КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

10 трагичных исходов [Николай Михайлович Сухомозский] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

10 ТРАГИЧНЫХ ИСХОДОВ


Смерть 1. Белая кровь

Лучший мой друг, начиная с детства, - Николай Божко. Наши дома располагались на соседних улицах, но, чтобы не терять времени, мы бегали один к другому через соседские огороды, хотя не всегда это нравилось их хозяевам. Не проходило дня, чтобы мы не встречались несколько раз.

Семья товарища по статусу и достатку была одной, если не Самой, на «кутку» (отец – заведующий базой райпотребсоюза, мать – директор быткомбината, тетя, живущая за стенкой - дом на двоих - инспектор районо, ее муж – инженер комбикормового завода). Однако на поведении как взрослых, так и детей это нисколько не отражалось.

Борис и Ольга Божко имели двоих отпрысков: упомянутого здесь Николая и младшую дочь Людмилу. И в тинейджерском возрасте она заболела. Когда я спросил у друга, что за недуг у сестры, то ответил:

- У нее – белая кровь!

Угасала на наших, еще подростков, глазах. В последние дни перед кончиной лежала на диване (тогда еще редкость!) – худющая, как мумия и тусклая, как ежик в тумане. Так тихо, не пожив на свете, и отошла в вечность.

Уже на клабище я услышал в толпе: «Рак крови».


Исход 2. Стечение случайностей

Вера Запорожец жила через улицу. Была года на три старше меня. То ли училась в одном классе, то ли дружила с дочерью наших соседей Тамарой Нестерец. Так что знал я ее, несмотря на то, что был «мужского пола» и младше по возрасту очень хорошо.

Любимым местами отдыха для многих оставались река Удай и озеро Зарой. Последнее – гораздо ближе к нашей сторонушке. Поэтому, хотя там дно – не лучшее, в отличие от песчаного речного, народ часто «нырял» туда: 10 минут – и уже купаешься.

В первой половине шестидесятых прошлого века Вера, ходившая примерно в седьмой класс, с друзьями отдыхала у водной глади. С собой захватили надутую автомобильную камеры от ГАЗона. На ней по очереди и магелланили.

К несчастью, когда на середине озера выплыла Вера, специальная гаечка, удерживающая ниппель на места, соскочила (была плохо закручена), уйдя на дно. И воздух начал стремительно выходить из камеры. А девушка …не умела плавать.

Отчаянные крики о помощи не помогли: на Зарое в тот момент не нашлось взрослого смельчака. И не блещущие чистотой воды озера навеки сомкнулись над головой жертвы трагичных обстоятельств.


Исход 3. Роковое падение

Валерий Блохин был старше меня на пару-тройку лет (мать, выйдя замуж повторно, носила фамилию Фоминых и родила еще двоих детей). Это в тридцать, сорок или пятьдесят такая разница незаметна. А в подростковом возрасте – еще как! Поэтому я с Валерием практически не пересекался: он ля меня оставался «старым», а я для него – малолетним сопляком. Поэтому много рассказать о круге друзей, увлечениях или привычках не могу.

Парень был, как парень. В меру воспитан. В меру начитан. В меру веселый. В меру грустный. Короче, среднестатистическая личность.

И вот в один из холодных вечеров поздней осени его увидел случайный прохожий - лежащим на дороге. Без признаков жизни.

Официальная версия – сильный удар головой при падении на мерзлую землю. Неофициально народ поговаривал об убийстве.


Исход 4. Не вышел полет

Улицы Чкалова, Средняя и Кулинича на нашей стороне – параллельные. Последняя из них еще когда я заканчивал десятилетку называлась иначе – Млынарская. И жила на ней семья Кулиничей – отец, мать и сын.

После школы Володя стал курсантом Харьковского высшего военного авиаучилища лётчиков (я тогда учился в седьмом классе). Когда в форме приезжал домой на побывку не только девчонки, но и мы, ребята, невольно ахали. А родители, не скрывая, гордились сыном-соколом.

Оставался год с небольшим до выпуска. На третьем курсе в 1967 году – очередной самостоятельный полет на МиГ-17. И надо же: отказ двигателя. Катапультироваться, как предписано инструкциями? Но ведь под крылом – населенных пунктов, что зерен в маковой головке. И на поле – колхозники. Парень принимает решение перетянуть. Увы, уже не хватило скорости: самолет свалился на крыло и рухнул. Похоронив под обломками законную гордость отца с матерью и боевого летчика страны.

Владимира Григорьевича Кулинича посмертно наградили орденом Красной Звезды, а улице, где родился, присвоили его имя. Так родители и доживали – на улице имени своего сына.

