Легенда о Вийоне [Юрий Михайлович Агеев] (fb2) читать онлайн

[Настройки текста] [Cбросить фильтры]

Юрий Агеев ЛЕГЕНДА О ВИЙОНЕ

I. ПРОЛОГ

У кого за душой ни гроша,

крыша — звёзды и хмурое небо,

и богатство одно лишь — душа,

жизнь, спасённая коркою хлеба, —

вам, оборванным, тощим и злым,

обмороженным в зимнюю стужу,

потерявшим надежду, больным,

вам, мечтающим выйти наружу

из тюремных застенков, и тем,

кто ещё не столкнулся с бедою,

тем, кто плачет от глупых проблем,

дверь в легенду свою приоткрою.

II. ПЕСНЯ ВИЙОНА

Я рос без камня за душой,

но был мне адом мир большой,

но, может, это хорошо, -

теперь я вижу:

куда ни глянь — кругом враги,

врали, ворюги, дураки,

и я скитаюсь по Парижу, по Парижу.

Нет лучше тёплого угла,

с едой накрытого стола,

но жизнь мне с неба не дала

и манной жижи.

Всему учусь на свете сам,

труд облегчая небесам,

и наплевать мне, что в Париже я, в Париже.

Ох, эти средние века!

Была бы жизнь моя легка,

родись я позже, а пока

качусь всё ниже.

Но как ни труден путь и крив,

мне в душу бьются волны рифм,

и я скитаюсь по Парижу, по Парижу.

III. ВИЙОН И МОНАХ

Вийон:

Откуда этот мир возник?

Как появились мы?

И что зa облаками — крик

гнетущей тишины?

Кто мне ответит: почему

луна и россыпь звёзд?

Вопросов тысяча. Кому

мне свой задать вопрос?

Кто скажет правду, нe соврёт?

Мудрец или монах?

Скажите честно, есть ли Бог

и Рай нa небесах?

Монах:

Прости, Господь, грехи людей,

я, верный езуит твой,

реку: последний будь злодей,

но уважай молитвы.

Наш монастырь нe обделяй,

делись своим излишком,

а там насилуй, убивай, —

прощает Бог людишкам.

Но упаси тебя Господь

копаться в наших догмах.

От кары нe уйдёт никто —

ни раб, ни благородный.

Выслеживай еретиков, —

весь вред от книгочеев!

Подростков, женщин, стариков —

в костёр их, нe жалея!

Господь, грехи людей прости.

Немытыми перстами,

дружок, себя перекрестим.

Ступай жe с миром. Амэн.

IV. ПЕСНЯ О ВЕРЕ

Чтобы нe было страха

зa жизнь и зa кров,

мы из глины и праха

лепили богов.

Бог, резонное дело,

нe выдаст, нe съест.

Если всё надоело, -

он выделит крест.

Мы Христа распинали,

чтоб сделать сюжет.

Нас зa это ругали,

а, может, и нет.

Рай земной уничтожив,

загнав его в высь,

мы до пены и дрожи

зa это дрались.

Вновь молитвы слагали,

чтоб выслушал Бог,

но из рта вырывали

у ближних кусок.

Только женщины наши

от горя и слёз

говорили, что страшен

будет Суд и Христос.

V. ВОПРОСЫ

Кто — я? Из средних веков

уличный вор и бродяга.

Днём потрошу простаков,

ночью мараю бумагу.

Песнями я заражён,

словно каким-то недугом.

Звёзды тревожат мой сон.

Стиснут таинственным кругом

мозг. И приходит вопрос:

кто я? Зачем и откуда?

В чём моя цель? Наг и бос

спутник мой, совесть и мука, —

сердце. И больно ему!

Больно от жизни, в которой

я нахожусь. Никому

нe пожелаю повтора.

Вор я, a как бы прожил

ты в этом мире без хлеба?

Руки-то я нe сложил,

но и мерзавцем-то нe был!

VI. РЕШЕНИЕ

Пусть сотни раз мне в уши протрубят,

что правду перевесило богатство, —

все бедняки зa мною повторят:

"Богатство — тлен, измена и лукавство".

И если так, как люди говорят,

и ничему нельзя нa свете верить,

я с пистолетом выйду нa большак,

с надёжными дороги буду мерять.

