Семья и школа 1990 №1 [журнал «Семья и школа»] (pdf) читать онлайн

iA A A s Z ISSN 8131-7377

АКАДЕМИЯ ПЕДАГОГИЧЕСКИХ НАУК СССР i

№ 1 • ЯНВАРЬ • 1990
Ежемесячный журнал
для родителей

В НОМЕРЕ
ШКОЛА В РАЗВИТИИ

1

ВСТРЕЧА ДЛЯ ВАС

3

Издаётся с мая 1946 года

В. Стрельцова. Что там, за новым поворотом?.
В. Кручин, Л. Тархова. Только любовь спаси­
тельна

Главный редактор

ОБЩЕСТВО И СЕМЬЯ

6

Редакционная коллегия:
М. В. АНТРОПОВА,
Т, М. АФАНАСЬЕВА,
И. В. ДУБРОВИНА,
Ю. И. ЕРМОЛАЕВ,
И. Д. ЗВЕРЕВ,
В. А, КАРАКОВСКИЙ,
Г. А. КОВАЛЕВ,
Р. А. КУРБАТОВА,
В. Л. ЛЕВИ,
О. Н. МАМОНТОВА
(зам. главного
редактора),
Ф. М. М ОРОЗОВ,
В. А. ПОЛЯКОВ,
В. А. РЫ БАКОВ
(редактор отдела
психологии),
Г. Н. СЕРДЮ КОВСКАЯ,
Л. Н. ТИМОФЕЕВА,
B. И. ЧЕ РЕД Н И ЧЕН К О ,
Б. Т. Ш УМ ИЛИН.
Редакторы отделов:
Н. АВТАМОНОВА (семейного
воспитания),
C. ВОЛЬШ О НО К (писем),
Л. ОСИПОВА (эстетического
воспитания),
С. ПАРСАДАНЯН (семейного
быта и досуга),
С. СИВОКОНЬ (литературы и
критики),
Е. СМОЛКО (школ).

Н. Гомельская, Н. Гришаева. Детский сад.
Поиск решения

В. Ф. СМИРНОВ

ПОЧТА
«СЕМЬИ И ШКОЛЫ» 8
в ГОСТЯХ у МАСТЕРА
АКТУАЛЬНАЯ п р о б л е м а
по дро сто к

и

общ ество

14 О. Никологорская. Пляшущие человечки
16 Н. Ковальчук. Лицо беды
19 В. Чередниченко. За закатом — рассвет

ВНИМАНИЮ
НАРОДНЫХ ДЕПУТАТОВ 22
азбука о бщ ен и я

24

А. Булгаков. Не дачники — кооператоры
Ю. Гиппенрейтер. Двенадцать против одно'
или Что мешает нам слушать ребенка?

ребенок и

Вз р о с л ы й

26

Г. Цукерман,

В.

Слободчиков.

Встреча

с

«Родителями» и «Мудрецами»
СПЕШИТЕ ДЕЛАТЬ ДОБРО! 29
ИЗ РОДИТЕЛЬСКИХ
НАБЛЮДЕНИЙ
ЗА р у б е ж о м

31

Я. Дьяченко. День милосердия, или Долг
наши

Л. Баженова. ...Тем рыше шагнут наши дет

34 К- Преображенский. В школьном мундире

МУЗЫКАЛЬНЫЙ КЛУБ 41
ДНЕВНИК ЧИТАТЕЛЯ 45

КНИГИ

С. Сивокочь. О т е ц и сын

48

ГЛАВЫ ИЗ ПОВЕСТИ 50

М. Романушко. Наши зимы и лета, вёсны и
осени

Редакторы:
Г. БЕЛИКОВА,
Т. БУКАШКИНА,
Ж. БЫКОВА,
Зав. редакцией
Т. ПЕТРОВСКАЯ
Художественный редактор
B. МУСИЕНКО
Технический редактор
C. ПРОСТОВА
Оформление художника
В. КРАСНОВА

ФИЗКУЛЬТУРА КАЖДОМУ КАЖДЫЙ ДЕНЬ

53 А. Гурфинкель. На каток — за здоровьем
56 У нас в гостях журнал: «Общественное пита­
ние»

ВМЕСТЕ С ДЕТЬМИ 58
НАШ ДОМ
ДОМАШНИЙ МУЗЕЙ

64

В. Алексеев. О картице Жан-Оноре Фрагонара
«Поцелуй украдкой»

ДЛЯ МАЛЫШЕЙ

На первой и четвертой
странице облож ки
ф о то В. Ш кольного
и Н. Кузнецовой
К И
Е-—Д

Адрес редакции:
129278, Москва,
улица Павла Корчагина, 7
Телефон редакции:
283-86-14. 283-80-09________

© «Педагогика»
«Семья и школа», 1990

Сдано в набор 15.11.89 г. Подписано в печать 8.12.89. А03688. Формат 84X 108'/ 1 Бумага «Котлас». Печать глубокая.
Уел. печ. л. 7,14. Уел. кр.-отт. 12.6. Уч.-изд. л. 12.97. Тираж3076180. Заказ 2688 Цера 30 коп.
Издательство «Педагогика» Академии педагогических наук СССР
и Государственного комитета СССР по печати
107847, Москва, Лефортовский пер.. 8.
Ордена Трудового Красного Знамени Чеховский полиграфический комбинат Государственного комитета СССР по печати.
142300, г. Чехов Московской области

i—
t r i i JTTUI
*4
.* —f * ——^ -~А\*гЧ-+1 * * ■
*• • *гго государство разом всем помо­
жет. Всем заинтересованным людям пора
объединить свои усилия в поиске решения
проблем. Иначе долгой будет стоянка в
тупике. У общественных организаций, ко­
торые помогают родителям детей-инвали­
дов, сейчас появляются некоторые воз­
можности. Общество милосердия «Ленин­
град» тоже предпринимает шаги на этом
пути. Сейчас в разгаре ремонт нашего
филиала на улице Дзержинского, дом 3.
Там будет центр по социальной реабили­
тации Детей-инвалидов. Один из залов ста­
нет театральным — домом для театраль­
ной студии, в которой режиссер Влади­
мир Бродянский собрал ребят, страдаю­
щих тяжкими недугами. Там же будут
проходить благотворительные представле­
ния для детей-инвалидов.
За время проведения городской акции
«Особый ребенок» обрел силу наш Бла­
готворительный штаб. По составу добро­
вольцев он молодежный, более того — сов­
сем юный. В благотворительных ярмарках
и представлениях принимали участие даже
младшие школьники. Теперь ребята не хо­
тят расставаться, мечтают о детском брат­
стве милосердия — детище нашего Обще­
ства. Этим летом мы ближе познакоми­
лись с детским отделением Института
онкологии. Ездили к маленьким пациен­
там с подарками: фруктами и сладостя­
ми, игрушками и книгами. Увидев небога­
тый быт, решили силами художественных
школ оформить помещение отделения.
...Мы слишком долго жили, их не за­
мечая. Не вспоминая об их бедах, не за­
думываясь об иХ.трагической участи. Ве­
лики наши долги перед детьми-инвалидами. Только деятельное милосердие позво­
лит нам вернуть эти долги.

ИЗ РОДИТЕЛЬСКИХ

НАБЛЮДЕНИЙ

Лариса

БАЖЕНОВА,

кандидат

педагогических наук

...ТЕМ
ВЫШЕ
ШАГНУТ
НАШИ ДЕТИ
Ну вот — знакомая ситуация: час назад
услышала грубость от сына, а сейчас дочь
сказала дерзость. Слезы к глазам: ну за
что, ну почему?!
Ухож у в другую комнату. А может, не
надо так переживать — подрастут, по­
взрослеют... Нет, надо — ведь вот как-то
получилось, что добрые и ласковые еще
совсем недавно, сейчас они могут сказать
такое...
Я достаю свой, «мамин», дневник, ко­
торый стала вести просто так, по какомуто движению души, видимо, от боязни за­
быть что-то, не сохранить в памяти са­
мое интересное, самое важное. Вот они,
незатейливые записи тогда совсем еще мо­
лодой, неопытной мамы. Перелистываю
страницы, перечитываю не раз читанные
строки. А может быть, не такой уж не­
опытной я была тогда, может, опыт ма­
теринства, заложенный в нас природой,
делал и юную душу мудрой? Близость к
ребенку, каждодневное, ежечасное обще­
ние с ним давало т,акое понимание ма­
лыша, какое нельзя найти ни в одной кни­
ге. И дитя понимало нас, также идя на­
встречу, говорило своими улыбками, гуле­
нием, гримасками, бесконечными движени­
ями ручек и ножек о том, что ему хо­
рошо, весело или о том, что его что-то
беспокоит. И мы искали это «что-то», твер­
до зная, что надо помочь, что именно по­
мощи ждет от нас крошечное существо.
Почему же сейчас, умея говорить, дети не
всегда идут к нам, и мы не всегда знаем,
что нужна, просто необходима «скорая по­
мощь»?

Из дневника
30 декабря 1981 г.
Ш л и мы с Натой по улице, а она го­
ворит:
—
Мама, а когда я только родилась,
я умела говорить?
—
Конечно, нет, — отвечаю ,— ты только
кричать умела.
—
Нет, мама, я с первого дня умела
говорить, но молчала, потому что стес­
нялась.
Конечно же, это детская фантазия, го­
ворить она не умела, но выражала все
иначе, другим, свойственным всем малы­
шам языком, и я все понимала. А может,
просто я очень хотела понять?
31

А как я сама разговаривала с ними!
Разве так, как сейчас? Они были тогда
маленькие, но я говорила с ними, как с
равными, взрослыми,
Помню, как-то долго не могла заста­
вить Нату съесть котлету. Мне почему-то
казалось, что ей необходимо съесть котле­
ту, а ей этого вовсе не хотелось. Я повы­
сила голос, сердито посмотрела на нее,
стала ее ругать. Вдруг глазки Наты округ­
лились, она растерянно посмотрела на ме­
ня: «Мама, ты тетя, да? Ты продавщи­
ца, да?» Ей было два года и два месяца,
и она думала, что только плохая чужая
тетя и злая продавщица из нашего ма­
газина могут ругаться. Но этого не может
делать ее мама!
Из дневника
9 ноября 1974 г.
Денис сегодня сказал: «Мою маму сде­
лали так: взяли чужую тетю, отрезали у
нее все плохое — и получилась мама!»
Такими они видят нас, когда еще малы,
когда в прямом и переносном смыслах
смотрят на нас снизу вверх.
А мы живем своей взрослой жизнью,
своими такими серьезными заботами, что
порой не замечаем, как они внимательно
следят за нами, видя то, что по нашим мер­
кам им еще рано видеть и замечать. Каж­
дый день детской жизни столько откры­
вает нового для каждого из них! Они за ­
поминают новые слова, радуются краси­
вым игрушкам, самозабвенно играют, бе­
гают, рисуют. И нам порой невдомек, что
ребенок видит не только свою, «детскую»
жизнь, которой ему, по нашим представ­
лениям, положено жить. Он очень хорошо
чувствует жизнь близких взрослых. Он
очень наблюдателен, правда, не всегда
сообщает нам о своих наблюдениях. Да
мы, признаться, и не очень-то интересуем­
ся ими. Отвернулись... зажили своей
жизнью, которая так порой не похожа
на ту, какую мы детям «внушаем». От­
куда у нас сложилось представление, что
дети «выборочно» постигают жизнь: это
сейчас им можно видеть и замечать, а
это еще нельзя?
Из дневника
24 декабря 1981 г.
Идем с Наташей по парку, а навстречу
идут женщина с мужчиной, лёт шестиде­
сяти. Она ему что-то сердито выговарива­
ет. Прошли мимо нас, а Наташа говорит:
— Мама, а ведь все-таки наша бабушка
Вера очень дефицитная. Она никогда на
дедушку не ругается. Не то, что другие.
Она самая дефицитная бабушка на свете!
Оценить достоинства человека, его ду­
шевные качества — это не просто. Поче­
му дети одних взрослых любят, а дру­
гих — нет, даже если это их родственни­
ки и уж, конечно, никто не формирует
негативного отношения к ним? Может
быть, в своих «воспитательных беседах»
мы говорим о том, каким должен быть че­
ловек, и ребенок успешно усваивает наши
уроки. Остается только жалеть, что носителями-то этих качеств порой оказываемся
не мы с вами.
Из дневника
15 апреля 1979 г.
Я как-то сказала Наташе в ответ на ее
слова:
— А я вот так своей маме никогда не
говорила.
— А у тебя нет мамы,— сказала Ната.
32

— Как же нет, а бабушка Вера? Это
и есть моя мама.
— А, хитрая какая,— протянула она,—
самую хорошую маму себе выбрала!
Помню, тогда о многом в своем поведе­
нии мне пришлось подумать. Конечно же,
я не ревновала ребенка к бабушке, но
ведь в «конкурсе мам» я набрала меньше
баллов. Почему?
Часто приходится слышать, что бабуш­
ки и дедушки балуют детей. С этим, по­
жалуй, можно согласиться. Говорят (от
самих бабушек приходится слышать), что
внуков любят больше детей. Отчего это
происходит? Не думаю, что мне удастся
полностью ответить на столь сложный воп­
рос, но «стар» и «мал» чаще находят об­
щий язык, по-моему, еще и потому, что они
в чем-то одинаковы. Странно? Да, но толь­
ко на первый взгляд. Бабушка и дедушка
многое знают и умеют, у них большой опыт,
но в чем-то они уже нуждаются в помощи,
что-то им уж не под силу. Ребенок чув­
ствует свою нужность им, чувствует, что
он может помочь им, взрослым людям:
подать очки, поднять уроненный предмет,
принести что-то. «Тише,— говорит бабуш­
ка,— я не могу так быстро идти, иди мед­
леннее»,— и малыш, осознавая в чем-то
свою силу (он не слабый, не маленький,
он может больше, чем взрослая бабушка),
замедляет шаг.
Что же, родители должны быть слабы,
чтобы их жалели и слушались? Конечно,
нет, но ребенку необходимо почувство­
вать, что его не только воспитывают на
каждом шагу и без устали, но в нем и нуж­
даются: в его соучастии, в его дружбе,
ласке. Не только мы, родители, должны
постоянно жалеть, ласкать, утешать ребен­
ка, но и он должен чувствовать, что его
соучастие, его расположение нам тоже не­
обходимо.
Как-то раз я спросила пятилетнюю доч­
ку: «Наташа, что такое ребенок?» «Это
радость матери»,— ответила она. А разве
нет, подумала я, конечно же, да. Но мы
не можем лишь радоваться, мы должны
еще воспитывать, учить, заботиться, нерв­
ничать из-за каждого пустяка, пережи­
вать из-за болезней, непослушания. А где
же место радости-то?
А вот у дедушек и бабушек, по-моему,
это чувство постоянно (вспомните хотя бы,
как они рассказывают о внуках). И это
чувство не проходит потому, что они смот­
рят гораздо дальше и с высоты своих лет
видят в своих внуках будущее — то, что
рождено не ими, а уже их детьми, видят
тех, кому жить в том далеком будущем,
к которому обращает свои надежды чело­
вечество. Зачем же такой пафос? — хо­
чется остановить себя. Воспитание ребен­
ка и вечные, глобальные проблемы. Ну
а как же иначе? Ведь если вдуматься,
то, действительно, готовя кашу, читая
книжки, стирая платьица и рубашки, про­
вожая каждый день в школу, разговари­
вая с ребенком, делая ему замечания или
хваля за что-то, мы ведь растим будущее.
И здесь нельзя действовать так, как порой
мы себе позволяем: сегодня кое-как, но со
следующей недели... Здесь таких отсрочек
никто нам не даст. Только сегодня, и каж ­
дый день, и всегда. Когда растишь буду­
щее — выходных дней нет.
Иногда кажется, что именно бабушки и
дедушки поняли это и поэтому каждый

день готовы отдать внукам, несмотря на
недомогания и усталость. Именно они с осо­
бой остротой чувствуют всю хрупкость дет­
ской души, готовы всем пожертвовать ра­
ди него, может, даже они стараются до­
дать внукам то, чего не дали, не смогли,
не успели собственным детям. И как труд­
но им порой бывает сдерживать эту лю­
бовь, не баловать внуков, чаще требовать
с них, не нежить, не холить. Конечно, все­
му есть границы, что греха таить, иногда
вырастают из таких «забалованных» вну­
чат жестокосердные себялюбцы.
И в этом неповторимом взаимоотноше­
нии старых и малышей как умно и чутко
должны вести себя мы, родители. Как
важно бережно поддерживать огонь люб­
ви, доброты в малышах, обучая их мило­
сердию, уважению к старости. Но просто
учить мало, надо, чтобы все наше поведе­
ние было тому примером, естественной ат­
мосферой, в которой растет ребенок.
Из дневника
25 февраля 1981 г.
Мы с Наташей возвращались из дет­
ского сада. С нами шла Саша — девочка
из той же группы, со своим папой. Саша
говорит: «Если бы у меня была волшеб­
ная палочка, я бы попросила сделать так,
чтобы я была самая красивая девочка
на свете, и у меня были бы длинные во- лосы. И еще бы я попросила, чтобы у меня
было длинное белое красивое платье».
«А еще что?» — спросил ее папа. «А еще,
чтобы у меня был большой красивый ве­
ер»,— дополнила Саша.
Наташа все это молча выслушала. «А ес­
ли бы у меня была волшебная палочка,—
сказала она,— я бы попросила, чтобы у ба­
бушки никогда не болели ноги, и она мог­
ла бы ночью спать».
Я, помню, была очень обрадована и даже
поражена этим, ведь никто в семье специ­
ально не говорил с дочерью на эту тему,
хотя всегда спрашивали о бабушкином здо­
ровье, покупали лекарства, беспокоились
о ней.
Меня поразило и то, что ребенок не
только заметил это, но и попытался посвоему помочь, высказав как свое самое
заветное желание — исцеление бабушки.
Значит, это тоже пришло из нашей
«взрослой» жизни, было осмыслено ребен­
ком, он принял все близко к сердцу и
по-своему ответил, совершил свой посту­
пок. Да, именно поступок, ведь им явля­
ется не только дело, но и слово, порыв,
стремление, высказанная позиция.
Это относится и к нам, взрослым. Ре­
бенок, подросток, каждый день наблюдая
нас, создает наш «портрет», «образ». Каж­
дый наш поступок, каждое слово, действие
привносят в этот образ все новые черты и
краски. Сегодня мы рассержены и можем
прикрикнуть, сказать резкость сыну, доче­
ри. «Оставь меня в покое!» — кричим мы
в гневе. А может, именно сейчас им нуж­
на была «скорая помощь», за которой они
спешили к нам?
А ведь бывает и так: выслушав испо­
ведь дочери, сына (на которую им ох как
трудно было решиться!), мы или отмах­
немся от их переживаний — тоже мне, про­
блемы! — или начнем поучать, с ходу да­
вать указания, руководства. Не сочув­
ствовать, не думать вместе с ними, про­
никшись их тревогами.
Но если задуматься? Раньше, когда ре-

о

X

4
о

3

Sg
во

эй'

бенок был «грудничком», малейшее откло­
нение от нормы — не спит, мало съел —
ввергало нас в панику, а теперь, когда
он вырос, сыт, обутГ одет — мы успокои­
лись. Какие могут быть тревоги? Все у него
есть, учится нормально. Да и большой уже.
Поэтому и общение наше чаще всего сво­
дится к передаче «информации к испол­
нению»: придешь из школы — позвонишь
мне на работу, обед возьмешь там-то, по­
гуляешь до такого-то часа и т. п.
И дети тоже усваивают нашу манеру
поведения: срываются, грубят, не спешат
идти к нам с вопросами. Ведь раньше им,
маленьким, мы все терпеливо объясняли,
а теперь у нас нет времени. «Замолчите
ко мне приставать!» — услышала я как-то
ответ четырехлетнего малыша матери. Вот
он, бумеранг...
А ведь все это можно было предвидеть.
И как обидно, что думать и размышлять
мы начинаем лишь тогда, когда «гром
грянет». А думать надо не только о форме
общения с ребенком, но и о содержании
этого общения, а следовательно, о содер­
жании всей нашей жизни, ее ценностях.
Листаю дневник и еще больше убеж­
даюсь, что наша взрослая жизнь, незави­
симо от наших же педагогических усилий,
а иногда и вопреки им, делает свое дело,
формирует сознание детей.
«Мама,— сказала мне шестилетняя дочь
об одной женщине,— у нее джинсы вель­
ветовые и дубленка — она вся импорт­
ная». Ну что же, это можно оценить и
как обогащение словаря ребенка, включе­
ния в него новых, распространенных в
нашей жизни слов. А что, если это начало

формирования ценностей, идеалов? Конеч­
но, в шесть лет, пожалуй, это рановато,
но если часто в нашей обыденной жизни
ребенок будет слышать от нас о престиже
тех или иных вещей именно в силу их
дефицита, то стоит ли удивляться, когда в
13—14 лет подросток заявит нам о жела­
нии иметь эти вещи, а людей станет оце­
нивать лишь с той позиции — обладают ли
они этими вещами или нет?
Помню, когда дочь выбрали команди­
ром октябрятской звездочки, она завела
специальную тетрадь, на которой краси­
выми буквами было выведено: «Книга ж а­
лоб и предложений второй звездочки». З а­
тем были составлены различные списки,
графики дежурства, расписаны обязанно­
сти. «А что интересного вы будете в своей
звездочке делать?» — спросила я.— «Да
еще не знаю, к нам вожатые придут, они
скажут». Помнится, вожатые пришли толь­
ко один раз, да и тетрадь осталась чис­
той.
Откуда это — браться вначале за бума­
гу, оформлять, разрисовывать, раскраши­
вать, а не придумывать, фантазировать,
делать, мечтать, в конце концов? Да из
нашей же, взрослой, жизни.
Листаю дальше дневник. Вот уже вступ­
ление в пионеры, комсомол, друзья, ув­
лечения...
Понемногу я успокаиваюсь от только
что пережитых волнений и начинаю созна­
вать, что те выводы, к которым я пришла,
перечитывая свой дневник, в общем-то
очень просты, только трудно их придержи­
ваться. Дети и взрослые должны быть
вместе — не просто жить в одной квартире,

но и быть духовно близкими, чтобы де­
ти всегда чувствовали друзей в лице своих
родителей, только тогда можно говорить о
воспитании. А мы ни на секунду не долж­
ны забывать, что рядом — дети, неважно,
сколько им — два года или пятнадцать
лет. Все наше — хорошее и плохое — они
могут взять себе, хотим мы этого или нет.
Так что взглянем-ка почестнее на себя —
все ли в нас хорошо и достойно подража­
ния? Нет, не в тот момент, когда мы гово­
рим умные и такие справедливые слова
детям, учим их уму-разуму. А в повсед­
невной, будничной жизни. Пожалуй, мало
кто из нас ответит утвердительно.
Вам не приходилось слышать замеча­
ний в свой адрес от повзрослевшей доче­
ри, от выросшего сына? В тот период их
жизни, который является переломным,
трудным, подростковым. Неприятно, прав­
да? Еще такие «зеленые», а уже поуча­
ют... Но не забывайте, что это и возраст
«обостренного зрения», возраст максима­
лизма, нового открытия мира. И если рас­
суждать спокойно, то всегда ли неспра­
ведливы эти замечания? Если честно? Ведь
со стороны, как говорится, виднее. Мы-то
делаем замечания им, хотим видеть их луч­
ше, а они нас?
Значит, всегда, с первого дня жизни
ребенка воспитывать не только его, но и
себя. Всегда быть достойным нового по­
коления, формировать в себе то, что хотим
видеть в ребенке.
Дети должны идти дальше родителей, и
чем выше будет та нравственная, челове­
ческая ступень, на которой стоим мы, тем
выше шагнут наши дети.
33

ЗА Р У Б Е Ж О М

К. ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ

В школьном
МУНДИРЕ

Ф о т о г р а ф и и и з р е к л а м н о го б у к л е та ча стн о й я п о н ско й ш к о л ы

...В Японии не принято называть улицы.
Лишь несколько крупных магистралей в То­
кио имеют наименования. Но недавно влас­
ти одного из городских районов по просьбе
общественности решили дать имя крошеч­
ному переулку, ведущему к школе.
Как, вы думаете, он стал теперь назы­
ваться? Улицей знаний или проездом от­
личной учебы? Нет, как ни странно нам
покажется: улицей Приветствий... И в на­
чале, и в конце ее на стенах домов
укрепили таблички, на которых крупно на­
писано: «Это — улица Приветствий! Здрав­
ствуйте! Как поживаете? Доброе утро...»
Похоже, спешащим по утрам в школу
малышам именно такая надпись кажется
наиболее подходящей — они радостным хо­
ром приветствуют учителей, кивают им го­
ловами в ярко-желтых панамках.
...Курс школьного обучения в Японии
занимает двенадцать лет, и половина его
приходится на начальную школу из-за
исключительной сложности и трудоемкости
изучения родного языка. Ученики должны
34

усвоить 1850 иероглифов — минимум, ус­
тановленный министерством просвещения
(но даже для чтения книг и газет
их требуется знать гораздо больше — до
трех тысяч). Половиной этого иерогли­
фического минимума нужно овладеть
уже в младших классах. К тому же
каждый из иероглифов имеет несколько
вариантов чтения и произношения.
Помимо иероглифов в японском языке
употребляются две буквенных слоговых аз­
буки по 48 знаков каждая, а также л а­
тинский алфавит. Немалых усилий требует
и изучение истории своей страны. Ведь в
Японии по сей день официальное летоис­
числение ведется не по европейскому ка­
лендарю, а по годам правления импера­
торов. Эти названия условных историче­
ских эпох обозначаются иероглифами, не­
редко архаичными, которые также надо
заучивать.
За шесть лет жизнерадостные крепы­
ши успевают сильно перемениться. По­
том следуют три класса средней школы
и еще три — старшей, формально необя­

