антипатия к профессору Трелани и ее науке превратилась в сейчас в полное безразличие. Гарри с Роном удалось научить Гермиону своей тактике поведения на этих уроках, и в своё время они неплохо развлекались, составляя друг для друга трагические гороскопы.

Гермиона появилась в классе как раз в тот момент, когда учительница вещала о конце света. Услышав знакомые завывания профессора Трелани о том, что Судный день грядёт, Гермиона демонстративно заняла свободное место рядом с Гарри. Хотя неизвестно, села бы она с ним, если бы в классе были другие свободные места... А ещё Гарри обнаружил, что у него что-то не то с почерком. Перо выкручивалось в негнущихся пальцах на все лады, и первые полчаса лекции Гарри практически пришлось заново учиться писать. Правда, потом дело пошло, хоть буквы выписывались какие-то не такие, и к концу занятия Гарри весь заляпался чернилами. А ещё получил предсказание о роковом событии в своей жизни, чем до полусмерти напугал одноклассников, но и этим дело не кончилось.

А всё потому, что Гермиона предложила очистить его рубашку и мантию от чернил. Чтобы не подвергаться воздействию заклинания, Гарри пришлось раздеться до пояса и явить миру все свои ожоги и шрамы. ТАК на него даже Драко вчера не таращился. Гарри всерьёз пожалел, что согласился на помощь Гермионы. Не беда, походил бы в чернилах, подумаешь, не драконий же навоз! Но Гарри купился на то, что хоть кто-то не шарахается от него в ужасе, и снял с себя испачканные вещи прямо в классе, едва профессор Трелани, раздав домашнее задание, эффектно растворилась в душном полумраке.

Стриптиз Великого убийцы Волдеморта не остался без внимания, и семиклассники Гриффиндора, все, как один, остановились поглазеть. Самое большое впечатление Гаррины раны произвели на девочек. Правда, теперь к ужасу женской половины класса прибавилось некоторое восхищение. Это хоть как-то утешало. Слабым утешением было также и то, что Гермиона стойко выдержала вид обнажённого торса своего бывшего бой-френда, хотя Гарри прекрасно видел, каких усилий ей это стоит Да, она чувствовала себя виноватой. И Рон тоже. Несмотря на то, что все трое изо всех сил старались вести себя так, словно между ними все осталось по-прежнему. Пока Гермиона убирала с Гарриной одежды кляксы, Рон неловко накинул Гарри на плечи свою мантию. В кои-то веки совсем новую, по размеру, не доставшуюся в наследство от старших братьев. «Большая честь для меня», - отрешённо подумал Гарри, автоматически улыбнувшись Рону в знак благодарности. Разговор не клеился. Чёрт его знает, почему. Гарри всё время казалось, что они общаются с ним из вежливости. А может, из сострадания...

- Всё, Гарри, - Гермиона убрала палочку в сумку.

- О, ты очень меня выручила!

Прозвучало так, словно они были на приёме у королевы. Гарри потянулся за вещами, но зацепил локтем рюкзак, и из него высыпались всякие канцелярские мелочи.

- Я соберу, одевайся пока, - предложил Рон и полез под стол за укатившейся чернильницей.

- Спасибо, Рон.

«Господи, меня сейчас стошнит! Вы так любезны, какая честь для меня, ну что вы, не стоит благодарности, я просто счастлив быть полезным...»

Но Гарри оделся, по-прежнему сохраняя непоколебимо любезный вид, и они вместе пошли на урок по уходу за магическими существами. Всё было как всегда. Знакомые переходы, портреты... Суетящиеся ученики всех возрастов. Старый добрый Хогвартс. Но Гарри очень хорошо понимал, что уже ничего не будет как раньше. Никогда. Всё кончилось. Жизнь кончилась. Да, он был готов поверить, что Рон и Гермиона на самом деле хотят его поддержать. Почему бы нет, в конце концов! Ведь они, слава Богу, не верили в то, что он превратился в Тёмного Лорда, и их абсолютно не смущали отовсюду устремленные на Гарри испуганные взгляды. Но Гарри чувствовал - волшебное чувство единства, которое связывало их раньше, утрачено безвозвратно. Сейчас это было сочувствие, дань памяти той трогательной детской дружбе, которая была между ними, и, без сомнения, вина. Но не более. И Гарри это ощущал почти физически. «Третий лишний, забыл?»

Всё лето у него было лишь одно желание - оказаться с ними рядом, не важно, что его судьбой Рона и Гермиона интересовались лишь из проклятого гриффиндорского чувства долга. И вот сейчас он идёт между ними, как в старые добрые времена, и мечтает только об одном - остаться в одиночестве. «Быть одному - это совсем не так плохо. Когда ты один, тебе ничто не напоминает о том, как хорошо кому-то живётся... И как тебе больно... Когда ты один, можно забиться в угол со своей болью, затаиться и забыть о ней. А если постоянно вспоминать о том, как было хорошо, можно сойти с ума... Почему мне не дали умереть? Или Дамблдор посчитал, что ЭТО будет милосерднее смерти?»

- Лучше бы в список обязательных предметов ввели арифмантику, ума не приложу, зачем нам эта псевдонаука... Кто только проголосовал за прорицание! Ну, ещё куда ни шло сдавать теорию предсказаний... Но как глупо тратить время на это шарлатанство с кофейной гущей и хрустальными шарами!

Да, похоже, Гермиона нашла отличный выход из положения, обсуждая обязательные предметы и размышляя вслух, сложно ли будет сдать экзаменационные тесты.

- Герми, ну честное слово , до экзаменов же ещё целый год, - простонал Рон, щурясь на проглядывающее сквозь облака солнце. - Похоже, сегодня дождя не будет.

- Мне всё равно, что сегодня будет, я не собираюсь гулять, мне надо в библиотеку... Кстати, Гарри, нам по демонологии понадобится справочник Грюнгера, возьми заранее, пока всё не разобрали, говорят, этих книжек очень мало, на всех не хватит.

Гарри кивнул. «Ага, разговоры о погоде и учёбе... Хорошо, что хоть так! Ну, будем делать вид, что так и надо. Ничего не поделаешь. Потерпим». Странно было видеть девушку, которую раньше он по глупости считал своей единственной подругой, и понимать, что больше она таковой не является. И странно было видеть лучшего друга, который больше ему другом не был. Гарри думал, что ему будет больно, но вся боль, наверное, перегорела летом. Сейчас, вспоминая пережитое, Гарри искренне не понимал, как от всего этого не спятил. Но ничего, выкарабкался ведь... И, наверное, это даже было здорово: почти ничего не чувствовать. «Почти ничего».

Хагрид чуть не переломал Гарри рёбра, стиснув его в могучих объятьях. Не стоило, конечно, великану демонстрировать свои симпатии к Гарри при всём классе, но это в чём-то даже было неплохо, потому что гриффиндорцы слегка расслабились, и больше не мучились, деликатно изыскивая пути, чтобы оказаться от Гарри подальше. Всё-таки на природе возможностей сделать это незаметно было больше .

Весь урок они повторяли пройденный материал, поэтому Гермиона почти не умолкала, и Гриффиндор получил двадцать очков. Это, впрочем, ни у кого не вызвало энтузиазма, потому что после обеда было сдвоенное зельеделие, что само по себе предполагало минус-как-можно-больше-очков с Гриффиндора. Успокаивало только одно: седьмой класс вышел на финишную прямую. Возможно, придётся утешаться этим до самых выпускных экзаменов...

В честь первого урока Хагрид отпустил их на пятнадцать минут раньше, и ученики с радостью разбежались, кто куда. Гарри сказал Рону и Гермионе, чтобы те его не ждали. Гермиона немного помедлила для приличия и сказала, что пойдёт в библиотеку. Рон, судя по всему, готовый идти куда угодно, лишь бы не изнывать от неловкости рядом с Гарри, кинулся следом за Гермионой. Где-то внутри нехорошо ёкнуло, но Гарри заставил себя не думать об этом странном ощущении. «Мне всё равно. Мне не больно. Ни капельки».

- А чевой-то ты не с ними? - добродушно спросил Хагрид, заметив, что Гарри один остался на лужайке.

- А как ты думаешь? - спросил Гарри и почувствовал, как сжалось что-то в горле. «Мне всё равно, мне абсолютно всё равно!»

Хагрид сконфуженно опустил глаза.

- Я-то всё думаю об вас, как раньше... Ты уж прости старика...

- Ерунда, - сказал Гарри решительно. - Всё со мной нормально, Хагрид. Мне надо поговорить с тобой.

- Поговорить? - Хагрид посмотрел в сторону своей хижины. - Зайдёшь, иль на крыльце посидим?

- Нет, извини, не сейчас... Можно я приду после занятий? Ты не занят?

- Да ладно тебе церемонии разводить! Заходи безо всякого, когда время будет. Я ж всё время туточки.

- Тогда я приду сразу после уроков... Ты идёшь обедать?

- Не-а, пойду в огороде покопаюсь, пока солнце не спряталось. Надо тыквы сдобрить кой-чем, а то эта дрянь лучше действует, когда солнце греет.

- Значит, до вечера, - Гарри протянул великану руку.

- До вечера, парень, - отозвался Хагрид, осторожно, но с чувством пожав Гаррину ладонь.

~* ~

Гарри шёл в Большой зал, как на собственную казнь, но голод, как говорится, не тётка, никуда не денешься. После сан-жуна с аппетитом у Гарри было не очень-то, но он почти не ел вчера и остался без завтрака сегодня, поэтому пообедать нужно было обязательно. Хотя не особенно хотелось. Наверное, нервы. «Нервы! Ещё бы...»

Ещё в прошлом году Дамблдор ясно дал понять, что отныне Хогвартс делится на факультеты исключительно по личной картотеке директора, но не более того. Значки с гербами на школьных формах остались, но индивидуальные расцветки факультетов были заменены на единые цвета Хогвартса - ярко-малахитовый и синий . Это новшество ввели весьма кстати, потому что вот уже несколько лет конкуренция между факультетами напоминала скорее войну мафиозных кланов, нежели обычные школьные соревнования. Из-за начавшихся в волшебном мире военных действий обстановка в Хогвартсе накалилась до предела. Особенно по отношению к Слизерину. Дамблдор не желал, чтобы во вверенной ему школе тоже начались сражения, а потому поступился старыми правилами.

Новая политика школы «Братство без границ» получила горячую поддержку Министерства. Без сомнения, невозможно было пользоваться прежним уставом, война требовала новых правил, и их пришлось срочно разработать и незамедлительно ввести. Наступало время великих перемен. После того, как Школу покинет последний, кто учился при старых порядках, Хогвартс станет другим, и о том, что он когда-то делился на четыре соперничающих факультета, можно будет прочитать только в учебниках истории. Что ж, возможно, это было правильно... Но Гарри до сих пор не верилось, что всё ушло. Хотя ушло на самом деле ВСЁ. Вся его прежняя устоявшаяся жизнь. И даже старые школьные порядки...

По случаю большой перемены в Хогвартсе работало радио. Вообще-то эта традиция появилась из-за необходимости постоянно быть в курсе событий во время войны, но так как военные правила до сих пор не отменили, школа неизменно слушала радио за обедом. Гарри был уверен, что Дамблдор сохранил эту традицию из тех же соображений, по которым одобрял свободный выбор мест в Большом зале. Сейчас можно было садиться где угодно, не обращая внимания на то, какому факультету принадлежит стол. Новшество было встречено молчаливым согласием учеников и учителей. Не возражали даже слизеринцы. Сидеть со своими факультетами теперь требовалось только на официальных обедах. Конечно, младших приучить к этому было проще, потому что в отличие от первых и вторых классов учащиеся постарше за чужие столы не садились.

Судя по рёву хард-рока в заставке, сегодня к обеду подоспела дневная программа близнецов Уизли. Гарри вошёл под рекламу набора для вскрытия черепа горного тролля в домашних условиях.

Большой зал был полон, но за учительским столом пустовали места Дамблдора, Хагрида и Люпина. Поэтому Анастасия Маршалл сейчас сидела рядом со Снэйпом. На новой учительнице была тёмно-синяя мантия, и Гарри машинально отметил, что этот цвет её как-то бледнит. А может, миссис Маршалл просто неважно себя чувствовала. Снэйп восседал в своём кресле, как обычно прямой и неприступный. Взгляд его был прикован к столовым приборам, которыми он ловко расчленял что-то в тарелке, но Гарри прекрасно знал, что это вовсе не мешает преподавателю быть в курсе всего, что творится окрест. И его появление в зале Снэйп уже наверняка отметил.

Гарри пристроился в самом конце стола, на некотором расстоянии от основной массы гриффиндорцев, и оказался почти напротив Драко.

Малфой машинально жевал, углубившись в чтение «Прорицательской». Рядом с ним на столе лежало несколько распечатанных писем, а когда блондин перевернул страницу, то Гарри увидел, что Драко читает биржевые сводки. Надо же...

- С вами Фред и Джордж Уизли и программа «Беспредельный ланч»! Мы счастливы, что вы верны своим привычкам и по-прежнему остаётесь с нами. Надеемся, что сегодня мы сможем вознаградить вас за преданность. Как мы и обещали, вас ожидает нечто абсолютно сногсшибательное. Вот Джордж не даст соврать!

- Честное волшебное! Не дам! Потому что это истинная правда. Сразу после музыкальной паузы вы услышите что-то совершенно крышесрывное. Оставайтесь с нами и вы будете первыми, кто узнает самую сенсационную новость колдовского мира!

Гарри вяло поковырял вилкой овощное рагу. Что ж, всё могло быть гораздо хуже. По крайней мере, он не ждал, что учебный процесс начнётся для него так же, как и во все предыдущие годы. «Если бы ещё можно было забыть выходку Драко в поезде и свой сегодняшний сон...» От одного воспоминания о нём Гарри мучительно покраснел. Очнувшись утром на липкой от пота и спермы простыне, целомудренный гриффиндорец чуть не впал в истерику. Сон, который ему приснился, вполне мог претендовать на сценарий для жёсткого порно. (Гарри, правда, его ни разу не смотрел, но был хорошо наслышан о том, что там обычно показывают). Всё утро он пытался отмыться от воспоминаний о том удовольствии, которое испытывал, когда... «ДОВОЛЬНО ОБ ЭТОМ!!!» Секс во сне был грязным. Безудержным. Омерзительным. А хуже всего было то, что Гарри это нравилось, и на душе так мерзко было именно от того, что ему хотелось пережить всё это наяву. Вот ЭТО был настоящий секс. Никакого контроля над собой, никакой... «ДА ПРЕКРАТИ ЖЕ ОБ ЭТОМ ДУМАТЬ!!!»

Ещё одна ночь такого спермотоксикоза, и придётся спать в ванной, иначе эльфы переведут на него весь запас чистого белья. Гарри несмело посмотрел на Драко, и в груди что-то немедленно сжалось. «А он красивый. Почему я до сих пор этого не замечал? Господи, ну что же со мной такое?! Мне ведь никогда раньше не хотелось... Если, конечно, забыть о том, что со мной происходило, когда Снэйп... И вчера, в поезде... И в ванной... И ещё этот сон...»

Гарри испытал неодолимое желание зажмуриться и с криком убежать прочь от этого совершенного белокурого создания, но не мог отвести от него глаз. Как же так получилось, что этому надменному наглецу удалось разбудить в великом Гарри Поттере какие-то абсолютно ненормальные животные инстинкты и желания? Гарри впервые в жизни захотел, чтобы кто-то взял его. Наверное, он и раньше этого хотел. Но раньше ЭТО было в нём только на подсознательном уровне. А теперь...

Почувствовав на себе взгляд гриффиндорца, Малфой медленно поднял глаза и посмотрел на него поверх газеты. Гарри тут же мысленно поклялся себе, что в следующий раз непременно сядет к слизеринскому столу спиной. Единственной реакцией Драко на Гаррин смятенный взгляд была тонкая понимающая улыбка.

Гарри нервно отложил вилку и встал, чтобы уйти, но вдруг услышал собственное имя по радио.

- И если вам интересно узнать, кто же стал романтическим увлечением великого Гарри Поттера, оставайтесь с нами!

- Это настоящая сексуальная революция, дамы и господа! Итак - внимание! Только у нас, эксклюзивное интервью с Гарри Поттером.

Зал замер, но уже через мгновение все взгляды устремились на обалдевшего гриффиндорца, а кто-то из треклятых близнецов тем временем взахлёб расписывал то, что сейчас предстояло услышать почтеннейшей публике.

В эфир включился убитый Гаррин голос, произносящий: «Я почти всё лето провалялся в кровати».

Гарри пригвоздило к месту. Несмотря на всё, что ему пришлось пережить, многострадальный гриффиндорец только сейчас понял, что такое, когда мир обрушивается на голову. Это был конец. То есть не просто «конец», а КОНЕЦ. Можно сразу пойти и броситься с Астрономической башни. Или подождать, когда Снэйп его придушит... Лучше всего, конечно, было бы умереть прямо сейчас, потому что Гарри не представлял, как будет смотреть Снэйпу в глаза после того, как... О нет.

- «Провалялся в кровати? И кто же составлял тебе компанию?»

- «Северус Снэйп.»

Пятьсот с лишним голов с недоверием повернулись в строну преподавателя зелий. Зато Драко почему-то воззрился на Гарри с выражением праведного гнева на порозовевшем лице.

-» Говорят, он любит это... Плётки, кляпы, зажимы... Это правда?»

У Гарри подкосились ноги, но ему было некуда падать - он так и не вышел из-за стола, а сзади не давала свалиться скамейка.

- «Так как у Снэйпа с садо...»

- «Никак»

- «А с размерами?... Если судить о длине члена по длине носа...»

- «При чём тут длина, Джей, ты ведь знаешь, что дело не в длине, а в умении пользоваться тем, что дала природа. Гарри, так тебе понравилось? Как оно было?»

- «Обалдеть»

- «То есть, ты хочешь сказать, что у вас всё было по обоюдному согласию, и всё такое, да?»

- «Фред, я бы не хотел разглашать такие интимные подробности»

- «Ва-а-у! Северус Снэйп - романтическое увлечение Гарри Поттера! Гарри, и как он в постели?»

- «Очень нежный и внимательный»

Гарри в паническом ужасе посмотрел на учительский стол. Миссис Маршалл сидела в некотором недоумении, лицо Снэйпа не выражало совсем ничего, зато у профессора МакГонагалл эмоций хватало на дюжину человек. Суровая колдунья, растеряв всё своё царственное спокойствие, нервно трясла обалдевшего Флитвика, выбивая из него выключающее заклинание, но, похоже, его знал только Дамблдор, а директора за столом сейчас не было.

- «В самом деле? Это надо же! Так вот что скрывается под неприступной внешностью профессора Снэйпа... Кто бы мог подумать, а?»

- «А это был твой первый опыт с мужчиной? Есть с кем сравнить?»

- «Не с кем.»

- «И как тебе твой первый раз?»

- «Да вроде, нормально.»

- «Да? А чего так неуверенно?»

- «Я был пьян и плохо помню...»

Звуки программной заставки вывели Гарри из ступора, и гриффиндорец пулей вылетел из зала.

«Надо было быть полным идиотом... Фред не выключил диктофон, он просто так убрал его в карман! Что же мне теперь делать? Самое верное - сразу покончить с собой. Это будет по крайней мере быстро... Снэйпа лучше не дожидаться, он явно не даст мне легко умереть...»

- Гарри! Постой, Гарри!

Он машинально остановился, не совсем понимая, что делает, и что происходит. Наверное, поэтому он дал Джинни Уизли себя обнять и машинально обнял её в ответ.

- Два придурка, - бормотала она, по-матерински гладя по спине пребывающего в ауте гриффиндорца. - Мама их убьёт, я тебе обещаю.

- Мне это уже вряд ли поможет, - чуть слышно ответил Гарри, бессознательно позволяя ей удерживать себя в объятьях.

- Все знают, что эта дурацкая программа держится только из-за их несусветных глупостей. Там же кругом одно враньё! Это всем известно... Гарри, это же всё неправда, ну, хочешь, я поговорю со Снэйпом? Он же отлично знает, что из себя представляют Фред с Джорджем!

Гарри в ужасе отпрянул от Джинни:

- Ты с ума сошла?! Не хватало тебе ещё...

- Я прямо сейчас к нему пойду! - заявила девушка и решительно направилась обратно к Большому залу.

- Джинни, нет!!! - Гарри бросился за ней, но понял, что вернуться в зал выше его сил, и вцепился в Джинни мёртвой хваткой. - Не ходи туда!

- Да почему? Я же там была... И там... Там ведь был Малфой! Он тоже может сказать...

Гарри резко встряхнул её:

- Джин, опомнись, ты понимаешь, что говоришь, или нет?! Не хватало мне ещё Малфоя туда приплести до кучи!

- А ты собираешься оставить всё как есть? Ты разве не думаешь защищаться? - возмущённо вскинулась на него рыжеволосая красавица.

- От чего защищаться? От собственного идиотизма?

Она снова дёрнулась в сторону приоткрытой двери, но Гарри только сильнее сжал ее руку. Хотя, зная неуёмность Джинни, можно было не сомневаться, что она в любом случае доберётся до Снэйпа. Она без тени сомнения пошла бы даже на аудиенцию к Волдеморту, лишь бы восстановить справедливость.

- Ну, что, Поттер, - прогундел вдруг у них над головой глумливый голосок, - преподнёс сюрприз своей рыженькой подстилке?

- Вали на ..., Пивз! - заорал Гарри, и полтергейст с злобным хохотом ломанулся по коридору.

- Что же ты так кричишь? - Джинни, морщась, прижала ладонь к уху. - Куда?... Что ты?...

Гарри заметил в приоткрытую дверь приближающегося Малфоя и дёрнул Джинни за собой, в нишу за статуей.

- Ты меня задушишь!

- Да замолчи же! - прошипел Гарри, зажимая ей рот.

Драко прошёл несколько шагов и резко обернулся.

- Какого чёрта вы за мной ходите?

Гарри увидел две громоздкие фигуры. Гойл и Крэбб. Экс-телохранители его экс-высочества принца Слизеринского.

- Вам разве родители не объяснили, что вы теперь свободны? Или до вас как обычно долго доходит? - голос белокурого слизеринца звучал тихо и зло.

- Зачем ты так говоришь? - негромко спросил Крэбб.

- А разве это не правда? Вы больше на меня не работаете. Так что держитесь подальше... А то ещё испачкаетесь!

- Драко, но я думал, что мы друзья...

- Кто?! - Малфой издевательски расхохотался. - Винс, приди в себя! Тебе что, не нравится быть свободным, или ты можешь жить только моими мозгами? Отвалите от меня, оба!

- Но мы же не бросили тебя, как остальные!

Гарри мог поклясться, что Крэбб всерьёз расстроен и говорит совершенно искренне.

И кажется, Малфой это тоже заметил.

- Вы не поняли, - произнёс он неожиданно мягко, словно разговаривал с тяжело больными. - ВЫ СВОБОДНЫ. Вас никто больше не заставляет быть моими телохранителями.

- А нас и раньше никто и не заставлял, - негромко ответил Гойл. - Мы просто думали...

- Вы думали?! - Малфой рассмеялся, но его смех прозвучал очень невесело. - Бог мой, куда катится этот мир... Вот видите, как вам полезно не общаться со мной. Вы уже начали думать сами... Я вами просто горжусь.

- Разве мы больше не гвардия?

- Не будь идиотом, Крэбб, - сдавленно ответил Малфой. - Всё кончено.

- Но мы же дали слово. Мы присягнули...

- Я вас освобождаю от всех ваших обещаний. И не ходите за мной больше, - Драко развернулся и быстро прошёл мимо замеревших в нише за статуей гриффиндорцев.

Крэбб и Гойл постояли немного и неуверенно двинулись в другую сторону.

Гарри отпустил притихшую Джинни.

- Обещай мне, что не пойдёшь к Снэйпу, - прошептал он.

Джинни молча кивнула.

- Гарри.

Он посмотрел на неё.

- Что теперь?

- Не знаю. Наверное, брошусь с крыши.

- Прекрати. Я буду с тобой. Пусть только кто-нибудь посмеет...

- О, поверь мне, они не посмеют, - Гарри прислонился к стене и медленно сполз по ней на пол. - Меня волнует только Снэйп.

Джинни с пониманием кивнула.

- Может, мы всё-таки что-нибудь придумаем?

- Например?

Джинни пожала плечами.

- Для начала надо успокоиться.

«Успокоиться?!» Гарри закрыл глаза. Боже. Ну, и что делать? Он совсем не злился на близнецов. Он злился на себя. Надо же было так вляпаться. Снэйп, наверняка его уже разыскивает, чтобы четвертовать. «Просто фантастика. Мало мне было проблем».

- Гарри, я заставлю их объявить в прямом эфире, что всё это было подстроено. Чтобы услышал Снэйп.

- Джинни, мне уже ничего не поможет, как ты не понимаешь? Теперь совсем не важно, что будет потом.

- Я думаю, всё обойдётся. Знаешь, что бы началось, если б все верили тому, что Фред с Джорджем говорят в этом чёртовом шоу?

Гарри решительно встал с пола и произнёс довольно храбро, но неровным голосом:

- Ладно. Думаю, что лучше всего вести себя так, словно ничего не случилось. Вряд ли Снэйп станет убивать меня при всех. А если и станет, то обещай, что не будешь его оттаскивать.

Вид у Джинни был встревоженный и озабоченный, прямо как у Молли, когда речь заходила о близнецах. Гарри внезапно подумал, что Джинни чертовски красива. И сообразил, что она стоит очень близко. Так близко, что наверняка чувствует, как его это волнует… «Всё. Сейчас она... Это надо прекратить, я не выдержу...»

- Гарри... - Джинни осторожно положила руки ему на грудь. - Я хотела спросить... То есть... Я имею в виду, ты же сейчас ни с кем не встречаешься...

Гаррино сердце ухнуло куда-то вниз. «Я этого не вынесу. Я с собой просто не справлюсь!» Она была уже совсем близко. И Гаррины руки обвились вокруг её талии, словно их притягивало каким-то сильным заклинанием. «Какая она... Потрясающая. Господи. Я же сейчас...»

Джинни потянулась к нему, но Гарри впился в её губы раньше, чем она успела коснуться его рта. Мысли понеслись в голове безудержной каруселью. «Джинни-Джинни-Боже... Я-не-имею-права-ведь... Ты-подумаешь-что-я... Что-ты-мне-всерьёз-нравишься-и-ты-решишь... Но-мне-просто-это-нужно... Просто-нужно-ЭТО...» Гарри понял, что ещё мгновение, и Джинни почувствует, как ей в живот упирается... «Если она уже не... О, нет... Здесь кто-нибудь увидит. Не хватало только после всего, чтобы Снэйп...» СНЭЙП. Гарри отпустил её и отступил, пытаясь справиться с дыханием.

- Извини, но мы, по-моему, что-то не то делаем... И место... И время тоже... - он уже почти ожидал, что Джинни рассердится, но она кивнула, хотя лицо у неё было какое-то застывшее, словно девушка с трудом сдерживалась, чтобы не сорваться.

- Время и место на самом деле неподходящие, - произнесла она. - Я просто хотела сказать, если тебе вдруг понадобится... Ну, расслабиться, понимаешь? Просто найди меня.

- Джинни, я... Спасибо, конечно, но я не могу... - запинаясь произнёс он. - Я не уверен, что готов к новым отношениям. Извини, но нам лучше не... Я не хочу, чтобы с тобой из-за меня что-нибудь случилось. Прости меня.

- За что ты просишь прощения? - она смотрела ему в глаза, словно ожидая чего-то... Но чего?

- За... Я... - Гарри видел, что Джинни сейчас сорвётся, и он потеряет единственного человека, который искренне ему сочувствует... Не важно, по каким причинам. - Джинни, я не хочу, чтобы твои родители волновались. Твой папа и так во вред себе заступается за меня. Это было бы просто непорядочно с моей стороны.

- Непорядочно? - переспросила она, и глаза у неё опасно потемнели. От сдержанности не осталось и следа. - Да отец делает это только из-за мамы! Он страшно боится. Не знаю только, кого больше - тебя или тех психов, которые жгут дома! Когда к нам прилетела сова от Дамблдора... Ну, с письмом, что ты в надёжном месте и выздоравливаешь... Папа не слишком этому обрадовался!

- Мне трудно его винить, - негромко ответил Гарри. - Раз так, я должен быть ему вдвойне благодарен. Представляю, чего это ему стоит.

Джинни изменилась в лице.

- Ты всегда был таким великодушным, - сказала она сквозь зубы, и Гарри с удивлением услышал в её голосе нотки, присущие Драко Малфою. - Но нельзя же постоянно всех прощать! Это тебя погубит, в конце концов! Мама права!

- Джин, я...

- Да отец бы и рта не открыл, если б мама его не пилила с утра до ночи! Он просто знает, что она его со свету сживёт, поэтому и мямлит там что-то вслед за Дамблдором...

Гарри потрясённо уставился на Джинни. Девушка решительно сжала губы и смотрела на него так, словно ждала какой-то реакции, но никак не могла её дождаться. И, похоже, так и не дождалась.

- Гарри, я думала, что ты уже достаточно взрослый, чтобы правильно оценивать ситуацию... А что касается моего предложения, так не волнуйся, я не имела в виду ничего особенного. И этот поцелуй тебя ни к чему не обязывает.

Джинни одарила его очень странным взглядом и решительно покинула убежище за статуей.

Гарри понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя и уложить в голове всё, что на него свалилось. Больше всего его потрясло не само предложение Джинни, а ее тон. Словно он слышал Малфоя... Или отдалённое эхо слов Снэйпа...

«И тем не менее, со мной всё нормально. Мне по-прежнему нравятся девушки. (А я по-прежнему нравлюсь Джинни!) А Малфой... Это был всего лишь плохой сон. Сон. И об этом надо просто забыть. Мне сейчас есть, о чём подумать».

Гарри вышел в коридор, немедленно отключил периферийное зрение, упёрся взглядом в пол и направился к переходу, ведущему к библиотеке. «Я не должен прятаться». Путь до соседнего крыла дался Гарри с трудом. Учеников ему попалось немного, но пялились они на него так, что Гарри кожей чувствовал их взгляды. «К чёрту вас всех... Ничего не случилось. Всё в порядке. Всё будет хорошо».

Чтобы не отвлекаться ни на какие внешние раздражители и не думать о предстоящем зельеделии, Гарри решил считать про себя. Ему с детства была знакома эта тактика: когда Дурсли начинали изводить его нотациями, Гарри немедленно отключался и считал, считал, считал... Это помогало не слушать. Это помогало не думать. Очень действенный рецепт... Гарри взял в библиотеке справочник, который посоветовала Гермиона, ипобрёл обратно. «Теперь надо заставить себя пойти на зелья... Не знаю, как, но я должен туда пойти и вести себя, как ни в чём не бывало... Восемьсот тридцать один, восемьсот тридцать два...»

Гарри закинул рюкзак со справочником Грюнгера на плечо и вместе с несколькими учениками шагнул на отъезжающую от порога лестницу. Только бы не опоздать... Если повезёт, лестница причалит как раз к нужной площадке.

Во время осады Хогвартса Центральная башня получила много повреждений, и весь прошлый год с передвигающимися лестницами творилось что-то совсем из ряда вон выходящее. Теперь они мотались туда-сюда не хуже чокнувшихся лифтов, а подчас настолько блокировали некоторые переходы и пролёты, что учителям приходилось использовать магию, чтобы призвать упрямую лестницу, зависшую где-нибудь посередине пропасти, в которую превратилась Центральная башня. Жутко утомительно, но зато теперь у учеников было надёжное оправдание для опозданий.

Гарри и ещё несколько ребят успели спрыгнуть на небольшой площадке, пристроенной к стене - к ней как раз направлялась нужная Гарри лестница - но в самый последний момент упрямая махина резко повернулась в другую сторону, а ученики остались стоять на небольшом каменном островке. Гарри немедленно вспомнилась одна из компьютерных игрушек Дадли - там нужно было успеть запрыгнуть на лестницу, пока не обвалился пол. «Девятьсот сорок четыре, девятьсот сорок пять... Будем надеяться, какая-нибудь из лестниц всё-таки причалит...»

- Похоже, застряли, - сказал кто-то из ребят у него за спиной.

- У нас ещё пятнадцать минут, - возразил ему другой.

- Я в прошлом году так полчаса провисел. Снэйп с нас тогда пятьдесят очков снял.

- Слава Богу, у нас сейчас чары, Флитвик в этом смысленормальный, с пониманием...

- Но всё равно, знаешь, небольшой кайф тут болтаться... Эй, глянь, это же Поттер!

- А как ты думаешь, он на самом деле...

Дальше мальчишка заговорил шёпотом, но Гарри прекрасно понял, о чём тот спрашивает своего приятеля. «Не оборачивайся. НЕ ОБОРАЧИВАЙСЯ! ТЫ ИХ НЕ СЛЫШИШЬ!» Гарри прикрыл глаза и усиленно продолжил считать.

- Потрясающее шоу, Поттер, - горячо шепнул Гарри в ухо знакомый до жути голос.

Гарри вздрогнул и сбился со счёта. Малфой. Этого ему сейчас не ещё хватало.

- Знаешь, я только не совсем понимаю... Чего же ты вчера в поезде так ломался?

Гарри медленно повернул голову и встретился взглядом с серьёзными льдисто-серыми глазами. Драко, судя по всему, и не думал издеваться.

- Зачем ты это им рассказал?

- Я им ничего не рассказывал! - Гарри хотел отойти, но Драко немедленно обхватил его поперёк груди и притянул к себе.

- Не подходи к краю, Поттер, упадёшь.

У Гарри потемнело в глазах от близости Малфоя, и он не смог заставить себя отстраниться... Джинни и все женщины на свете были забыты в одну секунду. «Но... Ну... Здесь ведь и в самом деле очень мало места... Ведь правда?»

Драко лениво отпустил его и полез за сигаретами. Какое-то время на площадке царило терпеливое молчание. Но через десять минут прозвонил колокол, а ни одна из лестниц так и не соизволила подобрать их с этого необитаемого острова.

Хаффлпаффские мальчишки немедленно впали в уныние, но их настроение было и вполовину не таким похоронным, как у Гарри. Малфой молча курил, а опальному гриффиндорцу было невмоготу даже курить. Гаррино тело сейчас представляло из себя тугой узел, в центре которого неровными толчками билось сердце.

- Да-а-а, Поттер, мы сегодня с тобой нажили приключений себе на задницу, - протянул Малфой, выкидывая окурок. - Удачнее даже специально не спланируешь - опоздать на зелья после твоего блистательного дебюта на радио!...

Услышав, что Поттер и Малфой опоздали на урок Снэйпа, хаффлпаффцы немедленно начали смотреть на них с таким выражением, словно старшеклассники были приговорены к смертной казни.

Но Гарри факт опоздания беспокоил в самую последнюю очередь. Его волновала реакция Снэйпа на этот ужас по радио. А реакция должна была проявиться в любом случае - не имеет значения, прямо сейчас или немного позже. Другое дело - КАК?

- Не представляю, что теперь делать, - отрешённо проговорил Гарри.

- Молиться, Поттер, - усмехнувшись, отозвался Драко.

- Очень смешно.

- Извини, но виноват в этом только ты.

- Как будто я сам не знаю! Ты хоть можешь не так откровенно радоваться?

Малфой негромко рассмеялся, и его смех скользнул по Гарриной коже, словно шёлковое покрывало.

- Я не радуюсь, Поттер, я просто удивляюсь, как тебе это удаётся.

- Что - «это»? - не понял Гарри.

- Оставаться гвоздём сезона даже после выхода в тираж.

- Я тебя ударю.

- Очень любезно с твоей стороны предупредитьоб этом.

Гарри почувствовал прикосновение чужой руки к своему локтю и осторожно отстранился. Оказывается, у него на локте такое чувствительное место... И на спине, прямо под лопатками... Нет, Малфой вовсе не думал нарочно его трогать, просто на узкой площадке они стояли очень близко, и эти касания постоянно отвлекали его от мыслей о неминуемой казни. Гарри в четвёртый раз принялся считать, но снова сбился, не дойдя и до двадцати.

- Опаздываем уже на пятнадцать минут, - сказал один из мальчишек.

Гарри приглушённо застонал. «Снэйп подумает, что я струсил... Час от часу не легче. Ну где же эта чёртова лестница?»

В то же мгновение одна из зависших у противоположной стены громадин медленно поплыла в их сторону.

- Спорим, что пройдёт мимо, - шепнул Малфой.

Гарри впился в лестницу остервенелым взглядом. «Нет, нет, она должна прийти к нам. К НАМ!!!» И на этот раз судьба над ними сжалилась. Как потом выяснилось, это была их единственная удача за весь день...

Когда лестница благополучно пришвартовалась к арке у противоположной стены, хаффлпаффцы бросились по коридору, словно вспугнутые зайцы. Гарри тоже было кинулся бегом, но Драко лениво удержал его за мантию.

- Расслабься, Поттер, нам всё равно влетит, так что уже не важно, на сколько мы опоздаем.

Гарри хотел было воспротивиться, но потом подумал, что на самом деле ему абсолютно не хочется узнавать, что с ним сделает Снэйп. Лучше ещё немного пожить в неведении... И он сбавил шаг.

Драко шествовал по пустынному коридору так, словно вышел прогуляться. Ему легко говорить «расслабься», со Слизерина, небось, даже очков не снимут. Но, несмотря на усиливающийся мандраж, Гарри раздражало безмятежное спокойствие блондина, поэтому гриффиндорец расправил плечи и заставил себя идти в ногу с Малфоем.

- Как ночь прошла, Поттер? - внезапно спросил Драко.

Гарри споткнулся, и слизеринец заботливо поддержал его под руку.

- Снэйп вчера был сам не свой... Я хотел с ним поговорить, но он у меня и двух минут не провёл... К тебе, наверное, торопился?

Гарри в ужасе посмотрел на Драко и в который раз уже не заметил на его лице ни намёка на насмешку.

- Кто бы мог подумать, вы - и спите вместе...

Гарри вырвал у Малфоя свой локоть.

- ДРАКО, МЫ НЕ СПИМ ВМЕСТЕ!

Блондин удивлённо поднял брови.

- Вы повели целый месяц в одной комнате и ни разу не прикоснулись друг к другу?!

- Как ты можешь!!! И откуда ты знаешь, что мы спали в одной...

- Поттер, Северус - мой крёстный, ты думаешь, мы с ним не пишем друг другу писем?

Гарри хотел было высказать всё, что он думает по поводу Малфоевского крёстного и самого крестника, но внезапно гриффиндорцу почему-то безумно захотелось, чтобы Драко ему поверил.

- Но ведь он же не рассказывал тебе о нас? - тихо спросил Гарри.

Малфой дёрнул плечом.

- Возможно, не находил это нужным...

- Между нами ничего не было, правда! Господи, ну как мне тебя убедить? Ты же вчера стоял рядом, ты разве не видел...

- Как братцы Уизли облапали тебя во всех местах? - усмехнулся Малфой. - Хочешь сказать, что после у тебя крыша поехала, и ты наговорил всей этой ерунды?

Гарри сдержался от поправок и заставил себя просто кивнуть.

Драко насмешливо посмотрел на него и покачал головой.

- Поттер, ты сам-то в это веришь?

Они стали спускаться по лестнице, ведущей в подземелье, но внезапно блондин остановился и взял Гарри за рукав.

- Погоди-ка.

- Что? - Гарри непонимающе посмотрел на него.

- Стой спокойно.

- Да что... Что ты делаешь, с ума сошёл?

- Говорю же, не дёргайся, я просто посмотрю.

Малфой подошёл к Гарри вплотную и взялся за воротник его рубашки.

- Драко, что ты... - Гарри задохнулся, почувствовав его так близко. Как от него приятно пахнет... Чем-то сладким...

Нежные пальцы Малфоя скользнули по его открытой шее, и Гарри невольно закрыл глаза, как от неожиданной ласки. «Но ведь он ничего такого не делает... Что это я? Да ему уже не нужно ничего со мной делать...»

Малфой внимательно осмотрел шею гриффиндорца и молча отошёл от него с выражением некоторого недоумения на лице. А Гарри внезапно пожалел, что блондин больше ничего с ним не сделал.

- Зачем ты?...

- На самом деле, ничего, - задумчиво произнёс Малфой и в упор посмотрел на Гарри. - Так какого же чёрта ты им всё это наплёл, если у вас ничего не было?

- Слава Богу, хоть ты мне веришь!

- Если тебе это хоть чем-то поможет, - мрачно усмехнулся Драко.

- А… Почему ты мне поверил?

- Потому что ты не отмечен, - медленно проговорил блондин.

- Как это?

Гарри посмотрел на Малфоя, и тот внезапно изменился в лице. Словно вспомнил что-то.

- Ну... Это не важно... - Драко вдруг остановился. Гарри тоже. Повисла пауза, а в следующий момент Малфой шагнул к нему, и Гарри оказался прижатым к перилам. - Ну же, Поттер, нам, может, жить осталось всего несколько минут... А потом уж Снэйп постарается, чтобы ты не забыл свой первый раз, - прошептал Малфой, медленно наклоняясь к Гарриным губам.

«Нет, нет... Нет!» Гарри испуганно прогнулся назад, но рука Малфоя обхватила его за шею и потянула обратно. Язык блондина лизнул приоткрытые губы гриффиндорца и нахально проскользнул ему в рот. Гарри ахнул и упёрся обеими руками Малфою в грудь. «Нет, нет, я не могу...»

- Ради твоего же блага, - Малфой невинно взглянул на него. - И оцени моё сострадание, Поттер. Я же вижу, что тебя сейчас разорвёт.

- Ты обалдел?! - прошептал Гарри, не совсем понимая, к кому обращается. Между ног начала разливаться сладкая тяжесть. «Я не могу... Хотя... А почему я не могу? Потому что это ненормально!!! Ах, да..» Гарри дёрнулся было... Но не очень отчаянно, потому что в эту секунду Драко потёрся о его бёдра своими, и Гаррино тело (вместе с мозгами) немедленно начало таять как мороженое.

- Ладно, Поттер, не изображай из себя недотрогу, тебе ведь этого хочется, - Драко неожиданно отстранился, ловко расстегнул Гаррины брюки и сунул руку ему в трусы.

Гарри, будучи в полуобмороке, почувствовал, как на его члене сомкнулись чужие пальцы, и перед глазами всё поплыло и окрасилось в какие-то странные цвета. «Нет... Почему я его не останавливаю? Потому что мне это нравится. Нравится... Нет... Заставь себя... Это надо... О... Прекратить...»

- Драко...

- Да? - жарко прошептал Малфой ему на ухо.

- Не надо... - Гарри накрыл дрожащей ладонью гладящую его руку.

- Не надо? - спросил блондин, сразу разжав пальцы.

Член буквально взвыл, ощутив потерю этого восхитительного трения, и кто-то помимо Гарриной воли сказал что-то совсем не то:

- Не надо... Нас могут увидеть...

- Если ты прекратишь меня отвлекать и будешь вести себя тихо, мы быстро управимся, - Малфой нежно провёл языком по Гарриной щеке и осторожно лизнул вздрогнувшие губы. - Нам хватит минуты... Мне так кажется... - с понимающей улыбкой пробормотал он и вдруг опустился перед онемевшим гриффиндорцем на колени.

У Гарри помутилось в голове, когда Малфой прижался лицом к его... Нет, он что, на самом деле это сделал? Взял это в рот?! Гарри посмотрел вниз, чтобы убедиться. Зрелище было впечатляющее. Не говоря уже про ощущения. Гарри никак не ожидал, что это будет так... Так... О Господи! Из груди вырвался потрясённый стон, и Малфой немедленно отстранился, подняв на него прищуренные глаза.

- Ещё один звук, Поттер, и я сразу прекращаю.

В одну секунду в голове гриффиндорца пронёсся вихрь спутанных мыслей. «К чёрту всё, пусть делает... Что угодно. Я больше не могу... Только пусть сейчас не останавливается ...» Гарри закусил губу, давая понять, что будет нем, как рыба. Драко удовлетворённо кивнул, и возбуждённый Гаррин член погрузился ему в рот. «О Боже мой... О Бо...»

Пальцы блондина сильно сжали его ягодицы, и Гарри едва не потерял сознание. В горячем влажном плену Малфоевского рта гриффиндорец растерял последний ум. Кажется, Драко даже не успел толком ничего сделать. Ноги у Гарри подогнулись, ему показалось, что он падает в обморок, но это был не обморок. И, кажется, прошло гораздо меньше минуты. Но вот сколько времени прошло после того, как к нему вернулось реальное восприятие мира, Гарри не знал. Он очнулся на ступеньках - задыхающийся, ослабевший, с горящими щеками. Драко сидел с ним рядом и изящно вытирал губы платком. Вид у слизеринца был такой, словно ничего не случилось.

- Отлегло? - без особого интереса спросил блондин, доставая сигареты.

Гарри потрясённо посмотрел на него и хрипло произнёс:

- Зачем ты это сделал?

Малфой лениво вытащил из пачки сигарету.

- Как тебе сказать... - он закурил. - Давно хотелось посмотреть, как ты выглядишь, когда кончаешь.

Гарри почувствовал себя так, словно ему на голову вылили ведро ледяной воды. Драко смерил его рассеянным взглядом и молча сунул ему в рот свою сигарету. Гарри машинально затянулся и закашлялся.

- Успокойся, что особенного? - Малфой поднялся и подобрал с пола свой рюкзак. - У тебя что, никогда не отсасывали?

Гарри снова подавился дымом.

- Поттер, ты ведь, кажется, уже не девственник. Что такого я сделал?

- Я думал...

Малфой смотрел на него как на недоразвитого.

- Ты думал? Надо же, а по тебе не скажешь, что ты способен думать в такие моменты. Ладно, Поттер, сидеть некогда, поднимайся и приводи себя в порядок.

Гарри медленно встал, держась за стену, и попробовал вернуть своей одежде нормальный вид. Правда, руки абсолютно не слушались, да и хвалёная координация, выработанная квиддичем, оставляла желать лучшего.

Драко некоторое время с кислым видом наблюдал за Гарриными неловкими манипуляциями, а потом резко оттолкнул его трясущиеся руки и начал сам заправлять рубашку ему в штаны. Гарри остолбенело таращился на Малфоя, пока тот поправлял на нём одежду.

- Драко.

Блондин посмотрел на него. Светло-серые глаза слизеринца напоминали две закрытые двери. А что творилось за этими дверями?

- И всё-таки мне казалось, что...

- Что?... - Малфой не сводил с него глаз.

- Что это не делают просто так. С теми, кто... Ну... К кому ничего не чувствуешь, - промямлил Гарри.

Блондин протянул руку и аккуратно убрал влажные волосы со лба гриффиндорца. Осторожно провёл указательным пальцем по Гарриному шраму. Потом немного наклонился вперёд и мягко прикоснулся губами к губам оцепеневшего Гарри. Но глаза Малфоя оставались застывшими и холодными, как лёд. Несмотря на все нежные прикосновения.

- А разве ты не понимаешь? - негромко спросил Драко, не отпуская его взгляда.

- Чего? - завороженно спросил Гарри.

- Мне нравится, когда ты совсем беспомощный. Стоишь вот так и смотришь на меня, как на Господа Бога. Знаешь, как приятно понимать, что я могу делать с тобой, что угодно, а ты мне всё позволишь?

- А с чего ты взял, что я позволю тебе больше, чем хочу сам? - Гарри изо всех сил старался понять, что же кроется за этим ледяным взглядом, но Драко его не пускал. «Здорово Люциус с ним поработал...»

Малфой погладил его по щеке и спросил с нежной улыбкой:

- Если я сейчас скажу тебе, что мы прогуляем зелья и пойдём в мою комнату трахаться, ты разве скажешь мне «нет», Поттер?

Гарри покраснел. Он сам не понял, почему. Странно было краснеть сейчас, учитывая то, что он кончил («О Господи!») Малфою в рот.

- Твое разрешение мне не нужно, - тягучий голос блондина терялся в Гарриных спутанных волосах. - Ты можешь сколько угодно говорить «нет». Я знаю, что тебе сегодня снилось. Я знаю, ты хочешь меня. Ведь ты хочешь меня?

Гарри завороженно смотрел в светлые глаза Драко и внезапно поймал себя на том, что кивает.

Бледно-розовые губы Малфоя вновь тронула лёгкая улыбка.

- Вот видишь.

Гарри показалось, что он вдруг очнулся от сна. С глаз как будто спала пелена.

- Что... Как ты сделал это? - потрясённо прошептал он.

- Что я сделал? - невинно поинтересовался Драко.

- Это... Ты использовал... Это был гипноз?

- Опомнись, Поттер, ты что, до сих пор в себя не пришёл? - Малфой пренебрежительно похлопал Гарри по щеке и внезапно резко сдёрнул его со ступеньки. - Шевелись, мы опоздали уже на полчаса.

Гарри молча подобрал с пола рюкзак и, пошатываясь, пошёл вслед за слизеринцем.

Глава 4

За дверью класса зельеделия не раздавалось ни звука. Наверное, Снэйп просто тихо шлёпал Авадой всех входящих. Да, нужно было иметь определённое мужество, чтобы припереться на урок Снэйпа через полчаса после начала. Малфой знаком приказал Гарри стоять смирно и осторожно приоткрыл дверь, чтобы оценить обстановку. Не успел Гарри опомниться, как блондин схватил его за руку и молча потащил за собой. Они плюхнулись на ближайшую к двери скамейку - не идти же через весь класс на свои обычные места! В любом случае, Гарри не собирался садиться вместе со всеми. Уж лучше сидеть с Малфоем... Главное, что никто не будет пялиться ему в спину, а вертеться на уроках Снэйпа вряд ли кто-нибудь отважится.

Профессор стоял к классу спиной, дописывая длинный перечень компонентов. В подземелье царила такая тишина, что скрип перьев казался неправдоподобно громким. Да, Снэйп умел работать с аудиторией всех возрастов. Казалось бы, они уже взрослые и не должны бояться какого-то там учителя зелий, но, блин, гляди ж ты - все, как один, старательно пишут, боясь лишний раз вздохнуть.

Малфой быстро выудил из рюкзака тетрадь, вытряс перо и чернильницу и начал писать с таким видом, словно сидел тут с самого начала урока. Ну чисто - пай-мальчик. Гарри осторожно достал свои письменные принадлежности и тоже попробовал записывать, но в этот момент Снэйп медленно обернулся и посмотрел на класс. Гарри приготовился к самому ужасному, однако учитель даже не взглянул в их сторону. Не мог же он не заметить! Снэйп снова повернулся к аудитории спиной. Гарри трясущейся рукой обмакнул перо в чернильницу и кинулся записывать рецептуру неизвестного зелья в тетрадь.

Снэйп наконец отложил мел и уселся за свой стол. Заметно помолодевшее лицо преподавателя абсолютно ничего не выражало, но от этого Гарри совсем не становилось легче. «Лучше бы он что-нибудь сказал... Или сделал... Что угодно. Но просто сидеть и ждать...»

- Итак, господа учащиеся, сообщаю порядок ваших дальнейших действий. Сначала вы меня внимательно слушаете. Потом записываете под мою диктовку то, что я вам скажу. Потом я ещё раз всё повторю, и мы ещё раз разберём, кому что не ясно. В ваших же интересах следовать моим указаниям, если не хотите получить увечья и травмы. Помните, что вы расписались в своде правил по собственной безопасности и теперь сами несёте ответственность за свою жизнь. Может быть, хоть это научит вас усидчивости. Поттер и Малфой, - продолжил Снэйп на одной ноте, - подойдите ко мне и подпишите свои свитки.

Драко спокойно встал из-за стола и пошёл к учителю, и Гарри - хочешь не хочешь - пришлось последовать за блондином.

На них все пялились. Гарри смотрел в пол, но очень хорошо чувствовал на себе пронзительные взгляды обоих классов. А ещё взгляд Снэйпа. «Боже, пусть он хоть что-нибудь скажет... Я ведь должен знать, что меня ожидает!»

Профессор молча протянул им какие-то свитки.

Гарри принял свой пергамент и рискнул поднять на учителя глаза, но Снэйп смотрел на класс и не обращал на гриффиндорца ни малейшего внимания.

- Где нужно подписать? - чуть слышно спросил Гарри, вытянув из чернильницы перо.

- А прочесть не желаете? - Снэйп наконец-то удостоил его невыразительным взглядом. - Плохая привычка ставить подпись, не читая, - учитель указал на Малфоя, который с отрешённым видом просматривал текст.

- Я вам полностью доверяю, господин профессор, - одними губами отозвался Гарри.

- Передать не могу, какая честь для меня, мистер Поттер, - язвительно ответил Снэйп. - Но это вовсе не отменяет вашего наказания за опоздание на урок.

- Минус триста баллов с Гриффиндора, - хихикая, шепнул кто-то со слизеринского ряда, но к всеобщему удивлению профессор одарил побелевших гриффиндорцев холодным взглядом и негромко ответил:

- Ну зачем же... Не хватало ещё, чтобы все начали думать, будто я решил отыграться на Гриффиндоре из-за вашей идиотской выходки, Поттер. Я наказываю вас за опоздание и, полагаю, будет вполне справедливо, если наказание получите только вы, а не весь ваш факультет. Трудовое взыскание, Поттер. После урока решим, чем вы займётесь на благо родной школы.

- Да, сэр, - чуть слышно ответил Гарри.

- Отрадно слышать, что вы согласны, - холодно улыбнулся Снэйп и обратился к Малфою: - А вы, мистер Малфой, составите Поттеру компанию. Дабы у некоторых учащихся не было причин говорить, будто я подсуживаю Слизерину.

Драко молча поклонился.

- Идите на место, - приказал Снэйп, вставая.

Гарри медленно двинулся вслед за Малфоем. По классу пробежал ехидный смешок:

- Парта для избранных.

- Стол для уродов.

- Услышу ещё хоть слово, не относящееся к уроку, наложу немоту до вечера, - мягко сообщил Снэйп. - Второй раз не предупреждаю.

Оба класса немедленно притихли и замерли, как солдаты на параде. Снэйп был одним из немногих известных Гарри учителей, кто умел навести в аудитории порядок, не повышая голоса. Пожалуй, сейчас этому стоило порадоваться. Теперь вряд ли кто-нибудь осмелится над ними издеваться. По крайней мере, на зельях.

- Повторяю специально для опоздавших, - Снэйп одарил Гарри таким взглядом, словно их опоздание было исключительно Гарриной заслугой. - Сегодня мы начнём готовить полётную мазь. Слушайте внимательно. Полётная мазь с древнейших времён использовалась ведьмами для полётов на шабаш... Мисс Грэнжер, я ещё не говорил «пишите», я пока всего лишь просил внимательно меня выслушать. С помощью полётной мази можно подняться в воздух без заклинаний и мётел. В этом семестре мы будем готовить сложные зелья, которым для полной готовности потребуется несколько дней и даже недель. Мы начнём с самого простого. Для полётной мази нам потребуется четыре дня. Мисс Грэнжер, отложите перо. И если вы ещё раз посмеете взять его раньше, чем я скажу «пишите», вечером составите компанию Поттеру и Малфою.

Гарри пришлось признать, что ему приятно слушать, как достаётся Гермионе. Он пытался разбудить в себе совесть, но совесть не реагировала. Может быть, Гермиона и не виновата в том, что влюбилась в Рона, но всё равно хорошо, что Снэйп её зацепил. Он ведь всегда Гермиону терпеть не мог... Как, впрочем, и всех гриффиндорцев.

- Сегодня мы подготовим основу для полётной мази. Это самая важная часть работы. Если кто-то из вас сделает основу неправильно, то будет готовить её снова, - Снэйп выразительно посмотрел на Невилла, и тот под взглядом учителя чуть не залез под парту. - Основа должна настояться до пятницы. В пятницу мы закончим приготовление. Разумеется, закончат те, кто всё будет делать правильно. А теперь о порядке закладки компонентов...

Гарри попытался включить мозги в работу, но у него ничего не получалось. Мыслями он был на лестнице, ведущей в подземелье. А ещё его отвлекал Снэйп. Почему-то. Сам Снэйп отвлекал его от занятия по зельям!!! «Господи. Что с головой?» На профессора сейчас многие поглядывали с интересом, но ведь Гарри уже давно привык к изменившейся внешности учителя... Что же это? Ведь это просто Снэйп. «Просто Снэйп». Гарри скользнул взглядом по фигуре профессора, наполовину скрытой чёрными складками мантии, и вспомнил, как классно он выглядел в джинсах и футболке. Классно? Да, именно, классно. Жаль, что учителя не могут одеваться попроще...

- Раз у вас больше нет вопросов, то сейчас мы всё это запишем. Да, мисс Грэнжер, я сказал «запишем», можете взять перо. Итак, полётная мазь... - Снэйп прошёлся между рядами. - Имеет второе название «левитациум»... Впервые упомянута в труде Авраама Ливийского в десятом году нашей эры... Поттер, простите, что отрываю вас от дум, но все уже пишут.

Гарри вздрогнул и схватился за перо. «Чёрт возьми, да что же это я?! Где мои мозги? О, я могу сказать, где. Где-то в районе ширинки. И похоже, мне снова требуется разрядка... Как же я буду учиться в этом году?» Гарри что-то записывал, не понимая ни слова, и опомнился только когда Снэйп закончил диктовать.

- Ну, по-моему, всё разжёвано, яснее некуда. У кого-нибудь есть вопросы? Нет вопросов. Тогда приступайте, - Снэйп обратил свой взгляд на последнюю парту. - Поттер и Малфой, какая удача, что вас двое, будете работать в паре. Поттер, что с вами?

Гарри торопливо опустил глаза.

- Ничего, сэр.

- Партнёром не довольны? Не будете опаздывать в следующий раз, - сказал Снэйп, отправляясь в другой конец класса.

- Я всем доволен, - очень тихо ответил Гарри.

Драко смерил гриффиндорца каким-то странным взглядом и отвернулся к котлу.

В процессе урока Гарри сполна оценил пользу такого партнёра на зельеделии. У Драко Малфоя на самом деле был талант к зельям, даже без всяких личных симпатий со стороны Снэйпа. И это было весьма удачно, потому что Гарри сегодня был абсолютно не настроен на работу. Драко, видимо, хорошо понимал Гаррино состояние, поэтому не подпускал гриффиндорца к котлу ближе, чем на три шага, и с основой для зелья возился сам. Гарри, как зомби, стоял у рабочего стола и мысленно обещал слизеринцу отработать это занятие при первом же удобном случае.

В конце урока Снэйп у всех проверил заготовки и с видимым неудовольствием отметил, что все пары справились с заданием.

- Просто не знаю, на что это списать. Или я стал лучше объяснять, или эта мазь настолько примитивна, что её следует проходить в первом классе, - Снэйп обвёл разочарованным взглядом притихших от подобной похвалы студентов. - В любом случае, это аномальное явление. Поттер и Малфой.

Молодые люди как по команде поднялись.

- Сегодня после ужина будете мыть полы в Большом зале. Без магии, разумеется.

По классу пронёсся потрясённый вздох. Кто-то хихикнул, но холодный голос Снэйпа немедленно оборвал веселье:

- К пятнице всем подготовить полный конспект документальных данных об использовании полётной мази. Начиная с десятого года от Рождества Христова. Поттер и Малфой от домашнего задания освобождаются, - проговорил Снэйп и холодно добавил: - В связи с общественно полезными работами.

«Десять очков Снэйпу», - подумал Гарри, искренне надеясь, что лицо у него не выражает того шока, который он сейчас испытывал.

- Урок окончен, все свободны, - Снэйп забрал со стола бумаги и быстро покинул класс.

Ученики никогда без крайней необходимости не задерживались в кабинете зелий, а после сегодняшнего занятия просто вылетели из аудитории бегом. Рон с Гермионой были единственными, кто подошёл к наказанным, но Гарри вежливо попросил его не ждать.

- Ты уверен? - обеспокоенно спросила Гермиона.

Рон покосился на Малфоя, неподвижно сидящего рядом с гриффидорцем, и неуверенно проговорил:

- Гарри... Может, тебе что-нибудь нужно?

- Ничего. Всё в порядке. Правда. Даже от домашнего задания освободили. Классно, - Гарри улыбнулся одноклассникам улыбкой, которая должна была означать, что у него в жизни всё просто сказочно. - Вы идите. Увидимся.

Ещё одна сияющая улыбка. Гриффиндорцы неуверенно переглянулись и пошли к выходу. Гарри молча проводил их взглядом, продолжая улыбаться. Он знал, что они обернутся в дверях.

«Фальшиво? Да. Но не менее фальшиво, чем их забота... Ведь им же наплевать на меня. Так зачем делать это? Из вежливости? Лучше уж совсем никак...»

Гарри и Драко остались вдвоём в пустом подземелье и некоторое время просто сидели молча.

О том, что творилось у слизеринца внутри, нельзя было сказать ничего определённого. Лицо Малфоя напоминало изящную фарфоровую маску, но несмотря на ледяное спокойствие слизеринца, Гарри хорошо понимал, что сейчас чувствует его высочество (пусть даже бывшее) в связи с этим бесчеловечным наказанием. Сам Гарри не жаловался. Наоборот. Он думал, что всё будет гораздо хуже. В конце концов, он это сполна заработал и был готов оправдать действия Снэйпа хоть перед всей школой. Но почему Снэйп дал Гарри в компаньоны своего ненаглядного Малфоя? Драко, словно прочитав Гаррины мысли, медленно произнёс:

- Не вызовешь близнецов для сенсационного репортажа? Думаю, это многим покажется весьма забавным.

- Ну… Ничего… - неуверенно проговорил Гарри. - Как-нибудь прорвёмся.

- Прорвёмся? Ну, конечно, Поттер. С тобой далеко прорвёшься. Ты это только что с успехом доказал, когда мы готовили основу для полётной мази.

От такой вопиющей нечестности Гарри мгновенно позабыл обо всех своих благородных побуждениях.

- Но это ты виноват!

- В чём же это я виноват? - хищно прищурился Малфой. - В том, что лестница не пришла вовремя?

- При чём тут лестница! Я говорю не об этом. Мы всё равно бы опоздали… Но я… Меня это… Я не… - Гарри смешался и покраснел.

- Поттер, а ты уверен, что уже не девственник? - вдруг издевательски улыбнулся Драко. - Знаешь, обычно не девственники на подобные вещи так не реагируют.

Гарри с трудом сдержался, чтобы не дать Малфою по шее, но всё же справился с собой и сказал, стараясь на него не смотреть:

- Ладно. Ты меня сильно выручил с этой мазью. Правда. Я отработаю за тебя наказание.

- Поттер, позволь я без тебя решу, что и как мне делать, ладно? - Драко одарил его холодным взглядом и вышел из класса.

Гарри с трудом переступил через порог своей комнаты и без сил повалился на кровать. «Что за день? Что вообще творится?» Жизнь летела под откос так стремительно, что Гарри просто не успевал фиксировать сваливающиеся на него события. Самым странным из вороха последних происшествий было непонятное поведение Малфоя. Слизеринец творил что-то непонятное. Это пугало и заморачивало. Гарри не знал, как себя с ним вести. Стоило слегка подстроиться к настроению Малфоя, как тот немедленно начинал язвить или вытворять невесть что... Странно было и то, что когда Драко... Ну... В общем... Он становился вдруг таким ласковым и осторожным...

Гарри торопливо перевернулся на живот и вжался бёдрами в скомканное одеяло. “...три, четыре, пять... Я не стану думать об этом. Я не поддамся этому безумию... Он меня просто загипнотизировал... На самом деле не я хочу... Тридцать три, тридцать...»

- Гарри Поттер, сэр!

Гарри вздрогнул и поднял голову. Перед кроватью на коленях стоял Добби. «Чёрт бы тебя побрал, приятель...»

- Слушай, ты не можешь предварительно стучать, нет? Меня твои внезапные появления до инфаркта доведут!

Добби бухнулся лбом в пол и в истерике заголосил:

- Господин должен пощадить своего раба!!! Добби исполнил приказ Гарри Поттера!

Гарри непонимающе уставился на эльфа.

- К-какой приказ?!

- Вино, сэр! - стукаясь об камень головой, прорыдал Добби.

- О... - Гарри вспомнил о своей вчерашней просьбе и несколько оживился. - А где оно?

- В шкафу, сэр! - обливаясь слезами, отозвался эльф.

Гарри слез с кровати, открыл дверцы шкафа и присвистнул. Бутылок было не меньше десяти... Судя по всему, принесены из винного погреба Хогвартса - все пробки были запечатаны школьным гербом.

- Отлично сработано, - потрясённо пробормотал Гарри. - Спасибо, Добби! Тебе за это не попадёт?

- Для ничтожного домового эльфа великая честь пострадать за Гарри Поттера! - прорыдал Добби. - Господину угодно ещё приказать?

- Нет, спасибо, - покачал головой Гарри. - Мне больше ничего не нужно.

- Если Господину что-то понадобится, ему надо только позвать Добби. Только позвать! - эльф стукнулся лбом об пол и испарился.

А Гарри торопливо распечатал вино и влил в себя несколько глотков. «Вот, вот оно, то, чего мне так не хватало!» Он достал сигарету, закурил и с облегчением почувствовал, как восстанавливается дыхание и успокаивается пульс. «Пожалуй, Хагриду пары бутылок хватит, его и с одной кружки пива развозит, а уж от вина и подавно... А мне... Мне предстоит трудный год». Гарри отпил ещё. Главное, не перебрать. Если кто-нибудь из учителей поймает его пьяным, проблем не оберёшься. А ещё надо позаботиться о запасе курева. Нужно написать в Гринготтс, чтобы прислали денег. По Гарриным подсчётам, остатков родительских сбережений на сигареты ему должно было хватить.

Гарри наскоро накарябал письмо, приложил к нему ключ от хранилища и собрался было в Совиную башню, но вовремя вспомнил про Добби. «Просто позвать? Ну, попробуем просто позвать».

Эльф появился в комнате через секунду. Гарри вручил ему письмо и отправил в совятню. «Чёрт возьми, даже как-то неудобно! Лишил папашу Малфоя такого слуги. Не удивительно, что он меня так не любит... Э-э-э... То есть, не любил».

Гарри сделал ещё глоток вина и убрал бутылку. Хотя, конечно, соблазн напиться в хлам был велик. Но не сегодня. Сегодня ему предстоит великий вечер...

Гарри вытряс из рюкзака всё его содержимое, запихнул туда три бутылки и отправился к Хагриду.

Развести великана на разговор оказалось не намного легче, чем разговорить Рема. Увидев бутылки, привратник чуть в обморок не свалился. Гарри уже с трудом сдерживал раздражение, битых полчаса слушая причитания типа «Пить с учеником! Святое небо, Дамблдор меня выгонит из школы-то!» Но Гарри продержался до последнего и дождался-таки смены темы Хагридовых причитаний - великан начал подозрительно шмыгать носом и бормотать: «Вот, свезло, дожил-таки до того, что сынок Лили и Джеймса со мной выпить сможет!» «Ну, кому из нас больше свезло - вопрос спорный», - подумал Гарри, разливая вино.

- Эх, парень, вот бы твои папка с мамкой глянули, какой у них мальчонка вырос! - Хагрид хлюпнул носом. - Вот она, жизнь-то... Как обернулось, а? Выпьем за родителей твоих, а, Гарри?

Гарри кивнул, быстро расправился со своей порцией, разлил по второй и достал сигареты:

- Я подымлю. Ты не против?

Хагрид всхлипнул:

- Не против... Ох, не думал я, что ты после всего со мной будешь вот так, запросто...

- Пей, Хагрид, - хрипло бросил Гарри, глотая дым. В голове приятно зашумело, и тело полностью расслабилось. И все последние события сразу перестали казаться ужасными. «Вот оно, опьянение... Наконец-то. В таком состоянии, пожалуй, вполне можно жить... Но мне, к сожалению, на сегодня хватит».

Хагрид прикончил вино и покосился на вторую бутылку. Гарри налил ему ещё и заметил на щеках великана характерный багровый румянец. «Ну, пожалуй, самое время...»

- Расскажи мне, почему моя мама всё-таки не вышла замуж за Снэйпа? - в лоб спросил Гарри, и Хагрид выронил пустой кубок на пол.

- Мерлин великий, кто ж тебе такое-эдакое ляпнул?!

- Хагрид, я хочу знать, как это произошло, - непреклонно сказал Гарри. - Если я на самом деле для тебя хоть что-нибудь значу.

Лицо у Хагрида приняло такое несчастное выражение, что на секунду Гарри стало его жалко. Но только на секунду. Он желал знать правду и больше не мог щадить ничьи чувства.

- Да, в общем, чего... И рассказывать-то нечего... - Хагрид беспомощно развёл руками. - Наверняка в библиотеке вашей подшивочка «Прорицательской» за тот год цела. Там всё, как есть написано. А я что... Я и не знаю толком, что там произошло-то.

- Не ври, Хагрид, ты должен знать, как всё это случилось! - не выдержал Гарри. - Ты уже был здесь, когда они закончили школу! Расскажи мне!

Хагрид страдальчески вздохнул:

- Гарри, так ведь случилось это уже почитай через несколько годков после выпуска! Я сам из газеты узнал!

- Но Снэйп уже должен был тут работать! Хагрид, пожалуйста, расскажи мне, ты же знаешь... Мама что, любила Снэйпа?

Хагрид отвёл глаза:

- Снэйп-то сюда работать пришёл уж после того, как свадьба... э-э-э... того...

Гарри посмотрел на великана в упор.

- Не ври мне.

Хагрид стал тёмно-красного цвета.

- Гарри, да как же я могу-то... Не моё это было дело, я и не совался! К лицу это мужику?! А сплетни слушать - себя не уважать. Ни на грош в них правды нету!

Гарри недоверчиво посмотрел на Хагрида.

- Хорошо. Расскажи, что знаешь.

- Ну-у-у... Что тебе сказать-то... Эх, ладно, - великан махнул рукой. - Расскажу, да только навряд тебе это поможет. Снэйп когда здесь учился, только с Малфоем и общался. Всех остальных за людей не считал. Особо девчонок. Прям просто презирал их. Ещё шибче магглорожденных. Но потом как Малфой школу закончил... У них со Снэйпом пара годков что ли разница? Так вот после того, как Малфой ушёл, Снэйп начал с Лили... Ну... Дружить - не дружить, а общались они. Частенько уроки вместе делали... Врать не стану, очень хорошо друг с другом ладили.

- Так всё-таки?... - начал было Гарри, но Хагрид уже понял, о чём он хочет спросить.

- Я так думаю, она его просто жалела. У Лили сердечко было ангельское. Всё она за всех переживала... А со Снэйпом у ней ничего серьёзного не было. Она ж в то время с Джеймсом начала встречаться.

- А мой папа? Они из-за этого ругались со Снэйпом?

- Да они со Снэйпом сроду из-за неё не ругались, - удивлённо ответил Хагрид. - Они и не видались почти друг с дружкой. Ну, понимаешь - Гриффиндор и Слизерин, дело обычное... Ежели они не ладили, то вовсе не из-за Лили. Снэйп был лучшим учеником, Джеймс - капитаном квиддичной команды... И как бы Снэйп свой факультет не вытягивал, всё одно - Джеймс Слизерину вечно нос утирал, потому что ни единой игры не продул. И Кубок Школы завсегда гриффиндорцы получали. Снэйп ещё возмущался, что за правила такие - мол, за знания дают баллов меньше, чем за какие-то глупые спортивные соревнования. Но из-за Лили у них никогда споров не было. Джеймс помню, всё смеялся: «Если Снэйпу угодно сделать мою Лили дамой сердца, то я не возражаю».

- Так что, Снэйп, получается, не пытался между ними встать? - чуть слышно спросил Гарри.

- В том-то и дело, что не пытался. Он вроде бы никогда Лили не навязывался, но в то же время постоянно где-нибудь поблизости ошивался. Словно как... Охранял её, что ли? А Лили всё переживала, что он из-за неё мучается.

- Снэйп мучился? - недоверчиво спросил Гарри.

- Ну, не знаю, как насчёт дел сердечных, но лупили его ваши гриффиндорские - не приведи Мерлин кому так попадать, - Хагрид отпил вина прямо из бутылки. - Сколько раз я сам их разнимал... Блэк, конечно, в самых первых рядах... Всё кричал, чтоб Снэйп отвязался от Лили со своими ухаживаниями.

- Ухаживаниями?! - Гарри посмотрел на Хагрида с подозрением - не перебрал ли тот?

- О, да кабы ты знал... Всё ж таки, как ни крути, а эти благородные и ухаживают по-благородному... Я такое только у магглов в кино и видал... Ты не подумай там чего, Снэйп к ней ближе, чем на два шага не подходил никогда. Но надо было видеть, как он с ней обращался. Как с ней говорил! А как смотрел!... Как на богиню! Странно это тебе покажется, Гарри, только я клянусь: Снэйп твою мамку... Эх, да любил он её, как ещё это понимать! А то с чего бы он себя так вёл? - Хагрид поднял на Гарри увлажнившийся взгляд. - Ведь всех остальных он просто ненавидел лютой ненавистью! Ну, разве что, кроме этого проклятого Малфоя...

Гарри попробовал разложить полученную информацию по полочкам. «Что-то тут не складывается... Что-то... Какой-то фрагмент, который я упускаю... Но какой?»

- Хагрид, а почему мама решила выйти замуж за Снэйпа? Она поссорилась с папой?

Великан пожал плечами:

- А вот этого не знаю. Как они там потом разбирались - одному Мерлину известно. Да только не по-людски всё было как-то. Заместо свадьбы - скандалище до небес... Снэйп, он ведь не из простых, фамилия известная, так уж газеты своего не упустили. Лили с Джеймсом сбежали... Снэйп... Да что вспоминать, дело прошлое. Ну а потом уж слух пошёл, что Лили с Джеймсом вроде как поженились, и беременна девочка наша, а скоренько и ты на свет появился... А как ты народился, Сам-Знаешь-Кто начал вас искать... До сих пор ума не приложу, за каким таким дьяволом ты ему нужен был! Много непонятного. Говорю же тебе, Гарри, я сам ничего не знаю толком. Один разок, правда довелось чудное услышать...

Гарри вскинул на Хагрида глаза.

- Снэйп тогда у нас работать начал. Пришёл в себя после Азкабана, ну, и Дамблдор, значит, пристроил его к должности-то... И вдруг приезжает Джеймс. Вроде как Дамблдора навестить. Я тем вечером мётлы хотел разобрать, подошёл к сараю и вдруг слышу - ругается что ль кто? Глядь - а это Снэйп с твоим папкой. Они меня увидали да и разошлись сразу в разные стороны. Но кой-что я всё-таки услыхал. Джеймс, значит, Снэйпу говорит: «Я не хуже тебя могу Лили защитить. За тобой сейчас надзор похлеще, чем в тюрьме, а я вольный человек, я о ней по-настоящему позабочусь.» А Снэйп ему в ответ: «Ты её погубишь и сам пропадёшь. Ты всё в игры играешь, а тут не квиддич. И не путай в это Блэка, в таких делах каждый лишний человек - лишняя опасность. Темболее Блэк». Вот. Всё, что знаю...

Гарри потёр ладонью лоб. «Чёрт возьми, да что же никто не может толком рассказать, что случилось? Просто издевательство».

- Хагрид... А когда мои родители... Когда Волдеморт их убил... Снэйп... Он как?

Хагрид опустил голову.

- Как... Мы все тогда переживали... А он... Ежели б я сам не видал, чего с ним творилось, не поверил бы... Вот тогда я и понял, что есть в нём сердце-то... Только не показывает он этого никому.

- Это точно... - пробормотал Гарри. - Он сегодня нас заставил мыть Большой зал. За то, что мы опоздали. Э-э-э... Из-за лестницы.

Хагрид уставился на Гарри:

- Да ты чего?! И с кем же это ты так попал-то?

- С Малфоем, - вздохнул Гарри.

- Ещё не легче!

- Знаешь, я даже рад, что это он, а не... - Гарри резко встал. - Ладно. Извини. Я пойду. Мне надо подумать... Знаешь... Это всё так...

Хагрид с пониманием кивнул и молча придвинул ему пачку мятных тянучек. Очень предусмотрительно. Хагрид, как человек, всем лекарствам предпочитающий алкоголь, знал, что лучше подстраховаться заранее, если пьёшь средь бела дня. Гарри сунул в рот сразу две тянучки и отправился в замок. Судя по соплям, которые прошибли слегка нетрезвого гриффиндорца, тянучки были с эвкалиптом. «Термоядерно, но действенно. Спасибо, Хагрид. Пожалуй, надо прикупить таких конфеток...»

Войдя в холл, Гарри ещё раз возблагодарил привратника за предусмотрительность. У лестницы стояли все старшие Уизли. С ума сойти! Точно. Все, кроме близнецов. А ещё Гарри увидел профессора МакГонагалл. Судя по всему, Уизли только что прибыли в школу, и Минерва вышла их встретить. У Перси был такой вид, словно его облили кипятком. Сногсшибательный Билл по обыкновению старался сохранять серьёзное и озабоченное выражение лица, но Гарри сразу понял, что Билла откровенно развлекает встрёпанный вид Персиваля. Чарли скучал, Артур Уизли выглядел слегка рассеянным и утомлённым. А вот миссис Уизли, кажется, была на грани апоплексического удара.

Они заметили Гарри, и он медленно двинулся им навстречу. «Сейчас начнётся... Фред, Джордж, что же вы, чёрт возьми, натворили?! И что я, чтоб мне лопнуть, наделал?!»

Гарри остановился, не подходя очень близко. «Интересно, по мне очень заметно, что я выпил? Вообще, это могут только младшие Уизли заметить. И Гермиона. Остальные никогда не видели меня пьяным, им сравнить не с чем».

Перси с видом мученика первым протянул Гарри руку.

- Мне жаль, - сказал он так, словно у него умер кто-то из близких.

- Мне тоже, - чуть слышно ответил гриффиндорец и почти шёпотом поздоровался с мистером и миссис Уизли.

Артур рассеянно кивнул в ответ. А Молли, встав на цыпочки, поцеловала Гарри в щёку со словами:

- О, мой дорогой! Я убью их обоих, я обещаю!

Гарри стало невыносимо стыдно от того, что миссис Уизли так искренне считает, что во всём виноваты близнецы. Нет, конечно, они были виноваты, но если бы он сдуру не поддержал тот идиотский разговор, то ничего бы не было! «Господи, ну почему я такой кретин?!»

- Сто лет тебя не видел, - приветливо улыбнулся Билл, легонько похлопав Гарри по плечу. Чарли, никогда многословностью не отличавшийся, молча пожал ему руку, и Гарри заметил, что обветренное лицо второго Уизли несколько оживилось. Словно сейчас должно было случиться что-то интересное.

В последний год войны Чарли и Билл получили столько ранений, что хватило бы на целый взвод магов. Несмотря на все Гаррины несчастья, можно было уверенно сказать, что он легко отделался, потому что ему не пришлось учиться жить с искусственным глазом, как Биллу, и он не остался хромым на всю жизнь, как Чарли. Разумеется, миссис Уизли настояла, чтобы старшие сыновья забыли о своей работе за границей. И Билл с Чарлзом осели в Лондоне. Они сняли квартиру где-то в Сохо, Чарли получил должность директора в отделе защиты редких животных, а Билл пристроился в бухгалтерию Министерства.

Правда, всё указывало на то, что старшие сыновья собирались остаться холостяками до конца жизни. Гарри знал, что Молли немного расстраивает отсутствие у Билла и Чарли невест. Но всё равно Уизли были большой счастливой семьёй... Были БЫ. Если бы не близнецы. Хотя Гарри даже сейчас не мог на них злиться. Он не мог злиться ни на кого из Уизли. Даже на Рона. Просто Рон... Да и Гермиона тоже ни в чём не виновата... Ладно. Гарри отогнал от себя эти мысли. Какая теперь разница.

В этот момент Чарли положил Биллу руку на плечо, и Бог знает, почему, но Гарри вдруг стало как-то не по себе. «Хотя что странного? Синдром Невилла, не иначе... Чёрт знает что мерещится. Они же братья... Так, Гарри, кажется, ты уже порядком окосел...»

- Просто катастрофа, - простонала Молли. - Наш долг извиниться перед Северусом за ЭТО.

- Он сейчас поднимется, - сухо сказала профессор МакГонагалл.

Гарри почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Он умоляюще поглядел на своего декана, но суровая дама неотрывно смотрела на боковую дверь, ведущую в подземелье.

- Возмутительная история, - изрёк Перси. - Мы должны добиться закрытия этой радиостанции. Это позор для всей семьи!

Гарри поймал взгляд Билла. Потом посмотрел на Чарли. «Ну конечно. Им смешно. А мне что делать? Наверняка Снэйп сейчас разговаривает с кем-нибудь из правления школы. И если у Снэйпа из-за этой катавасии будут неприятности, то лучше сразу пойти и собрать вещи». Гарри опустил голову и начал считать. Лучше так, чем стоять и мучаться, гадая, каким будет приговор.

Дверь распахнулась, и в холле возник Снэйп. Все обернулись к нему. Все, кроме Гарри.

- Сегодня что, день открытых дверей? - спросил он ничего не выражающим голосом, кивая Уизли в знак приветствия.

Билл и Чарли постарались придать лицам серьёзные выражения, но Гарри даже с пьяных глаз видел, что они не очень-то стараются выглядеть удручёнными. Хорошо, что Молли не до них сейчас... Судя по всему, Персиваля в эту секунду посетили те же мысли, поэтому он быстро обогнул старших братьев и встал перед Снэйпом.

- Здравствуйте, профессор! - произнёс Перси таким голосом, будто Снэйп был неизлечимо болен.

- Северус! Это просто ужас. Я не знаю, что сказать... Боже мой! - Кажется, у миссис Уизли больше не было сил, чтобы гневаться.

«Всё-таки близнецы её добили. И я им чертовски в этом помог!»

- Надеюсь, что впредь нам не придётся вспоминать об этом недоразумении, уважаемая миссис Уизли, - сдержанно отозвался Снэйп.

«Неужели пронесло?!» Гарри осмелился поднять голову и заметил на бледных щеках Снэйпа яркие пятна. А ещё на виске у него сильно билась жилка. Но тем не менее, учитель выглядел так, словно ничего не произошло.

- Если всё уже разъяснилось, то мне бы хотелось дезаппарировать, - устало произнёс Артур. - Мне в самом деле необходимо быть в Министерстве. Я ушёл с заседания.

- Заодно захвати с собой коллег, - отозвался Снэйп с кривой улыбкой. - Горран сейчас придёт. Он, кажется, пошёл навестить дочь.

Гарри похолодел. Горран? Чёрт возьми. Горран стоял во главе школьного правления и считался одним из самых консервативных людей колдовского мира Великобритании. В прошлом году благодаря ему Министерство приняло новый закон об усилении мер наказания для преподавателей, вступивших в интимную связь с учащимися. Теперь не имело значения, была ли связь по обоюдному желанию, исполнилось ли ученику шестнадцати лет, и будет ли его семья обращаться в суд. Неуставные отношения между преподавателями и учащимися теперь считались преступлением без смягчающих обстоятельств и карались уже не увольнением без права преподавать, а заключением в Азкабан. Даже родители учеников считали, что это уже чересчур, но закон приняли. Наверное, из-за войны. «И я, зная всё это, так подставил Снэйпа... Драко прав, чёрт его побери... Я до сих пор гвоздь сезона... Среди придурков».

- Что они использовали? - профессор МакГонагалл встревоженно смотрела на Снэйпа.

- Веритас, - ответил Снэйп, слегка скривившись. - Один раз.

Гарри по себе знал, что это за штука. Это было весьма болезненное заклинание, действие которого использовали, чтобы быстро узнать ответ на конкретно поставленный вопрос. Слава Мерлину, что Снэйпа не заставили пить веритасерум... Впрочем, веритасерум требовался для длительных дознаний, а правление сейчас интересовал лишь один вопрос. И Снэйп на него ответил. Боже. «Что он теперь со мной сделает? А почему ты раньше об этом не подумал, идиот?!»

- Мне кажется, что нам всем сейчас не помешает чашка чая, - проговорила Минерва МакГонагалл и посмотрела на семейство Уизли.

Но Чарли и Билл отказались, сославшись на то, что им нужно возвращаться к делам, и едва Горран с коллегами из правления появились в холле, все они отправились в Хогсмед, чтобы оттуда дезаппарировать в Министерство. А вот Перси и Молли на чай согласились, и судя по их лицам, они рассчитывали не только на чай, но и на что-нибудь покрепче. Судя по виду миссис Уизли, ей вообще было бы лучше принять что-то из запасов мадам Помфри - какое-нибудь сильное успокоительное, к примеру.

- Северус, присоединишься к нам? - спросила профессор МакГонагалл, встревоженно глядя на Снэйпа. Гарри подумал, что она не зря так обеспокоена. Если Снэйп задастся мыслью отомстить, то Гриффиндору в этом году крышка.

- Да, спасибо, - медленно ответил декан Слизерина. - Я приду. Мне только нужно сказать несколько слов мистеру Поттеру.

Профессор МакГонагалл кивнула и повела миссис Уизли и Перси наверх. А Снэйп, не говоря ни слова, схватил Гарри за шиворот и потащил за собой. Каким чудом гриффиндорцу удалось не грохнуться на лестнице - одному Мерлину известно. Ноги плохо слушались своего владельца, и Гарри едва поспевал за учителем.

Пока они спускались в подземелье, Гарри даже не задумывался над тем, куда Снэйп его ведёт. Алкоголь уже во всю гулял в крови, и гриффиндорцу всё было безразлично. Как сказали бы проклятые близнецы, «фиолетово». Примерно в таких тонах Гарри и воспринимал сейчас мир. Мелькнула мысль, что надо было получше поесть за обедом, тогда бы вино не подействовало так сильно... И так не вовремя...

Снэйп достал палочку и ткнул ею в стену. И тут только Гарри сообразил, что стоит на пороге собственной комнаты. Надо же... «Интересно, Снэйп думает, что я не нашёл бы дорогу сам? Между прочим, не так уж я и пьян... Хотя наверняка он уже понял, что я..»

Снэйп пихнул Гарри в образовавшуюся в стене дверь с такой силой, что гриффиндорец пролетел через всю комнату, и его полёт завершился у подножия кровати. «Хорошо хоть, это не комод, - подумал Гарри, с размаха ткнувшись лбом в матрас. Подняться удалось не сразу. - Да, если у Снэйпа и были сомнения насчёт моего состояния, то теперь он точно больше не сомневается...»

Профессор молча сверлил его взглядом. Словно решал, что делать. Судя по виду Снэйпа, ничего хорошего Гарри не ожидало. Но гриффиндорца это сейчас мало беспокоило. Алкоголь - неплохое лекарство от страха. Может, храбрости он не добавляет, но чувство опасности притупляет - это точно. Внезапно, несмотря на своё состояние, Гарри заметил (или скорее, почувствовал), что с профессором что-то не так. У Снэйпа было такое лицо, словно он заставлял себя принять какое-то очень нелёгкое решение... Интересно, какое?

- Не желаете объясниться, мистер Поттер? - спросил наконец Снэйп, и Гарри подумал, что именно таким тоном произносят запрещённые заклинания.

- Простите, сэр. Я очень сожалею.

«Уууу, вот это да...» Язык заплетался так, что Снэйп наверняка не понял и половины сказанного. «Так, Гарри Поттер, возьми себя в руки». Гриффиндорец откашлялся и произнёс почти по слогам, стараясь смотреть учителю прямо в глаза:

- Этого больше не повторится. Я клянусь вам.

- Трогательно, Поттер, но я уже не в том возрасте, когда верят детскому вранью, - ледяным голосом ответил Снэйп. - Раз ничего, кроме этого, вы сказать не в состоянии, то разрешите взять слово мне. Коль скоро мы с вами теперь почти родственники, хотелось бы дать вам ценный совет. Существует специальный эликсир, отбивающий запах алкоголя. Эвкалиптовые конфеты его только подчёркивают. Так что советую вам больше их не использовать.

«А никто кроме него не заметил... Ну не блин, нет?»

- Да, сэр.

- Ну, а раз вы со мной согласны, то думаю, будет справедливо снять с Гриффиндора пятьдесят очков за то, что вы распиваете спиртное в школе.

Гарри мог поклясться, что эти несчастные пятьдесят очков - всего лишь миллионная доля того, что хотел на данный момент сделать с ним профессор. Гарри понимал, что натворил, и был готов даже к пыточному проклятью. Но Снэйп сдерживался. По причинам, известным ему одному.

- Вы, без сомнения, думали, что это будет очень смешно.

- Я не знал, что они сделают из этого программу! - возразил Гарри. - Это был просто дурацкий разговор!

- ВЫ БОЛЬШЕ НЕ ИМЕЕТЕ ПРАВА НА ДУРАЦКИЕ РАЗГОВОРЫ! - заорал было Снэйп, но тут же с видимым усилием взял себя в руки и заговорил своим обычным голосом: - Хорошо, я допускаю, что вы сделали это, как всегда, не подумав. Но возьмите же наконец себе за правило держать свой проклятый язык за зубами!

- Я правда не хотел!

Снэйп схватил его за плечи и резко дёрнул к себе. Немного больно, но совсем не страшно... «Наверное, я на самом деле сильно напился...» Их лица внезапно оказались очень близко, и Гарри ощутил на своих губах его дыхание.

- Поттер, вы вообще понимаете, что в вашем положении любое неверно сказанное слово может подписать вам смертный приговор? Если бы вы думали, прежде чем что-то делать...

- Я в самом деле не хотел, - слабо возразил Гарри. Ему почему-то вдруг стало жарко. Пальцы Снэйпа, кажется, жгли через несколько слоёв плотной ткани. И волосы... Какие у него красивые волосы. Их так хочется набрать в пригоршни, как воду... И окунуть в них лицо...

- На этот раз всё обошлось. На ЭТОТ раз. Может быть, вы будете так любезны и сразу расскажете, к чему мне готовиться дальше? Что ещё увлекательного вы успели рассказать о своей бурной личной жизни, пока меня не было рядом мистер Поттер?

- Я не знал, что всё так будет... - пробормотал Гарри, вдруг осознав, что уже давно и безнадёжно повис в учительских объятьях, и если Снэйп его сейчас, отпустит, то он непременно рухнет на пол. - Я не хотел, чтобы у вас были неприятности, правда.

- Да неужели? Странно. А ведёте вы себя так, словно всеми силами пытаетесь от меня избавиться! - язвительно ответил Снэйп, делая шаг в направлении кровати и отпуская плечи гриффиндорца. Лишившись поддержки, Гарри тут же повалился на постель. Тело было словно свинцовое, хотя соображалось в то же время неплохо... Ну, конечно же, это ведь как-никак не дешёвый виски, а вино из подвалов Хогвартса! «Молодец, Гарри. Что ещё сказать».

- Великий Гарри Поттер. Наше национальное достояние, - с презрением произнёс Снэйп и закинул Гаррины ноги на кровать. - У вас ещё есть время, чтобы прийти в себя. И не забывайте, что вы наказаны. Так что в восемь я вас жду в своём кабинете.

Гарри подумал, что профессор сейчас уйдёт, но Снэйп вдруг наклонился к нему. Очень низко. Как тогда, в мотеле. Волосы учителя закрыли свет свечей и коснулись щёк гриффиндорца. У Гарри внутри что-то сладко оборвалось, и он почему-то закрыл глаза. Почему-то...

- Ах да, и хочу предупредить вас... На тот случай, если вы снова соберётесь давать интервью. По крайней мере пусть ваши заявления для прессы будут похожи на правду... Если бы между нами хоть что-нибудь было, то вы бы этого не забыли ни при каких обстоятельствах. Даже если бы были мертвецки пьяны. Особенно свой первый раз, Поттер. Поверьте мне.

Шелковистые волосы мягко скользнули по его губам. Гарри немедленно открыл глаза, но в комнате уже никого не было.

Глава 5

«Где я, что со мной, сколько времени, и что сейчас - всё ещё сегодня или уже завтра? И ПИТЬ!!! Вот только бы заставить себя встать».

- Гарри Поттер, сэр...

Гарри попытался открыть глаза, но веки не поднимались. Что-то прижалось к губам, и в рот потекло холодное... Похожее на... Ммм... Гарри был не в том состоянии, чтобы сообразить, что это такое, но было чертовски вкусно. Кажется, томатный сок.

Сделав несколько жадных глотков, Гарри несколько пришёл в себя и приоткрыл глаза. «Господи, я заснул в очках... Я в одежде. Как я вообще тут оказался?» Он попытался вспомнить. В памяти всплыли обрывки каких-то смутных образов. «Я действительно всех их видел? Это на самом деле было или мне приснилось? Билл, Чарли, Перси... Артур и Молли... И Снэйп... О Боже. И Снэйп».

- Как чувствует себя Господин?

Домовый эльф со скорбным видом стоял на подушке, прижимая к себе кубок.

В этот момент потолок над головой сильно закружился, и Гарри пришлось немедленно закрыть глаза. Хорошо хоть, что не тошнит. «Пока не тошнит. Ты ещё не пытался встать».

- Н-н-ничего, всё в порядке. Кажется. Спасибо, Добби.

- Половина восьмого. Гарри Поттеру пора вставать.

«Вставать... Вставать. Оххх…. И мыть полы. Господи. Лучше смерть. Наверное... Как бы ещё слезть с постели? Надо срочно приводить себя в порядок. Срочно? Ага... Хорошо бы хоть как-нибудь!»

- Гарри Поттер желает еще что-нибудь?

- Поищи в шкафу джинсы. Обрезанные такие. Я в прошлом году в них на тренировки ходил. Ага, эти. Спасибо.

Гарри перекатился на бок и осторожно спустил с кровати ноги. Ой, ма... Голова немедленно закружилась, и к горлу подкатилась тошнота. Пришлось снова лечь, пережидая, пока гвалт в желудке утихнет. «Ладно. Хорошо-хорошо. Я всё понял. Давай по новой. Понемножку. Как это меня угораздило так набраться?» Гарри попытался вспомнить, сколько выпил. Сначала один, потом с Хагридом... Не так уж мало, кстати говоря. И на голодный желудок.

«Господи, всего два дня, как я уехал от Эмили, а кажется, прошло уже два года. Зачем я согласился закончить Хогвартс? Как они меня на это уговорили? Ну что мне это даст? Смысл? Никакого. Я даже инструктором по квиддичу не смогу стать - мне летать не разрешают. Не говоря уж про всё остальное... Дипломированный маг, которому запрещено колдовать. Класс».

Гарри кое-как добрался до ванной - пол под ногами ходил ходуном - и не меньше десяти минут простоял над раковиной, подставив голову под струю холодной воды. Это несколько привело гриффиндорца в себя. Если бы ещё не тошнило, когда начинаешь двигаться... Гарри дотащился до постели, с помощью Добби снял с себя форму и облачился в джинсы.

- Не загонял я тебя? - спросил Гарри, вытирая мокрые волосы полотенцем, в то время как эльф завязывал шнурки на его кроссовках.

- Для бедного домого эльфа нет большего счастья, чем угождать Господину! - Добби прижался лбом к его кроссовку. - Добби готов отдать жизнь за Гарри Поттера!

- За это спасибо, конечно, но надеюсь, что не понадобится. Если тебе не сложно, достань какую-нибудь футболку. Любую. Я что-то... Ну...

- Гарри Поттер очень плохо себя чувствует? - испуганно спросил Добби.

- Когда не двигаюсь - терпимо. Ерунда. Переживу.

«Я надеюсь», - добавил Гарри про себя.

Добби быстро отыскал в комоде футболку, подал её гриффиндорцу и теперь деловито сновал по комнате, наводя порядок. «Когда я успел устроить тут такой свинарник?» - вяло подумал Гарри. Футболка, растянувшаяся от частых стирок, уже давно потеряла форму, превратившись в нечто, напоминающее мешок. Но оно и к лучшему - рукава стали длинными и закрывали руки чуть ли не ниже локтей. Весьма удачно.

- Господину угодно ещё что-нибудь?

- Нет. Спасибо, Добби. Я твой должник.

Видимо, понимая Гаррино состояние, домовый эльф обошёлся на сей раз без воплей и причитаний и испарился молча.

«В общем-то, я ещё легко отделался. И довольно быстро в себя пришёл. Слава Богу, что хоть блевать не пришлось. А с остальным справимся как-нибудь. Я уже почти в порядке. Почти что».

Гарри отложил полотенце, осторожно встал и очень медленно побрёл к стенке. Да, если не делать резких движений, то вполне можно жить. «Ага. Не делать резких движений. Одна незначительная деталь: сегодня мне предстоит мыть Большой зал. Хорошее стечение обстоятельств. День ото дня всё хуже. Что будет завтра? Да, умереть - это было слишком легко. Ох, чёрт... Надеюсь, я не опаздываю...»

Держась за стену и стараясь не двигать головой, Гарри добрёл до класса зельеделия и уже собрался войти, но в этот момент из-за приоткрытой двери раздался возмущённый возглас Драко: «Сев, ты чудовище!», и гриффиндорец застыл на пороге, оторопев от подобной дерзости. Гарри тоже называл своего крёстного по имени и разговаривал с ним, как с равным, но при этом он вряд ли решился бы высказывать Сириусу свои претензии в подобном тоне.

- ...Ты отправляешь меня мыть полы, как последнего маггла, и я, по-твоему, должен млеть от счастья?!

- И скажите спасибо, что у вас есть помощник.

- Да, мыть полы без магии на пару с Поттером-Тёмным Лордом - это просто супер, вот уж точно.

Гарри, осторожно заглянул в приоткрытую дверь. Профессор сидел за столом и, судя по всему, проверял контрольные. Неужели уже успел вкатить кому-то проверочную работу? И это в первый день учёбы! А ведь и правда, чудовище. Малфой сидел на краю стола, откинувшись назад и опираясь на руку. Чёрт, а? Как это Снэйп ему позволяет сидеть на столе?! Вот что значит единственный крестник. На слизеринце были кожаные штаны - ничего не скажешь, практичная вещь для мытья полов - и чёрная майка. Волосы небрежно стянуты сзади шнурком. Гарри представил, как будет смотреться рядом с Малфоем в своих прошлогодних обрезанных джинсах и выцветшей от стирки майке на два размера больше. Классное зрелище. Наверное, в самом деле стоило пригласить близнецов. Масса материала для ещё одного сенцационного репортажа...

- Сев.

«Интересно, долго бы оставался в живых обычный смертный, рискнувший назвать Снэйпа «Сев»?»

Профессор придвинул к себе ещё один листок. Драко чуть подвинулся по столу в сторону крёстного.

- Северус.

- Мистер Малфой, я был бы вам очень признателен, если бы вы сели на стул, как подобает воспитанному человеку, - произнёс Снэйп, не поднимая головы от контрольной.

- Ты не передумаешь?

- Что вы имеете в виду?

Драко придвинулся к крёстному.

- Я имею в виду наше с Поттером наказание.

- Прошу меня извинить, но вы с Поттером опоздали на моё занятие и получили трудовое взыскание. Чего же вы ожидаете?

- Чтобы ты обратил на меня внимание.

- Не здесь, - ответил Снэйп, перевернув пергамент.

- Ну Северус.

- Что?

- Пожалуйста.

- Что «пожалуйста»?

- Пожалуйста, передумай.

- Насчёт чего?

- Насчёт нас!

- Вас? - Снэйп с отсутствующим видом потянулся за следующим листком, и Драко перехватил его руку.

- Меня и Поттера. Ну, пожалуйста.

Снэйп наконец-то поднял на Малфоя глаза. Драко наклонился к нему.

- Это физически не возможно без магии. Там работы на неделю! И ты сам это прекрасно понимаешь.

- Понимаю, - ответил Снэйп. - Но я же не послал вас чистить Совиную башню.

- О, сердечное спасибо за заботу! - Драко заговорил совсем уж недопустимым тоном, словно Снэйп был его одноклассником, а не крёстным. - Послушай, раз уж ты никак не можешь обойтись без наказания, то отправил бы нас куда-нибудь... Ну, не знаю. В библиотеку. Или мыть свои дурацкие котлы. Но не это же!

- Мистер Малфой, вы напрасно теряете время.

- Чёрт, Северус, ладно, с Поттером всё ясно, но я-то что сделал? Меня ты за что туда посылаешь?

- Ни «за что», а «зачем», - Снэйп отложил пергаменты на край стола. - Не просто так, поверьте.

- И зачем же?... Не моргай, у тебя ресничка...

Снэйп поднёс было ладонь к лицу, но блондин остановил его.

- Дай я.

Малфой очень низко наклонился к учителю и осторожно провёл рукой по его щеке. Гарри увидел, как они встретились глазами, и у него почему-то перехватило дыхание. Чувственная красота блондина и мрачная отстранённость Снэйпа являли собой совершенно невообразимое сочетание, и похмельному гриффиндорцу подумалось, что ничего более странного и... потрясающего, чем эти двое рядом, он никогда ещё не видел. Вот что бывает, когда начинаешь смотреть на всё глазами сексуально озабоченного... Когда ЭТО мерещится везде, даже там, где, ничего нет... Бедный Невилл, как он же с этим живёт?! И бедный я... В эту секунду Драко отстранился от Снэйпа, и тот снова зашуршал каким-то свитками. Гарри несколько раз моргнул и сильно зажмурился.

- Так зачем я там нужен? - вернулся к разговору блондин.

- Затем, что я не могу позволить нашему бесценному сокровищу бродить по замку, полному недоумков, одному и без волшебной палочки... И СЛЕЗЬ СО СТОЛА, В КОНЦЕ КОНЦОВ!

Гарри не поверил своим глазам, но судя по реакции Малфоя, гриффиндорцу не почудилось: Снэйп на самом деле шлёпнул Драко. Блондин с возмущённым возгласом соскользнул со стола, держась за мягкое место.

- Я что, в этом году буду занимать при Поттере должность этого недоноска Уизли?! - он с вызовом посмотрел на Снэйпа.

- Смею надеяться, что от вас, мой дорогой мистер Малфой, пользы будет больше, чем от Уизли, - ответил Снэйп бесстрастно.

Гарри почему-то это задело. Рон вовсе не был бесполезным недоноском. И если надо было, он мог... «Минуточку. Во-первых, почему это я защищаю Рона? И во-вторых... Снэйп приставляет ко мне Малфоя для охраны?! Господи, это безумие какое-то!!!» Гарри толкнул дверь и неуверенной походкой вошёл в класс.

Победитель Волдеморта, облачённый в застиранные обноски, вне всякого сомнения, являл собой интересное зрелище. К тому же с мокрых волос гриффиндорца всё ещё стекала вода, оставляя на майке серые пятна. Профессор воззрился на возникшего между партами Гарри так, словно тот был вывалян в смоле и облеплен перьями.

Гриффиндорец постарался не встречаться со Снэйпом глазами и попробовал так же не смотреть на Драко, неотразимого в кожаных штанах. Надо признать, выглядел Малфой просто отпадно. Особенно по сравнению с Гарри. «Ну и что? Что такого? Чёрт возьми, я же полы иду мыть!»

- Поттер, вы себя хорошо чувствуете? - наконец спросил Снэйп.

«Если забыть о том, что я едва стою на ногах, то до завтра, наверное, доживу».

- Д-да... Хорошо, сэр, - выдавил из себя Гарри, глядя на стену за спиной учителя.

- Тогда идёмте, - профессор поднялся из-за стола.

Блондин осторожно тронул крёстного за рукав.

- Может быть всё-таки?...

- Следуйте за мной, - спокойно произнёс Снэйп.

Они в полном молчании дошли до Большого зала, где их уже дожидался Аргус Филч. Филч был вторым после Снэйпа человеком в Хогвартсе, полностью одобрявшим суровое обращение с учениками. Но для Гарри, у которого каждое движение вызывало приступы сильного головокружения, было радостью уже то, что они наконец-то добрались до места. И можно будет посидеть немного... И покурить... Нет, не покурить. При мысли о сигаретах Гарри внезапно бросило в пот. «Ну как же кстати я напился... Такая удача...» Сейчас бы бухнуться в постель и отключится... Блин. Гарри с трудом отлепился от стены, к которой привалился, чтобы не упасть. Да, работать в таком состоянии ему ещё не приходилось... Что ж, всё когда-то бывает в первый раз...

- Прошу, - с трудом сдерживая злобную радость в голосе, произнёс Филч.

Гарри сделал несколько неуверенных шагов, и внезапно перед глазами всё поплыло. Он ощутил, как пол уходит из-под ног, но уже в следующее мгновение гриффиндорец оказался в мягких душистых объятьях. Его голова удобно лежала на чьём-то плече, а нос уловил запах чего-то сладкого. «Драко...»

- Гарри? - что-то очень нежное коснулось его холодной щеки. - Гарри! Что с тобой?

«Гарри?..»

- Всё хорошо, - пробормотал он, осторожно отстраняясь от блондина. Честно говоря, хотелось провисеть на нём целую вечность. Если бы рядом не стояли Филч и...

- Се... Профессор?... - слизеринец встревоженно посмотрел на учителя.

- Я думаю, они могут приступать, - холодно сказал Снэйп.

- Но...

- Мистер Поттер не болен, и я не вижу причин освобождать его от наказания, - невозмутимо проговорил Снэйп, глядя Малфою в глаза.

- Ты... Вы же обещали, что не станете читать мои мысли, - нервно проговорил Драко и почему-то покраснел.

- Чтобы узнать, о чём вы думаете, мистер Малфой, мне уже давно не требуется читать мысли, - в голосе Снэйпа мелькнула насмешка. - Надеюсь, вы помните, что должны мыть полы без магии. Мистер Филч это проверит. Желаю удачной ночи, - профессор одарил Гарри презрительным взглядом и вышел из зала.

- Здесь всё, что вам понадобится, - Филч указал на батарею полных вёдер, выстроенных вдоль стены, и две щётки с длинными ручками. Рядом лежали половые тряпки. Вероятно, в честь такого великого события, Филч решил выдать им новенькие - судя по всему, ветошь ещё несколько дней назад была шторами.

- Я приду в десять. Посмотрим, что вы сумеете без магии, - Филч ухмыльнулся и вышел. Дверь за ним захлопнулась. Щёлкнул замок. Драко и Гарри остались вдвоём.

Кажется, с обеда Большой зал стал как-то больше и начал напоминать размерами квиддичное поле. Может быть от того, что все столы, кроме учительского, были убраны. А может быть, Гарри так казалось с похмелья. В любом случае, радоваться нечему.

- Что с тобой? - хмуро спросил Малфой.

- Да так, - пробормотал Гарри, наклоняясь за тряпкой.

- Замечательно, - Малфой смотрел, как гриффиндорец окунает тряпку в ведро и наматывает её на швабру. - Ты на ногах едва стоишь.

- Ничего... Справлюсь как-нибудь. Я же профессиональный мойщик унитазов. Твои, между прочим, слова, - сказал Гарри, вытирая мокрый лоб.

- Я такое говорил? - Драко неуверенно повторил Гаррины манипуляции с тряпкой. - Что-то не припоминаю...

- Говорил. Но я не обижаюсь. Тем более, что это очень недалеко от правды.

Гарри перевёл дух. «Делать нечего. Я не болен. Значит выбора нет, надо начинать».

- Вот середина. У этой половицы. Видишь?

- Я не слепой, Поттер, - сквозь зубы процедил Драко.

- Тогда это твоя половина зала, а это моя, - Гарри остановился, пережидая, когда пройдёт очередной приступ головокружения, и вдруг заметил, что Драко пристально смотрит на него. Глаза слизеринца напоминали два клинка.

- Знаешь, Поттер, лучше бы ты с НИМ спал, - неожиданно зло сказал Малфой и ушёл на свою половину.

Гарри не стал спрашивать, кого имеет в виду Драко. И так понятно. Интересно, Малфой считает, что это нормально - спать с учителем? С учителем зельеделия? Господи. Но сейчас Гарри было не до возмущённых возгласов. Пусть. «Я ведь, слава Богу, с НИМ не сплю... Хоть мы и провели месяц в одной комнате. И даже спали в одной кровати... Ох, Гарри, давай ты лучше будешь думать о том, что должен вымыть полы до десяти вечера..»

Работа не очень спорилась, Гарри не усердствовал, боясь упасть в обморок, а Драко явно мыл полы в первый раз в жизни. За сорок минут они едва одолели четверть зала. Потом Драко отбросил щётку, уселся прямо на пол и достал палочку. Гарри с удивлением уставился на Малфоя. Блондин сказал что-то, и перед потрясённым гриффиндорцем возник до краёв полный кубок с тыквенным соком.

- Надеюсь, у тебя хватит ума никому не говорить об этом, - мрачно сказал Драко и наколдовал второй кубок для себя.

Гарри, который последние полчаса мечтал лишь о том, как бы незаметно для Малфоя отхлебнуть немного из ведра с чистой водой, не задумываясь, ополовинил свой кубок. Холодный сок подействовал не хуже заклинания. Кажется, даже дышать стало легче. И тяжесть в затылке значительно уменьшилась.

- Спасибо, - пробормотал Гарри, присаживаясь рядом с Малфоем.

- На здоровье, Поттер, - отозвался Драко, не глядя на него.

Щёки у Малфоя раскраснелись, волосы рассыпались в беспорядке и липли к лицу, но всё это лишь подчёркивало холодную красоту слизеринца. И Гарри вдруг понял, что испытывает какой-то панический ужас перед этой совершенной внешностью. «Проклятье. Я извращенец. Это Малфой! МАЛФОЙ, которого ты знаешь чёртову уйму лет! Поэтому захлопни рот и прекрати пялиться!» Драко поймал его затравленный взгляд и вопросительно приподнял брови.

«Всё хорошо, любимый, всё хорошо»... Чёрт возьми, не смей про это вспоминать! Это была ошибка. И она больше не повторится! НИКОГДА!»

Гарри постарался взять себя в руки и спросил самым невыразительным голосом, на какой был способен:

- Наверное, тебе раньше не приходилось мыть полы, да?

- Ты меня оскорбляешь подобными вопросами, - так же невыразительно ответил Малфой, взмахом палочки убирая пустые кубки.

- А... Да. Извини, забылся.

Они немного посидели молча, глядя на своды зала, убегающего далеко в перспективу. А потом Гарри спросил:

- Почему Снэйп наказал тебя вместе со мной?

- А почему бы нет? - Драко достал из кармана сигареты. - Будешь?

- У меня есть, - Гарри полез за своими.

- Как угодно.

- Но ведь Снэйп тебя ни разу не наказывал.

- При тебе - ни разу, - сквозь зубы ответил Малфой.

Гарри недоверчиво посмотрел на него:

- Ты серьёзно?

- Нет, Поттер, я шучу, - Драко бросил на него ледяной взгляд. - У меня ведь миллион поводов для шуток. Особенно здесь и сейчас.

- Ты злишься, потому что Снэйп заставил тебя присматривать за мной, да?

Драко презрительно хмыкнул:

- Поттер, ты, случаем, не бредишь?

- Я слышал.

Малфой развернулся к нему:

- И что?

- Ты ведь не должен, - Гарри несколько растерялся, увидев, как лицо блондина внезапно исказилось от ярости.

- Правда? Может быть, ты ещё пойдёшь и скажешь об этом Снэйпу? Я не знаю, конечно, чем вы там с ним занимались или не занимались этим летом, но его как подменили. И не говори мне, что не понимаешь, о чём я говорю!

- Но я на самом деле... А что с ним не так?

- ВСЁ с ним не так! - ярость в голосе блондина вдруг сменилась какой-то странной безысходностью. - Он единственный, кто у меня остался, но ты и его у меня отобрал!

Гарри моргнул.

- Подожди... Ты о чём?

- О погоде, Поттер, - Драко поднялся с пола. - Проклятье... Снитч в туман поймать легче, чем это...

Гарри собрался встать, и Малфой протянул ему руку. Какое-то мгновение они смотрели друг другу в глаза. И Гарри принял его помощь. Да почему бы нет, в конце концов. Ну вот, руку уже можно отпустить. Но блондин не торопился. «Почему? Зачем он всё это делает? Что происходит? Почему он так себя ведёт? Зачем ему?... Он ведь не скажет...» И неожиданно для самого себя, гриффиндорец произнёс:

- А ты знаешь, что я тебе поддался во время последней игры?

- Поттер, что ты несёшь? - Драко отпустил его пальцы. Практически вытолкнул их из своей ладони.

- Я тебе поддался.

На лице слизеринца мелькнула недоверчивая улыбка.

- Этого не может быть. Ты не мог. Даже если я поймал снитч случайно. Ты тут ни при чём.

- Ты уверен? Думаешь, я подпустил бы тебя к снитчу «случайно»? - Гарри заметил на лице Малфоя первые признаки растерянности.

- Но... - Драко покачал головой. - Зачем тогда?

- Мне захотелось.

- Захотелось проиграть? Идиотизм, Поттер. Для чего ты это сделал?

Гарри пожал плечами.

- Я, конечно, могу тебе сказать. Но ты не отвечаешь на мои вопросы. Так почему же я должен...

- На какие вопросы я не отвечаю? - Драко напряжённо смотрел на него.

- Я хочу знать, зачем ты это делаешь.

- Что «это»?

- Ты прекрасно знаешь, ЧТО. В поезде. И на лестнице. И почему ты спас меня от своего отца.

- Поттер, тебе не кажется, что вопросов слишком много?

- Я не настаиваю, - Гарри потянулся за щёткой.

- Я не обязан.

- Не обязан, - согласился гриффиндорец и снова начал тереть пол.

Кажется, Малфоя задело то, что Гарри так легко сдался. Собственно, гриффиндорец на это и рассчитывал. Драко сделал глубокий вдох, словно собирался нырнуть, и тихо сказал:

- Я не хотел, чтобы мой отец использовал запрещённое заклинание. Если бы у тебя был отец, Поттер, ты бы меня понял.

Гарри промолчал. Наверное, это правда, но всего лишь малая её часть. Нет, слизеринец ещё не всё сказал. Он собирался продолжить. «Я совсем не уверен, что хочу знать дальше. Но, по крайней мере, будет понятно, как себя с ним вести».

- К тому же мне не хотелось становиться свидетелем твоей смерти. Если бы тебя убили в каком-нибудь тихом месте, а я бы в этот момент был очень далеко оттуда, это ещё куда ни шло. Но когда такое происходит у тебя на глазах...

- Ты же всегда меня ненавидел... - Гарри посмотрел на слизеринца.

- Я и сейчас тебя ненавижу, - медленно проговорил Драко. - Хотя сильнее, кажется, ненавидеть уже нельзя.

Гарри заглянул в глаза Малфоя и понял, что двери раскрыты. И вот он, ответ. Гриффиндорец отступил, выронив щётку. «О Боже. Боже. И все эти годы такова была правда? Правда... Правда в том, что Драко сошёл с ума? Не новость. Но это не просто безумие. Это что-то другое. Другое. Что? ЧТО ?». Кажется, Гарри уже должен был это понять, после того, как Малфой доказал ему, что может быть другим. И что он умеет делать не только больно. Травмированный похмельем мозг просто отказывался верить в такое. Выходит, все эти годы он играл? Вся его ненависть, подлость, издевательства... Всё это было только для того, чтобы... Чтобы?...

- Ты ведь хотел знать правду? - по губам Малфоя скользнула тень улыбки. Очень безумной улыбки. - Правда в том, что я хочу тебя трахнуть, Поттер.

- Мне кажется, ты... - пробормотал ошалевший гриффиндорец. - Это всё... Так быть не должно.

- Не должно? Очень мило, - произнёс Драко. - Ты хоть понял, что я сказал?

- Понял. Но ты... - Гарри казалось, что он попал в свой вчерашний сон. «Это не на самом деле. Господи. Неужели один парень может сказать ТАКОЕ другому?! Но он сказал. И я это выслушал. И продолжаю с ним разговаривать, как ни в чём не бывало. А что такого в том, чтобы просто разговаривать? После того, что уже было... Господи. Мы оба сошли с ума. Но... Постойте-ка...» - И ради этого ты полез под Аваду?

Малфой пожал плечами.

- Скажем, это была одна из причин.

Гарри сделал ещё шаг назад. «Так. И что теперь делать? Ничего. Сейчас он снова начнёт к тебе лезть, а ты будешь таять от удовольствия. И не говори, что тебе этого не хочется, Гарри. А я и не говорю. О Боже».

- Я достаточно рассказал, чтобы узнать, какого чёрта ты дал мне поймать снитч? - Малфой говорил с вызовом, явно стремясь скорее восстановить равновесие, нарушенное собственным признанием.

- Снитч? - рассеянно переспросил Гарри.

- Да, Поттер, снитч! Зачем ты поддался?

- Я? О... - Гарри непонимающе посмотрел на слизеринца. - А... Ты об этом. Извини. Ты сам его поймал.

Драко уставился на него.

- Поттер, потрудись развить эту мысль. Я не понимаю.

- Ну... Ты выиграл в честной игре. И из команды зря ушёл. У тебя были все шансы стать лучшим игроком школы. Я просто хотел... Прости, я соврал.

- Ты чёртов придурок, - у Драко даже губы побелели.

- Извини, - пробормотал Гарри. «Кто бы мог подумать, что мне будет стыдно от того, что я соврал Малфою...»

Драко схватил его за майку и подтянул к себе:

- Думаешь, это смешно?

От встряски у Гарри всё поплыло перед глазами, но он всё же справился с дурнотой и смог произнести:

- Я над тобой не смеялся.

- Но я сказал тебе правду. А ты мне соврал.

- Один раз за всю жизнь, - слабо возразил Гарри.

- Последний раз в своей жизни, Поттер!

Лишь многолетний рефлекс во что бы то ни стало уберечь очки (спасибо за это Дадли), спас Гарри от сломанного носа. Или от чего-то такого же мало приятного. После того, как мозги прекратили бултыхаться в голове, а из глаз перестали сыпаться искры, гриффиндорец очнулся на полу и сообразил, что очки целы, и челюсть всё-таки не сломана. А неплохой удар.

В следующий момент Гарри заметил занесённую над собой ногу и ещё раз возблагодарил небеса за то, что они послали ему кузена. «Не всё было так плохо в моей жизни...» Возможно, Гарри был сейчас не в лучшей форме, но имел явное преимущество, потому что Драко вряд ли практиковался в кулачном бое с противником, значительно превосходящим его в весе. Два года назад Гарри научился сбивать Дадли с ног, хотя после победы над кузеном гордости Гриффиндора целый месяц пришлось хромать. Благо Дадли с тех пор больше не решался к нему подходить ближе, чем на десять шагов. «Так неужели я не справлюсь с Малфоем... Жизненные трудности закаляют, чёрт их возьми...» Гарри изо всех сил пнул его ногой в лодыжку, и слизеринец, потеряв равновесие, полетел на пол. Драко, конечно, не слабак, и спорт, конечно, дело хорошее, только Малфою вряд ли случалось драться на улице. Значит шансов у него никаких. Даже сейчас.

Гарри заставил себя встать, хотя это ему удалось с неимоверным трудом. Так, надо это остановить. Сегодня и так был слишком тяжёлый день, чтобы завершать его кровопролитием. Дар убеждения никогда не входил в число талантов гриффиндорца. Особенно с похмелья. Но можно хотя бы попробовать...

- Я не хочу драться с тобой.

- Не хочешь? - Драко начал медленно подниматься с пола. Эта неторопливая мягкость движений ясно дала Гарри понять, что вечер только начался. - Что, такой противник для тебя не достаточно хорош, Поттер? Ты до таких как я не опускаешься?

- Драко, я не хочу делать тебе больно, - Гарри отступил.

- Правда? - криво улыбнулся слизеринец.

Гарри сделал ещё на шаг назад. Мысль о том, что он может без особенных усилий справиться с Драко, почему-то сделала его совсем беспомощным. Никогда он не чувствовал себятаким беззащитным, как сейчас. «Господи, я не могу его ударить!»

- Прости меня. Я не хотел тебя обидеть.

- Ты не хотел меня обидеть? Да что ты говоришь, - улыбка Малфоя стала совсем безумной. - Тебе всё равно, что я чувствую! Всем всегда было всё равно! А уж тебе-то...

- Драко, ну я прошу тебя, не надо! - взмолился Гарри. - Мы ведь уже не дети, чтобы решать свои проблемы кулаками!

«Господи, где я такого набрался?!»

Но вряд ли Драко его слышал. Намерения слизеринца были более чем очевидны. Гарри сделал ещё шаг назад. «Почему я не соврал что-нибудь про этот проклятый снитч? Потому что я не умею врать! Меня этому не научили! Меня не научили множеству самых необходимых вещей... А ждать, когда он ударит, тоже не годится. И что делать? Тоже ударить? Но ведь можно и сил не рассчитать». Слизеринец шагнул ему навстречу.

Все проблемы решил очередной рефлекс, сработавший помимо метаний разума. Едва Драко замахнулся, тело Гарри отреагировало само. Кулак гриффиндорца врезался Малфою в лицо до того, как удар блондина достиг цели. Кажется, ничего более ужасного Гарри за всю свою жизнь видеть не приходилось.

Драко упал на колени, прижимая ладонь к носу, но кровь хлынула так, что протекла даже сквозь пальцы. «Снэйп меня убьёт».

- Как ты? - Гарри, стараясь преодолеть тошноту и головокружение, присел рядом с блондином и коснулся его перепачканной кровью ладони.

Малфой отбросил его руку и попытался встать, но Гарри потянул его обратно.

- Я тебя предупреждал, чёрт возьми! Знаешь, надо уметь вовремя останавливаться, - гриффиндорец сунул руку в карман джинсов. Раз его собирал Добби, то можно было с уверенностью сказать, что о носовом платке домовый эльф позаботился. Точно, вот он. - Не дёргайся.

- Отстань от меня, - Малфой на глазах становился всё бледнее и бледнее. Кровь текла у него из носа ручьём и капала на пол.

- Блин, Драко, ты специально это всё затеял именно сегодня? - Гарри прижал к его носу платок. - Больно?

Малфой попытался оттолкнуть его руку, но не смог. Или не стал особенно упорствовать.

- Надо остановить кровь, - горло внезапно сжалось, и Гарри вдруг показалось, что он сейчас разревётся. Чёрт знает что!!! Он перебрался Малфою за спину. - Откинься на меня.

Драко подчинился, и гриффиндорец, пытаясь справиться с невесть откуда взявшейся истерикой, подтянул его к себе. Поневоле пришлось возблагодарить Дадли в третий раз. Проблемы с кровью из разбитого носа Гарри научился решать самостоятельно ещё с семи лет - как только ему выписали очки, и Дадли поставил перед собой задачу во что бы то ни стало их разбить вместе с Гарриным носом.

- Сделаем так, - Гарри убрал пропитавшийся кровью платок и прижал пальцы к верхней губе блондина. - Здесь есть сосуды, которые надо пережать. Это должно помочь.

- Вряд ли, - сдавленно пробормотал Драко у него под рукой. - У меня кровь плохо сворачивается.

Гарри едва не застонал. «О чёрт... Чёрт бы всё это побрал! За кем ещё тут надо присматривать... Так, спокойно. Этого, конечно, сегодня только не хватало, но ничего, не смертельно. Снэйп меня уроет, это точно, но не это главное». Надо подумать, как решить проблему, пока Малфой не истёк кровью по его вине. «По своей вине, Гарри!!! Нет. По нашей. Вот так будет правильно. По нашей».

- Ты знаешь заклинание, чтобы это остановить?

- Знаю, но сам себе я это сделать не могу.

Кровь Малфоя тонкой струйкой побежала по Гарриной руке и с локтя упала ему на джинсы. Вообще класс. «Гарри, давай, делай уже хоть что-нибудь, спаситель человечества!»

- Пошли в больницу.

- Ты разве забыл, что нас тут заперли? - пробормотал блондин.

Гарри с трудом удержался, чтобы не пнуть его. И что теперь? Ну почему это свалилось на него именно сегодня? И вообще происходящее смутно напоминало ему что-то... Словно это уже было когда-то. Да, было. Только тогда он лежал весь в крови у Малфоя на руках. А Малфой... «Не надо об этом думать. НЕ НАДО!» На всякий случай Гарри отвернулся - подальше от перепачканных кровью губ Драко.

- Ты же можешь открыть эту чёртову дверь! - нервно проговорил гриффиндорец.

- В твоём присутствии колдовать запрещено, забыл? - Малфой в его руках как-то подозрительно обмяк.

- Плевать на правила, тебе нужен врач! Какого дьявола ты вообще полез драться, если знаешь, что...

Гарри с досадой убрал волосы с лица и почувствовал, как по лбу размазалось что-то липкое. «Кровь. Моя или его? Да какая разница... Что делать? Ждать десяти? К десяти у меня на руках будет труп. Что же делать? Что...»

- Добби!

Бывший домовый эльф Малфоев возник перед ним в ту же секунду.

- Господин звал меня?

- Да, звал. Мне нужна твоя помощь. Ты ведь умеешь останавливать кровь? Ты должен это уметь!

- Добби умеет, Господин, - домовый эльф слегка прищурился, посмотрев на Малфоя, и остановился в нерешительности, догадавшись, о чём его сейчас попросят.

- Помоги ему, - твёрдо произнёс Гарри. Надо было ожидать, что Добби отреагирует именно так. - Ты слышишь меня? - гриффиндорец повысил голос.

Эльф испуганно закивал и щёлкнул пальцами перед лицом Драко. Гарри посмотрел на Малфоя. Вид у него был такой, что сложно было сразу сказать, помог ему Добби или нет. «Сколько же крови он потерял? И как он вообще с этим живёт? Или я просто слишком сильно ударил? Или у Малфоев носы устроены не как у всех?» Драко сделал несколько вдохов. «И?... Ну неужели всё? Слава Богу!»

- Спасибо, Добби, ты нас очень выручил.

- Для бедного эльфа нет большей радости, чем угождать Господину, - проговорил Добби, сделав ударение на последнем слове. «Да, похоже, если бы не я, он и пальцем не пошевелил бы... И мне трудно винить его за отсутствие любви к ближнему...»

- Драко, кажется, ты забыл что-то сказать, - напомнил Гарри.

Блондин отстранился от него и пробормотал, ни к кому конкретно не обращаясь: «Спасибо». На тон, которым это было сказано, внимание можно не обращать. Для первого в жизни «спасибо» сойдёт и так. «Ладно. Теперь надо умыться и что-то всё-таки делать с этими проклятыми полами...»

Добби покосился на Малфоя и робко спросил у гриффиндорца:

- Не угодно ли Гарри Поттеру ещё что-нибудь приказать?

Гарри пожал плечами. Кажется, всё уже в порядке...

- Нет, Добби, я думаю, что...

И тут его взгляд упал на валяющуюся неподалёку щётку.

Глава 6

К десяти часам вечера команда домовых эльфов только что не вылизала Большой зал языками. Пока трудолюбивые создания самозабвенно намывали полы, Добби принёс лёд, салфетки, пропитанные алоэ и пакет с бинтами, и теперь Гарри и Драко сидели на учительском столе, прикладывая к ушибам компрессы. Хоть челюсть у Гарри осталась цела, больно было чертовски. «Словно бладжером в лицо засветили. Ну Драко, кто бы мог подумать...» Тело ныло, как при простуде, но это можно было пережить. Гарри радовался уже тому, что тошнота и головокружение наконец-то начали отступать. «Наверное, для этого надо было всего лишь хорошенько долбануться головой об пол...»

Нос Малфоя после того, как над нам поколдовал Добби, выглядел нормально, чего совсем нельзя было сказать про руку слизеринца. Зрелище было действительно ужасное, и Гарри искренне недоумевал, как же всё-таки Драко не переломал ему челюсть на мелкие кусочки.

Малфой закончил стирать с лица кровь и бросил грязную салфетку в кучку окровавленных бинтов на столе. Вид у слизеринца был неважный, но тени под глазами и побелевшие губы, кажется, только сильнее подчеркнули его пронзительно-ледяную красоту. И Гарри внезапно подумалось, что наверняка в роду Малфоев были вэйлы. «Может быть поэтому меня к нему тянет? А почему раньше никогда не тянуло? Потому что раньше я старался с ним не общаться. И ещё у меня была Гермиона...»

- У меня нехорошее предчувствие. Если Снэйп узнает, как мы работали, он до конца года пристроит нас к этой должности.

После того, как у Драко из носа перестала хлестать кровь, он не произнёс ни слова кроме «спасибо». Гарри особенно не набивался на беседу. Но всё-таки было странно, что слизеринец решил заговорить первым.

- Они ведь моют без магии, - возразил Гарри. - Как он узнает?

- Поттер, по-твоему Снэйп очень похож на идиота?

Гарри решил сменить тему разговора:

- Как твоя рука?

- Обалдеть.

- Хочешь, я перевяжу?

Драко помедлил с секунду, но отложил в сторону компресс и протянул Гарри разбитую руку. Багровые кровоподтёки на распухающих пальцах смотрелись жутко. Гарри по себе знал, что завтра это будет выглядеть ещё хуже. Наверняка у Малфоя выбито что-нибудь или треснула кость... Господи, как он столько лет занимался квиддичем и до сих пор жив?!

- Завтра тебе надо сходить к мадам Помфри. Вдруг что-то серьёзное, - Гарри взял бинт и начал накладывать бинт. Может быть, не профессионально, но зато со знанием дела. «Спасибо, Дадли. (В который уже раз?)» - Не очень туго?

- Нормально, - Драко морщась наблюдал за действиями гриффиндорца.

- Сильно болит?

- Меня сейчас вырвет от твоей заботы.

Гарри в ответ затянул бинт так, что Драко зашипел сквозь зубы.

- Что, больно? - невинно поинтересовался он.

Малфой не ответил, но яростный взгляд, который он метнул в Гарри, говорил лучше всяких слов.

- Как ты играл в квиддич, если у тебя после каждой ерунды такое?

- Поттер, сделай одолжение, никогда больше не произноси при мне слово «квиддич».

- Как знаешь. Но зато понятно теперь, почему ты после каждой игры не появлялся на занятиях как минимум неделю.

- Ох, да заткнись ты!

Гарри не сдержался и хмыкнул.

- Очень смешно, Поттер. Ты что-то рано расслабился. Когда всё всплывёт, Снэйп тут же изобретёт ещё какое-нибудь изощрённое наказание и наверняка останется следить за тем, как мы будем его отрабатывать, - стараясь говорить своим обычным тоном, произнёс Драко. - А если сегодня он увидит нас до того, как мы переоденемся, нам вообще крышка.

Гарри понял, о чём речь. На чёрной футболке Драко крови было не видно, но вот на светлых Гарриных вещах...

- Ну... Давай попробуем сделать вид, что это получилось случайно... Производственная травма... Или что-нибудь в этом роде.

- Поттер, ты всё-таки больной. Знаешь, что у тебя с лицом? Попроси у эльфов зеркало. Очень впечатляет.

Гарри пощупал челюсть и поморщился. Блин, больно. Но после того, как его перестало тошнить, уже ничто не могло испортить гриффиндорцу настроение. Он не стал заморачиваться на том, что с ним сделает Снэйп, когда узнает, что они с Малфоем подрались вместо того, чтобы отрабатывать наказание.

- Повернись ко мне, - слизеринец здоровой рукой растрепал Гарри волосы, пытаясь прикрыть багровеющий на его лице кровоподтёк. - Ну, вот так ещё куда не шло. И знаешь, майку эту тебе лучше снять... Если кто-нибудь спросит, почему ты в таком виде, скажешь, что тебе стало жарко.

Гарри почувствовал, как от прикосновений Драко к щекам приливает кровь, и ускользнул от его руки:

- Хорошая идея. Подожди, дай я сначала тебя перевяжу. Попытаемся сбить Снэйпа с толку.

Блондин фыркнул:

- И как же ты себе это представляешь?

- Ну-у-у… Знаешь, ты бы мог подойти ко мне, когда он будет рядом, и спросить что-нибудь... Например, как у меня дела.

- Гениально, - протянул Драко. - И Снэйп, конечно же, сразу нам поверит.

- Ты должен сыграть поубедительнее.

- Хорошо, поупражняюсь перед сном.

Гарри завязал концы бинта узлом.

- Всё.

- Спасибо, Поттер.

- Гарри.

- Снэйпа здесь ещё нет.

- Начинай тренироваться, Драко.

Малфой обжёг гриффиндорца взглядом, но ничего не сказал.

Филч пришёл ровно в десять. Он долго бродил по залу, чуть ли не тычась носом в плинтусы и ища хоть какой-нибудь изъян в работе домовых эльфов. Но изъянов не было. Забинтованная рука Малфоя и сильнее обычного взлохмаченный Гарри без майки не навели смотрителя ни на какие мысли - Филч был слишком расстроен тем, что ученики справились с заданием. Всё остальное было не существенно и мало его беспокоило. Жизнь - сплошное разочарование!!! Филч выгнал их из зала и заявил, что непременно доложит профессору Снэйпу, что тут не обошлось без магии.

Гарри было наплевать. Лишь бы поскорей добраться до кровати. Вряд ли у него хватит сил принять ванну. Только бы упасть и забыть обо всём. ОБО ВСЁМ.

Драко шёл медленно, касаясь рукой стены. Гарри брёл следом, глядя на стройную фигуру слизеринца, и, как ни старался, не мог заставить себя не думать о том, что тот ему сказал. Слово «трахаться» у Гарри ассоциировалось с чем-то грубым и мало приятным для того человека, которого будут трахать. А Малфой сказал, что хочет его трахнуть. Но то, что он делал до сих пор, нельзя было назвать неприятным. «Ну, да, да, мне было хорошо, но я же не сказал, что считаю это нормальным!»

Они спустились в подземелье, прошли мимо класса зельеделия и свернули в соседний коридор. Драко остановился как-то уж очень внезапно, и Гарри налетел на него сзади, чуть не сбив слизеринца с ног.

- Чёрт, Поттер, - устало вздохнул Малфой.

Гарри ожидал, что Драко сейчас сорвётся, но это обречённое «чёрт, Поттер» заставило его растерянно застыть на месте. От блондина слабо пахло ванилью и кровью, и Гарри почему-то показалось, что более невероятного запаха он в своей жизни не встречал. Эту странную смесь ароматов хотелось вдыхать снова и снова. Гриффиндорец понимал, что ведёт себя как последний идиот, что надо развернуться и уйти к себе, и...

- Заходи, Поттер, - внезапно сказал Драко, открывая проход в стене.

Гарри непонимающе поднял глаза на блондина.

Драко молча втянул его в комнату и закрыл за ним стенку.

- Сядь куда-нибудь, я сейчас, - слизеринец медленно прошёл мимо него в ванную.

Гарри проводил его взглядом и тут увидел всё происходящее как будто со стороны. Он, полуголый, заперт в одной комнате с обезумевшим Малфоем. Причём заперт по собственной глупости. Гарри запаниковал. Он не понимал, в чём причина, и откуда у него взялись силы на эту панику. Ведь ничего же не происходит! Да. Пока не происходит... «Спокойно, что такого в том, чтобы просто побыть в этой комнате? Что бы там ни было, я сильнее Малфоя и без труда с ним справлюсь... Если только он... Э-э-э... Спокойно». Гриффиндорец осмотрелся. Ничего особенного. Комната как комната. Такая же, как у него самого. Кое-как заправленная кровать. Форма, валяющаяся на полу в беспорядке, словно её снимали второпях. Сваленные в кучу учебники на письменном столе. Ничего угрожающего. А Малфой, в сущности, самый обычный парень...

Блондин вышел из ванной в халате. Чёрный шёлк, наверное, придумали специально для таких, как Драко. Блестящая черная ткань потрясающе оттеняла его волосы и кожу. А ещё Гарри почему-то вспомнились волосы Снэйпа...

- Поттер, я разве не предлагал тебе сесть? - безразличным голосом спросил Малфой. В незабинтованной руке он держал салфетку.

Гриффиндорец в недоумении воззрился на него.

- Э-э-э... Кажется, да.

- Так в чём же дело? Тут два стула и кровать.

- Я лучше пойду, - быстро сказал Гарри, услышав слово «кровать».

- Я не просто так тебя сюда позвал. Держи, - Малфой протянул ему салфетку.

Гарри машинально взял её и ощутил в пальцах слабое жжение.

- Просто приложи к лицу. Это убирает синяки. Мне не нужны проблемы, - добавил Драко тоном, который ясно говорил, что беспокоится слизеринец только о себе.

«А могло бы быть иначе?...» Гарри посмотрел на салфетку и в нерешительности поднёс её к лицу. Боль полыхнула, как пламя, но прежде чем гриффиндорец успел отдёрнуть руку, Малфой накрыл его ладонь своей.

- Спокойно, Поттер, надо просто потерпеть, - напряжённо проговорил Драко.

Гарри зажмурился и стиснул зубы. Ощущение было такое, будто к коже поднесли живой огонь. «Господи... Как я ему позволил это сделать?... Я ведь даже не знаю, что это такое...» Внезапно блондин отпустил его руку. Жжение и боль прекратились, Гарри рискнул открыть глаза… и замер, увидев лицо Малфоя в каком-то дюйме от своего лица.

- Кажется, прошло, - проговорил Драко, разглядывая его.

- Правда? - севшим от напряжения голосом вымолвил Гарри.

- Да. Хорошо, что тебе это пока помогает, - слизеринец отошёл от него, достал из тумбочки нераспечатанную пачку и вытащил из неё сигарету.

- Что значит «пока»?

- Если часто этим пользоваться, тело привыкает, - пояснил Драко, садясь на кровать. - Перестаёт реагировать. На меня такое зелье больше не действует, - задумчиво проговорил Малфой. - И если Снэйп что-нибудь не придумает в самое ближайшее время, это будет весьма печально.

- Что ты имеешь в виду? - Гарри начал понемногу приходить в себя и осознал, что на нём почти ничего не надето. «Драные джинсы не в счёт. Не надо было отдавать Добби майку...Черт бы побрал его заботливость».

- Не пойми меня неправильно, я не боюсь боли. Но из всего, что есть болезненного, самое лучшее - это пыточное проклятие. После него, по крайней мере, синяков не остаётся. У меня синяки остаются от всего. Даже если просто... Хотя, кому я это говорю... У тебя одними синяками не обошлось... - Драко скользнул по Гарриной фигуре странным взглядом.

Гарри немедленно узнал этот взгляд. Точно так же Малфой смотрел на него в поезде.

- Мне надо... Идти. Открой, пожалуйста, стенку.

Драко медленно поднялся с кровати и направился к нему.

- Торопишься, Поттер?

Гарри понял, что вжался спиной в стену и, немедленно взяв себя в руки, сделал маленький шаг навстречу Малфою. Чтобы это не выглядело так, будто он испугался.

- Я хочу лечь, - пробормотал Гарри.

- Вот кровать, - Драко указал сигаретой на свою постель. - Что ты так смотришь? Что-то не устраивает?

Гарри проглотил слюну и произнёс как можно спокойнее:

- Вообще-то, я имел в виду свою кровать.

- Не вижу разницы. Ученикам в этой школе полагаются одинаковые кровати, - Драко холодно улыбнулся уголком рта. Похоже, слизеринец получал удовольствие от этой недосказанности. К тому же она так очевидно тревожила Гарри.

- Открой дверь, - медленно, стараясь не выдать вновь охватившей его паники, сказал гриффиндорец.

Драко снова улыбнулся уголком рта и сделал шаг вперёд.

- А ты уверен, что хочешь уйти прямо сейчас?

- Уверен, - ответил Гарри, снова ощутив голой спиной холодные камни.

- Так значит ты уверен? - Драко смотрел ему в глаза, и от этого взгляда у Гарри по телу побежали мурашки.

«Чёрт... Нельзя смотреть ему в глаза... Нельзя...» Гарри сделал глубокий вдох и заговорил самым безразличным тоном, на который был способен в этот момент:

- Я очень устал, Драко, правда, у меня голова плохо соображает после сегодняшнего... Давай не будем устраивать ничего на ночь глядя... Выпусти меня отсюда.

В эту секунду Малфой поднял руку, чтобы убрать волосы, и Гарри, напряжённый как струна, дёрнулся и вжался в стену, не успев даже понять, что делает. «О чёрт, о чёрт! Надо расслабить плечи. И дышать помедленнее... Нельзя, показывать ему, что я боюсь... Но я же не боюсь... Я не боюсь? Он ведь не может ничего мне сделать!»

Драко презрительно хмыкнул и внезапно отошёл от него. Гарри увидел, как блондин берёт что-то со стола.

- Вали отсюда, никто тебя не держит, - холодно проговорил слизеринец и через всю комнату кинул Гарри ключ.

Хоть бросок и был рассчитан на то, чтобы гриффиндорцу пришлось долго шарить по полу, Гарри легко поймал ключ левой рукой. Рефлекс игрока в квиддич. «А неплохая у него подача... Да и я всё ещё в форме. И вполне мог бы остаться в команде охранником. Как и собирался в том году... Или отбивающим... Для этого не нужно быть маленьким и лёгким... Главное - реакция и сила удара...»

Гарри встретился взглядом с Малфоем и внезапно понял, что они думают об одном и том же. Ничего удивительного. Потому что они оба экс-капитаны квиддичных команд. Только Драко взял самоотвод, а он...

- Поттер.

Гриффиндорец вопросительно посмотрел на блондина.

- Ты на самом деле считаешь, что я напрасно ЭТО сделал?

- На самом деле, - ответил Гарри, не задумываясь о том, что вопрос, как и ответ, можно было отнести к чему угодно.

Но они друг друга поняли. Драко загасил сигарету в пепельнице и обхватил плечи руками, словно ему было холодно.

- Почему ты отказался играть? - спросил Гарри тихо.

- А как ты думаешь? - так же тихо отозвался Малфой.

- Снэйп не был бы против...

- Снэйп? - Драко поднял на гриффиндорца глаза. - А остальные? Если ты помнишь, у меня больше нет отца, который мог бы купить мне место в команде.

Гарри подумал, что если бы Малфой все эти годы не вёл себя как последний подонок, возможно, он отыскал бы для слизеринца какие-нибудь слова утешения. Но учитывая все обстоятельства, Гарри смог сказать лишь то, что было правдой:

- Теперь тебе не нужно ничего покупать. Ты был лучшим игроком школы в прошлом сезоне.

Драко криво улыбнулся.

- Лучшим после тебя, Поттер. Всё, что у нас есть лучшего, лучшее после тебя.

- Уже нет, - тихо ответил Гарри. - Боюсь, я своё уже отлетал. Ты же знаешь.

- С тобой никогда нельзя быть уверенным до конца, - Драко смотрел на него из-под завесы светлых волос. - Ты знаешь, сколько сил и времени я убил, прежде чем убедил отца подкупить игроков в команде? Он был против, говорил, что это слишком даже для Малфоев. Но я надеялся, что хотя бы так чего-нибудь добьюсь...

- Ты же добился. Разве нет?

- Добился. Но кому это интересно, Поттер? Что в итоге? Ты всё равно на первой полосе. Да чёрт возьми, даже когда Гриффиндор проиграл, тебя на руках унесли с поля! Рядом с тобой умрёшь - никто не заметит...

- Это... Ты ошибаешься, - тихо ответил Гарри. - У меня никогда не было таких сильных противников. Ни в игре, ни в жизни. Ты был единственным.

- После Волдеморта, - с невеселой улыбкой напомнил Малфой. - Видишь, Поттер, я всегда был после. И никогда первым.

Гарри почувствовал, как в нём зашевелилась злость. И что, чёрт возьми, в этом и была причина их дурацкой вражды?! «ВОТ ЭТО?! Ну не идиотизм?!»

- Так стань первым! Что тебе, чёрт возьми, мешает?

- Ты.

- Драко, меня даже к мётлам не подпускают! Я тебе больше не соперник!

- Я не только квиддич имел в виду, Поттер, - тихо ответил Малфой. - И... лучше тебе уйти прямо сейчас.

Гарри посмотрел на блондина. На ключ в своей руке. Да. Очень дельная мысль... На сегодня общества Драко Малфоя ему уже больше чем достаточно. Есть, правда, слабая надежда на то, что этой ночью не будет никаких безумных снов... Всё-таки он так устал... Отключиться. Вот что ему нужно. Сейчас он ляжет в собственную кровать и... И почему он вместо облегчения испытывает какое-то непонятное разочарование? Гриффиндорец повернулся к стене. Услышал шаги Малфоя. И в следующую секунду тёплые руки мягко обхватили его сзади. Гарри выронил ключ и застыл, боясь даже вздохнуть. Словно рядом с ним была ядовитая змея. «Да сдались мне эти змеи!!!»

Нежная ладонь Драко скользнула по его груди вниз.

- Ведь ты этого ждал, правда? - прошептал Малфой, прижимаясь к нему сзади.

От его близости у Гарри захватило дух. Знакомое ощущение... Опасное и манящее... Губы Драко прижались к его щеке нежным поцелуем. А потом этот поцелуй скользнул вниз, к шее. И там замер. «О Боже...» Гриффиндорец почувствовал, как по груди к животу ползёт предательское возбуждение, и немедленно вывернулся из объятий.

- Нет, - прошептал он, разворачиваясь к Малфою лицом.

- Что «нет?» - голос блондина прозвучал непривычно мягко. - Тебе не нравится, как я это делаю? Скажи мне. Тебе противно?

- Нет... Да... - Гарри отвёл глаза. - Прости, я не могу. Я просто не могу, и всё.

- Почему?

«Почему! Если бы я знал...»

- Это ненормально.

- Так тебе это всё-таки нравится?

- Прошу тебя...

Драко подался вперёд и обхватил лицо Гарри ладонями. Прикосновение забинтованной руки вызвало у гриффиндорца весьма странные ощущения и абсолютно безумное желание прижать Малфоя к себе. «Господи, вот оно, начинается. Почему я не ушёл? Ну почему я не ушёл?»

- Не надо, - успел прошептать Гарри, и его дрожащие губы накрыл нежный тёплый поцелуй.

- Это неприятно? - Малфой прижался к нему, и Гарри снова упёрся спиной в стену. Только на это раз камни не показались ему твёрдыми и холодными... - Разве тебе не нравится?

Ладонь блондина легла ему на грудь, и пальцы слегка сжали Гаррин сосок. Гриффиндорец вздрогнул и испуганно оттолкнул его руку.

- Что с тобой? Эй, - Малфой ласково погладил его по щеке, - не надо бояться.

- Я не... Пожалуйста, отпусти меня, - взмолился Гарри, хотя его тело отчаянно сопротивлялось бьющемуся в агонии разуму.

- Но ты же... - губы Малфоя тронула улыбка, и Гарри сообразил, что обнимает его за шею. - Знаешь, как говорили в старину? Единственный способ избавиться от искушения - отдаться ему.

- Нет, это неправильно. Это... Я не могу, - пальцы Малфоя вернулись к его соску. - О!..

- Вот видишь, тебе же нравится. Зачем себя мучить? Просто расслабься, - язык блондина скользнул по его дрожащим губам. - Я не сделаю ничего, что тебе не понравится. Обещаю, - прошептал Малфой и потянул его к кровати.

- Я не... - простонал Гарри, беспомощно двинувшись за ним. «Господи, что я делаю? ПОЧЕМУ я всё это делаю? Надо это остановить... И жалеть всю оставшуюся жизнь... Или сделать это... И тоже жалеть всю оставшуюся жизнь?»

- Иди ко мне, - Малфой мягко привлёк его к себе. - Давай только снимем это. Расстегни.

Гарри не мог сопротивляться, когда с ним говорили ласково. Никто даже не догадывался, чего ему стоило выдержать разговор с Волдемортом в тот последний раз... Волдеморт говорил с ним так... Так, что хотелось заплакать. Гарри в первый раз в жизни показалось, что его кто-то по-настоящему любит... Это было безумием, но Гарри плакал, когда Тёмного Лорда поглотило ревущее пламя. Только ведь словам Волдеморта нельзя было верить. А можно ли верить Малфою? Кажется, сейчас уже не время об этом думать... Гарри стащил с себя кроссовки и переступил через упавшие на пол джинсы. Руки Малфоя медленно скользнули ему в трусы. И Гарри позволил блондину снять с себя этот предмет гардероба, внезапно ставший лишним. Даже каким-то неуместным...

Пальцы Малфоя легко пробежали по его груди, едва касаясь шрамов, и остановились на бёдрах. Гарри понимал, что стоять просто так - верх идиотизма. Но он не знал, что делать. Да и хочет ли он что-нибудь делать? Может быть, надо остановиться, пока ещё возможно?

- Ложись, - прошептал Драко, укладывая его в постель. - Просто ляг и ничего не бойся.

С его плеч медленно скользнул чёрный шёлк, и на груди слизеринца блеснула серебряная подвеска в виде змеи. Сердце у Гарри забилось так часто, что стало тяжело и больно дышать. Всё, что осталось на Малфое - это бинт на руке. О!... Гарри скользнул взглядом по его узким бёдрам. О чёрт возьми... Вот это да... Надо же... Гарри с трудом оторвал взгляд от блондина. «Неприлично так пялиться... Хотя о каких приличиях сейчас может идти речь?!» Драко встал рядом с ним на колени, и его возбуждённый член коснулся Гарриного, но гриффиндорец не сделал ни одного движения в знак протеста. Это было странное чувство - когда они соприкоснулись друг с другом. А ещё всё стало как-то просто. И не было ничего такого в том, чтобы лежать голыми в одной кровати... К тому же Гарри никак не мог отвести глаз от Малфоя. Как вообще природа создала ТАКОЕ? Это же невозможно - чтобы человек был НАСТОЛЬКО совершенным! Кожа Драко в свете свечей была похожа на дорогой атлас. И под этой невероятной кожей, как Гарри с удивлением понял, оказались очень неплохо развитые мускулы. «Какой же он красивый!»

Драко снял с себя цепочку и наклонился, чтобы поцеловать оставленную змейкой царапину на груди гриффиндорца. Гарри, ожидавший чего угодно, но только не этого - кто бы мог подумать, что Драко проявит такое внимание! - оцепенел. Малфой медленно провёл языком по Гарриной груди, подобрался к подбородку и остановился. Они посмотрели друг на друга. И Драко снял с него очки. Гарри закрыл глаза и почувствовал, как мягкие губы Малфоя всё теснее прижимаются к его рту. Драко просто ласкал его губами и не настаивал на том, чтобы сделать поцелуй глубже, но Гарри сам приоткрыл рот. Гриффиндорец смирился с мыслью, что ему нравится это. В конце концов, это было просто вкусно. «Всё-таки взбитые сливки или ванильный пудинг?» Может быть, слизеринец использует для этого какую-то магию? Может быть. Не всё ли равно...

Комната расплылась в туманном мареве, и в неровном свете свечей волосы Драко превратились в жидкое золото. Эти потрясающие волосы скользнули по его обнажённому животу, когда Малфой наклонился к Гарриному члену и взял его в рот. Гарри обеими руками вцепился в простыню и зажмурился. Тело отреагировало сразу. Как тогда, на лестнице. Слишком уж быстро... Кажется, Драко это тоже почувствовал и отстранился.

- Раздвинь ноги, - прошептал слизеринец.

И Гарри подчинился. Он понимал, что делает что-то не то. И что у него ещё есть время для отступления... О... Чего он хочет?...

- Не бойся, - Драко наклонился к нему, и длинные светлые волосы закрыли от гриффиндорца свет. - Это не больно.

«Это?! Что - ЭТО? Ничего ЭТОГО не будет!» Гарри попытался приподняться, но наткнулся на влажные горячие губы. Язык слизеринца тут же проник ему в рот, и Гарри почему-то передумал сопротивляться чему бы то ни было. Не сейчас... У него ещё будет время для протестов...

Чужие пальцы мягко скользнули под него и внутрь. Гарри задохнулся от неожиданности.

- Нет!

- Я ничего не делаю, - нежно возразил Малфой, лаская языком его ухо. - Что страшного?

Да... Пришлось признать, что ничего... О Боже... Просто его потрогали. Там. Просто. Вот, значит, как это... О... Но всё же... Гарри почувствовал, что давление внутри него слегка усилилось, и немедленно схватил Малфоя за запястье. И тут же испугался - не слишком ли сильно сжал его руку. «Чёрт... «Расслабься!» Это, черт возьми, называется «расслабься»! Да Малфоя вообще можно трогать? Наверняка у него уже синяк...»

- Мне не больно, - прошептал Драко, наклоняясь к его лицу. - Но всё равно спасибо, что подумал обо мне, - он поцеловал Гарри в губы. И гриффиндорец вернул ему поцелуй. - Я не боюсь боли, Поттер. А вот ты чего боишься?

- Я не... Не боюсь, - Гарри ужаснулся, поняв, что этот севший и охрипший голос принадлежит ему.

- Ну, конечно. Ты же намного сильнее меня, - пальцы Драко пробежали через ряды шрамов, исчертивших живот гриффиндорца.

«Логично. А почему тогда я так дёргаюсь?»

- Не думай ни о чём, - рука Малфоя скользнула ниже, и тёплые пальцы осторожно, но довольно крепко обхватили его пенис. - Просто расслабься.

«Расслабиться?! РАССЛАБИТЬСЯ?! И это когда с твоим членом такое делают?»

Гарри закусил губу, чтобы не застонать. Боже, а так ведь можно сойти с ума... Но может быть, тут не обязательно вести себя тихо? Всё-таки они не на лестнице, где их может кто угодно застать... Малфой наклонился к нему совсем близко, не прекращая работать рукой. Гарри встретился с ним взглядом и невольно вжался в подушку. Дадли обычно так смотрел на жуков, которым отрывал лапки - ведь очень любопытно, умрёт жук или нет...

Нет, конечно, то, что делал Малфой, боли не вызывало. Если бы Драко хотел сделать ему больно, то уже давно бы сделал. А ЭТО не было больно. Это было НЕВЫНОСИМО. Кажется, Драко просто хотел выяснить, надолго ли Гарри хватит терпения лежать молча. Движения мягкой тёплой руки слизеринца становились всё настойчивей, и Гарри пришлось изо всех сил стиснуть челюсти, чтобы не закричать. Напряжение стало нестерпимым. В этот момент Драко прижался ртом к его соску, и Гарри понял, что долго так не протянет. Ещё немного, и он прокусит себе губу. А потом, если будет продолжать сдерживаться, умрёт от разрыва сердца. Гарри почти не знал, что значит - потерять над собой контроль, и это пугало его, как все неизведанное. Страх становился ещё острее от того, что гриффиндорец чувствовал - это вот-вот произойдет, и он больше не сможет отвечать за свои поступки.

- Отпусти себя, не бойся, - шепнул Драко ему на ухо и прильнул губами к его шее.

«Чёрт возьми, зачем я согласился? Это безумие... О нет».. Язык Малфоя настойчиво заскользил по его шее вверх-вниз, и Гарри понял, что вот теперь точно ВСЁ.

- Ах!...

- Ну наконец-то.

Гарри почувствовал, что блондин улыбается, и снова закусил губу.

- Не будь дураком, - задыхаясь прошептал Малфой, не переставая его ласкать. - Это же нормально. Когда нравится. Или не нравится? Мне прекратить?

Гриффиндорец с трудом выжал из себя:

- О Боже... Н-н-нет...

- Что - «нет»? Перестать?

- О, не издевайся, - выдохнул Гарри ему в рот. - Сделай уже хоть что-нибудь и прекрати, наконец, меня мучить...

- Мерлин, Поттер, какой же ты идиот, - невнятно пробормотал Малфой.

Поцелуй, которым он наградил Гарри, был намного грубее и настойчивей, чем все поцелуи до этого, и гриффиндорец внезапно осознал, что Драко возбуждён не меньше него. Если не больше... Гарри, неловко гладивший разгорячённое тело Малфоя, коснулся его эрекции. «Ого! Нет, наверное, всё-таки больше...» Как ему до сих пор удаётся сдерживаться? От неумелого прикосновения гриффиндорца Драко застонал, и у Гарри чуть удар не случился, когда он услышал этот потрясающий низкий стон.

“...я ему нравлюсь?... И он действительно меня хочет? Хочет меня?! - безумным вихрем пронеслось в затуманенном мозгу гриффиндорца. - Это правда?! О Боже, но до чего же это прекрасно, когда кто-то хочет тебя так сильно... И не имеет значения, кто и почему...» А через мгновение рассудок наконец-то отключился, и Гарри потерял всякую способность соображать. Он не мог вспомнить, когда и как член Малфоя оказался в его дрожащих пальцах. Это получилось само собой и было так... естественно. И, о Господи, совершенно нормально... И не имело никакого значения то, что у Гарри абсолютно не было опыта. Это совсем не важно, когда у тебя опытный партнёр. («Опытный? Да. А разве нет?») Их тела задвигались в унисон, они, как безумные, тёрлись друг о друга всё быстрее и быстрее, пальцы внезапно стали скользкими и ещё более неловкими. «Только не останавливайся, о пожалуйста!» В какой-то момент Гарри оказался сверху. Он не помнил, как. А потом опять снизу. Под спиной снова скомкалась сбитая простыня, а спутанные волосы слизеринца нависали над ним, закрывая свет. «Драко, о Боже, Драко...» Сквозь горячую пелену, окутавшую рассудок, до Гарри доносились стоны и участившееся дыхание, и он уже не мог понять, чьи это стоны - его или Малфоя. И это было не важно. Боже, как всё это было теперь не важно...

- Драко!

Сладкая судорога. Стон. О Господи, вот уже... Поцелуй. Горячий выдох:

- Да...

Падение с немыслимой высоты. Тело, разбивающееся на тысячи осколков... Вскрик. (Его или Малфоя?) Длинные золотистые волосы, стиснутые в кулаке.

Прерывистое дыхание. Гул в ушах. Бешеный стук сердца. Покрытая испариной кожа. Приятная сладкая тяжесть чужого тела. Что-то тёплое и липкое, склеившее их разгорячённые тела. Боже. Оказывается, это может быть так... Потрясающе... Как во сне.

Малфой приподнялся и посмотрел на гриффиндорца. Дыхание Драко было неровным и частым. Гарри, всё ещё оглушённый оргазмом, притянул блондина к себе. Они поцеловались. Словно поставили точку в том, что случилось. А потом Малфой с трудом сполз с него (они и в самом деле друг к другу прилипли) и потянулся за сигаретами.

- Дай мне очки, - прошептал Гарри.

- Ты хочешь уйти? - голос Малфоя прозвучал неожиданно громко и как-то... потеряно?

- Я ничего без них не вижу... - Гарри сел. - И... мне надо в ванную.

Драко молча кивнул и протянул ему очки, а когда Гарри надел их, слизеринец дал ему полотенце.

Гарри тихо поблагодарил и машинально стёр размазанную по животу сперму. «Ну, наверное всё, да? А что ещё? Поцелуй на прощанье?» Гарри спустил ноги с кровати, соображая, что делать дальше. Голова слегка кружилась. И немного знобило. А так ничего. Вполне можно жить. Главное, не думать о том, что случилось... Не думать о том, что ему никогда не было так хорошо, как сегодня, с ДРАКО МАЛФОЕМ. «Ну, в общем, какая разница... Кажется, это всё. И слава Богу. Чёрт».

- Останься.

Гарри вздрогнул.

- Что?

- Не уходи.

Гриффиндорец медленно обернулся к нему.

- А зачем я тебе?

И встретился с яростным взглядом Малфоя.

- Ты совсем придурок, Поттер, или только удачно притворяешься? Тебе надо ВСЁ объяснять? Сам ты не понимаешь, да? Хорошо, я скажу. Мне страшно! И я боюсь оставаться здесь один! И ещё я не такая бездушная тварь, как ты думаешь!

И Гарри увидел, как у Малфоя задрожали губы. Это длилось всего мгновение, но его было достаточно, чтобы гриффиндорец поверил.

- Хорошо. Но знаешь... Ну... - Гарри покосился на валяющуюся на полу одежду. - Я... Мне нужно в ванну... И лечь. Правда. У меня голова кружится. А здесь... Только одна кровать. И...

- Поттер, я не буду тебя трогать, если ты об этом. В конце концов, что тебе мешает ещё раз разбить мне нос, чтобы я отвязался, - Драко поднялся с кровати и подобрал с пола свой халат. - Ладно. Я всё устрою. Подожди.

Малфой скрылся в ванной, а Гарри с тихим стоном опустился на смятую постель. «В общем, кажется, случилось уже всё, что только можно. (Почти всё. Но не в том суть.) Мне было хорошо. Это был Малфой, если ты ещё чего-то недопонял. И что с того? Если я сейчас останусь ночевать в этой комнате... То, наверное, назад пути уже не будет. Меня это пугает? Да мне вообще плевать. Я хочу лечь. И пусть этот день уже кончится».

Драко вышел через несколько минут. В халате, под которым Гарри увидел пижамные штаны. Тоже чёрный шёлк. Волосы слизеринца были расчёсаны и аккуратно лежали на плечах. Бинт на правой руке намок. В левой - волшебная палочка.

- Твоя очередь, - Малфой кивнул на дверь ванной. - Мне надо привести тут всё в порядок. Не вручную, разумеется. Так что можешь не торопиться. Если вода слишком горячая, налей холодной сам. В мою пижаму ты не влезешь, но могу предложить халат. В общем, там есть шкаф, сам всё найдёшь. Не маленький.

Гарри постарался сделать вид, что для него в происходящем нет ничего особенного, молча проскользнул мимо Малфоя в ванную и прикрыл за собой дверь. Всё было ОЧЕНЬ странно. «Такая забота... Неужели, Драко в самом деле не хочет, чтобы я уходил? Или он просто не хочет оставаться один? И ему всё равно, с кем? Ладно. Это его дело, да? И я, кажется, очень хорошо его понимаю. Потому что тоже не хочу оставаться сейчас один».

Гарри заглянул в шкаф и достал полотенце. Халат... Видимо, этот. Шёлковый. Тёмно-зелёный. Ему никогда не приходилось надевать ничего подобного. Он взял халат в руки и невольно залюбовался красивой тканью. Как можно в таком ходить? Хотя, наверное, шёлковые вещи не предназначены для того, чтобы их носить. Их надевают, чтобы сразу снять. В памяти внезапно ожили воспоминания о чёрном бархате, к которому Гарри когда-то прижимался лицом. Бархат не такой легкомысленный, как шёлк. Он более плотный и уютный и не скользит по телу. «Что могут вещи рассказать о человеке? И почему я вдруг об этом вспомнил?» Гарри торопливо отложил халат и потрогал воду. В самый раз. Сняв очки, он забрался в ванну.

Хоть Драко, конечно, и сказал, чтобы он не торопился, Гарри не собирался затягивать с водными процедурами - ему очень хотелось лечь. «Лечь. Гарри Поттер, ты понимаешь, что это «лечь» - означает лечь в одну кровать с Малфоем? Или после того, что было, ты совсем потерял рассудок? Рассудок... Ох, давай подумаем о рассудке завтра...»

Гарри выбрался из ванной и как раз начал вытираться, как вдруг из комнаты донёсся возмущённый голос Малфоя:

- Не знаю я, сколько он там сидит! Может быть, полчаса! Да чёрт возьми, Северус, зайди и посмотри! Думаешь, он утонул там без присмотра?

Гарри чуть не заорал в ответ «Что значит - зайди и посмотри?!», но дверь уже открылась, и на пороге возник Снэйп. Гарри, всё ещё раздражённый, обмотал полотенце вокруг пояса и поймал себя на мысли, что даже толком не испугался. Глупо бояться неизбежного.

- Вот уж не думал обнаружить вас в комнате Малфоя, Поттер. У вас что, ванная не исправна?

В голосе Снэйпа звучала холодная ярость. Наверняка им с Малфоем сейчас влетит за ВСЁ. Впрочем, Гарри был не в том состоянии, чтобы бояться.

- Я делаю что-то, что мне запрещено? - негромко спросил он.

- Отнюдь, - профессор сверлил его пронзительным взглядом. - Просто я должен был проверить, вернулись ли вы к себе после отработки. Вас в комнате не оказалось. Вы должны понять моё волнение, мистер Поттер.

Гарри уловил в голосе Снэйпа язвительные нотки и осторожно произнёс:

- Но вы же не просили сообщить вам, когда работа будет закончена.

- Неужели?! - правая бровь Снэйпа издевательски взлетела вверх. - То есть вы смеете утверждать, что закончили работу?

- А разве нет? - Гарри невинно захлопал глазами.

- Поттер, я отлично знаю, сколько времени требуется двум ученикам для того, чтобы без магии вымыть полы в Большом зале.

Было бы странно, если б Снэйп об этом не упомянул. И что теперь?

- Будем считать, на сей раз вам повезло, но надеюсь этот успех не вскружит вам голову, и мытьё полов не войдёт у вас в привычку, - Снэйп не сводил с гриффиндорца глаз, и Гарри почему-то показалось, что профессору уже всё известно. Не про полы, конечно, а про них с Драко. «А в самом деле, почему он так на менясмотрит?»

Гарри скосил глаза и проверил, на месте ли полотенце. На месте. Ну а что тогда?

- Вы не умеете ни врать, ни притворяться, Поттер. Поэтому лучше вам заниматься только тем, что у вас хорошо получается.

Гарри вскинул на учителя глаза.

- Что вы имеете в виду?!

- Только то, что сказал, - ответил Снэйп, и в уголках его тонких губ мелькнула нехорошая улыбка. - Предупреждаю, ещё одно взыскание - и получите должность школьного полотёра до конца семестра. Работать будете под моим личным надзором.

Гарри был готов поклясться, что почувствовал прикосновение к своей коже - там, где была царапина, оставленная змейкой Малфоя. Но это, разумеется, ему только показалось. Снэйп стоял в нескольких шагах от него и, конечно же, не мог до него дотронуться. Что, впрочем, не помешало телу как-то неадекватно откликнуться на это странное ощущение.

- Надеюсь, что впредь вы не будете опаздывать на мои занятия, - Снэйп развернулся и закрыл за собой дверь.

А Гарри бросился к зеркалу. И остолбенел.

- Теперь давай разберёмся с тобой, - донеслось из-за двери.

Гриффиндорец с усилием оторвал взгляд от своих искусанных губ и засосов на груди. О... О.

- Северус, не надо!

Гарри замер в нерешительности. И что делать? Пожалуй, есть смысл дать им разобраться без него. Он сбросил полотенце и надел на себя халат. Прикосновение шёлка к коже вызвало какое-то странное волнение. Словно от поцелуя. «Гарри, хватит уже с тебя на сегодня поцелуев».

- Северус! - почти крик.

«Что он с ним делает?!» - слегка обеспокоенно подумал Гарри.

- Ты же мне шею сломаешь!

Гриффиндорец приоткрыл дверь. Вопреки ожиданиям, картина в комнате была очень мирной. Драко стоял в двух шагах от крёстного, прижимая к груди забинтованную руку. Профессор сделал шаг навстречу Гарри.

- Ну, мистер Поттер, теперь давайте послушаем вашу версию, - произнёс Снэйп ледяным тоном.

- К-какую версию? - Гарри растерянно перевёл взгляд с профессора на Малфоя.

Лицо у блондина было белым. Не бледным, а именно белым. А губы горели от засосов так, что не нужно было даже внимательно вглядываться. О да. О да...

- Я ведь уже рассказал, - безжизненным голосом проговорил Драко.

- Да, это было крайне занимательно. А теперь я хочу послушать мистера Поттера, - Снэйп повернулся к Гарри. - Итак?...

- Ну... - гриффиндорец посмотрел Снэйпу в глаза. - Это я во всём виноват. Я его спровоцировал.

- Как трогательно, - тихо проговорил профессор. - Ну что ж. Полагаю, правду я так и не услышал.

- Послушай, ты можешь сказать, чего от нас хочешь? - сквозь зубы процедил Драко.

«А в самом деле, чего он от нас хочет?» - подумал Гарри.

- Я не желаю, чтобы Слизерин терял баллы по вашей милости, мистер Малфой, - ледяным голосом произнёс Снэйп. - В Хогвартсе запрещены драки. И смею надеяться, что впредь, мистер Поттер, вы не станете провоцировать мистера Малфоя на подобные действия.

Гарри не ответил. Это «смею надеяться» звучало настолько двусмысленно, что гриффиндорец испытал непреодолимое желание дать Малфою в глаз прямо при профессоре. Чтобы тот ни на что не рассчитывал.

Но прежде чем Гарри успел что-либо предпринять, Снэйп открыл стену и молча вышел. После этого у гриффиндорца не осталось ни малейших сомнений в том, что профессору всё понятно. Ну, в общем, это было ясно ещё в ванной. Да достаточно было просто посмотреть на Малфоя. Чего тут неясного. Если бы Гарри был в состоянии нормально реагировать на происходящее, то непременно разрыдался бы. Ещё час назад. Но у гриффиндорца больше не было сил. Ни на что. Он только успел сообразить, что в комнате не осталось и следа от того беспорядка, который тут царил, когда Гарри уходил в ванную. Одежда была аккуратно развешена на спинках стульев. Кровать выглядела словно на картинке в мебельном каталоге - на покрывале ни морщинки, на подушках ни складочки. И постельное бельё было свежее. А ещё Гарри заметил, что кровать, кажется, стала как-то шире. Чертовски предусмотрительно со стороны Драко.

- У тебя здорово получилось. Может, зубную щётку мне наколдуешь? - Гарри заметил на бледном лице слизеринца лёгкое замешательство. - Что, заклинания не знаешь?

- Поттер, на полке перед зеркалом лежит новая щётка, - Драко присел на край постели.

- И её можно взять?

- Не задавай дурацких вопросов.

Внезапно Гарри понял, что у него нет сил даже на то, чтобы почистить зубы.

- Знаешь, если ты не против, то я лягу.

- Почему я должен быть против. Делай, что хочешь, - пробормотал Малфой.

Гарри обошёл кровать и откинул одеяло.

- Свет гасить? - спросил Драко, не глядя на него.

- Если можно, то нет.

- Темноты боишься?

Гарри был уверен, что Малфой говорит это только потому, что не может не сказать. Многолетняя привычка. Что ж, это понятно.

- Я боюсь просыпаться в темноте. Всё время кажется, что я снова ослеп, - Гарри снял очки. - Наверное, глупо. Если тебе мешает, то можешь...

- Спокойной ночи, - перебил Драко и отвернулся к стене.

Глава 7

После обезболивающего заклинания, которое наложил Северус, рука потеряла всякую чувствительность. Время от времени Драко смотрел на неё - просто для того, чтобы убедиться - рука ещё на месте. Что будет, когда действие заклинания закончится - лучше не знать. Лучше вообще НИЧЕГО не знать заранее. Поэтому Драко так ненавидел прорицание. Собственные успехи в этом предмете его теперь угнетали. В прошлом семестре они изучали высшие арканы Таро. Разбивались на пары и гадали друг другу, пытаясь узнать прошлое и будущее. Через месяц все стали замечать, что Драко Малфой безошибочно угадывает прошлое. А к Рождеству уже ни у кого не было сомнений в том, что предсказывать будущее у него получается ничуть не хуже.

Вообще поначалу это было забавно хотя бы потому, что грязнокровка Грэнжер, вторая звезда Гриффиндора после Поттера, имела высокий балл по прорицанию лишь благодаря знанию теории. А у Малфоя, как не уставала повторять Трелани к большому неудовольствию учеников других факультетов, был врождённый талант. Правда, сам Драко сомневался: можно ли называть талантом то, чем пользуешься неосознанно? Отец говорил, что в таких случаях это называется магическим даром - у чистокровных магов много скрытых способностей, которыми они могут пользоваться, даже не отдавая себе отчёта в том, что делают.

Ему вообще многое было дано от природы. Жаль только, что это нельзя было использовать для учёбы. Например, завораживающая магия и гипноз. Правда, завораживанием Драко так и не научился управлять. Это всегда случалось внезапно. Словно какой-то магический выплеск. И судя по всему, сегодня Поттер нарвался как раз на этот выплеск. «Удачно. А может быть, не было никакого выплеска. И в любом случае - что удачного?»

Да, было довольно любопытно - покопаться в чужом прошлом и будущем. Но только до того момента, как Драко решил погадать сам себе. Узнать, что ждет его самого. Карты очень недвусмысленно показали, что он останется один. Расклад не предвещал никаких болезней и смертей. Просто абсолютное одиночество. С одной стороны, это было понятно - ведь даже в компании своих прихлебателей и обожателей Драко всегда держался особняком. Как учили отец и Сев. Это было удобно. Безопасно. И правильно. Но это было другое одиночество. Одно дело, когда ты никого не пускаешь в свою жизнь. Другое дело, когда не пускают тебя. И вот оно, сбывшееся предсказание. Он один. ОДИН. После этого Драко зарёкся гадать себе и кому бы то ни было. «Лучше ничего не знать заранее». К тому же теперь у него появились другие занятия, для которых было мало врождённых способностей. Тут требовались приобретённые навыки.

Разобраться с делами, которые вёл отец, было практически невозможно. Управление поместьем по сравнению с этим теперь казалось полной ерундой. Нельзя сказать, что у Драко совсем не было деловой хватки - имением он теперь занимался сам, не советуясь со старшими. Проблемы возникли с капиталовложением. Это оказалось определённо не для средних умов. Но Драко надеялся со временем осилить и эту премудрость. При условии, что Северус ему поможет. Но...

Нет, конечно, Северус не отказывал ему в помощи. «Принеси мне бумаги, я решу, что и как». Это, конечно, прекрасно, но Драко хотел сам разобраться и понять, что и как. Сегодня, когда речь зашла о том, чтобы заняться бумагами вместе, Сев сказал, что у него нет времени проговаривать всё это вслух. Драко сразу понял, что крёстному не до него. И неудивительно. Он покосился на спящего гриффиндорца.

«Чёртов Гарри Поттер. Ну почему именно ОН? И как ему удалось окрутить Снэйпа? Это Снэйпа-то!!! Они ведь друг друга всегда ненавидели. Ненавидели... Да. Мы с Поттером тоже друг друга ненавидели. А что в итоге? Мы занимались любовью, и теперь он лежит в моей кровати, потому что Я попросил ЕГО остаться. Ну не чёрт возьми? И ведь спит как убитый... Кто бы мог подумать. Словно ничего не произошло... А ведь и слепому было видно, что для него подобное в первый раз. Как он вообще сумел трахнуть эту мерзавку Грэнжер?! Что вообще могли делать в постели эти два непроходимых девственника? Учили уроки? Вероятнее всего».

Странно. Он выглядит совсем взрослым. И даже опасным - со всеми своими шрамами и ожогами. Стал таким высоким, сильным... Почти мужчина. А на деле любой первоклассник из Слизерина знает о жизни больше, чем этот Чудо-мальчик. Драко коснулся лба гриффиндорца.

«Почему, кстати, шрам не исчез, когда Тёмный Лорд погиб? Да и погиб ли он? Отец говорил, что Волдеморта невозможно уничтожить. Но куда-то он всё-таки делся! Ведь не в самом же деле...»

Драко внимательно всмотрелся в спящего. Симпатичный, конечно, но не более того. Так... Просто повезло с цветом лица и хорошая кожа. И ресницы длинные, как у девчонки. Зеленоглазый брюнет - это, в общем-то, редкость. А впрочем, ничего особенного. Так себе. Отец о таких снисходительно говорил «плебейская красивость».

«И - будьте любезны, Я с ТАКИМ в одной кровати. Вот вам и честь Малфоя. Но я ведь так его хотел. Почему? Что это было? Неужели всё-таки блажь? (Слава Мерлину, что папа не может узнать об этом...) Нет. Блажью было хотеть от отца ответных поцелуев. Вот это была блажь. А ЭТО что? Страсть? Вот ЭТО?! Тогда почему я лежу с ним рядом и НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЮ?!»

В этот момент Гарри перекатился на спину, и с плеча гриффиндорца, открывая уродливую сетку шрамов, сползла ткань халата. Драко некоторое время зачарованно смотрел на белые полосы, а потом прижался к ним губами. Кожа была тёплой и сухой. Словно нагретая солнцем. Драко провёл языком по шрамам, а потом сдвинул шёлк, наклонился к груди гриффиндорца и несколько раз лизнул сосок. Гарри вздохнул и обнял блондина. Драко замер, но тут же сообразил, что гриффиндорец сделал это во сне, и осторожно выбрался из-под его руки.

«Что, чёрт возьми, со мной происходит? Как это могло случиться? Но ведь я столько времени держал себя в руках... Ведь мог же, когда его не было рядом! И вот, увидел и... И что? Чёртов чудо-Поттер! Почему всё так? Что это? Как вообще получилось, что я был с тобой таким? Как ТЕБЕ это удалось? Почему я не захотел сделать то, что ДОЛЖЕН БЫЛ?

О, теперь я знаю, как себя вести, чтобы ты стал ручным. Это оказалось очень просто. Притвориться не сложно. Я даже не думал, что это будет так легко. «Ты должен уметь контролировать себя, Драко. Это очень важно. Если не хочешь показывать, что на самом деле творится у тебя на душе, необходимо научиться управлять своими эмоциями и мышцами лица. Это непростое искусство, но очень полезное. Не слушай тех, кто называет это притворством.» Спасибо, папа. Всё-таки не зря я столько лет кривлялся перед зеркалом... И надо же, для чего мне это пригодилось! Гарри-чёртов-Поттер. Ты снова в моей жизни. И я сам тебя впустил.

ТЫ ДОЛЖЕН БЫЛ СОПРОТИВЛЯТЬСЯ! Ты не стал. Тебе нравилось, даже когда ты боялся. Тебе не было противно. Ты должен был... Ну хотя бы удрать отсюда, как только всё закончилось. Но ты остался. Я хотел, чтобы ты стонал и кричал! Но ты стонал не от боли. Потому что я не сделал тебе больно. Ни разу. Мне даже не захотелось. Ненавижу тебя. И ненавижу твои глаза. Что за насмешка: у тебя глаза Салазара Слизерина. И тебе очень идёт зелёное... Зелёный - не мой цвет. Он мне не нравится, сам не знаю, почему. Вот чёрный, тёмно-синий, фиолетовый - это моё. А твой цвет - зелёный. И чёрт бы побрал твои глаза! Как ты смог совершить всё, что совершил, и остаться в живых с такими глазами? Где ненависть, которую я в них видел, когда ты на меня смотрел? Не мог же я столько лет ошибаться! Но твои глаза стали другими. Ты стал другим. Тебя больше нет. Нет тебя прежнего. И нет меня. После того, что я сделал. Не сегодня, ещё весной. Наверное, тогда всё и изменилось. Ах да, я же спас тебе жизнь. Может, всё дело в этом? Теперь мы навсегда связаны друг с другом. Но я совсем не этого хотел! Я ведь даже не понимаю, почему спас тебя!

ТЫ НИКОГДА НЕ УМЕЛ НЕНАВИДЕТЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ. Ты только ДУМАЛ, что ненавидишь, но ненависть - это не просто слова. Это самое сильное чувство из всех чувств, которым люди смогли придумать названия. Но я не знаю, как назвать то, что испытываю сейчас. Теперь я не знаю, что мне делать. Я ведь совсем не этого хотел. Ты должен был оставаться моим противником. Врагом. Я просто хотел... Хотел... (ОТЫМЕТЬ ЕГО ТЫ ХОТЕЛ!!! А потом дать ему хорошего пинка... А что вышло на деле?) «Я не сделаю ничего, что тебе не понравится, не бойся, просто расслабься...» Где я это слышал? Кто мог говорить мне такое? Ну конечно. Северус. Когда я трясся как последний дурак и сам не знал, чего хочу. В четырнадцать лет всегда сложно решиться на что-то серьёзное... Я просто хотел, чтобы всё осталось позади. И хотел сделать ЭТО с единственным человеком, которому доверял».

Плевать, что это был любовник отца. Это ещё больше доказывало, что Северусу можно доверить всё что угодно. Даже собственную задницу... Сейчас, конечно, легко бравировать. И огрызаться на него, и хамить... Но Драко понимал, что делает это только по одной причине: Снэйп не должен знать, КАК он к нему относится. Малфои не имеют права на привязанность. Ни к кому. Даже к собственным родителям и детям. А между тем крёстный сделал всё, чтобы у Драко было время передумать. И было время привыкнуть ко все0 то его ожидало в первую ночь. Снэйп готовил его к этому месяц. Это было... катастрофично. Даже после целого месяца умопомрачительных вечеров и ночей. Никакой чёртовой разницы - с пальцами, со смазкой, трезвый или нет... В первый раз - это катастрофа. Ведь не просто так Драко зарёкся - никаких девственников в его постели. Он не желал брать на себя такую ответственность. Единственная девственница, до которой он снизошёл - это Панси. Но это была его обязанность. Отец весьма недвусмысленно дал ему это понять. Раз она его невеста, то, разумеется, вполне естественно, что...

А ещё Люциус рассеянно спросил, нужны ли ему какие-нибудь советы. Советы! Драко были нужны не советы, а сильное зелье, чтобы унять дрожь в теле. Может быть, соблазнять девственников и захватывающее действо, но Драко ни за что не хотел бы пережить это ещё раз. Единственное, что помогало ему думать только о технической стороне проблемы - полное отсутствие каких-либо чувств к Панси. Поэтому он не потерял голову и просто сделал то, что ДОЛЖЕН БЫЛ. Он справился. К тому же он знал, что очень нравится ей, и Панси была готова терпеть что угодно. Но для первого раза всё прошло хорошо. В довершении всего Панси раззвонила по всему Хогвартсу, что Драко - потрясающий любовник. Это было неожиданно приятно. Потому что про Поттера такого не говорили. Чёрт, да про Поттера вовсе не нужно было ничего говорить. Он вообще мог быть импотентом. Это ничего не изменило бы. Конечно, его можно многому научить. Но с какой, собственно, стати?

«Это же было не серьёзно. Я больше не собираюсь ничего такого... Правда? Не собираешься?»

Панси была первым и пока единственным человеком, которого он лишил невинности. А вот теперь Поттер. Мистер Бессонные-Ночи-в-течение-нескольких-лет.

«Но как же я всё это время не задумывался о том, что он девственник? Знаю: просто Поттер ни при каких обстоятельствах не мог оказаться в моей спальне. Я его хотел и точно знал, что никогда его не получу. Всё остальное перед этим просто меркло. И вот сегодня такая удача - супер-Поттер сам лёг со мной в постель. А я, вместо того, чтобы сделать то, что ДОЛЖЕН БЫЛ, чуть не рехнулся... Чуть было не... Мерлин ясный, а не сошёл ли я с ума? Всё-таки четыре месяца воздержания... Может быть, дело в этом? Что-то не очень успокоительно звучит. После ТАКИХ четырёх месяцев я должен был вообще его порвать на части... А я... Наверное, причина всё-таки не в этом. А В ЧЁМ ТОГДА ЭТА ЧЁРТОВА ПРИЧИНА? Малфои так себя не ведут. Отец никогда бы... О, чёрт всё это возьми!»

Драко резко сел на кровати. Невыносимо просто так лежать. Ещё немного, и он сойдёт с ума от этой давящей тишины. Поттера почти не было слышно, и Драко уже устал прислушиваться - дышит ли тот. Час ночи, а спать совсем не хочется. Хотя чего он ожидал? В последнее время заснуть для него стало настоящей проблемой. Снотворное, которое он принимал летом, уже почти не действовало, хотя Драко глотал теперь по четыре капсулы. Снэйп убил бы его, если б узнал. Впрочем, теперь вряд ли. Кажется, его сейчас больше беспокоит вовсе не крестник.

Драко закурил. Вот чего Сев тоже терпеть не может - это когда курят в постели. Не имеет значения, что они уже сто лет не спали вместе. Дело принципа: всё равно «не кури в постели!» Драко затянулся. «Вот тебе». А ведь он в какое-то мгновение всерьёз решил, что Снэйп его ударит. Не ударил, конечно. Но, судя по всему, удержался с большим трудом.

«Кажется, Сев с катушек съехал со своим Поттером. Что за ерунда с ними обоими творится? Ну что серьёзного я мог сделать его драгоценному Поттеру? Что? Подумаешь, пихнул один раз... Он ведь не беспомощный младенец и не калека. Ничего бы ему не сделалось. Я ведь ему, между прочим, жизнь спас. Хотя теперь уже не знаю, стоило ли лезть под проклятье. Почему я это сделал? Чтобы сейчас получить эту пародию на секс и полежать с Поттером в одной кровати? Это стоило того, чтобы пойти против собственного отца? Чтобы за одну секунду предать всё, чему он меня учил? Это того стоило? Вот ЭТО? Едва ли. Но... Кого тогда я спасал? Отца? Поттера? Почему? Зачем? Нет, Драко! ТЫ СПАСАЛ СЕБЯ! СЕБЯ! От кошмарных снов, от сумасшествия, от мук этой так называемой совести. Сын Люциуса Малфоя - малодушный слабак. Да. Пусть. Но я не мог на это смотреть. Да, я трус. Правда состоит в том, что я трус.

Вот Поттер... Случись нам поменяться местами, он бы кинулся меня спасать, я точно знаю. У гриффиндорцев на эту тему пунктик. Но они делают это, потому что ДОЛЖНЫ, а не потому что им страшно за собственный рассудок. А мне было страшно. Это постоянно стояло бы у меня перед глазами. И в конце концов я бы просто сошёл с ума. Если бы отец убил его на моих глазах, я потерял бы их обоих. А я почему-то не хотел их терять. НО ПОЧЕМУ? Зачем они мне? ОБА? И что значит «не хотел терять»? Ни один из них мне никогда не принадлежал. Тогда в чём же дело? Что со мной случилось? Малфои так не поступают. Кто угодно, только не Малфои...

Кажется, я знаю. Северус... Это всё из-за ТЕБЯ. Я никогда не понимал твоего взгляда на жизнь, это было неправильно, странно и слишком сложно для меня. Малфои так не поступают! Но почему-то все твои неправильные идеи я усвоил гораздо лучше, чем то, чему учил меня отец. Теперь мне не понять своих поступков. Так же, как я не понимаю твоих. Ты что-то сделал со мной. Не знаю, что. И не знаю, когда это случилось. Не сразу, конечно, но случилось. И я уже не тот, что раньше. Я другой. Малфои так не делают... Кажется, мне пора менять фамилию».

Драко стряхнул пепел в пустой кубок, стоявший на тумбочке возле кровати и покосился на спящего гриффиндорца. Стыдно признаваться, но Драко едва не разревелся, когда Гарри вытирал ему кровь. Из всего, что случилось сегодня между ними, этот момент был самым интимным. Возможно потому, что за Драко никогда так не ухаживали: неумело, настойчиво, искренне желая помочь.

Если ему случалось болеть, его обычно лечил Снэйп. Но Снэйп - это другое. С ним вообще никогда ничего не бывает понятно. Что он делает и чем руководствуется? В детстве Драко всегда думал, что его крёстный - этот странный мрачный человек, часто гостивший в их поместье, мало чем интересуется в этой жизни. Северус всё время сидел, уткнувшись в книгу. Нарцисса его боялась. Это было видно. Она старалась не оставаться с ним наедине. Иногда отец говорил, что ему нужен совет, и они уходили из дома, чтобы никто не услышал, о чём они разговаривают. Снэйп не был многословен с крестником - лишь изредка ронял какую-нибудь скупую фразу или отпускал короткое замечание. Драко никогда не мог угадать, о чём Снэйп думает на самом деле. Зато Снэйп, судя по всему, всегда знал, о чём думает крестник. Драко понял это три года назад. В четвёртом классе. Тогда всё и случилось. ВСЁ.

Он свалился с метлы во время тренировки с Флинтом. Нельзя сказать, чтобы Маркус был сильно доволен таким ловцом, как Малфой, но избавляться от него команде Слизерина было не выгодно, поэтому Флинт натаскивал Драко самым немилосердным образом, чтобы из весьма посредственного игрока вышел хоть какой-нибудь толк. Они тренировались даже в самый разгар Тримудрого Турнира. И как раз тогда это всё и случилось. Пока весь Хогвартс был занят подготовкой к балу, Флинт гонял Драко по полю. Тренировка длилась уже не первый час, было чертовски холодно, а под конец повалил снег. Может, все дело было в усталости. Перед глазами вдруг стало темно. Как он падал, Драко не помнил. В себя он пришёл, когда Флинт нёс его в замок.

По началу Малфой даже не чувствовал боли. Тело было тяжёлым и чужим. И ещё он очень замёрз. Боль появилась потом, когда его положили на кровать. Слава Мерлину, у Флинта хватило ума не связываться с этой паникёршей Помфри, а то о позорном падении узнала бы вся школа. Маркус сразу пошёл к Снэйпу.

Драко почти не помнил, что Северус говорил Флинту. Суть и так была ясна: капитан квиддичной команды Слизерина получил по полной. Отчётливо Малфой помнил только одно: как звучал голос Снэйпа. Драко на время даже забыл о боли. А потом Северус выставил Флинта за дверь, и они остались вдвоём.

Оказалось, что у Драко сломана нога и выбито плечо. И кажется, ещё что-то неладное с рёбрами - было больно дышать. В глазах мелькали чёрные точки. Он помнил, как Снэйп дал ему что-то выпить . А когда Драко очнулся, всё уже закончилось. Он лежал под сильным обездвиживающим заклинанием. И услышал, как Снэйп в соседней комнате разговаривает с Люциусом. Голос у отца звучал как обычно немного устало и рассеянно. Похоже, он вообще не понимал, зачем Снэйп его вызвал.

«У меня целое море проблем в Министерстве, Мерлин, Сев! Можно подумать, он умирает! У него даже синяков не останется, к чему было тащить меня в такую даль?»

«И ты к нему не зайдёшь?»

«Он наверняка ещё спит, а мне нет времени дожидаться, когда он...»

«Люциус, ты совершаешь ошибку».

«Я делаю всё, чтобы её не совершить».

«Если будешь дальше так продолжать, это плохо кончится. Пока ещё можно что-то сделать. Но время уходит. Он уже не ребёнок. Ему почти пятнадцать».

«Северус, я знаю, сколько ему лет. Он всё-таки мой сын».

«Приятно слышать, что ты об этом помнишь, Люциус. Но боюсь, он этого не чувствует».

«Почувствует, когда станет старше».

«А ты уверен, что будешь ему нужен, когда он станет старше? Ты его потеряешь. Ты уже его теряешь. Ещё немного, и это нельзя будет исправить. Всё и так зашло слишком далеко».

«О, я помню, у тебя были хорошие оценки по прорицанию, но я не суеверен».

«Дело не в суеверии. Ему нужен отец. Учителей с него уже достаточно».

«Никогда не мог понять: почему люди, не имеющие собственных детей, считают себя умнее тех, у кого дети есть».

«Вот уже семнадцать лет у меня на попечении почти шестьсот учеников ежегодно. Поверь, мне хватило одного семестра, чтобы навсегда потерять желание заводить своих детей».

«Да, твои педагогические способности мне известны. Ты давно и заслуженно носишь титул Хогвартской Чумы. Это всё, чего ты добился за семнадцать лет. Достойно восхищения».

«Люциус, можешь злиться сколько угодно, но прав всё равно я».

«Я - злюсь? Мой дорогой, я слишком устал сегодня, чтобы злиться из-за каких-то пустяков».

«Пустяков? ПУСТЯКОВ? Ты хоть понимаешь, что подобным отношением к нему...»

«О, Сев, не надо громких фраз».

«Речь идёт о твоём сыне».

«Вот именно, о МОЁМ сыне, не о твоём. Поэтому разреши мне воспитывать его так, как я посчитаю нужным».

«Воспитывать? Интересно, что ты понимаешь под этим словом».

«Северус, я ни секунды не сомневаюсь в том, что ты справился бы лучше меня, но его отец - я. Поэтому МНЕ решать, что и как я буду с ним делать».

«Звучит очень обнадёживающе. Но ты никогда не умел РЕШАТЬ, Люциус. Решительности тебе всегда не хватало».

«Зато у тебя её с избытком. Лучше бы ты следил не за мной, а за своими студентами. Я не для того ежегодно экипирую слизеринскую команду, чтобы какой-то фанатик квиддича сделал калекой моего единственного наследника».

«И это единственое, что тебя волнует?»

«Меня волнует только то, что это отражается на его здоровье и успеваемости. Мне кажется, пора прекратить бессмысленно тратить мои деньги и его время. Тем более, это всё равно никому не нужно».

«Ты ошибаешься».

«Ошибаюсь? Хорошо. И сколько раз Слизерин получил Кубок с тех пор, как он стал ловцом? Всё, довольно, Северус. Это бессмысленный разговор. Мне пора. Спасибо, что позаботился о нём».

«Это моя обязанность».

Как же Драко ненавидел Снэйпа, когда тот говорил об «ответственности», «долге» и «обязанностях»! Ведь так хотелось услышать вместо «Я просто выполнил свой долг» - «Я сделал это, потому что люблю тебя». Люблю тебя. А что это на самом деле такое? Что значит? И как понять, когда ты действительно влюблён, нет, не влюблён, а ЛЮБИШЬ, или когда на тебя просто нашла минутная блажь, обычный каприз... Но ведь каприз может перерасти в нечто более серьезное. Драко посмотрел на разметавшегося во сне гриффиндорца.

«Но я хотел. Этого или чего-то подобного - я хотел, чтобы он был со мной. Зачем? Не знаю. Но с ним рядом спокойно. Он не раздражает, как другие. Наверное, потому, что мы с ним оба неприкасаемые».

Драко протянул руку и коснулся розового шрама на груди Гарри. Отметина шириной была почти в ладонь и находилась как раз там, где положено быть сердцу. Сердце. О нём так редко вспоминаешь. Но если оно хочет о себе напомнить, то тут уж никуда не денешься. Драко попытался прислушаться к своим ощущениям.

«Нет. Сердце молчит. А когда оно вообще говорило?!»

Но оно говорило. Два раза. Когда Снэйп пришёл к нему после отъезда Люциуса. И когда отец поцеловал его на дне рождения. Тогда почему Поттер? ПОЧЕМУ ПОТТЕР, прах его побери?

