Выше над крышами (СИ) [Елена Эдуардовна Чалова] (fb2) читать онлайн

Пролог

***

По осенним янтарно-медовым и ярко-гранатовым листочкам — медленными шагами. Ветер шуршит пожухшей травой, крутит листопад. Чем-то странным пахнет. Сыростью? Грибами? Мхом? Осенью.

Пухлощёкая девчушка в цветастой шапке улыбается ему, а бабушка тянет её за собой, спешит. Он тоже дарит едва заметную улыбку малышке в ответ.

Две собаки, увлечённые игрой друг с другом, сделали вокруг него пару кругов и умчались за хозяином — высоким мужчиной в спортивных брюках «Adidas» и куртке с капюшоном.

Влюблённая парочка — недавно бывшие подростками, а теперь уже вроде как взрослые люди — прошла мимо. Рыжеватый, как осень вокруг, парнишка и светловолосая девушка радостно делились новостями и хохотали, не замечая ничего вокруг.

Он присел на скамейку, за день почти высохшую от ночного дождя. Кленовый лист прилип к тёмно-зелёной дощатой спинке и смотрелся ярким пятном на однотонном полотне. Клякса или звезда — кому как видится.

Кольнуло в груди. Словно острой иглой пронзили.

— Только не сейчас, — тихо проговорил молодой человек, скривившись от неприятных ощущений. Он расстегнул дорогое полупальто, учащённо дыша, но воздуха всё равно не хватало, будто тот застревал в горле.

Грузная женщина несла пакет с продуктами в одной руке, а во второй — дамскую объёмную сумку. Она семенила по аллейке: через парк дорога до дома короче. Поравнявшись с зелёной скамейкой, остановилась и хмыкнула: издалека казалось, что тут кто-то сидел, а и нет никого — просто тень от дерева…

***

Девушка шла по тенистой улочке частного сектора. Погожий осенний денёк! Тепло, словно летом. Солнечные лучи нежно целуют в нос и щёки.

У одного из домов скопилось много машин. Толпа людей весело и задорно общалась. На всю округу пахло дымком от мангала. Из беседки, которую было видно через распахнутые ворота, доносилась бодрая музыка.

Молодая особа не смогла сдержать улыбку, проходя мимо. Наверное, чей-то день рождения отмечают. Так дружно и мило — собрались друзья и родственники. И так захотелось оказаться знакомой с ними, тоже присоединиться к компании, смеяться над шутками «дяди Коли», чесать за ухом лохматого дружелюбного пса, а вон тот улыбчивый парень с громким голосом — мог бы быть её троюродным братом, а забавная запыхавшаяся девочка лет пяти — племяшкой… Девушка замечталась и чуть не споткнулась о невесть откуда взявшийся кирпич на дороге. И откуда они только берутся эти кирпичи? А ещё интереснее, откуда может взяться посередь дороги носок или ботинок? Попадаются иногда. Неужели кто-то может вот так выкинуть и пойти в одном?

«Эти люди очень приятные, но если там нет тех, кто тебе действительно дорог, то не испытать настоящего счастья», — подумала девушка. Она остановилась и посмотрела на белоснежных гусей, плавающих в небольшом заросшем тиной прудике.

— Хочу домой, — прошептала девушка, тяжело вздохнув.

Из-за поворота вынырнул автомобиль. Водитель чуть притормозил у пруда, но потом поехал дальше. Дорога была пустынной и только у дома, где кто-то что-то праздновал, царило оживление…

***

Молодой мужчина попивал крепкий чай с чуть уловимыми карамельными нотками. Он усмехнулся, взглянув на экран гаджета: его собеседница уже несколько минут набирала текст, о чём свидетельствовала надпись в диалоговом окне: «Печатает…». Парень и сам любил поболтать, но это было чересчур. Наконец, девушка прислала длиннющий текст, где поведала о своей вчерашней поездке на концерт одного известного певца.

— Прикольно. Но ты забыла описать, как долго стояла в очереди на вход — этот рассказ вышел бы ещё минут на десять печатания, — подколол он. Сегодня парень был не в духе, он устал и если бы девушка могла его видеть, то всё сама поняла бы. Но соцсети — это зеркала, отражающие нас такими, какими хотят видеть собеседники.

— Вообще-то, когда человек пересказывает событие подробно, это значит, что для него произошедшее очень важно, — ответила девушка. Даже смайлик не добавила — значит обиделась.

— Ну, рад я за тебя. Твоего этого звёздного мальчика не слушаю, твоей эйфории разделить не могу, — написал молодой человек. Перечитал и решил, что опять что-то не то вышло и дописал: — И пошутить нельзя. Чего такая нервная сегодня? Настроение должно быть зашибись после того, как удалось пощупать звезду.

— Эти твои шуточки… — подхватила девушка. — Я делюсь подробностями своей жизни, душу тебе открываю, а ты всё отшучиваешься только. Кто много шутит, тот не хочет показать себя настоящего.

— Но в шутках можно увидеть куда больше откровенности, чем в словах серьёзных людей, — чуть подумав, парировал парень.

Они пожелали друг другу спокойной ночи и закончили общение.

Сегодня как-то всё равно было, обидится собеседница или нет. Завтра он очередной шуткой заставит её улыбнуться, и это недопонимание сразу забудется. Они дружили не так давно. Были коллегами. И зачем дружили — непонятно. Разные интересы, разный темперамент и отношение к жизни. Из разных миров, не иначе, но он тянулся к ней, потому что она плыла ни по течению, ни против него, а в своём направлении.

Парень был согласен, что важное люди зачастую подробно пересказывают, но у этой девушки как будто бы каждое событие было архиважным — от утренней чистки зубов до покупки булочки. Это утомляло. Но без неё становилось скучновато. Вот если бы можно было таких людей дозировать, как соль — по щепотке и хватит. Но нет, они или полной солонкой высыпаются в твою тарелку жизни, или уходят, забрав солонку и хлопнув дверью, оскорблённые непониманием.

Парень достал чистое полотенце из шкафа, собираясь идти в душ. Соседи-пенсионеры смотрели телевизор как всегда с щедро прибавленной громкостью: звуки начинающейся телепередачи «Поле чудес» отчётливо слышались, а потом последовал бубнёж ведущего, который невозможно разобрать.

«Всё ещё существует! Поразительная живучесть у передачи», — подумал молодой человек и усмехнулся.

Он, повесив полотенце на спинку стула, взял недопитый чай и подошёл к окну — его силуэт с чашкой в руках отчётливо был виден соседу напротив. Лысоватый мужичок с сигаретой в руке, закашлялся и решил, что надо бросать курить — сколько можно быть рабом табака? Когда мужчина, выругавшись на себя, кашель и мировой табачный заговор, затушил сигарету и взглянул на соседское окно — там было темно и зашторено. «Быстро же он слинял, как и не было. Пойду тоже чайку себе налью…», — подумал курильщик и поспешил прочь от осенней неуютной прохлады в тепло квартиры…

***

В спокойный пятничный вечер молодой человек вальяжно развалился на диване, приготовившись посмотреть очередной выпуск юмористического шоу. Шутки были банальны и глупы, но хотелось просто разгрузить мозг, не ища суть там, где её нет.

Но планам не суждено было сбыться — рядом на диван уселась девушка.

— Мы эту тупость смотреть будем? — серьёзно и обеспокоенно поинтересовалась она.

— Я — да, а ты как хочешь, — через силу ответил парень.

Брат и сестра, но такие разные.

— Бери телефончик и дуй в свою комнату, если твоей тонкой натуре не по вкусу шутки электората, — язвительно выдал брат и ухмыльнулся, довольный собой.

— Ты меня поразил! Откуда такие умные слова-то знаешь? — сестра не осталась в долгу.

— Точно не от тебя, потому что я давно уже не слушаю, что ты там мяукаешь. Мя-мя-мя. Ми-ми-ми, — он передразнил сестру, пытаясь подражать её голосу — от природы чуть певучему и похожему на детский.

— Придурок! — завелась девушка и вскочила с дивана. — Взрослый мужик, а всё как ребёнок, — добавила она более спокойным тоном.

— На себя посмотри! Взрослая баба, а всё с мамкой живёшь на всём готовеньком.

Девушка буквально задохнулась от негодования. Брат без зазрения совести попрекал её тем, в чём тоже не преуспел. Впрочем, это было обычной практикой, но именно это больше всего и раздражало. Она никогда не могла себе позволить подобного. В таких случаях говорят, что воспитание не позволяло, но тут что-то не сходилось — брата воспитывали те же люди, что и её.

Сестра, не проронив больше ни слова, гулко протопала на кухню. Поставив чайник, дабы просто отвлечься на что-то, она подошла к окну. Смахнула непрошенную слезу. Было обидно. Самые близкие бьют больнее всего, потому что, как никто, знают наши болевые точки.

С высоты седьмого этажа открывался вид на автомагистраль вдали. Вереница огоньков — словно светлячки — тянулась по вечернему грязно-серому полотну, обрамлённому постовыми-фонарями. Осень дышала прохладой, подбрасывала листья, и где-то в вышине то прятала, то выпускала звёзды из-под косматых туч, но этого было не видно из-за городской засветки.

Хотелось сесть за руль и гнать по трассе с тускло-жёлтыми фонарями, убегать от ссор и обид. Или поехать в клуб и натанцеваться там до боли в мышцах, до такой усталости, чтобы потом, чуть коснувшись подушки, сразу уснуть. Но не было соучастников в этом деле. Где их взять поздно вечером? О походах в клубы или прогулках нужно было договариваться заранее — желательно за неделю и лучше в письменном виде, то есть в соцсетях или смс, чтобы уточнить детали и спокойно обсудить. Мужья, дети, учёба, работа, поездки на дачи и к родственникам… — это чужая жизнь и резко вклиниваться в неё со своими неожиданными душевными порывами крайне неудобно и некультурно.

«Почему мне так не повезло с братом? Ведь некоторые дружат, не разлей вода. И именно со своими братьями-сёстрами и ходят в клуб или катаются по ночному городу, а не из-за них», — горькие мысли не давали девушке успокоить нервы.

Её бесил пивной животик брата. Хотя других мужчин, «чуть в теле», она находила вполне милыми и какими-то уютными, что ли. А в братце раздражало всё: от слишком короткой стрижки до пятна на майке. Пусть и у неё самой красовалось пятнышко от компота на свитшоте, отчего она и стала носить эту вещицу только дома. Она дошла до той точки кипения, когда человек настолько бесит, что каждая мелочь, связанная с ним, становится раздражителем.

Чайник давно вскипел, пока девушка, уставившись на дорогу вдали, размышляла над обидами и горестями жизни. Она вновь нажала на клавишу, побуждая чайник повторить процедуру, а сама вернулась в большую комнату, где брат пялился в экран плазмы на стене.

— Вроде умные книжки читаешь и фильмы смотришь, — обратился он к сестре, но даже не повернул голову к дверному проёму, где та стояла, — должна уже усвоить простые общеизвестные истины, что родственников надо принимать такими, какие есть, со всеми достоинствами и недостатками, — пафосно закончил он.

— Принимать такими, какие есть, не значит уважать, — как можно спокойнее выдала сестра, на что брат даже отвлёкся от просмотра телевизора и взглянул на неё — вернее на место, где она стояла только что, но уже ушла на кухню.

Неожиданно для себя, парень отметил, что эта фраза сильно задела его, потому что сестра была права: принять и смириться с недостатками и косяками мы все можем, но принятие не гарантирует уважение к человеку, а без уважения отношения никогда не смогут стать приятными, комфортными и дружелюбными.

— Дура! — выкрикнул парень, будучи уверенным, что девушка его услышит. — Не уважаешь меня, тогда отчего я тебя должен уважать? — обидные реплики лишь выражали бессилие.

Сестра не ответила. Она притихла, как это чаще и бывало, после ссор девушка ощущала опустошение.

Когда через час-полтора сестра так и не ушла никуда с кухни, брату стало интересно, чем она там занимается, ведь её телефон по-прежнему лежал на журнальном столике рядом с диваном.

Войдя на кухню, он не обнаружил там никого. На столе стояла невымытая чашка из-под кофе с молоком.

— Даже не слышал, как ушла, — пробормотал парень, щёлкая клавишей чайника. — Говорю же — дура! Телефон оставила. Истеричка, — поведал он, судя по всему, чайнику…

Глава 1

Солнце простреливало лучами сквозь кроны пожелтевших деревьев, цвета спелых груш из деревенского сада. Но жмуриться не хотелось, пусть солнышко и старалось, но светило оно мягко, по-осеннему, словно впадало в депрессию и больше не хотело дарить тепло всем вокруг.

Четверо человек оказались вблизи фонтана в городском сквере — в центре фонтанной чаши скульптура девушки-ангела держала странную сферу, из которой и лилась вода, но лилась-то она летом, а сейчас сезон был уже закрыт, и только опавшие яркие листья украшали композицию.

Увидев сидящую на бортике женщину — реальную, а не скульптуру, два парня и две девушки ринулись к ней и одновременно, подойдя с четырёх разных сторон по аллейкам сквера, остановились.

— Где я?

— Что происходит?

— Что я тут делаю?

— Как я тут оказалась?

Посыпались недоумённые вопросы. Но каждый подсознательно чувствовал, что задавать их надо именно этой женщине.

— Это у вас надо спросить. Когда поймёте, тогда и вернётесь домой, — беспечно ответила женщина, окинув всех четверых пытливым взором.

— Домой?

— Где я нахожусь? Ответьте!

— Эй, женщина, вы шутите?

— Я всегда шучу. В этом и суть, — с хитрой улыбкой ответила собеседница, пошуршав под ногами подсохшими бордовыми и золотистыми листочками.

— Шутит она. Вселенная, блин, — выдал один из парней, припоминая все коварные шутки судьбы.

— Всего лишь её скромная помощница, — женщина ничуть не растерялась и не удивилась такому сравнению.

— Что это за место?

— Этот мир в точности, как ваш, но тут вас никто не знает, — пояснила шутница, поднявшись с бортика: четверо вопрошающих обступили её, боясь, что та уйдёт.

— Что?!

— Этот мир?

— Вы очумели?

— Сумасшествие!

— Оу-оу, спокойнее. Вообще-то это не я придумала, — её слова волшебным образом успокоили всех четверых, начавших паниковать. Женщина продолжала хитро улыбаться.

— И как тут жить? Что мы должны сделать? — задала конкретные вопросы одна из девушек, закопавшись рукой в своей густой шевелюре — видимо этот жест её успокаивал.

— Думаю, что вам лучше держаться вместе, — вновь коварно улыбнулась якобы помощница якобы Вселенной.

— Дайте нам хоть какой-то ориентир, чтобы выбраться отсюда!

— Закат, — односложно ответила женщина-загадка.

— Что?

— Какой закат?

— Встретимся на закате в деревне Алые Зори, — пояснила она.

— В какой деревне?

— Я знаю такую, — проговорил один из парней.

— Вот и славненько. Не скучайте! — мило и шутливо выдала странная собеседница. — Не удивляйтесь, если будете спокойно воспринимать, что вы в другом мире — это моя маленькая помощь вам, чтобы психика не страдала. Ну и вот это — тоже нормально воспримите, — подмигнула она и исчезла, как ни бывало.

Четверо ошарашенно посмотрели друг на друга. Когда задавали вопросы, были будто бы заодно, но сейчас прекрасно осознавали, что даже незнакомы.

— Что это было? — отрешённо пробормотал один из парней. Мыслительный процесс никак не хотел работать под его управлением. Иногда так бывает: о чём-то хочешь подумать, но мысль ускользает и упорно перебрасывает тебя на другое — на иную тему. В данном случае подобные «перепрыги» неестественно усилились.

— Я Василиса, — первой решила познакомиться одна из девушек.

— Премудрая, — саркастически на автопилоте проговорил высокий парень. Он внимательно посмотрел на новую знакомую.

«Блондинка, — подумал он. Хотя нет, полублондинка».

Модное окрашивание по типу омбре, когда волосы почти до середины тёмные, а далее — контрастно светлые, не позволяли записать девушку в блондинку или брюнетку. Это как всем известный стакан, который или наполовину пуст, или наполовину полон. Ростом Василиса была чуть выше среднего. Стройная фигура с пышной грудью и мощными, по моде накаченными ногами и бёдрами. Складывалось ощущение, что девушка занималась танцами, поскольку походка плавная, а движения грациозные — это парень заметил сразу же, но не придал значения. Красивые зелёно-карие глаза, добрый взгляд и обаятельная улыбка, которую Василиса подарила в ответ на «премудрую».

Девушка стояла близко, поэтому он без труда смог её так досконально рассмотреть.

— Степан, — представился парень, перестав рассматривать Василису.

В свою очередь, полублондинка пробежалась взглядом по Стёпе: русые волосы, на пачке с краской про такой оттенок пишут — средне-русый. Лукавый взгляд зелёных глаз — их цвет прекрасно различим в лучах солнца. Степан выглядел высоким и худым, при этом лицо его казалось вполне кругленьким, как и чуть вырисовывающийся под майкой живот, который со временем мог перерасти в полноценное пузо. Такая вот конституция, когда человек в детстве тощий, в юношестве просто худощавый, а с годами может стать в меру упитанным, но этот процесс идёт медленно, затрагивая поочерёдно разные части тела.

— Лиза, — зазвучал тонкий голосок, похожий на детский. Парень, который ещё не успел назвать своё имя, устремил взгляд на Елизавету.

Тёмно-каштановые волосы волнами спускались чуть ниже плеч. Большие серо-голубые глаза казались бездонными: на фоне тёмных волос их цвет трудно было не заметить. Выражение лица — задумчивое. Девушка была низенькая, с красивыми формами: всё при ней, но смотрелась хрупкой и утончённой.

Парень поймал взгляд Лизы и отвернулся. Все ждали, когда же он назовёт своё имя.

— Демид, — небрежно бросил тот и отошёл в сторону.

Лиза рассеянно улыбнулась, услышав необычное имя парня. Кроме того, что тот подтянутый серьёзный брюнет в дорогом пальто, она больше ничего не смогла отметить для себя. Лишь одно можно было сказать точно — на лице Демида читалась обеспокоенность происходящим, которую молодой человек даже не пытался скрыть.

Брюнет ушёл на приличное расстояние и так и стоял там. Этот парень был на пол головы ниже худого Степана, что отчётливо виделось, когда те находились рядом, но как только он оказался в стороне, то навскидку оба мужчины стали казаться одного роста. Правильно подобранная одежда Демида и фигура играли свою роль.

— Так, познакомились. Теперь давайте решать, что делать будем, собратья по несчастью? — Стёпа взял на себя роль временного предводителя, поскольку никто больше не горел желанием что-либо предлагать.

— Для начала некоторым надо утеплиться, — Василиса кивнула в сторону «предводителя» и Лизы, которые явно пребывали в домашнем виде, не подходящем для прогулок на свежем осеннем воздухе.

— Ой! — Елизавета только сейчас заметила, что стоит в домашних спортивных синих брюках и в том самом свитшоте с пятном от компота. Хорошо хоть не босиком, а в тапках на пробковой подошве.

Видок у Степана и того хуже: бежевые шорты по колено и красная майка-алкоголичка. Ну и с обувью тоже повезло — шлёпки, по типу пляжных, любил он в них дома ходить, правда надеты те были на старенькие серые носки, благо дело хоть без дырок.

Василиса оказалась куда удачливее, её выкинуло в этот мир с улицы, поэтому тёплый кардиган отлично согревал, да ещё и на ярком солнышке.

— Хрень какая-то. Это точно не розыгрыш? — пробубнил Демид, оглядываясь по сторонам. Было подозрительно тихо. Район города знакомый, и тут никогда так бесшумно не бывало: рядом оживлённая трасса и скопление магазинов.

Брюнет молча снял укороченное пальто, оставшись в тонком светло-бирюзовом свитере с логотипом — маленьким крокодильчиком «Lacoste», и всё также, молча, протянул верхнюю одежду сконфуженной Лизе. Девушка приняла тёплую вещь, накинула на плечи и тихо поблагодарила Демида. Восхитительный аромат парфюма от пальто был сейчас единственной приятной мелочью на фоне мистических, чудовищных событий.

— Надо бы прибарахлиться в ближайшем магазине, — выдал Степан, проведя ладонью по лёгкой щетине на подбородке. — Не, а что? Не погибать же от холода!

Парень пытался казаться спокойным, но сердце готово было выскочить из груди от происходящего. С одной стороны, все были очень обеспокоены, но, с другой, не чувствовалось положенной подобной ситуации паники, не пугали мысли, что этого не может быть, ибо попадание в другой мир — фантастика. Их перемещение сюда воспринималось, как должное, и, скорее, больше заботили насущные проблемы.

Василиса одобрительно кивнула. Вслед за ней и Лиза. Демид никак не отреагировал, но идти своей дорогой и расставаться с единственными знакомыми людьми в этом мире, не собирался. Если, конечно, это точно не розыгрыш, и не слишком реалистичный сон.

Впрочем, розыгрыш это или нет, брюнет решил проверить сразу. Он достал гаджет и позвонил другу, потом сестре, потом отцу… все не понимали, что от них хотят и твердили, что собеседник ошибся номером.

— Не могли же они всех, кто в моём списке контактов, подкупить, — озадаченно проговорил Демид.

— Давай, я попробую, — сразу отозвалась Василиса. Девушка принялась звонить по родственникам и друзьям, а потом и по малознакомым людям, коим, например, была парикмахер Людмила, которая Василиску всегда узнавала по голосу. Всё было тщетно. «Фантастическая четвёрка» будто не существовала в этом мире, как и предрекала та странная женщина.

— Если это правда, получается, что у меня и дома тут нет? — испуганно проговорила Елизавета.

— У нас, — мимоходом поправил её Степан.

Все взволнованно посмотрели друг на друга. Это пока солнечно и тепло, и вроде бы есть не хочется, но к вечеру ближе холод и голод о себе заявят.

— Наличка есть у кого? — Стёпка похлопал по карманам шорт, будто там — в домашней одежде — у него и вправду могли быть деньги.

— У меня есть, — закивала полублондинка, нырнув рукой в небольшой рюкзачок. Кошелёк и его содержимое оказались на месте.

Степан и девушки одновременно взглянули на Демида, а тот вздохнул, уловив взгляды.

— У меня мало налички. Не знаю, примут ли тут карту от несуществующего человека, — выдал он и обеспокоенно перевёл взгляд на Лизу. Шокированный происходящим, парень отдал Елизавете пальто вместе с бумажником.

— Попробовать можно, да? — Василиса окинула всех пытливым взором. — Если карту не примут, то наличными расплатимся.

Не сговариваясь все решили, что будут тратить деньги Демида, потому что они у него есть. Брендовая одежда беззастенчиво заявляла о материальном достатке своего обладателя, и ухоженный вид парня вторил одежде.

Демид поджал губы, но комментарий на этот счёт от него не последовал. Четверо новых знакомых дружно двинулись в сторону торгово-развлекательного комплекса «Сити Молл», привлекающего внимание яркой и крупной вывеской вдалеке — та подмигивала из-за «лисьих», в дырочку, крон деревьев небольшого сквера.

Идущий чуть позади Стёпа поёжился от бодрящего, подметающего листья ветерка, но, поймав взгляд Василисы, тут же состроил рожицу и разыграл пантомиму, указав на спину Демида, что мол тот сноб, жмот и мажор. Василиска жестом устыдила «навешивателя ярлыков», но улыбнулась.

Глава 2

В торгово-развлекательном комплексе, вопреки ожиданиям, жизнь текла своим привычным чередом. Забитая парковка и снующие люди с сумками и пакетами на улице, и оживлённый муравейник внутри: люди, люди, люди… эскалаторы, афиши кинотеатра, реклама повсюду и множество запахов: от дорогих духов из отдела косметики до попкорна и кофе — из кафетериев.

Демид сначала направился к эскалатору, он точно тут был не впервые, но потом задумался и остановился, указав на секцию с вывеской «Одежда. Обувь. Низкие цены».

В отделе брюнет сразу подошёл к девушке на кассе и попросил проверить работоспособность карты, потому что, якобы, до этого были сбои в работе.

Девица загадочно улыбнулась, отсканировала штрих-код первой попавшейся вещи и спустя несколько секунд порадовала всех присутствующих фразой, что всё в порядке, карта работает, средств достаточно, а потом отменила операцию.

Неуместный домашний вид Стёпы и Лизы никого из посетителей «Сити Молл» не заинтересовал. Многие уже привыкли, что люди могут выглядеть, как хотят, да и вообще, как гласит известное выражение: чем чуднее, тем моднее.

Лиза неуверенно протянула Демиду его пальто, подметив название бренда «Emporio Armani», и принялась рыскать взглядом по стройным вещевым рядам. В голове проскочила забавная мысль, что на днях подружка смешливо сказала, что никогда не сможет представить её в пальто «от Армани» — если только в параллельной Вселенной. Изначально разговор был вообще про махровые носки, но потом, как часто бывает в дружеских беседах, утёк в другое русло.

В это время Василиса просто глазела по сторонам, о чём-то думая. Наверное, об их незавидном положении в этом странном мире.

Степан сразу нахватал несколько джинсовых брюк, тёплый свитер, пару курток и скрылся в примерочной. Буквально через пятнадцать минут мужчина был полностью укомплектован, даже утеплённые кроссовки подобрал.

У Лизы дела шли не так активно. Она промахивалась с размерами. Хотелось быстрее выбрать и никого не задерживать, но свисающие рукава куртки или с трудом застёгивающаяся молния — никуда не годились.

Василиса поманила её в соседний отдел, пока Демид оплачивал покупки Степана.

— Аутлет? — встрепенулась Елизавета. — Но это же дорого…

— Наоборот, дёшево, если знать, что искать. Я тут иногда бываю, поэтому знаю ассортимент. И у меня деньги тоже есть, если что. Раз мы теперь в одной команде, то надо быть заодно, — подмигнула Василиска.

— Василис, ты стильная. Тебе виднее, — по-доброму сказала Лиза, задумчиво и растерянно смотря по сторонам и теребя прядку волос. Нервничая, она выдала всё как есть, не задумываясь о сказанном.

Полублондинка глянула на свою одежду, будто запамятовала, во что одета.

— Эх, Лиза, всё очень просто. В своё время одна моя хорошая знакомая бальзаковского возраста сказала мне замечательную фразу: достаточно иметь одну дорогую вещь, чтобы весь образ выглядел таковым. Я ей не поверила сначала, но потом не раз убеждалась в её правоте.

Василиска ходила между вещевых рядов, попутно беря что-то и прищуриваясь — прикидывая, подойдёт ли это по размеру Елизавете. В свою очередь Лиза топала рядом с полублондинкой, внимательно слушая её, и не обременяя себя подбором одежды.

— Ты хочешь сказать, что твои вещи недорогие? — в очередной раз взглянув на собеседницу, уточнила Елизавета. Хотелось как-то поддержать разговор. Если кто-то старается ради тебя, хотя и не должен, то появляется желание отблагодарить чем-то — пусть даже и простой заинтересованностью.

— Дорогие только джинсы. Брендовая вещичка, которая досталась мне на распродаже. Майка из супермаркета. Вот знаешь, там вечно шмот кучей навален и ценники не найти. Кроссовки вообще почти как хорошее мороженое стоят, но удобные. А этот кардиган ещё моя тётка носила, но потом он стал ей маловат, и она его мне отдала. Я пришила другие пуговицы, и вещица заиграла новыми красками. Так ещё из-за не моего размера, кардиганчик выглядит как трендовый оверсайз.

Лиза довольно улыбнулась. Ей всегда нравились такие люди — гораздые на выдумку и умеющие делать конфетку из… впрочем, неважно из чего.

Джинсы Василисы перетягивали одеяло на себя, подчёркивали достоинства хозяйки. Люди, разбирающиеся в брендах, могли одобрительно кивнуть, заприметив дорогую вещицу, и далее въедливо не изучать. А не разбирающиеся — каких большинство — просто отмечали гармоничный образ девушки и отлично сидящие на ней вещи. Бытовое волшебство.

Впрочем, эта схема работает не только с вещами. Достаточно выказать какую-нибудь яркую черту характера перед новыми знакомыми, чтобы вас по ней и судили дальше.

— Конечно, если у тебя будет резинка для волос от «Gucci» (Гуччи), а остальное из супермаркета, то такой вариант вряд ли прокатит, — хохотнула Василиска, довольная, что с кем-то можно поделиться своими секретами. — Брендовая вещичка должна быть основной или одной из основных. — Девушка задумалась на миг, а потом с улыбкой выдала: — Вроде об ерунде говорим, но это порой имеет значение. Я вот как думаю: пусть лучше переоценивают, чем недооценивают. Это меня мотивирует, будит желание достигать большего.

Девушки непринуждённо болтали, пытаясь отвлечься от тяжёлых дум. Смысла убиваться пока не было, имелись другие насущные заботы. Да и вообще, раз уж их куда-то закинуло, то спасибо, что мир выглядит так же, как привычный, а не как чужая планета или земли с замками и драконами. Мало ли какие миры ещё есть? Вдруг не все сказки — и вправду сказки?

С подсказками Василисы Лиза быстро обзавелась нужными вещами. Она в одночасье зауважала Василиску, потому что та оказалась простой девчонкой, которая умеет по-доброму хитрить. Творческая личность, абсолютно не зазнайка, но современная и любящая красоту в разных её проявлениях.

Собираясь оплатить покупки Елизаветы и выбранную для себя тёплую куртку, Василиса была остановлена неожиданно появившимся Демидом.

— Не будем нарушать сложившуюся традицию, — без эмоций сказал тот и протянул продавцу банковскую карточку.

Традиция быстро прижилась, и компания путешественников по мирам ещё и кофе решила отведать с булочками. Впрочем, тут уже инициатором выступил сам «богатенький Буратино».

Булочки с разнообразными начинками оказались тёплыми и умопомрачительно пахли домашним хлебом, ванилью и фруктовым джемом, а кофе в высоких бумажных стаканах одаривал дурманящим ароматом свежеобжаренных зёрен. На каждом стаканчике маркером было написано имя покупателя — удобно, не перепутаешь. Люди в эпоху соцсетей стали более свободно разглашать информацию о себе: говорить имена, показывать фотографии в домашней обстановке, в глупом виде… но эта открытость мнимая. Мы всё больше стараемся казаться теми, кем хотим быть, а не теми, кем являемся на самом деле. И современный мир даёт множество возможностей становиться почти что выдуманными персонажами в реальной жизни.

За столиком кафе все четверо упорно пытались разработать стратегию под названием «Как дальше жить?».

Глава 3

До места, обозначенного странной леди, было около четырёх часов езды на машине. На автобусе или поезде с одной пересадкой — ещё дольше. До заката они никак не успевали, потому что капризное осеннее солнышко убегало в свой домик за горизонтом в районе половины шестого, а сейчас натикало уже пять дня.

— Надо искать ночлег, — Стёпа озвучил неоспоримый факт.

— Вокзал? — робко уточнила Лиза, грея руки о стакан с кофе.

— «Макдоналдс» тоже подойдёт, если не спать, — задумчиво подхватила Василиса. — Или гостиница. Но у нас не у всех документы есть.

— Можно попробовать один вариант, но он рисковый, — вновь самым «дельным» оказался бука-Демид.

— Что нам терять-то, — усмехнулся Стёпа, отправляя в рот последний кусочек булки. — Я вон вообще хотел предложить в чей-нибудь дачный домик забраться за городом, всё равно дачники уже там редко тусуются, сезон закончился.

Демид загадочно улыбнулся и сказал:

— Надо машину найти бы. Напрокат можно взять.

— А чего напрокат? Может, тоже купишь? — глумливо проговорил Стёпка, отряхивая руки от крошек.

Брюнет недобро сверкнул глазами на любителя пошутить и ничего не ответил.

Прокат авто находился буквально в двух шагах, и вынужденные соучастники, расправившись с перекусом, поспешили туда.

Вновь обо всём договаривался Демид, а троица ожидала его в сторонке.

Чёрная Toyota Land Cruiser 200 понравилась всем. Даже Степану, который воздержался от комментариев, что означало его одобрение. Большой, вместительный автомобиль, приспособленный к сложным маршрутам — то, что нужно. Все шустро занырнули в машину: парни уселись спереди, а девчонки — на задних сиденьях.

Демид молча вёз компашку в пригород. Небольшой реденький лесок справа, проплыл перед взором и навеял светлую грусть. Как же прекрасны русские леса в осеннюю пору! Есть в их увядании, в шелесте падающей листвы, в шуме и покачивании — что-то особенное, что берёт за душу, открывает потаённые уголки сердца, заставляет вспоминать строки известных стихов или даже сочинять свои.

Перед указателем КП «Лесной» водитель свернул, и вскоре автомобиль въехал в не бедный посёлок. Он был строго разлинован ровными дорожками с рядами одинаковых фонарей. Но строгость не убивала уют, а лишь усиливала эффект ухоженности и роскошности.

Чёрное авто, как мелкий воришка, кралось по улочкам. Пассажиры и водитель притихли. Демид остановился перед высоким забором из белого кирпича. Вскоре автоматические ворота медленно начали отползать в сторону, и машина беспрепятственно въехала на территорию. Стёпа и девчонки в недоумении переглянулись.

— Куда ты привёз нас, Сусанин-подлец? — Степан не удержался от шутки.

— Я сам заблудился, не видно ни зги, — Василиска продолжила бородатую шутку и хихикнула, за что была удостоена дружеской «пятюни» от Стёпки.

Брюнет сокрушённо покачал головой, но Лиза успела уловить его улыбку перед тем, как он вышел из авто и пошёл ко входу в коттедж.

Когда ключи подошли, и дверь в дом отворилась, Демид облегчённо выдохнул и пояснил подошедшим новым знакомым:

— Тут живёт мой друг. Жил, — парень задумался. — Не важно. Здесь он мне, судя по всему, не друг, но привычкам своим всё равно не изменяет. В тёплое время года Дэн обитает в этом коттедже, а на осень и зиму улетает на Гоа, у него там тоже дом. Ключи всегда мне оставляет, на всякий случай.

— Буржуазия — правящий класс капиталистического общества, — торжественно выдал Степан, присвистнув. Он, как ребёнок, глазел по сторонам — а там было на что посмотреть: от закрытого на холодный период фигурного бассейна до красиво подстриженных деревьев и вымощенных аллей, которые выглядели ничуть не хуже дорожек в главном городском парке.

— Ещё одно слово… — на этот раз Демид не стал сдерживать душевный порыв.