зательной и даже немножно платной, но
все же оканчиваемой всеми. Словом, школу
японец кончает вполне сформировавшимся
восемнадцатилетним юношей.
...Когда учитель проходит по двору
сквозь толпу затянутых в черные мун­
диры подростков, редко кто кланяется ему в
пояс, сняв фуражку с золотой кокар­
дой. Большинство же, молча переступая с
ноги на ногу, смотрит ему в спину
насмешливо, внимательно или брезгливо.
А бывает и так: вдруг кто-то бросает
камень в окно школы, и в тот же миг
остальные, не сговариваясь, нашаривают,
нагнувшись, на асфальтном полу осколки
кирпича, размахиваются, блеснув рядами
латунных пуговиц, и тоже кидают камни в
стекла, которые тотчас отзываются печаль­
ным звоном, падая на траву...
Что-то неладно в японской школе. Горя­
чий воздух пожара исходит порой от насто­
роженного шевеления замундиренной уче­
нической толпы. У школьных мундиров
стоячие жесткие воротники, ныне отме­
ненные почти во всех армиях мира, в том
числе-и в японской. Здешний солдат одет - JT
в полном соответствии с гуманистическим
духом послевоенной эпохи — в пиджачную
пару с галстуком и мягкой фуражкой
или в просторный легкий комбинезон. И
только черный мундир школьника ни разу
не менялся с тех пор, как был введен
императорским указом в 1868 году, после
революции Мэйдзи.
Большинство японских школьников ж а­
луются на неудовлетворенность своей
жизнью, выражают и тревогу о будущем.
«В чем же неудовлетворенность и откуда
тревога?» — спросите вы, узнав, что почти
каждый второй из этих ребят имеет от­
дельную комнату в родительском доме, в
которой, несмотря на тесноту, умещаются
и видеомагнитофон, и стереосистема, и пер­
воклассное спортивное снаряжение, и пер­
сональный компьютер, а у некоторых —
даже персональный телефон, по которому
можно сколько хочешь разговаривать с
друзьями. «Наша тревога,— говорят япон­
ские школьники,— вызвана беспрестанной
чередой экзаменов в школе, предстоящим
поступлением в университет, устройством
на работу, и вообще нам бы хотелось
вырваться из этого нескончаемого круга
и уехать учиться за границу». Не случай­
но, наверное, сейчас в странах Запада
обучается тридцать шесть тысяч японских
студентов (в три раза больше, чем де­
сять лет назад), очень довольных своей
долей, но не уверенных в том, что смо­
гут устроиться на работу, возвратившись
домой.
Требования в преподавании точных и ес­
тественных наук в Стране Восходящего
Солнца очень высоки, и недаром япон­
ские школьники всегда занимают первые
места в международных олимпиадах. В
этом, как считают многие, коренится одна
из причин продолжающегося бурного
научно-технического прогресса Японии, су­
мевшей выпестовать несколько поколений
высококультурных и Исполнительных ин­
женеров, техников, программистов.
— К сожалению, японская школа,
предъявляя ученикам высокие требования

в области точных наук, вовсе не ставит
задачу развить их способности. Ее цель
другая — добиться того, чтобы выпускники
легко вписались в социальные координаты
общества, выявить интеллектуальные акции подростков на выживание, что было
бы невозможно сделать, будь школьная
^программа доступной для всех,— считает
известный японский педагог Югака Сасаяма.
Жесткая программа? И все-таки такая
суровая школа, наверное, более полезна
обществу, чем наша — с ее усредненным
подходом, где не слабые ученики вынуждены подтягиваться до уровня сильных,
а, наоборот, способные подчас деградируют
до троечников. В этом, несомненно,
коренится одна из главных причин нащего отставания в науке и технике.
Национальная обособленность японской
системы школьного образования, уходящая
корнями в средневековую закрытость страны, беспокоит японских учителей, но она не
только препятствует
международному
взаимопониманию, но и гасит способности
к творчеству, ориентируя детей лишь на
заучивание фактов. «Придать японскому
просвещению международную основу!» —
такой лозунг был выдвинут недавно и,
как всякое начинание в этой стране, не
заставил долго ждать отклика. Четыре
университета вставили слово «международиый» в свои названия, так же поступили еще семь факультетов и двадцать
пять академических кафедр в других институтах
Впрочем, специально введенный курс по
интернационализации читают старые японские профессора, умеющие отлично, хотя и
медленно, переводить и с английского, и с

французского, и с немецкого, и даже с русского языков, но разговаривающие только
по-японски.
Открылись японские школы и за рубежом. «Но на деле это школы не интернационализации, а японизирования японцев,— пишет профессор
университета
Отяономидзу Сигэхико Тояма,— цель этих
школ состоит лишь в подготовке молодых
японцев к вступительным экзаменам в университеты на родине, что служит лучшим
подтверждением того факта, что японский
народ в конечном счете ориентируется сам
на себя».
...Часто среди рекламных объявлений,
везде расклеенных в Японии, попадаются и
такие: «Хотите, чтобы ваш двухлетний
малыш вывел свою фирму в число веду­
щих? Готовьте его к этому сейчас!
(Это реклама частного детского сада, в
котором воспитывают будущих предпринимателей.— К. Я.). Выйдя из нашего са­
дика, ваш сын сможет поступить в первоклассную школу, откуда черпают кадры
лучшие университеты страны». И родители, деловито наморщив лоб, переписывают
телефон и адрес, и никто вокруг не удивляется тому, что выбор детского сада
может определить всю дальнейшую судьбу
человека.
Постепенно уходят из жизни те, кто самыми счастливыми в жизни называл
школьные годы. Тогда, полвека назад,
среднее образование было доступно не
всем и имело потому самостоятельную
ценность, а пользовавшиеся всеобщим
уважением учителя могли позволить себе
неторопливо пестовать своих питомцев. Ныне же среднее образование в Японии, как
и в других странах, полностью прине­

сенное в жертву высшему, превратилось
в шаткий мост, соединяющий детский са­
дик с университетом, а годы отрочества
стали самыми тяжкими в жизни япон­
ца. Они состоят'из бесконечной зубрежки
и волнений о будущем, подогреваемых и в
семье, и в школе.
Этика японской школы — это неустан­
ный труд. Только он, и ничто другое,
поможет лучше конкурента сдать очеред­
ной экзамен, поступить в более престиж­
ную младшую, среднюю, старшую школу,
в университет, а оттуда — в процветающую
фирму... Этот труд не только слишком
тяжел для юного человека, но и давит на
него своей безысходностью, ибо в ближай­
шие годы просвета в нем не видно, и
только поступив в университет, можно бу­
дет немного расслабиться. Но и универ­
ситет надо выбирать уже сейчас, в школе,
более или менее четко определив будущую
специальность, чтобы за десятилетие успеть
набрать максимальное число экзамена­
ционных баллов. Сделать это, согласитесь,
непросто, и проблема главного жизненного
выбора непосильной тяжестью ложится на
худые мальчишечьи плечи. Непреходящее
беспокойство юных школьников, взрывы
необузданной злобы, преступления, пора­
жающие несопоставимостью. поводов и
последствий,— все рождено этим давящим
грузом.
Для девочек же в отличие от мальчиков
двенадцать школьных лет становятся го­
дами поистине безоблачного счастья.
Весело напевая, они застегивают по ут­
рам свои синие мундирные платьица с
матросскими воротниками, которые в наши
дни выглядят довольно странно: увы, и они
не изменились за столетие. После уроков,
когда мальчишки, сражаясь за лучшее бу­
дущее, сидят по домам, опустив стрижен­
ные головы над учебниками, группки ожив­
ленно щебечущих школьниц выстраивают­
ся у витрин магазинов молодежной моды,
неторопливо заходят в лавки с очарова­
тельными безделушками, подолгу сидят в
кафе и чайных, то и дело оглашая тесные их
своды взрывами оглушительного смеха...
Главное предназначение женщины, счи­
тают здесь,— это все-таки не. служба, а
материнство. Разумеется, девушка должна
поработать несколько лет в коллективе,
чтобы узнать жизнь, но только до заму­
жества.
Для школьниц издают книжки, выпус­
кают кинофильмы — спокойные, скучнова­
тые. В них преобладают розовые и голу­
бые тона, звучит тихая музыка, сверкают
гранями драгоценные камни в украшениях
героинь, и сияют счастьем глаза влюб­
ленных героев. Главная тема одна — само­
отверженная любовь, сбывшиеся девичьи
мечтания.
У юных японок нет того насмешливопокровительственного отношения к мальчи­
кам, которое процветает в наших школах.
На ребят здесь поглядывают с уважением,
как на людей, которые трудятся, на благо
своей будущей семьи. Конечно, можно было
бы посетовать на то, что равенство полов
соблюдается в японской школе не столь
усердно, но ведь его нет и в нашей
школе. Она ориентирована на женскую
часть человечества, составляющую почти
целиком наш учительский корпус. Девочки
взрослеют раньше ребят, с ними легче
установить психологический контакт и уп35

равлять ими, особенно в младших классах,
и потому они служат нашим учительницам
надежной опорой. Эта половая корпора­
тивность, бюрократически беспомощная в
своей основе, наносит большой ущерб и
делу воспитания, и обществу в целом...
В старших классах японских дебушек
стараются вьпеснить на обочину конку­
рентной дороги. В главном учебном округе
страны, токийском, им отводится гораздо
меньше вакансий, чем юношам, и это вызы­
вает растущее недовольство матерей, соз­
давших недавно инициативную группу «За
подлинное женское равноправие в школе».
Ее возглавили депутат городского парла­
мента Марико Мицуи и домохозяйка Икуко
Тояма, обратившиеся в столичный муници­
палитет с требованием отменить несправед­
ливую квоту. Полученный ими ответ был
насмешливым и жестким, вовсе не в духе
современной демократии: «Ничто не меша­
ет вам отдавать дочерей в частные шко­
лы, ведь они уравнены в правах с госу­
дарственными...» А плата в них, между про­
чим, в десять раз выше.
Всем известно, что столичные старшие
школы, наследницы первых в стране импе­
раторских гимназий, считаются самыми
престижными в Японии. Те, кто, пройдя
серию тяжелых испытаний, был принят
туда, могут считать себя уже студентами
взлелеянного в мечтах Токийского универ­
ситета, открывающего путь в высшие госу­
дарственные сферы. И университет этот, и
школы правящие круги страны рассматри­
вают как питомник будущей интеллек­
туальной элиты, и ни одна общественная
организация не в силах помешать город­
ским властям, выполняющим свой социаль­
ный заказ, блюсти порядок приема.
Для поступления в эти старшие школы
со всей страны приезжают в Токио затя­
нутые в черные мундиры юноши, изнурен­
ные учебой. Сдав вступительный экзамен,
они поселяются в школьных общежити­
ях — длинных двухэтажных домиках. В
них, как и во всех общежитиях для япон­
ской молодежи, царит дух спартанства. Узкий коридор, в котором едва могут
разойтись двое, каждый вечер моют по оче­
реди, но, несмотря на чистоту, застоялый
запах жилья царит за фанерными стенами.
В комнате умещаются на полу только три
матраса, но в глубоком стенном шкафу,
где свернутые матрасы лежат днем, есть
на ночь место и для четвертого ученика.
Во всем доме один умывальник с крошеч­
ной раковиной и один туалет, у которого,
однако, никогда не бывает толчеи, и никто,
прежде чем зайти туда, не забывает на­
деть клеенчатые тапочки, стоящие у Входа...
С удивлением узнаешь, что в стране дей­
ствует небольшая сеть частных школ, в
которых вообще нет переводных экзаме­
нов от первого класса до последнего, и
родители, желающие уберечь своих детей
от стрессов и перегрузок, могут отдавать
их туда. Однако мало кто пользуется услу­
гами этих школ; большинство предпочитает
с малых лет бросать детей а пучину кон­
курентной борьбы. «Так более справедливо,
ибо это соревнование честное. В нем никто
не имеет никаких преимуществ»,— спокой­
но объясняют отцы.
В японском обществе ценят только де­
ловые качества человека, воспитанные
упорным трудом, и ничто другое — ни за­
верения в преданности общему делу, ни
36

угождение начальству, ни даже телефон­
ный звонок министра,— не может возмес­
тить их.
«Ну а как же дети крупной буржуа­
зии? — спросите вы.— Ведь родители мо­
гут нанять им самых лучших репети­
торов». Д а, но учиться и потом сдавать
экзамены в институт будут все же сами
дети. Кроме того, деятели крупного бизне­
са, как правило, создают для своих сыно­
вей более жесткие условия вхождения в
жизнь, чтобы закалить их для предстоя­
щей нешуточной борьбы с конкурентами.
Несколько лет назад Японию потряс
скандал, на который в иных странах никто
не обратил бы внимания. Сотрудники од­
ного из частных университетов выдавали
абитуриентами за деньги темы сочинений
на вступительных экзаменах. Этот инци­
дент взволновал общественное мнение так,
как не смог бы, наверное, возмутить даже
случай промышленного шпионажа. Все
двенадцать программ телевидения только и
делали, что методично повторяли эту
новость. Ее тотчас подняла на острие
пера вся могущественная японская пресса,
многомиллионными тиражами перемывая
событие. Прохожие, у которых корреспон­
денты брали короткие интервью на ули­
цах, сурово хмурили брови. «Такого у нас
еще не бывало!» — говорили они, осуждаю­
ще покачивая головою.
И действительно, вскоре в частном уни­
верситете начались аресты, показанные на
телеэкранах с той тщательностью, на
какую способны только японцы. Понурив
головы, пожилые мужчины в строгих кос­
тюмах, держа на весу сцепленные наручни­
ками запястья, медленно шли к лакиро­
ванным лимузинам с тревожно мигающими
огоньками на крышах, а возбужденные по­
лицейские в темно-синих мундирах, обычно
довольно-таки корректные, толкали взяточ­
ников взашей так страстно, словно ими был
нанесен непоправимый урон отечеству.
— Эти люди — предатели общества.
Они покусились на самое святое для
нас — честность интеллектуальной конку­
ренции, которая двигает нашу страну по
пути невиданного прогресса — так заклю­
чил сцену ареста немолодой телекоммен­
татор и с достоинством поклонился
зрителям...
Один из университетских служащих, мо­
лодой клерк, имел некоторое касательство к
случившемуся: он почувствовал неладное в
учебном отделе, но не придал этому зна­
чения, во всем положившись, как принято
здесь, на старших товарищей.
В его действиях не нашли состава
преступления, но зато журналисты заму­
чили его своими интервью, подкараули­
вая начинающего чиновника везде, где
только можно,— в автобусе, по пути в
кафе, на велосипедной прогулке: «Расска­
жите, как под вашим носом соверши­
лось это страшное преступление...»
Не выдержав угрызений совести и недоб­
рожелательного внимания миллионов лю­
дей к своей персоне, молодой служащий
поднялся на крышу восьмиэтажного зда­
ния частного университета, ставшего
теперь известным на всю Японию, и
бросился вниз. Так закончилась едва ли
не первая в этой стране история утечки
во внешний мир тайны экзаменационных
билетов...
Продолжение следует

Ричард, 2 года
— Я упал вместе с головой!
Рома, 3 года
На приеме у врача.
— Рома, на что жалуешься?
— На маму!
6 лет
— Рома, иди спать — этот фильм для
взрослых. Вырастешь — посмотришь.
— Пока я вырасту, он уже будет без звука!
Ведь все старые фильмы немые...
Андрей, 3 года
В зоопарке, возле вольера с пони и жере­
бятами:
— Такой маленький и уже лошадка...
Саша, 4 года
Увидел, как собака открывает пасть.
— Какие зубы! Где-то поточили...

,
'*■

Сережа, 5 лет
Вымазал руку.
Мама:
— Иди, вымой ручку.
— Мама, ты что, забыла, что у меня еще
одна в запасе есть?!
Женя, 7 лет
— Интересно, если глаза на лоб завести,
увидишь, что в голове находится?
Подумав:
— Наверное, нет... Ведь там темно.
Миша, 3 года
Бабушка учит его правильно говорить:
— Скажи: «лампа».
— Вампа...
— Скажи: «Лида».
— Выда...
— Скажи: «ладушки».
— Баба, ну, спроси у папы! Он тебе все
скажет!

Записали наши читатели: А. Карпенко
(Магаданская область). Т. Антонова
(Кзыл-Ординская область). Н. Лебедева
(Красноярский
край),
Л.
Шмакова
(г. Омск), А. Занькина (Краснодарский
край), Г. Рудавина (г. Харьков).

МУЗЫКАЛЬНЫЙ КЛУБ

ЗНАКОМЬТЕСЬ:

ноября 1988 года ежемесячно вы­
ходит «Российская музыкальная
газета», орган Союза композито­
ров РСФСР. В ее выходных дан­
ных: «Начата в 1894, продолжена
в 1988 году». Газета, прекратив­
шая свое существование в 1918 году, во­
зобновлена с интервалом в семьдесят лет.
Беседуем с ее главным редактором музы­
коведом, кандидатом
искусствоведения
СЕРГЕЕМ
Ю РЬЕВИ ЧЕМ
РУМ Я Н Ц Е­
ВЫМ.

С

— Почему нужна была такая газета?
Во-первых, потому, что у нас мало перирдических музыкальных изданий, тиражи у
них небольшие, круг читателей ограничен.
Наша же газета, хотя и обращена к про­
фессиональным музыкантам, не ограничи­
вается проблемами узко профессиональ­
ными. Мы стремимся завоевать интерес у
широкого круга молодежи, у любителей
музыки, у тех, кто не считает себя люби­
телем, но интересуется новостями культуры
ц и искусства, хочет быть приобщенным к
* культуре. Мы противники элитарности, а
вокруг музыки и музыкантов довольно
часто возникает атмосфера элитарности.
В наши дни ситуация усугубляется еще и
тем, что народ в большинстве своем ока­
зался отчужденным от музыкальной куль­
туры. Причин много: сказалось и отноше­
ние властей к творческой интеллигенции,
система образования и воспитания начиная
с детского сада...
Первые номера нашей газеты мы прода­
вали сами на улицах, площадях. При слове
«новая газета» люди густо окружали нас,
когда же узнавали, что газета музыкаль­
ная, разочарованно махали рукой: «Кому
это нужно!» От равнодушия и безразличия,
с которым и пришлоеь столкнуться лицом
к лицу, было не только больно, было ощу­
щение вины: мы мало и плохо делали,
чтобы наше музыкальное просветительство
приносило достойные плоды.
А теперь я вернусь к тому, почему, вовторых, нужно было новое музыкальное
издание: мое мнение, а его разделяют мно­
гие,— о музыке нужно говорить и писать
иначе, чем это принято в большинстве
изданий. Я против популяризаторства. Что
такое популяризаторство, кто такие попу­
ляризаторы? Так вот, с моей точки зре­
ния, популяризаторы, используя критерии
и понятия, которые бытуют в среде специа­
листов, примеривают их к предполагаемому
уровню знаний и понимания музыки широ­
кими массами. Но что они знают об этом
уровне, кем он изучается? Социология
только начинает изучать, и довольно робко,
этот уровень. Значит, речь может идти
только о том, чтобы упростить. А там, где
упрощение, там фальшь. Мы ничего не
популяризируем. Мы говорим о том, что
интересно в музыкальной жизни нашей
страны, и приглашаем к разговору чита­
телей. Очень важна форма материала, по­
дача его, язык. Наше искусствоведение вы­
работало свой специальный язык, и для
того, чтобы читать о музыке, надо выучить
этот язык. К этому относятся как к неиз­
бежности многие пишущие о музыке, музы­

кальные педагоги. Поэтому так заформализована наша музыкальная педагогика. Как
будто все дело в терминологии! Но, овладе­
вая ею, дети не приближаются к музыкаль­
ной культуре.
—

Вы поднимаете какие-то новые темы?

— Не только темы, существуют целые
сферы музыкальной жизни, которые никому
неведомы.
—

Например...

— Например, музыка улиц, уличное
искусство. Мыопубликовали записки Илико Кургули, профессионального музыкан­
та, в предреволюционные годы ходившего
по дворам со скрипкой. У него была благо­
родная цель — нести музыку в массы,
вместе с тем это был один из первых социо­
логов, изучавших потребность народа в му­
зыке, его вкус. Он убедился, что особыми
«чарами» из его репертуара обладали
«Серенада» Шуберта, «Элегия» Массне и
«Сновидение» Шумана. Ему важно было,
как выражали свои впечатления о музыке
рабочие, кухарки, горничные...
А разве недостойно изучения искусство
нынешнего Арбата? Мы опубликовали
«Из записок подруги арбатского барда»,
«Из записок бродячих музыковедов» Л е­
нинграда и другие материалы.
Мы открываем такую важную тему, как
музыка в армии — армейский фольклор,
разумеется, будет и разговор об армей­
ской самодеятельности. Пишем об «афган­
цах» и их песнях — это же целый пласт
нынешней культуры! Постоянные рубрики:
«К музыке духовной» и «Жизнь фолькло­
ра», «Вести с мест». Открыли рубрику «Че­
ловек в салоне». Само слово «салон»
воспринимается в наши дни как слово на­
рицательное. Теперь оно приобретает дру­
гой смысл. Салоны становятся популяр­
ными: семьи, молодежные компании, орга­
низации устраивают-салоны, гостиные. Что
ж, это один из путей развития музыкаль­
ного искусства в наши дни. Кстати,
именно таким путем развивалась культура
в прошлые века. Не так уж было много

больших концертных залов, зато каждый
особняк строился с обязательным «зало»,
и акустика там, как правило, была рассчи­
тана на исполнение музыки. В Москве и
других городах сохранились такие особ­
няки, их занимают! различные учрежде­
ния. Так, может быть, имеет смысл не тра­
тить деньги на строительство больших кон­
цертных помещений, а использовать особ­
няки (ведь вечерами они пустуют) и устра­
ивать там салоны.
Мы очень долгое время хотели всех при­
учить слушать что-то одно. Причем иногда
это делали насильственно. Мы «внедряли»
искусство в массы. У нас даже радиофи­
цирование насильственное: мы принужде­
ны все, как один, слушать музыку цз репро­
дукторов на вокзале, в поезде, теплоходе,
в парке. А салон может быть формой, кото­
рая поможет возрождать любительство.
Я хочу ходить, куда хочу, и мне будет из
чего выбирать...
Приглашаем вас в музыкальный салон
нашей редакции, он расположен в бывшем
доме Шуваловых на улице Воровского,
угол улицы Палиашвили. Правда, там
только сто мест...
—
Спасибо за приглашение. Кстати, наш
ж урнал мог бы предложить и свою про­
грамму. Мы связаны с интереснейшими пе­
дагогами, которые могли бы не только
исполнять музыку вместе с детьми, но и
показать «музыкальный класс» — свои
приемы работы, методику работы с детьми.
Волнует ли ваш у газету такая тема, как
музыкальное воспитание?

— Мы посвятили этой теме один из но­
меров, обратились ко всем, кто «болен»
этой темой,— преподавателям детских му­
зыкальных школ, педагогам общеобразова­
тельных школ, родителям, с просьбой пи­
сать, обсуждать, предлагать свои концеп­
ции музыкального образования. Будем
очень рады, если благодаря вашему жур­
налу круг обсуждающих эту тему расши­
рится.
Записала Л. ОСИПОВА

37

МУЗЫКАЛЬНЫЙ КЛУБ

СУДЬБА
АНДРЕЯ
ВОЛКОНСКОГО
Волконский Андрей Михайло­
вич — крупный европейский ком­
позитор. Основатель и дирижер
известного ансамбля «М адригал»,
исполняющего камерную музыку
старинных
композиторов
от
XVII века и современные сочине­
ния.

мя Андрея Волконского было и
остается легендарным даж е в
среде его близких друзей. Неуди­
вительно, что вокруг композито­
ра, уехавшего из С ССР в 1971 го­
ду, сгустился туман любопытства. Чтобы
несколько рассеять его, мы решили взять
интервью у поэта Г. Н. Айги, близкого
друга Волконского.
Корр. Каково было Ваш е первое впе­
чатление от знакомства с Волконским?
Г. А.: С Андреем я познакомился в 1956 го­
ду. Мы втроем очень близко дружили: Анд­
рей, я и его будущая жена Галина Арбу­
зова-Паустовская. Помню, однажды у П а­
устовских мы с Галей беседовали о чем-то
очень серьезном, о судьбе... и тут пришел
Андрей. Неуклюжий, теряющийся без оч­
ков (у него, сильная близорукость) чело­
век с каким-то йьеркегоровско-андерсоновским взглядом. Я что-то «выкладывал» в
тот вечер, какие-то свои убеждения —
и сказал: «Искусство вообще космополи­
тично». И тут он ожил: «Д а, да, конечно,
как же иначе». Говоря тогда о космополи­
тичном искусстве, я имел в виду безгранич­
ность искусства, его интернациональность.
Моим первым впечатлением о Волкон­
ском было восхищение им как человеком
необычайно высокой культуры. В связи с
ним слово «утонченный» кажется самым
верным определением. Я расскажу, что зн а­

И

33

чит Волконский для всей «подпольной»
художественной жизни того времени —
жизни кружков поэтов, живописцев и дру­
гих.
В Москве такие группы стали появлять­
ся еще до смерти Сталина, в 1951 году.
Например, «лианозовская группа», зачина­
телем которой был художник Евгений Лео­
нидович Крапивницкий. В нее входили
художник Скарабин, поэты Холин, Сапгир... В 58—59-м возникла моя группа,
которую я называю «яковлевцами» — по
имени художника Владимира Яковлева, ко­
торый был ее мотором и центром... Группы
стали находить друг друга, общаться. Но
музыкантов среди их членов не было.
Выискивая прерванные традиции того,
что мы называем авангардом — в европей­
ском его понимании,— эти группы страдали
от
неосведомленности. Ограниченность
присутствовала в силу незнания европей­
ской ситуации! Кроме того, все мы чув­
ствовали потребность в том, чтобы над на­
ми возвышался некий абсолютный вкус —
«абсолют» в кантианском выражении. Т а­
кой личности в нашем кругу не было
(быть может, по таланту были, но по уни­
версальности — нет) до появления Вол­
конского. Его скальпельный ум сочетался
с очень глубоким чувством человечно­
сти и высокой одухотворенностью. Он нас
просто, так сказать, чистил. Помню, мне
было достаточно, чтоб он'сказал: «Это сло­
во мне не нравится» для того, чтобы пере­
делывать то или иное место в моих стихах.
Он поражал всех прямотой и честностью
в искусстве, а также необыкновенным
артистизмом.
Корр.: Действительно ли Андрей Волкон­
ский — княжеского происхождения?
Г. А.: Он прямой рюрикрвич, его род ведет
происхождение от Владимира Красно Сол­
нышко. Но сам Андрей терпеть не может
всех этих разговоров. Однако это не значит,
что он не чувствует за собой громадный
«капитал» рода.