«Я ради него полез под смертельное проклятье! Что же меня заставило? ЧТО?»

Возможно, Северус смог бы это объяснить. Он мог объяснить ВСЁ. Не нужно было даже ничего рассказывать. И тогда тоже. Когда он пришёл к нему в комнату после того, как проводил Люциуса.

Снэйп сразу понял, что Драко всё слышал. Не надо было ничего говорить. Северус молча снял с него заклинание, и Драко осторожно сел. А Снэйп, опустившись перед кроватью на колени, начал снимать с ноги мальчика повязку. Малфой воспользовался тем, что крёстный занят его ногой, и осторожно вытер щёки. Странно, а ведь получается, Снэйп никогда не говорил Люциусу, что Драко плачет чаще, чем положено мальчику в его возрасте. Это была ещё одна причина, по которой можно было доверять Северусу.

Снэйп молча осматривал его ногу. А Драко глядел на склонённую голову крёстного, чувствовал на коже его прохладные руки и изо всех сил сдерживался, чтобы не броситься к нему на шею и не разреветься в голос. До чего это было глупо - плакать от того, что кто-то не считает тебя пустым местом. И ведь странно - если бы Снэйп не начал того спора с Люциусом, Драко до сих пор думал бы , что всё это нормально. Ну да, Люциус не может уделить ему времени. Но ведь он всегда так занят. И да, Драко в самом деле никчёмный игрок. И не очень-то хорошо учится. И Слизерин ни разу не получил Кубок Школы с тех пор, как этот Поттер... Это всё правда. Но Северус почему-то считал иначе. Оказалось, что помимо мнения Люциуса существуют и другие мнения. И самое непостижимое - мнение Северуса не совпадало с мнением отца!

Драко вспоминал о подслушанном разговоре и всё больше убеждался в том, что Снэйп произнёс вслух то, о чём сам он так часто думал. Да, это было дико, но он хотел, чтобы отец обращал на него внимание. Навещал его в школе. И писал ему письма. Делал хоть что-нибудь. И не говорил о нём в третьем лице. За весь разговор со Снэйпом он ни разу не произнёс его имя. И опять - «когда он вырастет...»! Похоже, это уже никогда не произойдёт. «Когда он вырастет... А сейчас? Сделать вид, что это нормально - когда собственный отец считает беседу о тебе бессмысленной?»

Если бы Снэйп не затеял этот разговор, Драко так никогда бы не понял, зачем терпел эти пытки на тренировках. Он просто хотел доказать отцу, что способен на что-то. Но чем больше ему удавалось достичь, тем больше отдалялся от него Люциус. Но зато рядом с ним всегда оставался Снэйп, который никогда не говорил, что ему сначала нужно вырасти. С ним Драко впервые почувствовал себя взрослым. И впервые понял, насколько доверяет крёстному.

Он понял это после того как Снэйп его поцеловал. Ничего особенного. Просто было очень неожиданно. Драко никак не ожидал, что СНЭЙП способен на такое. Это было всего лишь лёгкое прикосновение губ к тому месту, откуда пару часов назад торчала сломанная кость. Чуть выше колена. Но ощущение было, словно Драко пролетел сквозь зажжённый камин. Этого несчастного прикосновения хватило, чтобы он раз и навсегда решил, что его первым любовником будет Северус Снэйп.

Снэйп не был красив. Его нельзя было назвать даже просто симпатичным. К тому же он всегда очень плохо выглядел - так, словно тяжело болел. Но Драко уже начал понимать, что внешняя привлекательность - только половина дела. В детстве его пугала красота собственных родителей. И ещё он часто видел, как его красота пугает окружающих. Отец говорил, это обычное явление, ведь они - чистокровные маги. Это нормально. Нормально. Возможно. Драко ничего не имел против того, чтобы так выглядеть. «Но всё же. Может быть их семейное предание - правда? То, что Малфоев крестили кровью единорогов?»

Так или иначе, помимо красоты должно быть что-то ещё. Драко не знал, что конкретно, но в Снэйпе это «что-то ещё» было. И это всё решило.

Со Снэйпом можно было вести себя как угодно. Драко не было стыдно, что бы ни происходило. Не стыдно было плакать и кричать от боли. Не было неловкости и скованности. Он не чувствовал себя глупо и неуверенно, когда ошибался или задавал дурацкие вопросы. Он мог побыть самим собой хоть несколько часов в сутки. Не нужно было думать о том, что могут и чего не могут делать Малфои. Какая разница. «Но это было со Снэйпом. Какого же чёрта я так расслабился с Поттером?»

Всё было так глупо, так нелепо... Но очень... мило. Это было приятно. Только почти не волновало. Волновало не то, что произошло, а сам факт, что они лежат рядом в одной кровати. А сердце... Сердце молчало. И слава богам...

Рука внезапно напомнила о себе короткой, но резкой вспышкой боли. Начина-а-ается...

Драко стащил с руки растрёпанную повязку. Заклинание больше не действовало. Больно, чёрт возьми. Так, сегодня заснуть не удастся. А он толком не спал уже четыре дня. Несколько часов, проведённых на грани между сном и явью, не в счёт. «Кажется, нужно пойти к Северусу. Никаких сомнений, что он сделает мне ещё больнее, но главное, потом всё пройдёт. И ещё мне нужно снотворное».

Драко накинул мантию, прихватил с собой волшебную палочку и осторожно выскользнул в портал, оставив Гарри в комнате одного.

Класс был пуст. Дверь кабинета Снэйпа приоткрыта. Это хорошо. Драко пошёл между партами и внезапно услышал голоса. Мужской и женский. Кто-то из учителей? Драко прислушался. Не похоже... Женский голос принадлежал очень молодой женщине. Ничего себе.

- Северус, ведь ты мне поможешь, правда?

«Северус?»

- Мне, конечно, льстит твоя безграничная вера в мои способности. Но тебе нужна помощь специалиста. Я никогда не занимался ничем подобным.

- Но ты же никому не расскажешь? Не расскажешь?

- Милая моя, конечно нет. Но рано или поздно придётся это сделать. Если ты, конечно, не решишь...

- Избавиться? О нет, я ни за что этого не сделаю. Я уже написала мужу...

«Мужу?!» Драко сделал шаг к двери, но успел заметить лишь краешек бирюзовой мантии. В следующую секунду в дверном проёме возник разъярённый Снэйп с волшебной палочкой в руке.

- Какого...

- Мне нужно... - Драко поражённо уставился на крёстного. Тот был в расстёгнутой рубашке, без сюртука и мантии, волосы в неописуемом беспорядке. С кем же он мог разговаривать в таком виде?

- Два часа ночи! Какого чёрта ты не спишь? - Снэйп схватил его за плечо и втянул в кабинет.

- Я хотел... - Драко увидел у камина преподавательницу по защите от сил зла. «Вот это сюрприз». Они уставились друг на друга, не зная, что сказать, и наконец просто обменялись кивками в знак приветствия.

- Это мой крестник, - Снэйп взмахнул палочкой, и в кабинете стало заметно светлее. - Ну, в чём дело?

- У тебя нет чего-нибудь... Заклинание больше не действует... Я не могу заснуть, больно, - Драко покосился на миссис Маршалл. Та в недоумении смотрела на них. Выглядела она очень уставшей

- Мне следовало догадаться, - Снэйп убрал со стола книги, освобождая место, и кивнул на стоящее рядом кресло. - Садись. Клади руку.

- Я, наверное, пойду, - неуверенно проговорила миссис Маршалл, подходя к двери.

«Ещё бы. Кому охота смотреть на пытку...» Драко сел, завернул рукав и с обречённым видом положил руку на столешницу.

- Разумно, - одобрил Снэйп, снимая с полки над камином какую-то банку. - Мне не нравится, что ты так мало спишь. Тебе нужно больше отдыхать.

Миссис Маршалл с испугом посмотрела на Драко.

- Он никому не расскажет, - Снэйп наклонился над ней и поцеловал в лоб. - Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, - чуть слышно проговорила миссис Маршалл и вышла.

Снэйп закрыл дверь, наложил на неё заклинание и обратился к крестнику уже совсем другим тоном. Отнюдь не таким мягким, как за секунду до того.

- Бессонница?

Драко сообразил, что пора бы уже закрыть рот и вспомнить о том, что сейчас любимый крёстный проделает с его рукой какой-нибудь кошмарный трюк. Но в свете только что увиденного это казалось такой ерундой...

- А... Да. Не могу заснуть.

- А Поттер?

Эта фамилия вернула Драко с небес на землю.

- Когда я уходил, он спал.

- Хоть кто-то в этом заведении спит по ночам, - пробормотал Снэйп, наколдовав матерчатую салфетку.

Драко почувствовал сильный запах каких-то пряностей - тмина, корицы и чего-то ещё. Обычно так пахли медовые коврижки.

- Что это?

- Мазь, - коротко ответил Северус, выкладывая странную розоватую массу на салфетку.

Обычно крёстный никогда не говорил, что это и из чего сделано. Хотя Драко особенно и не интересовался. Зелья Северуса имели много разных странностей - они могли отвратительно пахнуть, но при этом абсолютно не причиняли боли, даже попадая в открытую рану. А могло быть и наоборот. Как с тем жгучим бальзамом, который на него больше не действовал. Наверняка будет больно. Но это не важно. Боль он вытерпит. Лучше сначала потерпеть, зато потом будет легче.

- Вытяни руку.

Драко подчинился, заранее стиснув зубы.

Северус взмахнул палочкой, и салфетка плотно обвилась вокруг кисти блондина. Как перчатка. Руке сразу стало тепло, и болезненная пульсация начала ослабевать.

- Всё, - Снэйп сел и погасил весь свет в кабинете, оставив лишь один подсвечник на столе.

Драко с недоверием посмотрел на крёстного. «Как странно. Всё? Даже не верится».

- Когда пройдёт, снимешь повязку, - сказал Снэйп. - Тебя проводить?

Драко встал и подошёл к креслу крёстного.

- Можно я побуду с тобой?

- Ты знаешь, который час?

- Да. Можно?

- Изволь. Но я мог бы дать тебе снотворного, и...

- Ага. Потом, - Драко уселся на подлокотник кресла и уткнулся лицом Снэйпу в волосы.

- Драко, при условии, что ты не будешь мне мешать.

- Не буду, - прошептал Малфой, съезжая с подлокотника крёстному на колени.

- Тогда что ты, по-твоему, делаешь, позволь спросить?

- Ничего, - Драко обнял его за шею и поцеловал в щёку.

- Как это понимать, мистер Малфой?

- Я соскучился.

- В самом деле?

- Угу, - пробормотал Драко крёстному в плечо.

- Очень мило с вашей стороны.

Драко почувствовал, как рука Снэйпа коснулась спины. Его наконец-то обняли. А когда Северус заговорил, его голос зазвучал теплее и мягче.

- Мне надо поработать.

- Понятно.

- Ты всегда это понимал.

- Да. Но раньше ты находил для меня время.

- Раньше всё было иначе.

- Да. А теперь появился Поттер.

Снэйп усмехнулся, и Драко ощутил мягкое прикосновение губ к своей щеке.

- Поттер появился здесь не сегодня и даже не вчера, если ты забыл.

- Ничего я не забыл, - огрызнулся Драко. - Но раньше ты был другим. С ним. Со мной. И всё было другим. Почему это случилось?

- Всё меняется. Ты тоже. И даже я. Хотя, в моём возрасте уже поздно меняться в какую-либо сторону, это неизбежно. Смирись.

- Спасибо за ценный совет. Но я не хочу мириться с тем, что мне навязывают.

- Тогда реши, чего ты хочешь.

Драко оторвался от плеча крёстного:

- Как я могу что-то решать? Я даже не могу понять, что со мной происходит! Я творю совершенно непостижимые вещи, но не понимаю, зачем и для чего!

Северус посмотрел ему в глаза каким-то особенным взглядом.

- Имеешь в виду Поттера?

Драко почувствовал, как кровь приливает к щекам. «Чёрт, чёрт, чёрт!!! Да что со мной такое? Ведь я не...»

- Ты обещал, что не будешь читать мои мысли!

Губы Северуса тронула едва заметная улыбка. Драко знал, что обычному человеку эту улыбку не разглядеть. Он и сам научился замечать её не так давно. Это была тонкая снисходительная улыбка, которая приберегалась специально для тех моментов, когда Драко случалось сморозить что-нибудь эдакое.

- Я ведь обещал, что оставлю в покое твои мысли. Я сам себя чувствую так же. Пусть это тебя не смущает.

Драко от неожиданности выпрямился и уставился на крёстного широко раскрытыми глазами.

- Что ты сказал?

- А что?

- Что это значит -ты себя чувствуешь так же? Что ты имел в виду? О чём ты?

- О Поттере.

Драко некоторое время сидел молча и просто смотрел перед собой. «Нет, понять это в другом смысле было невозможно. Значит, что... Что? Великий Мерлин».

- Но... - Драко с надеждой посмотрел на крёстного. - Тогда ты, наверное, знаешь, от чего это происходит, правда?

- Думаю, что знаю.

- Думаешь, что знаешь, или знаешь наверняка?

- Если ты найдёшь хоть одного человека, который что-нибудь знает наверняка, обязательно сообщи мне, я хочу взглянуть на этот феномен собственными глазами, - Снэйп очень серьёзно смотрел на него. - Ты хоть немного представляешь себе, какими магическими талантами обладал Волдеморт?

Драко удивился.

- Ну... Я же видел его лишь один раз и могу судить только по рассказам отца. Наверное, я сильно преувеличиваю...

- Я больше чем уверен, что ты не только не преувеличиваешь, ты даже вполовину не догадываешься, ЧТО это было, - серьёзно проговорил Снэйп. - Магия настолько мощная просто не могла исчезнуть в никуда. Пусть даже оболочка, в которой она находилась, была уничтожена.

- То есть ты хочешь сказать, что вся эта магия... Всё, чем владел Волдеморт... Всё это теперь... - он посмотрел на крёстного, прочитал в его глазах ответ и недоверчиво покачал головой. - Не может быть. Неужели вся ерунда, которую плели в газетах - правда?

- То, о чем вопили газеты - бред, - резко ответил Снэйп. - Люди трусливы, суеверны и склонны поверить во что угодно. Разумеется, Поттер не стал Тёмным Лордом. С какой это стати.

- Но способности?..

- Да, способности. Но не более того. Он получил их, но он не знает, как ими пользоваться. Он ничего не знает. Он - и такие как он - до сих пор уверены, что Волдеморт умел использовать только запрещённые заклинания и жаждал мирового господства.

Драко кивнул, но мысленно порадовался тому, что ему не пришлось участвовать в этой глупой войне. И что Волдеморта он видел только один раз. И этот раз оказался последним. Да, находиться рядом с ним было… приятно. Он притягивал. От него исходило такое умиротворение, такой покой... Его хотелось любить. Ему хотелось верить. Но хвала богам и слава Мерлину, над Драко больше не висит необходимость присоединиться к армии Волдеморта. Странно, даже в чём-то обидно, но Драко Малфой точно знал, что не смог бы убивать тех, кого не знает, и кто ничего ему не сделал. Зачем вообще обращать на таких внимание? Отец говорил, что это их долг - избавить мир от мусора. Ну да. Долг. Но зачем обращать на мусор столько внимания? Не проще ли его вымести и забыть о нём?

Долгое время Драко боролся с собой, принимая на веру все отцовские наставления, но что-то внутри него отчаянно этому противилось. Это было... Бессмысленно. Он никогда не сказал бы об этомвслух. Но он всегда так думал и чувствовал себя виноватым перед отцом. Получалось, он как бы... предавал его. Но когда Снэйп однажды обронил, что любая жестокость должна быть обоснована, Драко с удивлением понял - крёстный озвучил его собственные мысли. Значит, думать иначе не было преступлением. Раз Сев тоже так считал... А ведь он был одним из приближённых Волдеморта. Когда Драко решился заговорить об этом, Снэйп ответил, что каждый человек имеет право на собственное мнение и вовсе не обязан отказываться от своих убеждений. Даже если ему приходится делать вид, будто он всецело верен тому, что ему навязывают. Это, конечно же, было неправильно. Люциус признавал подобную позицию, но только в том случае, когда это не касалось их святой обязанности - служения идеалам чистокровных магов. В общем, как это было ни странно, с каждым разом Драко всё больше убеждался - Снэйп совершенно не согласен с позициями Люциуса. А ещё Драко внезапно осознал, что с крёстным ему общаться проще, чем с собственным отцом. Ведь они одинаково думали. Они понимали друг друга. И смотрели на мир одними глазами. Или это Драко теперь смотрел на мир глазами Снэйпа?

- Сев.

- Да?

- Но что ты имел в виду... Насчёт того, что чувствуешь то же самое? Ты ведь не знаешь... Я даже сам не понимаю, что со мной происходит!

- Наоборот, ты всё понимаешь, - уверенно ответил Снэйп. - Всё это легко объяснить.

- Правда? Тогда как ты объяснишь то, что я бросился спасать Поттера от собственного отца?

- Это просто, - Северус положил руку поверх забинтованной кисти крестника. - Ты подчинился воле магии. Сила Волдеморта нашла себе пристанище в теле Поттера. И едва её новый хозяин оказался в опасности, сила немедленно призвала защитника. Коим ты и оказался. На твоём месте мог оказаться кто угодно. Так же, как и на моём. Мы, к несчастью, слишком слабы, чтобы противиться магии подобного уровня.

- Да, действительно. Но... Сегодня так получилось... Это почему?

- Что конкретно? - спросил Снэйп.

Драко покосился на него. Нет, крёстный не язвил. Просто спрашивал. А в самом деле, что конкретно? Ведь эта так называемая сила вселилась в Поттера всего четыре месяца назад. Почему же тогда... Все эти годы... Значит, это всё-таки была не страсть? А сегодня? Разве то, что было сегодня, не доказательство тому, что это была просто блажь? Ведь ему даже не захотелось. Ничего. Несколько минут глупостей и довольно прозаическая развязка. «Да, я затащил великого Гарри Поттера к себе в постель. И никто меня не убедит в том, что это был Волдеморт. Это был просто мальчишка, который ни черта не мог... А...»

- Сев. Послушай. Это ведь правда - вся та фигня, что часть способностей Тёмного Лорда перешла к Поттеру, когда он... Ну... Когда Волдеморт исчез в первый раз?

- Правда.

- А Волдеморт владел завораживающей магией?

Снэйп кивнул, и по его губам скользнула тень очень невесёлой улыбки.

- И значит, Поттер мог получить часть этого ещё тогда?

- Мог. Но я думаю, очень незначительную часть.

Драко опустил ресницы. «Незначительная часть все эти годы... И вся магия Волдеморта теперь. Неудивительно, что сейчас у меня крышу сносит, когда он рядом».

- Мммм... А теперь, я полагаю, он получил ВСЁ, что не забрал шестнадцать лет назад.

Снэйп снова кивнул.

- Замеча-а-ательно, - протянул Драко. - Ну что ж, по крайней мере, успокаивает одно: с ума я не сошёл. Это всё магия Волдеморта. Говоришь, ты тоже её чувствуешь?

- Да. Но не так, как ты думаешь, - ответил Снэйп с едва заметной улыбкой. - Я чувствую магию, когда она готова выплеснуться. Я не имею понятия, как она себя поведёт, и сможет ли он с нею справиться. Не думаю, что это под силу даже взрослому опытному магу.

- Другими словами, мы должны быть готовы в любой момент отправится в ад?

- Ну, примерно так, но будем надеяться, всё обойдётся. Учитывая природный талант этого ребёнка выходить сухим из воды. И все же я настаиваю, чтобы ты держал себя в руках и больше не затевал этих глупых драк. Неизвестно, как поведёт себя сила, если снова почувствует угрозу для своего хозяина, - Снэйп поцеловал его в висок. - Ну всё. Теперь спать.

- Почему? - капризно протянул Драко, неожиданно получив неподдельное удовольствие от того, что Северус обращается с ним как с ребёнком.

- Мне нужно сосредоточиться. А ты мне мешаешь.

- Я не буду.

- Конечно, не будешь. Сейчас я дам тебе снотворное, и ты пойдёшь спать.

- А я думаю, что не пойду.

- Драко!

- Потому что тебе не хочется, чтобы я уходил.

Драко поцеловал его сначала в щёку, а потом в губы. Странно, но в этом не было ничего порочного или возбуждающего. Просто прикосновение губ и языков.

Из их отношений давно ушла всякая сексуальность, а если Снэйп и ответил на его поцелуй, то это означало лишь одно: он просто любит его, вот и всё. Не важно, что они никогда не скажут друг другу об этом. Слова тут вряд ли что-то изменят. Сказать можно, что угодно, это ведь ничего не стоит. А чем меньше слов, тем честнее.

- Так я останусь? - прошептал Драко.

- Хорошо. Но только сделай одолжение, не мешай мне, - Снэйп подтянул к себе книгу.

- Не буду, - отозвался Драко

Он сидел, бездумно глядя в потолок, и наслаждался тем, что наконец-то можно просто расслабиться и ни о чём не думать. Рука о себе почти не напоминала. Лишь припекало слегка. Пальцы Северуса машинально поглаживали его по колену, но это не возбуждало, а наоборот успокаивало. «Мерлин, до чего же с ним хорошо и спокойно... Как я прожил без него целое лето?»

Снэйп перевернул страницу и передвинул книгу так, что Драко стала видна обложка. Малфой машинально скользнул взглядом по названию и широко раскрыл глаза.

- «Патологии при беременности»? Северус, Мерлин ясный, ЭТО тебе зачем?!

Снэйп взглянул на него поверх страницы.

- Ты обещал, что не будешь меня отвлекать.

- Я подумал... Просто пришла в голову безумная мысль...

- Безумная мысль? - насмешливо перебил Снэйп. - Разве Люциус не говорил тебе, что Малфоям в голову не должны приходить безумные мысли?

- Очень смешно.

- Думаю, за столько лет общения с твоим отцом я в совершенстве постиг, что можно и чего нельзя Малфоям. Настолько, что при желании сам мог бы им стать... Но мне не всё нравится в своде ваших семейных правил.

- Я это уже заметил. Теперь я не знаю, кто из вас всё-таки прав, и кого мне слушать.

Снэйп захлопнул книгу и посмотрел на Драко.

- А почему ты должен кого-то слушать? У тебя есть свой ум. Пора бы прекратить по каждому поводу думать о том, как поступают Малфои.

Драко смерил его внимательным взглядом.

- Знаешь... Извини, конечно, но я подумал... Мой отец вряд ли обрадовался бы, если бы знал, чему ты меня учишь.

- Я тебя ничему не учу, Мерлин меня упаси вмешиваться в воспитательные методы Люциуса... Но запомни одно: это ТВОЯ жизнь, и право решать и выбирать принадлежит только тебе. Кодекс Малфоев - это ещё не всё.

- Есть ещё правила Северуса Снэйпа, - фыркнул Драко.

- Да, если тебе угодно, - откликнулся Снэйп. - А теперь всё, довольно. Отправляйся к себе.

- Ну-у-у…

- Никаких «ну-у-у», мистер Малфой! - Снэйп спихнул его с колен, как надоевшую кошку, поднялся с кресла и подошёл к шкафу. - Сегодня я дам вам снотворное. Но с завтрашнего дня я намерен всерьёз заняться вашим здоровьем. У магглов есть интересные изобретения, многие из которых даже можно назвать полезными. Но лекарства не относятся к их числу.

Драко молча кивнул. «Это называется «Я твои мысли не читаю!» Тогда откуда он это знает?!»

- Потому что я ваш крёстный, мистер Малфой, - криво улыбнулся Снэйп, протягивая ему стакан. - Пейте, и немедленно в кровать.

- Я успею до неё дойти? - поинтересовался Драко между глотками.

- Успеешь. Даже покурить успеешь. И не морщись, оно совсем не горькое. Без полыни.

- Странно. А я думал, ты любишь, когда зелья на вкус отвратные. Приятно, наверное, смотреть, как люди ими давятся.

- На всякий случай прошу запомнить: яды на вкус всегда приятнее, - Снэйп забрал у него стакан и открыл дверь. - А теперь марш к себе.

Драко покорно направился к выходу, но у самого порога остановился и решительно подошёл к Снэйпу.

- Ты меня не поцелуешь? - Малфой отогнул ворот и подставил крёстному шею. Такой поцелуй среди вампиров считался знаком полного доверия. Крёстный должен был оценить его поступок.

Снэйп дёрнул бровью, но всё же наклонился и легко коснулся губами маленького белого шрама на светлой коже.

По телу Драко пробежала тёплая волна. Как всегда бывало, когда Сев прикасался к этому месту. Тело всё ещё помнило, как это было. Почти больно. И очень возбуждающе. Надо только привыкнуть. Он обхватил крёстного за шею и на секунду прижался к нему. Снэйп обнял его в ответ. Крепко.

«Всё-таки Малфои себя так не ведут. И к чёрту Малфоев. Кто теперь посмеет мне указывать, как себя вести? Никто. Никто... Но если бы отец был рядом... Если бы я только знал, что все эти годы ему было до меня дело, если бы я успел доказать, что достоин быть его сыном... О, я бы всё сделал ради него!»

- Тебе надо идти, - тихо сказал Снэйп.

Драко сдержанно поцеловал крёстного в щёку и отстранился.

- Спокойной ночи, Сев.

Глава 8

Первый послевоенный сентябрь оказался самым тяжёлым месяцем в жизни Мальчика-Который-Спас-Мир. Оказывается, это так сложно - жить, когда нет войны, и никто больше не ждёт от тебя великих свершений, когда приходится изучать практическую магию в теории и всё время помнить о том, что к кабинетам МакГонагалл и Флитвика нельзя подходить ближе, чем на два этажа. А ещё надо было вспоминать, каково это - ВСЁ делать без помощи колдовства. Хотя, в сущности, оказалось не так уж и сложно. Не былоничего странного в том, чтобы подойти к столу и взять нужный учебник, не обращаясь к призывному заклинанию. Или зажечь свечи при помощи спичек. Или немного подождать, пока наполнится ванная. Если бы еще не приходилось постоянно зубрить все эти заклинания, чтобы справляться с письменными тестами, которые специально для него составляли учителя...

Гарри всё чаще думал о том, что его прошлая жизнь ему приснилась, и он по ошибке принял сон за явь. А на самом деле всегда было так, как сейчас. И Снэйп оказался прав (какая неожиданность!) - нужно привыкнуть, а потом перестать обращать внимание. Гарри привык, и стало легче. Как в том странном сне, но намного проще. Гул голосов в коридорах. Бесшумно скользящие привидения. Хихиканье Пивза. Монотонные лекции. Большой зал, наполненный запахами еды. Когда-то давно, во сне, эти запахи казались Гарри аппетитными. Теперь он ел исключительно ради того, чтобы его оставили в покое. Гарри вообще казалось странным, как это люди получают удовольствие от еды. Есть -значит жевать и глотать. А когда желудок будет полным, можно встать и выйти из-за стола. И никто - ни профессор МакГонагалл, ни Гермиона, ни Джинни - не будут приставать к нему с вопросами типа: «Поттер, почему вы пропустили обед?» и «Ты почти ничего не съел. Ты плохо себя чувствуешь?» Или ещё лучше: «У тебя какие-то неприятности? Я могу помочь?»

Помочь. Но зачем? Ведь с ним всё в порядке. Разве нет? Так почему бы им не оставить его в покое? Неужели так сложно понять, что ему не нужна ничья забота! Несколько раз он был готов сорваться, но в самое последнее мгновение удерживался.

Послать их всех, таких добрых и внимательных, нельзя. Иначе его сразу запрут в больничном крыле. На Гарри и так поглядывали с подозрением, особенно Гермиона и Рон. Сначала только Гермиона - Рон никогда не отличался особенной проницательностью. Но вскоре они начали преследовать его на пару. А потом к ним присоединилась Джинни. «Да Боже мой!!! Я что, похож на потенциального самоубийцу? О Господи, за что. Со мной всё в порядке!!! Ну что я такого сделал? Почему бы всем просто не забыть обо мне? Ну пожалуйста. Пожалуйста! Сколько можно меня мучить?»

Гарри не знал, куда деваться от этих преследований. Все должны были шарахаться от него, и в общем-то, так оно и было. Но те немногие, которые решались к нему приблизиться, видимо, задались целью свести его с ума своим сочувствием.

Странно, но домашние задания почему-то больше не казались утомительными и скучными. Гарри был даже рад, что ему есть чем занять свободное от уроков время. Раньше - в том сне - времени всегда не хватало. Были друзья, был квиддич... Походы в Хогсмид по субботам. Столько всего.

Теперь Гарри начал замечать за собой небольшую странность: он мог терпеть кого угодно, но только при условии, что ему не будут задавать вопросов о самочувствии и говорить с ним, как с тяжело больным или умственно отсталым. Вот Драко, например, не задавал никаких вопросов. Уж Малфоя-то точно в последнюю очередь волновало, что творится на душе у Гарри Поттера. Они точно знали, чего хотят, в том числе и друг от друга. А слова для этого не требовались.

Хотя иногда, конечно, Гарри хотелось поговорить. Просто так, ни о чём конкретном. Невозможно ведь свести всё общение только к одному. Это как-то ненормально. Кажется, Драко это тоже понимал, и изредка они всё-таки разговаривали. Иногда об уроках. Один раз Драко рассказал о своём поместье - Гарри поинтересовался, что это за бумаги, в которых всё время копается Малфой, и слизеринец, вопреки Гарриным ожиданиям, довольно сдержанно поведал ему про управление имением. Когда первое изумление прошло, Гарри начал испытывать к Драко невольное уважение. Но о чём бы ни шла речь, всё заканчивалось одинаково: как только обмен репликами начинал превращаться в оживлённый разговор, слизеринец обрывал себя на полуслове и уходил. Гарри быстро понял - Малфой просто не желает признаваться себе в том, что ему интересно разговаривать с гриффиндорцем. Ну, не желает - и не надо. Гарри не настаивал и радовался даже таким коротким беседам. С Малфоем было интересно. Гарри нашёл силы признаться себе в том, что Драко ему нравится. Оказалось, что слизеринец совсем не такой, каким он был в Гаррином сне. Сейчас, наяву, им нечего было делить. Так что Драко мог изображать из себя что угодно - Гарри видел, он делал это в силу многолетней привычки. И обращение «Поттер» звучало теперь совершенно естественно. Ну, почти.

Гриффиндорцу не разрешалось уходить за пределы школьных территорий, и он почти всё время проводил в своей комнате. Но Снэйп не забывал о своём подопечном и раз в неделю заставлял его выходить на прогулку. Каждый раз Гарри надеялся, что Снэйп о нём забудет, но профессор ещё не пропустил ни одного воскресенья. Гарри смирился с этим и взял себе за правило навещать по выходным Хагрида. Тот хоть и не слыл чутким целителем мятущихся душ, но всегда безошибочно угадывал Гаррино состояние, а потому просто потчевал гостя чаем со своим фирменным чёрствым печеньем, неторопливо рассуждая о погоде, драконах и ценах на саблезубых тигрят, которых продавали на прошлой неделе в Хогсмиде. И ещё он ни разу не спросил, как у Гарри дела. Если спрашивал, то только про учёбу.

Да, пожалуй с Хагридом можно было изредка общаться. Он, может, и замечал что-то странное в Гаррином поведении, но не приставал к нему с вопросами. Поинтересовался как-то раз, в самом начале, но Гарри дал понять, что обсуждать свои проблемы ни с кем не желает. С тех пор Хагрид больше ничего не спрашивал.

Рем тоже не любопытничал. Гарри думал, как только Люпин придёт в себя после возвращения, разговора по душам не избежать. Но Рем молчал. Один раз, правда, обронил, как бы между прочим: «Если тебе что-нибудь понадобится, всегда можешь обратиться ко мне». Гарри немедленно приготовился к словесной атаке, но Люпин тут же добавил: «Я имею в виду, что-нибудь купить в Хогсмиде. Ведь тебе нельзя выходить за территорию школы». После этого Гарри подумал, что Рему всё известно. Может быть, Снэйп ему рассказал? Да провались оно все пропадом! Всем надо быть в курсе, что творится в личной жизни Гарри Поттера! Ну почему все всегда лезут к нему в душу? И Снэйп тоже. И он тоже, правда ведь? Нет, не правда. Гарри просто хотелось, чтобы Снэйп... Абсурд, но иногда гриффиндорец хотел, чтобы его остановили. Чтобы этот бред прекратился. Потому что это было ненормально. И неправильно. Восхитительно, захватывающе, но неправильно. Если бы только Снэйп запретил им...

Но Снэйп обращал на Гарри внимание не чаще обычного. Не было даже тех презрительных взглядов, на которые, казалось, можно было с уверенностью рассчитывать. Мастер зелий был единственным, кто мог это прекратить. Он наверняка понимал: раз Гарри с Драко занимаются этим, значит, им это нравится, но Снэйп ничего не делал. НИЧЕГО! Даже когда Гарри перестал есть. Профессор просто приходил к нему в комнату и буквально за шиворот вытаскивал его на обед. Или на ужин, какая разница. Снэйп был неумолим и ничего не желал слушать. Просто молча бросал Гарри мантию и ждал, когда тот соизволит слезть с постели и обуться. Молчаливая борьба длилась почти месяц, но Гарри уже привык к ней и теперь невольно ожидал, когда Снэйпа появится в его прокуренной захламлённой комнате. Без этого своеобразного ритуала Гарри, кажется, уже не смог бы съесть ни кусочка.

Ел он по-прежнему только для того, чтобы наполнить желудок - не важно чем, овсянкой-размазнёй или ростбифом. Понятий «вкусно» и «невкусно» для него больше не существовало. Скорее всего, дело было в ритуале, через который он прошёл. Наверное, стоило расспросить Снэйпа, но Гарри всякий раз забывал, да и не таким уж это казалось важным. Ну да, ему не хочется есть. И, похоже, ему стала велика форма. Он сильно похудел за этот месяц, и первым это заметил, как ни странно, Драко. Возможно, от того, что он каждый день видел гриффиндорца без одежды.

Гарри сам не понимал, почему их... эээ... отношения... не прекратилось после той безумной ночи. Первую неделю они пытались вести себя так, словно ничего не произошло. Не безуспешно. Драко снова стал собой - прежним. Хотя Гарри догадывался, что это, скорее всего, только видимость. После того, как Малфой обращался с ним той злосчастной ночью, гриффиндорец ни за что не смог бы относиться к нему по-прежнему. Разумеется, Гарри поддержал игру, и целую неделю делал вид, что между ними ничего не было. А впрочем, если трезво разобраться, то что было-то? Действительно, почти ничего. Однако он почему-то чувствовал себя так, словно его обманули.

Гарри сам не мог понять, чего ожидал от Драко после той странной ночи, которую провёл в его постели. Да, он знал, что такое бывает, и не стоит придавать этому большого значения. Они просто нуждались в... В разрядке, как сказал бы Сириус. Пожалуй, именно это тогда и произошло. Больше ничего. Но Гарри это казалось неправильным. Он ощущал себя полным идиотом, но продолжал считать, что если люди ничего друг к другу не чувствуют, то между ними все происходит несколько иначе. То есть... Получается, он что-то испытывает к Драко? Нет. Кажется, нет. Да нет же, совершенно точно НЕТ. Но что тогда?.. Чёрт возьми.

Конечно, если Драко хотел забыть - тем лучше. Воспоминания об этом были... Не то чтобы неприятные. Скорее, какие-то... болезненные. И ещё было немного стыдно. И совсем немного обидно... Хотя Гарри вовсе не хотелось, чтобы это случилось снова. Он только обрадовался, поняв, что Малфой как будто перестал обращать на него внимание. Гарри почти всю неделю спал нормально. Может быть, от того, что никогда не забывал влить в себя на ночь несколько хороших глотков вина. Не важно. Он спокойно спал и почти не вспоминал о том, что было. Но Драко так это делал... Он умел. Всё. И это доставляло такое удовольствие, что отказаться от него гриффиндорец просто не мог. Поэтому когда Малфой поцеловал его в пустой библиотеке, Гарри забыл обо всём, кроме собственных желаний. Он понимал, что так быть не должно, но сопротивляться не мог, а помощи просить было не у кого.

Гарри ожидал, что Снэйп не упустит случая побольнее его уколоть из-за их с Драко отношений. Но профессор всё больше молчал, а если и делал какие-то замечания, то исключительно по поводу Гарриных знаний. Да, пришлось признать, за лето из головы чудесным образом выветрилось всё. Особенно курс зельеделия. Сразу после приготовления полётной мази Снэйп устроил большой устный опрос по пройденному материалу. Даже если сделать скидку на то, что Гарри не знал о предстоящей проверке, результаты были весьма удручающие. Только по его милости Гриффиндор потерял полсотни баллов. В то время как с Невилла сняли всего двадцать. И при этом - никаких комментариев, ни по поводу живой легенды, ни по поводу славы... Удивительно. Гарри с тоской ожидал, что Снэйп, узнав про них с Драко, сделает его жизнь совсем невыносимой. Но мастеру зелий, кажется, было не до того.

И вообще со Снэйпом происходило что-то непонятное. Хогвартс гудел от слухов - профессор, кажется, был неравнодушен к новой учительнице по защите от сил зла. Они везде появлялись вместе, и Гарри сам не раз видел, как Снэйп на глазах у всех прогуливался с ней по школьному двору. Правда, однажды Гарри услышал обрывок их разговора и понял, насколько слухи далеки от реальности. Мастер зелий говорил с миссис Маршалл о её поурочных планах, причём отзывался о них в весьма нелестных выражениях. Гарри показалось, что это мало похоже на разговор влюблённых. Так или иначе, гриффиндорца раздражал шум, поднятый учениками вокруг так называемого романа. Бред. Где они разглядели? Что такого в том, чтобы просто погулять вместе... Гермиона целиком и полностью его поддерживала. Потому что они втроём - Рон, Гарри и Гермиона - тоже изредка выбирались прогуляться до опушки леса и обратно. Но это ведь совсем ничего не значило. К тому же Гарри с некоторых пор просто боялся открывать при них рот. Если бы они узнали, что теперь занимает его мысли...

Уроки по защите от сил зла снова оказались какими-то необычными. Больше было похоже на магическую психологию. Сейчас они изучали теорию страха, а к концу семестра миссис Маршалл задала большое сочинение по теме «Чего я боюсь, и как это победить». Гарри ума не мог приложить, о чём писать. Потому что он уже ничего не боялся. Разве что своей ненормальной одержимости тем удовольствием, которое дарил ему Драко.

Джинни объясняла подавленное состояние Гарри началом квиддичных тренировок. В чём-то она, конечно, была права. Пожалуй, теперь Гарри понимал, что чувствует птица, которую лишили возможности летать. Допустим, без квиддича он обошёлся бы как-нибудь. Но без полётов...

Ремонт квиддичного поля и трибун завершился к середине сентября, и тренировки начались сразу же, едва рабочие произнесли последнее заклинание.

Предстоящая игра несколько отвлекла учеников от обсуждения странных отношений между Снэйпом и миссис Маршалл. Везде и всюду раздавалось слово «квиддич». Тоже мало хорошего. Гарри теперь постоянно считал про себя, чтобы не слушать разговоров в коридорах. Но это всё меньше помогало. Видимо, скоро придётся считать вслух. Или окончательно ослепнуть, чтобы не видеть облачённых в форму игроков, изо дня в день отправляющихся на квиддичное поле.

Открывать сезон предстояло Хаффлпаффу и Слизерину. Снэйп уже четыре субботы подряд проводил на квиддичном поле, где новый капитан слизеринцев Ричард Данвар - бывший нападающий - пытался подобрать подходящего ловца. Каждый субботний вечер Снэйп вызывал Малфоя к себе, и Гарри прекрасно понимал, что они обсуждают. Если бы Драко вернулся в команду, Слизерин в этом году получил бы самого сильного ловца. Но Малфой почему-то отказывался. Наверняка на то была причина.

Гарри свято соблюдал просьбу Драко и не произносил при нём слово «квиддич». Блондин платил ему тем же. Хоть в чем-то они пришли к полному взаимопониманию. Но ведь всё начинается с малого. Правда, если Гарри был готов начать отношения с нуля, то Драко не подпускал его к себе ни на шаг. Иногда проходил мимо Гарри с таким видом, словно вообще его не видел. Порой они умудрялись провести в одной постели несколько часов кряду и не сказать друг другу ни слова. Гарри терпеливо выжидал - он не собирался мириться с этим впредь.

Пятница прошла как обычно. Драко сделал за него лабораторную по зельям, а Гарри взамен написал за Малфоя конспект по талисманам и амулетам. Ничего не скажешь, удобно. Гарри решил не забегать вперёд. Возможно, что-то изменится. Возможно, даже скорее, чем он предполагает.

Эта мысль снова пришла ему в голову, когда он проснулся посреди ночи от приглушённых всхлипываний. Он торопливо отыскал очки и склонился над Малфоем. Тот спал. И плакал во сне. И у Гарри почему-то перехватило горло.

- Драко?

Он потряс слизеринца за плечо.

- Тебе что-то снилось... Ты...

Драко открыл глаза. Гарри показалось, что бледное лицо Малфоя покрывается тонкой корочкой льда. Блондин резко сел.

- Я тебя разбудил? - его голос со сна звучал холоднее, чем обычно.

- Ты... Ты стонал, - неуверенно ответил Гарри. Он почему-то чувствовал себя неловко, словно подсматривал. Наверное, не стоило его будить. Но...

- Значит, я стонал? - мрачно усмехнулся Малфой, вытирая мокрые щёки. - Спасибо, Поттер. Это очень трогательно. Но не стоит. Я иногда плачу во сне. Может быть, это тебя хоть как-нибудь утешит.

Гарри тоже сел. Он так до сих пор и не понял, как себя вести. Они не в первый раз проводили вместе ночь и, кажется, должны были стать ближе друг к другу, но на поверку всё выходило совсем иначе. Гарри не понимал, почему это происходит именно так. Малфой не принуждал его ни к чему серьёзному. Их близость до сих пор ограничивалась только поцелуями. В эти минуты Драко становился другим. Он был ласковым. Гарри терял голову от его нежности и был готов позволить слизеринцу всё, но Драко не торопил его. Он называл его «Гарри». Но только до тех пор, пока это сладкое безумие не заканчивалось оргазмом. А потом всё возвращалось на круги своя. «Не будь глупцом, Поттер!», «У вас в Гриффиндоре все такие идиоты?», «Кончай таращиться!», «Ты что, вчера родился?»... Или угрюмая игра в молчанку. Как обычно.

Гарри всё время забывал о том, что Драко - не тот человек, с которым можно общаться так же, как с Роном, например. Гриффиндорец понимал, пытаться подружиться с Малфоем - просто глупо. Да ему и не нужны были никакие друзья. Вот кого-кого, а друзей с него уже хватит... Гарри каждый раз клялся, что будет вести себя так же, как слизеринец, но каждый раз всё повторялось снова. Драко был невыносим, его настроение невозможно было предугадать. Почти так же, как настроение Снэйпа. Наверное, все слизеринцы такие. Странные. Почему у них всё так сложно? А ведь он, казалось бы, должен их понимать хоть немного - ведь Шляпа хотела определить его в Слизерин. Только что бы он там делал? Хотя, возможно, тогда Снэйп не отравлял бы ему жизнь столько лет...

Так или иначе, сейчас Гарри снова забыл, что собирался вести себя так же, как Драко. Он видел, что Малфоя всё ещё трясёт, и гриффиндорцу захотелось его утешить. Как-нибудь успокоить. Чёрт возьми, он-то отлично знал, каково это - увидеть плохой сон...

- Драко.

Малфой не ответил.

- Ты меня слышишь? - резко спросил Гарри, внезапно разозлившись.

- Я не глухой, - тихо отозвался блондин. - Что тебе надо?

- Поговори со мной.

- Поттер, а чем, по-твоему, я сейчас занимаюсь? - Малфой бросил на него холодный взгляд, и Гарри почему-то растерялся.

- Я имел в виду другое. Мы же совсем не общаемся...

Драко лёг и потянул на себя одеяло.

- Я делаю за тебя уже третью контрольную по зельям. И... мы спим в одной постели. Чего ты ещё хочешь?

- По-твоему, это общение? - с искренним удивлением спросил Гарри.

- А что тебя не устраивает?

- Но... Мы же... как это... Раз мы... - гриффиндорец запнулся. Глупо. Но это надо было сказать.

- Что «раз мы»? - равнодушно спросил Драко и закрыл глаза, давая понять, что не хочет разговаривать.

«Нет, а что нужно было делать? Слушать, как он плачет во сне? Так было бы честно?»

- Раз мы теперь вместе, - чуть слышно договорил Гарри.

Драко издевательски хмыкнул.

- Поттер, ты больной?

- Почему?

- Не знаю, почему. Я же не доктор.

Гарри вздохнул. Да, тяжело. Интересно, а это можно как-нибудь преодолеть? Наверное, можно. С одной стороны, зачем ему это нужно? Но с другой стороны, Драко был единственным, с кем ему хотелось по-настоящему общаться. Гарри не знал, в чём причина. Может быть, в том, что между ними завязались иные отношения... Гарри всё труднее было вспоминать о том, как они общались раньше. Он вообще не хотел оглядываться назад. Всё, что осталось там, за чертой, было слишком тяжело... Гарри не хотел помнить об этом. Война кончилась. Надо попытаться начать жизнь снова. Другая глава. Нет, не другая глава. Другая книга.

- Драко.

- Ну что?

- Почему ты такой? Для чего всё это?

- Какой «такой»? Обыкновенный. Отстань.

Гарри решительно наклонился к нему.

- Не отстану. Почему не можем нормально разговаривать?

Драко открыл глаза и холодно посмотрел на него.

- А ты уверен, что хочешь со мной разговаривать, Поттер? Уверен, что тебе это нужно? Или ты просто под впечатлением от того, что мы с тобой время от времени делаем?

Гарри не ответил. Ну почему!!! ПОЧЕМУ? Что же всё-таки не так? Наверняка есть какой-то секрет. Наверняка можно подобрать ключ к этому человеку. К кому угодно можно. Не к Снэйпу, конечно. Но к Драко уж наверняка. Тем более, что...

- Скажи, что я должен сделать. Я не могу больше так... То, что мы... это ведь не всё... Почему мы не можем...

- А меня вполне устраивает, - холодно ответил слизеринец, отворачиваясь, но Гарри удержал его.

- Драко.

- Что? Ну что тебе надо, Поттер? - Малфой зло посмотрел на него. - Хочешь знать, почему мы этим занимаемся? Пожалуйста, я тебе отвечу. Мне надо с кем-то трахаться. Так почему бы не с тобой? Ты вполне подходишь. Правда, в постели как бревно, но и в этом есть свои плюсы... Я ответил на твой вопрос?

- Ответил. Но я не виноват, что тебе приснился плохой сон, - тихо ответил Гарри, потянувшись за мантией. - Открой мне дверь.

Драко уставился на него совершенно остервенелым взглядом.

- Вот и отлично. Проваливай.

Он резко встал с постели и подошёл к стене.

Гарри остановился у открывшегося портала. Драко не смотрел ему в глаза. Гриффиндорец и так знал - Малфой не хочет, чтобы он уходил. Иногда Гарри казалось, они могут по-настоящему понравиться друг другу. Надо только забыть эти глупые детские обиды. По сравнению с тем, что уже случилось, они казались просто смешными... Но Драко продолжал изображать надменного слизеринца. Конечно, запретить ему Гарри не мог, но ему уже порядком это надоело. К тому же он видел, что Малфой чего-то боится. Не понятно, чего. Может быть, самого себя и своей непростительной нежности? Что ж, пусть. Пусть огрызается и злится. Догадка превращалась в уверенность - Драко просто защищается.

- Драко.

- Всё, иди, Поттер.

- Скажи мне, чего ты хочешь. Я это сделаю.

- Я хочу, чтобы ты ушёл.

- Этого ты как раз не хочешь.

Малфой поднял на него глаза.

- Ты меня достал.

- Я это понял.

- Вот и отлично. Убирайся.

Гарри остановился на пороге.

- Чёрт возьми, тебе не надоело? Почему просто не сказать, что ты хочешь быть со мной? Разве это так сложно? Или страшно?

Глаза Драко сузились.

- Мы вместе уже месяц! Но ты ни разу не подошёл ко мне сам. Я ведь даже не знаю, почему ты это терпишь! Или тебе всё равно, с кем, лишь бы не в собственную руку, да? «Я думал, этого не делают с теми, к кому ничего не чувствуешь!» Мило, Поттер.

Гарри уставился на него.

- Но ты... Разве тебе интересно, что я чувствую?

Драко указал ему на дверь.

- Проваливай отсюда. Немедленно. Пока я тебя не убил.

- Драко, ты же не можешь ничего мне сделать.

- Могу. Меня учили Непростительным заклятьям, Поттер. Уходи.

Гарри решительно шагнул к нему и притянул к себе.

- Мне это надоело. Надоело, слышишь, Драко? Я хочу, чтобы ты прекратил так себя вести. Мы вообще можем всего этого не делать. Но я хочу, чтобы мы...

- Ещё скажи, давай дружить, - Драко попытался оттолкнуть гриффиндорца, но Гарри был намного сильнее его.

- Может быть, ещё скажу. Драко, ты ведь совсем не такой. Почему бы нам просто...

- Мне от тебя ничего не нужно, - выдохнул Малфой, и в его взгляде мелькнуло что-то... От чего Гарри почему-то обнял блондина ещё крепче и прижал к себе.

- Мы ведь уже не дети. Это глупо. Драко.

- Пусти, Поттер.

- Нет. И закрой эту чёртову дверь, я никуда не пойду.

Малфой предпринял ещё одну безуспешную попытку высвободиться, но гриффиндорец уже принял решение. Он вырвал из пальцев блондина ключ и приложил его к стене.

- Поттер... Что ты дела...

Гарри закрыл ему рот поцелуем.

Драко уже не пытался вырваться, но вид у него был... Наверное, всё-таки испуганный.

Они опустились на постель, и в кои-то веки гриффиндорец оказался сверху. Малфой больше не сопротивлялся. Он ждал и теперь, кажется, уже с любопытством. Их сомнительные игры продолжались почти месяц, но Гарри ещё ни разу не испытал желания проявить инициативу. Он позволял собой попользоваться и за это получал свою порцию удовольствия, но самому сделать что-то... А что он мог сделать? Строго говоря, гриффиндорец умел только целоваться. Да и то не был уверен, что делает это правильно. Но раз уж они кроме этого ничем не занимались, то, может быть, сойдут и поцелуи? «Хорошо, ну сейчас... Так, пожалуй, можно будет продержаться какое-то время. Но ведь всё равно дойдёт до ЭТОГО. А что тогда делать? То есть, КАК это делать? Я же ни разу... Вдруг у меня ничего не получится?»

- Поттер, расслабься, - прошептал слизеринец, оторвавшись от его губ. - Я же не сказал, что меня не устраивает твоя пассивность. Я просто хотел знать, нравится ли тебе...

- Мне нравится. Мне всё нравится, - пробормотал Гарри. - И ты мне нравишься. Когда не корчишь из себя непонятно что.

Драко хотел возразить, но Гарри ему не дал. На этот раз последнее слово будет за ним. По крайней мере, до тех пор, пока не закончится этот поцелуй. А когда гриффиндорец оторвался от его рта и начал понемногу опускаться к стратегически важному месту, у Малфоя, похоже, иссякло желание что-либо говорить.

«Возможно, у меня даже что-нибудь и получится... Хотя руки - это совсем не то, что рот. Это надо делать осторожно... А значит потребуется больше времени, чем... И смогу ли я вообще взять это в рот? В конечном счёте я ведь должен попробовать. Ну, не смертельно же, наверное... Как-нибудь...»

- Гарри.

Гриффиндорец вздрогнул. Если Малфой назвал его по имени, значит, уже самое время...

- Ты не... Если тебе не хочется, то не надо.

- Мне хочется, - сказал Гарри - скорее себе, чем блондину,- и, сделав глубокий вдох, осторожно провёл языком по всей длине возбуждённого члена Малфоя.

Оказалось, это совсем не страшно. Странно, непривычно. Но ничего такого... И он позволил разгорячённой плоти погрузиться в свой рот. «Мммм. А как же справляются с... Ведь бывают члены и гораздо больших размеров. А если это внутри... О Бо... И зачем я в это ввязался...» Он сделал несколько неуверенных движений, получил в награду приглушённый стон и, слегка успокоившись, продолжил - осторожно, медленно. Прислушиваясь к собственным ощущениям. Странно. Сначала он ничего не чувствовал. Разве что только себя - полным идиотом. Но потом, когда у Драко участилось дыхание, и слизеринец вцепился в края подушки, Гарри начал понемногу возбуждаться сам. «О чёрт возьми... Значит, вот как это бывает. И ему это нравится. Кто бы мог подумать, что у меня что-нибудь получится. Может, я не совсем безнадёжен».

Гриффиндорец почувствовал, как пальцы Малфоя зарылись в его волосы и слегка надавили на затылок. Пришлось наклониться ниже, с неохотой подчиняясь этим рукам. «Чёрт, я же задохнусь...» Гарри остановился на мгновение, чтобы перевести дыхание. Во рту очень некстати пересохло. Ладно. Главное уже сделано. Наверное, человека надо на самом деле любить, чтобы иметь желание регулярно проделывать с ним такое. Но это совсем не противно. Нужно только приноровиться. Как в каждом деле...

- Гарри... О! Гарри!...

Тело блондина внезапно выгнулось, пальцы вцепились в Гаррины волосы. «Ну вот. Неужели? Наконец-то... Мне всё-таки удалось. Теперь главное - не подавиться. Я смогу. СМОГУ. Просто проглоти, и всё. Просто проглоти. Как будто это лекарство. Ну и?... Ну и ничего. Всё в порядке. И слава Богу». Гарри показалось, будто он удачно сдал сложный экзамен. Облегчение было таким, что даже возбуждение отступило. Губы болезненно горели. Гарри подавил желание вытереть рот ладонью. Просто рефлекторное движение. Совсем не от того, что это неприятно. Драко был слишком хорош собой, и никакая физическая близость с ним не могла быть противной. Даже такое.

- Гарри.

Он поднял на Малфоя глаза. Лица его без очков гриффиндорец не видел, но что-то в голосе Драко неуловимо изменилось. Что-то.

- Иди сюда.

Гарри лёг с ним рядом. Их головы оказались на одной подушке.

- Знаешь, я думал тебя стошнит.

- Тебе показалось.

Драко обнял его за шею.

- Получается, я тебя заставил.

- Нет. Я сам этого захотел.

- Ты не умеешь врать.

- Да. Я много чего не умею. Этого я вообще ни разу... Я хоть правильно это делал?

Драко тихо рассмеялся.

- Почти. Да всё в порядке. Успокойся.

- Я когда-нибудь научусь, - прошептал Гарри.

- Не уверен, что ты хочешь этому учиться.

- Я...

- Да ладно, Поттер. Не морочь себе голову. Я же кончил.

«Поттер. Всё ясно. Сеанс окончен». Гарри собрался было отодвинуться, но Драко удержал его.

- Ты куда? Лежи спокойно, - голос блондина прозвучал как-то... пугающе. - Я хочу... - Драко приподнялся на локте и поцеловал его в губы, - ...кое-что тебе показать. Тебе понравится.

- Нет, - быстро сказал Гарри.

- Потом ведь будешь сам над собой смеяться. Это не больно.

- Мне всё равно. Не надо.

Драко улыбнулся, и его ладони скользнули по телу гриффиндорца.

- Но ты же хотел научиться, правда?

- Д-да, - от прикосновений Малфоя по коже побежали мурашки. - Но... Драко. Я не...

- Всё будет хорошо, - слизеринец склонился над ним. - Правда. Обещаю.

- Ну... - Гарри разрывался между желанием убежать и желанием остаться, но эти проклятые поглаживания уже сделали своё дело. - Драко...

- Что? Эй, да ничего не будет... Успокойся. Расслабься.

Губы блондина припали к чувствительному месту на Гарриной шее. Тёплая ладонь скользнула по груди, задевая соски. Казалось бы, надо просто отдаться этой руке, но Гарри не мог, и Драко это понял.

- Ну, ладно, хорошо, дурачок. Я не буду ничего делать. Раз ты трусишь, - выдохнул слизеринец ему в ухо.

Гарри вспыхнул.

- Я вовсе не!...

- Да неужели?

- Да!

Пальцы Драко внезапно соскользнули с его члена и...

- Это страшно? Или больно?

Чёрт возьми. Не больно. Нет... Это всего лишь пальцы... Ведь не... Но как же...

- Дра-а-ко!

- Больно?

«Надо же, какая забота в голосе...»

- Не... Господи-что-ты-делаешь!

- Ничего. Я же сказал, что не стану, если ты не захочешь, - прошептал Драко, склонившись над ним.

- Я... Я хочу, - выдохнул Гарри. Ему показалось, что тело превращается в один сплошной оголённый нерв. Так сильно не было ещё ни разу...

- Ты уверен?

- Да... Уверен.

- Тогда подожди минутку. Мерлин, Гарри, у тебя такой вид, словно я собираюсь тебя убить. Успокойся. Тебе не придётся ничего делать. Просто лежи.

- Но что ты хо...

- Прежде всего я хочу, чтобы ты расслабился, - губы Драко накрыли его рот мягким поцелуем. - Если не понравится, скажи мне. Я перестану.

- А что должно...

Драко наклонился куда-то в сторону прикроватной тумбочки.

- Ничего страшного.

На Гарри обрушился шквал поцелуев, на которые обалдевший гриффиндорец не успевал отвечать. Всё было как-то... Не так, как раньше. Возбуждение стало болезненным и словно жгло изнутри. Пальцы Драко обхватили его член. Начали гладить бёдра. Но всё же что-то было не так... Ах да. Что-то скользкое... А, наверное это... Но... О.

- Драко. Подожди, пожалуйста... Что это?

- Где?

- Это. Зачем?...

- Чтобы не было больно.

Кажется, в следующую секунду из груди гриффиндорца вылетел весь воздух. Это было нечестно. На ЭТО они не договаривались. Он просто не готов! Это... Чёрт... Нет, что такое больно, он знает. ЭТО не больно. Это страшно. О БОЖЕ! Гарри показалось, что его столкнули с обрыва вниз, и он только чудом удержался на самом краю. Но Малфой не остановился. Боже мой, что это?

- Драко!

- Больно?

- Господи, нет... Но... Н-не надо так больше!

Губы Драко снова прижались к его искусанным губам.

- Расслабься. Это всего лишь палец. Ведь уже не больно, правда? Или мне прекратить?

- Нет... НЕТ!

Разум отключился очень вовремя. Гарри закричал, и всё-таки сорвался с этого обрыва. Оргазм был такой, что Гарри, кажется, потерял сознание. Свет вокруг померк, и всё исчезло.

Он очнулся от того, что кто-то сжал его запястье, видимо, считая пульс. В воздухе разливался цветочный запах. Похоже на розовое масло, только гораздо сильнее.

Что-то тёплое пролилось ему на грудь, и знакомые цепкие пальцы начали растирать кожу в районе солнечного сплетения. Стало горячо, и Гарри предпринял слабую попытку отстраниться. Где-то совсем рядом раздался облегчённый выдох.

- Драко, если это ещё раз повторится, я запру вас обоих на разных этажах.

- Сев, ну ладно тебе. Я же не думал, что от такой ерунды он...

- Он ещё недостаточно окреп. Я ничего тебе не запрещаю, но будь любезен, поумерьсвои восторги.

- Слушай, у тебя такой вид, как будто ты ревну...

- Мистер Малфой, закройте рот.

- Да ну ладно. Я ведь ничего такого... Ты ведь сам говорил про завораживающую магию Волдеморта. А он, между прочим, ничего. И по-моему, тут совсем не в магии дело. Что вы об это думаете, а, профессор?

- Я вам скажу, что думаю, мистер Малфой, - голос Снэйпа зазвучал угрожающе. - Но почему-то не уверен, что вы хотите это слышать.

Гарри приоткрыл глаза. Над ним склонился Снэйп. Надо же, значит, не приснилось.

- Поттер, как вы себя чувствуете?

- Хо... хорошо, - Гарри хотел приподняться, но ладонь Снэйпа, лежащая у него на груди, прижала его к матрасу.

- Вы уверены?

- Да.

- Закройте глаза, отведите руку в сторону и прикоснитесь указательным пальцем к носу.

Гарри сильно удивился, но сделал так, как его просили.

- Замечательно. Ноги чувствуете?

- Да, - ответил гриффиндорец.

- Попробуйте сесть.

Гарри сел. Ему очень хотелось спросить, зачем всё это нужно, но он сдержался.

- Голова не кружится?

- Не кружится.

- Тогда вставайте.

Гриффиндорец покосился на тумбочку, где, как ему показалось, должны были лежать его очки.

- Возьмите, Поттер, - Снэйп вложил ему в руку искомый предмет.

- Спасибо, - Гарри спустил ноги с кровати и тут только сообразил, что раздет. Ну... Наверное, это ничего. И Снэйп, и Малфой уже на него насмотрелись, так что... «Боже правый, Снэйп и Малфой!!!» Но от того, что он был голым рядом с полностью одетыми людьми, ему сделалось как-то не по себе.

Видимо, поняв его замешательство, Драко протянул ему халат. Гарри поспешно оделся.

- Ну, теперь вы можете встать? - насмешливо спросил Снэйп.

Гарри молча поднялся.

- Пройдите по прямой.

Гриффиндорец непонимающе покосился на Малфоя, но тот никак не отреагировал на его взгляд. Ну что ж. Гарри исполнил приказ Снэйпа и, кажется, всё сделал правильно.

- Замечательно, мистер Поттер, - протянул Снэйп с каким-то странным выражением лица. - Ну, коль скоро вы в полном порядке, будьте любезны выйти к завтраку. И ещё...

Гарри вскинул на учителя глаза.

- Попрошу вас впредь ночевать в собственной комнате.

- Се... Профессор, это что, новые правила? - наконец спросил Драко.

- Правила прежние, мистер Малфой, - резко ответил Снэйп. - После полуночи ученики обязаны находиться в своих постелях. Вам всё ясно, я надеюсь?

- Да, сэр, - проговорил Гарри.

Драко не ответил, но профессор не стал дожидаться его ответа - просто взял со стола какую-то склянку и вышел.

Гарри изумлённо посмотрел на Малфоя.

- Что вчера... Зачем всё это?

- Ты что, ничего не помнишь? - Драко сел на постель, закурил и, оглянувшись на закрывшийся портал, пробормотал что-то вроде «Совсем охренел…»

- Я... Нет, я помню... - Гарри вспыхнул и постарался не думать об этом. - Но Снэйп?...

- Я не мог тебя разбудить. Ты ни на что не реагировал. Что мне оставалось делать? Не Помфри же звать, согласись.

Гарри кивнул.

- Не надо больше так меня пугать.

Гриффиндорец недоверчиво посмотрел на Малфоя.

- Ты обо мне беспокоился?

- Конечно, беспокоился. Но по большей части за себя. Снэйп и так меня чуть не убил, когда узнал, что ты...

- Драко.

- Что?

- Ты говорил про завораживающую магию...

Малфой криво улыбнулся, и Гарри невольно передёрнуло, когда он увидел на нежном лице эту нехорошую улыбку. «Чёрт возьми, а жутко».

- Так ты всё слышал, Поттер, да?

«Поттер. Блин, ну сколько же можно!»

- Драко, знаешь, у меня очень простое имя. Его легко запомнить.

Малфой не ответил.

Гарри сел с ним рядом.

- И всё-таки скажи мне. Что ты имел в виду?

- Ты же слышал. По-моему, я достаточно ясно выразился.

- Так я тебе нравлюсь?

Драко резко встал.

- Знаешь, если бы ты мне был противен...

Гарри потянул его обратно на кровать.

- Драко.

- Отстань, Поттер. Иди в ванную. Ты слышал, что сказал Снэйп? Нам нельзя опаздывать на завтрак.

- Конечно.

Гарри отвёл с лица блондина прядь и прижался поцелуем к его рассечённой скуле.

- Прекрати, - не слишком уверенно проговорил Драко, подаваясь навстречу его губам.

- Ну зачем ты так?

- Что значит «так»? - голос Малфоя прозвучал как-то рассеянно, и его рука обвилась вокруг Гарриной шеи. - Я такой, какой есть.

- Я вижу.

- Вот и на здоровье, Поттер.

- Гарри.

- Знаешь что... Вали-ка ты в ванную, Гарри, - прошипел Малфой, отпихивая от себя улыбающегося гриффиндорца.

- Хорошо, - Гарри покорно кивнул и пошёл в указанном направлении.

Глава 9

День выдался довольно тёплым для начала октября. Солнце пригревало почти как в августе, и пахло летом. Гарри курил, сидя на скамейке в пустом школьном дворе. Никого из учеников сейчас в замке не было - все гуляли. Те, кто постарше, отправились в Хогсмид, квиддичная команда Гриффиндора тренировалась, а малыши ушли с Хагридом смотреть на единорогов.

Рем сказал, что завтра похолодает, но сейчас было тихо и тепло. Жаль, что сегодня Люпину придется уйти. Гарри очень хотелось с кем-нибудь поговорить. Может, это погода на него так действовала?

Да, приятно закрыть глаза и потешить себя иллюзиями. Представить, что ему десять лет, в его магглской школе сейчас каникулы, и он просто присел передохнуть после прополки розовых кустов тёти Петунии.

«О чём вспомнил... Надо же. А тогда казалось, что я самый невезучий мальчишка в мире... Каким же идиотом я был».

Н-да... Хорошо бы сейчас приложиться к бутылке, которую они с Драко вчера не допили.

«И хорошо, что не допили, а то я уже совсем было...»

Что творилось вчера вечером, Гарри помнил урывками, и отчетливее всего только один момент - когда пальцев в нём стало три. Может, причиной была боль от вторжения. А может, то немыслимое удовольствие, которое он испытал после. Гарри был уверен, если бы они всё-таки прикончили ту бутылку, он сам попросил бы Драко продолжить. Уже не пальцами. Они вчера допились до того, что гриффиндорец был готов даже к этому. Но обошлось. Слава Богу. Или нет. Ну ладно.

Гарри больше не терял сознания, но с того памятного утра Снэйп взялся за него всерьёз. Теперь перед началом занятий Гарри должен был являться к мастеру зелий за порцией какой-то жуткой дряни, по вкусу напоминающей концентрированную настойку солодки. Приходилось выпивать целый стакан. После Снэйп считал Гарри пульс, смотрел зрачки, а потом лично сопровождал в Большой зал на завтрак. А Гарри, вопреки тому, что его бесил постоянный надзор, почему-то не испытывал ни малейшего раздражения. Было даже немного любопытно. Иногда так и разбирало спросить, зачем всё это, ведь он здоров. Но Гарри сдерживался. Ему совершенно не хотелось, чтобы иллюзию покоя внезапно разрушило какое-нибудь едкое замечание. Поэтому гриффиндорец добросовестно давился мерзким зельем и послушно давал себя осмотреть. День за днём. Драко не упускал случая отпустить по этому поводу какую-нибудь колкость типа: «Что-то ты зачастил к Снэйпу, Поттер. Понравилось?» Гарри пожимал плечами. Можно подумать, он делал это ради собственного удовольствия!

На все вопросы декана Слизерина гриффиндорец неизменно отвечал, что прекрасно себя чувствует. А Снэйп ядовитым голосом говорил, что безмерно счастлив это слышать, и каждый раз напоминал Гарри не забыть явиться завтра утром. И мало этого - теперь, если выдавалась более или менее сносная погода, Снэйп заставлял его гулять. Не меньше часа в день. Это было неожиданно, странно и, по мнению Гарри, никому не нужно. Он воспротивился было, но профессор не стал ничего слушать - просто вызвал Рема и потребовал проследить за тем, чтобы Гарри провёл на улице положенное время. Люпин не стал задавать никаких вопросов и проводил гриффиндорца во двор со словами «Знаешь, Гарри, а ведь он прав». Когда Гарри в недоумении воззрился на оборотня, тот поддел указательным пальцем его подбородок: «Посмотри на себя в зеркало. Повнимательнее. Только сначала сними очки».

В общем, наверное, Снэйп был всё-таки прав. И Рем тоже. В тот момент Гарри не понял, что это значит, но вечером, чистя зубы, вспомнил слова Рема и прижался носом к зеркалу.

Вид победитель Волдеморта имел далеко не цветущий. Особенно хороши оказались круги под глазами. За стёклами тёмных очков эти теней было не видно, но ведь не зря Снэйп каждый день дотошно его осматривал. Поэтому как бы Гарри ни убеждал учителя в своём отличном самочувствии, его заморенный вид говорил сам за себя. Искусственное освещение, подземелья, из которых гриффиндорец почти не выбирался, алкоголь и их с Драко еженощные развлечения явно не шли ему на пользу.

Да, должно быть, стоило обратить на себя внимание. Хотя бы потому что тогда Снэйп оставит его в покое. Но по большому счёту профессор не так уж сильно его доставал.

Осень выдалась на удивление тихой, и Гарри от души наслаждался спокойными прохладными вечерами, которые приходилось проводить на школьном дворе рядом с Ремом. Поначалу Гарри все ждал, когда тот спросит про их с Драко отношения. Но Рем предпочитал отпускать замечания о погоде. Как и Хагрид. По началу Гарри даже обрадовался, но потом у него появилось ощущение, что все уже всё знают и, более того, сделали какие-то неверные выводы. Гарри не раз вспоминал странные слова Рема про отношения между мужчинами, но вернуться к этому разговору у него не хватало духу. Одно дело заниматься этим, но совсем другое - обсуждать с кем-то посторонним. И хотя Рема вряд ли можно было назвать посторонним, Гарри решил пока не поднимать эту тему. Может быть, позже. Когда он будет готов. Когда смирится с этим. Со своим безумием. Нет, когда он поверит в то, что не безумен, и с ним всё в полном порядке. Пока обсуждать это с кем бы то ни было совсем не хотелось. Хватит уже того, что они с Драко занимались этим с молчаливого попустительства Северуса Снэйпа. Конечно, неплохо было бы выяснить, зачем Рем спрашивал, как Гарри воспринимает подобного рода вещи. Но не сейчас. У него ещё будет время. Для начала надо разобраться в собственных чувствах и решить, готов ли он признать свою неполноценность. Нет. Так думать нельзя. Это нормально. Другое дело, верит ли он в то, что это нормально. Кажется, пока нет. Значит, не стоит торопиться.

Гарри курил сигарету за сигаретой и косился на солнечные часы, стоящие неподалёку. Скорее бы уже всё. Уйти было нельзя, потому что в другом конце двора темнела фигура Снэйпа. Он сидел с книжкой на коленях, и с такого расстояния Гарри не мог определить, читает профессор или наблюдает за ним. Может быть, и не наблюдает, но наверняка заметит, если Гарри решит уйти. Осталось ещё полчаса. Полчаса, и всё кончится. Он сможет спрятаться в своей комнате и выпить. И, возможно, Драко захочет к нему присоединиться. Пить одному всё-таки не дело. Гарри встал со скамьи, и Снэйп тут же поднял голову от книги. «Да Господи, ну что такое-то? Я всего лишь хотел размять ноги».

Гарри походил вокруг солнечных часов, покурил и вернулся на скамейку. Хоть бы Драко вышел, что ли... Нет, вряд ли - к слизеринцу в обед прилетели сразу четыре совы, и сейчас он занимался присланными бумагами. Как его хватает на все эти премудрости? И кто бы мог подумать, что Драко так хорошо учится и столько всего знает.

Кстати, не забыть бы к понедельнику написать классификацию привидений для них обоих. Потому что Драко вчера сделал за него домашнее задание по истории магии. Причём сделал правильно, профессор Биннз даже добавил Гриффиндору десять очков. И Драко ничего не сказал, несмотря на то, что в астрономических расчётах, которые Гарри делал на прошлой неделе, было море ошибок. В последнее время слизеринец был непривычно рассеянным, а на многое просто перестал обращать внимание. И как-то раз, когда они возвращались с урока Хагрида, Драко даже позволил себе пошутить по поводу размножения кентавров. Нормально пошутить, без сарказма или злости. Гарри ушам своим не поверил. Даже улыбнуться забыл от неожиданности. И в очередной раз поймал себя на мысли, что ему интересно с Малфоем. С Роном так интересно не было. Конечно, с ним можно было поболтать о чём угодно, но это был довольно слабый аргумент в пользу младшего Уизли. Драко довольно быстро отвадил Гарри от привычки вести праздные разговоры. Хотя, возможно, дело было не в Малфое, и Гарри просто разучился общаться.

«Нет, больше не могу. Пойду отпрошусь в библиотеку. Уж против этого Снэйп возражать не будет». Гарри поднял глаза и увидел миссис Маршалл. Чёрт. Она опустилась на скамейку рядом с профессором. Гриффиндорец заметил, что Снэйп взял учительницу за руку. Кажется, считал пульс. Да, похоже на то. Но только потом почему-то оставил её руку в своей ладони.

Гарри достал ещё одну сигарету. Кажется, он слишком много стал курить в последнее время. А что оставалось делать на так называемых прогулках, чтобы не свихнуться от скуки? Тем более сегодня, когда не было Рема. Как не вовремя наступило это проклятое полнолуние... Почему всё всегда происходит так некстати? Вот, они разговаривают. Похоже, это надолго. И если Гарри сейчас подойдёт и помешает их разговору, Снэйпу это вряд ли придется по вкусу.

На миссис Маршалл была ярко-голубая мантия, и Гарри подумал, что его всегда раздражал этот цвет. Или просто глаза устали от солнечного света. Конечно, тёмные очки - хорошая защита, но всё-таки...

Гарри снова поднялся, только на этот раз Снэйп не обратил на него внимания. «Может, просто сбежать, пока он не смотрит? Нет, так не годится... Надо спросить».

Гарри сделал несколько шагов к учителям. И услышал, как Снэйп произносит:

- ...когда все лягут.

- Сев, они так смотрят на меня... И мне кажется, что все уже знают. Я боюсь, - голос у миссис Маршалл был очень расстроенный.

В эту секунду Снэйп слегка потянул руку миссис Маршалл к себе. Той пришлось немного наклониться, яркие вьющиеся волосы коснулись плеча Снэйпа.

- Конечно, они смотрят, красивая женщина всегда привлекает внимание.

Фраза и тон, которым она была произнесена, заставили Гарри застыть от изумления. ТАКИХ интонаций в профессорском голосе он не слышал ни разу. Неужели... Не может быть. Нет. Неужели это всё-таки правда? И слухи на самом деле совсем не слухи, а... Но...

Так. Довольно. Гарри набрал в грудь воздуха и громко спросил:

- Профессор Снэйп, мне уже можно идти?

Мастер зелий даже не взглянул на гриффиндорца.

- Поттер, вас разве кто-то держит? Идите.

Волосы Снэйпа на ярком солнечном свету были похожи на чёрный шёлк. Книга, которую читал профессор, позабытая лежала на краю скамьи, ветер листал страницы, а Снэйп по-прежнему держал маленькую руку миссис Маршалл в своей ладони.

- Вам что-нибудь ещё, Поттер? - профессор, наконец, поднял на Гарри глаза. - Нет? Тогда идите. И не забудьте выйти к ужину.

Гарри молча кивнул и быстро пошёл к замку.

Кроме Гарри в библиотеке никого не было. И неудивительно. Кто бы ещё притащился сюда в такой потрясающий вечер.

Солнце село, через полчаса начинался ужин, а гриффиндорец всё никак не мог сосредоточиться на классификации призраков. Дурацкая тема. Дурацкая. Гарри безумно хотелось послать всех этих приведений и полтергейстов куда подальше. Забыть обо всём. И напиться. С Драко. Ну ничего, у них ещё будет целых четыре часа, прежде чем Снэйп придёт проверить, вернулся ли Гарри в свою комнату к полуночи.

Гриффиндорец обмакнул перо в чернильницу и рассеянно посмотрел на пустую страницу. «Неужели это всё-таки не просто слухи? Похоже на то. И что он в ней нашёл? Она ведь совсем не красивая. Ни капельки».

Гарри потряс головой, решительно придвинул к себе книгу и попробовал начать конспектировать. Правда, без особенного успеха. Дурацкий день. «Не хочу. Ничего. Надоело. И ни на какой ужин я не пойду, ясно?»

За спиной раздались шаги. Гарри рассеянно обернулся и увидел Малфоя. Тот быстро прошёл по пустому залу и сел напротив.

- Поттер, ты слышал новость?

Гарри покачал головой.

- Что случилось?

На лице Драко застыла презрительная гримаса.

- Деннис Криви - новый ловец Гриффиндора. Там устроили целое торжество по этому поводу. Куда катится этот мир...

Гарри удивлённо уставился на блондина. Надо же. Он всё-таки об этом заговорил. Сам. С ума сойти.

- Деннис? А-а-а. Значит, они всё-таки решили, что... Ну ладно. А у вас кто?

- Морр.

- Морр?

- Да.

- Но это же безнадёжно.

- Думаю, они сыграются. Эти двое друг друга стоят.

- Пожалуй.

Гарри обрадовался возможности отвлечься от призраков и отодвинул от себя свитки.

- Драко. Раз уж ты сам завёл этот разговор...

- Я догадываюсь, о чём ты.

Малфой достал сигаретную пачку и постучал ею по столу.

- Пойдём покурим.

- А конспект?

- Да гори он ясным пламенем. Пойдём ко мне.

Гарри с чистой совестью собрал свои свитки и покидал всё в рюкзак. Они вышли из библиотеки и направились в подземелья. «Кажется, ужин и правда отменяется... Если только Снэйп не приволочёт меня в Большой зал насильно...»

Малфой закрыл портал и сел на неубранную постель. Гарри пристроился рядом. Он и не думал даже, что Драко захочет продолжать этот разговор, но, похоже, блондин больше не мог молчать.

- Я не вернусь в команду.

Гриффиндорец уставился на него. Чёрт возьми, да почему? Ведь ему никто не запрещал летать, и Снэйп его столько уговаривал...

- Я поругался с Северусом.

- Из-за квиддича?

- Он не хочет, чтобы я возвращался в команду. И правильно делает.

Гарри подавился дымом.

- То есть... Как это не хочет?!

- А так и не хочет! Ты совсем глупый, что ли? - резко спросил Малфой. - Он сказал, что я упустил свой шанс. И он совершенно прав. Надо просто смириться с этим, - голос и лицо у Драко были такие, что Гарри пробрал озноб. - Но ты бы слышал этих недоумков. «Морр - новая звезда в квиддиче! Теперь Гриффиндору точно не жить!» И твои ничуть не лучше: «Деннис Криви - достойная замена Поттеру, возмутительно, как долго один игрок затмевал всю команду ...» Слышал? Это отродье сейчас поздравляют в Большом зале. Настоящий праздник в честь освобождения от Великого Гарри Поттера! А твой Криви мило краснеет и не очень-то разубеждает их по поводу того, что ты никому на самом деле не мешал!

Гарри потрясённо посмотрел на слизеринца.

- Ты врёшь.

- Что, Поттер, не верится? - Драко отшвырнул сигарету. - Пойди послушай сам. А если наткнёшься на Пивза, он тебе с удовольствием перескажет всю сцену в лицах.

Гарри помолчал немного.

- Драко... Знаешь, они, наверное, правы. Мне на самом деле надо было отказаться. Ещё в прошлом году. Я больше не мог оставаться ловцом. Ты сам видел, к чему это привело. И... Давай не будем об этом говорить.

- Ну да. Вот она, благодарность. Никто ведь и не вспоминает, что не будь тебя - Криви до сих пор не знал бы, с какой стороны садиться на метлу.

Гарри посмотрел на Малфоя. Нет. Дело не в квиддиче. Что-то случилось. Он расстроен и злится. Не на них. На себя.

- Драко. Что с тобой? - Гарри осторожно взял его за руку.

Пальцы Драко сначала сжались в ответ, но уже через мгновение блондин резко высвободил свою ладонь.

- Ничего.

- Дома какие-то проблемы?

- Нет, Поттер. Никаких проблем. Ни-ка-ких.

- И всё-таки?

- А ты ждёшь, что я тебе расскажу?

Лицо у Драко было усталое и какое-то осунувшееся, и от этого блондин выглядел старше. И, кажется, ещё привлекательнее. Чёрт возьми, да что же это творится...

Гарри решил не обращать внимания на издевательский тон.

- Ты сделал домашнее задание по зельям?

- Я - да. Но мне кажется, сегодня моя очередь у тебя списывать.

- Я не сказал, что хочу списать. Я просто хочу спросить. Про компоненты. Мне там кое-что не ясно.

Малфой откинулся на постель и указал на свой письменный стол.

- Смотри сам, если есть охота. Синяя тетрадь.

- Спасибо.

Гарри присел перед столом и потянул к себе конспект слизеринца.

- Драко.

- Ну что?

- У тебя то же самое.

Малфой со вздохом приподнялся.

- Поттер, ты можешь толком объяснить?

- Послушай: кувшинка обыкновенная... нет... цветки папоротника... крылья... А, вот оно: глина.

- И?..

- Что, просто глина, и всё?

Драко с недовольным видом встал с кровати и подошёл к нему.

- Где?

- Смотри.

Блондин склонился над столом. Длинные волосы скользнули вниз, как живые, блестящей волной упали Малфою на лицо. Драко машинально отвёл их назад, а когда протянул руку за учебником, коснулся Гарриного плеча - и у гриффиндорца тут же перехватило дыхание.

«Это одержимость какая-то. Нельзя же думать только об этом! Гарри Поттер, ты извращенец. Прекрати немедленно!!!».

- Ну-ка... - Драко заглянул в свою тетрадь и сверился с книгой. - Здесь так и написано: просто глина. Но ты прав... Наверное, надо посмотреть в приложении...

Гарри поднял глаза от страницы и посмотрел на Малфоя. Да чёрт возьми!!! Надо всё-таки хоть немного держать себя в руках... Но ТАК хотелось. Безумно.

- Драко.

- Ммм? - слизеринец сосредоточенно водил пальцем по строчкам.

- У вас в роду были вэйлы?

Малфой рассеянно перелистнул страницу.

- Что?

- У вас в роду были вэйлы?

- Какие вэйлы?! - Драко уставился на него. - Поттер, ты понимаешь, что такое чистокровный маг?

- Ну... Наверное, это когда в роду не было магглов.

- И не магглов тоже. Никакой дряни. Никого. Ни русалок, ни вэйл, ни эльфов. Только маги. Ясно тебе?

- Да. Послушай, а как же тогда Снэйп?

- А что Снэйп?

- Ну, он считается чистокровным магом, но у него... Он ведь не человек... То есть...

- Снэйп чистокровный маг. У них в роду есть вампиры, но не те, что восстают из мёртвых. До того, как в них пробуждается настоящая жажда, они способны зачать ребёнка. Обычным способом. И рождаются маги с необычными магическими способностями... Почитай вампирологию, Поттер, там всё очень доходчиво описано. Специально для таких, как ты.

Гарри встал со стула и потянул слизеринца к себе.

- Каких это - таких?

- Недалёких. В книгах вообще много дельного пишут. Если ты не знаешь, - губы Малфоя тронула улыбка, и Гарри показалось, если он сейчас же не попробует эту нахальную улыбку на вкус, то просто сойдёт с ума. - Почему, по-твоему, Грэнжер вся из себя умная? Думаешь, она такой родилась? Нет, Поттер, она просто умеет пользоваться книгами. В отличие от тебя.

Гриффиндорец прижал Малфоя к себе.

- Значит, в книгах всё написано?

- Конечно, - улыбающиеся губы слизеринца почти касались Гарриного лица.

- Да? И что же делать с глиной? - прошептал Гарри, запуская руки ему под рубашку и с удовольствием отметив, что у Малфоя оборвалось дыхание.

- Надо просто посмотреть по таблице совместимости компонентов. Если я не ошибаюсь, морские растения не сочетаются с озёрной глиной. А в этом рецепте морских растений нет. Значит...

- Блин, какой ты умный... - Гарри потянул с плеч Малфоя рубашку, покрывая поцелуями светлую кожу.

- Кто бы мог подумать, что ты окажешься такой шалавой, Поттер, - прошептал слизеринец, и его руки скользнули Гарри под свитер.

- Драко, ну почему «Поттер»?

- Какая разница?

- Большая.

- Ты...

- Что я?

- Чёрт возьми, Гарри...

«Нет, всё-таки это ненормально. Нет, не я и Малфой. Дело не в этом. Просто так нельзя. ТАК нельзя. Нельзя так, Гарри, Гарри, остановись...»

От поцелуя, который последовал за этим, в голове у спасителя мира не осталось ни единой мысли. Особенно после того, как Малфой оторвался от его губ и, задыхаясь, прошептал:

- Я с ума схожу, когда ты рядом...

- Я тоже, - выдохнул в ответ Гарри.

Они испуганно уставились друг на друга.

«Ошибка. Что-то не так! Надо прекратить. Просто делать это, и всё... Никаких слов!»

Нечто недосказанное нависло над ними как Дамоклов меч. «Нет. Нельзя говорить. Нельзя». Увидев, что Малфой собирается что-то сказать, Гарри торопливо зажал припухшие губы блондина поцелуем. И всё сразу стало проще.

Что-то упало. И, кажется, даже разбилось. Но они не обратили на это внимания. «Потом. Потом. Может после. Через час. Через год... Забыть про эти слова. Про все слова на свете. А потом будет не важно. Господи...» Внезапно всё закончилось. Слизеринец напрягся в его объятьях и прижал ладонь к Гарриным губам.

- Остановись, - произнёс он чужим голосом.

- Что-то не так? - Гарри немедленно отпустил его, и Малфой соскользнул со стола.

- Да, не так, - блондин застегнул брюки и ушёл вглубь комнаты.

- Что случилось?

- Ничего, - Драко взял сигарету, но не закурил - просто сел и стал вертеть её в пальцах.

- Тебе что-то не... («Господи, как же глупо звучит...») не понравилось?

- Нет, Поттер. Всё просто сказочно.

Гарри постоял, раздумывая, что делать дальше. С недавних пор гриффиндорец стал быстро принимать решения. Особенно если эти решения касались Драко Малфоя, который сейчас забился в угол и нервно мял в пальцах сигарету.

- Драко.

- Всё в порядке, Поттер.

- Драко, скажи мне, что случилось? - Гарри решительно подошёл к кровати и сел рядом с блондином. - Что не так?

Малфой поднял на него потемневшие глаза.

- Да ВСЁ не так. Сам не видишь? Совсем идиот?

- Прекрати. Что с тобой? Ты вообще умеешь нормально разговаривать, или Малфоев этому не учат?

- Да иди ты...

- Драко, - Гарри положил руку ему на колено. - Расскажи мне.

- Что тебе рассказать, Поттер? - слизеринец стряхнул с покрывала останки истерзанной сигареты. - Вряд ли ты поймёшь. Ладно. Может, хоть порадуешься …

Гарри не понравился его тон. Холодный, издевательский. Но взгляд был совсем другим. Гриффиндорец ни разу не видел, чтобы Драко было по-настоящему, до такой степени больно.

- О чём ты?

Малфой протянул ему газету.

- Там всё написано.

Первое, что попалось Гарри на глаза - фотография Нарциссы. В сильно декольтированном вечернем платье, с высоко подобранными волосами, она стояла, величественная и прекрасная, как античная богиня. Высокого темноглазого человека, на руку которого опиралась миссис Малфой, Гарри узнал. Это был Обри Брэг, один из Упивающихся, перешедших на сторону Сопротивления за год до окончания Войны. В общем, теперь это не имело значения. Гарри знал, что Волдеморт уничтожил всю семью Брэга, когда тот покинул ряды его армии. Так что теперь, наверное, не стоит вспоминать, кем он был когда-то...

Гриффиндорец поднял глаза на Драко.

- Читай, - сквозь зубы проговорил тот.

Гарри пробежал глазами статью.

«Нарцисса Малфой прибыла на благотворительный вечер в обществе Обри Брэга, известного мецената... Пара сделала крупное пожертвование в Фонд Восстановления... Приём они покинули вместе...»

Гарри растерянно посмотрел на Малфоя.

- Для неё он уже умер, - слизеринец посмотрел на фотографию матери стеклянными глазами. - Странно. Ведь я даже не знаю, жив ли он... И почему я это говорю... Глупо. Ты должен радоваться, что всё так вышло. Ведь он хотел убить тебя.

- Я не могу радоваться, когда тебе плохо, - тихо сказал Гарри.

Малфой поднял на него глаза.

- Нельзя быть таким идиотом, Поттер. Знаешь, скольких святош это сгубило?

- Но мне жаль. Правда.

- Да ни хрена тебе не жаль!

- Но почему ты мне не веришь? - возмутился гриффиндорец.

- Потому что этого быть не может. Великий Гарри Поттер снизошёл до презренного Драко Малфоя! - слизеринец издевательски засмеялся. - Видали такое?

Гарри схватил его за руку и притянул к себе.

- Драко. Ты кое-что забыл. Ведь теперь всё по-другому.

- Не смей говорить мне, что теперь всё по-другому! - прошипел Драко разъярённо, но Гарри понял, что слизеринец на волосок от истерики. - Между нами всё по-прежнему, Поттер! Слышишь меня? ПО-ПРЕЖНЕМУ!

- Как до начала семестра или как до этого разговора? - уточнил Гарри.

Малфой уставился на гриффиндорца. Потом на бледном лице Драко вспыхнули красные пятна.

- Никогда, Поттер, слышишь меня?

- Что? - Гарри непонимающе нахмурился. «Совершенно безумный разговор...»

- К чёрту всё, пусть это магия. Или не магия. Или что угодно! Да, ты мне нравишься, хоть на самом деле идиот, каких поискать. Да, я тебя хочу. Да, мне приятно находиться с тобой рядом. Но если я влюблюсь в тебя, Поттер... Имей в виду, я убью нас обоих.

- Договорились, - с облегчением ответил Гарри.

Как ни странно, слизеринец каким-то образом угадал и произнес вслух то, о чем думал Гарри. Он ни физически, ни морально не был готов что-то менять в их отношениях. Да, в последнее время между ними происходило что-то странное, и, возможно, это было не так уж плохо, но Гарри предпочитал об этом не задумываться. Он отпустил руку слизеринца, но тот не отодвинулся.

- Нам просто хорошо вместе, и давай не будем ничего усложнять, - тихо проговорил Драко. - А то ты можешь. У тебя ума хватит.

- Если ты не захочешь, то и я не стану.

Они внимательно посмотрели друг на друга.

- Я не захочу, - наконец сказал Драко.

Гарри кивнул.

- Тогда всё просто.

- И пообещай мне кое-что.

- Что?

- Если я во время оргазма закричу, что люблю тебя, ты не истолкуешь это неправильно.

- Обещаю.

- Отлично, - Драко поднялся с кровати и подошёл к столу, чтобы собрать разбросанные книжки. - Знаешь что, Поттер...

- Что?

Драко не успел ответить. Портал в стене открылся, и на пороге возник Снэйп.

- Ну разумеется, - ядовито протянул мастер зелий. - Где ещё можно найти мистера Поттера, как не в комнате Драко Малфоя. Объясните мне, Поттер, почему вы не почтили своим драгоценным вниманием Большой зал во время ужина?

- Я не голоден, сэр, - ответил Гарри, стараясь смотреть преподавателю прямо в глаза.

«Чёрт возьми, ведь Драко тоже не... И наверняка есть ещё ученики, которые пропустили ужин... Я здесь что, вместо козла отпущения? Ну не хочу я есть!!!»

- Поттер, мне нет дела до других, если вы ещё не поняли. ВЫ ОБЯЗАНЫ ДЕЛАТЬ ТО, ЧТО Я ГОВОРЮ. В противном случае мне придётся признать, что я не могу с вами справиться, и к вам приставят другого опекуна. Только это будет уже далеко за пределами Хогвартса. Не думаю, что вам очень хочется оказаться запертым в четырёх стенах под неусыпным надзором, - мастер зелий одарил гриффиндорца своей знаменитой кривой улыбкой. - Идите за мной, мистер Поттер.

- Да, сэр, - тихо ответил Гарри и послушно вышел вслед за профессором.

«Ну почему, почему Снэйп всегда говорит такие вещи, на которые нечего возразить? Почему он опять прав, чёрт его возьми? И куда мы идём?»

- Проходите, Поттер, - Снэйп распахнул перед ним двери своего кабинета.

Гарри перешагнул порог. Аппартаменты профессора никогда не казались гриффиндорцу особенно уютными. Это была скорее лаборатория, чем жилая комната. Пустой чёрный камин и изобилие подозрительных склянок с мало приятным содержимым усиливали желание оставаться здесь не дольше, чем требовала необходимость. И хотя в последнее время Гарри бывал в кабинете мастера зелий довольно часто, он так и не смог привыкнуть к царящей здесь обстановке. Тут было неуютно, и Снэйп не делал абсолютно ничего, чтобы это изменить. Похоже, профессора полностью удовлетворяло то, что в его присутствии люди чувствуют себя не в своей тарелке.

- Итак, Поттер, - Снэйп закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной.

Конечно, Гарри не угрожала никакая опасность. И он отлично это понимал. Но внутри опять противно шевельнулся страх, который герой Гриффиндора с детства испытывал перед мастером зелий.

- Я вижу, на вас больше не действуют разумные доводы.

Гарри напряжённо следил за профессором, пытаясь угадать, какой оборот примет разговор.

- Почему вы не пришли на ужин, Поттер? Вы не в состоянии самостоятельно дойти до Большого зала? Или вам требуется постоянное сопровождение? В таком случае прошу меня извинить, впредь я буду более внимателен к вашей персоне.

Снэйп шагнул к нему, и Гарри с трудом заставил себя остаться на месте.

- Согласитесь, я и так слишком долго терпел ваши выходки.

- Да какие выходки? - не выдержал Гарри.

- Вы должны вести себя так, словно ничего не случилось. Это главное правило. А что вы делаете, Поттер? Зная о своём положении, что делаете вы? Вполне понятно, что вы, во всех отношениях сама исключительность, считаете ниже своего достоинства вести себя как остальные ученики. Но чем меньше внимания обращено к вашей персоне, тем лучше для вас же. Неужели это так сложно понять?

Гарри кивнул.

- Возможно, вы не считаете нужным прислушиваться к моим словам...

- Сэр...

- Не перебивайте меня, Поттер, - Снэйп взял его за плечи. - Вы будете делать то, что я вам говорю. В противном случае я умываю руки. Мне и так слишком тяжело... И я не желаю тратить силы впустую. Ясно вам?

- Да, сэр.

Гарри внезапно почувствовал себя как-то странно. Он вдруг очень ясно ощутил своё тело под одеждой. Стало жарко. И пол под ногами заходил ходуном.

- Это последнее предупреждение, мистер Поттер. Больше я к этому разговору не вернусь. Что будет дальше - зависит только от вас, - Снэйп отпустил его, и Гарри поймал себя на том, что всё это время боялся вздохнуть.

«Чёрт знает что... Ну, это всё? Я могу идти?»

- Не можете, Поттер. Садитесь, - Снэйп кивнул Гарри на кресло. - Вам только кажется, что вы здоровы. Но на самом деле на полное восстановление после ритуала может понадобиться несколько лет. Не желаете есть - будете пить лекарства.

Странная слабость прошла, дрожь тоже. Гарри немного успокоился. Пожалуй, стоит курить поменьше… И побольше гулять. Тоже не последнее дело.

- Сэр. Но я ведь потерял сознание только один раз, и больше...

Снэйп, смешивающий какие-то компоненты у лабораторного стола, негромко сказал:

- А вы считаете, что терять сознание даже один раз - это норма? Вообще-то, Поттер, мне следовало бы каждый день поить вас кое-чем другим. Но я этого не делаю. И мне думается, вы должны оценить моё благородство.

Гарри закусил губу. Да, он прав. Чёрт бы его побрал. Почему он всегда прав? Это уже просто раздражает.

Снэйп поставил перед ним кубок. Запах от тёмно-синей жидкости поднимался такой, что защипало в носу. Кажется, травы. По большей части. А почему с каждым вздохом чуть-чуть темнело в глазах, Гарри даже боялся думать. Наверняка это какая-нибудь ТАКАЯ гадость, что его стошнит, как только он узнает. Впрочем, вряд ли Снэйп скажет ему, как это называется.

- Пейте, Поттер.

Гарри взял кубок. Зубы непроизвольно сжались.

«Ох, ну почему я должен это пить...»

- Оно горькое? - спросил он, поднося кубок к губам.

- Пейте.

Гарри набрал побольше воздуха и сделал глоток. Никакого вкуса. Надо же... Он поспешил проглотить зелье. На дне что-то осталось - кажется, нерастворившиеся компоненты. Но Гарри не стал смотреть, что это такое. Скорее всего, что-то очень мерзкое. Крысиные хвосты или что похуже... Он торопливо отставил кубок.

- Можете идти. И Мерлин вас упаси не явиться на завтрак, - Снэйп отвернулся и занялся своими склянками.

Гарри подошёл к двери, но на пороге остановился.

- Профессор.

- Что вам ещё?

- Я хотел бы... - гриффиндорец крепко сжал дверную ручку. - Поговорить с вами...

Снэйп вопросительно посмотрел на него.

- И о чём же?

Гарри опустил глаза.

«Глупо. Не надо в это влезать. Будет только хуже. Драко прав, это меня в конце концов погубит. Ну почему мне всегда надо больше всех?»

- Так о чём же вы хотели поговорить со мной, Поттер? - в голосе Снэйпа ясно прозвучало нетерпение.

- О Драко Малфое, - сказал гриффиндорец, глядя в пол.

- Прошу прощения, - протянул Снэйп, подходя к нему. - Я не совсем понимаю. Не сочтите за труд развить свою мысль.

- Почему вы не соглашаетесь восстановить его в квиддичной команде? - Гарри заставил себя поднять голову.

Выражение лица у Снэйпа было такое, что у гриффиндорца всё перевернулось внутри.

- У мистера Малфоя, я вижу, появился личный поверенный, - проговорил преподаватель. - Да-а-а, Драко, определённо, достойный сын своего родителя. Несмотря ни на что тут же нашёл себе нового мальчика на побегушках. И кто бы мог подумать, что им окажется сам Великий мистер Поттер...

Гарри вспыхнул.

- Зачем вы так говорите? Ничего подобного не...

- Да неужели? - тонкие губы Снэйпа скривились в издевательской улыбке. - И всё же позвольте полюбопытствовать, какую должность вы занимаете в свите мистера Малфоя?

Гарри показалось, что он сейчас оторвёт дверную ручку. Но возразить было нечего. Снэйп прав.

- Вы меня не поняли, - гриффиндорец старался говорить как можно спокойнее. - Драко ни о чём меня не просил.

- Так значит, это ваша собственная инициатива. Как трогательно, Поттер, что вы так обеспокоены делами Драко, - Снэйп скрестил на груди руки. - Но разрешите кое-что вам объяснить. Вы предлагаете мне вернуть Малфоя. Полагаете, от ловца, который в последний раз сидел на метле прошлой весной, будет много пользы? Хорошо, возможно, я сделаю подобную глупость и позволю утвердить его в команде. И что дальше?

- Но почему... Ему ведь надо просто немного позаниматься...

- И кто же, скажите на милость, будет с ним заниматься? Уж не вы ли, дражайший мистер Поттер? Вы предлагаете ловцу, вышедшему из формы, играть против Криви, которого сами тренировали в прошлом году? Отличная идея.

Гарри умоляюще посмотрел на учителя.

- Но ведь Морр...

- Довольно, Поттер. Мы с мистером Малфоем сами разберёмся. Без вашего участия. Не смею вас более задерживать.

- Да как вы не понимаете, ведь Малфой мог бы стать...

- Вот именно, Поттер, мог БЫ. Но коль скоро он НЕ СТАЛ, я уверен, вы найдёте немало способов его утешить.

Это было выше Гарриных сил. Он выскочил в коридор и захлопнул за собой дверь.

Глава 10

Гарри открыл глаза, постепенно приходя в себя после сна. Волосы были влажными, кожа - липкой, лицо горело. Во рту сухо. Он надел очки, медленно поднялся и побрёл в ванную. Колени подгибались. И вообще тело слушалось плохо. Гарри открыл холодную воду и припал к крану губами. Понемногу одурь прошла. Мысли прояснились. И Гарри чуть не захлебнулся, вспомнив, что ему снилось.

Вчера с Драко они, по обыкновению, выпили. Может быть, больше, чем обычно? Да вроде бы нет. Но Гарри вдруг ни с того ни с сего разоткровенничался и рассказал Малфою, как им со Снэйпом пришлось несколько дней провести вдвоём в номере мотеля. Драко очень позабавила эта история, и весь остаток вечера слизеринец сокрушался по поводу того, что из-за болезни Гарри был не в состоянии воспользоваться таким удачным стечением обстоятельств. «Знаешь, мне было не до смеха! - Мерлин, Поттер, разумеется, что же тут смешного? Это чертовски грустно, - хохотал Малфой. - Вот жалость, а? Какая возможность была... - Да прекрати! - Неужели тебе так ни разу и не захотелось? - Конечно, нет! Ты что, с ума сошёл?!»

И он не кривил душой. Ни капельки. «Да неужели? Мало ли о чём я тогда думал. Просто в тот момент я был не в себе. Гарри Поттер, ты что, хочешь сказать, что сейчас ты в себе? Господи, но ведь это же СНЭЙП! А что ты скажешь о Драко? Или Драко - это уже нормально, а, Поттер? Да... Наверное, да».

Но как бы там ни было, после этого разговора Гарри увидел ТАКОЙ сон, при одном воспоминании о котором у него подкосились ноги.

Тёмный номер в том дрянном мотеле. Снэйп. Его властные сильные объятья. Поцелуи - глубокие, грубые. Ощущение реальности происходящего было таким отчетливым, что Гарри даже запомнил вкус его рта... Решительные, почти болезненные прикосновения. Потом тяжёлое горячее тело придавило его к истерзанной постели. И он изо всех сил закусил губу, чтобы не закричать. И эта боль, когда Снэйп проник в него... И укус, когда... О Боже.

Гриффиндорца пробрала дрожь. Он вцепился в сигаретную пачку. Спички ломались одна за другой, но когда, наконец, удалось прикурить, сигарета погасла после первой же затяжки. «Да что это со мной такое?» Гарри в изнеможении опустился на пол и подтянул колени к подбородку.

«Ужасно. И что же ужасного? Но это же Снэйп! И что? Было очень противно? Нет... О Господи, конечно, это было противно! Врёшь, Поттер. Да нет же! Ну да Бог со всем этим. Это был всего лишь идиотский сон. Отвратительный и мерзкий...».

Но собственное тело вовсе не считало это таким уж отвратительным. Пятно на пижамных штанах говорило об этом лучше всяких слов, и пришлось признаться себе, что он наслаждался новыми ощущениями и незнакомым телом. И даже понимая, что это был сон, Гарри не желал, чтобы он закончился прежде, чем...

«Ну ладно. Да. О Господи Боже. ДА! Но это мне приснилось! ПРИСНИЛОСЬ! И здесь, в реальном мире, ТАКОМУ места нет».

Гарри начал приводить себя в порядок и до последнего оттягивал момент, когда надо будет пойти к Снэйпу за лекарством. Он остановился у стены и заставил себя дышать спокойно.

«В конце концов, этого никто не видел. И никто не знает. Это сон. Сейчасвсё уже в полном порядке».

Тем не менее Гарри шёл к Снэйпу как на казнь. Почему-то. «Какая глупость! Что я, в самом деле, как маленький...»

Прежде чем постучать, гриффиндорец какое-то время медлил, стараясь восстановить сбившееся дыхание.

- Да, войдите.

При звуке этого негромкого голоса сердце у Гарри болезненно сжалось, но он всё-таки открыл дверь и очень вежливо проговорил:

- Здравствуйте, профессор.

Отвернувшийся к камину Снэйп вместо приветствия холодно бросил ему:

- Не подходите близко, Поттер.

Гарри застыл в дверях, увидев стоящего посреди кабинета Рема. По пояс обнажённого. На груди оборотня алел длинный, жутковатого вида порез.

- Привет, Гарри, - мягко произнес Рем.

Через мгновение гриффиндорец рассмотрел детали и сообразил, почему нельзя подходить: рана зашивалась длинной стальной иглой без нитки. От иглы исходило слабое розоватое свечение, и у Гарри почему-то потемнело в глазах, словно он смотрел на яркий свет.

- Ты хорошо себя чувствуешь? - обеспокоенно спросил Люпин, заметив, что Гарри ухватился за дверной косяк.

- Хо... Хорошо, - выдохнул гриффиндорец. - Боже... Рем!

Иголка продолжала прокалывать светлую кожу, стягивая порез.

- Гарри, со мной всё в порядке.

- Поттер, если бы вы были внимательнее на занятиях, то наверняка знали бы, что оборотни не так восприимчивы к физической боли, как мы с вами, - холодно проговорил Снэйп, протягивая Гарри кубок с лекарством.

Гриффиндорец машинально взял его, поднёс к губам, но так и не отпил. К нему наконец-то вернулся дар речи, и Гарри взволнованно спросил:

- Рем, что с тобой случилось?

- Пустяки. Ничего особенного.

Снэйп перехватил иголку во время очередного стежка и вытащил её из груди Люпина.

- Подбери волосы, - бросил он оборотню.

Рем послушно собрал длинные пряди в хвост, и Снэйп воткнул иглу ему в шею. Наверное, там тоже была рана, Гарри со своего места не видел. И всё же он не мог не заметить, как поморщился Люпин, когда игла продолжила свою жутковатую деятельность.

- Поттер, вы выпили лекарство? - Снэйп резко обернулся к нему, и гриффиндорец чуть не выронил кубок.

- Нет.

- И чего вы ждёте, позвольте спросить?

Вместо ответа Гарри начал торопливо глотать густую горько-сладкую гадость.

- Что ты ему даёшь? - спросил Рем.

- Медленно действующий яд, - отозвался Снэйп.

Очень в духе мастера зелий. Вероятно, это была шутка. Гарри поставил кубок на стол и посмотрел на Люпина. От раны на груди оборотня почти не осталось следа. Раньше Гарри ни разу не видел его без рубашки и сейчас обнаружил на бледной коже Рема множество белых шрамов.

Люпин не замечал, что Гарри разглядывает его - он встревоженно смотрел на Снэйпа.

- Гарри выглядит совсем больным.

- О да, зато ты выглядишь просто замечательно, - Снэйп шагнул к нему и выдернул иглу. - Больше никакого леса. Будешь пить своё зелье и спать, пока луна не пойдёт на убыль. Так всем будет гораздо спокойнее.

- Но это вышло случайно, - возразил Рем, потирая шею.

- Когда речь идёт о безопасности, никаких случайностей быть не должно, - резко перебил Снэйп. - А если бы они случайно отрубили тебе голову?...

- Северус, ну что ты такое говоришь! Они не собирались меня убивать. Просто они увидели, как я...

- Мне плевать, что они там увидели, - прошипел Снэйп, кидая ему рубашку. - Никакого леса больше, Люпин. Я понятно выражаюсь?

- Да, профессор, - смиренно ответил оборотень и бросил на Гарри смеющийся взгляд.

- Очень жаль, что к гриффиндорскому чувству юмора прилагается столь малое количество мозгов, - отозвался Снэйп и обернулся к Гарри. - Теперь вы, Поттер. Давно собираюсь спросить. Вы нормально спите?

У гриффиндорца похолодели ладони.

- Вы слышали мой вопрос? - Снэйп навис над ним, и Гарри чуть слышно пробормотал:

- Да.

Профессор помолчал немного и произнёс очень тихо:

- Да - вы нормально спите, или да - вы слышали мой вопрос?

- Я очень хорошо сплю.

- Замечательно. Вас что-нибудь беспокоит? - Снэйп взял его за плечо и подтянул к себе.

- Ничего, - с трудом выдавил несчастный гриффиндорец, почувствовав, как холодные пальцы профессора прижимаются к его шее, проверяя пульс.

- Снимите очки, - негромко приказал Снэйп и склонился над ним. Гарри немедленно перестал дышать. - Зрачки опять сужены... Вас беспокоят головные боли, головокружение, плохие сны?...

При словах «плохие сны» Гарри вздрогнул всем телом и отчаянно замотал головой.

- Нет. Я прекрасно себя чувствую, сэр. Правда. Можно мне идти?

- Нельзя. Расстегните рубашку.

Гарри беспомощно оглянулся на Люпина. Тот внимательно наблюдал за ними, и определить, о чём он думает в эту секунду, было невозможно.

- Поттер, да что с вами сегодня? - не выдержал Снэйп.

- Простите, - чуть слышно отозвался Гарри, отводя глаза.

«Не думай об этом при нём, не думай! Это был просто глупый сон, и если он узнает, что тебе приснилось...»

Холодная ладонь легла ему на грудь, и Гарри почувствовал, как тело охватывает непонятная дрожь. Он испуганно сжал пальцы, но Снэйп тут же проговорил:

- Руки свободно, Поттер.

Гарри подчинился с большой неохотой и начал считать про себя, стараясь не думать о том, что привиделось ему сегодня во сне. Неладное он почувствовал ещё в ту секунду, когда пальцы профессора случайно задели сосок. Странная дрожь начала перерастать в возбуждение, это ощущение нельзя было спутать ни с каким другим. Гарри сбился со счёта и закусил губу. Ладонь Снэйпа задержалась у него на груди слева - там, где до сих пор розовел свежий шрам, потом переместилась к солнечному сплетению. И спустилась ниже. На живот. Гарри в отчаянии кусал губы, а Снэйп почему-то не торопился убирать руку.

«Да что это такое? Что со мной? Он же делает это каждый день, и ничего подобного ни разу не было. Пусть это уже закончится, ну пожалуйста! Господи...»

Гриффиндорец поймал взгляд Люпина и понял, что оборотню никакие дополнительные объяснения уже не требуются. Из Гарриной груди вырвался не то вздох, не то всхлип. Профессор отошёл от него, и некоторое время в кабинете царило тягостное молчание. Гарри боялся поднять глаза.

- Ваше перевозбуждение, Поттер, очень мешает лечению. Если в ближайшие несколько дней ничего не изменится, я назначу вам притупляющее зелье, - бесцветным голосом произнёс Снэйп. - Рем, проводи его на завтрак и проследи, чтобы он поел.

- Конечно, - кивнул Люпин и спокойно обратился к Гарри. - Идём?

Гриффиндорец послушно последовал за оборотнем, но когда они подошли к лестнице, ведущей из подземелий в верхние покои замка, Гарри вцепился в руку Люпина.

- Рем. Я не могу. Давай не пойдём туда. Пожалуйста.

Оборотень внимательно посмотрел на него.

- Хочешь позавтракать со мной?

Гарри кивнул. Он не знал, как реагировать на то, что Рем не стал ничего спрашивать. Наверное, стоило попытаться как-нибудь объяснить своё дурацкое поведение... Нельзя было молчать. Но Гарри почему-то молчал. Вероятно, оттого, что Люпин всё видел, и вряд ли ему были нужны неубедительные Гаррины оправдания.

После того, как Рем сотворил завтрак, гриффиндорцу было разрешено войти в комнату.

- Извини, здесь немного не прибрано. Я только что вернулся. И пришлось сразу идти к Северусу...

- Что с тобой случилось?

- Да ничего особенного, - Рем придвинул ему блюдо с бутербродами. - Угощайся.

- Спасибо, - вяло откликнулся Гарри. - Я не голоден.

- И тем не менее, - ответил Люпин.

Несмотря на то, что Рем всегда говорил тихо и даже ласково, не подчиниться этому негромкому голосу было практически так же невозможно, как и угрожающему шипению Снэйпа. Гриффиндорец покорно взял бутерброд.

- Со мной случилась очень забавная история.

Гарри непонимающе уставился на оборотня.

- Что ты называешь забавным?

Рем налил ему чаю.

- Не каждый день приходится пугать лесных эльфов.

Гарри машинально откусил от бутерброда.

- Да что с тобой произошло?

- Понимаешь, эльфы не очень любят людей. А я на их глазах превратился в человека... - Рем улыбнулся. - Но как видишь, ничего серьёзного. Всё обошлось. К тому же я очень быстро исцеляюсь.

Гарри уткнулся носом в чашку.

- Рем.

- Да?

- Как ты живёшь с этим теперь? Когда все знают, что ты... Ну...

- Оборотень? - договорил Люпин спокойно. - Знаешь, Гарри, с людьми случаются и гораздо более страшные вещи, чем это. И то, что произошло с тобой... Это тоже ещё не конец света. Поверь мне.

Гарри решился поднять на него глаза.

- Сегодня... Когда Снэйп...

- Ты так хочешь об этом рассказать? - мягко спросил Рем.

- Нет... Но это... Я не понимаю, что со мной было. Ведь на самом деле я вовсе не...

- О, я думаю, что с тобой всё в полном порядке, Гарри.

- Но я не хочу пить притупляющее зелье!

Рем постарался сохранить серьёзное выражение лица.

- Я уверен, что до этого не дойдёт. Но в любом случае, Снэйп хочет как лучше.

- Конечно, он хочет как лучше, ага! Кого тогда ему терзать, если со мной что-нибудь случится?

Тут Рем все-таки не смог сдержать улыбки.

- Ох, какой же ты ещё ребёнок.

- Ну да... Сейчас легко говорить, что я ребёнок. В прошлом году об этом никто не думал, - хмуро бросил Гарри. И плевать, что это прозвучало грубо. В конце концов, он имеет право на подобный тон.

Люпин задумчиво мешал ложечкой свой чай.

- Я должен рассказать тебе одну вещь. Знаю, что кое-кто этого не одобрит, но я хочу, чтобы ты всё понял, и никого не винил в том, что с тобой случилось.

Гарри отставил чашку и обратился в слух.

- Твоей маме было предсказано, что ребёнок, который у неё родится, уничтожит Тёмного Лорда. Волдеморту стало известно об этом задолго до твоего рождения. Конечно, он не верил, что его погубит мальчишка. Да и никто не мог в это поверить. И никто не понимал, почему ты не погиб, когда он убил твоих родителей. Но даже очень сильные маги не способны изменить свою судьбу. Ты знаешь, что наши учёные до сих пор пытаются найти правдоподобное объяснение случившемуся. Но всё дело в том, что предсказания не поддаются никаким законам логики. Их ничем нельзя объяснить. Они просто есть. И такими их надо принимать.

Гарри потрясённо посмотрел на Люпина.

- То есть ты хочешь сказать, что исход битвы был известен заранее?

- Ну, в той или иной степени... - неопределённо ответил Рем и посмотрел на часы. - Ты не опоздаешь? Уже без четверти.

- Рем, подожди - расскажи, как…

- О, я мало чем могу быть полезен. Я почти ничего не знаю, - с виноватым видом улыбнулся Люпин. - Но, насколько мне известно, у Северуса всегда были хорошие оценки по прорицанию...

- Издеваешься? - тихо спросил Гарри.

Рем покачал головой.

- И в мыслях не имею. Ты опоздаешь.

- У нас первый урок в теплицах. Успею.

- И всё же.

Они подошли к стене, и Рем открыл портал.

- Я очень рад, что ты вернулся, - прошептал гриффиндорец.

- Знаешь, я тоже, - с улыбкой ответил оборотень. - Ну, удачного дня. Увидимся.

- Увидимся.

Гарри осторожно коснулся его руки и вышел в коридор.

С запотевшей крыши теплицы время от времени срывались тяжёлые капли. Студенты готовили к зиме теплолюбивые магические растения. У профессора Спраут работы всегда хватало, особенно перед наступлением зимы. Гарри достались саженцы огненного дерева. Несмотря на то, что взрослые деревья оставались горячими и в самые лютые морозы, молодые побеги погибали даже в теплицах, поэтому их надо было хорошенько закутать в мешковину и посыпать стружками.

Профессор Спраут была очень удивлена, когда в дверях оранжереи появились семиклассники Слизерина. Панси Паркинсон протянула учительнице записку. Наверное, в расписании произошли какие-то изменения. Гарри, копавшийся неподалёку между ровными рядами тоненьких прутиков, услышал, как профессор Спраут пробормотала:

- Заболела? Что же с ней? Совсем молоденькая девочка. Ну что ж...

Учительница тут же нашла слизеринцам работу. Гарри в помощницы достались Миллисент и Панси. Обе девушки покосились на него с опаской, но ничего не сказали и молча занялись саженцами.

Малфой вместе с Гойлом и двумя ребятами из Хаффлпаффа обрезали сухие ветки с многолетнего мухолова, рассаженного вдоль стеклянных стен. Пока Драко возился с кустарником за спиной у Гарри, гриффиндорец не единожды пытался поймать взгляд блондина, но тот как назло ни разу не поднял глаз от работы.

В общем-то, Гарри и не ожидал, что Малфой удостоит его вниманием в присутствии трёх классов. Но ему казалось, что пора бы уже перейти на легальное положение. Нет, конечно, не посвящать каждого встречного в подробности их интимной жизни. Но хотя бы прекратить делать вид, будто они общаются только на зельях, да и то потому лишь, что Снэйп заставил их работать в паре. И кому какое дело, в конце концов... Гарри ни перед кем не собирался оправдываться и объясняться. Но Драко, кажется, не особенно стремился объявить об окончании их многолетней вражды.

Гарри засыпал саженцы стружками и размышлял о словах Рема. Про предсказания. Про свою судьбу и судьбу Волдеморта. Какая путаница. А кому-то, кто всё это придумал, наверное, было забавно смотреть, как такого сильного мага отправил на тот свет обычный мальчишка, не подозревающий даже о своём великом предназначении.

«Но кому из нас было легче? Мне или ему? Волдеморт всё знал. Я же не знал ничего. Но ведь должен был знать ещё кто-то... Ведь Рему кто-то рассказал! Надо будет спросить у него. Хотя было не очень похоже, что Люпин собирался посвящать меня в это».

Старшеклассники управились довольно быстро, и профессор Спраут отпустила их на несколько минут раньше, чтобы они успели привести себя в порядок.

Малфой так и не заговорил с Гарри при всех, но как только они спустились в подземелье, Драко немедленно подступил к нему:

- Как это Снэйп разрешил тебе не завтракать?

- С чего бы это он мне разрешил...

- Но тебя не было в зале.

Они остановились перед Гарриной комнатой. Гриффиндорец пожал плечами.

- Я завтракал с Ремом.

Драко посмотрел на него и улыбнулся уголком рта.

- Так он уже вернулся? Что-то быстро.

- Почему быстро? Как обычно. Луна ведь убывает, - Гарри протянул руку и вытащил из растрепавшихся волос слизеринца засохший листок.

- Понятно, - Драко стоял перед ним, сунув руки в карманы. Кажется, он не собирался продолжать разговор, но в то же время и не уходил.

Гарри подождал немного, но Малфой по-прежнему хранил ледяное молчание.

- Драко, что-то случилось?

- Ничего.

- Но я же вижу.

- Неужели? - холодно спросил Малфой. - А я думал, что когда возвращается этот зверь, ты кроме него уже никого не замечаешь.

Гарри обалдело уставился на слизеринца.

- Чего-чего?

- С ним тебе приятнее быть, чем со мной, ведь правда, Поттер?

Гриффиндорец не поверил собственным ушам.

- Что ты говоришь?!

- А что такое? Я ошибаюсь? Тогда почему ты со мной сегодня даже не поздоровался?

Гарри показалось, что это уже чересчур.

- Знаешь... Ты тоже, между прочим... Ждёшь, что я подойду первым? А сам почему этого не сделаешь? И что с тобой вообще? Чего ты от меня хочешь?

- Ничего, Поттер, - спокойно ответил Малфой. - Я не обижаюсь. Ты прав. Так гораздо спокойнее.

Он неторопливо развернулся и пошёл по пустому коридору.

Гарри посмотрел ему вслед. И вдруг всё понял. О чёрт. ЧЁРТ!

- Драко! Постой! Ну постой же!

...Колокол, извещающий о конце урока, заставил их оторваться друг от друга. Они едва успели заскочить в Гаррину комнату, прежде чем на них наткнулись ученики, выходящие из класса зельеделия.

- Поттер... Нам надо умыться...

- Мне, наверное, уже не надо. Ты с меня всю пыль слизал.

- Не так уж много её было.

- Да... Но в самом деле, наверное, надо... Драко... Мы опоздаем...

- Нет, если ты...

- Драко... Перемена сейчас кончится.

- Неужели? Какой кошмар, - с притворным ужасом прошептал Малфой ему в бедро.

Через мгновение Гарри было уже безразлично, сколько минут осталось до начала урока. Драко довольно быстро довёл до конца начатое дело, и, как ни странно, Гарри не опоздал. Он даже успел привести себя в порядок и переступил порог кабинета по защите от сил зла за миг до того, как зазвонил колокол. И очень вовремя, потому что едва он успел сесть, как в аудиторию вошёл Снэйп.

Гриффиндорцы сразу почувствовали неладное. Миссис Маршалл обычно появлялась в кабинете за пять-десять минут до колокола.

- Миссис Маршалл заболела, - мрачно произнёс профессор в ответ на затравленные взгляды.

«Так вот почему слизеринцев отправили в теплицы... А Снэйпа, значит, прислали на замену к нам. Ох, лучше бы я ещё урок повозился в земле...»

Однажды - очень давно и, к счастью, всего один раз - Снэйп замещал у них защиту от сил зла. Хорошо, что Рем так кстати вернулся и отменил бесчеловечно огромное сочинение, которое им задал тогда мастер зелий.

Все напряжённо следили за преподавателем, ожидая приговора, а Гарри мысленно благодарил всех известных богов за то, что они не дали ему опоздать на этот урок. А ведь он очень даже мог бы... Интересно, Драко не опоздал?

- ...насколько мне известно, миссис Маршалл читает вам лекции по своим собственным материалам, поэтому новую тему мы сегодня начинать не будем, - Снэйп обвёл притихший класс тяжёлым взглядом, - а ваши домашние задания она проверит сама, когда поправится.

«Что же мы будем сейчас делать?» - обеспокоенно подумал Гарри. Он наткнулся на взгляд Снэйпа и почувствовал, как к лицу приливает кровь.

- ...поэтому мы проведём проверочную работу по зельям. По всему пройденному материалу этого семестра.

Класс в полном онемении уставился на Снэйпа. Ужас, повисший в воздухе, можно было потрогать руками. ВОТ ЭТО ДА... Гарри попытался вспомнить хоть что-нибудь из того, что они прошли за эти три месяца. Получилось не очень. Да Снэйп с ума сошёл!!! Это же безумие! Неужели он не понимает... Нет, он очень даже хорошо понимает. Даже слишком. Наверняка слизеринцы потом животы от смеха надорвут, когда узнают об этом...

- Тридцать вопросов. Не так уж много, - Снэйп положил перед Лавандой пачку карточек с заданием. - Раздайте классу, мисс Браун.

Лаванда с видом жертвы, ведомой на заклание, прошла между рядами, положив перед каждым картонку с вопросами.

- Двадцать минут, - сказал Снэйп, когда она села на своё место. - Время пошло.

Класс схватился за перья, а профессор принялся прохаживаться между рядами.

«Я хоть на один вопрос смогу правильно ответить? - Гарри заглянул в карточку. - Веритасерум?! Разве мы его готовили? Нет... Мы писали конспект... Но я не помню, что туда входит. Ладно, пойдём от обратного. Что туда НЕ входит. Это можно попытаться вспомнить... Только хватит ли мне времени возиться так с каждым вопросом?»

И в эту секунду над ним навис Снэйп. Гарри почувствовал его дыхание на своей щеке. И с трудом подавил в себе желание обхватить учителя за шею и прижаться к нему. «Вот было бы дело... О чём я думаю?!!! Тест! Гарри, ТЕСТ! Сосредоточься. Немедленно!» Снэйп, словно почувствовав Гаррино состояние, чуть придвинулся и наклонился ниже.

- Так, Поттер. Осталось пятнадцать минут. И каковы успехи? Два вопроса. ДВА за пять минут. И на оба вы ответили неправильно. Впечатляет. Весьма.

Снэйп едва ощутимо коснулся его руки - кажется, задел полой мантии - и Гарри выронил перо из трясущихся пальцев.

- Поттер, вам не хорошо? - сладким голосом осведомился преподаватель, кладя руку ему на плечо.

- Нет, сэр... Я в порядке.

Гарри вздрогнул всем телом, когда холодные пальцы Снэйпа скользнули по его шее. «Пусть он отойдёт, пожалуйста... О Боже, пусть-он-отойдёт!»

- Вам нужно больше времени проводить на свежем воздухе, Поттер, - с дьявольским пониманием произнёс Снэйп, выпрямляясь. - Пожалуй, стоит поговорить с директором. Кажется, вам надо разрешить пользоваться метлой. Боюсь, что всего остального вам недостаточно.

Гарри поднял голову от своего листка и посмотрел Снэйпу в глаза. Лицо учителя не выражало ни-че-го. В то время как Гаррино тело начало вытворять какие-то совершенно невообразимые фокусы. «Господи, пусть он уйдёт, пожалуйста, пусть он уйдёт, или я не знаю, что случится. Боже, ну пожалуйста... Я ведь не такой плохой. Ну за что ты так со мной?»

- Вы уверены, что с вами всё в порядке?

Гарри смог только кивнуть.

- Ну что ж...

Рука учителя скользнула по его спине, и Снэйп отошёл от стола.

Как закончилось занятие, Гарри помнил смутно. Кажется, Снэйп разрешил им заниматься своими делами при условии, что класс будет вести себя тихо. Разумеется, совсем тихо не получилось (Парватти попросила у Гермионы промокашку, а Дин уронил на пол учебник), и к концу урока Гриффиндор лишился двадцати баллов. Конечно же, не без Гарриного участия.

Гарри попытался заняться сочинением по истории, но в итоге просто просидел над чистым свитком, не написав ни слова. Он даже головы ни разу не поднял, но зато замечания получал каждые пять минут. Помимо снятых баллов, замечания сопровождались каким-нибудь язвительным комментарием в Гаррин адрес, так что когда прозвонил колокол, Гарри чувствовал себя абсолютно выжатым, почти мёртвым - словно он не просидел целый час на удобном стуле, а провёл три часа на квиддичном поле. В голове билась единственная мысль: «Напьюсь! И гори всё ясным пламенем...» Желание выпить стало ещё сильнее, когда Снэйп, проходя мимо, случайно задел его полой своей мантии. Гарри вдохнул знакомый горьковатый запах его одеколона и почувствовал, как пол уплывает из-под ног.

- Гарри, ты чего? - испуганно спросил Дин, заметив, что у победителя Волдеморта побелели губы.

- Всё нормально. Мне и в самом деле надо больше гулять, - с трудом проговорил Гарри.

- Что с тобой, в конце концов, Поттер? О чём ты думаешь?

- Ни о чём.

- Не хочешь говорить - не надо. Мне не очень-то интересно. Но если тебе не до меня, я не собираюсь напрягаться. Вали к себе, а я лягу спать.

- Драко, спать?! В это время?

- У тебя такой вид, как будто ты на уроке. Если считаешь, что это возбуждает, то очень сильно заблуждаешься, Поттер, - Драко приподнялся на локте и заговорил другим, каким-то новым тоном: - Ты что сегодня, не в настроении?

Обычно такие вопросы всегда задавал Гарри. Драко никогда ничего подобного не спрашивал. Гриффиндорец удивлённо покачал головой.

- Со мной всё хорошо.

- А что тогда? Надоело этим заниматься?

- Ну что ты. Просто я... Знаешь... Я плохо спал сегодня.

«Враньё. Причина в том, что я хорошо спал. Даже слишком хорошо».

- Так что Снэйп?

Гарри вздрогнул и посмотрел на Малфоя.

- Ты сказал «Снэйп», - повторил Драко.

- А-а-а... Да... Знаешь, Снэйп может достать кого угодно. Я всё надеюсь, что он прекратит ко мне придираться без всякого повода, но... - Гарри развёл руками.

Драко молча смотрел на него, и что означало это странное молчание, гриффиндорец понять так и не смог.

- Ты ведь хорошо его знаешь, правда?

- Раньше думал, что знаю, - отозвался Малфой.

- Но в любом случае ты знаешь его лучше, чем я.

- Не уверен.

- Да чёрт возьми, Драко, он же твой крёстный! Почему ты так говоришь?

- Чужая душа - потёмки. Слышал такую поговорку?

Гарри сел на кровати.

- Почему он себя так ведёт? Ну что я делаю не так? Он когда-нибудь с тобой говорил об этом? Ты ведь даже не представляешь, как это надоело!

- Что это ты вдруг так обеспокоился, Поттер?

Гарри пожал плечами.

- Не знаю. Но я больше не могу. Честно. Просто... Не могу, и всё.

- Тебя что, этот тест так расстроил?

Гарри через силу улыбнулся

- Ты вряд ли меня поймёшь. Вас всегда это развлекало, насколько я помню. К тому же тебе ни разу так не доставалось. Особенно от Снэйпа.

- Да? - Малфой холодно посмотрел на него. - А откуда такая уверенность?

Гарри удивился этой реакции. Ведь Снэйп крёстный Драко, и к тому же декан его факультета... И ни для кого не секрет, что мастер зелий весьма расположен к белокурому слизеринцу...

- Поттер, ты, наверное, думаешь, что вся моя жизнь - пикник, да?

- Нет... Я не... - Гарри запнулся и растерянно замолчал.

Откровенно говоря, он вообще никогда не задумывался над этим. Когда-то давно, в младших классах, гриффиндорец в тайне по-детски завидовал ему. Завидовал тому, что Драко из дома постоянно что-то присылали, что на зельях он мог вести себя как угодно... Потом завидовал тому, что у Малфоя есть отец, который может позволить себе экипировать целую квиддичную команду. Но в целом Гарри никогда не задумывался над тем, КАК и ЧЕМ живёт Драко Малфой. А наверное, стоило. Если бы он хотя бы постарался понять, возможно не было бы всех этих лет идиотской вражды.

Внезапно Гарри вспомнил тонкую бледную руку Малфоя, которую не принял шесть лет назад в Хогвартс-экспрессе. А ведь Драко хотел с ним дружить... Ну... Даже если не дружить... Не совсем подходящее слово. Скажем, хотел общаться. Наверняка, не многим волшебникам Драко Малфой протягивал руку... И как могла бы сложиться его жизнь, если бы в ту секунду он выбрал Драко, а не Рона? Для начала он попал бы в Слизерин. А потом... Потом возродился бы Волдеморт... И мир сейчас был бы совсем другим. И всё было бы другое. И, возможно, тогда бы Волдеморт не погиб от его руки, как было предсказано. «И Снэйп был бы сейчас моим деканом...» Но как сказал Рем - судьбу нельзя изменить. Она где-то написана, и с этим уже ничего не поделаешь.

И Драко прав, давно пора привыкнуть. И перестать обращать внимание. В самом деле, что такого случилось? Подумаешь, Снэйп опять сказал ему гадость. Ладно, это была не просто гадость. Это был поток издевательств, которые мастер зелий вполне мог бы публиковать в сборниках, как стихи. «С каждым днём всё хуже и хуже, Поттер... Впрочем, не сомневаюсь, что в кое в чём вы проявляете себя даже лучше, чем когда-то в квиддиче!» Гарри до сих пор не мог понять, почему его всё это так мучает. Снэйп снял с Гриффиндора двадцать баллов. Ерунда, казалось бы. Да и Бог с ними, с баллами. И с тестом тоже. Но Гарри не давало покоя обещание Снэйпа насчёт притупляющего зелья. «Ещё пара таких осмотров, и меня уже ничто не спасёт...»

- Поттер, ты собираешься и дальше так сидеть, или мы всё-таки чем-нибудь займёмся?

Гарри вздрогнул и поднял на него глаза.

- Прости... Я задумался...

- Думать отправляйся к себе, я уже сказал, - блондин поднялся было с кровати, но Гарри удержал его.

- Драко.

- Что?

- Я хочу, что бы ты это сделал.

Малфой замер.

- Ты о чём? - тихо спросил он.

- Ты знаешь.

- О... Да. Ну, конечно, Поттер. Извини, что переспрашиваю. Это... Просто немного неожиданно.

Лёд, который обычно сковывал красивое лицо блондина, внезапно исчез. Словно его никогда не было. И Гарри вдруг осознал, что перед ним сидит его ровесник. Такой же мальчишка, как он сам.

- Ты знаешь, что это очень больно?

- Догадываюсь.

- Нет, ты меня не понял. Это на самом деле больно. И... Я... Мы с тобой, конечно... Но ты уверен, что согласен терпеть эту боль ради меня? Ты уверен, что не хочешь подождать кого-то, кого ты по-настоящему... - Малфой запнулся, но Гарри понял, что тот хотел сказать.

- Я не хочу никого ждать. Я хочу, чтобы это был ты.

Драко посмотрел ему в глаза.

- Ты в этом абсолютно уверен?

Гарри кивнул.

Малфой смерил его взглядом и решительно поднялся.

- Тогда давай выпьем.

Гриффиндорец покосился на две пустых винных бутылки, стоящих рядом с кроватью. Ещё? Не много ли будет…

- А надо?

- Не знаю как тебе, а мне - да, - Драко залез в ящик письменного стола и извлёк оттуда серебряную фляжку.

Гарри невольно вспомнил о том дурацком интервью, которое близнецы Уизли включили на радио. «Я был пьян и плохо помню». Похоже, что всё окажется именно так... Да какая разница. Главное, чтобы всё это наконец-то осталось позади.

Драко протянул ему фляжку, и Гарри сделал глоток. «Огневиски». Обжигающая жидкость опалила горло и разлилась по венам живым пламенем. Гарри подождал, пока жжение в желудке утихнет, и отпил ещё немного.

- Ладно, Поттер, всё пройдёт нормально, - голос слизеринца прозвучал довольно уверенно, но вид у Малфоя был такой, словно это ему предстояло лишиться невинности столь интересным способом. - Ещё не передумал? - спросил он чуть ли не с надеждой.

Гарри улыбнулся и покачал головой. Нет, он не передумает. Ни за что не передумает! Пусть это уже случится по-настоящему. Не во сне. Не со Снэйпом. И он забудет о своём кошмаре. И о том, как тошно было слышать это «Мистер Поттер, неужели спасать мир легче, чем написать тест? Вот уж воистину, чтобы стать героем, достаточно иметь всего одну извилину...» И пусть потом это чёртово притупляющее зелье... Хоть по три раза в день... «Будет поздно», - мелькнула в голове мстительная мысль.

- Я хочу тебя.

- Мерлин, Поттер, кто бы мог подумать, что ты когда-нибудь скажешь мне такое...

Они обнялись и какое-то время просто лежали, тесно прижимаясь друг к другу. Голова немного кружилась. Наверное, не стоило пить огневиски. Или... Какая разница. Теперь уже поздно. В крови вовсю гулял огонь. И с каждой секундой, проведённой в объятьях Драко, Гарри всё больше понимал, что долго так не пролежит.

А потом Малфой начал гладить его. Везде. Мягко. Медленно. Осторожно. Постепенно сводя Гарри с ума. Руки и губы слизеринца касались тела едва ощутимо, поэтому когда Драко внезапно прикусил его сосок и лизнул зажатую между зубов плоть, Гарри от неожиданности приглушённо вскрикнул.

- Что? Не нравится?

- Нравится... - с трудом выдохнул гриффиндорец и прижал голову Малфоя к своей груди.

По телу то и дело прокатывались волны жгучего, почти болезненного возбуждения. Малфой продолжал гладить его, сознательно избегая прикосновений к Гарриному члену. Тот момент, когда эти поглаживания действовали на Гарри расслабляюще, давно миновал, и теперь гриффиндорец почти захлёбывался стонами. Руки блондина касались его пылающего тела в самых неожиданных местах, но ни разу ниже пояса. И когда пальцы Драко наконец дотронулись до его пениса, Гарри понял, что готов абсолютно на все.

До сих пор они всегда действовали торопливо, стремясь как можно быстрее достичь пика. Но сегодня всё было по-другому. Мучительно долго. И почти больно.

- Драко... О... Пожалуйста, Драко. Я больше не могу...

Малфой склонился над ним.

- Гарри.

Он поднял на него потемневшие глаза.

- Давай ты сейчас... Повернись. Да. Вот так.

Гарри встал на колени. Он смутно понимал, что делает. С рассудком творилось что-то невероятное. Единственное, к чему стремилось всё его существо - прекратить пытку, на которую он сам себя обрёк. Избавиться, наконец, от невыносимого возбуждения. А потом... Потом - всё равно. Только бы уже...

Но сначала внутри него оказались только пальцы. Снова пальцы... По ноге вниз тонкой струйкой потекла смазка. Зачем же столько?... Малфой коснулся его там, глубоко внутри, и из груди гриффиндорца вырвался громкий стон.

- Я же сейчас... Боже... Чего ты ждёшь?

Блондин мягко взял его за бёдра, и Гарри почувствовал, как член Малфоя упёрся в него сзади. Прижался. И...

Он не смог удержаться и вскрикнул. Наверное, очень громко. Хотя, кажется, не от боли... Но Драко тут же отпустил его.

- Послушай... Так ничего не получится.

- Что... Что мне сделать? - придушенно выдохнул Гарри, обернувшись.

- Дыши. И расслабься. Пожалуйста.

- Да... Прости, - как во сне пробормотал гриффиндорец, делая глубокий вдох. Но сил выдохнуть у него не хватило.

«Боже... Господи... И это... Вот так? О...»

- Ты же меня не пускаешь, - прошептал Малфой, наклоняясь к нему. - Расслабься. Ну хоть немного.

- Я не могу. Пусть будет больно. Драко. Сделай это, - Гарри показалось, что он сейчас спятит. - Пожалуйста!

Скользкие пальцы Малфоя обхватили Гаррин возбуждённый пенис, слегка сжали его и скользнули вверх-вниз. Гарри снова почувствовал внутри себя член Драко, и, стиснув зубы, подался ему навстречу. Ощущение было настолько непривычным, что Гарри поначалу даже не понял, больно ему или нет. Нет, наверное, это всё-таки не... Просто очень... О Боже. Это было слишком хорошо.

Теперь гриффиндорец отзывался стоном на каждое движение внутри себя, но стонал он вовсе не от боли. Оргазм был уже совсем близок, но за мгновение до того, как на Гарри рухнула вселенная, он почему-то представил в себе совсем другого человека. Это дикое безумное видение врезалось в него как бритва, отсекая душу от истерзанного тела. Позвоночник превратился в раскалённый стержень, под веками вспыхнула ослепительная молния, и Гарри с криком упал на смятые простыни.

Что было потом, он не очень помнил. Может быть, ничего. Но как только Гарри начал приходить в себя, лежащий на нём Драко прошептал:

- Ну, и кто это был?

Гарри попытался сообразить, что это значит. Не вышло.

- Я не понимаю... - с трудом ворочая языком, проговорил гриффиндорец.

- Кого ты увидел, когда кончал?

Гарри почувствовал, как приливает к лицу кровь. Боже, и после всего, что было, он заливается краской, как первоклассница! «Нет, я уже определённо больше не девственник. Вне всякого сомнения. Но, кажется, я всё равно безнадёжен», - сонно мелькнуло в затуманенном мозгу.

- Кого я... Что?

- Я слышал, ты что-то прошептал. Имя. И это было не моё имя, Поттер, - Драко поцеловал его в плечо. - Ладно, мне совершенно не интересно, кого ты себе представил... Но очень надеюсь, что это была не Грэнжер.

Гарри от подобного заявления на миг лишился речи.

- Ты специально это говоришь?

- Нет. Правда, нет.

Драко уткнулся лбом ему в затылок.

- Гарри.

- Ммм?

- Очень больно было?

- Да не то чтобы... Хорошо, что ты не тянул с этим. Я в какой-то момент думал, что умру.

- Я тоже.

- А ты-то чего?

- Шутишь, Поттер? Думаешь, каждый день приходится трахать самого страшного мага современности?

- Драко... Боже. Ну что ты такое говоришь...

Гарри сделал над собой нечеловеческое усилие и попытался повернуться лицом к блондину. Малфой сполз с него и помог гриффиндорцу лечь на спину.

- Как ты?

- Странно как-то. И внутри немного...

- Это ничего. Пройдёт. Привыкнешь.

- А... Ну тогда... Всё нормально.

Гарри пытался держать глаза открытыми, но ничего не мог с собой сделать - его неумолимо клонило в сон. Тело и разум требовали отдыха. Но...

- Сколько времени?

Слизеринец приподнялся на локте и посмотрел на часы.

- Половина двенадцатого.

Они почти одновременно выругались и обессиленно рассмеялись.

- Мне нужно идти...

- Я тебя провожу.

- Спасибо.

Малфой встал и помог подняться гриффиндорцу.

- Знаешь что... Сначала тебе надо бы в ванную.

- Ага. Не лишнее, - согласился Гарри, держась за блондина. Тело было липким от пота и спермы и скользким от смазки. - Только на ванну меня, наверное, не хватит.

Драко потянул его за собой.

- Но в таком виде ты тоже не можешь.

Гарри послушно последовал за блондином. Какая слабость... Как после сан-жуна.

- Поттер, подержись за что-нибудь, ладно?

Гарри послушно взялся за край раковины. Драко в это время намочил полотенце и начал осторожно вытирать гриффиндорца. В этом было что-то до боли интимное. Странное. Абсолютно естественное и в то же время очень неприличное. Мокрое полотенце скользнуло ему между ног, и Гарри схватил Малфоя за руку.

- Я сам!

Драко с удивлением уставился на него.

- Поттер! Мерлин великий! Я только что тебя оттрахал, а ты до сих пор меня стесняешься? Как это мило, чёрт возьми...

Гарри залился румянцем.

- Я вовсе не стесняюсь! Но ты ведь не должен этого делать... И...

- Гарри, расслабься, - прошептал блондин ему на ухо и осторожно провёл мокрой тканью сзади. - И стой спокойно.

Гриффиндорец хотел воспротивиться, но потом подумал, что это глупо. Он сдался и позволил Драко привести себя в порядок. Потом они допили содержимое фляжки Малфоя, и блондин проводил Гарри в его комнату, что было очень кстати - сам гриффиндорец далеко бы не ушёл.

Получив на прощание очень нежный поцелуй, Гарри с трудом закрыл за собой портал и, посмотрев на часы, обнаружил, что пришёл как раз вовремя - было без десяти минут полночь.

«Чёрт бы побрал этого Снэйпа. После двенадцати, видите ли, все обязаны находиться в своих постелях! Блин. Не всё ли равно, в чьих постелях... Господи, я сейчас умру. К дьяволу всё».

Побросав в беспорядке одежду, Гарри рухнул на кровать и закрыл глаза. «Вот, я в своей постели. И никого не касается, в каком виде я на ней лежу. И что делал до этого...»

Кровать плавно покачивалась, а он не мог даже шевельнуться. Надо бы укрыться. Но руки не слушались. И тело было как чужое. Драко. Ох, Драко... Гриффиндорец уловил движение, и через мгновение тёмная фигура закрыла свет ночника. Прикосновение к шее. Сдался ему этот пульс!

- Поттер.

Гарри не смог открыть глаза. Точнее, не захотел. Можно было бы попытаться. Но он не стал. Снэйп сел с ним рядом и какое-то время сидел неподвижно. Гарри почти чувствовал саркастический взгляд, и очень надеялся на то, что его губы не разъезжаются в улыбке. Картина, должно быть, ещё та: он лежит голый, поперёк постели. А рядом профессор Снэйп... От этой мысли тело внезапно затрепетало, оживая, а лицу стало жарко. «Чёрт возьми, зачем мы допили огневиски... У меня совсем мозги поехали... О чём я снова думаю? Гарри Поттер, в последнее время ты думаешь только об одном».

- Я знаю, что вы не спите.

«Ну и знай. А что, интересно, будет, если я сейчас...»

- Поттер.

«А в самом деле, интересно...»

Холодные пальцы снова прижались к его шее, считая пульс. И Гарри не выдержал. Он повернул голову, и ладонь Снэйпа оказалась зажата между его щекой и плечом.

- Вы снова безобразно пьяны.

«Можно подумать, что ты каждый день видишь меня в таком состоянии!»

- Да... Я пьян. Вы пра-а-авы... - Гарри открыл глаза. - Но я в своей кровати. Как вы и велели.

- Весьма признателен. Но если вы думаете, Поттер, что я буду поощрять ваши вакханалии, то...

- И сколько очков вы снимете за это с Гриффиндора? - чуть слышно спросил Гарри, чувствуя, что на губах заиграла улыбка, справиться с которой нет никакой возможности.

- Мы это обсудим завтра, когда вы протрезвеете, Поттер. Сейчас разговаривать с вами бессмысленно.

Наверное, Гаррин мозг просто не выдержал всего, с чем ему пришлось столкнуться сегодня. Безумный сон, воспоминания о котором преследовали его целый день, алкоголь, и то, что сделал с ним Драко - всё это, видимо, отразилось на Гаррином разуме. Потому что когда Снэйп склонился над ним, укрывая пьяного гриффиндорца одеялом, Гарри обхватил учителя за шею и потянул его к себе.

Какую-то бесконечную секунду их губы едва ощутимо касались друг друга, но даже от этого лёгкого скользящего прикосновения по телу гриффиндорца пробежала дрожь. А потом Снэйп расцепил Гаррины руки и резко поднялся.

- Довольно, Поттер. Это переходит все границы. Мы завтра с вами поговорим. Когда вы будете в должном состоянии.

И Гарри снова остался один.

Глава 11

Пробуждение было отнюдь не таким мучительным, как ожидал гриффиндорец. Только странно было, что он слышал голос Драко. «Я ведь, кажется, в своей комнате... Откуда?»

- Поттер, открывай глаза. Уже давно утро.

- Драко?

- Вставай. Сегодня ты будешь завтракать со мной.

Гарри нащупал очки и надел их. Нет, это его комната. Но как же тогда...

- Драко, что ты тут... Как ты сюда попал?

Малфой едва заметно скривился.

- Попросил Люпина, и он открыл мне дверь.

- Люпина? - Гарри попытался сесть и ахнул - в пояснице что-то громко хрустнуло. - Блин...

- Осторожнее, Поттер, побереги спинку, - Драко помог ему подняться. - Ну, как ты?

- Нормально. Кажется, - Гарри почувствовал некоторое смущение от тона, которым говорил с ним слизеринец. Кто бы мог подумать, что Малфой проявит такую заботу... Надо же.

- Ничего... - Драко коснулся губами его щеки. - Это пройдёт. Одевайся. И пойдём завтракать.

- Да... - Гарри, несколько обескураженный происходящим, покорно пошёл в ванную.

«С ума сойти. Драко Малфой ради меня снизошёл до Рема? Боже мой. Поверить не могу».

- Поттер, не возись там долго.

Гарри слабо улыбнулся своему заморенному отражению. «Ну вот. Вот и всё. И пути назад нет. Гарри Поттер. Любовник Драко Малфоя. Наверное, это тоже было где-нибудь написано... И изменению не подлежит».

Они направились к лестнице, ведущей наверх, но на полпути гриффиндорец вспомнил, что забыл зайти к Снэйпу за лекарством. «Чёрт возьми. Надо. Иначе он меня со света сживёт...»

- Подожди меня, я быстро.

- Ну давай, - недовольноотозвался слизеринец, доставая сигарету.

К огромному Гарриному удивлению кабинет Снэйпа оказался заперт. Гарри в недоумении потоптался у закрытой двери и вернулся к Малфою.

- Его нет, - растерянно сказал гриффиндорец.

- Поттер, тебя это сильно расстраивает? Куда он денется. У нас сегодня есть его урок. Ещё увидишь.

- Драко, ты так говоришь, словно мне это в радость! Знаешь, какую дрянь я пью каждое утро? И вообще он обещал дать мне притупляющее зелье!

Малфой пожал плечами.

- Ничего страшного, у меня есть противоядие, так что расслабься. Идём.

Гарри молча пошёл за ним. Большой зал был почти полон, и на них не обратили внимания - все были заняты завтраком. Гарри посмотрел на учительский стол. Кресло Дамблдора пустовало. А ещё отсутствовала миссис Маршалл.

Наверное, она до сих пор была больна. Профессор Снэйп не поднимал глаз от тарелки. Хотя не факт, что он не заметил их появления.

Драко остановился и вопросительно посмотрел на гриффиндорца. Гарри сразу всё понял. И ему безумно хотелось сказать, что он совсем не обязан, и почему бы Малфою самому не... «А что такого? Почему, собственно? Что странного в том, чтобы сидеть за одним столом?» Гарри молча последовал за блондином и устроился с ним рядом. Ему в спину сейчас же упёрлись сотни взглядов. И, кажется, в зале стало как-то тише. На какое-то мгновение слизеринцы перестали жевать. Гарри скосил глаза на учительский стол, но Снэйпа не увидел. Видимо, мастер зелий уже ушёл.

- Минутку внимания, пожалуйста!

Все повернулись к профессору МакГонагалл и наконец-то перестали глазеть на Гарри, сидевшего за слизеринским столом.

- В связи с болезнью преподавательницы произошли некоторые изменения в расписании. Хаффлпафф и Рейвенкло, третий класс. Первый урок - история магии. Гриффиндор и Слизерин, седьмой класс: занятия по зельям будут проводиться перед обедом. После обеда - расписание по вторнику. Будьте внимательны. Хаффлпафф, первый класс...

- Ну вот, Поттер, а ты расстраивался. Даже обеда ждать не надо, - негромко сказал Малфой.

- Да, - рассеянно отозвался Гарри. - Не надо...

Он кое-как заставил себя проглотить несколько ложек овсянки и бутерброд. Да, надо признать, после лекарства, которое ему давал Снэйп, организм принимал пищу более охотно. Надо будет всё-таки сходить за этим пойлом... Через некоторое время на них перестали пялиться - в конце концов, что необычного в том, что две паршивые овцы нашли общий язык?

И вообще сегодня всё было другим. Гарри чувствовал себя странно и никак не мог понять - хорошо это или плохо. Наверное, всё-таки хорошо. А почему нет? Мало вероятно, что окружающий мир готов понять причину его приподнятого настроения. Но никого не касается, почему он теперь не смотрит на Малфоя как на пустое место, и почему блондин в свою очередь отвечает на его слабую улыбку каким-то совсем новым взглядом.

После завтрака Гарри и Драко вместе отправились в подземелья. Теперь уже не нужно было делать вид, что они игнорируют друг друга. Не надо было даже разговаривать. Достаточно было просто идти рядом. И пусть все думают, что хотят.

На лестнице они наткнулись на Рона, который, сидя на ступеньках, торопливо списывал у Гермионы домашнее задание по зельям.

- Нужно было доделать вчера, я тебе говорила! Но ты никогда меня не слушаешь, - сердитым шёпотом выговаривала ему девушка.

- Да кто же знал, что сегодня опять будут замены! Я думал, что успею доделать на большой перемене, - так же сердито прошептал Уизли. - И где вообще справедливость - зелья у нас после обеда, и это их должны были заменить... Вчера зелья, сегодня опять...

- Пока миссис Маршалл не вернётся к работе, у нас постоянно будут замены. Ты должен быть готов к любым неожиданностям. Но так или иначе, домашнее задание надо делать вовремя! Я хочу, чтобы ты хорошо сдал экзамены, Рон.

- Ладно-ладно, сдам... - Уизли закрыл чернильницу и помахал свитком, чтобы чернила поскорее высохли. - Спасибо, что дала списать.

- Пожалуйста. Но не думай, что я буду делать это постоянно. Привет, - сказала Гермиона, заметив Гарри и Малфоя.

Гарри понял, что она здоровается с ним, но так как к приветствию тактично не было прибавлено имя, прозвучало оно очень дружелюбно. «Умница Гермиона. Наверняка, уже всё поняла. Рон - вряд ли. А вот она...»

- Привет, - Гарри улыбнулся им и внезапно поймал себя на том, как легко ему далась эта улыбка. Наверное, просто всё прошло. И стало без разницы. И поэтому он может снова улыбаться. Почти так же безмятежно, как прежде. И может снова любить их. Ничуть не меньше, чем раньше. Как любят приятные воспоминания. Правда, теперь он совсем не знает, о чём с ними разговаривать.

- Как ты себя чувствуешь? - вежливо спросила Гермиона.

- Лучше, спасибо.

«А что такого в том, если она уже всё поняла? Это же не преступление».

- Гарри, я... Э-э-э... Ты... - Рон явно хотел что-то сказать, но его смущало присутствие Драко. - Моя мама... Ну...

Малфой перебил его с холодной улыбкой:

- Я пойду. Чтобы вас не смущать, - добавил он насмешливо и направился к классу.

- Так что ты хотел сказать? - Гарри вопросительно посмотрел на Рона.

- Мама прислала кое-что... Просила, чтобы я передал, - Рон мучительно покраснел. - Понимаешь, она не стала сразу тебе, потому что... Ну, посылку могли проверить, и...

- Рон, прекрати объяснять. Гарри прекрасно всё понимает, - резко перебила Гермиона. - Идёмте в класс. Мы можем опоздать.

- Да. Вот, возьми, - торопливо проговорил Уизли.

- Спасибо, Рон.

Гарри взял свёрток. Шарф. Тёмно-зелёный. С его инициалами. Милая миссис Уизли...

И все они, в общем-то, очень милые... И почему бы им просто не общаться время от времени - вот так, словно ничего не случилось. Просто лёгкие приятельские, ни к чему не обязывающие отношения. И всё. Господи, как же всё просто...

«Мне ещё ко многому надо привыкнуть, но я уверен, что смогу полюбить всё это... И себя тоже. Такого, каким я стал».

Но когда в кабинет вошёл Снэйп, умиротворение как рукой сняло. Профессор одарил Гарри таким взглядом, что сердце у него заколотилось в пять раз сильнее. Будто он бегом поднимался вверх по лестнице. «Так ЭТО мне не приснилось?! И я на самом деле его поцеловал?! Кажется, да... И не как тогда. Не в щёку. А в губы... В ГУБЫ!!! О Боже! Бо...»

- Что с тобой? - обеспокоенно спросил Малфой.

- Н-ничего, - пробормотал Гарри, прижимая ладонь к губам. «Бога ради, зачем я это сделал?!»

- Малфой, Поттер, урок уже начался, продолжите обсуждение своих личных проблем на перемене, - тихо проговорил Снэйп, но голос у него при этом был такой, что одна половина учеников непроизвольно втянула головы в плечи, а вторая половина пригнулась к партам, пытаясь спрятаться за спины впереди сидящих.

Снэйп остановился у доски и обвёл взглядом класс.

- Тема сегодняшнего занятия, - чуть слышно начал преподаватель, - зелье тайного желания. Человек, выпивший это зелье, сможет увидеть во сне своё самое сокровенное желание. Зелье тайного желания - его второе название эликсир Гардинера - производит на человека тот же эффект, что и зеркало Еиналеж. Это зелье считается сильным наркотиком, и его приготовление официально запрещено. К тому же рецепт его довольно сложен, если ошибиться в дозировке макового сока, то можно... не проснуться. И я бы запретил готовить его в школе, но коль скоро это зелье входит в учебную программу, я постараюсь проследить за тем количеством маковой эссенции, которое вы будет лить в свои несчастные котлы.

В этот момент Гермиона подняла руку.

- Простите, профессор... Можно вопрос?

- Да, мисс Грэнжер, - Снэйп повернулся к ней, и Гарри отметил, что лицо у преподавателя вдруг стало каким-то... Словно он знал, о чём его сейчас спросят.

- Сэр, в Большом справочнике зелий написано, что полное имя профессора Гардинера - Огюстен Юлиус Снэйп Гардинер.

Все вопросительно посмотрели сначала на Гермиону, потом на Снэйпа. После непродолжительного молчания мастер зелий обвёл класс странным взглядом.

- Вас, без сомнения, интересует, состою ли я в родстве с профессором Гардинером? Да. Профессор Гардинер - мой отец. Но это не имеет отношения к теме нашего занятия. Поэтому с вашего позволения я продолжу урок, - Снэйп взял со стола пачку свитков, и у Гарри перехватило дыхание - это были их вчерашние тесты. - Прежде чем вы приступите, хотелось бы сказать несколько слов по поводу ваших работ. Как я и предполагал, результаты не утешительны. Особенно меня огорчила работа...

Невилл приглушённо ахнул. Гарри судорожно схватился за скамью, и Драко осторожно коснулся под партой его колена.

- ...мисс Грэнжер, - холодно закончил Снэйп.

Оба класса открыли рты. Гермиона молча опустила глаза.

- Для старосты факультета и лучшей ученицы школы у вас удручающе низкий результат. Не самый худший, но удручающе низкий, - Снэйп смерил девушку ледяным взглядом. - Из тридцати вопросов вы ответили правильно только на двадцать семь. Для сравнения могу сказать, что мистер Лонгботтом ответил на двадцать.

Невилл снова придушенно ахнул. Вчера во время ужина он довёл всех до белого каления своими опасениями по поводу результата тестирования. А получилось, что сдал его очень даже неплохо, и переписывать ему не придётся.

«А я как написал? Что же он тянет?»

Но его фамилия прозвучала самой последней. Оказалось, что Гарри ответил на двадцать два вопроса. Результаты, конечно, были не блестящими, но никому из гриффиндорцев пересдача не грозила.

«Надо же, без подготовки... И всё равно это не честно - мы даже морально не были готовы к тесту по зельям. И вообще у нас была всего лишь замена, он не имел права... Ага. Пойди и докажи это кому-нибудь... Особенно после того, что натворил вчера ночью...»

- Без сомнения, мисс Грэнжер, двадцать семь из тридцати - это очень мало для ученицы, которую называют лучшей. И если я доведу это до сведения директора, то... - Снэйп сделал паузу. - Но я пойду вам навстречу. Было бы обидно лишиться всех своих званий в выпускном классе, не так ли?

Гарри слушал, затаив дыхание. Он с ужасом ждал, чем всё это кончится, и никак не мог понять, что за игру затеял Снэйп.

- Я взял на себя смелость предположить, что это досадное недоразумение случилось исключительно по одной причине: вам не дали как следует сосредоточиться. Так что будет вполне разумно, если вы расстанетесь со своим... ммм... партнёром, мисс Грэнжер. Хотя бы на моих занятиях. Вашей парой станет...

У Гарри кровь застыла в жилах.

- Мистер Малфой. А мистер Уизли, я надеюсь, окажет мне услугу и займёт место партнёра мистера Поттера. После приготовления эликсира я дам ещё один тест, и мы проверим, не ошибся ли я в своих предположениях. Поменяйтесь местами.

Позеленевший Рон с трясущимися руками собрал свои пожитки и двинулся к Гарриному месту. А Драко, сохраняя каменное выражение лица, направился к Гермионе.

Гарри наблюдал за происходящим и изо всех сил пытался понять, для чего устроен весь этот спектакль. Если в наказание за то, что он спьяну натворил вчера, то странное это было наказание. Снэйп прекрасно знал, что Гарри работал в паре с Роном шесть лет, и каковы бы ни были их успехи в зельеделии, они очень хорошо сработались. И наказывать подобным образом... Сто-о-оп! Гермиона Грэнжер и Драко Малфой. Для Драко нет ничего неприятнее, чем оказаться в паре с магглорождённым магом. Получается, что... Гарри замер. Об этом было страшно думать. Бред. Да. Глупость. Без сомнения. НО. В памяти всплыли обрывки недавно услышанного разговора: «Он ещё недостаточно окреп. Я ничего тебе не запрещаю, но будь любезен, поумерь свои восторги. - Слушай, у тебя такой вид, как будто ты ревну... - Мистер Малфой, закройте рот».

Гарри поднял голову и неожиданно встретился глазами со Снэйпом. «Он знает, о чём я думаю... Он всё понял... Чёрт его возьми...» К щекам немедленно прилила кровь. «Знал бы он ещё, о чём я думал в самый интимный момент своей жизни... О, я уверен, что он знает... Ведь знаешь же? Знаешь. Ты всё знаешь. Но это... Такого ведь просто не может быть!!! Да. Не может. Расскажи это кому-нибудь другому, Поттер».

- Гарри, ты чего такой красный? - прошептал Рон. - Что с тобой?

- Всё нормально, - севшим голосом ответил Гарри.

Конечно, назвать нормальным хоть что-нибудь из случившегося можно было лишь с очень большой натяжкой. А ещё труднее было сосредоточиться на приготовлении основы для эликсира. Но урок прошёл на удивление спокойно. Гриффиндор потерял всего пять баллов - потому что к концу занятия Невилл ухитрился перепутать порядок закладки компонентов, и подземелье наполнил преотличнейший лондонский туман. Чтобы очистить класс, Снэйпу пришлось применить магию, из-за чего Гарри был выставлен в коридор. Гриффиндорец послушно вышел и стал терпеливо дожидаться, когда из-под двери перестанет выползать нечто, сильно пахнущее сырой землёй и тиной. Вернувшись в класс, Гарри обнаружил, что Снэйп уже прохаживается по подземелью со свитком и записывает тех, кто правильно приготовил основу для эликсира. Рон выглядел так, словно пять минут назад стоял с петлёй на шее, но в последний момент получил сообщение о том, что казнь переносится на более поздний срок. «Похоже, с первой частью работы мы справились», - подумал Гарри без особого энтузиазма.

Снэйп тем временем назначил дополнительные занятия для тех, кто не справился с заданием.

- Завтра вечером необходимо добавить в зелье толчёный рог единорога и корень розмарина. Не забудьте об этом. В противном случае будете готовить зелье заново. Урок окончен, - объявил Снэйп и торопливо покинул класс. Гарри был почти уверен, что профессор отправился навестить миссис Маршалл.

«Даже ничего не сказал насчёт лекарства...»

- Кто пойдёт? - спросил Рон, глядя в пол. - Может, жребий бросим?

- Зачем? Я схожу, - рассеянно отозвался Гарри.

- Может быть, вместе?.. - осторожно спросил Рон.

- Да ладно, что ты, в самом деле. Чего тебе тащиться из башни. И... Передай своей маме спасибо. Я не буду ничего ей писать. Сам понимаешь, - Гарри улыбнулся ему, и на лице Рона зажглась неуверенная ответная улыбка.

- Рон, Гарри, не забудьте, у нас сейчас амулеты и камни. На обед сразу пойдём или сначала отнесём книжки? - у подошедшей к ним Гермионы щёки горели как зарево.

Впрочем, у прошествовавшего мимо них Драко румянец был ненамного бледнее.

- Вы идите, я попозже, - сказал Гарри и на всякий случай поинтересовался: - Гермиона, всё нормально?

- Более чем, - ответила девушка и с наигранной беспечностью спросила: - А что такое? Почему ты спрашиваешь?

- Да так...

- Опять сядешь с ним? - тихо спросил Рон, глядя на свои кроссовки.

- А почему нет? Он единственный, кто может нормально есть, когда я рядом. Кроме вас, конечно. И я вам очень за это благодарен.

Рон кивнул, не поднимая глаз, а Гермиона покраснела ещё сильнее.

- Ладно, - сказала она неожиданно высоким голосом. - Мы тогда пойдём. Не забудь, Гарри, следующим уроком у нас амулеты и камни. Не перепутай с расписанием Слизерина.

- Постараюсь, - отозвался Гарри.

Они обменялись взглядами, и у гриффиндорца не осталось никаких сомнений: Гермиона всё поняла. Ну что ж. Может быть, оно и к лучшему.

Гарри собрал тетради, вышел в коридор и столкнулся с Ремом.

- Ой! Привет.

- Здравствуй, - Люпин внимательно посмотрел на него. - Как ты?

Ясное дело, что вопрос задан не просто так. Да-а-а, чего уже тут неясного... Когда Драко сам... Если и дальше так пойдёт, то через неделю об их с Малфоем отношениях будет знать весь колдовской мир.

- Я в полном порядке, Рем, - бодро ответил Гарри. - А ты?

- Спасибо, неплохо, - с улыбкой сказал Люпин. - Что случилось у вас на зельях? Я только что столкнулся с Драко. На нём лица нет.

- А-а, да всё нормально. Просто Снэйп решил поменять пары.

- Вот как? И кто же достался Драко? Невилл?

- Гермиона.

Бледные губы Рема дрогнули.

- О твоей паре не спрашиваю.

- И зря. Мы неплохо справились.

- И что же вы готовили?

- Эликсир Гардинера.

Люпин понимающе кивнул.

- О, это очень занимательная вещь. Я никогда особенно не любил алхимию, но в седьмом классе на самом деле были интересные практические занятия. Вы ещё будете готовить Оборотное зелье. И, если Северус не убедил Учёный совет изменить программу, то и Приворотное зелье тоже.

- Надо же. В самом деле, интересно, - удивлённо проговорил Гарри.

- Ты уже знаешь, что тебе приснится?

- Понятия не имею.

- Но у тебя же есть какое-то желание.

Гарри задумался.

Желание... Сначала он мечтал найти друзей. Эта мечта сбылась. Потом случай помог ему увидеть родителей. После он мечтал о том, чтобы завоевать Кубок школы для Гриффиндора. Потом желание стать капитаном команды, когда Вуд закончил Хогвартс... Выиграть Тримудрый турнир... Завоевать сердце Гермионы... Что там ещё? Ну, конечно же, самое главное - уничтожить Волдеморта. Выходит, Гарри получил всё, о чём мечтал. Только вот что из этого вышло...

- А что тебе приснилось? - спросил он.

- Ничего интересного. Я увидел полную луну. И себя самого. В человеческом обличии.

- О... - Гарри мысленно обругал себя последними словами. - Извини.

- За что? - удивлённо спросил Люпин. - Ничего, вот выпьешь зелье и посмотришь на своё желание. Иногда это бывает довольно неожиданно. Некоторые подчас видят то, о чём никогда и не задумывались. Подсознание - совершенно невероятная вещь... Хочешь, пообедаем у меня?

Гарри собрался было ответить утвердительно и вдруг увидел Малфоя, идущего по коридору.

- Нет... Спасибо. Мы...

Рем понимающе кивнул и пошёл в свою комнату.

Уговорить Драко прогуляться после уроков оказалось довольно сложным делом. Малфой под разнообразными предлогами отказывался выходить на улицу. Сначала ему надо было делать домашнее задание, потом ответить на письма, потом разобраться с какими-то счетами. Но Гарри упрямо сидел в углу его комнаты с книгой в руках и терпеливо ждал, пока слизеринец закончит копаться в своих бумагах. За это время Снэйп заходил за ним уже трижды, и гриффиндорцу пришлось поклясться, что он обязательно пойдёт сегодня гулять. Только позже. С Драко. Хотя Малфой не выказывал ни малейшего желания идти на улицу.

Когда до ужина осталось полтора часа, Гарри не выдержал. Он отложил учебник, встал с кровати и обнял слизеринца.

- Ну пойдём. Снэйп сейчас меня съест, - прошептал он.

- Мерлин, Поттер, ну что ты в самом деле! Ведь ещё рано, - Драко дал себя поцеловать и даже ответил на поцелуй, но едва Гарри отпустил его, блондин снова уткнулся в свиток с ужасающе длинной колонкой каких-то цифр.

- Я не хочу бродить там в темноте вдвоём со Снэйпом.

- Да? А с оборотнем тебе в темноте больше нравится? - Малфой взялся было за перо, но Гарри перехватил его руку.

- С Ремом я могу говорить. А со Снэйпом, извини, у нас нет общих тем для разговоров. Драко, ну я прошу тебя.

- Поттер, Северус очень интересный собеседник...

- Не спорю. Может быть, с тобой он и... Но мне не очень приятно находиться рядом с человеком, который только и делает, что издевается надо мной и цепляется к каждому слову. И не называй меня «Поттер». И мы уже пойдём, в конце концов, или нет? Там давно стемнело, нас никто не увидит.

Драко поднял на него глаза.

- Поттер...

- Гарри.

- Поттер. Ты меня уже достал, ты об этом знаешь?

- Знаю, - Гарри взял его под мышки и потянул со стула. - Идём.

- Ну идём, Мерлин, идё...

Но сразу пойти не получилось. Каждый раз, как они оказывались рядом, начинало происходить что-то странное.

Когда очередной жадный поцелуй прервался, Драко пригладил растрепавшиеся Гаррины волосы и с улыбкой прошептал:

- Мы собирались гулять?

- Ага. Особенно ты, - задыхаясь, проговорил Гарри и в первый раз увидел, как улыбаются его глаза. «Надо же, когда он такой, то совершенно не похож на отца!»

- Что ты так смотришь? - удивлённо спросил Малфой.

- Ничего, - Гарри ожидал, что слизеринец опять скажет что-нибудь резкое, но Драко почему-то промолчал.

Через пять минут они вышли во двор, по дороге столкнувшись с квиддичной командой Слизерина, отправляющейся на тренировку.

После этого охота разговаривать пропала, и почти целый час они бродили вдвоём на холодном ноябрьском ветру в полном молчании. Впрочем, слов тут и не требовалось. Всё и так было ясно. Гарри чувствовал почти физическую потребность в полёте. А молчать дальше стало уже невмочь.

- Холодно сегодня, правда?

- Да... Они всё ещё надеются, что смогут обойти Криви. Идиоты, - Драко бросил презрительный взгляд в сторону освещённого квиддичного поля. - Ну, ладно, допустим, с Хаффлпаффом они разберутся. У них никогда не было нормальной команды. Но ваш Криви...

Гарри невесело улыбнулся.

- Ты зря так беспокоишься. Честное слово. Деннис, конечно, знает пару-другую фокусов, но я занимался с ним всего месяц.

- Зато каждый день, - ядовито отозвался Малфой. - И как он на твой взгляд? Способный?

- Не без того. Но я думаю, что это ему вряд ли поможет, - гриффиндорец обнял его и прижался губами к его холодной щеке.

- Что ты делаешь? - Малфой попытался отстраниться. - С ума сошёл? Кто-нибудь увидит.

- В темноте здесь видят только Снэйп и миссис Норрис. И ещё, наверное, Рем. Но он всё знает. Так что...

- Поттер, не искушай судьбу...

- Ага...

- Я не люблю целоваться на ветру, потом... Ну Гарри, не...

Гриффиндорец с удовольствием впился поцелуем в мягкие холодные губы блондина. Похоже, это единственное, что теперь помогает отвлечься от безумных мыслей.

«Вот значит, как, да? Значит Малфой - это нормально. А Снэйп - это безумные мысли? Всё что он сделал - не в счёт, десять лет жизни, забота, внимание... И как он нёс тебя на руках через лес... И не забудь про исторические романы - их сейчас все старшеклассники читают по ночам, чтобы успеть к сроку... Да, я всё это помню... Но это другое... Другое? Неужели-неужели. Ты ведь хочешь его. ТЫ ЕГО ХОЧЕШЬ. И не надо только вот... Хоть сам себе не ври. Он тебе нравится. Правда же? Нравится. Все эти сны, эти фантазии во время оргазма... Этот поцелуй вчера. Всё не просто так. И ты прекрасно это понимаешь. Да, кажется, понимаю. О Боже мой...»

- Поттер, что ты сделал со Снэйпом?

Гарри подозрительно покосился на блондина.

- Я? Ты о чём?

- Он не в себе. Ты что, не видишь? Я уверен, если бы тебя отымел не я, а кто-нибудь другой, Снэйп бы точно учинил что-нибудь ужасное. Так что я ещё отделался лёгким испугом. В конце концов, Грэнжер - не самый страшный вариант... - Драко достал сигарету и прикрыл ладонью трепещущий огонёк спички. - Чёрт, до сих пор не научусь этим пользоваться... Как ты обходишься без палочки?

- Привык. Драко, я не понял... Ты что, серьёзно?

- О чем? А, ты про Северуса... Да куда уж серьёзнее, Поттер.

- Гарри.

- Ну, Гарри, блин, ГАРРИ!!! Ты меня уже достал с этим! Знаешь, как тяжело привыкать? - Драко повернулся к нему, зябко кутаясь в плащ. - Он трясётся над тобой, как будто ты в любой момент можешь рассыпаться. Я, конечно, понимаю, ты, в общем, ничего, и всё такое... Но Поттер, это понемногу начинает раздражать. Поговори с ним, наконец. Мне уже надоело быть козлом отпущения. Что ни случится - виноват я. А это ты, между прочим, меня вчера попросил. У меня и в мыслях не было...

Гарри уставился на него с открытым ртом.

- Драко, ты что, в самом деле думаешь, что Снэйп... Ну... - гриффиндорец не смог подобрать слов, чтобы произнести это вслух.

- Ревнует тебя ко мне? - раздражённо спросил Малфой. - Утверждать не берусь, но все признаки налицо. Иначе как это объяснить?

- Ты с ума сошёл, такого не может быть!

- Да неужели? А ты знаешь другую причину? Расскажи, мне интересно, - Драко выкинул окурок.

Гарри не успел ничего ответить.

- Эй, молодёжь, - прогремело сзади. - Хорош мёрзнуть. Может, зайдёте? Дёрнем чайку, а?

Оказалось, что, увлёкшись разговором, они подошли чуть ли не к порогу хижины Хагрида. Сам хозяин дома стоял на крыльце с фонарём в руке.

- Пойдём? - тихо спросил Гарри.

Красивое лицо Драко скривилось, как будто он съел что-то кислое.

- Спасибо, Поттер, - прошипел Малфой. - Я, конечно, всё понимаю, мой отец - преступник, сам я работаю в паре с грязнокровкой, мне приходится расшаркиваться перед каким-то безродным оборотнем, но я ещё не опустился до того, чтобы ходить в гости к дворнику.

- Ну, как хочешь, - тихо ответил Гарри и с улыбкой повернулся к Хагриду. - Я - за.

- А ты? - великан внимательно посмотрел на Драко.

- Мне надо... Написать письма, - Малфой развернулся и быстро пошёл к замку.

- А мне некому писать. И я очень хочу чаю, - бодрым голосом сообщил Гарри.

Хагрид кивнул и пригласил гриффиндорца войти.

- Знаешь, на самом деле, Драко совсем не плохой. Он просто хочет казаться таким... Своего рода самозащита, понимаешь?

- Да вроде понимаю. Говорят, ты с ним... Как бы сказать-то... Того...

Гарри чуть не сел мимо стула.

- Мы с ним - чего?

- Ну, не враждуете больше? Раньше-то бывало, вас хоть держи - мимо друг дружки не пройдёте, а уж за что-нибудь обязательно зацепитесь... - Хагрид поставил на стол чашки и блюдо с печеньем.

У гриффиндорца вырвался невольный вздох облегчения.

- Хагрид, ты ведь знаешь, ко мне теперь все боятся близко подойти.

- Да знаю, конечно. Досталось тебе. Совсем мальчишка, а натерпелся уже... Я что, я ничего и не говорю. Только вот как увижу этого Малфоя, сразу папеньку его вспоминаю, - пробурчал Хагрид, снимая чайник с огня. - Страшный был человек. Не приведи небо ещё когда столкнуться. Мерлин даст, не доведётся больше его увидеть. До сих пор в толк не возьму, чего у Снэйпа с ним общего могло быть...

- Но Драко-то в чём виноват? Он себе родителей не выбирал, - возразил Гарри.

- Знамо дело. Да только уж очень он в ту породу.

- Знаешь, внешнее сходство - ещё не показатель, - Гарри бросил печенье в чашку и стал дожидаться, когда твердокаменная выпечка размокнет настолько, что её можно будет съесть, не опасаясь поломать зубы.

- Да не в том дело, - Хагрид покачал головой. - Его, почитай, до семнадцати годков паскудствам всяким учили. Может, поначалу и было в нём чего хорошее, а только с такой семьей... И ничто его теперь не поправит. Взрослый уже.

- Хагрид, он совсем не такой. Поверь мне, - Гарри выловил из чашки печенье. - Мы ведь о нём почти ничего не знаем... К тому же всё закончилось. Зачем об этом вспоминать?

- Закончилось, говоришь? - Хагрид понизил голос. - Знаешь, что в Лондоне-то делается? Дамблдор оттуда не выезжает почти. Третий месяц правление это временное заговаривает, чтоб отстали от тебя. Что, мол, всё с тобой в порядке. И что силы той вроде как совсем и нет.

- Ну да... - Гарри без всякого вкуса проглотил размякшее печенье. - Я вообще не представляю, что это за штука такая - эта сила.

- И Мерлин сохрани, - замахал руками Хагрид. - А потом я что думаю, Гарри... Даже если сила эта в тебе и объявится, большой беды не будет. Ты же Поттер, не змеёныш какой слизеринский. Уж, поди, правильно силой-то воспользуешься, правда же?

Гарри машинально кивнул. Мысли его внезапно устремились куда-то в направлении подземелий Хогвартса и теперь не желали оттуда возвращаться.

- На матч-то пойдёшь? - спросил Хагрид.

- Наверное, - рассеянно отозвался Гарри.

- Эх, я-то обязательно пойду, да только на хорошую игру рассчитывать особо не приходится. Смена выросла какая-то... Старой гвардии не хватает. Даже Малфой вон... Зря бросил.

Гарри вдруг подумал, что тренировка ещё не закончилась, и, наверное, он ещё успеет застать команду на поле...

Он задумчиво отставил чашку.

- Спасибо за чай. Я пойду. Скоро ужин... Мне нельзя пропускать.

- Заходи, как время будет, не забывай, - Хагрид протянул ему руку.

- Ну что ты, конечно, зайду, - Гаррина рука утонула в огромной ладони великана. - Увидимся.

«Кажется, я знаю, что мне приснится. Это будет квиддичный матч, в котором мне разрешили поучаствовать...»

Гарри решительно зашагал к ярко освещённому квиддичному полю. Тренировка была в самом разгаре. Гарри взобрался на одну из трибун и начал глазами искать ловца. На это ушла не одна минута - игроки мотались туда-сюда, и разобраться с ходу кто есть кто (особенно с Гарриным зрением) было сложно. Наконец гриффиндорцу удалось вычислить Морра, и Гарри начал внимательно наблюдать за новым ловцом Слизерина.

«Ага. Ну, судя по этому парню, Драко на полголовы выше и тяжелее всего на пару фунтов... При затяжном спуске это, конечно, просто клад - чем легче ловец, тем лучше. И всё же не слишком большой выигрыш, учитывая профессионализм Малфоя».

Гарри закурил, наблюдая за Морром, выписывавшим в воздухе различные фигуры. «Неплохо. Для тренировки. Но не для игры. Оливера удар бы хватил от такой халтуры. Пожалуй, у Денниса есть шанс заработать сто пятьдесят очков. Неплохой «штопор», но заходить в него Морр не умеет. Удачная «бочка», но совершенно неграмотный выход... Кто его только утвердил? И это после Малфоя... Ну, в общем, Слизерин в этом году точно не получит кубок. Если только адское везение... Из Морра был хороший защитник. Надо было им и оставаться. Для изящной работы ловца он совершенно не подходит... По крайней мере, пока. Не хватает техники. Он даже на метле держится не как ловец, а как защитник. Да, против Денниса Криви у Слизерина нет ни единого шанса».

Гарри задумчиво наблюдал за слизеринской командой и думал, что вероятно, смог бы... Если бы только ему разрешили сесть на метлу! Но увы, об этом можно было только мечтать. К тому же Гарри не хотел играть против Слизерина. По ряду причин.

Глава 12

В библиотеке было всего несколько человек - не каждый смог бы заниматься уроками перед открытием сезона по квиддичу. «Я бы тоже не смог... Полгода назад. Даже посчитал бы это преступлением. А сейчас вот... До начала игры ещё целый час. Чего мёрзнуть напрасно». В окно светило тусклое солнце, но Гарри уже успел побывать на улице и заранее представлял, каково придётся зрителями, если игра затянется. Ноябрь в этом году был ясным, но очень холодным.

Гарри перелистнул страницу справочника порчи и наговоров. Любопытная книжка. Хватило же терпения у... как его... Дэвиса Гадстона заниматься изучением этого материала. С ума сойдёшь. После такого кошмары замучат, честное слово. Как представишь, что с человеком можно сделать, так и...

Гарри вспомнил о своём безумном сне. И что на него тогда нашло? Снэйп уже неделю ежедневно осматривал его, и ничего подобного с Гарри больше не случалось. Нет, приятно, конечно, когда к тебе прикасается такой... мужчина... Да, мужчина, а что такого? Снэйп после крови дампира стал очень даже... Но не более того... И чего это я тогда?... Ну, разумеется, это должно было произойти именно при свидетелях. Конечно, Рем - это всё-таки не кто-то чужой, он никому не расскажет, но выставлять себя дураком неприятно в любом случае.

- Привет. Не отвлекаю?

Джинни.

Гарри поднял голову от книги.

- Привет. Нет, я закончил. Просто занимательная книжка.

Джинни посмотрела на обложку.

- И правда. Идёшь сегодня на матч?

- Иду. Любопытно посмотреть на новых игроков.

Девушка смерила его странным взглядом.

- Любопытно? Да, возможно.

- А ты идёшь?

- Нет. Мы с Невиллом решили прогуляться в Хогсмид. Знаешь, надоело постоянно ходить толпой. Хочется уже почувствовать себя нормальными взрослыми людьми, а не школьниками.

Гарри кивнул и тут заметил у девушки на мизинце серебряное колечко. Джинни перехватила его взгляд и едва заметно улыбнулась.

- Да, это подарок Невилла.

- Так вы теперь...

- Он очень хороший человек, и мне приятно с ним общаться, - спокойно ответила Джинни. - Надоело быть ходячим недоразумением. Сначала Том Риддл. Потом... - она запнулась и продолжила другим тоном: - А как у вас с Драко?

Гарри очень надеялся, что не изменился в лице.

- У нас с ним всё нормально.

- Я рада, - Джинни склонилась над его конспектом. - Интересно.

- Что интересного? - Гарри посмотрел в свою тетрадку.

- У тебя сильно изменился почерк.

- Да. У меня же была сломана рука. Снэйп сказал, что это нормально... Ну, то, что я теперь так пишу. Поначалу я вообще не мог держать перо.

- Понятно, - рассеянно ответила Джинни. - А можно я её возьму ненадолго?

Гарри с удивлением воззрился на девушку.

- Возьми, конечно, но я... Для чего тебе?

- Секрет, - прошептала Джинни с загадочным видом и взяла его тетрадь. - Увидимся за ужином. Пока.

- Пока, - растерянно ответил Гарри.

Он сдал книгу и пошёл в свою комнату за зимней мантией. «Зачем Джинни понадобилась моя тетрадь... Глупость какая. Девчонки. Кто их поймёт».

Гриффиндорец закутался в шарф, который прислала миссис Уизли, закрыл за собой портал и увидел, как из кабинета Снэйпа выходит Драко. Наконец-то. Гарри не видел его уже два дня. Из-за постоянных замен Слизерин на этой неделе занимался отдельно от Гриффиндора, а в Большой зал Драко почему-то не выходил. Вчера Гарри даже набрался смелости и спросил о Малфое у Снэйпа, но тот ответил, что Драко болен и обедает у себя.

- Привет! Как ты себя чувствуешь?

Драко пожал плечами.

- Нормально, Поттер.

Гарри заметил, что глаза у слизеринца сильно запали, и вообще выглядит он бледнее обычного. А ещё он с трудом пытается сохранять хладнокровный вид.

- Что с тобой?

- Говорю же, всё в порядке. Уже прошло. У меня бывает иногда, - открыв портал своей комнаты, Малфой не предложил гриффиндорцу войти, но Гарри не стал ждать, когда его пригласят, и вошёл сам.

Драко закрыл за ним стену. Гарри отлично видел, что блондин сделал это с большой неохотой. В среду вечером они расстались как обычно и больше не виделись... «Значит, за это время что-то произошло. И дело не во мне. А в чём тогда?»

- Ты пойдёшь на матч?

- Что там делать?

- Ну... - Гарри растерялся. - Почему бы просто не посмотреть?

- Нет настроения, - ответил Малфой, садясь за стол и придвигая к себе пачку бумаг. - К тому же я немного занят.

- Я сейчас уйду.

- Ты мне не мешаешь, - не очень уверенно ответил блондин, не поднимая глаз.

- Ты на что-то обиделся?

Драко открыл бутылочку с чернилами и вылил их в свой письменный прибор.

- С чего ты взял?

- Мы не виделись два дня, а ты даже...

Не то чтобы Гарри ждал от Малфоя бурного проявления эмоций при встрече. Он даже не был уверен, что скучал эти дни. Но он совершенно точно знал: ему не хватало слизеринца. И вообще было странно получить всего лишь равнодушное «Нормально, Поттер» после того, как всю прошлую неделю они почти не отходили друг от друга.

- Извини, что не запрыгал от восторга. Я ещё недостаточно пришёл в себя.

- Драко, да в чём дело? - не выдержал Гарри, подходя к нему.

- Поттер, чёрт возьми, тебе что, хочется узнать про все мои болезни? Хорошо. Время от времени у меня бывают сильные головные боли. Иногда это может длиться несколько дней. Всё ясно? Есть ещё вопросы? Нет вопросов? Очень хорошо. Я могу заняться работой?

- Но ведь что-то не так. Почему ты не хочешь мне рассказать?

Малфой холодно посмотрел на него.

- Это касается только меня и никого больше. Понятно?

Гарри растерянно отступил.

- Ну ладно. Как хочешь. Я и не собирался даже...

- Извини... Тебе лучше уйти, я хочу немного побыть один, - каким-то странным голосом проговорил слизеринец.

Он встал и подошёл к стене, чтобы открыть портал.

Наверное, у Гарри было такое убитое лицо, что Драко не выдержал и смягчился.

- Зайди ко мне вечером.

Гарри недоверчиво посмотрел на него.

- А ты уверен, что хочешь меня видеть?

Драко с неимоверным трудом заставил себя улыбнуться.

- Конечно. Просто я ещё недостаточно оправился после болезни. Извини, Гарри, - Малфой очень вежливо поцеловал его в щёку.

- Хорошо. Тогда до вечера, - неуверенно ответил гриффиндорец, которого по-настоящему напугал этот светский тон и последовавший за ним поцелуй.

- Увидимся, - Драко закрыл за ним портал.

Гарри побрёл по коридору, раздираемый самыми противоречивыми мыслями. С одной стороны, он был обеспокоен болезнью Драко. А с другой стороны безумно хотелось обидеться. Что за идиотские секреты? Подумаешь, какая страшная тайна - головная боль. Скрывать такое после того, как они в деталях изучили тела друг друга... Нет, что-то не так. Конечно, Драко не сказал ему правду. И вряд ли скажет. «Гарри, не забывай, что это Малфой. Ты слишком много от него хочешь!»

- ...только Сириус Блэк, - донёсся из-за двери язвительный голос Снэйпа.

Услышав имя крёстного, Гарри остановился перед классом зельеделия и заглянул в неплотно прикрытую дверь. Самого Снэйпа он не увидел, но зато заметил Рема, присевшего на край последней парты.

- Чему ты улыбаешься? - резко спросил мастер зелий откуда-то из глубины класса.

- Тебя и Сириуса я знаю уже... Страшно подумать, двадцать семь... Нет, двадцать де...

- Я прекрасно помню, сколько лет прошло, - раздражённо ответил Снэйп. - Это и есть повод для дурацких улыбок?

- Нет, хотя и это тоже весьма забавно, - спокойно отозвался Рем. - Просто вы с ним очень похожи.

- Да? По-твоему, я тоже сумасшедший?

- Вы абсолютно одинаково смотрите на вещи. И мне непонятно, почему вы так и не смогли найти общий язык.

- Неужели? А по-моему, причина вполне очевидна. Он чуть не убил меня. Или ты считаешь, что такое можно забыть? Не спорю, мы сражались бок о бок, и, надо отдать Блэку должное, пожалуй, никто так не рвался спасать мою жизнь, как он. По-видимому, ему очень хотелось пожертвовать собой и этим отравить мне остаток дней.

- Да... А в итоге всё получилось совсем иначе. Ты спас его.

- Не мог же я отказать себе в таком удовольствии, - ядовито откликнулся Снэйп. - Но как бы велико ни было моё ликование, ещё больше меня радует то, что сейчас Блэк находится очень далеко отсюда.

- Думаю, он тоже рад, что мы с тобой сейчас так далеко.

- Мы с тобой? Ну, допустим, со мной всё ясно. А ты...

- Северус, он с трудом терпел меня.

- Его не трудно понять, - после небольшой паузы произнёс Снэйп. - Человеку, находящемуся в таком состоянии, едва ли захочется искать чьего-то общества.

- Дело не в его состоянии. Он просто никого не хочет видеть.

Снова последовала небольшая пауза.

- Не слишком ли много ты от него хочешь? Всё же двенадцать лет в Азкабане...

Подслушивать было гадко, и Гарри чувствовал себя очень неловко, но так как разговор касался его крёстного, гриффиндорец решил забыть о приличиях и снова обратился в слух.

- Северус, дело не в Азкабане, - Рем поднялся с парты, и его лицо осветил желтоватый свет лампы. - И ты абсолютно прав. Он совсем не изменился. Его ничто не изменит. Он всегда был таким.

Гарри увидел, что оборотень улыбается. Только улыбка эта была неуверенная, слабая, готовая в любую секунду соскользнуть с дрожащих губ.

На этот раз пауза затянулась.

Потом Гарри увидел Снэйпа. Профессор приблизился к Люпину и с секунду смотрел ему в глаза. Гарри всё ждал, что Снэйп скажет что-нибудь, но мастер зелий резко развернулся и ушёл в глубь класса. Некоторое время они молчали, и гриффиндорец уже собрался уйти, однако Рем заговорил снова:

- И всё же мне кажется, было бы правильнее находиться рядом с ним в Швейцарии.

- А ты уверен, что смог бы остановить его, возникни такая необходимость?

- Пожалуй, нет. Но он и там может попасть в какую-нибудь историю...

- О, в этом я не сомневаюсь ни секунды. Но меня совершенно не интересует, что случится с этим каторжником. По мне, так лучше бы он... Меня волнует только безопасность Гарри. Ты нужен мне здесь. Полоумных тут более чем достаточно и без Блэка с его бредовыми идеями.

Гриффиндорец от потрясения открыл рот. Каким образом ему может угрожать собственный крёстный? И как прикажете понимать это «Меня волнует только безопасность Гарри?» «Гарри?! Меня волнует только Гарри?! Чёрт возьми...»

- Пока он на территории школы, ему ничего не грозит. Ты же знаешь, что карта Мародёров уничтожена, все потайные ходы засыпаны. Земли вокруг школы надёжно защищены. К тому же таможни сейчас...

- Знаю, - резко перебил Снэйп. - А ещё я очень хорошо знаю Блэка.

- Конечно. Он никогда не отступит, - сказал Рем и добавил задумчиво: - И ты тоже.

- Правильно.

Несколько секунд они молчали. А потом Рем заговорил о предстоящей игре, и Гарри осторожно отошёл от двери.

Зачем Блэку тайно пробираться в Хогвартс? Сириуса официально оправдали, и он мог свободно появляться где угодно. Правда, выглядел он теперь несколько... Гарри боялся даже думать об этом. Врачи говорили, что на полное восстановление тканей и кожного покрова потребуется уйма времени... Вряд ли человек с такими повреждениями сможет незаметно пересечь границу. Тем более сейчас, когда правила стали ещё более жёсткими, чем во время войны...

«Господи, это никогда не кончится. НИКОГДА! Это какой-то кошмар. Всё это. Война, конец войны и то, что происходит сейчас. Сегодня... Почему они так говорят о Сириусе? Разве он может сделать мне что-то плохое? Он жемой крёстный! Разве они забыли? Ну, Снэйп - понятно, но Рем... РЕМ!!!»

Гарри понял, что не может больше думать об этом. Ни о чём. Ни о ком. Ноги внезапно стали ватными, перед глазами всё поплыло, а в голове сделалось пусто. Но он не потерял сознание. Странный приступ прошёл так же внезапно, как и начался. Осталась только сильная слабость.

Гарри поднял голову и увидел рядом с собой Снэйпа. «Когда он успел подойти?»

- Собираетесь на поле? - негромко спросил преподаватель.

- Да... - чуть слышно отозвался Гарри.

«Если Снэйп увидит, что мне плохо, он опять вольёт в меня какую-нибудь гадость и, чего доброго, заставит лечь в постель. А я не выдержу сейчас в четырёх стенах...»

Профессор протянул руку и коснулся Гарриной щеки. Гриффиндорец, ожидавший, что у него сейчас, как обычно, проверят пульс, сначала потрясённо замер, а потом вдруг почувствовал, как защипало в носу. Не хватало только разреветься... А даже если и... Вот если бы можно было прижаться к нему и закрыть глаза. И ни о чём больше не думать... Чтобы обо всём думал он... А я мог обо всём забыть... «Меня волнует только безопасность Гарри».

- Мне хотелось бы поговорить с вами об одном деле, которое в равной степени важно для нас обоих. Но думаю, лучше будет отложить разговор до вечера.

Гарри с трудом проглотил застрявший в горле комок.

- Если это важно, то...

- Нет. Это до времени ждёт, - спокойно проговорил Снэйп. - Кстати, Люпин тоже собирался посмотреть игру. Он вас проводит. Подождите его, он пошёл за плащом.

Гарри безучастно кивнул. «Как он странно разговаривает...»

- Я уже готов, - голос Рема тоже звучал необычно. Слишком бодро. Слишком беспечно. - Северус, а ты?

- Мне надо зайти за миссис Маршалл.

- Ей лучше? - чуть слышно спросил Гарри.

- Да. Настолько, что она собирается посмотреть игру.

«Надо же. Да что с ним такое? Он даже ответил на мой вопрос!»

- Тогда увидимся на поле, - сказал Рем. - Идём, Гарри.

- Когда соберёшься подслушивать в следующий раз, будь готов услышать не слишком приятные вещи, - мягко сказал Люпин, когда они направились к квиддичному полю.

