Иногда вам не хочется возвращаться домой. А иногда дому не хочется, чтобы вы возвращались.
***
Никто точно не знает, когда произошла эта история, да и не будет пытаться угадать. Услышать ее можно в самых разных вариациях. То и дело рассказчики меняют место действия, причины произошедшего; приукрашивают события, погружая их, как ванильный сырок, в глазурь из своих домыслов и предположений, отчего теряется не только весь смысл, но и мораль, что гораздо печальнее. Однако среди всех выдумок незаметно прячется и истинный бриллиант – история, которая была в действительности. Именно ее сейчас вы и узнаете.
***
Во Вселенной Ди всегда было спокойно. Магические существа жили в мире и согласии. Уже несколько тысяч лет не случалось никаких войн и междоусобиц. Не случалось также никаких антимагических происшествий, из-за которых весь волшебный мир начал бы распадаться. Возможно, за это стоит благодарить хранителей (волшебных существ, которые отвечают за предотвращение подобных ситуаций), но их уже много лет никто не встречал. Несмотря на мирную атмосферу во Вселенной Ди, единичные случаи проявления агрессии и социально-деструктивного поведения все же происходили.
Именно это и обсуждали Степер и Елена, когда они в очередной раз гуляли в лесу, окружавшем их дом, лучшую работу одного умелого архитектора, имя которого было утеряно с течением времени. Шикарный особняк, нарочно спрятанный его прошлыми хозяевами подальше от любопытных глаз, игриво выглядывал из-за густых крон деревьев, будто бы подмигивая бликами огромных окон. Казалось, что он даже немного ожил и приглашал молодых людей вернуться.
— Знаешь, вчера в департаменте мне рассказали, что произошло в этом доме за несколько лет до того, как мы переехали, - сказала Елена, зевнув.
— Мы живем в нем уже без малого лет пять, сестренка, почему эта информация дошла до тебя только сейчас? – вопросительно посмотрел на нее Степер.
Елена вздохнула. Порой излишне добрый взгляд брата ее нервировал.
— Скажи, а ты интересовался до этого?
— Нет, мне было как-то не особо любопытно. А ты узнала что-то стоящее?
— Да, - Елена убрала с лица прядь вечно мешающих каштановых волос. - Ох, смотри, какая туча! Пошли быстрее домой, я уверена, что сейчас ливень пойдет.
— Торопись, не хотелось бы насквозь промокнуть, когда до дома идти всего несколько минут.
Дом смотрел своими окнами на бескрайний лес, сливавшийся с линией горизонта, на темное небо, которое, казалось, вот-вот прольется на землю, на парочку молодых людей, спешивших к его призывно открытой пасти – воротам. Как только Степер и Елена вбежали на территорию, огороженную высоким забором, клыки его сомкнулись сами собой, закрыв проем, именуемый главным входом. Елена вздрогнула, резко остановилась, отчего ее каштановые волосы взметнулись вверх.
— Что это было? – спросила Елена.
– О чем ты?
– Это ты закрыл двери? – уточнила Елена, вопросительно взглянув на брата.
– Нет. Возможно, механизм сам собой сработал. Не обращай внимания. В древних домах такое бывает. Пошли скорее в дом, дождь вот-вот начнется, - Степер потянул ее за руку, на которую несколько секунд спустя в зачарованном ритме вальса приземлились первые капли дождя.
В душе Елены обнаружилось чувство, которое зародилось там давным-давно, но пряталось за более сильными переживаниями. Тревога начала появляться как накипь на чайнике, медленно, но верно. Елена поежилась и закрыла дверь, все же отведя взгляд от тех злополучных ворот.
***
В камине потрескивали тлеющие куски древесины, верхний свет был зажжен, воздух был наполнен ароматами, провоцирующими гастрономическое вожделение. В слишком большой для двоих столовой, за слишком большим для двоих столом, с двух противоположных сторон этого овального резного чудища, восседали Степер и Елена, полностью сосредоточенные на форели в сметано-соевом соусе, которую несколько часов кряду вдохновенно приготавливал Степер. Честно признаться, весь этот дом был слишком просторным для двоих. Но парочку сновидцев это совсем не беспокоило.