В 1946 году Волконские приехали из
Югославии, года два ими никто не интере­
совался. Наконец, по знакомству они пере­
дали письмо Сталину. Они спрашивали,
как им уладить свою жизнь. Сталин спро­
сил: «А где было их поместье до рево­
люции?» Узнав, что под Тамбовом, сказал:
«Ну вот пусть и едут в Тамбов». Так что
Андрей учился в Тамбовском музучилище.
Там он стал такое вытворять! Играл Про­
кофьева, Шостаковича, толкал какие-то
невообразимые музыкальные идеи. Учили­
ще он не закончил, как позднее не закон­
чил и Московскую консерваторию... Учился
в Консерватории, схватывал все на лету
и, как это часто бывает с такими людьми,
не особенно регулярно посещал занятия.
(Своим настоящим учителем он считал
Ф. М. Гершковича.) В это же время он в
течение двух лет тщательно посещал Мос­
ковский университет, занимаясь математи­
кой. Он был увлечен этим до такой степени,
что перед ним стояла дилемма: музыка или
математика.
Он снабжал нас материалами по Клее,
Мондриану, доставал великолепные альбо­
мы, словари. И первую «домашнюю выстав­
ку» Крапивницкого устроил тоже он. Ч аса­
ми мог переводить поэзию — просто для
друзей. У меня сохранились кипы подстроч­
ников Апполинера и Рене Ш ара, которые
он писал для того, чтобы ознакомить нас с
неизвестной поэзией. Во всех устремлениях
московских поэтов и художников конца
50-х — начала 60-х годов главной лич­
ностью, объединявшей всех и расширявшей
горизонты, был именно Андрей. В этом
смысле — для меня нет сомнений — он
сыграл историческую роль в нашей куль­
туре.
Корр.: А если говорить непосредственно о
музыке?
Г. А.: В 1962 году «Сюиту зеркал» на
премьере исполнили дважды. Я думаю, что
это был день зарождения новейшей рус-

ской музыки. Ему чуждо абстрактное ком­
бинирование звуков. В этом проявляется
его русскость — все более и более, особен­
но в последнее десятилетие.
С Волконского же началось практиче­
ское вхождение в нашу культуру неизвест­
ных пластов — старинной и современной
музыки — Джезуальдо, Шёнберга, Вебер­
на... Когда с большими трудностями уда­
лось организовать ансамбль «Мадригал»,
он был очень счастлив. Как одержимый
работал в библиотеках... То, чем сейчас
живет «Мадригал», во многом заложено
им. «Мадригал» должен бы носить его
имя...
А вот дальше все мы были свидетелями,
как его изводили с этим «Мадригалом».
Прежде всего он просил платить не твер­
дые оклады исполнителям, а гонорары за
фактически спетые концерты. Сколько это
обсуждали, изводили справками! Так по­
мыкать композитором, у которого и так
масса работы...
Они стали мотаться по всей России.
И однажды в разговоре он сказал: «А зна­
ешь, мне очень нравится нести культуру в
массы. Это звучит, как в газетах, а я серь­
езно говорю, мне это очень нравится».
Корр.: Как складывается его судьба сей­
час?
ЧГ. А Это превосходный органист, клавесинист и пианист, со своими принципами
исполнительства. Я был у него во Франции.
Зашел в Нотр-Дам и понял, что могу срав­
нить эстетическое впечатление от его зна­
менитых витражей с впечатлением от лич­
ности Волконского. Изысканность, лако­
ничность, грациозность — именно эти чер­
ты французского искусства присущи Ан­
дрею. Не случайно его любимые художни­
ки — Мондриан, Клее...
Он уехал в 1973 году.-Недавно мы встре­
тились в Париже, и я увидел зрелого, муд­
рого человека. Сейчас он заведует Беляевским фондом, помогает русским музыкан. там, русской культуре. Сам девиз Фонда —
«помогать русским музыкантам, где бы они
ни находились»,— отвечает его стремлени­
ям. Эта работа ему очень нравится, и глав­
ное в ней — утверждение нравственных
принципов музыки и музыкального обра­
зования.
Сейчас он живет в Экс-ан-Провансе, на
юге Франции, он автономен, этот фантасти­
ческий бродяга...

Записала В. АДАМЕНКО

Примечания:
Кьеркегор Серен (1813— 1855) — датский
философ, в 20-х годах оказал влияние на раз­
витие экзистенциализма и теологии.
Клее Пауль (1879 —1940) — швейцарский
живописец и график, один из лидеров экс­
прессионизма.
Мондриан Пит (1872— 1914) — нидерланд­
ский живописец, один из представителей аб­
стракционизма в живописи.

СТАРЫЙ ДОБРЫЙ
АРБАТ
ля одних — «офонаревший», «по­
крытый туалетной плиткой», похо­
жий на сотни иностранных улиц.
Для других — дом родной, гульби­
ще, ярмарка, поприще... Это для москвичей.
А приезжий человек, конечно, не может не
удивиться, попав сюда.
...Шумный, говорливый, певучий Ар­
бат — если и не потрясает, то волнует
несомненно... Старый Арбат мне пригля­
нулся. Я ходил туда очень часто. Иногда
два раза в день: днем и вечером...
Одухотворяет эту странно-театральную
улицу без тротуаров именно звук. Песни
бардов. Диксиленд. Поэты, рекламирую­
щие свои развешанные на заборах (рубль
лист, «сборник» — со скидкой) стихи.
Степенный Константин Михайлович Бе­
лов, с негромкими пояснениями продаю­
щий свою книжку рассказов, изданную им
на собственные деньги. Гармони, баяны,
аккордеоны, гитары... Да и просто звуки:
шарканье тысяч ног, смех, шуршание бу­
маги — все, от чего мы почти отвыкли в
сумасшедшем грохоте опоясанного давно
уже не Садовым, а газо-шумовым кольцом
нашего города. Вслед за живописцами
всех мастей Арбат начинают обживать му­
зыканты и поэты (что бы ни писали об
этом молодежные журналы, падкие на ду­
шераздирающие истории с запретами, раз­
гонами, драками и т. п.). И возрождаются
давно забытые формы уличного искусства.
...Вот ребята у театра Вахтангова, только
что оравшие «Мы требуем перемен!»
В. Цоя,— разыгрывают в лицах самодель­
ные частушки. Народу кругом — тьма!
Залезают на бетонные «клумбы-горшки»,
приминая высаженные к зиме елочки.
Взрыв хохота. Низовая культура вольно
плещется у подножья многоэтажной грома­
ды Министерства культуры СССР.

Д

...Человек по имени Николай — в свите­
ре, на голове вязаная шапочка с бантика­
ми, на груди желтые бусы — жонглирует
мячиками и булавами и поет высоким тено­
ром лирические песни советских композито­
ров. Не обращая внимания на равнодушие
прохожих. Ему хорошо. И весело.
...Одинокий, озябший мужичок, у ног —
огромная картонная коробка. Отоварив­
шийся в здешних гастрономах приезжий?
Может быть. Важно, что здесь он запел.
Запел бесконечную русскую песню с тради­
ционным страдальным напевом и злобо­
дневным текстом. Экология — тема века.
Но он поет про свои родные края. Непри­
выкшие к долгим крестьянским песням,
люди, прослушав 10— 12 куплетов, расхо­
дятся — а он все поет и поет...
...И теперь у нас не стало
Ни малины, ни грибов,
Ни брусники, ни черники.
Вот уже как «эн» годов...
А на другом конце улицы, ближе к Смо­
ленской площади, толстая тетка с аккор­
деоном зычно запевает: «Если завтра вой­
на, если завтра в поход...» Вокруг — тоже
кольцо людей. Некоторые яростно подпе­
вают, отмахивая руками такт...
Сколько здесь всякого интересного!
И не только здесь, на Арбате. В Москве,
Ленинграде, Свердловске,
Новгороде,
Горьком — да везде сегодня существует
и развивается уличная художественная
жизнь. Существует вопреки всяческим
инструкциям, планам и программам эсте­
тического воспитания населения.
Так не пора ли нам, музыкантам-профессионалам, повнимательнее посмотреть
вокруг? И не просто «изучать жизнь на­
рода», а подумать, как и с чем включиться
в нее?..
39

МУЗЫКАЛЬНЫЙ КЛУБ

Т. Д И Д Е Н К О

ЧТО ДЕЛАТЬ,
ИЛИ КТО ВИНОВАТ?
ультурная ситуация сегодня вопиет
о том, что же будет с детьми завтра.
Не говорит уже о нас,— взрослых,—
именно с детьми? И как было не
обрадоваться тому, что силами многих эн­
тузиастов тут и там начинают открываться
в полном смысле слова «самодеятельные»
школы, студии, кружки, ставящие себе за ­
дачей целостное духовное формирование
детей, их гармоничное развитие. Одна из
таких школ вот-вот должна открыться в
городе моей юности — Волгограде. Глава
певческого театра, исполняющего уникаль­
ный репертуар — учебный материал, по
которому обучались девочки в российских
женских гимназиях, начиная со Смольного
института (а ведь там преподавал Д . Бортнянский!), Михаил Николаевич Рубцов
решил логически продолжить свое начина­
ние — и открыть при певческом театре
ансамбль-спутник. Т ак сложилась идея
будущей
воскресной духовно-певческой
школы.
Но школа еще может и не открыться.
Почему? Организациями-учредителями но­
вой школы выступили одновременно Волго­
градское отделение Советского фонда куль­
туры и... Казанский собор — один из не­
многих сохранившихся в городе, прекрас­
но отреставрированный, чистый и краси­
вый. Занятия планируется проводить не в
нем — но рядышком, благо помещений
хватает. А вообще в городе их нет: и об
этом М. Рубцову недвусмысленно объявили
на внезапно возникшей встрече в кабинете
сотрудницы волгоградского облисполкома
Л . Д . Кондрахиной (на встречу, правда, не
явившейся, но приславшей много своих
«конфидентов»). На встрече довелось при­
сутствовать и мне — как автору неболь­
шой заметки о певческом театре М. Руб ­
цова, вышедшей в прошлом году в «Совет­
ской культуре». М. Рубцову сразу же ска­
зали о том, что «существует сомнение в
законности и правомерности создания вос­
кресной духовно-певческой школы» (н а ­
чальник Отдела социо-культурной сферы

К

40
\

тов. Ю. М . Курасо в), что «ни одна рели­
гиозная организация не имеет права быть
спонсором учебного заведения, ибо у нас
церковь отделена от государства» (пред­
ставитель
Совета
по делам религий
тов. Ю. Ф . Бунеев), но тем не менее
М . Рубцов «затеял хорошее дело» — по­
мочь которому можно, лишь сняв название
«школа» (назвать ее кружком) и перечис­
лив деньги не напрямую — а через Фонд
культуры ... Напрямую нельзя — церкви
это запрещено делать, а вот в Фонд куль­
туры перечисление разрешено... Т у т же по­
чему-то было забыто, что благословение
на открытие такой школы было получено
еще в июле — от владыки Питирима, кото­
рого в незнании наших законов как-то
очень трудно заподозрить и который давно
в курсе просветительских
начинаний
М. Рубцова и его коллектива... С луш ать
все это похихикивающее и покрякивающее
местное руководство (на встрече присут-

А в то гр а ф ко м пози тор а А . Лю бимова

ствовали еще зам. председателя гориспол­
кома Г. И. Хорошева и зам. начальника
Отдела культуры В. И. Киселев) было
как-то неловко. Но самые сильные эмоции я
испытала, когда в ответ на пылкую речь
в защ иту благородного дела, начатого
М. Рубцовым, услышала от Ю. М. Курасова: «Значит, Вы — за церковное пение,
стало быть,— против дж аза, против рокмузыки?!» Чуть под стол не съехала со
стула — вот это да, десять лет занимаюсь
джазом и роком, но впервые слышу, что
эти виды музыки могут заменить малень­
кому ребенку нормальное музыкальное вос­
питание, певческое развитие?! «А мы — за
плюрализм!
горделиво подчеркнул труд­
ное слово тов. Курасов,— Мы за формиро­
вание правового государства...»
Ну как спорить с невежественным чело­
веком, который боится, что его упрекнут в
пропаганде религии — а ведь речь идет о
восстановлении преемственности традиции
общедуховного воспитания ребенка, в том
числе его музыкального воспитания. «Что
ж , в правовом государстве правами б уд у - ■
пользоваться только любители джаза я * 1'
рока?»— попыталась было я спросить, но
вовремя вспомнила, что таковым в Волго­
граде вовсе не так уж «везет»... И джазклуб хиреет, и под роком хотят протащить
исключительно «Ласковый май».
Но самое неприятное — это впечатление
от лживости, фарисейства людей, от кото­
рых зависит в прямом смысле судьба куль­
туры города. Д а , тяж ела ты доля россий­
ской провинции. Не перевелись еще чинов­
ники и бюрократы, которым дороже все­
го — такая вот псевдочесть мундира...
Но дело, думаю, сложится все-таки к
лучшему, во-первых.— велика помощь и
реальная поддержка со стороны председа­
теля волгоградского отделения Фонда
культуры художника В. Коваля, во-вто­
рых,— сильно желание родителей заняться
поскорее всей семьей интереснейшим де­
лом, узнать историю культуры Древней
Руси, ее связь с современностью, познако­
миться в азами церковно-славянского язы­
ка, с основами традиционного русского
певческого искусства, а заодно и с теорией
музыки и сольфеджио. Желающие смогут
параллельно заниматься в регентском
классе, однако пусть вас не смущают по­
добные названия. Суть школы — глубоко
с в е т с к а я , в ней нет и тени клерикализ­
ма, которым нас еще совсем недавно так
пугали. А обучение — достаточно дорого­
стоящее, поэтому и решил Казанский собор
взять на себя 80 процентов его стоимости —
а остальные 20 будут вносить сами роди­
тели. М. Рубцов и его сподвижники стоят
на своем: невозможно разрывать нрав­
ственное и собственно музыкальное воспи­
тание. Об этом, кстати, говорил и
Д . Б. Кабалевский, подчеркивая неразрыв­
ное единство прекрасного и доброго. Навер­
ное, подобное не случайно. Мы возвра­
щаемся сейчас ко многим истокам — в том
числе к истокам духовности и этической
сути всего, что делает на своем веку чело­
век. Т ак хочется, чтобы только никто не
мешал ему осуществлять это'возвращ е­
ние...

ПОЧТА «МУЗЫКАЛЬНОГО КЛУБА

ПРЕДЛОЖЕНИЕ
ПОСЛЕ
ЭКСПЕРИМЕНТА

НАША ШКОЛА
ЗНАКОМСТВ

Пишу вам и немного волнуюсь. Дело в
том, что благодаря вашему журналу я по­
знакомилась с замечательными музыканта­
Я ученик 10 класса. Недавно у нас в ми: Пудовочкиным Э. В. из Белгорода и
школе был день самоуправления. При­ Курбатовым Е. В. из Серпухова.
Большое Вам спасибо!
шлось проводить уроки музыки в 6 классах.
Тут я столкнулся со множеством проблем.
Немного о себе: я, Сафонова Капитоли­
Во-первых, я не умею играть ни на одном на Леонидовна, живу и работаю на Урале,
инструменте... Впрочем, их и не было — в г. Серове. Закончила Краснотурьинское
инструментов. Голос у меня тоже не ан­ музыкальное училище по классу аккордео­
гельский. Я долго думал и решил провести на. И вот уже почти шесть лет учу детей
урок по-своему. Ход моих мыслей пример­ на народных инструментах в оркестровой
но такой. В школе ученикам пытаются студии «Гармоника» Дворца культуры и
■«сразу «вдолбить» то, до чего люди сами техники металлургов, а три года дири­
доходят годами. Я имею в виду стремление жирую оркестром баянистов.
учителя привить любовь к классической
На протяжении этих лет я постоянно
музыке. Иногда учитель достигает своей це­ искала в преподавании что-то новое, дума­
ли, но зти случаи единичны. В некоторых ла, как изменить скучный метод работы в
школах, правда, не делают упор на клас­ музыкальных школах.
сику. Там поют разные песенки, преиму­
И вот летом 1987 года я прочитала в
щественно старые, забытые. Обычно это № 5 вашего журнала о работе Эдуарда
песни, не пользующиеся популярностью у Васильевича. Всю ночь я не могла заснуть,
молодежи. Между тем шестиклассники в вчитывалась в статью, рассматривала фо­
большинстве своем увлекаются поп-музы­ тографии. Мне очень захотелось познако­
кой. Есть даже «дискоманы», не признаю­ миться с Эдуардом Васильевичем. В конце
щие ничего, кроме «диско».
лета я написала письмо в Белгород. И ско­
Я решил познакомить ребят с поп-музы­ ро получила ответ и даже методику. И мы
кой в самом широком смысле этого слова. с Эдуардом Васильевичем стали переписы­
Подготовил записи разных певцов от рэг- ваться. Мне захотелось создать свой дет­
^ гея до арт-рока. Принес на урок свой маг­ ский ансамбль баянистов и аккордеонистов
нитофон. Рассказывал им о разных стилях (мой оркестр — «Гармоника» — взрос­
в рок-музыке и «прокручивал» запись лый, в его составе выпускники нашей сту­
групп, играющих и поющих в этих стилях. дии, ДМШ и любители).
Я рассказывал им историю рок-музыки.
Методику Эдуарда Васильевича я изучи­
Им было очень интересно, и 45 минут про­ ла очень быстро. Кое-что переделала, так
летели незаметно.
как у нас своя посадка, постановка руки и
Теперь мои конкретные предложения, ес­ свой репертуар. Все было ясно. Можно бы­
ли к ним кто-нибудь прислушается. По ло начинать работу и с малышами. Но
поводу проведения уроков музыки. Необхо­ меня волновал вопрос: как убедить родите­
димо, чтобы программа включала в себя лей, чтобы они постоянно присутствовали
ознакомительный курс по основным на­ на занятиях?
правлениям, течениям поп-музыки, а также
И вот, в ноябре 1988 года я буквально
и рок-музыке. Необходимо повышать куль­ «выбила» командировку в Белгород. Эду­
турный уровень населения и быть ближе к ард Васильевич встретил нас с мужем, как
современности. И тогда мы не будем раз­ самых дорогих и близких людей. Мы были
делять молодежь на шесть категорий: на его занятиях. Я видела, с каким
панки, металлисты, рокеры, проститутки, увлечением идут к нему дети в то время,
наркоманы и делегаты 20-го съезда когда в ДМШ недобор. И самое главное,
ВЛКСМ.
что нужно было мне, я увидела, как он
Немного о себе. Хочу описать эволю­ общается с родителями на занятиях.
цию моих убеждений в музыке. Я был
Как-то нечаянно Эдуард Васильевич об­
«диско-маном», металлистом, любил хард- ронил, что он не верит, что я, такая моло­
рок, рок-н-ролл и, наконец, арт-рок и сим- дая, буду заниматься этой работой. Ведь у
фо-рок. Последние максимально приближе­ меня двое маленьких детей и еще нужно
ны к классике, то есть созданы на базе время следить за своей внешностью. Вот
классики. Все эти мои увлечения меня­ тут и был толчок, в меня вселилась уверен­
лись не под влиянием моды или каких-либо ность, что я смогу! ' .
других причин. Просто каждое увлечение
Вернулась в Серов. Меня внимально
постепенно отмирало во мне. Поп- или иной выслушали и... запретили набирать такую
стиль музыки становился мне безразличен. группу малышей, потому что больше поло­
Ну вот и все.
женного мне платить не могут. Пришлось
А. АКИМОВ отказаться от денег, которые я получала за
Алтайский край руководство нашей студией.

Написала статью в местную газету, ста­
ла ждать первых желающих. Пришло чело­
век 15. Далее я пошла в детсад и пригласи­
ла ребят из группы моего сына. Сейчас
у меня 25 человек (6—7 лет). Начала
заниматься с группой 15 февраля, очень
волновалась перед началом первого урока:
за детьми — сидели родители. Некоторые
с интересом, некоторые пришли просто по­
смотреть, а кое-кто с недоверием.
Волнение постепенно исчезло, а появля­
лось удовлетворение от общения с детьми.
Вы не представляете, какое вдохновение
от этих широко раскрытых глаз детей.
После каждого занятия ужасно устаю,
потому что вся выкладываюсь, но чувствую
себя окрыленной. Мои дети тоже ходят в
эту группу. Муж верит в мои силы, часто
бывает на занятиях. А вот некоторые педа­
гоги нашей студии в недоумении: зачем
столько сил и энергии отдавать работе,
когда спокойно сидя за столом, слушая
ученика, можно получить эти 0,5 ставки.
Очень жаль, что они нс хотят понять
меня.
У меня сложился свой родительский
коллектив, который мне помогает. Мы
поздравляем каждого ребенка с днем рож­
дения. вместе ходим на концерты.
К Новому году я получила от Эдуарда
Васильевича открытку с поздравлением и
небольшим укором, что я не пишу, хотя
обещала поддерживать творческую перепи­
ску. Но у меня была цель: не писать, пока
не создам свою группу.
И вот совсем недавно я описала ему
свою работу, проведенную после возвраще­
ния домой. Очень надеюсь, что мы еще
обязательно встретимся с Эдуардом Б а­
сил ьевичем.
С уважением
Капитолина САФОНОВА

ОТ ДУШИ К ДУШЕ
В одном из материалов «Музыкального
клуба» затронута важная тема о народной
песне: почему перестали ее петь и почему
не всегда любят слушать. Хор Пятниц­
кого и другие хоры, действительно, не слу­
шают — это я с полным правом могу ска­
зать о себе и своих друзьях. Почему не
слушают, вот тут стоит задуматься. Я ду­
маю, потому, что нет к ним никакого дове­
рия. Мое поколение нынешних сорокалет­
них росло в неприятии всего официозного,
и искусства в том числе. Мы пели Визбора,
Окуджаву, Галича, слушали записи Л е­
щенко и Вертинского. Мы познакомились
с русским и цыганским романсом благодаря
певцам-эмигрантам — и большое им за это
спасибо. Когда Борис Рубашкин и Алла
Баянова давали свои концерты в Москве
и Ленинграде, они были искренне удивле­
ны, что их принимают, как давно знакомых,
41

ПОЧТА «МУЗЫКАЛЬНОГО КЛУБА»»

что на концертах очень много молодежи
и именно молодежь заставляет их еще и
еще раз повторять «Однозвучно звенит ко­
локольчик», «Казачок» и другие народные
песни и романсы. Их записи были известны
давно и пользовались большой популяр­
ностью во многих компаниях. И я думаю,
что мы, поколение родителей, и молодежь
правы, предпочитая их исполнение. Они
перенимали манеру исполнения от эми­
грантов первого поколения, для которых
песня была не просто словами. Надо только
себе представить, чем была для них песня!
Но ведь только так и может сохраниться
душа песни — если передается от человека
к человеку, как говорится, «снимается
с уст».
Наши же государственные хоры испол­
няют отредактированные, отцензурованные, прошедшие «госприемку» песни. Нет,
не лежит к ним душа.
Л. А., инженер,
Москва

ФОЛЬКЛОР
НА УРОКАХ МУЗЫКИ
Все острее встает национальный вопрос,
поэтому все настойчивее раздается требо­
вание о необходимости изучения музыкаль­
ного наследия народов нашей страны.
Ведь музыкальный язык — по природе
своей интернациональный язык, язык
чувств, переживаний, он не нуждается в
переводе.
Жизнь показывает, что многие прекрас­
ные обычаи старины нужны нам и сегодня;
они не только украшают нашу жизнь, делая
се интересней, веселее, но и духовно обога­
щают ее, учат детей добру, уважительному
отношению друг к другу, обладают огром­
ным воспитательным потенциалом. Поэто­
му искусственный отрыв людей (и взрос­
лых, и детей) от культуры (выкристаллизо­
ванной веками), которую они впитали с мо­
локом матери, приводит к духовному «оди­
чанию». Это первое. И второе; если обра­
титься к классической музыке, то ее созда­
тели — композиторы в своем большинстве
опирались на народную музыку, на народ­
ные традиции, на интонации народных пе­
сен. Как же можно до конца понять и про­
чувствовать классику, не зная истоков на­
родного музыкального богатства?
Значит, школа должна повернуться к
фольклору. Прекрасно, что у детей 80-х
годов есть возможность обучаться по про­
грамме Кабалевского, жаль, что на этот
предмет отводится среди школьных дисцип­
лин так мало часов.
В своей программе Кабалевский доста­
точно много внимания уделил народной
музыке, а весь тематический материал 3-го
класса посвящен не только музыке народов
42

СССР, но и музыке народов мира, что го­
ворит о важности поднятой темы. И тем не
менее программа должна быть изменена.
Фольклор должен быть выделен в отдель­
ный предмет. Должны быть продуманы
формы преподавания этого предмета.
Сейчас много говорят о семейной преем­
ственности, но нигде она так не прослежи­
вается, как в музыке. Дома детям поют
колыбельные, они слышат народные песни,
видят народные танцы — и это естествен­
ная среда народа, так почему же у нас нет
предмета, изучающего культурное насле­
дие, на каких принципах оно строилось
и какие цели преследует? А потом удивля­
ются, что молодежь бездуховна, что для
нее нет ничего святого... А кто им привил
эти святые корни?
В своей работе я стараюсь заполнить
этот вакуум, насколько мне позволяют
это делать реальные возможности, так как
нет настоящих национальных инструмен­
тов, да и у школы зачастую нет средств
их приобрести. Большие трудности с приоб­
ретением костюмов, хотя бы по одному от
каждой национальности, острая нехватка
соответствующей литературы. А как можно
разыгрывать обрядовые сцены, этнографи­
ческие картинки из жизни народов, когда
не имеешь элементарного под рукой?..
Работая в школе № 102 классным руко­
водителем, как сейчас говорят, неблаго­
получного класса, я предложила ребятам
создать фольклорный ансамбль «Родни­
чок». Дел нашлось каждому — кто играл
на музыкальных инструментах — дудках,
ложках, бубнах, гармошке, кто плясал,
кто пел, реквизит делали все вместе. После
раздумий и обсуждений решили разыграть
сценку «Ярмарка». Для этого даже кота
дрессировали. Работа настолько всех
увлекла, что встречались каждый день, но
и при такой интенсивности занятий успе­
ваемость не только не понизилась, а на­
много улучшилась, о правонарушениях во­
обще забыли. Потом были концерты, вы­
ступления перед родителями, перед учащи­
мися, перед шефами, заняли II место по
городу в «Фестивале искусств». Фольклор
объединил всех — и очень музыкальных и
не очень, всем принес радость, надо было
видеть, с каким удовольствием дети не­
русской национальности пели и отплясыва­
ли русские народные песни, рассказывали
прибаутки, играли скоморошьи игры...
Жизнь распорядилась так, что я перешла
в другую школу и здесь тоже создала
фольклорный ансамбль, но он подбирался
по-другому — я приглашала детей с музы­
кальными данными, хотя и разного воз­
раста. Конечно, при таком подборе творче­
ские успехи пришли раньше и исполни­
тельские достижения выше. Мы сейчас уже
не только поем народные песни с подголос­
ками, двухголосием и каноном, знакомимся
с элементами народных танцев, но и приоб­
ретаем навыки наречий, изучаем обряды и
культуру тех переселенцев, которые пришли
к нам в Башкирию после воссоединения
России и Башкирии из Вятской, Владимир­
ской, Рязанской губерний. Конечно, это

нелегко дается, но сколько радости у ребят
от сделанных открытий.
На уроках музыки я с ребятами пою
народные песни. И для них целое откры­
тие, когда, сравнивая, приходят к выводу,
что распевные русские народные песни и
башкирские узун-кюй, а также русские
народные песни шуточного характера и
башкирские кыска-кюй имеют одинаковое
жизненное содержание, так, значит, горе
и радость люди любой национальности пе­
реживают одинаково! Такой вывод всех
роднит, но еще мне бы очень хотелось дать
возможность каждому ребенку подыграть
песню на народном инструменте: башкир­
скую на кубызе, русскую — на ложках,
бубнах, трещетках (они ведь не настолько
сложные в обращении), чтобы наши дети
до конца смогли прочувствовать свои на­
циональные корни и все вместе понять, что
культурное наследие любого народа по:
своему красиво, самобытно, неповторим^
поэтому к нему нужно относиться очень
бережно.
Так давайте же, наконец, товарищи
взрослые, мамы и папы, дедушки и бабуш­
ки и все те, от кого это зависит, позволим
нашим детям чаще встречаться с прекрас­
ной народной мудростью, то есть фолькло­
ром, так как духовно богатая музыка и
чувства такие же воспитывает.

Любовь ХАРИТОНЮК,
учитель средней школы № 104
г. Уфа

IffS'llJ)
уМх&

МОЛОДЕЖНАЯ МУЗЫКА
С.