Как это часто бывает, героические поступки быстро обрастают мифами. В это же время на союзном эфире в исполнении популярнейшей Эдиты Пьехи прозвучала песня Оскара Фельцмана на слова Роберта Рождественского «Огромное небо»:

Об этом товарищ, не вспомнить нельзя...


В одной эскадрильи служили друзья:


И было на службе и в сердце у них


Огромное небо, огромное небо, огромное небо - одно на двоих.


Огромное небо, огромное небо - одно на двоих.


Летали, дружили в небесной дали,


Рукою до звезд дотянуться могли.


Беда подступила, как слезы к глазам -


Однажды в полете, однажды в полете, однажды в полете мотор отказал.


Однажды в полете, однажды в полете мотор отказал...

Сразу же городом распространился слух, что песня эта посвящена Володе Кулиничу. Я сам этому свято верил. И лишь гораздо позже узнал: прообразами песенных друзей стали летчики Янов и Капустин, совершившие свой подвиг …годом раньше в небе ГДР, когда двигатели отказали у многоцелевого реактивного ЯК-28.


Исход 5. Принародная мокруха

Потасовки на танцах из-за девушек – дело привычное. Обычно они заканчиваются несколькими синяками и тем, что «чужой» выставляет магарыч. Увы, для Валерия Гоца, парня, учащегося в параллельном со мной классе, закончилась больницей, чего раньше не случалось.

Хотя и довольно сильно избитый, он, по рассказам, чувствовал себя неплохо и на все требования родителей и милиции назвать фамилии обидчиков, сделать это отказывался: не по-мужски, мол, выйду - сам разберусь.

И вдруг новость – десятиклассник-выпускник неожиданно умер. Три дня назад еще был и нет!

Произошедшее просто не укладывалось в голове. Ведь скоро выпускные экзамены, самостоятельная жизнь. И тут…

В городе ходили упорные слухи, что избили (получается – убили) Валерия сын первого секретаря райкома партии и известный тип из неблагополучной семьи.

Не знаю, но уголовное дело заглохло. Правда, позже «неблагополучный», нарушив закон, загремел-таки на нары. Где, как мы спустя некоторое время узнали, погиб.

Случайность? Или – заметание следов?!


Исход 6. При странных обстоятельствах

В семье Колесников было два брата – Валерий и Владимир. Старший, обосновавшись в соседних Прилуках, женился, и в Пирятин приезжал только в гости – на собственном «Запорожце». Младший остался возле родителей.

В один из холодных зимних вечеров он не вернулся домой. Когда не появился и на следующее утро, а отец с матерью, обзвонив всех знакомых, следов сына не обнаружили, забили тревогу. В результате предпринятых милицией мер тело Владимира нашли на уже упоминавшемся здесь озере Зарой. Все выглядело так, что провалился под лед и утонул.

Люди и, в первую очередь, родители в эту версию не поверили. Почему? По единственной причине, заключающейся в вопросе «Как он туда попал и что там делал?»

Подоплека вопроса – место расположения водоема. На самой окраине райцентра неподалеку местного мясокомбината и почти на болоте. Ближайшее жилье распложено поодаль на горе. Если бы погибший гостил у кого-то, где, допустим, даже изрядно выпил, он никак не мог пойти вниз – в чистое поле. И если бы это произошло, то быстро бы сориентировался: а где же дома и что за странная улица без светящихся окон? Вывод родителей: их сына на озеро отвели или отнесли и утопили, инсценировав несчастный случай.

Многие годы они потратили, рассылая по разным инстанциям письма-жалобы. Однако ничего не добились.

Косвенно причастным к трагедии оказался и я. Во время одного из отпусков к нам пришел отец покойного. Пересказал историю, о которой мы были наслышаны. И обратился с просьбой, чтобы я как журналист взялся за расследование. Объяснил: работаю, дескать, в другой республике и газета, которую представляю, подобный материал не опубликует. Без заказа весьма сомнительно, чтобы его али и в украинском издании: я для них – человек посторонний, следовательно, почему они должны мне доверять, тем более, речь идет о ситуации, не исключающей судебного иска к газете. К тому же, чужаку – а я априори им являюсь – никто не станет поднимать и показывать документы. И, наконец, последнее, о чем я, смалодушничав, правда, умолчал: отпуск предоставляют раз в году, мы его с женой так ждали и он так короток, что вместо отдыха снова включиться в работу – выше моих сил.

С тех пор прошло много лет, а я, нет-нет, да и веду сам с собою беседу: насколько был прав (или неправ) в той ситуации?!!


Исход 7. Погибель в огне

На углу улиц Цыбаня и Средней обитало семейтсво Москаленко: муж, жена и двое ребят. Домом их жилище назвать не поворачивался – хибара. Случаются такие семьи: все, как у всех, а живут отчего-то хуже остальных. Так вот – это и о них.

