Харли Мерлин и Тайный Ковен (ЛП) [Белла Форрест] (fb2) читать онлайн

Белла Форрест

Харли Мерлин и Тайный ковен

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальное название: Harley Merlin and the Secret Coven

Автор: Белла Форрест / Bella Forrest

Серии: Харли Мерлин #1 / Harley Merlin Series #1

Перевод: Ксения Ничкова

Редактор: Анастасия Бойко

Пролог

Я замерла, прислонившись спиной к окну, все мое тело дрожало, когда зверь передо мной содрогнулся от восторга.

Еще секунда и я стану его обедом.

Что-то внутри меня взорвалось, словно гром, не желая сдаваться. Воздух вокруг загустел, я чувствовала, как он щекотал кончики пальцев, взывая ко мне завладеть им. Я делала так раньше, но не из-за силы, мне необходимо было оглушить такого же монстра, как этот.

Я должна была попробовать. Другого выбора не было.

Я сконцентрировала всю энергию, которую смогла собрать и впервые почувствовала, как сквозь меня проходят частицы Хаоса. Мой разум отключился, и я вытянула руки. Ветер снаружи грохотал и завывал, ударяясь в окно.

Я пригнулась, когда разбитые стекла взорвались вокруг. Осколки вонзились в лицо и глаза зверя, и он зашипел от боли.

Не имея других шансов на спасение, я обняла поток воздуха и прыгнула на подоконник. У меня перехватило дыхание, когда я посмотрела вниз, а затем закрыла глаза и бросилась вниз.

Глава 1

Мой взгляд блуждал по покерному столу.

Крупье — парень лет двадцати, был одет в белоснежную рубашку и черный шелковый жилет, а его каштановые волосы были уложены слишком большим количеством геля. Его ловкость, когда он тасовал колоду привлекла мое внимание, прежде чем я начала изучать игроков.

Две женщины и трое мужчин. Трое из них пропустили встречи Анонимных игроков, об этом я могу судить по их нервозности и чувству вины. Это было написано на их лицах. Двое других: мужчина лет двадцати с небольшим и симпатичная брюнетка, которая не выглядела старше двадцати трех лет, поразили меня своей невозмутимостью среди всех, кого я видела за вечер.

Это была самая стабильная работа, которую я получила в свои руки, поэтому я должна хорошо ее выполнить. Прошло три месяца, а я уже поймала пятнадцать человек на мошенничестве и подсчете карт. Это не простая профессия, во всяком случае, для большинства людей. Она требует знаний психологии и изучения языка тела, наряду с отличным знанием самой игры. У тебя будет больше шансов на успех, если ты бывший мошенник, желательно, с некоторым опытом Вегаса. Но у меня опыта было очень мало.

С другой стороны, я не была «большинством людей».

После ставок настало время «флопа». Крупье разложил на красном бархатном столе три карты: семерку треф, бубновую даму и пятерку пик, пока мы проверяли свои «дырявые» руки. Но в любом случае, мне нечего было терять. Казино давало мне деньги, так что не имело значения, проиграю я или нет. Моя награда была в виде щедрого процента от выигрыша мошенников, если я ловила их за столом, плюс моя почасовая ставка.

Техасский Холдем был излюбленным местом для тайного сговора и учитывая количество денег, вложенных в сегодняшнюю игру, я знала, что этим вечером найду смелых игроков.

Мои инстинкты указали мне на пару «невозмутимых». Остальные трое уже вспотели. Один из них явно был опытным игроком, по крайней мере, по сравнению с остальными. Седеющие волосы, щетина цвета соли с перцем, пятна пота на персиковой рубашке, мужчина нервно щелкал двумя голубыми фишками, глядя на три карты. Скоро он сдастся.

Я почувствовала это нутром. Он ничего не мог поделать с тем, что держал в руке и что лежало на столе. С пятью дерьмовыми картами вместе взятыми и еще двумя, «терн», и «ривер», он совсем не чувствовал успеха в этом раунде. Конечно, он склонен к азартным играм, но он, вероятно, за эти годы проиграл достаточно, чтобы знать, когда начинать бой.

Он усмехнулся и скинул карты.

«Ха, называй это! Кто умничка? Я умничка», — мысленно поздравила я себя, пока мой взгляд блуждал по столу. Я была умницей. Это было единственное, чему я научилась у отца.

Я открыла свой черный атласный клатч, который я подобрала к платью, и сделала вид, что ищу салфетку. У меня в бумажнике лежала маленькая записка. Я вытащила ее, и некоторое время изучала.

«Харли, мне так жаль, что я так с тобой поступаю, но другого выхода нет. Оставайся в безопасности и будь умницей. Я люблю тебя. Папа».

Эта записка была единственным, что оставили мне родители, перед тем как отдать в приют, когда мне было три года. После этого меня перебрасывали из одной приемной семьи в другую. Совет отца каким-то образом помог мне сохранить рассудок. Даже сейчас, приближаясь к зрелости, я все время смотрела на эту записку, когда какая-то часть меня колебалась. Будучи приемным ребенком, я всегда должна была «оставаться в безопасности» и «быть умницей», хотя эти понятия редко шли рука об руку.

Когда очередь подошла к концу, я снова оглядела покерный стол.

У каждого из этих людей были свои истории. У них были имена и фамилии, родители, бабушки и дедушки, дяди и дальние родственники, номера социального страхования и студенческие кредиты. В моем извращенном видении мира они существовали, в то время как я была своего рода гостем. Всегда снаружи, заглядывая внутрь.

У меня не было личности. Просто имя на бумаге. Я снимала квартиру в Парк-Уэсте и зарабатывала на жизнь тем, что ловила мошенников в казино. Никто ничего не знал ни обо мне, ни о моих… особых навыках, и меня это устраивало.

— Ставлю двадцать, — невозмутимо сказал мужчина, глядя через стол на столь же невозмутимую женщину.

В глазах остальных они не знали друг друга. Они были совершенно незнакомы, обмениваясь любезностями во время игры в Техасский Холдем, где на кону стояли десятки тысяч долларов. Но я чувствовала физическое влечение между ними. Парень был по уши влюблен в нее. Она была без ума от него. Между ними было то знакомое, сильное чувство, которое они не могли скрыть от меня. Это было недостатком эмпата; я чувствовала каждую эмоцию, как если бы она была моей собственной.

Я была, как бы влюблена в них обоих, как будто мы были вместе уже несколько лет. Фу…

Когда с ривером было покончено, я почти слышала, как сердце парня выпрыгивает из груди. Его возбуждение наполнило меня до краев и судя по взглядам, которыми пара коротко обменялась, без ведома кого-либо еще, они были готовы сделать несколько хороших старомодных кульбитов, поднимая и поднимая друг друга, пока между ними не появится другой игрок.

И я точно знала, кто их цель в этом раунде. Другая женщина, один из заядлых игроков. Она нервничала, ее глаза перебегали с одной карты на другую: семерка треф, бубновая дама, пятерка треф, валет треф и еще одна — дама червей.

Моя рука ослабла. Все, что я могла предложить, это пару пятерок. Я скинула карты, щелкнув зубами.

— Пожалуй, в другой раз, — сказала я, откидываясь на спинку стула.

Как и ожидалось, невозмутимая парочка начала передразнивать друг друга.

— Я думаю, что это хорошая ночь, — сказал парень, затем бросил несколько красных фишек на кучу, собравшуюся в середине стола. — Тридцать.

— Твоя самоуверенность может быть твоей слабостью, — сказала девушка, ухмыляясь, и подняла ставку еще на тридцать, проведя языком по жемчужно-белым зубам. Обтягивающее платье нефритового цвета, которое она носила, должно было возбудить и судя по тому, что я считывала с парня, она получала желаемые результаты.

Я поерзала на стуле, чувствуя себя немного неуютно от ощущения чужого возбуждения, но, тем не менее, оставалась собранной. Наряд девушки выглядел дорогим. Они здесь не для того, чтобы играть за гроши.

— Я в игре, — ответила женщина-игрок, бросая свою долю фишек стоимостью в тридцать тысяч долларов, в то время как четвертый игрок сложил карты, качая головой.

«Невозмутимые», казалось, не обращали внимания на женщину и продолжали раззадоривать друг друга, а крупье наблюдал за ними с веселым блеском в глазах.

— Поднимаю еще на тридцать, — ухмыльнулась «невозмутимая» девушка игрокам, когда парень закусил щеку и взял еще фишек из стопки.

— Ты блефуешь, — ответил он. — Тридцать.

Женщина нахмурилась, но энергия, исходящая от нее, эхом отозвалась во мне. Она чувствовала, что у нее хорошая рука. Очень хорошая рука. Думаю, это как-то связано с королями. Она подняла их еще на тридцать и прищурившись, посмотрела на свои карты.

— Я не блефую, — сказала девушка. Она подняла бровь и поставила фишки на сорок тысяч долларов. — Поднимаю.

Парень усмехнулся, почесал затылок и пару секунд обдумывал свой выбор. С другой стороны, женщина быстро впала в отчаяние. Тогда я поняла, что, возможно, ее рука не так уж хороша. Если я хотела подтвердить сговор между «невозмутимыми», мне нужно было, чтобы дама сложила карты, чтобы я могла посмотреть, как парень тоже сложит карты и позволит девушке выиграть. Казалось бы, естественный путь для того, чтобы играть в этой ситуации.

— Ладно, теперь я разозлился, — сказал парень и поставил еще двадцать.

Женщина тихо выругалась и скинула карты, нервно пересчитывая оставшиеся фишки, в то время как «невозмутимые» делали вид, что сердито смотрят друг на друга. На мой вкус, это было слишком драматично. Даже не эмпат мог сказать, что они немного переигрывали.

— Все, — бросила девушка вызов парню и подтолкнула остальные фишки в середину, заставляя остальных смотреть на нее с недоверием.

Банк был где-то за $ 350,000 и пришло время парню разочарованно покачать головой, а затем сбросить. Мои пальцы вцепились в край стола, мои нервы предвкушали момент, когда я получу доказательство сговора. Я знала, что они пылали друг к другу такой страстью, какой никогда не будут пылать два человека, встречающиеся в первый раз.

Он бросил карты лицом вниз, изображая раздражение выпил свой напиток и сделал знак официанту принести еще один.

Бинго!

Как только это сойдет им с рук, они станут еще наглее. Я хотела, чтобы они зарылись как можно глубже. Чем больше будет их выигрыш в конце ночи, тем больше мой доход.

Я выпрямилась, пока крупье собирал и тасовал карты, а девушка сгребала горы фишек на свою сторону стола. Она быстро сложила их в группы по 20 000 долларов, между глотками фруктового напитка.

Лично я с нетерпением ждала, когда эта ухмылка сотрется к концу ночи.

Настало время привлечь внимание службы безопасности. Я покрутила в пальцах ониксовую серьгу, искоса взглянув на начальника службы безопасности. Вышибала Малкольм стоял в конце бара, в десяти ярдах от него, делая вид, что болтает с барменом. Он заметил мой сигнал и осторожно прикрыл рот рукой, передавая сообщение через крошечный микрофон, вмонтированный в одну из запонок.

— Шоу начинается, — сказал крупье.

Я снова сосредоточилась на нашем столе, где сдавали карты.

Вы даже не представляете.

Глава 2

Одна за другой, четыре из десяти камер наблюдения в зале медленно повернулись и увеличили наш стол. И не без причины. Мы были на рубеже очередной игры, когда «невозмутимые» деловито сигналили друг другу.

Если бы не натянутые нервы парня и моя способность чувствовать их, мошенникам это могло сойти с рук. Смесь возбуждения и страха, вины и желания пронеслись через пару, в то время как остальные три игрока просто надеялись, что удача может повернуться к ним лицом. В этот момент я немного разозлилась, было видно, что эти люди плохо боролись с зависимостью. «Невозмутимые» буквально охотились на них, разыгрывая свою маленькую шараду «мы-чужие-за-одним-покерным-столом».

Я сложила карты и сосредоточилась на близости между ними. Они делали это годами и когда думали, что никто не смотрит, я видела их тоскливые взгляды.

Воздух изменился. Я не могла точно описать это, но он чувствовался по-другому, как будто был электрически заряжен. По спине пробежали мурашки, и я медленно повернула голову, чтобы получше разглядеть остальную часть зала. Мне еще предстояло научиться полностью, отделять себя от того, что я чувствовала как эмпат, поэтому подозревала, что беспокойство «невозмутимых» передалось и мне.

Я остановилась на паре темно-зеленых глаз, принадлежавших высокому молодому человеку, возможно, чуть старше двадцати, который занял место в одной из кабинок, всего в десяти футах от нашего стола. Волосы у него были темно-каштановые, почти черные, вьющиеся и непослушные на макушке, а по бокам гладко укороченные. На нем был темно-синий костюм — элегантный, но немного небрежный и черная рубашка с расстегнутым воротником. Черты его лица были четко очерчены, под стать столь же острому взгляду.

То, как он посмотрел на меня, заставило мою спину автоматически выпрямиться. Я не была уверена, что это была за реакция, но я быстро поняла, что он был ответственен за внезапный поток энергии через весь зал. Напряжение, давившее на мои плечи и живот, казалось, исходило изнутри него.

Официантка подошла за его заказом, пока мой столик готовился к риверу. Я успела заметить, как «невозмутимые» сигнализируют друг другу, прежде чем девушка скинула карты. Надо отдать им должное: они старались быть незаметными.

— Газированную воду со льдом и лаймом, пожалуйста, — попросил «электрик».

Я не могла не повернуть голову и не посмотреть на него снова. Его голос звучал как жидкий бархат. И кто приходит в казино и заказывает воду?

— Сейчас, сэр, — ответила официантка.

— Побольше лайма, пожалуйста, — добавил он и посмотрел на меня.

Затаив дыхание, я снова сосредоточилась на столе. После того, как «невозмутимые» только что обчистили ветерана азартных игр, мы собирались начать новый раунд. Он пробормотал себе под нос проклятие и направился к кассиру в другой конец зала.

— Пойду, возьму еще фишек, — проворчал игрок. — Не начинайте без меня!

Крупье поднял брови.

— Вы не против, если мы дадим джентльмену пару минут, чтобы он присоединился к нам?

— Чертовски верно, — усмехнулся «невозмутимый» парень, с раздражающей самоуверенностью. — Я не могу дождаться, чтобы снова обчистить его!

Больше всего в этих уверенных в себе парнях я ненавидела то, что, когда это начинало сказываться на мне, я становилась дерзкой и совершала глупые ошибки — действительно глупые, (о чем-черт-тебя-побери-ты-думаешь) ошибки, которые либо доставляли неприятности, либо, что еще хуже, причиняли боль.

Я смотрела, как официантка вернулась с лимонной водой для электрического чувака. Он коротко кивнул ей и нахмурившись посмотрел на стакан.

— Можно мне еще лайма? — спросил он низким голосом.

Официантка одарила его веселой улыбкой и подмигнула, затем бросилась к бару за новой порцией лайма. Он ей нравился. Я знала это наверняка, потому что мне было трудно оторвать взгляд от парня. Черт бы побрал мою эмпатию.

Она вернулась с маленькой миской, наполненной ломтиками лайма, в то же время, что и наш игрок-ветеран, чья энергия и надежда получить преимущество наполнили меня неоправданным оптимизмом. Тем не менее, мое внимание было приковано к электрическому парню, который набил свой стакан лаймом, превратив его содержимое в почти лимонад.

Только тогда я заметила кольца на его пальцах: десять серебряных колец, по одному на каждый палец. На всех были выгравированы надписи, но я не могла разобрать слов с того места, где сидела. Его взгляд встретился с моим и он удивленно поднял бровь. Мои щеки вспыхнули, и я медленно повернулась к своему столу, когда крупье начал следующую игру.

Однако, странность в воздухе не исчезла. Она зависла надо мной, и я не могла избавиться от ощущения, что за мной наблюдают. Кто-то….

Когда первые три карты были выложены на стол, я оглянулась через плечо. У «электрического» парня был такой вид: тихое, но дребезжащее очарование, которое напомнило мне британских рок-звезд, высоких, темноволосых и красивых, не слишком толстых, но и не тощих, которые хорошо смотрятся в том, что их заставляют носить. Кроме узких джинсов. Никто не выглядит хорошо в узких джинсах.

Он достал планшет и несколько минут рассеянно водил по экрану. Стук по столу, а потом шлепок, заставил меня проверить руку. И снова мои карты оказались бесполезными. Я скинула, стремясь вернуться к тому, что делала моя электрическая рок-звезда. Я просто не могла отвести взгляд, и рядом не было бойкой официантки, которую можно было бы обвинить. Я была любопытна и заинтересована.

Он замер, медленно отложил планшет и оглядел комнату. Казалось, он на что-то уставился, и я проследила за его взглядом в верхний левый угол потолка. Я заметила, как что-то темное скользнуло в вентиляционное отверстие… длинный, толстый черный хвост.

Что..

Я подумала, что это может быть огромная крыса. Но с каких это пор крысы бегают по потолку?

Намек на плохое предчувствие кольнул меня в живот, и я резко выдохнула. Может, мне показалось.

Я проверила кабинку, и… он ушел. Кем бы он ни был, он был странным. Потрясающе красивый, но странный. Я снова посмотрела на вентиляционное отверстие, но там не было ничего, что могло бы вызвать подозрения.

— Мисс? — Голос крупье вернул меня к реальности. Он разговаривал с подругой «невозмутимого», которая поджала губы, затем мельком взглянула на своего самца. Он делал вид, что смотрит в карты, подперев рукой подбородок и постукивая указательным пальцем по кончику носа. Я уже поняла, что это сигнал «хорошей руки».

— Я поставлю двадцать, — ответила девушка, отодвигая голубые фишки на середину стола.

Справа от меня появилась большая фигура. Я бы испугалась, если бы не узнала бледно-голубые глаза Малкольма и его круглую лысую голову. Он был большим и мягким снаружи, как человек из «Мишлена» в костюме от Армани, но чертовски грубым, если кто-либо с ним пересекался.

Шоу начинается.

Они, вероятно, видели достаточно через камеры, чтобы подтвердить мои подозрения, если решили послать напрямую самого сильного. Волна страха и паники ударила меня, как ведро ледяной воды — жесткое ведро, усиленное броском. «Невозмутимые» подскочили, как поджаренные, когда Малкольм сердито посмотрел на них. Их лица побледнели, на висках выступили капли пота. Я никогда не чувствовала, как кто-то за десять секунд превращается из легкомысленного в окаменелого.

— Вы двое, — Малкольм кивнул паре, все еще разделенной тремя игроками. — Мне нужно, чтобы вы встали и медленно отошли от стола.

Малкольм никогда никому ничего не приказывал. Он использовал свой спокойный голос, чтобы просто сказать людям, что они должны делать, без суеты. Никто не осмеливался бросить ему вызов. То, что он сказал, должно было случиться… ну, это всегда случалось. Без исключения. Он велел тебе встать, и ты вскакивал на ноги. Никаких вопросов. На этот раз, однако, это, казалось, не сразу подействовало.

— Что… что-то не так, сэр? — спросил «невозмутимый» парень, его голос был немного резким, когда девушка медленно встала, схватившись за край стола, как будто чтобы не упасть.

Их мир обрушился на них, и это причинило адскую боль. Мой желудок скрутился в узел, и кровь побежала по венам, как в гонке века. Я вспотела, когда мое сердце пропустило пару ударов. Конечно, юридические последствия были ужасны. Если игроков ловили на жульничестве, их отводили в заднюю комнату, где позже их находила полиция. Однако то, что происходило с момента, когда они выходили из-за стола и до прихода полицейских, менялось от одного заведения к другому.

Малкольм был большим и страшным, как ад, и эта пара, казалось, уже проходила через это раньше — иначе они не были бы так напуганы. Чего они не знали, так это того, что Малкольм использовал только законные методы задержания. Никто не выходил с синяками или сломанными костями, если только не нападал на кого-то, и охрана не была вынуждена защищаться.

— Я не собираюсь просить вас снова, — ответил Малкольм. Он даже не взял с собой подкрепление. Честно говоря, там были два охранника, в любом случае стоящих на главном входе. Бежать было некуда.

Парень встал и нервно усмехнулся.

— Серьезно, что здесь происходит? Что мы сделали? — Спросил он, в то время как девушка плотно сжала губы.

— Думаю, ты прекрасно знаешь, что происходит, — сухо ответил Малкольм.

Трое игроков уставились друг на друга, затем нахмурились. Старик был особенно зол. По тому, как сильно мне хотелось врезать кулаком в лицо молодому парню, я поняла, что он продолжает смеяться.

— Нет, не хочу! Я просто играю в свою игру. Я никому не мешаю! — настаивал он.

— Ты действительно не хочешь делать это здесь, приятель! — Малкольм невозмутимо кивнул вышибалам у главного входа. Они оба подошли и встали по бокам пары. — Тогда пойдем в заднюю комнату.

— Нет, парень, я не пойду в заднюю комнату, — парень покачал головой, изо всех сил стараясь сохранять хладнокровие. Я заметила желтоватый блеск в его карих глазах, но не могла понять, от чего именно. Это могли быть просто отражения от люстр над головой.

Страх сдавил мне горло и сковал мышцы. Он не хотел исчезать в задней комнате. Я подумала, что, может быть, смогу немного успокоить его, сказать, что никто не собирается причинять ему вред, но это означало бы раскрыть мою личность как сотрудника казино. Если я сейчас выдам себя, другие игроки узнают обо мне, и моя работа будет скомпрометирована. Поэтому я держала рот на замке и пыталась переждать.

— Расслабься, приятель, — ответил Малкольм, закатывая глаза. — Сегодня никто не получит по коленным чашечкам. Это легальное заведение, а не фильм про гангстеров.

Два охранника вежливо, но твердо отодвинули их от стульев и повели прочь, пока они оба выражали свои протесты.

— Подождите! Мои деньги! А как же мои деньги? — кричал парень.

— Ты получишь свои ставки назад, но выигрыши вернутся в банк, топай, — парировал Малкольм.

Но это еще не конец. Страх не покидал меня. Чем дальше пара от меня, тем ниже должна быть интенсивность их эмоций. Так было всегда. Ни одного исключения. Моя уникальная способность зависела от физической дистанции.

Я все еще была в ужасе. Я поняла, что больше не испытываю чувств этой пары. Это был кто-то другой. Я оглядела казино, мельком заметив любопытных посетителей, которые наблюдали, как парочку провожают в другой конец зала.

Трое игроков за моим столом были просто… расстроены. Они чувствовали себя идиотами, как и я. Но здесь никто не боялся. Игры, в которые мы играли, будут аннулированы, и они вернут свои деньги. Таковы были правила. В конце вечера они собирались уйти, так сказать, победителями. Конечно, мы все знали, что через час они собираются проиграть свои деньги за другим столом, но все же. Для них это был второй шанс.

— Вы можете сделать ставки в другой игре, — Малкольм тепло улыбнулся оставшимся игрокам.

В конце концов, так работает казино. Они делают деньги на чужих пороках. Малкольм не имел права ни проповедовать, ни судить. Нашей главной обязанностью было увеличение доходов.

Итак, было очевидно, что страх, заставлявший меня дрожать, не принадлежал игрокам. Я быстро встретилась взглядом с крупье, который отвел глаза и меня осенило. Это был он.

Крупье рассеянно тасовал колоду карт, но его страх просочился сквозь меня. Он был связан с «невозмутимыми». Было что-то знакомое, чего я не уловила раньше, потому что была слишком сосредоточена на паре. Но как? Во время игр пара, как казалось, координировалась только друг с другом, так как же крупье помог?

У меня мелькнула мысль, я открыла сумочку и достала маленькие очки с желтыми линзами. Я посмотрела сквозь них на его колоду карт и выдохнула. Карты были помечены. Желтоватый блеск в глазах «невозмутимого» не был отражением люстры. Это были контактные линзы, сделанные из материала, который работал как мои специальные очки.

Я быстро сняла очки, посмеиваясь.

— Я думала, что смогу лучше видеть в очках, но свет не помогает, — пробормотала я, улыбаясь другим игрокам.

Затем я незаметно подтолкнула Малкольма локтем и кивнула на крупье, который в этот момент нервно разглядывал нас обоих. Он догадался. Он понял, что я сделала. Парень был новым сотрудником, иначе он никогда бы не использовал помеченные карты в мою смену. Его тоже никто не предупредил. Хорошо.

— Ты, — сказал Малкольм крупье. — Нам нужно поговорить.

— А, о чем? — ответил он едва слышно. Его замкнутое положение за специально сконструированным столом заставило меня почувствовать себя в ловушке. Крупье не мог иметь доступа к людям рядом со столом во время игр, чтобы избежать нечестной игры. Следовательно, он в основном видел середину. Чтобы быстро выбраться оттуда, ему придется перепрыгнуть через стол и подползти к краю.

Он не дал Малкольму шанса объяснить, так как сделал именно то, чего я ожидала и вскочил на стол. Пришло время для более… радикальных мер.

Я затаила дыхание, и тысячи карт посыпались с полок под столом.

Крупье упал навзничь, ошеломленный и сбитый с толку шквалом игральных карт, роившихся вокруг него, как обезумевшие птицы в фильме ужасов. Он взвизгнул и выругался, когда они бешено закружились вокруг него, хлеща по лицу, бросая вызов законам физики.

Карты рассыпались в воздухе и все присутствующие за столом и в комнате ахнули.

Малкольм бросился за крупье, но тот перекатился через стол и оттолкнув остальных игроков, бросился к выходу. На той стороне не было никакой службы безопасности и он мог легко сбежать. Двое охранников были заняты мошенниками, а остальные находились в глубине зала, не успев добраться до нас.

— Я так не думаю, — пробормотала я и посмотрела на один из пустых стульев за последним столом для блэкджека у выхода.

Когда я говорила, что не такая, как большинство людей, я не шутила. Эмпатия была не единственным моим уникальным… умением. Телекинез, который я лучше контролировала, был вторым, хотя я еще не понимала его масштабов, и он часто зависел от моего гнева, чтобы действовать должным образом. Странно.

Мне казалось, что это невидимые щупальца тянутся от моих пальцев, и я должна сфокусировать их на каком-то предмете, чтобы ухватиться за него и передвинуть.

Крупье разозлил меня настолько, что я сосредоточилась и взяла под контроль кресло, стоявшее в двадцати футах от меня. Оно скользнуло по комнате и сбило парня с ног. Он споткнулся и упал лицом вниз с болезненно тяжелым стуком. У меня было чувство, что он, по крайней мере, растянул что-то в процессе.

«Молодец, девочка!»

Я все еще работала над улучшением своих телекинетических способностей, но мне удалось переместить объект в заданное место без суеты. По сравнению с моими ранними попытками, когда это впервые начало проявляться, примерно в возрасте семи лет, я осмеливаюсь назвать это прогрессом.

Малкольм подбежал к крупье и толкнул его коленом в спину, заставив закричать от боли. Двое других вышибал выскочили из-за барной стойки и подняли крупье на ноги.

— Отведи его в заднюю комнату, — рявкнул Малкольм, раздражаясь всякий раз, когда ему приходилось заниматься спортом в костюме от Армани. — Мы выдвигаем обвинения!

Оба кивнули и потащили его прочь. Они прошли мимо меня, и я снова почувствовала ужас. Этот парень и раньше сидел в тюрьме. Он явно не хотел возвращаться, но, эй, ты совершаешь преступления — значит, платишь цену.

Малкольм встал, когда я собрала оставшиеся фишки и попрощалась с остальными тремя игроками. Две официантки и новый крупье быстро заняли свои места, приглашая игроков занять свои места и предлагая много напитков за счет заведения. Казалось, это было самое малое, что могло сделать казино после того, как один из его нечестных крупье отпугнул трех клиентов от стола.

— Как ты это сделала? — Малькольм подошел ко мне, когда я подошла к кассе.

— Что сделала?

Пришло время придумывать хорошее оправдание моим нечеловеческим способностям. К счастью, у меня был целый арсенал вполне разумных объяснений. Малкольм очень любил меня, но ему было очень любопытно. Он уже не в первый раз принюхивался. Моя «интуиция» была предметом его восхищения с того самого дня, как он нанял меня.

— Карты, Харли, — ответил он слегка раздраженно. — Как ты это сделала?

— Чувак, — усмехнулась я. — Я переместила ящики. Это цирковой трюк старой школы. Я знала, что он нечист.

Малкольм нахмурился.

— Откуда ты знаешь? Как ты его заметила?

Копает глубже.

Малкольм проработал в полиции десять лет, прежде чем перешел в частную охрану. Его детективные способности еще не остыли.

— Я заметила некоторые признаки, Малкольм. Ничего особенного, поверь мне, — сказала я. — Люди… ну, они люди. Их эмоции выдают их, а ты, мой друг, очень пугаешь. Ты заставил парня нервничать, я поняла это еще до того, как мы открыли двери сегодня вечером. Поэтому я сделала несколько хороших механических трюков с ящиками, на случай, если он попытается сбежать. Что он, очевидно, и сделал.

— А пара? Как ты засекла их в этот раз?

— Это моя работа, Малкольм. Я не расскажу тебе свои секреты, — я хихикнула. — Так я зарабатываю на жизнь.

— А кресло? — спросил он.

Лучшее он приберег напоследок. Я испустила долгий мучительный вздох и дружелюбно подмигнув, вернула фишки кассиру. Она коротко улыбнулась и протянула мне квитанцию, которую я сунула в нагрудный карман Малкольма.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — сухо ответила я. — Не моя вина, что у мальчика две левые ноги, и он даже не может бежать, не спотыкаясь о случайные предметы.

— Кресло соскользнуло, и… — он замолчал, потом глубоко вздохнул, на секунду закрыл глаза и ущипнул себя за переносицу.

Он был расстроен. Мы танцевали один и тот же танец уже три месяца, с тех пор как я начала здесь работать. Я ловила мошенников. Иногда мне приходилось прибегать к неортодоксальным методам, чтобы остановить их бегство. Потом мне приходилось объяснять необъяснимое. Мы оба пожимали плечами, мне платили, и мы расставались до следующей смены.

Казино не любило добывать информацию. Пока мошенники были пойманы и я получала свои бонусы, мы все были счастливы. Но детективная интуиция Малкольма не давала ему отпустить это.

— Итак, какова моя премия за сегодняшний вечер? — усмехнулась я, желая сменить тему на то, что меня действительно интересует.

— Пять процентов, как обычно. — Малкольм покачал головой, одарив меня полуулыбкой, которая называла меня «неисправимой».

— О, это… — я быстро подсчитала в уме и достигла трех нулей после запятой. — Черт возьми, да! Я перекрашу мою Дэйзи. Может быть, еще и поставлю ей новую выхлопную трубу!

После жизни, проведенной с горстью личных вещей, спрятанных в черный мешок для мусора, когда меня возили из одной приемной семьи в другую, я недавно приобрела автомобиль — хриплый, черный Ford Mustang 1967 года, нуждающийся в улучшении и большой любви. Я назвала ее Дейзи, и она была моей первой покупкой как ответственного взрослого человека. Она также была подарком на день рождения, который я сделала себе, когда мне исполнилось девятнадцать. Естественно, мне не терпелось вложить немного денег в ее содержание, как только представится возможность, поскольку работа в казино оплачивалась довольно хорошо. Большая часть бонусов шла прямо в мой будущий фонд колледжа. Но время от времени я баловала себя и Дейзи. Независимо от того, что говорили другие, взрослеть было весело.

Малкольм мягко улыбнулся.

— Если тебе интересно, могу порекомендовать хорошего механика.

Меня переполняла нежность, нежное тепло, которое, как мне всегда казалось, было похоже на любовь к отцу. До этого я испытывала это только однажды, с мистером Смитом из моей последней приемной семьи — единственного приличного дома, в который меня поместили. Малкольм действительно очень любил меня. Всякий раз, когда он так смотрел на меня, я представляла себе горячий завтрак на кухонном столе, напоминавший о блинах с кленовым сиропом и свежевыжатом апельсиновом соке мистера Смита.

— Это было бы здорово, спасибо! — просияла я, глядя на него, потом вспомнила о «невозмутимых». — Просто чтобы ты знал, пара, которую вы поймали… Они знают друг друга. Они не думали, что кто-то заметит, но ты же меня знаешь. Я думаю, что они тоже довольно закаленные. Возможно, вы захотите, чтобы полиция проверила казино Невады.»

— Хорошая точка. Спасибо, Харли. — кивнул Малкольм. — Их все равно запретят, и мы объявим розыск по всей стране. Они не отметились в нашей системе, когда пришли.

— Ах да, камеры распознавания лиц. Я все время забываю, что они у нас есть, — пробормотала я, заметив краем глаза какое-то движение над нами. Подняв глаза, я увидела тень в углу у другого вентиляционного отверстия и замерла. Я могла бы поклясться, что снова увидела этот длинный черный хвост.…

Наверное, я устала.

— Их тоже арестуют, — ответил Малкольм.

Я пожала плечами. — Эй, приятель, вот что бывает, когда не следишь за порядком.

Оглядываясь назад, я могу сказать, что, будучи приемным ребенком, все могло закончиться гораздо хуже. Мы были брошенными душами, которые никому не нужны. Большинство детей в системе оказывались в центрах для несовершеннолетних, а затем в тюрьмах.

На самом деле это не их вина. Никто не хочет быть преступником в двенадцать лет. Наше окружение подталкивает нас. Отсутствие реакции со стороны властей, когда вы сигнализируете о злоупотреблениях то одного приемного родителя, то другого. Это заставляет вас терять всякое подобие надежды. Система не верит тебе, и ты растешь, не доверяя системе в ответ.

Никто тебя не слушает. Всем плевать. Ты делаешь все возможное, чтобы выжить. Так обычно бывает с детьми с черными мешками для мусора.

Я сделала добро для себя. Я держалась подальше от серьезных неприятностей, несмотря на мои часто «хлопотные» способности. Конечно, другие приемные дети не росли с запиской от своего отца, говорящей им «оставайся умницей» и «оставайся в безопасности».

Как бы я ни была несчастна без родителей, которых могла бы назвать своими, я все же чувствовала себя немного счастливой, потому что у меня была эта горстка слов, которая наставляла меня.

Это лучше, чем ничего.