– Ты, кажется, начинала говорить об истории дома, - намекнул на незавершенную историю Степер.
– Не совсем так, - заметила Елена. – Пожалуй, начну сначала. Вчера в департаменте одна дама из комитета безопасности во время обеденного перерыва поведала мне историю нашего дома. Но у сотрудников комитета безопасности нет доступа к нашим знаниям, поэтому я лишь взяла ее историю на заметку, после чего отправилась в хранилище и разобралась в деталях. Эта история, я бы сказала, примечательна.
– Сколько же раз я успел пожалеть о том, что не захотел пойти с тобой на тот злополучный аукцион, где ты перепутала бурбон с пуншем и разорила наши денежные запасы. Черт тебя дернул поднять руку именно тогда, когда отступились все возможные реальные покупатели. Да и у кого в сознании появится шальная мысль приобрести дом так далеко от цивилизации? Видимо, недобрый эффект подлого бурбона прошел только сейчас, отчего ты так долго тянула, не желая узнавать явно необходимое, - Степер почувствовал, что сейчас снова положит начало давней ссоре, поэтому решил прекратить. - Ну и чем же эта история примечательна? – добавил Степер, поправив непослушную прядь русых волос, и снова вернулся к ужину.
– Прошу, братец, не перебивай. Из-за постоянных вербальных помех рассказчик теряет нить, а история – смысл, - в темно-карих глазах Елены проскользнула искорка недовольства, но через секунду сновидица снова обрела присущую ей невозмутимость. - Так вот. На тот момент эта усадьба являлась родовым имением могущественного клана друверов.
– Оборотней?
– Да, прекрати! – Елена махнула своей тонкой, будто бы прозрачной, рукой в сторону брата.
– Молчу, молчу.
– Человек, вносивший описания событий в архив, знатно постарался, подробности описаны так же блестяще, как в хорошем вине и непрофессиональный сомелье разберет все оттенки вкуса. Тем летом друверскую усадьбу посетили их друзья, а по совместительству и родственники. В какой-то степени. У друверов родились дети, поэтому они пригласили старого домшера, своего приятеля, чтобы отплатить ему за оказанную честь, ведь он в свое время так же позвал и отца друверского семейства, чтобы тот стал крестным отцом его дочери. Этот событийный ряд выглядит странно с самого начала, не так ли?
Степер кивнул, чтобы снова не прерывать сестру. С едой было покончено. Сновидцы принялись за чаепитие. Огонь в камине был потушен резким веянием ветра из трубы, но это не было замечено. Отпив небольшой глоток из белоснежной фарфоровой чашки, цвет которой казался все же темнее кожи рук девушки, Елена продолжила:
– Среди детишек друверских был один выродок, которого еще в роддоме по правилам должны были отправить в небытие, но почему-то не сделали этого. Очевидно, что блеск золотых монет ослепил глаза нужным людям, - Елена улыбнулась, прикоснувшись бледными губами к чашке. – А дочь того домшера по незнанию нарушила какое-то правило, что дало повод этому выродку считать ее своей собственностью. А потом произошло непредвиденное: отчего-то этот дефектный друвер взбесился, убил крестного, а потом пал от руки своего же отца. Девчушка домшерская спаслась, но ее дальнейшая судьба не была известна никому в департаменте. Опять же, согласись, это странно.
– Слыхала ли ты когда-нибудь что-то о домшерах?
– К сожалению, нет.
– Тогда оставь свой чай, пусть остынет. Давай посетим базу данных, потому что меня что-то настораживает в этой истории, - небрежно бросил Степер. Тонкими длинными пальцами он поставил свою чашку на подставку, задвинул массивный стул и зашагал по направлению к лестнице наверх. Несмотря на то, что Елена редко поддерживала внезапно возникавшие идеи брата, в этот раз она все же последовала за ним.
