КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Пожарные Панема (СИ) [Юрий Иовлев] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

— Лейтенант Мелларк, всю команду ждут в вашем кабинете, — явно недовольная тем, что из нее сделали секретаршу, сообщает Джоанна и гордо удаляется вглубь пожарной станции, призывно качая бедрами.

— Уфф, ну и горячая штучка! — присвистывает новичок, раздевая взглядом удаляющуюся девушку, впрочем, как и сам лейтенант. Пит уже имел неосторожность быть услышанным со схожим высказыванием, за что в свое время получил от Джоанны развернутые комментарии, из которых узнал точные координаты «своего места».

Блондин качает головой, лениво поднимаясь с любимого дивана в комнате отдыха и направляется к месту сбора. Едва он переступает порог родного кабинета, как дверь за ним захлопывается со звуком, не предвещающим ничего хорошего.

— Ну наконец-то вы явились! — резкий цокот каблучков обрывается и мэр Тринкет, замерев, поворачивается к команде. В комнате еще три экипажа и парамедики, а так же неизвестный им мужчина, развалившийся в кресле начальника за ее спиной.

Она окидывает всех строгим взглядом из-под густо накрашенных ресниц и хлопает ладонями по толстенной папке, лежащей на столе.

— Господа, думаю Вы знаете зачем я собрала вас сегодня! В свете проводимых в стране реформ, мною получено распоряжение провести проверку эффективности работ служб и оптимизировать их, оставив только лучших…

— А полицию вы тоже будете трясти? — интересуется Джоанна, подпиравшая стену в дальнем углу.

— Полиция, в отличие от вас, работает! — свирепо посмотрев, отрезала мэр, — поэтому до конца года мне нужно решить, какие десять пожарных частей по результатам работы будут закрыты. Для улучшения показателей капитаном пожарной части номер 12 назначается Хеймитч Эбернети. Прошу, — она делает легкое представляющее движение рукой и плавно, словно скользит, отходит в сторону.

— Ну что ж ребятки, — начал новоявленный начальник, окинув тяжелым безучастным взглядом подчиненных, даже не поднявшись с места, — постараемся выжить!

— Неужели предлагаете начать заниматься поджогами? — насмешливо спрашивает кто-то из толпы, облаченной в форму.

— Для начала научитесь работать с жителями города, — взгляд становится мрачным и, чуть потянувшись вперед, он вытаскивает из папки первый попавшийся лист, — вот, например, Гейл Хоторн, — остальные экипажи в едином порыве расступились, открывая для обзора высокого темноволосого парня, — оскорбление и неуважение, — пробежав глазами сообщает он, — некоей мисс Андерси.

— Кого? — недоуменно возмущается Гейл.

— Хозяйка пряничного домика, — подсказывает Финник.

— Точно ведьма.

— Сержант Хоторн, нельзя называть женщину ведьмой, даже если она таковой является! — выразительно изогнув бровь, напоминает начальник.

— Капитан Эбернети! — возмущенно восклицает мисс Тринкет.

— Никоим образом не хотел задеть ваших чувств, мадам мэр, — улыбка же капитана говорит о прямо противоположных мыслях.

***

Утро первого летнего дня Гейл Хоторн провел на тополе. Нет, то был не ракетный комплекс Тополь-М дальнего поражения, а старое дерево, мирно росшее во дворе миленького маленького домика, который Финник, останавливаясь у подъездной дорожки двадцать минут назад, окрестил Пряничным.

Распластавшись на ветке и вцепившись в заднюю лапу упрямого черного кота, Гейл пытался стащить не понимающее, что его спасают, животное, вонзившееся в ветку всеми когтями, а для верности еще и зубами, ни в какую не желая покидать свой наблюдательный пункт, как бы не увещевала его хозяйка, суетившаяся на земле. Спаситель тоже не отставал, обещая все блага мира, за то, что эта «мохнатая зараза» спустится.

Остальные пожарные, столпившиеся у машины, не были так милосердны, но и их подшучивания не возымели должного эффекта. Ни на кота, ни на коллегу.

— Я тебя на котлеты пущу! — искренне пообещал Гейл, все-таки изловчившись схватить кота за шкирку. Животное попыталось извернуться и вцепиться в запястье спасителя зубами, вот только удача не была на его стороне. Форма пожарных была призвана защищать от чего угодно и пока кот прибывал в шоке, брюнет дернул его на себя. Что-то хрустнуло и, оглашая округу шелестящей листвой, диким мявканьем и невразумительной руганью, вся эта конструкция, ощетинившаяся тонкими ветками и когтями, рухнула на аккуратно подстриженный газон.

— Лаки! — взвизгнула блондиночка и, схватив кота, тут же прижала его к себе. Издевательски сверкнув зелеными глазами, животное заурчало и радостно распласталось на маленькой мягкой груди, наслаждаясь поглаживаниями и воркованиями. Покажи он язык никто бы не удивился.

— Вот так всегда! — проворчал Гейл, пялясь в голубое небо.

— Говорил тебе, давай лестницу выдвинем, — нависает над ним Мелларк.

— Ради чего, ради этих двух метров? — Ткнув пальцем в небосвод, интересуется Хоторн. Высота и правда была небольшой, если бы это исчадие ада не упиралось, он достал бы его с садового стула. Ну хорошо, стола.

Пит устало покачал головой. Ему было не понять, что два метра — это мало. Тем временем его коллега с трудом сел, боль в спине тут же пересчитала все кости и мышцы, даже те, о существовании которых он предполагал, но не был уверен. Кажется, все было цело, за исключением пары сотен нервных клеток, которые, как известно, не восстанавливаются. Гейл громко выдохнул и поднялся с земли, отряхивая темные брюки от прилипшей листвы.

— Так хозяйка пряничного домика ушла, может и мы поедем? — интересуется вечно счастливый Финник, щурясь на солнце.

— Одэйр, ты вообще в курсе, что хозяйка такого домика — ведьма? — потирая себе ладонью загривок, поморщился Гейл.

За спиной деликатно кашлянули, он обернулся и никого не увидел. Повторный звук убедил его наклонить голову. Светловолосая хозяйка адского кота, едва достававшая ему до груди, вскинув голову хмурила брови и метала голубыми глазами молнии.

— Как там Локки? — решает смягчить ситуацию Гейл.

— Его зовут Лаки, — прищурившись, строгим голосом поправляет его девушка.

— Даже спорить не буду, — собеседник усмехается, припомнив, как уютно устроившись транспортировалась зверюга в дом.

— Мисс, не обращайте на него внимания, — словно из воздуха материализуется между ними Финник, — мой коллега сильно ударился головой.

— Даже спорить не буду, — ядовито обещает незнакомка и, потеряв всякий интерес к Гейлу, обращается к Финнику: — это вам, большое спасибо, — и вручает коробку из которой аппетитно пахнет земляникой.

Резкий треск рации из машины извещает, что их присутствие срочно требуется в другом месте и хочется надеяться, что там ничего серьезного.

***

— Вот видите, не оскорблял я ее! — не унимается Хоторн.

— И все равно вы должны принести извинения, и постарайтесь, чтобы дама осталась удовлетворена, — Эбернети тянется за следующим документом, — О, лейтенант Мелларк…. Нарушение общественного порядка. Так такой пример вы подаете, будучи старшим?

Пит чувствует как нервно задергался левый глаз, а на щеках выступили алые пятна при виде злополучного рапорта, с прикрепленной, в качестве вещественного доказательства, фотографией с места событий.

— Может вы хотя бы фото прикроете? — откашлявшись, выдавил из себя Пит под многочисленные смешки, раздавшиеся за спиной.

***

Окончание рабочей смены Пит вместе с коллегами решил отметить в баре у Тэма, весельчака и балагура, когда-то тоже мечтавшего о карьере пожарного, но судьба распорядилась иначе, подарив в качестве отдушины небольшой уютный паб в центре Капитолия.

Пиво в тот вечер лилось рекой: темное и светлое, половина из которого щедро разливалась по высоким кружкам самим хозяином со словами «от души»! Любая попытка парня расплатиться, жестко пресекалась усатым мужчиной в годах с чуть посеребренными висками и добрыми глазами, требуя взамен выпивке рассказать байки с последних рабочих вызовов, коих у ребят имелось такое количество, что бесплатный алкоголь был обеспечен на ближайшие пару лет.

Что делать молодому парню в расцвете сил после тяжелой недели и отменной выпивки? Конечно, искать женщину, чтобы скрасить остаток ночи волшебной мелодией страсти, разойдясь на утро как в море корабли. Как говорится, «вижу цель — не вижу препятствий». С этой мыслью Пит лихорадочно скользил взглядом по толпе весело отдыхающей молодежи, пока не встретился с точно такими же ищущими глазами стального оттенка, принадлежавшими потрясающей брюнетке в короткой мини юбке и чулках в крупную сетку.

Девушка подмигнула парню, игриво проводя язычком по верхней губе и захватывая кончиком длинную трубочку, через которую начала медленно всасывать коктейль ядовито-зеленого оттенка, вызвав у блондина легкие спазмы в паху.

После непродолжительной игры в гляделки, молодые люди буквально вывалились через пожарный выход на улицу, вовсю исследуя губы друг друга. Излишне громкие стоны заставляли прохожих оборачиваться на неожиданные звуки, доносящиеся из темной подворотни, слабо освещенной проржавевшим от времени фонарем.

— Обожаю мужчин в форме, — первые слова незнакомки, умело расправившейся с мудреной застежкой на его казенных брюках, демонстрируя не шуточный опыт в данном деле. Лязг металлической молнии, шуршание сползающей до щиколоток ткани, открывшей доступ к готовому во всех смыслах достоинству парня.

— Ммм, спасатель, похоже, что прямо сейчас, помощь нужна тебе, — быстрый поцелуй в губы и девушка опускается перед ним на колени, незамедлительно вбирая в свой горячий ротик возбужденную плоть, вырывая очередной стон из груди парня.

Пит полностью отключился от реального мира, балансируя на самой грани, скуля от умелой ласки своей сегодняшней подруги. Чувствуя приближение неминуемой разрядки, парень схватил брюнетку за прядь темных волос и начал задавать нужный темп каждому ее движению головой, продвигаясь все глубже и резче.

— Да, прямо за теми мусорными баками! — послышался хриплый голос со стороны дороги.

Только парень хотел обернуться на приближающиеся шаги, как его накрыл сильнейший оргазм, от которого ноги сами собой подкосились, а от падения остановил пресловутый бачок, в который он вцепился, изливаясь в рот девушки.

Щелк. Щелк. Щелк. Вспышка отразилась в широко раскрытых голубых глазах. Пит зажмурился, пытаясь прикрыть лицо рукой, другой спешно натягивая брюки.

— Безобразие! Я буду жаловаться во все вышестоящие инстанции, — сотрясалась в гневе миловидная старушка, белоснежные волосы которой были закручены в бигуди и затянуты в сеточку, а в руке был зажат мусорный пакет, так и не попавший по назначению.

***

— Кхм, моя смена была окончена, так что я находился не на службе в момент… в момент нарушения общественного порядка.

— Всенепременно, вот только вы, видимо, так спешили, что успели снять только нижнюю часть формы, — урезонил парня начальник, — форма является частью государственного имущества и выдается вам во временное пользование. Так что пока вы в ней, вы на службе. Вопросы?

— Никак нет, капитан.

— Ну, кто у нас следующий? — вернулся Эбернети к более насущным делам и собравшиеся напряглись, увидев, что рука нового капитана замерла над уже ненавистной папкой.

========== Глава 2 ==========

Работа в пожарном депо – тяжкий труд, сопряженный с постоянным риском для жизни и здоровья. Особенно трудно приходится тем частям, что расположены в крупных городах, наполненных массой потенциальных очагов возгорания. Выезжать на пожары здесь приходится довольно часто, большая часть из которых, к счастью, обходится без человеческих жертв. Правда, случаются и спокойные дни, тогда пожарные заняты хозяйственными работами части, проводят учения и спортивные соревнования.

В каждой части есть три команды огнеборцев, которые работают сутки через двое, постоянно меняя друг друга, и группа парамедиков, выезжающая на самые тяжелые вызовы. Лейтенант Пит Мелларк никогда не задумывался о том, куда заведет его жизненная кривая. Скромный парень, любящий сын и брат, мечтающий открыть собственный ресторанчик в недалеком будущем, а пока помогающий городу не сгореть до основания. Под его началом трудились двое отличных парней: Гейл Хоторн и Финник Одейр. Ребята настолько разные, как внешне, так и внутренне, что оставалось большой загадкой, как им удалось сработаться. Как ни парадоксально, но несмотря на большой потенциал каждого и высокую степень ответственности, показатели работы стремительно падали, катастрофически приближаясь к нулю, пропорционально росту жалоб со стороны населения.

Заявление мэра Тринкет должно было вызвать внутреннее несогласие, но Пит понимал, что проблема есть и с ней нужно в срочном порядке что-то решать, пока они все дружно не оказались на улице. Сам Мелларк довольно спокойно пережил бы подобную потерю, но не Гейл – пожарный в пятом поколении, чей прапрадед когда-то принял личное участие в запуске первой пожарной станции. У парня изначально не было никаких альтернатив в плане выбора профессии и он, уж точно, рискует оказаться позором семьи, став первым пожарным, которого выгнали со службы, а не наградили медалями. Парень не любит распространяться, но фотографии практически каждого мужчины семейства Хоторн украшают стену почета на первом этаже. Не хватает лишь его собственной.

Сегодняшнее утро началось в 8:00 со смены караула, впрочем, как и сотни предыдущих. Расписавшись в бумагах и поблагодарив парней отработавшей смены ободряющими хлопками по спине, ребята выстроились перед фасадом части, заранее переодевшись в боевую одежду с дыхательными аппаратами за спиной. Эбернети, на удивление, был на месте в такую рань и громогласно зачитывал план работ на день, параллельно проводя обязательный инструктаж по охране труда.

– Закончилась ваша сладкая жизнь, девчушки! – объявил капитан, шагая вдоль ровного ряда мужчин, половина из которых слегка согнулась от тяжести костюмов, а другая боролась с нахлынувшей одышкой, – не знаю за какие такие прегрешения мне досталось стадо паршивых овец, но я не позволю вам испортить мою репутацию.

– Сэр, так может откажитесь? – послышался насмешливый выкрик с противоположного конца ряда.

– Хрена с два, – мужчина смачно сплюнул на пол, обведя каждого пристальным взглядом, – сегодня до обеда будете драить полы и доводить до блеска каждую поверхность, да так, чтобы я мог улыбнуться своему отражению.

Финник с грустью взглянул на свои руки, мысленно представляя себя с ведром и тряпкой, от чего недовольно сморщился. Прежний командир никогда не заставлял ребят убираться. После формальной пересменки можно было, удобно устроившись на диванчике, досмотреть парочку снов, пока по части не раздастся звук сирены.

– Маникюр боишься испортить? – усмехнулся Хоторн, снимая тяжелый аппарат со спины, – ты же в курсе, что ребята думают на твой счет? И поверь, отсутствие у тебя девушки лишь сильнее распаляет дурные головы.

– Не для того я шесть лет учился в медицинском, а затем два года на курсах при пожарной части, чтобы тратить время на девушек, – кривясь ответил парень, – сейчас самый разгар лета, а значит число пожаров резко возрастет из-за засушливой погоды. Разве спасение жизней можно променять на какие-то отношения?

– Совмещать не пробовал? – бровь собеседника насмешливо изгибается.

– А ты?

– А ты думаешь, почему я так люблю свою работу? Все познается в сравнении.

– Значит так, отличники боевого фронта, хватит лясы точить! – рявкнул капитан, – чтобы к моему возвращению все сияло!

Убрать оборудование и спуститься в гараж, который им достался для уборки, заняло немного времени. Машины то точно были в идеальном порядке, ну хромированными бамперами на солнце не сияли, конечно, но оборудование было исправно, а вот все остальное…

Пит присвистнул, узрев фронт работ.

– Ну и что вы здесь забыли? – поинтересовалась откуда-то из-за угла хмурая Мейсон. Она всегда была такой, даже если высыпалась и прибывала в хорошем настроении.

Подбоченившись, она опиралась на ручку швабры, торчащей из ведра на колесиках. Волосы убраны под косынку, рубашка завязана узлом под грудью. В общем-то это и служило застежкой, так как выше пуговицы с петлями так и не встретились.

– Ой, и правда, у нас же есть она, не будем отбирать работу у человека, – оживился Финник и не успел увернуться от прилетевшей в него тряпки. Спасибо, что сухой.

– Да я не против, – маленькие колесики загремели по бетонному полу и, расплескивая воду, ведро остановилась перед бравой командой, – главное, чтобы мне засчиталось.

И пока мужчины пребывали в шоке от рокировки и рабочего инвентаря, хрупкая фигурка уже устроилась на бампере машины и болтала ножкой, подогнув вторую под себя.

– И в углах помойте, не хочу, чтобы подумали, что я работаю спустя рукава. Черт, мне нравится новый капитан, – две секунды и она с криком ошпаренной кошки слетела со своего наблюдательного пункта, мокрая с головы до ног, – какого… – миг затишья на то, чтобы набрать воздуха в легкие, и на довольного Финника со шлангом в руках, да и на всех собравшихся и не явившихся, был выплеснут поток отборной брани.

– Извини, нам надо выгнать машины, – успел он вставить, прежде чем сообразил, что надо уносить ноги, потому что Джоанна схватила первое что попалось под руку, а, разумеется, предмет запросто сошел бы в суде за холодное оружие и рванула отстаивать свою честь и достоинство.

– Убьет же, – качает головой Пит, перекрывая воду и шланг тут же прекращает извиваться на полу.

– Да главное, чтобы уборки не добавила, – запрыгивая в кабину откликается Гейл.

– Гуманист.

– Да ладно тебе, Джо же здесь не за воровство цветочков, она устроила потерпевшего в реанимацию, избив фаллоимитатором. Мне даже подробности не нужны, чтобы держаться от нее подальше, – откуда-то сверху раздались вопли, – искренне надеюсь, что он у нее не с собой.

– Не свисти, она тебя тоже отшила, – смеется Пит, толкая ворота.

– Одно другому не мешает.

***

Гладкая подошва туфель на высоком каблуке чуть заскользила на повороте, из-за чего их хозяйка едва не упала, но все обошлось. Слава Богу она сегодня в брюках! Проклиная обувь, Тимберли Хейл забежала за поворот и, тяжело дыша, прислонилась к стене. Переведя дыхание, она опасливо выглянула из своего укрытия.

– Уф, наверное, это все-таки всполохи пламени и за мной никто не шел, – яростный треск огня, вгрызающегося в веранду двухэтажного дома и принимающегося за дегустацию занавесок, только подтвердил ее мысль. Ну зачем, черт побери, она вообще сюда пришла?!

Ее руки дрожали, когда женщина впопыхах начала рыться в сумочке, нервно поправляя падающие на лицо длинные светлые волосы. Казалось, что телефон окончательно решил испытать нервную систему хозяйки и зарылся на самое дно, а может, вообще остался дома на полочке. Из ридикюля выпадали мелкие предметы, с легким стуком раскатываясь по тротуару, еще больше раздражая мисс Хейл.

О, вот он! Сжав средство связи так крепко, будто телефон подумывал испариться, с трудом попадая по заветным кнопкам, Тимберли набрала известный всем с детства номер.

– Тут пожар! – выпалила она едва с той стороны диспетчер подала признаки жизни. Голос не слушался и казался ей самой невероятно хриплым.

– Адрес? – стараясь собраться с мыслями, переспросила она… – ммм, – крутит головой в поисках хоть какой-то наводки, потом видит табличку и зачитывает девушке с невероятным терпением название улицы. – Это четная сторона, дом, кажется, 4010 или чуть дальше. Поскорее… – и она нажимает отбой, не став слушать заверения, что все уже в пути. Понятно в каком они пути. Хорошо, кажется из дома нет криков, а это значит, что там нет людей…

***

Обычный рабочий день, личный состав занимается по распорядку дня, продолжая доводить до блеска гараж…но вдруг!! Диспетчер через громкую связь сообщает о пожаре в центре города.

– Ребята, по машинам! – окликает свою команду Пит, с огромной радостью бросая швабру, не попав на ходу в ведро, за что получил испепеляющий взгляд от Джоанны и нервно сглотнул, стараясь не думать, чем может ему аукнуться такая мелочь. Девушке оставалось еще более тысячи часов исправительных работ, так что время для мести у нее точно найдется.

– Луис, заводи мотор. Где тебя черти носят?! – Гейл открывает дверь, бранясь на полноватого водителя со смешными усами, который спешно бежал к ним, поглощая какой-то пончик и пачкая сахарной пудрой форменный костюм.

– Гейль, чаво орешь, здоровий ты детина! Твой дед не слушалься, твой папа не слушалься и тебья подавно не буду! – замахал кулаком в сторону брюнета синьор Гутиэрра, занимая положенное ему место на водительском сиденье. Пит лишь вздохнул, наблюдая за ребячеством своего коллеги, который незаметно показал язык пожилому мужчине, всю свою жизнь отдавшему службе в этой самой пожарной части.

Не прошло и пятидесяти секунд, как вся команда уже летела на вызов, думая, что столкнулась с рядовым пожаром…

========== Глава 3 ==========

Выезд на пожар организован так, чтобы ни одной минуты не пропало даром. Когда в пожарную часть поступает сигнал тревоги, у бойцов есть двадцать секунд, чтобы надеть специальную одежду, запрыгнуть в машину и умчаться на место происшествия. В среднем машины прибывают на указанный адрес за пять минут и времени на раскачку у пожарных нет.

Вот и сейчас, оказавшись на месте, лейтенант Мелларк первым делом готовился приступить к эвакуации людей, если возникнет хоть малейший риск для жизни.

Толпа зевак, лишенных напрочь чувства самосохранения, и тех, кто просто проходили мимо, кучковались, путаясь под ногами и мешая работе бригады, глазея и впитывая ауру чужого страха. Еще и на видео снимать изловчались. Темные, светлые, молодые и старые, но в глазах лейтенанта они были падальщиками.

После минутной ориентации на местности пожарная команда убедилась, что дом пуст, а значит можно переходить к следующему этапу. Необходимо было оценить сложность возгорания и наметить тактику тушения.

– Быстрее! Действуем по плану А, – Пит громогласно раздавал указания ребятам, которые работали как единый слаженный механизм. В отблесках сигнальных фонарей и вое серен, сержант Хоторн принялся разворачивать пожарные рукава, а подбежавший следом Финник стал направлять стволы на бушующий огонь, вовсю облизывающий пламенем крышу здания. Очаг возгорания был где-то внутри и еще точно не обнаружен. Огонь поедал чье-то уютное гнездышко с невероятным аппетитом и создавалось впечатление, что в нем полы бензином поливали. Риска распространения на соседние постройки не было, поэтому дополнительные экипажи и оборудование не требовались.

Пока коллеги были заняты противоборством с огненной стихией, Пит внимательно рассматривал двухэтажный особняк с деревянной верандой, от которой остались лишь дымящиеся угли. В этой работе нет мелочей – простая истина, пришедшая к мужчине лишь с опытом. И едва тлеющий очаг может в итоге оказаться ловушкой, если сунуться в дом раньше времени.

И только когда огонь погас окончательно, оставив после себя чернеющий остов дома, залитый пеной, они пошли внутрь, вооружившись всем необходимым. Под тяжелыми сапогами похоронным маршем крошилось стекло и хрустел пластик, устилавший пол. Полумрак и капающая отовсюду вода, задавала свой особый антураж, столь привычный для любого пожарного. В комнатах было тихо и, кажется, худшие предположения оказались беспочвенными – дом действительно был пуст.

– Что за чертовщина, – выругался Гейл, осматривая место происшествия, – похоже на утечку, вот только в доме никого не было, чтобы выкрутить вентили. Что думаешь, лейтенант?

– Я думаю, что наша работа на этом закончена. Слышишь? – со стороны проезжей части доносился рев сирены, следом за которым последовал скрежет тормозов, – следователи прибыли. Передаем дела и возвращаемся в часть. Сматывать рукава! – рявкнул на команду Мелларк и пошел встречать новоприбывших.

– Фрэнк, Дэбора, – Пит пожал руки служителям закона, всем своим видом демонстрирующим желание оказаться как можно дальше от этого места, и коротко ввел в курс дела, отмечая, что их скучающий вид невероятно раздражает, – дом, а точнее то, что от него осталось, полностью в вашем распоряжении. Мы сделаем пару снимков для отчета и уедем. Ваше заключение неплохо бы получить до конца этой недели, а не как в прошлый раз, – Мелларк многозначительно пронзил взглядом каждого из них по очереди.

– Не учи нас делать свою работу, – перекатывая зубочистку в зубах, запротестовал полный мужчина в давно полинявшем костюме, – надеюсь, вы не все улики затоптали своей беготней.

– Уверен, что вам осталось достаточно, – отмахнулся от неприятной парочки Пит и обернулся на оклик Одейра, который переступил порог дома и спешно направлялся к ним, перекинув через плечо фотоаппарат.

– Пит, со снимками порядок, правда пришлось поразгонять зевак, но дело привычное, сам знаешь, – посетовал на небольшие сложности напарник и на мгновение застыл, внимательно что-то разглядывая.

– И тут они, итак из каждого телевизора видно, – качает головой Финник, кивая на открытку, небрежно валяющуюся на комоде.

Опередив Френка на долю секунды, Питу удалось первым выхватить вещественную улику из рук озадаченного коллеги, получив недовольную гримасу следователя, на которую парню было плевать. Слишком уж знакомой ему показалась эта незатейливая вещица. Толстые перчатки мешали прочувствовать пергамент под своими пальцами, но зато гарантированно сохраняли вещдок нетронутым, на случай, если понадобится снять отпечатки.

Подпаленные края, но все-таки она сохранилась достаточно хорошо. Ярко-рыжая птичка с хвостом, напоминающим огненное пламя, сидит на ветке и клювом приподнимает последний палец большого белого волка, висящего на большой высоте, и яркими крупными буквами: «Ой!». «Сойка и Сноу», глупый мультик, который, по какой-то неведомой даже гениям продаж причине, пользуется популярностью не только у детей, но и у взрослых. При чем ажиотаж достиг такого пика, что их стали печать на всем чем только можно: наклейки, комиксы, кружки, плакаты, постельное белье. Как завершающих штрих, внутри была надпись: «ТЫ НЕ ДОСТОИН ЕЁ».

На задворках сознания зашевелилось смутное воспоминание…

Закончив спасательную операцию по спуску нелюдимого кота в руки его сердобольной хозяйки, их экипаж получил срочный вызов в паре кварталов от пряничного домика. Несмотря на сорокалетний опыт лавирования между рядами неуступчивых автомобилей, Луис доставил команду к пункту назначения лишь вторыми. Первая команда уже вовсю работала на огороженной высоким забором территории. Огромный дом, факелом освещал всю округу. Среди толпы зевак особенно сильно переживал и ругался один: рыжий, конопатый, полный и в дорогом костюме.

– Тушили хорошо, сгорело все? – презрительно поинтересовался он, когда пожарные вышли из здания. От дома тогда и правда мало, что сохранилось. В анфиладах комнат оставались инспектора изучать физику распространения огня и собирать улики. Одной из них и была открытка, точнее тогда Фрэнк и Дебора посчитали ее просто накопившимся хламом, которого всегда в избытке на тумбочке у входа. Открытка «птичка и волк», решающие какие-то свои придуманные истории, но на этот раз волк сидел под колпаком клетки и все это венчала надпись: «Попался». А вот что было внутри лейтенант не знал.

Яркая вспышка недельной давности потухла столь же быстро, как и появилась. Тогда Пит только покачал головой на выпад домовладельца, точнее бывшего домовладельца. Он уже давно научился философски относиться к человеческой грубости, которую подпитывали страх и паника. И когда становилось понятно, что здоровью ничего не угрожает, люди, по какой-то причине начинали обвинять в гибели имущества пожарных, словно они не борцы с огнем, а еще и его повелители и должны держать его в узде. Найденной открытке лейтенант и вовсе не придал значения. Мало ли в домах людей хранится хлама, который они считают едва ли не святыней?

Снова дурацкая открытка. Совпадение? Мелларк никогда не относился к числу приверженцев гороскопов, гаданий, предсказаний судьбы и прочей мишуры, зомбирующей мозг с прилавков книжных магазинов и газетных ларьков. Выкинув глупые мысли из головы, он передал улику следователям и отправился с финальной проверкой дома. Убедившись в отсутствии каких-либо недоработок и ошибок с их стороны, ребята загрузились в машину и, с чувством выполненного долга, поехали обратно в часть, где, наконец, смогут смыть с себя сажу и набить урчащие желудки едой.

***

С широкой улыбкой, незваная гостья запрокидывает голову назад, чтобы осмотреть все строение целиком, поправляя большие солнечные очки на манер ободка и прижимая ими волосы. Под ее оценивающий взгляд попадает фасад с массивными железными воротами, в приоткрытые створки которых виднелась алая машина. Жмурится, словно кошка на солнце, и, поправив тонкий ремешок сумочки на плече, девушка решительно шагает внутрь.

Пожарная часть оказалась далеко не такой интересной, как рассказывал ей дядя, приходя домой после очередной смены, уставший и выжатый как лимон. Обычное трехэтажное здание из ярко-красного кирпича, первый этаж которого занимал гараж. Два оставшихся, очевидно, были заняты под унылые кабинеты, заглядывать в которые не было ни малейшего желания. Единственное, что привлекло внимание брюнетки, так это металлическая труба, которая шла от верхних этажей до самого низа, насквозь пронизывая всё здание. Воспользовавшись пустотой коридора, она по-кошачьи грациозно прыгнула на вертикальный хромированный шест, обвив его всем телом, а потом плавно сползла вниз, весело побрыкав в воздухе ногами. Легкое летнее платье задралось до неприличных высот, оголив кружевное нижнее белье, но было тут же опущено вниз.

«Дядюшку удар хватит, если попадусь ему в таком виде» – подумала девушка, улыбнувшись этой мысли, и двинулась в сторону широкой деревянной лестницы, ведущей наверх, проклиная отсутствие лифта.

Оказавшись в начале длинного коридора, она резко выпрямилась, услышав обрывки отборной брани. «И искать не пришлось!» – ухмыльнувшись и, кажется, в сотый раз одернув подол платья до колен, девушка уверенно направилась на знакомый голос, цокая каблучками.

– Мне нужны ответы! – истерично верещала незнакомая женщина, – я была вынуждена сменить номер, чтобы отделаться от пронырливых репортеров, день и ночь осаждающих меня на работе. Уже два дома, Хеймитч, два!

– Хорош орать, мои уши не железные, – рявкнул хриплый мужской голос, следом за которым послышался звук опустившегося на стол бокала, – Ну что ты завелась? Следователи найдут виновного. Может быть. Если делом занимается не тупица Фрэнк.

– Ты совсем меня не слушаешь. Этот год для меня показательный, только темных пятен еще не хватало! Все обставлено как несчастный случай, но я в это не верю. Дай мне доказательства!

Сгорая от любопытства, девушка вплотную приблизилась к кабинету капитана, заглянув в небольшой просвет приоткрытой двери. Хеймитч вольготно развалился на кожаном кресле, закинув ноги на стол и попивая, очевидно, бренди в разгар дня. Напротив него юлой кружила взвинченная женщина средних лет в строгом костюме, идеально подогнанном по ее худощавой фигуре.

– Да ты что? – в тоне капитана вместо удивления, сплошь издевательство, – ох прости, доказательства остались в других брюках. Как найду, обязательно их предъявлю. – Опять затишье, скорее всего Хеймитч обратился за взаимностью к напитку. – А чего это ты так трясешься за бывшую жилплощадь бывших мужей, золотце? Не они ли отсудили у тебя большую часть имущества при разводе? – попытался остудить ее пыл мужчина, опасаясь получить дыру в ковре от ее бесконечных перебежек, – чай не обеднеют, не последнего угла лишились.

– Не забывайся! Делай свою работу, тебе за нее неплохо платят. Полный отчет должен быть у меня максимум через два дня.

Распахнув двери и, столкнувшись нос к носу с девушкой, Эффи на секунду замерла, а затем, выразительно изогнув бровь, с треском захлопнула за собой дверь и гордо удалилась. Ни здрасти, ни до свидания. Она бы ушла еще быстрее, но невероятно узкая юбка, словно сеть опутывала ее ноги, от чего при ускорении походка становилась семенящий.

– Дядя, это была Эффи? – вваливается в кабинет девушка, тыча наманикюренным пальчиком за спину.

– И тебе добрый день, Солнышко, – салютует ей стаканом, в котором плещется янтарная жидкость, Хеймитч, напрочь игнорируя вопрос, – какими судьбами?

– Мне нужна твоя помощь.

– Да ладно. Что на этот раз натворила?

– Ничего, мне просто нужна работа.

– Ты не ответила на вопрос, Солнышко, – кресло скрипнуло, подавшись чуть назад под весом хозяина.

– Ну… родные решили, что я эгоистка и считаю, что все вокруг меня должны прыгать, пока я занимаюсь своими делами и перекрыли мне доступ к деньгам, до тех пор, пока я не изменю их мнение.

Брюнетка плюхнулась в кресло, стоявшее для посетителей напротив стола начальника. Разумеется, удобством оно не отличалось.

– Дядя, ты должен мне помочь, мне нужны деньги я… я… – девушка лихорадочно подыскивала довод, способный перевесить чашу весов на ее сторону, – я надела это платье уже третий раз.

В ответ по кабинету, а заодно и коридору, раздался неподдельно веселый смех.

– Вот за что я тебя люблю, так за честность, – отсмеявшись сообщил Хеймитч.

– Между прочим не смешно, – недобро прищурилась племянница, – я умею работать.

– Только вот, макияж тут никому не нужен. И слава Богу.

– Дядюшка, ты должен что-нибудь придумать. Может Эффи нужна десятая помощница двадцатого ассистента? – тонкие ладошки сложились словно для молитвы, – я варю вкусный кофе.

– Классно, должно быть, смотрится в резюме, – Хеймитч задумчиво отпил из бокала, продолжая испытывать кресло на прочность. – Так, нам нужен администратор. Хозяйственная организация здесь никакая, будешь отвечать за еду, звонки. Справишься?

– Легко, – новоиспеченная сотрудница гордо вскинула голову, совершенно позабыв, что у самой дома засох кактус, в холодильнике зародилась новая жизнь в кастрюле с остатками барашка с черносливом, а башня из кружек из-под кофе грозила стать конкуренткой Пизанской. – Когда начинать? – быстро поинтересовалась девушка.

– Приступишь завтра. Пойдем, покажу, что здесь как устроено, если не испугаешься, то займемся оформлением. – Хеймитч скинул ноги, облаченные в форменные брюки и ботинки со стола и направился к двери.

– И помни, – предупредил он, – то, что ты моя племянница, не имеет никакого значения. Напортачишь, тут же вылетишь отсюда.

– Есть, шеф, – весело отдав честь, собеседница подскочила с кресла, одернув платье на место, и последовала за Хеймитчем в коридор.

Экскурсия проходила достаточно расторопно. Капитан объяснил, где и чьи кабинеты и они плавно продвигались к святая святых – отсеку, где дежурные бригады отдыхали от тяжелого трудового дня или набирались сил перед ним. Быстро вычислив белобрысую макушку, Эбернети присвистнул, привлекая внимание молодого мужчины, отдыхающего на диване, прикрыв лицо газетой.

– Мелларк, проснись и пой, принцесса! Тащи сюда свою задницу, у меня будет для тебя задание, – после этих слов он повернулся к племяннице и произнес серьезным тоном, – передаю тебя в руки лейтенанта, он покажет твой будущий кабинет. У меня куча дел, так что, сама понимаешь, вынужден буду откланяться.

– Знакомься, ваш новый администратор, Китнисс Эвердин, – представил брюнетку подошедшему к ним парню, который усиленно пытался пригладить свои, разлохматившиеся от легкой дремы, волосы.

– Пит Мелларк, лейтенант пожарной части и старший в своем отряде, – похлопав парня по плечу, капитан уже было собрался развернуться, но застыл на мгновение, продолжив стальным тоном, – Китнисс моя племянница, так что и не думай распускать руки. Узнаю – отрублю к чертям и отдам соседке, она делает отличный холодец. Уяснил?

– Эээ.. и в мыслях не было, сэр!

– Отлично, покажи ей третий этаж и ее новый кабинет. Все, свободны! – громкий хлопок двери ознаменовал уход Эбернети из помещения.

Пит пытался переварить полученную информацию и, будто очнувшись, вспомнил о находящейся рядом с ним девушке, незамеченной им на фоне бушующего капитана. Повернув голову, он встретился с крайне любопытным взглядом стального цвета, придирчиво разглядывающим его лицо, спускаясь все ниже и ниже. Узнавание, вперемешку с пониманием, не заставили себя долго ждать – «Нет…нет-нет-нет! Черт!»

– Привет, – подмигнула ему девушка, которая, в отличие от блондина, оказалась более расторопной в идентификации его личности, – вот мы и познакомились.

– Не так я привык узнавать имена, – глухим голосом ответил парень, уворачиваясь от попытки брюнетки провести своими пальчиками по вороту его рубашки.

– Да я вообще не привыкла этого делать, – ее улыбка с каждой секундой становилась все шире, до чертиков пугая, казалось бы, взрослого мужчину. Уж слишком сильны были в памяти последствия их маленькой шалости.

– Прям чувствую себя исключительным. Нам налево, – Пит решил как можно быстрее завершить задание, поймав на девушке заинтересованные взгляды своих коллег.

Китнисс уже не считала это место неинтересным, следуя за широкой спиной парня и наглым образом разглядывая его аппетитную попку, которую так и хотелось как следует сжать или шлепнуть. «Какой стеснительный. В прошлый раз он мне таким не показался. Что ж, так будет даже интереснее» – ухмыльнулась своим мыслям девушка, совершенно не слушая его слова относительно проходящих мимо комнат.

***

– Ладно, ребят, до завтра! – Финник обернувшись, коротко машет рукой и спешит в комнату отдыха. Это ж надо было изловчиться оставить телефон. Не то, чтобы он очень ждал звонка, но все-таки…

Сравнительно небольшое помещение, телевизор, столы для еды, окруженные чинно выстроенными стульями, диван, на котором Джоанна заботливо расправляла клетчатый плед, собираясь бросить сверху подушку. Обычную домашнюю, для сна…

– А ты что здесь делаешь? – удивляется Финник, забыв зачем пришел.

– Разве не видно? – вскидывается девушка.

– И почему не дома?

– Меня выселили, вот, пока ищу новое жилье, решила тут перекантоваться.

Финник хмурится, разглядывая девушку с воинственным взглядом, на манер щита прижимающую к себе подушку. У ног небольшая сумка, в которой она видимо прячет что-то из вещей. Не то, чтобы они друзья. Да, если бы не вызов, она бы его прибила без всякого сожаления еще утром, и это за маленькую шалость, но спать на работе на диване… Все должны отдыхать от работы, особенно если они здесь оказываются не по своей воли.

– Собирайся, пошли, – неожиданно для самого себя, командует он.

– Финник, прекрати, тебе что жалко?! – принимается спорить Джоанна. Нет, не упрашивать, тоже мне глупости.

– Разумеется! В этом диване слева пружина торчит, а справа пятно о истории происхождения которого я даже знать не хочу, но мне кажется, что с каждым днем оно становится все больше. На нем спать можно только в качестве наказания. Так что пошли, поживешь у меня, – мужчина приглашающе машет головой и направляется к двери, попутно подхватив сиротливо лежащее средство связи на углу стола у телевизора. – У тебя есть возражения?

– Нет! – кинув на середину пледа подушку, а затем и сумку, девушка сгребла все это на манер узла и помчалась следом.

– У тебя мало вещей, – зачем-то сообщает Финник, пока Джоанна усаживается в машину.

– Большая часть в камере хранения, – брюнетка неопределенно жмет плечами и удивленно осматривается вокруг, как будто до сих пор не верит и ожидает подвоха.

– Будет время, заберешь.

Финник жил сравнительно недалеко от станции из соображений удобства и лени – уж очень он любил поспать, и лучше лишние двадцать минут сна, чем толкаться по пробкам, да и даже засыпая на ходу можно добраться в родной уголок.

– Классная квартирка, – сообщает Джоанна. Осматриваясь, она кружит вокруг себя, отмечая детали. Ее узелок уже несет Финник. Маленькая прихожая, небольшая гостиная, объединенная с еще более маленькой кухней, спальня и ванная комната. – Господи, кровать! – раскинув руки девушка падает навзничь, – как же я скучала по нормальному матрасу.

– Ладно, спи сегодня здесь, – смилостивился Финник, наблюдая за блаженствующей Мейсон, - но только сегодня. Сейчас покажу где лежит белье.

Он возвращается в комнату буквально через полминуты, лишь оставив нехитрый скарб гостьи, и застает Джоанну, свернувшуюся клубочком и сладко спящую, так до конца и не укрывшуюся покрывалом. Будить рука не поднялась и, поправив импровизированное одеяло, Финник удалился. Удивляться тому, как он во все это влип, он будет позже.

class="book">Комментарий к Глава 3

Очень старались, надеемся, что не разочаровали) Работа новая, история только разворачивается, так что все самое интересное впереди! Для корректировки курса, в случае чего, очень помогут ваши отзывы. Спасибо!)

========== Глава 4 ==========

Утро понедельника началось с обычного построения команд во внутреннем дворе и коллективной порки на радость капитана. Казалось, что Эбернети получал извращенное удовольствие, прилюдно разбирая промахи подчиненных. Нет, возможно он преследовал более возвышенную цель, полагая, что во избежание общественного унижения, сотрудники будут вести себя лучше, да только мало на кого действовали подобные методы. А число заявлений, меж тем, росло в геометрической прогрессии.

И вот, когда жалобы на другие экипажи части подошли к концу, ехидно ухмыляясь, Хеймитч повернулся к команде Мелларка. Вид у капитана был такой, будто он после невероятно пресного обеда наконец-то добрался до фантастического десерта.

— Мои любимцы, — капитан откашлялся, словно готовясь зачитать торжественную речь, — мистер Одэйр, — собравшиеся в едином порыве выдохнули и удивленно посмотрели на коллегу, никогда ранее не замеченного ни в каких нарушениях, — так, так, так, мистер Одэйр, это уже интересно… — капитан все накручивал интригу, — скажите мне, зачем вы домогались мистера Хатоси? Бедный старичок в шоке от того, что современные нравы потревожили его мирную старость.

На плацу повисло гробовое молчание.

— Я… что? — Финник на секунду потерял дар речи, пытаясь переварить услышанную информацию.

— О, я могу освежить вашу память. Благо в отчете приведены показания потерпевшего, — Эбернети многозначительно сверкнул глазами и, послюнявив палец, отлистал нужную страницу, после чего принялся громко зачитывать написанное, прохаживаясь вдоль выстроившихся рядов.

— Я, Микото Хатоси, выражаю крайнее возмущение поведением сотрудника пожарной части №1727, Финника Одейра, позволившего себе неучтивое поведение в мой адрес. Данный субъект гладил меня по спине и трогал ниже спины, попутно нахваливая мои «такие сильные и крепкие в вашем возрасте руки». Очевидно, что он рассчитывал на какую-то услугу с моей стороны…

— Да он просто споткнулся, а я придержал его! — зеленоглазый шатен готов был провалиться сквозь землю, — и что плохого в том, что я отметил его хорошую физическую форму для восьмидесяти лет? — обиженно надул губы парень, стараясь игнорировать смешки за спиной.

— Ничего, но не в наш век процветания судебной системы, — не сдерживая ехидной улыбки, заключил капитан, — мне зачитать остальные цитаты господина Хатоси? Я так и думал, — заключил Хеймитч, видя яростные мотания головой Одейра.

— Могу сказать, что с вами не соскучишься, парни! Давно я так не смеялся. Ну разве что, читая о приключениях лейтенанта Мелларка со спущенными штанами.

Пит чертыхнулся себе под нос, услышав очередное напоминание о своем позоре. Нет, парень не жалел о самом процессе, а скорее о случившейся фотосессии по завершении, послужившей отличным уроком «как попадаться нельзя» на будущее. Подливала масло в огонь и новая сотрудница, по совместительству участница того самого приключения, да еще и племянница капитана. От этой мысли у Мелларка вырвался нервный смешок, молниеносно замеченный Эбернети.

«Да-да, капитан, я знаю то, о чем вы даже не догадываетесь» — подумал про себя парень, продолжая довольно ухмыляться, наводя начальника на мысли о поехавшей крыше своего подчиненного.

— Свободны! — рявкнул капитан, широким шагом покидая внутренний двор части.

***

Рабочий день тек своим чередом планомерно подкрадываясь ко второй половине. Так что огнеборцы всей командой лениво шатались по штабу, убивали время как могли и в тайне надеялись, что машины так и останутся в гараже, а смена войдет в число самых скучных и неприметных.

Заслышав голоса, Гейл и Пит переглянулись и замерли, прижавшись к окрашенной бежевой краской стене, изредка немного высовываясь из-за угла, чтобы не только подслушать, но и подсмотреть.

Двое их коллег остановились друг напротив друга, активно споря и жестикулируя. Джоанна в своей привычной рабочей униформе, которая напрочь отбивала желание работать у всего остального коллектива, а Финник в медицинской робе. Мужчина устало потер ладонью лицо, давая понять, что готов сдаться.

— Джоанна, забудь, не буду я покупать прокладки! — отбивался Финник.

— Сегодня твоя очередь идти в магазин, от тебя что убудет? Они не оттянут тебе руки! — не унималась собеседница.

Начинающие шпионы переглянулись, для чего Питу пришлось задрать голову с выражением удивления на лице, Гейл же, наклонившись, в ответ изобразил недоумение и они вернулись к своему занятию, дабы не пропустить ничего интересного.

— Джоанна, я тебе не подружка, сама купишь. Мы договаривались только насчет общих вещей.

— Ты тоже можешь ими пользоваться, мне не жалко.

— Джоанна! — казалось, что всегда улыбчивый Финник, готов был зарычать, — давай сохраним хоть немного личного пространства. Ты и так спишь в моей кровати.

— Финник, не паникуй, у меня нет вшей!

Не удержавшись, Одейр все-таки застонал и процедив сквозь зубы:

— увидимся вечером, — после чего поспешил прервать разговор и ретироваться.

— На ужин фрикасе из кролика, — с улыбкой победителя крикнула ему в спину Джоанна.

Не успел Финник пройти и десятка метров, как его под ручки приняли товарищи по команде.

— Не желаешь поделиться, как так вышло, что Мейсон спит в твоей кровати и готовит тебе ужин? — поинтересовался напрямик Гейл.

— Она у меня живет, — с самым невинным видом сообщил Финник.

— Так, копнем глубже, — включился в разговор Пит, понимая, что коллегу по всей видимости придется пытать, чтобы он все выложил, — как так получилось, что она у тебя живет?

Финник бы и рад объяснить, да сам не знает, как поиски отдельного жилья для Джоанны не только затянулись, а, кажется, стали и вовсе неактуальны. Мейсон оказалась очень приятной и компанейской соседкой: занималась домом, в холодильнике появилась нормальная еда, а не купленная на вынос в ближайшем ресторане. К концу недели они уже вели общий список покупок и таскались в магазин по очереди. И вот еще неделю спустя его уже окончательно стараются затолкать под каблук.

На третью ночь подряд Джоанна вновь вернулась, и устроилась под боком у Финника.

— Что-то не так с диваном? — выразительно выгнув бровь, поинтересовался Финник.

— Кроме того, что это диван? — лукаво стреляет глазами в ответ Джоанна, удобнее устраиваясь поверх одеяла. И улыбается, широко, насмешливо.