— И буду ночевать на коврике у двери с обратной стороны. Понял, — примирительно поднял руки Стёпка, но сарказм продолжал сквозить во взгляде.

Девчонки переглянулись и тихонько захихикали.

«Фантастическая четвёрка» не долго ходила по магазинам и добиралась сюда, но каждый чувствовал усталость из-за нависшей, как дамоклов меч, проблемы.

— Что-то я умайбахался, — Стёпка наигранно расслабленно плюхнулся на белый диван в кухне-гостиной. На самом деле он предварительно осмотрел себя и предмет мебели, дабы ничего не испачкать и не поломать ненароком.

— Умайбахался. Хм. Надо запомнить, — усмехнулся брюнет, тихо обращаясь к девчонкам, а не к автору интересного словечка. Слово точно было авторское — что-то среднее между «ухайдохался» и ещё одним некультурным словцом, и с забавным присутствием Майбаха (Maybach) внутри. Девушки тоже решили пополнить словарный запас.

Из кафе ребята прихватили с собой две большие пиццы и купили ещё кое-что из еды по пути, быстро заскочив в супермаркет и набросав в корзинку всяких разностей, — кто что любит. Было чем поужинать и позавтракать. А пока, с позволения Демида, Степан и девчонки решили осмотреть дом и прилегающую территорию.

Во внутреннем дворике обнаружилось уютное патио. Мангал находился в окружении резных скамеек и плетёной мебели, которую почему-то на зиму не убрали. Патио прикрывала стеклянная крыша, а под ногами красовалась шершавая плитка в тон мебели. Небольшая стильная летняя кухня гармонично дополняла местечко.

Вот тут-то они и решили посидеть все вместе вечером, когда совсем стемнело. Вечер был по-осеннему свеж, но тих и вполне подходил для посиделок на улице при наличии огня, который тут же запылал в мангале, похожем на чан. Жаль, нечего было пожарить, кроме хлеба, но, объевшись булочек, хлеба не хотелось. Впрочем, от пиццы отказываться никто не желал, хоть она тоже, по сути, хлеб с начинкой. Почему-то многие, как бы сыты не были, но кусок пиццы всё равно смогут в себя запихнуть.

— Мать моя женщина! Что я нашёл! — громогласно выдал Степан, когда вернулся из дома на улицу, любовно прижимая к себе гитару. — Респект твоему другану Дэну.

Стёпка искренне радовался находке. И эта волна позитива передалась остальным, которые начали улыбаться.

Не теряя времени даром, Стёпа сразу начал петь, подыгрывая себе. Голос Степана был типичным для завсегдатая с гитарой. Услышав его, многие, кто частенько проводили вечера в компании, где непременно звучал этот инструмент, вспомнили бы своего «Лёху» или «Серёгу», который пел так же. Стёпка мог спеть любую песню на свой лад, не подражая оригиналу, но это звучало достойно и душевно.

— А «Взлетай» можешь слабать? — оживился брюнет.

— Нет. Не знаю её. Саму песню знаю, но не играл ни разу, — отмахнулся Стёпа.

— Понятно, — сухо ответил Демид.

Интонация показалась Степану обидной, хотя главное слово тут — «показалась».

— Раз так желаешь эту песню, то на, — Стёпа протянул гитару, — сам и сыграй.

Гитара зависла в вытянутой Стёпкиной руке: он не дотягивался до Демида, поскольку между ними сидела Василиска. Девушка воспользовалась положением и ловко перехватила инструмент.

— Щас спою! — выдала она, копируя знаменитого мультяшного волка, и все не сдержали улыбок. — Не, не спою, сыграю.

После её слов послышался с детства знакомый мотивчик «В траве сидел кузнечик». Василиса пару раз сбилась, но песня была узнаваема.

Степан, слушая Василискин шедевр, незаметно вздохнул.

«Вот зачем я так? — думал парень. — Где же пресловутая мужская солидарность? Развыступался тут, захотел парня перед девчонками опозорить. Гитару ему всучить. А он ведь просто спросил, умею ли я эту песню лабать. — Стёпа посмотрел на девушку с гитарой и улыбнулся. — Не хватало мне ещё угрызениями совести мучиться из-за него, — резко прогнал он совестливые мысли».

Когда Василиса доиграла, все захлопали в ладоши. Девушка хохотала и артистично кланялась. Потом она посмотрела по сторонам, не зная, кому отдавать гитару.

Демид молча, с улыбкой, протянул руку, прося инструмент. Василиска с радостью избавилась от гитары — слушать гораздо приятней, когда толком играть не умеешь. Чего зря бренчать?

Степан притих. Он ждал, что же выдаст брюнет? Того же «Кузнечика» или «Антошку», или этот парень гораздо способнее, чем ему кажется.

Глава 4

Демид ловко пробежался по струнам, знакомясь с гитарой. Она же, как девушка, без знакомства никак. Эту гитару он никогда не видел у друга.

В вечерней тиши зазвучал голос Демида. Потрясающий по красоте и игривый, что не сочеталось со сложившимся образом этого парня. Наверное, ближе к солисту какой-нибудь молодёжной группы, играющей хэппи-рок. Пальцы лихо перебирали струны.

Все вокруг говорят о войне, а мне бы хотелось любви.

Мы ищем врага во вне, а враг глубоко внутри.

Твой голос станет одним с голосом птичьих стай.

Я ещё пока на земле, а ты — взлетай!

Припев:

Взлетай, взлетай, выше над крышами.

Взлетай, взлетай! Прости, что так вышло, блин.

Взлетай, взлетай, выше над крышами.

Взлетай, взлетай! Прости, что так вышло, блин.

Давай мы придумаем мир, где крыльям опора — заря.

Говорят, мечты — это зря; но нет, — не зря!

Мы будем с тобой заодно вечно, ты так и знай.

Я здесь, пока на земле, а ты — взлетай…

(Burito «Взлетай», автор текста И. Бурнышев)

Василиса беззастенчиво и громко подпевала на припеве, а Лиза качалась в такт музыке, петь она не решалась, брат всегда говорил, что девушка мяукает, а не поёт, поэтому позориться перед новыми знакомыми не хотелось. Хоть мир и был другим, но люди и их привычки с комплексами остались те же.

Закончив песню, Демид поднялся и отдал гитару в руки Степану.

— Ты это, может, ещё чего слабаешь? — искренне поинтересовался Стёпа. Впервые он увидел в Демиде не конкурента, а брата по крови. Но надолго ли?

— Я мало чего знаю. Раньше играл, сейчас времени на это дело вообще нет. Эту просто недавно услышал по радио и захотелось разучить. Ну и… разучил.

— Уважуха, бро, — Стёпа протянул руку брюнету и тот помедлил, но потом её пожал — не сильно, и вернулся на своё место.

— А петь где научился? — раздался неуверенный вопрос от Лизы.

— Всегда умел, — с улыбкой ответил Демид.

— Сама скромность, — шутливо прокомментировала Василиса, понимая, что подробностей не будет. Демид раскрывался ровно настолько, насколько хотел сам.

Несмотря на жар от огня, осенняя прохлада тянула свои лапки к рукам, ногам, ушам и носам.

Первой захлюпала носом Лиза. Она оттягивала рукава свитера и пыталась согреть руки — чуть покрасневшие от холода. Уходить совершенно не хотелось, но не хватало ещё заболеть тут.

— Чаю никто не хочет? — тихо спросила девушка.

— Я! — Василиса, как школьница-первоклашка, лихо подняла руку вверх.

— Поставлю чайник, — кивнула Елизавета и поспешила греться, споткнувшись на ровном месте, но чудом устояв на ногах. Ей так сильно хотелось в тепло, что ноги сами несли вперёд.

— Помогу уж тебе… недотёпушка, — проговорил Стёпа, следуя за девушкой. — Никто не слышал, не? — он начал озираться с издевательским видом.

— Что? — отозвалась Лиза. Она действительно не услышала последнее слово.

— Ничего-ничего, Лизок, пойдём, говорю, помогу тебе, хозяюшка наша… — забалагурил Степан.

Демид проводил парня недовольным взглядом.

— Проще его воспринимай, — посоветовала Василиса. Ей хотелось помочь мужчинам наладить более-менее сносные отношения. Их ссора, не дай боже, существенно осложнила бы пребывание здесь.

— Шут безответственный, — вынес вердикт Демид. — Я вот только не пойму, почему он моё ответственное отношение к жизни, к карьере, к деньгам мне в упрёк ставит? Я же не дурак, вижу, как он ко мне относится, — вдруг проговорил Демид, отчего Василиска даже вздрогнула, потому что была уверена, что диалога не выйдет.

Парень грел ладони у огня, который доплясывал заключительный танец, и смотрел на затихающие всполохи, выныривающие между раскрасневшимися угольками.

— Это нормальное состояние, когда можно просто жить и не задумываться, на что тебе купить еду или сколько копить на куртку. — Брюнет продолжил тираду. То ли его реально уже выбешивало поведение Стёпы, то ли он увидел в Василисе человека,которому можно довериться. — Я не считаю своё материальное состояние чем-то выдающимся или чем-то постыдным. Это норма.

Василиска подвинулась ближе к спонтанному собеседнику. Демид мимолётно взглянул на девушку и снова отвернулся к огню, но заметил, что её взгляд был искренне заинтересованным и не осуждающим. Когда на тебя так смотрят, то точно хотят узнать мнение — как есть, без прикрас и вежливого лицемерия.

— Понимаешь, ему кажется, что ты смотришь на него сверху вниз. Он пытается исправить это положение, как может… — попыталась объяснить Василиса.

— Ты тоже пойми меня правильно, дело не в том, что я не хочу общаться с теми, кто стоит ниже меня. Дело не в людях или моём отношении к ним, дело в отсутствии общих тем, — поделился брюнет, смотря то на собеседницу, то на угли, то себе под ноги. Останавливаться он не собирался и даже начал говорить чуть громче: — Вот недавно встретил одноклассника, было по пути, предложил его подвезти. Не знаю, как тебе объяснить… если бы он мне про музыку рассказывал, про осень, да даже про первые шаги ребёнка, который у него есть, то я бы проникся, мне было бы интересно. Но нет же! Он всю дорогу твердил, что жить не на что, что всё дорого, что пешком на работу добираться холодно, что квартира у него тоже холодная, а жена ворчливая…

Мне его проблем не понять! Ну, один раз я могу кивать, как китайский болванчик, и делать сочувственный вид. Один. Раз. Но как можно продолжать общение с таким человеком? Лицемерить и раздражаться? Что делать-то? Вот и не общаюсь. А со стороны кажется, что я зажравшийся мажор, который надменно игнорирует человека; которому начхать на всех, кто недотягивает до моего уровня. Да мне, собственно, плевать, что про меня думают. Но факт остаётся фактом.

«Сытый голодного не разумеет», — хотела озвучить Василиса, но Демид опередил её:

— Сытый голодного не поймёт — это истина. Но это не значит, что сытый считает голодного ничтожеством. И это также не значит, что сытый должен всю свою еду отдать голодному, который не сумеет ею правильно распорядиться, и в итоге оба станут голодать, — он закончил мысль и помолчал несколько секунд. — Меня унесло уже. Прости за софистику.

Демид резко поднялся, кивнул Василисе, благодаря за общение и показывая, что на этом его монолог окончен, и направился к воротам, которые вскоре почти бесшумно и медленно поползли вбок, выпуская парня.

Девушка молча проводила его взглядом.

«Это как отопление. — Пронеслась у неё занятная мысль. — Когда живёшь в квартире, то мёрзнешь и страдаешь осенью в ожидании тёплых батарей. Это твоя проблема. Но стоит перебраться в собственный дом, как у моих мамы с папой, то начало отопительного сезона перестаёт быть для тебя проблемой. И вроде сочувствуешь окружающим, понимаешь их, жалеешь, что мёрзнут, но… это не имеет для тебя больше важности, это не часть твоей жизни, ты заморачиваешься другими вещами».

Василисе точно было что сказать в ответ на монолог, но Демид очень быстро ретировался, или это она слишком долго обдумывала сказанное им.

Впрочем, её поджидал ещё один подвох: у второго выхода — с кухни — стояли Стёпа и Лиза, которые хотели позвать засидевшихся пить чай, но так и притихли там, не посмев мешать беседе. Можно со стопроцентной уверенностью было утверждать, что добрую половину разговора они слышали. Увлёкшись, Демид высказывался довольно-таки громко, что нетипично для него.

Глава 5

Василиска поднялась, развела руками, состряпала физиономию «такова жизнь» и двинулась к ним.

— Подслушивать нехорошо, — первым делом выдала она, но с улыбкой.

— Ух, серьёзный тип, — закивал в такт своим словам Стёпа, имея в виду Демида. Сказано, естественно, было с иронией. — Мы нечаянно, правда.

— Угу, — виновато подтвердила Лиза, кутаясь в мягкий светло-бежевый плед. Первое, что она сделала, войдя в дом, так это накинула на плечи, как мантию, этот плед крупной вязки, и теперь его не снимала.

— Мало нам проблем с попаданчеством в иные миры, так давайте ещё межличностные конфликты разведём, — вздохнула Василиска, но опять-таки с лёгкой улыбочкой.

— Я больше не буду, — сам себе не веря, выдал Стёпа. — Честно. Клянусь! — паясничал он, приложив большую ручищу к сердцу.

Девчонки многозначительно переглянулись, они были солидарны в своём неверии в Стёпкины обещания.

Собравшись за огромным кухонным столом, троица в тишине попивала чай. Бывает такое, что на всех одновременно накатывает приступ молчанки.

Демид вернулся где-то через полчаса, но Стёпа и девушки всё ещё сидели на кухне, теперь уже перекидываясь незначительными фразами и доедая печенье-крендельки, купленные в супермаркете.

Брюнет окинул взором компанию: Стёпа уверенно посмотрел в глаза в ответ, а Лиза смущённо, как провинившийся ребёнок, отвела взгляд. Демид сделал вывод, что Василиса пересказала ребятам их разговор, впрочем, он не видел в этом ничего страшного. Сейчас парень уже успокоился, иногда полезно резко выплеснуть накопившееся, особенно, если есть кому выслушать и этот кто-то искренне желает тебя понять.

— Чайку́? — спросила Василиса, потянувшись за чайником. Её невозмутимый вид порадовал Демида и он, с чуть уловимой улыбкой, кивнул.

Ароматный напиток с долькой лимона приятно согрел. Прозрачное стекло чашки позволяло рассмотреть игру цвета: лимон «съедал» терпкий коньячный оттенок чая и превращал напиток в золотистый, под цвет листьев в осеннем садовом убранстве.

Купить лимон предложила Василиса, и теперь все признали её затею гениальной.

Дома было тепло и уютно. Просторнейшая кухня, переходящая в гостиную, гармонично соединившая в себе этно и хай-тек, определённо заслуживала оваций — в первую очередь, дизайнеру, придумавшему такую стильную красоту, а, во вторую, хозяину, рискнувшему на такой эксперимент. Мятно-зелёные и молочно-белые оттенки переплетались с серо-коричневыми, сталь соседствовала с древесиной. Современная многофункциональная встраиваемая техника находилась в окружении открытых полок с тщательно подобранной по цвету и расставленной по размеру посудой. Одна из стен имела грифельное покрытие, и на ней красовался миленький нарисованный кораблик в центре, и, потерявший актуальность, небрежно набросанный мелким почерком список продуктов — в левом углу.

Допив чай в тишине, изредка прерываемой фразами Василисы и Стёпы, Демид зевнул, спрятав зевок за сжатой в кулак ладонью.

— Пойду спать, — он сдержанно поставил в известность присутствующих о своих дальнейших планах.

— Я тоже, — кивнула Лиза, которая уже клевала носом, но вновь не осмеливалась первой удалиться.

Все обменялись дежурными пожеланиями «спокойной ночи». Но Василиска и Степан остались. Василиса по жизни была типичной «совой» и, как бы сильно ни устала, всё равно пока ощущала заряд привычной в эти часы бодрости. Стёпку что-то тревожило, он, в общем-то, спать уже хотел, но мысли не давали покоя.

— Васён, ты умный человек, — подмигнул Стёпа, — вот объясни мне, в чём я не прав?

Василиса ухмыльнулась: мало того, что назвал непривычно, так ещё решил перетащить её на свою сторону — в коалицию против Демида. Но признание умным человеком польстило.

— Ничего, если я тебя так буду называть? — спохватился Степан. — Давно, ещё в детстве, ездили к родственнице в деревню. Эх, хорошие были времена, и классная бабулька была — баба Васёна. Тоже Василиса, как и ты, но все её Васёной звали. У меня с этим именем только приятное связано, так что я не прикалываюсь.

— Хм… Да, называй, как нравится. Только не Васькой. А то я себя серым полосатым котом начинаю чувствовать, — хихикнула Василиса.

Степан одобрительно посмотрел на девушку, в очередной раз поставив ей «плюсик». А потом бегло глянул на нарисованный мелом кораблик. Когда поблизости есть мел и подходящее покрытие, руки так и тянутся что-нибудь нарисовать.

Парень определённо ждал ответа на свой вопрос, а Василиска не спешила ему отвечать.

— Почему ты считаешь, что не прав? — Васёна всё же решила разобраться в этом деле.

— Да этот из-за меня же так взвился. Сытый голодному не товарищ и бла-бла-бла. Он, что, думает, пуп земли и все его должны любить и понимать, раз полны карманы денег?

Василиса вздохнула: теперь ей нужно было принять другую точку зрения. Демида она вполне понимала, потому что её образ жизни близок к его, пусть и средств на роскошную жизнь не хватало. Но Стёпке она тоже симпатизировала. Каким бы он шутом ни пытался казаться, парень умом не был обделён, не являлся злым, за его мнимой простотой скрывался богатый внутренний мир и свой взгляд на жизнь — не худший из возможных.

— Это всё понты! Пойми меня правильно… — Стёпа решил продолжить мысль, не дожидаясь комментария от собеседницы.

Это «пойми меня правильно» сразу породнило его с Демидом. Двое парней не замечали, что иногда говорят одинаковыми словами. Если бы подметили, то точно бы перестали употреблять такие слова из вредности.

— Пон-ты, — продолжил Стёпка, пренебрежительно проговаривая нараспев. — Можно покупать недорогие вещи и нормально носить их, а не воротить нос только по причине, что на них не написано «Versace» (Версаче) там какой-нибудь, или «Тонни Хэлфингер».

— «Tommy Hilfiger» (Томми Хилфигер), — поправила Василиска.

— Да не суть. Я не разбираюсь, — отмахнулся Стёпа, но вполне дружелюбно, без раздражения. — Машину можно и за двести тысяч рубликов купить, а не за десять миллионов. И она будет бегать, как миленькая, твою пятую точку прекрасно от дома до работы довезёт. Я не понимаю всего этого! Зачем и перед кем понтоваться? Если чашка кофе стоит меньше пятихатки, то они пить не будут. Да им, лохам, тот же кофеёк мешают, что другие за полтинник пьют. Престиж, мать его. Уровень. Фарс всё это. Аппетиты растут и никак нажраться не могут. Все лишние деньги уходят на понты. Хотя лишних денег и не бывает… — он задумался и что-то себе смекнул: — Но это у нас не бывает, а у них запросто. Когда всё есть для жизни, начинают изгаляться.

Василиса потёрла лоб: она была и согласна, и не согласна одновременно.

— Стёп, давай отделим мух от котлет. Я твою позицию понимаю.

Степан улыбнулся: хотя бы суть донести вышло, уже хорошо.

— Нельзя быть столь категоричным, — рассудительно сказала полублондинка. — Между понтами и комфортом, удобством, качеством есть грань. Я вот тоже не понимаю, зачем покупать дорогие, но неудобные вещи, или спортивное авто за баснословные деньги, когда на таком и ездить негде. Как ты и сказал, у многих каждодневный путь — это «дом-работа» и обратно, причём нередко по пробкам. Но! Автомобиль за твои пресловутые десять миллионов гораздо комфортнее, надёжнее и безопаснее машины за двести тысяч. Передовые технологии стоят дорого. Если человек может позволить себе отличное авто, зачем ему покупать стрёмное? Прости. Так же и с одеждой, и с недвижимостью. Просто нужно чувствовать грань.

Василиска замолчала, но Стёпа явно ждал продолжения. Ему точно понравилось её слушать, и она заговорила вновь:

— Каждый сам решает, на что тратить деньги и время. Понятно, что между спасением чьей-то жизни и новыми туфлями выбор очевиден. Но, желание помогать, благотворительность — это состояние души, это определённый этап развития. На самом деле, бедные тоже не часто стремятся кому-то помочь, но почему-то требуют этого от богатых, считают, что те непременно должны быть духовно развиты, отзывчивы и сострадательны. Но это ведь не так. Деньги дают лишь больше возможностей, а вот саморазвитием и поиском своих ценностей каждый занимается сам, материальный достаток тут не помощник.

А ещё бывают заветные мечты, которые стоит реализовать, даже если это выглядит необоснованно дорого и бессмысленно со стороны, — девушка мечтательно улыбнулась, вспомнив, как однажды потратила подаренные на день рождения деньги на абсолютно бесполезную вещь, но давно желаемую. Интерес к этой вещице со временем пропал, но вот чувство радости от сбывшейся давней мечты сохранилось в памяти.

— Не пойму, так ты за богатеев или против них? — лукаво прищурился Стёпка, не сводя взгляда с Василисы. — Мне конкретика нужна.

— Стёп, да не может тут быть конкретики. Ведь кто-то свои деньги реально зарабатывает, везя груз ответственности и горбатясь, пусть чаще умственно, но это тоже тяжкий труд. Такие люди не понтуются, а имеют заслуженное. А есть ворьё, недобросовестные чиновники и детишки богатеньких родителей, которые ничего не делают, но кофе за полтинник пить не будут. Они не заслуживают уважения. Тут я с тобой согласна полностью, — спокойно закончила она.

Степан какое-то время обдумывал услышанное, а потом слегка улыбнулся:

— Годная позиция. Наверное, ты права, — он подозрительно легко согласился. То ли и вправду был согласен, то ли просто не хотел затеивать спор.

— А теперь мне скажи, за что ты так не уважаешь Демида и его понты? Ведь ты ничего о нём не знаешь! — Василиска была щекотливо прямолинейна, вернувшись к начальной теме разговора.

— Васён, ты хоть как-нибудь завуалировала бы вопрос, — хитро прищурился Стёпка, жестикулируя.

— Не увиливай, лис! Хотел поговорить, вот и отвечай, — шутливо ответила девушка, побарабанив по столу длинными ногтями.

— Не знаю я, — с досадой выдал Степан. — Просто бесит. Весь такой из себя. Сама серьёзность. Лакшери, блин. Всё есть, и никто не нужен.

— Так ли никто?

— Не, ну он нам хорошо помог, конечно, и со шмотками, и с машиной, и с домом… — Стёпа задумался и почесал макушку. В общем-то, всё, что они имели сейчас, появилось благодаря мажору Демиду, который мог бы плюнуть на новых вынужденных знакомых и единолично уйти в закат — во всех смыслах. — И на гитаре лабает. Я в тот момент его чуть ли не братом захотел назвать, — разулыбался Степан, пытаясь теперь всё свести в шутку.

— Подумай над этим, — Василиса постучала по своему виску, тоже улыбнулась и поднялась. — Как говорит моя подруга: тебе только дай интересную тему, как ты сразу же «присядешь на уши», и собеседник окажется в западне. — Девушка была самокритична и понимала, что зачастую разводит демагогию, и это чистосердечное признание позабавило обоих. — Но, правда, очень не хочется находиться не пойми где, да ещё и в конфликтной среде. Но не только в этом дело — обидно, когда два хороших человека, в чём я уверена, друг друга плохими считают. Это типичное недопонимание, но оно отрицательно отражается на всех.

— Сколько я должен за консультацию психолога? — серьёзность с лица Стёпки как ветром сдуло.

— Работаю бесплатно на благо общества, — Василиска знала чем ответить.

Девушка пошла прочь с кухни, но потом остановилась и повернулась к Стёпе:

— А хороший кофе полтинник стоить не может. Поверь мне. Суррогат если только какой-нибудь намешают. Ведь в чашку кофе вмещается не только сам напиток, но и затраты хозяина кофейни.

Как-то в одной кофейне пила обалденный латте с кленовым сиропом. До сих пор вкус помню. Нежный, ароматный и без неприятной горчинки. За такой и раскошелиться не жалко, потому что он идеальный. А вообще, я кофе сама варю в турке, так вкуснее, — подмигнула Васёна. Наверное, просто не хотелось заканчивать разговор на такой ноте, вот кофейная тема и вспомнилась.

— Я был бы не против испить с тобой кофейку. С утречка. Можно прям, не вставая с постели, — заржал Стёпка.

Василиса вздохнула и артистично закатила глаза.

— По-шу-тил. Товарищ психолог, у вас же отличное чувство юмора, должны понять, — состряпал он забавную физиономию.

— Понимать — это моё хобби, — подняв вверх указательный палец с ярко-фиолетовым маникюром, смешливо выдала Василиска, а затем пожелала собеседнику доброй ночи и ушла.

Складывалось ощущение, что пока каждый решал свои личные проблемы, но вот что все делали в этом мире, как сюда попали и с какой целью — оставалось главной загадкой. Может быть, закат приблизит их к разгадке.

А ещё казалось, что все друг друга знали гораздо дольше и без труда могли подмечать чужие черты характера, отношение к жизни, принципы и ориентиры. Издержки этого мира? Возможно.

На следующий день четвёрка соучастников отправилась в запланированную поездку в Алые Зори. Решили выехать заранее, чтобы уж точно не опоздать к закату. Деревня располагалась в соседней области, и нужно было сначала вернуться в мегаполис, а уж оттуда по трассе катить к пункту назначения.

Глава 6

Город «порадовал» пробкой. Двигаясь со скоростью двадцать километров в час, а порой простаивая на месте, каждый по-своему справлялся с негативом от утомительного процесса.

Демид, как и ранее, сидел за рулём. Он внимательно следил за дорогой, за неожиданно перестраивающимися автомобилями, но не создавалось ощущения, что кто-то может застать его врасплох. Не исключено, что всё что он делает — всё делает хорошо. Вероятнее всего, перфекционист по жизни. Его невозмутимый вид не выдавал абсолютно никаких эмоций: то ли брюнет и вправду ощущал дзен, то ли был раздражён, но умело скрывал это. Угадать, что на душе у подобного типа личности, крайне сложно.

А вот Степан отлично выдавал все свои эмоции. Он негодовал, обзывал нерадивых или наглых водителей, но тут же успешно шутил и балагурил. Потом снова возмущался и размахивал руками с фразами в стиле: «Куда ты прёшь, баран?!» или «Да на твоём ведре можно всех таранить, чё теряться! Оно ещё динозавров помнит!».

Лиза молчала, грустно улыбалась и вздыхала иногда. Стояние в пробке её тяготило. Казалось, дай ей крылья, она тут же взмоет вверх и помчится вдоль дороги, показывая язык всем застрявшим в пробке — но не от вредности, а от ощущения своей свободы.

Василиса оказалась самой оригинальной: девушка периодически придумывала смешные имена водителям рядом стоящего транспорта. Она называла очередного «Ипполита», «Акакия» или «Даздраперму», чем вызывала улыбки у других пассажиров «Крузака», и на время те переставали возмущаться, вздыхать или делать непрошибаемый вид.

Выбравшись из города, вновь решили заехать в магазин — запастись продуктами. Что ждёт впереди — никто не знал.

Выйдя из супермаркета с заветным пакетом, который вечно продырявливается уголками от продуктов, упакованных в коробки, ребята увидели хмурое лицо брюзглого мужичка — он не мог выехать со стоянки, потому что ему, якобы, мешал Land Cruiser. Но тут дело было, скорее, в неумении самого мужчины или в желании докопаться, поскольку через оставленный промежуток на глазах у всех резво проскочила девушка на Фольксвагене, в пассажирское окошко автомобиля уставились две забавные мордашки: детская с хвостиками на голове и собачья — с такими же хвостиками. Две пары глазок с неподдельным интересом смотрели на всё вокруг.

— Ваша машина? — нахраписто начал мужчина, не зная, кто из четверых — водитель. — Отгоняй, давай! — скомандовал скандалист, ни к кому не обращаясь. — Понаставят бандур, ни объехать, ни проехать. Права купят, а потом мучайся! Мозгами надо думать! Своим танком всю дорогу перегородили… — безостановочно высказывался он, практически крича, поскольку компания друзей не успела дойти до своего транспорта и выслушивала тираду в пути.

Стёпа так и рвался словесно уделать нахала на его же поле и его же выражениями. Но Демид ускорил шаг и вышел вперёд, чуть поигрывая смарт-ключом.

— Что Вы имеете против японского автопрома? — с ехидной и обезоруживающей полуулыбкой спросил брюнет.

Мужик замешкал, прежде чем ответить. Не ожидал он такого вопроса и самоуверенности без признаков враждебности. Воинственный настрой был сбит.

— Убирай, говорю. Не проехать, — уже чуть спокойнее повторил он просьбу, которая звучала, как приказ.

— Если сильно нервничать, это плохо сказывается на здоровье. Оно Вам надо? Проблема пустяковая — сейчас отъедем. Вы же хороший человек, должны понять. Извините, что создали Вам неудобства. Я не учёл, что не каждый водитель сможет проехать тут, — абсолютно спокойно выдал Демид.

Мужчина попыхтел, а потом развернулся и потопал к своему авто.

— Думайте в следующий раз. Я бы, может, и проехал, но чего зря рисковать? Зацеплю ещё… Век не расплатишься, никакая страховка не покроет, — бубнил мужичок, удаляясь.

Компашка друзей молча села в автомобиль.

— Браво! — Василиска пару раз хлопнула в ладоши, адресуя восторг Демиду, а тот немного смутился и кивнул.

— Я б так спокойно не смог, — сразу оживился Стёпка. — Не, ну чё этот старый хрен разорался? Тут две машины разъедутся! У самого руки не из того места, сам он права купил!

— Не каждый водитель сможет проехать, — хихикнула Лиза. — Демид это и сказал, но другими словами.

Брюнет молчал, выруливая со стоянки, но вид у него был довольный.

— Да-а-а, — протянул Степан. — Вежливость, мать её! Сила!

— Ага. Вежливость — страшная сила в наше время, — с улыбкой подхватил домашний психолог — Василиса. — Только сильные люди могут себе позволить спокойно и уважительно объясняться в ситуациях, когда многие переходят на крик и инвективную лексику. «Вежливый» — сразу равняется «сильная личность». Во как.

— Какую-какую лексику? — паясничал Степан.

— На ту самую, с помощью которой ты хотел разобраться со «старым хреном» и сказать ему, как он ошибается, — смеясь, выдала Васёна.

Все захихикали. Казалось, что мелкие неурядицы их только сближали и не оставляли осадка на душе.

Следуя по трассе, Демид неожиданно сбавил скорость и спросил:

— Может быть, ещё кто-то хочет за руль?

— Я! — аж подпрыгнула на месте Елизавета. Она в очередной раз боялась проявить инициативу и спросить. Впрочем, ей каждый раз везло и её желания, пусть и с задержкой, но исполнялись.

— Без проблем, — улыбнулся брюнет и остановился на обочине, включив аварийку. — Ездила на таких?

Лиза закивала и пояснила:

— Именно на Land Cruiser — нет, но у меня Toyota, ничего нового, справлюсь.

Стёпка решил тоже сменить место дислокации и отправился назад — к Василисе, а Демид сел рядом с новым водителем.

Елизавета легко тронулась с места и быстро набрала скорость, сразу переключившись в режим sport s+.

— О, е! — раздался возглас Лизы, когда она ещё прибавила газу. Круиз-контролем принципиально пользоваться не стала, ей хотелось самой вести это почти пятиметровое авто вперёд. Она души не чаяла в своей подержанной Тойоте, которая долгое время была лишь мечтой и на которую усердно копила. Впрочем, если бы не череда приятных случайностей, то Елизавета так бы и не стала её владелицей. Но, сев за руль этого чёрного автомобиля, испытала настоящий восторг.

Машина понеслась по ровному автобану. Звукоизоляция была отменной, но голос дизельного мотора всё равно слышался: автомобиль, как голодный дракон, нашедший себе жертв, победоносно рычал.

Стёпка и Василиска, всегда любящие активность и драйв, притихли на заднем сиденье. Они не были готовы к Лизке-оторве, которая материализовалась за рулём. Откуда в этой тихоне столько огня?

Зато, что для парочки сзади оказалось вновь неожиданностью, Лизу поддержал сидящий рядом с ней Демид.

— Е-е-е! Лиза, жми! — громко сказал он. — Детка, выдай максимум! — добавил Демид, но тут же уточнил: — Это я уже машине, а не тебе, — парень пристально посмотрел на водителя.

— Да? — наигранно расстроилась Лиза. — Я до детки не дотягиваю? — девушка смутилась от своих же неожиданно вылетевших слов, но этого никто не заметил.

— Перетягиваешь, — сидящие спереди не остались без комментариев от расположившихся сзади — в данном случае, от Степана. Лиза чуть заметно улыбнулась, приняв замысловатый комплимент от Стёпы.

— Не против? — спросил Демид, но не дожидаясь ответа от кого-либо, врубил музыку, сразу же прибавив громкость.

— Круто! — вновь отозвалась Лиза, начав выстукивать по рулю в такт музыке. — Люблю эту песню.

С «галёрки» послышалось подпевание от Василисы. Есть такие люди, которые вроде бы и музыку постоянно не слушают, и кино часто не смотрят, но почему-то знают кучу припевов и сюжетов фильмов.

— Хе-хе, весёленькие попутчики, — по-доброму издевался Стёпа. — Пойте, детки, а я, пожалуй, подремлю, — проговорил он и тут же чуть сполз с сиденья, пытаясь найти удобную позу для сна. Климат-контроль позволял настроить оптимальные условия для каждого, чем Стёпка и воспользовался, добавив тепла, собираясь спать. Когда засыпаешь, как правило, в начале чувствуется зябкость, хоть и температура вокруг не меняется.

— Это реально в таких условиях? — спросил Демид, развернувшись вполоборота и наблюдая за Стёпкиными приготовлениями ко сну.

— Дёмыч, а что остаётся? Вы же не заткнётесь, — шутливо проговорил Степан. Теперь нового имечка был удостоен и Демид. — Да и вообще, я рад, когда людям хорошо и весело. Может, мне от этого добрые сны приснятся про единорогов и пряничные домики.

