КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Бессмертие [Коллектив авторов] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

БИБЛИОТЕКА «ИЗВЕСТИЙ»
БЕССМЕРТИЕ



Издательство

«Известия»

Москва 1967

СООБЩЕНИЯ ТАСС

НА ОРБИТЕ — «СОЮЗ-1»

23 апреля
3 ЧАСА 35 МИНУТ


Сегодня, 23 апреля 1967 г., в 3 часа 35 минут московского времени в Советском Союзе на орбиту спутника Земли мощной ракетой-носителем выведен новый космический корабль «Союз-1». Космический корабль «Союз-1» пилотирует гражданин Советского Союза летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза, инженер-полковник Комаров Владимир Михайлович, ранее совершивший космический полет на корабле «Восход».

Целями космического полета являются:

— испытания нового пилотируемого космического корабля;

— отработка систем и элементов конструкции корабля в условиях космического полета;

— проведение расширенных научных и физико-технических экспериментов и исследований в условиях космического полета;

— дальнейшее продолжение медико-биологических исследований и изучения влияния различных факторов космического полета на человеческий организм.

Космический корабль «Союз-1» выведен на орбиту, близкую к расчетной. По предварительным данным, период обращения корабля вокруг Земли составляет 88,6 минуты; минимальное удаление от поверхности Земли (в перигее) — 201 километр; максимальное удаление от поверхности Земли (в апогее) — 224 километра; наклонение орбиты — 51 градус 40 минут.

С космическим кораблем «Союз-1» установлена надежная двусторонняя радиосвязь.

По докладу командира корабля товарища Комарова Владимира Михайловича, а также по данным телеметрии, он вполне удовлетворительно перенес вывод корабля на орбиту и переход к состоянию невесомости.

Самочувствие его хорошее.

Владимир Михайлович Комаров приступил к выполнению намеченной программы полета.

Сообщения с борта космического корабля «Союз-1» передаются на частотах 15,008; 18,035; 20,008 мегагерц.

Бортовые системы космического корабля функционируют нормально.

Дальнейшие сообщения о ходе полета будут передаваться всеми радиостанциями Советского Союза.


8 ЧАСОВ


Советский космический корабль «Союз-1» продолжает полет по орбите. К 8 часам московского времени корабль «Союз-1» завершил третий оборот вокруг Земли. Командир корабля летчик-космонавт Комаров Владимир Михайлович выполняет намеченную программу исследований.

Пролетая над территорией Советского Союза, товарищ Комаров передал с борта космического корабля приветствие народам Советского Союза: «В канун славного исторического события — 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции передаю горячий привет народам нашей Родины, прокладывающим путь человечеству к коммунизму».

По докладу товарища Комарова и по данным телеизмерений, самочувствие космонавта хорошее, частота пульса 82 удара в минуту, частота дыхания — 20 в минуту.

С космонавтом Комаровым поддерживается устойчивая радиосвязь.


10 ЧАСОВ


Советский космический корабль «Союз-1» к 10 часам московского времени завершил пятый виток вокруг Земли.

По докладу летчика-космонавта Владимира Комарова, программа полета успешно выполняется, самочувствие его хорошее, настроение бодрое.

С борта космического корабля Владимир Комаров передал горячие приветствия мужественному вьетнамскому народу и наилучшие пожелания народу Австралии:

«Горячо приветствую мужественный вьетнамский народ, ведущий самоотверженную борьбу против разбойничьей агрессии американского империализма, за свою свободу и независимость».

«Шлю наилучшие пожелания трудолюбивому австралийскому народу».

По данным телеметрических измерений, давление и температура в пределах нормы: температура в кабине корабля 16 градусов, давление 750 миллиметров ртутного столба.

С летчиком-космонавтом В. М. Комаровым поддерживается устойчивая радиосвязь.

С 13 часов 30 минут до 21 часа 20 минут московского времени космический корабль «Союз-1» будет совершать полет вне зоны радиовидимости с территории Советского Союза. В соответствии с программой полета летчик-космонавт В. М. Комаров будет отдыхать.


22 ЧАСА 30 МИНУТ


Советский космический корабль «Союз-1» продолжает полет по орбите. В 21 час 20 минут московского времени корабль вошел в зону радиовидимости с территории Советского Союза.

Командир корабля летчик-космонавт товарищ Комаров доложил, что работа проводится в соответствии с программой, самочувствие его отличное. По докладу В. М. Комарова и по данным телеметрии, санитарно-гигиенические параметры в кабине корабля в норме.

К 22 часам 30 минутам московского времени космический корабль «Союз-1» завершил тринадцатый оборот вокруг Земли.

Испытания нового космического корабля «Союз-1» продолжаются.

24 апреля
4 ЧАСА 50 МИНУТ


Советский космический корабль «Союз-1» продолжает полет по орбите. 24 апреля в 4 часа 50 минут московского времени состоялся очередной сеанс радиосвязи с космическим кораблем.

По докладу летчика-космонавта Комарова и данным телеметрии, самочувствие и состояние его здоровья хорошее.

Системы космического корабля функционируют нормально. Параметры в кабине космонавта в пределах нормы: давление 800 миллиметров ртутного столба, температура 17,5 градуса.

Летчик-космонавт Комаров Владимир Михайлович провел ряд экспериментов в соответствии с программой испытаний.

Сообщение ТАСС

о гибели летчика-космонавта СССР,
Героя Советского Союза,
инженер-полковника КОМАРОВА
Владимира Михайловича
Как сообщалось 23 апреля 1967 года, в Советском Союзе был выведен с целью летных испытаний на орбиту Земли новый космический корабль «Союз-1», пилотируемый летчиком-космонавтом СССР, Героем Советского Союза, инженер-полковником Комаровым Владимиром Михайловичем.

В течение испытательного полета, продолжавшегося более суток, В. М. Комаровым была полностью выполнена намеченная программа отработки систем нового корабля, а также проведены запланированные научные эксперименты.

При полете летчик-космонавт В. М. Комаров совершал маневрирование кораблем, проводил испытания основных его систем на различных режимах и давал квалифицированную оценку технических характеристик нового космического корабля.

24 апреля, когда программа испытаний была окончена, ему было предложено прекратить полет и совершить посадку.

После осуществления всех операций, связанных с переходом на режим посадки, корабль благополучно прошел наиболее трудный и ответственный участок торможения в плотных слоях атмосферы и полностью погасил первую космическую скорость.

Однако при открытии основного купола парашюта на семикилометровой высоте, по предварительным данным, в результате скручивания строп парашюта космический корабль снижался с большой скоростью, что явилось причиной гибели В. М. Комарова.

Безвременная гибель выдающегося космонавта, инженера-испытателя космических кораблей Владимира Михайловича Комарова является тяжелой утратой для всего советского народа.

Своими трудами в области испытания космических кораблей Владимир Михайлович Комаров внес неоценимый вклад в дело развития и совершенствования космической техники.

От Центрального Комитета КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР

Центральный Комитет КПСС, Президиум Верховного Совета СССР и Совет Министров СССР с глубоким прискорбием извещают, что 24 апреля 1967 года при завершении испытательного полета на космическом корабле «Союз-1» трагически погиб один из первых покорителей космоса талантливый испытатель космических кораблей, член КПСС, летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза, инженер-полковник Комаров Владимир Михайлович.

Центральный Комитет КПСС, Президиум Верховного Совета СССР и Совет Министров СССР выражают глубокое соболезнование семье покойного.

Центральный Комитет КПСС
Президиум Верховного Совета СССР
Совет Министров СССР

Указ Президиума Верховного Совета СССР

О награждении
Героя Советского Союза
летчика-космонавта СССР
Комарова В. М.
второй медалью «Золотая Звезда»
За героизм, мужество и отвагу, проявленные при осуществлении испытательного полета нового советского космического корабля «Союз-1», наградить Героя Советского Союза летчика-космонавта Комарова Владимира Михайловича второй медалью «Золотая Звезда» (посмертно) и установить бюст на родине героя.

Председатель Президиума Верховного Совета СССР
Н. ПОДГОРНЫЙ.
Секретарь Президиума Верховного Совета СССР
М. ГЕОРГАДЗЕ.
Москва, Кремль. 24 апреля 1967 г.

Комаровой Валентине Яковлевне, Комарову Михаилу Яковлевичу

Дорогие Валентина Яковлевна и Михаил Яковлевич, разделяю ваше большое горе и глубоко скорблю вместе с вами по поводу трагической гибели вашего мужа и сына, мужественного коммуниста, героя, отважного сына советского народа Владимира Михайловича Комарова.

Владимир Михайлович посвятил многие годы своей деятельности развитию отечественной авиации и космонавтики и отдал жизнь за великое дело покорения человеком космоса во имя интересов науки, прогресса человечества и мира на земле. Его подвиг навеки останется в памяти советского народа и миллионов людей во всем мире.

Примите мое сердечное соболезнование.

Л. БРЕЖНЕВ.
Чехословакия,
г. Карловы Вары,
24 апреля 1967 года.

В ЦК КПСС И СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР

ЦК КПСС и Совет Министров СССР постановили:

1. Для организации похорон летчика-космонавта СССР инженер-полковника В. М. Комарова образовать Правительственную комиссию в составе т.т. Суслова М. А. (председатель), Устинова Д. Ф., Смирнова Л. В., Гречко А. А., Афанасьева С. А., Павлова В. Я., Смиртюкова М. С. и Гагарина Ю. А.

2. Похоронить В. М. Комарова на Красной площади у Кремлевской стены.

В ЦК КПСС И СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР

Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР постановили:

образовать Правительственную комиссию для выяснения всех обстоятельств гибели летчика-космонавта СССР Комарова В. М.

Летчик-космонавт СССР ВЛАДИМИР МИХАЙЛОВИЧ КОМАРОВ

24 апреля 1967 года при завершении испытательного полета на космическом корабле «Союз-1» трагически погиб один из первых покорителей космоса, член КПСС, Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР, инженер-полковник Комаров Владимир Михайлович.

Комаров В. М. родился 16 марта 1927 года в г. Москве в семье рабочего. С детских лет он мечтал стать летчиком-истребителем.

После окончания специальной средней школы ВВС Владимир Михайлович поступил учиться в Батайское военно-авиационное училище летчиков, которое успешно закончил в 1949 году, а затем служил в частях истребительной авиации Военно-Воздушных Сил. Комаров В. М. проявил себя мужественным, опытным летчиком, служил личным примером для всех своих боевых товарищей.

С 1954 года он учился в Военно-воздушной инженерной академии им. Жуковского, которую окончил в 1959 году.

Как один из способных летчиков-инженеров, он был направлен на работу по испытанию новых образцов авиационной техники. Здесь раскрылись его высокие качества умелого организатора и инженера. Особенно ярко способности и талант В. М. Комарова проявились в отряде космонавтов, в который он был зачислен в 1960 году.

С исключительной ответственностью Владимир Михайлович настойчиво осваивал новейшую космическую технику, пунктуально выполнял обширную программу летной, парашютной и специальной подготовки.

Учитывая высокие качества В. М. Комарова как летчика-инженера и космонавта, в 1964 году ему было поручено ответственное задание партии и правительства: возглавить экипаж первого советского многоместного космического корабля «Восход» и выполнить сложную программу научных исследований и испытаний в космосе. Это задание Родины было выполнено с честью.

Владимир Михайлович был большим тружеником, настойчиво и упорно повышал свои специальные и политические знания, продолжая учебу в адъюнктуре Военно-воздушной академии им. Жуковского.

Член Ленинского комсомола, а с 1952 года — член Коммунистической партии Советского Союза, он вел активную общественно-политическую работу, неоднократно избирался в руководящие партийные и комсомольские органы, являлся пламенным пропагандистом достижений советского народа в развитии науки и техники, достойно выполняя эту миссию как внутри страны, так и за ее рубежами. Активный коммунист, скромный человек, внимательный и чуткий товарищ, хороший семьянин — он всегда был для личного состава части образцом принципиальности, дисциплинированности, безупречного выполнения служебного и партийного долга.

За образцовое выполнение заданий партии и правительства в освоении космического пространства В. М. Комарову присвоено высокое звание Героя Советского Союза с вручением ему ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». Он был награжден орденом Красной Звезды, многими медалями, а также удостоен правительственных наград ряда зарубежных стран.

Светлая память о верном сыне нашей Отчизны, замечательном коммунисте, отважном покорителе космоса, боевом друге и товарище навсегда сохранится в наших сердцах.

Его имя всегда будет служить примером героизма, мужества и отваги, звать на новые подвиги во славу нашей великой социалистической Родины.

Л. Брежнев, Г. Воронов, А. Кириленко, А. Косыгин, К. Мазуров, А. Пельше, Н. Подгорный, Д. Полянский, М. Суслов, А. Шелепин, П. Шелест, В. Гришин, П. Демичев, Д. Кунаев, П. Машеров, В. Мжаванадзе, Ш. Рашидов, Д. Устинов, В. Щербицкий, Ю. Андропов, И, Капитонов, Ф. Кулаков, Б. Пономарев, М. Соломенцев, Н. Байбаков, В. Дымшиц, М. Ефремов, В. Кириллин, М. Лесечко, В. Новиков, И. Новиков, Л. Смирнов, Н. Тихонов, А. Гречко, М. Келдыш, С. Афанасьев, С. Зверев, П. Дементьев, В. Калмыков, А. Шокин, В. Рябиков, М. Захаров, А. Епишев, К. Вершинин, Н. Крылов, И. Сербии, Н. Савинкин, Н. Егорычев, В. Конотоп, С. Руденко, А. Рытов, Н. Каманин, А. Благонравов, Л. Седое, В. Парин, Ю. Гагарин, В. Николаева-Терешкова, Г. Титов, А. Николаев, П. Попович, В. Быковский, К. Феоктистов, Б. Егоров, П. Беляев, А. Леонов.

МОСКВЕ НЕ СПИТСЯ

В туман зарылась улиц вереница
созвездьями светящихся шаров,
Москва тиха…
Но ей, Москве, не спится:
погиб москвич Владимир
                                       Комаров.
Погиб,
хоть снова одержал победу
над стылостью космических
                                            ночей!
И по его негаснущему следу
летят бессонно мысли
                                 москвичей…
А утро гонит мглу,
зовет к работе, —
и, встав, одолевает новый день
на межпланетном лестничном
                                              пролете
затянутую трауром ступень.
Валентин КОРЧАГИН

БЕССМЕРТИЕ

24 апреля 1967 года летчик-космонавт Владимир Комаров ушел в бессмертие.

Еще накануне, в воскресный день, мы слышали по радио спокойный, исполненный веселой силы голос космонавта. Еще накануне готовился к запуску новый могучий корабль, который унес его с планеты Земля. Все было, как всегда, обычны были проводы, и он благодарил за доверие и честь, сказал: «До скорой встречи, дорогие товарищи и друзья!»

И вот погиб, уже возвращаясь с задания, погиб у порога планеты… Это было как удар. Полная неожиданность. Мы не ждали такого исхода, и от того пронзительна боль утраты. Вечером я шел по улицам, собирались кучки людей, голоса были негромки, молчаливые очереди выстраивались за вечерними выпусками газет, и слез я не видел, на лицах было сумрачное раздумье. Как это случилось? Почему?

Сознанием понимаешь, что, когда человечество вторгается в новую, неведомую область, когда идет завоевание Вселенной, возможны жертвы. Сердцем это понять тяжело, невозможно.

Иными глазами смотришь сегодня на фотографический портрет героя, примечая задумчивость в глазах его, суровую черточку у лба, весь его мужественный облик, — так ли мы видели этот портрет вчера? По-иному перечитываешь сегодня обычные сообщения, к которым, чего греха таить, успели привыкнуть мы, которые уже не вызывали у нас того изначального изумления, с каким встречена была весть о первом полете человека в космос. Сыны нашего народа один за другим покидали Землю, уходили в черно-фиолетовую пустоту, никем еще не изведанную, вырывали у Вселенной одну тайну за другой и всегда возвращались, и постепенно у многих из нас, хотя мы отдавали должное отваге и мужеству этих людей, создавалось впечатление, что так оно и должно быть, что так и будет всегда.

Перед ними же открывался целый мир, таинственный, непознанный, полный опасностей, и они все дальше вторгались в этот мир, они всегда шли первыми, приносили нам новые знания, новые сведения, раскрывали все новые тайны. Какое мужество, какой героизм надо было проявить первому человеку, покинувшему не город, не страну — Землю! Какое мужество требовалось всем, кто выходил на космические трассы, — ведь каждый полет был полетом в неведомое, каждого героя ждала встреча с неожиданным, чего никто еще не испытал до них. Какое мужество надо было иметь человеку, который сознавал все опасности, знал, что может и не вернуться, но шел, с открытыми глазами шел на задание, шел во второй свой космический рейс с твердой уверенностью, что полет его нужен всем — всем, кто отваживается на единоборство с природой.

Последние слова Владимира Михайловича Комарова, сказанные перед стартом, стократ будут обдуманы, помянуты, взвешены. Он выполнил до конца, до последней черты свой долг человека, космонавта, коммуниста, всею жизнью своей придал силу непререкаемой убедительности тому, во что верил с юношеских лет.

Корреспондент «Известий» задал ему вопрос:

— Вы идете во второй полет. Как помогает вам опыт первого полета?

— Конечно, помогает, — ответил Комаров. — У меня, как и у многих друзей-космонавтов, профессиональное отношение к делу. Вот когда полетел Юрий Гагарин, тогда всем и все было необычно. Правда, и теперь есть необычное — новый корабль. Но волноваться не буду.

«Если человек думает, идя в полет, что он идет на подвиг, — значит он не готов к полету», — этот афоризм, рожденный в среде наших летчиков-испытателей, давно уже воспринят летчиками-космонавтами. Владимир Комаров и впрямь не волновался — это точно, пульс его перед полетом был ровен. У него не было ощущения избранности, он не считал себя особенным героем, попросту говоря, он знал, что рядом с ним дублер, который, если будет нужда, в любой момент займет его место в кабине, что есть десятки, сотни, а может, и тысячи добровольцев, готовых пойти на подвиг. Если хотите, летчик-космонавт сознательно вызывал в себе ощущение будничности происходящего, а это был — теперь как никогда мы понимаем это — великий подвиг. В каждом шаге, каждом решении, каждом движении души.

— Можно от Вашего имени передать привет читателям «Известий»?

— Удобно ли?..

Сегодня и этот ответ потрясает нас. Потрясает скромностью, чувством собственного достоинства, которое иной раз и нелегко сохранить в окружении корреспондентов, которое непросто удержать в себе, познав всепланетную славу. Два года назад, в день 20-летия Победы, знаменитого космонавта пригласили в гости летчики. Он приехал к ним в клуб, поднялся на сцену и сказал, явно смущаясь, что сам он воевать не поспел. 9 мая 1945 года встретил в Москве, а был тогда всего-навсего учеником спецшколы ВВС. И, конечно, побежал вечером на Красную площадь. Был в форме, с погонами, и незнакомые люди подхватили его, взялись качать, а он все вырывался, кричал, что не надо его качать, он ведь не воевал, но люди не слушали, и он взлетал и взлетал к небу.

— И теперь, — заключил тихо Комаров, — я всю жизнь стараюсь это отработать.

Это сказал человек, который уже побывал в космосе, заслужил всенародный почет, и это не была загодя приготовленная фраза. Он думал так, он до последнего дня считал себя в неоплатном долгу перед народом. Люди, заслужившие по-настоящему славу, далеко не всегда несут с таким достоинством бремя ее.

Владимир Комаров был счастлив в жизни, все давалось ему. Он был всегда свободен в помыслах своих и поступках, потому что мечты его были благородны, а поступки следовали за мечтой. Не многим больше месяца назад ему исполнилось сорок лет. Сын рабочего, москвич из района Мещанских улиц, он стал летчиком-истребителем после войны — добился того, чего хотел. Потом захотел учиться в Военно-воздушной академии и окончил ее, стал инженером. Стал летчиком-испытателем, испытывал в небе новую авиационную технику. Семь лет назад, когда ему было 33 года, снова добился исполнения своей мечты — поступил в отряд космонавтов. Это нелегкая служба, мы хорошо знаем, что, прежде чем отправиться в космический рейс, многое надо испытать на себе, многому научиться. Однажды придирчивые врачи обнаружили у него какие-то шумы в сердце. Казалось, надо распрощаться с отрядом, и никто бы не осудил, никто бы не подумал плохого… Он не ушел. Он закалил свое сердце, заставил нормально работать. Родина доверила ему возглавить экипаж первого многоместного космического корабля-спутника «Восход». И он блестяще провел этот полет, стал героем, которого узнавали на улицах, а когда отшумели празднества, поступил в адъюнктуру Военно-воздушной академии, начал готовить диссертацию, путь ученого открывался перед ним, но он рвался летать, мечтал о новых трассах во Вселенной. И, не колеблясь, почитая это за счастье для себя, сел за штурвал нового космического корабля, который надо было испытать.

Это и есть высший профессионализм, высокая преданность идее, делу. Космонавтика действительно становится профессией. Не только в том сказывается это, что человек вторично пошел на задание, но прежде всего в том, что он ставил перед собой задачи новые, все более сложные. Из первых сообщений мы знаем, что последний полет Владимира Комарова был испытательным полетом. Чем дальше, тем в большей степени пилот становится хозяином космического корабля. Это процесс естественный для всех видов техники, управляемой человеком. Первые воздухоплаватели могли лишь сбросить балласт, чтобы подняться, или дернуть веревкой клапан, чтобы опуститься. Нынешние авиаторы имеют дело с десятками рычагов, тумблеров, кнопок. Примерно так же развивается космическая техника. Из официальных сообщений известно, что Владимир Комаров провел в эти сутки все намеченные эксперименты, он совершал маневрирование кораблем, испытывал его основные системы на разных режимах. Он сделал в этом полете решительно все, что зависело от него, сделал безукоризненно, грамотно, точно, работал до конца, до последнего часа.

Героический подвиг Владимира Комарова новым светом освещает дела всех космонавтов Земли, которые уже летали в космос и которые в будущем полетят с Земли. Теперь мы с большой глубиной познаем всю полноту мужества этих людей, всю цену их бесстрашия.

Командир корабля «Союз-1» шел на подвиг не ради славы, не ради житейского благополучия, не ради того, чтобы повсюду повторялось имя его. Он шел вперед потому, что это нужно было его народу, всем людям Земли. За далью встает новая даль, за высью — высь, и, пока мы люди, мы будем идти вперед, будем вторгаться в неведомое, будем открывать непознанное.

Открытие — это меньше всего «конец». Открытие — это всегда «начало». Иные, вспоминая торжественные встречи покорителей космоса, вспоминая красную ковровую дорожку и многолюдные митинги, представляли себе их победы, как покоренные вершины. А всякий раз это была дверь, раскрытая в неизвестность. За нею колумбы нашего века всегда видели новые обширные неисследованные страны.

Когда люди научились летать, едва ли не каждый новый аэроплан оплачивался ценой жизни героев. Сегодня мы покупаем билет в кассе, садимся в мягкое кресло и летим — в любой конец страны. То, за что герои платились жизнью, стало достоянием всех. Когда в тридцатых годах советские люди покоряли Арктику, высаживались на Северном полюсе, вместе с победами переживали мы и горестные утраты. А нынче освоена Арктика, и по ледовым путям ходят караваны кораблей, а по воздушным трассам летают по расписанию самолеты. И это становится обыденностью только потому, что путь проложили люди мужества и отваги, верные сыны Отчизны, которые радели о судьбах всего человечества.