Гарри поднял на оборотня глаза, и ему показалось, что он видит Рема в первый раз. При солнечном свете тот выглядел каким-то... Непривычно взрослым. Почти незнакомое лицо. Неужели эти сурово сжатые губы умели улыбаться? Или это просто были игры кошмарного Гарриного зрения? И он вдруг подумал: «А ведь я совсем ничего не знаю об этом... человеке».

- Я не...

Рем коснулся его руки:

- Гарри, оборотни слышат и чувствуют совсем иначе. Я знал, что ты стоишь за дверью.

Гриффиндорец опустил голову. Ну разумеется.

- Я... Я не хотел... Я услышал случайно.

- Ну конечно. Я ни в чём тебя не обвиняю. Ты просто проходил мимо, услышал, как мы говорим о Сириусе, и остановился у открытой двери. Я прав?

Гарри кивнул. Он понимал, насколько глупо прозвучит этот вопрос, но не задать его гриффиндорец не мог.

- Рем, скажи... Всё настолько плохо?

- О чём ты?

- О Сириусе, - Гарри умоляюще посмотрел на Люпина. - Он... сошёл с ума?

- Нет! Конечно же, нет. С чего ты это взял?

- Но почему тогда он хочет... Разве он представляет для меня какую-то опасность?

- Видишь ли, Гарри... Сириус сделал не совсем верные выводы о случившемся, и может... Ты ведь знаешь, он очень импульсивный человек.

- Знаю, - тихо отозвался Гарри. - Ты хочешь сказать, Сириус верит в... Ну... Что в меня вселился Волдеморт?

Рем обнял его за плечи.

- Постарайся пока не думать об этом, Гарри. Я уверен, со временем всё разъяснится.

- Но Снэйп сказал...

- Ты прекрасно знаешь, как Сириус и Снэйп относятся друг к другу. К тому же Сириус пока... Понимаешь, ему сейчас очень нелегко. Я знаю, он очень любит тебя, Гарри. И я не хочу, чтобы ты стал относиться к нему иначе. И чтобы ты начал вздрагивать от каждого шороха, я тоже не хочу, - шутливо добавил Рем, растрепав Гаррины волосы.

Гарри вяло улыбнулся в ответ. Да, так тошно, как сейчас, ему уже давно не было. «Правильно. Всё правильно. А с чего ты вообще расслабился? Кто дал тебе право на это? Нет уж. Всё время помни о том, что ты проклят. Вспоминай постоянно. Каждую минуту. И может быть, тогда не будет так чертовски больно возвращаться в реальный мир...»

Внезапно Гарри остановился.

- Рем. А ты сказал Снэйпу, что я стоял под дверью?

- Да. После того, как ты отошёл.

- После?.. - Гарри невольно дотронулся до своей щеки. Там, где несколько минут назад её касались холодные пальцы учителя. - А как он это воспринял?

- Никак. Просто спросил, почему я не предупредил его раньше.

- Правда? - гриффиндорец снова вспомнил «Меня волнует только безопасность Гарри».

«Значит, вот как Снэйп говорит обо мне, когда думает, что я этого не услышу... Но позвольте-ка, он же должен был сразу мне шею свернуть, едва узнал... С чего бы вдруг... Профессор Снэйп не из тех, кто будет щадить чьи-то чувства. Тем более, мои. Но всё выглядит именно так... Чёрт».

- Рем, а ты не знаешь, с Драко всё в порядке?

- Кажется, его освободили от занятий из-за болезни.

- А-а-а, понятно, - проговорил Гарри, гадая, что произошло с Малфоем на самом деле. Нет, ещё и за него переживать... Ну до чего несносные люди эти слизеринцы! Как вообще можно общаться с такими, как они? Одна сплошная головная боль. Когда ждёшь удара, получаешь сочувствие. А стоит только на секунду расслабиться, сразу заработаешь синяк...

Они подошли к полю, и Рем повёл Гарри к учительской трибуне. Ну конечно. А как же иначе. Пожалуй, в таком обществе ему нечего бояться даже целой армии фанатиков. Весь преподавательский состав Хогвартса и оборотень впридачу - ничего себе, да?

- А я думал, ты не захочешь смотреть игру, - заметил Рем, когда они начали подниматься наверх.

- Почему не захочу? - рассеянно откликнулся Гарри. «За каким дьяволом я решил идти на этот матч?» - Мне же интересно.

«Надо было просто пойти и спрыгнуть с Астрономической башни. И оказать миру неоценимую услугу».

- Жалеешь, что больше не можешь участвовать?

- Знаешь, нет. Я хотел бы просто полетать. Один. А популярностью и почётом я уже сыт по горло.

Рем молча улыбнулся в ответ.

«Почему у него всегда такой вид, будто он знает больше, чем говорит? А попытайся спросить - услышишь только «Извини, Гарри, это не моя тайна...» И даже обидеться на него невозможно. Чёрт возьми...»

Они поднялись на трибуну, и Гарри столкнулся с Альбусом Дамблдором.

Школой уже третий месяц управляла Минерва МакГонагалл. Дамблдор бывал в Хогвартсе наездами, и то не каждую неделю. Ходил слух, что директор собирается оставить свой пост, но Гарри в это не очень верил. Точнее, боялся поверить. Было страшно даже на секунду представить себе, что будет, если Дамблдор покинет школу. И кто тогда займёт его место?

- Добрый день, профессор Дамблдор, - с приветливой улыбкой поздоровался Люпин.

- Здравствуй, Рем.

- Здравствуйте, профессор!

- Здравствуй, Гарри, - Дамблдор протянул ему руку, и гриффиндорец пожал её. - Совсем нет времени... Всё собираюсь пригласить тебя на чашку чая - мне прислали из Индии - совершенно невероятный чай, но каждый раз какие-то дела, - Дамблдор склонился к Гарри и заговорщически прошептал: - Даже начал подумывать о том, чтобы использовать хроноворот! Но сегодня выдалось несколько свободных часов, и я надеюсь, ты выпьешь со мной чаю, когда игра закончится?

- Конечно, сэр, спасибо, - Гарри снова почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Дьявольщина. Стоит кому-то заговорить с ним ласково, и он уже готов разреветься...

- Со мной недавно разговаривал профессор Снэйп. Как раз о тебе.

У Гарри немедленно взмокли ладони.

- Д-д-да? Он, должно быть, снова не доволен?

- О нет, наоборот, - возразил Дамблдор. - Он, да и все учителя очень довольны твоей успеваемостью. Но профессор Снэйп обеспокоен твоим здоровьем.

Гарри с трудом удержался на ногах. Чёрт бы побрал Снэйпа!!!

- ...совет подписал разрешение. При условии, что ты не будешь восстанавливаться в команде и согласишься летать под присмотром кого-то из учителей.

- С-с-спасибо, сэр, - севшим голосом поблагодарил гриффиндорец.

- Не стоит, Гарри. Попроси Рема проводить тебя в мой кабинет после матча.

- А вы разве не останетесь?

- К сожалению, нет, я как раз получил письмо из Лондона, надо срочно написать ответ. А вот и миссис Маршалл. Как вы себя чувствуете, моя дорогая? - Дамблдор повернулся к появившейся на трибуне учительнице, и Гарри тихонько проскользнул вслед за Ремом в самый дальний угол.

С этой точки Гарри ещё ни разу в жизни не видел квиддичного поля. Да если честно, не так уж и хотелось его разглядывать.

«И какого чёрта мне взбрело в голову прийти сюда? На кого тут смотреть? Что происходит со Снэйпом? Почему Сириус представляет для меня опасность? С Драко творится какая-то ерунда. И за каким дьяволом Джинни понадобился мой конспект? Хотя метла - это совсем неплохо. Для этого даже не нужна компания. Мне чертовски хочется летать. Безумно. Да, это именно то, что нужно - улететь отсюда как можно дальше... Очень далеко. Вот, Гарри Поттер, ещё одно исполнившееся желание - ты же хотел полетать, и тебе разрешили. Нет. Лучше мне вернуться в замок. К чёрту эту игру, и вообще всё...»

Гарри уже хотел было сказать Рему, что собирается уйти. Головная боль - да, причина очень даже правдоподобная. Но едва гриффиндорец открыл рот, как рядом с ним сел Снэйп. А на самом краю скамейки устроилась миссис Маршалл. Косметики на ней было слишком много. Даже чересчур. Особенно румян. Но пальцы, лежавшие в ладони мастера зелий, были очень бледными, почти прозрачными.

Зато Гарри залился краской, увидев это.

«Да с какой это стати Снэйп себе позволяет? Кажется, учителям не разрешается афишировать свои отношения... Тоже мне».

- Ты что-то хотел сказать, Гарри? - спросил Люпин.

- Я? Нет. Уже нет, - гриффиндорец придвинулся к нему поближе и поклялся себе, что даже не взглянет в сторону Снэйпа.

Непонятно почему, но Гарри было неприятно смотреть, как пальцы, которые совсем недавно так нежно дотронулись до его щеки, теперь столь же осторожно касаются руки миссис Маршалл. Это было похоже на предательство. Глупо, конечно, но...

«Только Гарри... Ну, подумаешь, ведь ему же поручено... Да мало ли что ему поручено! Снэйп никогда в жизни не назвал бы меня «Гарри». Нет. Один раз. Тогда. В мотеле. Той ужасной ночью. Но это другое! Тогда всё было иначе. Не как сегодня».

- Приветствуем вас на открытии нового квиддичного сезона! - разнёсся над трибунами звонкий голос Мирны Ридерс - шестиклассницы из Рейвенкло, которая комментировала матчи весь прошлый год. Гарри очень хорошо помнил, каким голосом она проговорила «Драко Малфой поймал снитч. Слизерин победил». Примерно таким же тоном можно было известить мир о конце света. - Участники игры - команда Слизерина, вышедшая в финал прошлом сезоне. В этом году у слизеринцев новый ловец - Дэвид Морр. О, простите, это не единственная замена в команде. Новый капитан слизеринской команды Курт Бэннингтон...

Гарри не удержался и посмотрел на профессора. Их взгляды встретились, и гриффиндорец поспешно отвёл глаза. Блин. Да не смотри же в его сторону! Гарри придвинулся к Рему ещё теснее, и оборотень, как и следовало ожидать, спросил:

- Тебе холодно?

- Да. Немного, - пробормотал Гарри, отодвигаясь на дюйм. - Извини.

На самом деле ему было совсем не холодно. Судя по всему, именно от того, что они со Снэйпом касались друг друга коленями и локтями. Это было приятно. Если бы профессор ещё не держал миссис Маршалл за руку...

Мирна закончила представлять игроков Хаффлпаффа и объявила:

- Кваффл брошен. Игра началась!

«Да. Драко, ты совершил настоящее преступление, бросив квиддич. Не удивительно, что Снэйп постоянно тобой не доволен. Это просто похороны...»

Гарри почти не следил за ходом игры. Его внимание было сосредоточено в основном на Дэвиде Морре. И еще на ловце Хаффлпаффа. Хотя, конечно, они друг друга стоили. Вопрос в другом: кому повезёт. Пытаться угадать, кто победит, Гарри ни за что не стал бы. Он впервые видел нечто подобное. «Интересно, а когда я играл, зрителям тоже было так скучно?»

Матч шёл уже почти час, но пока задействован был только кваффл. Десять-сорок в пользу Слизерина. Пенальти Слизерину за неудачно отбитый бладжер и замена в команде Хаффлпаффа - слизеринский отбивающий оказался метким парнем и впустую битой не махал. Да и нападающие у них сильные... Пожалуй, гриффиндорцам следует обратить внимание на своих нападающих. Пора бы уже оставить в покое Криви. С Криви всё ясно, он чемпион школы. С таким ловцом как Морр... Не будет ничего удивительного, если выиграет Хаффлпафф.

У Гарри затекла шея, и он откинулся назад, зацепив локтем Снэйпа. Тот даже головы не повернул. Гриффиндорец с облегчением перевёл дух и продолжил свои наблюдения. Да-а-а... Невилл и то сыграл бы лучше...

- Ловец Слизерина заметил снитч!

Гарри изо всех сил прищурился, но снитча так и не увидел. «Н-да, Поттер, не с вашим зрением». Ладно, может быть, сейчас что-то прояснится. Некоторое время на трибунах и на поле царило напряжение, но потом, видимо, проклятый мячик пропал из виду, и ловцы обеих команд бестолково повисли в воздухе. Впрочем, слизеринские игроки времени даром не теряли и забили два кваффла подряд. Школа Флинта... Хотя Драко тоже неплохо справлялся с обязанностями капитана команды. Недаром же Флинт выгонял Малфоя на тренировки в любую погоду по два раза на дню. Чёрт возьми, и всё это пропадало втуне…

Гарри, потеряв к игре последний интерес, мысленно вернулся к подслушанному в подземелье разговору. «Ну, в общем, наверное, всё нормально... Разумеется, Сириус не собирается меня убивать. Это идиотизм. А почему Снэйп так сказал? Всё просто, он всегда недолюбливал Сириуса. К тому же Снэйп считает, что лучше лишний раз перестраховаться и не оставить противнику никаких лазеек. На всякий случай он имеет в виду и Сириуса тоже... И не будет ничего странного, если Снэйп за одно перепроверяет Рема. Зная мастера зелий...» Хотя весь прошлый год Гарри казалось, что Сириус со Снейпом продолжают переругиваться скорее в силу давней привычки. Нет, всё нормально. Рем прав. Не стоит думать об этом. Всё, в конце концов, должно проясниться. Ещё бы разобраться с Драко... «Да. Драко - это вообще из ряда вон. Слава Богу я в него не влюбился... Но ты всё равно переживаешь за него. Ну конечно. Ведь он мой... Друг? Да. А это не просто секс? Ты уверен? Уверен».

Миссис Маршалл что-то шепнула Снэйпу, и они молча покинули трибуну. Гарри заставил себя не смотреть в их сторону. Ну и ладно, главное, теперь дорога свободна, и он может спокойно убраться отсюда, никому не помешав.

- Я хочу вернуться в замок, - сказал он Люпину и пояснил: - Я замёрз.

Рем кивнул, но в этот момент Мирна закричала:

- Ловец Хаффлпаффа увидел снитч!

На поле всё пришло в движение, но Гарри даже не поднял головы. Никакого смысла. Они и сонной мухи не поймают. Хотя… Ну что ж, подождём ещё немного. Может быть, всё-таки повезёт.

Солнце садилось, становилось холоднее. И вообще Гарри не привык по два часа неподвижно сидеть на одном месте. Спина уже выла в голос. И плечи. Ну, и все остальные части тела, разумеется, тоже выли. К тому же чертовски хотелось курить. И, наверное, ещё неплохо было бы выпить. В общем, убраться отсюда побыстрее. И выяснить, как там Драко.

Гарри пробрался к выходу с трибуны, достал сигарету и... заметил снитч.

Блестящий мячик словно вылепился из сумерек и морозного воздуха.

Гриффиндрец пригляделся. Нет, это действительно снитч. Можно протянуть руку, и... Гарри мысленно представил себе, что сжал мячик в кулаке. Снитч завис прямо у него над головой и не думал никуда исчезать, словно кто-то в самом деле удерживал его. Гарри нашёл глазами Морра, впился в него взглядом и внезапно понял, что метла слизеринского ловца движется прямо на него. Морр непонимающе озирался, пытаясь остановиться, но метла упрямо плыла к учительской трибуне. А когда Дэвид оказался совсем близко, Гарри мысленно разжал пальцы и выпустил снитч прямо Морру в руки.

- Дэвид Морр... - Мирна, сидящая несколькими рядами ниже, завертела головой. - Дэвид Морр поймал снитч! - голос комментатора не выражал особенного восторга, но зато в нём читалось явное облегчение. - Слизерин победил со счётом двести десять - тридцать!

Слизеринские трибуны взвыли. Остальные вяло зааплодировали, и Гарри подумал: «Если бы все устали и замёрзли чуть меньше, то не стали бы так старательно хлопать слизеринцам». И внезапно до него дошло, что он сделал. Гриффиндорец привалился к деревянной стенке и обречённо закрыл глаза. Вот оно.

- Наши поздравления, Северус.

Похоже, Снэйп вернулся. Вовремя. Гарри оглянулся на учителей. Они не обращали на него никакого внимания. Неужели никто ничего не заметил?! Это, вообще, я сделал? КАК, чёрт возьми, это получилось?

- Идём? - Рем подошёл к нему, но не успел Гарри ответить, как сзади раздался холодный голос Снэйпа.

- Я сам его провожу.

Рука мастера зелий легла на Гаррино плечо, и гриффиндорец послушно последовал за преподавателем в сторону замка. Снэйп хранил ледяное молчание. И Гарри не выдержал.

- Вы видели, как Морр поймал снитч?

- Видел, - ответил Снэйп бесцветным голосом.

«И что?»

Они вошли в ярко освещённый холл, но Снэйп почему-то повёл гриффиндорца в подземелье. «Но ведь он должен был проводить меня к Дамблдору...» Спаситель человечества мог со всей уверенностью сказать, что так страшно ему не было даже во время последней встречи с Волдемортом.

- Сэр...

- Входите, Поттер, мне надо с вами поговорить, - резко ответил Снэйп, пропуская Гарри в свой кабинет.

- Но профессор Дамблдор...

Снэйп не ответил и подтолкнул гриффиндорца к неприметной двери в углу кабинета.

Гарри занервничал ещё сильнее. Что всё это значит, в конце концов? Видел ли Снэйп хоть что-нибудь? И зачем он привёл меня сюда? Это же... Гриффиндорец застыл на пороге. «Не может быть. Снэйп допустил меня в святая святых - свои личные апартаменты! Наверное, мне действительно пришло время покинуть этот мир...»

Профессор запер дверь. Не с помощью заклинания и волшебной палочки. Просто приложил к замку ладонь. И не успел Гарри опомниться, как Снэйп крепко (и, пожалуй, даже больно) сжал его плечи и резко встряхнул перепуганного гриффиндорца.

- Поттер, вы с ума сошли?! На глазах у всей школы, на учительской трибуне!

- Но я...

- Молчите, ради всех святых! Слава создателю, я успел наложить отвлекающее заклинание. Никто из учителей не следил за вами, все смотрели вверх. Поттер, о чем вы думали? Зачем вы сделали это?

Гарри понял, что Снэйп всё-таки не собирается его убивать, и чуть слышно прошептал:

- Я не знаю, как это вышло. Я клянусь. А... Это действительно сделал я?

- Это уж будьте уверены! - яростно прошипел Снэйп.

- Но я даже не знаю, как...

Профессор снова встряхнул его.

- Зато я знаю, как! И вы, разумеется, не придумали ничего лучше, как устроить демонстрацию силы на глазах у толпы свидетелей!

У Гарри подогнулись колени, но Снэйп держал его слишком крепко. Кажется, сейчас ещё крепче, чем раньше. Они находились слишком близко друг к другу, и, наверное, поэтому Гарри никак не мог заставить свою голову думать.

- Это... Это было... И что теперь? - с трудом выдавил гриффиндорец.

- Теперь? - Снэйп слегка ослабил хватку и отстранился. - Будем надеяться, всё обойдётся. Мой фокус с отвлекающим заклинанием вряд ли прошёл бы незамеченным для Дамблдора. К счастью, его не было на трибуне в этот момент. Он обязательно почувствует, что вы воспользовались магией. Поэтому вам нельзя идти к нему сразу. Аура вокруг вас ещё слишком сильная. Но продолжим нашу увлекательную беседу, Поттер. После того, как вы с Люпином отправились на поле, ко мне пришла мисс Уизли.

- Джинни?!

Гарри потрясённо уставился на профессора.

- Признаться, я был весьма удивлён её поступком... Но из каких бы побуждений мисс Уизли это ни сделала, мне всё равно пришлось стереть ей память. Мы не имеем права так рисковать.

- Что вы имеете в виду? - испуганно спросил Гарри.

Снэйп указал ему на старое кожаное кресло.

- Присядьте, Поттер.

Гриффиндорец подчинился, машинально отметив, что в этой набитой книгами комнате не в пример уютней, чем в рабочем кабинете Снэйпа. Хотя и тут всё находилось в идеальном порядке, каждая вещь на своём месте. Правда, Гарри не обнаружил здесь ни одного предмета, который мог бы рассказать о личной жизни Снэйпа. Никаких фотографий и картин. Пустую каминную полку украшала модель галактики, а на письменном столе среди аккуратно сложенных бумаг переливался голубоватым светом камень, похожий на большой леденец. В дальнем углу комнаты стояла кровать под тёмно-синим пологом. А ещё Гарри заметил на полу пару кожаных шлёпанцев. И наверное от этого ему сразу стало легче дышать.

- Она принесла мне кое-что. Не желаете взглянуть, Поттер?

Гриффиндорец дрожащей рукой взял листок и начал читать, поднеся страничку к самому лицу.

«Милая Джинни, я очень хорошо понимаю, каково это - расти в такой семье, как твоя. Правда, мне пришлось намного тяжелее. Моя мама умерла, когда я был совсем маленьким, и я жил в приюте у магглов. Мне до сих пор больно вспоминать это, хотя прошло уже много лет. Ты хотя бы находишься среди людей, которые любят тебя, а я был лишён этого счастья. И всё же мы с тобой очень похожи. Я рад, что встретил родственную душу».

- Ч-что это?

- А вы не догадываетесь?

Гарри ещё раз пробежал глазами странный текст.

- Это мой почерк, но я такого не писал.

- Это страница из дневника Тома Риддла.

Гриффиндорец уставился на Снэйпа.

- Этого не может быть! Записи в его дневнике нельзя было сохранить! К тому же тетрадь была уничтожена пять лет назад!

- Всё правильно. Мисс Уизли рассказала мне, как расстраивалась от того, что записи исчезают со страниц, и попросила старшего брата - Персиваля, насколько я понимаю, - научить её нужному заклинанию. Чтобы сохранять текст. Если вы помните, из дневника Риддла было вырвано несколько листов. Один из них вы держите сейчас в руках, Поттер.

- Так значит, это правда?

- Что конкретно?

- Я превращаюсь в него?

Снэйп забрал у гриффиндорца страницу.

- К несчастью, нет.

- К несчастью?! - голос предательски дрогнул, и Гарри понял, что сейчас разрыдается. Это было слишком.

- Если бы помимо магических способностей и почерка Тома Риддла вы получили бы и его ум, признаюсь, я был бы счастлив. Но увы, мне не повезло. К моему огромному сожалению, вы всё тот же Поттер. И боюсь, вас ничто не изменит. На наше счастье мисс Уизли решила обратиться ко мне, а не к профессору МакГонагалл. К тому же, насколько я понял, вашу подругу нисколько не смущает сходство почерков. Я приятно удивлён тем, что вы не чураетесь общества умных и рассудительных женщин, Поттер.

- Что мне теперь делать? - прошептал Гарри. Громче он заговорить боялся - не хотелось, чтобы Снэйп услышал в его голосе слёзы.

- Прежде всего, вы должны держать себя в руках и строго контролировать свои действия. И, разумеется, вы должны молчать. Пока никто ничего не знает, я смогу вам помочь.

- А Рем...

Снэйп наклонился к нему:

- Никто не должен знать. Ясно?

- Но Дамблдор...

- Слово «никто» вам о чём-нибудь говорит? - прошипел Снэйп.

- Но ведь директор...

Профессор сел в соседнее кресло и заговорил спокойным монотонным голосом. Словно диктовал материал для урока:

- Рем был категорически против того, чтобы вы знали. Но я вижу, у меня нет выбора. Придётся вам всё рассказать. Так вот, за один только прошедший месяц в Хогсмиде было поймано четыре команды смертников, которые пытались прорваться в Хогвартс. Все эти люди были уверены, что Волдеморт получил ваше тело, и они хотели убить вас, Поттер. В прошлый раз им удалось сломать защиту, и если бы Люпин столь вовремя не оказался там, огласки бы точно не удалось избежать.

- Так значит, раны...

- Да. Он не хотел вас пугать. Признаться, я тоже не горю желанием рассказывать вам всё это. Но я считаю, что скрывать от вас правду не разумно.

Гарри судорожно втянул носом воздух.

- Профессор. Сегодня вы говорили про Сириуса... Это правда? То, что он...

Снэйп встал и прошёлся по комнате.

- Ваш любезный крёстный - большой оригинал, и всю жизнь носился с какими-то совершенно бредовыми идеями. Если он приедет сюда, вы - я ни секунды в этом не сомневаюсь - расскажете ему всё. А так как ваш крёстный всегда славился своей неадекватностью... В свете последних событий нет ничего плохого в том, что вы начинаете управлять силой, но ради всего святого, Поттер, об этом не должен знать ни один человек! Ваша жизнь слишком дорого мне досталась, и в качестве компенсации за мои старания я хотел бы получить нечто большее, чем сообщение вашей кончине.

Гарри поднял голову и посмотрел на Снэйпа. Перед глазами всё расплывалось, и гриффиндорец снял очки, собираясь протереть стёкла. А заодно - вытереть щёки.

- Почему вы делаете это?

- Потому что я поклялся вашей несчастной матери заботиться о вас, если с ней что-нибудь случится, - устало отозвался Снэйп. - И... Раз уж мы об этом заговорили, Поттер, я бы хотел сообщить вам кое-что. Если бы вас не отправили к магглам, вы, вероятно, жили бы в моём доме... Но всё, что я смог сделать для вас - это открыть на ваше имя счёт в Гринготтс.

Гарри замер в кресле.

- То есть вы хотите сказать...

- Речь сейчас о другом, - Снэйп посмотрел на гриффиндорца каким-то новым взглядом. - У меня есть небольшое состояние. По традиции нашей семьи наследником может стать только мужчина. Насколько мне известно, родственников мужского пола у Гардинеров нет. И памятуя о просьбе вашей матери...

Гарри не мог поверить своим ушам.

- Простите... Я вас правильно понял?

- Надеюсь, - насмешливо отозвался Снэйп. - Детей у меня нет.

- Но вы же... - Гарри с трудом понимал, что говорит. - Вы ещё можете...

- Дело не в этом, Поттер.

- Но чем я это заслужил?

- Ничем. Если бы не моя клятва Лили... Но в любом случае, завещание составлено на ваше имя. Сообщаю об этом заранее. Чтобы в случае моей смерти вас не хватил удар от счастья. К тому же вам надо будет где-то жить по окончании школы. Места более безопасного, чем мой дом, не найти. Дамблдор посчитал это лучшим вариантом. Возможно, я даже смогу научить вас управлять поместьем. В крайнем случае, Драко вам поможет. Он проявляет недюжинный талант к подобным делам.

«Зачем он?... Почему таким тоном? Словно... Он никогда ни с кем так не разговаривал! Клятва Лили? Да, возможно... Но... Целое состояние!»

- Но как я... Ведь я должен... Это же безумная сумма!

- Поттер, деньги на данный момент для меня не имеют большого значения. Когда-нибудь вы всё поймёте. Но сейчас с вас хватит и того, что вы узнали.

Гарри почувствовал, как задрожали губы и запрыгал подбородок. И по щекам потекли тёплые капли. Боже. Ну вот. Проклятье. Это же так глупо... Ни разу в жизни не заплакать, когда Снэйп обижал его, а сейчас... Да что за чёрт! Гарри снял очки и попытался вытереть слёзы, но это оказалось бесполезным занятием - они текли, как из незакрытого крана. Без истерики. Без всхлипываний. Просто тихо лились из глаз. И всё. И Гарри понял, что пока не выплачется, этот поток не иссякнет.

- Поттер. Поттер, ну что вы, в самом деле? До сих пор так хорошо держались, и тут... - Снэйп склонился над Гарриным креслом. - Можно подумать, вы неизлечимо больны. С вами всё в порядке. И будем надеяться...

Гарри молча вцепился в учительский сюртук и... В общем, он не знал, как это произошло. Наверное, случайно. Но Гарри так хотелось, чтобы его обняли. Спрятали в надёжных сильных объятьях... И он это получил. Уже через мгновение гриффиндорец стоял, тесно прижатый к широкой профессорской груди. Снэйп не утешал его. Просто молча ждал, когда он, наконец, успокоится. Как когда-то в мотеле. Но сейчас всё было немного иначе. Гарри не смог бы объяснить, что конкретно изменилось, но... А... Да. Снэйп легонько гладил его по голове.

«Оказывается, он умеет это делать». Рука, перебирающая Гаррины волосы, оказалась неожиданно ласковой и тёплой. Гарри обхватил учителя за шею и почувствовал, как кольцо объятий Снэйпа стало теснее. «Ещё одно сбывшееся желание... Даже не верится... О Господи...»

Они простояли так какое-то время, но стоило Гарри немного успокоиться, как профессор немедленно отпустил его. Гарри нехотя отстранился и полез было за носовым платком, но Снэйп удержал руку гриффиндорца.

- Не надо.

Гарри в полной растерянности посмотрел на мастера зелий.

Профессор осторожно стёр с его щеки слезинку.

- Вы не можете идти к директору в таком виде, Поттер, сядьте, - Снэйп кивнул на кресло. - Вы должны сделать вид, что с вами всё в порядке... Как, впрочем, оно и есть... Подождите минуту.

Он вышел в кабинет и вернулся почти сразу - с чистой салфеткой в руке.

- Закройте глаза.

Гарри подчинился. И почувствовал, как к его щекам и векам осторожно прикасается что-то мягкое и влажное. Конечно, он знал, что это всего лишь салфетка, но если на минуточку представить...

- Вот так намного лучше. Можете открыть глаза. Краснота почти прошла. Не надевайте пока очки, пусть лекарство высохнет.

Гарри кивнул и послушно сложил руки на коленях.

Снэйп бесшумно ходил по комнате, переставляя какие-то вещи. Что-то тихонько звякнуло.

- Выпейте это. У вас вид как у покойника.

Гарри покорно взял стакан и сделал глоток. Ничего себе!

- Я из-за вас сегодня нарушил столько правил, что коньяк из этого списка - самое безобидное, Поттер, - насмешливо произнёс Снэйп. - Допили? Тогда идёмте. Я провожу вас к Дамблдору.

Гарри надел очки и поднялся с кресла. И внезапно понял, что не хочет отсюда уходить.

Снэйп подошёл к двери, но остановился на пороге.

- Кстати...

Гарри испуганно посмотрел на профессора и увидел на его губах насмешливую улыбку.

- Почему вы выбрали Морра, а не Олбраена?

Гриффиндорец непонимающе вскинул брови:

- А кто такой Олбраен?

- Ловец Хаффлпаффа, - вежливо подсказал Снэйп.

- Я не знал этого...

- И тем не менее, почему Морр?

Гарри почувствовал, что краснеет. И опустил голову.

- А... Разве могло быть иначе?

- Ах, даже так, - тихо проговорил Снэйп. - Вероятно, за это Слизерин должен быть благодарен мистеру Малфою, я прав?

Гарри не ответил.

Они в полном молчании дошли каменной горгульи. Снэйп, назвав пароль - «Лакричные леденцы» - оставил Гарри на винтовой лестнице.

Когда стена закрылась, и лестница, вращаясь, начала подниматься вверх, гриффиндорец чуть слышно прошептал:

- Вы не правы, профессор.

Глава 13.

Накрытый к вечернему чаю стол привел бы в восторг даже самого капризного ребенка. Домовые эльфы, зная слабость Дамблдора к сладкому, расстарались на славу.

- Интересная была игра? - спросил директор, предложив Гарри сесть. Тот рассеянно пожал плечами.

- Да так... Но у слизеринцев сильная команда.

- Говорят, новый ловец оказался на удивление хорош. Хотя Северус от него не в большом восторге.

Гарри кивнул. Надо было сосредоточиться на предстоящей беседе, но недавний разговор со Снэйпом совершенно выбил гриффиндорца из колеи. А может, причина была в коньяке, который Гарри только что выпил. По телу разливалась приятная слабость, в желудке стало тепло, а мысли расползались в разные стороны, ни в какую не желая собираться вместе. Стоило вспомнить о том, как он плакал на груди у Снэйпа, и как тот прижимал его к себе, и вся сосредоточенность бесследно исчезала. Сейчас Гарри ни о чём не мог думать. Ни о разговоре с директором. Ни о пробудившейся силе. Оказывается Снэйп совсем не такой... И ещё Гарри пришлось признаться себе в том, что ему хотелось остаться с учителем. Странно, но даже рядом с Дамблдором у гриффиндорца не было ощущения того покоя и защищённости, которое охватило его рядом с мастером зелий. Словно Снэйп забрал себе все его страхи и переживания. Как тогда, когда они лежали рядом в доме у Эмили.

Гарри взял с тарелки пирожное и сам себе удивился. Кажется, от всех этих потрясений у него проснулся аппетит.

- Столько дел, - директор с лёгкой улыбкой покачал головой. - Думал, что смогу хотя бы сегодня остаться тут, но меня опять вызывают в Лондон.

- Из-за меня? - осторожно спросил Гарри.

- Из-за тебя? - Дамблдор удивлённо приподнял брови. - Нет. В Министерстве сейчас много работы. Принимаются новые законы. Вносятся поправки в старые. Ты же понимаешь, жить по военным законам теперь очень тяжело. Конечно, на все это потребуется некоторое время. Ну ничего, скоро я серьёзно займусь этим.

Гарри поставил чашку и испуганно посмотрел на Дамблдора.

- Сэр...

- Ты правильно понял меня, Гарри. Да, я оставляю пост директора школы. Меня давно зовут в Министерство.

Этого Гарри боялся больше всего. Нет. Не может быть.

- Но как же мы тут?..

Дамблдор улыбнулся.

- Я уверен, что мой преемник прекрасно справится со своими обязанностями. К тому же, в следующем году ты заканчиваешь школу. А так как окончание Хогвартса вряд ли изменит тебя, Гарри, то, думаю, без поддержки министра ты не обойдёшься.

Гарри слабо улыбнулся. «Неужели Дамблдор до сих пор думает, что я по-прежнему буду ввязываться во что ни попадя ради спасения человечества?»

- Как бы ни менялась твоя жизнь, я совершенно точно знаю: мы ещё не раз услышим о тебе.

- Если до меня не доберутся раньше, - вырвалось у гриффиндорца.

Директор посмотрел на него поверх очков.

- Слухи всегда сильно преувеличены, мой друг. Всё не так плохо. Поверь мне.

- Но Правление до сих пор не верит в то, что я...

- Пусть это тебя не тревожит, - мягко перебил Дамблдор. - Так или иначе, у них ещё есть время передумать.

Гарри задумался над тем, что означают это слова. «Время передумать? С чего бы это им передумывать?»

- Учителя уже знают о моей отставке, но ученикам это объявят только в начале второго семестра. Мне бы хотелось, чтобы ты...

- Я никому не скажу, сэр.

«Да и кому я могу это рассказать? Только Драко».

- Меня уже много лет приглашают занять пост министра. Думаю, настало время согласиться. Как ты считаешь?

- Сэр, разве я могу советовать вам... Но я уверен, что в колдовском мире нет никого, кто был бы больше достоин этой должности! - с жаром воскликнул Гарри и тут же смутился. - Не сочтите это за лесть, профессор.

Дамблдор улыбнулся.

- Мой дорогой мальчик, я никогда не сомневался в искренности твоих слов.

- А кто займёт место директора? Профессор МакГонагалл?

- Это решит голосование. После Нового года, когда ученикам будет объявлено о моём уходе, в холле поставят специальные урны. И вы сами выберете нового директора. Для начала, конечно, Министерство рассмотрит выдвинутые кандидатуры. А когда их утвердят для выборов, всё остальное будет зависеть лишь от вас. Могу сказать только, что это будут, скорее всего, деканы факультетов.

- Значит, Снэйп тоже...

- Профессор Снэйп, Гарри, - привычно поправил директор, и Гарри почему-то покраснел.

В этот момент раздался колокол к ужину. Мирно дремавший феникс недовольно завозился на своей жёрдочке.

- Мерлин, как поздно, - Дамблдор посмотрел на полные сладостей блюда. - Ну вот, Северус наверняка будет недоволен, что я перебил тебе аппетит всем этим.

- Ну что вы, - Гарри вдруг с удивлением понял, что голоден. - Наверное, я слишком волновался во время игры. С удовольствием съел бы что-нибудь.

Дамблдор бросил на него странный взгляд и поднялся из-за стола.

- Кажется, сегодня на ужин жаркое. Тебе надо поторопиться, пока еда не остыла.

Гарри подумал, что готов проглотить даже холодную манную кашу тёти Петунии. «Ничего себе. Что это со мной?!»

- А вы пойдёте ужинать, сэр?

- К сожалению, нет. Должен прямо сейчас возвращаться в Лондон. Не беспокойся, не по твоему вопросу. Просто дела Министерства. Видишь ли, Гарри, я уже больше министр, чем директор. Так дальше продолжаться не может. Каждый должен заниматься своим делом, правда?

Гарри неуверенно улыбнулся в ответ.

- Я слышал, что вы с Драко Малфоем, наконец, поладили?

Гриффиндорец вспыхнул, но тут же взял себя в руки и спросил как можно равнодушнее:

- Это Снэйп... Профессор Снэйп вам сказал?

- Северус? - удивлённо переспросил Дамблдор. - Нет. Я говорил с Люпином.

- С Люпином? А-а-а, ну да, - пробормотал Гарри с некоторым облегчением. - Наверное, мы с Драко просто переросли свою вражду...

- Я рад в любом случае, - спокойно сказал директор. - Ну, увидимся.

- Да, сэр. Спасибо, - Гарри обернулся у самой двери. - Профессор Дамблдор... - он запнулся.

- Ну, не стесняйся. Говори как есть, - подбодрил директор.

- Вы... Ну... Вы же сказали, что мне разрешили летать...

Дамблдор улыбнулся.

- Конечно. Я попрошу эльфов забрать твою метлу из хранилища. Завтра сможешь взять её у профессора МакГонагалл.

Гарри никак не ожидал, что разговор с Дамблдором закончится подобным образом. Гриффиндорец был уверен - директор станет задавать какие-нибудь вопросы о его самочувствии, будет спрашивать про силу и про другие страшные вещи. Но ничего подобного не было. Странно, но он решил, что обдумает всё позже. Для начала надо поесть. Гарри уже забыл, каково это - быть голодным. Наверное, голод - самое прекрасное чувство на свете.

Ужин оказался удивительно вкусным. И вообще, жизнь не так ужасна, как представлялось час назад. И раз Снэйп говорит, что всё в порядке, и ничего страшного не произошло... А Драко к ужину не вышел. Надо будет разыскать Рема и попросить его открыть комнату Малфоя.

Вспомнив о Драко, Гарри снова ощутил смутное беспокойство. «Что с ним произошло? Ведь всё было... Хорошо? Просто тебе хотелось так думать. А всё осталось по-прежнему. Кроме... Снэйпа. Снэйп... А ведь получается, что он содержал меня целых семь лет. Оплачивал учёбу и всё остальное... Но почему мне никогда не говорили об этом? Клятва моей маме. Непонятно всё-таки - какие у них были отношения. Если мама убежала с Джеймсом, то... Получается, что Снэйп общался с ней уже после того, как я родился? Господи, ну почему от меня скрывают это? Разве я не имею права знать?»

- Послушай... Э-э-э... Гарри.

Гриффиндорец поднял голову и увидел Панси Паркинсон.

- Я хотела спросить...

Гарри, стараясь не показывать изумления, предложил девушке присесть.

Собственно, он и не думал даже, что Панси согласится сесть за гриффиндорский стол, но она приняла приглашение.

- Ты видел сегодня Драко? - спросила Панси. Лицо у неё было как у Ледяной девы - красивое и холодное. Но Гарри подозревал, что удерживать эту маску стоит девушке большого труда - она была всерьёз чем-то обеспокоена, раз уж решилась подойти к нему при всех и даже села рядом.

- Видел, - осторожно ответил Гарри.

Девушка бросила на него короткий взгляд и опустила глаза. И Гарри подумалось, что если бы Панси с Драко всё-таки поженились, то это была бы чертовски красивая пара. Может быть даже ещё красивее, чем Нарцисса и Люциус.

- И... как он? - в голосе Панси звенело напряжение.

- Не знаю. Он сказал, что лучше.

- Он всегда так говорит, - слизеринка достала из кармана небольшой конверт и нерешительно повертела его в изящных наманикюренных пальчиках. - Я знаю, теперь он... С тобой.

Гарри поспешил отвести глаза и пробормотал:

- Ну да, в некотором роде.

- Родители настояли на том, чтобы я порвала с ним. Я этого не хотела. Он мне очень нравился.

- Зачем ты мне это говоришь?

- Не знаю. Я не знаю. Но теперь всё изменилось... Ведь сейчас всё иначе... Понимаешь?

- Нет, - удивлённо ответил Гарри.

Панси нахмурилась. Надо признать, такое выражение лица шло ей бесподобно. Наверное, в неё даже можно было влюбиться. Интересно, а Драко её любил? В любом случае, они нравились друг другу. В прошлом году, объявляя о своей помолвке, они выглядели... Пожалуй, счастливыми. Сыграть такое невозможно. А потом начался весь этот кошмар. Да, наверное, стоило посочувствовать Панси. Гарри очень хорошо понимал, что она испытывала, когда ей пришлось отказаться от своего жениха.

- Так ты не знаешь? - недоверчиво спросила девушка.

- Нет. А что, я должен?..

- Понятно, - было видно, что Панси раздосадована, но по-прежнему пытается держать себя в руках. - Ладно. Я думала, ты всё узнал первым.

- Я не понимаю, о чём ты говоришь...

- Передай ему, - Панси положила перед Гарри конверт и добавила чуть слышно: - И пожалуйста... Попроси его. Пусть он прочитает... Все мои письма приходят обратно нераспечатанными.

- А почему бы тебе просто не поговорить с ним?

- Думаешь, он станет меня слушать? - слизеринка торопливо встала из-за стола и поспешила к дверям, на ходу доставая носовой платок.

Гарри озадаченно посмотрел ей вслед и сунул письмо в карман.

- Новая подружка? - поинтересовался присевший напротив ДеннисКриви.

Гарри не ответил. В последнее время Деннис держался как-то... Словом, Гарри это не очень нравилось, и он от всей души надеялся, что сам всегда вёл себя иначе. И ни с кем не разговаривал таким тоном. «Особенно с Вудом».

- Я вижу, ты сегодня с нами, - сказал Деннис с приятной улыбкой. - А где же Малфой?

- Заболел, - коротко ответил Гарри.

- Надо же. Простудился? - Деннис смотрел ему прямо в глаза, и Гарри понял, что младший Криви уже чувствует себя чемпионом школы.

- Не знаю, Деннис. Я его не видел.

- Посмотрел на Морра?

- Да.

- И что ты о нём думаешь?

- Слабоват.

- У меня есть шансы его побить?

- Если будешь тренироваться как раньше.

Деннис непонимающе вскинул брови.

- Как раньше?

- Я слышал, что Лоуренс поставил вам три тренировки в неделю. Этого недостаточно, - Гарри старался перевести разговор в профессиональное русло и загасить внутри себя странное чувство неприязни, которое он вдруг испытал к Деннису.

- Три - недостаточно? Для Морра хватит и этого.

- Слизеринцы работают пять дней в неделю.

Деннис рассмеялся.

- Кажется, им и этого мало.

- Но Морр поймал снитч.

- Через два часа, при идеальной видимости и отсутствии ветра.

- Но Морр поймал снитч, - тихо повторил Гарри. - Не стоит сбрасывать это со счетов. И ещё... Мне не нравится твой настрой.

- Правда? - Деннис улыбнулся ему. - Извини. Я изменю свой настрой. Честное слово.

Гарри не ответил. Было ясно, что Деннис Криви пришёл поиздеваться. Ничего странного. Он наконец-то почувствовал себя независимым. «Можно себе представить, как Деннис бесился, когда я был капитаном. Наверное, я и в самом деле слишком на него давил. Но я хотел как лучше. Ведь правда. Я хотел, чтобы он стал настоящим мастером. Да, я не выпустил его на поле в прошлом году. Наверное, это была моя ошибка. И кажется, он возненавидел меня за это. Идиот. Он наверняка был уверен, что выиграл бы у Малфоя...»

- Привет.

- Привет, Колин.

Гарри поднялся из-за стола.

- Уже уходишь? - Колин Криви встревоженно посмотрел на улыбающегося младшего брата. Потом на бледное Гаррино лицо.

- Да. Надо поработать над сочинением по истории. Извини, Колин. Увидимся, Деннис.

- Что ты ему наговорил?! - услышал Гарри у себя за спиной.

- Ничего особенного, успокойся...

«Ничего особенного. Именно. Абсолютно ничего. Вот и вся благодарность. Потратил на него столько времени и сил, а в итоге... Обидно. Больно. Да. Мерзкое чувство. Но я больше не в команде. Чего же я хочу? Им нужны новые герои. Такие как Деннис. Самоуверенные, яркие... Не измученные этой треклятой войной и болезнями... Я не буду об этом думать. Пусть он делает, что хочет. Меня это больше не касается...»

Люпин, слава богам, ничего не стал спрашивать. Хорошо, что он никогда не задаёт вопросов. Он словно чувствует, когда человек хочет говорить, а когда - нет. Вот и сейчас Рем молча открыл дверь комнаты Драко и оставил их одних.

Малфой курил, лёжа на кровати, и не обратил на вошедшего никакого внимания. Гарри несмело подошёл к нему.

- Привет. Как ты?

- Нормально, - отозвался Драко, глядя в потолок. - Ну, и кто выиграл?

Гарри мог поклясться, что Малфою наплевать на результаты квиддичного матча.

- Слизерин.

- Надо же, - равнодушно произнес Драко.

Гарри присел с ним рядом и протянул блондину письмо.

- Панси передала тебе...

Драко машинально взял конверт и бросил его на тумбочку.

- Опять соболезнования, - пробормотал Малфой. - Какие все стали заботливые... Наверное, стоит умереть, чтобы получить такое.

Гарри коснулся его плеча.

- Мне уйти?

- Я тебя не прогоняю.

- Тогда расскажи, что произошло.

- Ничего.

- Правда?

- Правда.

Гарри посидел немного рядом с ним. Разговора не получалось. Драко даже ни разу не взглянул в его сторону.

- Ладно, - гриффиндорец встал. - Я пойду.

Малфой безучастно кивнул и поднялся с постели.

- Может быть, завтра увидимся, - тихо проговорил он. - Нам ведь было хорошо вместе. Правда?

- Драко, ты меня пугаешь.

Драко тихо и зло рассмеялся.

- Не бойся. Я ничего с собой не сделаю. Северус тоже беспокоится. Ходит за мной... Но я не стану. Из-за него - никогда. Ему всегда было плевать на меня. Всю мою жизнь он не обращал на меня внимания. Так почему я должен? Я даже плакать не стану. Нет, этого он от меня не дождется. Я буду жить ему назло. Без него. Его больше нет. И я могу делать что угодно. Могу даже жениться на грязнокровке, если захочу. Представляешь, вот смеху будет... А может быть, купить Уизли новую ферму? У меня есть одна на примете. Отличный выгон, хороший дом...

- Господи, да что случилось? Скажи мне! - взмолился Гарри.

- Я привыкну. Это же не смертельно. Мерлин, зато теперь у меня столько денег, что я могу купить всё, что пожелаю... Разве не здорово, Поттер? Есть веская причина радоваться жизни.

- Драко. Подожди, - Гарри поймал его взгляд и прочитал в нём... - Что-то с Лю...

Слизеринец холодно улыбнулся, глядя ему в глаза.

- Я прав?

- Он умер, Поттер. Радуйся. Ваше долбанное правосудие восторжествовало.

Гарри остолбенел.

- Но как... Откуда ты?..

- Я ездил в поместье. Позавчера были похороны. Больше этим некому заниматься. Нарцисса в Испании с этим уродом... Даже не соизволила вернуться. Ноги её больше не будет в моём доме, - Драко посмотрел на Гарри и рассмеялся. - Да почему все смотрят на меня, как на тяжело больного? Вот и ты тоже... Я теперь один из самых богатых людей колдовского мира. Это же прекрасно.

- Поздравляю, - безжизненным голосом отозвался Гарри.

- Спасибо. В Министерстве сейчас, наверное, праздник. Мне сказали, что всех, кто участвовал в его поимке, наградили. Завтра целый номер «Прорицательской» будет посвящён этому. Представляешь? Целый номер! Какой повод для торжества! Наверное, надо отметить это... Теперь я могу угостить всю школу. Может быть, тогда ко мне все начнут относиться иначе? Как ты думаешь, с такими деньгами я смогу заставить их полюбить меня? - голос слизеринца внезапно сорвался, и Драко заговорил почти шёпотом. - Понимаешь, я никогда не хотел, чтобы меня боялись. Это совсем не так здорово, как он говорил. Он считал, что страх сильнее любви. А я верил ему. Я верил каждому его слову. И в глубине души надеялся, что он любит меня. И останется со мной. Но он меня бросил.

Гарри хотелось обнять слизеринца. Утешить его хоть как-нибудь. Но не мог подобрать слов. Когда человеку так больно, слова не имеют смысла.

- Ты любил его, - тихо проговорил Гарри.

- Да.

Это глухое «да» прозвучало слишком коротко и скупо. Драко ничего не добавил. Он просто стоял и смотрел на него. А Гарри не знал, что делать. Господи, как всё это ужасно. Нелепо и ужасно.

- Мне очень жаль.

Малфой подошёл к нему вплотную.

- Ты и в самом деле святой, Поттер. Он же чуть не убил тебя.

- Была война. И он делал то, что должен был. А ты тут ни при чём.

Они посмотрели друг на друга. И Драко крепко обнял его. Гарри, не ожидавший ничего подобного, в растерянности прижал к себе Малфоя.

- Гарри, не обижайся, - прошептал слизеринец ему в плечо. - Я сейчас немного не в себе. Прости меня.

Блондин поцеловал его в щёку, и Гарри поцеловал его в ответ. Они ни разу так не целовались. Нежно. Осторожно. Так можно целовать только близкого друга. Но они ведь друзья. Разве нет?

- Ты... Ты на самом деле для меня много значишь. Ты не просто мой любовник. Правда. Но я не могу рассказать тебе всего. Это слишком...

- Думаешь, я не пойму?

- Боюсь, что нет, не обижайся. Не обижайся, пожалуйста, - стройное хрупкое тело задрожало в Гарриных объятьях. - Но я не знаю, как мне теперь жить без него. Зачем всё это... Для чего?

Драко оторвался от его плеча, и они посмотрели друг другу в глаза. А потом Малфой поцеловал его. В губы. И обнял так, словно им сейчас предстояло навсегда расстаться.

- Я бы хотел, чтобы мы остались вместе. Даже если больше не будем... Ты ведь не бросишь меня?

- Господи, конечно, нет! - гриффиндорец прижал Малфоя к себе ещё крепче. «Я сделал бы что угодно, лишь бы тебе стало легче. Но, к несчастью, я ничего не могу...»

- Не уходи, пожалуйста, не бросай меня сейчас. Я с ума сойду тут один!

И Гарри, растерянный и растроганный, утонул в слезах и поцелуях Драко. Они целовались. Торопливо, словно боялись чего-то не успеть, и в этих поцелуях было не желание, а отчаянье и страх, которые они пытались заглушить прикосновениями дрожащих губ.

Потом поцелуи выдохлись. Драко молча всхлипывал, дрожащими руками обнимая гриффиндорца за шею, а Гарри осторожно гладил его по спине. «Это закончится... Может быть, ещё очень нескоро. Но это закончится. И ты больше не будешь плакать, Драко. Никогда. Я обещаю...»

- Давай ты ляжешь. А я посижу с тобой.

Малфой кивнул и молча начал раздеваться. Гарри накрыл его одеялом и присел на край постели. Тишина, царящая в комнате, была тяжёлой. Драко больше не плакал. Он лежал, глядя перед собой пустым застывшим взглядом. Гарри сжимал его дрожащие пальцы и от всей души жалел, что не знает, как вести себя в подобных ситуациях. «Великий Гарри Поттер. На что ты годишься, кроме как спасать мир и вляпываться в неприятности? Даже слов утешения не можешь подобрать! Хотя что тут можно сказать...»

- Вы уже здесь, Поттер? - раздался голос Снэйпа.

- Профессор?

- Северус?

- Снова в постели? Имейте в виду, мистер Малфой, в понедельник я желаю видеть вас на занятиях. Довольно прогулов. Вы не больны.

Гарри хотел было возмутиться - у человека такое несчастье, а он!... Но посмотрел на Снэйпа и ничего не сказал.

В руках у мастера зелий был стакан.

- Выпейте это, Малфой. Вам надо заснуть. И я требую, чтобы завтра вы вышли к завтраку.

Драко молча кивнул и послушно взял стакан.

- Это снотворное?

- Можно и так сказать.

- Понятно, - Драко сделал глоток.

- Чувствуете что-нибудь?

- Нет. А вообще, да. Голова закружилась.

- Правильно. Допивайте и ложитесь.

Гарри покосился на Снэйпа. «Наверное, он из-за меня такой... Изображает невесть что. Как будто я не знаю, каким он может быть. И мог бы вести себя с Драко помягче. Нельзя же так».

- Почему ты говоришь, что я не болен? - блондин поглядел на Снэйпа. - Ну сядь же. Мне тяжело на тебя смотреть. Ты слишком высокий.

Профессор молча сел с другой стороны кровати. Гарри представил, как они выглядят. Увидел бы это кто-нибудь из гриффиндорцев...

- Так чем вы больны, мистер Малфой?

- Я ненормальный.

- И в чём же выражается ваша ненормальность? - голос Снэйпа прозвучал почти насмешливо, и опять Гарри с трудом удержался, чтобы не сказать какую-нибудь резкость.

Но стоило ему взглянуть на профессора, как все слова снова куда-то исчезли. Гарри машинально облизал губы, стирая с них последний поцелуй Драко. «Ванильный пудинг. Интересно, а какой на вкус Снэйп? Такой же, как в том сне? Вино. Горечь и сладость одновременно... И... Господи, о чём я думаю?!»

- И в самом деле, Поттер, - сквозь зубы проговорил Снэйп.

Гарри залился краской и порывисто встал, но Драко схватил его за руку:

- Куда ты? Ты же обещал, что останешься.

- Я... Я не ухожу, - с трудом выдавил из себя Гарри.

Драко не отпустил его пальцы, и гриффиндорцу пришлось сесть.

- Северус, но ведь это правда. Стоит мне получить кого-нибудь, как я тут же теряю всякий интерес к этому человеку. Я больше не хочу его. Понимаешь? Мне нравится быть с ним, но я больше не хочу его.

- По-вашему, это болезнь?

- Это неправильно! Со мной что-то не так. Я знаю.

Гарри заметил, что язык у Малфоя начал заплетаться, а зрачки заметно сузились. Видимо, зелье подействовало.

- Я никогда вас не обманывал, мистер Малфой.

- Правда? Значит, по-твоему, я здоров? - Драко с трудом приподнялся и посмотрел на Снэйпа.

- Абсолютно.

- И ты тоже так думаешь? - блондин поглядел на Гарри.

- Ну конечно, - торопливо отозвался гриффиндорец.

Бледные губы Малфоя тронула слабая улыбка.

- Вы оба врёте. Вы ведь ничего не знаете. Я болен. Болен... И хотя я больше не хочу с вами спать, я всё равно люблю вас обоих.

Гарри потрясённо открыл рот. Наверное, Снэйп дал Драко какой-то наркотик, не иначе...

- Тебя и Гарри. Ведь ты мне веришь? - Малфой положил руку Снэйпу на плечо и повернулся к гриффиндорцу: - Вы верите мне?

Гарри покосился на профессора, на зная, что сказать. Но учитель промолчал. И в эту секунду Драко сел и обнял их. Обоих сразу. Гарри не успел даже понять, что произошло. Он опомнился лишь после того, как тесно прижался к боку Снэйпа. Они оказались голова к голове, в одном объятьи. Аромат полыни и сандала. И ванильный запах Драко. Так близко и так сильно... У Гарри кровь застучала в висках. Гриффиндорец осторожно обнял блондина в ответ, и его рука столкнулась с рукой Снэйпа у Малфоя за спиной.

В памяти тут же яркой искрой вспыхнуло воспоминание о первом Рождестве в Хогвартсе: коридор, загороженный огромной ёлкой, Хагрид, Гермиона, Рон и он сам. «Обоих ненавижу! И Малфоя, и Снэйпа!» Но ведь... Получается, что всё это - просто слова? А на самом деле...

И тут только Гарри осознал, что пальцы Снэйпа так и не отодвинулись от его ладони. Тонкая рука Малфоя соскользнула с Гарриного плеча, и объятья слизеринца разжались. Мастер зелий уложил Драко на подушку.

- Ну вот, теперь он будет спать. Идёмте, Поттер.

Гарри встал с постели и посмотрел на Малфоя:

- А можно оставить его одного?

- Вполне. Зелье будет действовать двенадцать часов. Он проснётся только утром.

Гарри вышел в коридор и направился было к своей комнате, но Снэйп окликнул его.

- Поттер.

Гарри послушно остановился, но головы не поднял. Щёки до сих пор горели. Он сам не знал, почему.

- Вам придётся провести сегодняшнюю ночь в моей комнате. Мне не нравится ваше состояние. Надо за вами понаблюдать.

- Но со мной всё в порядке.

- Это меня и пугает. Сила может выплеснуться в любой момент. А вы пока не готовы справиться с ней. Возьмите всё, что вам нужно, и приходите в мой кабинет.

Голос Снэйпа звучал абсолютно бесстрастно, но у Гарри почему-то мороз прошёл по коже.

- Да, профессор.

- Поторопитесь. И попрошу вас не пить сегодня. Да, Поттер, не делайте такого удивлённого лица. Я знаю, что вы пьёте больше, чем это позволительно юноше вашего возраста. Так что настоятельно прошу вас впредь воздерживаться от потребления алкоголя. Вы должны находиться в трезвом уме. Насколько это, конечно, возможно в вашем случае.

- Да, сэр, - чуть слышно отозвался Гарри.

Снэйп отправился к себе, а гриффиндорец на негнущихся ногах побрёл в свою комнату. Для одного дня событий и так было больше, чем достаточно. А теперь ещё ночевать в комнате Снэйпа. Ерунда, казалось бы. Они даже на одной постели спали. Но всё-таки...

Гриффиндорец закурил и присел на кровать. Мысли в голове путались. Организм требовал ежевечерней порции алкоголя. «Нельзя. Чёрт возьми. Да ладно, какой вред будет от пары глотков... Нет. Ну хотя бы один глоток... НЕТ». Гарри закурил вторую сигарету и решительно поднялся. «Нет - значит нет. Я слишком много пью. Снэйп прав. На этот раз - прав...» Гарри достал из комода пижаму, чистое полотенце, сходил в ванную за зубной щёткой и пастой. Кажется, всё...

«Стоит мне получить кого-нибудь, как я тут же теряю всякий интерес к этому человеку. Я больше не хочу его. Мне нравится быть с ним, но я больше не хочу его». Гарри задумался. Кажется, он понял, что имел в виду Малфой. И это было даже хорошо. Влечение рано или поздно прошло бы, и всё закончилось. А раз так... Похоже, у него появился друг.

Гарри закрыл за собой портал и отправился к Снэйпу.

~* ~

- А, Гарри.

- Рем.

Гриффиндорец прикрыл за собой дверь и остановился, прижимая к груди свёрток с пижамой.

Оборотень сидел в одном из кресел с дымящимся кубком в руках. Снэйпа в кабинете не было.

- Как ты себя чувствуешь?

- Да так, - по разлитому в воздухе горьковатому запаху Гарри определил, что у Люпина в кубке какое-то зелье. - Что это?

- Если пить это каждый день в течение всего месяца, то к полнолунию в организме наберётся достаточно лекарства, и я смогу заснуть. Это новый рецепт.

- А разве не проще пить зелье перед полнолунием? Как раньше? - Гарри подошёл поближе и заглянул в кубок. - Ведь всё равно действует одинаково.

- Не совсем. Я чувствую себя намного лучше, когда принимаю его небольшими порциями. Все эти компоненты не очень хорошо усваиваются. Желудок, знаешь ли...

- Рем... - Гарри нерешительно посмотрел на Люпина. - А какое оно на вкус?

Оборотень улыбнулся.

- Очень горькое.

- Ясно.

- Ты ещё не выпил? - Снэйп появился в кабинете как из-под земли. - Люпин, сколько лет, и всё одно и тоже! Ты ведь знаешь, что его надо принимать, пока не остыло!

- Ну помилосердствуй, Северус, это невозможно пить горячим! - Рем поднёс кубок к губам и зажмурился. - Оййй...

- Пей, и хватит уже, - голос Снэйпа прозвучал неожиданно устало. - Давно пора привыкнуть.

- К такому?! Ты издеваешься, - Рем допил последнюю каплю, и его передёрнуло. - Почему ты до сих пор ничего не придумал? Чтобы оно не было таким противным?

- Это лекарство, Люпин, а лекарства не должны быть приятными на вкус. Какие известия от Блэка?

Гарри вопросительно посмотрел на Рема. Тот пожал плечами.

- Ты же переписываешься с его врачом. Сириус не сообщил мне ничего нового.

Снэйп поднял бровь, и оборотень достал из кармана письмо:

- Вот. Если ты мне не веришь.

Снэйп взял сложенный вчетверо пергамент и обратился к Гарри:

- Идите в комнату, Поттер, и готовьтесь ко сну. Я к вам зайду.

- Но... - гриффиндорец обернулся к Рему. - Я...

- Иди, Гарри, - мягко отозвался Люпин. - Спокойной ночи.

Гарри оскорблённо засопел и пошёл в комнату. «Можно подумать. Какие тайны. Получается, я не имею права знать, что происходит с собственным крёстным... И вообще. Рем получает от Сириуса письма, Снэйп тоже в курсе его дел, вон, переписывается с врачом... А я? Почему Сириус не пишет мне? Ведь это нечестно».

Ванная комната у Снэйпа была отделана белым мрамором. Полотенца тоже оказались белыми. И ещё здесь был очень резкий верхний свет. Гарри тут не понравилось. Похоже на операционную. Он почистил зубы, торопливо переоделся и вернулся в комнату.

Снэйп склонился над письменным столом.

- Подойдите ко мне, Поттер.

Поначалу гриффиндорцу показалось, что в руках у учителя живая змейка. Но это был всего лишь ремешок. Чёрный, с красными пятнышками.

- Придётся им воспользоваться.

- А что это? - с опаской спросил Гарри.

- Сейчас поймёте, - Снэйп положил странный ремешок на стол и взял нож для резки бумаги.

Гриффиндорец испуганно наблюдал за манипуляциями профессора. Судя по всему, ремешок этот был не простой. Когда Снэйп разрезал его на две части, обе половинки немедленно начали извиваться, как живые, и поползли друг к другу.

- Дайте левую руку, Поттер.

Гарри подчинился, но пальцы у него дрожали так, что не заметить это было трудно.

- Мерлин, это совсем не больно, - Снэйп довольно грубо схватил его за запястье и взял одну половинку ремня. - Вы ничего не почувствуете.

Ремешок выскользнул из пальцев профессора и обернулся вокруг Гарриной кисти. Как раз поверх шрама от ожога. И в самом деле, не больно. Но зачем?

Снэйп поднял манжет своей рубашки и положил вторую половинку себе на кисть. На запястье профессора немедленно появился такой же браслет, как и у Гарри. И в ту же секунду гриффиндорец почувствовал себя очень странно. Словно его что-то начало подталкивать к Снэйпу. Рука, как чужая, сама потянулась к мастеру зелий и коснулась его руки прежде, чем Гарри успел остановиться.

- Что это? - испуганно спросил гриффиндорец.

- Название вам ни о чем не скажет. Зато теперь, что бы ни произошло, я всегда буду знать, где вас искать. И вы тоже. Если вдруг понадобится моя помощь.

- Я ни разу о таком не слышал... - Гарри изумлённо разглядывал свой браслет.

- Это использовали на войне во время сложных операций. Чтобы поддерживать связь. Можно было поделить ремень на несколько частей. В зависимости от того, сколько магов в группе, - Снэйп опустил манжет, и губы мастера зелий тронула нехорошая улыбка. - Это было одним из лучших изобретений моего отца.

- Ваш отец... Он умер? - Гарри дотронулся до браслета. Тот был тёплым и, как живой, струился вокруг запястья.

- Его убили, - ответил Снэйп, и гриффиндорец понял, что разговор на эту тему окончен.

В эту секунду браслет снова потянул Гаррину руку к руке Снэйпа, и гриффиндорцу пришлось отступить на шаг.

- А... Как это действует, когда люди находятся далеко друг от друга? - несмело спросил Гарри.

- Надо просто позвать.

- Вслух? - уточнил гриффиндорец.

- Необязательно.

- И что будет?

- Отойдите подальше. А теперь посмотрите.

В этот же момент Гарри понял, что теряет контроль над своими действиями и, ноги сами понесли его к Снэйпу. Кисти стало горячо, рука сама нашла пальцы учителя, и профессор совершенно неожиданно сжал его ладонь в своей.

- Примерно вот так, - медленно ответил Снэйп, отпуская его. - А теперь ложитесь, Поттер, уже поздно, - он кивнул на кровать.

Гарри послушно нырнул под одеяло.

- Задвиньте полог, если вам мешает свет, - негромко сказал Снэйп, садясь за стол и взяв перо.

- Мне не мешает, - Гарри устроился поудобнее и с удивлением обнаружил, что так уютно ему не было, пожалуй, нигде. Даже у Эмили. Мягкий свет настольной лампы, скрип пера, шорох страниц. Тихий вздох. Гарри снял очки, свернулся клубочком и уткнулся носом в подушку. Конечно, лучше бы это было чьё-нибудь плечо...

На гербологии им говорили, что есть какие-то травки, которые кладут в наволочку, чтобы сон был крепче и спокойнее. Наверное, Снэйп пользовался этими травками, потому как уже через несколько минут у Гарри начали слипаться глаза, и он почти был готов заснуть, но вспомнил о разговоре с Дамблдором.

- Профессор.

- Да?

- Директор сказал, что вы просили за меня... Ну, чтобы мне снова разрешили летать.

- Я ничего не просил. Я всего лишь высказал предположение о том, что квиддич может поправить ваше самочувствие.

Гарри приподнял голову и посмотрел на размытый силуэт за столом.

- Профессор Дамблдор сказал, я смогу летать под присмотром кого-то из учителей.

- Я понимаю, к чему вы клоните, Поттер. Да, когда у меня будет свободное время, я буду ходить с вами на поле. Спите.

Не слишком-то у него довольный голос. Хотя Снэйпа можно понять. У него и так не очень много свободного времени. А тут ещё...

- Профессор.

- Да?

- Как будет проявляться сила?

- Думаю, стихийно. Но надеюсь, нам удастся избежать неприятных последствий, - Снэйп поднялся и подошёл к кровати. - Запомните главное. Вы не должны теряться, если сила снова проявит себя. Чтобы ни происходило, Поттер, она будет слушать только вас. Если вы не испугаетесь, то сможете справиться с ней. Не позволяйте страху взять верх над разумом.

Гарри кивнул и неожиданно для самого себя сказал:

- Посидите со мной.

Снэйп, не говоря ни слова, взял со стола книгу и сел на край постели.

Они больше не разговаривали. Гарри постепенно пригрелся и начал проваливаться в сон. Надо будет спросить у Гермионы, какие травы для этого используют. Хорошая штука... Уже засыпая, гриффиндорец почувствовал, как браслет дёрнул его за руку, и безвольные Гаррины пальцы переплелись с пальцами Снэйпа.

~* ~

Утром Гарри долго не мог сообразить, где находится. А когда вспомнил, почему-то сильно покраснел. Кожаный браслет на руке влажно поблёскивал и очень напоминал живую змейку. В комнате никого не было. Лампа на столе погашена, рукописи убраны. Гарри наскоро умылся, оделся и вышел в кабинет. Снэйп, склонившийся над кипящим котлом, головы не поднял.

- Доброе утро, - прошептал Гарри.

- Как спали, Поттер? - голос Снэйпа прозвучал холодно и почти отчуждённо.

- Хорошо, сэр, - чуть слышно отозвался гриффиндорец.

- Никаких снов?

- Никаких.

- Замечательно.

Гарри остановился в дверях, ожидая, что Снэйп скажет ещё что-нибудь, что профессор больше не обращал на него внимания.

- Сэр.

- Да?

- Вы дадите мне лекарство?

- Оно вам больше не нужно. Насколько я понимаю, у вас больше не будет проблем с аппетитом, - Снэйп высыпал в котёл какой-то порошок и помешал зелье.

Гарри вспомнил, как набросился вчера на еду. В первый раз за несколько месяцев.

- А... Да. Я вчера на самом деле...

- Выплески магии вызывают слишком большой расход энергии. Вашему организму необходимо восполнить потери. Это нормально. Вы сегодня выглядите намного лучше.

Гарри воззрился на профессора. «Он же ни разу не обернулся! Откуда он может знать, как я выгляжу?» Ответ нашёлся сам собой. «Снэйп наблюдал за мной, пока я спал». Щёки словно обожгло. Гарри не помнил, снилось ли ему что-нибудь. А если снилось, и он просто не помнит этого? А если он разговаривает во сне? С ним иногда случалось такое... Боже.

- Завтрак уже подали, Поттер.

Гарри опомнился и шагнул к двери.

- А вы не пойдёте, сэр?

- Нет, - Снэйп бросил в котёл щепотку какой-то сыпучей дряни, и гриффиндорец заметил, как на руке мастера зелий блеснула чёрно-красная шкурка. - У меня сегодня очень много дел, Поттер.

- Извините, - прошептал Гарри и торопливо вышел.

Драко Малфоя он заметил сразу, как только вошёл в Большой зал. Блондин сидел на краю слизеринского стола очень бледный и подпирал рукой голову. Гарри несмело подошёл к нему и устроился рядом. Как себя вести? Сделать вид, что ничего не произошло? Глупо. Ладно, разберёмся.

Драко поднял на него мутные глаза.

- Привет, Поттер.

- Привет, - Гарри потянулся за бутербродом. - Как себя чувствуешь?

- Сложно объяснить. По-моему, не очень. Извини за то, что я вчера устроил, - хмуро ответил Драко. - Это больше не повторится.

- Не извиняйся, - коротко ответил Гарри.

- Это только мои проблемы. Ты не обязан был всё это слушать.

- Драко, не будем об этом, ладно?

- Ладно, - с некоторым облегчением ответил Малфой. - Поттер, ты не знаешь, что Снэйп в меня вчера влил? - блондин повозил ложкой в тарелке с нетронутой кашей.

- Не знаю.

- Чёрт возьми, - Малфой снова подпёр голову рукой. - Я как-то не очень уверен в том, что мне приснилось, а что нет. Снэйп сегодня как-то загадочно на меня смотрит. Чего я вам наговорил после приёма зелья?

- Мммм... В общем-то, ничего особенного, - Гарри тщательно подбирал слова. - Ты сказал, что спать с нами больше не хочешь, но всё равно любишь нас обоих.

- Мерлин ясный... Это что, был веритасерум? Ну, в любом случае, насчёт тебя я, конечно, погорячился, - Малфой бросил ложку и придвинул к себе кувшин с молоком.

К столу подошла Гермиона.

- Доброе утро, - произнесла девушка, ни к кому конкретно не обращаясь.

Драко чуть не выронил чашку.

- Чёрт, зелье...

- Я как раз хотела сказать об этом, - голос Гермионы звучал совершенно бесстрастно. - Я всё добавила. И вчера тоже.

Драко не поднял глаз, но Гарри заметил, как бледные щёки слизеринца стали ещё бледнее.

- Спасибо, - одними губами ответил Малфой.

- Не стоит, - ответила Гермиона невыразительным голосом и удалилась, высоко вскинув голову.

- Проклятье. Как я мог забыть? - Малфой сжал кулаки. - Ну просто замечательно. Всегда так гордился своей выдержкой, и вот вам. Веду себя как девчонка.

- Драко, по-моему, у тебя достаточно веская причина... - нерешительно начал Гарри.

- Поттер, это не причина, - резко ответил слизеринец. - Я вёл себя совершенно непозволительно. Я Малфой. И я не имею права на подобные припадки. Поэтому я очень тебя прошу: веди себя так, словно ничего не случилось. Я хочу забыть об этом и не желаю, чтобы все на меня смотрели как на приговорённого к казни.

- Ладно. Я постараюсь.

- Вот и славно. Так что там с вчерашним матчем?

- Скука, даже нечего рассказывать, - ответил Гарри, не поднимая глаз от тарелки.

- Ясно, - отозвался Драко. - Кстати, ты должен мне конспект по гербологии, помнишь?

- Конечно. Зайдём ко мне, я дам тебе тетрадь.

Гарри занялся завтраком и тут только сообразил, что в зале непривычно тихо. Ну конечно. Ведь все уже знают про Люциуса. И внезапно гриффиндорец подумал, что Гермиона на свой лад выразила сочувствие Малфою. Вполне в её духе. Интересно, а Драко это понял? Гарри почувствовал на себе чей-то взгляд и поднял голову. Джинни. Ладони немедленно стали влажными, но девушка улыбнулась ему, как ни в чём не бывало, и Гарри тоже попытался улыбнуться ей в ответ.

- Кстати, Поттер, у тебя с ней так ничего и не было?

Гарри вздрогнул и уставился на Драко.

- Ты о ком?

- О Джинни Уизли. Она ведь за тобой бегала ещё до того, как Волдеморт возродился.

- Ну... Мы просто друзья, - ответил Гарри. - Между нами ничего не было. Я имею в виду, ничего серьёзного. Так... Целовались один раз. И всё.

- Правда? - голос Драко прозвучал немного рассеянно. - А знаешь, она ничего. Родословная у неё чистая... И если её нормально одеть... Она с кем-нибудь встречается, не знаешь?

У Гарри глаза полезли на лоб.

- Она помолвлена с Невиллом. А зачем тебе?

- Подыскиваю себе невесту, Поттер, что непонятного? Я должен жениться. И мне нужен наследник. Таковы правила.

- А ты уверен, что Джинни захочет...

Драко покосился на него.

- Поттер, ты ведь тоже был уверен, что не захочешь спать со мной.

Гарри смутился. Грубо, но правда.

- А как же...

- Панси? - Малфой пожал плечами. - Да, наверное... Но не могу же я иметь в запасе только один вариант, правда? Например, Линда Гроунер. Из пятого класса. Вон та, с локонами, видишь? Симпатичная. Из хорошей семьи. Полновата немного, но это, пожалуй, даже пикантно...

Гарри немного покоробило то, что Драко обсуждал девушек, как товар в магазине. Гриффиндорец очень хорошо помнил, как два года назад Малфоя окрестили «потрясающим любовником», Гарри и сам имел возможность в этом убедиться. Но одно дело переспать со всеми симпатичными ученицами школы, и совсем другое - выбирать себе невесту так, словно стоишь перед прилавком.

- Драко, ты серьёзно говоришь?

- Конечно, разве такими вещами шутят? - удивился Малфой.

- Ты уверен, что Джинни приняла бы твоё предложение? - недоверчиво спросил Гарри.

- Не знаю... Но если она не дура, то приняла бы. Потому что на сегодняшний день я самый богатый маг в Англии. К тому же неженатый.

Гарри не стал комментировать последнюю реплику Драко. Решив ничего не отвечать, Гарри поднялся из-за стола.

- Идём. Я дам тебе конспект.

- Идём.

Они покурили на школьном дворе и отправились в Гаррину комнату.

Ложь. Всё в его жизни - ложь, и не имеет никакого смысла. Гарри всегда учили, что нет ничего дороже любви. И вот он видит, что человек выбирает себе спутницу жизни так, как если бы выбирал новую мантию. И для него это нормально. И почему бы, в самом деле, Джинни не оставить Невилла и не принять предложение Драко? Он вполне может осчастливить любую. Чистокровный волшебник, красивый, богатый, знатный. Всё так. Но может ли человек быть счастлив, если его при всем этом не любят? Какое-то время, наверное, да. А потом?

Гарри закрыл за собой портал и оказался в объятьях Малфоя.

- Брось, Поттер, тебя что, так расстроило всё это?

- Почему я должен расстраиваться? Мне всё равно.

- Да я уж вижу, - Драко поцеловал его в щёку. Легко, как-то очень по-дружески. - Будешь шафером?

- Буду. Но всё-таки я считаю, что это не...

- Поттер, расслабься. Я не завтра планирую жениться. Время терпит. Где конспект?

Гарри протянул ему тетрадь и решил больше не спорить. Драко видней. Наверное, он поступает так, как должен. «Положение обязывает. Где я это слышал? Не помню. Да, наверное, это чертовски обременительно - быть наследником такого состояния. Кстати, о состоянии...»

- Драко, говорят, у Снэйпа есть имение. Это правда?

Малфой пожал плечами.

- Да. Я там был несколько раз. Года два назад. А что?

- Ну-у-у... - Гарри замялся. - А какое оно?

- Обыкновенное. Дом. Парк. Озеро. Ничего особенного.

- А какой дом?

Драко удивлённо посмотрел на него, но тем не менее ответил:

- Ну... Обычный. Не очень большой. Но там всё равно никто не живёт, кроме его матери.

- Матери?

- Поттер, что-то ты не в меру заинтересовался Снэйпом, - Драко перелистал конспект и пробежал глазами последнюю страницу. - Ну, и как, скажи на милость, у тебя можно списывать? По-твоему, болотный вьюн - светолюбивое растение?

- А разве нет?

- Посмотри в книжке, - Драко захлопнул тетрадь. - Поттер!

- Ну извини. Я проверю.

- Проверь, будь любезен. Как, кстати, тебе Морр?

Гарри пожал плечами.

- Знаешь, не очень. Правда. Два часа ловить снитч при отличной видимости - это, по-моему, рекорд.

Драко мрачно кивнул.

- Понятное дело. Он, как и я, наверняка, ни разу не сел на метлу за всё лето.

- Но почему?

- Поттер, ты в себе ли? На меня свалилось управление поместьем, дом набит сыщиками и дементорами, мать вообще... Мне только и дел было, что думать о квиддиче. А теперь уже поздно. Я и метлу-то, наверное, не подниму.

- А ты пробовал?

- А зачем? Снэйп всё равно не собирается меня восстанавливать.

Гарри молча взял со стола чернильницу и швырнул её в Малфоя. Драко в самый последний момент успел заслониться ладонью.

- Поттер, ты что, с ума сошёл?!

Ни слова не говоря, Гарри запустил в него бутылкой с чернилами. Слизеринец успел увернуться, и малиновая жидкость растеклась по стене, забрызгав стоящую рядом кровать.

- Что ты делаешь, идиот?

Гарри схватил со стола подставку для перьев и отправил её следом за чернильницей и бутылкой. И Драко поймал её.

- Ты из ума выжил?! Поттер!

Гарри решительно подошёл к нему, и слизеринец попятился к стене.

- Плохо, Драко.

- Ч-что? - заикаясь, спросил блондин и сделал шаг назад, но Гарри схватил его за плечи.

- С третьего раза. С ТРЕТЬЕГО, Драко! Гойл и то среагировал бы быстрее!

- Поттер, ты спятил? И прекрати меня трясти, - Драко достал палочку. - Выйди в ванную, я уберу этот бардак.

- Тебя больше беспокоит лужа, да? Ты мог бы стать лучшим ловцом в этом году. А ты что? Не можешь поймать бутылку с расстояния пяти футов!

- Гарри, - Драко озабоченно посмотрел на него. - Ты хорошо себя чувствуешь?

- Я отлично себя чувствую. Дамблдор даже разрешил мне летать. Не в команде, а просто так. А теперь подумай, что это значит.

- Дамблдор сошёл с ума, - не задумываясь, ответил Драко.

- Я смогу тренировать тебя, дурак!

Драко уставился на него.

- Я не понимаю... Минутку. То есть, другими словами... Но ты же из... Тогда получается, ты будешь играть против своих. Я правильно понял?

- Дело не в своих и чужих. Это просто игра. А я хочу выиграть. Пусть даже в последний раз. И если ты победишь, твоя победа будет и моей тоже. Понимаешь? А заодно, может быть, и Криви чему-нибудь научится.

- Криви? - Драко хищно улыбнулся. - Понятно, Поттер. Ну, допустим, из этой глупой затеи выйдет толк, и я смогу вернуться. А если Слизерин проиграет Рейвенкло? Тогда в этом не будет никакого смысла.

- Я тебе клянусь, что Слизерин выиграет, - тихо проговорил Гарри. - Так ты согласен?

- Пожалуй.

- Но предупреждаю, я выжму из тебя всё.

- Я не такой хлипкий, как кажется.

- Отлично.

Портал в стене открылся, и на пороге возник Снэйп.

- Мистер Малфой, к вам приехал адвокат, - холодно произнёс профессор. - Он в моём кабинете.

- Спасибо. Увидимся, Поттер, - Драко быстро вышел, и Гарри остался наедине с профессором, который с интересом разглядывал залитую чернилами комнату.

- Сэр... Вы сказали, когда у вас будет время... А не могли бы мы сегодня...

Снэйп недовольно поджал губы.

- Вообще-то мне хотелось бы узнавать о ваших желаниях заблаговременно. У меня на сегодня назначены дополнительные занятия.

- Но сегодня же воскресенье!

- Не вижу препятствий.

- Но я бы хотел... Мы как раз говорили с Драко. Насчёт тренировок по квиддичу.

- И до чего же вы договорились, позвольте спросить? - насмешливо спросил Снэйп, покосившись на залитую чернилами кровать.

- Я буду тренировать его. И к финальной игре он сможет вернуться в команду.

- Без сомнения, победу Слизерина в игре с Рейвенкло вы берёте на себя, не так ли?

Гарри смутился.

- Нет. Дело не в этом. Я... Нам нужно больше тренироваться.

- Это пустая затея.

- Но разрешите нам хотя бы попробовать! Неужели вам не нужна настоящая победа?

Снэйп смерил его взглядом.

- У меня будет время с семи до девяти. Но если я замечу, Поттер, что это пагубно отражается на вашей с Малфоем успеваемости...

- Мы будем стараться, сэр! Клянусь!

- Вот и посмотрим, чего стоит ваше слово.

Снэйп сделал шаг к чернильному морю и указал Гарри на ванную комнату. Гриффиндорец послушно закрыл за собой дверь. Ну ладно, самое страшное позади, я его всё-таки уговорил. Теперь... Господи, сегодня я смогу летать! Летать!!! Браслет на руке внезапно стал тёплым, и гриффиндорец почувствовал, как его тянет в комнату.

Он приоткрыл дверь, но с некоторым разочарованием обнаружил, что там уже никого нет. На полу и покрывале не осталось никаких следов. Бутылка с чернилами стояла на столе. Целая и невредимая.

Глава 14.

- Ну, разумеется, вам не хватает времени. Если бы вы тратили это время не на выяснение отношений, а на дело, то вам хватило бы и часу.

- Профессор, час?! Но это совсем мало!

- Чёрт возьми, ты ещё будешь меня учить, как спину держать?! Я, по-твоему, только вчера на метлу сел?

- Да блин, Драко!!! Простите, профессор. Драко, так сидеть нельзя! Ты свалишься, когда будешь выходить из штопора, помяни моё слово! Поэтому у тебя не получается выверт.

- Он не поэтому не получается, Поттер! Ты просто не можешь толком объяснить, как это делать!

- Прекратите и немедленно спускайтесь! Оба!

Гарри и Драко, уже готовые сцепиться друг с другом прямо в воздухе, были вынуждены подчиниться. Снэйп плавно приземлился рядом с ними.

- Вы всё делаете неправильно.

Гарри непонимающе посмотрел на учителя.

- Почему?

- Поттер, вы тяжелее Малфоя. В этом вся причина.

- Ну да. Поэтому он начинает поворачивать ниже, чем я. Что не так?

- Надо сменить угол посадки при спуске, - Снэйп достал свою волшебную палочку, опустился на колено и начал что-то рисовать на снегу. - Корпус следует расположить параллельно метле. Если игрок слишком тяжёлый, то угол надо увеличить. Тогда можно будет сделать этот ваш выверт.

- Ну да, конечно, попробуй объяснить это с научной точки зрения, - ядовито проговорил Драко, бросая метлу в снег и завязывая в хвост рассыпавшиеся волосы.

- Поттер, когда Вуд учил вас этой фигуре, он объяснял вам технику или просто требовал повторять за ним?

Гарри растерянно посмотрел на нарисованные на снегу углы и стрелки. Потом поднял глаза на Снэйпа.

- Нет. Этого он мне не объяснял.

- И очень зря. Уметь и знать - разные вещи.

- О, как это верно, - пробурчал Драко, и Снэйп немедленно отвесил ему подзатыльник.

- Приберегите своё остроумие для других случаев, мистер Малфой.

- Да ладно, ладно, - Драко обиженно покосился на крёстного. - Можно подумать...

- Всё, довольно. Попробуйте поменять угол посадки. У вас осталось десять минут, - Снэйп сел на метлу и легко поднялся в воздух.

- И ни минутой больше. Чёрт бы побрал эту его точность.

- В семь придут хаффлпаффцы. Нам ещё повезло, что Снэйп смог зарезервировать поле для ежедневных тренировок.

Драко оседлал метлу.

- Для тебя он расстарался, это уж точно, Поттер.

Гарри уставился на него.

- Ты что?!

- Ничего. У нас осталось десять минут, поторопись. Или будешь ловить меня внизу?

- Драко...

- Давай, Поттер, шевелись.

Гарри поднялся в воздух и завис рядом со Снэйпом. Малфой же набрал высоту и стрелой ринулся вниз.

- Откинься назад! - закричал Гарри. - Выпрямляйся!

- Думаете, он вас послушает, Поттер? - негромко поинтересовался Снэйп.

- Он всё делает не так, - расстроенно пробормотал гриффиндорец.

-Разумеется. Думаете, Маркусу Флинту было с ним проще?

- О Господи, ну что же он делает?! Он ведь упадёт!

- Если он сломает себе пару рёбер, то, возможно, это послужит ему уроком, - невозмутимо отозвался Снэйп.

Падение Драко замедлилось в нескольких дюймах от земли. И Гарри понял, что это он задержал метлу.

- Отлично, Поттер, - голос Снэйпа звучал почти довольно. - Но ваша воспитательная метода явно не пойдёт ему впрок.

- Он же чуть не разбился! - Гарри возмущённо посмотрел на Снэйпа.

Профессор пожал плечами.

- С Малфоями можно только так. По-другому они не понимают, к несчастью. Драко, как оказалось, точная копия Люциуса. Для них на первом месте - собственное мнение. А разум они считают делом второстепенным. Поразительные люди.

Гарри удивлённо покосился на учителя. «Надо же. Он со мной разговаривает... С ума сойти».

В это время Драко стряхнул снег с мантии и снова вскочил на метлу.

- Похоже, сегодня у нас с вами будет пострадавший, Поттер, - заметил Снэйп и крикнул: - Мистер Малфой, время вышло! Потрудитесь спуститься!

«У нас с вами... Как это необычно звучит из уст Снэйпа!»

Гарри последовал за профессором вниз. Драко махнул им сверху рукой, показывая, чтобы они посторонились.

- Не надо, ты уже устал! - закричал Гарри. - Спускайся!

- Пусть делает, что хочет. Оставьте его, - Снэйп положил гриффиндорцу руку на плечо.

- Но он... - Гарри не договорил, потому что от неожиданности чуть не свалился с метлы.

- И было бы очень неплохо, если он сломал себе несколько костей. В противном случае это будет продолжаться до бесконечности.

- Но я не могу... - Гарри пришёл в себя, но так и не решился вывернуться из-под руки мастера зелий. - Он же разобьётся!

- Тогда не смотрите.

Драко стремительно спикировал вниз и... Гарри приготовился зажмуриться, но слизеринец вышел из пике у самой земли и резко развернул метлу, направляя её вверх.

- Профессор, у него получилось! - Гарри замахал Драко рукой. - Классно!

- Надо же, - протянул Снэйп. - Но мне кажется, что вы делали это несколько иначе.

- Да нет же... Главное - вовремя выйти. Остальное не важно...

Снэйп только с сомнением хмыкнул и начал спускаться. Гарри последовал за ним.

- Трудно было? - спросил Гарри, когда они спешились.

- Нет, когда я понял, что надо делать, - сдержанно ответил слизеринец. - Северус, ты был прав. Это сработало. Если сменить угол, то начинаешь тормозить раньше, чем упрёшься в землю.

- Рад быть вам полезным, - Снэйп скептически посмотрел на Гарри. - А вам, Поттер, следовало бы ознакомиться с теорией. Могу посоветовать одну очень неплохую книгу - «Основы и правила полёта» Претта. Обычно квиддичные игроки пренебрегают этим сочинением, считая его ненужным и полагая, что в совершенстве владеют метлой. Я же придерживаюсь того мнения, что азы - это самое главное в любом деле. Не зная элементарного, нельзя переходить к сложному.

Пришлось признать, что Снэйп прав. Ещё в первом классе, когда Гарри только попал в команду, Гермиона принесла ему «Основы и правила полёта», но книга оказалась такой нудной по сравнению с «Квиддичем сквозь века»... К тому же в ней было полно каких-то непонятных схем и чертежей, разобраться в которых самостоятельно Гарри тогда было не под силу. Он пристал было к Вуду за разъяснениями, но Оливер сказал, чтобы Гарри не морочил себе голову - он и так прекрасно справляется, и все эти технические премудрости ему ни к чему. Вуд был убеждённым практиком и предпочитал учить игроков непосредственно на поле.

Неоспоримый авторитет Вуда и собственные успехи убедили Гарри в том, что практика гораздо эффективнее изучения схем полётов по книжке, и, став капитаном, гриффиндорец начал применять ту же тактику, что и Вуд. А теперь выяснилась совершенно невероятная вещь: оказывается Маркус Флинт, тот самый Маркус Флинт, команда которого получала штрафные за каждый пас, давал своим игрокам практику и теорию в равном объёме! Вот почему Драко с таким трудом постигал Гаррины приёмы - Гарри, при всём своём виртуозном владении метлой и техникой полёта, не мог объяснить самых элементарных вещей. С гриффиндорцами проблем никогда не возникало - они изначально больше занимались практикой. А вот Драко... Ему требовалось гораздо больше, чем автоматическое повторение. Он должен был понять технику. Вот, пожалуйста, стоило Малфою увидеть этот чертёж, из которого Гарри едва ли понял половину, и дело сразу пошло. Спасибо Снэйпу...

Профессор же, хотя и утверждал, что не намерен тратить на эту ерунду своё свободное время, предоставил им возможность тренироваться по полтора часа ежедневно. Гарри от мастера зелий ничего подобного не ожидал. К тому же Снэйп не просто наблюдал за ними с трибуны. Оказывается, у профессора была метла, и сидел он на ней весьма уверенно. Однажды - лет шесть назад - Снэйп судил квиддичный матч, но тогда гриффиндорцу было не до профессора - нужно было как можно быстрее поймать снитч и закончить игру. Зато сейчас у Гарри была возможность присмотреться к мастеру зелий внимательнее. Познания последнего в квиддиче с каждым разом удивляли гриффиндорца всё больше и больше, и Гарри даже подумалось, что Снэйп тайно болеет за Ирландскую национальную квиддичную сборную. Хотя сейчас Гарри ничему не удивился бы.

Они оставили мётлы у Хагрида - так было решено заранее, чтобы не привлекать внимание учеников - и отправились в замок. Снэйп проводил их до главного входа и остановился поговорить с профессором Спраут, а молодые люди пошли в подземелья. Гарри косился на Малфоя, пытаясь понять, в ссоре они до сих пор или можно всё забыть до следующего раза. У самой двери Гарриной комнаты Драко притянул его к себе, крепко поцеловал его в щёку и шепнул: «Увидимся». «Значит, уже всё в порядке», - с облегчением подумал Гарри. Слава Богам, что он такой отходчивый.

Гриффиндорец, конечно, старался не забывать о том, что Драко тоже опытный игрок, но ещё ни один вечер без ссоры в воздухе не обошёлся. Учить Малфоя было делом не из лёгких, и если бы не постоянные вмешательства профессора, тренировки превратились бы в драки. Блондин старательно выполнял Гаррины указания, но если в каком-то вопросе он был не согласен с гриффиндорцем, то его ничто не могло переубедить. Поэтому помощь Снэйпа была очень кстати. Первое время Гарри не мог поверить в то, что профессор разделяет его точку зрения и находит её разумной. Но, судя по всему, мастер зелий действительно считал Гарри вполне компетентным в вопросах квиддича. Даже более компетентным, чем Драко. Поэтому Гарри совершенно неожиданно приобрёл союзника в лице профессора и теперь ежедневно получал от блондина насмешливые замечания относительно их со Снэйпом нежной дружбы. Драко постоянно подмечал в отношениях профессора и гриффиндорца всё новые и новые интересные детали, чем доводил Гарри до белого каления. Он сердился и возмущался, но тем не менее ему были приятны эти «глупые шутки», хоть он и старался не подавать виду. Правда, Драко не мог не заметить, как гриффидорец вспыхивает каждый раз, стоит профессору заговорить с ним. Это было странно и необъяснимо, но Снэйп теперь занимал Гаррины думы чаще, чем квиддич. Один раз, ломая голову над каким-то особенно сложным расчётом по арифмантике, он поймал себя на мысли «Надо спросить у Снэйпа».

Мало этого - теперь Гарри радовался каждой минуте, проведённой в обществе мастера зелий. Наверное, поэтому на следующий день, сразу после ужина Гарри взял в библиотеке посоветованный Снэйпом учебник и постучался к профессору, не особенно надеясь на то, что тот уделит ему немного времени. Вопреки всем Гарриным ожиданиям, учитель вызвал к себе в кабинет Драко, и они втроём просидели над книгой почти до полуночи.

Уже приняв ванну перед сном, Гарри вспомнил, что так и не доделал домашнее задание по истории магии, и когда Снэйп узнает об этом, то, без сомнения, ему достанется по полной - ведь Гарри пообещал, что их занятия квиддичем никак не отразятся на его успеваемости. Хуже всего будет, если Снэйп отменит тренировки. Но даже если он просто отчитает его... Этого Гарри тоже не хотелось.

Сегодня гриффиндорец в первый раз за долгое время почувствовал себя абсолютно счастливым. Он ни разу не вспомнил о том, что угнетало его последние несколько месяцев. Тому была масса причин. Во-первых, Снэйп разрешил им курить у себя в кабинете. Во-вторых, они все вместе пили чай. В-третьих, Гарри пришёл к выводу, что Снэйп замечательный учитель и объясняет очень доходчиво и понятно. Наверное, на зельях Снэйп тоже объяснял понятно. Просто это было неинтересно, и Гарри никогда не давал себе труда вникнуть в то, что рассказывал профессор. Но сейчас, когда речь касалась квиддича... После его объяснений гриффиндорец мог прочитать любую схему, приведённую в учебнике, и сопоставить её с практическим выполнением того или иного упражнения.

Когда они с Драко покинули кабинет Снэйпа и отправились по своим комнатам, Малфой просто извёл его шуточками по поводу взглядов, которые бросал на Гарри профессор. Гриффиндорец из последних сил напоминал себе о том, что Драко недавно потерял отца. Если бы не это, он уже давно побил бы Малфоя. Сам Гарри никаких особенных взглядов со стороны Снэйпа не замечал. Хотя нельзя было не признать, что Снэйп перестал к нему цепляться и начал говорить так же, как с Драко - серьёзно, и без издевательских ухмылок.

А ещё Гарри до сих пор благодарил небо за то, что Малфоя не было в кабинете в тот момент, когда они со Снэйпом зацепились браслетами. А то Гарри точно не пережил бы шуток блондина. До сих пор при воспоминании об этом случае у гриффиндорца начинали пылать щёки. Может быть, от стыда... Но так или иначе, это произошло не нарочно, Гарри мог поклясться. Снэйп как раз объяснял ему, как рассчитывать углы, когда Гаррин браслет зацепился за браслет учителя, и гриффиндорец оказался в объятьях профессора прежде, чем успел что-либо сделать.. Тело вспыхнуло, словно кровь в жилах превратилась в раскалённую лаву. Гриффиндорец, тесно прижатый к груди мастера зелий, замер в испуге, но Снэйп спокойно отстранил его от себя и продолжил объяснение с самым своим невозмутимым видом. Господи, как хорошо, что Драко этого не видел. И как хорошо, что Снэйп не понял, почему Гарри так перепугался.

Несмотря на то, что часы показывали начало первого, гриффиндорец решил доделать домашнее задание по истории. Ему очень не хотелось навлечь на свою голову гнев профессора. Особенно после того, как... Ну... В общем, Гарри полностью устраивала та иллюзия хороших отношений, воцарившаяся между ним и мастером зелий.

В третьем часу ночи Гарри закрыл тетрадь, нырнул под одеяло и подумал о том, что будет, если Снэйп вдруг начнёт относиться к нему как раньше. Это будет... Нет. Гриффиндорец понял, что ему даже страшно об этом подумать.

Северус.

Когда Драко называл его так, у Гарри каждый раз мурашки бежали по телу.

Северус.

Гарри произнёс это имя шёпотом. Потом громче. В груди что-то немедленно сжалось. Дыхание оборвалось. Пижама вдруг стала жаркой и тесной. Да почему бы нет, в конце концов... После всего, чем они занимались с Драко, Гарри стал более терпимо относиться к себе и научился любить своё тело. Ласкать себя вовсе не было постыдной необходимостью для снятия напряжения, как он думал раньше. Это было вполне естественно. Правда, естественно ли было в этот момент думать о Снэйпе? Хотя Гарри и так вынужден был признать, что думает о нём постоянно. Чем бы он ни занимался, мысли неизменно возвращались к мастеру зелий. Даже в одной постели с Драко. Поэтому гриффиндорец начал избегать ласк Малфоя - ему казалось, что это непорядочно по отношению к блондину. Хотя, Драко ничуть не ревновал, а наоборот, не упускал случая пройтись на эту тему и лишний раз поддразнить Гарри.

Северус.

Высокий статный мужчина. Красивые руки. Чёрные волосы, падающие на бледное лицо.

Северус.

«Боже, как я хочу его!»

Чёрный бархат. Запах влажной чистой кожи. Прохладная ладонь, лежащая на его боку.

- Северус!

Гарри громко застонал и кончил, представляя его рядом с собой... В себе... Боже. Северус.

Не успев даже толком отдышаться, он вскочил с постели и бросился в ванную, чтобы смыть с себя следы своего безумия. Этого только не хватало... Гарри намочил полотенце и вытер живот. Потом сделал воду похолоднее и сунул голову под кран.

«Господи. Ещё не легче. Что со мной творится?»

- Поттер, вы хорошо себя чувствуете?

Гарри вздрогнул всем телом и обернулся. Снэйп стоял на пороге ванной, опираясь о дверной косяк. Гриффиндорец трясущимися руками схватил очки и торопливо надел их.

- Хо... Хорошо, сэр, - срывающимся голосом пробормотал Гарри, от души надеясь, что Снэйп не обратит внимания на его мокрые пижамные штаны и стекающие с волос струи воды. По крайней мере, сам он постарался не обращать внимания на его расстёгнутую рубашку.

- Прошу меня извинить за назойливость, мистер Поттер, но браслет чуть не вывихнул мне руку, - насмешливо произнёс мастер зелий, делая шаг вперёд.

Гарри невольно отступил и схватился за своё запястье. «Чёрт. Как же я забыл!»

- Я... Я не знаю, как это получилось... Я не знаю, сэр. Может быть, мне что-то приснилось, - заикаясь, проговорил Гарри, чувствуя, как к щекам начинает приливать кровь.

- А вы спали? - с прежней насмешкой поинтересовался Снэйп.

Гарри не ответил. Последние две недели он спал неважно - Драко объяснял его состояние тем, что гриффиндорец резко завязал с алкоголем. Наверное, Малфой прав, дело в этом.

- Так с вами всё в порядке, Поттер? Я могу вас оставить?

- Да... Простите, сэр. Этого больше не повторится.

- Подойдите ко мне.

Гарри очень не хотелось делать этого, но не подчиниться он не посмел и нерешительно двинулся навстречу, остановившись в двух шагах от мастера зелий. И эти два недостающих шага Снэйп сделал сам.

Гарри увидел его совсем близко. В первый раз. Гладкая белая кожа. Чёрная поросль над самым ремнём брюк. Гарри с трудом удержался, чтобы не протянуть руку и не коснуться его. Пришлось сцепить пальцы в замок.

Снэйп взял его за подбородок.

- Поттер, хотите лекарство?

- Хочу, - дрожа, прошептал Гарри, молясь, чтобы тело его не выдало.

- Тогда отправляйтесь в постель. Я сейчас принесу.

- И притупляющее зелье, - чуть слышно проговорил Гарри.

Бледные губы Снэйпа дрогнули в слабом подобии улыбки.

- А мистера Малфоя ваше желание не расстроит?

- Не знаю... Нет. Я не могу заснуть. Пожалуйста! - выпалил Гарри, сам не понимая, о чём именно просит. Горло сжалось от подступивших слёз.

Снэйп отпустил его и сделал шаг в сторону.

- Хорошо, Поттер, ложитесь. Я сейчас приду.

Гарри кивнул и торопливо проскользнул мимо профессора в комнату. Выпить, и всё пройдёт... Выпить. Что угодно. Снотворное, вино, притупляющее зелье. Яд. Только бы отпустило. Чёрт. Господи. Проклятье.

Когда стена за Снэйпом закрылась, гриффиндорец трясущимися руками натянул на себя сухую пижаму, залез под одеяло и постарался успокоить дыхание. Всё будет хорошо. Всё будет... Сейчас он принесёт лекарство. Только бы скорей. Спокойно. Снэйп вернулся с кубком в руках.

Гарри, не задавая никаких вопросов, выпил зелье в несколько глотков и тут же почувствовал, как тело наливается усталостью и словно погружается во что-то мягкое и тёплое. Слава Богу. Слава Богу!

- Спасибо, - прошептал гриффиндорец, возвращая пустой кубок.

- Вам лучше?

- Да. Намного, - с облегчением пробормотал Гарри.

Снэйп хмыкнул.

- Тогда желаю приятных сновидений, Поттер. Я разбужу вас завтра. Не хотелось бы, чтобы вы опоздали на проверку эликсира. Спите.

Гарри послушно закрыл глаза и с удивлением понял, что Снэйп поправляет ему одеяло.

- Спокойной ночи, сэр, - прошептал он.

- Спокойной ночи, Поттер, - ответил учитель, и Гарри как ни странно не услышал в его голосе насмешки.

~* ~

Когда сонный гриффиндорец добрался до Большого зала, завтрак уже почти окончился. Драко Малфой, по привычке сидевший в самом конце слизеринского стола, оторвался от чтения статьи в «Прорицательской» и махнул Гарри рукой.

- Доброе утро.

- Привет.

- Я думал, что ты проспал. Собирался тебя будить.

- Меня разбудили, - вяло отозвался Гарри, садясь рядом с ним.

Драко заглянул гриффиндорцу в лицо.

- Что случилось?

Гарри молча покачал головой.

- Ничего. Просто плохо спал.

Тонкие брови Малфоя сошлись у переносицы.

- Поговори со Снэйпом.

- Уже, - Гарри налил себе кофе и без особого интереса покосился на придвинутую Драко тарелку с тостами.

- И что он сказал?

- Ты ведь знаешь, он ничего не говорит. Дал мне какое-то лекарство, - Гарри отставил тарелку. - Я не хочу.

- МакГонагалл объявила, что всем, кто проверяет зелье, необходимо хорошо поесть. Она, кстати, сегодня будет ассистировать.

- Ну дай мне проснуться.

Драко положил на тарелку бекон и несколько порций яичницы-глазуньи.

- Давай, Поттер, ешь. И никаких разговоров.

- Я не...

- Знаю я эти лекарства от Снэйпа. Ещё несколько таких раз, и он запретит тебе летать. Ешь.

Гарри с трудом улыбнулся и взял вилку.

- Почему бы просто не сказать, что ты беспокоишься за меня?

- Конечно же, я беспокоюсь. Кто будет меня тренировать?

Гарри не стал спорить. Он понемногу приходил в себя, просыпался и даже подумал, что, наверное, голоден. Сегодняшнее пробуждение было одним из самых невероятных. Осторожное прикосновение к плечу. Гарри до сих пор ощущал его. Почти ласковое. И тихое «Пора вставать». Когда Гарри нащупал очки, Снэйпа в комнате уже не было.

После вчерашней ночи гриффиндорец чувствовал себя как-то странно. Собираясь на завтрак, он не мог отделаться от ощущения, будто забыл о чем-то важном, но как ни пытался, вспомнить ничего не мог. Домашнее задание? Кажется, нет. Всё было сделано. Может, он что-нибудь кому-нибудь пообещал? Тоже нет. Тренировки? Нет. А что же тогда, чёрт возьми?!

Они покурили и отправились в подземелья, а Гарри всё ещё размышлял о том, что же такое важное он мог забыть, в то время как большая часть учеников пребывала в радостном возбуждении, ожидая результатов проверки эликсира. Кто-то утверждал, что знает, какой сон увидит. Кто-то нервничал. Невилл, например, трясся, как осиновый лист. Рон сидел с пунцовыми щеками. А Гарри всё пытался вспомнить. Но безуспешно.

У профессора МакГонагалл был крайне недовольный вид. Она ещё перед началом занятия заявила, что против проверки зелья студентом Поттером - достаточно того, что проверит Уизли. Снэйп не возражал. Но тем не менее, поставил перед Гарри кубок. Профессор МакГонагалл промолчала, но демонстративно встала у Гарри за спиной с волшебной палочкой наизготовку.

- Внимание, господа учащиеся! Тишина в классе.

Снэйп взял со стола песочные часы.

- Через двадцать минут станет известно, кто правильно приготовил зелье.

- Простите, сэр, а как вы будете это проверять?

- По количеству проснувшихся, мисс Браун, - холодно отозвался Снэйп. - Не отвлекайтесь. Я не в первый раз это делаю. Могу заверить вас, что это абсолютно безболезненно. Зелье подействует через минуту после того, как вы его выпьете. За это время вы успеете принять удобную для сна позу. Лучше всего положить голову на руки.

Снэйп обвёл взглядом притихший класс.

- Можете приступать.

Гарри поднёс кубок к губам. Зелье оказалось похоже на травяной чай, только было слегка солоноватым. Слава Богу, хоть не горькое. Он отставил кубок и почувствовал, как сознание неумолимо уплывает куда-то. Надо сесть поудобнее. Гарри снял очки, сложил руки на столе и опустил на них голову. Спать. Нет, это было мало похоже на сон. Странное ощущение. Словно его утянуло куда-то. Как в дневник Тома.

Темно. И странный звон в ушах. Гарри потряс головой и заметил крошечный островок света вдалеке. Наверное, ему надо туда. И в ту же секунду мрак рассеялся, наполнившись ярким солнечным светом. Гарриному взору предстала большая гостиная в тёплых жёлто-оранжевых тонах. Разбросанные по полу игрушки. Распахнутое французское окно, за ним - цветущий сад. Яркое солнце на улице. А на диване Гарри увидел пожилую пару - мужчина читал газету, женщина вязала. Гарри внимательно присмотрелся и с удивлением узнал в них своих родителей. Только они были намного старше тех Джеймса и Лили с фотографий в его альбоме. «Наверное, так они выглядели бы в старости...» Гарри, как завороженный, смотрел на них, не в силах отвести взгляда. Но тут из сада донёсся громкий смех, собачье тявканье и детские голоса. Гарри с усилием отвёл глаза от родителей и обернулся к окну.

По лужайке с заливистым лаем носился белый пудель. Двое детей - мальчик и девочка - играли в мяч с родителями. В мужчине Гарри неожиданно узнал себя. «Неужели я буду так выглядеть?» Седые виски, усы, небольшое брюшко... А женщина, без сомнения, была его женой. «Моей женой...» Немного располневшая. С яркими рыжими волосами. «Джинни?» Гарри очень хотелось бы рассмотреть её получше, и он пошёл было к ним, но в этот момент свет померк, и всё вокруг погрузилось в туман. Жаль. Наверное, уже время просыпаться. Гарри подумал, что женщина была чем-то похожа на молодую Молли Уизли. Возможно, это всё-таки была Джинни... Ну, если бы он хотел жениться, то, несомненно, женился бы на ней...

Размышляя об этом, Гарри вдруг обнаружил, что стоит посреди огромной, парадно украшенной залы. Сон ещё не кончился. Но до чего же странно... Какое отношение он имеет к тому сну, который Гарри видел только что? Люди, находящиеся в этой зале, раскланивались и расступались перед ним. «С возвращением, ваше величество!» «Ваше величество?!» Гарри шёл по зале, отвечая на многочисленные приветствия. Человек, идущий рядом с ним, оказался Снэйпом. А по другую руку от него шествовали Драко и Люциус Малфой. Что бы это значило?

- Поттер, с вами всё в порядке?

Гарри, усиленно моргая, поднял голову, и увидел перед собой взволнованное лицо Минервы МакГонагалл.

- Да, профессор, - пробормотал он немного ошарашенно.

Остальные уже проснулись. У одних был совершенно обалдевший вид. Другие глупо улыбались. Кого-то трясло. Драко сидел неестественно прямо, и лицо у него горело, как маков цвет. Рон и Гермиона обменивались загадочными знаками. Гарри потряс головой, пытаясь согнать с себя сонливость.

«Вот они, шутки подсознания. Но это какая-то ерунда. Допустим, можно поверить тому, что я втайне мечтаю быть простым магглом. Почему бы нет. После всего... Весьма верятно. Но этот второй сон? Получается, вторая половина меня, независимо от первой, мечтает стать великим магом? Они называли меня «Ваше величество». Но... Получается... Нет. Это не мой сон. Это сон Волдеморта!»

У Гарри всё перевернулось внутри, и он услышал свой собственный дрожащий голос:

- Профессор Снэйп! А можно увидеть два сна?

Снэйп смерил его взглядом.

- Вполне.

- Но эти два сна абсолютно не связаны между с собой.

- И такое возможно, - тихо произнёс Снэйп.

- Мне тоже приснилось два сна, - робко сказала Лаванда.

- Вот видите, - ещё тише проговорил мастер зелий. - Спасибо за помощь, Минерва.

- Я больше не нужна?

- Думаю, нет.

Профессор МакГонагалл попрощалась с обоими классами и вышла из аудитории, напоследок одарив Гарри подозрительным взглядом.

«Слава Богу, она не может знать того, что мне приснилось! И никто не может... Никому не расскажу... Разве что... Может быть Снэйпу. Но и ему - вряд ли. Он снова скажет «Опять вы паникуете без повода, Поттер...» Не хочу больше слышать его сожаления по поводу о том, что я не Волдеморт».

Всё ещё пребывая в недоумении от увиденного во сне, Гарри с трудом сообразил, что Рон что-то спрашивает у него.

- А?

- Такое впечатление, что ты увидел что-то ужасное.

Гарри рассеянно посмотрел на Уизли.

- Нет. Я бы не сказал. Просто очень противоречиво и непонятно. Один сон полностью опровергал другой.

- Да? - взгляд у Рона был подозрительный.

- Да. А ты в своём сне, похоже, разобрался, да?

- Там всё было очень ясно.

- Понимаю.

Гарри было не очень-то интересно узнать, что увидел во сне Рон. Какая, собственно, разница.

«У Рона теперь своя жизнь, и эта жизнь меня не касается».

- До конца занятия ещё полчаса, и это время...

Оба класса замерли в мучительном ожидании.

- ...я использую на то, чтобы разобрать некоторые вопросы, которые будут включены в семестровый зачёт

Ученики тихонько выдохнули.

Снэйп помолчал с секунду и добавил:

- Разнообразия ради, проведём устный опрос. Заодно сэкономим ваше и моё время.

Видимо, на этот раз реакция обоих классов профессора вполне удовлетворила, и он, как ни в чём не бывало, повернулся к доске.

~* ~

Тренировка в четверг, девятого декабря, закончилась самым неожиданным образом. Через полчаса после начала к Снэйпу прилетела сова, и профессор, сказав, что ему надо немедленно вернуться, отправил обоих мальчиков в замок.

Гарри и Драко, слегка раздосадованные подобным поворотом дел, зашли к Хагриду, чтобы оставить свои мётлы, и побрели к замку.

- Чем займёмся?

Гарри пожал плечами.

- А какие предложения?

- Ну... Можно выпить и забраться в постель, - Драко говорил таким тоном, словно это было каким-то надоевшим, но необходимым ритуалом.

Гарри заметил, что после похорон Люциуса слизеринец слегка охладел к их постельным утехам, но зато начал относиться к нему намного теплее, чем раньше. Сказать по правде, Гарри эти перемены пришлись по нраву. Лучше иметь друга, чем просто любовника. Всё-таки друг может быть и любовником тоже. А вот любовник другом - далеко не всегда.

Вообще, последние перемены в его жизни были приятными. И виноват в этом был - страшно подумать! - Северус Снэйп. Гарри не мог понять, как такое могло случиться, но их отношения на самом деле претерпели значительные изменения. После того, как Снэйп разбудил его в день проверки эликсира, всё встало с ног на голову. Профессор начал относиться к нему по-другому. Как-то... мягче? Теплее? Гарри не знал, чем это объяснить, но в конце концов решил не искать никаких объяснений и просто наслаждался тем, что Снэйп готов его выслушать, ответить на вопросы или дать совет. Они наконец-то разговаривали. РАЗГОВАРИВАЛИ. И Снэйп не цедил слова сквозь зубы с недовольным видом. Вот уже пару недель после тренировок они с Драко пили чай в кабинете у Снэйпа. Иногда к ним присоединялись Люпин и миссис Маршалл. Гарри наконец-то получил возможность приглядеться к ней внимательнее и сообразил, кого напоминала ему учительница - Эмили, у которой они жили летом. Конечно, миссис Маршалл была очень умная, но абсолютно не разбиралась в квиддиче, и, разумеется, не могла принимать участия в обсуждении этого вопроса.

Гарри знал, что в беседе должно придерживаться тем, которые всем близки и понятны, но, наплевав на приличия, старался как можно больше говорить о квиддиче. Благо все мужчины в этом понимали гораздо больше Анастасии Маршалл и всегда были рады вернуться к разговору о спорте. Миссис Маршалл в это время обычно хранила молчание. Хотя Гарри иногда казалось, ей это даже в радость - видимо, учительница уставала, если приходилось говорить долго. Она предпочитала сидеть рядом со Снэйпом и ничуть не возражала, если он брал её за руку. Гарри это не нравилось. А ещё ему не нравилось, что Рем и Снейп уделяют миссис Маршалл, как единственной среди них даме, столько внимания. «Можно подумать, что если она женщина, что всё должны видеть и слышать только её. Тоже мне. Мало ли чем она там больна. А если и больна, то пусть лежит в постели». И хотя миссис Маршалл была очень добра к гриффиндорцу, даже Драко снисходительно говорил, что она «ми-и-илая», Гарри больше нравилось, когда они собирались мужской компанией, потому как тогда всё внимание Снэйпа было сосредоточено на нём одном. Гарри прекрасно это видел, и ему было чертовски приятно.

И вообще слишком много всего оказалось очень приятным. И то, что в кабинете Снэйпа, оказывается, зажигают камин. И то, что Снэйп любит сладкое и умеет принимать гостей. И то, что он так внимательно слушает Гарри. Так же внимательно, как слушал Драко. Это было странно, и Гарри поначалу безумно смущался и терялся, замечая, что Снэйп смотрит на него чуть ли не с доброжелательным видом.

Поэтому сегодня гриффиндорец больше сожалел не о пропавшей тренировке, а о пропавшем вечере. Если Снэйпа вызвали по какому-то срочному делу, то едва ли он найдёт время на праздные разговоры.

- Ты слышал, что всех учеников отправляют по домам на каникулы из-за ремонта здания?

- Вчера об этом говорили. Конечно, слышал. Думаешь, я совсем ничего вокруг не замечаю?

Драко ухмыльнулся, но не стал распространяться на эту тему.

- Я-то в любом случае собирался поехать в имение.

Гарри промолчал, хотя внутри у него всё болезненно сжалось. «Драко уезжает. А я? Куда поеду я? К Дурслям? Очень милое дело. Хотя, возможно, в виде исключения, меня оставят в Хогвартсе... Интересно, а что Снэйп решит?»

- Я говорил о тебе с Северусом, - продолжил Драко.

Гарри застыл на месте.

- О чём?!

- О том, можно ли тебе со мной, - ответил Малфой. - Дом всё равно пустой. Там ни души нет. Одни домовые эльфы. Но Сев так и не сказал ничего определенного. «Гарри нельзя оставаться без присмотра взрослого мага» - вот и всё, чего я от него добился. И кстати, как давно он зовёт тебя «Гарри»?

Гриффиндорец потрясённо смотрел на блондина. Всё это было слишком... Слишком.

- Жаль, что ты не приедешь. Но у меня будет довольно развлечений. Этот чёртов день рождения... Придётся устраивать приём. Мерлин, ты даже вообразить себе не можешь, что это такое! Эти гости... И я должен буду всем заниматься сам. Кошмар.

- Не устраивай, разве тебя кто-то заставляет?

- Никто. Но так положено. Ты не поймёшь, - Драко поморщился. - Так заведено. Чёртовы правила. Я наследник рода, и это мой долг...

- Печально... Быть богатым совсем не так интересно, как кажется... - пробормотал Гарри и, вспомнив, что он теперь тоже наследник, мысленно порадовался: ведь Снэйп говорил о небольшом состоянии.

- Хотя знаешь, с другой стороны, приём - это совсем неплохо. Как раз будет, чем себя занять. Ты даже не представляешь, каково это - одному в огромном пустом доме. После похорон, когда все разъехались, - голос слизеринца стал звонче, - я думал, что сойду с ума.

Они остановились на лестнице, ведущей в подземелья.

- Я понимаю, - прошептал Гарри, взяв его за руку.

- Нет, ты не понимаешь, - тихо возразил Драко. - Я не спал две ночи. Я... мне всё время казалось, что он сейчас войдёт. Я за всю свою жизнь ни разу так не трусил. Глупо.

- Драко, это вовсе не глупо, ты пережил такое потрясение...

- Ах, значит, слухи не врут!

Гарри и Драко обернулись и увидели Денниса Криви. Он стоял в дверях прямо у них за спиной - разъярённый, с пылающими щеками.

Порозовевшее от мороза лицо блондина опасно побледнело. Глаза сузились, и на мгновение Гарри показалось, что он видит Люциуса Малфоя.

- Криви, какого чёрта ты здесь делаешь? - сквозь зубы процедил Драко.

- Хожу, где вздумается, Малфой! - отреагировал Деннис. - Ты здесь пока ещё не хозяин!

- Вот именно. Пока ещё, Криви, - ледяным голосом произнёс Драко. - Поэтому советую последить за своим поганым языком. На тот случай, если я всё-таки стану тут хозяином.

- Гарри, вот, значит, с кем ты теперь водишь дружбу? - Деннис не обратил на слова Малфоя никакого внимания. - Ты тренируешь его, ведь так?

- Ничего подобного, Деннис, - сдержанно ответил Гарри. - Мы просто летали вместе. Только и всего.

- Летали вместе? Чёрта с два! Вся школа говорит о том, что скоро в команду Слизерина вернётся старый ловец!

- А почему тебя это так беспокоит, Деннис? Ты ведь у нас молодое дарование, надежда Гриффиндора. Ты настолько уверен в себе, что даже решил, будто тебе хватит трёх тренировок в неделю! Так чем же ты обеспокоен?

- Обеспокоен?! Да ты же наверняка растрепал ему обо всех своих приёмах! - возопил Деннис. - А разве нет? Что, решил отыграться на собственном факультете, раз не приняли в команду?

- Факультет тут ни при чём, Деннис, - негромко ответил Гарри. - Меня интересует только квиддич. Тебя, насколько я понимаю, тоже, правда?

Деннис запнулся, и яркий румянец на его щеках слегка побледнел.

- Я понимаю, - тихо сказал он. - Но ведь это Малфой. МАЛФОЙ, Гарри!

- И что с того, Криви? Может быть, он считает, что от меня будет больше толку, чем от тебя, а? - Драко с издевательской улыбкой смотрел на Денниса. - И вообще я не понимаю, в чём проблема. Ваши гриффиндорские умники без зазрения совести выкинули его из команды. Я его подобрал. Что преступного в том, если он в благодарность за это даст мне пару уроков?

Деннис резко развернулся и зашагал прочь.

Гарри услышал, как Драко прошипел: «Жалкое отродье», и невольно признался себе в том, что разделяет его чувства. В отличие своего старшего брата, Деннис оказался весьма неприятным типом. Колин, конечно, не мог похвастаться ни талантами в квиддиче, ни популярностью среди учеников, но он всегда и ко всем относился доброжелательно. А вот Деннис...

- Ну, завтра вся школа будет знать о наших тренировках.

- Плевал я на школу, - буркнул Гарри. - Мне это надоело. Не хочу больше. Теперь буду делать то, что посчитаю нужным. С меня хватит.

- Разумная мысль, мистер Поттер, - Драко потянул его за собой. - Сегодня ты пойдёшь со мной, и мы наконец-то выпьем. Как раньше.

- О... - Гарри растерянно посмотрел на него. - Но мне нельзя! Снэйп сказал, что...

- Но мы же не будем напиваться, - возразил Малфой. - И не пытайся ускользнуть от меня, Поттер. Хватит. Если ты влюбился в Снэйпа - это твоё личное дело, но я не понимаю, почему ты меня избегаешь.

От этого заявления Гарри похолодел.

«Я влюбился в Снэйпа?! Я?! Что за ерунда? И какого чёрта я краснею?»

- Драко, ты с ума сошёл? Я тебя совсем не избегаю, и отстань от меня со своими глупыми шутками, Бога ради!

- Шутками? - праведно возмутился Малфой. - А кто тут шутит, Поттер?

- Драко!!! - Гарри с трудом сдержался, чтобы не засветить слизеринцу в глаз.

- Не надо делать такое лицо. Ты отлично понимаешь, о чём я. Хватит ломать комедию. Ещё скажи, что теперь не будешь со мной спать.

- Господи!

- Чёрт возьми, я по тебе скучаю. Квиддич - это, конечно, прекрасно, но мне не хотелось бы ограничивать наше общение одними тренировками.

- Ты ведь сказал, что не хочешь больше с нами спать.

- Мало ли что я сказал. Наверное, тогда мне не хотелось. А сейчас хочется.

- Приятно слышать, Драко, но...

- Поттер, ну скажи ещё, что ты не хочешь.

Отпираться было бесполезно, и Гарри не стал. Он хотел. Но только не этих хрупких рук и золотистых волос, а...

- Гарри.

- Ммм?

- Ты с ума сошёл.

- Какая новость.

Драко посмотрел ему в глаза.

- Он очень сложный человек. Но, в общем-то, и к нему можно подобрать ключи.

- Да мне плевать на то, какой он! - взорвался гриффиндорец. - Прекрати об этом всё время говорить!

- Да ты же думаешь о нём постоянно. Вон, даже сейчас. У тебя ведь на лбу написано...

Гарри совершенно не желал знать, что у него там написано, и торопливо закрыл Малфою рот поцелуем.

- Так мне больше нравится, - выдохнул слизеринец. - И ты наконец-то научился целоваться. Снэйпу это понра...

Гарри схватил его за грудки.

- ДРАКО!!!

Блондин улыбнулся в ответ.

- Умолкаю, ваше величество. Но, может быть, нам лучше поискать кровать? Пойдём к тебе или ко мне?

- Поттер, вы мне нужны.

Снэйп. От звука его голоса у Гарри немедленно заледенели внутренности. Драко отстранился от него с кислым видом.

- Как всегда вовремя...

- Надеюсь, вы ещё не успели напиться по поводу отмены тренировки, Поттер?

Гарри отчаянно замотал головой

- Я не...

Снэйп взял его за плечо.

- Извольте следовать за мной. Ступай к себе, Драко.

- Слушаюсь и повинуюсь, - недовольно проворчал Малфой.

Гарри, растерянный и ничего не понимающий, пошёл за Снэйпом, недоумевая, что могло случиться за те полчаса, что они не виделись.

Профессор привёл его в свой кабинет и запер за собой дверь. Гарри отметил это и сообразил, что разговор будет серьёзным.

- Присядьте, Поттер.

Гарри покорно сел на край стула. Снэйп молча навис над ним, но не торопился начинать разговор. Странно. Тянуть было вовсе не в характере мастера зелий.

- Что-то случилось? - несмело спросил гриффиндорец.

- Да.

Снэйп прошёлся по кабинету, не глядя на него. Гарри терпеливо ждал, когда учитель продолжит, но нервы были уже не пределе. И нервам пришлось совсем худо, когда профессор Снэйп взял другой стул, поставил его почти вплотную к Гарриному и, сев рядом с ним, взял гриффиндорца за руку.

- Я не знаю, вправе ли просить у вас помощи. Вы не обязаны. Но болен один очень дорогой мне человек. И кроме вас помочь ему не может никто. Только вы, Гарри.

В голове у юного мага в этот момент произошло нечто жуткое, и как ни пытался он заставить себя собраться с мыслями, ничего не получалось. Может быть, если бы Снэйп отпустил его руку, смятение улеглось бы скорее, но... Гарри ни в коем случае не хотел, чтобы Снэйп его отпускал.

- Чем... Чем я могу помочь? - замирая от страха и ещё непонятно от чего, прошептал Гарри. - И смогу ли я?

- Я уверен, что сможете. Выслушайте меня внимательно. Не перебивая, - пальцы Снэйпа слегка сжали Гаррино запястье, и тот искренне пожалел, что не снял квиддичные перчатки. - Прежде всего, позвольте мне кое-что объяснить вам. Речь пойдёт о способностях, которые вы получили от Волдеморта.

Профессор наклонился к гриффиндорцу, и Гарри невольно подался ему навстречу.

- Однажды я рассказал вам, что лорд Волдеморт владел исцеляющей магией. Он был очень сильным волшебником и ставил на ноги безнадёжных больных.

Гарри кивнул, давая понять, что помнит. Можно ли забыть этот разговор! Да и обстоятельства, при которых случилась та беседа, едва ли когда-нибудь сотрутся из его памяти.

- Волдеморт мог врачевать наложением рук. Но к сожалению, научиться такой магии нельзя. Она либо дана, либо нет, - Снэйп взял Гарри за вторую руку. - Эта магия сейчас внутри вас. И вы сможете ею воспользоваться, если очень захотите.

Гарри едва не задохнулся от накатившего ужаса.

- Сэр, я не знаю даже, что это!

- Ваше тело знает. И магия в вас.

Гарри в суеверном страхе покачал головой.

- Нет.

- Выслушайте меня.

Гриффиндорец попытался взять себя в руки и слабо кивнул. Тихий голос нашёптывал ему на ухо, что он всё знает. Это просто. Но...

- Я могу говорить с вами, как со взрослым, Гарри?

Гриффиндорец снова кивнул - язык ему не повиновался.

Снэйп наклонился ещё ниже, и его волосы коснулись Гарриного лба.

- Миссис Маршалл беременна.

- Беременна? - повторил Гарри растерянно, и внезапно его подбросило: - Это... Этот ребёнок ваш?

- Нет. Я всем сердцем был бы рад, но это не мой ребёнок. Такие, как я, не могут оплодотворить обычную жещину, - тихо сказал Снэйп. - Врач сказал ей, что от ребёнка необходимо избавиться, иначе он убьёт её.

Лицо мастера зелий оставалось спокойным, но Гарри отлично видел, что ему далеко не всё равно. И может быть даже он...

- Вы любите её? - спросил Гарри, глядя ему в глаза.

И получил в ответ такое же холодное и бесстрастное:

- Нет. Но я обязан ей жизнью. И это я виноват в том, что с ней случилось. Она не хотела этого ребёнка.

- Так значит это всё-таки ваш...

- Ну хорошо. Если для вас это имеет такое значение, я расскажу вам. Эмили...

- Эмили?

- Ну да, Потт... Гарри. Странно, что вы до сих пор не догадались.

Гарри открыл рот от удивления.

- Но как же... А почему вы называете её Эмили? Она ведь Анастасия.

- Её зовут Анастасия Эммелина Эвери. По мужу Маршалл. Теперь, когда вы знаете полное имя своей учительницы, я, с вашего позволения, продолжу. Я знаком с Эмили уже много лет. Она училась у меня. Была в первом моём выпуске. Это совершенно замечательное создание, но у неё есть один недостаток: она уверила себя в том, что любит меня. После того, как мы с вами погостили в её доме, дело приняло серьезный оборот, и Эмили собралась разводиться. Её муж - человек достойный во всех отношениях, и, бесспорно, не заслуживает подобной участи.

- Но если она не любит его...

- Дослушайте прежде, - мягко перебил Снэйп. - Она собиралась развестись с Дэвидом Маршаллом и попросила меня найти ей работу. Я не пытался переубедить её. Едва ли это принесло бы положительный результат. Она была уверена, что влюблена в меня. Никакие разумные доводы на неё не действовали.

Гарри хотел что-то сказать, но Снэйп остановил его:

- Вы, вероятно, полагаете, что я давал ей повод думать...

- Ну что вы! Нет, сэр!

- Я исполнил её просьбу - предложил Минерве МакГонагалл нанять Эмили преподавать Защиту. По приезде сюда Эмили обнаружила, что беременна, - Снэйп опустил глаза и помолчал. - Я расскажу вам всё. В конце концов, вы имеете право знать. Видите ли, я во многом способствовал тому, чтобы это произошло. Я имею в видуребёнка. После того, как Эмили дала мне кровь, я ежедневно готовил ей кроветворное зелье. В тот день, когда она уезжала, я добавил в это снадобье несколько стимулирующих компонентов. Да, это было довольно смело с моей стороны. Но поверьте мне, я знал, что делал! Ребёнок мог спасти их брак. Так и случилось. Беременность изменила её отношение к мужу, дала им надежду и будущее. Но всё с самого начала пошло не так. Какое-то время я думал, что смогу помочь ей, но процесс, увы, был необратим. Организм отторгает этого ребёнка. И если она потеряет его...

Несмотря на царивший в голове кавардак, Гарри понял суть этой истории и теперь недоумевал, что же всё-таки требуется от него.

- И что я должен сделать?

- Вылечить её.

- Выле... Но я не смогу! - в ужасе воскликнул Гарри. - Не просите меня об этом! Я же не врач! Как я могу... Да что я вообще... Я ничего не понимаю в исцеляющей магии! Тем более - в такой! Эми... Миссис Маршалл нужен врач!

- Непременно. Завтра. Если у вас ничего не получится.

- Я не смогу, - решительно сказал Гарри и встал. Но обе его руки остались в руках Снэйпа. - Поймите... Я даже никогда не видел этого. И уж тем более не делал!

- Делали, - уверенно ответил Снэйп. - К тому же делали множество раз. И если ваше сознание не помнит исцеляющей магии, то это ещё не означает, что вы ею не владеете.

Гарри покачал головой.

- У меня ничего не получится, - прошептал он.

- У вас всё получится. Теперь вы можете всё. Ясно вам? - Снэйп слегка повысил голос. - Вы сильнейший маг тысячелетия. И подобная мелочь не составит вам никакого труда.

- Но сэр! - взмолился Гарри. - А если я сделаю только хуже? Я ведь даже не знаю, как это происходит. Я... Господи, вы же сами всегда говорили, что из меня не получится ничего путного! Неужели после этого вы вверяете мне жизнь другого человека?

- Пожалуй, теперь я вручил бы вам чью угодно жизнь, включая и свою собственную, мистер Поттер. Достаточно только поверить в свои силы, и всё получится. Вам не придётся рисковать жизнью ради чужого для вас человека. Стоит лишь... Но, впрочем, - Снэйп поднялся и выпустил дрожащие Гаррины пальцы, - о чём я... Вы, разумеется, не обязаны, если не желаете. В конце концов, всё, что ей грозит - это небольшая операция. Она оставит мужа. И, вероятно, через несколько лет я уступлю её уговорам и женюсь на ней...

- Женитесь? - машинально переспросил Гарри, не понимая, почему его это так задело.

- А что вас удивляет?

- Нет, не удивляет... Но...

«Вам не придётся рисковать своей жизнью ради чужого для вас человека. Чужого. ЧУЖОГО». Сердце сжалось от боли. «Я был и останусь для него чужим. И ничего не изменится». Приятные мелочи, которые были так дороги Гарриному сердцу - забота, внимание, ревность - тщательно скрываемые, но проявляющиеся вопреки всему... Приказы Дамблдора, которые никогда не обсуждаются. И этот браслет. И наследство. Чаепития, тренировки... Для блага дела.

Гриффиндорец поднял на него глаза:

- У меня ведь в любом случае нет выбора.

Снэйп горько улыбнулся.

- Нет выбора... Выбора не было у меня. Мне приказали вытащить вас любой ценой. В случае отказа меня ждал Азкабан. А вы... Вы можете идти, - профессор подошёл к двери и открыл её.

Гарри уставился на учителя. И?... Что... Вот так просто? Он думал, что Снэйп станет его уговаривать, угрожать, требовать... Ну... Так или иначе, но будет что-то делать! Действовать. А получается... Нет?

Гарри на нетвёрдых ногах шагнул к двери и взялся за ручку.

«Если я сейчас уйду, то мне уже не вернуться... Никогда. Пока я тут, ещё есть надежда... Надежда на что?! Опомнись, Гарри... Это же Снэйп. Да. Это Снэйп. И если он снова от меня отвернётся, мне незачем будет жить. Пусть он исполнял приказы. Пусть. Хотя бы так. Только бы оставаться с ним».

В эту самую секунду случилось что-то из ряда вон выходящее. Гарри обмер, не веря самому себе. Но это произошло на самом деле. Снэйп подошёл к нему сзади и обнял его. ОБНЯЛ!!! У гриффиндорца перехватило дыхание. И стало страшно. И тяжело дышать. «Что он?... Нет... Да».

- Вы ведь хотите, чтобы она уехала.

Гарри замер.

- Если ей сделают операцию, через месяц она вернётся сюда. А это ни в ваши, ни в мои планы не входит. Ведь так?

У гриффиндорца пересохло во рту. Пальцы Снэйпа сжали его плечи под тонким свитером.

- Помогите мне, Гарри.

- Не надо... - прошептал Гарри, пытаясь отстраниться, но в этих объятьях был так хорошо... Правда, ноги почему-то подгибались... И... Рука вывернулась и потянулась к запястью Снэйпа.

- Не надо что? - губы Снэйпа уже касались его щеки. - Эти браслеты ужасно обременительная вещь, вы не находите?

- Д... Да... - прошептал Гарри.

Но не убрал своей ладони с руки Снэйпа.

- Вам нужно идти.

- Куда?

- В свою комнату, мистер Поттер. Или в комнату мистера Малфоя. Куда вам будет угодно.

Гарри отстранился и посмотрел ему в глаза.

- Я имел в виду... Миссис Маршалл. Где она? И что я должен сделать? Вы ведь покажете мне?

Снэйп не изменился в лице ни на йоту.

- Она в моей комнате. Следуйте за мной.

~* ~

Не нужно было иметь диплом врача, чтобы понять, что женщина очень больна. Гарри вспомнил, как она появилась в Большом зале - яркая, весёлая, сияющая. Сейчас перед ним лежал совершенно другой человек. Пустая безжизненная оболочка. Гарри чувствовал смерть в воздухе. И запах крови.

- Она без сознания?

Снэйп стоял в дверях и старался не смотреть на больную.

- Она спит. Я дал ей лекарство чтобы снять боль. Эмили очень плоха. И едва ли...

- И что теперь делать?

- Сейчас. Дайте мне минуту.

Снэйп сделал глубокий вздох и подошёл к нему.

Гарри вопросительно посмотрел на учителя.

- С вами всё в порядке, сэр?

Мастер зелий был бледнее, чем Эмили. И Гарри понял, что запах крови чувствует не только он. Но... Ах, ну да. Ведь Эмили дампир, а Снэйп остро реагирует на её кровь.

Профессор старался держать себя в руках, но в каждом его жесте, в каждом вздохе, даже во взгляде, была БОЛЬ. Гарри видел подобное лишь один раз в жизни - когда Волдеморт призывал Упивающихся в день последней битвы. Снэйп выдержал Зов и заставил себя остаться. Каких усилий это ему стоило, гриффиндорец не знал. Но, видимо, сейчас пытка была такой же мучительной. И Гарри стало его жаль. Он на мгновение даже перестал бояться.

- Со мной всё хорошо, - чуть слышно прошептал Снэйп. - Я покажу вам.

Гарри увидел, как профессор закусил губу, склоняясь над миссис Маршалл. Он развязал на халате Эмили пояс, и если бы гриффиндорец не был так сильно напуган, то сгорел бы от стыда, неловкости и желания. От всего сразу. Женщина была восхитительна. Даже в том состоянии, в котором сейчас находилась. Это была не едва оформившаяся девушка и не искусственная красотка с обложки «Сладких чертовок», а настоящая, взрослая женщина. О Боже. Боже. Гарри постарался выкинуть из головы непотребные мысли и поднял глаза на Снэйпа. Тот молча взял Гарри за руки и осторожно положил их на живот Эмили.

- Что дальше? - Гарри не отрывал глаз от учителя.

- Ничего, - одними губами ответил Снэйп. - Вы поймёте, когда это начнётся. Уже скоро.

Профессор отошёл от кровати, а Гарри остался стоять, прижимая трясущиеся ладони к бесчувственному женскому телу.

Секунды падали в тишину комнаты, как тяжёлые капли. Ничего не происходило. Да и что должно произойти? Если бы знать...

«Почему Снэйп так во мне уверен? Я ведь не знаю даже...» В эту секунду под Гарриными пальцами что-то дёрнулось. «Тук. Тук. Тук. Сердце. Как странно. Прямо под ладонью. Тук. Это... Пульс Эмили».

Гарри передвинул ладонь чуть ближе к груди, и стук стал отчётливей. А потом под второй рукой застучал ещё один молоточек. Быстро, но с перерывами. Ребёнок.

Гриффиндорец оглянулся на Снэйпа, словно спрашивая разрешения. Тот кивнул, и Гарри переместил руку к тёмному треугольнику в низу живота Эмили.

Пульс застучал сбивчиво и с перерывами. Стук двух сердец начал мешаться с его собственным. Кровь тяжело запульсировала в висках, и стало не хватать воздуха. «Что это? Что происходит? А если я не справлюсь? Если я не смогу, и мы умрём? Все трое? Вряд ли Снэйп сможет нам помочь - в его-то состоянии... Господи. Ну что же делать? Сколько это будет продолжаться? И чем закончится? За что мне всё это? Больно дышать... Сердце... Чёрт возьми, пусть всё это уже прекратится, в конце концов!» Внезапно ладоням стало горячо, и из пальцев выстрелил яркий золотой свет. Гарри словно ударило электрическим разрядом. И всё закончилось. Ноги подкосились, и он сполз на пол. Кажется, Эмили села на кровати. И Снэйп подошёл к ней.

Всё было как во сне. Медленно двигающиеся туманные изображения. Голоса, доносящиеся откуда-то издалека. Лёгкие словно превратились в два лопнувших воздушных шарика. Желудок сжался маленьким камушком. Перед глазами была какая-то муть. Словно очки запотели.

Гарри машинально снял их и попробовал протереть, но пальцы не слушались. Во рту пересохло, и спазмом перехватило горло.

«Вот. Это правда. Всё правда. Я Тёмный Лорд. Он во мне. Я чёрный маг. Чёрный маг... Волдеморт всё-таки получил меня. О Боже. О БОЖЕ!»

Гарри так потрясло всё это, что он даже забыл, где находится и с кем. Он больше не обращал внимания на Эмили, которая с удивлением оглядывалась, не понимая, что случилось, и почему плачет Гарри.

- Северус...

Снэйп жестом остановил её и присел рядом с гриффиндорцем на пол.

- Гарри.

Гарри зажмурился и упёрся лбом в матрас. Может быть, Тёмным Лордам и не полагается плакать, но ему это было безразлично. Гарри испугался. В первый раз в жизни - по-взрослому, отчаянно.

- Гарри.

Этот голос - такой спокойный и ласковый - внезапно прорвался сквозь гул в ушах. И всё прекратилось. И боль в груди, и болезненная пульсация крови в висках. Гарри сообразил, что рыдает уже не в матрас, а в учительский сюртук. А Снэйп укачивает его, словно маленького. Так ещё никто никогда не делал. И лучше бы Снэйп тоже не делал. Потому что Гарри от этого заревел в два раза сильнее.

- Северус, да что случилось? Может быть, дать ему какое-нибудь лекарство?

- Нет. Он сам успокоится, - Снэйп взял Гарри за подбородок и заглянул гриффиндорцу в лицо. - Ну? Как вы себя чувствуете? Лучше?

Гарри всхлипнул. Лучше?! Да ему хотелось умереть! Умереть... Нет, пожалуй, всё-таки, это было не самое главное, чего ему хотелось. Ещё было бы неплохо, если бы Снэйп снова обнял его. Тогда становилось не так страшно. Вот, если бы Снэйп никогда его не отпускал... Никогда.

- Я... Всё хорошо, - выдохнул гриффиндорец.

- Вот и славно, - Снэйп поднялся и потянул его за собой. - Плакать из-за таких пустяков простительно только младенцам, а вы уже мужчина, мистер Поттер, и вам должно быть стыдно.

Эмили встала с кровати, кутаясь в халат.

- Северус, Боже мой, да что стряслось? - встревоженно спросила она.

- Ровным счётом - ничего серьёзного, - голос Снэйпа звучал едва ли не беспечно. - Просто Министерство потребовало покинуть Хогвартс на каникулы, а Поттеру очень не хочется возвращаться к родственникам.

- ЧТО? - Гарри от подобного заявления даже перестал хлюпать и вытерся рукавом. - Мне не хочется чего?

- Я не успел вам сообщить самого главного, - невозмутимо продолжал Снэйп. - Дамблдор разрешил вам не ездить к Дурслям. Вы поедете со мной, Поттер.

- С вами, сэр?

- Буду сердечно рад принять вас в своём доме. Давайте сейчас выйдем и позволим миссис Маршалл привести себя в порядок.

Гарри послушно последовал за Снэйпом. Впрочем, сейчас он пошёл бы за мастером зелий даже на эшафот.

- У... У меня получилось? - прошептал гриффиндорец.

- Да.

- С ней теперь всё будет хорошо?

- Не сомневаюсь.

Часы на каминной полке показывали девять. Сколько же времени прошло? Сколько всё это продолжалось? Неужели два часа?!

- Вы голодны, мистер Поттер?

- Нет. Она ничего не знает?

Снэйп покачал головой.

- Безопасней для вас будет, если миссис Маршалл подумает, что ей помогли мои зелья. Поверьте мне, я вовсе не собираюсь присваивать плоды ваших трудов. В свой срок вы их пожнёте, обещаю вам. А пока лучше вам оставаться в тени.

- Можно я пойду? - слабым голосом спросил Гарри.

- Можно. Вас проводить?

- Нет. Спасибо.

Снэйп открыл ему дверь.

- Завтра жду вас с мистером Малфоем как обычно.

- Да, сэр. Спасибо.

- Гарри.

Гриффиндорец вздрогнул, но не посмел поднять глаз.

- Я не привык благодарить словами и не люблю быть должным. Смею надеяться, что смогу отплатить вам за эту услугу при первой же возможности.

- О чём вы говорите! - Гарри почувствовал, как заливается краской. Он и предположить не мог, насколько нелепо будут звучать подобные слова из уст профессора Снэйпа, и как неловко будет их слышать.

- Я говорю о том, что всякое дело должно быть вознаграждено. Надо только подумать, каким образом... Семестровый зачёт по зельям мне кажется слишком жалкой платой. Надеюсь, что сумею вознаградить вас чем-то более существенным.

- Я... Мне... - Гарри не в силах был поднять голову. - Простите меня.

- За что же вы просите прощения?

- Я не понимаю, что со мной происходит. Ничего не могу поделать. Я не знаю, почему плачу. Со мной никогда раньше не было такого! И я не хочу, чтобы вы подумали, будто я... плакса.

- Я так не подумаю, - тихо сказал Снэйп. - Идите, Поттер. Вам надо отдохнуть. И, возможно, стакан вина подкрепит ваши силы...

Намёк был довольно ясен. Сегодня можно напиться. Ему разрешают. Ну что ж, не выпить за собственноручно спасённого младенца - это грех, ведь так? И внезапно он вспомнил о самом главном.

- Профессор, а это правда?

- О чём вы?

- О каникулах.

Снэйп поджал губы.

- Разве я когда-нибудь давал вам повод усомниться в моих словах?

Гарри подумал и покачал головой.

- Тогда почему вы переспрашиваете?

Гриффиндорец пожал плечами. «Враньё. Я прекрасно знаю, почему переспрашиваю».

- Вы согласились на это потому, что так распорядился Дамблдор? - чуть слышно спросил Гарри, не особенно надеясь на ответ. - Очередной приказ Министерства? Ведь вы никогда бы не пригласили меня к себе на каникулы.

Снэйп наклонился к нему:

- Ни одно Министерство в мире, Поттер, не заставило бы меня делать то, чего я не желаю вовсе... И будьте любезны приготовиться к опросу поосновательнее. Потому что в понедельник я намерен быть особенно беспощадным. Доброй ночи.

В это мгновение коварный браслет, почувствовав рядом свою половинку, потянулся к ней, а Гарри не успел остановиться вовремя. Или просто не захотел? Всё произошло быстро. Гриффиндорец порывисто обнял Снэйпа и всего на секунду, на одну лишь короткую секунду, прижался щекой к его щеке. Но это больше не казалось странным или неестественным. Наоборот. Гарри подумалось даже, что иначе быть не могло.

- Доброй ночи, сэр, - шепнул он Снэйпу на ухо и торопливо вышел.

Глава 15.

К огромному удивлению гриффиндорца Драко спал, а не копался в своих письмах и счетах. Видимо, он читал в постели, и его сморило. Гарри некоторое время разочарованно постоял на пороге, созерцая эту мирную картину, и уже хотел потихоньку выйти из комнаты - только напрасно вытащил Рема из библиотеки, чтобы тот открыл ему комнату - но Малфой поднял голову от подушки.

- Гарри? - сонно пробормотал он. - Что-то случилось?

- Ничего, - тихо отозвался гриффиндорец. - Я не хотел тебя будить. Спи. А я пойду.

Драко протёр глаза и сел.

- Ещё чего! Он пойдёт! Я не хочу спать. Сколько времени?

- Кажется, половина десятого.

- Надо же... - Малфой потянулся. - Даже не помню, как заснул... Что ты стоишь в дверях? Иди сюда.

- Извини. Мне всё-таки лучше...

Драко встал и подошёл к нему:

- Поттер, ты пришёл сюда извиняться, или займёмся чем-нибудь ещё? Поговорим, например? Как тебе погода?

Гарри неуверенно улыбнулся. Драко обнял его за плечи и потянул к постели.

- Садись. Ты какой-то бледный. Хорошо себя чувствуешь?

- Нормально.

- Тогда что с тобой?

Гриффиндорец рассеянно пожал плечами.

- Да так.

- Да так. Ясно.

- Драко, прекрати. Я просто пытаюсь вспомнить... Не даёт покоя...

- Что вспомнить?

- Не знаю.

- Как это не знаешь?

- Не знаю. С тобой такого не бывает, что ли?

Драко хмыкнул и достал сигарету.

- Бывает, Поттер. Понимаю.

- Так объясни мне, если понимаешь!

- Я лучше помолчу. Опасаюсь за здоровье.

Гарри устало улыбнулся в ответ.

- Драко, ну что у тебя опять за идеи.

- Никаких идей, Поттер. Абсолютно никаких.

- Прекрати ухмыляться.

Драко удивлённо вскинул брови:

- Я и не ухмыляюсь вовсе. Я только подумал...

- О чём?

- В общем-то, ни о чём. Просто забавно, - улыбаясь во весь рот, ответил Малфой.

Гарри не стал вдаваться в подробности малфоевских размышлений и решил больше ничего не спрашивать. Что бы он там ни думал, это сущие пустяки по сравнению с ПРАВДОЙ. На прикроватной тумбочке Гарри заметил фотографии. Со своего места он не видел, кто на них изображён, но там было что-то очень красивое.

- Можно посмотреть? - осторожно спросил гриффиндорец.

- Конечно, - с деланным равнодушием отозвался Драко.

Гарри взял верхнюю фотографию и на пару секунд онемел. Наверное, от восторга. Это была свадьба Люциуса и Нарциссы. Ничего подобного Гарри в жизни не видел. Фотография была сделана в голубовато-сиреневых тонах, всё на ней серебрилось и сверкало - снег под ногами жениха и невесты, иней в морозном воздухе, драгоценности юной Нарциссы и её шитое серебром жемчужно-серое платье. Люциус - Гарри подумалось, что с тех пор он не сильно изменился - выглядел просто потрясающе в своём белом бархатном костюме. Разумеется, это было не бог весть какой новостью - Люциус Малфой отличался редкой красотой и умел одеваться, но потрясающе он выглядел вовсе не поэтому. Гарри никогда не думал, что у мистера Малфоя может быть такое лицо. Он так смотрел на Нарциссу... Словно... Ну... Как будто он действительно любил её. Странно. У Гарри почему-то и мысли не возникало, что это возможно. Ведь Драко сам столько раз говорил о браках по расчёту, о том, что в их семье жениха и невесту обручали ещё при рождении... И о какой любви может идти речь, когда тебе навязывают кого-то насильно?

- О Драко... Как красиво...

Слизеринец невесело улыбнулся.

- Да. Пустить пыль в глаза мой папенька всегда умел.

- Почему пыль?

- Потому что это просто ловкая постановка. Он никогда её не любил, - Драко презрительно посмотрел на свадебную фотографию. - Все сыграли в этом фарсе свои роли. Она - застенчивую невесту, он счастливого жениха, а на самом деле... Она уже была беременна.

У Гарри слегка закружилась голова. Беременных женщин с него на сегодня было уже больше, чем достаточно.

- Но... Они же поженились не поэтому...

- Конечно, не поэтому, - Драко мрачно усмехнулся. - Отец был на плохом счету у Министерства. В тот год к нему подобрались совсем близко. Так что молодая беременная жена была прекрасным прикрытием. Его оставили в покое. А потом... Потом можно было больше не притворяться. Лорд исчез. Отца оправдали. Конец истории.

Гарри снова посмотрел на свадебное фото.

«Не может быть. Нет. Не может ВСЁ быть фальшиво. Так не бывает».

- Но дело не в том, что он её не любил, - произнёс Драко каким-то другим голосом. - Про него много рассказывали... Всякого. Много лили грязи... Но он был хорошим мужем и хорошим отцом! Никто не может упрекнуть его! Ни в чём!

Гарри хотел обнять его, но Драко уже справился с собой.

- Ничего. Я в порядке.

Гарри осторожно положил фотографию в стопку снимков на тумбочке и придвинул их Малфою.

- Убери.

- Ты же хотел посмотреть.

- Лучше убери.

- Ладно, - Драко взял фотографии, и из-под них выпала колода гадальных карт. - Чёрт.

- О, - Гарри был рад сменить тему. - Решил заглянуть в будущее?

- Можно и так сказать, - пробормотал Драко, собирая рассыпавшиеся карты.

- Что интересного принёс расклад?

- Может быть, конечно, я просто разучился... Не знаю. Хотя я и поклялся, что больше не стану гадать себе, но, видишь, не утерпел. Вышла такая абракадабра... Знаешь что... - Драко внезапно оживился. - А давай-ка я погадаю тебе.

- Мне?

- Ну да. Почему бы нет?

Гарри с сомнением посмотрел на слизеринца. Ему больше не хотелось слышать никаких предсказаний и пророчеств на свой счёт, но проклятое любопытство начало брать верх над страхом.

- Я даже не знаю.

- Да что тут думать! - Драко взял колоду и ловко перетасовал её. - Давай. Неужели тебе не интересно? Снимай сверху.

Гриффиндорец неуверенно протянул руку и стащил несколько карт.

- Драко, а у тебя есть что-нибудь выпить?

- Есть. В столе, - Малфой снова протянул ему колоду. - Теперь снимай снизу.

- А можно...

- Доставай. Что, Снэйп разрешил?

- Ага, - Гарри вытащил из ящика письменного стола бутылку огневиски. - Ох, ничего себе.

- Ну извини, что есть... Открывай её уже и иди сюда. Не отвлекайся. Теперь тяни из середины.

Гарри выудил из колоды ещё несколько карт.

- Та-а-ак... - Малфой перевернул все три стопочки картинками вверх. - Ну-ка...

- У тебя нет стакана?

- Поттер, не морочь мне голову, мы не на приёме. Пей так.

Гарри с облегчением вздохнул и сделал большой глоток. Господи. Как же... вкусно...

- Хм.

- Что такое? Всё плохо?

Драко взял у него бутылку и тоже глотнул.

- Нет, не плохо. Но как-то напутано.

- Напутано? - Гарри сел с ним рядом.

- Вот, смотри. Любовь. И тут тоже. И здесь. Всё держится на ней. Можно сказать, что она основа всей твоей жизни. А ещё здесь опасность. Видишь?

- Да. Но что за любовь? Я ни в кого не... Ты не путаешь? Может быть, это другое?

- Например? - Драко придвинул к себе карты и нахмурился.

- Ну... Дружба.

- Нет. Эту карту иначе не растолкуешь. Любовь. В прошлом её нет. Она в настоящем и в будущем. В будущем - везде. И слава. Громкая слава. И снова опасность.

Гарри посмотрел на картинку и к своему ужасу увидел на ней бегущего по пустынной равнине чёрного пса.

- Она всё время стоит на твоём пути. Хотя с другой стороны, это опасность не для тебя, а для твоей любви и славы. Это... Постой-ка. Получается, что это поворотная карта в твоей судьбе, и она решит, что с тобой будет дальше. С тобой и твоей любовью.

- Да Боже мой, с какой любовью?! Я ни в кого не влюблён! - Гарри торопливо отпил из бутылки. - А ты уверен...

- Уверен. Тут всё ясно. Если эта карта не вмешается, то готовься к великому счастью.

- А если вмешается?

- То твоя судьба сложится иначе, - Драко посмотрел на него. - Эй, Поттер. Не бойся. Я бы ещё поспорил, что лучше - вся эта любовь или такой вот поворот. Если любовь не сложится, то тут ничего плохого нет. С ней как раз всё очень напутано. Карты легли в странном порядке. О, вспомнил, как эта форма называется. «Испытание любовью».

- Слушай, убери их к чёрту, и давай пить, - Гарри приложился к бутылке, стараясь не думать об этом дурацком гадании.

- Как скажешь, - Драко смахнул колоду с постели. - Надо купить другую. С этой происходит что-то непонятное. Мне тоже выпала любовь. Но не новая. А из прошлого. Любовь из прошлого в будущем, представляешь? - Малфой взял у гриффиндорца бутылку. - Упаси меня Мерлин всю жизнь думать о ней.

- Почему? А... Ты до сих пор любишь?

Драко помолчал немного, но всё же ответил:

- Люблю. Но если я посвящу мыслям об этом все своё будущее, то сойду с ума.

Гарри не стал спрашивать, потому как видел, что слизеринец не в настроении откровенничать на эту тему. В голове зашумело, но Гарри не собирался останавливаться на достигнутом и сделал ещё несколько хороших глотков. Ему необходимо расслабиться и забыться. Хотя бы ненадолго. И гадание это дурацкое. Наверное, Драко прав - ему нужны другие карты. Откуда там взялось столько любви? Ведь он никого не любит. Сейчас - никого. Это совершенно точно. И эта чёрная собака - разумеется, она не имеет к Сириусу ни малейшего отношения. Просто это его анимаговая форма. Он с тем же успехом мог бы превращаться в овчарку. Или в лабрадора. Один раз Гарри уже думал, что чёрный пёс предвещает ему смертельную опасность, но как оказалось, он ошибался. Скорее всего, Драко что-то напутал.

В этот момент пальцы Малфоя скользнули по его животу и легли на молнию джинсов. Слизеринец придвинулся к нему и лизнул мочку Гарриного уха.

- Щекотно, - прошептал Гарри, но не отстранился, а наоборот прижался к нему теснее. - Драко...

- Без тебя уже что-то не так, знаешь, - Малфой сжал его в объятьях и увлёк за собой. - Я даже не думал...

Гарри с удовольствием отдался этому неспешному поцелую и закрыл глаза. Кровать покачивалась в такт движению губ Драко.

- Нам с тобой никакой любви не нужно, правда?

- Ага...

- Но ты же не оставишь меня? Даже если влюбишься? Мы ведь будем вместе?

Гарри на секунду пришёл в себя, очнувшись от сладкого забытья:

- Почему я должен тебя оставить? Разве мы не друзья?

- Друзья, если ты так считаешь.

- Считаю. Я никогда тебя не брошу. Пока ты сам этого не захочешь.

- Не захочу, Поттер, можешь мне поверить. Я слишком долго о тебе мечтал, чтобы так легко отказаться.

Гарри почувствовал, как Малфой начинает снимать с него джинсы, и закрыл глаза. Может быть, хотя бы сегодня не будет этих фантазий... Будет только Драко. Драко.

Тёплые губы Малфоя обхватили его возбуждённый член. Гарри застонал, и последнее, о чём он подумал, было: «Только бы не вырвалось это имя. ЕГО имя».

~* ~

- Невилл, я тебя прошу, помолчи хотя бы пять минут!

- А лучше десять.

- Думаешь, мне не страшно?

- В самом деле, Невилл. Дай хотя бы пообедать спокойно.

Невилл обиженно замолчал и опустил глаза в пустую тарелку. Гарри было жаль его, но всё же он не мог не улыбнуться. Очень уж это было забавно - такой здоровенный парень, чуть ли не со Снэйпа ростом, а трясётся, будто собирается на собственную казнь. Ну что сделает Снэйп, даже если не пройти этот контрольный опрос? Ну, назачит пересдачу. Снимет баллы. Не смертельно же. Чего ради так трястись и злить остальных?

Гриффиндорец посмотрел поверх голов на склонившегося над тарелкой Снэйпа и вдруг услышал голос Драко:

- И всё-таки я не понимаю ваших отношений.

- Каких отношений? С кем?

- Со Снэйпом. Между вами что-то происходит. Я только никак не могу понять, что, - Драко говорил спокойно, словно для него это уже не было новостью. - И мне кажется, я понимаю.

- Понимаешь? - гриффиндорец почувствовал, как краснеет.

- Да. Ведь Министерство не зря запретило тебе колдовать, - Драко наклонился к нему. - Я прав?

- Драко, мне кажется, тут на самое подходящее место, чтобы обсуждать такие вещи, - стараясь говорить спокойно, произнёс Гарри. - Давай не будем об этом, ладно?

- Как скажете, сир.

Гарри не успел возмутиться по поводу «сира». К слизеринскому столу подошла квиддичная команда Гриффиндора с Деннисом Криви во главе.

- Мы хотим с тобой поговорить, - без предисловий начал Деннис.

Гарри уже понял, о чём пойдёт речь.

- Ты, может быть, не знаешь, но существует Правило факультетского секрета, - начал Деннис. - Чужие факультеты их знать не должны.

У остальных игроков был растерянный вид. Судя по всему, они не очень верили в то, что их бывший капитан тренирует слизеринца. К тому же Гарри был готов поклясться, что все они трусят и не хотят с ним связываться. И если бы Деннис не был таким самоуверенным сукиным сыном, то тоже трясся бы вместе с ними. И не нарывался на неприятности.

- Значит ли это, Деннис, что ты великодушно считаешь меня учеником Гриффиндора?

Деннис не ожидал подобного вопроса и не нашёл, что сказать. В разговор вступил Роджер Лоуренс, выбранный в этом году капитаном гриффиндорской команды. Гарри всегда нравился этот спокойный серьёзный юноша, и ему было интересно послушать, что он сейчас скажет.

- Гарри... Послушай, ты, конечно, в своём праве. Но если Деннис не ошибся, если ты на самом деле тренируешь Малфоя... Это нечестно по отношению к нам.

- К вам? - уточнил Гарри.

- Ко всему нашему факультету, - Лоуренс смотрел ему прямо в глаза. - Так это правда?

- Правда в том, что Деннис увидел, как я разговаривал с Драко. Только и всего. Этого достаточно, чтобы решить, будто я тренирую игрока для Слизерина?

- Не делай из меня идиота! - не выдержал Деннис, делая шаг к нему. - Я отлично понимаю. Я всё понимаю, Гарри. Но речь сейчас не об этом, - его губы на мгновение дрогнули в презрительной улыбке. - Речь о том, что ты нарушаешь правила!

- Правила кончились в мае прошлого года, Деннис, - холодно ответил Гарри.

Эта фраза возымела должное действие на всех. Но не на Криви.

- Ах да. Я и забыл, что ты у нас теперь выше правил. И ты, наверное, уже не помнишь о том, сколько человек убил отец твоего дружка.

- Человек? - Драко, до сих пор сидевший молча, начал медленно подниматься из-за стола. - Ты хочешь сказать, Криви, что мой отец убивал людей?

- А чем же он, по-твоему, занимался, Малфой?

- Мой отец избавлял наш мир от всякой рвани и швали вроде тебя, - ледяным тоном проговорил Драко. - Жаль, что он не успел добраться до твоей семейки, Криви, но я думаю, мы это исправим. Очень скоро.

Деннис побелел, как полотно, гриффиндорские игроки залились румянцем, и Гарри понял, что если не вмешаться сейчас же, начнётся драка, но за спинами гриффиндорцев, как из-под земли, возникла тёмная фигура мастера зелий.

- Что тут происходит, позвольте спросить?

Снэйп обвёл взглядом собрание и посмотрел на крестника.

- Мы разговаривали, - невинно хлопая длинными ресницами, ответил Малфой - куда только девалась вся его жестокость и лёд в голосе?

- Да? И что же вы так эмоционально обсуждаете?

- Квиддич, сэр, - отрапортовал Драко, глядя декану в глаза.

Брови Снэйпа сошлись у переносицы.

- На вашем месте, мистер Криви, я бы интересовался квиддичем после сдачи семестровой контрольной. Но никак не раньше. Ваши успехи оставляют желать лучшего... И будьте любезны отправиться на занятия. До конца перемены осталось десять минут, - холодно произнёс Снэйп и пошёл к выходу из зала.

- Гарри, как ты думаешь, что он спросит? - чуть не плача, спросил Невилл, когда они спускались в подземелья.

- Ох, Невилл, откуда же я могу это знать.

- А мог бы, между прочим, выяснить, - шепнул ему на ухо Малфой.

- ДРАКО!!!

Гарри отмахнулся от него и постарался сделать вид, что он не понимает намёков блондина. И охота же ему без конца об этом шутить... Где-то в уголке сознания снова заворочалась странная мысль, будто он забыл о чем-то важном. Но о чем? Вот ещё нашёл себе проблему перед опросом! Смутное беспокойство не отпускало его уже давно. Оно то появлялось, то становилось слабее, но до конца так и не проходило. За несколько дней Гарри уже успел свыкнуться с этим странным чувством. Чёрт. Что такое с ним творится? Ну вот же, вот ответ совсем близко, надо только сосредоточиться, и... Нет, сначала надо сосредоточиться на опросе. А всё остальное после.

Но сказать это было легче, чем сделать. Мысли бродили где-то в неизвестных далях. Снэйп начал урок и уже два раза обращался к Гарри, но гриффиндорец не смог ответить ни на один поставленный вопрос. И не потому что не знал ответа, а потому что просто ничего не слышал.

Гермиона по обыкновению не опускала руку, в отчаяньи оглядываясь на Гарри, который в очередной раз молча стоял, не в силах сказать ни слова. Снэйп снова снял с него пять баллов и вызвал Дина Томаса.

Гарри сел. Рон непонимающе покосился на него.

- Ведь это был совсем простой вопрос. Что с тобой?

- Не знаю, - искренне ответил Гарри.

- Мистер Уизли, расскажите нам, какие компоненты потребуются для приготовления основы полётной мази. А мистер Поттер, раз уж сегодня он не в силах связать двух слов, разделает для нас далийского ежа. Мисс Паркинсон, проследите пожалуйста, чтобы Поттер всё сделал правильно.

Снэйп указал на разделочный столик, стоящий рядом с учительским столом, и подступил к Рону, а Гарри занялся безжизненной скользкой тушкой. Ядовитые иглы уже были сняты, гриффиндорцу предстояло распороть брюшко твари и извлечь из неё внутренности. Судя по выражению лица Панси, красавица-слизеринка была близка к обмороку, но Гарри, который принимал близко сердцу лишь человеческие раны и увечья, спокойно взял нож и сделал первый надрез.

В общем, потрошение далийского речного ежа было занятием не из приятных, хотя это, конечно, не шло ни в какое сравнение с извлечением безоарового камня из желудка козы (в прошлом году после этого занятия половину студентов вывернуло наизнанку). С ежом дело обстояло проще - крови из него, к счастью, выливалось немного, но разделывать эту тварь было чертовски трудно - плёнка на печени ежа должна была оставаться целой и невредимой, в противном случае она теряла свои магические свойства. Гарри начал потрошить тушку, машинально прислушиваясь к тому, как Снэйп терзает Невилла.

- Итак, мистер Лонгботтом. Вы положили туда сырое яйцо иволги.

- Да, сэр.

- В кипящее зелье? - уточнил Снэйп, прохаживаясь между рядами.

Невилл понял, что вопрос задан не просто так, и в панике начал смотреть на одноклассников, но подсказать ему никто не решился. Только рука Гермионы неизменно качалась над опущенными головами.

- Я жду ответа.

Невилл побледнел и вцепился в край стола.

- Пожалуйста! - не выдержала Гермиона, привстав.

- Сядьте, - бросил ей Снэйп и подошёл к парте Невилла. - Меня поражает, почему вы не слушаете ответов других учеников. Минуту назад я спрашивал мистера Малфоя, при какой температуре сворачивается яичный белок. Всем известно, что в кипящее зелье нельзя класть сырое яйцо, иначе оно свернётся, и ваше снадобье будет испорчено. Это ясно?

- Да, сэр, - чуть слышно прошептал Невилл.

- Между прочим, в последнем тесте вы ответили на этот вопрос верно. Вероятно, списали у мисс Грэнжер, я прав? - Снэйп взял перо и собрался было занести результаты Невилла на пергамент, но в последнюю секунду передумал и задал ещё один вопрос: - Как вы будете мешать зелье верности, мистер Лонгоботтом? По часовой стрелке или против?

Невилл, которого уже давно не держали ноги, сделал судорожный вздох и прошептал:

- По часовой.

Гарри вытряс из разодранного ежа печень в синеватой переливающейся плёнке и начал соскабливать с рёбер слизь. Голос Снэйпа звучал словно издалека, и гриффиндорец почти не разбирал слов. В этот самый момент мысль, не дававшая Гарри покоя, внезапно подобралась совсем близко, и он застыл на месте, пытаясь не упустить её. Нет уж, сейчас он должен это вспомнить, иначе сойдёт с ума...

- По часовой, мистер Лонгботтом? А почему вы так решили?

Невилл переступил с ноги на ногу.

- Я... Это не правильно, сэр?

- Правильно. Но я хочу быть уверенным, что это ваш ответ, а не подсказка класса. Почему вы стали бы мешать зелье верности по часовой стрелке?

Невилл облизал губы и прошептал:

- Я не знаю, сэр.

- Конечно же, вы знаете! - неожиданно резко и зло ответил Снэйп. - Я больше не желаю слышать этих слов! Извольте отвечать.

- Но я не знаю, сэр!

- Хорошо. Какие зелья вы стали бы мешать против часовой стрелки?

- Яды. Все яды, - пробормотал Невилл.

- Яды, - повторил Снэйп. - Зелье верности - это яд, мистер Лонгботтом?

Невилл замер и покачал головой.

- Не яд. И какой же вы сделаете вывод, исходя из всего вышесказанного?

- Неядовитые зелья мешают только по часовой стрелке, - прошептал Невилл.

- Ну слава создателю! Садитесь.

Невилл почти упал на скамейку, а Снэйп направился в другой конец класса.

Гарри машинально проследил взглядом за учителем, и внезапно понял, что всё стало каким-то другим. Словно... Чёрт возьми, ну сколько можно?... Словно... Да что же это?

«Я люблю его. Просто я его люблю. Вот и всё. Вот и всё...»

Нож выпал из ослабевших пальцев.

- Что с тобой? - Панси тронула его за рукав.

Гриффиндорец потрясённо посмотрел на неё.

- Ты порезался?

Гарри покачал головой.

«Не может быть... Нет. Ведь это ошибка... Ошибка. Правда же? Ну, пожалуйста... О, пожалуйста. Только не это!»

Снэйп обернулся и посмотрел на него. И Гарри понял, что не ошибся.

~* ~

Большая часть учеников уехала вчера, а завтра утром Хогвартс-экспресс должен был увезти оставшихся. Из-за этого дурацкого ремонта всем пришлось в обязательном порядке отправляться по домам, и последние два дня в школе царил настоящий хаос. Даже во время войны такого не было. По крайней мере, Гарри ничего подобного не помнил. Несмотря на то, что на каникулы в замке никого не оставалось, его всё равно празднично украсили. Хотя никакого праздника не ощущалось. Может быть оттого, что Гарри уже вырос из этого. А может быть оттого, что теперь ему всё на свете было не мило. И меньше всего хотелось веселиться по какому-либо поводу. Поводов и раньше было не слишком много, потом стало ещё меньше, а теперь-то и подавно... Для себя Гарри решил, что не хочет никакого Рождества, и постарался сделать вид, что это просто обычный день в начале каникул. И плевать ему на все эти ёлки и хлопушки с сюрпризами. Всю ночь проворочавшись без сна, Гарри вышел из замка в пять часов утра и решил, что не вернётся в комнату до самого вечера. Даже мысль о яствах, от которых ломились столы на Рождество, не заставила гриффиндорца пойти в Большой зал. Праздничное убранство угнетало его сильнее, чем слякоть на улице. Гарри больше не мог смотреть на нетающие снежинки, искрящиеся шарики и сияющие лица оставшихся в школе учеников.

Последние несколько дней гриффиндорцу пришлось ежеминутно находиться у всех на глазах - в Хогвартс приехала комиссия из Министерства, и Гарри, по настоятельной просьбе Снэйпа и профессора МакГонагалл, старательно делал вид, что весел, бодр и вполне нормален. На весь этот фарс ушло столько сил и нервов, что теперь, когда чиновники признали его вменяемым и не опасным и наконец-то убрались, Гарри хотелось одного: побыть в полном одиночестве. Если ни с кем не разговаривать, становилось легче. Не надо было делать вид, что всё в порядке, и притворяться здоровым, скрывая своё безумие.

Конец декабря был сырым, на улице постоянно царил полумрак - можно было даже днём ходить в простых очках, столь тусклый свет никак не мог повредить его глазам. Гарри бродил вокруг замёрзшего озера, проваливаясь в рыхлый снег, и старался заставить себя думать о помолвке Рона и Гермионы, объявленной вчера вечером. Только эта мысль почему-то не вызывала никаких чувств. Вообще. Должна была вызывать, но не вызывала. И Рон, и Гермиона сейчас казались ему не настоящими. Живыми картинками из иллюстрированного волшебного романа. Прошлое. В прошлом любви не было. Так, детские увлечения. Как он вообще мог думать когда-то, что любил Гермиону? Это же смешно. И так по-детски глупо... Боже мой, до чего глупо! И что ему теперь делать? Как жить, нося в себе это безумие? Понимать, что всё безнадёжно, бесполезно и никогда, НИКОГДА ни к чему не приведет.

«Господи. Пусть кончится. Пусть. Я не вынесу вот ТАК».

Гарри прислонился к стволу дерева и закрыл глаза.

«Как это могло случиться? Ведь это произошло не сегодня и не вчера. Это началось давно. А я ничего не видел. Не понимал. Не замечал. Не хотел замечать. Если бы можно было вернуть время вспять, остановить этого палача, эту проклятую судьбу, исправить что-то там, в прошлом... Успеть оттолкнуть Драко, когда Люциус направил на него волшебную палочку... Почему кто-то наверху решил, что мне мало всего пережитого? Оставьте меня в покое! Забудьте обо мне. ЗАБУДЬТЕ! И дайте лелеять мою боль. Мою любовь. Северус. ЧЁРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ!»

Гарри снял очки и прижался лбом к корявому узловатому стволу. Оледеневшая кора приятно холодила горящее как в лихорадке лицо. Непонятно, от чего ему было жарко. Может быть, он просто заболел? Наверное. Да...

«Я не хочу... Я не хочу. Я не выдержу. Это слишком. Не заставляйте меня. Отпустите. Ну пожалуйста. Пожалуйста».

Гарри сам не знал, кому возносит свои мольбы. Каким богам? Каким стихиям? У кого просить помощи? Ведь это бессмысленно. В таком деле помощи ждать не приходится. Это должно отболеть и пройти само. Само. Но когда? Это может продолжаться и продолжаться. Длиться месяцами. А ведь ещё несколько таких недель, и он сойдёт с ума! Потому что такое терпеть невозможно.

Стены. Стены давят. Если бы можно было не возвращаться в замок. Не важно, что снег. Гарри просидел бы на улице до ночи, но теперь ему запрещали находиться за пределами здания после наступления темноты.

Последние дни в Хогвартсе в этом году. Нет сил. Сил нет. Нет. Но он сильный. Выдержит. Сможет. Сможет? Гарри бросил пустую сигаретную пачку в сугроб и зашагал к замку.

«Нельзя столько курить. И пить тоже. Конечно, я уже не спортсмен. Но это всё равно не дело. Надо взять себя в руки. Но я не могу. Ну не могу. Я не виноват. А Снэйп, интересно, помнит,что собирался увезти меня к себе?»

За эти две недели профессор ни разу не обмолвился о предстоящих им совместных каникулах. Всё было как всегда. Они почти каждый день собирались у него в кабинете. Драко, Рем, миссис Маршалл, на удивление похорошевшая, Гарри и Снэйп. Но теперь вечерние чаепития потеряли для гриффиндорца всякую прелесть. Они превратились в пытку. Надо было постоянно следить за собой. За своими словами, жестами, голосом. И по возможности за выражением лица. Надо было делать вид, что всё в порядке. Как всегда. Снэйп не должен ничего заподозрить. Он никогда не узнает. Не узнает... Ну да... Наверняка он уже всё понял. Как ни прячь глаза, как ни загораживайся. Не поможет. Хотя его действительно никто ни о чём не спрашивал. А может быть, все просто считали нормальным то, что спаситель человечества блуждает по Хогвартсу с отсутствующим видом.

Гарри медленно прошёл мимо кабинета мастера зелий и не устоял - задержался у приоткрытой двери, услышав чей-то приглушённый сиплый голос.

- Северус, мне нехорошо. По-моему, уже сегодня...

- Раньше, чем надо, не начнётся.

- Но я не могу больше здесь... Ты видишь, что со мной?

- Вижу, Рем.

«Рем?!»

- Пожалуйста, можно мне в лес?

- Нельзя.

- Но Северус!

- Пей и ложись.

- Я не могу лежать. Всё горит. Ну я прошу тебя. Я не выдержу снова взаперти.

- Ты будешь спать эти дни и ничего не заметишь.

- Но мне плохо уже сейчас!

- Рем, держи себя в руках, хорошо? Ты человек и вполне можешь контролировать свои порывы...

- Северус, - в севшем голосе Рема прозвучали предупреждающие нотки.

И не успел Гарри сообразить, что его обнаружили, дверь распахнулась, и на пороге возник Снэйп.

- Поттер, вы собираете вещи? Или как всегда всё будете делать с последний момент?

Гарри, который уже приготовился к головомойке, от неожиданности не нашёл подходящих слов.

- Эээ... А... А когда мы уезжаем?

- Завтра утром. Вместе со всеми, - Снэйп нервно оглянулся назад. - И будьте любезны уложить свои вещи заблаговременно.

- Да, профессор.

Отвечал он уже плотно закрытой двери.

Ничего. Может быть, оно и лучше так. Значит, он едет к Снэйпу. Он едет к Снэйпу. О Боже милосердный. Что же это будет?

- Поттер, готовишься к отъезду?

Гарри оказался в тёплых нежных объятьях Малфоя и внезапно не захотел из них выбираться. Плевать, что кто-то увидит. Кажется, Деннис уже по всей школе растрепал об их с Драко отношениях. Хотя в это мало кто верил, а Колин даже собственноручно подбил брату глаз. Всё равно. Пусть думают, что хотят. Главное, что никто не знает правды.

- Драко. Пойдём к тебе. Скорее. Пожалуйста. Сейчас.

- Да подожди, куда ты так торопишься? До отъезда ещё куча времени.

- Но я тебя не увижу почти три недели!

- В самом деле. Так долго... Значит, едешь к Снэйпу?

- Он тебе сказал?

- Сказал. Странно, что не ты.

- Я думал, он несерьёзно.

- О да. Значит, вернёшься совсем взрослым...

- Прекрати! - Гарри с неожиданной силой отпихнул Малфоя от себя, да так, что слизеринец едва удержался на ногах. - Он меня в упор не замечает! И перестань шутить на эту тему! Слышишь?

Некоторое время в комнате царило молчание. Потом Малфой медленно подошёл к нему.

- Я должен был догадаться, - тихо сказал Драко.

Гарри вспыхнул и отвернулся.

- Здесь не о чем догадываться.

- Прости.

- Это ты меня прости. Все эти люди... Эта комиссия... Они совсем меня задёргали.

- Гарри, и давно это с тобой? - глаза Драко стали тёмно-серыми.

- Что «это»? Со мной всё нормально, - Гарри старался говорить спокойно и непринуждённо. - Глупости. Просто нервы ни к чёрту.

- Ещё бы. Понимаю.

- Ну что ты понимаешь, Господи, а? Драко, не смотри на меня так, я в порядке. В полном порядке. Я же ещё не умираю.

- Конечно.

- Только я прошу, не надо вот этого... Я... Со мной всё хорошо.

- Я вижу.

- Что ты видишь? Что ты видишь, чёрт возьми? - Гарри вцепился в него и прижал к себе. - Хватит разговаривать! Я хочу, чтобы ты меня трахнул, Драко! Сейчас! - гриффиндорец в отчаяньи прижался губами к его рту. Невозможно больше думать и дышать ИМ. Пусть хотя бы такая разрядка!

- Как вы заговорили, ваше величество, - прошептал Малфой, глядя ему в глаза, и внезапно резко дёрнул с его плеча рубашку. - Держись крепче, Поттер.

Сегодня Гарри в первый раз стало по-настоящему больно, но он отдавался этому всем своим существом, пытаясь заглушить физической болью другую боль. Ему хотелось забыть. Забыться. И Драко, кажется, понял это. Поэтому сегодня всё было по-другому. Да и с Малфоем тоже было что-то не так. В какой-то момент Гарри даже показалось, что слизеринец видит в нём сейчас кого-то другого. И когда всё кончилось, они попросили друг у друга прощения.

- Ничего себе, прощальный вечер в самый святой праздник в году, - пробормотал Драко, выскальзывая из него и бессильно падая на постель.

Гарри посмотрел на измученного слизеринца, и рука непроизвольно потянулась к шее. Туда, где, как думалось Гарри, должна была находиться кровавая рана. Припух и сильно саднил укушенный сосок. Хотя если не делать резких движений и ни за что не цепляться, то было вполне терпимо. Можно, конечно, попросить у Драко обезболивающего зелья, но стоило Гарри вспомнить, что рану будет немилосердно драть и щипать, как он сразу же отказался от этой мысли. Переживёт. Подумаешь, пара царапин. Главное, не делать резких движений. Резких движений... Тренировка. Тренировка?! Нет.

- Драко.

- Мммм?

- Давай сегодня отменим тренировку.

- Давай. Мне безразлично. По-моему, это всё равно безнадёжно.

- Нет. Ты уже почти в прежней форме. Ещё немного, и можно будет... Чёрт.

- Что?

- Сделать тренировки через день... Блин. Драко, ты сегодня с цепи сорвался что ли?

- Извини. Не смог удержаться. Очень уж ты аппетитно выглядел.

- Ты что, не пообедал?

- Поттер, это другой голод. К тому же ты сам меня об этом просил. Разве нет?

- Да.

- Вот видишь.

- Но я не хотел, чтобы ты пускал мне кровь.

Драко придвинулся к нему.

- Я так тобой болел... Особенно этим летом. Знал бы ты. Мерлин, мне хотелось такое с тобой делать... Я думал, с ума сойду. Слава небесам, отпустило. Но теперь, кажется, всё стало ещё хуже...

- Как это? - Гарри прикрыл ладонью укушенную грудь и прижался к нежному телу слизеринца.

- Я думал, что всё пройдёт, и ты мне больше никогда не понадобишься, - Драко вздохнул и запустил пальцы ему в волосы. - Выходит, я ошибся. Не знаю, как тебе это удалось. Но мне тебя не хватает.

- Ты имеешь в виду секс?

- Нет. Я имею в виду тебя.

- Меня?

- Мне просто хочется быть с тобой. Это пугает.

Гарри уткнулся носом ему в плечо.

- Драко.

- Ммм?

- Я очень глупо себя веду?

- Я не понимаю.

- Ну... Я в последнее время стал вести себя иначе... Ведь заметно?

- Нет.

- Честно?

- Зачем мне врать?

- Я не знаю, что мне теперь делать.

Драко вздохнул и прошептал чуть слышно:

- Он ведь жив. Так что ты можешь хотя бы надеяться.

- На что? Я рад уже тому, что он со мной нормально разговаривает. Представляешь, какой прогресс? Но дальше... Дальше ничего не будет. Я знаю.

- Никто не может этого знать, - тихо возразил Драко. - Кстати... У меня для тебя кое-что есть. Как узнал, что ты едешь к Северусу, сразу понял, что подарю тебе на Рождество.

Гарри, морщась, приподнялся на локте и заметил на простыне кровь. Ого.

- Драко, но у меня нет для тебя подарка.

- Поттер, то, что мне нужно, никто не достанет. А всё остальное у меня есть. Держи, - Малфой бросил ему на колени лёгкий свёрток.

Гарри надел очки и с любопытством потянул за ленту. «О Господи Боже мой».

- Ты ненормальный!

- Нравится?

- Что мне с ним делать?

- А ты подумай.

- Прекрати так противно улыбаться!

- Я лучше пойду в ванную, - ухмыльнулся Малфой. - Если надумаешь - присоединяйся.

Гриффиндорец остался один, пытаясь успокоить сердцебиение. На его коленях, переливаясь и сияя, лежал халат из изумрудно-зелёного шёлка.

«Зачем? Для чего он мне это подарил? Он издевается надо мной? Это шутка? Или...»

- Драко!

- Ко мне хочешь, Поттер?

Гарри решительно вошёл и сердито посмотрел на развалившегося в ванной Малфоя.

- Если ты думаешь, что это смешно...

- Я?! Мерлин и Моргана! Я подумал, что Снэйп очень любит зелёное, и...

- Что-то я не замечал, что он любит зелёное, - Гарри всё ещё казалось, что в этом подношении кроется какой-то подвох. - Ни разу за семь лет не видел, чтобы он носил зелёное!

- Я имел в виду, он любит, когда молодые люди надевают зелёное. Поверь мне, он не устоит. Клянусь. К тому же ты такой красивый. Просто глаз не оторвать.

- Ну да. Особенно, со всеми своими шрамами, - невесело улыбнулся Гарри. - Не надо. Я ведь могу поверить. Не хочу. Это бессмысленно. Но всё равно спасибо. У меня никогда не было ничего подобного.

- Да хватит меня благодарить. Лучше иди ко мне.

Гарри в нерешительности посмотрел на него.

- Ну Гарри, - Драко привстал и протянул к нему руку. - Мы ведь не увидимся чёрт знает сколько времени. И знаешь что...

- Что?

- Ему нравятся светлоглазые.

- Господи, мы можем поговорить о чём-нибудь другом?

- Можем. Но ты всё-таки имей это в виду. Иди сюда.

Гриффиндорец пересилил себя и залез в ванную. Вода была не очень горячая, но Гарри знал, что когда она соприкоснётся с укушенными местами, будет адски больно. И пусть. Только бы не думать...

~* ~

Вернувшись в свою комнату, Гарри обнаружил на кровати небольшую горку подарков. Настроение было совсем не праздничное, и открывать их он не торопился. В этом году он никому не делал никаких подарков. В основном потому, что сейчас гриффидорец знал, на чьи деньги существовал последние шесть с половиной лет. Теперь на остатки этих средств не поднималась рука - он брал из них только на сигареты.

Гарри присел на край постели и машинально перебрал свёртки. Чувство вины, жгучее, почти болезненное немедленно сжало горло. Он думал, что о нём забыли, что кроме Хагрида и миссис Уизли никто не вспомнит о его существовании. Но помимо свёртков с домашними ирисками от Молли и пирожками от лесничего, на кровати лежали пакеты, подписанные Ремом, Джинни, Биллом и Чарли и... Гарри не поверил собственным глазам. Среди разноцветной фольги лежал маленький неприметный конвертик. От Сириуса. Гарри трясущимися руками разорвал его и начал читать.

«Извини, что не писал так долго, но все мои письма дают читать врачу, а то, что я хочу тебе сказать, посторонних не касается. Так что лучше дождаться личной встречи. Надеюсь, что она случится очень скоро. Счастливого Рождества. Сириус».

Гарри так обрадовался весточке от крёстного, что не обратил внимания на краткость и сухость письма.

«Скоро? Очень скоро? Это когда же? Что он хочет мне сказать? Почему ничего не рассказал о себе? - Гарри ещё раз перечитал послание. - Очень скоро. Скоро... Но в состоянии ли он путешествовать на такие расстояния?»

Среди подарков была коробочка шоколадных лягушек от Рона и Гермионы (надо же!), неизменный зелёный свитер от Молли, всякие мелочи для ухода за метлой от Рема и Джинни и обалденный кожаный ремень с пряжкой из драконьего панциря от Билла и Чарли - ужасно дорогая вещь. Вероятно, компенсация за ту выходку близнецов прошлой осенью. А с чего бы ещё им так для него стараться? Они никогда особенно близко не общались.

Гарри сложил свёртки на тумбочку и развесил на спинке стула подарок Драко. Шёлк был точно пропитан какой-то магией. Он переливался, мерцал, как водная гладь, и притягивал к себе взгляд. Хотелось взять его в руки, прижать к лицу... Гарри отвернулся и открыл шкаф. Разумеется, он оставит халат тут. В доме Снэйпа ему эта красота вряд ли пригодится. Драко так ничего толком и не рассказал ему про имение профессора. «Завтра сам всё увидишь». Сам... Но гриффиндорец вовсе не был уверен, что ему хочется видеть это. «И ещё у него слегка странная мама. Но ты быстро к ней привыкнешь. Она должна тебе понравиться». Странная... Гарри знал, что она из рода вампиров, способных родить ребёнка от мага. Вампир. Гриффиндорец выразил свои опасения на этот счёт, но Драко довольно беспечно сказал, что она обожает гостей и разные развлечения, и совсем не страшная. «Она не из немёртвых и выглядит так же, как обычная женщина. Расслабься. Тебе, как гостю, в любом случае ничего не грозит. Таково правило: гости неприкосновенны». Утешение было слабое, и Гарри немного волновался по этому поводу, но сейчас не это было главной проблемой в его жизни.

Стараясь не обращать внимания на ноющее сердце, Гарри покидал в чемодан свои немногочисленные пожитки, свитеры, несколько рубашек, вторую пару брюк и чистое бельё. Кстати о белье. Добби бдительно следил за его трусами и носками безо всяких напоминаний с Гарриной стороны. Не говоря уже о спиртном. Вот кого совершенно не годится обделять вниманием в Рождество. Гриффиндорец пошарил в ящике стола и достал золотую монету.

- Добби.

Домовый эльф немедленно бухнулся ему под ноги.

- Господин звал Добби?

- Да. Ты очень хорошо работал... И всегда меня выручал, - Гарри протянул ему галлеон. - Держи.

Лучше бы он этого не делал. Добби так рыдал и так бился головой об пол, что Гарри почти силой впихнул в его трясущуюся руку монету и отправил эльфа восвояси. Уже потом сообразил, что надо было попросить его залечить укусы, но подумал и решил, что лучше немного помучаться, чем слушать Доббины причитания. Благо в ванную сегодня лезть уже не придётся. Омовение в компании Драко стоило Гарри не меньше года жизни. Слизеринец, как и следовало ожидать, предложил ему то жгучее зелье, но Гарри смалодушничал и отказался. Боль отвлекала от главного. И этого было достаточно, чтобы оставить всё, как есть.

«Что же делать? Что делать... Как избавиться от этого расплавляющего ощущения в груди, когда ОН рядом? Какое зелье выпить, чтобы прекратилась дрожь в руках и перестал срываться голос? Так. Хватит. Спокойно. Пре-кра-ти».

Гарри захлопнул чемодан и присел покурить. За две недели он уже почти смирился со своим недугом. Шок прошел через пару дней. Теперь нужно было думать, как жить дальше.

Как.

КАК?

Гарри посмотрел на часы и подавился дымом. Блин. Надо предупредить Снэйпа насчёт тренировки. Наверняка он рассердится. Ведь ещё неделю назад они с Драко слёзно упрашивали его устроить тренировку в Рождество, чтобы день не пропадал даром. И тут вот нате вам... Наверняка Снэйп его за это отчитает... Господи. Всё равно. Ему необходимо увидеть Снэйпа. Теперь даже несколько часов, проведённых без него, казались бесконечными.

Гарри подошёл к зеркалу. Последние две недели у него вошло в привычку смотреть на свое отражение перед тем, как явиться к Снэйпу. Гриффиндорца почему-то стала беспокоить нездоровая бледность собственного лица и вид шрамов на теле. Кое-что, конечно, зажило и перестало так ужасающе уродовать кожу, но в целом... Гарри опустил рукава рубашки, чтобы скрыть ожог на запястье. К счастью, второй такой же ожог на левой руке закрывал браслет.

Гриффиндорец пригладил волосы, придирчиво осмотрел себя со всех сторон и от души пожалел, что не одолжил у Драко никакого одеколона. Кстати, надо будет что-нибудь купить. Гарри отошёл от зеркала и задержался перед ящичком с ингредиентами для зелий. «Средство от головной боли», - внезапно вспомнил он и начал торопливо перебирать коробочки и пузырьки. Кофейного масла в баночке оказалось немного, а эссенции яблочного цвета было и того меньше, но Гарри решил, что этого пока хватит, а потом он попросит Добби раздобыть ещё. Благо у домового эльфа был богатый опыт в делах подобного рода.

Гарри достал пустой пузырёк, смешал в нём масло и эссенцию и понюхал. Кажется, два к одному. Две части масла и часть яблочного цвета. Или наоборот? В любом случае запах получился такой, какой и был нужен. Спасибо Эмили. Гарри осторожно смочил пальцы пахучим снадобьем и втёр немного в волосы.

- Ты жалкий придурок, - сказал он своему отражению и торопливо вышел из комнаты.

«Пытаться понравиться СНЭЙПУ! Великий Боже. О чем я думаю?! Да разве я ему хоть капельку интересен? Ведь было столько подходящих моментов - неужели Снэйп упустил бы их, если б ему захотелось? Или отнести это к его природной застенчивости? О, Бога ради, Гарри, хватит думать о том, что могло бы быть. Ничего не будет. Уясни это для себя раз и навсегда и повторяй, как мантру».

Гарри постучал, но ответа так и не дождался. Ладно. Какая теперь разница. Он толкнул дверь и заглянул.

- Рем... А где профессор Снэйп? - Гарри переступил через порог.

Люпин, сидящий за столом, не поднял головы от дымящегося кубка:

- Он сейчас придёт.

- О... - Гарри посмотрел на приоткрытую дверь соседней комнаты. - Ты не мог бы передать ему, что... Нет, это как-то неудобно. Я сам.

- Какой-то важный секрет?

Голос Рема внезапно прозвучал низко и глухо, и Гарри от неожиданности вздрогнул.

- Не бойся, - оборотень поднял голову и улыбнулся. - До превращения ещё сутки.

Гарри взглянул в его бледное и такое милое лицо - и устыдился собственного испуга. «Идиот! Ему же больно видеть, как ты шарахаешься от него!» Чтобы доказать Рему, что он не боится, и ему не противно, Гарри подошёл поближе и встал рядом с креслом Люпина.

- Северус решил меня запереть, - глядя перед собой, проговорил Рем. - Никакого леса. Так он сказал, - голос оборотня звучал чуть слышно, и в нём ясно слышалась тоска.

- Ты скучаешь по лесу? - осторожно спросил Гарри.

- Не скучаю. Мне просто невыносимо сидеть в четырёх стенах, когда полнолуние так близко. Стены давят, - прошептал Рем, и Гарри, услышавший собственные мысли, сделал шаг к оборотню и положил ему руку на плечо, внезапно поняв, что сейчас терзает Люпина.

- Мне жаль.

- О, не надо, - Рем тряхнул волосами. - Нужно просто взять себя в руки. Я человек. И я могу контролировать свои действия.

Эта фраза прозвучала так, словно Рем пытался убедить самого себя, но не очень-то в это верил.

Их взгляды встретились, и Гарри заметил, как глаза Рема сверкнули в полумраке. Нет. Конечно же, ничего этого на самом деле не было. Просто отблеск свечи отразился в зрачках. Вполне логичное объяснение, но Гарри всё равно стало не по себе. Рем снял со своего плеча его руку и, поднявшись, неожиданно потянул Гарри на себя. Гриффиндорец послушно подошёл, но его не оставляло тревожное чувство, что всего этого происходить никоим образом не должно. Вторая рука Рема с внезапной силой обвилась вокруг Гарриной талии. Это было... Как-то странно. Хотя Гарри не взялся бы объяснять, что тут странного - Рем часто обнимал его и мог поцеловать в лоб или в щёку. Ничего такого в этом не было. Гарри даже в голову не приходило, что под этими знаками дружеского расположения скрывается какая-то сексуальность. Но сейчас... Укушенный сосок напомнил о себе в самый неподходящий момент. Гарри приглушённо застонал и попытался отстраниться, но это оказалось совершенно невозможно - руки оборотня сцепились за его спиной в замок.