Все захихикали. Демид убавил звук. Василиса перестала подпевать и с интересом уставилась в окно: высокая посадка позволяла многое разглядеть. А Лиза продолжила смотреть вперёд — самая большая ответственность сейчас на ней — на водителе.

— Ха, а вы клёвые, — пробормотал Стёпка и сразу сделал вид, что заснул, не желая, чтобы его заподозрили в сентиментальности.

Проснулся он спустя пару часов, чувствуя на себе груз — этим грузом оказалась привалившаяся к нему Василиса. Девушка безмятежно спала. Степан ощущал покалывание в ногах, от того, что те затекли в неудобном положении, но позу сменить не посмел. Он, как жираф, вытянул шею, пытаясь выяснить причину остановки — машина стояла с заглушенным мотором.

Глава 7

Через стекло Стёпа увидел беседующих рядом с авто Лизу и Демида и попивающих кофе из бумажных стаканчиков с эмблемой известной АЗС. Приглядевшись, Стёпка понял, что стоят они на заправке: то ли требовалась дозаправка топливом, то ли эти двое просто решили попить кофейку, а возможно естественная нужда вынудила их сделать привал. Вскоре парень и девушка вернулись в салон.

— П-с-с-с! Долго ещё нам ехать? — прошептал Степан впереди сидящим. Он никак не мог сообразить, сколько они проехали и где именно сейчас находятся. Василиса зашевелилась и потёрла лоб рукой — волосы щекотали его, а заодно и щёку парня. Девушка сладко зевнула и отпряла от уютного Стёпкиного плеча.

Васёна с теплотой посмотрела на «временную подушку». Есть что-то магическое в совместном сне в автомобиле. Будто ближе к человеку становишься, вот так поспав на его плече или коленях. Тут нет никакого любовного подтекста, просто, оказавшись в машине и следуя на дальнее расстояние, может «посчастливиться» заснуть рядом с теми, с кем в обычной жизни спать рядышком не улёгся бы. Появляется вынужденное доверие к человеку.

— Долго ещё. Часа полтора точно, — отрешённо ответил Демид. — Спите.

— Я выспался, — зевая и потягиваясь, поделился Стёпка. — А ты, спящая красавица? — обратился он к Василисе.

— Не знаю, — пожала плечами та. Не любила она спать днём — потом долго не могла прийти в норму.

Зато Стёпа точно был из тех людей, которые после любого сна — ночного или дневного — быстро включаются в работу, будто и не спали буквально пять минут назад.

Васёна продолжила дремать, периодически приоткрывая глаза и снова зажмуриваясь.

— А я не люблю спать в дороге, — тихо поделился Демид с Елизаветой, но Степан тоже навострил уши, желая расслышать. — Будто теряю контроль над ситуацией. К тому же, просыпаюсь от каждого шороха, торможения или слишком яркого встречного света фар. Бессмысленно пытаться уснуть, лучше уж я музыку послушаю и посмотрю в окно.

— Я, когда как, — Лиза поддержала беседу. — Если сильно устала, то засну. А так тоже не любительница в транспорте спать.

Лиза и Демид нашли общую тему — дороги и автомобили, и чувствовалось, что она им ещё долго не наскучит.

— Папа говорит, что езжу, как чёрт, но также, что я чертовски везучая. — Лиза со смущённой улыбкой решила немного рассказать о себе Демиду. Парадоксально, но за рулём эта девушка чувствовала себя более расслабленно и раскрепощённо, чем в обычной жизни. — Я считаю себя водителем аккуратным и ответственным, но лихим — если того позволяет трасса. Статистика ДТП подтверждает — по моей вине ни одного.

— А я как-то дядькину машину разбил. Взял покататься… Давно было. Ой, не хочу вспоминать, — брюнет шутливо закрыл лицо рукой. Лиза улыбнулась и подумала, что опыт в этом деле трудный и никто не застрахован от ошибок.

Степану ничего не оставалось делать, как смотреть в окно. Похоже, эти двое считали его и Василиску снова спящими и даже не собирались проверять так ли это.

Сесть за руль Стёпке тоже хотелось, но его реальный водительский стаж был пару месяцев: с покупкой автомобиля начал ездить, а до этого, давно полученные права просто пылились на полке. Из-за плотного трафика, Стёпе было нелегко за рулём в городе, и он часто предпочитал, как и прежде, метро. И вот с такими навыками управлять взятым напрокат «Крузаком», полным пассажиров, он посчитал верхом безрассудства. Он и на автомате-то (АКПП) не ездил, а тут не машина, а настоящий космический корабль, напичканный электроникой.

Василиса же, наоборот, являлась водителем со стажем — ловко управлялась со своей маленькой красной «жужей» в потоке и умело парковалась, но ей всегда больше нравилось, когда её везли, чем водить — появлялась возможность смотреть по сторонам и беззаботно болтать. Девушка обожала дорогу и путешествия. Вот так наблюдать из окна автомобиля или поезда за мелькающими полями и лесами, домами деревень и посёлков, огнями и высотками городов — настоящее тихое счастье. Можно и подумать о многом, и подметить что-то, да и вообще сам «факт пути» ей всегда казался приятным — дорога вела или в сторону приключений, отдыха, новых или с детства знакомых мест, или — домой. И то, и то согревало душу. Днём в дороге она тоже спала редко — в этот раз скорее было исключение.

Лиза хотела ещё кое-что сказать Демиду, но никак не могла сформулировать. Почему-то слова благодарности зачастую трудней произнести, чем претензии и недовольства.

— Спасибо, — кротко вымолвила Елизавета, посмотрев на брюнета и дождавшись, когда их взгляды встретятся.

Парень в ответ чуть приподнял брови и качнул головой, безмолвно уточняя, за что его благодарят.

— За одежду, еду, дом… — перечислила Лиза, устремив взгляд вперёд — на убегающую вдаль дорогу, — … машину, — особо тепло отметила она, посмотрев на свои руки, лежащие на руле.

Демид по-доброму усмехнулся. То ли этот жест означал: «наконец-то кто-то додумался поблагодарить», то ли, наоборот, это было удивление, что за дела, по его мнению, сами собой разумеющиеся, ещё и благодарность получил. Попробуй, пойми, что у него на уме, и что означает такая добрая усмешка? Но Елизавета не пожалела, что смогла себя пересилить и озвучить то, что давно крутилось на языке.

Какое-то время все ехали молча, но с полным пробуждением Васёны разговоры потекли активнее, причём не только на автомобильные темы.

Путь пролегал через те самые любимые Василиской посёлки, деревни и долгий участок дороги, где по сторонам ничего, кроме чередующихся лесов, полей и мелких речушек — иногда, не встречалось.

В одном из специально оборудованных мест для отдыха, где помимо мусорного бака, пары лавок и асфальтированного «аппендикса» для стоянки, ничего не было, решили остановиться.

Лес плакал золотыми слезами, настороженно перешёптывался, шуршал скрученными листочками под ногами. От места отдыха была протоптана чёткая тропинка — ясное дело кем и для чего, но по ней ходить не хотелось.

Василиса нырнула в лес, а за ней и Лиза. Было желание размяться и походить, но брести по зловонным тропкам или вдоль скоростной трассы — занятие малоприятное.

Лес манил дальше и дальше. Он умеет зазывать гостей. На спрессованной побуревшей подстилке из опавших листьев лежали и свежие — похожие то на кусочек масла, который тонко отрезают ножом с зазубринами для утреннего бутерброда; то на румяную корочку пшеничного хлеба; то на репку из детских книжек — её там всегда рисуют ярче, чем настоящая.

Казалось, что в пасмурный осенний день тут никого не встретишь, но юркие серые птички то и дело перепрыгивали с ветки на ветку, создавая типичную уютную лесную обстановку. На голой погибшей сосне, похожей на старую телевизионную антенну, обосновался дятел. Его старательное «тук-тук-тук» разносилось на всю округу.

Нестерпимо пахло грибами. Почему у осени всегда такой запах? Непонятно.

— …подосиновик последний сдвинул шапку набекрень… — Васёна процитировала строчку из стиха Александра Твардовского. В осеннем лесу почему-то именно эти строки приходили ей на ум. — Ой! А вот и он. Только это подберёзовик, — обрадованно нагнулась к грибу девушка.

Конечно же, это был старый переросший гриб, с тёмно-коричневой обвисшей шляпкой и высохшей ножкой. Шляпа съехала набок, будто «дедушка» здоровался с незваными гостями.

— Наверное, как решето внутри, — предположила Лиза.

— Ага. Сто процентов. Но гриб мы нашли, не зря ходили.

Когда девчонки вышли к месту отдыха, парни их уже заждались. Елизавета сразу села в машину, поскольку начала замерзать, а троица решила ещё поболтать. Лиза заняла пассажирское кресло, посчитав, что наглеет, отбирая руль у Демида.

— За грибами, что ли, ходили? — с издёвкой спросил Степан, намекая, что девушек долго не было.

— Не поверишь, но да! Нашли подберёзовик, — гордо выдала Василиска.

— Что, Стёпа, хотел пошутить, но не прокатило, — не промолчал Демид, подмигнув Васёне.

— Дёмыч, шёл бы ты… лесными опушками! — с усмешкой ответил Стёпка, тыча в сторону леса.

— Так ласково меня ещё не посылали, — сказал Демид с нарочито томной интонацией и издевательски улыбнулся, а затем пошёл к машине.

— Что ты сказал? Ну-ка стой! — возмущался Стёпка, оставаясь на месте.

Василиска открыто хихикала и вскоре подошла ближе к Степану.

— Ты глянь, вот гадёныш. Укатал меня, — выдал парень, жалуясь на скрывшегося собеседника.

— А ты как думал? Он не прост, — игриво проговорила Васёна. — И заметь, ты первый начал.

Василиса, продолжая улыбаться, посмотрела в глаза Стёпе, а он, поймав её взгляд, перестал разыгрывать комедию и тоже улыбнулся.

— Что вы всё, как дети-то? Эх! — по-доброму сказала Василиска.

— Мы — мужики. Нам положено так себя вести. Сами же говорите, что мужчины — вечные дети. Ну, чего бы и не соответствовать заявленным требованиям?

— Не на пустом месте так говорим, — Василиса легонько пихнула Степана кулаком в плечо. — Пойдём, Степашка.

— Тёть Вась, дай мне руку, а то я боюсь! — детским голоском выдал Стёпка. Пародии у него всегда выходили отлично.

— Обойдёшься, зайка! — хохотнула Василиска и быстрым шагом удалилась в сторону автомобиля, но внутрь не залезла, а принялась завязывать шнурки на кроссовках, а потом сняла куртку и стала вытряхать попавшие в капюшон бледно-жёлтые берёзовые листочки. Стёпа, убрав руки в карманы, молча наблюдал за девушкой, но помощь решил не предлагать — она и сама успешно справлялась.

Во время разговора Василисы и Степана, Демид и Елизавета заняли свои места в машине, ожидая, когда те двое наболтаются. Парень положил телефон на панель для беспроводной зарядки — удобная вещь в дороге. Он в который раз убедился, что с арендой машины не прогадал.

Пока Демид копошился, Лиза смотрела на него, но думала о своём: ей очень хотелось узнать, чем брюнет занимался по жизни, кем работал. Но побаивалась спрашивать. Помня его беседу у костра с Василиской, не предполагала, какой будет реакция на такой вопрос.

Ей всегда было трудновато начать разговор первой, а тем более, на непростую тему. Она вообще считала себя не общительной. Брат — исключение, которое могло вывести её из себя за несколько секунд, и тогда речевой поток тёк сам. С домашними Лиза могла болтать, конечно, и с лучшими подругами — с теми, кого давно знала, и кто знал её. Но даже с близкими не всегда хотелось говорить без остановки, порой приятно было просто слушать, её понимали и не пытали вопросами: "Что молчишь? Какие новости? Расскажи что-нибудь!", чего нельзя гарантировать с новыми знакомыми.

— Дём… — сорвалось у Лизы. Так она парня ещё не называла, хотя Стёпка с Василиской успешно пользовались разными сокращениями его имени за последний час.

— А? — парень кивнул, ожидая продолжения.

— Надо будет заехать в магазин. Вода закончилась, — быстро сказала Елизавета, увидев "спасительную" пластиковую бутылку, где на дне плескались остатки минеральной воды.

Вот так всегда: уже настроишься, речь мысленно составишь, но в последний момент вдруг решишь, что данный разговор неуместен. Надо или начать с отстранённого и вывести к нужной теме, или всё же отложить свои вопросы до момента, когда они сами попадут в тему.

Демид украдкой посматривал на Лизу, считая, что той просто хочется поболтать, но она никак не может подобрать подходящую тему. Почему-то захотелось ей помочь.

— Ты считаешь себя общительным человеком по жизни? — вопрос от брюнета прозвучал неожиданно. Он, конечно, видел, что Елизавета часто молчит и только за рулём чуть раскрепощается, но кто знает, вдруг она ведёт себя нетипично в сложившихся странных обстоятельствах.

— Я? — переспросила Лиза и разозлилась на себя: сама же не любила это глупое переспрашивание. Как будто тут есть к кому ещё обратиться, кроме неё. Не с машиной же Демид решил поговорить, и не сам с собой. — Нет. Я не общительная. Не со всеми людьми легко нахожу общий язык. Общаюсь с теми, кто симпатичен и кому могу хоть сколько-нибудь доверять. Хорошо ещё по роду деятельности не с людьми работаю, а то было бы сложно, — девушка слегка, еле заметно улыбнулась. Тема сама собой приблизилась к нужной.

— А мне с людьми часто приходится контактировать, но я тоже себя не считаю слишком общительным. Для меня общительность — это естественный процесс. Вон, как Стёпка, например, — ему лишь бы что сказать, если он замолчит, то умрёт, — глумливо, но по-доброму поделился Демид. — На работе же мне приходится общаться вынужденно. Нет, это меня не напрягает, но будь выбор, то я бы лучше молчал, чем много говорил.

— А кем ты работаешь? — теперь вопрос прозвучал абсолютно уместно.

Глава 8

— Занимаюсь поставкой текстильного оборудования. У меня своя фирма, которая входит в крупный холдинг. В головной организации я также соучредитель, — рассказал брюнет.

— Высокий пост. Ну, в смысле, не из простых смертных. То есть это и так понятно было по пальто. Нет, не только по нему… — Лиза дотронулась до своего лба и вздохнула: — Несу чушь. Но ты меня понял… наверное…

Елизавета злилась на себя, что не смогла правильно сформулировать и в итоге вышло какое-то безобразие в стиле Стёпы. И стало жутко неудобно, аж до румянца на щеках, и боязно продолжать этот разговор.

— Не из простых смертных… — повторил Демид и усмехнулся: — Знаешь, Лиза, по-моему, быть простым, не богатым человеком — это не предмет для гордости.

Лиза пытливо посмотрела на Демида, хотелось, чтобы он продолжил и расставил все точки над "ё", уточнил свою позицию. Или же на этом всё, и она зря обольщается?

— Надо быть хорошим человеком. Вот этим можно гордиться. Только не самому собой, а окружающие тобой станут гордиться — это гораздо приятней. Я так думаю, — размышляя какое-то время, выдал брюнет.

Елизавета расплылась в довольной улыбке. Лиза очень любила читать, и как-то так выходило, что и реальных людей вокруг делила на положительных и отрицательных персонажей — не навешивала ярлыки, а просто для себя определяла, кто ей нравится, а кто нет. И чаще всего интуитивно угадывала, вычисляла хороших людей. Вот и сейчас, фразы, сказанные брюнетом в обычном, ни к чему не обязывающем разговоре, отправили его в стан Лизиных положительных героев.

— Ты согласна или есть другие версии на этот счёт? — Демид, с полуулыбкой, снова вовлёк молчунью в разговор.

— Конечно, согласна! — Лиза на радостях интенсивно закивала. — Если честно, мне кажется, что у обеспеченных людей больше возможностей стать хорошими — у них меньше причин для озлобленности.

Парень улыбнулся уголками губ и задумался: он никогда о подобном не размышлял, а ведь Лиза была в чём-то права. Даже если вспомнить ту самую пробку, сквозь которую они продирались в городе: пусть затор на дороге — это в любом случае причина для злости, но на этом дорогом удобном авто куда приятней плестись, чем в пытающемся заглохнуть ржавом «тазике», где не работает печка и на педали надо давить со зверской силой. Не трудно догадаться, у кого причин для озлобленности должно быть больше.

Жаль, что одни вместо стремления к лучшему выбирают зависть, а другие — не умеют ценить, что имеют.

— А ты кем работаешь, если не секрет? — спросил Демид, нарушив повисшую тишину. — Мы так общаемся, будто уже вернулись домой. Может быть, мы вообще тут застряли навечно и прежней жизни больше нет и не будет, — добавил он, но, как умел это делать, без эмоций: и без сожаления, и без радости.

— Я технолог. Закончила химико-технологический ВУЗ по специальности — биотехнология, и сразу место удачно подвернулось на пищевом производстве. Кому-то покажется, что не очень интересно, но мне нравится. С детства химию люблю, опыты разные… и ответственности не боюсь, — Лиза сначала ответила на вопрос. — Не хотелось бы здесь застрять. Та женщина точно знает, как выбраться, значит путь есть. — Василискин оптимизм точно был заразен и уже распространился на всех.

Источник оптимистичного вируса не заставил себя ждать и залез в машину, а за ней и Стёпа.

— Раз никто не захотел, мы вдвоём по опушкам лесным походили, — не преминул он поддеть. — А вы тут чем занимались? — пробежался он пытливым взором, по обернувшимся парню и девушке, сидящим спереди.

— Но-но, это ты по опушкам ходил, меня туда не посылали, — сразу смешливо открестилась Васёна и улыбнулась Демиду, который тоже улыбался. Одна Лиза не понимала, к чему этот разговор, но уточнять не стала, как обычно.

— Мы тут выяснили, кто есть кто по профессии. Лиза технолог, у меня свой бизнес — продаю текстильное оборудование. А вы кто будете?

— Васёнка, ты, как пить дать, психолог! — довольно выдал Степан.

— Почти. По образованию — да. Но, закончив институт, поняла, что никому я ненужна со своей психологией в родном городке. Уже собралась менеджером каким-нибудь работать, но двоюродная сестрёнка предложила должность фитнес-тренера, она как раз в декрет собиралась уходить, ну я и согласилась, поскольку это было моим хобби. Пришлось перебраться в мегаполис.

Троица с лёгким удивлением смотрела на Василису.

— Что-то не так? — полублондинка изогнула бровь.

— Ну, как бы, я думал, у тебя профессия поумнее. Хотя мне сразу бросилась в глаза твоя фигура, но решил, что это дополнительное увлечение, — сказал Степан.

Иногда хорошо иметь в компании болтливого человека, который может озвучить мысли всех собравшихся, нисколько не стесняясь, и не заботясь о том, как это выглядит со стороны.

— Поумнее? Почту за комплимент. Моя работа оставляет мне достаточно времени и свободных мозгов, чтобы читать умные книги, узнавать новое и путешествовать. К тому же, у меня отдельное направление — фитнес-танцы. В какой-то мере это тоже психотерапия.

Демид и Лиза непроизвольно одобрительно кивнули, ответ им очень понравился.

— А ты, Степан, имеешь какое-то отношение к ораторскому искусству или это тоже хобби? — насмешливо спросила Василиса, намекая на болтливость.

— Зачёт. Подколола. — Можно было поклясться, что эта непрошибаемая стена по имени Стёпа, смутилась. — Всё очень-очень просто. Я тоже из понаехавших. Приехал подзаработать, так и завис тут. Продавец-консультант в мебельном отделе. Раньше мебель собирал, теперь продаю. Ха. Дёмыч, мы с тобой оба продавцы, выходит, только разного полёта, — заржал Стёпка.

Демид не сдержал улыбку: в чём-то этот паршивец был прав. Главной целью обоих парней являлась продажа своего товара.

— А вы местные? — уточнила Василиса у сидящих спереди.

— Да, — одновременно ответили те.

— Правильно. Надо друг друга получше узнать, а то мало ли на какие баррикады нас может бросить, вдруг в разведку идти придётся, — продолжал ораторствовать Стёпка.

— С тобой в разведку точно никто не пойдёт, — вынесла приговор Васёна.

— Это ещё почему?!

— Язык твой — враг твой, Стёпа.

— Кто бы говорил!

— Поехали уже, а? — умоляюще взглянула Василиска на Демида, не желая больше пререкаться со Степаном. Водитель послушался, и они покатили дальше.

Влияние той странной женщины показывало себя во всей красе — никто не испытывал дискомфорта, происходящее воспринималось, как приключение, похожее на квест.

До Алых Зорь новоиспечённые друзья добрались с запасом времени. Стёпа прилип к окну и с ностальгией рассматривал всё вокруг — давно он тут не был. Последний раз — в юности — на похоронах той самой бабы Васёны, ведь именно здесь она и жила. Васёнин дом продали и приезжать стало не к кому. Пожилая женщина не была Степану родной бабушкой, она являлась женой брата Стёпкиной бабушки по маме. Но в детстве худенький сорванец с вечно разодранными коленками любил приезжать в Алые Зори больше, чем к родным бабулям и дедулям.

— Дёмыч, останови! — спохватился Степан, когда они уже проехали мимо небольшого коттеджа с мансардой. Демид послушно остановился, не уточняя причину. — Я сейчас, — на ходу выкрикнул Стёпка и выскочил из машины, встав на обочине напротив того самого коттеджа.

Остальным тоже стало интересно, и они, друг за другом, повылазили из автомобиля.

Стёпа с грустной полуулыбкой смотрел на дом, обшитый бежевым сайдингом.

— Знакомые тут живут? — уточнила Василиса, устремив взгляд туда же, куда и Степан.

— Нет. Когда-то жили. Жила. Баба Васёна, — улыбнулся он Василиске. Тема была понятна только им двоим.

— Хоть что-то осталось от прежней жизни? — правильно поняв ностальгические чувства Стёпы, печально спросила Лиза.

Парень пожал плечами, а потом взгляд его посветлел:

— Облепиха! Не выкорчевали! — указал он пальцем на свисающие через забор колючие ветки с ярко-золотистыми ягодами.

Стёпа сделал пару шагов вперёд, будто хотел поздороваться с деревом, как со старым знакомым, но потом замялся — теперь оно чужое, хоть он и знал его много-много лет. Так бывает и с людьми — с бывшими друзьями или возлюбленными.

— Всё равно свисают, думаю, что хозяева против не будут, — задорно проговорила Лизка, чем снова удивила всю компанию, и бесцеремонно пошагала к забору.

Теперь уже не раздумывая, Степан гордо зашагал за ней.

Василиска пожала плечами и посмотрела на Демида:

— Пойдём? — заговорщицки спросила она.

Брюнет так же недоумённо повёл плечом, но кивнул.

Глава 9

Елизавета с нескрываемым удовольствием срывала с колючих веточек жёлтые «бочонки» и отправляла их в рот. Василиса тоже съела горсточку и поморщилась — слишком кисло.

— Люблю всякую кислятину, — призналась Лиза. — На даче у нас тоже облепиха есть — обожаю её.

— И мне облепиха на вкус нравится, но я её больше в соке, морсе или чае предпочитаю. Свежей много съесть не смогу, — Василиска с радостью поддержала «облепиховую беседу».

Равнодушные к кислому редко встречаются. Чаще или очень любят и лопают лимоны и облепиху без сахара, или морщатся от одного вида сочной лимонной или лаймовой дольки.

Стёпа съел несколько ягод и стоял с глупой улыбкой, смотря на дерево, а потом стал подсматривать в щель между забором и дверью ворот, но на территории, видимо, ничего знакомого не углядел и потерял интерес.

Демид топтался рядом за компанию, ожидая, когда две насытятся, а один — наностальгируется.

Хозяев судя по всему дома не было и, что удивительно для деревни, собака тоже не обнаружилась.

Из дома, рядом с которым ребята припарковали машину, вышла женщина-пенсионерка. Она с долей испуга оглядела чёрный Land Cruiser и начала осматриваться по сторонам.

Квартет «Воришки облепихи» направился к автомобилю, дабы не палиться и не заставлять женщину нервничать.

— Добрый день, — приветливо и звонко проговорила Василиса и юркнула в салон.

— Здравствуйте, — менее эмоционально, но вежливо выдал Демид и сел за руль.

Лиза приветственно кивнула с улыбкой, а Степан расплылся в такой улыбке, какую дарят только хорошо знакомым людям, хотя эту женщину он не помнил, и тепло протянул: «Здрасти-и-и!».

Пожилая дама учтиво кивала в ответ на приветствия, а потом, когда машина скрылась из виду, опасливо посмотрела в сторону облепихи, дежурно побубнила на молодёжь и пошла заниматься своими делами.

На волне ностальгии и воровства ягод, Стёпа начал философствовать:

— Может быть, тут вообще можно делать всё, что хочешь. Мир не наш. Да что там не наш, наверное, ненастоящий даже. Можно набрать еды в магазине и не заплатить, угнать тачку, да вот эту не возвращать и то дело, или кому-то набить физию…

— Почему при появлении полной свободы ты сразу о плохих поступках думаешь? — спросил Демид и вышло несколько нравоучительно.

— Не знаю. Оно как-то само. Больше ничего на ум не приходит, — искренне ответил Стёпка и даже шутить не стал.

— Мир, вполне возможно, что ненастоящий, но вот люди тут очень даже живые и осязаемые. В тюрьму загремим с такими бредовыми призывами. Или вообще убьют. Маловероятно, что после этого мы воскреснем дома, — брюнет разложил по полочкам свою позицию.

— Какой ты скучный, Дёмыч! Всё прагматично и правильно. Типичный начальник, блин. Как тебя подчинённые терпят? Ржут за спиной, небось. Иначе рехнёшься, — вальяжно рассуждал Степан.

— Посмеяться над начальником, которого боишься — высшее удовольствие, да? Плюс сто баллов к уровню эго. Смотрю, тебе эта практика знакома. Вот только про причину «хиханек» забывать нельзя. Страх! Стёпа, мне плевать, что там говорят, когда я не слышу, но решать, с кем стану работать и кому сколько платить, всё равно буду я, — погасив эмоции, подробно расписал Демид.

— Два ноль уже. Стёпка, такими темпами он тебя скоро совсем уделает. Не нарывайся, — Василиска шутливо подлила масла в огонь.

— Да пошёл он на хрен! Мажор! — взбеленился Степан и хотел продолжить, но был прерван словами обернувшейся Лизы:

— Стёп, ну пожалуйста, ну хватит… — расстроено проговорила девушка, и Стёпка решил на этот раз заткнуться, но обиду затаил. Впрочем, он был незлопамятным, что его самого порой расстраивало. Стольким можно бы отомстить, но уже не помнил за что и не чувствовал груза прошлых обид — а в таком случае месть выглядит глупо и нецелесообразно, и удовольствия от неё нет.

Демид задумался над словами Степана. Да, в какой-то мере, будучи владельцем фирмы, он был вершителем судеб. Если человек его не устраивал, то брюнет без сожаления прощался с ним. Терпеть в своём собственном коллективе неуместных и раздражающих людей — это глупо. Но парень никогда не считал себя самодуром или гадким человеком, он был справедлив.

Вспомнилась одна из его сотрудниц — Алла Макарова. Эта девушка вечно опаздывала, но в работе была очень ответственна.

— Де-мид Гле-бо-вич, я за-дер-жусь, — в очередной раз отрывисто на бегу выдавала Алла, будто была на занятиях по вольтижировке и скакала на коне. — Ах ты ж… ёжики… Марк, где твоя варежка? Простите, Демид Глебович…

— Принял к сведению. Ищите варежку, — издевательски спокойно отвечал Демид.

— Ой! Нет. Мы не из-за варежки. А из-за ключей. Никак найти не могли, а они оказались в холодильнике. Проделки Марка! А варежку только что по дороге потеряли.

— Алла, пока не найдёте варежку ребёнку, на работе не появляйтесь. Как ваш Марк в садике на прогулку пойдёт с одной варежкой-то?

— Мда. Вопрос, конечно, интересный. Спасибо, Демид Глебович! Я буду очень-очень спешить… Марк, стой! Там лу-жа…

Демид вспомнил эту сотрудницу, а потом и остальных, и лёгкая грусть сквозняком прошлась по душе. Брюнет не был отъявленным трудоголиком, но работу свою любил и вкладывал в неё много сил и времени. Он незаметно вздохнул и захотел отвлечься от не радужных мыслей, и осмотрелся вокруг.

Деревня Алые Зори оказалась весьма внушительной и обжитой, и окольцованной садовыми товариществами. Но близко к реке Зоринке никто не селился — каждую весну эта зона нещадно затапливалась водой. Сейчас же к берегу подъезд был отличный, но ребята решили остаться на холме, откуда разворачивался прекрасный вид на серое полотно реки и яркий пожелтевший лес вдали.

— Пойду, прогуляюсь, — поставил перед фактом Степан. Ему не терпелось побродить по излюбленным в детстве местам, раз уж оказался здесь.

— А можно с тобой? — уточнила Лиза. — Или все вместе пойдём?

— Чего толпой ходить. Мы вас тут подождём, — ответил за двоих Демид, поскольку Василиса не изъявила желание выбираться из машины.

— Угу, — закивала полублондинка.

Стёпка и Лиза быстро скрылись из виду, спустившись с холма по тропинке, но вскоре их фигуры вновь появились в зоне видимости — парень и девушка шли в сторону реки: Степан размахивал длинными руками, рассказывая и показывая, а Елизавета шла быстрым шагом, стараясь не отстать от увлёкшегося и спешащего напарника.

Времени до заката было ещё вагон, и вряд ли Стёпа рассчитывал скоро вернуться. Василиса сто раз пожалела, что не пошла на импровизированную экскурсию.

Вот так бывает: когда спрашивают, отвечаешь сразу, что пришло в голову, а потом жалеешь, что упустил возможность поучаствовать в чём-то интересном.

— Может, тоже пройдёмся? Далеко уходить не будем, если они вернутся, то увидим, — предложила Васёна, решив, что если парень откажется, то пойдёт одна наматывать круги: в машине сидеть надоело.

— Пойдём, — сразу согласился брюнет. И вновь невозможно угадать: хочет он этого сам или просто решил поддержать компанию.

У реки дул пронизывающий ветер и долго бродить вдоль неё — желание отпало. К тому же, после недавнего дождя местами под ногами была грязь, которую не всегда удавалось обойти — слишком близко росли кусты и периодически сужали тропу.

— Куда они смылись-то? — Васёна крутила головой, но парочка друзей нигде не обнаруживалась.

— Думаю, что туда, — Демид указал на открытый въезд в садовое товарищество — самое бесстрашное — ближе всех располагавшееся к реке.

— Далеко не пойдём. Если их нет поблизости, то к машине вернёмся, да? — уточнила Василиска, направляясь во владения дачников. Демид кивнул.

Как уныло выглядят покинутые дачи глубокой осенью. Тоской от них веет, засыпает осколками воспоминаний об ушедшем лете. Кусты полуголые, застывшие тёмными штрихами, теплицы наглухо закрытые, окна сиротливо смотрят серыми потухшими глазами…

— Наверное, рассказывает Лизе про самые интересные места, где яблоки в детстве тырил, где у костра сидел, с кем дружил… Я бы послушала. Зря не пошли, — продолжала сокрушаться Васёна, не обращая внимания на тоскливый пейзаж.

— Мне он уже надоел со своей болтовнёй, хоть отдохну немного, — с улыбкой сказал брюнет.

Не обнаружив друзей, парень и девушка решили дойти до ярко-красного домика впереди и поворачивать обратно, но тут Демид прижал руку к груди — в области сердца, и на лице отразилась гримаса боли.

— Ай. Блин, — с досадой выдал он, остановившись.

— Что такое? Что с тобой? — испугалась и растерялась Василиса. — Плохо?!

Глава 10

— Мелочи. Сейчас пройдёт. Межрёберная невралгия — чтоб её! Не опасно, но жутко неприятно. Аж дыхание сбивается, — пожаловался парень. Слова давались ему тяжело. Некоторых прихватывает легонечко, а кого-то — вот так, что любое движения — дикая боль.

Васёнин взгляд был наполнен сочувствием и бессилием. Они какое-то время стояли на одном месте.

— Уф! — облегчённо выдал Демид, распрямившись и убрав руку от груди. — Отпустило. Быстрее, чем обычно. Жить буду, — его взгляд повеселел.

Василиса, во все глаза продолжая смотреть на жертву невралгии, непроизвольно погладила его по руке — по ткани пальто — в районе предплечья.

— Надо что-то с этим делать! Её же можно вылечить? — участливо вопрошала Васёна.

— Можно. Раньше не сильно досаждала и я не заморачивался. Но пора уже распрощаться с ней, — объяснил парень. — Добрая ты душа, Василиса, — благодарно сказал Демид, читая по глазам её тревогу и сочувствие. И это поглаживание по руке было тоже очень уместным, заботливым и приятным.

— Когда кто-то болеет, когда кому-то плохо — мне всегда очень жаль таких людей, — обеспокоенным и непривычно серьёзным тоном проговорила девушка. — А тебя мне вообще жальче, чем многих, — добавила она и, не дав парню поразмышлять над причинами его «особенности», воскликнула: — О, смотри, вон наши! Э-эй! Аляулють! Ребятки! — её голос разносился эхом над полупустым товариществом, и Степан с Елизаветой сразу же увидели источник шума.

— Что ты там нам кричала? Какой «улють»? — хохотал Стёпа, когда весь квартет собрался вместе.

— Так приятель моего деда кричал, когда кого-то звал. Даже не знаю, что это слово означает и есть ли вообще у него значение. Но оно мне нравится, быстро внимание привлекает, — поделилась Васёна.

Обратный путь до машины показался быстрей, да и скорость передвижения увеличилась — Лиза, что уже стало традицией, изрядно замёрзла. На эту девушку можно было надеть тулуп и валенки, и она всё равно умудрилась бы продрогнуть. И как только из сквера до торгового центра в домашней одежде и накинутом пальто тогда дошла, не превратившись в ледышку? Хотя шок, стеснительность и яркое солнце нельзя скидывать со счетов.

До заката решили перекусить. Предстоящее событие пугало неизвестностью и радовало — вдруг они вернутся домой?!