Тогда они проболтали до трех ночи. Обо всем и ни о чем. Финник был удивлен, а что подумала Джоанна никто не знает.

С тех пор почти каждый вечер Джоанна уютно устраивалась у него под боком, приходя поболтать или являясь раньше и, растянувшись кошкой в компании глянцевого журнала по диагонали кровати, насмешливо взирала снизу вверх на хозяина опочивальни. В итоге спать оставался тот, кто засыпал первым, не выдержав болтовни. Надо ли говорить, что Мейсон обладала потрясающей способностью вырубаться моментально.

Как-то он был смертельно вымотан и уснул рядом с девушкой. Под утро, проснувшись и обнаружив себя сплетенным с тесно обвившейся вокруг него Джоанной, ему потребовалось всего мгновение, чтобы представить как все это выглядит и насколько это интимно и не подобающе, и после выкатиться из кровати с такой скоростью, словно в дверь ломился муж неверной жены. Нет, Финник не знал на своем опыте какого это, ему хватало опыта Хоторна, так что благодаря другу он теоретически догадывался, что его скорость была сопоставима.

— Я ее пригласил, — лучистая улыбка и ямочки на щеках сделали его похожим на сорванца упрямо пытающегося казаться невинным ангелом.

Ребята в очередной раз переглянулись, собираясь засыпать друга очередной порцией вопросов, как были бестактно прерваны материализовавшимся словно из воздуха капитаном.

— Три девицы под окном, вас то я и ищу, а точнее самую красивую. И пока вы не подрались за это звание, скажу, что я о Хоторне, — Эбернети послал побагровевшему Гейлу воздушный поцелуй и продолжил серьезным тоном, — руки в ноги и беги в замок к ведьме. Победи дракона, освободи принцессу, да что угодно, лишь бы вернулся с подписанными бумагами по отзыву жалобы.

— Я не понял, ты все еще тут? Живо! — рявкнул начальник, распугав всех присутствующих на этаже.

***

Все еще погруженная в свои мысли, девушка скользила по кухне, напевая незамысловатую песенку и намазывая второй бисквитный корж толстым слоем белкового крема. По телевизору шло ее любимое кулинарное шоу, в котором упитанная капитолийка делилась секретами вкуснейшего торта с секретом.

Любимый кот упорно путался под ногами, пытаясь привлечь внимание хозяйки к своей немаловажной персоне.

— Ну что, Лакки, полезем сегодня на дерево? — белоснежная улыбка вводила в заблуждение, заставляя кота выгибать спину и мелодично мурлыкать, выпрашивая угощение.

— Ты ведь тоже соскучился по тому сексуальному пожарному? — поняв подвох, животное привстало на четырех лапах, оценивая лучший маршрут для бегства. Меньше всего на свете кот желал оказаться вдали от любимого кресла, да еще и в шаге от неминуемой гибели от рук человеческого существа с грубым неприятным голосом, норовящего вырвать Лакки хвост и все четыре лапы.

По комнате разнеслась спасительная трель звонка, даруя шанс на спасение, коим кот не преминул воспользоваться. Мадж недовольно выдохнула, обещая себе выловить вредного питомца чуть позже, и побежала открывать входную дверь, гадая, кого же принесло в обеденное время.

— Кто т… — девушка так и застыла, ловя мух открытым ртом, неотрывно разглядывая непрошеного гостя и борясь с желанием ущипнуть себя. «Мой сексуальный пожарный…он пришел… ко мне…» — мозг девушки начал стремительно плавиться, образуя желеобразную субстанцию.

На пороге ее дома, переступая с ноги на ногу, топтался Гейл Хоторн, мысленно проклинающий девушку, ее кота, капитана Эбернети и весь божий свет за то, что вынужден явиться с извинениями, в которых сам лично не видел никакого смысла.

— Добрый день, миссис Андерси, — его голос был как обычно сух и неприветлив, но не для влюбленной по уши блондинки, решившей, что сегодня не иначе как рождество.

— Мисс, — зачем-то поправила она — не Миссис. Я не замужем.

— Сочувствую, — выдавил из себя Гейл, уверенный в своей максимальной приветливости. «Какому-то несчастному точно повезло, раз эта дамочка никого еще не захомутала» — подумал про себя брюнет. Сам он в последнее время предпочитал связываться исключительно с замужними женщинами, дабы избавить себя от любых поползновений на личную свободу.

Между медового цвета тонких бровей девушки напротив появляется вертикальная морщинка, выдавая недопонимание.

— Вы что-то хотели? — строго спрашивает Мадж вздернув подбородок.

— Я могу войти? — Гейл переминается с ноги на ногу, озирается, словно боится, что его увидят на пороге этого дома. Девушка сторонится, пропуская гостя в уютный светлый холл и снова смотрит на гостя. Помогать она и не собиралась, чем дольше долгожданный гость мнется, тем лучше. Мадж согласна даже проигнорировать грубость. Один раз.

— В общем, я хотел поговорить о произошедшем недоразумении, это же сущая ерунда.

— Ерунда? — цепляется к слову Мадж, — Вы назвали меня ведьмой.

— Ничего подобного, — принялся спорить Гейл, — стойте, вы чувствуете? Пахнет чем-то протухшим, — парень сморщил нос, принюхиваясь к неприятному запаху.

— Я пеку торт, — невозмутимо отвечает блондинка, скрестив руки на груди. Мадж чувствует, как начинает закипать от такого комплимента ее кулинарным способностям, но любопытство, вызванное его появлением, сдерживает ее нрав, — кажется Вы пришли извиниться. Что ж, я жду.

— Ах да, мне жаль, что вы услышали мои слова про ведьму. Понимаю, что мое общество для Вас не самое приятное, поэтому предлагаю договориться, так сказать, полюбовно. Просто подпишите эту бумагу и Вы больше никогда меня не увидите, — Гейл из последних сил пытается быть вежливым, мечтая поскорее сбежать из этого дома.

Сердце девушку ёкает от одной только мысли, что бравый спасатель больше ни разу не посмотрит на нее хмурым взглядом своих серых глаз. Закусив губу, Мадж принимается лихорадочно искать любую зацепку для того, чтобы не допустить такой исход. И, кажется, находит её.

— Значит Вы извиняетесь за то, что были услышаны, а не за само оскорбление? — идет она в нападение, тыча своим маленьким пальчиком в будто стальную грудь парня.

— Эээ… Да, ну то есть нет. Ну… — мямлил вконец запутавшийся парень.

— Да?! Я не стану ничего подписывать! — Мадж выхватывает протянутую бумагу и яростно рвет на сотню кусочков, осыпая брюнета бумажным конфетти.

— Ты спятила?! — Гейл и не обратил внимания, как перешел на ТЫ, — я же извинился. Не все ли равно как и за что? — мужчина навис над девушкой словно скала, пуская глазами молнии.

— А вот и нет! Ты, — в очередной раз больно ткнув его в грудь, блондинка продолжает: — грубиян!

— А ты… ты… маленькая избалованная девчонка! Я не выношу таких. Живете в своих кукольных домиках и думаете, что все должны перед вами на задних лапках бегать, — сержант завелся не на шутку и, кажется, не собирался останавливаться, — Ох простите, что задел ваши нежные чувства, назвав ведьмой! Да ты и есть самая настоящая ведьма! — последнее слово Хоторн буквально выплевывает.

На лбу девушки выступает пульсирующая венка, а щеки пылают от возмущения и обиды. Развернувшись на каблуках, она пулей выскакивает в другую комнату. Гейл чертыхается себе под нос, провожая ее ненавистным взглядом, и разворачивается к входной двери, желая как можно быстрее покинуть этот дурдом.

— Возьми на дорожку. Тебе, кажется, понравился аромат, — на этих словах брюнет поворачивается к источнику звука, тут же встречаясь с кремообразной массой, прилетевшей ему в лицо.

Кое-как смазав крем с глаз, парень бешеными глазами смотрит на довольную во всех отношениях девушку и произносит едва слышным шепотом лишь одно слово, от которого улыбка моментально исчезает с хорошенького личика Мадж, а глаза расширяются в нарастающем испуге.

— Беги…

Комментарий к Глава 4

Не все же про Пита и Китнисс писать)) В нашей истории есть масса интересных персонажей :) Пишите свои комментарии, нам будет приятно!

========== Глава 5 ==========

Погоня выдалась короткой, все же разница в габаритах давала о себе знать. Гейл настиг перепуганную девушку на кухне, где оба дружно поскользнулись на кусках торта и крема, летящих с парня во все стороны.

Лежа на прохладном кафельном полу, из груди Гейла неожиданно вырвался смешок, через мгновение переросший в полноценный грохочущий смех, к которому присоединился тоненький голосок Мадж.

— Ты понимаешь, как глупо мы сейчас выглядим? — ухмыляясь спросил парень, облизывая с пальцев остатки крема.

— Прости, но ты сам виноват, — надув губки вымолвила блондинка, продолжая смеяться, схватившись за живот.

— И как я в таком виде вернусь на работу? Да меня сразу выгонят! — покачал он головой, оглядывая масштабы бедствия.

— Можешь воспользоваться ванной дальше по коридору и умыться, — вспомнив про законы гостеприимства, предложила хозяйка.

Гейл лишь хмыкнул и, опираясь на мраморную столешницу, медленно поднялся на ноги, все еще скользя подошвой по липкому полу, после чего направился в указанном направлении.

Мадж проводила удаляющегося парня молчаливой улыбкой, не веря в благополучный исход всей этой ситуации. А от мысли, что объект тайных желаний девушки сейчас эксплуатирует её душ, девичье сердце застучал в ускоренном темпе. Провалившись в свои запретные фантазии, она прикрыла глаза и слегка закусила нижнюю губу.

— Хочу сказать, что ты изрядно испортила мою форму, так что мне пришлось быстро застирать самые большие пятна. Я повесил ее на сушилку и… — дальше девушка уже не слышала ни слова, нервно потирая кулачками глаза, пытаясь понять спит она или все происходит наяву.

Во входном проеме, прислонившись к дверному косяку, стоял он… Растрепанные влажные волосы, обнаженный накаченный торс, по которому все еще стекали капельки воды, слегка приспущенные форменные брюки, открывающие взору дорожку вьющихся волосков, спускающуюся вниз от пупка. Мадж буквально забыла как дышать, всерьез задумавшись не умерла ли она, слишком уж сильно все происходящее напоминало самые запретные её мечты.

— Н-ничего с-страшного… — с трудом выдавила она из себя, выпрямляясь на трясущихся ногах в полный рост.

— Знаешь, я тут подумал, — начал брюнет, внимательно наблюдая за раскрасневшейся девушкой, — если тебя не устроили словесные извинения… — Гейл медленно приближался к остолбеневшей девушке, словно охотник к загнанной жертве, — то я могу извиниться другим способом, — закончил он, вплотную приблизившись к блондинке и поставив свои руки на столешницу по бокам от нее.

— Что? Как? Я не пони… — её глаза лихорадочно бегали по его лицу, на секунду задержавшись на четко очерченных губах. Гейлу было достаточно этого мгновения, чтобы прочитать все её мысли и желания.

Его левая рука аккуратно, боясь спугнуть, легла на тонкую талию девушки, прижимая к своему горячему прессу. Правой рукой парень дотронулся до её подбородка, заставляя взглянуть в глаза. Мадж ощущала себя полностью загипнотизированной его словами и действиями, молча подчиняясь столь желанным прикосновениям. Тело бросало в жар, сердце отстукивало сумасшедший ритм, а дыхание сбилось настолько, что превращалось в отнюдь не целомудренные стоны.

Она хотела его. Хотела безумно, необузданно. В его глазах девушка наблюдала стремительное исчезновение серой радужки, подтверждающей ответное желание.

Молодые люди так и не поняли, кто первым проявил инициативу, но их губы встретились в жадном поцелуе, поглотившем обоих в пучину страстей. Гейл прикусил её нижнюю губу, слегка оттягивая на себя и заставляя тем самым сильнее податься ему навстречу. Её руки наконец-то пришли в движение, зарывшись в темные волосы, скользя подушечками больших пальцев по оголенным участкам шеи. Немного осмелев, Гейл начал целовать девушку настойчивее, вовсю исследуя аккуратный ротик, на выдохе ловя очередной стон. Её губы оказались невероятно мягкими и податливыми, словно только и ждали, когда их поцелуют. Не теряя времени зря, парень подхватил блондинку под колени и усадил на столешницу, девушка тут же обвила его талию стройными ногами, не давай возможности отстраниться.

Пусть она была не столь опытна в интимных вопросах, но прекрасно понимала, к чему ведут эти его «извинения». И пусть она тысячу раз пожалеет об этом завтра, но сейчас она собиралась получить их полностью, без остатка.

Гейл перешел с поцелуями на шею, покусывая нежную кожу и попутно пытаясь расстегнуть пуговицы на летнем платье девушки. Громко выругавшись, он схватился за самый край подола и потянул вверх, отбрасывая ненужную вещицу в сторону и открывая взору весьма аппетитные прелести девушки. Мадж не осталась в долгу и быстро принялась расстегивать пуговицы на его брюках, справившись весьма оперативно. Пристально взглянув в горящие глаза гостя, она обхватила его лицо ладонями и впилась в припухшие губы. Проведя своим языком по его нёбу, она подцепила пальчиками резинку боксеров и одним рывком спустила их вместе с брюками. В ту же секунду она почувствовала, как что-то твердое и горячее уперлось ей в бедро, от чего задрожала всем телом, не в силах больше сдерживать накатившее возбуждение.

— Возьми меня… — прошептала ему Мадж, до крови кусая за нижнюю губу, от чего парень застонал и с силой сжал её бедра, оставляя отпечатки своих рук на белоснежной коже.

Хоторн, как истинный джентльмен, никогда не заставлял девушек просить дважды, поэтому резко притянул её к самому краю и развел дрожащие колени, освобождая доступ к самой интимной части девушки.

— Расслабься, я не сделаю тебе больно, — попытался успокоить девушку, после чего одним уверенным движением погрузился в её влажное лоно, от чего Мадж громко вскрикнула. Она не была девственницей, но последняя близость с парнем была так давно, что все ощущения обострились и воспринимались словно в первый раз.

Приноровившись к партнерше, Гейл начал ритмично двигаться ей навстречу, попутно лаская языком её затвердевшие соски, выглядывающие из под спущенных чашечек бюстгальтера. Парень буквально сходил с ума от того, насколько она узкая и горячая. Мадж царапала широкую спину любимого, не стесняясь своих криков, срывающихся с губ при каждом резком толчке.

Погруженные в процесс, ребята не замечали ничего вокруг. Черный кот, недовольно виляя хвостом, наблюдал за всем происходящим со своего законного места на кожаном диване. Разнесшийся спустя какое-то время крик, заставил его зашипеть, вскакивая на все четыре лапы.

Гейл тяжело дышал, уткнувшись лбом в плечо девушки. На лице застыла довольная улыбка, а по телу все еще проходили волны наслаждения.

— Пожалуй…я…принимаю твои извинения, — сбившимся голосом прошептала девушка, — но я порвала твою бумагу. Думаю тебе нужно зайти завтра и… извиниться еще раз.

— Сегодняшнего извинения недостаточно? — вскинув брови, ухмыльнулся брюнет.

— Считай, что это была репетиция. Тебе же нужна моя подпись, — скользя пальчиком по его груди, игриво произнесла она, — и я не обещаю, что ты получишь её с первого раза.

— Поверь, я могу быть очень убедительным, — закусив мочку ее уха, ответил парень, заставив Мадж выгнуться дугой от его горячего дыхания.

Новоиспеченные любовники слились в очередном поцелуе, заставив кота недовольно фыркнуть и развернуться к ним своей филейной частью. Подобных представлений в исполнении хозяйки ему еще не доводилось видеть.

***

— Погоди, я ничего не понял из твоих слов, — взмахнув рукой, Пит попытался придержать воодушевленного рассказом приятеля.

— Я, конечно, конкретно ступил, — покачал головой Хоторн, откинувшись на спинку дивана.

— Не удивлен, друг. В чем на этот раз?

— Надо было сначала её трахнуть, а уже потом совать бумагу на подпись. Хеймитч меня на вилах вздернет!

— Ты ЧТО сделал? — светлые брови взлетели вверх.

Лейтенант уставился на своего коллегу, пытаясь воссоединить хронологию событий. Кажется, ему нужно было всего лишь принести свои извинения по одной из жалоб.

— Ну не умею я извиняться! Либо так, либо никак, — угрюмо буркнул в ответ брюнет.

— На будущее, передо мной можешь никогда не извиняться! — усмехнулся Мелларк, краем глаза замечая появившуюся в комнате отдыха брюнетку, лишившую его спокойной службы в части. Порой ему казалось, что на него ведется самая настоящая охота, поэтому предпочитал всячески избегать совместных встреч. Пока ему вполне успешно удавалось справляться с поставленной задачей.

— Ну да, теперь второй раз ехать придется, — продолжил Хоторн.

— Я не об этом, а если она чем-нибудь больна? — все еще следя за девушкой, медленно приближающейся к их дивану, добавил Пит.

— Ага, сказал парень, пойманный в подворотне, — рассмеялся Гейл, — и вообще, она живет вдвоем с котом, какие могут быть болячки?

— Может потому она с ним и живет, — пожал плечами блондин.

Зайдя в комнату, Китнисс ни секунды не сомневалась в каком направлении ей следовать. Здешний лейтенант оказался крепким орешком, обладающим не иначе как даром предвидения, иначе объяснить его исчезновения из любого помещения за минуту до её прихода она просто не могла. Остановившись позади дивана, на котором вальяжно развалился темноволосый парень, девушка улыбнулась своей лучшей улыбкой, адресовав её одному конкретному мужчине.

— Привет, мальчики, сплетничаете? —ребята отвлеклись от своей беседы, дружно уставившись на девушку.

Гейл задрал голову назад, встретившись взглядом с довольно откровенным декольте новенького администратора их пожарной части, растянувшись в довольной улыбке. Сегодняшний день ему определенно нравился. Пит же, проследив за направлением взгляда друга, поймал себя на мысли, что ему совсем не нравится такое положение дел. На секунду остановившись, Китнисс плавно провела наманикюренным пальчиком по шее Хоторна, вызвав табун мурашек на его теле.

— Крем? Кто-то любит поиграть? — подмигнув озадаченному парню, она медленно погрузила палец в рот, слизывая остатки десерта. От такого представления Мелларк нервно сглотнул и закинул ногу на ногу, надеясь, что его растерянный вид не бросится в глаза. Зря надеялся, ведь девушка не упускала из виду ни единого его движения, наслаждаясь подобной реакцией на столь невинное, как ей казалось, действие.

— Мисс Эвердин, вы уже закончили со своей работой? — спросил Мелларк, буравя её строгим взглядом голубых глаз.

— Ну что ты пристал к девушке, пусть немного проветрится от своих бумажек. Негоже такой красоте пропадать взаперти четырех стен, — Пит удивленно уставился на друга, из которого обычно и двух слов не вытянешь. У него даже мелькнула мысль, что ведьма вполне могла быть настоящей, а Хоторн находится под действием чар.

Но куда больше его выбивало из колеи поведение Китнисс, так откровенно флиртующей прямо у него на глазах. Конечно, они не давали друг другу никаких клятв, но все же должна быть какая-то «деловая любовная этика».

Он злился. Он ревновал. Она улыбалась, продолжая свое показательное выступление. Китнисс не могла понять, почему этот парень так упорно избегает её. Обычно подобная роль после бурной ночи доставалась ей. Она точно не привыкла получать отказ. Не будет этого и в этот раз. «Сегодня вечером он от меня никуда не денется» — довольно подумала брюнетка, прокручивая в голове возможные варианты нападения на вечно ускользающий объект своих желаний.

Комментарий к Глава 5

Немного горяченького в нашу историю :)

========== Глава 6 ==========

Отведенное мисс Тринкет время для сбора информации стремительно подходило к концу, а Хеймитч так и не мог связать все найденные на месте происшествия улики в единую картину, объяснив тем самым взаимосвязь пожаров.

Не знай он Эффи со времен, когда она еще не баловалась париками, то есть со времен мезозойской эры как минимум, то непременно плюнул бы на любые запросы, а лучше бы свалил в отпуск, оставив кого-нибудь за старшего: разгребать все это дерьмо. Того же Мелларка, например. Не нравился ему этот парень. Эбернети, хоть убей, не знал почему, но именно этого блондинчика он первым отправил бы в клетку к львице. В кабинет к Эффи.

В последний раз качнувшись на чудом не развалившемся от подобного использования кресле, Хеймитч выпрямился и вновь вернулся к чтению отчетов, доставленных пару дней назад из отделения Фрэнка.

— Так, что же мы имеем? — рука потянулась к красной папке, из которой на стол посыпались фотографии, очевидно, сделанные сразу по приезду бригады. Внимательно изучив каждый снимок и, не найдя никаких подозрительных деталей, капитан немного успокоился и принялся листать отчет криминалистов.

Ему позарез нужно было найти виновного. Такого, чтобы при одном взгляде на него сразу же возникала мысль о коварстве, спичках, канистре бензина… И тут его озарило, да что там, при мысли об этом человеке над его образом прямо занималась неоновая вывеска “поджигатель”…

Тук-тук-тук

— Кого черти прислали? — рявкнул Эбернети, с наслаждениям отхлебывая янтарную жидкость из граненого бокала. Градус хорошего настроения стремительно взлетал все выше и выше.

— Капитан, можно? — в дверном проеме показалась кудрявая макушка Одейра.

— Чего тебе, красавица? Надеюсь принес отзыв по твоей жалобе. Как там господин Хатоси? — плюнув на приличия, начальник схватился за живот, сотрясаясь в приступе смеха.

Лицо Финника вытянулось, а ноздри так и раздувались, словно у молодого бычка, но в остальном он сохранял завидное спокойствие.

— Еще нет. Я…я работаю в этом направлении, — замялся парень, не желая упоминать сегодняшнюю попытку встретиться с противным старичком, с треском провалившуюся с самых первых аккордов, — о, это материалы по делу поджигателя? — совсем забыв о цели своего визита, спросил он начальника.

С любопытством вытянув шею, парень успел рассмотреть несколько снимков, прежде чем увесистая папка с громким хлопком не закрылась буквально перед его носом.

— Слушай, ты мне уже надоел. Мало работы? Так я тебе найду занятие. А ну брысь отсюда и передай своим, чтобы научились одевать и снимать полную боевую амуницию пока горит спичка, — отчеканил капитан, грозно сверкая светлыми глазами, — через час спущусь и будете у меня скакать как на балете. Не дай бог провалите тест, сразу вылетите отсюда к чертовой матери. Свободен!

Просить дважды Эбернети не приходилось. Не было в части таких смельчаков или же идиотов, желающих посоревноваться с ним в красноречии. Финник пулей выскочил в коридор и припустил с удвоенной скоростью, остановившись лишь тогда, когда оказался в общей комнате отдыха. Заметив своих коллег, он сразу направился к их столу.

— Не поверите, что удумал на этот раз чокнутый старик, — быстро пересказав задание, парень хотел было скрестить руки на груди, но тут понял, что намертво вцепился в бумажный конверт.

— Чёрт! Забыл отдать Эбернети снимки с последнего пожара, — простонал он в голос, швырнув конверт на стол, от чего половина фотографий разлетелась по всей поверхности. С лицом победителя по жизни, Финник принялся собирать последствия своей несдержанности.

— Стой. Верни последнюю фотографию, — неожиданно скомандовал Мелларк, — могу поклясться, что я уже видел её раньше, — ткнув пальцем в разодетую блондинку, пояснил он ребятам.

— Кого? — наклонившись ближе, спросил Одейр, — Хм… а это не её уводил полицейский, когда мы приехали на третий пожар? Я еще подумал, что дамочка перебрала, иначе зачем было лезть на рожон.

— Парни вы когда последний раз женщину вблизи видели? — с трудом сдерживая улыбку, Гейл переводил насмешливый взгляд с одного на другого, — я, конечно, всё понимаю…Фин хранит себя до свадьба, а у тебя, Пит, девушек можно пересчитать по пальцам одной руки, но вы серьезно?? Серьезно не видите, что это мужик?

— Чегоооо?? — хором раскрыли рты его коллеги.

— Дам я на своем веку повидал самых разных, но ни у одной, простите, кадык не замечал, — словно объясняя самые элементарные вещи, Гейл ткнул пальцем в фотографию, заставляя Пита и Финника внимательно рассмотреть снимок.

— Твою ж ма… — начал было Пит, но вовремя вспомнил, что находится на рабочем месте, — вы думаете она…он как-то замешан во всех этих случаях?

— Ну, есть одна идея, но вам она не понравится, — откинувшись на стуле, Хоторн задумчиво потирал подбородок, словно взвешивая каждое следующее слово, — и уж точно эту часть расследования нам нужно будет провести неофициально, лейтенант.

— Выкладывай давай, а там решим, — начал торопить коллегу Пит, нервно отстукивая пальцами по столешнице.

— Что мы имеем? — многозначительно обведя парней взглядом, Гейл продолжил, при каждом слове, загибая по одному пальцу на руке, — три пожара, три района, три открытки и трижды мы видели блондинку. Что общего между всем этим? Если честно, то понятия не имею, но знаю с чего мы можем начать.

— Боже, ты родишь уже или тебе помочь? — закипел Одейр.

— Парни, мы устроим рейд по клубам, — его лицо озарила белоснежная улыбка. Гейл частенько выпускал пар в самого разного рода заведениях, чего нельзя было сказать о его излишне правильных напарниках, — завтра пятница, нам нужно будет подготовиться. А в субботу пойдем на дело.

— Мне кажется, ты пересмотрел дешевых детективов, — покачал головой Пит, — и при чем здесь клубы? Твоя логика просто сносит мозг.

— О, не все сразу. Для начала переварите эту информацию. Завтра после работы встречаемся у тебя, Мелларк. Да-да. У меня полный дом народу, а у Финника любопытная Джоанна, так что подробности на твоей хате, друг.

Гейл резко отодвинул стул и поднялся из-за стола.

— Ах да, я приведу помощника, — заговорщицки подмигнув озадаченным парням, Хоторн поспешил откланяться, сославшись на важные семейные дела.

Пит еще раз внимательно посмотрел на улику прямо перед собой, после чего похлопал Одейра по плечу и направился в душевые. Ему срочно требовалось смыть с себя весь груз сегодняшнего дня, охладив активно работающий мозг.

***

Молодой мужчина нервно отвернул манжет рубашки и посмотрел на часы, отмечая про себя, что сидит в коридоре, рядом с этим… фикусом, призванным создать уют, уже целую вечность. Мысленно он уже тысячу раз успел пожалеть, что согласился прикрыть своего непутевого братца и отправиться на встречу с директором вместо матери. Видимо Рори знатно напортачил, раз клялся и божился всеми святыми, что останется в вечном долгу перед Гейлом.

— Слушайте, мне в ночь что ли оставаться, чтобы дождаться своей очереди? — вскочив с продавленного дивана, очевидно от длительного сидения на нем таких же несчастных, парень недовольно обратился к пожилой секретарше, как цербер охранявшей доступ к начальнику, — в кабинете нет посетителей! Я тут один. Какого чёрта я не могу войти?

— Сказано же — не велено пускать! — поправив очки, ответила ему женщина спокойным поставленным голосом, в котором легко читались педагогические нотки, — Миссис Койн занята. Ждите!

Сжав кулаки и крепче сцепив зубы, Хоторн чудом удержался от едкого ответа, вовремя вспомнив, что оба его брата учатся в этом адском заведении и отчисление явно не входит в их планы.

Только он собрался вернуться к многострадальному предмету мебели, заранее припоминая, что и в его школе был подобный, да и секретарша словно под копирку, как из динамика допотопного устройства связи прозвучало всего одного слово — впустить. Не дожидаясь приглашения, Гейл с силой дернул дверную ручку, вихрем врываясь в просторный кабинет, состоящий из ряда книжных стеллажей, кожаного дивана с парой кресел и длинного широкого стола, за которым, вытянувшись по струнке, восседала женщина лет сорока в строгом костюме и с идеальным каре. Она вообще живая?

Ступая по мягкому ворсу ковра, мужчина приблизился к директрисе, которая словно и не заметила появления постороннего человека в своих покоях, продолжая выводить аккуратную подпись на многочисленных документах, покрывающих все рабочее пространство. В глаза бросилась папка, подозрительно напоминающая ту, из которой капитан достает заявления о промахах команды. Быстро отмахнувшись от параноидальной мысли, посетитель вернулся к цели визита.

— Кхм, — откашлялся вошедший, — меня зовут Гейл Хоторн, пришел обсудить возникшие проблемы с одним из учеником — Рори Хоторн.

— Почему не родители? — всё ещё не поднимая глаз, холодно спросила Койн.

— Ну, чтобы пообщаться с отцом вам понадобится сильный медиум или доска для спиритических сеансов, а мама занята. Такой ответ устроит? Я его брат, мне давно уже есть восемнадцать и сейчас я здесь, чтобы выслушать все ваши жалобы. Что вам ещё нужно? — отчеканил брюнет и, уперев сжатые кулаки в край стола, навис над игнорирующей его приход женщиной.

Гейл ненавидел те моменты, когда кто-то или что-то напоминали ему о случившемся десять лет назад, когда его горячо любимый отец погиб при исполнении, вытаскивая из горящего здания маленькую девочку. Точнее, сначала он два дня числился пропавшим без вести, пока разбирали завалы, а только потом официально умер. Эти сорок восемь часов кромешной адской надежды, Гейл, как и его семья, запомнили на всю жизнь. Никакие посмертно выданные награды и знаки уважения его героизму не смогут восполнить ту брешь, что появилась в семье Хоторнов и их душах. Старший из братьев был вынужден взять на себя все заботы, полностью перечеркнув личные интересы и амбиции.

Мать до сих пор не смогла смириться с тем, что он пошел по стопам отца, изводя себя лишними переживаниями. И дня не проходит, чтобы она не попробовала отговорить его. В последнее время, правда, миссис Хоторн сменила тактику, начав активные поиски невесты для сына, лелея надежду, что достойная женщина сможет выбить всю дурь из его головы и заставит пустить корни в более спокойной профессии.

Каждую субботу, на которую у Гейла приходится выходной, в их доме открывается настоящий смотр: ни один семейный обед не проходит без присутствия на нем очередной незамужней девушки. Один черт знает, как Хейзел умудряется каждый раз отыскивать новенькую. По мнению Гейла, даже старенькая миссис Сей, проживающая в конце улицы, давно прикупила нарядное платье и ждёт своего приглашения. И иногда, в кошмарах мужчины, она его дожидается.

В итоге, терпеливый отпрыск досиживает до конца фестиваля неловкости, в который превращается любое «свидание в слепую», только потому, что на десерт обязательно будет его любимый шоколадно-апельсиновый торт. Попыток завязать отношения с предложенными кандидатками, сплошь дочками и племянницами соратниц по дюжине клубов, в которых активно принимала участие мама или младшие братья и сестра, Гейл не предпринимает, чтобы в случае чего никто не оплакивал его гибель. Ещё и поэтому Гейл предпочитает кочевой образ жизни: из койки в койку и никаких обязательств. Нет отношений, нет проблем. Никому не больно. Никто не будет метаться в мазохистском ожидании страшных новостей.

— У вашего брата ужасная успеваемость и поведение. Даже не знаю, как мы могли бы решить эту проблему, — донесшийся будто из-под толщи воды голос, заставил его очнуться от нахлынувших воспоминаний и мыслей, встретившись, наконец, с серыми глазами, нагло и с любопытством осматривающими его с ног до головы.

Не оставшись в долгу, Гейл смерил оценивающим взглядом сидящую перед собой женщину, ощущая себя школьником, вызванным на ковер. Возможно это соображение было не столь далеко от истины.

— В его личном деле все настолько плохо, что я должен поинтересоваться: кого мне надо убить? — все так же нависая над столом директрисы, интересуется он.

— Ну, что вы, мистер Хоторн, — на ярко-накрашенных губах миссис Койн заиграла легкая сочувствующая улыбка и женщина поднялась со своего места, неспешно обходя огромный письменный стол и удаляясь куда-то за спину Гейла, — все останутся живы, — резкий щелчок замка заставил посетителя насторожиться, а уверенно опустившаяся на его задницу рука и вовсе нервно сглотнуть.

***

Громкий хлопок входной двери отвлек молодого парня от финальной битвы в недавно скаченной компьютерной игре. Свесившись с дивана, Рори стал свидетелем эффектного появления Гейла в гостиной: рубашка застегнута через одну пуговицу, частично выглядывая из-за пояса брюк, на шее красуется фиолетовый кровоподтек приличного размера, а под глазами будто выступили синяки. Уж не подрался ли он с кем?

— Рори, я все уладил, но в ближайшее время постарайся в школе ничего не вытворять, — с трудом ворочая языком, вымолвил старший брат и, еле переставляя ноги, поплелся до своей комнаты, где рухнул поперёк кровати, даже не подумав о том, чтобы раздеться.

Спина невероятно болела, но душу грело, что миссис Койн сейчас тоже не позавидуешь.

Комментарий к Глава 6

С пылу с жару!:) В самом конце немного пофантазировали на нереализованную тему в моей работе о грехах :)

========== Глава 7 ==========

Комментарий к Глава 7

Для заскучавших по Питу и Китнисс:)) События этой главы происходят параллельно походу Гейла в школу.

Неделя у Китнисс не задалась с самого начала и глупо с ее стороны было сразу же вздыхать с облегчением, решив лишь главную проблему: отсутствие работы. К сожалению, её наличие не гарантировало незамедлительное появление денег. Первый чек маячил на горизонте лишь в конце месяца и именно по этой причине был невероятно призрачен. К сожалению, он оказался срочно необходим, потому как еще накануне утром бойлер чихнул, хрюкнул, в нем что-то загремело и опасно зашипело и перепуганная насмерть девушка осталась без душа. В тот день в порядок девушка себя приводила нагрев воду в чайнике на плите, наивно полагая, что это временное недоразумение и оно будет исправлено уже к вечеру.

Жизнь показала, что ничего подобного. Утром, кое-как поплескавшись под ледяной водой и покрывшись от этого гусиной кожей, Китнисс отогревалась на кухне, допивая привычный кофе и лихорадочно соображая на что потратить имеющиеся деньги: на оплату аренды жилья или нагревательный прибор. Не к месту вспомнились слова обитателя соседней квартиры, который, ссылаясь на подозрительный шум издаваемый агрегатом, уже не раз советовал обратиться к мастеру. Но, вместо того чтобы прислушаться, брюнетка решила, что он просто кней клеится.

В конце концов, заталкивая кружку в посудомойку, Китнисс пришла к выводу, что квартира ей нужнее горячей воды. По крайней мере в ближайшее время, потому как в обнимку с бойлером ночевать на улице совсем не весело, а вот на работе у нее этой горячей воды хоть залейся. Если подгадать момент или договориться с кем, чтобы постоял на шухере, то можно устроить неплохой помывочный день. Воодушевленная своей хитростью, девушка быстро собрала небольшую сумку необходимых средств и поспешила на автобус.

***

Поправив на груди белоснежное полотенце и прижимая к телу заветные бутылочки, Китнисс кралась в душевую. Ни дать ни взять партизан в тылу врага. Да что и говорить, это мероприятие было сродни спецоперации. Ведь на то, чтобы дождаться пока все займутся делами, а жители города угомонятся и прекратят вляпываться в неприятности, не хватало никакого терпения.

Но, кажется, удача улыбнулась девушке: Гейл унесся решать какие-то свои дела, Джоанна и Финник о чем-то воодушевленно спорили в его отсеке и, судя по обрывкам фраз, смысл разговора был близок к составлению бюджета, что само по себе смешно, ведь эта парочка даже не спит вместе. А неуловимый лейтенант Мелларк надежно где-то спрятался от неё и на правах старшего работал, разбираясь с какими-то бумагами. Дядюшка же умчался так быстро, что скорее всего его вызвала Эффи. Похоже, эти ребята собирались только по одному поводу: опасность для других.

В общем, не теряя ни секунды, Китнисс решает воспользоваться случаем и завладеть отделанным кафелем помещением единолично. К ее вящему недовольству в дальней секции шумит вода и клубится пар. На секунду замявшись на пороге в сомнениях, девушка уговаривает себя, что ничего противозаконного она не творит и, здраво рассудив, что воды хватит на всех, решает продолжить начатое, ведомая любопытством все дальше.

Светловолосая макушка, широкая крепкая спина, упругие ягодицы… Китнисс довольно улыбается, подавив желание замурлыкать в голос от узнавания обладателя этих прелестей. Россыпь мелких капель стекает по обнаженному телу, разнося по накаченной фигуре остатки пены, заставляя девушку следить за плавно стекающими струйками как под гипнозом. Брюнетка прикусывает нижнюю губу и поднимает руку с намерением провести пальцами по позвоночнику между лопаток, вычерчивая маршрут потока воды. И в ту же секунду с диким визгом оказывается прижатой к ледяной плитке стены. Твою ж, как холодно! Визжать она начинает на один повод громче.

— Ты что совсем сдурел?! — гневно интересуется Китнисс, растеряв все свои флакончики. Девушка старается выкрутиться из захвата, ну или хотя бы отодвинуться от стены. Против крепкого тела, напирающего на нее, она ничего не имеет против.

— Что ты здесь делаешь?! — игнорируя её вопрос, повышает голос Мелларк, все еще нависая над полуголой девушкой. Полотенце предательски сползло, оголив напрягшиеся от холода соски.

— Хотела помыться! Что еще, по-твоему, делают в душе? — вздернув подбородок, дерзко отвечает она блондину, который понемногу начинает осознавать случившееся. А, скользнув взглядом ниже шеи, и вовсе отскакивает от Китнисс, прикрываясь небольшой мочалкой.

— Почему здесь? Это мужская душевая, — не унимается все еще ошарашенный парень, не зная куда деть свои глаза от открывающейся его взору картины, которой позавидовал бы любой в его ситуации.

— А женской здесь нет. Вот такая дискриминация! — уже более спокойно отвечает Китнисс, не спеша прикрыть свою наготу. Её взгляд в это время задерживается на мочалке, что в силу своих размеров не может полностью скрыть выпирающую часть мужского достоинства.

— Зачем же так подкрадываться? Я мог тебя покалечить.

— Ты так беспокоишься за меня? — девушка прикусывает губу, борясь с желанием закончить бессмысленный разговор и перейти к реальным действиям.

— Вот ещё, просто слишком много бумажной волокиты! И вообще, лучше прикройся, мало ли кто зайдет…

— А что, заревнуешь? — Китнисс решает действовать назло парню, сбрасывая ненужный кусок ткани на мокрый кафельный пол. Питу хватает нескольких секунд, чтобы охватить блуждающим взглядом все изгибы смуглого тела. Мочалка чертовски плохо справлялась со своей задачей, что не оставляет без внимания его сегодняшняя соблазнительница.

Китнисс медленно ступает по прохладному полу, не сводя затуманенных желанием глаз со своей цели, и останавливается в нескольких сантиметрах от блондина, подставляя лицо под прохладные струи воды, которая омывает теперь их обоих.

— Давай помогу, а то ты так никогда не помоешься, — соблазнительно растягивая слова, брюнетка выдергивает из его рук цветастую губку и, не встречая сопротивления, скользит ей по рельефному торсу, не забывая помогать себе второй рукой.

Пит крепко зажмурил глаза, словно отсутствие видео ряда хоть как-то успокоит разгулявшуюся в жилах кровь. Все внимание сосредоточено на хаотичных движениях губки, исследующей каждый сантиметр его тела, так предательски реагирующего на её близость.

— Ну же, мистер Мелларк, неужели вы из тех, кто любит получать единоличное удовольствие? — промурлыкала девушка, захватывая возбужденную плоть в плотное кольцо своих миниатюрных пальчиков и скользя по всей его длине. От подобных действий из груди Пита вырывается сдавленный стон, а смысл сказанных слов долетает с запозданием, больно ударяя по мужской самооценке. Голубые глаза сверкают ледяным огнем, заставляя Китнисс застыть на месте, опасаясь его дальнейшей реакции.

— Намекаешь, что я не могу доставить удовольствие сам? — светлые брови сходятся к переносице, после чего Пит резко прижимает замешкавшуюся девушку к своей груди и, не успевает она и ахнуть, как его пальцы уже ласкают её между ног, то погружаясь внутрь, то массируя набухший клитор.

— О боже, — выдыхает брюнетка, с трудом пятясь назад и уже добровольно прижимаясь к холодной стене, не способной унять растущее возбуждение. Она смотрит на его губы, пытаясь вспомнить их вкус. Он ловит её жаждущий взгляд и, словно дикий зверь, начинает терзать её рот, проникая своим языком всё глубже.

— Хочешь, чтобы я взял тебя? — шепчет ей в губы, наслаждаясь своей властью, — Прижал к этому кафелю и как следует оттрахал, чтобы потом не могла ровно ходить на своих каблуках? За этим ты ходишь за мной по пятам? — после каждого слова движение его пальцев становятся все интенсивнее, а погружения всё глубже, заставляя Китнисс шептать в ответ непристойности, поощряя его делать с ней всё, что угодно.

Неожиданно всё обрывается столь же стремительно, как и началось. Пит всё еще нависает над нервно дышащей девушкой, после чего произносит всего три слова, которые заставляют Китнисс до боли стиснуть зубы:

— Этого не будет.

Он медленно приближается к её лицу, протягивая руку куда-то за спину девушки. Она замирает, ожидая продолжения. Поток воды прекращается и Китнисс понимает, что он тянулся к вентилю крана. В голове крутится противная мысль: не может же он просто взять и оставить её неудовлетворенной. Да и себя тоже. Нет? Да.

Мелларк забирает свои мыльные принадлежности и не спеша уходит в сторону раздевалки, сам не понимая, как вообще смог остановиться в такой момент.

Китнисс хочется рвать и метать, она самой себе кажется закипевшим чайником и в сиюминутном порыве хватает подвернувшуюся под руку мочалку и швыряет её в спину Пита.

— Придурок! — добавляет она к посылке. Но даже то, что губка впечатывается прямехонько в спину и, оставляя след, сползает на пол, удовлетворения не приносит.

— О, спасибо, — самоубийца ехидно улыбается, поднимая мочалку, и продолжает свое дефиле.

Китнисс опасно щурится, поджимает губы. Она его не понимает. Её это бесит. Её вообще бесят парни, которых она с подружками между собой называют 68, и хоть строптивый лейтенант еще не может быть полноправно быть включен в этот клуб, он уже одной ногой не только в нем, но и еще в парочке сопутствующих. И все-таки почему-то ей упрямо хочется дать ему последний шанс. Что это: благотворительность, любопытство, или она просто зла, что последнее слово осталось не за ней?

С недовольным сопением девушка поворачивает вентиль крана обратно. Душевую и раздевалки оглашает недовольная ругань облитой ледяной водой кошки.

— Ну, Мелларк, ты у меня еще попляшешь, — бормочет себе под нос Китнисс, яростно вспенивая гель для душа на мочалке, при этом представляя кое-чью шею в своих руках, — еще будешь просить пощады.

========== Глава 8 ==========

Вся карьера Эффи Тринкет представляла собой легенду, талантливо сплетенную историю из правды и вымысла, и уже даже она сама частенько не могла разобрать где что, настолько верила во все. Это было ее главное правило: поверь сама и других убедить не составит труда. Нет, мэр Тринкет не являлась сумасбродной выскочкой, на манер марионетки кривляющейся на трибуне в такт прихоти кукловода, она была талантлива, честолюбива. Сильные мира сего считались с ее мнением. Она возбуждала желание в мужчинах и черную зависть в женщинах всех возрастов. И то и другое Эффи умела обернуть себе на пользу. Она осознавала свою силу и влияние и, что греха таить, любила ею похвастаться. Все бывшие любовники, а имя им — легион, и мужья оставались ее друзьями или успешно притворялись таковыми.

— Вот же кровопийцы! — Эффи швырнула газету на пол и яростно прошлась по кабинету, вонзая каблуки в тонкие листы, испещренные черным текстом. Даже в гневе она была шикарна, несмотря на слои косметики и прочие ухищрения её стилистов. Да что там, капитолийская мода при соприкосновении с Эффи становилась элегантной и в меру экстравагантной.

Утренние новости в исполнении этих никчемных выскочек, мнящих себя экспертами, мэра Тринкет совершенно не радовали. Да, они однодневки, но за это время всё может быть испорчено. Она теряла рейтинг, доверие, спонсоров, всё. Ей совершенно не нравилось происходящее в городе и плевать она хотела на то, что пострадавшие — это её бывшие мужья. Как правильно сказал Эбернети — не на улице остались. Мисс Тринкет больше переживала за то, что всё, чего она так долго добивалась, может развалиться карточным домиком и при этом ощутимо зацепить её, а начинать по второму кругу Эффи ничего не хотела. Слишком уж многим пришлось пожертвовать, наступая своим желаниям и порывам на горло, ещё в те времена, когда родители, решив что у дочери слишком ужасный вкус, и она еще слишком юна и несведуща в жизни, раскритиковали её выбор и сделали его за неё.

От того мужа номер один Эффи сбежала при первой возможности. Жаль, что она представилась со смертью матери и всё же. А потом… потом стало понятно, что, во-первых, мужчина, считающий тебя бездушным трофеем, еще не самый плохой вариант, а во-вторых, если хочешь выжить в мире мужчин, живи по их правилам. Милая тоненькая блондинка сбивала с толку, позволяя считать, что ею владеют. Когда очередной супруг соображал, что всё что он делает, он делает только потому, что этого хочет его супруга — было уже поздно.

Хорошие юристы позволяли Эффи выбираться из браков с минимальными потерями в плане финансов и с максимальными приобретениями в плане власти и слияния. Плевать на дома, их она еще купит. Единственное, чем она сейчас дорожила, так это своей репутацией, добытой потом и кровью. Вот почему поиски поджигателя приобретали характер личной вендетты. А отсутствие каких-либо результатов расследования вызывало приступы дикой изжоги, подталкивая к саморучному четвертованию капитана Эбернети, просрочившего все мыслимые и немыслимые сроки по предоставлению итогового заключения.

Дверь беззвучно отворилась, впуская внутрь непрошенного гостя.

— Чертовы падальщики! — продолжала браниться Эффи, резко развернувшись на негромкие покашливания.

— Дорогуша, с кем ты спишь, конечно, твое личное дело, но постарайся не слишком афишировать, — Эбернети ехидно улыбнулся, прошествовав вглубь кабинета. Даже будучи облаченным по форме и гладко выбритым он умудрялся выглядеть так, словно как проснулся так и пошёл на работу, не размениваясь на такие мелочи как переодевание и утренний душ.

— Иди к черту! — беззлобно отмахнулась Эффи, направляясь к своему столу. — Ну, и чем ты меня порадуешь? Ты помнишь от кого зависит твоя карьера, если ты не поторопишься… — по глади столешницы красного дерева легко скользнула папка.

Тонкие наманикюренные пальчики откинули обложку и принялись перебирать листы, приподнимая те, что были скреплены, упираясь в особо заинтересовавшие женщину моменты. Нарисованные брови, изгибаясь кривой, с каждой страницей все больше сводились к тонкой переносице.

— Ты издеваешься? — её голос был тих, что говорило о бескрайней неудержимой ярости.

— Детка, успокойся, а то пар из ушей пойдет, — Хеймитч уже устроился на диване у стены, вытянув ноги. Уж кто-кто, а он не сильно опасался гнева Эффи, — а в бумагах я совершенно серьезно отразил основную версию. У объекта есть все: мотив и средства. Как думаешь, полиция уже додумалась или им слишком хорошо платят, чтобы они шевелились?

— Ты обвиняешь меня! — прогрохотала Эффи, швырнув в капитана папкой. Надо сказать очень метко, так что её содержимое рассыпалось прямо у него на груди. — Ты совсем с ума сошел со своими пьянками?