- Не бойся, - прошептал Рем.

Рем?

Нет. Это был кто-то другой. Кто-то, кого Гарри не знал. В голове с опозданием мелькнула мысль, что в последние дни перед полнолунием оборотни становятся неуправляемыми в своих желаниях, но Гарри не мог поверить, что Рем... Нет. Рем - нет. А вот ЭТО... То, что выглядело, как Рем...

- Чего ты боишься? - ласково спросил оборотень, подтягивая его к себе.

И губы почти соприкоснулись, и Гарри затрясло. От того, что с лица Рема Люпина на него смотрели совершенно чужие страшные глаза.

- Я не боюсь... - испуганно прошептал Гарри и почувствовал, как ладонь оборотня забралась ему под рубашку и легла на обнажённую спину. Понимая, что если он издаст хоть звук или окажет хоть самое слабое сопротивление, произойдёт что-нибудь кошмарное, Гарри замер и перестал дышать. Пальцы Рема (нет, не Рема!) пробежались по позвоночнику и остановились у поясницы. А потом оборотень резко прижал его бёдра к своим. Гарри инстинктивно зажмурился, и...

- Отпусти его, Рем, - раздался вкрадчивый, почти нежный голос.

Гриффиндорец подумал, что так говорят с сумасшедшими. Их нельзя пугать или раздражать - чтобы они ничего не натворили. И не навредили себе и другим.

Губы Люпина освободили Гаррины, но объятья оборотня так и не разжались, поэтому Гарри не решился открыть глаза.

- Реми, ты ведь будешь жалеть об этом, - голос обволакивал мозг и лишал воли. Нежный и в тоже время очень властный.

Руки оборотня разжались, и Гарри открыл глаза, на всякий случай отступив подальше. Снэйп стоял за спиной Рема и едва ли не нежно держал его за локти.

- Ты снова не выпил лекарство, - мягко проговорил мастер зелий.

Люпин моргнул. Раз. Другой. Сделал глубокий вдох и потряс головой. И Гарри понял, что Рем вернулся.

- Северус...

Снэйп протянул ему кубок с остывающим зельем.

- Давай. Выпей. И иди приляг.

Гарри широко раскрытыми глазами смотрел на них. Рем послушно проглотил зелье и направился к двери. На пороге он обернулся, посмотрел на Гарри и хотел что-то сказать ему, но Снэйп выступил вперёд и мягко произнёс:

- Всё в порядке. Гарри всё понял. Иди к себе, Рем.

Люпин кивнул и взялся за ручку двери.

- Северус... Ты зайдёшь ко мне? - слабым голосом спросил он.

- Зайду.

- Спасибо, - пробормотал Рем и вышел.

В кабинете воцарилось молчание. Гарри уже пришёл в себя и теперь ожидал, что скажет Снэйп. Но Снэйп молчал. Он был без мантии и сюртука, такой странный в этой белой рубашке... И наверное, поэтому профессор выглядел бледнее обычного. То есть бледнее, чем Гарри привык его видеть в последнее время.

- Вы понимаете, ЧТО он мог с вами сделать? - едва слышно произнёс профессор. - В такие моменты он не реагирует даже на собственное имя. Вы знаете, что в этом состоянии, встречая сопротивление, он может сломать человеку шею одним движением кисти?

Гарри не ответил. Он был не в силах думать об этом сейчас. Он даже почти успел забыть о том, что произошло... Ну, чуть было не произошло. Ведь Рем не хотел причинить ему боль. Гарри был уверен. Это просто недоразумение. Снэйп должен понимать. Ведь должен? Или... Нет?

- Садитесь.

Гарри молча опустился в кресло. Снэйп подошёл к нему и склонился над гриффиндорцем, опершись о подлокотники.

- Вам почти восемнадцать! А вы шагу не можете ступить, чтобы не нарваться на какие-нибудь неприятности!

- Это вышло случайно... Я...

- Как обычно, не подумали, - закончил за него Снэйп. - Это я уже понял. Зачем вы пришли сюда?

Гарри осмелился поднять на него глаза, и взгляд непроизвольно скользнул под распахнувшийся ворот рубашки Снэйпа. Сердце сильно стукнуло где-то в горле. А потом Гарри почувствовал полынный запах алкоголя, исходящий от мастера зелий.

- Я хотел попросить вас отменить сегодняшнюю тренировку, - растерянно пробормотал гриффиндорец.

- Помнится, вы битых два часа убеждали меня, что мечтаете провести рождественский вечер на поле.

- Да, но так получилось, - Гарри умоляюще посмотрел на Снэйпа. «Боже, да он пьян». По телу пробежала дрожь. Словно в предвкушении чего-то гадкого, но очень возбуждающего.

- Понятно, - отозвался Снэйп и внезапно наклонился ниже: - Прошу прощения за бестактность, но разрешите поинтересоваться: кто сделал это?

Он едва коснулся того места на шее, где побывали зубы Драко, и у Гарри из глаз едва не посыпались искры от боли.

- Надеюсь, это не Люпин, - Снэйп взял его за плечи. - Или всё-таки он? Скажите мне правду.

- Это не Рем, - выдохнул Гарри. Прямо у него перед глазами оказалась верхняя пуговица профессорской рубашки, и гриффиндорец с трудом удержался, чтобы не вырвать эту чёртову пуговицу с мясом. Чтобы она не мешала любоваться белой кожей на груди Снэйпа.

- Слава богам, - мастер зелий выпрямился и указал ему на стол. - Сядьте сюда.

Гарри непонимающе уставился на учителя. Гриффиндорец никогда не знал, как вести себя со Снэйпом, и уж разумеется не имел понятия о том, как вести себя с нетрезвым Снэйпом. Наверное, в Хогвартсе следовало ввести такой предмет...

Гарри всё ещё продолжал стоять истуканом, и Снэйп не выдержал:

- Послушайте, я пытаюсь быть с вами терпеливым, но но всему на свете есть предел!

Гарри торопливо подошёл к письменному столу и сел на край.

Снэйп бросил на него короткий взгляд, но ничего не сказал и начал возиться с какими-то порошками и склянками. Гарри наблюдал за профессором и внезапно поймал себя на мысли, что любуется им. Уверенный в себе человек. Чёткие экономные движения. Гибкое сильное тело. Красивые руки. И Гарри вдруг безумно захотелось оказаться в кольце этих рук и прижаться к груди Снэйпа лицом. Губами... Попробовать на вкус эту молочно-белую кожу. Запустить пальцы ему в волосы. Желание было таким ярким и сильным, что Гарри в испуге вцепился в край стола обеими руками. «Нет. Хватит. Не смей. Ещё не хватало, чтобы он это почувствовал».

Снэйп вылил зелье в неглубокую чашу и подошёл к столу.

- Снимайте рубашку.

Вопрос «Зачем?» вертелся у Гарри на языке, но он сдержался и начал неловко теребить пуговицу. Та зацепилась за нитку в петле и ни в какую не желала расстёгиваться. К тому же у Гарри почему-то вдруг безумно затряслись руки.

Снэйп наблюдал за его безуспешными попытками с насмешливой улыбкой. Гарри в отчаяньи дёрнул воротник, намереваясь покончить с проклятой пуговицей, но профессор остановил его.

- Довольно, мистер Поттер.

И прежде чем Гарри успел сообразить, что сейчас произойдёт, Снэйп придвинулся к нему вплотную и сам начал расстёгивать его рубашку. Легко, без особенных усилий. И при этом он смотрел Гарри в глаза. И гриффиндорец в очередной раз почувствовал, что испытывает кролик, готовый прыгнуть в пасть к удаву. Боже. Снэйп был совсем близко. Достаточно протянуть руку, и... Безумное ощущение того, что Снэйп раздевает его, превратило Гаррин мозг в кисель. Снэйп не просто помогал ему раздеться. Он раздевал его. Медленно. Глядя ему в глаза. Последняя пуговица. Гарри сидел, не шевелясь, хотя руки тянулись к нему. Коснуться. Обнять. Прижаться. Почувствовать его всем телом. Снэйп помедлил секунду и ладонями сдвинул рубашку с Гарриных плеч. Гарри вздрогнул, когда прохладные руки скользнули по его горячей коже. Кажется, кровь начала закипать в жилах. Снэйп намочил в зелье салфетку и, не отжимая её, приложил к пораненной шее гриффиндорца. Прикосновение мокрой ткани к укусу заставило Гарри громко застонать. Стало очень больно, и он дёрнулся было, но Снэйп удержал его и прижал компресс ещё крепче.

- Не двигайтесь, - прошептал учитель, и от звука его голоса у Гарри по телу пробежала горячая волна.

Он изо всех сил стиснул зубы и заставил себя смотреть Снэйпу в глаза. Боже, какие у него глаза... Он... Он прекрасен! А между тем боль утихала, и теперь от шеи по всему телу расползалась приятная щекотка, постепенно перерастающая в...

- Неужели это было так больно?

Гарри помотал головой. Снэйп начал снимать компресс, но гриффиндорец схватил профессора за руку.

- Подождите. Можно мне ещё один?

- Сколько угодно. Только сделайте одно одолжение: не забывайте дышать. Здесь? - Снэйп осторожно коснулся Гарриной груди чуть выше пораненного соска.

Гарри смог только кивнуть. Тело заныло в предвкушении новой порции боли, но гриффиндорец заставил себя думать о том, что боль сейчас пройдёт... Совсем. Снэйп намочил салфетку, и Гарри обеими руками прижал ладонь учителя к своей груди. Голубоватое прозрачное зелье протекло сквозь ткань и тонкой струйкой поползло по Гарриному животу к поясу джинсов. Снэйп машинально стёр эту мокрую дорожку ладонью. По телу гриффиндорца прокатился электрический разряд. Гарри вздрогнул и сообразил, что сейчас ему уже не больно. А совсем наоборот.

- Всё? - тихо спросил Снэйп. Он склонился над ним, и Гарри ощутил на своих губах его дыхание. Алкоголь и мята. Порочный и возбуждающий запах.

- Нет... Ещё нет, - с трудом выдохнул Гарри, съезжая на самый край стола.

Боль уже давно прошла, и по телу наперегонки побежали царапающие коготки возбуждения. Терпеть это стало практически невозможно, но Гарри не отпустил руку Снэйпа. Они смотрели друг другу в глаза. И слушали, как постепенно учащается у обоих дыхание. А потом с Гарриных губ сорвался громкий стон. Но это был уже не стон боли. И он привел Снэйпа в себя - профессор немедленно отобрал у Гарри руку. Но было поздно: гриффиндорец уже не мог остановиться. Его ноги раздвинулись и обвили узкие бёдра Снэйпа. Гарри подался ещё ближе и обхватил учителя за шею.

- Поттер, нет! - вырвалось у Снэйпа, и он уже собрался было расцепить Гаррины объятья, но одна рука гриффиндорца наклонила его голову ещё ниже, а вторая потянула рубашку из брюк и, поползла по груди вверх. «Какой он тёплый... И какая нежная кожа...» Пальцы нашли сосок и сжали его. У Снэйпа оборвалось дыхание, и он схватил гриффиндорца за руку.

- Прекра...

- Пожалуйста, - умоляюще выдохнул Гарри и потянулся к нему губами.

- Да вы спятили!

- Ну я прошу вас! - у Гарри сердце замерло от одной лишь мысли, что сейчас всё закончится, так и не начавшись. А что будет потом... Нет.

- Поттер, вы с ума сошли?! - Снэйп решительно схватил его за руки, но Гарри подался вперёд и изо всех сил прижался губами к губам мастера зелий. Какие мягкие...

Полуголое тело немедленно отреагировало на близость другого не менее разгорячённого тела рядом. Гарри надавил своей эрекцией на бёдра Снэйпа и сильнее сжал свои ноги вокруг его ног. Это было уже больно. Почти нестерпимо. Пожалуйста, нет... Только не сейчас... Пусть он согласится. Пусть он... Но Снэйп не отстранился от него.

- Поттер, вы, вероятно, считаете, что я сделан из гранита? - прошептал профессор ему в шею, и его язык вдруг скользнул Гарри в ухо. - Надеюсь, вы хотя бы понимаете, что мы с вами этого делать не должны?

Гриффиндорец прижался к Снэйпу ещё теснее и потёрся о его бёдра своими. «О Господи, я сейчас кончу...»

- Я... Ах... Я по... нимаю...

- Понимаете? В самом деле? - насмешливо прошептал Снэйп и снял с него очки.

Того, что случилось дальше, Гарри не испытывал ещё ни разу в жизни. Сильные властные руки стиснули его так, что Гарри стало трудно дышать. А потом... Потом, кажется, случился конец света. Но, в общем-то, даже если бы он и случился прямо в этой комнате, Гарри едва ли заметил это. Жадные губы Снэйпа захватили его, они завладели Гарриной жизнью и всем миром. Гриффиндорца накрыло этим поцелуем, буквально затопило им. «Я никогда до этого не целовался по-настоящему...» Вот ТАК. Чтобы всё вокруг померкло, и был только этот рот, пьющий из него дыхание, уносящий разум, забирающий душу. Гарри ощутил, что проваливается куда-то. В пропасть. В бездну. А потом до его затуманенного мозга стало доходить, что это начало оргазма. Он накатывал очень медленно, почти коварно и откуда-то издалека. Сначала, как эхо. Шорох. Лёгкий всплеск. Как на море в тихую погоду. Потом чуть сильнее. Немного ближе. Ещё ближе. Почти рядом. Свет начал мерцать и тускнеть. На мгновение Гарри словно парализовало. А потом он понял, что значит выражение «умереть от удовольствия». Его пронзило этим оргазмом, смело, уничтожило и развеяло, как пепел.

~* ~

Гарри открыл глаза и инстинктивно похлопал около себя ладонью, ища очки. В воздухе почему-то сильно пахло озоном, как после сильной грозы. Странно, почему в подземелье так пахнет? И почему он по пояс голый? В поле зрения попала знакомая фигура, и первой мыслью было «Северус». Почему «Северус», а не «Снэйп» - непонятно, но тем не менее.

Виски сжимало, словно обручем. Гарри пощупал голову. Что это с ним?

- Вам получше?

Гарри попытался подняться, и Снэйп помог ему сесть.

- Что со мной случилось? - близоруко щурясь на учителя, пробормотал гриффиндорец.

- Вы потеряли сознание.

Снэйп протянул ему очки. Гарри машинально надел их и огляделся. Странно, но он совсем ничего не помнил.

- Я упал в обморок? - уточнил он, глядя на мастера зелий.

- Именно.

Гарри нахмурился и потёр лоб. Странно. Что было перед этим? Почему он раздет? Гарри дотронулся до шеи и внезапно вспомнил: зелье. Ну конечно. Снэйп сделал какое-то зелье, чтобы залечить укушенные места. Сейчас ничего не болело. Видимо, зелье помогло. Но почему...

- Вам следует поменьше тренироваться и побольше времени проводить на свежем воздухе, - Снэйп протянул ему чашку.

Гарри машинально взял её и сделал глоток. Чай. Горячий до горечи крепкий чай с молоком. «Разве этим надо отпаивать после обморока? И почему я ничего не помню? Я же хорошо себя чувствовал».

- Сэр, но ведь тренировки проходят на улице...

- Я имел в виду цивилизованные прогулки, мистер Поттер, а не эти безумные виражи в поднебесье. Пожалуй, надо снова за вас взяться. К тому же в последнее время вы стали злоупотреблять сигаретами, - продолжал Снэйп. - Я не вижу никакой необходимости курить так много.

«А я вижу», - подумал Гарри мрачно. Ему уже сейчас безумно хотелось выкурить сигарету. И может быть, даже две подряд.

- Меня поражает, до чего легко вы падаете в обморок. Я раньше думал, что подобное случается лишь с не в меру впечатлительными девицами. Признаюсь, мне неоднократно приходилось жалеть о том, что я на это не способен.

- А вы сами никогда не теряли сознание? - не выдержал Гарри.

- Терял. Дважды, - Снэйп медленно прохаживался по кабинету, переставляя банки с ингредиентами. Голос мастера зелий звучал спокойно и буднично. - От пыточного проклятия и от большой потери крови.

- От пыточного... - Гарри, надевавший рубашку, запутался в рукавах и уставился на профессора.

- Да. Что вас удивляет? Тёмный Лорд отбирал слуг очень тщательно. И все они проходили определенные испытания. В том числе и это.

Его равнодушный тон едва не свёл Гарри с ума.

- Но... Получается, вы не прошли испытание... Раз потеряли сознание.

Снэйп остановился перед ним.

- Мистер Поттер, от пыточного проклятия Тёмного Лорда люди умирали ещё до того, как он успевал произнести заклинание целиком. Так что я прошёл испытание с блеском. Мне было, чем гордиться, - Снэйп отвернулся к столу.

Гарри с трудом удержался, чтобы не подбежать к нему и не обнять. Плохо. Чёрт возьми. Контролировать себя становилось всё сложнее.

- О... Профессор... Я никогда не думал, что... - у гриффиндорца предательски дрогнул голос.

- Поттер, Бога ради, я не хочу, чтобы вы забивали этим свою голову, - Снэйп собрал со стола бумаги и подошёл к шкафу. - Всё это уже давно в прошлом. Кошмаров во сне я не вижу, и призраки замученных мною жертв не являются ко мне ночами, - саркастически добавил он. - Моё тёмное прошлое меня не беспокоит, я не желаю, чтобы оно беспокоило вас.

- По-вашему, я должен всё это вежливо выслушать и забыть?!

- Помилуй небо, а почему нет?

- Потому что мне... Мне не всё равно! - выпалил гриффиндорец и залился краской.

«И всё-таки странно, что Снэйп до сих пор ничего не заметил... Может быть, Драко прав, и мне на самом деле удалось скрыть то, что я чувствую? Но ведь Снэйп умеет читать мысли... Ведь умеет же? Неужели он ничего не... Совсем ничего? Совсем-совсем?»

- Я вижу, вы уже пришли в себя. Если так, то отправляйтесь спать. Уже довольно поздно, а завтра рано вставать.

И Гарри заметил, что Снэйп почему-то не поднимает головы. Это было странно. Обычно мастер зелий никогда глаз не прятал.

Гриффиндорец поднялся с потёртого кожаного дивана. Голова не кружилась, на ногах он стоял твёрдо. Только немного давило виски.

- Я провожу вас.

- Спасибо, сэр, но я...

Снэйп молча взял его за локоть и вывел в коридор. Они в полнейшем молчании дошли до Гарриной комнаты. Это было странное молчание. Такое бывает, когда люди не могут подобрать нужных слов. Гарри открыл стенку и оглянулся на учителя, словно приглашая его войти. И Снэйп вошёл. Точнее, остановился на пороге.

- Вы собрали вещи, - заметив уложенный чемодан, констатировал профессор. - Отрадно это видеть.

- Вы же сами мне сказали, сэр, - чуть слышно отозвался Гарри.

- О, если бы вы всегда делали то, что я вам говорю, мистер Поттер...

Гриффиндорец понимал, что Снэйп сейчас уйдёт... Уйдёт... Почему он не может остаться? Почему всегда будет именно так, а не иначе? «Профессор Снэйп, сэр». И никогда «Северус». Никогда...

- Спокойной ночи, Гарри.

Слово «Гарри» прозвучало безлико и равнодушно.

Но всё же прозвучало. Пауза. Гарри поднял на мастера зелий глаза. «Пауза... Он ждёт. Это означает, что мне можно? Он ждёт. Секунды уходят... Гарри, не тяни, ведь он сейчас уйдёт! Ну же? Ведь можно? Можно?»

Снэйп уже начал поворачиваться к выходу, и гриффиндорец, сорвавашись с места, порывисто обнял его, уткнувшись лицом в широкую грудь. Пальцы Снэйпа легко коснулись его плеч.

- Спокойной ночи, сэр.

- Не сидите долго. Я приду за вами в восемь.

Холодный голос. Нет, не холодный. Просто невыразительный. Только и всего. Если бы ему было неприятно, он бы... Ну, разумеется, он бы не позволил. После того вечера, когда Гарри вылечил миссис Маршалл, у них почти вошло в привычку обнимать друг друга на ночь. Вот только одно «но»: Снэйп никогда не обнимал его первым.

Гарри обвёл взглядом опустевшую комнату. Завтра он поедет в незнакомый дом. Вместе со Снэйпом. Как его встретят там? Как всё пройдёт? На секунду Гарри подумалось: лучше бы его отправили к Дурслям. Не самое приятное времяпровождение, но по крайней мере, там всё знакомо и привычно с детства. Ему вспомнился тот странный бармен из «Кровавой бани»... Как же его звали? Эдмонд? Эдвард? Да. Его звали Эдвард. И, должно быть, он предпочитал молодых людей, поэтому так смотрел на него тогда. Чёрт возьми, по словам Драко выходит, что Снэйп тоже... Но он ни единым взглядом, ни единым жестом никогда не... «Неужели ему безразлично, когда я к нему прикасаюсь? Или он столько раз видел меня голым, что ему уже все равно?»

Гарри заметался по комнате, как тигр по клетке. «Стены давят...» На секунду он вспомнил о Люпине, но ничего, кроме мысли «Бедный Рем!» в голове не задержалось. Нет, он не может думать о Реме. Он ни о ком и ни о чём не может сейчас думать!!! Как это пережить? КАК С ЭТИМ ЖИТЬ? Он больше не мог молчать. Нужно было сказать это вслух. Иначе у него остановится сердце.

- Я люблю тебя, Северус Снэйп. Я-люблю-тебя! Люблю. Северус. О Боже мой...

Гарри обессиленно опустился на кровать. Взгляд упал на сияющий шёлк, струящийся со спинки стула. «Глупо. Как глупо... Зачем мне это? Всё равно ничего не будет... Ничего».

Змейка на запястье влажно поблёскивала в полумраке. Вот единственное, что их по-настоящему связывает.

«Он не любит тебя. Он тебя не любит, Гарри Поттер. И не полюбит никогда. Даже если он хочет тебя. Даже если ему не безразличны твоё тело и магия, которой ты владеешь... Он не любит тебя. Запомни это».

- Я знаю, - прошептал Гарри. - Но я всё равно его люблю.

Конец второй части

Часть III. Второй семестр

Глава 1

- Уже встали?

Гарри вынырнул из узкого ворота свитера и надел очки.

- Да, сэр.

Вместо привычного учительского одеяния на мастере зелий был чёрный бархатный костюм и подбитый мехом длинный плащ. Но больше всего Гарри поразило то, что волосы Снэйпа были связаны сзади лентой. Гриффиндорец видел такое впервые, и ему чертовски понравилось это новшество, хотя так Снэйп выглядел на свой настоящий возраст - сразу бросались в глаза глубокие складки на щеках и в уголках губ. Но Гарри это совершенно не смутило. Вновь вернувшаяся к профессору нездоровая бледность и тени под глазами говорили о том, что живительное действие крови дампира заканчивалось. Но для Гарри это абсолютно не имело значения. Снэйп оставался Снэйпом, и как бы он ни выглядел, гриффиндорцу от этого легче не становилось. Сердце привычно замерло, а потом забилось болезненными толчками. Так было всегда, стоило профессору оказаться рядом.

- Вы нормально себя чувствуете?

«Чёрт. Почему он спрашивает?»

- Да, сэр, - Гарри надеялся, что не слишком перестарался, пытаясь придать своему лицу бодрое выражение.

- Мы должны быть в Хогсмиде к одиннадцати. В десять надо выйти.

- Да, сэр.

- Ваши вещи отправят следом. Проверьте ещё раз, всё ли вы взяли.

- Да, сэр.

Снэйп внимательно поглядел на него, и Гарри показалось, что он смотрит чересчур уж пристально.

- Впрочем, даже если вы забудете что-нибудь, в чём я не сомневаюсь, уверен, в моём доме найдётся всё необходимое... И оденьтесь потеплее, сегодня очень холодно.

- Да, сэр.

Снэйп снова смерил его странным взглядом и вышел.

Гарри достал из стола блок сигарет и сунул его в чемодан. Это точно нельзя было забывать, потому как сигарет в доме Снэйпа наверняка не водится.

«Господи, а ведь я еду в гости к Снэйпу!»

Да, поверить в такое было сложно. Если бы знали гриффиндорцы... Хотя, может быть, они знают. О том, где Гарри предстояло провести каникулы, было известно учителям и кое-кому из Правления. Ну, ещё Рему и Драко, только они не в счёт. Но Гарри почти семь летпроучился в Хогвартсе и знал, что никакие тайны, даже самые важные, тут невозможно скрывать долго. Учитывая слухи, которые распускал по школе Деннис, все должны были сильно удивиться, узнав, что Гарри Поттер едёт на каникулы не к Малфою, а к самому Северусу Снэйпу.

Гарри подошёл к зеркалу причесаться. Волосы стали ещё длиннее, и теперь справиться с ними было гораздо проще. Может быть, есть смысл завязывать хвост? Во время тренировок они уже начинают мешать. Да, пожалуй, это мысль. Но банты пускай остаются на долю Драко. Как ни странно, на слизеринце такие украшения смотрелись совершенно нормально. Да и на Снэйпе тоже... А вот Гарри скорее умер бы, чем позволил завязать себе волосы лентой. Нет уж. Хватит и обычной резинки.

Он посмотрел на своё отражение. Потом торопливо стащил с себя подарок миссис Уизли и, порывшись в недрах шкафа, натянул прошлогодний свитер в серо-голубую полоску. Поглядел на приготовленную к выходу зимнюю мантию и шарф. Зелёный. Почти все вещи, связанные для него Молли, были из шерсти этого цвета. Нет. Хватит. Гарри убрал рукоделие миссис Уизли в комод и достал свой старый гриффиндорский шарф. Ничего зелёного. Довольно глупостей.

Стена открылась, и на пороге снова возник Снэйп.

- Поттер, вы готовы?

- Да, сэр.

За спиной Снэйпа стоял Драко, одетый так же, как профессор - чёрный бархат, длинный плащ, волосы связаны лентой. Да, вместе они смотрелись очень хорошо. Гарри рядом с ними походил на бедного родственника. Впрочем, это было недалеко от истины.

- Тогда идёмте. Не будем терять времени. И наденьте тёмные очки. Сегодня солнечно.

Гарри послушно сменил обычные очки на солнцезащитные и на секунду пожалел о том, что надел другой свитер - зелёный был теплее серого. Однако времени на раздумья уже не оставалось. Гарри застегнул мантию и вышел из комнаты.

Драко в некотором недоумении покосился на выцветший Гаррин шарф.

- Северус, это, конечно, не моё дело, но если бы мой наследник выглядел вот так, я бы сгорел со стыда, - негромко сказал Малфой, когда они выбрались из подземелий.

- Не знал, что Малфои способны испытывать чувство стыда, - отозвался Снэйп.

- Вы не сказали, как я должен был одеться, - мрачно проговорил Гарри.

- Поттер, мне нет никакого дела до того, как вы одеты.

- ...особенно шарф, - вставил Драко.

- Мистер Малфой, я всегда знал, что вы трепетно относитесь к своему гардеробу, но не думал, что вы будете столь обеспокоены состоянием гардероба мистера Поттера. Уверен, мистер Поттер тронут вашим вниманием.

- Честное слово, Сев, я тебя не понимаю! Ведь Гарри...

- Довольно об этом.

- Чтобы ОН ходил в таком виде...

- Довольно, я сказал.

- Хотя в этом что-то есть, - шепнул Драко на ухо Гарри. - Тебе идёт не меньше, чем зелёное.

- Отстань, - прошипел гриффиндорец.

Драко насмешливо улыбнулся и ничего не сказал.

Они прошли через пустой школьный двор и по пологому склону направились вниз, к чугунным воротам. Светило яркое морозное солнце. Гарри даже не верилось, что ещё вчера он бродил по колено в мокром снегу. Сейчас дорога была скована льдом, и если бы на неё не было наложено Противоскользящее заклятие, им пришлось бы нелегко.

- В первый раз уезжаю отсюда на зимние каникулы, - пробормотал Гарри, кутаясь в шарф.

- Да, ремонт - это совсем неплохо. Хотя бы мир посмотришь, - насмешливо сказал Драко. - Правда, в доме у Северуса мало развлечений.

Снэйп, шагающий немного впереди, бросил на крестника пронизывающий взгляд:

- Будьте любезны взяться за руки и следовать за мной шаг в шаг. Делайте, как я сказал, и не задавайте вопросов.

- Да никаких проблем, - ладонь Малфоя, затянутая в дорогую чёрную кожу, сжала Гаррину руку в шерстяной печатке. - А что, я разве не прав? Глухое, уединённое местечко. Гостей ты не любишь. Значит, никаких балов, так? Но это тоже неплохо. Тихо, никого... Все условия, чтобы заниматься...

Гарри в ужасе уставился на Малфоя.

- ...домашним заданием, - как ни в чём не бывало, закончил Драко.

Они вышли за ворота и направились в сторону Хогсмида.

- Мы так и пойдём пешком? До самой деревни? - блондин посмотрел на Снэйпа, но тот шёл, не оборачиваясь. - Северус.

- Да.

- Послушай, сегодня холодно. Мы разве не могли поехать вместе со всеми?

- Не могли.

- Почему?

- Потому что все думают, что мы отправимся в Хогсмид с остальными учениками.

И Гарри заметил, что Снэйп сжимает в пальцах волшебную палочку.

- По-твоему, так безопасней?

- Да.

- Ты уверен?

- Уверен.

- Уверен?

- Эту дорогу охраняют мои собственные защитные заклинания. Так что можешь не сомневаться, ты в полной безопасности, - Снэйп бросил через плечо насмешливый взгляд.

- Очень мило с твоей стороны. Я рад. А заклинание от воспаления легких ты на эту дорогу, случайно, не накладывал?

- Нет. Но вот заклинания против трусливых слизеринцев тут недостаёт совершенно точно.

Драко посмотрел в спину крёстного и больше ничего не сказал.

Гарри попытался представить, как они выглядят. Снэйп впереди, и они с Драко у него за спиной. Идут, держась за руки. Ну и зрелище, должно быть. Вот бы сюда Колина с его фотоаппаратом... Некоторое время они шагали молча, слышно было . лишь скрип снега под ногами. Гарри заметил невдалеке несколько многоэтажных строений. Хогсмид. Гриффиндорец прищурился, вглядываясь. Раньше здесь всё было иначе.

«А ведь я в первый раз в этом году попал в Хогсмид. Надо же».

Мало того, что он четыре месяца не выходил из замка - Гарри даже ни разу не захотелось этого сделать. И честно сказать, не хотелось до сих пор. Если бы можно было вернуться... И остаться в школе. Подумаешь, ремонт. Подземелья в ремонте не нуждаются.

- Кромвель обещал быть к одиннадцати. Мы пришли раньше. Надеюсь, ты не собираешься держать нас на улице до его приезда?

- Не собираюсь, Драко, хотя, пожалуй, об этом стоит подумать, - отозвался профессор, пристальным взглядом изучая улицы.

Послевоенный Хогсмид изменился. Гарри с трудом его узнавал. Разрушенная в последнем сражении деревенька была полностью восстановлена. К тому же теперь она разрослась и превратилась в настоящий городок. Гарри точно помнил, что Хогсмид был не больше Диагон-Аллеи. А сейчас они шли по какой-то совершенно незнакомой улице. Тут стояли четырёхэтажные дома из красного кирпича. На первых этажах расположились разнообразные магазины, украшенные остролистом и сверкающими гирляндами. Мелькнула надпись «Гринготтс - Хогсмидский филиал». На соседнем здании всеми цветами радуги играла вывеска «Дом мод мадам Малкин». Да, похоже, дела у мадам Малкин шли отлично.

Навстречу попадались редкие прохожие, но на Снэйпа, Гарри и Драко никто не обращал никакого внимания. Похоже, охранные заклинания профессора позволяли им оставаться незамеченными.

- Северус, я сейчас умру.

- Неужели?

- Северус!

- Свежий воздух никому ещё не наносил большого ущерба.

- Чёрт возьми, хватит надо мной издеваться! - Драко покрепче вцепился в Гаррины окоченевшие пальцы. - Мы замёрзли! Хотя бы чаю нам можно попить?

Снэйп обернулся и смерил крестника взглядом.

- Посмотрим.

- Замеча-а-ательно.

Гарри к этому моменту замёрз так, что не мог даже шевелить губами. Ладони и ступни совсем онемели. Как это Снэйпу удаётся идти с таким видом, словно на улице лето - голова высоко поднята, шарф развязан... И он без перчаток. Кошмар.

- Следуйте за мной.

Гарри на негнущихся ногах послушно потащился вслед за Малфоем. Они свернули в какой-то проулок - здесь лежало много снега и разного строительного мусора. Судя по всему, это была задняя дверь какого-то большого заведения.

- Подождите меня тут, - Снэйп начертил палочкой непонятный знак в воздухе, и выход из проулка внезапно подёрнулся странной колеблющейся вуалью. - Стойте здесь и не двигайтесь. Я проверю кое-что и сразу вернусь за вами.

- Прости за навязчивость, но как долго нам тут стоять? - Драко едва сдерживался, чтобы не сорваться на крик.

- Пока я не вернусь за вами.

- А если ты не вернёшься?

- Значит, будете стоять тут до Страшного Суда.

Снэйп перешагнул через сломанный ящик и скрылся в дверном проёме.

Малфой раздражённо захлопнул за крёстным дверь. Гарри попытался обхватить руками плечи, но получилось это только отчасти - пальцы гнулись очень плохо.

- Ну вот и всё, - внезапно проговорил Драко, глядя на вуаль, которая поблёскивала на морозе, как паутина после дождя.

Гарри посмотрел на него.

- Вы поссорились?

- Можно и так сказать. Он назвал меня слабаком, - губы Драко изогнулись в насмешливой улыбке.

- Почему?

- Потому что я не желаю ехать домой.

- Но ты же... - Гарри не договорил. - Что случилось?

- Пока ничего. Но сейчас явится Эверетт, и назад пути уже не будет. Это сложно объяснить. И ещё сложней понять. Мне отдадут перстень. Тот самый, который оставил это, - Драко показал на свою щёку. - И тогда...

Гарри подошёл к нему.

- Драко.

- Я не хочу.

- Я понимаю.

Малфой покачал головой.

- Нет, Гарри, ты не понимаешь.

Гарри осторожно положил ему руку на плечо.

- Я каждый день повторяю: «Он умер, его больше нет»... Но я не могу в это поверить... Пытаюсь заставить себя, но не могу!

Гарри привлёк блондина к себе.

- Не надо меня утешать, - сердито отмахнулся Драко.

- А я тебя и не утешаю. Мне просто холодно, - Гарри прижался к нему и уткнулся замёрзшим носом в шарф блондина.

Малфой на мгновение замер, но потом обхватил гриффиндорца обеими руками и зарылся лицом в Гаррины волосы.

- Драко, ты хотя бы знаешь, что тебя там ждёт.

- Мне от этого, без сомнения, легче.

- Ты думаешь, я так хочу туда ехать?

Драко отстранился и посмотрел Гарри в лицо.

- А разве ты не хочешь?

- Я не знаю... Я ни разу в жизни... Ну, мне даже в голову не приходило такое! - гриффиндорец потёр замёрзшие руки. - Что мне там делать? Как себя вести? Это чужой дом, там чужие люди...

- Я думал, у тебя большой опыт по части проживания в чужих домах, - Драко взял его за руки. - Что сейчас не так? Это просто ещё один чужой дом. Только и всего.

Гарри не стал отвечать. Было слишком холодно для споров. Драко легко рассуждать. Он уже был в этом доме. Он знаком с миссис Гардинер. К тому же Малфою ничего не стоит хамить профессору, потому что Снэйп его крёстный. И самое главное: Драко не влюблён в Снэйпа. Гарри в очередной раз поклялся себе, что ни взглядом, ни вздохом не выдаст своих идиотских чувств. Но держать себя в руках было просто лишь тогда, когда Снэйпа не было рядом. Теперь Гарри предстоит несколько недель прожить с объектом своей причудливой страсти под одной крышей. Испытание не из лёгких. И Драко этого не понять. Но у Драко своих проблем достаточно.

Они обнимали друг друга, и мысли обоих одолевали невесёлые. Но Гарри хотя бы немножко согрелся и начал чувствовать руки и нос.

- Чёрт, я не хочу уезжать. Не знаю, что буду делать без тебя почти три недели, - неожиданно сказал слизеринец.

- Я тоже, - тихо проговорил Гарри.

Они посмотрели друг на друга. И Драко потянулся к нему губами. Поцелуй этот возник не из желания друг друга приласкать, а из желания утешить. Подбодрить.

- По-моему, бояться нечего.

Гарри попытался улыбнуться:

- Легко тебе говорить. Он твой крёстный.

- И твой опекун. Так что мы с тобой в какой-то мере родственники.

- Правда? И не боишься говорить такое про полукровку?

Драко изумлённо уставился на него.

- А кто тут полукровка?

- Как это кто? Я, конечно же, - Гарри в некотором недоумении смотрел на слизеринца.

- Ты чистокровный маг, Поттер, - Малфой наставительно помахал указательным пальцем у него перед носом. - Запомни это и ничего больше не спрашивай.

- Но как... Ты же знаешь, что моя мама была...

- Просто поверь.

Но Гарри не собирался просто верить. Опять какая-то тайна. За эти семь лет он так и не смог смириться с тем, что совершенно чужие люди знают о нём больше, чем он сам.

- Снэйп тебе что-то рассказал?

- Ничего он мне не рассказывал. Отстань.

Гарри схватил слизеринца за рукав.

- Драко!

- Отстань!

- Нет уж!

Через секунду они уже вовсю барахтались в сугробе. Гаррины очки отлетели в сторону, но несмотря на то, что гриффиндорцу пришлось действовать с закрытыми глазами, он всё равно оказался сверху.

- Слезь с меня немедленно! Ты ненормальный, Поттер! Прекрати!

- Нет! Только после того, как ты мне всё расскажешь.

- Я понятия не имею, о чём ты! Ну хватит, я же простужусь!

Гарри склонился над ним. Солнце светило в спину, и гриффиндорец рискнул приоткрыть один глаз. Драко безрезультатно пытался выбраться из-под него.

- Поттер, дай мне встать!

- Откуда ты знаешь?

- Я ничего не знаю! Отстань.

- Знаешь. И ты мне скажешь.

Драко оставил всякие попытки столкнуть с себя гриффиндорца и не придумал ничего лучше, как захватить пригоршню снега и сунуть её Гарри под шарф. Уже через минуту оба устроили такую возню и так извалялись в сугробе, что даже не заметили возвращения Снэйпа.

- Насколько я понимаю, вам уже не холодно, - раздалось у них над головами.

- Уже нет, - откликнулся Драко.

Гарри по голосу слизеринца понял, что тот готов к перемирию, но сказать то же самое про Снэйпа было нельзя.

- Будьте любезны подняться и привести себя в надлежащий вид.

Кто-то (как выяснилось, Драко) сунул ему в руку очки. Гарри надел их, встал и начал отряхиваться. Малфой тем временем сбросил с себя белый от снега плащ и подошёл к Снэйпу с явным желанием немедленно помириться.

- Ты ведь уже не сердишься?

Снэйп не ответил. Снял с себя шарф и накинул крестнику на плечи.

- На самом деле я вовсе так не считаю. И ты прекрасно это знаешь. Я просто погорячился вчера. Ну Се-е-еверус!

В голосе Драко прозвучали просительные нотки.

- Неужели? Да будет вам известно, настоящему Малфою горячиться не подобает, - сухо ответил Снэйп.

- Но ведь мы с тобой уже выяснили, что я не настоящий Малфой, - Драко заставил себя улыбнуться. - Северус. Забудь о том, что я тебе говорил.

- Прошу сюда, - Снэйп открыл дверь, подождал, пока они войдут, и запечатал дверной проём ещё одним странным заклинанием.

Глаза привыкли к полумраку, и Гарри обнаружил небольшую лестницу, ведущую наверх.

- Это «Три метлы»? - Драко вопросительно посмотрел на профессора.

- Да. Поднимайтесь.

- Откуда ты знаешь, что это «Три метлы»? - удивился Гарри.

- А ты разве не чувствуешь?

Гарри пожал плечами:

- Нет. Что?

- Запах сливочного пива.

- Курение отрицательно отражается на обонянии, - холодно прокомментировал Снэйп.

- Северус, не будь занудой, - Драко достал сигаретную пачку. - Ты ведь тоже курил.

- Да. Но не табак, - ответил Снэйп, открывая дверь. - Подождите тут.

- Чёрт. Ненавижу спички.

- Давай я прикурю, - Гарри чиркнул спичкой. - Что ты всё-таки ему сказал?

- Интересно? - Малфой ухмыльнулся. - Назвал его старым импотентом. Но повторять не советую.

- Ещё чего не хватало! - Гарри с некоторым испугом посмотрел на слизеринца. - И... И что он сделал?

Драко затянулся и одарил Гарри одной из самых своих чарующих улыбок.

- Попросил сказать, почему я пришёл к такому выводу.

- А ты?

Малфой опустил длинные ресницы.

- Ну... В общем...

Гарри ощутил лёгкое беспокойство.

- Драко?

- Я уже не очень хорошо помню... Кажется, что-то о твоих глазах, и что к твоим прелестям равнодушным может остаться только евнух... Общий смысл был такой.

У Гарри ёкнуло сердце.

- ДРАКО!!!

- Ну извини, я просто не удержался, - слизеринец стряхнул пепел и протянул сигарету Гарри. - Хочешь?

- Да, спасибо, - Гарри торопливо затянулся. - Вы ведь не обо мне разговаривали! Какого чёрта?...

- Не знаю. Как-то само собой получилось. Сорвалось с языка.

- Очень кстати, - буркнул Гарри.

Снэйп открыл дверь и жестом пригласил их войти.

В зале было тепло, и Гаррины очки немедленно запотели. Пока он пытался их протереть, Драко изумлённо присвистнул.

- Вот это да.

- Что?.. - Гарри надел очки, но те сразу же запотели снова, и всё, что удалось разглядеть гриффиндорцу - это большое светлое помещение с рядами столов и столиков. И, разумеется, целая роща сверкающих ёлочек.

Драко не ответил. Гарри наконец-то додумался протереть очки свитером, а не мокрой от растаявшего снега мантией. Через минуту гриффиндорец всё-таки совладал с вредными стёклами и поражённо осмотрелся. Не может быть, что это тот самый трактирчик, который назывался «Три метлы». Чтобы пивнушка превратилась в такое! Пол из светло-коричневых плиток, золотисто-медового цвета деревянные панели на стенах, три огромных камина с ослепительно начищенными решётками. Жёлтые занавеси на высоких окнах, мебель из морёного дуба, такая же стойка - большая, намного больше старой. Сколько сюда могло уместиться народу!

- Надо же, - прошептал Гарри.

- Не туда смотришь, Поттер, - Драко показал на единственный занятый столик.

За ним сидели двое. И когда Гарри разглядел этих двоих, первое, что ему захотелось - это поскорее удрать отсюда. Пока его не заметили.

Но Снэйп молча кивнул на ближайший к двери чёрного хода стол, и им пришлось сесть.

Из-за стойки выплыла вечно юная мадам Розмерта с подносом, на котором стояли две дымящихся кружки со сливочным пивом.

- Счастливого Рождества, Северус, - сказала она. - Гарри. Драко.

Малфой кивнул ей. Гарри чуть слышно поздоровался, машинально отметив, что с каждым годом туалеты прекрасной хозяйки «Трёх мётел» становятся всё более откровенными. Но выглядела она великолепно, ничего не скажешь. Каблучки её туфель оставались такими же высокими, и двигалась она изящно и непринуждённо. Ходили слухи, что с годами не изменилось и главное пристрастие мадам - она по-прежнему была неравнодушна к мужскому полу. Особенно к симпатичным молодым людям. Не было ничего странного в том, что все старшеклассники Хогвартса боготворили эту разбитную красавицу.

- Давно вас не было видно, - Розмерта расставила перед ними кружки.

Гарри кожей чувствовал, что подвергается дотошному осмотру со стороны хозяйки. Впрочем, Драко она разглядывала не менее внимательно.

- Ранние гости.

- Судя по всему, не первые, - прохладно-вежливо отозвался Снэйп.

- Первые, - хозяйка «Трёх мётел» кивнула на занятый столик. - Фредди, Джорджи, может, вам всё-таки лучше прилечь?

Реакции не последовало, и мадам Розмерта пояснила:

- Они тут уже третью неделю. Я им позволила здесь выступать, пока они не решили проблемы с лицензией.

- Выступать? - Снэйп скривился. - Могу себе представить.

- Нет, ну почему... Каждый вечер заведение набито под завязку. Я довольна. Хотя неприятности, конечно, случаются... Вчера, например, пришлось вызвать ребят из Охраны. Слишком уж стало шумно. Да и девочки нервничали. Посуды разбили порядком, пару окон... Но без этого, как говорится, никуда. Концерт есть концерт. В прошлом году у молодёжи вообще не было никаких развлечений. Так что сейчас я им ничего не запрещаю. Я сама не слишком жалую такую музыку, но главное, всем нравится. И зал всегда полон, приходится наколдовывать лишние стулья.

Гарри искренне надеялся, что близнецы на самом деле слишком пьяны чтобы обратить них внимание, но боги, по обыкновению, не прислушались к мольбам многострадального гриффиндорца.

Один из близнецов внезапно обернулся и упёрся взглядом прямо в обомлевшего Гарри. Потом он (Гарри ни за что не сказал бы, кто это был - Фред или Джордж) удивлённо присвистнул и толкнул брата, который в тот момент как раз собирался вылить себе в стакан то, что оставалось в объёмной бутыли синего стекла.

- Ты чё, Фредди? Осатанел?

- Да погоди, Джей! Ты это тоже видишь?

Фред обернулся и выронил бутылку.

- Мерлин! Ну ты скажи! А Джин так рьяно доказывала, что это неправда. Я даже грешным делом раскаиваться начал, что так подставил парня... А тут - гляди-ка, а?

Услышав это, Гарри сначала инстинктивно отодвинулся от Снэйпа, но увидев, что близнецы выбираются из-за стола и направляются к ним, невольно придвинулся к профессору поближе.

«Может быть, они не станут ко мне приставать? Ведь тут же Снэйп...»

- Роззи, милая, принеси-ка нам ещё, - сказал один из близнецов, подтаскивая к их столу стул с резной спинкой и садясь на него верхом. - Приве-е-ет. Гарри. Профессор, - близнец отвесил церемонный Снэйпу поклон, - и ты, богатый мальчик, - он небрежно кивнул Драко, - всем счастливого Рождества.

- И вам того же, - пробормотал Гарри. Драко едва заметно ухмыльнулся, глядя, как гриффиндорец в панике жмётся к мастеру зелий. Последний, впрочем, был непоколебимо спокоен.

- Может быть, вам всё-таки отдохнуть? - неуверенно спросила мадам Розмерта. - Вчера был трудный вечер...

- У нас теперь все вечера трудные, Роззи. Стараниями нашего дорогого братца нам сейчас трудно постоянно. Изо дня в день. Садись, Джей, ты еле на ногах стоишь.

- Отвали, Фредди, это ты уже не стоишь, а у меня всё стоит, как надо, - Джордж подтащил к себе стул и плюхнулся на него. - Привет честной компании. Как жизнь, профессор? Выглядите отлично.

Снэйп невозмутимо посмотрел на него.

- Премного благодарен, мистер Уизли.

- Как дела, Гарри?

Гарри, памятуя, чем закончился их последний разговор, только слабо кивнул в ответ и поклялся, что не произнесёт при них ни единого слова. Хотя сейчас близнецы вели себя довольно смирно. И одеты были попроще, хотя снова одинаково - в тонкие шерстяные свитеры и брюки с прорехами. В буйных рыжих вихрах обоих братьев темнели угольно-чёрные пряди, и на сей раз цвет они не меняли. Видимо, это означало, что Фред и Джордж в плохом настроении.

- Рад тебя видеть. Честное слово. Как прошёл семестр?

Гарри промычал в кружку что-то неопределённое и спросил:

- Как у вас дела?

- Дела! - один из близнецов принял из рук мадам Розмерты бутылку. - Все наши дела, Гарри, закончились ещё в сентябре. Спасибо дорогому Перси.

Гарри непонимающе поднял брови.

- Ты разве ничего не слышал? Расскажи ты, Джей, я уже не в силах это повторять.

«Ага, значит, тот, что справа - Джордж», - отметил про себя Гарри.

- Сразу после этого недоразумения... Ну... С тем интервью, - Джордж отхлебнул из своего стакана с таким видом, словно сентябрьское интервью и в самом деле было недоразумением, к которому братья не имели никакого отношения. - Перси приехал с каким-то долбанным распоряжением из Министерства и аннулировал нашу лицензию.

- Прикрыл лавочку, проще говоря, - мрачно вставил Фред. - Родной брат, называется!

- И это, блин, как раз тогда, когда мы хотели выпустить свой первый альбом.

- Да, собрались-таки с силами. И что? Является наш драгоценный братец и одним взмахом палочки перечеркивает всё наше будущее!

- Очень печальная история, - отозвался Снэйп. - Но не могу сказать, что разделяю ваше возмущение.

Фред тяжело вздохнул:

- Да, сэр, целиком и полностью вас понимаю. Мы на самом деле позволили себе немного лишнего и искренне в этом раскаиваемся!

На этом месте Малфой фыркнул и уткнулся носом в кружку. В том, что близнецы не раскаивались, не было ни малейшего сомнения. Если бы Гарри нервничал чуть меньше, то посмеялся бы вместе с Драко. Но сейчас для гриффиндорца всё складывалось неудачно. Сначала Малфой в сердцах наговорил Снэйпу Бог знает что, теперь близнецы напомнили о той безумной истории, которая случилась прошлой осенью. Да-а-а... Лучше просто не придумать - всё, что можно, уже случилось. Снэйп, похоже, сегодня в самом чудесном расположении духа.

- Перси тут недавно объявлялся. Предлагал работу в Министерстве, - Джордж долил себе вина. - Я его маленько поприжал, конечно. Сказал ему, что он нам больше не брат. И чтобы больше к нам не лез со своими душеспасительными речами...

- Поприжал... - Фред хмыкнул. - Хорошо, я вовремя подошёл. Собрался его поприжать, а меня даже не позвал!

Снэйп промолчал. Гарри напряжённо смотрел на подвыпивших близнецов и размышлял, сколько увечий в тот день нанесли злосчастному Перси. Драко молча пил и поглядывал на стеклянную дверь. Видимо поджидал своего поверенного.

- Он нам ещё говорит, мерзавец: да вы ни в жизнь эту лицензию не восстановите, вам никто денег не даст! - Фред стукнул стаканом по столу. - А я говорю, даст! А потом, мы же в долг берём. Я уверен, через полгода всё отобьём и вернём с процентами.

- Ведь у вашей программы была финансовая поддержка, - неожиданно подал голос Драко.

Джордж покосился на него, но ничего не сказал, зато Фред посмотрел на слизеринца очень внимательно.

- Была, - сказал он. - И они бы нам дали, сколько нужно. Но боятся нашего драгоценного братца. Он ведь нынче занимает неплохую должность, не сегодня-завтра повышение получит... Нет, ну это ж надо, родной брат!

- Роззи, повтори-ка, будь любезна, - Джордж положил на стол несколько монет. - Нас ведь даже мама простила! А этот... Эх, зря мы его не законопатили в той проклятой гробнице!

- Профессор, а вы не могли бы нам одолжить полторы тысячи галлеонов?

- Нет, - не раздумывая, ответил Снэйп.

Гарри подумал, что со стороны близнецов просить у Снэйпа взаймы после того интервью - просто верх безумия. И нет ничего странного в том, что профессор не желает давать им денег в долг.

- Но ведь мы вам вернём с процентами, - Фред поймал взгляд своего бывшего преподавателя. - Ну же, сэр, хотя бы в память о той битве под Хогсмидом.

- О да, - с издевательской ухмылкой отозвался Снэйп. - Легендарная битва под Хогсмидом...

Фред обиженно надулся.

- Как-то нехорошо вы это сказали... Мы с Джорджем бились до последней капли крови и даже были ранены! Или вы забыли?

- Я не забыл, мистер Уизли. Мне только странно, что вы это помните, потому как вы и ваш любезный братец не были трезвы ни одной минуты в течение всех трёх недель, что Хогсмид стоял в осаде.

- Профессор, вы всегда были к нам несправедливы! - дрогнувшим голосом проговорил Джордж. - Мы жизни не жалели... Лезли в самое пекло... А всякие паразиты, которые нахапали за наш счёт высокие должности и ещё смеют называть себя родственниками, просто на корню загубили все наши высокие начинания!

- Прискорбно это слышать, но денег я вам всё равно не дам.

- Почему? - хором возопили близнецы.

- Предпочитаю вкладывать свои средства в мероприятия, которые не зависят от решений, принятых Персивалем Уизли, - откликнулся Снэйп.

Фред удивлённо хмыкнул.

- Странно, сэр.

- Что странного?

- Я думал, вы будете на его стороне.

- С чего бы?

- Да, профессор, - вмешался Джордж. - Наш Перси всегда был таким дисциплинированным, всегда так старательно лизал задни... То есть так уважительно относился к учителям! Я был уверен, что он вам нравится.

- Карьерист, - презрительно обронил Снэйп.

Услышав это, Гарри ещё раз убедился в том, что угодить Снэйпу, равно как и понравится ему, попросту выходит за пределы человеческих возможностей.

У входной двери звякнул колокольчик, и к огромному Гарриному удивлению Фред с Джорджем проворно вскочили и выхватили волшебные палочки. При этом лица у близнецов стали абсолютно трезвыми.

В дверях появился немолодой высокий мужчина с длинными седыми волосами. На нём была тёмно-синяя бархатная мантия с серебряными застёжками в форме пауков. В руках он держал трость.

- О, я думаю, вы можете убрать это, - прохладно-вежливым тоном проговорил гость, небрежно указав на палочки, которые направили на него близнецы.

- Это Кромвель, - негромко сказал Снэйп. - Всё в порядке. Ему можно.

Мужчина пошёл к их столу, тяжело опираясь на трость. Несмотря на хромоту, он умудрялся сохранять осанку, отчего выглядел ещё более внушительно. Эверетт Кромвель был уже очень немолод, но сколько ему лет на самом деле, Гарри определить не взялся бы. Вроде бы старик, но в то же время держится так, что даст фору молодому. Может быть, всё дело было в его глазах - ледяных, сине-серых. Этот взгляд буквально пронзал насквозь, хотя и не производил такого пугающего впечатления, как взгляд Снэйпа.

Близнецы молча убрали палочки, но всё ещё настороженно смотрели на гостя. Тот тем временем знаком отклонил предложение мадам Розмерты выпить что-нибудь и поздоровался с Малфоем за руку. Кивнул Снэйпу. Смерил Гарри взглядом и, помедлив с секунду, поклонился ему. Гриффиндорец растерянно кивнул в ответ.

- Спасибо, что проводил Драко, - обратился Кромвель к мастеру зелий. - Боюсь, мне было бы не под силу пройти пешком до замка.

- Я уважаю старость, Эверетт, - с прохладной улыбкой отозвался Снэйп.

Гарри заметил, что бледные губы мистера Кромвеля дрогнули, но он заставил себя улыбнуться. Похоже, Снэйп и Кромвель не очень-то ладили друг с другом.

- Нам пора, Драко, - Кромвель положил Малфою руку на плечо.

- Да, конечно, - блондин встал из-за стола. - Гарри.

- О, конечно. Дадим мальчикам попрощаться, - Эверетт отступил на пару шагов. - Ну же, Северус. Мне казалось, твой отец успел научить тебя некоторым хорошим манерам.

- Мой отец, если ты помнишь, был не из тех, у кого стоило учиться хорошим манерам, - холодно проговорил Снэйп, но тем не менее отошёл от стола.

Драко шагнул к Гарри и крепко прижал его к себе.

- Я буду скучать, - шепнул Малфой.

- Я тоже, - прошептал Гарри и хотел было поцеловать слизеринца в шёку, но не стал - слишком уж много здесь стояло свидетелей.

- Мы не смотрим, - с кислым видом сказал один из близнецов.

- Написать тебе письмо? - Драко сам поцеловал его и сжал Гаррину ладонь в своей.

- Конечно.

- Я напишу. Да, совсем забыл, - на лице Малфоя застыло очень серьёзное выражение. - Снэйп не любит, когда курят в постели, - чуть слышно прошептал блондин, и в ту же секунду они сшиблись лбами, потому что Снэйп отвесил крестнику хороший подзатыльник.

У Гарри из глаз посыпались искры, дужка очков больно впилась в висок. Драко возмущённо обернулся к крёстному, потирая затылок.

- Северус! Ты с ума сошёл?!

- Довольно терять время, - невозмутимо проговорил мастер зелий. - Нам пора.

- Ладно, ладно... Я понимаю, куда ты так торопишься... - Драко обменялся с Эвереттом многозначительными улыбками, но Снэйп сохранял полное хладнокровие, и в ответ на объятия крестника едва коснулся ладонью его плеча.

Близнецы немного расслабились, но так и не сели. И один из них до сих пор держал руку на запястье - чтобы было сподручнее выхватить палочку.

Эверетт молча кивнул собравшимся и двинулся к выходу.

Драко постоял с секунду, но потом взял себя в руки и пошёл следом за Кромвелем. В дверях он обернулся и посмотрел на близнецов.

- Я подумаю, что можно сделать, - сказал он. - Надеюсь, мы всё уладим. Вы знаете, как меня найти. Если вас устроят мои условия, то мы сможем договориться.

Звякнул колокольчик. Дверь за ним захлопнулась.

- Он всегда мне нравился больше, чем его отец, - произнёс один из близнецов.

- Ты же их обоих ненавидел, - заметил другой.

- Но его папашу я ненавидел гора-а-аздо сильнее, - возразил первый.

- Северус, ты бы уже снял защиту, - мадам Розмерта озабоченно посматривала на часы. - Сейчас народ пойдёт.

- Защита исчезнет сама через несколько минут, - Снэйп обратился к гриффиндорцу: - Идёмте, Поттер.

- До свидания, - пробормотал Гарри, покорно шагнув за профессором к двери чёрного хода.

- До свидания, профессор. Будь здоров, красавчик, - ухмыльнулись близнецы, и Гарри заметил, что пряди у них в волосах стали ярко-розовыми.

- И на вашем месте я бы последил за братом, Джордж. При всех его болезнях ему не стоит злоупотреблять спиртным, - Снэйп пропустил гриффиндорца на лестницу и остановился на пороге. - Да и вы тоже не злоупотребляйте. Поберегите здоровье. В память об осаде Хогсмида, - добавил он и закрыл за собой дверь.

- Как вам это удаётся, сэр? - не удержался Гарри.

- Что вы имеете в виду?

- Ну-у-у... - гриффиндорец остановился у двери. - Они же на одно лицо. А вы назвали Джорджа по имени и не ошиблись. Как вы их различаете?

- Если вы не понимаете, едва ли я смогу вам это объяснить.

Они вышли в проулок.

- Готовы, Поттер? - спокойно спросил Снэйп.

- Да, сэр.

Гарри осторожно подошёл к нему и обхватил профессора за шею.

- Вы помните главное правило? Расслабьтесь и выровняйте дыхание.

Гарри почувствовал, как руки Снэйпа обвились вокруг его талии. О Боже, «расслабьтесь»! Хорошо, что на них обоих столько всего надето... Хотя это не имеет значения. В груди что-то сладко сжалось. Гарри приник к профессору, пряча лицо у него на плече. Почему-то сейчас ему вовсе не было страшно. Он почти забыл о том, что отправляется в чужой дом, и что Снэйп сегодня в неважном настроении... И странно, почему они до сих пор не аппарировали?

Гарри слегка шевельнулся, и Снэйп обнял его крепче. И кажется, виска гриффиндорца коснулись холодные губы... Гарри с усилием отогнал от себя мысль о том, что они просто обнимают друг друга, и это доставляет Снэйпу не меньше удовольствия, чем ему самому. Если бы можно было... Господи, лучше об этом не думать... Возьми себя в руки, Гарри Поттер!

- Задержите дыхание, - шепнул Снэйп, и в ту же секунду в воздухе взвихрилось сверкающее облако.

Снэйп разжал объятья, и Гарри, слегка пошатнувшись, отступил на шаг.

Они стояли у скованной льдом реки, прямо напротив каменного моста, который соединял два крутых берега.

- Мы на месте.

- Да? - Гарри огляделся.

Место это, надо сказать, было довольно странное. Везде, насколько хватало взгляда, стояли огромные заснеженные деревья. Сугробы не тронуты, никаких следов. А ещё Гарри заметил, что тут серо, пасмурно и гораздо теплее, чем в Хогсмиде.

- Идёмте, - Снэйп протянул Гарри руку. - Здесь недалеко.

Гарри ничего не сказал и позволил профессору подвести себя к мосту.

- Здесь вход, - проговорил Снэйп. - Эту реку можно перейти лишь в том случае, если через мост ведёт хозяин поместья.

- А если...

- Сейчас вы всё поймёте.

Гарри послушно последовал за учителем. Они дошли до середины, но ничего особенного гриффиндорец не почувствовал. А потом случилось что-то странное. Гарри не мог объяснить, что конкретно. Просто в какой-то момент он моргнул, и противоположный берег превратился в нечто совершенно невероятное. Откуда там всё это взялось, гриффиндорец не знал. Лес самым неожиданным образом исчез. На его месте возник большой заснеженный парк - ровные ряды аккуратно подстриженных кустарников, расчищенные дорожки, широкая подъездная аллея. И дом.

При виде этого дома у Гарри от изумления открылся рот. Драко говорил, что дом небольшой. Небольшой! О Господи! Три этажа - это небольшой?! Мерлин всемогущий, какой же тогда дом у Драко?! Гарри ожидал увидеть что угодно, но не такое. Вот это - дом Снэйпа? О Господи, это дом человека, который почти всю жизнь провёл в мрачных Хогвартских подземельях?!

Гриффиндорец рассчитывал увидеть что-нибудь угрюмое, из грубого камня, обнесённое высокой стеной, но его ожидания не оправдались. Над ухоженным парком горделиво возвышалось нарядное оштукатуренное строение с большими окнами, и выглядело оно почти современно - магглы начали строить такие дома в девятнадцатом веке. Выкрашенное в приятный бежевый цвет, здание имело приветливый вид и безумно понравилось гриффиндорцу. Да и могло ли оно не понравиться человеку, у которого никогда не было своего дома?

«Ведь Снэйп сказал, что всё это достанется мне... Значит, у меня наконец-то появится собственный дом... Но ждут ли меня в этом доме?»

- Разочарованы?

Гарри удивлённо посмотрел на Снэйпа:

- Что вы! Это... потрясающе!

Снэйп усмехнулся.

- Довольно безвкусно, на мой взгляд, но я рад, что дом пришёлся вам по душе. Идёмте.

У лестницы - Гарри показалось, что в ней не меньше полусотни ступенек - профессор положил ему руку на плечо.

- Подождите минутку.

Гарри вскинул на учителя испуганные глаза.

Снэйп что-то достал из кармана плаща.

- Запомните: здесь вы в абсолютной безопасности. Но новому человеку в этом доме многое может показаться странным... Так вот, чтобы вы чувствовали себя уверенно и не мучили себя напрасными страхами и догадками, я хочу подарить вам это. Снимите шарф.

Гарри подчинился и почувствовал, как пальцы профессора приподняли его волосы и застегнули сзади замочек длинной серебряной цепочки. На грудь гриффиндорца скользнул серебряный амулет-пентаграмма. Гарри сразу узнал этот знак - подобные амулеты защищают от злых духов. И вампиров...

- Ради всего святого, не делайте такого лица. Этот дом ваш, и вам в нём абсолютно ничего не угрожает. От вас требуется носить этот амулет. И всё.

Гарри недоверчиво посмотрел на учителя.

- Хорошо... Спасибо... Но всё-таки...

- Поттер, просто доставьте мне удовольствие видеть этот амулет на вашей шее, - в голосе Снэйпа прозвучали металлические нотки.

Гарри торопливо сунул пентаграмму под свитер.

- Я всё понял, сэр.

- Не могу выразить словами, до чего приятно это слышать, - отозвался Снэйп. - Ну-с... Прошу.

В дверях возник старик в чёрном костюме. Гарри понял, что это дворецкий. Он вовсе не был похож на вампира или мага, но в то же время магглом его назвать не поворачивался язык.

Дворецкий широко распахнул обе створки и склонил седую голову со словами:

- Добро пожаловать, лорд Гардинер.

- Здравствуйте, Дилберт, - откликнулся Снэйп. - Рад видеть вас в добром здравии. Мистер Гарри Поттер, - сказал профессор, кивнув на оробевшего гриффиндорца.

Гарри едва слышно поздоровался с мажордомом.

Дворецкий поклонился ему. Морщинистое лицо Дилберта оставалось совершенно бесстрастным, но Гарри заметил, что старик на какую-то долю секунды впился в него очень внимательным взглядом. Ощущение было такое, словно Дилберт узнал его. Странно...

Они вошли в дом, и дворецкий затворил за ними входную дверь.

Потолок тут был не ниже, чем в Большом зале. Гарри заставил себя закрыть рот и постарался обуздать свои восторги. Может быть, это и безвкусно, но чёрт возьми, это же не дом, а настоящий дворец! Неужели тут можно просто жить?! Невероятно.

Здесь было необыкновенно светло. Большая мраморная лестница, покрытая тёмно-красным ковром, изящные кованые перила, сверкающий паркет, в котором отражался свет хрустальных люстр со множеством подвесок...

- А где леди Каталина, Дилберт? - спросил Снэйп, отдавая дворецкому свой плащ.

- Должна спуститься с минуты на минуту, сэр.

Мажордом принял зимнюю мантию гриффиндорца.

- Багаж мистера Поттера был доставлен полчаса назад. Я распорядился отнести вещи нашего гостя в синюю комнату.

- Замечательно, Дилберт, спасибо. Только мистер Поттер в этом доме не гость.

- Да, конечно, сэр. Прошу прощения, мистер Поттер, - дворецкий церемонно поклонился гриффиндорцу, но Гарри заметил, что тот улыбается.

- Проводите мистера Поттера в его комнату, Дилберт.

- Да, сэр.

Однако не успели они сделать и шага, как раздалось радостное:

- Северус! - и мимо Гарри пролетело нечто в белом вихре крахмальных оборок, кружев и лент. Нечто повисло на шее у Снэйпа и при более внимательном рассмотрении оказалось... Гарри не поверил собственным глазам. Это была девушка примерно его лет.

Она расцеловала Снэйпа и, словно вспомнив о достойных манерах, потупилась, сделав маленький шажок в сторону.

- Леди Каталина Гардинер, - спокойно представил Снэйп, но Гарри видел, что лицо профессора осветилось какой-то странной улыбкой, которую он, впрочем, не особенно пытался спрятать. - Моя мать.

Гарри, обескураженный и смущённый, заикаясь, поздоровался с девушкой.

«Мать?! Да ведь она же выглядит, как его дочь... Ей на вид не больше шестнадцати!»

- Я знала, что вы вернётесь в этот дом, Гарри, - сказала леди Гардинер и приветливо улыбнулась ему.

Гарри невольно вспомнил прочитанную когда-то давно сказку про Белоснежку. Тогда он не понял, что красивого усмотрела королева в каплях крови на белом снегу, лежащем на чёрной раме. Теперь гриффиндорец осознал, насколько это потрясающее сочетание. У леди Гардинер были тёмные, как агаты, глаза, алые губы, белоснежная кожа и волосы, похожие на чёрный шёлк. Каталину можно было принять за обычную девушку, если бы не странное мерцание глаз. В этих глазах читался её истинный возраст. В них таилась опасность. Они горели, как факелы, и абсолютно не вязались с лицом молоденькой девушки. Но именно в тот момент Гарри поверил, что эта девочка - мать Северуса Снэйпа.

- Как же вы похожи на своих родителей, - продолжала леди Гардинер.

- Мама, может быть, не стоит начинать этот разговор сейчас? Мистер Поттер будет в твоём распоряжении почти три недели. Ты всё успеешь.

- О, прошупрощения! Вы же ничего не знаете, Гарри! - Каталина бросила лукавый взгляд на сына. - Северус сердится. Он считает, что я слишком много болтаю. Но не бойтесь, я обещаю, что не буду вас утомлять разговорами.

- Дилберт, проводите...

- О, нет-нет, я сама, - леди Гардинер взяла Гарри за руку. - Я всё ему покажу.

Гриффиндорец растерянно посмотрел на Снэйпа, но тот лишь молча кивнул.

Каталина обрадованно улыбнулась и повела Гарри к лестнице. Девушка едва доставала гриффиндорцу до плеча, и ладошка у неё была тёплая и по-детски пухлая.

- Не обращайте внимания на Северуса. Школа сделала его совершенно невозможным человеком. Если бы вы знали, что это был за ребёнок... Тихий, скромный, молчун, - Каталина вздохнула. - Жизнь меняет людей, и, к сожалению, не в лучшую сторону!

Они поднялись по лестнице, и леди Гардинер показала на противоположный конец длинного коридора:

- Ваша комната там. Напротив комнаты Северуса.

Гарри смог только кивнуть. Ему казалось, что он спит и видит какой-то совершенно безумный сон. Они прошли через ряд богато обставленных парадных покоев, миновали небольшую картинную галерею - картины были живые, но вот зеркала, насколько успел заметить Гарри, здесь висели обычные.

Дом сам по себе ничуть не напоминал обиталище чёрного мага или вампирской семьи. Тут всё было нарядно, приветливо и дышало уютом, несмотря на богатство.

- Я покажу вам дом, - пообещала Каталина, когда они подошли к высокой двери с позолоченной ручкой. - Сразу после обеда. Входите же.

Гарри переступил порог и застыл, как парализованный.

- Вам не нравится? - обеспокоенно спросила леди Гардинер.

Гриффиндорец потрясённо посмотрел на неё.

- Это... Это моя комната?

- Ну да. Может быть, вы не любите синее?

Гарри покачал головой.

- Что вы. Комната прекрасная. У вас очень красивый дом.

- Вы хотите сказать «у нас», - поправила леди Гардинер с улыбкой. - Я рада, что вам нравится. Я так старалась, чтобы тут было уютно и красиво. Северусу всё равно. Он замечает только пыль на мебели, и ему абсолютно безразлично, какого цвета занавеси в гостиной.

Гарри сделал несколько шагов, и его ноги утонули в толстом синем ковре.

- Если вам что-нибудь понадобится, позвоните, - леди Гардинер указала на длинный шнур около двери. - Обед будет в час, но если вы голодны, я распоряжусь, чтобы закуски подали сюда.

- Спа... Спасибо, - Гарри заметил своё отражение в зеркале и тут только осознал, как нелепо выглядит на фоне этого великолепия в своём полосатом свитере и джинсах. - Я дождусь обеда.

- Хорошо. Но обещайте, что немедленно позвоните, если вам что-нибудь понадобится. Не важно, что.

- Да, леди Гардинер.

Она улыбнулась ему, и Гарри заставил себя улыбнуться в ответ, хотя ему было сильно не по себе от её загадочно мерцающих глаз.

- Не буду вам мешать, - сказала Каталина и тихонько выскользнула за дверь.

Гарри остался один. Комната напоминала размерами Гриффиндорскую гостиную. На кровати хватило бы места для пятерых. В мраморном камине пылал огонь, но огонь этот горел сам по себе, без дров или угля. Значит, в этом доме слуги пользуются магией.

Картины, зеркала в позолоченных рамах, шёлковые драпировки, обтянутая синим бархатом мебель. Гарри медленно обошёл комнату, недоверчиво глядя по сторонам. Не может быть, что всё тут - для него одного. И как здесь курить?

Гарри подошёл к окну и заметил за занавесками балконную дверь. Придётся выйти на улицу. Пусть это и его дом тоже, но курить здесь - настоящее кощунство. Гарри тронул стеклянную створку и вышел. Вид отсюда впечатлял. Гриффиндорец окинул взглядом парк, лес, мост, по которому они прошли, достал сигарету и попытался собрать мечущиеся мысли.

События последнего часа с трудом умещались в голове. Поверить в происходящее и отделаться от ощущения, что это ему снится, было почти невозможно. Примерно такие же чувства терзали его, когда он впервые попал в Хогвартс. Гарри даже на всякий случай ущипнул себя за запястье. Но всё это не было сном. На бледной коже остался красный след, а парк и дом не исчезли.

Гарри выбросил окурок и вернулся в комнату.

Обед. Так. Во-первых: чему там их учила профессор МакГонагалл на уроках этикета и хорошего тона? В памяти задержалось немного, хотя в позапрошлом году пришлось сдавать экзамен по этому предмету, и Гарри удалось получить вполне приличную оценку. Обед с дамой, старшей по возрасту и положению. Значит, надо внимательно наблюдать за леди Гардинер. Главное, не забыть встать, если она решит выйти из-за стола. Господи. Лишь бы на обед не подали ничего мудрёного. Вилка в левой руке, нож в правой, и ни в коем случае не ставить на стол локти. И ещё: на тарелке должно остаться немного кушанья. Съёсть всё подчистую - дурной тон.

Гарри подумалось, что этих знаний явно не достаточно, но решил не запугивать себя раньше времени. Будь, что будет. Хотелось бы, конечно, произвести на миссис Гардинер приятное впечатление, но ничего не попишешь. А Снэйп... Вот уж кто никогда не изменит своего мнения на Гаррин счёт! Даже если Гарри станет пить суп через край тарелки.

Во-вторых. К обеду принято переодеваться. Гриффиндорец открыл чемодан. Там было пусто. На дне лежали только сигареты. Наверное, Дилберт распорядился распаковать его багаж. Ну точно.

Гарри заглянул в шкаф и обнаружил, что все его вещи аккуратнейшим образом развешаны на деревянных плечиках. Замечательно. Что мы тут имеем? Почти ничего, если честно. Постойте-ка. Он ведь решил не брать белую рубашку... И этот чёрный свитер... Откуда же?... Хм. Неужели Добби постарался? Наверное, решил, что ему понадобится смена одежды. Что ж, весьма кстати. Спасибо, Добби. Гарри как-то не подумал, что ему придётся обедать в столь изысканном обществе, поэтому не позаботился о своём гардеробе. Господи, ну почему же всё это так сложно, а?

Гарри заглянул в ванную. Ванные комнаты для старост по сравнению с этим мраморным чертогом казались убогими душевыми в дешёвом мотеле. Чёрт. Может быть, Снэйп передумает и не оставит ему этот дом в наследство? Гарри здесь нравилось, но в то же время его почти угнетала царящая вокруг роскошь. На неискушённый Гаррин взгляд это было самое прекрасное место на свете, и всё же... А Драко ещё называл дом Снэйпа небольшим! Невероятно.

Гарри лишь сейчас понял, какая пропасть их разделяет. Странно, но после того, что увидел гриффиндорец, ему стало почти понятно то презрение, которое питали чистокровные маги из богатых семей к таким, как Криви, например. Между владельцами подобных особняков и теми, кто живёт в старых домах и дешёвых съёмных квартирках, изначально не может быть ничего общего. Даже если и те, и другие - чистокровные маги. И неважно, что друг от друга их отличает только количество фамильных ценностей. Подчас вещи играют не самую последнюю роль.

Зубная щётка, паста, пузырёк с лосьоном, шампунь и гребень лежали на мраморной полочке перед большим круглым зеркалом в золочённой раме. Гарри посмотрел на своё отражение. Оно казалось каким-то незнакомым на фоне шикарной ванной комнаты. Наверное, это всё-таки сон... Внезапно в поле зрения гриффиндорца попало что-то странное. Знакомая мерцающая ткань. Зелёная. Зелёная?

Гарри непонимающе обернулся.

«Не может быть. Добби. Чёрт тебя возьми с твоими благими побуждениями! Как ты до такого додумался?!»

В голове мелькнула нехорошая мысль, что эту идею эльфу подал Драко. Но как бы там ни было, в углу на вешалке, переливаясь всеми оттенками зелёного, висел подаренный Малфоем халат.

Глава 2

- К нам несколько раз приезжал крестник Северуса. Драко Малфой. Вы с ним знакомы?

- Да, леди Гардинер, - ответил Гарри.

Он сидел над остывающим кушаньем, проклиная все светские обеды, вместе взятые, и с ностальгией вспоминал студенческие трапезы в Большом зале. Там можно было откусывать от целого куска, чавкать, измазаться соусом с головы до ног и ни на кого не оглядываться. Вот скажите на милость, как есть, постоянно думая о правилах поведения за столом, и заодно вести светскую беседу? И ещё следить, чтобы этот чертов бифштекс случайно не спрыгнул с тарелки на колени? Кажется, прошло уже полчаса, а Гарри едва прикоснулся к еде. Похоже, до конца каникул придётся проходить голодным.

- Мне нравится Драко. Милый мальчик, - продолжала леди Гардинер, изящно накалывая на вилку ломтик какого-то экзотического овоща. - Очень учтивый. И такие изысканные манеры...

Гарри подумал о воспитании, которое получил Драко, и решил, что его собственные шансы произвести благоприятное впечатление на миссис Гардинер равны нулю.

- Вам не нравится, как готовит Барбара? - Каталина с беспокойством посмотрела на розового от напряжения гриффиндорца.

- Нет, что вы. Очень нравится, - Гарри с горем пополам отпилил от бифштекса маленький кусочек и положил его в рот.

Мясо остыло, но от этого не сделалось менее вкусным. В идеале было бы лучше всего поскорее покончить с обедом, но (какое это по счёту правило?) есть нужно, не торопясь. О чёрт. Гарри собрался откусить от булки, но тут же вспомнил, что от хлеба надлежит отламывать маленькие кусочки, и положил булку на тарелку. Ещё несколько таких застолий, и у него будет нервный срыв. Или голодный обморок.

- Всё же вам не нравится. Я угадала?

- Если бы ты позволила мистеру Поттеру хотя бы ненадолго сосредоточиться на еде, он смог бы по достоинству оценить таланты нашей кухарки, - холодно сказал Снэйп.

Леди Гардинер виновато опустила глаза:

- О, простите меня. У вас, должно быть, всё уже остыло. Дилберт...

- Нет-нет, - Гарри испуганно посмотрел на возникшего рядом с ним дворецкого. - Я не люблю горячее!

- Дайте же ему спокойно поесть, - в голосе профессора прозвучало лёгкое раздражение. - Если ты не оставишь мистера Поттера в покое, то он встанет из-за стола голодным. Ты этого хочешь?

- Мерлин, конечно нет! Просто я так рада приезду Гарри... Северус, я не ожидала, что у нас будет наследник.

- Гарри не наследник, мама, - сдержанно ответил Снэйп.

Леди Гардинер в недоумении вскинула брови.

- Нет? Разве... ты не будешь проводить ритуал?

Снэйп на мгновение замер, а потом произнёс как можно спокойнее:

- Никакого ритуала не будет. Гарри Поттер получит право жить в Гардинер-Парке и пожизненный доход от поместья. И только.

Леди Гардинер выглядела удивлённой.

- Но... Как это странно. Северус, обычно наследники... Ты привёз его сюда... Что я должна была подумать?

- Мистер Поттер оказался здесь по другой причине. Ему некуда было поехать на каникулы, и Дамблдор решил, что лучшего места, чем Гардинер-Парк, не найти. Вот и всё. Гарри мой ученик, и ничего более.

- Гарри, вы учитесь в Слизерине? - спросила Каталина.

- Нет. Меня зачислили в Гриффиндор.

- А, - сказала леди Гардинер и тут же начала рассказывать Снэйпу о бале, на котором побывала неделю назад.

Гарри, пользуясь тем, что внимание Каталины переключилось на сына, начал торопливо запихивать в рот запечёный картофель и морковку. Странно, но он ни разу не поперхнулся, ничего не уронил, и нож с вилкой на удивление быстро и аккуратно порезали мясо на ломтики. Плевать, что положено отрезать по одному кусочку и сразу класть его в рот. Голод пересилил все приличия. В конце концов, пялиться человеку в тарелку - это тоже дурной тон. Не станет же леди Гардинер разглядывать его бифштекс. Интересно, а что это за ритуал такой, о котором она говорит? И какая разница между наследником и человеком, к которому перейдёт имение? Это разве не одно и то же?

- Северус, значит, ты так и не изменил своего решения?

- Относительно чего?

- Относительно гостей.

Снэйп резко выпрямился в кресле.

- Могу я хотя бы раз в жизни спокойно отдохнуть в собственном доме?

- Только несколько самых близких друзей…

- У меня нет близких друзей.

Леди Гардинер не стала спорить.

- Я имею в виду ближайших соседей. Человек десять. Можно пригласить Брэдфордов с сыновьями - Зенас и Террус почти ровесники Гарри... И сестёр Риверс с мужьями.

- Я не потратил бы на этих людей и пяти минут, а ты хочешь, чтобы я убил на них целый вечер. И потом, я же сказал: никаких балов.

- Но я говорю не о бале. Я думала, что можно будет устроить лёгкий ужин и танцы под фортепиано. Ничего официального.

- Вот только танцев ещё не хватало.

- Отчего же? Ты неплохо танцуешь, и почему бы тебе...

Гарри заметил, как бледное лицо Снэйпа становится матовым.

- Мама, я прошу тебя...

- Ну хорошо, хорошо. Я поняла. Никаких гостей, - леди Гардинер положила на тарелку свои приборы и посмотрела на Гарри: - Хотите ещё?

- Нет, спасибо, - ответил гриффиндорец.

Вообще-то Гарри не отказался бы, но он так намучился, пытаясь соблюсти все необходимые приличия, что решил обойтись без добавки. Голод был утолён, хотя ощущение сытости так и не появилось. Ничего. Это не смертельно. Сбросит несколько фунтов. Тоже неплохо. Особенно для квиддичных тренировок.

Дилберт подал лимонный пирог со взбитыми сливками. К счастью, в тот момент леди Гардинер рассказывала Снэйпу про кого-то из соседей и на Гарри почти не смотрела, поэтому гриффиндорец смог сполна насладиться десертом.

Наверное, нервничал Гарри вовсе не оттого, что приходилось одновременно жевать и поддерживать беседу. Просто у Каталины был такой взгляд, что кусок не лез в горло. А сейчас она на Гарри не глядела. Слава Богу. Гарри вдруг сообразил, что первый раз в жизни видит настоящего вампира. Мало того - сидит с этим вампиром за одним столом. С ума сойти. А вот интересно, где она берёт кровь? Охотится? Трудно представить. Гарри знал, как питается такой вид вампиров: кровь им нужна примерно раз в месяц, и они вполне могут обойтись одним человеком. Где же берут этого одного человека?

Обед, наконец, завершился, и Снэйп, сославшись на какие-то срочные письма, отправился в свой кабинет, а леди Гардинер повела Гарри осматривать дом.

Гриффиндорец никогда не питал слабости к дорогим вещам, но тут даже он не смог остаться равнодушным ко всем этим фарфоровым статуэткам, позолоте, резьбе, инкрустациям, драгоценным тканям и чудесным узорам на персидских коврах. Здесь всё сияло - зеркала, паркет, хрусталь, напольные вазы и лакированая мебель. Нет, наверное, это сон. Поверить в реальность происходящего Гарри был по-прежнему не в состоянии.

В левом крыле второго этажа размещалась фамильная галерея Гардинеров, и Каталина вкратце рассказала Гарри о тех, кто был изображён на многочисленных портретах. Мужчины выглядели внушительно и респектабельно - суровые застывшие лица и строгие тёмные мантии. Гардинеры не удостоили гостей даже мимолётным взглядом. Бледные девушки в пышных старомодных платьях вели себя более дружелюбно и кивали им. Почти никто из этих леди не обладал живостью и привлекательностью Каталины, но их объединяло одно: все они были вампирами и, по словам миссис Гардинер, самой старшей из них - Аделаиде - исполнилось сорок, когда она оставила этот мир.

- Мне повезло больше всех. Мой сын отказался продолжать варварские традиции этого рода, - сказала Каталина. - Если бы не Северус, меня бы постигла такая же участь.

Гарри непонимающе посмотрел на неё.

- По закону Гардинеров мать, родившая сына, больше не представляет никакой ценности. А в этой семье всегда рождались мальчики… Мальчики с необычными магическими способностями, - проговорила леди Гардинер негромко. - Северус появился на свет, когда мне было пятнадцать. Такие, как я, вынуждены обзаводиться потомством довольно рано. Пока в нас не проснётся жажда. Ну, вы понимаете, - Каталина запнулась. - Северус… Он был первым, кто решил прекратить череду этих бессмысленных убийств.

- Убийств? - повторил Гарри.

Каталина подняла к нему лицо. Глаза у неё были большими и такими чёрными, что, казалось, поглощали свет.

- Ну да. Вы разве не знали?

- Но зачем?

- Иначе нельзя, - леди Каталина развела руками. - Количество вампиров должно находиться под строгим контролем. Представляете, что бы началось, если бы все эти несчастные девушки остались в Гардинер-Парке?

- И всё-таки я не понимаю, - тихо сказал Гарри.

Каталина опустила голову.

- Да, это сложно понять... Видите ли, эти бедняжки нужны были лишь для того, чтобы подарить роду наследника. А дальше... Обычно, по прошествии некоторого времени отец наследника писал письмо в Министерство, где сообщалось, что его супруга представляет опасность для ребёнка. На следующий же день из Министерства приезжала команда охотников, и... Иногда это действительно было необходимо. Некоторые леди становились по-настоящему опасны. В большинстве же случаев... - Каталина слабо улыбнулась. - И меня ждала такая участь. Но так случилось, что мой супруг умер раньше, чем успел написать письмо. Кстати, вот его портрет.

Она подвела гриффиндорца к большому портрету в золочёной раме, который висел в неглубокой нише. В отличие от своих предков, Огюстен Гардинер проявил к гостям повышенное внимание. Взгляд у него был такой, что Гарри почему-то стало сильно не по себе, хотя он прекрасно понимал, что это всего лишь картина, и никакой реальной опасности она не представляет. К тому же мистер Гардинер оказался весьма привлекательным мужчиной. У него были голубые глаза, русые волосы, смуглая кожа и правильные черты лица. Изучив портрет лорда Огюстена, Гарри пришёл к выводу, что Снэйп почти не похож на своего покойного отца. «И слава Богу», - почему-то подумалось гриффиндорцу.

- Профессор сказал, что лорда Гардинера убили, - сказал Гарри. - Это правда?

На губах мужчины неожиданно появилась кривая улыбка, которую Гарри не раз приходилось видеть на лице мастера зелий.

Гриффиндорец с усилием отвёл глаза от ухмыляющегося Огюстена.

- Да. Не могу сказать, что мы с Северусом были сильно расстроены, - тихо сказала леди Гардинер.

В это мгновение Огюстен сделал какое-то движение, и Гарри невольно отпрянул, потому что - хоть это и было чертовски глупо - ему показалось, будто мистер Гардинер сейчас сойдёт с портрета. Но похоже, Каталине тоже стало не по себе. Она как-то очень уж поспешно взяла Гарри за руку.

- Я хочу вам показать кое-что. Идёмте в соседний зал.

Гарри было всё равно. Куда угодно, хоть в кладовую, только подальше отсюда.

Они вошли в небольшой покой, стены которого были затянуты яркими гобеленами с изображениями цветов и райских птиц. Но Гаррино внимание привлекли не весёлые расцветки. Из круглой рамы на него смотрела юная девушка с пышными тёмно-рыжими волосами. На коленях у неё сидел крошечный черноволосый мальчик в длинной белой рубашке. У магглов так обычно изображали мадонну с младенцем. Но это была не мадонна. Нет. Не может быть.

- Мама? - растерянно прошептал Гарри, сделав несколько шагов к портрету.

Девушка улыбнулась ему и кивнула.

Гарри недоверчиво покачал головой.

- Но... Откуда здесь?..

Леди Гардинер усадила его на низкий диванчик, стоящий под портретом.

- Вам нравится, как нарисовано?

- Да, конечно, - Гарри не мог отвести глаз от лица матери.

- Надеюсь, мне удалось передать сходство, - Каталина печально посмотрела на Лили. - Я написала этот портрет, когда вам было четыре месяца.

Гриффиндорец поражённо уставился на неё.

- Вы здесь родились, Гарри. Ваши родители прожили тут почти два года. Когда они уезжали из Гардинер-Парка, Лили так плакала. Она словно знала, что этого делать нельзя. Но увы, - Каталина тяжело вздохнула. - После того ужасного несчастья, Северус во всём обвинял себя. Говорил, что должен был настоять... Но Джеймс ничего не желал слушать. Сказал, надо ехать, и всё. Вроде как у них на то есть какие-то причины... Хотя я уверена, что он просто ревновал, - леди Гардинер грустно улыбнулась. - Глупый мальчик.

- А такое могло быть? - тихо спросил Гарри. - То есть... Я знаю, что профессор... Ну... Он и моя мама хорошо относились друг к другу. Но не более того.

- Разумеется! Северус никогда не позволил бы себе никаких вольностей по отношению к Лили! Он очень уважал её... Ах, Гарри, неужели вы вернулись в этот дом! - леди Гардинер сжала его пальцы в своей мягкой пухлой ладошке. - Через столько лет! Вы живы, здоровы, вы выросли и превратились в такого красивого юношу! Знаете, вы очень похожи на своего отца. Я и Дилберт - мы просто глазам не поверили, когда увидели вас сегодня утром.

- Леди Гардинер, - чуть слышно проговорил Гарри. - Можно я пойду?

Каталина понимающе посмотрела на него:

- Конечно.

Покрывало на постели было шёлковое, тёмно-синее, как и все ткани в комнате. Гарри лёг на живот, снял очки и уткнулся лицом в мягкую, пахнущую лавандой подушку. Наверное, уходить вот так невежливо, но Гарри необходимо было остаться одному хотя бы ненадолго. Слишком много всего сразу. Нужно собраться с мыслями. Перед глазами стояла печальная ласковая улыбка матери, её бледное лицо в луче света. Она плакала и не хотела уезжать. Если бы отец не увёз их отсюда, возможно, мама сейчас была бы жива.

Гарри обхватил подушку обеими руками и крепко зажмурился. Мама. Он никогда никого не называл так. А ведь у него могла быть мама. И всё в его жизни сложилось бы по-другому, если бы Лили осталась жива. Почему Снэйп не уговорил их остаться? И как получилось, что Джеймс и Лили оказались в поместье Снэйпа?

А если попробовать спросить Снэйпа? Просто взять и задать вопрос? Ведь в его доме на видном месте висит портрет Лили. Значит, это не тайна.

Гарри вдруг вспомнил безумные глаза мистера Гардинера и невольно порадовался, что того нет в живых. Нехорошо, конечно, но уж больно жуткое у него выражение лица. А Драко, в общем-то, не ошибся: леди Гардинер Гарри понравилась, хотя от этого он не стал её меньше бояться.

«Неужели всё это происходит со мной? Не могу поверить... Не могу».

Гарри слез с кровати и прошёлся по комнате. В голове была настоящая мешанина. Сейчас бы пропустить стаканчик... За обедом ему налили вина, что было очень странно, но Гарри осмелился выпить только половину, о чём сейчас сильно жалел. Конечно, можно набраться наглости и спуститься в гостиную, там стоит много бутылок... Гарри с трудом поборол искушение, покурил на балконе, промёрз до костей и решил пойти к Снэйпу.

«Я родился здесь. В этом доме. И никто ничего не рассказывал мне! Никогда! Нет уж, теперь Снэйп должен ответить на мои вопросы».

Профессор всё ещё был в библиотеке. Когда леди Гардинер показывала Гарри второй этаж, гриффиндорец упросил её не мешать Снэйпу и не входить туда, но сейчас он сам постучал и, не дожидаясь ответа, толкнул тяжёлую дверь.

Библиотека оказалась довольно большой и мрачной. От входной двери протянулась длинный ряд высоких книжных шкафов со стеклянными дверцами. Такие же шкафы стояли вдоль стен огромной комнаты. Никаких гобеленов, цветочных орнаментов и напольных ваз здесь не было.

Снэйп что-то писал, сидя за массивным столом чёрного дерева, и головы не поднимал.

Гарри немного постоял у кромки тёмно-красного ковра и осторожно двинулся к столу.

- Присядьте. Я сейчас закончу письмо, - произнёс мастер зелий, не отрывая взгляда от мелко исписанного пергамента.

Гарри послушно сел в большое, обитое бордовым бархатом кресло. Да, похоже, Снэйп ждал его прихода. И уже знает, на какие вопросы придётся отвечать. Гарри украдкой посмотрел на него. Профессор как раз перестал писать и, глядя на письмо, машинально водил пушистым кончиком пера по щеке. У Гарри внезапно что-то случилось с дыханием, и он поспешил опустить глаза. Как же хотелось подойти к нему и обнять. Наверное, это можно было сделать. И скорее всего, Гарри ничего бы за это не было. Ничего. Совсем…

Ну почему Снэйп не позволяет переступить эту черту? Почему?

«Чёрт. Да ты что, в самом деле? ДЕРЖИ-СЕБЯ-В-РУКАХ!!!»

На всякий случай Гарри покрепче вцепился в подлокотники кресла и начал разглядывать комнату. За окнами уже смеркалось, и в библиотеке стали сгущаться тени. Света настольной лампы явно не хватало, а светильники на стенах не горели. В дальних углах сделалось совсем темно. Гарри заметил какое-то движение, прищурился и невольно напрягся. Ему показалось, что между шкафами кто-то притаился. Кто-то очень высокий.

И не успел Гарри опомниться, как библиотеку залил яркий верхний свет. У гриффиндорца даже глаза заслезились от этой неожиданной вспышки. Разумеется, между шкафами никого не было. Или уже не было. Или вообще не было. С самого начала. Чёрт. Неужели нет никакого средства, чтобы хоть как-то помочь его зрению? Почему все эти капли действуют так недолго?

Гарри посмотрел на Снэйпа.

Тот спокойно положил волшебную палочку рядом с письмом.

- Пожалуй, тут слишком темно, - произнёс профессор невыразительным голосом. - Ну, я слушаю вас.

Гарри оглянулся на горящие светильники.

- Значит, при мне все-таки можно использовать магию?

Мастер зелий раздражённо дёрнул уголком рта.

- Можно. При условии, что эта магия не будет направлена на вас. Но в целях безопасности окружающих самым правильным решением было запретить колдовать в вашем присутствии. Во избежание несчастных случаев. Вы об этом хотели со мной поговорить?

- Нет. Я хотел...

Гарри решился поднять на Снэйпа глаза и заметил, что профессор пристально смотрит куда-то поверх его плеча. Так пристально, что Гарри невольно обернулся. Разумеется, там никого не было.

- Итак, вы хотели?..

- Вы ведь знали о предсказании?

Снэйп слегка изменился в лице.

- Поясните.

- Ну... Я имею в виду мою маму. Ей было предсказано, что её сын уничтожит Тёмного Лорда. Поэтому Волдеморт сначала хотел убить маму, а потом меня. Вы это знали?

- Да, - равнодушно проговорил Снэйп. - Это было известно кое-кому из Упивающихся, приближённых к Тёмному Лорду, и некоторым из высших чинов Министерства.

- Но почему мне никогда не рассказывали об этом?

Снэйп сделал неопределённый жест рукой.

- Подобные вещи обычно не рассказывают. Представьте, что вам заранее сообщили бы обо всех событиях вашей жизни. Вы смогли бы после этого жить?

- Но это совсем другое! Я ведь даже не знал, останусь ли в живых!

Снэйп усмехнулся:

- Волдеморт, например, знал, что погибнет. Это знание отравило всё его существование. И ничуть ему не помогло. Судьбу нельзя обмануть или изменить. Это невозможно.

- Рем тоже так сказал.

- Ну конечно же! Рем! - Снэйп встал и подошёл к окну. - Рему стоило держать язык за зубами и не забивать вам голову подобными разговорами. Что ещё он вам рассказал?

- Ничего, - испуганно ответил Гарри и тут же пожалел об этом. Надо было промолчать. Глупо. Наверняка Снэйпу известно гораздо больше, чем он пытается показать. Но теперь поздно. Теперь он ни слова не скажет.

Снэйп, очевидно, заметил разочарование на лице гриффиндорца, и лоб мастера зелий разгладился - явный признак того, что профессор успокоился. Гарри мысленно обругал себя. Надо же было так сглупить!

- Сэр, не могли бы вы всё-таки рассказать, как это было. Ну, со свадьбой. И со всем остальным. И как мои родители оказались тут?

Снэйп внимательно посмотрел на него.

- Разве Рем вас в это не посвятил?

Гарри смутился.

- Нет... Он... Он сказал, что не имеет права выдавать чужой секрет.

- Неужели? Неслыханное благородство! И на том ему спасибо.

- Вы мне расскажете?

- Почему нет, - Снэйп отошёл от окна и сел в кресло, стоящее рядом с Гарриным. - Видите ли, вся эта нелепая история с побегом была придумана Министерством магии. С целью спасти вас и Лили. А я должен был сыграть в этом фарсе одну из главных ролей.

Гарри изумлённо воззрился на него.

- О том, что сын Лили уничтожит Тёмного Лорда, стало известно почти сразу после её рождения. Чтобы уберечь Лили от Волдеморта, было решено спрятать её в магглской семье. Выбор Министерства пал на одну пожилую пару, неких Эвансов. Своих детей у них не было, они воспитывали приёмную дочь и собирались взять ещё одного ребёнка. Опуская ненужные подробности, скажу лишь, что Лили вошла в их семью, когда ей исполнилось два года.

- Вошла в семью? - машинально повторил Гарри. - Значит, моя мама не родная сестра тёти Петунии…

- Поттер, а вы никогда не задумывались над тем, почему между вашей тётушкой и Лили нет никакого внешнего сходства?

Нет, Гарри не задумывался. Да это, впрочем, не имело большого значения. Тогда. В той, прежней жизни. Он вспомнил слова Драко. «Ты чистокровный маг». Чистокровный. Значит...

- Моя мама была из волшебной семьи, - тихо сказал Гарри. Здорово! Да Бог с ней, с чистой кровью, приятна была уже сама мысль, что Дурсли ему совсем не родственники!

Заметив, что гриффиндорец снова готов слушать его, профессор продолжил:

- Когда Лили родилась, Отдел Судеб выяснил, что ей предстоит стать матерью мальчика, который уничтожит Волдеморта. Министерство опасалось, что рано или поздно Тёмный Лорд узнает об этом и захочет немедленно избавиться от Лили. Поэтому ей дали новое имя и спрятали у магглов. Её постоянно охраняли, в любой момент ожидая нападения, но Тёмный Лорд узнал об этом предсказании лишь через много лет после рождения Лили, когда Упивающиеся разгромили Отдел Судеб. Как только стало известно, что Волдеморт начал охоту за вашей матерью, сразу возник вопрос, где её спрятать. Было несколько вариантов, из которых выбрали Гардинер-Парк. На нём стоит Защита Крови, и без приглашения хозяина чужому сюда не попасть.

- Но почему её сразу не привезли в Гардинер-Парк?

- Когда она родилась, это было невозможно, - сказал Снэйп. - К тому же, если бы сюда явились все воины Тёмного легиона, не помогла бы никакая защитная магия. Нужно было сделать так, чтобы никому просто не приходило в голову искать Лили здесь. Поэтому Министерство разработало совершенно безумный план. Нас заставили инсценировать помолвку и начали подготовку к свадьбе.

- Но разве Волдеморт не почувствовал обмана?

- А я и не думал обманывать его, Поттер, я сразу всё ему рассказал.

- Как это - всё? - не понял Гарри. - То есть… Выходит, Волдеморт всегда знал, что вы работаете на Министерство?!

- Волдеморт всегда знал, что я работаю на него, - криво улыбнулся Снэйп. - Поэтому я до сих пор жив. Да, Поттер, не делайте таких удивлённых глаз. Я понимаю, что это выходит за рамки вашего гриффиндорских понятий, но увы! Да, я вовсе не собирался геройски погибнуть во цвете лет. Так вот, Тёмный Лорд сказал мне, чтобы я пока ничего не предпринимал и не отказывался сотрудничать с Сопротивлением. Я исполнял всё, что мне было приказано. А потом ваши родители сбежали. Министерство предусмотрительно не сообщило мне дату побега. Я на самом деле ничего не знал, и мне не пришлось лгать Волдеморту. А вот скандал, разразившийся после исчезновения ваших родителей, превзошёл все мои ожидания, - Снэйп мрачно усмехнулся. - Я полгода не мог нигде появиться… Мало кому было известно, что это всего лишь тщательно разработанная операция. Но одно все знали точно: накануне свадьбы моя невеста сбежала с другим. О подобных вещах, Поттер, долго не забывают. Я по сей день слышу у себя за спиной насмешки. Вероятно, это считают забавным.

- Что же тут забавного? - не удержался Гарри.

- А по-вашему, Поттер, это разве не смешно? - саркастически спросил мастер зелий.

- По-моему, это просто отвратительно.

- Неужели? Хотите сказать, что не стали бы смеяться вместе с остальными?

- Сейчас не стал бы, - тихо ответил Гарри.

Снэйп смерил его взглядом и продолжил:

- Когда Лили убежала, я был уверен, что Волдеморт заподозрит неладное и немедленно избавится от меня, но он этого не сделал. Возможно, его устроила версия, что Министерство изменило свои планы и решило вывести меня из игры. Не знаю. Но главное, никто даже мысли не допускал, что после этого происшествия ваши родители могут скрываться в Гардинер-Парке.

Снэйп снова сделал паузу. Гарри снял очки и потёр ладонями лицо. Можно сойти с ума. В голове царил хаос. В груди бушевал ураган. Хотя, пожалуй, это нормальное состояние для человека, который за один день узнал о своих родителях больше, чем за семнадцать лет жизни.

- Прорицание - занятная вещь, Поттер. Можно предвидеть и предсказать очень многое, но узнать, каким образом судьба всё это устроит, нельзя, - неожиданно проговорил Снэйп. - Волдеморт непременно убил бы вас, но Лили отдала свою жизнь в обмен на вашу и спутала ему все карты. Что бы мне ни говорили, в этом предсказании была неточность. Волдеморту следовало в первую очередь опасаться Лили.

Гарри подумал и решил, что это, наверное, правильно.

- Но почему всё-таки вы ничего не рассказывали мне раньше?

- А зачем? Что изменилось, если бы вы узнали это?

Гарри пожал плечами.

- Ну… Я же…

- Дамблдор решил, что вам сначала надо прийти в себя после событий прошлого лета.

- А… - Гарри рассеянно кивнул. - Профессор, а почему мои родители решили уехать отсюда?

Лицо Снэйпа внезапно застыло, и бледные губы исказила нехорошая улыбка.

- Если бы ваш незабвенный папенька не вбил себе в голову...

- Что?

Снэйп встал.

- Не важно. Так или иначе, они уехали. Блэк уговорил их назначить его хранителем секрета. Вероятно, это тоже был выход. Блэк не выдал бы секрета ни под какими пытками. Если бы только Джеймс не решил в последний момент перестраховаться…

- Но почему он это сделал?

- Вероятно, потому, что я знал про их с Блэком планы. Джеймс хотел вычеркнуть меня из своей жизни.

- Почему? - повторил Гарри.

- Потому что он был... - Снэйп с трудом заставил себя замолчать. - Не важно. В любом случае, этого не удалось бы избежать.

Гарри поднял на Снэйпа глаза.

- Вам пришлось столько всего сделать.

Мастер зелий вплотную подошёл к Гарриному креслу.

- Да, пришлось. Но я делал это вовсе не потому, что мне хотелось погеройствовать. У меня просто не было выбора. Вы не знаете и половины того, что происходило тогда. Конечно же, вам ничего не рассказывали. Но это был ад, Поттер. Волдеморт совершил много убийств, но Министерство убивало ничуть не меньше. Поверьте мне, я знаю, о чём говорю. Расправы Тёмного Лорда были куда милосерднее, чем справедливый суд Сопротивления. Это только считается, что я добровольно перешёл на сторону Министерства. На самом деле всё было иначе. Мне просто не повезло. Неудачное стечение обстоятельств. Я попался во время одной из облав, которую устраивали ауроры, и был единственным, кого им удалось взять живым. Министерству как раз нужен был агент, и они решили, что я и подойду. Они решили, Поттер. Не я. Ауроры это умеют. Через несколько дней общения с ними я сломался. Я был не намного старше вас, и умирать мне совершенно не хотелось. Пришлось согласиться на весь этот идиотский фарс с помолвкой и предоставить Министерству свой дом.

- А Дамблдор говорил, что вы перешли на сторону Сопротивления по собственной воле, - осторожно напомнил Гарри. Почти все откровения мастера зелий гриффиндорец пропустил мимо ушей, потому что отлично знал: Снэйп никогда не откроет настоящей причины, заставившей его работать на Сопротивление.

- Да, - кивнул Снэйп. - Он так говорил.

- Говорил? - непонимающе переспросил Гарри.

Мастер зелий прищурился, и сквозь его чёрные ресницы блеснули хищные огоньки.

- Дамблдор никогда не избавлялся от тех, кто ещё мог ему пригодиться.

- Что вы имеете в виду? - чуть слышно спросил Гарри.

Снэйп посмотрел на него и отвернулся к окну.

- В юности люди всегда совершают непоправимые ошибки, Поттер, - тусклым, невыразительным голосом отозвался мастер зелий. - И всегда находятся те, кто не упустит случая этим воспользоваться. Ладно. Довольно об этом. Вы узнали то, что хотели?

- Наверное. Мне надо подумать. Столько всего сразу... - Гарри потёр виски. - Сэр, мне говорили, что вы дружили с моей мамой в школе. Это правда?

Снэйп резко развернулся на каблуках:

- Всё-таки провели собственное расследование, Поттер!

- Нет. Я просто спросил у…

- У кого? - Снэйп посмотрел на Гарри в упор. - Можете не отвечать. Это вам рассказал Хагрид. Не так ли?

Гарри понял, что попался, и решил ничего не выдумывать.

- Да. Хагрид сказал, что вы и Лили… Что вы её…

- Хагрид ничего не знает, - перебил его Снэйп.

- Он просто рассказал о том, что видел. Вот и всё.

Некоторое время в библиотеке царило молчание. Профессор размышлял. Гарри наблюдал за ним и был почти уверен, что Снэйп чего-то не договаривает.

- Ну хорошо, я не стану скрывать от вас эту историю, но едва ли она вам понравится, - наконец произнёс Снэйп, и Гарри обратился в слух. - Однажды небезызвестный вам Пивз пробрался в школьный архив и учинил там настоящий разбой. Перемешал все личные карточки учащихся. А я в тот день… В общем, меня наказали и отправили наводить порядок в архиве. Вы когда-нибудь там бывали?

Гарри отрицательно покачал головой.

- Личные дела учащихся находятся в общей секции. Всё, соответственно, поделено по факультетам и классам. Но существует - с ним и по сей день ничего не случилось - специальный отдел, где хранятся другие данные об учениках. Он делится на две секции. Для магглорождённых и детей с чистой кровью, - Снэйп бросил на гриффиндорца короткий пронзительный взгляд. - Меня заставили разбираться в этой секции. И когда мне попалась карточка Лили Эванс, я увидел, что она синего цвета. А карточки для магглорождённых были зелёными. Я спросил у архивариуса, нет ли в тут какой-то ошибки. Он испугался, начал плести что-то бессвязное и постарался побыстрее от меня избавиться. Я узнал, что Лили родилась в семье с чистой кровью, и...

- И вы начали к ней хорошо относиться? - тихо спросил Гарри.

- Да.

- Я не понимаю, - гриффиндорец гневно посмотрел на мастера зелий. - Я этого не понимаю! Вы придаёте такое большое значение чистой крови, а ведь ваш обожаемый Том Риддл был магглорождённым!

Вопреки Гарриным ожиданиям губы Снэйпа тронула холодная улыбка.

- Да будет вам известно, Поттер, что в Слизерин, начиная со дня основания Хогвартса, не попало ни одного магглорождённого волшебника.

- Но ведь все знают, что отцом Тома был маггл!

- Все знают, что мать Тома была замужем за магглом. Но это вовсе не означает, что его отцом был маггл. Сортировочная Шляпа никогда не ошибается, Поттер.

На это было нечего возразить. Семь лет назад Шляпа предлагала ему выбрать Слизерин. Теперь понятно, почему. Чистая кровь. Чёрт бы её побрал…

- Но ведь Сириус Блэк… Он ведь тоже из семьи с чистой кровью. Почему у вас с ним такие… Натянутые отношения?

- А это вас совершенно не касается, - ответил Снэйп и подошёл к нему. - Не желаете партию в шахматы?

- О… - Гарри растерялся от столь резкой перемены темы. - Но я не очень хорошо играю.

- Это не имеет никакого значения. Вам надо отвлечься.

Гарри совсем не хотелось отвлекаться, но он не нашёл в себе сил ответить отказом. Хотелось поговорить о родителях, но он заставил себя сдержаться, вспомнив, что Снэйпу, должно быть, нелегко вспоминать о них, ведь леди Каталина утверждает, что он всё ещё винит себя в их смерти. Как и Сириус... А между тем никто из них ничего не смог бы изменить. Даже если бы очень постарался. Так было предсказано. И мама знала, что погибнет. И жила с этой мыслью.

«Нет, Снэйп прав, мне действительно надо отвлечься».

Гарри встал и вдруг почувствовал, как его потянуло к профессору. Сильно. Почти толкнуло. Такое однажды было, когда Снэйп показывал ему, как действуют браслеты. Гриффиндорец вскинул на учителя глаза, но мастер зелий всего лишь взял его за локоть и молча повёл к двери.

Они покинули библиотеку и направились в малую гостиную.

Когда Каталина показывала Гарри дом, именно малая гостиная - леди Гардинер называла её сиреневым салоном - гриффиндорцу очень понравилась. Она не подавляла размерами и чрезмерной роскошью и выглядела более обжитой, чем ряд парадных комнат по соседству.

Судя по всему, леди Гардинер проводила здесь много времени, потому что на каминной полке лежало её вышивание, блестящий белым лаком рояль был обложен нотами, а на высокой спинке стула висела пушистая розовая шаль.

Снэйп подвёл Гарри к столу, на котором стояла шахматная доска. Хрупкие фигурки из слоновой кости низко поклонились при их появлении.

- Какими будете играть?

- Всё равно.

Гарри сел и заставил себя сосредоточиться на потемневших от времени шахматных фигурах. В последний раз играть ему пришлось год назад. С Роном. Но это не имело значения. Он мог бы вообще практиковаться каждый день, и едва ли ему удалось выиграть у Снэйпа. Снэйп из тех людей, кто даже к шахматам относится серьёзно.

Они начали играть, и Гарри честно старался думать только о шахматах, но удавалось это с трудом. По выражению лица Снэйпа гриффиндорец отлично понял: его положение безнадёжно - и теперь делал ход за ходом, даже не задумываясь о последствиях.

Каталина тихонько пробралась в гостиную с альбомом для рисования и устроилась в уголке дивана. На каминной полке негромко тикали часы. Через приоткрытую дверь Гарри увидел, как по коридору бесшумно прошёл Дилберт, зажигая светильники на стенах.

Пока Гарри пялился по сторонам, Снэйп обдумал следующий ход, потянулся к фигурке в сверкающих чёрных доспехах и указал ей на соседнюю клетку. Рыцарь послушно шагнул туда и, вытянув шею, посмотрел наГарриного короля, который испуганно попятился к краю своей клетки.

Но Гарри не обратил на это никакого внимания. Совершенно некстати вспомнилось, что Снэйпу нравятся юноши. Ему нравятся юноши… Светлоглазые.

«Может, я не писанный красавец, но и не урод, в конце концов!»

И вообще, в последнее время Снэйп прикасается к нему чаще обычного. И он ни разу не оттолкнул Гарри от себя. Возможно, если не торопить события, то… А с другой стороны, не годится совсем ничего не делать и просто ждать, сложа руки.

- Мистер Поттер, вы столь усердно обдумываете свою защиту или просто гипнотизируете взглядом доску?

Гарри опомнился и аккуратно переставил на соседнюю клетку отчаянно сопротивляющуюся фигурку.

Снэйп в недоумении изогнул бровь:

- Вы уверены?

- Наверное… Да.

- Будь по-вашему, - Снэйп передвинул своего рыцаря навстречу трясущемуся Гарриному королю. - Мат, мистер Поттер.

Каталина спрыгнула с дивана, подошла к столу и посмотрела на обломки Гарриных фигур.

- Се-е-еверус, - она прижалась щекой к плечу сына. - Ты мог бы дать Гарри выиграть.

- Я старался, как мог, - отозвался Снэйп насмешливо. - Только вряд ли мистер Поттер заметил мои старания

- Я же говорил, что плохо играю, - тихо сказал Гарри.

- Неудивительно. Вы обладаете просто феноменальной способностью думать о чём угодно, но только не о том, чем непосредственно заняты.

У Гарри вспыхнули щёки. Ну конечно. А что он, собственно, ожидал? Глупо было думать об этом при нём.

- Мне кажется, пора распорядиться насчёт ужина, - сказала Каталина.

После ужина Снэйп снова отправился в библиотеку, а леди Гардинер повела Гарри сначала в зимний сад, а потом на третий этаж - туда они ещё не поднимались. Там было много комнат для гостей, по большей части все запертые. «Здесь нет ничего интересного. Это просто спальни, - сказала леди Гардинер. - Правда, если хотите, я схожу за ключами».

Но Гарри больше не мог смотреть на красоты этого дома. Впечатлений на сегодня было и так предостаточно. Он почти весь день провёл на ногах, гуляя по коридорам Гардинер-Парка, и сейчас ему хотелось просто сесть и спокойно всё обдумать. Кажется, Каталина угадала его мысли.

- Вы, наверное, устали. Давайте спустимся в гостиную. Мне нужно вам кое-что рассказать.

Гарри с удовольствием подчинился и с готовностью взялся держать пряжу, пока леди Гардинер сматывала её в клубок.

- Приятный цвет, не правда ли?

- Да, леди Гардинер.

- Хотите, я свяжу вам такой свитер? Можно будет вывязать какой-нибудь узор на груди. Серебристо-серый. В виде рун. У меня как раз где-то был подходящий клубочек… Хотите?

Гарри смутился.

- Нет, спасибо. Мне не нужно.

- Я могу подобрать что-нибудь другое. Ах, ну конечно же, нужен зелёный. С вашими глазами...

Гарри отчаянно замотал головой.

- Нет-нет, спасибо, не нужно зелёного.

- Тогда чёрный. Уверена, вам нравится чёрный, - Каталина отложила клубок. - Я успею связать до вашего отъезда. Я очень быстро вяжу. К тому же времени у меня больше, чем достаточно, ведь никаких балов не будет.

- Наверное, это из-за меня, - негромко сказал Гарри.

- Из-за вас? О нет, - леди Каталина придвинулась к нему поближе. - Просто Северус не любит общество. А я наоборот. Знаете, мне однажды пришлось очень долго просидеть взаперти. С тех пор я просто не могу оставаться одна. А Северус тут бывает редко. Он всё время в школе. И во время каникул тоже. Вот если бы он жил здесь… А то ведь в Гардинер-Парке ну совершенно никого нет, кроме слуг. Возможно, мне не следует так много думать о развлечениях. Но пока Северусу не исполнилось восемнадцать, я жила здесь, как в тюрьме. Огюстен говорил, что если я буду жаловаться, он сразу же напишет в Министерство, и за мной приедут. После того, как Северуса забрали в школу, я была рада, что хотя бы он вырвался отсюда. А ведь Огюстен не хотел его отпускать. Когда прислали письмо из Хогвартса, муж написал, что Северус болен и не может ехать.

- Но почему?

Леди Гардинер опустила глаза.

- Ну, видите ли, Гарри… Огюстен был человеком весьма необычных взглядов. И ради науки он мог пожертвовать чем угодно. Он…

- Он был настоящим чудовищем при жизни, поэтому после смерти его неупокоившийся дух до сих пор бродит по коридорам этого дома, - саркастическим тоном проговорил возникший в дверях Снэйп. - Это всё, что ты должна была рассказать мистеру Поттеру, мама.

- Северус, я как раз собиралась…

- Если бы ты довела своё повествование до конца, то Гарри уже рыдал бы от жалости к нам обоим. Посмотри, на нём лица нет.

- Но ведь так было на самом деле… - Каталина, как ребёнок, надула губы. - Расскажи сам, если считаешь, что я не смогу этого сделать.

- Я не желаю предаваться воспоминаниям о своём тяжёлом детстве на ночь глядя. К тому же, это совсем не интересно и абсолютно лишено романтики.

- Но тебе разве не кажется, что Гарри имеет право всё знать о семье, в которую он входит?

- Мама, Гарри не входит в нашу семью! И попрошу больше не говорить об этом.

- Очень жаль, - Каталина поднялась с дивана и взяла сумочку с вязанием. Вид у леди Гардинер был немного обиженный. - Ну, я думаю, ты сам объяснишь Гарри, что к чему. И ещё мне кажется, тебе стоит остаться с ним на ночь. Хотя бы сегодня. Спокойной ночи.

Дверь за леди Гардинер закрылась. Снэйп несколько секунд внимательно смотрел на притихшего Гарри. Потом подошёл к дивану и сел рядом с гриффиндорцем.

- Это правда? - осторожно спросил Гарри. - О вашем отце?

- Если не возражаете, я не стану ничего добавлять к тому, что вы уже узнали. Моей матери не стоило говорить даже этого.

- Зачем вам оставаться со мной на ночь?

- Вы можете испугаться.

- А почему я должен испугаться? Я не боюсь привидений.

Снэйп устало посмотрел на него.

- Хотите выпить?

Гарри вытаращил глаза.

- Э-э-э… Да.

Мастер зелий поднялся и прошёл к резному шкафчику. Вернулся профессор с двумя стаканами.

- Держите.

- Спасибо, - Гарри заглянул в стакан. Коньяк. Очень кстати. Гриффиндорцу сейчас просто необходимо было выпить. Только одна проблема - после этого сразу захочется курить…

- Ваше здоровье, Поттер.

Гарри с трудом поборол искушение выпить всё залпом и сделал маленький глоток. Надо всё время помнить об этих долбаных приличиях.

- Расслабьтесь, мы с вами не на уроке. Не думайте, что я разрешу вам напиться, но на ещё один бокал можете рассчитывать.

Гарри изумлённо покосился на профессора.

- Я в самом деле не знаю, чем вас занять. Драко прав, в моём доме развлечений крайне мало, - Снэйп пригубил коньяк. - Но я думаю, вы потерпите пару недель.

- У вас здесь очень хорошо, - торопливо сказал Гарри.

Снэйп не ответил. Он смотрел в сторону и, кажется, думал о чём-то своём. Гриффиндорец осторожно кашлянул, напоминая о своём присутствии.

- Сэр… Почему вы сразу не рассказали мне о привидении?

Мастер зелий посмотрел на него. Лицо у Снэйпа было усталым. И ещё Гарри показалось, что этот бокал у Снэйпа был далеко не первым.

- Это не привидение. Это фантом. Надеюсь, вы можете отличить привидение от фантома?

- Могу, - растерянно проговорил Гарри. - Фантома можно принять за человека.

Снэйп машинально кивнул.

- Верно. Он не представляет для вас никакой опасности. Но он может помешать вам заснуть. Сегодня было слишком много дел, и я не успел поставить защиту на вашу спальню. Ляжете у меня. Так нам всем будет спокойнее. Вы не против?

Гарри абсолютно ничего против не имел. Лечь в одной комнате со Снэйпом! Да какая разница, почему так нужно! Гриффиндорец в ту же секунду забыл о фантоме лорда Гардинера. А вдруг… Ох, а вдруг ему что-нибудь приснится? Что-нибудь такое?.. Ну и наплевать.

- Профессор.

- Да?

- Что значит «войти в семью»?

- Мерлин, Поттер, забудьте вы об этом! После моей смерти вы получите всё, чем я владею. Вам недостаточно?

Гарри покрутил в пальцах пустой стакан.

- Но ведь получается, даже если я получу дом, то не стану наследником и не войду в семью.

- Лили просила меня всего лишь позаботиться о вас, а не усыновить.

- И хорошо, - вырвалось у Гарри.

Снэйп посмотрел на него.

- Простите. Я… - гриффиндорец запнулся. О Господи! - Вы меня не поняли!

Гарри пожалел, что выпил так мало. Вот если бы он захмелел… Тогда, возможно, объясниться было бы гораздо легче. Нет. Объясниться, а что потом?

- Извините. Я просто не подумал. Я…

Снэйп мрачно усмехнулся.

- Разумеется. Я всё понял, не утруждайте себя объяснениями.

- Нет, сэр, вы не поняли! - Гарри уже был готов сказать что-нибудь непоправимое, но профессор отобрал у него стакан и через мгновение вернул его полным.

- Спасибо, - прошептал гриффиндорец.

- На здоровье, и, пожалуй, вам на сегодня хватит, - Снэйп подошёл к двери. - А то вы ещё, чего доброго, решите, будто я собираюсь вас напоить до беспамятства.

Гарри ошеломлённо поглядел ему вслед. Интересно, почему он это сказал? Ну, не просто же так!

«Наверняка он видит, что со мной творится! И приглашает меня ночевать в своей комнате? Какая-то ерунда».

Гарри осушил стакан и почувствовал, как расслабляются свернувшиеся в узелки мышцы. Может быть, заснуть будет даже проще, чем он думает.

Чуть позже, облачаясь в пижаму, Гарри думал, что день прошёл совсем неплохо. Миссис Гардинер оказалась доброй и отнеслась к нему очень тепло. Бог его знает, что означает стать членом семьи, но она, похоже, его в семью приняла, и не важно, хочет этого Снэйп или нет.

Гарри вышел из своей комнаты и осторожно постучал в дверь напротив.

- Входите, Поттер.

«Поттер». Ладно. Лучше уже так, чем «Гарри», сказанное сквозь зубы. Гриффиндорец вошёл.

Мастер зелий стоял у окна и даже не повернулся его сторону.

- Ложитесь. Пусть вас не смущает моё присутствие.

«Меня оно вовсе не смущает», - подумал Гарри, забираясь под одеяло.

В комнате не было никаких украшений. Бежевый ковёр без рисунка на чёрном паркете и тяжёлые, в тон ковру, шторы на окнах. Массивные резные шкафы, письменный стол, два кресла, диван и кровать под пологом. Скудость и простота обстановки этой комнаты очень понравились Гарри. Здесь он чувствовал себя намного лучше, чем в покоях, загроможденных мебелью и дорогими безделушками.

Снэйп плотно прикрыл входную дверь.

- Можно спросить?

- Можно, - профессор подошёл к кровати и присел рядом с Гарри.

- Почему моя мама попросила вас позаботиться обо мне? Ведь вы не были другом моего отца.

- Не был.

- Почему тогда?

- Я не знаю, - Снэйп явно не желал обсуждать этот вопрос.

- Вы знаете. Просто не хотите говорить.

- Возможно.

- Почему?

- Потому что вас это совершенно не касается.

Гриффиндорец покосился на мастера зелий.

- А леди Гардинер сказала, что мой отец ревновал к вам маму.

- Выкиньте это из головы.

- Значит, это неправда?

- Разумеется! Ну подумайте сами, разве такое возможно?

- Почему нет? - искренне удивился Гарри.

- То есть, вы допускаете, что Лили была способна оставить Джеймса ради такого, как я? - насмешливо спросил Снэйп.

- Допускаю. А ещё мне кажется, что именно так оно и было.

- А мне кажется, вам пора спать, мистер Поттер, - Снэйп начал подниматься, но Гарри ухватился за его руку.

- Не уходите. Я не буду больше ничего спрашивать.

- Приятно это слышать.

- Посидите со мной.

Гриффиндорцу безумно хотелось обхватить его за шею и увлечь за собой на подушку. Но Гарри этого делать не стал. Удержался. Боялся, что Снэйп его оттолкнёт. Если бы знать наверняка. Если бы только знать!

- Я не стану вас завтра будить. Как проснётесь, позвоните. Вам принесут завтрак.

Гарри с тоской посмотрел на профессора:

- Лучше разбудите меня.

- Я рано встану.

- Неважно. Я не знаю, как обращаться со слугами.

- Учитесь. Но это не намного сложнее, чем с тем домовым эльфом, который столь усердно прислуживал вам эти полгода.

- Откуда вы знаете про эльфа?

- Вы обещали не задавать вопросов.

Гарри засопел.

- Не буду. И всё-таки вы умеете читать мысли.

Снэйп усмехнулся.

- Нет. Просто вы слишком предсказуемы.

- Неправда. Ну почему вы не хотите признаться?

- А вам станет легче, если я признаюсь?

- Да. Расскажите, как вы это делаете.

- Вы мне не поверите.

- Поверю. Ну пожалуйста, - тихо попросил Гарри.

- Здесь нечего рассказывать, Поттер. Я не умею читать мысли. Если угодно, я их угадываю.

- О! - воскликнул Гарри. - А это разве не одно и тоже?

- Нет. Это разные вещи. Моя мать, например, слышит мысли. Многие вампиры обладают такими способностями. Я же всего лишь читаю по лицам.

- Но это тоже редкая способность, - возразил Гарри.

- Она приобретённая, а не врождённая, Поттер. Тренировка. И немного внимательности. Годы меняются, но это всего лишь цифры. Меняются поколения, но человеческие страхи и слабости остаются прежними. Наблюдайте, слушайте. И лет через пять для вас не составит большого труда угадать мысли своего собеседника.

- Через пя-ать… - протянул Гарри. - Так много… У меня терпения не хватит.

- Поттер, по-вашему, пять лет - это много?

Гарри решил не обращать внимания на издевательский тон, которым был задан этот вопрос. Главное, что Снэйп с ним разговаривает!

Гриффиндорец приподнялся на локтях.

- Скажите… А вы… Ну… Для чего всё это было?

- «Всё это» - что?

Гарри замялся.

- Все эти годы вы… Вы немного… Ммм… Странно относились ко мне. А теперь…

- А что теперь? - Снэйп посмотрел на него с каким-то непонятным выражением лица.

- Теперь вы ведёте себя по-другому.

Снэйп издевательски изогнул бровь.

- И в чём же разница?

Гарри сел.

- Вы… Вы стали… Вы прекрасно знаете, что я имею в виду! - выпалил он.

- Понятия не имею, - отозвался Снэйп с фальшивым недоумением в голосе.

Но Гарри заупрямился:

- Почему?

Снэйп собрался встать, но гриффиндорец снова вцепился в рукав профессорской домашней куртки.

- Что «почему»? - кажется, мастер зелий уже начал терять терпение.

- Теперь вы ведёте себя иначе, чем раньше!

- Не замечал за собой ничего особенного…

- СЭР!!!

- …но может быть, это вы изменились, мистер Поттер?

Гарри посмотрел на профессора и залился жгучим румянцем.

Выдержав паузу, во время которой гриффиндорец просто не знал, куда себя деть, Снэйп наконец произнёс невыразительным голосом:

- Ну всё, довольно разговоров. Уже поздно. Ложитесь.

- Хорошо, - Гарри потянулся к нему.

Весь вид Снэйпа говорил о том, что ему этот ежевечерний ритуал кажется совершенно бессмысленным, но профессор позволил гриффиндорцу себя обнять. И даже ничего не сказал, когда Гарри ткнулся носом ему в щёку.

- Спокойной ночи, сэр.

- Приятных снов, - Снэйп решительно поднялся и ушёл к письменному столу.

«Что ж. Он мог бы мне запретить даже это».

Гарри снял очки и лёг.

- Какого чёрта ты сюда пришёл?

- Ты знаешь, зачем я пришёл.

- Не знаю и не желаю этого знать.

- Я имею право взглянуть на наследника.

Гарри приоткрыл глаза. Где-то в глубине комнаты горела лампа, и всё вокруг было розовато-оранжевым. Гарри попытался сообразить, что же его разбудило. Кажется, разговор. Кто-то спорил.

- Вы все помешались! Никаких наследников не будет! Запомни это! И убирайся отсюда, не стой под дверью!

- Не будет? Ох, не смеши меня. А кто же по-твоему, этот молодой человек? И, между прочим, он спит в твоей комнате. Как это понимать?

Всю Гаррину сонливость в одно мгновение как рукой сняло.

Он приподнялся на локте и нацепил очки. Дверь была открыта, и гриффиндорец увидел в коридоре две тёмные фигуры. Одна из них, без сомнения, принадлежала профессору Снэйпу. А вторая… Гарри изо всех сил напряг зрение. Это был кто-то очень высокий. Выше мастера зелий, наверное, на голову. Больше гриффиндорец ничего не разглядел.

- Понимай это как хочешь. Он не наследник.

- О да, если бы он был кривоногим коротышкой, я бы в это поверил. Ты привозишь в свой дом красивого мальчика с чистой кровью, и хочешь убедить меня, что никакого ритуала не будет?

- Уходи отсюда.

- Я имею права познакомиться с ним.

- В три часа ночи?

- Не прячь его от меня.

Если бы Гарри не видел в дверном проёме два силуэта, то он решил бы, что Снэйп разговаривает сам с собой. Голоса обоих мужчин были настолько похожи, что гриффиндорец определил Снэйпа лишь по тем резким репликам, которые тот бросал своему собеседнику.

- Не смей к нему приближаться.

- Почему же это?

- Потому что он не наследник.

- Значит, ты нас не представишь?

- Нет.

И Гарри увидел, что Снэйп остался в коридоре один.

- Я всё-таки вас разбудил, - профессор вошёл в комнату и раздражённо хлопнул дверью.

- Ничего страшного.

- Постарайтесь заснуть. Сейчас только три часа.

- Да, сэр.

Снэйп лёг и отвернулся от него.

- Что-то случилось?

- Нет.

Это «нет» означало «все вопросы будут выслушаны завтра». Ладно.

Гарри снял очки, осторожно подкатился к Снэйпу под бок и притаился. Даже дышать перестал. Но никаких протестов со стороны профессора не последовало. Надо же. Гарри немного расслабился и уткнулся лбом в спину мастера зелий.

- Поттер.

- Да? - гриффиндорец насторожился.

- Амулет на вас?

- Да. А что?

- Ничего… Просто будьте внимательны.

- Хорошо, сэр.

«И как это понимать?»

Но долго раздумывать Гарри не пришлось. Он пригрелся и заснул даже быстрее, чем предполагал.

Глава 3

Дни в Гардинер-парке протекали неторопливо и однообразно. Уже по окончании первой недели Гарри начал понимать горячую любовь леди Каталины к балам и гостям. Здесь абсолютно нечем было заняться.

Гарри боялся даже думать о том, что по окончании школы ему придётся переехать в этот дом и остаться тут навсегда. Может быть, само по себе это и не было так уж плохо. Но учитывая то, что Снэйп не появляется дома даже на каникулы, Гарри был уверен: он просто зачахнет здесь и умрёт. Хотя, кто знает, может быть, профессор изменит свои привычки и станет навещать его чаще, чем раз в год…

С другой стороны, если он не умрёт от тоски, то, вероятно, сможет избавиться от своего наваждения. Болезненная привязанность, которую Гарри последнее время испытывал к мастеру зелий, искала хоть какого-нибудь выхода, но постоянно натыкалась на вежливое непонимание. Нужно держать себя в руках. Так нельзя. Нельзя? Ведь Снэйп ни разу… Ни разу? Однажды, когда Гарри в очередной раз уговаривал себя не сходить с ума, какое-то смутное воспоминание неожиданно выскочило из дальнего закоулка памяти. Снэйп. Они вдвоём в его кабинете… Мягкая тёплая кожа под дрожащими Гарриными пальцами… Руки мастера зелий, сжимающие гриффиндорца в объятьях… Но видение мелькнуло и исчезло. Гарри осталось лишь потрясти головой.

«Безумие. Этого не было. Это просто сон, к несчастью. Ты вспомнил очередной сон. Ты слишком много думаешь о Снэйпе… Всё дело в этом».

И ещё один день подходил к концу. Гарри мысленно вычёркивал его, но дней впереди было так много…

Вечера в гостиной проходили одинаково: шахматы и разговоры ни о чём. Леди Гардинер с завидным терпением пыталась обучить его игре в вист, но Гарри никак не мог сосредоточиться. Его внимание постоянно обращалось к сидящему у огня профессору. За много лет Гарри изучил каждую чёрточку его худого бледного лица. Когда-то оно казалось гриффиндорцу омерзительным. Боже мой, как же это было легко - ненавидеть Северуса Снэйпа! И вот теперь…

«Что изменилось? Кто из нас изменился? Он? Я? Мы оба? Нет. Дело не в нём. Это всё я. Но я этого не хотел! Я хотел, чтобы он…А получилось?»

Лёжа в одиночестве в огромной комнате, Гарри снова и снова вспоминал рассказ Снэйпа и всё сильнее убеждался, что узнал лишь часть правды. Мысли кружились хороводом и совершенно не давали расслабиться. Но всё-таки до сегодняшнего дня спал Гарри нормально. Сегодня утром гриффиндорец проснулся почему-то голый - пижама и одеяло валялись на полу скомканные. Простыня вся в пятнах. Да, давно с ним не случалось ничего подобного. А Гарри уже начал надеяться, что эти приступы остались в прошлом.

Пытаясь утром привести себя и постель в божеский вид, гриффиндорец представил, какой, должно быть, поднял ночью шум, и невольно порадовался, что дверь его комнаты оказалась плотно закрыта. Никто не мог слышать и видеть этого позора. Если только он не звал Снэйпа во сне, и Снэйп не заходил к нему ночью... Чёрт бы побрал браслеты!.. Но мастер зелий вёл себя, как обычно. И вообще всё было, как обычно. Завтрак, обед, ужин. И книжки. Библиотека тут была богатая. Пытаясь хоть как-нибудь отвлечься от мыслей о Снэйпе, Гарри каждую свободную минуту тратил на чтение, и без особенного энтузиазма думал о дополнительных баллах для Гриффиндора за блестяще выполненное домашнее задание.

«Это должно пройти. Ведь когда я его не вижу, то чувствую себя почти нормально. А когда он рядом? Господи, вот только не говорите, что он ничего не замечает! Ну да, я ясно дал ему понять, что мне приятно быть с ним рядом. Но что тогда означает его поведение? Он нормально со мной разговаривает, он позволяет себя обнять… Позволяет… Да. И это уже немало. Иногда мне кажется, нет, я уверен, что он тоже… Но… Давай попытаемся разобраться, Гарри Поттер: чего ты от него хочешь? Совершенно непонятно. Может быть, просто быть с ним рядом? Почему меня так к нему тянет? Я не должен его любить. Только не любить! Он же считает меня идиотом и постоянно издевается надо мной. Он зловредный, высокомерный и невыносимый… И он прав: ничего не изменилось. Ни-че-го! Тогда почему я схожу с ума?! ПОЧЕМУ?! Где логика? Где эта чёртова логика?»

- Поттер, вы ещё не приросли к креслу?

Гарри поднял голову от давно дописанного сочинения, которое получилось на три фута длиннее, чем нужно, и напряжённо посмотрел на возникшего в дверях Снэйпа.

- Я уже беспокоюсь за ваше здоровье.

- Со мной всё в порядке, профессор, - торопливо ответил Гарри.

- Сильно в этом сомневаюсь, мистер Поттер. Вы с непривычки переутомитесь.

- Я не…

- Я всё равно не позволю вам поступить на повышенный уровень, так что не усердствуйте сверх меры.

- Я вовсе не усердствую. Это всего лишь домашнее задание, и я…

- Конечно-конечно, - в голосе Снэйпа послышались язвительные нотки. - Я настаиваю на том, чтобы вы время от времени покидали эту комнату.

- Но я ещё…

- Вы хорошо меня поняли, мистер Поттер?

- Да, сэр.

Гарри послушно направился к двери. Проходя мимо профессора, гриффиндорец остановился и посмотрел ему в глаза:

- Я никогда не думал, что вы запретите мне заниматься домашним заданием.

- Я ничего вам не запрещаю, но всему должен быть предел.

- Профессор, ведь это последний год, и я…

- Сердечно рад за вас, но мне хотелось бы, чтобы вы время от времени выходили на свежий воздух.

- Там очень холодно, - сказал Гарри.

- Холодно? Неужели?

- И… Мне скучно одному, - гриффиндорец глядел мастеру зелий в глаза и старался не моргать.

- А сидеть здесь вам, стало быть, не скучно, - Снэйп помолчал немного. - Хорошо. Я составлю вам компанию. Оденьтесь и ждите меня внизу.

Гарри кивнул и пошёл в свою комнату за мантией.

Гулять вместе они ещё ни разу не ходили. Конечно, Снэйп присматривал за ним, пока Гарри умирал от скуки, сидя на лавочке в школьном дворе, но едва ли это можно было назвать прогулкой.

А теперь вот они гуляют вместе. То есть идут рядом. Судя по лицу Снэйпа, мастер зелий мыслями был где-то очень далеко и выглядел рассеянным. Гарри понаблюдал за ним некоторое время и внезапно осознал, что душу дьяволу продал бы - только б узнать, о чём думает Снэйп. Что ему интересно? Что его беспокоит? ЧТО он вообще такое есть? «Я же совсем ничего о нём не знаю», - подумал Гарри и неожиданно для себя спросил:

- Когда вы были ребёнком… Вы были счастливы?

Мастер зелий удивлённо посмотрел на него.

- Почему вы спрашиваете?

Гарри пожал плечами.

- Ну… Леди Гардинер говорила, что вы ни разу не уезжали отсюда, пока из школы не прислали сову. И ещё ваш отец…

- Мой отец не имеет к этому никакого отношения. Да, я провёл тут двенадцать лет. Поэтому, думаю, вас не должно удивлять, что я столь редко здесь бываю.

- И вы все двенадцать лет жили в Гардинер-Парке? Один?

- Почему один? Я жил с родителями.

- А здесь были другие дети? Я имею в виду ваших ровесников, - пояснил Гарри. - У вас здесь были друзья?

- Друзья? - переспросил Снэйп с таким выражением лица, словно речь шла о чём-то неприличном. - Вот уж в ком никогда не нуждался.

- А как же… - начал было Гарри.

- Я могу много рассказать вам о друзьях, Поттер, - перебил его учитель. - Но может быть, вы сами мне что-нибудь о них расскажете?

Гарри торопиво спрятал глаза. Да. Чёрт возьми. Да…

- Друзья… - с презрением протянул Снэйп. - Много ли пользы было от друзей вашему отцу? Дружба строится на взаимном доверии. Доверие - главное условие подобных отношений. Вы до сих пор способны доверять чужому человеку?

Гарри задумался.

- Смотря кого называть чужим.

- Да кого угодно! - Снэйп посмотрел на него сверху вниз. - Люди - самые ненадёжные создания на свете, Поттер.

- Только не вы.

Мастер зелий остановился.

- О, - произнёс он. - И вы искренне верите в то, что сейчас сказали?

- Да.

- Тем хуже для вас, - ухмыльнулся Снэйп и зашагал по дорожке.

Гарри пошёл следом.

- И всё-таки вы не ответили на мой вопрос.

- Какой? Ах да, о моём детстве… Я был очень счастливым ребёнком.

- А леди Гардинер…

- Мерлин Великий, Поттер, не принимайте вы всё, что вам говорят, за чистую монету! Я был счастлив. Так как не имел понятия, что есть люди, которые живут иначе.

Но Гарри не отставал:

- А когда узнали?

- Когда я оказался в Хогвартсе, моя жизнь вовсе не превратилась в рай.

Гарри понял, о чём он говорит, и почему-то почувствовал себя виноватым. Но в ту же секунду в голове гриффиндорца возник новый вопрос.

- Я всегда хотел у вас спросить... Ведь вы столько всего знали… Мне рассказывали, что вы уже в младших классах могли пользоваться чёрной магией.

- И что с того?

- Ну… Почему тогда вы позволяли проделывать с собой всё это?

Снэйп смерил его взглядом.

- Сомневаетесь в моих способностях, мистер Поттер?

- Нет! Конечно нет! Но если…

- Видите ли, если бы я применил свои знания на практике, то, боюсь, самым мягким наказанием для меня было бы исключение из школы.

- Исключение из?..

- С вашего позволения, Поттер, давайте закончим разговор на эту тему.

Гарри покорно кивнул.

- Я понимаю, я лезу не в своё дело…

- Рад, что вы это понимаете, - Снэйп внезапно остановился и внимательно посмотрел на мост. - Почта, - произнёс мастер зелий.

Гарри оглянулся, но ничего особенного не заметил.

- А как?..

- Дилберт заберёт, - перебил Снэйп и направился в другую сторону.

Гарри последовал за учителем, всё ещё оглядываясь. Мажордом степенно спустился с лестницы и пошёл к мосту. Гриффиндорец с любопытством наблюдал за дворецким. На том берегу абсолютно никого не было.

- Профессор, а разве совы…

- Опомнитесь, Поттер, какие совы?

- Но как тогда? - Гарри почувствовал, что начинает выходить из себя. - И если почта срочная…

- Поттер, я думал, леди Гардинер вам уже всё рассказала, - Снэйп подошёл к нему. - Здесь иной ход времени. У нас уже четвёртое января, а там - только третье. Так что вся срочная почти сюда приходит вовремя. Если ждёте важную депешу, то не извольте беспокоиться, получите её в срок.

- То есть… Но как это возможно? Здесь другой временной пояс? Мы разве не в Англии?

Снэйп разочарованно посмотрел на него.

- Мы в Англии, Поттер, - со вздохом сказал мастер зелий. - В Англии, знаете ли, есть такие места, где время идёт совсем иначе. Вы уже должны были пройти это.

Гарри изо всех сил напряг память. Домашнее задание для того урока за него писал Драко, едва ли ему самому удастся вспомнить что-нибудь. Время… Где-то оно идёт быстрее, чем в обычном мире…

- Временные грани? - осторожно спросил гриффиндорец. У него всегда было неважно с точными науками, и все те жуткие чертежи за Гарри делал Малфой.

- Угадали.

И всего-то? И весь смысл этой кучи пергамента в том, что в Левой временной грани день наступает раньше, чем в Правой? Замечательно. Гарри тут же выкинул из головы цифры и графики и поискал взглядом Дилберта, но тот уже важно шествовал к дому с большим свёртком в руках.

Мост по-прежнему был пуст.

- Северус, у меня для тебя плохая новость! - леди Гардинер выбежала к ним навстречу с сияющей улыбкой на разрумянившемся лице.

- Я никуда не поеду, - немедленно отозвался мастер зелий, отдавая Дилберту свой плащ.

- Северус, это невежливо. Таудсены не знали, что ты приехал в Гардинер-Парк. Леди Элсинор была так любезна, что дописала своей рукой… Она очень хочет видеть всех нас!

- Прости, пожалуйста, что значит «всех нас»? - с натянутой улыбкой спросил мастер зелий.

Леди Гардинер заглянула в пергамент.

- Ну, тут так написано. «Вас, Северуса и вашего гостя». Она пишет «гостя», потому что ещё не знает…

Снэйп взял у матери письмо и изменился в лице.

- Бал?!

- Ты можешь не оставаться на бал, дорогой, - великодушно сказала леди Гардинер сыну и подошла к Гарри. Он ещё ни разу не видел её такой счастливой. - А Гарри это было бы очень полезно. Там соберётся много молодёжи.

На это гриффиндорец совсем не рассчитывал. Ещё не хватало! Нет уж, лучше сидеть в библиотеке. И, не приведи Господи, Снэйп заставить его куда-то ехать!

Но к огромному Гарриному облегчению профессор объявил:

- Он не поедет.

- Почему?

- Как, извини, я должен его представить? В качестве кого?

Каталина озадаченно посмотрела на сына.

- А-а-а… Ну… Таудсены люди весьма широких взглядов, и я думаю…

- Поттер, вы хотите ехать на бал?

Гарри отрицательно покачал головой.

- Замечательно. Одной проблемой меньше. Я напишу леди Элсинор письмо и извинюсь перед ней.

- Но дорогой, это невежливо! И потом, я не смогу поехать туда одна, раз в доме гость! - леди Гардинер была готова расплакаться.

Гарри в очередной раз поразился тому, как она похожа на обычную девчонку. Но глаза у них со Снэйпом были одинаковые: пронзительные, чёрные, пугающие.

- Он не гость.

- Не имеет значения! Вот если бы он был членом семьи…

- Всё, довольно! - повысил голос Снэйп, и из глаз леди Гардинер немедленно брызнули слёзы. - Эти фокусы тебе не помогут!

- И как прикажешь объяснять, почему тебя не будет? - Каталина смотрела на сына так, словно он совершил какое-то ужасное преступление.

- Я напишу Таудсенам и...

- Хорошо. Я знаю, что скажу, - леди Гардинер выпрямилась и вытерла щёки. - Но уверена, тебе это не понравится.

Она развернулась и с гордо поднятой головой начала подниматься по лестнице.

Снэйп помолчал немного и, наконец, произнёс:

- Мама, Гарри нельзя выходить из дома.

Леди Гардинер начала замедлять шаг.

- Ну хорошо, я поеду, но останусь только до ужина.

Каталина обернулась:

- И на ужин.

Они посмотрели друг другу в глаза.

Гарри с любопытством ждал исхода этой дуэли.

- Ужин закончится поздно, - произнёс Снэйп.

- Бал начнётся в одиннадцать.

- Мама, ты предлагаешь оставить Гарри одного на целый вечер?

Леди Гардинер посмотрела на гриффиндорца.

- Вы же отпустите Северуса на пару часов? Не будете скучать без него?

Гарри почувствовал, как приливает к щекам кровь - настолько двусмысленно прозвучали эти слова из уст Каталины.

- Ну что вы… Не обращайте на меня внимания. Я просто лягу спать пораньше.

Мастер зелий одарил Гарри убийственным взглядом.

- Ну хорошо, хорошо! Я поеду. Но мама, ты же прекрасно знаешь, как я ненавижу эти дурацкие приёмы!

- А когда дурацкие приёмы устраивал лорд Волдеморт, ты всегда оставался на бал! - леди Гардинер очаровательно улыбнулась сыну, и Гарри понял, что она вышла из спора победительницей.

- Я не желаю обсуждать ничего, связанного с лордом Волдемортом! - нервно заявил Снэйп и обратился к Дилберту. - Чай готов?

- Да, сэр.

- Замечательно. Принесите в мою комнату. И захватите письма.

- Да, сэр.

- А мы попьём чаю в гостиной, - на лице леди Гардинер не осталось и следа слёз. - Идёмте, Гарри.

Гриффиндорец посмотрел вслед Снэйпу и пошёл за Каталиной в гостиную.

- Северус никогда не признается, что ему хочется остаться на бал.

Гарри решил промолчать. В конце концов, каждый может иметь небольшие слабости… Хотя это всё равно было чертовски забавно.

- Вы точно не хотите поехать с нами?

- Нет, спасибо.

- Ничего, я думаю, вы вскоре измените своё отношение к балам.

«Ни за что», - подумал Гарри.

Дилберт вошёл в гостиную с маленьким серебряным подносом.

- Вам письмо, сэр, - сообщил дворецкий, встретив непонимающий взгляд гриффиндорца.

Гарри взял с подноса конвертик. От Драко.

- Спасибо.

Мажордом поклонился и вышел.

- От кого-то из ваших друзей?

- Да… - Гарри повертел в руках пергамент, не решаясь вскрывать его при Каталине.

- Я уверена, вам нужно немедленно прочитать письмо, - заметила леди Гардинер. - Вдруг там какие-то важные новости?

- Очень надеюсь, что нет, - пробормотал Гарри, торопливо вскрывая конверт.

«Привет, Гарри.

Извини, что так долго не писал, но это настоящее безумие. Если я не сойду с ума после своего восемнадцатилетия, то сильно удивлюсь. Боги, кто вообще придумал дни рождения? С приёмом столько хлопот, ты не поверишь. Голова кругом. Эльфы носятся по дому, как ненормальные. Ума не приложу, чему они так радуются. А тут ещё домашнее задание. По-моему, нам никогда столько не задавали.

Пришлось прерваться. Строители приходили за рассчётом. Проклятье, уже четвёртый час кряду пишу тебе письмо! Эти чёртовы совы. По-моему, в мой дом они теперь летают только стаями. Объясни, почему каждый считает, что я должен ответить срочно именно ему? Помощники Эверетта уже ДОСТАЛИ! Вчера разбудили меня в шесть утра только для того, чтобы получить мою подпись, представляешь? Сегодня всех послал и полетал немного. Завтра приедет Панси. Не успел вовремя отделаться от её визита. Придётся принимать.

Кстати, ты мне на днях снился. У тебя там всё нормально? Очень надеюсь, что да. Не знаю, смогу ли написать ещё. Ничего не успеваю. Времени в обрез. И с долгосрочными вкладами какая-то ерунда. Этого мне сейчас только не хватало для полного счастья. Ну, всё, приехал декоратор. Надо идти. Мерлин, когда же я высплюсь! Передавай привет леди Гардинер и Северусу. Скоро увидимся.

Драко»

- Всё в порядке? - поинтересовалась Каталина, изящно размешивая сахар в своей чашке.

Гарри рассеянно посмотрел на неё.

- Да, леди Гардинер. Всё в полном порядке. Драко передаёт вам привет.

Вечер выдался довольно унылым. Леди Гардинер была поглощена подготовкой к балу, Снэйп, видимо, сидел в своей комнате, и Гарри совершенно не знал, куда себя деть. Сначала он хотел написать Малфою ответ, но потом решил, что сегодня этого лучше не делать. Настроение у гриффиндорца было под стать вечеру - такое же унылое. Не стоит сообщать Драко о том, как ему паршиво. Завтра будет новый день. Хотя завтра они все уедут… Ладно. Зачем об этом сейчас думать?

Гарри посидел немного перед портретом мамы, но легче ему не стало. Он вдруг особенно остро осознал, как ему не хватает Драко.

Надо же, он пишет, что к нему приедет Панси. Значит ли это, что они снова вместе? Да, Малфою, определённо, не до скуки. Вот у кого навалом развлечений! Уж ему-то есть чем себя занять. Как он со всем этим справляется? И наверняка умудряется не забывать о приличных манерах.

Гарри прошёл мимо портрета лорда Гардинера. Последнего на холсте не оказалось, чему гриффиндорец обрадовался. Взгляды, которые бросал на него Огюстен, Гарри были очень не по душе.

Фантом лорда Гардинера ему ещё ни разу не попался, и если первые два дня Гарри был постоянно готов к тому, что неупокоившийся родитель Снэйпа вдруг выскочит из-за угла, то сейчас даже перестал об этом задумываться.

«Может быть, он всё-таки потерял ко мне интерес? Я ведь не наследник. Чёрт его знает, что это значит, но я не наследник».

В доме вдруг стало слишком шумно: захлопали двери, зазвучали возбуждённые женские голоса. Гарри выглянул из галереи и обнаружил, что все четыре горничные, работающие в Гардинер-Парке, в суматохе бегают по коридору. Видимо, леди Каталина занималась своим бальным туалетом. У неё, наконец, появилось какое-то развлечение. У Гарри бы тоже появилось, согласись он поехать, но, к несчастью, Гарри совершенно не интересовался балами. Вот квиддич - это совсем другое дело. Чёрт, надо было взять с собой метлу. Как он не додумался?

Гриффиндорец немного понаблюдал за поднявшейся беготнёй, стоя на лестничной площадке, но когда горничные, остановившись прямо перед лестницей, начали громко спорить, кто из них сейчас пойдёт гладить бельё, а кто будет подшивать леди Гардинер бальное платье, Гарри понял, что больше не может этого слушать, и потихонику поднялся наверх.

Все светильники на третьем этаже были погашены, и, оказавшись в темноте, Гарри решил повернуть назад - какой интерес слоняться по тёмному коридору? Но совершенно неожиданно он заметил свет, выбивающийся из-под двери напротив.

Гарри постоял немного, размышляя, стоит ли посмотреть, что там такое. Наверняка кто-то убирает в комнате, вот и всё. «В десять часов вечера?» - сам себя спросил гриффиндорец. Обычно в доме наводили порядок задолго до завтрака. И вообще, странно, зачем все эти комнаты для гостей держат в такой чистоте? Какой смысл? Гарри был уверен, что он в Гардинер-Парке первый гость за много лет. Не считая Драко, конечно.

Стоять в тёмноте было глупо. И Гарри решительно подошёл к двери. «А если это лорд Гардинер? - подумал гриффиндорец и тут же отбросил эту мысль. - На кой чёрт фантому понадобилось бы зажигать свет? А даже если и так. Лучше уж я застану его врасплох, чем он меня…»

Гарри прислушался. Нет, в этой спальне, определённо, не было прислуги. Из комнаты не доносилось ни звука. Гриффиндорец для приличия постучал и, не получив ответа, толкнул дверь.

Конечно, леди Гардинер утверждала, что на третьем этаже никто не живёт и большинство комнат постоянно закрыто, но здесь всё обстояло совершенно иначе. В этой комнате жили. И регулярно её проветривали.

Гарри несмело перешагнул порог. В конце концов, Снэйп разрешил ему ходить, где он пожелает.

Окна были плотно занавешены, а на столе горела лампа под светлым абажуром. Гриффиндорец осмотрелся. Ничего интересного. Похоже, тут никого…

Сердце больно стукнулось о грудную клетку. У Гарри вдруг онемели ноги, и в первую секунду он не мог двинуться с места, хотя желание убежать отсюда было очень сильным.

Он немедленно узнал эти блестящие белокурые волосы и правильный, словно вырезанный искусным резчиком, профиль. Это был Люциус Малфой. Гаррино вторжение его никак не потревожило, он неподвижно лежал на широкой постели, укрытый белым шёлковым покрывалом, и, казалось, спал.

Гарри не знал, сколько простоял тут. Он во все глаза пялился на спящего и пытался найти этому хоть какое-нибудь правдоподобное объяснение. Но не находил. Ведь Люциус умер. Его же похоронили. Его… Ведь… Драко был на его похоронах! Как такое возможно?

Но видение не исчезло, и Гарри сделал шаг к кровати. Заметил на тумбочке свежие цветы. В воздухе носился запах роз. Рядом с вазой стояла фотография Драко. Гарри потряс головой. Но как? Почему? Ведь Люциуса похоронили! При толпе свидетелей!

Гарри сделал ещё шаг к постели. Он вообще дышит? Кажется, да. Поэтому лучше убраться отсюда. Гриффиндорец осторожно повернулся и двинулся к двери. И наткнулся на Снэйпа.

- Сэр!

- Ещё не легли, Поттер? - мастер зелий, казалось, ничуть не удивился, увидев здесь Гарри.

Гриффиндорец в полной растерянности посмотрел на профессора. Тот даже не удосужился понизить голос.

- Не беспокойтесь, мы ему не помешаем. Он слишком крепко спит и ничего не слышит.

- Но… - Гарри перевёл взгляд с Малфоя на Снэйпа. - Я не… Ведь это…

- Да, вы абсолютно правы, это он, - мастер зелий подошёл к постели и, как показалось Гарри, погладил ладонью воздух. - Впорядке...

- Что?

- Защита, - пояснил Снэйп.

- Профессор, но… - Гарри указал на постель.

Снэйп продолжал трогать пространство, обходя кровать.

- …но его же похоронили!

- И что дальше?

- А Драко знает?

- Нет, - Снэйп закончил свои странные манипуляции и подошёл к гриффиндорцу.

- Что с ним? - Гарри кивнул на неподвижно лежащего Люциуса.

- Он спит, - пожал плечами Снэйп. - Выпил зелье.

- Он… Он же проснётся? - спросил Гарри и подумал, что даже толком не знает, хочется этого ему или нет.

- Непременно, но ещё очень нескоро.

- А когда?

- Думаю, месяцев через пять, - ответил Снэйп.

Гарри снова посмотрел на мистера Малфоя.

- Он давно тут?

- С прошлого лета.

Гарри перевёл взгляд на Снэйпа.

- Да, он всегда был здесь. Что вы так смотрите, Поттер? Собираетесь сдать меня правосудию за укрывание особо опасного преступника?

- Он всегда был здесь, - повторил Гарри. - Я понимаю. Похороны - это было просто представление. Кто-то выпил Оборотное зелье, и его убили вместо…

- Боитесь назвать имя? - насмешливо спросил Снэйп.

- ЛЮЦИУС МАЛФОЙ всё это время был здесь, - громко сказал Гарри. - Отличный план. Волдеморт не придумал бы лучше.

Мастер зелий внимательно смотрел на гриффиндорца, ожидая продолжения. И он его получил:

- Драко не пришлось притворяться. Он вёл себя очень естественно на этих идиотских похоронах, ведь так? Но вы вообще подумали о том, что он чувствовал? Он же чуть с ума не сошёл! - на одном дыхании выпалил Гарри.

Снэйп выслушал эту тираду и спокойно заметил:

- Люциус просил ничего не рассказывать Драко.

- Ну… Если даже его собственного отца не волнует… - произнёс Гарри и вдруг опомнился. «Что я несу?! Каким тоном я с ним разговариваю?! Странно, что Снэйп меня до сих пор не убил…» - Извините. Я не должен был. Простите.

- Учитесь контролировать свои эмоции. Вы очень несдержаны. Это плохо, - ответил Снэйп так же спокойно и направился к дверям. На пороге он оглянулся: - Желаете остаться?

- Я… Нет.

Гарри вышел следом за мастером зелий.

- Простите меня.

- За что? - Снэйп медленно спускался по лестнице.

- Я не имел права так с вами разговаривать. Просто это всё немного неожиданно. И Драко… Ему было так тяжело. Ему до сих пор очень тяжело!

- Неужели, - равнодушно обронил Снэйп.

- Я… Это не моё дело. Но… Драко… Вы разве ничего ему не скажете?

- Куда торопиться, Поттер? Люциус проснётся ещё очень нескоро.

- А когда он?.. Что вы собираетесь?..

- Там будет видно.

Они остановились прямо перед большим напольным светильником, и Гарри вдруг заметил, что волосы учителя обретают прежний неприглядный вид. И эти тени вокруг глаз… Совсем скоро он опять будет выглядеть, как раньше.

«Да какая разница, как он будет выглядеть?» - удивился Гарри и осторожно спросил:

- Вы не сердитесь на меня?

- Сержусь, - Снэйп в упор посмотрел на него. - Из-за вас я должен поехать на этот проклятый приём.

Гриффиндорец в замешательстве уставился на мастера зелий. И всего-то?

- Но я не хотел… Я не думал…

- Ну, разумеется, вы не думали, - согласился Снэйп. - Вам же не придётся туда ехать.

Гарри подошёл к нему.

- Что я могу для вас сделать? - спросил он.

Снэйп удивлённо изогнул бровь.

- Почему вы должны что-то делать?

- Ну, если я виноват… Я ведь должен как-то искупить свою вину.

- Если завтра вы притворитесь смертельно больным, то очень меня обяжете, Поттер, - криво улыбнулся Снэйп. - Это будет отличная причина остаться дома.

Они стояли слишком близко и смотрели друг другу прямо в глаза, и у Гарри почему-то вдруг возникла сумасшедшая уверенность в том, что сейчас Снэйп его не оттолкнёт. Поэтому гриффиндорец потянулся к нему и крепко прижался губами к бледным губам мастера зелий.

Конца света не случилось. И пол под Гарриными ослабевшими ногами не разверзся. Снэйп медленно отстранился от него и тихо произнёс:

- Мне кажется, об этом я вас не просил, Поттер.

- Извините, - прошептал Гарри.

Он был готов поклясться, Снэйп воспринял его поцелуй, как нечто, совершенно не стоящее внимания. И никакой кары за эту выходку не будет. «Ему всё равно», - внезапно осенило гриффиндорца, и он медленно отступил. Снэйп молча смотрел на него.

Пауза опасно затянулась, но в этот момент в коридоре появилась леди Гардинер. В руке она держала какое-то блестящее украшение.

- Северус, на этих бусах сломалась застёжка. А я хотела их завтра надеть. Ты посмотришь?

- Да, конечно, - Снэйп прошёл мимо Гарри с таким видом, словно на том месте, где он стоял, было пусто.

- Я скажу тебе, что сделаю! Если ты сейчас же не уберёшься отсюда, я подниму этот чёртов дом на воздух, ты понял?

Где-то совсем рядом хлопнула дверь.

Гарри вздрогнул и резко сел. Его знобило. Простыни были в беспорядке. О Господи. Опять.

«Как мне удаётся всё с себя стащить во сне?»

Он с трудом перевёл дыхание и потянулся за очками. Надел их и вдруг заметил Снэйпа, стоящего в двух шагах от его кровати.

Гриффиндорец попытался представить себе то, что сейчас видит учитель. «Должно быть, завораживающее зрелище. Теперь он меня к себе близко не подпустит. Совершенно точно», - пронеслось в Гарриной голове, и он медленно потянул на себя одеяло. Ладони были липкими. На полу он заметил свои пижамные штаны. Ну, просто отлично.

Когда гриффиндорец наконец решился поднять глаза на Снэйпа, то к огромному своему удивлению заметил на его лице неподдельную тревогу.

- Гарри, вы хорошо себя чувствуете?

«Гарри?!»

- Да. А что случилось? - севшим со сна голосом спросил он. Браслет на руке поблёскивал в слабом свете оставленной на ночь лампы.

- Такое уже было? - Снэйп подошёл к кровати.

Гарри демонстративно вытер липкую руку об одеяло. Раз уж пойман на месте преступления, незачем притворяться. Пусть смотрит.

- Профессор, что вы хотите от меня услышать?

- Правду, Поттер, - Снэйп сел с ним рядом. - Здесь, в моём доме, такое с вами уже случалось?

- Да, - поражённый его странным тоном, пробормотал Гарри. - Один раз. Вчера.

Снэйп внимательно посмотрел на него и внезапно резко выпрямился.

- Ну конечно, - в тихом голосе мастера зелий звучала с трудом сдерживаемая ярость. - Я же вас просил! Неужели это было так сложно?

Гарри прижал ладонь к груди и сообразил, что на нём нет цепочки с амулетом. О чёрт!

- Я… Я кажется, забыл его надеть…

Снэйп быстро прошёл в ванную и вернулся в комнату с пентаграммой в руках.

- Постарайтесь впредь быть более внимательным, - сквозь зубы процедил Снэйп. Гарри уже забыл, когда в последний раз видел учителя в такой ярости. - Вы даёте ему лишний повод, неужели это так сложно понять?!

- Какой повод? Кому? - Гарри дрожащими руками надел на шею амулет. Серебро было очень холодным, и когда пентаграмма прикоснулась к влажной коже, гриффиндорец поёжился.

- Он насылает на вас эти сны.

Гарри непонимающе смотрел на Снэйпа.

- Он? Вы хотите сказать, ваш…

- Да, чёрт возьми! Я не просто так просил не снимать медальон! Или вы думаете, это моя прихоть? - раздражённо спросил мастер зелий.

- Но зачем ему это нужно?

- Зачем? - Снэйп был в бешенстве. - О, я уверен, он вам всё объяснит лично, когда представится удобный случай! Ещё раз оставьте амулет, где попало, и… Как вы себя чувствуете?

- Нормально, - Гарри прислушался к своим ощущениям. - Кажется.

- А вчера? Может быть, кружилась голова? Кровь шла из носа?

- Нет.

Снэйп взял его за подбородок.

- Вы уверены?

- Да.

- Замечательно, - одними губами ответил мастер зелий. Он взял Гаррино запястье и начал считать пульс.

Гриффиндорец немного успокоился и попытался расслабиться. Это было делом не из лёгких - Снэйп сидел слишком близко. Настолько, что они соприкасались бёдрами. И даже несмотря на то, что их разделяло плотное одеяло, а мастер зелий был полностью одет, Гарри ощутил знакомую дрожь и осторожно отодвинулся. Хотя на самом деле ему хотелось сделать совсем наоборот. Отбросить это проклятое одеяло, и…

- Вы помните свой сон? - профессор отпустил его руку.

Гарри посмотрел ему в глаза.

- Я должен рассказывать всё?

- Детали можете опустить, - холодно ответил Снэйп.

- Я думаю, вы и так знаете. Даже опуская детали, - тихо сказал Гарри.

- Понятно, - Снэйп встал. - Что ж, если у вас больше не возникнет желания увидеть во сне подобные вещи, то будьте любезны, не снимайте амулет. Спокойной ночи.

- Вы уходите? - Гарри немного растерялся от столь внезапного завершения этого визита.

- А вы хотите поведать мне подробности своего сна? - язвительно спросил Снэйп, но гриффиндорец уже понял, что мастер зелий успокоился.

- Нет, сэр. Извините. Спокойной ночи.

- Слишком много извинений для одного вечера, Поттер, вы не находите? - холодно сказал Снэйп и закрыл за собой дверь.

Гарри тихонько выдохнул и встал с кровати, чтобы подобрать с пола пижаму.

«Ладно. Надо прекращать этот бред. Ему от тебя ничего не нужно. И это, наверное, хорошо. Он оставляет тебе всё своё состояние. Теперь вы с ним неплохо… Хм… Да, неплохо ладите. Особенно, когда ты не ведёшь себя, как влюблённый идиот. Ты мог об этом мечтать? После всего, что было сегодня, он даже ничего не сказал. Ты его любишь? Ерунда. Ты это придумал. Выброси из головы все глупости и думай о более важных вещах. Например, о том, что ты будешь делать по окончании школы».

Враньё.

«Для тебя сейчас нет ничего важнее НЕГО».

Гарри включил воду, склонился над раковиной и сунул под прозрачную струю ладони. Амулет звонко ударился о мраморный край.

«Я смогу справиться. Я не позволю этому сумасшествию взять над собой верх».

Враньё.

Он умылся и надел очки.

«Не ври сам себе. Ты его любишь».

Гарри посмотрел на своё отражение. «Это я?» Лицо в зеркале было каким-то… Чужим. Серым. Словно пыльное стекло. И сейчас Гарри был уверен, что совсем не похож на Джеймса. Ничего удивительного. Джеймс никогда не попадал в такие ситуации. «Это у меня талант». Что бы про него ни говорил Снэйп, Джеймс Поттер был абсолютно нормальным. Во всех отношениях. Ну кто бы мог подумать, что знаменитый Гарри Поттер так по-глупому влюбится в… О Боже. Знал бы Сириус…

Гарри представил себе реакцию крёстного. Н-да. Он бы точно убил их обоих.

«Ладно. Всё. Про Сириуса сейчас не надо. Хватит. Да, я сошёл с ума, но может быть, это ещё пройдет. Не навсегда же со мной такое? Не навсегда. Значит, надо просто подождать».

Гарри закурил и присел на край ванной. Выходить на балкон просто не было сил. Сейчас он не чувствовал ничего, кроме усталости. И, пожалуй, желания выпить. Гарри натянул на себя свитер и вышел из комнаты. К чёрту все приличия.

- Как вам платье? - леди Гардинер прошлась по комнате, демонстрируя свой бальный наряд.

- Я ничего в этом не понимаю, но, по-моему, красиво, - вяло откликнулся Гарри. От блёсток, которыми была расшита сверкающая ослепительно-белая ткань, у гриффиндорца рябило в глазах.

Всё-таки, надо было вчера остановиться раньше. Чёрт его знает, что такое он пил, но штука оказалась очень крепкой. Голова до сих пор кружилась, если он делал какое-нибудь резкое движение. И к тому же Гарри проспал завтрак, а за обедом едва проглотил пару ложек. Странно, как это Снэйп до сих пор ничего не сказал.

«Ведь у меня же на лице написано, что я вчера напился».

Но профессор, похоже, был слишком удручён званым вечером, на который ему предстояло отправиться. Гарри увидел Снэйпа лишь за обедом, и мастер зелий не обменялся с ним и парой слов.

«Не важно. С сегодняшнего дня буду вести себя так, словно ничего не происходит. Надо только вспомнить, как это».

Каталина ещё раз прошла по гостиной, внимательно изучив своё отражение в высоком зеркале, и села рядом с Гарри.

- Скажите Дилберту, когда захотите ужинать.

- Да, леди Гардинер.

- Вам придётся совсем немного побыть одному. Я уверена, что Северус не останется на ужин. Он, конечно, обещал, но я точно знаю: он улизнёт при первом удобном случае, - Каталина посмотрела на свои руки, унизанные блестящими кольцами. - Это драгоценности моей мамы, - сообщила она. - Хотя, я уверена, вы совсем не интересуетесь драгоценностями… Не могли бы вы проверить, как застёгнуто ожерелье? Я в перчатках… Там такой упрямый замочек. Никак не отправлю ювелиру... Правда, Северусу удалось вчера справиться с этой противной пружинкой.

Осторожно, стараясь случайно не коснуться обнажённых плеч леди Гардинер, Гарри потрогал изящную застёжку.

- Кажется, нормально, - сказал он, отступив на шаг.

Каталина с улыбкой обернулась к нему.

- Спасибо.

- Ты готова? - спросил подошедший Снэйп.

- Да, Северус. О, дорогой, ты отлично выглядишь!

- Неужели? - насмешливо отозвался тот.

- Нет, правда, - вырвалось у Гарри, и он торопливо закусил губу.

Ничего особенного на Снэйпе не было. Но наряд ничуть не напоминал его обычные строгие одеяния. Мягко облегающий фигуру тёмно-синий бархат. Белоснежный воротник. Тонкая серебряная цепочка на груди.

«Чёрт. Нет. Не надо. Не надо на него смотреть. Я обещаю больше никогда… Я оставлю эти бредни. Клянусь. Только пожалуйста…»

- Я вернусь к одиннадцати, Поттер, - пальцы профессора вдруг скользнули ему под воротник.

Потрясённый, Гарри уставился на Снэйпа, но потом сообразил, что мастер зелий просто проверяет, надет ли на нём медальон. Да, надет.

«Проклятье. Он делает это специально. Хочет, чтобы я сошёл с ума».

- Пожалуйста, ведите себя благоразумно.

- Да… Сэр.

- Вы знаете, как меня позвать.

Ладонь Снэйпа легко коснулась Гарриного запястья, на котором был браслет.

- Я почитаю и лягу спать.

Снэйп как-то странно посмотрел на него. Словно не поверил.

- Замечательно, - тихо произнёс он и направился к двери.

Гарри поглядел ему вслед и тут только сообразил, что Каталины нет в комнате. Леди Гардинер всегда старалась оставить их наедине, если подворачивался удобный случай. Вот и сейчас…

«Лучше пусть она этого не делает. Я больше не хочу. Этот стыд… Нет. Больше никогода. Довольно глупостей…»

- Прошу прощения, мистер Поттер.

Гарри обернулся и вопросительно посмотрел на дворецкого.

- Да?

- Вам что-нибудь нужно, сэр?

Гарри покачал головой.

- Нет. Спасибо.

- Во сколько вы хотели бы поужинать?

- Мммм… В восемь.

- Хорошо, сэр.

Дилберт почтительно поклонился и вышел из гостиной. Гарри остался один.

* * *

Программа вечера была исчерпана. После ужина Гарри написал письмо Драко - нужно будет обязательно спросить Снэйпа, как отправлять отсюда почту, - послонялся по библиотеке, но так и не соблазнился ни одной книгой. Хотя лёгкого чтения тут тоже было предостаточно, попадались даже современные магглские романы. Книгу он подыщет себе завтра, если будет настроение читать.

К тому времени тошнота и головокружение прекратились, и Гарри понял, что сейчас вполне сможет выпить бокал-другой. Сегодня он будет осторожен и не станет так напиваться. Нет, ну а что тут ещё делать? Сходить с ума на трезвую голову ещё хуже.

Поэтому Гарри взял стакан, выбрал из батареи сверкающих графинов тот, что с коньяком, и устроился на полу перед камином. В доме царила гробовая тишина. Н-да. Весёленькие денёчки. Гарри подумал, как бы это было - если бы сейчас рядом с ним был Снэйп. Нет. Больше никакого Снэйпа. Никогда. Это звучало настолько страшно, что Гарри поспешно смыл эту мысль доброй порцией коньяка.

«Почему бы мне просто не получать удовольствие от того, что я вижу его каждый день? Потому что я придурок. Вот почему. Разве непонятно?»

Гарри открыл окно и закурил. После выпитого ему стало жарко, и гриффиндорец поставил локти на обледеневший подоконник. Парк напоминал вышитый гобелен: деревья неподвижно застыли в темноте. Тишину ничто не нарушало, только срывался время от времени мокрый снег с карнизов.

И Снэйп прожил тут безвыездно двенадцать лет?! Кошмар. Гарри сам до одиннадцати лет не видел ничего, кроме Литтл Уингинга, но сейчас гриффиндорцу думалось, что его жизнь в том захудалом городишке была весьма интересной и насыщенной различными событиями. Гарри не хватало голосов и людей. И разговоров с Драко. Кстати о Малфоях. Особняк вовсе не был так пуст, как казалось на первый взгляд. Этажом выше спал мёртвым сном Люциус.

Гарри вспомнил о нём, и ноги сами понесли его к лестнице. Он не знал, зачем идёт туда. Ничего нового ему там всё равно не увидеть. К тому же он обещал Снэйпу, что почитает и ляжет спать… «Я ему не обещал», - подумал Гарри и толкнул дверь.

Нечто подобное он уже однажды видел. Когда зашёл в комнату Драко и застал того спящим. Только сейчас в постели лежал убийца. Человек, которого разыскивали, как в своё время Сириуса Блэка. Гарри подумал об этом и понял, что ему сейчас абсолютно всё равно. Безумие, пожиравшее его дни и ночи, затмило все старые потрясения.

Гриффиндорец подошёл к кровати и с любопытством потрогал воздух перед собой. Он ожидал наткнуться на нечто твёрдое, как стекло, но ладони коснулись мягкой желеобразной поверхности и свободно прошли сквозь неё. Видимо, это была защита от вампиров. Вполне понятно…

Гарри присел на край постели и осторожно коснулся руки спящего. Ладонь под Гарриными пальцами была мягкой и чуть тёплой. «Он абсолютно безопасен. И беззащитен». Гарри подумал о письме, которое писал сегодня Драко. Потребовалось много усилий, чтобы не упомянуть о том, что мистер Малфой жив и вполне здоров. Снэйп не сказал Гарри можно или нельзя сообщать об этом Драко. Видимо, оставил на усмотрение гриффиндорца. И тот решил не торопиться. Лучше не совершать опрометчивых поступков. У Гарри до сих пор не очень укладывалось в голове то, что всё это происходит по-настоящему.

«Он хотел меня убить. Всегда хотел. И сейчас я держу его за руку».

Они был очень похожи - Люциус и Драко. Гарри уже почти забыл, как выглядит мистер Малфой. Оказалось, ничуть не хуже, чем на той старой свадебной фотографии. Идеальная внешность, исключительно правильные черты лица. Серебристые волосы. Белая кожа - настолько тонкая и прозрачная, что видны синие нитки вен. Лёгкие сиреневые тени, залёгшие под глазами. Длинные тёмные ресницы. Гладкое, без морщин лицо. Невозможно представить, что этот человек может быть отцом такого взрослого сына… Гарри поднялся и поймал себя на мысли, что не хочет уходить отсюда. Наверное, не будет ничего плохого в том, если он посидит тут немного, правда?

Драко на фотографии махнул ему рукой, и Гарри слабо улыбнулся в ответ.

«Вот, теперь у меня уже есть целая компания. Мог я себе представить такое год назад?»

- Здравствуй.

Гриффиндорец не сразу сообразил, что случилось. В комнате как будто стало темнее и прохладнее… Голос был знакомым и в то же время… Низкий, насмешливый, заставивший сердце забиться сильнее. Огюстен Гардинер. Ну конечно. Ничего страшного. Всё в порядке. Всё в…

Он медленно обернулся и обмер.

Оно стояло у платяного шкафа и опиралось на него также легко и естественно, как человек среднего роста опирается на каминную полку. Прищуренные голубые глаза. Вьющиеся русые волосы, падающие на плечи. И до боли знакомая кривая улыбка. Гарри сделал глубокий вдох и медленно кивнул.

Жутковатая улыбка фантома стала шире.

- Необъяснимо. Почему жертв всегда тянет к своим убийцам?

Гарри не нашёл слов для ответа. Чертовски странное ощущение - когда совершенно незнакомый человек… Ладно, пусть не человек... Когда это создание заговорило с ним голосом Снэйпа. Наверное, поэтому Гарри не сильно испугался. Хотя сердце колотилось, как сумасшедшее.

- Рад возможности познакомиться с тобой, Гарри Поттер, - лорд Гардинер выпрямился и стал ещё выше ростом.

- Я тоже, сэр, - тихо ответил Гарри, соображая, чем обернётся это знакомство. Возможно, стоит позвать Снэйпа… Но ведь пока ничего не происходит.

- Надо же, какой неожиданный сюрприз, - выражение лица у лорда Гардинера стало вполне нормальным и даже, кажется, искренним. - Я уж было поверил Северусу, что наследников в самом деле не будет.

- Но я не наследник, - Гарри внимательно следил за каждым движением фантома.

- Вздор, мой дорогой, ты самый настоящий наследник.

Яркие глаза Огюстена жадно впились в Гарри, и тот невольно оступил к стене.

«Надо позвать Снэйпа. Иначе будет слишком поздно!» - пронеслось в голове, но Гарри, наверное, слишком много выпил, поэтому развязно сказал:

- Я всё равно не имею понятия, что значит быть наследником.

- Ну разумеется, - голос лорда Гардинера прозвучал понимающе и почти сочувственно. - Конечно, Северус тебе ничего не рассказал. Но я думаю, мы это исправим. Если ты хочешь, разумеется.

Гарри в замешательстве смотрел на огромную фигуру фантома и внезапно подумал, что Снэйп по сравнению с ним - очень милый и симпатичный. От Огюстена веяло чем-то недобрым, опасным. Хоть он пытался вести себя дружелюбно.

- Гарри. Гарри Поттер. И это из-за тебя было столько шума… - задумчиво произнёс лорд Гардинер. - Но я даже рад, что всё сложилось именно так. Для нашей семьи большая честь принять такого наследника.

- Может быть вы объясните мне…

- С огромным удовольствием, - притворная доброжелательность мгновенно исчезла с лица фантома, уступив место дикой безумной улыбке. - Тебе понравились сны?

- Сны… - Гарри заставил себя посмотреть лорду Гардинеру в глаза. - Зачем вы это делали?

Огюстен расхохотался.

- Я думал, они доставят тебе удовольствие.

Гарри почувствовал прилив раздражения и сделал шаг вперёд.

- Зачем?

- Небольшой подарок гостю, - насмешливо ответил фантом. - Я ведь должен был сделать для тебя хоть что-нибудь.

- Но я не просил вас об этом!

Огюстен озадаченно посмотрел на него.

- Ах, ну да, - лицо лорда Гардинера просветлело, словно он вспомнил что-то важное. - Гриффиндор. Ну конечно. И всё же я надеюсь, что несмотря на это мы с тобой поймём друг друга. У нас, видишь ли, есть общие интересы. Гардинерам нужен наследник, а тебе нужен Северус.

- ЧТО?! - Гарри вспыхнул. - Я не…

- Мальчик мой, не надо ничего от меня скрывать. Я знаю гораздо больше, чем ты себе можешь представить. Я хочу тебе помочь.

- Помочь? - недоверчиво переспросил гриффиндорец. - Да ладно. Мне никто не поможет.

- Если бы это было так, я бы не настаивал на нашей встрече. Почему, ты думаешь, Северус не подпускает меня к тебе?

- Но он не хочет…

- Мой дорогой, я никогда не считал его достаточно умным человеком.

С этим Гарри никак не мог согласиться.

- Он умный.

Фантом удивлённо приподнял брови.

- Неужели? Хотя да, Северус умеет произвести нужное впечатление.

- Как же можно произвести впечатление… - Гарри озадаченно посмотрел на Огюстена. К этому моменту он чувствовал себя с ним почти запросто. В конце концов, победителю Волдеморта не пристало бояться обыкновенного фантома. И несмотря на свой жутковатый вид, лорд Гардинер едва ли мог причинить ему какой-то вред. Что такого, если они просто поговорят? Тем более, лорд Гардинер собирался сообщить Гарри то, о чём молчал Снэйп.

- У меня не так много времени. Скоро вернётся Северус, а мне нужно столько всего тебе рассказать...

- Что рассказать?

- Всё. Но ты же не поверишь мне на слово, правда? Поэтому я думаю, будет быстрее и проще, если я покажу тебе кое-что. Ты ведь хочешь стать наследником? По-настоящему слиться с ним?

- Вы можете прекратить говорить загадками?

- Темперамент - вот чего всегда не хватало Северусу, - изрёк фантом. - Он всегда был слишком сдержан. А в тебе есть что-то безудержное. Дикое. Ты мне нравишься, Гарри. И я тебе помогу. Я хочу, чтобы ты стал одним из нас. Ты даже получишь Северуса. Если уж он так тебе нужен.

- Я ничего не понимаю, - проговорил Гарри.

- Может быть, мы выйдем отсюда и побеседуем в другом, более подходящем месте?

Гриффиндорец заколебался и посмотрел на спящего Малфоя. Уходить из этой комнаты совсем не хотелось. Присутствие Люциуса, хоть это и было чертовски глупо, добавляло Гарри уверенности. Остаться с полоумным фантомом с глазу на глаз…

«Ты что, испугался? Нет, я просто не хочу… Но тогда ты ничего не узнаешь. А я совсем не уверен, что хочу это знать!»

- Хорошо. Идёмте.

Огюстен улыбнулся и сделал приглашающий жест.

- Прошу.

«Не надо с ним ходить, нельзя… Нельзя», - стучало в висках, но Гарри вопреки доводам разума последовал за фантомом.

Лорд Гардинер остановился в конце коридора перед стеной, задрапированной тёмной тканью.

- Здесь, я думаю, нам никто не помешает.

- Здесь?

Фантом приподнял пышные складки дорогой ткани, и Гарри увидел в стене высокую узкую дверь.

- Все ответы там, - лицо лорда Гардинера перекосила непонятная улыбка. - То, что тебе интересно. То, что он никогда тебе не расскажет. Все его страхи. Слабости. Он весь. Настоящий. Ведь ты хочешь узнать, каков он на самом деле, правда, мальчик?

Гарри недоверчиво посмотрел на него. Пожалуй, фантом знает, о чём говорит, но…

- Но ведь дверь заперта.

- И это тебя остановит?

- Вы предлагаете взломать дверь?

- Нет. Я предлагаю просто войти.

- Через стену?

- Да. Что тебя удивляет?

«У него точно не все дома», - подумал Гарри и терпеливо объяснил:

- Я не умею проходить сквозь стены. У меня нет волшебной палочки. И даже если бы она была, то мне всё равно не удалось бы применить это заклинание…

- Какое заклинание? - удивлённо спросил Огюстен. - Тебе не нужна палочка. Пусть ею пользуются другие. А ты и без неё можешь делать всё, что угодно. Только пожелай.

- Пожелать?

- Подумай об этом. Сосредоточься. И всё получится. В тебе магии больше, чем было в Тёмном Легионе! Используй свои способности!

Он, наверное, издевается. Как можно просто пожелать? Ну да, однажды Гарри смог управлять снитчем. Но одно дело поймать снитч, и совсем другое дело - пройти через стену.

Фантом наклонился к нему, его глаза хищно сузились.

- Давай. Заставь свою голову думать.

В голосе Огюстена внезапно прозвучала такая злоба, что у Гарри кровь застыла в жилах.

«Я никуда с ним не пойду! Даже если смогу пройти через эту чёртову стену! Неужели трусишь, Поттер? Нет! Но я не идиот, чтобы связываться с сумасшедшим привидением!»

- Давай же, - голос Гардинера смягчился. - Попробуй. Это совсем не сложно.

- Зачем мне туда заходить?

- Увидишь.

- Спасибо, но лучше мне остаться тут. Я обещал профессору, что не наделаю никаких глупостей.

Огюстен беззвучно рассмеялся. В полумраке коридора Гарри были видны лишь суженные зрачки его неестественно светлых глаз.

- Северус всё равно не оценит твоих благородных порывов. А я знаю, как сделать так, чтобы он начал тебя ценить. Я помогу тебе. Если только ты докажешь, что справишься.

- Почему я должен вам доказывать? Я вовсе не… Почему мы не можем поговорить здесь?

- Хорошо. Мы поговорим здесь. Но тогда тебе придётся верить мне на слово. Ты готов?

Гарри посмотрел на фантома. Всё правильно. Гриффиндорец не собирался верить ни единому его слову. Вероятно, в этой комнате находилось нечто, что могло подтвердить рассказ, но Гарри не верил и этому тоже. Как можно доверять сумасшедшему?

- Я ничего не могу тебе сделать, пока ты носишь этот амулет.

Гарри это понимал. И тем не менее, в первый раз в жизни он не был готов совершить безумный поступок.

«Наверное, я слишком много выпил… Или наоборот, мало…»

- Почему вы так хотите, чтобы я стал наследником?

- Потому что ты не побоишься ритуала. Я уверен.

Гарри посмотрел на дверь и решительно отвернулся от неё.

- Расскажите мне о ритуале.

Фантом хищно улыбнулся.

- С превеликим удовольствием. Но тебе лучше присесть. Об этом не рассказать в двух словах.

- Хорошо.

Они вернулись в гостиную. Гарри украдкой косился на Огюстена, поражаясь, как это возможно - ведь лорд Гардинер кажется таким настоящим… Таким настоящим. Но в тоже время не выглядит живым. Ведь при жизни он выглядел иначе, Гарри был почти уверен. Снэйп сказал, что его отца убили, и он вернулся. Но убитые обычно возвращаются туда, где их… Значит ли это…

- Итак, я думаю, не стоит тратить драгоценное время на пустые разговоры. Моя милейшая супруга посвятила тебя в некоторые тайны нашего семейства. Но Гардинеры не всегда продолжали свой род так. Видишь ли, мы особый вид магов. Мы слишком чтим кровь. Не чистоту крови, а кровь в целом. Наследник нашего рода может быть как рождён, так и избран. Сейчас избрали тебя.

- Послушайте, Снэйп ведь сказал, что я не наследник.

- Да, он так сказал. Но ты же хочешь войти в семью, правда?

- С чего вы взяли, что я хочу?

- Иначе ты не получишь Северуса.

- А что, существует способ его получить? - резко спросил Гарри.

- Разумеется. Ритуал. Магия крови.

- Вы расскажете, наконец, что это такое, или нет?

- Ты сышал когда-нибудь о магии крови?

- Не слышал.

Улыбка фантома стала ещё шире.

- Существа, живущие по законам крови, связаны ею навсегда. И если вы свяжете себя ритуалом, то будете принадлежать друг другу до самой смерти. Хочется этого Северусу или нет. Ритуал очень прост. Избранник должен всего лишь принять кровь и плоть своего названного отца.

- То есть? - Гарри почувствовал, как взмокли ладони. - Кровь и плоть? Это как?

Фантом снова беззвучно рассмеялся.

- Гораздо приятнее, чем звучит. Думаю, тебя не шокируют подробности, правда? Ты должен вкусить крови. Совсем немного. И, - в голосе Огюстена появились заговорщеские нотки, - соединиться с ним. В тот момент, когда семя Гардинера прольётся в наследника, он будет принят в семью. Ничего страшного. Северус всегда был старательным учеником и внимательно слушал мои наставления. Он должен всё сделать правильно. Если ты, конечно, согласен на ритуал.

Некоторое время Гарри сидел молча, пытаясь переварить услышанное. Вот в чём дело. Помимо крови нужно ещё… А Снэйп не хочет. Он меня не хочет. Всё очень просто. И не имеет никакого смысла. И неожиданно, вместо отчаянья Гарри захлестнула холодная слепая ярость.

- Ты должен знать правду, - мягким бархатным голосом проговорил лорд Гардинер, и на его лице появилось сочувственное выражение.

- Правда в том, что он меня не хочет, - тихо и зло ответил Гарри.

- Ты так думаешь?

Гарри заметил, что Огюстен с трудом сдерживает смех.

- По-вашему, я ничего не вижу?

- Ты ничего не знаешь, - спокойно произнёс лорд Гардинер. - Всё в твоих руках. Надо просто немного…

- Каким образом? - Гарри начал заводиться. - Что, прийти и потребовать?

- Именно, - кивнул фантом. - Ты имеешь полное право. Таковы правила.

- Какие, к чёрту, правила? - гриффиндорец разъярённо посмотрел на его темнеющую в углу фигуру.

- Вы давно неразрывно связаны с ним - он не раз спасал тебе жизнь. Столько лет сохранять кому-то жизнь - это очень серьёзно, мой мальчик. Обычно так пекутся лишь об избранниках. Северус это знает и до смерти боится, что я расскажу тебе о наших традициях. А традиции таковы, что ты сам имеешь право потребовать ритуала, не дожидаясь предложения.

- И он меня послушает? Ну да, - Гарри поднялся и пошёл к двери. - Это всё чушь. То, что вы тут плетёте. Я не желаю об этом говорить.

- В самом деле? - смеясь, ответил Огюстен, и в одно мгновение оказался в дверях. - Но ведь тебе понравились сны, правда?

- Нет! Дайте мне пройти, - Гарри сунул руку под воротник и извлёк амулет. - Сейчас же.

На лице фантома проступило разочарование.

- Он ни о чём не забывает… - произнёс он с досадой. - Чувствуешь себя сильным с этой игрушкой?

- Вполне, - ответил Гарри. - Отойдите от двери. Или я позову его.

- Давай, - ухмыльнулся фантом. - Позови и распрощайся с ним. Потому что ты никогда его не получишь. НИКОГДА. Врочем, если тебя интересует только наследство…

- Меня не интересуют деньги!

- Этого не может быть, но не стану спорить. Допустим. Но ты можешь получить ВСЁ! И для этого будет достаточно просто прийти и потребовать.

- Я вам не верю, - зло сказал Гарри, но все же убрал амулет под свитер. - Я его не интересую.

- Но ты же отказался пойти со мной и взглянуть своими глазами.

- Я вам не верю, - повторил Гарри.

- Почему? - кажется, фантом стал терять терпение.

- Какая вам от этого выгода? Подумаешь, наследник рода!

- Наследник Северуса, - вкрадчиво проговорил Огюстен, наклоняясь к гриффиндорцу. - Он выбрал тебя ещё до того, как ты родился, милый мой. И он ждёт, когда ты придёшь к нему.

- Он ничего от меня не ждёт.

- По-твоему, он случайно оставил тебя тут одного? - голос Огюстена стал шёлковым. - Северус уверен, что я не упущу случая поговорить с тобой. Поэтому он согласился пойти с Каталиной. Он боится рассказывать тебе сам и ждёт, что это сделаю я. Он хочет. Уверяю тебя. А когда всё будет кончено, ты получишь его.

- Откуда вы можете это знать?

Гарри так хотелось ему поверить... Вопреки здравому смыслу и всем своим решениям начать новую жизнь - без Северуса Снэйпа. Возможно, лорд Гардинер говорит правду. А возможно - нет.

- Идём. С тобой ничего не случится. Обещаю. Я слишком заинтересован в наследнике, - фантом отступил от двери. - Идём же. Другой возможности просто не будет. И ты убедишься, что я не лгу.

- Я всё равно не смогу войти туда, - Гарри двинулся следом за Огюстеном. - Я никогда этого не делал.

- Так в чём же дело, попробуй.

«Попробуй! Да он издевается!»

- Как?

- Сосредоточься.

- И всё?

- И всё время думай об этом.

Гарри посмотрел на дверь.

«Идиотизм. Я просто разобью себе голову».

- Мы теряем время.

- Хорошо-хорошо, - пробормотал Гарри, снимая очки.

Фантом рассмеялся.

- Не надеешься справиться?

- Не очень.

«И вообще, кажется, я не хочу туда идти…»

Гарри закрыл глаза и прислушался к себе. Как понять, что он уже готов? Ничего особенного не происходило. Но и когда он лечил миссис Маршалл, тоже ничего не происходило. А потом… Гарри прижался к двери и изо всех сил сосредоточился на одной мысли: «Я могу». Господи, какая глупость! Это создание - совсем больное. У него какие-то совершенно бредовые идеи, и…

Гарри открыл глаза, собираясь сказать, что не собирается принимать участие в этом идиотизме, и обнаружил, что стоит в кромешной темноте. Ему потребовалась секунда, чтобы понять: он вошёл. А теперь, возможно, стоит подумать о том, где он, и как отсюда выбраться.

- Ну наконец-то! Долго же ты собирался.

Темнота внезапно рассеялась, и гриффиндорец, проморгавшись, увидел, что находится в небольшой комнате, похожей на кабинет Снэйпа в Хогвартсе. Четыре стены без окон, пустой чёрный камин. На полках среди книг и свитков Гарри заметил старого, поеденного молью плюшевого зайца. Господи, невероятно. Это здесь откуда? Фантом выступил из самого тёмного угла - огромный и зловещий. Но Гарри был слишком потрясён тем, что ему удалось пройти сквозь стену, и не обратил внимания на эффектный выход Огюстена.

- Уже десять часов. Он может вернуться в любой момент, - лорд Гардинер указал на стол. - Вот.

Гарри посмотрел туда и невольно похолодел. Думоотвод. Вот о чём он говорил. Все тайны и страхи. Настоящий Снэйп. Самому гриффиндорцу не нужно было думоотвода, чтобы вспомнить, чем закончилось нечто подобное два года назад.

- Нет, - Гарри отступил к двери.

- Ты понимаешь, что другого шанса может не быть?