Насытившись, Василиска вновь выпорхнула из машины. Ветерок беспрепятственно гулял на холме, и девушка поёжилась. Но всё равно было в этой осенней пасмурной холодности что-то родное, приятное, привычное. А если ещё и подумать, что где-то тебя ждут и уже наливают горячий чай и отрезают кусок пирога; что можно прийти и надеть тёплые носки с батареи и усесться за стол, обхватив пузатую чашку замёрзшими руками…

В руку девушки упёрлось что-то холодное и ей пришлось резко прервать череду мыслей.

— Ой! А ты тут откуда? — в глазах Васёны заплескалась неподдельная нежность. Любила она собак. Хотя всех животных любила, но собак — особенно.

Добродушный пёс, ростом доходящий ей почти до колена, поставил забавные мокрые ушки и радостно закрутил хвостом-пропеллером.

— Подожди, дружочек, сейчас я тебя чем-нибудь угощу! — Василиса, не раздумывая, открыла дверцу машины и потребовала у друзей что-то вкусненькое для пса.

— Кому… — Стёпа не успел уточнить, для кого Васёна требует угощение, как в машину запрыгнуло мокро-лохматое чудо-юдо, протиснувшись рядом с девушкой.

Василиса замерла, ожидая реакцию. Это она без ума от собак, но как не скромную псинку воспримут остальные?

— Раскладываем дополнительные кресла, у нас пятый нарисовался. Или вы его между собой посадите? — шутливо высказался Демид. Ситуация его забавляла, и что чужая собака могла перепачкать машину или съесть все припасы — судя по всему, вообще не напрягало.

— Какой хорошенький! — Лиза развернулась, встала коленками на сиденье и дотянулась до шерстяной спины пса.

Собака вела себя вполне культурно — на сиденья не запрыгивала, а стояла грязными лапами на коврике и ждала, когда вновь зашуршит пакет и оттуда, как из волшебного ларца, появится очередная вкусняшка. Стёпа стал тем самым волшебником, который ковырялся в пакете и выуживал угощения.

— Может, всё ему отдадим? Он троглодит! Даже хлеб сожрал! — с наигранным возмущением громко сказал Степан.

— Значит, голодный, — сделала вывод Лиза и с сочувствием посмотрела на собаку.

— Значит, проныра со стажем! Знаю я таких. След от ошейника видишь? То-то же. Дома отобедает и ходит побирается, грустные глазки строит. Вон посмотри, бока какие! Упитанный! — не унимался Стёпка.

— Так и скажи, что тебе еду жалко, — Василиска показала ему язык.

— Так и скажу — жалко. У нас закат впереди, а потом — неизвестность! — зловеще проговорил Степан и сделал шаманские пасы руками, за которыми внимательно проследил пёс. — На, жри, скотина, — слова его явно расходились с делом, и он продолжал щедро подкармливать пса, пока в пакете ни остались одни фрукты, сладости и напитки.

По окончании трапезы пёсик был спроважен на улицу. Там он ещё раз ткнулся Василиске в руку, лизнул ладонь и бодрой походкой направился в сторону деревни.

Судя по времени закат должен был скоро начаться, но из-за плотной хмурой облачности солнце себя не обозначало.

— Слушайте, может, лучше в саму деревню вернёмся, а то эта «шутница с прибабахом» сказала, что встретимся в Алых Зорях? Вдруг она нас не обнаружит и решит, что мы не приехали! — выдал Стёпка, ёрзая на месте.

— Не лишено логики. Поддерживаю, — задумавшись, проговорила Васёна.

— Проблемы нет. У нас ещё пять минут до начала заката, поехали, — сразу согласился Демид.

«Фантастическая четвёрка» вовремя приехала в деревню. Все четверо вышли из машины, припарковав её на обочине — рядом был небольшой прудик, там авто точно никому не мешало.

— Стоим, как дураки, и не знаем, чего ждём, — жестикулируя, сказал Степан. Молчать он не умел от слова «совсем», а уж тем более, когда нервничал.

— Меня, наверное, — послышался сзади уже знакомый голос.

Все обернулись, но вместо той женщины лет пятидесяти, которую они видели в сквере, пред ними предстала молодая девушка-брюнетка.

— Узнали? — уточнила она.

— Только голос узнали, — удивлённо выдал Демид.

— Это точно Вы? — прищурившись, настороженно уточнила Василиса.

Девушка загадочно улыбнулась и ребятам стало ясно, что перед ними тот же самый человек… или сущность. Она каким-то образом вторгалась в их чувства и мысли и настраивала на нужный лад, чтобы не было лишних ненужных вопросов.

— На что похоже ваше путешествие? — всемогущая брюнетка задала вопрос.

— На квест, блин! — в сердцах выдал Стёпка и даже плюнул от досады.

— Хорошо. Будь так. Значит, поиграем. Так проще, — шутливо выдала помощница Вселенной.

— Подождите! Как это — будь так? Как это — поиграем?! — испуганно возмутилась Васёна.

— Это вы предложили, а не я. Я спросила — вы ответили, — издевательски спокойно пожала плечами девушка, и после этого три пары глаз: серо-голубые, зелёно-карие и карие, с негодованием уставились на Стёпу.

— А я откуда знал, — отмахнулся он. — Сами отвечайте теперь. Я пас!

— Не пугайтесь. Вам же проще, — «успокоила» странная собеседница. — Давайте мысленно вернёмся к точке отсчёта — в тот момент, когда вы переместились сюда. — После этих слов парни и девушки отчётливо вспомнили последние минуты своего пребывания в нормальном, родном, мире.

— Демид, нерв защемляет, да? Но симптомы схожи с сердечными заболеваниями. Наплевательское отношение к здоровью. Ты так и остался на скамейке в парке, устремив безжизненный взгляд в небо.

— Лиза, ты хотела уехать от проблем? В клуб — отличный вариант. Но не одной. А ты поехала одна. Не всегда на пути попадаются хорошие люди, и адекватные. Паренёк под кайфом спутал тебя с обидчицей. Итог смертельный.

— Василиса, смотреть на гусей в пруду и думать о жизни — дело приятное. Вот и водитель, выехавший из-за поворота, считал так же. Очередное ДТП со смертельным исходом в городской статистике. Дорога задумчивости не прощает ни пешеходам, ни водителям.

— Степан, чинить выключатель в съёмной квартире — это не твой вариант, верно? Пусть хозяева чинят. Но живёшь там ты и рискуешь — тоже ты. Твои принципы тебя погубили. Ты пошёл в душ, но забыл полотенце на стуле. Помнишь? Пришлось идти за ним. Мокрые пальцы и торчащие провода из-под расшатанного выключателя на кухне — не лучший тандем. Короткое замыкание. Автомат тоже пора было бы заменить, не сработал.

Компания друзей пребывала в шоке после сказанного брюнеткой. Каждый анализировал свои действия перед попаданием сюда — в этот мир. На руках и ногах выросли мурашки, сердце забилось учащённо. Страх и безысходность заметались в душе, поглощая, занимая все мысли.

— Расслабьтесь, девочки и мальчики, я пошутила, — улыбнувшись, с издёвкой выдала девица.

— Да вы… да вы сумасшедшая! — не удержался Демид. — От таких шуток можно реально скончаться на месте!

— Хорошо издеваться и знать, что тебе за это ничего не будет, да? — зло спросил Стёпа.

— Не знаю. Тебе виднее, — пожала плечами шутница. Она оставалась спокойной и в приподнятом настроении. Вроде бы и не издевалась, но как ещё можно воспринять её шутки?

Самое неприятное, что каждый не мог понять, где и когда она шутит. К тому же, помощница Вселенной не брезговала чёрным юмором. А вдруг шутка в другом, и те её слова — как раз правда, а именно сейчас она подшучивает над ними, пытаясь запутать?

— Ради чего вы над нами глумитесь? — как можно мягче, с выдаваемой тревогой, но без яркой претензии, спросила Василиса.

— Иначе вам подсказать невозможно. Будь так, как я озвучила ранее, что бы вы сделали перед этим? Чего бы захотели? Кого увидеть и что сказать? — более серьёзный тон заставил задуматься. — Вы не умерли. Повторяю, это просто подсказка. Не думайте о смерти, думайте о жизни. Встретимся на рассвете — мне неважно, где вы будете, я вас найду.

Девушка подмигнула «фантастической четвёрке» и исчезла.

Глава 11

— Это полная, большая ж… жизненная проблема! — махнув рукой, выдал Степан. — Кто-нибудь что-нибудь понял?

— До рассвета время ещё есть, обмозгуем, — сразу ответил Демид.

— У всех всё совпало с тем, что она говорила? — кусая губу, уточнила Васёна. — Я точно помню, что перед тем, как оказаться здесь, смотрела на гусей, вспоминала дом и родных… Вполне возможно, что могла не заметить авто, там как раз рядом резкий поворот был, — задумчиво поделилась она.

— Я был в парке и последнее, что помню — боль от невралгии. А я ведь шёл на встречу с клиентом, не вовремя прихватило, — рассказал брюнет.

Елизавета закивала, подтверждая, что версия «странной девушки» не расходится с её историей.

— Лизавета, ты поехала в клуб? Одна?! — проанализировав информацию, с удивлением спросил Стёпка. Про себя он рассказывать не захотел — и так ясно, что лоханулся с выключателем и этим мог сам себя загубить. — Клубешники любишь? Занятно. Не ожидал от тебя. Хотя у тебя бывают заскоки. Вон на тачке гоняешь, как очумелая, — в интонации чувствовался упрёк. Нервишки начали шалить после такой встряски. Да ещё и размышления о последних минутах жизни вскрыли старые душевные раны.

— Я никуда не поехала! Я думала об этом. Не надо говорить того, чего не знаешь! Из-за таких, как ты, и приходится уматывать в неизвестность! — теперь пришло время Лизы вспылить. Уж очень тон и манера напомнили ей брата — тот тоже любил утверждать то, чего не знал, и смеяться над сестрой, исходя из самолично сделанных неверных выводов.

— Из-за таких, как я? Стоп-стоп. Не надо меня смешивать с теми, кого ты там знаешь… знала… Если у тебя были проблемы с парнишей — бойфрендом, то это меня не касается. Значит, сама хороша. В тихом омуте… В который раз убеждаюсь, что за образом серой мышки прячутся драные кошки… — Стёпа резко замолчал. Он понял, что перегнул палку, что его сильно унесло и Лиза не является источником его гнева. А всё потому, что были у него сложные отношения с болезненным расставанием с девушкой, которая долгое время играла роль милой, доброй и порядочной, а на поверку оказалась расчётливой лгуньей, без сомнений променявшей его на мужчину при деньгах, годившегося ей в отцы. Поэтому Стёпка и жил один в этой убогой съёмной квартире — не для кого было стараться. Там он только спал, по сути. Так зачем переплачивать за хоромы?

— Я драная кошка? Вот так, значит… — голос Елизаветы задрожал и по щекам покатились слёзы обиды. — Ты… ты… — девушка развернулась и прошептала что-то нелицеприятное, но никто не расслышал. Лиза бросилась прочь, не разбирая дороги, но дорога как раз-таки была отличная и далеко убегать она не рискнула, а присела на скамейку у одного из домов в пределах видимости. От соприкосновения пятой точки с холодной поверхностью скамьи стало зябко и неприятно, но девушка проигнорировала ощущения — не до этого.

— Ма-ло-рик! — с досадой выдал Демид, хмуро посмотрев на Стёпу.

Василиса тоже осуждающе покачала головой, но ничего не сказала. Взгляд был красноречивее слов.

— Сам вижу, — пробубнил Степан и быстрым шагом направился к Елизавете. Девушка сидела, закрыв лицо руками. Ей было неловко развешивать нюни перед этими людьми, но она ничего не могла с собой поделать — Стёпа задел за живое, и слёзы хлынули непроизвольно. Неужели от этих обид нигде не спрятаться? Даже попав в другой мир, проблемы, которые приносил брат, теперь решили транслировать себя через Степана.

— Лизок, эй, — Стёпа присел на корточки перед плачущей девушкой, а она плотнее прижала руки к лицу.

— Стёп, уйди! — сквозь выстроенную из ладошек стену проговорила Лиза. Это звучало не зло, а умоляюще.

Брат всегда уходил и ждал, когда Лиза «перебесится». Но он крайне редко шёл за ней, если обижал. Хоть чем-то эта ситуация отличалась от «домашней».

— Лиз, ну прости. Нечаянно вырвалось, — виновато и расстроено сказал Степан и плюхнулся на лавку рядом с девушкой. Его голос звучал непривычно вкрадчиво, будто собрался поведать грустную сказку. Он опёрся на колени локтями и уткнулся щекой в сцепленные руки, пристально смотря на Лизу.

— Я… я… — Елизавета всхлипнула, успокаиваясь, — я не обижаюсь. Ты можешь говорить, что хочешь. Если ты так думаешь обо мне — это твоё право. Я не буду доказывать обратное и оправдываться, — из груди вырвался тяжёлый вздох, и Лиза примолкла, собираясь с мыслями и хлюпая носом. Она попыталась оттереть поплывшую тушь, но потом подумала, что получится ещё страшнее.

— Мне надо сначала думать, потом говорить. Я ляпнул, не подумав. И самое обидное, что я так не считаю — ты классная, очень красивая, и добрая. И, в отличие от меня, заботишься о сказанном, умеешь молчать и слушать. И ты никакая не мышка. И не кошка… — из Стёпки полезла откровенность.

— Правда так думаешь? — Елизавета, наконец, посмотрела на него. Длинные ресницы склеились между собой от слёз и стали похожи на чёрные иголочки, а потёкшая тушь аккуратно осела на нижних ресничках, создавая эффект подводки. Если бы не тёмные дорожки и покрасневший нос, то можно было подумать, что у Лизы макияж в стиле «женщина-кошка», и самое интересное, что он ей очень шёл, добавлял взгляду уверенности.

— Всё правда, — виновато улыбнулся Степан. — В таких ситуациях не врут — можно ещё хуже сделать. Извини, Лизок, — парень потянулся к Лизиной щеке и подушечкой большого пальца парой движений оттёр слезливую черноту. — Много себе позволяю, — констатировал он, убрал руку и глупо улыбнулся. Елизавета была удивлена жесту, нарушающему её личное, к тому же, обиженное, пространство, но всё же подарила робкую улыбку в ответ. Конфликт был исчерпан.

Помирившиеся вернулись к остальным. Увидев повеселевших друзей, Демид и Василиса облегчённо выдохнули.

— Дём, если я ещё что-то такое выкину, то бей без предупреждения меня в челюсть, договорились? Я разрешаю, — снова начал паясничать Стёпка, пытаясь разрядить обстановку и лишний раз заставить Лизу улыбнуться.

— Начну издалека, с детства: год в секции тайского бокса, два — в каратэ, чемпион района по воркауту… дальше продолжать? Удар у меня хорошо поставлен. Уверен, что хочешь в челюсть?

— Фьюить! — присвистнула Васёна. Когда девушка умеет отлично свистеть — это всегда выглядит забавно. — Дёмка, да ты опасный человек! Тебя лучше не злить.

— А ты думаешь, почему я такой спокойный? Опасным людям нужно работать над собой, иначе от них много кто может пострадать, — шутливо выдал Демид.

— Не надо в челюсть. Беру свои слова обратно. Причём все слова! — выставив руки перед собой и как бы защищаясь, наигранно тоненько промямлил Стёпка.

На фоне сложностей и расшатывающей нервную систему информации от девушки-загадки, Стёпины шуточки были не раздражающими, а, наоборот, согревающими и вселяющими оптимизм, что всё будет хорошо; что, несмотря на трудности и разные взгляды на жизнь, всегда можно договориться и объединиться ради общей цели; что, пока живы и здоровы, нельзя терять надежду и нужно верить в лучшее.

Было решено возвращаться. Дом Дэна всем пришёлся по душе, там и собрались встречать рассвет.

Каждый увозил из Алых Зорь что-то своё. Это место помогло понять друг друга лучше. И не только друг друга, но и себя.

Глава 12

«Крузак» снова урчал, торопя наездников.

— Дай, посижу хоть, — уселся на место водителя Степан.

— Стёп, а ты водишь? Может, теперь за рулём поедешь? — поинтересовалась Василиса, обустраиваясь на своём месте на заднем сиденье.

— Мне с личным водителем больше нравится ездить, — манерно выдал Стёпка.

— Фары и так чистые, можно не мыть, — с улыбкой проговорил Демид, усаживаясь рядом с псевдоводителем.

— Что?! Какие фары? — Стёпа посмотрел на брюнета, как на умалишённого, на что Демид взглядом указал на левое колено Степана, аккурат упирающееся в панель с кнопками сбоку от руля.

— А, чёрт! Как выключить-то теперь? — понял в чём дело Стёпка.

— Иди лучше ко мне, зайка. Машина явно против твоих посягательств, — издевательски захихикала Васёна и похлопала по кожаной обивке сиденья, зовя парня, как собачку.

Стёпка наигранно нахмурился, но место освободил. Всегда так: стоит сблизиться с людьми, подружиться, и они уже не брезгуют отвечать тебе сарказмом на сарказм и бить тебя твоими же шутками и манерами. И самое противное, что ты не можешь на них обижаться за это и устыжать, поскольку тон задал самолично.

Пока только Лиза не позволяла себе подтрунивать над Стёпой, но, вполне возможно, она этого просто не умела. Не каждый умеет шутить, не обижая, да и вообще — шутить. Но это не значит, что не шутники — скучные люди. Отнюдь.

Елизавета ловко забралась внутрь «дракона» и улыбнулась — снова в путь. Пусть и неизвестно, что их ждёт впереди, но пока всё не так плохо. А понимание, что рядом с тобой ещё три человека с такими же целями и отношением к проблеме, не могло не радовать.

Лиза ехала по Алым Зорям и думала, что Степан, как ни прискорбно, действительно похож на её брата. Но есть что-то, что отличает их. Стёпка никого не хотел обидеть, он делился своим мнением, и если это мнение кого-то обижало, то считал, что это не его проблемы. Но нарочно обидеть, подобрать слова побольнее — нет.

Девушка с детства не ладила с братом. Все говорили, что, когда они вырастут, оценят, как важно иметь брата или сестру. Выросли и оценили, как важно иметь родителей и друзей, а вот с братско-сестринскими отношениями осталось также. Эти двое были друг для друга чужими людьми, от которых невозможно избавиться, потому что на них висел ярлык «родные».

Елизавета чувствовала себя счастливой, когда выпорхнула из семейного гнезда и жила отдельно со своим парнем в съёмной квартире. Но отношения дали трещину и пришлось вернуться домой, снимать квартиру в одиночку — слишком затратно. Братец был не в восторге от возвращения сестры, о чём обязательно упоминал при случае и без.

Может быть, живя отдельно и видясь только по праздникам, всё стало бы проще, исчезло бы раздражение, даже, скучать начали бы, но это только догадки…

— У нас реально какой-то квест, — Василиска поделилась размышлениями, чем выдернула Лизу из мыслей о брате. — Находите обозначенное место — получаете подсказку и ориентиры следующего места встречи. Интересно, сколько этапов в этой «игре»?

— Пока не сдохнем тут, — махнул рукой Стёпа. Он намеревался снова поспать в дороге, но разговор его заинтересовал.

— Если бы подсказка была вправду таковой. А то как пародия на страшилку. Всемогущая дева попугала и пошутила над нерадивыми путешественниками по мирам, и на этом всё, — вздохнул Демид.

— Нет, ребята, мы что-то недопонимаем. Надо разбираться. У меня такое ощущение, что она нам хочет помочь. Без шуток, — жестикулируя, проговорила Васёна.

— Ну-ну. Ага. Конечно, — не сдавался Стёпка. — В чём помощь? Закат, рассвет. Рассвет, закат. Так и будем колесить и ждать её, пока она не наиграется и нас не прихлопнет, как надоевших блох.

— Из нас скучные блохи-игрушки, — усмехнулся Демид.

— Значит, очень быстро надоедим. Жаль. Я к вам уже начал привыкать, — артистично сказал Стёпа, с траурными нотками в голосе.

— С кем мы мечтали быть, о чём размышляли перед попаданием сюда. Она хотела, чтобы мы об этом подумали, — напомнила Василиса.

— Мне хотелось вот так ехать на машине: трасса, фонари и друзья со мной. И неважно, куда ехать. Просто сбежать от проблем. Понимания хотелось, поддержки… — неожиданно подала голос Лиза.

— А мне хотелось посидеть у костра вечером с друзьями, попеть под гитару. Но вместо этого в своё личное время пришлось идти на встречу с заказчиком. Важный заказ, не хотелось упускать клиента, а в другие часы он не мог встретиться, — рассказал Демид. Он подумал, что последний год работа съедала всё больше личного пространства и времени, хоть и была по душе. Парень давно не видел друзей. Все были заняты — кто в работе, кто на курортах. И даже не с кем поговорить по душам по-дружески.

— Я увидела дружную семью, отмечавшую праздник. Милые и весёлые люди. Мне так захотелось побыть среди родных… Думала об этом пока смотрела на этих незнакомцев, а потом на гусей в пруду, у нас (в родительском доме) тоже гуси у соседей есть. А ещё про нашу Тайну подумала — так у родителей собаку зовут: вот бы потрепать её за ухом, как в старые добрые времена. Где собака — там и дом. Её люди заводят, когда уверены в завтрашнем дне, — делилась и философствовала Василиска. Ей нравилась её теперешняя жизнь в мегаполисе, но близких людей очень не хватало.

Степан вздохнул и подумал, что вновь не хочет озвучивать мысли. Он устал от одиночества. В родной город не хотелось — там его никто сильно не ждал. Сестра с мужем и двумя детьми жили с родителями. Стёпа там был бы лишним.

— Не смейтесь. Я в душ собирался, полез в шкаф за полотенцем, и услышал у соседей начало «Поле чудес». И что-то так захотелось вернуться в детство и вспомнить, о чём мечтал. Появилось желание походить по родным местам, постоять на берегу речки, по дачам пошастать. Я маленький когда был, мы «Поле чудес» с бабой Васёной каждую пятницу смотрели. Нравилось в детстве. А ещё у нас настоящий ритуал существовал — она обязательно пекла пироги или пончики в этот день, и мы с молочком их уплетали под болтовню Якубовича. Кстати, очень часто задания разгадывали. Баба Васёна умная была женщина, хоть и простая с виду, деревенская… — Стёпка замолчал. Тоска сжала сердце и продолжать не хотелось.

Эта тоска, как невидимый дым, окутала всех находившихся в автомобиле, и какое-то время друзья молчали, переваривая свои и чужие истории.

— Мы все получили то, чего желали, — спустя какое-то время Василиса осмелилась нарушить тишину. — Дорогу, песни под гитару, родные места и даже собаку…

Это было на поверхности, но раньше никто из четвёрки не смог и подумать о таком. Только сейчас пришло осознание, что мысли материализовались неожиданным образом в этом мире.

— Дома мы были с теми и там, где не хотелось. Мечтали о другом. Наверное, даже о другом мире, о другой параллельной Вселенной, где было бы всё иначе, — подытожил Демид.

Стало жутко от масштабов происходящего, от осознания, что их желания привели их сюда. Но опять же всё будто было понято буквально.

Демид мечтал о посиделках у костра со своими друзьями, а не с этими чужими людьми. Василиса хотела гладить свою собаку в кругу родных. Степан мечтал вернуться в детство, испытать беззаботную радость и переписать жизнь. Наверное, только у Лизы желание оказалось ближе к происходящему: на тот момент её не сильно заботило, с кем и куда ехать, только бы сбежать из дома и почувствовать эту сладостную свободу.

После этого непростого разговора, долгое время ехали молча.

Пространство вокруг поглотила темнота. На этом участке трассы не так часто встречались автомобили, это не мегаполис и не «около него», где жизнь кипит и днём, и ночью, и все постоянно куда-то едут.

Трасса, лес и тишина. Странное чувство, когда всё сделано для людей — положен асфальт, ярко-белой краской размечена разделительная полоса и обочины, стоят указатели, но самих людей нет. Будто мир заброшен, будто впереди неменяющийся пейзаж и никого…

Фары выхватывали из темноты очертания деревьев и те казались причудливыми фигурами людей или животных, или даже фасадами старинных зданий. Всего лишь игра света, а какой простор для фантазии. Ветер сметал листочки под колёса автомобиля. Поначалу трудно привыкнуть, что на твоём пути постоянно «кто-то перемещается». Казалось, что яркие лягушки выпрыгивают и непроизвольно хотелось их объехать, дать шанс на жизнь, а не нестись по ним, но вскоре глаз привыкал к листьям, а мозг к тому, что господствует холодная осень, и вся эта мелочь под колёсами — всего лишь её безжизненные происки.

— Может, нам надо предложение составить или стишок из слов: «дорога», «собака», «гитара», «детство»? «пироги»? «поле чудес»? Или кодовое слово отгадать? И тогда нас весёлая мегера отпустит домой! — фонтанировал идеями Стёпа. Спать ему окончательно расхотелось, несмотря на располагающий к этому пейзаж за окном.

— А если весёлая мегера нас постоянно слышит? — не преминул сделать акцент Демид.

— Думаешь, обидится на «весёлую»? — наглел Стёпка.

— Какой бы она весёлой ни была, но маловероятно, что ей от нас стишки да песенки нужны. Но твоя идея мне нравится. Можно придумать что-то интересное, всё равно делать нечего, — подхватила идею Василиса. — Давай мы придумаем мир… — запела она, вспомнив песню Демида у костра.

— …где крыльям опора — заря, — подхватил брюнет. Его точно попадающий в ноты голос мягко обволакивал.

— Заря, — хмыкнул Стёпа. — Мы только оттуда — из Зари, то есть из Зорь, из Алых.

— …говорят мечты — это зря… — в два голоса продолжили Васёна и Демид.

— …но нет, не зря, — саркастически пропел Степан. — Это я дурак, или в этом что-то есть? — напрягся парень.

— Мир. Заря. Мечты не зря. Это же про нас… — обалдела Васёна.

— Как ты узнал? — Стёпка пытливо взглянул на Демида, который, развернувшись вполоборота, насколько это возможно, смотрел на сидящих сзади.

Глава 13

— Я?! Я тут при чём? Это просто песня! — возмутился вопросу брюнет.

— Нашим крыльям Алые Зори должны стать опорой. Выходит, так? И мечтали мы не зря, наши мечты осуществились, — непривычно возбуждённо и быстро заговорила Елизавета.

— Ущипните меня! Может, я сплю? Как же всё это странно! — эмоционально проговорила Василиска.

— С радостью, — Стёпка потянулся к её руке, якобы с намерением ущипнуть.

— Не надо буквально понимать, — шутливо отмахнулась от него Васёна.

— Тут всё буквально происходит. Мир такой, — оправдывал себя Степан. Парень вместо щипания начал щекотать полублондинку, дотрагиваясь длинными пальцами до её бока.

— Я щекотки боюсь! А-а-а, — Василиска хохотала, дёргалась и отбивалась, как могла. — Дём, ну скажи ему-у-у-у, — решила она пожаловаться.

— Высажу, — коротко сказал Демид, посмотрев на Степана. Сказано было в шутку, но в этот момент все осознали, как здорово, что брюнет их друг, а не начальник. Директорский неукоснительный тон вырабатывался годами и стал близок к идеалу.

— Только попробуй! Не справишься! — хорохорился Стёпка. Демид, не поворачиваясь, показал Степану неприличный жест, чем вызвал хохот у девчонок.

— Да пошёл ты! — разобиделся Стёпа.

— Лесными опушками, — продолжила Василиска, смеясь. Появление своих словечек, как у самых дружных и давно знакомых компашек, создавало особую атмосферу и резко разряжало обстановку.

Стёпка прикрыл глаза и притворился, что пытается заснуть. Ему было неприятно это «высажу», и не столько само слово, сколько тон. Это зацепило. Сразу вспомнилась работа, где каждая мелкая сошка мнила себя великим начальником с намерением унизить и обвинить во всех бедах простого работягу.

Степан думал о том, что в обычной жизни давно бы послал мажора куда дальше, чем опушки. Не стал бы терпеть такое отношение к себе, пусть и сампровоцировал. Но он был не глуп и отлично понимал, что зависит от богатенького брюнета. Где взять средства на элементарные нужды в этом мире? Конечно, можно устроиться на работёнку без документов, но вкалывая от зари до зари за копейки, немудрено погрязнуть в этом, и вообще не вернуться домой. А домой хотелось. Пусть было всё неидеально, но там текла настоящая жизнь, где присутствовали родные и друзья, которые его давно знали и, возможно, ценили.

— Вот скажи мне, Васён, — резко распахнул глаза Стёпка и повернулся к девушке, — что это? Карма? В нашем мире был нищебродом, так и в этом такая же подстава! А у Дёмыча неизменно всё в шоколаде! — парень почти шептал, чтобы сидящие спереди не услышали разговор. В этот момент Лиза негромко включила радио, и это пошло на пользу конфиденциальности беседы.

— Это его деньги, Стёп. Они ему не с неба упали, — напомнила Василиска. — И, если ты не заметил, он тратит их исключительно на нас.

— Всё равно он скользкий тип, — не сдавался Степан.

— Не скользкий, а загадочный, — Василиска не велась на провокации собеседника, продолжая общаться чуть шутливым тоном.

— И в чём разница? — хмыкнул Стёпа.

— Скользкие специально напускают на себя ореол таинственности и непредсказуемости, преследуя какие-то цели. А у загадочных это естественный процесс, они сами по себе такие.

— Хоть бы этому загадочному денежки на счёт не вернулись, когда мы дома окажемся, — Степан шутя и злорадствуя, поделился желанием. Парень вновь вернулся к денежной теме, побоявшись, что сейчас Василиса его переубедит, и он резко перестанет обижаться на Демида. А очень хотелось построить из себя обиженного.

— Если окажемся. Ты мне это говоришь, чтобы я стала считать тебя злобным, вредным и завистливым человеком? — во взгляде девушки играли смешинки.

— Говорю, потому что тебе доверяю. Ты нормальная девчонка. Я редко в людях ошибаюсь, — самодовольно ответил Стёпка.

Лиза вслушивалась в слова песни по радио и смотрела вперёд. А вот Демид незаметно прислушивался к разговору парочки сзади. Всё расслышать было нереально, но некоторые обрывки фраз успешно долетали до него.

Две девушки и два парня — молодые и свободные — не могли не проявлять знаки внимания друг к другу, у каждого начали формироваться свои симпатии, но взаимны ли они были?

Обратный путь показался быстрее, чем туда. Хотя так и было на самом деле, потому что в этот раз удалось не угодить в пробку на дорогах мегаполиса.

Поздний вечер готовился прыгнуть в ночь. Город из солидного мужчины в деловом костюме и до блеска начищенных ботинках превратился в паренька в кроссах, лёгкой куртке и со взъерошенными волосами — лихого и романтичного. Если хочешь узнать душу города, то приходи ночью. По неспящим жителям сразу ясно, что из себя представляет эта «жертва урбанизации».

Мегаполис — особый мирок, который «never sleep» (никогда не спит). Дворники неустанно метут улицы, проводятся дорожные работы, о которых оповещают по-дискотечному мигающие предупреждающие знаки, «скорая помощь» летит стрелой, пытаясь отбить у смерти очередную жизнь… Но это вынужденные герои ночи. А есть и добровольные. Они пьют город, как освежающий напиток. Сидят в барах от скуки, гоняют на машинах и на байках или мирно гуляют по опустевшим набережным, парковым аллейкам. Кто-то светит неспящими окнами многоэтажек — тоже соучаствуют ночной жизни. Кто-то стоит на балконе и наблюдает за поредевшей гирляндой машин, за яркими неоновыми вывесками, слушает тишину и смех молодёжи у подъезда — любой маломальский хохот в ночи так отчётливо слышен.

Двигаясь в не плотном потоке машин, все устало глядели в окна, только Лиза с виду казалась вполне бодрой, будто бы дальняя дорога нисколько не утомила её.

— Как-то смотрел ролик, — с бухты-барахты начал Стёпка, — где два водителя проезжали один и тот же участок городской дороги. Первый ехал по правилам и не спеша, второй — рвал, лихачил и обгонял. Разница во времени прибытия составила десять минут. Десять! Что такое десять из одной тысячи четырёхсот сорока минут в сутках?! Разве оно того стоит?

— Если спешишь на пожар, то да, — подхватил Демид.

— Ой, не утрируй! — отмахнулся Степан.

— Я так понимаю, вопрос мне предназначен? — задумчиво уточнила Лиза и сразу продолжила: — Дело не в результате, а в процессе. Я гоню по трассе, потому что чувствую… — она никак не могла подобрать нужного слова.

— Драйв и кайф! — помог брюнет.

— Да, точно. Именно так, — закивала Елизавета. — Словно ощущаешь себя птицей, сливаешься с машиной и у этого целостного существа вырастают крылья. Это непередаваемо. Тем, кто не любит скорость — не понять. И да, в городе я не лихачу, я адекватный человек. Никого не подрезаю и веду себя спокойно, езжу по правилам, насколько это возможно в городской среде.

— Толково говоришь, — усмехнулся Стёпа и решил отстать от любительницы скорости.

— И красиво, — улыбнулась Василиса. Ей понравилось, как метафорически выразилась Лиза. У молчунов может быть весьма богатый словарный запас, просто они его прячут.

Квартет вернулся в КП «Лесной» — в дом Дэна, который показался родным. В прошлый раз каждый выбрал себе комнату по душе и теперь все сразу рассредоточились по «своим» уголкам. Ванных комнат тут тоже было целых три, поэтому очереди не возникло.

Лучшим вариантом виделось выспаться до восхода солнца. Времени впереди — предостаточно.

Глава 14

Василиске, чего и следовало ожидать, спать не хотелось. Совиная натура требовала активности. Девушка нарисовала на грифельной стене домик и облака, а потом расселась на огромном белом диване — поджав ноги и подмяв под себя пару ярких подушек. Она решила почитать немного. Выбор загруженных в смартфон книг был невелик, но выбрать что-то можно. Странно, но в доме ей не встретились бумажные книги, хотя места имелось столько, что целую библиотеку можно соорудить. Возможно, Дэн не любил читать, или читал только электронные книжки.

Сбоку на диване уютно скомкался тот самый бежевый вязаный плед — при беглом взгляде он выглядел, словно спящий кот с персиковой шёрсткой.

«Как плохо живётся без кота, — думала девушка, — и без собаки». К сожалению, из-за частых разъездов, она пока не могла себе позволить завести животных, которых очень любила.