— Ну почему же? Вот это твой муж номер один. Никакого к тебе уважения, получил сколько там миллионов при разводе? — Эбернети откинул фотографию, потом подцепил еще одну, нахмурившись посмотрев на физиономию на ней: — номер три, он, кажется, от тебя гулял и в конечном итоге увальсировал к какой-то вертихвостке, прихватив немного совместно нажитого имущества и должность казначея… А это мой любимец — номер четыре. Это не его ты пригрозила кастрировать, потому что он решил, что твоё согласие на участие в оргиях не всегда необходимо? — Возникла небольшая заминка, но Хеймитч чуть потряс рукой и, скидывая листы, выудил снимок: — Ну и номер два. Ударился в религию. Тоже не остался в нищете. Вообще тут согласен, душевное умиротворение требует хорошей финансовой поддержки.

Подскочившая со своего места Эффи стала наступать на посетителя. Медленно подняв брошенное фото, она втянула побольше воздуха в легкие и принялась отбивать подачу.

— Номер один ввел меня в необходимый круг, а номер три помог с избранием в Совет. Номер два, — Тринкет выдернула снимок из рук Хеймитча, — все мужики тряпки. — Ну и десерт: номер четыре — должность мэра. Да он научил меня всему и да, он бы запел у меня фальцетом, не согласись на тихий развод в тот вечер. И эта информация из посторонних известна только тебе.

С довольной от воспоминаний о жалком лепете супруга улыбкой, она чуть склонилась, и теперь их носы почти соприкасались. Под маской косметики Эбернети к своему удивлению увидел веснушки и тонкую паутинку морщин у глаз. Когда же они появились, ещё же недавно ей было восемнадцать? Как и ему. — Так что у меня нет причин так мелко им пакостить.

— А это зависит от того, у кого адвокат окажется лучше, — наконец-то собирается с мыслями Хеймитч, — к тому же, в твоем случае опасны даже слухи. Так что отступись и дай работать. На небритом лице мужчине заиграла победоносная улыбка, не сулившая Эффи ничего хорошего в ближайшей перспективе.

***

— Так как ты, говоришь, умудрился потянуть мышцы? — лукаво стреляя глазами, интересуется Китнисс. Её твердые пальцы уютно устроились на шее и плечах Гейла и довольно ощутимо разминали мышцы, попутно пересчитывая позвонки.

— Да так, небольшая неловкость, — парень морщит нос, вздыхает, припоминая приключившуюся накануне свалку из двух тел на ковре в административном здании школы.

— Да ладно, — ладонь ощутимо хлопает его по плечу, — ты же знаешь, я не буду мучить тебя морализаторскими занудствами.

— Да просто рассказывать нечего, — отмахивается собеседник, чуть склоняя голову налево. — Посильнее, пожалуйста. Вот как состоится очередное «сватовство», тогда да, будет о чем поговорить.

— Привет Пит, — радостно сообщает Китнисс, с удвоенной силой массируя забитые мышцы шеи.

Гейл лениво открывает один глаз, смотрит на старшего по команде, замершего на входе, а потом последовавшего к шкафам и чайнику, и возвращается к наслаждению массажем.

— Как там Эбернети, еще жив? — жмурясь от удовольствия, спрашивает у вошедшего Гейл.

— Не хочу быть гонцом с плохими новостями, но да, — отмахивается Пит, старательно доставая кружку из верхнего шкафа с посудой. Он даже знал какая зараза поставила её на самую верхнюю полку.

— Понятно, ждем Финника.

Пита невероятно раздражала эта парочка, удобно устроившаяся на продавленном диване. Гейл сидел на самом краю, а Китнисс, которую тот почему-то звал Кискисс, устроилась у него за спиной, стоя на коленях, тесно прижимаясь к парню, и они о чем-то очень мило секретничали.

Они вообще как-то подозрительно быстро нашли общий язык, начиная с первого дня, когда Китнисс проводила ревизию вверенных ей помещений на наличие и нехватку необходимых мелочей, призванных упростить жизнь обитателей станции. Достать что-то с верхних полок, помочь с коробками и всё это с какими-то шутками, понятными им двоим. Дальше больше, совместный кофе у входа на станцию и Китнисс чему-то смеется, откидывая голову назад, демонстрируя крепкую шею и хлопает Гейла по плечу, «подвезти до дома нам в одну сторону». Чёрт побери, откуда он вообще знает в какую ей сторону? Вроде мелочи, но сложи их и картина выходит… раздражающая. Для Пита. Лейтенант даже сам удивился такому выводу.

Раздумывая, Пит, вооруженный кофе и сырными булочками, устроился в кресле недалеко от них и занялся документами. Мазохизм в чистом виде, с какой стороны ни посмотри, и все-таки душу грело, что он чему-то мог помешать. В последнее время парень решительно не понимал свои чувства. А уж сила, толкнувшая его оставить вчера Китнисс с носом, фигурально выражаясь, и вовсе намекала на свое дьявольское происхождение. Неужели тогда он и правда думал, что это её обидит и остановит? Впрочем, массажный салон, практикующий на диване, говорил о том, что лучше не бросать возбужденную женщину без порции оргазма. Особенно, когда вокруг полно народу не имеющего ничего против того, чтобы его ей обеспечить.

— И почему родные вечно лезут не в свои дела, настаивая на свадьбе? Кому она вообще нужна? — донеслось до него негодование в женском голосе.

— Вот-вот. Ты точно не понравишься моей маме с такими мыслями. Не хочешь у нас пообедать?

— Я за свободу отношений. Захотела — сделала парню минет. Или поласкала в общественном месте. Что в этом такого?

— Ничего, кроме везунчика, которому свезло встретить тебя, — откинув голову назад, подмигнул её Хоторн, — Пит, ты что думаешь?

Прыснув кофе и крошками от булочки, Пит негодующе уставился на две пары невинных любопытствующих серых глаз.

— Я то тут при чем? — просипел он.

— Вот в этом весь наш Пит, — улыбнулся Гейл, делая представляющий жест руками, — образец и пример для подражания.

— Иди к чёрту, Хоторн, — огрызается лейтенант, пряча алые щеки за кипой документов.

— Нет, ну, а как же последняя жалоба в твой адрес? — нарочито громко спросил Гейл, прикидываясь идиотом, не замечающим суровый взгляд Мелларка.

— Какая ещё жалоба? — в глазах Китнисс засверкал огонек любопытства. Образ всего такого идеального лейтенанта никак не вязался в её голове с жалобой.

— О, это интереснейшая история. Наш Пит наруш…

— Сержант! — рявкнул взбешенный Мелларк, вскакивая со своего места, — если забыли субординацию, так я её живо напомню. Кажется, Эбернети просил выдраить туалеты на первом этаже.

— Эй, погоди! — Гейл вскинул руки в примирительном жесте, — я всё понял. Прости, Кискисс, но от меня ты эту историю не узнаешь, — шепнул он разочарованной Китнисс, понимая, что она все равно сама сможет разузнать подробности. Племянница капитана, как ни крути.

— Вот и отлично, — глянув на часы, заключил Пит, — я поехал, нужно еще заскочить кое-куда по пути домой. Лови Финника и приезжайте как и договаривались. И давай без твоих обычных закидонов.

Китнисс с жадностью ловила каждое слово блондина, недовольно поморщив носик при упоминании заезда в неизвестное ей место. «У него же нет девушки, я надеюсь? Так бы и расцарапала его холеную физиономию», — подумала она про себя, с силой сдавив шею брюнета, которую всё еще продолжала массировать. Послышалось недовольное бурчание и хватку пришлось ослабить.

— Так точно, босс! Готовься расширить границы разумного! — крикнул он в спину, удаляющегося парня.

— Пойду выполнять приказ, — он поднялся с дивана и повел плечами, — у тебя волшебные руки, как-нибудь сочтемся, — дурачась играет пальцами в воздухе.

— Ну ты же приглашал воспользоваться твоей ванной, — брюнетка ведет бровями, все-таки плюхается на диван и вытягивает стройные ноги, обтянутые тонкими чулками телесного цвета.

— Всегда к твоим услугам, — Гейл отправляется к дверям, но оборачивается и интересуется: — Все же в силе?

— Разумеется, жду с нетерпением, — девушка задорно смеется, когда собеседник ей подмигивает и после скрывается в коридоре.

Подцепив пальчиками ноги сброшенные лодочки с каблуками, сделанными в виде тонкого стебля лилии, а само соцветие обтекало пятку, Китнисс утопила стопу в ней, потом так же обула другую, поднялась, оправляя узкую юбку.

— Ну и что это было? Ищешь запасной аэродром? — донеслось ей в спину. Пит не знал радоваться ему или нет тому, что эта парочка выбила его из привычной колеи настолько, что он забыл в кресле папку с документами, за которой пришлось в спешке возвращаться. Особенно глупо он ощущал себя, прячась за границей порога, став невольным свидетелем последнего обмена любезностями между…а кем они друг другу приходятся? Вопросы росли, как грибы после хорошего летнего дождика. Завернув за угол, он смог остаться незамеченным Гейлом, широким шагом удаляющимся в сторону лестницы, ведущей на первый этаж.

Вздохнув, Китнисс развернулась и, улыбаясь, плавной походкой, мягко покачивая бедрами, приблизилась к Питу, успевшему убрать нужные ему документы в сумку.

Звонкая пощечина обожгла его щеку, и он недоуменно воззрился на сверкающую глазами девушку.

— Лейтенант Мелларк, — промурлыкала она. Благодаря каблукам Китнисс могла смотреть ему в глаза, и он в свою очередь в полном объеме мог узреть в ее серой радужке испепеляющий огонь джихада, — хоть вы и склонны к поспешным… выводам, потрудитесь не озвучивать их вслух, дабы не выставлять себя в глупом свете.

Пит никак не ожидал такой реакции, с озадаченным видом потирая покрасневшее место удара.

— И где же у меня основной аэродром, не подскажете? Что-то я не припомню… — приложив палец к губам, девушка устремила взгляд в потолок, — молчите, лейтенант? Я так и думала. До свидания… скорого! — с этими словами она, гордо вздернув подбородок, удалилась вслед за брюнетом.

========== Глава 9 ==========

— Ну и где его носит? Вечно приходится ждать, — Финник поднимается с видавшего лучшие времена кресла и, подхватив с журнального столика бутылку пива, уверенным движением скручивает крышку и бросает ее на стол. — Мне, между прочим, было чем заняться.

— Серьезно? — Питу все лень, поэтому в своем кресле он почти лежит, перегораживая ногами проход на добрую половину, и лениво цедит напиток из своей емкости. — И что на этот раз? Вешаете новые шторы?

— Ха-ха-ха, — передразнивает приятеля Финник, обходя его конечности и направляясь к окну, а потом признается: — Джоанна уже и без меня все поменяла. Ну или постирала, я не уверен, — жмет он плечами, на секунду отвлекаясь от вида улицы, и смотрит на Пита.

— Так что у вас происходит? — интересуется лейтенант напрямую. — С той репутацией, что таскается за ней тенью по части…

— По крайней мере она не пытается поставить на мне опыты как твоя соседка, — резко реагирует Финник. Слишком резко, словно защищает свою территорию. — Ты в курсе, что народ уже ставки принимает на то, как скоро ты явишься на работу с парочкой электродов на голове, от замыкания которых тебя будет клинить? — Одэйр крутит пальцами у виска.

— Что за чушь! Делли безобиднее зайца.

— Зайцы задними лапами живот распороть могут, так что ты поосторожнее. Чем она хоть на этот раз занимается?

— Изучает влияние некоторых ядов на мозговые процессы, мышление и эмоциональные реакции или что-то в этом роде, — безразлично жмет плечами Пит, как будто говорит о выращивании ромашек или вышивании. Если говорить начистоту, то Делли могла хоть ядерную бомбу у себя в комнате собирать, главное чтобы вовремя вносила свою часть платы и не шумела, когда он спит.

— И ты не боишься спать с ней в одном доме?

— Ой, да ладно, ты же не боишься оставаться один на один с Джоанной, — отмахивается блондин, блаженно прикрывая глаза.

— Если так получится, что я доведу ее до рецидива, то предпочту сам себя избить.

— Так это правда? — Пит заметно оживляется, подтягивая сползшее по креслу тело повыше.

— Думай, что хочешь, она мне рассказала не для того, чтобы я сделал официальное заявление, — Финник невозмутимо возвращается к пиву и окну. — Явился… — прокомментировал он, — Пит ты не поверишь…

— Да что там? — Мелларк нехотя вытаскивает себя из кресла и приближается к другу, услужливо отодвигающего для улучшения обзора цветастую штору.

В этот момент у подъездной дорожки, прямо под фонарем, Гейл выгружает из багажника своей машины огромный чемодан, а рядом крутится Китнисс, что-то довольно рассказывая. Всю дорогу к подъезду они продолжают беседу. Девушка, идущая спиной вперед, жарко жестикулирует руками, изображая что-то понятное только ей и, покорно катящему за собой багаж, Хоторну.

— Твою же мать…— не сдерживаясь, ругается Пит, вызывая искреннее удивление на лице Одейра, не привыкшего к подобным заявлением своего старшего коллеги.

Мелларк делает внушительный глоток пива, жадно следя за новоприбывшей парочкой, которая только что скрылась за металлической дверью. Парень искренне не понимает, где и в какой момент своей жизни он напортачил настолько, что судьба раз за разом испытывает его выдержку, подбрасывая то еще искушение в лице темноволосой красотки. Идея напиться и вырубиться в кресле, пока гости будут обсуждать завтрашнюю вылазку, кажется ему все более заманчивой. От беспокойных мыслей его отвлекает пронзительная трель дверного звонка, оповещая о начале очень трудного вечера.

— А ты здесь зачем? — интересуется «гостеприимный» хозяин, изловчившись поймать Китнисс, когда её спутник, громыхая по дереву пола колесиками, удалился в комнату, — и что за багаж?

— Расслабься, я не собираюсь к тебе переезжать, — насмехается девушка, успокаивающе хлопая Пита по плечу.

— И на том спасибо. У меня уже есть соседка, второй не надо, — без всякой задней мысли отвечает ей Мелларк.

— Гейл не говорил, что ты живешь не один, — глаза брюнетки блестели недобрым огоньком.

— Ну простите, что Хоторн не выболтал всю подноготную моей личной жизни, — недовольно заключает блондин, по ходу додумывая что же вообще обсуждает эта сладкая парочка, когда остаётся наедине.

Тем временем из комнаты уже раздаются недоуменно-возмущенные вопли Финника, заставляя Мелларка бросить далеко не самые приятные ему рассуждения и устремиться на голос:

— Хоторн, ты слишком часто падаешь с дерева Андерси, другого варианта как тебе это в голову пришло у меня нет.

— Так, что за крик, а драки нет? — Пит заходит в комнату, улыбаясь и готовясь подшутить над Одейром, как вдруг его взгляд падает на раскрытый посреди комнаты чемодан, из которого на мягкий ворс ковра было вывалено почти все содержимое, представляющее собой гору разноцветных тряпок и каких-то блесток. В голове рождается немой вопрос, но Пит не решается задать его вслух. Подняв взгляд на Гейла, весело перекатывающегося с пятки на носок и улыбающегося как полный кретин, вопросы начали множиться с возрастающей прогрессией.

— Сюрприз! — задорно восклицает Китнисс, выглядывая из-за широкого плеча блондина, — надеюсь все в детстве играли в показ мод? Сегодня у вас будет отличный шанс вспомнить былое. Гейл?

— Ах да, ближе к делу! Помните, я говорил, что у меня есть отличная идея, как можно добыть нужную информацию? — все еще ослепляя всех присутствующих белоснежной улыбкой, брюнет хватает со столика не начатую бутылку пива и, сделав несколько хороших глотков, продолжает: — Чтобы поймать преступника — нужно думать как преступник! — чуть повышая голос, цитирует он заезженную фразу, до дыр затертую многими детективными фильмами, которые Гейл страсть как любил ещё со школы.

— Мы напялим ЭТО и пойдем жечь дома? — ухмыляясь и цепляя мизинцем полупрозрачный пеньюар, спрашивает Финник.

— Эй, это моё! — Китнисс выхватывает вещицу, состоящую буквально из воздуха и пары верёвочек, ловя на себе заинтересованные взгляды парней, — что? Случайно попало сюда!

— И что же туда еще случайно… — Гейл насмешливо изображает пальцами кавычки в воздухе, озвучивая немой вопрос, крутящийся в головах у собравшихся, — попало?

— Иди к черту, — беззлобно фыркает Китнисс, показывая язык. — И вообще, мы здесь не для этого.

— Так вот, мы не знаем поджигатель ли это или просто свидетель с хреновой кармой, поэтому предлагаю включить фантазию и, используя конспирацию, выйти на неё или его в клубе и… расспросить, — тоном, словно предлагал прогуляться в кино или в ближайший магазин, заканчивает Гейл.

— А может просто сообщим о нем в полицию? — оторвавшись от спасительной бутылки с пивом, выдвигает предложение Пит.

— И в случае удачи при поимке плюшки пойдут копам? Валяй, можешь отправляться преподносить им презент, а Финник пока займется перевоплощением.

— Чего?! — возмутился приятель. — Почему чуть что, так сразу Финник? А ты сам?

— Буду твоим спутником. Из меня не выйдет нормальной женщины… по многим параметрам, — почесывая поросшую щетиной щеку, сообщает Гейл.

— Ну уж нет, либо ты возглавляешь наш отряд, либо допиваем пиво и расходимся по домам, — заупрямился Одейр, тыча в брюнета бутылкой с пивом и снова к ней прикладываясь. — И вообще, все твои… параметры поправимы, — он исчезает всего на пару минут и возвращается с бритвенным станком и баллоном пены.

Черт бы побрал эти маленькие квартиры и дружбу за пределами работы.

— Нееет, — тянет Гейл, отступая спиной вперед по лабиринту гостиной и тыча пальцем в довольного собой Финника.

— Дааа, — спорит с ним друг и ему в унисон вторит Китнисс, наступая.

— Расслабься, я буду нежной, — хрипло обещает она. Маленькая ладошка упирается в широкую грудь и слегка подталкивает, от чего Хоторну только и остается что плюхнуться на диван. Коленка девушки, утонув в оливковых подушках, тут же оказывается между его ног, позволяя ей максимально приблизиться, нависая над ним, и, в тоже время, сбежать без должного сопротивления у Гейла ни за что не получится. Он прямо смотрит в глаза цвета черненого серебра, ожидая, что Китнисс пойдет на попятный.

— Ассистент! — командует она и в ее протянутую руку тут же укладывается баллон.

— Похоже мне надо поблагодарить Финника, что он не притащил банку с воском, — облизнув губы, отшучивается клиент импровизированной цирюльни.

— Я не собираюсь тебя пытать, — сообщает Китнисс, размазывая пену ему по щекам и хитро прищурившись, добавляет: — пока.

В пальцах, с великодушной подачи Финника, оказывается зажатым станок и она, обернувшись, продолжает командовать остальными, находящимися в комнате, людьми:

— Вы пока наряды выберите и переодевайтесь.

— Дамы вперед, — шутливо предлагает Пит, бросая Финнику первую попавшуюся вещь, которой оказывается изумрудное платье в пол, — смотри, прямо под цвет твоих глаз!

— Так, давайте тут без грязи! — недовольно надувает губы мужчина, прикладывая к себе наряд, который оказывается немного ниже колен, — то, что я в студенческие годы примерял женские образы, участвуя в спектаклях, еще ни о чем не говорит.

— Финник, а я всё думал, откуда в тебе это… эммм… изюминка, что ли, — стараясь не вертеть головой, вставил свои пять копеек Хоторн, успевший распрощаться с половиной растительности на своем лице.

Пит пытается полностью абстрагироваться от восседающей в весьма двусмысленной позе на Хоторне брюнетке, но у него получается далеко не так удачно, как он рассчитывал. В ход идет следующая бутылка, а слегка затуманенный взгляд продолжает пристально следить за каждым покачиванием, наклоном, движением… Вверх… вниз… ладонь упирается в плечо, а рот чуть приоткрыт…

— Ребята, кажется у нас проблема, — чудом натянув на мускулистое тело наряд, заявил Одейр, — у нас с Гейлом похожая комплекция, так что с треском, но войдем в эти пыточные снаряды, а вот лейтенант… Китнисс, у тебя случаем нет чего-нибудь из гардероба какой-нибудь тётушки? Или можем попробовать вот эти неоновые легинсы и тунику с блестяшками или как там эти штуки называются.

— Пайетки, — со знанием дела поправляет его Китнисс, насухо вытирая идеально гладкие щеки Гейла, в одночасье скинувшего пару-тройку лет.

Мелларк, в момент пламенной речи делающий внушительный глоток пива, давится и, устраивая эффектный фонтан, разбрызгивает во все стороны алкоголь.

— Фин, у тебя будто несколько жизней в запасе. Ты совсем офонарел? — вскочив с места, Пит безрезультатно пытается смахнуть моментально впитавшиеся капли в футболку, после чего, плюнув, снимает её через голову и отбрасывает себе за спину.

— Да я вообще без всякой задней мысли! — перемигиваясь с Гейлом, отвечает Одейр.

Китнисс же, наконец-то, удосуживается сползти с брюнета и жадно разглядывает обнаженный торс Мелларка, борясь с желанием дотронуться до выступающих кубиков. Вспомнив, что она не одна и подобные игры в гляделки лучше оставить на другой раз, она приседает, а точнее грациозно нагибается, над пёстрым гардеробом, отыскивая практически на самом дне флисовую юбку и свободную блузку без рукавов.

— Думаю, что ты сможешь уместить все свои прелести в этот комплект, — улыбается она Питу, протягивая вещи, не забывая, как бы между делом, проскользить пальчиками по голым участкам кожи, до которых смогла дотянуться. — Гейл, а для тебе нечто особенное. Это платье — настоящий магнит для мужиков!

— Кискисс… — жалобно проскулил он, но все же принял подношение.

— Жуть как хочется есть. Я пойду пока пороюсь в холодильнике, а как вернусь, хочу чтобы все были готовы! — довольно похлопав Гейла по плечу, девушка разворачивается и следует к выходу из гостиной.

— Только не открывай пластиковые контейнеры! — с легким испугом выкрикивает Финник.

— Теперь она точно туда заглянет, — качая головой, шепотом замечает улыбающийся Пит.

— Так на то и был расчет, — весело подмигивает другу Одейр, провожая тонкий силуэт брюнетки, явно ускорившейся, услышав про контейнеры.

В повисшей тишине слышится как открывается дверь холодильника и Финник, сжимая перед собой руку в кулак, начинает отсчет, выбрасывая пальцы по одному. На безмолвный счет «четыре» по квартире разносится визг, резкий хлопок и давясь смехом парни возвращаются к свои делам.

Влетевшая ошпаренной кошкой Китнисс, застала просто идеалистическую картину: Гейл влез в темно-синее платье, по всей видимости тесное, и старательно тащил подол прямо поверх джинс, Пит в натянутой юбке и все еще с голым торсом усиленно пытался откопать в разверзшим перед ними свои недра ящике Пандоры что-то хотя бы из этого века, Финник же критически осматривал две пары туфель, которые держал в руках на манер гроздей винограда.

— Ну как, еще что-нибудь хочешь? — невозмутимо интересуется Пит.

— Спасибо, сыта по горло, — яростно сверкнув глазами, огрызается Китнисс и, схватив первую попавшуюся под руку открытую бутылку пива, делает жадный глоток. — Господи, что это было? Я увидела мозги…

— Моя соседка иногда берет работу на дом, — непринужденно жмет плечами Мелларк и прикладывает к себе что-то желтое, пытаясь понять, влезет ли он в это.

— Даже не думай, ты и так самая уродливая женщина, так что не усугубляй, — советует Китнисс, возвращаясь к пиву. — Ты, — тычок в сторону Гейла, — снимай штаны и прекращай издеваться над платьем, а ты, — она повернулась к Финнику, — если выберешь эти лодочки, то тебя толпа комплексующих девиц придушит в первом же переулке.

— Кажется власть меняется, — отшучивается Гейл, расстегивая джинсы и те спадают до колен, позволяя платью, занявшему их место, облепить бедра как вторая кожа. — Довольна?

— До конца! — Китнисс уже выудила из недр своей сумки кисти и Пит готов был назвать все остальное «красками» и теперь командовала мужчинами вокруг как полководец. — Потом найдешь обувь в тон и парик, с колготками тоже потом разберетесь.

— Все за то, что бы убить ее во сне? — хихикает Финник, отвлекаясь от туфель и приподнимая руку как на голосовании.

— Я нарисую тебе маленькие близко посаженные поросячьи глазки, — пригрозила девушка, пресекая мятеж. И по ее виду не совсем было понятно всерьез ли она все это говорит, потому Одейр решил все-таки хранить молчание во имя безопасности. — Пит, одевай уже что дали и на процедуры. И вот тот блондинистый парик не забудь… Не бойся, просто прикинем, что рисовать будем в день икс.

— Ну и где ты училась красить мужчин? — не удерживается лейтенант от вопроса, когда оказывается перед Китнисс. После ее манипуляций с куском поролона и каким-то кремом, он вынужден закрыть глаз для нанесения необходимых штрихов, но вторым прекрасно видит, как Китнисс от усердия приоткрывает рот и изредка розовый язычок упирается в зубы. Завораживающее зрелище.

— О, это забавная история, — облизнув губы, сообщает Китнисс. Затем откладывает в сторону палетку и берется за карандаши, жестом заправского художника зажав их в кулачке. — Когда я училась, мне надо было на ком-то тренироваться и дядя позволял мне экспериментировать на себе, — она широко улыбается воспоминаниям, — как-то он опаздывал на работу и умчался так и не стерев мое творение, а потом говорил, что не мог понять чего на него девчонка в автобусе глазела, думал глазки строит.

— Кискисс, скажи, что у тебя кроме капитана есть еще один дядя, — умоляюще протягивает Гейл, отвлекаясь от войны с париком, ощетинившимся шоколадными локонами.

— Есть, но говорила я про него, — простодушно поведала Китнисс, — жаль фото нет… — вздохнув она возвращается к работе.

— Еще как жаль, с таким компроматом мы бы быстро избавились от выволочек за поведение и дополнительных маршбросков по импровизированному многоэтажному дому в полном обмундировании, — согласился Финник.

И все закивали, в едином порыве припомнив выматывающее мероприятие на солнцепеке, которым командовал Хеймитч, сидя у открытого окна и покрикивая в рупор. В тот день ребята упластались так, что сил хватило только на то, чтобы стащить с лица маски и упасть на прогретый солнцем асфальт, с которого их быстро согнал заботливый капитан, окатив водой из брандспойта и долго и вдохновенно покрикивал им вслед, придавая скорости.

— Ну вот как-то так, — наконец-то объявляет Китнисс, отстраняясь от подопытного.

Она откладывает все предметы на стол, подхватывает парик и заходит Питу за спину: — Бери, — кивает на круглое в металлической раме зеркало и, когда парень выпрямляется обратно, натягивает ему на голову искусственную шевелюру и, тесно склонившись, легко дышит ему в ухо, поправляя пальцами локоны и задевая пальцами скулы. И смотрит в зеркало поверх его плеча в отражение бледно-голубых глаз. Потом закрывает ненакрашенную часть лица ладонью.

— Нет, все-таки как мужчина ты симпатичнее, — припечатывает она вердиктом и резко отстраняется, оставляя Пита хватать ртом воздух и придумывать достойный ответ.

Словно не замечая столь бурной реакции на свою близость, Китнисс как ни в чем не бывало продолжает верховодить.

— Финни, ты следующий. Гейл, возьми нормальные каблуки, что это за тапочки?

— Ты издеваешься? Я итак лбом дверные проемы считаю через один, хочешь, чтобы и побелку с потолков макушкой смахивал?

— Расслабься, в клубах они высокие, — заливисто смеется Китнисс, — да и мужчины любят высоких девушек.

— Только если мечтают, чтобы их на утро сожрали, — бурчит под нос Гейл, но послушно лезет выполнять приказ.

Из мистера Одэйра мисс сделать удалось куда быстрее. Его нежная кожа и огромные глаза, казалось были созданы для подобного творчества, даже к форме бровей Китнисс не придралась. С Гейлом пришлось повозиться, потому что он постоянно моргал и в итоге ему в глаза попала тушь.

— Эх мальчики, как же хочется вас сфотографировать, — протягивает Китнисс, любуясь делом рук своих.

— Только попробуй! — угрожающе отвечает Финник, поправляя о-образный вырез платья.

— И то правда, лучше завтра, когда будетепри полном параде, — дразнится девушка.

***

Дальше вечер тек своим чередом: шумно и весело, как горная река, с подшучиванием и притопыванием каблуками по деревянному полу. В какой-то момент образы начали рушиться так и не достроивший. Первыми пали туфли, потом и все остальное, сменившись обычным обликом. Пиво исправно открывалось и в какой-то момент кто-то потребовал еды, Китнисс на это заявление позеленела, но от своей доли не отказалась. И, устроившись с ногами на диване, продолжала командовать, заявив, что она опытный боец, а все они — зеленые новобранцы. А потом как-то так получилось, что кто-то посмотрел на часы и все в едином порыве засобирались домой, припомнив неотложные дела и то, что вообще задержались.

Решено было оставить весь скарб у Пита, и Китнисс аккуратно упорядочивала все необходимое, чтобы не перепутать с не понадобившимся, и на слова Гейла о том, что он ее ждет внизу, как-то привычно отвечает, что скоро будет.

— Куда это все убрать? — интересуется она у хозяина, утрамбовав лишнее и застегнув молнии чемодана, после чего выпрямляется и, обернувшись, сталкивается нос к носу с Питом.

— Оставь здесь, Делли все равно не бывает в гостиной.

— А где она бывает? — иронично интересуется Китнисс, у которой от упоминания о неизвестной ей девушке внутри все съеживается. И может незнакомка и неплохой человек, вот только Эвердин на данный момент так не думает.

— Ты правда хочешь об этом поговорить?

— Да я вообще не хочу разговаривать, — выдыхает она ему в губы, как-то упустив момент, когда его руки оказались на ее талии, властно прижимая к своему горячему телу. Затуманенные взгляды встречаются и Пит понимает, что готов взорваться, если в эту же секунду не почувствует её губы на своих.

— Долго еще будешь поедать меня глазами? — слегка приоткрыв рот, шепчет ему девушка.

Дважды просить не приходится и Пит одним умелым движением подчиняет себе такие мягкие и податливые губы, с жаром лаская языком небо. Китнисс прерывисто дышит, самозабвенно отвечая на поцелуй, о котором грезила весь вечер. Этот мужчина был для нее настоящей загадкой: в одно мгновение сводил с ума, в другое же подталкивал к греху в виде убийства.

— Кажется тебя ждут, — тяжело дыша, подмечает Мелларк, оторвавшись от растекшейся в его объятиях девушки, — да и мне нужно прибраться, Делли не понравится этот бардак.

— Знаешь что? Ненавижу тебя! — пытаясь высвободиться из крепкой хватки, возмущается Китнисс, — убери от меня свои руки!

— Ну и чего ты так бесишься? Что я никак не доведу дело до конца? — насмешливо интересуется Пит, все еще прижимаясь к напряженной словно струна девушке, замершей у двери.

— Я бешусь, потому что ты так и не можешь определиться, что со мной делать, — цедит Китнисс и, наступив с силой парню на ногу, дергает на себя дверь.

— А Хоторн значит определился? — Пит словно огнем плюется.

Девушка замирает и медленно оборачивается:

— С самого начала, — громкий хлопок двери за спиной удаляющейся девушки служит точкой.

Комментарий к Глава 9

6 (!) страниц, Карл )) Приятного прочтения! Да начнется веселье!

========== Глава 10 ==========

Насыщенный впечатлениями вечер подарил Гейлу крепкий сон, не хуже, чем в младенчестве. На отрывном календаре суббота, а это значит, что случилось чудо и его заслуженный выходной совпал с впереди маячившим общепринятым выходным. Сладко потянувшись, брюнет перевернулся на другой бок, подоткнув под себя вторую подушку.

Вдруг послышался громкий хлопок двери, топот маленьких ножек, резкий прыжок на кровать и Гейл одним рывком покинул чудесные объятия Морфея.

— А? Что? — встрепенулся все еще сонный мужчина, резко принимая сидячее положение. На самом краю кровати сидела зареванная девочка. — Пози? Который час?

— Г-гейл… п-помоги…т-там… — после чего малышка так горько разрыдалась, что зачерствевшее на первый взгляд сердце старшего брата сжалось, обливаясь кровью.

— Эй, принцесса, что случилось? Ты же знаешь, что у меня аллергия на твои слёзки, — притянув сестру ближе к себе, он заключил её в объятия, нежно целуя в макушку, — Апчхи! Вот видишь, уже начинается…ааапч… — Гейл приготовился продолжать свою хитрую игру.

— Всё-всё! Нет слезинок, — очаровательно шмыгая носом, замотала головой девочка и выскользнула из постели брата.

— Уфф, кажется, мне стало лучше, — демонстративно вытирая пот со лба, он попытался улыбнуться, — и чего ты с утра пораньше ревешь?

Малышка снова начала дрожать, смешно закусив нижнюю губу в попытке не заплакать снова.

— Маршмэллоу умирает!

— Да он только вчера как одурелый по двору гонял, пока всех птиц не распугал, — немного расслабившись, возразил Гейл.

— А с утра он грустный-грустный и не ест косточку. Гейл, поехали к мистеру Хвачовски! — Пози начала припрыгивать на месте, рьяно теребя край одеяла, — мама сказала, что ждет посылку и не может нас свозить. Пожаааалуйста, — сложив маленькие ладошки в умоляющем жесте, взмолилась сестренка.

Гейл сдвинул брови, догадываясь, какую именно посылку ожидает мама. А раз у нее нет времени, чтобы свозить пса к ветеринару, то очередная кандидатка на роль будущей Миссис Хоторн будет у них дома в любую минуту. Пора делать ноги!

— Ох, если члену нашей семьи, коим, естественно, является Маршмэллоу, грозит беда, то я не смогу спокойно спать, покуда мы не вылечим его, — изображая серьезный тон, произнес он свою трогательную речь, сорвав бурные аплодисменты единственного зрителя. — Дай брату десять минут, а пока соберитесь и ждите меня внизу.

Разумеется Гейл слукавил. Спустя восемь минут бодрый топот ног и лап отвлек Миссис Хоторн от создания шоколадного бисквита и она вышла в коридор.

— Ма, мы к ветеринару, Марш приболел, — едва поспевая за «больным» белоснежным маламутом, крикнул старший сын, притормозивший только ради того, чтобы поцеловать мать в щеку.

— Мы скоро будем, — поддержала замыкающая строй Пози.

***

— Погодите, должно быть здесь какая-то ошибка! Что значит больше не работает здесь? Мы были у него на приеме в прошлом месяце.

Гейл активно жестикулировал, пытаясь достучаться до явно глухой или бессердечной женщины, не желающей пропускать их к участковому ветеринару, что наблюдал Маршмэллоу практически с самого рождения. Не помогали не фирменные улыбочки, буквально с ноги открывающие парню двери в любом месте, ни несчастные карие глаза пса, так кстати выражающие вселенскую скорбь, ни даже зареванное личико девчушки с двумя милыми хвостиками. Бесстрашие работницы могли объяснить лишь несколько сантиметров стекла, напоминающего своим видом пуленепробиваемое и отделяющего посетителей от дамы в накрахмаленной белой форме, очевидно во избежание людского грехопадения от вынужденного общения с представительницей ветклиники.

— Вы глухой? Доктора Хвачовски здесь нет. Сейчас свободен только практикант. Идете? — раздражительно ответила женщина, всем своим видом показывая, что делает невероятное одолжение.

Гейл был готов уже самолично осмотреть пса, лишь бы поскорее покончить со всей этой котовасией. В дополнении картины, пёс начал поскуливать, желая поскорее получить какую-нибудь вкусняшку в привычном ему кабинете, а Пози с такой настойчивостью дергала брата за рукав, что тот держался лишь на морально-волевых.

— Идем! — процедил он сквозь сжатые зубы.

— Кабинет 113. Бахилы не забудьте, — на последней фразе интерес к их компании закончился окончательно.

Подхватив Пози на руки, Гейл взял пса за поводок и ринулся в указанном направлении. Так как руки были заняты, то появление в нужном кабинете произошло стремительно и без предупреждения. Громкий хлопок двери заставил блондинку в белоснежном халатике подскочить на стуле, невпопад ударяя тонкими пальцами по клавиатуре, от чего компьютер пискнул и начал перезагружаться, забирая в небытие недельный отчет, что девушка еще не успела сохранить.

— Здрасте, посмотрите нас быстрее. Псу плохо с утра, — на одном дыхании выпалил брюнет, шумно опускаясь на жутко неудобное кресло, стоящее перед столом. Пози присоседилась рядом и начала очень быстро тараторить, стараясь, по всей видимости, поделиться всеми подробностями и мельчайшими мыслями о причине грусти собаки.

— Фамилия, — стараясь быть вежливой, спросила девушка.

— Хоторн.

— Хото… как? — блондинка заморгала длинными пушистыми ресницами, внимательно разглядывая так бесцеремонно ворвавшегося к ней мужчину. Мысленно дорисовав недостающую деталь в виде бороды, паззл окончательно сложился, отразив на лице Мадж дьявольскую улыбку, не предвещающую ничего хорошего.

Гейл, наконец-то, перевел дух и обратил стальной взор на врача, с опозданием замечая очевидное. «Бл@$#!!!» — мысли заполнило одно единственное слово, так ёмко описывающее всё, что он сейчас думал о сложившейся ситуации. Кажется, он обещал зайти на следующий день? Ну что ж, не в первой. Натянув очаровательную улыбку, демонстрирующую ямочки, брюнет взглядом указал на пациента, которому требовалась помощь.

— Что ж, приятно видеть вас в полном здравии, — улыбнулась Андерси, вставая из-за стола, и переместилась в процедурный кабинет. За ней тенью последовала Пози, а значит вынужден был идти и Гейл. — Что случилось с собакой?

— Вот хозяйка, так что к ней вопросы. — парень ткнул пальцем в Пози, засиявшую словно начищенный пенни от свалившейся на нее ответственности. Девочка повторила все что ее волновало и крутилась рядом, пока Маршмэлоу нежился, наслаждаясь уделенным ему вниманием.

После десятиминутного осмотра, не включающего в себя ничего нового и особо страшного, Мадж сделала несколько записей в своем блокноте и серьезным тоном начала рассказывать о необходимом уходе за четвероногим другом. По мере услышанного Гейл впадал в прострацию.

На секунду Мадж даже посочувствовала парню и хотела честно признаться, что Маршмэлоу просто одурел от свалившейся на город жары, а в остальном счастливый бодрый пес, но потом припомнила каким неудобным оказалось кружевное белье, в котором она его прождала и гуманность как ветром сдуло, возвращая на путь мелкой мстительности.

— А еще вы должны купить вот это, — блондинка демонстрирует огромный флакон с фиолетовой жидкостью.

— Нет, — парирует Хоторн.

— Это жизненно необходимо вашей собаке!

— Гейл, без этого Маршмэллоу может умереть? — Пози настойчиво дергает его за рукав, нижняя губа дрожит.

— Давайте.

— И вот это. Незаменимая вещь на ближайшие несколько месяцев, а может и лет, — победно сверкая глазами, продолжала Мадж.

— Что это?

— Попона.

— Какая, к черту…? Зачем ему она? — Гейл вскинул брови, разглядывая непонятную вещицу.

— На снегу спать, — совершенно невозмутимо сообщила блондинка.

Все трое недоуменно уставились на довольного мохнатого пса, развалившегося на столе и радостно колотящего хвостом по поверхности.

— Нет. И у него нет жизненной необходимости спать в сугробе.

— Но она красивая, — подала голос сестра и в тот момент Гейл мысленно проклял себя за то, что поддался на уговоры взять ее с собой, а Мадж так же мысленно станцевала невероятно зажигательный танец, возрадовавшись вселенской справедливости. — Мы бы могли играть в рыцарей и я бы каталась на Маршмелоу как на лошадке.

Пес глухо гавкнул, видимо выражая несогласие с задуманными ролевыми играми или прося политического убежища, но его никто не понял.

— Гейл, правда доктор очень красивая? — сестра как обычно говорила первое, что придет ей в голову. Гейл резко возжелал освоить телепортацию, когда на него вопросительного уставились Пози, наивно хлопавшая глазами, и пунцовая Мадж.

— Эмм. Очень, — всё, что он смог из себя выдавить.

Через двадцать минут из кабинета ветеринара радостно выбежал Маршмэлоу, гордо держа в зубах подаренную ему, как смелому пациенту, жевательную кость, следом семенила Пози, стискивающая голубую попону, которая была такой большой, что на половину загораживала ей дорогу, замыкал шествие Гейл, тащивший все остальное.

— Не болейте и если что приходите еще! — весело крикнула им вслед Мадж и повернулась к следующему пациенту, печально взиравшему на нее из конусообразного воротника.

В машине пес тут же уверенно разлегся на заднем сиденье и занялся подарком, Пози забралась в свое кресло и о чем-то щебетала, а Гейл, устроившись за рулем материнского минивэна, как-то отстраненно подумал, что тот кто считает, что большие семьи — это счастье, либо в такой не жил, либо является младшим ребенком в семье…

— Гейл, мне очень понравилась новый доктор! Нужно обязательно рассказать о ней маме, — донесся с заднего сиденья звонкий голосок сестры.

— Нееет! — слишком резко выкрикнул мужчина, как в страшном сне представляя очередную субботу с приглашенной на ужин Мадж. И, справедливости ради, Гейл с трудом находил весомые аргументы для того, чтобы выставить девушку в дурном свете. Так и правда жениться придется. Замотав головой, изгоняя дурные мысли, он перевел взгляд на дорогу и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, прежде чем застегнуть ремень и нажать педаль газа. К черту свадьбу!

========== Глава 11 ==========

Комментарий к Глава 11

Очень ждем ваши отзывы, скрестив пальчики :))

В этот субботний вечер «Paradise» наводнен людьми любой степени испорченности, но всех их объединяет одно: они приносят неплохой доход заведению, так что ни у кого нет времени и желания размышлять о морали. Вокруг царит атмосфера праздничного веселья и вседозволенности, с каждым часом набирающая все большие обороты. Алкоголь, льющийся рекой, лишь сильнее размывает границы и делает их все более условными, еще немного и похоть в своем чистом первозданном виде начнет пропитывать воздух зала, мороча головы.

В слепящих бликах все вокруг становится сюрреалистичным и неверным. Танцпол мерцает и переливается огнями софитов и светомузыки. На вверенной им территории, разнополые танцоры заводят толпу, радуя глаз в меру оголенными телами, извивающимися в такт звучащей музыке, вдохновляя поддаться окружающему безумству, творящемуся под громкую ритмичную музыку. Слиться с гнущимися в такт мелодии, трущимися друг о друга людьми, словно впавшими в какой-то транс и не замечающими реальности. Слившимися в мифическое подобие разноцветного блестящего океана: шумного, опасного, наполненного кипящей карамелью первозданных эмоций.

Задаваемый ритм не просто звучит, он проходит сквозь все тело тугой пружиной, просачивается в кровь, пульсирует в ней сжимаясь и угрожая в любую секунду взорваться яркими красками, унося на новые горизонты.

Тимберли Хейл лениво созерцает творящуюся вокруг вакханалию, устроившись на высоком стуле. Пальцы с короткоостриженными ногтями, окрашенными ярким лаком, оглаживают по тонкому ободку стоящий перед ней бокал и если бы не грохочущая вокруг музыка, то можно было бы услышать пронзительный стон стекла. Легкая хлопковая блузка с распахнутым на три пуговицы воротником, чуть расклешенная юбка до колена, высокие каблуки — не совсем униформа для ночного клуба, но и она здесь не для забавы.

Бармен, интимно склонившись, ставит перед ней точно такой же, как и у нее, но наполненный стакан, предпочитаемого ею этим вечером виски, и показывает в сторону. Тимберли бросает из-под густо накрашенных ресниц оценивающий взгляд в указанном направлении. Господи, храни Капитолий с его свободными нравами. Благодарно кивает, мягко улыбнувшись, и переключается на подношение, возвращаясь к своему занятию.

— Нельзя такой красотке скучать в одиночестве.

Брови мисс Хейл, изогнувшись крутой дугой, удивленно устремились к корням пшеничного цвета волос. Достаточно симпатичный мужчина, судя по одежде состоятельный… Нет, она никогда к подобному не привыкнет.

— Расслабься, она со мной, — щуплый мужчина с кожей цвета кофе с молоком и чертами лица, больше напоминающими крысиную мордочку, появился словно из ниоткуда.

Незнакомец вопросительно смотрит на блондинку, та жмет плечами и тот удаляется ни с чем, сопровождаемый взмахами пальчиков в спину.

— Достал? — сурово сдвинув брови перешла Тимберли сразу к делу.

— Деньги вперед.

В руках мелькнула сумочка, из темного чрева которой жестом фокусника мисс Хейл извлекла купюры. После чего, под прижатую к глади стойки ладонь, таким же неуловимым движением перекочевало требуемое. Во вторую протянутую руку тут же легла миниатюрная, с ноготь размером, флешка.

— С вами приятно иметь дело, — скалится собеседник, так же ловко присваивая заработанное. — Черт, это и правда твое настоящее имя?

— Тебе паспорт показать?

— Уволь, меньше знаю, крепче сплю! — выставил перед собой ладони «крысеныш» и, как по мановению волшебной палочки, исчез в толпе.

Тимберли прячет в сумочку то, ради чего она выбралась сегодня в клуб и делает глоток виски, оставляя на кромке стекла красный отпечаток помады. Ди джей задает ритм, адреналин бьет по голове, заставляя пробудить в собравшихся самые темные инстинкты — распускать руки, тянуть их к тому, что нравится, прижимать к себе. От царящего вокруг хаоса блондинку отвлекают новые посетительницы, ступившие на явно новую для них территорию, выделяясь как свежеприехавшие туристы на пляже.

Тимберли видела за свою жизнь многое, но ради представшего перед ней зрелища определенно стоило жить. Невысокая шатенка в изумрудного цвета платье явно была в своей стихии, радостно притопывая ногой и всячески стараясь танцевать, оставаясь при этом на месте. Хмурая, немного взъерошенная блондинка в наряде, скрадывающем все возможные достоинства фигуры, недобро сверкала глазами по сторонам и отвесила увесистую оплеуху неудачнику, решившему в качестве приветствия прихватить ее за ягодицу. Ну, а третья… третья наблюдательной вышкой возвышалась над всеми собравшимися в зале и воевала с юбкой, при каждом движении пытающейся забраться на талию. Скорее всего, по задумке создателя платья, оно должно было заканчиваться где-то в районе колен, но расчет же велся на женщину среднего роста, а не на баскетболистку. Тимберли чуть не засмеялась в голос. А она уж думала, что ее попытки сочетать красное и зеленое верх оплошности и глупости…

***

— Если ее и здесь не будет, — ворчит Пит, испепеляя взглядом очередного обладателя длинных рук и похабной улыбочки, — мы идем домой.

— Да ладно тебе, весело же и музыка не плохая, — Финник настолько вжился в образ, что это даже пугало. У него на плече висела сумочка в тон наряду, в которую на хранение были сложены все телефоны и ключи. Благодаря этому коварному ходу он крутил друзьями как хотел.

— Не думал, что скажу это, но я солидарен с Питом, — кивает Гейл, поправляя парик, чудом удержавшийся на голове после встречи с очередным дверным проемом, — я уже ног своих не чувствую в этих пыточных орудиях, что женщины зовут обувью.