Вот так и просторы космоса осваивают герои, которые каждым новым полетом бросают дерзкий вызов природе. А природа сурова, всегда готова предъявить первопроходцам счет… Счет этот уже оплачен жизнями трех мужественных американских космонавтов — Вирджила Гриссома, Эдварда Уайта и Роджера Чаффи. Они погибли, сгорели на Земле во время пожара на мысе Кеннеди, и мы скорбели об этих смертях. Нынче погиб Владимир Комаров, наш соотечественник, — он оторвался от Земли, ему дано было насладиться этим последним полетом, увидеть из Вселенной родную Землю, такую огромную и такую маленькую, — и вот погиб, возвращаясь домой, у самой Земли.

День скорби наступил у нас. Народ узнал о гибели своего верного сына, народ скорбит. Единственный человек, который мог бы все рассказать о катастрофе, никогда уже ничего не расскажет. Но мы верим, мы твердо знаем, что ученые, конструкторы, инженеры, рабочие — все, кто готовит к вылету космические корабли, — что они взвесят каждое сообщение Комарова из космоса, изучат все данные приборов, и все обнимут мыслью, и все учтут. Я взял в библиотеке брошюру К. Э. Циолковского, изданную в Калуге в 1930 году, нашел статью «Звездоплавателям», выписал из статьи такие слова:

«Первые попытки летания, воздухоплавания, применения пара, электричества и всех других изобретений также заставляли падать духом и опускать руки средних людей и даже изобретателей. Но мы, наученные историей, должны быть мужественней и не прекращать своей деятельности от неудач. Надо искать их причины и устранять их».

Мы неминуемо пойдем дальше. Так было, так будет. Мы пойдем дальше, но пойдем с обостренным вниманием, помня эту безвременную гибель прекрасного человека. Снова и снова повторим мы то, что сказал Л. И. Брежнев во время встречи экипажа корабля «Восход», — он высказал тогда мнение всего народа: «Мы, советские люди, не рассматриваем свои космические исследования как самоцель, как какую-то „гонку“. Нам глубоко чужд дух азартных игроков в большом и серьезном деле исследования и освоения космического пространства». Так и только так мы можем двигаться вперед, ибо космос нужен нам не для сенсаций, а ради грядущего развития мировой науки, ради блага всего человечества.

Владимир Комаров будет покоиться на Красной площади, на той самой площади, куда прибегал он парнишкой в памятный майский день 1945 года, на той площади, которая торжественно встречала его в 1964 году после первого возвращения из космоса. На той самой площади, которая будет еще, обязательно будет встречать будущих героев-космонавтов, — им он прокладывал путь, им всей своей жизнью и самою гибелью своей облегчил путь в грядущее.

Его запомнят спокойным, улыбающимся, красивым, — таким он был.

И остался таким.

Остался прекрасным и вечным, остался бессмертным, как дело, которому он отдал себя, которому не судьба умереть.

Анатолий АГРАНОВСКИЙ,
«Известия»

ГЛУБОКИЕ СОБОЛЕЗНОВАНИЯ

От Министерства обороны СССР и Главного
политического управления Советской Армии
и Военно-Морского Флота
Министерство обороны СССР и Главное политическое управление Советской Армии и Военно-Морского Флота с прискорбием извещают личный состав Советских Вооруженных Сил, что при завершении испытательного полета нового космического корабля «Союз-1» трагически погиб летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза, инженер-полковник Комаров Владимир Михайлович, и выражают глубокое соболезнование семье покойного.

Вооруженные Силы СССР в лице инженер-полковника Комарова В. М. потеряли талантливого испытателя космических кораблей, одного из первых покорителей космоса, прославивших нашу Родину выдающимися достижениями в освоении космического пространства.

Министерство обороны СССР
Главное политическое управление
Советской Армии и Военно-Морского Флота
От Московского городского комитета КПСС
и Исполнительного комитета Московского
городского Совета депутатов трудящихся
Московский городской комитет Коммунистической партии Советского Союза и Исполнительный комитет Московского городского Совета депутатов трудящихся выражают глубокое соболезнование в связи с трагической гибелью одного из первых покорителей космоса, талантливого испытателя космических кораблей, Героя Советского Союза, инженер-полковника Владимира Михайловича Комарова.

Трудящиеся Москвы глубоко скорбят по поводу этой тяжелой утраты. Вся замечательная жизнь Владимира Михайловича Комарова до последнего дыхания была отдана беззаветному служению социалистической Родине, советскому народу, великому делу коммунизма.

Москвичи навсегда сохранят в своих сердцах светлую память о верном сыне Коммунистической партии и советского народа Владимире Михайловиче Комарове.

Московский городской комитет
Коммунистической партии Советского Союза
Исполнительный комитет
Московского городского Совета
депутатов трудящихся
От Центрального Комитета Всесоюзного
Ленинского Коммунистического Союза
Молодежи
Центральный Комитет Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи от имени комсомольцев, всех советских юношей и девушек выражает глубокое соболезнование в связи с трагической гибелью выдающегося советского космонавта, Героя Советского Союза Владимира Михайловича Комарова.

Болью и скорбью наполнены наши сердца. Ушел от нас верный сын партии, воспитанник Ленинского комсомола, замечательный человек.

Владимир Михайлович Комаров совершил великий подвиг в октябре 1964 года, впервые в мире осуществив полет в космос многоместного советского корабля-спутника «Восход» с экипажем на борту. Испытывая новый космический корабль, В. М. Комаров совершил еще один бессмертный подвиг во имя Родины, во имя будущего человечества.

В. М. Комаров отдавал все свои силы, знания и энергию дальнейшему развитию и освоению отечественной космической техники. Искренняя дружба связывала Ленинский комсомол и Владимира Михайловича Комарова. Он активно участвовал в коммунистическом воспитании подрастающего поколения. Своим примером он помогал советским юношам и девушкам вырабатывать такие качества, как любовь к Родине, преданность делу партии, мужество и скромность, трудолюбие и стремление к знаниям.

Владимир Михайлович часто встречался с молодежью в студенческих аудиториях, на колхозных станах, в цехах, школьных классах. Многие молодежные коллективы включили его в свои бригады, пионеры зачислили в свои почетные вожатые. Серьезно и ответственно относился Владимир Михайлович к этому доверию молодежи. Он — участник многих молодежных фестивалей, комсомольских пленумов, слетов, встреч. И всегда В. М Комаров был для комсомольцев примером человека умного, интересного, большого, человека, на которого хотелось походить.

Таким он и останется навсегда в наших сердцах.

Центральный Комитет ВЛКСМ
От Всесоюзного Центрального Совета
Профессиональных Союзов
Всесоюзный Центральный Совет Профессиональных Союзов выражает глубокую скорбь и соболезнование по поводу трагической гибели отважного сына советского народа, выдающегося летчика-космонавта СССР, Героя Советского Союза Владимира Михайловича Комарова.

Героический жизненный путь Владимира Михайловича — одного из первых покорителей космоса, бесстрашного испытателя новых образцов авиационной техники, талантливого организатора и инженера, беззаветно преданного партии, народу, строительству коммунизма, — будет всегда служить примером для трудящихся нашей страны, вдохновлять их на подвиги во славу нашей Родины.

ВЦСПС
От Академии наук СССР
Академия наук СССР глубоко скорбит в связи с трагической гибелью при завершении испытательного полета на космическом корабле «Союз-1» верного сына советского народа, одного из первых покорителей космоса летчика-космонавта СССР Владимира Михайловича Комарова и выражает искреннее соболезнование семье Героя.

Бессмертные подвиги, совершенные Владимиром Михайловичем Комаровым — командиром первого многоместного корабля «Восход» и испытателем нового космического корабля «Союз-1», с честью выполнившим задания Родины, навсегда войдут в историю науки и техники.

Безвременная гибель талантливого инженера-испытателя космических кораблей дважды Героя Советского Союза Владимира Михайловича Комарова, внесшего неоценимый вклад в дело развития и совершенствования космической техники, является тяжелой утратой для советской науки, для Советской Отчизны, для всего человечества.

Президиум Академии наук СССР
От Министерства авиационной промышленности
Министерство авиационной промышленности выражает глубокое соболезнование в связи с трагической гибелью одного из первых покорителей космоса, талантливого испытателя космических кораблей, Героя Советского Союза, инженер-полковника Владимира Михайловича Комарова.

От Министерства оборонной промышленности
Министерство оборонной промышленности глубоко скорбит по поводу трагической гибели одного из первых покорителей космоса, члена КПСС, Героя Советского Союза, летчика-космонавта СССР, инженер-полковника Владимира Михайловича Комарова.

Работники оборонной промышленности навсегда сохранят светлую память о верном сыне партии и советского народа, отважном покорителе космоса Владимире Михайловиче Комарове.

От Министерства общего машиностроения
Коллегия Министерства общего машиностроения от имени ученых, инженерно-технических работников, рабочих и служащих выражает глубокую скорбь в связи с трагической гибелью при испытаниях нового космического корабля летчика-космонавта инженер-полковника Владимира Михайловича Комарова.

Смерть вырвала из наших рядов одного из первых покорителей космоса, смелого и мужественного инженера-испытателя, внесшего большой вклад в освоение космической техники.

Светлая память о Владимире Михайловиче Комарове, верном сыне Коммунистической партии и советского народа, навсегда сохранится в наших сердцах.

Коллегия министерства приносит искреннее соболезнование семье и близким Владимира Михайловича.

От Министерства радиопромышленности
Коллегия Министерства радиопромышленности глубоко скорбит в связи с трагической гибелью талантливого испытателя космических кораблей, одного из первых покорителей космоса, летчика-космонавта СССР, Героя Советского Союза Комарова Владимира Михайловича и выражает соболезнование семье и близким покойного.

От Министерства электронной промышленности
Министерство электронной промышленности выражает скорбь и глубокое соболезнование в связи с трагической гибелью выдающегося летчика-космонавта, талантливого испытателя космических кораблей инженер-полковника Владимира Михайловича Комарова, отдавшего все свои силы, знания и энергию развитию и освоению отечественной космической техники.

Работники электронной промышленности навеки сохранят в своих сердцах светлую память о славном сыне Коммунистической партии и нашей великой Родины — дважды Герое Советского Союза Владимире Михайловиче Комарове.

* * *
В связи с трагической гибелью при завершении испытательного полета на космическом корабле «Союз-1» летчика-космонавта, дважды Героя Советского Союза, инженер-полковника В. М. Комарова глубокие соболезнования выразили:

ЦК КП Украины, Президиум Верховного Совета и Совет Министров Украинской ССР;

ЦК КП Литвы, Президиум Верховного Совета и Совет Министров Литовской ССР;

Московский обком КПСС и исполнительный комитет Московского областного Совета депутатов трудящихся;

Ленинградские обком и горком КПСС, исполкомы Ленинградского областного и городского Советов депутатов трудящихся;

ЦК КП Эстонии, Президиум Верховного Совета и Совет Министров Эстонской ССР;

ЦК КП Киргизии, Президиум Верховного Совета, Совет Министров Киргизской ССР;

Центральный Комитет КП Туркменистана, Президиум Верховного Совета Туркменской ССР и Совет Министров Туркменской ССР;

ЦК КП Узбекистана, Президиум Верховного Совета и Совет Министров Узбекской ССР.

Центральному Комитету Коммунистической
партии Советского Союза
Президиуму Верховного Совета СССР
Совету Министров СССР
МОСКВА


Дорогие товарищи!

Центральный Комитет Болгарской коммунистической партии, Президиум Народного собрания и Совет Министров Народной Республики Болгарии от имени коммунистов и всех трудящихся нашей страны выражают самые искренние соболезнования по поводу гибели командира космического корабля «Союз-1» Героя Советского Союза, прославленного летчика-космонавта, инженер-полковника Владимира Комарова.

Преданный сын Коммунистической партии Советского Союза и советского народа Владимир Комаров, один из славных пионеров, которые прокладывают человечеству путь во Вселенную, отдал свою жизнь служению человеческому прогрессу.

Овладение космическим пространством — одна из труднейших задач, которые когда-либо ставило перед собой человечество. Мы гордимся тем, что во главе борьбы за решение этой задачи стоит Советский Союз, советская наука и техника. Мы глубоко убеждены, что величественная программа Советского правительства по исследованию и овладению космосом будет осуществлена успешно, что страна строящегося коммунизма и впредь будет стартовой площадкой, с которой человек все глубже проникает в неисследованные космические просторы.

Центральный Комитет Болгарской Коммунистической партии
Президиум Народного собрания Народной Республики Болгарии
Совет Министров Народной Республики Болгарии
Центральному Комитету Коммунистической
партии Советского Союза
Президиуму Верховного Совета СССР
Совету Министров СССР
МОСКВА


Дорогие товарищи!

Мы глубоко потрясены скорбной вестью о трагической гибели героя-космонавта инженер-полковника В. М. Комарова. Мы чтим его память вместе с памятью тех, кто пожертвовал своей жизнью во имя науки и прогресса и навечно вписал свои имена в историю человечества.

Центральный Комитет Венгерской социалистической рабочей партии, Президиум Венгерской Народной Республики и Венгерское революционное рабоче-крестьянское правительство от имени всего нашего народа выражают глубокое соболезнование Центральному Комитету Коммунистической партии Советского Союза, Президиуму Верховного Совета СССР, правительству Советского Союза. Венгерский народ выражает советскому народу и семье героя полковника Комарова свое искреннее сочувствие и разделяет их глубокую скорбь.

Центральный Комитет Венгерской социалистической
рабочей партии
Президиум Венгерской Народной Республики
Венгерское революционное рабоче-крестьянское
правительство
Генеральному секретарю Центрального
Комитета Коммунистической партии
Советского Союза
товарищу Леониду Ильичу БРЕЖНЕВУ
Председателю Президиума
Верховного Совета СССР
товарищу Николаю Викторовичу ПОДГОРНОМУ
Председателю Совета Министров СССР
товарищу Алексею Николаевичу КОСЫГИНУ
МОСКВА


Дорогие товарищи!

С глубоким прискорбием узнали о трагической гибели летчика-космонавта СССР, Героя Советского Союза, инженер-полковника Комарова Владимира Михайловича, последовавшей незадолго до завершения сложного космического полета, принесшего человечеству новые научные завоевания.

От имени всего населения Германской Демократической Республики и от себя лично выражаем вам, дорогие товарищи, наше глубокое соболезнование. Преклоняемся перед подвигом товарища Комарова В. М., отдавшего свою жизнь за мирное исследование космоса и за прогресс человечества.

ВальтерУЛЬБРИХТ — Первый секретарь Центрального
Комитета Социалистической единой партии Германии,
Председатель Государственного совета Германской
Демократической Республики
Вилли ШТОФ — председатель Совета Министров
Германской Демократической Республики
Проф. д-р Иоганнес ДИКМАН — Председатель Народной
палаты Германской Демократической Республики
Проф. д-р Эрих КОРРЕНС — Председатель Национального
совета Национального фронта демократической Германии

26 апреля. Москва прощается с отважным покорителем космоса Владимиром Михайловичем Комаровым.


Вечная слава герою!

Центральному Комитету КПСС
Президиуму Верховного Совета СССР
Совету Министров СССР
МОСКВА, КРЕМЛЬ


Центральный Комитет Монгольской народно-революционной партии, Президиум Великого народного хурала и Совет Министров МНР от имени монгольского народа выражают Центральному Комитету КПСС, Президиуму Верховного Совета СССР, Совету Министров СССР, всему советскому народу глубокое соболезнование по поводу трагической гибели отважного покорителя космоса — советского космонавта Владимира Комарова. Просим выразить наше искреннее соболезнование семье мужественного космонавта.

Коммунисты, трудящиеся Монголии уверены в новых исторических успехах Советского Союза в освоении космического пространства.

Центральный Комитет МНРП
Президиум Великого народного хурала МНР
Совет Министров МНР
УЛАН-БАТОР, 25 апреля 1967 года.

Центральному Комитету Коммунистической
партии Советского Союза
Президиуму Верховного Совета Союза
Советских Социалистических Республик
Совету Министров Союза Советских
Социалистических Республик
МОСКВА, КРЕМЛЬ


Глубоко тронутые вестью о трагической смерти летчика-космонавта, Героя Советского Союза, инженер-полковника Владимира Комарова, шлем вам, советскому народу и семье покойного сердечные выражения скорби и соболезнования.

История навечно запишет на своих страницах облик героического советского космонавта, который внес выдающийся вклад в реализацию программы освоения космического пространства в интересах прогресса человечества.

Центральный Комитет Польской объединенной рабочей партии
Государственный совет Польской Народной Республики
Совет Министров Польской Народной Республики
Генеральному секретарю Центрального
Комитета Коммунистической партии
Советского Союза
товарищу Леониду Ильичу БРЕЖНЕВУ
Председателю Президиума
Верховного Совета СССР
товарищу Николаю Викторовичу ПОДГОРНОМУ
Председателю Совета Министров СССР
товарищу Алексею Николаевичу КОСЫГИНУ
Дорогие товарищи,

от имени Центрального Комитета Румынской коммунистической партии, Государственного совета и Совета Министров Социалистической Республики Румынии, румынского народа и от себя лично выражаем вам глубокие соболезнования в связи с кончиной космонавта, Героя Советского Союза, полковника Владимира Комарова, павшего при исполнении долга, в благородной борьбе за прогресс науки и освоение космоса.

Просим вас передать наше сочувствие семье полковника Владимира Комарова в связи с тяжелой утратой.

Генеральный секретарь Центрального Комитета
Румынской коммунистической партии Николае ЧАУШЕСКУ
Председатель Государственного совета Социалистической
Республики Румынии КИВУ Стойка
Председатель Совета Министров Социалистической
Республики Румынии Ион Георге МАУРЕР
Генеральному секретарю ЦК Коммунистической
партии Советского Союза
товарищу Леониду Ильичу БРЕЖНЕВУ
Председателю Президиума
Верховного Совета СССР
товарищу Николаю Викторовичу ПОДГОРНОМУ
МОСКВА


Нас очень потрясло известие о трагической гибели дважды Героя Советского Союза космонавта Владимира Комарова, которого человечество надолго сохранит в памяти как бесстрашного исследователя космоса.

От имени народа Югославии и от себя лично шлю вам и народу СССР выражения глубокого соболезнования по поводу этой большой утраты.

Иосип БРОЗ ТИТО
БЕЛГРАД, 24 апреля 1967 г.

Центральному Комитету Коммунистической
партии Советского Союза
Дорогие товарищи,

во имя науки и человечества погиб Герой Советского Союза товарищ Владимир Комаров, один из первых покорителей космоса. Его имя навсегда сохранится в памяти народов.

Центральный Комитет Французской коммунистической партии выражает вашей партии, членом которой он являлся, семье погибшего, его товарищам — советским космонавтам и всему советскому народу искреннее сочувствие и братскую солидарность.

Центральный Комитет
Французской коммунистической партии
Центральному Комитету КПСС
Сердца миллионов итальянских коммунистов и демократов глубоко огорчены и потрясены смертью выдающегося космонавта Владимира Комарова, погибшего при свершении нового необычайного подвига в завоевании космоса. Владимир Комаров принадлежит к тому поколению героев, которые своим умом и отвагой открывают всему человечеству неизведанные пути будущего и отдают свою жизнь во имя углубления познания Вселенной и господства человека над природой. Он останется для всех нас незабываемым образцом мужества и будет всегда любим всеми, кто верит в достоинство человека.

Преклоняем наши красные знамена перед прахом великого павшего товарища, который своей жертвой доказал, что коммунисты всегда находятся на самых передовых рубежах.

Просим от нашего имени обнять членов семьи товарища Комарова. Мы рядом с вами, дорогие товарищи, со всем близким нам советским народом, которому шлем выражение нашей дружбы и братской солидарности. Мы благодарим великий Советский Союз за то, что он сделал и делает для расширения проникновения человека во Вселенную и для строительства нового общества на нашей планете. Мы гордимся историческими завоеваниями, которых вы уже достигли, и уверены, что вы пойдете вперед, к новым достижениям на благо человека, в интересах мира и науки.

Руководство Итальянской коммунистической партии
ЦК КПСС
Совету Министров СССР
Семье космонавта Владимира КОМАРОВА
Глубоко потрясены трагической вестью о гибели героя-космонавта Владимира Комарова. Выражаем Центральному Комитету КПСС, правительству СССР и семье отважного космонавта, который отдал свою жизнь во имя науки и прогресса человечества, самое глубокое соболезнование.

От имени Центрального Комитета Коммунистической
партии Испании
Долорес ИБАРРУРИ, Сантьяго КАРРИЛЬО
Его Превосходительству господину КОСЫГИНУ,
Председателю Совета Министров СССР
МОСКВА


Я глубоко потрясен, узнав сегодня о трагическом несчастном случае, оборвавшем жизнь космонавта Владимира Комарова на последней стадии его космического полета. Я выражаю Вашему Превосходительству, а через Вас семье Комарова, лишившейся мужа, отца и сына, и советскому народу свое искреннее сочувствие и соболезнование.

У ТАН,
Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций
НЬЮ-ЙОРК, 24 апреля 1967 г.

Его Превосходительству
Николаю В. ПОДГОРНОМУ,
Председателю Президиума Верховного Совета
Союза Советских Социалистических Республик
МОСКВА


Уважаемый г-н председатель,

смерть Владимира Комарова — трагедия, которую разделяют все народы. Подобно недавно погибшим трем американским астронавтам, этот выдающийся пионер космоса отдал свою жизнь во имя науки и вечно живущего в людях стремления к новым свершениям. Я выражаю соболезнование американского народа его семье и народу Советского Союза.

Линдон Б. ДЖОНСОН
Послание премьер-министра
Великобритании Г. ВИЛЬСОНА
Председателю Совета Министров СССР
А. Н. КОСЫГИНУ
С глубоким сожалением я узнал о трагической смерти советского космонавта Владимира Комарова. Пожалуйста, примите от имени правительства Ее Величества выражение глубокого сочувствия по случаю смерти этого храброго офицера.

Его Превосходительству
Председателю Президиума Верховного
Совета СССР
Н. В. ПОДГОРНОМУ
МОСКВА


С глубоким сожалением я узнал о трагической гибели астронавта Владимира Комарова. Он пожертвовал своей жизнью ради великих достижений человечества.

Память о нем, как и о всех других героях космоса, будет жить вечно. Я хотел бы выразить от имени народа Кипра, правительства и себя лично самое глубокое сочувствие.

Архиепископ МАКАРИОС,
Президент Республики Кипр
НИКОЗИЯ, КИПР, 25 апреля 1967 г.

Генеральному секретарю Центрального
Комитета Коммунистической партии
Советского Союза
товарищу Л. И. БРЕЖНЕВУ
Председателю Президиума
Верховного Совета СССР
товарищу Н. В. ПОДГОРНОМУ
Председателю Совета Министров СССР
товарищу А. Н. КОСЫГИНУ
МОСКВА


Мы с глубоким прискорбием услышали сообщение о гибели во время исполнения задания летчика-космонавта СССР Владимира Комарова.

От имени ЦК Партии трудящихся Вьетнама, Национального собрания, правительства ДРВ, всего вьетнамского народа и от себя лично выражаем вам и семье товарища В. Комарова сердечное соболезнование.

Председатель ЦК Партии трудящихся Вьетнама,
Президент Демократической Республики Вьетнам
ХО ШИ МИН
Председатель Постоянного комитета
Национального собрания ДРВ
ЧЫОНГ ТИНЬ
Премьер-Министр правительства
Демократической Республики Вьетнам
ФАМ ВАН ДОНГ
ХАНОЙ, 25 апреля 1967 г.

Его Превосходительству Леониду БРЕЖНЕВУ,
Генеральному секретарю Центрального
Комитета Коммунистической партии
Советского Союза
Его Превосходительству
Николаю ПОДГОРНОМУ,
Председателю Президиума Верховного
Совета СССР
Его Превосходительству Алексею КОСЫГИНУ,
Председателю Совета Министров СССР
МОСКВА


Мы глубоко опечалены трагической гибелью полковника Владимира Комарова, которая произошла в результате несчастного случая с космическим кораблем «Союз-1».