Второй этаж особняка был переоборудован под рабочий кабинет сновидцев. Там стояли два удобных кресла и столько же аппаратов, к которым сновидцам необходимо было подключиться. Степер и Елена перевязали себе руки и шею полосами с присоединенными электродами, после чего удобно устроились на креслах, сделали три глубоких вдоха и уснули вмиг. Профессиональная привычка, которую сновидцы приобретают уже к восьми годам, когда оканчивают подготовительные классы.
Сновидцы обладают неограниченным доступом к знаниям, хранящимся в нематериальной форме. В бессознательном состоянии эти существа могут сделать больше, чем любой другой житель Вселенной Ди, пребывая в сознании. Закрывая глаза и отключаясь от внешнего мира, они не видят сны. Сновидцы переходят в другую реальность, где хранятся все знания и весь опыт предыдущих поколений. Здесь хранится абсолютно все: от записанных слухов и сплетен до документов мировой важности, доступ к которым разрешен, разумеется, не всем. Этот факт совершенно не препятствовал ни Степеру, ни Елене, ведь они оба получили великолепное образование и, подобно своим уважаемым в обществе родителям, уже в молодые годы занимали достаточно высокие посты в органах всеобщего управления.
Степер сразу призвал всю доступную информацию о домшерах. Елена, фыркнув, отправила мысленный запрос о друверах. Через несколько минут, сопровождаемых только звуками стука крови о стенки сосудов в их головах, Степер воскликнул:
– Черт побери, Елена, я нашел!
– Что это? Ты видел источник? Народная мудрость? Легенда? Ты серьезно? Записано со слов умирающей хранительницы более двухсот лет назад? Нашел кого слушать! Все хранители давно вымерли!
– Если их уже более двухсот лет никто не видел, то это не значит, что они вымерли! Ты объективна до абсурда.
– Нет, это ты ушел в свои собственные частности. Позволь, ты все же не шутишь? Какие нарушения правил? Какая печать хранительницы? Это же бред!
– Иногда опыт поколений может выглядеть несуразно, но нести в себе больше информации, чем все современные исследования! – прокомментировал Степер. – Лучше прочти еще раз. Прошу, отнесись с должным вниманием!
***
Тем временем небо над домом начало затягивать темными тучами, опустившимися практически до самой его крыши. Флюгер, располагавшийся на самой высокой точке дома, отлично прорисовывавшийся на фоне кроваво-черепичной кровли, будто бы чесал брюхо огромному серому коту, который нависал над ним, как охотник над добычей. Но самое интересное происходило не в небе, и даже не на втором этаже, где находились Степер и Елена, отправившиеся в мир, куда открыт был доступ только им, а в подвале, где за трехсотлетними бочками вина пряталась тайна, скрытая от посторонних глаз уже много лет.
***
Давным-давно, когда первый друвер только завершил строительство своего огромного особняка и позвал гостей на новоселье, в дверь постучал тот, кого никто не звал. Удивленный друвер подошел к входу, взвесил все «за» и «против», а потом все же распахнул перед незваным гостем двери. Его встретил леденящий до дрожи в коленях взгляд хранительницы. Она коротко кивнула и прошествовала в комнату. Остановившись на пороге столовой, после того, как все гости удивленно обернулись и замерли в неловких позах, не решаясь сказать ни слова, хранительница начала говорить:
– Вчера мне приснился сон. К сожалению, я не удержала в памяти все детали, но сновидцы сказали мне, что же он значит. Меня несколько удивило их объяснение, из-за которого я здесь и стою. Я не знаю, по какой именно причине в будущем этот дом может стать началом разрушения Вселенной Ди. Но я знаю, что моя печать не даст ему этого сделать. Я прошу показать мне место, куда не заглядывают посторонние, а лучше, чтобы туда не заглядывал вообще никто.
Хозяин дома нервно кашлянул у хранительницы за спиной и сказал:
– Пойдемте. Наверное, подвал вам подойдет.