- Понимаю. Но я уже кое-что видел однажды, - Гарри заметил, что дверь можно открыть изнутри, и положил ладонь на задвижку. - Он чуть руку мне не сломал. Спасибо.

- Я не просто так привёл тебя сюда. Ты должен убедиться, что он совсем не такой, каким пытается казаться. Ты не должен его бояться.

- Но я его не боюсь, - возразил Гарри. - Просто если я… - гриффиндорец задумчиво поглядел на блестящие стенки думоотвода. - Это его расстроит.

- Святые великомученники! - лорд Гардинер расхохотался, и недобрый смех гулко ударился о своды комнаты. - Сейчас не время об этом думать! Ты здесь для того, чтобы больше узнать о нём! Пользуйся моментом, мальчик!

- Я не хочу.

Серебристые нити, тянущиеся от думоотвода, манили его к себе. Ведь ничего не случится, если… Но в прошлый раз…

- Хочешь. Ведь тебе же интересно, правда?

Правда. Ему очень интересно. Сейчас - даже больше, чем тогда. Сейчас - особенно. Гарри интересовало ВСЁ, что было связано с Северусом Снэйпом. Особенно его прошлое. И лорд Гардинер прав - другой возможности может не представиться.

- Я буду здесь и предупрежу тебя, если он вернётся, - фантом говорил таким тоном, словно Гарри уже согласился на эту сомнительную аферу. - Можешь мне верить. Я вовсе не желаю, чтобы наследнику Гардинеров сломали руку.

Гарри сделал один шаг в сторону стола.

«Нет. Нельзя. Почему нельзя? Не почему. Просто нельзя, и всё».

- Ты ждёшь, когда он возвратится и застанет здесь нас обоих?

- Нет. Но… Для чего мне это делать?

- Чтобы ты мне поверил, - улыбнулся лорд Гардинер.

Гарри внимательно посмотрел на него.

- Вы ведь знаете, что там, да?

Фантом кивнул с важным видом.

- Конечно, знаю. Иначе я бы не настаивал.

Гарри подошёл к столу и обернулся к Огюстену.

Тот кивнул ещё раз.

Не нужно этого делать. Не нужно. Гарри склонился над серебристым маревом. Нет. Что бы там ни было, он не станет… В эту самую секунду кто-то больно ударил его в спину, и гриффиндорец начал падать в туман.

«Кому бы это поручить? У нас, как назло, нет ни одного свободного человека!»

Лорд Волдеморт. Гарри не видел его лица - лишь смутные очертания в зелёном огне камина. Но этот холодный мелодичный голос невозможно было забыть. Гарри до сих пор иногда слышал его во сне. Стоявший у камина белокурый молодой человек, в котором гриффиндорец узнал Люциуса Малфоя, приблизил красивое лицо к изумрудному пламени.

«Мой лорд, я думаю, Северус Снэйп прекрасно справится с этим».

«Снэйп?»

В голосе Волдеморта звучало сомнение.

«Да, мой лорд».

«Хорошо. Пусть явится ко мне сейчас же. Я жду».

Фигура исчезла в пламени.

«Северус!»

К Малфою подошёл Снэйп. Он держал в руках книгу и на ходу дочитывал страницу.

Синяя мантия. Испачканные чернилами тонкие белые пальцы. Затянутые в хвост волосы. Тёмные круги вокруг бездонных глаз. И совсем юное лицо. Гарри до сих пор было странно, что Снэйп мог быть настолько молодым. Да здесь ему едва ли есть двадцать лет!

«Северус, ты займёшься прикрытием».

«Прикрытием? Я?! Но…»

Гарри подошёл ближе и с удивлением увидел на бледном худом лице Снэйпа самый настоящий ужас. Широко раскрытые глаза. Дрожащие губы.

«Люц, ты спятил? Я ни разу этого не делал!»

«Ну вот как раз попробуешь. Весьма удобный случай», - невозмутимо ответил Малфой, стряхивая с перчатки сажу.

«Но я никогда… Мне надо подготовиться».

«Конечно. Сейчас ты отправишься к Господину, и вы с ним всё обсудите».

«Но я не могу явиться к нему просто так! Мне нужно иметь хотя бы какой-то план! Я не воин, и ты прекрасно об этом знаешь!»

«У тебя всё получится».

«А если нет?»

«Тогда он убьёт нас обоих. Но я очень надеюсь, что ты не допустишь этого, Северус».

«Мерлин, Люц, зачем…»

«Я хочу, чтобы мы работали вместе. Тебе нужно получить повышение».

«Но я хочу учиться, и мне совсем…»

«Никто не даст тебе больше знаний, чем Тёмный Лорд. Ты должен доказать ему, что достоин этих знаний. Я верю, ты справишься».

Прежде чем всё заволокло туманом, Гарри успел разглядеть лицо Снэйпа. Это было лицо человека, идущего на смертную казнь.

А потом Гарри увидел Лили. Образ был светлым, от неё словно исходило какое-то сияние, хотя вокруг царил густой сумрак.

«Он толкается! Представляешь? Ой!»

«Тебе лучше присесть».

Снэйп помог Лили дойти до скамьи. Гриффиндорец подошёл к ним и сел рядом с мамой, думая лишь об одном: только бы это воспоминание подольше не исчезало! На Лили было широкое платье с оборками, но эти оборки ничего не скрывали - Гарри понял, что должен вот-вот родиться.

«Как ты?»

«Хорошо. Только... Он опять… Наверное, вырастет таким же неугомонным, как Джеймс. Дай руку».

Лили положила ладонь Снэйпа себе на живот.

«Чувствуешь?»

«Да».

Они посмотрели друг другу в глаза. И Снэйп осторожно высвободил свои пальцы.

Летний вечер сменился серыми осенними сумерками. Гарри оказался в тёмной гостинойоколо Снэйпа, который сидел за столом, уронив голову на руки.

«Прибыл мистер Блэк, сэр».

«Я схожу за ним, спасибо, Дилберт».

Голос Снэйпа срывался и дрожал, словно ему было больно говорить. Когда он пошёл, то Гарри понял - идти ему тоже больно.

Путь до моста стоил профессору огромных усилий. Он постоянно останавливался, чтобы перевести дух. Гарри следовал за Снэйпом, недоумевая, зачем сюда явился Сириус. Снэйп с трудом поднялся на мост и вышел навстречу Блэку. Несколько секунд Гарри пялился на крёстного. Выглядел он просто здорово. Рядом с бледным, изможденным и явно очень больным Северусом Снэйпом его резкая пронзительная красота казалась несколько неуместной.

«Где они?»

«Прости, Поттер не сообщил мне адреса».

Гарри показалось, что Сириус сейчас сбросит Снэйпа с моста. Серо-синие глаза крёстного метали молнии.

«Я тебе не верю!»

«Извини, ничем не могу помочь».

«Он не мог просто взять и уйти!»

«Но как видишь…»

«Это случилось из-за тебя!»

«Это случилось из-за того, что твой дружок Поттер - кретин, каких мало», - безучастно ответил Снэйп.

Сириус немедленно вцепился Снэйпу в горло и навис над ним:

«Если с ними что-нибудь случится…»

«Убери руки».

«Я повторяю, если…»

«Я отлично тебя понял. Но я всё равно не знаю, где они сейчас».

Сириус оттолкнул его, и Снэйп всем весом навалился на перила. Гарри очень хорошо видел, что он едва держится на ногах.

«Чёрт возьми… Как он только мог!»

«Чему ты удивляешься, не понимаю».

«Но кто-то должен знать!»

«Возможно, кто-то знает. Но не я».

«Что с тобой?»

«Я уже в порядке».

«Какое, к дьяволу, в порядке?»

Тонкие губы Снэйпа дрогнули в ядовитой улыбке, и Гарри был готов поклясться, что увидел, как блеснули клыки. Клыки?

«Просто тяжёлая ночь, Блэк. У тебя такого никогда не случалось?»

Сириус смерил его долгим тяжёлым взглядом.

«Ты был у…»

«Да. Он тоже думал, что я знаю».

«А ты не знаешь?»

«Его нельзя обмануть».

«И я должен вам верить? Тебе и Волдеморту, так?»

При упоминании имени Тёмного Лорда Снэйп вздрогнул.

«Не произноси это вслух!..»

«Это всего лишь имя!»

«Для меня - не просто имя. Ты не поймёшь».

«Я и не собираюсь. Что думаешь предпринять?»

«Министерство ничего не говорило по этому поводу».

«При чём тут Министерство?»

«Я не уполномочен. Дамблдор приказал мне сидеть тихо».

«И ты будешь?»

«Да».

На ярких губах Сириуса появилась презрительная улыбка.

«Ну конечно. О чём тебе волноваться, Сопливый нос. Ты ведь только выполняешь приказ, да?»

Снэйп посмотрел ему в глаза.

«Да».

«Если ты скрываешь от меня…»

«Заткнись, - сипло перебил его Снэйп. - И молчи, если хочешь их найти».

Сириус слегка изменился в лице.

«Итак, ты знаешь».

«Нет. Но есть некоторые соображения».

«Я был в этом уверен».

«В отличие от тебя я умею слушать, Блэк. Мне тяжело говорить, и я не стану повторять дважды. Побереги своё красноречие для более впечатлительных слушателей. У нас мало времени. Возможно, у нас его уже нет».

Гарри отлично видел, что Сириус давно готов порвать Снэйпа на части, и крёстному требуется вся сила воли, чтобы держать себя в руках.

«Я слушаю», - медленно произнёс он.

Потом был туман. И Снэйп, прислонившийся к дверному косяку. Профессор смотрел на большую пустую комнату. Шкафы раскрыты и пусты. Кровать не убрана. На полу валялся большой розовый заяц. Гарри узнал его - сейчас он хранился на полке в потайной комнате. Снэйп медленно прошёл в комнату и подобрал игрушку.

Это выглядело нелепо и как-то… Дико. Зловещая, чёрная фигура Снэйпа и яркий плюшевый зверь у него на руках. На пороге возникла леди Гардинер в траурном платье. Глаза у неё были красные, губы дрожали.

«Но ведь Гарри жив. Вот о чём сейчас надо думать».

Снэйп молча обернулся и посмотрел на неё.

Туман. Портрет Лили. Профессор, едва касающийся ладонью портрета. И нарисованная рука мамы, которая прикасалась к холсту там, где были пальцы Снэйпа. Ни слова. Совершенно бесстрастные лица. И молчание. Молчание.

Туман.

Гарри очутился в тёмной душевой. На кафельном полу сидел длинноносый подросток в растерзанной школьной форме. По его некрасивому бледному лицу беззвучно текли слёзы. Этого Гарри никак не ожидал увидеть. О Господи. Слёзы! Внезапно подросток резко поднялся и выхватил палочку. В дверях появилась чья-то тень. Мелькнули светлые, длинные, как у Драко волосы.

Что-то разлетелось с оглушительным треском. Во все стороны брызнули осколки зеркала. Гарри невольно закрылся ладонью, хотя отлично понимал: здесь, в воспоминаниях, он в полной безопасности.

«Северус, ну что ты вытворяешь, святое небо!»

«Убирайся! Оставь меня в покое!»

Туман. Лили и Снэйп, прогуливающиеся по Диагон-аллее.

«Нам совсем не обязательно… Ты уверена, что хочешь это сделать?»

«А почему нет? Если мы собираемся… Это вполне естественно».

«Ну… Да. Но…»

Лили остановилась, положила ему руки на плечи и встала на цыпочки. Поцелуй. Лёгкий. Но в губы. Несколько человек обернулись и посмотрели на них.

«Ведь мы жених и невеста», - неуверенно произнесла Лили, наткнувшись на пронзительный взгляд Снэйпа.

«Да».

Тёмная комната. Леди Гардинер, склонившаяся над постелью плачущего мальчика.

«Маленький, потерпи немножко. Лекарство скоро будет готово. И всё пройдёт, мой милый».

Каталина старалась говорить спокойно, но ей это удавалось плохо. С трудом сдерживаемая ярость, страх, слёзы - всё это грозило вот-вот вырваться наружу. В комнате появился лорд Гардинер с кубком в руках. При жизни Огюстен был обычного роста и выглядел вполне здоровым и даже весёлым. Только это веселье показалось Гарри каким-то… нехорошим.

«Ну, как мы тут? Снова плачешь?»

«Ты приготовил лекарство?» - резко перебила Каталина.

Огюстен сел на край кровати и посадил всхлипывающего мальчика себе на колени.

«Надеюсь, это подействует. Пей, малыш».

«Огюстен, я прошу тебя, приготовь нормальное лекарство!»

«Я приготовлю нормальное лекарство. Я на правильном пути. Обезболивающее уже подействовало».

«Но жар по-прежнему не спадает! - Каталина не выдержала. - Что ты такое ему дал в прошлый раз? Он три дня бредил! Теперь у него постоянно болит голова! И он всё время мёрзнет!»

«Конечно. Всего лишь мёрзнет. А мог умереть, - невозмутимо ответил Огюстен, укладывая мальчика в кровать. - А теперь, если я смогу выработать настоящее противоядие, у него на всю жизнь останется стойкий иммунитет к сильным ядам».

«Ты сумасшедший!»

«Нет, милая».

«Ты больше этого никогда не сделаешь!»

«И кто же мне помешает? Неужели ты?» - Огюстен от души расхохотался, словно его рассмешила эта мысль.

«Я… Я напишу леди Элсинор!» - выпалила Каталина.

«Правда? - лорд Гардинер подошёл к ней, и девушка испуганно попятилась. - А если я напишу в Министерство, дорогая?»

Туман. Заставленный книжными шкафами кабинет. Склонившийся над пергаментом Снэйп. Люциус Малфой, не сводящий с него странного взгляда.

«Почему ты так смотришь?»

Бледное лицо Снэйпа заливал мягкий тёплый свет. Люциус медленно обошёл стол. И они оказались рядом. Изящные пальцы Малфоя мягко обхватили подбородок Северуса.

«Что ты…»

«У тебя очень красивые глаза, - нежно проговорил Люциус, и Гарри почувствовал, как засосало под ложечкой. - Самые красивые глаза в мире».

Удивлённо-испуганный взгляд Снэйпа. Лёгкая мечтательная улыбка на красивом лице Люциуса.

«Ты мне нравишься».

«Что?»

«Ты мне нравишься».

Разлившиеся чернила. Бледная рука Северуса, вцепившаяся в шёлковую мантию Малфоя. И поцелуй. Долгий, неспешный.

У Гарри всё внутри перевернулось от ревности. А Хагрид ещё недоумевал, какие отношения могли их связывать! Вот вам! И сейчас Люциус Малфой, официально числясь погибшим, преспокойно спит в доме Снэйпа! А ведь это огромный риск! На такое не идут ради кого попало!

Следующая череда воспоминаний была связана исключительно с Люциусом. Вот они идут по лесу. Сидят рядом за одним столом - кажется это кабачок в Хогсмиде. Люциус показывает Снэйпу какое-то заклинание. Гриффиндорцу никогда не приходилось видеть такого счастливого выражения на лице учителя. Наполненная паром ванная. Сплетённые тела. Шум воды, заглушающий стоны. Потом - спальня. Гарри думал, что ему уже никогда не научиться дышать. Смотреть на это было выше его сил, но он не мог отвести глаз.

Внезапно всё утонуло в тумане, а когда он рассеялся, задыхающийся гриффиндорец обнаружил себя в комнате, освещаемой одной единственной свечой, которая стояла на полу.

«Ты хорошо себя чувствуешь?»

«О да, просто отлично».

«Давай я тебе помогу».

«Спасибо, я сам».

«Но тебе же неудобно».

Гарри увидел обнажённого по пояс Снэйпа. Он сидел на краю смятой постели. Бледный. С сильно запавшими глазами. Рука у него была туго забинтована. Гриффиндорец содрогнулся. Неужели это… После того, как?..

Люциус Малфой стоял рядом с ним на коленях.

«Ты сердишься?»

«Вовсе нет. Приятно считать себя ценным приобретением. Наверное, тебя теперь за это наградят, правда?»

«Северус… Ну хорошо, да! Да, ты по-настоящему нужен нам. Твой ум, твой талант. Твоя выдержка… Но ты нужен и мне тоже! Теперь всё изменилось! Я не хочу, чтобы ты думал, будто я всего лишь исполнял приказ!»

«Мне всё равно», - мягко ответил Снэйп.

«Ты сам принял решение».

«Да. Сам».

Снэйп медленно, с трудом, надел на себя рубашку. Потянулся за мантией. Никогда прежде Гарри не видел мистера Малфоя таким… Беспомощным? Даже сейчас, когда он спал, и с ним можно было сделать, что угодно… Нет, сейчас - это не то. Боже, какой взгляд!

«Северус!»

«Мне пора».

«Не уходи. Прошу тебя».

«Теперь ты свободен. Ты ведь выполнил приказ. Прими мои поздравления».

«Не говори так. Это уже давно не приказ, и я…»

«Но я всё равно должен поблагодарить тебя».

«За что?»

«За то, что ты стал моим любовником. Мало кто согласился бы на такое. Даже по приказу Тёмного Лорда. А ты согласился. И я тебе благодарен».

«Северус, Мерлин Великий, так ты думаешь, что все эти годы я играл?»

«Я постараюсь об этом не думать, Люц».

«Так мы увидимся завтра?»

«Конечно. Мы же теперь вместе работаем».

Одинокая свеча. Стоящий на коленях Люциус Малфой. И закрывающаяся дверь. Должно быть, Снэйпу было очень больно. Но они всё-таки расстались. И расстались не очень хорошо. Гарри постарался не слишком радоваться, но это получилось только отчасти.

А потом гриффиндорец увидел себя и склонившегося над собой Снэйпа. Ободранный номер в том паршивом мотеле. Заляпанная кровью постель. А он сам!.. О Гос… Вот как это выглядело! Гарри показалось, что его сейчас стошнит. Какая дрянь… Губы Снэйпа беззвучно шевелились. Словно он шептал про себя молитву. Каким богам он в тот момент молился? Кого звал на помощь? Сейчас Гарри очень хорошо видел, как трудно ему было решиться на сан-жун. Снэйпу было по-настоящему страшно. Хоть в это довольно сложно поверить.

Туман. Ночь. Тёмно-синяя. Шум деревьев. Что-то светилось в темноте. Белое. Это были лицо и руки какого-то существа. Гарри несмело приблизился к нему, но так и не смог понять - мужчина это или женщина. Чёрные, горящие как факелы, глаза. Сливающаяся с ночным мраком одежда и волосы. И ослепительная кожа.

«Никогда больше не ищи встреч со мной, чародей».

Голос существа напоминал звон хрустальных бокалов. Гарри стало не по себе. Именно сейчас ему больше всего захотелось убраться отсюда. Но как? Хороший вопрос.

Худая фигура Снэйпа была едва различима в темноте. Судя по всему, это было какое-то давнишнее воспоминание - сейчас профессор был крепче, выше ростом и стал гораздо шире в плечах.

«Я ничего не могу сделать для тебя, чародей».

«Алиас, но ты же её отец!»

«Каталина ушла по собственной воле, и её судьба нас больше не касается».

«Но он хочет её убить».

«Она знала, на что идёт».

Снэйп подошёл ближе к Алиасу. Тот предупреждающе вытянул вперёд белую руку.

«Не подходи, чародей».

«Ты ведь можешь помочь. Тебе это ничего не стоит!»

«Она ушла от нас, чтобы жить с вами».

«Но она твоя дочь!»

В дрожащем голосе прозвучали знакомые властные нотки, и Снэйп расправил худые плечи.

Алиас нахмурился.

«Ты не вампир, чародей. Ты не пожелал прийти к нам в назначенный час. Ты выбрал другую Силу. Поэтому ты сам должен защищать её от убийцы».

«А как же кровь?»

«Твой отец и ты - одна и та же кровь, но ты хочешь его убить».

«Мой отец хочет убить твою дочь».

Алиас опустил голову, и длинные чёрные волосы, как покрывало, скользнули ему на лицо. Теперь в темноте светились только руки.

«Она чужая. И ты чужой. Ты маг и живёшь по другим законам».

«Я живу по законам крови. Как и вы».

«Кровь ничего не значит, когда хочешь уничтожить соперника».

«Мне с ним не справиться».

«Очень жаль», - прошептал Алиас.

Гарри чувствовал, как всё вокруг наполнилось отчаяньем и болью. Чтобы спасти Каталину, Снэйп просил помощи у вампиров, но не получил её. Тогда как же? Ответ не заставил себя ждать. Пляшущие языки голубого пламени. Нечёткие тени. Холодный высокий голос.

«Огюстен заслужил смерть, дитя моё. Он был слишком дерзок. Он изжил свой талант и больше ничем не мог помочь нашему делу. Он очень расстроил меня, своих сестёр и братьев. Надеюсь, ты будешь мне послушным сыном, Северус?»

«Да, Господин».

«Что ты готов сделать ради своего отца?»

«Всё».

«Будешь моим вампиром?»

О Господи. У Гарри пересохло в горле. Он уже был согласен на что угодно, лишь бы выбраться отсюда. Пусть даже его застанет здесь Снэйп. И пусть даже Снэйп сломает ему руку. Обе руки. Гарри совсем не хотелось видеть то, что будет дальше, но выбора у него не было. К счастью, комнату вовремя заполнили клубы густого тумана.

Хрупкий, болезненного вида юноша в школьной форме, сгорбившись, сидел на жёстком больничном стульчике рядом с постелью, на которой лежал Северус Снэйп. Гарри узнал юношу - это был Рем. Из-за стоящей рядом ширмы вышел Сириус и присел рядом с ним на корточки.

«Джеймс уже подумывает слинять отсюда, - сообщил он. - Да что с тобой? Всё с ним будет хорошо. Ты его немного поцарапал, и всё, - в голосе Блэка мелькнуло сожаление. - Джеймсу и то больше досталось от этой чёртовой ивы».

«Сириус, ты что, ничего не понимаешь? Как ты мог так поступить со мной? Со всеми нами? Ведь я верил тебе! А ты… По-твоему, это смешная шутка?»

«Ничего бы с ним не случилось».

«А что теперь будет? Ты об этом думал?»

«Я поговорил с Дамблдором. Нас даже не накажут. Гляди веселей. Да и старина Сопливый нос клялся не разглашать тайну, правда, Сев?»

Туман. Библиотека в Гардинер-Парке. Мама. Снэйп, идущий ей навстречу.

«Ты плачешь? Что случилось?»

«Джеймс… Он отказался встречаться с Сириусом. Это странно… И он больше ничего не хочет мне рассказывать! Северус, я боюсь, что он всё-таки решил уехать!»

«В таком случае я ничем не могу тебе помочь. Джеймс твой муж. Ему решать».

«Да. Но ему далеко не всё известно».

«Что значит?..»

«Я тебе расскажу. Но ты должен поклясться…»

Туман. Сначала Гарри показалось, что это он сам. Нет. Это был Джеймс. «Послушай, Снэйп, я понимаю, ты рискуешь жизнью, и всё такое, я даже согласен жить по твоим чёртовым правилам, которые ты установил в этом мавзолее, но если ты не прекратишь морочить голову моей жене, я ведь могу разнервничаться! И я совсем не уверен, что тебе это понравится, Северус. Мне бы хотелось, чтобы ты держался от Лили подальше. Ты понял меня?»

«В таком случае тебе лучше поговорить с Лили, Поттер. Я не виноват, что твоей жене приятнее моё общество».

Гостиная в Гардинер-Парке. Огюстен Гардинер, медленно оседающий на пол. Прямой силуэт юного Снэйпа. Чуть поодаль - несколько фигур в масках.

«Ты ещё узнаешь цену глупости, Северус».

Один из Упивающихся выступил вперёд, держа наготове волшебную палочку.

Снэйп отступил в сторону.

«Идиот», - с сожалением произнёс лорд Гардинер.

Человек в маске поднял руку.

«Авада…»

Прямо перед Гарри была серебряная решётка.

А по ту сторону решётки стояли Альбус Дамблдор и рослый мужчина в светло-зелёной мантии. Целитель. Кажется, это была больница святого Мунго.

«Мы держим его тут. Он хорошо себя ведёт, но кто знает…»

Гарри огляделся, пытаясь понять, кто же всё-таки находится в этой камере. Если это воспоминания Снэйпа, то…

«В Азкабане с ним обращались просто ужасно. Конечно, он не человек, но нельзя же так…»

«Вы ошибаетесь, Демиус. В нём насильно пробудили вампира, но он по-прежнему человек. Поэтому он согласился принять Очищение».

«Разумеется, разумеется. Наши целители хорошо над ним поработали. Хотя он по-прежнему ничего не ест, кроме сырой печёнки. Днём с ним нет никаких проблем. Днём к нему можно заходить совершенно безбоязненно».

«Вот и хорошо. Соберите его вещи, - бодро произнёс Дамблдор и сказал громко: - Северус!»

Из полумрака выступила длинная пошатывающаяся фигура в серой больничной рубашке. Гарри похолодел. Это был Снэйп. Вне всякого сомнения. Но… Что же с ним такое делали? Лицо, напоминающее обтянутый кожей череп, непрерывно дёргалось в нервном тике. Отросшие спутанные волосы. Ввалившиеся глаза. Тонкие прозрачные руки сильно дрожали и перебирали завязку рубашки на воротнике. Снэйп болезненно щурился - видимо, ему было тяжело смотреть даже на очень слабый свет.

«Он выглядел лучше. Но с тех пор, как вы распорядились давать ему нитрат серебра, он несколько»…

«Я понимаю», - Дамблдор подошёл вплотную к решётке и протянул Снэйпу руку.

«Здравствуйте», - голос мастера зелий звучал тихо и безучастно. Он не двинулся с места, но Гарри заметил, каким голодным взглядом он скользнул по ладони старика.

«Если вы готовы ехать, то мы можем отправиться прямо сейчас».

«Как угодно».

«Вы ведь не передумали, Северус?»

Один уголок бескровных губ Снэйпа съехал в сторону. Это выглядело настолько кошмарно, что Гарри невольно попятился от этой ужасной дёргающейся фигуры.

«Я не передумал, - свистящим шёпотом проговорил Снэйп. - Мне нужно вернуть человеческий облик. Иначе моё завещание потеряет силу».

«Вы рано заговорили о завещании, мой дорогой».

«Бросьте, Дамблдор. Нам обоим известно, что после Очищения никому не удалось прожить долго. Просто есть несколько очень важных дел, которые не терпят отлагательств».

«Например, Гарри Поттер».

«Например, Гарри Поттер», - чуть слышно повторил Снэйп.

Туман.

Солнце. Яркое. Безжалостное. Раскалённое. И в этом оглушительном свете плавилась нечеловеческая боль. БОЛЬ. Гарри почти ослеп от яростного потока лучей, но совершенно неожиданно, когда уже не стало сил терпеть, солнце погасло. Просто исчезло. Пропало внезапно, без всякого тумана. Гарри сообразил, что находится в кабинете Снэйпа. И в ту же секунду ноги его приросли к полу.

О БОЖЕ.

Бьющееся в экстазе тело принадлежало ему самому. Невозможно. Невероятно. Но… Как? Ведь это же его сон!

Громкое учащённое дыхание. Сползающая с плеча Снэйпа рубашка. Глубокий поцелуй. Стон. Господи. Гарри почувствовал, как запылало лицо. Снэйп целовал его в губы! По-настоящему! И… И Снэйпу это нравилось!!! И это был не просто поцелуй! Это было...

Сердце забилось где-то в горле. Перед глазами всё расплывалось: растрёпанные волосы Снэйпа, его молочно-белая кожа, собственные Гаррины руки, ласкающие эту восхитительную кожу. Бледно-розовые и белые полосы шрамов под длинными пальцами мастера зелий. Резкие торопливые движения бёдер. Прерывистые вздохи, переходящие в стоны.

Гарри, задыхаясь, наблюдал за своим изнемогающим двойником и из последних сил сдерживался, чтобы не начать гладить себя. Нельзя. Не здесь и не сейчас. Не здесь… Ммм… И не сейчас.

Гарри заставил себя не реагировать на вид собственного тела, бьющегося в сладких судорогах. Дальше. Он должен знать, что случилось дальше. Хотя, кажется, догадаться не сложно.

Снэйп склонился над ним и коснулся волшебной палочкой взмокшего лба гриффиндорца, распростёртого на столе. Спустя мгновение раздался короткий хлопок, и подземелье немедленно озарилось яркими зловещими молниями. Они словно впились Гарри в виски. Он испуганно сжал раскалывающуюся от боли голову ладонями и внезапно понял, что сидит на полу посреди потайной комнаты.

Шрам жгло, словно… Ой! Гарри в недоумении потряс головой. Шрам? Опять? Он несмело коснулся лба. Под пальцами оказалось что-то тёплое и липкое. Кровь. Кровь шла и из носа тоже. В ушах стоял шум. Свитер был мокрым и прилип к телу. И в первый раз в жизни у Гарри заболело сердце. Должно быть, он слишком много времени провёл там.

Он не помнил, как выбрался - через дверь или через стену - и как оказался в своей комнате. Холодная вода немного привела гриффиндорца в чувство. Выяснилось, что болел вовсе не шрам - просто Гарри разбил себе лоб. Правда, как ему удалось покинуть думоотвод, тоже оставалось для Гарри загадкой. Фантом больше не показывался. Часы в гостиной прозвонили одиннадцать раз. Гриффиндорец прислушался. В доме было тихо. Видимо, Снэйп ещё не вернулся. Иначе он обязательно зашёл бы к нему.

Дурнота понемногу отпускала. Остался лишь лёгкий озноб. Гарри накинул мантию и вышел на балкон покурить.

Наверное, он не видел и трети того, что хранилось в думоотводе. Конечно, это было не всё. И возможно, это было не самое страшное. Но все воспоминания наполняли безысходность и темнота.

Снэйп - холодный и уверенный в себе.

Снэйп - отчаявшийся и испуганный.

Гарри видел всё своими глазами, но до сих пор не верил, что плачущий подросток, юноша, замирающий от страха перед встречей с Волдемортом, и тот восхитительный полуобнажённый мужчина, с которым они целовались, - один и тот же человек.

«Он наложил на меня заклятие забвения. Он не хотел, чтобы я помнил. Но почему? Разве ему не нравилось? Ведь нам было хорошо вместе. Это очевидно. Почему? Мне приходится выклянчивать незначительное прикосновение, я жду вечера, чтобы можно было обнять его перед сном… Я боюсь позволить себе даже небольшую вольность, а на самом деле уже всё было? И он не оттолкнул меня?»

Гарри напряжённо вглядывался в темноту и пытался вспомнить... Значит, не приснилось. Те странные короткие обрывки - он думал, это был сон, но нет. Как же… Как такое могло случиться? Гарри с трудом заставил себя вернуться в последнее воспоминание. С чего оно началось? Они вдвоём. Рядом. Гарри помнил, что обнял его и поцеловал. А Снэйп… Снэйп не стал противиться. Он не стал.

Да, наверное, действительно, нужно прийти и потребовать. Как сказал фантом. Но всё ли так легко? И можно ли верить этому чудовищу?

Балконная дверь приоткрылась. Гарри обернулся и понял, что никогда не сможет ничего потребовать. Даже если эти чёртовы законы крови допускают нечто подобное. Гарри было всё равно, знает уже Снэйп о его похождениях или нет. Пусть знает. Не важно. Он больше не мог ни о чём думать. Просто шагнул к Снэйпу и крепко его обнял. И сильные руки неожиданно ответили ему крепким объятьем. Только сейчас Гарри понял, насколько он вымотался и замёрз. Но всё это сейчас было совсем не важно. Лишь бы Снэйп подольше его не отпускал. От него знакомо пахло полынью, сандалом и мятой. С ним было тепло и надёжно. Остальное не имело значения.

Но стоило Гарри немного пригреться и расслабиться, как Снэйп, не говоря ни слова, отстранил от себя гриффиндорца и повернулся к балконной двери. Гарри, несколько озадаченно посмотрел на учителя и последовал за ним.

- Вам нужно выпить что-нибудь горячее. Я скажу Дилберту, чтобы он приготовил вам глинтвейн. А вы, пожалуйста, потрудитесь лечь.

Гарри чуть не споткнулся на пороге.

- Я… Я что-то сделал не так?

Снэйп посмотрел на него.

- Нет.

- Тогда…

Профессор взял Гарри за плечи и повернул его к свету.

- Вас нельзя оставить даже не пару часов, - с сожалением проговорил он.

Гриффиндорец ждал, что мастер зелий скажет ещё что-нибудь, даст понять, что ему уже всё известно, но Снэйп произнёс лишь:

- Если вам будет плохо сегодня ночью, надеюсь, вы помните, как меня позвать.

- Сэр… Но…

- Ложитесь. Я переоденусь и зайду к вам.

Гарри послушно лёг. Вскоре явился Дилберт к большой дымящейся кружкой. Ещё на подносе лежала запечатанная плитка шоколада, но Гарри не стал её трогать. Он жадно припал губами к ароматному вину и выпил сразу почти половину, не обращая внимания на обожжённое нёбо. По телу разлилось блаженное тепло, и давящая тяжесть, оставшаяся внутри после думоотвода, наконец отступила. Теперь всё увиденное казалось просто дурным сном.

Снэйп пришёл, когда кружка опустела.

- Как вы, Поттер?

- Хорошо.

Мастер зелий сел на край Гарриной кровати.

- Да, я вижу. Съешьте это.

Гриффиндорец удивлённо посмотрел на шоколадку.

- Зачем?

- Никаких вопросов, ешьте, - к ещё большему Гарриному удивлению Снэйп достал из кармана халата бумажный пакетик с пластырем и начал его разворачивать. - Мне на колени встать, Поттер? - в голосе Снэйпа прозвучала такая явная угроза, что Гарри торопливо сорвал с шоколада обёртку, отломил кусочек и сунул его в рот.

- Если я разрешил вам ходить по дому...

- Но я не…

- Молчите, - Снэйп убрал с раскрасневшегося лица гриффиндорца волосы и приклеил пластырь ему на лоб - туда, где была ссадина. - Не знаю, куда вас занесло на этот раз, и что вы там видели… Дело ваше. Но вы можете хотя бы изредка думать о своём здоровье?

- Да я ведь…

- Поттер, полчаса назад вы были похожи на труп! Если для вас теперь открыты все двери, это не значит, что надо заходить во все комнаты без исключения.

Гарри вдруг вспомнил, как прошёл сквозь стену.

«Может быть, Снэйп каким-то образом узнал об этом?»

Но Снэйп не собирался ничего разъяснять. В комнате воцарилось молчание, и Гарри забеспокоился, что мастер зелий сейчас уйдёт.

- Как прошёл вечер? - осторожно спросил гриффиндорец.

Звучало это глупо, но Гарри хотелось хоть как-нибудь задержать профессора. Вопреки ожиданию Снэйп усмехнулся:

- Моя маменька завтра изведёт вас подробностями, а мне позвольте воздержаться от рассказа о сегодняшнем приёме. Кроме того, я сильно сомневаюсь, что балы вызывают у вас интерес. В противном случае, вы обязательно согласились бы поехать с нами.

- Да… Наверное. Простите. Я всегда задаю глупые вопросы.

- Я к этому уже привык, мистер Поттер.

Эта фраза была произнесена таким неожиданно мягким, не сказать - отеческим - тоном, что Гарри даже растерялся немного.

- Тогда, может быть, вы не рассердитесь, если я ещё спрошу?

- Спрашивайте, - милостиво разрешил профессор.

Гарри покосился на него.

- Мммм… А…

- Спрашивайте, Поттер, каким бы глупым ни был ваш вопрос, я на него отвечу.

- Моя… Моя мама… Какая она была?

Брови Снэйпа сначала в недоумении взлетели вверх, а затем сошлись на переносице:

- Ваша мама искренне верила, что все люди так же добры, как и она сама.

Гарри очень хотелось поговорить об этом, но он боялся сказать что-нибудь не то. Разговора и так не получалось. Гриффиндорец даже не понимал толком, сердится учитель или нет. И ещё этот пластырь… И кажется, в вино было подмешано снотворное. А может быть он просто выпил до этого слишком много коньяка.

- Я… Профессор…

Гарри уже не понимал, что говорит и делает. Ведь он собирался начать новую жизнь… Выбросить все глупости из головы… Снэйп обманул его, стёр воспоминания о той ночи… Это подло… И…

Снэйп вопросительно смотрел на него, ожидая продолжения.

- Не важно, - пробормотал Гарри, не сводя глаз с его губ.

В следующий момент руки Снэйпа больно стиснули его плечи и резко притянули к себе. И Гарри почувствовал чужой язык во рту. Это было настолько неожиданно, что он на мгновение замер с широко раскрытыми глазами.

Это… Что это? Что он… Но… Дыхание кончилось очень быстро. Жадный рот учителя впивался в него всё настойчивей и жёстче. Гарри вдруг оказался тесно прижатым к груди мастера зелий. Близко. Очень. В паху запульсировала кровь. «Отпустите меня… Никогда не отпускайте…» В бурлящем водовороте безумия беспомощно тонула отчаянная мысль: «Он снова сотрёт мне память!» Но было уже всё равно. Даже если так. Даже если…

Пальцы Снэйпа разжались, и Гарри, тяжело и часто дыша, обессиленно сполз на постель.

- Надеюсь, вы удовлетворили своё любопытство, Поттер?

Гарри наконец удалось набрать достаточно воздуха, но он не смог произнести ничего, кроме нескольких бессвязных слов:

- Зачем… Я… Почему вы…

- Думаю, будет лучше отложить все разговоры до завтра. А сейчас, с вашего позволения, я вас покину, - спокойно произнёс Снэйп.

Дверь за ним бесшумно затворилась.

Гарри с трудом перевёл дух.

«Боже, да ему просто нравится издеваться надо мной! Он такой же ненормальный, как его отец!»

Ведь Гарри не хотел его целовать! То есть хотел, но Снэйп сам это сделал! Первый! Или нет? Гриффиндорец уже не знал точно. Может быть, всё было совсем не так? Или?..

- О Господи! Да что же это такое?- в отчаяньи простонал Гарри и вцепился дрожащими пальцами в одеяло.

Где-то совсем рядом - наверное, в коридоре - кто-то тихо и недобро засмеялся. И этот зловещий смех медленно растворился в гробовой тишине дома.

Глава 4.

- У вас волосы прилипли к пластырю.

Гарри машинально потрогал лоб.

- А… Ничего страшного.

- Давайте, я отклею, - Каталина подошла к нему, с секунду подумала и потянула гриффиндорца к дивану. - Вам лучше сесть, а то я не достану.

Гарри послушно сел.

Леди Гардинер всё ещё была в домашнем платье. Сегодня она встала поздно и вышла только к обеду. Завтракать Гарри пришлось в одиночестве - Снэйп тоже не спустился, изъявив желание откушать в своей комнате. Наверное, это было к лучшему, потому что Гарри до сих пор не знал, что вчера произошло, и как себя вести после этого поцелуя.

Гриффиндорец до пяти утра проворочался без сна, пытаясь вспомнить, кто кого поцеловал первым. Сейчас вспомнить было трудно. Всё случилось настолько неожиданно… И, надо сказать честно, способность трезво мыслить в тот момент Гарри отказала.

- Вам не больно? - леди Гардинер осторожно взялась за край пастыря.

- Нет, - рассеянно сказал Гарри.

- Простите, что я спрашиваю… Но мне кажется, что-то случилось. Я права?

Гарри посмотрел на неё.

- Да. Вы правы.

Каталина села рядом с ним.

- Это связано с Огюстеном? - тихо спросила она.

Гриффиндорец покачал головой.

- Нет. Он ничего такого не сделал.

- Но он всё-таки вышел к вам.

- Ему хотелось поговорить. Он уверен, что я стану наследником.

Каталина озадаченно нахмурилась.

- А вы в этом разве не уверены?

- Похоже, в этом все уверены, кроме Снэйпа, - вырвалось у Гарри, и он тут же поспешил извиниться: - Простите. Я имел в виду…

- Вы ведь любите его, правда?

Гриффиндорцу показалось, будто его окатили ледяной водой. Что тут ответить? Да, он любит Снэйпа, но обсуждать это с кем-либо… Нет уж!

- Можете не говорить, - Каталина коснулась его локтя. - Я… Мне, право, неловко… Но я случайно услышала. Было очень сложно не услышать. К тому же вокруг вас такая аура.

Гарри ощутил, как сковывающий его холод стремительно превращается в жар. Ну конечно. Она читает мысли. Господи.

«И как жить среди таких людей? И так всё паршивей некуда, а тут ещё это… Даже мысли о нём мне не принадлежат».

- Вы не должны сердиться.

- Я не сержусь, - торопливо сказал Гарри.

- Признаться, я не совсем понимаю, что между вами происходит, - осторожно сказала Каталина. - Северус всегда был очень скрытным. Его сложно прочитать. Я пробовала, знаете... Очень сложно. Даже несмотря на то, что он мой сын. Но сейчас он… Я не знаю, как это объяснить.

- Я тоже, - прошептал Гарри и неожиданно почувствовал огромное облегчение от того, что наконец-то нашёлся человек, с которым он может поговорить об этом.

- Вчера он места себе не находил весь вечер. Даже уехал, не попрощавшись… Сегодня отказывается выходить из своей комнаты. Гарри, что-то случилось? Я угадала?

Гриффиндорец не стал отвечать. Если она читает мысли, то увидит сама. Судя по лицу леди Гардинер, она увидела.

Некоторое время оба молчали. Каталина крутила в пальцах липкий квадратик пластыря и смотрела в пол. Гарри машинально следил за её рукой и думал, что ему всё равно никто не поможет, и этот разговор не имеет никакого смысла.

«Наверное, он вчера тоже был не совсем трезв… И я вёл себя, как последний идиот…Но почему он меня поцеловал? Сначала сказал, что не просил об этом. Потом вдруг сам… Или это я сам?.. И почему теперь он прячется? Ну хорошо, даже если Снэйпу захотелось меня поцеловать... Да почему нет, в конце-то концов? Я же не урод. К тому же ему нравятся юноши. Разумеется, с мистером Малфоем мне не сравниться… Но ведь Снэйп меня поцеловал!!! Меня! И он должен понимать, что это нельзя просто взять и забыть! Если он может, то я не могу! Всё равно разговора не избежать! И если он думает, что я всё это оставлю…»

- По-моему, Северус сам не знает, как себя вести. Я думаю, его останавливает то, что он ваш преподаватель. И ещё он намного старше вас… - Каталина помолчала немного и решительно встала. - Нет, это всё абсолютная ерунда! Я точно знаю, вы ему нравитесь. Я уверена.

- Вы уверены? - с сомнением повторил Гарри.

- Да. Но я не понимаю, чего он ждёт. Огюстен ведь рассказал вам про ритуал?

Гарри кивнул.

- И что вы намерены предпринять?

Гриффиндорец уставился на неё:

- Почему я должен что-то предпринимать?

- По-моему, Северус ждёт, когда вы его попросите.

- Ждёт? Он? Что я его попрошу? То есть, вы хотите сказать, он стесняется? - Гарри встал с дивана и подошёл к столику с напитками. Кажется, в Хогвартс он вернётся законченным алкоголиком.

- А почему нет? Он всегда был очень стеснительным. Особенное, если речь идет о… Ммм… Делах такого рода, - Каталина тоже подошла к столику. - Вы же видели… Ведь вы видели? Люциус был у него первым. А Северусу тогда исполнилось девятнадцать! Огюстен говорит, что иногда полезно терять голову, и в этом я с ним абсолютно согласна. Северус слишком здравомыслящий. И часто себя недооценивает. Он многим нравился. И многим нравится до сих пор. Но он только отмахивается и говорит, что я всё это выдумываю! Вы не представляете, как с ним сложно.

«Я не представляю?! Да он семь лет меня терзал!»

Гарри покосился на неё и налил себе ещё. Ладно. Сейчас четвёртый час пополудни. Самое время выпить немного.

Тем более, теперь у Гарри была компания. Леди Гардинер тоже наполнила свой бокал и устроилась в кресле у камина.

- Я попробую с ним поговорить.

- Думаю, не стоит.

- А что нам делать? Пока он тут, я постараюсь как-нибудь…

- Он только разозлится, и...

- Прошу прощения.

Гарри вздрогнул. Каталина побледнела. Возникший в дверях фантом, кажется, остался доволен произведённым эффектом.

- Не мог не поучаствовать в вашей занимательной беседе, - пояснил лорд Гардинер. - Похоже, никакого плана у вас нет?

Каталина поджала губы.

- Тебе лучше уйти отсюда, Огюстен.

- Почему же? - вид у фантома был оскорбленный. - Решается вопрос о продолжении рода, Кэйтлин, а вы говорите об этом, словно о безделице. Доверить такое женщине и ребёнку? Нет уж. Если тебя не волнует, что станет с родом Гардинеров…

- Меня волнует только мой сын, - холодно сказала Каталина.

- Ну конечно, - Огюстен свирепо посмотрел на неё. - Твой сын! Поистине, твой сын! Можно лишь пожалеть, что от меня ему почти ничего не досталось!

- Уходи, - леди Гардинер встала. - Иначе я позову Северуса.

- Сделай милость. А то наш наследник весь извёлся, - лорд Гардинер наклонился к Гарри. - Знаешь, чем Северус занимался весь день? Составлял план уроков на следующий семестр. Ещё один человек, который думает неизвестно о чём!

- Послушайте… - Гарри попытался подобрать нужные слова. - Вы всё время говорите о продолжении рода. А что такого, если наследника не будет? Ну, подумаешь… Ведь не конец же света.

- Как это - что такого? - возмутился фантом. - Если это шутка, то весьма неудачная. Смерть фамилии! Нас и так можно по пальцам пересчитать!

- Вас? - уточнил Гарри.

Подобное случалось - привидения, много общающиеся с людьми, (например, Почти Безголовый Ник) - частенько забывали о том, что они давно умерли. Ник очень расстраивался, когда понимал, что вновь говорит о себе так, будто он ещё жив. Обычно Гарри всегда старался его как-нибудь утешить. Но щадить чувства лорда Гардинера гриффиндорец не собирался. Да похоже, лорд Гардинер и не думал расстраиваться.

- Нас - чистокровных, - ухмыльнулся фантом. - И как бы там ни было, я не перестал быть Гардинером, молодой человек. Мы обязаны хранить свои семьи. Хотя едва ли ты поймёшь, что это такое.

- Огюстен, прекрати и убирайся! Хватит! Северусу не понравится, что ты разгуливаешь здесь и морочишь Гарри голову!

- Неужели, милая? Если я ничего не путаю, Северус только и ждёт, когда я приведу Гарри Поттера к нему в постель! Я, конечно, смогу это сделать, не сомневайся, дорогая, но в таком случае, не кажется ли тебе, что со мной следовало бы разговаривать повежливее?

Каталина хотела ответить, но стоило ей открыть рот, как фантом исчез. Гарри понадеялся, что исчезновение лорда Гардинера вызвано приближением Снэйпа, но ошибся. В гостиную никто не пришёл.

Некоторое время в комнате царило молчание. Потом Гарри осторожно спросил:

- А это правда… Алиас - ваш отец?

- Откуда вы… Ах да… - Каталина кивнула. - Он был моим отцом. Пока я не решила выйти замуж за Огюстена.

Гарри посмотрел на неё - хорошенькую, румяную, с волосами, подвязанными, как у школьницы, яркой лентой. Как это вообще могло случиться - что леди Гардинер и…

- Когда мы познакомились, Огюстен был другим человеком. Весёлым. Общительным. Всегда готовым помочь… Он казался таким… А потом с ним что-то случилось.

Она встала и налила себе ещё вина.

Гарри стало не по себе, и он поспешил сменить тему.

- Бал… Бал закончился поздно?

Каталина благодарно улыбнулась:

- Да. Было очень приятно встретить старых друзей. Наши знакомые вернулись из Рима. Они прожили там почти сорок лет. Я не думала встретить их. И тут такая неожиданность.

Некоторое время Гарри слушал рассказ леди Гардинер о тех, кто был на этом званом вечере и даже немного пожалел, что не поехал с ними. Сейчас бы он спокойненько сидел себе и ни о чём не думал. Не было бы никаких сомнений, никакого думоотвода и никаких поцелуев. И почему, скажите на милость, Снэйп не стёр ему память? Неужели Огюстен говорит правду? И Снэйп ждёт, когда Гарри сам придёт к нему? Господи, ну почему всё так сложно? Зачем?

Чай они пили вдвоём. Снэйп опять к ним не вышел. За окнами валил мокрый снег. Темнело. Каталина пошла переодеваться к ужину. Гарри побрёл в библиотеку за книгой. Нужно отвлечься. Довольно этих бессмысленных терзаний.

Да, он начал первым - теперь Гарри был в этом уверен. А это было недопустимо. Нужно держать себя в руках. Он ведь поклялся, что станет за собой следить! Нельзя же быть такой размазнёй. Но ведь Гарри не виноват, что каждый раз, как только видит Снэйпа, у него с головой вдруг что-то случается, и он перестает владеть собой.

В библиотеке горел свет и раздавались голоса. Гарри прислушался. Невероятно! Это же профессор МакГонагалл!

- Представляете!

- Ну, в общем, да, - голос Снэйпа звучал немного насмешливо.

- Вы говорили, на неё можно положиться! Зачем только я вас послушала!

- Минерва, поверьте, я потрясён не меньше вашего. Миссис Маршалл всегда казалась такой серьёзной…

- Беременна! И сообщила лишь сейчас, Северус! Я и так без сил из-за ремонта. Какой-то ужас. Теперь ещё это слушание с Малфоем… Совет попечителей, конечно, против, но школу необходимо восстанавливать. Западная башня в ужасном состоянии. Альбус почти не появляется в Хогвартсе. А вы прекрасно знаете, как сложно найти преподавателя по этой дисциплине в середине учебного года.

- Да, я знаю, но...

- У вас есть какие-нибудь предложения?

- Не уверен только, понравятся ли они вам.

- Я готова выслушать любые.

- Ну… Если на ваш взгляд всё так плохо… Я думаю, что смог бы взять защиту от темныхискусств на себя.

Гарри приник к двери и увидел учителей, сидящих за столом друг против друга. На профессоре МакГонагалл было непривычное светло-серое шерстяное платье с белым воротничком. В руках она держала очки. Снэйп, облачённый в чёрный сюртук, выглядел как обычно - прохладно-вежливый, с ироничной улыбкой.

- Да? - профессор МакГонагалл выпрямилась в кресле. - Правда? Вы на самом деле сможете? Северус, это было бы просто великолепно. Но ведь зельеделие…

- Я думаю, если объединить классы на лекциях по защите, то я всё успею.

- Да… Конечно, - в голосе профессора МакГонагалл звучало облегчение. - Но читать четырём классам сразу… К тому же старшим классам… Я думаю, могут появиться некоторые сложности…

- Сложности? У меня? - насмешливо переспросил Снэйп. - Минерва, у меня никогда не было сложностей. Ни с какими классами. Вам ли этого не знать.

- Разумеется, разумеется… - рассеянно ответила профессор МакГонагалл, и Гарри подумал, что она всё равно относится к Снэйпу, как к своему ученику. Даже через столько лет. - Это на один-два месяца. Я уже занимаюсь поисками, но пройдёт время, прежде чем мы подберём подходящего человека. Уж теперь-то я не возьму на эту должность кого попало, знаете ли! Жаль, Министерство всё ещё ничего не решило о ликантропах. Не понимаю, чего они ждут!

- Действительно.

- Так я поговорю с секретарём насчёт нового расписания?

- Конечно. Можете на меня полностью рассчитывать.

Гарри осторожно постучал и перешагнул порог.

- Простите. Я хотел взять книгу. Здравствуйте, профессор МакГонагалл.

- Поттер! - учительница поднялась ему навстречу. - Как вы?

Вид у декана Гриффиндора был такой, словно она сейчас заключит Гарри в объятья.

- Замечательно, - ответил Гарри, краем глаза косясь на Снэйпа.

Мастер зелий едва удостоил его взглядом.

- Хорошо себя чувствуете, Поттер? - спросила профессор МакГонагалл, и от её непривычно тёплого тона Гарри даже немного растерялся.

- Хорошо, - гриффиндорец подождал немного, но вопросов больше не последовало, и он двинулся к книжному шкафу с магглскими романами. Ни на какое серьёзное чтение его всё равно сейчас не хватит.

Профессор МакГонагалл тем временем распрощалась со Снэйпом. Гарри успел сказать лишь «до свидания». Почтенная дама шагнула в камин, произнесла «Хогвартс, кабинет директора!» и исчезла. И Гарри остался один на один с мастером зелий.

- Я не знал, что ваш дом подключен к каминной сети, - сказал Гарри, стараясь говорить спокойно.

- Он не подключен, - ответил Снэйп. - Я дал разрешение лишь на одно перемещение.

- А.

Гарри переложил книгу в другую руку.

- Вам что-нибудь ещё, Поттер?

- Да.

- Я вас слушаю.

Откровенно говоря, Гарри был уверен, что сейчас Снэйп его выставит, и ничего говорить не придётся. Но Снэйп устроился поудобнее и указал ему на кресло, с которого только что встала профессор МакГонагалл.

- Прошу. Так какое у вас ко мне дело?

«Пожалуй, не стоит начинать. Вот если бы он первый заговорил…»

- Теперь вы будете преподавать защиту?

- Да. Но пусть вас это не смущает. Это практическая защита. Вам не придётся её посещать.

- Я слышал, профессор МакГонагалл говорила о Малфое. Что-то случилось?

- Да, я же забыл, вас это касается самым непосредственным образом, - насмешливо проговорил Снэйп. - Это не секрет. Драко Малфой пожертвовал на восстановление Хогвартса большую сумму. Неприлично большую сумму. И это дало ему право занять место в Совете попечителей. Разумеется, был скандал, но закона, запретившего бы Малфою вступить в Совет, в природе не существует. К тому же Хогвартсу сейчас слишком нужны его деньги. Поздравляю, Поттер. Учитывая ваши с Малфоем близкие отношения, я уверен, что на вас его благодеяния тоже распространятся.

Гарри выслушал это, не спуская с учителя внимательного взгляда. Почему вдруг Снэйп завёл разговор об их с Драко отношениях? Да их и нет уже, этих самых отношений. Теперь они просто друзья, и, разумеется, Гарри не собирается пользоваться их дружбой, даже если Драко займёт пост директора. И главное, Снэйп сам отлично это знает. Тогда почему он на него злится? Ведь Снэйп злится.

- Драко ваш крестник. Я думаю, вам тоже повезло. Не меньше, чем мне.

- О да. Я вообще исключительно удачливый человек. Мои завистники ночей не спят от того головокружительного успеха, который постоянно меня преследует.

- Я слышал про место учителя защиты. С миссис Маршалл всё вышло так, как вы и предполагали, - сказал Гарри. Наверное, не стоило заводить этот разговор, но он почему-то не смог удержаться.

Снэйп изогнул бровь.

- О, это чистая случайность. Не было никаких гарантий, что профессор МакГонагалл обратится именно ко мне. Она могла попросить помощи у кого угодно.

- Но вы же знали, что найти преподавателя в середине года будет трудно.

- Поттер, ведь мы с вами не сорвали учебный процесс, не так ли?

- Мы с вами? - повторил Гарри. - Мы?

- Конечно.

Конечно. Если бы Гарри не спас тогда ребёнка миссис Маршалл, то сейчас не пришлось бы искать замену. Всё правильно.

«Теперь мы соучастники. Классно».

- У вас всё?

- Да.

- Тогда идите. У меня много работы.

Гарри встал с кресла и направился было к двери. Вот, опять он уходит… И снова ничего. Он так и будет ходить и никогда ничего не узнает. Он обещал держать себя в руках. Да, но ведь сейчас он вполне себя контролирует. Просто надо же ему, в конце концов, выяснить… Гарри отложил книжку и медленно подошёл к Снэйпу.

Мастер зелий поднял на него взгляд. Тени, лежащие вокруг, делали его глаза ещё глубже и ярче. Гарри осторожно коснулся этих теней кончиками пальцев, и Снэйп тут же перехватил его запястья.

- Нет, - сказал он, вставая.

Гарри решительно высвободил руки:

- Почему?

- Всё и так зашло слишком далеко.

«Далеко? Зашло далеко? По вашей вине, не по моей, чёрт возьми!»

- Но ведь вам тоже этого хочется! - Гарри понял, что ему не остановиться. Теперь уж он молчать не будет. Он скажет всё. Сейчас или никогда.

- Моё желание, также как и ваше, здесь ничего не решает, - Снэйп мягко отстранил молодого человека. - Вы мой ученик.

- Да? Если это единственная причина, то зачем же отказывать себе в удовольствии? Ведь вы всегда можете стереть мне память!

Всё это Гарри выпалил на одном дыхании. Он был уверен, что Снэйп его убьёт. Сейчас всплывёт история с думоотводом, и…

Но мастер зелий даже не изменился в лице.

- Вы слишком высокого мнения о своей персоне, мистер Поттер. Если я однажды позволил себе совершить опрометчивый поступок, то это отнюдь не означает, что мыслями о вас наполнены все мои дни и ночи

- Но вы этого хотели!

- Поттер, не требуйте от меня никаких объяснений, иначе я начну требовать их от вас. Едва ли вам хочется рассказывать мне, каким образом вы попали в запертую комнату.

- Вы же и так всё знаете, - проговорил Гарри. - Не думаю, что вам нужны мои объяснения. Вы ведь это сами спланировали. Вместе с мистером Гардинером. Мне только странно, почему вы… Или я как-то не так прошу? Нужно встать на колени? Или есть ещё какой-то секрет, о котором мне пока не рассказали?

- Довольно, - резко оборвал Снэйп. - Может, вы, наконец, объясните мне, с чего вдруг я превратился в объект ваших всепожирающих страстей? Гардинер-Парк достанется вам, даже если вы решите сделать из него приют для магглов.

- Я люблю вас, - тихо сказал Гарри и медленно пошёл к двери.

Снэйп не остановил его. Но Гарри этого и не ждал.

~* ~

Больше не нужно было спускаться в столовую - еду Гарри приносили в комнату. Леди Гардинер всё-таки взялась вязать гриффиндорцу свитер и иногда заглядывала к нему, но Гарри видел её не чаще одного раза в день. Снэйпа он тоже видел редко. Обычно в библиотеке, когда проходил мимо открытой двери. Профессор сидел за столом и ни разу не поднял головы от своих свитков. Даже когда Гарри уронил на пол несколько книг. Специально. В ответ он услышал лишь: «Поттер, вы не можете поосторожнее?» Он коротко извинился и постарался уйти как можно скорее.

На самом деле, когда Гарри понял бесплодность своих надежд, всё стало гораздо проще. Нет. Обычное дело. Глупо было надеяться на что-то. Но теперь он больше не надеется. Всё кончено. И он не умер. И даже не заболел. И, возможно, это даже когда-нибудь пройдёт. И он сможет смотреть Снэйпу в глаза. Как раньше.

А пока Гарри понемногу опустошал запасы спиртного в Гардинер-Парке. Бродя по дому, гриффиндорец частенько останавливался перед потайной комнатой, борясь с искушением снова войти туда. Сейчас ему это ничего не стоило, однако он всё-таки опасался быть пойманным. Правда, Снэйп ничего не сказал о его прошлом приключении. Но Гарри не хотелось злоупотреблять терпением профессора.

Лорд Гардинер больше не появлялся. Гарри видел его время от времени, но фантом даже не пытался с ним заговорить и обычно исчезал, стоило гриффиндорцу его заметить. А Гарри вдруг обнаружил, что ему здесь совсем не скучно. К тому же у него сейчас появилась компания - он каждый день заходил навестить Люциуса.

Конечно, гриффиндорец понимал, что, скорее всего, Люциус Малфой, как только проснётся, немедленно возжелает свернуть ему шею. Но сейчас, пока он спал, Гарри об этом даже не думал.

Он сидел на полу рядом с кроватью, смотрел на тонкий профиль и волну блестящих волос и думал о том, почему этот человек так странно обращался со своим сыном. Драко рос капризным и избалованным, у него было всё самое лучшее. Но это только вещи. Не последнее дело, но должно же быть что-то ещё. Вот Дурсли, например… Они тоже балуют Дадли, и хотя ему ничего, кроме подарков и денег, от родителей не нужно, они души в нём не чают и всем вокруг заявляют, что их Дадлюшечка самый прекрасный ребёнок в мире. А Люциус, кажется, всегда был недоволен сыном, несмотря на его успехи в учёбе и квиддиче. Странно. В семьях с чистой кровью так пекутся о наследниках, казалось бы, их должны любить, но почему-то всё получается наоборот. Блэки, Малфои, Гардинеры… Правда, есть ещё Уизли - исключение из всех правил. Но эти знатные семьи… Почему в них не любят собственных детей? И за что только Драко боготворит своего отца?

Гарри посмотрел на фотографию младшего Малфоя и вдруг заметил уголок бумажки, торчащий из-под лакированной дверцы прикроватной тумбочки. Гриффиндорец машинально приоткрыл дверцу, чтобы убрать эту бумажку, и на пол с тихим шуршанием скользнул мелко исписанный пергаментный свиток. Больше в тумбочке ничего не было. Гарри рассеянно пробежал глазами несколько строк. Странно. Похоже на письмо. Нехорошо, конечно, но ведь никто же не узнает, что он читал…

«У меня ничего не осталось. Мой мир мёртв. Мёртв и мой Господин. А я сам превращён в ничто. Северус. Ты - это всё, что у меня осталось, мой друг. Друг. Такое странное слово. Мерлин, я даже не знаю, как оно произносится. Я никогда не употреблял его. Друг... Как это непривычно звучит. Мы же не были друзьями. Мы были союзниками, любовниками, напарниками. Кем угодно, но не друзьями. И вот… Выходит, я ошибался? Да. Я всегда ошибался. Во всём.

Холодно. Скоро я засну. Надолго. Очень надолго. Северус говорит, что так будет лучше. Какая разница? Для меня больше не имеет значения, лучше или хуже. Всё кончено. Я еще не выпил всё снотворное, но уже чувствую, как вытекает из меня жизнь. Я почти перестал вставать. Северус говорит, что это нормально, резкий переход в анабиоз может меня убить. Какая ерунда. Кто будет об этом сожалеть?»

«Сегодня вместе с Северусом зашла Каталина. Милейшее создание. На вид ей не дашь и шестнадцати. Честное слово, забавно. Северус - и вдруг её сын. Он говорит, что когда я засну, Каталина сюда войти не сможет, поэтому я в полной безопасности. Разве это имеет какое-то значение? Теперь всё неважно.

Северус всегда был сильным, но сейчас я замечаю, каким сентиментальным он стал... Время и для него не прошло бесследно. Он сказал, что с возрастом мы все становимся сентиментальными. Сейчас Северус читает мои мысли, почти без усилий. Я очень ослаб, но зелье до сих пор на меня не действует. Глупо цепляться за сознание. Здесь ничего не осталось. Я вынужден умирать в холодном чужом доме. Северус отчитал меня за эти мысли, словно я школьник. О Северус. Учительствуешь даже тут. У меня нет сил улыбаться. Да я, наверное, уже и не вспомню, как это делать. Мерлин, почему же так холодно?»

«Кажется, он совсем не желает, чтобы я засыпал. Но я очень хочу заснуть. Когда его нет рядом, я всё чаще думаю о том, о чём думать просто непозволительно».

«Северус принёс мне сирень. Только закончилась гроза. Ветки мокрые и пахнут... Жизнью. Прошлой жизнью. Цветы на могилу. Я думал, что он опять начнёт ворчать. Но он почему-то ничего не сказал. Он меня поцеловал. О Северус. Зачем ты делаешь всё это? Ведь ты не обязан. Говоришь, что мне надо отдохнуть, у меня усталый вид. Глупости. Ты обещаешь, что всё наладится. Надо лишь подождать. Когда ты рядом, я почти в это верю. Я понимаю, почему тебя так любит мой сын. Драко... Ах да. Я ведь забыл. У меня больше нет сына».

«Осталось немного. Я чувствую, уже скоро. Свет померкнет. Почему я никак не умираю? Почему это не яд, а всего лишь снотворное? Сегодня Северус принёс мне фотографию Драко. Почему? Ведь я никогда не думал об этом при нем... Наверное, мне теперь можно совсем не говорить. Северус всё читает в моём сердце. Иначе он не поставил бы эту фотографию перед моей кроватью.

Но я не хочу. Я не желаю быть отцом предателя».

«Бессмысленно. Все мои доводы. Всё, во что я верил. Всё, чему учили меня, и всё, чему я учил его. ВСЁ. Я... Я отец предателя. Нет. Нет, я не отец. У меня больше нет сына.

Я не должен думать о нём. Я не должен, но я больше не могу.

Кто из нас предатель? Моему позору не было свидетелей. И никто, кроме Северуса, не видит и не понимает моих чувств. Но я отлично понимаю, что наделал. Я предал тебя. Я сейчас в безопасности. Вдали от мира. А ты остался там - один на один с этим кошмаром. Без защиты, без поддержки. Такой уязвимый и совсем один. О Мерлин. Мальчик мой. Я не имею права думать о тебе. Ты спас убийцу Господина. И я должен был убить тебя. Должен был, но не смог. Это не ты, а я всё предал. Себя, Господина. Всю свою жизнь.

А ты любишь Поттера. Ты любишь его. И ты предал не наше Дело. Не Хозяина. Ты предал меня. Но если бы я убил Поттера, ты ненавидел бы меня всю жизнь... И я - малодушный трус - счастлив, что Господин мёртв. Если бы он был здесь, мне ничего бы не осталось, только исполнить свой долг. Драко, любимый мой, я не смог бы убить тебя, я бы скорее умер сам! Ты - вся моя жизнь. Часть меня самого. Всё, что я делал, я делал только ради тебя. И не имеет значения, что я тебе безразличен. Да, возможно, я совершал ошибки, но я просто хотел, чтобы ты был счастлив. Со мной.

Я сам отдалился от тебя. Ты привык, что я холоден с тобой, но поверь, так было нужно! Я никогда не подходил к тебе близко. Я боялся, что не выдержу. И ты узнаешь. Узнаешь, что твой отец безумен... И да простит меня Мерлин, но я больше не могу держать это в себе».

«я тебя не увижу но я хочу чтобы ты знал я люблю тебя Драко я всегда тебя любил я хочу тебя я хочу быть с тобой я хочу быть в тебе ты моя жизнь отступник мой позор моё наказание предатель

мой предатель»

Гарри давно закончил читать, но по-прежнему неподвижно сидел на полу, тупо глядя в пергамент. О Боже. Боже мой.

«Это всё не по-настоящему. Мне всё приснилось. Такого быть просто не может», - пытался уговорить себя он, но витиеватые строчки на измятом пергаменте были более чем реальны.

Это недоразумение. Какая-то чудовищная ошибка.

- Ошибка?

Гарри подпрыгнул и увидел рядом с собой Огюстена.

- Разговариваешь сам с собой?

Гриффиндорец растерянно посмотрел на него.

- Что?

- Просто мысли вслух, я понимаю, - лорд Гардинер приятно улыбнулся, и Гарри на мгновение почти поверил в то, что когда-то Огюстен мог очаровать кого угодно.

- Вслух?

- Ты сказал «ошибка».

- Правда? - Гарри, наконец, опомнился и посмотрел на зажатый в руке пергамент. - Наверное...

- Насколько я понимаю, ты скоро уедешь.

- Да, - гриффиндорец скомкал листок и сунул его в карман.

Лорд Гардинер внимательно наблюдал за ним. На лице фантома играла прежняя приятная улыбка. Гарри поднялся с пола. Смотреть на спящего Люциуса Малфоя он не мог. Надо уйти отсюда. Выпить. Иначе у него крыша съедет.

- Что с тобой? - в голосе Огюстена прозвучала неподдельная тревога.

- Н… Ничего… - Гарри заставил себя говорить спокойно. - Всё нормально.

- Правда?

- Да.

- Постой.

Гарри остановился в дверях.

- Что?

- Сейчас так принято - разговаривать, стоя к старшему спиной?

Да, не поспоришь. Действительно невежливо. Гарри встал в пол-оборота, чтобы не видеть лежащего на постели Люциуса.

- Чего ты ждёшь? Третьего пришествия Тёмного Лорда?

- В смысле?

Лорд Гардинер шагнул к нему.

- Ты собираешься что-нибудь делать или нет?

- Не собираюсь, - резко ответил Гарри. - Отстаньте.

- Да-а-а? Мой дорогой, ты хочешь сказать, что оставишь всё, как есть?

- Да, - Гарри отвернулся и шагнул через порог, но Огюстен в ту же секунду оказался перед ним.

- Хочешь отказаться от него? Когда он у тебя в руках?

- С меня хватит.

- Надо только правильно попросить. И всё получится.

- Я ничего не буду просить. Мне надоело, - Гарри обошёл фантома и медленно побрёл по коридору к лестнице.

- Надоело?! - возмутился Огюстен. - Надоело! А что такого ты сделал? Мерлин! Попробовал один раз и решил, что достаточно? Тебе отказали? Большое дело! Ты должен настаивать!

- Я больше не хочу настаивать, - тихо сказал гриффиндорец. У него перед глазами всё ещё плясали выведенные нетвёрдой рукой изящные буквы. Ему надо не просто выпить. Ему надо напиться. Гарри понимал: фантом специально выводит его из себя. Чтобы он разозлился и снова наделал глупостей. Но Гарри не желал возвращаться к этому. Нет так нет. Довольно.

Фантом пошёл за ним, не отставая ни на шаг.

- Надо просто сказать…

- Я ничего говорить не буду, - Гарри начал спускаться по лестнице. Может быть, их увидит Снэйп, и это чудовище, наконец, отвяжется?

- В Гриффиндоре сейчас учат так?

- Оставьте меня в покое!

- Как скажешь, - прошипел лорд Гардинер. - Но я не уверен, что тебе станет легче.

Гарри резко обернулся, но коридор уже был пуст.

«Да чёрт возьми!!! Он-меня-не-хочет! Мне что, насильно тащить его в постель?»

Гарри попытался себе представить. Н-да… Пожалуй, справиться со Снэйпом ему не поможет даже вся магия Волдеморта.

Проклятье! Он опять начал думать об этом. Дьявол бы побрал Огюстена!!! Гарри пробрался в гостиную и, убедившись, что там никого нет, взял со столика початую бутылку. Плевать на приличия. Плевать, что там будет думать Дилберт. И леди Гардинер. И Снэйп. Надоело. На самом деле надоело. Он уедет отсюда. А когда выберется к нормальным людям, сделает всё возможное, чтобы избавиться от опеки Снэйпа. Что угодно, только не этот дом. Может быть, Сириус всё-таки согласится поучаствовать в его судьбе? Да, Гарри, конечно взрослый, они уже обсуждали это в прошлом году. Сириус так и сказал: «Ты взрослый парень, сам во всём разберёшься…» Едва ли Сириус изменил своё мнение за то время, что они не виделись. Он ведь даже с Ремом не желал общаться. Зачем ему Гарри. Но может быть всё-таки… Сириус ведь ничего не знает. Надо только написать ему, объяснить ситуацию…

«А как я стану ему объяснять? Ну, наверное, достаточно будет просто упомянуть Снэйпа. Тут уж крёстный сделает всё возможное и невозможное. Да. Он сделает. А дальше? Засунет меня в какую-нибудь дыру, а сам опять исчезнет. А что делать мне? Вспоминать? Сходить с ума?»

Нет, просить помощи у Сириуса не стоит.

К тому же он всегда был слишком занят, чтобы замечать переживания крестника. «Не вешай нос», «Будь осторожен» и небрежный хлопок по плечу. На бегу, на ходу. За минуту до выхода. Под шквалом смертоносных проклятий. «Некогда, Гарри, потом, всё потом».

Иногда они обедали вместе. Редко. И лицо у Сириуса при этом было такое, словно он отбывал повинность перед Ремом. Однажды во время такого обеда филин Рона принёс Гарри письмо. Вечером они собирались поиграть в квиддич, но Рон написал, что у него «неожиданно возникли важные дела». Очень холодное письмо. Они тогда как раз рассорились окончательно. Из-за Гермионы. И вообще из-за всего. Гарри надеялся на ту игру. Думал, они поговорят, и что-нибудь изменится. Но ничего не получилось. А Сириус даже не спросил, что случилось, и почему он ничего не ест. Спросил Рем. Конечно, Гарри пришлось ответить, что всё нормально. Может быть… Может быть, Рем? Он помог бы. Подсказал какой-нибудь выход. Ведь за каким-то чёртом он упомянул тогда про любовь между мужчинами… Они разговаривали про Снэйпа и про свадьбу его родителей. Наверное, Рем хотел сказать, что Снэйп не интересовался Лили как женщиной. Вот в чём дело. Да, судя по всему, Снэйп должен был заинтересоваться Гарри, но почему-то он не желал этого делать. Кто может его в этом обвинить?

Несмотря на всё выпитое, гриффиндорец так и не смог согреться. Наверное, стоит посидеть немного в горячей ванне. Гарри выбросил окурок, отхлебнул виски прямо из бутылки и начал раздеваться.

В кармане хрустнул смятый пергамент. Гарри вытащил его, разгладил на коленях, но перечитывать не стал. Он и так отлично помнил, что там было написано. Господи, этому безумию просто нет конца. Надо положить пергамент назад. И постараться забыть… Гриффиндорец неожиданно вспомнил мертвенно-бледное лицо Драко. Его слёзы. Ему было плохо. И как Снэйп потом поил его лекарством… Драко ничего не знает… А ведь он имеет право знать. Люциус жив, и Драко просто должен...

Гарри сунул листок между свитками с домашним заданьем. К дьяволу. Не сейчас.

Он сделал ещё глоток и залез в воду.

Спрятаться. Сбежать. Но как спрятаться от своих мыслей? Что изменится, даже если он будет далеко отсюда? Как же перестать думать о Снэйпе? Как? КАК?

Прошлая жизнь сейчас казалось какой-то выдуманной, нереальной. Гарри думал, что больше никогда не придёт в себя после событий прошлого лета. И вот вам, пожалуйста. Только он начал понемногу выбираться из этой чёрной ямы, только начал привыкать к своему новому положению, как всё закончилось. Его спихнули обратно. Никакой надежды. Ничего. Нигде.

Все его детские увлечения закончились ничем. Его первая любовь закончилось ничем. А теперь… Когда закончится это? Гарри разрывали на части самые противоречивые желания. С одной стороны он мечтал избавиться от безумия, но с другой стороны всё его существо стремилось к тому, чтобы подольше сохранить в сердце это странное чувство.

Чёрт знает что…

Всё равно ничего не пройдёт просто так. НО ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ? Не думать? Гнать прочь любую мысль о нём? А какой смысл заставлять себя не думать? Ведь от этого только становится хуже.

Он выбрался из ванной и открыл шкаф, чтобы достать полотенце. Под ноги Гарри бесшумно опустилось мягкое облако мерцающего изумрудного шёлка.

Блин.

Гриффиндорец кое-как вытерся и наклонился за халатом. Соблазн надеть его был велик, и Гарри не удержался. Странно, но эта искрящаяся зелень почему-то не сделала его кожу бледнее. Наоборот. Гарри заглянул в зеркало и даже удивился. Может быть, так казалось спьяну, но… Гарри на всякий случай протёр очки и подошёл ближе.

- Это я? - вырвалось у него.

У молодого человека, отразившегося в серебристом овале, был нежный румянец, сияющие глаза, блестящие волосы. И чуть светящаяся кожа. Гарри заметил, что шрамы на груди словно… потускнели? Как такое возможно? Даже амулет заиграл и заблестел, будто солнечный луч в гранях бриллианта. Определённо, ткань была соткана не без завораживающей магии. Где Драко это взял? Гарри мрачно усмехнулся, машинально завязывая пояс.

«Снэйпу нет никакого дела до того, красив я или уродлив».

Пошатываясь, гриффиндорец добрёл до кровати и сел. Ну сколько можно думать о нём? Ведь так нельзя, это безумие.

«Настоять. Заставить. И он станет меня слушать? Ты же знаешь, что да. У него нет выбора. Но это… Не то. Не то? Ты с ума сошёл? Заставь его! Или трусишь? Он не сможет отказать!»

Гарри уже давно не нужно было напрягать память, чтобы представить себе Снэйпа. Без особых усилий вспоминалось выражение его лица, фигура, жесты, голос. Этот образ причинял боль, но гриффиндорец не мог отказаться от него так же, как несколько лет назад не мог заставить себя создать Заступника при приближении дементоров. Слишком велико было искушение ещё раз услышать голоса родителей.

Нет, довольно.

Он сбросил с кровати пустую бутылку и зажмурился, но Снэйп по-прежнему стоял у него перед глазами.

Я его ненавижу.

Ничего не будет. Ни-че-го.

Я его ненавижу.

Он ведь так заботился обо мне… И всё это… Не может быть, чтобы…

Ненавижу!

Гарри сорвал с груди амулет и отшвырнул его в другой конец комнаты.

Как душно. Он отбросил одеяло и внезапно понял, что лежит в постели не один.

Дышать было тяжело. Чужие руки жёстко обхватили его сзади. Развернули и прижали к кровати. Что проис…

Поцелуй. Без прелюдий. Сразу. Глубоко. Властно.

Это же сон. Проснись. Проснись! Но зачем?

Гарри застонал, когда горячие губы сомкнулись на его члене. Нет, ему совсем не хочется просыпаться. Не сейчас. Ещё немного… Ещё… Немно… О Боже.

Кровь стучала в висках, что-то болезненно сжималось в груди, и не хватало дыхания. Но это же просто сон.

Безжалостные пальцы впились в его бёдра.

- Ах!

Надо открыть глаза. Надо заставить себя… Заставить… Ну… Ещё чуть-чуть… Да…

По голой коже скользнули чьи-то длинные волосы. Гарри запустил в них руки. По соску пробежало что-то тёплое и влажное. Сильнее. Сильнее… И снова. Оааахххх…

Губы поднялись по плечу вверх и жадно припали к шее. О Господи… Гаррина нога согнулась в колене и обвила лежащего на нём человека. Поцелуй становился всё глубже. Кожу стало немного пощипывать, но гриффиндорец не обратил внимания на это странное ощущение. Только пусть не останавливается. О пожалуйста!

Боль. Неожиданная, как ожог. Гарри приглушённо вскрикнул и дёрнулся, но избавиться от настойчивого поцелуя не смог.

Язык его любовника заскользил по пораненной коже. По шее текло что-то горячее, было и больно, и щекотно, голова кружилась.

Влажный рот снова мягко сомкнулся у основания его напряжённого члена.

Какой знакомый запах…

Надо прекратить это. Иначе… Да, сейчас. Сейчас…

Гарри протянул руку и провёл ладонью по ноющей шее.

Запах. Это же…

Прерывистое дыхание. Мужчина подхватил Гарри под колени и немного приподнял его. Но ведь…

Поздно.

О Боже.

Гарри вскрикнул и закусил пальцы. И тут же понял, что это был за аромат. Пахло его кровью. В отдалённом уголке сознания шевельнулся страх, но мгновением позже он отступил перед болезненным приливом животного удовольствия.

Остановись! Проснись!

Но он не мог. Господи, нет, только не теперь. Всё Гаррино существо стремилось к тому, чтобы достичь пика этого блаженства.

Северус…

Ты видишь сон. Сон!

- О… Ах… Да! Прошу вас!

Прекрати. Открой глаза!

Нет.

Первая судорога оргазма подкралась внезапно. Ещё… Пожалуйста! ДА!

Северус.

Сначала тело потеряло вес. А потом стало тяжёлым, словно налилось свинцом.

Мрак нахлынул на Гарри удушливой волной. И в этой горячей темноте он был один.

Сон. Сон. Надо проснуться. Надо заставить себя. Надо.

Гарри не мог разлепить веки. Слабость. Нет сил даже открыть глаза. Темнота утягивала его в свои сладостные объятья. Над головой словно смыкались чёрные воды. Гарри казалось, что он медленно соскальзывает в этот полуобморок-полусон. Ничего больше не надо. Только бы никто его не трогал.

- Гарри. Гарри.

Он слабо вздрогнул.

Кто-то бил его по щекам.

- Гарри!

- Северус, Боже, что с ним? Почему тут кровь?

- Тебе лучше выйти.

- Я кушала, не беспокойся. Может быть, принести соли?

Дышать стало гораздо легче. Но Гарри до сих пор не мог открыть глаза. И это вызвало приступ паники. Что с ним происходит? Почему он никак не проснётся?

В нос неожиданно ударил резкий пронзительный запах водорослей. Гарри задохнулся и затряс головой. Ресницы расклеились, он распахнул глаза.

- Ох, слава Богу! - воскликнула Каталина. - Как вы нас напугали!

Снэйп ничего не сказал, но судя по облегчённому вздоху, мастер зелий подумал примерно о том же.

Понемногу Гарри пришёл в себя. Леди Гардинер стояла около постели с чем-то блестящим в руке. Снэйп сидел рядом с ним на кровати. Наволочка и простыня были в кровавых пятнах. Похоже, у Гарри из носа шла кровь. Но сейчас, кажется, всё прошло. Хорошо, он хотя бы был укрыт одеялом. Распахнувшийся халат сполз с плеча, и Гарри осторожно вернул гладкую ткань на место.

- Мама, выйди, пожалуйста.

- Я тебе не нужна?

- Нет.

Голос Снэйпа не предвещал ничего хорошего. Впрочем, профессор всегда говорил таким тоном.

Каталина поставила на столик то, что держала в руке.

- Я оставлю соли на всякий случай.

- Хорошо. Иди.

Крахмальные юбки леди Гардинер прошуршали в сторону двери.

Гарри безумно хотелось надеть очки. Без них он чувствовал себя ещё более голым и беззащитным. Кажется, Снэйп угадал его желание и протянул гриффиндорцу очки, которые тот торопливо надел.

Профессор, видимо, только что принимал ванну - из одежды на нём был лишь халат.

- Поведайте мне, Поттер, - внезапно проговорил Снэйп елейным голосом, - до каких пор вы собираетесь испытывать крепость собственного здоровья?

Гарри не ответил. Он вообще сомневался, что сможет произнести что-нибудь связное. Лучше помолчать.

- Зачем вы это сделали?

Гриффиндорец непонимающе вскинул брови.

- Что?

- Вы знаете что, - жёстко ответил Снэйп.

Гарри проследил за его взглядом и увидел в руке у мастера зелий свой амулет.

- Вы сделали это мне назло?

- Нет, - чуть слышно отозвался Гарри.

- Вы понимаете, что могли остаться по ту сторону навсегда? - тихий голос профессора понемногу набирал силу. - Зачем вы это сделали, чёрт возьми?!

Гарри отвёл глаза, но Снэйп взял его за подбородок и поднял Гаррину голову. От этого рывка комната весело заплясала у гриффиндорца перед глазами. Пришлось зажмуриться.

- До этой ночи я питал надежду, что вы повзрослели. Увы, напрасно.

- Простите, - прошептал Гарри.

- Я БОЛЬШЕ НЕ ЖЕЛАЮ СЛЫШАТЬ ВАШЕ «ПРОСТИТЕ»! Какого дьявола вы это сделали?

«А что мне остаётся? Разве есть выбор?»

- Поттер, вы задались целью свести меня с ума?

Гарри медленно сполз к краю постели.

- Зачем вы это сделали?

Гриффиндорец поднял на него глаза.

- А вы не понимаете?

Снэйп смерил его взглядом и поджал губы.

- Пытаться понять логику безумца - занятие не из лёгких.

Гарри не мог с ним не согласиться.

- Поднимайтесь, Поттер, - Снэйп подошёл к двери и позвонил. - Дилберт сменит вам постель.

Короткий халат показался Гарри не совсем уместным в сложившихся обстоятельствах, но сил переодеваться у него не было. Поэтому юноша завернулся в одеяло.

Голова слегка кружилась. Он постоял немного. С равновесием всё было в порядке. Потом перебрался в кресло. Снэйп внимательно наблюдал за ним, но не проронил ни слова.

Мажордом явился в комнату со стопкой белоснежных простыней. Интересно, откуда он узнал, зачем его позвали?

Дилберт сменил постель и обратился к Снэйпу:

- Что-нибудь ещё, сэр?

- Думаю, нет. Можете идти, Дилберт.

- Да, сэр. Спокойной ночи, сэр.

Дворецкий вышел, захватив с собой испачканное бельё.

Гарри сидел, тупо глядя на цветочный узор ковра. Снэйп по-прежнему стоял около двери, и гриффиндорец кожей чувствовал, что профессор не сводит с него глаз.

- Хотите курить?

Этот вопрос заставил молодого человека вздрогнуть. Он недоверчиво посмотрел на учителя и медленно кивнул.

Снэйп подошёл к столу, достал из пачки сигарету протянул Гарри. Тот машинально сунул её в рот. Мастер зелий поднёс к сигарете зажжённую спичку.

- Спасибо.

«Это всё ещё сон или я уже проснулся?»

Пока Гарри курил, профессор хранил молчание. А когда на одеяло осыпался последний пепел, Снэйп придвинул к креслу стул и сел рядом с гриффиндорцем.

- Вы в состоянии разговаривать, или отложим беседу до завтра?

У Гарри внутри в первый раз что-то ёкнуло.

- Хорошо, отложим до завтра, - Снэйп поднялся было, но Гарри схватил его за руку.

- НЕТ!

И в ту же секунду не закрытая Дилбертом дверь с треском захлопнулась.

Гарри сглотнул и испуганно посмотрел на Снэйпа. Тот даже не изменился в лице.

- Что ж, - произнёс мастер зелий, - я вижу, вы желаете говорить сейчас. Будь по-вашему. Я внимательно слушаю, - Снэйп сел и посмотрел на него.

Гаррины пальцы разжались, отпуская холодную руку.

«А что говорить? Каких объяснений он ещё хочет? Всё равно он не воспринимает всерьёз мои слова. Или делает вид, что ничего не понимает. Я не смогу повторить это опять. Я не…»

- Я люблю вас, - вымолвили непослушные губы. - Вы же и так знаете! - голос внезапно сорвался, и Гарри вцепился в одеяло.

С секунду Снэйп сидел молча. Потом резко выпрямился и медленно, почти задумчиво произнёс:

- Я знал, что этим, именно этим всё кончится. К огромному моему прискорбию, я не ошибся в своих предчувствиях. Вы превратно истолковали моё расположение к вам.

В голосе Снэйпа слышалось сожаление. Гарри поднял голову и посмотрел на него.

- Разве я дал вам повод, Поттер, думать, что между нами может быть нечто… могут быть близкие отношения? Что же вы молчите? Я дал вам повод так считать?

- Нет.

- Нет, - повторил Снэйп. - Или то недоразумение заставило вас увериться в том, что я испытываю к вам какие-то чувства?

Гарри отрицательно качнул головой.

- Нет? Я теряюсь в догадках. Что же это было? Очередное проявление нездорового гриффиндорского юмора?

- Вы издеваетесь? - тихо спросил Гарри.

- О, Мерлин меня упаси, - Снэйп приложил руку к груди. - И в мыслях не имею, дражайший мистер Поттер. И коль скоро я с вами предельно откровенен, то не сочтите за труд ответить честно. Зачем вы сказали это?

- Потому что это правда, - Гарри смотрел в пол.

Снэйп помолчал немного. Потом поднялся и медленно прошёлся по комнате. Гарри казалось, что его безумный сон до сих пор не закончился, и всё происходящее ему снится - настолько нелепы были слова, которые они оба произносили. И что теперь будет? Наверное, Снэйп…

- Да, я предпочитаю мужчин, - сказал профессор, остановившись перед креслом обалдевшего гриффиндорца. - Без сомнения, мистер Малфой просветил вас. Вы молоды и довольно привлекательны. И мне ничто не мешает пользоваться вами, тем более что вы так настойчиво себя предлагаете. Но, - Снэйп посмотрел на Гарри, - вы имели глупость… Или несчастье придумать себе любовь и поверить в неё.

- Постойте… - не выдержал Гарри.

- Имейте терпение дослушать.

- Почему вы считаете, что я придумал?

- Потому что этого не может быть, - резко ответил Снэйп. - Но как бы там ни было, я не могу ответить вам взаимностью. Более того, я считаю невозможным удовлетворять свои желания, пользуясь вашими… хм… чувствами ко мне.

- Да забудьте о моих чувствах! - выкрикнул Гарри, привстав. Одеяло поползло с колен. - Я… Вы… Не имеет значения! Что вам стоит просто…

- Просто? Ну, договаривайте, Поттер, - голос Снэйпа сочился ядом. - Или вы считаете, что я потеряю последний ум, рассмотрев ваши сомнительные прелести под этой пошлой тряпкой?

Гарри инстинктивно схватился за пояс халата.

- Я вовсе…

- Ну конечно.

Гриффиндорец с трудом встал с кресла.

- Почему вы…

- Гардинер-парк и так достанется вам.

- Вы меня не поняли! Профессор, я прошу, выслушайте меня! Мне не нужны ваши деньги! Я просто хотел…

- То, что вы хотели, для меня не секрет, - произнёс Снэйп с издевательской улыбкой. - Ваш наряд говорит лучше всяких слов. Позвольте спросить, на что вы рассчитывали?

Лучше бы Снэйп его ударил.

- Что же вы молчите?

Мастер зелий шагнул к гриффиндорцу, вцепился ему в подбородок и заставил Гарри поднять голову.

- Знаете, что я могу с вами сделать?

Гарри молча смотрел на него.

- Ваши доброжелатели не поведали вам о моих слабостях? Не рассказали, что бывает с моими любовниками? Я могу сделать вам очень больно. И это доставит мне огромное удовольствие! Вы согласны на это? Отвечайте, Поттер!

- Я люблю вас, - прошептал Гарри.

- Я уже имел сомнительную честь слышать эту чушь. Что дальше?

А в самом деле, что? Гарри больше не мог смотреть ему в глаза. Ещё немного, и он отведёт взгляд. Нет, это надо довести до конца. Надо сделать это. Просто надо, и всё. Иначе его никак не получить. Пусть будет ритуал. Хотя бы так. Неважно.

- Сделайте это.

Сжимавшие подбородок Гарри холодные пальцы внезапно куда-то делись.

- Выражайтесь яснее, - произнёс Снэйп таким голосом, что у Гарри не осталось ни малейших сомнений: профессор отлично понимает, о чём речь.

- Ритуал.

Это слово упало в тишину комнаты и разбилось, как стекло о камни.

- Вы с ума сошли, - проговорил Снэйп.

- Пусть.

- Вы не понимаете, о чём просите.

- Я понимаю, - тихо сказал Гарри. - У меня ведь нет другого выбора. Иначе мне вас не получить, правда?

- Боже мой, Поттер, вы ничего не понимаете! - лицо Снэйпа внезапно исказилось. - Я не хочу, чтобы вы проходили через ритуал!

- Но я этого хочу! А по правилам, если наследник согласен принять кровь…

- Я знаю правила, - резко оборвал его Снэйп. - Вы что, согласны на ритуал только ради этого?

- Да. Ваших денег мне не нужно. Мне нужны вы.

- Но это только одна ночь, Поттер, - уголок губ Снэйпа уехал в сторону, и мастер зелий стал похож на своего отца. - Если вы утверждаете, что… хм… любите меня, то вряд ли единственная ночь сделает вас счастливым. Не лучше ли оставить всё, как есть, и забыть об этом досадном происшествии? Так было бы проще для нас обоих.

- Если вы боитесь, что я стану вам напоминать, то клянусь, этого не будет. К тому же, вы всегда сможете стереть мне память. В прошлый раз у вас получилось неплохо.

- Я больше не смогу этого сделать.

Гарри думал, что Снэйп начнёт разыгрывать недоумение и праведный гнев, но Снэйп ничего подобного не сделал. Только лицо у него стало совсем белым.

Гарри почувствовал, что профессор начинает сдаваться, и сделал шаг к нему.

- Почему?

- Потому что я уже тогда сильно рисковал, - сказал мастер зелий мертвенно-спокойным тоном. - Магия восприняла заклинание забвения как угрозу. Теми молниями - вы ведь видели их в думоотводе? - магия пыталась защитить вас. Сила находится в вашем теле уже достаточно долго. Думаю, она окончательно признала вас своим хозяином. Теперь вам абсолютно ничего не грозит. В тот раз мне удалось справиться, но более рисковать я не намерен.

- Но вы же сделали это. Один раз, - Гарри приблизился ещё на один шаг. - Вы не оттолкнули меня.

- Не оттолкнул, - кивнул Снэйп. - Но вовсе не потому, что вы меня чем-то особенно привлекаете. Я был пьян, вы настойчивы… Я уступил. Только и всего.

- Так уступите мне сейчас, - прошептал Гарри. - Проведите ритуал. Я обещаю, я никогда больше не подойду к вам. Одну ночь. И всё.

- Поттер, знаете, сколько раз я слышал подобные обещания?

- Но не от меня, - возразил Гарри, подойдя к нему вплотную. - Прошу вас.

Снэйп взял его за плечи.

- Вы не знаете… Вы просто не готовы к тому, что случится. Тем более, это ничего не изменит в наших отношениях. Вы будете мучиться. Станет только хуже. А я не хочу… Мерлин, я не хочу, чтобы вам было плохо!

- Что может быть хуже? - выдохнул Гарри и потянулся к нему. - Я не могу больше. Без вас.

Снэйп ускользнул от его поцелуя.

- Нет.

Он отпустил Гарри и отошёл от него.

- Ритуал надо провести по всем правилам. Начав его, я уже не смогу остановиться. Этот акт нельзя прерывать. В противном случае мы оба можем серьёзно пострадать. Поэтому если вы не уверены, то лучше отказаться прямо сейчас.

- Я не откажусь.

- Подумайте.

- Я не могу больше думать.

У Гарри от напряжения подгибались ноги. Он опёрся на спинку кресла и опустил голову. Всё это было похоже на кошмар. Душная темнота. Непослушное тело. И ледяной голос Снэйпа.

«Зачем я прошу его об этом? Ведь это же бессмысленно».

Мастер зелий ненадолго вышел и вернулся со стаканом.

- Выпейте.

- Зачем? - севшим голосом проговорил Гарри.

- Вам понадобятся силы. Пейте. До дна. Иначе вы не переживёте эту ночь.

«Всё равно…Я больше не могу».

Гарриподнёс стакан к губам. В глазах потемнело, и гриффиндорец был почти уверен, что потеряет сознание, но всё обошлось. Зрение постепенно вернулось к нему. И дыхание тоже. Он посмотрел на Снэйпа и увидел, что тот держит в руке нож с коротким тёмным лезвием.

- У вас есть возможность отказаться.

- Нет.

- Я дам вам ещё немного времени.

- Не надо. Прошу вас, не надо больше ждать.

- Почему? Боитесь передумать?

- Я боюсь сойти с ума. Или вы этого хотите?

- Подойдите ко мне.

Гарри отцепился от спинки кресла и сделал несколько неуверенных шагов. Снэйп усадил его на постель и опустился перед ним на колени.

- Потом вы будете болеть. И сам ритуал довольно болезненный. Подумайте, ведь это очень важный шаг, - голос мастера зелий звучал мягко, почти умоляюще.

- Не говорите со мной так, - Гарри вдруг ощутил, как выпитое зелье закипело в крови. - Я думал… Слишком долго. Я этого хочу.

Снэйп придвинулся к нему ближе, и Гарри почувствовал тепло его дыхания на своей груди.

- Если у вас есть хоть какие-то сомнения…

- Нет! - застонал Гарри, не выдержав. - Ну я прошу вас!

Снэйп медленно поднялся и выпрямился.

- Хорошо. Раздевайтесь.

Услышав это холодное и деловитое «раздевайтесь», Гарри на секунду показалось, что он попал на приём к врачу. Да, Снэйп умеет создать настроение… Гриффиндорец освободился от халата и посмотрел на учителя.

- Очки.

Гарри послушно снял с себя очки. Комната немедленно растворилась в золотистом мареве. В этот момент Снэйп сбросил с себя халат. В неясном колеблющемся свете его тело показалось Гарри сделанным изо льда. Но гриффиндорец знал, что это обманчивое впечатление. Никакого льда не было. Был только жар. Болезненный, живой, пульсирующий.

Снэйп сел позади него, и уже через мгновение Гарри полулежал на нём, откинув голову ему на грудь. Странно, что не посыпались искры, когда они прижались друг к другу. Пальцы мастера зелий легко пробежали по горячей Гарриной щеке, шее, груди. Зацепили сосок - это прикосновение вызвало судорожный вздох - и скользнули по животу вниз, едва коснувшись члена.

Гриффиндорец боялся шевельнуться. Тело горело от тесной близости человека, который вот уже несколько недель был для него самым желанным на свете. Северус… Ну почему? Почему так? Почему только так? Ему хотелось видеть лицо Снэйпа, но он не смел обернуться.

Мастер зелий обхватил его одной рукой за шею, запястье другой поднёс к Гарриным губам.

- Расслабьтесь. Вам не придётся захлёбываться.

Крови Гарри не боялся. И вкус её, в общем-то, не был противен. За семнадцать лет жизни он успел вдоволь напробоваться своей. Чужая кровь на вкус была такая же, как и его собственная. И её было немного. Видимо, Снэйп сделал неглубокий надрез.

Гарри осторожно собрал кровь губами и проглотил. Металлический солоноватый вкус немедленно напомнил ему тот поцелуй в мотеле. Тепло. Кровь. И слёзы.

Ладонь Снэйпа обхватила член Гарри и слегка сдавила попавшую в безжалостный плен плоть. Гарри ахнул, едва не задохнулся, но сумел справиться с собой. Не застонал. Взял непослушными пальцами запястье Снэйпа и крепко прижал его к губам. Снэйп выдохнул сквозь зубы, когда язык гриффиндорца начал быстро скользить по рассечённой коже, собирая драгоценные капли. Крови было мало. Очень мало. Даже смешанной со слюной, её не хватало на глоток. И тогда, повинуясь какому-то необъяснимому дикому порыву, Гарри сжал зубами кожу, вызвав у Снэйпа ещё один шипящий выдох. На этот раз крови было больше, и Гарри проглотил её, внезапно ощутив, как она превращается в жидкий огонь. По телу пробежала дрожь.

Видимо, Снэйп это почувствовал, потому что немедленно развернул юношу к себе. Гарри лишь очень смутно мог различить черты его лица. Чего он ждёт? Что надо делать? Почему?.. Гриффиндорец слизнул кровь с губ, и в следующую секунду Снэйп опрокинул его на кровать. Руки Гарри оказались прижаты к подушке. Вот как. Хорошо. Он будет покорным. И готов терпеть, что угодно. Если это единственное, что может их соединить, то пусть. Пусть будет больно.

Острые зубы неожиданно впились ему в губу и потянули. Гарри невольно подался следом, но его немедленно вернули на место. И Гарри почувствовал во рту медный привкус. Только теперь это была его собственная кровь. А кровь Снэйпа продолжала медленно сочиться из разрезанного запястья, размазываясь по Гарриной коже и впитываясь в чистые простыни. На щеке мастера зелий Гарри разглядел тёмно-красное пятно и потянулся, чтобы слизать его.

На сей раз Снэйп его не остановил, и их губы слились в глубоком жёстком поцелуе. Короткий вздох. Немного воздуха… Губу сильно щипало, но без этого сокрушающего поцелуя почему-то сразу стало холодно. И снова… Снова…

Страх.

Боль.

Желание.

Одно сменялось другим с такой скоростью, что Гарри не мог понять: чувствует он всё это одновременно или по очереди, и чего больше в этом адском хороводе.

Делай со мной всё, что хочешь… Всё. О Боже!

Гарри уже не понимал, поцелуи это были или укусы, тело одинаково отзывалось и на то, и на другое.

Такое с ним случилось впервые. Единственным его настоящим любовником был Драко Малфой, но Драко никогда ничего подобного не делал. Больно! Ах!.. Но почему же так… Что? Хорошо? Но ведь ему больно. Отчего же он не испытывает ни малейшего желания сказать Снэйпу «нет»?

Гарри изо всех сил кусал губу, чтобы не застонать. Почему-то казалось, если он вскрикнет или застонет, случится что-то ужасное. А что происходило сейчас… Он не знал. Боже. Ещё… Пожалуйста! Укус, поцелуй. Всё равно. Господи… Только пусть он не останавливается. Пусть… Что угодно. Даже если он захочет сжать его сердце в ладони. Как тогда. Казалось, тело превратилось в мягкий воск и способно принять любую форму под руками Снэйпа. О Господи, да… Что угодно. Да. Да! ДА!

Свинцовая тяжесть. Тяжело и нечем дышать. В глазах потемнело. Снэйп впился грубым поцелуем в рот Гарри. Ещё немного и… Сознание начало неумолимо ускользать. И вернулось с болью. Снэйп приподнялся и резко раздвинул его ноги.

И в Гарри ворвались смазанные кровью пальцы. Это было по-настоящему больно. Настолько, что на глаза навернулись слёзы. И перехватило дыхание. И стон застрял в горле. Но через мгновение Гарри сумел вздохнуть, и этот вздох обернулся громким криком, утонувшем в ладони мастера зелий.

Пожалуйста.

Пальцы изо всех сил стиснули влажную простыню.

О Господи.

Гарри почувствовал, как Снэйп резко дёрнул его на себя. А потом, после нескольких бесконечных мгновений БОЛИ, истерзанный анус потерял чувствительность. Гарри впал в странное забытьё, словно мозг воспринимал мир лишь наполовину. Откуда-то издалека, словно через плотное одеяло, доносились приглушённые всхлипы, и Гарри не сразу сообразил, что эти всхлипы издаёт он сам. Низ тела онемел, и гриффиндорец больше ничего не чувствовал, кроме тупых ударов внутри себя. А потом под сердцем начало сильно припекать, и это нестерпимое тепло внезапно растеклось по венам, возвращая телу способность чувствовать и ощущать. Отголоски боли всё ещё звучали, но им на смену шло что-то другое… Огромное. Неумолимое. Как волна во время сильного шторма.

- Северус…

Волна.

- Аххх…

Ближе.

Треск разрываемой ткани. Сведённые судорогой пальцы разжались.

- Северус!

Совсем рядом. О Боже. О-Боже-мой!

Мир пошатнулся и рухнул в пропасть, увлекая Гарри за собой.

~* ~

«Я жив».

Эта мысль ворвалась в сознание и вызвала лёгкое недоумение.

Жарко. Липко. Больно. Везде. Всё горит. Во рту сухо. И больно глотать. Странное ощущение. Как будто он вернулся в прошлое. В тот дешёвый мотель. Сан-жун. Да. И сейчас это тоже был ритуал. Почему же всё, что делает Снэйп, всегда так безумно больно?

- И стоило меня убивать ради того, чтобы учинить это зверство?

- Зачем ты ему рассказал?

Голос Снэйпа прозвучал очень тихо и невыразительно. Словно профессору было тяжело говорить.

- А почему нет? По-моему, это было весьма забавно. Ты не находишь? Давай, я перевяжу.

- Не подходи ко мне.

- Вот и вся благодарность. Если бы у тебя были дети, Северус, ты бы понял, что я сейчас чувствую.

- Пожалуй, стоило тебя убить, чтобы ты наконец-то начал чувствовать.

Гарри открыл глаза и некоторое время изумлённо глядел в потолок. Рука непроизвольно потянулась к лицу, чтобы поправить очки, но очков не оказалось. Что же это? Но как?..

- Займись ребёнком, Северус.

Гарри с трудом повернул голову и нашёл взглядом Снэйпа. Мастер зелий был одет и сидел за столом. А рядом с ним возвышалась фигура лорда Гардинера. Как хорошо видно. Гарри даже разглядел злорадную ухмылку на лице фантома. Кажется, отец Снэйпа получал большое удовольствие от происходящего.

«А ведь если бы он не рассказал мне, ничего этого не было бы… Зачем же он… Какой ему интерес?»

- Теперь-то можешь дать волю чувствам и окружить его заботой и нежностью.

- Замолчи, - устало проговорил Снэйп, прижимая к запястью носовой платок.

- И всё-таки надо перевязать. Кровь до сих пор не остановилась… Хотя теперь твоя жизнь не имеет для меня никакой ценности. В нашем роду наконец-то появился наследник.

- Ты уйдёшь, наконец, или мне…

На мгновение Гарри поверил, что невысказанная угроза оказала на лорда Гардинера какое-то действие, но когда тот посмотрел в сторону гриффиндорца, на лице фантома не было и тени страха. Только злорадство.

- О нет, не надо. Я больше не стану вас стеснять. Но помни, Гарри теперь связан с тобой кровью.

- Я помню, - безучастным голосом проговорил Снэйп.

- Вот и отлично! - фантом издевательски расхохотался и исчез.

* * *

На следующий день к вечеру Гарри удалось подняться с постели.

Всё вокруг было другим. Дом наводнили какие-то новые запахи и звуки. Изменились цвета и формы. Темнота за окнами словно отступила. Теперь Гарри мог видеть даже занесённые снегом куртины и упавшие с деревьев ветки. Зато яркий свет его почему-то раздражал, и пришлось надёть тёмные очки, хотя в это время суток он обходился обычными. Со зрением происходило что-то непонятное. То перед глазами плясали чёрные точки и разноцветные круги, а то в три ручья лились слёзы - словно от едкого дыма. И ещё Гарри постоянно замечал какие-то странные движения в неосвещённых углах. Всё было странно. Странно.

Когда Гарри спустился в гостиную - на лестнице пришлось присесть на ступеньку, потому что ноги отказывались держать - леди Гардинер немедленно бросила вязание и подбежала к нему.

- Вы встали, - сказала она, остановившись в двух шагах от гриффиндорца.

Гарри заметил, что Каталина говорит с ним совершенно другим тоном. Если раньше она держалась с Гарри дружески, то сейчас в её голосе звучало почтение.

- Хотите ужинать? - миссис Гардинер смотрела на него едва ли не с опаской.

- Да. Спасибо.

Гарри сел и прикрыл глаза.

Леди Гардинер вызвала дворецкого и начала отдавать распоряжения насчёт ужина. Дилберт задал ей какой-то вопрос. Она ответила. Смысл слов не доходил до гриффиндорца. Он слышал лишь отдалённое эхо голосов. Но зато до него явственно доносились шорохи из-под плинтуса, скрип веток с улицы и неясный глухой звук, похожий на стук сердца.

- Через десять минут всё будет готово.

Леди Гардинер села, взяла в руки спицы, но вязать не стала.

- А где… - Гарри устало потёр лоб.

- Северус? Он спит. Разбудить его? - Каталина спрыгнула с кресла.

- Нет, не надо, - смутился Гарри. - Я просто спросил.

Она посмотрела на гриффиндорца.

- Северус сказал, вы уезжаете послезавтра.

- Наверное. Раз он так сказал.

- Я почти довязала вам свитер, - леди Гардинер показала ему своё рукоделие. - Остался только рукавчик.

- Спасибо. Но не стоило.

Каталина в первый раз улыбнулась, как раньше.

- Ну что вы. Ведь теперь мы одна семья.

Семья.

Гарри повторил это слово про себя. Нет, наверное, к этому сначала надо привыкнуть. Северус Снэйп и Гарри Поттер - в одной семье? Похоже на то. Он поймал взгляд Каталины и понял, что она слышит его мысли.

- Вы напрасно не верили мне, Гарри, - ласково сказала она, и гриффиндорец очень ясно услышал в её голосе нотки, свойственные миссис Уизли. Гарри даже на мгновение поверил, что эта пухленькая девушка могла быть чьей-то матерью. - Вот видите, вы стали наследником, хотя и утверждали, что это никогда не случится.

Гарри промолчал. И вот, это случилось. А дальше? Всего лишь одна ночь. И неизвестно ещё, что с ним будет потом. И как станет вести себя Снэйп?

- Гарри.

Он посмотрел на неё.

- Послушайте меня. Вы связаны с ним кровью. Вам сейчас кажется, что это просто слова. И возможно, ритуал вам видится чем-то слишком… - Каталина подошла к нему. - Но вы увидите, теперь всё будет совсем иначе.

- Да. Теперь всё какое-то другое… - пробормотал Гарри, вновь заметив движение за окнами.

Леди Гардинер посмотрела на него и загадочно улыбнулась.

- Уверена, вам понравятся эти изменения.

- Какие?

Она не успела ответить - вошёл Дилберт и доложил, что кушать подано.

~* ~

Вкус у еды оказался странный. Гарри был готов посолить всё, что ему подали. Даже чай. Гриффиндорец выпил несколько бокалов вина. Не потому, что хотел напиться, а потому, что сухой кусок не лез в горло. Непонятно с чего бы, ведь мясо плавало в соусе. Он вспомнил, что Каталина постоянно что-то пила - чай, кофе, воду… Наверное, это нормально для вампиров. Но подождите… Получается, что…

- Гарри, - мягко позвала леди Гардинер. Он поднял голову. - Не беспокойтесь. Вас приняли в семью. Но вовсе не сделали вампиром. Это пройдёт. Поверьте.

Гарри посмотрел на неё и медленно кивнул. У него не было причин не верить ей. И всё же…

- Мальчик мой, - леди Гардинер покачала головой. - Неужели вы не знаете, что таким образом нельзя превратить человека вампира?

«Действительно. К тому же Снэйп не пил мою кровь».

- Нет? - Каталина нахмурилась и встала. - Позвольте…

Гарри удивлённо посмотрел на неё.

- Простите, что читаю ваши мысли, - леди Гардинер склонилась над ним и внимательно осмотрела его шею.

Гарри вспомнил, что Драко вот так же осматривал его когда-то. Странно, чёрт возьми…

- В самом деле, - Каталина озадаченно прижала пальчик к губам. - Но как же?

- Извините, - гриффиндорец осторожно потёр шею. - А зачем вы?..

- Он вас не отметил, - сказала Каталина.

«И Драко говорил то же самое».

- А что это значит?

Миссис Гардинер нахмурилась и села в кресло.

- Когда старший из семьи находит себе пару… Наследника, любовника - назовите, как угодно - то он должен отметить избранника. Чтобы никто другой не мог претендовать на его собственность. Это звучит странно, но я не знаю, как ещё объяснить. Но почему?

Гарри поправил воротник рубашки и опустил глаза.

- А по-моему, всё ясно, - чуть слышно произнёс гриффиндорец.

Каталина помолчала с секунду и тут же горячо воскликнула:

- О нет!

- Чем ещё это объяснить? Он просто выполнил обещание, которое дал моей маме, - Гарри поднялся. - Спасибо. Я пойду. Извините.

Когда гриффиндорец поднялся на второй этаж, странные юркие тени, толпившиеся на лестничной площадке, бросились в разные стороны. Гарри попробовал рассмотреть их, но не успел. В коридоре никого не было. Он хотел пройти мимо комнаты Снэйпа и уже перешагнул порог своей спальни, но в последнюю секунду передумал и вернулся. Дверь бесшумно отворилась, и на Гарри пахнуло сухими травами.

В слабом свете лампы он увидел лежащего на постели Снэйпа. В этот момент с глазами вновь что-то случилось, и некоторое время Гарри стоял, крепко зажмурив веки. Жжение прошло так же быстро и внезапно, как и началось. Только теперь всё выглядело совсем иначе. Как-то… Необычно. Тени столпились в углах. И кажется, перешёптывались. Гарри приблизился к кровати и осторожно присел на край. Снэйп шевельнулся, но глаз не открыл. И Гарри заметил, что тонкое запястье мастера зелий туго перевязано белой тканью. Гриффиндорец дотронулся до повязки кончиками пальцев.

С этим человеком вчера ночью он…

Нет, это было больше, чем просто секс. Это была такая близость, которой не возникает, когда просто... Но получается, адская боль, обжигающая горло кровь, всепожирающее удовольствие - всё было напрасно? Часть ритуала? И ничего иного?

У Гарри вновь заслезились глаза, и он снял очки, чтобы вытереть щёки. Проклятье…

Свет лампы то удалялся, то становился ближе. Гриффиндорец придвинулся к Снэйпу и наклонился к его лицу. И оно тоже изменилось. Линия бледных губ казалась нежнее и беззащитнее, чем у Драко. Кожа больше не напоминала мрамор. Её исчертили тонкие морщинки и синеватые линии сосудов. Оказывается, они были совсем близко. Почти на поверхности. А сама кожа такая прозрачная. И очень тонкая.

Гарри наклонился ниже и коснулся губами губ Снэйпа. На несколько секунд их дыхание перемешалось. Гарри осторожно поцеловал его в уголки рта. Этого нельзя было делать. То, что случилось вчера - просто привилегия одной-единственной ночи. Теперь всё начнётся снова. Украденные поцелуи и холодные сдержанные объятья перед сном. Но пока ещё есть немного времени. Гарри прилёг рядом с учителем и уткнулся лицом ему в плечо.

«Всё правильно. Он говорил, что будет только хуже».

Мягкие запахи сухих трав и сандала витали над постелью и путались в растрёпанных Гарриных волосах. Сейчас у Гарри внутри была лишь странная пустота. Наверное, вскоре ей на смену должна была прийти обычная ноющая боль. Но пока…

Дом вздыхал. Что-то звенело в воздухе. Вразнобой стучало сразу несколько сердец. Шептались тени в углах комнаты. За окнами стонали на ветру деревья.

«Сейчас он проснётся. И всё закончится».

Поэтому Гарри старался не шевелиться и дышать как можно тише.

Послезавтра. Уже. Он так мечтал вернуться в Хогвартс, а теперь… Да, гриффиндорцу хотелось увидеть Драко. И Рема. И Хагрида. К тому же Снэйп не может быть с ним тут вечно. Выбраться отсюда, пожалуй, будет неплохо. А потом?

Часы пробили девять.

Снэйп шевельнулся и открыл глаза.

Гарри немедленно отпрянул от него, приготовившись к тому, что ему сейчас скажут что-нибудь малоприятное, но профессор всего лишь проговорил, ни к кому конкретно не обращаясь:

- Я же просил меня разбудить.

Гарри боялся двинуться с места. Снэйп поднялся и прошёл мимо гриффиндорца с таким видом, словно того в комнате не было.

- Мы уезжаем послезавтра? - спросил Гарри.

- Да.

Гарри медленно встал.

- У меня что-то со зрением, - сказал он, уже не надеясь, что мастер зелий обратит на него внимание.

- Всё пройдёт через несколько дней, - ответил Снэйп, не оборачиваясь. Он стоял около стола и перебирал какие-то свитки.

Это было ещё хуже, чем он ожидал. Ладно, хорошо, он согласился никогда больше не возвращаться к разговору о вчерашней ночи. Но чтобы после всего вот так!.. Глупо, но Гарри до сих пор не мог поверить, что в их отношениях всё останется по-прежнему.

- Профессор.

«Господи, профессор»…

Снэйп обернулся.

Гарри смутился и отвёл глаза.

- Я слушаю вас, Поттер.

«Поттер».

- Я чувствую себя немного странно.

- Это нормально, - Снэйп снова занялся своими бумагами.

Тени в углах вдруг начали густеть и наступать на меркнущую лампу. Гарри подумал, что она сейчас погаснет, но этого не произошло.

- Я хочу, чтобы вы переписали завещание.

Снэйп поднял голову и рассеянно взглянул на него.

- Простите?

- Мне ничего от вас не нужно, - произнёс Гарри тихо.

Чёрные глаза мастера зелий слегка прищурились.

- Я не понимаю.

- Семья и наследство - не одно и тоже.

Снэйп молча смотрел на него.

- Мне нужны только вы. А не ваше имение.

Профессор насмешливо изогнул бровь.

- Сожалею, мистер Поттер, но так или иначе, вы вошли в семью, и наследовать Гардинер-Парк теперь не только ваше право, но и обязанность.

- Да какая же это семья? Я, как был один, так и остался! - вырвалось у гриффиндорца.

- А вы считаете, это плохо?

Лицо Снэйпа оставалось в полумраке. Среди пляшущих теней лишь призрачно мерцали глаза.

- Поттер, случившееся в равной степени неприятно и тяжело для нас обоих. И мы договорились, что никогда не станем обсуждать то, что произошло.

- Я помню, - пересохшими губами вымолвил Гарри.

- Тогда почему…

- Это было глупо с моей стороны. Надеяться на что-то. Я понимаю. Простите. Я не стану больше. Но скажите… Вы… Вы совсем ничего не чувствуете?

- Поттер, я слишком много лет потратил на то, чтобы разучиться чувствовать. И кажется, преуспел в этом. Боюсь, повернуть вспять уже невозможно.

Гарри сделал ещё шаг и остановился, боясь коснуться его.

- Но почему?

- Послушайте, - тихо проговорил Снэйп, - то, что вчера вы отделались несколькими ссадинами - чистая случайность. Обычно я не столь сдержан и внимателен. И коль скоро вы полагаете, что любите меня, мне было бы крайне неприятно причинять вам боль. Вам нужно другое.

- Откуда вы можете это знать? Мне всё равно, я…

- А мне нет, - мягко перебил Снэйп. - К тому же вы вообразить себе не можете, что такое старый любовник. Я сведу вас с ума быстрее, чем вы успеете разочароваться в своих иллюзиях.

- Не нужно решать за меня! Я просто хочу быть с вами! Пожалуйста!

- Разве я вас прогоняю? - удивился Снэйп. - Оставайтесь. Но помните о нашем договоре.

- Я помню, - чуть слышно ответил Гарри. Он осторожно взял учителя за плечи и потянулся к нему.

Снэйп не отстранился, но губы, которые вчера доводили гриффиндорца до исступления, сегодня были холодны. Чем глубже становился поцелуй, тем больше Гарри казалось, что Снэйп всего лишь выполняет какую-то не очень приятную обязанность.

«Не нужно себя обманывать. Это из-за крови. Вот что имела в виду миссис Гардинер. Даже если он теперь станет подчиняться моим желаниям. Ему всё равно».

Гарри медленно отстранился и прошептал:

- Не беспокойтесь. Я всё помню.

~* ~

Заснуть удалось только под утро. Кажется, с рассветом шаги и шёпоты в доме поутихли, и Гарри, перестав подскакивать от каждого шороха, смог немного подремать. Но даже во сне он отлично слышал, как часы отбивали четверти, как ходили по коридорам слуги и как скрипели деревья за окнами. Сон и явь каким-то образом слились воедино. Впрочем, всё дело могло быть и в том, что Гарри не выспался.

А завтра он вернётся в Хогвартс.

Голова кружилась, и когда гриффиндорец спускался в гостиную, пришлось всю дорогу держаться за стену. Мышцы сладко ныли, как после квиддичной тренировки.

«Странно… С чего бы это? - подумал Гарри и тут же вспомнил. - Ах, ну да…»

Правда, вчера такого не было. Хотя, наверное, вчера он просто ещё не отошёл от шока.

Снэйп и леди Гардинер сидели в гостиной.

Когда Гарри вошёл, Каталина немедленно достала свитер и заставила юношу его померить. Конечно, с тем, что обычно вязала миссис Уизли, это сравниться не могло. Пряжа была мягкая, почти невесомая, того нежного серо-зелёного оттенка, который обычно бывает у бархатистых листиков мать-и-мачехи. И Гарри, даже не видя своего отражения, точно знал: глаза у него сейчас ярко-изумрудные.

- Нравится? Поднимите руки.

Гарри послушно подчинился.

- Рукава в самый раз, - леди Гардинер обошла вокруг гриффиндорца. - Северус, как ты думаешь, Гарри идёт?

Не поднимая головы от книги, Снэйп проговорил:

- В таком возрасте людям идёт всё, мама.

Каталина обиженно посмотрела на сына и повернулась к Гарри.

- Не слушайте его. Северус сегодня в скверном настроении. Хотя я уже не знаю, бывает ли у него другое.

Снэйп резко захлопнул книгу и встал.

- Чего вы от меня хотите?

- Чтобы ты обратил на нас внимание.

- Ну вот, я обратил. Что дальше?

- Спасибо, теперь можешь снова уткнуть нос в свою книжку.

- Замечательно, - мастер зелий вышел из гостиной, даже не взглянув на гриффиндорца.

- Он злится, - сказала Каталина, усаживаясь в кресло.

- Почему? - Гарри тоже сел, и голова тут же перестала кружиться.

- Ох, не спрашивайте. Мы только что чуть друг друга не убили.

У Гарри глаза полезли на лоб.

- Не беспокойтесь. Это просто такое выражение, - Каталина сжала ладошками виски. - Я обещала ему, что ничего вам не скажу.

- Но вы ведь скажете? - осторожно спросил Гарри.

Леди Гардинер быстро взглянула не него и едва заметно улыбнулась.

- Думаю, нет. Я же пообещала, - она умолкла, но её голос внезапно зазвучал у гриффиндорца в голове: - Не отступайте, Гарри, пожалуйста, убедите его в том, что это не минутное увлечение.

- Но как? Он мне не верит!

- Он просто боится, - тихо ответила Каталина. - Всё теперь зависит только от вас.

Гарри посмотрел на неё и промолчал. Как от него сейчас может что-то зависеть? Гарри вот уже месяц сходит с ума, а Снэйп даже не желает смотреть в его сторону. Продолжать выставлять себя идиотом? Дать Снэйпу лишнюю возможность потоптаться на его чувствах? Нет уж. Хватит.

- Не сдавайтесь, - Каталина коснулась Гарриной руки и оставила гриффиндорца одного.

День прошёл тихо. Должно быть, Гарри просто успел привыкнуть к странным звукам, то и дело раздающимся за спиной. Тёмная фигура Огюстена, несколько раз мелькнувшая в конце коридора, больше не казалась зловещей и таинственной. Гарри слонялся по дому, не зная, чем себя занять. Глаза всё ещё слезились, но уже не так сильно. Квиддичные тренировки, наверное, придётся на время отложить. Да и найдётся ли теперь у Снэйпа время, чтобы заниматься с ними? И почему Снэйп ничего не объясняет? С ним чёрт знает что творится, а он «Так и должно быть!» Должно быть...

Гарри остановился перед драпировкой, закрывающей дверь потайной комнаты. Ну и ладно. Гриффиндорец набрал в грудь воздуху и шагнул вперёд. Получилось. Оказывается, это очень просто.

Сейчас комната вовсе не показалась Гарри тёмной. Предметы, лежащие на полках, было видно во всех подробностях. А думоотвод сиял ярче обычного. И манил сильнее, чем раньше.

Да почему нет? Может, больше случая не представится. Гарри подошёл к столу и склонился над серебристым маревом. Главное, быть осторожным.

~* ~

…Залитая мертвенно-холодным светом комната с голыми стенами. Привинченный к полу стол. По одну сторону стола сидел Сириус, по другую - Северус Снэйп. Они не смотрели друг на друга. За их спинами возвышались безмолвные фигуры с волшебными палочками наизготовку. Крупный седой мужчина с суровым лицом прохаживался по комнате, изредка бросая на сидящих короткие взгляды. Видимо, это был аурор, проводящий дознание.

«Вы знаете этого человека?»

Снэйп глядел в какую-то точку в пространстве.

«Да. Это Сириус Блэк».

«Где и при каких обстоятельствах вы познакомились с ним?»

«Мы вместе учились в школе».

«В каких вы были отношениях?»

«В отвратительных», - ответил Снэйп с отсутствующим видом.

«Поясните».

«Что пояснить?»

«Прошу прощения, а мне позволено будет что-нибудь сказать?» - насмешливо поинтересовался Сириус. Он улыбался, но Гарри отлично видел, что светлые глаза крёстного стали тёмно-сливового цвета.

«Вам дадут слово, Блэк».

«Хорошо, - Сириус не сводил взгляда с аурора. - Но вы, по-моему, просто теряете время».

«Вы общались с Блэком после того, как закончили школу, Снэйп?»

«Нет».

«Нет?»

«Нет».

«Блэк, вы подтверждаете это?»

«Подтверждаю», - холодно улыбаясь, ответил Сириус.

«Снэйп, согласно имеющимся у нас показаниям, вы признали себя Упивающимся смертью».

«Признал».

«Вы отказались сообщать имена других членов Ордена, потому что они вам неизвестны».

Снэйп равнодушно посмотрел на аурора и отвернулся.

«А вы знали, что Сириус Блэк тоже состоит в Тёмном Легионе?»

Снэйп не изменился в лице. Лишь его погасшие глаза быстро скользнули по качающемуся на стуле Сириусу.

«Впервые это слышу».

«Значит, вам неизвестно, что он был приближённым Тёмного Лорда?»

«Если мне не изменяет память, Сириус Блэк работал с вами, мистер Леммон. Вам должно быть лучше известно, в каких ещё тайных обществах состоял ваш сотрудник».

«Так вы не знаете, был ли Блэк сторонником Тёмного Лорда?»

«Мне ничего об этом неизвестно».

«Да ладно, - внезапно заговорил Сириус, - я всё равно не выйду отсюда живым. Если на меня повесят ещё и это, хуже не будет. Вали до кучи, Северус. Я не обижусь».

Снэйп смотрел прямо перед собой. Лицо его ничего не выражало.

«Уведите Блэка», - устало произнёс Леммон.

Сириус встал. Бледный, с высоко поднятой головой. На губах острая, как бритва, улыбка.

«Играешь в благородство, Сев? Решил повыделываться напоследок?»

«Лучше умереть, чем оказаться с таким, как ты в одной компании, Блэк», - чуть слышно откликнулся Снэйп.

«Чёртов придурок».

«Поцелуй дементора - это слишком просто, Сириус, - Снэйп наконец посмотрел на него. - Слишком быстро. Я хочу, чтобы у тебя было время подумать. Обо всём. Мне интересно, долго ли ты протянешь».

«Мне тоже интересно. Чем они собираются тебя кормить?»

«Уведите», - резко приказал Леммон.

Конвоиры вывели Сириуса из комнаты.

«Ваши фокусы ни к чему не приведут, Снэйп. Мы располагаем неопровержимыми доказательствами того, что Сириус Блэк - один из Упивающихся Смертью».

«Ну конечно. Правая рука Тёмного Лорда. Вы это уже говорили, - медленно проговорил Снэйп. Взгляд его был пустым и безжизненным. Как и голос. - Поздравляю вас. Я уверен, вы поймали настоящего преступника».

«Что вы хотите этим сказать?» - голос Леммона стал ледяным.

«Вы только что послали на смерть человека, за голову которого Тёмный Лорд обещал пять тысяч галлеонов, - тихо сказал Снэйп. - Жаль, что он не имеет возможности выплатить вам вознаграждение».

Туман.

Кабинет Снэйпа в Хогвартсе. Профессор сидел за столом, склонившись над полуистлевшей страницей пыльной книги.

«Так нельзя».

Гарри обернулся.

В дверях стоял Рем. На нём была потрёпанная коричневая мантия с прорехой на локте. Гарри очень хорошо помнил эту мантию. Её Люпин носил в тот единственный год, когда преподавал в Хогвартсе защиту от тёмных сил. Гарри подошёл к Снэйпу и заметил у него на виске ссадину. Похоже… Кажется, этот разговор случился как раз после того, как Гарри и Гермиона помогли бежать Сириусу Блэку.

«Так нельзя, Северус. Это… Это неправильно. Да, ты готов рисковать жизнью. Но для чего ты это делаешь? Чтобы тебя оставили в покое? Ты понимаешь, что невозможно отгородиться от мира? Нельзя вечно прятаться за этими стенами! Ты ведёшь себя так, словно жизнь закончилась!»

«Оставь свои проповеди для Блэка, Люпин», - откликнулся Снэйп, не поднимая глаз от книги.

Бледное лицо оборотня болезненно исказилось, но когда он заговорил, его голос звучал очень мягко:

«Как же я сочувствую человеку, который тебя полюбит».

Снэйп замер. Гарри очень хорошо видел, как взгляд учителя застыл на стёртых временем строчках.

«Ты никого не сможешь согреть. Никогда».

Серебристая дымка.

И Гарри увидел Дамблдора и Снэйпа, медленно идущих к опушке Запретного леса.

«Он будет нам полезен, когда всё закончится», - Снэйп бросил на директора странный взгляд.

«Вне всякого сомнения, Северус. Если тебе удастся убедить Люциуса, что его господин вселился в мальчика, то нам не найти для Гарри лучшего защитника».

«Вы говорите так, словно все эти годы я плохо справлялся со своими обязанностями».

В голосе Снэйпа прозвучала такая явная ревность, что Гарри даже на мгновение забыл о странном содержании их беседы.

Дамблдор, похоже, тоже заметил это, и с улыбкой коснулся руки Снэйпа.

«После всего, что ты сделал ради Гарри, Северус, я бы не позволил себе усомниться даже на долю секунды».

Снэйп промолчал.

«Но если Люциуса обнаружат… Ты ведь понимаешь, тогда я ничего не смогу для вас сделать».

«Да. Но это абсолютно исключено», - холодно отозвался мастер зелий.

~* ~

Гарри встряхнул головой и с трудом выбрался на поверхность. Последние несколько секунд гриффиндорцу стало казаться, что думоотвод не желает его отпускать, настойчиво утягивая в свои неведомые глубины.

В прошлый раз Гарри провёл в думоотводе слишком много времени, и ему сделалось плохо. Сейчас он выбрался вовремя и чувствовал себя почти нормально. Если забыть эти странности со зрением. И шорохи. И головокружение. И ноющие мышцы…

Гарри посмотрел по сторонам.

Здорово видно. И так удобно. Жаль только, это скоро пройдёт. Ведь Снэйп сказал, что пройдёт. Хорошо бы ещё прошло и всё остальное.

Гарри погладил светящиеся стенки думоотвода. Почему нет возможности избавиться от собственных мыслей? Вот было бы здорово! Забыть хотя бы о части того, что не даёт ему спокойно спать.

Гарри выскользнул из-за драпировки и наткнулся на Дилберта. Дворецкий с невозмутимым видом посмотрел на молодого человека и бесстрастно осведомился:

- Мистеру Поттеру угодно что-нибудь?

- Нет. Спасибо, Дилберт, - ответил Гарри и пошёл к себе.

Наверняка старик донесёт Снэйпу. И ладно.

Гарри прилёг на постель и уставился в потолок. Стенания старых деревьев и перешёптывание теней в углах его больше не беспокоило.

Итак, Дамблдор всё знал с самого начала.

Глава 5.

Восход застал Гарри за завтраком. Дилберт принёс поднос в едой к нему в комнату. Считалось, что Гарри завтракает, но на самом деле гриффиндорец просто пялился в чашку с остывающим кофе. Бутерброды лежали нетронутыми. Два раза Дилберт бесшумно возникал около стола и спрашивал, не угодно ли мистеру Поттеру ещё что-нибудь. Но Гарри лишь безучастно качал головой. Есть не хотелось. На душе было тоскливо, и Гарри не мог понять, почему. Ведь он возвращается в Хогвартс. Но чутьё подсказывало гриффиндорцу, что от этого ему не станет легче. Даже если он улетит на Луну, чувства и переживания останутся с ним. Не имеет никакого значения, где терзаться мыслями о Снэйпе - в доме у Дурслей или в школе.

Кое-как допив холодный кофе, Гарри поднялся с кровати и начал одеваться. Снэйп сказал, что они должны аппарировать ровно в десять. Бог его знает, зачем такие тонкости. Гарри не стал ничего спрашивать.

Вещи были собраны. Гриффиндорец обвёл взглядом комнату. Сейчас, при слабом утреннем свете, тени были почти не заметны. Они притаились за пологом и в углу, за приоткрытой дверью ванной. Гарри на секунду показалось, что он даже видит чьи-то любопытные глазки. Впрочем, уже через секунду у гриффиндорца потекли слёзы, и рассмотреть обладателя глазок ему не удалось.

Когда резь в глазах ослабла, Гарри увидел, что часы показывают половину десятого. Время ещё есть. Он достал сигареты и вышел на балкон. Ничего более тоскливого, чем серый, набухший сырым снегом парк, Гарри видеть не доводилось, пожалуй, никогда. Холодный влажный ветер сбивал с веток капли. Дорожки чернели на грязноватом снегу. Да, не очень-то весело.

Гарри закурил. Вкус у сигарет стал странным и отдавал травой. И долго с ним будет твориться всякая чертовщина? Снэйп ничего не говорил на этот счёт. Впрочем, Гарри и не спрашивал. Он затянулся ещё раз и выбросил сигарету. Какая гадость.

- Скоро выпадет снег. И никакой грязи не останется, - раздался негромкий голос.

Гарри обернулся и увидел лорда Гардинера. Фантом стоял, прислонившись к перилам, и смотрел в тёмное небо.

- А здесь бывает весна? - тихо спросил Гарри.

- Весна? - отрешённо переспросил Огюстен. - О да. Конечно. Здесь красиво, когда всё начинает цвести. Я вижу, ты чем-то расстроен?

Гарри удивлённо вскинул брови.

- Нет. Я просто…

- Не стоит, - тихо произнёс Огюстен. - Теперь всё станет по-другому.

- Да?

- Ты и он - вы на равных. Он больше не смеет приказывать тебе. А ты наоборот волен заставить его делать, что угодно.

- Заставить, - тихо повторил Гарри. - А какой в этом смысл? Что толку? Я не могу заставить его полюбить себя.

«Господи, и я говорю это свихнувшемуся фантому!» - подумал гриффиндорец. Но лорд Гардинер выглядел сегодня на удивление нормальным. Должно быть, периоды просветления у него всё-таки случались.

- Любо-о-овь, - задумчиво протянул Огюстен. - А так ли это важно? Может быть, важнее то, что он всегда будет рядом с тобой?

- Если он будет со мной против своей воли, ничего хорошего не получится.

Фантом криво улыбнулся.

- А ты уверен, что он делает это против своей воли?

- Готовы, Поттер?

Гарри обернулся.

Снэйп стоял в дверях, облачённый в дорожный плащ.

- Да, сэр.

Фантома на балконе не было.

Они спустились вниз, где леди Гардинер, забыв об этикете, крепко обняла и поцеловала их обоих. Несмотря на своё убитое состояние, Гарри был тронут. Каталина взяла с него обещание писать каждую неделю и непременно обращаться, если гриффиндорцу понадобится что-нибудь. Гарри обещал.

Когда они со Снэйпом пошли к мосту, юноша обернулся и увидел темнеющую на балконе фигуру фантома.

- Смотрите под ноги, Поттер, - негромко проговорил мастер зелий.

Аппарировали они не в Хогсмиде, а где-то на полпути к замку. Видимо, Снэйп специально решил изменить место.

Гарри молча шёл за учителем, кутаясь в зимнюю мантию.

Ритуал закончен, и больше ничего не будет, НИЧЕГО, Снэйп очень ясно это объяснил. Но где-то в дальнем уголке сердца по-прежнему жила надежда. Надежда на что? На чудо? Чудеса случаются только в сказках. Ну почему, почему всё происходит именно так? Почему только с ним? Он, словно нарочно выбирает тех, с кем ему ничего не светит, а потом сидит и изводит себя дурацкими терзаниями.

Но потом вспомнилась Джинни, готовая бросить Невилла по первому Гарриному зову, и Чжоу, которая всё время ходила в слезах. Едва ли она рассчитывала на то, что умный красивый мальчик, с которым её связывали столь близкие отношения, в один прекрасный вечер будет убит. А ещё была леди Гардинер, получившая в мужья сумасшедшего. Может, в жизни Каталины и Снэйпа всё сложилось бы иначе, не сведи Волдеморт Огюстена с ума. В том, что в безумии лорда Гардинера виноват Волдеморт, Гарри ничуть не сомневался. А сам Снэйп? Ведь он поверил Люциусу Малфою. Попался на льстивые речи и лживые уверения.

«Это случается с каждым вторым, привык быть самым исключительным!» - раздражённо одёрнул себя гриффиндорец.

Они ступили на занесённую снегом тропинку, ведущую к школе, и в этот момент глаза защипало так, словно в них попал луковый сок. Гарри торопливо прижал к лицу шарф, но жжение не проходило. Снэйп подождал немного и пошёл, поэтому Гарри пришлось следовать за мастером зелий практически вслепую. Правда, вскоре слёзы прекратились, и идти стало легче.

«Интересно, где сейчас близнецы? А Драко? Как прошёл его день рождения? И как там Рем? Ничего, скоро я их всех увижу».

Гарри шаг в шаг шёл за професором. Они не разговаривали. Всё уже было сказано, и Гарри даже немного радовался этому молчанию, потому что у него болело горло. Мороз обжигал лёгкие, и несколько раз гриффиндорец принимался кашлять. Снэйп на это никак не отреагировал. Даже не обернулся. Возможно, оно и к лучшему.

Над Запретным лесом занималось утро. Глядя на сверкающий голубоватый снег и сиренево-розовое небо, Гарри вспомнил свадебную фотографию Люциуса и Нарциссы. И безумное письмо, найденное в комнате мистера Малфоя. Гарри так и не решился подняться к нему и положить пергамент на место. К тому же сегодня утром гриффиндорец почему-то не смог его отыскать. Чёрт знает, куда провалился свиток. Наверное, это даже хорошо. Пропал - и Мерлин с ним. Перечитывать его Гарри в любом случае не собирался.

Глядя в спину учителя, юноша поймал себя на мысли, что вот уже несколько минут не думает о Снэйпе. Надо же, какое достижение! Целых три минуты чувствовал себя нормальным человеком… Можно собой гордиться. О чёрт возьми.

Ну, теперь, наверное, всё будет по-старому. Ещё какое-то время. Это последний семестр. А потом?

Думать про «потом» было ещё хуже, чем изводить себя мыслями о Снэйпе. Гарри постарался сосредосточиться на чём-нибудь приятном. Например? Ну, например, как он предложит Рему вместе поужинать. Или выпьет вместе с Драко… Или сходит навестить Хагрида.

Глотать было больно, а от холодного воздуха в горле першило всё сильнее. К тому же сегодня мышцы ныли больше прежнего. Почему-то казалось, что тело плотно стянуто Эластичным заклятием. И, похоже, голова сегодня собиралась разболеться не на шутку - в затылке разливалась неприятная тяжесть. Нет, пожалуй, самым идеальным вариантом будет сразу лечь в постель.

Они вышли на опушку, и Гарри увидел замок. Солнце уже поднялось довольно высоко и отражалось в многочисленных стёклах. И, наверное, поэтому глаза снова начали слезиться. Насей раз шарф не помог. Солёные капли стыли на ресницах, и Гарри не мог даже открыть глаза. Он остановился и крепко зажмурился. Снэйп может злиться сколько угодно, но идти наощупь он не собирался.

Вопреки ожиданиям, мастер зелий воздержался от язвительных замечаний. А потом Гарри почувствовал, как его взяли за плечи.

- Не нужно тереть, Поттер.

Гарри так удивился, что убрал от лица ладони.

- Откройте глаза.

- Я не могу.

- Откройте.

Гриффиндорец понял, что спорить бесполезно, и честно попытался поднять веки. Слёзы лились в три ручья. К переносице внезапно прижалось что-то ледяное. Должно быть, снежок. Ну, ещё не легче.

- Сейчас пройдёт, - спокойно сказал Снэйп.

- Ничего не пройдёт, - пробормотал Гарри. Внезапно он оказался к Снэйпу спиной, и голова гриффиндорца откинулась учителю на плечо. - Каждый раз всё начинается снова, - добавил он севшим голосом.

Профессор промолчал. Гарри почувствовал, как снежок в пальцах учителя начинает таять. По носу побежала струйка талой воды. Ладонь непроизвольно взметнулась вверх, но наткнулась на руку Снэйпа.

- Стойте спокойно, - негромко произнёс мастер зелий.

Гарри опустил руку и теперь стоял, морщась. С кончика носа свисала капелька, и очень хотелось чихнуть. Жжение и в самом деле ослабло. А как же хорошо было стоять рядом, когда рука Снэйпа обхватывала его поперёк груди… Даже болезненная пульсация в затылке вдруг прекратилась. Глаза уже давно перестали болеть, и если лицо гриффиндорца всё ещё оставалось мокрым, то это был след растаявшего снега.

Снэйп стряхнул воду с пальцев и достал из кармана носовой платок. Если бы кто-то сказал Гарри, что Северус Снэйп когда-нибудь станет вытирать ему нос, гриффиндорец просто послал бы того шутника куда подальше. Но именно это сейчас происходило. Нет, в самом деле. Гарри поражённо открыл глаза. Не может… Даже после всего… В этом было нечто такое… Гриффиндорец не мог объяснить, но… Так делают только с теми… С теми, кто тебе по-настоящему близок.

- Всё? - спросил Снэйп.

Гарри моргнул.

- Да. Кажется.

- Идёмте, - Снэйп протянул ему очки.

Гриффиндорец машинально нацепил их на нос и последовал за учителем, проклиная себя за слабость. Всё, всё, ВСЁ, Гарри Поттер! Забудь. Просто забудь!

Но Гарри знал, что ничего не забудет. И выражение лица Снэйпа тоже. Наверное, это обман зрения. У мастера зелий в принципе не могло быть такого выражения. И тем не менее… ХВАТИТ!!!

- Постарайтесь побольше пить. И ещё: сегодня вечером приедет директор. В Большом зале состоится собрание. Поэтому явка на ужин строго обязательна, - сказал Снэйп, когда они миновали пустой вестибюль и спустились в подземелья.

Гарри остался один прежде, чем успел что-либо ответить.

Хорошо. Ладно. Он даже обрадовался возможности вновь оказаться в своей комнате. В одиночестве. Здесь всё было чисто убрано и словно ожидало прибытия хозяина. Даже какие-то зелёные побеги плавали в хрустальном ковшике. Господи, они же загнутся тут без дневного света. И всё же Гарри не мог не почувствовать благодарности. Старина Добби...

Гриффиндорец рассеянно осмотрелся и присел на край кровати. А полог всегда был такого цвета? Раньше казалось, что он цвета красного вина. Сейчас же какой-то фиолетовый… Гарри вдруг увидел, как на резной спинке кровати качаются полураспустившиеся розовые бутоны, и потряс головой. Блин. Под столом зашуршало. Гарри посмотрел туда, но шорох уже переместился в сторону ванной. Здорово. А он уж было вздохнул с облегчением, решив, что вся эта чертовщина осталась в Гардинер-Парке. Рано радовался.

Боль внезапно переместилась с затылка на лоб и вгрызлась в виски.

Гарри не испытывал подобного с тех пор, как погиб Волдеморт, и шрам наконец-то перестал напоминать о себе. Он потрогал голову и поморщился. Наверное, нужно лечь. Гарри скинул мантию и ботинки и лёг поверх покрывала, но уже через минуту ему стало холодно, и гриффиндорец закутался в одеяло. Начался озноб. Похоже на простуду. Странно, что Снэйп так равнодушно к этому отнёсся…

Захотелось пить. Позвать Добби? Или встать и напиться из-под крана? Нет, если он встанет, то умрёт от холода. Гарри подтянул колени к груди и накрылся с головой. Через какое-то время ему всё-таки стало тепло, и Гарри провалился в сон.

~* ~

Гарри уже давно не жаловался на полное отсутствие аппетита, но обед он проспал, а сейчас направлялся в Большой зал с одним желанием: выслушать Дамблдора и поскорее вернуться в свою комнату, чтобы снова лечь. Горло болело всё сильнее, глотать было трудно, и Гарри не удалось выкурить даже половину сигареты - дым буквально раздирал лёгкие в клочья. Впрочем, закурил Гарри скорее, по привычке, чем от того, что ему на самом деле хотелось курить. Сегодня ему совсем ничего не хотелось. Только лежать. И ещё, наверное, пить.

Несколько первоклассниц с визгом шарахнулись от него в сторону, но Гарри прошёл мимо, не обратив на это внимания. Тем более, что ученики постарше даже не посмотрели ему вслед. Группка подростков горячо обсуждала что-то громким шёпотом, и Гарри расслышал фамилию «Малфой». Да, кстати, а где Драко?

Несколько слизеринцев из седьмого класса стояли у входа в Большой зал с таким видом, словно их факультет, по крайней мере, выиграл кубок школы. Заметив Гарри, они одарили его странным взглядом, в котором мешалось недоверие и... Наверное, испуг. В начале прошлого года на гриффиндорца все так смотрели. С опаской, настороженно. Но сейчас это было другое. Испуг вызвало нечто иное. Словно они узнали про него какую-то новость. У Гарри не было сил играть в загадки. Он неважно себя чувствовал и думал об одном: скорее бы всё закончилось.

Гриффиндорец как раз собрался войти в зал, но в этот момент его окликнули. Гарри обернулся. У него за спиной стоял Драко Малфой, окружённый слизеринцами.

- Здравствуй, - сдержанно произнёс блондин, протягивая гриффиндорцу руку.

Гарри ответил на его рукопожатие. На них пялились проходящие мимо студенты. Драко оглянулся на свой класс.

- Оставьте нас, - коротко приказал он.

Через мгновение они стояли в коридоре вдвоём. Только Крэбб и Гойл задержались в дверях, время от времени внимательно поглядывая на них.

- Счастлив тебя видеть, - блондин едва заметно улыбнулся гриффиндорцу.

- Я тоже, - тихо ответил Гарри.

Ему почему-то казалось, что они не виделись уже бесконечно давно. Малфой как-то изменился. Стал… Чёрт, да он просто копия Люциуса! Одно лицо. При воспоминании о Люциусе Гарри вдруг бросило в холод.

- Сегодня будет много новостей, - заметил Драко спокойно. - Северус тебе рассказал?

- В общих чертах, - Гарри ощутил, как внутри что-то сжалось.

Этот обмен репликами живо напомнил ему вежливые разговоры с Роном и Гермионой.

- Моё назначение вызвало определённые волнения в определённых кругах, - с прохладной улыбкой заметил Малфой.

- Я за тебя рад, - сказал Гарри непослушными губами.

Желание удрать отсюда росло с сумасшедшей скоростью. А если Снэйп придёт за ним и попробует притащить его в Большой зал силой? Ну, тогда Гарри скажет, что плохо себя чувствует. Возможно, сработает…

Внезапно гриффиндорец понял, что отступил на пару шагов.

- Что с тобой? - в голосе блондина ясно прозвучало беспокойство, и на секунду Гарри показалось, что сейчас всё, как было раньше.

Но как раньше уже не будет никогда. Драко вернул себе прежнее положение. И теперь у него начнётся новая жизнь. А ему, Гарри Поттеру, Мальчику-Который-Спас-Мир, остаётся лишь наблюдать за этим самым миром со стороны.

- Гарри, - Малфой шагнул к нему. - Тебе плохо?

Гриффиндорец посмотрел на него. И отступил ещё на шаг.

- Драко! - к блондину подбежала сияющая Панси.

Она, видимо, только что приехала - щёки у неё горели от мороза, на ресницах блестел иней. Девушка замерла рядом с Малфоем, не сводя с него глаз. Гриффиндорец заметил у неё на пальце кольцо. Вот значит как.

- Здравствуй, милая, - Драко почтительно склонился к её руке.

И Гарри, воспользовавшись моментом, повернулся, чтобы уйти. Но дорогу ему преградил Снэйп.

- Позвольте узнать, по какой причине вы следуете в противоположном направлении от зала, мистер Поттер?

- Я хотел…

- В зал, Поттер, - бесстрастным голосом произнёс Снэйп.

- Вы… вы не имеете права мне приказывать, - чуть слышно проговорил гриффиндорец.

- Возможно, но я пока ещё ваш учитель, а вы ученик этого почтенного заведения. Так что соблаговолите занять своё место за столом Гриффиндора.

Гарри поднял на него глаза. Снэйп молча указал ему на дверь. И юноша, сцепив зубы, подчинился. «Это скоро закончится, и я смогу уйти, - попытался успокоить себя Гарри. - А потом… Потом ведь всё пройдёт, правда?»

Он присел на край скамьи. Большой зал был ярко освещён, и у Гарри немедленно заслезились глаза. До ужина оставалось минут пятнадцать, поэтому на столах пока стояла лишь основная сервировка - салфетки, ножи, вилки и кубки. Гриффиндорец осторожно подтянул к себе салфетку и вытер щёки. Чёрт возьми.

Студенты в большинстве своём уже собрались. Свободных мест на скамьях почти не осталось. За учительским столом пустовали кресла миссис Маршалл и Рема Люпина. Странно, но Рем так и не явился. Над столом уже поднялась высокая фигура директора, а его по-прежнему не было.

- Добрый вечер, - произнёс Дамблдор, обведя всех присутствующих тёплым взглядом. - Чрезвычайно рад видеть всех вас в добром здравии.

Гарри почему-то показалось, что, говоря о здравии, директор смотрел на него.

- Сегодня я собрал вас для того, чтобы обсудить несколько важных вопросов, друзья мои. Начнём с самого главного. Думаю, для многих это уже не является секретом. В нынешнем году Хогвартс примет в свои стены нового директора.

В Большом зале воцарилась гробовая тишина.

Для Гарри это давно не было новостью. Он смирился с тем, что школой вот уже второй семестр руководит профессор МакГонагалл. Но даже то обстоятельство, что в прошлом году Гарри видел Дамблдора всего два раза, почему-то ничего не меняло. Дамблдор должен был оставаться в Хогвартсе. Представить себе на месте директора кого-то другого Гарри не мог, как ни пытался. Дамблдор был незаменим. Он был хранителем, последним оплотом Старого мира в окружающем его безумии. Он просто БЫЛ, в конце концов! Хогвартс без него умрёт. Это всё равно, что вырвать у человека сердце… Внутри у Гарри какой-то маленький упрямец с отчаянным воплем «НЕТ!!!» вдруг затопал ногами и замотал головой.

«Нет. Пожалуйста. Вы не можете уйти. Что с нами будет?»

Подобные мысли, похоже, были сейчас в головах у многих.

- Время пришло, - просто сказал Дамблдор.

По залу пронёсся протестующий гул, который стих, как только директор поднял руку.

- Это должно было случиться ещё несколько лет назад, но по известным причинам я не мог оставить вверенную мне школу в такой тяжёлый для волшебного мира момент. Поэтому на вас возложена большая ответственность, друзья мои. Хогвартс - ваш дом. И вам принадлежит право выбора. В следующем семестре пост директора займёт тот, кого выберете вы. Разумеется, Министерство рассмотрело и утвердило кандидатуры деканов наших факультетов. Также будут выдвинуты несколько профессоров из нашего замечательного преподавательского состава. Их кандидатуры на данный момент рассматриваются Правлением и Советом попечителей школы. В мае…

Гарри перестал слушать. Тоска неожиданно сменилась апатией. Ну и подумаешь… И вообще, какое ему дело до того, кто станет директором, если в следующем году он уже не будет здесь учиться? Ведь ни работать тут, ни поступать на повышенный уровень, чтобы стать мастером, Гарри не собирался.

Взгляд гриффиндорца скользнул по слизеринскому столу и нашёл Малфоя. Панси сидела с ним рядом и не сводила с блондина сияющих глаз. Драко с подчёркнуто вежливым видом слушал речь Дамблдора. На красивом лице Малфоя застыла тень улыбки. И было совершенно очевидно, что слизеринцам всё равно, кто займёт пост директора, коль скоро в Совете попечителей школы оказался сам Драко Малфой.

- Теперь вот о чём. Наша дорогая миссис Маршалл покинула нас по… - Дамблдор на мгновение запнулся, и его лицо осветилось лукавой улыбкой. - По состоянию здоровья. Профессор Снэйп был так любезен, что согласился вести этот предмет, пока мы не найдём замену миссис Маршалл.

Лица студентов заметно побелели.

- И ещё кое-что. Я думаю, всем уже известно об изменениях в составе Совета попечителей школы, - Дамблдор сделал выразительную паузу и посмотрел на Драко Малфоя. - И я уверен, вы извлечёте максимум пользы из того, что в Совет вошёл один из студентов.

«Уж слизеринцы-то извлекут непременно», - подумал Гарри, поглядывая на часы.

Далее было сказано что-то про аварийное состояние замка, про предстоящий ремонт, про то, чтобы студенты соблюдали осторожность и не устраивали игр и проказ под временными конструкциями и лесами.

Потом директор обратился к выпускникам, но Гарри его не слушал. Ему казалось, ещё немного, и он свалится с лавки. Странно, отчего он так ослаб? Может быть, от голода? Зал медленно закружился перед глазами. К саднящему горлу начала подкатываться тошнота. В уши хлынул водопад звуков - шорохи мантий, вздохи, сотни шепчущих голосов. Господи, да что это с ним?

Гриффиндорец зажмурился и перестал дышать, пытаясь справиться с дурнотой. И тут кто-то коснулся его руки.

- Гарри, что с тобой?

- Рем! - обрадованно выдохнул юноша.

Люпин приложил палец к губам и присел с ним рядом, чтобы не привлекать к себе внимание.

- Ты в порядке?

- Просто что-то попало в глаз, - соврал Гарри. - Ерунда.

- Выглядишь уставшим.

- Наверное, не выспался.

- Правда? - оборотень внимательно посмотрел. - Как прошли каникулы?

Гарри смутился. Соврать? Сказать правду? В любом случае, не здесь.

- Давай поговорим об этом после ужина, ладно? - прошептал он на ухо Люпину.

- После ужина? Извини, Гарри, я не смогу. Будет собрание, это очень важно… И ещё мне нужно… Что-то случилось?

- Да нет, ничего серьёзного, - Гарри отвернулся и посмотрел на слизеринский стол, и его взгляд наткнулся на Малфоя, рука которого неторопливо гладила изящную кисть Панси Паркинсон. Блеск её кольца слепил глаза.

- Теперь у меня прибавилось работы, - шепнул Рем. - Столько нововведений…

- Да, - мрачно кивнул Гарри.

- Совет решил серьёзно заняться охраной Хогвартса.

- Правда? Но ведь я через полгода закончу школу. Нет смысла так напрягаться.

- Гарри, ты хочешь снова лишить меня работы? - негромко рассмеялся Рем.

Гриффиндорец посмотрел на него.

- Работы?

- Меня официально попросили заняться безопасностью Хогвартса.

- И Совет подписал разрешение?

- Да.

- Но это здорово.

- Ещё бы, - улыбнулся Люпин. - Драко очень вовремя попал в Совет.

- Драко?

- Ведь это он предложил, чтобы меня назначили.

Несколько секунд гриффиндорец анализировал услышанное. Потом в изумлении воззрился на оборотня.

- Драко?..

Рем кивнул.

С ума сойти. Ладно. Пора прекратить удивляться. Но всё-таки странно: Драко всегда так кичился своей чистой кровью и не желал терпеть рядом с собой магглорождённых и нелюдей. И уж тем более - Рема Люпина…

- Ну когда же они закончат официальную часть? Надо было опоздать к началу! - с досадой прошептал Рем, но при этом у него был такой сияющий вид, что сразу становилось ясно: он ничуть не расстроен из-за своего опоздания.

- А почему тебе просто не пойти и не сесть туда? Боишься, Снэйп снимет баллы с Гриффиндора? - шёпотом спросил Гарри.

- Как ты угадал?

Они оба фыркнули, как первоклассники, и Гарри на мгновение ощутил себя почти счастливым. Как в детстве.

Если бы он ещё не чувствовал себя так отвратительно…

Наконец, Дамблдор опустился в кресло, и тарелки наполнились едой.

- О, свершилось, - Рем собрался было выйти из-за стола, но Гарри удержал его.

- Ты зайдёшь ко мне?

- Конечно, - Рем задумался, глядя на часы. - После десяти нормально? Не будешь спать?

- Наверное, нет.

- Тогда до встречи.

Рем направился к учительскому столу. А Гарри посмотрел на залитую соусом говядину и почувствовал, как к горлу снова подкатился горьковатый комок. Не хватало только начать блевать во время ужина. Гарри осторожно выбрался из-за стола и выскользнул из зала.

Хорошо, по дороге ему никто не попался. Если бы пришлось с кем-нибудь заговорить, Гарри пришлось бы туго. Он почти бегом добежал до своей комнаты и бросился в ванную. Но ничего не случилось. Тошнота прошла. По-прежнему ныли мышцы, болело горло, давило виски и было сухо во рту. Но тошнить перестало. Гарри открыл холодную воду и сделал несколько осторожных глотков. Кажется, ничего.

Чёрт. Надо лечь.

Он с трудом разделся и залез под одеяло. И тяжёлый сон сморил его почти сразу же.

Гарри лишь успел подумать, что поговорить с Ремом сегодня не удастся.

~* ~

Озноб. Шум в ушах. Чёрные точки перед глазами. И тонкая игла, засевшая в середине груди.

Кто-то звал его по имени, и Гарри заставил себя встряхнуться.

Он всё ещё сидел за столом в опустевшем Большом зале.

Расстроенный Невилл тянул его за рукав.

- Мы опаздываем, Гарри.

- А… Да. Иди один, Невилл.

- Ты не дойдёшь сам.

- Почему это?

Невилл сильно покраснел.

- Пойдём. Ведь опоздаем! Сегодня первая защита. Снэйп… - голос Лонгботтома дрогнул. - Если мы опоздаем, нам попадёт.

- Мне же туда нельзя. Иди один.

Лонгботтом посмотрел на него и не двинулся с места.

Гарри стало его жалко, и он попытался взять себя в руки.

- Невилл, ты ведь знаешь. Я сдаю все практические предметы письменно.

- Знаю. Но ты…

- Да всё со мной нормально.

- Ты себя в зеркале видел? Снэйп и то лучше выглядит.

Гарри слабо улыбнулся. Ещё немного, и он, действительно, упадёт в обморок. Нужно лечь. Прямо сейчас. Или хотя бы просто подпереть голову руками. И закрыть глаза. Но Гарри заставил себя сидеть ровно.

- Я чувствую себя гораздо лучше, чем выгляжу. Честное слово. Ну правда, Невилл.

- Ну… Ладно, - Лонгботтом неуверенно улыбнулся в ответ и медленно пошёл к дверям.

«Господи, да уберись уже отсюда!» - в отчаяньи подумал Гарри, когда Невилл в очередной раз обернулся на пороге.

Нехорошо, конечно. Но у Гарри не хватило сил даже оценить самоотверженность бедного Невилла, который, рискуя опоздать на урок Снэйпа, не желал бросать хворающего одноклассника.

А Гарри, действительно, был серьёзно болен. Последнее время он чувствовал себя настолько отвратительно, что не выдержал и пожаловался Снэйпу. Правда, мастер зелий только пожал плечами, услышав о его недугах, и равнодушно сказал, что ничего особенного не происходит. Ну, наверное. Только вчера Гарри, определённо, чуть не умер. Ему стало совсем плохо на уроке по уходу за магическими существами, и взволнованный Хагрид, пока Гарри был в полуобмороке, отнёс его в больничное крыло.

Гарри пришёл в себя на пару минут уже на огороженной ширмой кровати. Мадам Помфри влила в него какое-то зелье, от которого гриффиндорца хорошенько вырвало. А потом явился Снэйп, который в довольно грубых выражениях отверг «нелепые домыслы» фельдшерицы, утверждающей, что Поттер принял зелье на основе крови какого-то магического существа. Правда, сам Гарри совершенно ничего не помнил - ему об этом рассказал Невилл, на свою беду пришедший в тот момент за средством от насморка.

Снэйп не позволил Гарри остаться в больничном крыле на ночь и заставил его вернуться к себе. Несмотря на то, что гриффиндорец практически висел на учителе, когда они спускались в подземелья. Всю ночь Гарри рвало - видимо, сказывалось действие лекарства мадам Помфри. А утром ему стало немного легче. И он даже смог немного поесть. Половинку яблока, две ложки овсянки и одно маленькое печенье. Огромное достижение по сравнению с вчерашним днём. Да и вообще Гарри сегодня просто феноменально везло: расписание семиклассников Гриффиндора после обеда состояло из предметов практической магии, и Гарри мог спокойно отправиться к себе. И умереть.

Только бы никто не пристал к нему. Добраться до комнаты. Доползти. И упасть на кровать. А завтра зелья. Гарри вспомнил, что не сделал домашнее задание. В прошлый раз Снэйп задал какой-то конспект… Неважно.

Он повалился на постель и с облегчением закрыл глаза.

- Гарри Поттер, сэр…

У Гарри не нашлось сил даже ответить. Видимо, Добби это понял. Он взобрался на матрас и положил гриффиндорцу на грудь три письма.

- Почта для Гарри Поттера.

- Хорошо. Спасибо.

- Гарри Поттер плохо себя чувствует? - обеспокоенно спросил эльф.

- Всё в порядке, Добби. Пожалуйста, оставь меня одного.

Добби с опаской посмотрел на него, низко поклонился и исчез.

Собрав остатки сил, гриффиндорец вскрыл одно из писем. Оно было от Каталины. Гарри просмотрел его и почувствовал себя немного виноватым: миссис Гардинер сетовала на то, что он не пишет ей. Надо собраться с силами и написать. Хотя бы просто поблагодарить за гостеприимство… Всё-таки, прошло уже две недели с тех пор, как он уехал из Гардинер-Парка.

Гарри взял второй конвертик, увидел имя отправителя и отложил письмо, не распечатывая. Гриффиндорец и так знал, о чём там речь. Это было приглашение на вечер, который Драко устраивал в Хогсмиде в честь своей помолвки. Надо же, официальное приглашение… Разделяющий их комнаты коридор можно пересечь за минуту. Трудно было зайти и просто сказать? Похоже, теперь, чтобы получить аудиенцию у его высочества, придётся записаться на приём…

Гарри открыл последнее письмо.

То есть это было не письмо, а записка. От Сириуса. Гарри даже привстал. Сердце почему-то забилось очень быстро. Пальцы задрожали.

«Надеюсь, ты в порядке. Я уже встаю и хожу без посторонней помощи. Только это секрет. Никому не говори. Пусть будет сюрприз для остальных. Думаю, скоро увидимся. Береги себя.

Сириус»

Гарри в некотором недоумении посмотрел на огрызок пергамента. Секрет? От кого? От Люпина и Снэйпа? Кому ещё интересно, как чувствует себя Сириус Блэк? Да и кому он мог рассказать? Снэйпу?

Гарри сунул письмо под подушку. Он и не собирался ничего рассказывать мастеру зелий. И не от того, что не хотел, а от того, что Снэйп не желал разговаривать с Гарри. После вчерашнего у гриффиндорца вообще пропало всякое желание его видеть. Наверное, физические страдания подвели Гарри к той грани, когда сердечные драмы стали казаться смешными и глупыми. Гарри уже почти поверил в то, что сам себе зачем-то выдумал какую-то любовь. Любовь… О Господи, разве это так важно? Куда мучительнее постоянная слабость, спазмы, боли, шорохи в тёмных углах, резь в глазах и тошнота. Гарри просто больше не мог терпеть. Ему хотелось, чтобы всё стало, как раньше.

Но последние события вовсе его не радовали. Рем был постоянно занят и едва ли находил для него несколько минут. Снэйп… Ладно. А Драко... Порой Гарри думал о нём и проклинал себя за свою зависть. Он почти ненавидел его. Но за что? За удачливость, изворотливость и богатство? Мерлин, похоже на то… Было тяжело видеть, как Драко прогуливается вместе с Панси по школьному двору, а следом за ними, на небольшом расстоянии, с важным видом вышагивают Крэбб и Гойл.

«Почему я не радуюсь за него? Ведь я говорил, что он мой друг. Говорил. Но… Теперь ты уже так не думаешь? Думаю. Но…Но - что? Ты был готов любить его, пока вы вместе шли ко дну. А стоило ему вырваться из этого чумного круга, ты сразу начал его ненавидеть, правда? Нет. Нет? Твоё место в Слизерине, Поттер. Ты попал в Гриффиндор по ошибке. По случайной невероятной ошибке. Таким, как ты, в Гриффиндоре не место!»

Гарри сжал зубы и застонал.

«Не хочу об этом думать! Не хочу думать ни о чём! Не сейчас… Пожалуйста…»

Жаль, у него нет думоотвода! Почему нельзя слить туда все свои мысли и воспоминания? И чувства. И боль. Почему?

Так, прекрати немедленно. Хватит ныть. Всё пройдёт. Когда-нибудь. Вечно ничего не длится. Ничего. Даже война закончилась, хотя последний год казалось, она уже не закончится никогда.

Неожиданно Гарри понял, что ему стало легче. Дурнота и боль притупились, и лишь где-то под сердцем по-прежнему сидела игла, не давая вздохнуть полной грудью. Может быть, это всё-таки скоро пройдёт?

Шаги.

Гарри услышал их ещё задолго до того, как человек приблизился к порталу в стене. Это не Снэйп. Его приближения гриффиндорец до сих пор не мог ощутить. Кто же тогда? Рем.

Люпин вошёл и остановился у кровати.

- Гарри?

Юноша приоткрыл глаза.

- Не разбудил?

- Нет, - тихо ответил Гарри.

Люпин присел на край его постели.

- Не помешаю?

- Нет.

- Извини, что не заходил раньше. Совсем нет времени. Столько работы…

- Но тебе же это нравится, правда?

Рем взглянул на него внимательнее.

- Ты на меня сердишься?

- Нет.

Оборотень взял Гарри за руку.

- Может быть, ты всё же расскажешь, что происходит? Мадам Помфри ума не приложит, чем же ты все-таки болен.

Гарри отвернулся.

- Это не болезнь, - чуть слышно прошептал он.

- А что тогда?

Хрупкие пальцы Люпина сжали его холодную ладонь.

- Это как-то связано с Северусом?

Гарри не ответил.

- Понятно.

- Ничего тебе не понято.

Рем вздохнул.

- Ну, не говори, если нет желания.

Желание у Гарри было. Но он не знал, с чего начать. Ему хотелось объяснить происходящее так, чтобы Рем всё понял и не стал задавать вопросов. Но сейчас он просто чувствовал, что не в силах пересказать все свои долгие муки. Может быть, позже, когда ему станет полегче…

- Мне уйти? - мягко спросил Рем, склонившись над ним.

- Нет, - прошептал Гарри.

Оборотень кивнул.

Они помолчали. Потом Люпин легонько сжал его запястье, словно считал пульс. И Гарри немедленно вырвал у него свою руку.

- Не надо.

- Хорошо, не буду. Но ты должен рассказать мне, что с тобой.

- Ничего. Снэйп говорит, это скоро пройдёт… - Гарри почувствовал, как пальцы Рема вновь обхватывают его запястье. - Не надо, - повторил он громче. - Со мной всё хорошо.

- Гарри, но ты болен, - Люпин придвинулся к нему. - Ведь не ребёнок же ты, чтобы отрицать очевидное. Твоему состоянию должно быть какое-то объяснение!

- Спроси у Снэйпа, он тебе расскажет, если посчитает нужным, - Гарри почувствовал лёгкое раздражение от этих настойчивых распросов. - Снэйп вообще считает, что я здоров и всё выдумываю, чтобы привлечь к себе его внимание…

- Но это же какой-то бред!

Гарри махнул рукой и прикрыл глаза.

- Ты таешь на глазах. И этот обморок…

- Не было никакого обморока. У меня немного закружилась голова, и Хагрид, толком не разобравшись, сразу побежал в больничное крыло. Со мной все так носятся… Ты же знаешь.

- Все, кроме Снэйпа, - сказал Рем.

- Да.

- Значит, ты ничего не скажешь?

- Мне нечего сказать.

- Почему? Ты мне не доверяешь или просто не хочешь разговаривать?

- Ты же сам всё видишь, Рем. Нужно ещё что-то объяснять? - Гарри уже с трудом сдерживася, чтобы не закричать на него.

«Неудивительно, что Сириус его прогнал! Если он и к нему вот так же приставал…»

Люпин отпустил Гаррину руку и встал.

- Не нужно ничего объяснять, - мягко сказал он, и Гарри показалось, что оборотень прочитал его мысли. - Я зайду позже.

Рем обернулся к двери, но Гарри остановил его.

- Не уходи. Извини.

- За что? - удивлённо спросил оборотень.

- Я в самом деле немного не в себе. Не обижайся.

- Гарри, я не обижаюсь, - Рем снова сел. - Но ты должен понять, что стать взрослым вовсе не значит отгородиться от всего света каменной стеной. Знаешь, кого ты мне всё сильнее напоминаешь?

- Малолетнюю истеричку, - пробормотал Гарри.

- Снэйпа, Гарри.

Юноша уставился на Рема.

- Да-да. Именно. Он тоже уверен, что решит все свои проблемы, замкнувшись в себе.

- А разве это не выход? - Гарри чуть приподнялся и попытался поправить подушку, чтобы лечь повыше.

Рем помог ему устроиться поудобнее.

- Прятаться от мира - не самый лучший способ разрешения проблем. Тебе так не кажется?

Гарри почувствовал, как приливает к щекам кровь.

- Давай не будем об этом говорить, ладно?

- Ладно, - Рем едва заметно улыбнулся. - Ты хочешь чего-нибудь?

- Нет.

Несколько секунд Гарри изучал взглядом его бледное грустное лицо. Какой он… Добрый!

- Как ты думаешь, Сириусу нас не хватает?

Рем в замешательстве посмотрел на него.

- Почему ты спрашиваешь?

- Он же переписывается с тобой. Что он пишет? Он спрашивает обо мне?

- Да.

- А почему он не пишет мне?

Рем вздохнул.

- Гарри, я не знаю. Его поступки всегда было трудно объяснять. Сириус говорит, что целители читают его письма. Он не желает делать их всеобщим достоянием. Он и мне-то присылает от силы несколько строчек.

- Но почему его почту проверяют? Рем, не играй со мной в прятки. Он ведь, на самом деле, не в себе?

- Гарри, нет…

- Вот ты говоришь, что я взрослый. Наверное, я уже могу рассчитывать на то, чтобы со мной были откровенны. А вы продолжаете от меня всё скрывать. Как так можно?

- Но я… Снэйп твой опекун, и только он решает…

Рем заметно смутился, и Гарри стало его жаль.

- Забудь… - он слабо качнул головой. - Неважно.

Люпин взял его за руки и потянул к себе. Гарри оказался в его объятьях и сразу почувствовал, что отголоски головной боли и недомогание отступили куда-то очень далеко. Рем всегда действовал на него не хуже лекарств и лечебных заклинаний.

Рот неожиданно наполнился слюной. Гарри приподнял голову и втянул носом воздух. Мерлин, чем это так божественно пахнет? Совсем близко от его губ оказалась бледная щека Рема, и Гарри ощутил непреодолимое желание узнать, какая она на вкус. Провести по ней языком… От скулы до косточки челюсти. Вниз. И вверх. К уголку глаза. Какие у него длинные ресницы… Юноша вдруг словно очнулся от своих безумных мыслей и, покраснев до корней волос, поспешил отстраниться.

- Я… Эээ… Посплю немного, - пробомотал он.

- Хорошо, - Рем внимательно посмотрел на него. - Если будешь нормально себя чувствовать, прогуляемся вечером?

- Да. Прогуляемся.

Гарри снял очки и отвернулся к стене.

Рем вышел, а гриффиндорец ещё долго лежал, пялясь в стену и старательно отгоняя от себя воспоминания о нежной, вкусно пахнущей коже. Желание было странным… Не сексуальным, вовсе нет. Но что тогда?

Ничего. НИЧЕГО!

Гарри потянул на себя одеяло и накрылся с головой, отгораживаясь от странных шорохов и шумов слоем плотной ткани и пуха.

- Минус десять баллов с Гриффиндора, Поттер. Напишете это сочинение к следующему уроку. А если снова будете не готовы, то я сниму с вашего факультета сто баллов.

- Да, профессор, - одиними губами ответил Гарри, глядя в пол.

Голос учителя доносился до гриффиндорца словно через плотную ватную повязку.

Урок только закончился, и в классе никого не было, кроме него и Малфоя. В воздухе до сих пор висел сизоватый дымок - полчаса назад Невилл в очередной раз подемонстрировал свои недюжинные таланты в зельеварении.

- Теперь вы, Малфой.

Сидящий рядом с гриффиндорцем Драко встал.

- Да, сэр.

- Без сомнения, новая должность делает ваше положение в Хогвартсе особенным. Но мне бы хотелось, чтобы вы не забывали, мистер Малфой - вы все еще студент. Поэтому будьте любезны впредь не опаздывать на мои занятия. Мне совершенно неинтересно, уважительная у вас была причина или нет. В противном случае, я начну назначать взыскания.

- Да, сэр, - с невозмутимым видом ответил блондин.

- Свободны.

В дверь настойчио постучали.

- Войдите, - бросил Снэйп, направляясь к своему столу.

В коридоре раздалось умоляющее «Гермиона, нет, ну пожалуйста!», и Гермиона решительным шагом вошла к класс. Щёки у неё раскраснелись, глаза решительно сверкали, волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Казалось, только что она вышла победителем из неравной битвы. В руке Гермиона сжимала пергаментый свиток.

- Профессор, можно с вами поговорить?

Снэйп обернулся и смерил её взглядом.

- Да, мисс Грэнжер.

Гермиона подошла к его столу.

- Профессор МакГонагалл сказала…

- Для начала сядьте, мисс Грэнжер - перебил Снэйп и посмотрел на Гарри и Драко. - У вас ко мне что-то ещё?

- Нет, сэр, - ответил блондин за них обоих.

Гарри качнул головой.

- Тогда будьте любезны покинуть класс. И закройте за собой дверь.

- Да, сэр, - Малфой любезно улыбнулся и потянул за собой Гарри, который машинально повиновался руке слизеринца. За последние две недели он уже успел привыкнуть к тому, что его постоянно кто-то поддерживает. Выглядел Гарри так, словно в любой момент мог рухнуть без сознания, поэтому на днях Драко приставил к нему Гойла. «На всякий случай. Мало ли что. У меня нет времени присматривать за тобой, Поттер». Гарри несколько раз пытался избавиться от Грегори, но тот упрямо продолжал везде следовать за ним. Вот и сейчас Крэбб и Гойл маячили в дверях, поджидая их.

А ещё в коридоре стоял пунцово-красный Рон. Гарри посмотрел на него и невольно замедлил шаг, но Драко увлёк его вглубь коридора.

- Идём, Поттер. Ему не до тебя. У него… - слизеринец усмехнулся. - Несчастье.

- Какое? - машинально спросил Гарри.

- Грэнжер решила продолжить учиться. И отложила свадьбу.

- Откуда ты знаешь? - Гарри перевёл на Малфоя мутный взгляд.

Драко взглянул на него так, словно гриффиндорец сморозил очевидную глупость.

- Поттер, это, в некотором роде, теперь моя обязанность - всё про всех знать. Грэнжер хочет поступить на повышенный уровень. Вчера совет рассматривал её кандидатуру.

- А зачем ей Снэйп?

- Она хочет заниматься арифмантикой, трансфигурацией и зельями.

Гарри едва заметно усмехнулся. Ничего себе, изменились времена. Теперь Драко Малфой рассказывает ему о том, что происходит в жизни Гермионы.

- А почему она решила отложить свадьбу?

- Одно из условий повышенного уровня - абитуриент должен быть холост. Или не замужем.

- Надо же…

- Кстати. Я собираюсь купить сеть лабораторий. Думаю, Грэнжер не откажется работать в одной из них.

Гарри вновь почувствовал, как его губы кривит насмешка.

- Я тебя не узнаю. Сначала Рем. Теперь Гермиона…

- А что такого? - удивился слизеринец.

- Год назад ты бы и смореть в их сторону не пожелал. А теперь так хлопочешь о том, чтобы их пристроить…

- Поттер, я стал старше и умнее на целый год, - усмехнулся Драко. - И за этот год у меня было время всё переосмыслить.

- И что же ты надумал? - отрешённо спросил Гарри, открывая портал своей комнаты.

- Многое. А главное, я не хочу закончить свою жизнь так же, как мой отец.

Гарри посмотрел на него.

- А я думал, он был твоим идеалом.

- Только в том, что не касалось этой бессмысленной войны.

- Надо же.

- Да. Не желаю тратить лучшие годы на то, чтобы гоняться за какими-то безумными идеями. Я считаю, что магглорождённые и полулюди вполне могут приносить пользу чистокровным. Поэтому я согласен платить Грэнжер любые деньги, если она примет мои условия. Такие мозги, как у неё, ценятся высоко. Я слышал, на Грэнжер уже имеют виды какие-то проходимцы из Министерства. Но чёрта с два она им достанется. И уж конечно же я не позволю ей учительствовать здесь. Она будет работать на меня. Или не будет работать вовсе. Кстати, Министерство официально утвердило кандидатуру Люпина на должность Стража Хогвартса. Я не прогадал. На днях Совет приезжал сюда с проверкой, и все остались весьма довольны его работой.

- Понятно.

Гарри очень хотелось лечь, но Драко, видимо, уходить не собирался.

- Чем-то не доволен, Поттер?

- Нет. Отчего же. В любом случае, это мне нравится больше, чем то, что было раньше. Тебя разве не ждут?

- Сейчас - нет, - Драко подошёл к нему. - У меня есть два незанятых часа до ужина. И мне хотелось бы провести их с тобой.

- О, не стоит тратить на меня своё свободное время, - Гарри стащил с себя мантию и сел на край постели. Голова кружилась, но это стало почти привычным. Тошнота, слабость и головокружение. Рем утверждал, что это от голода. Наверное. Гарри на самом деле чувствовал голод. Но не мог есть, потому что его тошнило от одного вида еды.

- Позволь мне самому решить… Впрочем, если ты не желаешь меня видеть, я могу уйти.

- Я хочу тебя видеть. Но я плохо себя чувствую и немного не в состоянии развлекать столь важных гостей, - Гарри уже почти хотелось, чтобы Малфой разозлился и ушёл. У него не было сил поддерживать разговор. И если уж совсем начистоту, то ему было тяжело видеть Драко. Сознание того, что теперь они не в одной лодке, чертовски угнетало. Гарри сам себе был противен, но ничего не мог поделать с собой.

- Меня не нужно развлекать, - медленно проговорил блондин. - За две недели нам ни разу не удалось поговорить. Я думал… Но раз ты... Хорошо, не буду настаивать. Я только хочу узнать, что ты решил насчёт вечеринки. Ты придёшь?

Гарри не ответил.

- Поттер, в чём дело, наконец?

- Ни в чём.

- А теперь повтори то же самое, только глядя мне в глаза.

Гарри поднял голову и посмотрел на Малфоя.

- Чего ты от меня хочешь?

- Ничего. Просто спрашиваю. Я тебя чем-то обидел? - лицо у Малфоя было такое, словно его самого тошнит от произносимых слов. И тем не менее, Драко их произносил.

- Нет. Ничем. Я просто хочу побыть один. Вот и всё.

- Отлично. Но ты так и не ответил.

Гарри вопросительно поднял брови.

- Ты придёшь?

- Куда? А… Нет. Знаешь, думаю, нет.

- Почему? - вежливо улыбаясь, спросил Драко.

- Ну… Понимаешь, там будут только студенты Слизерина. А я…

- Можешь пригласить Лонгботтома и Джинни Уизли. Чтобы не чувствовать себя одиноко в нашем обществе. Я вполне серьёзно. Ничего не имею против чистокровных волшебников.

- Драко… Послушай…

- Слушаю.

- Вряд ли они согласятся. К тому же я не хочу веселиться. И я плохо себя чувствую. И…

- И? - холодно улыбнулся блондин.

- Я рад за вас с Панси. Но…

- Ни черта ты не рад, Поттер, - мягко ответил Малфой. - Ты просто завидуешь.

- Я не…

- Завидуешь. Думал, что я буду вот так же, как ты, сидеть в дерьме и ждать, когда судьба сама обо мне вспомнит?

- Драко, ты говоришь ерунду.

- Неужели?

Гарри поглядел на слизеринца. Тот стоял, нахмурившись, и лицо его казалось усталым и очень взрослым. И сейчас, в неровном освещении Драко Малфой был как две капли воды похож на Люциуса.

- Что такое?

- Ты о чём?

- Неприятно, что я рядом? Не ври, Поттер, у тебя лицо, как у моей матери.

- Я просто… Ты сейчас… Неважно, - пробормотал Гарри. - Извини. Мне надо отдохнуть.

- Нет, пока не скажешь, чему завидуешь, Поттер. Что тебе мешает заявить о себе? Напомни миру о своих заслугах!

- О чём ты говоришь, Бога ради, - Гарри сжал ладонями ноющие виски. - Мы с тобой всегда друг другу завидовали… И не имеет значения…

- Что?

Рука Малфоя крепко обхватила предплечье Гарри и развернула гриффиндорца к себе.

- Ты что-то путаешь, Поттер. Я никогда тебе не завидовал. Зависть - это слишком мелкое чувство. Я тебя ненавидел. И считал, что ты способен на Поступок. Не заставляй меня разочаровываться.

- Мне абсолютно всё равно, - с трудом выдавил из себя Гарри. - Просто оставь меня в покое.

- Ну уже нет! - Малфой схватил его за вторую руку. - Или собираешься всё оставить так? Ты, чистокровный маг, герой этого мира, будь он проклят, откажешься от того, что тебе принадлежит по праву?

Гарри почувствовал, как в груди закипает злость.

- Драко, ты что, с луны упал? Весь колдовской мир только и думает о том, как бы от меня избавиться! Мне ничего не нужно! Я устал! Понимаешь ты или нет? Кто-нибудь вообще это понимает? Я просто хочу, чтобы они все отвязались! Может быть, если я буду сидеть тихо, обо мне забудут и оставят в покое, наконец!

Гарри был уверен, Драко не потерпит, чтобы с ним разговаривали таким тоном, но ошибся. Блондин посмотрел на него и спокойно произнёс:

- Ладно, Поттер. Не хорони себя раньше времени. Эта чёртова жизнь имеет странность меняться по двадцать раз на дню.

- Вот именно, - сказал Гарри чуть слышно. Вспышка ярости лишила его последних сил.

- Но как бы там ни было, я тебя не оставлю.

- Зачем я тебе нужен?

Блондин спокойно встретил его взгляд.

- Значит, нужен. К тому же… К тому же я знаю, каково это - остаться одному. Ну всё, довольно. Ты так и не ответил. Ты принимаешь моё приглашение?

Гарри провёл ладонью по лицу.

- Ну… Наверное. Если буду к тому времени на ногах.

- Постарайся быть. У нас с тобой намечаетсямного важных дел. И не забудь про квиддич.

- Наверное, с квиддичем пока придётся подождать. К тому же ты уже вполне можешь тренироваться в команде. Я тебе больше не нужен.

Малфой склонился над ним.

- Ошибаешься, - прошептал блондин. - Я по тебе скучал.

- Драко, можно подумать, у тебя было на это время…

- О поверь мне, на тебя я всегда нашёл бы несколько минут.

Поцелуй был мягким и тёплым. И голова у Гарри вдруг закружилась ещё сильнее. Но не от поцелуя, а от запаха, который исходил от слизеринца. Так вкусно пахло… Интересно, чем? Гарри, который уже третий день не мог проглотить ничего, кроме молока, вдруг снова ощутил голод, похожий на… на желание. Как тогда, с Люпином… Да, ему захотелось есть. С чего бы только?

Драко отстранился от него.

- Ты весь горишь.

- Неужели? - Гарри зябко повёл плечами.

- Что с тобой, всё-таки?

- Ничего.

- Ясно. Как снизойдёшь до разговора - обращайся в любое время, Поттер, - насмешливо сказал слизеринец. - До встречи.

Малфой вышел, и Гарри, с трудом поднявшись с кровати, закрыл за ним портал. Желание есть пропало так же внезапно, как и появилось.

~* ~

Ты был у мадам Помфри? А что она сказала? А что говорит Снэйп? Ты ничего не кушаешь. Ты плохо выглядишь.

Гул голосов. Словно пчелиный рой. Что им всем от меня надо? Сил едва хватало на то, чтобы не сорваться. Отстаньте. Да отвяжитесь же, наконец! Острая игла где-то под сердцем. Головная боль. И голод, от которого тело превращалось в лёд.

Гарри знобило. По утрам он не мог проснуться, вечером - заснуть. Непонятные желания пугали. Днём гриффиндорца мучила слабость, ночью - неясное возбуждение. Сны стали безумны. Запахи сводили с ума. Это немного напоминало то странное состояние, которое преследовало Гарри в период взросления. Но только сейчас всё было намного хуже.

Домашнее задание позволяло ненадолго забыться, но Гарри не мог много времени проводить за чтением - уже через час глаза начинали слезиться, и приходилось откладывать книги. К тому же сосредоточить внимание на чём-то одном было довольно трудно. Гарри изо всех сил старался не запускать домашние задания, но удавалось это лишь отчасти. Хотя учителя вели себя так, словно не ожидали от него большего. Его работы, как бы они ни были плохи, неизменно получали зачётный минимум. Уж даже если Снэйп… Вчера… Или это случилось уже сегодня? Ну, неважно. На зельях Гарри стало нехорошо, и он попросил у мастера зелий разрешения уйти. В другое время это грозило бы Гриффиндору лишением двух десятков баллов, но на сей раз Снэйп лишь молча кивнул на тихую Гаррину просьбу и вернулся к уроку.

«Они махнули на меня рукой. Я до сих пор тут только потому, что так хочет Дамблдор. А когда я закончу школу, они меня упрячут куда-нибудь подальше…»

Гарри сидел в школьном дворе один в сырых серых сумерках и делал вид, что курит. Курить ему уже давно не хотелось. Вкус сигарет был противен. Как и любой другой вкус. Гарри уже несколько дней не пил даже молока. Гермиона как-то подошла к нему и сказала, что столько молока пить вредно. Возможно. Гарри не стал с ней спорить. Гермионе виднее. О том, что полезно, а что вредно, ей известно наверняка. Но теперь Гарри тошнило и от простой воды. Правда, если вообще ничего не пить и не есть, то всё было очень терпимо. Только есть и пить по-прежнему очень хотелось. И, кажется, Гарри начал понимать, что ему нужно.

Смутные желания с каждым днём становились яснее и понятнее. Гриффиндорца пугало это понимание, он несколько раз пытался поговорить со Снэйпом после занятий, но профессор постоянно был занят. Гарри понимал, что Снэйп просто не желает его видеть, поэтому и избегает разговоров с ним. Очень просто. Наверное, стоило потребовать встречи. Настоять. Дождаться его после занятий… Но Гарри был слишком слаб, чтобы предпринять какие-нибудь решительные действия.

Правда, иногда он просыпался ночью, и его ноздри улавливали знакомый запах мяты и сандала. Казалось, Снэйп был в комнате всего секунду назад. Но нет. Сон. Всё это просто сон. Запахи, шорохи, голоса… И голод. Ему снится. Ведь правда же?

- Гарри.

Гриффиндорец увидел Люпина.

- Рад, что ты выбрался из своих подземелий.

- Ну… Надо же хоть иногда выходить на свет.

Рем подошёл ближе и остановился у скамьи, на которой сидел Гарри.

- Можно мне присесть? Ты не против?

Гарри пожал плечами.

- Почему я должен быть против?

- В последнее время ты не слишком любишь компанию.

- Против твоей компании я ничего не имею. Только не надо снова спрашивать, как я себя чувствую.

Рем сел с ним рядом. Гарри заметил, что на оборотне совершенно новая, с иголочки, мантия. И выглядел он так… Здорово… Гарри на мгновение показалось, что все эти годы он абсолютно не знал настоящего Рема Люпина. Этот деятельный живой человек, который, как выяснилось, умел носить дорогую одежду, не мог быть тем скромным тихим учителем, который запомнился гриффиндорцу с детских лет.

- Северус мне всё рассказал, - негромко проговорил Рем.

Гарри вздохнул.

- Ты его пытал?

- Почему?

- Как получилось, что он тебе признался?

Люпин слабо улыбнулся.

- А почему нет?

- Уверен, ты напоил его веритасерумом.

- Гарри, ты же знаешь, мне не под силу его приготовить.

- Значит, было что-то ещё.

- Не было.

- Надо же.

Сигарета в Гарриных пальцах погасла, и гриффиндорец бросил её в лужу.

Табачный дым быстро развеяло ветром, и на Гарри с новой силой обрушился сладкий манящий запах. Рот наполнился слюной. В глазах даже потемнело от голода. Гарри торопливо достал из пачки ещё одну сигарету и закурил. Горечь обожгла горло, но заглушила голодный спазм, перебив этот божественный запах.

- Значит, теперь моя очередь рассказывать?

- Нет, если ты не хочешь.

Гарри снял очки и потёр переносицу.

- Рем.

Оборотень посмотрел на него.

- А что он тебе рассказал? Чем объяснил… То, что случилось?

- Гарри, он ничего не объяснял. И рассказал не так уж много. Он просто сообщил причину твоего нездоровья.

- И всё?

- Да. Ты можешь добавить что-то ещё?

Гарри покачал головой.

- Это было глупо. Всё это. Я думал…

- Что?

Гриффиндорец махнул рукой.

- Неважно. Здесь холодно, - Гарри поёжился и встал. - Я пойду.

- Можно тебя проводить?

- Если хочешь.

Гарри шёл очень медленно, но Рем не пытался его поддерживать, и Гарри был ему за это благодарен.

- Посидеть с тобой? - спросил оборотень.

Гарри покачал головой.

- Не стоит. Мне намного лучше, чем раньше.

- Я не о том. Может быть, хочешь поговорить?

Гарри с трудом сдержал улыбку.

- Нет.

Рем кивнул.

- Тогда приляг.

- Так и сделаю.

Гарри протянул руку и уже собрался закрыть за собой портал, как Люпин произнёс:

- Он переживает за тебя.

- Он так сказал или это ты сам решил?

- Гарри, я знаю его почти всю свою жизнь. И смею надеяться, что способен на верные выводы.

- А как насчёт Сириуса? О его поведении ты тоже можешь сделать верные выводы? - Гарри смотрел оборотню в глаза. - Не надо меня утешать. Так только хуже.

- Я и не думал, - спокойно ответил Люпин. - Но с этим нужно что-то решать.

- Тут нечего решать.

Запах… Запах…

Гарри торопливо вытряс из пачки последнюю сигарету и чиркнул спичкой.

- Ну, если ты считаешь…

- Считаю.

Гарри отступил от портала и тяжело опустился на край постели. Рем, видимо, восприняв это, как приглашение, вошёл в комнату и сел рядом с ним.

- Ты напрасно думаешь, что до тебя никому нет дела.

- Ох, Рем, я был бы счастлив, если бы всё обстояло именно так!

Оборотень вздохнул.

- Что он дал тебе помимо крови, Гарри? Часть своих мыслей? Ты даже говоришь его словами.

- Неправда.

Рем улыбнулся.

- Я когда-нибудь тебе лгал?

- Кажется, нет. Сейчас трудно вспомнить. Столько всего было.

Оборотень легко рассмеялся и отвесил ему шутливый подзатыльник. Потом рука его скользнула по Гарриному затылку вниз, к шее, и Люпин мягко обнял гриффиндорца.

- Ты не должен сердиться на меня.

- Я не сержусь, - прошептал Гарри.

Сигарета вывернулась из его пальцев, упала на пол и там погасла.

- Никто не покушается на твою свободу. Но ты не можешь запретить нам переживать за тебя.

- Кому это «нам»? - голова Гарри очень удобно лежала на плече Люпина. Шевелиться не хотелось. Совсем не хотелось. Но чудесный будоражащий аромат вдруг усилился, и гриффиндорец невольно подался к оборотню.

- А ты не догадываешься? - рука Рема коснулась его волос.

Гарри промолчал. Сейчас он опять будет говорить, как все его любят…И самое невероятное, что Рем сам в это верит.

- В конце концов, Северус потратил на тебя столько сил. Было бы так обидно, ты не находишь?.. - в голосе оборотня ясно слышилась улыбка.

- Он делал это только по приказу Дамблдора. Как будто ты не знаешь, - сказал Гарри.

И внезапно осознал, что обнимает Люпина, прижимаясь щекой к его щеке. Запах был настолько одуряющим и с такой силой бил в ноздри, что у Гарри закружилась голова от голода и желания. Он уже не мог понять, что есть голод, а что - желание. Эти два понятия слились воедино, смешались в какой-то адский коктейль и затушили разум, который погас, как фитиль свечи в расплавленном воске.

Тепло, нежная беззащитность кожи, ткань ворота… Она мешает... Она тут ни к чему… Пальцы погрузились в чуть вьющиеся волосы, голова медленно отклонилась назад, язык прочертил дорожку от косточки челюсти к ключице…

- Гарри.

Кто-то осторожно сжал его плечи.

- Гарри.

«Что я… Что происходит?»

Он моргнул и посмотрел на Люпина.

- А?..

- Ты, должно быть, задремал.

- Извини, - Гарри удивлённо осмотрелся. - Да, наверное. Здесь на самом деле так холодно или мне кажется?

- Да, пожалуй, немного холодно, - Рем наклонился и снял с него ботинки. - Давай, приляг и поспи.

- Сейчас не самое хорошее время для сна, - пробормотал Гарри, опускаясь на подушку. - Спать на закате - плохая примета.

Но Рем накрыл юношу одеялом и снял с Гарри очки.

- Солнце уже давно село. Закрывай глаза.

У Гарри не было сил спорить, и гриффиндорец послушно опустил ресницы.

«Я не спал!»

Рядом прошуршала мантия. Лёгкий сквознячок коснулся Гарриного лба, унося восхитительный запах. Вот закрылся портал. Он один.

Гарри застонал и сжал ладонями голову. От одной мысли о том, что он едва не сделал, к горлу подкатила тошнота, но желудок был абсолютно пуст, и его не вырвало. После того, как гриффиндорца вчера вечером вывернуло наизнанку от стакана простой воды, Гарри ни к чему не прикасался. Его тошнило от любой еды. Но не от того, что было под кожей у Рема Люпина.

На языке медленно таял слегка солоноватый вкус.

- Нет, - пробормотал Гарри, ещё сильнее сжимая виски. - Нет, не надо этого. Пусть закончится… Нет.

Он сполз с кровати, вошёл в ванную и приблизился к зеркалу. Господи, ну и вид! Зрачки сужены, губы серые. Глаза ввалились, щёки запали. Как же его до сих пор не упекли в больницу? Обычно учителя всегда трепетно относились к его самочувствию… А сейчас они вместе со Снэйпом делали вид, что ничего особенного не замечают. Интересно, почему… При мысли о том, что преподаватели всё знают о случившемся, у Гарри ёкнуло сердце. Ох, нет.