«Paradise» был пятым по счету клубом за этот вечер, который прочесывала законспирированная троица в надежде поймать таинственную незнакомку. С каждой новой минутой, вечер грозил прочно закрепиться в истории как самое идиотское и бесполезное событие в жизни.

— Ребята, кажется, я вижу ее! — Финник пытается сузить глаза, вглядываясь в беснующееся море людей на танцполе. Дикое, шальное, необузданное. Все сливается воедино.

— Ты уверен? — Мелларк скептически смотрит на друга, вздернув светлые брови, аккуратно подведенные карандашом. В прошлые четыре раза именно с этой фразы все и начиналось. А уж вытянуть на улицу дорвавшегося до танцев Одейра, оказывается весьма непростая задачка, особенно когда на каждом метре тебя так и норовят облапать за все выступающие округлости, о наличии которых у себя Пит и не догадывался. И как только женщины все это терпят?

Услышать ответ не представляется возможным, поскольку Финник, технично виляя бедрами и подобрав подол юбки повыше, умчался в самый эпицентр танцевальной мясорубки, выгибаясь навстречу зажигательной музыке и, кажется, окончательно позабыв о цели их вылазки.

— Гейл, твоя очередь, — закатил глаза блондин, — ты у нас высоко сидишь, далеко глядишь. Иди лови эту звезду танцпола. Я больше туда не сунусь, не хочу брать грех на душу.

Грохот музыки заглушил ответ напарника, который можно было разве что прочитать по губам, но из десяти слов Пит насчитал лишь одно цензурное и то было предлогом, указывающим направление. Поправив ужасно тесную юбку и легким кивком головы откинув белые пряди за спину, Мелларк направился в сторону бара, надеясь утопить остатки разума в хорошей порции алкоголя. Сил терпеть происходящее не было никаких. На подступах к святая святых любого приличного заведения, Мелларк наглым образом был втянут в людской поток весело улюлюкающим Финником, показывающим окружающим такие движения пятой точкой, что толпа бурно аплодировала и посвистывала, всячески поощряя разошедшуюся шатенку.

***

Тем временем Китнисс незримой тенью скользила за ребятами из клуба в клуб, чудом уворачиваясь от их цепких взглядов. Девушка скорее отпилила бы собственную ногу, чем пропустила это мероприятие, в которое было вложено столько сил и на которое ее даже не удосужились пригласить! Спасибо за помощь, можешь быть свободна — все, что она получила за свои труды, что, как минимум, попахивает порядочным свинством. Основательно подготовившись, то есть надев свое лучшее платье, больше открывающее, чем прикрывающее, и до предела зарядив телефон, брюнетка успела и как следует оттянуться под горячие треки и обзавестись завидной коллекцией фотографий. Одна краше другой. К своим любимым она уже мысленно отнесла серию снимков, на которых жгучая блондинка опрокидывает на лопатки ни к месту распустившего руки мужчину.

Уткнувшись в телефон, Китнисс по памяти двигалась в сторону бара. Этот клуб она знала как свои пять пальцев — давала о себе знать бурная молодость и практически безлимитный счет на карте, позволяющий вкушать все прелести этой жизни, жаль, что всему хорошему свойственно заканчиваться.

— Секс на пляже! — подмигивает она бармену, засиявшему при виде старой знакомой. Взгляд серых глаз пристально осматривает толпу прожигателей жизни, будоража в памяти чертовски приятное время, яркими вспышками всплывающее перед глазами.

— Держи, красотка, за счет заведения, — протягивает подкаченный парень, пододвигая к ней бокал с разноцветной жидкостью. Китнисс благодарно улыбается и тянется за трубочкой, неожиданно останавливаясь на полпути, встретившись взглядом с блондинкой, скучающей через пару ребят от нее.

Схватив свой бокал, она уверенно соскакивает со своего места и, лавируя между пьяными и стремящимися напиться, подходит к, нежданной в этом месте, гостье.

— Что ты здесь делаешь? — повысив голос спрашивает она, во все глаза разглядывая достаточно строго одетую для этого места даму, отдельно остановившись на больших клипсах в ушах в форме звезд. — Красивые сережки, — кривит она губы, все еще ожидая ответа.

— Девушка, вы ошиблись, я вас не знаю, — перекрикивая музыку, чтобы услышали и поняли все слово в слово, без испорченного телефона, доносится в ответ.

— Да ладно, а мне кажется здорово повеселились тогда, — тонкие пальчики ловко скользят по экрану телефона, отсчитывая снимки. Прямо как чувствовала, скидывая на телефон все, что было в стареньком умирающем ноуте. Правда цель преследовала другую. — О, вот! — наконец-то останавливается Китнисс, тыча в нос фото.

Собеседница недовольно закатывает глаза.

— Богатой будешь. Решила развеяться после рабочих будней? — интересуется она.

— Именно. А ты?

Ответа Китнисс не расслышала. Неожиданно теплые руки накрывают ярко накрашенные глаза и требовательно прижимаются к ней со спины, обжигая шею интимным шепотом прямо в ухо.

— Угадай кто? — следует вопрос. В голове разом всплывает с десяток возможных кандидатов. Девушка даже закидывает руку за спину, дабы задействовать максимальное количество органов чувств и уменьшить количество вариантов ответа. Пальцы зарываются в чьи-то волосы, соскальзывают по коже, шее… Черт, не помогает. Эвердин решает перейти к универсальному варианту:

— Джин, ты?! — восторженно восклицает она.

— Холодно, — смеется хриплый голос. Ладони исчезают и вполоборота Китнисс смотрит на молодого человека, который в знак приветствия легко целует ее и девушка удивленно отвечает, наблюдая как следом он устраивается по соседству. — Давно тут не видел. Какими судьбами?

Китнисс с секунду крутит головой, но разумеется её собеседницы уже и след простыл, а жаль — было бы весело. Девушка вздыхает и возвращает внимание к старому знакомому, по совместительству бывшему, пусть и не долго, парню девушки.

— Соскучилась, — налепив игривую улыбку, сообщает она и стучит ноготком по бокалу с напитком. — Заведение разоряешь ты?

— Счастье, что мне это дано! — беспечно отмахивается молодой человек. — Поднимешься? — Он кивает на второй этаж, галереей опоясывающий весь зал. Веселье для избранных. Было время, когда они с Дастином исследовали в порыве страсти практически каждый закуток этого пространства. Благо, что клуб принадлежит ему и случайно попадающиеся на пути свидетели их игрищ, любезно опускали глаза, притворяясь глухими и слепыми.

— Прости, думаю, что уже слишком стара для подобного времяпрепровождения, — пожимает она плечами, мысленно ругая жизнь за несправедливость. Почему все парни так и падают к её ногам, а тот, что зацепил сильнее прочих, ломается как чертова принцесса?!

— Вот уж чушь! — протестует Дастин, перехватывая ее ладонь в попытке дотянуться до бокала с напитком, после чего притягивает к своим губам, оставляя на костяшках пальцев влажный поцелуй. — Нам ведь было хорошо вместе. Почему бы не повторить?

***

— Напомни мне в понедельник, чтобы я прямо с утра убил Одейра, — цедит сквозь зубы Мелларк.

— Да брось ты! Фин так редко веселится, с головой уходя в работу, что может немного выпустить пар, — улыбается Гейл, покачивая головой в такт заводной мелодии. Для себя он принял решение расслабиться и получать удовольствие от их авантюры, пусть и безуспешной. Попытки обуздать разошедшегося приятеля так же потерпели крах, и троица превратилась в парочку довольно комичного вида девиц, к которым решались подкатить или совсем отмороженные мужчины, накидавшиеся в дрова, или проигравшие в каком-нибудь нелепом споре.

— Ммм, какая ты высокая, малышка. Потанцуем? — Гейл не сразу понимает, что обращаются к нему, несколько раз покрутив головой в разные стороны, после чего вынужден глянуть себе под ноги, где, на уровне пупка, улыбаясь всем золотом, что имелось во рту, пританцовывал лысеющий мужичок в ярком пиджаке.

— Отвали, покуда ноги на месте и есть чем сверкать, — прохрипела брюнетка низким басом, после чего захихикала и, накрутив на палец прядь шоколадных волос, прикрыла ими лицо. Мужичка не пришлось просить дважды.

— Лихо ты его! Ладно, схожу отлить, — бурчит себе под нос лейтенант.

— Фи, леди не пристало так выражаться. Ты хотела сказать, что отлучишься освежиться в дамскую комнату? — весело загоготала «баскетболистка».

Пит крутит пальцем у виска, давая понять, что Гейл явно не в себе, после чего резко разворачивается, чудом удержав равновесие и проклиная каблуки всех видов и размеров.

Протискиваясь сквозь живую изгородь людей, Мелларк выискивал взглядом нужный ему указатель, но нашел кое-что куда более интересное. Китнисс. Глупо отрицать, выглядела она просто сногсшибательно в своем умопомрачительно коротеньком платье с глубоким вырезом по спине и россыпью темных волос, оформленных в легкие кудри. Девушка запрокинула голову и от души смеялась, но внимание Пита привлекла не она сама, а широкая мужская ладонь, хозяйничевшая на её коленке и не встречающая никакого сопротивления со стороны Эвердин. Вот жеж чертовка! Тело среагировало куда быстрее разума, неся раскрасневшуюся блондинку навстречу воркующей парочке.

— А ты, как я погляжу, время зря не теряешь, — прошипел обозленный ситуацией мужчина.

— О, привет, Питти, — отвечает Китнисс, с огромным трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться от его вида. Пусть она лично занималась подбором костюма и макияжем, но привыкнуть к серьезному лейтенанту в новом амплуа так и не получилось.

— Кит, детка, это кто? Я слышал, что девушки любят брать с собой страшных подружек, но чтоб настолько, — смеется Дастин, после чего берет себя в руки и обращается к блондинке: — Без обид. Просто факты. Хотя глаза у тебя красивые.

— Это я её накрасила. Правда отлично получилось? — Китнисс явно испытывает судьбу подобными речами.

— Ну тогда мне страшно представить с чего ты начинала, — покачал он головой и заскользил рукой вдоль талии, заводя пятерню за спину и притягивая к себе, — наверх? — сверкает он карими глазами.

Все это время молчавший Пит, неожиданно приходит в себя, складывая в уме два плюс два. Тело вновь реагирует вперед разума, врезаясь сжатым кулаком в усмехающуюся челюсть парня, позволившего распускать свои грязные лапы в отношении его девушки, пусть он еще и не признал это сам себе открыто.

Китнисс взвизгивает, опрокидывая недопитый коктейль и хватает Пита за рукав блузки, оттаскивая, точнее пытаясь оттащить его подальше. Не проходит и десяти секунда, как буквально из под земли вырастают два амбала с перекаченными телами, обтянутыми черными футболками. Громилы подхватывают разбушевавшуюся даму, которая успевает получить по лицу от очнувшегося хозяина, наплевавшего на то, что нападающая в юбке.

Сплевывая кровь на пол, Дастин кивком головы дает знак парням и секьюрити утаскивают вырывающуюся и яро бранящуюся даму в сторону черного выхода. Китнисс бросает яростный взгляд на бывшего и, прихватив выпавшую сумочку Мелларка, семенит за парнями, стараясь не потерять обоих из вида, что, впрочем, при их росте, весьма проблематично.

========== Глава 12. Блондинка ==========

— Мог бы и спасибо сказать, что помогла до дома добраться! — пыхтит Китнисс, ногой захлопывая за ними дверь.

— Я тебя не просил, — недовольно бурчит мужчина, расшвыривая в разные стороны неудобную обувь и стягивая ненавистный парик.

— Ну конечно. Ты же самостоятельная и независимая женщина, — откровенно насмехаясь над ним, отвечает брюнетка. — Посмотрела бы я на то, как ты в таком виде… — окидывает его оценивающим взглядом с макушки до пят, — топал бы по обочине до дома без копейки в кармане.

— Не маленький, дошел бы. И вообще, спасибо, что вызвала такси и сопроводила меня до двери, что уже явно лишнее, но дальше я как-нибудь сам.

— Я, конечно, понимаю, что рыцарских поступков от тебя ждать не приходится, но за окном ночь, а на часах четыре утра. Я никуда отсюда не сдвинусь, — Китнисс не спеша расстегнула замысловатые застежки на босоножках и, вздернув подбородок, прошествовала гордой поступью мимо ошарашенного парня, которому только и оставалось, что поплестись следом за ней.

Девушка, ведомая чистой интуицией, безошибочно определила хозяйскую спальню и, дернув металлическую ручку, без спроса ворвалась в святая святых. «Вижу цель — не вижу преград» — достойный девиз, не раз помогавший ей в самые разные времена. Широкая двуспальная кровать, аккуратно заправленная покрывалом, манила как магнит. И не только Китнисс.

Пит чувствовал себя полностью разбитым и вымотанным, как морально, так и физически. «И зачем только я полез в эту драку? Дурак. Пусть бы и дальше крутила хвостом перед этим петухом» — подумал он и с протяжным стоном опустился на мягкий матрас, готовый в любую секунду провалиться в царство Морфея. Разбитая губа пульсировала, отдаваясь противной ноющей болью, ноги гудели, а кожа лица словно превратилась в посмертную маску от обилия на ней косметики. Неплохо бы раздеться и принять душ, смыв с себя сегодняшний позор, но силы стремительно покидали его тело.

— Больно? — тишину разрезал обеспокоенный голос, после чего Пит почувствовал, как матрас рядом с ним продавился под тяжестью чужого веса. Нехотя он открыл один глаз и повернулся к брюнетке, изучающей его столь пристально, словно пребывала в раздумьях, с какой части его тела следует начать трапезу.

— Терпимо, — поморщился он при ответе, зализывая кровоточащую ранку языком.

— Давай я, — пока Пит прокручивал в голове услышанное, Китнисс уже нависла над ним и нежно дотронулась своими губами до его, на миг отпрянув, чтобы подуть на трещину.

— Что ты делаешь? — светлые брови взмыли вверх, удивленно пялясь в горящие огнем глаза брюнетки. Она же не собирается…?

Словно в подтверждение его мыслей, теплая ладошка заскользила по его груди, спускаясь все ниже, пока не достигла желаемого, требовательно сжав руку.

— Китнисс… — пыхтит Мелларк, ощущая себя загнанной антилопой, на которую надвигается голодная львица. Очень голодная львица, долгое время следящая за скромной антилопой, что жила себе мирно-спокойно и никого не трогала.

— Тссс… Посмотри до чего ты меня довел? — шепчет она ему в ухо, прикусывая мочку чуть выше накладной серьги.

— Кит, прошу, остановись… Уже почти утро, я пальцем о палец не в силах ударить, — ноет Мелларк, уворачиваясь от ее губ.

— Ммм… я могу устроить тебе неплохую разрядку, как тогда… — она начинает движение вниз, но оказывается тут же перехваченной крепкими руками на полпути.

— Помнится, кто-то упрекал меня в игре в одни ворота.

— Я слукавила, — коварная улыбка расползается на ее лице, — мне нравится прикасаться к тебе. Везде.

— Ты всех парней так трогаешь или мне одному достаются все сливки?

— Так только тебя, — мурлычет в ответ, целуя нежную кожу на шее, и продолжает ласкать его рукой.

Пит резко перехватывает своевольную женскую ладонь и прижимает ей к своей груди, отвлекая от её занятия. Их глаза, успевшие привыкнуть к темноте, встречаются.

— Я сказал нет, — звучит его строгий голос, не допускающий никаких возражений. Китнисс обиженно закусывает нижнюю губу, готовясь вырваться из цепких объятий, в которых невольно оказалась. Внутри все переворачивается от обиды и унижения, а к глазам начинают подступать непрошенные слезы.

— Эй, ты чего? Ну-ка, посмотри на меня, — голос тут же смягчается, крепко ухватывая строптивый подбородок и разворачивая девушку лицом к себе. — У нас все будет. Слышишь? Но не так, не сейчас. Посмотри на меня, — он усмехается, указывая на свой наряд, — я в женском наряде, с размазанной по лицу косметикой, разбитой губой и полностью вымотанный. Такого ты парня хочешь?

Медленно, но верно, сказанные Мелларком слова начинают доходить до сознания Китнисс, заставляя широко улыбнуться, а после, не сдерживаясь, рассмеялась в голос от всей нелепости этой ситуации.

— Будет значит, да? — хитрая улыбка не покидает ее. — Я прослежу, чтобы ты с этим не затягивал, — кудрявая макушка опускается на его плечо, с наслаждениям вдыхая такой любимый аромат и закидывая ногу на его бедро.

— Будет, будет… — шепчет Пит, проваливаясь в царство сновидений.

Комментарий к Глава 12. Блондинка

Начинаем череду красочных возвращений наших “девчонок” домой))

========== Глава 12. Брюнетка ==========

Ночка вышла так себе. В довершении еще и Мелларк как сквозь землю провалился, растворившись в пучине людских тел. Безуспешно обыскавшись друга, Хоторн и Одейр решили, что он не маленький, и пора расходиться по домам. Точнее решил Гейл, Одейр же, наслаждавшийся времяпрепровождением словно рыба в воде, во всю раздавал окружающим авансы и танцевал как в последний раз. Когда он в итоге оказался впихнутым в такси «бессердечной подружкой» он еще полдороги рассуждал по поводу человеческой зависти и комплексов, окутывая салон ароматом духов, мужского дезодоранта и рома.

И вот, убедившись, что Финник вошел в подъезд собственного дома и не пытается выбраться через одно из окон подъезда, Хоторн со спокойной совестью продиктовал водителю последний адрес. Добравшись до дома, Гейл старается двигаться максимально бесшумно и мягко, представляя себя агентом на секретном задании, что, впрочем, не столь уж далеко от истины, но затекшие мышцы не позволяют скоординировать свои движения, от чего по дому разносится звон падающих ключей и отборная ругань под нос вошедшего. К сожалению, домашние не спали, а зажжённый свет в гостиной не оказался результатом чьей-то забывчивости.

— Гейл… сынок? — На возникший шум выглянула женщина, мгновенно отбросившая остатки дрёмы при виде своего мальчика. Мальчика?

— Привет, мам. Не хотел тебя разбудить. Я тут… эээ… — пытается найти подходящие слова Хоторн, но их просто не существует. Хейзел в ужасе скользит взглядом по сыну, прокручивая в голове каждый момент жизни, когда она, как мать, допустила роковую ошибку в воспитании. Особого внимания удостаиваются туфли на каблуке и блестящая юбка чуть выше колен. На пестрый макияж она старается не смотреть, дабы не отказало сердце. Пока женщина пытается подобрать нужные слова, за её спиной вырисовывается незнакомая девушка, непонятно что забывшая ночью в их доме.

— Мисс…? — подает голос Хоторн.

— Вискас, — пищит круглолицая девица с широкими бедрами. Понятно по каким критериям мать искала невестку.

— Настоящая фамилия? У вас случаем в подругах некой Мадж нет? Та еще любительница кошек. Вы бы друг другу понравились.

— Гейл Хоторн, не смей грубить! — строго произносит женщина, немного справившись с первой волной шока, но все еще держится рукой за сердце.

— Боже упаси! Я сама вежливость, — сбрасывая неудобные туфли, напевает парень и блаженно шевелит пальцами ног, плененными тонким капроном. Следом за обувью на пол летит парик с шикарной копной шоколадных волос.

— Не так я тебя воспитывала. Ох, не так. Ты решил мать без внуков оставить, неблагодарный?!

— Мам, это… — Гейл искренне не понимал на кой-лад маме сдались внуки, когда у нее в доме трое несовершеннолетних, но женщины для него всегда были сродни загадке. И он научился не пытаться их понять. Это путешествие бесконечно, и, видимо, поэтому оно так затягивает. Именно потому старший сын старательно хранил молчание по этому животрепещущему вопросу. — В общем, на задании я был. Все нормально, — нашелся он наконец.

— Нормально?! Мы с Анитой его пол дня ждем. Бедная девочка пропустила последний автобус, так что вынуждена заночевать у нас, а он мало того, что опоздал, так еще и явился как черт знает кто!

— Чего? У нас нет свободных спален, — возражает Гейл, пропуская мимо ушей комплименты в адрес своего поведения и внешнего вида.

— Поспит в твоей, — грозно сверкает глазами миссис Хоторн.

— В смысле? Мам, ты решила сменить тактику? — вздернув бровь, спрашивает Гейл.

— Ишь чего удумал! На диване поспишь!

Брюнет обиженно надувает губы, как делал лишь будучи совсем маленьким мальчиком, но на мать его вид никак не действует. Не удивительно, если учесть прилагающуюся к недовольному личику красоту.

— Вы знаете, я тут вспомнила… — начинает сбивчиво лопотать Анита, с круглыми от удивления глазами, отступая к двери, — в общем у меня дома рыбка… золотая… она не кормленная…, а у нее вывих… да… вывих пищевода и она будет волноваться… — все это сопровождается испуганными взглядами с миссис Хоторн на потенциального жениха. — В общем вот… Хейзел, спасибо большое за приглашение…

— Так уже поздно, давайте я такси вызову, — уверенным движением Гейл лезет в собственное декольте, оттягивая ткань, и, испуганно пискнув, мисс Вискас пулей вылетает из дома.

За захлопнувшейся дверью слышно, как она сбивчиво что-то говорит, требуя машину по их адресу. По всей видимости с транспортом проблем не возникнет.

— Даже знать не хочу, где ты хранил ключи от дома, — грозно хмурит брови миссис Хоторн и уходит в комнату.

— Ну мааам… — тянет чувствующий себя виноватым Гейл, и плетется следом, сжимая в руках телефон. — Так было надо, все решилось в последний момент.

Хейзел оборачивается, окидывая сына пристальным взглядом.

— Думаю Анита поймет, если ты ей все объяснишь…

— Мам, я не собираюсь объясняться перед девушкой о которой знаю только имя. Тем более из-за такого пустяка, — упрямится Гейл.

Кинув телефон на столик, он выворачивает руку за спину, стараясь нащупать маленький флажок молнии. Безуспешно. Еще пара поползновений и молодой человек, в попытке достичь результата, начинает кружиться вокруг себя, словно Марш, когда был мелким.

— Пустяка?! Да если бы твой отец явился домой в таком виде…

— Ему бы ничего не было, — как-то печально заканчивает Гейл, остановившись. В комнате повисает гнетущее тяжелое молчание, сквозь которое пытался пробиться тихий счет секунд, отсчитываемый часами настене.

— Давай помогу, — обретает дар речи Хейзел и уверенно расстегивает молнию платья. — Эм… сынок, с остальным тоже помочь?

Гейл поворачивает голову, стараясь рассмотреть, что так смутило маму. Ну разумеется, Кисскисс же была убеждена, что наличие груди компенсирует все его прочие недостатки. Еще и сопровождала комментариями, что сам сотню раз снимал, не грех и помучиться хоть однажды, поносив.

— Не, думаю сам справлюсь. Спасибо и спокойной ночи, ма! — Он выходит из комнаты, но тут же возвращается и, поскользнувшись колготками на полу, вцепляется руками в косяк. — А тортик то остался?

— Конечно, тебе припрятан самый большой кусок в холодильнике, — мягко улыбается женщина.

========== Глава 12. Шатенка ==========

Вдоволь налюбовавшись взиравшим на окна подъезда, словно он безответно влюбленный, Хоторном, Одейр вздохнул и стал делать то, что от него ждали. Отправился на боковую.

С трудом переставляя по лестнице ноги, гудевшие от всех танцевальных па, что выдал он в этот вечер, при этом опираясь на перила, Финник проклинал две вещи: каблуки и отсутствие лифта. В таком количестве глупостей он не участвовал со времен медицинского. А жаль! Если бы не его занудные приятели, Финник бы точно задержался еще на пару часов, а там кто знает, как завершилась бы его ночь. Уж точно не ползущим к своей квартире в самый разгар веселья. Перешагивая ступеньки, он напевал особо запавшую в голову песню, скользя на каблуках по мрамору лестничных пролетов. Все мышцы ныли, но останавливаться решительно не хотелось и в действие пошли руки, задергавшиеся над головой в невероятных конвульсиях под одному ему понятный ритм.

— Этой ночью мы королииии. От заката и до зариии. Лето снаружи…оп…лето внутрииии, — эхом разнеслось по подъезду ужасное по звучанию пение довольной «шатенки».

На его удачу закон подлости не проявил себя в полном объеме, и он не нарвался ни на кого из своих соседей лицом к лицу. Нет, может кто-то страдающий бессонницей и припал к дверному глазку, но какое ему дело? В ушах все еще звенело от оглушительной музыки, а тело никак не желало успокоиться. Еще шаг, второй и вот она — его родная квартира. Мужчина бросает ключи в миску на комоде и, блаженно прикрыв глаза, прислоняется спиной к дверному полотну.

— Есть будешь? — раздается недовольное из комнаты. — Ты чего молчишь? Умер что ли?

Вспышка света даже под прикрытыми веками раздражает и он нехотя смотрит на нарушителя своего спокойствия. В полумраке настенного бра Джоанна моргает, как пойманная светом фар в ночи олениха, на одной щеке красный след, а сзади по полу, на манер королевского шлейфа, волочится клетчатый плед. Взъерошенная, в своих любимых коротких шортах и мятой футболке, под которой угадывалось абсолютное отсутствие бюстгальтера. Со сна она выглядит растормошенной и расхристанной. Мейсон зевает и прикрывает углом пледа рот.

— Нет, извини, что разбудил, — Финник отправляет следом за ключами черноволосый парик, затем отлипает от спасительной опоры и упирается пяткой одной ноги в пальцы другой, чтобы скинуть туфли.

Джоанна молчит. Завороженно смотрит и, неслышно ступая босыми стопами по деревянному полу, неспешно, словно боится вспугнуть, приближается к соседу по квартире. Какое-то мгновение и Финник фактически приперт ею к стенке, у него в голове полнейшее недоумение и его взгляд лихорадочно бегает, стараясь не фокусироваться на девушке с жадным взглядом напротив.

— Джо… — растерянно начинает он, пытаясь рвануться вперед.

— Тссс, — Мейсон толкает его обратно к двери, указательный пальчик укладывается поперек его губ, пачкаясь в помаде, затем скользит по нижней, чуть оттягивая ее. Ее лицо поразительно близко, дыхание смешивается.

Одновременно с этим, вторая рука девушки гладит по обтянутому женским платьем боку, сворачивает к твердому прессу и ниже, легко преодолевая полосу подола, на бедро, скользя по капрону чулок и снова вверх. И на этот раз ныряет под платье, задирая его, и выше… Неуловимое движение и цепкие пальцы хищно прихватывают Финника между ног.

— Джо… — мужчина был готов протестовать и бороться, но женская кисть властно хозяйствующая у него в белье не позволяла сконцентрироваться. В пору бы рассказать какой анекдот или брякнуть глупость, чтобы испортить весь настрой и отвлечь, но после очередного движения, напряженный член оказался на свободе и теплая ладошка благоговейно огладила его по всей длине, после чего все мысли схлопнулись и больше не появлялись.

— Вот так меня и называй, — мурлыкнула Мейсон в губы Финнику, прижимаясь маленькой аккуратной грудью все теснее, стискивая пальцы крепче.

Затем на секунду разомкнула их, поднесла ладонь к губам и, демонстративно облизнув, вернула обратно, чтобы продолжить манипуляции, гипнотизируя парня взглядом. Доля секунды и девушка как-то неожиданно последовала вниз. Финник скосил взгляд на Джоанну и тут же перевел его, в поисках чего-то менее провокационного приоткрытых в букве «О» влажных от слюны красных губ девушки, вставшей перед ним на колени. На стену в цветастых обоях, например, или…

— Нежнее, — голос прозвучал до противного хрипло.

Желание прекратить все это сгинуло еще быстрее, чем появилось. Ну какой дурак откажется от этой прямо-таки приятной пытки. И все, что он может, так это впутываясь пальцами в копну темных волос, тонуть в окутывающем его женском аромате и собственных ощущениях. Ощущениях мягкой щеки, гладкого нёба, нежного движения языком, рефлекторного спазма горла. Финнику кажется, что он вознесся куда-то на небеса, но в какой-то момент его наглым образом с них сталкивают.

Джоанна смотрит на него снизу вверх блестящими глазами. Финник вздергивает ее вверх и разворачивает лицом к стене, прижимая собственным телом. Вжикнув молнией, шорты устремляются к щиколоткам, утягивая за собой тонкую ткань трусиков, и Финник, скользя потными ладонями по напряженным бедрам, входит в нее медленно, с трудом сдерживая собственное ощущение триумфа. Джоанна расставляет стройные ноги чуть шире, полностью отдаваясь моменту. Одейр просовывает руку под плоский живот девушки, нащупав припухший бугорок, и принимается дразнить его, пока второй ладонью, ухватив за взъерошенные волосы, задирая ее голову к себе, удерживал девушку, словно строптивую лошадь.

Где-то на периферии сознания он понимает, что ноги от туфель адски болят, но сплетаясь с нестерпимо-обжигающими ощущениями, разливающимися по телу, концентрирующимися в низу живота, они казались необходимыми. Джоанна толкается навстречу, выстанывая бессмысленную чушь. Комната наполняется стонами, хрипами, сливающимися воедино…

— Теперь понятно, кто здесь командует? — хрипло интересуется он, прихватывая за мочку уха.

Девушка беспорядочно мотается головой, пытаясь кивнуть. И жмется все теснее, трется. У нее прикрытые глаза, тонкий профиль, манящие искусанные губы и Финник прижимается к ней и впивается в ее рот, пробуя его на вкус, упиваясь им, немного покусывая мягкие губы, пачкая «вишневым восторгом» или как там называлась его помада… И с каждой секундой все требовательнее и глубже… Он чувствует свою власть над ней в этот самый момент. Упивается этой властью и напряжением, невероятно долго копившемся в его теле, душе, готовым вот-вот взорваться в любую секунду.

Одейр чувствует как решительно захватили его в плен тугим кольцом мышц, все плотнее сжимающихся вокруг возбужденной плоти, тем самым доводя его самого до исступления. Мейсон на мгновение обмякает, посылая ему горячие требовательные протесты. И Финник идет на поводу у собственного тела, посмевшего предать его. Делает последнее движение, уткнувшись лицом в ложбинку между лопатками Джо, и шумно выдыхает, сшибаемый с ног ошеломляющим наплывом эйфории, пробирающейся в каждую клетку тела…

Сложенное стопкой на углу дивана постельное белье так и остается забытым этой ночью. И в последующую. О нем вспоминают лишь спустя несколько дней.

========== Глава 13 ==========

Утро добрым не бывает. Сегодняшнее для лейтенанта Мелларка не стало исключением, отзываясь перезвоном в ушах, ноющей болью в разбитой губе, неприятной вязью во рту и слипшимися от несмытой туши ресницами. В первое мгновение он и вовсе решил, что ослеп, потому как разомкнуть веки оказалось воистину непростой задачей.

Откуда-то, словно из параллельного измерения, доносился шум льющейся воды и мелодичный голос, напевающий незнакомую ему песню. С трудом приняв сидячее положение, он смог осмотреться вокруг. Воспоминания вчерашней ночи постепенно всплывали перед глазами во всем своем красочном великолепии.

— Черт возьми! — ударяет он себя по лбу, тут же бранясь на самого себе за неосмотрительность, так как звон в ушах лишь усиливается. Он совсем забыл предупредить ребят, что уехал домой. Правда, надежды на то, что Гейл с Финником не сомкнули глаз, объезжая все больницы и морги, не было никакой, но все же подать признаки жизни стоило.

— Так, Пит, только не говори, что ты просрал телефон, — стонет он в голос, обшаривая небольшую сумочку, с которой был вчера вечером. С некоторым опозданием, но до него все же доходит мысль о том, что свой телефон он отдал на хранение Финнику, отчего блондин слегка успокаивается.

Легкий поворот головы и в поле зрения попадает белая коробочка, так и манящая взять ее в руки. Должно быть мобильный Китнисс. Пит прикинул, что нет ничего криминального в том, чтобы написать смс с чужого номера. Он взял металлическую вещицу в руку, удивляясь тому, насколько она маленькая по сравнению с его широкой ладонью, и легким движением пальца попытался разблокировать сотовый.

— Серьезно? И даже пароля нет? — светлые брови удивленно взлетели вверх. Китнисс не переставала его удивлять. Настоящая женщина-загадка, которой или нечего скрывать или… иные варианты он предпочитал не рассматривать.

Экран моргнул и Мелларку высветилась фотогалерея — очевидно последнее, что смотрела Эвердин. Он уже собрался свернуть окно и перейти к сообщениям, как буквально остолбенел, уставившись на фото глазами, в мгновение ока расширившимися до размера блюдец.

— Твою мать… — все, что мог заключить его невыспавшийся разум, нервозно изучая снимок. А изучать было что. Такой информацией не разбрасываются, а приберегают до лучших времен.

— Тебя не учили, что лазить по чужим телефонам неприлично? — недовольное бормотание прямо над ухом заставляет подпрыгнуть на месте, чудом не грохнувшись на пол. Делая глубокий вдох, Мелларк оборачивается на заставший его врасплох голос.

Лучше бы он этого не делал. Мало ему было увиденного в дурацком мобильном, так еще и это. Китнисс явно играет на его нервах. На девушке из одежды было лишь коротенькое полотенце, которое держалось на одном честном слове, волосы были еще влажными и струились по плечам легкими завитками, на щеках горел румянец, а глаза сверкали недобрым огоньком. «Ну я так не играю! У меня итак с утра готовность будь здоров, а тут еще она…» — думает Пит, прикрываясь подушкой.

— Эм, я просто хотел написать сообщение Финнику, а так как мой телефон остался у него, то я подумал…— вся речь звучит довольно сумбурно, а язык и вовсе отказывается слушаться своего хозяина, требуя свою порцию жидкости.

— Не переживай, я созвонилась утром с Гейлом и все объяснила, — ровным тоном отвечает брюнетка, с ногами забираясь на кровать.

Пит тут же вскакивает, все еще удерживая в руках подушку наподобие щита, на что получает хитрый прищур серых глаз и чертовски опасную улыбку. Упоминание Хоторна раздражает, да еще и в столь непосредственной манере, словно звонки ему по утрам для девушки нечто обыденное.

— Я в душ, — бросает он своей гостье и спешит скрыться в ванной, не забыв закрыть дверь на защелку. Подойдя к умывальнику, он упирается руками в раковину и, наконец-то, поднимает взгляд на свое отражение. Нарастающий крик так и застревает на подходе к горлу.

— Ну и красотка. У Китнисс отвратительный вкус, — проводит он пятерней по растрепанным волосам и сразу включает воду в душе. Пока кабинка наполняется клубами пара Мелларк, чертыхаясь, стягивает с себя юбку, блузку и прочие прелести женского облачения, обещая себе сегодня же сжечь все эти тряпки в мусорном баке во дворе…

О том, что Китнисс забрала последнее полотенце лейтенант узнает лишь спустя пятнадцать минут полного релакса…

***

Гейл злился. Всепоглощающе и яро. Не о таком начале рабочей недели он мечтал.

Будь его воля — он бы кроме как на вызов, который обязательно бы приключился к адскому созданию и его хозяйке, и не совался, но Эбернети, очевидно, стал капитаном, потому что с ним никто не посмел спорить. Как еще объяснить его утренний звонок с убедительным требованием, чтобы к началу смены Гейл мчался к мисс Андерси и любым доступным ему способом получал подпись на бумаге с примирением сторон? Гейл не знал.

Насмотревшись перед выходом на Пози, оседлавшую Марша и возомнившую себя, по всей видимости, принцессой-воительницей, Гейл выдвинулся исполнять приказ.

Остановил машину у соседнего с нужным дома, чтобы Мадж, приметив автомобиль, раньше времени не смогла прикинуться отсутствующей, таковой не являясь.

Черт побери, он этот район уже знал так же хорошо, как и свой! Все эти маленькие кукольные домики и идеальные лужайки. На белых плашках заборов никаких отметин и пятен. Даже на подъездных, разумеется безупречных, дорожках не валяются велосипеды. Да это просто альтернативная реальность, а не наш мир.

Мимо с улюлюканьями промчалась ватага мальчишек на велосипедах, через какое-то время вальяжными гусынями прошествовали мамочки с колясками, оживленно что-то обсуждающие, а Гейл все думал, что его ждет за этими белыми стенами. И только когда в боковое стекло машины клюкой постучала старушка, мужчина решил, что даже если приключится скандал по поводу методов доктора Андерси в лечении Марша и методов его извинений, то так тому и быть. Дверца глухо хлопнула за спиной и Хоторн достаточно быстрым шагом направился к пряничным владениям Мадж, но тут увиденное заставило его сбавить шаг.

На ветке многострадального тополя, распушившись так, что казался вдвое больше, сидел Люцифер, именно так и никак иначе Гейл называл черного кота мысленно, а рядом висело что-то желтое. Присмотревшись и различив в листве в желтом пятне подол платья в мелкий сиреневый цветочек и торчащие из-под него стройные ножки в босоножках, он не смог сдержать улыбку и с каждым шагом она становилась шире.

У дерева на идеальном газоне валялась лестница, а девушка жалобно попискивала, дрыгая ногами и пытаясь удержаться за ветку.

— Помогите, — попросила жалобно Мадж, видимо поняв, что рядом кто-то находится.

Бросив бумаги на тонкий столик, Гейла уже пугало как он хорошо ориентируется в этом дворе, и приставив виновницу конфуза к шершавому стволу, Хоторн проворно забрался по ней. Сверху при этом сыпала кора, напоминая о повисшей где-то среди кроны, словно коала, девушке.

— С удовольствием, только скажите, вас окончательно усадить на ветку или снять с нее? — пропел он ухмыляясь.

Пышный бант, располагавшийся аккурат на попе и во время движений девушки забавно подпрыгивающий, замер.

— Нет, — наконец-то протянула Мадж.

— Мне уйти? — не унимался Гейл, спустившись на одну перекладину. Лестница предательски скрипнула под его весом.

— Только попробуй! Сними меня отсюда! — бант пару раз подпрыгнул, демонстрируя все эмоции хозяйки платья.

— Как пожелаешь, — Гейл, приноровившись, устроил руку на обнажённой спине, ощущая как под его ладонью гуляли её мышцы, — разожми пальцы.

— Только если ты по ним стукнешь.

— Не искушай… Кстати, на тебе очаровательное белье, я еще на подходе к дому увидел. Мне показалось или оно с кружевами? — сменил он тактику.

Мадж ойкнула, всплеснула руками, словно в намерении прижать юбку и воспользовавшись моментом, Гейл смог задействовать вторую руку и под недовольное шипение Люцифера, словно лёгкое перышко, переместил девушку к себе на лестницу, и она мёртвой хваткой вцепилась в его форменную рубашку. Хвала небесам, что перед её наряда словно в противовес спине оказался более чем консервативным.

У него в руках дерзкая девчонка, пахнущая земляникой, умело обманывающая окружающих, прикидываясь светловолосым ангелочком. Льнет всем телом, ни миллиметра не оставляет. Расплющивается грудной клеткой, стараясь быть все ближе. Сердце как у кролика трепещет. Еще чуть-чуть и проломит ребра.

А ей… ей просто нравится в безопасности горячего мужского тела. И ощущать крепкие руки на своей талии ей тоже нравится. Дыхание сплетается, взгляды скользят друг по другу, словно выискивают что-то.

— Задушишь, — сообщает Хоторн, нарушая повисшее молчание.

— Сомневаюсь, — выдохнула Мадж почти ему в губы. Хватку она не только не ослабила, но и когда молодой человек попытался чуть сместиться, дабы девушка могла удобнее встать на ступеньку, испуганно вцепилась еще крепче.

— Эй, ты чего? — недоуменно улыбается Хоторн.

— Я высоты боюсь, — облизнув губы, признается Мадж.

Гейл бы с радостью пошутил по поводу того, как же она летает на метле, но понимал, что аудитория не та и потому промолчал.

— Ладно, давай спустим тебя на землю, — к вящему недовольству блондинки, Гейл начал движение вниз, придерживая ее, когда она нашла в себе силы начать перебирать трясущимися в коленках ногами в направлении к газону. Черт побери, вот такого изъяна в плане она не продумала. Ни разу же не срывалось.

— Спасибо, — выдыхает Андерси, едва почувствовав твердую опору под ногами. Вообще она готова была бухнуться на колени и вознести хвалу своему воссоединению с землей. Ладони немного саднило от жесткой коры и она прижала их к юбке.

— Всегда пожалуйста, это же моя работа, — Гейл мигом теряет все свои блестящие доспехи в глазах спасенной.

— Я так понимаю ты не мимо проходил?

— Да, я все с той же просьбой, — Гейл затолкал руки в карманы форменных брюк, ожидая приговора.

Мадж задумчиво смотрит, хмурится, жует нижнюю губу.

— Черт с тобой, — вздыхает она. — В конце концов ты меня спас сейчас, будем считать это компенсацией. Пойдем в дом, ручки при себе у меня нет.

Послушным мулом Хоторн топает следом. Он озадачен таким поворотом, и все-таки не спешит лезть с расспросами. Чтобы не вспугнуть.

По сравнению с прошлым разом кухня выглядит гораздо чище и запахи в ней приятнее: кофе и вафли. По всей видимости, хозяйка не мнила себя сегодня кулинаром года. Большой кухонный стол вызывает в памяти, как всегда не кстати, парочку горячих воспоминаний и от греха подальше Гейл остается у дверей, ведущих из кухни на задний двор, и молча и терпеливо ждет, пока девушка найдет ручку.

Он не знал издевается над ним Мадж, его фантазия или стечение обстоятельств, но поиски велись на всех уровнях кухонных полок, из-за чего молодой человек мог в полном объеме насладиться телом девушки во всех ракурсах.

— Вот, — наконец-то сообщается Андерси, быстро оставив росчерк на листе и с силой втолкнув его ему в руки.

— Так просто?

— Не хочу тратить ни твое, ни свое время, — огрызается Мадж.

Гейлу упрямо казалось, что он чем-то обидел ее, но не мог понять чем. Ну кроме недоразумения с ведьмой. И извинениями несколько дней назад. И… Черт побери, да он просто сама «галантность».

— Хочешь пообедать? — неожиданно для самого себя спрашивает он, не переставая скручивать в трубочку документы в руках.

— Сейчас? — хлопает глазами Мадж.

— Ну, сейчас ты занята, и мне надо на работу, но вот в среду я свободен. А ты? — Гейл широко улыбается, выходя из облюбованного им угла, и приближается к столу, после чего замирает с противоположной стороны, упершись ладонями в столешницу, и пристально смотрит на собеседницу.

— Ну я… у меня… — девушка теряется под внимательным и немного колючим взглядом серых глаз, а так же под его широкой улыбкой, полностью отключающей способность соображать. — Не думаю, что это хорошая идея, — наконец-то отвечает она.

— Да ладно. Середина дня, толпа народу, тарелки с горячей едой, а если удача будет на твоей стороне, то кто-нибудь придет с парочкой детей лет четырех. Ты видела что могут сотворить парочка малолетних хулиганов? Поверь мне, тебе ничего не угрожает, тем более романтика, — не унимает своей агитации Гейл.

— Ты не должен… — тянет Мадж, складывая гармошкой подвернувшееся под руку тонкое полотенце.

— Ох, — Гейл недовольно закатывает глаза. — Давай так, куда мне за тобой заехать и во сколько?

— Мяу! — раздается недовольное снизу, привлекая к себе внимание.

Убедившись, что оба: и Хозяйка холодильника и Тот кто дергает за задние лапы, смотрят на него, вздернув хвост трубой, Лакки гордо прошествовал через кухню к своей миске. По его мнению: «Нет лучше лекарства от стресса, чем еда». А пережить ему пришлось много. Мало того что Эта затолкала опять на дерево, не дав поспать, так еще Этого принесло. Хвала Вискасу, что Этот не стал и его снимать, ограничившись Хозяйкой холодильника. А на дереве же жестко, неудобно и клейкие почки. Если Этой плевать, что у нее в волосах торчат до сих пор веточки и листья, то ему своя шубка очень даже дорога!

Гейл, открыв рот, во все глаза смотрит на явление кота и пытается подобрать слова, тыча в него пальцем.

— Лакки, ты научился сам слезать с дерева? Ты ж моя умница! — радостно вскрикнула Мадж, метнувшись к питомцу и подхватывая его на руки. Она повернулась к молодому человеку и продемонстрировала ему кота, покорно свесившего лапы. Что ни говори тяжела кошачья жизнь. — Правда, он умница?

— Еще какая! — На автомате повторяет за ней Гейл. Ему упрямо кажется, что он чего-то не понимает. — Ну так как?

— Среда меня устраивает. Я буду дома. А теперь извини, у меня дела, — с преувеличенным энтузиазмом тараторила Мадж и Хоторн сам не заметил как оказался на плитке, выложенной на улице перед дверью кухни. — До встречи, — пропела Мадж и закрыла дверь перед недоумевающим молодым человеком.

***

В это время в части…

Озираясь, как будто увидел привидение, Пит вошел в комнату отдыха.

— Этот мир никогда не будет прежним, — сообщил он Финнику, уставившемуся взглядом в одну точку.

— Что случилось? — встрепенулся Одейр, повернув голову к другу.

— Там Джоанна, — Мелларк ткнул пальцем себе за спину, как будто хотел сказать где именно и вновь оглянулся, — мало того, что она не попыталась побить меня шваброй за то, что я прошел по свежевымытым полам, так, кажется, она еще и напевала себе под нос. Не знаешь, что случилось?

Он снова смотрит на друга, который вернулся к своему занятию. Пит приближается и тоже начинает смотреть в одну с ним точку. Кто знает, может от этого кофеварка лучше работает? Ну, ритуал такой.

— Ничего не хочешь рассказать? — не отвлекаясь от счета капель, спрашивает Пит.

— Нет, — краснея ушами, заверил его Финник и подхватил кружку, после чего удалился на другой конец комнаты.

— А о чем ты не хочешь рассказать? — не унимался Пит, преследуя друга.

Продолжение следует…

========== Глава 14 ==========

Комментарий к Глава 14

Мы вернулись с каникул! :)) Очень ждем ваши отзывы и надеемся, что глава придется по вкусу ;)

— А о чем ты не хочешь рассказать? — не унимался Пит, преследуя друга.

Финник мялся, наблюдая за другом краем глаза: то ли опасливо, то ли торгуясь с самим собой. Ну и что ему рассказать? Он с трудом помнил, как они с Джоанной добрались до кровати. Что они оба, в итоге, спутанные в единый клубок, проснулись, не зная что делать с произошедшим дальше. Правда, быстро и не сговариваясь разобрались и как результат почти не спали остаток ночи, да и днем не удалось. Чуть не убились в ванне и хихикали как глупые подростки, вырвавшиеся из-под опеки. Опытным путем доказали: на кухню за едой надо отправляться в одиночку, потому что, если они оказывались на кухне вместе, то цель визита сразу откладывалась надолго.

А потом наступил рабочий день и вместе с проникшими под занавеску солнечными лучами на Финника обрушилась вся картина произошедшего. Совесть радостно вооружилась столовыми приборами и начала его грызть, примеряясь.

— Да что ты пристал?! — шумно выдохнул парень, собираясь с мыслями. Финник не придумал ничего лучше, как пойти в наступление. — Откуда я знаю, что ей в голову ударило?

— Одэйр, завязывай ломаться, как девственница на выпускном! — Пит щурился, сводил брови к переносице, стараясь вложить и в слова и в жесты смысл того, что он не отстанет. Да кто ж поверит?

— Ты-то откуда знаешь, как они себя ведут? — раздалось насмешливое из дверей.

— Хоторн, отстань! Тут проблема поважнее, — отмахнулся Пит. — Фин сломал нам Джоанну.

— Что, простите, сделал? — фыркнул Гейл, направляясь к кофеварке, попутно бросив папку с документами на стол.