Партия Суданский союз — РДА, народ, правительство Мали и я лично выражаем Вашим Превосходительствам, советскому народу, Коммунистической партии Советского Союза, а также семье великого пионера космоса, погибшего ради науки, наши самые искренние соболезнования.

Модибо КЕЙТА,
Президент Республики Мали
БАМАКО, КУЛУБА, 25 апреля 1967 г.

Его Превосходительству господину
А. Н. КОСЫГИНУ,
Председателю Совета Министров СССР
МОСКВА


Мы глубоко опечалены трагической смертью космонавта Комарова, блестящая деятельность которого на службе Советскому Союзу и всему человечеству оборвалась.

От имени правительства и народа Индии я выражаю Вам наше глубокое сочувствие и сердечное соболезнование и прошу Вас передать их госпоже Комаровой и детям. Имя космонавта Комарова будет вдохновлять мужественных мужчин и женщин во всем мире.

Индира ГАНДИ
Его Превосходительству
Николаю ПОДГОРНОМУ,
Председателю Президиума Верховного
Совета СССР
МОСКВА


С глубоким волнением мы узнали о трагической гибели космонавта Владимира Комарова, происшедшей во время приземления советского космического корабля. Народ, демократическая партия и правительство Гвинеи разделяют скорбь, охватившую народ, Коммунистическую партию и правительство Советского Союза в связи с утратой, которую они понесли в лице этого национального героя, погибшего при исполнении своих служебных обязанностей. Просим выразить им наше глубокое соболезнование и передать семье погибшего наше искреннее сочувствие.

С весьма высоким уважением

Ахмед СЕКУ ТУРЕ,
Президент Гвинейской Республики
г. КОНАКРИ, 25 апреля с. г.

Его Превосходительству господину
А. Н. КОСЫГИНУ,
Председателю Совета Министров Союза
Советских Социалистических Республик
МОСКВА


Я был глубоко опечален, узнав о трагической гибели космонавта Владимира Комарова, мужественного пионера в освоении космоса. От имени народа Пакистана и от себя лично выражаю Вашему Превосходительству и через Вас семье покойного наши искренние соболезнования. Мы разделяем горе советского народа по поводу этого тяжелого несчастья.

Мохаммед АЙЮБ ХАН,
Президент Пакистана
ИСЛАМАБАД, 25 апреля 1967 года,

Его Превосходительству Алексею КОСЫГИНУ,
Премьер-Министру Союза
Советских Социалистических Республик
МОСКВА


С чувством глубокой печали и скорби мы узнали о гибели космонавта Владимира Комарова после завершения возложенной на него научной миссии. Мы рассматриваем гибель полковника Комарова как утрату не только Советского Союза, но и всего человечества, поскольку он выполнял миссию в интересах науки и человечества и внес огромный вклад в космические исследования, в области которых Советский Союз достиг замечательных успехов.

Соблаговолите, господин Премьер-Министр, принять искренние соболезнования правительства Сирийской Арабской Республики и мои лично и передать их правительству Советского Союза и семье полковника Комарова.

Юсеф ЗУЭЙН,
Премьер-Министр Сирийской Арабской Республики
25 апреля 1967 г.

Послание Его Превосходительства
Хуари БУМЕДЬЕНА,
председателя Революционного совета
и правительства Алжира,
Его Превосходительству
Николаю ПОДГОРНОМУ, Председателю
Президиума Верховного Совета СССР
От имени Революционного совета, правительства Алжира и от себя лично выражаю Вашему Превосходительству глубокие соболезнования в связи с горем, постигшим вашу страну, — гибелью героя советской науки полковника Комарова, отдавшего свою жизнь во имя покорения космоса.

Его Превосходительству Алексею КОСЫГИНУ,
Председателю Совета Министров СССР
МОСКВА


С чувством глубокой горечи я воспринял весть о трагической смерти доблестного космонавта Владимира Комарова, погибшего в ходе новой попытки на нелегком пути завоевания космоса.

В этот день, столь печальный для Советского Союза и для всех тех, кто внес вклад в успешное освоение космического пространства, заверяю Вас, г-н Председатель, от имени итальянского правительства и от своего личного имени, что мы разделяем живейшим образом траур Советского Союза.

Альдо МОРО,
Председатель Совета Министров
Его Превосходительству
Николаю Викторовичу ПОДГОРНОМУ,
Председателю Президиума Верховного Совета
Союза Советских Социалистических Республик
МОСКВА


Трагическая гибель самого опытного советского космонавта полковника Владимира Комарова в результате ужасной катастрофы, происшедшей при спуске на землю советского космического корабля «Союз-1» из-за технической неисправности в то время, как космонавт собирался внести новый вклад в знания человечества о космосе в добавление к тому ценному вкладу, который он уже сделал ранее, очень опечалила нас.

От имени турецкого народа и себя лично выражаю Вашему Превосходительству, народам Советского Союза и членам семьи космонавта свое самое искреннее сочувствие и самое глубокое соболезнование.

Джевдет СУНАЙ,
Президент Турции
АНКАРА, 25 апреля 1967 г.

Его Превосходительству А. Н. КОСЫГИНУ,
Председателю Совета Министров СССР
МОСКВА


Господин Председатель, гибель полковника Комарова при исполнении служебных обязанностей в результате прискорбного несчастного случая на «Союзе-1» представляет собой тяжелую утрату во имя прогресса космической науки. От имени правительства и народа Японии выражаю Вашему Превосходительству искреннее соболезнование. Прошу Вас также передать наши глубокие соболезнования семье покойного.

Премьер-Министр Японии Эйсаку САТО
ТОКИО, 25 апреля 1967 г.

ОТ АМЕРИКАНСКИХ КОСМОНАВТОВ
Мы глубоко опечалены гибелью полковника Комарова. Мы чувствуем себя товарищами этого летчика-испытателя, потому что встречались с некоторыми его коллегами-космонавтами и потому что, как и они, заняты тем же делом, которое не лишено опасности. Мы хотим особо выразить наше глубокое сочувствие супруге Комарова, детям и его товарищам-космонавтам.

Следуют подписи космонавтов
(ТАСС).
Его Превосходительству
г. Николаю ПОДГОРНОМУ,
Председателю Президиума Верховного
Совета СССР
МОСКВА


Новый этап в героической борьбе человека за завоевание космического пространства омрачен трагической гибелью полковника Владимира Комарова. Его пример останется в памяти будущих поколений как образец замечательной веры и достойного восхищения духа самопожертвования, воодушевляющих славных пионеров космоса.

Разделяя траур, постигший СССР, я прошу Ваше Превосходительство принять мои искренние соболезнования и выражаю скорбное сочувствие семье выдающегося космонавта.

X. БУРГИБА,
Президент Тунисской Республики
ТУНИС, 24 апреля 1967 г.

Его Превосходительству
г-ну Николаю ПОДГОРНОМУ,
Председателю Президиума Верховного Совета
Союза Советских Социалистических Республик
МОСКВА


Весьма опечален горестным известием о несчастном случае, который привел к гибели полковника Владимира Комарова при полете космического корабля «Союз-1». Выражаю искреннее соболезнование Вашему Превосходительству и народу Советского Союза по случаю этой утраты.

Мохаммед Реза ПЕХЛЕВИ
г. ТЕГЕРАН, 25 апреля 1967 г.

Его Превосходительству
господину Н. В. ПОДГОРНОМУ,
Председателю Президиума Верховного Совета
Союза Советских Социалистических Республик
МОСКВА


Направляю Вам и через Ваше посредство народу Советского Союза соболезнования народа Колумбии и мои личные в связи со смертью полковника Владимира Комарова, который погиб сегодня, выполняя служебный долг во имя научных открытий и прогресса человечества.

Прошу Вас принять уверения в моем самом высоком уважении.

Карлос Льерас РЕСТРЕПО,
Президент Колумбии
г. БОГОТА, Президентский дворец, 24 апреля 1967 г.

Его Превосходительству А. Н. КОСЫГИНУ,
Председателю Совета Министров Союза
Советских Социалистических Республик
Я глубоко потрясен и опечален известием о трагической смерти Вашего доблестного космонавта Комарова. Он принадлежит к славной плеяде тех во всех странах, кто бесстрашно дерзает и кто, если это необходимо, готов отдать свою жизнь во имя великого дела мирного освоения Вселенной человеком. Передайте, пожалуйста, семье космонавта Комарова и его коллегам мое искреннее соболезнование и соболезнование канадского народа.

Л. Б. ПИРСОН,
Премьер-министр Канады
Председателю Совета Министров Союза
Советских Социалистических Республик
А. Н. КОСЫГИНУ
МОСКВА


В связи с трагическим несчастным случаем в советском исследовании космоса я хочу настоящим выразить глубокое сочувствие шведского правительства.

Таге ЭРЛАНДЕР,
Премьер-министр Швеции
СТОКГОЛЬМ.

Послание Премьер-Министра Цейлона
Глубоко опечален известием о трагической смерти космонавта Владимира Комарова. Примите, пожалуйста, сердечные соболезнования от правительства и народа Цейлона, а также от меня лично.

Дадли Ш. СЕНАНАЯКЕ
Председателю Президиума Верховного
Совета СССР Н. В. ПОДГОРНОМУ
Со скорбью узнал печальную весть о гибели космонавта Владимира Комарова. Его смерть — это трагедия, о которой будут глубоко сожалеть не только народы Советского Союза, но и все мужчины и женщины, заинтересованные в исследовании и освоении космоса.

Кончина космонавта Комарова, с его богатым опытом космических исследований, является утратой для всего человечества как ученого, так и человека.

От имени моего правительства и народа Замбии, а также от себя лично шлю Вам, народу Советского Союза и семье Комарова наше самое глубокое и искреннее сочувствие и соболезнование.

КЕННЕТ КАУНДА,
Президент Республики Замбия
Его Превосходительству Алексею КОСЫГИНУ,
Премьер-Министру СССР
МОСКВА


Известие о трагической гибели космонавта Владимира Комарова, выполнявшего задание своей Родины по исследованию космического пространства в целях научного прогресса на благо всего человечества, было воспринято в Либерии с чувством глубокой печали.

От имени правительства и народа, а также от себя лично выражаю Вам сочувствие и соболезнование и разделяю с Вами скорбь в связи с этой трагической утратой.

С уверениями в моем самом высоком уважении

У. В. С. ТАБМЭН
МОСКВА «ИЗВЕСТИЯ»
Выражаю глубокую скорбь в связи с героической смертью Комарова.

Умберто НОБИЛЕ,
итальянский воздухоплаватель
РИМ.

ГЛУБОКАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ

Центральный Комитет КПСС, Президиум Верховного Совета СССР и Совет Министров СССР выражают искреннюю признательность и глубокую благодарность всем партийным, советским и общественным организациям, коллективам предприятий и учреждений, отдельным гражданам Советского Союза, а также Центральным Комитетам братских марксистско-ленинских партий, правительствам социалистических и других дружественных стран, государственным и военным деятелям, дипломатическим представителям, общественным организациям и отдельным гражданам зарубежных государств, приславшим свои соболезнования в связи с трагической гибелью при завершении испытательного полета на космическом корабле «Союз-1» летчика-космонавта СССР, дважды Героя Советского Союза, инженер-полковника В. М. Комарова.

Центральный Комитет КПСС,
Президиум Верховного Совета СССР,
Совет Министров СССР

В РЕДАКЦИЮ ГАЗЕТЫ «ИЗВЕСТИЯ»

Позвольте через вашу газету выразить глубокую благодарность всем организациям, предприятиям, воинским частям, боевым товарищам и зарубежным друзьям, выразившим свои соболезнования и разделившим с нами большое горе в связи с трагической гибелью горячо любимого Владимира Михайловича Комарова.

Семья В. М. КОМАРОВА

ПРОЩАНИЕ

Утром 25 апреля урна с прахом погибшего героя была установлена в Краснознаменном зале Центрального дома Советской Армии.

…В трауре строгий зал. Звучат скорбные мелодии. На высоком постаменте в цветах и зелени урна и портрет дважды Героя Советского Союза летчика-космонавта СССР В. М. Комарова. На красных атласных подушечках — ордена и медали, которыми наградила его Родина за подвиги, что будут жить в веках. Вокруг венки. От Центрального Комитета КПСС, на ленте надпись: «Владимиру Михайловичу Комарову от ЦК КПСС». Венки от Президиума Верховного Совета СССР, Совета Министров СССР, Министерства обороны и Главного политического управления Советской Армии и Военно-Морского Флота, от друзей — летчиков-космонавтов, министерств, ведомств, партийных, советских и общественных организаций, родных и близких.

В 12 часов открывается доступ к урне. Первую вахту у урны несут члены правительственной комиссии по организации похорон товарищи Д. Ф. Устинов, Л. В. Смирнов, С. А. Афанасьев, В. Я. Павлов, М. С. Смиртюков, Ю. А. Гагарин, а также президент Академии наук СССР М. В. Келдыш, заведующий отделом ЦК КПСС И. Д. Сербии.

В скорбном молчании проходят перед постаментом рабочие, служащие, ученые, воины Советской Армии и Военно-Морского Флота, слушатели военных академий. Нескончаем людской поток. Люди идут, чтобы отдать дань глубокого уважения герою, мужественно и до конца выполнившему свой долг перед Родиной.

В почетный караул заступают боевые друзья, соратники по его звездным полетам, его товарищи по труду и поискам советские космонавты А. Г. Николаев, П. Р. Попович, В. Ф. Быковский, В. В. Терешкова-Николаева, П. И. Беляев, А. А. Леонов, генерал-лейтенант Н. П. Каманин. Их сменяют государственные деятели, партийные и советские работники, маршалы Советского Союза и родов войск, генералы, адмиралы, советские воины.

12 часов 30 минут. В почетный караул становятся А. Н. Косыгин, К. Т. Мазуров, А. Я. Пельше, Н. В. Подгорный, М. А. Суслов, П. Н. Демичев, Д. Ф. Устинов, И. В. Капитонов, М. С. Соломенцев. Руководители партии и правительства подходят к членам семьи погибшего космонавта, выражая соболезнование его жене, отцу и сыну.

Почтить память героя космоса пришли член Президиума Верховного Совета СССР А. И. Микоян, секретарь Президиума Верховного Совета СССР М. П. Георгадзе, другие государственные и общественные деятели.

Вносятся все новые и новые венки. Меняется караул. У урны с прахом стоят инженеры, конструкторы, рабочие оборонных предприятий, ученые.

Безмерна скорбь советских людей, но мы знаем, верим, что герои-космонавты продолжат дело, которому отдал свою жизнь Владимир Комаров, проложат новые трассы в просторах Вселенной.

В. ЛУКАШИН,
«Известия»

СЫН ЗЕМЛИ

В чем смысл жизни?

В борьбе. В добре. В познании.

В познании… Значит, смысл человеческой жизни и в том, чтобы изо дня в день, до последнего часа искать смысл жизни. А это значит — искать глубины глубин материи, тайны человеческих возможностей, осязаемо ощупывать те пределы, те грани почти невозможного, за которыми возникают новые глубины познания, новые измерения пространства и времени.

В последние годы этой областью познания стал космос.

Владимир Комаров был одним из солдат науки, для которого исследования людских возможностей, все напряжение сознания было действием борьбы, смертельной атакой, подобной атаке пехотинца-солдата на жесткой и реальной земле под перекрестным пулеметным огнем. Сигнал подан в траншеях. Атака началась, земля перестает быть землей, она уже не защищает, ее уже нет, она лишь мелькает под ногами, пулеметный огонь приближается — это только кажется. На самом деле атакующий солдат приближается, бежит скачками на пулеметные очереди.

Это тоже смысл жизни. И важно, беспредельно важно, чтобы твой автомат не захлебнулся, чтобы не перекосило патрон в последнюю, решающую минуту.

Владимир Комаров погиб в тот момент, когда атака уже заканчивалась. Это вдвойне трагично.

Он погиб как ученый, наделенный качествами солдата. Он хотел выиграть бой с космосом, который уже однажды покорял. Я не знаю, о чем он думал в последний момент. Он, видимо, думал о том, о чем думает каждый исследователь, работу которого беспощадно прерывает смерть. Может быть, он не успел ни о чем подумать.

Владимира Комарова уже нет среди нас…

Исчезла часть нашей души, часть нашей любви, часть нашей науки. Говорят: нет незаменимых людей. Я не могу согласиться с этим утверждением. Каждый человек — неповторимая индивидуальность. Нет заменимых ученых, заменимых художников, заменимых солдат.

Но я знаю, что на место одних встают другие и продолжают борьбу и продолжают исследование.

…В Москве влажный апрельский день, солнце. Я иду по улице, и вдруг я явственно слышу где-то за спиной: «Не может быть. Погиб… Не может быть…»

Я оглядываюсь. Возле табачного киоска пожилая женщина толчками засовывает коробки папирос в авоську, смотрит перед собой невидящими глазами; губы трясутся, коробки папирос вываливаются из ее рук, падают на землю. Седой мужчина возле нее поднимает папиросы, дрожащими пальцами гладит женщину по плечу, напряженным взглядом успокаивает ее, как будто погиб сын этой женщины и его сын.

И было такое ощущение, словно не стало всем родственно-близкого человека.

Юрий БОНДАРЕВ,
«Комсомольская правда»

ПОБЕЖДАЮТ БОЛЬШЕВИКИ

Словно все тревожное пройдено —
Нам казалось.
И впереди —
Площадь Красная.
Солнце — орденом
На его золотой груди.
Мы привыкли к победам.
Герои
Приносили на Землю их.
…Нам на трудных
Путях земных
Надо выдюжить
Наше горе.
Мы увидим, увидим,
Как снова,
Еще злее сжав желваки,
В память
                 летчика Комарова
Побеждают большевики!
И в Галактике
Цветом советским
Обернется алая кровь…
…Курит Чкалов.
Поет Леваневский.
Улыбается Комаров…
Феликс ЧУЕВ,
«Комсомольская правда»

ВЕЧНАЯ СЛАВА ГЕРОЮ!

Два дня Москва прощалась с отважным сыном советского народа, героем, космонавтом Владимиром Михайловичем Комаровым, отдавшим свою прекрасную жизнь служению науке, делу прогресса. Несмотря на дождь, людские потоки непрерывно стекались к площади Коммуны, где в Краснознаменном зале Центрального дома Советской Армии имени М. В. Фрунзе стояла урна с прахом трагически погибшего командира корабля «Союз-1». Десятки тысяч людей разных профессий, национальностей, возрастов пришли сюда, чтобы отдать последнюю дань благодарности, глубокого уважения одному из пионеров освоения космоса.

Непрерывно меняется почетный караул. У урны героя стоят Маршалы Советского Союза во главе с министром обороны СССР А. А. Гречко. Их сменяют суворовцы, представители Московского гарнизона.

В эти скорбные дни в адрес отряда космонавтов, редакций центральных газет, в Министерство обороны СССР приходит много телеграмм. В них выражена глубокая скорбь советских людей по поводу трагической гибели В. М. Комарова. Вот две из них, поступивших в редакцию «Известий»:

«Отряд имени Комарова бакинской школы № 41 скорбит о гибели отважного летчика-космонавта. Клянемся свято чтить память о нем, быть верными тем высоким целям, которым он служил до последнего дыхания. Пионеры 6-го „В“ класса».

В телеграмме, присланной из глухой тайги, говорится: «Потрясен гибелью Комарова. Его подвиг бессмертен. Геолог Цибизов».

Проститься с В. М. Комаровым пришли главы дипломатических представительств, аккредитованные в нашей стране, во главе с дуайеном дипломатического корпуса, послом Бельгии в Советском Союзе Ипполитом Коолсом.

В почетном карауле — военные атташе зарубежных стран. Почтил память героя космоса находящийся в Москве начальник генерального штаба вооруженных сил Франции армейский генерал Ш. Айере.

В почетном карауле у урны друзья покойного — те, вместе с кем Владимир Комаров зажигал зорю космической эры: Юрий Гагарин, Герман Титов, Андриян Николаев, Павел Попович, Валерий Быковский, Валентина Николаева-Терешкова, Константин Феоктистов, Борис Егоров, Павел Беляев и Алексей Леонов. Они потеряли друга, верного товарища, плечо к плечу с которым прошли они первый нелегкий путь к звездам.

В 13 часов 26 апреля доступ к урне с прахом прекращается. В зале остаются родные, близкие и друзья В. М. Комарова. Наступают последние минуты прощания. Под звуки траурной мелодии члены Правительственной комиссии по организации похорон поднимают урну и выносят ее из Центрального дома Советской Армии. В скорбном молчании застыл воинский караул. Урна бережно устанавливается на катафалк.

Траурная процессия направляется к Красной площади.

У Дома Союзов траурную процессию встречают руководители Коммунистической партии и Советского правительства. Они переносят урну с прахом В. М. Комарова с катафалка на орудийный лафет.

Кортеж направляется к Красной площади.

ТРАУРНЫЙ МИТИНГ НА КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ

В траурном убранстве Красная площадь — главная площадь Страны Советов. Сюда, к Ленинскому Мавзолею, перед полетом приходил Владимир Комаров. Здесь он давал молчаливую клятву быть верным до конца высокому долгу, выполнить доверенное Родиной важное задание. Теперь прах отважного сына Отчизны, дважды Героя Советского Союза Владимира Михайловича Комарова будет лежать в Кремлевской стене рядом с другими героями и борцами за коммунизм.

До предела заполнены трибуны. На них — представители московских предприятий, строек, учреждений, научных организаций и учебных заведений. Здесь деятели культуры, науки, прославленные военачальники, летчики-космонавты. Присутствуют главы дипломатических представительств, аккредитованные в Советском Союзе, члены зарубежных делегаций, прибывших в Москву на Первомай.

Стоят колонны воинских частей. Ветер колышет шелк боевых знамен, обвитых траурными лентами.

Часы на Спасской башне показывают 3 часа. Руководители Коммунистической партии и Советского правительства снимают с орудийного лафета урну с прахом В. М. Комарова и устанавливают ее на постаменте перед Мавзолеем В. И. Ленина.

На центральную трибуну Мавзолея подымаются товарищи А. Н. Косыгин, К. Т. Мазуров, А. Я. Пельше, Н. В. Подгорный, М. А. Суслов, П. Н. Демичев, Д. Ф. Устинов, И. В. Капитонов, Ф. Д. Кулаков, М. С. Соломенцев, члены Правительственной комиссии по организации похорон.

Член Политбюро ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС М. А. Суслов открывает траурный митинг.

Речь товарища М. А. СУСЛОВА
Дорогие товарищи!

Сегодня советский народ с чувством глубокой скорби прощается с выдающимся сыном нашей Родины — летчиком-космонавтом СССР, дважды Героем Советского Союза, инженер-полковником Комаровым Владимиром Михайловичем, трагически погибшим при завершении испытательного полета на новом космическом корабле «Союз-1».

Известие о гибели Владимира Михайловича отозвалось болью в сердце каждого советского человека. Товарищ Комаров принадлежал к выдающейся плеяде первых советских космонавтов, талантливых испытателей космических кораблей, отважных исследователей космического пространства и пользовался горячей любовью советского народа.

Его имя после блестящего выполнения сложной программы научных исследований в космосе в 1964 году на многоместном космическом корабле «Восход» стало известным всему миру. Этим полетом на корабле «Восход» было положено начало новому этапу в освоении космоса. Владимир Михайлович был полон вдохновенных планов и мечтал о новых победах в завоевании космического пространства для блага человечества.