Гриффиндорец провёл ладонью по лицу и вдруг сообразил, что на нём нет очков. Ещё не легче… Он опёрся обеими руками на край ванной, крепко зажмурился и потряс головой. Потом открыл глаза и посмотрел на своё отражение. Нет, он на самом деле видел без очков. И видел прекрасно. Только немного слезились от яркого света лампы глаза. О чёрт возьми.

Надо поговорить со Снэйпом. Всё. Шутки кончились.

* * *

Кажется, уже было около десяти часов вечера, но Снэйп до сих пор не появился. Гарри трижды заходил к нему, но кабинет пустовал. Может, Снэйп вообще уехал из Хогвартса этим вечером. Мало ли, по каким делам… И, разумеется, уехать ему понадобилось именно сегодня! Чёрт.

Гарри больше не мог бродить туда-обратно по коридору. Поэтому он сел прямо на пол под запертой дверью кабинета, подтянул колени к груди и решил ждать до последнего.

То, что с ним происходило, было действительно страшно. И бороться с этим в одиночку Гарри больше не желал.

«В конце концов, Снэйп тоже виноват в том, что происходит! А если бы я сегодня… Мерлин, страшно подумать… Пусть… Пусть хотя бы скажет, сколько ещё это будет продолжаться».

Гарри посмотрел на влажно поблёскивающий на запястье браслет. Может быть, позвать его? Это, вроде бы, несложно… Нужно всего лишь мысленно обратиться к нему. Пожалуй, если Снэйп не появится через несколько минут, он так и сделает… Так и сделает… В ушах внезапно зашумело, и свет начал меркнуть.

- Гарри, почему ты сидишь на полу, Мерлин ясный? Где твои очки? Ну скажи что-нибудь?

Гриффиндорц почувствовал, как кто-то трясёт его за плечо, и открыл глаза.

Взгляд с трудом сфокусировался на расплывающемся овале лица, обрамлённого ореолом бледно-золотых волос.

- Гарри.

Тёплые пальцы скользнули по щеке. Голос. Такой встревоженный. Дрожащий. Но почему он беспокоится? Он же ещё не знает, что я сейчас сделаю…

- Ты можешь встать?

Что ему нужно? Почему он…

- Поттер, чёрт возьми! Ты слышишь, что я говорю?

Дальше последовала пощёчина. И Гарри очнулся.

- Драко?

- Хвала создателю! Что ты тут делаешь?

- Я… - Гарри обвёл взглядом подземелье. - Я ждал Снэйпа.

- Все учителя сейчас на совещании.

- Ничего. Я его дождусь, - пробормотал гриффиндорец.

- Ну конечно. Ты собираешься сидеть здесь до ночи?

- Да.

- Ненормальный! - Малфой взял его за руку. Потом коснулся ладонью лба Гарри. - У тебя жар.

- Разве?

- Давай, Поттер, попробуй встать. Меня уже задолбало делать вид, будто ничего не происходит. Это слишком далеко зашло. Разве Снэйп не видит, что с тобой творится?

- Всё скоро пройдёт, - пробормотал гриффиндорец.

- Неужели? И ты в это веришь? - язвительно спросил блондин.

Гарри взглянул ему в глаза и увидел в этих ледяных озёрах неподдельное беспокойство. Надо же…

- Попробуй встать. Тебе нельзя тут оставаться.

С помощью Малфоя Гарри поднялся с пола. Какое-то время они стояли, прижавшись друг к другу. Гул в ушах притих, красное марево перед глазами рассеялось. И гриффиндорец вновь почувствовал запах.

- Я отведу тебя в твою комнату.

- Мне кажется, твоя комната ближе, - заметил Гарри хрипло.

Драко изумлённо вскинул брови.

- Я думал, ты плохо себя чувствуешь.

- Да, - прошептал Гарри, подавшись к нему.

Малфой в замешательстве смотрел на гриффиндорца.

- Поттер… Ты не в себе, - пробормотал Драко, тем не менее отвечая на его поцелуи. - Послушай, у тебя температура… Гарри. Тебе нужно лечь. Ты слышишь? Я позову Снэйпа.

- Хорошо, потом, - выдохнул Гарри ему в шею.

- Хорошо, потом, - эхом отозвался Малфой, позволяя горячим рукам проникнуть под одежду. - Я не думал даже, что ты захочешь… Теперь.

- Я захочу, - прошептал Гарри, нервно ощупывая стройное тело.

«Вот сейчас. Никто не помешает… Можно, наконец, насладиться. Этим восхитительным запахом, терпким вкусом атласной кожи…Драко…»

- Гарри… - Малфой попробовал было отстраниться, но Гарри неожиданно сильно прижал слизеринца к себе. - Ну… Если ты в самом деле…

- Да.

Исследуя языком беззащитное хрупкое горло, Гарри внезапно осознал, что ему мало просто ласкать. Желание стало нестерпимым, как голод… Желание и голод. Да… Но чего он хочет? Нет, он не собирается делать Драко больно. Он только… Только… Немного…

Зубы изо всех сил сжали мягкую плоть, и сквозь бешеный стук сердца до Гарри донёсся сдавленный, полный боли стон. Нежное живое тело в его объятьях напряглось, и гриффиндорец немного отстранился.

- Гарри, не надо, - прошептал Малфой, отступая.

- Не надо? - Гарри шагнул к нему. - Почему? Что случилось?

- Ничего, - голос блондина звучал очень спокойно. Слишком спокойно. Хотя воздух вокруг был пропитан страхом.

- Тогда почему ты… - Гарри сделал ещё шаг, и Драко оказался в ловушке. Отступать было некуда.

- Всё нормально, - медленно произнёс блондин.

Застывшее, словно ледяная маска, лицо Малфоя, не дрогнуло даже после того, как Гарри толкнул его к стене и рванул воротник мантии слизеринца. А потом ему в лицо ударило что-то тяжёлое, и Гарри провалился в темноту.

~* ~

Откуда-то издалека раскалённый ветер доносил голоса. Они спорили и кричали друг на друга, но он не понимал ни слова из того, что они говорили. Только одно было ясно: люди рассержены и испуганы. Что происходит? Что с ним? Как здесь жарко… О Господи…

Гарри сделал вдох и застонал. В груди словно застряла длинная острая игла. Горло болело, как при сильной ангине. Во рту сухо. С головой тоже творилось неладное. Гарри попробовал облизать губы, и это простое движение вызвало сильную боль. Словно челюсть сломана… Челюсть? Он подрался с кем-то? Гриффиндорец шевельнулся и снова застонал. Тело не слушалось. А длинная игла вонзилась в сердце ещё глубже.

Гарри попытался открыть глаза. Всё вокруг было тёмно-красным. Как запёкшаяся кровь. Кровь? Он моргнул, но ничего не изменилось. «Я в больнице… После смерти Волдеморта… И с меня ещё не сняли повязку… Что происходит? Это сон? Или… Сном было всё остальное?»

Тяжёлый гул в ушах неожиданно затих, и до Гарри начал доходить смысл разговоров, которые велись подле его кровати.

- Сначала он пытался есть, - в низком красивом голосе вибрировала с трудом сдерживаемая истерика. - Потом только пил. Сперва молоко. После перешёл на воду. Сегодня он собрался попить моей крови. Дальше рассказывать?

- Я внимательно следил за ним, мистер Малфой. Поэтому обойдусь собственными наблюдениями, - язвительно ответствовал плавно поставленный голос, от которого у Гарри что-то спазматически сжалось внутри.

- Ради всего святого! Прекратите! - голос третьего человека был мягким, негромким и звучал расстроенно. - Что будем делать?

- Ждать.

- И всё?

Ответом было молчание. Гарри попытался сказать что-нибудь, но сумел лишь застонать. В следующую секунду ему на лоб опустилось что-то мягкое и мокрое. Холодные капли побежали по горячей коже. Гарри вздрогнул. Открыл глаза и замер, на мгновение забыв о боли. Он и не подозревал, что может настолько хорошо видеть. Если только это ему не снится…

- Драко, как твоя рука? - озабоченно спросил Люпин, отжимая полотенце.

Блондин с трудом разогнул посиневшие пальцы.

- Наверное, нормально. Пока затрудняюсь сказать.

- Тебе нужно сходить к мадам Помфри, - Рем посмотрел на Малфоя и неуверенно добавил: - А может быть, не стоит. Лучше Северус…

- У Северуса уже есть один тяжёлый пациент, - Драко, морщась, потряс кистью.

Они стояли вокруг кровати. Рем с мокрым полотенцем в руке. Бледный, как полотно, Драко. И Снэйп. У Малфоя и оборотня на лицах читалась неподдельная тревога. Лицо мастера зелий хранило каменное выражение. Только глаза… Гарри никогда не видел у него такого взгляда… Разве что тогда, в думоотводе. Из дальнего закоулка памяти всплыла пустая комната. Заплаканная леди Гардинер. И Снэйп, прижимающий к себе нелепого розового зайца. «Но ведь я не умер… Я не умер». Гарри повторил фразу про себя, пытаясь убедить себя в этом. Да, конечно же он жив. Иначе ему не было бы так больно.

- Гарри, - Рем коснулся его руки.

Юноша с трудом перевёл на него взгляд и прошептал:

- Пить.

Рем вопросительно посмотрел на Снэйпа. Тот покачал головой:

- Нельзя, пока не миновал кризис.

- Послушай, мы ведь не можем…

- Почему?

- Но так нельзя! Должно быть какое-то средство.

- Никакого средства нет.

- И ты предлагаешь просто сидеть и ждать?

- Да.

Рем положил Гарри на лоб полотенце и выпрямился.

- Но Северус…

- Рем, я прекрасно тебя понимаю. Но ничего не могу сделать. Нужно ждать. Это пройдёт.

- У Гарри сильный жар, - голос Рема звучал встревоженно. - Тебе не кажется, что кровь при такой высокой температуре может начать…

Снэйп молча снял со лба Гарри полотенце и опустил его в прозрачную чашу с водой, в которой плавали кубики льда.

- Я знаю, чем это грозит. Но будем надеяться, всё закончится раньше, чем начнёт сворачиваться кровь.

Гарри увидел, как Драко меняется в лице, но его внимание отвлёк Рем, резко перегнувшийся через кровать. Это было так неожиданно, что Гарри даже смог удивиться, несмотря на терзающий его жар, жажду и боль в груди.

Люпин схватил Снэйпа за воротник и металлическим голосом отчеканил:

- Сделай что-нибудь! Сейчас же!

- Например? - мастер зелий попытался говорить с издевкой, что удалось ему лишь отчасти. Гарри понял, что Снэйп тоже удивлён не меньше.

- Ты это сделал и должен знать, как это остановить, - прошипел Люпин.

- Это нельзя остановить, - ответил мастер зелий, пытаясь отстраниться, но Рем вцепился в него сильнее.

Щеки Гарри мягко коснулся край мантии оборотня. Колено Рема прижалось к локтю гриффиндорца.

- Хватит, Люпин.

- Должно быть средство.

- Я уже сказал тебе: никакого средства нет.

- Так изобрети его.

Снэйп рывком отцепил руки Рема.

- Советую не подходить к Поттеру близко, - холодно произнёс мастер зелий. - Я думаю, он всё ещё голоден, а кровь оборотня может вызвать необратимые последствия.

- Какие ещё могут быть последствия? - Рем изо всех сил старался справиться со своим гневом, и это ему почти удалось. Правда, от Гарри он не отошёл. Только убрал колено с кровати.

- Не уверен, что хочу это знать, - Снэйп склонился над Гарри и снял с его пылающей головы полотенце. - Вам обоим лучше уйти.

- Нет, - отрезал Люпин.

- Я не пойду, - добавил Драко на тон ниже, но без тени сомнения в голосе.

- Хорошо, это приказ.

- Ты слышал ответ.

- Люпин, ты слишком много времени провёл в компании Блэка. Всё, довольно. Убирайтесь оба. Сейчас же, - Снэйп сел рядом с Гарри, взял его за руку и вдруг прижал влажную безвольную ладонь к своей груди.

Наверное, подействовало именно это, а не резкие слова мастера зелий. Рем немного помедлил и пошёл к порталу. Драко, увидев, что оборотень уходит, постоял ещё несколько мгновений, и последовал за Люпином.

Гарри почувствовал под пальцами грубое сукно учительского сюртука. Кисть сжимала прохладная твёрдая рука. Как хорошо… Только не надо отпускать. Пожалуйста.

- Не боитесь, Поттер?

- Нет, - сипло ответил Гарри. - Вы ведь сказали, это пройдёт.

- А вы мне верите? - в голосе Снэйпа прозвучала горькая усмешка.

- Да, - просто сказал гриффиндорец.

Воцарилось молчание. Гарри облизал пересохшие губы. Вздохнуть полной грудью было больно, говорить - тяжело, но Гарри понял, что сейчас Снэйп не станет его перебивать и внимательно выслушает. Крепко сжимающие Гаррину руку цепкие пальцы служили тому доказательством.

- Вы не должны себя винить. Это я во всём... Я сам. Вы ведь меня предупреждали. О том, что потом я заболею.

- Видите ли, последние несколько дней это сомнительное утешение перестало на меня действовать, - сказал Снэйп тихо. - Я просто не имел права допускать подобное.

- Но я ведь ни в чём вас не обвиняю, - прошептал Гарри.

- Лучше бы обвиняли.

- Зачем?

Мастер зелий не ответил.

- Поговорите со мной, - гриффиндорец с трудом ворочал языком. - Расскажите что-нибудь.

- Что?

- Неважно. Просто говорите. Мне так легче.

- Хорошо, - мастер зелий окунул полотенце в воду и снова положил его Гарри на лоб. - Вы самое несносное существо на свете, Поттер. Я уже говорил это и не устану повторять.

Гарри слабо улыбнулся. Из уст Снэйпа это звучало почти как признание в любви.

- Только вы можете улыбаться, выслушивая о себе подобное, - учитель снова сменил полотенце. - Извольте не вертеться, мистер Поттер.

Когда мокрая холодная ткань в очередной раз опустилась Гарри на лоб, юноша прикрыл глаза, и в ту же секунду сознание заволокло кипящим красным туманом. Гарри привстал и испуганно огляделся.

- Успокойтесь. С вами всё будет в порядке.

- Драко… Я его не… С ним всё нормально?

- О да, - Снэйп бесстрастно смотрел на гриффиндорца. - А вы будете здоровы уже к выходным. Обещаю.

- К выходным? Не может быть.

- Вы же говорили, что верите мне.

- Я верю.

- Что бы вы стали делать в воскресенье?

- Квиддич, - чуть слышно прошептал Гарри.

- Ну, разумеется, - кивнул мастер зелий. - А ещё?

- Навестил бы Хагрида.

- Так. А в Хогсмид вам хотелось бы пойти?

- Но ведь мне нельзя, - прошептал Гарри.

Снэйп едва заметно улыбнулся.

- Но вам хотелось бы?

- Да. Наверное.

- Куда бы пошли?

Гарри кашлянул.

- Дайте мне воды.

- Готовы рискнуть?

- Нет. Я не буду глотать.

Снэйп приподнял Гарри голову и поднёс к губам гриффиндорца стакан.

Как же хотелось выпить всё до дна! Но Гарри знал, что его немедленно вывернет наизнанку. Организм не принимал ничего. Поэтому пришлось подержать воду во рту и выплюнуть её обратно в стакан.

- Так куда бы вы пошли, Поттер? - повторил свой вопрос Снэйп, когда Гарри снова опустился на подушку.

- Не знаю. Мне тяжело говорить.

- Не хотите разговаривать? Я могу уйти.

- Нет! - Гарри сжал слабыми пальцами руку Снэйпа. - Не уходите. Там… - он перевёл дыхание. - Там всё изменилось после войны.

Эта странная беседа продолжалась далеко заполночь. Иногда Гарри казалось, что он вот-вот заснёт. Голос Снэйпа звучал то далеко, то близко. Изредка накатывало забытьё, и Гарри словно проваливался куда-то. Но проходили секунды - а может быть, часы - и сквозь звон в ушах гриффиндорец слышал неторопливое и бесстрастное:

- …вам приходилось бывать в Уэльсе, Поттер? В Уэльсе находится самая высокая гора в Англии…

Красный туман сгущался, и усиливался гул в ушах. Всё горело. Внутри, кажется, полыхал пожар. Но на голову вновь и вновь опускалось холодное полотенце, и ровно поставленный негромкий голос снова наплывал из ниоткуда:

- …у Лили было тёмно-красное платье. Когда она его надевала, ваш папенька имел привычку везде сопровождать её с квиддичной битой с руках...

И снова всё повторялось. Туман, нестерпимый жар, стекающая с волос вода, холодная рука, сжимающая Гаррины пальцы, и тихий голос:

- …мне не единожды случалось бывать там, но подобного я не видел ни разу...

Свечи догорали. Может быть, уже утро?

Пить. Пить, пожалуйста, ради всего святого!

Но Гарри знал, что нельзя. Поэтому ему оставалось лишь ловить языком капли, падающие со спутанной чёлки.

- …помните, Поттер?

- Помню… - чуть слышным шёпотом отозвался Гарри. - Вы как раз судили квиддичный матч.

- В самом деле? Прошло так много времени.

- Мне исполнилось одиннадцать, я тогда только приехал в Хогвартс.

- Хм… Мне почему-то до сих пор кажется, что вам одиннадцать.

- По-моему, профессор МакГонагалл то же самое думает о вас, сэр.

- Что я слышу, Поттер? Значит ли это, что вам легче, и я наконец-то получил возможность снимать с Гриффиндора баллы?

Гул, кровавый туман, резкая боль в груди, спазмы в ссохшемся желудке.

- …только и говорят о том, что это он выхлопотал для меня должность преподавателя по защите. Разумеется, на первых порах это будет сопряжено с некоторыми сложностями. Но я думаю…

Гарри очнулся от кошмарного ощущения, что больше никогда не сможет глотать, и у него вырвалось:

- Пить.

К дьяволу. Пусть его снова будет полоскать три часа кряду. Лучше это, чем жажда.

К губам прижался край стакана.

Вода плеснулась и пролилась на грудь. Восхитительная холодная вода. В рот попал кусочек льда, и Гарри с наслаждением сунул его языком за щёку, словно конфету. Как хорошо, Господи, какое блаженство. Хотя бы несколько минут облегчения, прежде чем внутренности попросятся наружу. Но ничего не случилось. Ни через несколько минут, ни позже.

Гарри не мог поверить в это и осторожно приоткрыл глаза.

- Ну, я вижу мои полночные бдения подошли к концу, Поттер, и вас можно оставить.

Голос у Снэйпа сильно сел. Гарри показалось, что мастер зелий слегка охрип.

- Уходите? - с некоторым разочарованием спросил Гарри. Снэйп даже не дотронулся до него, а гриффиндорец рассчитывал, что может рассчитывать на нечто большее, чем «Живы, Поттер? Ну, я пошёл».

- В отличие от вас я не имею возможности проводить в постели будний день. У меня сегодня четыре урока защиты и дополнительные по зельям. С вами останется Рем. Оставляю воду на случай, если вы захотите пить.

Снэйп направился к стене.

- Профессор?

- Да?

- Спасибо.

- Не стоит благодарности, Поттер.

- Но ваш голос… Вы всю ночь говорили. Как же?..

- Ничего страшного. Выпью зелье, и голос восстановится.

Гарри с трудом приподнялся на локтях.

- Яичная микстура? - прошептал он.

Снэйп обернулся в раскрывшемся портале:

- Поразительно. Вы помните это зелье.

- А почему нет? Может быть, мне ещё придётся занять вашу должность. После того, как я закончу Хогвартс. Вы ведь не допустите, чтобы место учителя по защите…

- Я вижу, вы уже совсем поправились, Поттер, - холодно перебил Снэйп.

- Вам не нравится эта идея? Но ведь тогда я всё время буду у вас на глазах. К тому же вы сможете мне помогать. Я справлюсь. Я не так безнадёжен, как кажется.

Взгляд профессора на мгновение задержался на лице Гарри.

Гарри был уверен, что за этим безмолвием таится нечто большее, в любой момент готовое прорвать ледяную плотину молчания.

- Я пришлю к вам Люпина, - сказал Снэйп, и стена за ним закрылась.

Глава 6.

Рон с мрачным видом сел напротив Гарри и положил перед ним пухлый свёрток.

- Мама тебе прислала, - пояснил он.

Гарри с удивлением посмотрел сначала на него, затем - на свёрток.

- Передай ей спасибо.

Рон безучастно кивнул.

Гарри отставил тарелку и потянул к себе пакет. Молчать было невежливо, и Гарри решил спросить что-нибудь.

- Как дела, Рон? Как дома?

- Дома всё нормально, - Рон мрачно засопел. - Остальное ты знаешь.

Гарри подумал, сообразил, о чём он говорит, и пожал плечами:

- Но это ведь не значит, что она…

- Значит. Именно это и значит, - Рон махнул рукой и встал. - Извини. Ты не тот человек, которому я должен жаловаться. Увидимся.

- Увидимся.

- Боже, Рон Уизли и Гарри Поттер беседуют за столом Слизерина. Жаль, мой братец перестал интересоваться фотографией. Эту сцену необходимо увековечить для потомков.

- У тебя две секунды, чтобы исчезнуть отсюда, Криви.

Деннис обернулся к Малфою.

- А вот и новый хозяин Хогвартса.

- Называй, как тебе удобнее. Но не попадайся мне на глаза, - Драко прошёл мимо гриффиндорского ловца и сел рядом с Гарри. - Привет, Поттер.

- Привет.

Рон отправился восвояси, не обращая внимания на кривую улыбочку Денниса, который усаживался за гриффиндорский стол под пристальным взглядом Крэбба и Гойла.

- Что ты опять им сказал? - Колин возмущённо смотрел на младшего брата. - Оставь их в покое! Ты ведёшь себя, как идиот!

- Отвяжись, - огрызнулся Деннис.

- Если ты не поймаешь снитч в финале, я тебя урою, - прошептал Гарри.

Драко хмыкнул.

- Уизли так страдает по Грэнжер… Поневоле поверишь, что он всерьёз в неё влюблён. Бедняжка, - блондин взглянул на склонившуюся над книжкой Гермиону. - И что вы оба в ней нашли? Не пойму, хоть убейте.

- Драко, это уже давно в прошлом. Ты бы ещё вспомнил Флёр.

- Флёр? Она просто красивая кукла. Не больше. А Грэнжер - это совсем иное. И ей нужен другой парень. Кто-нибудь вроде… Ммм…

- Тебя, - мрачно сказал Гарри.

- Ну вот уж нет!

- Разумеется. Разве ты осквернишь себя отношениями с нечистокровной ведьмой.

Драко расхохотался.

- Ты будешь удивлён, но её родословная играет тут самую последнюю роль. Если бы я её захотел, я бы не стал смотреть, магглорождённая она или нет.

- Да неужели? Кто бы мог подумать, что какая-то пара месяцев изменит тебя до неузнаваемости.

Драко усмехнулся.

- Поттер, ты до сих пор думаешь, как гриффиндорец.

- А я и есть гриффиндорец, если ты ещё не забыл.

- Ты теперь не гриффиндорец, а ученик Хогвартса. А на Грэнжер я бы никогда не женился по двум причинам. Во-первых, не желаю, чтобы моя жена была синим чулком. А во-вторых, мне не нужна жена, которая будет умнее меня самого.

Гарри уставился на блондина. Тот уписывал яичницу и глаз от тарелки не поднимал. Ладно, чёрт тебя возьми.

- Как тренировки в команде?

- Знаешь, нормально. Даже удивительно, до чего удачно всё идёт. Правда, я не могу часто выбираться на поле. Нет времени.

- Дело не во времени. Просто квиддич - это последнее, о чём ты сейчас думаешь.

- Наверное. Голова другим занята. Ну ничего, скоро это закончится, и я смогу вплотную приступить к своим обязанностям. Кстати, ты мог бы хоть изредка появляться на наших тренировках. Ты так настаивал, чтобы я вернулся в команду, а сам даже ни разу не пришёл на поле.

- Не скажешь, когда я должен был прийти? Мне только на этой неделе разрешили выходить на солнце.

- В самом деле. Но завтра ты придёшь?

Гарри пожал плечами.

- Приду, если хочешь.

- Хочу. Между прочим, ты помнишь, что сегодня вечеринка?

Гарри застонал.

- Драко, неужели нельзя обойтись без моего присутствия?

- Поттер, я уже переносил это мероприятие из-за твоей… мм… болезни. Ещё раз я подобными глупостями заниматься не собираюсь. Ты идёшь, и точка.

- Ума не приложу, как это Снэйп и остальные разрешили мне покинуть школу!

- Я сказал им, что ты почётный гость, Поттер. А Северуса даже уговаривать не пришлось, - Малфой ухмыльнулся. - Он сказал, что должен тебе один званый вечер. Я, правда, не понял, о чём речь. Но наш профессор не любит быть должным. Он всё устроил в лучшем виде и даже взял на себя труд уговорить МакГонагалл выпустить тебя за пределы школы. Под свою ответственность. Так что за вечер он тебе должен, признавайся?

Гарри вздохнул.

- Когда мы были в Гардинер-Парке, Снэйпу пришлось отправиться на приём. Но я не понимаю, разве я виноват в том, что ему прислали приглашение?..

- Понятно, - насмешливо кивнул слизеринец.

- Ничего смешного. Ненавижу вечеринки…

- На прошлой неделе ты сказал, что согласен.

- Я согласен. Только это была глупая затея, и…

- Поттер, я угрохал чёртову уйму времени, чтобы организовать вечер. И ещё больше времени потратил на то, чтобы туда смог прийти ты. Мне пришлось умасливать Розмерту битых семь дней, чтобы она закрыла «Три метлы» в пятницу вечером. Она не соглашалсь ни за какие деньги. Я выбил в Министерстве разрешение на применение Пространственного коридора, чтобы нам было безопаснее и быстрее добраться до Хогсмида. И теперь ты хочешь сказать, что после всего этого не придёшь?

- Извини.

- К тому же, там будет Снэйп.

Гарри сразу напрягся и холодно посмотрел на блондина.

- Какое мне дело до того, будет там Снэйп или нет?

- О, я уверен, что тебе это абсолютно безразлично, Поттер, - насмешливо ответил Драко. - Я сказал просто так. На всякий случай.

- Спасибо, Драко. Но мне, на самом деле, неинтересно, придёт ли туда Снэйп, - Гарри придвинул к себе посылку от миссис Уизли. - А остальные гости знают, что там будет Снэйп?

- Конечно.

- Значит, им даже напиться не удастся.

- Поттер, Снэйп придёт исключительно ради твоей безопасности, а не ради того, чтобы контролировать количество спиртного, выпитого гостями.

- Неужели ко мне больше некого приставить? Только Снэйпа?

- Среди многих претендентов он лучший, Поттер, я это говорил и повторю ещё не раз, - Драко налил себе кофе и добавил: - И прекрати ломать комедию. Можно подумать, ты не рад.

- Я уже сказал, мне совершенно всё равно, - буркнул Гарри и заметил, как Драко что-то внимательно разглядывает у него за спиной.

- Что там?

- Уморительное зрелище, - сообщил блондин. - Северус Снэйп, окружённый студентами. Старина Северус… Похоже, теряет квалификацию. Посмотри, они его почти не боятся.

Гарри обернулся.

- Да, действительно, - отрывисто сказал он. - Наверное, это из-за защиты.

- О да, - Драко вытер губы салфеткой. - Такой защиты нам никогда не преподавали.

- А чем вы на ней занимаетесь? - с деланым безразличием спросил Гарри, отводя глаза от профессора, который грозно возвышался над группкой учеников.

- …Дополнительные занятия для младших классов я смогу провести не раньше следующего четверга, мисс Томпсон, сегодня я занимаюсь с выпускными классами, - донеслось до них.

- Ты мог бы прийти разок и увидеть всё собственными глазами.

- Если бы я мог, то уже пришёл бы, - резко ответил Гарри.

Драко взглянул на него.

- Да, конечно. Прости. До меня долго доходит. Послушай, я почти тебя не вижу. Где ты пропадаешь?

- В своей комнате.

- И что ты там делаешь?

- Уроки.

Малфой слегка прищурился.

- Ты серьёзно?

Гарри посмотрел ему в глаза.

- Более чем.

- Тогда тебе просто необходимо развеяться. Да, ты кажется хотел узнать, чем мы занимаемся на защите.

- Я не хотел… - возмутился было Гарри, но Драко, похоже, не слышал его.

- Снэйп даёт всем классам один и тот же материал.

- Это как?

- Только не удивляйся. Он учит контролировать дыхание. Заставляет вырабатывать неподвижность мышц. Потом, различные упражнения на укрепление памяти, на развитие внимания... А ещё, оказывается, есть специальная методика, чтобы повысить сенсорные способности. О, Снэйп знает много разных штучек, которые в школе не проходят. И самое главное, он умеет контролировать боль. Он утверждает, что раз мозг ответственен за большинство действий человека, то, следовательно, и боль контролировать вполне возможно. Жаль, ему не позволят научить нас этому. Хотя многие хотели бы. Но, к сожалению, без Пыточного проклятия этих премудростей не постичь.

- Очень познавательно. Не думал я, что и Снэйп станет читать студентам лекции. Мне казалось, он практик и не будет тратить время на болтовню.

- Ты не прав, - спокойно заметил Драко, и Гарри увидел в его глазах понимание пополам с сочувствием.

Гриффиндорец с трудом подавил раздражение. Спокойно. Драко ни в чём не виноват.

- И в чём смысл всех этих бесед? - стараясь казаться совершенно равнодушным, спросил Гарри.

- Говоря его словами, Снэйп не хочет, чтобы мы погибли глупой смертью. У нас сегодня первый практический зачёт. Интересно, что он придумал.

- Как же он тебе не рассказал, - ехидно сказал гриффиндорец.

Но Драко даже бровью не повёл.

- Поттер, люди должны заниматься своим делом. Один учит детей, другой управляет школой. Каждый на своём месте, понимаешь?

Да, Драко стало практически невозможно задеть или вывести из себя. У него на всё был готов ответ. Это раздражало. Чёртова выдержка Малфоев. Есть, чему позавидовать.

Гарри снова сменил тему.

- Так значит, сегодня мы отправляемся кутить?

- Да.

- Замечательно. Обещаю быть любезным и остроумным.

- Приятно слышать.

- Только ты не сказал, какая должна быть форма одежды.

Драко изогнул бровь.

- Можешь хоть в пижаме приходить. Это неофициальный приём. Прессы не будет. Близнецы Уизли не в счёт.

- Понятно. Свитер и джинсы подойдут?

- Бога ради. Только никакой гриффиндорской символики.

Гарри кивнул.

- Кстати… Отличные очки. Но меня раздражает, что из-за этих стёкол у тебя теперь глаза сиреневого цвета.

- Я могу и без них...

Гарри взялся было за тонкую дужку, но слизеринец остановил его.

- Не надо. Здесь слишком светло.

- Драко, со мной всё в порядке.

- Я знаю, Поттер. Иначе Снэйп не выпустил бы тебя из комнаты, - Малфой слабо улыбнулся. - Ну, увидимся.

Блондин направился к выходу из Большого зала. Крэбб и Гойл двинулись за ним.

~* ~

С той памятной ночи прошло две недели.

Выздоравливал Гарри быстро. Конечно, всё равно пришлось несколько дней проваляться в постели, и ещё несколько дней посидеть в комнате, чтобы не попасть под прямые солнечные лучи. Снэйп и Люпин выводили его погулять, когда садилось солнце. А потом всё прошло. Шорохи и запахи исчезли. Аппетит полностью восстановился, и у Гарри снова появилась возможность наслаждаться кушаньями.

class="book">А ещё он стал видел без очков. Его по-прежнему беспокоил яркий свет, но в пасмурные дни гриффиндорец мог похвастаться почти идеальным зрением. Теперь Гарри постоянно носил очки, дымчатые стёкла которых становились фиолетовыми, стоило выйти из темного подземелья в верхние покои замка. Было немного необычно - видеть весь мир сиреневого оттенка - но глаза уже начинали привыкать к этой странности. Рем в шутку говорил, что ему нужны очки с розовыми стёклами. Вероятно, тогда он стал бы веселее глядеть по сторонам. Гарри с трудом выдавливал из себя улыбку.

О той кошмарном ночи больше не вспоминали. Только Драко сказал очень серьёзно: «Считай, что ты меня отметил, Поттер». У Малфоя на шее остался жутковатого вида кровоподтёк, след от которого темнел на его светлой коже до сих пор. «Знаешь, вряд ли ты нуждаешься в моём покровительстве или защите», - ответил Гарри. Драко посмотрел на него и как-то странно улыбнулся в ответ. «Время покажет».

Глупости. Что могло показать время?

Придя в себя после диковинной хвори, Гарри вдруг обнаружил, что вся одежда стала ему узка в плечах и груди, а рукава и брючины сделались коротки. Пришлось заказать кое-что из одежды. И новую мантию тоже.

Это было неожиданно. Ведь Гарри думал, что уже вырос, и больше никаких особенных изменений в его внешности не произойдёт. Получается, опять ошибся. Прощай, квиддич. Теперь уже навсегда. Впору наниматься в телохранители к Драко. Хотя, конечно, до размеров Крэбба и Гойла ему ещё далеко. Есть повод для ликования.

Гарри развернул посылку миссис Уизли и обнаружил в ней чёрную вязаную безрукавку с ярким жёлтым фениксом на груди. Ожидая получить в подарок очередной зелёный свитер с собственными инициалами, Гарри несколько оторопел. Милая миссис Уизли.

Безрукавка пришлась в пору. Отлично. Это он и наденет. С белой рубашкой и джинсами. Раз это просто вечеринка… Хотя Гарри не сомневался, что девчонки будут выглядеть, как кинозвёзды. Уже не говоря о Драко.

Он напрасно согласился пойти на эту вечеринку. Отказать Малфою было невозможно. «Чёрт, мне всего семнадцать!» Полнейший идиотизм - отказываться от развлечений… Но Гарри не хотелось развлекаться. И вообще ничего не хотелось. Почему? Он и сам не знал. Рем вчера спросил его об этом. Гарри не смог объяснить.

Кажется, всё было в порядке. У него больше ничего не болело. И ещё Гарри заметил, что шрамы стали бледнеть. И шрам на лбу сделался почти не заметен. Гриффиндорец сказал об этом Снэйпу. Но тот лишь мельком взглянул на него поверх свитка с очередной контрольной и сказал что-то насчёт рассеивающихся старых проклятий. И всё.

Гарри вглядывался в своё отражение, осторожно дотрагивался до разглаживающейся кожи на лбу. Неужели закончилось? На самом деле? Закончилось. И уже никогда не вернётся. Ничего.

«Ты должен научиться жить по-новому, - мягко сказал Рем. - Это нормально, Гарри. Сейчас многим трудно привыкать к тому, что мир стал другим после войны. Нужно время, чтобы осознать это, понимаешь?»

Да, наверное.

Но только вот у Сириуса не получилось. Что бы Рем не говорил. Сириус не смог прийти в себя. «А я смогу? Не знаю…А если нет?»

Вчера Рем показал ему несколько старых снимков, сделанных в годы его учёбы в Хогвартсе. На одном были Сириус и Джеймс, облачённые в яркую квиддичную форму cтарого образца. Судя по тому, что происходило на фото, оба были в изрядном подпитии. Будущий Гаррин отец и крёстный лихо отплясывали канкан на сдвинутых вплотную деревянных скамьях, стоящих в раздевалке. Гарри посмотрел на снимок и, кажется, впервые после своего возвращения из Гардинер-Парка рассмеялся. «Можешь оставить себе», - сказал Рем, когда Гарри протянул ему фотографии. Гарри поблагодарил оборотня и теперь, время от времени доставал пачку разноцветных картинок и внимательно разглядывал их. И чем дольше он смотрел на смеющееся юное лицо Сириуса, тем тоскливее ему становилось. Фотографии мамы и отца не причиняли боли. Гарри давно смирился с тем, что у него нет родителей. Но Сириус… После войны многие маги попали в больницу Святого Мунго отнюдь не с физическими повреждениями, а, как это деликатно называли в газетах, с «нервными расстройствами». Чёрта с два. У людей просто съезжала крыша. Кое-кого из этих людей Гарри знал. И кое-кто из них был обречён провести в больнице ещё очень долгое время. А Сириус… Вдруг он тоже?..

«Мне ведь ничего не рассказывают о нём! Почему врачи читают его письма? И эти записки, которые он мне присылал… Он же наверняка делал это в тайне от целителей. Что всё это значит? Неужели Сириус на самом деле…»

Нет.

Гарри потряс головой. Не может быть. Сириус сильный. И справится с чем угодно. Он пережил кое-что похуже физических травм. «Но почему они так тебя оберегают именно от него?» - зудел в мозгу тревожный голосок.

Забудь. Сегодня пятница. Конец недели. И вечеринка. Может, даже будет весело. Хотя Гарри уже давно не мог вспомнить, каково это - когда весело. Больно, приятно, плохо, скучно. Это - да. В крайнем случае - любопытно. Или интересно. Но чтобы весело…

Гарри сел за стол и рассеянно полистал учебник защиты от тёмных сил. Сколько можно сдавать это устно? Чего ради? Зачем ему нужна теория, если он всё равно не сможет применить её на практике? А ведь сейчас у семиклассников практический зачёт по защите.

Гарри попробовал вчитаться в очередной параграф, но ему это не удалось. Если уж быть совсем откровенным, то он, наверное, единственный в Хогвартсе, кто знает о тёмных силах больше, чем все вместе взятые студенты. И ничего не случится, если он вместо этого дурацкого сидения над книгой пойдёт прогуляться. Нет, вовсе не для того, чтобы посмотреть, как Снэйп будет проводить практический зачёт. И даже не для того, чтобы взглянуть на Снэйпа. Просто Гарри больше не хотелось бессмысленно сидеть над этой глупой книжкой.

После Гарриного выздоровления отношения гриффиндорца и мастера зелий стали довольно натянутыми. Каждый раз, когда они сталкивались где-нибудь, постоянно получалось так, что Гарри начинал хамить, а Снэйп неизменно отвечал ему ледяным тоном. Происходило это само собой, Гарри ничего специально не делал, просто вдруг откуда-то со дна души поднималась злость, и хотелось только спорить и придираться к словам.

Вероятно, часть причины крылась в том, что Гарри втайне надеялся на некоторую оттепель в их отношениях после той жуткой ночи. Снэйп же продолжал держаться холодно и отстранённо, и, должно быть, от отчаянья, Гарри старался вести себя как можно более вызывающе.

Дверь класса, где проходили занятия, была приоткрыта. По идее, Гарри строго-настрого запрещали приближаться к аудиториям, где преподавалась практическая магия. И до этого момента гриффиндорцу каким-то образом всегда удавалось соблюдать правила. Было самое время уйти. Но ведь дверь всё равно приоткрыта. Почему бы не заглянуть?

Гарри подошёл ближе и остолбенел.

В середине класса стояла Лаванда Браун. Воздух вокруг неё весь был сплетением сияющих золотых нитей. А из одного конца класса в другой мимо Лаванды медленно, словно нехотя, полз… огромный василиск. Опомнившись, Гарри сообразил, что это всего-навсего имитация василиска, созданная при помощи магии, и прильнул к двери. Судя по помертвевшему лицу обычно румяной Лаванды, ей было сильно не по себе. «И зачем это нужно?» - подумал Гарри, наблюдая за скользким телом гада, проползающего у её ног. Неожиданно василиск поднял голову и повернулся к Лаванде. Одна из блестящих нитей со звоном лопнула, тварь бесследно пропала.

- Очень жаль, - медленно произнёс Снэйп, выходя на середину класса. - Можете сесть на своё место, мисс Браун.

Лаванда подчинилась.

- Итак, результаты весьма неутешительные, - изрёк мастер зелий. - Как ни прискорбно, никто из вас не сдал зачёта. За исключением, пожалуй, Лонгботтома, который, судя по всему, был настолько напуган, что прирос к полу от ужаса. Впрочем, именно это от вас и требовалось. Надеюсь, вы понимаете: если бы василиск был настоящим, то ваши шансы выжить равнялись бы нулю. Думаю, теперь вы осознали, как важно уметь сохранять неподвижность мышц. Кое-кому это казалось глупой затеей…

- Мистер Поттер! - раздалось у Гарри за спиной. Гриффиндорец резко обернулся и увидел профессора МакГонагалл, которая чуть ли не бегом пересекла разделяющие их несколько футов и плотно закрыла дверь класса.

- Что вы тут делаете, Поттер? - декан Гриффиндора выглядела очень рассерженной. - Вам прекрасно известно, что вы должны держаться подальше от кабинетов, где занимаются практической магией!

- Да, профессор, - чуть слышно ответил Гарри.

Он не испугался, но всё же было неприятно попасться на месте преступления.

- Тогда почему вы тут, а не занимаетесь в библиотеке, как вам было предписано?

- Ну… Я уже позанимался, профессор. И мне просто хотелось… Никакой опасности не было. Ведь я стоял за дверью.

Профессор МакГонагалл хотела сказать что-то в ответ, но её лицо внезапно смягчилось, и она заговорила совсем другим тоном:

- Я понимаю, вам сейчас тяжело, Поттер. Но скоро всё закончится. Поверьте.

- Закончится? - переспросил Гарри негромко. - Если что-то закончится, профессор, следовательно, что-то должно будет начаться. Вы уже знаете, что они решили делать со мной дальше? Я не смогу всю жизнь сидеть в бибиотеке, пока остальные практикуются в магии.

Профессор МакГонагалл покачала головой.

- Я не могу отменить решения Министерства, Поттер. К тому же ваш опекун…

- Мой, как вы выразились, опекун избегает моего общества всеми возможными способами, - Гарри постарался говорить спокойно, но это у него стало получаться неожиданно плохо. - Думаю, он не меньше остальных хочет от меня избавиться.

Дверь класса отворилась, и на пороге возник мастер зелий.

Гарри уже приготовился к тому, что Снэйп сейчас задаст ему трёпку, и собрался ринуться в бой, но ничего подобного не случилось: профессор кивнул почтенной колдунье и обратился к ученику как ни в чём не бывало:

- Поттер?

- Северус, я думаю, Поттер хотел с вами что-то обсудить, - поспешно сказала профессор МакГонагалл, бросив на Гарри быстрый взгляд. В этот момент она живо напомнила гриффиндорцу Гермиону, которая всегда старалась как-то выгородить своих бестолковых одноклассников перед преподавателями.

- Странное время вы выбрали для разговоров… Ну хорошо, я вас слушаю, мистер Поттер.

Гриффиндорец оглянулся вслед профессору МакГонагалл, которая предпочла удалиться и не мешать их общению.

- Так что случилось?

- Ничего. Просто хотел узнать, помните ли вы ещё моё имя, - ответил Гарри.

Учитель слегка прищурился.

- Поверьте, я не жалуюсь на память и прекрасно помню, как вас зовут. Прошу прощения, - Снэйп приоткрыл дверь и обратился к расшумевшемуся классу голосом, напоминающим лезвия, завёрнутые в шёлковые ленты: - Я просил конспектировать главу, а не обсуждать её вслух. Ещё одно замечание, и будете до конца семестра мыть Совиную башню. Все вместе. Чтобы никому не было обидно.

В аудитории мгновенно воцарилась гробовая тишина. Профессор закрыл дверь и снова обратился к Гарри.

- Итак?

- Можете говорить со мной, как обычно.

- Потрудитесь развить свою мысль.

- Как всегда со мной разговариваете. Ведь никого нет. Никто не услышит.

- Что, простите?

- То, как я общаюсь со своим опекуном, - зло ответил Гарри. - Давайте, скажите, что заняты, и что у вас нет для меня времени, и я пойду, чтобы вам не мешать!

- Поттер, у вас всё в порядке? - обеспокоенно спросил Снэйп, сделав шаг к нему. - Вы нормально себя чувствуете?

Гриффиндорец отступил назад.

- Да, я чувствую себя чудесно, - Гарри и сам не понимал, что на него нашло, но остановиться не мог. - Мне вот уже вторую неделю никого не хочется искусать с наступлением ночи. Отличная новость, вы не находите?

Снэйп медленно провёл ладонью по лицу и негромко проговорил:

- Поттер, у меня действительно нет времени. И мне на самом деле жаль, что я не могу уделять вам достаточно внимания.

- Вам жаль? Трудно поверить.

Гарри отвернулся, но Снэйп взял его за локоть.

- Постойте.

Гарри остановился, но голову не поднял.

- Зайдите ко мне сегодня.

- Сегодня вечеринка.

- Перед ней.

- Хорошо.

- Поттер.

Гарри заставил себя посмотреть профессору в лицо.

- Вы уверены, что с вами всё в порядке?

- Да.

- Ну что ж… Я надеюсь, вы скажете мне, если вам что-то понадобится.

- Я хочу просто поговорить. Я прошу слишком много? - спросил гриффиндорец и вдруг заметил, что бледное лицо Снэйпа сделалось гораздо бледнее и прозрачнее, тени под глазами стали темнее, а морщины - глубже. «Он устал. И, должно быть, плохо себя чувствует». И злость, которая только что лилась через край, внезапно сменилась виной. Гарри понимал: если сейчас он стушуется, Снэйп его прикончит. Но мастер зелий, к большому Гарриному удивлению, произнёс лишь:

- Если вам есть, что сказать, то я с удовольствием вас выслушаю.

- Чтобы поговорить, обязательно нужен какой-то повод?

- Вам хорошо известно, Поттер, что я не любитель праздных бесед.

- Да. Но когда здесь была миссис Маршалл, вы всегда находили для них время.

Снэйп посмотрел на Гарри, и тот выдержал его взгляд.

- Идите к себе, Поттер. Мы всё обсудим вечером.

- Да, сэр.

~* ~

«Я вёл себя, как ребёнок. Ты и есть ребёнок. Нет, я никогда не был ребёнком. Зачем я сделал это? Чего добился? Странно, что он со злости не порвал меня на части. Странно? Да ничего странного тут нет. Всё в этой чёртовой магии Волдеморта, которая у тебя внутри. Только и всего. Поэтому он терпит твои закидоны. Чёрт бы всё это побрал!»

Гарри достал сигарету и закурил.

Нужно держать себя в руках. Так нельзя. Ради чего бы Снэйп ни терпел его припадки, всему есть предел.

«Никогда не нужно злить Снэйпа. Людей, которые на твоей стороне, и так слишком мало. Да, легко сказать - не злить Снэйпа. Как будто я нарочно это делаю. Что на меня сегодня накатило? С чего вдруг я набросился на него с претензиями?»

Гарри бродил вокруг солнечных часов и тщетно пытался гнать от себя постылые мысли. Казалось, он взял ситуацию под контроль, но это проклятое чувство контролировать невозможно. Всё равно, что пытаться удержать в ладонях кипящее зелье. И это уже была не любовь. И, кажется, даже не болезнь. Это была какая-то кошмарная зависимость. Понимает ли Снэйп, насколько далеко всё зашло? Или он даже не подозревает, что один человек может так любить другого? Нет, не любить. Бредить и тихо сходить с ума.

Гарри пытался научиться жить со своим помешательством, и иногда ему казалось, что это почти удалось, но каждый раз выходило, что он обманывает сам себя. Просто жить с этим было нельзя. Нелья жить с этим и оставаться в здравом рассудке!

Гарри добрёл до хижины Хагрида, остановился, размышляя, зайти к нему или отложить визит, и вдруг увидел Драко. Малфой легко сбежал по ступенькам и двинулся навстречу гриффиндорцу.

- Гуляешь, Поттер?

- Что-то вроде.

- Одолжишь сигарету?

- Держи. А ты что тут делаешь?

Драко завёл глаза.

- Выполняю свои служебные обязанности. Решил не оставлять на потом. Меня назначили ответственным за ремонтные работы в Хогвартсе, вот я и...

Гарри уставился на него.

- Да, Поттер, да, я понимаю, что ты разделяешь мой невозможный восторг по этому поводу.

- А при чём тут?.. - Гарри указал на хижину Хагрида.

- Его… эээ… дом, - слово «дом» Драко произнёс так, словно это было какое-то грязное ругательство, - подлежит сносу. На месте этой… эээ… постройки планируется поставить новый дом для привратника. Я должен был сообщить эту радостную весть Хагриду. Разумеется, он пришёл к выводу, что это моя личная прихоть, и начал ненавидеть меня ещё сильнее.

Гарри посмотрел на хижину.

- Брось, Драко, Хагрид не умеет ненавидеть.

- Просто тебе хочется так думать.

- Да. Потому что это правда.

Слизеринец хмыкнул.

- Зайди к нему. Сам увидишь.

- Ты ошибаешься…

- В любом случае, всё это идёт под Распыляющее заклинание, нравится ему или нет, - холодно сказал Малфой.

- Но Хагрид…

- О, я знаю, что он самый добрый и безобидный человек на свете, Поттер. Он только что поздравил меня с помолвкой. Таким тоном мне даже смерти не желали.

Гарри пожал плечами:

- Я бы на твоём месте не ждал большего.

- Он мог бы просто промолчать, ты не находишь? - Драко сделал последнюю затяжку и бросил сигарету в сугроб. - Ладно. Увидимся на вечеринке. Нужно ещё отправить несколько сов.

- Увидимся.

Гарри посмотрел вслед слизеринцу. Окинул взглядом обнесённые строительными лесами башни Хогвартса. Бревенчатый домик Хагрида приветливо подмигнул гриффиндорцу поставленной на окошко масляной лампой. Скоро этого дома тут не будет. Он уйдёт в прошлое. Сколько всего останется в прошлом… Сириусу было бы тяжело это увидеть… «Но ты этого не увидишь. Тебя ведь уже не будет в школе, когда тут всё изменится». Гарри зажмурился и с досадой потряс головой. Хватит, чёрт возьми! Он подошёл к хижине и постучал.

Хагрид появился на пороге с огромным, размером с наволочку, носовым платком в руке.

- А, Гарри… - великан хлюпнул носом. - Простуду где-то схватил, будь она неладна, - пояснил он, трубно сморкаясь в платок. - Проходи. Чайку попьём. Давненько ты не захаживал. Почитай, как вернулся, ни разу не зашёл.

- Извини, - Гарри сел. - Всё как-то не выходит. Последний год. Столько уроков…

- Понимаю, понимаю, - Хагрид суетился, собирая на стол. - Я ж разве что говорю. Ты потом-то будешь старика навещать?

- Хагрид, я очень тебя прошу, не надо сейчас об этом, хорошо?

Великан взглянул на гриффиндорца и ничего не сказал.

Чаепитие проходило в молчании. Каждый думал о своём. Хагрид ни о чём не спрашивал, даже о погоде не говорил. Гарри машинально грыз чёрствую булочку и не поднимал головы от чашки.

Так они молчали довольно долго. Гарри уже собрался поблагодарить за чай и уйти, когда Хагрид вдруг заговорил:

- Знаешь, Гарри, я чего надумал… Перемены, они что - они завсегда старикам не по вкусу. И по-нашему получается, что раньше всё было лучше. Молодым этого пока не понять. Да и привыкать к новому вам попроще. Я что скажу… Перемены - это чего ж… Это ничего. Жизнь-то на месте не стоит, а?

Гарри кивнул.

Да. Жизнь на месте не стоит. Поэтому он пойдёт на эту вечеринку и не будет ни о чём думать.

Переодевшись, Гарри посмотрел на часы и отправился к Снэйпу.

Едва ли стоит рассчитывать на разговор. В крайнем случае, это будет просто вежливый обмен репликами. Что ж, возможно так даже лучше. Мимолётный взгляд, случайно брошенное слово - всё это хотелось истолковать, как нечто большее. Довольно выдавать желаемое за действительное. Драко верно говорит: он думает так, потому что ему хочется так думать. И даже если Малфой ошибается насчёт Хагрида, то в остальном он прав на все сто. Гарри и сам прекрасно понимал, что ведёт себя глупо. Но почему-то ничего не мог поделать со своими чувствами. Они отказывались подчиняться командам мозга. Да, может, мозг способен взять под контроль боль. Но над чувствами он не властен. Максимум, на что хватает этого контроля - на приличное поведение на людях. И всё.

Рассерженный голос Снэйпа Гарри услышал ещё до того, как подошёл к двери кабинета.

- Мне семнадцать? Или я так похож на жизнерадостного идиота?

- Мерлин, Северус! Ответь мне, почему нет! Разве любить - это плохо?

- Вот ты опять! Я не желаю говорить об этом! Ни с тобой, ни с кем-либо ещё!

- Северус, но это глупо. Зачем сопротивляться?

- Чему спротивляться? По-моему, над Англией распространяется какая-то зараза. Все вокруг только и делают, что твердят мне о том, что это моя святая обязанность!

- Все? - заинтересованно спросил Люпин. - Дамблдор, я полагаю.

- О, несомненно.

- А кто ещё?

- Моя матушка.

- Всегда говорил, что она мудрая женщина.

- Кхм… Поскольку ты и Лонгботтома считаешь умным, не уверен, что это комплимент.

Рем рассмеялся.

- Ты слишком категоричен в своих суждениях. Тебе не кажется, что пришло время снимать моё зелье с огня?

- Мне кажется, пришло время добавить в твоё зелье яд, Люпин.

- Ну будет, Северус. Надеюсь, этот вечер окажется приятным.

- Ты можешь не верить, но я бы с гораздо большим удовольствием готовил сегодня лекарства для больницы.

- Но Драко говорил, что ты сам предложил…

- Хватит разговаривать, пей, пока не остыло.

- Ты знаешь, что это совершенно невозможно, но я приложу все усилия.

- Уж будь так любезен.

Гарри вошёл как раз в тот момент, когда Рем подносил кубок к губам.

- Здравствуй, Гарри, - приветливо улыбнулся оборотень. Видимо, он решил воспользоваться Гарриным приходом, чтобы оттянуть момент принятия зелья.

Гриффиндорец кивнул в знак приветствия и остановился в дверях.

- Пей, Люпин, и отправляйся туда, где тебе надлежит сейчас находиться, - проговорил Снэйп, не поднимая головы от большого котла, в котором кипело и пузырилось какое-то варево цвета заварного крема.

Рем с тяжёлым вздохом поднёс кубок ко рту.

- Как вы, Поттер? - спросил профессор, помешивая зелье.

Гарри посмотрел на него и очень вежливым голосом проговорил:

- О, спасибо, я в полном порядке. Правда, на прошлой неделе получил две дюжины писем с угрозами. Подписи не было, но, судя по почерку, автор - Сириус Блэк.

Рем поперхнулся, Снэйп выпрямился, и оба воззрились на Гарри.

- Всегда приходил в восторг от гриффиндорского чувства юмора, - наконец, произнёс мастер зелий.

- Когда хотят узнать, как дела, на собеседника обычно смотрят, - ответил Гарри.

- Обязательно учту ваше замечание, - проговорил Снэйп и вернулся к своему котлу.

Рем вытер платком подбородок.

- Я пойду. Через полчаса гости начнут собираться. Нужно проследить, чтобы всё прошло нормально.

- Хорошо. Я закончу с лекарством, и мы с Поттером присоединимся к остальным.

- Удачно повеселиться… - сказал оборотень, подходя к двери. И уже на пороге добавил вполголоса: - Вам обоим.

Снэйп сердито посмотрел на него, но дверь за Люпином уже затворилась.

- Вы ведь не хотите туда идти.

- Совершенно верно. Если бы не вы, я бы ни за что туда не пошёл.

- Но ведь я тоже не хотел!

- Вам семнадцать лет, Поттер, вы должны хоть изредка развлекаться, - Снэйп снял с полки толстую книгу в потёртом кожаном переплёте и начал её листать.

Гарри сделал шаг к учителю.

- Я отлично знаю свои обязанности, сэр. Я должен подчиняться общему распорядку Хогвартса, правилам для учащихся и своим собственным предписаниям. Но насколько я помню, нигде в этих правилах не написано, что я должен развлекаться.

- Поттер, признайтесь честно, вы умеете вести себя в обществе?

Гарри оторопел от подобного вопроса.

- Почему вы?..

- Вам придётся выезжать на официальные приёмы и званые вечера.

- Драко сказал, что это неофициальная вечеринка.

- Да. Но начните хотя бы с этого.

- Профессор, вы полагаете, что я никогда не бывал на вечеринках?

- Вы имеете в виду те безобразные попойки в Гриффиндорской башне после ваших квиддичных побед? - Снэйп, наконец, нашёл, что искал в книге, и начал снимать с полок какие-то склянки.

- Я…

- Ну, ещё бал во время Тримудрого турнира. Насколько я помню, вы с Уизли отправились гулять, вместо того, чтобы общаться с гостями.

- О каких приёмах речь, когда…

- Поттер, вы не вечно будете учеником Хогвартса. Совсем скоро вы покинете школу и станете самостоятельным человеком...

- И вы прекратите говорить, что я должен делать? - ядовито сросил Гарри.

Снэйп поставил на стол последнюю склянку и в упор посмотрел на гриффиндорца.

- Вы и сейчас не особенно меня слушаетесь, Поттер.

- Так значит, я смогу делать всё, что захочу, и вы ничего мне не скажете?

Снэйп промолчал.

- Как я это переживу…

Мастер зелий поджал губы и начал закладывать в кипящее варево новые компоненты из многочисленных склянок, сверяясь при этом с книгой.

- Что это будет? - спросил Гарри.

- Кроветворное зелье.

- Интересно.

- И что интересного, простите? - пробормотал Снэйп, разыскав нужный пузырёк и высыпав на ладонь немного блестящего чёрного порошка, похожего на графитовый. - Две унции…

- Странно, что вы готовите зелье по справочнику . Я думал, вы знаете всё наизусть.

- Не вижу ни малейшей необходимости учить наизусть раскладки зелий, коль скоро у меня под рукой имеется справочная литература.

- А нас вы заставляете учить наизусть.

Снэйп стряхнул с ладони остатки чёрного порошка.

- Вам пересказать курс зельеварения за семь лет? Поверьте, я никогда не спрашиваю с учащихся того, чего не знаю сам… - мастер зелий сверился с книгой. - И одна унция мятного масла.

Снэйп взял колбу и плеснул часть его содержимого в котёл.

- Как вам это удаётся?

- Что?

- Вы можете на глаз определить, сколько чего необходимо?

- По-вашему, я напрасно столько лет ношу звание мастера зелий?

- Нет, профессор.

Снэйп помешал в котле, отложил ложку на длинной тонкой ручке и обернулся к Гарри.

- Вы уже скажете мне, в чём дело, Поттер, или по-прежнему будете изображать поруганную добродетель? Что же вы молчите? Вы ведь хотели со мной поговорить. Сейчас мы одни. Никто нам не помешает. Говорите, как есть. Чем вы недовольны?

Гарри не ожидал такого наступления и несколько растерялся.

- Ну же, Поттер.

- Почему бы нам просто…

- Во-первых: мы договаривались об одной ночи, и вы поклялись больше никогда не возвращаться к этому. А во-вторых, если я в очередной раз начну с вами просто разговаривать, вы опять Мерлин знает что себе насочиняете. У вас, знаете ли, талант - ставить всё с ног на голову.

- У вас тоже, - тихо ответил Гарри. - Я прекрасно помню о своём обещании и не собираюсь ни о чём вас просить.

- Неужели? А что же вы, в таком случае, хотите?

- После всего, что было… Почему мы не можем… быть друзьями?

Когда он произнёс слово «друзья», у Снэйпа стало такое лицо, будто Гарри сказал какую-то несусветную чушь.

- Друзьями? И что вы предлагаете? Возобновить наши чаепития? Я физически не в силах тратить время на праздное сидение за столом. В моих сутках и так по двадцать восемь часов, из которых на сон я трачу только четыре. Если угодно, можете называть меня по имени. Вы станете? Конечно же, нет. Мне привычнее обращаться к вам по фамилии, а вы называете меня «профессор», и нам обоим это удобно. Вы хотите, чтобы я общался с вами, как с другом? Этого не будет.

- Но что такого, если?..

- Я вам объясню, что такого, Поттер, - почти мягко сказал Снэйп. - Я не меньше вас жажду, чтобы вы избавились от своей навязчивой идеи. Но боюсь, пока я стану изображать вашего доброго друга, вы продолжите тешить себя пустыми надеждами. Думаю, нам стоит ограничить общение рамками учитель-ученик. Ни к чему усложнять наши и без того запутанные отношения, не так ли? Не будем постоянно возвращаться в прошлое. Там нет ничего приятного ни для одного из нас.

- Но ведь это было, - возразил Гарри. - Скажите, что вам никогда не хотелось повторения той ночи. Просто скажите, профессор, и тогда я…

- Я говорю вам, что мне никогда не хотелось повторить ничего из содеянного мной той ночью, - с дьявольской отчётливостью проговорил Снэйп. - Теперь вы довольны?

Гарри вспыхнул.

- Да. Но почему вы считаете, что мне от вас не нужно ничего, кроме секса?

- Даже если вы действительно хотите от меня чего-то большего, Поттер, я не смогу дать вам ничего, кроме секса. Поймите это, наконец!

Гарри отвёл глаза.

- Между нами ничего не было, нет и не будет. Ясно? Я вижу, вы желаете и дальше блуждать в своих иллюзиях. Ваше право, но меня от этого увольте. Если вам больше нечего мне сказать, то давайте отправимся в Хогсмид. Мистер Малфой будет расстроен, если вы явитесь слишком поздно. Он уверял меня, что вы его почётный гость.

Гарри посмотрел на Снэйпа и ничего не ответил.

Мастер зелий погасил огонь под котлом, убрал книгу на полку и обернулся к гриффиндорцу.

- Поверьте, мне это не доставляет никакого удовольствия. Равно, как и вам. Мне жаль вас, Поттер. Меньше всего на свете я хотел стать причиной ваших фантазий. Должно быть, я в самом деле вёл себя неправильно и позволил вам надеяться на что-то.

- Вы тут ни при чём.

- О, я рад это слышать. Но раз вы отказываетесь подчиняться здравому смыслу…

- Вы говорите так, словно вам известен секрет, как подчинить это чувство здравому смыслу! - в сердцах крикнул Гарри.

- Здесь нет никакого секрета, - пожал плечами Снэйп, надевая отороченную мехом зимнюю мантию. - Достаточно лишь перестать потворствовать своим слабостям.

- Скажите, а когда Люциус Малфой соблазнял вас вступить в ряды Упивающихся, вы часто вспоминали о здравом смысле? - глухо спросил Гарри.

Снэйп смерил его взглядом.

- Вы изволите сравнивать две разные вещи.

- Разные?

- Да.

- И в чём же различие?

- То, что случилось между мной и Люциусом - было взаимно.

- Но я не прошу взаимности. Мне ничего не нужно, только быть с вами. Хоть изредка. Всё, что я хочу - это чтобы вы не смотрели на меня, как на пустое место.

- Всё, Поттер, хватит.

- Почему?

- Хватит.

- ПОЧЕМУ?

- Потому что я этого не хочу, - мягко ответил Снэйп, и Гарри медленно отступил от него. - И давайте договоримся впредь никогда не возвращаться к этому разговору.

- Хорошо, - непослушными губами ответил Гарри. - Простите меня. Это больше не повторится.

- Надеюсь, вы утешитесь в самом скором времени, Поттер.

- Конечно.

Они покинули кабинет Снэйпа, миновали подземелья, поднялись в холл и вышли во двор.

- Сюда, Поттер.

Гарри, словно марионетка, двинулся в указанном направлении. У гриффиндорца было такое ощущение, словно кровь в жилах превратилась в ледяную воду, а вместо сердца у него льдышка.

«Господи, а ведь дело даже не в том, что он не захотел меня. Просто я до последнего надеялся, что нужен хотя бы ему. Не важно, по какой причине, просто нужен. А оказывается…»

Безумно хотелось удрать в замок, и Гарри уже собрался было вернуться, но тут вспомнил о своём обещании, данном Малфою. Чёрт.

Было довольно сыро и намного холоднее, чем днём. С неба сыпался мокрый снег, под ногами хлюпало.

- Мы пойдём пешком? - спросил Гарри равнодушно.

- Нет. Встаньте тут. И не двигайтесь.

Гриффиндорец покорно встал в указанном месте.

Снэйп достал волшебную палочку и начертил ею в воздухе нечто, похожее на портал. В тёмноте сырого февральского вечера внезапно засветился серебристый контур в виде небольшой арки.

- Что это?

- Пространственный коридор, - коротко ответил Снэйп. - Дайте руку.

Гарри повиновался, со слабым интересом глядя на мерцающий серебряными звёздочками овал. Пальцы Снэйпа крепко обхватили его ладонь. Рука мастера зелий оказалась неожиданно тёплой. И у Гарри почему-то всё сжалось внутри.

- Мы должны шагнуть одновременно. На счёт три.

- Хорошо.

- Раз. Два. Три.

Гарри сделал шаг вместе со Снэйпом и оказался у подножия крутой лестницы в плохо освещённом помещении, загромождённом пустыми бутылками, бочонками и ящиками. Очки немного запотели, и Гарри снял их, чтобы протереть стёкла.

Из-за стены доносились оживлённые голоса, смех и музыка.

- Мы в?..

- В «Трёх мётлах». Уж извините, что препроводил вас через чёрный ход. Безопасность, знаете ли, превыше всего.

Гарри посмотрел на слабый золотистый свет, пробивающийся из-под двери в конце лестницы.

- Я оставлю вас на минуту. Обещайте мне, что не наделаете глупостей и будете cтоять на месте.

- Обещаю, - равнодушно ответил Гарри.

- Я могу на вас положиться?

- Я никуда не уйду, - тихо сказал Гарри, глядя в пол.

Снэйп помедлил секунду, потом толкнул дверь, на мгновение впустив на тёмную лестницу звуки чужого веселья, а после дверь затворилась, и шум вечеринки притих.

Гарри прислонился к стене.

В голове не было ни одной мысли. Ни единой. И ему совсем не было больно. Он просто стоял и смотрел в пол. Переживать не из-за чего. Ведь Снэйп всеми фибрами души жаждет обо всём забыть. Значит, никаких проблем не будет. Стоит лишь заставить себя… Немного усилий. Он сможет. Конечно же, сможет. Лет через десять, вероятно, ему самому будет смешно от своих идиотских детских переживаний.

Дверь открылась, и на пороге возник Снэйп.

- Входите, вас ждут, Поттер, - сказал он ровным голосом.

- Меня нигде не ждут, - ответил Гарри и шагнул в зал, освещённый парящими в воздухе витыми свечами.

~* ~

Никогда и нигде, даже в доме своих дяди и тёти, Гарри не чувствовал себя настолько лишним, как на этой вечеринке среди слизеринцев. Он смотрел на чужое веселье и ощущал себя паршивей, чем в тот день, когда все третьеклассники впервые отправились в Хогсмид, а ему, единственному, пришлось остаться в Хогвартсе. Казалось, почему бы не радоваться сейчас? Ведь его пригласили туда, куда мог попасть далеко не каждый. И все держались с ним… можно сказать, дружелюбно. Для слизеринцев. Кажется, его здесь никто не боялся. Ну, или почти никто. Правда, иногда Гарри ловил на себе странные взгляды, но в них был не страх, а, скорее, любопытство. Сначала у Гарри возникло тревожное чувство, словно собравшиеся знают что-то, неизвестное ему, и это что-то непосредственным образом касается его самого. Гриффиндорец не мог объяснить своего непонятного ощущения, оно просто было, и всё. Хотя Драко вёл себя как обычно, и вскоре Гарри удалось отвлечься от своих подозрений. Он просто сидел в углу и старался сделать всё, чтобы его не выгнали с вечеринки за похоронный вид.

Гарри наблюдал за происходящим словно через стекло. «Как будто смотришь кино», - пришла в голову унылая мысль. Даже несмотря на то, что гости обращались к нему совершенно запросто и называли по имени.

- Гарри, никто не умер, - шепнул ему на ухо Драко. Это который раз за вечер?

- Прости, - машинально ответил Гарри, силясь улыбнуться. - Я порчу вечер.

- Вовсе нет. Но я беспокоюсь, что тебе скучно. Гости не должны скучать.

- Это не твоя вина.

- Если гостю скучно, значит виноват хозяин, Поттер. Может быть, выпьешь немного? - предложил Малфой.

- Думаешь, сработает?

- Обычно срабатывало, - многозначительно улыбнулся Драко.

Гарри вспыхнул и отмахнулся от него.

- Да ну тебя.

- Я серьёзно. Расслабься. Ты выглядишь так, словно сидишь на экзамене по зельям.

- Будет проще, если ты перестанешь обращать на меня внимание и займёшься остальными.

- А ты?

- А я просто посижу тут.

Драко посмотрел на него.

- Так не пойдёт, Поттер.

- Почему? - удивился Гарри. - Что такого. Это твоя вечеринка. Твоя и Панси. И я тут никаким боком.

- Поттер, я ничего не желаю слышать. Ты мой гость. И я хочу, чтобы ты… Ты ведь не будешь против сделать мне приятное, правда?

- Что я должен?..

- Скажи, ты согласен или нет?

Гарри вздохнул.

- Согласен.

- Так вот. Я хочу, чтобы ты немного потанцевал с моей невестой, пока я разберусь с кое-какими делами.

У Гарри глаза полезли на лоб.

- Какими делами? И почему я?

- Потому что, Поттер, не задавай столько вопросов, ещё не время на них отвечать. Я так хочу. Что тебе стоит?

Гарри бросил взгляд на Панси Паркинсон, изящную и красивую, стоящую в окружении таких же красивых подруг.

- Я думаю, что это не займёт больше десяти минут. Мне нужно всего лишь подписать чек, и я тебя сменю.

- Чек? - Гарри нервно оглянулся на белокурую слизеринку. - Драко… А она не будет против? В смысле, я…

- Не будет, - заверил Малфой. - Я пошёл за ней.

- Ну хорошо.

Гарри очень не хотелось выбираться из своего уголка и идти туда, где танцевали. К тому же он сильно сомневался, что ему удастся не ударить в грязь лицом перед Панси. Тут, насколько Гарри успел заметить, танцевать умели далеко не все, но Драко был отличным партнёром. Гриффиндорец тут же вспомнил миссис Гардинер. Вот кто научил бы его танцевать… Да уж, напрасно он столько времени провёл в доме Снэйпа за книжками. Но кто же мог подумать, что в жизни Гарри Поттера, практически посаженного под домашний арест, вдруг случится вечер с танцами? Не сказать, что Гарри был безнадёжен. Чувство ритма у него имелось, кое-какой слух тоже присутствовал. Но он не танцевал уже сто лет! Обжимания под музыку с Гермионой на одной из гриффиндорских вечеринок - не в счёт.

- Доверяю тебе самое дорогое, Поттер, - Драко подвёл свою невесту к Гарри, который торопливо поднялся им навстречу.

Панси выглядела очень смущённой. Гарри подумал, что девушки вроде Панси вообще не должны знать, что такое смущение. Она была очень красива. И почему она ведёт себя так, словно выглядит как неуклюжая девочка-подросток? Ведь только что с подругами она была совсем другая.

«Они все ведут себя странно…»

Происходящее с трудом помещалось в Гарриной голове. Он на закрытой вечеринке в честь помолвки Драко Малфоя, члена Правления школы. Танцует по настоянию Драко с его невестой. Все приглашённые ведут себя с ним так, словно он человек их круга, хотя ещё в прошлом году любой из гостей был бы счастлив узнать о его смерти. Происходило нечто непонятное. Гарри даже на секунду показалось, что он спит, и это всё происходит во сне.

- Ну, вы хоть при мне бы постеснялись так друг на друга пялиться, - Драко со смехом подтолкнул Панси к гриффиндорцу. - Я скоро вернусь. Развлекайтесь.

- Извини, - со смущённой улыбкой ответила слизеринка. - Драко не нашёл более деликатного способа, чтобы отделаться от меня.

- Отделаться?

- У него какие-то дела с этими ужасными Уизли, - ответила Панси. - Ну, пойдём?

Гарри кивнул.

Танцевать - это было самое последнее, чего Гарри сейчас хотелось. Особенно, когда где-то рядом находились близнецы Уизли. Какие у них с Драко могут быть дела? Чек? Неужели Малфой всё-таки решил оплатить им лицензию, которую аннулировал осенью Перси?

Тонкие руки Панси легли Гарри на плечи. Он обнял её, по-прежнему уверенный, что сейчас проснётся в своей комнате.

Песня, под которую они танцевали, была довольно приятная. Кажется, до Гарри только что дошло, что тут играет музыка, и эта музыка даже может нравиться. Последний раз он слушал радио осенью, когда близнецы… Ох…

- Ты никогда не слышал эту песню? - спросила Панси, словно угадав его мысли.

Гарри покачал головой.

- Это «Лесные эльфы».

- А.

Гарри понятия не имел, что это за группа, но решил не говорить об этом Панси.

Через минуту осознав, что у него худо-бедно что-то получается, Гарри немного расслабился и почувствовал себя увереннее. Но Панси по-прежнему смущённо отводила глаза.

И Гарри неожиданно осенило.

«Они думают, что я - Тёмный Лорд. Господи, как же просто, а? Не время отвечать на вопросы? Но позвольте, неужели Драко тоже верит в то, что я… Ну, Драко - ладно, а Снэйп? Не может быть, чтобы он поощрял эти слухи. Во мне просто магия, и ничего больше. Только магия. Нельзя же поклоняться сосуду, в котором она находится. Не может быть так, чтобы им было всё равно, кто носит в себе силу. Подожди. А что если…»

От этой мысли Гарри похолодел и чуть не наступил Панси на ногу.

- Что случилось? - с беспокойством спросила слизеринка.

- Н… ничего.

Музыка закончилась, и гриффиндорец отпустил её.

- Ээээ… Спасибо за танец, - неловко поблагодарил он. Наверное, стоило поцеловать ей руку, но Гарри решил этого не делать, не будучи уверен в том, что сделает это, как надо. - Хочешь чего-нибудь?

- Земляничного льда.

- Я принесу.

Панси кивнула и села за свободный столик.

«Мерлин, если бы в прошлом году мне сказали, что я буду ухаживать за невестой Малфоя на приватной слизеринской вечеринке, я бы тому… Хотя, что такого уж особенного происходит? Если бы только быть уверенным, что все эти слухи насчёт вселившегося в меня Волдеморта - ерунда… Но иначе бы я сюда не попал. Они, наверняка, считают меня Тёмным Лордом».

Гарри подошёл к стойке, заказал у мадам Розмерты стакан с напитком для Панси и бокал с сиреневым вином для себя и вернулся к столику, где его ожидала невеста Малфоя.

- Спасибо, - Панси улыбнулась ему так, словно Гарри оказал ей какую-то неоценимую услугу.

Гриффиндорец с трудом улыбнулся ей в ответ.

- Тебе что-то не нравится? - спросила Панси с некоторым беспокойством.

- Мне всё очень нравится. Но это, по-моему, с тобой что-то не так. И с остальными.

- Тебе просто показалось, - старательно подбирая слова, ответила слизеринка. - Ты наш с Драко гость. Он очень хотел, чтобы ты пришёл, и…

- А ты хотела? - спросил Гарри. - После всего, что было. Ты ведь всё знаешь, правда?

Панси пожалаплечами.

- Ну… Да. Но я знаю Драко столько, сколько помню себя. Мы вместе выросли. И для меня это не новость. Он многое мне рассказывает.

У Гарри вино встало поперёк горла.

«А про меня и Снэйпа, интересно, он тоже рассказывал?»

- Наверное, я должна быть благодарна тебе.

- Мне?

- После того, как вы начали общаться, с ним что-то произошло. Не могу объяснить, но таким он мне нравится гораздо больше, - Панси улыбнулась.

Гарри предпочёл не выяснять, что конкретно изменилось в Малфое с точки зрения его невесты. Да, иногда жизнь закладывает те ещё виражи. Прошлой осенью, когда они не вылезали из постели, Гарри и представить даже не мог, что Драко совсем скоро соберётся жениться. Чёрт возьми. Сумасшедший дом.

- На твоём месте я бы не оставлял их наедине. Смотри, какая идиллия, - раздалось сзади, и у Гарри ёкнуло сердце. Близнецы. Они, словно, появились из-под земли, и этому явлению Гарри был не слишком рад.

- Поттеру я доверил бы даже свои детские фотографии, - насмешливо отозвался блондин.

- Наше почтение будущей миссис Малфой, - дурашливо раскланялись близнецы. - Привет, Гарри, зашибенно выглядишь!

- Наконец-то, Драко, - капризно протянула Панси, с опаской покосившись на обоих Уизли. - Ты обещал, что сегодня не будет никаких дел.

- Это не дела, милая, мы просто разговаривали. Только и всего, - ответил Малфой. - И у нас осталась ещё пара невыясненных моментов.

- Милая, это дело одной минуты, а потом мы оба твои, выбирай любого, - подмигнул ей один из близнецов.

Гарри в очередной раз попытался разобраться, кто из них кто, но оставил эту затею, даже когда заметил, что сегодня братья одеты в рубашки разных цветов.

- Понимаю, - Панси грациозно встала. - Ну, кто будет танцевать со мной теперь, Драко?

- Там где-то был профессор Снэйп, дорогая, - Малфой поднёс её руку к губам. - Подожди ещё немного, хорошо?

- Хорошо.

- Только не дуйся.

- Я не дуюсь.

- Нет, дуешься. Милая, я ещё успею тебе надоесть, поэтому пользуйся моментом, - Драко поцеловал её в щёку.

Панси поцеловала его в ответ, улыбнулась Гарри, коротко кивнула близнецам и ушла вглубь зала.

- Фред, если Перси не хватит удар после того, как он узнает, я съём петарду.

- Лучше скормим её Перси, - сказал Джордж. - Что ты ещё хотел сказать? Мы ведь, кажется, всё обсудили. Есть дополнительные инструкции?

- В общем-то, нет. Просто хочу напомнить, что раз вы теперь со мной…

- Одну минуту, - вмешался Фред. - Давай сразу всё разъясним, ладно? Мы - не с тобой. А с этим парнем, - Фред указал на Гарри. - Всегда с ним были, в какую бы историю он ни вляпался, и всегда будем, в кого бы он ни превратился. Мы с Гарри. А ты - платишь.

«Опять они про это… Ни в кого я не превращаюсь!» - возмутился про себя Гарри и собрался было заявить о своих претензиях вслух, но Драко уже заговорил с прохладной вежливой улыбкой:

- Если вам нравится такое положение вещей - не препятствую. Но коль скоро я плачу, то настаиваю, чтобы моя фамилия произносилась с нужной интонацией.

- Не вопрос, - ответил Джордж. - Об остальном не беспокойся. Мы профессионалы. Шум будет такой - мимо никто не пройдёт.

- Не сомневаюсь, - холодно улыбнулся Малфой. - Тогда у меня к вам всё.

- Я на минутку, - сказал Джордж и затерялся среди гостей.

- Говорил я ему - не нужно пить магглское пиво, это адское пойло… - Фред драматически поднял глаза к потолку. - Но он никогда не слушает старшего брата.

- Старшего? - удивился Гарри.

- На целых пятнадцать минут, - ухмыльнулся Фред. - Джей не любит об этом говорить, - он подмигнул неуверенно улыбнувшемуся Гарри и собрался добавить что-то ещё, но тут его лицо вытянулось от удивления:

- Ну, опупеть можно.

Драко и Гарри посмотрели туда, куда завороженно глядел Фред Уизли.

- Отпадная пара, - заявил Фред. - Слушай, Драко, я бы сдох от бешенства, если бы моя жена так офигенно смотрелась рядом с другими мужчинами. Чёрт, я почти что горд! Буду рассказывать внукам… Эээ… То есть, внучатым племянникам, как танцевал с такой знатной особой.

- Но, кажется, это был не ты, а Джордж, - заметил Гарри.

- Во-первых, не имеет значения, а во-вторых, следующий танец мой. Если, конечно, жених не имеет ничего против.

- Абсолютно ничего, - усмехнулся Драко, глядя на Панси, танцующую с Джорджем. - Это даже кстати, потому что сейчас сюда явится Эверетт с каким-то важным письмом, которое он случайно обнаружил в деловой переписке отца. Я просил отложить это на завтра, но Эв утверждает, что завтра будет поздно, потому что это связано с какими-то выплатами. Доверь свою проблему адвокату, и от этой проблемы ты уже не избавишься никогда…

- Сочувствую, - сказал Гарри, провожая взглядом Фреда, устремившегося к брату, чтобы перехватить у него партнёршу по танцам. - Бедная Панси. Кажется, она уже поняла, что сопротивляться бесполезно. Драко, у неё ангельское терпение.

- Хм, а почему, ты думаешь, я на ней женюсь? - рассмеялся слизеринец, но смех его прозвучал как-то невесело. - Поттер, я надеюсь, ты найдёшь, чем себя развлечь, пока я буду разбираться с этим письмом?

- Не беспокойся за меня. Мне весело.

- О, я вижу, что ты просто наслаждаешься. Взгляда не сводишь с часов. Честно говоря, я тоже не в восторге. Даже выпить нельзя. Обязанности хозяина, чёрт их дери… И ещё Эверетт, вот принесло его с этим письмом именно сегодня! - Драко с досадой поморщился. - Просто не представляю, как отец успевал справляться со всеми делами… В конце концов, у него же должно было оставаться хоть немного времени для себя!

Гарри посмотрел на слизеринца, вспомнил о пергаменте, исписанном тонким почерком Люциуса Малфоя, и подумал, что мистер Малфой, наверное, делал всё, чтобы этого самого времени для себя у него уже не оставалось. Ведь когда-нибудь наступит момент, и Драко всё узнает… Ну, почти всё. А ведь он только смирился с мыслью, что его отец мёртв. Чёрт, неужели Люциус Малфой не понимал, каким испытанием подвергает своего сына? Ведь если в письме была написана правда, а не бред человека, находящегося под наркотическим действием зелья, то получается, что… О Боже. Господи, ну как бы там ни было, но ведь Люциус любит его! А человека, которого любишь, постараешься оградить от переживаний всеми возможными способами. А между тем Люциус приказал Снэйпу ничего не рассказывать Драко. Но у Малфоев, наверное, всё устроено иначе. «И не забудь, что Люциус ревнует тебя к Драко», - напомнил глумливый голосок в голове.

- Ну, а что у тебя с Северусом? - внезапно спросил Драко.

Гарри уставился на него.

- А с чего это у меня…

- Ладно, Поттер, только не надо морочить мне голову, хорошо?

- Я и не морочу.

- Тогда в чём дело?

- Я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать, Драко, но…

- Вы вместе?

Гарри покачал головой.

- До сих пор нет? - изумился Малфой.

- Я не хочу это обсуждать.

- Ну, как угодно, как угодно. Только если ты будешь и дальше ждать подарков от судьбы, то Снэйпа тебе не видать никогда.

- Отвали от меня.

- Конечно. Не смею вмешиваться. Но побеждает в этом мире только тот, кто не стоит на месте, Поттер.

Гарри раздражённо посмотрел на блондина.

- Ты ничего не знаешь, Драко, и я тебя прошу не говорить об этом таким тоном.

Слизеринец хмыкнул.

- Детали не имеют значения. Всё, что мне нужно, я знаю. Ты по уши в него влюблён, а он продолжает изображать из себя неприступную ледяную крепость, да?

- Слушай, так необходимо обсуждать это здесь? Я не желаю, чтобы кто-нибудь услышал!

Драко встал и потянул гриффиндорца за собой.

- Куда мы…

- Туда, где пока никого нет, - Малфой повёл Гарри в другой конец зала. - Скоро припрётся Эверетт, и тогда мы уже не сможем поговорить. А поскольку я постоянно занят, то поговорить нам удасться ещё очень нескоро. Так что давай используем эти несколько минут с толком, - Драко подошёл к стойке и снял с подноса пару стаканов. - Розмерта, когда явится Кромвель, будьте так любезны, попросите профессора Снэйпа проводить его ко мне.

* * *

Драко толкнул дверь рядом с барной стойкой, и они вошли в небольшой уютный зальчик, похожий на комнату, выбитую внутри ствола дерева. Тут стояло несколько столов без скатертей. Многочисленные запасные стулья выстроились вдоль стен.

Малфой сел за один из столиков.

- Присаживайся, Поттер.

Гарри с неохотой сел.

- Ну, рассказывай, - слизеринец придвинул ему стакан.

- Что рассказывать?

- Какого чёрта ты тянешь грифона за хвост. Ты разве не видишь, что нравишься ему?

- Я ни хрена не вижу! - взорвался Гарри.

- Неужели? - проговорил Драко, удивлённо приподняв брови.

- Он не желает даже просто разговаривать со мной.

- И что?

- И ничего! - Гарри чувствовал, что уже готов надавать Малфою по шее. - Бессмысленно навязывать себя человеку, который не хочет тебя видеть.

- Да с чего ты взял, что он не хочет?

- Чёрт возьми, Драко!..

- Успокойся, Поттер. Сначала выпей, а потом мы продолжим. Давай. Вот, молодец.

- Нечего продолжать. Я…

- Когда уже ты научишься смотреть дальше своего носа?

- Даже если я научусь видеть под землёй, это ничего не изменит.

- Изменит.

- Да?

- Ты ему нравишься больше, чем он пытается тебе показать. И его это пугает. По-моему, это очевидно. Разве нет?

- По правде говоря, для меня это совсем не очевидно.

- Хватить ждать от него снисхождения, Поттер. Если будешь и дальше просить у него милости, то никогда ничего не добьёшься. Прояви характер. Поставь его перед фактом, чёрт возьми!

Гарри покачал головой:

- Нет.

- Да почему?

- Потому что я пообещал ему больше никогда не говорить об этом.

Драко ухмыльнулся.

- Об этом не надо говорить. Этим нужно заниматься. Попробуй. И посмотри, что получится.

Гарри изумлённо посмотрел на него.

- Что значит «попробуй»? Ты хочешь сказать, я должен просто подойти и…

- Именно это я и хочу сказать.

- Ты ненормальный.

- Поттер, если бы я, вместо того, чтобы действовать, начал тебя уговаривать, ты до сих пор был бы девственником.

- Я не был девственником.

- Конечно.

Гарри допил вино, и Драко протянул ему свой стакан.

- Зачем?..

- Пей, Поттер. Тебе это нужно.

Гриффиндорец отстранил его руку.

- Нет. Мне нельзя много.

- Что значит «нельзя»? Раз Снэйп разрешил тебе прийти сюда, то он должен был понимать, что ты будешь здесь не только танцевать.

- Драко… - Гарри подумал, стоит ли заводить этот разговор сейчас. - Дело в том, что ты… Ну… не всё знаешь.

- Поверь, Поттер, мне известно больше, чем ты думаешь. И если ты опасаешься, что не сможешь подчинить себе магию, если напьёшься, то это полная ерунда. Северус тот ещё перестраховщик. Иногда это полезно, но не до такой же степени.

- И всё-таки я не хочу рисковать.

- Ничего не случится до тех пор, пока ты не выйдешь из себя. Поверь мне. Я знаю.

- Откуда?

Драко пожал плечами.

- Понимаешь… Отец рассказывал мне о Тёмном Лорде. Иногда он… Ну, у него бывали приступы неконтролируемой ярости. Тогда случались разные неприятные вещи. Что-то рушилось… Людям становилось плохо. Но такое происходило настолько редко, что не стоит придавать этому значения. Ты ведь не собираешься выходить из себя сегодня вечером, правда?

Гарри с секунду смотрел на Малфоя, а потом забрал у него стакан и залпом выпил вино.

- Вот, совсем другое дело.

- Драко. Ответь мне на один вопрос.

- Хорошо.

- Только честно.

- Ну ладно, ладно. Что такое?

- Ты тоже думаешь, что я Тёмный Лорд?

Малфой выглядел озадаченным.

- Ну…

- Ты обещал сказать правду.

Слизеринец закусил губу.

- Ммм…

- Драко.

- Я не знаю…

- Чего ты не знаешь? Слизеринцы приняли меня, потому что думают, что я - Волдеморт?

Драко покачал головой.

- Нет, Поттер. Не совсем. Я им так сказал, но сам я - да и Северус тоже - не считаем, что ты…

Гарри медленно встал.

- Что ты им сказал? - обманчиво тихим голосом спросил он.

- Да неважно. Этой невинной ложью мы решили большинство твоих проблем. Теперь у тебя есть защита. Есть люди, которые встанут на твою сторону. Разве плохо? А остальным вовсе необязательно знать, что это всего лишь магия, которой ты пока ещё не научился пользоваться.

- Драко, не заговаривай мне зубы. Чего ради тебе так стараться для меня?

- Гарри, у нас с тобой особенные отношения…

- О, и ты готов рискнуть всем из-за тех нескольких раз, что мы переспали?

- Нескольких раз? Ну, знаешь, Поттер!

- Ответь мне, зачем ты это делаешь? Зачем я тебе нужен теперь, когда между нами уже ничего нет?

- То, что между нами ничего нет - твоё решение, а не моё, - медленно ответил Малфой.

- Я сейчас говорю о другом.

- Ну хорошо, - Драко встал. - Ты хочешь правду? Слушай. Я решил вложить в тебя деньги, потому что это выгодно.

Гарри потряс головой.

- Прости, я не совсем… Что выгодно?

- Быть с самым сильным чародеем волшебного мира, Поттер. И вкладывать в него деньги. Это выгодно. Понятно?

Гриффиндорец зажмурился и некоторое время постоял с закрытыми глазами.

- Так. Ну, я подозревал нечто подобное. То есть, я прекрасно понимаю, почему Снэйп со мной нянчился всё это время. Ему всегда было известно, во что я превратился. К тому же это знает не он один. Да я, собственно, жив до сих пор только потому, что об этом знает ещё кое-кто. Но я надеялся, что ты… Что мы… Ладно, - Гарри развернулся и пошёл к двери.

- Подожди, куда ты?

- Напьюсь. Ты ведь сказал, что это неопасно.

- Гарри.

- Ничего, всё нормально. Я привык.

- Послушай, ты…

- Да неважно, - Гарри взялся за дверную ручку.

- Гарри, - Драко подошёл к нему и положил ладонь поверх его руки.

- Ерунда, забудь. Большое тебе спасибо. Я польщён и тронут. Не каждый день так везёт. Приятно знать, что я для кого-то представляю хотя бы материальную ценность.

- Чёрт возьми, Поттер, прекрати говорить за меня, хорошо?

- Хочешь сказать, я ошибаюсь?

- Ещё как.

Гриффиндорец собрался было ответить, но не успел - Малфой обнял его и закрыл Гаррин рот глубоким поцелуем. Тёплое щекочущее чувство поползло по телу, согревая и расслабляя. Драко медленно увлёк его за собой, и гриффиндорец оказался прижатым к краю стола. Руки блондина умело потянули вверх безрукавку вместе с рубашкой, и Гарри на грудь легли прохладные ладони.

- Перестань… Не здесь же… - задыхаясь, пробормотал гриффиндорец.

- Ты прав, - шепнул Драко, согласно кивая, но подушечки его больших пальцев при этом продолжали поглаживать Гаррины соски.

- Ну прекрати…

Ноги внезапно сделались ватными. Гарри попробовал отстранить слизеринца, но так как он не особенно усердствовал, Малфой лишь теснее прижался к нему.

Край стола довольно ощутимо впился в Гарри сзади, но то, что прижималось к его бёдрам спереди, вызвало куда более сильные ощущения.

- Драко, ты ненормальный.

- Почему? - невнятно прошептал блондин, рисуя языком какие-то знаки на Гарриной шее.

- Кто-нибудь войдёт…

- А разве тебя это не заводит?

- Драко…

- Прошу прощения, - раздалось у них за спиной.

Гарри показалось, что его облили ледяной водой. Он мгновенно вывернулся из объятий слизеринца и посмотрел на вошедших.

В дверях стояли Эверетт Кромвель и Северус Снэйп.

- Ничего страшного, Эверетт, входи. Я тебя ждал, - Малфой перевёл дыхание и улыбнулся поверенному. Губы у слизеринца слегка припухли и покраснели. - Спасибо, Северус, - добавил он, обращаясь к мастеру зелий.

Тот невозмутимо и смотрел куда-то поверх голов собравшихся.

- Не буду мешать, - медленно ответил Снэйп и вышел.

- Добрый вечер, мистер Поттер, - Кромвель поклонился Гарри.

Тот машинально кивнул в ответ, не сводя глаз в закрывшейся двери.

- Что-то не так? - поинтересовался Кромвель, обращаясь к Драко с любезной улыбкой.

- Нет, всё так, - ответил за гриффиндорца Драко. - Гарри, если хочешь, можешь посидеть здесь, с нами. Не уверен, что это будет интересно, но…

- Ничего страшного, я пойду, - пробормотал гриффиндорец, заправляя рубашку в джинсы.

- Мне жаль. Вижу, я пришёл очень не вовремя, - посетовал Эверетт, положив на стол большую кожаную папку.

- Как знать, - ответил Драко.

Гарри прикрыл за собой дверь и наткнулся взглядом на Снэйпа, который, не оборачиваясь, следовал к своему наблюдательному посту у чёрного входа.

Очень хорошо. Да что там хорошо - отлично!

Гарри решительно подошёл к стойке и попросил стакан вина.

«Нечего психовать. Просто смирись».

Разумеется. А что ещё ему остаётся.

~* ~

Всю дорогу Снэйп хранил ледяное молчание. Они шли рядом, и учитель крепко держал его за локоть, видимо, опасаясь, что Гарри упадёт. Хотя это было лишнее - гриффиндорец довольно твёрдо держался на ногах, несмотря на всё выпитое.

- Прошу, - изрёк Снэйп, пропуская Гарри вперёд.

Это было первое слово, произнесённое мастером зелий с того момента, как они покинули «Три метлы».

Гриффиндорец вошёл в личные покои учителя. Снэйп указал ему на кресло. Гарри сел.

- Ну-с, ничего не хотите мне сказать?

- А что я должен сказать?

- А вы считаете, что ничего особенного не произошло?

Гарри обхватил руками плечи и стал глядеть на свои колени.

- Ну… мне жаль, что вам пришлось на это смотреть.

- На что? - Снэйп непонимающе вскинул брови, но уже через секунду его брови приняли своё привычное положение, сойдясь у переносицы. - О, ради всего святого, избавьте меня от разговоров на эту тему. Меня совершенно не касается, с кем и каким способом вам угодно развлекаться.

Гарри бросил на учителя короткий взгляд и заметил, что на виске у него быстро бьётся синяя жилка. Это у профессора означало крайнюю степень неудовольствия.

- Но всё получилось совершенно случайно.

Снэйп не стал его останавливать, и Гарри решился продолжить:

- Я не хочу, чтобы вы считали меня лгуном.

- Объяснитесь.

Вообще-то, Гарри сейчас был несколько не в том состоянии, чтобы говорить убедительно, но раз Снэйп хочет услышать объяснения, стоит попытаться.

- Я имею в виду меня и Малфоя. Мы…

- Поттер, во имя неба, увольте меня от ваших оправданий, тем более, что мне вовсе нет до них дела, - перебил его мастер зелий.

- Но это…

- …я уже слышал, вышло случайно. Он случайно вас раздел, и вы совершенно случайно ничего не имели против и случайно продолжали его обнимать. И я ни секунды не сомневаюсь, что вы знать не знаете, как это произошло. Что ж, и так тоже бывает, мистер Поттер. Я вам верю, но речь сейчас не о том, а о нескольких сотнях погасших свечей. Какую историю вы поведаете мне на сей счёт?

Гарри, на какую-то секунду почти поверивший, что профессор приревновал его к Малфою, подпёр голову рукой и с кислым видом стал смотреть в камин.

Надо же, Снэйп собрался его отчитывать. И из-за чего? Он всего лишь потушил свечи. Просто глаза устали от яркого света, и Гарри подумал, хорошо бы убрать половину свечей. Не виноват же он в том, что погас весь огонь. К тому же, многие, кажется, даже обрадовались тому, что стало темно. Под конец вечеринки половина гостей разбилась на парочки, поэтому воцарившаяся на некоторое время темнота пришлась весьма кстати.

- Ну… Это тоже было недоразумение.

- О, как же я не догадался! - воскликнул Снэйп.

Гарри поднял голову, взглянул на учителя и неожиданно понял, что эти несчастные свечи повинны в его ярости, куда меньше, чем Cнэйп пытается показать. Неужели…

- Сэр, ведь никто не обратил на это внимания.

- На наше с вами счастье, - прошипел Снэйп.

- Тогда почему вы говорите так, будто мне угрожала опасность?

- Вам всегда угрожает опасность, мистер Поттер. По большей части от того, что вы никогда не бываете осторожны.

- Я сделал это не специально. Я только подумал, и всё уже случилось.

- Вы подумали? Как это мило! - язвительно сказал Снэйп. - Вам, определённо, следует думать чаще, тогда, возможно, подобные происшествия в вашей жизни станут редки.

- Происшествия? Я погасил несколько свечек. Вы называете это происшествием?

- Вам не следовало пить.

- Я выпил совсем немного.

- Вы не способны отвечать за свои действия даже оставаясь трезвым, мистер Поттер.

- Вы ошибаетесь.

- Боюсь, что нет. Поэтому убедительно прошу вас воздержаться от принятия алкоголя, когда вы находитесь в больших компаниях. Во избежание различных недоразумений и лишних толков. Конечно, сегодня вы были среди… своих. Но не стоит испытывать судьбу. Она и так слишком благоволит вам.

- Хорошо, сэр.

- Я рад, что никто не подумал связать это событие с вами.

- Тогда в чём проблема?

- Проблема в том, что вы пьяны и не можете себя контролировать. И сегодня вы останетесь под моим присмотром.

- Послушайте, со мной всё нормально!

- Не уверен. Сейчас вам лучше выпить Отрезвляющее зелье.

- Нет.

- Да, Поттер.

- Я не буду ничего пить.

Снэйп посмотрел на него в упор.

- Будете.

- Нет. И вы не смеете меня заставлять.

Учитель постоял немного, размышляя.

- Ну, если вам угодно мучиться завтра от похмелья - дело ваше, - сказал он, наконец, и отошёл к столу

- Я просто лягу спать, - примирительно сказал Гарри, вставая. - Не нужно со мной сидеть.

- Напрасно вы считаете, что мне этого хочется. Но сейчас я не могу оставить вас без присмотра.

- Или просто не хотите? - спросил Гарри.

«Драко прав. Я расслабляюсь лишь после того, как выпью. Тогда я могу раскрепоститься и быть самим собой. Нет, ну не совсем собой. Но зато я не думаю постоянно о том, что будет, если я сделаю или скажу что-то не так. И… И… Чёрт возьми, я это всё-таки сделаю. В конце концов, я должен попробовать».

- Боитесь, что я отправлюсь громить Хогвартс? Или… Чего вы боитесь, профессор? - говоря это, Гарри подошёл к нему совсем близко.

Снэйп медленно обернулся, и их лица оказались рядом.

- Больше всего я боюсь, что вы вновь совершите какую-нибудь глупость, а я не успею вас спасти, Поттер, - устало сказал Снэйп. Из его голоса внезапно куда-то исчезли злость и раздражение.

Браслет на руке гриффиндорца, почувствовав поблизости свою половинку, стал тёплым и заструился вокруг запястья. И Гарри мысленно позвал Снэйпа к себе. Мастер зелий шагнул к нему, и Гарри пришлось поднять голову, чтобы заглянуть учителю в глаза.

- Ведь я могу заставить вас, правда? - прошептал он.

- Вероятно, вы сумеете сделать меня своим любовником, - медленно кивнул Снэйп. - Но не в вашей власти заставить меня сойти с ума вместе с вами.

Гриффиндорец слабо улыбнулся.

- Но вы же сами говорили, что я могу свести с ума кого угодно. Может быть, если я сильно постараюсь, то мне это удастся?

- Думаю, вам не придётся стараться слишком сильно, Поттер. Я уже давно и безуспешно пытаюсь бороться со своим безумием. Долгие годы. И было бы обидно проиграть сейчас.

- Иногда лучше проиграть, - проговорил Гарри.

Снэйп едва заметно усмехнулся.

- Вы, вероятно, считаете, что если получите меня, то сбудутся все ваши мечты? - негромко спросил он.

- Нет. Я думаю, станет ещё хуже.

- И вас это не пугает?

- Пугает.

- И вы всё равно?.. Уму не постижимо.

Гарри виновато улыбнулся.

- Ну… Я же гриффиндорец.

- Вне всякого сомнения, - согласился Снэйп.

Они посмотрели друг на друга, и без всякого перехода Гарри сказал:

- Вы мне нужны.

- Неужели, мистер Поттер? Час назад, вы, кажется, и не вспоминали о моей скромной персоне.

У Гарри перехватило дыхание.

- А вас… Вас это беспокоило? - запинаясь, спросил он.

- Я никогда не думал, что куплюсь на подобное… Вы удивлены? Да, Поттер, Драко Малфой унаследовал от своего родителя любовь к театральным эффектам. Похоже, мы оба стали жертвой его дешёвых трюков.

Гарри открыл рот.

- Трюков? Но зачем?

- Вероятно, ему захотелось узнать, какова будет моя реакция на увиденное.

Гарри почувствовал, как запылали щёки, и опустил голову.

- Это, действительно, получилось случайно.

- Я хотел бы сказать, что мне это безразлично. Но я пообещал себе никогда не лгать вам.

У гриффиндорца сердце застучало в несколько раз быстрее.

- Вы… Вы говорите правду? - с недоверием спросил он.

- Боюсь, что да, Поттер, - ответил Снэйп с сожалением.

Гарри показалось, что он сейчас сойдёт с ума.

- Вы...

- Мне очень жаль, но я уже слишком привык считать вас своей собственностью, мистер Поттер. Особенно с тех пор, как вы вошли в семью. Вы почти заставили меня поверить в собственную исключительность.

- Я…

- Только не нужно истолковывать мои слова превратно. Не думайте, что я кокетничаю с вами. Во мне сейчас говорит эгоист, на чью собственность посмел посягнуть человек, превосходящий меня во многих отношениях. Бесспорно, Драко Малфой красив, богат и молод, и я, разумеется, не стал бы осуждать вас, если бы вы решили… Более того, я был бы даже рад…

Гарри поднял руку и провёл указательным пальцем вдоль синей жилки, бьющейся на виске учителя. Потом палец скользнул по щеке вниз, к линии бледных губ. Снэйп не отстранился, и гриффиндорец придвинулся к нему вплотную. И Снэйп его не оттолкнул. Гарри не мог поверить в реальность происходящего, и, опасаясь, что мастер зелий передумает, обнял его одной рукой. А поскольку сопротивления не последовало, Гарри обнял Снэйпа второй рукой и притянул к себе.

- Как вам может нравится это? - спросил Снэйп тихо. - Ведь вы так молоды.

Гарри поднял нa него глаза.

- Если вы не хотите, я не буду.

- Я не стану вас останавливать, хотя для вас было бы намного лучше уйти отсюда прямо сейчас.

- Пожалуйста, можно я сам решу, как для меня будет лучше?

- Нет, потому что вы, подобно неразумному ребёнку, не можете отличить опасного от безвредного.

- Но вы же не причините мне вреда. И я вам полностью доверяю.

- Польщён. И вас не смущает, что меня интересует только ваше тело?

- Я никогда не поставлю вам это в упрёк.

- О, цена ваших обещаний мне уже известна.

- Я только прошу вас быть со мной. И ничего больше.

- Потом вам захочется большего. Так всегда бывает.

- Тогда почему вы меня не прогоните?

Снэйп немного помедлил с ответом.

- Должно быть, потому, что не хочу уступать вас Малфою. Да, меня привлекает ваша красота и молодость. Но я не хочу, чтобы у вас оставались какие-то иллюзии на мой счёт. Я собираюсь сделать вас своей собственностью, чтобы ни один человек на свете - как бы хорош собой он ни был - не посмел прикоснуться к вам. Только поэтому я не отталкиваю вас. Но у вас ещё есть время оттолкнуть меня, и вы сохраните свою свободу. В противном случае, мы будем связаны меткой до самой смерти. Свобода - большая цена за физическую близость, Поттер, - Снэйп провёл тыльной стороной ладони по шее Гарри. - Как видите, я с вами предельно откровенен. Подумайте. Нужно ли это вам?

- Нужно, - ответил Гарри и торопливо прижался губами к его губам, пока мастер зелий не успел сказать ещё что-нибудь.

Никаких иллюзий у Гарри уже давно не было. Он избавился от них в раннем детстве. Жизнь с Дурслями заставила его принимать мир таким, какой он есть, и если Гарри позволял себе мечтать о чём-то, то при этом он всегда отдавал себе отчёт, что так никогда не будет, и это просто мечты.

Только, кажется, теперь одна из его иллюзий стремительно обращалась в реальность. Но придя в себя где-то посередине поцелуя и открыв глаза, Гарри осознал, что сейчас случится, и чуть было не запаниковал. Он не понял толком, что его так напугало, но мастер зелий тут же отстранился и внимательно посмотрел на гриффиндорца.

- Передумали?

Гарри перевёл дыхание и торопливо потряс головой.

- Нет.

- Я могу прекратить, - сказал Снэйп. - Ещё не поздно.

Гаррин взгляд скользнул по его покрасневшим губам, по белой коже груди, опустился вниз, остановившись на поясе расстёгнутых брюк. На самом Гарри к тому моменту оставались лишь трусы. И прекратить сейчас? Ну уж нет.

- Прошу вас, продолжайте.

- Вы уверены?

- Да.

Гарри ожидал, всего, чего угодно. Он думал, что ему будет неловко. И больно тоже будет. Он ожидал жёстких поцелуев, и что руки Снэйпа, по обыкновению, окажутся холодными и безжалостными, как хирургические инструменты. Только ни одно из его ожиданий почему-то не оправдалось. Он был готов к боли и к жестокости. Но их не было.

Тот животный порыв, охвативший их в кабинете мастера зелий, и ритуал посвящения не имели с занятием любовью ничего общего, но то, что происходило сегодня, Гарри не рискнул бы назвать иначе. Он никак не думал, что эта ночь растянется надолго. Почему он считал, что всё будет быстро и больно? Снэйп действовал неторопливо, словно хотел навсегда запомнить его вкус и запах. Гарри изнемогал от этих неспешных поцелуев, и, несмотря на то, что он привык к ласкам такого рода, гриффиндорец внезапно с новой силой осознал, как мало известно ему о тайнах собственного тела. Каждую секунду Гарри казалось, ещё миг - и он просто сойдёт с ума, но каждый раз оказывалось, что это ещё не предел.

- Северус!

Это имя сорвалось с искусанных губ неожиданно для них обоих. Снэйп немедленно остановился и посмотрел на него.

- О, пожалуйста… Я больше… Не… Ммм…

Пальцы Снэйпа довольно сильно обхватили его член у самого основания.

- У нас ещё много времени, - прошептал мастер зелий. - Незачем торопиться.

Гарри всхлипнул, понимая, что над ним не сжалятся.

- Я предупреждал… Насчёт старого любовника, - прошептал Снэйп, склоняясь над ним. - Ведь я предупреждал?

- Д… Да, - гриффиндорец сморгнул слёзы и попытался сфокусировать взгляд на лице мастера зелий.

Сквозь влажные слипшиеся волосы и мокрые ресницы он увидел, что Снэйп лишь немного порозовел и дыхание у него почти спокойное, в то время как сам Гарри весь горел и метался по постели, словно в бреду.

- Мне…

- Что?

- Мне больно, - с трудом выдохнул Гарри.

- Не нужно лгать, - пробормотал Снэйп, целуя его в шею.

Гарри застонал и шевельнулся, пытаясь освободить ноющий пенис из пальцев учителя.

- Лежи спокойно, и больно не будет, - шепнул мастер зелий.

И его зубы сомкнулись на влажной, покрасневшей от поцелуев коже над ключицей.

Гарри вскрикнул от неожиданности, но уже через секунду понял, что это в половину не так больно, как он ожидал. Гарри и не подозревал даже, что метка окажется обыкновенным засосом. Ну, почти обыкновенным. Так или иначе, ему не было больно. Разве что самую малость. Но это, вероятно, только начало. Дальше будет хуже. Наверное.

Снэйп лизнул прикушенное место и медленно отстранился. Скользкие пальцы - о, не один, а, кажется, три сразу - проникли в Гарри так легко, что гриффиндорец даже не понял, как это произошло. Обычно каждое проникновение доставалось Гарри с некоторыми усилиями. Обычно, но не сегодня.

- Больно? - прошептал Снэйп, склонившись над ним.

- Нет, - выдохнул Гарри.

Ну вот, сейчас… Да… Наконец-то… Снэйп перебрался к краю постели и подхватил Гарри под колени.

Да, теперь следовало ожидать боли. И Гарри её всё ещё ждал. Но ощутил лишь струящееся по телу приятное тепло и мягкие размеренные толчки внутри себя.

Оргазм был похож на медленное погружение тёплую ванну. Гарри думал, что это будет… Ну, как в прошлый раз. Обморок, безумный экстаз, удушье, кровь. Но ничего подобного не случилось. Поэтому когда всё закончилось, и они просто лежали, отдыхая, Гарри чувствовал только удивление. А ещё почему-то хотелось разреветься. Наверное, от того, что Снэйп был с ним таким… Таким…

Гарри приподнял голову от подушки. Как же теперь обращаться к нему? По логике вещей, теперь ничто не мешало гриффиндорцу называть Снэйпа по имени. Но послушается ли его язык?

Снэйп лежал рядом, и глаза у него были открыты, и в этих глазах не было абсолютно ничего, кроме усталости.

Гарри сел и осторожно коснулся его плеча.

- Северус.

Да, это имя легко произносилось лишь в полубезумном состоянии.

Мастер зелий перевёл на него погасший взгляд.

- Я понимаю, мы должны поговорить о том, что произошло, да? Сейчас ты… Сейчас вы скажете мне, что это была ошибка, и вы напрасно пошли у меня на поводу, и мы оба обязаны забыть о случившемся. Я прав, профессор?

- Вы так настаиваете на подобном исходе, что мне, право, даже обидно вас разочаровывать обратным.

Гарри с недоверием посмотрел на него.

- Ммм… Я могу тут остаться? Я вам не помешаю?

- Мне уже будет позволено что-нибудь сказать?

Гриффиндорец осёкся и отвёл глаза.

- Извините.

- Я не хотел бы двух вещей, и в этом я останусь непреклонен. По крайней мере до тех пор, пока вы не закончите школу, - Снэйп приподнялся и снял со спинки стула свой халат.

Гарри наблюдал за учителем уголком глаза.

- Я не желаю, чтобы вы называли меня по имени, поскольку вы по рассеянности можете назвать меня так в присутствии нежелательных свидетелей. И ещё я не желаю, чтобы вы оставались в моей постели на ночь в столь непотребном виде.

Гарри машинально потянул на себя одеяло.

- Видите ли... Возможно, я слишком малодушен… Но я не хочу попасть в Азкабан за связь с учеником. Едва ли кто-то побеспокоит нас в сей поздний час, но рисковать я не намерен.

- Я понимаю.

- Я этому рад.

Гарри сполз с кровати и наклонился за лежащими на полу трусами.

Голова кружилась, и слегка ныл затылок. Видимо, выветривался хмель. Шею в том месте, где Снэйп его отметил, приятно припекало.

Гарри оделся, пригладил растрёпанные волосы ладонью и остановился перед дверью, ожидая, когда его выпроводят.

- Выпейте это завтра, когда проснётесь, - мастер зелий протянул ему небольшую склянку.

- Что это? - Гарри вопросительно посмотрел на учителя.

- Снадобье от похмелья, - отозвался Снэйп.

- Думаете, мне оно понадобится?

- Оно никогда не бывает лишним.

- Спасибо, - Гарри сунул склянку в карман.

- Вы найдёте дорогу до своей комнаты или мне вас проводить?

- Не нужно.

- Тогда спокойной ночи.

- И вам.

Гарри казалось, что всё это ему снится.

Снэйп выпустил гриффиндорца из комнаты, и они оказались в кабинете - мастер зелий в халате и шлёпанцах, и донельзя растрёпанный Гарри в вязаной безрукавке наизнанку, напяленной поверх незаправленной рубашки.

- Идите.

Гарри послушно перешагнул порог, сделал два шага и обернулся.

- Скажите честно. Вы жалете, что согласились?

- Начну, если вы ещё раз спросите меня об этом, - ответил Снэйп.

Дверь закрылась, и Гарри остался в пустом коридоре один.

Глава 7.

Они занимались любовью. Безусловно, кончить в объятьях любимого человека куда приятнее, чем кончить в пустой ванной комнате. Нет, у Гарри не было причин для жалоб. Только ощущения от этой близости всё чаще походили на те, что оставались после лихорадки подросткового онанизма.

Лампы в спальне были погашены, но из приоткрытой двери ванной, где оставались зажжённые свечи, в комнату падал уютный золотистый свет. Лениво тикали часы. Гарри клонило в сон, но засыпать сейчас, когда заснул Снэйп, гриффиндорцу не хотелось. Голова Снэйпа лежала у него на груди, и Гарри осторожно перебирал его влажные волосы. Может быть, Снэйп не проснётся до утра, и уходить не придётся? До сих пор профессор тщательно следил за тем, чтобы Гарри обязательно оказывался в своей комнате не позже полуночи. Он по-прежнему не разрешал ему оставаться у себя. Ну да, нужно соблюдать осторожность… Но так хотелось проснуться утром рядом с ним, а не в пустой кровати!

Дыхание Снэйпа было ровным и тихим, только Гарри знал, что он всё равно скоро проснётся. И, разумеется, будет недоволен тем, что Гарри баюкал его в своих объятьях, пока он спал.

Конечно же, он ничего не скажет вслух. Слова, как всегда, повиснут в воздухе. Нетрудно будет их угадать.

Гарри осторожно переложил его на подушку.

- Северус…

Мастер зелий спал.

Гриффиндорец наклонился к нему и поцеловал.

Сейчас он меня не остановит. Позже - может быть, но не сейчас.

Гарри отбросил в сторону одеяло и, устроившись рядом с любовником, коснулся губами его члена. Чёрт, ведь он никогда ещё этого не делал! И это притом, что их постельные отношения были довольно разнообразны.

Да, разнообразны. В одну сторону.

Гарри провёл языком по мягкой тёплой плоти. Интересно, получится? Почему бы нет. Надо пользоваться моментом. Может быть, в первый и последний раз Снэйп лежит перед ним абсолютно беззащитный и никак себя не контролирует. Эта мысль возбуждала. Но о своих желаниях он подумает потом.

Вязкий вкус растекался по языку, по всему нёбу, и как ни странно, на этот раз у Гарри всё отлично получалось. Он не давился, и во рту оказалось достаточно места. И он не сбивался с ритма. Нужный ритм был задан до того, как Снэйп проснулся. Гарри не запинался и не мялся, как нерадивый ученик, впервые использующий сложное заклинание. Учащённое прерывистое дыхание, переходящее в стон, услаждало его слух лучше всякой музыки. Когда Снэйп подобным образом начал реагировать на старания своего любовника, Гарри понял, что мастер зелий больше не спит.

Может, до него дошло, наконец, до чего глупо было отказываться от такого?

Гарри проглотил всё. И, вытирая подбородок ладонью, решился посмотреть на Снэйпа. Но тот лишь мельком взглянул на гриффиндорца и устало закрыл глаза. Юноша поколебался немного, не зная, как поступить. В любом случае, Снэйп не железный, чтобы накинуться на него сразу после минета.

Гарри молча лёг рядом с ним и с удовольствием стал слушать частое, сбивчивое дыхание. Сейчас он переведёт дух… И что скажет?

- Мои слова всегда были для тебя пустым звуком.

Гарри повернул голову и встретился с его взглядом.

- Я же просил не делать этого, - голос учителя звучал, как у человека, все старания которого пропали втуне.

- Было противно? - спросил Гарри.

- Нет, - Снэйп приподнялся и снял со спинки постели халат.

- А что тогда?

- Мне не хотелось бы обсуждать это сейчас, - мастер зелий встал и подошёл к столу налить себе вина.

- Мы всё время откладываем разговоры на потом. Можно подумать, у нас вечность впереди, - усмехнулся Гарри.

- Ты отрицаешь такую возможность?

Вопрос прозвучал достаточно серьёзно, чтобы на мгновение смутить гриффиндорца.

- Нет… Но мы говорили о другом.

- Тебе пора.

- И каждый раз ты отправляешь меня спать. Как будто боишься чего-то. Почему ты не хочешь объяснить?

- Какие тебе нужны объяснения?

- Почему ты не разрешаешь?

- Я, кажется, уже сказал, что не люблю этого, вот и всё.

- Это не объяснение.

- Я считаю, что сказано достаточно.

Гарри подошёл к нему сзади и прижался щекой к его плечу.

- Я ведь не знаю, насколько это для тебя важно.

- Лучше бы ты использовал своё упорство для учёбы.

- Я же не сделал ничего плохого.

- Не сделал. Только не всегда можно переступить через себя, - Снэйп не двигался и не спешил избавиться от Гариных объятий.

- После всего, что было!..

- Ты считаешь, что было уже достаточно?

- Мы знаем друг друга семь лет. Это не считается?

- Знаем друг друга? - тихо переспросил Снэйп.

Гарри смутился.

- Ну… То есть, я хотел сказать…

- Сколько лет из этих семи ты желал мне смерти, Гарри?

Юноша растерялся.

- Северус…

- Я знаю точно: шесть лет и семь месяцев.

- Нет.

- Посчитай, - предложил Снэйп мягко.

Гарри молча стоял у него за спиной.

- Доверие между партнёрами - хрупкая вещь. Я давно утратил способность расслабляться в присутствии посторонних. Возможно, я смогу научиться. Но это не случится сразу. Может быть, даже не случится никогда.

Гарри упёрся лбом в профессорское плечо и молчал. И, похоже, Снэйп был ему благодарен за молчание. Прошло несколько замечательных, наполненных пониманием минут. Наконец, Гарри решился спросить:

- У меня есть надежда?

- Если у вас хватит терпения дождаться, Поттер, хотя лично я в этом сильно сомневаюсь…

Гарри невесело рассмеялся. Доверительная беседа - её можно было даже назвать разговором по душам - на сегодня закончена.

- Который час?

- Я ухожу, - Гарри расцепил объятья, но, к огромному удивлению гриффиндорца, профессор удержал его руки на своей талии.

- Я всего лишь спросил,который час, - сказал Снэйп. - Но если вам угодно…

- Нет, - быстро ответил Гарри и прижался к нему. - Я не стану больше так делать, - тихо сказал он. - Правда.

Снэйп хмыкнул в ответ, но ничего не сказал.

* * *

- Привет! - Рон подошёл к слизеринскому столу, постоял с секунду, потом поглядел на газету, которую держал в руках, и уселся рядом с Гарри. - Ты видел?

Гарри взглянул на газетную страницу.

- А… Да, - коротко сказал он.

- Честно говоря, я думал, это опять ты. Пока они не представили своего официального благодетеля.

- Ты не ожидал? - Гарри придвинул к себе выпуск «Прорицательской», с главной страницы которого ему подмигнули близнецы Уизли.

Рон пожал плечами.

- Ну… В общем, это было странно. Хотя… У него есть деньги, почему бы не вложить их в радиостанцию? Перси еле привели в себя. Пенни говорит, что с трудом отпоила его каким-то зельем. Потом к нему приехали Билл и папа, и они долго разговаривали с Перси. Уж не знаю, о чём.

- Могу рассказать, если интересно, Уизли, - с прохладной улыбкой сказал появившийся у стола Драко. - Наверняка речь шла о том, как выгодно вести дела с таким влиятельным человеком.

- Да… Я мог бы догадаться, - пробормотал Рон и встал со скамьи. - Гарри, я оставлю тебе газету. Потом отдашь.

- Спасибо, у нас есть, - Драко положил на стол свой номер «Прорицательской».

Рон, даже не взглянув на Малфоя, забрал газету и ушёл.

- Кажется, он снова не прочь дружить с тобой, - заметил слизеринец.

- С чего ты взял? Он просто показал мне газету.

- Конечно, - Драко усмехнулся и сел напротив него. - О, как меня всё достало, Поттер, ты не поверишь!

- Устал?

- Не то чтобы… Ничего не успеваю. Мне нужен помощник. Хорошо бы на кого-нибудь свалить дела. И неделю-другую пропьянствовать в твоей компании.

- Снэйп не разрешает мне пить.

Драко хмыкнул.

- И ты его слушаешься?

Гарри подумал. Получается, да, слушается. Дожили…

- Тут твоё интервью.

- А, это про выборы нового директора, - махнул рукой Малфой. - Теперь, как только речь касается Хогвартса, журналисты сразу бегут ко мне. Пристают с идиотскими вопросами. «Мистер Малфой, а что думаете вы, как учащийся Хогвартса?» - передразнил он. - Достали.

Гарри рассеянно улыбнулся, скользя глазами по строчкам.

- «Ученикам выпускных классов необходимо участвовать в голосовании. Я уже говорил об этом на собрании правления. Я аргументирую свою позицию тем, что совсем скоро дети выпускников станут учениками Хогвартса. Старшеклассникам небезразлично, кто возглавит школу…» - Гарри свернул газету, и близнецы Уизли снова начали ему подмигивать со своей статьи. - У тебя здорово получается. Разговариваешь с ними так, словно для тебя это обычное дело.

- Я просто пытаюсь представить, как бы вёл себя отец, - ответил Драко.

Гаррина рука дрогнула, и чай выплеснулся на стол.

Малфой машинально достал палочку, но тут же вспомнил, что при Гарри нельзя колдовать.

- Чёрт, Поттер, теперь из-за тебя придётся сидеть в луже.

Гарри отодвинул газету подальше от разлитого чая.

- Я бы убрал, но, боюсь, меня неправильно поймут, если заметят, что я колдую без палочки.

- Да уж, лучше не рисковать. Ты ещё не пытался пройти сквозь стену?

- Пока нет, - ответил Гарри. Ему не хотелось говорить, что он уже давно научился проходить сквозь стены по собственному желанию и время от времени пробовал, чтобы удостовериться, что всё ещё может это делать. О Гарриных успехах не знал никто, даже Снэйп. Или просто делал вид, что не знает.

- Ничего, научишься со временем, - странным тоном сказал Малфой. - К тому же время у тебя есть. Не то, что у меня. Не представляю, как это терпит Панси, но если бы я был на её месте, то расторг бы помолвку.

- Она тебя любит. И готова всё терпеть.

- Да… - Малфой посмотрел на гриффиндорца. - Сколько понимания, Поттер. Не ожидал от тебя.

- Почему?

Драко не ответил.

- Не знаю, как насчёт терпения, но вчера Панси закатила мне сцену. Пришлось провести с ней весь день. Потом всю ночь занимался делами. Можно сойти с ума, знаешь.

- Да, тебе действительно нужен помощник.

- Пожалуй. Только я не доверяю кому попало. Остаётся Эверетт. Но у него и так достаточно дел.

- Наверное, тебе не хватает Люциуса, - сказал Гарри и закусил губу. Зачем я это говорю?

Но к его удивлению, Драко воспринял эти слова совсем не так, как рассчитывал Гарри.

- Вовсе нет. То есть… Мне, конечно, не хватает его. Но я не смог бы теперь из-за каждой ерунды бегать к нему за разрешением.

- Думаешь, пришлось бы?

- Поттер, ты так быстро всё забыл, что мне впору тебе позавидовать.

- Я не забыл, Драко. Но я не знаю тонкостей ваших отношений. Ты никогда ничего мне не рассказывал.

Малфой внимательно посмотрел на него, и Гарри с трудом выдержал его взгляд. До чего же похожи…

- С чего вдруг ты?..

- Просто так. Извини, - Гарри встал. - Мы потом… Как-нибудь потом об этом поговорим.

- О чём? - удивился Драко.

Гарри махнул рукой и пошёл к выходу из зала.

Чёрт бы их всех побрал со своими секретами. Как-то Гарри попытался заговорить об этом с мастером зелий. Не о письме, которое он нашёл в Гардинер-Парке, конечно же, а о том, что Драко следует сказать, что его отец жив. Но, кажется, профессор предоставил Гарри самому решать, как поступить, и пропустил его предложение мимо ушей. Или опять сделал вид. Но, так или иначе, Люциус Малфой проснётся в начале лета, осталось немного. И даже если он будет вести жизнь затворника в Гардинер-Парке, едва ли это изменит его характер и взгляды на жизнь. Должен ли Драко узнать всё о своём отце? При одном воспоминании о том письме у Гарри внутри что-то сжималось.

Минуточку, Гарри Поттер. Ты кое-что упустил, увлечённый проблемами Драко. Да-да. Именно. Ты забыл, что тебе самому придётся вести жизнь затворника в Гардинер-Парке. Что случилось? Зачем хвататься за сердце? Ты ведь боялся одиночества? Так у тебя там намечается премилая компания. Вампир, фантом и Люциус Малфой. О Господи.

Гарри зажмурился. Нет, не надо сейчас об этом думать. Не надо… Не надо сейчас… А когда? Сколько ещё себя успокаивать? Ведь времени почти не осталось. Довольно. Сегодня вечером он серьёзно поговорит с Северусом.

* * *

Гарри устроился на постели и наблюдал за Снэйпом. Тот сидел за поздним ужином. Рядом с тарелкой лежала раскрытая книга, от которой Снэйп не сводил взгляда. Вилка в его руке двигалась машинально, и, кажется, профессору было абсолютно всё равно, что он ест. А ещё гриффиндорец был уверен, что Снэйп нарочно пялится в книгу. Наверняка ему просто хотелось, чтобы Гарри не приставал к нему с разговорами. Впрочем, Гарри пока не собирался этого делать. Он молча разглядывал своего любовника и думал о том, как хорошо было бы, если бы Лили не бросилась под заклинание Волдеморта семнадцать лет назад. Сейчас бы все были избавлены от проблем. Правда, в случае Гарриной гибели получилось бы, что Снэйп не выполнил обещания, данного Лили. А Снэйп, к несчастью, всегда свои обещания выполнял.

- Вы не перевернёте страницу?

Снэйп перестал жевать, но глаз от книги так и не поднял.

- Я смотрю на вас уже четверть часа. Пытаетесь учить наизусть?

- В вашем-то обществе? Едва ли это возможно, - спокойно отозвался Снэйп и демонстративно перелистнул страницу.

- Если я мешаю, то просто скажите. Я уйду. Не нужно меня терпеть только потому, что нас связывает кровь.

- Я долгие годы мирился с вашим присутствием, Поттер. Вы мне нисколько не мешаете. Вы, хвала Мерлину, уже не учащийся первого класса, и можете сидеть спокойно... - мастер зелий коротко взглянул на него и добавил: - Иногда.

Гарри вздохнул и поднялся с постели.

- Я пойду.

- Как вам будет угодно.

- Вам всё равно, - Гарри не задавал вопрос, он констатировал факт.

Снэйп отложил вилку и посмотрел на него в упор.

Ну и взгляд.

- Профессор, у меня будет ожог.

- Чего вы добиваетесь?

- Ничего.

- Тогда в чём дело?

- Ни в чём.

Бледные губы Снэйпа тронула ядовитая улыбка.

- Ещё не время идти в постель, насколько я понимаю.

Вот чёрт тебя возьми!

- Чем вас не устраивает это время, господин профессор? - Гарри постарался скопировать его интонации.

Снэйп демонстративно расправил лежащую на коленях салфетку.

- Мне будет дозволено хотя бы доесть ужин? - холодно спросил он.

Гарри едва не застонал.

- Это просто невозможно! Почему мы не можем просто разговаривать?

- А чем мы, по-вашему, сейчас заняты?

На сей раз Гарри решил не поддаваться на его вызывающий тон.

- Вы читаете. И вас раздражает моё присутствие, - мягко сказал гриффиндорец, подходя к креслу Снэйпа сзади.

- Вынужден попросить вас не стоять у меня за спиной, Поттер, я терпеть этого не могу, - холодно проговорил профессор, но Гарри ясно услышал в его голосе примирительную нотку.

- Я стою тут не просто так, - прошептал Гарри, обнимая мастера зелий за шею.

Снэйп на мгновение замер в кресле. Затем снова взялся за вилку.

- Поттер, я пропустил сегодня обед. И мне не хотелось бы доедать остывший ужин.

- Но ведь ужин всегда можно подогреть, - тихо возразил Гарри, придвигаясь ближе. Гриффиндорец прижался щекой к бледной щеке учителя, а потом коснулся губами шеи Снэйпа.

Профессор сидел неподвижно, вероятно, ожидая продолжения. Но Гарри прекрасно знал, что продолжить ему не позволят. Почему-то Снэйпу не нравилось, когда Гарри пытался приласкать его. Довольно странно, учитывая то, что они вот уже месяц спят вместе. Снэйп словно взял себе в обязанность доставлять ему удовольствие, но сам ограничивался очень немногим и ничего не требовал от гриффиндорца взамен, кроме одного: чтобы Гарри не трогал его. Всякий раз, когда Гарри пытался взять инициативу в свои руки, Снэйп останавливал юношу. На вопрос «Тебе неприятно?» Гарри получал ответ «Я не люблю этого». А вот Люциусу Малфою было дозволено всё. И с этим фактом приходилось мириться. Гарри старался довольствоваться тем, что получал. Ему было с чем сравнивать - теперь Гарри получал очень много и постоянно твердил себе об этом, но ведь чем чаще напоминаешь себе о том, какой ты везучий, тем отчётливей понимаешь, насколько сильно тебе не повезло.

- Я не буду мешать, - шепнул гриффиндорец и чуть отстранился.

- Сердечное спасибо, - откликнулся Снэйп.

Гарри улыбнулся учителю и стащил с тарелки ломтик картошки.

Снэйп нахмурился, но промолчал.

Гарри вернулся на свой наблюдательный пост - на кровать. Некоторое время в комнате царило молчание. Наконец, мастер зелий снял с колен салфетку и потянулся к графину с вином.

- Я получил письмо от Эмили, - внезапно сказал он.

Гарри вопросительно поднял брови.

- Как она?

- Пишет, что здорова. Она хотела бы видеть вас крёстным своего ребёнка.

- Что? Я? - Гарри не поверил собственным ушам. - Но я думал, она попросит вас, ведь…

- Едва ли моя скромная персона достойна такой высокой чести, Поттер.

- Но… - Гарри растерялся. - И что я должен?..

- Смею предположить, ваш отказ сильно расстроит её, - холодно заметил Снэйп. - Эмили считает вас своим ангелом-хранителем.

- Вы рассказали ей?

- В общих чертах, - уклончиво ответил профессор.

Чёрт.

Гарри потёр лоб. Кожа под пальцами была непривычно гладкой.

- Но я… Не уверен, что я подхожу для роли крёстного… Мне только семнадцать…

- К тому времени вам уже будет восемнадцать.

- Да, конечно, но всё же… Нет, вы серьёзно?!

- Вполне.

Гарри потряс головой.

- Я не думаю, что в своём нынешнем положении я могу взять на себя такую ответственность.

- Вы приятно поражаете меня, мистер Поттер. - Снэйп отвесил ему шутовской поклон. - Но вы напрасно боитесь ответственности перед этим ребёнком. Если вспомнить вашего собственного крёстного, то едва ли все эти годы он вспоминал о том, что некоторым образом отвечает за вас. И заметьте, всё это ничуть не мешает ему слыть героем.

- Я надеюсь, что мне не придётся повторить судьбу Сириуса, - негромко проговорил Гарри.

- О, уверяю вас, мистер Поттер, даже если бы ваш легендарный крёстный не почтил своим присутствием стены Азкабана, едва ли это коренным образом изменило вашу жизнь.

Гарри промолчал.

Пускаться в споры на эту тему он не хотел. Какова бы ни была Гаррина привязанность к Сириусу, нельзя закрывать глаза на правду. Да, Сириус неоднократно рисковал собой ради Гарри, но точно так же он рисковал собой и ради других. Не задумываясь. Не выделяя крестника из этих других. О себе Сириус всегда думал в последнюю очередь. Но о ком или о чём он тогда вообще думал? Год назад, ещё во время войны, Снэйп назвал его безумцем, жертвой навязчивой идеи. Тогда Гарри страшно разозлили эти оскорбления. Но теперь он был вынужден признаться, что мастер зелий в чём-то прав. Хотя, в конце войны они все превратились в безумцев. Гарри попытался вспомнить себя. Ему было уже всё равно, кто победит, ему просто хотелось, чтобы война закончилась. Возможно, Сириус тоже испытывал подобное желание? Очень может быть… Но в глубине души Гарри всегда мечтал, чтобы Сириус думал не только о войне, но и о нём тоже. Год назад Гарри гнал эти эгоистичные мысли, ему казалось неприличным требовать внимания к себе в такой сложный для их мира момент. Крёстный руководил Сопротивлением, и вокруг Хогвартса шли военные действия… Но…

Ладно. Хватит ныть.

- Я должен сразу дать Эмили ответ? Или можно подумать?

- У вас ещё достаточно времени.

Гарри кивнул.

- Хорошо. Вы больше не хотите читать?

Снэйп молча смотрел на него, ожидая продолжения.

- Что со мной будет, когда… если я закончу школу?

Мастер зелий поставил кубок на стол.

- Поговорим об этом, когда вы закончите школу.

- Нет, сейчас! - заявил Гарри и сам себе поразился. Что это с ним? - Вы отправите меня в Гардинер-Парк?

- Да.

- И сколько времени мне придётся там сидеть?

- Это зависит от ряда обстоятельств.

- Каких?

- К сожалению, не могу сейчас сказать ничего определённого. Не торопите события, Поттер, до конца учебного года почти четыре месяца.

- Три месяца и одна неделя, - сказал Гарри. - Когда вы отвезёте меня туда…

- В ваш дом, - проговорил Снэйп.

- В… В наш дом, - Гарри посмотрел ему в глаза. - Что будете делать вы? Уедете?

- Конечно.

- И как скоро?

Снэйп пожал плечами.

- Затрудняюсь ответить.

- Это тоже зависит от обстоятельств? - ядовито спросил Гарри.

- Именно, - кивнул мастер зелий и погасил лампу.

Ему просто нужно, чтобы я заткнулся.

- Но я хочу знать. Вы ведь наверняка в курсе того, что решило Министерство! Ну пожалуйста! Что они решили? Скажите мне!

- На данный момент я знаю лишь то, что знают все. Вам разрешено закончить Хогвартс. Мне больше нечего добавить, - Снэйп взял его за плечи. - Поттер, вы слишком торопитесь. Поверьте, ещё есть время.

Гарри опустил голову. Время… А что толку в этом времени? Он весь извёлся от ожидания неизвестно чего. Один день был похож на другой. Он привык к своим одиноким бдениям в библиотеке во время занятий практической магией, к косым взглядам. Да, его всё ещё сторонились, но кажется, Хогвартс привык к присутствию мага, якобы обладающего мощью Тёмного Лорда.

Да и Министерство, судя по всему, ослабило контроль над его персоной. Последнюю посылку миссис Уизли передавала уже не через Рона, а прислала обычной совиной почтой. Хагрид поговаривал, что беспорядки по поводу его пребывания в школе прекратились. Но учебный год скоро окончится. Куда его отправят потом? Что потребуют, когда ему исполнится восемнадцать, и Снэйп перестанет быть его опекуном? Это время неумолимо приближалось. И никто не собирался просветить Гарри на сей счёт.

* * *

*

Наступил март, и, несмотря на старания учителей направить мысли студентов на учёбу, все их усилия пропали впустую. Как всегда накануне очередного квиддичного матча разговоры были только об этом и ещё о том, что Драко Малфой опять играет.

Никто не мог понять, с чего вдруг Драко решил восстановиться в команде на последнем году обучения. Хогвартс свыкся с мыслью, что Малфой стал членом Совета попечителей школы. Загруженные уроками старшие классы не очень представляли себе, как слизеринцу удаётся совмещать учёбу и работу. А тут ещё тренировки по квиддичу! Как он только время находит! В связи с этим по школе ползли самые невероятные слухи. Говорили, что прежний ловец Дэвид Морр уступил своё место Малфою под воздействием магии. Сенсацией номер два стало известие, что Малфоя тренировал сам Гарри Поттер. Если в декабре этому слуху не придали большого значения, то сейчас, когда выяснилось, что Малфой снова в игре, новость произвела на учеников огромное впечатление. Гарри молчал, игнорируя шёпот студентов за спиной. В этом семестре он ни разу не прикоснулся к метле, а, следовательно, никак не мог кого-то тренировать. Учащиеся Рейвенкло не верили в коварство Гарри, но и они не упускали случая подколоть слизеринцев, что частенько вызывало потасовки в коридорах. Конфликт между факультетами дошёл до того, что появился слух, будто Снэйп снял с собственного факультета десять очков за драку между капитанами команд Слизерина и Рейвенкло. Правда это или нет, никто точно не знал, но Рейвенкло после той драки лишился пятидесяти очков, а капитан рейвенкловской команды провёл выходные в больничном крыле.

За день до матча Хогвартс по обыкновению немного лихорадило, и, как рассказал за обедом Невилл, на уроке защиты Снэйп долго не мог сосредоточиться на теме занятия, постоянно забывая, на чём они остановились. Гарри невольно улыбнулся. Конечно, квиддич тоже был причиной, но только отчасти. Вчера они пробыли вместе до четырёх часов утра - такое на памяти Гарри случилось в первый раз. Время они провели с толком. Гарри даже не знал, что это на них обоих нашло. Всё было совершенно потрясающе. Но утром Гарри с трудом себя собрал. Можно себе представить, каково пришлось Снэйпу. Хотя он периодически предупреждал Гарри о том, как это обременительно - иметь старого любовника - Гарри ни на мгновение не пожалел о своём выборе. Такой беспредельной ночи у них ещё не было. Возможно, ощущения казались настолько острыми оттого, что они впервые стали партнёрами на равных. Гарри неожиданно позволили всё, и, получив возможность доказать свои чувства на деле, он обрушил на Снэйпа весь свой нерастраченный юношеский жар.

Хотелось, конечно, чтобы страсть и пыл мастера зелий свидетельствовали о чём-то большем, чем просто о сексуальном влечении. Но Гарри был ему благодарен уже за то, что Снэйп пошёл на риск, проведя с ним столько времени. К тому же Гарри ещё не успел пресытиться этой вседозволенностью, и пока его всё устраивало.

Исход квиддичного матча беспокоил Гарри очень мало. Он отлично знал, что в случае, если Слизерин начнёт проигрывать, в его силах исправить ситуацию. Силы обеих команд были примерно одинаковы. Пусть у Слизерина весьма темпераментные защитники, зато у Рейвенкло оказались виртуозные отбивающие. Но ловец Рейвенкло, Бродрик Эксли, определённо, уступал Малфою. Гарри был почти уверен, что применять магию не придётся.

Разумеется, Снэйп был заинтересован в том, чтобы его факультет выиграл, и сейчас наступило то самое время, когда декану Слизерина надлежало выбрать что-то одно: или по-прежнему соблюдать осторожность или выдвинуть в финал свою команду. Гарри с любопытством ждал, какие последуют указания на этот счёт, но Снэйп так ничего и не сказал. Они отправились на поле и, как в прошлую игру, расположились на учительской трибуне.

Гарри не видел Драко утром за завтраком, но им удалось немного поговорить накануне вечером. Малфой держался неплохо - без лишней самоуверенности, но и не дёргался понапрасну. Гарри, прогуливавшийся вчера вместе с Хагридом вокруг поля, смог посмотреть на тренировку Рейвенкло, и посоветовал Драко обратить внимание на отбивающих. Пришлось признать, что играли они безупречно, и слизеринцы сильно уступали им в умении изящно сшибать игроков с мётел, инсценируя несчастный случай. За подобные выверты со Слизерина непременно сняли бы очки. А у Рейвенкло всё было отрепетировано, как трюки в цирке.

- Просто держись от них подальше, - подытожил Гарри. - И не затягивай игру, как Морр прошлой осенью. Честное слово, чуть не заснул от скуки. К тому же все ужасно замёрзли. Сделай это быстро, ладно?

Драко сказал, что постарается, потому как в два часа запланировал встречу с министерским чиновником, и не хотел бы опаздывать.

День был пасмурный, с неба то и дело начинала сыпаться колючая снежная крупа, но это вовсе не остужало азарт болельщиков и самих игроков. Гарри сразу ощутил, на каком подъёме находились слизеринцы - не сравнить с осенним матчем.

Появление Малфоя на поле задало тон игре с самого начала.

Гарри сидел рядом с мастером зелий как раз за спиной Мирны Ридерс, которая комментировала матч. Идеальное место для наблюдения. Гарри изо всех сил делал вид, что ему абсолютно всё равно, кто выиграет. Для лучшей маскировки, хотя солнца не было, он надел солнцезащитные очки.

Мирна перечислила игроков, не забыв сообщить зрителям об изменениях в команде Слизерина. Трибуна слизеринцев отозвалась на её слова громкими аплодисментами и пронзительным свистом. Драко изящно взмахнул кистью - не то помахал болельщикам, не то сделал успокаивающий жест - Гарри толком не понял. Но слизеринцы сразу притихли.

И никакой магии. Как ему это удаётся?

- Кваффл в игре! - провозгласила Мирна.

Гарри отвёл глаза от Малфоя и заставил себя сосредоточиться. Важно не пропустить снитч. Маловероятно, что Драко оплошает, потому что ловец Рейвенкло определённо не годился ему в конкуренты. Но были ещё эти чёртовы отбивающие… Фред и Джордж наверняка бы оценили их технику. Траектория полёта отбиваемого бладжера была рассчитана так, что мяч непременно врезался в метлу игрока чужой команды. Главное - перехватить бладжер под определённым углом и выбрать цель. На десятой минуте игры отбивающий по фамилии Тенерли ловко сшиб с метлы слизеринского вратаря. Наверное, напасть на попечителя школы просто не хватило духу. И всё-таки Гарри подозревал, что когда наступит критический момент, игроки Рейвенкло станут не слишком разборчивы.

«Если они собьют Малфоя, то не поможет даже моя магия», - подумал Гарри. Но Драко, похоже, помнил его предупреждение и не лез в центр, предоставив игрокам решать их проблемы без своего участия.

Схватка была в самом разгаре, когда Гарри заметил снитч.

Но внимание игроков и зрителей в тот момент отвлекла замена кваффла, который отбивающие Рейвенкло по случайности привели в негодность, основательно помяв мяч неудачно отбитым бладжером.

Ничего себе сила удара. Конечно, Рейвенкло - не мясники из Слизерина и не допустят грубой игры, но всё-таки, скорее бы Драко взял снитч.

Снитч опять слабо сверкнул в сером мартовском свете, но, похоже, кроме Гарри пока никто его не заметил. Ну, конечно, Гарри и забыл, что он теперь видит не так, как остальные. И тем не менее, пора бы уже…

- Рейвенкло ведёт со счётом сорок-десять. Кваффл у Бэннингтона, он передаёт его Декстеру. Бросок… Кваффл перехватывает Элейн Рокс из Рейвенкло. Бросок… Счёт - десять-пятьдесят в пользу Рейвенкло!

Гарри покосился на Снэйпа. Он, как всегда, взирал на окружающий мир с выражением лёгкого презрения на лице, но Гарри уже представлял, что им с Малфоем придётся выслушать, если Слизерин проиграет. Конечно, не нужно большого умения, чтобы забивать голы в пустые ворота, но это едва ли послужит оправданием в глазах мастера зелий.

Прошло полчаса. Счёт был шестьдесят-двадцать.

Если так пойдёт дальше, то от снитча не будет никакого толка. Похоже, придётся что-то сделать с кваффлом.

Внезапно Эксли резко пошёл на снижение, и Мирна немедленно объявила:

- Ловец Рейвенкло заметил снитч!

Гарри чертыхнулся про себя. Эксли был гораздо ближе к цели, чем Драко. Просто физически невозможно успеть! Дьявол. Снитч золотой искрой брызнул в сторону, но остался там же, внизу, почти касаясь прошлогодней травы. Гарри в панике соображал, как лучше поступить. Слизерин должен выйти в финал. Иначе всё это не имеет смысла. Гарри сосредоточился на том, чтобы увести снитч как можно дальше от Эксли и почувствовал, как напрягся рядом Снэйп. Но тут Мирна испуганно закричала:

- Он падает! Падает!

Малфой, действительно падал. В падении скорость его значительно увеличилась. Гарри понял, что он хочет сделать, но это так рискованно… Получится ли у него? Драко камнем летел к земле, и в тот момент, когда все учителя начали доставать волшебные палочки, Малфой выправил метлу, выхватив снитч прямо из-под носа у Эксли.

Несколько секунд над полем царила напряжённая тишина. Затем раздались неуверенные аплодисменты, и голос пришедшей в себя Мирны:

- Драко Малфой поймал снитч. Слизерин победил!

Слизеринская трибуна восторженно заорала, скандируя имя своего ловца. Игроки в зелёной форме спикировали вниз и бросились обнимать Малфоя.

И Гарри понял, что аплодирует стоя. Он честно признался себе, что скорее призвал бы на помощь магию, чем решился на такой рывок.

* * *

Спустя полчаса после окончания матча Малфой отловил Гарри в подземелье, и они зашли в комнату гриффиндорца поговорить.

- Ты действительно ничего не делал, Поттер? - Драко старался не слишком сильно сиять, но у него ничего не получалось - улыбка не сходила с его раскрасневшегося лица.

- Абсолютно ничего, только и успел сбить вашего вратаря в начале матча, - усмехнулся Гарри. Волосы Малфоя после игры были в жутком беспорядке, и Гарри не мог отказать себе в удовольствии растрепать их ещё сильнее. - Не говори ерунду. Ты и так знаешь, что играл сам.

- Знаешь, я сильно сомневаюсь, что смогу такое повторить. Просто в тот момент на меня словно чары навели. И я понял, что сейчас получится. Это точно был не ты?

- Совершенно точно, уверяю тебя. И дело не в магии, а в том, что ты регулярно тренировался. Когда всё отработано, всегда получается.

- Ну, знаешь, никогда нельзя быть уверенным. Отбивающие Рейвенкло - настоящие дьяволы на мётлах. Близнецы Уизли по сравнению с ними - просто лесные феи. Амбервуду придётся провести выходные в больничном крыле.

- Сильно ударился?

- Сломал парочку рёбер. Хуже нет, когда тебя выбивают в самом начале игры.

- Ну почему же, может быть и хуже - когда ты готовишься к игре, а она проходит без тебя.

От этих слов Драко побледнел.

- Согласен. Мне никак нельзя пропустить финал.

- Не беспокойся, я ведь буду рядом, - сказал Гарри.

- Спасибо, - искренне ответил Малфой. - Кстати, вечером в Слизеринской гостиной будет небольшая попойка. Я приглашаю. Придёшь?

Гарри на мгновение растерялся.

- О. Ну… Знаешь… Я думаю, это уже чересчур.

- Почему? По-моему, это и твоя победа тоже, мы-то знаем, что слухи не врут, и ты на самом деле тренировал меня, - Драко внимательно смотрел на гриффиндорца.

- Всё так. Но я делал это не ради победы Слизерина, а потому что… Ну… Мы с тобой тогда…

- Потому что мы с тобой тогда, понятно, Поттер, - усмехнулся Малфой. - А что ты скажешь насчёт того, что мы с тобой сейчас?

- Сейчас мы просто…

Гарри очень хотелось произнести слово «друзья», но оно словно примёрзло к языку.

- Ладно, - сказал Драко, вставая. - Не напрягайся, я всё понял. Открой мне дверь. Надо привести себя в порядок перед встречей.

* * *

- Ты опоздаешь.

Гарри показалось, что он едва успел прилечь и сомкнуть веки, а ему уже пора вставать. Видимо, он, действительно, опаздывает, раз Рем пришёл его проведать. Наверное, завтрак уже закончился.

- Хорошо, встаю, - пробормотал Гарри, пытаясь выбраться из объятий глубокого утреннего сна. Какого же чёрта он так поздно лёг вчера? Ах, ну да…

Когда Гарри, не открывая глаз, пошарил рукой по тумбочке и надел тёмные очки, Рем с непониманием спросил:

- Для чего это?

Сон сняло как рукой.

- У тебя опять проблемы со зрением?

- Не спрашивай, - буркнул Гарри.

- Хорошо.

- Я тебе всё расскажу, только не сейчас, - Гарри встал с кровати.

- Конечно, не сейчас, ты ведь и так опаздываешь. Я принёс бутерброды. Ты успеешь подкрепиться по дороге к теплицам.

- Спасибо, - Гарри шмыгнул в ванную и прикрыл за собой дверь.

Умывшись и кое-как расчесав спутавшиеся за ночь волосы, он быстро оделся и, на ходу откусывая от бутерброда, кинулся на улицу.

Чёрт бы побрал Снэйпа. «Просто магия Тёмного Лорда, Поттер». «Просто» и «магия Тёмного Лорда» - слова, которые обычно не произносят в одной связке. Можно сказать - «просто насморк». Но не магия Волдеморта.

Гарри представить себе не мог, что такое возможно. Время от времени рука непроизвольно тянулась к лицу и касалась гладкого лба. Остальное ладоням было привычно - нос, губы, щёки, подбородок. Если в зеркало не вглядываться долго, то ничего особенного в своей внешности Гарри не находил. Но стоило расслабиться и начать списывать это на шутки воображения, как сразу начиналась чертовщина.

Дней десять назад, чистя зубы перед сном, Гарри вдруг заметил: у него что-то не так с глазами. Кажется, и цвет, и форма зрачка были прежними, но они… Светились? Это длилось несколько секунд, не больше, и Гарри решил, что ему просто показалось. Но через пару дней всё повторилось. И Гарри снова пришлось надеть тёмные очки, в которых он ходил теперь постоянно, даже когда было темно.

Вчера вечером Гарри пытался завести с мастером зелий разговор на эту тему. Снэйп внимательно выслушал, посмотрел ему в глаза и пожал плечами. «Ничего особенного, Поттер. Но если вам так спокойнее, то ходите в очках».

Гарри такой ответ, разумеется, не удовлетворил, но стоило пристать к учителю с расспросами, как Снэйпа вызвала к себе профессор МакГонагалл. Гарри прождал его до двух часов, но Снэйп так и не вернулся. Вероятно, мастеру зелий пришлось покинуть Хогвартс. Может, его отправили куда-нибудь с поручением? В третьем часу ночи Гарри вернулся к себе с твёрдым намерением поговорить с профессором утром, но, к несчастью, проспал. Да и едва ли Снэйп нашёл бы для него время перед началом занятий…

В теплицах было душно, но Гарри не стал снимать капюшон. Отросшие волосы падали на лицо, но он не убирал их - не хотелось, чтобы окружающие имели возможность разглядывать его. Сегодня они подвязывали к колышкам рассаду Путающихся змееловок, которые сами собой увязываясь в узлы вокруг этих самых колышков, и постоянно норовили обвиться вокруг щиколоток учеников. К концу занятия все просто выбились из сил. К счастью, урожай приставучих растений снимали в августе, то есть, до начала учебного года, и старшеклассникам не грозило сражение с путающимися негодяями в тот момент, когда они достигнут высоты человеческого роста. Пусть профессор Спраут о них беспокоится.

Гарри и так было достаточно поводов для беспокойств. Любая мысль о том, как сложится его жизнь по окончании школы, приводила в состояние, близкое к панике. А тут ещё эти фокусы с глазами... Есть от чего впасть в истерику. Но Гарри старательно прятал свои страхи под маской равнодушия и апатии, и у него неплохо получалось. Рем это подтвердил, когда Гарри выразил опасение насчёт того, не слишком ли окружающим заметно, как он дёргается. Оборотень сказал, что не видит в поведении Гарри ничего особенного. Хоть какое-то утешение.

«И всё-таки, Гарри, тебе не стоит так замыкаться в себе. Ты должен общаться». Интересно, Люпин, вообще представляет себе, что говорит? С кем он должен общаться? Да, конечно, к середине второго семестра от него перестали шарахаться, но возобновлять дружеские отношения с Гарри никто не торопился. Разве только Невилл и Джинни. Время от времени они обедали втроём - Гарри, Джинни и Невилл. Но такие обеды доставляли мало радости. Чувства Джинни к Гарри Поттеру ни для кого не были секретом, и если бы Гарри только захотел, то Джинни, вне всякого сомнения, оставила бы Невилла без лишних раздумий. Гарри очень хотелось верить, что их помолвка не окажется таким же мыльным пузырём, как свадьба Рона и Гермионы. После решения остаться в Хогвартсе, Гермиона старалась избегать компаний, а Рон ходил с убитым видом. Гарри смотрел на них и не без удивления думал о том, что когда-то они втроём были не разлей вода. А теперь… Теперь всё встало с ног на голову. И ему всё равно, что с ними происходит. Он общается с Джинни и Невиллом, и, как бы там ни было, эти двое едва ли испугались бы, начни Гарри рассказывать им о том, что с ним творится.

Впрочем, дети, в отличие от своих родителей, читавших о Гарри Поттере в газетах, видели его каждый день и не замечали за ним никаких странностей. Да, на Гарри до сих пор глазели в коридорах, наверное, в ожидании, что он выкинет что-нибудь эдакое. Но Гарри вёл себя совершенно обычно. Разве что был немного мрачнее себя прежнего, что и понятно - радоваться ему было не с чего. Но мирное соседство с тёмным магом в течение нескольких месяцев сделало своё дело, и всё чаще при появлении Гарри испуг на лицах учеников уступал место сочувствию.

С Драко они виделись в основном на занятиях. Гарри не слишком огорчался из-за этого. После того, как Малфой рассказал ему о своих планах относительно «делового сотрудничества» в будущем, Гарри лишился последних иллюзий. Да, смешно было бы считать, что они стали друзьями. Слово «друг» и слово «Малфой» не могли звучать в унисон. Драко выбрал другой путь. Получил огромное состояние, занял определённое положение в обществе и скоро женится на девушке из богатой семьи… Ему вовсе ни к чему оставаться изгнанником вместе с Гарри. Гриффиндорец не мог его осуждать. Да, они составляли неплохую компанию друг другу, и в какой-то момент Гарри даже дерзнул назвать его другом… Но, увы, Драко был ему не более чем товарищем по несчастью. Тем не менее, Малфой помог гриффиндорцу пережить целый семестр, и Гарри был ему благодарен. А теперь пришло время привыкать к одиночеству.

Часы в библиотеке показывали, что до окончания практического урока по защите от тёмных сил осталось десять минут. Гарри собрал свитки с домашним заданием по знакам и символам и направился к подземельям, чтобы взять всё необходимое для зелий. Перед глазами у гриффиндорца до сих пор прыгали странные фигурки и значки, которые он целый час усердно расшифровывал. Только Гермионе могло такое нравится.

Гарри потёр глаза. Жаль, перемена будет слишком короткой для того, чтобы хорошенько отдохнуть после магических символов. Да, наверное, стоило заняться домашней работой накануне вечером, но так уж получилось, что руки до неё дошли только сегодня.

Когда прозвонил колокол, Гарри как раз подходил к своей комнате. Сегодняшние зелья не должны вызвать затруднений. Разве только Снэйп устроит какой-нибудь внеплановый опрос… В эту секунду что-то - наверное, ресничка - попало ему в глаз. Сняв очки и пытаясь одной рукой удержать своё имущество, Гарри, непрерывно моргая от болезненной рези, начал тереть глаз. Вот чёрт. Ну, наконец-то…

- Поттер!

Окрик прозвучал неожиданно. Гарри резко обернулся и увидел перед собой белого как снег Драко.

- Привет… Эй? - Гарри непонимающе смотрел на слизеринца. - Ты чего?

Было видно, что Малфой изо всех сил пытается справиться с собой.

- Ничего, - с усилием улыбнулся Драко. - Ты потерял, - он протянул Гарри свиток.

- О… Спасибо.

Гарри не мог не заметить, что Драко как-то слишком уж внимательно его разглядывает. Чёрт.

- Чем занимались сегодня?

- Всем понемногу, - Драко снова заглянул ему в лицо.

- Почему ты так на меня смотришь? Я что, чернилами обляпался? - стараясь говорить как можно беспечнее, спросил Гарри, входя в комнату. Он сразу подошёл к столу и начал делать вид, будто ищет что-то нужное.

- Нет, - ответил Драко.

В комнате повисла нехорошая тишина, словно оба знали, что молчат об одном и том же.

- Тогда в чём дело?

- Всё в порядке, - Драко подошёл к столу, а Гарри тем временем ретировался в другую часть комнаты и начал старательно перебирать мелочи на тумбочке. Хотелось быстренько заскочить в ванную и взглянуть на себя хотя бы одним глазком. Что Драко увидел? И почему не хочет отвечать?

Тем временем Малфой заметил, что Гаррино зельеделие лежит едва ли не в самом низу стопки с учебниками.

- Хм, Поттер, не похоже, чтобы ты вчера делал домашнее задание.

Гарри стало немного легче, когда Драко сменил тему. Но легче ему было всего секунду.

- Какое домашнее задание?! Мы ведь в прошлый раз закончили тему.

- Закончили. Но Снэйп сказал самостоятельно изучить параграф про Приворотное зелье.

Гарри уставился на слизеринца.

- Ты серьёзно?

Драко удивлённо вскинул брови.

- Поттер, кто же шутит насчёт зелий?

- Чёрт.

- Ты что, забыл?

Гарри кивнул. Совершенно вылетело из головы! Снэйп редко задавал изучать устно, обычно это были письменные задания. Замечательно!

- Ну ты даёшь!

- Блин, Драко, у меня голова забита контрольной по магическим символам! - Гарри обескуражено смотрел на свитки, сваленные в кучу на постели. Лучше бы он провалил символы… - А ты прочитал?

- Да.

- Расскажи! - Гарри выдернул учебник по зельям и начал лихорадочно его листать.

Драко вздохнул.

- Поттер, там двадцать две страницы.

- Только то, что он обычно спрашивает! Компоненты, сколько варится… Кто изобрёл. Что там ещё? А, особенности приготовления.

- Сомневаюсь, что успею пересказать всё это за пять минут, но… Ладно. Хотя бы общую теорию ты помнишь? Мы же писали тест про сложные зелья.

Гарри кивнул.

- Более или менее.

- Уже проще. Значит так. Первое упоминание о снадобье, похожем по своему действию на Приворотное зелье, было отмечено у Авеля из Ашуры…

* * *

*

Снэйп прошёлся между рядами, скользя взглядом по склонённым головам.

Студенты старательно списывали с доски ингредиенты Приворотного зелья.

Гарри до сих пор не мог поверить в свою удачу: никакого опроса Снэйп так и не устроил. И, кажется, даже не собирался это делать, раз говорит, что они начнут готовить основу уже сегодня.

- Приворотное зелье широко применяется в тёмной магии, и поэтому мы заменим некоторые из магических компонентов лекарственными травами, - ровным голосом вещал профессор. - И предупреждаю всех заранее: не пытайтесь положить в своё зелье магический ингредиент вместо обычного. Если после моего урока случится хотя бы один инцидент с использованием Приворотного зелья, я добьюсь, чтобы виновного исключили из Хогвартса.

«Едва ли после такого предупреждения кому-нибудь придёт в голову приготовить настоящее зелье», - подумал Гарри.

Гермиона подняла руку.

- Да, мисс Грэнжер.

- Сэр, как узнать, что зелье готово, если вместо настоящих компонентов будут травы?

- Не беспокойтесь, мисс Грэнжер. Будучи приготовленным правильно, получившееся зелье обретёт определённые магические свойства. Если соблюсти все пропорции, то получится другое, совершенно безвредное зелье, которое вы сможете попробовать без неприятных для себя последствий. Разумеется, только в том случае, если зелье будет приготовлено правильно, - добавил Снэйп, остановившись перед Невиллом. Тот немедленно посадил на аккуратно исписанную страницу огромную малиновую кляксу.

Скривив губы в усмешке, мастер зелий одарил Лонгботтома презрительным взглядом и продолжил прохаживаться по классу. Гарри посмотрел на учителя и снова уставился в тетрадь. Как быстро Снэйпу удаётся переключиться с одного предмета на другой! У гриффиндорца до сих пор стояли перед глазами бесконечные ряды значков. И мысли были только о диктанте, который собиралась устроить профессор Монтаньер сегодня на последнем уроке. Сколько бы Гарри ни зубрил эти символы, всякий раз, стоило ему оказаться один на один с целой страницей этой тарабарщины, все знания улетучивались. Перевести зашифрованный текст он ещё мог, но зашифровать текст… Это выше его сил.

- …несомненно, Поттер, вы размышляете о чём-то весьма важном.

Гарри немедленно вернулся с магических символов на зельеделие и поднял голову от тетради. Снэйп бесстрастно взирал на него сверху вниз.

- Простите, что отвлёк, - профессор отвесил ему учтивый поклон. - Так о чём же вы столь увлечённо думали, мистер Поттер?

- О том… - Гарри посмотрел на доску. - Я…

- Да? - Снэйп насмешливо изогнул бровь.

Гарри судорожно соображал. Надо было ответить что-то такое, чтобы это не повлекло за собой развёрнутый опрос по Приворотному зелью. Иначе Снэйп может снять с него баллов сто. Не так уж сильно в данной ситуации Гарри волновала судьба Гриффиндора. Гриффиндор для него сейчас стал абстрактным, почти забытым определением. Куда больше он не желал давать Снэйпу лишний повод потоптаться на своём самолюбии.

- Я думал о том, что было бы гораздо интереснее приготовить настоящее зелье, профессор, - сказал Гарри с таким видом, словно он досконально знал, как это самое зелье готовить.

- Неужели? - негромко спросил Снэйп. - Смею предположить, мистер Поттер, чтосуществует некто, на ком вы с удовольствием испробовали бы силу Приворотного зелья, не так ли?

Гарри посмотрел ему в глаза.

- Очень может быть, сэр.

Снэйп криво улыбнулся.

- Едва ли ваше зелье, пусть даже приготовленное из отборных магических ингредиентов, сможет нанести вред более серьёзный, чем головная боль.

- Разрешите мне хотя бы попробовать, сэр.

- Поразительное рвение к учёбе, мистер Поттер, - ядовито улыбнулся Снэйп. - В таком случае, может быть, вы скажете нам, каково второе название Приворотного зелья?

- Напиток Венеры, - сказал Гарри.

- Это название придумали магглы, Поттер. А я хотел бы услышать название, которое дал зелью… Кто?

Мерлин, продли дни Драко Малфою…

- Ромуальд Саламанский. Он называл Приворотное зелье Пленённым Сердцем.

Снэйп продолжал сверлить его взглядом, словно чувствуя подвох.

- Вынужден признать, у вас хорошая память на имена, мистер Поттер. Поэтому мне весьма странно, отчего вы до сих пор не стали первым учеником по истории магии. Но едва ли это поможет вам в приготовлении Приворотного зелья.

Профессор развернулся и пошёл к столу.

Гарри благодарно посмотрел на Драко. Тот едва заметно улыбнулся.

Что ж, проделка удалась. На этот раз.

Они начали готовить основу для зелья, и почти час Гарри мог быть полностью уверенным, что ученикам будет недосуг его разглядывать - все смотрели исключительно в свои котлы. Или в чужие. Чаще всего, разумеется, в котёл Рона и Гермионы. Эти двое продолжали работать в паре, но, насколько Гарри заметил, они почти не разговаривали.

Занятие закончилось, и Гарри поспешил убраться в свою комнату. Там он снял тёмные очки и с опаской заглянул в зеркало. Ничего особенного. Гарри даже придвинулся поближе к зеркалу и позволил себе рассмотреть отражение внимательно. Ну, может, немного бледнее, чем надо. И без шрама как будто чего-то не хватает… Но в целом - всё как обычно.

Гарри надел очки и вернулся в комнату. К сожалению, он точно знал: это не галлюцинация, и догадывался, что Драко увидел сегодня. Да, это длилось всего мгновение, но Малфой успел заметить: глаза Гарри светились. Не как у волка или кошки в темноте, нет. Но это и не глаза человека. Определённо.

Не может быть, чтобы… Если только… Если только я в него не превращаюсь на самом деле.

Гарри потряс головой. Нет. Всё это неправда. Это только магия. И Снэйп не обманывает его. Какой ему интерес лгать? Чтобы не пугать заранее? Но мастер зелий скорее предупредит, чем будет наводить морок. И без того хватает неясностей с предсказаниями, магией Волдеморта и прочей чертовщиной…

Сам Гарри ничего особенного не чувствовал. Может, это просто запоздалая реакция на разные события, свалившиеся на него? Ну да, скажи ещё «нервный тик»…

Они встречались в апартаментах Снэйпа почти каждый вечер, но во время встреч серьёзный разговор никак не получался. Да и о чём говорить? Снова дать профессору повод посмеяться над глупыми страхами? Ведь Гарри толком не мог ни объяснить, ни показать. Обычно эти странности заставали Гарри врасплох и категорически не желали появляться, когда нужно было устроить Снэйпу наглядную демонстрацию.

Конечно, вероятнее всего, учитель наблюдает за ним, и случись с Гарри что-то серьёзное, Снэйп обязательно принял бы какие-нибудь меры: например, услал его в Гардинер-Парк до окончания учёбы. Но до сих пор никаких распоряжений относительно Гарри не поступало, хотя он и разгуливал по школе в тёмных очках.

Может, я для него просто любопытный эксперимент? Чёрт, да успокойся же и возьми себя в руки!

Гарри снова и снова пытался убедить себя, что ничего особенного не происходит, но страх всё чаще вырывался наружу, и всё сложнее было загнать его обратно.

Нет, так или иначе, нужно выяснить, что происходит. Гарри дождался окончания занятий и отправился к Снэйпу. Но дверь оказалась заперта. Этим вечером мастер зелий так и не вернулся, хотя Гарри прождал его до полуночи.

* * *

*

Субботнее утро выдалось промозглым. Гриффиндорец сидел на скамейке, спрятав мёрзнущие руки в рукава зимней мантии. В такой ранний час здесь ещё никого не было, и Гарри не спешил уходить в замок, хотя дул пронизывающий ветер, а на каменных плитах двора лежал иней. Совсем не похоже на весну. Гарри вообще сомневался, что когда-нибудь снова увидит цветы и зелёные листья. Кажется, зима тянулась уже много месяцев.

Гарри ненавидел выходные. Совершенно нечем себя занять, когда нет уроков. Вечером… Да, вечер можно попытаться провести у Снэйпа. Только стоит ли пытаться? Будет он у себя или снова уедет? А может быть, просто не захочет открывать ему дверь…

- Доброе утро, Поттер.

- Привет, Драко, - вяло откликнулся Гарри, провожая взглядом квиддичную команду Слизерина, которая тактично удалилась, оставив их наедине.

- Ты рано встал.

Гарри безучастно пожал плечами.

- Разве рано?

- Рано - для выходного дня. Почему ты не пришёл на тренировку?

- Зачем? Я тебе больше не нужен.

- Я совсем тебя не вижу. Где ты пропадаешь?

- Как обычно. В библиотеке.

Драко подошёл к нему и сел рядом.

- Что случилось?

Гарри махнул рукой.

- Чепуха.

- Послушай, я не собираюсь применять Пыточное проклятье. Не хочешь говорить - пожалуйста, но только не напускай на себя такой трагический вид, сидя на всеобщем обозрении.

- Я не напускаю. И вообще, я хотел побыть один, пока тут никого нет…

- Ладно, ты будешь говорить, в чём дело?

- Буду, - буркнул Гарри. - Всё равно больше не с кем этим поделиться. Знаешь только ты.

- Понятно, - Драко уселся поудобнее и плотнее завернулся в свою мантию. - Тогда начинай скорее. А то я голоден.

Гарри хмыкнул.

- Я как-то не рассчитывал рассказывать краткое содержание своей проблемы.

Драко тоже хмыкнул.

- Тогда давай поговорим за завтраком.

- Знаешь, если я начну обсуждать это в Большом Зале, меня неправильно поймут.

Малфой снисходительно улыбнулся.

- Поттер, мне стоит только приказать, и завтрак для нас накроют в моей комнате.

Гарри, наконец-то, поднял голову и посмотрел на слизеринца. Да, сейчас он был совсем не похож на того напряжённого, как струна, юношу, с застывшими глазами, которого Гарри увидел на платформе № 9 и ¾ в сентябре прошлого года. Сейчас перед ним стоял абсолютно другой человек, хозяин положения, которому стоит лишь приказать, и всё будет исполнено. Малфой стал похож на себя прежнего. Только прежде Драко не смотрел на него, как на… Нет, наверное, друг - это чересчур громко сказано. Но в его взгляде не было превосходства, и Гарри даже показалось, что он видит проблески тревоги на красивом лице слизеринца.

Что ж, это приятно, учитывая то, что Драко собирался использовать его для вложения капитала.

Гарри поднялся и отправился вслед за Малфоем в подземелья.

Пока Драко приводил себя в порядок после тренировки, домовые эльфы сервировали завтрак для двоих. Суетливые создания мелькали быстро: один постелил скатерть, второй оставил на столе столовые приборы, третий водрузил в центре столешницы кофейник и молочник. Среди домовых эльфов Гарри заметил Добби, который принёс блюдо с бутербродами и поджаренными сосисками. Интересно, верит ли бывший раб Малфоев в судьбу? Ведь по сути дела он снова попал в услужение к Драко.

Суетясь вокруг стола, домовый эльф всё же улучил момент и низко поклонился гриффиндорцу. Похоже, Добби вызвался прислуживать Драко лишь по одной причине: чтобы угодить Гарри Поттеру.

Гарри не успел возмутиться по поводу поведения эльфа: тот испарился из комнаты уже через секунду.

В тот же мгновение из ванной вышел Малфой. Теперь Гарри и в голову не пришло бы, что десять минут назад Драко стоял вспотевшим и растрёпанным посреди школьного двора и кутался в испачканную квиддичную мантию. Над школьным костюмом Малфоя, похоже, потрудились домовые эльфы: каждая отутюженная складочка на своём месте, белоснежный воротничок, сверкающие ботинки. И ещё сводящее с ума выражение лица Люциуса Малфоя… Святые небеса. Видит Бог, Гарри старался не обращать на это внимание, но когда Драко появлялся перед ним в таком вот виде…

- Уже готово? - Малфой окинул взглядом стол. - Прекрасно. Садись, Поттер. Кофе? Чай?

- Всё равно.

Правда, посмотрев на дымящиеся сосиски и тосты, Гарри почувствовал, что проголодался не меньше Малфоя, и несколько минут молодые люди молча жевали, но после первой чашки кофе Драко всё-таки спросил, что случилось.

- Это из-за Северуса? Что-то не… Ммм… Не ладится?

- Нет. У нас всё ладится. Мне кажется, у нас с ним на лицах написано, что мы спим вместе, - мрачно сказал Гарри, глядя в свою чашку, и Драко от души расхохотался.

- Прости, - он тщетно пытался успокоиться. - Но если ты переживаешь, что кто-то узнает, то можешь не волноваться, вы отлично маскируетесь.

- Об этом я не переживаю. Я хотел поговорить о другом. То есть… Нет... Даже не знаю, как сказать, - признался Гарри.

- Почему?

Он старательно избегал взгляда Малфоя.

- Потому что…

- Да что такое?

- Всё это… Я думал, что справлюсь. Привыкну и начну воспринимать как данность. О чёрт. Наверное, это я какой-то неправильный. Но… Но… Он трахается с таким же выражением лица, с каким объясняет нам урок! - Гарри убито посмотрел на слизеринца. - Может быть, это со мной что-то не так?

Драко внимательно его слушал.

Гарри встал, прошёлся по комнате и остановился перед ним.

- Ему же хорошо со мной. Я знаю. То есть… Мы… Я не понимаю, что не так. Но каждый раз я хочу просить у него прощения, хотя ни в чём не виноват! Я ненормальный, наверно… Просто… Понимаешь… Мы только спим вместе. И больше ничего. Даже не разговариваем. Я думал, мне этого хватит, но...

Малфой выглядел несколько озадаченным, не сказать - разочарованным. Гарри показалось, что он ожидал разговора совсем на другую тему.

- И что ты собираешься предпринять?

Гарри пожал плечами.

- Ничего. Пытаюсь радоваться тому, что получаю.

Драко усмехнулся.

- Ну да.

- Когда я с ним, мне кажется, будто всё, что я говорю - глупо, всё, что делаю - некстати. А он только молчит. Или отвечает, что занят. Северус находит для меня время только в одном случае: если я тащу его в кровать. Но это ведь… Мне иногда кажется… Словно он делает это нарочно!

- Вот именно.

- Ох, я тебя умоляю! Только не говори опять, что он просто не хочет открывать мне своих истинных чувств! Эту сказку я уже слышал сто раз. Теперь я знаю, зачем вам нужен, нет смысла играть. Если он хочет только мою магию, то зачем притворяться? Для чего ложиться со мной в постель?

- А если всё гораздо проще, и ему просто нравится спать с тобой?

Гарри бросил на Драко колючий взгляд поверх очков и буркнул:

- Прекрати улыбаться.

- Извини, - Малфой улыбнулся ещё шире и взял с тарелки бутерброд.

- Прекрати.

- Даже если ты меня ударишь, это не решит твоих проблем.

- Я не собираюсь с тобой драться.

- И тем не менее. Ты получил Снэйпа готовеньким, и не моя вина, что вы никак не можете с ним договориться. Можешь меня побить, я разрешаю.

- Иди к чёрту.

- Гарри. Мне, правда, жаль, но я ничем не могу тебе помочь.

Гриффиндорец помолчал немного и пробормотал:

- Ладно. Ерунда.

- Но, может быть, ты просто разлюбил его?

- Как это? - Гарри покачал головой. - Нееет, это было бы слишком здорово.

- Но иногда так бывает - когда, наконец, получаешь что-то, о чём долго мечтал, то быстро пресыщаешься. И всё проходит. Я имею в виду одержимость, страсть.

- Проходит?

- Или превращается в... В нормальные ровные отношения. Как у нас. Возможно, ты просто получил от него всё, что хотел? Ты ведь и не надеялся даже, что он станет твоим любовником.

Гарри задумался.

- Да… Но по правде говоря, я ещё ничего от него не получил. Я думал, мне будет достаточно постели. Но теперь я понял, что это не главное. То есть, это важно, но не всё. Я хочу, чтобы помимо всего мы… общались. Понимаешь?

- Понимаю, - сказал Малфой, и Гарри почувствовал, что он, действительно, понимает, а не просто так с ним соглашается.

- Чёрт возьми, а ведь я не собирался с тобой это обсуждать, - сказал Гарри мрачно. - Снэйп прав: я всегда волнуюсь о всякой ерунде, когда есть куда более серьёзный повод для беспокойства.

Малфой сел на стуле очень прямо и тихо спросил:

- О чём ты?

- По-моему, ты знаешь, о чём.

Драко быстро взглянул на него и тут же отвёл глаза.

- Я… Нет…

- Ну не надо, ты ведь видел! - перебил его Гарри.

Малфой помолчал немного, обдумывая ответ.

- Да.

- Как это выглядело?

- Странно, но… Очень красиво. Правда, это длилось не больше двух секунд.

Не хватало ещё, чтобы дольше!

Гарри в отчаянье посмотрел на Драко и снова заходил по комнате.

- Со мной много случилось всякого… И меня по-разному лечили… Я надеялся, что со временем поправлюсь, и всё закончится. Но время идёт, а становится только хуже!

- Ты это как-то чувствуешь?

- Да нет же! Я ничего не чувствую. И ещё я заметил, что это чаще происходит, если я смотрюсь в зеркало. Потому что кроме тебя никто ещё не замечал ничего странного. Пока, - добавил Гарри.

- Чушь, - резко сказал Малфой, вставая.

От такого заявления Гарри застыл с открытым ртом.

- Я понимаю, к чему ты клонишь, но это абсолютная ерунда. Ты просто пытаешься внушить себе. Не более того, - Драко говорил уверенно и чётко, словно отвечал на экзамене. - Это магия в тебе. Вот и всё.

Гарри прищурился.

- И всё?

- А почему бы нет? - Малфой шагнул к нему и убрал длинную прядь волос с Гарриного лба. - Твой шрам разве тому не доказательство? Он исчез благодаря магии.

- Снэйп сказал, что старые проклятья потеряли свою силу.

- Конечно, потеряли! Ты ведь не представляешь даже, какая мощь спрятана внутри тебя! - Драко снял с Гарри очки и придвинулся к нему поближе. - Говоришь, это чаще проявляется перед зеркалом?

- Кажется, да.

Малфой взял его за локоть и потащил за собой в ванную.

- Зачем ты…

- Давай проведём эксперимент.

- Я не хочу, - решительно сказал Гарри.

- Поттер, мы ведь только посмотрим.

- К чёрту! Я не желаю на это опять смотреть!

Они уже стояли на пороге ванной, и Гарри видел их отражения в зеркале.

- Нет!

Раздался оглушительный треск, и осколки потоком хлынули в разные стороны.

Гарри даже не успел понять, как всё произошло. Лишь когда прекратился звон разбитого стекла, до него дошло: Драко сейчас видел то, что не должен был увидеть.

- Чёрт, - выдохнул слизеринец. По его щеке, прямо на белый воротник, быстро бежал красный ручеёк. В волосах и на мантии поблёскивали мелкие, словно серебряная пыль, осколки.

Гарри стоял, не отрывая глаз от алых пятен на воротнике Малфоя. Левая рука гриффиндорца поднялась, словно кто-то невидимый дёрнул за нитку. Гаррина ладонь, сжатая в кулак, застыла в дюйме от щеки сильно побледневшего Драко. Зловещий ручеёк обмелел и исчез, оставив глубокий порез. А когда через секунду пальцы разжались, порез пропал.

Драко перевёл дыхание и осторожно позвал гриффиндорца по имени.

Гарри посмотрел на него и увидел, как в глазах Малфоя отражается его светящийся взгляд.

- Пойдём отсюда, - севшим голосом сказал Драко, уводя его из ванной.

Они сели вокруг стола с остатками завтрака. Гарри надел очки и машинально налил себе остывающего кофе. Малфой достал сигареты, и они закурили.

Драко, очень бледный, выглядел чуть ли не испуганнее Гарри.

- Ничего, - наконец, проговорил Малфой. - Всё в порядке. Я думаю, это легко объяснить. Только не нужно нервничать.

Гарри сглотнул.

- Да, конечно. Просто его магия внутри меня, - скороговоркой произнёс он.

Драко встал и подошёл к двери.

- Надо рассказать Снэйпу. Идём.

* * *

Дверь за Малфоем закрылась, и Снэйп обратился к Гарри:

- Ну-с, Поттер, объясните, почему вы сразу не пришли ко мне, а решили обратиться за помощью к мистеру Малфою?

- Я приходил. Помните? - Гарри не собирался устраивать скандал, но после рассказа Драко о том, что произошло в ванной, у него вдруг сдали нервы. Он больше не мог и не хотел сдерживаться. - Я вам всё рассказал! Но вы ответили, что ничего особенного не случилось.

- Я и в самом деле не нахожу в этом ничего особенного, - спокойно проговорил Снэйп.

- Конечно! - Гарри метнул в его сторону свирепый взгляд. - И вы ещё удивляетесь, почему я пошёл к Драко! Он, по крайней мере, выслушал меня. А вы и сейчас не можете оторваться от книги.

Снэйп захлопнул лежащий перед ним фолиант с такой силой, что в воздух поднялось облачко пыли.

- Эти незначительные выплески магии никак не отразятся на вашем поведении и самочувствии. Я, в свою очередь, подыщу заклинание, чтобы заколдовать зеркало у вас в комнате от восприимчивости к чарам. Так что сможете любоваться на своё отражение сколько угодно.

- Я лучше пойду, - мрачно сказал Гарри.

- Я ещё не закончил.

Гриффиндорец был вынужден остановиться.

- Значит, вы обвиняете меня в том, что я уделяю вам недостаточно внимания? - спросил мастер зелий. В его голосе не было никакого выражения, и Гарри не понял, злится он или издевается. Или и то, и другое вместе.

- Нет! Я обвиняю вас только в том, что вы ничего не объясняете! По-моему, я имею право знать, что со мной происходит!

- Вы так уверены?

- Уверен! Когда вы дали мне свою кровь, я чуть не умер! А вы и тогда говорили, что это ерунда, скоро всё пройдёт!

- О, да, я помню, как вы изо всех сил сопротивлялись, когда я пытался влить в вас свою кровь, - с насмешливой улыбкой ответил Снэйп.

- Я не понимал, что со мной! Что вам стоило просто объяснить…

- Я ведь объяснил, разве нет?

- Конечно, вы сказали «потерпите, Поттер»! Как будто у меня был насморк!

- Но я сказал правду. И, насколько я понимаю, ваше зрение намного улучшилось с тех пор. Равно, как и общее ваше самочувствие.

Гарри нечего было возразить на такое заявление, но он не желал сдаваться. Он хотел знать, что с ним происходит, а Снэйп до сих пор ничего толком не сказал.

- Да. Но мне было страшно.

- Неужели?

Гарри подошёл к нему и перегнулся через стол.

- Это, чёрт возьми, моё здоровье!

- О, - потрясённо протянул Снэйп.

Гарри озадаченно посмотрел на него.

- Что?

- Вы забеспокоились о своём здоровье? - Снэйп покачал головой. - Мерлин ясный. Значит ли это, что вы наконец повзрослели? Раньше этот вопрос вас не беспокоил.

- Раньше со мной не случалось ничего такого, с чем не могла бы справиться мадам Помфри, - зло сказал гриффиндорец.

- Верно, - Снэйп согласно кивнул. - Поэтому, будьте любезны, Поттер, не обращаться за помощью к мадам Помфри, мистеру Малфою и прочим. Я желаю, чтобы вы немедленно являлись ко мне, и не имеет значения, что с вами стряслось: разбили вы колено или по случайности разнесли половину Хогвартса. И, если я решу, что ничего страшного не произошло, то немедленно сообщу вам об этом. Понятно, Поттер?

- Да, сэр, - сквозь зубы ответил Гарри.

- Прекрасно. А чтобы вы не волновались понапрасну, хочу вас заверить: пока нет поводов для беспокойства.

- Да, сэр.

- И смею напомнить, что по сей день я ещё ни разу не обманул вас.

- Да, сэр.

Снэйп поморщился, когда Гарри повторил это в третий раз.

- Когда мы одни, можете не усердствовать.

- Хорошо, не буду. Я могу идти?

Они смотрели друг на друга, как два дуэлянта. Гарри знал, что последнее слово Снэйп оставит за собой. Вот сейчас…

- Вас возмущает моё равнодушие к вашей персоне, Поттер, не так ли? - профессор встал и обошёл стол. - Что ж, возможно, мне следует изменить своё отношение к вам. Вероятно, вам больше понравилось бы каждый день пить притупляющее зелье, ложиться и вставать строго по часам… Вы мечтаете ежесекундно находиться под моим присмотром?

- А я разве и так не нахожусь под вашим ежесекундным присмотром?

- А вам разве хочется, чтобы это стало очевидно для всей школы?

- Я думаю, они давно догадываются.

- Поттер, если я не ношусь вокруг вас подобно ополоумевшей наседке, то это вовсе не значит, что я не замечаю вашего состояния. И, - Снэйп сделал шаг и оказался рядом с гриффиндорцем, - раз вы являетесь в мою комнату по вечерам отнюдь не для того, чтобы пожелать мне спокойной ночи, то, я думаю, можно сделать о вашем самочувствии весьма утешительный вывод.

Гарри хотел ответить ему в том же тоне, но тут случилось что-то странное. Словно он увидел себя и Снэйпа со стороны. И впервые трезво оценил происходящее. Безумие. Всё. Его влечение, сумасшествие, одержимость… Они не могли появиться ниоткуда.

- Постойте… Я вдруг вспомнил…

Снэйп непонимающе приподнял брови.

- Чем вы поили меня осенью?

- Прошу прощения?

- Вы каждый день вливали в меня какую-то дрянь. Помните? Вы говорили, что это для аппетита, - Гарри смотрел Снэйпу в глаза и старался не отпускать его взгляда.

- И?..

- Вы постоянно твердите, что я испытываю к вам нездоровое влечение… Да, я не могу с ним справиться, но это уже другой вопрос. Я… Может быть… Чем вы меня поили? Что это было, профессор? Приворотное зелье?

Гарри не ожидал того, что произойдёт дальше.

Снэйп резко отпихнул его от себя. Гарри думал, что упадёт на пол, но он плюхнулся в стоящее сзади кресло. Мастер зелий схватил со стола какую-то книгу и швырнул её гриффиндорцу.

- Мало того, что вы осмеливаетесь произносить вслух подобный вздор, - прошипел Снэйп, - так вы к тому же позволяете себе!.. Каковы бы ни были наши отношения, вы обязаны делать домашнее задание!

Гарри смотрел на него, не в силах сообразить, при чём тут домашнее задание.

- Профессор…

Снэйп ударил ладонью по столу, и Гарри осёкся.

- Соблаговолите прочитать то, что вы так и не соизволили сделать, мистер Поттер, - ответил учитель. - Я говорю о Приворотном зелье. Не о Напитке Венеры, а о Пленённом сердце. Кажется, вам знакомы эти названия.

Гарри, наконец, вспомнил о книге, которую прижимал к себе. Это был учебник для седьмого класса. Практические занятия по зельям.

- Может быть, после этого вы хоть что-нибудь поймёте, - сказал Снэйп и ушёл в другой конец кабинета.

Гарри открыл книгу на нужной странице и начал читать, время от времени поглядывая на неподвижную фигуру профессора.

Способ применения он нашёл довольно быстро. Наружное. Как духи. Первое применение - когда хочешь привлечь к себе внимание. Второе - перед первым свиданием. Третье - перед первой близостью. Вот это и было настоящее Приворотное зелье. А Напиток Венеры - всего лишь бледная имитация, которую шарлатаны готовили для доверчивых магглов. Ну конечно же, ведь Снэйп сказал, что это название придумали магглы…

Гарри закрыл книгу.

- Сэр.

Снэйп обернулся.

- Что, Поттер? Ознакомились с текстом и пришли к выводу, что я использовал Пленённое сердце? Конечно, мне мало хлопот с вами, и я решил…

- Я не должен был так говорить, - вспыхнув, ответил Гарри. - Просто… Со мной на самом деле что-то творится. Теперь даже вы это признали. Я… Мне страшно!

- И в этом вы обвиняете меня! Вполне разумно. Ваш папенька всегда поступал именно так, - ядовито ответил Снэйп. - К вашему сведенью, Поттер, использование Приворотного зелья считается чёрной магией и, согласно распоряжению Министерства, с прошлого года применение этого зелья приравнивается к использованию Непростительных Проклятий! Неужели вы думаете, что я предупреждал учеников напрасно? Впрочем, конечно же, вам недосуг слушать мои объяснения…

- Но я…

- Да, как обычно, не подумали! - глаза Снэйпа горели от бешенства. - Неужели вы думаете, что ваша магия позволила бы вам подчиниться чужой воле, чёрт возьми?

Какое-то мгновение Гарри был готов признать себя неправым, но тут же передумал извиняться.

- Значит, эта проклятая магия защищает меня? А что она делает из меня? Почему вы не хотите ответить на этот вопрос, профессор?

Даже придя в ярость, Гарри отдавал себе отчёт в том, что Снэйп может ему не простить подобного тона, но мастер зелий сказал на удивление спокойно:

- Возможно, время отвечать ещё не пришло.

- А когда оно придёт? Когда я превращусь в чудовище? Я хочу знать, что со мной творится!

- Не сегодня, - медленно ответил Снэйп.

Гарри сделал шаг к нему.

- Почему?

- Здесь нечего знать, мистер Поттер.

- А я думаю, что есть, - Гарри продолжал наступать. - Драко - тот, по крайней мере, был со мной честен! Он признался, что решил вложить свои деньги в мою магию. А какие виды на эту магию у вас, профессор? Магия защищает меня? Звучит очень убедительно. А как насчёт вашей крови? Почему магия позволила мне превратиться в вампира?

- Вампиром нельзя стать на время, - тихо сказал Снэйп, и лицо у него было такое, словно он вспомнил о чём-то очень болезненном. - То, что с вами происходило, было частью ритуала. Не более того.

- Ритуал… - повторил Гарри и внезапно улыбнулся. - Ну да… Мы ведь теперь связаны на всю жизнь до самой смерти. И, видимо, умрём в один день. Это было ловко придумано, профессор.

- Что придумано?

- История с ритуалом. Кровь, игра в наследника… Было классно сыграно. Правда, я вошёл в вашу семью, но ведь вы резали себе руку не только для этого. А потом вы так убедительно уговаривали меня не принимать метку, что я из кожи вон вылез, лишь бы её заполучить! И ваша ревность тоже… Наверняка вы с Драко заранее обо всём договорились перед той вечеринкой в «Трёх мётлах», да?

- Вас никто не заставлял участвовать в ритуале и соглашаться на остальное, - сказал Снэйп спокойно.

- Правда. Я сам согласился. Но в обмен на это я могу рассчитывать на вашу откровенность?

- Нет, я так не думаю, - мягко ответил Снэйп.

Гарри чувствовал, что от этого спокойного ровного голоса бешенство у него в груди начинает клокотать, как кипящее в котле зелье.

- Почему?

- Мы заключили сделку на взаимовыгодных условиях. И каждый получил свою часть. Не так ли?

- Вы пообещали моей маме, что будете заботиться обо мне, - Гарри сделал ещё шаг вперёд. - Я хочу знать, почему.

- Я не желаю говорить на эту тему.

Они стояли друг против друга - глаза в глаза, словно от того, кто первый отведёт взгляд, зависел исход сражения. И в первый раз за много лет Гарри почувствовал себя достаточно сильным противником.

- Ведь была причина. Правда?

- Да, была, - негромко ответил Снэйп. - Она появилась двадцать четыре года назад на уроке прорицания. Мы занимались вместе с Гриффиндором, и я оказался в паре с Лили. Мы должны были с помощью рун узнать миссию, с которой пришли в этот мир. Лили беспокоилась… - Снэйп на мгновение прикрыл глаза, вспоминая что-то. - И когда я увидел, что говорят руны… - он умолк, и на его губах мелькнула странная улыбка. - Я понял, что это она. И я изменил её предсказание до того, как к нам подошёл учитель.

- Мама видела? - одними губами спросил Гарри.

- Да, - просто ответил Снэйп. - И она поняла, что я смог расшифровать послание рун и узнал её подлинную миссию. О женщине, чей сын должен уничтожить Волдеморта, среди Упивающихся ходили легенды. Мой отец был среди тех, кто много лет безуспешно пытался узнать её имя. Но его убили до того, как Упивающимся стало известно, кто она.

- Мои родители жили в вашем доме, - тихо сказал Гарри. - Как же…

- Да. Только, став фантомом, он не мог покинуть пределы Гардинер-Парка и сообщить Волдеморту о том, где находятся Поттеры… Впрочем, после того, как Тёмный Лорд избавился от него, мой неупокоившийся родитель больше не горел желанием исполнить свой долг… - Снэйп помолчал немного. - На самом деле, я пребывал в сомнениях относительно миссии Лили. Упивающиеся искали чистокровную волшебницу, а Лили Эванс считалась магглорождённой. Но скоро я узнал о её происхождении, отрабатывая взыскание в школьном архиве. Было и ещё кое-что, подтвердившее мои догадки… Но сейчас это уже не столь важно. Сама Лили рассказала мне всю правду, после вашего рождения, когда она и Джеймс скрывались в Гардинер-Парке.

Снэйп провёл ладонью по лицу, словно стирая следы воспоминаний. Когда он заговорил, его тон изменился и зазвучал почти торжественно.

- Я отдал двадцать четыре года жизни, чтобы оказаться рядом с вами. И ещё десять лет, чтобы сохранить вам жизнь. Я принял решение, избрал цель и посвятил этой цели всю свою жизнь. Скоро всё закончится. И я получу то, что заработал.

- Вы уверены?

Снэйп криво улыбнулся и ответил убедительным кивком.

- Но как? - спросил Гарри. - Ведь если я не захочу подчиняться…

- О, вы ошибаетесь, думая, что я жажду подчинить вас своей воле, - отозвался Снэйп. - Мои желания намного скромнее. Ваша сила разрушительна, власть безгранична. Не найдётся мага, который был бы способен противостоять вам. И, зная вас и ваш дурацкий характер, Поттер, я ещё много лет назад понял, что должен каким-то образом обезопасить себя. В мои планы вовсе не входило, чтобы вы в меня влюбились, Мерлин сохрани! Я и без этого не знал, как решить свои проблемы. Но ваши чувства - хотя они по-прежнему вызывают у меня сомнения - тем не менее, значительно облегчили мою задачу. Согласитесь, я оказался в сложном положении. Даже если бы у нас с вами были просто хорошие отношения, без всяких крайностей, вряд ли я смог бы получить возможность влить в вас свою кровь и поставить метку. Но так случилось, что вы сами попросили меня об этом. Бесспорно, как маг, я во много раз слабее вас. И тем не менее, несмотря на ваше могущество, у вас никогда не будет надо мной полной власти.

Гарри показалось, что на него рушится мир. В одно мгновение он понял всё и сразу: насколько огромна и разрушительна мощь его магии, и каким он был дураком, не понимая настоящих мотивов поведения Снэйпа... Получается, всё это только ради того, чтобы защититься от магии? Всё это? Столько лет?

- Вы хотели узнать причину, Поттер, - спокойно сказал Снэйп. - Теперь вы её знаете.

- Значит, когда моя мама попросила вас позаботиться обо мне, вы согласились только поэтому? - невыразительным голосом спросил Гарри.

- Отчасти да, - мягко ответил мастер зелий. - Вам было предначертано слишком великое будущее, чтобы я отказался от предложения Лили стать вашим опекуном.