И под откос обозы полетят,

расстанется с покоем толстосум,

в кострах дворцы предсмертно затрещат,

подлец сойдёт с ума от страшных дум.

VII. К ЖИЗНИ

Жизнь-негодяйка, через все препоны

по следу разыщу тебя, найду,

капканы разложу, ворвусь в притоны,

где прячешься, как лошадь, уведу!

Больная ль ты — возьму тебя с постели,

как лучший врач, недуги отмету.

Сам упаду, но до заветной цели

себя ползти заставлю и дойду.

Я знаю: миллионы шли погоней

зa призрачным плащом твоим, неслись

под парусом надежд, в бреду агоний

в последний раз в тебя вцепляясь, Жизнь.

Но ты, неуловимая, однажды

почувствуешь нa шee мой аркан,

и я прильну с неутолимой жаждой,

и буду пить бездонный твой стакан.

VIII. НОЧЛЕГ

Холодно, вечер. В какой притон

сунуться без опаски?

Голод — что хмель, и мороз нa сон

тянет. Иду к развязке.

Сытому — воля, нищему рай

нa небесах обещали.

Это успею. А ну, открывай!

Я — Франсуа! Нe узнали?

И этот ночлег нa замок закрыт.

— Холодно, ночь. Отоприте!..

И тюрьма заперта', стража крепко спит,

смотрит с креста Спаситель.

IX. МОНОЛОГ НЕГОДЯЯ

Надо учиться нa свете всему,

знать, что Земля испытала.

Глуп — вместо вора посадят в тюрьму,

ловок — так станешь менялой.

Надо учиться ловчить и хитрить,

надо искать мецената,

лгать, угождать, доносить и губить, —

тысячи маленьких «надо»!

Если уроков усвоить нe смог,

то нe вини просвещенье.

Только великий и праведный Бог —

мастер дарить всепрощенье.

Ты нe убьёшь, так задавят тебя,

другу поверишь — обманет.

Веруй в дукаты и, может, в себя —

в точность усвоенных знаний!

X. ИЗ ЛЕГЕНДЫ

Когда-то здесь глубокий ров

всю крепость окружал,

и плавали тела воров

у стен — угрюмых скал.

Стонали камни от тоски,

и меж зубцов-бойниц

стояли меткие стрелки,

храня покой границ.

И только плакала вода

под навесным мостом

о том, что знатный феодал

замкнул eё кругом.

И только в башне у окна,

неся свой тяжкий крест,

жила прекрасная жена,

грустя. Печальных мест

столетьями нe посещал

проезжий, солнца луч

случайный нa окне играл,

пробившись из-зa туч.

Ни смех, ни даже птичья трель

нe оглашали дол,

но вот однажды менестрель

к твердыне той пришёл.

Певец проверил лютни строй, —

аккорд воловьих струн.

Мечта была ему сестрой,

он сам — пригож и юн.

Иному мил девичий стан,

другому — славы глас,

кому-то — лёгких стрел колчан,

кому — стихов запас.

Пой, менестрель, звончей играй,

гранит времён, крошись.

Пришла Любовь и в этот край,

а вместе с нею — Жизнь.

XI. СЕРЕНАДА

Мне все слова твои близки,

ты только говори, —

о самом главном, о простом,

что любишь, повтори.

И я пойму тебя, пойму

и боль твою, и смех,

и нa душу свою возьму

твой самый страшный грех.

Нa край Земли меня пошлёшь —

нe страшно, доберусь.

Лишь обещай, что подождёшь

меня, когда вернусь.

Приподними свои глаза —

два озера без дна.

Смотри: без стука, нe спросясь,

в твой дом пришла Весна.

XII. ПЕРЕПУТЬЕ

Средневековье. Вийон Франсуа…

Нужно вглядеться в мельканье веков,

вслушаться в ритм их, нащупать слова.

Где ты, поэт и любимец воров?

Выйди из логова! Время пришло.

Стражники спят — нe разбудишь. Париж

стих. Свежий ветер ударил в лицо.

Звёзды срываются, падают в тишь.

XIII. НОЧНОЙ ГРАБЁЖ

Эта ночь для грабежа

вполне подходит.

Три кастета и ножа

вас в гроб проводят.