Глава 3

Вскоре после инцидента моя смена закончилась, но ночь еще не подходила к концу, около дюжины клиентов остались за покерными столами и столами для блэкджека. Только у одного из них было больше денег, чем у других. Остальные наполнили меня чувством разочарования и в то же время надеждой, что в следующий раз они попытаются снова и, возможно, сорвут куш.

Я сама не азартный игрок и никогда не позволю себе такого. Учитывая мои способности эмпата, я уже испытывала волнующие взлеты и разрушительные падения от всех игроков, с которыми мне приходилось сидеть рядом в рабочее время. Я так и не смогла оправиться после того, как увидела, как кто-то бросил двадцать штук прямо в руки крупье. Потеря была одной из эмоций, с которой я уже была знакома, и это было не то, что мне хотелось бы чувствовать. Кроме того, до девятнадцати лет мне даже не разрешали играть в азартные игры. Работать и притворяться игроком совсем другое дело. Малькольм заполучил меня в свою команду благодаря нескольким юридическим лазейкам, которыми он воспользовался.

— Ты должна позволить мне устроить тебе свидание с Дэниелом, — сказал Малькольм с улыбкой, наблюдая, как я забираю свой клатч с барной стойки и надеваю кожаную куртку. Куртка была одной из моих любимых и я редко расставалась с ней, особенно учитывая те прохладные ранние весенние ночи, которые у нас были в последнее время.

— Зачем ты так поступаешь со своим сыном, Малькольм? — усмехнулась я.

— Ему девятнадцать, тебе девятнадцать. Ты хорошая девочка, он хороший мальчик. Ты одинока и Дэниелу не помешало бы женское присутствие в его жизни. Я могу продолжать, — ответил Малькольм, потирая затылок.

Его жена умерла, когда Дэниелу было всего пять лет, так что долгое время они были только вдвоем. Вскоре после того, как Малькольм стал отцом-одиночкой, он убрал полицейский значок и начал работать в службе безопасности — на более безопасной работе, так как он больше не мог подвергать свою жизнь такому риску. Во всяком случае, пока растил сына.

Но Малькольм был искренен. Дэниел был хорошим парнем, и я познакомилась с ним пару месяцев назад. Я заметила, как мило он на меня посмотрел, но не придала этому значения, пока Малькольм не предложил мне свидание. Это была его третья попытка и я снова собиралась сказать «нет». Дэниел был милым и все такое, но он просто не в моем вкусе. Не то чтобы я действительно знала, какой «тип» мой, но что-то внутри меня просто не сходилось с Дэниелом.

Кроме того, быть в отношениях означало, что в конце концов мне придется объяснить свои странные способности, а я была далеко не готова к такому разговору с кем бы то ни было.

— Извини, Малькольм, но для меня это все равно «нет», — мягко ответила я, стараясь не слишком его огорчить. — Я имею в виду, я счастлива встретиться с вами обоими, так как в Сан-Диего так много всего, что я еще не испытала, несмотря на то, что выросла здесь, и вы, ребята, знаете все хорошие закусочные, по-видимому… но я не собираюсь вступать в игру знакомств в ближайшее время, и мне не хотелось бы связывать Дэниела.

— Нельзя винить старика за попытку.

Малькольм медленно покачал головой и тень улыбки скользнула по его лицу.

— Увидимся через пару дней.

Я подмигнула ему, помахала на прощание и вышла через заднюю дверь. Я припарковала свою Дейзи в дальнем правом углу служебной парковки, подальше от остальных, и могла видеть ее с того места, где стояла, пока искала ключи в сумочке. Клиенты паркуют свои машины на другой стороне здания.

Дверь казино закрылась за мной с громким щелчком и мои пальцы наконец сомкнулись на ключах. Мой желудок казался немного расстроенным, как будто внутри было маленькое чудовище, грызущее его. Значит, на ужин, оставшаяся пицца.

На стоянке было еще несколько машин, кроме моего «Мустанга», включая черный седан Малькольма. Я подошла к своему, радуясь прохладной темноте полуночи. Звезды мерцали над головой в компании гигантской жемчужины, которую обычно называли Луной. Я всегда была очарована ей, особенно когда она была такой большой и светилась так близко к Земле, хотя я знала, что ее размер был оптической иллюзией, горизонт обманывал мой разум и искажал реальность.

Тень метнулась по асфальту передо мной, но исчезла где-то позади моей Дэйзи, прежде чем я успела разглядеть, что это было. Я проигнорировала внезапный холод и продолжила двигаться с ключами в руке, желая погрузиться в горячую ванну дома.

— Нет, пожалуйста! — закричал мужчина, где-то дальше по пятьдесят пятой улице, там, где стоянка заканчивалась деревянным забором.

Сердце колотилось в груди. Я пошла быстрее, мои шпильки стучали по асфальту, когда я подошла к своей машине.

— Кто… Кто вы?

Тот же голос стал громче и я замерла, парализованная ужасом. Но это был не мой ужас, а его.

Я вгляделась в темноту, но не смогла найти человека, который кричал.

Может, он был просто каким-то чуваком, который слишком много употреблял этой «хорошей дряни». Но его эмоции были слишком сильны. Я испытывала наркотическую панику от других людей и ни одна из них не была такой сильной, как толстый слой льда, сжимающий мое сердце. Кроме того, мои инстинкты уже подсказывали мне, что нужно хотя бы выяснить, что происходит, и позвонить в полицию.

Я обошла машину и подошла к забору. Осмотрела обе стороны 55-й улицы, но там не было ничего, кроме тусклых оранжевых огней, отбрасываемых далекими уличными фонарями.

— Что за… — пробормотала я, уловив движение где-то справа, как раз там, где начинали подниматься маленькие многоквартирные дома, обсаженные пальмами.

Человек, чей голос я только что слышала, вышел из тени. Он споткнулся и упал, всего в двадцати футах от меня, прямо посреди улицы. Страх обрушился на меня второй, гораздо более мощной волной, парализовав мои мышцы. О, боже, он напуган до смерти.

— Отойди от меня! — вскрикнул он, вскочил на ноги и снова побежал.

— Парень, ты в порядке? — крикнула я, когда он подошел ближе.

Он был бледен, почти как бумага, его лицо было мокрым от пота, а его свежий, пятничный вечерний костюм был покрыт грязью и порезами. Он был сильно избит, губа была разбита, а вокруг левого глаза виднелся багровый синяк. Секунду он смотрел на меня, затем резко выдохнул с неподдельным облегчением. Япочувствовала, как в моей груди вспыхнула надежда. Он надеялся, что я спасу его. Но от чего?

— Вовсе нет! Вы должны помочь мне, вызовите полицию! — сказал он дрожащим голосом. — Я не вижу… я не вижу, кто это… или что это, но оно просто не хочет оставить меня в покое!

— Хм, подожди, что?

Я запуталась.

Моя первоначальная мысль о галлюцинациях, связанных с наркотиками, казалась неправильной, пока на земле не мелькнула тень. Я посмотрела вниз и увидела длинный черный хвост, который видела раньше в казино. Она выскочила из тени справа от меня и обвилась вокруг лодыжек мужчины, сбивая его с ног.

— Что… — я не успела закончить мысль. Мужчина тяжело упал на спину, крича, когда его тащили прочь.

— Нет, нет, нет!

Я выронила ключи и сумочку и перепрыгнула через забор, подскользнувшись на левой пятке. Очевидно, не лучшая ночь для шпилек.

— Помогите! — закричал он.

Я побежала за ним, слегка прихрамывая от боли в левой лодыжке. Его эмоции играли с моими чувствами и мне потребовалось значительное умственное усилие, чтобы подавить их, чтобы сосредоточиться на том, что происходило, когда я шла за ним.

То, что вцепилось ему в лодыжки, имело удивительно длинный хвост. Может, змея? Нет, какая змея может это сделать?

Впереди в полутьме возникла большая фигура, свет уличного фонаря открывал мне лучший обзор. Мой желудок скрутило, затем он сжался в маленький болезненный комок, когда я остановилась. Это была не змея. И это был не человек.

Что бы это ни было, это не человек.

— О, Боже, помогите мне, пожалуйста! — заорал мужчина, отчаянно царапая асфальт под собой, когда его тащили назад.

Я попыталась схватить за руки, его пальцы были в крови от попыток убежать, но я промахнулась на несколько дюймов. А потом леденящее кровь рычание заставило меня застыть на месте. Существо, утаскивающее парня, появилось в поле зрения, его большие черные глаза уставились на меня.

Заметив меня, оно перестало тащить человека, этого было достаточно, чтобы тот оглянулся через плечо и раздраженно заплакал.

— Что, черт возьми, происходит? Что со мной происходит?

— Ты… ты не видишь? — пробормотала я, глядя на ужасного зверя, стоящего передо мной.

— Что вижу? Ничего нет! Я не… как… почему это происходит?

Тут до меня дошло, что человек не видит, как существо насмехается над ним. Я решила, что так будет лучше. Он был избавлен от визуального ужаса.

Я стояла лицом к лицу с каким-то… монстром. Он был огромен, не менее восьми футов ростом, с выпученными черными как смоль глазами и двумя длинными изогнутыми рогами, торчащими по обе стороны кривой асимметричной головы. Толстые струйки слюны цеплялись за пару огромных клыков, а острые как бритва когти торчали из концов длинных обезьяноподобных конечностей. Его кожа была жесткой, темного и грязного серого оттенка, с шипами, торчащими из-за шеи. За ним тянулся жилистый хвост и судя по гигантским крыльям летучей мыши, эта тварь могла летать.

Он снова зарычал, на этот раз громче, продолжая смотреть на меня.

— Что… ты?

Я задохнулась, мой собственный страх охватил мои кости и суставы, подталкивая мои инстинкты в режим выживания.

— Ты видишь… это?

Мужчина уставился на меня, кровь струилась из его виска.

— Да, но поверь мне, тебе лучше не знать.

Это был странно причудливый гибрид, помесь обезьяны, ящерицы-переростка и летучей мыши, и он смотрел на меня слишком пристально. Большие и острые когти чудовища отпустили человека, и оно ударило его хвостом по затылку.

Он потерял сознание, и монстр двинулся к телу, его тень почти поглотила его. Каждый нерв в моем теле кричал, чтобы я бежала. Но я не могла оставить его умирать. Если бы мы поменялись местами, я бы хотела, чтобы кто-то присматривал за мной.

Учитывая отвратительное количество слюны, это было время обеда для зверя и парень был его основным блюдом.

— Эй! Оставь его в покое! — закричала я.

Кем бы ни было это существо, оно не было заинтересовано в содержательном разговоре. Чудовище ухмыльнулось мне, затем снова сосредоточилось на парне, его челюсти раскрылись в предвкушении, когда он наклонил голову для укуса. Мой инстинкт «дерись или беги» перешел в боевой режим.

Я вытянула руки, чтобы сконцентрировать свои телекинетические способности. Во-первых, я должна была ухватиться за него. Во-вторых, мне нужен был четкий обзор и ракурс для «ловли в аркан» цели. К счастью, учитывая, насколько существо было поглощено едой, это было нетрудно. Я сжала пальцы, сосредоточив всю свою энергию на его горле. Существо замерло, затем задохнулось, когда моя хватка усилилась.

Я тяжело дышала. Никогда раньше не выполняла такой точный захват и, конечно, не с такой большой целью. Тем не менее я ухватилась за чудовище и оттащила его в сторону, вскинув руки за голову. Оно зарычало, когда было вынуждено расстаться со своей добычей, паря в воздухе.

У меня перехватило дыхание, когда я увидела, куда оно собирается приземлиться.

— Моя машина. Только не моя машина! — выпалила я, затем снова вцепилась в существо, оттаскивая от своей любимой Дейзи.

Он пролетел в нескольких дюймах от моего «Мустанга» и врезался в забор. Деревянные щепки полетели в стороны и монстр застонал от боли, затем поднял голову, чтобы посмотреть на меня. Его гнев пронзил меня, как молния. Я действительно разозлилась.

Парень позади меня пришел в себя и ахнул, так как все, что он мог видеть, это когти существа, сокрушающие асфальт под ним с каждым шагом, который он делал ко мне. Думай быстрее, думай быстрее, думай быстрее!

Чудовище бросилось на меня, оскалив клыки, его черные глаза расширились и наполнились яростью. Я снова попыталась отшвырнуть его, но он метнулся вправо. Я запустила в него еще один мысленный аркан, и он дернулся влево. Он уже вычислил мой телекинез.

— Черт, — пробормотала я, отчаянно пытаясь придумать другой выход из этой ситуации.

— Что? — прохрипел парень позади меня.

— Беги, — выдохнула я, когда чудовище снова повернуло в мою сторону.

Я вытянула руки, надеясь, что смогу хотя бы оттолкнуть его, но затем между нами вспыхнула вспышка огня. Пламя отбросило меня на пару футов назад. Оно не попало в меня, но, несомненно, попало в монстра, заставив его приземлиться на спину.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — закричал парень.

— Почему ты все время спрашиваешь меня? Откуда, черт возьми, мне знать? — выпалила я, искренне раздраженная.

Достаточно того, что я видела эту тварь и все еще не знала, как ее остановить. В довершение всего, я чуть не взорвалась. Все, чего я хотела, это горячая ванна и кусок вчерашней пиццы. Неужели я прошу слишком многого?

— Отойдите в сторону, мисс, — знакомый голос застал меня врасплох.

Позади меня из тени жилого здания рядом с парковкой казино появился молодой человек. Темно-зеленые глаза, темные кудри на лбу, гладкий темно-синий шелк костюма — это был тот самый электрический парень, которого я видела раньше во время игры в покер.

Чудовище хрюкнуло, тряхнуло огромной головой, потом посмотрело на нас и издало леденящий душу рев. Электрический парень нахмурился, глядя на существо, поджав губы, как будто имел дело с мелкой неприятностью, вроде крысы, а не с живым кошмаром, медленно поднимающимся на задние лапы.

— Вы… вы тоже это видите? — спросил его парень на земле.

— Серьезно, почему ты все еще здесь? Я закатила глаза, глядя на раненого незнакомца и указала в конец улицы. — Просто беги!

— Нет, оставайтесь там, — ответил электрический парень, его голос был низким и пугающе спокойным, несмотря на то, что разъяренное чудовище содрогалось, готовясь к следующей атаке. — Вы свидетель.

— Кто вы? И что это за… штука? — Я сосредоточилась, пытаясь осмыслить множество неясностей, которые встали между мной и остатками пиццы на ужин.

— Меня зовут Уэйд. Уэйд Кроули, — ответил электрический парень, и только тогда я уловила намек на ирландский акцент, который он носил. — А это горгулья.

Несколько секунд я смотрела на него, потом на чудовище, заметив сажу на его ужасном лице. Огонь, который поразил его раньше, прожег толстую кожу, но не успел нанести значительного ущерба. Что он делает?

— И что теперь?

Я несколько раз моргнула, на мгновение забыв обо всем.

— Горгулья. Не понимаю, что не понятного в этом заявлении.

Уэйд поднял бровь, как будто я была идиоткой. Как будто я должна была знать, что это за штука. В его устах это звучало так, словно горгульи были обычным явлением, как канализационные крысы.

— Ну, извините, что я не знала, что горгульи настоящие, а не просто жуткие статуи! — ответила я, слегка раздраженно.

Уэйд открыл рот, чтобы что-то сказать, но резкие движения горгульи заставили его поднять руки. Десять колец на его пальцах вспыхнули оранжевым, и, к моему удивлению, пламя вырвалось из его ладоней, ударив монстра прямо в лицо. Существо взвизгнуло и закрыло голову крыльями, затем зарычало и метнулось в сторону, растворяясь в темноте за небольшим зданием, с боку от которого стоял джип, сразу за парковкой казино.

Свет падал так, что трудно было сказать, там ли еще горгулья.

— Ты убил его? — спросила я, вытягивая шею, чтобы лучше видеть, как парень позади меня встал и медленно попятился.

— Нет, — ответил Уэйд, оглядывая здание. Я не могла оторвать взгляда от его колец, которые все еще светились особым оттенком янтаря.

Горгулья выпрыгнула и приземлилась на джип, зарычав на нас, капот прогнулся под ее весом. Она двигалась слишком быстро, чтобы Уэйд успел выстрелить еще раз, уворачиваясь от пылающих шаров и зигзагами пересекая улицу, направляясь ко мне и парню справа.

— Лежать! — закричала я на нее, а затем попыталась еще раз телекинетически воздействовать на горгулью.

Я успела хлопнуть ее по плечу, но не остановила, так как она взлетела и выстрелила прямо в меня. Свет вспыхнул на ее лице, и я пригнулась, когда пламя Уэйда сильно ударило по ней. Какими бы способностями ни обладал Уэйд, они были похожи на мои, но он гораздо лучше контролировал свои силы, чем я могла даже мечтать.

Горгулья приземлилась на бок, но не дала Уэйду шанса ударить ее снова. Она бросилась на меня и парня. Это существо очень настойчиво требовало свой обед.

Я вытянула руки и ухитрилась ухватиться за ее правое крыло. Она бросила на меня панический взгляд и я внезапно ударила по асфальту, так как для меня это был единственный способ, чтобы сбить ее, учитывая значительные размеры. Я чувствовала себя кукловодом, управляющим гигантской белой акулой.

Уэйд наблюдал, как я изо всех сил стараюсь удержать существо. Я заметила, как он нахмурился, и усмехнулась.

— Немного помощи, Уэйд?

— Я подумал, раз ты проигнорировала мою просьбу отойти в сторону и продолжаешь мешать моей работе здесь, я мог бы посмотреть, что ты можешь сделать, — саркастически ответил он. — Очевидно, не очень много.

Как бы мне это ни было неприятно, он был прав. Горгулья металась и вертелась, пока не вырвалась из моих рук. Черт возьми, мне нужно больше практики!

— Твоя операция? — рявкнула я. — Ради Бога, помоги мне убить эту тварь!

— Сегодня никто никого не убьет, — ответил Уэйд и снова поднял руки. Горгулья увернулась от нескольких огненных пуль, затем решила разобраться с источником.

В три широких прыжка она добралась до Уэйда и набросилась на него.

— Не дай ему уйти, — кричал на меня Уэйд.

— Кому не давать уйти? — переспросила я, потом оглянулась через плечо и увидела, что раненый пытается убежать.

— Если он доберется туда, горгулья бросится за ним, прежде чем я успею поймать ее. Держи его здесь! — проворчал Уэйд, пытаясь справиться с горгульей при помощи приемов дзюдо.

Что он делает?

Тем не менее я схватила парня за рукав и оттащила подальше от середины улицы, где Уэйд пытался забраться на горгулью.

— Просто оставайся здесь. Он сказал, что безопаснее не убегать. Пусть делает свое… дело, — сказала я парню, затем посмотрела на Уэйда.

Зверь взял верх и ударил его так сильно, что Уэйд отлетел на двадцать футов вправо, затем перелетел через забор и ударился о пассажирскую дверь моей машины. Мое сердце заныло, когда я услышала, как металл прогнулся при ударе.

— Моя малышка! — ахнула я, когда Уэйд быстро пришел в себя и нахмурился.

— Твоя малышка? — пробормотал он.

— Господи, только не ты! Моя машина! Не поцарапай мою машину! — отрапортовала я в ответ.

Горгулья не стала дожидаться, пока Уэйд встанет. Я знала, что если быстро что-нибудь не сделаю, моя Дейзи заплатит за это. Подпитываемая страхом, я рванулась вперед и нашла в себе силы хлопнуть в ладоши и сделать то, чего не делала с тех пор, как чуть не разрушила сарай моего последнего приемного дома.

Трение моих ладоней, сходящихся вместе, создавало искры, а адреналин, пульсирующий во мне, давал энергию, необходимую для создания тонкого язычка огня, который я направила прямо на горгулью.

Уэйд замер, его глаза расширились, когда он увидел приближающееся пламя. Точно так же, как я манипулировала существом ранее с помощью телекинеза, я использовала те же движения рук, чтобы направлять огненный язычок, который скользнул прямо перед Уэйдом, заставляя горгулью резко остановиться, ее колени царапали асфальт.

— Ха! — хихикнула я, затем отвела руки назад, как будто потянула за две веревки, и огненный язык придвинулся ближе к горгулье. Тварь отползла назад, когда пламя лизнуло ей спину.

Уэйд вскочил на ноги и обежал вокруг зверя, осыпая его маленькими зелеными кристаллами, прежде чем остановился, упал и сильно ударился о землю, что-то бормоча. Я замерла, когда зеленые кристаллы вспыхнули изнутри, моя огненная завеса исчезла в мгновение ока. Яркие, зеленовато-белые лучи вырвались из драгоценных камней, затем стали гибкими и обвились вокруг горгульи. Существо не знало, что делать, испуганное моим огнем и ослепленное странными сверкающими веревками, натянутыми над ним в виде сети.

Уэйд поднялся, небрежно отряхиваясь, когда раскаленные зеленые веревки уже натянулись в ловушку и сбили горгулью, заставив ее подчиниться. Существо сопротивлялось и рычало, но всякий раз, когда оно пыталось встать, раскаленные веревки впивались в его толстую кожу, гораздо хуже и глубже, чем любой из огней, которые были брошены в него ранее.

Только тогда, когда мне удалось отдышаться, а мои колени и руки дрожали от физического напряжения и шока, совершенно разумные вопросы начали выбивать воздух из моих легких.

Что это за ловушка? Как это работает? Как можно так искривлять свет? Как Уэйд мог использовать огонь так, как он это делал? Это из-за колец на его пальцах? Откуда он знает, что такое горгулья? Почему существо пыталось напасть на парня? Откуда он взялся?

Из многих мыслей, проносившихся в моей голове в этот момент, я поняла, что заслуживаю ответов, по крайней мере, на эти вопросы. Я переключила свое внимание на Уэйда, понимая, что: а) я не единственная, кто обладает особыми способностями, и б) у него есть ответы, в которых я нуждаюсь.

Ответы, которые я искала с семи лет, с тех пор, как впервые заметила, насколько я отличаюсь от всех остальных.

Глава 4

— Что здесь происходит? — спросила я дрожащим от волнения и смущения голосом.

С одной стороны, я почувствовала облегчение, зная, что я не единственная, кто может делать то, что я делаю. После многих лет, когда я держала свои способности при себе, из страха, что меня назовут уродом или что еще хуже, запрут в клетке и препарируют в каком-нибудь правительственном учреждении, было странно освежающе видеть кого-то еще столь же странного, как я.

С другой стороны, этот инцидент открыл новую банку червей, пропитанную вопросами, которые я перестала задавать много лет назад. Учитывая мое детство, я никогда не была настолько наивной, чтобы мечтать о какой-то волшебной семье, ждущей меня где-то в далекой стране. Мои способности не сопровождались инструкцией по эксплуатации, поэтому я должна была делать все возможное методом проб и ошибок.

Через пять минут после того, как ему удалось усмирить горгулью под этой странной раскаленной сетью, Уэйд, казалось, не слишком интересовался моим присутствием. Он несколько раз обошел зверя и что-то записал в маленький карманный дневник.

Он остановился и посмотрел на меня.

— Я же сказал тебе держать его здесь, — пробормотал Уэйд.

— Что? — нахмурилась я, потом быстро вспомнила парня, которого мы только что спасли.

Я оглянулась через плечо, наблюдая, как парень хромает прочь.

— Ты. Стой! — крикнул Уэйд и поднял руку. Кольца на его пальцах снова засветились, на этот раз синим, когда он жестом велел парню повернуться и вернуться.

Я затаила дыхание, когда мужчина был вынужден сделать то, о чем его просили. Судя по выражению ужаса на его лице, у него не было выбора. Его тело больше не было под его контролем.

— Что… что ты делаешь со мной? — пробормотал он дрожащими от страха губами.

— Расслабься, я не причиню тебе вреда, — ответил Уэйд и жестом пригласил парня сесть, что тот и сделал. — Просто оставайся там, пока я не доберусь до тебя.

Затем он сделал еще пару пометок в своем карманном дневнике, время от времени поглядывая на меня. Меня там упоминал? Что у него за дело?

— Парень, серьезно. Что здесь происходит? — снова спросила я, повышая голос. Его взгляд встретился с моим и внезапно я почувствовала искреннее раздражение — это была его эмоция, не моя. Я раздражала его.

Неужели? Я в этом сценарии — раздражитель?

— Ты очень нетерпелива. Нехороший знак, — сказал он и сунул дневник обратно в карман пиджака. Он подошел к джипу с погнутым капотом и достал из другого кармана связку ключей. Открыв багажник, вытащил банку и прищурившись, несколько секунд смотрел на нее.

Он покачал головой, затем достал другую, большую банку и пошел обратно к горгулье, которая была вынуждена успокоиться, не в силах освободиться от раскаленной сети. Я сделала пару шагов вперед, чтобы получше рассмотреть зеленые кристаллы. Они никоим образом не были закреплены на асфальте и все же они служили якорями для люминесцентных канатов. Как ни старалась тварь, кристаллы не поддавались. Это было слишком странно.

— Что это? — спросила я, указывая на кристаллы. Я решила, что могу начать с малого, поскольку мои многочисленные вопросы касались его. Не то чтобы он был до сих пор особенно восприимчив к чему-либо.

— Положи это туда, рядом с головой горгульи. Открой крышку, — ответил он, поднося банку и протягивая ее мне. — На что они похожи?

Секунду я смотрела на спасенного парня — он все еще сидел на краю дороги, дрожа и что-то бормоча себе под нос. Я не слышала его, но поставив себя на его место, вообразила, что он спрашивает всех богов во Вселенной и за ее пределами, почему он застрял здесь с нами. Бедный парень. Жаль, что у меня нет ответа для тебя.

— Наверное, кристаллы.

Я пожала плечами, поставила банку рядом с головой горгульи и взялась за крышку. Существо посмотрело на меня, обнажив чудовищно огромные клыки. Было трудно точно определить количество беспокойства, которое я чувствовала в его присутствии, но учитывая его физические ограничения, я успокаивалась тем фактом, что он больше не мог причинить мне боль.

— Ты права. — кивнул Уэйд, его зеленые глаза смерили меня с головы до ног. Его любопытное выражение лица заставило меня почувствовать себя слишком застенчивой, но я, по крайней мере, чувствовала, что его раздражение начало спадать. Вместо этого, любопытство взяло верх. Он пытался понять меня.

— Может, хотя бы объяснишь подробнее? Не каждый день я сталкиваюсь с чертовой горгульей и парнем, стреляющим огнем из пальцев, — парировала я, уперев руки в бедра.

Боль в лодыжке напомнила мне, что я растянула ее ранее, и что я все еще была одета в черное коктейльное платье, шпильки и мою грязную кожаную куртку сверху. Наверное, я выглядела так, будто только что вышла из элитного магазина. Тем не менее, я не могла беспокоиться о своей внешности, не со всеми вопросами, которые у меня были к этому парню. Даже на улице воздух между нами был наэлектризован, заряжен интенсивной энергией, которая была вне моего контроля.

Все что я чувствовала в казино в его присутствии вернулось, заставляя мою кожу покалывать.

— Они называются ловушечными камнями, — ответил он, затем вздохнул и кивнул на банку. — А это держатель монстров.

— Для… монстров. — Я указала на горгулью, в основном озвучивая вывод для себя.

— Ты быстро соображаешь. Уэйд намеренно еще раз осмотрел меня. — Неплохо для… ты что, должно быть завсегдатай бара?

Фу, сарказм, высокомерие. Я могла бы ударить его.

— Служащий казино, — ответила я, стиснув зубы.

— Так тебя теперь называют. Окей. А теперь отойди, — сказал он. — Мне нужно убрать этого плохого мальчика.

— Я так понимаю, это не первое твое родео, — сухо заметила я.

— Конечно, нет. Хотя странно, что это происходит в таком людном месте, — ответил Уэйд, озабоченно нахмурив брови. — Горгульи никогда не бывают такими наглыми.

Я медленно кивнула и отошла. Уступчивость казалась лучшим инструментом, если я хочу получить от него ответы. Он поднял руки над животным, на этот раз его кольца вспыхнули красным. Его губы шевельнулись, когда горгулья зарычала и дернулась, а затем мгновенно исчезла в клубах черного дыма. Раскаленная сеть тоже исчезла, как будто свет просто погас, оставив после себя двенадцать зеленых кристаллов.

У меня перехватило дыхание, когда банка засветилась красным, втягивая внутрь черный дым.

— А теперь плотно закрой крышку, — добавил он.

Я сделала, как было велено, потом взяла банку и уставилась на ее содержимое. С каждым мгновением это становилось все более странным.

— Как… как это работает? — пробормотала я, наблюдая, как Уэйд собирает кристаллы и засовывает их в другой карман куртки.

— Горгульи, как ты красноречиво выразилась, чудовища, — ответил Уэйд. — Однако, они не обычные кричащие монстры о которых ты читала в книгах. Судя по твоему замешательству, я готов предположить, что ты никогда не слышала о ведьмах, колдунах или Чистильщиках.

— Подожди, ты хочешь сказать, что ведьмы и колдуны существуют? — спросила я, внезапно осознав важность его заявления. Я, конечно, слышала эти термины, хотя в основном из книг и фильмов. Мысль о том, что я могу быть одной из них, приходила мне в голову, но без специальной литературы, объясняющей, как именно я могу делать то, что я делаю, она оставалась просто фантазией.

— Ты не можешь сказать, что удивлена, основываясь на своих способностях. Он вздохнул, видимо, ему наскучила моя тупость. Но ему совсем не было скучно. Покалывание в горле и конечностях было возбуждением, любопытством, но не только его. Некоторые из них были моими. Я не одинока в этом.

— Не совсем. Просто у меня никогда не было термина для этого. Я медленно покачала головой. — Как это возможно?

— Это долгая история и я настоятельно рекомендую очистить эту область до того, как выйдут остальные сотрудники и клиенты казино, — ответил Уэйд.

— Подожди, — сказала я, отступая назад, прежде чем он смог взять банку из моих рук. — Значит, то, что ты сделал… то, что ты делаешь… это все магия? Настоящая магия? Типа, палочки и все такое?

— Дай сюда. Уэйд выхватил банку и направился к джипу. Я не отходила от него, наблюдая, как он положил предмет в спортивную сумку в багажник, а затем подошел к парню, сидящему на другой стороне узкой, тускло освещенной улицы. — Да, настоящая магия. Но никаких палочек. Это не детская книга. Это реальный мир.

— Так что, ты пользуешься кольцами? Ваши ведьмовские предки считали палочки модными, фэкс-пэкс, или как? — съязвила я в ответ.

— Придержи эту мысль, — ответил Уэйд, затем перевел взгляд на парня, жестом приказывая ему встать. Мужчина был примерно одного роста с Уэйдом, но гораздо худее, хотя я готова была поспорить, что он пропотел литров на десять после сегодняшних событий.

Уэйд щелкнул пальцами перед лицом мужчины, и его кольца засветились синим.

— Ты. Как тебя зовут?

— Джейми, — рассеянно ответил парень, в его глазах вспыхнул голубой огонек.

— Джейми, что ты делал здесь сегодня вечером? — спросил Уэйд.

Джейми пару раз медленно моргнул, затем ответил.

— Я выпил с друзьями. Шел домой.

— Ладно, вот что случилось, Джейми. Ты вышел из бара, где выпивал с друзьями. Ты шел домой, когда двое мужчин пытались тебя ограбить. Ты не помнишь их лица, но тебя немного побили. Ты ударил в ответ и убежал. Теперь ты в безопасности. Они ушли. Тебе нечего бояться. Ты больше ничего не видел. Ты больше ничего не испытал. Когда ты проснешься завтра, сегодняшний вечер покажется тебе далеким воспоминанием, и ты обретешь покой. Все будет хорошо, Джейми. Obliviscor memoriam.

Глаза Джейми на секунду вспыхнули ярко-синим, затем вернулись к своему естественному оттенку коричневого. Он глубоко вздохнул, затем потер лицо, как будто только что проснулся от глубокого сна, в то время как Уэйд заложил руки за спину, свет в его кольцах исчез.

— Что… что случилось? — Спросил Джейми. Ужас, который исходил от него и проникал прямо в меня, исчез. Вместо этого возникло замешательство с оттенком стыда, типичное для пьяницы, сбившегося с пути. Что бы ни сделал с ним Уэйд, это было похоже на гипнотическое внушение.

— Не знаю, приятель, — пожал плечами Уэйд, притворяясь равнодушным. — Ты, должно быть, пьян или что-то в этом роде. Почему бы тебе не пойти домой? Ты пугаешь мою девушку.

— Что? — пробормотала я, едва уловив его ложь, когда Джейми уставился на меня.

— Мне очень жаль.

Джейми нахмурился, отошел и исчез за углом на главной улице.

— Твою девушку?

Я уставилась на Уэйда, мои щеки пылали.

— Это часть нашей работы. Мы лжем, мы обманываем, мы защищаем их невежество любой ценой, — ответил Уэйд, затем повернулся и пошел к своей машине.

— Подожди, мы?

— Ты же не думала, что мы будем только вдвоем?

— Ну же, парень, ты должен дать мне что-то большее, чем полуответы и риторические вопросы! — воскликнула я и схватил его за руку. Мышцы под мягкой тканью его пиджака были твердыми, как камень и мне было трудно отпустить его, даже когда он остановился и снова повернулся ко мне лицом. — Очевидно, я понятия не имею кто я, кто ты и почему горгулья охотилась в центре этого чертова города! Ты первый человек, которого я встретила, который может делать… вещи.

Он выдохнул, его плечи опустились, он смотрел на меня некоторое время, затем пролистал свой телефон.

— Зачем ты его загипнотизировал? Как ты его загипнотизировал? — возобновила я расспросы.

— Люди не могут знать, кто мы и на что способны. Это подвергнет опасности и нас, и их по причинам, которые невозможно объяснить на стоянке казино, — резко ответил Уэйд. — Ему лучше думать, что его ограбили, поверь мне. У меня есть команда уборщиков, чтобы разобраться с камерами видеонаблюдения и другими незаконченными делами.

Он вынул визитную карточку и протянул ее мне.

— Что это? — спросила я, перевернув ее, чтобы найти его имя, номер телефона и организацию, красиво написанные завитушками, тиснеными золотыми буквами. — Уэйд Кроули… Ковен Сан-Диего. Ковен? Серьезно? Ковены?