- Должно быть, вам было невероятно трудно, - сказал Гарри. У него появилось странное ощущение, словно всё происходящее - сон: звуки уплывали куда-то, чувства притупились, тело сделалось непослушным, голова наполнилась стеклянным звоном.

- Да, Поттер. Признаюсь, по молодости лет я был готов неоднократно наплевать на магию крови и все магические клятвы. Поверьте, я сумел бы избежать расплаты. В то время клятвы для меня значили крайне мало - я был молод не знал их реальной цены. Магическая клятва - это не заклинание. Она не выветривается со временем, а только становится сильнее и опаснее для человека, связавшего себя этой клятвой. Я поклялся вашей матери. Я был самонадеян, молод и - да, увлечён ею. Мне казалось, что справиться с обещанием не составит труда.

Гарри посмотрел на него. Лицо мастера зелий было удивительно спокойно, почти безмятежно. Гарри ещё ни разу не приходилось видеть у него такого выражения. Как у человека, который всю жизнь следовал законам и жил в ладах со своей совестью.

- Неоднократно я хотел отказаться от своей клятвы. Держать данное слово было очень трудно. В Азкабане я почти произнёс слова отказа. И если бы Дамблдор не явился так вовремя и не отправил меня в больницу, всё сложилось бы иначе.

- Дамблдор, - шёпотом повторил Гарри. - Я был частью вашего плана. А вы частью его плана. Так?

- Главный план Дамблдора - мир в магическом сообществе, - с тенью снисходительной улыбки сказал Снэйп. - Что бы про него не говорили, он никогда не искал власти ради власти. Дамблдор хочет только одного: чтобы волшебники перестали уничтожать друг друга. Он не желал начинать новую эру с убийства Мальчика-Спасшего-Мир. Все эти годы ваша магическая связь с Тёмным Лордом была очевидна, и только абсолютный тупица мог не догадаться, к чему это приведёт. Конечно же, Дамблдор знает, что вы такое. Но в то же время он знает, что вы по-прежнему Гарри Поттер и останетесь им до своего последнего вздоха.

Гарри вдруг перестало хватать воздуха, и он расстегнул пуговицу на воротнике рубашки.

- Почему же вы всё-таки не отказались от клятвы, пока была возможность? - одними губами спросил он.

- Я потратил лучшие годы жизни на одного могущественного мага, ушедшего в небытие и не успевшего воздать мне по заслугам. И я твёрдо решил, что не растеряюсь во время его второго пришествия.

Их взгляды встретились.

- Вас можно поздравить, сэр, - Гаррин голос срывался, несмотря на все старания говорить спокойно.

- О, не меня, мистер Поттер. Моя заслуга не велика. Я всего лишь скромный учитель, не более. А вот вас ждёт великое будущее.

- Для чего оно нужно, если не с кем его разделить? - тихо спросил Гарри. - Вы сдержали своё слово и с чистой совестью можете отправляться на все четыре стороны. Моя магия над вами не властна, я даже остановить вас не смогу. О чёрт… Ну надо же! - Гарри рассмеялся и покачал головой. - Я не знал, как привязать вас к себе, а сам сделал всё, чтобы это никогда не произошло! Разве не смешно, профессор?

- Я не собираюсь оставлять вас, если только вы сами этого не захотите, - сказал Снэйп.

Горькая дрожащая усмешка медленно сбежала с губ гриффиндорца.

- Почему? Ведь вы теперь свободны от своей клятвы. У вас всё получилось… И больше не нужно…

- Ради всего святого, объясните: почему вам так важно услышать от меня эти идиотские слова?

Гарри в замешательстве посмотрел на учителя.

- Я дал себе зарок: никогда не говорить о любви. Это слишком ко многому обязывает, а я и так связан по рукам и ногам клятвами, которые столь неосторожно принёс в юности. С тех пор я не бросаю слов на ветер и крайне серьёзно отношусь к тому, что произношу вслух, Поттер.

Глаза Снэйпа как-то по-особенному вспыхнули.

- Я завещал вам свою жизнь задолго до вашего рождения. Я позволил аурорам схватить себя во время облавы. Мне ничего не стоило избежать ареста, но я должен был «случайно», не вызывая подозрений, выбыть из рядов Упивающихся, чтобы попасть к сторонникам Дамблдора. Я знал, что рано или поздно вы окажетесь в Хогвартсе, и я сделал всё, чтобы остаться тут. Я позволял пользоваться собой, превратился в посмешище... В конце концов, у меня ведь был выбор - остаться с вампирами или вернуться. И я вернулся, Поттер, хотя знал, что выбираю верную и скорую смерть. То, что я остался жив - чистая случайность. Вероятно, вы думаете, что я предоставил убежище Люциусу в память о нашей старой любви? О нет. Просто он спас мне жизнь, и я остался ему должен.

- Спас жизнь? - тихо спросил Гарри. - После Очищения?

Снэйп взглянул на него, словно прикидывая, стоит говорить или нет.

- Он знал, что я умираю. Мне оставалось недолго, всего несколько месяцев. Единственное, что могло спасти меня - кровь дампира. Дампиры крайне редко встречаются в природе, но Люциус нашёл Эмили, добился её перевода из Бобатона и всеми правдами и неправдами поместил в Хогвартс.

- Вы хотите сказать, он сделал это просто так, и ни о какой любви речь не шла? - Гарри недоверчиво улыбнулся.

- Не шла. Потому что он обманул меня, - мягко ответил Снэйп. - Впрочем, вы ведь знаете, как всё случилось… Он пытался избавиться от чувства вины. В итоге, я остался ему должен. Но мы отвлеклись. Теперь, когда вы знаете, что я не люблю его…

- И меня, - договорил Гарри с обречённым видом.

Снэйп воздел руки к потолку.

- Мерлин! Вы опять! Поттер, я посвятил свою жизнь тому, чтобы всегда быть рядом с вами. Неужели признание в любви для вас важнее этого?

Гарри слабо улыбнулся.

- Но вы это сделали не ради меня, а ради магии.

- Совершенно верно.

- Ну вот…

- Я готов умереть ради вас, если понадобится, - спокойно сказал Снэйп и взял его за плечи. - А вы могли бы отдать за меня жизнь?

Гарри не ожидал такого поворота разговора и некоторое время с непониманием смотрел на мастера зелий.

- Я… Конечно!

- Вы долго думали.

- Я готов, - твёрдо ответил Гарри.

На губах Снэйпа мелькнула странная улыбка.

- Прекрасно. Мы выяснили, что готовы умереть друг за друга в случае необходимости. А готовы ли вы умереть, если со мной вдруг случится что-нибудь непоправимое?

- Что?

- Не имеет значения. Жизнь полна опасностей, может произойти что угодно.

Тут Гарри окончательно растерялся. Об этом он никогда не задумывался.

- Ну же. Ведь вы утверждаете, что любите меня.

- Да, - Гарри сглотнул. - Но я надеюсь, ничего подобного не случится… То есть, я…

Снэйп усмехнулся.

- Я вовсе не…

- Вы абсолютно правы, Поттер, - неожиданно сказал профессор. - Вам незачем так неразумно жертвовать собой. Вы только начали жить, и это было бы чертовски глупо - расстаться с жизнью ради мимолётного увлечения. А вот я точно знаю, что готов умереть, если с вами что-то случится. Поскольку вы - то единственное, что придаёт смысл моему существованию.

Они посмотрели друг на друга. Гарри с трудом перевёл дыхание.

- Профессор…

- Довольно, - перебил Снэйп и подтолкнул его к двери. - Вам надо идти.

Гриффиндорец обернулся, но Снэйп был неумолим:

- Вы и так отобрали у меня слишком много времени, Поттер. Я бы хотел заняться делами.

- Да, сэр, - сказал Гарри и вышел.

Сердце стучало болезненными рывками, а пальцы тряслись так, что долго не получалось зажечь сигарету.

По коридору пронёсся ветер. Факелы угрожающе задрожали, и Гарри понял, что это его рук дело.

- А ну-ка спокойно, - вслух приказал он себе. - Всё в порядке.

И факелы загорелись ровным и ярким светом.

Глава 8.

Будильник радостно прочирикал «Пора вставать, лежебока!», и Гарри с недовольным стоном потянулся, чтобы выключить его. Очередная учебная неделя со всеми своими трудностями и проблемами начиналась с утра понедельника вот уже семь лет кряду. Какими станут понедельники по окончании учёбы, Гарри пока предпочитал не задумываться.

Некоторое время он лежал неподвижно с закрытыми глазами. Мерлин, как не хочется вставать! Гарри приоткрыл один глаз и посмотрел на циферблат. Часы показывали: «Проспишь завтрак!», и гриффиндорец, зевая, пошёл в ванную комнату. Пока его жизнь шла по расписанию. Сейчас он позавтракает и отправится на занятия. Затем - обед. После - ещё два урока. И так каждый раз до пятницы в течение ещё двух месяцев. А потом… Гарри потряс головой, силясь отогнать не дававшие покоя мысли. Хватит об этом. ХВАТИТ.

Люпин подарил ему будильник, заранее заколдовав часы так, чтобы они шли немного вперёд. «Тогда ты будешь реже просыпать и опаздывать», - сказал Рем. Гарри согласился, что идея отличная: он успел как раз к самому началу завтрака.

В Большом зале сонные ученики вливали в себя кофе, чтобы скорее проснуться. Намазывая рогалик маслом, Гарри машинально отметил, что сейчас прилетит почта. Ещё один привычный пункт расписания. «Чужая почта», - напомнил он себе. Гарри по сей день писем не получал, если не считать записки от Сириуса и миссис Уизли.

- Привет, - Драко уселся напротив и развернул свежий выпуск «Прорицательской».

- Привет. Разве почта уже была?

- У меня своя почта, ты забыл? - Малфой зевнул, прикрывая рот ладонью.

- Я этого не знал, но следовало догадаться. Какие новости?

- Да так… - Драко зевнул ещё раз. - Не торопись, сейчас узнаем.

- Перед тобой газета, - Гарри попытался рассмотреть первую страницу, но Малфой почему-то убрал «Прорицательскую» со стола.

- Да. Там кое-что написано, но важно не это.

Гарри сразу расхотелось есть.

- Драко, что это значит?

- О, ничего особенного, - спокойно ответил Малфой. - Правда, ничего, Поттер, не делай таких глаз. Ты всё узнаешь. Честно говоря, мне самому интересно…

В этот момент в Большом зале потемнело. И прежде, чем Гарри успел сообразить, что сов сегодня прилетело гораздо больше обычного, на стол перед ним дождём хлынули письма. Через минуту совы умчались по своим совиным делам, а Гарри остался сидеть с открытым ртом перед бумажным ворохом.

- Это… кому? - медленно спросил гриффиндорец.

- Думаю, тут должно быть написано, - Драко взял первый попавшийся конверт. - Мистеру Гарри Поттеру. Кажется, тебе.

- Но… Я… - Гарри вытащил из-под кучи бумаги свою тарелку. Письма посыпались ему на колени. - Откуда? Я не понимаю… От кого?

- Советую завести секретаря.

- Драко, по-моему, ты знаешь больше, чем говоришь. Что всё это значит?

Малфой протянул ему газету.

- Вот. Вполне нормальная реакция, Поттер. Ничего странного.

Первую страницу венчала большая фотография Гарри. Он узнал её: снимок сделали на вокзале почти два года назад. Гарри удивлённо вгляделся своё лицо - худой подросток с короткими растрёпанными волосами и ещё детскимичертами лица. Сейчас Гарри было трудно поверить, что этот обычный с виду мальчишка и есть он сам. Ниже помещалась фотография поменьше: на ней стоял Драко Малфой, но, судя по его невероятному сходству с Люциусом, снимок был недавний. Рядом примостилась фотография близнецов Уизли. Ничего себе компания…

- «Магический мир взбудоражен», - прочитал Гарри.

Он пробежал глазами статью.

В связи с событиями мая прошлого года временное правление Министерства Магии постановило обеспечить непрерывное наблюдение за Гарри Поттером. Как известно, Гарри Поттер попал в магический круг, возникший во время гибели Того-Чьё-Имя-Нельзя-Называть. Это могло повлечь за собой самые невообразимые последствия как для самого Поттера, так и для всего волшебного мира. Учёные до сих пор не знают точно, что стало с магией, которая освободилась после смерти самого страшного мага в истории. Мнения разделились на две версии: первая - магия просто исчезла, и вторая - магия вошла в Гарри Поттера. И та, и другая версии не имеют доказательств. В течение четырёх месяцев магия никак себя не проявила, и специальная министерская комиссия допустила Поттера к занятиям в Хогвартсе. Но в целях общественной безопасности Победителю Того-Чьё-Имя-Нельзя-Называть запретили заниматься практическим колдовством и конфисковали его волшебную палочку. Все мы помним, какие разногласия и даже беспорядки вызвало это решение весной прошлого года. Но с тех пор прошло уже десять месяцев, и специальная комиссия после очередной проверки вынесла официальный вердикт: безопасен.

Теперь магическое сообщество взволновано другим вопросом. «Мальчик, который стал не нужен - справедливо ли это?» Такова тема последней программы «Беспредельный ланч». Её авторы и ведущие - скандально известные братья-близнецы Уизли, не так давно возобновившие свою работу на радио. Оказалось, этот вопрос волнует многих! По предварительным подсчётам, только за пять часов после выхода шоу в эфир в редакцию «Прорицательской» было доставлено около восьми сотен писем! Слушатели разделяют точку зрения важного гостя вчерашней программы «Беспредельный ланч». «Чтобы понять, что война закончена, нам понадобилось время. Мы были слишком напуганы и забыли о человеческих отношениях, - сказал Драко Малфой, самый молодой член правления Хогвартса. - Мы забыли, что Гарри Поттер - не просто персонаж из энциклопедии магии. Каково ему, всемирно известному герою, чувствовать себя последним сквиббом? Поттер - и я не считаю, что это прозвучит выспренно - спаситель магического мира. А спасённый им мир сделал Гарри Поттера узником собственных заслуг. Не пришло ли время задуматься над тем, правильно ли мы поступаем?»

Слушатели «Новой магической волны» почти единогласно поддержали молодого Малфоя. «Подобная неблагодарность по отношению к народному герою возмутительна!» - негодуют они в своих письмах. Специальная министерская комиссия по делу Гарри Поттера рассматривает вопрос о том, чтобы разрешить Поттеру пользоваться волшебной палочкой.

Дальше было написано про то, что Драко Малфой никогда не одобрял политику своего покойного родителя, и что теперь он собирается использовать свои возможности для благотворительности и наведения порядка в магическом мире.

- Драко… Я не совсем… - Гарри в замешательстве переводил взгляд с вороха писем на Малфоя. В голове гриффиндорца постепенно собирались воедино кусочки головоломки. - ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ? - заорал он так, что все в зале обернулись на них.

- Ничего особенного. Возьми себя в руки, - спокойно ответил слизеринец. - Если ты внимательно читал, то должен был всё понять.

- Понять? Поверь мне, я прекрасно всё понял, - стараясь не срываться на крик, прорычал Гарри.

- Не хочешь узнать, что тебе пишут? - осведомился Малфой. - Я бы на твоём месте всерьёз задумался о секретаре. Тебе не справиться одному. Может быть, эта Уизли? На письма поклонников необходимо отвечать. Нам нужна их поддержка.

Гарри машинально взял письмо и надорвал конверт. Оттуда выпала блестящая открытка. «Дорогой Гарри!..» Гарри посмотрел на неё и скомкал в кулаке.

- Я не желаю играть в эти игры, - он вскочил и, провожаемый удивлёнными взглядами учеников, вылетел из зала.

Драко стукнул по письмам волшебной палочкой и кинулся за ним.

- Послушай, Поттер, разве ты не понимаешь?

- Чего я не понимаю? - на ходу рявкнул Гарри.

- Давай сначала где-нибудь присядем и спокойно поговорим, хорошо? - Малфою наконец-то удалось схватить гриффиндорца за плечо. Погоня прекратилась.

- Хорошо. Давай поговорим спокойно. Перед тем, как толпа обезумевших придурков разнесёт по твоей милости Хогвартс, пытаясь добраться до меня!

Драко поднял глаза к небу.

- Вот ты опять… - с досадой сказал он. - Успокойся. И попробуй рассуждать здраво.

- Я пытаюсь! Пытаюсь! Но вижу только одно: ты делаешь то, что запрещено! Конечно, это сенсация, весь колдовской мир как с цепи сорвался… Ты заключил удачную сделку, радиостанция близнецов раскрутилась с пол-оборота. Ты сказал, что решил вложить в меня деньги. Но ты не сказал, что будешь спекулировать на мне подобным образом! Гарри Поттер - не просто имя! Меня хотят убить, и, может быть, единственное, что их сдерживает, - это то, что у меня нет волшебной палочки!

Малфой помолчал с секунду и понимающе кивнул.

- Возможно, в чём-то ты прав.

- В чём-то?!

- Поттер, нельзя сунуть голову в песок и делать вид, что ничего не происходит. Школа скоро закончится, и ты окажешься за пределами Хогвартса. В вольном плавании.

- Говори за себя, - хмуро ответил Гарри. - Мой опекун не отстанет от меня и на том свете.

- Подожди. Скоро тебе стукнет восемнадцать, и всё изменится. Да, то, что я сделал, было рискованным шагом, но риск себя оправдал. Ты ведь читал статью. Это не просто слова. Я лично присутствовал при разборе этих восьмисот писем. Люди на твоей стороне! Эверетт тщательно поработал над этим вопросом. Мы правильно расставили акценты. Ты наше достояние, герой, спаситель колдовского мира, и вдруг оказался в положении сквибба!

- Честно говоря, я бы с удовольствием остался в этом положении до самой смерти!

Драко кивнул.

- Я понимаю. Но я хочу, чтобы и ты меня понял: нам с тобой уготовано великое будущее, и я не желаю, чтобы оно застало нас врасплох.

- Послушай, давай мы не будем больше обсуждать моё будущее, хорошо? - Гарри чувствовал, как пылают щёки. Сердце колотилось словно сумасшедшее. - Постой-ка… Вот только не говори мне, что Снэйп тебя на это благословил.

- О нет, нет, - Драко покачал головой. - Конечно, было бы неплохо… Но он сказал только «я не могу запретить».

- Да? А Снэйп не сказал, что после каникул собирается замуровать меня в своём поместье? И между прочим, срок заключения он не оговаривал!

Драко загадочно улыбнулся:

- Поттер, теперь от нас с тобой зависит, какие сроки он тебе установит.

- Понятно, - мрачно отозвался Гарри. - Ну, и что ты прикажешь мне делать с этим неожиданным счастьем?

- Ничего, - ответил Драко. - Пока разбирай почту. Ты сетовал, что от нечего делать приходится писать лишние футы домашнего задания. По-моему, письма - удачная замена. Как ты думаешь?

- Я уже сказал, о чём я думаю. С какого перепугу министерская комиссия вдруг вынесла такой вердикт?

- На самом деле, они должны были вынести его ещё зимой, но боялись поторопиться. Всё ждали чего-то. Мне кажется, на них насел Дамблдор. Он ведь всегда к тебе относился как к родному. А теперь он практически сидит в кресле министра. Попробовали бы они ему возразить.

Гарри постарался взять себя в руки. В общем-то, новости неплохие. Как бы волшебный мир ни воспринял «Беспредельный ланч», с Гарри официально сняли клеймо проклятого. Правда, после всего случившегося Гарри мечтал только об одном: перестать натыкаться на своё имя в газетах. Но, похоже, его мечта оказалась несбыточной. И Драко Малфой об этом позаботился.

- Я понимаю, ты отвык от внимания, - негромко сказал Малфой, словно угадав, о чём он думает.

- Ни черта ты не понимаешь, - отозвался гриффиндорец, хотя где-то в глубине души согласился с этим утверждением. - Послушай… Ты устраиваешь такой шум… Но только не говори, что делаешь это исключительно из-за моих магических способностей. Скажи честно, Драко: как звучит настоящее предсказание? Это просто магия во мне? Или, всё-таки, Волдеморт во мне? Только не ври. Я имею право знать.

- Я без понятия, - глядя ему в глаза, ответил Малфой. - Как бы там ни было, мне всё равно.

- Всё равно?

- Да. Потому что я в любом случае не проиграю.

- Это я уже понял.

Драко невесело усмехнулся.

- Так или иначе - я в выигрыше. Я и моя семья всегда честно служили Тёмному Лорду, и, если он вдруг возродится… Я не думаю, что он будет ко мне в претензии. А если не возродится… Мы ведь неплохо поладили, правда? И хотя мой отец пытался тебя убить… Но ведь он мёртв. Так что, я думаю, мы с тобой найдём общий язык.

Гарри внимательно выслушал его и встал.

- Отлично.

- Что?

- У тебя всё схвачено, правда? И Снэйп, как я понимаю, тоже не внакладе. Мне не совсем ясно, что от этого выиграет Дамблдор, но, похоже, и он свою выгоду понимает, иначе не старался бы так. Я рад за всех вас. Мне только жаль, что моё мнение не в счёт. Понимаешь, есть кое-что, что меня не устраивает. Я не умею пользоваться этой чёртовой магией. И я не хочу становиться Волдемортом, будь это хоть сто раз почётно! Он убил моих родителей. Из-за него вся моя жизнь превратилась в войну. Драко, я сыт почётом и славой по горло.

Он посмотрел на Малфоя и заметил, что тот несколько смущён.

- Извини… Но я на самом деле не знаю, как звучало предсказание.

- Я тебе не верю, - мягко ответил Гарри. - И Снэйпу тоже.

- А тебе стало бы легче, если бы ты знал наверняка? Чему быть, тому не миновать. Прорицание невозможно разобрать детально. Есть несколько общих фактов: ни точных дат, ни времени суток. Это не зелья - соблюдай рецепт, и не ошибёшься. Поверь, я кое-что понимаю в прорицании. Можно лишь догадываться, как всё получится. Возможно, Тёмный Лорд в тебе проснётся через сто лет. А возможно, его магия через несколько лет погаснет и больше никогда не проявится. Этого мы не знаем. И я бы очень хотел, чтобы мы доверяли друг другу, - Малфой подошёл поближе. - У меня никого не осталось. Только Северус и ты.

Гарри поднял голову и встретился с ним взглядом.

- Я польщён, - сказал он.

- Это правда. И, чёрт возьми, Поттер, у тебя на побегушках попечитель школы! Не всякому так везёт!

Они немного постояли молча. Гарри понимал, что верит Малфою. Так или иначе, деваться некуда. Он избран этой треклятой магией, и придётся жить с ней. Да, ему не хотелось участвовать в игре, затеянной Драко. Но пока ведь от него ничего не требовалось… И раз уж Северус решил, что это не опасно… Конечно же, он так решил, иначе бы обязательно заставил Драко отказаться от столь рискованной затеи!

- Ладно, - тихо сказал Гарри. - У меня нет выбора.

- Есть, - возразил Малфой. - Ты можешь не отвечать на письма. Но мне и Эверетту не хотелось бы, чтоб ты выглядел невежливо в глазах тех, кто встал на твою сторону.

- Предлагаешь рассылать им мои снимки с автографами, как делал Локхарт?

Драко усмехнулся.

- Почему бы нет. Это тоже неплохая реклама, но мы будем действовать не так топорно. Все должны понять, что у тебя есть не только привлекательная внешность, но и мозги.

Гарри хмыкнул, пытаясь скрыть смущение.

- Где вы достали фотографию?

- Близнецы одолжили у Джинни Уизли. Эверетт просмотрел с дюжину твоих последних фотографий и решил, что они не соответствуют случаю. Ты должен выглядеть… Ну… Безобидно. Понимаешь?

- Глупость какая! Этой фотографии два года! Я выгляжу совсем не так!

- Ты и не должен! Но неразумно помещать в такой статье последние снимки. Ты пережил тяжёлые ранения, болел. Это не произвело бы нужного впечатления. Вот сейчас ты выглядишь неплохо. Надо пригласить фотографа, чтобы у «Прорицательской» были хорошие снимки.

- Может, обойдёмся без этого? - тоскливо спросил Гарри.

- Не получится, - покачал головой Драко. - Пойми, глупо бросить всё на полпути. Эверетт обещал подумать, как ты должен одеться.

- Это ещё зачем?! - воскликнул Гарри.

- Послушай, Эверетт был поверенным моего отца. Только благодаря правильно выстроенной защите папу так быстро вытаскивали из разных переделок. Эверетт знает, что делать. И, если ты всё-таки соберёшься отвечать на письма, то Эверетт прислал на этот счёт несколько неплохих советов, - Малфой похлопал себя по карману.

- О Господи, - пробормотал Гарри. - Если я стану отвечать на все письма, у меня не останется времени на учёбу.

- Я же сказал: обратись за помощью к Уизли. Я думаю, она будет только рада.

Но Гарри не хотелось давать Джинни повод для ложных надежд. Он покачал головой.

- Знаешь, это не очень хорошая идея.

- Ну, как угодно. Я могу подыскать кого-нибудь среди своих, но ты же… Ты ведь не доверяешь им.

- Мне всё равно, - ответил Гарри. - Поищи.

- Ладно, займусь этим после занятий.

- Где сейчас письма?

- В комнате у Люпина, - сказал Драко.

* * *

Серым утром в первый день мая, во время завтрака, профессор МакГонагалл объявила, что в течение месяца в школе будут проходить выборы нового директора, в которых могут принять участие ученики с пятого по седьмой класс. Учащиеся восприняли эту новость без особого восторга. Первого мая приказом временного правления профессор Дамблдор утверждался на посту министра, а профессора МакГонагалл официально назначили исполняющей обязанности директора. Теперь ученикам предстояло выбрать нового директора из преподавательского состава. Конечно, на своём уровне Совет попечителей школы и Министерство уже сделали выбор и теперь желали узнать результаты голосования в Хогвартсе. Драко Малфой не слишком надеялся на то, что голоса учащихся сильно повлияют на выбор Министерства, но, в любом случае, было бы любопытно выяснить мнение учеников.

- Проголосовать можно только один раз, поэтому советую хорошенько обдумать своё решение, - строгим голосом вещала профессор МакГонагалл. - Сегодня днём в холле будут установлены специальные сосуды для голосования. Чтобы отдать свой голос, достаточно просто прикоснуться к фамилии учителя волшебной палочкой. Повторное прикосновение не имеет магической силы. И, пожалуйста, помните о Возрастной черте!

Весь урок прорицания семиклассники, вместо того, чтобы предсказывать друг другу судьбу по ладони, шептались по поводу предстоящего голосования.

- Ясное дело, наибольшее количество голосов отдадут МакГонагалл, - сказал Дин Томас.

- Не забывай про деканов других факультетов, - возразила Гермиона, безуспешно пытаясь рассмотреть на его ладони линию здоровья. - Может быть, на других факультетах найдётся несколько человек, которые отдадут за неё свои голоса, но я думаю, большинство студентов проголосуют за своих деканов.

- Уж Слизерин точно не отдаст МакГонагалл ни одного голоса, - прошептал Симус.

- Могу тебя успокоить: в Хогвартсе есть ещё три факультета, и ни один из них не отдаст свой голос за Снэйпа, - буркнул Рон, разглядывая ладонь Гарри.

- Я бы не была так уверена, - тоном профессора МакГонагалл заявила Гермиона.

Все перестали смотреть на ладони соседей и уставились на неё.

- Что ты хочешь этим сказать?

- После уроков защиты некоторые изменили своё отношение к Снэйпу. Разве ты, Рон, не говорил сам, что профессор Снэйп впервые оказался на своём месте?

- Ну… Говорил, - нехотя ответил Рон. - Только это не значит, что я отдам ему свой голос.

- Я считаю неэтичным обсуждать подобные темы вслух. Ты говоришь так, словно уже всё решено, и факультеты проголосуют исключительно за собственных деканов. Я с тобой не согласна и думаю, этот разговор надо прекратить.

Гарри виделся с Гермионой и Роном только на занятиях и во время обедов. На уроках эти двое почти не общались, в Большом зале сидели в разных углах, в библиотеку Гермиона ходила в одиночестве, а Рон бродил по школьному двору или молча сидел в компании галдящих мальчишек, не участвуя в разговоре. Сейчас они заговорили друг с другом, кажется, в первый раз с тех пор, как Гермиона объявила о своём решении учиться дальше. В другое время Рон ни за что не проглотил бы замечание, сказанное таким тоном при свидетелях, но сейчас он лишь покладисто ответил:

- Ладно, если ты так считаешь.

И больше не произнёс ни слова о предстоящих выборах нового директора.

Несмотря на то, что с линией здоровья у Гарри всё оказалось в порядке, профессор Трелани осталась крайне недовольна и сказала, что её третье око видит насильственную смерть, от которой не спасёт даже крепкое здоровье. Выслушав очередное предсказание о скорой кончине, Гарри отправился в библиотеку, а остальные ученики пошли на урок к Флитвику.

Выходя из Большого зала после обеда, Гарри заметил группку старшеклассников, столпившихся вокруг мраморного постамента, на котором высился ряд полых сосудов из матового стекла. На каждом их них была выгравирована фамилия преподавателя. Гарри увидел, как несколько человек из Рейвенкло подошли к сосуду с надписью «Флитвик» и по очереди коснулись его волшебными палочками. С другой стороны гриффиндорцы стучали палочками по сосуду с надписью «МакГонагалл». Гарри мысленно присоединился к ним и подумал, что всё-таки согласен с Роном - каждый факультет голосует за своего декана, и ничего с этим не поделаешь. Возможно, найдётся кто-нибудь обиженный, который отдаст свой голос другому преподавателю...

- Поттер, ты уже решил, по какой склянке постучишь? - раздался за спиной голос Малфоя.

- Чем? - Гарри показал ему пустые ладони.

- Голосование закончится через три недели, за это время комиссия решит, получишь ты свою волшебную палочку или нет.

- А если нет?

- По закону они имеют лишить права голоса только заключённых Азкабана. Тебе должны разрешить воспользоваться палочкой для голосования.

Гарри с недоверием посмотрел на слизеринца.

- Святое небо, Поттер, не гляди на меня так. Привыкай к тому, что ты полноценный член магического сообщества, - Драко кивнул на ряд стеклянных сфер, стоящих на постаменте. - И смею надеяться, что вскоре сосуд с твоей фамилией появится в холле Министерства магии в связи с выборами на какую-нибудь более престижную должность.

- Я скорее поверю, что твоя фамилия там появится, - ответил Гарри. - Какой у тебя урок?

- Никакой. Мне надо встретиться с Эвереттом. Я уже отпросился у Снэйпа. А ты чем займёшься?

- Не знаю. Наверное, буду готовиться в библиотеке. У моих трансфигурация.

- Ясно. А потом?

Гарри пожал плечами.

- Есть предложения?

- Хотел обговорить с тобой несколько моментов. Близнецы планируют сделать программу с твоим участием…

- Даже не думай! - воскликнул Гарри.

- Успокойся, никто ведь не собирается повторять ваш прошлогодний подвиг, - усмехнулся Малфой. - Нужно сказать несколько слов, ничего сложного. В общем, обсудим, когда я вернусь.

Гарри ничего не осталось, как кивнуть.

Хотя рейтинг программы близнецов стремительно рос, а слизеринки, которых выбрал Драко, продолжали разбирать многочисленные письма от волшебников, поддерживающих Гарри, эта идея по-прежнему казалась ему весьма сомнительной. После статей, обсуждавших права и свободы Гарри Поттера, ученики стали относиться к нему иначе. Когда был опубликован вердикт специальной комиссии, Гарри в первый раз за год почувствовал, насколько легче стало находиться в школе. Конечно, он понимал: вердикт этот условный, но, по крайней мере, его больше не избегали и не сторонились. Он стал обычным учеником, правда, ему всё ещё было запрещено заниматься практической магией.

В глубине души Гарри сомневался, что у него теперь получится применить пусть даже самое простое заклинание. Он целый год не упражнялся, за исключением нескольких неконтролируемых всплесков магии. Похоже, когда Снэйп замурует его в Гардинер-Парке, ему будет чем заняться. Надо только прихватить с собой побольше школьных учебников.

- Привет. Торопишься?

Гарри взглянул на Денниса Криви. Тот по обыкновению улыбался и выглядел ещё более самоуверенным, чем обычно. Кажется, Гарри догадывался, в чём причина. Наверное, Деннис в первый раз переспал с кем-нибудь. Когда мальчишка начинал так держаться - верный признак того, что он уложил кого-то в постель. Гарри помнил по себе - у него было такое же лицо, когда он впервые провёл ночь с Гермионой.

- У меня сейчас нет урока, - без напряжения, словно между ними никогда не было разногласий, ответил Гарри.

- Столько изменений, - Деннис помахал в воздухе выпуском «Прорицательской». - Можно тебя поздравить.

- Спасибо, - осторожно отозвался Гарри, не понимая, с чего это Криви решил с ним заговорить.

- Ну, спасибо, наверное, ты должен сказать не мне, а Малфою.

- Ему я уже сказал, не беспокойся, - Гарри остановился. - Чего ты хочешь?

- Поговорить по поводу квиддича.

Гарри нахмурился.

- Я не тренирую Малфоя, если ты опять об этом.

- О нет, я знаю, что ты не тренируешь его, - тоном «я-знаю-что-ты-с-ним-делаешь» ответил Деннис. - Я хотел спросить, может быть, ты придёшь на наши тренировки?

- С чего вдруг? - удивился Гарри.

- Ну… Мы решили, что, наверное, теперь тебе можно ходить на поле без сопровождения.

- Капитан по-прежнему Лоуренс? - уточнил Гарри.

- Да. Ты хочешь, чтобы тебя попросил Лоуренс? - Деннис насмешливо смотрел на своего бывшего наставника.

- Нет. Просто хочу узнать, в качестве кого он меня приглашает.

- Наверное, в качестве консультанта.

Гарри помолчал немного.

- Я думаю, ничего не получится.

- Почему же?

- Последний год... Столько учёбы. К тому же у нас с Лоуренсом разные методы работы.

- Ну, конечно. Лоуренс ведь предпочитает блондинок, а не блондинов, - Деннис понимающе усмехнулся и похлопал Гарри по руке.

- О чём ты говоришь? - тихо спросил Гарри.

- О, не беспокойся, я не придаю этому значения. Просто, к слову пришлось. Значит, ты не придёшь?

- Нет, - Гарри отодвинулся от него.

- Ладно. Но только, пожалуйста, если Лоуренс вдруг спросит, почему ты отказался, не говори, что это из-за меня. Я не хотел с тобой ссориться. Честно. Просто взбесился, потому что ты учил Малфоя. Ну, пока.

Криви догнал своего одноклассника, и они побежали в сторону подземелий - на зелья.

Гарри остался в коридоре один. На этот раз Деннис старался говорить с ним нормально, чтобы капитан гриффиндорской команды не мог придраться к его словам в случае чего. Формально они с Деннисом помирились. Но лучше бы они ещё раз повздорили. По крайней мере, тогда не пришлось бы чувствовать себя вывалянным в грязи.

* * *

Малфой скептическим взглядом окинул стол Гарри.

- Ну и бардак, Поттер. Не боишься, что всё это рухнет тебе на голову?

- Как-нибудь переживу, - отозвался Гарри, без особого восторга просматривая пергамент, который принёс слизеринец.

- Всё, что ты должен сказать, Эверетт написал. Я не имею в виду, что ты обязан учить наизусть, но я советую тебе придерживаться текста.

Гарри просмотрел записи.

- Ты уверен, что мне надо это делать?

- Мерлин, как же с тобой трудно! Я уверен. И хочу, чтобы ты тоже был уверен. Ты должен мне помочь. Думаешь, так легко сделать положительного героя для первой полосы газеты?

- Боюсь, твои старания ни к чему не приведут, если по школе поползут слухи, что мы с тобой встречаемся.

- Ты о чём? - с подозрением спросил Драко.

Гарри в нескольких словах пересказал разговор с Деннисом.

Как и ожидал гриффиндорец, лицо Малфоя приняло выражение великолепного презрения.

- Он может сплетничать сколько угодно. Что стоит его слово против моего?

- Немного, - признал Гарри.

- Одно дело говорить гадости в приватной беседе, другое дело публично оклеветать члена Совета попечителей, - Драко насмешливо скривил губы. - С осени произошло много перемен. Я больше не сын преступника. Я уважаемый человек с солидным капиталом. А магическому сообществу чертовски нужны мои деньги. Ну, как ты думаешь, кто важнее для Министерства - я или нечистокровный сын какого-то молочника?

Хотя Гарри было тяжело признавать это, но пришлось согласиться с Малфоем.

- И потом, если помнишь, Поттер, все знают, что я женюсь на Панси. Так что Криви может болтать сколько угодно. Едва ли он найдёт много единомышленников.

- Кстати о единомышленниках, - Гарри обеспокоенно смотрел на слизеринца. - Неужели среди тех, кто мне пишет, нет людей, которые выражали бы протест?

- Есть, конечно, но в процентном соотношении к остальным это примерно как чешуя дракона по отношению к самому дракону. Не беспокойся, всеми неуверенными я займусь на каникулах. На этот счёт у меня припасена тяжёлая артиллерия. Всё получится, вот увидишь. Войне конец, Поттер! Неужели ты до сих пор не понял? - Малфой улыбнулся, и его светлые глаза азартно заискрились. - Теперь всё будет по-другому.

- Можно тебе только позавидовать, - искренне сказал Гарри. - Я вот никак не могу поверить в то, что у меня хоть что-нибудь получится.

- Мне не нравится твой минорный настрой, - недовольно заметил Драко. - Послушай, домовые эльфы тут вообще убирают?

- Конечно убирают. Но домовые эльфы в Хогвартсе никогда не трогают письменные принадлежности и тетради, ты ведь знаешь, им запрещено. Я просто искал свои домашние работы по трансфигурации. Надо было срочно сдать МакГонагалл. А ты что, собрался фотографировать мою комнату для «Прорицательской»?

- Нет, но если соберусь, то лучше тебе сфотографироваться в моей, - Драко поправил покосившуюся башню из пергаментных свитков. - Чёрт.

- Да ладно, пусть падает, я потом всё соберу, - махнул рукой Гарри, читая заготовленные Кромвелем ответы для интервью.

Свитки с шорохом посыпались на пол.

- Мерлин, - вздохнул Драко. - Поттер, ты намерен с этим что-нибудь делать?

- Намерен, - пробормотал Гарри, наклоняясь за исписанными листками. - Я не виноват, что скопилось столько бумаг. Их некуда класть.

- Ну, хочешь, я закажу тебе большой книжный шкаф?

Они начали подбирать свитки и складывать их на стол.

- Святое небо, у тебя тут даже прошлогодние тесты, - Малфой ухмыльнулся. - Не слишком хорошие результаты. Зачем они тебе? Решил сохранить для истории?

- Пригодятся, - Гарри отобрал у него тесты и сунул их под горку пергамента.

- С ума сойти. Только попробуй пожаловаться на свою несчастную жизнь, Поттер. Сам Драко Малфой подбирает твой хлам!

- Да ты должен считать это за честь! - пошутил Гарри.

Малфой бросил в него астрономической картой.

Гарри немедленно отправил карту обратно. Но схватке не суждено было разгореться. Драко что-то заметил среди бумаг и протянул руку за пергаментом.

- Что это?

- Где? - Гарри посмотрел на него и перевёл взгляд на то, за чем тянулся Малфой.

Нет. Только не… Откуда здесь?..

Гарри помнил об этой бумаге только одно: он забрал её из комнаты Люциуса Малфоя. Как она попала сюда? Может быть, он случайно сунул её в папку с домашним заданием? Или… Не имеет значения. Теперь её читал Драко Малфой. А Гарри неподвижно стоял рядом и смотрел, как он читает. И не представлял, что ему делать.

Белый, как мел, Малфой, медленно опустил руку с пергаментом и перевёл потемневшие глаза на Гарри.

- Откуда это у тебя? - тихо спросил Драко.

Гарри с трудом разлепил губы.

- Я… Я не знал, что…

- Где ты это взял? - спросил Малфой чуть громче.

- В доме у Снэйпа.

Драко кивнул. Он медленно поднялся с колен. А Гарри по-прежнему боялся шевельнуться.

- Не могу понять, когда написано… Незадолго до его смерти? - Малфой повертел в руках пергамент. - Даты нет… Как он к тебе попал?

- Совершенно случайно. И я не имел понятия, что привёз это с собой, - признался Гарри. - Иначе тут же отдал бы тебе. Хотя… Нет. Надо было сразу его сжечь.

- Ты внимательно прочитал? - спросил Драко.

Гарри смутился. Содержание безумных записок Люциуса до сих пор не укладывалось у него в голове. Если он думал так на самом деле, а не тронулся умом под действием зелья, то, наверное, для всех было бы спокойнее, чтобы похороны Малфоя-старшего оказались настоящими.

- Я прочитал, - с усилием ответил Гарри.

- И что скажешь?

- Прости. Я считаю, что не имею права говорить об этом, - пробормотал Гарри.

- Достойный ответ, Поттер, - тихо проговорил слизеринец. - Ты чертовски прав. Никто не имеет права. Это только моё дело. Моё и его. И остальных оно не касается.

Гарри неуверенно кивнул. Он понимал, что сейчас Драко в шоке, и неизвестно, какой будет его реакция, когда он начнёт приходить в себя.

- Считаешь, что это ужасно?

- Я… Я не знаю, - Гарри было стыдно и хотелось провалиться сквозь землю. Он клял себя за то, что не удосужился навести порядок на столе, и что за каким-то дьяволом вломился в комнату Люциуса и нашёл эти записи.

- Не знаешь? Думаешь, он сошёл с ума?

- Я не знаю, - повторил Гарри, глядя в пол.

Драко взял гриффиндорца за подбородок и резко поднял Гаррину голову вверх, заставляя его смотреть на себя.

- Он за всю мою жизнь ни разу не сказал, что любит меня, Поттер, - почти зашептал Малфой. - Он шарахался от меня как от прокажённого. Понимаешь?

Гарри молчал и очень надеялся, что на его лице не отражается та бесконечная жалость к Драко, которая сейчас кипела в его груди.

- А я узнал об этом спустя полгода после его смерти, - Драко сжал в руке пергамент. - Отличная шутка.

В комнате воцарилась тишина. Гарри стоял перед ним на коленях, и эта поза вовсе не казалась ему нелепой. Он словно просил о прощении. Да, именно он был виноват в том, что Драко снова пережил потерю отца. С одной стороны было бы правильно уничтожить письмо. Но с другой стороны… Люциус жив, и значит…

Малфой перешагнул через валяющиеся свитки и поднёс пергамент к свече.

- Ладно, Поттер, не нужно на меня так смотреть, - нарочито бодрым голосом сказал Драко, наблюдая за тем, как пламя медленно уничтожает доказательства преступной любви его отца. - Всё нормально. Люциуса больше нет, и, что бы он ни написал, это уже не имеет значения.

Гарри облизал пересохшие губы. Снэйп не обязывал гриффиндорца хранить тайну, и, тем не менее, считал, что рассказывать Малфою правду ещё рано. Но молчать дальше Гарри не имел права. Да и не было смысла. Всё равно он узнает.

- Драко.

Малфой обернулся. Он уже вполне справился с собой, и Гарри на мгновение засомневался - стоит ли говорить об этом сейчас. Нет, именно сейчас.

- Дело в том, что Люциус жив, - на одном дыхании выпалил Гарри.

- Ты с ума сошёл? - Драко в недоумении смотрел на него.

- Нет.

- Я был на его похоронах. Ты что? - Малфой невольно попятился, когда Гарри поднялся и пошёл к нему. - Он умер, - словно защищаясь, прошептал Малфой.

- Он жив, - уверенно возразил Гарри. - Если не веришь мне - спроси у Снэйпа.

- Но… - с Драко слетел весь лоск, и он стал похож на растерявшегося мальчишку. - Это невозможно. Ты ведь врёшь. Зачем ты мне врёшь?

Гарри было больно смотреть на растерянного слизеринца, но он решил идти до конца.

- То, что ты видел - ненастоящее. Твой отец жив. Снэйп спрятал его у себя и погрузил в сон.

- Что значит «погрузил в сон»? - севшим голосом спросил Драко.

- Дал ему какое-то долго действующее снотворное. Он должен проснуться летом.

- Нет, - Малфой недоверчиво покачал головой.

- Я его видел.

- Не может быть.

- Если не веришь мне - спроси у Снэйпа. Или напиши леди Гардинер.

На мгновение Гарри показалось, что Малфой сейчас потеряет сознание.

- Драко.

Малфой покачал головой.

- Послушай...

- Выпусти меня, - глухо ответил слизеринец.

- Тебя могут увидеть.

- И что? - с вызовом спросил Малфой. - Кому какое дело?

- Останься. Тебе надо успокоиться.

- Успокоиться? Отличный совет, спасибо. Открой мне дверь.

- Хорошо, - сдался Гарри, подходя к стене. - Но я не отпущу тебя одного бродить по школе в таком состоянии. Куда ты пойдёшь?

- Это моё личное дело.

- Прекрасно. Я тебя провожу, - Гарри открыл портал, и они вышли в коридор.

- Мне не нужна охрана… Я собираюсь пойти к Снэйпу!

- Тогда считай, что нам случайно оказалось по дороге.

Малфой остановился и посмотрел на него в упор.

- Послушай, разве я похож на самоубийцу? Что такого, по-твоему, я могу с собой сделать?

- Не знаю, что хочешь сделать ты, но могу себе представить, что сделал бы с собой я, узнай такие новости, - тихо сказал Гарри. - Я согласен, это твоё личное дело, но…

- Боюсь, оно стало и твоим тоже, после того, как ты всё прочитал, - холодно ответил Малфой.

- Ты что же, думаешь, я это перечитывал перед сном? Его записки оказались у меня случайно. Не нужно меня обвинять.

За углом раздались шаги - закончился урок зелий.

- Здесь не самое удачное место для разговора. Пойдём. Я только скажу Снэйпу, что рассказал тебе. Он должен знать.

Гарри взял его за руку и потянул за собой.

Драко не двинулся с места.

- Ты мне рассказал? Да неужели? Если бы не рухнул весь этот чёртов хлам, я бы по-прежнему ничего не знал! А ты по-прежнему продолжал бы молчать!

- А что бы ты сделал на моём месте? - сдержанно спросил Гарри. Он понимал, в каком состоянии сейчас Драко, и решил не реагировать на его обвинения.

- Не знаю! - заорал Малфой. - Но уж точно не стал бы молчать! Сколько ты знал об этом? Четыре месяца?

- Послушай, скрывать это от тебя - идея Снэйпа, а не моя.

- Ну, конечно, слово профессора теперь закон! А я-то думал, мы друзья, Поттер. Значит, я ошибался? Конечно, ошибался. Ты ведь сумел назвать нас друзьями только один раз, и то в пьяном виде! - Драко попытался высвободить руку из Гарриных пальцев.

Тут уж Гарри больше не мог сдерживаться.

- Знаешь, может, мои друзья и оказались не самыми верными на свете, но никто из них не вкладывал в меня деньги, чтобы заполучить в своё пользование мою магию!

- Ты ни черта не понимаешь, Поттер! Какое это имеет отношение к нашей дружбе?

В подземелье воцарилась гробовая тишина, которую нарушил потрясённый присвист.

- Прошу прощения. Я не имею привычки подслушивать, но вы так кричали… - из-за угла появился Деннис Криви. В руках у него была внушительная стопка старых учебников. За спиной Денниса маячил его друг с такой же стопкой книг. Гарри сообразил, что они опоздали на зелья, и Снэйп, вероятно, наказал их, заставив тащить книги в библиотеку без помощи магии.

- Иди, куда шёл, - бросил в его сторону Малфой.

- Твоя невеста знает о вашей с ним нежной дружбе? - Деннис весело и зло улыбнулся поверх истрёпанных книг.

- Исчезни, Деннис, - сказал Гарри, и ему вдруг показалось, что в коридоре стало темнее. Наверное, из-за солнцезащитных очков.

- Думаешь, команда Гриффиндора не узнала твоё фирменное Падение, Гарри? А они ещё не верили, думали, я от зависти наговариваю! Лоуренс чуть из команды меня не выгнал. Ты всё время тренировал Малфоя! Готовил к матчу! Конечно, к чёрту секреты факультета. Можно всем пожертвовать ради дружбы с Драко Малфоем! Теперь это так называется?

Теперь свет вспыхнул ярче. Гарри уже забыл, как это бывает - зрение давно не играло с ним в такие игры.

- Криви, мне почему-то всё чаще кажется, что ты просто ревнуешь, - ледяным тоном сказал Драко. - У вас с братом это семейное - обожать Гарри Поттера?

Деннис на секунду растерялся, но постарался не терять лица.

- Да, у Колина всегда были с этим проблемы. Но со мной всё в полном порядке.

- Сильно сомневаюсь, Деннис, - ответил Гарри. Факелы на стенах трепетали.

- Денни, пойдём отсюда, - чуть слышно проговорил его приятель.

- Сейчас, Берт. Всего наилучшего, Гарри, - Криви практически выплюнул эти слова.

- И тебе, Деннис. И сделай одолжение, не попадайся мне больше на глаза.

- А то что, Поттер? - Деннис насмешливо улыбался. - Неужели нападёшь на гриффиндорца? Хотя, наверное, ты теперь считаешь себя учеником Слизерина.

- Всё, Криви. Я и так потратил на тебя слишком много времени, ты сам напросился… - Драко начал доставать волшебную палочку, и тут взгляд Малфоя упал на побелевшее лицо Гарри. И с губ слизеринца слетело торопливое:

- Уходите отсюда, немедленно!

Деннис уловил в его голосе тревожную нотку, но не спешил, чтобы его уход не выглядел так, словно он подчинился приказу.

- Ты что, идиот? БЕГИТЕ! - заорал Малфой и схватил Гарри за руку. - Всё нормально, Гарри. Ты слышишь меня?

По коридору пронёсся ветер. Мантии захлопали, словно крылья. Мир вдруг странно изменился и превратился в мелькание цветных вспышек.

- Гарри!

Но он не мог ответить. В висках застучали огромные молоты, глаза заволокло кровавым туманом.

Он стоял в самом центре красного вихря, а что-то неуправляемое и смертоносное, как лава из ожившего вулкана, извергалось из него и заливало всё вокруг.

Незнакомое заклинание разрезало огонь, перекрывая стук молотов, и в воздухе резко запахло озоном.

Красное марево медленно рассеивалось, словно туман на солнце. Гарри несколько раз моргнул и увидел, что всё ещё стоит в коридоре, ведущем к классу зельеделия. Напротив него, с палочкой наизготовку, замер мастер зелий, на чёрных волосах которого лежал пепел. Гарри в недоумении огляделся.

Кажется, тут что-то произошло. Землетрясение? Деннис Криви и его друг Берт, неподвижно лежали на полу среди обуглившихся учебников и обломков камней. С потолка тонкой струйкой сыпался песок. Часть факелов превратилась в оплавившиеся головёшки. Драко Малфой стоял, привалившись к стене, и держался за голову.

- Что случилось? - пробормотал Гарри, посмотрев на Снэйпа.

- Хвала Мерлину, ничего, - невнятно отозвался учитель, вытирая рукавом текущую из носа кровь.

Раздались торопливые шаги, и в коридоре появился Рем. Он задержал взгляд на каждом из присутствующих, но не стал задавать никаких вопросов.

- Я всё уберу, - сказал оборотень, обращаясь к Снэйпу. - Уведи отсюда мальчиков.

- Криви… - начал было Драко, но Рем перебил его:

- На этот счёт не беспокойся.

Мастер зелий молча взял Гарри за руку, обнял за плечи шатающегося слизеринца и повёл их к себе.

* * *

Гарри чувствовал себя нормально, и Снэйп начал отпаивать Драко каким-то зельем, потому что Малфой до сих пор жаловался на сильную боль в висках.

Через четверть часа Рем явился с сообщением, что с Деннисом и Робертом всё нормально. Теперь они уверены, что покинули кабинет сразу после урока и никого не встретили по дороге в гриффиндорскую гостиную.

- Правда, боюсь, учебники исправить не получится, они основательно обгорели, - сказал Рем. - Слишком сильное заклятие.

Снэйп рассеянно кивнул.

Когда Рем ушёл, мастер зелий начал задавать вопросы.

- Сколько это длилось?

Ответил Драко:

- Минуту. Может быть, две.

- Поттер, что, по-вашему, могло вызвать выплеск?

Гарри покосился на смертельно бледного Малфоя, сидящего рядом с ним на каменной скамье. Он помнил, что они поссорились. Драко разозлился из-за письма Люциуса. Господи, кажется, это случилось неделю назад!

- Должна быть причина. Вас что-то вывело из равновесия, - Снэйп наклонился к нему. - Я прав?

- Драко узнал о Люциусе, - сказал Гарри. - Это вышло… Неожиданно для нас обоих. Мы разговаривали. Потом… - он запнулся. Ему не хотелось пересказывать подробности.

- Я решил поговорить с тобой, и Поттер пошёл вместе со мной, - ответил Драко на вопросительный взгляд профессора.

- Как мило с его стороны. И?..

- Мы поссорились по дороге сюда.

- И нас услышал Криви, когда выходил из твоего кабинета, - добавил Малфой.

Мастер зелий выпрямился и скрестил руки на груди.

- Хотелось бы узнать, - тихо произнёс Снэйп, - о чём вы столь громко беседовали в подземелье. Подробно, если можно.

- Зачем? - не понял Драко.

- За тем, что там мог находиться кто-то, не выдавший своего присутствия, подобно мистеру Криви! - рявкнул Снэйп и тут же перешёл на шёпот. - Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду!

- Мы понимаем, сэр, - сказал Гарри. - В коридоре мы разговаривали совсем о другом. О Люциусе не было сказано ни слова.

- Вы абсолютно уверены, Поттер?

Гарри поднял голову и взглянул ему в глаза.

- Абсолютно.

Мастер зелий некоторое время испытывающее смотрел на Гарри, но, похоже, ответ всё-таки удовлетворил его.

- Вас сильно расстроила ссора, не так ли? - спросил Снэйп.

Гарри кивнул.

- Это моя вина. Мне нужно было держать себя в руках, - внезапно сказал Драко. - Ничего бы не случилось, если бы я...

- Довольно, - перебил его Снэйп. - Я хочу, чтобы вы сейчас приняли снотворное и отправились в свою комнату.

Малфой собрался возразить учителю, но мастер зелий остановил его нетерпеливым жестом.

- Нет, мистер Малфой. Сегодня вы сделаете так, как я сказал. Этонеобходимо. Все объяснения, обвинения и примирения мы оставим на завтра. Вы и так натворили достаточно. Извольте выпить.

- Но он не виноват! - вмешался Гарри.

Драко бросил на него короткий взгляд и молча протянул руку за кубком.

- Вами я займусь чуть позже. Идёмте, мистер Малфой, я провожу вас в вашу комнату. Оставайтесь здесь, Поттер, я вернусь через пять минут.

Гарри безучастно кивнул.

Дверь за ними закрылась.

Да, Гарри действительно расстроился. Магия так вовсе обалдела от горя. Он чувствовал себя виноватым и обиженным одновременно. Виноватым - из-за этого кошмарного письма, обиженным - из-за слов Драко. О, ему много раз хотелось назвать их отношения дружбой. Но с тех пор, как Малфой загорелся идеей сделать из Гарри важную политическую фигуру, это желание почти сошло на нет. Всякий раз, стоило Драко заговорить об очередной уловке Эверетта Кромвеля, Гарри начинал чувствовать себя товаром на витрине, который владельцы магазина собираются выгодно продать.

А сам Драко называет это дружбой. И ему даже не приходит в голову, что он делает что-то не так. Гарри вспомнил его напряжённую позу, розовый шрам, ярко выделявшийся на бледной щеке, длинную блестящую прядь, упавшую на лицо, потемневшие глаза. Малфой кричал Деннису и Роберту, чтобы они уходили. А сам не двинулся с места, хотя знал, что сила неуправляема, и он сам может погибнуть. И тем не менее Драко не бросил Гарри. Не важно почему. Он остался с ним.

Гарри подумал, что, наверное, не может требовать большего. У них с Драко слишком разные представления о дружбе. Гарри не делал различия между магами с чистой и нечистой кровью, происхождение ему было безразлично. Но Драко воспитывался в другой семье. Его учили выбирать правильных друзей. По мнению Малфоя дружба являлась разновидностью сделки. Но, заключив эту сделку, он честно выполнял все условия договора. Если разобраться, то его не в чем упрекнуть. Гарри решил обязательно поговорить с Драко, как только появится возможность.

Сейчас гриффиндорца больше волновало другое. Он заметил в тёмном углу кабинета старое пыльное зеркало.

Гарри осторожно слез со скамьи, снял очки и подошёл к нему. Стекло было настолько тёмным, что Гарри показалось, будто он заглянул в застоявшуюся воду пруда. Кажется, сейчас всё как обычно. Он убрал волосы с лица. Нет, ничего особенного.

- Кто тут? - сонно спросило зеркало, и стекло заметно посветлело. - Всё в порядке, дорогой?

- Да, спасибо, - ответил Гарри и вернулся на своё место.

У него не было зеркала, когда всё это случилось. Драко не сказал, какое у него стало лицо. Красное марево… Какого цвета у него были глаза в тот момент? Красные. Нет! Гарри потряс головой. Только не это, пожалуйста. Только не Слизерин, только не Слизерин…Поздно опомнился!

Он вспомнил, как Драко рассказывал о приступах ярости Волдеморта. Что-то рушилось, кому-то становилось плохо. Разве не это произошло сегодня?

Снэйп вошёл и плотно закрыл за собой дверь.

- Идите сюда.

Гарри подошёл к нему.

Снэйп указал ему на кресло.

- Сядьте тут.

Гарри молча повиновался.

- Как вы себя чувствуете?

- Нормально, - чуть слышно отозвался Гарри. Его только немного знобило оттого, что в кабинете было холодно. Снэйп заметил это, и на столе появилась глиняная кружка с дымящимся грогом.

- С вашего позволения, я не стану разжигать камин. Я думаю, огня на сегодня уже достаточно.

По его голосу Гарри не мог понять, что будет дальше. Когда Снэйп заговорил снова, Гарри оторопел. Он ни за что не угадал бы, о чём сейчас пойдёт речь.

- Не вините себя в случившемся. Это полностью моя вина.

Гарри чуть не поперхнулся.

- Я надеялся, у вас получится продержаться ещё пару месяцев.

- То, что случилось… Драко говорил, когда Тёмный Лорд…

- Ради всего святого, Поттер, Драко Малфой видел Тёмного Лорда один раз в жизни и не может считаться экспертом только потому, что его отец был правой рукой Волдеморта! Сейчас вы снова начнёте рассказывать мне, как он в вас пробуждается! Довольно, я не желаю слышать эту чушь!

Глаза у Снэйпа опасно загорелись, и Гарри предпочёл не возражать.

- В том, что произошло сегодня, нет ни капли вашей вины.

- Нет? - удивлённо переспросил Гарри. Он так привык быть во всём виноватым, что это заявление выбило его из колеи. - А в чём тогда вы обвиняете себя?

- Я давно должен был начать заниматься с вами, дабы избежать подобных инцидентов, - мрачно ответил мастер зелий.

- Заниматься?

- Послушайте меня. Родившись, волшебник руководствуется не знаниями, а инстинктами. Вспомните себя в детстве, когда вы, испугавшись или рассердившись, творили чудеса на глазах у магглов.

Гарри кивнул.

- Но я не знал, как это получается.

- Конечно, не знали. Это происходит оттого, что ребёнок не умеет справляться со своими эмоциями. Взрослые - по крайней мере, большинство - стараются сдерживаться. Дети - большинство детей - всегда дают волю чувствам. Магия, сидящая в ребёнке, ищет любой возможности, чтобы вырваться на свободу. Поэтому достаточно немного вспылить - и готово, ваша тётушка летает над городом, - Снэйп невесело усмехнулся.

Гарри ответил ему такой же невесёлой улыбкой.

- Волшебник не может не колдовать, Поттер. Особенно, когда в нём столько магии. То, что с вами произошло, можно сравнить с вынужденным воздержанием. Вам, без сомнения, не понаслышке известно, что случается, если организм не получает естественной разрядки. Как бы вы себя ни контролировали, во время сна ваши желания… выплёскиваются сами.

Гарри невольно опустил глаза. Правда, последнее время его мало беспокоила эта проблема, но он очень хорошо представлял себе, о чём говорит профессор.

- Стоило вам пережить сильное потрясение, вы потеряли над собой контроль, и магия тут же вырвалась наружу. На самом деле, я был уверен, что вы не продержитесь долго. Но при всей вашей вспыльчивости и неуёмности, вы оказались крепче, чем мы все думали. Специальная комиссия дала вам полгода, и больше всего я боялся, что вы не выдержите. Дамблдор не возражал, когда они стали оттягивать вынесение вердикта. Они добавили ещё три месяца, и вы снова справились. Я понимал, что это не может тянуться бесконечно. Вам нужно было начать использовать магию, пока напряжение не достигло критической точки. Но мне не хотелось делать это в Хогвартсе - слишком много глаз и ушей. Я надеялся приступить в каникулы, когда вы окончите школу, и мы уедем.

- Я понимаю, сэр.

- Боюсь, сейчас у меня нет выбора. В следующий раз заклинание может не подействовать. Сила вашей магии растёт с каждым днём, и, хотя она больше не может нанести мне серьёзный вред, в таком состоянии вы опасны для других.

- И что я должен сделать, сэр?

- Это уж что у вас получится, - неопределённо ответил Снэйп. - Сегодня в полночь я намерен совершить прогулку по Запретному Лесу, и надеюсь, что вы составите мне компанию.

* * *

Прогулка по лесу ночью была не в диковинку для Гарри. Однажды они шли по лесу в полной темноте. А потом… Гарри вспомнил своё бессилие, свою беспомощность, и как Снэйп подхватил его на руки - худого и слабого после сан-жуна. Гарри подозревал, что той тёмной августовской ночью и началась его болезненная одержимость Северусом Снэйпом. Сейчас Гарри поправился и возмужал настолько, что вряд ли Снэйп смог бы его нести, но юноша искренне надеялся, что это больше никогда не понадобится.

Быть может, Волдеморт настолько благоволил Снэйпу, что теперь это отразилось на мне через его магию? Чёрт, почему я постоянно пытаюсь найти объяснение своему безумию? То, что я чувствую, за пределами логики…

- Молчать необязательно, нас никто не услышит, об этом позаботились, - предупредил Снэйп. - Если у вас есть вопросы, задавайте. Я же вижу, вам хочется что-то узнать.

- Да, я бы хотел узнать, как мы с Люциусом Малфоем будем жить под одной крышей. Я так понимаю, моё возвращение из школы совпадёт с его пробуждением. Но я не уверен, что он мне сильно обрадуется. Понимаете, в последнюю нашу встречу он собирался меня убить. Или вы намерены внушить ему, что я возродившийся Тёмный Лорд?

- Люциус Малфой не нуждается ни в каких внушениях. Он знает достаточно для того, чтобы выполнить свою задачу.

- Какую?

- Научить вас пользоваться магией, - невозмутимо ответил Снэйп.

От удивления Гарри остановился.

- Люциус Малфой будет учить меня?!

- А что вас удивляет?

- Я думал… - Гарри потряс головой. - О нет, скажите, что это неправда!

- Это правда, Поттер.

- Но что он знает о магии? Да Волдеморт сохранял ему жизнь только из-за его счёта в Гринготтс! Чему он может меня научить?!

Снэйп обернулся и удивлённо посмотрел на него.

- Мистер Поттер! Я не ослышался? Или это в вас заговорил Тёмный Лорд? Хотя нет, Тёмный Лорд всегда хорошо отзывался о Люциусе.

- Я думал, вы будете меня учить.

- Поттер, даже преподавая всего один предмет, я никогда не имел возможности часто отлучаться из Хогвартса. Конечно, Минерва возьмёт нового учителя по защите, но…

- А вот если бы вы были директором… - проговорил Гарри.

- И если бы я им был?.. - с презрением спросил Снэйп.

- Вам не пришлось бы зависеть от расписания. Не нужно было бы давать объяснения, куда вы отправляетесь и почему.

Гарри думал, что Снэйп начнёт отпираться, но мастер зелий не стал.

- Поймите, Поттер, Министерство так легко согласилось на моё участие в голосовании только по одной причине: они заранее уверены, что я в любом случае не наберу нужное количество голосов. Но я по этому поводу ничуть не расстраиваюсь, а, наоборот, считаю, что Минерва МакГонагалл станет достойной преемницей Дамблдора.

- Кстати, о профессоре Дамблдоре. Ведь он может освободить вас от работы в школе.

- Чего же ради?

- Ну… - Гарри растерялся. - Вы однажды сказали, что хотели бы уйти, но вас не отпустят, потому что это позволяет Министерству вести наблюдение за вами. Теперь состав правления сменился. Фаджа больше нет. А профессор Дамблдор всегда очень хорошо к вам относился, и…

- И вы предлагаете обратиться к нему за помощью?

- Я думаю, он не откажет.

- Я тоже так думаю, но я не стану его просить.

- Почему?

- Чем, по-вашему, я стану заниматься, если лишусь места в Хогвартсе? Обычно, учителя покидают школу по двум причинам: по болезни или из-за того, что собираются жениться. Я же не болен и, как будто, не собираюсь менять своё семейное положение.

- Но тогда вы сможете учить меня сами. Разве вам этого не хочется? Вы же никому не доверяете и всегда лично занимались мной. Вы готовы перепоручить меня кому-то? А если он не справится или сделает что-то не так?

Гарри понимал, что шьёт свои доводы белыми нитками. И дело даже не в Люциусе Малфое. С началом нового учебного года они со Снэйпом вовсе перестанут видеться, а Гарри подозревал, что его болезненное увлечение мастером зелий не закончится так скоро, и совершенно не был готов к тому, чтобы расстаться с ним на несколько месяцев.

- Я понимаю ваше беспокойство, Поттер, но вы напрасно волнуетесь. Не забывайте: нас навсегда связывает метка. Поэтому вы не сможете отделаться от меня, даже если наступит день, когда вам самому этого захочется. И ещё я уверен, что мистер Малфой расскажет вам много полезного, ведь, в конце концов, он был правой рукой Тёмного Лорда.

- Люциус Малфой был у него чем-то вроде любимого домового эльфа, а вот вы учились у Тёмного Лорда, сэр!

Снэйп снова посмотрел на него с нескрываемым удивлением.

- Я искренне рад, что Люциус не может вас слышать, Поттер, и очень надеюсь, что вам не придёт в голову повторить это в его присутствии. Я абсолютно уверен, Люциус Малфой будет прекрасным консультантом… Вам обоим следует лишь избавиться от предвзятого отношения друг к другу.

- Надо же, как всё просто, с ума сойти!

- Просто - если постараться.

- Я-то постараюсь. А он?

- После того, как вы всё узнали, то должны были понять, что желание Люциуса убить вас имело совсем другие мотивы. Сейчас эта проблема полностью исчерпана.

Гарри кивнул.

- Ну да. Можно сказать. И вы вот так просто оставите меня под одной крышей с сумасшедшим, сэр?

- Поттер, оставляя вас один на один, я больше беспокоюсь за его здоровье, не за ваше… И можете называть меня по имени, мы тут одни.

- Спасибо, профессор, но ваше имя мешает мне сосредоточиться.

- Вы себе льстите, Поттер. О вашей способности концентрировать внимание уже можно складывать легенды. Вы ухитряетесь думать о чём угодно, но только не о том, о чём следует думать в данный момент! И не стоит обвинять в этом меня.

- Я не обвиняю вас, сэр, - возразил Гарри. - Но мы же не просто вышли погулять. Нас привело сюда серьёзное дело, ведь так?

- Нам не пришлось бы тащиться сюда в глухую полночь, если бы год назад вы, Поттер, не рвались к подвигам и не убежали в Хогсмид вместо того, чтобы готовиться к экзаменам.

- Я и не рвался. Мне пришлось. Они похитили двух первоклассниц.

- О да. Конечно. Без вас этот вопрос не решился бы.

- Но это было предсказано ещё до моего рождения, сэр.

- Спасибо, что напомнили. Только я не считаю предсказание оправданием для ваших безрассудных поступков, мистер Поттер.

Они остановились между деревьями. В темноте горел кончик волшебной палочки Снэйпа.

Гарри вопросительно посмотрел на учителя.

- Приятно было узнать, что вы хотите учиться, - сказал учитель. - Это в некоторой степени облегчает нашу задачу.

- Ну… В общем-то, у меня нет выбора. К тому же, я и сам понимаю, что это опасно - когда такая мощь находится без контроля, - вспомнив сегодняшние события, чуть смущённо ответил Гарри.

- В таком случае, я даже рад, что это произошло. Итак, к делу, мистер Поттер, - Снэйп взял его за плечи. - У нас не так много времени. Ваша задача - дать выход магии. Но не просто дать ей бессмысленно выплеснуться. Она должна исполнить ваш приказ.

- Как? - не понял Гарри.

- Насколько я знаю, вы уже не однажды успешно экспериментировали, но это не давало вам полного освобождения. Сейчас вы должны максимально сосредоточиться… Да, Поттер, именно это.

- Но на чём?

- На чём-нибудь полезном, надо полагать. Оглянитесь. Вам ничего не кажется странным?

Гарри осмотрелся. Огромные стволы деревьев, сухая прошлогодняя трава. Ветки на растущем неподалёку кустарнике казались мёртвыми - ни единой набухшей почки.

- Да, Поттер. Вы угадали. После того, как растаял снег, не случилось ни одного дождя.

Гарри потрогал ветку. Действительно, уже довольно тепло, даже жарко для зимней мантии. А листьев до сих пор нет.

- По-моему, в вашей власти исправить ситуацию.

- Каким образом?

- Время вызвать дождь, я думаю.

Юноша не поверил своим ушам.

- Но я не…

- Поттер, - резко перебил Снэйп, - я не желаю слышать, что вы «не». Вы семь лет проучились в Хогвартсе. У вас на счету столько подвигов, связанных с магией, что я просто не приемлю такого ответа.

- Но я действительно…

- Конечно. Вы помните лечение с помощью наложения рук?

Ещё бы Гарри не помнил.

- Вы тоже были «не», Поттер. Но оказалось, что достаточно только сосредоточиться, и всё получилось. Магия поймёт вас.

- Я должен просто подумать о чём-то?

- Просто! Если бы это было так легко, то нас окружали бы только маги с исключительными способностями! Мысль, Поттер, материальна. Настолько, что кое о чём лучше не думать в тёмное время суток. Но сегодня мы не собираемся заниматься чёрной магией. Нас интересует, сможем ли мы вызвать ливень, - закончил Снэйп и с сомнением посмотрел на него.

- Это обязательно сделать сегодня? - уточнил Гарри.

- Было бы желательно, поскольку сегодня Дамблдор позаботился о том, чтобы никто нам не мешал.

Гарри обошёл вокруг огромного ствола дерева. Остановился около голого кустарника. В лесу было тихо. Все словно затаились и ждали от него этого дождя. Милое дело! Сейчас наложение рук уже не казалось Гарри слишком сложным. Там-то всё понятно: вот больной, которому нужно помочь, просто концентрируйся, и всё. А с дождём куда сложнее. Профессор МакГонагалл и другие учителя любили повторять, что качество заклинания не зависит от того, скажешь ты его вслух или произнесёшь мысленно. Конечно, врождённые таланты очень важны, но не менее важна сила мысли, духа и воли. Гарри поднял голову и растерянно посмотрел на тёмное небо.

- Я должен что-то сказать?

- Ну, если вам так проще, то произнесите вслух, - ответил Снэйп. Он стоял, прислонившись к дереву, и внимательно наблюдал за Гарриными мучениями.

- Я просто… Скажите хотя бы, как это делал он.

- Он это делал легко и изящно, Поттер.

- Спасибо за помощь, сэр.

- Тёмный Лорд потратил годы на то, чтобы приобрести эти знания, Поттер. Вы же получили его знания готовыми. От вас требуется лишь немного старания.

- Никто меня не спросил, хочу ли я их получить, - пробормотал Гарри.

- Так было написано в предсказании ещё до вашего рождения, помните? - ехидно заметил Снэйп.

Гарри мрачно засопел в ответ и достал сигареты. Едва ли кто-то раньше курил в Запретном лесу маггловский табак. Да и наплевать. Он поднёс к лицу сигарету и впился взглядом в её кончик.

- Вас можно поздравить, - насмешливо протянул Снэйп, когда Гарри сделал первую затяжку. - Таков предел желаний великого Гарри Поттера?

- Ну, ещё я бы не отказался закончить этот вечер в вашей кровати, - Гарри посмотрел на него.

- Всё зависит от вас.

Отлично. Теперь у него появился поощрительный приз. Есть к чему стремиться. Гарри сбросил мантию и уселся на траву.

Он не мог вспомнить ни одного заклинания, которое могло бы вызвать дождь. Гарри вообще сильно сомневался, что такое проходят в школе. Почему Снэйп не хочет ему помочь? Может быть, просто не знает, как? А говорил, что никогда не требует от учеников того, чего не знает сам.

- Мне кажется, вы меня обманываете. На самом деле вам известно, как вызвать ливень.

- Да, но я не могу его вызвать, у меня нет ваших способностей.

Логично.

- Поймите, Поттер, дело не в самом дожде. Рано или поздно он прольётся и без вашей помощи. Важно другое: если у вас получится, то это будет первым шагом к контролю над магией.

Гарри уныло кивнул.

Ладно, он попробует. Надо начать хоть с чего-нибудь.

Он закрыл глаза и попытался представить себе дождь. Странно, но Гарри с трудом мог вспомнить, что такое попасть под дождь и насквозь вымокнуть. Проведя в подземелье почти весь учебный год, он уже едва помнил, как капли стучат по стёклам. Вот, приехали. Оказывается, у него ещё и с воображением проблемы.

Магия должна понять, что я хочу вызвать дождь. Чёрта с два она должна понять. Она что, живая? Дело не в магии, а во мне самом. Я должен по-настоящему захотеть. А я, как всегда, отвлекаюсь и не могу сосредоточиться, хотя моя сила заключается именно в этом.

Гарри открыл глаза и посмотрел на Снэйпа. Мастер зелий стоял неподалёку. Волшебная палочка мягко светилась в его руке.

Как бы там ни было, Волдеморт потратил половину жизни, чтобы собрать эту магию и научиться ею пользоваться. Сколько народу погибло, пока он оттачивал своё мастерство... А я заполучил его способности готовенькими. Господи, можно сказать, что мне безумно повезло, не нужно даже ставить опыты на магглах! Я и так всё могу. Надо только понять, как. Должна быть разгадка.

Гарри тщательно растёр окурок, чтобы искра случайно не подожгла сухую траву, и снова закрыл глаза. Заклинание. Не может же он его придумать? С другой стороны, почему бы нет?

Гарри встал и снова посмотрел на небо.

Я на самом деле очень хочу дождь. Это просто необходимо. Дело жизни и смерти. Дождь-дождь-дождь. Увы, это совсем не так просто, к сожалению…

В лесу по-прежнему было тихо. Снэйп неподвижно стоял рядом и, похоже, уже ни на что не надеялся. Гарри не надеялся с самого начала. Если бы Снэйп его предупредил ещё в Хогвартсе, то было бы время придумать что-нибудь.

И вообще Гарри сильно сомневался, что столь высоко ценимый профессором Тёмный Лорд сам вызвал ливень с первого раза. Наверняка у него не стояли над душой и не вздыхали так разочарованно. Да, тут ещё не так повздыхаешь! Конечно, обидно, когда у тебя в руках сумасшедшие возможности, а ты не в состоянии ими воспользоваться. Гарри невольно вспомнил Алису, которая пыталась прорваться в Страну Чудес и никак не могла туда попасть, становясь то слишком большой, чтобы пролезть в дверь, то слишком маленькой, чтобы достать ключ. Когда-то Гарри считал её дурочкой. Сейчас он уже не судил о ней так категорично. Страна Чудес, можно сказать, сама свалилась ему на голову, а он сидит тут, как идиот, и ключа у него нет.

Чёрт возьми. Что не так?

Гарри обхватил себя руками и крепко зажмурился.

А вот что не так. Он не может вспомнить, как это было. Вот в чём проблема. Надо почувствовать себя под дождем. Почувствовать себя дождём. Стать громом и молнией. Слиться с ними.

Он вдруг увидел себя, ещё совсем маленького. Ему разрешили поиграть со сломанным велосипедом Дадли. Тёмно-синее вечернее небо вдруг становится совершенно чёрным. Всполохи молний на горизонте. Внезапный порыв ветра чуть не сбивает его с ног. Оглушительный раскат грома. И ливень. Без прелюдий. Вода стеной. Гарри бросился к дому - надо было преодолеть всего несколько футов, но он промок насквозь. Пока Гарри терпеливо стоял в коридоре, ожидая, когда с него перестанет течь дождевая вода, тётя Петуния в гостиной читала Дадли книжку с детскими стихами.

Тёплый ливень, первый гром,

Молнии - светло, как днём.

Земля задрожала у него под ногами. Тёмноту ночи разрезала молния. И не успел Гарри опомниться, как с небес хлынул поток. Это был не просто дождь. Вода лилась стеной, словно Гарри попал под водопад. За считанные секунды он промок, будто его с головой окунули в реку. Молния снова расчертила небо, и Гарри с трудом различил силуэт Снэйпа в двух шагах от себя.

Мастер зелий схватил его за руку и потащил за собой.

Это было великолепно. Кажется, в первый раз за много лет Гарри захотелось орать и смеяться. Он был счастлив. И до чего же глупо торопиться в укрытие, когда на улице так здорово! Гарри наслаждался стихией, словно коллекционным вином. В конце концов, ему удалось! Он смог! Он сделал это!

Тёмная громада замка возникла перед ними внезапно.

Они вбежали в вестибюль, и Гарри поразился, до чего же тут тихо. Оглушительный грохот грома, рёв воды - всё это заглушали толстые надёжные стены. Гарри перевёл дух и посмотрел на мастера зелий. Тот ответил ему свирепым взглядом.

- Это была ваша идея, профессор, - возразил Гарри его полыхающим глазам.

Вода с них лилась, как с утопленников. О, теперь Гарри был уверен, что никогда не забудет, что такое весенняя гроза!

- Что тут происходит? Вы знаете, который час?.. - к ним спешил трясущийся от бешенства Филч. - А. Это вы, профессор Снэйп. Я думал…

- Всё в порядке, Аргус. Мы попали под дождь, - Снэйп достал палочку и начертил ею круг в воздухе.

Небольшое озерцо у их ног в миг исчезло.

- Вам не нужна моя помощь? - лицо Филча стало чуть менее перекошенным, когда он увидел, что убирать ему не придётся.

- Спасибо, мы справимся сами.

Филч бросил на Гарри недовольный взгляд и зашаркал по коридору прочь.

Хотя вода исчезла с каменных плит, одежда от этого сухой не стала.

- Следуйте за мной, Поттер.

Гарри послушно прошёл за ним по коридору и на секунду задержался перед сосудами с фамилиями учителей. Он только что заметил, что магия голосовавших постепенно наполняла ёмкости малиновым свечением. Бесспорно, среди остальных Минерва МакГонагалл лидировала - малиновая полоска поднялась значительно выше, чем у других претендентов.

- Ни у кого нет шансов обойти профессора МакГонагалл, и всё же, сэр, я думаю, вам было бы к лицу директорское кресло, - заметил Гарри.

Снэйп резко остановился и посмотрел на него.

- Вы что, видите, насколько они наполнены? - чуть слышно спросил он.

- Да, - Гарри протянул руку, собираясь показать, сколько голосов набрал мастер зелий, но Снэйп схватил его за локоть.

- Даже не вздумайте подходить к ним близко, Поттер, ясно?

Гарри немного удивился, но кивнул и прошёл мимо.

В подземелье никакой грозы не было слышно. Но Гарри её очень хорошо чувствовал - ведь гроза стала его созданием.

С волос до сих пор капала вода. Снэйп протянул ему полотенце.

Гарри попытался, как смог, вытереть волосы. Его одежда сохла у камина (свою мастер зелий высушил заклинанием).

- Ты со мной не разговариваешь, словно я в чём-то виноват, - Гарри с кресла наблюдал за тем, как Снэйп, облачённый в халат, бегло просматривает какое-то письмо, доставленное, пока они были в лесу.

- Если вы можете предложить тему для беседы, то я готов её поддержать, Поттер.

- Ну да. Я понимаю, я как всегда болтаю без толку. Почему ты ничего не говоришь по поводу… ммм… грозы?

- В общем, я ожидал чего-то подобного, - Снэйп свернул письмо и бросил его в камин. - Я был уверен, что если у вас получится, то это будет именно так.

- Как?

- По-гриффиндорски.

Гарри улыбнулся.

- Я вообще не рассчитывал, что сработает хоть как-нибудь.

Снэйп взглянул на него.

- Что же, в итоге, вы сделали?

- Прочитал детский стишок. Понимаю, это оскорбляет память Тёмного Лорда, и всё такое…

Снэйп задумчиво потёр подбородок.

- Я бы так не сказал. Слова в магии значат довольно много. В древности, когда язык и заклинания только зарождались, любое слово считалось магией. Именно поэтому я не люблю, когда словами сорят без необходимости.

- Это я уже понял.

- Поняли, но продолжаете ими сорить.

- Я пытаюсь за собой следить.

- Безрезультатно, надо полагать.

- Иногда, - это Гарри шепнул уже ему на ухо.

- Вы...

- Почему не «Гарри»? Ведь нас никто не слышит, - Гарри начал снимать с него халат.

- …совершенно несносны, Поттер.

- Гарри.

Снэйп поймал руки юноши и прижал их к своей груди.

- Ваше имя меня отвлекает.

- От чего?

- От того, что я собираюсь сделать.

И Гарри отдался настойчивым губам, безжалостно терзавшим розовую отметину на его шее. Вообще-то, Гарри плохо представлял, каким образом эта метка связывает их между собой. Он знал только, что когда Снэйп прикасался к ней губами, тело каждый раз пронзала вспышка почти невыносимого удовольствия. Метка вносила пикантное дополнение в их отношения, и если Снэйп решал немного помучить Гарри, то мог довести его до полуобморока, даже не прикасаясь к пенису юноши. Вот и сейчас Гарри быстро дошёл до грани от этих болезненных ласк.

- Северус… Пожалуйста… О… Ну что ты делаешь… - это не было вопросом и не означало, что Гарри хочет его остановить. - Я сейчас кончу… Мм…

Жжение в шее прекратилось. Гарри с трудом перевёл дух и тут же вскрикнул от довольно чувствительного укуса. Левый сосок немедленно припух и налился пульсирующей болью. Гарри не успел выразить протест по этому поводу: между его ягодицами скользнула обильно смазанная рука, и через минуту жаловаться ему совсем расхотелось. Возбуждение достигло предела, а Снэйп всё не спешил входить в него. Неважно… Пусть. Гарри начал медленно ласкать себя и, когда его рука заработала быстрее, приближая юношу к желанной развязке, Снэйп овладел им резким рывком. От неожиданности Гарри вскрикнул, но больно было только несколько первых секунд - Снэйп слишком хорошо его подготовил.

Два тела вдруг превратились в идеально отлаженный механизм. Странно, но у них всегда всё получалось. Надо было только немного подстроиться друг под друга. Может, дело в крови Снэйпа, которая теперь текла в Гарриных жилах? Мастер зелий знал, как заставить его сходить с ума. Наверное, причина крылась в том, что никаких тайн для него внутри Гарри уже не существовало.

- Северууус…

Жёсткие пальцы крепко обхватили член Гарри.

- О Боже… - он широко раскрыл глаза. - Северус!

Снэйп снова задел что-то там, в глубине, и Гарри кончил с громким стоном.

Потом он, кажется, отключился ненадолго.

Придя в себя, Гарри обнаружил, что лежит на постели один. В ванной шумела вода. Гарри подумал, не присоединиться ли к Снэйпу, но раздумал. Вставать совсем не хотелось. Он блаженно потянулся под одеялом.

Через несколько минут Снэйп вышел из ванной. Он мгновенно высушил мокрые волосы, проведя по ним волшебной палочкой и, бросив на стул полотенце, направился к кровати. Гарри скользнул взглядом по его длинному жилистому телу и вдруг заметил, как сильно профессор похудел за последнее время.

- Северус.

- Что?

- Было очень хорошо.

- Я рад, - коротко ответил мастер зелий, ложась с ним рядом.

Гарри придвинулся к Снэйпу и обнял, зарывшись лицом в его волосы. Они сладко пахли травяным шампунем и вовсе не были грязными, хотя висели сосульками. Ну конечно, он же только что их вымыл. Гарри потрогал безжизненные пряди, в которых, к большому его огорчению, появились седые нити.

- Северус.

- Да?

- Почему это - так? - Гарри провёл рукой по его волосам. - Ведь ты же… А они всё равно кажутся грязными. Может, тебе сменить шампунь?

- Ты должен знать, что это зависит не только от шампуня. Дело в веществах, необходимых для полноценной работы организма. Именно они придают человеку здоровый вид.

- Ну да… Витамины и всякое такое… - кивнул Гарри. - Я понимаю. А ты не можешь приготовить себе какое-нибудь зелье?

- На меня не действуют обычные зелья. Я не человек.

Гарри приподнялся и посмотрел ему в глаза.

- Прошлой осенью…

- Да. Это единственное, что мне помогает, но ненадолго. Теперь же, если ты заметил, я выгляжу как обычно.

- Для меня это совсем не важно, - горячо заверил Гарри.

- Разумеется, - мрачно отозвался Снэйп. - До тех пор, пока ты не найдёшь себе кого-нибудь помоложе.

- Странно, что тебя это беспокоит.

- Ничуть. Это ты должен беспокоиться - ты навсегда лишился возможности освободиться от меня.

- Ох, Северус… - Гарри прижался к нему. - Ты же знаешь, что я...

- Что?

- Ты ведь запретил говорить об этом.

Снэйп хмыкнул.

- Я могу остаться с тобой сегодня?

- Нет.

- Ты дашь мне адрес Эмили?

- Дам.

- Я просто думаю, что должен объяснить ей… И если её ребёнку нужен такой крёстный, то… Я согласен.

Снэйп молча встал с постели и достал из ящика стола кусочек пергамента с адресом Эмили.

Глава 9.

- Теорию вы сдадите в рамках общего теста, - Снэйп медленно прошёлся между рядами. - Насчёт практики хочу сказать особо.

Гарри взглянул на доску и тихонько щёлкнул языком. Гермиона распрямила плечи, а Рон почесал в затылке.

- Оборотное зелье, - объявил Снэйп. - Его приготовление станет вашим практическим экзаменом. В рамках школьной программы это зелье считается самым сложным и наиболее опасным. Надеюсь, оно не станет последним, что вы сделаете в своей жизни. Кто-нибудь может рассказать мне об особенностях Оборотного зелья?

Снэйп посмотрел на Гермиону, но она, как ни странно, не подняла руку. Зато руку поднял Драко.

Мастер зелий едва удостоил его взглядом.

- Опустите руку, мистер Малфой. Я уверен, что вы знаете материал, - мрачно проговорил Снэйп. - Печально видеть, что к финалу вы пришли со столь неутешительными результатами. Мисс Грэнжер, вы тоже ничего не хотите мне сказать?

Гермиона набрала в грудь побольше воздуха.

- Оборотное зелье помогает превратиться в другого человека. Надо только добавить его волосок, когда зелье будет готово.

- Волосок? - прищурился Снэйп.

Гермиона смутилась и поспешила исправить оплошность:

- Простите, профессор. Подойдёт любая частичка человека.

- Прискорбно, мисс Грэнжер. Пять очков с Гриффиндора, - сказал Снэйп, направляясь к доске. - Ровно через месяц - столько потребуется для приготовления зелья - вы сдадите свой практический экзамен. Правильно сваренное снадобье действует ровно час. Ваша оценка будет зависеть не только от качества зелья, но и от длительности действия и ещё нескольких важных факторов. Это зелье на самом деле очень сложно в приготовлении, поэтому, несмотря на то, что семестр подходит к концу, мы не станем торопиться. Сегодняшнее занятие мы посвятим изучению ингредиентов и порядку закладки компонентов. Вы составите дневник приготовления Оборотного зелья и сдадите мне на проверку. Приступайте.

Ученики зашуршали пергаментом и страницами учебника.

Драко придвинул к себе справочник и лунный календарь на этот год.

- Не беспокойся, Поттер, я всё сделаю. С планированием у меня лучше, чем у тебя.

- Как хочешь, - шёпотом ответил Гарри. - Я могу чем-нибудь помочь?

- Да. Тебе придётся добавлять ингредиенты, если меня в нужный день не будет в школе.

- Тишина в классе, - предупредил Снэйп, выразительно посмотрев на них.

Гарри открыл учебник и изобразил на лице сильнейшую заинтересованность. Хорошо, что они работают в паре. Да и Рону, в общем-то, жаловаться не на что.

- Не представляю, как мы это будем пробовать. Ужасная дрянь на вкус, - сказал Рон после урока.

- А ты уже пробовал, Уизли? - спросил Драко.

Рон сильно покраснел и покосился на Гарри.

- Нет. Просто… Видел однажды в котле. От одного запаха тошнит.

Драко недоверчиво посмотрел на Рона и снова уткнулся в сводку с Магической биржи, которую не дочитал за завтраком.

Гермиона торопливо, словно опасаясь, что её остановят, прошагала мимо них.

- Тебе повезло, - тихо сказал Гарри, проводив девушку взглядом.

- Ну да, - неуверенно отозвался Рон.

- Драко, ты куда сейчас?

- На древние руны, - раздалось из-за газетного листа.

- А у нас гербология.

- Увидимся, Поттер.

С того памятного дня, когда к Драко попало письмо Люциуса, прошла неделя. Вообще, считалось, что они с Гарри в ссоре, но стоило тому заговорить о случившемся, Малфой сразу перевёл разговор на другую тему. «Я не могу тебе пока ничего объяснить. Давай просто сделаем вид, что ничего не было, ладно?» Гарри с готовностью согласился. Он совершенно не желал слышать какие-либо объяснения.

Вчера Драко устроил себе свободный вечер, и они (под присмотром Люпина) немного полетали в прохладных весенних сумерках, а потом до глубокой ночи сидели в комнате Малфоя, разговаривали и даже распили на двоих бутылку вина. Правда, пили за разное: Гарри - за их примирение, а Драко - за их будущий успех. Гарри позволил себе выпить больше, чем собирался, и поэтому согласился содействовать Малфою в его афёре. «Тебе и делать особо ничего не нужно. Просто подыгрывай иногда», - сказал Драко. И Гарри сказал «да».

- Я смотрю, он всерьёз за тебя взялся?

- Что ты имеешь в виду, Рон?

- Ну… Эта программа на радио. И шум в газетах. Мама нервничает, но, похоже, у вас всё получается. Я рад за тебя.

Гарри мрачно усмехнулся.

- Ты серьёзно?

- Да, - искренне ответил Рон.

- Спасибо, - с той же мрачной улыбкой ответил Гарри. - А как у вас с Гермионой?

- Никак, - Рон опустил глаза. - Я иногда думаю, Гарри… Чего всё это стоит… И надо ли было так…

- Но мы же были счастливы, - возразил Гарри.

Рон растерянно посмотрел на него.

- Д… Да.

- Тогда не о чем жалеть. Это, в любом случае, был ценный опыт.

- Ну… В общем, да. Был.

- Но жизнь на этом не закончилась, - сказал Гарри. - Ты со мной согласен?

- Согласен, - тихо ответил Рон. - Если ты так говоришь.

День выдался тёплый, и совсем не было желания париться в теплицах, но гриффиндорцам ничего другого не оставалось. Профессор Спраут предложила им выбор: работать в теплице или носить драконий навоз. Поскольку ученики медлили с ответом, учительница выбрала за них, решив, что носить навоз лучше мальчикам.

- Драконье дерьмо - удобрение на все времена, - пробормотал Гарри, укладывая в тачку навоз.

- Ладно, - тяжело дыша, бормотал Симус. - Девчонкам приходится и потеть в этой стеклянной клетке, и возиться с навозом. А нам досталось только его носить.

- Ага, чертовски повезло! - буркнул Рон. - Фу-у-у, но и вонь от него!

В половине третьего семиклассников наконец-то отпустили с гербологии, и Гарри вместе с остальными потащился к замку. Давно он так не выматывался. Хорошо, что урок последний, и можно привести себя в порядок, а потом спокойно заняться домашним заданием. Впереди выходные, никакой спешки…

Впрочем, домашнее задание могло и подождать. Гарри слишком устал за эту неделю. Конечно, Снэйп не одобрял безделья, но Гарри считал, что отдыхать тоже нужно - вряд ли магии понравится постоянно пребывать в напряжении. Близился конец семестра, и объём повторения пройденного материала перед итоговыми экзаменами достиг просто критических размеров. Считалось, что Гарри должно быть проще, ведь из практических предметов ему надо сдавать только зелья. Но сам гриффиндорец так не сказал бы: из Министерства Гарри прислали специально составленный список экзаменационных эссе по трансфигурации, чарам и защите от тёмных сил. Этого объёма хватило бы на целый семестр, а у Гарри, чтобы ответить на все вопросы, было всего полтора месяца.

Взглянув сначала на календарь, а потом на кипу заданий, Гарри ужаснулся и в течение часа честно корпел над трансфигурацией. Но на большее его не хватило. За час Гарри ответил на один вопрос из сорока. Не слишком утешающий результат. Надо бы заняться следующим… Гриффиндорец долго смотрел на свиток с вопросами, но голова отказывалась соображать. Бесполезно. Чем так мучиться, лучше нормально выспаться и завтра, с новыми силами…

Гарри выкурил сигарету и лёг.

* * *

В комнате зажёгся верхний свет. Гарри приоткрыл глаза и тотчас же зажмурился. Который час? Он что, проспал? Постойте, сегодня же пятница. Или нет?

- Поттер.

- Северус, может быть, ты объяснишь, наконец?

- Всему своё время.

- Ладно, хорошо, меня ты разбудил, но зачем понадобилось будить его?

- Слишком много вопросов, мистер Малфой. Вставайте, Поттер.

Гарри окончательно пришёл в себя и открыл глаза.

Около его кровати стояли Снэйп и Драко. Одного взгляда на блондина было достаточно, чтобы понять, что его подняли с постели минуту назад. Но он вовсе не казался сонным, а в руке слизеринец держал волшебную палочку. Зато профессор выглядел так, будто собирался в путешествие.

- Что случилось? - Гарри покосился на часы. Стрелка показывала «Между прочим, третий час ночи».

- Вы уверены, что проснулись?

- Да.

- Я только что получил одно важное сообщение, которое нуждается в срочной проверке, и мне необходимо немедленно уехать на некоторое время, Поттер.

У Гарри сердце забилось где-то в горле.

- Что произошло?

- Ваш милый крёстный, Поттер. Он покинул больницу весьма своеобразным способом и исчез. Вполне вероятно, что он уже бродит в окрестностях Хогвартса.

- Хогвартса? Но почему?

- Блэк писал вам?

- Что?

- Вы получали от него письма? - резко спросил Снэйп.

Гарри молчал. Едва ли это можно назвать письмами…

- Ведь получали, Поттер! Не тяните время, лучше скажите сразу. Он серьёзно болен, и в интересах Блэка, чтобы мы нашли его как можно скорее.

- Было две записки, - сказал гриффиндорец тихо.

Глаза Снэйпа сузились.

- О чём он писал? Только не лгите!

- Ни о чём. Это просто записки, - Гарри выдвинул верхний ящик тумбочки. - В них ничего такого не было. Он уверял, что скоро мы увидимся. Одну Сириус прислал на Рождество. Последняя пришла, кажется, в феврале, - Гарри достал два небольших листочка. - Вот.

Снэйп молча выхватил пергаменты из Гарриных рук и впился в них взглядом.

- Почему вы ничего мне не сказали? - наконец спросил мастер зелий.

- Что я должен был сказать? Он ведь не писал, что приедет в воскресенье к обеду!

- Действительно, - Снэйп в раздумье рассматривал записки. - Значит, он всё решил ещё зимой. Ах, чёрт возьми. И это называется «тщательный присмотр»!

Гарри потряс головой.

- Подождите… Я не…

- Не требуйте от меня подробностей. Я сам пока знаю не слишком много. Надеюсь, что смогу вернуться уже утром. Вы должны находиться в своей комнате до того момента, как я приду за вами. Во время моего отсутствия и вплоть до моего возвращения с вами останется мистер Малфой. Что бы ни случилось, вы не должны выходить отсюда. Кто бы вас ни позвал, слышите, Поттер, профессор МакГонагалл или Рем Люпин - вы не должны покидать пределов своей комнаты.

- Я думал, вы доверяете Люпину, профессор.

Снэйп поморщился, как от зубной боли.

- Обстоятельства таковы, что я вынужден ему доверять, Поттер. Да, он смог убедить меня в том, что ваша драгоценная персона для него важнее дружбы с Блэком. Но мне будет спокойнее, если с вами останется человек, который не испытывает к Сириусу Блэку никаких симпатий. Согласитесь, слизеринцы для этой цели подходят как никто другой.

class="book">Гарри посмотрел на Драко. Тот пожал плечами.

- Вы всё поняли, я надеюсь?

- Вполне, - ответил Малфой.

- А вы почему молчите, Поттер?

Гарри кивнул и тут же спохватился:

- Да.

- Что «да»?

- Я всё понял, профессор, и останусь здесь до вашего возвращения.

- Северус, а если тебя не будет в понедельник? Что нам делать? - Драко вопросительно поглядел на мастера зелий. - Не ходить на занятия?

- Я вернусь до понедельника, мистер Малфой, - сухо ответил Снэйп и скрылся в портале. Стена за ним закрылась. Гарри и Драко остались вдвоём.

- Я не понимаю… Что всё это значит?

- Я знаю не больше твоего, - отозвался Малфой. Вид у него был мрачный. - Ну, какие планы на выходные, Поттер?

Гарри промолчал. У него не укладывалось в голове: Сириус сбежал? Но почему? Он же лечился, а не находился в заключении. Чего ради ему убегать?

- Я ни черта не понимаю. Ведь твой крёстный - герой войны? - Драко сел с ним рядом.

- Да, - гриффиндорец растерянно шарил глазами по комнате.

- Тогда в чём дело? Поттер, по-моему, тут что-то не так.

- Пожалуй.

- Что ты знаешь про госпиталь, где он лечился?

- Он где-то в Швейцарии. Это всё, что мне известно.

- И от чего там лечился Блэк?

Гарри, наконец, перевёл взгляд на Драко.

- От ожогов. То есть, это не ожоги даже, а… Ну… Ему нужна новая кожа. Он сильно пострадал в последней битве.

- Понятно, - Драко задумался. - Смерть-огонь?

- Вот, значит, как он называется... Я немного постоял рядом и целый месяц лежал с повязкой на глазах. Сириус не ослеп, но… Знаешь, от этого ему не намного легче.

- Что говорят врачи?

- Насчёт кожи? Сказали, шансы неплохие, через два-три года обещали полное выздоровление.

- Неплохо. Можно сказать, ему повезло - после такого... И всё-таки мне не совсем ясно, почему он решил сбежать? Ведь это не тюрьма. Никто не стал бы удерживать его насильно.

- Мне кажется, они не всё мне рассказывали, - негромко ответил Гарри.

- Хочешь сказать, он лечился не только от ожогов?

- Не знаю. Я пытался расспросить, но они толком ничего не ответили. Целители читали его письма, - вдруг вспомнил Гарри. - Не понимаю, что такого он мог в них написать?

Драко изменился в лице.

- Как «читали»? По какому праву?

Гарри пожал плечами. Чем больше он говорил об этом, тем больше понимал, что с Сириусом всё очень серьёзно, и лечился он не только от последствий Смерть-Огня. Просто так за людьми не присматривают и не пересылают отчёты о состоянии их здоровья в другую страну. Гарри вспомнил, как Снэйп отобрал у Рема письмо Сириуса. Рем ещё сказал, что в нём ничего нет, и что целитель написал то же самое в своём отчёте для мастера зелий. Но Снэйп всё равно забрал у него письмо.

- Мне кажется, они опасались, что у Сириуса возникнет какая-нибудь безумная идея, - неуверенно сказал Гарри.

- Связанная с тобой, надо понимать.

Гарри подумал и кивнул.

- Если Снэйп приставлен ко мне и так сильно интересуется состоянием Сириуса, то, наверняка, это как-то связано. Сомневаюсь, что он регулярно справляется о его здоровье из вежливости.

- Логично.

Гарри с надеждой посмотрел на Малфоя.

- Драко, скажи, он, случайно, ничего не рассказывал тебе?

Слизеринец покачал головой.

- Нет. Об этом мы с ним никогда не говорили. Если честно, я вообще слабо представляю, о ком ты говоришь. Я не видел Сириуса Блэка ближе, чем на фотографиях. И не уверен, что хочу восполнить этот пробел.

Гарри думал о своём.

- Я не понимаю, почему Снэйп так уверен, что Сириус уже здесь.

- Ну, это мне кажется вполне разумным: ведь здесь его дом, - Драко посмотрел на гриффиндорца и добавил: - И ты.

- Вот именно, - тихо ответил Гарри. - Снэйп велел не выходить из комнаты. Получается, Сириус представляет для меня опасность? Не для всех остальных, а именно для меня? Но что он может сделать?

- Послушай, я думаю, ты должен надавить на них и выяснить всё точно, - решительно сказал Малфой. - Ты имеешь право знать, что происходит. Если за ним следили и проверяли его почту, на то была серьёзная причина.

- Надавить? Считаешь, это так просто? За всё время, что я тут, я ни разу не получил прямого ответа на свои вопросы. Просто какое-то наваждение!

Малфой озадаченно посмотрел на него.

- Да брось. Ты можешь узнать что угодно. Достаточно только приказать. Не забывай о том, кто ты и на что способен.

- Приказать? Могу себе представить, - усмехнулся Гарри.

- Напрасно ты так говоришь. Всё в твоих силах. Только не нужно поднимать бессмысленный шум и попусту размахивать руками. Это ничего не вызывает, кроме раздражения, - Малфой встал и выпрямился в полный рост. Гарри смотрел на него снизу вверх и только диву давался: сходство с Люциусом просто пугало. Особенно, когда он заговорил с менторскими интонациями. - Тон должен быть уверенным, не терпящим возражений. И надо подобрать что-то подходящее…

Драко задумчиво посмотрел в потолок.

- Гм… «Я требую», например. Если правильно расставить ударения, и при этом не отводить взгляда, то всё получится. Главное - не сфальшивить. Ты не должен канючить. Надо требовать. Понимаешь?

- С трудом, - ответил Гарри. - Никогда не произносил ничего подобного. Сомневаюсь, что у меня получится.

- Так тренируйся! - воскликнул Малфой. - Или ты думаешь, это легко? Нет, Поттер. Это целое искусство. Мой отец потратил годы, прежде чем я, наконец, начал понимать, что к чему. Неизвестно, сколько мы тут просидим. Можешь пойти в ванную и поупражняться перед зеркалом. А я потом послушаю, как у тебя получается.

Гарри не очень улыбалось среди ночи начинать осваивать методику Малфоя-старшего, хотя в этом был смысл. Если уж ему суждено стать хозяином разрушительной магии, то надо научиться вести себя соответственно. Но сейчас его гораздо сильнее беспокоило, что будет с Сириусом.

- Ладно. Я потренируюсь. Но не сейчас.

- Тогда чем займёмся?

Гарри пожал плечами.

- Всё равно.

- Выбор не так уж велик.

- Извини, просто мне сейчас не до чего, - признался Гарри.

- Как угодно. Тогда, если ты не против, я, пожалуй, лягу спать. Я вторые сутки на ногах. Только прилёг, как явился Северус.

- Ложись, - Гарри кивнул на постель.

- А ты?

- Считаешь, что я смогу заснуть?

- Нет, - Драко быстро разделся и нырнул под одеяло. - Спокойной ночи, Поттер.

- И тебе, - пробормотал Гарри и пересел к столу.

Время тянулось медленно. Он не знал, чем себя занять, и уже жалел, что дал Драко заснуть. Оказывается, когда они разговаривали, было намного легче. Мысли в голову лезли - одна другой ужаснее. А до утра ещё ой как долго! Вдруг Снэйп не вернётся утром? Куда он отправился? В Швейцарию? Как он думает найти Сириуса? И где Сириус сейчас?

Гарри курил, машинально разглядывая спящего Малфоя, волну блестящих светлых волос, рассыпавшихся по подушке, бледное тонкое запястье, лежащее на груди. Где-то сейчас так же крепко спит Люциус. И скоро он проснётся. Помнишь?

Проблемы только прибывали.

Магия начала рваться наружу, но после того урока в лесу с ней удалось кое-как совладать. В свете последних событий получится ли у них ещё раз прогуляться по Запретному лесу? Конечно, тогда Дамблдор наложил какое-то заклятье… Но Снэйп не станет рисковать, зная, что Сириус может оказаться где-то рядом.

Гарри мысленно представил список запретов, которые ему изложит мастер зелий после своего возвращения. Придётся крепко держать себя в руках. Ну, он постарается, конечно. Но Гарри не был уверен, что его надолго хватит. Итоговые экзамены, финальный квиддичный матч Слизерин-Гриффиндор, побег Сириуса - всё это не слишком располагало к внутреннему равновесию. И, ах да, был ещё Люциус, который вот-вот должен проснуться. Драко, кажется, с нетерпением ждал его пробуждения.

Гарри плохо представлял, как Снэйп планирует утрясти столько проблем сразу. Впрочем, вопрос с Сириусом решился бы сам собой. Надо только уехать в Гардинер-Парк, уж там-то его точно никто не достанет… Правда, в Гардинер-Парке Люциус… Но сейчас Гарри больше волновался о судьбе Сириуса, чем о предстоящем соседстве с отцом Драко.

Часы показывали шесть утра, а Снэйп так и не вернулся. Напряжение постепенно стало отпускать Гарри. Он понимал: прождать можно ещё долго, а ему, если он хочет контролировать магию, надо больше отдыхать. Но Гарри продолжал противиться сну. А вдруг Снэйп всё-таки появится? В семь утра он заснул, уронив голову на стол.

Суббота прошла как в тумане.

В обед Снэйпа ещё не было. Гарри без особого аппетита сжевал пару куриных ножек и пирожки, блюдо с которыми доставил узникам Добби.

Драко писал письма в его комнате. Гарри пытался читать, но в голове не задержалось ни строчки. Потом молодые люди немного поговорили о квиддиче. Правда, через четверть часа разговор сошёл на нет, и Драко, понимая состояние гриффиндорца, оставил его в покое. Ближе к вечеру Малфой ушёл из комнаты, чтобы поговорить с Люпином. Снэйп вряд ли это одобрил бы, но Гарри всё равно был благодарен Малфою за понимание, хотя тот так и не смог ничего узнать у Рема.

После ужина Драко предложил написать письмо леди Гардинер. Гарри спросил, почему они должны писать одно письмо на двоих, и Драко объяснил, что опасается наплести всякой сопливой ерунды, а так, под Гарриным присмотром, он будет держать себя в руках. Гарри сомневался, что сможет написать хоть что-то связное, но согласился на этот эксперимент. Надо ведь как-то отвлекаться.

Гарри справился о самочувствии леди Каталины и сообщил, что с ним всё в порядке. На большее его не хватило. Дальше он просто сидел рядом и пустыми глазами следил за пером Малфоя, выводящим аккуратные мелкие строчки. Конечно же, Драко хотелось расспросить леди Гардинер о Люциусе, но, чтобы удержаться от соблазна, он нарочно не отпускал от стола Гарри.

- Пиши, что хочешь, я не читаю, - сказал гриффиндорец.

- Тебе придётся перечитать, может, добавишь что-нибудь.

- Не добавлю. Я сейчас неважно соображаю.

- Поттер, надо учиться собираться с мыслями независимо от обстоятельств, - наставительно произнёс Драко.

- Я посмотрю, как ты соберёшься с мыслями, когда вы с Люциусом окажетесь под одной крышей, - буркнул Гарри.

- Ах ты!.. - Драко даже задохнулся. - Не смей этим шутить!

- А я и не шутил, - мрачно ответил Гарри. - Но не надо говорить со мной таким тоном. Я не дебил.

- Извини, я не хотел, - искренне сказал Драко, и Гарри не без удивления услышал в его голосе смущение.

- Да ладно тебе, - Гарри встал и начал мерить шагами комнату. За время заточения она уже порядком успела ему опротиветь. Гриффиндорец не без зависти посмотрел на Драко. Вот, пожалуйста, заставил же он себя заняться чем-то полезным. А Гарри, хоть его и задели слова Малфоя, не мог ни на чём сосредоточиться дольше десяти минут.

И всё-таки, Гарри становилось капельку легче оттого, что с ним был Драко. Слизеринец почти не покидал комнату, но это не раздражало, а, наоборот, успокаивало. Вдвоём легко молчалось. Каждый занимался своими делами, и Гарри это вполне устраивало. К тому же Драко понимал его состояние и не задавал вопросов.

Но суббота подходила к концу, и когда часы показали «началось воскресенье», Гарри ощутил беспокойство уже не от отсутствия новостей, а потому что Снэйп никак не появится. Вот так, с ходу, найти Сириуса - чертовски сложно, но Снэйп мог хотя бы прислать записку… Вдруг с Северусом что-нибудь случилось?

Тревожная мысль вспыхнула в голове Гарри внезапно, и как он ни пытался уговорить себя, что Снэйп сильный маг, и не всякому под силу с ним справиться, это больше не успокаивало.

Драко читал, лёжа в кровати. Гарри изредка слышал шелест страниц. А он сидел на столе, вцепившись руками в край столешницы, и смотрел в стену, которая замерла нагромождением неподвижных камней. Казалось, она уже никогда не откроется.

Было около двух часов ночи. Гарри вышел из ванной с незажжённой сигаретой и наклонился над свечой, чтобы прикурить.

- Послушай, может, тебе попытаться поспать? - сонно пробормотал Драко, приподняв голову от подушки.

- Я не хочу, - отозвался Гарри, снова занимая свой наблюдательный пост на столе.

- Снэйп сказал, что вернётся до начала занятий. Ещё сутки впереди, - Малфой устроился поудобнее и закрыл глаза. - Я не настаиваю, конечно… Если не хочешь, не ложись…

В четыре утра Гарри вытащил из пачки последнюю сигарету и, стряхивая с рукава пепел, случайно коснулся браслета.

- Северус, - негромко позвал он, и змейка заструилась вокруг запястья, постепенно становясь теплее.

Гарри знал, что браслет ищет свою пару, но значит ли это, что пара немедленно явится к нему? Он никогда раньше не пользовался браслетом на таком расстоянии. Снэйп мог быть где угодно. Господи, да пусть он потом возвращается обратно, главное узнать, что сейчас с ним всё в порядке!

Внезапно змейка дёрнула его так сильно, что Гарри чуть не упал со стола. Браслет тащил юношу к порталу в стене. Гарри с сомнением посмотрел на струящуюся вокруг запястья змеиную кожу. Снэйп не велел покидать пределы комнаты. Но… Змейка упрямо тянула его к стене, и Гарри почти упёрся носом в каменную кладку. Ладно. Он набрал в грудь воздуха и сосредоточился на том, что должен оказаться по ту сторону. Я могу. И Гарри сделал шаг вперёд.

Коридор был пуст. В подземельях стояла мёртвая тишина. Змейка тянула вперёд. Некоторое время Гарри позволял ей вести себя и скоро понял, куда зовёт браслет: к кабинету мастера зелий.

Гарри подошёл к двери и постучал.

- Войдите, Поттер, - откликнулся знакомый голос.

Гарри толкнул дверь и почувствовал, что браслет сразу прекратил тащить его за собой.

- Говорят, вы не предпринимали никаких попыток покинуть комнату и вообще вели себя прилежно.

Гарри воззрился на него. И это всё, что Снэйп может ему сказать?!

- У вас всё в порядке, я надеюсь? - спросил учитель.

- Да.

- Я бы не рекомендовал пользоваться браслетом, коль скоро с вами ничего не случилось.

- Да, сэр. Простите. Так что?..

- Ничего, - устало ответил Снэйп, вешая плащ на спинку кресла.

- Но вам же удалось узнать, как он сбежал?

- О да, - мастер зелий постучал по каминной полке волшебной палочкой, и на мраморной поверхности появился чайник и три чашки.

Гарри сделал шаг к нему.

- Что с Сириусом? Почему он?..

- Поттер, для начала я хотел бы присесть и выпить чашку чая. Предлагаю вам сделать тоже самое. И, если вы не против, я приступлю к рассказу о своём увлекательном приключении в присутствии Люпина. Я очень устал и не имею ни малейшего желания пересказывать всю историю по несколько раз.

Гарри послушно сел, хотя ему безумно хотелось подбежать к Снэйпу и начать его трясти, покуда тот не выложит всё, что знает. Но гриффиндорец по опыту знал: истерикой от мастера зелий ничего не добиться. Поэтому Гарри постарался сдержать свои порывы и молча принялся за чай. В сладкий горячий напиток оказался добавлен лимонный ром, и Гарри сразу перестал возражать против чаепития в четыре утра.

Люпин явился через несколько минут. Вид у оборотня был такой, словно он неделю не спал. Ну конечно, луна пошла на убыль три дня назад, а вместо того, чтобы отдыхать после полнолуния, Рему пришлось круглые сутки бродить по замку, занимаясь охраной.

- Здравствуй, Гарри, - Люпин занял соседний стул и принял из рук профессора чашку. - Спасибо, Северус.

- Что ты узнал? - без предисловий начал Снэйп.

- Ничего, к сожалению.

- Ты уверен? - тихо спросил мастер зелий.

- Северус, мы ведь уже не раз обсудили это. Я не понимаю, для чего ты согласился на помощь, если не веришь ни единому моему слову, - спокойно сказал Рем. - Я ничего не узнал о местонахождении Сириуса. Кроме, пожалуй, одного: в окрестностях Хогвартса его нет.

- Это проверенная информация?

Гарри изо всех сил сжимал в руках чашку, стараясь не вмешаться в разговор.

- Да. Я почувствую, когда он появится, - сказал Рем.

- Хотелось бы знать, как, - отозвался Снэйп.

- Боюсь, для человека это невозможно, - извиняющимся тоном ответил Люпин.

- Ну, допустим, - профессор склонил голову. - Но, надеюсь, ты ещё не передумал ставить меня в известность, когда почувствуешь, что он здесь?

- Северус, честное слово!.. - бледные щёки Рема вспыхнули. - Я не хуже тебя понимаю, насколько это серьёзно. Я сказал тебе всё. Надеюсь, теперь ты расскажешь нам с Гарри, что узнал?

Снэйп молча встал и обошёл стол, остановившись перед ними.

- Да, конечно, - сказал он. - Я расскажу.

«Наконец-то», - подумал Гарри и весь обратился в слух.

- Блэк задумал побег ещё зимой. И это была не просто блажь. Он точно знал, для чего идёт на это, - Снэйп посмотрел на Люпина. - Ты знал, что дом Поттеров в Лощине Годрика был обследован отрядом ауроров? Не специальной министерской группой, а обычным дежурным отрядом, который выехал на происшествие?

Рем нахмурился.

- Но… Я думаю, тут нет ничего странного…

- О да. Разумеется, - мрачно отозвался Снэйп. - Когда выяснили, что Тёмный Лорд исчез, всем стало не до формальностей… Ауроры составили рапорт и забрали с собой документы Поттеров. Их личные бумаги вместо специального архива отправились в гражданский и пролежали там семнадцать лет.

- Почему же их не передали Дамблдору или Гарри? - спросил Люпин.

- Тебе ведь известно, что Блэк являлся душеприказчиком Джеймса. Но сначала Блэк находился в заключении, потом был в бегах. Потом, когда его объявили невиновным, развернулись военные действия, и архив разгромили. А то, что уцелело, вывезли из Англии. Бумаги Поттеров сохранились чудом, - с сожалением добавил Снэйп. - По окончании войны архивариусы выяснили, что Сириус Блэк жив, а единственному сыну Поттеров ещё нет восемнадцати. И они переслали бумаги и документы Блэку.

- Но как Министерство могло… - Рем в отчаянии посмотрел на мастера зелий.

- Я не знаю, почему они не озаботились этим вопросом. Вероятно, посчитали, что Поттеры не стали бы хранить у себя ничего опасного.

У Гарри внутри всё похолодело, но он по-прежнему боялся открыть рот.

- Что они ему прислали? - оборотень слегка подался к Снэйпу.

- Среди прочего - её дневник, - с кривой улыбкой ответил тот.

- Дневник? Но что такого она могла там написать? Ради всего святого, Северус?

- Я знал, что у Лили был дневник. Она не слишком регулярно писала в нём. Но, должно быть, после того, как Джеймс увёз её из моего дома, они начали вести совсем уединённый образ жизни. И ей, возможно, хотелось поделиться своими переживаниями хоть с кем-нибудь.

- Но написать об этом в дневнике!.. Как неразумно… - Рем покачал головой.

- Мне трудно её винить. Учитывая то, что Лили уже знала о своей скорой гибели.

Гарри вздрогнул и ещё крепче вцепился в чашку.

- Едва ли она описывала события в подробностях. Но Блэку хватило и того, что он прочитал между строк.

- Мерлин… - Люпин потёр ладонью лоб. - Это же огромная посылка! Если они так старательно следили за ним, то как могли не заметить? Почему ничего не сообщили нам?

- Они объяснили своё ротозейство тем, что ему прислали самые обычные вещи. Старые фотографии, записную книжку Джеймса, документы на дом и несколько книг. Они проверили книги и не нашли в них ничего опасного, - проговорил Снэйп.

- А как же дневник?

- Он находился в одной из книг, - ответил мастер зелий. - Достаточно снять заклинание, и на страницах появлялись записи. Старая школьная уловка… В архиве мне сообщили, что бумаги были отправлены Блэку накануне Рождества.

У Гарри пересохло в горле, и он глотнул остывающего чая. На Рождество Сириус прислал ему первую записку. Значит, он ещё тогда решил, как будет действовать.

- И за четыре с лишним месяца они не заметили ничего подозрительного? - Рем выглядел растерянным. - Ведь мы получали отчёты каждую неделю!

- Да, - согласился Снэйп. - Ты тоже получал кое-что. Правда?

- Северус, ты читал эти письма, - спокойно ответил оборотень. - Ты читал все эти письма, - поправился он. - Поверь, я обеспокоен не меньше. Гарри значит для меня очень много, и я никогда бы…

- Конечно. Но я беспокоюсь о другом, Люпин, - тихо сказал мастер зелий. - Хотелось бы точно знать, кого ты предпочтёшь, если придётся делать выбор.

Гарри молча смотрел на них, а они глядели друг другу в глаза, и, казалось, забыли о его присутствии.

- Ты знаешь ответ, Северус, - мягко проговорил Рем. - Иначе меня бы с самого начала тут не было.

Белое лицо Снэйпа оставалось непроницаемым.

- Хорошо, - одними губами обозначил он.

- Когда они узнали, что Сириус сбежал? - наконец, подал голос Гарри.

- На следующее утро после его исчезновения, - зло ответил мастер зелий. - Разумеется, Блэк не мог просто исчезнуть. Ему необходимо было сделать это с размахом. Он поджёг больницу.

Рем и Гарри открыли рты.

- О да, - Снэйп прошёлся по кабинету. - Блэк понимал, что за ним следят и едва ли отпустят с миром, а сам он слишком слаб, чтобы сопротивляться. Поэтому ваш крёстный, Поттер, устроил блестящий отвлекающий манёвр. Ночью здание загорелось. Эти кретины даже не догадались, что пожар возник не случайно! Они начали срочно эвакуировать больных. Пациенты, которые могли ходить, вышли сами. Блэк предложил этим болванам-целителям свою помощь и даже вытащил несколько человек. Медики утверждают, что не теряли его из поля зрения всю ночь! С огнём они справились быстро, но вернуть больных в сожжённое здание, разумеется, не могли. И пока решали вопрос, где разместить людей… - Гарри видел, что Снэйп с трудом сдерживается, чтобы не разразиться бранью. - Конечно же, Блэк не стал дожидаться, когда они найдут для него сухую постель.

В кабинете воцарилась тишина. Гарри, наконец, отлепил пальцы от чашки и поставил её на стол. Фарфор тихонько стукнул о дерево.

- Почему вы ничего мне не сказали?

Рем сидел, опустив голову. Снэйп отвернулся к пустому камину.

- Мне кажется, я имел право знать, - Гарри посмотрел на мастера зелий. Тот не шелохнулся. - Но почему? Рем?

Оборотень не ответил.

- Он думает, что я - Волдеморт, и хочет меня убить, да? - Гарри пристально глядел на Люпина. - Зачем ты рассказывал, что он меня любит, и всякий бред? Он просто сошёл с ума, Рем!

- Поттер, он никогда не отличался здравостью рассудка, - тихо сказал Снэйп.

- Гарри… - Рем говорил с трудом, словно ему было больно. - Мы надеялись, что этого не случится. Но видимо, дневник Лили оказался для него слишком сильным потрясением.

- Ну конечно, - Гарри встал и остановился, словно забыл, куда шёл.

- Вы можете остаться сегодня, - Снэйп всё ещё стоял, отвернувшись лицом к стене.

Гарри посмотрел на склонённую голову оборотня, на седые волосы, закрывшие бледное лицо, на худые опущенные плечи. Пальцы Люпина дрожали, и он сжал их в кулаки.

- Вы должны были рассказать, - как во сне проговорил Гарри. - Я ведь спрашивал. Но вы убеждали, что он любит меня… Господи. Зачем? Почему вы молчали?

Мастер зелий, наконец, обернулся.

- Поверьте, я понимаю, каково вам сейчас, - мягко сказал он. - Может быть, я вас понимаю даже больше, чем кто-то другой. Но вы должны смириться с этим.

Гарри встретился с ним глазами.

- И что теперь? - спросил он чуть слышно.

- Боюсь, пока вам придётся отказаться от визитов к Хагриду. И ещё не рекомендую выходить на школьный двор без сопровождения.

- Вы прелагаете просидеть полтора месяца в замке?

- У нас нет выбора. К тому же, полтора месяца - это немного. Скоро экзамены. Вам будет, чем заняться.

- А потом? - спросил Гарри. - Мне что, всю жизнь прятаться?

- Зачем же так долго, - Снэйп спокойно смотрел на него. - Будете скрываться, пока не научитесь управлять своей магией.

* * *

- Бумаги моих родителей… Они сгорели?

- Думаю, Блэк их сжёг. Чтобы они больше ни к кому не попали.

Гарри было трудно представить себе, что на этот раз ему грозит реальная опасность от Сириуса. Всякий раз, когда его предостерегали, получалось наоборот. Но не сейчас. Похоже, теперь Сириус сбежал с вполне конкретной целью.

Они просидели в кабинете Снэйпа почти до утра, и Гарри давно хотелось лечь, но что-то не давало подняться и уйти.

- Что он может сделать со мной?

- Сложный вопрос, принимая во внимание то, что вас нельзя уничтожить с помощью магии, - сказал Снэйп. - Ваша сила не позволит кому бы то ни было свернуть вам шею.

- Но прошлым летом… - возразил Гарри.

- Не вспоминайте прошлый год, Поттер. Вы теперь несколько… изменились. Более того, вы постепенно начинаете использовать свои способности. Магия проснулась, и отрицать это бесполезно. Я не знаю, какие идеи придут в голову Блэку, но он ведь должен понимать, что не сможет ничего с вами сделать. Сомневаюсь, что в его планы входит убийство. Если бы я был на его месте, то, скорее всего, увёз бы вас и спрятал где-нибудь.

- Зачем? - удивился Гарри.

- Для начала, Блэк знает, что я ваш опекун. А вам известно, как мы с ним относимся друг к другу. Он никогда мне не доверял. Правда, он подписал бумаги, дающие мне возможность стать вашим опекуном. Не имею представления, как Дамблдор убедил его поставить подпись. Может быть, год назад Блэк просто не надеялся, что выживет. Я также уверен, что он читал последние выпуски «Прорицательской». Ваша фамилия редко появляется там отдельно от фамилии Малфоя. Видимо, Блэк решил, что мы наложили на вас заклятие Подвластия или что-то подобное, и теперь собираемся использовать вашу силу в своих гнусных целях… - поймав потрясённый Гаррин взгляд, Снэйп усмехнулся. - Да, наверное, звучит дико, но я не могу предположить ничего иного.

Гарри потряс головой.

- Но ведь это всё неправда!

- Попробуйте объяснить безумцу.

Услышав последнее слово, Гарри опустил голову.

- Я догадывался… Но мне по-прежнему трудно поверить.

Снэйп промолчал в ответ.

- Вы всегда относились к нему… Может быть, вы всё-таки преувеличиваете? - осторожно спросил Гарри.

Во взгляде мастера зелий явственно читались сочувствие и презрение.

- По-вашему, Поттер, получается, что Рем Люпин, преданный ему человек и близкий друг, тоже преувеличивает?

Гарри покачал головой.

- Нет, сэр.

- Мне кажется, нам обоим не помешало бы немного отдохнуть, - Снэйп, по всей видимости, устал и желал закончить разговор.

- Да, конечно, - Гарри встал. - Спокойной ночи.

Снэйп хмыкнул в ответ. Часы показывали семь утра.

Гарри подошёл к двери и уже хотел повернуть ручку, и тут его словно ударило током.

- Сэр.

Снэйп устало посмотрел на него.

- Вы ведь не читали дневник моей мамы.

- Нет.

- Тогда откуда вы можете знать, что Сириус там прочитал?

- Давайте обсудим это позже, - быстро сказал Снэйп.

- Нет, сейчас, - возразил Гарри. - Вы с самого начала знали, что Лили станет матерью сильного мага, который победит Тёмного Лорда. Но вы не знаете… или просто утверждаете, что не знаете, как сложится моё будущее.

- Для чего вы всё это мне говорите, Поттер? - лишённым выражения голосом спросил Снэйп.

- Кое-что вы выяснили сами. О чём-то она рассказала вам. Но вы ведь не читали её дневник. А если, она написала там то, что вам не было известно?

Профессор взглянул на него. Лишь мгновение Гарри видел на лице мастера зелий растерянность. И в это мгновение он был похож на самого обычного человека, которого застали врасплох. Но Снэйп тут же взял себя в руки.

- Любопытная версия, - сдержанно сказал он.

- Почему версия? Вы даже не допускаете мысли, что можете чего-то не знать? - Гарри подошёл к нему.

- Не допускаю, - ответил Снэйп.

- Это значит, - медленно произнёс Гарри, - вам точно известно, что со мной станет, да?

Мастер зелий задумчиво посмотрел на него и медленно кивнул.

- Но почему вы не хотите мне рассказать?

- Потому что я не имею права, - мягко сказал Снэйп. - По воле Лили Эванс я Хранитель секрета. Вы знаете, что это такое. Я не могу нарушить клятву.

- Получается… Правду мне может рассказать только Сириус Блэк? - тихо спросил Гарри.

- Я не считаю это достаточным поводом, чтобы искать встречи с ним.

- Не беспокойтесь. Я не буду, - Гарри медленно повернулся и пошёл к двери.

* * *

- … Замораживающие чары нельзя использовать в дождь, так как они… - Гарри записал это и перевернул страницу книги. - Они могут вызвать простуду у того, кто...

- Поттер, ты подумал? - спросил Малфой с ноткой нетерпения в голосе.

- У того, кто накладывает чары… - пробормотал Гарри. - О чём?

- О парадной мантии.

- Простуду… - гриффиндорец подпёр голову рукой. - Почему Замораживающие чары вызывают простуду у того, кто их накладывает? По-моему, тут опечатка.

- Ты меня слышишь? - громко спросил Малфой, и на него зашикали.

В библиотеке было многолюдно, кажется, сейчас тут собрались все старшие классы - к концу года учащиеся взялись за ум и активно готовились к экзаменам.

- Извини, о чём ты говорил? - рассеянно спросил Гарри.

- О новой мантии. Или ты собираешься идти на выпускной бал в тех чудесных джинсах, в которых мыл Большой зал?

- Дьявол… В учебнике ничего нет… У тебя есть конспект по Замораживающим чарам?

Драко придвинулся к нему вплотную и почти прижался губами к Гарриному уху:

- Поттер, в конце этого месяца у тебя должна быть новая мантия. Идея одобрена Снэйпом. И прекрати изображать из себя идиота. Выбери себе по каталогу всё, что нравится.

Услышав слова Малфоя, Гарри поднял голову от мелко исписанного пергамента, начало которого свисало с другой стороны стола.

- Драко, ты шутишь?

- Ничуть. Ты понимаешь, что у тебя нет никакой приличной одежды кроме школьных мантий?

- Какое это имеет значение, если я могу выйти только во двор и то в сопровождении учителя?

- Мерлин ясный, Поттер, ты через месяц закончишь школу! Так и будешь щеголять в гриффиндорском шарфе старого образца?

Гарри не знал, что и сказать. С одной стороны, Малфой был прав. С другой стороны, какое ему дело до каких-то там тряпок? Для Гарри одежда всегда являлась только тем, чем человек прикрывает свою наготу. Растянутые футболки, протёртые на коленях джинсы и спущенные петли на свитерах не имели большого значения. Конечно, скажи он об этом вслух, Драко хватил бы удар от такого святотатства. Сам-то он всегда одевался с иголочки.

- Выбери себе что-нибудь, - Малфой придвинул ему каталог.

- У меня нет денег на новые наряды, - попытался отбиться Гарри.

- Поттер, кто говорит о деньгах? Посмотри: что тебе нравится?

Гарри постарался прикрыть каталог локтями, чтобы не привлекать внимание остальных посетителей библиотеки. Но студенты усердно корпели над своими свитками и книгами, не обращая внимания друг на друга.

Бесполого вида модели, красовавшиеся на блестящих страницах, немедленно принялись демонстрировать надетые на них мантии и костюмы.

Гарри тупо пялился на изящные фигуры и с трудом представлял на себе хоть что-то из этого великолепия. В голове был полнейший хаос. Экзаменационное задание по чарам, исчезновение Сириуса, окончание последнего учебного года… Туда же прибавлялось беспокойство по поводу магии, которая, не ровен час, могла преподнести сюрприз при толпе свидетелей. Из-за всего этого он плохо спал, вскакивая от каждого шороха. Пришлось просить у Снэйпа снотворное зелье, после которого Гарри засыпал как убитый, но зато потом весь день ходил совершенно чумной. О каких балах и мантиях может идти речь? Гарри потряс головой, пытаясь согнать одурь. Глупо, конечно, ведь у выпускников всегда бывают балы… Правда, в прошлом году бал отменили. Но война закончилась, и теперь учебный процесс в Хогвартсе вернулся в привычное русло. А значит, балу быть. Только танцев ему сейчас и не хватало.

- Драко, давай решим этот вопрос как-нибудь потом, хорошо?

- Что вы рассматриваете? - раздался сзади голос Панси Паркинсон.

Она наклонилась и заглянула через Гаррино плечо.

- Мне нравится это, - слизеринка указала на одного из бесполых красавцев в изумрудно-зелёной мантии со светло-серыми вставками на широких рукавах. - Для кого выбираете, если не секрет? - Панси любезно улыбнулась Гарри, глядя ему в переносицу - вероятно, слизеринка опасалась, что он загипнотизирует её взглядом.

- Поттеру нужен новый костюм. Полагаю, такой ему подойдёт, - Драко кивнул на зелёную модель.

- У вас каталог от Малкин? Я бы ещё предложила посмотреть у Франсэз. Но каталоги не слишком удобны при покупке. Одежду надо мерить, - сказала Панси.

Гарри хотелось испепелить дурацкий журнал, дать Малфою по голове и удрать отсюда подальше. Он уже начал выбираться из-за стола, но тут рядом с их столом остановилась Джинни с огромной книгой подмышкой.

- Привет, Гарри. Что это у тебя?

Он сердито отпихнул от себя каталог.

- Ничего, - с досадой буркнул юноша.

- Твой свиток скоро укатится в коридор, а ты говоришь «ничего». Или это секрет? - она подняла с пола пергамент. - Чары?

- А… Ну да, - Гарри понял, что она говорила вовсе не о каталоге. - Моё задание. Вместо практического экзамена.

- Близнецы только шум поднимают в своей программе. А волшебную палочку тебе так и не вернули, - сказала Джинни и пристально посмотрела на Малфоя.

- Не всё сразу, - холодно отозвался слизеринец.

Оба выглядели настороженными, словно ожидали друг от друга нападения. Между ними в напряжённой позе сидел Гарри. Но, в отличие от Денниса Криви, Джинни Уизли не предъявляла Гарри никаких претензий. Ни единого намёка на недовольство. Никаких упрёков за общение с Малфоем. Скорее - молчаливое поощрение. Откровенно говоря, Гарри такого не ожидал. Неужели она тоже верит в то, что я… И её это ничуть не пугает. Даже совсем наоборот!

Панси молча наблюдала за ними, не произнося ни слова. Она, видимо, решила во всём поддерживать позицию жениха, а Малфой вёл себя прохладно-вежливо.

- Фред и Джордж развернулись по полной программе. Поднялся такой шум, словно они раскручивают кандидата на пост министра, - сказала Джинни, и в её голосе Гарри не услышал ни малейшего подвоха. - Но сейчас у них получается намного лучше, чем прошлой осенью.

- Ещё бы, - Драко позволил себе тень улыбки. - Пока я плачу им жалование, они консультируются со мной по содержанию каждой программы.

Взгляд Джинни упал на каталог.

- Выбираете костюм для бала?

Тон у неё был серьёзный и спокойный. Гарри так сильно удивился, что даже немного выпрямился и поднял голову. Похоже, Джинни считала вполне нормальным явлением выбирать одежду по каталогу.

- Что-то вроде того, - пробормотал он.

Почему я так бурно реагирую? Вот для них это совершенно естественно. Действительно, не век же я буду сидеть в подземелье…

- Без примерки, я думаю, покупать ничего не стоит.

Панси выразительно посмотрела на жениха. Драко раздражённо мотнул головой.

- Я закажу всё, что он выберет. И, если понадобится, выпишу сюда портного. Я постоянный клиент, неужели вы думаете, мне придётся тащиться в Хогсмид, чтобы померить пару мантий?

- Ах да. Я не сообразила, - отозвалась Джинни сдержанно. - Вот эта неплоха, Гарри. Тебе пойдёт, я думаю.

Джинни перехватила книгу поудобнее и направилась к выходу.

- Видишь, Поттер. Всё сошлись на том, что зелёная - идеальный вариант.

Гарри бросил свирепый взгляд на изумрудную мантию.

- Почему вам всем так хочется обрядить меня в зелёное?

- Потому что этот цвет тебе идёт.

- Может быть, мне нравится чёрный!

- Чёрный пока исключается. Ты в нём будешь выглядеть старше своих лет, тебе это совсем не нужно, ты и так… К тому же чёрный для тебя мрачноват. Это не годится для фотографий, - Драко перевернул страницу. - Синий, если хочешь. Такой. Нравится?

- Для фотографий?! Кажется, ты говорил о бале.

- Поттер, ты давно заглядывал в свой шкаф? У тебя там пусто. Я не имею в виду те обноски, в которых ты обычно ходишь. Извини, конечно.

- Ладно, хорошо, синий, зелёный, розовый - какой угодно! Только спрячь это куда-нибудь подальше, - прошипел Гарри. Он уже жалел, что дал согласие участвовать в махинациях слизеринца.

Малфой сбросил каталог в сумку.

Господи, скорее бы всё кончилось! Сколько можно испытывать моё терпение!

- Ты странный, - сказал Драко, когда они вышли из библиотеки и направились в подземелья.

- Ты только что заметил? - раздражённо отозвался Гарри.

- Просто тебе кажутся необычными самые обычные вещи.

- Ну, извини.

- Брось, Поттер. Всё будет нормально.

- Да. Наверное. У кого-нибудь должно же всё быть нормально.

- Тебя что, эти мантии так выбили из колеи? - Драко сочувствующе улыбнулся.

- Меня сейчас всё из неё выбивает, - честно признался Гарри. - Я волнуюсь за Сириуса. И вообще… Кажется, я ничего не успею с этим заданием. Я не умею концентрировать внимание. Сомневаюсь, что твои деньги когда-нибудь окупятся. Я даже экзамены толком сдать не могу.

- Послушай, Поттер, не пытайся решать все проблемы сразу, хорошо? Тебя никто не заставляет одновременно сдавать экзамены, спасать мир и разрабатывать новые законы. Успеешь. Только не дёргайся. Всё идёт, как запланировано.

- Как предсказано, ты хочешь сказать.

Драко пожал плечами.

- Возможно. Кстати…

- Что ещё?

- Да успокойся ты! В четверг объявят результаты голосования по школе.

- Отлично.

Гарри остановился у стены.

- Сбор в Большом зале в час дня. Все уроки после обеда отменят.

Гарри кивнул без особого энтузиазма и открыл портал.

- Зайдёшь?

- Только на пару минут. У меня сегодня ещё масса дел.

Гарри пропустил его и закрыл за слизеринцем стену.

- Будет Дамблдор, - продолжал Драко, - Совет попечителей в полном составе и кое-кто из Министерства.

- Ага.

- Разве, тебе неинтересно, кто станет директором?

- Извини, Драко, но нет.

Малфой усмехнулся.

- Понимаю.

- Ты, наверное, и так уже знаешь, кто это.

- Ну… В общем - да.

Гарри мрачно посмотрел на него.

- МакГонагалл?

- По-моему, ты должен радоваться, Поттер.

- Я радуюсь.

- Я вижу, - Драко рассмеялся. - На самом деле, голоса разделились. Конечно, она лидирует, и школьные выборы на окончательный результат сильно не повлияют. Но всё-таки… Знаешь, мало ли. Нужно соблюдать формальности.

- И на каком месте в вашем голосовании Снэйп?

- На третьем.

- Надо же.

- Представь себе такое. Вообще-то, Фадж порядком попортил ему кровь, но теперь, когда кресло занял Дамблдор, отношение к Снэйпу несколько переменилось. Сомневаюсь, что в былые времена его кандидатуру стали бы рассматривать… Увы, у него нет шансов. Слишком большой отрыв. Директором станет МакГонагалл. Не могу сказать, что я счастлив, но, в общем-то, это очень хороший вариант.

Гарри невпопад кивнул, косясь на свой свиток с заданием по чарам.

- Все имеют виды на мои деньги, предложения поступают каждый день… Можно подумать, у меня в распоряжении не хранилище в банке, а весь Гринготтс! - Драко усмехнулся. - По крайней мере, в отношении МакГонагалл я спокоен: она трясёт из попечителей деньги исключительно с одной целью - на ремонт Хогвартса. Надо полагать, честь потомственной гриффиндорки не позволяет ей испросить что-нибудь для себя.

- Ты так странно говоришь… Как будто тебе это не нравится, - заметил Гарри.

- Нет, отчего же. Нравится. Просто немного выбивает из колеи, - усмехнулся Малфой. - Ну, мне, наверное, пора.

- Ладно, - Гарри подошёл к стене.

- Поттер.

- Да? - с подозрением отозвался Гарри. Он сейчас опасался любого обращения к себе, ожидая очередного предупреждения об интервью или о чём-нибудь вроде фотосессии в парадной мантии.

- Послушай, давно собираюсь тебя спросить, - Драко вдруг придвинулся к нему. - Ты хотя бы вспоминаешь о том, что у нас было?

Гарри непонимающе посмотрел на него.

- Поттер, ты меня убиваешь. Честно, - Драко положил ему руки на бёдра и притянул к себе. - А я иногда скучаю по нашим вечерам. Я понимаю, Северус, наверное, не даёт тебе грустить…

Гарри немного растерялся, оказавшись в объятьях Малфоя. Гриффиндорец не думал, что когда-нибудь Драко снова вот так по-хозяйски прижмёт его к себе, и тело откликнется на это с такой предательской готовностью.

- Постой… Не надо, - Гарри расцепил его руки. - Вы что, опять с ним договорились?

- С кем? - не понял Малфой.

Несмотря на свою нездоровую зависимость от мастера зелий, Гарри не мог не отдавать себе отчёта в том, что Драко дьявольски красив, и устоять перед ним у него шансов мало.

- С Северусом. Я не хочу, чтобы он опять явился сюда, когда ты полезешь мне в штаны.

Драко широко раскрыл свои прозрачные глаза.

- Когда такое было?

- В «Трёх мётлах». На вечеринке. Помнишь? Снэйп и твой обожаемый Эверетт были среди приглашённых. До сих пор благодарю всех богов за то, что этого не видели близнецы!

class="book">Малфой хищно улыбнулся.

- Вот о чём ты вспомнил. Но не беспокойся, Снэйпа нет в Хогвартсе.

- А где он?

- Уехал по делам, - руки слизеринца снова обвились вокруг талии Гарри, и он почувствовал, как прохладные ладони скользнули по его спине. - И просил за тобой присматривать.

- Ты сказал, что тебе нужно идти, - не слишком уверенно напомнил Гарри.

- О да. Только ответь мне на вопрос, и я уйду, чтобы не искушать судьбу.

- Какой вопрос? - Гарри и забыл уже, как это было прошлой осенью - когда голова совершенно отказывалась соображать, стоило Драко оказаться так ошеломительно близко.

- Ты хоть иногда вспоминаешь про осень, Поттер? - прошептал Малфой.

Их губы неожиданно оказались очень близко друг к другу.

- Только честно, - шепнул Малфой.

На Гарри с оглушающей силой нахлынули знакомые вкусы и запахи.

- Драко…

- Да? - слизеринец медленно ласкал его губы своими.

- Я не… Ну правда… - у Гарри сорвался голос.

- Что?

- Я не могу, - но Гарри уже чувствовал, что прекрасно может, и если не получит этого сейчас, отказавшись от предложения Малфоя, магия ему этого не простит. Сейчас любой стресс мог вызвать…

Какого чёрта, Поттер? Не сваливай это на магию! Ты просто его хочешь, и незачем ломать комедию!

- Почему?

- Потому что…

Драко не стал дожидаться ответа. Впрочем, Гарри сам сомневался, что знает ответ. Поцелуй был великолепен. И Гарри вдруг понял, что Снэйп очень редко целует его в губы.

Но это ничего не меняет. Нельзя так делать! Мозг предпринимал жалкие попытки остановить тело и в панике искал выход из создавшейся ситуации. Снэйп. Он же сразу поймёт. Если я это сделаю, то навсегда его потеряю. Да? А что ты потеряешь? Секс с ним? У вас с ним только секс. Любишь его? О, какие высокие отношения! На здоровье, а он тобой просто пользуется. Было бы что терять!

Гарри откинул голову и позволил Драко поцеловать себя в шею. Там, где ярко розовела метка. Сейчас ощущения были гораздо слабее, но Гарри всё равно застонал. Боже, как восхитительно Драко пах и как чудесно целовался… Кажется, тело сразу вспомнило Малфоя и встретило его с восторгом.

Гарри был готов сдаться. Ещё минута, и он не сможет держать себя в руках. И тут агонизирующий разум словно ударил по нему контрзаклятьем. Два небольших слова подействовали на Гарри как ледяная вода. Люциус Малфой.

Гриффиндорец пришёл в себя, держа Драко на расстоянии вытянутых рук.

- Извини, - выдохнул он.

Малфой посмотрел на него и медленно облизал губы.

- Я всё понял, Поттер.

- Нам не нужно было…

- Успокойся, я не обиделся, - Драко поправил воротник и убрал с раскрасневшегося лица волосы.

- Я не могу. Пойми, - Гарри, наконец, удалось отдышаться.

- Без проблем, - Драко усмехнулся. - Ладно. Я и так задержался. Открой мне дверь.

После нескольких неудачных попыток Гарри удалось воткнуть ключ между нужными камнями.

- Да расслабься, Поттер, ничего ведь не случилось, - Малфой положил ему руку на плечо. - Только, чёрт возьми, я ведь был у тебя первым. Я надеюсь, тебе не на что было жаловаться?

Гарри покачал головой.

- Да. Не на что, - с трудом вымолвил он.

В ту же секунду нежные губы прижались к его пылающей щеке.

- Надеюсь, когда будут раздаваться почести, ты об этом вспомнишь, - жарко шепнул Драко.

Когда Гарри опомнился, Малфой уже поворачивал за угол в конце коридора.

* * *

Больше Гарри не выходил из своей комнаты, и даже не пошёл ужинать. Рем заглянул к нему около восьми - хотел узнать, как он себя чувствует. Но Гарри притворился спящим. Он сомневался, что оборотень поверил. Но Люпин не стал его трогать. Как только стена за ним закрылась, Гарри снова сел на постели и закурил.

Наверное, он бы заплакал, если бы мог, но у него совсем пропала склонность к истерикам. Да, в прошлом году с ним случилось несколько припадков со слезами. Но тогда он был болен. А теперь Гарри не видел оправданий никаким проявлениям слабости.

Все твои слабости используются против тебя.

Довольно позволять им.

Вечер плавно перешёл в ночь.

Снэйп даже не потрудился заглянуть к нему. Хотя, возможно, его на самом деле не было в Хогвартсе. Возможно, Драко сказал правду. На этот раз. Но Гарри больше ничему не верил.

Ему казалось, что всё происходящее вокруг - всего лишь тщательно разыгранный спектакль, где каждый играет свою роль, произнося заранее подготовленные слова. У них всё получается только по одной причине: они точно знают, чего от меня ждать. Больше этого не будет. Довольно.

Гарри чувствовал себя мухой, запутавшейся в огромной сети. Они тебя обманывали. Почти всегда. А ты верил каждому их слову. Они играли в паре. Виртуозно, надо отдать им должное. Но Драко принял игру всерьёз и встал на сторону Гарри. Наверное, после этого Снэйп перестал посвящать крестника в детали.

Никто не скажет ему, что происходит. Дамблдор, Снэйп, Люпин - никто. Всё разыграно как по нотам. И это предсказание тоже.

Правда известна только Сириусу. Но Гарри не был уверен, расскажет ли ему Сириус то, что знает. Возможно. Прежде чем попытается убить тебя. Именно. Попытается. Опомнись, Гарри, неужели ты до сих пор ничего не понимаешь? Или думаешь, Снэйп просто так рисковал собой столько лет? Это стало смыслом его существования. В некотором роде он такая же жертва идеи, как Сириус. С той лишь разницей, что Снэйп пытается всеми силами сохранить тебе жизнь.

Довольно делать то, что они ждут. Теперь всё станет иначе.

Они боятся того дня, когда я научусь пользоваться магией. Они боятся меня уже сейчас! Вот для чего все эти уловки. Они пытаются удержать меня. Контролировать с помощью моих же слабостей.

Гарри потрогал шею. Метка на ощупь напоминала только что затянувшую недавнюю рану. Да, они связаны навсегда. И это, в общем-то, неплохо.

Потому что он ничего не сможет мне сделать. А я смогу. Это Северус думает, что нет. Но он не понимает. Теперь всё по-другому.

Гарри согласен играть в их спектакле. Только по своим правилам.

В пять часов утра он осторожно вышел из своей комнаты, на цыпочках пробежал мимо кабинета Снэйпа и поспешил в вестибюль. Убедившись, что нигде поблизости нет зловредного Пивза, Гарри подошёл к сосуду с фамилией «Снэйп» и приложил к нему ладони. Через приоткрытые двери Большого зала Гарри был виден учительский стол, и высокое директорское кресло.

Стекло под пальцами вдруг стало очень тёплым, почти горячим.

Что-то пурпуром вспыхнуло за матовыми стенками и сразу же погасло.

Гарри огляделся. В вестибюле по-прежнему никого не было. Он кивнул сам себе и поспешил в подземелье.

* * *

За всё время их «прогулки» Рем не произнёс ни слова. Гарри курил сигарету за сигаретой, а Люпин сидел рядом с ним бледный и грустный, и даже не пытался делать вид, что у него хорошее настроение.

Гарри не задавал вопросов. Молчать проще. Да, они оба беспокоились за Сириуса, о котором давно ничего не было слышно. Но в то же время Гарри сомневался, что ему так уж сильно хочется получить известия от крёстного. Конечно, хорошо бы убедиться в том, что он жив и здоров. Но зная всю ситуацию до конца, Гарри больше всего желал держаться от него подальше. В общем, привередничать особенно не приходилось: в Гардинер-Парке его ждала та ещё компания, и, вполне возможно, общество Сириуса окажется предпочтительнее… Гарри посмотрел на Люпина, который, невзирая на подавленное настроение, держал наготове волшебную палочку.

Нет, пожалуй, в последнее время Гарри всё больше склонялся в пользу Гардинер-Парка. По крайней мере, там никто не считает его чудовищем и не собирается уничтожить. Насчёт мистера Малфоя Гарри не был слишком уверен, но если Снэйп говорит, что всё в порядке, то нет повода для паники. Гарри доверял Снэйпу.

Мало приятного, когда тебя обманывают. Ещё меньше приятного, когда тебя водят за нос люди, которым ты доверяешь. Доверял. К чёрту. Он и сейчас верил им. Не так безоглядно, как раньше, но всё-таки. Да, они с Драко не друзья, а партнёры. Да, Снэйп спит с ним - не более того. Всё, что можно было принять за… хотя бы за привязанность… оказалось крючком, на который он, наивный мальчик, так легко попался.

Друзья… А много ли от них проку? Ну да, были у него и друзья, но что от них осталось? Куда вернее рассчитывать только на себя. И обзаводиться надёжными партнёрами и… преданными слугами?

Гарри посмотрел на Рема.

Тот думал о чём-то своём.

- Я, пожалуй, пойду, - сказал Гарри, вставая.

Люпин тоже поднялся.

- Гарри.

Он обернулся.

- Ты не… - Рем понизил голос до шёпота. - Ты не получал от него писем?

- Рем! - Гарри растерялся. - Неужели ты думаешь, что после всего я буду скрывать его письма? Да и сомневаюсь, что письмо Сириуса попадёт ко мне раньше, чем его увидит Снэйп.

- Да… - Люпин слабо улыбнулся. - Но Сириус… Он всегда… Знаешь, он был таким…

- Сомневаюсь, что знаю, - осторожно ответил Гарри.

- Конечно. Но Сириус лучше других умел обойти препятствия и отыскать лазейку в законе. Или в заборе. Он что угодно мог придумать.

- Понимаю. Нет, я ничего не получал.

Рем кивнул и, пока они не миновали школьный двор, больше не проронил ни слова.

- Увидимся завтра в Большом зале, - сказал Гарри.

- Что? Ах, ну да… - рассеянно ответил Люпин.

В вестибюле почти никого не было.

Гарри мельком взглянул на постамент, чтобы убедиться, что всё в порядке.

Сегодня утром сосуды для голосования были запечатаны. Завтра их откроют в присутствии министра магии и других важных персон.

Вот и отлично.

Милости? Он начал их раздавать.

Гарри вернулся в свою комнату. Он с нетерпением ждал завтрашнего дня.

* * *

С самого утра в школе царила нервная, словно накануне экзаменов, атмосфера. С одной стороны, ученики радовались, что уроки сократили, с другой стороны, все были согласны учиться полный день и даже сверх того, лишь бы ничего не менялось. Первоклассники не могли в полной мере понять невроз, охвативший Хогвартс, а вот те, кто несколько лет проучился и проработал под началом Дамблдора, с трудом находили себе место.

Впрочем, профессор МакГонагалл всегда была целиком и полностью на стороне Дамблдора и поддерживала его во всех делах и чаяниях. Вряд ли что-то изменится при новой власти. Так успокаивали себя все, включая профессора Трелани, к которой Минерва МакГонагалл относилась наиболее скептически.

На занятиях учителя были несколько рассеяны. Учащиеся старших классов, принимавшие участие в голосовании, с трудом могли сосредоточиться на уроках. Обед подали раньше, и ровно в час дня вся школа, включая призраков, собралась в Большом зале.

С тех пор, как Дамблдор был выбран директором Хогвартса, замок ни разу не принимал в своих стенах Совет попечителей в полном составе. Сегодня же Альбус Дамблдор впервые за многие годы явился в Хогвартс в качестве гостя. Он вошёл в Большой зал и поприветствовал собравшихся лучезарной улыбкой. Все дружно зааплодировали, но ответные улыбки на лицах учеников и преподавателей выглядели несколько растерянными.

Учительский стол был убран. Вместо него на возвышении стояли кресла, на которые уселись учителя и важные гости. Совет попечителей устроился на стульях, выстроенных в ряд вдоль стены.

Постамент с сосудами для голосования заранее перенесли и установили перед высоким собранием. Перед постаментом уже крутились репортёры из магических изданий.

Гарри на всякий случай в зал не пустили, оставив стоять рядом с Ремом Люпином в дверях. Гарри не слишком жаловался - чем меньше внимания к его персоне, тем лучше. Не хватало ещё снова попасть на первую полосу «Прорицательской». С фотографов станется! Близнецы на радио продолжали гнуть свою линию, письма валили валом, и Драко сказал, что нанял ещё двух девочек, чтобы разбирать корреспонденцию. Окажись Гарри в зале вместе со всеми, его непременно начали бы фотографировать. Нет уж.

Обзор отсюда открывался отличный, гости были как на ладони. Учителя, деканы, вот Дамблдор в сине-фиолетовых одеждах… Гарри заметил Драко. Тот уже занял своё место среди членов Совета. Облачённый, как и они, в чёрные бархатные мантии, он смотрелся там так, словно всегда занимал этот пост. Остальные попечители годились ему в отцы, а то и в дедушки, но никто не позволял себе смотреть на него косо. Что ж, можно ему только позавидовать… Люциус, наверное, и не подозревал даже, что Драко так скоро займёт его место в Совете. И в магическом мире тоже. У него блестящие способности.

И, конечно же, не может не льстить, что часть этих замечательных талантов работает на благо Гарри Поттера, великого героя и спасителя волшебного сообщества.

Гарри не собирался оставаться тут до конца церемонии. Он знал, что сегодня произойдёт. Результаты голосования будут объявлены, но этим праздник не закончится. Дальше их ждёт много работы. Пусть разбираются. Эти выборы станут сенсацией. «А то нет», - мстительно подумал Гарри.

Было сказано несколько слов по поводу голосования. Выступил Дамблдор, потом небольшую речь произнёс председатель Совета попечителей, мистер Горран. Зал напряжённо слушал их. Гарри старался сохранять заинтересованное выражение лица, потому что Рем время от времени поглядывал на него.

- Для начала Министерство хочет поблагодарить всех вас за участие в выборах. Ваше слово будет решающим, друзья мои, - не переставая улыбаться, сказал Дамблдор. - Сейчас вы увидите уже имеющиеся у нас результаты голосования.

Вверх взмыли малиновые струи, напоминающие фонтаны. Самая высокая, вторая по счёту, выписывала в воздухе слова «Минерва МакГонагалл». Следом за ней шёл «Филиас Флитвик». И чуть ниже «Северус Снэйп». Ну да, всё, как говорил Драко.

Невысокий колдун в тёмно-красной мантии подошёл к постаменту и начал постукивать волшебной палочкой по стеклянной поверхности сосудов, открывая их.

Сверкающие малиновые гейзеры взлетели почти под потолок. В зале воцарилась мёртвая тишина. Только один из фотографов машинально щёлкал затвором фотоаппарата. Спустя несколько долгих, как вечность, секунд, по рядам преподавателей пронёсся ропот. Совет попечителей с непониманием переглядывался друг с другом. Ученики молча взирали на светящиеся под самым потолком слова.

Северус Снэйп, декан Слизерина, обошёл Минерву МакГонагалл на два фута.

Улыбка зажглась на Гарриных губах. Он не побоялся дать волю чувствам. Никто не мог его заметить из-за прикрытых дверей. Зато Гарри отсюда прекрасно видел Снэйпа. Стоило устроить этот аттракцион хотя бы ради той волшебной секунды, когда его лицо стало таким… о да. Испуганным.

Дамблдор поднялся и с улыбкой вышел вперёд, встав рядом с волшебником в тёмно-красной мантии, который в растерянности топтался перед открытыми сосудами для голосования.

- Итак, друзья мои…

Но Гарри не стал слушать, как министр будет спасать ситуацию. Он двинулся в сторону коридора, ведущего в подземелья.

- Гарри.

Он обернулся. Выражение лица оборотня говорило само за себя.

- А? - Гарри невинно поднял брови. - Ну что ты, Рем. У меня ведь даже волшебной палочки нет. Мне так и не разрешили голосовать, хотя Драко и обещал.

Люпин хотел возразить, остановить его, но не нашёл слов.

* * *

Гарри знал, что Снэйп придёт к нему. Надо только подождать. Ведь неизвестно, сколько времени понадобится мастеру зелий, чтобы улизнуть от министерских чинов и попечительского совета школы. Наверняка вся компания не отпускает его ни на шаг. Гарри усмехнулся, представив себе, что сейчас происходит в Большом зале. Шалость удалась. Он ничего не чувствовал, кроме удовлетворения. В конце концов, сколько можно держать его в дураках. Пусть поймут, что он не малолетний идиот, который проглотит что угодно, лишь бы Снэйп не выгнал его из кровати.

Странно, что это понимание пришло к Гарри только теперь. Он словно увидел себя и всё происходящее со стороны. Господи, каким же он был глупцом! Он разрешал им пользоваться собой, поверял свои секреты, слабости… Имел глупость подумать, что они на самом деле переживают за него. А желание Снэйпа спрятать его от Сириуса? Ради чего? Причина только одна: он опасается, как бы не испортили драгоценный инструмент, который мастер зелий целый год настраивал для себя.

А что случилось бы, поддайся Гарри той минутной слабости? Он ведь был готов уступить Драко. В какой момент Снэйп ворвался бы к ним? Сколько оскорблений и упрёков пришлось бы выслушать? И сколько унижаться, вымаливая потом прощение?

Довольно. С этой секунды и навсегда.

И пусть Гарри тянуло к Снэйпу и телом, и душой, теперь юноша знал точно: просить он больше не придёт. Лучше умрёт от одиночества, но никогда не встанет под его дверью с протянутой рукой. Пусть приходит сам, если сочтёт нужным.

Портал бесшумно открылся, и в комнату ворвался Снэйп.

Гарри поднял голову и взглянул на него. Не испуганно и настороженно, как раньше. Просто посмотрел.

Лицо у Снэйпа было абсолютно белым, и, хотя мастер зелий неплохо справлялся с собой, рот у него сильно кривился, уезжая в сторону. Как в думоотводе. За серебряной решёткой.

- Зачем? - спросил Снэйп.

И Гарри увидел, что у него дрожат руки, но не позволил зашевелившейся в груди жалости взять над собой верх.

- Что значит, зачем? - удивлённо спросил Гарри. - Ты столько сделал для меня. Но ты ведь не за спасибо старался, правда? Тебе хотелось пользоваться моей магией, - Гарри сделал приглашающий жест рукой. - Так пользуйся.

Казалось, Снэйпа сейчас хватит удар.

- Поттер, вы в своём уме?

- Да, - пожал плечами Гарри. - А что не так?

- Неужели вы считаете, что я не использовал вашу магию из-за природной стеснительности? - голос мастера зелий звучал едва слышно от бессилия и ярости. - Теперь нам в затылок дышит половина министерских чиновников с попечителями и министром во главе! Вам надоела спокойная жизнь?

- Ты думаешь, новый министр не замнёт эту историю?

Профессор молниеносно схватил его за воротник и стащил с кровати.

- Хочешь, чтобы они пересмотрели своё решение относительно вердикта «безопасен»? - прошипел Снэйп.

Выражение лица в этот момент у него было настолько жуткое, что Гарри, несмотря ни на что, дрогнул, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с духом.

- Ну да… Они сказали, что я безопасен. Только это не так, - Гарри отцепил руки Снэйпа от своей шеи. - Я очень опасен. И я хочу, чтобы ты это понял.

Снэйп впился в него взглядом, вероятно, прикидывая, издевается он над ним или говорит серьёзно.

- Знаешь, я ведь никогда тебе не верил. Всё время, что знал тебя. Дамблдор и остальные хором твердили, что ты работаешь на нас с риском для жизни, а я не верил им. Наверное, из детского упрямства, - Гарри улыбнулся. - Я поверил, когда ты вытащил меня после того нападения в баре. Я подумал… - он развёл руками. - Может, я наивный дурак, но я ведь, действительно, думал, что ты начнёшь воспринимать меня всерьёз. Не эту чёртову магию, а меня. Жалко, сам по себе, без магии, я для тебя не представляю никакого интереса, - мягко сказал Гарри, заглядывая в мертвенно-бледное лицо Снэйпа.

Профессор молчал.

- Я так тебя люблю… Как никого до этого, правда. Хоть ты мне и не веришь, - Гарри обнял его и коснулся губами ледяных губ учителя. - Я стану делать всё, что ты хочешь, Северус. Только пообещай, что больше не станешь держать меня за идиота, - он немножко отстранился, чтобы посмотреть на мастера зелий, и увидел, как в бездонных чёрных зрачках ярко вспыхнуло зелёное отражение его собственных глаз.

- Когда Шляпа спрашивала, куда вас отправить, надо было отвечать «в Слизерин», Поттер, - с трудом вымолвил Снэйп и вылетел из комнаты.

Даже поверженный, он оставил последнее слово за собой.

Гарри сел на постель. Эта битва его порядком вымотала. Снэйп был слишком непростым человеком и слишком серьёзным противником. Таких, как он, надо держать рядом с собой. Нажить подобного врага равносильно самоубийству. И Дамблдор, и Волдеморт сделали всё, чтобы получить его в союзники. И каждый из них был уверен, что Северус Снэйп служит лишь ему. В то время, как Снэйп всегда служил только себе и Гарри.

Имел ли я право так говорить с ним? После всего, что он для меня сделал?

Гарри прекрасно понимал, чем рискует - Снэйп может никогда не простить ему эту выходку. Хватит ли сил с честью выдержать одиночество?

Будем надеяться, что я не свихнусь и не начну на пару с Люциусом Малфоем писать безумные записки… Ладно. В конце концов, я же не останусь совсем один.

Ведь ещё есть Драко.

Глава 10.

Драко подошёл к зеркалу. Выглядел он именно так, как должен выглядеть человек, увидевший своё отражение после бессонной ночи. Лицо казалось чужим, глаза - какими-то безумными и слишком тёмными.

В общем, было бы странно ожидать чего-то другого. Заснуть Драко сегодня не удалось - наверное, сказалось нервное возбуждение. Но обращаться к Снэйпу за сонным зельем он не стал. Драко прекрасно понимал: Северусу сейчас не до него. Ещё бы. После такой встряски… Когда из Хогвартса уехали последние представители Министерства, было около трёх часов ночи, и Драко решил не беспокоить по пустякам человека, пережившего столь сильный шок.

«Вот теперь точно началось», - с мрачным удовлетворением подумал он, затягиваясь сигаретой и пуская колечки дыма в потолок.

Все эти месяцы, проведённые рядом с Поттером, Драко гадал, как тот себя проявит. Конечно, Гарри продемонстрировал пару фокусов - лечение с помощью наложения рук, грозу… Но ведь по сути дела, Поттер до последнего дня пользовался своими магическими способностями бессознательно и едва ли понимал, что делает и зачем. Бесспорно, от этого он не становится менее опасен - случай в подземельях тому отличное доказательство. И тем не менее.

Драко пытался заставить гриффиндорца воспользоваться магией осознанно, соблазняя его властью и большими возможностями. Только пока безрезультатно. Кажется, ни самолюбия, ни интереса к жизни в Поттере не осталось, и власти он не хотел. Единственное, что всерьёз занимало Гарри - Снэйп. При мысли о Северусе Малфой почувствовал лёгкий укол ревности.

Стоп. У тебя была возможность убедиться в том, кого Поттер действительно любит. Его не удалось развести даже на минет. Уже забыл, как радовался, когда одержимость им начала проходить? Или решил вернуться обратно? Только теперь там занято. Так что поумерь свои порывы, если не хочешь остаться идиотом с разбитым сердцем. Займи мозги чем-нибудь другим.

Да, Снэйп единственный человек, способный сдвинуть дело с мёртвой точки. И, похоже, он дело сдвинул. Правда, результат несколько превзошёл ожидания…

Странно, но Драко не чувствовал к крёстному сочувствия. Наоборот, он был твёрдо уверен, что Снэйп получил по заслугам. Сколько же можно ставить на Поттере эксперименты? Удивительно, как это Гарри ещё держался столько времени. Драко никому не позволил бы так обращаться с собой. Он прекрасно видел, что Поттер готов вытерпеть всё, боясь потерять своего обожаемого профессора. Но рано или поздно и его терпение должно было закончиться. Есть люди, которые пришли в этот мир с рабской покорностью в крови. Гарри Поттер рабом не был. Он родился бунтарём. Ни один его год в Хогвартсе не проходил без того, чтобы Поттер не влип в какую-нибудь грандиозную переделку. И, похоже, Гарри об этом вспомнил. Наконец-то. Именно таким он пленил воображение холодного слизеринца, который всю жизнь, несмотря ни на что, был рабом условностей и правил. Драко уже не ждал, что прежний Гарри Поттер когда-нибудь вернётся. Но он вернулся. И, кажется, вернулись прежние желания.

Драко был бы не против заняться с ним любовью, что правда, то правда. Бесспорно, Панси хороша в постели, но Малфой всё же предпочитал разнообразие. Жаль, Гарри отказался, они могли бы отлично провести время вместе… Правда, отсутствие секса в их отношениях ничуть не отражалось на его привязанности к гриффиндорцу. С сексом или без - Гарри Поттер много для него значил. Пожалуй, даже больше, чем Малфой сам бы хотел.

Слушай, прекрати об этом думать, чёрт возьми! Не хватало опять заболеть Поттером! Лучше найди какое-нибудь полезное занятие… Подумай, что ты скажешь Снэйпу, например.

Замок спал - до завтрака, который по субботам подавался позже, оставалось ещё три часа. Дверь в классе зельеделия была закрыта, но Малфой знал заклинание. Конечно, в покои Снэйпа он попасть не мог, но как у одного из попечителей школы, у Драко были свои полномочия - он имел право находиться там, где не позволялось появляться даже старостам Хогвартса. Драко постучал палочкой по ручке, и дверь с лёгким скрипом отворилась. Слизеринец вошёл и запечатал вход заклинанием.

Угол класса был закрыт специальной защитной плёнкой, за которой медленно кипело в котлах Оборотное зелье. Больше выпускникам не требовалось посещать зельеделие, оставалось только, сверяясь с дневником, забегать сюда в нужное время и добавлять необходимые компоненты. До экзаменационного урока осталось две недели. Зелье было почти готово. Ещё немного шелкокрылых мух для крепости, и можно пробовать. Но Снэйп решил, что зелье должно хорошенько настояться.

Малфой рассеянно посмотрел на густую жидкость, слабо булькающую в котле, прошёл между партами и, остановившись у двери кабинета, постучал. Ответа не последовало.

- Северус?

Драко тронул дверь рукой, и она открылась.

Кажется, даже во время осады Хогвартса слизеринский принц не видел такого хаоса в кабинете Снэйпа. Непроверенные работы по зельям перемешались с тестами по защите от тёмных сил, последними номерами «Прорицательской», письмами и расписаниями уроков. Хозяин кабинета, однако, не спешил навести порядок, хотя Драко так и не нашёл места, где можно было бы присесть. Поэтому Малфой просто прислонился к стене, разглядывая крёстного.

Профессору пришлось провести несколько неприятных часов вместе с Советом попечителей и министерскими чинами. Формально это не являлось расследованием, но всё-таки было довольно унизительно. Тем не менее, приглашённые чародеи пришли к выводу, что результат голосования - не ошибка и не фальсификация, и, похоже, Северус Снэйп получил место директора Хогвартса по праву. Оставалось только объявить об этом официально, но Снэйп по-прежнему утверждал, что произошло недоразумение. Ближе к трём часам ночи Дамблдор предложил всем разойтись. В общем, Драко уже понял, что пересматривать никто ничего не собирается. Министр дружески обнял новоявленного директора за плечи и сказал, что час уже поздний, самое время отдохнуть. Утром всё предстанет перед ними совсем в другом свете. «У вас просто сдали нервы, мой дорогой. Вы переволновались. Ещё бы, такое потрясение!»

Потрясение? О да. Но Снэйп держался прекрасно. Малфой не очень хорошо представлял, как справился бы с собой, окажись он сам в подобной ситуации. Выдержки у Северуса не занимать. Несмотря ни на что. Впрочем, глядя на крёстного сейчас, Драко подумал, что Дамблдор не ошибся, и у Снэйпа действительно сдали нервы.

Мастер зелий, казалось, не обращал на юношу никакого внимания. Он удивительным образом гармонировал с разгромленным кабинетом - расстёгнутый сюртук, всклокоченные волосы, покрасневшие после бессонной ночи глаза.

На краешке стола примостилась почти пустая бутылка. Ого. Похоже, всё более чем серьёзно. Снэйп редко решал свои проблемы подобным образом. Драко прекрасно знал, что крёстный предпочитает оставаться трезвым независимо от обстоятельств, а если доходило до выпивки, то горячительные напитки распивались им в тот час, когда дневные дела были закончены, и уже не нужно никуда спешить.

- Как ты себя чувствуешь? - спросил Драко, хотя понимал: спрашивать излишне. Но ведь надо было с чего-то начать.

- Блестяще, - Снэйп устало взмахнул палочкой, и содержимое бутылки оказалось в бокале.

Выглядел мастер зелий не просто уставшим - он был вымотан, почти истощён. Пусть последние события не прибавили ему морщин, но ввалившиеся щёки и глубоко запавшие глаза делали его гораздо старше своих лет.

Профессор допил огневиски и наконец перевёл туманный взгляд на крестника.

- У тебя ко мне дело? - голос Снэйпа, как обычно ровный и спокойный, звучал очень тихо, словно профессор боялся кого-то разбудить.

- Я хотел поговорить. Но вчера не было времени. Ведь это сделал Гарри, да?

Мгновение Снэйп непонимающе смотрел на Драко. Потом медленно кивнул.

- Да.

- Я догадывался, что когда-нибудь он тебя сильно удивит. Просто не думал, что так скоро, - сказал Драко.- Северус, я… В общем, ты должен знать. Я больше не смогу выполнять твои поручения.

- Испугался? - насмешливо спросил Снэйп, и Малфоя почему-то страшно взбесил его тон, но юноша взял себя в руки.

- Вовсе нет. Просто с тех пор, как ты устроил то показательное выступление в «Трёх мётлах», Поттер перестал мне доверять.

- Правда? А до этого, надо понимать, вы безоглядно доверяли друг другу? - криво улыбнулся Снэйп.

- Да, - сквозь зубы ответил Малфой. - Хотя тебе, наверное, трудно в это поверить.

- Практически невозможно, мой дорогой, - Снэйп пустыми глазами разглядывал разгром на столе.

Драко решительно обошёл стол и встал перед крёстным.

- Зачем тебе понадобился тот дурацкий спектакль на вечеринке?

- Ты прекрасно знаешь, зачем.

- Но он хотя бы пригодился?

- Конечно. Я был сама естественность, изображая приступ ревности.

- Изображая! - Малфой презрительно фыркнул. - Как-то сомневаюсь, что ты всего лишь изображал… Наши с ним отношения всегда были тебе поперёк горла.

- Меня никогда не интересовали ваши отношения.

- О, я тебя прошу… - Драко хотел продолжить, но с досадой поморщился и замолчал. - Ладно, - наконец проговорил он. - Какая, к чёрту, разница теперь. В любом случае, он понял, что это было подстроено.

- Да, - пожал плечами Снэйп. - Поттер ведь не идиот. Он давно догадался.

- Получается, ты ещё легко отделался! Поттер мог бы отколоть что-нибудь похлеще результатов голосования! Надеюсь, ты хотя бы не рассказал ему, для чего так рвался поставить метку?

- Рассказал, - просто ответил профессор.

Драко ошеломлённо уставился на крёстного.

- То есть… Он… Он знает?!

- Ты считаешь, при сложившихся обстоятельствах было бы правильно скрывать от Поттера правду? Поверь, его чувства досаждают мне гораздо более поступков… К тому же, большинство из них продиктованы именно этими чувствами.

- Но для чего тогда ты его очаровывал?! Ты ведь нарочно это делал!

- Что я делал? - прищурился Снэйп. - Приглашал вас с ним на чай? Наблюдал за вами во время тренировок? Приносил ему лекарства? Чем, по-твоему, я дал ему понять, что между нами возможно нечто большее?

- Северус, не нужно лгать мне, хорошо? Мы с тобой оба прекрасно знаем: если ты захочешь кого-то очаровать, у человека практически не остаётся шансов.

- Ряди всего святого, Драко, неужели ты думаешь, что я жаждал получить больного от любви мальчишку, наделённого смертоносной силой? - в первый раз за весь разговор погасшие глаза Снэйпа сверкнули зло и ярко. - В мои планы входило всего лишь наладить отношения с ним! Не более того!

- И его любовь, видимо, испортила твой идеальный план, да? Мерлин, вот ситуация! Но не кажется ли тебе, что всё происходящее уже давно вышло за рамки плана и катится ко всем чертям? Теперь балом правит Поттер. Может, настало время придумать ему звучный псевдоним? Прибавить к имени «Лорд» или ещё что-нибудь в этом духе… - Драко умолк на мгновение, пытаясь совладать с эмоциями. - Кто бы знал, что всё так сложится! А ведь если б я не спал с ним, Поттер, наверное, и не додумался даже, что между мужчинами возможно подобное. И не начал бы сходить по тебе с ума.

- Ну разумеется, - усмехнулся Снэйп. - Некрасивый, немолодой всего-лишь-преподаватель с отвратительным характером - кто по доброй воле захочет такого, да? Ты истинный сын своего отца. Он тоже считал… Впрочем, не имеет значения. Сейчас меня волнует только то, что Поттер вышел из-под контроля.

- Да. Похоже, он больше не будет тебя слушать. Он станет поступать так, как считает нужным, а тебе ничего не останется - только молча терпеть.

- Очень любезно с твоей стороны предупредить меня об этом.

- Проклятье! - с неожиданной злостью выпалил Драко. - Неужели ты не можешь раз и навсегда решить свои проблемы с Поттером? Мне, чёрт возьми, было трудно, но я отдал тебя ему. А потом отпустил его, когда он… Если тебе наплевать на него, то, я надеюсь, ты хотя бы мои чувства примешь во внимание? Мне было нелегко от него отказаться!

- Я ценю твой щедрый дар, Драко, - с горькой улыбкой ответил Снэйп. - Но вся беда в том, что Поттер не умеет слушать, - мастер зелий с сожалением покачал головой. - В Гриффиндоре его учили понимать слова, а не поступки.

Драко посмотрел на крёстного и вздохнул.

- Немыслимо… Неужели так трудно всего один раз сказать Поттеру, что ты его любишь, вместо того, чтобы морочить ему голову своей ответственностью, долгом и клятвами его матери?

- Ты предлагаешь мне солгать?

- А ты уверен, что придётся лгать?

- Драко, я сказал ему больше, чем достаточно! Не моя вина, что он так ничего и не понял.

- Северус, никак не возьму в толк, почему вы с отцом не вместе? Из вас получилась бы идеальная пара! Ни ты, ни он не умеете говорить о том, что по-настоящему чувствуете!

- Вероятно, именно поэтому мы не вместе.

Драко открыл рот, собираясь сказать очередную колкость, но понял, что не осталось сил с ним препираться. Да, поведение Снэйпа иногда сильно раздражало. Но и его можно было понять - столько всего случилось за последние месяцы. Ах, Поттер-Поттер, знать бы, как тебе это удаётся.

- Послушай. Ну, а если на минуту забыть твой идеальный план… Почему бы вам просто не составить компанию друг другу? Ты один, он тоже. Просто перестань его отталкивать. Позволь ему себя любить. Увидишь: когда привыкнешь, тебе понравится.

- Драаако… - почти умоляюще протянул Снэйп, устало закрывая глаза ладонью.

- Но ты ведь не можешь не понимать. Есть только один способ справиться с ним.

Снэйп вымученно улыбнулся.

- Считаешь, это так легко?

- Ну… Вообще-то нет. Но попробуй включить этот пункт в свой идеальный план, - ответил Драко.

- По-твоему я должен до конца жизни играть роль влюблённого?

- Знаешь… При хорошем партнёре можно и рискнуть.

* * *

Ну, вот и всё.

Драко неподвижно сидел на кровати, а вокруг были разбросаны карты.

Ничего не получится.

Кое-что он знал и без карт. А что-то узнал только сейчас. Конечно, можно сколько угодно презирать прорицание как науку, но Малфой никогда не ошибался в своих предсказаниях. Было бы слишком чудесно ошибиться теперь.

Впрочем, что такое квиддичный матч по сравнению с тем, что Люциус жив?

Драко машинально откинул со лба волосы и стал собирать карты. Перед глазами медленно проплывали движущиеся картинки. Драко аккуратно складывал их. Зловещий чёрный пёс, бегущий по пустынной равнине, рухнувшая башня, целитель, подающий питьё больному. Даже маггл понял бы, что ничего хорошего ждать не приходится. Малфой начал тасовать колоду.

Не нужно было снова брать их в руки. Но он не мог удержаться. Слишком много соблазнов. Судьба прорицателя незавидна и требует выдержки и силы духа. Не всякий устоит под гнётом истинного знания. Драко с лихвой хватило и того, что он узнал об отдельных событиях своей жизни. Приятного оказалось мало, но он справился. И справился с честью.

Куда труднее сохранить рассудок, когда будущее известно тебе до последнего дня. Но узнавать судьбу целиком, вместе с днём и причиной смерти Драко не желал. Такой груз ему не по плечу. Некоторые прорицатели сходили с ума, а Малфою этого совершенно не хотелось.

Достаточно в нашей семье одного сумасшедшего… Но сумасшедшего ли? Прошёл год. За это время многое могло измениться. Мерлин… Невероятно. Целый год! А Северус молчал! Видел, как я мучился, и молчал! Просто потому, что так хотел Люциус. Он что же, думал, я обрадуюсь его похоронам? Боги, да он никогда не верил в меня… Или всё-таки считал, что я справлюсь один? Или всего лишь боялся, что я случайно проболтаюсь о том, что он жив?

Малфой спрятал ненавистную колоду в дальнем углу комода под полотенцами. Незачем клясться, что он больше никогда не возьмёт её в руки. Возьмет, вне всякого сомнения, и еще не однажды. Но, может быть, в следующий раз всё будет гораздо радостнее. И он увидит радугу и солнце, и влюблённую пару на разноцветном лугу.

Драко прихватил с собой большой мягкий свёрток в бархатистой бумаге и пошёл искать Поттера. Кажется, Люпин собирался вытащить его на прогулку по школьному двору. Может быть, они ещё не ушли…

Солнце светило уже совсем по-летнему, но Гарри не выходил на освещённую половину двора. Как-то само собой получилось так, что остальные ученики грелись на солнышке, а он один сидел в тени.

- Привет. Вышел подышать?

- Ага, - хмуро отозвался Гарри, сбрасывая пепел с сигареты. - Видишь, ничего не меняется. Сколько бы лет не прошло, я по-прежнему не могу выйти из замка без присмотра, - он кивнул на Люпина, сидящего около солнечных часов.

- Ну, ничего, я думаю, скоро это закончится. Не будешь против, если я присяду?

Гарри пожал плечами.

- Конечно нет. Почему ты спрашиваешь?

- На всякий случай. Прислали заказанные мантии, - сказал Малфой, положив свёрток на скамью.

- А…

- Хотелось бы, чтобы ты их примерил.

- Хорошо.

- Гарри.

- Ммм?

- Что с тобой?

- Всё нормально. Насколько всё может быть нормально. Ну, ты понимаешь.

Драко кивнул.

- Никаких известий?

- Мне не рассказывают.

- Снэйп ничего не узнал?

- Я больше не видел его после выборов. Снэйп сейчас не интересуется ничем, кроме новой должности.

- Поттер, можешь мне не верить, но ты, наверное, единственный, кто его по-настоящему интересует. Только ты ведь его знаешь.

- О да.

- Я бы на твоём месте пошёл к нему первым.

- И что он мне скажет? «Я занят, Поттер, а вы опять со своими глупостями»?

- И всё-таки, я бы пошёл первый.

- Ты бы пошёл? Как-то не верится.

- Напрасно, - ответил Драко и наклонился, чтобы прикурить от его сигареты.

С минуту они просто сидели рядом и молчали, но это было доброжелательное молчание - Поттера не раздражало присутствие слизеринца.

- Ты не получал писем от Блэка? Всё-таки, он твой крёстный.

Гарри хмыкнул.

- Вы сговорились? Или Снэйп требует, чтобы вы все меня расспрашивали об этом?

- Нет, он не просил, - удивлённо ответил Малфой. - О. Я понимаю, о чём ты. Но я больше не буду выполнять никаких его поручений.

- Хотелось бы верить.

Драко поймал его взгляд.

- Послушай, Поттер, ты можешь думать, что угодно. Но я на самом деле тебя хотел, и мне никогда не нужно было притворяться. Я и сам не подозревал, как сильно соскучился. И, кажется, ты тоже не слишком сопротивлялся, - Малфой усмехнулся, заметив, как розовеет лицо Гарри. - Нам есть, что вспомнить, правда? - Драко понизил голос. - Мы отпустили друг друга. И, наверное, это даже хорошо… Но я всегда буду помнить о том, что было. И надеюсь, ты тоже.

Он выжидательно смотрел на Гарри, испытывая непреодолимое желание сорвать с него эти дурацкие тёмные очки - так сложно разговаривать, не видя глаз собеседника! Но Гарри выдали не глаза, а щёки: он покраснел ещё сильнее и наконец кивнул.

Только Драко было мало простого кивка в ответ. Он рассчитывал на нечто большее, поскольку, даже удовлетворив свою страсть, Малфой сохранил в дальнем уголке сердца ту искру, которая пробежала между ними прошлой осенью. Она ещё тлела и могла при неосторожном дуновении ветра превратиться в настоящий огонь. Но чутьё подсказывало Малфою, что этого допускать никак нельзя. Поттер и Снэйп и без него увязли в своих запутанных отношениях. Не хватало ещё стать третьим в их кордебалете! Хорош был бы я сейчас, если бы позволил вновь разгореться этой искре…

- Ты должен знать: после «Трёх мётел» я больше ни разу…

Гарри махнул рукой.

- Да ладно, забудь, проехали.

- И знаешь, почему, Поттер? На меня перестала действовать его метка.

Гарри непонимающе поднял брови.

Драко не стал скрывать правду. Почему бы не рассказать.

- Снэйп отметил меня. Ещё давно. Несколько лет назад. И получалось, что он… Ну… Мой покровитель и…

- Хозяин, - словно вспомнив что-то, проговорил Гарри мрачно.

Драко удивился, но не стал спорить.

- Можно сказать и так. Короче говоря, было вполне естественно делать то, что он просил. И я делал. Но потом меня отметил ты, и метка Снэйпа постепенно исчезла.

- Такое может быть? - в голосе Поттера Драко услышал сомнение. - Я кое-что читал об этом. Метку ставят раз и навсегда.

- Да. Если только её не блокирует более сильный маг, - возразил Драко. - Понимаешь, о чём я?

- Кажется, да. Теперь ты будешь выполнять мои поручения.

Малфой усмехнулся.

- Буду стараться по мере сил.

- Бред, - Гарри раздражённо дёрнул плечом. - Не ставил я никакой метки.

-Ставил.

- Драко, я ведь не идиот. Если собрать всех, кто когда-либо был укушен в шею… Тогда тут толпа меченных.

- Поттер, не путай всех и тех, кто был укушен в шею вампиром, - уточнил Драко. - Таких среди магов мало. И поверь: в тот момент ты был крайне мало похож на человека. Я думал, что умру от страха.

- Но это не помешало тебе дать мне по физиономии. Странно, как челюсть осталась цела…

- Я ведь не нарочно, - возразил Драко.- Так ты пойдёшь мерить одежду?

- Пойду, - со вздохом отозвался Поттер.

* * *

Зелёная мантия, что бы там Гарри ни говорил по поводу всеобщего желания обрядить его в этот цвет, шла ему бесподобно. Драко остался доволен выбором и видел, что Поттеру наряд тоже пришёлся по вкусу. Ещё бы нет - после всех его кошмарных джинсов и школьных свитеров. Ведь противно смотреть, когда такой красивый парень одет чёрт знает во что! За год Гарри сильно возмужал и стал на полголовы выше Драко. Осмотрев гриффиндорца со всех сторон и насладившись зрелищем, Малфой дал себе слово, что будет сам заботиться о его гардеробе, раз Снэйпу наплевать. Просто преступление - позволять величайшему магу современности ходить как последнему магглу-оборванцу.

- Это оставляем, - подытожил Драко, когда Гарри вытряхнулся из зелёного облачения.

- Хорошо.

- Синяя мне не очень нравится. А тебе?

Поттер пожал плечами.

- Гарри, чёрт возьми, тебе нравится или нет?

- Не особо.

- Значит, отправлю обратно. Надень эту.

Выражение лица Поттера ясно говорило о нежелании продолжать примерку. Драко подошёл к нему.

- Послушай, достаточно уже ходить в обносках. Я же не заставляю тебя перебрать весь магазин. Тут всего три костюма.

- Прости. Но что-то я не в настроении, - Гарри машинально взял у него из рук каскад серебристого шёлка.

- Настроение скоро изменится. Надевай скорее.

Драко скользнул взглядом по его широким плечам и груди. Кожа была гладкой, словно её никогда и не уродовали шрамы и ожоги. Только слева, рядом с сердцем, слегка розовел след от старой раны.

Гриффиндорец поймал взгляд Драко и поспешил накинуть на себя мантию. Торопясь, он запутался в рукавах, и Малфой помог ему выбраться из шёлковых пут. Ладонь сама скользнула по голой спине, погладила тёплый бок. Драко не желал думать, для чего он это делает. Просто сделал, и всё.

Он почувствовал, как напрягся Гарри, и отступил на шаг.

- Ну, как?

Поттер мельком взглянул на себя в зеркало.

- Хорошо.

- К этому полагается галстук… - Драко постарался отогнать от себя странные мысли и желания. Впрочем, они не были настолько странными, чтобы их не понять. Почему бы нет. Но Поттер, чёрт его дери, слишком щепетилен в вопросах верности и чести. Если бы ещё Северус это ценил! - Я никогда не умел его завязывать. Считается, что мужчина просто обязан уметь, но мне крайне редко это удаётся, - Драко достал из свёртка чёрный шёлковый галстук, больше похожий на шарф, и повертел в руках. - Ну… Давай хотя бы попробуем.

Лицо Гарри было в дюйме от его лица, когда Драко завязывал галстук у него на шее.

- Отец говорил: «За неправильный узел тебя не проклянут и не выгонят из дома». Но всё же он бесился, когда у меня не получалось.

Драко чувствовал взгляд Гарри, но не поднимал глаз.

- Даже если ты не научишься, всегда есть выход, - Драко вытащил из своего шейного платка булавку и закрепил узел. - Вот. Ну как?

Оба молодых человека отразились в зеркале - высокий хмурый брюнет и утончённый блондин с холодными серыми глазами. Чем-то они напомнили Драко старую фотографию его отца и Северуса Снэйпа, на которой те были сфотографированы ещё совсем юными.

- Я никогда не постигну эти премудрости, - Гарри потрогал галстук.

- Не всё сразу, - ответил Драко.

Гарри безучастно кивнул и начал раздеваться.

А Малфой смотрел на него и поражался. Твёрдая линия подбородка и губ вполне могла бы принадлежать бывалому аурору, прошедшему все круги ада. Но стоило лишь заглянуть ему в глаза, чтобы понять: он по-прежнему тот же Гарри Поттер, который приехал в Хогвартс семь лет назад. В его глазах не было ни ненависти, ни страха. Тщательно сдерживаемая боль, но не пустота. Он жил, и сердце у него билось. Он не озлобился и не сломался. Как ему это удалось?

Голос гриффиндорца прервал его размышления:

- Почему ты так смотришь?

- Извини. Задумался. В понедельник будем пробовать зелье. Готов стать мной, Поттер? - Драко принял из его рук булавку и начал приводить в порядок свой галстук.

- Мне кажется, я уже ко всему готов, - отозвался Гарри, надевая школьную мантию. - Лучше скажи мне, что с квиддичем? Собираешься потрясти школу в следующую субботу?

У Драко всё заледенело внутри.

- Что с тобой?

- Ничего, - он постарался взять себя в руки. - Всё отлично.

- Так ты?..

- Понимаешь… Квиддича не будет, - наконец, вымолвил Драко.

- Как? - потрясённо спросил Гарри. - Ты имеешь в виду, матч отменят?

Хорошо, если так…

- Я не знаю, - тщательно подбирая слова, произнёс Малфой. - Но только меня там не будет.

- Да ты можешь толком объяснить?

- Могу. Я спрашивал у карт. Они говорят, что случится событие, которое помешает мне играть.

Будучи сказанным вслух, это звучало глупо, но правда часто звучит глупо. Так уж устроена жизнь.

- Что?!

- Я непонятно объясняю?

Выражение лица Поттера вполне можно было назвать гриффиндорским. Почти все ученики Гриффиндора относились к прорицаниям скептически. Поразительно, до чего недоверчивы бывают волшебники, если дело доходит до магических знаний, недоступных их понимаю. Хуже магглов.

- Понятно… Ты уверен, что…

- До сих пор карты никогда не врали.

- Но Драко… - Гарри нахмурился. - Ты ведь мог ошибиться и неправильно их истолковать?

- Я не мог, - мягко ответил Малфой. Ему стало немного легче, когда он поделился своими опасениями с Гарри, но, к сожалению, Поттер ему не верил. - Я первый в Хогвартсе по прорицанию, если ты забыл.

- Я? Нет, я помню…

- Почему тогда ты мне не веришь? - Драко заглянул ему в лицо. - Ты думаешь, прорицания - чушь?

- Нет… Я так не думаю, конечно…

- Чёрта с два. Ты мне всё равно не веришь.

- Послушай, до матча ещё неделя. Конечно, всякое бывает… Но… Хорошо, что, по-твоему, должно произойти?

- Я думаю, мне помешает болезнь, - медленно ответил Драко.

- Да? И ты думаешь, Снэйп позволит тебе валяться в постели, когда Слизерин претендует на Кубок школы?

- Претендует - да. Но едва ли получит. В этом году Рейвенкло впереди всех факультетов, и если только не случится что-то из ряда вон, они останутся первыми. До каникул всего две недели.

- Ладно, но хотя бы Кубок квиддича…

- Возможно, - перебил его Драко. - Но выиграю его не я.

Гарри смотрел на слизеринца со смесью раздражения и недоверия.

- Ну, если хочешь так думать…

- Вряд ли это зависит от моего желания, Поттер.

Они, не сговариваясь, решили прекратить бесполезный спор, но каждый остался при своём мнении.

- Чем будешь сейчас заниматься?

Гарри, как показалось Драко, с радостью сменил тему.

- Продолжу свой научный труд по трансфигурации, - Поттер кивнул на стопку книг и большой свиток, свисающий со стола. - Это просто кошмар какой-то. Легче превратить мантикору в бабочку, чем описывать заклинания на бумаге. Но я хотя бы отделался от задания по чарам.

- И много тебе осталось?

- Двадцать вопросов по трансфигурации и ещё работа по защите. Там, правда, объём поменьше, но от этого не легче. Надо поднять кучу материала, чтобы ответить с предельной точностью. Снэйп… - Гарри на секунду запнулся. - Ну, ты знаешь. Он любит цепляться к мелочам.

Драко с трудом удержался от смеха.

- Думаю, он больше не будет цепляться. После того, что ты ему устроил…

Гарри оставался серьёзен.

- Я пока ничего не устроил, - спокойно возразил он.

- Вот именно поэтому… Извини, но комиссия решила вернуть тебе волшебную палочку только по окончании Хогвартса. Не раньше. Так что придётся отвечать на все оставшиеся вопросы. Ладно, встретимся за ужином, - Драко забрал не приглянувшуюся им обоим синюю мантию и отправился в свою комнату.

Бросив пакет на комод - завтра надо отправить мантию обратно в магазин - Драко достал сигареты и закурил.

Разговор с Поттером не расстроил его, а, наоборот, помог смириться с тем, что он не будет участвовать в игре. Всё это ерунда. Мелочи жизни. Всего лишь квиддич. Есть куда более важные дела… И о них он будет думать.

Например, о встрече с отцом. Северус пригласил Драко погостить, когда закончится учёба. А ещё он сказал, что пробуждение случится в середине июня. Значит ли это, что Люциус уже проснулся?

Верилось с трудом. Драко вспомнил прошлый год, начиная с апреля. Когда мир сошёл с ума. Сцена в подземелье, которая оставила шрам на его щеке. Кошмарные каникулы, и дементоры, клубящиеся вокруг поместья. Мучительное возвращение в школу. Потом похороны, и как он болел после них. Да, пожалуй, ему тогда по-настоящему не хотелось жить. Именно тогда, когда он понял, что снова потерял Люциуса, и теперь уже навсегда.

Драко терзали самые противоречивые эмоции по поводу неожиданного воскрешения отца. Конечно же, он хотел его увидеть. Убедиться, что он жив, коснуться его, услышать холодный ровный голос. Драко до мелочей помнил интонации и жесты Люциуса, словно только вчера виделся с ним.

«Я хочу, чтобы он узнал, как я жил один. Чтобы он понял, как мне было трудно, но я всё равно справился. Я хочу, чтобы он меня похвалил, - с волнением думал Драко. - Ведь я смог очень многое. Сам. Без посторонней помощи. А вдруг он не одобрит того, что я делал? Нет, он не посмеет. Может быть, Люциус вёл бы себя иначе, но я поступал по-своему, и у меня всё получалось».