Владимир Михайлович Комаров погиб, погиб как гордый сокол нашей Родины на славном боевом посту. Но то, что он сделал за свою короткую жизнь, никогда не изгладится из памяти советских людей.

Владимир Михайлович Комаров был мужественным коммунистом, глубоко преданным Коммунистической партии. Вся его яркая жизнь была отдана без остатка беззаветному служению социалистической Родине. Его отличали замечательные качества — безграничная любовь к своему народу, смелое дерзание, постоянные поиски нового, железная воля, дисциплинированность, трудолюбие, скромность, простота, чуткость. Таким его знали товарищи, таким он навсегда сохранится в памяти людей и в истории завоевания космоса.

Товарищи!

По поручению Центрального Комитета КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Советского правительства позвольте открыть траурный митинг, посвященный памяти Владимира Михайловича Комарова.


Слово предоставляется президенту Академии наук СССР М. В. Келдышу.

Речь товарища М. В. КЕЛДЫША
Товарищи!

Трагическая гибель верного сына советского народа, одного из первых покорителей космоса, талантливого инженера-испытателя, летчика-космонавта, коммуниста Владимира Михайловича Комарова — это большое горе для всех его близких, для всех, кому партия доверила решение задач освоения космоса. Эта потеря острой болью отозвалась в сердцах советских ученых, всех советских людей.

Вся яркая жизнь Владимира Михайловича была беззаветным служением Родине. С юных лет мечтая стать летчиком, он упорно учился, неустанно овладевал знаниями. После успешного окончания Военно-воздушной инженерной академии он работал по испытанию новой авиационной техники, отдавая этому трудному и ответственному делу все свои силы и знания. Отсюда начался его путь к неизведанным просторам космоса. С 1960 года он вошел в славную семью советских космонавтов.

С этого времени он целиком посвятил себя благородному и трудному делу исследования и освоения космического пространства. Владимир Михайлович много и упорно работал, постоянно совершенствуя свои знания; он готовил диссертацию в адъюнктуре Академии имени Жуковского. Пилотирование и испытание космических кораблей требуют от человека не только огромных и многосторонних знаний, но и большого мужества, выдержки, самообладания, находчивости и инициативы. Всеми этими качествами в полной мере обладал Владимир Михайлович Комаров.

В октябре 1964 года Владимир Михайлович возглавил экипаж первого многоместного космического корабля «Восход», который, имея еще двух космонавтов-исследователей на борту, успешно выполнил сложную программу исследований в космосе. Полет корабля «Восход» был новым большим шагом в освоении космоса. В качестве командира корабля «Восход», на которого возлагалось управление кораблем, Владимир Михайлович с честью выполнил порученное ему ответственное задание.

Теперь, когда разработана программа дальнейших исследований с помощью нового космического корабля «Союз», после беспилотных полетов этого корабля его испытание в космосе было доверено Владимиру Михайловичу как опытному космонавту, талантливому инженеру-испытателю. Он полностью выполнил большую, сложную программу испытаний нового корабля и все намеченные научные эксперименты. При этом он еще раз проявил широкие знания, опыт и высокие волевые качества. Завершая полет, Владимир Михайлович прекрасно прошел наиболее трудный участок спуска и гашение космической скорости и уже находился совсем недалеко от Земли, когда нарушилась работа парашютной системы корабля.

Бессмертные подвиги, совершенные Комаровым во славу Родины, во имя прогресса человечества, принадлежат к лучшим подвигам советских людей и внесли большой вклад в историю космонавтики.

Талантливый летчик и инженер, обладавший блестящими способностями исследователя и испытателя, Владимир Михайлович был обаятельным человеком. Его скромность, простота, чуткость, его собранность и непреклонная воля снискали ему глубокое уважение.

Трагическая гибель Владимира Михайловича Комарова — тяжелая утрата для славной семьи космонавтов, для работников науки и техники, для всего советского народа. Исследователи космоса, все советские ученые, Академия наук Советского Союза выражают глубокое соболезнование исочувствие родным и близким Владимира Михайловича. Светлая память о нашем товарище, талантливом летчике-космонавте, выдающемся сыне советского народа, об одном из первооткрывателей космоса, дважды Герое Советского Союза Владимире Михайловиче Комарове навсегда сохранится в наших сердцах, в истории развития космонавтики.


Затем выступает слесарь автозавода имени Лихачева Ю. М. Карастелин.

Речь товарища Ю. М. КАРАСТЕЛИНА
Товарищи!

С глубокой скорбью прощаются сегодня автозаводцы, все москвичи с одним из первых покорителей космоса, дважды Героем Советского Союза Владимиром Михайловичем Комаровым.

Незадолго до полета на космическом корабле «Союз-1» Владимиру Михайловичу исполнилось 40 лет. Он ушел от нас в расцвете творческих сил, до последнего дыхания отдавая себя служению Родине и народу.

Пятнадцатилетним юношей пришел сын рабочего Владимир Комаров в авиацию. Благодаря трудолюбию, настойчивости, мужеству он стал отличным летчиком-инженером и был принят в отряд наших славных космонавтов. Два с половиной года тому назад весь мир узнал имя первого командира многоместного корабля «Восход». Это был Владимир Михайлович Комаров. Несколько дней назад он повел новый космический корабль в просторы Вселенной, совершив бессмертный подвиг во имя науки, прогресса и мира на земле.

На гранитном основании обелиска покорителям космоса среди имен всех советских космонавтов имя Владимира Михайловича Комарова будет высечено дважды.

В нашем Пролетарском районе и на других московских предприятиях часто бывал летчик-космонавт Владимир Михайлович Комаров. Мы знали его как человека огромного обаяния и большой скромности, умного и интересного собеседника. Его жизнь будет служить для нашей молодежи, для всех советских людей примером мужества и отваги, пламенного патриотизма, постоянной готовности к подвигу во имя Родины.

Коллектив нашего завода по инициативе бригады кузнецов имени 50-летия Советской власти навечно зачислил героя-космонавта в списки почетных автозаводцев. Он всегда будет идти с нами в одном строю.

В эти скорбные минуты прощания с Владимиром Михайловичем Комаровым мы хорошо понимаем, что лучшим памятником ему будет наш вдохновенный труд во имя коммунизма, которому он посвятил свою жизнь.

Автозаводцы, все москвичи навсегда сохранят в своих сердцах светлую память о верном сыне нашей Родины и Коммунистической партии, дважды Герое Советского Союза Владимире Михайловиче Комарове.


Выступает секретарь МГК КПСС В. Я. Павлов.

Речь товарища В. Я. ПАВЛОВА
Товарищи!

Сегодня трудящиеся Москвы провожают в последний путь своего отважного сына, бесстрашного первооткрывателя космоса, дважды Героя Советского Союза, коммуниста Владимира Михайловича Комарова.

Трагически погиб выдающийся космонавт, дважды совершивший полет в космическом пространстве, отдавший всю свою жизнь во имя торжества науки, во славу нашей Советской Отчизны.

Велик и славен путь, пройденный нашей социалистической Родиной за 50 лет. На этом пути советские люди вписали славные страницы и в историю покорения Вселенной.

Имя Владимира Михайловича Комарова занимает достойное место в славной плеяде советских космонавтов, чье мужество, талант и умение вынесли знамя нашей социалистической Родины на космические трассы.

В историю побед советского народа в освоении космоса яркой страницей вошел замечательный полет первого трехместного пилотируемого космического корабля «Восход», командиром которого был Владимир Михайлович Комаров. В этом подвиге ярко проявились его черты, как космонавта с большим будущим, талантливого испытателя космических кораблей и самоотверженного исследователя.

Имя Владимира Михайловича Комарова дорого москвичам. В Москве он родился и рос. Здесь закончил Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского. Сын московского рабочего, воспитанник партии и комсомола, он воплотил в себе лучшие черты нашего современника, подлинного героя нашего времени.

Беззаветная преданность делу партии, Родине, своему народу, чувство величайшей ответственности за порученное дело — вот черты, присущие этому замечательному человеку, мужественному коммунисту, девизом которого было жить и работать так, «чтобы можно было сказать самому себе: я сделал все возможное, что в моих силах, все, на что я способен». Этому девизу он оставался верен до последних мгновений своей жизни.

Никогда не забудут трудящиеся столицы его подвигов в освоении космоса. Герои не умирают. Они навсегда остаются в строю.

Светлый образ бесстрашного космонавта и скромного человека, мужественного командира и чуткого товарища Владимира Михайловича Комарова навсегда сохранится в наших сердцах.

Имя дважды Героя Советского Союза, летчика-космонавта Владимира Михайловича Комарова будет служить ярким примером героизма и отваги, звать советских людей на новые подвиги в освоении космического пространства, во имя торжества коммунизма.

Вечная слава герою!


К микрофону подходит полковник Ю. А. Гагарин.

Речь товарища Ю. А. ГАГАРИНА
Дорогие товарищи!

Трудно выразить всю глубину скорби, которую испытываем мы, космонавты, как и все советские люди, провожая в последний путь нашего боевого друга и товарища — Владимира Михайловича Комарова. Трагически оборвалась жизнь человека большого таланта и мужества, отдавшего все силы и знания, весь пыл своего сердца служению нашей великой социалистической Родине, делу коммунизма.

Советские Вооруженные Силы и наша боевая семья космонавтов потеряли отважного и верного товарища.

Мы знали его как смелого, находчивого и инициативного летчика. Неукротимое стремление к знаниям, настойчивость в достижении поставленной цели помогли ему успешно окончить военное авиационное училище летчиков, а затем Военно-воздушную инженерную академию, стать летчиком-испытателем и космонавтом. Владимир Михайлович проявлял незаурядные способности в изучении новейшей космической техники, оказывал большую помощь своим товарищам в освоении космических кораблей. Всю свою сознательную жизнь он посвятил развитию отечественной авиации и космонавтики. Своей беспримерной смелостью, трудолюбием, скромностью он снискал глубокое уважение советских людей.

Имя замечательного летчика-космонавта Владимира Комарова известно всему миру, оно неразрывно связано с выдающимися достижениями советского народа в освоении космоса. У всех в памяти блестящий полет экипажа под командованием Комарова на первом в мире советском многоместном космическом корабле «Восход». Организаторский талант Владимира Михайловича, непоколебимая воля, широкие знания летчика-инженера позволили ему и его товарищам успешно выполнить большую и сложную программу научных исследований космоса. Ему, опытному и подготовленному летчику-космонавту, было доверено осуществить испытание нового космического корабля. И он сделал все для выполнения этого ответственного задания Родины.

Образ Владимира Михайловича близок и дорог нам, космонавтам. Мы ценим его как человека нового общества, пламенного патриота, офицера-коммуниста, воспитанного ленинской партией, замечательного товарища и верного боевого друга.

Космонавты хорошо знали Володю не только на службе, но и в кругу его семьи, близких и знакомых. Нас всегда очаровывала и подкупала его жизнерадостность, оптимизм, простота, горячее чувство к семье, большая любовь к детям.

В расцвете своих сил ушел от нас верный сын ленинской партии, нашей Советской Родины, один из пионеров освоения космоса. Его бессмертный подвиг будет вдохновлять советских людей на самоотверженное служение социалистической Отчизне, звать на новые свершения во имя покорения человеком космического пространства.

Мы всегда будем помнить о тебе, дорогой наш Володя, и достойно продолжать дело, которому ты отдал свою яркую, прекрасную жизнь.

* * *
Траурный митинг объявляется закрытым.

Руководители партии и правительства спускаются с трибуны Мавзолея. Они поднимают урну и направляются к Кремлевской стене.

Гремит прощальный артиллерийский салют. М. А. Суслов устанавливает урну с прахом В. М. Комарова в нише. Она закрывается мемориальной доской:



Над площадью звучит гимн. Торжественным маршем проходят воинские подразделения, отдавая последние почести летчику-космонавту СССР, дважды Герою Советского Союза инженер-полковнику Владимиру Михайловичу Комарову.

В ЭТОТ ДЕНЬ

Никто
         не должен
                         отмалчиваться,
Слова оставлять
На пото́м…
Мы знаем,
                на что замахиваемся,
Знаем,
На что идем.
Нервы гудят,
                    как струны,
В сердце боль отдается…
Невероятно трудно
Будущее
Достается!
И все же,
              цветите, вишни!
Гряньте, ракетные рёвы!..
Чем ближе мы к звездам,
                                    тем выше
Памятник
Комарову!
Роберт РОЖДЕСТВЕНСКИЙ,
«Правда»

КТО ХОТЬ РАЗ ПОДНИМАЛСЯ В НЕБО…

Он снова встретился с космосом. Его взгляд с высоты обращался в просторы Вселенной, в его глазах, по словам поэта, «отражались звезды».

Он погиб, когда возвращался из космоса на землю. Самая трагическая и героическая смерть.

Почему он снова пошел в звездный океан? Летчики говорят: «Кто хоть раз поднимался в небо, тот полетит снова». Мы знаем, почему он летит, — зовет небо. А космос? Космос тоже тянет, зовет человека, побывавшего там раньше. И будет всегда звать. Недаром наши первопроходцы признаются: «навсегда заболели космосом». Эта «болезнь» неизлечима — она до конца жизни.

Чем же он так привлекает, этот суровый, неуютный космос? Не своей ли необозримостью, бесконечностью просторов, которых человек не видит на земле? Не своими ли многочисленными тайнами, которые в интересах жизни людей нашей планеты следует разгадать? Не своим ли звездным величием, от которого захватывает дух?.. А может быть, главный секрет в свойствах самого человека, который не может жить без новых устремлений, преодолений и открытий? Он вышел на звездную дорогу и теперь не остановится на полпути. Сколько рубежей будет открыто и преодолено на этой дороге! И после каждого рубежа он почувствует себя сильнее, выше, разумнее. Космическое наступление делает человека гигантом.

Со вселенской высоты мы слышали знакомый голос. Видели и его самого — вот он, на экране телевизора. Прекрасная вещь — телевизор. Он соединяет нас с космосом. Пристально вглядывались в выражение лица. Что на нем отражается? Все то же, что и на земле, — сосредоточенность, спокойствие. Он везде, кажется, одинаков. И везде на высоте положения.

Да, выросла и сложилась интересная личность. Мысль об этом приходила и раньше, и теперь, когда снова увидели его на экране «космического» телевизора. И невольно думалось: не случайно Владимира Комарова первым послали во вторичный полет.

Строго отбирают космонавтов для полетов. Не менее строго, требовательно, чем вначале, при зачислении в группу. Не берусь судить, какие качества тут сыграли решающую роль, но, думается, немалое значение имели особенности его цельного характера.

Особенности характера — о них я буду говорить. Прошу извинения у читателя, вначале придется коснуться первого предполетного периода в жизни Владимира Комарова, о котором и я писал раньше, писали и другие. Возвращаюсь к нему потому, что все-таки, на мой взгляд, просветлен он не до конца. А между тем в нем-то как раз и сконцентрирована цельность характера космонавта.

В то время Владимир Комаров испытал столько неудач, что сейчас удивляешься, как их вынес, не согнувшись, один человек. Одна за другой две беды. После операции на полгода лишили перегрузочных тренировок. Полгода борьбы с собой и за себя. Он наверстал упущенное, вошел в строй. Мы увидели его на космодроме — дублер Павла Поповича. Признался нам: «Ничего не хочу так в жизни, как полететь в космос. Во сне даже летаю…»

И надо же такому случиться — снова не повезло. На центрифуге выявился «сбой» ритма сердца. На очередном старте мы не увидели Комарова. Космонавты огорченно говорили: «Тяжело Володе». Никто не знал, полетит ли он в космос. Я увидел его потом в «Звездном городке». Спокойный, уравновешенный, как будто ничего и не случилось. Улыбнулся. «Ничего, будет порядок».

Еще четыре долгих, тревожных месяца борьбы. Новая проверка на центрифуге — он здоров. Это был, пожалуй, первый большой праздник в жизни Владимира Комарова. Праздник победившего человека.

В чем эта особенность — в сильной воле, стойкости, мужестве, душевной собранности? Не только. Перед первым полетом Комарова я побывал у него дома, вели разговор о предстоящем старте. Тогда еще не было известно, кто полетит — он и его товарищи или другой экипаж, тоже полностью готовый. Я сказал, подбадривая:

— Теперь, видимо, не должно сорваться… Сколько вы вложили сил…

— Дело не в этом, — ответил он. — Я могу уступить, если увижу, что другие слетают лучше, больше сделают в космосе. — Потом помолчал, вышагивая по комнате. Повернулся ко мне: — Возможно, кое-кому кажется: Комарову загорелось слетать в космос, и он рвется, несмотря ни на что. Не скрою, мне хочется побывать там, в космосе. Но зачем? От людей, посвятивших себя космонавтике, требуется все больше знаний и специализации. Я пилот и инженер. Я должен сделать свое. И сделать так, чтобы осталось удовлетворение — выполнил все, что в силах. Если хотите, это моя давняя цель. К ней я и иду.

Кстати, могу сказать, кто меня и окрылил, — Сергей Павлович Королев. Когда мы познакомились получше, он сказал: «Володя (впервые назвал Володей), ты должен летать на новых кораблях». Это было перед стартом Павла Поповича, когда мы остались с ним вдвоем на высотной площадке. Сергей Павлович заговорил тогда о тяжелом многоместном корабле. Речь шла о «Восходе».

«Вам хочется отвести самую почетную обязанность — возглавить экипаж», — сказал он. Ради такой цели я был на все готов… Любые сложности мог одолеть.

Только тогда прояснилось, откуда у Владимира Михайловича одержимость к полету. Это человек, окрыленный светлой, прекрасной целью. Человек большого мужества, большого полета!

В последнее время мы встречались реже. Но я слышал и от него самого, и от его товарищей, что он с головой ушел в исследовательскую работу. Не терял даром времени. Хотя, конечно, многое и отвлекало, но он упорно, с прежней волей и душевной собранностью экспериментировал, все шире раздвигая рамки поисков, опытов.

Под его руководством трудились инженеры, врачи, техники. Это была и практическая, и научная работа. Во имя будущих полетов.

Недавно один ракетчик-инженер рассказывал мне:

— Вместе с Комаровым мы как-то знакомились с новой техникой. С ним легко работать вместе: не пасует перед сложностями. В нашем деле кругом новинки, все сложно. И он во все вникает. Часто говорит: «Это тоже надо знать». Каждую сложность открывает своим умом. Самостоятельный человек. И очень товарищеский.

Самостоятельность, товарищество — тоже особенности характера Владимира Комарова. Как он ни занят, но если что-то попросит товарищ, все отложит и придет на помощь. Он и раньше не жалел времени, чтобы подтянуть ребят по теоретическому курсу. И потом старался растолковать каждому сложнейшие математические формулы. Все космонавты учатся в академии. Для Владимира Комарова это был пройденный этап.

А самостоятельность… Она пригодилась космонавту в новом полете. Он один был в корабле, в бескрайнем космосе. Не у кого спрашивать, все надо делать самому.

В День космонавтики с трибуны Кремлевского Дворца съездов Юрий Гагарин говорил о том, насколько сложна и увлекательна новая программа вселенских исследований. Мне вспоминались слова, сказанные когда-то Владимиром Комаровым: «Я должен сделать свое… сделать так, чтобы осталось удовлетворение — выполнил все, что в силах…» И он все сделал, выполнил. Такие люди идут до конца, до цели. Это окрыленные люди. Люди большого мужества, большого полета.

В полете от него требовалась твердость духа, воля, мужество. Владимир Михайлович показал их в полной мере. Он показал, на что способен человек, наш советский человек, коммунист. Слышал, как он перед посадкой говорил: «Я спокоен. У меня все в порядке». Да, у него все было в порядке. Но перед самой землей, в момент приземления возникли осложнения, которых он предвидеть не мог и которые оказались неотвратимыми, роковыми. Страшно обидно, что так случилось. Но мы знаем: на дороге смельчаков-первооткрывателей все бывает. Бывают и неожиданные, обидные потери, жертвы.

Тот, кто прошел первым, проложил дорогу для других, навсегда останется с нами, в памяти благодарных людей. Он навсегда с нами, солдат, первопроходец космоса Владимир Комаров.

Подполковник Н. МЕЛЬНИКОВ,
«Красная звезда».

НА ВСЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО

Погиб Владимир Комаров.

Три дня назад здесь, на Байконуре, его провожали в новый испытательный полет. Он пришел к журналистам за несколько часов до старта «Союза». Три года назад, перед стартом многоместного «Восхода», была его первая пресс-конференция. Мой коллега Василий Песков спросил тогда Комарова:

— За годы учебы и тренировок что было самым тяжелым?

— Ожидание, — ответил космонавт.

Нам он говорил о другом. Долгие месяцы упорной работы, детальная, скрупулезная отработка всех элементов программы на стендах, заводах, в конструкторских бюро, принимавших участие в создании «Союза». Серьезный, упорный труд накануне серьезного испытания, в котором неожиданное может встретиться на каждом шагу. Его спросили:

— Владимир Михайлович, ведь ваша профессия остается необычной?

— Необычной? — переспросил он. — Как сказать… Это полет Гагарина можно назвать необычным. Но вы правы: в то же время это необычный полет, новые задачи, новая программа, новый корабль…

Он сидел на диване в холле гостиницы под чахлой пальмочкой. Синий тренировочный спортивный костюм, тапочки, весь какой-то очень домашний, свой. Немного задумчивый, вернее сосредоточенный. У него хорошее русское лицо, очень молодые глаза. Он сдержан, немногословен. Это понятно: до старта считанные часы, и было как-то неловко тормошить человека вопросами.

— Когда вы сегодня ляжете спать?

— Рано: в шесть часов…

Только теперь понимаю, как много я не успел спросить. Уходя, он сказал: «Вот я вернусь, и мы поговорим… Я вам тогда все расскажу».

На традиционный митинг у подножия ракеты Комаров приехал вместе со своими друзьями: из автобуса — знаменитого, сотни раз описанного репортерами автобуса, вышли космонавты. Комаров поздоровался с председателем Государственной комиссии, учеными, конструкторами, ведущими инженерами. А потом я видел: он отошел чуть в сторону и, щурясь от яркого солнца, долго смотрел на верхушку ракеты, на свой «Союз»…

Митинг. Зачитывается решение Государственной комиссии. Теперь слово тем, кто готовил ракету и корабль. Потом говорит космонавт:

— Отдам все силы, чтобы выполнить новое задание, оправдать доверие советского народа и Коммунистической партии.

Он сдержал свое слово. Все силы без остатка, всего себя отдал он Родине. И никогда Родина не забудет замечательного, воистину крылатого сына.


Старт на рассвете. Мы не ложились, поехали на стартовую площадку уже часов в двенадцать. Ветер. Нагретая днем степь окунулась в прохладу. И вдруг увидел: далеко на горизонте, удивительно маленькая в беспредельности степного простора, встала голубая сияющая ракета. И чем ближе подъезжали мы, чем яснее проступали огни стартовой площадки и голубые лучи прожекторов, освещавших башню обслуживания и заключенную в нее ракету, тем больше волновала сердце эта огромная, сложнейшая машина.

Комаров приехал за два часа до старта. Он легко, молодо выпрыгнул из автобуса навстречу людям. Начал короткий доклад, но Комарова тут же накрыла толпа, засверкали блицы, выше голов потянулись «Зоркие», «Конвасы». Так, плотно окруженный людьми, и пошел он к ракете, невысокий человек в серых брюках и голубой куртке, человек, который в этот миг притягивал к себе всех. И вот уже плывет вверх кабинка лифта, а следом взметнувшийся луч прожектора вдруг ярко высветил его голубую куртку на белоснежном фоне обтекателя «Союза» на самой вершине, и такое это было необыкновенно красивое зрелище, что все захлопали. Не знаю, слышал ли он эти аплодисменты: очень он был высоко, очень.