ВАРЫХАНОВ,

студент

МГУ

МОЯ
«МАШИНА ВРЕМЕНИ»

Рисунок Александра Иосифоаа

вадцать лет исполнилось ской эпохи, провинциальный город, где
«Машине времени». Я не жизнь, казалось, движется с черепашьей
знаком ни с одним из му­ скоростью, в полусне. Ох, до чего же он
зыкантов группы, не знаю был противен, этот окружающий мир!
толком основных ступеней Тот самый, который в 15 лет должен оча­
творческого пути, побывал ровывать и опьянять. Мои сверстники ж а д­
всего на трех-четырех концертах, при но впитывали плоды «тамошних» вершин
этом ухитрился прохлопать ушами даже рок-культуры, мы были уже достаточно
нашумевший юбилейный. Знаю только, что взрослыми и иронизировали по поводу
руководитель и автор почти всех песен «Бони М» и прочей дискотни. Слушали
«Машины времени» Андрей Макаревич «Дип-Пёрпл», «Лед Зеппелин», «Урия
старше меня на 11 лет и что состав Хип», «Пинк Флойд». Но вот пророков от
группы периодически менялся. Мне «М а­ слова «рок» в отечестве своем, увы, не нахо­
шина времени» знакома по нескольким пла­ дили. С телеэкрана, из радиоприемников
стинкам, двум весьма посредственным мутным потоком лилась река частушек
фильмам да по бессчетным километрам на любовно-комсомольские темы неисчис­
магнитной ленты с записями песен группы. лимых песняров, поющих сердец и других
Записи были, как правило, плохие.
самоцветов.
Тишину фанфарного безмолвия взорвал
Песни Макаревича вошли в мою жизнь непрофессиональный по европейским эта­
10 лет назад, мне тогда было 15 лет. лонам голос Андрея Макаревича. Это было
Предолимпийские годы, апогей брежнев­ удивительно! Это был пусть не очень обка­

Д

танный, но все же свой Рок на родном
языке.
Я видел, как в комнату, не знавшую
тревог,
ворвался ветер. Он поднял со стола
листы бумаги,
и, поверьте,
превратил их в белых птиц.
И это было словно избавленье:
я понял, что мой труд
смешон и мал, как миг,
Я бросил все и стал самим собой.
Быть самим собой отныне стало самоцен­
ным. Эта тема, тема личности, пронизывает
всю нашу рок-культуру. Декларировать
самоценность «человеческого фактора» се­
годня — это значит повторяться, изобре­
тать велосипед. Но в эпоху, когда трудя­
щиеся шествовали стройными колоннами и
каждому из нас еще до рождения была
уготовлена почетная обязанность идти в
едином строю, декларация самоценнбЬти
«я» наталкивала на долгие и долгие раз­
мышления.
Мое поколение повзрослело на рубеже
80-х. Люди, для которых в свое время ста­
ли откровением песни Окуджавы и Высоц­
кого, были уже чуть ли не нашими ро­
дителями. В свои 14— 16 лет большинство
моих сверстников слушало рок. Феномен
популярности «Машины» отчасти объясним
тем, что поэзия Макаревича получила в
наследство от площадной поэзии и автор­
ской песни 60-х функцию единственной в
своем роде трибуны для высказывания не­
стандартных истин. Лиризм и «философич­
ность» бардов помножьте на темперамент
рок-музыкантов, при этом имея в виду от­
вратительное качество самодельной аппа­
ратуры и поистине антисанитарные усло­
вия, в коих приходилось работать всем до­
морощенным рок-звездам, включая «М а­
шину». Так или иначе, но именно Макаре­
вич заложил в самом начале эпохи отече­
ственного рока один из его краеуголь­
ных камней — серьезное отношение к
текстам.
«Машина времени» получила широкую,
всесоюзную популярность в конце 70-х, ког­
да мнимые общественные идеалы рухнули
окончательно и повсеместно. «Ж ить в стра­
не недопетых стихов, ненаписанных книг»
становилось все невыносимее. Бунтовать в
открытую решались единицы, но хранители
дамоклова меча не дремали, и об этих
единицах знали тоже единицы. Именно в
таком социально-культурном контексте у
молодежи возникла острая потребность в
грустном мечтателе с гитарой наперевес.
Он должен был спеть то, о чем моло­
дежь грустила.
Те, кому сейчас двадцать пять, меня
поймут. Вспомните, вместе с песнями М ака­
ревича мы получили право грустить. Я пом­
ню, как чертыхался в разговоре со мной
журналист из местной газеты: «Машина
времени»? Тоже мне, герои нашлись! Ныть
научили молодежь, вот и вся от них
польза».
...Были ли песни «Машины» социальны?
Да, отчасти. Но больше в намеках, под­
строчно. Это позже, уже в 80-х, рок-музыкант разорвет на груди рубашку и за­
клеймит всех поименно. Но это будет сов­
сем другое время.
Бичевал ли Макаревич нравы? Вспомним
знаменитых персонажей «Машины»: кукол43

марионеток, разыгрывающих нечто похо­
жее на жизнь по мановению невидимой
руки,, к пальцам которой они привязаны
нитками. Вспомним, как, став предметом
престижа людей, их покинула Синяя Пти­
ца, спасаясь от капканов и ловушек.
Вспомним героя, справляющего день рож­
дения в кругу людей, интересы которых
замыкаются на «дисках и джинсах».
Разве это не выстрел в мещанина?
Но самое ценное, на мой взгляд, в твор­
честве Макаревича — лирика. Грустное
время рождает грустные песни. Пессимизм,
трагизм, обреченность песен «Машины вре­
мени» — все это ложилось на, увы, бла­
годатную почву и моментально подхваты­
валось.
Как много дней ты провел среди друзей,
пока не понял, что ты совсем один?
И сколько ты искал путей к мечте своей,
пока не понял, что дороги не найти?
И сколько дней ты ждал любви своей,
Пока не понял, что такой на свете нет?
Скажи, с какого дня
ты стал обманывать себя,
и дай мне, дай мне, дай мне ответ!
Тяжкая доля борца-одиночки в тумане
безвременья описана в четырех строках:
Полный штиль, как тряпки паруса,
И вода, как мертвая, не дышит,Я молюсь, чтоб каплю ветра мне послали
небеса,
В небесах меня никто не слышит.
И хоть ты разбейся, но несправедливый
мир тебе не уступит:
Ты стал бунтарем, и дрогнула тьма,
Весь мир ты хотел изменить,
Но всех бунтарей ожидает тюрьма,
Кого ты хотел удивить!
Можно лишь разбить в кровь кулаки,
когда стучишься в двери, где еще вчера
тебя, казалось ждали:
Но вот уже годы минутами стали,
И мы понемногу стучаться устали,
И скоро зима эту землю укроет,
Никто не услышит, никто не откроет...
Так стоит ли жить вообще, коли наша
реальность так беспросветна? Я, как и мно­
гие тысячи тех, что не чувствовали себя
«в строю», встал под ф!паги «Машины вре­
мени» из-за того, что;песни этой группы
давали право не только выть на луну, но и
надеяться. Мир безумей, но у человека бы­
ло, есть и будет святое его предназна­
чение — биться за свои идеалы и надеять­
ся на победу:
...И как трудно стерпеть и сберечь все
цветы,
И сквозь холод и мрак
Поднимать на мачте; мечты
Свой единственный флаг.
Путь этот усыпан не розами, а терниями,
но твоя обязанность человеческая в том,
чтобы идти своим путем, пока не покидают
силы,
пока не меркнет свет,
пока горит свеча.
Примерно так воспитывал свою «паству»
Макаревич. Сейчас, когда прошли годы
после того, как популярность «Машины
времени» достигла апогея, когда с болью
приходится выслушивать снобистские пере­
суды о том, что песни Макаревича пелись
во всех кабаках и пьяных подворотнях, я
все время задумываюсь над тем, какие
законы управляют нашим музыкальным
рынком. И почему наши звезды не горят
долго и равномерно, как западные, а заго­
раются с невиданной силой и меркнут.
44

Наверное, потому что любое крупное яв­
ление в искусстве обречено сверкать с фан­
тастической силой только в определен­
ном духовном контексте, который меняется
иной раз очень и очень скоропостижно.
Наверное, еще и потому, что в моло­
дежной субкультуре -поколения меняются
очень скоро. И всякая новая генерация в
роке заявляет о себе еще и тем, что
сбрасывает с престола прежних королей и
принцев.
Размышляя над этим, я всякий раз за
даюсь вопросом, а не лучше ли было бы
Макаревичу «красиво уйти» в момент сво­
его невиданного взлета на рубеже 80-х?
И всякий раз прихожу к выводу, что нет
и еще раз нет.. Ведь уже после своего
апогея группой написано столько хороших
песен! Макаревич записал прекрасный
сольный альбом, «Мелодия» расщедрилась
и выбросила на прилавки музыкальных ма­
газинов двойной альбом «Мосты и реки», и
вот-вот выйдет новый. На концертах попрежнему пустых кресел не бывает. Для
меня сегодня «Машина времени» —не
просто группа, забившая несколько первых
гвоздей в нашей рок-культуре. Не просто
память витавших в воздухе 70-х годов
умонастроений. Это группа, которая вне за­
висимости от степени популярности инте­
ресна и притягательна. Мой интерес к
«Машине времени» — не только ностальгия
по ушедшей юности, это обычный здоро­
вый интерес к яркому явлению в роке.
Думаю, что поклонники «Машины» будут
со мной солидарны.

Мне на весь этот мир было красок
не жаль,
Я любил, искал и творил, и забыл про
печаль.
Но случилась беда в ярком мире моем,
И все краски, что выдумал я, были смыты
дождем,
Мир не долго страдал после этой беды,
И лишь только ветер небо качал в круге
чистой воды.
*

*

Я хотел прошагать сто дорог, а прошел
пятьдесят,
Я хотел переплыть пять
морей,
переплыл лишь одно,
Я хотел отыскать берег тот, где
задумчивый сад,
Но вода не пускала и только тянула
на дно.
Я

хотел

посадить

сто деревьев в
пустынном краю,
Я пришел в этот край, только ветер унес
семена,
И из сотни дверей так хотел отыскать
я свою,
И как будто нашел, но за ней оказалась
стена.
Так хотел я постичь этот мир, и, увы, не
постиг,
Но не зря это горькое счастье мне богом
дано:
Жить в стране недопетых стихов,
ненаписанных книг,
И из тысяч несказаных слов вам сказать
хоть одно.
*

Андрей Макаревич
Песни разных лет
*

ff

*

Я снова жду осенних холодов,
Мне кажется, они уже подули,
И осень начинается в июле
внезапным увяданием садов,
Мы не заметим, как нас обманули,
ослепшие в пещерах городов.
И снова путь по замкнутой прямой,
по той, что обладает свойством круга,
Не торопясь, все дальше друг от друга,
и вот уже не слышен голос мой,
И кажется, нас разделяет вьюга,
и никому не даст попасть домой.
И что на крик никто не обернется,
и раненым не принесут воды,
От этого вода уйдет на дно колодца,
уйдет как предвещение беды,
Уйдет на дно и больше не вернется.
Я снова семилетний человек,
один в холодном поле на рассвете,
И по колено долгий-долгий снег,
а мне твердят о наступившем лете,
Цветении садов, разливах рек,
но долгая зима на белом свете...
*

Я

раскрасил

*

*

свой дом в самый
праздничный цвет,
Написал на небе своем бесконечный
рассвет,

*

*

*

По морю плавать — не по суше гулять.
Но всех нас манит водная гладь,
И вот в результате дела и слова
Новое судно почти готово,
Там и мачты и ванты и даже флаг,
А судно из гавани ни на шаг.
Резонно заметив, что все это странно,
Решила команда сменить капитана,
Сказано — сделано, прошлому бой,
И вот у штурвала капитан другой.
Он и молод, и красив, и совсем не дурак,
А только судно из гавани ни на шаг.
Резонно заметив, что что-то неладно,
Решил капитан, что виновата команда,
Новая метла чисто метет,
И тысяча матросов получила расчет,
И новая команда подымает флаг,
А судно из гавани ни на шаг.
Резонно заметив, что что-то неверно,
Решили, что судно покрашено скверно,
Художнику дали задание, он
Все перекрасил в праздничный тон,
Метался, старался, устал как ишак,
А судно из гавани ни на шаг.
По морю плавать — не по суше гулять,
Сели думать над причиной опять,
А было дело по той причине:
Все забыли, что паруса нет в помине,
Без паруса никак не объехать мир,
Поможет или чудо или буксир.

,

ДНЕВНИК ЧИТАТЕЛЯ

ОТЕЦ
И
СЫН
'peH О га н е с о в и ч
заряны

t

и

С па р та к

1963— 1970 годах в нашем журнале рабо­
тал сын Сурена Газаряна — Спартак Га­
зарян, о котором немало говорится в книге
(в год ареста отца ему было семь лет, а в
год освобождения — семнадцать). Будучи
талантливым редактором, он прошелся, как
говорится, по тексту отцовской книги:
убрал элементы сентиментальщины, удалил
необязательные, затягивающие действие
сцены, привел текст к единому стилистиче­
скому «знаменателю»,— стало быть, похва­
лы Твардовского насчет сдержанности ав­
торского тона относятся не только к отцу,
но и к сыну. Заслуга сына есть и в том,
что пишет Твардовский о литературной
стороне книги: «Не могу не отметить,
зфти при чтении рукописи не за этим
следил и не этому придавал значение, что
и со стороны собственно литературной —
записки совершенно незаурядное явление:
чувство меры, точность и достоверность де­
талей, натуральность живой речи, ясность
неусыпной мысли».
После сдержанных, но весомых похвал
Твардовского трудно сказать что-то новое
о достоинствах книги С. О. Газаряна. И все
же попытаться стоит, ибо суждения писате­
ля высказаны конспективно, почти без
деталей. А в деталях-то все и дело.

С уренович

ПИСЬМО
ТВАРДОВСКОГО
При всем обилии нынешнего потока ме­
муарных книг, повествующих о преступле­
ниях сталинизма, книга, о которой мы
расскажем сегодня, оказалась как-то в те­
ни. Лично я не читал о ней ни единой
рецензии. Встречал лишь скромное упоми­
нание в одной из статей (кажется, Т. Ива­
новой). Не слыхать пока и того, чтобы эту
книгу кто-то собирался выпускать отдель■ч#ным изданием. А жаль! По характеру мате­
риала, своеобразию его подачи, а глав­
ное — по обаянию личности главного
героя, это одна из самых ярких и инте­
ресных книг подобного рода. Я имею в
виду «документальное повествование» Су­
рена Газаряна «Это не должно повто­
риться», опубликованное в двух первых
номерах журнала «Звезда» за 1989 год.
Книга эта написана не сегодня. Он могла
увидеть свет еще в 1965 году. Были вполне
благожелательные внутренние рецензии,
одобрявшие книгу и с историко-партийной,
и с литературной стороны. Но в 1965 году
выходу книги помешала какая-то техниче­
ская причина — чуть ли не нехватка бума­
ги, а уже в следующем году — накануне
50-летия Октября — политическая погода в
стране изменилась настолько, что издание
подобной вещи оказалось уже неуме­
стным...
И как раз в это время книгу (а вер­
нее, рукопись) Газаряна прочел Александр
Твардовский — главный редактор лучше­
го литературного журнала тех лет. На его
служебном столе побывало много замеча­
тельных книг, но они не смогли обесцве­
тить достоинств талантливой газаряновской рукописи. Чрезвычайно скупой на ли­
тературные похвалы, А. Т. Твардовский пи­
сал автору: «...Я затруднился бы сравнить с
Вашими записками что-нибудь из прочи­
танного ранее. Глубокая правдивость при

ВСТРЕЧИ И СУДЬБЫ
сдержанности, исключающей какое-либо
нагнетение страшных вещей, стремление
поразить читателя (такое стремление мож­
но было бы понять: человек прошел бог
весть через какие испытания, и ему ка­
жется, что это еще не производит достаточ­
ного впечатления на не испытавших ничего
подобного, и невольно сгущает краски...).
И замечательно, что Вы, по-видимому,
человек, необычайно сильный духом, спо­
собный вынести жуткие пытки, но не совер­
шить хотя бы и вынужденного бесчестья,
в то же время отнюдь не рядитесь в
тогу классического героя, защищенного от
страданий душевных и телесных броней ус­
ловности, и предстаете перед читателем как
равный ему, читателю, человек, которому
по-человечески может быть и больно,
и страшно и горько, и мучительно оди­
ноко. В этом смысле особенно сильны гла­
вы, описывающие периоды допросов и позд­
нейшего одиночного заключения. Отсю­
да — безоговорочное доверие читателя ко
всему, о чем Вы повествуете, и та высо­
кая мера воздействия книги на читателя,
когда он вместе с автором — героем кни­
ги — как бы самолично проходит через
все, что тому досталось пережить.
Мне незачем, думается, объяснять Вам,
что об опубликовании Ваших записок се­
годня не может быть речи, но я ни на
минуту не сомневаюсь, что они, подобно не­
которым другим работам, непременно уви­
дят свет и послужат делу коммунизма, то
есть воспитанию людей, особенно молодых,
в человеческом смысле. Они, эти записки,
несмотря на все тягостное и порой ужасаю­
щее, что в них содержится, не приводят
к отчаянию, не угнетают безысходностью,
но, наоборот, вооружают силой духа, волей,
облагораживают».
В этих глубоко справедливых словах уже
содержится достаточное объяснение того,
почему мы пишем об этой книге в «Семье и
школе». Но .есть и еще причина, более де­
ликатного свойства. Дело в том, что в

Две особенности газаряновской книги
делают ее уникальной. Прежде всего, на
сей рдз о преступлениях сталинщины пи­
шет человек, находящийся внутри тогдаш­
него карательного механизма (накануне
событий, описанных в книге, будущий ее
автор занимал один из руководящих ро­
стов в ГПУ, а позднее НКВД Закав­
казья). Среди чекистов первого, «Дзержин­
ского» призыва, тысячи которых погибли в
годы массового террора 30-х годов, было
много талантливых людей, но остались в
живых — единицы, а среди них не нашлось
почти никого, кто дерзнул бы поведать о
делах своего страшного ведомства (тем
более — о делах внутрисоюзных!). Слиш­
ком опасно было таким людям оставлять
записки: человека могли уничтожить и
за то, что «он слишком много знал»... И тем
ценнее для нас свидетельства С. О. Газа­
ряна.
Был риск и иного рода: в искрен­
ность одного из видных сотрудников
НКВД, снискавшего себе столь мрачную
славу, попросту могли не поверить. Со­
трудница нашего журнала, только услышав
о принадлежности автора к НКВД,
воскликнула с благородным негодованием:
«Но ведь он же знал, что творилось в его
учреждении! Что же он выставляет себя
героем?..»
Ну, во-первых, не выставляет, и это за­
свидетельствовано, как мы видели, самим
Твардовским. Во-вторых, автор записок р а­
ботал не в оперативном отделе НКВД, а
в более «тихом» — экономическом. И на­
конец, как мы вскоре увидим, он пока­
зал себя таким простодушным человеком,
что в своем ведомстве выглядел, навер­
ное, белой вороной.
Короче, даже в то страшное время он
ухитрялся на порученном ему посту рабо­
тать честно. Собственно, он и аресто­
ван то был за то, что Берия припомнил
ему его доброе дело: в 1933—1934 годах,
45

когда бериевць! из грузинского ГПУ со-'
стряпали «дело» о вредительстве видных
грузинских ученых в сфере сельского хо­
зяйства, Газарян и его коллеги по ГПУ
(НКВД) Закавказья доказали, что это «де­
ло» было липой, и добились оправдания
узников.
Грузинский (а если шире — то закав­
казский) антураж — еще одна важная чер­
та газаряновской книги, делающая ее уни­
кальной: ее события и «персонажи» не
повторяют (или почти не повторяют) со­
бытий и «действующих лиц» других книг
подобного рода: Евгении Гинзбург, Льва
Разгона, Анатолия Жигулина и т. п. При­
чем это не всегда лица грузинско-армян­
ского круга. Десять лет заключения, отси­
женных «от звонка до звонка», свели ме­
муариста со многими замечательными
людьми на Соловках и в Орловской тюрьме,
в Соль-Илецке и в Тобольске, в Тюмени и
во Владимире. Ему довелось познакомиться
достаточно близко с Сергеем Алексееви­
чем Бессоновым — участником печально
известного троцкистско-бухаринского про­
цесса; с сыном знаменитого большевикаленинца Г. И. Петровского Петром Гри­
горьевичем; с братом другого знаменитого
большевика Иваном Ивановичем Радчен­
ко... К слову сказать, Бессонов, Петров­
ский и Радченко обнаруживают наиболее
точное понимание происходящих событий,
превосходя в этом даже самого Газаряна.
Здесь-то и сказывается то свойство его ме­
муаров, которое отмечал Твардовский: ме­
муарист не старается показать себя умнее
и дальновиднее, чем был он в пору своего
заключения...

НОВЕЛЛА
САМОЙ ЖИЗНИ
Но самая интересная встреча происходит
у Газаряна в главе, названной «Элли
Комарова» — по имени самой яркой герои­
ни книги. Да и сама эта глава — несом­
ненно, лучшая здесь. Она художествен­
на без всяких скидок. Приходит на память
классическая «Шахматная новелла» Сте­
фана Цвейга.
...Предпоследней камерой в десятилет­
ней тюремной эпопее автора стала одиноч­
ка Владимирской тюрьмы. Попав сюда, он
почти сразу слышит стук из соседней ка­
меры. Сперва не рискнул отозваться: могла
быть и провокация,— но стук повторился...
Дальше и начинается эта новелла, соз­
данная самой жизнью. Соседи знакомятся,
описывают друг другу свою внешность и
свою жизнь, а при этом шутят, острят,
друг друга подначивают... И все это — без
слов, через перестукивание,— в этом свое­
образие и какая-то пронзающая душу ли­
ричность вещи.
Кстати, и здесь не обходится без шахмат:
«собеседница» автора Элли Комарова, В
своей прошлой жизни — оперная певица,
выигрывает у своего соседа партию (разу­
меется, не глядя на доску) и добивается
исполнения своего каприза: заставляет ге­
роя побриться...
Так завязывается, может быть, самый
оригинальный роман в мире. Герои позд­
равляют друг друга с днем рождения,
обмениваются подарками, хитроумно пря­
ча их в туалете, куда их выводят (разу­
меется, порознь) «на оправку». (Впрочем,
46

эпизода с подарками нет в журнальном
тексте, но он был в рукописи, прочтенной
мною лет двадцать назад,— жаль, если он
не войдет в книжное издание.)
И совершенно особый лирический тон
придает этим сценам то, что влюбленным,
знающим друг о друге почти все (в этом
смысле бритье бороды у соседа было для
Элли зримым действием), так и не суждено
будет встретиться на свободе, даже погля­
деть друг на друга.
Жена погибшего «врага народа», быв­
шая узница Акмолинского лагеря жен из­
менников родины с экзотичным сокраще­
нием «АЛЖИР», выходит на волю раньше
своего соседа. Она успевает послать ему
несколько писем, наладить контакт с его
детьми, но в собственной семье терпит
кррх: за время ее отсутствия дочь выхо­
дит за офицера, который, боясь за свою
карьеру, делает все, чтобы удалить из до­
ма «социально опасную» родственницу...
Переписка героев обрывается, и поскольку
жизнь не роман, мы так и не узнаём до­
стоверно, что же случилось с веселой н
остроумной Элли. Но, судя по тону ее по­
следних писем, можно предпологать самое
худшее...

«ПОДПИШИ,
И ДЕЛО с концом»
Но обратимся к самым напряженным
страницам книги. Труднейшее испытание
состояло для ее автора в том, что допраши­
вали, а затем и пытали его люди, хорошо
ему знакомые. Притом у него были боль­
ные ноги и очень ненадежное сердце. И все
же он выдержал! Вынес и пошлые угова­
ривания, и провокации, и угрозы, и самые
жестокие избиения.
В тот роковой день следователь Айвазов
встретил его как друга. «Вот твой прото­
кол допроса, подпиши и иди спокойно
спать. Я даже согласен поужинать с тобой
вместе и отметить день рождения Майки
(в тот самый день дочери Сурена Оганесо­
вича исполнилось четыре года.— С. С ).
Подпиши, и дело с концом.
— Нет. Я этого не сделаю никогда. Если
хочешь, чтобы я давал показания, то порви
это к черту, возьми бумагу, поставь мне
вопросы и точно запиши мои ответы, как это
полагается правилами следствия...
Айвазов засмеялся.
— Нет, ты совсем ненормальный. Пойми
же, правила, о которых ты говоришь, пере­
шли в область предания. Мы уже забыли о
них. Теперь у нас другие правила. Много
не разговаривай, возьми и подпиши...
— Я сказал, что подписывать ложь не
буду. Сказал и еще раз повторяю, что это
мое последнее слово.
— Ну что ж, пеняй на себя. Я этого не
хотел...— И приказал сидящему на диване
практиканту:— Позови ребят».
Все удивительно буднично, обыкновенно.
Не какой-то там изверг беседует с Газа­
ряном, а вполне свой человек, почти прия­
тель. Невозможно представить себе, что че­
рез каких-нибудь полстраницы начнется,
пожалуй, самая жестокая сцена книги.
«Бригада» пришла. Их было пять чело­
век. Первым вошел Яков Копецкий. Он
старый работник НКВД, мы хорошо знали
друг друга... За ним вошел Иван Айвазов,
брат Гургена Айвазова. Он тоже несколько

лех,р>аботал в органах и хорошо знал меня.
...Пять человек ожесточенно били. Били
кулаками, ногами, розгами, туго скручен­
ными в жгут полотенцами, били чем по­
пало, куда попало: в голову, в лицо, в спи­
ну, в живот... Кто-то заметил, что у меня
больные ноги, и стали бить по ногам...
Вечером все повторилось снова. Впрочем,
применили и нечто иное: «между пальцами
вкладывали граненые карандаши, за одну
руку брался Копецкий, за другую — Иван
Айвазов, и по команде Копецкого «раз, два,
взяли!» сжимали... Сверхчеловеческое уси­
лие требовалось для того, чтобы не кричать.
Кусая губы, я терпел, и это больше всего
злило палачей.
— Долго ты будешь мучить нас? — орал
Копецкий».
И верно, измучились наши «труженики».
Д аже «раз, два, взяли!» не помогло. А ведь
бороться-то им, собственно, не за что...
Рассказав нам эти, самые тяжкие эпизо­
ды из своей жизни, мемуарист размышляет:
сумел бы он выдержать, если бы пытки про­
должались дольше шести дней? Вынес бы
он, если бы ему иголки загоняли под
ногти? («Бригада» Копецкого проделывала
и такое.) Сам он не рискует ответить —
нет, верный своему принципу показывать ^
себя просто живым человеком, а никак ~Щг
героем. А вот я лично — верю, что пала­
чам не помогло бы и это. Почему? Попро­
бую объяснить.
Прежде всего, стойкость героя имела са-мое надежное основание — нежелание уни­
зиться перед своими мерзкими палачами.
Слишком он презирал их, чтобы доставить
им такую радость.
Притом им двигало и чувство любви.
К своей жене, к детям — о них он не
забывал ни на минуту. И здесь он тоже
не мог позволить себе унизиться: помнил,
что они верят в его мужество.
И, наконец, не тот это был характер, что­
бы сдаваться и становиться на колени. Та--*
кого человека можно уничтожить, но не
сломить. Говорю это с тем большей уве­
ренностью, что хорошо знал сына С. О. Га­
заряна — Спартака, в котором было много
отцовских черт. И главная из них —
это гордость. Чувство достоинства.
Теми же качествами отличалась, как
можно судить по этой правдивой книге, и
жена мемуариста — Люба. На единствен­
ном свидании, полученном ею вскоре после
перенесенных мужем пыток, она ни словом,
ни жестом не показала своего потрясения.
И этим спасла его. Но жить на свете после
этого она смогла недолго. Поручив обоих
своих детей заботам родственников, она
ушла из дому и не вернулась. Вскоре стало
известно, что она бросилась под поезд.
К счастью для ее супруга, узнал он об этом
уже после освобождения.