Идиллию Василисы и выдуманного вязаного кота нарушил Демид: парень в одних серых спортивных штанах «Nike» пришёл на кухню (судя по всему, Дэн был той же комплекции, и брюнет не упустил возможность порыться в вещах и отыскать себе домашнюю одежду).

— Я думал, все спят… — растерялся он, увидев Василиску, которая, не моргая, уставилась на него. Девушка думала, как раз про штаны — откуда они могли взяться у Демида? Но вышло так, будто бы долго рассматривала голый торс парня.

— Сова. У-ху! — заулыбалась и развела руками полублондинка, отведя взгляд. — Ничего с этим не поделать ни в одном из миров.

— Совы, как неизменная константа во вселенской системе, — поддержал брюнет и плеснул в стакан воды, но сделал всего пару глотков и отставил его. Парень облокотился на столешницу отдельно стоящей части кухонного гарнитура — отсюда отлично просматривался диван, где сидела девушка. — Хотя неизменная константа — это как масло масляное.

— А ты как к подобным константам относишься? — не преминула уточнить Васёна. Некоторые поддерживают такой образ жизни, некоторым всё равно, но, а кто-то не воспринимает «сов» нормально, считая, что не спать по ночам — вредно и глупо, и что нужно наплевать на свои биоритмы и жить, как все.

— Иногда я к ним отношусь, — с улыбкой ответил Демид. Его голос звучал мягко и приглушённо, а интонация была, пожалуй, милой.

Ночные разговоры обладают поистине магическими свойствами. Мы никуда не спешим, мы хотим понимать и быть понятыми, мы говорим ночью только о том, что для нас действительно важно. Мы можем позволить себе помечтать с кем-то за компанию. Ночью мы откровеннее и правдивее, даже если что-то выдумываем…

Парень и девушка замолчали, но почему-то тишина не тяготила. Бывают люди, с которыми приятно молчать, не возникает дискомфорта и желания оживить беседу. Таких людей мало, но, к счастью, по каким-то неведомым законам мироздания они часто пересекаются по жизни и радуют друг друга обоюдной молчанкой.

— Хотела книгу почитать, — спустя какое-то время выдала Василиска, откладывая гаджет, — но уже перехотелось. — Она аккуратно встала с дивана, не задевая плед — жаль было разрушать кото-иллюзию, второй раз нарочно так не получится сложить.

— Спать пойдёшь? — без эмоций, на грани равнодушия, спросил Демид.

— Нет, — в тон ему ответила Васёна. — Кофе попью.

Девушка по-хозяйски включила кофе-машину и стала ждать свой капучино. Брюнет развернулся в её сторону и не ушёл. Василиса любила варить кофе в турке, как уже обмолвилась Степану, но исключительно у себя дома, а не в гостях. А тут она ощущала себя гостем, к тому же, незваным.

— Хочешь? — с лёгкой улыбкой спросила Василиска.

— Что? — этот вопрос на вопрос прозвучал чертовски привлекательно.

— Кофе, — полублондинка не смутилась, случайно получившаяся игра слов ей понравилась. — Или чай? Или…

— Или? — Демид продолжал играть. У Васёны чуть порозовели щёки и сердце стало биться чаще. Она ещё не видела этого мажора-буку таким. Или просто не присматривалась, привыкнув к суждению о нём через «призму Стёпиных выводов».

— Или колбасы, — хихикнула Василиска, нарочно сбивая шутливым тоном томную беседу.

На миг подумав, что у Демида к ней симпатия, она тут же отмахнулась от этой мысли, вспомнив свой прошлый опыт.

Василиса была умной и красивой, что по мнению многих являлось гарантом успеха у противоположного пола. Но, увы. Парни, которые нравились ей, боялись к ней подойти, сразу навесив ярлык «неприступной королевы».

К Васёне подкатывали или состоятельные мужчины, уверенные в себе, коих было много среди посетителей фитнес-клуба, или парни, для которых она — трофей. Первых расстраивало, что девушка оказывалась умным человеком, а им нужна была кукла, от которой в случае чего можно откупиться дорогими подарками. Со вторыми ей и самой поговорить было не о чем, и она быстро теряла интерес. Конечно, всегда приятно, когда тебя добиваются и ловят каждое слово и жест, но цель расстраивала — добившись внимания, парень ходил и хвастался перед друзьями: «Смотри КАКАЯ девушка! Моя!». Василиска чувствовала себя в таких отношениях дорогой и красивой вещью, не иначе.

Общение с Демидом и Степаном было Васёнке за радость, потому что они казались не из тех, с кем ей постоянно приходилось иметь дело. Другие взгляды на жизнь, другие ценности, другое отношение к женщинам.

В детстве Василиса любила дружить с мальчишками. Нравилось общение с ними, их активность и тяга к приключениям. С годами произошли изменения: из-за лёгкого нрава и внешней привлекательности, многие друзья стали смотреть на неё уже не по-дружески, и так постепенно все приятели мужского пола остались в прошлом.

Полублондинка дождалась кофе и села за стол, подув на нежную, трепыхающуюся пенку. Было слишком горячо и пока пить она не решалась.

Василиска понимала, что заставило её резко прервать милую беседу с полунамёками. Она испугалась, что Стёпа прав, и Демид — типичный мажор, привыкший получать всё, что захочет. Вот и сейчас он решил пофлиртовать с ней — авось что и выйдет и его старания будут вознаграждены.

Как же хотелось спросить в лоб, что им движет? Но разве можно о таком спрашивать у едва знакомых людей, тем более, у таких скрытных личностей…

Брюнет посмотрел на задумавшуюся, будто медитирующую над кофе, Васёну и решил, что он лишний в этой компании — компании девушки и капучино. Он кивнул поднявшей взгляд полублондинке и молча ушёл.

Василиске лучшим виделось, чтобы парень оставил её наедине с мыслями, но, когда тот ушёл, стало ещё тоскливее. Вплоть до «создать новый кофейный шедевр и добавить в капучино несколько солёных капель».

— Соберись! Ты психолог, как-никак. Нечего впадать в уныние на пустом месте, — девушка прошептала самой себе. Причины для уныния, конечно, были. И дело не только в поведении брюнета, а в ситуации в целом — нестерпимо захотелось домой. Окажись она в родном мире, то, не задумываясь, умчала бы в гости к родителям. Плевать на работу, на обязанности и данные обещания, хотелось почувствовать себя нужной и любимой, слабой и искренней, не боясь получить удар под дых, ценя каждую секунду, проведённую с близкими.

Она так сильно погрузилась в мечты о доме, что не услышала приближающихся шагов и вздрогнула, когда кто-то выдвинул стул и присел за стол, напротив неё. За доли секунды промелькнула мысль, что лучше бы это была Лиза, чем Стёпа, потому что оживлённого общения и лишних вопросов не хотелось.

Глава 15

Увидев, кто перед ней, Василиска удивилась. Надев олимпийку — она точно была до этого недостающей частью спортивного костюма «Nike» — Демид вернулся на кухню.

— Передумал спать? — усмехнулась Васёна. В душе она обрадовалась. Трудно было описать, что именно подарило душевную теплоту — то, что ей не придётся вариться в своих тоскливых мыслях, или то, что парень оказался весьма проницательным и решил, что нельзя вот так ретироваться, когда осталась недосказанность.

— Да, — без эмоций и односложно, и в этом весь Демид.

— Признайся же, за колбасой пришёл! — Василиска развеселилась.

— Я её не ем, — не сдержал улыбку брюнет. — Лучше чаю, — добавил он и встал из-за стола, намереваясь приготовить себе чай.

Василиса с ужасом понимала, что этот поступок — возвращение — что-то всколыхнул в ней. Иногда какая-то мелочь, которую другие со стороны и не заметят, становится для тебя архиважной, запускает новые процессы, меняет мнение о ком-то или о чём-то.

Вот и теперь, украдкой поглядывая на Демида, девушка призналась себе, что он ей нравится не только внешне. Сдержанный, сильный, уверенный в себе, но без зазнайства, загадочный… И пусть, что порой слишком замороченный, слишком зацикленный на красивой жизни и образе начальника, слишком скрытный и прячущий эмоции…

Но ведь могло быть так, что он не испытывал к Василиске влечения, и даже не искал мимолётного развлечения, а всего лишь увидел в ней понимающего и рассудительного друга, как тогда — у костра, где решился поделиться мнением. Как бы то ни было, но составлять компанию друг другу для них сейчас оказалось куда более приятным делом, чем остаться наедине с собой.

— Давай, поиграем? — предложила Василиса. — Глупо, но зато всегда готова тема для разговора. Правила простые: я говорю факт о тебе. Если угадываю, то задаю любой вопрос и ты должен на него ответить. Если не угадываю — то вопрос задаёшь ты. Только по-честному. Идёт?

— Психологические уловки. Идёт, — ответил брюнет без особого энтузиазма, но и не отмахиваясь.

— М-м-м. Ты всегда пьёшь чай без сахара. Угадала? — раздумывая всего-ничего, выдала девушка.

— Да. Так и есть. Догадаться было не трудно, но всё же, — улыбнулся парень, отпивая чай из чашки.

— Значит, я имею право задать вопрос. Эх, надо застать тебя врасплох, — зарывшись пятернёй в густых волосах, кумекала Васёна. — Как ты относишься к Лизе?

Демид чуть не поперхнулся.

— Вот это вопросик! — покачал он головой. — Прекрасно отношусь. Мне такие по душе. Лиза очень похожа на мою сеструху. Из тех, кто кажутся нелюдимыми, но стоит им встретить людей со схожими интересами, как они тут же меняются. Короли узких кружков и тесных компашек.

Василиске понравился развёрнутый ответ. Если отвечать односложно, то интерес к игре сразу потеряется.

Кофейный аромат витал в воздухе и создавал уют. На кухне было тепло и тихо — окна не пропускали звуки осенней ветреной непогоды в дом. А там, за стеклом огромного панорамного окна до пола, ветер заставлял дрожать полуголые деревца и кусты, нетерпеливо дёргал их последние листочки, как дети торопливо отрывают листы календаря перед Новым годом.

— Буду банальным и тебя твоим же фактом попробую подцепить. Ты тоже всегда пьёшь чай без сахара, — глумливо проговорил Демид. — На кофе это не распространяется, — уточнил он. В её капучино точно был карамельный сироп.

— Угадал, — развела руками Васёнка. — Капучино — единственное исключение, в котором я допускаю сахар в виде сиропа, а всё остальное без сахара пью.

— Иду проторенной тропой и вопрос тебе аналогичный: как ты относишься к Стёпе? — брюнет не стал оригинальничать.

Василиса сделала глоток кофе, покрутила чашку в руках, недолго думая, и ответила:

— Замечательно. Пусть он и вспыльчивый, но искренний и смелый. Он не боится высказывать мнение, зная, что его сочтут неправильным или глупым. На такое не каждый осмелится.

Демид усмехнулся, выслушав, но промолчал.

Парень и девушка улыбались. Рассказывая об отношении к другим, они узнавали друг друга лучше.

— Неплохо выходит, — довольно сказала Василиса. — Я думаю, что ты больше любишь лето, чем зиму, — факт придумался быстро на фоне качающихся деревьев в саду. В такую погоду мысли о лете непременно согревают и радуют.

— Так и есть. Спрашивай.

— Хм. На кого ты не готов тратить время? — Василиска умело выведывала то, что её интересовало, хоть и вопросы казались типичными и безобидными.

— На тех, кто тупее меня. Какой в этом смысл? Ни пользы, ни удовольствия, — сразу и уверенно ответил парень. Это точно была его давно сложившаяся позиция. — А ещё меня раздражают нытики. Есть мечты — ищи возможности. Нет возможностей — меняй мечты. Кому нужно это бесконечное нытьё? — чуть подумав, добавил он.

Откровенность радовала обоих. А ещё было чувство, что беседа точно останется между ними, как и положено разговорам под покровом ночи.

— Ты любишь фиолетовый цвет, — выдал Демид, но не был уверен, что угадал. Он подметил, что у Васёны ногти, браслет и рюкзак этого цвета. Совпадение? Тренд? Возможно. Но вдруг, она и вправду любительница этой цветовой гаммы.

— А ты наблюдательный! — похвалила полублондинка. — Да, это мой любимый цвет. Каков вопрос?

— Что во мне не так? — вопрос прозвучал так, словно парень пришёл на приём к настоящему психологу.

Василиска растерялась. Очень каверзный вопросик. И какую цель преследовал Демид? Узнать её мнение о себе или разобраться со своими проблемами?

— Дём, да ты почти идеален, — шутливо проговорила она. — Успешный. Симпатичный. Умный. Спортивный. Да, конечно, сложный. Этого не отнять. Но не для всех это минус. Некоторые обожают сложных людей. С ними не соскучишься, — тепло охарактеризовала Васёна. Ей не хотелось указывать на его недостатки, а наоборот виделось лучшим — отметить достоинства.

— Значит, сложный. Ясно, — благодарно улыбнулся собеседник. — Готов заплатить за консультацию психолога, — начал он паясничать. Как тут не вспомнить Стёпу с таким же предложением? Всё же они были более похожи, чем им казалось.

— Я сама готова тебе заплатить за разговор. Мне было очень интересно. Правда! — сразу отозвалась Васёнка.

Игру они закончили и чай-кофе допили, поэтому решили идти спать. Что должен принести рассвет? Возможно, что ничего нового. Помощница Вселенной снова в издевательской форме наведёт их на нужные мысли, назначит новое место встречи и оставит размышлять.

Демид улёгся поверх одеяла на широкую постель и закинул руки за голову. И как только он повёлся на игру полублондинки? Знал же, что с психологом по жизни, а не только по профессии, надо держать ухо востро.

«Ну и ладно, вроде ничего лишнего не рассказал», — подумал он, успокаивая себя. Ночной кухонный разговор был приятен, но парень не любил открывать душу и откровенничать с посторонними людьми, тем более, с девушками.

Брюнету так некстати вспомнилась другая девушка — та, с которой у него были продолжительные отношения. И только сейчас он неожиданно подметил, что внешне Василиса чем-то на неё похожа.

Демид до сих пор не знал, что между ними — им и той девушкой — было. Любили друг друга? Наверное, нет. Симпатизировали и были удобны. Нечастые встречи и непременно совместные поездки на отдых. Разговоры по душам, но без влезания в душу. Отношения без обязательств, но при этом кроме друг друга у них никого не было. Это длилось не один год. Все знакомые считали, что они счастливая пара и скоро поженятся. Да, свадьба случилась, но только у неё. Она влюбилась без памяти в какого-то парня и сразу прекратила отношения с Демидом, пожелав ему встретить свою вторую половинку. Через три месяца после знакомства с тем человеком на её пальце уже красовалось кольцо. Через год она родила сына.

Это было словно украденная жизнь. На тот момент Демид считал себя уже готовым к семье, детям… и настолько хорошо узнал девушку и привык к ней, что привычка виделась ничуть не худшей причиной для брака, чем любовь. Любовь — она непредсказуема, может вспыхнуть и погаснуть, разбиться о быт, а вот привычка — гарант того, что с человеком тебе комфортно, что ты его уважаешь и принимаешь со всеми недостатками и заскоками…

Брюнет вздохнул и перевернулся на бок.

«После того, как остался один, я, наверное, женился на работе, — подумал он, прикрыв глаза. — Знакомые родителей сватают мне своих дочерей и племянниц, сотрудницы строят глазки, девицы в соцсетях, спортзалах и клубах недвусмысленно намекают, но я больше не хочу серьёзных отношений по расчёту. Я уже не так молод, мне не восемнадцать, но ещё есть привилегия выбрать ту, при взгляде на которую будет гулко стучать сердце и как от хмеля кружиться голова… а не ту, что «хороший человек и жить с ней можно».

Парень усмехнулся. Куда его мысли завели! Это всё проделки жизнерадостной Василиски и её веры в настоящие чувства и что все достойны любви и счастья. Может быть, и ему стоит снять с сердца тяжёлый амбарный замок и наконец позволить себе влюбиться? Не зря же его выкинуло в другой мир. Надо что-то менять и переосмысливать, иначе весёлая мегера так и оставит здесь.

Глава 16

Наутро, за полчаса до рассвета, чего и следовало ожидать, первыми пробудились не совы — Степан и Елизавета.

Попивая кофе и жуя бутерброд с сыром и сливочным маслом, Лиза отчаянно пыталась окончательно проснуться, а Стёпа был бодр и полон сил.

— Где наши недостающие участники квартета? Сдаётся мне, ночью они не сном занимались, — пошутил Стёпка и нахмурился от своей же шутки.

— Я крепко сплю. Не знаю, чем они могли заниматься, — пожала плечами Лиза, нарочно восприняв слова Стёпы всерьёз и без подтекста. Подшучивать над брюнетом и полублондинкой ей не хотелось. После конфликта со Степаном, пусть он и мирно разрешился, в тех двоих она была более уверена и не горела желанием подкалывать их. Вдруг обидятся?

— Я слышал их разговорчики. Проснулся, пить захотелось, но одеваться лень было, а в труселях заявиться не решился, — паясничал Стёпка, пытаясь показать, что отношения «парочки» его мало интересуют.

— Мог бы и в таком виде прийти. Все свои. Мир чужой. Как ты там предлагал? Можно делать, что вздумается, — задорно проговорила Елизавета, водрузив чашку на решётку посудомоечной машины. У девушки явно было хорошее настроение, хоть и сонный вид. — Какая прелесть, что можно чашку запихнуть сюда и не мыть. Ненавижу мыть посуду! Мне проще семь раз пропылесосить или пыль вытереть, чем намывать чашки, ложки, поварёшки…

— Я тоже не люблю, — подхватил Стёпа, протягивая Елизавете свою чашку. — Закинешь? — уточнил он, ленясь вставать с места.

— Доброе утро, — на кухне появилась главная сова. Василиса была уже при параде — с косметикой на лице и с причёской — тугим высоким хвостом. — Какую темку так оживлённо перетираете? — усмехнулась она.

— Доброе — в чём я сомневаюсь. Посудомоечную! — скопом ответил Стёпка.

— Выяснилось, что мы со Стёпой не любим мыть посуду, поэтому посудомоечная машина для нас — рай, — Лиза поделилась подробностями.

— Ой, а я, наоборот, люблю её мыть, — живо отозвалась Васёнка.

— Да ну? Серьёзно? — заинтересовался Стёпка.

— Ага. Люблю плеск воды. Да и о многом можно подумать, пока посуду моешь. Вроде дело нехитрое и делаешь на автопилоте всё, поэтому мозги остаются свободными, вот и стоишь — мечтаешь, планируешь или песенку напеваешь.

К посудомоечной теме присоединился последний участник квартета — Демид. Он молча слушал рассказ Василиски где-то с середины, прислонившись к стене, а потом прошёл к столешнице и принялся делать себе бутерброд.

— А ты любишь или нет? — обратилась к нему Василиса и невольно улыбнулась. Вопросы этому парню получались странными и двусмысленными в последнее время.

Демид улыбнулся в ответ, прежде чем поделиться тонкостями любви к грязной посуде. Обмен улыбками выглядел, как тайный язык в кружке по интересам. Другие не поняли в чём дело, но подозрительно тёплые улыбочки заметили.

— Я её не мою, техника всё делает за меня, поэтому не знаю, люблю или нет. Закинуть в машину не сложно, немытую не коплю. Наверное, люблю, в таком случае, — продолжая колдовать над завтраком, поделился он, периодически поднимая взгляд на слушателей.

— Будь у меня такая техника, я бы тоже любил, — посетовал Степан.

Тему предстоящего общения с помощницей Вселенной и возможных последствий, никто обсуждать не хотел. Не сговариваясь, решили сделать это раннее предрассветное утро похожим на нормальное, будто бы компания друзей ночевала вместе и собралась в поездку. Вполне вероятно, что поездка им как раз светила, и тут всё верно. Но считали ли эти малознакомые люди друг друга друзьями?

Стёпа и Демид продолжали не ладить, но сглаживали углы. Лиза по-прежнему держалась в стороне, пусть и относилась ко всем хорошо. Наверное, только Василиса казалась самой дружественной. Её манера общения располагала к себе и вызывала доверие.

Степан даже не пытался скрывать своих симпатий к полублондинке. Елизавета не изменила мнение о Васёне, полученное ещё в отделе одежды «Сити Молл». Ну а Демид после ночного разговора проникся большим доверием к Василиске.

Впрочем, в свою очередь, Василиса успела по-дружески полюбить всех вынужденных соучастников, порой она видела в людях то, чего они и сами о себе не подозревали.

— Поймал себя на дикой мысли, что мне всё это начинает нравиться. Находиться с вами в одном доме вполне годно. Ковыряться в себе, получать подсказки от создательницы квеста, кататься на крутой тачке и хомячить бутеры с сыром «Ландана» — это даже лучше моей прежней жизни. Сейчас я бы собирался на работу, шёл по промозглой улочке до метро, толкался там и… типичные серенькие рабочие будни, — Стёпку пробило на откровенность.

Демид хмыкнул, и Степан подозрительно и с недовольством на него посмотрел.

— Пожалуй, соглашусь, что-то в этом есть… — выдал брюнет. Всегда с ним так: по реакции на фразы и эмоциям на лице не поймёшь, что он на самом деле думает и хочет сказать. — Работа меня не угнетала, и я бы сейчас ещё спал, я часикам к десяти-одиннадцати приезжаю в офис. Но так давно беззаботно не собирался с друзьями, делая, что хочется, просто общаясь, путешествуя, и чтобы при этом рабочие вопросы не преследовали. Дома такое нереально было бы организовать.

Лиза одобрительно улыбнулась. Она была согласна с парнями. Если находиться тут долго, то непременно захочется домой, соскучишься по близким людям и привычным занятиям, но пока попадание в другой мир напоминало турпоход или поездку на отдых.

Василиса по родным уже скучала, пусть не часто их видела, зато постоянно созванивалась и списывалась в соцсетях. Тут ей этого не хватало, но в целом, её тоже не напрягало происходящее, а тем более — компания. Иногда она задумывалась, что же происходит там — в родном мире? Возможно, все четверо, находившиеся здесь, пропали и теперь их разыскивают. Немало случаев, когда люди бесследно пропадают и потом их не находят… А, может, дома их нет несколько минут, а тут время идёт быстрей… Этот вопрос непременно нужно задать весёлой мегере.

— Приятного аппетита, — раздался знакомый голос, после чего Демид сразу взглянул на окно, а потом на часы — время рассвета, а они заболтались и пропустили этот момент.

— О, наша добрая фея появилась! — то ли Степан решил наладить дружеское общение с брюнеткой, то ли захотел поиздеваться, подражая ей. Он и сам не понял, почему так бурно отреагировал на её появление.

— Ага, фея-крёстная, которая сейчас превратит кого-то в тыкву, — весёлая мегера не осталась в долгу. Её шутливая интонация не несла угрозу, но все решили на всякий случай больше так не шутить.

Помощница Вселенной встала на то же место, где ночью стоял Демид — откуда отлично просматривался диван и стол.

В повисшей тишине ребята робко переглядывались, не зная, чего ожидать.

Глава 17

— Ваши выводы мне нравятся, — зазвучал спокойный голос брюнетки. — И приятно, что вы осознали, что весёлая мегера вам зла не желает.

— Я же говорил… — с досадой тряхнул головой Демид и укоризненно посмотрел на автора прозвища, на что Степан виновато развёл руками.

Почему-то стало неудобно. Вроде бы ничего особенного — она тоже издевается над ними, да и чувство юмора у неё точно есть, но тот факт, что друзья, находясь в заложниках этого мира, придумывают прозвища единственному существу, способному их вытащить отсюда — выглядело глупо.

— Демид, — обратилась к нему девушка-загадка. Возможно, он сам напросился, подав голос. Как в школе: сказал что-то — так иди к доске. Но, может, у брюнетки своя схема, и она каждый раз обращается ко всем с определённой очерёдностью. — Клиент, на встречу с которым ты шёл, хотел предложить тебе кое-что интересное. Нетипичная встреча. Крупная поставка с хорошей маржой, но рискованная. Итог: мошенничество в особо крупном размере. А ещё из-за проблем с качеством оборудования пострадали несколько рабочих на станках — увечья на всю жизнь. Это тебе тоже предъявили. Закон — дело хитрое, если захотеть, то можно заставить его работать на себя или кто-то может заставить работать его против тебя. Не условный срок. Стерпишь ли унижения в тюрьме? — она ждала ответа.

Демид нахмурился, поджал губы и скрестил руки на груди.

— Ну же, просто ответь, — совершенно спокойно поторапливала весёлая мегера.

— Нет, — сказал брюнет, как отрезал.

— Ты в отличной физической форме. Твой тюремный обидчик — хлюпик. Пара ударов и другой срок — за убийство.

— Пожалуйста, хватит, — попросила Василиса у помощницы Вселенной, невольно придвигаясь ближе к Демиду.

— Хорошо, — улыбнулась та. Так просто! Попросили остановиться, и она согласилась.

— Чёрт, — практически выплюнул с досадой брюнет, пройдясь рукой по волосам.

— Чё, реально?! — удивился Стёпа, чуть привстав со стула.

— Это тебя не касается, — Демид ответил не грубо, а информативно, но сами слова были всё равно неприятными.

— Мы тут вместе застряли, значит касается, — огрызнулся Стёпка.

Демид вздохнул и сел на диван.

— Я знал, что предложение будет очень выгодным, но с некоторым риском… — пришлось рассказать.

— А наш Мистер Правильность на руку не чист! Я не дурак, знаю, что большие деньги честно не заработать! — победоносно проговорил Степан. Он был рад, что не проникся доверием к брюнету и теперь гордо мог считать своё пренебрежительное отношение к нему обоснованным.

— Я. Не. Соглашался! Ясно? — холодно, не повышая голоса отчеканил Демид.

Стёпа поймал себя на мысли, что, как и в случае с Лизой, снова додумал и сделал выводы.

Весёлая мегера с интересом наблюдала за почти перепалкой, словно перед ней лучшие актёры бесплатное представление решили разыграть.

Парни умерили пыл и замолчали. Стёпке ещё предстояло получить свою порцию мегериной любви и не факт, что это не будет что-то похлеще истории Демида.

Брюнету было над чем подумать. Лиза испуганно смотрела то на него, то на девушку-загадку. Василисин взгляд был решителен — она не собиралась менять мнение о друзьях, исходя из сложных подсказок.

— Елизавета, — брюнетка перевела взгляд на прижавшуюся к спинке дивана девушку. — Твой брат — твоя самая главная проблема. С детства ломал психику, занижал самооценку, смеялся над талантами, потому что завидовал, а уж как глумился над твоими падениями и неудачами по жизни.

Большие серо-голубые глаза Лизы начали блестеть, словно они, как осенние лужи, покрылись тонким льдом — но это всего-навсего слёзы решили вновь не вовремя напомнить о себе.

— Да, — вдруг порывисто сказала Елизавета, шмыгнув носом. — Так и есть.

Помощница Вселенной кивнула, приняв ответ, и продолжила:

— Ты мечтала, чтобы его не было. Он как собаке пятая нога. Даже родители иногда признают, что вырастили эгоиста и нахлебника. Что стоит его жизнь? В чём ценность жизни? В самом факте существования или в размере пользы, что приносит человек? Твоя сила мысли огромна. Ты это замечала, тебе часто везёт, твои желания исполняются быстро и близко к задуманному. Ты хотела, чтобы брат исчез из твоей жизни… — она замолчала, ожидая реплики Лизы.

— Так и вышло. Он исчез. Вернее, я исчезла, я здесь, а он там… — передумав плакать, девушка поделилась мыслями.

— Он умер, потому что ты этого захотела. Обычная пневмония, но сколько жизней она уносит. Был человек и нет, — брюнетка изобразила «пшик» руками.

Лизины пальцы задрожали, и она спрятала руки в карманы кофты, не решаясь поднять взгляд на мегеру. Брат и вправду последнее время покашливал, но не придавал этому значения, продолжая пить холодное пиво по вечерам.

— Это снова не правда, а лишь один из вариантов, верно? — сделав шаг вперёд, Василиска начала диалог.

— Вполне возможно. Это вам решать, а не мне, — взяв в руку прядку длинных волос, совершенно спокойно выдала девушка-загадка.

— Тогда мы решили, что это не правда. Так пойдёт? — выдал Стёпа.

— Решить и почувствовать — это разные вещи, Степан, — не моргая, устремила на него взгляд помощница Вселенной. — Ты ведь не простил Дашу. Всех всегда прощаешь или забываешь обиды, но Дарью — нет.

У Стёпы заиграли желваки. Он предполагал, что речь может пойти о его неудавшейся любви, но до последнего надеялся, что этого не будет.

— Стёпа, а тебе же предложили подзаработать — в субботу съездить на сборку мебели. Ты мастер в этом деле, опытный. Шикарный кухонный гарнитур даже в одиночку можешь собрать, — все остальные начали догадываться к чему дело идёт.

— И что с того? Да, я не прочь подзаработать. Мне деньги с неба не падают, всё своими вот этими ручками, — Стёпка раздражённо потряс руками. Этой фразой он попытался убить двух зайцев — уколоть и брюнетку, и брюнета.

— Угодил к Дарье в гости. Она даже не стала присутствовать при установке кухни: хмыкнула, увидев тебя, и ушла в другую комнату — к мужу, которого сборка мебели тоже не интересовала, заплатил — сделали.

— Что тебе надо, а? — Стёпа вскочил из-за стола, резко отодвинув стул. — Говори, чем дело кончилось. Кого я тоже убил?!

Весёлая мегера окатила его издевательски спокойным и даже насмешливым взглядом.

— Собрать можно по-разному. Можно не закрутить болты, не проверить крепления, а то и нарочно не крепить какие-то шкафы. Пусть у них всё отвалится. Да?

— Да! Эти богатеи ещё купят! У них не убудет. Нечего думать, что простой человек беспомощный рядом с ними. Я тоже насолить хорошенько могу, если захочу. И чёрт с ней с работой и репутацией, такие, как я, с руками из правильного места, всегда работу найдут! — высказался Стёпа, сжав кулаки и расхаживая туда-сюда.

— Двоих одним махом, — проговорила помощница Вселенной, — то есть одним шкафом. Здоровый шкаф-пенал, начинённый встраиваемой техникой.

— Ну нафиг, её сожителя — этого лысого хрена — шкафом не убьёшь! — с вызовом выдал Стёпка, радуясь, что поймал на нелогичности. Дашкин хахаль был не крупным, но маловероятно, что взрослого мужчину смог бы шкаф насмерть придавить, к тому же, заодно, с девушкой.

— Нет, Стёпа, ты неправильно понял. Шкаф упал на Дарью и её ребёнка — не родившегося. Срок четыре месяца — живот пока незаметен при её фигуре.

Степан медленно опустился на стул и уткнул лицо в ладони. Комментарии были излишни.

Повисла полнейшая тишина. Мегера не мешала обдумывать.

Стёпа, наконец, убрал руки от лица и с чувством вины посмотрел на Демида. Показалось, что парни поняли друг друга без слов.

И Лиза, и Демид, и Степан с ужасом осознавали, что эти озвученные страшные варианты вполне жизнеспособны. Они видели себя, свои мысли и поступки, знали, что могли повести себя именно так, захотеть именно этого.

Глава 18

— Спасибо, — неожиданно проговорила Васёна, обращаясь к брюнетке. Привычно холодный взгляд мегеры потеплел.

— За что ты её благодаришь? Она издевается над нами! Я чуть кони не двинул, пока её слушал! — не понял Стёпа. Парень наигранно, для усиления своих слов, принялся изображать, как он мог «двинуть кони».

— За то, что этого не случилось и, возможно, благодаря её участию, уже не случится! — Василиска, рьяно, словно адвокат, взялась защищать девушку-загадку.

Брюнетка изящной походкой приблизилась к квартету: Стёпка сидел за столом, Демид подпирал стену, прислонившись к ней плечом, Лиза расположилась на диване, а Василиса стояла рядом с одним из стульев, опершись руками на его высокую спинку.

— Все вокруг говорят о войне, а мне бы хотелось любви, — певуче проговорила помощница Вселенной, подойдя к Демиду и легонько дотронувшись указательным пальцем до груди парня в районе сердца.

— Мы ищем врага во вне, а враг глубоко внутри, — продолжила она и подошла к Степану, мягко коснувшись его плеча.

— Твой голос станет одним с голосом птичьих стай, — брюнетка улыбнулась Лизе и раскинула руки, как крылья. Елизавета непроизвольно подарила робкую улыбку в ответ.

— Я ещё пока на земле, а ты — взлетай! — странная девушка тепло посмотрела на Василису, а потом повторила, окинув всю компанию взглядом: — Взлетай!

«Полёт. Над потоками машин. Вперёд. Нет ветра в лицо, нет холода. Только ощущение свободы.

Дай руку. Расправь крылья. Мы пролетаем над крышами домов — они мелькают внизу. Летим над лесом — лихо, касаясь верхушек деревьев, играя с листвой, ныряя в не опавшие кроны. Мы летим над озером и черпаем пригоршнями воду. Мы парим над тихими деревнями и никогда не спящими городами. Заглядываем в окна и смеёмся. Болтаем ногами, усевшись на чей-то балкон. Вокруг голуби — они не боятся нас. Мы приземляемся на крышу небоскрёба, где вид, как на ладони, а потом взмываем вверх… и несёмся вниз, вновь вдоль дорог — артерий мегаполисов.

Мы прилетаем на холм, похожий на заросшую гору, и сидим на нём, рассматривая яркое полотно Вселенной в разноцветных брызгах-звёздах…»

Каждый из четверых это видел, ощущал, прожил этот полёт. И рядом был кто-то. Чью-то руку чувствовал в своей руке. Но кто это был?

— Боже, — заворожённо пролепетала Василиска, помотав головой — стряхивая наваждение, хотя очень не хотелось с ним расставаться. Это были одни из самых ярких и приятных ощущений в жизни. Так же думали и другие.

— Ничего не отвечу и не расскажу, — сразу пресекла все вопросы девушка-загадка, уловив пытливые взгляды.

— А… я… — осторожно уточнила Васёна. — Со мной, что? Всем ты рассказала возможные ошибки, а мне — нет.

— Это уже не требуется. Учить нужно тех, кто не владеет знанием.

Все понимали, что разъяснений не услышат и нужно догадываться до всего самим.

— Где наше следующее свидание? — выдохнув, спросил Стёпа. Брюнетка улыбнулась ему в ответ — шутит, значит приходит в норму. — По правилам квеста нужна подсказка.