— Мне нравится, как ты отвечаешь на свои же вопросы, если я позволяю тебе думать, — сказал он и мое горло обожгло, когда он снова поднял бровь.

— Что это? — отпрянула я, стиснув зубы. Мое терпение полностью покинуло меня.

— Вот как все будет дальше, — ответил он и все следы сарказма исчезли. — Ты ведьма. Я колдун. Магия реальна, Харли.

— Подожди, ты знаешь мое имя? — ахнула я, мои глаза расширились до такой степени, что я испугалась, как бы они не выскочили из орбит. Он склонил голову набок, удивленный тем, что я задала такой вопрос.

Колдун, помнишь? Парень, наверное, даже знает мою группу крови!

— Продолжай, — прошептала я, внезапно пожалев, что прервала его. Вопросы были хороши, но слишком многие могли удержать его от ответов, в которых я сейчас отчаянно нуждалась.

— Я принадлежу к ковену Сан-Диего и ты должна скоро прийти и представиться нам, — продолжил Уэйд. — Ведьмы и колдуны редко живут сами по себе. Мы нуждаемся в защите, привилегиях и правилах ковена, чтобы выживать и процветать. Какие бы ответы тебе ни были нужны, они у ковена, пока ты присягаешь ему на верность.

— Погоди, верность?

Настала моя очередь поднять на него обе брови. Я только начала привыкать к своей независимости. Ни за что на свете я не стану привязываться ни к кому и ни к чему.

— Верность. Теперь, когда тебя обнаружили, ты больше не можешь прятаться. Мне придется доложить о твоем существовании ковену, — ответил Уэйд.

— Ты не можешь притвориться, что мы никогда не встречались?

— Тебе не нужны ответы?

— Разве ты не сможешь дать их мне? — спросила я, разрываясь между моей общей настороженностью по отношению к неизвестному, представленному существованием ковена, и моей потребностью понять себя и свои способности.

— Ты хочешь съесть свой кусок пирога, ничего не давая взамен? — спросил Уэйд. — Это немного наивно.

— Так что, я просто войду в твой магический ковен, произнесу клятву верности и бац! Я ваша, делайте со мной, что хотите, — возразила я, скрестив руки на груди. Его поднятая бровь заставила меня повторить то, что я только что сказала и подавить желание ударить себя за то, что не подумала прежде, чем заговорить. — Ты знаешь, что я имел в виду!

— Нет, так не пойдет. У тебя есть силы, Харли. А с силой приходит ответственность, как бы глупо это ни звучало. Ковен не просто предлагает ответы. Ты узнаешь больше о себе. Они научат тебя развивать и контролировать свои способности. Ты станешь частью семьи.

У меня не было ответа. Только новые вопросы, растущая пустота в животе и ощущение, что я могу попасть в кучу неприятностей. С самого детства у меня были серьезные проблемы с властями. Я просто терпеть не могу, когда мне указывают, что делать и кому подчиняться.

Мой недавний шаг во взрослую жизнь был абсолютным благословением; мне больше не нужно было получать чье-либо разрешение делать то, что я хочу. Я следовала закону, платила налоги и держала свои способности при себе, потому что это помогало мне выжить. Я не нуждалась в том, чтобы ковен указывал мне, что я могу, а что нет.

Моей рефлекторной реакцией было убежать и притвориться, что сегодня ничего не произошло.

И Уэйд видел, что я была совершенно не уверена. Скорее всего, это было написано на моем лице.

— Ты не обязана отвечать прямо сейчас. Подумай об этом. У тебя есть двадцать четыре часа, после чего я буду ждать твоего звонка.

Невероятный парень.

— Это твоя идея дать мне время подумать о принятии решения, которое изменит мою жизнь? Двадцать четыре часа? Я почти уверена, что даже для того, что бы взять собаку ждут семь дней! — ответила я.

— Ты только что помешала мне поймать очень опасное существо, — сказал Уэйд и в его голосе прозвучало нечто большее, чем слова. — Тебе повезло, что я не тащу тебя прямо сейчас в ковен. Будь благодарна, что я даю тебе возможность прийти по собственной воле.

— Прервала твою охоту? — спросила я, изо всех сил сдерживая гнев, преодолевая волны разочарования, которые испытывал Уэйд. Как это я ему помешала? — Этого парня чуть не сожрала заживо чертова горгулья!

— И я был там, готовый вмешаться. Тебе не нужно было встревать, — настаивал он, повторяя мою позу, скрестив руки на груди.

— Извини, что я не сбежала от крика о помощи!

В двадцати футах впереди, на углу улицы, остановилось такси и просигналило один раз, водитель настойчиво смотрел на Уэйда.

— Просто… — он на секунду закрыл глаза и плотно сжал губы, тщательно подбирая слова. — Просто подумай об этом. И независимо от того, ответишь ты «да «или «нет», позвони мне. У тебя есть двадцать четыре часа.

— А если я скажу «нет»?

— Харли. Просто подумай об этом, прежде чем мы продолжим этот разговор, — сказал Уэйд, затем взял сумку с заднего сиденья джипа и сел в такси. Двигатель взревел и автомобиль влился в поток машин на главной дороге, оставив меня с тонной вопросов и без разумного объяснения, почему забор парковки был разрушен.

Я выругалась себе под нос, затем нервно огляделась. На углу парковки не было камер наблюдения.

Я взглянула на часы. Четверть первого. У меня было минут пять, чтобы убраться отсюда, прежде чем Малькольм и остальные выйдут из казино.

Я схватила ключи и клатч с того места, где уронила их, и скользнула за руль. Сев в машину, я поехала прямо домой, сжимая руль так сильно, что побелели костяшки пальцев.

Достаточно того, что все, как мне казалось, что я знала о себе, было искажено и перетасовано до такой степени, что я едва могла мыслить здраво. Меня пригласили вступить в ковен, о котором я ничего не знала. Я только что была свидетелем того, как монстр пытался убить человека, а затем память невинного парня была стерта другим парнем, чье присутствие делало воздух вокруг меня тяжелее.

Уличные фонари мерцали оранжевыми оттенками, пока я смотрела на дорогу впереди и думала, что делать. События ночи продолжали прокручиваться у меня в голове и я мысленно отмечала ключевые моменты. По крайней мере, я знала, кто я такая.…

— После стольких лет, — пробормотала я, добравшись до своей квартиры и заперев за собой дверь. Тяжелый вздох вырвался из меня и я прошла в гостиную, бросив визитку Уэйда на кофейный столик рядом с кипой журналов.

Как бы мне ни была неприятна эта мысль, Уэйд был прав. По крайней мере, я могла подумать, прежде чем что-то решать. Лечь спать казалось хорошей идеей, пока мой желудок не напомнил мне, что я почти не ела в течение дня.

Я направилась к холодильнику, где меня ждали два куска пиццы и банка колы. Я проглотила остатки ужина, стоя в темноте и глядя в окно.

Что я хочу для себя? Куда катится моя жизнь?

Самое главное, что я могу получить от этого ковена, и что они хотят от меня?

Глава 5

На следующий день я проснулась от множества совершенно ошеломляющих и совершенно странных кошмаров. Самые странные существа каким-то образом проникли в мое подсознание, от горгульи, которую я видела прошлой ночью, до дьявольских зверей со змеиными хвостами, крыльями и клыками, жаждующие разорвать меня в клочья. Большие круглые желтые глаза преследовали меня повсюду. Позади меня шипели тени и всякий раз, когда я оборачивалась не было ничего, кроме темноты, пока не сформировались чудовищные формы, и я в конце концов побежала, отчаянно пытаясь спасти себя.

Солнце выглянуло из-за деревянных жалюзи на окнах моей спальни. Я была вся в поту, футболка промокла и прилипла к коже, по спине пробежали мурашки. Мое сердце забилось быстрее, дыхание стало неровным, когда я попыталась вспомнить омерзительные лица, которые видела в своих кошмарах.

Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что все это как-то связано с Уэйдом Кроули и событиями, свидетелем которых я стала в его присутствии. Образ этой горгульи преследовал меня до самого завтрака, состоявшего из кофе и пары ломтиков тоста, что угодно другое вызвало бы у меня приступ тошноты.

Мои инстинкты кричали, чтобы я держалась подальше от Уэйда и ковена, вместе с клятвой верности им. Конечно, я была благодарна, что, по крайней мере, знаю кем я была все эти годы, но присоединиться к ковену было последней вещью, которую я хотела сделать прямо сейчас. Мне слишком нравилась моя свобода и я прошла через много препятствий, чтобы получить ее.

Я выудила из бумажника отцовскую записку и потягивая кофе перечитала ее двадцать раз.

«Оставайся в безопасности. Будь умницей.»

Может, мои родители что-то знали. Может быть, мой отец хотел, чтобы я была в безопасности от таких организаций. Я видела много фильмов про ведьм и читала об испытаниях ведьм в Салеме, когда еще училась в школе. Излишне говорить, что литература на эту тему была не слишком обнадеживающей.

Через пару часов приняв горячий душ, я взяла с кофейного столика визитку Уэйда и бросила ее в мусорную корзину. Все это было слишком жутко и неизвестно, и мой желудок, казалось, немного расслабился, как только карта приземлилась на кучу разорванных коробок из-под пиццы. Мне хорошо одной.

Зазвонил мой телефон и я посмотрела на имя: Райэн Смит. Часть меня ожидала, что это будет от Уэйда, учитывая его склонность к преследованию, например, откуда он узнал мое имя, но вместо этого я с облегчением увидела на экране имя моей сводной сестры. Ее сообщение гласило: «Кофе в кафе Сент-Клер через 20 минут?» Я ответила громким «Да!»

Было бы неплохо отвлечься. К тому же у меня были дела возле ее дома, точнее, дома наших родителей, и я решила, что сейчас самое время наверстать упущенное. Не то, чтобы я могла рассказать ей обо всей той куче странностей, с которыми я имела дело, но она была знакомым, дружелюбным лицом и умела успокаивать меня, как никто другой.

Когда я добралась до кафе, Райэн уже была там, терпеливо ожидая под фирменным красным тентом. Ростом на голову ниже меня, с длинными каштановыми волосами и серо-голубыми глазами, она была типичной американской милашкой. Президент класса с многочисленными трофеями за дебаты и слишком большим количеством брючных костюмов для ее юного возраста, она мечтала когда-нибудь стать президентом. До тех пор, однако, она готовилась к прибыльной карьере юриста, за которой последует место в Сенате. Девушка чрезвычайно честолюбива, амбициозна и была моим лучшим связующим звеном с нормальностью на этой земле.

— Мама спрашивает, не хочешь ли ты поехать с нами на Мауи этим летом, — сказала Райэн, улыбаясь, когда мы сели за один из маленьких круглых столиков снаружи. Я не видела ее пару недель, но каждые выходные она приезжала в Сан-Диего из Калифорнийского университета. Мое сердце наполнялось гордостью всякий раз, когда я видела ее — все, что она намеревалась сделать, она делала, рано или поздно. — Одна неделя, все включено. Они оплатят отель, тебе просто нужно заплатить за перелет, — продолжила она. — Я думала о фруктовых напитках, гирляндах орхидей, великолепных мальчиках на пляже и, конечно, о том, как они греются на солнце. Ты не можешь сказать «нет».

— Было бы глупо с моей стороны отказаться! — просияла я, глубоко тронутая тем, что мистер и миссис Смит так хотят провести со мной время.

Из всех моих приемных семей Смиты были самыми лучшими, милыми и добрыми людьми, которые любили меня, как родную… как Райэн. Я сделала мысленную пометку навестить их к концу месяца и захватить с собой корзинку с любимой выпечкой миссис Смит. Если ты хочешь, чтобы она была на твоей стороне, все что тебе нужно, это лепешки с изюмом и банановый ореховый хлеб.

— Мы думали в конце августа, — ответила Райэн, добавляя сахар в свой латте. — У мамы есть замечательные отпускные предложения от ее турагента. Мы должны были голосовать, куда ехать в первую очередь! Папа хотел Перу, но мы с мамой убедили его сейчас полететь в Мауи, а потом посмотреть Перу, может быть, следующей весной.

— Конец августа — это хорошо. Я баюкала в руках чашку с теплым черным кофе, радуясь, что получаю всю положительную энергию, исходящую от Райэн. Она любила меня и я это чувствовала. Мне хотелось сказать ей, как чудесно она ко мне относится, но я уже решила держать свои способности в секрете от нее. Райэн лучше не знать, для ее же безопасности, на случай, если кто-то в черном костюме со значком придет за мной. — Я посмотрю рейсы, как только вы выберите даты вылета. И я загляну к тебе на следующей неделе. Я хочу обнять твою маму.

— И булочки, — усмехнулась Райэн.

— И не мечтаю появиться без них, — ответила я и мы обе рассмеялись. — А как у тебя дела? Как дела в колледже?

— Знаешь, это даже сложнее, чем я ожидала. Но, эй, уверена, что это учебное определение взрослости. Она усмехнулась, потом вздохнула. — Это утомительно и у меня нет времени на светские развлечения, но все в порядке. Говорят, первый год самый тяжелый, пока не привыкнешь к строгости и срокам. Честно говоря, мне нравится каждая часть и мне так повезло, что мои родители действительно накопили на это. Хотела бы я, чтобы мы были там вместе.

При этих словах она погрустнела, и у меня сжалось сердце. Я накрыла ее руку своей и нежно сжала.

— Мы оба знаем, что я не подхожу дляюридической школы, — ответила я, мягко улыбаясь. — Они вышвырнут меня из колледжа еще до окончания семестра.

— Но ты уже решила? Я имею в виду, то, что ты хочешь делать? Я понимаю тебя. Это мудрый выбор и все такое, но уже весна. Крайние сроки подачи заявок заканчиваются в июле, если ты выберешь скользящее поступление, — сказала Райэн, слегка нахмурившись. Я видела, что она беспокоится о моем будущем и не хотела, чтобы она забивала себе голову моей неспособностью принять решение.

Честно говоря, я не знала, чем хочу заниматься в жизни. У меня были способности, которые заставляли меня держаться в тени, учитывая тот факт, что я все еще училась контролировать их. Жизнь в колледже не казалась «безопасной и умной», так как мои эмоции все еще были довольно неустойчивыми и имели прямое влияние на мой телекинез, в частности. Не говоря уже о случайных пожарах, внезапных землетрясениях и наводнениях в ванной. Всякий раз, когда страдала я, страдали мои отношения с природными стихиями и нужно было так много оправданий, которые я могла использовать, до того, как люди начинали смотреть на меня с насмешкой.

— Пока нет — слабо улыбнулась я ей. — Скоро до меня дойдет! Я застряла между антропологией и правоохранительными органами. Думаю, это лучше, чем те идеи, которые были у меня прошлой осенью.

— Прошлая осень. Райэн прищурилась и поджала губы, пытаясь вспомнить. — Ах, да. Психология, верно?

— Да. — пожала я плечами. — Честно говоря, мне сейчас трудно найти свое место в этом мире. Я могу взять еще один перерыв на год, но я приму решение. В итоге.

— Ну, ты до смешного хорошо разбираешься в людях, — сказала она. — Что бы ты ни выбрала, просто убедись, что ты сможешь применить этот навык, и что у тебя будет качественная обувь.

Я расхохоталась. Она напомнила мне свою маму. У миссис Смит был такой веселый способ практического мышления, когда речь шла о выборе профессии: не становись пожарным, если ты не привык к сорока фунтам оборудования, которое постоянно давит на тебя; не становись почтальоном, если не любишь собак; не становись шеф-поваром, если не любишь сетки для волос.…

— Не знаю, — ответила я. — думаю, мне бы подошла форма.

— Сан-Диего принимает в свои ряды порядочных людей. Я уверена, что из тебя получится отличный полицейский, если ты решишь пойти туда, — сказала Райэн, наполняя меня своей знакомой теплой любовью. Боже, веру этой девушки в меня было почти невозможно измерить. — Я просто счастлива, что ты оказалась с нами. Я знаю, что система усыновления не дает тебе много шансов, и что люди почему-то смотрят свысока на таких детей, как ты. Я планирую изменить это, когда выйду на службу.

Дайте Райэн Смит попытаться изменить этот мир.

За последние несколько месяцев я обдумала несколько вариантов жизненного пути. Мои способности к эмпатии были не от мира сего, так что я знала, что у меня есть дорога в любую область, связанную с правоохранительными органами или психологией. Чтение людей в основном уже платило за мою аренду и еду, почему бы не превратить это в добросовестный труд? Мне это нравилось, даже когда некоторые эмоции были слишком сильны, чтобы справиться с ними. В конце концов, я получала удовольствие от разоблачения мошенников и воров в казино.

Я хотела спросить ее совета о моей встрече с Уэйдом и его просьбе присоединиться к ковену, но я не могла сказать ей всю правду. Некоторые тайны были необходимы.

— Райэн, я хотела спросить тебя кое о чем, — сказала я, и она подняла брови в ответ, давая мне понять, что я полностью завладела ее вниманием. — Мне просто любопытно… я смотрела один фильм ночью и он заставил меня задуматься. Что бы ты сделала, если бы, скажем, у тебя были эти… назовем их суперспособности и кто-то, у кого также есть суперспособности, пришел бы к тебе, и сказал бы присоединиться к их организации? Из ниоткуда. Ты не знаешь их, ты не знаешь, что они делают, что они представляют. Но все, что ты знаешь об этих суперспособностях, не очень позитивно и такие люди, как ты, страдали в прошлом, когда выходили на публику.

Райэн пару раз моргнула, потом хихикнула.

— Ты опять насмотрелась фантастических телешоу? Господи, если и есть способ держать тебя взаперти целыми днями, так это обеспечить тебе беспрерывное обслуживание.

— Да, я знаю — усмехнулась я. — Но просто… знаешь, просто подыграй мне. Хотела бы?

— Что хотела бы?

— Ты сказала бы «да»? Присоединилась бы к организации?

— Хм. Не зная, что они делают, — ответила она, медленно качая головой. — Я имею в виду, кто они? Как выглядит их логотип? Честно говоря, если на логотипе есть змеи или пауки, это явный знак, чтобы просто сказать «нет». Каждый комикс скажет тебе то же самое. И еще одна вещь, которая имеет значение на данный момент, это то, какие у тебя есть суперспособности и для чего ты их используешь? Ты одинокий мститель или хочешь быть частью Лиги легенд или… чего-то еще?

Я не могла не поднять бровь, слегка удивляясь.

— Вау, а я фанатик фэнтези, да?

Райэн рассмеялась, запрокинув голову для пущего эффекта, затем взяла мои руки в свои.

— Я это все у тебя взяла! С того момента, как ты вошла в наш дом, Харли. Помнишь, что было в твоей черной сумке?

Комок застрял у меня в горле, я вспомнила выражение ее лица, когда я впервые приехала к Смитам. Она так хотела узнать меня получше. Все, что у меня было — это одежда на мне, шрамы от предыдущих «семей» и черная сумка с одеждой, обувью и несколькими комиксами, которые я носила в течение многих лет.

Как далеко я продвинулась благодаря Райэн и ее родителям.

Я кивнула, обнаружив, что мне трудно ответить, поскольку слезы угрожали добраться до моих глаз. Всегда было так приятно видеть ее. Всякий раз, когда я чувствовала себя потерянной, у Райэн был такой способ вернуть меня, большую часть времени даже не зная, через что мне приходится проходить.

— В конце концов, Харли, я думаю, ты просто делаешь то, что считаешь правильным, — добавил Райэн. — Твои инстинкты никогда не ошибаются, не так ли?

Я улыбнулась.

— Нет. Нет, это не так.

Она была права. Мои инстинкты все еще были в режиме выживания, и я должна была обратить на них внимание.

Как только я вернулась домой и вошла в дверь, я почувствовала, что приняла правильное решение, не связываясь с Уэйдом Кроули. Кроме того, его превосходство и высокомерие раздражали меня. Тем больше причин не делать этого.

— Странно… — пробормотала я, подходя к кофейному столику.

Мой желудок сжался при виде визитки Уэйда, которая снова лежала на стопке журналов. Я проверила мусорное ведро, потом долго смотрела на карточку. Имя Уэйда мерцало золотом, вместе с его номером телефона и «Ковен Сан-Диего».

— Клянусь, я выбросила это…

Я перевернула карточку и заметила символ на обороте. Со всем безумием прошлой ночи, я даже не проверила должным образом другие детали. Логотип Ковена был по меньшей мере интересным. Это был стилизованный Уроборос, древнее изображение змеи, поедающей свой хвост. Излишне говорить, что это усилило страх до отметки 11.

Бормоча что-то себе под нос, я разорвала карточку и бросила ее обратно в мусорное ведро. Чем больше я смотрела на нее, тем больше раздражалась. Мне не нравилось, когда мне указывали, что делать.

К сожалению, у вселенной были другие планы на меня, раз она так красноречиво убеждала меня в том, что быстро стало тремя самыми странными днями моей жизни.

***

Я пыталась жить дальше. По утрам я обычно отправлялась на длительные прогулки с домашним кофе или латте с фундуком, если мне хотелось чего-то особенного. На следующий день после встречи с Райэн я вышла на вышеупомянутую утреннюю прогулку, после того, как вынесла мусор, включая разорванную карточку Уэйда.

Нуждаясь в ясной голове, я отправилась в долгий путь по окрестностям, разглядывая новые весенне-летние коллекции, выставленные в модных магазинах. Великолепная кожаная куртка привлекла мое внимание, поэтому я подошла ближе к стеклу, чтобы увидеть детали шва на рукавах.

Сначала я ее не заметила, но в стекле витрины, справа от того места, куда я смотрела, была карточка. Наклонившись, я разглядела детали и замерла. Это была визитная карточка Уэйда с такой же тисненой золотой надписью, чуть ниже его номер и название организации.

— Что за черт? — Пробормотала я и коснулась стекла.

Она была там. В витрине. Она не была приклеена или привязана. Она была в стекле!

Я ахнула, затем огляделась, как будто ожидала увидеть Уэйда где-то поблизости.

— Извините, — сказала я проходившей мимо даме. Она остановилась, чтобы посмотреть на меня и я указала на стекло. — Вы видите это?

— Что вижу? — спросила она.

— Ту…карточку в витрине.

— Какую карточку?

Я снова посмотрела на витрину и карточка все еще лежала там. Что-то щелкнуло у меня в голове и я сразу поняла, что это только для меня и никого больше. В конце концов, этот парень-колдун. И он фактически троллит меня!

— Н-Не обращайте внимания, — покачала я головой, когда леди ушла. — Извините.

Некоторое время я смотрела на карточку, пытаясь понять, как Уэйд все это провернул. Знал ли он, что я буду проходить мимо этого конкретного магазина в это конкретное время? Как он… он следил за мной?

Сделав пару глубоких вдохов, я решила не позволять ему добраться до меня. Если это был его способ привлечь мое внимание, то я была чертовски уверена, что не доставлю ему удовольствия, зная, что это сработало.

Я продолжила свой путь мимо других магазинов, но моя температура подскочила, когда я снова заметила карточку в других витринах. Она была повсюду, ее золотые буквы тихо мерцали в лучах утреннего солнца. Я пошла быстрее, сердце колотилось, когда я повернула за угол и внезапно остановилась.

В каждом окне квартала была карточка Уэйда. И я была единственной, кто мог ее видеть.

— Это только подогревает мое желание как можно дальше держаться от вас, — выдохнула я, полностью игнорируя витрины магазинов.

Я боролась с желанием позвонить Райэн, чтобы получить успокоение. Она, наверное, занята, возвращаясь назад в Лос-Анджелес. Вместо этого я пошла домой и наслаждалась остатком своего выходного дня с серьезной телевизионной «мыльницей» о подростках-вампирах из Пенсильвании.

На второй день я даже не выходила из дома. После завтрака и двух чашек кофе я устроилась на диване и включила телевизор, надеясь отвлечься. Чем больше я нервничала, тем больше решала не сдаваться. Кто, черт возьми, такой Уэйд Кроули, чтобы указывать мне, что делать со своей жизнью?

Всего через двадцать минут, притворяясь, что смотрю фильм о вампирах, я открыла ноутбук и начала искать в интернете что-нибудь, связанное с ведьмами, колдунами и ковенами. Конечно, о Ковене в Сан-Диего не нашлось ничего, кроме доски объявлений для колдунов, но они были совершенно безобидными пятнадцатилетними подростками, у которых было слишком много свободного времени. Они наполняли свои посты подмигивающими и сердцевидными смайликами и множеством X и Os.

Что касается интернет-исследований в области колдовства, то я уже проходила через это раньше. Но тогда у меня было не так много информации, как сейчас, хотя разница не была ошеломляющей. Уэйда Кроули, которого я встретила, не было ни в одной из социальных сетей и я не нашла ни одной его фотографии в интернете.

Но когда я начала искать способы защиты от магии, поисковая система была перегружена всевозможными веб-сайтами. После быстрого просмотра я заметила некоторые повторяющиеся шаблоны в рекомендациях: обсыпка дверей и окон солью, чтобы отогнать злых духов и темную магию.

— Можно и так, — пробормотала я, затем схватила солонку из кухни и прошлась вдоль двери и окон, согласно инструкциям в интернете.

Я заказала большую пиццу и была осторожна, чтобы не нарушить линию соли, когда посыльный ее принес. Вооружившись банкой охлажденной колы и великолепной пиццей с сыром только для меня и моих нервов, я переключилась на романтическую драму, положив ноги на кофейный столик.

Я проглотила первые два куска, рассеянно наблюдая за главной героиней, белокурой красоткой с идеальным натуральным макияжем, неуклюже приглашающей свою любовь на свидание. О, смелость, если верить ее глупой лучшей подруге. Тьфу.

Что-то было не так с моим третьим куском. Чем больше я жевала, тем хуже становилась текстура. На вкус он был почти как… бумага.

— Что за… — пробормотала я, потом опустила глаза и чуть не задохнулась.

Я выпрямилась и обеими руками разорвала кусок пиццы пополам. Прямо посередине, между расплавленными полосками сыра моцарелла, лежала визитная карточка Уэйда Кроули. Ну, по крайней мере, половина. Я уставилась на нее, не в силах осознать реальность происходящего.

Я прикусила язык, затем выплюнула кусочки пиццы поверх остальных, прежде чем запить вкус бумаги колой.

Я была в равной степени зла и напугана, задаваясь вопросом, как далеко Уэйд зайдет, если я не позвоню ему. Я понятия не имела что делать. Может, переехать в другой город? Лос-Анджелес или Сан-Франциско могут сработать. В любом случае, мне всегда хотелось поближе познакомиться со своей страной. Почему бы не начать прямо сейчас?

Но, возможно, Уэйд не собирался останавливаться. Может быть, ковен в конце концов придет за мной.

— Господи, ты только послушай себя! — застонала я, откидываясь на спинку дивана, как раз в тот момент, когда парень по телевизору впервые поцеловал девушку. Я ждала, что мое сердце затрепещет, как это обычно бывает со сценами поцелуев, но ничего не произошло.

Мои мысли были заняты Уэйдом и его глупыми фокусами.

Почему я позволяю ему выгнать меня из города? Я пережила детство в приемной семье ужасных людей. Я ни за что не позволю этому придурку выгнать меня из моего собственного города. Черт, нет.

На третий день я все еще была на взводе. У меня была смена в казино и я надеялась, что это поможет мне сосредоточиться на чем-то другом, кроме этой проклятой визитки.

Вечер начался гладко и я устроилась за столом для блэкджека, ожидая, пока кто-нибудь пересчитает карты так, чтобы крупье не заметил. Игроки были взволнованы, и моя кровь пульсировала от возбуждения игроков. Зная о подводных камнях такого пути, я могла только жалеть их. Скорее всего, они выйдут оттуда беднее, чем пришли.

— Да, я позвонила ему вчера, — сказала молодая женщина своей подруге за столом, смеясь, когда они чокнулись и крупье перевернул еще одну карту. — И он такой: «Кто это?’»

— Нет. Ты серьезно? — Девушка казалась шокированной и удивленной одновременно.

Судя по боли в сердце девушки, смех был просто показным.

— Да, — хихикнула она. — Он удалил мой номер. Что за придурок, да?

— Правильно. Тебе будет гораздо легче без него!

— Правильно? Так я и думаю. Она кивнула, как бы подпитываясь поддержкой подруги. Я чувствовала в ней надежду, что, может быть, завтра будет не так больно, как сегодня.

— Уэйд Кроули? — спросила официантка, остановившись у нашего столика.

— Погодите, что? — ответила я, не уверенная, что поняла вопрос.

— Уэйд Кроули. Пять-пять-пять. Два-три-один-пять. Ковен Сан-Диего, — сказала официантка, подняв брови.

Я несколько раз моргнула, потом огляделась и нервно рассмеялась.

— Извините, я не расслышала, что вы сказали?

— Уэйд Кроули, — повторила девушка с разбитым сердцем, хмуро глядя на меня.

— Пять-пять-пять. Два-три-один-пять, — добавил парень рядом с ней.

— Вы что, с ума сошли? — хрипло спросила я, не понимая, что происходит, потому что они смотрели на меня как на сумасшедшую.

— Ковен Сан Диего — добавил крупье.

— Это выводит меня из себя, парень, — выдавила я, вскакивая на ноги и отходя от стола, когда все игроки, крупье и официантка уставились на меня.

— Уэйд Кроули? — ко мне подошел явно обеспокоенный Малькольм.

Что это?

Малькольм положил руку мне на плечо и слегка сжал, словно успокаивая.

— Пять-пять-пять. Два-три-один-пять. Ковен Сан-Диего. Уэйд Кроули.

Но его слова не имели ничего общего с моим приступом паники. В этот момент я была близка к гипервентиляции, хрипя и тяжело дыша, когда мое сердце билось в груди.

— Уэйд Кроули? — спросила официантка позади меня.

— О, черт возьми! — выпалила я и сделала несколько шагов назад, когда все больше людей повернули головы, чтобы посмотреть на меня. — Вы что, не слышите себя?

— Уэйд Кроули. Пять-пять-пять. Два-три-один-пять. Ковен Сан-Диего. Уэйд Кроули, — мягко сказал Малькольм, пытаясь подойти ближе.

— Ни за что! Я ухожу отсюда! — взревела я и выбежала из казино.

Ночь была холодной, когда я бросилась через парковку к своей машине.

— Уэйд Кроули? — спросил молодой человек, проходя мимо меня и призывно подмигивая.

— Иди к черту! — отпрянула я и бросилась к своей Дэйзи, отчаянно стуча каблуками по асфальту. Я села в машину и повернула ключ в замке зажигания, мои пальцы дрожали и блестели от пота.

— Это уже слишком, — прошептала я, мои глаза защипало от слез.

Мустанг заурчал, когда двигатель привел его в движение и я выехала на главную улицу, оставляя следы протектора. Я включила радио и прибавила громкость, утопая в гитарных аккордах альтернативного рока. Мне нужно было как можно больше шума, чтобы заглушить эхо того, что только что произошло.

Заиграла моя любимая песня, но звучала она странно.

— Ты, должно быть, шутишь, — выдохнула я, когда поняла, что текст также повторяет имя Уэйда Кроули, номер телефона и организацию. — Ты… это моя любимая песня и ты ее испортил! — Крикнула я и выключила радио.

Я проехала на красный свет, но по дороге домой меня не остановили полицейские. На данный момент мне даже как-то все равно.

Какие у меня были варианты? Очевидно, Уэйд был гораздо могущественнее, чем я думала. Его силы были… по меньшей мере устрашающими. Я имею в виду, если он мог сделать все это только с визитной карточкой, каковы были шансы, что я смогу спокойно жить в Сан-Диего?

Судя по последним дням, очевидно нулевые. Насколько я могла судить, у меня было два варианта. Позвонить Уэйду или убираться из Сан-Диего.

Вернувшись домой, я бросила все свои вещи на пол, достала телефон и ткнула пальцем в экран. Я столько раз видела визитку, что уже запомнила его номер. Зазвонил телефон, и я постарался говорить уверенно и спокойно. Я не могла позволить Уэйду узнать, что он достиг предела моего терпения. Моя честь требовала, чтобы я сохраняла хладнокровие.

— Не сразу, — сказал Уэйд с другого конца провода ровным и низким голосом.

— Чего ты добиваешься? — закричала я.

Вот оно, мое хваленое самообладание.…

— Я так понимаю, ты получила мое сообщение? — сухо ответил он.

Я врежу ему, клянусь.

Я сделала глубокий вдох, затем закрыла глаза на пару секунд.

— Не раз. Ты очень настойчив, — возразила я.

— Ну, и ты упрямая, — парировал он. — Будь здесь завтра в полдень.

— Подожди, будь где…

Он повесил трубку. Я выдохнула, задержавшись где-то между приступом ярости и приступом истерического смеха. Он намеренно издевался надо мной и я уже доставила ему слишком много удовольствия.

— Отлично. Я медленно покачала головой. Тогда я к тебе приду, но куда?

Парень был настолько самонадеян и самоуверен, что забыл дать мне адрес. Это было не так, как если бы можно было просто найти Ковен в Сан-Диего на онлайн-карте. Я уже пробовала.

Всю ночь я ворочалась с боку на бок, едва поспав пару часов, и как только проснулась, вернувшаяся реальность ударила меня по голове.

Я вздохнула и встала с кровати, торопясь в душ. Оставалось надеяться, что Уэйд перезвонит и сообщит адрес. В противном случае мне пришлось бы сделать самую неприятную вещь, о которой я могла думать в данный момент — снова ему позвонить.

Меня била дрожь и я вздрагивала, направляясь в ванную. Взглянув вниз я взвизгнула, отскочив на пару футов.

— Ты сумасшедший… сумасшедший… сумасшедший придурок.

На полу, в ногах моей кровати, были рассыпаны кофейные зерна, аккуратно уложенные в ряд букв, достаточно больших, чтобы я их не пропустила. Я сникла, когда пришла к довольно неприятному выводу.

Не будет другого выхода, кроме как повидаться с Уэйдом Кроули.

Буквы на полу ясно говорили о моей цели: Центральный Научный Парк.

По крайней мере, он сообщил мне адрес…

Глава 6

Несколько часов спустя, все еще под действием кофеина, я ехала вверх по бульвару к Научному Центру. Я не была уверена, что делаю правильно, но решила, что встречу Уэйда где-нибудь внутри, поэтому припарковала свою Дейзи перед входом, а затем обошла здание.