«ПОЙМИ ЖЕ,
ЖИТЬ БУДЕШЬ!»
Что же спасло нашего героя от расстре­
ла? Беспримерная стойкость? Абсолютная
невиновность, ясная всем? А может,
его полная искренность, граничащая с
наивностью? Или его находчивость, умение
даже на смехотворно' коротком «суде» не
растеряться и сказать опешивший судьям и
прокурору, что он не только не признает
себя виновным, но, по сути, даже и не

допрошен?.. Может быть, что-то из этого,
а может, и все понемногу, сыграло свою
роль. Так или иначе, а из нескольких де­
сятков людей, проходивших в тот день пе­
ред торопливыми служителями Фемиды
(торопливыми настолько, что даже в мину­
ты, официально подаваемые как ссуд уда­
ляется на совещание», они в соседнем зале
судят другую партию заключенных...), из­
бежали расстрела только он и его сослужи­
вец Леня Хвойник.
Впрочем, герой наш и тут не изменил
себе. Выслушав монотонно зачитанный
приговор (с...к десяти годам тюремного за ­
ключения со строгой изоляцией, с пораже­
нием в правах на пять лет после отбытия
наказания и с конфискацией имущества»),
он не удержался, чтоб не воскликнуть:
— Что за несправедливость? За что?..
Но судьи уже исчезли: их ждала новая
партия обреченных. А один из вахтеров
не выдержал, схватил за руку этого бес­
примерного чудака си сердито сказал поармянски:
— Замолчи, слышишь? Голова у тебя на
месте? Пойми же, жить будешь! Благода­
ри судьбу, жить будешь, понимаешь?»
По дороге в камеру тот же вахтер, кото­
рому вообще-то строжайше запрещено бы­
ло разговаривать с заключенными, продол­
жал говорить: «Дай бог тебе долгие годы
жизни. Важно пережить сегодня, а на
срок плюнь. Важно то, что жить будешь...
Ты счастливчик, сегодня второе твое рож­
дение, ей-богу, правду говорю».
Хотя книга С. О. Газаряна вовсе не
сочинялась по заказу поклонников соцреа­
лизма, в ней много «положительных ге­
роев», то бишь в данном случае просто
хороших людей, в том числе и во враже­
ском стане. На его первом допросе при­
сутствует практикант, -искренне сочувству­
ющий ему и, потихоньку от следователя,
продолжающий называть его «товарищем».
Теперь вот встречаем добродушного вахте­
ра. И буквально на той же странице слы­
шим дружеское напутствие дежурного ко­
менданта Тестова: «— Я не знаю, как вы­
разить вам свою радость, товарищи... Вы
редкие счастливцы, которых после суда от­
правляют в тюрьму. Я сердечно желаю вам
здоровья и всего-всего хорошего».
Такие случаи крайне редки в книгах
подобного рода,— в этом особенность газаряновских записок. Возможно, тут, поми­
мо всего, сказалась зоркость автора ко все­
му доброму, человечному, искреннему.
А может быть, встреченные им люди, в том
числе и враги, и сами поневоле смягчи­
лись при встрече с таким доброжелатель­
ным, справедливым, редкостно обаятель­
ным узником...
И уж совсем трогательны первые встре­
чи автора на свободе, когда он после
отбытия срока направляется в Грузию,
к прежнему месту жительства. Во Влади­
мире дежурная по станции, даже не посмот­
рев на выданную ему справку, сказала:
«Не беспокойтесь, первым же поездом
Горький — Москва я вас отправлю. Время
летнее, может случиться, что в поезде не
окажется мест, но я договорюсь с на­
чальником поезда».
В том же Владимире молоденькая па­
рикмахерша, узнавшая, что он десять лет
отсидел в тюрьме, добросовестно выполнив
все, что просил клиент, «подошла к кас­
сирше, что-то шепнула ей и вернулась с
десятью рублями в руках.

— Возьмите, с вас ничего не причита­ вича, сама неграмотная, отвела обоих детей
в библиотеку. Спартак хорошо рисовал, и
ется».
А потом следует встреча с пожилым про­ Тамара Ивановна записала его в художест­
водником международного вагона красав- венную школу. Много-много спустя все это
ца-поезда Москва — Тбилиси. Выслушав ему пригодилось. Он работал в Щелковской
откровенное признание плохо одетого пас­ районной газете, окончил факультет жур­
сажира, он говорит: «— Гснацвале, ни о налистики МГУ. Некоторое время в «Семье
чем не думай, в другой вагон переходить и школе» (в 1966— 1967 годах), а позднее в
не надо. Я тебя довезу до самого Тбили­ журнале «Юный техник» работал ответст­
си, а когда приедем, ты обязательно зай­ венным секретарем — работал отлично.
дешь ко мне, и мы устроим тебя по нашему А его общительный, веселый характер (в
чувстве юмора и остроумии он превосходил
грузинскому обычаю...»
Эта трогательная забота простых людей своего отца, а в Жизнелюбии не уступал
о человеке, в ту пору именовавшемся ему) собирал вокруг него множество инте­
«врагом народа», помимо всего, показы­ ресных людей.
Но годы сиротства и войны в конце кон­
вает, что, вопреки многим свидетельствам
тех страшных лет, далеко не все были за­ цов сказались. Он вышел на пенсию по
морочены официальной пропагандой: мно­ инвалидности, но, увы, явно запоздал с
гие понимали что к чему и втайне со­ этим. Два с лишним года назад он умер, пе­
режив отца всего на несколько лет...
чувствовали пострадавшим...
Вообще надо сказать, что страницы, опи-, Незаметно для себя самого я перешел
савшие «волю», у Газаряна не менее ин­ уже к эпилогу, не вполне завершив свой
тересны, да и не менее драматичны, чем рассказ о книге С. О. Газаряна и о судьбе
сцены тюремно-застеночные. Мало места в ее автора.
Не скажу, что мне в этой книге все
записках уделено скитаниям детей автора,
но по драматизму, по остроте описания это нравится. В некоторых сценах режет слух
(да и зрение) излишняя прямолинейность
целая эпопея.
и,
прямо скажу, идейный фанатизм автора.
«Со спазмами в горле я слушал расска­
зы детей о пережитых ими тяжелых Таковы эпизоды с участием эсеров Чайкина
днях»,— признается автор. Он так и приво­ и Майорова (мужа знаменитой Спиридоно­
дит эти рассказы — слово в слово. В от­ вой), с коими он встретился в Орловской
личие от страниц, описывающих терзания тюрьме. Ей же богу, они ничего плохого ему
его самого, в этих бесхитростных моноло­ не делают (да и другим тоже!), но уже
гах сильней задевают наше сердце встречи из-за одного названия — эсеры — он отно­
с дурными людьми. С поразительным ску­ сится к ним непримиримо враждебно.
пердяем дядей Арташем, который, истратив И не высказывает ни слова сочувствия,
деньги, полученные после обмена газаря- когда вскоре после начала войны Чайкина
новской комнаты на жалкую, непригодную и Майорова уводят из камеры «гбез вещей»,
для жилья каморку, не пускал осиротевших то есть, надо понимать,— на расстрел...
детей дальше порога. Или со школьной учи­ И пусть кто-то придет в восторг от такой
тельницей, которая, указывая на Майку, «принципиальности» героя (уверен, что та­
говорила, что она — «нищая и грязная» и с кие найдутся!), для меня она в данном
ней «не следует дружить»... Бродя по ули­ случае неотличима от религиозного фана­
цам, бездомная девочка мечтала найти тизма. И принять ее я не могу. Хотя до­
подъезд потеплее, чтобы прикорнуть на пускаю и иные мнения.
Но эти мои претензии несравнимы с об­
ночь. А еще лучше, если встретится такая
же бездомная собачка и ляжет рядом. щей — восторженной — оценкой благород­
«...Как хорошо ощущать тепло собачки в ной и честной книги С. О. Газаряна. Было
бы крайней самоуверенностью заявить, что
такие холодные ночи...»
я присоединяюсь к мнению Твардовского.
Спартак, сын Сурена Оганесовича, рас­ Нет, я просто «со своей колокольни» свиде­
сказывал мне, вспоминая как раз эти го­ тельствую о достоинствах этой книги. Не­
ды, что тогдашние базары в Тбилиси по смотря на жестокость отдельных ее стра­
обилию пиши не уступали нынешним. Но ниц, книги оптимистичной, в том числе
как же «кусались» цены на этом базаре! и буквально оптимистичной, ибо, в отличие
Немудрено, что при этих роскошных рын­ от большинства подобных книг, где палачи
ках Спартак и Майка умирали с голо­ остаются неуязвимы, а то и клевещут
ду. Спартак в самом деле чуть не умер. на мемуариста (так случилось с книгой
Однажды он упал от голода в каком-то А. Жигулина «Черные камни»), самые под­
подъезде и уже не мог подняться. Прохо­ лые герои у Газаряна (в том числе один
дившая мимо женщина пожалела его и да­ из его мучителей) в финале повествования
ла ему стакан молока — целое богатство получают по заслугам, оказавшись «анти­
в ту пору! Он поблагодарил свою спаси­ героями» бериевско-багировского процес­
тельницу и стал жить дальше.
са. В этом (хотя и не только в этом!) — ис­
Чудо спасло и его сестру. В поисках ноч­ точник огромного воспитательного потен­
лега она случайно забрела в подъезд циала книги. Потенциал этот скажется,
своего бывшего дома и рискнула посту­ пожалуй, не только на юных, но и на взрос­
чаться к соседке-учительнице, Тамаре Ива­ лых читателях. Ведь, вопреки расхожему
новне Гарсоевой. «Она меня не узнала, но мнению, одно время ставшему едва ли не
когда я сказала, кто я такая, она удиви­ всеобщим, суть воспитания нс в подража­
лась: «Ах, Майя, в каком ты виде!» — нии лучшим, а в том, чтобы, приняв во
«Пустите меня ночевать»,— попросила я.—
«Ну, заходи, заходи». Я переночевала, а по­ внимание опыт содержательной, яркой,
по-настоящему интересной личности, на­
тыосталась жить у нее».
учиться жить по-своему, в любых случаях
Спартак был четырьмя годами старше. жизни оставаясь самим собой.
Он жил сам по себе и сам же себя кор­
мил. Таскал грузы, выполнял поручения
соседей... Он много читал. Незадолго до
С. СИ ВО КОНЬ
смерти бабушка — мать Сурена Оганесо­

книги

Для взрослых

О чем
поэт?

думае1

Лев Куклин. НЕСКОЛЬКО
ШКОЛЬНЫХ «ПОЧЕМУ?»:

Раздумья о воспитании.—
Л. : Лениздат, 1989.
Известный поэт Лев Куклин
написал книгу «Несколько
школьных «почему?» с подза­
головком «Раздумья о воспи­
тании». Что ж, поэту пораз­
мыслить на темы воспитания
столь же подобает, сколь и
человеку любой другой про­
фессии; может быть, для него
такие раздумья даже более
органичны, больше соответст­
вуют его занятию. Поэтому,
надо полагать, не случайно
раздумья эти начинаются с
раздела,
озаглавленного
«Эрозия грамотности». Явле­
ние это, к сожалению, стало
весьма реальным, особенно в
последние годы; реальны и
причины, которые называет
автор,— прежде всего рас­
пространение
«рок-культуры», приведшее к тому, что,
большинство школьников тра­
тит свое свободное время не
на чтение, а на слушание
записей популярной и модной
музыки, в лучшем случае —
на кино. (Кстати, автор забы­
вает упомянуть и об обрат­
ном воздействии телевидения:
в Англии после демонстрации
сериала «Сага о Форсайтах»
вышли новые издания этого
романа, у нас за ним вы­
строились очереди в библио­
теках; таким образом, выяс­
нилось, что телевизионная —
то есть максимально подроб­
ная и приближенная к «ори­
гиналу» — версия книги мо­
жет вызвать дополнительный
к ней интерес. Впрочем, до­
пускаю, что этот факт не укла­
дывался в авторскую концеп­
цию и потому был отверг­
нут — но тогда сама концеп­
ция, которую надо защищать

48

таким способом, делается
весьма спорной...) Далее —
плачевное состояние школь­
ных библиотек (здесь я со­
вершенно согласен с ним!)
и то, что он называет «джин­
совой культурой», то есть уни­
фикация и одновременно по­
вышение престижной роли
модных вещей, деформирую­
щие интересы школьников.
И
примитивнейший
«ве­
щизм», роль которого тоже
не стоит сбрасывать со счетов.
Но одновременно возникает
вопрос: а если в человеке
уже сформированы духовные
потребности — так ли уж
страшна ему «джинсовая
культура»? А они все-таки
формируются (или не форми­
руются) д о т о г о , как он по­
падает в ее объятия,— так
не стоит ли поразмыслить о
том, как складывается его ду­
ховное формирование еще в
раннем возрасте. И о роли
семьи в этом формирова­
нии — в возрасте, когда семья
оказывает на маленького че­
ловека господствующее влия­
ние. Так что к причинам,
высказанным автором, я бы
добавил еще одну, может
быть, главную — дети растут,
подвергаясь «воспитательно­
му» воздействию некультур­
ных и зачастую не очень
грамотных родителей, и вооб­
ще взрослых. Множество при­
меров этого в обилии рас­
сеяно по книге, но от не­
двусмысленного вывода автор
воздерживается. А жаль: по­
лучается, что, начав важный
разговор, он не заканчивает
его, останавливается на пол­
пути.
Да и так ли уж губи­
тельна «джинсовая культура»
вообще? Борьба с ней — не
разновидность ли той «запре­
тительной педагогики», про­
тив
которой
решительно
(и справедливо) выступает
сам же Л. Куклин? Ведь
еще Пушкин сказал:
Быть можно дельным чело­
веком
И думать о красе ногтей...
Сегодня можно подставить
сюда любые современные ва­
рианты типа: «и думать о
покрое джинсов», или о сте­
реомагнитофоне, или о мото­
цикле. Дело ведь не в самих
этих вещах, их наличии или
отсутствии, а в том месте,
какое они занимают в мире
ценностей школьников.
Против
«запретительной
педагогики» Л. Куклин вы­
ступает неоднократно и горя­

чо — но не всегда последова­
тельно. Против тесноты в
школьных раздевалках, про­
тив курящих учительниц, про­
тив вранья детей, против
воровства в школах. И в ряде
случаев трудно с ним не со­
гласиться; дeйcтвитeльнoJ кто
будет спорить с тем, что врать
и воровать нехорошо и что
виноваты в том, что дети
врут и воруют, в определен­
ной мере взрослые, их роди­
тели. И курящие учитель­
ницы — это тоже нехорошо.
Но применять запретительные
меры штрафного характера
(к этому призывает автор),
мне кажется, недемократично,
хотя оградить окружающих
от курения, безусловно, стоит.
Вторая часть книги, «Взро­
слым о детях», и третья —
«Антошкина
книжка» —
представляют собой расска­
зы, рассказики и анекдоты
из жизни детей; «источник
вдохновения» указывает сам
автор, упоминая «От двух
до пяти» К. Чуковского.
Есть среди них забавные,
есть более заурядные — но
несколько огорчает в рас­
сказах их нескрываемая «вос­
питательная»
направлен­
ность; чувствуется, что все
это рассказано ради морали,
чаще всего само собой ра­
зумеющейся и понятной. При­
чем неясно, кому именно они
адресованы: книга не имеет
пометки о возрасте предпо­
лагаемого читателя, так что
приходится
считать,
что
она — для взрослых, однако
для них многие рассказы мо­
гут показаться излишне пря­
молинейными и слишком уж
«воспитательными».
Ю. СМЕЛ КО В

Искать свой
собственный
путь...
Обзор серии
Время. Идеи»

«Люди.

«Многие мудрецы доказы­
вали, что делание добра поз­
воляет приобщиться к уча­
сти богов, потому что на воз­
вращении дара и дарении дер­
жится жизнь людей, состоя­
щая в том, что они отдают,
принимают и снова воздают.
Поэтому прекрасно и спра­

ведливо жалеть и миловать
всех незаслуженно несчаст­
ных — ведь жалость есть
признак кроткой души, а же­
стокость признак невоспитан­
ной — и особенно добрых;
ведь безобразно и жестоко
презирать впавшую в несча­
стье добродетель. Поэтому и
я одобряю нашего Феофраста, когда он говорит, что
оказание милости никогда не
чревато раскаянием... Ста­
райся же быть скор на доб­
рые дела и медлителен на
гнев: первое — царственно и
милостиво, второе — отвра­
тительно и свойственно вар­
варам. Впрочем, делай, что
считаешь правильным, не пре­
зирая полезных мнений».
Это письмо великого древ­
негреческого философа Ари­
стотеля к Александру Ма­
кедонскому,
поражающее
благородством своего содер­
жания, старанием защитить
угнетенных и воззвать к че­
ловеческим чувствам власти­
теля, приведено в книге А. Ло­
сева и А. Тахо-Годи «Ари­
стотель: Жизнь и смысл»
(М.: Дет. лит., 1982). Кни­
га дает представление о том,
в какую эпоху жил Аристо­
тель, в" чем заключалась не­
разрешимость
жизненных
противоречий этого времени
и какую роль в этой эпо­
хе история отвела Аристоте­
лю. Она показывает, каким
глубочайшим смыслом была
наполнена жизнь философа и
сколько загадок таит в себе
эта жизнь. Путь Аристотеля
является для нас беском­
промиссным и мужественным
ответом на .вопрос о смыс­
ле жизни, считают авторы,
но каждый должен искать
свой собственный путь, каж* дый должен найти и выстра­
дать смысл жизни самолич­
но.
Книга А. Лосева и А. ТахоГоди «Аристотель» вышла в
серии «Люди, Время. Идеи»,
адресованной
старшеклас­
сникам. В этой же серии не­
сколько раньше была изда­
на другая книга тех же
авторов — «Платон», посвя­
щенная философу, которого
греки за мудрость называ­
ли божественным, сравнива­
ли с Аполлоном — богом све­
та, порядка, гармонии, фило­
софу, учителем которого был
Сократ, а учеником — Арис­
тотель. Книга помогает по­
нять, в чем причина не­
обычайной пбпулярности это­
го мыслителя, почему 'фило­
софская мысль в течение двух

книги
естественнонаучных
тысячелетий неизменно воз­ ления
знаний, деятельности провоз­
вращается к Платону.
материалистиче­
Среди выпусков серии, по­ вестников
явившихся в 80-х годы,— ских идей, время важных
книга А. Белова «Через ко­ сдвигов в общественном соз­
стры и пытки» (1985). Избрав нании.
О тех, кто способствовал
жанр художественной биогра­
фии, автор пишет о тех, в России того времени раз­
кого обвиняли в вольнодум­ витию антикрепостнической
стве, подвергали преследова­ идеологии и материалисти­
нию и гонениям, обрекали на ческих представлений, об их
смерть, о тех, кого назы­ жизненном пути и граждан­
вают теперь героями и муче­ ском подвиге эта книга.
Они шли впереди.
никами науки. Открывает
Ломоносов был первым, но
книгу рассказ о трагической
судьбе легендарной Гипатии, существовало и «ломоносов­
жившей в V веке в Алек­ ское племя»: Поповский, Ко­
сандрии, одном из крупней­ зельский, Десницкий, Краше­
ших
культурных
центров нинников и другие из вели­
античного мира. В числе ге­ колепной когорты его учени­
роев книги — английский уче­ ков и последователей. Уче­
ный XIII века Роджер Бэкон, ные, мыслители, пламенные
который главное свое сочине­ патриоты, они в жестокие
ние — «Большой труд» (его времена самодержавного гне­
считают энциклопедией того та и крепостнической неволи
времени) — создал в тюрем­ осмелились говорить правду
ном каземате, где провел в и мечтать о лучшем буду­
общей сложности двадцать щем для народа».
О Ломоносове рассказы­
четыре года. О ком еще пи­
шет Белов? О великом астро­ вает первый очерк этой кни­
номе и мыслителе средне­ ги — «Солнце науки рус­
вековья Улугбеке, авторе ской», а последний — «Гла­
«Звездной книги», пережив­ шатай просвещения» — пос­
шей столетия. Об итальян­ вящен Николаю Новикову.
ском мыслителе XVII века Это о нем Пушкин писал,
Томмазо Кампанелле, пода­ что Новиков «на полвека
рившем человечеству прек­ подвинул образованность на­
расную мечту о Городе Солн­ шего народа». Из очерка
ца. Об Андрее Визалии — ребята узнают, как высоко
крупнейшем ученом эпохи ценили этого человека Черны­
Возрождения, основополож­ шевский, Карамзин, Огарев,
нике новой анатомии. О Ба­ ' почему известнейший русский
рухе Спинозе, чья «Этика» историк Ключевский назвал
вошла в историю мировой фи­ 1779— 1789 годы «новиковлософии... 12 судеб тех, чьи ским десятилетием», в чем
имена хранит благодарная состояла суть конфликта меж­
память человечества, пройдут ду Екатериной II и Нови­
перед читателями книги «Че­ ковым и что послужило по­
водом для расправы.
рез костры и пытки».
Один из постоянных авто­
Тот, кто следит за выпу­
ров серии «Люди. Время.
сками серии «Люди. Время.
Радунская.
Идеи», возможно, помнит Идеи» — И.
В разные годы у нее появи­
появившуюся несколько лет
назад книгу А .1 Варшавско­ лись здесь книги, .составив­
шие трилогию «Предчувствия
го «В начале всех начал».
В ней рассказывалось о пора­ и свершения».
Первая книга — «Великие
зительных открытиях уче­
ных — биохимиков,
гене­ ошибки» — о заблуждениях
тиков, астрофизиков, геоло­ великих ученых. Точнее, о том,
гов, палеонтологов, киберне­ как повлияли их заблужде­
тиков, философов,— расши­ ния на ход развития науки.
В великих заблуждениях есть
ривших наши представления
о происхождении жизни. А не­ зерна истины, которые син­
давно (в 1987 году) у того же тезируются в последующей
автора вышла в серии дру­ теории, более полно описы­
гая книга — «Сыны Отечест­ вающей мир. Заблуждения —
ва». Чтобы узнать, о ком и столь же неотвратимые эле­
менты творческого процесса,
о чем эта книга, достаточно
прочесть небольшое введение как и прозрения. К такому
выводу подводит читателя
к ней:
«Первые десятилетия рус­ автор этой книги.
ского Просвещения. 50—70-е
Вторая книга — «Призра­
годы XVIII века. Время му­ ки» — о силе человеческого
жания русской науки, станов­ воображения, проникающего

в микромир атома и мак­
ромир космоса.
Последняя книга трило­
гии — «Единство» (появи­
лась в 1987 году) — о един­
стве законов, действующих в
природе, о важнейших от­
крытиях современности, кото­
рые делаются на стыках
разных наук. По словам авто­
ра, книга ставит целью воспи­
тание современного научного
мышления' у молодого чело­
века, только вступающего в
самостоятельную жизнь.
«Вселенная в электроне» —
так называется книга В. Барашенкова,
вышедшая
в
1988 году. Еще недавно кос­
мология и физика элементар­
ных частиц считались разны­
ми науками. Космология изу­
чает свойства и развитие
Вселенной в целом. Она пы­
тается ответить на сокро­
веннейшие вопросы мирозда­
ния: откуда произошел наш
мир, был он всегда или ро­
дился из какой-то иной фор­
мы материи, чем закончится
его жизнь и закончится ли
вообще? И главный вопрос:
почему наш мир таков, каков
он есть? Разве не может
быть Вселенной, где, к приме­
ру, размеры атомов в десять
раз больше, свет распростра­
няется в несколько раз быст­
рее, и, кроме длины, шири­
ны и высоты, есть еще
четвертое, а может быть, даже
пятое и шестое измерения?
Космологию
интересуют
бескрайние дали, а физика
элементарных частиц, наобо­
рот, устремлена в глубинные
недра материи. Ее предмет —
микромир. Она исследует пер­
вичные частички вещества —
«семена вещей», как говорили
древние ученые, изучает про­
цессы их взаимопревращений.
Какая, казалось бы, может
быть связь между такими раз­
ными науками? Оказывается,
между ними выявлена самая
тесная связь. Правда, заме­
чает автор, здесь еще мно­
го нерешенных вопросов, тайн
и поразительных парадоксов.
Предполагается, что было
время, когда Вселенная имела
размеры микрочастицы...
Все сказанное лишь пред­
варяет интересный разговор о
том, как устроен окружающий
нас мир в самом большом
и самом малом, с какими
проблемами и трудностями
приходится сталкиваться уче­
ным, работающим на перед­
нем крае науки.
Перечисленные в этом обзо­
ре книги, думается, дают

представление о серии «Лю­
ди. Время. Идеи». Но для тех,
кого заинтересовала серия и
кто хотел бы обратиться к
другим ее выпускам, предла­
гаем еще несколько названий:
Р. Бахтамов. Загадка НТР;
Е. Богат.«...Что движет солн­
це и светила»: Любовь в пись­
мах выдающихся
людей;
Г. Волков. Путь гения: (Ста­
новление личности и миро­
воззрения К. Маркса); Ря­
дом с гением — гений: Эпи­
зоды из творческой биогра­
фии Фридриха Энгельса;
Л. Пажитнов. Слово и дело
Толстого; А. Ракитов. Трак­
тат о научном познании для
умов молодых, пытливых и
критических;
Е. Яковлев.
День и жизнь: Заметки к
биографииВладимира Ильи­
ча. Эти названия, разумеется,
не исчерпывают список книг,
появившихся в серин. Тем
более что каждый год этот
список пополняется новыми
книгами.
Г. РУМЯНЦЕВА,
главный библиотекарь
.Государственной
республиканской
детской библиотеки РСФСР

Недавно
выпущено
Чимаров В. М. ПЕРВЫЙ
ГОД Ж ИЗНИ РЕБЕНКА —
М.: Медицина, 1988.— 144
страницы с иллюстрациями.
Книга, адресованная мате­
рям, подробно расскажет о
грудном ребенке, принципах
ухода за ним, о кормлении,
одежде и т. д.
Титчмарш А. ТЕХНОЛО­
ГИЯ САДОВОДСТВА: Пе­
ревод с английского.— М.:
Мир, 1988.— 198 страниц с
иллюстрациями.
Почему бы не взять на воо­
ружение опыт английских
садоводов по устройству жи­
вых изгородей,
дорожек,
клумб, небольших водоемов
и альпийских горок? Интерес­
но познакомиться с англий­
ским садовым инвентарем,
технологией
возделывания
растений, освещением участ­
ка.