Наблюдательный пункт. Стрелка часов все тянулась к точке старта. И все чаще звучали в динамиках слова команд, транслируемых с командного пункта. Все чаще звучал позывной «Рубин» — позывной, оставшийся за Владимиром Комаровым с полета на «Восходе». Он говорил очень спокойно, обстоятельно, и иногда казалось, что как раз он меньше всех волнуется. А, наверное, так и было…

Потом мы услышали команду: «Пуск!»

Какой-то миг ничего не произошло. Ракета спокойно белела в синем предрассветном небе. Потом яркое пламя блеснуло внизу ракеты, и глухой низкий рев покатился над степью. И в ту же секунду ослепительно вспыхнуло пламя ярче солнца, ярче двух солнц. И под грохотом — страшным, неземным — задрожала земля.

Какое-то короткое время ракета двигалась чуть заметно, словно выдираясь из топи земного тяготения, но вот все быстрее, все стремительнее покатился в зенит ослепительный ком света, и уже сверху накрыл все гром. Вот уже за облаками горит, все сжимаясь, сжимаясь, превращаясь в точку, красная звезда. И невозможно поверить, что там — человек, несколько часов назад сидевший рядом с нами, тот самый, в голубой куртке, которому мы аплодировали. И все снова хлопали в ладоши, и снова он не слышал нас и мы не слышали себя.

— Я «Рубин», я «Рубин», вас понял, все хорошо. Перегрузки небольшие, совсем небольшие. Обтекатель отделился… Сейчас открою шторки иллюминатора… Черное небо. И в левом и в правом иллюминаторе черное небо… Солнце где-то подо мной, сзади… — Он говорил это так непостижимо спокойно, что было невозможно не разволноваться.

Как недавно все это было и как давно уже…

Я подошел к одному из конструкторов, поздравил с успешным стартом. Он ответил:

— Погодите, рано поздравлять…

«Он прав: полет испытательный», — промелькнуло в голове, но, когда в рассветном небе растаяла рубиновая звезда носителя, казалось: самое главное позади. И трудно было перестроить себя, понять не умом, а сердцем, что именно сейчас только и начинается самое трудное, самое сложное, самое опасное, что грозная музыка старта — лишь увертюра космического поиска.

У всех усталый вид, покраснели глаза: предстартовая работа и ранний старт сбили привычный режим жизни. Разумеется, никто ни слова об этом не говорит, потому что в такие минуты неприлично говорить об усталости, потому что один человек в новом корабле работает в эти минуты на все человечество. Каждое его слово — новая капля в океане знания и опыта.

Профессия космонавтов — одна из самых романтических на земле. Путешествия в неизведанные дали, необыкновенные условия полета, сложнейшая техника — сколько смелости и силы требуется здесь от человека. Но романтика бывает разная. Когда я слышал доклады Комарова с орбиты корабля-спутника, я думал о другой смелости и об иной силе. О смелости мысли, отваге поиска, силе человеческого разума. Новая и прекрасная романтика, все более и более проникающая в космические исследования. Совсем не случайно пал выбор на Владимира Михайловича Комарова, когда обсуждалась кандидатура капитана «Союза». Отличная физическая подготовка, глубокие знания военного инженера, адъюнкта Военно-воздушной инженерной академии им. Н. Е. Жуковского, ценнейший опыт командира «Восхода» определили этот выбор. Владимир Комаров работал в космосе отлично. И сегодня, когда воздаем мы ему вечную память, должны быть среди слов скорби и слова благодарности: он сделал все, на что способен летчик, инженер, человек.

Программа полета полностью завершена. Приказ с Земли: на девятнадцатом витке прекратить полет, совершить посадку в заданном районе.

Я был на командном пункте посадки и слышал все доклады Комарова руководителям полета. Ни одной осечки: все точно в срок.

— Молодец! — говорит руководитель полета, когда услышал доклад о том, что после ориентации «Союза» отлично сработала тормозная двигательная установка.

— Все отлично, — далекий голос Комарова, ведь он где-то над Африкой, — все идет отлично… — Он опять вроде успокаивает нас…

Больше я не слышал его голоса.

Шли минуты, долгие, как человеческие жизни.

И никто не знал, что скрученные стропы задушили купол парашюта, и никто еще не знал, что нет уже в живых командира корабля «Союз»…


Вечером за столом подняли бокалы с вином за Владимира Михайловича Комарова, «за нашего Володьку», как говорили тут. Нас было семеро: космонавт, инженер, приборист, летчик, медик, военный и журналист. Подполковник готовил ракету к старту Гагарина, потом Титова, «и Володькин „Восход“, и эту…» Он плакал, не стыдясь своих слез, и его красное от степных ветров лицо было мокрым. Это страшно, когда так плачут. А космонавт сказал: — Он был лучшим из нас.

Вчера прошел очень редкий здесь дождь. В степи за стартовой площадкой за ночь расцвели тюльпаны. Их привезут, наверное, в Москву, они лягут у Кремлевской стены, у строгой черной таблички «Владимир Михайлович Комаров» — последний подарок Байконура звездному капитану, стартовавшему в бессмертие.

Я. ГОЛОВАНОВ,
«Комсомольская правда»
БАЙКОНУР — МОСКВА.

У КОЛЫБЕЛИ ПОДВИГА

Часов в одиннадцать 12 октября 1964 года хозяин квартиры в новом доме на шумном проспекте был взбудоражен неожиданным визитом. Ворвавшийся человек, обвешанный фотоаппаратами, первым делом схватил руку хозяина и стал трясти.

— Михаил Яковлевич? — восклицал он при этом. — Да что я, в самом деле! Вы и есть… Как две капли воды с ним похожи… Ничего еще не знаете?

Михаил Яковлевич развел руками.

— Где у вас радио?

Пошли на кухню. Голос диктора был взволнованным и торжественным. Что-то произошло. Должно быть, большое событие. А что?! Человек добрый, всегда рад он гостям прошеным и непрошеным, — Михаил Яковлевич, хоть и улыбался пришельцу, ощущал все же нарастающую тревогу. Он плохо слышит, а при таких возбуждающих обстоятельствах и вовсе сообщение не мог разобрать. Гость понял и сказал:

— Включите телевизор! Как раз в эти минуты…

Устремились в комнату, к голубому экрану.

— Поняли? Узнаете?..

Да, Михаил Яковлевич видел знакомую уже картину — передача шла из космоса. Он разглядел троих и охнул, и всплеснул руками: трое в космосе! Этого никто так скоро не ожидал.

— Милый мой! — восклицал гость в предвкушении радости. — Да вы всмотритесь хорошенько!..

И тут Михаил Яковлевич услышал имена троих. Потом пригляделся к одному, которого назвали командиром. И оцепенел. Прошла передача из космоса, звучала музыка, его квартира наполнялась людьми — соседями, журналистами, ребятишками, а он был и не был с ними. Как это возможно, как трудно, как радостно осознать, что сын, Володька, сейчас там, далеко-далеко, высоко-высоко ведет первый в мире трехместный космический корабль.

Ну что ж, это итог и его жизни. Не ждал, не гадал, но произошло такое не случайно.


Истоки уходят в глубь России, во Владимирскую губернию. Жил тут среди бедных крестьян и Яков Комаров, восьмой ребенок в семье. А потом у него самого пять детей оказалось, да мать-старуха. Вздохнешь!.. Спину на господ гнуть? Нет. Не таков. Вольным чувствовал себя, каков ни есть.

Стал ездить в Орехово-Зуево или даже в Москву на приработки. Приглядывался, между прочим, к городской жизни. Нравилось. Все больше и больше тянулся к городу.

Как дети стали подрастать, Яков все чаще в Москву наезжал. У него и дружки тут нашлись. Один из них посоветовал ему устроиться дворником на Третьей Мещанской.

— А что, гордый человек, — полушутливо говорил Якову приятель. — Работа в самый раз. Один хозяин — бог. Что бог пошлет — снег ли, дождь ли, или пылью все обовьет — от него только зависеть будешь…

Яков согласился. Место жить ему дали в подвале, так что окошки едва ли на пол-аршина из земли выглядывают.

Был Яков человеком с характером твердым, с определенным своим взглядом на жизнь, со своим собственным отношением к жизни.

В начале двадцатых годов на Третьей Мещанской многие знали дворника Якова Комарова. А в 1923 году к отцу приехал средний сын Михаил. Приехал в гимнастерочке, в обмотках — только что окончил учение в стрелковой школе.

— Оставайся со мной и с матерью, — просил Яков сына. — У меня что-то внутрях хрипеть стало. Может, от сырости… Оставайся…

Михаил пошел в дворники, как и отец. Не решал — останется, не останется, но судьба распорядилась сама — помер отец.

Больной уж пошел Яков в лютую зиму проститься с Лениным. А вскоре и сам так занемог, что сказал:

— Ухожу я. Будет внук, назови в память Ильича Владимиром. Прощай.


Ребятишки дружат с дворниками, а дворники с ребятишками. Это так в больших и малых городских дворах. Дворники, может, и гоняют порой особенно озорных, но дружбу это не портит. Михаил Комаров приглядывался к ребятишкам своего двора, и особенно полюбилась ему девочка Матрена. Была она бедненькая, потому что жила с одной лишь матерью. А мать много ли ей даст — сама в домашних работницах состоит, ее задача чужих людей обслужить, а свою дочь — что останется от трудного дня, то и достанется.

Вот и жалел Михаил, как умел, Матрену. Через девочку познакомился он с ее матерью — молодой вдовой Ксенией Игнатьевной Сигалаевой. Полюбили друг друга, поженились. Мать Михаила Екатерина Дмитриевна к тому времени уехала к детям, что оставались в деревне. Без Якова ей городская жизнь совсем не по нутру. Так и осталась в комнате, где некогда жил Яков, молодая семья Михаила Комарова: жена и дочь… А 16 марта 1927 года родился у них сын. Михаил помнил наказ отца, и сын получил имя Владимир.

— Надо бы октябрины справить, — сказал Михаил.

Была Ксения Игнатьевна мудрой хозяйкой — не зря в кухарках время прошло. Умела так деньгами распорядиться, что всего хватало, хоть и скромно. Но тут денег явно не хватало — октябрины сына хотелось исправно отметить.

Было у Ксении Игнатьевны свое «богатство» — золотое колечко да брошь, украшенная камнем. Снесла их в Торгсин. Вот и получился у них «пир на весь мир»! Весь дом в гостях перебывал. Михаил за несколько лет успел жильцам полюбиться, ну а Ксения и вовсе «своя» — как же не порадоваться их счастью.

Как-то Володя сполз с рук матери, стал взбираться на колени отца. Михаил Яковлевич катал его «на коне», рассказывал о Красной Армии, вспоминал годы учения в стрелковой школе.

— Что ты ему все про ружья и войны толкуешь? — улыбалась Ксения Игнатьевна. — Володя будет инженером…

Но про инженеров при всем своем желании тогда Михаил Яковлевич мало что мог рассказать, хотя к тому времени был уже не дворником, а слесарем в «Госсантехмонтаже».

Потом ушел на разные земляные работы в «Мосгазстрое» и в «Мосподземстрое». Теперь стал рассказывать и про инженеров, что сооружали сложные подземные туннели для разных трубопроводов и задумали строить метрополитен. А Володя просил рассказывать про военных…

Михаил Яковлевич с женой хотели, чтоб сын их ни в чем не отставал от сверстников, ни в чем обойден не был. Нет, они знали, что не будет у него такой замечательной одежды, как у некоторых, не будет многих игрушек — и это не самое главное, даже если не съест он того, что съедят другие…

Сами люди малообразованные, они стремились к тому, чтобы дать сыну образование. Помогала тут и Матрена — намного старше Володи была школьница. Как станет уроки делать — Володю позовет, что-нибудь разъяснит. Она первой и протянула ему букварь.


Он видел лишь узкую полоску неба из своего окна. Небо было для него выше и удаленнее, чем для многих. Зато он хорошо видел землю. Окно вровень с двориком. Он видел тающий снег и вешнюю воду, видел, как пробивается желтенькой головкой первый одуванчик, видел травы, желтые листья и снова воду, большие лужи, а утром лед и потом долгие дни снег, снег… И все происходило под носом, перед глазами. Володя научился любить землю, а этот маленький кусочек, в который упиралось окно, — особенно.

А поднявшись на улицу из дома, ослепленный яркостью дня, света, он слышал даже звон в ушах. И небо, которого так мало доставалось ему, и солнце, которого мало попадало к нему в комнату, с особенной силой манили его, он дерзко мечтал и по-детски крепко верил в свою мечту.

Володе было семь лет, когда произошли два немаловажных для него события. Михаил Яковлевич находился в отъезде, в командировке, работал монтажником, строил какой-то объект. Лето, теплые погожие дни. Ксения Игнатьевна поехала к мужу погостить и, конечно, взяла Володю.

Оказалось, работает отец на территории аэродрома! Володя впервые в жизни видел самолеты близко-близко. Мог подойти и потрогать рукой. Самое замечательное даже не тот момент, когда начинал вертеться пропеллер и стучал мотор, как у мотоциклетки. Самое замечательное, когда самолет, приподняв от земли хвост, бежал по зеленому полю, оставляя за собой след пригнувшейся от ветра травы. И потом легко, сразу отрывался от земли, чуть покачивая крыльями, уходил ввысь, становился черной точкой в широком и голубом небе над головой.

Володя часами любовался полетами. Люди в кожаных шлемах с парашютами за спиной стали его героями. Аэродром жил совсем особой, завидной жизнью, все тут было ново. Отсюда эти люди брали разбег в неведомый простор. Молодые летчики иногда выстраивались в ряды и весело, дружно пели, шагая по зеленому полю: «… Мы покоряем пространство и время!..» И Володе хотелось быть с ними.

Один дяденька, приятель отца, работавший на аэродроме, приметил Володин интерес и спросил:

— Что, полететь хочешь?

— Хочу.

— Не боишься?

— Нет, — Володя для убедительности покрутил головой. А дяденька усмехнулся.

— Мал еще. Пошли лучше купаться. В небе небось жарче?.. Плавать, смельчак, умеешь?

— Нет.

— Ну, братец! А летать собрался? Прежде надо плавать научиться. Тех, кто не плавает, в летчики не берут.

Пошли на Волгу. Дяденька долго выбирал место. И стал над самой глыбью. Черная вода внизу, спокойная.

— Раздевайся! — приказал Володе.

Мальчик разделся.

— Так. Раз-два — прыгай в реку!

И он столкнул Володю. Мальчик с головой ушел под воду. Володя не закричал, когда всплыл, он изо всех сил бил по воде и руками, и ногами, барахтался, захлебывался, но старался подплыть к берегу. А только доплывал и хотел стать на ноги, дяденька снова толкал на глубину. Володя молча снова начинал бороться с той неведомой силой, что тянула его вниз.

Иссякали Володины силенки, но и те, «водяные», тоже отступали. И сколько дяденька ни толкал его на глубину, Володя так и не взмолился. Наглотался он волжской водицы, а плавать научился.

— Парень у тебя герой, — дяденька похвалил Володю Михаилу Яковлевичу. — Я думал — городской. Визжать станет. А он не пикнул. Откуда силы взял… Жилистый!

— Секрет в характере его, — ответил Михаил Яковлевич. — А кроме города, он и еще кое-что видел. В деревню к бабушке ездит…

Деревня эта звалась Петушки. Здесь жили дядья и тетки Володи Комарова.

— Москвич наш приехал! — с уважением встречали племянника.

Придут деревенские ребятишки, а Володя им сразу:

— Давайте наперегонки! Кто первым до Клязьмы добежит — тот и командир…

В этот раз Володя решил похвастаться, как плавает.

— Кто лучше плавает, тот и командир…

А по Клязьме сплавляли лес. Опасно между бревнами плавать. Ребята на берег выкарабкиваются. Только Володя азартничает: задумал с бревен нырять. Тут вдруг плоты пошли — Володя и с плотов… Раз нырнул, а плот и нашел на него, зацепил за трусы, потащил. Володя бьется под водой, захлебывается. Отцепился все же. Голову высунул, воздуху набрал, а другой плот его сбил, задавил под себя.

Ребята на берегу видят — беда! Закричали. Прибежали старшие, кинулись в реку, достали Володю со дна, еле откачали…

И Володя узнал, что бесполезный риск, мнимое геройство до добра не доводят.


В школу он попал к молодой учительнице. Хотя прошло немало лет и многое стерлось в памяти, Мария Ивановна Соколова-Маховая вспоминает худенького чернявого мальчика, который на всякий ее рассказ, даже на сказку всегда находил много вопросов, ко всему, что ни говорила она, относился серьезно, все он как бы взвешивал, обдумывал, хотел узнать больше.

— Помню, читала я им сказку о ковре-самолете, — говорит Мария Ивановна. — Володя и спрашивает: «До Луны далеко? Ковер-самолет долетел бы до Луны?..» Я ему отвечаю: «Сказка это, Володя». А он и говорит: «Я знаю. А мы такой всамделишный самолет построим. Правда, Мария Ивановна, такой самолет можно построить?..» Тогда я и не думала, что на нашем веку полетят в космос, но не хотела разрушать мечту ребенка и сказала: «Построить можно. И, наверно, строят уже». Глазенки Володи просияли: «Вот я и полечу!..» Что мне еще запомнилось, — говорит учительница Мария Ивановна, — это аккуратность Володи Комарова. Во всем она была. Тетради, книги содержал в полном порядке. И свой внешний вид. Другие ребята позволяли себе иной раз в школу неряшливыми явиться. Володя — никогда. Мы все знали, что семья их жила нелегко, многого не хватало. Но у Володи была удивительно чуткая, заботливая мать. Она следила за сыном. И в школу приходил он всегда чистым, в выглаженном костюмчике с обязательным белым воротничком. А это не могло не сказаться и на его учении…

Класс был дружным. У Володи Комарова оказалось много друзей. А самыми близкими были Скоморохов, Захарова, Рябов… С ними он делился всем, о чем думал в те школьные годы, играл, познавал новое, спорил, мечтал. И если поговоришь с его однокашниками сейчас — все они отметят основное в Комарове-школьнике: целеустремленность, выдержку и спокойствие, настойчивость. Эти качества помогали ему успешно усваивать изучаемый материал и всегда знать чуточку больше, сверх программы.

Вся страна в те годы восхищалась полетами Чкалова, Громова, Расковой, Коккинаки. И Володя любил поговорить с друзьями о замечательных советских летчиках. Он знал о великих полетах все, досконально, потому что прочитывал все газеты, все книги о них. И особенно восхищала его дружба летных экипажей, их взаимовыручка, поддержка, рука друга, лежащая рядом, готовая в любую минуту прийти на помощь.

Потрясла мальчика трагическая смерть любимого героя — Чкалова. Вспоминал, как видел его совсем близко на одном из воздушных парадов, когда шел Чкалов к красному самолету, чтобы проделать в воздухе чудеса. Какая сила, воля, уверенность чувствовались в этом коренастом жизнерадостном человеке! Володя пошел прощаться с Валерием Павловичем. Плакал чуть ли не впервые в жизни. И твердо решил для себя — кем быть.

Любовь ко всему, что связано с советским воином, замечали друзья в Володе Комарове. Он любил парады — демонстрацию нашей мощи. Любил стройные ряды бойцов, их выправку, решимость, отвагу. В кружках Осоавиахима изучал винтовку, правила пользования противогазом.

Недаром старался Михаил Яковлевич, чтобы сын его умел жить одним духом со своим временем. А время наступало самое тревожное…


На летние каникулы в 1941 году Володя, как всегда, уехал в Петушки к бабушке. Утром 22 июня ушел в лес. А вернулся и увидел плачущую бабушку. Что за беда?..

— Война! — только вымолвила она и залилась слезами.

Володя собрался в Москву, но получил письмо от матери. Писала: «Поживи, сынок, пока в деревне, проклятый фашист над Москвой летает…» И бабушка просила:

— Не уходи. Боюсь за тебя…

Володя стал работать в колхозе. Сильный, выносливый, он трудился за троих. Так надо было. Мужчин все меньше оставалось.

А осенью не утерпел. Беспокоила мать. Писала, что отец ушел в народное ополчение. Володя с попутной машиной уехал в Москву.

Школа закрыта. Все школы закрыты. Но он должен учиться. Он должен кончить седьмой! И тогда можно в военную школу. Разыскал одноклассников. Собралось их двенадцать человек. Разузнали, что на Сретенке, в 255-й школе, организован консультационный пункт. Можно кончить экстерном. Все двенадцать стали учениками. Получали задания. Под бомбежкой вместе выполняли их.

В 1942 году Володя закончил седьмой. Узнал, что в Лаврушинском формируется летная школа. Утаил от матери, поступил. А сказал ей обо всем, когда школа собиралась уезжать.

— Что же ты не посоветовался? — спросила мать.

— Я давно готовил себя к этому, мама. А сказать мог бы сразу. Права ты. Прости…

Их колонна формировалась у Рижского вокзала. Затем шла по Третьей Мещанской. Тут у своего дома и присоединился к ней Володя Комаров. Провожали соседи, друзья. Мать плакала, причитала:

— Глядите, ведь мальчик! Совсем мальчик…

А Володю и правда едва было видно из-за большого чемодана.

Через три года Володя возвратился в Москву. Праздновал победу. Радовался, что живым вернулся с фронта отец. Гостил Володя недолго, уехал в летное училище. Тут и стал Владимир Комаров летчиком.

Был и первый самостоятельный полет.

Вспомнил, какой видел землю в детстве из окошка, что вросло в нее. А теперь он видел Землю — огромную, великую, необъятную, красавицу. А если выше, еще выше — Земля станет еще больше…


В октябре 1950 года он женился на Валентине Яковлевне, молодом педагоге.

Когда в 1954 году Владимира Михайловича приняли в Военно-воздушную академию имени Жуковского, Валентина Яковлевна устроилась пионервожатой в той самой 235-й школе, где учился лет десять назад Володя Комаров. А по двору его детства бегал трехлетний сынишка Евгений, любимец деда.

Комаров учился в инженерной группе. И горько вспоминал о матери, которую так и не удалось ему вырваться хоронить пять лет назад. Вот дожила бы — порадовалась своей мечте: сын стал инженером…

Можно немало рассказывать о том, как познавал Владимир Михайлович сложную науку, как осваивал новейшую технику, как готовил себя для полета в космос. Но всего не расскажешьскоро. А вот интересно, что друзья-космонавты в шутку называли своего товарища Владимира Комарова «теоретиком». Шутка шуткой, а кому что не ясно — шли растолковывать к нему.

И вот итог: 13 октября 1964 года полет первого в мире космического экипажа инженер-полковника Владимира Михайловича Комарова, ученого Константина Петровича Феоктистова и врача Бориса Борисовича Егорова был успешно завершен.

Отец космонавта Михаил Яковлевич поздравления получает и на всякие вопросы о сыне рассказывает. Жена космонавта тем же занята. Дети космонавта — и Евгений, и шестилетняя Ирочка — тоже в центре внимания. А в школе космонавта собрались его одноклассники. Пошли в ту самую комнату, где был их класс, — теперь тут 5-й «Б» занимается.

Лев Борисович Скоморохов, который был соседом Комарова по парте, занялся исследованием… Наконец уверенно сообщил жадно ожидавшим:

— Эта!

И самым счастливым из ребят оказался тихий голубоглазый мальчик Володя Поручиков — оказывается, он сидел на месте Володи Комарова и даже не подозревал этого. Все ребята загудели и стали завидовать Поручикову. А зачем? Все они счастливые. Сколько их, мальчишек и девчонок, сколько их сегодня в огромной колыбели, что зовется школой!