Темный, но пока еще чистый подвал не внушал страха. Не было видно ни следа пыли, паутины или ржавых цепей, которыми время от времени поигрывала бы легкая рука шального духа. Друвер и хранительница последовали до самого конца, где в стену еще не успели торжественно замуровать фамильную доску друверского рода.
– Вы можете поставить свою печать на стене, мы будем ее заделывать.
– И что же вы знаете о печати? – бросила из-под капюшона очередной колкий взгляд хранительница.
– Все что-то да знают про них. Мне кажется, что Вы ставите эти волшебные знаки с какой-то пугающей жестокостью.
– Эта, как вы говорите, жестокость приносит больше пользы, чем излишнее милосердие, потому что любой результат не измеряется благородством методов его получения. Принося в жертву одного, я спасаю всех жителей Вселенной Ди. Разве одна жизнь стоит целого мира? Я делаю то, что должна.
– Вот и делайте то, что должны, - съязвил друвер и сделал шаг в сторону. – Я подожду.
Хранительница оставила его дерзость без ответа, лишь подошла поближе к заветной стене. Она набрала полную грудь воздуха, мягко выпустила его в свои ладони и плавно приложила их к стене. Казалось, что атмосфера вокруг начала постепенно накаляться. По щекам и так недовольного друвера заскользили капли пота, отчего он пришел в еще большее бешенство, но в то же время все животные инстинкты подсказывали ему бежать прочь, ибо пространство наполняла такая сильная магия, какую он прежде никогда не видывал. Но хозяин дома остался будто бы прикованным к полу. Он был способен лишь часто дышать и просить высшие силы, чтобы хранительница быстрее покинула это место.
Тем временем хранительница продолжала свой таинственный обряд. Пришел черед заклинания, которое создавалось отдельно для каждого случая. Криво усмехнувшись, она начала:
– Когда робкий станет смелым,
Когда жизнь важнее рода,
Когда звон важнее правды,
Когда связь сильнее знаний…
Хранительница помедлила, проверяя, идет ли все верно. С каждым произнесенным словом пойманное в ее руках дыхание обретало форму, превращаясь в ту самую печать, которая и должна была выступить в роли спасителя в будущем.
– Когда желанье лучшей жизни обернется фиаско,
Когда любовь выльется в тираническое желание обладать,
Пусть кровавый этюд завершит историю,
Запросив себе в глубины в коробке слов великого поэта
Душу сновидца, пренебрежительно относящегося ко мне и словам моим!
Да свершится все это спасением Вселенной и душ невинных, служащих миру и Силе!
Хранительница завершила свою речь и опустилась, обессиленная, на колени. Друвер взглянул на нее с пренебрежением, даже не выразив ни малейшего желания помочь.
– За что сновидцев-то?
– Они меня сюда выдернули. Существа, для которых открыты все мировые знания, ведут себя слишком горделиво. Им позволено чересчур много. Кто-то должен это исправить. Но вот узнают они совершенно другую версию, когда я наконец пойму, что же здесь должно будет произойти, - колкая ухмылка пролетела по ее лицу. – Не покажете еще раз, где у вас выход?
***
– Легенда гласит, - прочла вслух Елена, - что если домашний волшебник, он же домшер, будет убит в своем доме, или недалеко от любого дома, где он жил, то через какое-то время от тоски этот дом начнет самоуничтожаться, потому что был запущен процесс дизгармонизации Вселенной Ди… Позволь, ты действительно веришь этому бреду, который записан двести лет назад со слов какой-то хранительницы, которая вскоре скончалась в доме для психически больных?..
– Стой, - схватил ее за руку Степер. – Ты чувствуешь этот запах?
Настороженный взгляд брата Елене не понравился. Он явно контрастировал с его привычным выражением лица.
– Какой запах?
– Неужели не слышишь? Но это не дерево горит! Сургуч? Материя? Магия? Магическая печать… - рассуждал вслух Степер, пока не вскрикнул резко: - Просыпаемся! Живее!