В полдень в Бальбоа-парке было не так уж много народу, только несколько родителей с детьми. В конце концов, это был школьный день. Круглый фонтан привлек мое внимание, когда из него хлынула вода, ее журчание успокоило мои нервы.

Я прошла через главный вход и остановилась у стойки регистрации, где две молодые леди одарили меня ослепительными улыбками, их именные бирки сообщили мне все, что мне нужно было знать. Несколько групп школьников прогуливались по центру, детский визг и смех заставили меня повысить голос, чтобы убедиться, что Эллен и Джейн за стойкой слышат меня.

— Привет. Я здесь, чтобы увидеть Уэйда Кроули, — сказала я, отзеркаливая их солнечное настроение.

Эллен кивнула, затем взглянула на экран компьютера и напечатала имя Уэйда. Она слегка нахмурилась, потом посмотрела на меня.

— Извините, но здесь нет никого с таким именем, — ответила Эллен. — Вы пришли, чтобы открыть библиотечный архив?

— Гм, нет, — сказала я, несколько раз моргнув. — Я… э-э… Он сказал, что мы встретимся здесь. Что-то вроде того.

Я вытащила телефон из кармана куртки, внезапно почувствовав себя немного не в своей тарелке, когда заметила множество накрахмаленных белых школьных рубашек и аккуратных черных пиджаков, которые носили сотрудники Научного Центра. Обтягивающие джинсы, кожаные ботинки и куртка не очень-то помогали мне влиться в толпу. Я просмотрела историю звонков и набрала номер Уэйда… который был отключен.

— С…

Мое разочарование снова подняло свою уродливую голову и я подавила проклятие, чтобы избавить близлежащих детей от моего плохого настроения, в то время как Эллен и Джейн предложили пару неловких улыбок в ответ.

— Ты опоздала. — голос Уэйда испугал меня.

Я обернулась и замерла, увидев его на дюйм ближе, чем следовало.

— Вовсе нет. Ты сказал в полдень, — парировала я.

— Ты опоздала на три дня.

Он сохранял спокойствие, хотя его голос резал меня как нож. Он хотел, чтобы я почувствовала себя виноватой и хотя я никогда не говорила ему об этом, ему удалось заставить меня пожалеть, что я задержалась. Я могла бы избежать всех этих странностей с его «фокусами», если бы просто позвонила ему на следующий день.

Опять же, задним числом всегда 20/20.

— Насколько помню, я ни чем не обязана, — сказала я, скрестив руки на груди. Я не собиралась сдаваться и судя по его эмоциям, эхом отдававшимся во мне, ему это нравилось. Этот человек явно был ходячим противоречием.

— Ты скоро узнаешь правила, — ответил он. — В любом случае ты должна простить Эллен и Джейн — они здесь новенькие. Центр переживает своего рода перестройку и они только что присоединились к нашей команде.

Он вежливо кивнул им, они обе покраснели и захлопали ресницами в ответ. Я подавила желание закатить глаза, к тому времени хорошо понимая, что Уэйд был конфеткой для этих девушек. Эллен ахнула и закрыла рот руками.

— Мне очень жаль, — ответила она, словно внезапно вспомнив, кто он такой. — Вы ведь из Архива и Библиотечного Департамента, не так ли?

— Угу, — подтвердил Уэйд. — Дальше я сам, леди. Спасибо.

Он сделал мне знак следовать за ним. Мы вышли из приемной и направились через главный холл. Я взглянула на вывески, висевшие на стене, и судя по поворотам на право и на лево, мы шли к Кид-Сити, музею, предназначенному для детей до пяти лет.

— Так что там с этим странным карточным фокусом? — спросила я, засовывая руки в карманы куртки.

Мой взгляд блуждал вокруг, иногда останавливаясь на фотографиях с тематикой различных космических миссий. Лунные снимки были особенно завораживающими, драматические черно-белые контрасты напоминали мне о том, какими крошечными мы были, каким незначительным был наш мир по сравнению с остальной Вселенной.

— Я думаю, это заслуживает большего уважения, — сказал Уэйд. — Чтобы такое провернуть, требуется определенное количество навыков.

— Так вот, как ты заставляешь девушек приходить к тебе?

Косой взгляд, который он бросил на меня, был предупреждающим знаком. Не то чтобы я воспринимала это всерьез после того, через что он заставил меня пройти, он собирался смириться с этим и даже больше. Уэйд Кроули не собирался сбивать меня с толку, и я чертовски не хотела, чтобы у него даже появилась возможность попытаться. Это было то, чему я научилась, когда меня приводили в новый приемный дом, где уже было больше одного ребенка: ты ведешь себя жестко, ты держишься, ты показываешь им, что тебя нельзя запугать.

Иначе они растоптали бы тебя быстрее, чем стадо испуганных слонов.

— Что я здесь делаю, Уэйд? — спросила я, заметив впереди надпись «Кид-Сити» большими красочными буквами прямо над входом.

— Мне казалось, я ясно дал это понять прошлой ночью, — ответил он, глядя вперед. — Ты ведьма. И Ковен хочет встретиться с тобой.

— В Кид-Сити?

Комната была построена так, чтобы напоминать настоящий город, с вырезанными постройками и воображаемой дорогой, приклеенной к полу. Было много детей ползающих вокруг. Я насчитала по крайней мере троих, которым, казалось, нравилось жевать пластмассовый пейзаж. Остальные бегали и хихикали, играли с огромными игрушечными кубиками и катались на красной пожарной машине по обочине.

Я могла сказать, что Уэйд был немного смущен, когда мы шли по-милому маленькому шоссе, уклоняясь от непослушных малышей, в то время как родители наблюдали со стороны. Прежде чем я смогла продолжить подразнивать по поводу его присутствия здесь, все детские эмоции из Кид-Сити врезались в меня с неожиданной силой.

Внезапно я ощутила пять видов возбуждения, но также удивление и гнев. Я оглянулась через плечо и заметила двух детей, дерущихся за место за одним из компьютеров. Они оба хотели играть и мало уважали политику «жди своей очереди». Я все это чувствовала и это было слишком. Дети были более эмоциональными, чем взрослые. Их эмоции были грубыми и сильными, часто прерывая мое дыхание.

Я пошла быстрее и Уэйд заметил это.

— Не очень-то любишь детей? — спросил он и остановился между «Фабрикой» и «Супермаркетом».

— Ты можешь просто сказать мне, куда мы идем? — рявкнула я.

На другой стороне «дороги» была металлическая доска, на которой были прикреплены магнитные буквы. Двое детей перебирали их, и мое внимание на время привлекли яркие цвета букв, прежде чем я поняла, что они пишут: ordo ab chao. Дети смотрели на меня, два улыбающихся мальчика, пока я рылась в своих скудных познаниях в латыни. В отличие от многих у меня была возможность подучить немного в старших классах.

— Хаос порождает порядок, — пробормотала я. Да, добавьте это в список странностей.

Я не успела спросить Уэйда о надписи, как четырехлетняя девочка вцепилась в мою ногу, хихикая и отказываясь отпускать.

— Поиграй со мной! Поиграй со мной! — сказала она, ее вьющиеся каштановые волосы обрамляли милое круглое лицо.

По какой-то причине я нравилась этой маленькой девочке. Я улыбнулась ей, затем покачала головой, в то время как Уэйд наблюдал за разговором с нарастающим весельем.

— Я не могу, милая. Этот парень хочет, чтобы я пошла с ним, — мягко ответила я.

Она посмотрела на Уэйда и нахмурилась.

— Ты его знаешь? — спросила она, надув губы.

— Не совсем, — ответила я.

— Мама говорит, никогда не разговаривай с незнакомцами. Даже если тебе дадут конфетку.

Тень улыбки промелькнула на лице Уэйда, и я пожала плечами в ответ.

— Он не даст мне конфет, — вздохнула я.

Девочка сердито посмотрела на Уэйда, потом встала и отпустила мою ногу, чтобы сжать руки в маленькие кулачки и упереться ими в бедра в укоризненной позе.

— Ты должен дать ей конфетку!

— Обязательно, обещаю, — кивнул Уэйд, изо всех сил стараясь сохранить серьезное выражение лица.

— О, ничего себе. Можешь называть меня сумасшедшей, но вы двое отлично смотрелись бы в ЭМБЕР алерт, Уэйд, — сказала я.

Уэйд медленно покачал головой, явно недовольный моим замечанием, затем направился к двери запасного выхода слева от нас. Я последовала за ним, и мы вышли в небольшой коридор со второй лестницей. Впереди была еще одна дверь и Уэйд остановился перед ней.

— Я закрою глаза на то, что ты только что назвала меня похитителем детей и приветствую тебя в Ковене Сан-Диего, — сказал он ровным тоном, положив ладони на дверь на уровне плеч.

— Мы в Кид-Сити, Уэйд. Ты случайно не забыл принять лекарство сегодня утром? — возразила я, все еще не понимая, что мы делаем. По крайней мере, теперь между мной и детьми было еще несколько футов, и мой нервный центр больше не контролировался эмоциями четырехлетних детей.

— Aperi Portam, — тихо сказал Уэйд и десять колец на его пальцах загорелись красным.

Он толкнул дверь, на которой висела табличка «дворник» и вошел. Впереди не было ничего, кроме темноты. С каждой секундой ситуация становилась все более странной, но поворачивать назад было слишком поздно. Я решила, что всегда смогу врезать ему, если он попытается выкинуть что-нибудь дурацкое.

Я вошла вслед за ним и быстро остановилась поняв, что все вокруг меня внезапно изменилось. Дверь уборщика закрылась за нами с громким лязгом и я стояла в благоговении, прямо посреди огромного коридора. Он тянулся далеко и широко, с десятками больших черных деревянных дверей по обе стороны. Потолок был высоким, красиво сложенным, со связанными между собой арками, неоготическими рельефными скульптурами и позолоченными деталями, в разительном контрасте с кремовыми мраморными стенами и темно-синим полом. Это был шедевр архитектуры и я могла только представить, как выглядели другие комнаты.

Но одно не имело смысла.

— Уэйд, что здесь происходит? — пробормотала я, уставившись на драконоподобные скульптуры, поддерживающих арки. — Я бывала в этом месте много раз, а этого… этого не может быть. Этого не должно было быть.

— Этого нет, — ответил Уэйд, поворачиваясь ко мне лицом. Технически говоря, это не существует в реальном мире. Добро пожаловать в Ковен Сан-Диего, Харли Смит.

Этого не существует, но я стою прямо посреди.

— Называй это межпространственным карманом, — сказал он, пожав плечами. — Мы не могли построить наш ковен там, где люди могли его видеть или легко получить к нему доступ, поэтому мы разработали эти… пузыри, которые существуют между измерениями.

Он сделал мне знак следовать за ним, указывая на конец коридора.

— Мир внутри нашего мира, — выдохнула я, пытаясь понять все это.

К счастью, я имела дело со своими потусторонними способностями с семи лет. Я давно прошла стадию, на которой что-то подобное могло потрясти меня до такой степени, чтобы потерять рассудок, просто отвергая эту новую реальность. Тем не менее, это все еще не легко было переварить.

У меня в голове возникло слишком много вопросов, но я держала язык за зубами зная, что скоро получу ответы. Надеюсь, я получу их по одному.

— Тебе, наверное, интересно, как все это работает, — сказал Уэйд. — Пространство не линейно и не конечно. Его можно согнуть в соответствии с нашими потребностями, если мы знаем, как это сделать. Самое главное, достижение таких подвигов требует огромного количества энергии. Все, что ты видишь вокруг себя, на самом деле — это энергия, превращенная в материю.

Я подошла к стене и дотронулась до нее. Ее поверхность была гладкой и холодной, и моя кожа мягко завибрировала в ответ. Я ткнула пальцем вперед, но мрамор не сдвинулся с места. Она действительно была прочной.

— Невероятно, — пробормотала я. — Значит, ты хочешь сказать, что это место… снаружи его вообще не видно. И никто не может войти.

— Только те из нас, кто способен использовать магию. Ковен устроен так, чтобы записывать и пропускать определенных людей — тех, кто принадлежит к этому ковену, тех, кто принадлежит к другим ковенам, и тех, кого мы одобряем, — объяснил Уэйд, затем жестом пригласил меня следовать за ним. — Пойдем, я тебе все покажу.

Я медленно кивнула, открыв рот и подошла к нему. Мы двинулись вперед, наблюдая, как открываются двери и двигаются люди — все молодые и одетые как… нормальные люди. Все они некоторое время смотрели на меня, прежде чем вернуться к своим делам за разными дверями.

— Как ковен узнает, кто есть кто? — спросила я.

— Магия, — сказал Уэйд. — Заклинания на месте.

— О'кей, тебе придется быть немного конкретнее

— Не волнуйся, скоро узнаешь больше. А пока представь себе эту структуру как массивный, самодостаточный организм, обладающий совестью и памятью. Он знает, кто мы, что делаем и когда. Он запоминает наши шаги с фотографической точностью, и его можно настроить на отказ в доступе тем, у кого нет соответствующего разрешения.

Мы дошли до конца коридора, который разделялся на два одинаково больших коридора, расходящихся в противоположных направлениях. На стене перед нами висела гигантская табличка. Она была сделана из нержавеющей стали, и я могла видеть себя и Уэйда, отражающихся на его блестящей поверхности. Слова, которые я видела раньше на детской магнитной доске, были четко выгравированы наверху изящными, закрученными буквами. Ordo Ab Chao. Ниже следовал текст, тоже на латыни.

— Что это? — спросила я, пытаясь прочитать и не понимая около 90 процентов этого. Кроме слов «мистика», «мужество» и «добродетель», ничего не казалось знакомым.

— Клятва верности, — ответил Уэйд. — Это клятва, которую мы даем, когда вступаем в Ковен. Обещание, которое превосходит время и пространство. Слова огромной важности, которые мы никогда не сможем повторить. Ты тоже этому научишься.

— Эй, приятель! Я здесь, чтобы поздороваться, а не присоединиться к твоей странной секте. Хотя, должна признать, выглядит круто и все такое, — сказала я.

Я последовала за Уэйдом по коридору направо, постоянно оглядываясь, восхищаясь скульптурами в Драконьем стиле и острыми арками, простирающимися над головой, медными люстрами и светотенями картин. Эти вещи, вероятно, стоили целое состояние, но эстетика была довольно странной. Произведения искусства были больше классикой, в то время как арки и архитектурные детали были неоготическими, а стены и полы — простыми, откровенно минималистичными.

Два года, проведенные у Смитов, позволили мне получить образование в частной школе, и именно там я получила среднее образование. Мои учителя смотрели на меня свысока, учитывая мое грубоватое отношение, но у них не было другого выбора, кроме как учить меня тому же, что и богатеньких детей в классе, предметам, которые включали искусство, архитектуру и дизайн. Я с удивлением обнаружила, что кое-что вспомнила, анализируя обстановку.

Все это выглядело прекрасно, но и в то же время жутко. Я так чувствовала. За неимением лучшего слова, я решила придерживаться «потустороннего» при описании общего вида Ковена Сан-Диего. Мимо нас проходили люди, большинство из них кивали Уэйду. Особенно дамы, казалось, были рады его видеть.

— Они все, э-э, ведьмы? — спросила я, глядя в глаза некоторым из них. От них исходила смесь любопытства и подозрительности. В конце концов, я была чужаком на их территории, так что это не было сюрпризом.

— Ведьмы, колдуны, да, — ответил Уэйд и повернул налево, в потрясающий обеденный зал.

Он был огромным, с тремя длинными рядами столов из белого мрамора посередине, покрытых белым фарфором и серебряной посудой. С нелепо-высокого потолка свисали светящиеся подвески в форме шара, а в дальнем конце, перпендикулярно остальным, стоял еще один стол.

Это банкетный зал, — сказал Уэйд. — Здесь мы все едим. Разумеется, готовка и обслуживание осуществляются специально назначенными сотрудниками. Некоторые из наших молодых ведьм и колдунов работают здесь неполный рабочий день. Не то чтобы они должны платить, чтобы жить здесь, но человеческий мир может быть дорогим.

— Ты хочешь сказать, что тоже здесь живешь?

— Большинство из нас, да. Ковен редко позволяет своим людям арендовать собственное жилье в городе. Здесь безопаснее и проще жить. Не то чтобы нам не хватало места, — ответил он.

— А чем конкретно занимается Ковен?

— Много чем, — ухмыльнулся Уэйд. Затем он вышел в коридор, и я последовала за ним. — Магия — это результат мощной энергии, проявляющейся через физические тела. Мы рождаемся магами и никогда ими не становимся. Сама энергия — это хаос, основополагающая сила самой Вселенной, сила, которая питает мир. Однако из хаоса приходит порядок. Это то, чем мы живем. Должны же быть какие-то правила. Нас намного больше, чем людей, и мы миролюбивы по своей природе. Ты, вероятно, хорошо знаешь, что люди склонны уничтожать то, чего не понимают.

— Да, наверное. Я видела в фильмах, — сказал я.

— Тебя, должно быть, тоже не раз называли чокнутой. Так?

Воспоминания о первых двух случаях, когда мои силы проявились, ударили меня по голове. Среди прочих терминов — да.

— Меня называли монстром. Чудачкой. Мерзостью.

Я могла продолжать, но не было смысла останавливаться на прошлом. Я пережила это.

— Ну, ковенцы здесь, чтобы защитить тех из нас, через кого свободно течет хаос, тех из нас, кто способен на магию, — ответил Уэйд. — В свою очередь, мы придерживаемся законов, мы применяем их, и делаем все возможное, чтобы оказать положительное влияние на мир. Люди не очень хорошо заботятся об этой планете или о себе, в чем мы и участвуем, в меру, конечно. Мы не супергерои и не обязаны служить им. Наша главная цель — уберечь их от магического вреда. Есть вещи… существа, отличные от ведьм и колдунов, и явления, которые люди никогда не смогут понять. Мы держим их вне поля зрения. Мы нейтрализуем их, если нужно.

«Совсем как в ту ночь с горгульей», подумала я, медленно кивая.

Мы вошли в другой зал, в три раза больше столовой. Его стены были гладкими и черными, и было множество препятствий и тренировочных манекенов, целей и барьеров. Это была тренировочная площадка, и судя по следам ожогов и обморожения на деревянных куклах, в основном именно здесь ведьмы и колдуны тренировались.

На стенах висели разнообразные средневековые щиты и оружие, мечи в посеребренных ножнах с драгоценными камнями на рукоятях, луки и стрелы разных размеров, копья и гарпуны, молотки и топоры, ножи и кинжалы, несколько дубинок. Это было место для воинов. Я была больше похожа на девушку в кожаной куртке и на Мустанге.…

Около двенадцати ведьм и колдунов тренировались, держа руки поднятыми и запуская огненные шары в установленные на стене цели. Инструктор в черной военной форме шел за ними, выкрикивая приказы и критикуя их позы.

— Раздвинь ноги, Родригес! Если ты хороший стрелок, тебе не придется беспокоиться о ком-то, когда он подойдет достаточно близко, чтобы пнуть тебя по яйцам!

— Вау, — выдохнула я, чувствуя жалость к мальчику Родригесу, чье смущение уже заливало мои щеки румянцем.

— Здесь мы тренируемся, как видишь. Это О'Халлоран, один из наших инструкторов. Думаю, он тебе понравится. Он такой же грубый, как и ты, — сказал Уэйд.

— Если я грубая, тогда что именно ты имеешь в виду?

— Знаешь, твой острый язычок не принесет тебе ничего хорошего в этом месте, — парировал Уэйд, затем встал передо мной. Я попятилась, но он последовал за мной, держась на расстоянии нескольких дюймов. Его лицо было слишком близко к моему, его раздражение разожгло во мне огонь или это было просто присутствие, которое произвело на меня такой эффект? Я не была уверена, но его карточная уловка все еще пугала меня, и его высокомерие заставило меня захотеть ударить его. Чем дальше я от него, тем лучше.

— Кроули! — Крикнул О'Халлоран, и Уэйд оглянулся через плечо. — Это новенькая?

— Да, — ответил Уэйд.

— Новенькая? Нет. Я простов гостях! — повысила я голос, чтобы О'Халлоран меня услышал.

Когда он не ответил на мое заявление, я наклонилась всем телом вправо, чтобы видеть дальше широкой груди Уэйда. О'Халлоран был высоким и массивным, типичным солдатом, с грубыми чертами лица, квадратным подбородком и сузившимися голубоватыми глазами. Что-то в нем заставило мою кровь похолодеть, вероятно, тот факт, что от него не исходило никаких эмоций.

Он был либо мастером самоконтроля, либо андроидом. Я ставлю на механические детали.

— Приводи ее позже. Я хочу посмотреть, на что она способна, — ответил О'Халлоран, полностью игнорируя меня.

Уэйд посмотрел на меня и резко выдохнул. Он был искренне расстроен, хотя я не могла сказать почему. Я чувствовала то же, что и он, но часть «почему» принадлежала его мыслям, к которым у меня не было доступа. По иронии судьбы я потратила половину своей жизни, желая, чтобы у меня не было этих способностей. Однако, выходя вслед за Уэйдом, я жалела, что не обладаю большей силой, достаточной, чтобы читать его мысли и, возможно, даже исчезнуть.

Моя совесть и инстинкты уже вступили в противоречие. Часть меня была взволнована этим местом. Это было приятно. В нем был намек на дом, который я не могла игнорировать. Но слова отца продолжали звучать в моей голове. Оставайся в безопасности. Будь умницей.

— Позволь мне показать тебе жилые комнаты, — сказал Уэйд, когда мы шли по коридору.

В дальнем его конце ждали двойные двери, украшенные изящными рельефными скульптурами красного дерева. Он коснулся медных дверных ручек и что-то пробормотал себе под нос. Это было похоже на латынь, но я не обратила внимания, когда посмотрела направо, где арка вела в нечто похожее на двор, с пышными деревьями и цветами. В центре стоял маленький круглый каменный фонтан, в котором вода стекала из пасти дракона в веер из ракушек.

Мне вспомнился термин «потусторонний», и я почувствовала себя так, словно покинула материальный мир, искренне очарованная спокойствием обстановки.

— Идем, — сказал Уэйд, возвращая меня к реальности.

Жилые помещения были невероятными. У меня было ощущение, что я нахожусь в роскошном отеле, с тремя уровнями номеров выстроившихся вдоль круглой арены, и десятками лестниц, соединяющих каждый этаж. Посередине стояли магнолии в горшках, окруженные черными коваными железными скамейками с деревянными спинками. Ведьмы и колдуны суетились вокруг, в то время как несколько мужчин, одетых в черную униформу, охраняли первый этаж.

— У вас здесь есть охрана? — спросила я, заметив сходство формы с тем, что я видела на О'Халлоране.

— Не всегда, — ответил Уэйд. — Произошел ряд, э-э, странных инцидентов, и Ковен решил на всякий случай добавить некоторую дополнительную защиту к более уязвимым областям.

— Что значит, «странных»

— Это значит, не обычных.

— Теперь ты просто меня разыгрываешь, — сказала я. — Тогда почему эта область уязвима?

— Мы живем здесь. Это наши дома. Здесь мы спим. Если кто-то когда-нибудь попытается напасть на Ковен, он первым делом придет сюда, — ответил Уэйд. — Мы здесь расслабляемся, отдыхаем и спим.

Я медленно кивнула. Это имело смысл. Если бы я была кровожадным военачальником, то первым делом пошла бы к палаткам ночью, когда солдаты спят. Мысль об этом уровне уязвимости вызывала у меня беспокойство. Честно говоря, если бы я точно следовала своим инстинктам, то оказалась бы где-нибудь в яме, спала бы с открытыми глазами и веревкой, соединяющей мой палец с ловушкой снаружи, на случай вторжения. Иногда я ценила риск в жизни. Но Ковен был другим. Между ощущением дома и намеком на опасность существовала антитеза, и я не могла точно сказать, какая именно.

В круглом зале были окна от пола до потолка — три гиганта из толстого стекла, обрамленные позолоченным деревом. Я затаила дыхание, когда подошла и поняла, что смотрю в реальный мир. Прямо передо мной раскинулся парк Бальбоа, с его короткой травой и анемичными деревьями, грубые зеленые почки лопались на ветвях. Небо над головой было ярко-голубым, и люди гуляли с собаками, смотрели, как играют их дети, и делали селфи у фонтана — все они совершенно не подозревали о нашем существовании. Что мы наблюдаем за ними.

— Тебе пора познакомиться с директором, — сказал Уэйд, снова оказываясь слишком близко и щекоча мне ухо своим дыханием.

— С кем?.. Что теперь? — обернулась я, заикаясь.

Он заставлял меня нервничать. Я не могла точно сказать почему, но было что-то в Уэйде, то электрическое чувство, которое я чувствовала раньше. Оно пульсировала во мне, и мой мозг не был уверен, что оно означало. Я бы сделал все возможное, чтобы держаться подальше от таких людей, в общем, с горсткой странностей. Мои социальные навыки были не самыми лучшими, как и моя реакция на появление новых людей в моем личном пространстве. Всякий раз, когда Уэйд подходил слишком близко, меня обдавало адреналином.

Я вернулась в коридор, он был рядом со мной. Мой взгляд блуждал по залу. Молодая женщина, вероятно, моего возраста, с вьющимися черными волосами и шоколадно-карими глазами, стояла на верхней площадке лестницы перед комнатой 234. Только теперь я заметила медные номера на каждой двери.

В ее глазах мелькнуло любопытство и хотя она была слишком далеко, чтобы точно почувствовать ее эмоции, я определенно могла почувствовать запах веселья. У меня было чувство, что я какая-то блестящая игрушка в этом месте, потому что не только она смотрела на меня.

Чуть дальше от нее сидел колдун лет двадцати пяти, с короткими платиновыми волосами и небесно-голубыми глазами. Он прислонился к перилам и улыбнулся мне, но это не было похоже на приветливую улыбку. Как и в случае с О'Халлораном, я не могла прочитать его эмоции. Впервые в жизни мне не нравилось не чувствовать чужих чувств. Это было впервые, и было полно неизвестности.

Как бы странно это ни было для меня в детстве, я научилась использовать свои способности эмпата, для движения вперед. Знание того, что чувствуют люди, помогало мне держаться на расстоянии и избегать неприятностей. По крайней мере, большую часть времени. Парень с платиновыми волосами был холоден как лед. Глухая стена, которую я не могла пробить.

— Ты ведь хочешь встретиться с директором Ковена, не так ли? — сказал Уэйд, напоминая мне, что он все еще здесь, ждет меня.

Я поняла, что стою посреди круглого зала, уставившись на парня с платиновыми волосами. Уэйд проследил за моим взглядом и поднял бровь.

— Уже заводишь друзей? — спросил он.

— Конечно, они интересне, чем ты, — парировала я, возвращая себе самообладание.

— Не показывай им, что ты волнуешься или боишься. Сохраняй спокойствие.

— Умница, — сказал Уэйд и вышел в коридор.

Я последовала за ним, хмуро глядя ему в затылок и жалея, что у меня нет лазерных глаз, чтобы прожечь его насквозь и заставить немного пострадать.

Директор Ковена.

Мой пульс участился. Я собиралась встретиться с большим боссом. Большой Шишкой. Главным колдуном этого места.

Согласятся ли они оставить меня в покое, если я этого захочу? Мне нужна была свобода. Ковен по большей части казался милым, но я не хотела, чтобы меня заставляли. Я заслуживаю право выбора.

Глава 7

В другом конце коридора виднелись черные двойные двери с тяжелыми медными львиными головами вместо молотков. Я почувствовала на себе чей-то взгляд, и, оглянувшись через плечо, заметила, что на меня все еще смотрят ведьмы и колдуны. Все с любопытством смотрели на незнакомку с ярко-рыжими волосами, еще более яркими голубыми глазами и в кожаной куртке. Некоторые опасались моего присутствия, и я, хоть убей, не могла понять почему. Я не хотела никому навредить.

Уэйд искоса взглянул на меня, заметив мое необычное молчание.

— Не принимай это на свой счет, — сказал он, оглядываясь на тех, кто наблюдал за нами. — Ты здесь новенькая. Они привыкнут к тебе. В итоге.

Он схватил одно из больших медных колец, вставленных в пасти львов, и постучал им по черному дереву. Двери с громким скрипом отворились, открыв просторный кабинет. Нижняя половина стен была покрыта темными лакированными панелями орехового дерева, а верхняя была оклеена элегантными черно-бежевыми обоями. В хрустальных вазах, установленных на декоративных настенных полках цвели красные розы.

Мебель соответствовала обшивке стен, полки были заставлены сотнями объемистых книг в кожаных переплетах, свет был частично приглушен, чтобы отбрасывать теплый янтарный свет в комнате. Посередине располагалась гостиная зона, состоящая из дивана и двух кресел, а в дальнем конце — массивный письменный стол, за которым стоял человек.

Я последовала за Уэйдом, пока мы шли через кабинет, мой взгляд блуждал и ловил обрывки названий книг: Абердинский Бестиарий, Славянский фольклор и колдовство, Хроники Салема.

— Харли Смит, — сказал человек, стоявший за массивным столом, и улыбнулся.

Он был высок и красив. Возможно, ему было, самое большее под сорок, он перестал пытаться контролировать волны своих коротких шоколадно-каштановых волос. Его острые изумрудно-зеленые глаза обрамляли изогнутые брови на фоне тонкого носа. Его мужественные черты подчеркивал темно-синий костюм, который он выбрал в тон белой рубашке и темно-красному галстуку. Запонки с драконьей головой было невозможно игнорировать, как и то, как он, казалось, смотрел прямо в мою душу.

Во многом он напоминал мне Уэйда, хотя я знала, что они не были родственниками, так как в противном случае, Уэйд с радостью похвастался бы этим.

— Я так понимаю, вы большой босс? — подняла я бровь, готовясь к еще большему сарказму и высокомерию. Два Уэйда хуже, чем один. И все же, атмосфера, которую я получала от парня, была заметно другой. Он был любопытен, как большинство ведьм и колдунов, которых я видела раньше, но он также был искренне взволнован и совершенно очарован моим присутствием. Это была приятная перемена по сравнению с настороженностью, которую я чувствовала до этого момента, не говоря уже о сердечном разочаровании Уэйда, которое все еще звучало во мне.

Мужчина улыбнулся и протянул руку. Я шагнула вперед и после полминуты раздумий, должна я или не должна, пожала руку, мгновенно прочитав его эмоции. Прямой физический контакт оказал впечатляющее влияние на мои эмпатические способности, так как я чувствовала то, что другой человек чувствовал с повышенной интенсивностью.

— Я Элтон Уотерхауз, — сказал он, и мягкий южный акцент смягчил его речь.

— Ну, мое имя вы уже знаете, — резко ответила я.

Он усмехнулся, затем жестом пригласил меня сесть в одно из кожаных кресел напротив его стола. Я села, потом посмотрела на Уэйда, который предпочитал стоять. Наверное, чтобы лучше смотреть на меня сверху вниз.…

— Спасибо, что пришла, Харли, — сказал Элтон и сел за стол. — Я уверен, что у тебя много вопросов, поэтому постараюсь изложить их как можно подробнее.

— Я вся во внимании, — пробормотала я, скрестив руки на груди.

Он одарил меня еще одной улыбкой, как будто мое колючее отношение было каким-то очаровательным. Мне это не понравилось, но у меня было много вопросов, на которые требовались ответы.

— Я директор Ковена, а также отвечаю за Научный Центр, — объяснил Элтон. — Учитывая нашу сложную природу, ведьмы и колдуны достигли определенного равновесия, деля этот мир с немагическими существами. Мы живем и работаем, как все остальные, но мы также выполняем свои обязанности как члены этого Ковена. В моем случае вступление в совет директоров Научного Центра, кажется идеальным способом органично интегрировать оба аспекта моей жизни. Значительное количество ведьм и колдунов работает в центре со мной, если на то пошло.

— Так что, днем вы водите детей по музею, а ночью сражайтесь со злом?

— Не совсем, нет. — хмыкнул Элтон. — Мы не герои, Харли. Мы просто одаренные люди и играем свою роль в этом мире. Я уверен, что Уэйд уже объяснил многочисленные причины, относительно того, почему мы держим наше магическое существование в секрете от человеческого мира.

— Да, он что-то упоминал, — ответила я, бросив быстрый взгляд на Уэйда. От его взгляда у меня мороз пробежал по коже, и я снова перевела взгляд на Элтона. Лучше сосредоточиться на вежливом взрослом человеке, а не на высокомерной занозе.

— Хорошо, — продолжил Элтон и достал из нижнего ящика массивную старую книгу учета. Он раскрыл ее, а затем пером и чернилами написал мое имя на одной из страниц. — Это оценочный журнал. Твое имя должно быть здесь, чтобы Ковен впускал и выпускал тебя. На данный момент у тебя есть ограниченный доступ, но как только ты продвинешься и дашь обет, для тебя откроются новые двери.

Я нахмурилась.

— Погодите, какой обет? Клятву верности, которую вы заставляете приносить ваш народ?

Элтон несколько секунд смотрел на меня, потом глубоко вздохнул и закончил писать мое имя.

— Харли, это безопасное место. Все, что делает Ковен — это защищает своих людей. Нас не так уж много и как ты знаешь, люди плохо относятся к тем, кто не такой как все. У человека есть естественная склонность разрушать то, чего он не понимает и, к сожалению, это справедливо даже в 21 веке. Сейчас я не прошу тебя посвятить себя Ковену. Решение будет за тобой. Все, что я сделал, это добавил твое имя в журнал оценки, чтобы магия Ковена могла позволить тебе свободно передвигаться, в определенных пределах. Однако очень чувствительные области нашего маленького местечка в мире все еще ограничены.

— Все, что тебе нужно сделать, это выучить фразу, которую я использовал, чтобы доставить нас из Кид-Сити, — объяснил Уэйд. — Aperi Portam. Это латынь. Открыть дверь. Просто.

— Отлично, — кивнула я, и прищурившись посмотрела на Элтона. — А теперь выкладывайте. Что здесь происходит? Кто я такая? Почему я такая? Чего вы от меня хотите?