На их долю и великих дел и подвигов достанется. Выросли бы они достойными преемниками своих знаменитых современников.

Георгий САВЧЕНКО,
«Семья и школа», № 2, 1965 г.

Запись на доске

Есть такой снимок. Сделан он два года назад. Владимир Михайлович Комаров сфотографирован со своей учительницей Ольгой Ивановной Лимаревой.

Это было его последнее посещение школы. Дети создали музей боевой славы, посвященный памяти героев, учеников школы. Они пригласили Владимира Михайловича.

Из старых учителей он застал здесь теперь только Ольгу Ивановну.

Когда окончилась торжественная часть, учительница и ученик пошли вдвоем в свой класс.

— Помню, вы сидели на третьей парте, — сказала учительница.

У Комарова оказалась с собой фотография, ее сделали, когда он учился в шестом классе. Он достал снимок. Взглянув на знакомое детское лицо, Ольга Ивановна сразу вспомнила то, что ей, учительнице, было дороже всего в мальчике: Володя всегда знал урок, но он никогда не старался опередить других, выскочить и не тянулся с ответом «я!», «я!», «я!».

Долго сидели они в классе и разговаривали.

Владимир Михайлович рассказывал учительнице о своей жизни и о полете на корабле «Восход». Мелом на доске он рисовал контуры того, что видел в космосе.

Потом стер все свои чертежи и написал на доске крупно, четко: «Спасибо вам большое, дорогая Ольга Ивановна, за все то, что вы для нас сделали».

Н. ПЕТРОВА

И ПОЙДУТ КОРАБЛИ

У командира первого космического экипажа тонкое, одухотворенное лицо мечтателя с удивительным ясным, сосредоточенным и серьезным взглядом умных, спокойных глаз.

Я познакомился с Владимиром Михайловичем Комаровым два года назад, когда он готовился отправиться на космодром в качестве дублера космонавта-четыре Павла Поповича. Первая встреча произошла в городке космонавтов, в физкультурном зале. Владимир Михайлович только что закончил тренировку.

Полчаса спустя мы беседовали в небольшой комнате профилактория, где жил тогда Комаров, находясь, как говорят тут, «на режиме» в ожидании выезда на космодром. Еще до встречи я уже многое о нем знал. И все-таки, когда Владимир Михайлович заговорил о своем трудном детстве, о дороге, приведшей его сначала в авиацию, а затем в отряд космонавтов, я слушал, боясь пропустить слово.

Владимир Михайлович вспоминал, как в Батайском авиационном училище имени А. Серова он постигал технику пилотирования поршневых самолетов. Потом он пересел на реактивный истребитель. И сколько раз ему еще приходилось переучиваться, переходя с машины менее совершенного типа на другую, более сложную.

Сейчас многие наши летчики стремятся получить инженерное образование. Владимир Михайлович стал думать об этом еще в те годы, когда он начинал служить в строевой части. Он понял, что хорошо летать на современном реактивном самолете, оснащенном множеством сложных приборов, летать в любых условиях может лишь тот летчик, который имеет знания инженера. И он твердо решил к своему летному прибавить еще и инженерное авиационное образование. Успешно завершив учебу в академии имени Н. Е. Жуковского, Комаров уже получил назначение на должность, но перед отъездом в часть был вызван к начальнику курса.

— Вы хотите летать на новой, более совершенной технике? — задал тот удививший Комарова вопрос.

— По-моему, сверхзвуковые «МИГи» и есть такая техника.

— Нет, товарищ Комаров. Речь идет о высотах и скоростях, намного превосходящих высоты и скорости самых совершенных сверхзвуковых самолетов.

Владимир Михайлович не в силах был скрыть волнение. Да, он все понял. Тогда еще у нас не было в обиходе слова «космонавт», но ему, с восторгом встречавшему запуск каждого искусственного спутника, стало ясно, о чем ведет речь начальник курса.

— Да, хочу, — ответил Комаров.

— Тогда поезжайте в часть и ждите вызова.

Вскоре Комаров был зачислен в отряд космонавтов. Началась жизнь, полная суровых испытаний.

Владимир Михайлович рассказал мне о том, как непредвиденная операция, которую однажды ему сделали, настолько обеспокоила врачей, что они пришли к выводу: космонавта Комарова на шесть месяцев освободить от тренировок. А что значит потерять шесть месяцев, если группа интенсивно готовится к полету? Это значит отстать безнадежно. И вот тут-то проявилась огромная воля Владимира. Поддерживаемый товарищами, он добился нового обследования лучшими специалистами-медиками и получил разрешение начать частичные тренировки. В процессе их Комаров доказал, что осторожность врачей была чрезмерной. Он догнал группу и в том же году был на космодроме вместе с Павлом Поповичем в роли его дублера.

После группового полета Николаева и Поповича мы встретились с Комаровым на берегу Волги. Загорелый и какой-то весь радостно возбужденный, он говорил:

— Мне кажется, что у меня крылья за спиной выросли! Когда видишь, как твои друзья садятся в корабль, как величественно этот корабль уходит ввысь, а потом встречаешь ребят после успешного приземления, поневоле веришь, что скоро и ты полетишь.

— Значит, теперь очередь за дублером?

— Выходит, что так, — засмеялся Комаров.

Это было в августе 1962 года. А через год, незадолго до космических полетов «Востока-пять» и «Востока-шесть», мы случайно встретились с Владимиром Михайловичем на Шереметьевском аэродроме. Он улетал в город, откуда должен был попасть на один из пунктов наблюдения за космическим полетом. Был он, как обычно, спокойным и сосредоточенным, но глаза едва скрывали печаль.

— Вы на космодроме не будете? — осторожно спросил я.

— Что поделаешь, — не отводя глаз, ответил Владимир Михайлович, — снова не повезло. Еду вроде как бы отдыхать!..

И я узнал о новом испытании, которому судьба подвергла космонавта. Ему предстояло пройти заключительную тренировку на центрифуге, этом наиболее ответственном тренажере. Комаров был уверен, что хорошо перенесет многократные перегрузки. Но, садясь в кабину, он допустил небольшие ошибки в позе, в режиме дыхания и был за это наказан. В его карточке появилось тревожное слово: экстрасистолия. Это нарушение ритма в работе сердца. Нависла угроза отстранения от основной группы. Сколько настойчивости и усилий потребовалось Комарову, чтобы снова занять свое место в рядах космонавтов! Однако пока что вместо выезда на космодром он улетал из Москвы в другое место и с более прозаическим заданием.

Пассажирский лайнер вскоре поднялся в воздух. Я представил себе, как Владимир Михайлович сидит в кресле, сосредоточенный и серьезный, едва ли сумевший до конца отогнать от себя мысли об ожидающих его новых медицинских обследованиях. Кто из его соседей по салону мог тогда подумать, что этому майору с авиационными погонами суждено возглавить вскоре экипаж первого многоместного космического корабля!

Зимой нынешнего года, во время одного из приездов к космонавтам, мне посоветовали посетить занятие по метеорологии. Предыдущая лекция только что закончилась, распахнулись двери учебного класса, и первый, кого я увидел, был Комаров. Он заметно повеселел. Все испытания остались позади, Владимир Михайлович догнал свою группу и успевал по всем видам сложной и напряженной подготовки космонавта. Я знал, что он недавно вернулся с зимних парашютных прыжков, и спросил о результатах.

— Все в норме, — скромно ответил Комаров, — и по количеству напрыгал много, да и по качеству как будто неплохо. — И, чуть затаив лукавинку в глазах, закончил: Только не знаю, потребуется ли мне вся эта подготовка, если придется лететь в космос.

— То есть как? Ведь Гагарин, Титов и другие приземлялись с парашютами.

— Ну, об этом потом, — засмеялся Владимир Михайлович. — Заходите как-нибудь вечерком на чашку чая.

На той же неделе я воспользовался приглашением. Поздно вечером, когда во всех учебных классах и лабораториях городка космонавтов погасли огни, отправился к Комарову.

Это были часы, когда в скромной квартире космонавта собиралась вся его семья. Почти в одно время с Владимиром приезжала с работы его жена Валентина Яковлевна. Мне приходилось не однажды видеть ее в библиотеке, слышать много добрых отзывов о ней из уст читателей, ценивших ее сердечность и внимательность. Дома эта спокойная, милая женщина умела как-то быстро стряхнуть с себя усталость и за несколько минут сделать все вокруг уютным и радостным. На столе появлялся ужин, вечерний чай с вареньем. Дружная семья Комаровых предавалась отдыху. Вероятно, единственный гость не мог нарушить ее покоя, потому что беседа за столом была лишена какой-либо натянутости. Говорили обо всем, кроме космонавтики. Перебирая книги домашней библиотечки, я убедился, что Владимир Михайлович при всем его тяготении к точным наукам любит и литературные новинки, заглядывает в книги по искусству. Время пролетело незаметно, настала пора прощаться. Комаров потянулся за теплой летной курткой.

— Я вас провожу, — сказал он, — хочется вдохнуть перед сном ночного воздуха.

Была чудесная морозная ночь. Мерцали над городком чистые звезды, снег скрипел под подошвами. Я рассказал Владимиру Михайловичу, что побывал недавно в кабине космического корабля «Восток», ныне используемой для наземных тренировок.

— Ну и как? Понравилось? — с живым интересом спросил Комаров.

— Кабина очень просторная, — заметил я, — скафандры замечательные.

— Скафандры, — усмехнулся добродушно Владимир Михайлович. — Скафандры, разумеется, очень эффектно выглядят. Но это страшно неудобная штука. И не все нам летать в одиночку. Пойдут в космос корабли с экипажами. А когда в кабине несколько человек, в скафандрах станет совсем неудобно работать. Надеюсь, что скоро будем обходиться без них. Да вот и о парашютных прыжках я вам недавно говорил. Если полетит большой корабль с экипажем, едва ли понадобятся парашюты. Будет отработана посадка прямо с кораблем…

Я вспомнил эту короткую нашу беседу в тот час, когда узнал подробности о полете и посадке первого многоместного космического корабля «Восход». И еще я вспомнил чудесный, полный глубокого смысла ответ Комарова на вопрос о том, чем судьба космонавта отличается от судьбы летчика:

— Потолок… — сказал Комаров. — У летчика, на какой бы машине он ни летал, всегда обусловлен потолок, а космонавтам наши конструкторы распахнули такие дали, что потолка своего не определишь.

Хорошо сказано. Действительно, самые необъятные дали распахнулись сейчас перед людьми Земли. И следом за первыми советскими космическими кораблями эти дали будут штурмовать десятки других, а поведут их такие же смелые, волевые и настойчивые космонавты, как командир «Восхода».

Геннадий СЕМЕНИХИН,
«Советский воин»,
№ 22, 1964 г.

Небо было его мечтой с мальчишеских лет. И он покорил небо — сначала на самолетах, потом на космических кораблях.

Таким он и запомнится людям…


Первая космическая «тройка»… Им предстояло совершить полет в просторах Вселенной на первом многоместном корабле. Командиром экипажа был назначен Владимир Михайлович Комаров.


На лыжной прогулке погожим зимним днем или летом на трибуне стадиона — повсюду был он жизнерадостным и веселым.


Он хорошо знал, что для покорения Вселенной надо долго и упорно тренироваться, постоянно приобретать знания и навыки, быть всесторонне подготовленным.




Октябрь 1964 года.

До свидания, космодром! Вернувшись из глубин космоса, первый экипаж многоместного корабля во главе с Владимиром Комаровым направляется в Москву.


Столица нашей Родины Москва торжественно встречала героев, вписавших новую славную страницу в летопись космической эпохи.




Владимира Михайловича Комарова любили и уважали в дружной семье советских космонавтов. Любили за скромность и трудолюбие, за верность товариществу, за преданность нелегкому, но почетному делу, избранному однажды и навсегда.



Увлеченность — чем бы он ни занимался — была чертой характера этого твердого и мужественного человека.


В семье Комаровых.


Владимир Михайлович Комаров с сыном Евгением.


Владимир Михайлович Комаров с дочкой Ириной.


В час досуга в кругу семьи и среди товарищей он был интересным собеседником и веселым человеком.


Вместе с друзьями он любил бывать на теннисном корте…


…побродить с охотничьим ружьем по лесам Подмосковья…



Владимир Михайлович Комаров вместе с друзьями-космонавтами в кабинете В. И. Ленина в Кремле.


Нелегко открывать новое, вырывать у природы тайну за тайной.

Но пойдут по просторам Вселенной новые корабли.

И покорится космос!


Владимир Михайлович Комаров среди делегатов XXIII съезда КПСС.



ПЯТЬ ВСТРЕЧ

О, этот голос я не мог не узнать…

— Внимание! Говорит борт космического корабля «Союз-1»…

Конечно, это он! Чистый (радиосвязь прекрасная!), уверенный голос звучит из космических далей:

— В канун славного исторического события — 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции передаю горячий привет народам нашей Родины, прокладывающим человечеству путь к коммунизму.

И — как росчерк пером:

— Летчик-космонавт Комаров…

С Владимиром Комаровым, который стал известен всему миру как летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза, инженер-полковник и адъюнкт Военно-воздушной академии имени Жуковского, мы познакомились шесть лет назад, когда его мало кто знал. Случилось это вскоре после полета Германа Титова. Группа журналистов осаждала космических медиков, чтобы разузнать подробности полета космонавта-2.

В комнату, где мы расспрашивали врачей, вошли два летчика. Один — рыжеватый, веселый, со звонким, как мы тогда отметили, почти гагаринским голосом. Второй — черноволосый, немного застенчивый, малоразговорчивый.

Познакомились.

— Алексей Леонов, — быстро отрапортовал первый.

— Комаров Владимир, — неторопливо и спокойно представился второй.

Эти имена ничего нам тогда не говорили. Но все мы уже заметили, что оба эти летчика дружат с Гагариным и Титовым. А раз так, прикинули мы, то скорее всего они — из отряда космонавтов. А вдруг кто-то из них будет в космосе следующим?

Соблазн был слишком велик, и я не мог не «прощупать» будущих покорителей звездных высей.

— Как вы думаете, зачем нам космос?

Я храню ту первую запись ответа Комарова, потому что его мысли, мысли человека, еще не летавшего в космос, но мечтавшего об этом, помогают нам представить, о чем думали космонавты, начиная свой славный путь.

— Я хотел бы сказать, — взвешивая каждое слово, размышлял Комаров, — что со временем космос перестанет быть только предметом исследований. Он начнет отдавать свои богатства людям. Очень много для улучшения жизни на Земле даст, скажем, более подробное изучение Солнца.

Это поможет ученым решить и много других, чисто земных проблем. Мы сможем тогда управлять климатом и погодой, выращивать богатые урожаи, получать дополнительно миллиарды киловатт-часов электроэнергии. Мы превратим нашу планету в цветущий сад…

Прощаясь, Владимир Комаров пригласил нас к себе на чашку чая. Но мы спешили в редакцию. Я так жалею, что не смог тогда получше узнать Комарова…

Встретились мы только три года спустя. Вместе с другими встречающими я ждал его на месте приземления космического корабля «Восход». Комаров и его друзья по экипажу Константин Феоктистов и Борис Егоров, немного усталые, одетые в ярко-голубые куртки и коричневые шапочки, стояли тогда среди ликующей толпы встречающих и смущенно улыбались…

Потом был митинг. Целинники вручали космонавтам подарки. И тогда мы снова услышали Комарова. Как командир, от имени экипажа он поблагодарил всех за внимание, сказал, что задание Центрального Комитета, правительства, задание Родины экипаж выполнил.

— Самочувствие у нас хорошее. Мы готовы к новым полетам и обещаем вам, что и в будущих полетах будем работать так же дружно…

В тот первый день к космонавтам буквально нельзя было подступиться. Но прошло несколько дней, и мы снова встретились.

Меня интересовало настроение экипажа перед полетом. Как сам Комаров и его товарищи восприняли весть о том, что им дают возможность совершить этот необычный полет?

Владимир Михайлович впервые разговорился поподробнее:

— В жизни каждого человека бывают события, которые запоминаются на всю жизнь. Такое событие для нашего экипажа — это полет на первом в истории космоплавания многоместном космическом корабле. Конечно, мы в душе были очень взволнованы и счастливы. Это уже седьмой по счету полет советского корабля с людьми на борту. Но он, как и любой из предыдущих, был по-своему первый. Ведь на орбиту вокруг Земли впервые вышла крупная научная лаборатория. В экипаже — не один, а трое… Специалисты, чтобы экспедиция была успешней, заранее должны были проверить нас — решить проблему «групповой совместимости», или, как ее называют, «групповой психологии». Вы, конечно, знаете, что порой бывает трудно сколотить дружный, спаянный коллектив. А коллектив в космосе обязательно должен быть дружным: со временем в кораблях людям придется проводить вместе недели и даже месяцы…

Наш небольшой коллектив был прекрасно подготовлен к полету. Мы понимали сложность и ответственность порученного задания.

Каждый из членов нашего экипажа имел свои обязанности и строго выполнял их в полете…

Наступил 1967 год. Для всего нашего народа — это год 50-летия славного Октября. А для космонавтов это и еще одна знаменательная дата: осенью исполнится десять лет со дня запуска первого искусственного спутника Земли.

— Где вы были в этот момент? — спросил я Комарова. — Где услышали о первом спутнике? Ведь как-никак спутник — предшественник космонавтов…

— Весть о запуске первого искусственного спутника Земли застала меня поздно вечером четвертого октября 1957 года, когда я готовился к лекциям. В то время я был слушателем Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского.

На следующий день, когда я пришел в академию, разговоры были только о спутнике, о траектории его полета, о том, когда мы сможем его увидеть.

Для нас, военных летчиков, авиационных специалистов, полет первого спутника был самым волнующим событием. Мы прекрасно представляли себе значение трудов Циолковского, изучали их и были рады, что его идеи начали осуществляться. Изменились все наши представления: о скорости, о высотах полета и, я бы даже сказал, о времени. Мысленно каждый из нас, летчиков, чувствовал себя пилотом спутника. И у нас дух захватывало… Ведь день девятого октября 1957 года спутник встретил над Тунисом, через две минуты он был уже над Римом, еще через четыре минуты появился над Москвой, а затем через 18 минут промелькнул над Токио. Ну и скорости!..

Но только сейчас, через десятилетие, мы начинаем в полной мере осознавать те последствия, которые космическая эра, спутники внесли во всю нашу жизнь…

Комаров рос, зрел вместе с ростом науки и космической техники. Это впечатление укрепила во мне пятая, последняя встреча с отважным космонавтом-коммунистом. Мы увиделись в апреле, за несколько дней до отлета Владимира Комарова на космодром.

Как и шесть лет назад, его перед новым полетом волновали мысли о путях развития космонавтики: о ее настоящем и будущем. И, конечно, о том, что дает она людям Земли в их повседневной жизни.

— Космические исследования в полном смысле слова, — сказал мне перед своим последним полетом Комаров, — плод бурного развития всех отраслей науки. А развитие науки, как известно, всегда непосредственно связано с прогрессом техники во всех областях.

Он не раз говорил, что в последнее время космонавтика, возникшая прежде всего как средство научного поиска, как один из видов научного эксперимента, все больше дает себя знать и как серьезный фактор народнохозяйственного строительства. Ведь недаром в Директивах XXIII съезда нашей партии по новому пятилетнему плану говорилось, в частности, и о развитии космического радио, и телевизионной связи, и космической метеорологии.

Наши ученые, подчеркивал космонавт, создали ретрансляционные спутники серии «Молния-1», которые позволили значительно расширить возможности дальней телевизионной, телефонной, телеграфной и фототелеграфной связи. Выведены на орбиту и успешно начали вахту в околоземном космосе и наши первые метеорологические спутники.

Как видите, космос уже сегодня начинает удовлетворять хозяйственные нужды общества…

Владимир Комаров верил в будущее, жил им, служил своему народу до последней секунды…

Торий МАШКЕВИЧ,
«Литературная газета»

ИДТИ ДАЛЬШЕ

Юрий Гагарин о своем товарище
Каждому, кто выходит на звездные маршруты, нужны знания, физическая закалка, бесстрашие и мужество. А еще космос требует от человека точного расчета, высокой ответственности за все поступки и решения, умения быть самокритичным и требовательным. Без всех этих качеств нельзя стать космонавтом, а тем более — командиром первого «небесного» экипажа и испытателем космических кораблей, каким был Владимир Комаров.

Когда он беседовал с комиссией, проводившей отбор кандидатов в наш отряд, ему посоветовали:

— Не торопитесь менять профессию, хорошенько подумайте. Ведь у вас замечательная работа в научно-исследовательском институте. Разве этого недостаточно, чтобы в полной мере сочетать летный опыт и инженерные знания?

— Мне уже все ясно, — убежденно и твердо ответил тогда инженер-капитан Комаров. — В течение последних лет я не раз думал об этом и знаю, куда и зачем иду.

Этот разговор состоялся в 1960 году. К тому времени Владимир Михайлович уже более десяти лет был офицером-летчиком, служил и в строевых частях, и в качестве испытателя новой авиационной техники. Многим из нас, в прошлом тоже летчикам-истребителям, должно быть, не раз приходилось подниматься в воздух на машинах, которые до этого прошли проверку и получили «добро» у испытателя Комарова.

Как-то однажды он припомнил, что после окончания авиационного училища, молодым лейтенантом, участвовал в войсковых испытаниях нового реактивного самолета.

— Нам поставили задачу — совершить в составе эскадрильи перелет по большой и сложной трассе, — говорил Владимир Михайлович. — Во всей нашей летной группе только командир, майор, в прошлом фронтовик, имел опыт таких перелетов. Без суеты и нервозности разъяснял он каждому из нас, новичков, все, что могло быть полезным и ценным в далеком пути, давал заботливый, толковый совет, по-отечески опекал нас. Перелет прошел хорошо, помог приобрести ценный опыт, а главное, я сам и остальные молодые летчики видели в действии настоящего, требовательного и внимательного боевого командира.

Безусловно, пример многих его наставников, собственный большой жизненный и командирский опыт советского офицера-коммуниста помогли Владимиру Михайловичу Комарову блестяще справиться с его «капитанскими» обязанностями на борту многоместного «Восхода».

Именно он, командир корабля, нес полную ответственность за экипаж, управление полетом и за выполнение всей программы научных исследований. От его действий во многом зависела плодотворная работа двух других участников этого рейса, и Владимир Комаров создал все условия для успеха сложных, очень необходимых науке экспериментов.

Полет «Восхода» подтвердил, что на борту должен быть физически крепкий, волевой летчик-космонавт, в любой момент готовый принять точное и единственно правильное решение. К тому же он был авиационным инженером, специалистом высокого класса.

«Не всегда же летчику бегать за консультацией к инженерам. Самому надо знать технику!» Так сказал себе Комаров, отправляя просьбу о зачислении его слушателем Военно-воздушной инженерной академии им. Н. Жуковского. В ее аудиториях, научных кабинетах, библиотеках занимаются теперь и советские космонавты, которые часто пользовались товарищеской помощью адъюнкта академии В. М. Комарова.

У него было замечательное качество — он мог потратить несколько часов своего очень ограниченного свободного времени для того, чтобы поделиться знаниями с другими, разъяснить им сложный вопрос инженерии или высшей математики. Достаточно было сказать: «Володя, что-то не совсем понятно. Помоги…», как в ответ слышалось доброжелательное:

— Сейчас разберемся!

Профессора и преподаватели академии не раз отмечали широкий технический кругозор и хорошую научную подготовку Владимира. Руководитель кафедры, на которой он готовил дипломный проект, — известный советский ученый — поражался систематичностью его знаний, самостоятельностью и глубиной разработки сложнейшей темы. Комарова не смутило то, что за год до него один из слушателей академии пытался решить задачу такого же характера, но не смог этого сделать. Свой проект Владимир Михайлович защитил с высокой оценкой.