49

ГЛАВЫ ИЗ ПОВЕСТИ

Мария РОМАНУШКО

Продолжение. Начало в № 11,
12 за 1989 год

Мальчик с планеты Маль
Была осень. Наша пятая осень. Теплое,
полное еще летних запахов и птичьего ще­
бета, утро начала сентября. В это утро я
взяла тебя за руку, и мы пошли в дет­
ский сад.
— Вот и начинается новая жизнь,— фи­
лософично заметил ты.
Ты шел бодро, твое лицо сияло оживле­
нием и любопытством.
Действительно совсем новая жизнь. Со­
вершенно непохожая на всю предыдущую.
До сегодняшнего дня мы с тобой не рас­
ставались. Ни на один день. Лишь на счи­
танные часы. И эти коротенькие разлуки
всегда были мучительны для меня. Тебето — ничего, ты или спал, или читал, не
замечая минут и часов...
А когда ты был совсем маленьким,
я, уходя, ставила на проигрыватель дол­
гоиграющую пластинку. Чаще всего лютне­
вую музыку, твою любимую. Пока она зву­
чала, наполняя пространство вокруг тебя
золотым осенним сиянием, пока осыпалась
вокруг тебя, звеня, золотая листва, ты
сидел в своем деревянном манеже, забыв
об игрушках, погрузившись то ли в грезы,
толи в воспоминания... Пластинка доигры­
вала до конца, и ты терпеливо ждал,
когда я войду в комнату и поставлю
ее вновь. Чтобы не скучать, названивал
сам себе погремушкой, была у тебя такая
чудесная синяя погремушка, с нежнымнежным звоном. Порой, устав от ожида­
ния, валился в манеже на бочок и засы­
пал с погремушкой в руке... Да, проигры­
ватель был прекрасной нянькой.
Потом, когда ты научился ходить, а
вскорости и читать (всего полгода разде­
ляют эти два события), роль няньки взя­
ла на себя пищущая машинка, наша ста­
ренькая «Олимпия». Не замечая времени и
моего отсутствия, ты мог часами высту­
кивать на ней свои странные, удивитель­
ные рассказы и стихи...
50

Две твои няньки все эти годы сопер­
ничали друг с другом.
Но все равно я всегда сходила с ума,
оставляя тебя одного: мало ли что...
В издательстве, куда я заезжала несколько
раз в месяц, чтобы захватить оставлен­
ные для меня рукописи, внезапно нака­
тывал на меня страх, жгучая тревога:
«Господи, как я могла оставить тебя одно­
го?! А вдруг...»
Обратно — не просто бегом, обратно —
сломя голову. Скорее, скорее! Больше ни­
когда не оставлю тебя одного! Чтобы
так изнывать от предчувствий, от ужасов,
которые рисует разгулявшееся, не знающее
удержу воображение... По лестницам —
бегом; по эскалаторам — бегом; от трол­
лейбуса к дому — бегом... В лифте — са­
мые мучительные мгновения. На грани
обморока. Сердце колотится в каждой
клетке тела. Поворот ключа в замочной
скважине...
— А вот и мамася пришла! — радост­
ный голосок мне навстречу. Горячее коль­
цо тонких рук вокруг моей шеи. Все...
можно жить дальше.
...Вечером, когда я пришла за тобой,
ты носился по двору детсада, очень
возбужденный. Выяснилось: весь день тебя
водили по всем группам, и ты читал
ребятам книжки, а воспитательницам и ня­
ням раздавал автографы. Мне показали эти
листочки, на которых милым моему сердцу
крупным размашистым почерком было на­
писано: «Антон. 4 сентября 1980 года»,
наш адрес и — на обороте — птичка или
цветочек.
Воспитательницы со всех групп обступи­
ли меня и стали выпытывать, по какой
методе я тебя учила. Никак не хотели ве­
рить, что никакой особой методы у меня нет.
Просто я всегда отвечаю на твои вопро­
сы. Вот и вся метода. Все просто...
Классическое «подрастешь — узнаешь» не
для нас с тобой, это я поняла с тех пор,
когда ты еще только учился говорить.
Откуда твои вопросы? Откуда это ж ад­
ное любопытство к миру? Твое нена­

сытное: «Еще! Еще!» Твое нетерпеливое:
«А дальше?» Твое недетское: «Мне надо
знать!»
Ты взрослеешь, вопросов становится все
больше, порой они застают меня врасплох,
но вместе с тем крепнет мое убежде­
ние: если ты задаешь мне вопрос, твоя
душа готова принять ответ. Не когданибудь, не потом — сейчас. И я стараюсь
отвечать тебе, не откладывая на потом.
Отвечаю, как ответила бы самой себе:
не упрощая и не приукрашивая. Порой
мне кажется, что ты не совсем пони­
маешь меня. Но тебя это не смущает.
«Я пойму,— говоришь ты.— Я потом пой­
му. Ты только рассказывай. Пожалуйста!»
А потом ходишь молчаливый, задум­
чивый, сосредоточенный. «О чем ты, сы­
нок?» — окликну я тебя. «Я думаю...»
«Откуда взялась жизнь? Планеты, звез­
ды, галактики...»
«А я у тебя откуда взялся? А у тебя
мог родиться другой мальчик?»
«А это обязательно — становиться
взрослым?»
«А как получается любовь? Из чего она
образуется, из каких таких веществ?..»
«Что такое бог? Вот тут в книжке на­
писано: «не боится никого, кроме бога
одного».
«А когда мне будет сто лет, тебе
сколько тогда будет? Почему уже нисколь­
ко?»
«Почему человек умирает?»
«А хочешь, мы всегда в Самболюнии
будем жить, на планете Маль? Там люди
до сколька хотят, до столька" и живут.
Я скоро сделаю летающие часы, и мы с
тобой туда полетим. Хочешь?»
«А можно выучить все звезды, все де­
ревья, все цветы? И все горы, и все
вулканы... Почему нельзя? А вдруг мож­
но?.. »
Не всегда я могу ответить на твой
вопрос. И тогда мы ищем' ответ вместе.
Тогда мы думаем про это вместе .
Про травы и про звезды. Про вечность.

Про старость и про смерть. И про
любовь, которая сильнее смерти...
Откуда твои вопросы? Что тебя побуж­
дает задавать их? Что тебя подталки­
вает к этим жгучим тайнам?..
...Просто я забыла, сколько мне лет.
Я помню, ощущаю только твой — наш! —
возраст. И каждый день учусь. С тобой, у
тебя. Учусь радости. Учусь удивлению.
Когда ты показываешь на какую-нибудь
безымянную (но ведь не безымянную на
самом деле!) травинку и спрашиваешь:
«Как ее зовут?» — меня всякий раз пора­
жает глубокое изумление: как же это я жи­
ла до сих пор, не зная ее имени?
Как я могла жить, не зная, как ее зовут?
Что это у меня была прежде за жизнь?..
Сколько прекрасных имен узнали мы с
тобой! Подорожник, пастушья сумка, кле­
вер, донник, лебеда... А раньше было:
просто трава под ногами...
Вспышка-воспоминание. Лето. Июнь.
Мы гуляем по зеленому, сверкающему
после дождя скверу. И слышим такой
диалог:
— Мама, что это?! — восклицает, почти
вскрикивает девочка лет шести, зачарован­
но глядя на прекрасные белые соцве­
тия среди темно-зеленой листвы.— Мама,
^$то это?!
— Дерево,— отвечает мама.
И такая скука, такая серая обыденнось в ее голосе, что ты не выдержи­
ваешь:
— Каштан! Каштанчик!..— кричишь ты,
захлебываясь восторгом, радостью, лико­
ванием.— Это же каштанчик!..
Тебе два с половиной года. Для тебя
дерево — уже не просто дерево, ты знаешь
по именам все деревья в нашем скве­
ре, всех зеленых жителей нашего малень­
кого цветущего мира..'.
Иногда я воспоминаю ту девочку в скве­
ре, и мне ее очень жаль. Очень, очень
скоро она разучится задавать вопросы...
когда-нибудь, через много лет она с
таким же безразличием ответит своему
ребенку: «Просто дерево».
Только рядом с тем, кто умеет радо­
ваться, у ребенка радостно распахиваются
глаза; только рядом с тем, кто умеет
удивляться, ребенок с такой легкостью
и жадностью узнает и запоминает, и делает
своими имена звезд и трав, зверей и
чисел, птиц и цветов. Все легко и про­
сто, когда ты счастлив. Когда утро —
в радость, вечер в радость, и дож­
дик, и красный куст боярышника, и пти­
ца за окном, и звезда...
Я учусь радости. Учусь удивлению.
Учусь быть твоей мамой. Твоим другом.
Твоей подружкой.
Ничего этого я не сказала воспитатель­
ницам, обступившим меня и ждущим от
меня какого-то ясного, простого ответа.
Что я могла ответить им? Для этого мне
нужно было бы рассказать им всю нашу
жизнь — с того самого дня, когда я принес­
ла тебя, крошечного, больного, домой.
И была стужа — за окном и в доме, и в
доме тоже... И нас было двое во всем
мире. Ты да я, да мы с тобой... Но
я сказала тебе: «Все равно мы будем
счастливы. Несмотря ни на что!»
— Никакой особой методы у меня нет.
Просто я всегда отвечаю на его вопросы.
А мой сын очень любознательный мальчик.
— А как вы учили его читать? Каким
наглядным материалом вы пользовались?

Антон, ты помнишь, каким наглядным
материалом мы с тобой пользовались?
Ну, прежде всего — макароны, которые
ты без конца таскал из шкафа, разла­
мывал на отрезки разной длины и выкла­
дывал из них буквы. В ход шли также
пуговицы, камушки, листочки, принесен­
ные с прогулки, пластмассовые гайки из
конструктора, винтики из игрушечных ча­
сов... Одним словом, Ьсе, что попадало под
РУКУБыла у нас, конечно, азбука на куби­
ках, был набор пластмассовых букв, но
ты любил делать буквК| сам, своими руками..
Часами мог выкладывать свои любимые
«буки» на нашем большом столе, используя
для этого самые неожиданные предметы.
Например, половник мог играть роль вопро­
сительного знака, яблоко в этой игре
становилось буквой «о», горошина черного
перца точкой. Ты высматривал, ты как бы
выуживал буквы из пространства, из окру­
жающего тебя мира предметов и вещей...
Все, что попадало в поле нашего зре­
ния — становилось для нас наглядным ма­
териалом. «Это дерево — какая буква?» —
«У»! — радостно выкрикивал ты. «А этот
фонарь — какая буква?» — «Г»!
...Услышав про макароны и фонари, во­
спитательницы почему-то расстроились,
почти обиделись. Как ни странно, но
обидело их именно то, что все оказалось
действительно просто.
По дороге домой.
— Ну как тебе в саду, Антон?
— Так хорошо с детками гульнул!
Следующее утро. Пришли. Нянечка
встретила тебя ласковой улыбкой:
— А вот и наш академик пришел!
Воспитательницы, а их у тебя две:
молоденькая и веселая Любовь Петровна и
средних лет мрачноватая и флегматичная
Евдокия Васильевна,— с первых же дней
переложили на тебя часть своих обязан­
ностей. Они уже не читают ребятам книж­
ки — это делаешь ты. Читаешь или просто
что-нибудь рассказываешь. Воспитатель­
ница сажает тебя на стульчик перед
всей группой и говорит:
— Расскажи нам что-нибудь, Антон.
Для воспитательницы наступает минута
отдохновения, а для тебя — вдохновения.
Ты рассказываешь о Мале. О Самболюнии. О Голофомэ...

крепкий, что от землетрясений не ломался!
Статуйск — это такой город, Где живут
статуи. Они умеют ходить, и еще умеют
говорить, и умеют по лестницам идти, и на
лифтах катаются, и еще умеют в кварти­
рах жить!.. А еще там живет птица
Голофомэ! Голофомэ — большая. Она при­
летает зимой из Самбола в Мунт за
миллионы километров. Она делает гнезда
в старых липовых и дубовых деревьях
или на старых мунтских домах — зимой,
в холодные дни...
— Антон, а где это все происходит? —
спрашивает Любовь Петровна, оторвав­
шись от всех дел (пока ты занимаешь
детей рассказами, она наводит порядок а
шкафах с книжками и игрушками).
— На планете Маль,— терпеливо объяс­
няешь ты.— Маль — это планета, на кото­
рой живут все мои фантазии...
— Антон, расскажи еще! — слышится
нетерпеливый девчачий голосок.
Итак, можно сказать, что в четыре
с половиной года ты обрел кафедру.
А дома... дома ты работаешь в стиле
«ретро». Бегаешь на четвереньках, лаешь,
мяучишь, издаешь какие-то странные зву­
ки.
— Антон, что с тобой?!
— А что? Все ребята в саду так делают.
Очень весело! Давай вместе.
Но в саду веселиться таким образом
ты стесняешься.
В саду, на прогулке, ты отыскиваешь
прутик и начинаешь писать на песке цифры.
Складываешь, вычитаешь... Вокруг тебя
собирается кучка ребят, в- основном, маль­
чики.
— Ты до скольки можешь досчитать?
— Я? До скольки угодно.
— До ста можешь?
— Могу.
— А до миллиона?
— И до миллиона.
Смотрят — кто с уважением, кто с зави­
стью, кто с деланным равнодушием.
А после пяти, когда ребят начинают
разбирать по домам, ты устраиваешься
на веранде у «окошка» (так ты называешь
дырку в кирпичной стене веранды) и на­
чинаешь ждать...
— Ты сегодня шестая пришла! — сооб­
щаешь ты мне. Или:
— А ты сегодня первая!
Сидишь у «окошка» и, чтобы время ско­
рее шло, пересчитываешь кирпичи веран­
ды.
— Я сегодня до двух тысяч сорока пятИ
кирпичей насчитал. Ты почему так долго
не приходила?..
Каждое утро одна и та же прось­
ба:
— Приди за мной пораньше.
С каждым днем расставание все болез­
неннее. Первые дни, когда превыше всего
было любопытство к новой жизни, ты нВ
плакал. Но уже на третий День нача­
лись слезы. Этот третий день пришелся нЯ
понедельник, и после двух выходных тЫ
никак не хотел идти в сад. Прощаясь,
рыдал неудержимо. Весь день мне слышал­
ся твой плач, так что даже работать
не могла, все валилось из рук. Когда
пришла за тобой, выяснилось, что так Я
есть: оба носовых платка мокры от слез,
хоть выжимай, под глазами синяки, в гла­
зах — тоска.

— Давным-давно, с незапамятных вре­
мен, жила-была планета Маль. Сорок
триллионов лет назад, даже больше, когда
еще не было Земли и Солнца и све­
тила одна Луна всему космосу, на пла­
нете Маль, еще на которую не капало ни
одной дождинки, стал пробиваться малень­
кий фонтанчик. Но все больше разрастал­
ся фонтанчик, все больше воды было в
пустыне. Фонтанчик развивался месяцами,
годами, столетиями... Все обрадовались,
что у них теперь океан!
Я прихожу за тобой пораньше, стою в
раздевалке, смотрю на тебя в приоткры­
тую дверь и слуша|о. Мне жаль преры­
вать твой вдохновенный рассказ.
— Самболюния — такая страна на пла­
нете Маль. Там много городов, очень
древних и очень красивых. Мунт, Самбол,
Дерефан, Антованйк, Статуйск... Еще есть
Машинный город. И есть Деревный...
Мунт — самый старый город. Ему царь— Все. Не пойду больше в сад,—
додоносто первый год. Он потому про­
стоял так долго, что он был такой заявил ты.

91

— Но ведь ты так хотел к детям, сам
просился в сад,— ломнишь?
— Больше проситься не буду.
*

*

*

Осень теплая, теплее прошедшего лета.
Днем бывает по-настоящему жарко. В сере­
дине недели я устраиваю тебе разгру­
зочные дни: пять дней подряд в саду
тебе, конечно, трудно. Вместо сада мы
отправляемся на длинную прогулку, в ма­
ленькое путешествие.
Сегодня гуляли на набережной, в парке,
а потом сели на речной трамвайчик и по­
плыли на другой берег с замиранием серд­
ца: стоит ли еще Захарково?..
В этот раз я уже и не надеялась,
думала, снесли уже все там подчистую,
и осторожно намекала тебе на это — на
тот случай, если на месте нашей люби­
мой деревушки окажется голый пустырь —
чтобы не было для тебя это горькой
неожиданностью...
И вдруг — стоит Захарково! Стоит, цеп­
ляется последними домишками за паху­
чий, не залитый асфальтом клочок зем­
ли... И хотя дворы уже почти все пусты,
и покосились заборы, и дома некото­
рые увезены, а некоторые преданы огню,—
все же стоит Захарково! Покрикивают
петухи, слышна перекличка псов, и коты
греются на развалинах и пепелищах...
Мы идем по размытой, разъезженной
дороге к тому двору, в котором ты кор­
мил когда-то петуха троллейбусными би­
летами. Жив ли петух? Может, уже давно
пошел на суп...
Ан нет! И петух жив, и его куриная
свита как будто не поредела. Двор кипит
жизнью: слышны визги поросят, добросо­
вестный лай собаки, сонное квохтанье кур...
До чего же мы обрадовались! Ты тут же
принялся угощать кур билетами, просовы­
вая их сквозь мелкую сетку ограды, но на
этот раз куры были более разборчивы.
И вдруг — в маленьком и давно не мытом
окошке покосившегося и совершенно об­
шарпанного дома, вдруг в этом омутке
показалась пресимпатичная улыбающаяся
рожица. Это было так неожиданно для нас!
Нам почему-то казалось, что, кроме кур, пе­
туха, порос», и собаки, здесь никто не
живет...
Распахнулась форточка, и в Hfe&высуну­
лась белобрысая круглая голова.
— А здесь паучище живет! — сообщил
мальчик и засмеялся. — Я сейчас, не уходите!
Через минуту он был уже на улице.
Мы познакомились. Его звали Алеша Тимо­
феев.
Мы сидели на пыльных досках, сва­
ленных у забора, и наш новый знако­
мый (которому недавно минуло три года)
по-деревенски обстоятельно рассказывал
нам о последних событиях, происшед­
ших в Захарково: о том, что всем уже
дали квартиры, и Колька, Вовка, Свет­
ка — все ребята уехали. Рассказал, как го­
рел один дом напротив и сколько по­
жарных машин приезжало и что доски,
на которых мы сидим,— все, что оста­
лось от этого дома. По-стариковски повор­
чал, жалуясь на рык экскаваторов, рою­
щих неподалеку котлован. Сказал, что это
рычание у него уже вот где сидит, даже
спать не дает. И про поросят расска­
зал, что их у них в этом году трое,
очень хорошенькие. Мы попросились взгля­
нуть на поросят, но Алеша сказал, что
52

собака не пустит, она у них злая. Нет,
не злая вообще-то, но все-таки может тяп­
нуть, лучше не надо.
Из дома выглянула молодая женщина,
такая же светловолосая, как и сын, и
позвала:
— Алеша!
— Не могу,— ответил Алеша солидно,—
я занят. Ко мне пришли.
— Алеша, иди переоденься, а потом
опять выйдешь.
— Только вы не уходите, ладно?
И он убежал. А потом вдруг вскараб­
кался по стремянке на крышу дома, от­
туда перемахнул на крышу курятника,
ловкий, как обезьянка, и мы смотрели на
него с завистью.
Выбежал опять на улицу.
— Антон, давай в войну играть!
— Как «в войну»? Я не умею.
— Вот тебе палка, это — автомат. Ло­
жись и стреляй.
— Я не умею стрелять.
Алеша пытался наскоро обучить тебя,
но у тебя плохо получалось, точнее —
не получалось вовсе.
— Ложись и стреляй! — командовал
Алеша.
Ты старательно (хотя и с невыразимой
скукой на лице) плюхался животом в
дорожную пыль, но «стрелять» так и не
научился.
— Скучно, не хочу больше,— сказал ты.
— А во что тогда будем играть? —
спросил озадаченный Алеша.
И тут ваши взгляды обернулись к пу­
стырю, окруженному зарослями запущен­
ного сада, с огромной лужей — настоящим
озером посреди пустыря на месте сгорев­
шего дома. И вы оба ринулись к этой
красавице-луже, обгоняя друг друга. Але­
ша, более легкий и ловкий, примчался
первым.
Я осталась сидеть на досках, на сол­
нышке, и наблюдала за вами издали, не
мешая вам наслаждаться свободой и раз­
дольем.
По пустырю разбросано множество ве­
щей, которые трудно переоценить: старые
ведра и тазы, миски, бутылки, доски и не­
сколько огромных ржавых бочек, в кото­
рые когда-то по желобам стекала с кры­
ши дождевая вода для стирки и полив­
ки огорода.
Все пошло в дело. Из дощечек были
сооружены мостики, на воду спущены мис­
ки и кастрюли, а все остальное приспо­
соблено для переливания: сначала густая
рыжеватая вода зачерпывается сковород­
кой и наливается в банку, затем из банки
переливается в бидон, потом в ведро, из
ведра в таз и так далее... И это заня­
тие доставляло вам столько радости и на­
слаждения. Я смотрела на вас и с удов­
летворением думала: «Ну вот и у моего
мальчика полноценное детство: с лужами и
пустырями... Будет, что вспомнить». И сама
испытывала не меньшее наслаждение, гля­
дя на своего замызганного по уши и
совершенно счастливого сына...
— Приежайте еще! — просил Алеи'.т,
когда мы прощались.— А то я здесь
один остался.
— Приедем, завтра приедем,— пообе­
щали мы.
— Приезжайте! Я ждать буду! — кри­
чал Алеша нам вслед, стоя на размы­
той дороге, и долго махал ладошкой:
— Приезжайте!

ВСТРЕЧА С «РОДИТЕЛЯМИ»
И «МУДРЕЦАМИ»
Окончание.
Начало на стр. 28

ши с мудрецом, для которой в нашем «че­
ловечьем общежитьи» свободных мест нет.
Место встречи взрослых с «Мудрецами»

мы уже указали: это «родительский клуб»,
который объединяет взрослых, совместно
растящих своих детей. Главная задача
«родительского клуба» — конструирование
целостной жизни детского сада из отдель­
ных событий — режимных, культурных,
спортивных... В семье с крепкими тради­
циями такой задачи нет: отдельные «ме­
роприятия» давным-давно слились в плав­
ное течение дней и лет, в тот устой­
чивый жизненный уклад, где уже отла­
жены все суточные и сезонные ритмы. В
семейном детском саду, в новой, нетра­
диционной семье связность, цельность об­
щей жизни должна быть сотворена заново.
«Родительский клуб» и является местом
создания и отлаживания уклада, традиций
детского сада. Поиск общих оснований
достойной жизни — и есть задача мудреца. И «родительский клуб», и «ш кольны ^ '
совет», и «семейный совет» — это школа и
испытание умудренности каждого взросло­
го. Либо, обмениваясь поучительными
историями из жизни, рецептами пирогов,
чертежами гимнастических стенок, книж­
ками и кассетами, идеями игр, и житей­
скими советами, и прочими крупицами
доброжелательства, взрослые понемножку
мудреют, учатся взаимопониманию и всерь­
ез обращаются к педагогическому твор­
честву. Либо их общая жизнь развали­
вается под неумолчную родительскую пере­
бранку и взаимообвинения. Либо семей­
ный детский сад вырождается в госу^
дарственно-профессиональные формы, где умудренно-родительское отношение к де­
тям и друг к другу постепенно тает.
*

*

*

Только не поймите нас превратно!
Все позиции взрослых мы считаем равно­
ценными и равно-обязательными для нор­
мального взросления. Но в нашем разго­
воре чуткое ухо может услышать особую
нежность и пристрастность к позициям «Ро­
дителя» и «Мудреца». Спишите это на
недоразумения наших биографий. Как и
многие наши сверстники, мы — жертвы пе­
дагогики, которая чрезмерно увлеклась
«научно обоснованными» методиками и
слишком далеко отступилась от своих на­
чальных истоков: любви к детям, радости
совместного существования ребенка и
взрослого (даже в классе!). Не случайно
ведь о том, как учить детей, сложению в
пределах сотни, написаны тома, а о том,
«как любить детей»,— одна книга. И не
случайно тех, кто занялся самолечением,
кто пытается вытянуть себя из образо­
вательной неполноценности, как Мюнхаузен за косичку, влечет не в класс и не в
мастерскую, а в «усадьбу» или в «бесед­
ку» — всюду, где, встречаясь, люди обре­
тают друг друга и себя. Но местом
поиска себя должна стать вся мировая
культура, лучшими проводниками по кото­
рой являются «Учитель» и «Умелец».