В одну секунду на вдохе две молодые спины были подняты с мягких подушек.
– Черт! – воскликнул Степер, сорвал с шеи повязку, но запутался в электродах, присоединенных к его рукам. Пришлось резко рвануть, уничтожить дорогостоящее оборудование, но выбора не было. В дыму Степер все еще видел задыхающуюся сестру, поэтому поспешил к ней на помощь. Через несколько секунд они выбежали в коридор. Степер беспомощно рухнул у двери, чтобы отдохнуть немного, восстановить дыхание и насладиться хоть сколько-нибудь чистым воздухом, а Елена почему-то бросилась вверх по лестнице. Возможно, хотела отыскать что-то из самых ценных вещей, но это лишь предположение. Поступки людей, пребывающих в состоянии шока, редко поддаются объяснению.
Спустя некоторое время Степер понял, что его что-то смутило несколько мгновений назад. Степер прикоснулся к дверной ручке. Она была холодная, из-за чего Степер удивился еще больше. Дверь открылась с пинка. Перед зелеными глазами юноши предстала комната без огня, дыма или хотя бы каких-нибудь следов их наличия. Более того, в комнате не было вообще ничего. Пустота. Как и в голове Степера, когда он попытался придумать хоть какое-либо объяснение. Он сделал несколько шагов вперед, чтобы убедиться в мебельном вакууме пространства. За спиной Степер услышал звук, который напомнил дьявольский смешок – дверь захлопнулась.
В это время Елена бежала наверх. Как только ее нога коснулась последней ступени, то лестница под ней взбрыкнула, подобно необъезженной лошади, вставшей на дыбы. Елена упала на бок и, почему-то развивая скорость, покатилась.
– Где? Где дом? Где этаж? Где крыша-а-а? – вопила Елена, пытаясь за что-то схватиться, но абсолютно гладкая поверхность вела ее к уже близкому краю, за которым не было видно ничего.
Елена была бессильна, и поэтому не уцепилась руками за край, но схватилась за водосточную трубу между первым и вторым этажом, оставив там половину кожи с нежных ладоней. Следующим неописуемым пируэтом был влет в окно первого этажа. На миллионы кусочков разбитое стекло. На тысячи частиц разлетевшееся сознание.
Следующий кадр, который был показан в мысленном проекторе после полосы черного отсутствующего изображения, не пришелся Елене по душе. Комната опускалась вниз, а лежащая на полу Елена следовала за ней. Наверху бесновался Степер, разозленный безуспешными попытками покинуть запертую без замка комнату. Во входную дверь ломились. Потолок соседней комнаты казался все выше и выше, тогда как поток прямо над Еленой был константен. Через секунду входная дверь влетела в гостиную, отскочила от стены и установилась диагональной преградой, мешающей гостиной погрузить сновидицу еще ниже. Раздался грозный рык, раздирающий дом будто бы изнутри, а после треск. Каким-то образом Степеру удалось выбраться. Он влетел в гостиную подобно бешеному вепрю, упал на колени около уже небольшого свободного пространства между почти разноуровневыми комнатами.
– Елена! Давай руку, я тебя вытащу! – взревел Степер.
Тут сзади, будто бы нехотя, на его плечи опустились две тонкие руки.
– Стой, не нужно. Я хранительница. И я говорю, что сегодня дом должен получить свою жертву.
Придерживающая дверь лопнула, разлетелась на куски. Один из них опасно приземлился рядом с Еленой. Превозмогая боль, Елена дотянулась до него и поднесла к лицу.
– Сначала в бездну свалился стул,
потом - упала кровать,
потом - мой стол. Я его столкнул
сам. Не хочу скрывать, - прочла Елена каким-то чудом, ведь картинка, которую в сознание проецировал ее зрительный аппарат, все еще распадалась на мелкие кусочки и никак не желала собираться воедино.
Как только последний звук сорвался с ее губ, Степер опустился на потолок соседней комнаты, ставший секунду назад для него полом, и прошептал:
– Прости, Елена…