Лейтенант тяжко вздохнул и, сдержав порыв рассказать собравшимся как же тяжело иметь дело с медленно соображающими людьми, пустился в пересказ случившегося в коридоре. Уложился он в пару предложений.

Гейл тем временем перевел взгляд с приятеля на заупрямившуюся кофеварку. Как и вся мебель, техника в части была потертой и видавшей виды, а потому просто «по-хорошему» работать отказывалась наотрез.

Исполнив для нее перенятый у коллег «подбадривающий танец» в виде хлопков и тычков несчастного аппарата, он с радостью услышал, как еще недавно упрямившаяся машина загудела и через некоторое время стала плеваться горячей коричневой жижей, именуемой «эспрессо».

— Ну и чудесно, — подытожил Хоторн, сосредоточенно пересыпая сахар из сахарницы в кружку с кофе. — Продолжай делать то же самое, что и на выходных и будет нам счастье.

— Счастье? — в один голос переспросили Пит и Финник.

— Угу, — Гейл сделал пробный глоток получившейся бурды, главным достоинством которой было то, что она крепкая и горячая. — Потому что Джоанна, не заставляющая меня перемывать полы только потому, что ей показалось, что я натоптал или освоить хождение по стене, для меня счастье. Могу взять это на себя… — мужчина улыбнулся, — думаю, у меня может получиться даже лучше…

— Только попробуй! — вскипел Финник.

— Так я и знал, — Гейл, довольный собой, вернулся к кружке с кофе.

— Так, а чего ты такой, словно на похоронах? — Пит быстро сообразил что к чему и снова вклинился в беседу.

— Ну… мне кажется, Джо думает, что мы с ней встречаемся! — Финник тяжко вздохнул и рухнул на продавленный диван.

— Джо? — усмехнулся Гейл, но наткнувшись на испепеляющий взгляд, спешно прекратил хихикать и уткнулся в кружку. Правда, остальные собравшиеся готовы были поклясться, что оттуда раздавалось тихое похрюкивание.

— А вы не встречаетесь? — одновременно с подчиненным поинтересовался озадаченный Пит.

— Да я не знаю! — Финник взъерошил копну волос на голове. Что и говорить, объяснения у него выходили не очень. — Я вообще не знаю как это называть, а Джо… — взгляд на Хоторна, — она такая довольная и портить это выяснениями отношений не хочется, но в то же время вдруг она уже навоображала…

— Судя по тому, как ты грузишься, это ты уже придумал имена детям, — подал голос из своего угла сержант.

— Гейл… — с нажимом протянул Пит.

— Да молчу я, молчу.

— Да ничего я не придумал, просто она такая… довольная…

— А ты не задумывался…

— … что ты ей нравишься? — перебил Пит открывшего в очередной раз рот Гейла и мысленно пообещал себе запустить в него чем-нибудь, если подобное повторится.

— Да зачем я ей сдался?

— Да ты шутишь! — увернувшись от полетевшей в него подушки и поймав лицом следующую, возмутился Гейл. — Джоанна здесь, потому что у нее срок на обязательные работы до скончания века, — отбиваясь от пытавшегося заставить его замолчать Пита и подныривая ему под руку, не унимался он. — Тебе напомнить за что? Да она плясать от счастья должна, что ты на нее обратил внимание… — И смеясь ввернул: — Собственно, она этим и занимается.

— Не все так просто! — нахмурился Финник, с грохотом водружая свою кружку на стол. — Если бы не эта случайность, она бы со мной даже не заговорила.

— Она живет с тобой под одной крышей, терпит твоих тараканов и откармливает как рождественскую индейку, — повиснув на сержанте, выпаливает Пит. — Ты, правда, настолько осел?

Финник потер лицо руками. Может и, правда, не стоит отказываться от Джоанны? От вот такой: горячей и страстной. Поверить в то, что не надо откатывать все назад и попытаться идти вперед? Логично, по правилам. Чтобы из-за одного неловкого движения не погребло под обломками.

— Знаешь, думаю, ты прав, — решительно сообщил он лейтенанту и бравым шагом направился к выходу.

Пит и Гейл переглянулись и, путаясь в руках, ногах и отталкивая друг друга, поспешили следом…

***

Неожиданно позитивный настрой Джоанны был замечен не только Лейтенантом, но и его спутницей, не желавшей отпускать парня из своих объятий вплоть до самого входа в часть. Мелларк чуть голову себе не свернул, высматривая поблизости ее дядюшку. Китнисс ужасно веселила вся эта ситуация. Да, Хеймитч бывал несколько…резковат, но это лишь на первый взгляд. С ним всегда можно было потрепаться по душам и получить пару-тройку действительно весомых жизненных советов, о которых ни в одном учебнике не напишут. Другой вопрос, что советы эти предназначались для аудитории более взрослого возраста и не страдающей от тонкой душевной организации.

Заметив Джо, Пит тут же отскочил от брюнетки, как ошпаренный и, пробубнив что-то нечленораздельное, умчался в общую комнату отдыха, напоследок бросив на Мейсон удивленно-заинтересованный взгляд. Впрочем, можно было и не соблюдать конспирацию вовсе, поскольку Джоанна не удосужилась даже взглянуть на мечущуюся по свежевымытому полу парочку, продолжая двигать шваброй вперед-назад и напевая какую-то мелодию себе под нос.

— Хм… — в ответ тишина, — кхм-хм! — Китнисс повторила свою попытку привлечь внимание к своей персоне. Бесполезно.

Снедаемая любопытством, девушка решительно приблизилась и уверенно водрузила свою туфельку на высоком каблуке на движущуюся тряпку, пригвоздив ту к полу.

— О, заметила! Замечательно, — в серых глазах загорелся опасный огонек, а губы изогнулись в хитрой ухмылке. Знала она отчего и почему девушки впадают в состояние полной прострации.

— Чего тебе, Эвердин? Дядюшка прислал? — Джоанна одним движением выдернула захваченную в плен швабру и уставилась на девушку, оторвавшую ее от столь приятных мыслей.

— А я не могу подойти просто так? Ну, мы с тобой здесь единственные девочки. Нам бы держаться вместе и…

— Я не по этой части. Предпочитаю мужчин, — бесцеремонно прервала ее речь Мейсон, облокотившись на пластиковую ручку своего инвентаря.

— Прости, что? — Китнисс опешила на секунду, захлопав длинными ресницами. — Ааа… шутишь? Неплохо для начала. Знаешь, ты такая колючка, но мне это даже нравится. Интересующая меня цель только что удрала, сверкая пятками, а работать ну жуть как не хочется. Другое дело — поболтать. Пойдем-ка ко мне в кабинет.

— И что я там потеряла? — хмыкнула Джо, разглядывая платье Китнисс, до боли напоминающее ей другое…

— А где по-твоему капитан держит свои запасы алкоголя? — заговорщицки подмигнула ей Эвердин. Джоанна расплылась в довольной улыбке, решив, что такое начало недели вполне по ней.

— Веди, куколка.

Кабинет Китнисс оказался на самом последнем этаже, из-за чего Мейсон громко чертыхнулась, переставляя ноги по ступенькам и проклиная старые здания, не обустроенные таким чудом современной техники, как лифт. Сама комната оказалась маленькой — на одно окно, но довольно светлой и уютной. Почти все пространство занимал рабочий стол, а по углам ютились книжный шкаф и узкая кушетка, явно рассчитанная на одного, что по мнению Джоанны было не практичным. Впрочем, стол бы достаточно прочным и широким на вид.

Китнисс выступила настоящей хозяйкой, словно по волшебству организовав им угощение, раздобыв где-то даже плитку шоколада. Поначалу беседа не клеилась, но по мере уменьшения янтарной жидкости в бутылке, каждая из девушек все больше проникалась симпатией к своей собеседнице.

— Серьезно? — Китнисс засмеялась, откинув голову назад. Черные волосы каскадом рассыпались по плечам.

Сидела она на собственном столе, закинув ногу на ногу, от чего короткий подол платья устремлялся прочь от коленок. В руках бокал, и она достаточно активно восполняла пустоту и у себя, и в бокале Джоанны.

Мейсон была явно озадачена и неожиданным дружелюбием в том числе. Недавние события, приведшие ее в эту пожарную часть, заставили девушку достаточно предвзято относиться к подобным эмоциям., но она не очень роптала на судьбу, повезло бы ей меньше, оказалась бы она в помещении гораздо меньшей площади.

— Я сама не ожидала от него такого. Ну это же Финник! Я думала, что он никогда не прекратит вести себя как священник перед службой, — отозвалась в ответ Джо, пристально изучая блеск напитка в стакане.

— Подруга, я тебе завидую! — искренне ответила Китнисс. — Я уже и так и эдак к одному идиоту, а он словно обед безбрачия сам себе дал. А у меня внутри уже все горит, понимаешь? И самое идиотское, что я залипла именно на нем, и другой мою проблему никак не решит.

— Мелларк то? — Джоанна откинулась на спинку кушетки, заливаясь смехом, попутно расплескав часть «угощения» на свои колени. — Что? Не смотри на меня так. Только контуженный не заметил бы, как ты его по всей части пасешь, словно черный волк пушистую белую овечку.

— Господи, неужели все настолько плохо? Вот, блин, докатилась же ты, Эвердин! — отчитала она сама себя и сделала очередной глоток. — Знаешь, а ты права.

Джоанна удивленно вздернула брови, только догадываясь в чем же именно она оказалась права. Она в себе то разобраться не могла, не то что давать советы другим. Тем более куда более пришибленным, чем она с Финником.

— Почему мы с тобой должны довольствоваться крохами, брошенными нам с барского стола? Парни отлично устроились. Ты Финнику готовишь, по дому убираешь, заботишься о нем. А он что? Даже первый шаг сам сделать не смог. А Пит? — в стального цвета глазах мелькнул зловещий огонек. — Я что лицом не вышла? Или фигурой? Или может полная дура, которая и двух слов связать не может? Этот блондин точно вообразил себя принцессой, а я ведь иду у него на поводу, придумывая все новые способы вызволения его из башни.

— А может ему просто это не надо? — вставила свои пять копеек Джо. — А по поводу Финника. Хм, может ты тоже в чем-то права! Он так странно себя ведет все утро.

— Вот козлы… — Китнисс протянула свой бокал и чокнулась им о бокал Мейсон. Девушки встретились взглядом и кивнули друг другу в знак молчаливого согласия. Каждая погрузилась в свои мысли, раскручивая опасный клубок в голове.

— Вот пусть теперь сами постараются, — вынесла приговор Джоанна, опасно прищурившись. Последний решительный глоток почти опрокидывает стакан донышком вверх, и губ касается подтаявший кубик льда. — Спасибо за совет, — облизнула она терпкую жидкость с губ и поднялась с кресла, — пойду вернусь к работе.

Джоанне казалось, что у нее голова взорвется от обилия мыслей. Вот что не так? Она не напирала, была доброй, приветливой и, что самое главное — терпеливой. Ну да, сама виновата, что не удержалась. Но… невольно вспомнилось ощущение покалывания в подушечках пальцев, которое не утихало до тех пор пока она не дала себе волю и не прикоснулась… Неужели вспугнула? Припомнив, как после всего Финник вел себя сегодня утром, как будто ничего не произошло, Мейсон засопела почище быка при виде красной тряпки. Черт побери, у кого находится инструкция по тому как общаться с мужчинами? А пока… что ж, она примет его правила игры.

Стремительно считая ступеньки ногами и скользя рукой по отполированной множеством ладоней перилам, девушка возвращалась к покинутым ею ведру и тряпке.

— Вот ты где, — такие знакомые руки сгребают ее в объятия, а губы касаются виска. В ноздри ударяет завораживающий аромат, представляющий собой смесь геля для душа и пота, — я тебя обыскался.

Джоанна секунду оторопело смотрит на светящиеся глаза Финника, потом замечает мельтешащих у него за спиной Пита и Гейла и внутри все неприятно съеживается. Неужели похвастаться решил? Так как бы не так!

— Одэйр, что на тебя нашло?! — отшатывается она от мужчины и разве что руками не стряхивает по плечам, где он ее касался.

— Джо… — недоуменно тянет Финник.

Видит удивленный взгляд Финника и с языка так и срывается что-нибудь игриво-подбадривающее, но она себя сдерживает. Обернувшись замечает Китнисс и это словно предает ей смелости. В конце концов Одэйр сам морозился, старательно делая вид, что ничего не было. Гадкое сомнение набирает силу, поглощая все радостное и светлое, чего еще утром, казалось, хватило бы на целый мир. К черту! К чему жалеть чужие чувства, если до твоих никому дела нет? Эвердин права, нечего идти навстречу — все равно не оценят.

— Джоанна, а на работе еще лучше мисс Мейсон, — гордо заявляет девушка и, поправив узел, сдерживающий рубашку под грудью, пытается обойти мужчину. — Дай пройти, мне надо продолжать работу.

— Что происходит? — не выдерживает собеседник.

— Тоже, что и утром! — отрезает Джоанна. — Ты знаешь, сначала я думала, что ты просто не знаешь как себя вести, но Китнисс права, ты просто хорошо устроился и не хотел афишировать отношения, — она ткнула его пальцем в форменную рубашку, обтягивающую грудь. — Действительно, кому нужна девушка с обязательными работами, когда запросто можно подцепить получше? Впрочем, пока и эта сойдет!

У собравшихся от отповеди разом отпали челюсти.

— Ты чего ей наговорила? — зашипел Китнисс на ухо Пит, приблизившийся к ней вдоль стенки.

— Я не это имела ввиду, — почти не разжимая губ оправдывалась девушка.

— Тогда может пояснишь?

— И не подумаю! — вспылила Китнисс. — Мы побеседовали с подружкой за бокалом, пожаловались на несправедливость и пришли к кое-каким выводам. Я старалась всего лишь поддержать Джоанну и помочь ей наладить отношения…

— И по твоему то что происходит — это налаживание отношений? — не удержавшись Пит ткнул пальцем в сторону уже активно ругающихся Джоанны и Финника, эмоционально размахивающих руками. — Может не стоит лезть туда, в чем не разбираешься?

— Тоже мне знаток! — не осталась в долгу Китнисс. — Только и умеешь, что прятаться за отговорками!

— А чего ты от меня хочешь? Мне по горло хватило нашего первого приключения. До сих пор не знаю, ты со всеми так «знакомишься» или только мне свезло? — выплюнув последние слова, Пит тут же пожалел о каждом из них, поскольку нижняя губа Китнисс задрожала, а глаза распахнулись еще больше, наливаясь кровью.

— Ну конечно. Я, знаешь ли, вообще только так и знакомлюсь. Отличный способ. Ты вот, — тычет она пальцем в его грудь, — очень даже оценил.

Китнисс буквально закипала с каждой секундой. Еще никогда в жизни ее не унижали подобным образом. Да как он вообще смеет думать, что она…

— А кто ещё? Хоторн?

— Между прочим я здесь, — напоминает о себе Гейл, отрывая плечо от стены. Отделаться ролью весьма благодарного зрителя ему явно не удастся.

— Чтоб я еще раз тебя послушался! — пригрозил Финник, сверкнув глазами на него.

— Я то тут при чем? — пришел в искреннее недоумение Хоторн от такой популярности.

— А кто сказал, чтобы я продолжал в том же духе?

— Кто ж знал, что она у тебя сумасшедшая?!

— Что ты сказал?! — в один голос взвились Джоанна и Финник, развернувшись к брюнету. — Тоже мне специалист по отношениям!

От превращения в сотню маленьких сержантов Хоторна невольно спасла не оценившая рыцарского порыва Одэйра Мейсон, тут же накинувшаяся снова на него.

Шум и гомон, оповещавших округу и всех желающих послушать о всех недостатках и промахах, совершенных собравшимися, нарастал с каждой секундой. Казалось еще немного и окрашенные в успокаивающий зеленый цвет стены начнут резонировать от громкости голосов, как впрочем и потолки.

Неожиданно дверь распахнулась и на пороге вырисовалась фигура капитана. Как обычно немного помятая и взъерошенная.

— Что, чёрт возьми, здесь происходит?! — рявкает он, от чего вокруг повисает мертвая тишина.

========== Глава 15 ==========

Хеймитч смотрит на раскрасневшихся подчиненных, замерших изломанными фигурами с открытыми на полуслове ртами. Манекены в витрине ни дать, ни взять. У него и так день не задался с самого утра, еще и эта бравая гвардия добавляет. Больше всего ему хочется их испепелить, но, к сожалению, взглядом они не убиваются, а подрукой, как назло, у него ничего больше не оказалось.

— Я задал вопрос! — прогромыхал он.

Мелларк облизывает губы и как старший по званию среди провинившихся принимает огонь на себя, сделав шаг вперед.

— Просто дружеский спор. — И крутит головой, в поисках поддержки собравшихся. Все с честными глазами закивали, как болванчики.

— Да ладно? — Хеймитч ведет носом. — А бренди пахнет на весь коридор. Это было средство для развязывания языков?

— Дядя, это я случайно пролила на одежду, — высовывается Китнисс.

Брови Эбернети удивленно взлетают на середину лба.

— Вот сейчас, Солнышко, пройдешь в мой кабинет и расскажешь старику, зачем тебе понадобилась бутылка в середине дня, — резкое движение рукой за спину сопроводилось лишь одной командой: — Быстро!

Встрепенувшись, Китнисс торопливо поспешила в указанном направлении, озираясь, как будто ей стыдно, что она бросает товарищей на поле боя, и юркнула в нутро кабинета.

— Теперь остальные… — Капитан окидывает всех блестящим от гнева взглядом. — Мисс Мейсон, ваш рабочий инвентарь куда более благодарный, чем мистер Одэйр, и он по вам соскучился и покорно ждет встречи на втором этаже. Соблаговолите явиться на свидание.

Джоанну не пришлось просить дважды. Как ни крути, но Эбернети — единственный человек в этом месте, кого даже она слегка побаивалась.

— А вы, славная троица, — Хеймитч обвел собравшихся уничтожающим взглядом, после чего продолжил: — через пять минут явитесь на тренировочную площадку, команда соперников помрет от старости вас дожидаясь.

— Каких соперников? — неуверенно подал голос Одэйр, попутно косясь в сторону удаляющегося силуэта Джоанны.

— Идите и узнаете. Четыре минуты! — Молодые люди озадаченно переглянулись и, вспомнив, что приказы не обсуждаются, поспешили в раздевалку. — И никаких споров, пока я не разрешу, — напутствовал их в спину Хеймитч.

***

— Да он издевается, — высказал мнение всех собравшихся представитель от пожарной части, расположенной на Востоке города.

Капитан и правда превзошел себя. Можно было только догадываться, чем он руководствовался. По всей видимости существованием поджигателя в городе, а может тем, что у некоторых его подчиненных, несмотря на ежедневные спортивные тренировки в полном обмундировании, еще оставались силы на что-то помимо работы.

На этот раз пожарным предстояло боевое развертывание. На время. И команда хозяев подозревала, что приди они вторыми — не сносить им головы. Соперники же, скажем так, не вызывали оптимизма по поводу легкой победы.

Добрый руководитель сего мероприятия, предотвращая попытки реализации всяческих недомоганий, сразу предупредил, что любой недееспособный участник заменит собой манекен в картонной высотке, имитирующей горящее здание. Дабы подчиненные не начали вдохновленно хромать на обе ноги разом, пообещал пожар сделать настоящим, вместо искусственного задымления.

Переругавшаяся троица представляла собой печальное зрелище. Как бы не пытались ребята сохранять нейтралитет, заткнув личное профессиональным, ничего не выходило. Финник сердился на Пита, Пит на Гейла, последний же на обоих разом за то, что приплели в свои недоотношения и в очередной раз зарекся: «Да чтоб я еще раз».

Слаженность действий начала хромать уже на этапе облачения, когда троица активно пихалась локтями. Нет, это произошло бы в любом случае, но именно в этот момент казалось, что напарник по команде делает это нарочно. Дальше — больше…

Китнисс сидела у окошка на манер плененной принцессы и, подперев щеку ладошкой, любовалось на разворачивающееся перед ней зрелище вместо того, чтобы придумывать достойную отговорку насчет опустошения запасов босса.

— Суженого высматриваешь? — прогрохотало над ухом, от чего девушка резко подалась вперед, стукнувшись лбом о стекло.

— Солнышко, ты давай аккуратнее. Мне еще тебя отцу передавать, — продолжил Хеймитч, занимая свое любимое кресло, как следует продавленное в нужных местах для большего удобства.

— Да брось. Отец не заметит, даже если меня занесут в дом на носилках, — отмахнулась она от его слов, бросая взволнованный взгляд на улицу и потирая ушибленное место.

— Спорить не стану, но знай, что при моем старшем братце я буду все отрицать.

Китнисс лишь пожала плечами и окончательно повернулась лицом к Эбернети, надеясь, что родственные связи помогут ей выйти сухой из воды.

— Я, собственно, искал тебя по другому вопросу. Никак не думал, что нужно будет читать лекции по поводу алкоголя. Ты же взрослая девушка! Неужели тебя не учили, что пить чужое — это признак очень-очень дурного тона, — сверкая глазами, Хеймитч «отчитал» племянницу.

— Ну я… так вышло. Да и стояло все под носом. Не нравится — забирай к себе.

— Эээ нет. Хочешь, чтобы Тринкет как-нибудь заявилась с проверкой и всю душу из меня вытрясла, обнаружив мою сокровищницу? Нет уж, дудки! — недовольно покачал он головой. Сама мысль о том, что он может лишиться столь тщательно собираемой коллекции, приводила мужчину в ужас.

— В общем, считай, что я тебя наругал. Ай-яй-яй, плохая Китнисс, — заржал он в голос, не заметив убийственный взгляд девушки. Как следует просмеявшись, капитан мгновенно стал серьезным и даже слегка суровым. — Мне тут птичка одна нашептала…

Китнисс нервно сглотнула, вцепившись ноготками в подол своей юбки.

— Что же…? — нерешительно начала было она, но тут же была перебита.

— Я просто хотел поинтересоваться, какая часть лейтенанта тебе менее всего дорога, чтобы я мог без всяких угрызений совести отчекрыжить ее под самое основание? — каждое слово капитан произносил настолько ровным, спокойным и даже слегка умиротворенным голосом, что у Китнисс в голове тут же заискрилась огнем надпись «опасность».

— Ох, ты знаешь, я так с ходу и не выделю. Каждая мне по-своему дорога, — последовал вызывающий ответ. С Хеймитчем ты либо охотник, либо жертва. Не хочешь оказаться на месте последней — нападай.

Комнату наполнила тишина, сопровождаемая лишь еле слышным скрежетом зубов капитана и практически осязаемыми электрическими разрядами, что метал каждый из них в сторону своего собеседника.

— Вот как? И давно все это продолжается?

— Что ты имеешь ввиду? Между нами ровным счетом ничего нет, — натянув улыбку, ответила брюнетка. А ведь даже врать не пришлось. Как еще можно назвать то, что между ними происходило? Да никак. Ноль без палочки.

— Чудесно, — Хеймитч хитро прищурился, пристально рассматривая племянницу. — А с сержантом, который вокруг тебя крутится?

— Гейл? Да мы с ним дружим! — искренне возмутилась Китнисс.

— Вот как? — кресло скрипнуло под весом хозяина. — Солнышко, мой тебе совет — попробуй дружить как-нибудь по-другому. Видишь ли, мои ребята должны спасать людей и помогать коллегам, а не пытаться втолкнуть друг друга в самое пекло и подпереть после этого дверь.

— Дядя, ты о чем?.. — хватая ртом воздух от возмущения, наконец-то вернула себе дар речи девушка.

Дальше сказать она ничего не успела, так как с улицы донеслись сбивчивые громкие голоса и скандировали они не: «Мы — чемпионы». Потом крики, требования, брань.

Не сговариваясь, Хеймитч и Китнисс кинулись к окну и как раз вовремя. Из окутанного дымом тренировочного здания выкатился сплетенный клубок из мужчин в форменной одежде. Первыми на землю полетели маски. Потом баллоны с кислородом. Пит и Гейл недолго боролись взглядами и снова начали обмен ударами. Увещевания собравшихся попросту игнорировались.

Первым между ними кинулся Финник, схватив Пита за плечи, но тот лишь гневно ими встряхнул, скидывая друга как надоевшую пушинку, и ломанулся обратно в бой. Одэйр следом. Пропустил удар. Секунду оторопело смотрел, тряхнув головой. Но одного удара в челюсть оказалось достаточно для того чтобы пойти в атаку, требуя реванша.

Вцепившись мертвой хваткой в подоконник, Эвердин во все глаза смотрела на разворачивающуюся картину побоища.

Подныривая под руки коллег из восточной части, проведены несколько удачных нападений. Глаз. Губа. Челюсть. Удары наносились четко и резко.

— Вот об этом! — рявкнул капитан и пулей вылетел из кабинета.

Китнисс осталась смотреть, как сначала нашкодившим котенком из свалки выдернули Финника, а затем растащили двух приятелей, наконец-то перехватив тех поперек пояса. После чего руководитель дружеского соревнования, а потом и присоединившийся к ним Эбернети, взъерошенный и свирепого вида, что-то им выговаривали. Мужчины пыхтели, сверлили друг друга глазами, но, казалось, адреналин драки сходил на нет.

Капитан махал руками, чем-то грозился и, в конце концов, его подчиненные избавившись от сдерживающих оков чужих рук, удалились с площадки, оставив Китнисс у окна в весьма разобранных чувствах. Нет, она с детства привыкла, что парни из-за нее дерутся, но неужели и тут правда она виновата? Девушка не думала дожить до того дня, когда ей будет за подобное стыдно.

***

Грохот алюминиевого ведра разносился по гаражу, отражаясь от стен, безошибочно дав понять в каком углу находится сотрудник части. Туда-то девушка и направилась, осторожно, на цыпочках, дабы не вспугнуть пожарного.

— Привет, — вынырнув из-за массивного кузова огромного автомобиля, обратила на себя внимание Китнисс.

— Виделись же уже, — буркнул Гейл, продолжая натирать красный капот.

— Я тут принесла, — девушка протянула узелок из полотенца и пояснила: — это лед.

— Продолжаешь переводить запасы? Уверена, что хочешь потратить на меня? — хмыкнул Хоторн, принимая дар и прикладывая к подбитому глазу.

— Не переживай, у меня есть еще, — Китнисс обошла мужчину и уселась на огромный хромированный бампер пожарной машины. — Надеюсь, никаких свиданий у тебя не запланировано.

Гейл улыбнулся. Несколько криво.

— В среду я пригласил мисс Андерси на обед.

— Мисс Андерси?

— Ведьма с котом, — улыбка стала еще кривее и уголок губ скрылся под ледяным компрессом.

— А почему не позавтракать? — подначивала Китнисс, заинтересованно склонившись к собеседнику. Ладошки уперлись в прохладный металл импровизированной лавочки.

Хоторн посмотрел куда-то в потолок, видимо размышляя, осторожно коснулся кончиком языка саднящей губы, а потом пожал плечами и честно сообщил:

— Не знаю.

— Да ладно! — не поверила не единому слову девушка и засмеялась, хлопнув Гейла ладонью по плечу. И через секунду ее лицо стало невероятно серьезным: — Не хочешь рассказать, что случилось?

— Нет.

— Я не отстану, — пригрозила Китнисс.

— А версия Мелларка тебя не устраивает?

Китнисс озадаченно свела брови, продолжая внимательно разглядывать подпорченное лицо сержанта.

— Что? Только не говори, что ты искала именно меня и еще с ним не поговорила, — простонал в ответ Гейл.

— Ну…я несла лед ему, а тут ты. Мне не сложно сбегать за второй порцией. А где он, кстати? Думала, что сразу столкнусь с ним.

— О, наш лейтенант раскланивается перед начальством, принося извинения. Где-то там, — неопределенно махнул он в сторону улицы рукой с тряпкой.

***

Выслушав отповедь Эбернети, Пит поплелся к лейтенанту команды соперников с целью принести свои извинения за случившееся. На его практике подобных позорных выступлений еще не было, что заставляло испытывать стыд за свою причастность к этому делу. И как его угораздило во все это ввязаться? Сам Мелларк не причислял себя к числу вспыльчивых и неконтролируемых людей, но эта женщина однозначно свела его с ума, лишив последних каплей рассудка. Иначе объяснить перепалку, которая раньше спустилась бы в обычной пикировке на тормозах, он не мог.

Обменявшись рукопожатиями, Пит кивнул старшему и поплелся в часть, слегка прихрамывая на правую ногу и щурясь на левый глаз. Все мечты сводились к ледяному душу и не менее прохладному компрессу на все лицо.

Закон подлости или господин случай, но он вновь оказался невольным свидетелем премилой картины, открывшейся ему в гараже. И снова на манеже все те же. Не зря он разукрасил Гейлу физиономию, видимо все же было за что. Горькая усмешка появилась на его лице, заставляя невольно поморщиться от новой волны боли. И почему он вообще подумал, что она ринется к нему? Дурак.

Еще некоторое мгновение, показавшееся ему вечным, он наблюдал, как Китнисс склонилась к сержанту, что-то проговорив, на что тот лишь криво улыбнулся. Наверное обсуждают, каким идиотом выставил себя сам Пит во всей этой истории. А может она нашептывала Гейлу возможные варианты снятия боли…

Пит сжал кулаки, так что костяшки пальцев побелели, после чего развернулся и уверенно зашагал в сторону другого входа в часть. Не хватало еще попасться им на глаза. Хватит с него. Наелся.

========== Глава 16 ==========

Комментарий к Глава 16

Пип-пип. Минуточку внимания!) Последние пару недель я нахожусь в отпуске, так что прошу простить за задержку. Хочу высказать огромное спасибо friendzoneking за ее огромный вклад в написанный ниже текст) Очень здорово, когда есть напарник, который всегда готов подстраховать. В этот раз я скорее в роли беты)) Приятного прочтения! (c) Fiorry

С очередным компрессом, сооружённым из остатков льда, Китнисс хмурилась, разыскивая Пита по этажам части. Из головы все не шел разговор с Гейлом. Точнее то, что конкретно ничего от приятеля она не добилась. Он выворачивался хлеще угря стоило только перейти с любой темы на ту, что ее интересовала. В конце концов, Хоторн чмокнул ее в лоб, сообщил, что все будет хорошо, а ему надо закончить с уборкой.

Тоже мне патриот ведра и швабры! Ну ничего, сейчас она поймает Мелларка и уж он как миленький расскажет все подробности произошедшего. Девушке припомнилось его очень даже благосклонное настроение утром и обещания. И, между прочим, он был не так уж и пьян, чтобы списать их невыполнение на алкогольную амнезию.

Губы невольно изгибаются в улыбку от воспоминаний и предвкушения, и вот с таким видом Эвердин оказывается на втором этаже уже третий раз.

— Вот ты где! — радуется она, наконец-то наткнувшись на блондина с разукрашенной физиономией. И как на стену налетает на его ледяной взгляд, оттеняемый синяком.

— Ты что-то хотела? — равнодушным тоном интересуется Пит. Так в кафе спрашивают нужен ли сахар к кофе, когда на стоимость заказа он не влияет.

— Пит, что… — Китнисс ничего не понимает, крутит головой и наконец выбрав дверь, хватает и, не допуская возражений, тащит его за нее. После чего припечатывает, захлопнув дверь. — Изволь объясниться! — командует она.

— Не понимаю о чем ты, — Пит отходит на другой конец комнатушки, приспособленной под хранение хозяйственного скарба. Бесконечные стеллажи вдоль стен заставлены коробками, лампочка под потолком, свет льется в не занавешенные окна, которые давно пора помыть. И вокруг витает аромат химии и пыльной бумаги.

Китнисс две секунды хватает ртом воздух, пытаясь подобрать мягкие доводы и не начать кричать сразу.

— Ах вот как?! Помнится и после клуба и утром ты пел совершенно по-другому! Что такого произошло за несколько часов?! Подцепил дурь непостоянства от Финника?

— А ты Хоторна спроси, — подначивает Пит, криво усмехаясь. — Или не до разговоров было?

— Что за чушь ты несешь? — морщится Китнисс, будто проглотила целиком дольку лимона.

— Да ладно, он во всем сознался.

— В чем? — окончательно теряет терпение девушка всплеснув руками.

— Не строй из себя дурочку, — Пит скрещивает руки на груди, наблюдая за ошарашенной Эвердин. Вот не иначе спалилась и теперь нервничает, так как не может выкрутиться.

Китнисс лихорадочно перебирает в голове все события как-то связанные с Гейлом и пытается понять на что можно отреагировать таким недовольством. Не выходит.

— Даже приговоренным к смерти оглашают весь список их грехов, так что не стесняйся! — приказывает она.

Пит кусает изнутри нижнюю губу, смотрит куда-то за спину девушке…

— Ты хочешь, чтобы я в красках рассказал о том, что Гейл с тобой спит и не собирается останавливаться? — наконец-то ядовито процедил он.

В этот момент Китнисс показалось, что где-то что-то с грохотом упало. Скорее всего это была ее челюсть. Вдох-выдох. Она пытается унять и без того расшатанные нервишки.

— Это он тебе сказал? — слишком спокойно уточняет, не желая тратить эмоции на стороннее в момент придумывания неминуемой кары этому фантазеру.

— Он не отрицал. Так что может для начала определишься, а не будешь пытаться прыгать из койки в…

— Стоп! — выставив вперед указательный палец потребовала Китнисс. Если и дальше все пойдёт такими темпами, сегодня на ее совести будет два трупа. — И ты ему поверил?! Да за кого ты меня принимаешь?!

— Да все вы одинаковы! Стоит появиться Хоторну, как тут же укладываетесь штабелями!

— Ты меня с кем-то путаешь!

— Да ладно, достаточно вспомнить как мы познакомились. Консервативностью взглядов ты не отличалась!

Его слова костью встают поперек горла. От обиды и злости губы предательски дрогнули, но девушка изловчилась собрать себя в кулак. Секунда, две и Китнисс, дабы начать опять ровно дышать, отдает себя на волю разбушевавшимся эмоциям. Ее рот живет отдельно от мозга и ей плевать на все правила ведения скандала. Если Мелларк обидится — это уже его забота!

— Ах какие мы поборники чистоты и непорочности! Тогда найди себе воспитанницу монастыря! Но не старше лет пятнадцати, а то потом уже возможны варианты с неполной невинностью! — срывается на крик Китнисс. Ей казалось, что от того, как кровь ударила ей в голову, она взорвется. — Будешь для нее альфа-самцом! Запрешь в башне и будешь стеречь! А ко мне со своими комплексами не лезь! И в мою постель с инспекцией и нравоучениями тоже! Иди к черту! — больше всего ей хочется его пнуть или стукнуть, но подходить к нему — много чести. И, тяжело дыша, молодая женщина швыряет в него компресс со льдом. Узелок долетает куда-то до лица Пита, — она искренне надеется, что следы от столкновения все-таки останутся, — и ей уже плевать успеет он его поймать или нет. — Лечись!

После прогремевшей на всю комнату речи, она разворачивается и вылетает в коридор, разъяренно хлопая дверью. В громком звуке она слышит свое имя. Или ей так кажется, но, игнорируя всех и вся, Китнисс несется к Гейлу — уж его-то она знает, где искать…

***

— Ты чего ему наговорил?! — от резкого окрика и грохота опрокинутого на бетонный пол ведра Гейл, мирно натиравший капот последней машины, аж подпрыгнул.

Обернувшись, он увидел перекошенное от всезнания лицо Китнисс: брови стремятся к переносице, глаза прищурены, губы настолько плотно сжаты, что их не видно. Выдай черного кота и метлу — один в один ведьма, которой помешали оказаться на шабаше. И Гейлу без магического шара ясно, кому за сей промах светит печальное будущее.

— О, ты нашла Мелларка, — ставит он диагноз, вздыхая.

— Какой догадливый, — несколько истерично паясничает девушка. — И, между прочим, узнала много интересного о нас с тобой! Так что я повторяю свой вопрос…

— Ничего я ему не говорил, — перебивает ее Хоторн. Видит по ее серым глазам, подернутым пеленой злости, словно мазутной пленкой, что ему не верят и поспешно добавляет: — Серьезно, я просто согласился со всем, что он нес.

— Зачем? — ошарашенно выдыхает Эвердин. Из последних сил она пытается ухватить логику происходящего, но она от нее упрямо ускользает.

— Затем. Мне надоело объяснять ему, что он не прав. С таким же успехом можно разговаривать с кирпичной стенкой. Ну я и не стал отрицать, думал, что поймет какую фигню порет… — жмет плечами и хмыкает. От последнего действа морщится. — Так нет же, еще и Тэю припомнил.

— Кого?

— Не важно.

— Не тебе решать. Выкладывай давай!

Гейл ерошит собственные волосы, чуть качает головой, словно взвешивает можно ли детишкам рассказывать подобные истории. Припоминать о рыжей девушке с огромными как блюдца зелеными глазами как-то не тянуло. Хотя, в конце концов, он же не на исповеди, чтобы забивать голову собеседницы подробностями.

— Ну… была одна девушка… Галатея… как оказалось, она ему нравилась…

— А ты с ней?.. — левая бровь Китнисс выразительно изогнулась.

— Ну не в шахматы играл, — раздражается Гейл, ненавидящий, когда лезут в его личную жизнь.

— А как же дружба и прочие морали?

— Ну, во-первых, они не встречались, во-вторых, Пит никому ни полсловом не обмолвился, что она ему нравится, а в-третьих, Тэя была не против. Кто ж знал, что он смелости набирался все это время. — Гейл прекратил изучать отполированный до блеска капот и поднял глаза на собеседницу.

— И много таких Тэй было? — не может удержать любопытства Китнисс.

— Достаточно. И, к слову, ты бы в этом списке не оказалась.

— Утешил.

— Я все еще ужасный человек?

— Да нет, — жмет плечами Китнисс, — просто вы два придурка, которые еще умудрились поругаться из-за одной вертихвостки.

— Это ты про себя? — подначивает Гейл.

— Иди к черту! — смеется Китнисс и хлопает его по плечу. — Ладно, я пойду.

— Только не говори, что ты к Мелларку.

— Нет, мне работать надо. За то, что я между вами полдня мечусь не платят.

***

Ожившая громкая связь, вселяя неприятное чувство уже давно не имеющее ничего общего с адреналином предвкушения, заставила насторожиться всех сотрудников части, замерев в процессе выполнения работы и настороженно вслушиваться, словно ожили не динамики, а приближается вражеская авиация.

— Команде под руководством лейтенанта Мелларка, а так же мисс Мейсон и мисс Эвердин приказываю завтра явиться в мой кабинет к десяти утра! — разнесся по помещениям надтреснутый голос капитана.

Упомянутым подумалось, что лучше уж приключился пожар.

***

В назначенный час совершенно сбитых с толку и столпившихся в дверях сотрудников встретил достаточно преображенный кабинет босса. Вся пригодная для сидения мебель была сдвинута к массивному столу, а в центре импровизированного круга для жертвоприношений возвышались довольный Хеймитч и невысокий мужчина с козлиной бородкой, пенсне и весьма любопытствующим взглядом.

— Знакомьтесь, доктор Аврелий… Проходите, проходите, вас ждёт много интересного, — елейным голосом маньяка, завлекающего жертву, сообщил капитан, отходя к своему креслу.

Подчиненные неловким стадом подошли к стульям и креслами, стараясь держаться друг от друга подальше. Не вышло.

— А теперь приступим, — приторно участливо объявил доктор, — капитан Эбернети, — сопутствующий кивок головы в сторону Хеймитча, развалившегося за оборонительным преграждением в виде стола, — сообщил, что в вашем коллективе произошел некоторый разлад. И для его устранения я рекомендую провести «День примирения». Для начала, каждый должны поделиться всем, что его волнует, что не нравится в ком-то из присутствующих, расскажите о недостатках…

Собравшиеся недоуменно переглянулись. Сказать-то каждому было что, но начинать первым никто не хотел.

— Давайте начну я, — Аврелий излучал такое дружелюбие, что его хотелось стукнуть. — В силу профессии я часто даю советы, когда об этом не просят. — «Прямо как сейчас», — пронеслось в головах собравшихся. — А Вы, мистер… — он указал открытой ладонью на Пита, на свою беду оказавшегося рядом.

— Мелларк, — буркнул лейтенант, не желавший казаться не вежливым, — даже не знаю…

— С чего начать? — прищурившись интересуется Гейл.

— О, может Вы?..

— Нет.

— Он не хочет обсуждать свои прыжки из койки в койку без особых попыток подумать как это отражается на его окружении, — цедит сквозь зубы Пит.

— Ну так, пока я не в твоей, тебе то чего волноваться? — не остается в долгу Гейл.

— Не ерничай. Ты знаешь о чем я.

— Да ладно, — тянет сержант. — Кто ж знал, что ты весь год на нее имел виды!

— Год? — влезает в разговор Китнисс.

— Ага, видимо ждал, пока Тэя помрет от старости.

— Вы о Галатее, рыженькая такая? — подключается Финник. — Помнится ходили мы с ней… — Одэйр осекается, косясь на сохранявшую абсолютное внешнее спокойствие Джоанну и откидывается обратно на спинку стула. Странно, вроде они вчера поцапались, но оказавшись рядом не стараются отшатнуться друг от друга.

— Так она не только со мной, а чего я тогда крайний? — негодует Гейл.

— Да потому что не только она! — Пит подается вперед.

Хеймитч смотрит на все это и не может разделить радости Аврелия, подначивающего собравшихся: — О, вот вы уже и разговариваете!

Капитан с сожалением смотрит в пустую кружку, в которой даже кофе нет, вздыхает и пытается понять за что ему все это.

— Галатея значит? — насмешливо интересуется Джоанна.

— Да ладно тебе, это было давно, — просит Финник, закатывая глаза.

— Мне все равно, можешь не оправдываться, — отмахивается Мейсон. — Еще каких-то двести часов и меня здесь не будет. Если не против, то за вещами заеду завтра.

— Джо, я бы не хотел, чтобы ты переезжала, — тихо высказал свое мнение собеседник.

Какое-то время они смотрят друг на друга, игнорируя творящуюся вокруг какофонию. Девушка изумленно гнет бровь, улыбается. Чуть-чуть, буквально уголками губ.

— И твое мнение не поменяется через час?

— Нет, — категорично отвечает Финник.

— Я подумаю, — Джоанна откидывается на спинку стула и заинтересованно смотрит на то, как Пит и Гейл перечисляют недостатки, тыча пальцами друг в друга, Китнисс встревает с уточнениями, узнает что-нибудь о себе и замолкает. Ненадолго. — Ну почему никто не принес попкорн? — сокрушается Мейсон.

— Никто ж не сказал, что будет так весело, — Финник протягивает ей открытый шоколадный батончик. — Сойдет?

— Идеально, — Джоанна отламывает себе кусочек и заталкивает себе в рот.

— Молодые люди, не желаете ли присоединиться? — обращает на них внимание доктор, выглядящий несколько ошалевшим.

— Неуверенный в себе, — объявляет Финник.

— Экспрессивная истеричка, — подхватывает Джоанна. Они переглядываются и улыбаясь стучатся кулаками, как какие-то школьники.

— Вот и чудесно. Теперь посмотрим, что можно сделать…

Следующие полтора часа приглашенный эскулап говорил, говорил, говорил, а собравшиеся слушали, слушали слушали.

Головы сотрудников пожарной части становились тяжелыми, словно октябрьские тыквы, от набитой в них совершенно ненужной им информации. Аврелий монотонно расхаживал по комнате, активно жестикулировал, разъяснял, втолковывал, а затем позвал Хеймитча и заставил всех похвалить соседа справа. Проще было заставить немого заговорить. В конце концов, с перекошенными от улыбок лицами, задание было выполнено.

Дальше Аврелий вошел во вкус и, даже не подозревая насколько близок был к линчеванию, потребовал, чтобы все обнялись. Оставшись довольным при виде сплетенного круга со склоненными в центр головами доктор раскланялся и ушел, оставив пациентов сконфуженно переглядываться.

========== Глава 17 ==========

Комментарий к Глава 17

Надеюсь, что продолжение не разочарует)

«Что, чёрт возьми, здесь происходит?» — именно такая мысль не покидала голову лейтенанта с того самого момента, как он перешагнул общую комнату «пыток» и до момента совместных объятий, от которых и не пахло искренностью. Ну, разве что Финник и Джоанна явно закопали топор войны и прямо-таки наслаждались происходящей в комнате вакханалией.

Пит злился. И чем больше времени проходило, тем явственнее понимал, что злится он в первую очередь на самого себя. Ну разве для него новость, что Гейл тот еще любитель ухлестнуть за новой юбкой? Определенно нет. Что же, в таком случае, так вывело его из себя?

«Ну же, Пит, себя хоть не обманывай» — подначивал внутренний голос. Юбка в этот раз оказалась весьма конкретной и, прямо говоря, Мелларк и сам имел на нее определенные виды… Но Хоторн тоже хорош! Еще и Тэю приплели ко всей этой истории, а ведь Пит вполне успешно справился с тем, чтобы окончательно выкинуть рыжеволосую коллегу из памяти. Пожалуй, у него никогда не было шанса на взаимность. Слишком глубоко он застрял во фрэндзоне, что любые попытки оказать внимание девушка воспринимала как проявления дружбы. Жаль, что осознал он этот простой факт слишком поздно.

Украдкой поглядывая на Китнисс, он вновь ловил себя на том, что начинает заводиться, до боли сжимая кулаки и оставляя красные следы на ладонях. Ревновал ли он? Чертовски. Хотел ли подойти и вытрясти из этой дьяволицы все её тайны, а после перекинуть через плечо и утащить к себе, предварительно оповестив каждого, что будет недоступен как минимум неделю? Да, и еще раз да.

Память услужливо подбрасывала обрывки их последнего разговора и вечно улыбчивую Эвердин, которую невозможно было узнать в той разъяренной фурии, что могла испепелить одним лишь взглядом и четвертовать словом. Почему она все отрицала? А может…

Почему все так сложно с этими женщинами? Пит решительно не понимал, как вообще ситуация докатилась до всего этого. Ссора, драка, коллективное промывание мозгов, за которое отдельно стоит поблагодарить их «любимого» капитана, довольно восседающего в своем кресле и, наплевав на присутствующих, потягивающего виски в первой половине дня. Пожалуй, стоит наведаться к нему для разговора по душам, но это дело пока терпит.

Погруженный в свои мысли, Мелларк не сразу заметил, что к нему настойчиво обращаются, протягивая ладонь и призывая присоединиться к остальным. Оказывается, все уже встали в круг и ждали только его. Ладонь, к его удивлению, принадлежала Китнисс. Скользя взглядом по её хрупким пальчикам, он устремился выше, пока не встретился со сталью во взгляде, от чего по спине тут же пробежали мурашки. Очевидно, что подобный жест был не ее инициативой. Сжав зубы, Пит прикоснулся к девичьей руке, как бы случайно поглаживая большим пальцем нежную кожу и чувствуя, как она вздрогнула от столь невинного действия. Вторую руку пришлось протянуть… Гейлу. Удача явно была на его стороне. Что ж, может самое время заканчивать этот балаган, все же они находятся на работе.

Отстрелявшись и получив одобрительные аплодисменты доктора Аврелия, Мелларк провел пятерней по растрепанным волосам, откашлялся и, сославшись на необходимость заполнения недельного отчета, направился в свой кабинет. Покой — вот что ему сейчас нужно. Бумажная работа в этом деле — лучший друг и соратник. Что же касается Китнисс… Пит бросил пристальный взгляд на брюнетку, что плюхнулась на продавленное кресло и закинула ноги на журнальный столик, и решил, что обязательно поговорит с ней. Может завтра? Пора прекращать играть роль мышки. Если нужно, то он вполне справится и с ролью кота. По крайней мере попытается.