— Володя очень ценный для нас человек!

Так сказал его товарищ и командир, когда решался вопрос о том, можно ли оставить Комарова в отряде космонавтов после перерыва, вызванного хирургической операцией. Действительно, мы уже просто не могли допустить мысли о том, что в учебных классах и на тренировках, за стенами «камеры тишины» и у бешеной карусели центрифуги вместе с нами не будет Володи.

И, может быть, ни за кого из нас друзья не были так рады и горды, как мы были счастливы за командира корабля «Восход» октябрьским утром 1964 года. Он не только отправлялся в неизведанное сам, но и возглавлял первый в истории покорения космоса коллектив исследователей, экспериментаторов, ученых.

Во время одной из встреч, состоявшихся сразу же после возвращения «Восхода» с орбиты, Владимир Михайлович сказал:

— Должен разъяснить, что командир корабля это не командир подразделения. Командовать никем не пришлось, вернее, не требовалось. Все мы знали свои обязанности, каждый со знанием дела их исполнял….

Как нельзя лучше в этих словах проявилась исключительная скромность Комарова, глубокое уважение к своим товарищам, их труду и заслугам. Все, кто близко и много лет знал Володю по общей работе, каждый день встречался с ним за делами и в домашнем кругу, ценили его жизнелюбие и простоту, приветливость и сердечность.

Наш народ давно уже считает советских космонавтов единой семьей. Так оно и есть. Один из лучших ее сыновей погиб на посту, до последнего мгновения своей яркой жизни оставаясь верным сыном Отчизны и партии, отважным рыцарем науки и прогресса. Долг его товарищей и друзей — идти дальше звездной дорогой, конечной целью которой, как говорил Володя Комаров, будет освоение космического пространства на благо всего человечества.

Записал В. БЕЛИКОВ,
«Известия»

СУДЬБА ИСПЫТАТЕЛЯ

Космонавт Борис Егоров о своем командире
Трудно до сих пор свыкнуться с мыслью, что Володи больше нет. Трудно говорить о нем в прошедшем времени. Все время почему-то кажется, что вот сейчас Володя войдет и начнет подшучивать: «Героя, значит, расписываешь. Конечно, и необыкновенного, и отважного, и самоотверженного, и т. д., и т. п.».

Он ведь очень не любил всякой напыщенности, позерства.

Помню, когда мы трое — Комаров, Феоктистов и я — решили пойти погулять на полигоне. Ночь. Звезды. На ходу упражнялись в астрономии — определяли созвездия и рассказывали свои биографии, хотя, конечно, и без этого многое знали друг о друге. Существенно, как человек сам о себе рассказывает. Меня поразило тогда, что Володя как-то очень просто рассказывал о своей далеко не ординарной судьбе. У него все выглядело логично и закономерно: летчик, потом академия — инженер, космонавт. Видимо, ему самому казалось, что жизнь — это и есть непрерывный подъем по ступенькам к новым знаниям, к новым возможностям.

Я знал, что каждая ступенька давалась ему нелегко. С Володей мы познакомились лет восемь назад, когда я поступал на работу в организацию, где готовили первых космонавтов. Потом я уже лаборантом дежурил на стендах, где Комаров тренировался. Незаметно мы подружились. Бывал я у него дома. В одно из моих посещений звездного городка Володя вдруг загрустил: «Ребята летают — Гагарин, Титов. А я сижу. Старею».

Я его стал утешать: «Ну что ты, Володька, еще успеешь. Только начали. Может, еще на Луну попадешь». На космодроме перед полетом на «Восходе» мы со смехом вспоминали этот разговор: «Дождался». Не знаю, как Володя, а я тогда невольно вспомнил, как он боролся за свое право летать в космосе.

Говорят, что по внешнему виду можно определить характер человека. Это не всегда так. Но в отношении Комарова верно. По лицу, манере разговаривать сразу было видно, что это мягкий, вежливый человек, очень приятный, интеллигентный, у него были добрые, ласковые глаза. В то же время чувствовалось, что это человек волевой, сильный, выдержанный, спокойный, умеющий настоять на своем, который не будет бестолку спорить, а поступит по-своему, если он прав.

Ему чуть было не пришлось уйти из отряда космонавтов. Грыжа. Оперировали его. Грустный. Не везет. Но решил не сдаваться. Поехал Володя к специалистам. Наметил план тренировок. И, наверное, месяца три он упорно занимался своими мышцами. Врачи потом удивлялись: как будто и не было операции.

Не пал он духом и когда при перегрузках во время тренировки на центрифуге у него вдруг появились экстрасистолы — единичные сокращения сердца, «незапрограммированные», так сказать, верхними отделами центральной нервной системы. Единичные экстрасистолы никогда не считались противопоказанием к физической нагрузке. Они наблюдаются у многих тренированных спортсменов. Это явление просто свидетельствует о повышенной возбудимости сердечной мышцы. Тем не менее врачи пытались на этом шатком основании отчислить его из отряда. И снова Комарову пришлось отстаивать свое право быть космонавтом. После полета «Восхода» даже самым заядлым скептикам стало ясно, что Комаров был прав, что космонавт он отличный.

После этих историй у вас может создаться впечатление, что Комаров был не очень-то веселым человеком. Нет. Чувство юмора у него было развито великолепно. Он любил шутку, всегда с полуслова включался в розыгрыши. Помню, как-то во Франции, после трудного довольно дня — встречи, выступления — мы вечером, точнее почти уже ночью, решили искупаться в бассейне. Это было на Средиземном море, жарища днем стояла несусветная, влажно, поэтому плескались мы с Володей с огромным удовольствием. И вдруг появился на дорожке Феоктистов — в купальном халате, с часами, в очках. Очень уж он нам важным показался. Мы с Володей подмигнули друг другу и во всем «халатном» великолепии так Костю и бросили в воду.

Володя был очень веселым человеком. Причем эта веселость у него была естественной, не какой-то бравадой, как это нередко случается, а просто проявлением его жизнелюбия, доброго отношения к людям.

На «Восходе» мы все поняли, как любим нашу планету, как она прекрасна. Володя то и дело кричал нам, чтобы взглянули в иллюминатор; то полярное сияние заметит, то Гималаи откроются с хаосом ледяных хребтов. Долго мы любовались грозой над Африкой. В облаках все время вспыхивали оранжевые лампочки-молнии. Это напоминало какую-то феерическую иллюминацию. Вместе с тем Комаров на «Восходе» успел провести ряд очень ценных инженерных наблюдений. Полет он провел блестяще.

Кажется, трудно «придумать» более спокойного, выдержанного испытателя, чем Комаров. Конечно, нет такого человека, который не испытывал бы абсолютно никакого волнения перед полетом в космос. Но у Володи оно было незаметно. И не только внешне. Никаких признаков не улавливали даже самые чуткие приборы. Настолько хорошо он владел собой.

Перед полетом «Союза» на космодроме мы как раз проверяли свою новую медицинскую аппаратуру. У Комарова все было в норме. Он, как всегда, шутил; поговорили о своих чисто «земных» делах. Не чувствовалось, что ему предстоит трудная работа. Вспомнили что-то веселое. Спал он перед стартом отлично.

Во время полета все время, даже на активном участке траектории, с кораблем поддерживалась радиосвязь. Голос у Володи был спокойный, четкий. На командном пункте, естественно, все волновались: корабль новый, сложный. Получилось, что Володя всех успокаивал: «Все идет нормально».

Когда корабль прошел основной участок торможения, на космодроме все обрадовались, приготовились встречать Володю. Парашютная система всегда срабатывала безукоризненно. На этот раз отказала.

Каждый из нас знал, что дорога в космос не усыпана розами, что все может случиться. В космической технике нет «мелочей». Любая неполадка может стоить жизни. И все-таки понимаешь это только умом. А со свершившимся трудно смириться.

Человеческая жизнь измеряется не прожитыми годами, а тем, что ты успел сделать. Комаров дал советской космонавтике больше, чем любой из летавших в космос. Свой последний полет он провел блестяще. До конца выполнил долг испытателя. Он дал путевку в жизнь новому кораблю, у которого большое будущее.

Записал Б. КОНОВАЛОВ,
«Известия»

ВСЕ, ЧТО МОЖЕТ СДЕЛАТЬ КОММУНИСТ

ПЕРВЫЙ СТАРТ
На баскетбольной площадке, расположенной рядом с гостиницей, где живут космонавты, были поставлены стол и стул. Так была оборудована первая пресс-конференция экипажа корабля «Восход». Журналисты уселись на скамейку, вкопанную у края площадки. Первым за стол сел командир корабля — Владимир Михайлович Комаров. К. П. Феоктистов и Б. Б. Егоров в это время на соседней площадке начали партию в теннис с генералом Н. П. Каманиным и Ю. А. Гагариным. В общем — и рационально и символично: любая минута — в подготовке к полету.

Вначале — тишина. Мы смотрим на энергичное лицо командира, на его крупные, сильные руки. Склонив набок голову, улыбаясь, может быть, чуть-чуть застенчиво, он переводит взгляд то на правый, то на левый фланг журналистского фронта: кажется, будто соизмеряет силы обороны и нападения — свои и наши. А беседа оказалась простой. Все, что говорил Владимир Михайлович о своей жизни, выглядело так, будто по-другому и быть не могло. Московский мальчуган Володя шел по магистрали советского героизма. Челюскинцы и первые герои-летчики. Потом Чкалов, Громов. Война, Гастелло, Талалихин. И Володя, еще ученик, выбрал свое будущее. Он в спецшколе. Будет летчиком.

В День Победы он на Красной площади.

— Всех, кто в форме, обнимают, качают, — говорит он нам. — Меня тоже захотели покачать — я вырываюсь, говорю: «Извините, не воевал». Два месяца спустя Владимир Михайлович Комаров — курсант Балтийского военного авиационного училища. И вот он летчик. Более полутысячи часов в воздухе. В 1950 году — женитьба. В 1951 году — еще одна радость: родился сын Женька. «Ух и трудное было время, — смеется командир „Восхода“. — Жена в институт — бегом, из института — бегом. У меня — служба в части. И ее и мои родные — далеко. А мы родители-новички. Ничего не умеем. До сих пор с женой вспоминаем тетю Дашу, которая и меня и Валю учила купать Женьку, заворачивать его. Хорошая была соседка…»

О доброй тете Даше Владимир рассказывал, так сказать, за рамками пресс-конференции. И от ее науки до проблем движения тела с переменной массой — порядочная дистанция. А общее здесь — в той искренней, типично русской благодарности, которая живет в душе командира экипажа ко всем людям, научившим его полезному делу. Механику тела переменной массы Владимиру Комарову и другим космонавтам преподавал Константин Петрович Феоктистов, который теперь входит в экипаж космического корабля «Восход». О нем Владимир Михайлович заговорил сразу, как только спросили его, что думает он о своем экипаже.

— Понимаете, мы видели в нем не только знающего, широко образованного человека… При первом же знакомстве каждый из нас видел: этот человек горит своим делом. Такой товарищ в полете — это много.

Командир экипажа скуп и сдержан в словах, в жестах. Барометр его чувств — глаза. Большие, умные, из которых щедро льется доброта. Давний знакомый командира и Борис Борисович Егоров. Он помнит его еще студентом-практикантом. Кто-то заводит разговор о психологической совместимости: замкнутое пространство корабля, разные характеры, темпераменты…

— Не волнуйтесь, не перессоримся, отлично уживемся, — смеется командир. И уже серьезно, как бы доказывая, говорит о тренировках, проведенных вместе, втроем.

Тренировки космонавта. Это большое, еще редкое искусство направленного воздействия на организм человека. Мудрая комбинация упражнений — то не слишком приятных, то увлекательных, как эта партия в теннис, которая служит фоном нашей беседы с Владимиром Комаровым.

…Встреча космонавтов со стартовой командой. Трое в голубых куртках стоят посреди плотно сомкнутого каре. К ним обращается начальник старта. Потом говорит молодой паренек в черном комбинезоне, которого я минут десять назад видел в переплетениях ферм у тела ракеты. Сухопарый инженер в очках читает им стихи. Комаров, Феоктистов, Егоров стоят, словно принимая рапорты. У каждого по большому букету темно-красных цветов. Это проводы — и рапорт и пожелание. Рапорт о готовности корабля, пожелания счастливого полета.

Накануне вечером началась особая, предстартовая жизнь космонавтов после того, как председатель Государственной комиссии трижды произнес: «Утвержден единогласно!» А сейчас на митинге трижды звучат слова благодарности стартовикам и ракетостроителям, партии и народу. Каждый член экипажа обещает выполнить свой почетный и трудный долг. Потом Главный конструктор ведет троих по опустевшей площадке. Сейчас они поднимутся к кораблю, туда, на самую верхнюю площадку, где человек кажется маленьким-маленьким. Задрав голову, я вижу на последнем трапе три голубые фигурки и темно-синий плащ Главного. Рядом со мной на ажурной балке фермы дожидаются своих хозяев три красных букета.

Теперь очередь журналистов посмотреть на корабль. «Восход». Передо мной распахнута металлическая дверь. Один шаг — я в лифте.

— Поехали, — говорит мне особенный, единственный в мире «лифтер»… Из круглого окошечка лифта смотрю, как уходит вниз площадка. Все меньше и меньше фигурки людей, оставшихся на площадке.

— Пожалуйста!

И я выхожу на металлический мостик. Справа, впереди, слева — даль, которую можно видеть, наверное, только с самолета: горизонт не закрыт скоплениями домов. Далеко-далеко от меня сходятся земля и небо. А сзади — ракета. Ровной цилиндрической стеной уходит она ввысь. С лифтовой площадки туда ведет металлический трап. Не отпускаю рук от поручней: справа — ракета, слева — воздух. Наконец и площадка. Самая верхняя. Смотрю вниз на фермы, которые держат ракету: они кажутся мне отсюда тоненькими, жидкими. А ракета и над площадкой — все еще великан. Маленькими кажутся все здания, разбросанные вокруг стартовой площадки. Теперь они, весь ландшафт, раскинувшийся подо мною, выглядят, как макет.

Сюда не долетает обычный шум предстартовых дел. Команды передаются по радио, как летчикам. К поручням площадки прислонен какой-то диск, завернутый в синтетическую пленку. Догадываюсь — люк корабля… Здесь тихо. Только вдруг затрепещет на ветру алая ленточка. Она напоминает: здесь еще надо работать стартовику. Но пока вокруг меня пусто. Огибаю корпус ракеты… Гагарин, одетый в меховую куртку, словно гид, встречает около самого люка…

— Вот, становитесь на ступеньку, лучше будет видно, — предлагает первый космонавт.

Всовываю голову внутрь кабины, оглядываюсь по сторонам.Три кресла. Среднее чуть выдвинуто вперед. Это место Феоктистова. В глубине, у дальней стенки кабины, кресло Егорова. Около входа — кресло командира корабля Владимира Михайловича Комарова. Напротив него — пульт. Управление кораблем — одна из главных задач командира. Что сказать об «интерьере»? Белые стены, словно созвездиями, усыпанные группами приборов. На видном месте маленький глобус. Круглые окошки иллюминаторов… Мое время истекает. Я еще раз смотрю вокруг на желто-бурую осеннюю степь, на домики, рассыпанные под ногами, на бетонный квадрат стартовой площадки, по которому, словно жуки, ползают автомобили. Такой видят Землю космонавты в последний раз перед отлетом…

Когда мы уходим со стартовой площадки, я замечаю белый щит, усеянный гвоздиками, что-то похожее на табельную доску. На некоторых — одна-две алые ленточки. На одном целый букет. Какие-то предстартовые работы уже закончены…

Утром следующего дня мы снова на стартовой площадке. Солнце только что встало, как раз за ракетой, отчего она кажется настоящим великаном. Последнее предстартовое заседание Государственной комиссии.

Руководители служб рапортуют: все системы работают нормально, к полету готовы. Все системы: и те, что сделаны руками советских людей, и те, которые созданы природой, — система атмосферы, система Солнца. Погода будет хорошей. Опасных излучений не предвидится… После рапортов специалистов последний акт: члены Государственной комиссии подписывают разрешение на старт. Я смотрю, как растет столбик подписей. Угловатые, округлые, размашистые, короткие. Легко быть здесь графологом. Талант и воля этих людей не нуждаются в доказательствах…

Белый автобус въехал на бетон площадки. Один за другим выскакивают из него Комаров, Феоктистов, Егоров. Легкие голубые куртки, темно-серые брюки, на головах белые шлемофоны… Так они и полетят. Ни скафандра, ни гермошлема. Черт возьми! По-моему, одна эта перемена костюма космонавта больше скажет простому человеку о прогрессе советской космической техники, чем толстые тома отчетов. Последний земной рапорт: «Готовы». Крепкие мужские поцелуи. Взмахи рук с площадки лифта: «До свидания, Земля!» Еще раз нам машут руками все трое уже с той верхней площадки, на которую выходит люк корабля. Пора уходить.

На наблюдательном пункте, где сегодня разместились журналисты, поставлен телевизор. Вот они на экране, космонавты. Мы с ними, хотя они уже заняли места в своих креслах… Слышим голос Гагарина, дежурящего на связи с кораблем:

— Вижу, вижу, как смеется Константин Петрович!

Объявлена минутная готовность… Пусковые команды… Отрываюсь от экрана, чтобы увидеть взлет ракеты. Первая вспышка пламени… Дым… А они? На экране спокойные сосредоточенные лица. Ракета уже летит. Знакомое солнечной силы сияние. Гром, рев — не знаю, как назвать этот звук, который наполнил всю степь…

Ракета — это уже яркая звезда. Ослепительная, крупная, каких наше небо не знает. Еще немного — она уменьшается, краснеет.

— Я «Рубин». Земля, все идет нормально, — докладывает космодрому Владимир Комаров — командир первого космического экипажа. Он где-то далеко-далеко. Он и его два друга.

И вот исчезла светящаяся точка. Растаяло изображение на экране. Улетели!

Экипаж, коллектив, экспедиция… Многими словами пополнился космический лексикон, словами, которые говорят: действует много людей, не один человек.

Командный пункт, с которого идет разговор Земля — Космос и Космос — Земля, первым взял в деловой оборот это пополнение. Командный пункт — это просторная комната. Карты, графики, магнитофоны, серые ящики радиоаппаратуры, телевизоры…

Я пришел на пункт как раз к началу сеанса связи. Мой блокнот ложится на стол, который, как скатертью, покрыт картой мира. Дежурный по связи — Гагарин. Он сидит, держит в руках микрофон. Связисты-операторы, дежурные специалисты то, как один, поворачивают головы в сторону Гагарина, когда он говорит, то смотрят на металлический ящик, в котором заключен динамик. Оттуда звучит голос из космоса.

Гагарин просит космонавтов сообщить свои физиологические «параметры»: пульс, частоту дыхания…

Дежурный врач удовлетворенно кивает головой после каждой цифры, прозвучавшей из динамика. Кивают и связисты, и все, кто здесь находится: цифры обычные, знакомые, земные.

Входит Главный конструктор:

— Дайте нам связь с «Рубином»! — Он спрашивает о самочувствии у Комарова, Феоктистова, Егорова…

— Отлично!

— Отлично!

— Отлично!

Потом вопрос к Феоктистову:

— Как выполняете программу?

— Все идет нормально. Время идет быстро, а работы много.

— Ну, что ж, — смеется Главный, — оставлю вас на сверхурочную работу! Только сверхурочных не будет. Учтите!

— Готовы на общественных началах!

Другой сеанс связи. Опять микрофон в руках Главного. Я слышу просьбу командира корабля…

— Увидели много интересного. Хочется кое-что уточнить, разобраться получше. Весь экипаж просит продлить полет еще на одни сутки!

— Много есть, о друг Горацио, чудес на свете! — строчкой Шекспира отвечает Главный. — Конечно, много интересного. Но… будем выполнять программу! — четко заканчивает он.

Много интересного! Но придется тебе, Земля, потерпеть! Кое-что, правда, просочилось оттуда, из космоса: видели полярное сияние, очень красиво! Золотисто-желтые венчики на полюсах Земли!

Ни наши, ни американские космонавты не увидели полярных сияний… Сколько еще новостей привезут наши исследователи из космоса!

Это будет через несколько часов! Пора включать в репортаж рассказ Главного конструктора о том, как будет приземляться трехместный космический корабль «Восход».

Вот что услышали от него журналисты, когда он собрал их:

— Посадка любого космического корабля — это трудное дело. Едва ли менее трудное, чем вывод корабля на орбиту. Собственно говоря, при посадке надо решать обратную задачу: погасить всю скорость, которую сообщила ему ракета. Прежде всего надо помнить, что корабль входит в плотные слои атмосферы с огромной скоростью. Возникают большие тепловые и динамические нагрузки. Естественно, что от того, как входит корабль в плотные слои, очень многое зависит.

Правильный вход обеспечивает целостность корабля. Мы знаем, что газовая оболочка Земли надежно прикрывает ее. Большинство метеоритов, влетев в атмосферу, сгорает. Корабль не должен сгореть!

Но это зависит не только от соответствующей конструкции корабля. Важно и как происходит его спуск, так сказать, технология спуска. Наш корабль будет спускаться по определенной траектории, которую мы можем выбирать.

Конечно, мы прежде всего думаем о людях, которые находятся в корабле. Мы должны сохранить все жизненные условия, не допустить больших перегрузок. А те перегрузки, от которых мы избавиться не можем, должны действовать в нужных направлениях.

В чем особенность корабля «Восход»? Это — трехместный корабль. Здесь не предусмотрено катапультирование космонавтов. Они будут в корабле до момента его соприкосновения с Землей. Хочу особо отметить, что посадка будет «мягкой». Мягкой — это значит, что его скорость при соприкосновении с Землей будет либо равна нулю, либо очень небольшой. Для этого «Восход» снабжен специальной системой, разработанной советскими учеными.

— А если корабль сядет на воду?

— Правильный вопрос. В этом случае скорость приводнения тоже будет равна нулю или очень малой. Корабль непотопляем.

Могу сказать, что при доработке мягкой посадки мы сажали корабль при очень сильном ветре, а на море — при сильной волне…

Я на одном из командных пунктов района приземления. Расчерченные графиками карты… На столах, на стенах… Здесь только те, кто нужен обязательно. Остальные в коридоре прилипли к двери. Над всеми — кинооператор, взгромоздившийся на стол. Он рассчитывает на живые кадры… Оттащить тех, кто у самой двери, почти невозможно… Я слушаю, как операторы, стараясь не мешать друг другу, произносят какие-то таинственные для меня цифры.

— Над Африкой была включена тормозная установка корабля, — шепотом говорит мне мой сосед… — Она уже отработала… Простите, больше нет времени…

Ждем здесь, ждут там, в коридоре. Ждет весь народ.

Тепловые и динамические нагрузки, так говорил Главный конструктор. Я пытаюсь представить себе огненный комок, который, как метеорит, мчится к Земле…

А может быть, уже раскрылся парашют и еще горячий после бешеной схватки с атмосферой корабль, покачиваясь, плавно идет вниз…

Гадаю, потому что боюсь помешать расспросами.

А как понять эти цифры, которыми обмениваются операторы с экипажами вертолетов, вьющимися над расчетной точкой посадки?

— Виден корабль на парашютах!

Терпение, радость, терпение! Вот когда ступят на землю… Долгие, как перед стартом, минуты…

— Понял вас!

Радист аплодирует первый…

Подробности: с воздуха видят трех человек, стоящих у корабля. Они машут руками.

Значит, командир корабля Владимир Комаров привел корабль на Землю, трое героев дома!

Г. ОСТРОУМОВ,
«Известия»
КОСМОДРОМ,

октябрь 1964 г.