— Первый снег, как чистый лист, как начало чего-то нового. До встречи, — ответила помощница Вселенной и, не дожидаясь уточняющих вопросов, исчезла.

«Фантастическая четвёрка» какое-то время провела, не шелохнувшись. Только сейчас они начали осознавать, что даже не поддержали друг друга, когда «фея» нещадно била вариантами событий. Каждый варился в своей каше, переживал свою маленькую трагедию. Только Васёна смогла более-менее оставаться на плаву, но ей и не досталась порция «милых подсказок».

Стёпка виновато посмотрел на Лизу. Чего он не присел рядом, не сказал, что всё нормально и жив её братец, да и нельзя силой мысли убивать. Или можно?..

Почему не стал рьяно помогать Василисе, когда та вступалась за каждого.

Почему набросился с обвинениями на Дёмыча, хотя сам не лучше. Сколько было утащено с работы всего, что «не так лежало» с целью «авось пригодится, у них не убудет». Да, это мелочи. Но всё познаётся в сравнении. То, что для Степана целое состояние, для Демида тоже может казаться мелочью. Да и убийцы из них получились реалистичные.

Если бы не волшебный полёт, как сон наяву, то настроение было бы напрочь испорчено. Но он изменил многое, подарил иные ощущения, пищу для размышлений. Каждая встреча с весёлой мегерой давала множество загадок, но приносила и странные ответы, заряжала на движение дальше, на желание жить и становиться лучше.

— Кофе? — спросила Васёна, и все закивали. Она, на правах менее побитой правдой жизни, решила поухаживать за остальными и обосновалась у кофе-машины, готовя всем напиток.

Стёпа подошёл к Василисе и неожиданно для неё и для окружающих — обнял её. А потом с серьёзным видом прошептал что-то на ухо. Василиска при этом отрешённо улыбнулась и погладила его по спине, принимая объятья.

Лиза с Демидом переглянулись и никак не прокомментировали. Было ясно, какой вклад внесла эта девушка в ситуацию, и каждый был готов обнять её за это. Но не воспользовался ли Степан положением, чтобы приблизиться к ней? Свой интерес к полублондинке он не сильно старался скрыть.

Васёна, в свою очередь, первым делом взглянула на Демида — на его реакцию, но парень никак не отреагировал, похоже, он думал о своём, и отношения Стёпки и Василиски его мало интересовали. Это расстроило девушку, но она виду не показала, продолжив тёплое общение с благодарным Степаном.

— Что-то мне уже здесь разонравилось, — выдал Стёпа, попивая кофе. — Дома хоть и проблем выше крыши, но никто тебе психологические экзекуции не устраивает.

Все были согласны. Очень сложно делать правильные шаги, когда незнаешь, чего от тебя хотят. Чего хотела весёлая мегера — никто не понимал.

— Но домишко прикольный, — похвалил Степан. — Мне тут хорошо.

— Ещё бы. В таком доме плохо быть не может, — поддержала разговор Лиза, пытаясь отделаться от своих мучительных дум.

— Дело в атмосфере и в уюте… — задумчиво проговорила Василиса. — Не размер и богатство определяют это состояние «хорошо». И в маленькой квартирке может быть не тесно и всегда найдётся любимый уголок и интересные занятия; и в большом особняке тоже не будет пусто и одиноко, если чувствуешь уют, чувствуешь, что ты на своём месте, что стены укрывают от невзгод и тебе тепло на душе от присутствия тут…

— Этот твой Дэн умеет создавать атмосферу. Мне тут уютно, несмотря на размер дома, — сказал Стёпка, посмотрев на Демида. Хотелось начать разговор с брюнетом и понять, обиделся ли тот на не совсем обоснованные нападки.

— Мы сами создаём атмосферу. И странно, что она уютная, — без претензий, без обид в голосе, но фраза скользкая. Демид в своём репертуаре.

— Продолжим создавать атмосферу тут, пока снег не пойдёт? — усмехнулся Стёпка. Парень подумал, что на месте брюнета, давно бы выгнал такого, как он, из дома. Но Демид был очень терпеливым, а ещё в нём присутствовал здравый пофигизм. И как он уживался с перфекционизмом — загадка!

Степан перевёл взгляд на всё ещё задумчивую Васёну и решил, что хрен то с два он уйдёт, если что. Эта девушка стала ему очень дорога. Потом посмотрел на Лизу и вздохнул — она держала его на расстоянии пушечного выстрела. И как так бывает, что один человек видит в тебе больше хорошего, а другой — больше плохого?

— Лучше бы он не пошёл, как в Африке, — проговорила Елизавета. — А то фея нас окончательно сломает, и нам уже ничего не захочется — ни домой, ни тут оставаться.

— Сильные не ломаются, сильные умеют гнуться! — воинственно выдал Демид. Так совпало, что он допил кофе и встал со своего места, поэтому получилось, что озвучил мысль, поднявшись и возвысившись, как предводитель.

— Красава! — захохотал Стёпка, протягивая сжатый кулак, для дружеского удара в стиле «бро».

Брюнет усмехнулся, задумался, но потом ответил на дружественный жест.

Когда Стёпка смеялся — это действовало как-то магически. Его смех разгонял обиды и воодушевлял.

Степан являлся обладателем раскатистого смеха и громкого голоса. Его речь можно было расслышать издалека. Но в то же время, парень умел уменьшать громкость и обращаться вкрадчиво, и тогда в его голосе появлялись лёгкие ноты хрипотцы.

А вот голос Демида звучал приглушённо, он заставлял к себе прислушиваться. Отрешённый, вежливый тон позволял держать собеседников на должном расстоянии. Брюнет редко смеялся во всё «ха-ха», в основном, он улыбался, хмыкал, усмехался. Но уж если кому-то удавалось его рассмешить, то задорный, похожий на мальчишеский, с переливами, смех заставлял удивляться. Не соответствовал такой хохот, как и голос, когда парень пел, сложившемуся образу этого человека.

Ребята посмотрели прогноз погоды и обнаружили, что через день обещают резкое похолодание и возможен снег ночью.

Глава 19

Рассвет остался позади, утро плавно начало переходить в день.

— Поеду, покатаюсь. Можно? — робко спросила Лиза. Для неё по-прежнему лучшим способом временно сбежать от проблем было — уехать от них. Она, конечно, понимала, что это глупо, но дорога всегда давала возможность поразмыслить и разобраться в себе.

Демид молча достал смарт-ключ и положил на ладошку девушки, а потом подмигнул ей:

— С собой возьмёшь? — уточнил он.

— Конечно! — заулыбалась Елизавета.

Брюнет посмотрел на Василису и Степана, как бы спрашивая, хотят ли они тоже покататься, но Стёпа промолчал, а Васёнка покачала головой, правильно поняв не озвученный вопрос.

— А ничего, что мы так надолго тачку «прихватизировали»? — обеспокоенно уточнил Стёпка, буквально догнав Демида в коридоре, когда тот уже занёс ногу, шагая через порог.

— Боишься, не расплачусь? Ты же намеревался угнать эту машину, а теперь заботишься об аренде. Не думай об этом. Вообще не стоит думать о том, что от тебя не зависит. — Это звучало издевательски. При всём беспокойстве, заплатить Стёпе всё равно было нечем. — All good (Всё в порядке). Там же не каршеринг. Знаешь, что это?

— Да иди ты, — Степан махнул рукой.

— Опять опушками? — брюнет не намеревался сдаваться в этом словесном поединке, он даже вернулся в коридор, придерживая дверь одной рукой.

— Ими родимыми. All good? Fine. I have no questions (Всё в порядке? Отлично. У меня больше нет вопросов), — расслабленно проговорил Стёпка.

— Хм… — не скрыл удивления Демид, а потом прищурился: подозрительно, но по-доброму. Когда люди приятно удивляют — это добавляет уважения. Не став комментировать, брюнет ушёл.

Василиска не слышала, о чём говорили парни, она по-прежнему сидела на диване и думала о своём. Её что-то мучало, и дело было не только в проблемах, вскрытых весёлой мегерой. После общения ночью с Демидом, она стала ощущать дурацкую влюблённость, к тому же, безответную. Зато Стёпка, наоборот, начал активно проявлять чувства. И Васёна очень надеялась, что влюблённость перекинется в правильное русло, неразделённой любви ещё не хватало в ином мире.

Но объятия Стёпы принесли больше вопросов, чем ответов. Смотришь на человека и тебе он приятен, чувствуешь теплоту от общения с ним, но стоит ему взять тебя за руку или обнять, то понимаешь — что-то не так. Не неприятно, но нет этого всеобъемлющего чувства, тихой радости, желания не выскальзывать из его объятий.

Василиса видела, что Степан тянется к ней, в его глазах интерес, особое отношение. Но в чём причина? Может, это желание насолить мажору Демиду, чтобы трофей не достался ему? Опять трофей! Опять повторение прошлых проблем — неужели её, как вещь, вновь пытаются поделить богатый и привыкший получать желаемое и не богатый, но желающий самоутвердиться, получив «брендовую девушку».

Мысли терзали полублондинку. Это бич умных людей — они слишком много думают и анализируют и иногда переусердствуют так сильно, что мучают себя сами, похлеще других.

Стёпка не мог не заметить каким грустным взглядом Васёна проводила парочку любителей покатушек. И теперь тоже размышлял о многом. Он подумал, что неужто вновь угодил в те же проблемы, но теперь они были разделены надвое. Лиза и Василиса, как составные части его бывшей девушки. Одна — тихоня, которая не за ту себя выдаёт и вторая — падкая на богатых красавчиков, но пытающаяся создать благодетельный образ и убедить, что для неё главное — душа.

В это время тихоня уже сидела за рулём Land Cruiser и незаметно посматривала на попутчика, который уткнулся в телефон.

Лизе очень нравился Демид. Но это был тот случай, когда воспринимаешь парня чисто по-дружески. Елизавета никогда не понимала подруг, которые могли встречаться с парнями лишь по причине того, что те симпатичные, милые, с чувством юмора… Лизе нужна была искра, пламя в сердце, чтобы дыхание перехватывало, когда смотришь на человека, пусть она и не сильно выдавала своих чувств. А в брюнете она видела того парня, которого ей катастрофически не хватало в жизни — настоящего брата. Близкого по духу, понимающего. С которым можно обсудить машины и посмотреть футбол, и главное, чтобы мужчина ценил это; восхищался и говорил, что она шарит и молодец. Её родной брат не женские увлечения сестры поднимал на смех и никогда не считался с мнением.

А Стёпа? Такой же, как брат. Хотя всё же лучше. Он вроде искренне пытался понять Лизу, но у него не выходило. Ему ближе была умная и гламурная Василиска, хотя они, как ни крути, тоже из разного теста.

Демид, уловив частые взоры в свою сторону, отложил гаджет и улыбнулся Елизавете. Лиза смутилась. Когда она опускала ресницы, то выглядела до невозможности мило. Почему-то напоминала мультяшного котёнка.

«Я опять попался на крючок, — начал размышлять брюнет, осознавая, что беседа не сложится, но этого и не требовалось. С каждой из двух девушек было приятно молчать. — Почему я не могу быть единственным и важным для девушки? Почему жёны друзей смотрят на них, как на самое дорогое, что есть в жизни? А меня девушки, которые мне нравятся, воспринимают, как что-то временное и несерьёзное. На душу плевать. Что со мной не так? И вроде поводов не даю усомниться в своей серьёзности и трезвом взгляде на жизнь, но продолжаю быть «парнем на время» или другом. Обидно. И ум, и внешность, и деньги есть. Что ещё нужно? Ведь ни о чём не стоит беспокоиться и можно рассматривать душу, узнавать внутренний мир, но нет же! Никого это не интересует».

Все четверо закопались в себе и похоже тут даже «помощь» девушки-загадки не требовалась. Этот квест каждый создал сам для себя. Или же без лёгкой руки брюнетки не обошлось?

Глава 20

Лиза и Демид полдня катались по городу и вернулись с покупками. Привезли разных вкусностей — будто решили: гулять так гулять, давайте устроим праздник на полную катушку.

Они оживлённо переговаривались. Им удалось поднять себе настроение.

— Ах, пирог! — повела носом Василиска, увидев большой яблочный пирог с характерной сеточкой из полосок сверху, сквозь которые проглядывали кусочки яблок и повидло. Пирог был упакован в бумажный шуршащий пакет, и, казалось, только-только остыл.

Демид знал много мест, где отличная кулинария или кофе, где продают вкусный сыр, хлеб, мороженое… Стоимость не имела принципиального значения, поэтому он методом проб и ошибок выискивал качественную и вкусную продукцию.

В тандеме с Лизой у него прекрасно получалось ездить за продуктами, им удавалось купить всё самое нужное и с неизменным угадыванием предпочтений остальных участников квартета.

— У нас, как Новый год! — сложила ладошки Васёнка. Похоже, что она отошла от своих проблем. То ли Стёпка развеселил, то ли сама справилась.

— Ну, эта наша всесильная сказала, что первый снег — чистый лист и бла-бла-бла. Чего нам Новый год не справить? — загоготал Степан.

— Я гирлянду видел в верхнем ящике в прихожей, — поделился Демид. — Зачем она Дэну — ума ни приложу. Он тут зимой не появляется.

— У-у-у-и-и-и! Люблю гирлянды! Где она? — нетерпеливо вопрошала Василиска.

— Пойдём, покажу, — усмехнулся брюнет, зовя за собой взглядом полублондинку.

Искатели гирлянды ушли с кухни.

— Стёп, достань… — начала Лиза.

— …воробышка? — глумливо продолжил тот. Не раз так подшучивали над ним из-за высокого роста. Особенно в подростковом возрасте, когда он резко вымахал выше всех сверстников и выглядел каланчой. Дядя Стёпа, не иначе.

— Всего лишь тарелочку, — мило улыбнулась Елизавета. — Воробышков, синиц и журавлей мне не надо.

— А звёзд с неба?

— Пусть висят там — так они многим светят, — философски ответила Лиза и встала под полкой, где притаилась заветная большая тарелка нежно-оливкового цвета. — Вон ту, — указала она.

Степан подошёл и с лёгкостью взял посудину с полки. В этот момент он подумал, что Лиза такая маленькая и хрупкая рядом с ним. Но ведь по характеру вполне сильная. Наверное, души у всех одинакового «роста», а тело даёт лишь иллюзию, что кто-то больше, кто-то меньше.

Парень не отдал тарелку, а сам понёс её к столу, желая помочь. Было что-то по-семейному уютное в их приготовлениях к выдуманному празднику. Когда много забот и проблем и психика начинает давать сбои, надо срочно спасать положение. Не ждать, что «прилетит волшебник в голубом вертолёте и бесплатно покажет кино», а самим придумывать праздники без причины, незапланированные поездки, идти в то самое кино, баловать себя чем-то вкусным, новым, интересным, собираться с друзьями или устроить себе день тишины и умиротворения с чаем и книгами…

«Фантастическая четвёрка» не отчаивалась, они были на верном пути.

В то время, как двое доставали тарелку, пытаясь не достать друг друга, ещё двое так же доставали гирлянду. Та оказалась очень длинной и светилась золотистыми фонариками. Возможно, Дэн хотел использовать её в качестве уличного украшения в патио или на дереве летом, но почему-то забраковал или передумал.

Василиска нечаянно запуталась ногой, когда они сматывали гирлянду обратно, чтобы принести в гостиную. Демид, недолго думая, решил пошалить и обмотал остатком украшения всю девушку.

— Это что ещё за «в лесу родилась ёлочка» ты устроил? — хихикала Васёнка, пытаясь высвободиться и не порвать гирлянду. — Я ёлкой подработать не вызывалась.

Брюнет продолжал улыбаться от своей проделки, а потом принялся помогать пленнице выбираться. На миг девушке показалось, что парень излишне увлёкся и его распутывания больше походили на поглаживания по спине — но нет, это он высвобождал её волосы из плена фонариков. Запутывать было легко — буквально одним движением, а вот распутывать — проблема. Из-за причудливой звёздчатой формы, фонарики умудрялись намертво зацепляться за одежду и волосы.

Демид ковырялся с гирляндой, и Василиса чувствовала его дыхание. От близости парня её сердце учащало ритм, грудь вздымалась — как это было заметно. Это был тот редкий случай, когда большой размер груди не являлся плюсом. Васёна думала, что можно найти и другую причину: они интенсивно раскручивали украшение, и дыхание могло сбиться. Но кого она обманывала? У тренера по фитнес-танцам с дыхалкой всё более чем в порядке, и от такой минимальной нагрузки подобного эффекта не возникнет.

— Я из-за своего баловства тебе все волосы повыдергаю, — вздыхал парень, снимая с девушки последний виток гирлянды. Хотел подурачиться, но вышло глупо.

— Зато весело. Отрастут, — игриво проговорила Васёнка, потрепав себя по густой шевелюре.

Демид очаровательно улыбнулся — было приятно, что несмотря на сложности, эта маленькая шалость удалась и достигла цели.

Василиска таяла под его взглядом и ничего не могла с собой поделать. Так не хотелось себя выдавать, но и не проявлять симпатию она была не в силах, когда он находился так близко и так доброжелательно настроен. Полублондинка старалась не думать о том, о чём размышляла ранее — не хотелось портить приятный момент.

Девушка поймала себя на мысли, что лёгкость в их общении улетучилась и причина этому — она сама. Теперь Василиса обдумывала каждую фразу, боясь сказать что-то не то. А раньше так беззаботно шутила с ним и подкалывала.

Они принесли гирлянду и шустро развесили её, опутывая попадающиеся предметы и мебель — вышло оригинально и уютно.

Демид ушёл в комнату, чтобы переодеться — в свитере стало жарко.

«Неужели я запал на фитнес-тренера с большими… познаниями в области психологии?», — брюнет ухмыльнулся. Первым делом не про познания подумал, а про кое-что другое. Демид ценил Василиску, как личность, но тянуло к ней — этого не отнять. Она манила его, будила желание, которое он усердно прятал. И парень не мог понять, что это? Красивые формы, которыми многие хотят обладать, и он не исключение, или же здесь что-то другое? Хотелось стать единственным обладателем этих форм. Собственничество или влюблённость? Инстинкт? Желание иметь самое лучшее?

Наверное, стоило дать себе время, чтобы разобраться и не наделать глупостей. И, конечно же, понаблюдать за Васёной — есть ли у неё особое отношение к нему или её доброжелательность одинакова ко всем горе-попаданцам.

Ветер за окном трепал деревца и кусты с остатками листвы, небо нахмурилось, нависло. Сердитый ветер качал подвесные фонари у входа в дом, пытался их скинуть, но тщетно. В такую погоду кажется, что вот-вот из растрёпанных туч посыплет первый снег, пусть и с дождём, но белый… настоящий. Но, нет. Непогода устроила свой шабаш, но снега пожалела.

Глава 21

Все четверо собрались в кухне-гостиной на импровизированный праздник. Жаль, не было красивой одежды, и вечеринка больше смахивала на пижамную — но тем уютнее, по-домашнему.

— Я часто оказываюсь в таком виде на семейных праздниках, — решила поделиться Лиза. Девушка сидела в тех самых своих родных: свитшоте и штанах. — Готовишь, готовишь, суетишься… и бац! Уже полночь — если это Новый год, или просто час Х и надо усаживаться за стол, потому что все в сборе. Бросаешь на ходу родственникам, что сейчас живо переоденешься и присоединишься, но они останавливают… бубнят, что все свои… и так сойдёт. По-разному бывает, но иногда я так и садилась за стол в домашней одежде и с жуткой причёской в виде наспех собранного хвоста.

Два парня и девушка слушали её и улыбались. Не только из-за содержания монолога, они были довольны, что Елизавета сама стала делиться подробностями жизни. До этого её на разговор приходилось выводить. Наверное, Лиза начинала чувствовать себя в своей тарелке, считать этих случайных попутчиков достаточно близкими людьми.

— А мы, когда дома праздники устраиваем, то с мамой всегда оставляем запас — хотя бы полчаса, чтобы привести себя в порядок. Все уже знают и не дёргают нас, — поделилась Василиса и едва уловимо погрустнела: воспоминания о родных отзывались болью. Когда она их увидит вновь? Почему-то казалось, что точно увидит, но никаких гарантий не было.

— Я всегда только на подхвате у своих, мне ваши женские проблемы не понять, — проговорил Стёпа, уплетая пирог. — Да и редко мы собираемся вместе на праздники… — было непонятно, расстроен он этим или, наоборот, рад.

Демид не был бы собой, если бы не промолчал.

— Дём, колись! Как в вашем высшем обществе принято? — не злобно уколол Стёпка.

— Большие праздники чаще в ресторанах, загородных клубах и прочих заведениях справляем. А так можем и в выходной просто собраться с семьёй. Но это бывает нечасто, — здесь уже не было никаких сомнений, что парень сожалеет, что встречаться с родственниками удаётся изредка, он точно скучал по своим близким. — Да и готовлю частенько я на таких семейных посиделках.

— Ты?! — в один голос удивились Василиска и Лиза.

— Да. Мясо всегда по моей части, да и многие горячие блюда. Пиццу делаю отменную. Даже пирог могу испечь, если захочу. Ничего сложного.

— Признайся, ты это нарочно, чтобы впечатление произвести, да? — паясничал Степан. — Что-то мы не заметили твоих кулинарных способностей здесь.

— Делать мне больше нечего, как перед вами цену себе набивать, — достаточно высокомерно ответил брюнет, но интонация была соответствующей моменту.

— Подожди-ка, а ведь точно. Те горячие бутерброды были божественны! Я до сих пор не знаю, что за секретные ингредиенты ты туда положил, — оживилась Елизавета.

Демид благодарно улыбнулся девушке — её поддержка оказалась кстати.

— Когда это вы успели вдвоём бутеры схомячить? — заинтересовался Стёпка.

— Было дело, — загадочно проговорила Лиза и заговорщицки улыбнулась Демиду, на что тот тоже подарил не менее загадочную улыбку.

— Васёнка, ты глянь, эти двое тут шуры-муры развели у нас под носом, а мы и не видим! — в голосе Стёпки заиграла то ли зависть, то ли обида, что ему ничего не перепадает, а всё внимание брюнету.

— Стёп, не говори глупостей. Оставь ты окружающих в покое, каждый сам решает, что, как и когда делать. Ешь, давай, лучше, а то ничего не останется, — тон полублондинки был привычно доброжелательный и игривый, но сердце неприятно кольнуло, будто поранилось о шипы розы.

Демид и Лиза не стали ни подтверждать, ни опровергать догадки Стёпы — такие вот они сами по себе, не привыкли кому-то что-то доказывать.

Гирлянда бегала золотистой нитью, одаривая праздничным настроением, тарелки на столе медленно опустели, в чашках заблагоухал кофе, а у кого-то — чай. В прикуску с нежным и ароматным пирогом, с нотками яблок и корицы, напитки казались ещё вкуснее.

Друзья болтали, шутили, подтрунивали и ждали снега, который, судя по прогнозу, сегодня пойти не должен был.

Стёпа вновь, как тогда в патио, принёс гитару, и зазвучали застольные песни и узнаваемые хиты. И откуда все всегда знают «Батарейку» и «Звезду по имени Солнце»? Вроде никто нарочно никогда не учит, и зачастую слушает совсем другие музыкальные жанры, то с десяток самых известных песен под гитару непременно споёт, или хотя бы безошибочно подпоёт на припевах.

Хотелось вновь спеть «Взлетай», но охватывал страх — вдруг эта песня с секретом что-то им снова напророчит? Пообсуждав, решили рискнуть. Возможно, наоборот появятся подсказки…

По традиции песню исполнял Демид. Василиса нашла текст в интернете, чтобы все знали слова. Впрочем, песенку все уже и так выучили. После осознания, что та как-то связана с ними, текст каждый изучил вдоль и поперёк.

Мы были, были, были ими прежде;

Мы были живы — живы надеждой.

Мы восхищались, трепет дарили,

Мы были это? Мы это были ли?

Мы и не знали: знали о чуде?

Мы никогда не думали о том, что будет.

Мы с этой верой расстались…

Или остались? Или остались ли?

Друзья пели почти в один голос, даже Лиза на этот раз не побоялась «мяукать».

— Самые сложные слова. Я никогда не понимала, о чём они, — почесала лоб Василиска.

— Мы никогда не думали о том, что будет… — вздохнул Демид.

— И о чуде не знали.

— Мы это были ли?

— И где, по-вашему, мы остались?

Общение напоминало каламбур и поэтому компания в итоге прыснула от смеха.

— Мда, представляю, как весёлая мег… мега крутая девушка-фея сейчас над нами глумится! — Стёпа не утерпел, чтобы не вспомнить об источнике их бед.

— А слов ведь больше и нет, кроме этих. Похоже, что у нас заключительный этап квеста, — прикинула Васёна.

— А потом? — не удержалась Лиза и задала вопрос, на который, конечно же, ни у кого не было ответа.

— А потом в расход, если не сообразим ничего дельного, — Степан красноречиво провёл пальцем по своей шее, изображая нож, и развёл руками.

— Не сгущай. Нам могут и новую песенку для раздумий подкинуть, — оптимистично и уверенно сказал Демид.

— Мне бы твой оптимизм, — с ехидством ответил Стёпка.

— Я смотрю, тебе бы и оптимизм, и деньги, и навыки, и машину, и работу… что там ещё было? Короче, всё что у меня есть — всё бы тебе. Ты ко мне в завистливые фанаты заделался? — парировал брюнет с насмешкой.

— Девочки, вот что я ему плохого сделал, а? — состроив невинное лицо, Стёпка решил нажаловаться девчонкам.

— Тебе всё перечислить? — хохотнула Василиска.

— Гаденькие гады вы, друзья мои! — шутливый тон Стёпы поддержал неожиданное веселье, родившееся из ничего.

Степан бросил на Демида взгляд и подумал, что сам заслужил такого отношения. Эти необоснованные, по мнению брюнета, нападки не могли пройти бесследно. Как ни парадоксально Дёмыч был злопамятным, но не злым.

Стёпа с ужасом осознавал, что человек, не желающий пить тот самый кофе за полтинник, может быть вполне нормальным. Более того, такие нужны. Они заставляют тянуться к лучшему, бывают примером, если, конечно, не сволочи по натуре, от которых воротит. От Демида не воротило. Пусть в нём была надменность и желание всё держать под контролем, присущая начальникам, но существовала и обратная сторона: он не боялся нести ответственность за окружающих, в какой-то мере оберегал их и заботился.

Демид в это время также размышлял. Показавшийся вначале шутом Степан, не являлся таковым. Брюнет не переносил общения с глупыми и невоспитанными, с теми, кто насмехается над людьми с целью искусственно возвыситься, самоутвердиться. И его не сильно заботил социальный статус собеседника, ведь в его среде нередко бывали те, кто "из грязи в князи", но сохранившие свои привычки, желающие унизить окружающих и раструбить о себе. Таких он не переносил ещё больше. Не зря говорят, что есть богатые и есть бедные с деньгами. Это выражение говорит не только о количестве материальных благ, но и о духовном развитии.

Демид думал о Стёпке и находил его вполне умным и ответственным, но прячущимся за образом разгильдяя. А ещё, парню, судя по всему, не хватало круга общения, достойного его. Он давно перерос тех, кто его окружал. Семья не поддерживала. А когда нет ориентира и мотивации, то топчешься на месте или даже деградируешь. Стёпке точно хватало ума не опускаться, но стремления вперёд тоже не было.

За время, проведённое с вынужденными соучастниками, Стёпа успел измениться. Ему нравилась уверенность Демида, мудрая доброжелательность Василисы и умение Лизы молчать, но оставаться интересным человеком. А ещё Лиза показывала пример, что можно быть разной с разными людьми и в разных ситуациях — и в этом нет ничего плохого, это не лицемерие и не подстраивание, а адекватная реакция на изменение обстоятельств, честное отражение внутреннего состояния.

Все четверо учились друг от друга чему-то.

Компания засиделась допоздна. Лиза начала позёвывать, Стёпка сыграл все песни, какие хотел, и квартет решил, что пора убирать со стола и расходиться спать.

Глава 22

Придя в свою комнату, Демид поспешил сразу улечься в постель и заснуть, но не выходило. Брюнет не мог думать ни о чём и ни о ком другом, кроме полублондинки. Он старательно переключался на посторонние мысли, но перед ним упорно возникал образ Василисы. Манящая, улыбчивая. Что за дурацкая мужская натура — инстинкт может разметать по углам и здравый смысл, и волю, и восседать в центре, как король.

"Мы хрен знает где! Вернёмся ли домой — неизвестно. А я думаю о своих хотелках. Позорище", — сокрушался парень.

Он оделся, вышел из комнаты и направился на кухню. Но, как назло, наткнулся там на Василиску. Девушка положила подушку на пол у панорамного окна и, усевшись на неё, смотрела то на экран телефона, то на темноту сада, разрезаемую яркими фонариками вдоль дорожек.

Демид вздохнул и сел на пол рядом с ней. Как приятно сидеть на полу, когда тот с подогревом.

Всё было без слов: почему бы совместно ни позаниматься одной и той же ерундой — поглазеть на ночной, не меняющийся сад.

— Там ничего интересного, — полушёпотом проговорила Васёна. — Вот смотрю и думаю, вдруг снег пойдёт? Нулевая температура.

— Когда-нибудь он точно пойдёт. Мир странный, но погода неизменна.

Василиса окутывала брюнета ароматом духов, когда поворачивалась к нему. Чего только не было у этой девушки с собой в рюкзаке! От помады до складного ножика. И на неё, и на Лизу хватало, и ещё на парочку девушек хватило бы. Она старалась жить привычной жизнью: макияж, любимые духи, оптимистичные разговоры. Во многом благодаря ей их импровизированный коллектив не рассыпался сразу. Лиза с уважением относилась к полублондинке. А Стёпа… а Стёпа вполне возможно был влюблён в неё.

От этих мыслей Демид невольно сдвинул брови и поджал губу. Не хотелось отдавать Степану эту девушку. Как странно звучит — "отдавать". Василиска не вещь, и никому не принадлежит, чтобы отдать её.

Демид запутался в своих мыслях. Наверное, стоило просто выяснить, есть ли у него шанс, и он ничего лучше не придумал, как обнять Васёну, подвинувшись к ней ближе. Хотел подарить нежные и невинные обнимашки, но руки парня слушаться не желали и блуждали по талии и спине девушки, ему настолько были приятны эти прикосновения, что он посчитал преступлением — останавливать себя.

В этот момент сердце Василисы начало отплясывать чечётку. "Что он творит?", — не верила она происходящему. Его жаркие объятья были ей тоже приятны, она расслабилась на какое-то мгновение, будто накрыла мимолётная эйфория от исполнения маленькой мечты последних дней. Но Васёнка вернулась с небес на землю, чуть высвободилась и посмотрела брюнету в глаза:

"Желание… Этот взгляд не спутать, — расстроено подумала Василиска. — Только красивая игрушка, которой временно хочет обладать".

Васёна деликатно выскользнула из объятий и отошла к столу. Снова безмолвие. Но на этот раз тяготящее своей неопределённостью.

Демид тоже поднялся и тяжело вздохнул. Василиса расценила этот вздох, как "облом", и ещё больше убедилась в правильности своих выводов.

— Пора спать, — вовремя зевнула девушка. — Спокойной ночи.

— Спокойной, — процедил парень. Он был зол не на неё, а на себя. Стоило для начала поговорить с ней, выяснить, как она к нему относится, а не лезть обниматься… да ещё и так… Ведь эти объятия под покровом ночи совсем не смахивали на дружеские.

Василиса вошла в свою комнату и рухнула на кровать. Слёзы потекли непроизвольно. Как же обидно! Почему жизнь так несправедлива? Почему парень, к которому она испытывала светлые чувства, в которого влюбилась, хотел от неё лишь похотливого развлечения? Будь иначе, он бы объяснился, сказал что-то в своё оправдание… но нет. Увы. Он вновь рискнул, как тогда, играя словами, и вновь обломался.

"И правильно. Пусть не думает, что я легкодоступная! Никогда такой не была и не стану! Даже если у меня чувства к нему".

Чудесный затянувшийся вечер так неожиданно превратился в кошмарную ночь. Как вновь «фею» не вспомнить и кареты с тыквами.

Степан тоже ещё не спал, он послонялся по дому, сходил на кухню: стрескал оставшийся кусок пирога и половину шоколадки, и направился к себе. Проходя мимо комнаты Васёны, он приостановился. Неужели плачет?

— Васён, — поскрёбся он в дверь и позвал, почти шепча.

Какое-то время царила тишина, а потом девушка отворила дверь, которая и не была заперта.

— Что случилось? Кто тебя обидел? — на лице Стёпки заиграли разные чувства: от растерянности до воинственного настроя.

— Просто устала. Хочу домой…

Демид тоже направлялся к Василисе: обдумав, он решил, что нельзя всё так оставлять и стоит с ней поговорить — как начать разговор не представлял, но надеялся, что само пойдёт. Но, увидев скребущегося в её дверь Стёпу, а потом их милое воркование — жаль не слышно было, о чём речь, брюнет так и остался стоять за поворотом коридора.

Он вернулся к себе и долго не мог заснуть: прислушивался, не вышел ли Стёпка из комнаты полублондинки. Но так и не дождался этого момента.

Теперь Демид уже не хотел выяснять что-то, для него всё стало предельно ясно: Василиске нравится Степан и это взаимно, не зря он ринулся к ней обниматься после общения с помощницей Вселенной. И на его объятья девушка отреагировала, как нужно, даже по спине Стёпу гладила в ответ.

Как же хотелось домой и забыть всё это, как сон.

Для полной картины не хватало только Лизы. И ей, в эту злополучную ночь, тоже не спалось. Вернее, спалось ей отлично, но свалившееся одеяло заставило её замёрзнуть, и она проснулась. Не любила девушка просыпаться среди ночи, не всегда удавалось легко уснуть потом. Если в мире все дороги ведут в Рим, то в доме все дороги неизменно ведут на кухню. Елизавета очень удивилась застав там Стёпку за крепким чаем.

— Стёпа? Странно, что ты не спишь, — сонно пробормотала она. Девушка намеревалась попить водички — вдруг от хождения до кухни и обратно сразу захотелось бы в тёплую кроватку. У неё так иногда бывало.

— Как видишь. Осовеешь с такими напарничками, — отшутился тот.

Степан, пусть и шутил, но лицо его было серьёзным, словно минуту назад он размышлял о чём-то важном, животрепещущем и пока не отошёл от своих мыслей.