***

Мужчина так долго и въедливо изучал каждую из изогнутых линий, щедро покрывающих деревянное полотно, что, кажется, окончательно потерял счет времени. Он точно помнил, как забросил увесистую папку с нудными отчетами в дальний угол, потеряв последнюю надежду плодотворно поработать, накинул куртку и направился в сторону выхода. Как, черт возьми, он вообще оказался напротив этой двери? Он совершенно точно спускался вниз…

— Боюсь, что силой мысли ты внутрь не попадешь, — чужой смешок разрезал звенящую тишину, в которую Пит окунулся с головой. Дернувшись в сторону и обернувшись на голос, он встретился взглядом с ухмыляющимся Одейром, непонятно что забывшим на третьем этаже части.

— После сегодняшнего тренинга я вполне мог бы открыть в себе ряд экстрасенсорных талантов, — парировал блондин.

— Для этого ты недостаточно рьяно участвовал в обнимашках, — губы Финника растянулись еще шире, обнажая ряд белоснежных зубов, блеск которых грозил повредить чье-нибудь зрение. Однажды.

Пит лишь закатил глаза и вновь уперся взглядом в дверь, мысленно возвращаясь к спору с самим с собой, что сводился к простым «войти-не войти».

— Знаешь, я даже спрашивать не буду, зачем ты маячишь у её кабинета, — вновь вмешался в его раздумья приятель, облокотившись о стену. — На твоем месте я бы поспешил к выходу.

— Почему это?

— Ну… — растягивая слова, начал его коллега, — во-первых, Джо послала меня стащить пару бутылочек из личного запаса Эбернети, что так необдуманно устроил хранилище в шкафу племянницы. Мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то из старших заметил меня за этим делом.

— Считай, что я тебя не видел, — пожав плечами, отмахнулся Пит.

— Премного благодарен, но… Лейтенант, при всем уважении, но не тупи, — неожиданно резко для себя ответил Одейр. — Думаю, что часы у тебя точно не замену браслета выполняют. Рабочий день закончился. Если тебе нужна Китнисс, то я разминулся с ней на лестнице минут десять назад. Так что, если поспешишь, то успеешь догнать. Впрочем, прогулочным шагом она тоже далеко от тебя не уйдет на своих ходулях. И как только женщины их носят? — Финник всплеснул руками, выражая свою искреннюю озадаченность, но Пит уже его не слушал.

— Эй, ты куда? Ай, черт с тобой, — последнее, что услышал блондин, перепрыгивая на бегу через ступеньки. В мозгу словно что-то щелкнуло. Если тебе нужна Китнисс…

Догнать девушку оказалось не столь легкой задачей, как могло показаться на первый взгляд. Уж кто-кто, а Китнисс вполне могла бы пробежать марафон на шпильках и даже не запыхаться. Весьма не кстати память подбросила недавний личный опыт самого Пита в ношении этих пыточных конструкций, от которого он поспешил отмахнуться как от страшного кошмара.

Впереди начал вырисовываться знакомый силуэт, то появляющийся в свете фонаря, то исчезающий в полумраке после него. Китнисс уверенно свернула налево, Пит ускорился и последовал следом. Не успев сделать и шагу в тусклом переулке, как ему в лицо полетело что-то увесистое и обманчиво мягкое на вид. «Сумка?» — мелькнуло у него в голове прежде, чем предмет встретился с и без того подпорченной физиономией Лейтенанта.

— Твою ж мать! Ааауу… — болезненный стон вырвался из его груди одновременно с повторно лопнувшей губой.

— Пит? — в метре от него стояла явно озадаченная Китнисс, застыв в весьма недвусмысленной позе — замахнувшись для нового удара, но в последний момент остановившись. — Какого черта ты за мной крадешься? Я могла тебя убить!

— Ну убить вряд ли, а вот покалечить… Что у тебя в сумке? Камни? — он потянулся к подбородку, вытирая рукавом выступившие капли крови.

— О нет, кирпичи. Хочу выложить стену, поэтому как вижу брошенный кирпич, то сразу подбираю, — как ни в чём не бывало ответила девушка, наконец-то опуская орудие нападения.

— И сколько их сегодня?

— Три, — Китнисс слегка вспыхнула, крепче вцепившись в кожаную ручку сумки.

— Три? О, мне так и показалось, — хмыкнул Пит.

Брюнетка придирчиво пробежалась взглядом по лицу блондина, сжав губы в тонкую линию и решительно вздернув подбородок. Ей не за что извиняться. Не она ведь преследовала человека по безлюдным улицам в столь поздний час.

— Ты так и не ответил на мой вопрос, — в её голосе звучала сталь.

— Я хотел поговорить с тобой с глазу на глаз.

— А я не хочу с тобой разговаривать! — перебила его Китнисс и ткнула пальцем в грудь, заставляя сделать пол шага назад. — Мы уже все друг другу высказали. Избавь меня от очередной порции своих больных претензий, которыми ты так эффектно жонглируешь, что впору с собственным номером в цирке выступать!

Пит и рад был бы возразить, но его попытка открыть рот и раздавшаяся от вдоха грудь послужили для Китнисс не хуже красной тряпки для быка. Глаза заволокло стальной дымкой, брови упрямо сведены к переносице, а из пухлых губ вырвалось столько ругани, что и сапожнику впору покраснеть.

Не думая о последствиях, Пит резко подался вперед, захватывая раскрасневшееся лицо девушки в свои ладони и впиваясь в недовольные губы жадным поцелуем, наплевав на пульсирующую боль и привкус крови во рту. Китнисс на секунду опешила, продолжая мычать что-то в ответ и стуча кулачками по его груди, не достигая своими попытками никакого эффекта. С таким же успехом и мотылек мог бы биться о стекло в попытке вырваться на воздух.

Выдержав некоторую паузу, Пит дождался пока брюнетка окончательно успокоится и обмякнет в его объятиях, после чего оторвался от нее, тут же встречаясь с непониманием серых глаз.

— Прости, я просто не знал, как еще остановить твою истерику, — он первым нарушил молчание, осторожно следя за ее реакцией.

— Кажется, я еще недостаточно успокоилась… — выдохнула ему в губы Эвердин, неожиданно даря в ответ столь нежный поцелуй, что Мелларк готов был растечься лужицей прямо на том месте, где они стояли.

— Ммм, а теперь? — простонал он сквозь поцелуй, балансируя на грани реальности и своих запретных фантазий.

— Лучше, — еле слышно прошептала брюнетка, зарываясь носом в его шею.

— Давай я провожу тебя до дома и мы…

— Мы уже на месте, — Китнисс кивнула в сторону кирпичного здания за своей спиной.

— Не хочешь… — хрипло прошептал Пит, покрывая тонкую шею поцелуями, слегка прикусывая и посасывая отдельные участки нежной кожи, — … пригласить меня? Кажется, я задолжал тебе чаепитие.

Китнисс моргнула и сильнее уперлась руками в его грудь, создавай небольшое расстояние между ними и внимательно разглядывая выражение лица блондина, попутно пытаясь восстановить сбитое дыхание. Молчание затягивалось, а нижняя губа девушки была уже изрядно искусана, прежде чем она произнесла:

— Может в другой раз?

Пит удивленно уставился на неё, словно видел впервые. Возможно, так оно и было в каком-то роде. Она смотрела с таким теплом и нежностью, щеки тонули в несвойственной ей краске, из-за чего особо явственно проступали крошечные веснушки на вздернутом носике. Неужели он не замечал их раньше?

— Конечно, — его мягкая улыбка в ответ.

И пусть им так и не удалось поговорить, но каждый из них словно порхал в воздухе, разворачиваясь и двигаясь в противоположных направлениях. Может разговоры и не нужны?

========== Глава 18 ==========

Комментарий к Глава 18

Крайне романтичная глава получилась ^_^

… И крайне длинная, что должно порадовать :)))

Утром следующего дня…

Гейл разглядывал свое отражение в зеркале, осторожно прощупывая фиолетовый кровоподтек под глазом и морщась от пульсирующей боли. Губа пострадала куда сильнее, так что о поцелуях можно и не помышлять. Впрочем, это ведь не свидание. Так, во всяком случае, он сказал Мадж, но слова эти явно расходились с истинным положением дел, что немного пугало обычно уверенного в себе мужчину. Свидания — не его история. Давным давно он зарекся от каких-либо серьезных отношений. Жизнь пожарного не сахар, каждый новый день сопряжен с опасностями и может стать последним, принося боль и страдания твоим близким. Так произошло и с их семьей, когда его отец однажды не вернулся домой с работы. Нет, не такого будущего он желает Мадж или любой другой девушке.

— Хм…да, это определенно не свидание, — убеждал он сам себя.

Оставалось лишь догадываться, как отреагирует Мадж на его разукрашенную физиономию. Конечно, всегда можно сослаться на неудачно упавшую балку в горящем здании. С мамой такая версия всегда проходила на «ура». Гейлу и раньше приходилось ввязываться в драки, хотя он никогда сам не выступал инициатором или зачинщиком. Подумаешь, навестил замужнюю даму в неформальной горизонтальной обстановке. Разве это повод размахивать кулаками? Справедливости ради, в прошлые разы он получал за дело. Сейчас же мужчина был крайне возмущен несправедливостью и необоснованностью нападения.

— Гейл, ты долго еще будешь наводить марафет? Еще пять минут и я решу, что у тебя свидание. — послышался голос матери. И как только она чувствует неладное? — Пози рассказала мне про милую де…

— Мам, я просто обработал раны. Не выдумывай! — откликнулся старший сын, откровенно перебивая миссис Хоторн.

За дверью послышался тяжелый вдох и поступь удаляющихся шагов. Гейл мысленно порадовался, что так легко ушел от допроса с пристрастием, а Пози еще получит за свое феноменальное умение хранить секреты. В прошлый раз ему пришлось купить ей гигантский рожок мороженного, получив взамен клятвенное заверение, что подробности их визита в ветклинику останутся между ними. Болтун — находка для шпиона! Почему-то эта мысль не разозлила, а заставила глупо улыбнуться и тут же поморщиться от очередной порции боли.

— Ну, Гейл, перед смертью ненадышишься. Иди уже на свое не-свидание.

Подмигнув своему отражению, брюнет расправил плечи и уверенной походкой двинулся к выходу.

***

Склонив голову налево, Мадж скептически осмотрела себя в зеркале. Вздохнула и, наморщив носик, сменила платье, приложив к себе «вешалку» с другим, которую держала во второй руке. Голова устремилась к правому плечу. Вообще, оба платья ей очень шли, но стояла сложная задача: выбрать то, в котором она не будет похожа на собиравшуюся полдня влюбленную девицу.

— Лакки, так какое лучше? — повернувшись вполоборота спросила она кота, глазевшего на нее из-за спины и балансировавшего на подлокотнике кресла. Единственном месте в спальне, которое не было закидано юбками, блузками, платьями, брюками и прочим содержимым шкафа. Остальная же комната выглядела так, как будто оказалась охвачена тайфуном.

Питомец недовольно мявкнул, для надежности крепче вцепившись когтями в обивку дабы не съехать на пол. Начистоту, он совершенно не понимал всех этих волнений и очень негодовал из-за того, что львиная доля причитающегося ему внимания досталась этому двуногому. И потому он готов был проехаться по обоим нарядам когтями, лишь бы отвадить этого гостя.

— Что, ни одно?! — Мадж вздохнула и бросила на часы раздосадованный взгляд.

Черт, черт, черт! Час икс подкрадывался слишком быстро. Времени оставалось всего ничего, а она так и не выбрала наряд, в котором сможет произвести впечатление. Желательно благоприятное и неизгладимое. Она даже не может позволить себе опоздать, так как за ней обещали зайти, а дверь больше открыть некому…

— Ну, если Гейлу платье не понравится, то будешь виноват ты, — пригрозила девушка любимцу и занялась дальнейшими сборами.

Кот смерил хозяйку снисходительным взглядом и, выразительно сверкнув глазами напоследок, попытался лизнуть лапу. Даже лучше, не явись этот гость вторично в этот дом. За утешениями придут к нему, Лакки, а если повезет, то и на дереве сидеть больше не придется. Мечты…

Это было совершенно глупо, но Мадж волновалась как школьница, может даже хуже. В школе было проще. Когда надо было выйти в свет с кавалером, то достаточно было поманить пальцем нужного из ходивших за ней строем. И тем ребятам было откровенно всё равно в чем она, да хоть в костюме химзащиты. И Мадж даже не могла определиться, что привлекало в ней больше: ее внешность или то, что она папина дочка. А папа, на минуточку, был никто иной, как директор закрытой школы, в которой она училась.

А уже после как-то все завертелось, девушка даже попыталась выстроить серьезные отношения, но ничего не вышло, и она зареклась… ровно до тех пор, пока на спасение Лакки не приехал Гейл.

Высунув от усердия язык, девушка вывела аккуратную стрелку над левым глазом. Чуть отстранившись от зеркала, выдохнула и полюбовалась делом рук своих. Теперь следующая…

И вот, впервые в жизни уже она, Мадж, пытается произвести впечатление, потому что молодой человек оказался совершенно непробиваемым. И сейчас девушка, в прямом смысле, опасалась того, что сделает что-то не так и, в последствие, её пожарный не пригласит больше никуда. Нужно срочно отогнать эти мысли от себя и прекратить волноваться по поводу того придет ли её кавалер с цветами или без. Это же не свидание!

Девушка закатила глаза, тяжело вздохнула и вернулась к своему занятию, теперь уже нанося на ресницы тушь, одновременно стараясь унять мандраж.

Под конец, она отступила на шаг от зеркала, тщательно изучила свое отражение, убирала излишек светлой помады, проведя пальцем под нижней губой, после чего повернула голову, дабы оценить укладку. Кажется, все идеально: естественно, насколько это возможно, и подчеркивает природные данные. Мадж, довольная собой, улыбнулась отражению и убрала за ухо упругий локон пшеничного цвета. И пусть только Гейл попробует начать морщить нос…

Теперь предстояло вернуться к платью. Нежное, элегантное и легкое. Последнее очень важно в свете той жары, что стояла за окном. Нырнув в наряд, она изгибалась, пытаясь застегнуть молнию, идущую от самого копчика до лопаток, но та, как назло, заела на пояснице и не двигалась с места. Мадж готова была расплакаться от досады.

В дверь позвонили. Взгляд на часы поведал, что шансы на то, что это почтальон или соседка почти нулевые. На третий звонок девушка с тяжелым сердцем сунула ноги в туфли-лодочки, подхватила сумочку, попросила Лакки пожелать ей удачи, на что получила в спину тяжелый взгляд, и поспешила к гостю. Не ровен час, еще уйдет.

Сделав глубокий вдох, Мадж решительно открыла дверь. Покусывая губу изнутри и ожидая реакции мужчины, девушка подняла лицо вверх, глядя прямо в глаза. Чтобы она не пыталась думать о независимости и «пусть только попробует», ей очень хотелось от него восхищения и одобрения, хоть ненадолго. И она их получила, жаль не смогла насладиться блеском его глаз. Невозможно сосредоточиться на их стальном оттенке, когда по соседству расплывается огромное фиолетовое пятно.

— Я уж думал, что ты экстренно переехала, лишь бы избежать нашей встречи, — улыбнулся ей брюнет и тут же скривился.

— Боже, Гейл, что случилось? — спохватилась девушка, тут же позабыв о всех своих недавних волнениях.

— Да так, попался ревнивый муж, — усмехнулся Гейл, очевидно довольный своим остроумным ответом, чего нельзя было сказать о зардевшейся от возмущения блондинке.

Она, значит, всю неделю спокойно спать не могла, представляя себе момент их встречи, перерыла весь свой гардероб, советуясь от безысходности с котом. Провела не самые приятные процедуры во всех интимных местах, в конце концов, а он приходит побитый и заявляет о своем неудачном походе в чужую койку! Кажется, у нее из ушей не иначе как пар пошел, потому что Хоторн стер свои самодовольную улыбочку с лица и моментально стал серьезным.

— Мадж, я пошутил, — поспешил оправдаться мужчина.

— Я поняла, — старательно изгибая губы в улыбке, сообщила девушка. Жалеть и интересоваться не болят ли синяки желание пропало моментом. Как и предлагать заживляющую мазь или еще какое-нибудь средство.

— Мы можем идти?

— Да, конечно, — и тут Мадж вспомнила о своем маленьком конфузе. Она опустила ресницы и, кажется, ее щеки заалели так, что маки, окажись они рядом, просто увяли бы от комплекса собственной неполноценности. — Только нужна твоя помощь. — Девушка повернулась спиной и оглянулась через плечо. — Его заело… — сообщает, быстро отворачиваясь, чтобы мужчина не увидел волнения в ее глазах и мысленно умоляя Вселенную, чтобы Гейлу не взбрело в голову, что она вот так пошло и не оригинально заигрывает.

Нервничая с каждой секундой все больше, Мадж в ожидании кусала нижнюю губу, кажется сведя на нет наличие на ней помады. И наконец-то почувствовала затылком теплое дыхание, а после прикосновение пальцев сквозь ткань. Мужчина был осторожен, берясь за дело. Против её воли тело, обладавшее прекрасной памятью, откликнулось волной мелких мурашек, которые бывают, к примеру, от шепота на ушко или прикусывания кожи… Вот только мечты всегда остаются мечтами, так и в этот раз они угасли, не успев четко сформироваться. Затихнувшее жужжание молнии поставило точку в случайном контакте, заставившем молодых людей приблизиться максимально друг к другу. И в ту же секунду молодые люди практически одновременно шагнули в противоположные стороны, увеличивая пространство и отстраненность между ними.

— Так гораздо лучше, — Гейл кривовато улыбнулся, и девушка вновь прикусила щеку изнутри, чтобы просто ответить улыбкой на улыбку.

Минутой позже прогретый жаркий летний воздух, лишенный хоть какого-то намека на ветер, с радостью принял этих двоих в свои объятия.

Машина Гейла стояла прямо у аккуратной дорожки, ведущей к домику Мадж, и девушка поспешила к ней, занимая свое место в салоне рядом с водителем. Длина платья резко уменьшилась в положении сидя, а попытки оттянуть его не были успешными, так что Мадж махнула на все рукой. В конце концов, Гейлу все равно, так чего беспокоиться? А в этой мысли она окончательно закрепилась, увидев на заднем сиденье детское кресло. Нет, он серьезно?..

Автомобиль сорвался с места и душевные метания накрыли девушку с головой по второму кругу. Пальцы, крепко державшие сумочку, побелели от напряжения и силы сжатия. Поджав губы, Мадж смотрела в окно, мысленно ведя диалог с самой собой и тем самым пытаясь успокоиться. При этом периодически косилась на строгий профиль водителя, чрезвычайно сосредоточенного на дороге, кажется, предпочитавшего крепко сжать руками руль и смотреть только вперед.

В итоге аутотренинг не приносил успехов, потому она начала говорить о всяких пустяках и о извечной палочке-выручалочке: погоде. Гейл с каким-то даже энтузиазмом подхватил беседу. Непринужденная болтовня как-то смягчила непонятно откуда взявшийся градус напряженности, согнав с лица мужчины хмурую морщинку между бровей, а с лица пассажирки напряженную окаменелость. Мадж позволила прекратить слизывать с собственных губ помаду, которой и так осталось всего ничего. Всё лучше, чем накручивая себя лицезреть безликий пейзаж и людскую суету.

***

Стоило им остановиться, как сердце совершило кульбит и бросилось вскачь, грозя выскочить из груди в любую секунду.

Вложив свою руку в учтиво предложенную ей ладонь, Мадж с некоторым сожалением покинула кондиционированное пространство машины и оказалась среди людского муравейника, бросившего рабочие каморки. В поисках пропитания люди спешили в кафе и ресторанчики или просто использовали возможность выполнить что-то в личных целях.

Девушка с интересом оглядывала район. Давно она здесь не была. Небоскребы цитаделью возвышались по левую руку, создавая некое жалкое подобие тени, но скорее они мешали движению воздуха.

Гейл неожиданно остановился напротив массивной деревянной двери, декорированной сверху грубой, будто только что сколоченной на коленке, табличкой с названием. Эта дверь была слишком неожиданна в этом царстве стекла, бетона и витрин.

Мужчина потянул дверь на себя, пропуская спутницу вперед и заходя следом. Атмосфера заведения оказалась тихой и уютной. Обшитые деревянными панелями стены, крепкие крупные балки на потолке, массивные столы, устланные клетчатыми скатертями, и аромат свежеприготовленного мяса на гриле, яблочного пирога, древесины и пива. Ну просто уголок Седьмого в этом мегаполисе. Официантки крутились в зале, а за барной стойкой заведовал солидный бармен, натирающий до блеска бокалы.

— И сюда могут прийти с детьми? — удивилась Мадж, восторженно оглядываясь.

— Ну, точно никто не запрещает, — непринужденно пожал плечами Гейл с довольной улыбкой.

К ним подошла официантка, улыбающаяся Гейлу словно старому знакомому и добавляя еще одну зарубку в мысленном счете Мадж, после чего отвела их к столику. К удивлению девушки, в достаточно заполненном людьми заведении им досталось весьма уединенное и удобное место.

Выдав каждому по папке, официантка испарилась. Едва заглянув в меню девушка убедилась, что здесь предлагают не три капли соуса и чайную ложку овощного салата, выложенную при помощи круглой формы и продаваемую по цене мясной вырезки, а действительно нормальную еду. Какое счастье!

— Как ты узнал об этом заведении? — полюбопытствовала Мадж, чуть опуская свой импровизированный щит. — Мне кажется, в таких местах не оказываются пробегая мимо. Его же почти не заметно с улицы.

Гейл замялся и нервно поправил воротник своей светлой рубашки с голубым принтом.

— Наша семья знакома с хозяином, — оглянулся к бармену, тот приветливо отсалютовал ему кружкой, которую натирал полотенцем, и подмигнул. — Он работал с моим отцом и после несчастного случая на работе на компенсацию от города открыл это заведение. Так сказать отдушина.

— К-к-компенсацию, — Мадж самой казалось, что у нее рот набит маршмеллоу, и она пытается всем этим не подавиться. — А кем он работал?

— Пожарным, — непринужденно ответил Гейл и пристально посмотрел на девушку напротив, замечая как она обмерла и, кажется, даже побелела. — Эй, ты в порядке?

— Да, конечно, — Мадж моргнула пару раз, словно стряхивая сон, — просто у тебя очень опасная профессия.

Нет, она, конечно, подозревала, что приезжающая к ней бригада создана не только для того, чтобы стаскивать Лакки с дерева. А уж благодаря новостям в красках представляла, что такое ужас пожара или массовой аварии на дороге, но для нее это всё было больше картинкой, как кино на основе реальных фактов: где-то случилось, но не с тобой. Взгляд невольно обратился к бармену. Выглядел он достаточно здоровым, что же могло произойти?

— Есть немного, — Гейл предпочел вернуться к изучению столбцов меню, раздумывая о том, как бы ненавязчиво сменить тему. — Ты уже готова сделать заказ?

— Думаю, я определюсь быстрее, если ты что-нибудь порекомендуешь, как завсегдатай, — чуть прикусив нижнюю губу, с улыбкой призналась Мадж.

Ее спутник с готовностью ринулся на помощь, и вскоре на столе появилась вожделенная еда, расставленная уверенной рукой все той же официантки. Как в промежутке между салатом и горячим выяснила Мадж — дочерью хозяина. Маленький семейный бизнес — это, наверное, здорово.

Молодые люди болтали обо всем, весело смеясь над замечаниями и воспоминаниями, пришедшимися к месту. Гейл не прогадал и уют заведения раскрепощал, располагая к беседе и позволяя не особо заботиться о том, какое впечатление ты производишь на окружающих. Вот в более дорогих и презентабельных ресторанах Мадж, как любая другая леди, сидела бы с идеально прямой спиной, учтиво ковыряла салат именно той самой вилкой и уж ни за что бы на свете, слушая собеседника, не поставила локти на стол, подперев щеку ладошкой, а второй рукой наглаживая красно-белый хлопок скатерти. Это же неприлично! И для людей, совершающих подобное есть отдельный котел в Аду! Так, по крайней мере, считала мама.

Вокруг шумели люди, но Мадж обратила на них внимание лишь тогда, когда принесли кофе и яблочный пирог с кремом. И то, только потому, что это сделал сам хозяин.

— Гейл, неужели ты привел сюда кого-то кроме мамы и младших Хоторнов? — улыбаясь поинтересовался он, а затем представился Мадж: — Адам Вуд. Это из-за вас он так в глаз получил?

Девушка мельком бросила взгляд на спутника, который выглядел словно близкий к провалу шпион, отчего в душе начинает теплиться что-то вроде радости, и только затем назвала свое имя.

— Нет, в этом он сам справился. Приятно познакомиться. Мне очень понравилась еда, мои комплименты повару.

— Я ему обязательно передам. Гейл, как поживает Хейзел?

— Чудесно, сейчас, наверняка, проводит следственные мероприятия где я и с кем, — отчитывается Хоторн.

В ответ мистер Вуд лишь разразился смехом — громким и жизнерадостным.

— Она неисправима, но если что я могила.

— Спасибо, вот только Пози уже рассказала все, что могла.

— Вот чертенок, вырастет настоящая шпионка.

— Я бы сказал — диверсантка, — улыбаясь качнул головой Гейл. Чтобы Пози не творила, он все равно неизменно любил её. Правда, раз в три дня все же мечтал придушить сестрицу, но все остальное время просто обожал. И она об этом не только прекрасно знала, но и виртуозно пользовалась.

Весь этот диалог Мадж непонимающе щурилась, словно от этого мог открыться смысл происходящего, и чуть поворачивала головой от одного мужчины к другому.

Неожиданно к ним подошла мисс Вуд и что-то шепнула на ухо отцу.

— Я вас оставлю — дела зовут, — с сожалением сообщил улыбчивый хозяин. — Передавай привет матушке и то, что мое приглашение на танцы в силе.

— На танцы? — удивленно переспросил Гейл. Мадж отметила, что именно удивленно, будто ему сообщили, что йети — правда.

— А что такого, мальчишка? — задиристо поинтересовался мистер Вуд. — Они ж у меня лучше родных, что были, — и улыбаясь, собеседник удалился.

Девушка удивленно открыла рот, наконец-то поняв, за что город оказался так щедр, но узнавать подробности хоть и хотелось, но было страшно. Вот они те реальные факты, с которыми надеешься никогда в жизни не столкнуться.

— Мадж? — позвал ее Гейл. — Что-то не так?

— Прости, задумалась, — блондинка улыбнулась широко и искренне. — Так значит малышка Пози просто кладезь информации?

— Ты не представляешь каково это, когда за тобой везде таскается шпион с невинным взглядом ангелочка.

— Насчет взгляда не знаю, но насчет шпионов… — девушка отломила кусок пирога, — вот когда за тобой шпионит двести человек от начального класса до выпускного… и все ради того, чтобы доложить отцу — вот это прекрасно знаю.

— И как, удалось на чем-нибудь тебя поймать? — полюбопытствовал брюнет, сделав внушительный глоток из своей кружки.

— Ни разу, — поиграв бровями, Мадж гордо вскинула голову и довольная собой отправила пирог в рот. Он оказался изумительным и просто таял, соприкоснувшись с языком. Идеальное завершение обеда. Ну, не рассказывать же, что она была до тошноты правильной и послушной: свидания заканчивались в лучшем случае поцелуями, а в одиннадцать вечера она уже была дома. Даже в каникулы.

Обед, каким бы он ни оказался приятным во всех отношениях, близился к своему логическому завершению, одновременно с исчезающим с тарелок десертом.

Когда молодые люди оказались на улице, яркий шар солнца начал снижение к горизонту, заливая улицы оранжевым светом.

— Я отлично провел сегодня время. Наверное, теперь ты домой? — сообщает Гейл, пряча руки в карманах светлых брюк.

— Еще же слишком рано, — выпаливает Мадж быстрее, чем успевает подумать. Спутник поднимает на девушку удивленный взгляд, приподняв брови.

— Ну, тогда можно прогуляться, — крутит головой в разные стороны, — кажется, там есть интересное место. — Меньше всего Гейлу сейчас хотелось заканчивать вечер, и приятно порадовало, что Мадж была солидарна с ним в этом.

Девушка с готовностью приняла приглашение и они, оставив машину на парковке, устремились по лабиринту тротуаров вперед. Офисные гиганты, скребущие небо крышами, уже не так плотно держали ряды, позволяя просачиваться более «низкорослым» строениям. Стали встречаться даже скопления деревьев, о которых таблички гордо сообщали «парк» или «сквер». Рядом тут же устраивались двухэтажные жилые домики, как будто островок покоя, среди деловой суеты. И к запаху плавящегося весь день на солнце асфальта, примешался клейкий пряный аромат листвы и древесной коры.

Мадж шла чуть впереди, иногда спиной вперед, активно жестикулируя, в красках рассказывала о работе. Девушка чувствовала невероятное тепло внутри, словно по венам струится не кровь, а шампанское, которое дурманило разум и раскрепощало, позволяя ей быть открытой. За каждой улыбкой не было подвоха, за смехом при болтовне и воспоминаниях ни грамма лжи. Ей хотелось закружиться посреди улицы, ловя руками ветер. И направленный на нее горящий взгляд спутника заставлял улыбаться еще шире, кокетливо приопуская веки. Она наслаждалась ощущением эйфории и не задумывалась о чем-то большем, решив нестись на волне, пусть и на берег. Было слишком просто, слишком легко…

Удивительно, как иногда просто поддаться моменту, получая удовольствие от самых неожиданных мелочей, о которых раньше никогда и не думал. От лукавого и игривого взгляда, подрагивающих бровей и заливистого смеха, и у самого вызывающего искреннее желания смеяться. По-настоящему, без фальши, лишь потому, что тебе легко с человеком и, действительно, хочется смеяться. Давно Гейлу не доводилось общаться вот так просто, не из-под палки желающей добра матушки или велению собственной прихоти «на один вечер».

С каждым новым словом, минутой, проведенной вместе с Мадж, Гейл открывал в ней все больше новых сторон, разбивающих укоренившиеся в сознании стереотипы, долго и кропотливо складируемые в голове. Именно они мешали рассмотреть в девушке кого-то иного, помимо взбалмошной ведьмы с котом, умудряющейся нервировать одним своим нахождением рядом в радиусе нескольких метров. Все же приятно иногда ошибаться и признавать собственное поражение.

Лоток цветочницы привлек к себе внимание невероятным смешением запахов. Гортензии, флоксы, пионы, сладкий аромат роз, терпкий лилий и приплетающиеся ноты жасмина пропитывали нагретый воздух и, поддавшись порыву, девушка устремилась к нему. Не намек, не укор, ей захотелось. Выбрала из всего изобилия тонкую веточку гвоздики и обменяла ее на несколько монет.

— Это тебе, — вручает она желтый цветок мужчине.

— Очень мило, — Гейл несколько растерянно принимает подношение и все же признательно улыбается.

Горячие пальцы невзначай касаются её. Расстояние между ними на одно дыхание. Умные мысли в голове Гейла разом испарились, глядя на то, как Мадж взволнованно облизывала губы. Что уж говорить о самой девушке, которая, наплевав на всю свою досаду, приключившуюся, кажется, в прошлой жизни, просто хотела, чтобы он ее поцеловал.

Как же тяжело себя контролировать, когда тот, к кому тебя так тянет, аналогично тянется к тебе. Зачем отстраняться, зачем лишать себя этого удовольствия? Зачем сопротивляться этому притяжению, ведь как ты не старайся, а оно возьмет верх и ты сорвешься. Вот и она не сопротивлялась, смело привстав на цыпочки и коснувшись его губ своими. Требовательно и нежно. По ощущениям — в бочке по водопаду сигануть и то не так страшно. И Мадж незамедлительно сделает это, если окажется, что она ошиблась и Гейл останется безучастным.

Поцелуй длится недолго, но ровно столько, чтобы хватило почувствовать всполох искр внутри. Напоследок девушка касается его нижней губы подушечкой пальца, проводит по запекшейся ранке и отстраняется.

Внутри от волнения все лихорадит, коленки, кажется, стали ватными, как в прочем и ноги, и она цепляется за его взгляд. Сердце сбивается в аритмичную пульсацию, но Гейл медлит, тем самым мучая еще больше. А затем выпрямляется, хмурится, отстраняется еще больше, окончательно приводя Мадж в замешательство и смотрит ей куда-то за спину. Вручает гвоздику, после чего его ладони оказываются на ее плечах, он отодвигает девушку и, сделав шаг, срывается с места.

Блондинка изумленно хлопает глазами, кидается следом, чтобы получить объяснения, — черт побери! — но натыкается на резкое:

— Звони спасателям!

И только потом соображает, что произошло. Вдали, в темнеющее, лишенное облаков небо, взвился столб дыма.

Мадж нервно шарит руками в сумочке, попутно находя все что угодно, только не телефон, бранится себе под нос и одновременно старается бежать следом за Гейлом. Ну или хотя бы не терять его фигуру из вида.

Не о таком завершении вечера она мечтала, выбирая утром платье.

========== Глава 19 ==========

Риски. Они присутствуют всегда и везде. У кого-то они более ожидаемы, а у других зависят от ситуации и уровня тестостерона, выбивающего остатки мозга из голов некоторых особей мужского пола.

Тимберли целиком и полностью поддерживает второй вариант. Потому что другого ответа на вопрос: «Что влияло на мозги хозяина заброшенного многоквартирного дома?» у нее не было. Этажей всего ничего, но кто ж его проектировал? Чертов лабиринт! И это выше второго этажа подниматься не пришлось. А главное — как охраняется…

К моменту, когда устройство сработало, запустив тонкую дорожку смертоносного огня, радостно принявшегося за предоставленный деликатес, мисс Хейл едва сумела найти дорогу к выходу. Отдаленный крик заставил ее замереть и прислушаться. Несколько секунд тишины убеждали, что это нервы и ей лишь послышалось. Крик повторился, едва уловимый и заглушаемый стенами и шумом пламени.

Тимберли по инерции делает шаг обратно, но понимает, что как бы ни хотелось помочь — она не сможет. Скорее заблудится в поисках. Где-то наверху раздался грохот. Похоже незнакомцы брали спасение жизней в свои руки… Бросив последний взгляд в черноту коридора, блондинка кидается на улицу, намереваясь сделать только то, что в её силах…

В паре шагов от подъезда налетает на кого-то, рефлекторно поднимает голову. Игра в гляделки длится всего несколько секунд, и может быть, встреченный брюнет и предпринял бы что-нибудь, но звон разбивающегося стекла, градом осыпающегося на асфальт, отвлекает его и, воспользовавшись случаем, Тимберли дает стрекоча, еще с квартал оглядываясь не преследуют ли её. Как оказалось, ничто не сравнится с людьми в беде.

Оказавшись в безопасности своей машины, блондинка хватает телефон, набирает номер…

«Ну как можно было не заподозрить неладного, увидев решетки на уровне третьего этажа?» — тыкая пальцем по кнопкам, поражается беглянка. Светлые волосы упрямо лезут между трубкой и ухом и это бесит. И гудки в трубке тоже, хоть и прозвучало их всего два…

***

У каждого в жизни бывают моменты, когда хочется отмотать время назад и принять совершенно иное решение. Быть может, раньше брюнетка сгрызла бы себя заживо за столь опрометчивый отказ от продолжения вечера, но только не сейчас. Завершение их с Питом встречи казалось настолько правильным и логичным, что никакие сожаления по поводу утраченной возможности наконец-то заполучить желаемого мужчину не могли поменять её отношения к ситуации.

Вчера вечером она вновь ощутила себя влюбленной школьницей, прощающейся с ухажером на пороге дома, украдкой поглядывая на задернутые занавески и надеясь, что родители не успели заметить парочку в окно. А тот факт, что мистер-я-не-могу-определиться-в-своих-чувствах сам сделал первый шаг после ссоры, грел ей душу. Он, конечно, тот еще ревнивец, слепец и дурак в одном флаконе, но другого ей не нужно.

Окрыленная и погруженная в свои мысли, Китнисс порхала по части, напевая себе под нос и полностью игнорируя косые взгляды коллег, с опаской озиравшихся ей вслед. Они просто ничего не понимают!

С самого утра в отделении всё было до тошноты спокойно, так что девушка успела переделать все накопившиеся дела, повисшие мертвым грузом из-за их вчерашнего сеанса психотерапии, и теперь бесцельно слонялась по коридорам. Как назло, ей на пути попадались лишь малознакомые лица. И почему Гейл на выходном? Китнисс любила их трёп по всякой ерунде и утренний променад за кофе. В лице сурового сержанта она нашла родственную душу, друга и брата, которого у нее никогда не было. И как только Пит мог подумать, что между ними что-то есть? Они слишком похожи, чтобы пробудить интерес друг к другу. К тому же, у обоих наблюдалась определенная слабость к блондинистым личностям.

Спускаясь на второй этаж, Китнисс уже потеряла надежду встретить хоть кого-то. Даже вечно ворчащая Джоанна, наводящая шум на всю часть одним своим появлением, словно сквозь землю провалилась, а капитан, очевидно, и не думал показываться на рабочем месте, хотя время давно перевалило за полдень.

Завернув за угол, Китнисс неожиданно оказалась в захвате сильных рук, что кольцом сомкнулись вокруг её талии и дернули в сторону, на что она успела лишь взвизгнуть, но любые последующие звуки были остановлены нежным касанием требовательных губ. Россыпь светлых ресниц и блеск голубых глаз не оставили никаких сомнений в личности «похитителя», так что брюнетка расслабилась и лишь сильнее прижалась к мужской груди, трепетно отвечая на поцелуй.

— Привет, — выдохнул ей в губы Мелларк, окончательно кружа голову своим хриплым голосом.

— Ммм. Так теперь будет каждый раз? — хитро улыбнулась девушка, облизывая нижнюю губу. — Не помню, чтобы я давала разрешение на подобные приветствия.

— Так запрети мне, — с легкой издевкой ответил ей лейтенант, подталкивая повисшую в его объятиях Эвердин куда-то назад, пока они не уперлись в потрепанную дверь. Китнисс боролась между порывом едко ответить на наглость и желанием сорвать с него форменную рубашку. «Сейчас не время и не место», — напомнила она себе.

— У тебя же сегодня выходной, — решила сменить она тему.

— Верно, — согласился лейтенант, скользя взглядом по тонкой шее. Слегка шершавые пальцы дотрагивались до точеных скул, оглаживали подбородок. — Забежал забрать папку с документами. Вчерашний цирк полностью выбил меня из рабочего процесса, так что придется корпеть дома над недельным отчетом.

— Цирк? — темные брови поползли вверх.

— Ну, ты мастерски обращаешься с кирпичами, но я имел ввиду утро. Дурацкая ситуация. Чувствую себя полным кретином.

— Тсс, — наманикюренный пальчик прижался к его губам. — У нас еще будет время поговорить, но не думаю, что людный коридор лучшее для этого место. Дядя все еще верен своим угрозам, а глаза и уши у него на каждом углу, — как бы в шутку добавила Китнисс.

Пит закрутил головой в разные стороны, словно впервые замечая снующих вокруг людей, а Китнисс лишь громко прыснула.

— Неужели ты испугался моего дядюшку?

— Знаешь, это нормальная реакция любого здорового человека на нашего капитана. Он… — Пит на секунду задумался, пытаясь подобрать нужные слова, после чего продолжил: — ну… не самый приветливый и понимающий мужик. И что ни говори, а я охотно поверю, что у него, действительно, есть соседка, которая с радостью приготовит холодец из любых ингредиентов, что он ей вручит.

— Пит! — Китнисс стукнула парня кулаком в грудь и звонко рассмеялась. — Не верь всему, что говорит дядя. На самом деле он просто божий одуван, — на лице Мелларка отразилось такое искреннее изумление от услышанного сравнения, что брюнетка захохотала еще громче.

Мелодичный смех резко оборвался, стоило Китнисс услышать неразборчивое ворчание вперемешку с шумом и лязгом, что доносились из-за её спины. Секунда и дверь со свистом отлетела в сторону. К счастью для прижатой к поверхности девушки, открылась она внутрь, но это не помешало ей яростно замахать руками в попытке удержать равновесие и не полететь следом за деревянным полотном.

— Твою мать, вы приросли что ли к этой двери? — раздался резкий и весьма узнаваемый голос, после чего из кромешной темноты кладовки, заваленной всевозможным хоз инвентарем, появилась озлобленная Джоанна. Её растрепанный вид и застегиваемые на ходу джинсы весьма недвусмысленно намекали на занятие, которое она, очевидно, вынуждена была прервать.

— Чего уставились? — уничижительный взгляд быстро пробежался по Китнисс и Питу, заставляя обоих нервно сглотнуть. Ни для кого не секрет, что с Джо шутки плохи. Не за красивые глаза люди отбывают условный срок и занимаются исправительными работами, в конце концов. — Идите и поищите себе другое место. Весь настрой сбили!

— Эээ… — Лейтенант не нашелся, чем возразить на подобную наглость.

— Ну что непонятно? Кыш!

— Джо, ну чего ты на них полкана спустила? — вмешался в «разговор» еще один собеседник, весело помахав рукой из-за спины Мейсон. — Привет, ребятки! Я же говорил, что ты её догонишь, — довольно подмигнул Питу Одейр.

На последних словах девушки разом уставились на остолбеневшего лейтенанта. Мелларк уже собрался высказать коллеге все, что думает по поводу их неподобающего поведения в рабочее время, как коридор буквально содрогнулся от воя сирены. Довольные улыбки разом слетели с лиц. Каждый из присутствующих прекрасно понимал, что последует за этой пронзительной трелью.

У пожарных нет понятия «выходной», когда речь идет о срочной помощи и спасении жизней. Мужчины молча кивнули друг другу, выучив за годы совместной работы малейшие жесты и взгляды, и пулей помчались вниз. Следом, наступая на пятки, спешила женская половина их компании.

Сборы были молниеносными, Гутиэрра нетерпеливо стучал пальцами по рулю своей неоднократно намытой и начищенной до блеска за время тренировок и наказаний машины, диспетчер продолжала трещать что-то в рацию и после ее монологов водитель, коверкая слова, принимался поторапливать ребят.

Но когда в их ряды втиснулся Хеймитч, все на секунду замерли.

— У вас все равно не комплект. Мелларк так же остается главным, — отрезал он, расторопно натягивая комбинезон. Как будто и не было долгих лет кабинетной работы.

Собравшиеся открыли рты, закрыли, повторили эту процедуру еще пару раз, но рассудив, что для дискуссий нет времени, запрыгнули в машину.

— Мы можем помочь… — Китнисс рванулась к машине.

— Гражданским не положено, — дверца, увлекаемая рукой Пита, резко захлопнулась перед её носом едва не придавив пальцы. Красно-белый автомобиль взвыв сиренами вылетел из гаража.

— Пошли, — Джоанна крепко хватает Эвердин за запястье и тащит за собой. Останавливаются девушки лишь в комнате отдыха, Джо хватает пульт и начинает лихорадочно перебирать каналы.

— И что ищешь, мелодраму? — хмурится Китнисс.

— Почти, — не отрывая взгляда от экрана, бормочет Джо. — Новостной канал! Журналисты уже там.

На экране во всю бушевал огонь, внизу бегущей строкой шла информация.

— Это мазохизм… — сообщает Китнисс, занимая место рядом с Мейсон.

========== Глава 20 ==========

— Гейл! Гейл! — Мадж подпрыгивает на месте, тянет шею, силясь высмотреть фигуру в светлом, скрывшуюся в подъезде высотного дома, возвышавшегося среди невысоких строений.

Огонь бушует, набирая силу и поглощая новую пищу. Наконец-то, будто вечность спустя, на улицу высыпает горстка кашляющих людей, начинающих жадно хватать ртом воздух. Последнего Хоторн услужливо подталкивает в спину.

— Гейл, помощь уже выехала! — успевает выпалить девушка до того, как он опять скрывается внутри. По его в мгновение исчезнувшей в темноте дверного проема спине было невозможно понять оказалась ли она услышанной.

Где-то наверху раздается звон лопающихся стекол, какофония людских голосов не утихает, а лишь набирает силу.

Подобно статуе Мадж замирает на площадке, сжимая в руках гвоздику и игнорируя толчки в плечи, обеспечиваемые ей суетящейся горсткой людей. Всё, что она может — это тихо упрашивать Вселенную, чтобы Гейл наконец-то вышел из этого Ада. И когда он появляется, сердце начинает волнительно трепетать, а когда скрывается, оставляя черных от дыма людей, девушка злится, требуя от той же самой «собеседницы», чтобы делом занимались профессионалы. Затем вспоминает, что Хоторн им и является, и ей становится совсем страшно.

Пламя неиствует, вырываясь из глазниц, сдавшихся под его напором окон, жадно хватает воздух вокруг, стремясь огладить крыши рядом стоящих зданий. В здании что-то гремит, хрипит и скрипит.

Еще двое человек спотыкаясь вываливаюся на улицу, практически падая на раскаленный, ощетинившийся стеклом асфальт.

— Ну пожалуйста… уходи оттуда… — малодушно уговаривает Мадж. Пусть только выйдет, и она вцепится ему в ногу и не пустит. Вот будет тащиться следом, да что угодно…

Но Гейла не видно.

— Где он? — накидывается девушка на спасшихся. — С вами был мужчина…

Двое переглядываются.

— Он шел за нами, буквально в паре шагов… но на втором этаже что-то обвалилось…

У Мадж внутри все обрывается. Девушка даже на секунду зажмуривается и снова открывает глаза, ожидая, что все дурацкий сон, и Хоторн материализуется, выходящим из дверей.

— Надо за ним вернуться! — требует она у всех, кто может её услышать.

Пострадавшие: перепачканные, а кто-то даже раненый, таращатся на неё как на городскую сумасшедшую.

— Дамочка, туда никто не вернется даже под угрозой расстрела, — сообщает ей кто-то, — ждите пожарных, — и возвращается к своему занятию.

А когда позже поворачивает голову, то видит, что блондиночки в светлом платье на месте уже нет. Раздумывать о том, куда она подевалась времени нет, приходится обратить внимание на упавшего в обморок соратника по несчастью.

***

Чихая и кашляя, Мадж прижимает ладошку к лицу и ругает себя за то, что не надела платье с длинной юбкой, из нее бы вышла отличная маска.

Девушка оглядывается, просящим взором всматривается в светлый прямоугольник дверного проема. С секунду ждет, что кто-то пойдет за ней, что появится помощь, ей даже слышится завывание сирены, но вожделенной подмоги не появляется. Мадж, боясь передумать, шагает на лестницу, по ее мнению ведущую на второй этаж.

Коридор раскидывается от лестницы в две стороны. Огонь жадно уплетает потолок, разогретый словно в Аду, а воздух, казалось, колыхается перед глазами словно марево. Жар лижет нежную кожу лица. Здание буквально стонет под напором пламени, сдавая позиции. И двери, бесконечная череда дверей, открытых и закрытых.

В очередной раз мысленно чертыхаясь, Мадж решает не терять времени и выкрикивает имя Гейла, рвется влево. В горле нещадно першит, но она не оставляет своего занятия, пытаясь его дозваться, стараясь заглядывать везде, где может. Везение является на ее сторону, когда из-за очередной распахнутой двери на ее зов, раздается разгневанное:

— Пошла отсюда вон, дура!

Прикусывая губу, Мадж шмыгает носом, уговаривая себя не рыдать от радости, что Гейл нашелся и игнорируя его требование, кидается за дверь.

В полутемной комнате на полу лежит Хоторн, придавленный непонятной конструкцией. И только приблизившись девушка понимает, что это массивная лестница, отвалившаяся от креплений на потолке.