Драко больше не нуждался в покровительстве и помощи со стороны. Нет, он не лукавил, он ни за что не хотел бы вновь отчитываться перед кем-то в собственных действиях. Он по праву унаследовал всё движимое и недвижимое имущество Малфоев и имеет полную свободу распоряжаться им так, как сочтёт нужным.

Страх потерять состояние сделал Драко осторожным, но не притупил его способностей. Теперь он довольно сносно разбирался в финансах, и последние сделки Малфоя-младшего оказались весьма удачными. Главным показателем достижений Драко стало лицо Эверетта, на котором всё реже появлялось снисходительно-сочувствующее выражение, почти не исчезавшее прошлой осенью.

А через три месяца Драко женится на Панси, выполняя условия давнего договора между старинными колдовскими семействами. Это значит, что род Малфоев не прервётся.

Нет, Люциусу не в чем его упрекнуть. Драко всё делал так, как должен был делать, и никогда не отлынивал от своих обязанностей. Он ни перед кем не станет оправдываться. Пусть оправдывается Люциус! В конце концов, это он бросил сына на произвол судьбы, да ещё в такой момент… Правда, его всё-таки мучила совесть, и, погружаясь в зачарованный сон, Люциус думал только о нём… Драко попробовал представить, что скажет отцу при встрече. Нет, лучше не стоит. Пусть всё идёт своим чередом. Не нужно торопить события.

В тех шокирующих откровениях его, на самом деле, потрясло совсем не то, о чём думал Гарри, нет. Драко поразило то, что Люциус любит его. Оказывается, Люциус умел ревновать, страдать… И любить. И это было настолько невероятно, что Драко просто не знал, как теперь относиться к отцу. К отцу?

Юноша никогда не считал Люциуса родителем в том смысле слова, в котором оно понималось нормальными людьми. То есть теми, кто после зелья тайного желания не видел во сне своего отца в роли любовника… При воспоминании об этом сердце Драко забилось болезненными рывками.

«Побудь немного моим маленьким мальчиком…» Так Люциус сказал в день семнадцатилетия Драко. И поцеловал сына. А потом им обоим пришлось вернуться к гостям. Но во сне… Во сне всё было по-другому. И сон его не шокировал. Как раз наоборот. Драко не нашёл в своих ощущениях ничего неестественного. И ещё было любопытно, так ли всё окажется на самом деле.

Любопытно…

Драко потряс головой. Надо вернуться в реальный мир. Не нужно придавать значения грёзам. Ну да, просто грёза о твоём самом сокровенном желании. Кому ты врёшь? Я не вру. Но это не значит, что наяву я стал бы…Не стал бы? И ты готов присягнуть?

Снэйп и Поттер думают, что Драко будет избегать общества отца. Но Малфой не собирался прятаться, и на то есть причины. Да, он женится на девушке, которая любит его… Но Драко всегда хотелось, чтобы его любил кто-то, равный ему. Как Северус или Гарри. Пусть Снэйп всегда тепло относился к крестнику, и с Гарри у Драко прекрасные отношения, но это другое… К тому же и Снэйп, и Поттер слишком заняты друг другом - им бы разобраться со своими проблемами. Панси… Она красивая и, без сомнения, станет ему хорошей женой. Но Драко не любил её. А вот Люциус…

Чёрт, перед кем я притворяюсь? Люциуса Драко всегда любил, и это чертовски осложняло ему жизнь. Может быть, всё сложилось бы иначе, если бы он узнал о чувствах отца чуть раньше…

Драко осторожно коснулся пальцами шрама на щеке.

- И тебя бы здесь не было, - прошептал он чуть слышно.

Перед глазами всё встало так ясно, словно случилось вчера: подземелья, окровавленное тело Поттера на полу, искажённое лицо отца, собственный крик. И БОЛЬ, Мерлин, как же было больно… Казалось, голова раскололась словно орех.

Но в то же время Драко знал, что Люциус никогда не причинил бы ему боль намеренно. Просто в тот момент…

Ты любви не ведал, ты не знал печали…

Драко всегда думал, что отцу абсолютно неинтересно, кем занято сердце наследника. А на самом деле? На самом деле это единственное, что занимало мысли Люциуса. Такая вот ирония…

Привязанности. Святое небо, с помощью какой магии можно избавиться от привязанностей? Как же Драко хотел перестать зависеть от них. Но ведь и Люциус хотел… Стало быть, они товарищи по несчастью.

Конечно, это не значит, что Драко принимал страсть отца как данность. Принимаешь, Драко Малфой… Тебе всегда нравилось сводить людей с ума. Разве Люциус не самая большая твоя победа? Ну… Да. Но это не значит, что я стану… Не зарекайся. И всё же, как бы там ни было, Драко не собирался избегать встреч с Люциусом. Наоборот, он хотел с ним увидеться.

Драко заставил себя прекратить думать на эту тему. Близился час ужина. Надо принять выражение лица, наиболее подобающее его нынешнему положению. Нельзя распускаться и настолько давать волю чувствам.

За спиной раздался хлопок, и в комнате объявился… Малфой решил, что его подводит зрение.

- Добби? - на всякий случай спросил он.

Домовый эльф поклонился:

- Мистер Малфой узнал Добби.

- И что же ты тут делаешь?

- Принёс вечернюю почту мистеру Малфою, - Добби положил на край постели несколько конвертов и «Вечерние новости Прорицательской».

- Обычно почту мне приносит Панч, - Драко с подозрением глядел на эльфа.

Тот поклонился и, ничуть не смутившись, ответил:

- Панч заболел, сэр.

- Вот как, - произнёс Драко и протянул руку за письмами. - Значит, ты сам вызвался прийти сюда?

Добби ещё раз поклонился.

- Как любезно с твоей стороны, - сквозь зубы ответил Малфой и схватил эльфа за шиворот. - Для чего ты пришёл?

Добби сжался, как нашкодивший кот, но исчезать даже не подумал.

- Добби хотел сказать о мистере Гарри Поттере, сэр.

Драко от неожиданности разжал пальцы и отпустил его.

- Что? - тихо спросил он.

- Мистер Малфой был так добр к мистеру Гарри Поттеру последнее время, что Добби решил сказать. Мистеру Поттеру пришло письмо.

Драко нахмурил брови, и Добби сделал над собой видимое усилие, чтобы не бухнуться на колени - всё-таки старинные привычки ещё крепко держались в этом свободолюбивом эльфе. Юноша понял, почему Добби так напрягся - видимо, Драко сейчас очень напомнил ему Люциуса.

- Поттеру приходит много писем, - холодно сказал Малфой.

- Добби решил, что это важное письмо. Из-за них мистера Гарри Поттера не пускают на улицу. Добби знает всё, что происходит, сэр. Мистеру Гарри Поттеру сейчас не стоит получать странные письма, сэр.

- Странные?

- Волшебники не отправляют таких писем, сэр.

Домовый эльф протянул Драко письмо.

Малфой взял его.

На узком маггловском конверте стояло имя Поттера и адрес, выведенный неровным скачущим почерком, словно отправитель подписывал письмо на ходу. Драко пригляделся. На конверте была маленькая картинка, изображающая собор на морском берегу, и надпись: Мон Сен-Мишель.

Драко помедлил секунду и надорвал конверт.

Оттуда выпала обгорелая фотография. Рыжеволосая девушка с правильными чертами лица серьёзно и внимательно смотрела на него. Драко она показалась смутно знакомой. Словно… Разрез глаз и что-то в линии губ… Он повернул фотографию и прочитал: «Лили Поттер». Имя было выведено выцветшими от времени чернилами. А ниже, неровным почерком, словно писали сломанным пером, шла надпись: «Как насчёт чая, Гарри? Я зайду за тобой на днях. С.» .

- Это принесла сова?

- Да, мистер Малфой.

- Где сейчас Поттер? - резко спросил Драко.

- Он на школьном дворе, сэр. Добби говорил с ним несколько минут назад, сэр, - эльф снова поклонился, но сделал это скорее машинально. Разумеется, его волновал только великий и ужасный Поттер. Но Драко его в этом не винил. - Гарри Поттер хотел увидеть директора, но директора нет в Хогвартсе, сэр.

А Люпин в Министерстве. Драко его туда отправил, чтобы решить вопрос с охранными заклинаниями… Дьявол! Нужно было поехать в Министерство самому. Но ведь невозможно взвалить на себя все хозяйственные дела! Да, он в Совете попечителей, но это не значит, что раз Малфой постоянно находится в Хогвартсе, то теперь на нём все обязанности… Может, ему ещё начать подметать двор и чистить камины? Безопасностью школы занимается Люпин, а значит он должен... Довольно оправдываться. Я всё сделал правильно. Я не мог знать, что Снэйпа на ночь глядя вызовут из Хогвартса, а Поттера именно сегодня чёрт понесёт на улицу! Сейчас семь. Люпин уехал два часа назад. Значит, должен вернуться с минуты на минуту.

Малфой выругался и, сжимая письмо в руке, быстро вышел из комнаты.

* * *

Стоял прекрасный тёплый вечер, и Драко, в общем-то, понял желание Гарри выбраться на свежий воздух. Надо хоть изредка вылезать из подземелий…

Поттера он нашёл у загороженной лесами каменной террасы, прилегающей к главному входу. В этом году террасой никто не пользовался, она нуждалась в ремонте, а приступить к нему у руководства школы с зимы никак не доходили руки. Капитальное восстановление замка началось неделю назад - Драко не стал ждать окончания семестра и отдал распоряжение сперва заняться террасой. (Всё равно остальные части здания нельзя ремонтировать, пока школа полна народу).

Бригада волшебников рабочий день на сегодня закончила и как раз направлялась к воротам. За ними, гремя связкой ключей, шаркал Хагрид. Драко машинально проводил их взглядом и заметил, что две разрушенные колонны восстановлены. Оставалась одна. Несколько косметических заклинаний, и леса можно убирать. Необходимо заняться Центральной башней и её своенравными лестницами. Но это уже в каникулы… Мысли о ремонте промелькнули в голове слизеринца в единый миг. На данный момент Драко волновало другое.

Гарри он заметил сидящим на каменном парапете недалеко от той секции, где стояли леса.

- Какого чёрта ты тут делаешь? - с ходу набросился на него Драко.

- Я сижу на территории замка и, по-моему, не нарушаю никаких правил. К тому же, тут был Хагрид, - Поттер, не оглядываясь, указал в ту сторону, куда ушли колдуны-ремонтники.

- Ты не должен оставаться один, - сказал слизеринец.

- Так я, кажется, с тобой.

- И всё-таки не нужно рисковать. Пойдём ужинать.

- Я не голодный, - Гарри смотрел в пол. - Ты, случайно, не знаешь, где Северус?

- Нет, - осторожно ответил Драко. - Что-то случилось?

- Просто хотел поговорить… Но его нет в школе, - голос Гарри звучал тускло и безучастно.

- Я могу помочь?

- Нет. Я думал, у него есть какие-нибудь новости о Сириусе. Рем по-прежнему ничего не знает…

- Я знаю, - сказал Драко.

Гарри резко выпрямился, и его глаза за стёклами тёмных очков на мгновение вспыхнули яркой зеленью.

- Что?

- Да. И я тебе расскажу. Идём, нельзя тут оставаться, - Драко поймал себя на том, что вглядывается в сумрак загороженной лесами террасы. Там мелькнула ядовито-салатовая мантия волшебника из ремонтной бригады. Но они обязательно должны уходить отсюда на ночь. Никаких посторонних после семи часов вечера. Что за?..

Поттер встал.

- Я не понимаю, откуда…

- Идём, - настойчиво повторил Драко и потянул его за руку.

- Ладно, - растерянно сказал Гарри и двинулся за ним.

И в следующую секунду на них обрушились камни и обломки лесов.

* * *

Драко пришёл в себя. Он лежал в полумраке больничного крыла, отгороженный ширмой. Левая рука была туго забинтована и привязана к кровати. Правая, кажется, не пострадала, но он так и не смог ею шевельнуть.

Несмотря на дурман обезболивающих зелий и заклинаний, Драко помнил, как мадам Помфри и Снэйп колдовали над его ногой. Кажется, у них что-то не получалось. Потом Драко дали выпить крепкого сонного зелья. Он отключился мгновенно. Сейчас ногу от ступни до бедра покрывал плотный слой бинта. Сколько времени прошло? Это ещё сегодня или уже завтра?

Драко снова попробовал двинуть рукой, но она не слушалась.

Мадам Помфри возникла как из-под земли и поднесла к его губам небольшой стаканчик.

- Пейте, мистер Малфой. Теперь всё будет хорошо. Вы скоро пойдёте на поправку.

- Что случилось? Где Гарри? - хрипло выдохнул Драко.

- Всё будет в порядке. Вам нельзя разговаривать. Пейте.

Драко сделал глоток и провалился в сон.

Когда он проснулся, за окнами снова было темно. Драко по-прежнему ничего не чувствовал и не мог шевельнуть даже пальцем. В любую секунду рядом могла появиться мадам Помфри с очередной порцией снотворного, а меньше всего на свете ему хотелось снова отключиться. Здравый смысл подсказывал Драко, что спать необходимо, судя по всему, он серьёзно пострадал, раз на него наложили заклятие неподвижности и поят таким сильным зельем. Эффективнее и быстрее всего лечение проходит во сне, и нельзя бодрствовать долго, иначе действие лекарств закончится, и он почувствует сразу все свои сломанные кости и разорванные мышцы. Драко умел терпеть боль, но намеренно нарываться на подобный подвиг ему совсем не улыбалось. Надо спать… Только сначала он должен выяснить, что произошло, и в порядке ли Гарри. Совершенно потерянный во времени и лишённый способности двигаться, Драко уже хотел позвать кого-нибудь, но тут услышал приглушённые голоса. Он сразу узнал крёстного. Второй голос, кажется, принадлежал Люпину. Драко открыл рот, чтобы окликнуть Северуса, но решил сначала послушать, о чём они говорят. Наверняка, даже если он спросит, что случилось, то получит стандартный ответ «всё в порядке, надо спать».

- Уже четыре часа. А он до сих пор не проявил себя.

- Ему нужно время.

- Возможно, он без сознания.

- Он больше не подвержен долгим обморокам.

- Ты же видел, что стало с Драко. А если Гарри…

- Рем, сколько ещё раз повторить? Он не может серьёзно пострадать. Любая его рана заживёт в считанные минуты.

- А если…

- Никаких «если»! - сердито отрезал Снэйп.

- Северус, я о другом. Сможем ли мы его отыскать?

- Вне всякого сомнения. Если не сегодня, то завтра - непременно.

- Но вдруг он не захочет звать тебя? И решит остаться с ним?

Снэйп ответил не сразу.

- Да… Я не смогу увезти его силой, если он примет такое решение… Но едва ли Блэк сумеет предложить ему что-то настолько заманчивое.

На мгновение воцарилась тишина. Драко боялся дышать, чтобы не выдать себя. С минуты на минуту мадам Помфри должна принести новую порцию зелья, а ему очень хотелось узнать, что случилось с Гарри. Похоже, он исчез, и они не знают, где он. Чёрт.

- Я со своей стороны сделал, что мог. Мы проверили все места, которые мне известны.

- Я верю, Рем.

Опять пауза.

- Что мы станем делать, Северус? Если с ним что-то случится… Как мы будем жить дальше?

- Я не знаю, - ответил Снэйп.

К кровати подошла мадам Помфри. Она появилась подобно карающему ангелу - безжалостная и неумолимая.

- Пейте, мистер Малфой.

- Письмо, - язык во рту с трудом ворочался.

- Вам нельзя говорить.

- Пожалуйста… Это очень важно, - Драко уже чувствовал, как тело начинает оживать, ногу под бинтом словно пронзил удар молнии. - Отдайте им письмо.

- Хорошо, мистер Малфой, не нужно так беспокоиться. Я отдам.

Драко собрал остатки сил.

- Это нужно сделать сейчас же, - в его голосе прорезались властные нотки. - Где моя одежда?

Раздались шаги, и к кровати подошёл Снэйп.

- Что случилось?

- Письмо, - хрипло ответил Драко. - У меня в кармане, Северус.

Снэйп зашуршал чем-то в полумраке.

- Я нашёл его, - сказал профессор и взял из рук мадам Помфри лекарство. - А сейчас ты должен принять зелье.

К губам настойчиво прижался стеклянный край стакана.

Драко ничего не оставалось, как выпить его содержимое.

Глава 11.

В лицо ударил свежий морской ветер, и Гарри открыл глаза.

Шрам.

Шрам?

Гарри потрогал лоб. Конечно же, никакого шрама давно нет и в помине. Просто он опять разбил голову. Волосы под пальцами были какими-то жёсткими… Словно их склеила запёкшаяся кровь. Память тяжело заворочалась, как дракон в пещере. Что-то случилось. Камни. Камни… Неужели это сделал я? Нет, не может быть. Драко… Где он? Где я? Что произошло?

Гарри сел, и спина тут же отозвалась тянущей болью.

Было темно. Внизу билось море. А он… Он, оказывается, находился на открытой террасе деревянного дома, скрипящего под сильными порывами ветра.

В мозгу кружился миллион вопросов, но ни на один из них Гарри не знал ответа. Как я сюда попал? Здесь море… Значит, я за чёртову уйму миль от Хогвартса. Неожиданно Гарри озарило. Он понял, что случилось. Но легче от этого ему не стало.

Гарри огляделся и увидел в двух шагах от своего ложа длинный чёрный силуэт. Кто-то большой и высокий стоял, прислонившись к перилам террасы, и молча наблюдал за ним.

- Сириус, - шёпотом позвал юноша.

- Да, Гарри. Как ты?

- Нормально.

- Можешь встать?

- Не знаю… - Гарри медленно опустил ноги на пол и осторожно поднялся со скамьи.

- Всё в порядке?

- Угу.

- Тогда пойдём в дом. Я нарочно оставил тебя тут. Подумал, что на свежем воздухе ты скорее придёшь в себя.

Гарри шагнул в дверной проём и оказался в плохо освещённой кухне. Обставлена она была скудно: чугунная раковина с погнутым краном, слегка покосившийся кухонный стол, старая дровяная плита, три плетёных кресла и посудный шкафчик - белая краска на нём облупилась от сырости.

На спинке одного из кресел висела ярко-салатовая мантия. В таких ходили колдуны, которые делали ремонт в Хогвартсе.

Гарри сообразил, что на нём самом мантии нет. И тёмных очков тоже. А рубашка и джинсы спереди заляпаны бурыми пятнами. Чёрт возьми… Он растерянно поглядел на руки, покрытые запёкшейся кровью. Просто отлично…

Блэк вошёл в кухню следом и прикрыл за собой дверь.

- Сириус, где мы?

- Кажется, ты мне не очень-то рад.

- Я рад. Но я не понимаю, что происходит. Почему мы тут?

Гарри старался говорить спокойно и в то же время пытался рассмотреть крёстного в неровном свете свечей.

- Завтра мы отсюда уедем в более приятное место.

На Сириусе был маггловский наряд - синие брюки и синий спортивный свитер с накинутым на голову капюшоном. Блэк не стал его снимать, когда вошёл в дом. Глаза Сириуса прятались за стёклами солнцезащитных очков, а правую часть лица закрывали длинные волосы. Но не чёрные, как раньше, а совершенно белые. Смерть-огонь обесцветил то, до чего не смог добраться.

- Почему так темно?

- У меня болят глаза от яркого света. А у тебя разве нет?

Гарри подумал, что лгать не стоит. У него больше не было проблем со зрением.

- Нет. Я теперь хорошо вижу.

- Я рад, - сдержанно ответил Сириус.

- Объясни, что случилось.

- Не хочешь для начала меня обнять?

Сколько раз в минуты отчаянья и одиночества Гарри мечтал об этом, но в данный момент хотелось только одного: оказаться подальше отсюда.

Он подошёл к крёстному, подсознательно ожидая, что тот сейчас снесёт ему голову. Но Блэк лишь привлёк юношу к себе и обнял. Бережно, словно в его руках находилось хрупкое растение

Гарри удивился. Блэку не свойственно было такое поведение. Неужели, он действительно соскучился? А я? Я скучал? Положа руку на сердце, Гарри не мог сказать, что ему сильно не хватало крёстного. Конечно же, Гарри беспокоился о нём. Но не более того. Время детских грёз прошло, и вернуть его невозможно. Два года назад Гарри спросил Блэка, можно ли по окончании школы уехать от Дурслей и поселиться у него. Сириус сказал, что не создан для семейной жизни да к тому же начисто лишён каких бы то ни было родительских качеств, ну, и… Разумеется, Гарри потребовалось много месяцев глупых надежд и бессмысленного ожидания: вдруг Сириус передумает? А потом всё перегорело. Прошло. И крёстный стал просто… хорошим знакомым. За хороших знакомых искренне переживаешь, если с ними случаются неприятности, но о них не вспоминаешь, если нет повода.

И всё же, Гарри осторожно обнял Блэка в ответ и почувствовал, до чего исхудало некогда мощное мускулистое тело. Ох, чёрт возьми. Сириус…

Они стояли, обнявшись, наверное, минуту. И целую минуту Гарри чувствовал, что Рем не обманывал, и Сириус действительно его любит… Но едва Блэк разжал руки и отступил, тоненькая ниточка надежды оборвалась. Сириус стоял перед ним как обычно отстранённый и далёкий. Чужой. Недосягаемая мечта о семье и доме.

Гарри не без усилий проглотил застрявший в горле комок и спросил:

- Что всё-таки произошло?

- Хочешь умыться? Вот раковина, - сказал Сириус. - Правда, вода только холодная.

- Не страшно. Спасибо. Но, может, ты объяснишь наконец?

Гарри чувствовал изучающий взгляд Блэка, и попробовал себе представить, что видит крёстный. Пожалуй, лучше поскорее умыться. Жаль, нельзя снять испачканную рубашку.

- Это ты сделал? - спросил Гарри, включая единственный кран и подставляя ладони под мутную ледяную воду.

- Да.

У Гарри внутри что-то ёкнуло. Он чуть не выронил кусок мыла, но ему удалось намылить руки и ополоснуть лицо. Гарри не знал, увенчались ли его попытки хоть каким-то успехом - зеркала тут не было.

Он закрыл кран и украдкой поглядел на Сириуса. Тот достал из шкафчика две разных чашки и поставил их на стол с таким видом, словно Гарри просто заскочил к нему выпить чаю.

- Зачем, Сириус?

- Садись, - сказал Блэк, отодвигая кресло от стола.

Гарри подчинился, по-прежнему не сводя с него глаз.

- Где мы?

- В Нормандии. Но завтра нас отсюда заберёт катер. Мы поедем на юг.

В Нормандии?! Гарри растерянно оглянулся на тёмное окно. В стекле отражались два огонька свечи.

- Но почему…

- Тебе больше нельзя там оставаться.

- Где? В школе?

Сириус кивнул, отпивая из своей чашки. В левой руке, затянутой в перчатку, он держал волшебную палочку.

- Ты разрушил террасу, - тихо сказал Гарри. С его мокрых волос капала вода. Он пытался смыть с них кровь, но, похоже, ничего не получилось.

Сириус молча пил, и Гарри заметил: когда крёстный подносит к губам чашку, рот у него болезненно кривится, будто ему больно глотать.

- Пей чай.

Юноша машинально сделал глоток.

- Что случилось с Драко? Ты видел?

- Его достали из-под завала.

- Он… Он жив?

Сириус пожал плечами.

- Не имею понятия. Я не стал задерживаться, чтобы узнать о его здоровье.

Гарри похолодел. А если Драко истёк кровью? Господи. Только не…

- А если он…

Блэк равнодушно молчал.

Да, Сириус смог противостоять разрушительной силе дементоров, но за это пришлось дорого заплатить. Последние годы Блэк вёл себя так, словно подвергся воздействию замораживающих чар. Застывшие черты его красивого лица не искажал гнев, не оживляла улыбка. Независимо от обстоятельств - в кругу друзей, в момент опасности, на празднике или на панихиде - Сириус взирал на мир без тени интереса. И без тени сомнения. Он точно знал, чего хочет, и как это получить. И он ни перед чем не остановится.

- Главное, что ты в порядке, - наконец, произнёс Сириус. - Кстати, ты получил моё письмо?

- Письмо?

Гарри показалось, что Блэк слегка нахмурился.

- Ну, не имеет значения, - ответил Сириус. - Завтра рано утром нас тут уже не будет. В любом случае, они не смогут обыскать остров за несколько часов.

- Я не видел никакого письма. Наверное, просто не успел получить.

- Не важно.

- Сириус, я не понимаю…

- Прекрасно понимаешь. Неужели твои новые друзья ничего не рассказали? Ты ведь всё знаешь.

- Мои… Кто?

- Снэйп. Наверняка, это была его идея с охраной. Я почти отчаялся пробраться в замок.

- Но тебе всё-таки удалось.

- Конечно. Это было не слишком сложно. Правда, Люпин почти не отлучался из Хогвартса. Он сразу почувствовал бы моё присутствие. И я ждал.

Несмотря на смятение и растерянность, Гарри не удержался от вопроса:

- Но замок охраняли…Как ты попал в школу?

- С помощью Карты Мародёров, - ответил Блэк.

Гарри недоверчиво посмотрел на него.

- Ну… Да… Но ведь все подземные ходы засыпаны.

- Не все, - сказал Сириус.

- Я же сам слышал…

- Да. Подземные тоннели были уничтожены в прошлом году. Ауроры пользовались Картой и действовали согласно чертежу. Но дело в том, что этот чертёж делали мы с Джеймсом, и когда рисовали план школы, Гарри, я предложил ему не наносить на карту всё. Только я и он знали, где есть ещё два подземных хода. Один, к несчастью, обвалился, но второй остался цел. Хотя, толку от него не было никакого, потому что Рем сторожил тебя днём и ночью.

Гарри не мог не согласиться с тем, что отец и крёстный приняли чертовски мудрое решение. Теперь бы разобраться с последствиями… Но погодите-ка…

- Откуда ты знаешь, что Рем?..

- Я встречался с ним в Хогсмиде неделю назад. Мы разговаривали… Рем пытался убедить меня в том, что я ошибаюсь, - Сириус покачал головой. - Но он изменил бы своё мнение, если бы прочитал дневник Лили.

- Дневник? Где он сейчас?

- Я его уничтожил. Больше никто не должен узнать то, что там написано.

- И что же там написано? - севшим голосом спросил Гарри.

Сириус переплёл свои красивые длинные пальцы и подпёр ими точёный подбородок. Прядь волос слегка ушла в сторону, и Гарри, даже в тусклом неровном свете, рассмотрел, что половина лица, которую не скрывали волосы, была в порядке. А вот другая половина…

- Неужели твой новый опекун тебе не рассказал?

- Ты так говоришь, словно я всю жизнь только и мечтал стать его подопечным.

- А разве нет?

- Нет, - тихо, но твёрдо ответил Гарри. - Но он спас мне жизнь. И больше никогда не оставлял меня одного.

- Ещё бы, - обронил Сириус, и его чётко очерченные губы презрительно изогнулись.

- Это правда.

- Я уже понял. Ты не рад находиться рядом со мной. Снэйп напел тебе в уши, что я не в своём уме, да? - в голосе Блэка прозвучала едва различимая усмешка.

- Дело не в Снэйпе. Просто я очень долго тебя ждал, а тебе всё время было некогда. А теперь… Теперь слишком поздно, - сказал Гарри.

Он не боялся. Он только хотел поскорее вернуться в Хогвартс. Вот и всё. Гарри осторожно коснулся браслета. Снэйп не рассказывал, как он действует на таких больших расстояниях. Это ведь совсем не то, что находиться в одном здании. Сюда надо аппарировать… Наверняка, есть какой-то секрет… Но Снэйп ему этого не объяснял.

Северус.

- Может быть, ещё не поздно, - задумчиво отозвался Блэк. - Мы уедем отсюда. Вместе. И всё будет по-другому.

- Сириус, нас будут искать, - Гарри постарался, чтобы его слова звучали убедительно. - Ты попал в серьёзный переплёт. Если я для тебя хоть что-то значу, пожалуйста, вернёмся.

- Ты хочешь вернуться? - удивлённо спросил Блэк.

- Хочу.

- Снэйп уже пообещал тебе власть над миром?

Гарри непонимающе вскинул брови.

- Нет.

- Напрасно он скрыл. Гарри, если ты вернёшься, всё начнётся снова. Я не могу этого допустить.

- Господи, да что начнётся? Я превращусь в Тёмного Лорда?

- Гораздо хуже, - тихо ответил Сириус.

- Разве может быть ещё хуже?!

- Может. Если ты останешься с теми, кто хочет тебя использовать.

- Думаешь, я кому-то позволю использовать себя? - вспылил Гарри. - Как ты не понимаешь, теперь я делаю то, что я хочу. И никто не смеет мне приказывать.

- Да. Но если ты останешься с ними, то сам не заметишь, как…

- Что?

- Как всё случится, - сказал Блэк.

Гарри медленно встал и вышел из-за стола.

- Сириус, мне наплевать, кем я стану. Я хочу вернуться домой.

- Домой?

- Что тебя удивляет? Да, у меня появился дом, - с вызовом сказал Гарри. - И есть, куда податься после школы. Здорово, правда?

- Гарри, святое небо, как ты не понимаешь? - Сириус тоже встал и подошёл к нему. - Ты должен исчезнуть, пока не стало слишком поздно.

- Я не хочу исчезать!

- Ты не знаешь…

- Это ты не знаешь! Меня признали безопасным. Они хотят вернуть мне волшебную палочку! Нашлись люди, которые защитили меня и встали на мою сторону, Сириус!

Блэк отпрянул от него и прижал ладонь к губам.

- Вот оно. Уже начинается, - прошептал он. - Так быстро…

- Ничего не начинается! Ты заблуждаешься! - горячо возразил Гарри. - Я не собираюсь порабощать мир! Мне это просто не нужно!

- Зато это нужно им.

- Дамблдору, например?

- При чём тут Дамблдор?

- Ну как же. Ведь он целый год держал ситуацию под контролем и не давал меня убить! Или, ты сожалеешь, что я остался жив?

- Гарри…

- Я мог погибнуть под завалом, который ты устроил!

- Я знал, что тебе ничего не грозит, - негромко ответил Блэк.

- Правда? А Драко Малфой? Если он… Если с ним…

- Ах, ну да, - чуть слышно проговорил Сириус. - Значит, ты готов убить меня ради него?

- Бога ради, Сириус! Ты на целый год выпал из реальности! Ты не знаешь, что происходит.

- Я знаю достаточно. И ты не вернёшься назад, - спокойно, как о деле решённом, сказал Блэк.

- Значит, ты уже всё решил.

- Решил.

- Сириус, послушай. Сейчас ты не являешься моим опекуном. Ты не понимаешь, что это значит? Ты не можешь просто взять и увезти меня. Ты совершил нападение на школу. Пострадал человек. Пока мы ещё можем вернуться назад и всё замять. Но если поднимется шум… Я ничем не смогу тебе помочь!

- Мне не нужна твоя помощь, - мягко ответил Блэк. - Пути назад нет. Я не могу этого допустить, - Сириус покачал головой и произнёс, словно думая вслух: - Ты говоришь совсем как он… И у тебя его лицо.

- Чьё? - непонимающе спросил Гарри, непроизвольно потрогав лоб и щёку. Он посмотрел на крёстного и увидел, как в тёмных стёклах его очков на мгновение отразились две яркие зелёные искры. Чёрт. Очень некстати. - Ты можешь объяснить толком?

- Потом.

- Нет, сейчас!

- Гарри, я твой крёстный. Мы же сражались с тобой бок о бок! - Блэк взял его за плечи. - Неужели это больше ничего для тебя не значит? Теперь только Снэйп, да? Ты мне не доверяешь?

- Ты всё перепутал, Сириус, - сказал Гарри.

- Значит, ты выбрал Снэйпа? - опасно тихим голосом спросил Блэк.

- А что мне оставалось? Я был один, а он оказался единственным, кто предложил помощь. И я не интересовался причинами, по которым Снэйп это делал.

- Но Гарри… - Блэк на мгновение растерялся. - Я…

- Ты спасал мир. Я понимаю. Просто я думал, что ты вернулся ко мне… - Гарри освободился от его рук. - Но я ошибся. Ты и на этот раз пришёл не за мной. Ты снова спасаешь мир. Опять. Ты ведь даже не спросил, как я жил всё это время!

- Это был не ты, а то, что они пытались из тебя сделать.

- Никто не пытается ничего со мной делать! Они не желают мне зла! И, по крайней мере, я точно знаю, что им нужно. А что хочешь сделать ты? Спрятать меня в какой-нибудь пещере и засыпать вход камнями? Ты хотя бы будешь меня там навещать, Сириус? Или предпочтёшь поселиться в пустыне, чтобы никто не нарушал твоё одиночество? Ты ведь даже Рема прогнал, потому что он мешал тебе!

- Ты ошибаешься!

Гарри не ожидал от Сириуса такой страсти. Кто бы мог подумать, что Блэк всё ещё способен на столь бурные эмоции.

- Сириус. Давай посмотрим правде в глаза. Мы чужиедруг другу люди.

- А кто близкий? Этот твой Малфой? - Сириус произнёс его фамилию с явным отвращением.

- Да. И Северус Снэйп. И ещё Рэм. И кое-кто из Уизли. Они тоже не оставались в стороне, пока шла война. Но на меня у них хватало времени, - Гарри увидел, что Блэк собирается что-то сказать, и перебил его: - Я устал приносить себя в жертву. И я больше не хочу играть в спасение мира. Я просто хочу жить. Война закончилась.

- Она начнётся снова, - как во сне проговорил Блэк. - И этого нельзя допустить.

- Чего «этого»?

- Разве Снэйп тебе не говорил?

- Говорил. Но он Хранитель секрета и не мог рассказать всё до конца.

- Что ты знаешь?

- Только то, что магия Волдеморта проснулась, и я должен учиться управлять ею.

Блэк кивнул.

- А дальше?

- Не имею понятия, но возможны варианты. Один из них - что Тёмный Лорд проснётся во мне и захватит моё сознание.

- О нет, - Сириус почти шептал. - Всё гораздо хуже. Тебе суждено стать магом, в сравнении с которым имя Волдеморта померкнет и забудется.

Гарри замер, не в силах произнести ни слова.

- Это и есть секрет Предсказания. Волдеморт ошибался, считая, что оно замыкается только на нём. Если на то пошло, то он был всего лишь пешкой. Просто вехой в истории, на которую опирался ты.

- Нет, - выдохнул Гарри. - Не может быть.

- Но так будет.

- Не будет! - воскликнул юноша. - Неужели ты действительно веришь, что я стану ещё более страшным магом?

- Так было предсказано задолго до твоего рождения, - тусклым голосом ответил Сириус.

- Предсказано? И что же там конкретно говорилось? Чем я займусь, когда научусь пользоваться магией? Я знаю, его магия - это безграничные возможности, но их можно использовать по-разному! И никакое окружение не заставит меня измениться настолько, чтобы я превратился в злодея и убийцу! Я Гарри, Сириус! Гарри!

- Возможно, - чуть слышно ответил Блэк.

- Возможно? - не поверил своим ушам Гарри. - Может быть, ты забыл? Дамблдор любил говорить о разнице между Волдемортом и мной. И, видимо, он делал это не просто так. Он хотел, чтобы я всегда помнил об этом! Во мне есть душа и любовь. А в нем ничего подобного не было. Его знания и сила достались живому мертвецу, который не понимал… Не чувствовал! А я чувствую! И пока во мне есть любовь, я никогда не стану таким, как он! И ни у кого нет власти изменить это!

Запястью вдруг стало очень жарко, и рука непроизвольно взлетела вверх. Гарри поздно спохватился и случайно зацепил плечо Сириуса. Удар был несильным, но Блэк с трудом сдержал крик и прижал руку к тому месту, где только что побывала Гаррина ладонь.

- Прости… - Гарри растерянно смотрел на него. - Я не хотел.

- Ты не виноват, - хрипло отозвался Сириус. - Я несколько не в форме. Слишком много сил потратил, пока нёс тебя через тоннель в Хогсмид. Потом пришлось аппарировать в паре с тобой… А я сейчас не могу аппарировать часто. Если бы не это, мы бы не стали дожидаться катера.

- Ты плохо себя чувствуешь, - Гарри было тяжело смотреть, как этот большой сильный мужчина борется с болью. Ту часть лица, которую не закрывали волосы, свело судорогой, на подбородке блестели капли пота. - Сириус, ты должен вернуться в больницу. Мы найдём другую, где никто не посмеет читать твои письма. Я стану навещать тебя там. Теперь всё будет иначе. Поверь!

- Да. Теперь уж деваться некуда. Я знаю, - Сириус сцепил зубы. - Хотелось бы мне, чтобы это иначе не наступало как можно дольше.

- Ну вот ты опять! Сириус, это магия! И её можно использовать по-разному!

Сириус дал Гарри закончить, а потом заговорил с ним удивительно спокойным и разумным голосом.

- Значит, ты считаешь, это просто магия? По-твоему, Волдеморт всего лишь неправильно использовал её? Думаешь, он изучал изящные искусства? Это самая чёрная магия, какая только существует на земле. И он ею пользовался. А сейчас она в тебе. Как ты собираешься применять её в быту?

- Я…

- Нет, Гарри, ты должен знать, что делает твоя «просто магия». Ты думаешь, я ненормальный, правда? Они убедили тебя, им, в отличие от меня, ты веришь. Кто я такой? Всего лишь сумасшедший, который хочет спрятать тебя подальше от твоих друзей.

- Нет, Сириус…

- А мне кажется, это ты сошёл с ума, Гарри. В тот миг, когда поверил им. Ты был с нами и видел, что Волдеморт делает с людьми, - Блэк наклонился к нему. - Неужели ты так быстро избавился от воспоминаний? Ты можешь легко вызвать Смерть-огонь. Или Пыточную Дугу.

- Но я не собираюсь этим пользоваться!

- А они думают, что собираешься.

- Они так не думают! Им это не нужно! Ни Драко, ни Снэйпу! Снэйпу вообще нужно меньше, чем кому бы то ни было!

- Правда?

- Я не верю тому, что ты говоришь, - Гарри сделал шаг назад. - И я никуда не пойду с тобой.

- Тебе придётся, - Сириус шагнул за ним.

- Ты не сможешь меня заставить.

Ещё шаг.

- Я тебя не отпущу.

Ещё шаг.

- Я здесь не останусь.

- Да? И что же ты сделаешь? Убьёшь меня?

Гарри почти касался спиной двери. Блэк навис над ним.

- Я тебя?.. Сириус, ты не в себе!

- Вот это верно, - кивнул Блэк. - Боль можно перенести. В конце концов, к ней даже можно привыкнуть. Но когда у тебя перед глазами каждый день такое… Сложно быть в себе!

Он сдёрнул с головы капюшон.

То, что предстало перед Гарри, не сразу дошло до его сознания. Одна половина лица Сириуса была почти нормальной. На ней только прибавилось морщин. А вот вторая напоминала рисунок пастелью, по которому неосторожно провели ладонью, стирая резкость и чёткость черт. Только тут стёрли кожу. Новая уже начала затягивать плоть, но была ещё слишком тонкой и бледной, чтобы закрыть обнажённые мышцы. С темени клоками свисали белые мёртвые волосы. Сириус отбросил их назад.

- Ты с кем угодно можешь делать это. Стоит только пожелать, - сказал Блэк и снял очки. - Просто магия, Гарри. Правда?

Ни ресниц, ни бровей у Сириуса не было. Вместо век остались лишь полупрозрачные плёнки.

Уже позже Гарри думал, что не вскрикнуть ему помог шок, от которого на мгновение пропал голос. А когда первое потрясение прошло, он протянул к крёстному руки. Гарри хотел обнять его, но побоялся причинить ему боль.

- Он делал это, - сказал Сириус тихо. - И я не позволю делать это тебе. Даже если нам обоим придётся умереть.

Дверь с треском сорвалась с петель и улетела в ночь.

Гарри обернулся, но тут же его горло было зажато локтем.

- Спокойно, - проговорил Блэк, и в висок Гарри упёрся кончик волшебной палочки.

Юноша успел подумать только о том, что Сириусу, наверное, страшно больно держать его так.

В пяти футах от них на ступенях террасы стояли Снэйп и Рем.

- Сириус Блэк собственной персоной, - произнёс мастер зелий. - Какая приятная встреча.

- Сириус, я прошу тебя… - голос оборотня звучал слабо и беспомощно.

- Мы уже всё обсудили, Люпин, - отозвался Блэк.

Несмотря ни на что, хватка у Сириуса была железная. Дышать удавалось с большим трудом. Гарри не двигался, лихорадочно стараясь придумать что-нибудь. Едва ли Сириус собирается его убивать. Но… Не зря ведь Снэйп опасался Блэка. Если в дело ввязывался Сириус, никто не смог бы ручаться за последствия. Он всегда был… не совсем нормальным. Возможно, именно безумие помогало Сириусу выжить там, где не выживали другие.

- Я до последнего надеялся… Но ты не понял ни слова из того, что узнал, - с явным сожалением в голосе сказал Снэйп. - Ну, и чего ты добиваешься? Решил умереть мучительной смертью? Не смею мешать, конечно… Но не кажется ли тебе, что это несколько… неразумно?

- Неразумно и дальше оставлять вас вместе. Хватит и того, что он говорит твоими словами, - Блэк слегка разжал локоть, и Гарри наконец-то смог вдохнуть полной грудью. - Я хочу видеть твою волшебную палочку, Снэйп. Так. Брось-ка её подальше. И без фокусов. Давай.

И Гарри не без удивления увидел, что мастер зелий подчинился. Палочка улетела в темноту. Профессор показал пустые ладони.

- А теперь сделай два шага вперёд, чтобы мне тебя было лучше видно. Очень хорошо.

- Сириус, ты болен, - умоляюще проговорил Рем. - Вы не сможете аппарировать вдвоём. Пожалуйста.

- Тогда дайте нам уйти, - спокойно ответил Блэк. В его голосе не было никакого сомнения.

- Извини, но, по-моему, это не слишком вежливо по отношению к Поттеру, - сказал Снэйп. - Мне кажется, он не хочет идти с тобой.

Гарри очень надеялся получить хоть какой-нибудь намёк на то, что делать дальше, но учитель стоял неподвижно, и лицо его ничего не выражало.

Чёрт возьми, я ведь могу сотворить что угодно! А б с о л ю т н о что угодно! Но что? Сириус сразу почувствует… Мы можем исчезнуть раньше, чем… Блокировать аппарирование? Но я понятия не имею, как это делается. Только всё испорчу… И, чёрт возьми, я теряю время!

- Сириус, я прошу тебя. Ты не понимаешь. Это не решит твоих проблем и не даст ответов на твои вопросы.

- Мне не нужны ответы. Я их прекрасно знаю. А вот тебя, боюсь, обманули.

- Нет, - возразил Рем.

- Да, - Блэк отвёл волшебную палочку от виска Гарри. - Ты всегда был склонен верить всяким подонкам вроде него.

- Сириус, если ты меня выслушаешь…

- Я сыт историями по горло, - рука Блэка ушла в сторону, чтобы сделать решающее движение для аппарирования.

- Сириус, я прошу тебя.

- Нет.

- Тогда... Извини. Но у меня нет другого выхода.

И в тот момент, когда волшебная палочка Блэка уже завершала магический круг, необходимый для исчезновения, Рем произнёс:

- Империо.

Рука Сириуса разжалась, и Гарри оказался на свободе. Снэйп по-прежнему не двигался с места, но по лицу профессора Гарри понял: он не ожидал подобного поворота дел.

- Не надо, - прошептал Блэк, медленно опускаясь на колени. Его изуродованное лицо попало в тусклый квадрат света, падающий из кухни.

- Дело в том, Сириус, что тебе известно не всё. Незадолго до своей гибели Джеймс назначил меня Хранителем своего секрета. Питеру, как потом выяснилось, достался секрет последнего убежища Лили и Джеймса. А мне - секрет Предсказания Гарри, - спокойно проговорил оборотень. - Так уж получилось, но я всегда понимал, что делаю. Прости меня.

Гарри растерянно перевёл взгляд с Люпина на Блэка.

В голове было пусто, в ушах стоял стеклянный звон.

- Ты ещё вспомнишь… - Сириус оседал на пол. - И пожалеешь.

Пальцы Блэка разжались, и волшебная палочка покатилась по серым некрашеным доскам.

Гарри не мог смотреть на это.

- Сириус.

Блэк из последних сил поднял руку, чтобы остановить его.

- Я никогда никому не сделаю ничего плохого. Поверь. Позволь мне доказать. Пожалуйста.

- Нет! - выдохнул Блэк.

Гарри почувствовал, как Снэйп вцепился ему в плечо, пытаясь удержать, но Гарри вырвался и шагнул к крёстному.

Вид поверженного в нечестном бою больного человека пробудил в груди Гарри огромную, неуправляемую жалость. Он подошёл к крёстному вплотную и встал перед ним на колени.

- Всё будет хорошо, - вымолвил он непослушными губами. - Я помогу тебе.

Перед мысленным Гарриным взором проплыли воспоминания из думоотвода Снэйпа, замелькали старые школьные фотографии родителей… Сириус. Такой, каким он был тогда. Невероятно красивый молодой волшебник, излучающий силу и здоровье. Блестящие чёрные волосы, волной спадающие на плечи, белая гладкая кожа… Гарри прижал ладони к вискам крёстного, и из кончиков пальцев выстрелили ослепительные лучи, которые в одно мгновение превратили неподвижно лежащего мужчину в золотой кокон.

На этот раз Гарри точно знал, что делает, и что должно получиться. Глаза у него слезились от яркого света, но он всё равно видел, как вокруг головы Сириуса заклубились длинные чёрные пряди.

Когда сияние померкло, Гарри отстранился от Блэка. Сердце стучало словно сумасшедшее, но чувствовал он себя гораздо лучше, чем после исцеления Эмили.

Несколько секунд было тихо, и никто не двигался. Потом Сириус медленно приподнялся и убрал с лица волосы. Гарри услышал, как негромко ахнул Рем.

Блэк осторожно провёл рукой по груди и шее. Негнущимися пальцами стащил с руки перчатку и поднёс ладонь к глазам. Потом потрогал лицо. И потрясённо посмотрел на крестника.

- Как всегда перестарались, Поттер, - тихо сказал Снэйп.

Гарри обернулся.

- Почему?

- Он выглядит на пятнадцать лет моложе, чем есть на самом деле. Впрочем, вынужден признать, что на этот раз у вас получилось лучше, чем тогда, с грозой. А сейчас, я думаю, нам пора, - проговорил мастер зелий.

- Но как же… тут? - Гарри нерешительно посмотрел на крёстного, который, кажется, пребывал в шоке от того, что у него больше ничего не болит.

- Рем о нём позаботится, - ответил Снэйп. - Вы готовы?

- Да, - Гарри в последний раз взглянул на Блэка и Люпина и шагнул к учителю.

* * *

Небо было светло-голубым, с розовыми и золотистыми облаками, и отражалось в неподвижной воде озера. Из трубы хижины Хагрида поднимался лёгкий дымок. Гарри, так долго просидевший затворником в замке, вдруг подумал, что не видел всё это целую вечность.

Хогвартс мирно дремал перед началом нового дня.

Снэйп молчал, Гарри тоже. Он не чувствовал своей вины в том, что произошло, только очень переживал за Драко. Сам-то Гарри был цел и невредим, и, похоже, впервые за время учёбы в Хогвартсе ему не придётся заканчивать учебный год в больничном крыле. Правда, немного болело между лопатками, но несильно - словно после небольшого растяжения. Не стоило даже обращать внимания.

Они вошли во двор, и Гарри увидел, как колдуны в пропылённых рабочих мантиях суетятся вокруг огороженного участка каменной террасы. Завал разобрали, и теперь бригаде волшебников предстояло проделать двойную работу: заново восстановить все упавшие колонны.

Снэйп и Гарри прошли мимо них, миновали вестибюль и направились в подземелья. Снэйп по-прежнему держал юношу за руку, хотя, кажется, в этом уже не было никакой необходимости. Но Гарри не спешил освободиться.

Его комната была аккуратно прибрана, и Гарри успел заметить Добби, который исчез, стоило им переступить порог.

- Я могу навестить Драко?

- Не раньше, чем приведёте себя в порядок.

Гарри опустил глаза на свою жуткого вида рубашку и послушно кивнул.

- Меня пустят к нему?

- Конечно. К тому моменту, как вы примете надлежащий вид, мадам Помфри начнёт пускать посетителей в больничное крыло.

Гарри с неохотой отпустил руку Снэйпа и направился в ванную. В зеркале отразилось нечто ужасное. Да, заявись Гарри в больничное крыло в таком виде, его бы точно не выпустили оттуда без тщательного осмотра.

Наливая в ванну горячую воду, он раздевался, с удовольствием выпутываясь из испачканных кровью одежд.

Гарри нарочно не стал закрывать дверь и отсюда, из ванной, наблюдал за Снэйпом, сидевшим спиной к нему за письменным столом.

- Профессор.

- Да?

- Что с Драко?

- Он сильно пострадал. Если бы помощь не подоспела вовремя, то, скорее всего, мистер Малфой на всю жизнь остался бы калекой. Но к счастью, всё позади. Через пару недель он будет здоров.

- Я могу ему помочь?

- Нет. Малфою была оказана профессиональная помощь, и сейчас его состояние можно оценить как стабильное. Он больше ни в чём не нуждается. Ему нужен только покой и своевременный приём лекарств.

- Но я…

- Поттер, ваш целительский дар, конечно, не идёт ни в какое сравнение с нашими скромными возможностями, но при таких повреждениях его надо использовать или сразу, или после небольшого перерыва, когда организм придёт в себя после традиционного лечения. Смешение магии может повредить больному.

- Но я ведь должен что-то сделать.

- Не должны, Поттер. Я уверен, мистер Малфой посчитал особой честью пострадать за вас. Правда, я подобных почестей не удостоился, но зато извлёк полезный урок.

- Какой? - Гарри застыл с мыльной мочалкой в руке.

- Мне не стоило доверять Люпину.

- Но… - у Гарри не хватало сил произнести это вслух. - Рем сделал такое…

- Он заплатил за собственную глупость, Поттер. Люпин знал, что Блэк объявился в Хогсмиде, но вместо того, чтобы сообщить мне, попытался поговорить с ним, чем только усугубил ситуацию. Сентиментальность Люпина могла обернуться настоящей трагедией.

- Рем не дал бы Сириусу пробраться в замок, - упрямо сказал Гарри.

- Я никогда не разделял вашей уверенности, но у меня не оставалось выбора: я рассчитывал на способности Люпина - он мог почувствовать появление Блэка… Жаль, мы позабыли о том, что Блэк тоже мог кое-что чувствовать. Поэтому, едва Люпин отлучился из замка, ваш любезный крёстный немедленно воспользовался моментом.

- Ему повезло, что я стоял на террасе. А если бы нет? Как бы он искал меня в замке? Он же не знал, где я нахожусь.

- Не думаю, что его это сильно смущало. Тем более, что вы так удачно оказались на всеобщем обозрении. Не пришлось идти далеко.

- Я не нарушал предписаний, - быстро сказал Гарри, выбираясь из ванной. - Я даже во двор не выходил.

- Я не предъявляю никаких претензий, - раздражённо перебил Снэйп, появляясь в дверях. - Не торопитесь, Поттер, я бы хотел вас осмотреть.

- А… Я нормально себя чувствую, - Гарри растерянно застыл с халатом в руках.

- Не сомневаюсь. И всё-таки, хотелось бы убедиться.

Гарри повесил халат на место, кое-как вытер полотенцем мокрые волосы и приготовился к очередному испытанию. Прохладные руки мастера зелий ощупывали его затылок, позвоночник, грудь, живот. В голове бродили тоскливые мысли, что, наверное, это их последний физический контакт. Гарри не надеялся на возобновление отношений. Отношений? Очень смешно. Хотя бы секса.

- Чувствуете что-нибудь здесь? - ладонь Снэйпа прижалась сзади к Гарриной шее.

- Да, - мрачно ответил Гарри. - Вашу руку.

- Весьма остроумно, - сухо отозвался профессор.

- Как мне теперь к вам обращаться? Господин директор? - Гарри ахнул, потому что цепкие пальцы мастера зелий вдруг вонзились между лопатками. Гарри стиснул зубы, чтобы сдержать стон. Было больно. И Снэйп это знал.

- Прошу меня извинить, но что изменилось с тех пор, как мы с вами расстались неделю назад, мистер Поттер?

- А что, всё по-прежнему? - Гарри старался говорить беспечным тоном, хотя у него из глаз летели искры - пальцы Снэйпа переместились чуть выше и теперь, кажется, извлекали из позвоночника какой-то фрагмент.

- Если только вы сами не желаете внести изменения.

- Чёрт! - Гарри дёрнулся, ослеплённый вспышкой боли, но профессор удержал его.

- Терпите, Поттер.

- Ай… Что вы делаете?

- У вас небольшая травма.

- Вы же говорили, больше никаких…

- Говорил. Процесс заживления может занять полгода. Если вам угодно терпеть боль несколько месяцев - я прекращу.

При других обстоятельствах Гарри потребовал бы прекратить. Но сейчас выдержать экзекуцию до конца было просто делом чести. И разумеется, Снэйп не станет осторожничать. Ох, дьявол!!!

- Стойте спокойно, Поттер.

- Как действует этот браслет на больших расстояниях? - Гарри попытался завязать беседу, чтобы хоть на минутку отвлечься от чертовски болезненных ощущений.

- Действие идентично на любом расстоянии. Главное, правильно аппарировать. Браслет служит своеобразным компасом. Со временем я вас этому научу.

Гарри показалось, что большой и указательный пальцы Снэйпа проткнули его спину где-то в районе поясницы. Если это не разновидность сан-жуна, то я готов съесть свою экзаменационную работу по трансфигурации.

- И ещё нам помогло письмо Блэка.

- Он что-то говорил о письме, - у Гарри слёзы навернулись на глаза, и он уже поднял руку, чтобы вытереть их, но профессор схватил его за запястье.

- Стойте спокойно. Ваш верный слуга, домовый эльф Добби, немало поспособствовал тому, чтобы письмо не попало к адресату.

- Но с чего он решил?..

- Добби посчитал, что письмо выглядит странно, и, так как меня не было в Хогвартсе, отнёс его мистеру Малфою.

- Да… Ой… У Добби есть опыт в таких делах, - морщась от боли, подтвердил Гарри.

- На конверте был рисунок с названием острова. Подобные конверты не продаются нигде, кроме Мон Сен-Мишель. Мне доводилось посещать это место.

- Там, кажется, было какое-то древнее кладбище, - припомнив что-то из уроков истории, простонал Гарри сквозь зубы. - Поэтому магглы построили на острове собор.

- Совершенно верно. Магглы полагали, что смогут очистить остров от магии. Но это не сильно помогло в их тщаниях. Могильная гора, где некогда находилось старинное кельтское кладбище, по сей день сохранила свои магические свойства… Блэк оказался там не просто так. Ни один волшебник не нашёл бы лучшего места для скорого восстановления сил после утомительного путешествия, - Снэйп перешёл к следующему позвонку. - Когда вы позвали меня, и мы с Люпином оказались на Мон Сен-Мишель, то сразу поняли, что ведём поиски в нужном направлении.

- Что теперь будет с Сириусом?

- Не имею ни малейшего понятия. С ним останется Люпин. Коль скоро он сам выразил желание стать ему нянькой.

- Значит, школе придётся искать кого-то другого вместо Рема?

- Разумеется. После его поступка - может ли быть иначе?

- Понятно.

- Всё, Поттер, - учитель оставил в покое Гаррин позвоночник, и гриффиндорец осторожно обернулся. Они посмотрели друг на друга. По лицу Снэйпа, как обычно, нельзя было понять, о чём он думает. Сжатые в полоску губы, нахмуренные брови. Ну, в общем, наверное, это на самом деле «всё, Поттер».

И тут Снэйп его обнял. Порывисто, крепко, почти больно. К Гарриному лбу прижались холодные губы, но юношу бросило в жар от этого поцелуя. Не веря сам себе, Гарри поднял на Снэйпа глаза, но профессор отстранился с совершенно невозмутимым видом, словно ничего особенного не произошло. Гарри стоял перед ним голый, с мокрыми волосами, и совершенно сбитый с толку.

- Собираетесь идти в больничное крыло в таком виде? - насмешливо поинтересовался мастер зелий.

Гарри метнулся к шкафу и начал торопливо одеваться.

* * *

Мадам Помфри встретила ранних гостей недовольным ворчанием.

- Ровно десять минут. Не больше! Вам повезло, мистер Малфой только что проснулся и, нет необходимости торопиться с приёмом зелья.

Снэйп кивнул.

- Я думаю, сегодня уже можно увеличить интервалы между приёмами.

- Не слишком ли рано? - засомневалась мадам Помфри.

- Посмотрим на его самочувствие, но не стоит слишком долго держать Малфоя на снотворном.

Мадам Помфри согласилась, что много снотворного - тоже не на пользу, и, наконец, пропустила их за ширму.

На белом лице слизеринца выделялось только два ярких пятна: ссадина во всю щёку и зловещего вида кровоподтёк на подбородке. Голова забинтована, рука тоже в бинтах и крепко привязана к кровати. Драко был накрыт простынёй, но Гарри заметил, что одна нога у него кажется больше другой - из-за толстой повязки. А на мне всё зажило за несколько минут… Снэйп только вправил пару позвонков. Года полтора назад после такой переделки Гарри, наверное, был бы обеспечен перелом позвоночника и верная смерть. Надо бы радоваться переменам, но Гарри стало стыдно за свой здоровый цветущий вид.

- Поттер, - прошептал Драко.

- Как ты себя чувствуешь?

- Я совсем ничего не чувствую, - Малфой слабо улыбнулся. - Меня обездвижили и беспрерывно пичкают снотворным.

- Мы можем прекратить, - холодно ответил Снэйп. - В том случае, разумеется, если вы желаете находиться в сознании, покуда ваши конечности прирастают к телу.

Драко не пожелал и перевёл взгляд на Гарри.

- Ты не представляешь, как я рад тебя видеть, - чуть слышно сказал он и добавил: - Живым.

- Я тоже, - Гарри осторожно дотронулся до его здоровой руки.

- У тебя всё в порядке?

- Да. В полном. И ты скоро тоже будешь здоров.

- Конечно. Только в квиддич в этом году мне играть не придётся, - отозвался Малфой и снова улыбнулся, но улыбка получилась горькой. - А ты ещё спрашивал, почему не получится… Теперь веришь в прорицание?

У Гарри запылали щёки.

- Главное, что ты жив, - сказал он решительно. - Квиддич - это ерунда. Всё равно Кубок школы достанется Рейвенкло. Было бы из-за чего напрягаться.

- Правда. Но всё-таки хотелось бы научить Криви хорошим манерам.

- Довольно разговаривать, - мадам Помфри вынырнула из-за ширмы, как чёртик из табакерки. - Мистер Поттер, вы утомляете больного!

- Я вовсе не…

- Достаточно для первого раза. Если бы не разрешение директора… - произнеся это слово, фельдшерица на мгновение поджала губы, и Гарри понял, что она не согласна с результатами голосования, даже несмотря на всё своё уважение к Снэйпу. - Мистер Малфой ещё слишком слаб для длинных бесед. Я сейчас принесу лекарство.

- Хорошо, - прошептал Драко.

Мадам Помфри скрылась за ширмой.

- Последи за Оборотным зельем, ладно? Вряд ли меня освободят от выпускных экзаменов из-за болезни.

- Я послежу, - пообещал Гарри.

- И заходи почаще.

- Конечно, - гриффиндорец склонился над ним и осторожно поцеловал бинт, перехватывающий лоб слизеринца.

- Ваше зелье, мистер Малфой.

Драко послушно выпил лекарство, и мадам Помфри потребовала оставить пациента одного.

* * *

Удивительно, но это событие оставило едва заметный след в истории. В «Прорицательской» появилась небольшая статья о несчастном случае в школе. Была упомянута фамилия Малфоя, пострадавшего во время обрушения конструкций. По такому случаю в Хогвартс вызвали эксперта, который обследовал место происшествия и вынес вердикт: неудовлетворительное состояние несущей стены. В общем-то, ничего странного - во время войны замку основательно досталось, но Министерство не оставляло надежды полностью восстановить школу за летние каникулы.

Летний бал для выпускников в связи с капитальным ремонтом было решено перенести в Большой Министерский зал. Поэтому девушкам не пришлось, как год назад, отсылать в салон мод мадам Малкин отказы на пошив вечерних платьев.

А пока предстояло сдать экзамены и… пропустить финальную игру года. Последнего учебного года Гарри Поттера. Гарри никогда не думал, что он закончится так.

Драко понемногу поправлялся. Мадам Помфри даже разрешила ему готовиться к предстоящим экзаменам, и Драко читал учебники под неусыпным оком школьной фельдшерицы, но, расстроенный тем, что придётся пропустить квиддич, Малфой крайне мало беспокоился о своих итоговых оценках.

Однажды, навещая слизеринца, Гарри столкнулся с Эвереттом, который принёс на подпись Малфою какие-то бумаги. Гарри торопливо поздоровался с Кромвелем и поспешил пройти мимо, чтобы избежать разговоров о предстоящем интервью для «Прорицательской» или - ещё лучше - о фотосессии для «Ведьмополитена». Гарри видел, что Кромвель хочет его остановить, но только прибавил шагу. До интервью ли сейчас! Скорее бы уж прошёл квиддич. Когда он будет в прошлом, всем станет легче. А пока…

Узнав о том, что Малфой выбыл из игры, Деннис Криви ходил по школе с таким видом, словно Гриффиндор уже выиграл финальный матч. Восхищённые девчонки вились за ним стайками. Один раз Гарри слышал, как Лоуренс, капитан гриффиндорской команды, отличавшийся спокойным и ровным характером, в довольно резкой форме потребовал у Денниса вести себя посдержаннее и не дёргать дракона за усы.

Да, чертовски обидно, что так вышло. Гарри, в общем-то, было всё равно, кто выиграет. Но хотелось бы поставить Денниса на место. Увы, не в этот раз.

Гарри исправно навещал Малфоя утром и вечером. Драко теперь больше бодрствовал, чем спал, и в четверг мадам Помфри даже разрешила ему встать на несколько минут. Но Малфой этому мало радовался, в то время как Панси в Большом зале заливалась соловьём, рассказывая подругам о своём платье для Летнего бала, и какое счастье, что Драко через две недели уже совсем поправится и сможет танцевать. Конечно, Драко человек светский, и бал для него, попечителя школы, важное мероприятие, а не простое развлечение… Но Гарри точно знал, что Малфой готов променять все балы мира на один квиддичный матч. Драко ждал эту игру почти полгода! И хотя слизеринец заранее знал, что ему не суждено участвовать в игре, от этого было не намного легче. И Гарри не представлял, чем тут можно помочь.

Желая Драко спокойной ночи в четверг вечером, он с трудом выдержал взгляд Малфоя. Ладно, осталась пятница, а в субботу уже всё случится, и пусть квиддич провалится в преисподнюю. Святое небо, и я так говорю о квиддиче! Никогда ещё Гарри столь остро не ощущал свою никчёмность и бессилие. Вот тебе и самый страшный маг. Волдеморт живот бы надорвал от смеха… Или Сириус что-то перепутал, или…

Гарри прихватил в своей комнате стеклянную коробочку с шелкокрылыми мухами и отправился в класс зельеделия, чтобы добавить немного крылышек в готовое зелье. Пробовать его они должны были в понедельник. Профессор МакГонагалл, как всегда крайне недовольная подобными экспериментами с участием Гарри, и мадам Помфри, которая считала, что Малфою ещё слишком рано подвергать свой организм таким испытаниям, с большой неохотой дали Снэйпу разрешение на участие Гарри и Драко в практическом экзамене по зельям.

Гарри помешал булькающую жижу, убрал коробочку с мухами в карман мантии и посмотрел на закрытую дверь апартаментов Снэйпа. Интересно, он сейчас у себя или в кабинете директора? Хотя профессор и утверждал, что его кандидатуру обязательно пересмотрят, никто пока не собирался устраивать перевыборы. Похоже, Министерство и Совет попечителей школы решили для начала посмотреть, как Снэйп будет справляться со своими обязанностями. Теперь мастера зелий всё реже можно было застать в его кабинете. Пароль у каменной горгульи сменился с «Вишнёвых пирожков» на «Безоаровый камень», а учителя постепенно начали обращаться к Снэйпу «господин директор». После целой недели пауз, недовольных гримас и заиканий дело постепенно пошло на лад, и школа смирилась с новым директором. (Многие, вероятно, смирились в надежде на скорые перевыборы). Но так или иначе, Северус Снэйп был официально объявлен директором и утверждён в этой должности приказом Совета попечителей Хогвартса и Министерством магии.

Гарри подошёл к двери и прислушался. До него донёсся скрип пера и шорох пергамента. Отлично, он тут. Гриффиндорец оглянулся, убедился, что класс по-прежнему пуст, и решительно шагнул вперёд. Охранное заклинание не хотело его пускать, но Гарри поднажал, и через мгновение оказался по ту сторону двери.

Снэйп, обложившись бумагами, проверял письменные работы по зельям.

- Поттер, - не поднимая головы, проговорил профессор, - я, конечно, понимаю, что вам не пристало пользоваться дверью, как делают простые смертные, но потрудитесь хотя бы стучать. Это было бы вежливо.

Гарри громко постучал по дверному косяку.

- Восхищён вашими изысканными манерами. Так чем обязан?

- Я хотел спросить, не можем ли мы… - Гарри понимал, что городит бред, но Снэйп был его последней надеждой.

- Что мы не можем?

- Ну… В общем… Что-нибудь придумать с квиддичем?

Снэйп посмотрел на него с некоторым недоумением.

- Например?

Гарри со вздохом пожал плечами.

- Не знаю.

- Матч никто не отменял, и у Морра есть вполне реальный шанс получить кубок.

- Нереальный, - мрачно отозвался Гарри.

- Это уж как повезёт.

- Северус, я…

- Дай мне закончить с контрольными, и мы вместе выпьем чаю, - Снэйп вывел на пергаменте надпись «удовлетворительно» и потянулся за следующим свитком. - Я уже давно собирался сделать перерыв.

- Хорошо, - Гарри остановился перед книжным шкафом. Книги тут, конечно, не для лёгкого чтения. «Побочные действия трёхступенчатых зелий», «Опасные зелья и яды», «Запрещённые зелья», «Алхимия: чёрная магия или шарлатанство?», «Большой справочник зельевара» в десяти томах, «Магические травы и растения: превратите воду в лекарство». Наверное, её можно полистать, чтобы убить время - книга была наименее увесистой, и, судя по названию, вполне безобидной. Гарри, не спрашивая разрешения, достал «Превратите воду в лекарство» и сел в кресло.

«В ваших руках книга, которая научит вас не просто готовить зелья. Вы сможете создать настоящий живительный эликсир на основе обычного отвара ромашки. Экспериментируйте! Сто рецептов как быть в тонусе: сделайте полезным свой утренний чай! Добавьте щепотку измельчённого мистахского корня в морскую воду и навсегда избавьтесь от насморка».

Гарри машинально перелистал начало. Полезная штука, но к ней должны прилагаться недюжинные способности к зельеварению. Третий раздел назывался «Лечебные и нелечебные зелья: в ваших силах придать им целебные свойства». В качестве примера автор приводил историю о том, как плохо его печень переносит зелье от артрита, которое ему приходится принимать каждый день. «Побочные действия зелья можно блокировать, не потеряв при этом его прямых свойств. Так я нашёл компоненты, отменно успокаивающие печень и не мешающие Антиартритуму лечить мои суставы». Дальше Гарри ознакомился с рассказом о внуке автора, который начал лысеть в довольно юном возрасте и пользовался каким-то особенным зельем для интенсивного роста волос. Зелье было весьма эффективным, но вызывало у бедняги ужасную аллергию. И любящий дедушка нашёл панацею от этой напасти. Теперь зелье не вызывает никакой сыпи, а шевелюра внука - предмет зависти друзей и знакомых.

И всё так просто… Гарри пробежал глазами длинный рецепт Антиаллергенного зелья, а потом с недоверием посмотрел на обложку. Кругленький румяный старичок на фотографии взирал на мир с выражением полного довольства. Нет, этот Анавериус Бановенутти не был похож на Локхарта. Наверняка, то, что тут написано - правда. Не стал бы Снэйп держать у себя в кабинете бесполезную книгу.

Жаль, у меня никогда не было тяги к зельеделию… Сейчас бы я легко отыскал нужный рецепт…

Гарри встал и машинально поставил книгу на место.

- Нашёл что-нибудь, достойное внимания? - поинтересовался Снэйп, отвлёкшись от проверки контрольных.

- Нет… То есть, нашёл. Но вряд ли я сумею этим воспользоваться, - Гарри дотронулся до корешка с полустёртой надписью «Сильные снадобья на все случаи жизни». - Можно посмотреть?

Снэйп прочитал название книги.

- Откуда вдруг такой интерес?

- Просто… Мне интересно.

- Тебе никогда не бывает просто интересно. Ладно, возьми, - усмехнулся профессор и пренебрежительно добавил: - Всё равно ты не сумеешь приготовить ни одно из этих зелий.

Гарри открыл главу, посвящённую Оборотному зелью, и углубился в чтение.

Несколько минут было очень тихо. Пока Гарри читал, Снэйп проверил оставшиеся работы и наколдовал поднос с чайными принадлежностями. Но Гарри слишком увлёкся книгой и не обратил никакого внимания на горячий чай и лимонные кексы.

К сожалению, в главе не оказалось ни слова о том, что Гарри рассчитывал найти. Наверное, у него был такой разочарованный вид, что Снэйп просто не мог этого не заметить.

- Может, всё-таки расскажешь, что ты ищешь?

Гарри быстро взглянул на учителя.

- Насколько я понимаю, тебя интересует какое-то конкретное зелье, так?

- Да, - осторожно ответил Гарри. - Оборотное. Я не совсем понимаю, как оно действует.

- Что же непонятного? - удивился Снэйп.

- Нет, я понимаю, что человек полностью меняет внешность, но всё остальное… Я имею в виду… - Гарри нахмурился, пытаясь подобрать слова. - Если, например, у человека, в которого я превращаюсь, сейчас кашель… Я превращусь в него и тоже буду кашлять?

Мастер зелий внимательно посмотрел на него.

- Если зелье приготовлено правильно, такого побочного эффекта быть не должно.

Отлично, он отвечает на вопросы. Надо пользоваться моментом.

- А если… Если у человека, в которого я превращаюсь, плохое зрение… Я тоже буду плохо видеть?

- Это опять же зависит от правильности приготовления зелья.

- Просто однажды… Ну… - Гарри потёр лоб. - Понимаешь, я однажды пробовал Оборотное зелье.

Снэйп хмыкнул.

- Ни секунды в этом не сомневался. И каковы же были результаты?

- Блестящие, - без тени сомнения ответил Гарри и добавил про себя: «Не считая фиаско с кошачьим волоском». - Но я превращался в парня, у которого был порядок со зрением. И в течение часа отлично видел. Получается, это передаётся другому человеку?

- О нет. Скорее всего, тебе просто достались свежие водоросли. Обычно их трудно достать, то, что продают в аптеках, собрано в полнолуние прошлого месяца… Так вот, свежие водоросли в Оборотном зелье часто корректируют слух и зрение в лучшую сторону. Независимо от того, хорошо ли слышит и видит тот, в кого ты превращаешься.

- Ааа… - протянул Гарри. - Тогда мне интересно… Я навещал сегодня Драко. Он уже встаёт ненадолго, но всё-таки неважно себя чувствует. И сильно хромает. Я бы хотел узнать… Когда я стану им… Как я буду себя чувствовать? Я буду хромать?

- Я ведь, кажется, понятно объяснил. Не станешь. Стал бы, если бы Малфой хромал с самого рождения. А так - нет.

- Гм. А вот Барти Крауч-младший, когда он принимал зелье... Ведь у него тоже не было ни ноги, ни глаза… Всё, как у Хмури, в точности. Но Хмури ведь не родился таким, правда?

Снэйп со вздохом поднял глаза к потолку.

- Ты хотя бы иногда слушал, что я говорил на уроках?

- Ну… Понимаешь… Я не всегда в состоянии слушать… Я почти не помню январь и февраль. Не знаешь, почему? - Гарри невинно посмотрел на него.

- Неужели? А предыдущие шесть лет ты помнишь? - парировал Снэйп.

Гарри отложил книгу и подошёл к нему.

- Северус.

- Что?

- Расскажи мне, пожалуйста, как это получается. Ведь это чертовски сложное зелье. С ним не так легко разобраться, - Гарри наклонился и обнял его за шею.

- Хорошо, - профессор снял с плеч Гаррину руку. - Сядь. И послушай хотя бы сейчас. Частичка человека несёт определённую информацию о нём. Если потеряна часть тела, то тут уж никуда не денешься, зелье повторит форму один в один. Обрати внимание: повторит форму. Но внутренние повреждения - перелом или вывих - никак не отразятся на здоровом человеке. Состояние тела внутри не имеет никакого отношения к его состоянию снаружи. Оборотное зелье - это визуальный обман, подражание форме, а не содержанию. Можно превратиться в человека со сломанной ногой, но самому при этом остаться целым и невредимым. Конечно, исключения бывают… Например, старые травмы или хронические болезни, которые за много лет успели передать информацию о себе всему организму…

Гарри кивнул.

- Иными словами, раз Драко болеет только неделю, я могу не беспокоиться и сколько угодно прыгать на одной ножке.

Снэйп выпрямился в кресле.

- Для чего ты всё это спрашиваешь?

- Да так… - пожал плечами Гарри. - Стало любопытно. Как-то никогда не задумывался раньше. А тут решил узнать.

- Неужели? - чёрные глаза мастера зелий, казалось, вонзились в мозг.

Гарри непонимающе поморгал.

- Честное слово.

- Считаешь, что сейчас прозвучало хотя бы одно честное слово?

Гарри поспешно наклонился и поцеловал его.

- Так я и думал, ни одного, - Снэйп отстранил юношу от себя. - Может быть, расскажешь, в чём дело?

- Ни в чём, - Гарри для убедительности отрицательно потряс головой. - Ну правда.

Профессор поймал его за руку.

- Я похож на идиота?

- Я не…

- Если только я узнаю…

- Северус, я же сказал…

- Я повторяю: если только…

Пальцы Снэйпа стиснули запястье стальным капканом.

- Чёрт, я же просто спросил!

Они посмотрели друг другу в глаза.

- Хорошо, - медленно ответил Снэйп и отпустил Гаррину руку. - Раз ты удовлетворил своё любопытство, я бы хотел вернуться к работе.

- Ладно. Не буду мешать.

Гарри уже собрался шагнуть сквозь доски, но учитель остановил его.

- Сделайте это обычным способом, пожалуйста, - Снэйп встал и, подойдя к двери, приложил к ней ладонь. - Вдруг в классе кто-то есть? Не вы один приходите проведать своё зелье.

- А… Ну да, конечно. Спасибо, - Гарри обнял его за шею. - Спокойной ночи.

- И вам того же, Поттер.

Несмотря на «Поттер», пожелание прозвучало почти ласково, и Гарри простил ему то, что Снэйп даже не удосужился обнять его в ответ. Вообще, после попытки Сириуса выкрасть крестника из школы, профессор стал вести себя с ним несколько иначе. Как-то… Гарри затруднялся подобрать подходящее определение. Может быть, человечнее? Они постепенно начали обращаться друг к другу по именам. И ещё они стали общаться. Гарри осознал это, когда вот так же забрёл в кабинет помешать зелье, и неожиданно для себя оказался на чаепитии, во время которого Снэйп расспросил его, как идут дела с письменными экзаменами.

Гарри, конечно, не считал это знаком свыше. Просто Снэйп был напуган исчезновением подопечного и пока не отошёл от потрясения, связанного с голосованием. Как-никак - такая встряска… Но, возможно, когда мастер зелий осознает, что Гарри в безопасности, то почувствует себя лучше иперестанет с ним деликатничать.

Утром в пятницу Гарри как обычно навестил Драко в больничном крыле. Малфой, к большому неудовольствию мадам Помфри, вставал рано, и, хотя проводил почти всё время в постели, не терял времени и постоянно что-то писал и читал. Вот и сейчас Драко изучал газетную страницу.

- Привет.

Малфой кивнул.

- Как ты?

- Нормально, спасибо. Стараюсь делать вид, что ничего особенного не случилось. В конце концов, большое дело - школьный матч. Ерунда, - Драко улыбнулся бледными губами. - Гораздо важнее, что мы больше не студенты. Осталась какая-то неделя, и…

Гарри промычал в ответ что-то невразумительное. Какая-то неделя, и… Гарри предпочитал не знать, что последует за этим «и…».

- Кстати, ты собираешься идти на Летний бал? - спросил Драко.

- Бал? - Гарри растерянно посмотрел на него. Как он мог забыть? Ведь все выпускницы только о бале и говорят. - О… Ну… Вообще-то, я не думал… Попробую попросить Снэйпа. Может быть, он разрешить не ходить. У меня и пары-то нет. Я даже сомневаюсь, что кто-то захочет…

- Брось прибедняться, Поттер, - Малфой хмыкнул. - Ты-то уж точно не останешься без партнёрши.

- Я не люблю всё это. Ты же знаешь.

- А кто любит? Я? - Драко отложил газету. - Я бы с радостью соврал Панси, что не смогу ходить до августа. Но она каждый день справляется у мадам Помфри о моём самочувствии. Поэтому бала мне не избежать. Я слишком быстро иду на поправку. Правда, недостаточно быстро, чтобы успеть на квиддич, - мрачно добавил Малфой и тряхнул головой. - К чёрту. Не будем больше про квиддич.

- Конечно, - Гарри постарался говорить так, чтобы в голосе не звучало сочувствие. - Я забегу вечером, ладно?

Драко кивнул.

В Большом зале стоял гул. Квиддичная команда Слизерина сидела в самом конце слизеринского стола, и когда Гарри проходил мимо, его окликнул Курт Бэннингтон, высокий крепкий парень, похожий на скандинавское божество - белокожий, со светлыми волосами, обрамляющими суровое лицо с квадратным подбородком. Глаза у него были светло-голубые и такие же холодные, как у Драко. Услышав своё имя, Гарри остановился.

- Ты заходил к Малфою? - спросил Курт. Выражение его лица оставалось спокойным, но Гарри всё равно почувствовал, что здоровяк волнуется не меньше худенького темноглазого Морра, который с опаской выглядывал у него из-под локтя.

- Да. А вы разве к нему не заходите? - спросил Гарри.

- Мы - нет. Не думаю, что он будет рад нас видеть.

- А… Ну да, - Гарри кивнул. - Понимаю.

С гриффиндорского стола ему помахал Невилл.

Гарри махнул в ответ и уже сделал шаг в ту сторону, но Курт снова спросил:

- Он вообще как?

- Лучше, - коротко ответил гриффиндорец.

Он заметил, что несколько игроков Гриффиндора глазеют на них. Ну всё, Деннису только дай повод.

- Ты придёшь завтра на игру? - спросил Курт.

- Не знаю. Может быть. Ну, пока, - Гарри зашагал к Невиллу, Джинни и Рону, которые слегка подвинулись, давая ему место за столом.

- Чего от тебя хотел этот громила? - удивилась Джинни.

- Да так. Спросил, пойду ли я на квиддич завтра, - неопределённо ответил Гарри, придвигая к себе тарелку с омлетом.

- Обалдеть, - мрачно сказал Рон. - Налаживаешь связи между факультетами?

- Нет. Я же почти его не знаю. Просто он спросил… Почему бы не ответить.

- Привет, Гарри.

Деннис остановился около него с милой улыбкой.

- Ты, говорят, по несколько раз на дню бегаешь в больничное крыло?

Гарри проглотил кусок и посмотрел на Денниса.

- Да. Насморк замучил - в подземельях сыро.

- Я так и думал, - Деннис Криви оглянулся на слизеринский стол. - Я удивился, что ты не сидишь с ними. Разве Бэннингтон не пригласил тебя позавтракать вместе с командой Слизерина?

Гарри отложил вилку.

- Чёрт возьми, Деннис, ты опять?

- Почему опять? По-моему, вы очень даже понимаете друг друга. Разве нет?

- Отстань.

- Но что такого я сказал? - Деннис заметил приближающегося Колина, который с обеспокоенным лицом спешил к брату. - Ты ведь придёшь на матч?

- Приду.

- Отлично. Жаль, твоего любимого игрока завтра в игре не будет, - посочувствовал Деннис.

- Денни, тебя зовёт Лоуренс, - сказал Колин, подходя к ним.

- Спасибо, братишка, - Деннис послал воздушный поцелуй какой-то девушке на другом конце стола и удалился походкой человека, полностью уверенного в себе.

- Я не понимаю, что с ним такое, - пробормотал Невилл.

- Это всё из-за квиддича, неужели неясно, - пожала плечами Джинни. - Деннис думает, что Гарри тренировал Малфоя, и из-за этого Слизерин выиграл в прошлый раз.

- И ты тоже так думаешь? - Гарри внимательно посмотрел на девушку.

Та покачала головой.

- Знаешь… После того, как с тобой поступили в прошлом году, Гарри, я бы на твоём месте не только тренировала Малфоя, а вообще играла бы за Слизерин.

- Ну ты совсем с ума сошла! - буркнул Рон в чашку с чаем.

- Не сошла, представь себе. Факультет отказался от него. И ты - в первую очередь.

- ЧТО? - вскричал красный как рак Рон.

- Джинни, не надо… - запротестовал Гарри.

- Квиддич для вас важнее живых людей!

- Джинни! - хором воскликнули Невилл и Гарри.

- В любом случае, с Гарри поступили подло. И даже если сейчас всё решилось в его пользу, не надо вести себя так, словно в прошлом году ничего не было. Было, Рон. И ты должен об этом помнить лучше остальных, - отрезала Джинни и встала. - Я пойду. Увидимся за обедом, - она быстро поцеловала Невилла в щёку и ушла.

- Гарри, это неправда, я не…- начал было Рон.

- Забудь, - ответил Гарри. - Да и какая теперь разница… Школа закончилась.

* * *

Часы показывали «Солнце только встало».

Гарри потянулся за сигаретой и закурил. Он лежал с закрытыми глазами, зная, что пепел сыпется на одеяло, но не обращал внимание на такие мелочи. В голове медленно формировался План. Странно, но ещё вчера всё это казалось ему совершенно невозможным. Даже несмотря на тщательно собранные сведения об Оборотном зелье. А сегодня вдруг стало предельно ясно, что и как надо делать.

Снэйп, конечно, меня зароет. Но это будет потом.

Гарри принял ванную, оделся и выбрался из подземелий. Вторую сигарету он выкурил на школьном дворе. На улице было тепло, но, похоже, собирался дождь. Ладно, ерунда. У него солидный опыт по игре в экстремальных условиях.

«В Слизерин, Поттер», - подумал Гарри и вздохнул. Чёрт возьми, Сириус не так уж ошибался в своих опасениях. Но Гарри не по собственной воле сменил круг друзей и знакомых. И уж конечно, никто из его нынешнего окружения не заставлял юношу делать то, что он задумал. Более того, Гарри был уверен: они станут горячо протестовать, когда обо всём узнают. Разумеется, он не собирается устраивать ничего незаконного. Никакой охоты на магглорождённых волшебников, никаких смертных знамений над квиддичным полем. Всего лишь школьный матч. Слизерин, Хаффлпафф или Рейвенкло - Гарри сыграл бы за любую команду. Деннис должен понять, что есть в жизни вещи важнее снитча. И ещё хотелось бы донести до него, что мастерство игрока совершенно не зависит от того, с кем он спит.

* * *

- Я провожу его на поле, мадам Помфри. Не беспокойтесь. Там будут все учителя, - Гарри самым честным своим взглядом смотрел в сердитые глаза почтенной дамы.

- Больному нельзя волноваться, - произнесла она, но уже не так уверенно.

- Он не будет. Мы просто посмотрим игру, - Гарри незаметно дёрнул Малфоя за край мантии. - Ведь это наша последняя игра, мэм.

- Погода портится.

- Ну что вы, матч закончится гораздо раньше, не сомневайтесь! - Гарри протянул Драко трость.

- Я и так могу… - воспротивился было Малфой, но Гарри снова дёрнул его за рукав.

- Мы пойдём?

- Хорошо, - сдалась мадам Помфри. - Только если игра затянется…

- Я лично его провожу обратно! - поклялся Гарри.

Они вышли из больничного крыла. Едва за молодыми людьми закрылась дверь, Драко вцепился в Гарри:

- Какого чёрта? Я не желаю смотреть!

- Ты и не должен. Ты будешь играть, - Гарри бросил взгляд на большие часы, висящие в коридоре. - У нас есть полчаса. Где твоя форма?

Малфой уставился на него, как на умалишённого.

- Поттер, ты в себе?

- Идём.

- Да ты можешь объяснить толком? Что происходит?

- Потом объясню.

В вестибюле было полно народу. Полтергейст Пивз, любивший общество, носился под потолком и обстреливал недовольных учеников цветными мелками. Учащимся, явно, было не до Поттера и Малфоя, но, чтобы никто не задержал их, Гарри схватил Драко под руку и припустил бегом.

В коридоре, ведущем в подземелье, слизеринец остановился, тяжело дыша.

- Поттер, ты с ума сошёл? Мне ещё нельзя бегать!

- Прости. Не хотел, чтоб нас заметили. У нас не так много времени. Пойдём скорее, нельзя тут оставаться.

- Да в чём дело? - Малфой, который до пробежки шёл нормально, сейчас сильно хромал.

- Мне нужна твоя квиддичная форма и метла.

- Зачем?

- Я всё тебе расскажу через пять минут. И кстати, прихвати вторую слизеринскую мантию.

Малфой с подозрением посмотрел на него.

- Две формы тебе для чего?

- Потом, Драко, времени мало!

Драко, опираясь на трость, прошёл по коридору и через пару минут вернулся с большим свёртком и метлой.

- Отлично. Отдохни пока, - они вошли в комнату гриффиндорца, и Гарри усадил Малфоя на кровать.

- Так что всё это значит? - в голосе Драко звучало нетерпение.

- Я выпью Оборотное зелье.

- За каким дьяволом?

- Не могу же я играть за Слизерин так! - Гарри показал на своё лицо.

- Подожди… Ты хочешь сказать… - Драко заметил на столе стеклянный бокал, до краёв наполненный чем-то, напоминающим грязь. - Ты будешь играть вместо меня?!

- Долго же до тебя доходит.

- Но почему?..

- Ты ведь из-за меня не смог участвовать в игре. Должен же я как-то исправить ситуацию, правда?

Лицо Малфоя вытянулось.

- Поттер…

- Глупо упускать такой шанс, - Гарри достал из ящика ножницы. - Тем более, когда всё так удачно сложилось. Одевайся.

- Послушай, я что-то не совсем… Ты хочешь сказать, нас будет двое?

- Да. Но тебя они не увидят.

- Не увидят?!

- Будешь сидеть на скамейке запасных и появишься на сцене, если только я не поймаю снитч до того, как выветрится Оборотное зелье. Успокойся и одевайся. Или тебе помочь?

- Ты уверен, что это хорошая идея? То есть, я имею в виду… зачем рисковать? Может, чёрт с ним, с квиддичем, а? Конечно, это не преступление, но всё-таки… Для чего нам напоследок скандал?

- Драко, я тебя не узнаю! Ты же сам говорил, что нельзя жить, спрятав голову в песок. Ты проворачиваешь такие дела, а боишься скандала из-за школьных соревнований.

- Я не боюсь, - твёрдо ответил слизеринец. - Но я попечитель школы. Представляешь, как я буду выглядеть, если вдруг?..

- Никаких «вдруг» не случится. Поторопись.

- Снэйп знает? - Драко стащил с себя школьную форму и начал облачаться в квиддичную мантию. Повязки с Малфоя уже сняли, но тело без них выглядело жутковато. На бледной коже следы от недавних ран выделялись слишком ярко. Хочется надеяться, что вся эта красота не отразится на здоровье Гарри. Иначе в его затее нет никакого смысла.

- Я позавчера очень подробно расспрашивал его о всяких побочных эффектах. Думаю, он догадывается. Но у него в любом случае нет выбора. Он не сможет запретить тебе играть, когда команда выйдет на поле.

- Получается, у нас только час?

- Ага. «Если зелье приготовлено правильно». Северус прибавлял эту фразу каждый раз, когда отвечал на мои вопросы.

- Я думаю, с зельем всё в порядке.

- Я тоже, - ответил Гарри. Утром он сравнил их варево с тем, что кипело в котле Рона и Гермионы - отличий не наблюдалось. В «Сильных снадобьях на все случаи жизни» было написано, что правильность приготовления Оборотного зелья можно поверить с помощью свежей устрицы. Где Добби достал этот деликатес, Гарри не знал, но зато смог убедиться, что зелье приготовлено верно - моллюск, когда на него уронили капельку грязеподобной жидкости, стал приятно-голубого цвета. Что касалось Добби, он и в самом деле был незаменим. Гарри становилось слегка не по себе от того, как бессовестно он эксплуатирует домового эльфа. Утешало только одно: Добби с радостью кинулся бы доставать для своего повелителя звёзды и луну. Так что принести из кабинета директора плащ-невидимку для Добби не составило никакого труда.

- У нас есть ещё десять минут. Успеем покурить.

- О… Я не хочу, - Драко немного смутился и пояснил: - Пока я болел, Снэйп наложил на меня антиникотиновое заклятие.

Гарри кивнул. С этим заклятием он был хорошо знаком.

- Ммм… А если вдруг что-то пойдёт не так… - Драко бросил взгляд на бокал.

- Всё будет в порядке. Я знаю, как оно работает. Пришлось однажды попробовать.

- И как оно? - спросил Малфой. От волнения к его бледным щекам прилила кровь

- Жуткая мерзость, - Гарри взял ножницы. - Ладно. Кажется, пора.

Драко не без опасения наблюдал за тем, как гриффиндорец срезает у него несколько волосков и опускает в бокал.

Оборотное зелье обрело серебристо-серый цвет ртути.

- Порядок, - Гарри вздохнул. - Надо просто сделать это.

И, стараясь не задумываться над тем, на что похожа отвратительная вязкая субстанция, он залпом осушил бокал

- Ну и дрянь, - придушенно пробормотал Гарри, с трудом проглотив последние капли.

Драко встревоженно смотрел на него.

- Гарри?

- Ничего… - давясь и прижимая к горлу ладонь, пробормотал гриффиндорец. - Сейчас пройдёт.

Тошнота быстро прекратилась. И было даже не так неприятно, как пять лет назад. Всё познаётся в сравнении. С тех пор Гарри пришлось пережить много других, куда более болезненных ощущений. На этот раз он даже устоял на ногах, хотя плоть кипела и пузырилась, кожа светлела, запястья становились всё тоньше… Гарри перенёс превращение довольно стойко. Возможно, причиной тому была магия Волдеморта? А что, если она не даст ему превратиться до конца? Гарри слегка запаниковал и шагнул было в сторону ванной, к зеркалу, но внезапно понял, что одежда ему велика. На лицо упала длинная светлая прядь.

С секунду Драко таращился на него. А потом они, как по команде кинулись в ванную и уставились в зеркало.

- Получилось, - выдохнул Драко.

- Да, - прошептал Гарри.

Трудно было поверить собственным глазам, но зрение его не обманывало.

Они посмотрели друг на друга.

- С ума сойти, - сказал Малфой.

- Угу, - согласился Гарри, стаскивая с себя джинсы и футболку, которые стали ему порядком велики. Мимоходом он отметил, что на его собственном теле проявились все шрамы Малфоя, но при этом чувствовал Гарри себя превосходно. Да, иногда бывает полезно прослушать лекцию Снэйпа. Гриффиндорец натянул на себя школьную форму Драко и, достав из ящика комода серебристый свёрток, развернул его. - Так. Накинь на себя и не снимай, пока не поймёшь, чем всё это может закончиться.

Малфой взял у него из рук плащ-невидимку.

- Например?

- У нас два варианта. Самый простой: я ловлю снитч в течение пятнадцати минут и успеваю смыться в замок до того, как выветрится зелье, - Гарри взял метлу и квиддичную экипировку Малфоя. - И второй вариант: если зелье начнёт выветриваться до того, как я поймаю снитч. Тогда я прошу тайм-аут, залетаю на минутку в раздевалку, и на поле вылетишь ты. А я надену плащ и свалю оттуда.

- Отлично. Я и хожу-то с трудом, а ты хочешь, чтобы я играл! И вообще, знаешь, лучше уж совсем не участвовать, чем продуть Гриффиндору финал!

- Я постараюсь, чтобы до второго варианта дело не дошло, - пообещал Гарри.

- Снэйп сразу поймёт, в чём дело, - сказал Драко, накидывая на себя плащ и тут же исчезая.

- Он не станет поднимать шум, я уверен. В крайнем случае выставит меня… то есть, тебя с поля, чтобы… Ну, понимаешь, учителя… вдруг начнут кричать, что ты ещё не здоров…

- Да… И, пожалуйста, следи за временем, на метле есть часы. Конечно, тебе запретили играть в квиддич, и если ты вдруг превратишься во время матча, то скандала не миновать... Но максимум, что они могут сделать - не засчитают игру.

- Будет обидно. Я не ради этого травился, - Гарри убрал светлые волосы с лица. - Надеюсь, всё обойдётся. Хотя, небольшая проблема есть. У нас совсем не похожи голоса. Я ведь должен объяснить твоим ребятам, что мне разрешили играть.

- Они не станут приставать, если ты не захочешь отвечать, - шёпотом ответил невидимый Малфой, когда они вышли из замка. - Просто скажи им, что объяснения отложишь на потом.

- Ладно.

Они дошли до поля и остановились у невысокой винтовой лестницы, ведущей в слизеринскую раздевалку. Было очень тепло, но небо заволокло низкими серыми тучами, и в воздухе уже чувствовался дождь.

- Нужно было раскинуть карты. Как это я не догадался.

- Нет уж. Больше никаких карт, - решительно заявил Гарри. - Ну всё. Я пошёл.

- Следи за временем. Осталось пятьдесят минут.

- Хорошо.

- Удачи, Драко.

- Удачи, Драко.

Слизеринская команда встретила его появление так, словно к ним явились все основатели Хогвартса, прихватив вдобавок Волдеморта и парочку драконов. Гарри коротко кивнул собравшимся и, прислонив метлу к стене, начал переодеваться.

Ребята потрясённо пялились на него. Гарри был на все сто уверен: никому из присутствующих не придёт в голову, что он - не Драко Малфой. Даже если он ведёт себя не совсем обычно.

Слизеринцы справились с первым шоком, и Курт подошёл к нему, чтобы помочь затянуть шнуровку на налокотниках.

- Тебе разрешили играть, - растерянно проговорил капитан.

- А ты не рад? - вполголоса спросил Гарри, натягивая перчатки.

- Нет, что ты! Отличная новость. Просто… Мы и не надеялись. Извини, что не приходили. Мы думали, ты не захочешь… И мы только тебя сильнее расстроим.

- Спасибо, что беспокоились.

К ним подошли остальные игроки. Гарри взглянул на Морра.

- Дэвид.

Мальчик преданно посмотрел гриффиндорцу в глаза. Гарри положил руку ему на плечо, стараясь, чтобы жест выглядел не дружеским, а покровительственным.

- Ты ведь понимаешь. Это моя последняя игра. А у тебя их будет ещё много.

- Конечно, Драко! Я рад, что ты сегодня играешь!

- Ну и отлично. А я постараюсь сделать всё возможное, чтобы наша команда открыла следующий сезон.

- Так, - Курт хлопнул в ладоши. - У нас смена состава, но предупреждать об этом комментатора уже некогда. Думаю, она сама разберётся, когда увидит. Всё должно получиться, ребята. Гриффиндор уверен, что играть будет Дэвид. И это нам очень на руку.

«Ещё как», - подумал Гарри.

Странно, хотя утекали драгоценные минуты, он не чувствовал волнения, только какой-то злой азарт.

- Мы лучшая команда Хогвартса!

- Да!

- Покажем класс!

- Да!

- Смерть львам!

- Да!

- Слизерин - лучший!

«В этой игре - да, - согласился Гарри, хотя он не принимал участия в тренинге - он играл не за Слизерин - за себя. - Но пора бы уже и начать».

- Ладно. Всё. Отлично, - Курт сжал метлу, словно боевой меч. - Выходим.

Их появление взорвало слизеринские трибуны. Мирна, удивлённая и раздосадованная, поспешно перечислила всех игроков и не забыла упомянуть, что в команде - замена, вместо ранее заявленного Морра играет Малфой.

Команда Гриффиндора, как и следовало ожидать, не выглядела обрадованной. Наверняка, всю неделю, едва школе стало известно, что Драко ранен, Лоуренс тренировал ловца с учётом того, что играть будет Дэвид Морр. Вуд всегда впадал в отчаянье, если в команде-сопернике вдруг происходила внезапная замена.

Капитаны пожали друг другу руки. Гарри бросил взгляд на Денниса. Тот смотрел прямо перед собой, и лицо у него было напряжённое. Похоже, Деннис понял: за победу придётся побороться.

Обе команды поднялись в воздух.

Гарри уверенно сжал ногами «Всполох» Малфоя. Удачно, что у них одинаковые мётлы. Правда, у Драко она была новее, но Гарри надеялся, что это не отразится на навигации.

- Кваффл брошен!

Гарри набрал высоту и завис недалеко от учительской трибуны. Вроде бы, там всё в порядке. Никакой паники. Только Снэйп, кажется, пребывал в состоянии, близком к тому, что с ним приключилось после голосования. Расстояние между ними было большое, но Гарри скорее это почувствовал, чем увидел. Нестрашно. Прорвёмся.

Но надо помнить, что осталось всего полчаса.

- Кваффл у Декстера, он передаёт его Бэннингтону… Бросок! Роджер Лоуренс блестяще отражает атаку Слизерина! Отлично, Гриффиндор!

Лоуренс - молодчина. А лишние очки Слизерину без надобности, они всё равно лидируют… Снитч - вот что важно.

Гарри нашёл глазами Денниса, который парил с другой стороны поля.

- Драко, сзади! - крикнул один из слизеринских нападающих, каким-то чудом удержавшись в воздухе - бладжер едва не сшиб его с метлы.

Многолетний инстинкт сработал прежде, чем Гарри понял, что обращаются к нему - он резко ушёл вниз и в сторону. Повезло.

Где же снитч?

Гарри знал, что может призвать золотой мячик одним усилием воли, и игра закончится. Но это он сделает в самом крайнем случае.

Двадцать пять минут.

Гарри вильнул в сторону, чтобы не столкнуться с Адель Виндлоу, нападающей Гриффиндора. Вильнул он очень кстати - Адель не рассчитывала, что слизеринский ловец вдруг освободит ей дорогу, и начала делать разворот, из-за чего упустила кваффл.

Отбивающий Гриффиндора, Хикс, послал Гарри вдогонку кручёный бладжер, но трюк не сработал - Гарри слишком хорошо знал эту тактику. Бладжер просвистел мимо.

- Кваффл у Тэйлор. Виндлоу. Опять Тэйлор. Тэйлор передаёт кваффл Виндлоу. И Адель Виндлоу забивает гол! Гриффиндор открывает счёт: десять-ноль!

Гриффиндорские трибуны заревели. Им вторили Хаффлпафф и Рейвенкло. Но Слизерин, как мог, поддерживал своих игроков - в воздухе реяли зелёные флаги, на плакатах с ободряющими лозунгами то и дело ярко вспыхивали огоньки.

Двадцать минут.

На лицо упали первые капли. Пора заканчивать игру.

Гарри сделал круг над полем.

- Кваффл у Декстера… Бросок! Слизеринский нападающий Декстер забивает гол! Счёт сравнялся: десять-десять!

Гарри пошёл на второй круг. Деннис Криви прочёсывал поле по диагонали. Да, Гарри когда-то объяснял ему, что в некоторых случаях это лучше. Только дождь к некоторым случаям не относился. Гарри смахнул капли с лица. Волосы намокли, теперь настал черёд квиддичной формы. Дождь пока только моросил, но, похоже, собирался обернуться затяжным и нудным.

Гарри пошёл на третий круг. Кажется, у Денниса дела тоже были не очень.

Пятнадцать минут.

Гарри уже устал сам себе напоминать Золушку, в панике ждущую полуночи. В конце концов, он же не собирается жульничать. Просто хватит впустую терять драгоценное время. Счёт пошёл на секунды.

Снитч был не просто летающим мячиком, он был напичкан какой-то особенной магией, заставляющей его беспорядочно метаться вокруг и около поля. И на эту магию не действовало «Ассио, снитч!» Но Гарри знал, что может делать вещи и покруче, и ему ничего не стоит справиться с поставленной задачей. Всё честно. У Денниса такой же шанс увидеть снитч, как и у меня.

Но магией пользоваться не пришлось: среди серых капель, далеко впереди, сверкнула золотая искра. Гарри бросил взгляд на Криви. Тот высматривал снитч в другом конце поля.

Гарри рванул вперёд. Нельзя пускать Драко в игру. Не хватает ему после всего грохнуться с высоты на землю. Конечно, тогда ему не придётся идти на бал…

- ЧЁРТ!

Пронесшийся мимо бладжер зацепил рукоятку метлы, и Гарри развернуло на сто восемьдесят градусов.

Десять минут.

Снитч блеснул над гриффиндорскими кольцами, и Деннис его заметил. Гарри поднырнул под Бэннингтона, который нёсся к кольцам с кваффлом, и пришпорил метлу. Криви летел прямо ему навстречу. Гарри прикинул расстояние. Одинаковое. Не видать им снитча, зато ничто не мешает врезаться друг в друга и порядком покалечиться.

Гарри притормозил и ушёл вниз. Деннис с трудом удержал метлу, чтобы не впечататься в трибуну Хаффлпаффа. А снитч тем временем брызнул в противоположную сторону. Гарри припустил за ним. На часы он больше не смотрел - он и так понимал, что время вышло.

- Чёртова мелочь, я всё равно тебя поймаю! - прошипел он сквозь зубы, отплёвываясь от дождевых капель.

Снитч мелькнул далеко впереди.

В ушах свистел ветер, зрение сфокусировалось на одной-единственной золотой искре, остальное слилось в серую массу…

По тормозам он ударил слишком поздно и с размаху врубился в слизеринскую раздевалку, унося с собой дверь и часть притолоки…

* * *

…Пыль стояла столбом. Гарри лежал на животе, слушая рёв обезумевших трибун.

- Гарри! - к нему подбежал встрёпанный Малфой. Капюшон плаща-невидимки слетел с его головы, и сейчас розовое от напряжения лицо Драко повисло в воздухе в футе от гриффиндорца.

- Всё хорошо, - Гарри закашлялся. Руки-ноги, кажется, целы. Он медленно отлепился от пола. Одежда трещала по швам при каждом движении.

- Ты мог не успеть!

- Ну, успел же, - Гарри пощупал голову. Пальцам стало липко. Чёрт. - Извини. Всё-таки придётся тебе выйти на поле.

- Мерлин… Хорошо-хорошо, - Драко освободился от плаща и взмахом палочки подозвал метлу, бившуюся об стенку в другом конце разнесённой вдребезги раздевалки.

- Скорее, - Гарри подобрал плащ и накинул его на плечи. - И кстати, захвати с собой, - он поднял с пола что-то маленькое и пыльное, и бросил Драко.

Малфой машинально поймал это и почувствовал, как щекочут ладонь хрупкие крылышки снитча.

Глава последняя.

Последний учебный день официально был в пятницу, но свой заключительный экзамен Гарри сдавал в среду, и сразу после того, как гриффиндорец положил на стол преподавательницы свиток с расшифровкой магических символов, Снэйп пришёл за юношей, не позволив ему даже спуститься в свою комнату.

- Мы уезжаем прямо сейчас, - сухо сказал профессор. - Пока в школе ещё остались целые стены.

Гарри не ожидал, что его последний день в Хогвартсе закончится столь прозаически, но это было куда лучше, чем тащиться на Летний бал - Снэйп легко мог устроить Гарри поездку в Лондон вместе с остальными выпускниками. Но, похоже, квиддичный кубок всё-таки растопил его сердце - Гарри без шума и спешки забирали из Хогвартса ещё до конца учебного года, и про бал не было сказано ни единого слова. Гарри шёл рядом с мастером зелий и не оглядывался назад. Наверное, вот так должно уходить прошлое: неотвратимо и без лишней суеты. Может, даже к лучшему, что Снэйп лишил его сомнительного удовольствия провести в воспоминаниях последнюю ночь в школе.

Он впервые уезжал, чтобы больше сюда не вернуться. Но сейчас Гарри это не слишком огорчало - прежнего Хогвартса уже не было, а к новому он не успел привязаться. Так что отъезд, которого Гарри всю весну ожидал с таким ужасом, оказался на удивление рядовым событием и не вызывал ни страха, ни печали.

Стоял прекрасный летний день, и идти по зелёной лужайке было куда приятнее, чем сидеть в подземельях. Гарри не приставал к Снэйпу с разговорами. Он и так знал, что ему предстоит незабываемое лето в Гардинер-Парке, и ни к чему задавать ненужные вопросы. Другое дело, сколько продлится его заточение… Наверное, до того момента, когда Гарри научится управлять магией. Гарри вообще подозревал, что дольше Снэйп его рядом с собой не выдержит.

Они аппарировали на полпути к Хогсмиду.

До последнего момента Гарри почему-то думал, что в Гардинер-Парке зима. Но здесь тоже было лето, и всё цвело. Река весело бежала среди зелёных берегов, и Гарри с любопытством свесился с моста, заглядывая в прозрачную воду. Снэйп снисходительно посмотрел на него и неторопливо пошёл вперёд, не дожидаясь юношу - теперь Гарри не требовался провожатый, он мог войти без приглашения.

Дом - его дом - нежился на солнце среди аккуратно подстриженных кустов и цветущих клумб. Гарри зашагал рядом с мастером зелий, уже готовый к тому, что совсем скоро попадёт в объятья хорошенькой леди Каталины.

Правда, в доме обитали и менее приятные создания, и Гарри даже не мог решить, кто из них неприятнее, но в общем-то, он был готов к встрече с обоими. Хотя, вполне возможно, лорд Гардинер ему искренне обрадуется. Ведь фантом, кажется, больше всех хотел заполучить могущественного наследника рода.

- Сегодня я буду вынужден тебя оставить. Вероятно, получится заглянуть завтра. Но в пятницу и субботу, скорее всего, я не смогу приехать. В субботу необходимо присутствовать на Летнем бале…

- Хорошо.

- Семестр заканчивается, и думаю, что теперь я смогу чаще бывать в Гардинер-Парке.

- Меня это как-нибудь касается?

Снэйп перевёл на него взгляд.

- Если возникнет желание.

Гарри закусил губу, чтобы не рассмеяться.

- Мне больше не нужна защитная пентаграмма?

- Не нужна, но постарайся поменьше слушать его бредни.

Гарри понял, о ком идёт речь. Да, фантом любил поговорить. То есть, он обычно говорил, а Гарри слушал. После чего долго не мог найти себе места.

- Хорошо, я не буду принимать его слова близко к сердцу. Люциус готов меня увидеть?

- А ты готов увидеть Люциуса?

Гарри пожал плечами.

- Не горю желанием, конечно. Но, раз уж ни у него, ни у меня нет выбора…

- Приятно слышать разумные речи, - Снэйп поджал губы. - Я не думаю, что мистер Малфой будет навязывать тебе своё общество. К тому же, он ещё не совсем поправился после сна.

- Ты сказал, что он станет меня учить. Мы с ним будем переписываться? - с иронией спросил Гарри.

- Так не терпится немедленно приступить к учёбе?

- Ну… В общем-то… А чем тут ещё заниматься? - спросил Гарри и сразу понял, как двусмысленно звучит его вопрос.

Снэйп хмыкнул.

- Моя матушка не оставит тебе много свободного времени. По крайней мере, в августе. Она подробно описала мне все мероприятия, которые собирается устроить и посетить. И, похоже, она уже получила моё разрешение на часть из них.

- Ты издеваешься, - тихо сказал поражённый Гарри.

Снэйп подумал немного и кивнул.

- Пожалуй.

- Какие мероприятия?!

- Один званый вечер с танцами, два приглашения на чай, праздник в саду и два ужина в нашем доме. Светская жизнь, Поттер.

Гарри не мог понять, шутит он или говорит серьёзно.

- Скажи, что это неправда.

- Боюсь, что не могу. Но если это тебя хоть немного утешит, то мне тоже придётся посещать ужины и чаепития. Моё новое назначение наделало много шума… Соседи жаждут посмотреть на нового директора Хогвартса. Равно как и на тебя, наследника нашего славного древнего рода.

Гарри во все глаза смотрел на Снэйпа. Тот пожал плечами:

- И то, и другое случилось исключительно по твоей прихоти. Придётся отвечать за свои поступки.

Гарри промолчал. Неплохое начало. Он-то думал, что будет всё лето обучаться чёрной магии под руководством Люциуса Малфоя, а получается?.. Отличные новости.

- Но я хотел бы всё-таки узнать… Я тут надолго застрял?

- Прошу прощения, что значит «застрял»? - холодно осведомился Снэйп. - Ты, если мне не изменяет память, здесь живёшь.

- О… - Гарри поспешил исправить свою ошибку. - Я не об этом. Ну, правда, Северус. Я имею в виду, когда мне можно будет… Ммм… Устроиться на работу, например.

- На работу? - переспросил Снэйп таким тоном, словно Гарри сморозил глупость. - Собираешься пополнить ряды ауроров?

- Почему сразу ауроров… Ведь есть и другие…

- Есть. Но пока тебе рано об этом думать.

- А… Ну да. В общем, я и не надеялся, что ты меня отсюда быстро выпустишь.

Снэйп остановился и взял Гарри за плечи.

- Я не собираюсь держать тебя в заточении. Ты покинешь эти стены, как только будешь уверен, что можешь управлять магией.

Гарри кивнул.

- Ладно.

- Ты подозрительно быстро согласился.

- Пока меня всё устраивает, - ответил Гарри. - Я могу писать письма?

- Конечно. Надо всего лишь отдать письма Дилберту. Он знает, что с ними делать.

- И ты не будешь их читать?

Мастер зелий одарил Гарри уничтожающим взглядом:

- Непременно буду.

Гарри улыбнулся.

- Я так и подумал, - он получил ещё один убийственный взгляд и коснулся рукава чёрной мантии. - Значит, я могу переписываться - Дилберт проследит, чтобы всё было в порядке - и могу ходить в гости к твоим соседям… под твоим присмотром.

- Именно, - холодно подтвердил Снэйп.

- А мои друзья могут меня навещать?

- Твои - кто, прости?

- Извини, мои знакомые. И если меня пригласят погулять или выпить пива… Я должен спросить у тебя разрешения?

- Достаточно просто поставить меня в известность, - ответил Снэйп ледяным тоном.

- И всё? - Гарри был удивлён. Он думал, что попал в очередное заключение, а получается, его положение не так уж плохо. Придётся, конечно, сообщать Снэйпу маршруты, адреса и фамилии, но… Эти фамилии и адреса можно пересчитать по пальцам одной руки.

- Конечно же нет. Понадобятся некоторые меры безопасности. Всего несколько простых заклинаний… И предельная осторожность.

Они поднялись по лестнице, и Дилберт распахнул перед ними двери.

* * *

Гарри думал, что ему сразу же станет здесь смертельно скучно, но дом, вопреки предчувствиям, не вызывал нехороших воспоминаний, хотя зимние каникулы не оставили в памяти ни одного приятного впечатления.

Кажется, впервые Гарри был полностью предоставлен сам себе, и это его ничуть не угнетало. Не хотелось ни компаний, ни разговоров. И, похоже, Снэйп наказал Каталине не досаждать юноше беседами. Гарри на целый день уходил из дома, бродил по парку или купался. Где-то до сих пор шли экзамены, а для Гарри уже всё закончилось.

Никаких студентов, никаких учителей и никаких любопытных глаз… Впрочем, любопытные глаза были, но Гарри не обращал на них внимания. В конце концов, он у себя дома. И если кого-то это не устраивало, Гарри не собирался извиняться за причиняемые неудобства.

Субботним утром пришло письмо от Хагрида, который, как Гарри и предполагал, сетовал на то, что он уехал, не попрощавшись. Драко прислал короткую записку с обещанием заехать на днях. И ещё прибыл пакет от Эмили. Она от всей души благодарила его за согласие стать крёстным её дочери. Гарри не без любопытства рассматривал фотографии своей бывшей учительницы и её мужа.

Эмили держала розовый свёрток в кружевах, среди которых с трудом можно было рассмотреть малюсенькое личико. Рядом с Эмили стоял серьёзный худой мужчина с обветренным лицом. Девушка на его фоне казалась совсем юной и сияла, словно на неё наложили Светящиеся чары. Она всегда, даже тут, на маггловских фотографиях, излучала тепло и свет, привлекая к себе не только внимание вампиров: люди тоже отмечали её необычность. На Гарри она действовала почти как пение феникса.

Юноша вгляделся в лицо Эмили. Наверное, у неё много поклонников. Поэтому у мистера Маршалла такой озабоченный вид… И тут Гарри осенило: ведь у Снэйпа был собственный дампир! Не всякий из его… ммм… вида может похвастаться таким сокровищем. А Снэйп отказался от неё и выбрал меня… По правде говоря, Гарри даже не знал, радоваться ему по этому поводу или огорчаться.

Он сложил фотографии в конверт, прихватил маленький пакетик, который лежал там же, в конверте, и пошёл в комнату Снэйпа. Сегодня Северуса не ждали. «Может быть, в воскресенье», - сообщила огорчённая Каталина, утром получившая от сына записку.

Гарри подумал, что Снэйп мог бы и ему написать. Но это, в общем, не принципиально. Пусть приедет хотя бы завтра. Гарри казалось, прошло не меньше месяца, хотя не виделись они всего три дня. И пусть юноша не страдал без компании, Снэйпа ему сильно не хватало. Желание находиться рядом со временем не ослабевало, а наоборот, только усиливалось, и как Гарри ни пытался бороться с этой напастью, получалось плохо. Гарри Поттер, не забывай: Снэйп не должен об этом знать.

Перебрав флаконы, стоящие в ванной комнате Снэйпа, Гарри выбрал нужные и приступил к выполнению своего плана. Северус, наверное, взбесится. Ну ладно…

Гарри вытер руки полотенцем и аккуратно прикрыл за собой дверь ванной. Апартаменты Снэйпа отличались тем, что в них не было цветов, хотя весь дом ломился от букетов. Гарри совершенно не интересовался цветами, тётя Петуния, кажется, до конца жизни отбила у него всякое желание любоваться розами. Но, похоже, Снэйп к цветам тоже был равнодушен и требовал, чтобы его комнату оставили в покое. Единственная ваза, стоявшая на комоде - чёрная, витая, высокая - пустовала. В комнате пахло нагретыми солнцем деревянными панелями, воском и сухими травами. Наверное, единственная в доме комната, не благоухающая, подобно розарию.

Может, попросить горничную не оставлять букеты в его комнате? Гарри пока ещё терялся, разговаривая с прислугой. Но все были с ним очень учтивы, хотя Драко и утверждал, что стоит дать слабину, и они немедленно начнут воровать и говорить у тебя за спиной, будто ты негодный хозяин. Возможно, хозяин из него пока так себе, но вот маг со временем должен получиться неплохой… Видимо поэтому все ловили каждое его слово, стремясь угадать любое желание или каприз. Для Гарри такое отношение было настолько внове, что он с трудом верил в реальность происходящего. В первый день пребывания Гарри в Гардинер-Парке Снэйп вызвал всех слуг и официально представил им нового члена семьи. Три горничные, садовник с помощником, кухарка и мажордом низко поклонились, а Гарри не знал, куда деться, и с трудом сдержался, чтобы не удрать из гостиной.

Ни фантом, ни Люциус Малфой в его поле зрения так и не появились. Гарри подозревал, что парочка затаилась на третьем этаже и намеренно делала вид, будто игнорирует появление Гарри в доме. Возможно, они ждали, что он сам пожалует в гости. Но Гарри незачем было искать встречи с ними. Всё равно придётся общаться - так чего ради приближать этот момент?

После обеда из Хогвартса доставили письмо с результатами экзаменов. Гарри не без удивления отметил высокие баллы за свои письменные работы по трансфигурации и защите от сил зла. Зато по зельям оказалось всего лишь «удовлетворительно». Гарри, в общем, не ждал ничего другого. Хотя, после Оборотного зелья и квиддичного кубка можно было бы поставить и «хорошо», чтобы не портить общую картину - остальные предметы Гарри сдал очень даже неплохо. Ладно. Снэйп относится серьёзно только к магическим ритуалам и магии крови. Все прочие блага вроде кубка квиддича для него не столь существенны. Даже после того, как Гарри вылечил миссис Маршалл, Снэйп не освободил его от семестрового зачёта.

Ну, я закончил Хогвартс. Этот этап остался позади. А что впереди? Интервью для «Прорицательской»? Наверняка Драко ничего не забыл.

До чего же странно… Неужели кто-то станет читать ту чушь, которую он, Гарри, будет нести? Но Снэйп почему-то не пытался остановить или образумить крестника. Получается, он тоже одобряет эту затею?

Гарри прошёл по галерее второго этажа, постоял перед портретом мамы - он теперь приходил к нему каждый день - и спустился на первый этаж. Леди Гардинер вышивала, сидя на подоконнике, и не подняла глаз от рукоделия, хотя прекрасно знала, что Гарри прошёл мимо открытой двери. Гарри решил обязательно явиться сегодня к ужину и принять участие в светской беседе. А может быть, даже сыграть в вист, если получится вспомнить правила. Здорово, что все в доме предоставили его самому себе, но Гарри не хотел показаться невежливым по отношению к хозяйке. Тем более, он знал, каких усилий живой и общительной Каталине стоит это молчание.

По залитым солнцем сонным комнатам он вышел на улицу.

Уже несколько дней подряд Гарри не оставляло ощущение, будто за спиной вдруг выросли крылья. Неужели на него так давили стены подземелья? Как он столько месяцев прожил без дневного света? Он и забыл, до чего здорово, когда солнце светит в окна, на которых ветер колышет занавески.

Гарри сбросил ботинки, снял носки и пошёл по траве. Шелестела листва на цветущих кустарниках. Он огляделся и вдруг подумал: «Может, теперь мне дадут немного пожить для себя?»

Пешка в игре судьбы, планет и предсказаний, Гарри всю жизнь делал только то, что должно было подвести его к неведомой черте, откуда начиналось великое будущее могущественного мага. Гарри сомневался, что эта роковая черта находится здесь, в уединённом доме Снэйпа. Но мама была тут счастлива. Возможно, я тоже буду? Сейчас Гарри не казалась нелепой и глупой подобная мысль. Почему бы нет.

Он закрыл глаза и подставил лицо солнцу, но внезапно почувствовал чей-то пристальный, похожий на прикосновение, взгляд и обернулся. На дорожке стоял Люциус, одетый в строгую чёрную мантию. Будто собрался на дипломатический приём. Гарри прикинул, как выглядит сам - майка с эмблемой квиддичной команды, обрезанные до колен джинсы, босые ноги. К чёрту. Вот пусть он и чувствует себя идиотом! Люциус стоял достаточно далеко, и Гарри был лишён «приятной» возможностипоздороваться или обменяться замечаниями о погоде. С другой стороны, глупо ведь просто стоять и глазеть. Но в любом случае, подходить к Малфою первым юноша не собирался. Гарри попытался понять, что чувствует к этому человеку после всего, что узнал о нём, и прислушался к внутренним ощущениям. Немного отвращения, немного жалости. Как к неполноценному ребёнку. И ничего больше. Люциус получил своё наказание - он потерял всё, похоронен и предан забвению, а этот дом - его тюрьма. Люциус Малфой не больше, чем змея, лишившаяся яда.

Гарри надоела игра в гляделки, и он уже собрался уйти отсюда, но совершенно неожиданно Люциус приложил руку к груди и поклонился ему. Потом Малфой развернулся и ушёл в дом.

* * *

В воскресенье Каталина обрушила на Гарри новость: к ужину прибудут Драко и Северус, и, возможно, Люциус тоже спустится к столу. Гарри машинально пригладил ладонью растрёпанные волосы. Сегодня точно пригодится одна из тех мантий, которые заказывал для него Драко. Бедный Драко. Наверняка чертовски волнуется перед встречей с Люциусом. Вот Гарри беспокоиться было не о чем. Разве что о… Но это не относилось к ужину.

Каталина ожила. Кажется, никто не любил общество так сильно, как она. Гарри понимал: он не самая подходящая компания для такой женщины. Ему было трудно поддерживать бесконечные беседы на темы, в которых Гарри совершенно ничего не смыслил. Наверняка Люциус Малфой, несмотря на почти год беспробудного сна, не утратил былого красноречия и умения вести светский разговор. Возможно, в чём-то Снэйп и прав - у Люциуса есть чему поучиться.

- Гости! Святое небо, как давно у нас не было гостей!

Гарри вежливо улыбнулся, не зная, что сказать. Конечно, он не гость. Он теперь тут живёт. А леди Каталине необходимы новые лица.

- Вы видели? Летний бал в Министерстве! Здесь есть фотографии, - Каталина протянула Гарри номер «Прорицательской». - Очаровательно. Жаль, Северус не позволяет приглашать сюда много гостей, только тех, кого разрешит он… Конечно, все эти люди очень симпатичные и милые, но едва ли им есть дело до танцев.

Гарри пробормотал что-то невнятное, разглядывая вчерашних старшеклассников, кружащихся в большом нарядном зале. Среди танцующих мелькнули Рон с Падмой Патил. И Гермиона с Джастином Финч-Флетчи. Похоже, Рон и Гермиона так и не помирились… А вот Малфой и Панси, платье которой словно скроили из облака, упавшего на клумбу с незабудками.

- Гарри?

Он отвлёкся от фотографии.

- Да?

- Северус сказал, что мы сможем выезжать все вместе. По-моему, это прекрасно!

- Ммм…

- Вы не представляете, как грустно ездить одной! - посетовала леди Гардинер. - Все вокруг приезжают с кем-то, а я всегда одна. Соседи, наверное, уже решили, что я придумала себе сына. Северус совершенно никуда со мной не ходит.

Гарри подумал, что леди Гардинер могла бы найти более подходящую компанию вместо угрюмого и нелюдимого Снэйпа - с её-то характером и внешностью! Правда, Гарри не знал точно: может, вампиры не способны увлекаться кем-то просто так… Возможно, она воспринимает мужчин исключительно как… еду. Чёрт возьми, Гарри не мог заставить себя думать о ней, как о вампире. Хотя Каталина Гардинер им была. Вне всякого сомнения. И всё же чертовски странно, что у леди Каталины нет поклонника, который сопровождал бы её в качестве кавалера… Конечно же, Гарри свой вопрос не озвучил. Не в его характере было обсуждать столь интимные вопросы. Но Каталина вдруг покраснела и отвела глаза. Видимо, случайно прочла его мысли. Гарри вспыхнул и пробормотал:

- Извините.

- Ничего страшного, - грустно ответила Каталина. - Ах, Гарри… Я так боюсь всерьёз привязаться к кому-нибудь… Маги стареют медленно, но даже их дни когда-нибудь заканчиваются. А я… Я никогда не умру, - она опустила голову и некоторое время сидела неподвижно. (Гарри раз сто успел проклясть себя за свою идиотскую неосторожность). Но леди Гардинер уже встрепенулась. - Надо сказать Дилберту, что сегодня будут гости. Милый Драко… Как давно я не видела его! Вот только… О боги. Даже не представляю, как бедный мальчик это перенесёт… - она озабоченно нахмурилась и позвонила.

Гарри понял, что имела в виду Каталина - встречу Драко с Люциусом. Впрочем, вполне вероятно, Люциуса перед этой встречей трясёт не меньше, чем его сына.

Леди Гардинер попросила Дилберта пригласить Барбару, чтобы обсудить меню сегодняшнего ужина. Гарри, услышав, что сейчас должна прийти кухарка, предпочёл бы потихонечку удрать, и усидел на месте с большим трудом. Барбара, как и Дилберт, вызывала в юноше непонятное смятение. Гарри никак не мог понять, кто они - не маги и не магглы. И не вампиры.

Барбара предстала перед хозяевами - высокая, похожая на строгую учительницу, в тёмном длинном платье, поверх которого был повязан белый передник. Кухарка держалась спокойно и с достоинством. Она присела в реверансе - словно оказала им честь, и женщины принялись обсуждать блюда, судя по названиям которых сегодняшний ужин обещал быть изысканным как никогда. Гарри прикинул, хватит ли его знаний на то, чтобы попробовать эти деликатесы и не оскандалиться.

Повторив список блюд, Барбара удалилась, а Гарри не удержался от вопроса:

- Леди Гардинер, скажите… Дилберт и Барбара… Они… Кто они?

- Люди, - Каталина в недоумении посмотрела на него.

- Но они не обычные.

Каталина подумала с секунду и кивнула.

- Ну, конечно. Вы видите. Остальные не могут видеть, а вы можете. Да, они не обычные. Они мои слуги. Я выбрала их, и они получили от меня способность не стареть за свою преданную службу. Дилберт и Барбара со мной больше сорока лет.

Разумеется. Почти у каждого сильного вампира есть слуга-человек. Гарри закусил губу. Я идиот. Чёрт, пора начать воспринимать её такой, какая она есть. Нельзя обманываться. Ей за пятьдесят, и она вампир.

Гарри сказал, что хочет покурить, и вышел на улицу.

Да, Люциусу тут не слишком весело. Не удивлюсь, если он даже рад моему появлению. Возможно, окажись я в его положении, то, обрадовался бы любому новому человеку, даже Люциусу Малфою. Зимой Гарри был слишком оглушён свалившейся на него любовью и не мог адекватно оценивать обстановку. Дом большой, леди Гардинер милая, фантом опасный - в памяти отложилось только это. Но на деле всё оказалось гораздо сложнее. Слуги вампира. Гарри читал о таком только в учебниках. Вообще-то, Снэйп мог бы рассказать ему побольше о доме, где Гарри предстояло прожить неизвестно сколько времени. Впрочем, чего он ожидал? Пряничный домик с весёлыми гномами? Самый страшный маг современности должен жить в подобающих его статусу условиях. Ох, чёрт возьми…

За час до ужина Гарри разложил на кровати две свои парадные мантии - зелёную и серебристо-серую - и окинул их придирчивым взглядом. Драко сказал, что серебристую надо носить с галстуком. Нет, этот вариант отпадает, Гарри не сумеет его завязать. Значит, зелёная. Гарри не понадобилось много времени: он сменил джинсы и майку на непривычные телу струящиеся шелка, и завязал волосы в хвост. Волосы отросли настолько, что уже не топорщились и не свисали над ушами, поэтому хвост, вопреки ожиданиям, получился аккуратным.

Гарри сунул в карман сигаретную пачку и спустился в холл. Вообще-то, ему надлежало ждать гостей в гостиной, но на улице было так тепло, что совершенно не хотелось сидеть в доме.

Гарри решил прогуляться по аллее, и не успел он отойти от дома, как услышал знакомые голоса. Похоже, Драко был сильно не в духе.

- Северус, мне всегда казалось, что мы с тобой на одной стороне.

- Совершенно верно, - невозмутимо отозвался Снэйп тоном учителя, который разговаривает с учеником, правильно ответившим урок.

- Так какого… Почему ты не поддержал меня на собрании? Они были готовы отдать палочку уже сейчас!

- Ещё не время, - спокойно сказал мастер зелий.

- А когда время? - Драко очень плохо владел собой, и Гарри, кажется, понимал, что его волшебная палочка тут не виновата. Просто Драко сильно нервничает перед встречей с отцом.

- Я предложил комиссии подождать до Рождества.

- Мерлин! Это почти полгода! Зачем столько ждать?

- Поттер обладает поразительной способностью сеять вокруг себя хаос и разрушение и без волшебной палочки, Драко. Я бы не хотел этим летом созерцать развалины собственного дома.

- Знаешь, уж лучше созерцать их летом, это гораздо проще, можно спать на свежем воздухе, а зимой… - Малфой увидел Гарри и замолчал.

- Привет, - сказал Гарри, выходя им навстречу.

Снэйп взглянул на него, и Гарри целую секунду был уверен, что, окажись они тут с Северусом без свидетелей, его бы, вне всякого сомнения, поцеловали.

- Как мило с твоей стороны встретить нас, - наконец, проговорил Снэйп.

- Привет, - Драко подошёл к Гарри и быстро обнял. - Здорово выглядишь.

- Спасибо, - Гарри немного смутился. - Ты тоже.

- Не могу же я выглядеть хуже, чем ты, согласись, - Драко рассмеялся, но его смех прозвучал немного нервно. - Угостишь?

- Конечно, - Гарри протянул ему пачку.

Он сам волновался, правда, волнение это было больше похоже чувство, которое обычно возникало перед квиддичным матчем.

Снэйп недовольно посмотрел на молодых людей, которые курили так, словно стояли на эшафоте, и сейчас исполнялось их последнее желание.

Ладно. Что толку тянуть.

- Идём?

Драко глубоко вздохнул, словно собирался броситься в воду, и кивнул в ответ.

Снэйп поднялся по лестнице первым, Гарри и Драко шли следом, отставая на пару ступеней. «Вдруг, нам повезёт, и Люциус не выйдет…» - подумалось Гарри. Но им не повезло.

Люциус появился у перил в галерее второго этажа, едва они вошли в дом.

Дилберт вышел поприветствовать Снэйпа и Драко, но Драко едва кивнул дворецкому. Взгляд Малфоя был прикован к тонкой фигуре в чёрном, плывущей по галерее. На верхней ступеньке Люциус остановился и посмотрел на стоящих внизу.

Снэйп прошипел что-то вроде «вечное позёрство» и положил руку Драко на плечо. Люциус начал спускаться. Шёл он медленно, но делал это не нарочно: наверное, после целого года, проведённого в неподвижности, тело плохо его слушалось. Гарри бросил взгляд на Малфоя-младшего. Драко каким-то невероятным образом ухитрялся сохранять спокойное выражение лица. «Интересно, что сейчас будет?» - подумал Гарри и тут же устыдился своих мыслей. Может, было бы лучше оставить их одних? Но Драко, кажется, рад тому, что не один.

Люциус подошёл к ним. Гарри вспомнил тёмный силуэт мистера Малфоя в красном тумане, и бросившегося наперерез отцу Драко. Знал ли Волдеморт о том, что Люциус хотел убить Гарри всего лишь из ревности? Гарри тогда ничего подобного даже представить себе не мог. Наверняка Люциус уже всё знает про новоявленного наследника рода Гардинеров и потерял к Гарри всякий интерес… Он вдруг сообразил, что вообще-то знают все собравшиеся, и слуги тоже… Не слишком приятно, но… Гарри не увидел ещё ни одного осуждающего или презрительного взгляда в этом доме. А вскоре никто не посмеет на него смотреть косо. Даже если в один прекрасный день целый мир узнает о его… странностях.

Люциус медленно поклонился ему. Как и тогда, в парке. Гарри ответил коротким кивком. Просто дань вежливости. Почему бы нет.

Гарри впервые за долгое время увидел отца Драко так близко и обнаружил, что у Люциуса совершенно больной вид. Видимо, пробуждение далось Малфою-старшему нелегко. Но тем не менее он выглядел каким-то удивительно… нормальным. Сейчас едва верилось, что столь безумное признание писал этот спокойный человек с ясными глазами. Может, у него было временное помешательство? Война многих свела с ума. Мир словно спятил. Гарри вспомнил себя год назад. Н-да… Но, возможно, Волдеморт сделал с Люциусом что-то… как и с лордом Гардинером? Ведь когда леди Каталина выходила замуж, он был совсем другим. Может, и с Люциусом случилось нечто подобное? Гарри хотелось надеяться, что длительный сон подлечил голову мистеру Малфою.

Конечно, приятно, что тебя больше не жаждут отправить на тот свет. Но если Люциус по-прежнему мечтает о собственном сыне… Ох, если б только точно знать, что Малфой-старший хотел избавиться от Гарри не как от соперника, а как от врага Тёмного Лорда…

- Добрый вечер, Люциус, - негромко сказал Снэйп.

- Добрый вечер.

У него, видимо, были проблемы не только с передвижением, но и с голосом - он поразительно напоминал голос Драко, но звучал так слабо, словно радиоволна, с трудом пробившаяся сквозь помехи.

Люциус посмотрел на сына, который застыл, как изваяние.

- Здравствуй, - произнёс Люциус, протягивая сыну руку. Лицо Малфоя-старшего сохраняло ледяное спокойствие.

- Здравствуй, - повторил за ним Драко и едва коснулся белой ладони отца.

* * *

Ужин, вопреки ожиданиям Гарри, оказался не слишком трудным испытанием. На столе он обнаружил целых три знакомых блюда: салат, ростбиф и пирожки. Можно было не опасаться умереть от голода, ломая голову над тем, как есть странные красивые штучки, которые выглядели совершенно несъедобными и напоминали декоративные пуговицы. Правда, от одного такого деликатеса отвертеться не удалось. Прежде, чем Гарри успел сказать, что уже сыт, Дилберт поставил перед ним тарелку с… Гарри понятия не имел, как оно называется. Остальные это ели, и он тоже наколол на вилку кусок. Похоже на варёное… варёную… Зелёного цвета, но на вкус как… Картофельное пюре? Только сладкое.

За свою жизнь Гарри пришлось напробоваться всякой дряни, но обычно он знал, что ест и пьёт. А это… Нет, он определённо не собирался наслаждаться незнакомым крахмалистым вкусом и проглотил кусок, почти не жуя. Рука торопливо потянулась за бокалом с вином. Гарри сделал несколько глотков, и ему показалось, что Люциус секунду назад с интересом наблюдал за его мучениями. Чтоб ты подавился.

Как ни странно, разговор за столом не умолкал, хотя Гарри ожидал неловкого молчания. Правда, тема застольной беседы постоянно крутилась вокруг него - весь ужин Драко упрекал крёстного в том, что тот поставил под угрозу кампанию по возвращению Гарри волшебной палочки. Снэйп спокойно отстаивал свою позицию, не реагируя на возмущённый тон крестника. Когда подали десерт, мастер зелий уже не скрывал усмешки и говорил, что согласен отозвать свой протест, если только Драко приставит к его дому команду колдунов из ремонтной бригады Министерства.

Люциус, в основном, молчал, но последние слова Снэйпа его заинтересовали:

- Прошу меня извинить, но о чём идёт речь?

- О, - Снэйп метнул в сторону Гарри выразительный взгляд. - Видишь ли, за последний месяц в школе по вине мистер Поттера несколько раз происходили случаи обрушения стен.

- Всего один, - вмешался Гарри.

Все взгляды обратились к нему. На бледном осунувшемся лице Люциуса застыло выражение любезной заинтересованности.

- По-твоему, я не умею считать? - Снэйп мрачно усмехнулся.

- Всего один, - твёрдо повторил Гарри. - Я тоже умею считать. На террасе был Сириус. А на квиддичном поле - Драко.

Драко вспыхнул.

- О чём вы? - удивилась леди Гардинер.

- В этом году Слизерин получил кубок квиддича, - не давая Снэйпу вставить ни слова, быстро начал говорить Гарри. - В «Прорицательской» была статья. Итоги года, и всё такое. Драко поймал снитч. Неужели вы не читали?

- Ах, ну разумеется! - воскликнула Каталина. - Во время матча, кажется, что-то сломалось… Какая-то постройка на поле, не так ли?

- Игра была горячая, - подтвердил Гарри и взглянул на Драко. - Правда?

Тот неуверенно кивнул.

- Слизерин выигрывает кубок квиддича второй год подряд, - сказала Каталина, обращаясь к Люциусу. - И оба раза благодаря вашему сыну!

Тот ответил ей едва заметной улыбкой и заинтересовался чем-то на дне бокала.

- Поразительно, - ледяным тоном проговорил Снэйп.

- Что поразительного? Разве Драко плохой ловец?

- Ну почему же. Замечательный. Особенно с оторванной ногой. И как только ему удаётся. Потрясающие способности!

Люциус с непониманием посмотрел на сына. Тот быстро отвёл глаза.

- Северус, я там был…

- Странно, почему мы не встретились!

- …и видел, как всё случилось. Потрясающая игра. Драко взял снитч через полчаса после начала матча.

- Приятно слышать, - прошептал Люциус и снова устремил взгляд на дно бокала.

- Ты можешь вообразить, что я потом выслушал от мадам Помфри? - Снэйп сверлил Гарри взглядом. - Она собиралась писать жалобу в Министерство.

- Ничего бы она не сделала, - уверенно ответил Гарри. - Драко был в полном порядке. Кто угодно подтвердил бы. И странно, почему я получил только «удовлетворительно». За Оборотное-то зелье!

Снэйп поджал губы и промолчал.

- Жалкая месть, профессор, - прошептал Гарри.

- Действительно. Нужно было всё-таки заставить тебя присутствовать на балу.

- По правде говоря, ужасно скучный вечер, - сказал Драко, обрадовавшись, что разговор о последнем матче закончен. - Панси, правда, утверждает, будто Летний бал - самый лучший день её жизни, но она говорит что-то подобное примерно раз в неделю…

- Это так свойственно молодёжи, правда, дорогой? - умилилась Каталина, обращаясь к сыну, лицо которого приняло такое выражение, словно он обнаружил мокрицу в своём стакане с коньяком.

- Кстати, Гарри, ты помнишь про интервью для программы Уизли? - вдруг спросил Драко.

Гарри чуть не выронил бокал.

- К-какое?..

- Пора тебе выступить в эфире.

- И Эверетт, наверное, уже накатал мне текст? - мрачно спросил Гарри.

- Не текст, - мягко поправил Драко. - Всего лишь упомянул темы, которые ты должен затронуть. Возьми, - Малфой протянул Гарри небольшой свиток.

- Если ты не против, я почитаю потом, хорошо?

- До среды у тебя ещё есть время.

- До среды?

- Ну да. Или ты занят в среду? - Драко посмотрел на крёстного. Тот отрицательно покачал головой.

- Значит, в среду мы за тобой заедем. В четыре часа. Подойдёт?

- Мне всё равно, - сказал Гарри, радуясь, что Драко ничего не говорит про фотографии. Но не тут-то было.

- И надень эту мантию. Заодно сделаем несколько снимков. Эверетт пригласил толкового фотографа. Он из тех, кто делает снимки для каталогов.

- Неужели нельзя без фотографий?

- Нельзя, - ещё мягче ответил Драко.

- Хорошо, - буркнул Гарри и благодарно кивнул Дилберту, подлившему вина в его бокал.

Люциус Малфой и Снэйп о чём-то беседовали вполголоса. Гарри уловил буквально пару слов. Кажется, Снэйп уговаривал Малфоя прилечь. Да, пора бы Люциусу уйти. Вполне достаточно для первой встречи, хотя она и прошла на удивление спокойно. Правда, Гарри по-прежнему не представлял себе, как Малфой-старший будет его чему-то учить. Снэйп сам вообще понимает, насколько это… безумно? Осталось только привлечь к обучению лорда Гардинера. Время от времени поглядывая на Люциуса, Гарри старался изгнать из головы строчки тех треклятых признаний, которые вдруг восстановились в памяти так детально, словно Гарри вызубрил их наизусть. Нет. Учиться у Люциуса Малфоя пользоваться магией? Уж лучше треснуть пополам… Гарри всё больше склонялся в пользу лорда Гардинера. Тот, по крайней мере, не… Конечно, он тоже не в себе, но не настолько же… Гарри на секунду даже зажмурился, снова ужаснувшись собравшейся вокруг него компании. Пожалуй, единственным нормальным из них был Драко. Гарри посмотрел на него и перевёл взгляд на Люциуса.

Два одинаковых безупречных профиля. Падающие на плечи прямые волосы - в свете свечей не было заметно различия в оттенках. Холодные серые глаза, которые вовсе не казались такими уж холодными, когда на долю секунды встречались друг с другом. Гарри вспомнил странные недомолвки Драко, его лицо, когда он упоминал об отце, и какие-то смутные подозрения зашевелились было в Гаррином мозгу, но юноша немедленно загнал все домыслы подальше. Нет. Этого быть не может. Правда? Он с надеждой посмотрел на Драко. Тот рассеянно улыбнулся ему и, как и отец, начал старательно изучать содержимое своего бокала. Да, Гарри теперь очень многое мог принять как должное. И надеялся, что со временем сможет убедить себя, что мистер Малфой просто болен, и ничего больше… «Ничего больше!» - мысленно рявкнул Гарри, заставляя неясные подозрения убраться подальше.

Кажется, им всем пора прекращать пить. Гарри вдруг понял, что не напивался уже лет сто. Полгода назад, находясь в этом доме, он ни одного вечера не был трезв. А тут опьянел от пары бокалов столового вина. Отвык от выпивки! С ума сойти.

- Хочешь покурить? - обратился к нему Драко, вставая.

- А? Да, - Гарри ухитрился выбраться из-за стола, ничего не уронив, и они вышли на балкон.

- Ну, ты как? Ничего? - спросил Гарри, поднося к сигарете Малфоя зажжённую спичку.

Драко затянулся и помолчал несколько секунд.

- Не знаю. Кажется, это сон, и я сейчас проснусь, и… - он покачал головой. - Смотрю и глазам не верю.

- Вообще-то, я тоже, - пробормотал Гарри тихо.

- Послушай, - Драко понизил голос до шёпота. - Ты только не придумывай себе того, чего нет на самом деле, ладно, Поттер?

- Ты о чём? - Гарри пошатнулся, но удержал равновесие, схватившись за перила.

- О том письме.

- Я не…

- Ты ничего не читал, правда?

- Ну… Конечно, - кивнул Гарри.

- И ты ни словом ему об этом не намекнёшь.

- Да ты с ума сошёл! Ещё только мне не хватало!.. - совершенно искренне возмутился Гарри.

- Очень хорошо, - Драко снова заговорил нормальным голосом. - Я договорился с Дилбертом. Всю почту, которая будет приходить на твоё имя - если только это не личная переписка - будут пересылать в Лондон. Я нанял несколько человек, которые займутся письмами. Но здесь тебе самому придётся их разбирать. Свою корреспонденцию заберёшь, остальное оставишь Дилберту. Он знает, что делать.

- Ладно. Поверить не могу… Ты такое закрутил со всем этим… - Гарри растерянно покачал головой. - Неужели оно того стоит?

- Поверь мне, - Драко улыбнулся и положил руку ему на плечо, - ты того стоишь.

* * *

Вообще-то, после ужина дамам полагалось оставить мужчин хотя бы на полчаса, но поскольку леди Гардинер на сегодняшнем вечере была единственной дамой, этикетом решили пренебречь. Правда, Каталина никому не позволила забыть о хороших манерах и, несмотря на уговоры, удалилась в свою любимую комнату рядом с гостиной. Вскоре оттуда раздались звуки рояля.

Гарри заметил, что Люциус наконец-то начал разговаривать с Драко. После нескольких замечаний о погоде и частых пауз, которые повисали в комнате, как Смертные знаки, беседа у них пошла на лад. Гарри даже показалось, что Снэйп вздохнул с облегчением. Он встал с кресла и направился к балкону. Гарри, стараясь не слишком торопиться, пошёл за ним. Похоже, Малфоям пришло время поговорить наедине.

- Я должен сказать спасибо.

- За что? - удивился Гарри.

- Ты проявил сегодня замечательную выдержку и такт. Если честно, то я не ожидал.

- Ну, видишь, я не совсем безнадёжен.

Снэйп взглянул на него с сомнением, но возражать не стал.

- А Люциусу ты сказал спасибо? - поинтересовался Гарри.

- За что?

- Он ведь тоже проявляет выдержку и такт.

- Он всегда её проявлял.

- Я имею в виду не «всегда», а «сейчас».

- Я ведь говорил, что ты напрасно беспокоишься.

- Да. Я, конечно, не в восторге от его компании, но, думаю, смогу пережить… Если только ты не собираешься держать меня тут вечно, - Гарри придвинулся к Снэйпу.

- Не собираюсь. Это временная необходимость.

- Ладно.

- Меня пугает, когда ты так легко соглашаешься.

Гарри улыбнулся, прижавшись щекой к плечу Снэйпа.

Завтра он поймёт, что предчувствие его не обмануло.

В комнате разбилось что-то стеклянное. Они обернулись. Драко опустился на колено, достал волшебную палочку и превратил осколки на полу в стакан. Люциус, у ног которого сейчас оказался Драко, протянул руку и коснулся щеки сына там, где был шрам, оставленный фамильным перстнем Малфоев. Сейчас он сверкал на пальце Драко. А год назад…

Гарри отвернулся так резко, что у него даже закружилась голова. Он достал сигарету и торопливо закурил. Снэйп сохранял невозмутимое выражение лица. Попробуем взять с него пример. Хотя нет ничего хорошего в том, что у Люциуса Малфоя перед глазами постоянно будет это напоминание.

- Ты уедешь завтра? - спросил Гарри нарочито бодрым тоном.

- Думаю, нет. Может быть, во вторник.

- А… Значит, завтра я тебя увижу?

- До сих пор не надоело мною любоваться? - в голосе Снэйпа звучала горькая насмешка.

- Нет, - просто сказал Гарри. - Мне совершенно всё равно, как ты выглядишь. Правда. Я ведь говорил тебе сто раз.

Снэйп холодно посмотрел на него.

- С каждым разом в это верится всё труднее.

- Ты зря так думаешь.

Мастер зелий не ответил. Когда они вернулись в гостиную, Малфои выглядели несколько подавленными и сидели в разных концах дивана, но Снэйп и Гарри сделали вид, словно ничего не заметили.

- Пожалуй, я вас оставлю, - сказал Люциус негромко. Голос у него прозвучал как-то странно.

Драко старался не встречаться с ним взглядом.

- Знаете… - он встал. - Наверное, мне пора… Поздно. Завтра много дел.

- Хорошо, - Снэйп тоже поднялся с кресла. - Я тебя провожу.

Леди Гардинер крепко обняла Драко на прощание и взяла с него обещание обязательно остаться на ужин в среду - всё равно ему придётся проводить Гарри обратно после интервью.

Гарри всей душой желал, чтобы Люциус ушёл, но он не двигался с места. Кажется, пока Снэйп не уведёт отсюда Драко за руку, Малфой-старший будет изображать украшение гостиной. И сколько уже можно пялиться на этот шрам!

- Подожди минутку, - Гарри быстро подошёл к Драко. - Извини. Просто я считаю, он тебе больше не нужен, - пояснил он, поднося к щеке Малфоя ладонь.

Всё случилось быстро. Драко пошатнулся, когда волна золотого света ударила ему в лицо. Стало тихо, словно в комнате не было ни души. Гарри убрал руку.

- Мне кажется, так лучше, - прищурившись, он отошёл на шаг назад, как художник, любующийся законченной картиной.

Все молчали.

- Не расстраивайся. У тебя ещё много осталось.

Драко облизал пересохшие губы.

- Они почти прошли, - с трудом проговорил он.

- Правда? - Гарри улыбнулся. - Отлично. Шрамов с нас уже хватит, по-моему.

Мертвенно-бледный Люциус судорожно вцепился в перила, и Дилберт поспешил поддержать его.

- Так что ты говорил насчёт возвращения волшебной палочки Поттеру, Драко? Ты до сих пор уверен, что она ему необходима? - Снэйп одарил Гарри убийственным взглядом и обратился к присутствующим. - Был бы крайне признателен, если бы вы отнеслись к случившемуся, как к рядовому событию. Поттер знает много подобных фокусов и проделывает их время от времени. Вместо того, чтобы подумать о чём-то более серьёзном.

После этого замечания гости и хозяева неестественно бодрыми голосами пожелали друг другу доброй ночи. Снэйп пошёл провожать Драко, мажордом увёл Малфоя-старшего наверх. Каталина и Гарри остались в холле вдвоём.

- Невероятно, - потрясённо качая головой, прошептала леди Гардинер.

- Да, - согласился Гарри. - Но хотя бы этим я научился пользоваться.

За их спинами раздались одинокие аплодисменты.

Гарри обернулся, уже зная, кого сейчас увидит. Лицо лорда Гардинера от восхищения казалось ещё более сумасшедшим, чем обычно.

- Браво, - совершенно искренне сказал фантом.

* * *

По утрам Дилберт обычно приносил Гарри чай и свежий выпуск «Прорицательской», но на этот раз на подносе помимо газеты лежало письмо.

- Спасибо, - Гарри, даже не взглянув на чашку с чаем, схватил конверт и сразу узнал аккуратный почерк Рема. - О!

Дилберт тактично удалился, а Гарри торопливо развернул листок и начал читать.

«Дорогой Гарри!

Как у тебя дела? Надеюсь, с экзаменами проблем не возникло? Нам было бы интересно узнать, с какими результатами ты закончил школу.

У нас всё хорошо. Мы отлично устроились. Только вот с Сириусом иногда приходится трудно. Не волнуйся, чувствует он себя прекрасно, но ему нелегко привыкнуть к тому, как он теперь выглядит. С этим возникли некоторые проблемы. Когда мы идём прогуляться по набережной, Сириус не знает, как отбиться от девушек, которые ходят за ним по пятам. Честное слово, очень забавное зрелище. Правда, он до сих пор не желает смотреть на своё отражение. Но, думаю, скоро у него это пройдёт. Сириус пережил тяжёлую травму, и не стоит ждать от него мгновенного исцеления…»

Гарри горько усмехнулся. Бедный Рем. Как всегда, пытается смягчить удар. Словно это может что-то изменить… В глубине души Гарри был уверен, что Сириус не отказался от своей безумной идеи. Юноша отлично помнил взгляд крёстного. Пусть от слабости и перенесённых ран тело Блэка быстро подчинилось действию Империо, его разум, тем не менее, остался неподвластен заклятию. Это Гарри знал точно. Плохо так думать, но им отчасти повезло, что из-за ожогов Сириус не смог сопротивляться. Будь он здоров и полон сил, неизвестно, чем бы закончилась их прогулка. Сириус не из тех, кто сдаётся без боя. Снэйп уже намекнул Гарри, что не стоило ему вмешиваться со своим целительским даром. Было бы куда спокойнее, проведи Блэк ещё несколько лет в больнице без возможности творить всё, что взбредёт в голову. Ну… Да. Наверное. Но Гарри просто не мог безучастно наблюдать страдания ближнего, когда в его власти оказать страждущему помощь. Таким уж он уродился. К большому сожалению Снэйпа.

Конечно, глупо надеяться, что Рем сумеет переубедить Сириуса… А вдруг Сириус прав? Кто знает, что случится через несколько лет… Разумеется, у Гарри и в мыслях не было становиться чёрным магом, хотя ему и пророчили нечто подобное. И всё-таки, вдруг я стану настолько великим, что у меня от собственного величия сорвёт крышу и я подамся в чёрную магию? Но долго размышлять об этом Гарри не пришлось. Дверь комнаты распахнулась, и на пороге появился Снэйп. Гарри хватило одного беглого взгляда, чтобы понять: шалость удалась. Теперь осталось всего лишь переждать очередную головомойку.

Снэйп молча подошёл к постели и сел на край. Гарри вопросительно посмотрел на него.

- Как это называется?

- Что? - юноша удивлённо вскинул брови.

- То, что ты видишь.

- А. Ну да, - Гарри нахмурился. - Северус. Я ведь уже сказал. Мне всё равно, как ты выглядишь.

- Я тронут! - прошипел Снэйп. - Но не слишком ли много подвигов для одного месяца? Может, остановишься, наконец?

Гарри пожал плечами.

- Ну… Я подумал, что ведь ничего страшного не случится, если добавить пару капель в шампунь. Я прочитал Свод запретов. Незаконно только пить кровь и принимать ванну из крови. А добавление небольшого количества в лекарственное зелье преступлением не считается.

Снэйп сидел с таким видом, словно у него сейчас повалит дым из ушей.

- Пена для ванны, шампунь… Сколько крови там было? Галлон?

- Нет! - Гарри затряс головой. - Ты что? Меньше унции.

- И ты считаешь, это нормально?

- Считаю, - сказал Гарри твёрдо. - Северус.

- Ну что? - рявкнул мастер зелий.

- Ты выглядишь классно.

- Сердечное спасибо, - сквозь зубы процедил Снэйп.

Его чёрные волосы заблестели, попав с поток солнечных лучей, льющийся из окна.

- И наверняка ты намного лучше себя чувствуешь после ванны. Правда?

Гарри отставил поднос с чаем и придвинулся к Северусу.

- Могу же я хоть раз сделать для тебя что-то полезное.

Снэйп застонал.

- О, ты можешь! И для этого совсем ничего не нужно делать! Просто посиди немного тихо! И моей благодарности не будет предела!

Гарри обнял Снэйпа за шею и зарылся лицом в его волосы.

- Хорошо.

Профессор предпринял попытку освободиться, но когда Гарри сцепил пальцы в замок, не стал особенно усердствовать, чтобы разорвать объятие.

- Ты решил проверить, надолго ли меня хватит? На всякий случай хочу предупредить: у таких, как я, не бывает апоплексических ударов и внезапных остановок сердца.

- Что ты такое говоришь, - прошептал Гарри ему на ухо. - Тебе больше никогда не будет плохо. Я обещаю.

- Мерлин, сколько счастья в один день! - сварливо ответил Снэйп, в то время, как Гарри перебрался ему на колени и обвил ногами его бёдра. - В твоей власти подчинить себе весь мир, только это совсем не значит, что нужно так неразумно…

- Я виноват, - прошептал Гарри, почти касаясь губ Снэйпа. - Я знаю. Но всё равно уже поздно. Правда?

Выражение лица у нового директора Хогвартса было всего лишь смирившимся, но вовсе не свирепым. И Снэйп не стал протестовать, когда Гарри, целуя его, сначала высвободился из пут пижамной куртки, а потом начал развязывать пояс на халате профессора.

Прервав поцелуй, Снэйп мягко столкнул Гарри с колен и медленно потянул вниз Гаррины пижамные штаны.

Странно было ласкать друг друга не при свечах и не в полной темноте, а при солнечном свете. Гарри вдруг понял, что это у него впервые, и ему нравится видеть выражение лица человека, находящегося рядом, улавливать все полутона и оттенки его настроений и желаний, которые в тёмном подземелье можно было угадать лишь отчасти с помощью рук и губ.

Конечно, вернуть потрясающие результаты прошлого августа не удалось - похоже, в прошлом году Эмили пришлось расстаться не с одной унцией крови. Но и эти несколько бесценных капель сделали своё дело - болезненно-бледная кожа Снэйпа стала матовой, пропали синяки под глазами и белые ниточки, появившиеся в волосах месяц назад. Гарри не сумел сдержать улыбки, когда Снэйп перехватил его любопытный взгляд.

- Ты можешь хотя бы не так откровенно радова…

Гарри закрыл ему рот поцелуем и получил довольно сильный шлепок пониже спины. Наверное, от неожиданности Гарри прикусил губу профессора, за что был немедленно повален на кровать. А дальше началась пытка. Своей поистине садистской неторопливостью Снэйп, видимо, решил отплатить ему за всё по полной программе, и у будущего властелина мира не было выбора. Оставалось только безропотно повиноваться. Или умереть.

Яркие солнечные лучи заливали постель, и Гарри закрыл глаза. Под веками то и дело распускались разноцветные цветы, постепенно расплывающиеся в огромных радужных кругах.

Снэйп прижался губами к метке на его шее и медленно водил по ней языком. Один круг. Второй. Ну же… Третий… Самое чувствительное место было в середине метки, но Снэйп нарочно не касался центра.

- Северус…

Цепкие пальцы завладели изнывающим Гарриным членом и легко прошлись по напряжённой плоти.

- Ну, пожалуйста, - выдохнул Гарри, подавшись бёдрами вслед за ускользающей рукой.

- Нет, - ответил Снэйп с явным удовольствием.

- Почему? - Гарри обхватил его за шею и потянул к себе, но мастер зелий не собирался сдавать позиций.

- Подумай.

Подумать?! Сейчас?! Самое время.

- Северус!

- Повторяйте за мной, мистер Поттер, - прошептал Снэйп.

- Что? - в смятении спросил Гарри, мутными от желания глазами глядя на него.

- Я буду очень осторожен.

- Я б-буду… очень осторожен… - заикаясь, пробормотал Гарри.

- Я никогда не стану совершать необдуманные поступки.

- Пожалуйста…

- Я не слышу.

Гарри облизал губы.

- Я никогда не стану… - голос отказывался подчиняться и совсем пропал, когда Снэйп ущипнул его за сосок.

- Не станешь - что?

- Не стану… Совершать…

- Умудряешься врать даже сейчас, - усмехнулся Снэйп.

Гарри снова облизнул губы.

- Ты издеваешься.

- Нет, - возразил Снэйп, и его пальцы вдруг сжались так, что у Гарри потемнело в глазах.

- Ну Северууус… - умоляюще выдохнул он.

- Я так и не услышал внятного обещания соблюдать осторожность.

Гарри всхлипнул.

- Я ведь уже сказал…

- Прости, но я, видимо, не расслышал, - Снэйп наклонился к его губам.

- Я буду… Ну… Я попробую!

- Вот это больше похоже на правду, - профессор выпрямился и взял халат.

Гарри не поверил собственным глазам. Он что, собирается уйти?! С такой эрекцией?!

- Северус…

- В чём дело? - Снэйп начал неторопливо выворачивать рукав.

Гарри сейчас слишком плохо соображал, чтобы внятно выразить свои чувства, поэтому смог лишь простонать:

- Ни в чём.

- Спешка, Поттер, не самый верный способ достичь желаемого, - Снэйп вывернул второй рукав. - Хотя моя маменька и считает юность оправданием для глупых поступков.

- Отлично, - выдохнул Гарри, пытаясь приподняться.

Но Снэйп схватил его за плечо и заставил лежать смирно.

- Как я уже говорил, спешка - не самый верный способ… - профессор разобрался с рукавами и извлёк из кармана халата коробочку, при виде которой Гарри захотелось одновременно выругаться и расхохотаться. - Ну что ещё такое? - недовольно спросил Снэйп, заметив, что юноша кусает губу.

- Ты что, постоянно носишь это с собой?

Снэйп мрачно улыбнулся в ответ.

- Кто-то из нас двоих должен… Или ты предпочитаешь, чтобы я носил с собой притупляющее зелье и при каждом удобном случае подливал его в твоё питье?

- Нет, - торопливо сказал Гарри.

- Прекрасно, - прошептал Снэйп, проводя обильно смазанной ладонью по его бедру.

Гарри подался ему навстречу, и пальцы Северуса почти без усилий скользнули внутрь.

* * *

Хорошо, что нет дождя.И почему все занятия обязательно проводятся на улице? Наверное, Северус просто боится, как бы я случайно не разнёс дом…

Правда, сегодняшнее занятие проходило на улице лишь частично. Гарри учился аппарировать с подъездной аллеи в свою комнату и обратно. Пока, увы, не слишком успешно.

Вместо собственной комнаты Гарри снова оказался в библиотеке, изрядно перепугав убиравшуюся там горничную. Хотя сейчас ему удалось появиться в центре лужайки, даже не сбив мистера Малфоя с ног - одна из попыток аппарировать закончилась именно этим. Пришлось помочь Люциусу встать. Гарри решил, что после такого Малфой раздумает продолжать занятия. Но он не раздумал.

- Третье окно слева, а не справа, - терпеливо повторил Люциус.

Волосы у него, вместо привычной глазу шёлковой ленты, сегодня были связаны кожаным шнурком, и несколько длинных прядей в живописном беспорядке падали на бледное лицо. Не то чтобы Гарри сильно волновало, как выглядит Малфой, но любое проявление небрежности (пусть даже довольно элегантное) превращало его в… ммм… абсолютно нормального человека. Впрочем, за месяц вынужденного соседства с мистером Малфоем Гарри сумел себя убедить в том, что это Люциус похож на Драко, а не наоборот, и общаться с Малфоем-старшим сразу стало легче.

- Попробуйте ещё раз, - сказал Малфой. На его лице не было никаких эмоций. Словно он заранее отключил все чувства.

Гарри кивнул. А что оставалось? Только пробовать. Времени ведь навалом…

Он первым подошёл к Снэйпу с вопросом, когда начнутся занятия, рассчитывая на то, что с Люциусом заниматься всё-таки не придётся. Но Снэйп часто пропадал в школе и дома появлялся наездами. Времени на Гарри у него почти не оставалось, и юноша был вынужден прибегнуть к педагогическим талантам мистера Малфоя.

«Называйте меня по имени, - сдержанно попросил его Люциус. - Так будет проще».

Гарри подобное предложение в восторг не привело, и для себя он решил, что вообще никак не станет к нему обращаться. Но необходимости обращаться к Малфою по имени не возникало: во время занятий они почти не разговаривали, чему Гарри был очень рад. Если у него всё получалось, Люциус лишь кивал и сообщал, что на сегодня достаточно.

Занятия оказались не слишком увлекательными, и для них не были нужны какие-то специальные знания. От Гарри требовалась только собранность и предельное внимание. Для начала Люциус предложил попробовать управлять разнообразными предметами. В первый день Гарри тренировался в саду на мраморной скамейке. Несколько раз Люциусу пришлось её починить - при падении мрамор трескался. Потом дело пошло на лад, и Малфой сказал, что пора перейти к предметам покрупнее.

Рано утром они покинули зачарованные территории Гардинер-Парка и углубились в лес, темневший по ту сторону моста. Занятие закончилось дюжиной поваленных деревьев.

Возвращались Гарри и Малфой в гробовом молчании, оба с ног до головы в земле, древесной коре и прошлогодних сухих листьях. Что и говорить, Гарри наделал в лесу шума и до полусмерти перепугал птиц и животных. Но юношу больше всего беспокоил не провальный урок, а то, что придётся снова брать мистера Малфоя за руку и переводить его через мост - без провожатого он ведь не мог вернуться в Гардинер-Парк!

Наверное, со стороны выглядело забавно, когда Гарри опять схватил Малфоя за локоть и чуть ли не волоком протащил по мосту.

Но прогулки по лесу продолжались, и положительные результаты не заставили себя ждать. Через неделю Гарри удавалось удерживать в воздухе несколько древесных стволов одновременно. Но на этом достижении Люциус не остановился, и перед юношей была поставлена новая задача: поднять в воздух воду из фонтана.

Две с половиной недели Мальчик-Который-Спас-Мир и Люциус Малфой ходили в мокрой одежде, потому что вода в фонтане поочерёдно превращалась тов тайфун, то в девятибалльный шторм, то в водопад, но подняться в воздух и упасть обратно она категорически отказывалась.

Разумеется, это был совсем небольшой объём жидкости. И, разумеется, Волдеморт силой своей магии легко мог поднять в воздух озеро. Не говоря уж о жалком фонтане. Гарри ужасно уставал и находил очень несправедливым тот факт, что у Люциуса была волшебная палочка, а у него - нет. Возможно, с ней дело пошло бы быстрее.

История с фонтаном кончилась тем, что у Гарри заболело горло, и леди Гардинер, несмотря на уверения, что завтра всё пройдёт, настоятельно потребовала прервать занятия. Целый день Гарри лежал в кровати, пил горячее вино с мёдом и шоколад с корицей, поедал разные вкусности и умирал от скуки. Он сам удивился тому, насколько долго тянулось время. К ужину приехал из Хогвартса Снэйп и весь вечер отпускал уничижительные замечания относительно страшных магов, с которыми справился обычный парковый фонтан. Гарри молча принял из рук Снэйпа чашу с противопростудным зельем и твёрдо решил, что больше не позволит над собой потешаться.

Утром, едва встало солнце, Гарри взял фонтан штурмом и заставил воду несколько секунд болтаться в воздухе. Потом вода с шумом и брызгами рухнула обратно, при этом окатив юношу с головы до ног, но к вечеру удача, наконец, улыбнулась Гарри, и фонтан был посрамлён. Настала очередь небольшого пруда в лесу. Оказывается, Снэйп заранее подыскал подходящий водоём. На сей раз Гарри отправился туда не с Люциусом, а с профессором, чему был безумно рад, хотя и не понимал, для чего может пригодиться умение поднимать воду. «Скорее всего оно тебе вовсе не пригодится, - ответил Снэйп. - Но это отлично тренирует силу воли и помогает концентрировать внимание».

Мытарства с фонтаном не прошли даром - с прудом Гарри справился уже на третий день. А потом Снэйп объявил, что осенью Гарри предстоит получить лицензию на аппарирование. Экзамены придётся сдавать в Министерстве в присутствии специальной комиссии, и желательно проявить себя наилучшим образом.

И Гарри начал учиться аппарированию под бдительным оком Люциуса Малфоя. Мягко говоря, пока получалось не очень, но Люциус отличался завидным терпением, за что Гарри испытывал к нему чувство, похожее на благодарность. В отличие от Снэйпа Люциус не говорил колкостей и держался со своим подопечным весьма корректно. Это иногда сбивало с толку, но, в принципе, Гарри уже начал привыкать к новому наставнику. Да и соседство с ним оказалось совсем не так мучительно, как ожидал юноша, хотя, стоило Малфою сказать, что на сегодня достаточно, Гарри всегда вздыхал с облегчением.

Свободное время он предпочитал проводить подальше от Люциуса. Но если завтракали они каждый в своей комнате, а обед частенько пропускали из-за занятий, то ужинали вместе - к огромной радости Каталины, обожающей «скромную семейную трапезу». Атмосфера во время «скромных семейных трапез» царила очень официальная. За месяц Гарри привык переодеваться к ужину и научился справляться с лицевыми мышцами, когда приходилось глотать что-нибудь вроде устриц или так называемых десертных овощей, вкуса которых он, хоть убей, не понимал. Кажется, Снэйп тоже не разделял страсти Каталины к экзотическим блюдам, и если профессор был дома, то кухарка готовила традиционные пудинги, бифштексы или картошку с жареной рыбой.

Несколько раз в неделю в Гардинер-Парке появлялся Драко. Но его приезды приносили мало радости. Поговорить с ним толком не получалось - поблизости постоянно кто-то был - Каталина или Люциус. Приходилось поддерживать светскую беседу ни о чём. Правда, Драко приносил новости из «большого мира», но сам Гарри ничего не мог ему рассказать. После ужина Малфои обычно шли прогуляться в парк, а Гарри сидел один в своей комнате.

В общем, его вполне устраивала такая жизнь. Другой вопрос, как долго она ещё будет его устраивать? Чутьё подсказывало Гарри, что через пару месяцев он просто взвоет волком.

В конце июля близнецы прокрутили в своей программе интервью с Гарри Поттером. Главный герой шоу не рассчитывал произвести благоприятное впечатление на слушателей: он точно помнил, как запинался и мычал, пытаясь сформулировать ответы на несложные, в общем-то, вопросы, но близнецы, видимо, применили магию и вырезали из записи все его «ммм…», «нууу…» и «эээ…». В итоге интервью получилось достойное. Даже Люциус сказал: «Вы избрали правильную тактику». Мерлин знает, что Малфой подразумевал под словом «избрал». Вероятно, решил, будто Гарри только притворяется эдаким простачком, а сам меж тем изобретает особо изощрённый план порабощения мира? Очень может быть…

В очередной раз оказавшись вместо собственной комнаты в гостиной, Гарри плюнул и вышел из дома пешком. От постоянных перемещений в пространстве голова шла кругом. Гарри достал сигарету и закурил, надеясь, что Люциусу уже надоели его промахи, и на сегодня можно закончить, но Малфой не двигался с места, дожидаясь, пока ученик покурит. Понятно. Значит, продолжаем.

- Мало кому удавалось аппарировать как надо с первого раза, - спокойно произнёс Малфой. - Иногда это занимает несколько месяцев.

Гарри промолчал.

- Когда я сам пытался получить лицензию, то сделал это лишь с четвёртой попытки.

- А, - сказал Гарри, потому что молчать было невежливо, но и разговаривать с Люциусом ему совершенно не хотелось.

- Сдвинуться с места уже большой прогресс.

Гарри не ответил.

- Я хотел бы поговорить с вами, - вдруг сказал Люциус.

- О чём? - спросил Гарри, надеясь, что его тон лучше всяких слов объяснил: подобное желание у него ни разу не возникало.

- О том, что произошло год назад. Я…

- Не надо, - перебил его Гарри и сам поразился тому, как вдруг прозвучал его голос - повелительно и резко. - Я не хочу, - добавил он.

И Люциус больше не произнёс ни слова.

Бросив недокуренную сигарету, Гарри снова аппарировал. И снова не туда. Вот тянет же его постоянно в библиотеку! Он махнул рукой и устало сел на подоконник. Всё, тайм-аут. Надо сказать Снэйпу, чтобы предупредил Люциуса: пусть не лезет к нему с разговорами. Одно дело учиться управлять магией под его присмотром, и совсем другое дело общаться с ним! Нет, конечно, никаких гарантий, что Люциус не попробует возобновить свои попытки поговорить. Но Гарри не желал даже знать, о чём идёт речь. Если на самом деле что-то важное - пусть расскажет Снэйпу. А разводить доверительные беседы с Люциусом - это уж увольте…

Гарри мрачно посмотрел на Малфоя, который подобно садовой статуе застыл посреди лужайки. И вдруг вспомнил, какой завтра день. О. Со всеми этими заморочками чуть не забыл, что у него завтра день рождения! То-то леди Гардинер уже неделю ходит с таким таинственным видом. Кажется, его ожидает сюрприз. «Мозги с артишоками вместо именинного пирога…» - мысленно усмехнулся Гарри и сказал, глядя на Люциуса через стекло:

- Урок окончен.

В следующую секунду на мосту появились двое. Северус и Драко. Через мгновение Гарри уже стоял на подъездной аллее, куда безуспешно пытался аппарировать вот уже несколько дней.

* * *

- Мат, - объявил Драко с улыбкой. - Извини, Поттер.

- Да ладно… - Гарри вздохнул и начал собирать обломки своих фигур.

Леди Каталина отложила вышивание и подошла к молодым людям.

- Вы закончили? - она с любопытством посмотрела на шахматную доску. - О, Гарри, как печально… Ну, теперь, я думаю, самое время подкрепить силы после сражения. Я скажу Дилберту, чтобы накрывал на стол. Драко, надеюсь, вы останетесь на ужин?

- С удовольствием. Спасибо, леди Гардинер.

Каталина позвонила, но, прежде чем на зов хозяйки явился Дилберт, в гостиную вошли Малфой-старший и Снэйп. Волосы мастера зелий были намазаны прилизывающим снадобьем. Теперь, отправляясь за пределы Гардинер-Парка, он всегда пользовался им, чтобы оградить себя от нежелательных вопросов, которые могли вызвать внезапные перемены в его внешности.

- Я пригласила Драко поужинать с нами, - сообщила леди Гардинер сыну.

- Очень хорошо, - отозвался Снэйп и обратился к Гарри: - Нам надо поговорить.

У Гарри внутри что-то ёкнуло.

- Сейчас?

- Сейчас.

- Неужели не нашлось другого времени, Северус! - Каталина покачала головой и обернулась к возникшему в дверях Дилберту. - Горячее готово?

- Да, леди Гардинер.

- Замечательно.

- Когда прикажете подавать, мадам?

- Хотелось бы сесть за стол в семь. Северус, надеюсь, для твоего важного разговора достаточно получаса?

- Это уж как получится, - ответил Снэйп и нетерпеливым жестом поманил Гарри к себе.

* * *

- Такие вопросы лучше всего обсуждать здесь.

- Какие? - с тревогой спросил Гарри, входя вслед за Снэйпом в библиотеку.

- Для начала присядь.

Гарри сел в кресло и вопросительно поглядел на Снэйпа. Но по его виду, как обычно, было невозможно догадаться, о чём пойдёт речь.

- Люциус сказал, что занятия проходят весьма успешно.

- Правда? Он так сказал? - недоверчиво отозвался Гарри.

- Да.

- Надо же. Я и не думал…

- Конечно, о чёрной магии говорить пока рано. Но то, что ты делал, способен повторить только очень, очень сильный чародей. При этом, заметь, ты не пользовался волшебной палочкой.

- Ага, - ответил Гарри без особого энтузиазма.

- А Тёмный Лорд, мистер Поттер, крайне редко с ней расставался, - спокойно проговорил Снэйп.

Гарри воззрился на него.

- Да-да. Не нужно на меня так смотреть. Можно подумать, ты узнал что-то новое.

- Я… Просто я как-то не задумывался, - пробормотал юноша.

- Разумеется. Но я хотел поговорить о другом.

- О чём?

Снэйп несколько секунд молчал.

- Завтра тебе исполнится восемнадцать, - наконец, сказал он.

- И?..

- С завтрашнего дня я перестаю быть твоим опекуном.

Гарри напряжённо смотрел на него, догадываясь, что это ещё не всё.

- Ты прожил тут чуть больше месяца. Не отрицаю, возможно, ты продержался бы до конца лета… Или немного дольше. Я не знаю, - и голос, и лицо Снэйпа ничего не выражали. - Но рано или поздно… В общем, я решил, что необходимо подготовиться заранее.

- К чему? - быстро спросил Гарри.

Снэйп поднял руку и сделал лёгкое движение пальцами, словно что-то доставал из воздуха. Через секунду он развернул на столе пергаментный свиток.

- Тебе о чём-нибудь говорит название Хэмпстед?

- Это район в Лондоне. Один из самых престижных, - ответил Гарри, вспомнив, что поселиться там - хрустальная мечта Дурслей.

- Для магглов - возможно, - Снэйп провёл пальцем по мелко исписанному пергаменту, и строчки начали раздвигаться, пропуская вперёд картинку. Когда она проступила на странице во всех деталях, мастер зелий протянул пергамент Гарри. - Взгляни.

Юноша увидел двухэтажный дом, стоящий в неухоженном саду среди разросшихся деревьев и кустарников.

- Он находится в Хэмпстеде. И станет твоей собственностью, как только тебе исполнится восемнадцать.

Гарри от неожиданности открыл рот.

- Это мой дом?

- Да.

- Классно, - искренне восхитился Гарри и тут же добавил: - Но, в общем-то, мне, наверное, без разницы, станет он моей собственностью или нет. Я же всё равно не могу…

- Ты можешь, - перебил его Снэйп. - Начиная с завтрашнего дня.

- Ты ведь говорил, что ещё рано.

- Я до сих пор так считаю. Но я не имею права всю жизнь держать тебя тут.

Гарри откинулся на спинку кресла и задумался.

- В чём дело? Не нравится? - недовольно спросил Снэйп.

- Нравится. Очень хороший дом. И очень большой. Для меня одного.

- Там всего две спальни.

- Правда? - Гарри посчитал окна на втором этаже. - …Четыре, пять, шесть. Так много! Надо же…

- Мне всегда казалось, что тебе хочется иметь свой дом.

- По-моему… Он у меня уже есть, - Гарри развёл руками, показывая на стены библиотеки. - Я ведь твой наследник. Или я опять что-то перепутал?

- Нет. Ты ничего не перепутал. Но дело в том, что вскоре ты непременно захочешь отсюда уйти. Поэтому я заранее позаботился о месте, куда ты сможешь уехать, когда… решишь, что готов начать собственную жизнь.

- Собственную жизнь? - растерянно повторил Гарри. - То есть… Ты имеешь в виду… Без тебя?

- Почему бы нет? - пожал плечами Снэйп.

Вот и приехали.

Гарри показалось, что его схватили за горло ледяной рукой.

Без паники, Поттер.

- Знаешь, дом в Хэмпстеде - это здорово. Мои дядя и тётя обалдели бы, если б узнали, где я живу… Но… Северус… Если я уеду туда… То мне придётся жить там одному.

- Возможно. Сначала.

- Сначала? А… Но… - Гарри растерялся ещё сильнее и спросил: - А ты разве не будешь меня навещать?

- Зачем? - Снэйп удивлённо посмотрел на него.

- Ну… Как зачем? - Гарри, кажется, совсем перестал понимать, что происходит. - То есть… Если я туда уеду, мы… Эээ…

- Ведь должен настать день и час, когда ты захочешь от меня избавиться. Хотя бы не надолго.

Гарри вспыхнул.

- Тогда давай поговорим, когда такой день настанет, ладно?

- Ты меня пока не понимаешь… Но каждому человеку хочется иногда побыть одному. Не у всякого есть подобная возможность. А у тебя она есть.

- Спасибо, - ответил Гарри. - Только побыть одному и быть одному - это разные вещи. Мне без разницы, где жить - в подвале или в замке. Я просто хочу, чтобы меня там кто-то ждал, когда я буду возвращаться с работы… или ещё откуда-нибудь.

- Тогда тебе надо жениться, - с ядовитой ухмылкой ответил Снэйп.

Гарри вздохнул. Да, он мог бы. Достаточно только намекнуть Джинни, и можно жениться хоть завтра.

- Ну вот. Разве не блестящая партия? - Снэйп криво улыбнулся.

Гарри подумал, что вообще-то, не говорил этого вслух. Впрочем, Снэйп столько лет преподавал в Хогвартсе и так рьяно следил за ним все эти годы… Было бы странно, если б он не знал, кто претендовал на руку и сердце Гарри Поттера.

- Блестящая, да… Но только я её не люблю.

- И это мешает тебе жениться?

Гарри потрясённо посмотрел на Снэйпа.

- Конечно, мешает!

- Вот как.

- Слушай, ты можешь нормально объяснить, к чему такая спешка с этим домом? По-моему, я без претензий. Мне тут нравится.

- Я рад.

- И всё-таки ты…

- Да.

- Но почему?

- По разным причинам, - уклончиво ответил мастер зелий.

- Северус!

- Ну, прежде всего, я не хочу просто сидеть и дожидаться того дня, когда у тебя лопнет терпение, и ты решишь сбежать из Гардинер-Парка в неизвестном направлении.

- Почему у меня должно лопнуть терпение? И так ли уж в неизвестном? Тебе ведь ничего не стоит меня разыскать!

- Вторая причина - это Люциус, - не обращая внимания на слова Гарри, продолжал Снэйп. - Он опасается, что ты превратишь его в пыль, если останешься тут ещё на пару месяцев.

- Люциус может ничего не опасаться, если только не будет приставать ко мне с разговорами! - проворчал Гарри.

- И тем не менее. Завтра тебе исполнится восемнадцать. И я не имею чести знать, какие мысли и идеи посетят твою голову, когда ты поймешь, что волен поступать так, как считаешь нужным, не спрашивая моего согласия… Впрочем, ты уже давно его у меня не спрашиваешь, - мрачно закончил Снэйп.

- Гм… Но метка?.. Ты же говорил, она нас связывает до конца жизни.

Снэйп кивнул.

- Формально - да. Но ты слишком сильный маг, чтобы я мог на тебя воздействовать с её помощью.

- Северус… А с этим домом не случится то же, что с коттеджем Эмили?

- После нашего отъезда из Стэнтон Гивз с коттеджа была снята защита. Именно поэтому коттедж удалось найти и сжечь. Дом в Хэмпстеде защищён всеми возможными заклинаниями. И находиться в нём совершенно безопасно.

- Здорово. Но выходить-то из него я смогу?

- Безусловно.

- И мне не придётся предварительно сообщать тебе, куда я иду? Ты ведь говорил…

Снэйп поджал губы.

- Говорил. Но сомневаюсь, что твоё предсказание начнёт сбываться, если ты будешь до старости сидеть в Гардинер-Парке.

Гарри потёр лоб.

- Так я могу в любой момент собрать вещи и уйти?

- Совершенно верно, - сдержанно ответил Снэйп.

- Отлично. Правда, я ума не приложу, чем буду там заниматься.

- В Лондоне? Да чем угодно.

- Например?

- Ну, коль скоро не придумаешь ничего интереснее, то можешь поискать работу.

Гарри кивнул. Если это сюрприз на день рождения, то он просто не знал, как к нему относиться. Выглядел «сюрприз» так, словно Снэйп выставляет его из дома.

- Северус, а я… Разве я не могу днём искать работу, а вечером возвращаться сюда?

- Сомневаюсь, что спустя несколько месяцев ты по-прежнему будешь рваться в Гардинер-Парк. Мне всегда казалось, что для тебя мука - переодеваться к ужину, вести светские беседы, есть эту невозможную еду…

- Не такая уж мука… Если привыкнуть.

Они замолчали.

- Я должен уехать прямо завтра? - наконец, спросил Гарри.

- Что значит «должен»? Звучит так, будто тебя выгоняют из собственного дома.

- Не только звучит. И ещё так выглядит, - добавил Гарри.

- Вовсе нет. Ты волен уехать, когда пожелаешь. Я уверен, рано или поздно, такой момент наступит. Но… - Снэйп сделал паузу. - Пожалуйста. Когда ты примешь решение, я бы хотел узнать об этом заранее. А не из прощальной записки, оставленной на подушке.

- Угу, - ответил Гарри и подумал: «Кто, интересно, попрощался с профессором столь оригинальным образом?»

- Тут не самое приятное место для молодого человека, только что закончившего школу. Не говоря о здешней компании… И я пойму, если ты захочешь…

- Понятно. Если я захочу, то ты узнаешь первым. Правда.

- Следует ли понимать твои слова как отказ уехать отсюда?

- Да. По крайней мере, пока не получу лицензию на аппарирование. Не слишком радует идея пользоваться «Ночным рыцарем»… Но всё-таки хотелось бы посмотреть дом. Вместе с тобой. Ведь это твой подарок.

Мастер зелий неохотно кивнул, словно его смущала сама мысль, что он способен делать кому-то подарки.

- Когда мы поедем?

- Возможно, послезавтра… Завтра моя матушка собирается устроить праздник в честь твоего дня рождения. Не стоит портить ей удовольствие.

- Конечно, - сказал Гарри. - Но странно… Ты решился меня отпустить… Спорим, ты просто испугался за здоровье Люциуса.

- При чём тут он? - раздражённо воскликнул Снэйп. - Меня волнует только твоя безопасность, и я спал бы гораздо спокойнее, если бы ты всегда находился тут… Но я считаю, что молодому человеку необходимо строить свою жизнь самому.

Гарри встал и подошёл к нему.

- Ты прав. Но мне хотелось бы… Чтобы… В общем… Чтобы мы по-прежнему жили вместе. Ты и я, - добавил он. - Вдвоём.

- Вдвоём? - тихо переспросил Снэйп.

- Да.

- Интересное предложение, мистер Поттер, - медленно произнёс мастер зелий. - Я обещаю его обдумать.

- Что тебе нужно обдумать? - осторожно спросил Гарри.

- Например, смогу ли я вести себя достойно, если спустя некоторое время ты найдёшь кого-то моложе и красивее, и сообщишь, что между нами всё кончено.

- Северус!!!

- Тебе только восемнадцать. Или ты считаешь, это любовь на всю жизнь?

- Я не знаю, - растерянно ответил Гарри и тут же рассердился. - Почему ты всё время говоришь обо мне? Может, я тебе надоем гораздо раньше!

В ответ Снэйп как-то странно улыбнулся, словно подобное заявление не делало чести умственным способностям Гарри. Юноша напряжённо ждал, что последует за этой улыбкой, но Снэйп сказал лишь:

- Нам пора вернуться, - и встал с кресла.

В гостиной шла непринужденная беседа. Леди Гардинер, Малфои и фантом мирно обсуждали что-то. Если бы Каталина не выглядела недовольной из-за столь близкого соседства с бывшим супругом, то картину можно было бы назвать идиллической.

- Всё в порядке? - спросила леди Гардинер, поднимаясь им на встречу.

Мужчины немедленно встали. Гарри посмотрел на них и тут же задумался: а сам он соблюдал такое правило - вставать, когда вставала дама? Чёрт. Даже фантом вскочил - вот это воспитание.

Наверное, выгляжу на их фоне деревенским олухом… Надо бы отложить на время занятия и налечь на этикет. А образцов для подражания тут хватает… Можно учиться не выходя из дома.

- Да, в порядке, - ответил Снэйп, направляясь к столику с напитками. Гарри заметил, что у всех (кроме лорда Гардинера, конечно) в руках бокалы. Как и полагалось, перед ужином они выпивали что-нибудь для аппетита. У Гарри после разговора с Северусом аппетит пропал совершенно, но от глотка алкоголя он не отказался бы, поэтому с радостью принял из рук Снэйпа стакан.

- А мы разговаривали о том, чем может заняться юноша по окончании Хогвартса, - сказала Каталина. - Драко считает, что в школе плохо развита система профессиональной ориентации. Он предлагает время от времени проводить экскурсии для старшеклассников. Дети должны воочию видеть, где и как работают волшебники.

- Разумно, - отозвался Снэйп.

- Ты, как директор, мог бы его поддержать.

- С удовольствием. Пока я ещё директор.

- Ну почему «пока»? - недовольно спросил Драко. - Никто не говорит, что тебя должны переизбрать. Дамблдор этого не позволит.

- Если мне не изменяет память, право назначать или увольнять директора закреплено за Правлением школы и Советом попечителей.

- Вот именно, - улыбнулся Драко. - Думаю, ты напрасно беспокоишься.

- Да я вовсе не беспокоюсь, - ответил Снэйп.

- Гарри, кем бы вы хотели стать? - с улыбкой спросила Каталина.

Все взгляды устремились на Гарри. Юноша в замешательстве смотрел на обращённые к нему лица. Похоже, они ждали от него конкретного ответа. И меньше, чем на пост министра, не рассчитывали.

Надо выбрать что-нибудь попроще, чтобы отстали…

- Я… Ну… Инструктором по квиддичу, - сказал Гарри.

Несколько секунд в гостиной царила тишина.

Потом Люциус медленно произнёс:

- Почему бы нет.

- Действительно! Кем угодно, только не аурором, - издевательски расхохотался фантом.

Леди Гардинер бросила в его сторону испепеляющий взгляд и обратилась к Гарри с прежней ласковой улыбкой:

- То есть, вы хотели бы учить людей? Как Северус? По-моему, это так мило…

Снэйп поперхнулся:

- Я очень тебя прошу не сравнивать инструктора и учителя! Это абсолютно разные…

- Хорошо-хорошо, не буду, - торопливо успокоила сына леди Гардинер и спросила у Драко: - А где может работать инструктор по квиддичу?

- Вообще-то, где угодно. Высшая квиддичная лига. И Лига юниоров. Частные клубы… Тот же Хогвартс - из мадам Хуч уже сыпется песок… Но я не думаю, что ты захочешь вернуться в школу после каникул, - закончил Драко, глядя на Гарри.

Гарри молчал.

- Я бы выбрал частный клуб. Любой владелец, не раздумывая, согласится платить тебе любое жалование. Но… - Драко закусил губу, размышляя. - Наилучшим вариантом было бы открыть собственный клуб. Будешь совладельцем. Вместе со мной.

- Каким совладельцем?! - Гарри от неожиданности чуть не выронил стакан. - Я хочу быть обычным инструктором! Я не собираюсь возиться с бумагами!

- Не беспокойся на этот счёт и предоставь бумаги мне. Мои мозги плюс твои способности… Расходы окупятся мгновенно. Твоё имя лучше всякой рекламы. Люди станут приезжать в наш клуб со всех концов Европы…

- Международные связи очень важны, - негромко проговорил Люциус.

- Конечно.

А если бы я сказал, что хочу стать министром магии, им и это показалось бы естественным желанием - тут же стали бы решать, как мне попасть на пост! Кошмар…

Собрание в гостиной напоминало какой-то совершенно безумный семейный совет, обсуждающий, куда после школы податься единственному чаду. Гарри жутко захотелось поскорее убраться отсюда в свою комнату.

- Ну… Тогда… - Драко нахмурился. - В Высшую лигу тебя не возьмут, пока ты пару лет не промаринуешься в Лиге юниоров… Но, в общем, надо подумать, что можно с этим сделать…

- Нет! - отрезал Гарри.

Все вздрогнули, а леди Гардинер пролила вино на платье.

- Я думаю, нам ещё представится момент обсудить будущее Поттера, - Снэйп достал волшебную палочку и убрал с белой юбки Каталины винное пятно.

- О, спасибо! - леди Гардинер разгладила ткань ладошками. - Драко, вы приедете к нам завтра? Ведь завтра особенный день, - Каталина выразительно посмотрела на Гарри. Тот едва успел расслабиться после обсуждения своей блестящей спортивной карьеры, но при этих словах снова покраснел и нахмурился.

- Разумеется, леди Гардинер, - Малфой кивнул. - Я приеду.

- Наконец-то, у нас в доме день рождения будет отмечен, как положено! - сказала Каталина. - Северус после окончания школы больше мне не позволял…

- Мама!

- Пожалуйста, не нужно ничего, я обойдусь и так, - почти простонал Гарри.

- Не обойдёшься! - заверил фантом и исчез, заливаясь издевательским смехом.

Гарри вдруг подумал, что у него никогда не было настоящего дня рождения. Он не мог толком вспомнить ни одного. Если Дурсли случайно вспоминали о его рождении, то обычно ограничивались просунутыми под дверь чулана бумажными носовыми платками или пакетиками жевательной резинки, которую в качестве рекламы бесплатно раздавали в магазинах. После одиннадцатилетия на смену им пришли открытки и чёрствые пироги, присланные с совиной почтой. Правда, однажды случился званый обед в доме Уизли… Собралась вся семья, и даже Артур пришёл с работы раньше. Приехали Гермиона, Рем, Сириус… Словом, все, кого Гарри счастлив был увидеть. Но начиналась война, и настроение за столом царило далеко не праздничное. А завтра будет настоящий праздник, устроенный специально для него и ради него. Конечно, Гарри не имел понятия, что надо отвечать, благодаря за подарки - кроме банального «спасибо» ничего не лезло голову. Значит, придётся краснеть и заикаться… И пусть. А иначе он никогда не научится вести себя так, как полагается у тех, в чью семью он вошёл.

- Смею надеяться, празднование не продлится долго, - внезапно сказал Снэйп. - Потому что послезавтра нас с Поттером ждут дела в Лондоне.

Сердце самого страшного мага современности подпрыгнуло в груди и исполнило несколько сальто-мортале.

- Настолько важные дела, что никак нельзя их отложить на один день? - спросила леди Гардинер, в планы которой, видимо, входило превратить восемнадцатилетие Гарри в многодневное торжество.

- Мы уже отложили их на один день - из-за праздника. Больше я не собираюсь ничего менять.

- Вы надолго уедете? - сдержанно поинтересовался Люциус.

- Не знаю. Возможно, на несколько дней, - неопределённо ответил Снэйп, и Гарри торопливо опустил голову, чтобы присутствующие не заметили, как неприлично он сияет и насколько глупая у него улыбка.

- Ну, хорошо. Но я не позволю тебе сидеть с кислой миной на дне рождения Гарри, слышишь, Северус? - строго спросила Каталина.

- Слышу, мама. Только хочу предупредить заранее: я не стану играть ни в шарады, ни в фанты…

- Ты же прекрасно отгадываешь шарады, - тихо возразил Люциус. - Почему…

- О, да! В каком-нибудь другом доме я бы не отказался поучаствовать… Но моя обожаемая маменька раз и навсегда завела в Гардинер-Парке свои порядки. Стоит мне уступить её уговорам, повторяется одно и то же. Сначала я выигрываю, а в качестве награды получаю право тянуть первый фант. Сколько себя помню, при игре в фанты мне неизменно доставалось что-нибудь невероятно глупое. Так что увольте, увольте…

Губы Каталины задрожали, и она обиженно отвернулась к окну.

- Ну… - Драко, с трудом сдерживая смех, посмотрел на Люциуса. - Может… Может быть, ради Гарри леди Гардинер согласится изменить главный приз.

- В конце концов, Северус, всегда есть выход: проиграть… И фант тянуть будет кто-то другой, - добавил Люциус.

- Отличная мысль, папа.

- Ужин подан, - сообщил Дилберт, бесшумно появившийся в дверях гостиной.

- Прекрасно, Дилберт, спасибо, - ответила Каталина чуть не плача. - Прошу всех к столу.

Но Снэйп не двинулся с места.

- Северус!

- Я сейчас…

Малфои помедлили на пороге, но леди Гардинер взяла их под руки.

- Святое небо! Ну и характер! Идёмте. Не будем его дожидаться. Гарри, а вы?

- Да. Я иду. Через минутку. Извините, - добавил Гарри.

Каталина посмотрела на него, и ему показалось, что она прочитала его мысли.

- Хорошо, - леди Гардинер, улыбнувшись, что-то шепнула Дилберту. И мажордом затворил за ней двери.

- Интересно, какие желания тебе пришлось исполнить? - спросил Гарри.

- Много разных глупостей, - негромко ответил Снэйп. Он не глядел на Гарри. - В последний раз я согласился на это в день рождения Лили… Когда она… Когда они жили тут. И с тех пор я ни разу… Я поклялся себе, что никогда больше не совершу ни одного глупого поступка… Даже ради игры… - его губы тронула странная улыбка. - И, кажется, сейчас я совершаю самую большую глупость в своей жизни… - Снэйп наконец перевёл взгляд на Гарри. - Наверное, сказывается твоё пагубное влияние.

- А, может быть, это магия? - предположил Гарри.

Снэйп мрачно усмехнулся.

- Едва ли. Что ж… Буду считать, я уже вытянул свой фант.

- Значит… играем? - спросил Гарри и рискнул улыбнуться.

Ответной улыбки не последовало.

- Пожалуй, - медленно проговорил Снэйп и добавил уже своим обычным тоном: - Ну, а теперь не желаешь ли взглянуть, чем нас сегодня осчастливит Барбара?

- Желаю, - сказал Гарри.

И они отправились в столовую.

КОНЕЦ