ФИЗКУЛЬТУРА КАЖ ДОМУ- КАЖДЫЙ ДЕНЬ

А. ГУРФИНКЕЛЬ

НА КАТОКЗА ЗДОРОВЬЕМ

При недостатке двигательной активности
' ’ провести несколько часов в неделю на
чистом морозном воздухе, катаясь на конь­
ках,— несомненное благо. В конце концов
неважно, станут ли занятия коньками
серьезным увлечением ребенка. Если да —
его путь лежит в спортивную школу.
Если нет, вы просто приобщите ребенка
к здоровому и прекрасному делу, он почув­
ствует эмоциональный подъем и радость,
что так необходимо детству.
Итак, вы решили заняться с ребенком
катанием на коньках. С чего начать?
Мы вас познакомим с описанием (и ри­
сунками) упражнений. Примите их, как аз­
буку: сначала изучаем буквы, потом слоги,
затем — слова и фразы.
На первых занятиях дети, как правило,
много падают, поэтому их лучше одеть в
обычную зимнюю одежду: шапку-ушанку,
короткое пальто, шубку или стеганную
куртку. Эта одежда предохранит их от
ушибов, что в свою очередь поможет
преодолеть страх и поддержит интерес к за­
нятиям. По мере овладения техникой
передвижения на коньках потребуется бо­
лее легкий костюм, теплый и не стесня­
ющий движения; вязаный свитер с высо­
ким воротом, трикотажные рейтузы или
облегающие тренировочные брюки с трико­
тажным бельем под ними. На голову наде­
вают вязаную шапочку так, чтобы она
закрывала лоб и уши. Шерстяные вареж­
ки не будут намокать от снега, если
поверх них надеть рукавички из болоньи.
Следует запастись шерстяными носками.
Если ботинки великоваты, то можно на­
деть две пары носков. В морозы ноги
дополнительно обертывают газетной бума­
гой.
Ботинки с высокой шнуровкой (хок­
кейные или фигурные) плотно сидят на
ноге и позволяют более правильно выпол­
нять отталкивание, в них не так быстро
утомляются и меньше болят мышцы.
Шнуровка ботинок — важная деталь в
снаряжении: тугая шнуровка ухудшает
кровоснабжение, ноги мерзнут, а при сла­
бой нога болтается в ботинке, трудно

сохранить равновесие, хорошо оттолкнуть­
ся, можно травмировать голеностопный су­
став. Для шнуровки берут тесьму (80—
100 см). Над пальцами шнуровка затяги­
вается свободно, подъем стягивается туже,
а на сгибе снова ослабляют. Крестооб­
разная шнуровка после стягивания не
распускается.
Коньки обязательно должны быть хоро­
шо наточены. Только катание на острых
коньках позволит научиться технике и
доставит ребенку удовольствие. Острые
края полоза позволяют хорошо отталки­
ваться и тормозить, а полированная по­
верхность лезвия обеспечит хорошее сколь­
жение. Коньки точат в специальных мас­
терских, но неплохо, если родители овла­
деют этим искусством сами и привле­
кут к делу сына. Чехлы помогут предо­
хранить лезвия от затупления при переходе
по твердому покрытию (из раздевалки на
лед).
Во время отдыха ребенка следует по­
беречь от переохлаждения, накинув ему на
плечи куртку или шубку. Если каток не
оборудован скамеечками, имеет смысл
захватить с собой санки, чтобы посидеть.
Иногда во время перерыва можно пере­
обуть ребенка в валенки или сапожки,
чтобы отдохнули ноги. Термос с чаем и
бутерброд пригодятся, если вы находитесь
на катке продолжительное время.
Для первых занятий нужно выбрать пло­
щадку с утрамбованным снегом, так как на
ней легче освоить начальные умения: во
время ходьбы ставить коньки прямо, само­
стоятельно перемещаться, удерживать рав­
новесие и мягко падать.
Три группы упражнений, о которых мы
вам расскажем, разделены достаточно ус­
ловно и отнюдь не исчерпывают всех
применяемых специалистами. Из каждой
группы упражнений можно выбрать те,
которые больше подходят ребенку по его
возрасту, уровню физической подготовлен­
ности и, наконец, просто нравятся ему.
Логика обучения такова: вначале нау­
читься стоять, ходить, переступать, изба­
виться от страха и неуверенности. Затем

освоить отталкивание и скольжение, поз­
же — умение тормозить, поворачивать и
так далее. Чтобы занятия не превратились
в заорганизованную муштру, добавляйте
игры и забавы. Если родители умеют
кататься, они смогут сами показать ре­
бенку упражнение. Вначале сосредоточьте
внимание ребенка на грубой схеме движе­
ния, затем выделите наиболее важные его
элементы и лишь после этого отрабаты­
вайте отдельные детали. Не стремитесь к
тому, чтобы ребенок усвоил все сразу, это
только затруднит обучение. Не раздражай­
тесь, наберитесь терпения, ведь и у вас в
свое время получалось далеко не все сразу.
Побольше хвалите ребенка, подбадривай­
те, это придаст ему уверенность в своих
силах.
Если вы даже не умеете стоять на
коньках, это не должно стать причиной
для отказа от занятий. По нашей статье
хорошенько разберитесь, что к чему, а на
катке всегда найдутся образцы для подра­
жания. Учитесь вместе с ребенком — это
самый хороший вариант. А если ребенок
выполнит какое-то упражнение лучше
вас, имейте мужество признать это.
Программа одного из первых занятий для
шести-семилетнего ребенка.
1. Ходьба, прыжки, повороты («Лошадка»,
«Кузнечик», «Пружинка») — все это вначале с
поддержкой, а потом самостоятельно.
2. Имитация позы конькобежца («Конько­
бежец», «Насос»).
3. Ходьба и бег мелкими шажками («Пони»),
4. Стояние на одной ноге («Аист») — по­
переменно на левой и правой.
5. Обучение падению вперед и в сторону
(поначалу — в снег, сугроб).
6. Упражнение в отталкивании и скольже­
нии («Буксир», «Колобок»).
7. Произвольное катание. Желательно закон­
чить занятие таким упражнением, которое по­
лучилось хорошо. Это создаст положитель­
ный фон для последующих занятий.
Нагрузка на занятиях регулируется в зави­
симости от самочувствия ребенка. Между вы­
полнением упражнений ему необходимо дать
возможность отдохнуть, присесть, расслабить
или затянуть шнуровку. Ни в коем случае не
принуждайте ребенка выполнять упражнения,
если он этого не хочет!
53

Упражнения для освоения равновесия
5. «Насос» — исходное положение — поза
8. «Елочка» — исходное положение то же,
1. «Лошадка» — ходьба на коньках по ука­ конькобежца: ступни параллельно и чуть что и в упражнении 7. Отталкиваясь попе­
танному снегу или льду с поддержкой взрослого
и самостоятельно пять—шесть минут (рису­
нок 1).

расставлены, руки за спиной; слегка присесть
и наклониться вперед (рисунок 5). На каждый
счет переносить тяжесть тела с ноги на ногу.

ременно левой и правой ногой, скользить на
одной. Отталкиваться всем лезвием конька.
Рисунок «елочки» рассмотреть на льду или
утрамбованном снегу. На первых порах уп­
ражнение может выполняться с помощью
взрослого (рисунок 6).

Упражнения для освоения передвижения
2. «Кузнечик» — невысокие прыжки на двух
ногах: вперед-назад, вправо-влево, с поворотом
на 90 градусов вокруг вертикальной оси.
На первых занятиях прыжки выполняются со
страховкой взрослого, как показано на рисун­
ке 2, затем — самостоятельно.

3. «Неваляшка» — исходное положение: руки
на поясе, ноги слегка расставлены врозь,
ступни параллельно. На счет «раз», слегка
сгибая ноги в коленях, наклонить коньки влево.
На счет «два» то же вправо (рисунок 3).

6. «Буксир» — коньки параллельно, сколь­
зить, держась за руки взрослого или за палку.
Ноги согнуты в коленях, наклониться сперед.
На счет «раз, два, три» — выполнить пру­
жинистые приседания. На счет «четыре» —
9. «Аист» — после нескольких отталкива­
продолжать скользить в позе конькобежца
ний (как в упражнении «Елочка») скользить
(рисунок 6).
на одной ноге, другую согнуть в колене и под­
нять, руки в стороны. В случае затруднений,
упражнение выполняется с поддержкой за руку
(рисунок 9).

*>

7. «Колобок» — руки вперед — в стороны,
наклониться вперед, колени слегка согнуты,
коньки параллельно. На счет «раз» развер­
нуть правый конек и, отталкиваясь всем лез­
вием, ногу выпрямить. На счет «два» при­
ставить правую ногу к левой и проскользить
на двух ногах несколько метров (покатился
«колобок»). На счет «три, четыре» — сделать
то же с другой ноги. На первых порах
«колобок» может катиться с поддержкой сбо­
ку за руку (рисунок 7).

4. «Пружинка» — исходное положение:
ноги слегка расставлены, коньки параллельно.
На счет «раз, два, три» — пружинистые
приседания, руки вперед. На счет «четыре»
вернуться в исходное положение (рисунок 4).

54

10. «Гигантские шаги» — упражнение выпол­
няется так же, как и упражнение «Елочка»,
однако нужно скользить на одной ноге как
можно дольше — каждый шаг «гигантский».
Приложение усилий при отталкивании идет с
нарастанием и до полного выпрямления ноги.
По мере освоения можно дать задание преодо­
леть расстояние (10—20 метров) с наимень­
шим количеством шагов.
11. «Ласточка» — после нескольких шагов
разбега скольжение в равновесии на одной
ноге (рисунок 10), другая отведена назад и
поднята, голову приподнять, прогнуться в груд­
ной части позвоночника, руки в стороны. Как и
в предыдущих упражнениях, на первых порах
ребенку придется использовать поддержку
взрослого. Красивая «ласточка» получается не
столько при наклоне вперед, сколько при
хорошем прогибе и высоком подъеме безопорной ноги.

12. «Пистолет» — после нескольких шагов
разбега присесть на одной ноге, другую вы­
прямить вперед, руки вперед (рисунок 11).

13. «Конькобежец» — ноги полусогнуты,
коньки параллельны, слегка наклонить тулови­
ще вперед, руки за спину. Передвижение по
прямой в посадке конькобежца, попеременно
скользя на одной и отталкиваясь другой но­
гой (рисунок 12).

18. «Рука в руку» — катание парой, взяв*
15. «Бульдозер» — после нескольких шагов
разбега, выставить одну ногу вперед, конек шись за руки: правая за правую, левая за ле*
вую
(рисунок 17). При поворотах ребенок
повернут вовнутрь и упирается в лед внут­
ренним ребром (как нож бульдозера). Тормо­ должен двигаться по большой дуге.
жение выполняется йа различной скорости
несколько раз правой и левой ногой (рису­
нок 14).

16. «Плуг» — после нескольких шагов
разбега, торможение производится одновре­
менным упором двумя коньками (внутренним
ребром каждого), колени при этом слегка
поворачиваются вовнутрь, как показано на
рисунке 15.

19. «Тяни'толкай» — держась за руки лйцоч
к лицу, начинать движение таким образом,
чтобы ребенок двигался спиной вперед (рису*
нок 18). На первых порах он скользит НВ
двух, затем осваивает передвижение вперед
спиной за счет одновременных и поперемен­
ных отталкиваний. От передвижения по пря*
мой можно перейти к движению по Дугв(
повороту.

«■
17. «Парное катание» — движение, по кругу
переступанием, придерживаясь за руку (палку)
стоящего в центре круга взрослого (рису­
14. «Змейка» — передвижение вперед с по­ нок 16). Упражнение следует повторить не­
переменным отталкиванием, огибая препятст­ сколько раз в обе стороны.
вия (снежки) справа и слева. Мягкие поворо­
20. «Бобслей» — взрослый держится двумя
ты должны получаться за счет наклонов туло­
руками за талию ребенка, и «боб», набирай
вища и переноса тяжести в нужную сторону
скорость,
двигается по льду. Находящийся впе­
(рисунок 13).
реди «пилот» подает команды на вход Й
выход из виража (рисунок 19).
Упражнения для освоения поворотов
и торможения

Рисунки А. Калабин#

55

БЩЕСТВЕННОЕ “

UG

ЕЖВИЕСЯ^НЬЙ МАШЭеСЬГРОИЗвОДСГВЕЖЫЙ
ЖУРНАЛ МИНИСТЕРСТВА ТОРГОВЛИ СССР

Если бы наш журнал создавался не 61 год назад, а в сегодняшнее
Ьмя, то он мог бы, наверное, называться не так строго и официальНу, не «Гурман» и не «Гастроном», и не «Пальчики оближешь», но
хотя
«Кулинар» или на худой конец просто «Питание». Однако от
( имени,быданного
родителями, не отказываются. И при всем этом наше
«Общественное питание», журнал Министерства торговли СССР, не
страдает от отсутствия подписчиков, сегодня наш тираж — более
миллиона экземпляров.
Наверное, многие читатели, в том числе и читатели «Семьи и шко­
лы», подумают, что в таком специальном издании публикуются одни
лишь материалы для работников общественного питания. Это не так,
журнал поднимает и анализирует проблемы, связанные не только с
отраслью, но и проблемы, стоящие, как говорится, на стыке экономи­
ки и нравственности. Ведь хотим мы того или нет, а общепит со­
провождает нас повсюду: в детском саду, в школе, на работе. И все,
как правило, ругают поваров, потому что невкусно, потому что очере­
ди, потому что... Много их, этих «потому что». Наш журнал старается
найти для каждого «потому что» причину, решение, альтернативу.
В рубрике « Во время учебного дня» журнал рассказывает о пробле­
мах школьной столовой, которая находится в таком ужасном состоя­
нии и кризисе, что один общепит, сам по себе, уже не в состоянии
справиться со сложнейшими задачами. Школьной столовой требует­
ся безотлагательная помощь.
А в рубриках «Питание и наука», «Беседы о лечебном питании» спе­
циалисты и ученые рассказывают об основах рационального питания,
о рационах, о диетике. Для детей есть специальная рубрика «Ешьте,
дети, на здоровье!».
Не обходит стороной журнал темы воспитания молодежи, передо­
вого опыта, вопросы морали и нравственности. Ведь все зависит от
человека. А значит, и от нас с вами. С каким настроением мы придем в
кафе или столовую, как нас там встретят, что приготовят, чем накор­
мят наших ребятишек в школе. Только все мы по разные стороны
барьера, то есть окна раздачи... Постараемся же понять.друг друга.
И помочь, если надо. Пойти навстречу. Ведь это так важно. Для
каждого.
Журнал «Общественное питание» ждет ваших писем!
ПИТАНИЕ И НАУКА

траты, нитриты,
озамины
Избыток азотнокислых солей
(нитратов) в пище преобразуетв организме человека в соли
истой кислоты (нитриты)
^гК,
7еще нежелательней,—
нитрозамины (нитрозоэтиламин и нитрозодиметиламин).
Избыток нитритов отрица­
тельно влияет на работоспособ­
ность,
поведение,
вызывает
головокружение и даже может
стать причиной потери сознания.
Избыток же нитрозаминов в
организме — один из факторов
образования
злокачественных
опухолей. Для взрослого здоро­
вого человека 15—200 мг нитра­
тов в день практически безвред­
ны, 500 мг — предельно допу­
стимая суточная доза, 600 мг —
безоговорочно токсичная.
Ч) содержании в пищевых про­
дуктах вредных химических со­
единений, и в частности нитраов, сегодня с тревогой и озабо­

К vW/sfi V

ченностью говорят не только ме­
дики, но и социологи, публици­
сты, писатели, государственные
деятели.
Однако в этой проблеме не все
так просто и однозначно, как о
том можно орочитать в некото­
рых немедицинских периодиче­
ских изданиях. Прежде всего: с
нитратами человек встретился
не сегодня; вспомним хотя бы
использование в качестве удоб­
рений птичьего помета.
Чтобы колбасный полуфаб­
рикат (выдержанный в рассоле
мясной фарш) сохранил впо­
следствии привычный нам исход­
ный вид, его издавна обрабаты­
вают смесью нитрата калия и
сахарозы, иначе бы колбасы
имели серый цвет. Более того, не
только нитраты, но и нитриты
использовали и используют как
добавки к ряду других мясных,
рыбных продуктов, а в некото­
рых странах — и к сырам, по­
скольку эти добавки улучшают
их вкус, облагораживают запах
и способны подавлять развитие
болезнетворных микроорганиз­
мов, вызывающих, например,
ботулизм. Кстати, допустимая
концентрация остаточных коли­
честв нитритов в мясных продук-

тах, вырабатываемых в СССР,
вдесятеро меньше, чем в Нидер­
ландах, вчетверо меньше, чем в
Бельгии, Дании, Швеции.и втрое
меньше, нежели в Италии,
Франции. Тем не менее в 1981 го­
ду на конференции онкологов
Латвийской, Литовской, Эстон­
ской союзных республик было
отмечено, что в некоторых варе­
ных колбасах содержание ни­
тритов достигает 100 мг/кг и
возрастает по мере хранения
этого продукта. И до этой кон­
ференции знали: копченые кол­
басы, другие копчености содер­
жат сравнительно большие ко­
личества нитрозаминов. Соле­
ние, жарение, копчение, в мень­
шей степени тушение мясных
продуктов сопровождаются на­
растанием концентрации нитри­
тов в изделиях, блюдах, а в ряде
случаев приводят и к появлению
в них нитрозаминов.
Избыток нитратов, нитритов в
корме
сельскохозяйственных
животных соответственно при­
водит к повышению их концент­
рации в мясе и молоке. Не сле­
дует также забывать, что азот­
содержащие удобрения, как и
другие химические вещества, ис­
пользуемые в земледелии, могут
ливневыми стоками смываться в
реки, озера, пруды, вода из кото­
рых используется для питья и
приготовления пищи.
Однако люди поглощают ни­
траты не только из-за неразум­
ного ведения сельского хозяйст­
ва. Двадцать выкуренных в день
сигарет, например, повышают
содержание нитритов в слюне до
10 мг/л. Известно, что из 1 мг
нитритов в организме синтези­
руется примерно 1,2 мкг нитро­
заминов. Пяти микрограммов
последнего достаточно, чтобы
вызвать у подопытной белой
крысы опухоль, поражающую в
среднем 7 % ее печени. Не вызы­
вает также сомнения, что по­
ставщик нитритов — алкоголь.
Например, сравнительно частые
случаи рака пищевода у корен­
ного населения Замбии связаны
с систематическим употребле­
нием недостаточно созревшего и
очищенного пива. Находят ни­
трозамины не только в пиве, но и
в других содержащих спирт на­
питках.
Разговор о нитритах, нитрозаминах был бы неполным, если
опустить возможность их синте­
за самим организмом из по­
стоянно циркулирующих в нем
аминов и амидов. Последние
же — непременные
продукты
обмена веществ, в частности
обмена белков. Так что избыток
белковосодержащей пищи (а
это не только мясо, рыба) столь
же нежелателен, как и беском­
промиссное
вегетарианство.
Вместе с тем установлено, что
канцерогенное действие нитрозодиметиламина в опытах на
животных резко возрастает, ес­
ли в их корме существенно не­
достает полноценных белков.
Синтез нитрозаминов возмо­
жен также из нитритов ряда

нмер, из мумие,
ситетрациклиv,
иетазит.
же,
современному
Iал
н и
а
с ,
человеку вовсе некуда податься
от нитратов и нитрозосоединений? Конечно же, нет.
Прежде всего без всяких про­
медлений, постоянно помня о
здоровье человека, а не только
об урожайности любой ценой,
надо использовать азотсодер­
жащие удобрения не «на
зок», а строго по научному
чету. Тогда их не будет больше
чем следует в почве, овощах, в
молоке и мясе, в подземных, реч­
ных, озерных и прудовых водах.
Вспомнить о нитритах, нитрозаминах не мешает, прежде чем
прикурить очередную сигарету,
папиросу, прежде чем выпить
рюмку спиртного. Не надо увле­
каться (особенно самодеятель­
но) л ю б ы м и л е к а р с т в а ­
ми, а не только антибиотиками.
Всегда
следует
соблюдать
осторожность, приобретаяи
применяя для лечения мумие.
Никогда не надо п е р е е д а т ь, 'щгдаже если это полезные сами по
себе свежие плоды и овощи.
В 1968 году газета «Тайм» (Анг­
лия) поместила заметку об от­
равлении некоего Б. Брауна. Он
умер оттого, что ежедневно вы­
пивал более литра цельного мор-..
ковного сока, судя по всему, без
каких-либо нитратов и пестици­
дов. С большой осторожностью
надо относиться к весьма эмо­
циональной пропаганде н е р а з ­
борчивого сыроедения.
Хотя, разумеется, многие плоды,
кроме как сырыми, в пищу
употребляются. Сыроедение
зря считают одной из главных
причин глистных инвазий, пище­
вых отравлений и других болез­
ней микробной природы. Микро­
организмы, которые вызывают
такие
отравления,
болезни,
остаются жизнеспособными да­
же в самых эффективных со­
временных холодильниках.
Все овощи, плоды, в том числе
цитрусовые, перед их употребле­
нием следует т щ а т е л ь н о по­
м ы т ь горячей водой. Невелики
будут потери, если и после такой
обработки с яблока, огурца
снять кожуру. Неестественно
желтый изнутри картофель,
кабачок, огурец, как и овощи,
которые вдруг, без особой к тому
причины, начинают портиться,
лучше не употреблять в пищу.
Вполне возможно, что они
«перекормлены»
нитратами.
Больше других овощей способны
накапливать нитраты столовая
свекла, турнепс, дыня, сельде­
рей, черная редька. Причем
активность этого процесса воз­
растает в дождливое, малосол­
нечное лето и когда в почве не­
достает молибдена. Кстати, не­
органического азота практиче­
ски нет в зерне злаковых куль­
тур; он скапливается в их стеб­
лях, листьях, используемых, как
правило, для фуража. По имею­
щимся данным, нитратами богаты овощные консервы. В консер*7//,

f dJFju

w

гж

1000 мг/кг. В молодых органах
растений нитратов обычно боль­
ше, чем в старых.
Агрохимики считают, что со­
держание нитратов в моркови,
картофеле сильно снижается, ес­
ли их хорошо отмыть и на сутки
поместить в однопроцентный
раствор поваренной со­
ли (столовая ложка соли на
2 литра воды). В этих же целях
екомендуется у кочанной капуты снимать верхние кроющие
стья; у патиссонов срезать
асть, примыкающую к плодоожке; у кабачков снимать ко­
нцу; у столовой свеклы срезать
рехнюю и нижнюю части корнеода. Капустную кочерыжку и
сердцевину моркови лучше не
съедать. Полуотваренная и за­
тем тушеная в молоке или слив­
ках морковь считается средст­
вом профилактики злокачест­
венных новообразований.
3. ЭВЕНШТЕЙН, доцент,
ководитель городского центра
лечебного питания и
разгрузочно-диетической
терапии

БЕСЕДЫ О ЛЕЧЕБНОМ
ПИТАНИИ

На ваши вопросы
отвечает
>ач-диетолог
Как питаться при заболевании
щитовидной железы?
Л. Саенко, Запорожская область

if

I
J /

i M

Заболевания щитовидной же­
лезы бывают разные, поэтому и
рекомендации лечащего врача в
каждом отдельном случае будут
различными. Чаще всего речь
идет о тиреотоксикозе — повы­
шенной функции щитовидной
железы, заболевании, при кото­
ром усиливается выделение гор­
мона тироксина, повышается
обмен веществ.
Если при этом человек сильно
х у д е е т , рекомендуется диета
повышенной калорийности, на­
пример, вкусно приготовленные
разнообразные каши. Нужно
принимать больше витаминов, в
первую очередь витамина С,
минеральных веществ, особенно
кальция (лучшие его источники
по содержанию и легкости усвое­
ния — молочные продукты).
При тиреотоксикозе из диеты
и с к л ю ч а ю т продукты и блю­
да, возбуждающие сердечно-со­
судистую и центральную нерв­
ную системы:
наваристые мясные и рыб­
ные бульоны,
ь
шоколад,
крепкий чай и кофе,
пряности.
/л. '
Мясо и рыбу употребляют в

. 0TBapH0M *иде-

Р

A

*

^

^

Лечащий врач может
чить в рацион продукты
содержащие соединения
например блюда из морской ка­
пусты. Однако следует учесть,
что блюда из морской капусты
противопоказаны при некоторых
заболеваниях желудка, напри­
мер, при обострении язвенной
болезни, гастрите с повышенной
кислотностью.
Какие продукты и блюда сле­
дует ограничивать и какие мож­
но употреблять при хроническом
гастрите с повышенной кислот­
ностью желудочного сока? Ка­
кие соки при этом полезны? Как
правильно употреблять мед?
Г. Белова, г. Николаев
При хроническом гастрите с
повышенной кислотностью из
рациона и с к л ю ч а ю т продук­
ты, усиливающие выделение же­
лудочного сока:
мясные, рыбные и грибные
бульоны,
жареные и тушеные в соб­
ственном соку мясо и
рыбу,
копченые и соленые про­
дукты,
пряности и специи (горчи­
цу, перец и др.),
газированную воду,
крепкий чай и кофе,
алкогольные напитки.
В щадящий рацион при хрони­
ческом гастрите с повышенной
кислотностью в к л ю ч а ю т про­
дукты и блюда, слабо возбуж­
дающие желудочную секрецию:
молоко, творог, каши, протертые
и непротертые отварные овощи,
крупяные и вегетарианские супы
(кроме капустного), яйца всмят­
ку или омлеты, отварное мясо и
рыбу, печеные яблоки, некреп­
кий чай, щелочные минеральные
воды, не содержащие углекисло­
ты (бутылку с минеральной во­
дой заранее открывают).
Р а з р е ш а ю т сладкие фрук­
товые и ягодные соки, например,
клубничный, малиновый, вишне­
вый, а также морковный сок
(при хорошей переносимости,
если он не вызывает изжоги).
При хроническом г и п е р а ц и д н о м гастрите, сопровож­
дающемся повышенной кислот­
ностью желудочного сока, мед
(1 столовую ложку) принимают
за 1,5—2 часа до еды, раст­
ворив в теплой воде. При этом
мед снижает повышенную кис­
лотность желудочного сока.
Следует иметь в виду, что у не­
которых людей, страдающих по­
вышенной кислотностью желу­
дочного сока, мед, съедаемый
натощак, вызывает изжогу. Что­
бы избежать этого, его лучше
добавлять в кашу, творог, моло­
ко.
Суточная доза меда не должна
превышать 70—80 г (3 столовые
ложки) при условии, что сахар и
конфеты исключены из рациона.
Мед н а т о щ а к не следует
употреблять и при хроническом
заболевании поджелудочной же­
лезы — панкреатите, так как

Ешьте, дети, на
здоровье!
Под таким девизом журнал
объявил конкурс на лучшее дет­
ское блюдо. В нем могут принять
участие как профессиональные
кулинары, так и любители.
В редакцию поступило очень
много материалов. С некоторы­
ми из них мы вас знакомим.

Капустные рулетки
Кочан, удалив кочерыжку,
кладут в горячую воду и варят
до полуготовности. Затем раз­
бирают на листья, черешки кото­
рых слегка отбивают. Готовят
омлет. На капустные листья кла­
дут омлет, на него — слой мяс­
ного фарша и свертывают руле­
том. Кладут на смазанный жи­
ром противень, заливают сме­
танным соусом и тушат. Подают
по 2 штуки с соусом, в котором
тушились.
Н. Иванова

Ежики
Саша Колесников, ученик
4 класса московской школы
№ 773, прислал в редакцию
письмо, в котором перечислил
свои любимые блюда.
А рецептуры этих блюд записала
его мама.
Рис перебирают, промывают,
заливают горячей водой и варят
до полуготовности. Откидывают
на дуршлаг, охлаждают, добав­
ляют мясной фарш. Солят, пере­
мешивают, формуют шарики,
обваливают их в муке и слегка
обжаривают в масле. Кладут в
неглубокую кастрюльку, зали­
вают бульоном и тушат в духов­
ке 20—25 мин. Затем крышку
снимают, чтобы ежики подрумя­
нились. Подают на тарелке, по­
лив бульоном, в котором они ту­
шились, или сметаной.
Мясной фарш — 300 г, варе­
ный рис — /| 2 стакана, мука —
1 столовая ложка, бульон —
1 стакан, соль.

Оладьи с капустой
Взбивают яйцо, соединяют с
кефиром или молоком, добав­
ляют соль, сахар, растительное
масло. Смешивают с мукой и
тонко нарезанной
капустой.
Ложкой выкладывают тесто на
смазанную растительным мас­
лом сковороду. Подают со сме-

Оливковое
масло - ценный
продукт питания. Оно быстро
усваивается организмом, Стиму­
лирует аппетит и деятельно
желчного пузыря. Рекомендует
ся при расстройствах кишечни­
ка, защищает стенки капилля
ров. По сравнению с другими
растительными маслами при уме­
ренном нагреве не претерпевает
существенных изменений и не со­
держит токсичных веществ. Мас­
ло можно использовать для пас­
серования и жарения. Хранят в
холодильнике.

Как
приготовить
пастилу?
На предприятиях промышлен­
ности пастилу вырабатывают с
использованием агара или пек­
тина.
По старинной рецептуре «Бе­
левскую пастилу» можно при­
готовить на основе яблочного
пюре. Для этого промытые ябло­
ки запекают в духовке при тем­
пературе 80—100 градусов, пос­
ле чего отделяют кожицу и,
охладив до 25—30 градусов,
протирают. Протертое яблочное
пюре комнатной температуры
5 минут сбивают в миксире,
вводят взбитый яичный белок и
сбивают все еще 40—50 минут
до полной готовности. Затем
массу отливают на лоток, выст­
ланный пергаментом, подсуши­
вают 16—18 часов при темпера­
туре 60—70 градусов. После
охлаждения пласта его разре­
зают на полоски и обсыпают их
сахарной пудрой. На 1 кг готово­
го изделия берут 700 г сахарного
песка, 1200 г яблочного пюре и
30 г яичного белка.