— Господи, Гейл… — выдыхает Мадж. Подбегает, растерянно мнется, не зная что делать. Она не сдвинет эту махину ни за что на свете, все эти рассказы про экстренное состояние и выброс адреналина — просто чушь. И все же, пытается вопреки здравому смыслу. Разумеется, последний торжествует. Хочется убежать на улицу за помощью, но тут же вспоминается первоначальная реакция людей. Что ж, придется попытаться самой.

— Ты оглохла? — скрежещет Хоторн, заходясь кашлем.

— Только вместе с тобой, — решительно отрезает Мадж, оглядываясь по сторонам. — Можно попробовать соорудить какой-нибудь рычаг, — она имеет об этом весьма смутные представления, но надо делать хоть что-то. Да и сегодня такой чудесный день, он должен таким и остаться.

— А можно прекратить заниматься ерундой и уносить отсюда ноги, пока есть возможность, — всеми силами стараясь вывернуться из-под придавившей его махины, отрезает Гейл.

Девушка понимает по его испепеляющему взгляду на черном от сажи лице, что будь у Хоторна возможность добраться до нее, ей бы не поздоровилось.

— Сначала я постараюсь тебе помочь, — упрямо обещает Мадж, мысленно скрещивая пальцы, и мчится в дальний угол.

В легких саднит, в глазах режет от гари и копоти. В углу находится какой-то шест и, опрометчиво хватая его голыми руками, девушка с криком отбрасывает находку в сторону.

— Ты в порядке?

Блондинка игнорирует вопрос и, уже используя подол платья как прослойку, тащит палку к Гейлу.

— Все хорошо, сейчас придумаем на что ее опереть и все, — падая голыми коленками на заваленный тлеющим хламом пол, вслух думает Мадж. Так проще, так не страшно. Она всё еще игнорирует пытающегося достучаться до нее Хоторна, словно заезженная пластинка, убеждающего девушку бежать без оглядки. Чихает, кашляет и продолжает говорить. — Достаточно же чуть приподнять и ты постараешься выползти. У тебя получится… — и интонации то ли вопросительные, то ли утвердительные.

Ей удается пристроить на роль точки опоры какой-то непонятный чурбан и неловкими движениями подоткнуть шест под рухнувшую лестницу. Вот только дальше дело не шло. Сколько бы страх и ужас не ускоряли биение её сердца, веса Мадж и ее упрямства не хватало даже на то, чтобы просто поколебать лестницу на несчастные дюймы, предоставив Гейлу возможность вывернуться из ловушки. От собственного бессилия Андерси хочется топать ногами и сыпать ругательствами, проклиная все вокруг, и она бы незамедлительно этим занялась, дай ей кто-нибудь гарантию, что это поможет.

В помещении становится все тяжелее дышать, выбившаяся из сил она сползает на пол. Легкие уже содрогаются в подобие спазмов и хочется выкашлять их подчистую.

— Мадж, — хрипло зовет девушку Хоторн, облизывая потрескавшиеся губы, — ты еще успеваешь уйти, — решает он договориться с ней по-хорошему. — Меня спасут, слышишь — сирены… уходи…

Вокруг и правда усилилось звуковое бурление, обещая, что ожидания не напрасны и сейчас случится что-то хорошее. Искушая подойти и посмотреть, правда ли это, но девушка не хочет терять ни секунды.

Может и правда? Гейл за нее беспокоится, боится. За нее. Не за себя. Мадж же человек, она хочет сбежать из этого филиала преисподней, подчиниться требованиям распростертого перед ней мужчины. Еще несколько часов назад он был восхитителен, полон сил и от ощущения того, как он нависает над ней у нее непроизвольно поджимались пальчики на ногах, а сейчас… беспомощный, скорее всего раненый… и девушка поняла, что не сможет его оставить в одиночестве. И вообще…

И в этот момент Гейл отмечает, как в красных от дыма глазах еще секунду назад отстранившейся девушки, поселяется какая-то сумасшедшая решимость.

— Я еще раз попробую и уйду, — в её мыслях пальцы уже сплетены в замысловатоемакраме, но ей плевать. Убрав упавшие на лицо волосы, окончательно перепачкавшись в саже и копоти, она начинает отсчет. На решающее три — наваливается всем телом, упирается израненными ладонями. Помещение наполняется рыком, звуками возни… Неожиданно раздается звон и осколки сыпятся градом, ранят, заставляя бросить свое занятие и пригнувшись спрятаться рядом с Гейлом.

— Все хватит! Уходи! Не заставляй тебя умолять.

— Ну, если ты для этого встанешь на колени… — огрызается девушка, выползая из своего укрытия, и продолжает дергать импровизированный рычаг.

— Мадж! — собрав последние силы, рявкает Гейл. — Убирайся! Иди к черту! Пошла вон! Испеки еще один ужасный торт!

— Я то испеку, но ты съешь его до последней крошки! — прищурившись, грозит Андерси. — Учти, я уйду отсюда только с тобой!

Она совершенно выбита из сил, и у нее не появляется новых идей. Тело болит от прикладываемых сил, заноз, горячего воздуха и ожогов, чешется и щипит от пота, попадающего на раны. Устало опускаясь на пол, Мадж как-то отстранено отмечает расцветающий все больше над головой оранжево-алый цветок пламени, простирающий свои лепестки из дыма сколько хватает глаза.

Гейл готов взвыть от своей беспомощности, но он не представляет, как выставить эту сумасшедшую отсюда. Она чокнутая, ненормальная, она продолжает бороться за него, хотя один он уже бы смиренно сложил руки. Кровь в голове бьет набатом, заглушая уже и собственные мысли, и звуки вокруг.

— Они здесь! — приглушенный маской голос звучит лучше любых песнопений.

Уверенные руки отрывают Мадж от её занятия, перехватывая поперек талии и отставляют в сторону. Девушка выглядит напуганной и все равно мнется рядом.

Гейл решает, что окончательно сошел с ума от отравления продуктами горения, потому что за защитной маской подоспевшего видит лицо капитана. Следом подтягивается Мелларк. Что ни говори, умеют они провести выходной.

— Что ж дружище, давай тебя доставать! — сопровождая слова действиями, двое мужчин достаточно расторопно делают то, над чем бесконечно долго билась Мадж. Лестница с грохотом рухнула на пол в сантиметре от вытянутого из-под неё Гейла. Прямо как в лучших традициях столь любимых Гейлом боевиков и фильмов-катастроф.

— Выводи её, мы следом! — продолжает командовать Пит, пытаясь понять тяжесть повреждений пострадавшего, но тот достаточно быстро начинает пытаться встать и становится спокойнее. Финник, конечно, убьет за подобное разгильдяйство, но может и обойдется…

— Нет, я останусь! — упирается Мадж, стараясь вывернуться из крепкой хватки Хеймитча.

— Милочка, нам некогда с вами возиться, — Хеймитч словно куклу закидывает ругающуюся Андерси на плечо, и всё что ей остается — это молотить кулаками по форменной куртке — жесткой, словно асфальт. И такой же безучастной к её требованиям.

На улице в это время уже грузят пострадавших. Вокруг всё красно-белое и расстилающийся сумрак переливается светом сирен. Пожарные развернули работу, борясь с огнем, проливают соседние здания.

Девушку скидывают на ступеньки машины скорой помощи, гостеприимно распахнувшей задние двери и к лицу тут же прикладывают маску. И без того свежим воздухом можно было захлебнуться, а уж этим… Мадж жадно и шумно втягивает в себя кислород и всматривается в двери. Ну чего они так долго? Она же обещала, что не уйдет.

Врач пристает с требованиями открыть рот и осмотреть её горло. Послушно выполняет, выкручивая шею так, чтобы видеть что творится за загородившей всё головой.

Резкий грохот сотрясает все вокруг и даже машины. Пламя ликуя вырывается в разные стороны, приветствуя жалких человечишек и требуя ему поклониться.

Мадж слышит громкий звук и не сразу понимает, что это её крик.

========== Глава 21 ==========

Комментарий к Глава 21

Немного драмы в нашу веселую историю…

Брюнетка в коротко обрезанных джинсах вбегает в приемное отделение больницы настолько стремительно, что автоматические стеклянные двери едва успевают распахнуться. Цепким взглядом девушка осматривает суетящуюся толпу и, выцепив нужного ей человека в черно-желтом, устремляется в его направлении. Финник только и успевает, что подхватить налетевшую на него Джо, собственнически скрестившую ноги у него на пояснице.

— Ты меня напугал, — хмурясь сообщает она мужчине, устроив ладошки на его щеках и всматриваясь в лицо. — Не делай так больше.

— Не могу ничего обещать, когда меня встречают таким образом, — Финник смеется и просто целует её в ответ.

— Дурак, — с преувеличенной злостью шепчет Мейсон сквозь поцелуй, сильнее зарываясь в шоколадные волосы, на которых словно въевшаяся грязь осел пепел.

Китнисс, семенившей следом в своих туфлях цвета ванильного зефира, нет дела до любезничающих коллег, наплевавших на всех вокруг. Поражаясь собственному равнодушию по отношению ко всему происходящему, она стоит в центре пропахшего медикаментами и людской болью пространства, крутится вокруг себя, рассматривает людской муравейник, снующий из стороны в сторону.

Не находит того, кто ей нужен.

Вновь всматривается в толпу растерянных и встревоженных людей в форме. В каталки, которые с грохотом катят парамедики, скороговоркой выговаривающие показатели.

Отсутствует.

Начинает нервничать, и даже хватает какого-то мчащегося мимо блондина в черной форме с желтыми полосами на рукавах и разворачивает к себе. Черт, она его даже не знает!

Вдохнув, Китнисс с трудом выталкивает воздух из легких. Надо успокоиться. Эмоции сейчас непозволительная роскошь, надо стать пустой и равнодушной, сосредоточиться на пересчете присутствующих и перестать прокручивать в голове красочный репортаж и равнодушные слова диспетчера, подтвердившие, что картинка на экране, как и бегущая строка внизу, не врут, но ни имен, ни даже номера части пострадавших неизвестно.

Вычитая из подсчитанной общей массы удалившуюся троицу счастливых людей, Китнисс понимает, что кроме Пита не видит и Хеймитча, а значит в уравнении диспетчера с двумя неизвестными она уже получила ответ. Как же хочется ошибиться!

— Господи, ну сколько можно?! — раздается у неё за спиной знакомый голос и она разворачивается.

Сердце ускоряет бег, болезненно затрепетав в груди. В центре зала появляется её драгоценная «пропажа». Следом за ним решительным шагом идет эскулап в белом халате с планшетом и бумагами в руках и грозно в них тычет, рассказывая о суточном наблюдении и об опасности случившегося.

Китнисс с трудом сглатывает, во все глаза таращась на грязного как чёрт мужчину с взъерошенной шевелюрой, в которой нет ни намека на золотистые локоны. Он немного хромает, пытаясь одной рукой затолкать футболку в форменных штанах; на теле и лице, кажется, добавилось синяков и ссадин со дня памятного диалога с Гейлом, но в общем-то он здоров, что сам Пит спешит подтвердить привязавшемуся к нему врачу:

— Я здоров. Вы выяснили, что у меня нет сотрясения, и все конечности целы. В течение суток я точно не покину больницу, так что если начну биться в конвульсиях на полу, то Вы успеете сказать: «Я же говорил!»

— Я за ним присмотрю, — резко вмешивается в разговор брюнетка, облизывая пересохшие губы и, не понимая, как оказалась рядом так быстро.

Доктор может и возмущен, но понимает, что против человеческого упрямства он бессилен, так что лучше он поможет согласным, которых в больнице в изобилии. Вздохнув, дает согласие, подсунув какие-то бумаги на подпись и удаляется в глубь учреждения.

Китнисс всю разрывает от мыслей и слов, взращенных на волнении. Ей хочется и накричать на Пита, и поцеловать его, и разрыдаться в конце концов. И прежняя она дала бы волю своим чувствам, вот только Мелларк уже выглядит так, словно на нём отыгрались все собравшиеся недовольные. И вместо всех буйствующих в голове слов девушка окидывает блондина строгим взглядом, отмечает вертикальную морщинку между серых бровей и поддернутые тревогой зрачки, после чего сообщает:

— Ты задолжал мне чай.

— Неужели только поэтому волновалась?

— С чего ты взял, что я волновалась? Просто… хорошую компанию сложно найти, — и улыбка едва уловимая, ласковая.

— Предлагаешь не откладывать?

— Ну, как минимум, не затягивать, а то я поседею, — её руки дрожат, когда она дотрагивается до кровоточащей щеки, отчего Пит слегка морщится, но не отстраняется.

Кому-то со стороны этот разговор показался бы пустым и ненужным, но только не им. Эти двое вкладывали в слова совершенно иной, ценный и понятный только для них смысл.

— Да, отличного ты себе парня выбрала, — усмехнулся Мелларк. А слово «парень» отозвалось в груди девушки усиленным сердцебиением. Парень? Парень…

— Никогда не любила легких путей, — и вновь столь редкая нежность заиграла в серых зрачках, а губы изогнулись в мягкой улыбке, очень осторожно дотрагиваясь до здоровых участков кожи. Крепкие руки давно сомкнулись за её спиной, надежно удерживая в своих объятиях и так же наслаждаясь каждым мгновением.

— Это ты был в доме? — еле слышно шепчет ему на ухо брюнетка.

Пит кивает, даже не пытаясь поинтересоваться откуда Китнисс знает.

— А кто второй?

***

Хейзел Хоторн никогда не отличалась импульсивностью в вождении. Привычка, что уже много лет в салоне машины с ней обязательно есть хоть один ребенок, сделала её манеру управления спокойной и вымеренной. Она четко знала степень ответственности перед ними и окружающими… но только не сегодня.

В Капитолии творилось настоящее столпотворение: перекрытые улицы, пробки, стремящиеся вне очереди к больнице машины скорой помощи. Ни одна полицейская машина, на своё счастье, не попыталась остановить бешено мчащийся по улицам минивен, в противном случае вместо пункта назначения Хейзел попала бы в полицейский участок. Младшие, обычно шумные и веселые, хоть и не знали всего, а все-таки на всякий случай притихли, чувствуя, что происходит что-то плохое. Нечто подобное они уже переживали.

Нервы, словно перетянутые струны, грозили лопнуть в любую секунду. Миссис Хоторн толком так и не поняла что случилось и допытываться у позвонившего ей офицера времени не было. Узнает всё на месте, потому что вопросы в голове множились в геометрической прогрессии, вытесняя мысль о количестве штрафных квитанций, которые заполнят вскоре семейный почтовый ящик. Плевать она на них хотела! По крайней мере, сейчас.

Автомобиль с визгом влетает на больничную парковку, у входа замирает по диагонали, едва попадая в разграничительные линии, выведенные на асфальте. Миссис Хоторн не тратит драгоценные секунды на то, чтобы выровнять машину и, выгрузив детей, устремляется к многоэтажному бастиону имени какого-то святого. Она даже не помнит заперла ли её.

В приемном покое Хейзел уже знает на что обращать внимание, чтобы понять степень тяжести случившегося, и тот факт, что почти все собравшиеся в черно-желтой форме, заставляет её обмереть. Кто-то служил с её мужем, кто-то служит с сыном. Многие её узнают. Это видно по лицам. По неловкости и сочувствию, промелькнувшим на них. Страху и невольному облегчению, что не они пострадали. И за это собравшимся немного стыдно.

Именно до этого момента Хейзел надеялась, что произошла глупая страшная ошибка, что в чей-то чужой дом постучала беда, не к ним. И она не злобная женщина, она не желает никому несчастий, но если предстоит выбрать, то в ней не хватит альтруизма гостеприимно открыть дверь старухе с косой.

— Миссис Хоторн, — светловолосый мужчина средних лет в форме с нашивкой «Эбернети», перехвативший её на подступах к регистратуре, даже не спрашивает. — Капитан Эбернети, ваш сын служил под моим началом.

— Служит, — слишком резко поправляет она представившегося.

— Да, конечно. Я хоте…

— Капитан, это точно он? Как он там оказался? Гейл ушел на свидание, а теперь находится в реанимации. Что случилось между этими двумя событиями? — голос Хейзел чуть дрожит, но она старается держать себя в руках, дабы не пугать младших ещё больше.

Хеймитч внимательно смотрит на встревоженную, насмерть перепуганную женщину. И это ещё не самое плохое, хуже — такой же взгляд у детей, столпившихся рядом с ней. Облизывает губы, собираясь с мыслями. Такое с ним впервые, потерять дар речи.

— Гейл первым оказался на месте происшествия и поступил храбро и…

— Прекратите, — обрывает его Хейзел. — Последний раз, когда мне рассказывали о храбрости, следом выдали награду с пометкой «посмертно». Поэтому лучше расскажите, какой он ленивый и безалаберный, но пусть его вернут живым и относительно здоровым.

— К сожалению, не могу. Пойдемте, я провожу вас в ожоговое отделение. Лечащий врач вам все расскажет.

Миссис Хоторн уже не рассчитывает ни на что хорошее в момент, когда лифт поднимает их на нужный этаж. Несколько этажей безумия, сжимающего тиски и удушающего пониманием того, что где-то неподалеку за свою жизнь борется её сын. После речи доктора, говорившего вкрадчивым голосом, будто боялся, что собеседница грохнется в обморок или забьется в истерике, она укрепляется в своем мнении. И как за соломинку хватается за мысль, что если к Гейлу пока пускают только родных и близких, не позволяя сунуться коллегам и друзьям, ещё не все потеряно. Когда начнут пускать последних, можно идти закрывать в доме зеркала черным.

Хеймитч уже прекрасно знавший, что сообщат миссис Хоторн, и что ее ждет, решил покинуть отделение. И без этого знание приводило его в ярость. Страховщики, уютно устроившиеся на денежных мешках ни монеты не дадут просто так. И сейчас они были на коне. И он не представлял, как на них воздействовать. Поджечь и торговаться? Он хмыкает. Печально и как-то обреченно. Хотя есть же еще вариант…

Палата ожоговой реанимации полна приборов. Одни пищат, другие молчат, дожидаясь своего часа. Хейзел, поправив белый халат на плечах, до последнего смотрит на клетки пола, старательно цепляется взглядом на ножки мебели и штативы и только когда замечает край простыни, поднимает взор по ней.

К высокой кровати тянутся трубки капельниц, скрывающиеся под покрывалом и стерильными повязками. К сожалению, последние покрывали не всё тело и миссис Хоторн бросилась в глаза черно-красная кожа. Недвижимый и осунувшийся, как будто совершенно другой человек, а не тот полный сил и жизни статный красавец, что утром со смехом гонялся по двору за визжащей от восторга Пози и поливал её из шланга водой. Сейчас от её сына остались только глаза. Невозможно белые белки, огромные и напуганные. Гейлу уже и без всяких врачей понятно, что ничего хорошего в его ближайшем будущем не будет.

— Извини, мам, — с трудом почти хрипит он.

========== Глава 22 ==========

Комментарий к Глава 22

Долгожданное и эпичное продолжение. Раскрываем карты, господа и дамы!

Это была четвертая попытка. Предыдущие три с треском провалились, будучи остановленными суровыми медсестрами. В этот раз она решила учесть все ошибки.

Поморщившись, Мадж наконец-то изловчилась вытащить иглу капельницы из вены и согнула руку в локте, дабы пресечь кровотечение. Голова всё еще гудела, а лёгкие саднило при каждом вдохе, но всё это было мелочью по сравнению с той жгучей неизвестностью, в которой её держали последние несколько часов.

Спустив ноги с высокой кровати и не обнаружив обуви, девушка лишь усмехнулась. Видимо, угрозу всё же осуществили и их изъяли, будто это могло её остановить. На цыпочках пройдя по палате, она с опаской выглянула в коридор. Видимой угрозы не было обнаружено и Мадж решилась. Сорочка норовила распахнуться во время движения, но девушке было на это плевать, пока она следовала уже выученным маршрутом.

Лифт был отметен сразу, так как один раз её поймали в пресловутой металлической коробке и под руки проводили обратно. Лестница внушала больше доверия, поэтому блондинка решительно направилась к угловой двери, на которой красовался нужный указатель. Пролёты сменяли друг друга, встречая её лишь голым бетоном ступеней и унылой штукатуркой стен. Идеально в её ситуации.

— Ну же, Мадж, вспоминай, — упрямо твердила она сама себе, прокладывая в голове маршрут. Совпадение или удачное стечение обстоятельств, если вообще можно использовать подобную формулировку в сложившейся ситуации, но именно в этой больнице она когда-то проходила практику, учась на медицинском. Интересно, была бы от нее сейчас польза, если бы она решила остаться «человеческим» доктором?

Осторожно высунув голову в дверной проем, блондинка готова была пуститься в пляс, осознав, что пока находится в ладах со своей памятью. Нужное ей отделение! Из разговора работников скорой, что удалось подслушать на месте пожара, она запомнила, что тяжелых больных доставят именно сюда.

В отделении реанимации потолки сияли длинными тонкими лампами дневного света, а вдоль стен, выкрашенных в бледно-зеленый цвет, теснились неудобные жесткие пластиковые кресла. Здесь не ощутишь комфорта, не замкнешься в собственных мыслях, убеждая себя, что будет все хорошо. Пластиковый фикус в углу являл собой реальное доказательство того, что хорошо может быть только у неживого.

Быстрый взгляд в обе стороны и сердце на миг замирает, замечая знакомый силуэт с двумя смешными хвостиками. Несколько шагов и она уже мчится по длинному коридору в сторону девочки. Удивительно, как только малышка не испугалась, заметив растрепанную блондинку в распахнутом халате и с безумно горящими глазами, больше напоминающую привидение.

— Доктол Анделси, — девочка бросилась навстречу Мадж, утыкаясь в грудь и содрогаясь от нахлынувших слез. Где-то за её спиной тут же встрепенулась такая же бледная женщина, прижимающая к себе за плечи двух осунувшихся мальчишек. Мама Гейла — сразу решила Мадж.

— Ну же, малышка, не плачь, — Мадж опустилась на колени и заключила Пози в объятия.

— Там Гейл, — ткнула она маленьким пальчиком в сторону металлической двери и громко шмыгнула носом, — мама не пускает нас. Я так пележиваю.

Мадж нервно сглотнула, боясь потерять сознание прямо на глазах у этой малышки, что с такой надеждой смотрела в её глаза, будто Мадж способна решить все возникшие проблемы. И когда она успела заслужить такое доверие? Предательские слезы подступили глазам, но блондинка решительно стряхнула их рукой. Она должна оставаться сильной.

— Вы, наверное, Мадж? — мягкий голос вывел девушку из легкого транса.

Мадж нервно облизнула губы и уставилась во все глаза на подошедшую женщину, закивала. У нее и в мыслях не было знакомиться с миссис Хоторн и уж точно не при таких обстоятельствах.

— Он просил узнать в порядке ли Вы, но я не знала к кому обратиться…

Мадж недоуменно смотрит на себя, словно со стороны отмечая казенную одежду, сбитые колени и обожженные ладони, обработанные каким-то ужасно пахнущим средством и закрытые повязками.

— Да, в полном, — скорее отмахивается и неуверенно интересуется: — Как Гейл?

— Жив, — Хейзел самой страшно от того, что в голове мелькнуло зловещее «пока». Она гонит его прочь, от этих мыслей страшно. Она боится даже подумать о том, насколько сейчас страшно её сыну, опутанному проводами, трубками и бинтами, если у нее самой руки трясутся, а ведь ей хотя бы не больно. Физически.

— Простите меня, — неожиданно для себя всхлипывает Мадж. Ей стыдно, что сейчас из-за нее вся эта семья находится в больнице, а не проводит обычный вечер дома, считая его скучным. — Это я виновата. Не затей… я… прогулку, все бы обошлось, — она икнула и прижала ладонь, шершавую от бинтов ко рту, — надо было ехать домой… — хлюпает носом, мысленно убеждает себя успокоиться. Миссис Хоторн сейчас не до малолетней истерички с чувством вины, ей и без того не сладко, но Мадж прорвало, как будто плотину. Все прошедшие в ужасе, волнении и страхе часы, нашли выход… И облегчение, испытанное ею, когда с задворок полыхающего здания вывалился пожарный, который был с Гейлом, а позже самого Хоторна загрузили в машину, не накрыв с головой, теперь было катастрофически не достаточно, чтобы продержаться. — Я обещала остаться с ним… и балка такая тяжелая… но тот пожарный меня унес и… — тыльной стороной ладони вытирает нос, — я думала… они идут следом… за нами… — снова икнула.

Миссис Хоторн молча смотрит на нее. Лицо словно каменное, ни одной эмоции, и Мадж хочется уменьшиться до размеров песчинки и затеряться под одним из прикрученных к стене рядов кресел, дабы не попасть под ее праведный гнев.

— Остаться? — наконец-то тихо переспросила Хейзел.

Она старалась вспомнить весь сбивчивый разговор с сыном и до последнего у нее складывалось мнение, что девушка, о которой так волновался Гейл, жила в том доме и оказалась одной из пострадавших. И ее в общем-то это не удивило, мало ли какие знакомые есть у старшего сына, всех не отследишь.

И прозвучавшее признание… Хейзел, сраженная наповал, обнимает кающуюся взъерошенную невысокую блондинку. Гладит по голове и велит ей держаться, быть сильной.

Мадж не сопротивляется, когда ее заключают в объятия, полные сочувствия и тепла. Обнимает в ответ, утыкается носом в женское плечо, пытается успокоиться, но поток слез унять просто невозможно. В конце концов она делает глубокий вдох и отстраняется, стараясь вытереть глаза и щеки.

— Рори, — обращается Хейзел к одному из сыновей, недоуменно взиравшему на разворачивающуюся посреди пахнущего дезинфицирующими средствами и смертью коридора сцену. — У входа я видела аппарат с кофе… — Хейзел даже не успевает договорить, не то, что деньги достать, как мальчик скрывается в нужном направлении.

— Идемте, — она тянет девушку к ряду кресел, к которому уже устремилась Пози, — побудете с нами… — и желая отвлечь ее, спрашивает первое, что пришло в голову, — получается это Вы работаете в ветеринарной клинике?..

***

— Я так и знал, что мы свернули не туда, — Финник крутит головой, стараясь разобраться, как называется та часть белоснежного лабиринта в которой они оказались. Выходило плохо, а к медперсоналу приставать не хотелось. Еще выставят, в его-то пропахшей дымом одежде.

— Да все в порядке, — Джо выныривает из какого-то закутка, — пошли за мной, не пожалеешь. — Лукаво улыбается, продолжая движение спиной вперед. — Сейчас дойдем до поворота, а там в конце коридора выход на переход.

Добравшись до угла, она разворачивается, замирает и отступает назад.

— Пошли отсюда, — хватает Финника за жесткий рукав, пытаясь уйти обратно. — Нам нужен другой коридор…

Одэйр уже готов был выразить недоумение, но тут женский голос, удивленно произносит:

— Джо?

Девушка закрывает глаза, готовая заскулить от отчаянья, потом выдыхает и поворачивается уже с дежурной улыбкой. Искусственной, как и радость, которую она пытается излучать при виде бывшей подруги, шею которой опоясывает высокий фиксирующий воротник.

— Си, — Мейсон не испытывает ликования по поводу состояния больной. Скорее напрасность всего, что она сделала. И разочарование. И оно только усиливается, когда рядом с девушкой появляется массивная фигура с чуть искривленным носом. Джоанна прекрасно помнит с каким треском он сломался. Сделав пару шагов, она замирает. — Извини, что не подхожу, у меня же запрет.

— Вот и помни о нем.

— А ты помни о том, какой у меня удар левой, — недовольно поджав губы, Мейсон смотрит исподлобья на своего собеседника так, словно желает ему самой страшной смерти, желательно — мученической. — Си, это он тебя?

Собеседница неосознанным движениеv тянется к шее, потом смотрит на мужчину рядом. Взгляд быстрый, боязливый. Он выдает ее с головой и укрепляет в выводах, что бы девушка теперь не сказала.

Джоанна зареклась еще в зале суда, выслушивая приговор, что больше никогда и ни за что не будет лезть в чужие распри, тем более по отношению к такой подруге, как Си. Вот только против воли хмурится. В глазах появляется неподдельная ненависть к тому, кто по сути пытался лишить ее свободы, а сама девушка чувствует непреодолимую ярость, начавшую застилать глаза. Еще немного и к черту полетят все эти занятия по управлению гневом.

— Джо, это и есть те самые друзья? — Финник олицетворение радушия, его рука находит ладонь девушки и тихонько сжимает, возвращая к реальности, водит пальцем, успокаивая.

Глаза собеседников снисходительно скользят по его перепачканной форме, взгляды упираются в сцепленные кисти. Недоумение просто зашкаливает.

— Те самые? Держу пари, что мисс Мейсон забыла вам рассказать о нас все? — взгляд свысока.

— В таком случае вы проспорите. Джоанна рассказала все, так что, хотелось бы сказать вам огромное спасибо. Вам обоим, — в противовес широкой, особенно белоснежной на фоне кое-как оттертого от копоти лица, улыбке, взгляд Финника ледяной и не предвещает ничего хорошего. — Не затей вы этот суд, мы бы с ней не познакомились. Пойдем Джо, нам давно надо быть в другом месте, — он тянет девушку за собой и все-таки не выдерживает у двери, ведущей к переходу, оборачивается.

— Си, — обращается он к девушке в больничной одежде. Та удивленно хлопает глазами, услышав обращение, — простите, но… надеюсь… — Одэйр мнется, стараясь сформулировать предложение, — Ваш муж никогда не доведет начатого до конца.

И уводит Джоанну за собой в глубь коридоров.

— У меня только один вопрос, — сообщает Финник, обращая на себя внимание пока они лавируют меж спешащего персонала в зеленой форме. Джо чуть замедляет шаг, хмурится и настороженно ждет. — Почему фаллоимитатор?

И тут она улыбается широко и обезоруживающе, затем жмет плечами.

— Ну, так я же к ним домой на зов о помощи приехала, вот и отходила тем, что под руку подвернулось.

Они так и улыбаются, оказавшись в коридорах нужного им отделения. Одновременно с ними из лифта выходят Пит и Китнисс, хоть и отставшие по дороге, но все-таки, получается, лучше ориентирующиеся на местности. И если Китнисс еще пытается сохранять бодрость духа, едва уловимо улыбаясь Джо, то Пит больше походит на ожившего покойника.

— Вы уже были у него? Есть новости? — начинает он с порога, не в силах сдерживать эмоции. Это его вина. Он был за старшего и обязан был все предусмотреть. Где-то в глубине сознания мелькает шальная мысль о том, что надо было врезать Хоторну сильнее. Быть может тогда он бы отлеживался дома с компрессом на голове, а не врывался в горящие дома без какого-либо плана и амуниции. Чёртов герой!

— Нет, мы немного заплутали, — виновато шепчет Одейр, прекрасно понимая, какой груз сейчас на плечах лейтенанта.

Все четверо замолкают, после чего одновременно оборачиваются на звук женского голоса, балансирующего на грани истерики. Если друзья и удивлены, увидев уже привычную им мисс Андерси без её фирменных светлых платьиц, сливочных локонов и Лаки, сидящей на одном из кресел, то они не подают виду и просто приветствуют ее и миссис Хоторн, сжимающую девушку в крепких объятиях.

Звучит все тот же вопрос, который не может включить в себя всех переживаний и волнений, и миссис Хоторн пытается рассказать все, что слышала от врачей, когда за дверью оживают аппараты, которые должны молчать. Просто обязаны!

В коридоре возникает хорошо организованный хаос, медики налетают на не успевших отступить людей, подтаскивают необходимое оборудование и запираются в палате. Дверь глушит голоса, команды, требования.

Наступает тишина. Держась за сердце, Хейзел не может понять блаженная она или гробовая.

Доктор, в первый раз проводивший миссис Хоторн к сыну, замыкает выход коллег. Выглядит он порядком вымотанным и уставшим. Окидывает взглядом уставившихся на него людей с немым вопросом в глазах.

— Говорите, — разрешает его дилемму Хейзел. Даже младших детей уже не уводят.

— Дыхание нестабильно, уровень газа в крови повышается. Ожоги рубцуются, сдавливая грудную клетку, мы сделали разрезы… Если почки не откажут и ваш сын доживет до утра, то можно будет делать прогнозы… — он уходит, устало потирая лицо, а собравшиеся припоминают, произнесенные недавно семьдесят процентов и третью степень и становятся еще мрачнее.

Миссис Хоторн опадает на спинку кресла. Мадж замечает, что губы Пози начинают дрожать и обнимая ее, несет оптимистичную чушь.

«Не смей умирать, я достану тебя даже там!» — мысленно грозится она в пустоту, маскируя свои мольбы.

Этот день был так чудесен, он не может так ужасно кончиться.

***

Шум за тяжелой дверью заставляет Эффи оторваться от документов и поднять голову. Дубовое полотно распахнулось, ударившись о стену. В кабинет ввалился Хеймитч, сопровождаемый причитаниями секретаря мэра.

— Да заткнись уже! — не выдерживает капитан, отгораживаясь от него дверью.

— Хеймитч, что ты себе позволяешь? — взрывается Эффи, выбегая из-за стола и окидывая посетителя гневным взглядом. — Господи в чем ты? Решил вспомнить молодость?

Она проводит ладошками по форме, его лицу и морщит нос.

— Это сажа? Чем ты пахнешь? Господи, что произошло?!

— Ты, что новостей не смотришь? В доме твоего бывшего взорвалась лаборатория по производству наркотиков. — совершенно без эмоций, просто их уже не осталось, говорит он, игнорируя поток вопросов. Пропахший дымом, перепачканный копотью и сажей он возвышается посреди кабинета, устланного дорогим ковром ручной работы.

— Ты все еще хочешь получить своего поджигателя?

— Бывшего?

— Номер четыре, — терпеливо объясняет Хеймитч. — Ну так как?

— Что это за торг?

— В реанимации лежит мой парень, ему необходима процедура регенерации. Сделай так, чтобы ему её сделали.

— Эта процедура входит в профессиональную страховку.

— Он был не при исполнении. Не в форме. Эти стервятники требуют полную оплату. Даже если мы разберем всю его семью, лишив парных органов, у них нет таких денег. Ну так как? Мой парень в обмен на твоего.

Эффи щурится, хмурится.

— Это не в моей компетенции, Хеймитч, прости.

— Ты сама то себе веришь?

Эффи жует нижнюю губу, раздумывая. Нет, можно начать спорить и не поддаться на шантаж. Начистоту, если бы не тень, падающая от этих происшествий на ее репутацию, она бы какую-нибудь награду злоумышленнику выдала, но она прекрасно знает каким упрямым может быть Хеймитч и учитывает личный интерес, а потому идет к своему столу, утопая каблуками в ворсе ковра.

Пальчики порхают над сенсорной панелью телефона. Она связывается напрямую, не задействуя костыль в лице секретаря. Ругается, требует, настаивает. У Эбернети уже на десятой минуте в голове все плывет от этой елейной патоки, сделок и дипломатического шантажа. Он в очередной раз убеждается, что убедить всех оппонентов в том, что слой пудры на ее лице толще серого вещества в ее голове, оказался самый хитрый и действенный ход во всей карьере мисс Тринкет. В конце концов, спустя битый час она прислоняется к собственному столу и чуть сутулится от усталости.

— Процедуру начнут с минуты на минуту.

Эбернети бросает взгляд на часы, подходит к столу, замирает рядом с Тринкет, окутывая ее невыносимым амбре и по памяти быстро набирает телефон.

— Привет, Солнышко, — как можно более непринужденно говорит он. — Я знаю, что лейтенант рядом крутится, дай ему трубочку.

Повисает тишина. Ненадолго.

— Лейтенант, ты помнишь, что я сделаю с твоими конечностями? Чудесно… Что делают врачи?.. Хорошо. Номер в телефоне высветился?.. Если что — звони. Я буду здесь.

Трубка глухо падает на аппарат.

— И так? — напоминает о себе Эффи, снизу вверх глядя на Эбернети. — Я свою часть уговора выполнила. И кто у нас поджигатель?

На перепачканном лице капитана, расползается белоснежная улыбка, от которой у мэра по спине пробегают мурашки.

— А это я, дорогуша… — разводя руками, непринужденно сообщает он.

========== Глава 23 ==========

Комментарий к Глава 23

Соавтор осмелел, соавтор обнаглел и требует слова)) personanon_grata, бойся желаний, они могут исполняться. ))) Надеюсь, мы оправдали ожидания. Твои и всех кто ждал)))

Тимберли Хейл :) Наша любимая красотка) http://funkyimg.com/i/2sncA.png

— А это я, дорогуша… — разводя руками, непринужденно сообщает он.

— Это не смешно! — мэр Тринкет ждёт, что собеседник подтвердит её слова.

Плевать, что он перехитрил её ради дорогущей процедуры, лишь бы не бросался такими заявлениями. Вот только в глазах напротив лёд и решимость. Это не глупая шутка. Не желание позлить.

— Зачем? Зачем, чёртов ты дурак?! — она начинает колотить его по жесткой форменной куртке маленькими кулачками. Ведёт себя как обиженная женщина, которой наизнанку вывернули душу. Понимает, что сорвалась, что дамбу, блокирующую все её эмоции на протяжении стольких лет, прорвало и потоками чувств сейчас затопит всё и всех. Эффи бьёт абстрактно, хоть куда-нибудь, лишь бы ударить, попытаться причинить боль, хоть немного уровнять их состояния. Хеймитч ловко перехватывает её запястья и пытается удержать шипящую обозленной кошкой Тринкет. И всё равно он прижимает её к себе, удерживает, дожидаясь пока женщина успокоится.

***

Низкое утреннее солнце сияло во всех витражах белоснежной церкви, возвышавшейся на одном из холмов Капитолия. Радостный многоголосый перезвон начищенных колоколов ворвался в спокойствие апрельского утра, распугав голубей с крыши и мощеной булыжником площади. Зёрна риса щедро сыпались на головы новобрачных, путаясь в локонах, застревая в узле галстука, проскальзывая в корсаж платья, капелью барабаня по нежным лепесткам роз в букете. Разноряженная толпа гостей смеялась, громко и в разнобой желая счастья.

Эффи не сразу увидела одинокую стоящую фигуру в темно-синей форме под деревом через дорогу. Улыбка, призванная изображать безграничное счастье, чуть дрогнула, но девушка была истинной дочерью своих родителей, потому, кроме как секундное замешательство тенью мелькнувшее на лице, больше ничто не выдало её волнение. Даже частое, словно без пауз, сердцебиение можно было списать на радость, волнение и предвкушение…

Послушно семеня за новоиспеченным супругом пять-минут-как-не-мисс-Тринкет нет-нет да и бросит взгляд в сторону липы. Зачем, он пришел? Ну зачем?..

Помешать? Так поздно. Понервировать? Бесполезно.

Когда новобрачные останавливаются у чёрной машины, их взгляды наконец-то сталкиваются больше, чем на секунду. На таком расстоянии глаза незваного гостя кажутся почти черными. Тонкие губы трогает сухая кривая ухмылка и он в пренебрежительном жесте касается пальцами лба, отдавая честь.

Еще миг и Эффи, сминая платье, ныряет в тёмный прохладный салон седана, а когда решается посмотреть в окно, то липа уже совершенно одинока…

***

Эффи трёт тыльной стороной ладони кожу под глазами, стараясь как можно аккуратнее стереть размазанную косметику.

— Рассказывай, — дыхание еще немного сбито, но от этого её тихий голос не перестает звучать командно и твердо. — Какого чёрта, ты так рушишь свою жизнь? Острых ощущений захотелось? Профессиональное, работы маловато? — она чувствует, что вновь начинает заводиться и, тряхнув головой, просто машет рукой, как клетчатым флагом на старте.

— Это сложно… — начинает Хеймитч, но натыкается на испепеляющий взгляд и понимает, что подобные обороты, включая «ты будешь смеяться» и «ты не поверишь» стоит забыть. Что он ей скажет? Что запутался в ней, как в паутине, и сожженные дома лишь мелочь? — Помнишь, как ты дошла до развода номер четыре?

Эффи хмурится и по вспыхнувшим пятнам румянца непонятно, злится или стыдится. Скорее всего и то и другое.

— Допустим, — с нажимом тянет она.

— Вот тогда все и началось.

***

Обнаружить в тот вечер на пороге своей холостяцкой берлоги Эффи для Хеймитча оказалось сродни награде за все мучения. Уж слишком громко звенел в ушах смех девчонки из автобуса, увидевшей творение Китнисс на его глазу.

Эффи подпирала плечом косяк, тесно прижимая к себе бумажный пакет, из которого торчало горлышко бутылки, и периодически к ней прикладывалась. Судя по тому, что она при этом даже не морщилась, практиковалась она уже давно. Ну или внутри так любимый ею яблочный сок. Впрочем, эту мысль Эбернети отмел сразу, как только она, отлепившись от своей опоры, попыталась сделать шаг в его направлении.

— Я у тебя останусь, — оказавшись в поддерживающем кольце рук, постановляет Эффи, — и плевать что думают твои Дикси, Микси и кто-нибудь ещё…

— Ну, если твой муж не против… — фактически втаскивая посетительницу в квартиру, фыркает Хеймитч.

— А я развожусь, — гордо вздернув нос, сообщает гостья. Неустойчиво разворачивается вокруг собственной оси, всплескивает руками и, упав в кресло, вытягивает стройные ноги. Представление окончено.

— У вас же только медовый месяц, — Хеймитч не удержался от изображения кавычек в воздухе, обозначая период, — закончился.

— Много сладкого вредно, — Эффи как-то привычно, словно ежедневно после тяжелого дня совершает сие действо, прикладывается к бутылке и скидывает туфли на бесконечных шпильках, после чего поджимает ноги под себя. Вообще, сейчас в квартире от привычной манерной ухоженной женщины были только туфли.

Эбернети так и не понял, почему Эффи пришла именно к нему. С её деньгами и возможностями она могла позволить себе любой отель, дом, да хоть космическую станцию. А конфиденциальность? Неужели не думала, что её просто никто не ожидает увидеть входящей в подъезд его дома? Да и из защиты в этой картонной коробке только он.

Спустя час пустая бутылка, окончательно распитая на двоих, валялась у ножки дивана на потертом ковре, а в хмельном сознании Хеймитча, механически поглаживающего пальцами плечо женщины уснувшей у него на плече, пытались устаканиться мысли и гнев, сплетенные в огромный огненный шар. Вот кем-кем, а исповедником ему хотелось быть меньше всего, но и эту роль он мог смело добавить к бесконечному списку своих ипостасей для нее. Оставалось только надеяться, что гостье стало легче и она не решит довести угрозы супругу до конца. Не хватало еще, чтобы она оказалась за решеткой. У самого же Хеймитча к этому подонку шансов подступиться не было вообще.

Как он понял из сбивчивого рассказа Эффи, публичные консерваторы, ратующие за семейные ценности, верность и святость брака один раз и на всю жизнь, за ширмой домашних стен далеки от своих высказываний. Да что там, они в соседних галактиках. А самому Хеймитчу казалось, что он со всем своим опытом и с треском развалившимся браком за плечами, совершенно невинен.

На утро, страдающая похмельем гостья, немного помятая и взъерошенная, кивнула хозяину дивана, скорее извиняясь, чем приветствуя. Сокращая запасы бутилированной воды и кофе на кухне, решительно требовала, чтобы Хеймитч всё забыл, не придавал значения, да и вообще ему все приснилось. Ожидаемо вызвала такси и уехала.

***

— А ты, значит, не забыл?

— А ты что хотела? — Эбернети в ответ жмет плечами, как будто подросток, пойманный с поличным за чём-то нехорошем. В глазах ни капли сожаления.

— Ну так и жёг бы его дом! — вскидывается Эффи. Ей не нужно много времени, чтобы вспомнить и наручники, тянущие руки, делающие беспомощной, и очередь к себе, и сплетающиеся в немыслимый Лаокоон тела. Только в этом клубке отбивалась, требовала и умоляла только она. Достаточно скоро они с мужем поменялись ролями. Улучив момент, Эффи зашла на кухню и вооружилась ножом, которым повар лихо делил куриные тушки на порционные куски. Как оказалось, мужчины очень дорожат своим достоинством — тем, что ниже пояса. Особенно, если больше никакого у них нет. Ей обещали звезды, небо и более материальные блага, лишь бы… только бы…

А потом ощущение победы и адреналина схлынуло так же резко и появилось раздавленное состояние. В красках всплыло в памяти пережитое унижение пополам со злостью, когда хочется наждаком снять кожу, а в голове пройтись миксером, лишь бы только не воспринимать произошедшее, раз забыть не получается.

Она и к Эбернети то пришла, потому что точно знала, что у него ей ничего не грозит. Ну кроме очередной пассии, которые после Мейсили сменяли друг друга настолько стремительно, что даже будь у Тринкет желание, она бы не смогла их упомнить.

— Серьезно? И на кого бы подумали, произойди это в процессе вашего развода?

— А спалить недвижимость всех моих бывших мужей ни разу не подозрительно. Ты окончательно все мозги пропил?

— Ну, так сначала планировалась просто серия. Кто ж знал, что твой остолоп №2 может быть хозяином недвижимости в промышленной части города.

— Тебе он никогда не нравился.

— Ну, так его то ты сама выбрала…

— Не женись ты, ничего бы не было…

***

Восемьсот шестьдесят два дня и три часа… минуты Эффи уже не считала, вбегая в такойзнакомый подъезд. Больше ни одной минуты. Хватит! Достаточно того, что один из годов её брака был високосным. Она примчалась сюда прямиком из библиотеки, в которой адвокат огласил завещание. Наконец-то можно дать волю эмоциям, а не кивать фарфоровым болванчиком, улыбаться и обмениваться дежурными фразами. Она свободна! Они свободны!

В глазах других людей Эффи была ужасной дочерью. Но, как-только стала известна полная сумма её наследства и все собравшиеся облагодетельствованные или обиженные покойной миссис Тринкет ушли в гостиную, тихо переговариваясь и стараясь не светиться от счастья, она поняла, что хватит с неё! Она не протянет ни секунды, не будет вынужденно улыбаться людям и делать вид, что всё в её жизни хорошо. Нет, она это действо освоила в совершенстве, но настала пора антракту.

И потому, Эффи ласково взяла супруга под руку и увлекла от его друзей в дальний угол, где, заботливо улыбнувшись, сообщила:

— Дорогой, мы разводимся, — и тон счастливый, таким с Рождеством поздравляют и всех благ желают. Хлопает его ладошкой по предплечью, обтянутому черной тканью, и идет вон из семейного дома.

Теперь она сама себе хозяйка, имеющая возможность купить вольную и получить то, что она хочет. И Эффи знает чего она хочет. Точнее кого.

Она честно старается не сиять, пряча нос в воротник синего плаща. Ей же и правда жаль, что умерла мама, причем так глупо: аппендицит. Но именно это открыло её дочери путь на свободу. Может именно своим завещанием мама извинялась? Возможно ли такое?

На пятый этаж многоквартирного дома она взлетает по ступенькам на одном дыхании, и облизнув губы, нажимает кнопку на стене у дверного косяка. В утробе квартиры раздается глухой перезвон. Главное, чтобы он был не на работе! Дверь открывается. На пороге Хеймитч: взъерошенный, в штанах и с голым торсом. На дворе уже почти одиннадцать. Неужели она его разбудила после смены? Ничего, она знает чем задобрить.

— Привет, можно? — счастливо улыбается Эффи. Сдерживает себя, чтобы не кинуться на шею, хотя так хочется очутиться в плотном кольце его рук. И настоятельно игнорирует удивлено приподнятые брови хозяина дома.

Хеймитч облизывает губы, ерошит волосы и отступает в сторону, давая дорогу. И что-то девушке подсказывает, что входить не надо. Не вовремя она.