НА ПУТИ К РОДНОЙ ПЛАНЕТЕ

Космонавт Комаров погиб. Погиб героической смертью, которая утверждает жизнь, неиссякаемый дух мужества, неутомимую жажду знания — делает бессмертным все лучшее, что есть в человеке, в коммунисте.

От тех далеких лет, когда Жюль Верн послал своих героев в путешествие на Луну, и до той минуты, когда радио сообщило, что Юрий Гагарин облетел земной шар, люди не в последнюю очередь думали об опасностях, которыми грозит космос. Но вот началось освоение его бескрайней и неведомой стихии, началось триумфально, и — таково свойство человеческой натуры — мы уже считали, что все так и должно быть — легко и радостно. Мы слишком скоро забыли, что перед нами слепая громада Вселенной — равнодушная и безжалостная. Это, вероятно, можно сказать о каждом из нас, но только не о тех, для кого освоение космоса — профессия, специальность: космонавтах, ученых, конструкторах, ракетчиках. Для безопасности полетов они делали все, что требовали разум и сердце, что могли их знания и человеческие силы.

Ничто не предвещало беды.

Городок космодрома встречал тех, кто приехал на запуск «Союза», нарядными домами и улицами, новым отелем современной лаконичной архитектуры, светлой молодой зеленью тополей.

Стартовая площадка. Затратив, наверное, несметное количество красок, ракетчики обновили громадный технический корпус, где проходят предстартовые испытания ракеты и корабля.

У журналистов, прибывших на старт, возбужденное и озабоченное состояние: надо собрать материал для репортажей.

Комаров занят. Пока он освободится, нам предлагают посмотреть на ракету. Она еще в техническом корпусе. Через обычную дверь, которая из-за масштабов здания кажется мышиной норкой, мы попадаем внутрь. Вход выводит нас к серединной части ракеты. Нос ее где-то там, направо, корма еще дальше — влево. Длинное узкое тело висит над нами, поддерживаемое гигантскими руками механизма-установщика. На подвижных площадках, вознесенных наверх, — монтажники. При нас они закончили работу. Загудел и отъехал в конец зала мостовой кран, отошли в стороны площадки с людьми. Медленно, задрав голову кверху, обходим ракету. Вот висит ее нос. Белая оболочка обтекателя скрывает от наших глаз находящийся здесь корабль «Союз».

Накануне государственная комиссия решила: в первый испытательный полет этот корабль поведет Владимир Михайлович Комаров. Каждый из нас знает превосходную инженерную подготовку этого космонавта, его живой и энергичный ум, его настойчивость — и выбор воспринимается как безупречный.

Кормовая часть ракеты. Точная геометрия кругов и плоскостей, игра металлических бликов. Безмолвно уставились в пространство раструбы сопел. Пройдут немногие часы, и из них ринется поток энергии, который поднимет космонавта над планетой. Но пока что сопла прикрыты заглушками. И еще не распахнуты ворота испытательного корпуса…

Космодром верен обычаям. Когда ракета встала на стартовую позицию, по бетонным плитам площадки промаршировал духовой оркестр и выстроилось каре провожающих. Митинг.

Владимир Комаров и его дублер внимательно слушают, что говорят им члены стартовой команды. Слова напутствия вполне обыкновенные. Как всегда — это добрые пожелания.

Спокойным и мягким голосом Владимир Михайлович благодарит за доверие, за честь… Он обещает: программа испытательного полета будет выполнена… Естественно и просто говорит он. И все, кто его здесь слышит — от ветеранов-ракетчиков, которые пришли сюда в еще голую степь, до новичков, для которых первые годы космодрома уже легенда, знают, что это обещание космонавта, коммуниста, преданного своему делу, влюбленного в него. Многие ракетчики помнят Комарова в канун его первого полета на многоместном «Восходе». И тогда он был таким же — человеком, чуждым позе и театральности. Помнят, что тогда он и его спутники — К. Феоктистов и Б. Егоров безукоризненно выполнили трудное и многоплановое задание. Экипаж корабля «Восход» открыл много нового и важного. Первый полет В. Комарова — золотая страница в освоении космоса.

Круг почета вдоль строя провожающих. Комаров и дублер еле видны из-за букетов, которыми их одарили хозяева стартовой площадки: весна!

Немного позже — встреча журналистов с Владимиром Михайловичем. Она происходила в холле гостиницы, где на этот раз жил в предстартовое время космонавт. Владимир Михайлович вышел в спортивном костюме. Казалось, он продолжал о чем-то думать, о своем, о важном.

Так оно, без сомнения, и было. Впереди — большая, сложная работа.

Да, космонавту нужно мужество. Но и знания. Знания, как и каждому специалисту своего дела. Все, кому доводилось поговорить с Владимиром Михайловичем о космосе, знают, что сам он беспредельно был предан этому делу — только что начатому, громадному и нужному людям. Я раньше слышал, как он объяснял, что будущее человечества так же немыслимо без овладения силами космоса, как наше настоящее — без электричества, радио, авиации.

Его друзья, товарищи, специалисты, которым пришлось с ним работать, видели его поистине неутомимое трудолюбие, его безграничное желание отдать каждую минуту и каждое усилие для успеха дела. Его часто видели в цехах, где строили корабль «Союз», он проводил дни в лабораториях и конструкторских бюро, чтобы до последней мелочи знать корабль. Он хотел сделать все, что может. И как всегда — не для себя, а для людей. Все, что он узнает в космосе нового о его природе, о самом корабле «Союз», — все это в конечном счете должно послужить всему человечеству. Циолковский мечтал о времени, когда человечество сумеет выйти из своей колыбели — перестанет быть привязанным к Земле. Комаров страстно, самозабвенно работал для этой мечты.

— Можно от вашего имени передать привет читателям «Известий»? — спросил я, когда наша беседа закончилась.

— Удобно ли?

Два слова — и весь человек! Всегда и все ли мы способны быть так скромны, так высоко ценить других? Соотносить себя и всех такой благородной мерой?

Далеко за полночь к стартовой площадке потянулись люди. Скоро приедет космонавт. Включены сильные прожектора. Тело ракеты высветилось, тонкие кружева ферм стали словно платиновыми. Один из прожекторов метнулся в сторону, и в его луче оказался автобус. По-мальчишески легко соскочил Комаров с подножки. В голубом прожекторном свете синяя куртка космонавта будто бы сверкает: костюм у него такой же, как и при его первом полете, — полуспортивный. Затем, как обычно, рапорт председателю государственной комиссии, и плотная группа, в центре которой космонавт, поплыла к подножию лифтовой мачты. Еще раз мелькнула синяя куртка перед распахнутой дверцей кабинки. Вижу, как ползет кабинка вверх. Словно по команде, лучи прожекторов собрались на верхней площадке, там, где вход в корабль. Опять вижу космонавта — далекая синяя фигурка. Машет нам вниз руками. А здесь долго и сильно аплодируют. Слышал ли он? Теперь этого никто не узнает.

И вот — исчез, ушел в корабль…

Наблюдательная площадка. Старт еще не так скоро, но все, не отрываясь, смотрят на ракету. Нет, не ее красота приковывает взгляды людей. Все думают о человеке, готовом к подвигу.

О чем думает он?

Радио доносит сюда, на террасу, его лаконичные сообщения о том, как работают отдельные системы корабля. Он ведет методический контроль. Он начал работу. И весь ушел в нее, как всегда…

Медленно светлеет небо. Но солнце не успело взойти, как прозвучали последние команды:

— Пуск!

Нарастает рев, всплывает ракета, а за ней слепящий шар пламени, и уже ничего больше не видно. Ракета гремит. Гром уже заполнил, кажется, всю Вселенную. Будто миллион тропических гроз слились в одну. И нет им конца… Ракета еще не набрала большой скорости, когда ее нос вонзился в просвет облаков. Она видна! Видна долго. Вошла в стратосферу — и потянулись видимые в разрыв белые ленты инверсионных следов… Все слабее сияние… Ракета уже развернулась по курсу, и мы видим ее след… Гром утихает, и все явственнее звучит по радио голос с командного пункта — голос, который передает Комарову, как оценивает Земля работу ракеты, полет. Содержание передач — лаконично и ясно: «Полет идет нормально! Машина работает нормально!» Всего несколько обычных слов, но каким спектром радости заставила их играть интонация человека, дежурящего на командном пункте.

Ракета уже растаяла, как тают звезды на рассвете. Но рядом с собой из того же динамика я слышу голос Комарова. Космонавт докладывает о действии систем ракеты и корабля. Он работает. Его голос тверд, слова точны, как формулы. Он работает.

По дороге на командный пункт я слышал, как два опытных ракетчика — из тех, кто запускал еще первый спутник, — говорили, что более красивого взлета ракеты им еще не приходилось видеть. А на командном пункте мы узнали параметры орбиты и комментарий специалиста — редкая точность!

Около комнаты связи командного пункта, как всегда, все, кто свободен от дежурства. Здесь слышно каждое слово космонавта, испытывающего новый корабль. Коротки и обычно бесцветны понятия технического языка. Но, кажется, Комаров изменяет своей сдержанности: «Отлично сработала!», «Действует хорошо!» — звучит радость за тех, кто проектировал и строил ту систему корабля, которую он, космонавт, только что испытал и проверил. Это в его характере — радоваться за других. И всегда такой была его улыбка — ни капли самодовольства, вся ее доброта предназначалась вам.

— Вы знаете, как много он там сделал! — обернулся ко мне один из конструкторов, прослушав очередной рапорт из космоса. — Блестящая работа…

Как всегда, над Африкой включилась тормозная двигательная установка…

Сын Земли погиб на пути к родной планете. Но подвиг космонавта-коммуниста столь велик, что делает каждого из нас смелее и мудрее.

Г. ОСТРОУМОВ,
«Неделя».
КОСМОДРОМ,

апрель 1967 г.

НАУЧНЫЕ ЭКСПЕДИЦИИ В КОСМОСЕ

Читатель журнала «Авиация и космонавтика» майор Соколов спрашивает: Что дает науке непосредственное исследование космического пространства человеком? Ученые каких специальностей прежде всего потребуются для космических экспедиций? Повлияет ли объем научных задач на оснащение космических кораблей?

На эти вопросы отвечает командир экипажа «Восход» адъюнкт Военно-воздушной инженерной академии им. Жуковского Герой Советского Союза летчик-космонавт СССР В. Комаров.

Любые научные исследования начинаются со сбора и анализа фактов. Чем больше фактов в распоряжении ученого, тем глубже и разностороннее он сможет проанализировать их, тем более обоснованными будут его выводы. Изучение космического пространства не является в этом смысле исключением.

Первый в мире советский спутник был оснащен только радиопередатчиками. И тем не менее его роль в изучении космического пространства трудно переоценить. Впервые в истории на орбите вокруг Земли появилось небесное тело, созданное руками человека. Исследования космоса начались с изучения распространения радиоволн. Но уже второй и третий советские спутники позволили начать разностороннее исследование космического пространства с помощью уникальных приборов, которыми были оснащены автоматические аппараты. Ученые начали сбор фактов о ряде процессов и явлений от физических параметров верхней атмосферы и околоземного космического пространства до влияния окружающих условий на биологические объекты и животных. Объем сведений, поступающих из космоса, постоянно растет. Сейчас в активе у наших ученых эксперименты по изучению процессов, происходящих вне Земли, проведенные с помощью огромных научных станций «Протон», одновременные исследования двух значительно удаленных друг от друга районов космоса с помощью автоматических станций «Электрон», запуски спутников связи и маневрирующих аппаратов.

Продолжая глубокое изучение околоземного космоса, ученые провели ряд экспериментов по исследованию Луны и планет. К ближайшим небесным телам отправились автоматические станции «Венера», «Марс», «Зонд». Установленные на них приборы передали на Землю результаты многочисленных измерений.

При разработке программы экспериментов, которую будут выполнять спутники и автоматические станции, представители различных отраслей науки стремятся «захватить» как можно больше места в отсеках для научной аппаратуры. Установив там свои приборы, они смогут получить информацию о процессах во Вселенной. И в самом деле, каждый прибор, установленный на спутнике или автоматической станции, служит своего рода космическим «микролаборантом», который ставит опыты во Вселенной и регулярно посылает ученым собранные им данные для анализа и изучения. Но трудность заключается в том, что прибор не может всесторонне проанализировать полученные данные. Результаты измерений переводятся на особый код и передаются на Землю по телеметрическим каналам. При передаче на большие расстояния радиосигналы, несущие кодированную информацию, искажаются и в руки ученых поступают, к сожалению, не все данные, полученные в космосе. Да и сам процесс обработки телеметрической информации — сложная задача, с которой могут справиться только высококвалифицированные специалисты, владеющие сложной техникой.

Все это я напоминаю для того, чтобы показать, насколько необходимо для дальнейшего развития науки непосредственное изучение космоса самим человеком, космонавтом, находящимся в корабле или выходящим в открытый космос.

Развитие техники и опыт, полученный в процессе запуска спутников и космических кораблей с животными на борту, позволили перейти к такому важному этапу, как полеты космонавтов в одноместных кораблях. Вслед за советскими космонавтами этот этап прошли и наши американские коллеги.

Что можно сказать о полетах в одноместных кораблях «Восток»? Постоянное увеличение продолжительности и дальности орбитального полета, одновременная работа в космосе двух космонавтов, многодневный полет женщины-космонавта, сближение кораблей в космосе — вот далеко не полный перечень того, что внесли в развитие космонавтики командиры «Востоков».

Остановимся подробнее на научных экспериментах, которые проводили в космосе советские космонавты. На счету Ю. Гагарина, Г. Титова, А. Николаева, П. Поповича, В. Быковского опыты по наблюдению и фотографированию Земли, звездного неба и облаков, эксперименты с жидкостью в невесомости, контроль за деятельностью своего организма в полете, работа со многими системами и приборами. А снимки, сделанные В. Терешковой, помогли ученым установить некоторые оптические свойства атмосферы и обнаружить аэрозольные слои в атмосфере.

Научные эксперименты были лишь одним из элементов разносторонней программы полета, которую должны были выполнить космонавты на кораблях «Восток». Наукой они занимались как бы «по совместительству», хотя их эксперименты в космосе охватывали довольно широкий круг проблем.

Развитие космонавтики, сама диалектика научных исследований привели к следующему этапу космических полетов. В составе нашего экипажа в космос отправились представители различных профессий. Впервые на орбите появился коллектив исследователей, каждый из которых решал свои специфические задачи.

Корабль «Восход» был устроен таким образом, чтобы обеспечить решение задач всеми членами экипажа.

Для наблюдений за окружающим пространством в оболочке кабины имелось три иллюминатора, снабженных жаропрочными стеклами. Благодаря большому объему кабины в ней свободно размещались не только три члена экипажа в специально смоделированных по телу каждого амортизированных креслах, но и большой набор аппаратуры для научных исследований. Имелись телевизионные камеры, кино- и фотокамера для съемки внутри корабля и через иллюминаторы, аппаратура для медицинских исследований, видеоканальное устройство телевизионной камеры наружного обзора.

Функции членов экипажа распределялись так.

Мне, командиру корабля «Восход», авиационному инженеру, помимо руководства экипажем, было поручено контролировать показания приборов, управлять кораблем вручную, ориентировать его по ионным датчикам, определять время ориентации и расход рабочего тела, оценивать легкость удержания корабля в ориентированном положении и удобство работы. В мои обязанности входило также вести радиосвязь с Землей, контролировать действия бортовых систем, наблюдать за поверхностью нашей планеты при различной освещенности, определять световую чувствительность глаза и возможности визуальной ориентировки, вести записи в бортовом журнале и регистрировать доклады на ленту магнитофона.

Научный сотрудник-космонавт К. Феоктистов поддерживал радиосвязь с Землей, контролировал работу оборудования и параметры бортовой аппаратуры корабля, по сигналам с Земли корректировал бортовые часы и сверял «Глобус», а также вел визуальное наблюдение, фотографирование и киносъемку горизонта и ореола атмосферы Земли, измерял яркость звезд, выполнял опыты с жидкостью в невесомости и задания по астрономической ориентировке.

В течение всего полета наш экипаж находился под неослабным наблюдением врача-космонавта Б. Егорова. Он изучал состояние центральной нервной системы и работоспособность членов экипажа, влияние комплекса факторов полета на сердечно-сосудистую систему и состав крови, исследовал внешнее дыхание, газообмен и энергозатраты в невесомости, контролировал работу систем жизнеобеспечения и оценивал их эффективность.

Что же дала для науки работа непосредственно в космосе научных сотрудников? Я не буду говорить о своих наблюдениях, сошлюсь на то, чего достигли в полете мои коллеги К. П. Феоктистов и Б. Б. Егоров.

Вот что сообщал в своем докладе о полете Константин Петрович:

«Наблюдения горизонта производились для получения данных о четкости границы горизонта с целью выбора опорного слоя в оптическом диапазоне для обеспечения навигации и ориентации в орбитальных и межпланетных полетах, когда придется использовать „Землю“ как „опорное“ небесное тело при астронавигационных измерениях, а также для ориентации космических кораблей и автоматических космических аппаратов.

Как правило, на дневной стороне Земли наблюдается горизонт как граница атмосферы и Земли и „слой“ голубого ореола с четкой верхней границей. Верхняя граница этого ореола представляется более четкой, чем видимая граница между Землей и атмосферой.

После захода корабля в тень Земли удавалось наблюдать слой яркости на высоте 60-100 км над границей между Землей и атмосферой. Яркость слоя близка к яркости, наблюдаемой на горизонте Земли, освещенной Луной.

Наибольшее впечатление на экипаж произвело полярное сияние, которое удалось наблюдать в районе Антарктиды перед выходом из тени. Картина была такая: горизонт, затем темное небо, затем верхний слой яркости, подсвеченный Луной, и над ним — лучи, перпендикулярные горизонту, высотой в 6–8° с интервалами порядка 2°. По горизонту полярное сияние занимало все видимое поле зрения.

Производилось наблюдение звездного неба для проверки возможности и удобства ориентировки по звездному небу при данной конструкции кабины корабля и иллюминаторов, оценки возможности и удобства астронавигационных измерений с помощью секстанта.

Оказалось возможным измерять высоту звезд над видимым горизонтом, что в будущем позволит в космических полетах с борта корабля автономно определять его положение и рассчитывать траекторию его движения и необходимые поправки.

Удалось наблюдать светящиеся частицы в иллюминаторы корабля, когда направление наблюдения было перпендикулярно солнечным лучам. Предположительно, это пылинки, отделившиеся от корабля, освещенные Солнцем и находящиеся от него в нескольких метрах».

Б. Б. Егоров, находясь в составе космического корабля, сумел на основе наблюдения и самонаблюдения получить очень интересные данные для космической медицины. Ведь он впервые наблюдал за реакциями человеческого организма, особенно в такие моменты, как переход от состояния повышенных перегрузок к невесомости, полет в невесомости и т. д.

Таким образом, на первый вопрос можно кратко ответить так: роль научного сотрудника на космическом аппарате для непосредственных наблюдений в космосе исключительно важна и многогранна. Ученый-исследователь способен решить задачи, не доступные автоматам, — от анализа полученных данных и перестройки программы научных наблюдений до различных тончайших регулировок и калибровки измерительных приборов, а также их настройки, наведения на заданные небесные тела и т. д.

Теперь о том, ученые каких специальностей прежде всего потребуются для космических экспедиций. Уже полет «Восхода» показал, какое сочетание специальностей в экипаже характерно для современного развития космонавтики. Что касается будущих космических экспедиций, то в зависимости от их назначения и будут формироваться экипажи космических кораблей. Разумеется, в них прежде всего войдут космонавты-летчики. Кроме того, вероятным будет представительство на борту космических навигаторов, специалистов по средствам связи и другим бортовым системам, ученых — физиков, астрономов, конструкторов, медиков, биологов. Они воочию смогут увидеть многие неизвестные явления во Вселенной. Это позволит наметить пути наиболее рационального проведения научных работ на орбитах и в полетах к другим планетам.

В качестве примера специализированной космической экспедиции обозримого будущего можно привести проект заатмосферной обсерватории с учеными на борту. Зарубежные специалисты считают, что космонавты-астрономы внесут ощутимый вклад в развитие науки о Вселенной.

На борту орбитальных лабораторий человеку придется не только вести наблюдение, анализировать полученные данные, но также обслуживать и ремонтировать средства наблюдения, менять фотопленку, пользоваться электронными средствами обработки данных. Очевидно, и сообщение обсерватории с Землей будет осуществляться с помощью пилотируемых аппаратов.

А вот как представляют себе зарубежные ученые программу исследований космоса, которую могли бы вести экипажи, имеющие в своем составе различных специалистов, на пилотируемых аппаратах будущего.



Разумеется, рост объема исследований резко изменит требования к оборудованию кораблей. Уже сейчас существуют проекты подъема на орбиту телескопов, физико-химических лабораторий. Их оборудование не уступает стационарным наземным научным центрам. Правда, ограниченный вес космических кораблей не позволяет пока применять непосредственно в космосе такое сложное оборудование, как мощные электронно-вычислительные машины и другое. Однако с развитием ракетно-космических систем будут решены и эти задачи. Тогда на орбите может оказаться целый научно-исследовательский институт.

Но для новых космических экспедиций нужны не только специалисты, которые отправятся в космос. Сложные и ответственные задачи стоят перед теми, кто будет готовить полет, поддерживать постоянную связь с космонавтами, принимать и обрабатывать информацию из космического пространства.

Таким образом, освоение космического пространства предъявляет высокие требования не только к тем, кто будет изучать Вселенную с борта космических кораблей и орбитальных лабораторий, но и к многочисленному отряду ученых и инженеров, остающихся на Земле.

Полковник В. КОМАРОВ,
Герой Советского Союза,
летчик-космонавт СССР
«Авиация и космонавтика», № 9, 1966 г.

Оглавление

  • СООБЩЕНИЯ ТАСС
  •   НА ОРБИТЕ — «СОЮЗ-1»
  •   Сообщение ТАСС
  • От Центрального Комитета КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР
  • Указ Президиума Верховного Совета СССР
  • Комаровой Валентине Яковлевне, Комарову Михаилу Яковлевичу
  • В ЦК КПСС И СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР
  • В ЦК КПСС И СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР
  • Летчик-космонавт СССР ВЛАДИМИР МИХАЙЛОВИЧ КОМАРОВ
  • МОСКВЕ НЕ СПИТСЯ
  • БЕССМЕРТИЕ
  • ГЛУБОКИЕ СОБОЛЕЗНОВАНИЯ
  • ГЛУБОКАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ
  • В РЕДАКЦИЮ ГАЗЕТЫ «ИЗВЕСТИЯ»
  • ПРОЩАНИЕ
  • СЫН ЗЕМЛИ
  • ПОБЕЖДАЮТ БОЛЬШЕВИКИ
  • ВЕЧНАЯ СЛАВА ГЕРОЮ!
  • ТРАУРНЫЙ МИТИНГ НА КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ
  • В ЭТОТ ДЕНЬ
  • КТО ХОТЬ РАЗ ПОДНИМАЛСЯ В НЕБО…
  • НА ВСЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО
  • У КОЛЫБЕЛИ ПОДВИГА
  • Запись на доске
  • И ПОЙДУТ КОРАБЛИ
  • ПЯТЬ ВСТРЕЧ
  • ИДТИ ДАЛЬШЕ
  • СУДЬБА ИСПЫТАТЕЛЯ
  • ВСЕ, ЧТО МОЖЕТ СДЕЛАТЬ КОММУНИСТ
  • НА ПУТИ К РОДНОЙ ПЛАНЕТЕ
  • НАУЧНЫЕ ЭКСПЕДИЦИИ В КОСМОСЕ