— Из того, что рассказал мне Уэйд, я думаю, можно с уверенностью предположить, что мы первые маги, которых ты встретила, несмотря на свой возраст, — сказал Элтон с терпеливой улыбкой. — Итак, мне придется начать с самого начала. Как я уже сказал, я постараюсь дать тебе все, что смогу, но дальше тебе придется узнать и понять больше.

— Маги? — уточнила я.

— Ведьмы. Колдуны. Монстры, — ответил Элтон. С одним из них ты тоже встречалась.

— Горгулья. О, да.

— Чтобы лучше понять, кто ты, ты должена знать о хаосе. Это сила, стоящая за Вселенной, энергия, которая течет в бесчисленных формах. Она дает жизнь. Она питает звезды. Хаос — это все и ничто одновременно. Материя, антиматерия — все это хаос. Он присутствует в людях, в животных, во всем, что растет и дышит. Ведьмы и колдуны — это просто существа, через которых хаос течет с большей силой. Мы особенные, потому что у нас есть связь со Вселенной на субатомном уровне. Наши силы, наши способности происходят из хаоса.

Элтон вытянул руки и запонки с драконьей головой сверкнули золотом. Они были красиво сделаны из золота, с зеленой эмалевой чешуей и двумя красными гранатовыми глазами, которые светились белым. Кольца Уэйда пришли мне на ум, когда я наблюдала, как нити концентрированной энергии изливаются из открытых ртов драконов, закручиваясь в сферу размером с мою голову. Она зависла над столом и внутри возникло изображение.

Я поняла, что мне показывают яркую иллюстрацию того, что говорил мне Элтон. В ее центре мерцала Вселенная, превращаясь в скопления далеких планет и созвездий.

— Хаос именно такой. Неуправляемый, дикий и напряженный. Если мы позволим ему делать то, что он хочет, он поглотит и уничтожит нас, — объяснил Элтон. — В то же время хаос — безжалостный переговорщик. Что дает, то и берет. На каждое действие есть реакция. Как маги, мы разработали строгий набор правил, призванный направлять нас и держать на правильном пути. Если мы допускаем ошибку, если мы подвергаем опасности и себя, и людей, мы рискуем не только нашими жизнями, но и безопасностью, и благополучием всего нашего вида. Мы уважаем неписаные законы Хаоса и подчиняемся писаным законам нашего Ковена. Это заняло у нас много времени, но за последние две тысячи лет мы успешно организовались в эти тайные общества.

— Значит, ковен не один, — ответила я.

— В каждом крупном городе этого мира есть Ковен, каждый отвечает за свои окрестности. В США каждым штатом управляет совет магов. Наше общество обычно называют Объединенным Ковеном Америки, и мы функционируем во многом как американское правительство, за вычетом корпоративных интересов и коррупции, конечно. Во всем мире, в каждой стране есть свой совет магов, который наблюдает за Ковенами. Нам пришлось сомкнуть ряды и организоваться отдельно, особенно после семнадцатого века, — объяснил Элтон.

— Салемские суды над ведьмами, — пробормотала я.

— Тысячи невинных людей, а также магов были убиты в тот ужасный период, — вздохнул он. Именно поэтому мы строго следим за своим видом и придерживаемся этих правил. Обычно, как только обнаруживается магическое действие, региональный Ковен оценивает и регистрирует личность. Таким образом, магию воспитывают в системе, обучают и учат использовать свои способности во благо, для равновесия… для мира.

— Разве иногда вы не получаете гнилое яблоко? — спросила я.

— К сожалению, чаще, чем иногда, — ответил Элтон, качая головой. Это была неприятная тема, наполняющая его и меня тоской, горем. — Некоторые думают, что могут справиться с целым миром. Некоторые считают себя выше людей и полностью игнорируют невинные жизни. Некоторые даже считают, что они могут перемещаться по обоим мирам, предаваясь преступному поведению. К сожалению, все три категории причиняют нам боль, потому что они подвергают нас риску разоблачения. Что, опять же, является причиной строгого соблюдения правил Ковена.

Когда я смотрела в голографическую сферу, мне показывали разных ведьм и колдунов, совершающих ужасные преступления — сжигающих целые деревни, убивающих людей и сеющих хаос в разных городах. Законы ковена имели смысл. Я всю жизнь боялась разоблачения, держала свои способности при себе. Знание того, что есть другие такие же как я, которые делают то же самое, странно успокаивало.

— Как вы это делаете? — спросила я, указывая на сферу.

Элтон улыбнулся и указал на свои запонки.

— Сила внутри нас необузданна. Ей нужен объект, с которым мы связаны, что-то особенное, что мы особенно любим или что имеет для нас большое значение, чтобы направить эту энергию, придать ей структуру и смысл, — пояснил он.

— Что-то вроде палочек, да?

— И да, и нет. В основном нет. Ты можешь использовать свои магические способности неосознанно, просто не так сильно и точно.

— Неосознанно? — нахмурилась я, бросая взгляды то на запонки Элтона, то на кольца Уэйда.

— Объект души, — ответил Элтон. — Это то, с чем твое существо резонирует. Не волнуйся, если у тебя его еще нет. Ты найдешь его тогда, когда поймешь, что ищешь. Все остальное — просто техника, практика и образование. Существуют тысячи заклинаний, изобретенных за тысячи лет. Слова и мысли, которые манипулируют энергией хаоса и воплощаются в ваших способностях.

— Что вы можете делать? Кроме того, чтобы устраивать модные графические шоу? — ответила я, заставив Элтона рассмеяться.

— Мы все разные на поверхности, но одинаковы в своей основе, — сказал он. — Будучи побочными продуктами хаоса, мы так или иначе глубоко связаны с его детьми. Дети хаоса — это концентрированные силы Вселенной, агенты великой силы. Главные из них — Эреб, также известный как тьма; Люкс, или свет; Никс, обычно называемый ночью; и Гея — Земля, наш дом.

— Какая разница между тьмой и ночью? Для меня они звучат одинаково, — пожала я плечами.

— Вовсе нет, — насмешливо возразил Уэйд. — Тьма постоянна. Это брат-близнец света, всемогущий, всепоглощающий и неумолимый. Ночь подобна сну. Она подчиняется циклу, а ее сестры — звезды и луны.

Я взглянула на Уэйда.

— Ты только посмотри на себя, поэтичен и все такое, — сказала я. Он ответил, закатив глаза и снова усмехнувшись. Должна признать, мне нравилось нажимать на его кнопки. Если они собираются заставить меня остаться здесь, мучить Уэйда должно быть разрешено.

— У Геи есть собственные дети, четыре стихии. Вода, Огонь, Воздух и Земля, — продолжил Элтон. — И все мы связаны с ними. Так или иначе, все маги способны манипулировать одним или несколькими природными элементами. В некоторых редких случаях магия может влиять на все четыре.

Я замерла, осознав, что являюсь одним из таких редких случаев. У меня были истории, вызывающие естественное потрясение. От замораживания воды в ванной в момент леденящего кровь страха с агрессивным приемным отцом, до поджога семейных занавесок Корбинов на Рождество, когда мне было двенадцать. Это было после того, как их сын пытался дотронуться до меня не в тех местах. И давайте не будем забывать, что незадолго до моего четырнадцатилетия я случайно разделила задний двор Джинджеров надвое. О, и сбивание голубей с электрических проводов возле дома Смитов в прошлом году внезапными порывами ветра, после того, как они покакали на мою Дэйзи. Да, я определенно управлялась со всеми четырьмя элементами, особенно когда жила со сложными приемными семьями…

Хотя я и не была близка к уровню мастерства Уэйда в обращении с огнем, мне было удобно говорить, что поджигание вещей дается мне легко; эта способность сопровождалась умением обращаться с водой. Воздух и земля все еще находились на ранней стадии развития, но судя по тому, как развивались мои силы на протяжении многих лет, это был лишь вопрос времени.

Элтон заметил, как изменилось выражение моего лица, и когда его голографическая сфера исчезла, наклонился вперед, улыбаясь.

— Что-нибудь из этого кажется тебе знакомым, Харли? — спросил он. Судя по трепету в моем животе, он был взволнован моими потенциальными способностями. Что ты можешь делать с четырьмя элементами?

— Честно говоря, немного. — пожала я плечами, слова «редкий случай» все еще звучали у меня в голове. Даже в мире магии я была чудачкой.

— Она может использовать огонь, хотя это очень расплывчатое описание, — вставил Уэйд, держа руки в карманах. Парень любил свои костюмы, как и Элтон. Две горошины в стручке, но у старшей горошины, казалось, было больше здравого смысла и сочувствия.

— Ага, — кивнул Элтон, в его глазах блеснул интерес. — А что еще?

— Воду, — ответила я, затем глубоко вздохнула и сказала ему то, что он явно жаждал услышать. — Воздух и Землю.

Несколько мгновений прошло в абсолютной тишине, пока я анализировала эмоции Элтона и Уэйда. Они были удивлены, особенно Уэйд. Насколько я могла судить, Элтон предвидел это.

— Позволь мне уточнить, — Уэйд несколько раз моргнул. — Ты можешь управлять всеми четырьмя элементами?

— Я перечислила все четыре, не так ли? — пробормотала я, не сводя глаз с Элтона. Казалось, он не знал, что делать дальше, пока откровение не наполнило его облегчением и волнением.

— Харли, мы должны тебя как следует проверить, — наконец сказал Элтон.

— Проверить? Я не буду здесь торчать и толкаться. Я не позволила правительству поймать себя и вам не за что не дам тыкать в меня иголками. — Вспыхнула я в ответ, мгновенно закрываясь, как броненосец перед хищниками.

— Все не так, — покачал головой Элтон. — Ты должна кое-что понять, Харли. Ковен Сан-Диего относительно молодой и… не выдающийся. Во всяком случае, пока. Он прошел через годы забвения, пока я не взял его на себя. У нас здесь есть талантливые маги, но большинство из них, так сказать, посредственные. Иметь кого-то, кто может манипулировать всеми четырьмя элементами в этом городе, редкость. И Уэйд так же упоминал телекинез?

Я хмуро посмотрела на Уэйда, мысленно обозвав его стукачом. В ответ он равнодушно пожал плечами, потом вынул руки из карманов и торжественно заложил их за спину.

— Проводить ее до Адли? — спросил Уэйд.

— Я пойду с вами. — Элтон встал и обошел вокруг стола.

— Подождите, что? Куда мы идем? Какие тесты? Погодите! — взревела я.

Я вскочила на ноги, борясь с паникой и страхом, пытаясь сохранить самообладание.

Элтон и Уэйд остановились перед двойными дверями и повернулись ко мне.

— Все в порядке, Харли, — сказал Элтон. — Мы не причиним тебе вреда. Нам просто нужно выяснить, что именно ты можешь делать. Я буду выставлять оценки на основе этого. Это часть процесса, нечего бояться.

В их защиту могу сказать, что Элтон был добр и вежлив, объясняя то, чего я ждала всю свою жизнь. В этом месте существовали правила, и поскольку он в основном позволил мне войти, даже на временной основе, меньшее, что я могла сделать, это позволить ему оценить мои способности.

— Не могу поверить. Я встретилась с настоящими колдунами и ведьмами, а вы все говорите, как бюрократы, с процессами, оценками и всем, что заставляет вас думать, что вы контролируете свою жизнь, — пожаловалась я, следуя за ними по коридору.

— Хаос порождает порядок, — подмигнув, ответил Элтон.

Глава 8

Уэйд толкнул дверь в другую комнату, а Элтон остался рядом со мной, когда мы вошли. Судя по белоснежным стенам и квадратным неоновым светильникам на потолке, это была своего рода лаборатория. Мой желудок скрутило в ответ на различные химические запахи, в то время как мой взгляд метался от стеклянных пузырьков и банок к горшкам с растениями, керамическим блюдам, нагруженным красочными порошками, и множеству травяных и минеральных принадлежностей.

Посреди комнаты стоял белый пластиковый стул — крепкий на вид, с подставкой из нержавеющей стали, двумя приставными столиками, и коричневыми кожаными ремнями на подлокотниках и передних ножках.

— Ого, — выдохнула я и замерла, уставившись на стул.

— Расслабься, ремни не для тебя, — сказала женщина. В ее голосе послышались веселые нотки, когда она вышла из-за большого куста гибискуса в горшке в дальнем правом углу комнаты. Пол был гладкий и белый. Я чувствовала себя лабораторной крысой.

Женщина была на голову ниже меня, лет тридцати пяти, с тонкими морщинками, подчеркивающими фиолетовые глаза. Ее черные волосы были коротко подстрижены, с фиолетовыми кончиками, что резко контрастировало с элегантным серым брючным костюмом и белым лабораторным халатом.

— Харли, это Эдли де ла Барт. Она наш врач, — сказал Элтон, когда Эдли пожала мою дрожащую руку.

Только тогда я поняла, как нервничаю.

— Приятно познакомиться, Харли, — ответила Эдли, и я коротко кивнула ей в ответ. Любопытство исходило от нее и было направлено на меня. Она улыбнулась и в ее улыбке появилось волнение. — Почему бы тебе не присесть?

Я посмотрела на нее, потом на Элтона, Уэйда и белый стул, потом скрестила руки на груди и покачала головой.

— Эта штука выглядит как смертный приговор, — сказала я, борясь с беспокойством. Я провела всю свою жизнь, держась подальше от лабораторий и больниц, так что мне было трудно ассоциировать эту комнату с чем-то хорошим.

— Как я уже сказала, ремни не для тебя, Харли, — настаивала Эдли и жестом предложила мне сесть.

— Тогда для кого они? — ответила я.

— Для Чистки, — встрял Уэйд, нетерпеливо закатывая глаза. — Просто сядь в чертово кресло.

— Что такое Чистка? — Я не сдвинулась с места. Как ребенок, собирающийся сесть в кресло дантиста, я тянула время.

— Чистка — естественный процесс для магов, — ответил Элтон, одаривая меня теплой улыбкой в попытке успокоить. — Когда мы используем магию, когда мы привлекаем силы Хаоса, наши тела собирают тип токсичных отходов — негативную энергию, ядовитую тьму, которая накапливается, когда мы тренируем наши способности. Это прямо пропорционально силе магии, которую мы используем. Чем сильнее заклинание, тем больше токсинов собирается внутри нас.

— Чистка — это здоровый и необходимый способ для изгнания тёмной энергии из нашего тела, — добавила Эдли. — Вначале она не контролировалась и не проводилась в замкнутых средах, таких как эта комната, но теперь мы знаем лучше. Мы даже можем предсказать, когда возникает магическая потребность в чистке, так как есть определенные симптомы.

— Почему нужно находиться в контролируемой среде? — спросила я.

— Потому что чистка может быть очень болезненной, — ответил Элтон. — Ведьмы говорят, что это хуже, чем роды. Лично я могу сказать, что это больно. Она обжигает и впивается когтями в твои внутренности, как будто тебя рвут в клочья в замедленной съемке.

— Вы чистились? — попыталась я представить себе этот процесс.

Он кивнул.

— Да, и не один раз.

— А что происходит с токсичным…?

— Как только он вступает в контакт с воздухом, он материализуется в монстра. Формы и размеры различны, но, как правило, размер зверя отражает магическую силу. Сильная ведьма может создать существо размером с гору, например. Я расскажу тебе об этом позже. А сейчас, Харли, нам нужно тебя проверить. Элтон снова указал на кресло.

На ум пришла горгулья из прошлой ночи. Это тоже был монстр Чистки? Очевидно, у меня были дополнительные вопросы, но Элтон, казалось, не был заинтересован в ответе, пока я не выполню его просьбу. После нескольких секунд размышлений я в конце концов уступила и села в белое кресло, по коже побежали мурашки, когда мои пальцы коснулись подлокотников.

— Как вы собираетесь меня проверять? — спросила я, провожая взглядом Эдли, когда она подошла к ближайшему шкафу и выдвинула ящик. Больше я ничего не видела, но слышала лязг различных металлических инструментов, от которых у меня по спине пробежали мурашки.

Я все еще могу сбежать, если понадобится. Я просто стукну их троих об стену или что-нибудь в этом роде, и смоюсь отсюда.

— Мне нужно немного твоей крови, — ответила Эдли, поворачиваясь ко мне лицом.

От ужаса кровь застыла у меня в жилах при виде металлического шприца в ее руке. Казалось, что они использовались еще в начале века, с толстой иглой, наверное, достаточно, чтобы убить небольшое животное. Ох, это будет больно, мамочка.

— Нет, я ухожу. Окей. Спасибо. Пока!

Я вскочила, мой мозг мгновенно переключился в режим выживания. Я ни за что не позволю им воткнуть в меня эту штуку.

— Боже милостивый, перестань так реагировать. Голос Уэйда пронзил меня, и мои мышцы напряглись.

Связь с моим мозгом каким-то образом оборвалась. Мороз покрыл мои вены, когда я посмотрела на него и увидела поднятую руку, его кольца светились синим. Вот черт.

Уэйд тоже обладал телекинетическими способностями, и они были намного сильнее моих. Мои конечности заскрипели, и следующее, что я помню, это то, что я снова в кресле.

— Тебе нужно лежать спокойно, — сказал он более спокойно, отказываясь от телекинеза. Элтон положил руку мне на плечо и ободряюще сжал.

Мое сердце бешено колотилось, дыхание сбилось, когда Эдли подошла ближе, держа пустой шприц так, чтобы я могла видеть.

— Прости, Харли, — сказала она. — Но, честно говоря, будет немного щипать, а потом мы тебя отпустим. Нам нужно оценить твои способности.

— Дайте угадаю, ваши дурацкие правила? — сплюнула я, прищурившись на Элтона и Уэйда.

Элтон медленно кивнул, наблюдая, как Эдли поднесла иглу ближе к моей руке.

— Да. Мы все должны следовать им. Ради вашей и нашей безопасности.

— Расслабься, мы все это делали, — ответил Уэйд.

— Можно? — спросила Эдли, открывая мое левое предплечье.

Я стиснула зубы.

— Тогда просто покончим с этим.

Она воткнула иглу мне в вену. Я выругалась себе под нос, жар распространился по моему предплечью, быстро сопровождаемый острым укусом, когда игла Эдли пронзила мою кожу. Она взяла несколько миллилитров крови. По крайней мере, все закончилось быстро, но я все равно заворчала.

— Ой

Эдли приложила кусок стерилизованной ваты к колотой ране и приподняла мое предплечье, чтобы я держала ватку пока кровотечение не остановится. Это напомнило мне о моих первых вакцинах, к счастью, мои телекинетические способности проявились после уколов. В противном случае в Сан-Диего некоторые педиатры были бы с постоянными психологическими физическими травмами

— Еще раз искренне извиняюсь, Харли, но нам пришлось… — Элтон попытался извиниться, но я жестом велела ему заткнуться.

— Тихо, — пробормотала я. — Дело сделано. И что теперь?

— Мы видим, что сделано.

Эдли улыбнулась и достала широкую медную чашу со странными знаками, выгравированными на внутренней стороне. Я могла бы поклясться, что это руны. Или иероглифы. Я должна была уделять больше внимания и быть «аккуратнее» на уроках истории.

— Кстати, ты за это заплатишь, — пробормотала я, угрожающе тыча пальцем в Уэйда, который ответил легким смешком.

— Мечтай, — сказал он.

Я не стала вдаваться в подробности, но он заплатит натурой за свой маленький сюрприз. Ирония не ускользнула от меня, когда я была возмущена. В конце концов, я использовала телекинез и на других. Я тоже причиняла им физический вред.

— Ладно, давайте посмотрим, что может делать Харли Смит, — сказала Эдли, опорожняя шприц в медную чашу, а Уэйд и Элтон придвинулись ближе, пока я вытягивала шею, чтобы лучше видеть.

Кровь стекала в центр чаши, прежде чем целенаправленно растеклась тонкими алыми струйками, образуя на медной поверхности разнообразные узоры, похожие на какие-то мандалы-завитки и линии, повторяющиеся по кругу.

— Мы называем это Чтением, — объяснила Эдли, анализируя образец крови. — Это дает нам ясное представление о твоих ключевых чертах и способностях.

— Ладно, — пробормотала я. — Что там написано?

— О, ничего себе, — ответила она и ее лоб разгладился. Казалось, она узнала что-то в этих линиях и изгибах. — У тебя есть все четыре элемента. Это действительно впечатляет и редко встречается. Вообще-то, очень редко… телекинез. О, ты эмпат!

Она лучезарно улыбнулась мне, ее волнение было искренним и быстро передалось Элтону, чьи глаза расширились, когда он посмотрел на меня с чистой, неподдельной радостью. До этого момента я называла себя «эмпатом» после некоторых онлайн-поисков того, что я испытывала. Это был самый относительный термин, который я нашла в словаре. Было интересно видеть, как маги использовали его как настоящее название.

— Ты эмпат, Харли? Почему ты сразу не сказала? — Элтон смотрел на меня.

— Это не совсем так, — выпалила я, потом пожала плечами и перевела взгляд на Уэйда.

Насколько уязвимой я бы не чувствовала себя в тот момент, я поняла, что частично моя месть удалась. Судя по ошеломленному выражению лица Уэйда и охватившей его панике, он уже смирился с тем, что я могу читать его, как открытую книгу. И он чертовски ненавидел это. Я подавила усмешку, сжав губы в тонкую линию, и снова посмотрела на Элтона и Эдли.

Они оба смотрели на меня, как на редкий экземпляр. Волшебного единорога.

— Хм, как странно, — нахмурилась Эдли, поворачивая миску. — Я не могу прочесть дальше.

— Что вы имеете в виду? — спросила я, все еще погружаясь в свою новую реальность, в то время как Уэйд кипел внутри. Его гнев на собственную уязвимость мешал мне сосредоточиться. Затем до меня дошло, что я могу наслаждаться этим немного больше, пока он все еще справляется. — Уэйд, пожалуйста, возьми себя в руки. Ты не даешь мне сосредоточиться.

— Почему ты так говоришь? — ответил Элтон, несколько смутившись, в то время как Уэйд тихо выругался и сердито посмотрел на меня. Мое сердце выросло на три размера.

— Он беспокоится, потому что я чувствую все, что чувствует он, — парировала я. — Я имею в виду, он нервничает, потому что чувствует себя уязвимым. И это нормально. — Я наслаждалась выражением его лица.

Услышав это, Уэйд, казалось, нашел последнюю унцию самообладания, оставшуюся на дне сознания и скрестил руки на груди, делая вид, что заглядывает в чашу. Элтон не потрудился ответить, но его это явно позабавило.

— Я… Нет, я не могу читать дальше. И это не обычное явление, — заключила Эдли, нахмурив брови.

— Знаешь почему? — спросил Элтон.

— Нет, — она покачала головой. — Но, судя по тому, что я здесь вижу, Харли — ходячее противоречие. У нее уже есть все эти способности, и все же ее уровень силы в лучшем случае слабый. Судя по тому, что говорит мне ее кровь, она…

— Посредственность. Харли Смит — посредственность, — перебил ее Уэйд, скривив губы. Настала его очередь насладиться чем-то, чего я еще не понимала.

— Этот термин означает что-то еще для мага? — спросила я.

— Нет. Именно это и означает. — вздохнул Элтон, смущенный и разочарованный одновременно. — Ты то, что мы называем посредственным. Умеренные способности небольшой силы. Ты, вероятно, испытаешь одну Чистку в этой жизни.

— О. Хорошо, — ответила я, немного разочарованная собой.

На краткий миг мысль о том, что мне суждено стать великой, привлекла меня. Со всеми моими усилиями приспособиться к чему-то, найти свою цель и место в мире, я думала, что смогу преуспеть как ведьма. С супер-особенной магией.

К сожалению, оказалось, что Вселенная — или Хаос, если уж на то пошло — решил, что я буду посредственностью. И я понятия не имела, как сильно ненавижу это слово, пока оно не использовалось для обозначения меня. Я глубоко вздохнула, мои плечи медленно опустились.

— Но не отчаивайся, — попытался подбодрить меня Элтон, хотя по его тону и эмоциям я поняла, что он тоже не слишком надеется. — Ты можешь тренироваться и становиться лучше. Посредственность не делает тебя бесполезной. Наоборот!

— Что, теперь вы пытаетесь поднять ее боевой дух? — сказал Уэйд. — Давайте не будем приукрашивать. Она посредственность, вот и все. Нет смысла заставлять ее думать, что она когда-нибудь станет сильнее. Ее убьют, если она попытается сделать что-то, что ей не по зубам.

— Нет-нет, все нормально, — сказала я. — Я все еще лучше как человек, чем когда-либо будешь ты, так что, по крайней мере, у меня есть это.

— Сейчас, сейчас, нет необходимости в ссорах. Вы оба, успокойтесь, — вмешался Элтон, поднимая руку в успокаивающем жесте. Красные гранаты на драконьих запонках поблескивали в белых неоновых огнях.

— Я все еще не понимаю, почему я не могу прочесть больше, — нахмурилась Эдли, все еще глядя в миску.

— Я уверен, что вы докопаетесь до сути. Чтение — это ваша специальность, Мисс де ла Барт, а не моя, — ответил Элтон, пытаясь положить этому конец.

Я уловила запах… исходящий от него. Это было похоже на подозрение, но оно тихо затаилось под слоями возобновившегося любопытства. У меня было такое чувство, что Элтон собирается продолжить изучение этого вопроса. Он казался настороженным, почти замкнутым.

То, как он смотрел на меня, заставляло меня чувствовать, что он не закончил изучать меня, пытаясь понять, что я делаю. Однако, в отсутствии дополнительной информации, ему больше не за что было зацепиться. Но одно было ясно.

Я была посредственным магом и сиротой, которая понятия не имела, чем хочет заниматься на этой земле. Хотя я получила ответы на некоторые из моих самых жгучих вопросов, я все еще не решила одну вещь, которая беспокоила меня больше всего:

Кто такая Харли Смит? Кем она должна стать?

Глава 9

— Уэйд, встретимся в главном зале через час, — сказал Элтон. — Я продолжу экскурсию Харли и представлю ее нашим тренерам, а затем приведу ее в зал для объявления.

— Понятно, — кивнул Уэйд и повернулся, чтобы выйти из комнаты, даже не взглянув на меня. Из того что я могла сказать, он был слишком занят, пытаясь сохранить холодное и спокойное поведение теперь, когда он знал, что я эмпат. Я смотрела как он исчез где-то за белой комнатой, задаваясь вопросом, что дало ему то высокомерное чувство превосходства, которым он так любил щеголять передо мной.

— Подождите, какое объявление? — спросила я.

— Скоро узнаешь. Мне нужно ввести тебя в курс дела, прежде чем говорить о чем-либо еще, — ответил Элтон со слабой улыбкой, затем жестом предложил мне выйти первой.

Я громко вздохнула просто, чтобы убедиться, что мое разочарование не осталось незамеченным, и направилась в коридор в сопровождении Элтона.

— Харли, если ты решишь, что это то место, где ты хочешь быть, я хотела бы увидеть тебя снова для повторного Чтения, — сказала Эдли.

Я бросила на нее быстрый взгляд и кивнула через плечо, ожидая, что Элтон поведет нас туда, куда мы направлялись.

— Я не знала, что у меня есть выбор, — сказала я вполголоса, мой взгляд блуждал по сторонам, пока мы шли к концу коридора. Скульптурные драконы были одновременнопрекрасны и устрашающи, и я не могла не задаться вопросом, почему они выбрали такое противоречивое существо для украшения своих общественных мест. Для людей, которые выступали за баланс и правила, казалось ироничным, что они выбрали монстра Хаоса, чтобы украсить свой ковен.

— Все немного сложнее, — ответил Элтон, идя рядом со мной. — Но сейчас все обстоит именно так. Ты незарегистрированный и необученный маг, Харли. Мы не можем позволить тебе бродить по Сан-Диего в одиночку. Однако, я также понимаю, насколько новым и трудным все это должно казаться тебе. Итак, я бы хотел назначить тебе месячный испытательный срок в ковене просто, чтобы начать и посмотреть как ты справишься. Мы обеспечим тебя обучением и образованием, чтобы ты могла догнать других магов, которые уже посветили себя ковену.

— А потом? — спросила я, не уверенная, что мне понравятся мои перспективы после испытательного срока, если они связаны с принудительным вступлением.

— Подумай об этом с другой стороны. Ты научишься контролировать и развивать свои способности, ты лучше поймешь магическую культуру, и пока ты здесь, познакомишься с другими ведьмами и колдунами, — объяснил Элтон. — Все, что от тебя требуется — это работать с нами и подчиняться правилам. Рассматривай этот испытательный период как ступеньку к чему-то лучшему. Мы должны оценивать в долгосрочной перспективе и это лучший способ. Это научит тебя кое-какому самоконтролю, и ты лучше поймешь, почему мы должны держаться вместе.

— Это не ответ на мой вопрос, — ответила я.

— Нет, не ответ. Я буду честен. Твои возможности будут ограничены в конце этого испытания. Ты либо вступишь в ковен, либо покинешь город и отправишься туда, где другие ковены примут тебя как самостоятельного мага, хотя твои шансы на это невелики. Мы не можем сделать это любым другим способом. Этот ковен молод и он прошел через годы пренебрежения. Чтобы все исправить, мы должны быть строгими. Единственное, чего мы не хотим, это поощрять мошенников. Сейчас за нами следят, и мы не можем позволить себе ошибок. Кроме того, я уверен, что к концу этого испытательного срока ты захочешь остаться с нами. Ковен — это большая семья. Хотя у нас нет кровной связи, мы связаны чем-то гораздо более глубоким и могущественным.

— Значит, либо вступай, либо уходи, если это не повлияет на ваш имидж, верно? — заключила я, чувствуя боль в животе от перспективы. Их отношение к негодяям звучало довольно поверхностно с моей точки зрения, особенно после того, как они были так непреклонны в описании своего желания защитить людей от вредной магии. Казалось, они больше всего беспокоились о своей репутации.

Я была независимым существом и прошла через многое, чтобы добраться до этого момента. Моя свобода была самым ценным достоянием, и я не собиралась отдавать ее никому, даже ковену. С другой стороны, мне тоже не хотелось уезжать из города. Этот город был всем, что я знала. У меня здесь были корни, какими бы тощими они ни были.

— Как самостоятельная колдунья, ты просто будешь проходить через одни и те же задания с разными ковенами. Никому не нужен маг, которого нельзя зарегистрировать или контролировать, после того, через что прошел наш народ за последние четыре столетия. Однако есть и третий вариант: ты должна доказать свою нейтральность и получить разрешение жить в Сан-Диего до тех пор, пока не будешь использовать свою магию на людях. И это будет сопровождаться большим количеством мониторинга и потенциальным тюремным заключением, если ты нарушишь правила такого соглашения. Но решение не будет приниматься ковеном. Это будет сделано Советом Магов Калифорнии, — сказал Элтон. — И если ты хочешь, чтобы они были на твоей стороне, тебе нужно помочь им узнать тебя получше. Что возвращает нас к…

— Месячному испытательному сроку, — медленно кивнула я.

Ладно, все было не так уж плохо. По крайней мере, были варианты. Взамен я могла бы провести следующий месяц, оценивая ковен. Это было серьезное, изменяющее жизнь обязательство и я даже не решила в какой колледж я хочу пойти.

— Звучит разумно, — добавила я. — Хотя на вашем месте я бы не задерживала дыхание.

— Все в порядке, Харли, — хмыкнул Элтон. — Я даже не жду что ты примешь решение. Но ты должна знать, что испытательный срок — это единственный способ дать тебе время все обдумать. Совет… скажем так.

Мы дошли до конца коридора, где нас ждали двойные двери. Он толкнул их и вошел. Я последовала за ним, разинув рот от изумления при виде огромного помещения в форме купола. С потолка свисала массивная люстра в виде спиралей из латуни и кристаллов в форме слезы. Стены были сланцево-серые, с позолоченными деталями, и четыре гигантских бронзовых дракона смотрели на меня из симметричных точек комнаты.

Десять рядов отдельных столов были расставлены полукругом, лицом к доске от пола до потолка и массивному дубовому столу, заваленному книгами и различными предметами для изучения, включая великолепный, расписанный вручную глобус с картой мира.

Три больших французских окна закрывали стены слева и справа от меня, обеспечивая большое количество естественного света. Шесть магов стояли перед дубовым столом, наблюдая и улыбаясь, когда мы шли к ним.

— Это один из шести классов, которые мы предоставляем для наших молодых магов, — сказал Элтон. — Ты будешь ходить на уроки вместе с остальными детьми. Ты постарше, но я уверен, что это не будет проблемой. А это наши шесть наставников.

— Наставники? — ответила я, быстро оглядывая трех мужчин и трех женщин, терпеливо ожидавших нас в конце узкого коридора между столами.

— Тренера. Преподаватели. Учителя. — Элтон предложил синонимы, заставив меня поджать губы. Может, я и проучилась два года в подготовительной школе, но это не означало, что все, чему меня учили, на самом деле прижилось. — Они здесь для того, чтобы помогать магам контролировать и развивать их способности, учить их истории и заклинаниям, а также давать указания, когда это необходимо. Большинство из них уже были здесь, когда присоединился я, но я установил еще два предмета для детей, в рамках обновления ковена.

— Добро пожаловать в Ковен Сан-Диего, Харли, — сказала одна из ведьм, широко улыбаясь, в то время как другие спокойно оглядывали меня с головы до ног, уже формируя свое собственное мнение обо мне. Общим чувством между ними было любопытство. Они все хотели узнать обо мне больше, и это было странное чувство, учитывая, что я провела большую часть своей жизни, изо всех сил стараясь не выделяться.

— Харли Смит, это Хасинта Паркс, — сказал Элтон. — Она преподает алхимию и оккультную химию. Ее титул не требует пояснений. Надеюсь, тебе не нужно ничего объяснять. Она также наш ординатор… фармацевт.

Я приподняла бровь.

— Но к чему эта пауза?

— Потому что они еще не придумали другой термин для медицинских услуг, которые я предоставляю, — усмехнулась Хасинта. — Дело в том, что помимо того, чему я учу, я также добываю лекарства и целебные травы для магов этого ковена. Я работаю над этим в тесном контакте с Эдли де ла Барт, но ни одна из нас не является медицинским работником, поэтому наши документы немного расплывчаты.