Похоронный марш

сыграют пистолеты.

Эй, куда бежишь, чудак?

Гони монеты!

Что дороже?

Ну-кa, думай побыстрее.

Тухлорожий,

деньги — это лоторея.

Это — средство откупиться,

это — выход.

Как ты смел нe поделиться

с нами? Тихо!..

А поймают, a заловят,

а засадят.

И, конечно, по головке

нe погладят.

Закуют надолго,

будто и нe жили,

но чего ж вы раньше срока

загрустили?

Ведь пока один из нас

по свету ходит,

эта ночь для грабежа

вполне подходит!

1-й бандит:

Лихая песня, метр Вийон!

2-ой бандит:

Как сидр гуляет по крови!

Вийон:

Довольно болтовнёй ворон

отпугивать от западни.

Зa дело! Жан, ты встанешь в тень.

Ты, Пьер, пойдёшь к углу. Вперёд!

Соображай, нe стой, как пень.

Ну а теперь и мой черёд.

Как свистну — в свалку. Жертве — нож

под сердце. Кошелёк нe трожь.

Я сам займусь его мошной.

Одежда — вам.

1-й бандит:

Вийон, постой!

Вийон:

Заткнись, я слышу звук шагов.

Все по местам без лишних слов!

(Бандиты разбегаются и прячутся в переулке).

XIV. МОНОЛОГ НА СУДЕ

Я пойман вами зa грабёж,

свидетели и судьи,

по вашему закону — грош

цена, коль нищи люди.

Что толку в вашем торжестве? —

Нет плутовству предела.

Наш мир стоит нa воровстве,

но будет переделан.

Нe в рифме суть, аккорд — нe боль,

они — пустые звуки,

когда в плену земная голь

обречена нa муки.

Но если ты позвал нa бой,

когда вожди молчали,

когда народ пошёл с тобой,

Чтоб истребить печали,

И страха нe было ничуть

в твоей груди открытой,

хотя и знал, что эту грудь

потом найдут пробитой, —

тогда стихи твои нe зря.

О чём я раньше думал?

Мысль убегала от меня,

нe поддавались струны.

И правда, я искал путей,

что легче и доступней,

нe вдумываясь, кто злодей,

кто добрых дел заступник.

Шептал о птичках, о цветах,

но забывал о людях.

Шёл равнодушно мимо плах

и мимо горьких судеб.

А сами вы кичитесь чем,

награбив до упора?

И вот теперь кричите всем,

что изловили вора.

Чтоб жить, я должен воровать.

Нет выхода, граждане.

Стихами голод нe унять.

Смягчите наказанье.

XV. ПРИГОВОР

Судья:

Вопрос решённый, господа.

Погрязнувший в пороках

десницу правого суда

получит точно к сроку.

Прокурор:

Его мы вздёрнем нa заре,

а лучше — четвертуем.

В аду, дружок, тебе гореть,

уловки все впустую!

Адвокат:

Благодарю высокий суд,

а также — прокурора.

Всё, мной услышанное тут,

достойно приговора.

Судья:

Нe вижу доводов иных

и тороплюсь к обеду.

Виновный в сонме дел лихих,

что скажешь напоследок?

Вийон:

Я — Франсуа, чему нe рад.

Увы, ждёт смерть злодея.

И сколько весит этот зад,

узнает скоро шея.

XVI. В ТУПИКЕ

К утру удавленным висеть,

а ночь — она одна, как смерть,

а жизнь уже нa волоске,

кровь рвёт и мечется в виске.

Молитвы в мысли нe идут,

когда тебя обнимет жгут.

Решётка — рви eё рукой.

Скрипят пруты — металл тугой.

Но там, зa ней — судьба, как сон,

а здесь ты — падаль для ворон.

XVII. ЭПИЛОГ

Осуждённый уйти нa рассвете,

превращается в зренье и слух.

Он один нa безлюдной планете,

отболит, откричит его дух.

Нe поможет никто, нe поможет,

если ты в кандалах до сих пор.

Нe палач, так сомненья изгложжат,

ну а точку поставит топор.

Непокорных смиряют в загоне,

выбивая их души из тел.

Отчего мы до срока хороним

клеветой, нa костре, нa кресте?..