Но таким он Лизе нравился больше. Редкие моменты, когда парень не паясничал и не бубнил, казались самыми приятными.

— Лиз, вот скажи, почему мы любим тех, кто нас не любит?

— Мы губим тех, кто в нас влюблён, — с улыбкой подхватила Лиза. Почему бы не процитировать классика. — Потому что многие хотят бороться за любовь — так они видят в ней большую ценность.

— А ты?

— Я? Нет. Если я не нравлюсь человеку, который нравится мне, то просто отойду и не буду мешать. Или если ко мне будет проявлять симпатию тот, кто мне не по душе — то даже не подумаю подпускать близко. Любовь — чувство взаимное. Всё остальное — патология, — здраво рассуждала Елизавета.

— Стальные нервы. Каменное сердце. Позавидуешь.

— Просто я реалистка.

— Феминистка, — хохотнул Стёпка, а это слово холодом окатило Лизу: так говорил брат, если сестра была с ним не согласна.

— Пойду спать, — решила она сразу прекратить разговор.

— Оставляешь меня одного?

— Тебе без меня лучше, чем со мной. У тебя вон чай есть.

Лиза ушла, даже забыв про воду, а Стёпка проводил её грустным взглядом. Не права она была. Стоило добиваться взаимности, вдруг что и выйдет.

*******

Дорогие читатели! Вас мало, но вы для меня самые прекрасные и любимые! Те, кто выстояли и дочитали до этого момента — стали "своими людьми".:-)

Спасибо всем, кто интересуется книгой! Отдельное спасибо комментирующим.

Мы плавно приближаемся к финалу. Надеюсь, в концовке вопросов не останется и всё будет ясно. Если кто-то уже устал от любовного квадрата и от мучительных дум и метаний героев, то порадую вас — начиная со следующей проды, мы, наконец, разберёмся кто кого любит и далее уже будем решать другие насущные проблемы. Благодарю вас за желание читать подобные размеренные книги. Очень признательна каждому!

Глава 23

На следующий день все будто решили перестать лелеять неудавшиеся мечты и обратили внимание на тех, кто близок по духу.

Демид и Лиза вновь уехали вместе в магазин. Василиске тоже хотелось, но она решила остаться дома, к тому же, Степан с радостью составил ей компанию. По возвращении Елизаветы, девчонки проявили женскую солидарность, и неизменно тусовались вместе.

Стёпа, впрочем, постоянно вклинивался, и откровенно клеился к Василисе. Он то массаж ей делал, разминая плечи, то вновь щекотал её, а то и вовсе улёгся головой ей на колени, когда девушка сидела на диване. Возможно, Степан решил единолично изменить статус их отношений после ночного происшествия. Но когда высокий парень припёр полублондинку к стене и шутливо не выпускал из плена, то Васёна начала злиться.

— Стёп, отстань, — добродушно проговорила она, но тот даже не подумал её отпускать.

— Куда я такую красавицу отпущу? Всё, Васёнка, ты моя и баста.

— Я своя собственная. — Она легонько оттолкнула парня и попыталась уйти, но тот обвил её талию своими ручищами, словно лассо накинул. — Стёпа, хватит! Я тебе не игрушка! — Василиса разозлилась, повысив тон, и, приложив силу, разомкнула его руки. А потом почти бегом умчалась вверх по лестнице.

Демид прошёл мимо, задев плечом Стёпу и, остановившись, строго сказал: «Пойдём, выйдем!»

— Да не вопрос! — сразу согласился тот.

Парни быстро обулись и накинули верхнюю одежду. Василиска услышала неладное и резво спустилась вниз. Она ринулась за ними, но Лиза в последний момент схватила её за руку:

— Пусть разберутся, иначе это никогда не закончится.

Васёна замешкала. Ей не хотелось, чтобы парни ссорились из-за неё. Но слова Елизаветы были не лишены смысла, конфликт развивался давно и ему просто требовалась причина, чтобы обостриться.

— Пусть разбираются, раз такие дураки. Я с себя ответственность снимаю. И так, как нянька, всё сгладить пытаюсь, никого не обидеть… — расстроенно проговорила полублондинка. Ей было неприятно поведение Стёпы, а про Демида и нечего говорить.

— Вот и посмотрим, дураки или нет. Не убьют же они друг друга. Потолкуют по-мужски, — попыталась улыбнуться Лиза, но потом вздохнула. — Давай, чайку или кофейку попьём? — За это время две девушки стали, как настоящие подруги, в их общении появилась лёгкость и взаимопонимание.

Василиска закивала с отрешённым видом. Доброжелательность часто выручает по жизни, но иногда попадаются такие личности, которые наглеют и используют добрых, положительно настроенных людей. Но обиднее даже не это, а то, что начинаешь доверять человеку и считать его другом, а он эгоистично проталкивает свои интересы и не задумывается, каково тебе от этого.

Тем временем, выйдя на улицу, Демид решительно смотрел на Стёпу. Степан понимал, что одно неловкое слово и тот ударит. Не будет, как шакал, махать руками, толкаться и ругаться, а вдарит один увесистый раз.

— Остынь, Дёмыч, — откуда-то взялось хладнокровие. Это всё Василиса со своей психологией… — Чё мы как пацаны! Морду друг другу набить всегда успеем, ты хоть объясни, за что!

Демид, скрипя зубами, кивнул и взглядом указал в сторону патио. Парни прошли туда и встали рядом с мангалом.

— Что не так? — недовольно уточнил Стёпка, убрав руки в карманы.

— Не играй с ней! Чего ты добиваешься? — спокойно, но угрожающе проговорил Демид, не называя имени, но оба поняли, что речь о Василисе. При всём хладнокровии на лице, взгляд брюнета метал молнии.

Терпение таких, как Василиска, подобно резинке: можно растягивать долго, но хлыстнет потом очень больно. Эти люди добрые и милые, на позитиве. Но сильные. В случае надобности, могут мягко и доброжелательно послать так далеко, куда орущие и кроющие трёхэтажным матом ни за что не докинут. Мягко и нежно по известному маршруту, и идти туда придётся долго, и отходить потом — тоже долго.

Степан точно играл с огнём, избрав такую манеру поведения с полублондинкой. Но Демида абсолютно не заботило, что станется со Стёпой, его беспокоила только Василиса и её эмоциональное состояние.

— Я честно признаю, она мне нравится по всем фронтам. Умница, красавица, — выдал Степан.

Демид отвернулся. Нужно было успокоиться, но он наоборот распалялся от услышанного.

— Но ты, что, сам не видишь? Она меня за брата считает. Бесполезняк! Я это понял. Какой смысл увиваться, если это безнадёжно?

Демид изучающе посмотрел на Стёпку. Всё же, этот парень не дурак, как ни крути. Но зачем тогда занимается этим «убийством» хороших дружеских отношений с девушкой?

В свою очередь, Стёпа думал, что Демид — нормальный чувак оказался. Не рафинированный мажор, а мужик, который и по морде съездит за дело, и вопросы уладит.

— Ты сам ей чего голову морочишь? — пошёл в наступление Стёпка.

— У меня такой же бесполезняк. Но за неё обидно, — нехотя ответил брюнет.

— Хе-хе, братан, ты чё, не шаришь вообще?

— Что я должен шарить? Вы с ней в одной комнате спите. Третьим быть не собираюсь, — съязвил Демид.

— Когда мы спали-то? Я бы такое запомнил. Ладно-ладно. Всё. Нормально базарю. Она ревела, вот я и заглянул к ней. Начала мне, что неудобно плакать при ком-то, что домой хочется, чтобы я никому не рассказывал… Поплакались мы друг дружке на житуху, и я ушёл. Она сильная и привыкла быть примером, сам понимаешь, чтобы её до слёз довести надо что-то дерзкое вытворить.

— Домой же хочет. Что тут не ясно, — Демид не хотел строить догадки, ему нужны были факты.

— Это следствие, а не причина. А причина — ты!

— Я? — брюнет искренне удивился.

— К сожалению, не я. Ты то домогаешься, то игноришь её, а она виду не подаёт, что сильно переживает. Тебе пофиг.

— Это ей на меня пофиг.

— Вам обоим друг на друга не пофиг. Два умника, блин, вот только что-то Стёпка-дурак быстрей прошарил ситуацию.

— Тоже мне, дурак, — ухмыльнулся Демид, и это прозвучало как комплимент. — Ты хочешь сказать, что эту комедию нарочно разыграл?

— Не, а что оставалось? Васёнку жалко, у меня сердце за неё болит! Получилось, что обидел её, но надо было что-то сделать, чтобы ты приревновал, — Стёпа раскрыл свой коварный план.

— Стёп, ты идиот? — Демид, занервничав, провёл рукой по волосам, а затем ему так некстати вспомнился забавный случай и злость растворилась в воспоминаниях. Его главный бухгалтер — дама в возрасте «ягодка опять и маленький хвостик» — когда-то, будучи только принятой на должность, после того, как директор потребовал от неё провести операцию, абсурдную с точки зрения бухгалтерии, — на автопилоте ответила ему: «Демид Глебович, вы, что, идиот?». Далее повисла тишина, Демид не ожидал такого, но потом рассмеялся. На тот момент он и вправду в бухгалтерии плохо разбирался. Женщина, конечно же, стала рьяно извиняться, но при этом также не смогла сдержать смеха. Глупая ситуация породила тёплые отношения и доверие. Главбух и по сей день продолжала ответственно и профессионально трудиться на благо фирмы.

Теперь тоже надолго повисло молчание, которое первым прервал брюнет:

— Не похож ты на Лизиного брата, зря она так думает.

— В этом дело, что она меня сторонится? — Степан посерьёзнел и заинтересовано посмотрел на собеседника.

— В этом. Боится, что второй груз себе на шею повесит и потонет от такой жизни.

— Да, этот козлина ей нервы потрепал будь здрав, — сокрушался Стёпка.

— Но она его всё равно любит — брат же.

— Может, и меня полюбит? — Стёпа не умел долго быть серьёзным.

— Я думаю, что уже.

— Издеваешься? — покачал головой Стёпка.

— Ты иногда на кого-то ещё, кроме Василисы, посматривай, ага, — в голосе брюнета засквозил сарказм.

— Ни у кого больше таких форм нет! Ладно. Неудачная шутка. Дёмыч, мы не ладили, конечно, но ты это… без обид.

— Да ты нормальный чел, — Демид тяжеловесно по-мужски хлопнул его по плечу. — Не лебезишь, всё как есть говоришь. Я раньше и не задумывался, что иногда перегибаю и веду себя как…

— Как му… мажор.

— Будь по-твоему, — усмехнулся Демид.

— Замяли темку. Если домой вернёмся, на шашлыки рванём. Все вместе, — потёр замёрзшие руки Степан.

Демид неожиданно вспомнил, кого ему Стёпа напоминает. Друга из детства. Семья Демида всегда была не из бедных и круг общения соответствующий. Но как-то судьба свела с пацаном, который жил летом на даче с бабушкой. Подружились крепко. Ладили хорошо. Юрка его учил по заборам лазить, рыбу удить, нырять так, чтобы ничего себе об воду не отбить. А Демид звал в гости, где они на компе резались в игрушки, давал на роликах и крутом велике покататься, угощал сладостями.

Но однажды кто-то из знакомых сказал, что Юра только за шоколадки с ним дружит. И Демид при первой же лёгкой дружеской стычке это и высказал. Юрка обиделся и ушёл. Совсем ушёл. Так и не помирились. Правда, встретились потом случайно будучи взрослыми, тепло обнялись, о том о сём поговорили, никаких обид. Но и не друзья. Жизнь раскидала их. К слову, Юрка преуспел, бизнесом обзавёлся. И при встрече сказал хорошую фразу, что жизнь Демида, его дом, вещи и шоколадки стали для него ориентиром, заставили добиваться большего. Пообещал себе, что добьётся того же, не чтобы кому-то что-то доказать, а потому что ему такая жизнь пришлась по душе. Вот такой вклад получился. Но дружбу всё равно было жаль.

Вот и сейчас, глядя на Стёпку, брюнет подумал, что парень многого может добиться, если будет ради кого и ради чего.

Парни, довольные беседой, вернулись в дом, где девчонки мирно попивали чай — но это спокойствие было мнимым, потому что две пары глаз с беспокойством взглянули на вернувшихся ребят, ища следы преступления.

— Василис, можно тебя на пару слов? Пожалуйста! — взмолился Демид, а девушка лишь растерянно кивнула, вышла из-за стола и направилась вверх по лестнице вместе с парнем.

— Позволишь составить компанию? Или я тебе не нужен: у тебя чай есть, — подколол Стёпа, плюхаясь на стул напротив Лизы.

Глава 24

— Что происходит? — Елизавета въедливо смотрела в Стёпкины глаза, вынуждая его не отшучиваться.

— Ничего. Я нарочно это сделал — достал Васёнку. Эти двое горе-влюблённых вечно будут ходить вокруг да около. Вот и решил помочь, пусть мажорчик поревнует. Но чуть по морде не получил. Не ожидал от него. Но всё прекрасно. Мы друг друга поняли. И они, надеюсь, между собой тоже разберутся.

— Наконец-то, — лаконично ответила Лиза, после прошедшего удивления, отразившегося на лице.

— Да. Ещё бы тебя понять, — уходя от взгляда серо-голубых глаз, проговорил Степан.

Лиза смотрела и думала, почему всё это время она видела в нём только недостатки? Ведь достоинств тоже много. Додумался до такой игры! Как будто заново познакомилась с этим парнем. Бывает, что общаешься с человеком и нет к нему никаких особенных чувств, а потом резко что-то переключает «тумблер», и начинаешь видеть всё в другом свете.

— А ты ведь можешь быть серьёзным… — с досадой проговорила Елизавета: то ли на парня, то ли на себя.

— Эх, Лиз. Я с шестнадцати лет работаю, в девятнадцать уехал один в неизвестность — в мегаполис на поиски работы, потому что в родном городишке ловить было нечего. Мне никто не помогал. Всё сам. Ты думаешь, я не серьёзный? С шутками просто жить легче.

Лизе стало стыдно. Она ведь ничего не знала о нём, кроме тех, чаще смешных, рассказов из детства. Такие люди, как Стёпка, много болтают, но мало рассказывают о себе. Кажется, что всё знаешь про них, ведь эти личности постоянно «трындят». Но, задумавшись, приходишь к выводу, что душу они открывать не спешат и личное прячут глубоко внутри.

— Знаю, что напоминаю тебе братца и ты нас постоянно сравниваешь, но я — не он, — Стёпа пошёл напролом. Он поднялся и налил себе чай, а потом вернулся на место.

— Это я уже поняла, — запоздало ответила Лиза. Не хотелось говорить парню в спину, когда тот суетился с чаем.

— Я тогда наговорил тебе гадостей, извинился, конечно, и мы тему замяли. Но до сих пор на сердце тяжко. Я как вспомню тебя такую хрупкую, как котёнка, заплаканную, то себя сволочью чувствую. Хочется оберегать тебя и никому в обиду не давать. Даже себе, — снова поток откровенности. И самое сложное для Елизаветы — что парень говорил всё это с неподдельной нежностью.

— Не думай про то наше недоразумение. Оно мне помогло понять, что ты не так уж и сильно похож на моего брата. Ты повёл себя иначе. Достойно, — Лиза отчеканивала слова: вроде правильные и нужные в этот момент, но понимала, что не может выразить ими то, что на душе. Получалось скупо и холодно.

Стёпа сник, но маска шута всегда спасала: он поднял взгляд и наигранно задорно улыбнулся девушке, а потом вновь уставился в чайный омут в большой чашке. Степан подумал, что Лиза — словно Снежная Королева, дождаться от неё взаимности и теплоты — нереально. Может быть, этим она его и зацепила? Она ничего от него не хотела, не проявляла ни симпатию, ни агрессию, но таким образом и разбудила любопытство у парня, которое переросло в нечто большее. Добиться её не было делом принципа, это казалось недосягаемой мечтой. Ему очень хотелось узнать, какая она? Какая, когда подпускает кого-то близко, впускает в свой мир, в душу, которая была, будто Вселенная — непредсказуемая, меняющаяся, манящая, но такая спокойная с виду.

Лиза поднялась со своего места и обогнула стол — этот путь был самым коротким до лестницы. Но проходя мимо сидящего Стёпки, замерла и положила руку ему на плечо, легонько сжав его, подбадривая.

Этот жест оказался для Стёпы неожиданным, и он не сразу сообразил, как отреагировать и что сказать. Но потом, поддавшись чувствам, просто накрыл руку девушки своей, и, не вставая, посмотрел ей в глаза.

Ему всегда нравились блондинки — почему-то так получалось, что эти девушки сразу привлекали его внимание. Но, смотря в огромные Лизины глаза и на каштановые пряди, выбившиеся из не туго перехваченного резинкой хвоста, парень вдруг ощутил дрожь, прокатившуюся по телу волной. Да, эта девушка была другой: загадкой, которая никогда не надоест, которую можно разгадывать всю жизнь и всё равно до конца не узнать её.

Стёпа подумал, что ради её улыбки готов расшибиться в доску, сделать всё возможное и невозможное. Именно такие девушки становятся Музами — не только в творчестве, но и по жизни. Ведь жизнь — тоже искусство, и тут без вдохновения и мотивации счастье не создашь.

Степан смутился от своих мыслей, убрал руку и вновь посмотрел в чашку. Для него было дико — получить такой шквал эмоций за один раз, изменить мнение сразу о двух людях. Благо дело, хоть в хорошую сторону.

Лиза убрала ладонь с плеча и, как подумал Стёпка, развернулась, чтобы уйти, но холодные руки девушки (вечно она мёрзнет!) вдруг обвили его шею: она нежно обняла его со спины — вроде бы по-дружески, давая понять, что гордится им — Купидоном недоделанным, и что не сердится за прошлые обиды. А ещё показывая, что сердце у неё не изо льда, пусть и взгляд, и руки всегда ледяные.

Но для Стёпки, только-только признавшемуся самому себе, что безнадёжно влюблён в эту девушку, подобный жест показался мукой. Парень, всегда активный и красноречивый, будто сжался в комок и притих, и только удары сердца под Лизиными ладонями, прислонёнными к его груди, выдавали его волнение. Он думал, что ведёт себя неправильно и упускает шанс приблизиться к Елизавете, вот так — молча сидя, но Лиза довольно улыбалась: нетипичное поведение парня выдавало его с потрохами! Не будь у него чувств к ней, Стёпа вёл бы себя как обычно.

Выйдя из ступора, Степан взял Лизины ладони в свою, согретую о чашку, руку, не желая, чтобы она уходила.

— Холодные… — чуть охрипшим голосом тихо проговорил он, водя большим пальцем по ладоням девушки.

— Как и я, — ответила Елизавета. Наверное, проснулась самоирония.

— Нет, — Стёпка мотнул головой. — Ты умеешь быть разной.

Глава 25

Дела у Василисы и Демида обстояли иначе, но не хуже.

Девушка, поднявшись наверх для разговора, никак не могла придумать, где бы поговорить. Она не знала, о чём пойдёт речь, чего хочет от неё Демид. Но то, что два парня вернулись с улицы с довольными и целыми физиономиями, означало, что можно сильно не напрягаться.

Ничего не придумав, Васёна зашла в свою комнату, закрыв дверь, когда туда прошёл брюнет.

Вообще, было странно считать эту комнату своей, когда живёшь в доме человека, которого никогда не видела и, возможно, не увидишь.

— Васён, не сердись на этого балбеса, он нарочно, — сразу начал Демид. Парень впервые назвал её Васёной, и ей понравилось, как мягко прозвучало это сокращение из его уст.

— Ничего не понимаю! Как нарочно? Зачем? — Василиска тяжело вздохнула и присела на кровать. За это время она уже успела отойти от негатива и перестала обижаться на Стёпу. Это же Стёпка… что с него взять! Впрочем, и на Демида она тоже перестала обижаться. Парень ничего плохого ей не сделал, всего лишь позволил маленькую вольность с её разрешения. Ведь Василисины чувства и отношение к нему — сугубо её проблемы. В остальном Демид так и оставался эталоном спокойствия, рассудительности и продолжал вызывать доверие.

Василиса посмотрела на собеседника замученно — она устала от этих непоняток повсюду.

— Стёпа хотел, чтобы я приревновал. Ну, я и приревновал, — объяснил Демид, осторожно присев на кровать — на должном расстоянии от Василиски.

— Зачем ему это? И тебе, зачем? — Васёнка тёрла лоб, пытаясь сопоставить мужские задумки.

— Он просёк фишку, что ты мне нравишься и решил помочь — ускорить процесс моего признания тебе, — на выдохе проговорил брюнет и опустил голову на сцепленные руки, стоящие локтями на коленях.

— Зря он… — растерянно проговорила полублондинка. — Я тебе нравлюсь, но не так, как думает Стёпа. Дём, я понимаю, что привлекаю внимание фигурой, ты — мужчина… это природа. Да и я неправильно себя повела, проявляя особое отношение, вот ты и подумал… — она пыталась убедить в несерьёзности симпатий и себя, и его, одновременно.

— Подумал… — горестно усмехнулся брюнет, подняв голову и посмотрев на Васёнку, — …да, я очень много об этом думал и пришёл к выводу, что не в фигуре дело, Василис. Не в твоей красоте, а в доброте. Мне очень нравится, как ты выглядишь, но таких красивых — не сказать, что много, но и не мало. А вот людей, подобных тебе: таких по характеру, с такой душой — я никогда не встречал и точно не встречу.

Хорошо, что Василиска сидела, а то бы упала. Она подобного разговора даже в самых дерзких мечтах представить не могла.

— Вчера я хотел тебе это сказать, но меня опередил Стёпа. Если честно, я подумал, что между вами что-то есть, поэтому ты так себя повела. Хотя повела ты себя правильно! Это была моя ошибка, не смог взять чувство под контроль… звучит глупо. Я вообще редко что-то не контролирую, но эта сфера мне, видимо, неподвластна.

Демид всё говорил и говорил, а Василиса слушала его и чуть заметно улыбалась. Идеальный мужчина! Не для других, а для неё. Девушка бегала по цепочке воспоминаний и улавливала моменты, когда могла бы понять, что влюбилась в него, но не заметила. Всего несколько дней они тут — в этом до одури странном мире, но она так сильно успела полюбить этого парня. Здесь всё было иначе — гипертрофировано, или же, просто на многие вещи тратилось гораздо меньше времени, будто кто-то перематывал фильм из чувств, суждений и эмоций вперёд, останавливаясь только на самом интересном и важном. Не весёлая мегера ли была этим зрителем с пультом в руке?

— Дём… — мило и заботливо проговорила Василиска, когда парень закончил монолог. Но продолжать не стала, а резко придвинулась к нему и обняла. Всё было ясно без слов. И засранец Стёпка оказался чертовски прав, разглядев любовные ниточки между этой парочкой.

— Я, правда, тебе не безразличен? Для меня это важно. Важно, чтобы было серьёзно, а не ради игры… — перейдя почти на шёпот спрашивал брюнет, не отпуская Василису из объятий. Аромат — ненавязчивый, но неповторимый, манил, и хотелось уткнуться в эти пряди густых блондинистых волос. Что за прекрасные духи! Или дело не в дорогом парфюме, а в том, кто его носит?

— Я мучаюсь, видите ли, страдаю от безответной любви, а ты мне про несерьёзность, — отстранившись, проговорила Васёнка со смешинками во взгляде. Такой ответ показался наилучшим. Перед ним была привычная Василиса — довольная жизнью и доброжелательная, в её взгляде столько теплоты и нежности, она, практически, вручала ему ключи от своего сердца. Рисковала, доверившись, но не боялась. В этом вся она.

Демид вновь прижал её к себе, снова гладил по спине, а потом, убрав мешавшую прядку волос, поцеловал девушку. Она ждала этого. Почему поцелуи такие сладкие, когда долгожданные и с теми, к кому испытываешь искреннее чувство? Эти двое влюблялись уже, строили отношения, несли свой багаж из опыта, приятных и грустных воспоминаний, но один-единственный поцелуй сказал им, что всё, что было ранее — не то, не так, не с теми. Когда в твою жизнь приходит любовь, то ощущения иные, с одной стороны, новые, но, с другой, такие родные, будто ты этого человека знал всегда, но почему-то забыл и поэтому не мог отыскать.

Брюнет не останавливался, продолжая целовать Васёну, и вскоре увлёк её на кровать, ласки становились откровеннее, но он не переходил границы дозволенного.

— Прости, — он резко отодвинулся от девушки, встав, но потом вновь присел на край кровати.

Василиса в лёгком недоумении на него посмотрела, процесс ей очень нравился и вроде бы не за что извиняться.

— Сейчас подумаешь, что я опять… — пробормотал Демид, отведя взгляд.

Васёнка довольно заулыбалась. Как же приятно было такое отношение. Он хотел её, но уважал.

Девушка уселась рядом, поправляя майку и заплетая растрепавшиеся волосы в небрежную косу. Парень сидел не шелохнувшись, пытаясь успокоить сбившееся дыхание.

— Демид, а ты страстная натура, — игриво проговорила Василиска, уводя разговор в другое русло. — Ух! Как много ты прячешь внутри.

— Я такой, — по тону полублондинки поняв, что всё в порядке, он ответил нараспев, словно мартовский кот. — Но это будет нашим маленьким секретом, — брюнет резко, но ласково вновь повалил девушку на кровать. Она начала хохотать — невозможно было сдержать радость, словно яркие фейерверки, раскрывающуюся внутри.

Наобнимавшись и нацеловавшись, новоявленная парочка решила, что стоит всё же вернуться к остальным, а то в свете последних событий, Степан и Елизавета могли начать беспокоиться, что что-то не так, что взаимопонимание не найдено.

Глава 26 + визуализация

Квартет воссоединился в гостиной: лица всех четверых сияли довольными улыбками. Демид придерживал Василису за талию, Стёпа и Лиза находились друг от друга на приличном расстоянии, но их обмен взглядами выглядел очень мило.

— Блин, да там же снег! — вдруг громко сказал брюнет, кинув взор на окно.

«Фантастическая четвёрка» ринулась к большому окну — полюбившемуся всем за время пребывания тут.

Снег летел хлопьями, подгоняемый ветром. Он чертил молочные полосы в свете желтоглазых фонарей. Словно какая-то большая кошка лакала из миски молоко, и капли разлетались в разные стороны.

Иногда ветер чуть стихал, и тогда снежинки-комочки падали вертикально, чуть колышась. Но затишье было недолгим, и вновь начинался снежный вальс.

Мохнатые можжевельники и ели во дворике сразу обрели сказочный вид. Ветер красиво навешивал на них снежные игрушки. Зелёные газоны равномерно покрылись лёгким, будто вязаным, одеялом, сквозь которое кое-где, среди рядочков петель, проглядывали изумрудные островки. Вымощенные дорожки засеребрились в свете фонарей, как лунные.

— Он давно идёт, — задумчиво сделала вывод Лиза.

— А мы и не заметили! — подхватила Васёна.

— Не до этого было, — хмыкнул Стёпка, но улыбнулся. — Где наша-то? — парень имел в виду помощницу Вселенной.

В ответ все пожали плечами. Так не хотелось неприятностей от неё, когда у каждого на душе возникло долгожданное умиротворение.

Ребята стояли и задумчиво наблюдали за первым снегопадом. Позади них мигала золотистая гирлянда — Лиза включила её чуть ранее. Большой дом, снег за окошком, иллюминация и две красивые пары — это словно описание прекрасного тихого новогоднего вечера, когда близкие друзья, махнув на всё рукой, решили сбежать в загородный дом и тут встретить Новый год. Провести его спокойно и душевно, но и весело, по-дружески.

— Поздравляю! — прозвучало за их спинами, и квартет резко повернулся.

Всемогущая брюнетка сидела на диване, по спинке которого бегала гирлянда. Девушка выглядела очень уместно, торжественно, атмосферно, в золотистом свете.

— С чем? — опасливо уточнил Степан и пожалел, что вновь нарывается на усложнение жизни, причём всем.

— С прохождением вашего квеста, — спокойно ответила помощница Вселенной.

— И каков наш приз за прохождение квеста? — шутливо спросила Василиска. Она доброжелательно улыбалась брюнетке, видно было, что не боится её, а уважает.

— Лучшие жизни. Лучшее развитие событий, чем могло быть. Вы изменились — это самое главное. А ещё, ваш приз — любовь.

Все четверо были ошарашены, но чуть смутились при упоминании любви.

— Значит, ты нас отпустишь домой? — осторожно уточнил Демид.

— Отпущу?! — удивилась весёлая мегера, и по квартету пробежал холодок. — Вы не пленники. Я вас не держу. Вы сами решили оказаться здесь, я лишь помогаю.

— Так домой-то можно уйти? — не мог понять Стёпа, спрашивая, как ученик у учительницы.

— Конечно! — улыбнулась брюнетка — так тепло, наверное, впервые за всё время. — Но имейте в виду, что вы забудете обо всём произошедшем здесь.

— Что?! — возмутился Демид. Василиса испуганно взяла брюнета за руку. Стёпа хлопал глазами и не находил правильных и цензурных слов для возмущения. А Лиза непроизвольно прижала ладонь к губам. — Тогда в чём был смысл?

— В чём смысл? — девушка поднялась, и друзья невольно отступили на шаг — прочь от неё. — В опыте. Вы получили этот опыт, вы прожили эти моменты, но в другой… хм… системе координат. Я не могу отнять у вас вашу мудрость. И не хочу. У меня противоположная цель. Я часто помогаю людям, когда те спят. Это очень удобно. Можно оставить какие-то воспоминания об их жизни в этом, моём, мире, а они будут считать всё сном, но очень важным, который не забудут.

Весёлая мегера прошла мимо в изумлении застывших двух пар и взглянула на разыгравшийся снегопад.

— Но с вами я действовала иначе. Другие обстоятельства. Нужно было свести четверых очень важных друг для друга людей. Нет, вы не единственные такие, много было до вас, и много — после вас.

— В смысле? Было после нас — звучит очень странно! — подметил осмелевший Стёпка.

— Тут всё странно для вас. В том числе и время. Впрочем, его вообще нет, — сложив руки в замок, помощница Вселенной окинула ребят игривым взглядом.

— Ты, как пришелец, который похищает людей во сне и на улицах, ставит опыты и возвращает обратно с подчищенной памятью, — не унимался Степан, ещё и жестикулируя, и показывая процесс чистки памяти, крутя пальцем у виска.

— Можете считать и так, — шутливо отозвалась брюнетка, — но делаю я это исключительно во благо.

— А как же любовь? — надрывно спросила Василиса. — Если мы всё забудем, то… — она не закончила, закусив губу и обречённо посмотрев на Демида, который заботливо прижал её к себе.

— Души ничего не забывают, они найдут друг друга и узнают. Не беспокойтесь об этом. Любовь — константа во вселенской системе, она существует везде и если зародилась, то её ничто не изменит. Такая же константа, как и совы, — подмигнула она Васёнке, а та не удержалась и улыбнулась.

Такой ответ всех успокоил, хоть и ничего не было понятно до конца.

— А наша дружба? — робко спросила Елизавета, с грустью посмотрев на Демида и Василису. Она так прикипела к этим людям. Ей редко встречались те, к кому быстро проникалась бы доверием и симпатией, с кем могла чувствовать себя раскрепощённо.

— Тут зависит от вас. Проверите, насколько она крепкая. Если встретитесь вчетвером в одном месте, в одно время, заведёте разговор и пересечётесь взглядами, как было здесь вначале, то вспомните всё. Всё, что происходило с вами. Я даю вам шанс.

— Ха! Это нереально, — от досады махнул рукой Степан.

— Встретиться в мегаполисе, да ещё и поговорить, это как иголку в стоге сена найти! Стёпа прав — нереально! — возмутился Демид.

— Нереально? — усмехнулась весёлая мегера. — И это вы мне говорите, находясь в другом мире и разговаривая с помощницей Вселенной? — сарказм, но добренький.

— Это сейчас мы знаем, где мы и кто ты, а потом забудем… и не встретимся, — со вздохом выдала Васёнка.

— Где твой оптимизм? — подколола брюнетка. — Большинство не встречается, и не вспоминает, но бывают и исключения, — пожала она плечами. Наверное, её интересовал общий успех операции, а издержки в виде потерянной дружбы не сильно волновали.

Друзья понимали, что пришло время прощаться и надеялись, что помощница Вселенной не лукавит, и они действительно окажутся дома, и найдут друг друга — хотя бы те, кто стали считать себя половинками.

— Помните строчку: «мы были ими прежде»? Вернувшись, вы будете знать, что уже были ими прежде, — брюнетка обвела взглядом компанию, давая понять, что ими — значит теми, кем сейчас являются; обретшими любовь и взрастившими дружбу. — Удачи! — бодро сказала она, не дав им сообразить, попрощаться, и щёлкнула пальцами, привлекая внимание. Все четверо зажмурились, словно от яркого света, хотя его не было.

Глава 27

***

Осень, как дворник, неспешно подметала яркие листочки в парке.

Демид вздохнул — отпустило.

"В понедельник загляну к доктору — благо дело, что клиника через дорогу от офиса".

Он повертел в руках телефон. Мимо прошла женщина с тяжёлым пакетом, двое друзей, семья с ребёнком.

"А ну его. Рисковать ещё. Мне денег, что ли, не хватает? Надо уметь вовремя останавливаться".

Демид позвонил и отменил встречу, сославшись на головную организацию. Если клиент хочет, то пусть озвучит своё предложение полному совету директоров, а не только ему.

В соцсети мелькнула новая фотка Юрки: парень сидел в плетёном кресле, а рядом — его белый лабрадор.

"Здорова, Юрец! Как жизнь? Смотрю, дома сидишь, никуда не укатил", — по-простому начал Демид и не прогадал. Юрий был рад инициативе старого друга и сразу позвал его в гости. Ведь он купил новый дом, так хотелось показать его тому, кто когда-то мотивировал на движение вперёд, на достижение успеха и на стремление оставаться хорошим человеком, вне зависимости от богатства или бедности.

Прекрасный субботний вечер прошёл под звуки гитары, задушевные разговоры и вкуснейший шашлык. Вспоминали детство, но больше говорили о сегодняшнем дне. Так много общих тем. И огромное желание воскресить старую дружбу. Они были друг для друга одними из тех немногих людей, которые не завидовали успеху, а радовались. Рассказы про покупки, поездки, расширение бизнеса воспринимали не как хвальбу, а как желание впустить в свою жизнь, поделиться важным.