Я медленно кивнула, рассматривая каждую деталь ее внешности. Хасинта была чуть выше меня, стройная, в темно-зеленом бархатном костюме, облегающем жилете и белой рубашке. Золотые запонки и пуговицы подчеркивали ее янтарные глаза, а длинные черные волосы были собраны в тугой пучок. Черты ее лица намекали на испанское происхождение.

— Это Хиро Номура — наставник физической магии. Все, что связано с атакующими и защитными заклинаниями, принадлежит Хиро. Он также мастер фехтования, хорошо разбирается в человеческих формах боя, — продолжил Элтон, представляя одного из колдунов. Этот парень выглядел так, словно побывал на одной или двух войнах, с несколькими тонкими шрамами, пересекающими левую сторону его лица. На нем была черная туника, простая и элегантная, с широкими рукавами. Его имя и черты лица выдавали его японское происхождение, черные волосы были коротко острижены, а скулы достаточно остры, чтобы разрезать манго пополам. Меня особенно поразил цвет его глаз, потому что один был голубым, а другой почти красновато-оранжевым. Я никогда раньше не видела такого сочетания.

— Это честь для меня, — коротко поклонился Хиро. Я ответила коротким кивком.

— Наши инструкторы по легкой атлетике и бою подчиняются Хиро, — объяснил Элтон. — Включая О'Халлорана, с которым ты, кажется, уже знакома?

— Да, вроде того. Он сказал, что хочет посмотреть из чего я сделана позже, хотя я не уверена, что мне нравится эта мысль, — пробормотала я.

Элтон усмехнулся, а остальные, включая Хиро, улыбнулись. Я не была уверена, смеются они надо мной или над О'Халлораном.

— О'Халлоран — настоящий фейерверк, — ответил Элтон. — Но он очень хороший инструктор, и друг Хиро.

— Я так понимаю, вы тут все взаимосвязаны, — сказала я, заметив тепло, исходящее от всех сразу. Между ними существовала связь, что-то глубокое и гораздо более сильное, чем между братьями и сестрами, — глубокая привязанность, которая, скорее всего, была связана с их магическими способностями.

— Как я уже сказал, мы здесь семья, — ответил Элтон. — Мы держимся вместе.

— Откуда вы знаете, насколько мы «близки»? — спросила другая ведьма, прищурившись.

Она была так же очаровательна, как и Хиро, главным образом потому, что была нетипичной и не имела ничего, что указывало бы на ее профессию наставника. Ее светлые волосы были коротко острижены, гладкая стрижка подчеркивала ее большие глаза — удивительно яркий янтарный оттенок с золотыми искорками. Она больше походила на фанатку готической группы, с полосой татуировок, покрывающих левую сторону ее лица и шеи, и я предположила, что под слоями черной кожи, в которую она завернулась, их было больше. Металлические украшения и пирсинг звенели, когда она двигалась.

— Харли, познакомься с Слоан Бельмор, наставником заговоров и ворожбы. Это новый предмет, который мы преподаем в ковене, так как есть много, что нужно охватить за пределами оккультной химии. Слоан научит тебя, как их насылать и, самое главное, как защититься, охватив все: от зачарованных предметов, до проклятий. Не все магические силы хороши и тут мы вступаем в игру, — сказал Элтон, затем улыбнулся Слоан. — Вы все должны знать, что Харли — эмпат. Она, как правило, знает вещи, которыми мы обычно не делимся с миром.

— Да, я знаю что такое эмпат, Элтон. Я просто не знала, что она одна из них, — ответила Слоан, несколько раздраженно при взгляде на меня. Но я не могла прочесть ее мысли, как не могла прочесть мысли О'Халлорана или того парня с платиновыми волосами. Я еще не поняла почему, но это был только вопрос времени. Скорее всего, она разыгрывала из себя крутую девчонку, чтобы другие не стали слишком дружелюбными.

Мы знакомы?

— Приятно познакомиться, — ответила я кивком, на который она быстро ответила.

— А это Освальд Редмонт, — продолжил Элтон, представляя невысокого, но энергичного мужчину средних лет с седыми прядями в светло-каштановых волосах.

— Рад познакомиться, Харли, — ответил Освальд. — Я наставник международных Магических Культур. Я преподаю ремесла со всего мира, как связывающие, так и развязывающие. И прежде чем ты спросишь, да, это включает вуду, худу, Сантерию и все настоящее. Не то что сейчас можно найти в Интернете.

— Ключ к этому курсу для наших магов — понимание, распознавание и противодействие магии со всего мира, — объяснил Элтон. — В конце концов, Америка — это плавильный котел, в котором плавится столько разных культур. Было бы трудно делать свою работу, не зная, с чем мы имеем дело.

— А то, что вы находите в Интернете? — ответила я. — Что-нибудь из этого настоящее?

— А ты пробовала? — спросил Освальд, скрестив руки на груди.

— Нет.

— Хорошо. Не надо. Все это пустая трата времени. Ничего из этого не работает. Мы просто поместили много фальшивых знаний, чтобы занять людей. Не то чтобы они были в состоянии выполнить что-либо из этого, в любом случае, но мы обманывали человечество придуманными магическими ритуалами на протяжении тысячелетий. Это ты поймешь лучше, когда начнешь посещать занятия Мистера Икеса, — ответил Освальд. Он кивнул стоявшему рядом колдуну.

— Кстати, Харли, познакомься с Лэшером Икесом. Элтон продолжил знакомство. — Наставник ковена и магической истории. Он отвечает за все наши архивы и исторические документы, и учит нашей культуре с самых ранних дней до настоящего времени, включая наши контакты с человечеством.

— Вроде Салемских процессов над ведьмами и так далее? — спросила я.

— Да, — кивнул Лэшер.

Он был чуть выше меня, жилистый, со светлыми волосами, водянистыми голубыми глазами и в очках, похожий на типичного ботаника из воскресных газетных карикатур.

— Вижу, вы не очень словоохотливы, — пробормотала я, когда он улыбнулся и пожал мне руку.

— Лэшер застенчив по натуре, — весело ответил Элтон, — Но он также очень строгий и опытный историк. Думаю, у него найдется много ответов для тебя, Харли. И наконец, не в последнюю очередь, познакомься с Марианной Грейселин, наставницей Травников.

Марианна была красивой молодой ведьмой с длинными рыжими волосами. Ее расклешенные джинсы, свободная хлопчатобумажная рубашка, и множество разноцветных бусин и перьев напомнили мне хиппи-комиссионку. От нее исходило что-то позитивное, хотя я не могла понять, что именно.

— Привет, Харли, — Марианна улыбнулась и мы пожали друг другу руки. В тот момент, когда моя кожа коснулась ее, меня затопило чувство спокойствия и безмятежности, как с Райэнн. Если и было слово, которым я могла описать Марианну, так это «хорошо». Просто хорошая, добрая и порядочная. Редко мне удавалось так быстро составить о ком-то мнение, но когда это случалось, оно становилось прочным. Я никогда не ошибалась.

— Значит, травничество, да? — спросила я.

— Угу, — сказала она, подмигнув. — В основном это колдовские снадобья, целебные настойки, заклинания роста с травами и кристаллами. Все это, в основном, поклонение Матери-Земле. Это может показаться романтичным, но у нас богатая культура травничества, и все, чему я учу, рано или поздно пригодится. Я напрямую связана с землей.

Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, словно давая мне время привыкнуть к новым лицам и именам. Я получила позитивную атмосферу от всего этого. Элтон был прав, если я искала кого-то, кто мог бы дать мне ответы, эти наставники были людьми, с которыми можно поговорить.

— Теперь, чтобы внести ясность, мы должны привести твою жизнь в порядок, — сказал Элтон, в то время как наставники слушали с интересом. — Все наши студенты работают неполный или полный рабочий день в Научном Центре, в рамках корректировочного периода. Мы недавно заполнили все наши приемные позиции, но у нас есть несколько свободных мест в архивах и библиотеке. Одно твоё.

— У меня уже есть работа, — сказала я, слегка нахмурившись.

— Отлавливать мошенников в казино? — ответил Элтон, подняв бровь. — Конечно, мы можем лучше использовать твои таланты здесь, Харли.

— В архивах и библиотеке? — вспылила я в ответ.

— Нет, это будет твоим прикрытием. Работа с человеком в начале — это важный способ помочь магу полностью интегрироваться в человеческое общество. Это также постоянный источник дохода, особенно с тех пор, как я заставил Центр увеличить свои зарплаты, — сказал Элтон. — Ты будешь работать всего три-четыре часа, четыре дня в неделю, и этого будет достаточно, чтобы ты была финансово удовлетворена.

— Мне надо платить за квартиру. В хорошую ночь в казино я выхожу с тремя тысячами, — ответила я, качая головой. — Я коплю на колледж. Насколько хорошо оплачивается ваша работа в музее, чтобы я отказалась от казино?

— Начнем с того, что это только на месяц. Просто посмотреть, как ты справишься с работой в Центре, — объяснил Элтон. — Сколько бы ты ни зарабатывала в казино в среднем за месяц, я буду платить за архивы и библиотеку. Даю слово. После окончания испытательного срока мы можем оценить все, и посмотреть какие варианты являются лучшими для тебя и для нас. Сомневаюсь, что казино откажется принять тебя обратно через месяц. Я понимаю что ты весьма искусна.

Его благодарная улыбка пощекотала мое маленькое эго. Во всяком случае, я преуспела в проверке. Когда Малькольм говорил мне, что я хорошо поработала, я была на седьмом небе от счастья и с нетерпением ждала следующей смены. И как бы мне не хотелось это признавать, Элтон был прав. Казино без проблем примет меня обратно.

— Я также хотел бы, чтобы ты переехала сюда на испытательный срок, — продолжил Элтон, и я тут же покачала головой.

Этого не могло произойти по двум причинам. Во-первых, мне нужно было уведомить за три месяца о том, что я планирую переехать, я подписала хреновый договор аренды. И, во-вторых, я не хотела чтобы ковен так сильно контролировал мою жизнь. Достаточно было того, что они собирались нанять меня, учить и в основном кормить. Мне было не по себе, когда они давали мне крышу над головой. После всех моих приемных переживаний, это было просто большое жирное нет.

— Я не могу так просто съехать с квартиры, — ответила я. — И кроме того, мы должны узнать друг друга получше, прежде чем я дам ковену такой контроль над моей жизнью.

Элтон задумался на пару секунд, затем поджал губы и кивнул в знак согласия.

— Вполне справедливо. Тогда я дам тебе еще подумать, — сказал он, почесывая подбородок. — А пока мне нужно провести углубленную оценку. В тебе есть что-то, несколько несоответствий, которые мне нужно выяснить.

— Какие несоответствия?

Я почувствовала, как что-то сжалось у меня в животе.

— Не о чем беспокоиться, — ответил он. — Мне просто интересно, какие у тебя эмпатические способности, а какие магические. Такого никогда раньше не случалось, во всяком случае, с полным Элементалом. Мы разберемся с этим позже, не волнуйся.

— О чем ты говоришь, Элтон? — спросила Хасинта.

— Харли контролирует все четыре элемента, плюс телекинез и эмпатия, — Элтон просиял от гордости и нахмурился. — Но сила внутри нее… она подавлена. Уменьшена. Она — Посредственность.

— Как это могло случиться? — удивленно воскликнул Освальд.

Элтон пожал плечами.

— Понятия не имею.

— А как насчет ее родителей? — спросила Марианна.

— У меня нет семьи. Я всю свою жизнь была в приемной системе. Ближе всего, как семья, у меня были Смиты — последние приемные родители. Я сирота.

Я вздохнула. Это было не то, что я могла сказать с легкостью. У меня перехватило горло, когда с языка сорвалось слово «сирота». Это все еще больно, даже после стольких лет.

Тогда у меня мелькнула мысль, что я, возможно, смогу найти способ покопаться в архивах и узнать, кто мои родители. Я думала об этом раньше, но никогда не знала с чего начать, учитывая, что имена моих родителей были неизвестны. По крайней мере, теперь у меня было подтверждение что они маги. Конечно, в ковене, должно быть, сохранились записи. Это была дополнительная причина чтобы, по крайней мере, на этот месяц задержаться и найти способ получить доступ к этим архивам. Элтон сказал что у меня ограниченный доступ к этому месту, так что я должна либо убедить его помочь мне, либо найти способ проникнуть внутрь.

Единственная проблема заключалась в том, что я даже не знала с чего начать поиски. Все что я получила от родителей, была записка, но даже она не дала никакой полезной информации, только те же самые слова, которые продолжали звучать у меня в голове.

Быть осторожной. Быть умницей.

Глава 10

После того, как мы оставили наставников в учебном зале, Элтон отвел меня в другую часть ковена, в противоположном конце холла. Я последовал за ним через ряд узких коридоров. Чем глубже мы шли, тем плотнее обступали меня стены, и тем меньше я чувствовала.

— Ранее вы говорили, что на ковен направлено много глаз, — сказала я. — Что вы имели в виду?

— Как раз собираюсь тебе это показать, — тихо ответил Элтон, когда мы остановились перед другой дверью. Коридор деформировался вокруг нее, так как сама дверь была значительно выше. Казалось, что-то, что лежало за ее пределами, было добавлено последним, и структура ковена должна была подстраиваться, как тесто, выходя за установленные пределы.

Стены были покрыты темно-фиолетово-черными обоями, принадлежащими неоготической эстетике, а дверь была покрыта блестящей черной краской. На уровне глаз была установлена металлическая табличка: Бестиарий. Элтон повернул ручку двери, и мы оба вошли. Я остановилась, как только за мной закрылась дверь, ошеломленная колоссальной странностью, разворачивающейся на моих глазах.

Бестиарий был огромным яйцеобразным залом, в котором на нескольких уровнях прорезались стены и ступени, создающие сложный, но захватывающий трехмерный лабиринт, сделанный полностью из темно-серого мрамора с латунными перилами и настенными бра. Свет преломлялся через ряд случайно расположенных стеклянных и зеркальных линз, пока я не осознала, что их положение не было случайным. Я могла видеть каждый угол, каждый закоулок этого места на всех отражающихся поверхностях.

— Вау, — выдохнула я, крутя головой в попытке осмотреть все оптические приборы. Это был либо невероятный подвиг физики и геометрии, либо действительно крутая магия. Учитывая, где я была, оба варианта были одинаково возможны.

— Это Бестиарий, — сказал Элтон. Он остановился в нескольких шагах впереди, затем повернулся ко мне лицом. — Помнишь, мы говорили о Чистках?

Я кивнула, широко раскрыв рот и уставившись на огромную структуру. Судя по тому, что я видела в разных зеркалах, это было почти как храм с множеством толстых стеклянных коробок разных размеров. Я мельком увидела движения здесь и там, но ничего понятного, что я смогла бы узнать.

Были также звуки: шипение, извивание и мурлыканье, приводящие термин «бестиарий» к более буквальному описанию. Они держали здесь несколько видов существ, но с какой целью?

— Я говорил тебе, что вся эта токсичная энергия превращается в монстра, как только она вступает в контакт с воздухом, с миром за пределами магического тела, — продолжил Элтон, и я снова кивнула. — Ну, за прошедшую тысячу лет или около того мы нашли способ использовать эту темную энергию с пользой. К тому времени мы уже проводили контролируемые Чистки, поэтому могли немедленно захватить появившихся монстров. Один наш предыдущий наставник из другого ковена во Франции обнаружил способ получать энергию этих существ и питать крупномасштабные заклинания, такие как эти межпространственные карманы, в которых мы строили наши ковены.

Сила, которой обладают эти звери — бесконечна, и если использовать ее умеренно, она позволяет существам естественным образом пополняться и продолжать подпитывать наши заклинания. Все что ты видишь в этом месте, каждый атом, каждая частица электрического тока, каждая твердая поверхность и каждый лист… все это существует с помощью энергии этих монстров. Мы долго собирали их в Бестиарии.

Тогда я поняла, что звуки, которые я слышала, принадлежат не животным, а монстрам. Воспоминания о горгулье, с которой я сталкивалась за пределами казино затопили меня, превратив мою кровь в лед, поскольку баночка Масона, в которую ее поместил Уэйд, наконец, приобрела гораздо больший смысл.

— Как… как это работает? — спросила я, уставившись на Элтона.

— Думай о Бестиарии как о гигантской батарее, которая питает все ковены по всему миру, — сказал он. — Некоторые магические заклинания более могущественны, чем другие, а монстры в результате таких Чисток пропорционально больше и смертоноснее. Но все они могут потерять свою материальную форму, как только они застрянут в этих запатентованных стеклянных коробках. Давай я покажу тебе.

Я последовала за ним дальше в Бестиарий. Он резко повернул налево и остановился перед стеной, на которой стояло около пятидесяти стеклянных коробок, каждая размером примерно с мою голову, с медными краями и маленькими замками, с символами, выгравированными на замочных скважинах. Каждая коробка была заполнена клубами черного дыма, очень похожими на то, во что превратилась горгулья накануне вечером, до того, как ее засосало в банку Масона.

— Это маленькие монстры, в основном результат Чисток молодых ведьм и колдунов, которые за короткое время использовали много магии, — объяснил Элтон. — Чем больше магии ты используешь, и чем сильнее ты, тем больше монстр и тем болезненнее Чистка. Глядя на тебя, я представляю, что у тебя никогда не было Чистки. Тебе не нужно беспокоиться о том, что у тебя будет одна в год или две. Обычно, к двадцати годам мы начинаем выпускать токсичные вещества.

— Итак, давайте разберемся, — пробормотала я, не в силах отвести глаз от клубов дыма. — Это все монстры. Как горгулья?

Он кивнул.

— Более или менее, правда. Они не такие большие и опасные, как существо, с которым вы столкнулись с Уэйдом, но они результат одного и того же процесса. В тот момент, когда они впервые касаются воздуха, эти облака черного дыма превращаются в зверей. Формы меняются в зависимости от природы мага, но все они попадают в определенную категорию — в основном горгулий, подменышей, троллей и гоблинов. По размеру, с горгульями и троллями вы должны быть осторожны. Подменыши и гоблины — просто надоедливые и неприятные маленькие какашки.

Элтон стиснул зубы, упоминая подменышей и гоблинов, что указывало на личное презрение к существам. Я не могла сдержать улыбку.

— Я так понимаю, они тебе не нравятся, да? — сказала я.

— Я бы сжег их всех до хрустящей корочки, если бы мог, — сказал Элтон с легким весельем. — Но нам нужна их энергия. Видишь ли, как только мы помещаем их в эти стеклянные коробки, они теряют свое физическое проявление и возвращаются в свою первоначальную форму дыма, и именно тогда их энергия может быть поглощена центральной системой Бестиария. Это основа, ядро этой структуры, и она превращает всё это в силу, которая нужна нашим ковенам во всем мире. Это действительно одно из наших величайших достижений.

— Я могу представить, — сказала я, медленно постукивая по стеклу одной из коробок. Дым отреагировал на мое прикосновение, приблизившись к моему пальцу. Я почти могла видеть кривую голову ящерицы, когда Элтон положил руку мне на плечо и испугал меня. — С… — прохрипела я.

— Извините.

Он засмеялся, и дым потерял свою форму, рассеиваясь по коробке.

— Позволь мне показать тебе больших.

— О, да, большие монстры, — ответила я с сарказмом. — Вот как ты убедишь меня переехать в это место. Скажи мне что тут полно плотоядных.

— Я буду честен, 90 процентов того, что здесь находится, определенно хочет убить тебя — нас, если на то пошло, — ответил Элтон. — Но как маги, мы действительно стараемся избегать убийств. Вот почему Бестиарий был такой хорошей идеей. Это дало нам возможность пощадить жизни этих существ и одновременно помочь развитию наших обществ.

— Вы больше не можете обойтись без них, да?

— Только не после тысячелетнего прогресса, построения наших ковенов и подпитывания их этой силой. Если Бестиарий потерпит крах, все, что мы установили в этих пространственных карманах, либо прекратит свое существование, либо, что еще хуже, оно ворвется в человеческий мир. В любом случае, это будет катастрофа в глобальном масштабе. Потеря жизни была бы катастрофой.

— Что, если вы выпустите монстров? — спросила я, наихудшие сценарии в моей голове начали появляться с пугающей скоростью. Это место заставляет меня чувствовать себя так неловко.

— Ну, подобное возможно. Кроме того, полчища сверхъестественных монстров будут свободно бродить по человеческому миру, — Элтон вздохнул. — Дело в том, что до того, как мы смогли их поймать, некоторые из этих монстров были свободны. Некоторые культуры столкнулись с ними, а другие поклонялись им. Это сильные звери, которые даже в своих стеклянных коробках сохраняют свои ужасные формы. Вот.

Мы остановились перед большой стеклянной коробкой размером с мою квартиру, заполненной грязью, травой и зазубренными камнями. Как и другие коробки, этот был закрыт с выгравированным замком. Он выглядел на удивление маленьким по сравнению с размером самой коробки, что заставило меня нахмуриться, когда я указала на нее.

— Как этот крошечный замок удерживает монстра внутри? — спросила я.

— Это заколдованный замок, — низкий грубый голос заставил меня повернуть голову вправо. Я застыла на месте, наблюдая, как массивное существо идет к нам. Он был вдвое выше моего роста, с мужским телом — в основном, за исключением когтей и зубцов, которые у него были на ногах, и ярких золотисто-белых перьев, покрывающих его руки. Его голова была львиной с густой гривой и мягкими янтарными глазами. Усы шевелились, когда он говорил. — Он не должен быть большим. Важным является символ, магия, используемая для содержания зверя.

Мое сердце забилось быстрее, и я стала медленно двигаться назад, пока Элтон не схватил меня за руку и мягко сжал ее.

— Не бойся. Он не сделает тебе больно, Харли, — сказал Элтон. — Это Тобе, Мастер Зверей.

— О, Мастер Зверей, — выпалила я. — Потому что это абсолютно нормально и имеет весь смысл в мире, что у тебя есть зверь с большой задницей, присматривающий за Бестиарием.

И Элтон, и Тобе посмеивались, пока я пыталась приспособиться к этой новой реальности, не крича и не брыкаясь. Элтон был на удивление силен, хотя легко удерживал меня на месте одной рукой. Тобе поклонился мне, и тогда я заметила, что его пернатые руки были просто продолжением пары крыльев.

— Тобе 1058 лет, — объяснил Элтон. — И он единственный монстр, обладающий совестью и когнитивными способностями, когда-либо выходивший из Чистки.

— Ого, — выдохнула я, не в силах удержать себя от того, чтобы не уставиться на Тобе. Его мышечная масса была впечатляющей, даже под слоями серой тоги, которую он носил. Я была готова поспорить, что он мог раздавить двадцатифунтовую дыню в одной руке без особых усилий.

— Ведьма, которая изгнала меня, была одной из самых добрых и милых душ, когда-либо бродивших по этой земле, — ответил Тобе, печаль затянула его кошачьи глаза. Несмотря на свою животную голову, он был удивительно выразителен, особенно благодаря грубому тону его низкого мужского голоса. — Она была также одной из самых сильных ведьм. Она была известна как Сельма, хотя очень мало известно о ее происхождении сегодня. После стольких лет я едва могу вспомнить ее.

— Тобе — это замечательная и доброжелательная аномалия, — сказал Элтон. — Главным образом он единственный, кого эти монстры боятся и слушаются, возможно, потому что он тоже родился от Чистки. Он не магический сам по себе, но он является результатом магической деятельности и обладает некоторыми способностями, связанными с Хаосом. Тобе был с нами, магами в момент его создания, вскоре после смерти Сельмы. Она не могла заставить себя убить его, как было принято в то время, потому что он был добрым и, в общем-то, безвредным, несмотря на свои внушительные размеры.

— Как только Теодор Дюмон создал стеклянные коробки, и идея Бестиария осуществилась, я нашел свое призвание, — добавил Тобе. — С тех пор я стал Мастером Зверей. Я присматриваю за этим местом. В последнее время я получаю дополнительную поддержку от магических заклинаний ковена.

Он нахмурился и посмотрел в гигантскую стеклянную коробку. По какой-то причине Элтон тоже не казался счастливым.

— Что случилось? — спросила я.

— Я объясню позже, в Зале Главного Собрания. Но, вкратце, у нас были некоторые проблемы с Бестиарием. Кто-то подкрадывался и выпускал монстров, поэтому я добавил здесь дополнительную защиту, чтобы помочь Тобе управлять. В любом случае он наполовину спит, как дельфин, но я надеюсь, что магические препараты, помогающие ему, сыграют свою роль в предотвращении дальнейших утечек. — Элтон вздохнул.

— Горгулья, — сказала я, вспоминая ту роковую ночь в казино. — Она сбежала?

— Да. Мы метим всех наших зверей, — подтвердил Тобе. — Тем не менее, некоторые все еще на свободе. Большинство из них — результат неожиданных Чисток от магических заклинаний, которые еще не зарегистрированы в ковене. Некоторые из тех, кого я знаю лично, были здесь веками, прячась от нас, боясь захвата. Но мы получим их рано или поздно. Мы не можем позволить им свободно бродить в человеческом мире. Слишком много жизней в опасности.

Мощное ужасающее шипение заставило меня медленно повернуть голову, чтобы заглянуть в стеклянную коробку. Я вскрикнула, затем быстро прикрыла рот, наблюдая, как массивная змея выскользнула из-под большой скалы. Хотя это был не обычный змей. Его тело было неестественно толстым, по крайней мере, три фута в диаметре, и покрыто яркими золотисто-зелеными чешуйками, каждая размером с мою ладонь. Его голова была огромной, с богатым воротником из перьев цвета светлой фуксии, который простирался вдоль позвоночника вплоть до кончика хвоста.

Это была красочная машина для убийства, и я не знала, кричать или восхищаться ее прекрасными чешуйками и перьями.

— Ах, вот и он, — воскликнул Элтон, улыбаясь от волнения.

— Обычно люди кричат, когда видят гигантскую змею, — возразила я. — С другой стороны, похоже, что вы только что нашли свою любимую игрушку!

Элтон усмехнулся.

— Я буду честен, этот парень, безусловно, один из моих любимчиков.

— Приятно знать, что у тебя есть… любимчики, — пробормотала я, затем снова сосредоточилась на гигантском змее. Его большие бирюзовые глаза были устремлены на меня так, что у меня мурашки побежали по коже.

— Его зовут Кецалькоатль, но для краткости мы называем его Кецци, — пояснил Тобе. — Он один из старейших монстров, когда-либо очищенных, и когда-то ему поклонялись ацтеки. У него есть свои способности, как у всех крупных существ в этом Бестиарии, но он содержится в этой стеклянной коробке.

— Способности? Типа магические? — спросила я, склонив голову на бок. Кецци отразил мой жест, и я не была уверена, это было милым или жутким.

— Ну да. Говорят, что он был очищен мощным ацтекским чернокнижником, но мы так и не смогли определить его происхождение, — сказал Элтон. — Тем не менее, Кецци здесь может влиять на погоду. Дождь, солнце, град, ветры и прочее. Он достаточно искусен в создании стихийных бедствий. И он невероятно силен. Также было известно, что он использовал туман, чтобы запутать свою добычу.

— Его добыча, — повторил я, ожидая, пока кто-нибудь скажет мне, какую добычу они имели в виду.

— Люди. Он ест людей, — Тобе кивнул, подтверждая мой худший кошмар.

Я вздрогнула, затем огляделась вокруг. С этой точки обзора я могла видеть ствол, о котором упоминал Элтон. Это была превосходная латунная конструкция, очень похожая на позвоночник, к которому были прикреплены тысячи кабелей, каждый был подключен к стеклянной коробке. Мягкий белый свет мерцал внутри, прорываясь через каждое отверстие и соединение. Я насчитал более двадцати уровней стеклянных коробок, соединенных различными ступенями.

— Бестиарий передается в распоряжение ковена на протяжении столетия, — сказал Элтон. — Тобе перемещается вместе с ним, и с января этого года Ковен Сан-Диего был избран, чтобы владеть им. Это стало неожиданностью для всех, на самом деле, учитывая, насколько молодым и относительно посредственным было это место, потому маги были обеспокоены. Но процесс отбора был случайным, и, хотя мы могли бы уступить, я хотел, чтобы мы доказали, что мы можем сохранить его в безопасности. Тобе присматривает за монстрами, а мы присматриваем за Тобе.

Элтон и Тобе пошли дальше по проходу, и я последовала за ними, мельком увидев чешуйчатые головы и бисерные глаза, уставившиеся на меня из больших стеклянных коробок с обеих сторон. Мы достигли массивного стеклянного ограждения, где большие темно-серые фигуры неистово трепетали, как летучие мыши-переростки. Куски известняка выровняли заднюю часть вольера, в то время как существа собрались вокруг небольшого пруда посередине. Приглядевшись, я поняла, что все они были горгульями.

— Существо, с которым ты и Уэйд столкнулись прошлой ночью, здесь, — сказал Элтон, кивая в сторону вольера. Звери с крыльями летучей мыши, рогами и отвратительными мордами нахмурились на меня, прежде чем все они зарычали и взорвались клубами черного дыма, который затем бесцельно рассыпался вокруг.

— Они беспокойны, — пробормотал Тобе, наблюдая за ними с чем-то, вроде беспокойства.

Как эмпат я не могла чувствовать его как других, и это было, вероятно, потому, что Тобе не был человеком, или полностью магическим. Я могла чувствовать его эмоции, но они не отражались во мне. Они больше напоминали отдаленные мысли, увядшие воспоминания. Забота, привязанность, настороженность… все это было искренним.

Для меня это был совершенно другой опыт, который я честно оценила. Чувствовать чужие эмоции могло быть утомительным, и последние пару часов меня окружали любопытные и подозрительные маги. Разбавленные эмоции Тобе были желанной передышкой.

— Но они сейчас заперты. Они не должны больше выходить. Охрана включена, двадцать четыре на семь, — ответил Элтон. — Она может не преуспеть в том, чтобы убить или поймать зверей сразу, но сможет, по крайней мере, предупредить Тобе и ковен, чтобы мы могли принять необходимые меры предосторожности. Это то, что я имел в виду, когда сказал, что на нас сейчас направлено много глаз, Харли. С Бестиарием в наших руках Совет Магов рассматривает нас под лупой. Мы не можем допустить каких-либо ошибок, и мы, кажется, уже сделали несколько.

— Далее мы обсудим это в Зале Главного Собрания вместе с остальными, — добавил Тобе, затем посмотрел на меня. — Это твой Покровитель?

Он указал пальцем на маленький золотой медальон на моей шее. Это было единственное украшение, которое я носила постоянно, подарок от Смитов. Они подарили его мне, когда я закончила среднюю школу, и я очень любила его. Это был не только первый подарок, который я когда-либо получила от приемных родителей, но и прекрасное изображение святого Христофора. Я не была религиозным человеком, но мне понравилась его история как защитника путешественников.

— Это? Нет, я так не думаю, — сказала я, поднимая медальон двумя пальцами. — Это Святой Христофор, покровитель…

— Путешественников. — Элтон мягко улыбнулся, глядя на него. — Он прекрасен.

— Да, мои последние приемные родители подарили мне его, — ответила я. — Я всегда хотела путешествовать и увидеть мир, в какой-то момент. Они чувствовали, что Святой Христофор будет хорошим компаньоном.

— Они хорошие люди, — сказал Тобе. — Но это не твой Покровитель…

— Она еще не нашла своего Покровителя, — Элтон покачал головой, ободряюще улыбнувшись мне. — Рано или поздно ты найдешь. Я в этом уверен.

Некоторое время Тобе смотрел на меня, прищурив янтарные глаза, а я слушала разнообразные звуки, исходящие из стеклянных коробок вокруг нас. Затем он выдохнул и кивнул, словно оценивая меня.

— Ты сирота, — заключил он, побудив меня взглянуть на Элтона, который пожал плечами.

— Я ничего ему не рассказывал о тебе, — ответил Элтон.

— Тогда как ты узнал? — спросила я Тобе, прищурившись на него.

— Я могу читать людей. Это мой дар. И это написано на твоем лице. Тоска, грусть, желание принадлежать. Это и тот факт, что ты сказала, что ваши приемные родители подарили этот медальон, — ответил Тобе с ухмылкой.

— Ах, черт возьми, — простонал я. — Извини, у меня только что был один из таких моментов.

Мой мозг больше не работал на полную мощность. Он был перегружен новой информацией, и с каждым моим шагом возникало все больше вопросов, из-за чего было сложно сконцентрироваться. Основные детали начали ускользать от меня.

— Но ты другая, — Тобе улыбнулся. — Я имею в виду в хорошем смысле.

— В хорошем смысле, а? — сказала я.

— Ты напоминаешь мне кого-то, кого я когда-то знал, — продолжил Тобе. — Твои глаза мерцают, когда ты смотришь на этих монстров. И количество энергии растет в тебе. Это редкость.

— Какая сила? Я был классифицирована как Посредственная, — ответила я.

Тобе нахмурился, затем недоверчиво уставился на Элтона.

— Как это может быть? — спросил он.

— Адли проверила ее. Все было ясно, — сказал Элтон. — Харли Посредственность. Но, как я уже сказал, это не делает ее бесполезной.

— Мне трудно поверить в эти результаты, — ответил Тобе, качая головой, затем снова переключаясь на меня. Я была по-прежнему настроена скептично и смущена, но я не могла игнорировать слабую надежду, которую дало мне неверие Тобе, — что, возможно, для меня было нечто большее, чем так называемая магическаяПосредственность. В конце концов, никто не хочет идти по жизни с пометкой Посредственность.

— В любом случае, Адли хочет еще раз провести Чтение, — сказал Элтон. — Нам придется подождать и посмотреть. Тем временем, однако, Харли была классифицирована как Посредственность и будет рассматриваться таковой.

— Что это значит? — спросила я, скрестив руки. Я не могла не чувствовать себя немного оскорбленной.

— Ограниченный доступ к магическим знаниям. Ты узнаешь о заклинаниях, но тебя не научат выполнять мощные. Мы не хотим рисковать, чтобы тебя или других убило по ошибке. Посредственность не означает буквальную слабость, а скорее неспособность выполнять более сильные заклинания, не теряя над ними контроля, — ответил Элтон, сжимая губы в тонкую линию.