я

Что такое чурчхела
и как ее готовить
Чурчхела — это сваренные в
виноградном соке ореховые ядра
в виде колбасок коричневого
цвета длиной 20—30 см, толщи­
ной 2—3 см. Делают их так.
В кипящий виноградный сок
постепенно, помешивая, вли­
вают разведенную холодным
соком муку и кипятят 3—6 ми­
нут. Получают так называемую
пеламуши (виноградный сок—
200 г. мука пшеничная I— 30 г.
сахар — 10 г).
N ** Ж
Затем подготавливают орехо­
вые ядра (50—100 г на одно из­
делие), нанизывают на нить и
опускают в горячую пеламуши,
затем вынимают й вывешивают
для высушивания. Хранят в под
вешенном состоянии
ном месте.

7 лнр

ВМЕСТЕ С ДЕТЬМИ
календари

ДЛЯ

ДОМАШНЕГО

СТОЛА

И в будни,
и в праздники —
безалкогольные
коктейли!
КЕФИР
,..С апельсиновым соком и
яблоками
Смешивают кефир, сок апель­
сина, нарезанные кубиками очищвнные яблоки, сок лимона.
Добавляют апельсиновую цед­
ру, и сахар по вкусу.
Кефир — 150 мл, сок одного
апельсина, очищенные ябло­
ки — 100 г, сок лимона — 1 ст.
ложка, апельсиновая цедра,
сахар по вкусу.
,„С ржаным хлебом
Смешивают кефир и сахар.
Разливают по стаканам. Сверху
посыпают корицей и натертым
черствым ржаным хлебом. Хоро­
шо охлаждают.
Кефир — 1 л , ржаной хлеб —
1 чайная ложка, корица — 1\ 2
чайной ложки, сахар — 2 ст.
ложки.
,„С морковью
В миксере смешивают кефир,
натертую на мелкой терке мор­
ковь, сок лимона, сахар или мед.
Кефир — /
л,
морковь —
ISO г, лимон — 1 шт., сахар или
мед — / ст. ложка.
МОЛОКО
...С медом
Смешивают в миксере молоко
И мед. Подают с соломинкой.
Молоко 500 мл, мед 1\2 ст.

ложки.
...С фруктовым соком
Смешивают в миксере молоко,
фруктовый сок, сахар. По жела­
нию можно добавить яйцо и на­
тертый горький миндаль.
Молоко — 500 мл, фруктовый
сок — 250 мл, сахар по вкусу,
яйцо — 1 шт., горький мин­
даль — 2 ядра.

,„.С чаем
Смешивают молоко, холодный
крепкий чай, яичный желток,
сахар или мед по вкусу.
М олоко — 500 мл, крепкий
черный чай — 2 чайные ложки,
1 яичный желток, сахар или
мед — 1 чайная ложка.

Приятного аппетита!

Ч то мы
о январе

знаем

С детства мы верим в ново­
годнее чудо обновления. Может
быть, поэтому январь и получил
своё название по имени древне­
римского мифологического бога
всех начал и истоков, времени
и перемен, света и дверей —
двуликого Януса, охраняющего,
по поверью, входы и выходы,
покровителя путешественников и
моряков. Среди божеств древних
римлян самым, пожалуй, всеве­
дущим и популярным был имен­
но Янус. Он сопутствует и сча­
стью, и беде, и справедливости.
Имя его происходит от латин­
ского «яануа», что означает —
«дверь», «вход».
Янус изображался, как прави­
ло, с ключом в руке. Как
бог света, он открывает этим
ключом небесные ворота и впус­
кает день на земле. Вот так
мифология объясняет начало
увеличения дня в январе. Дру­
гими атрибутами Януса явля­
ются посох и песочные часы —
символы времени и путешествий.
Его голова изображается с дву­
мя лицами: одно обращено в
прошлое, а другое — в будущее.
Это символ одновременного со­
зерцания прошедшего и предви­
дения грядущего.
На пальце правой руки Яну­
са кольцо с числом 300, а на ле­
вой — с числом 65. Это указа­
ние на количество дней в году.
С именем Януса связаны и пере­
носные толкования, такие, как
двуличие и лицемерие. Как богу
времени, Янусу
посвящались
календы — первые дни каждого
календарного месяца. Особенно
торжественно в Древнем Риме
праздновались новогодние ка­
ленды.
Сейчас многие народы мира
называют первый месяц года со­
звучно имени двуликого Януса:
голландцы и шведы — «януари»,
датчане и норвежцы — «януар»,
англичане — «дженьюари», ара­
бы — «янаир», греки — «ианоуариос», индонезийцы — «джануарн», итальянцы — «женнайо», испанцы — «энеро», пор­
тугальцы — «жанейро». В Индии
его называют «януаром» и
«джанвари» (на урду), а во
Франции — «жанвье». У болгар
январь — «януари»,у евреев —
«януар», у латышей — «январис», у молдаван — «януарие»,
у эстонцев — «йануарикуу».
Новый год по-латышски — «яунгадс». Однако у многих народов
живут и свои, национальные на­
именования этого месяца. Так,
в Литве он «саусис», а в Фин­
ляндии — «таммикуу».
По поре вырубки леса январь
в Древней Руси нарекли сечнем — от глагола сечь, что со­
ответствует старинным словам
тяти и тети (сечь, бить), а

также польскому слову стычень — от глагола тыкать,
ткнуть. Ведь приднепровским
славянам приходилось зимой
сечь, рубить леса, чтобы подго­
товить к весне новые площади
под посевы.
С этим именем месяца на­
ши предки могли соединять
мысль и о переломе зимы —
половина её к середине января
проходит; январь как бы сечёт
зиму пополам, рассекая её на две
примерно равные части.
Другое древнее имя этого ме­
сяца — просинец, просий : после
сплошной осенне-зимней облач­
ности на небе появляются про­
сини, то есть просветы в обла­
ках. По другой версии это на­
звание январь получил оттого,
что лёд на реках в эту пору
обычно синеет от просачиваю­
щейся на его поверхность воды.
Прозывают январь ещё и так:
огневик и студень, трескун и
лютый месяц, лютовей. Он — го­
ду запевка, его начало н зачин,
зиме серёдка, середина н сере­
динка, сердцевинный месяц зи­
мы, её вершина, крыша и ма­
кушка. Это месяц ярких звёзд,
белых троп, синих льдов, тём­
ная зорька года, пора прибы­
вающего света, месяц ясного не­
ба, лютого мороза н жгучей
стужи.
По именинному календарю в
январе именинники по дням: 1 —
Григорий и Тимофей, 2 —
Даниил и Игнатий, 3 — Пётр,
4 — Анастасия, 5 — Геннадий и
Нифонт, 6 — Николай, Евге­
ний и Клавдия, 9 — Констан­
тин и Феодор, 10 — Игнатий,
11 — Иоанн и Марк, 12 —
Анисия, 14 — Василий, 15 —
Серафим, 17 — Аристарх и Ар­
тём, Афанасий и Марк, Прохор
и Родион, Симеон и Трофим,
18 — Григорий, 20 — Иоанн,
21 — Георгий, Григорий и
Иулиан, 22 — Пётр и Филипп,
23 — Макарий, Павел н Гри­
горий, 24 — Михаил, 25 —
Пётр и Татьяна, 26 — Елеазар, Иаков, Пётр, 27 — Адам,
Вениамин, Иосиф, Исаак, Мака­
рий, Михаил, Павел, Сергий и
Нина, 28 — Гаврила и Иоанн,
Павел и Прохор, 29 — Мака­
рий и Пётр, 31 — Афанасий и
Кирилл.
К сожалению, есть в году и
«несчастливые» дни. Согласно
знаменитого «Брюсова календа­
ря» в году насчитывается 32
«несчастливых» дня. В этом ме­
сяце это 4 и 15, 17 н 19,
24 и 25 января.
... Вблизи северо-восточной гра­
ницы СССР, у Чукотского по­
луострова проходит «линия пере­
мены даты». Поэтому новый
календарный день, в том числе
и день Нового года раньше все­
го начинается на этой линии.
К концу января день в средней
полосе страны прибавляется на
полтора часа. Ночь отступает пе­
ред светом. Его нарастание чув­
ствуют спящие под снегом буто­
ны ранневесенних цветов.
Это близкое родство перво­

го месяца года с весной на­
род отметил поговоркой «Ян­
варь — весне дедушка». Не по­
тому ли на новогодних торже­
ствах Деда Мороза сопровож­
дает юная дочь весны — Сне­
гурочка?!..
В. МИРОНОВ

семейный

туризм

В лыжный поход!
Снег с морозцем — самое
здоровое время года, когда уби­
ты или парализованы кругом все
болезнетворные бациллы, когда
от легкого скользящего шага
радостно разрумянились щеки и
полной грудью
вдыхаются
ароматы хвои и смолы. Но
чтобы идти так на лыжах —
лесами, подальше, да в «глу­
бинку», по субботам и воскре­
сеньям — к таким походам на­
до готовиться. И готовиться
заранее.
Первая забота наша, ко­
нечно, будет о лыжах. Чтобы
не гак стачивались, не трух­
лявились, чтобы мазь на них
класть легче, их обязательно
надо смолить. Сначала, если лы­
жи уже были «в ходу», мел­
козернистой шкуркой снимите
даже слегка размочаленные ме­
ста на углах ходовой части.
Затем треть, лыжи покройте не­
большим слоем смолы и на пла­
мени газа (или паяльной лам­
пой) равномерно прогрейте смо­
лу до появления пузырьков.
Охладите и опять прогрейте, на­
сухо протирая сложенной тряп­
кой. Ходовая поверхность лы­
жи должна приобрести ровный
коричневый цвет. Затем перехо­
дите к следующей трети лыж,
а потом к последней.
Обязательно нужны будут и
мази. Запаситесь в спортивном
магазине их набором — на
любую погоду, а, кстати, и
квадратом пробки для их расти­
рания.
Хранить дома лыжи лучше
всего в лоджии или на балко­
не, а если их нет, то в ко­
ридоре, подальше от отопления,
ванны или рукомойников. Ставят
лыжи стоя, сложенные друг к
другу «рабочими» сторонами,
завязав шнуром у носков и на
концах — у «пяток». В середи­
не, меж опорных площадок с
креплениями, вставьте в виде
распорки упомянутую пробку.
Так лыжи всегда будут сохра­
нять требующуюся для хорошего
хода пружинящую эластичность.
Палки наденьте кольцами на
носки лыж, пропустив сквозь
крепления и закрепив защелка­
ми замков. Сверху на носки лыж
(с концами палок) наденьте за­
тягивающийся шнуром мешо­
чек из плотной стеганой ткани:
он предохранит окружающих от
случайных травм-, когда вы несе­
те связанные лыжи по улице
или едете с ними в транспорте,

НАШ ДОМ
а в походе этот мешочек послу­
жит подстилкой при отдыхе на
поваленном стволе или пне.
Носят связку лыж или на плече,
слегка отогнув их назад, или в
руке, держа параллельно земле.
Так содержать и носить лы­
жи — не чья-то прихоть, а не­
обходимая культура пользова­
ния ими. Соблюдать эти прави­
ла должны прежде всего взрос­
лые члены семьи — как образец.
Этим они приучат к лыжной
культуре и детей.
А если лыж у вас еще нет,
и вы не знаете, какой длины
лыжи и палки выбрать? Совет
тут простой: длина лыжи — до
кончиков пальцев вытянутой
вверх руки, а высота палок —
до подмышек. Выбрать надо
и тип лыж. Спортивно-беговые,
которые чаще всего есть в про­
даже, для походов мало подхо­
дят: они проваливаются на це­
лине, тропить лыжню на них —
одно мучение, а на спусках
они часто ломаются. Широкие
(до 8 см) туристские лыжи про­
ходят по любому снегу, но они
для тех, кто идет в многоднев­
ный поход в «ненаселенку», а
для одно-двухдневных походов
они тяжеловаты. Лучше всего
для наших семейных туристов —
«прогулочные», иначе «лесные»,
лыжи со средней шириной 5—
в см. К лыжам приобретите и
жесткие крепления, которые са­
ми можете установить на пло­
щадке лыж.
Семейный, даже однодневный,
лыжный поход — мероприятие
очень серьезное. Всегда надо
помнить, что от летне-осенних
походов зимний отличают мину­
совая температура и короткий
световой день. Если летом сбить­
ся с пути не страшно и вы мо­
жете идти до позднего часа, а в
крайнем случае расположиться
на ночлег на природе, и даже
без палаток и спальных мешков,
то зимой всё это невозможно.
Поэтому в лыжный поход семья­
ми можно идти только по хоро­
шо знакомому маршруту, только
при температуре не ниже двенад­
цати градусов (и то при безвет­
рии) и на расстояние 10—
12 километров, группой — от 6—
8 до 10—12 человек, имеющих
примерно одинаковую лыжную
подготовку.
«Папа, мама и я» — эта
группа пригодна лишь для про­
хождения взад и вперед участка
на сравнительно небольшом уда­
лении от станции. Ведь если
такая небольшая группа пойдет
далеко, то при случайной, но
возможной всё же травме в пути
(хотя бы растяжении в стопе
при неудачном падении), при
быстро наступающей темноте и
понижающейся к вечеру темпе­
ратуре — как и сколько време­
ни будут пострадавшего достав­
лять до ближайшего тепла? А
помощь одного взрослого может
оказаться недостаточной.
Но и больше 12 человек се­
мейные группы нежелательны.
Ведь случайно отставшего (или

упавшего) можно и не заметить,
в глазах-то будет всегда много
народа. А каково будет отстав­
шему?! Лучше, если желающих
набирается много, составить две
группы. Они могут идти одним
маршрутом, но с разрывом по
времени.
Понятно и то, что все участ­
ники группы должны быть на ка­
ком-то одном общем уровне — и
по физической выносливости, и
по умению ходить на лыжах.
Ведь из-за одного малотрени­
рованного лыжника скорость хо­
да у остальных участников
группы снизится, люди начнут
мерзнуть, настроение — рез­
ко падать, и в результате груп­
па к концу дня может и не
дойти до намеченного пункта.

ра воздуха ниже (в пределах
указанной на этикетке мази),
тем тоньше слой этой мази на
кладете, а чем выше темпера­
тура — тем толще.
Каким желателен маршрут по­
хода? В идеале — слегка пере­
сеченная местность, с лесами,
лужайками и опушками и с поз­
навательными объектами в пути:
памятники, загородные музеи,
мастерские художественных про­
мыслов, показательные хозяй­
ства. Каждый такой насыщен­
ный красотой и познанием мно­
гообразный маршрут надолго ос­
танется в памяти, как походпраздник, а не просто лыжная
прогулка (впрочем, поход может
быть и чисто оздоровительным).
Режим питания в однодневном

Что надо помнить о характе­
ре снежного покрова? Если идет
легкий снежок, то идти на лы­
жах очень приятно. Однако
остерегайтесь поднимающегося
ветра: в метель, даже неболь­
шую, походы запрещены.
В морозик, сковавший быв­
шую до того оттепель, идти пло­
хо, так как ледяная корка рвет
лыжи, и они часто разъез­
жаются. Но если по такой кор­
ке уже выпал новый снежок,
то этот путь — «по насту» —
самый лучший! Лыжи тогда
будто сами бегут, и лыжни не
надо.
Плюсовая температура — не
повод отказываться от похода:
чтобы лыжи хорошо скользили
и снег на них не налипал,
есть соответствующие мази, на­
до уметь лишь подобрать под­
ходящую.
Мазь обычно втирают в лыжи
еще дома. Можно и в элект­
ричке, когда там мало народу;
многие натирают лыжи прямо на
станции. Наносят мазь на сколь­
зящую поверхность лыж зигза­
гом (елочкой) и тщательно рас­
тирают пробкой. Заднюю чет­
верть лыж не мажут или мажут
более «теплой», чтобы не было
«отдачи», мазью. Чем температу­

походе очень прост и удобен.
Упор делаете на горячую пищу
дома. С утра у вас дома —
горячий плотный завтрак (воз­
можен суп). По окончании похо­
да, опять-таки дома — горячий
обед. А на маршруте сделайте
два легких завтрака. Берете с со­
бой по две булки на человека,
в которые лучше всего вложить
по куску сала или по домашней
котлете. Не бойтесь от этого
пополнеть, всё уйдет в энергию!
Желательна фляга или термос с
теплым какао или с подслащен­
ным теплым молоком, или с кофе
с молоком. Костров никаких р а з- ,
водить не нужно — некогда, да
и зачем?! Пока с ними возиться
будете — только зря охлади­
тесь. Учиться разводить на­
стоящие туристские костры —
«нодью», «шалашик», «охотни­
чий» — и ночевать возле них
будете, когда пойдете в тяжелые
категорийные походы.
Одежда походника — почти
вся на вас. Уже из дома вы
выходите в лыжных ботинках.
Теплые лыжные брюки надеты на
летние тренировочные. Белье —
бумажное (лучше вентилируется
и впитывает пот); сверху — теп­
лая фланелевая рубашка и сви­
тер. Костюм завершает легкая

ветро- и влагонепроницаемая
куртка достаточной длины (не
выше половины бедра!), имею­
щая карманы с клапанами (та­
кую можете сшить сами по уже
опубликованной в «Семье и шко­
ле» выкройке). Носки — хлоп­
чатобумажные и теплые шерстя­
ные. На руках не перчатки, а
кожаные или брезентовые рука­
вицы с теплой прокладкой. На
голове — плотной вязки шапоч­
ка. В маршруте, если станет
жарко, свитер можно снять, уб­
рав в рюкзак. А если снимае­
те куртку в тихую, нехолодную
погоду, то её удобно, сложив
вдвое, подвесить к рюкзаку,
пристегнув ремешком его кар­
мана.
Рюкзак у вас — легкий. В нем
две пары сменных носков, фля­
га в утепленном мешочке (если
нет термоса), сшитом из 2—
3 слоев теплой ткани или из
куска старого меха; булки,
каждая завернутая в простую
бумагу и дополнительно в две
газеты (достаточная термоизо­
ляция, чтобы не замерзли). Не
помешает и кусок пенопласта,
чтобы на нем сидеть на прива­
ле. Можете взять и запасную
обувь, переобуетесь на обрат­
ном пути, в вагоне или автобусе.
В кармане рюкзака — три ма­
зи, одна по основной температу­
ре и две по соседствующим;
швейный грибок с принадлежно­
стями, легкая отвертка в футля­
ре с набором шурупов в коро­
бочке для ремонта крепления;
моток веревки, запасные шнурки
и обязательно индивидуальная
аптечка. В неё входят: вата,
средней ширины обычный бинт,
эластичный бинт, вазелин и ма­
ленький флакончик с одеколо­
ном вместо йода, который, слу­
чайно вылившись, может всё
испортить, разные
таблетки,
строго «хозяйского» выбора.
Деньги, маршрутный лист, схема
вычерченного пути — в карма­
нах куртки, завернутые в не­
промокаемые пакетики.В других
карманах — компас, складной
нож, мини-термометр в коробоч­
ке с ватой и на всякий случай —
«охотничьи» спички-свечки.
Вот вы полностью и готовы к
походу. Пожелаем вам радостно­
го, увлекательного пути!
М. КРУПНОВ-ДЕНИСОВ,
инструктор туризма

А/,

f£

I
ж

ВМЕСТЕ С ДЕТЬМИ
1"

дюжина
Х о осУ
славных зверюшек 2 У е т .

шахматный
лекторий

✓

/

Конь-огонь 1990

_1_

г
1990 год — год Лошади. По
представлениям народов Восто­
ка, Лошадь — символ веселья,
радости. Она стоит в центре
суеты, любит компании и ве­
селье и среди всего этого чувст­
вует себя хорошо. Таким в це­
лом, согласно восточным горос­
копам, представляется и весь
год.

//

so

1

Сувенир-лошадку можно сде­
лать из любой ткани: плюша,
сукна, бархата. Выкраивают две
части туловища и две части
брюшка и сшивают так, чтобы
линии АБ, отмеченные на черте­
же, совпали. На спине оставля­
ют незашитым небольшое отвер­
стие. Между половинками голо­
вы вшивают клин (лоб) таким
образом, чтобы места, намечен­
ные на выкройке крестиками,
совпали. Через незашитое на
спине отверстие в передние и
задние ноги вставляют прово­
лочный каркас, после чего сши­
тую форму набивают ватой. Вна­
чале набивают ноги, проталки­
вая комочки ваты карандашом.
Когда игрушка будет полностью
набита, отверстие на спине
аккуратно зашивают потайным
швом. В дальнейшем это место
закрывается седлом-.
Уши сгибают по линии сгиба
и пришивают к голове. Копыта
делают из клеенки любого цве­
та. Из фетра или сукна, контра­
стирующего по цвету с основ­
ным материалом, выкраивают
хвост, гриву и челку. Две части
хвоста сшивают петельным швом
между собой только по верхней
линии. Чтобы хвост лучше дер­
жался, между его половинками
по верхней части вшивают мяг­
кую проволоку. Конец хвоста
надрезают бахромой. Для гривы
вырезают полосочку фетра и с
одной стороны ее также надре­
зают бахромой.
Гриву пришивают к голове, на
лоб лошадке прикрепляют челку.
Хвост и гриву можно делать из
шерстяных ниток или кусочков
меха. Глаза вырезают из черной
клеенки и оттеняют светлыми
подглазниками.
Подседельник, седло и уздечку
хорошо делать из ярких тканей.
Если масть лошадки будет се­
рая с яблоками, то можно их
(яблоки) вышить или приклеить,
вырезав из ткани. Можно сде­
лать тройку лошадей и сани.
Но и одна лошадка готова иг­
рать и веселиться вместе с
life*»! V
Е. ГУБАНОВА
г. Борисоглебск
Воронежской области

Г
/—

у

У

Vг
•V

__1
. У т .1 1л
г /1 т у л о о и щ е

■

<
\

'

\

1

В этом году «Шахматный лек­
торий» предлагает читателям на­
равне с оперативной инфор­
мацией о важнейших шахматных
событиях курс занятий по учеб­
ной программе. Мы познакомим
вас с элементами шахматной
теории, необходимыми для пра­
вильной игры и понимания шах­
мат.

Что такое дебют
Шахматная партия делится на
три стадии: начало — дебют,
середина — миттельшпиль, ко­
нец — эндшпиль.
Современная теория отводит
большую роль дебюту. Некото­
рые теоретические варианты за­
канчиваются на 20—30 ходу, и
если не знать точных ходов, то
можно уже в начале партии
попасть в тяжелое положение.
Мы не ставим перед собой за­
дачу изучить дебютные вариан­
ты. Но знать, как правильно
расположить свои фигуры в на­
чале игры, должен каждый, кто
хочет научиться играть и пони­
мать шахматы.
Все дебюты делятся на откры­
тые (когда партия начинается и
со стороны белых и со стороны
черных королевской пешкой на
е4—е5), полуоткрытые (когда
белые начинают пешкой от коро­
ля, а черные делают ход любой
фигурой) и закрытые (белые на­
чинают любой фигурой, кроме
пешки от короля).
В дебюте нужно:
1. Занять пешками центр (это
обеспечивает пространственный
перевес).
2. Выводить легкие фигуры тоже
к центру.
3. Рокировать своего короля.
И еще одно важное правило:
в начале партии каждая фигура
должна сделать только один ход
и не мешать выводу других фи­
гур.
Давайте разберем партию, на
примере которой видно, к чему
приводит незнание основных эле­
ментов шахматной теории.
Итальянская партия
1. е4 е5 2. Ш Кеб 3. Сс4 Сс5
4. сЗ
Пока с обеих сторон идет пра­
вильное разыгрывание дебюта.
Белые и черные заняли центр,
выводят легкие фигуры. Послед­
ний ход белых преследует цель
дальнейшего занятия центра
путем d2—d4.
4... Фе7 Сомнительный ход.
Тяжелые фигуры выводят в по­
следнюю очередь. Лучше Kf6,
дальше рокировка.
5. 0—0 d6 6. d4 Cb6 7. Cg5
f6 8. Ch4g5?
Черные не развили свои фигуры,
не рокировали короля и присту­
пили к атаке. Это, как правило,
плохо заканчивается.
9. K:g5!

А\

н?

m

60

“Ж ?

Л/ t

•V-

ч Ч ЧЧЧ

НАШ ДОМ

VV с

тва фигуры
ыть позици
g7;32

g5

чтобы
о ко-

ЗАДАНИЕ 2

Ь5+ Kpd7 11.
Себ-И Матовая

Кр:е6 13. Фе8+ Фе7 14.
; (мат).
сивый мат черному королю в
гре доски.
ерные проиграли, так как,
г ^незакончив дебютного развития,
приступили преждевременно
атаке короля противника, за что
были сразу наказаны.
Таким образом, правильная
расстановка фигур в начале пар­
тии позволяет к середине игры
получить надежную позицию без
слабостей в своем лагере. Фигу•У
ры, стоящие в центре доски,
обладают большей подвижно­
стью, чем фигуры, стоящие на
краю доски. А центр обеспечи­
вает своим фигурам пространст­
во и ограничивает подвижность
фигур противника.

Пальто должно
теплым, легким и ни
случае не стеснять движений
ребенка. Рекомендуем для верха
пальто взять легкий драп, тон­
кую пальтовую фланель или ис­
пользовать ткань от старого
«взрослого» пальто (в этом слу­
чае у вас есть возможность
скомбинировать, к примеру,
клетчатую и однотонную ткани,
а также использовать старую
подкладку и ватин).
Предлагаемые
двубортные
пальто имеют силуэт «трапе­
ция»; рукава двухшовные; кар­
маны прорезные или в релье­
фах. Меховая отделка пальто
выполняется из натурального
или искусственного меха. Пальто

гиб: по
и полочки 1
горловины спинки 1
вины полочки,
1 см; по боковым
2,5 см; по линии
части полочки
рельефа боковой части
линии низа 4 —6 см; по
оката рукава 1,5 см, по
му срезу 1,5—2; по
срезу рукава — 1; по срезу
рукава 4—5 см; по срезам
кладки кармана 0,7 см; по ниж­
нему срезу воротника 1,5 см
(остальные срезы без припусков

Позиция белых: Kpf8, ЛЫ , g6.
Позиция черных: Kph8, Cg8, g7,
h7.
Мат в 2 хода.

Я. ЮНЕЕВА

ниточка-иголочка
Зимнее

КОНКУРС ШАХМАТНЫХ
СЕМЕЙ

т

Мы начинаем новый конкурс
задач. Напоминаем, что ответы
необходимо присылать на почто­
вых карточках. В первой от­
крытке сообщите свой точный
почтовый адрес и состав семей­
ной команды.
ЗАДАНИЕ 1

__ Ш & — .

1

a b c d e

У

Позиция белых: Kpgt, Фа4, Jlal,
ЛИ, Кеб, а2, f2, Ь2.
Позиция черных: Kpf8, ФЬ7,
Ла8, ЛЬ8, СЬ6 Себ, а7,