***

Василиса смотрела на гусей, а потом резко перевела взгляд на поворот, в этот момент оттуда выскочил автомобиль.

Девушка отошла ближе к пруду.

— Ай ладно. Чёрт с ней — с подработкой! — проговорила она и позвонила кому-то: — Привет, пап. А мама, где? Я вроде ей звоню. Или ошиблась? А, ну как обычно, узнаю маму — водоплавающая! Вечно она в ванной по два часа зависает. Я приеду. Сегодня. Ага. Ну, как по пробкам продерусь, так яснее будет, через сколько. К Ивановке стану подъезжать, наберу. Тайну поцелуй. Куда-куда! В мокрый нос. Люблю вас. Ждите! Нет, Любашке не говорила, сейчас напишу ей…

***

Лиза допила кофе с молоком и отставила чашку. Как же не хотелось её мыть! Но это лучше, чем вернуться к брату и получить очередную порцию его издёвок. Даже телефон забирать не было желания.

Брат кашлянул и ругнулся на кашель, что тот его достал. Елизавета вздохнула и нашла пакетик с лекарством от кашля, залила его горячей водой в большой кружке. Она молча протопала в комнату и поставила чашку на журнальный столик рядом с братом.

— Это что за байда? — искренне удивился тот.

— Это средство от "проклятые рудники" и "достала эта хренотень", — Лиза перечислила те фразы, которыми братец ругался на свой кашель.

Она молча забрала банку с недопитым пивом и пошла.

— А-а! Ты чё? — был ошарашен брат.

— Помрёшь от воспаления лёгких, я же плакать буду. А я плакать не хочу! — выдала Елизавета.

Брат насупился, кашлянул так, что заныло в груди и взял чашку — из неё пахло апельсиновым ароматом — не так и плохо, как он предполагал.

Лиза вылила в раковину остатки пива и бросила банку в мусорное ведро. В глаза бросилась надпись "безалкогольное".

— А ты, что, безалкогольное пьёшь? — вернулась она в комнату.

— Я чё тебе бухарик, что ли? — обиделся брат. — Думаешь, сижу вечерами в одну харю алкоголем заливаюсь?

— Я просто спросила.

— А я просто ответил, — огрызнулся брат. — Вкус мне нравится.

Лиза решила съездить в круглосуточный супермаркет — не тот, что за углом, а в другой — на окраине.

«И покатаюсь, и дело сделаю», — подумала она и порадовалась, что нашла уважительную причину для побега.

— Ты куда? — брат застал её застёгивающей куртку в коридоре.

— В магазин.

— Купи мне пироженку.

Лиза бросила на него враждебный взгляд, слишком уж тон повелительный был, но потом смягчилась:

— Какую?

— Ты в наш или в "24"? Хотя везде есть. Такие в зелёной упаковке с птичкой, сами они с прослойками, бывают с клубникой, а бывают с персиками…

Лиза начала хихикать.

— Чё ты ржёшь? Я пытаюсь объяснить! — брат тоже начал смеяться над собой. — Ладно. Проще самому. С тобой прокачусь.

— Не-не! Будешь бурчать всю дорогу.

— Не буду. Я вообще больной, буду молчать.

— Я знаю, что ты больной.

— Зараза ты, Лизка.

— Твоя сестра же. Мне положено.

— Тебя не подменили? Ты что-то жжёшь прям!

Лиза молча протянула брату полосатый шарф. Он терпеть не мог шарфы, а этот выжил, потому что был подарен мамой.

— Я как клоун буду, — буркнул парень.

— Больной и старый клоун — это круто! — Лиза подняла указательный палец.

Брат накинул шарф, посмотрел в зеркало и скривился.

Елизавета ловко перевязала шарф на его шее так, что тот заиграл иначе, и образ парня стал стильным.

— Фигасе, как ты умеешь. А я ничего такой, да? — состряпал он довольную физиономию, прищурившись как кот, и покрутился перед зеркалом.

Лиза хитро на него посмотрела.

— Ладно-ладно, ты лучше. Я больной, старый, пузатый клоун с начинающейся лысиной, — парень провёл по коротко постриженным волосам. Стрижка помогала первым симптомам лысины не так сильно бросаться в глаза.

Лиза хихикнула и вышла к лифту, поигрывая ключами от машины.

А брат, закрывая квартиру, думал, что всегда завидовал и незаслуженно обижал эту малявку. А она уже не малявка, а взрослая умная женщина, которая не бросит в беде. Пора брать с неё пример. Это было только начало нового этапа их отношений, но главное, что он начался.

***

Стёпка ушёл в ванную, но вовремя вспомнил про полотенце и вернулся. Щёлкнув выключателем, он подумал, что пора тот привести в порядок, а то уже стыдно перед собой — как будто неумёха какой-то.

Наутро парень решил уточнить у заказчика, которому будет устанавливать кухню, какие стены в доме, чтобы верно подобрать инструмент и не тащить с собой весь свой арсенал. Заказчик был далёк от подобных познаний, хоть по голосу показался зрелым мужчиной, и предложил подъехать и посмотреть самому.

Квартира оказалась в новостройке, недалеко от работы Стёпы.

Стёпку впустили, и переступив порог квартиры, он обомлел — его встретила Даша — в длинном халате и заспанная.

— Вот… — хотел он ругнуться, но передумал, оборвав фразу. Парень умел материться, как сапожник, в одной компании, а в другой — не подобающей — ни одного нецензурного слова не сказать. В этом плане он отлично контролировал свою речь.

— Стёпа? — Дарья испугано сложила руки на животе.

— Так, значит. Я по делу. Я профессионал. Это моя работа. Веди на кухню. Мне и самому тут находиться не по кайфу.

Девушка кивнула и повела парня.

Будь рядом муж, она бы иначе себя вела, но сейчас не на шутку перепугалась. Расставание было тяжёлым, и чего ей только Степан не наговорил "в дорогу", каких только проклятий не насыпал.

Стёпка нервничал, всё валилось из рук.

"Пополнела блондиночка на хороших харчах", — презрительно думал он, кося глазом на усевшуюся на стул Дашу и смотрящую в окно — только бы не на него. По фигуре в струящемся халате не было заметно, но пополневшие щёки и без того круглого лица, делали её похожей на забавного хомячка из мультика.

Стёпа с удивлением признал, что больше не находит эту девушку красивой, а раньше с ума сходил по ней. И дело не в потолстевших щеках и помятом домашнем виде, а просто перегорело всё. Она обычная Даша — чужая жена, и ему нет дела до неё.

— Стёп, а ты можешь не брать этот заказ? — чуть дрогнувшим голосом уточнила Дарья.

— А что тебя смущает? Сделаю, как положено. Я не халтурщик, — съязвил он, не поворачиваясь и отмеряя рулеткой стену — лучше сразу всё измерить, вдруг на производстве накосячили или замерщик ошибся.

— Я… я не хочу, чтобы ты… Давай я тебе за заказ заплачу, но ты кого-нибудь ещё найди. Ему тоже заплачу. Никто не в проигрыше…

— Что, мажорка, денег завались стало? Направо и налево разбрасываешься? — зло выплюнул он, повернувшись к Даше.

— Вот только не надо меня оскорблять! — взбеленилась Дарья.

— Во! Узнаю стерву. А то вжалась в стул — можно подумать бедная овечка. Мне только мозги не полощи. Знаю тебя, как облупленную!

— Когда ты уже успокоишься?! Сколько можно! Я не за деньги замуж вышла, а за Мишу! Люблю я его, понял! И пусть старше, зато вот так со мной разговаривать никогда не будет! И ребёнка умным вещам научит, и всё для него сделает. И для меня… — вскочив, высказала блондинка.

Девушка размахивала руками, и мягкая ткань халата ходила ходуном — теперь животик явно прорисовался.

— Дашка, ты беременна, что ли? — в изумлении спросил Стёпка, резко загасив весь пыл.

— Да! И что с того? — гордо вздёрнув нос, ответила девушка. Но потом чего-то испугалась, как затравленный зверь посмотрев на Степана. Она знала, что он хороший парень, добрый и умный, хоть и косит под разгильдяя с замашками гопника. Но слишком много боли причинил ему разрыв отношений, поэтому про беременность лучше было не говорить — не самая полезная информация для него. Ведь они тоже когда-то мечтали, что у них будут дети, даже имена придумывали.

— Что я тогда на тебя ору, — он осуждающе побубнил на себя. — Кого ждёшь: мальчика или девочку?

— Дочку.

— Степанидой назови.

— Дурак ты, Стёпка!

— Не всем быть умными. Ладно. Не надо мне оплату. Хрен с вами. Есть у меня один знакомый — хороший установщик, тогда ему заказ скину.

Даша одобрительно и благодарно закивала. В этот момент прибежала маленькая собачонка, она появилась у Дарьи ещё во времена отношений со Стёпой.

— О, Огрызок! — поприветствовал Степан собачку, а та сначала испугалась, но потом узнала его: начала вилять хвостиком и нарезать круги вокруг парня. Вообще-то собаку звали Элизой, но Стёпа упорно не признавал эту кличку и называл Огрызком.

Стёпка прошагал в коридор. На тумбе в прихожей лежал Дашин телефон с заставкой: она и лысый мужичок интеллигентного вида в очёчках. Да, видно, что старше, но в целом бодрячок ещё. Стёпа видел его ранее лишь мельком.

— Правда, что ли, любишь? — кивнул он на заставку, а Дарья сразу взяла телефон и погасила экран.

— Люблю. Он хороший человек, — ответила Даша. — И ты хороший. Но… не срослось у нас. Ты-то как?

— Лучше всех, — хмыкнул парень. — Удачи! — отсалютовал он. — Михайловну береги, не истери, — кивнул на живот и не оборачиваясь ушёл.

Дарья закрыла дверь и потёрла глаза — защипали, как бы не расплакаться. Это всё гормоны.

Она думала, что недооценивала Стёпу всё это время. Нет, она не жалела, что они расстались, теперешняя жизнь ей гораздо больше нравилась, но почему-то раньше не видела в этом балбесе всего того, что подметила сейчас. А, может, этого раньше и не было, и он просто изменился.

Глава 28

Неделей позже.

Демид давно приглядывался к этому фитнес-клубу — очень удобное расположение, можно добраться практически без пробок и от работы, и от дома — из коттеджного посёлка «Rich Place». Но от своего тренера уходить не хотелось — это и удерживало. А теперь, когда тренер неожиданно собрался переехать в Голландию, парень без промедления отправился в приглянувшийся фитнес-клуб.

Фитнес-клуб работал допоздна, но коллективные занятия заканчивались раньше, поэтому войдя в здание, Демид в первую очередь увидел тягающих железо посетителей, а надо было отыскать администратора или хотя бы какого-нибудь тренера.

Навстречу ему шла блондинка в обтягивающих чёрных лосинах и чёрном топе с ярко-лиловыми полосками. Инструктор или посетительница?

Девушка улыбнулась ему. Как-то по-особенному. Не подчёркнуто вежливо и не заигрывающе, но искренне и тепло… так улыбаются людям, которых давно знают и которые важны в жизни.

Демид даже не успел подарить улыбку в ответ: девушка быстро прошла мимо него.

— Извините! Здравствуйте. А вы случайно не тренер? — он быстро её догнал.

— Здравствуйте! Да, я тренер по фитнес-танцам.

— Не подскажите, где администратора найти?

Пока они добирались, перекидывались фразами. Девушка рассказывала ему о клубе, инновационном тренажёрном зале, о тренерах — у кого какой подход и система тренировок. Инструктор по фитнес-танцам была в курсе всего и изъяснялась грамотно и по делу, и, дойдя до кабинета администрации, Демид уже всю нужную информацию получил — и спрашивать не нужно. Но всё же решил зайти, раз пришёл, заодно и абонемент оплатить можно. Задержался он там недолго, и, выходя, вновь столкнулся с той же девушкой — в прямом смысле: он чуть не зашиб её дверью, но она вовремя ловко обогнула препятствие. Видимо не впервой эта кровожадная дверь на кого-то покушалась.

Демид извинился, и у них вновь завязался диалог. У тренера был конец рабочего дня, и она никуда не спешила — осталось сходить в душ, одеться в обычную одежду и можно ехать домой. Но брюнет неожиданно предложил выпить по чашке кофе.

"Совсем одичал, — думал он, ожидая девушку. — На инструкторов бросаюсь. И чего я к ней привязался? Красивая, конечно. И милая. И умная, судя по всему. Блин! Я походу запал с первого взгляда, — парень задумчиво поездил замком куртки туда-сюда. — Давно со мной такого не было. И очень жаль, если всё пойдёт по привычной схеме…"

Василиса, приняв душ и спешно высушивая волосы и поправляя макияж, думала о том же: "И чего я так легко согласилась? Кто его знает… Он даже не наш клиент. И позвал в «Ко`Фею»… [1] там, конечно, самый изумительный кофе… — она вспомнила про свой любимый с кленовым сиропом, — но до ближайшей «Ко`Феи» два квартала или две остановки на метро… а я без машины сегодня, придётся с ним ехать. Хм. Метро! Так безопасней".

Василиска привела себя в порядок, натянула модные рваные джинсы и свитер крупной вязки, обула белые утеплённые кроссы «Nike».

"Вообще, он не кажется опасным. Есть в нём что-то особенное, с первого взгляда это поняла. Симпатичный… Милый, но серьёзный. Вот я дурочка! Опять на те же грабли! Я стоимость его шмота по одному виду могу определить. Богат, красив, умён… и зачем ему я? Зачем ему фитнес-тренер? Ясное дело, зачем…", — Василиска погрустнела, но выйдя к ожидавшему брюнету и поймав его загадочный взгляд, невольно улыбнулась.

Он открыл ей дверь, и Василиса выпорхнула на бодрящий, пробирающий до косточек воздух: пахло зимой. Блондинка-зима стояла на пороге, ожидая момента, чтобы войти в жизни горожан.

Демид посмотрел на джинсы новой знакомой и невольно в памяти всплыла строчка из известной песни: "Детка, ты любишь рваные джинсы…".

Эта "детка" промелькнула на задворках сознания, повеяло чем-то знакомым, но таким неуловимым. Бывает так, что почувствуешь что-то, будто знакомое или очень важное, но объяснений нет, как и ассоциаций. Это просто чувство — необъяснимое.

Парень и девушка двинулись в сторону отлично освещённой парковки. Городская засветка не давала разглядеть, что же творится там — на небе, но в порывах ветра появились мелкие капельки — типичная осенняя изморось. Значит, небеса затянуты плотной хмурой пеленой. Но, вдруг, среди дождевого опрыскивания, начали проскальзывать снежинки. Холодало. Если изморось не закончится, то окончательно превратится в снежок.

Снежинки были так приметны на тёмной куртке парня — они какое-то время лежали на рукавах и плечах, а потом резко таяли.

Мимо проехал Land Cruiser, пришлось слегка посторониться, давая дорогу «слону». Водитель опустил стекло, но потом вновь поднял, и за этот момент отчётливо послышались звуки громко играющей в салоне музыки:

«…Взлетай! Выше над крышами…»

— Люблю эту песню, — в один голос проговорили парень и девушка, и заулыбались. После забавного совпадения непонятное чувство в душе Демида только разрослось — как будто всё вокруг напоминало о чём-то, что он не может вспомнить. Может быть, похожая ситуация ему когда-то снилась?

Василиска также не могла побороть чувство, похожее на дежавю, но оно казалось немного другим. Этот новый знакомый, проехавшая машина, песня, да даже снежинки… — всё стало гипер важным. Но, почему? Отчего обычные вещи, происходящие вокруг, которые в суете не замечаешь, вдруг превратились во что-то огромное, сузили мир до размера себя, но это не ощущалось неприятным, а наоборот, было комфортно, но странно.

Демид и Василиса дошли до парковки, и шикарная белая Audi уже подмигнула хозяину, но тут Василиска решила предложить свой план:

— Демид, а, может, на метро? Быстрее выйдет, — позитивно проговорила она и указала на вход с большой буквой "М", что был в двух шагах. — От метро до "Ко`Феи" тоже близко. Не успеем замёрзнуть, — Василиса сразу чётко обосновала свой вариант, что возражения стали выглядеть нелогично и подозрительно.

— No problem. Поехали на метро, — сразу согласился Демид.

--------

[1] — подробнее о кофейне "Ко`Фея" можно узнать в книгах "Семнадцатое декабря" и "Ангелы носят рюкзаки".

Глава 29

Стёпа ехал с работы. Вновь побоялся яростного движения и пробок и добирался на метро.

Народу в вагоне было прилично, все сидячие места заняты, но в проходе вполне свободно. Стёпка встал рядом со стеной, где можно подзарядить телефон, но потом передумал листать ленту новостей и стал рассматривать пассажиров — ради разнообразия можно и таким делом иногда заняться.

Напротив места, где он стоял, сидела пожилая женщина, она прикрыла глаза, крепко вцепившись в ручку объёмной сумки, и дремала. Рядом с ней расположилась рыжеволосая девушка с хорошо заметным животом — вот-вот рожать. Она залипала в гаджете и периодически еле заметно улыбалась от виртуального общения. Далее — ещё одна девушка: её тёмно-каштановые волосы были собраны в подобие пучка или гульки — когда хвост небрежно собирают и обматывают резинкой. На ком-то такая причёска смотрится, как признак неухоженности и ленивого пофигизма, а некоторым она дарит стильность и умение красиво выглядеть при любых обстоятельствах. Это был второй вариант. Чистые каштановые пряди выбивались из-под тугой синей резинки и придавали дополнительный шарм образу. Девица слушала музыку через один наушник, а второе ухо оставила начеку. Почувствовав пристальное разглядывание, она посмотрела на его источник. Огромные серо-голубые глаза, умело подведённые карандашом, словно кошачьи, заглянули в душу Стёпе. Степан уставился на ботинки одного из пассажиров — вроде как дюже интересные, и девушка перестала на него смотреть. Но потом вновь и вновь поднимала взгляд.

На следующей остановке вышло много народу, в том числе и беременная девушка с пожилой женщиной. Места освободились, но желающих их занять не нашлось. Стёпа решил присесть, намереваясь расположиться подальше от "каштанки", но в последний момент передумал и плюхнулся рядом с ней, причём настолько неуклюже, что немножко задел её.

Люди, часто пользующиеся метро, в таком случае или делают вид, что не заметили, или недовольно чуть отодвигаются, или, если личность скандальная, то высказывают недовольство тем, кто на них чуть не приземлился.

Но девушка улыбнулась, слегка двинувшись.

— Пардон! — с улыбкой проговорил Стёпка. — Качает. Не меня. Вагон.

— Ничего страшного, — отозвалась девица тоненьким голоском.

— Мог прям на вас свалиться — тогда было бы страшно, — болтун всегда найдёт тему для разговора.

Девушка чуть смутилась и ничего не ответила, но взгляд был доброжелательным, случайный болтливый попутчик её пока не утомлял, она даже из вежливости наушник вытащила из уха.

— Это мне всё равно, что станется. А вы такая хрупкая, будьте бдительны. Всякие шаткие личности могут свалиться на голову.

Девушка еле слышно прыснула от смеха.

— Если надоел, то скажите, я уйду. Нет, не уйду: куда же я из поезда денусь! Просто отодвинусь.

Степан не мог понять, что происходит, но чувствовал, что нельзя упускать эту девушку. Вроде бы и не в его вкусе, хоть и симпатичная. И молчаливая. Но что-то кричало внутри, что пусть будет выглядеть глупо, но как-то должен её зацепить.

Лиза думала о том же. Парень болтал без умолку и явно клеился — личностей с таким поведением она всегда считала несерьёзными. После трудового дня, когда вдобавок пришлось задержаться на работе, ей редко хотелось с кем-то посторонним болтать, тем более, в метро; она устала, а впереди ещё нужно постоять на остановке под пронизывающим ветром, помёрзнуть, дождаться нужного общественного транспорта и ехать в свой район. А там тоже топать от остановки до дома придётся. Елизавета ненавидела общественный транспорт больше, чем пробки. Без своей машины чувствовала себя, как без рук. А сегодня в такую погоду, как назло, пришлось отдать автомобиль папе, которому срочно понадобилось съездить на дачу. Но всё это стало неважно. Лукавый, но располагающий взгляд высокого улыбающегося парня затягивал её, хотелось его слушать, какую бы ерунду ни говорил, и пусть бы до остановки проводил — она не против. С ним было легко молчать.

Ещё три станции впереди и только потом ей выходить.

У кого-то в вагоне зазвонил телефон: заиграла песня "Взлетай".

Лиза подумала, что очень не хочется, чтобы песня прервалась — пусть бы человек не отвечал на звонок. Но, увы, паренёк с зачехлённой гитарой за спиной, бодро начал разговор.

Что-то с этой песней было не так. Почему она отзывалась такой родной тоской на душе, как клин улетающих журавлей, как последние жёлтые листья, как пустынное шоссе в дождливую погоду…

Новый знакомый, чьего имени девушка не знала, казалось, испытывал то же самое — он явно размышлял о песне, потому что продолжал смотреть в сторону паренька с гитарой.

Степан не понимал, что с ним происходит. То к девушке привязался ни с того ни с сего, то чуть ли не захотел подпеть песне, хотя не все слова помнил… или все? Гитара ещё эта… как будто недавно держал её в руках, хотя давно не играл… Сегодня точно был очень странный день. Наверное, пора взять отпуск, пусть и погода отвратительная. Да даже отвратительная погода таковой не казалась! Что происходит?! А ещё, оченьхотелось, выйдя из метро, обнаружить снегопад, и порадоваться этому, как в детстве, порезвиться, наплевав на угрюмых прохожих. Написать что-то пальцем на припорошенных машинах, слепить первый грязноватый снежок, соскабливая тонкий слой снега с асфальта или газона, испачкаться, но потом тем же снегом оттереть грязь с рук. Жаль, что не было перчаток с собой…

На следующей станции вошли несколько человек. Мило общающиеся парень и девушка — красивая пара — встали рядом с противоположным выходом — на всех следующих станциях платформа была с другой стороны, поэтому они никому не мешали. Их слегка мокрая одежда принесла сводку погоды — шёл дождь. Или снег?!

Стёпа посмотрел на рваные джинсы девушки и усмехнулся — только сам не знал, чему. Все носят. Да и не замёрзнет она — в мегаполисе все живут перебежками: от метро до кафешки, от торгового центра до дома, от офисного здания до машины…

Поезд дёрнулся, трогаясь, и у девицы с плеча слетел рюкзак — висел на одной лямке. Он не упал на пол, лямка осталась на руке, но свалился аккурат Лизе на колени, и из него наполовину высунулся кошелёк: видимо шнурок был плохо затянут.

— Ой! Извините, пожалуйста! — засуетилась стройная девушка с роскошным хвостом блондинистых волос. Она забрала свою вещь, ловко запихнув содержимое внутрь и туго затянув шнурок.

— Ничего-ничего. Всё нормально, — сразу успокоила Елизавета.

— Вот, что я и говорил! Сегодня все пытаются на вас упасть! — Стёпка подхватил тему. — То я, то рюкзак.

Красавчик-брюнет в спортивной куртке, что был с девушкой, тоже не остался в стороне:

— Когда на девушку падают мужчины и деньги — это не худший вариант.

Все засмеялись и на волне разговора посмотрели друг на друга, не пряча взгляда. Узнали! Вспомнили!

— Лиза!

— Васёнка!

— Стёпка!

— Дёмыч!

Квартет принялся обниматься под ошарашенные взгляды остальных пассажиров. Как можно было болтать друг с другом и только потом так бурно отреагировать на встречу с хорошо знакомыми людьми?

Кто-то перестал жевать, кто-то проснулся, кто-то "вылез" из телефона. Временный разрыв шаблона. Но удивление продлилось недолго. В современном ритме и образе жизни, людей вообще редко что-то удивляет, а тем более — надолго.

Поезд остановился — очередная станция. Паренёк с гитарой вышел из вагона, накинув на голову глубокий капюшон куртки. Он укатил на эскалаторе вверх и, оказавшись на улице, подставил лицо «белым бабочкам», кружившим в вихре, танцующим в свете леденцовых фонарей и неона витрин. Кто-то не замечал снег, кто-то кутался в шарфы, быстрее ускоряя шаг, кто-то еле заметно улыбался, а некоторые, как и он, зачарованно и довольно смотрели на первый снег, как на волшебство, которое обязательно случается.

Снежинки, как машины на автостраде, словно соревновались в скорости: крупные, мохнатые, "упитанные" неслись быстрее всех, пытаясь добраться до земли первыми, не сходя с пути, а мелкие и лёгкие какое-то время кружили и метались из стороны в сторону, подхваченные ветром.

Паренёк неторопливо дошёл до стоянки у торгового центра и безошибочно направился к ожидавшей его машине — чёрному «Крузаку». Он, сняв гитару и взяв её в руки, уселся на переднее сиденье рядом с водителем — девушкой-брюнеткой.

— Взлетай! — шутливо проговорил он, и девушка хитро и довольно улыбнулась в ответ.

— Выше над крышами, — ответила она и двинулась в путь.

Глава 30 + эпилог

Два месяца спустя.

«Вот так: выкручивайся как хочешь: менять их жизни можно только, если сами того захотят! Но как подтолкнуть к этому? А ещё надо помогать желаниям сбываться! Но они сами часто не знают чего хотят. Сильно чего-то желают, но последствий этого желания так же сильно не желают. Резонанс. И как быть? Быть или не быть? Исполнять или нет?

Вот и приходится создавать другую версию реальности и тащить их туда. Давать полную волю, но указывать ориентиры. Квест, не иначе.

Весёлая мегера — так меня ещё никто не называл. Забавно. А ещё забавно, что моё имя редко спрашивают, вот и эти не спросили. Не важно кто ты, важно, что ты делаешь.

Самой смешно, но первое появление в образе зрелой женщины — всегда срабатывает. К ней доверия у людей больше почему-то. Молодую девушку или парня приняли бы более скептически…»

— Кас! Кассандра!

— Ойки! Привет, Китт. [2]

Рядом с помощницей Вселенной уселся парень с рюкзаком. Он — ангел. Отсюда — с крыши высотного здания — открывался чудесный вид на заснеженный город, подмигивающий иллюминацией и машущий ветками нарядных высоких новогодних ёлок, пестрящий витринами магазинов и сияющий празднично украшенными окнами высоток. Дорога делала петлю и уходила в сторону коттеджных посёлков, где было не менее нарядное убранство, где коттеджи и особняки, словно пряничные домики, были залиты снежной глазурью, где во многих дворах за заборами блистали свои живые наряженные хвойные красавицы, а гирлянды и подсветка на фасадах домов могла смело соревноваться с городской. А дальше — за ними — очаровывал своей простой красотой лесной массив, погрузившийся в умиротворение, торчащий макушками елей и мохнатыми головами сосен, словно присыпанный сверху сахаром, который налип на каждой веточке. Всё, как на ладони.

Книги на Книгоед.нет

— С рюкзаком удобнее, чем с гитарой? — добродушно усмехнулась брюнетка, посмотрев на друга.

— Ага, — отозвался ангел.

— Ещё раз спасибо за помощь, — тепло проговорила девушка.

— Всегда рад. И прими мои поздравления. Снова превосходная работа.

— Тут люди хорошие попались, было не трудно. Но мегерой всё равно обозвали.

Китт хихикнул.

— Правда, всё же весёлой, — Кас состряпала рожицу.

— Ты бываешь жестокой… но справедливой.

— Я не ангел, но зла никому не желаю. Для меня нет понятий: хорошо или плохо, для меня имеет значение другое — гармония и совершенствование. Я гармонизирую мир, ищу наилучшие варианты развития событий и слежу, чтобы они удачно переплетались, не создавая проблем. И помогаю мечтам сбываться не во вред.

— А ещё ты Фея любви, — шутливо напомнил он прозвище Кассандры.

— Мегера любви, — продолжала она веселиться. — Ничего не могу с собой поделать — люблю романтику. Поэтому у меня часто двойная работа. Представь, каково это — не просто выбрать людей, которым грозит беда, но и подобрать их так, чтобы среди них были половинки.

— Горжусь тобой. Ты молодец.

— Спасибо, Китт. Ой, смотри, вон мои идут!

— Поговори с ними, — подмигнул ангел.

— Ладно, — сразу согласилась девушка. — До встречи, друг!

Китт поднял руку в прощальном дружеском жесте: «бывай» и продолжил наблюдать за ярким вечерним городом и окрестностями, когда его подруга исчезла с крыши.

— Привет! — вышла она из-за угла улицы, оказавшись перед квартетом. Люди огибали резко остановившуюся компанию, но почему-то не злились на неуместно вставших.

— Мы опять угодили куда-то? — вытаращил глаза Стёпка, от волнения поправив и без того туго сидящую полосатую шапку с надписью известного бренда — с кем поведёшься… тот тебе подарок и подарит.

— Нет-нет, это я к вам, а не вы ко мне, — успокоила брюнетка.

— Наша прекрасная фея, — благодарно, нараспев, проговорила Василиса. Платок тёмно-синего цвета, ближе к индиго, был красиво повязан на голове девушки так, что длинные волосы оставались распущенными.

— Ваша весёлая мегера, — не переставала стебаться над этим помощница Вселенной.

— Я же извинился, — развёл руками Степан. — Вроде… — тихо добавил он.

— Я не обижаюсь, — расслабленно ответила брюнетка.

— А как тебя зовут? — серьёзно спросил Демид, взяв Василису за руку, а потом убрав руки в карманы трендового пальто с капюшоном и рядом светлых пуговиц — так Васёнина рука оказалась в гостях у уютного чужого кармана. Брюнету стало странно от мысли, что они не удосужились узнать имя помощницы и вообще уточнить — есть ли оно как таковое.

— Кас. Кассандра, — заулыбалась Фея любви.

— Кассандра — символично, — мечтательно проговорила Лиза. Девушка, словно снеговик, была обмотана толстым вязаным шарфом и от этого выглядела ещё милее, чем обычно. Этот бежевый шарф она связала в память о том самом пледе, и теперь Василиска просила у неё связать ей из тех же ниток кота. Вязаные игрушки — такая прелесть. Впрочем, настоящие: и кот, и пёс — питомцы Демида — теперь присутствовали в жизни полублондинки, чему она была несказанно рада.

— Всё во Вселенной неспроста и имеет значение. Будут проблемы — мечтайте. Я вас опять к себе заберу, — ответила Кас.

— Нет-нет. Лучше вы к нам, — практически раскланявшись, выдал Стёпка. По компании пробежал хохот. — А можно мне «Крузак»? Раз тот мир твой, то ты ведь можешь машину мне подарить? — потерев руки, парень решил выпросить подарок, будто перед ним настоящий Дед Мороз, хотя нет, — Снегурочка.

Стёпа оставался собой и всех это радовало.

— Всё зависит от того, насколько сильно ты этого хочешь и насколько реальным считаешь, — в привычной манере ответила Кассандра.

— Очень. Всё очень, — от души тряхнув головой, дабы прибавить значимости словам, выдал Степан.

— После заброса в другой мир для нас уже нет ничего невозможного, — подхватил Демид тему реальности мечтаний.

— Самое поразительное, что мы считаем это нормальным и не удивляемся, — с улыбкой сказала Васёнка.

— Каждый, кто побывал у меня в гостях, связан со мной. Не удивляйтесь. Я продолжаю на вас влиять, — хитрюще улыбнулась в ответ Кас.

— Только не подсматривай! А то я мыться перестану и в туалет ходить, — картинно изобразил испуг и стеснение Стёпка, а Лиза с улыбкой слегка одёрнула его за рукав, дабы заставить вовремя замолчать. Стёпа благодарно взглянул на любимую девушку — её незаметные и доброжелательные одёргивания выглядели, как проявления заботы и были ему приятны.

— Обещать не буду, — иронично ответила и подмигнула весёлая мегера. — Удачи! — попрощалась она.

— И тебе, Кас, удачи в твоём непростом деле, — уважительно проговорил Демид.

— Так и чудится, что сейчас ты скажешь, где вновь встретимся, — не унимался Стёпа.

— На ваших свадьбах, — не осталась в долгу Кассандра.

— Во. А мы тебе на свадьбу «Крузак» подарим, — брюнет хлопнул по плечу Стёпку.

— Хватит стебаться! — воззвал к совести Степан.

— Поторопитесь! Мой друг Юрка как раз свой старенький Land Cruiser хочет продать, точно будет вам подарок, — продолжил Демид.

— Вот так совпадение! — хихикнула Елизавета.

— Ловкость рук Вселенной и никакого мошенничества, — подняв вверх указательный палец, выдала Кассандра.

Стёпа смеялся и понимал, что Демид шутит. Хотя… этот парень ловко умел не выдавать эмоций, у него мастерски получалось удивлять.

Как бы то ни было, но теперь Степан точно был уверен, что желания могут сбыться неожиданным образом. А, тем более, если мечтать с кем-то заодно. Ведь у него появилась очень удачливая спутница — Лиза. Так что можно ожидать реализации любых желаний — даже на первый взгляд невозможных. Главное, идти навстречу своим мечтам, а не бежать в другую сторону и не отпугивать их нытьём и пессимизмом.

А ещё приятно было осознавать, что кто-то постоянно за людьми присматривает и искренне любит, помогает избегать ошибок. Наверное, это пример для человечества, как нужно относиться к окружающим — справедливо и с заботой.

Сейчас, благодаря и прощаясь с помощницей Вселенной, как с доброй подругой, все четверо осознали, какой огромный вклад та сделала в их судьбы, да и, наверное, в общую картину мира. Ведь они могли погибнуть или стать озлобленными и печальными, а сейчас счастливы, разобрались в давно мучающих проблемах и вопросах, обрели дружбу и любовь. Впереди, конечно, их ждали новые вопросы, мелкие неурядицы, мечты и удивительные вещи, но в данный момент им было потрясающе здорово.

«Фантастическая четвёрка» решила, что встретит Новый год вместе в доме того самого Дэна. Они могли бы выбрать и другое место: приглашали родственники, даже Юрка звал, да и у Демида с Василисой шикарный коттедж был в «Rich Place», но хотелось необычно и символично отметить праздник, и лучшего варианта они придумать не смогли. Потом, конечно же, поедут в гости к родным, встретятся с остальными друзьями и хорошими знакомыми. Но эта ночь была только их — четверых, как торжество добра, любви и веры в лучшее.

[2] — Китт — персонаж книги "Ангелы носят рюкзаки".

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26 + визуализация

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30 + эпилог