— Митч, дорогой, кто пришел? — разносится по помещению звонкий женский голос. И через секунду его обладательница появляется на пороге комнаты. — Оу, извините… — как в дурной комедии тянет незнакомка в футболке Хеймитча с полотенцем на плече, — не хотела мешать…

«Черта с два ты не хотела. Выползла, чтобы продемонстрировать, что ты здесь главная!» — злится Эффи, недоуменно взирая на Эбернети. Откуда он её притащил?

Ей трудно описать спектр эмоций, взявший в тиски грудь от повисшего молчания. Там были и сомнения, и отчаяние. С каждым вздохом эти ощущения все теснее давили, угрожая перекрыть кислород.

— Эффи, познакомься, это Мейсили, — наконец-то, спустя бесконечные тридцать секунд, обретает дар речи Эбернети и поворачивается к девице с полотенцем, представляя ее, — моя невеста. Мейс…

Дальше Эффи уже не слышала… Как? Когда? Ее же не было всего восемьсот… и тут же себя поправляет: целых, её не было целых восемьсот шестьдесят два дня и три часа… минуты уже не важны. Её не было рядом и Хеймитч выбрал жизнь без неё. И кто же его осудит?

Мейсели, гостеприимно улыбается и что-то спрашивает. Слова застревают у Эффи в горле и она насильно их выталкивает, даже, кажется, угадывая с ответами. Интересуется, когда свадьба и сыпет поздравлениями. Через какое-то время этого аттракциона неловкости Эбернети все-таки интересуется у откланивающейся Эффи, зачем та приходила.

— Ерунда, — машет рукой девушка, изображая беспечную улыбку, — я развожусь, — и добавляет: — вот хотела сообщить… что поживу в семейном доме. — И отступает к двери. — Не берите с меня пример, буду должна подарок. До свидания.

В день их свадьбы Эффи танцевала. Она была прекрасна: идеально очерченные алые губы, элегантная прическа, тонкое шелковое платье, струящееся по соблазнительным изгибам её тела. И-снова-мисс-Тринкет кружила как в последний раз по темной комнате, освещенной размытым пятном подсветки огромного аквариума у стены, прикладываясь к бутылке шампанского и усиленно уговаривая себя пожелать ему счастья. Сквозь слезы и боль. И причиной им были не тесные туфли, хотя вскоре Эффи сбросила их, оставшись наедине с душой.

Она мечтала раствориться в музыке, чтобы убежать от нежелания признать, что все её девичьи фантазии разбились в щепки о взрослую жизнь. Он не любит её, не любит эту девицу с полотенцем на плече… Принять это Эффи отказывалась наотрез. И эмоции душили, угрожая тесной петлей обвиться вокруг шеи и перекрыть кислород. Страшный кошмар творился наяву и сколько бы она не пыталась рвать нити, сердце упорно возвращало ее в исходную точку.

Ей хотелось напиться в хлам, провести ревизию всего отцовского бара, расставленного на стеклянных полках, а потом спуститься в винный погреб и выбрать что-нибудь безумно дорогое и уникальное, являющееся жемчужиной коллекции и спрятанное в холодном каменном полумраке. Она заслужила. Её жизнь разрушена во имя того, чтобы погреб мог пополняться подобными бутылками и бочонками, чтобы деловые щупальца семейства Тринкет могли и дальше отхватывать всё большие территории, самые аппетитные куски… Она дорого заплатила за свободу, с которой теперь не знает, что делать. Но она придумает, справится.

Именно в тот вечер на место наивной девочки пришла новая Эффи Тринкет. Элегантная, манерная, немного взбалмошная и стервозная. Спрятавшаяся за ярким макияжем и экстравагантными привлекающими внимание нарядами. Нет, она не сомневалась в том, что где-то есть любовь, но лично она в ней разочаровалась. Всё хорошее, сделанное ею позднее, базировалось лишь на одном правиле: «какая польза будет лично мне от этого». Никакого сочувствия и меценатства.

Жизнь изредка сталкивала её с Эбернети, делавшего успешную карьеру в выбранной профессии, и, как отмечала Эффи, он не был похож на человека несчастного в семейной жизни. Чувствовала ли она по этому поводу досаду? Тринкет не знала, но достаточно расторопно научила себя абстрагироваться, а потом и вообще не чувствовать боли в душе от этих мыслей. Взаимопонимание, отличное знание болевых точек друг друга, на которые они нет-нет, да давили и досада сделали своё дело. Эффи и Хеймитч стали очень странными друзьями. Они не больше чем люди с общим прошлым, у каждого из которых свой путь, и при этом им удалось сохранить вежливость и доверие по отношению друг к другу.

Вскоре нашелся полезный мужчина, ставший вторым мужем, и дверь в прошлое с грохотом закрылась. Эффи Тринкет перестала им жить, вынеся из него все полезные уроки и запомнив ошибки.

***

— Значит, именно досадная оплошность натолкнула тебя на план дальнейших действий? — возвращается Эффи к волнующей ее теме.

Хеймитч неопределенно жмет плечами.

— А ты не подумал, что я буду идеальным подозреваемым? Сам же говорил, достаточно тень бросить.

— Это ты говорила. Как по мне, так хватило бы твоего алиби на один эпизод и ты вне подозрений. Твои счета девственно чисты, по подворотням с сомнительными личностями ты не якшаешься. Ты же не начала водиться с плохими парнями?

— Общение с тобой компенсирует их отсутствие с лихвой, — отфыркивается Эффи.

Хеймитч заинтриговано играет бровями. В ответ женщина хмурится, призывая не развивать тему во избежание травматизма. Она все еще на него злится и хочет огреть по голове пресс-папье, скучающим на столе. — Хорошо, допустим на складах не многолюдно, но как ты у жилья моего третьего мужа остался незамеченным? Там же район бодрствует круглые сутки.

— О, малышка, для этого у меня был целый шкаф возможностей. Ну почти…

***

Третья свадьба члена совета Капитолия Эффи Тринкет являла собой олицетворение сдержанности и вкуса. Глупо устраивать феерию невинности и романтического счастья. Этот вывод Хеймитч смог сделать, увидев месяц спустя фотографии в каком-то журнале, валявшемся на столике в приемной адвоката, занимающегося его разводом. Видимо, это был странный юридический юмор, подсовывать такое расстающимся.

Как оказалось, от себя не уйдешь. Слишком поздно он понял: кольцо на пальце и свидетельство, в котором они вписаны под одной фамилией, не сделают их родными. Он честно пытался найти в жене то, что восхищало его в Эффи, лелеял надежду, что сможет ответить на любовь Мейсили. Он очень ценил эту женщину, восхищался ею, по-своему был к ней привязан и может даже влюблен. Но боготворил он другую. Именно её он видел в своих снах, именно она не вытеснялась из воспоминаний никак, давая о себе знать в самые интимные моменты, просачиваясь под темную пелену закрытых век золотыми искрами и всполохами.

А прибывание рядом нелюбимой женщины медленно, но верно начинало раздражать. В ней раздражало всё: манеры, речь, голос. Хеймитч бесился от того, что Мейсили пыталась заполнить собой пустоту в его душе, злился на себя, что считает её доброту и заботу назойливой и отторгает, вместо того чтобы принять. Он начал пить, наслаждаясь ощущением тумана и нереальности в голове. Вот только доза, чтобы оказаться в воображаемом мире, каждый раз требовалась всё больше и больше.

Как назло, Эффи стала достаточно публичной персоной. Её звонкий голос разносился из динамиков радио, а новый образ восторженно демонстрировался телевизором. Она в очередной раз развелась и в этот раз ей не пришлось возвращать свою девичью фамилию, она, вступая в брак, при ней и осталась. Эбернети казалось, что это какой-то знак всевышнего. Разумеется, в подобном толковании он опять не преуспел. Как и в понимании женщин.

А они видимо всегда чувствуют, когда есть другая. Нет, не физически, олицетворенная ароматом мускуса и фиалок, пропитавшим форму мужа, длинными светлыми волосками на темно-синем рукаве пиджака и алой помадой на воротнике рубашки. С такой хоть как-то можно бороться. Но вот когда эта соперница в мыслях и мужчина не принадлежит тебе целиком и полностью, и каждый раз, когда он задумывается и замолкает, начинаешь подозревать, что он думает об этой другой, мечтает, вспоминает…

И в один из обычных дней после работы Эбернети вернулся в пустую квартиру. Не было ни скандалов, ни нравоучений и оскорблений. Может, взорвись Мейсили в праведном негодовании, всё сложилось бы по-другому. На столе рядом с вазой полной фруктов лежала записка с кратким и понятным содержимым: «Я ушла».

Хеймитч механически опустился на стул и просидел так несколько часов, пытаясь понять свои чувства и мысли. И сам соглашался с тем, что он ужасный человек, ведь кроме радости от свободы, которую Мейсили ему дала своим бегством, ничего не ощущает. Ему же должно было быть стыдно…

Развод состоялся быстро, насколько это возможно. Им, в общем-то, нечего было делить, а то, что было… Жена не забрала ничего, даже оставила почти все свои вещи. Эбернети не знал, не хочет ли Мейсили иметь что-то хоть как-то напоминающее ей о нем, будь то даже зубная щетка или платье или дает таким образом понять, что он должен её вернуть. Адвокат миссис Эбернети по этому поводу ничего не говорил, сам же мужчина никаких попыток не предпринимал.

Так что со своей женой он в первый и последний раз после расставания встретился за пять минут до того, как миллион подписей были расставлены в нужных графах и они стали друг другу никем. Мейсили уехала на другой конец Панема к сестре в Двенадцатый и позднее от общих знакомых до Хеймитча доносились обрывки слухов, о том что она вышла второй раз замуж за какого-то учителя, они воспитывают ребенка и она счастлива. Эбернети мог только порадоваться за бывшую жену.

***

— Да ладно, я видела Мейсили, она же худее меня, — кривится Эффи.

— Была такой, пока врачи не посадили ее на гормональный курс, которым лечили бесплодие, — как-то устало сообщил Хеймитч, словно выдал военную тайну, которую уже не хотел хранить.

Тринкет хмурится. Слишком много информации. Меньше всего ей хочется добавлять еще и этот кусочек в картину своей жизни. А уж знать насколько они с женой далеко зашли…

После своего развода Эбернети так и не прекратил делать кассу в барах и магазинах, торгующих алкоголем. Однажды его даже приходилось забирать из участка. Пока Эффи устраивала разнос на собрании Комитета по благоустройству, ее секретарь внес залог и доставил бранящееся тело домой. И уж когда Эффи освободилась, она дала себе волю, устроив разнос, огрызающемуся и ехидничающему Хеймитчу, одновременно с этим уничтожая его запас.

Она не знала именно это возымело эффект или сумма залога в документах, но тогда еще лейтенант Эбернети прекратил откровенно нарушать устав, втаптывая свою карьеру в грязь. Зато на место бутылки пришли женщины. Наблюдая за легионом, дружно марширующим в закат, через кровать бывшего Эффи не могла определиться, нравится ей это или нет. И бесилась, что ей не все равно.

— Ты вообще понимаешь, что происходит? — утомленно спрашивает Эффи. Она сидит на диване, опирается рукой на подлокотник и тонкими наманикюренными пальчиками, непонятно как не сломавшимися под весом украшавших их колец, прикрывает рот. Вся картина самыми сочными красками расписана в её голове и, несмотря на то, что не хватает еще некоторых акцентом и моментов, от этого не менее страшно. — Если ко мне придут с вопросами, то чтобы не стать соучастницей, я должна буду все рассказать. Мне не хочется тебя топить…

— Всегда можешь спрятаться за свой статус.

— Я не могу это сделать, когда вокруг кружит столько стервятников и гиен. Они же ухватятся за любую возможность сожрать меня. Без соли, — Тринкет внезапно поднимается и начинает ходить из угла в угол по светлому ковру.

— Эффи, — зовет ее Хеймитч, надеясь прервать этот суетный забег, — Эффи… — только раза с пятого ему удается обратить на себя внимание, — прекрати, ты сделаешь то, что должна. И не вздумай ставить себя под удар. Я не для этого все тебе рассказал.

Мэр Тринкет до боли кусает нижнюю губу, тянет и смотрит на Эбернети, словно видит этого испачканного сажей мужчину на диване впервые, даже щурится.

Затем делает шаг, еще один… неуверенный, по направлению к нему.

— Помнишь, ты задал мне вопрос, а я так и не ответила? — Эффи садится на кремовый диван, складывает руки на коленях. Она нервно перебирает пальцы, крутит кольца, стаскивая их и оставляя на натянутом полотне юбки. — Еще не поздно?

— Срок давности распространялся только на отрицательный ответ, — улыбается Хеймитч, недоуменно глядя на женщину перед ним.

У мисс Тринкет бледное лицо, а губы красные от того, что она их постоянно кусает.

— Тогда мой ответ да, — между ее указательным и большим пальцами появляется кольцо, которая она предъявляет капитану. И его сердце предательски пропускает удар. Тонкий золотой ободок с мелким, словно зернышко бриллиантом. Его зарплаты рядового пожарного подразделения едва хватило на него.

— Ты его до сих пор носишь?

Даже под размазанными слоями макияжа видно как Эффи покраснела, словно пойманная с поличным на воровстве косметики в магазине.

А он смотрит в ободок кольца и как будто нашел окно в прошлое, в котором, как кино на ускоренной перемотке мелькает история двоих: бедного и богатой. Банальна до жути. Он любит её, она его и зеленые яблоки. Вот только вскоре Хеймитч убедится, что скорее всего только яблоки.

— Хеймитч?.. Я… — тянет Эффи, испуганная молчанием.

А он улыбается и отвечает ей теми же словами, как когда-то давно, когда она прибегала на место встречи с опозданием и в глазах ее плескались опасения, надежда и радость от того, что он её дождался, и она быстро тараторила о запретах, препятствиях и ругани с родителями.

— Ты всегда вовремя.

========== Глава 24 ==========

Комментарий к Глава 24

Давно пылится в черновиках. Так давно, что аж стыдно( Прошу понять и простить! Приятного прочтения :)

Оставаясь с закрытыми глазами, Гейл пытался понять собственные ощущения, которые довольно скоро позволили сделать приятное открытие: он мог вздохнуть полной грудью. Без колотья, без рези, расползающейся паутиной боли, и без стягивающих тело повязок. Воздух не продирался в лёгкие, как в ссохшиеся меха, не обжигал кислотой.

Секунда, две… молодой человек, прислушавшись к собственным чувствам, спокойно сосчитал до десяти и чуть было не продолжил дальше, но остановился, осознав, что не больно. Совсем. Боль не явилась внезапно, как опаздывающая на свидание подружка.

Последнее, что он помнил — звенящий писк аппаратов, ведущих отсчет своими противными электронными голосами и адская мука, являющаяся ненадолго и растворяющаяся в темноте. Уже потом были суета врачей и испуганные насмерть глаза матери и младших. Как же ему было стыдно за то, что из-за него они все это переживали.

В конце концов (спустя часы, а быть может минуты), он оказался в белоснежной комнате с ярким светом круглых ламп вокруг. В центре была установлена емкость больше напоминающая ванну, наполненную непонятной массой, в которую его и погрузили… И провода, провода, датчики, пиликанье и тихие инструкции врача…

И теперь ничего, тишина и нирвана… Никто не втыкал в него тонкие спицы, не сдирал кожу, не пытался вывернуть наизнанку… Может он умер? Тогда это рай.

Но нет, всего лишь слабость окутывала Гейла ласкающими волнами, соблазняя снова погрузиться в сон. Ужасно хотелось поддаться этому сладостному чувству, но ощутить себя в реальности без боли хотелось сильнее. Неужели она оставила его насовсем? Неужели больше не придется, покрываясь испариной, путаться в расплывчатой паутине мучений и страхов, в борьбе с которыми не понимаешь кто ты и где? В голове в те секунды, плетущиеся словно сонная муха, почти поселилась равнодушная мысль, что, быть может, было бы лучше, если бы Питу не удалось его вытащить?

Гейл даже не знал точно согласен ли с этой мыслью и с тем, что она несла пожелание смерти, потому что проваливался еще глубже в бессознательную темноту. И оттуда мысленно молил, стоявшую слева от его койки, бездушную автоматику о дозе. Особо яростно и неистово он начинал взывать к ней за пять минут до вливания новой порции обезболивающего? Это были самые ужасные бесконечные минуты. А прекративший их слабый писк прибора за секунду до вливания вошел в пятерку самых его любимых звуков. А потом он уплывал на волнах полного бесчувствия.

И Гейл настолько осмелел, что открыл глаза и попытался сфокусировать зрение. Как оказалось, на сияющих голубых глазах Мадж Андерси, склонившейся над ним. На глазах, наполненных такой смесью эмоций, какие сонное сознание Гейла просто не способно было понять в полном объеме. Впрочем, самое главное, что на лицо выглядела девушка здоровой.

— Привет, как ты? — голос совершенно не его. Ощущение, что он говорил откуда-то из-под пересохшей земли. И, судя по ощущениям в горле, она сыпалась в него, сдирая слизистую.

— Отлично, — Мадж поправила сливочный локон, убирая за ухо. Улыбка нежная и ласковая. — Я позову врача, — продолжила она и потянулась к кнопке, по всей видимости установленной здесь для этих целей.

— Подожди, — Гейл чуть приподнял руку, стараясь остановить девушку. Вечер мог пройти совершенно иначе. Может, будь он чуть умнее и не геройствуй, то не лежал бы сейчас бесполезной грудой мяса на больничной койке. Брюнет растерянно облизнул губы. Они были шершавыми, словно асфальт. — Ужасное вышло свидание.

— А я думала, что это была «дружеская встреча», — Мадж лукаво улыбнулась. — Поправляйся и поработаем над ошибками, — девушка почувствовала, что краснеет, как школьница. — Воды?

Вопрос не требовал ответа, потому что в губы буквально тут же ткнулся пластик соломинки, поставленной в стакан. Жидкость оказалась прохладной, нужной и невероятно вкусной.

— И поздравляю с пробуждением, спящая красавица, — мягко поделилась блондинка, убирая стакан на тумбочку, — проспи ты еще пару дней и твоя мама убедила бы священника из больничной церкви, — и продолжила торжественным голосом, сложив ладошки перед собой: — сочетать нас браком перед богом и людьми.

Гейлу показалось, что его глаза округлились и стали раза в два больше. Наверное, ему это снится. Мысль эту пришлось тут же отмести, припомнив, что осязание ему не отказало. Тогда сошел с ума? Галлюцинации? А может он просто неверно трактует слова, которые произносит девушка?

— Ты серьезно? — все-таки решается уточнить он.

— А ты думаешь, где твои родные? — тонкая бровь игриво приподнялась домиком. — Хейзел ведет переговоры с капелланом. Пози выпросила у медсестры глянцевый журнал, изрезала его на мелкие кусочки и тренируется в коридоре торжественно разбрасывать их, как лепестки. А твои братья… в общем, не важно. Пойду все-таки позову их и врача. — Его руки на секунду коснулось что-то шершавое, после чего Мадж поднялась и направилась к двери.

У Гейла накопилась масса вопросов, но главный из них: «Что происходит?». Он нахмурился и, не желая оставаться один на один с догадками, попытался приподняться в постели, чтобы как-то остановить Мадж. Мышцы, по всей видимости, дольше, чем молодой человек предполагал, находившиеся без нагрузки, воспротивились подобным манипуляциям, сообщая об этом ощущениями чем-то напоминающими судороги. Закрыв глаза, Хоторн заставил себя все-таки закончить начатое и, наконец-то, вновь открыть глаза. Стоило это сделать, как он тут же поймал обеспокоенный взгляд, что был неотрывно прикован к нему всё это время. Гейл старательно выдавил из себя улыбку,

— Я в порядке, — прокомментировал он. Уж точно скоро буду.

Неожиданно для самого себя ему как-то вдруг удалось оценить картину в общем. Светлые волосы девушки, собранные в низкий хвост, бледно-голубые штаны и свободную футболку. Одежда слишком сильно напоминала форму медсестер, суетившихся вокруг в ожоговом отделении (кажется вечность назад). А самое главное —

руки, покрытые тонкими повязками. Так вот что было таким странным на ощупь.

— Ты же сказала, что «отлично», — стал напирать Гейл.

— По сравнению с тобой, — уточнила Мадж и хотела еще что-то добавить, но дверь открылась и на пороге возникла медсестра.

— Мисс Андерси, — грозно начала она, — в палате могут находиться только родственники больного. — Переволновавшееся из-за невесть откуда взявшейся свадьбы сердце сержанта вошло в привычный ритм. Значит его просто разыграли? — Немедленно покиньте…

— Мисс Парсон, невеста моего сына может быть здесь сколько захочет, — раздался суровый тон у медсестры за спиной. Гейл прекрасно его знал. Когда мама переходила на него, то выполнялись все ее просьбы, даже если тебе не хотелось или ты не мог. Иногда Хоторну казалось, что даже законы физики не стали бы особой преградой. Вот только это все неважно. От сказанного мамой у молодого человека разве что волосы не встали дыбом. Что и где он пропустил? Он точно помнил, что когда его загружали препаратами в той ослепительно белой комнате он был абсолютно точно не связан никакими отношениями, кроме кровных. Неужели Мадж? Зачем?

— Прошу простить, мне об этом ничего не известно, — по виду мисс Парсон понятно, что она была сконфужена и пыталась выйти из ситуации, максимально сохранив лицо и остатки авторитета. И потому направилась к пациенту, неся перед собой небольшой поднос, и приступила к своим обязанностям: заменила капельницу, проверила показания. Потом сообщила, что сейчас подойдет доктор и поспешила удалиться.

— Говорила вам, что они не поверят, — вполголоса сообщила Мадж, проследив взглядом за медсестрой и убедившись что дверь с тихим шуршанием, словно вздохом, закрылась за ее спиной.

— Да не обращай внимания, что она думает. Не поставит же она под сомнения мои слова, — успокоила Хейзел девушку и направилась к онемевшему от шока сыну.

— Привет, мой хороший, — дотронулась губами щеки и чуть приобняла.

— Прости, что заставил волноваться, — тихо и как-то нерешительно ответил ей сын.

— Если бы мне давали монетку каждый раз, когда я волнуюсь за своих детей, то давно бы купила себе яхту, — теплая ладонь заскользила по растрепанным волосам, поглаживая и даря спокойствие.

— Яхту? — темные брови поползли вверх.

— Не бери в голову, — лишь отмахнулась Миссис Хоторн, — яхту, машину… а, быть может, открыла бы свой ресторан.

— Кстати, я уже соскучился по твоим тортам.

— Еще чего! У тебя, мой дорогой, строго прописанная диета на ближайший месяц. Даже не думай, что тебе в рот попадет что-нибудь помимо сельдерея и отварной курицы, — голос звучал строго, назидательно, но в уголках глаз светилась улыбка. Её сын жив, цел и, к счастью, теперь уже невредим. А что еще нужно матери?

Гейл лишь обиженно надул губы, всем своим видом показывая свое несогласие с подобным решением. Мадж не смогла сдержать смех, вырвавшийся из груди при виде этой картины, за что получила не менее суровый взгляд серых глаз. Блондинка лишь пожала плечами и похлопала себя в грудь кулачком, как бы показывая, что это был не смех, а кашель.

— Я рада, что тебе лучше, — Хейзел поцеловала сына в щеку, радуясь отсутствию на ней бинтов. — А сейчас тебе лучше поспать.

— Но, я…

— Никаких но! Я провожу Мадж в её палату, негоже девочке совсем забрасывать свое собственное лечение, — с укором произнесла женщина и, одарив Мадж заботливым взглядом, поспешила покинуть палату, подталкивая девушку впереди себя. Доносившиеся из-за спины возражения сына были решительно проигнорированы, на что Гейл лишь громко выдохнул. Он так и не успел расспросить про свадьбу, да много еще о чем…

Накопившаяся усталость тисками впилась буквально в каждый сантиметр кожи. Не прошло и пяти минут, как дыхание мужчины замедлилось, а тело погрузилось в зыбкий, но столь необходимый сейчас, сон.

***

Следующее пробуждение спровоцировал скрип двери, впуская в помещение неожиданного гостя. Хоторн потянулся и нехотя разлепил веки, чувствуя себя так, словно проспал целую вечность.

— Надеюсь, ты не физиономию мне раскрасить пришел? — криво улыбнулся Гейл. — Мне только вернули былую красоту.

— Заткнись, Хоторн, — беззлобно ответил Пит, присаживаясь на трехногий табурет у кровати больного. — Жаль, что твое идиотское чувство юмора не исчезло вместе с ожогами.

Белоснежные стены палаты давили, хотя должны были создавать ощущение дополнительного пространства. Быть может виной обилие мигающих приборов, подсоединенных к сержанту разноцветными проводами и издающих противный писк. Обмен шутками закончился, а говорить серьезно ни у одного, ни у другого не было желания. Все итак понятно без слов.

— Кстати, — неожиданно оборвал повисшую тишину Мелларк, — как тебя угораздило так влипнуть?

— Да ты вроде был там, — начал было Гейл, но Пит лишь растянул губы в улыбке и покачал головой.

— Я про Мадж.

Брюнет нахмурил брови, серые глаза внимательно изучали слишком уж довольное лицо лейтенанта, а шестеренки в голове начинали стремительно двигаться в попытке понять, куда именно клонит товарищ.

— Не собираюсь перед тобой отчитываться, — упрямо повел он плечами, готовясь к обороне.

— Чёрт, Хоторн, только не говори, что они тебе ничего не сказали?! — голубые глаза округлились, а улыбка стала еще шире.

— Она в порядке? Что случилось? — мужчина попытался податься вперед, тут же скривившись и рухнув обратно на подушку.

— Тихо! Успокойся. Все с ней отлично. Ну… в физическом плане, — явно осторожно подбирая слова, ответил блондин.

— Ещё одно размытое предложение и я наплюю на обещание Китнисс держать себя в руках.

— Короче, ты же помнишь, что гонец ни в чем не виноват? — лейтенант явно смаковал момент, не спеша перейти к делу.

— Мелларк!

— Хм… Скажем так, я зря боялся за свои конечности, которые Хеймитч грозился закатать в холодец. А тебе рекомендую подобрать пути отступления на случай его появления. Рядом с окном находится пожарная лестница, если как следует оттолкнешься, то без проблем до неё допрыгнешь, — произнес лейтенант абсолютно серьезным тоном, а во взгляде читалось… Что это? Неужели понимание, сочувствие и… поддержка?

— И с какой стати я понадобился нашему капитану? И при чем тут Мадж?

— О, а это самая интересная часть…

========== Глава 25 ==========

Описанные события предшествуют финалу предыдущей главы.

Часы на больничном посту лились своим чередом. Четверо молодых людей так и оставались на пластиковых сиденьях, намертво прикрученных к полу коридора приемного отделения. Каждый уже знал сколько листиков на пластиковом фикусе в углу, черточек на линолеуме и в какой час кофейный аппарат у входа был испит до дна, что подтвердила башенка бумажных смятых стаканчиков, возвышающаяся над урной. Полные адреналина и не самого вкусного кофе они продержались до утра, изредка проваливаясь по очереди в неглубокий сон в ожидании новостей. Из реанимации их вежливо попросили медсестры, а до перевода друга в обычное отделение еще было жить и жить.

Мадж все это время не отходила от Миссис Хоторн и детворы, так же порываясь попасть к Гейлу, но получая такой же сдержанный отказ и просьбу подождать окончания процедуры регенерации. Когда подошедший врач в очередной раз попытался увести её в палату, то миссис Хоторн что-то сурово, словно проштрафившемуся школьнику, сказала и доктор, как-то виновато кивнув, удалился. Уж что именно поведала врачам миссис Хоторн никто из четверки, находившейся в тот момент чуть в стороне, не знал, но факт оставался фактом, мисс Андерси больше никто не дергал.

Минуты тянулись одна за другой, превращаясь в часы. Ребята успели отлежать себе все конечности, скрючившись в неимоверных позах на жестких больничных сидениях. Расходиться по домам до получения какой-либо информации о состоянии Хоторна никто не собирался. К счастью, хорошие новости не заставили себя долго ждать. Вышедший врач, обтянутый в белоснежный халат, известил всех, что процедура прошла успешно и пациента переведут на этаж ниже. Старуха с косой была изгнана. Пит протяжно выдохнул, почувствовав накатившую волну облегчения. Финник лишь похлопал лейтенанта по плечу, выражая свое понимание. Китнисс и Джоанна взяли на себя возможность бурно выражать эмоции, вскочив со своих мест и радостно завизжав, после чего получили нагоняй от местной санитарки.

Если нахождение Мадж в кругу родственников Гейла ранее просто вызывало вопросы, то тот факт, что её после проведенной процедуры и возвращения больного в палату с деликатно попискивающими датчиками и подмигивающими индикаторами допустили к их другу (чего нельзя было сказать про четверку друзей, ожидающих под дверью), совершенно не укладывался в голове. Ожидание и невозможность увидеть друга убивали, поэтому ребята с интересом наблюдали за блондинкой, что не отходила от палаты Хоторна ни на шаг. Справедливости ради, Мадж стала более сговорчивой пациенткой, побывав у Гейла после процедуры регенерации. Она даже послушно вернулась в свою палату. Ненадолго, но все-таки…

Вскоре девушка вновь появилась на своем посту, но уже не выглядела такой ошалевше-напуганной, а скорее чуть посвежевшей и переодетой в больничную одежду. Китнисс, со всей своей прямолинейностью, предлагала ей привезти что-то из вещей, но та отказалась. Правда, одолжила телефон позвонить соседке, попросить проведать Лаки. По всей видимости на данный момент Гейл и кот были ее главными приоритетами.

Маленькая Пози, наконец-то утеревшая слезы, сияла лучше нового золотого слитка и шепотом интересовалась у Мадж, как долго надо учить Марша носить атласную подушечку для колец. Мисс Андерси при этом краснела и что-то путанно отвечала.

Пит же, случайно это услышавший, рассудил, что чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. Вскоре он обнаружил Пози с самым серьезным выражением лица и разве что не высунувшую от усердия язык, подбрасывающую вверх мелкие обрывки бумаги. Девочка сосредоточенно смотрела на то, как они падают и потом повторяла процедуру с некоторыми изменениями. Мелларк решил, что у него отравление головного мозга диким амбре из медикаментов, дезинфицирующих средств и кофе, и поспешил удалиться.

На повестке дня оставался всего один вопрос: идти ли на работу? В этом плане самой везучей была Китнисс, почему-то все по умолчанию считали, что капитан Эбернети прикроет родственницу, не везучей — Джоанна, ее карьера уборщицы не терпела простоев. Да и всем остальным же надо предстать перед ликом вездесущего и достаточно грозного начальства в лице Эбернети, который как сквозь землю провалился. В итоге, решено было подождать еще некоторое время и, если Эбернети так и не появится, отправиться на службу.

***

Невысокая светловолосая женщина была одной из многих, штурмовавших стойку приемного покоя с вопросами, и никто бы на нее не обратил внимания, если бы до слуха Финника не донеслась знакомая фамилия — Андерси.

— Надо помочь, — постановил он, решительно развернувшись к посетительнице. — Кем вы ей приходитесь? — строго спросил он несколько опешившую посетительницу.

Недоуменно хлопнув глазами, женщина намеревалась проигнорировать вопрос, но авторитет формы собеседника в сложившейся ситуации перевесил и она призналась:

— Матерью.

— Мы вас проводим, — молодой человек здраво рассудил, что от них не убудет. Тем более, что Джоанна порядком изнылась от безделья.

И миссия посчиталась выполненной, когда в палате раздалось скорее удивлённое, чем негодующее:

— Мама, как ты узнала? — обнимая взволнованную женщину, спросила Мадж.

— Миссис Донохью сообщила.

— Я же просила её не говорить, — воскликнула девушка, но, получив укоризненный взгляд матери, решила помолчать.

— Вот и хорошо, что она не послушала. Отец тоже хотел приехать, но в школе дела задержали. Но не думайте, мисс, что это спасёт вас…

Дальше разговор был совершенно не интересный и не для ушей друзей. И они бы ушли. Честно, ушли бы всем составом, как намеревались, но появившийся в больничном коридоре капитан в компании мэра испортил все планы.

Решив, что надо уведомить начальство о своих намерениях, группа разделилась и Пит, как старший, был отправлен жертвоприношением с докладом, пока остальные обещали ждать его на парковке.

Вот только Пит не успел даже обратить на себя внимания, как Эбернети и сопровождающая его мэр скрылись в палате Мадж.

Ну и что теперь делать? Ему надо то всего минуту…

Многоголосное «что ты здесь делаешь?», а так же последние события в его жизни, убедившие, что если не хочешь выглядеть ослом, узнавай информацию сам и из первоисточника, заставили его вернуться. Несмотря на то, что он помнил, когда последний раз подслушивал и что успел напридумывать.

— Пришёл проведать больную, — пророкотал капитан.

— С чего вдруг? — с вызовом спросил второй голос, очевидно принадлежащий матери Мадж.

А уж когда миссис Андерси стала обращаться к мэру просто Эффи… Пит окончательно наплевал на все свои принципы, успокаивая совесть тем, что будь что серьезное, то дверь бы закрыли плотнее.

Озадаченная Мадж сидела на постели и переводила недоуменный взгляд с одного взрослого на другого, объясняя, что Эбернети и есть тот, кто ее вытащил. Строгое лицо ее мамы от этих слов, если и смягчилось, то ненамного и ненадолго, потому что следующий же вопрос дочери о том, откуда они знакомы, заставил выглядеть ее так, словно она на похоронах любимого хомяка. Молчание становится невероятно громким и дай им волю, то жребий бы тянули и проигравший оглашал ответ на вопрос.

— Мы были женаты, — наконец-то признался капитан.

— Мам, ты не рассказывала об этом.

— Да не было необходимости, — лишь отмахнулась женщина.

Пит вообще не понимал как кого-то могло занести в отношения с Эбернети и в тоже время ему доподлинно было известно о тяге женщин к мазохизму и вере в чудо. Неужели миссис Андерси из таких? А с виду и не скажешь.

Переминается с ноги на ногу, Мелларк снова заглянул в палату, будто хотел убедиться, что можно зайти и потом удалиться живым и не по частям.

К нему спиной стояла прямая как жердь мэр Тринкет. Капитан и Мадж внимательно друг друга рассматривали, демонстрируя соглядатаю профили. Вполне возможно голову Мадж посетили те же вопросы, что и Пита, а может простое любопытство и желание рассмотреть спасителя получше.

— Мисс… А когда у вас день рождения? — раздался неожиданный напряженный вопрос от мисс Тринкет.

— Не важно! — ответ мамы слишком нервный, дающий понять, что эта информация никому не понравится. — Мадж, молчи!

Поздно. Одновременно с запретом, девушка бесхитростно сообщила дату.

Тишина становилась еще более ощутимой в сравнении с прозвучавшим ранее многоголосьем и, кажется, имей она возможность упасть, придавила бы насмерть.

— И когда ты собиралась сообщить?

Последний раз сериал Пит смотрел лет пять назад, когда оказался прикованным к больничной койке из-за травмы, и что-то ему подсказывало, что сейчас он наткнулся на столь обожаемый в них момент.

========== Глава 26 ==========

— А дальше что? — нетерпеливо прервал Гейл театральную паузу. Поелозив на месте, словно собирался с духом перед прыжком в водоем, он предпринял очередную попытку сесть и в этот раз тело не так строптивилось этому действию. Скосив глаза на товарища, он столкнулся с до противного довольным взглядом приятеля. Как пить дать, тот наслаждался происходящим.

— Да в общем-то все предсказуемо, — пожал плечами Пит, — матушка Мадж повысила голос и сообщила, что и в мыслях не было оповещать Эбернети. Капитан ответил в свойственной ему манере, потом подключилась сама хозяйка палаты. Наша мэр, заварившая эту кашу, попросила всех успокоиться, но её быстро заткнули. Знаешь, никогда не думал, что кого-то можно так невежливо попросить не мешать и помолчать, но ты в курсе талантов капитана. В итоге, миссис Андерси распахнула дверь палаты, требуя, чтобы Эбернети удалился. Тот увидел меня и я, быстро все сообщив, отважно сбежал, чтобы не попасть под раздачу. Но, вообще, слышно их было достаточно долго ещё пару этажей вниз и вверх, наверное. Да даже в лифте.

— А хорошие новости имеются? — без особой надежды в голосе поинтересовался пациент, высматривая что-то невероятно интересное только ему на потолке.

Вздохнув, Гейл на секунду закрыл глаза, погружаясь в темноту. Ему и без того уже было известно сколько в поле его зрения горизонтальных и вертикальных полос. На самом деле он мысленно прикидывал, что делать с поступившей информацией и внезапно понял, что его беспокоит всего одна мысль, одно желание — ему хочется узнать как там Мадж после всего на нее обрушившегося. И от этой ошеломляющей мысли он хмурился еще сильнее, недоумевая, с чего вдруг ему до этого есть дело? И пытался злиться на себя за это. Ему должно быть все равно. Правда ведь?

— Капитан пока еще не знает каким именно образом ты пытался получить отвод претензии, — не унимался Пит.

— Мелларк, у тебя что линия жизни по локоть? — негодовал Гейл, пытаясь приподняться.

— Не короче твоей, — ловко парировал друг, с неприятным скрежетом отодвигаясь от кровати вместе с табуретом. На всякий случай. — Но новости скорее плохие.

— Да ты издеваешься, — взревел Хоторн, не кстати припоминая о помолвке, лихо придуманной за его спиной. Ну как взревел? Питу показалось, что просто повысил голос. Чтобы выпутаться, без чуда точно не обойтись.

— В общем, там Фрэнк и Дебора в вестибюле изнывают. Рвутся поболтать с тобой. Ты же главный свидетель, участник и вообще оказался там первым. Молись, чтобы не стал зачинщиком…

— Скажи им, что я впал в кому. После всего, что ты наговорил — не мудрено.

— Размечтался. А… и Китнисс передавала тебе привет и поцелуй, но ты же понимаешь, его я тебе не передам.

— Ей тоже. Поцелую сам, как выберусь.

— И не мечтай.

Гейл насколько мог удивленно поднял брови, заслышав в дружелюбном голосе лейтенанта нотки охраняющей свое собаки. Вопросов тут же образовалось очень много, но он решил с ними повременить.

— Иди уже! — поморщил нос Хоторн.

— Поправляйся, дружище.

Белобрысый лейтенант на секунду замер, прикидывая, как попрощаться с почти недееспособным человеком, и стоит ли приставать с попыткой измерить крепость его рукопожатия или сопротивление хлопку по плечу. В итоге просто помахал рукой и вышел из палаты. Стоило двери с глухим хлопком закрыться за его спиной, как на пороге тут же нарисовались силуэты двух детективов в почти идентичных костюмах. Гейлу даже показалось, что и прически у них одинаковые, несмотря на различие пола.

— Мистер Хоторн, у нас будет к вам несколько вопросов, — без прелюдий, начал Фрэнк.

***

Три недели спустя.

Тесная комната, пропахшая сигаретами, кофе и потом, была заставленапотертыми письменными столами, на которых неустойчивыми склонами громоздились папки под навесом настольных ламп. Мягкие стулья для работников и деревянные, совершенно неудобные, с тонкими вертикальными перекладинами на спинках для клиентов и их наручников. Из-под завалов бумаг большую часть дня раздавалась противная трель телефона, сообщающая о том, что не живется жителям Капитолия в мире и покое. Сейчас же, в кабинете царил момент блаженной тишины, нарушаемый лишь скрипом карандаша в руке детектива, да тиканьем настенных часов, отсчитывающих время до конца света… Никаких голосов и шума, создающих привычную атмосферу жизни отдела: суматошную, путанную на непосвященный взгляд и упорядоченную для тех, кто здесь пропадает дни напролет.

Обводя взглядом неровные серые стены, Фрэнк в тысячный раз рассматривал портреты особо разыскиваемых, да и просто людей, которые на данный момент очень интересовали сотрудников отдела. Эти стены видели один налет, два бунта задержанных и несколько эпизодов непристойного и просто неправильного поведения хозяев (это только на памяти детектива). И после почти каждого происшествия из стен удалялись осколки и щепки, после чего они наспех штукатурились и покрывались все той же краской. Иногда Дюбуа казалось, что её закупили лет на двадцать вперед и вся его карьера так и будет сиять этим унылым серым оттенком.

Но не вопросы интерьера отдела задержали нынешним вечером его на работе. Детектив Фрэнк Дюбуа откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Он заслужил небольшой перерыв, чтобы попытаться в очередной раз все обдумать и убедиться, что они правы в принятом решении. И да, он, как и его напарница, осознавали всю сложность ситуации. Дело совершенно разваливалось. И если головой он понимал, что все его участники и пострадавшие сплетены в хитроумную паутину, то так же догадывался, что вся эта конструкция так же хрупка, как ее природный аналог.

В руках вновь оказался блокнот на пружине, через которую так удобно перекидывать листы. Когда есть, что записать.

Мисс Андерси никого в суматохе не видела. Про это у него страницы три несвязного бормотания. От выживших он узнал примерно столько же. Зато они в красках рассказывали о том Аду, в котором прибывали и как они в нем оказались. Ложь, угрозы, шантаж… полный набор воздействия и запугивания.

Хоторн был основным свидетелем и самым сомнительным. Защита быстро подвергнет сомнению все его слова, связав с травмами. Нет, он согласился, что блондинка, с которой он столкнулся была похожа на ту, что запечатлена на фото, предоставленном Одэйром. И, в свою очередь, Мелларк так же подтвердил, что видел ее на одном из эпизодов. На этом все. Дальше начиналось веселье.

Они подняли видеосъёмку со всех перекрестков недалеко от последнего эпизода и буквально на соседней улице нашли видео с высокой блондинкой, торопливо забравшейся в машину, марка которой совпадала с той, что владел капитан пожарной части. Точнее, он был один из пары сотен, а номер был благополучно, как бы случайно измазан.

Перед глазами Фрэнка тут же, как по заказу, профланировал представляемый строй мужчин и женщин, владеющих подобным транспортом с подобным совпадением, которых обязательно предоставит защита Эбернети, если они его тронут. И это без учета угнанных.

Подобное сотворит любой бесплатный адвокат с еще не высохшими чернилами на свидетельстве. И докажет, что убегать с места возгорания никто не запрещает. Смотреть, как работают пожарные, тоже. Все косвенное. Даже если они докажут, что в женских тряпках был сам Эбернети и машина тоже его, то к личности поджигателя это не приблизит их ни на дюйм. А рядиться каждый имеет право во что угодно и когда угодно. И ходить, где угодно. И не афишировать, если того желает. Разные бывают хобби.

А то, что у капитана на суде будут более зубастые акулы юриспруденции, чем желторотые новички, никто не сомневался. С ним на просто «побеседовать» такой пришел, что Дюбуа прям слышал как хрустят кусочки его пенсии после каждого ленивого отбивания всех их аргументов холеным адвокатом, разбившим все притязания представителя Фемиды. И ненавязчиво намекнул на иск за нанесение вреда репутации подобными происками. Так что, дальше могло быть только хуже. И им не выжить в беспощадной битве бюрократии с объективной реальностью.

Утренняя газета, валяющаяся на столе, словно в подтверждение демонстрировала всем желающим очередное огромное фото с комментирующим заголовком о помолвке мэра Тринкет и капитана Эбернети. О них не вещали разве что из утюга, и то Фрэнку казалось, что у него просто старая модель.

Детектив морщась повёл затекшей шеей. Галстук, казалось, душил и он нетерпеливо сунул палец в узел, ослабляя его. Ну какого черта Эбернети не мог натрясти на местах преступления своей ДНК, развернуться для фото нормально, чтобы программа стопроцентно могла его распознать, написать чистосердечное признание, в идеале видео, а желательно самостоятельно явиться в участок и во всем признаться? Ладно, можно не Эбернети, детектив не привередлив.

И все равно он чуял сговор. Ну чистой воды сговор. Есть серия поджогов. Желание и навык. Вот они — заказчик и исполнитель. А пойди докажи! У мэра Тринкет все безупречно с точки зрения алиби, как и у ее жениха. Кто бы сомневался…

И тогда Дебора, с приличествующей всем женщинам хитростью, предложила зайти с другой стороны. Ведь простые решения не для них же? Сначала она замахнулась на невероятное в попытке сложить из имеющихся фактов картинку. Что, если игра идет против мэра? На носу перевыборы, почему бы не напакостить? И кому это выгодно? Конкуренту. И кто поддерживает нынешнего? Или не поддерживает действующего мэра? Бывший муж? А их у нее четыре.

Конкретно четвертому? От того, что и кого нашли в его доме он и так не отвертится… А судя по тому, как расторопно тот попытался скрыться со всех возможных радаров, напарники решили, что на верном пути. И они ни капельки бы не удивились, что все происходящее ни что иное как разборки с конкурентами, случайно вот так неудачно пересекшиеся с диверсиями, которые должны были опорочить мисс Тринкет.

Вот только, что если… а если не получится, то все остальное — головная боль страховой компании, которая оплачивает ущерб по предыдущим делам.

А самое главное, здесь им на помощь пришла мэр, не дающая забыть о том, что сделал ее бывший муж и тонко подводившая к мысли, что поджигатель гораздо меньшее зло, ведь его действия привели к разоблачению подобного ужаса, творимого в наш век свободы.

— Эй, ты уснул что ли? — резкий оклик напарницы, выдернул детектива из подобия отдыха. Чуть хмуря брови, напарница все-таки радостно улыбалась и трясла листом бумаги так, словно на нем выведен высший балл по сложнейшему экзамену. — Мы его получили. У нас мало времени.

О, когда тебе верит судья это дорогого стоит. Фрэнк сдергивает пиджак со спинки своего казенного кресла и с готовностью мчится за Деб.

Любая история имеет свое окончание. Все любят хэппи энд, правда таковым он является не для всех участников событий.

Они знали адрес, но не были уверены в том, что именно ждёт их по прибытии. По последним данным объект прятался в Седьмом, и не дай Бог кто его вспугнет.

Задержание проходит идеально. Насколько это возможно после нескольких часов в Экспрессе.

Всё окружение вокруг, многочисленные друзья, подозреваемого в списке деяний длиною в милю, все такие милые и отзывчивые оказались только иллюзией, потому что люди не помогают людям, когда это доставляет им неудобства. А подозрение в наркоторговле и едва ли не рабовладельчестве может доставить неудобство кому угодно. Даже адвокаты не дрались за право взяться за такое дело.

Спустя три дня во всех новостях прошло извещение о задержании и предъявленных обвинениях. Дело поджигателя отошло на второй, потом на третий план и как-то совсем забылось общественностью.

И вполне возможно, что и дальше все будет так же хорошо для избежавших зоркого взгляда Фемиды участников. А может быть судьба внесет свои коррективы и не все будет так же хорошо. Но этого пока никто не знает. Главное, что теперь в данное время они готовы. Отбиваться, и может еще раз выиграть.

Комментарий к Глава 26

Дорогие читатели, эта глава является заключительной в той истории, что мы с friendzoneking хотели вам поведать. Заключительной, но не последней. Совесть не позволит расстаться с любимыми персонажами на такой ноте. Впереди вас ожидают экстры в качестве бонуса :) Предположительно три, а больше ничего не расскажу)

Пожарные стали для меня чем-то родным и близким. Жаль, что все хорошее всегда заканчивается, но оно должно уступить место чему-то новому. Спасибо, что были с нами! Вместе смеялись и переживали. Это очень ценно) С уважением, ваша Fiorry

Даже не знаю, что добавить. И про финал, и про совесть, которая просто так не отпускает… Со всем согласна. Надеюсь Вам понравится такое завершение истории.

А вообще мне понравилось. Это был мой первый опыт работы в соавторстве и все сложилось более чем отлично. Так что спасибо Fiorry, что предложила такой эксперимент. И спасибо огромное читателям, что были с нами. Поддерживали и критиковали. С признательностью и уважением, целую, Friendzoneking.