Я должна была признать, что над ними нависла некая дисгармония. С одной стороны, ковен казался чокнутым в своих правилах и положениях, и все же они не могли держать свой Бестиарий под контролем. Одна только горгулья могла убить множество людей, прежде чем снова оказаться в плену. Я даже не хотела думать, что произойдет, если их сбежит больше.

В то же время они беспокоились о том, что я случайно могу причинить боль или убить кого-нибудь, попытайся я использовать заклинание, которое было намного выше моего Посредственного уровня. Я сомневалась, что доберусь до важных вещей в течение месяца, так или иначе.

На первый взгляд, Ковен Сан-Диего выглядел как бюрократический кошмар с очень небольшим количеством мистического обаяния, которое я ожидала увидеть в таком месте. Множество правил и замков на стеклянных коробках, но недостаточно контроля над наиболее опасными местами.

Несмотря на противоречия, я не могла игнорировать свой интерес к этому месту. Даже если это было всего на месяц, я становилась все более и более решительной, чтобы максимально использовать свое время здесь.

Впитывай все как рыжеволосая губка, которой ты являешься.

— Давай, Тобе, пора идти в Зал Главного Собрания, — сказал Элтон и прошел мимо меня к выходу в дальнем конце прохода.

Тобе кивнул и последовал за ним, а я осталась рядом, снова удивляясь его размеру и смешанным чертам лица. Любой другой человек наверняка уже закричал бы и потерял сознание, но в Тобе было что-то, что мне показалось странно утешительным. Мне казалось, что я была в присутствии старого друга.

— Чего ты от меня хочешь? — спросила я.

— Ты тоже должна присутствовать, — ответил Элтон, не оборачиваясь ко мне. — Ты часть ковена, даже если это только на испытательный срок.

— Пока, — добавил Тобе с полуулыбкой, которая выглядела одновременно милой и странной на морде льва.

— Вопрос Бестиария касается и тебя, — сказал Элтон. — Кроме того, тебе пора познакомиться с другими магами, с которыми ты будешь работать.

Ах, да. Эти магические существа, вероятно, включали и тех, что я видела в жилых помещениях. Слишком холодный парень с платиновыми волосами, девушка с черными кудрями и шоколадными глазами… и Уэйд. Я собиралась снова увидеть Уэйда. С тех пор как он нас покинул, здесь было так хорошо, тихо и спокойно.

Но мне было любопытно. Особенно проблемы Бестиария. Из того, что я поняла, и из того, что я могла почувствовать, Элтон беспокоился о Совете Магов, больших сильных магах и их реакции на горгулью, сбежавшую из Бестиария. У меня было чувство, что я получу гораздо больше информации от этого заседания в Зале Главного Собрания

Молодой ковен, стремящийся измениться. Бестиарий, слишком большой и сложный для управления. Элтон и так был занят. Он, конечно, не нуждался во мне, для борьбы и усложнения жизни.

Честно говоря, я тоже этого не хотела. Месячный срок был моим лучшим способом развития, по крайней мере, сейчас.

Глава 11

Мой мозг уже был перегружен новой информацией. Однако, войдя в Зал Главного Собрания, я поняла, мне предстоит еще многое. Радуясь, что у меня еще не возникло желания развернуться и убежать как можно быстрее, я держалась поближе к Тобе и Элтону, когда собравшаяся толпа расступилась перед нами.

Зал был огромным и прямоугольным, между мраморным полом и высоким потолком тянулись бронзовые статуи драконов ковена, мерцающие огоньки люстр отражались от их крыльев.

Пламя ярко горело в настенных факелах, когда пара сотен ведьм и колдунов двинулись к центру, к широкому круглому подиуму. Все глаза смотрели на меня, по некоторым причинам. Мне было неуютно от всего этого внимания, и становилось все труднее и труднее отгораживаться от потока эмоций, разрушающих мой самоконтроль. Все эти люди смотрели на меня гадая, что означает мое присутствие здесь. Я заметила настороженность, подозрительность, а в некоторых случаях и презрение. Как будто им не нужна была еще одна ведьма в помещении, идея, еще более подкрепленная общей атмосферой конкуренции между ними.

Я узнала взгляды, которыми они обменивались, уверенные полуулыбки и высокомерные ухмылки. Спортсмены в моей школе делали то же самое, когда начинались соревнования.

Семь высоких зеркал в бронзовых рамах с оборками были установлены на полу в задней части подиума, их поверхность колыхалась, как жидкость. Что-то подсказывало мне, что это не обычные зеркала.

На стене за кафедрой висели большие картины, изображавшие ведьм и колдунов — так мне показалось с первого взгляда. Судя по стилю одежды и мазкам кистью, они принадлежали к разным периодам, некоторые из них восходили к 1100-м годам и даже раньше. Их глаза, казалось, заглядывали в самую мою душу, и мне действительно не нравилась эта вибрация, учитывая то, что я уже испытывала как эмпат в зале, который был полон людей.

— Харли, мне нужно, чтобы ты осталась рядом с Уэйдом, пока я сделаю несколько объявлений, — сказал мне Элтон, указывая на Уэйда, который был одним из первых, кто достиг подиума.

— Мы поговорим позже, — сказал Тобе, одарив меня мягкой улыбкой. — Я с нетерпением жду возможности узнать тебя получше.

В том, как он это сказал, было что-то такое милое и трогательное, что почти заглушило мою растущую тревогу. К сожалению, это состояние быстро рассеялось, как только я встала рядом с Уэйдом, чья вынужденная осторожность и сдержанность быстро подействовали мне на нервы.

Я наблюдала, как Элтон и Тобе поднялись по ступенькам подиума, где их ждал микрофон, установленный на высокой подставке, я посмотрела на Уэйда, который бросил на меня быстрый косой взгляд и коротко кивнул. Он так старался не обращать на меня внимания, в то время как его эмоции кричали на меня. Но чем больше он пытался спрятаться, тем лучше я его понимала и тем больше шума он производил в моей голове.

— Знаешь, ты не можешь скрыть от меня свои эмоции, — сказала я, стиснув зубы, так как почувствовала приближение мигрени. Уэйд резко повернул голову и посмотрел на меня, подняв брови.

Он попытается вести себя спокойно, просто подожди.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — ответил он.

Вот оно.

— Ты серьезно? — вспыхнула я в ответ. — Слушай, чем больше ты пытаешься спрятаться, тем громче становится здесь, — объяснила я, указывая на свою голову.

— Насколько хорош твой… радар? — пробормотал он, нахмурившись.

— Сейчас он зашкаливает из-за всех этих людей, — я вздохнула. — Я не умею общаться с толпой. Они делают меня сверхчувствительной. И по какой-то причине, чем больше ты пытаешься держать меня подальше, тем лучше я чувствую то, что чувствуешь ты. И, Уэйд, это нормально, что ты меня боишься. Я все понимаю. Я все еще привыкаю к этой способности, и мне никогда не приходилось иметь дело с людьми, зная, что я их чувствую. Но ты должен просто отпустить это. Что бы ты ни чувствовал, просто почувствуй это. Я все равно не буду обращать внимания. Сейчас во мне столько чувств, что я едва могу сосредоточиться.

Он, казалось, немного расслабился, и, как и предполагалось, лавина эмоций, исходящая от него немного утихла. Вокруг меня оставалось около двухсот душ, каждая из которых чувствовала что-то свое, и не все они были направлены на меня. Когда я потеряла свое место в центре их внимания, появились другие эмоции.

Им не терпелось узнать, что скажет Элтон. Некоторые беспокоились. По крайней мере, сорок из них были влюблены, половина их увлечений в данный момент находилась в комнате, и только одна треть отвечала взаимностью. Десять человек очень устали, а двое пребывали в смятении и отчаянно нуждались в своих семьях. У меня было чувство, что последние тоже были новичками в ковене. Общая картина была изнурительной, как будто сотни тюбиков с краской одновременно наступили друг на друга, цвета выплеснулись в утомительном месиве, растекаясь по холсту моего уже изношенного мозга.

— Они утомляют, не так ли? — Медленно произнес Уэйд, наблюдая, как я сделала несколько глубоких вдохов.

— Из-за отсутствия лучшего слова, я говорю «да». Но немного лучше, когда они не обращают на меня внимания. В каком-то смысле они похожи на мегафоны. Когда они направлены в другую сторону, они все еще громкие, но терпимые. Но когда они направлены на меня, это просто… невыносимо. Не уверена, что это имеет смысл.

Уэйд пожал плечами.

— Вроде того. Мне приходится иметь с ними дело ежедневно, так что я вроде как могу общаться. Скажем так, я понимаю, каково это, когда они не обращают на тебя внимания.

Я подавила смешок, когда Элтон вышел на середину сцены, дважды постучав по микрофону.

— Привет, привет, всем! — улыбнулся он, и его голос эхом разнесся по всему залу.

Мой взгляд блуждал по залу, и я смогла узнать некоторые из лиц, которые я уже видела, включая девушку с шоколадными глазами и парня с платиновыми волосами, дальше справа от меня. О'Халлоран и другие инструкторы в форме сидели в первом ряду слева от меня, вместе с Эдли де ла Барт и наставниками, а также несколькими другими старшими магами, которых я не знала. Взгляд Эдли прошелся по залу и остановился на платиновом парне на секунду, этого было достаточно, чтобы мое сердце забилось чем-то сильным, сродни любви. Я чувствовала это в других много раз. Я легко узнавала бабочек и боль тоски. Отвечал ли парень с платиновыми волосами на эти чувства или нет, оставалось загадкой. В любом случае, это не мое дело.

Тобе тихо стоял за спиной Элтона, и его широкая спина отражалась в трех зеркалах.

Ропот в толпе стих, когда мы все прислушались к тому, что сказал директор Ковена Сан-Диего. Я все еще переваривала тот факт, что нахожусь внутри чертового ковена, в окружении ведьм, колдунов, мифических монстров и тонн… ну просто тонн магии.

— Как упоминалось в моем послании с просьбой собраться здесь в этот час, произошли некоторые новые и неожиданные события с Бестиарием, — сказал Элтон. — Однако, чтобы избежать паники и ненужного беспокойства, мы воздержались от рассказа о том, что произошло. Теперь, когда проблема решена, пришло время вам узнать, что семь дней назад одна из горгулий сбежала из Бестиария.

Он сделал паузу, позволив собравшимся выдохнуть, и кивнул Уэйду, который просиял в ответ и гордо выпрямился.

— Уэйд Кроули, один из наших выдающихся магов, поспешил за зверем и благополучно вернул его в стеклянный ящик. — Элтон улыбнулся, потом посмотрел на меня, и я застыла, почти слыша, как поворачиваются головы, когда люди внезапно обратили на меня внимание. — Ему помог новый, но неожиданный член нашего ковена, с которым вы скоро познакомитесь.

О, Боже.

Оглядываясь назад, я радовалась, что у меня нет телепатических способностей, то есть способности слышать мысли. Иметь дело с приливной волной эмоций — это одно, но бомбардировать мой мозг шквалом случайных слов и мыслей? Я бы точно попала в больницу под сильными лекарствами.

— Я хочу, чтобы вы все были более бдительны, — продолжил Элтон, возвращая внимание аудитории к себе.

Только когда я нервно выдохнула, я поняла, что крепко сжимаю руку Уэйда, чтобы хоть как-то утешиться. Я посмотрела вниз, получая визуальное подтверждение нашего неожиданного физического контакта, затем на него. Хотя выражение его лица оставалось стоическим, он был потрясен. Я почувствовала это.

Когда же я успела взять его за руку? Я просто отключилась, когда они все посмотрели на меня, или что?

— Прости, — пробормотала я, тут же отпуская ее. Ладони вспотели. Я потерла их о джинсы и снова сосредоточилась на Элтоне.

— Мы добавили в Бестиарий охранника Тобе, для поддержки, — сказал Элтон. — Но нам еще предстоит выяснить, как горгулья вообще выбралась. Магические способности Тобе были сырыми, и, честно говоря, все мы должны убедиться, что дальнейших инцидентов не произойдет. Если они опять это сделают, я верю, что вы все знаете, как поступить, так как вы все получили полную вводную по Бестиарию.

Маги в толпе кивнули в ответ, заставив Элтона улыбнуться и восторженно захлопать в ладоши.

— Теперь! Я знаю, мы все еще не привыкли к мысли о Бестиарии в нашем ковене, но это для большего блага. Учитывая высокий процент Посредственности в этом месте, мы можем по крайней мере преуспеть в заботе о Бестиарии, который питает все наше общество, — добавил он.

— Да, пока мы делаем потрясающую работу, — сказал молодой колдун где-то позади меня.

Я оглянулась через плечо и быстро узнала его по ухмылке, сопровождавшей его заявление. Он был примерно одного роста со мной и довольно красив, с короткими черными волосами и пронзительными голубыми глазами. У него были самые симпатичные ямочки, и это вызвало во мне предупреждение — красивые обычно были мерзавцами. Пример: Уэйд Кроули.

— Это Гаррет Кителер, напыщенный придурок, — пробормотал Уэйд, проследив за моим взглядом. — Если тебе когда-нибудь понадобится противник, чтобы представить ковен в уродливом свете, можешь поговорить с ним.

— Я не знаю, ты, кажется, обеспечишь себе очень хорошую работу, если спросишь меня, — ответила я. Он воспринял это всерьез, и я почувствовала, что он искренне оскорблен. По какой-то причине мне не нравилось заставлять его чувствовать себя так, поэтому я быстро забыла это, переключив внимание на милашку Гаррета. — Если он так ненавидит это место, почему просто не уйдет?

Уэйд пожал плечами.

— Он не ненавидит. Просто ему это не нравится.

— А есть разница?

— Есть, когда ты часть ковена, — ответил он. — До этого он был в двух других ковенах. Я не знаю, как он оказался здесь, но не из-за образцового послужного списка. Он отличный колдун, очень искусный в своем ремесле, но с его поведением бывает трудно справиться. В какой-то момент он что-то испортил. Тебя не посылают в Ковен Сан-Диего за высокие баллы.

— Какие баллы? И почему этот ковен похож на наказание за магию? — спросила я, все больше запутываясь по мере того, как Уэйд говорил.

— Полагаю, Элтон не рассказал тебе о бальной системе. Ты достаточно скоро узнаешь, но, короче говоря, твои действия создают баллы, с которыми берут в ковен. В конце года проводятся итоги, и пять лучших ковенов в Штатах получают значительные призы, в основном наличными и артефактами. Что касается «задержания»… не знаю, так было всегда. Элтон пытается изменить это, но с персонажами, которые у нас есть в доме прямо сейчас, не похоже, что у него получится.

Элтон все еще продолжал рассказывать об их усилиях улучшить ковен, когда Гаррет снова заговорил.

— Должен сказать, директор Уотерхауз, что при всей Посредственности, царящей в этом заведении, ты настоящий мечтатель.

Элтон ответил на замечание Гаррета сухой улыбкой и пожал плечами.

— Ну, тогда, мистер Кителер, возможно, если бы вы проводили больше времени, активно участвуя в работе ковена, вместо того, чтобы хвастаться родителям по скайпу о том, как хорошо вы здесь работаете, мы могли бы продвигаться немного быстрее.

Укол Элтона был глубоким и болезненным.

В толпе послышались смешки. Я бросила быстрый взгляд на Гаррета — он кипел от злости, но ничего не мог поделать, только скрестил руки на груди и хмуро посмотрел на Элтона. В тот момент у меня были смешанные чувства к Гаррету. С одной стороны, чем больше я на него смотрела, тем красивее он становился. Учитывая, как мало я общалась в своей жизни, и теперь, когда я внезапно столкнулась с людьми, с которыми я могла быть собой, мои гормоны начали немного расслабляться. С другой стороны, он казался невыносимо высокомерным, хотя враждебность, проявленная по отношению к нему, делала Гаррета еще более интересным. Я была официально заинтригована и воздержалась от окончательного вердикта, кроме того, что он был действительно симпатичным на данный момент.

— Не дуйтесь, Мистер Кителер, — продолжал Элтон. — Я бы не стал придираться к тебе, если бы не считал, что у тебя есть все необходимое, чтобы стать лучшим магом в этом ковене. Тебе просто нужно приложить усилия, вот и все. В любом случае, двигаемся дальше. Как я уже сказал, мы надеемся получить более высокий балл в конце этого года. Прошлый год был довольно… мрачным, если не сказать больше.

— У нас только 203 балла, — прошептал Уэйд.

— Насколько это плохо? — ответила я.

— Ковен Сан-Франциско занял пятое место с 9,789 баллами.

— О. Ясно.

Очевидно, Ковен Сан-Диего был создан для этого. Но стоило ли оно того? О какой сумме идет речь? Какие артефакты были вручены в качестве призов? Я сделала еще несколько мысленных заметок, чтобы спросить об этом Элтона позже. Мой череп превратился в груду карточек и стикеров.

— Бестиарий проверили сверху донизу, и на камерах ничего не было, — сказал Элтон. — Так что, пожалуйста, будьте осторожны. Несанкционированный доступ к Бестиарию будет строго наказан.

— Я приношу свои извинения, — сказал Тобе, глядя на мраморный пол под собой и склонив голову, что было похоже на стыд. — Такого раньше никогда не случалось. Бестиарий всегда был полностью защищен. Мне никогда не требовалась дополнительная охрана.

— Да, пожалуйста, — мягко сказал Элтон, положив руку ему на плечо. — Не вини себя ни в чем. Мы не знаем, как горгулья выбралась из своей стеклянной коробки, но рано или поздно узнаем. А пока нам просто нужно быть более бдительными. Мы также развернем несколько патрулей по городу, особенно там, где была захвачена горгулья. Существо, вероятно, оставило энергетический остаток в этом районе. Другие монстры, все еще бегающие на свободе, могут быть привлечены им, что будет хорошим предзнаменованием для нашего Бестиария. Чем больше существ мы поймаем, тем больше энергии будет предоставлено нашим ковенам, и, конечно, тем больше баллов для нас.

— Сегодня к полуночи я вывешу список дежурных, — вставил О'Халлоран. — Они будут дежурить в столовой. Будут короткие, трехчасовые смены, в парах, в выделенных районах города. Ничего сложного. Просто убедитесь, что вы запаслись стеклянными банками.

— Как бы то ни было, я дам вам знать о любых дальнейших событиях, — сказал Элтон и улыбнулся мне. — А теперь я хочу познакомить вас с Харли Смит, которая оказалась достаточно сообразительной и храброй, чтобы помочь Уэйду поймать горгулью.

О, черт, нет!

Как только он упомянул мое имя, мое тело было почти раздавлено лавиной эмоций, обрушившихся на меня со всех сторон. Я инстинктивно схватила руку Уэйда и тут же выругала себя за это, но это было единственное, что пришло мне в голову. Чем сильнее я сжимала, тем менее интенсивными становились эмоции двухсот магов. Все это было так ново и… тяжело.

— Ой, — тихо пискнул Уэйд.

— Прости, — пробормотала я, но не отпустила. Вместо этого я сжала сильнее, переполненная столькими чувствами одновременно.

— Харли будет с нами весь следующий месяц, и она будет посещать занятия с младшими, — добавил Элтон. — Учитывая ее недавнее открытие, Харли довольно сильно отстает, но я надеюсь, что она справится с этим.

Зеркала позади него и Тобе зажужжали, их поверхности стали более заметными, а бронзовые рамы заскрипели на стыках. Толпа забыла обо мне, глядя в зеркала, вместе с Элтоном и Тобе, которые отошли в сторону.

Я наконец-то выдохнула и снова была в состоянии нормально дышать.

— О Боже, мне нужно сказать Элтону, чтобы он больше не упоминал обо мне при людях, особенно в толпе, — пробормотала я, затем вытерла пот со лба и отпустила руку Уэйда. Я уловила от него странный запах разочарования, прежде чем гул стал громче, напомнив мне о том, что что-то странное происходит с этими зеркалами.

— Что происходит? — спросила я.

— Кто-то идет, — ответил Уэйд.

— Это нормально?

— Это нормально. Обычно это ожидается. Но это не было запланировано.

— Откуда ты знаешь? — спросила я.

— Потому что Элтон явно не ожидал этого, о чем свидетельствует выражение его лица, — проворчал Уэйд, побуждая меня получше рассмотреть Элтона.

Он был прав. Элтон опешил, причем, в самом плохом смысле слова.

Глава 12

— Значит, вы просто… путешествуете через зеркала? Параллельные измерения, что ли? — спросила я.

Я перестала задаваться вопросом, о том, как случаются странные вещи с того момента, как я случайно бросила своего заклятого врага в первом классе через дорогу силой своего разума. Меня больше интересовал сам процесс.

— На самом деле ты не так уж далека от истины, — сказал Уэйд. — Ковен находится в межпространственном континууме, как полоса между пятнами пространства. Но полоса бесконечна, и ты можешь проникать в нее в разных местах. Представь наш мир в виде гигантского мешка… пятен, склеенных вместе с этой межпространственной полосой. Зеркала похожи на отверстия в разных пятнах. Ты входишь в одну из них, проходишь через полосу, затем выходишь в другое пятно.

— Как телепортация.

— За исключением того, что ты не будешь дезинтегрирована и реинтегрирована по прибытию в место назначения, — ответил Уэйд. — Зеркальное путешествие работает только с определенным заклинанием, и если ты знаешь место назначения. И любое зеркало будет работать. Это старое заклинание, созданное древними египетскими магами. Они первыми открыли магические свойства отражающих поверхностей.

Я медленно кивнула, с благоговейным трепетом наблюдая, как три фигуры медленно вынырнули из зеркал, словно тела, всплывающие на поверхность ртутного озера. Вперед вышли двое колдунов и одна ведьма, все трое лет под тридцать или сорок, в великолепных одеждах. Если бы это не было магическим обществом, я бы легко могла увидеть, как они прогуливаются по подиуму для сшитых на заказ костюмов, с преобладанием темно-синего и золотого, поскольку все они, казалось, придерживались одинаковой цветовой палитры.

— Это форма? — прошептала я, рассматривая каждую деталь, каждую складку и пуговицу ручной работы, каждую нитку и мерцающий лацкан. Колдуны были в полных костюмах, с жилетами и галстуками, в то время как ведьма выбрала элегантную комбинацию юбки и жакета.

— Можно назвать это формой, — ответил Уэйд напряженным голосом. — Темно-синий и золотой цвета Калифорнийского Совета Магов. Они, как правило, носят их, когда посещают собрания, такие как это.

— О, это Совет Магов, — пробормотала я.

— Отчасти, да. Членов клуба семь, но, как видишь, на этот раз в гости пришли только трое.

— Значит, мы их не ждали?

— Нет. Поэтому, я немного обеспокоен.

— Да, я это чувствую, — ответила я.

— И это жутко, — парировал он.

— Тебе лучше привыкнуть. Пожала я плечами в ответ. — А что это за изображения?

Когда Уэйд указал мне на них, я не могла игнорировать недовольство Элтона, увидев их здесь. По какой-то причине они заставляли его чувствовать себя неловко. Сложив два и два, я решила, что этот неожиданный визит как-то связан с тем, что горгулья выбралась из Бестиария.

— Это Леонидас Леви, решающий голос в большинстве споров, связанных с Советом, и один из самых могущественных колдунов, которых я когда-либо встречал, — сказал Уэйд, кивнув в сторону старшего из группы, высокого мужчину с волосами цвета соли с перцем и темно-карими, почти черными глазами. Мой взгляд скользнул по его кольцу, массивной золотой монете с множеством драгоценных камней, которые блестели в янтарном свете. — Другой — Николас Мефилес, почитаемый алхимик и один из немногих, кто добился превращения камня в золото, — продолжал Уэйд, указывая на невысокого коренастого колдуна, жилет которого казался на размер меньше, а рыжеватая борода прикрывала двойной подбородок.

— Так он что, гений?

Уэйд медленно кивнул.

— Можно и так сказать. Создание золота из камня требует очень точной собранности, времени и большой силы. Он единолично финансирует Ковен Сакраменто, и я думаю, что в нашем Бестиарии есть по крайней мере десять горгулий, которые вышли из его Чисток.

— Ах. Цена за золото, верно? — заключила я.

— Именно. Хаос стоит всего, — сказал Уэйд. — А это Имоджена Уайтхолл.

Имоджена полностью завладела моим вниманием. Она напомнила мне сказочного эльфа, с нежной, прозрачной кожей, небесно-голубыми глазами, которые казались жутко знакомыми, и каскадом светлых, почти белых волос, струящихся по ее спине и плечам. Она была высокой и грациозной, с мягкими чертами лица и самой теплой улыбкой, которую я когда-либо видела. Черт, она смотрела на меня.

Я быстро научилась не любить внимание в этом зале, но Имоджена чувствовала себя… спокойной. Эмоции, исходящие от нее, были в лучшем случае неясными. Я нашла это облегчением и в то же время интригой. Она коротко кивнула мне, затем перевела взгляд на Элтона, который выступил вперед, чтобы обратиться к Совету.

— Что случилось с Имодженой? — спросила я, глядя на Уэйда. Я была удивлена, увидев и почувствовав его таким — он был в полном благоговении перед ней, как будто смотрел на звезду. Его реакция казалась вполне понятной, учитывая, что она была одним из самых красивых и сюрреалистических существ, с которыми я когда-либо сталкивалась. Уэйд имел полное право влюбиться в нее. Она выбрала простую юбку-карандаш и элегантный жакет, жилет с золотой нитью и белую рубашку, бриллианты свисали с ее изящных ушей и соответствовали кулону в форме слезы, покоящемуся в углублении между шеей и ключицами. И все это прекрасно на ней смотрелось. Скульпторы и художники эпохи ренессанса убили бы, чтобы иметь ее в качестве модели.

— Разве это не очевидно? Она идеальна, — пробормотал он, откровенно заискивая перед ней. Это быстро стало раздражать меня, поэтому я оставила дополнительные вопросы на потом. Предпочитаю, чтобы Имоджен была далеко и вне поля его зрения.

— Имоджена, Николас, Леонидас, — сказал Элтон, кивая на Совет, когда они вышли на середину подиума. — Что привело вас всех сюда сегодня?

— Я бы хотела, чтобы нам не пришлось этого делать, Элтон, — ответила Имоджена таким же нежным и мягким голосом, как и все остальное. Еще несколько минут, и я бы упала в обморок, как Уэйд.

— Но мы должны, — добавил Леонидас, резко контрастируя. — Инцидент с горгульей привлек наше внимание, и мы здесь, чтобы сделать суровое предупреждение.

— Но об этом уже позаботились, — Элтон покачал головой и нахмурился. — Никто не пострадал. Зверь был найден и теперь снова в Бестиарии. Не было никакой необходимости, чтобы Совет Магов проделывал весь этот путь сюда ради этого.

— Вот тут ты ошибаешься, — ответил Леонидас. — Это совершенно беспрецедентно и, честно говоря, неприемлемо. Ни одно чудовище еще не покидало Бестиария, и это вызывает серьезную озабоченность.

В голосе Леонидаса была какая-то серьезность, которая не вязалась с медово-сладким персидским акцентом. Он, вероятно, уже давно жил в Штатах, его английский почти полностью сформировался, но его корни все еще ползли вверх, особенно в весе, который он придавал некоторым согласным. Один из моих предыдущих приемных родителей был иранцем по рождению, и я могла узнать эти интонации где угодно.

— Как я уже сказал, у нас все под контролем, — настаивал Элтон, и я почувствовала, как от его неловкости у меня затекли суставы. Он действительно недолюбливал Леонидаса.

— Мы знаем, и мы рады видеть, что Бестиарий в остальном хорошо управляется здесь. — Имоджин улыбнулась, затем изобразила на лице страдание. — Но это не меняет того факта, что монстр сбежал. Боюсь, мы не можем оставить это без последствий.

— Таким образом, Ковен Сан-Диего лишается пятидесяти баллов, — объявил Леонидас, заставив толпу ахнуть и забормотать в ответ. Общая атмосфера недовольства заполнила меня, по умолчанию. — В случае дальнейших подобных инцидентов Калифорнийский Совет Магов представит неблагоприятный отзыв о Ковене Сан-Диего непосредственно Объединенным Ковенам Америки. У тебя и так мало шансов заработать приличный балл в этом году, Элтон. Не делай еще хуже.

— И, если другие монстры выберутся, наказание будет гораздо более суровым, — добавил Николас, высоко подняв двойной подбородок и нахмурив брови. — Бестиарий — самое ценное, что у нас есть, и самое опасное. Мы больше не можем позволить себе ошибаться. Возможно, Ковен Сан-Диего, был выбран случайным образом для управления им, но, Элтон, у тебя был шанс отказаться от номинации. Вместо этого вы взяли на себя всю ответственность. Это не зоопарк, а вы не смотритель. Смерть и разрушение поглотят эту землю, если Бестиарий когда-нибудь будет разрушен. Мы хотели бы обратить на это внимание.

— Уверяю вас, это не так! — выпалил Элтон, стоя на грани ярости и изо всех сил стараясь сдерживаться. Его руки сжались в кулаки, костяшки пальцев побелели. — Считайте, что ваше суровое предупреждение принято и зафиксировано. Это все?

— Ты здесь уже сколько, три года? — язвительно спросил Леонидас, подняв бровь.

Должна признаться, мне он тоже не понравился.

— Совершенно верно, — кивнул Элтон.

— Вы не слишком-то много можете показать, Уотерхауз. Приведите свой дом в порядок и не становитесь еще одним Галифаксом, — сказал Леонидас. — Мы серьезно. Не облажайтесь. С этого момента мы будем уделять больше внимания Ковену Сан-Диего.

Я не могла проигнорировать холодок, пробежавший по спине. Калифорнийский Совет Магов заставил меня почувствовать… настороженность. Кроме Имоджены, которая казалась по-настоящему милой. У двух других носы были так высоко, что, вероятно, покрывались инеем. Я могла только представить, как выглядели остальные четверо. Элитарность казалась их определяющей чертой, и после недолгого пребывания в Калифорнийской подготовительной школе, я просто больше не хотела этого.

Мы все были сделаны из одного материала. Кровь бежала по нашим венам. Мы ели, дышали и, конечно, пакостили. Богатство никогда не должно быть стандартом для какого-то превосходства, и я искренне ненавидела всех, кто пытался осуществить эту идею, особенно в 21 веке, в эпоху смартфонов и социальных сетей, в эпоху борьбы за равенство и порядочность. История должна была служить уроком, а не руководством. Ошибки должны были регистрироваться, затем устраняться, а не повторяться. Элитарность однажды подняла массы до такой степени, что народ разозлился и опрокинул целые монархии. Неужели мы действительно ничему не научились?

Элтон кипел. При упоминании Галифакса у него на виске, казалось, вздулись вены. С того места, где я стояла, было видно, как они пульсируют.

— Кто такой Галифакс? — спросила я Уэйда, который нервничал и был обеспокоен. Совет Магов и упоминание об Объединенном Ковене Америки, казалось, тоже задели его за живое.

— Предыдущий директор Ковена Сан-Диего, — пробормотал Уэйд. — Бесполезный неряха. Всегда выбирал легкий путь и превращал всех нас в Посредственностей. Он был больше сосредоточен на том, чтобы отложить немного денег и купить ферму где-нибудь на Среднем Западе, чем на том, чтобы помочь магам достичь большего и лучшего.

— Значит, он получил свою ферму?

— Его оштрафовали на целое состояние и уволили за полную некомпетентность, а потом привели Элтона, — сказал Уэйд. — Последний раз я слышал, что Галифакс вернулся на восточное побережье и работал на трех работах, чтобы покрыть закладную. Ни один ковен не хотел его брать после фиаско в Сан-Диего. Они разрешили ему жить как бродяге, но он находится под постоянным наблюдением.

— И это все? — повторил Элтон, стиснув зубы.

Леонидас прищурился, и они смотрели друг на друга, казалось, целую вечность. Но тут Леонидас усмехнулся и, не сказав больше ни слова, прошел сквозь зеркало. Остальные последовали за ним, и все они исчезли за серебристой рябью зеркал, оставив очень раздраженного Элтона позади.

— Я почти уверен, что на этот раз мы закрыли его аккуратно и плотно, — сказал Элтон, в основном самому себе.

— Обещаю быть более бдительным, — его массивные плечи поникли, и он тяжко вздохнул.

— Есть только то, что ты можешь сделать, Тобе, — покачал головой Элтон. — Ты все время должен быть там, и хорошо работать, удерживая монстров на их месте. Мы должны предложить помощь. Нам нужно просто составить хороший план, чтобы избежать еще одного визита Совета. Леви, кажется, хочет, чтобы мы сгорели.

Бестиарий казался намного хуже. В конце концов, Калифорнийский Совет Магов счел необходимым вмешаться и сделать предупреждение. Дело было не только в опасности, которую это представляло для внешнего мира; судя по тому, насколько напряжен был Ковен Сан-Диего, они были серьезно обеспокоены финансовыми и юридическими последствиями.

Из того, что я пока узнала, Галифакс уже причинил много вреда, который Элтон изо всех сил пытался исправить, присматривая за Бестиарием вместе с Тобе. Они просто не могли позволить себе ошибаться. Хуже всего было то, что они до сих пор не выяснили, как горгулья сбежала, а я не знала достаточно фактов о магии и технологиях, которые использовались в Бестиарии, чтобы сформировать мнение.

Все, что я могла сделать, это почувствовать вес их беспокойства, поскольку весь ковен боялся за их положение в магическом мире, их финансирование и их безопасность, а также за миллиарды людей, которые будут страдать и умирать, если Бестиарий когда-либо будет выпущен на свободу.

Глава 13

Толпа вокруг зашумела, их беспокойство прорвалось сквозь меня с головокружением и слишком большим беспокойством, чтобы с ним справиться. Уэйд, казалось, заметил это и осторожно обхватил пальцами мое предплечье, мягко сжимая, в то время как Элтон повысил голос, чтобы успокоить всех.

— Успокойся, — сказал Уэйд низким и странно успокаивающим голосом.

— Пожалуйста, все успокойтесь! — крикнул Элтон. — Нет причин волноваться или паниковать! Мы просто должны принять дополнительные меры, чтобы держать все под контролем, вот и все.

— Как вы предлагаете это сделать? — спросила одна из ведьм, и ее страстный голос эхом отозвался в другом конце зала.