Каким же было удивление соседей, когда старший сын Василий по окончании десятилетки поступил на радиофизический факультет КГУ. О блате, а, тем более, о деньгах не могло идти и речи. Только не абы какие способности!

Получив диплом, новоиспеченный специалист, как тогда полагалось, отслужил офицером год в армии (то ли в Архангельской, то ли в Мурманской области). Выйдя в отставку, начал трудовой путь – если не ошибаюсь, где-то в Киевской области. Женился. Развелся.

Вернулся к матери (отец к тому времени умер) в Пирятин. И запил.

Работал - где придется или …где нальют. Увы, мать от сына не отставала. И кончилось тем, что в одну из ночей они оба заживо сгорели в своей халупе.


Исход 8. Последний поезд

Если не весь город, то на весь «куток» известна история любви взрослого парня Андрея Запорожца к юной соседке Валентине. Он терпеливо ждал, когда та кончит школу, чтобы немедленно жениться. И так все и произошло.

В пределах земельного участка родителей мужа молодожены выстроили дом. И жили счастливо, приумножая достаток да воспитывая двоих сыновей. Став взрослыми, один получил юридическое образование и не вернулся в родительское гнездо, а второй, освоив рабочую специальность, остался в Пирятине. Женился. При активнейшей помощи многочисленных родственников, в первую очередь, безусловно, отца и матери, возвел большой дом (по тем временам – хоромы). И продолжал род с чудной фамилией.

Так бы идиллия и длилась бы до сих пор, если бы в один из вечеров младшего Запорожца не сбил поезд. Ставший последним в его жизни.


Исход 9. Под многотоньем песка

Николай Кабушка еще в молодости решил, что он - не составитель ваксы и, следовательно, должен жить в достатке. И укатил на Крайний Север – за длинным рублем. Не один год вкалывал по-черному – и не зря. Доказал и себе, и людям: вернулся с кое-какими деньжатами, да еще на черной «Волге».

Осел в родительском доме, завел семью. Работал, как и некогда в северных краях, на тракторе. Самостоятельно обустраивал подворье, где после смерти родителей остался хозяином. В общем – мужик основательный, не порошкообразный.

Поднялись дети. Сын уже стал высоким стройным юношей – надеждой отца. И надо же такому случится. Заехал на грузовике друг:

- Я - в карьер. Поможешь набрать песка?

Разве в такой мелочи принято отказывать? Да еще товарищу!

Поехали. Подогнали машину к обрывистой «дюне». И принялись споро грузить песок. Да по молодости не рассчитали, нарушив её устойчивость. Рыхлая кварцевая «скала» рухнула.

Друг успел в последний момент отскочить. А помощник и надежда своего отца – нет. Ужасная смерть под многотоньем песка.


Исход 10. В объятиях Красного Носа

С Сашкой по кличке Калина я одно время дружил. А, уйдя в армию, довольно активно переписывался. А после демобилизации наши пути вновь разошлись: я, став студентом, перебрался в столицу, а он оставался в Пирятине. Да, встречались во время мох наездов к родителям, но все реже и реже. А потом – вообще общались, лишь ненароком пересекшись на улицах города. После получения же мною диплома меня с женой вообще понесло по свету, и в Украину мы наезжали раз в год. Так что общались – от случая к случаю.

Тем отчетливее на лице Александра проступала тень деградации. Вот его рассказ во время «пересечения»:

- Я с супругой – строгий! На днях возвращаемся домой. Как пройти мимо забегаловки? А она давай ныть «Хватить пить! Хватить пить!» Я поворачиваюсь и молча как врежу ей с левой. Колодой рухнула в канаву. А я направился остограммиться. Пришел домой. Она – как шелковая, тише воды, ниже травы.

Через несколько лет:

- Ты знаешь, у меня что-то с мочевым пузырем. Когда сильно напьюсь и вырублюсь, обязательно обоссусь.

Еще дальше во времени (тогда он уже дежурил на кладбище, чтобы поминать вместе с родственниками умерших):

- Ты не можешь дать мне гривну?

Достаю портмоне. Саша:

- А две?

Подаю две, вытаскиваю из пакета литровый фитиль пива (несем с женой нсеколько домой) и протягиваю. Товарищ юности:

- Это мне?!!

Берет. Прижимает, как ребенка, к груди:

- О, как я только люблю пиво!

И, подумав мгновенье:

- Однако откупоривать не стану. Сдам его в кафе, а мне на эту сумму девочки нальют водки.

Из рассказа тогдашней владелицы этого самого кафе:

- Повадился и повадился. Вечно заросший, немытый, обшарпанный. Только клиентов отпугивает. И я частенько сую ему в руку кусок мыла и говорю «Дядька, сходите – вымойтесь».

Александр холодной зимней ночью замер под дверью любимой «точки».