— Сосредоточься на Элтоне, — прошептал Уэйд мне на ухо. Я ощутила мурашки и вместо того, чтобы сделать, как он предложил, инстинктивно сосредоточилась на нем. Сейчас он излучал спокойствие и уверенность. Он был самым близким мне якорем, который мог удержать меня от паники.

— Мы соберем две команды, — объяснил Элтон и подошел к краю подиума. — Одна — для дальнейшего изучения Бестиария, а другая — для проведения обширной последующей очистки в пострадавших районах города, особенно там, где была активна горгулья. Как я уже сказал, есть вероятность, что там, где существо оставило энергетический остаток, может быть какая-то деятельность монстров. Следственная группа будет тесно сотрудничать с наставником Номура и Тобе, и будет заглядывать в Бестиарий, проверяя каждую стеклянную коробку, каждый амулет, каждое заклинание и каждый замок в этом месте. Если понадобится, наставник, Бэлмор будет более чем счастлив помочь.

Судя по выражению лица Слоан, она не была счастлива, вероятно, потому, что не любила людей. Моя родственная душа. Уэйд почувствовал мое постепенное расслабление и отпустил мою руку. Я была благодарна, что эмоции толпы накатывали волнами — или, может быть, мое тело имело какой-то защитный механизм, автоматически отключающий их, просто чтобы дать мне несколько минут передышки. Я еще не знала, как контролировать свои навыки сопереживания в большой толпе. Пот струился по моим вискам и шее, когда я глубоко вдохнула и восстановила самообладание.

— Если ты будешь хорошей девочкой, я могу даже рекомендовать тебя в следственную группу, — пробормотал Уэйд, и я заметила, как его губы растянулись в ухмылке. — Учитывая твой статус новичка, Элтон захочет, чтобы ты была в команде по уборке. Но это вещи более низкого уровня, для Посредственных и тех, кто еще ниже.

Я подняла бровь.

— Я Посредственность.

— И ты собираешься просто смириться с этим? — спросил он.

Он был прав. Если меня называют Посредственностью, это не значит, что я не попытаюсь стать лучше.

— Так это значит, что ты возглавляешь следственную группу, и я должна быть добрее к тебе, если тоже хочу в нее войти? — ответила я.

— Вот такие пироги, Харли, — сказал Уэйд. — Я лучший в своем деле. Конечно, возглавлять буду я.

— Гаррет Кителер, я даю вам шанс возглавить следственную группу, — сказал Элтон. Оглянувшись, я увидела, что Гаррет сияет от удовольствия, а затем одарил Уэйда одной из самых высокомерных ухмылок, которые я когда-либо видела. Симпатичный, но, черт возьми, вызывает у меня желание ударить его. — Пришло время тебе кое-что сделать в этом месте.

— Подождите, что? — выпалил Уэйд, широко раскрыв глаза, когда шок отразился на его лице. — Как… почему он? Он высокомерный идиот без уважения к власти и говорит гадости абсолютно обо всем и обо всех!

— И твое оскорбительное описание мага делает тебя более достойным этой должности? — ответил Элтон, поджав губы. — Кроме того, Гаррет — исключительный колдун, с мощной интуицией и набором навыков, которые наверняка пригодятся в этом начинании. И это время для него, чтобы блистать. Я думаю, что он уже заплатил за свои оскорбительные слова в предыдущих ковенах, несмотря на его предыдущие промахи. Он заслуживает шанса.

Уэйд моргнул несколько раз, пытаясь найти правильные слова, чтобы выразить свое возмущение. Я едва сдержала смешок при виде его смятения.

— Это несправедливо! Я гораздо более подготовлен, и я настоящий профессионал, в отличие от него! Мне все равно, какие у него навыки. Он только и делал, что выводил вас из себя с тех пор, как впервые ступил на эту землю!

— А сейчас меня бесишь ты, — парировал Элтон. — Теперь я назначаю тебя ответственным за уборку.

Уэйд ахнул, широко открыв рот. У него, вероятно, была бы аневризма, если бы кто-то вручил ему метлу в этот момент. Я инстинктивно огляделась в поисках кого-нибудь, просто чтобы поиграть с ним, пока не поняла, что мои шансы попасть в следственную группу упали ниже нуля, без рекомендации Уэйда.

Но действительно ли я этого хочу? Хочу я вообще участвовать?

В некотором роде. Не было ничего хорошего в том, чтобы выпустить монстров в город. Это подвергало риску Райэнн и ее родителей, не говоря уже об отце Томасе из сиротского приюта, Малькольме и еще нескольких людях, которые мне не совсем, но нравились. Невинные жизни были в опасности, и впервые я почувствовала, что могу что-то с этим поделать.

— Ха, Кроули получил команду отброссов, — усмехнулся Гаррет и направился к подиуму, толпа расступилась перед ним. Он проходил мимо нас, и кинул на меня краткий взгляд, подмигнув — что это было? Это выглядело кокетливо, но я не получала от него никаких эмоций. Теперь я насчитала пять человек, которых не могла прочесть: Гаррет, О'Халлоран, Бэлмор, парень с платиновыми волосами и Имоджин Уайтхолл. Оглядывая толпу, я заметила, что есть и другие, которых я не чувствую. Не много, но все же достаточно, чтобы подтвердить, что моя эмпатия не работает абсолютно со всеми. Вопрос «почему» я оставила на потом.

— Что я могу сказать, Кроули? Я действительно очень хорош в том, что делаю, и как бы тебя ни убивало это признание, в глубине души ты тоже это знаешь. Несмотря на мой преждевременный уход из предыдущего ковена, я был лучшим бомбардиром там, — добавил Гарретт, насмехаясь над Уэйдом. — Ты должен придерживаться того, что у тебя хорошо получается. Знаешь, зажигать свечи и быть законопослушной паинькой, которую никто не любит. Это тебе больше подходит.

Судя по уверенности, исходящей из его тона, и раздражению, кипящему в душе Уэйда, Гаррет говорил правду. Его словесные укусы были просто фасадом для его великих навыков колдуна. Несколько колдунов и ведьм захихикали, включая парня с платиновыми волосами, чьи глаза мерцали синим ненавистным огнем. Ему определенно не нравился Уэйд. Беглый взгляд, который он бросил на меня, показал, что меня он тоже не слишком-то жалует.

— Советую вам быть скромнее, Кителер, — вмешался Элтон, и Гаррет перестал самодовольно ухмыляться. — Я даю вам шанс. Непрофукайте его. Сосредоточтесь на своих талантах, а не на личной неприязни к некоторымвысококвалифицированным магам в этом ковене. А теперь соберите свою команду. Я верю, что вы выберете для работы способных людей.

— О да, конечно. Прошу прощения, директор Уотерхаус. Гаррет кивнул и указал на парня с платиновыми волосами. — Финч Анкер, ты со мной.

Наконец-то у меня есть имя для этого парня. Он был доволен назначением, улыбаясь он прошел через толпу и присоединился к Гаррету, Элтону и другим на подиуме. Затем Гаррет указал на пятерых магов позади нас, приглашая их в свою команду. — Ровена Спаркс, Линкольн Монтуар, По Декстер, Руби Пресли и Никлас Джонс. Пора показать тем, кто возится с нашим Бестиарием, из чего мы сделаны, — объявил Гаррет.

— Я ценю ваш энтузиазм, но вы исследуете Бестиарий, а не возглавляете нападение на древнее королевство Троя, — улыбнулся Элтон. — Тем не менее, вы хорошо справились с выбором товарищей по команде. Спасибо, что не заставили меня тут же сожалеть об этом решении, — он усмехнулся, потом снова перешел на более серьезный. — Теперь вы будете поддерживать связь с Номурой, согласовывать следующие шаги с ней, и будете отчитываться передо мной на ежедневной основе. Все ясно?

Они все кивнули, делая тайные высокие пятерки. Все они были молоды, лет двадцати с небольшим, с общим вкусом к элегантным курткам и крахмальным кремовым брюкам, как сопливые выпускники Андеграудной Лиги с магическими способностями. На мгновение вспомнив о неприятных персонажах, с которыми я имела дело в подготовительной школе, я переключила свое внимание на Уэйда, который наблюдал всю сцену, разворачивающуюся как в фильме ужасов. Казалось, он был в нескольких секундах от душевного рева чистой ярости. Чувство беспомощности отравило меня — это было чувство Уэйда, когда он наблюдал, как то, что я считала желанным положением, занято кем-то, кого он считал недостойным.

В этом месте, это будет постоянная битва эго.

— Что касается команды очистки…

— Вы имеете в виду команду отбросов, — перебил Гаррет Элтона, который закатил глаза и щелкнул пальцами. Губы Гаррета сжались в тонкую линию, глаза чуть не вылезли из орбит. Он попытался открыть рот, но не смог. Элтон магическим образом заставил его замолчать.

— Что касается команды чистильщиков, Уэйд, подойди сюда и выбери людей, с которыми ты хочешь работать, — невозмутимо продолжал Элтон, в то время как Гаррет кипел от злости.

Уэйд вздохнул, и я не смогла удержаться от смеха. Элтон быстро заметил мою реакцию и поднял бровь в ответ, когда Уэйд присоединился к нему на подиуме с побежденным выражением лица.

— Поздравляю, Уэйд, я только что нашел тебе первого члена команды, — объявил Элтон, кладя руку на плечо Уэйда. — Харли Смит, подойди сюда. Пришло время начать практическую работу.

Вот черт.

Все взгляды были устремлены на меня, и меня снова захлестнула волна эмоций. Сделав пару глубоких вдохов, я медленно поднялась на подиум, сосредоточившись на подсчете шагов, в отчаянной попытке не позволить чувствам двухсот магов овладеть мной. В большинстве из них мелькало веселье, поскольку я была еще одним примером того, как работает карма — ты получаешь только то, что отдаешь. Я не должна была так радоваться страданиям Уэйда.

— Дыши глубже, — прошептал Уэйд, затем оглядел толпу в поисках определенных лиц.

Даже после того, как я посмеялась над ним, он все еще был достаточно мил, чтобы попытаться утешить меня, зная, как я была ошеломлена в тот момент, как эмпат. Я растерялась. Уэйд, казалось, достиг идеального баланса между самодовольным придурком и добрым, поддерживающим другом. Я сейчас, прямо запуталась.

— Сантана Катемако, — сказал Уэйд, кивая на девушку с вьющимися черными волосами и шоколадно-карими глазами, которую я видела ранее в гостиной. Он кратко объяснил мне свой выбор, в то время как толпа роптала, и Сантана направилась к подиуму. — Сантана практикует Сантерию. Она довольно антиобщественна из-за того, как большинство магов рассматривают культуру сантерии, но она жестока и довольно проста в работе.

— С ней легко работать, — пробормотал Элтон. — Лично я рад, что ты выбрал ее. Это займет ее достаточно, чтобы не ссориться с другими магами.

— Подожди, сантерия… типа дохлые цыплята, кровь и все такое? — спросила я, пытаясь покопаться в воспоминаниях о том, что читала на эту тему во время долгих часов интернет-исследований.

— Сантерия не об этом, — ответила Сантана, присоединяясь к нам на подиуме. — Ты слишком наивна и доверчива, чтобы понять хитросплетения Сантерии. Эти маги любят использовать вымышленные знания людей, чтобы дразнить меня, но вы скоро узнаете, что это такое. Сейчас они смеются, но пресмыкаются, когда понимают, что им нужна моя помощь, чтобы освободить людей от проклятого чародейства.

Я уловила ее легкий мексиканский акцент и легкое раздражение. Ее часто недооценивали, и, насколько я могла судить, она к этому привыкла, но это не значит, что ей это нравилось.

— Это правда, — пробормотал Уэйд. — Она одна из немногих практикующих Сантерию в Калифорнии и многие из них немного…

— Дряные человечешки, — сказала Сантана, занимая свое место рядом со мной и Уэйдом. Она слегка подтолкнула меня. — Не волнуйся, новенькая. Может, сейчас это и не выглядит так, но тебе лучше быть в команде отбросов, чем с этими тупицами, — сказала она, кивая на Гаррета и его команду, которые насмехались над нами. Меня так и подмывало согласиться с ней.

— Татьяна Василис! — крикнул Уэйд, искоса поглядывая на толпу. Вскоре, появилась высокая и стройная фигура с длинными, светлыми волосами и ледяными голубыми глазами, она пошла к подиуму. Она была великолепна, со всеми чертами девушки с обложки, включая идеально накрашенные губы и безупречное чувство моды. Судя по ее джинсам и переливчатой шелковой рубашке, ей нравились дорогие бренды.

Ее родители вместе управляют Московским Ковеном, — объяснила Сантана, слегка удивленная. — Не позволяй ее потрясающей внешности пугать тебя. Она такая же неудачница, как и все мы. Ужасные навыки коммуникации, любит испытывать терпение Элтона. Кстати, она тоже здесь новенькая.

— А ты? — спросила я, не в силах оторвать глаз от Татьяны, скользнувшей на подиум со слегка недовольным выражением лица.

— Шесть месяцев, — пожала плечами Сантана. — Держу пари, Уэйд будет использовать новичков в команде отбросов. В любом случае, нам нужно будет делать какие-то магические вещи, а другие отделы не очень хотят работать с нами.

— Почему бы и нет? — ответила я, пытаясь понять, как заклеймили их головы.

— Потому что мы очень искусно говорим людям неприятную правду, в том числе и то, что мы о них думаем, — Татьяна присоединилась к разговору, ее славянский акцент выделял ее еще больше. — На мой взгляд, калифорнийцы слишком политкорректны, но я думаю, что к концу десятилетия мы их разобьем. Особенно тех, кто настолько неуверен и расстроен, что они выбирают ведьм, с которыми они просто не могут справиться.

Татьяна и Сантана усмехнулись, глядя на Гаррета и его команду, которые не выглядели счастливыми, видя, во что превращается команда отбросов. Я не ощущала Гаррета или Финча, но остальные определенно чувствовали себя неловко. Между этими, казалось бы, противоположностями была история, но ни одна из них не встречалась как часть классической формулы «хорошее против плохого», а скорее «необщительные неудачники против самодовольных, опрятных придурков».

— Дилан Блайт, — продолжал Уэйд свой выбор. — Иди сюда. Ты тоже новенький. Тебе нужна практика.

Дилан не выглядел там своим. Он казался типичным американским сердцеедом, с обилием мускулов под красно-кремовой футбольной курткой, короткими каштановыми волосами, карими глазами и ямочкой на подбородке, которая еще больше заставляла его называть «мирским». Его место на футбольном поле, а не в ковене, по крайней мере, таково было мое первое впечатление.

— Он здесь уже пару месяцев, как Татьяна, — сказала Сантана, пока мы смотрели, как он пробирается сквозь толпу, чтобы присоединиться к нам. — Он выглядит как хороший парень. Слишком хороший, если вы спросите мое мнение. Гарретт продолжает пытаться привлечь его на свою сторону, но мальчик предпочитает футбол и своих человеческих друзей. Ему потребуется некоторое время, чтобы быть, как все.

Ах, еще одна родственная душа! По крайней мере, я была не единственной, кто пытался влезть в это магическое дело.

Дилан широко улыбнулся нам, затем встал рядом с Татьяной, от которой, казалось, не мог оторвать глаз, пока она не бросила на него короткий взгляд, и он тут же отвернулся — она ему понравилась. Она заставляла его нервничать, я это чувствовала. Кроме этого, внутри него назревал постоянный конфликт, что-то, что я испытала сама, пытаясь примирить свои способности с человеческим миром, в котором я была воспитана.

— Рафф Леви! Иди сюда, брат! — крикнул Уэйд.

Высокий жилистый парень с оливковой кожей, короткими черными волосами и необычными темными серо-голубыми глазами выступил вперед. Его фамилия показалась мне знакомой, а черты лица напоминали кого-то, кого я видела раньше.

— Он кажется знакомым, — сказала я.

— Он сын Леонидаса Леви, — ответил Уэйд.

— О.

Кто забудет чересчур напыщенного и подлого Леонидаса, «решающего голоса» в Калифорнийском Совете Магов?

— Он совсем не похож на своего отца, — сказал Уэйд, словно прочитав мои мысли. — Он другой.

Раффи улыбнулся, пожав ему руку, и я поняла, что Уэйд был абсолютно прав. Раффи был другим, и не только в этом. Снаружи он казался мирным, спокойным и милым. Но в глубине души я чувствовала, как в нем бушует темная буря, сотня разновидностей ярости и злобы, и все это он держал при себе, отчаянно стараясь ни на кого не влиять.

Он не казался… злым, но было что-то тревожащее под этим добрым выражением. Еще более интересным было выражение его лица, особенно когда наши глаза встретились в первый раз. Он уставился на меня и понял. Я чувствовала, что он точно знает, кто я такая. Он знал, что я чувствую его.

— Команда отбросов лучше, чем вообще никакой магической работы. Спасибо, Уэйд, — сказал Раффи.

— В любое время, — ответил Уэйд, похлопывая его по плечу, явно взволнованный тем, что Раффи с ним. Я тоже ощущала связь между ними. Они были близкими друзьями, что также подтверждала Сантана.

— У Раффи неприятная история с отцом, — объяснила она, понизив голос. — Его прислали сюда около трех лет назад в качестве наказания, но не похоже, что клан Леви заберет его в ближайшее время. Это круто. Нам он нравится больше здесь, в окружении людей, которые действительно заботятся о нем.

Было что-то в ее голосе, что оставляло место для последующих вопросов, но я приберегла их на потом, когда Уэйд позвал еще одного члена команды. — Астрид Геплер!

— О, это будет весело, — усмехнулась Сантана.

Вперед вышла молодая чернокожая девушка. В ее карих глазах сверкали изумрудно-зеленые искорки, а волосы были вьющимися, как у афроамериканки. Одним пальцем она сдвинула очки в черной оправе на кончик носа, затем поднялась на подиум, коротко кивнула Уэйду и подошла к нам.

— Привет, я Астрид.

Она улыбнулась мне, и я не смогла удержаться от ответной улыбки. Она была полна света и тепла, как и Райанн, и я с облегчением смогла сосредоточиться на ее эмоциях, а не на толпе перед нами. Тут до меня дошло, что, пока у меня есть кто-то в качестве якоря, я могу сосредоточиться достаточно, чтобы не потерять рассудок между столькими людьми в одном зале.

— Харли. Приятно познакомиться, — ответила я, и мы пожали друг другу руки.

— Астрид — вот это человек, — сказала Сантана с подмигиванием.

— Я думала, мы должны держать нашу магию подальше от них, — смущенно сказала я.

— Астрид особенная, — ответила Сантана. — Она какое-то время была в ковене, помогая по ИТ части в основном. Она также служит мостом между нами и человеческой властью.

— Я идеальный свидетель в случаях необъяснимых явлений, — хихикнула Астрид

— Держи ее подальше от неприятностей, Уэйд, — сказал Элтон, нахмурив брови. — У нее было достаточно волнений во время последней миссии.

— Мы делаем уборку. Как? Уничтожаем записи камер видеонаблюдения, стирая воспоминания, которые не были счищены после инцидентов с горгульями, и очищая все, что ускользнуло от нас после того момента, — Уэйд пожал плечами. — Ничего не бывает скучнее.

— Вы также будете следить за деятельностью монстров. Я говорил тебе, следить за остатками энергии, — сказал Элтон, скрестив руки на груди. Он беспокоился об Астрид. Я полагала, что она очень поможет ковену, позволив ей работать здесь, когда они все так боялись открыться перед людьми.

— Тогда я упакую сканеры, ничего страшного! — язвительно заметила Астрид. — Я просто счастлива снова выйти в поле.

— Мне это не нравится, — проворчал Элтон. В нем было что-то милое, напоминавшее мне мистера Смита после того, как я получила водительские права. Ему тоже не нравилось, что я сама веду машину.

— Не волнуйтесь, Элтон, — сказала Сантана. — Мы о ней позаботимся.

— В общем, ты ужасно влияешь, но я ценю твои навыки выживания, — шутливо ответил Элтон. — Просто верните ее живой.

Финч, Гаррет и остальные члены команды стояли рядом с ним. Они слушали все, обмениваясь удивленными взглядами и случайными злыми шутками.

— Кучка разбитых сердец, — огрызнулся Финч. — Неудивительно, что вы застряли в команде отбросов. И неудивительно, что у нас были низкие рейтинги по сравнению с другими ковенами. Меньше чувств, больше магии. Давай будем профессионалами, хорошо?

Фу, платиновые волосы и пронзительные голубые глаза не слишком хорошо сочетались с усмешкой на лице Финча. Он неожиданно сильно раздражал меня.

— Сколько тебе лет, Финч? — спросила я его как можно невиннее.

— Какое тебе до этого дело? — ответил он, хмуро глядя на меня. Было ощущение, что ему просто не нравятся новые люди.

С чего такая ненависть? Что я сделала этому мальчику?

— Потому что ты говоришь, как плаксивый пятилетний ребенок, которому не нравится его новый детский сад, и ты начинаешь действовать мне на нервы, — выплюнула я. — Я думала, это ковен, а не соседний «Кид-Сити».

Я слышала смешки вокруг себя и из толпы внизу, но не могла оторвать глаз от Финча. Он выглядел так, словно собирался сделать что-то глупое, и я никогда не отворачивалась от агрессивного дьявола. Он слишком напоминал мне приемного отца, чье имя я предпочла забыть — корень многих кошмаров и причина некоторых шрамов на моей спине.

— Похоже, Финч нашел другую ведьму, которая не хочет мириться с его глупостями, — усмехнулся Гаррет и обнял Финча за плечи.

— Я предлагаю вам с Уэйдом отвезти ваши команды в другое место и начать планировать свои миссии, — ответил Элтон Гаррету. — Веди себя хорошо и доложи мне к концу дня. У тебя есть остаток дня, чтобы распределить свои роли и обязанности. Наставник Номура и Тобе ответят на любые ваши вопросы. Маги, свободны!

Толпа мгновенно рассеялась из Главного Зала, в то время как Гаррет забрал Финча и остальную часть его команды с подиума. — Пойдем, соберем наших уток в стаю. Нужно получить эти пятьдесят очков назад, и повысить рейтинг! — сказал Гаррет, затем оглянулся через плечо и снова подмигнул мне.

Серьезно, он флиртует или как?

Один за другим, множество чужих эмоций испарилось из меня, и моя новая команда полностью сосредоточилась. Уэйд был разочарован работой по уборке, но доволен своим выбором членов команды, пока его взгляд не нашел мой. Он еще не был уверен насчет меня, но, эй, я должна была дать ему возможность, так как он меня совсем не знает. Честно говоря, я не была уверена, насколько буду полезна в этом месте, но я должна была хотя бы попытаться выяснить.

Сантана и Татьяна казались слегка удивленными. У меня было чувство, что они уже проходили подобные концерты раньше, что делало их интересными, чтобы следить за ними. Дилан застрял в подвешенном состоянии, где-то между желанием и возбуждением, вероятно, все еще приспосабливаясь к жизни как маг. Раффи был благодарен, в основном за то, что рядом с ним был Уэйд. А Астрид была взволнована и хотела начать.

С другой стороны, волновался Элтон. Визит Совета наложил на него свой отпечаток, и я буквально чувствовала, как много поставлено на карту. Элтон боялся провала любого рода. От этого кровь застыла у него в жилах, а по правилам эмпатической близости и у меня.

Но что на самом деле я чувствовала в тот момент? Если отрешиться от слоев эмоций, которыми я окружила себя, что я обо всем этом думала?

Ну, для начала, тихий голос в моей голове говорил мне, что все становится еще более странным, хотя я не была точно уверена, как и почему. Но мои инстинкты никогда не подводили меня, и я никогда не испытывала недостатка в зловещих чувствах.

Я отправлялась в новое путешествие, с людьми, которых едва знала, но с которыми меня связывали изначальные узы Хаоса. Это было странно и страшно, но это также дало мне очень необходимый взгляд на то, кем я была и, самое главное, кем я хотела быть.

Глава 14

— Не могу поверить, что они заставляют меня бросить работу, — пожаловалась я, заполняя анкету на должность научного сотрудника в отделе библиотек и архивов Научного Центра.

Вскоре после того, как Зал Главного Собрания был очищен, Уэйд и остальная часть нашей недавно сформированной команды Отбросов — термин, который мы все, казалось, ненавидели и любили одновременно, сопровождали меня в одну из общих комнат ковена.

Сантана и Татьяна совершили набег на маленькую столовую за горячими напитками и закусками, в то время как Раффи и Астрид немного ближе знакомились с Диланом. Уэйд сидел рядом со мной за столом, тщательно проверяя информацию, которую я внесла в анкету. Между нами все еще было напряжение, в основном из-за его сильной неприязни к моим способностям эмпата, но я ничего не могла с этим поделать. Рано или поздно он к этому привыкнет. Да и что ему скрывать? Я уже знала, что действую ему на нервы — не нужно быть эмпатом, чтобы понять это.

— Тут платят лучше, и тебе не нужно будет болтаться вокруг всех этих нежелательных лиц, — ответил Уэйд, указывая на коробку, на которой была указана моя дата рождения. У меня не было настоящего дня рождения, только приблизительный, почти случайно выбранный день и месяц года, когда меня оставили в приюте. — Заполни это.

— Только если вы, пообещаете не дарить мне никаких дурацких открыток на это событие, — проворчала я. — Это не настоящий мой день рождения, и я его не отмечаю.

— Почему нет? — спросила Сантана, садясь за стол и пододвигая ко мне свежесваренный кофе.

— Спасибо, — я взяла бумажный стаканчик и подула на горячую черную жидкость перед первым глотком. Я почти чувствовала, как энергия течет через меня. — Я не знаю точной даты своего рождения, только то, что мне было около трех лет, когда меня оставили в приюте.

Я сказала это довольно сухо, что меня не удивило. Я привыкла к этой мысли давным-давно. Моя команда, однако, была в замешательстве, судя по тому, как они смотрели на меня. Затем пришла жалость, и я мгновенно возненавидела это чувство. Я ненавидела жалость, особенно когда знала, что она направлена на меня.

— Ты сирота, — сказал Дилан. Он был единственным, кто не жалел меня. Вместо этого я уловила в его голосе нотку понимания. Это была редкая реакция. Большинству людей не нравилось осознавать трудности других. Они даже не смотрели на бездомных ветеранов, мимо которых проходили по улице, как будто не могли справиться с чужими страданиями. Я не получала такой роскоши. Я чувствовала все. — Значит, ты была в приемной семье? — спросил он.

— Да, а что?

Дилан улыбнулся.

— Я тоже.

Мысль о родственной душе всплыла в памяти в два раза громче. Я не могла помочь, но понимала его. В Сан-Диего было много приемных детей, но мы старались избегать друг друга. Большинство детей в системе оказались не такими хорошими, как я. У большинства из них никогда не было такой семьи, как Смиты, чтобы ввести их во взрослую жизнь, поэтому они остались без внимания. Дилан выглядел как еще одно счастливое исключение, с его ежиком и накрахмаленным университетским пиджаком.

— Серьезно? Я хочу сказать, что это так здорово, но мы оба знаем, что это не так, — усмехнулась я и он громко рассмеялся. Он был таким ярким и веселым, таким искренним и просто милым.

— Все в порядке, это нормально в таком месте, — ответил Дилан, в то время как Уэйд наблюдал за нашим обменом любезностями со слегка хмурым взглядом. — Потому-то мы «поздние цветочки», как нас здесь называют. Мы заблудились в системе приемных родителей, и у нас не было никого, чтобы объяснить нам, кто мы есть.

— Большинство из нас, магов, вступают в ковен в очень молодом возрасте, — объяснила Сантана. — Но таким, как ты, Дилан, и другим так не везет. Тем не менее, я говорю, что лучше поздно, чем никогда!

— А ты? — спросила я Астрид. — Как ты попала в ковен, будучи человеком?

— О, это долгая история, — сказала она. — Я полезна, и я делаю много работы в АйТи-сфере. Знаешь, как обычно. В основном шифрование, безопасность, наблюдение и старый добрый взлом. В человеческом мире, где доминируют технологии, магия способна на многое.

— Кроме того, она наш единственный зомби, — сказала Сантана, улыбаясь.

— Серьезно, как будто этот разговор и без того не достаточно сложный, у нас есть зомби? — сказала я в замешательстве.

— Она имеет в виду, что я прошла через пару тяжелых испытаний на полевых миссиях, — ответила Астрид, краснея. — Поэтому Элтон позволил мне пойти с вами в команде. Он хочет избежать еще одного… инцидента.

— Какого инцидента? — спросила я

— Я умерла, — прямо сказала Астрид, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы полностью осознать эту маленькую странность. — Три раза, если точнее. Элтон вернул меня, но цена, которую он заплатил, была… ужасной.

— Что?

— Элтон владеет редким видом магии, — добавил Уэйд. — Он — Некромант. Один из пяти существующих.

— Он возвращает людей к жизни? — сказала я, совершенно потрясенная.

— Это не так просто, как кажется, — ответил он. — Это совсем не просто. Для воскрешения должны быть выполнены определенные условия. Тело должно быть в хорошем состоянии. Любое воскрешение, совершенное через двадцать четыре часа, приведет к буквальному, бессмысленному зомби, потому что мозг быстро разлагается, и нервные пути начинают сбоить как сумасшедшие. Кроме того, это наносит огромный урон Элтону. После одного-единственного воскрешения он проходит автоматическую Чистку, самую страшную и болезненную, которая может даже убить его. Монстры, которые выходили из него, одни из самых страшных вещей, которые я когда-либо видел в своей жизни. Некромагия не является решением проблемы смерти и не используется как таковая.

— На самом деле, это печально, — вздохнула Астрид. — Иметь такую силу и не иметь возможности ее использовать. Я имею в виду, он мог бы, но у ковена, очевидно, есть правила на этот счет. Он воскресил меня только потому, что я умерла, помогая ковену.

— И ты не можешь продолжать это делать. Это скажется на нем, через какое-то время, — сказал Уэйд.

Я медленно кивнула, прежде чем Уэйд подтолкнул меня, указывая на форму.

— Давай, заполни это, чтобы мы могли составить твое расписание.

— Посмотри на себя, суровый и серьезный, как наставник, — усмехнулась Сантана. — Полагаю, ты присматриваешься к положению Элтона и уже начал готовиться, да?

Уэйд покачал головой.

— Я нашел ее, так что она в некотором роде моя ответственность. По крайней мере, до тех пор, пока ее не введут в курс дела. Тогда она будет сама по себе.

— Мы оба знаем, что это неправда, Уэйд, — ответила я. Он беспокоился обо мне — это было скрытое чувство, которое я могла бы пропустить, если бы не обратила на него внимания. Он был интересным пучком эмоций, из того, что я собрала до сих пор. Я чертовски расстроила его, и все же, он не мог остаться в стороне. И то, что я могла читать его мысли, заставляло его нервничать. Я собиралась сгореть в аду за то, насколько я наслаждалась этим состоянием ума.

— Что бы ты ни думала, но то, что ты читаешь — это ошибка, — парировал он. — Ты едва держишься в толпе, так что я сомневаюсь, что ты настолько хороша во всей этой эмпатической ерунде.

— Святые угодники, ты эмпат? — ахнула Татьяна, и я почти почувствовала, как она закрывается — или, по крайней мере, изящно пытается это сделать.

Я была уже измучена, и, зная, что чем больше они пытались спрятаться от меня, тем громче их эмоции пронзали меня, я тяжело вздохнула и решила разобраться с этой проблемой.

— Слушайте, да, я эмпат. Я чувствую вас всех, и чем больше вы пытаетесь что-то скрыть от меня, тем тяжелее я это чувствую. Я настоятельно рекомендую вам просто расслабляться, когда я рядом. Я никому не скажу, что я испытываю, если меня не спросят, и только если это ради благого дела.

Мне это тоже не нравилось, и я все еще училась держать это под контролем, но сегодня был какой-то сумасшедший день, и мои кнопки управления все… глючили.

— Только не волнуйтесь, если я вас чувствую. Я могу. И это круто. Я не буду судить, обещаю. Скорее всего, я даже не буду обращать внимания, — сказала я на одном длинном вздохе, затем повернулась, чтобы посмотреть на Уэйда. — Что касается вас, мистер Великий и Могучий, мои сенсоры достаточно настроены после всех этих лет, так что да, я точно знаю, через что вы проходите, когда оказываетесь рядом со мной. Мы оба знаем, что я раздражаю тебя и заставляю чувствовать себя неловко. И это круто. Мне нравится доставлять тебе неудобства.

Я закончила свое заявление с усмешкой. Раффи подавил смешок и притворился, что пьет кофе из кружки, когда заметил, что мой взгляд переместился на него. Он был действительно странным существом, и мне было трудно понять, что именно в нем странно.

— Что с тобой? Что у тебя за история, — спросила я его.

Он моргнул, как будто был застигнут врасплох без шпаргалок с подходящими быстрыми ответами.

— Что… что ты имеешь в виду?

— Почему ты здесь? Я слышала, твой отец — большая шишка в Совете, а это ковен для Посредственностей и пресыщенных отверженных, — ответила я, бросив на Уэйда намеренный косой взгляд, мгновенно почувствовав, как его гнев закипает в моих венах. Мой внутренний дьявол хихикнул. — Итак, как ты здесь оказался?

Раффи немного волновался, тщательно подбирая слова. Тревога подкрадывалась, вместе с тем, как звучал маниакальный смех в моей голове. Это было очень странно, и я была очарована.

— Мы можем просто назвать это «разницей во мнениях», на тему того, почему меня сюда перевели? — ответил он с озорной улыбкой.

— Это ничего не прояснит, — сказала я.

— Что тебе нужно сделать, так это заполнить эту несчастную форму, чтобы я мог передать ее в отдел кадров к концу дня, — вставил Уэйд.

Я бросила на него хмурый взгляд, затем продолжила записывать в одно из окошек свой фальшивый день рождения, а затем свой текущий адрес и номер социального страхования.

— Мы с отцом не ладим, — признался Раффи. — Вообще. Он очень сильный маг, и все смотрят на него снизу вверх. Некоторые даже боятся его. Я очень отличаюсь от остальных членов моей семьи. Это почти вся суть. И все они традиционалисты, а я больше… либерал.

— Да, я понимаю, что это совсем не то, что хотели бы остальные члены семьи, — сказал Дилан. — Моя мама думала, что я собираюсь получить футбольную стипендию в Йеле. Вместо этого я здесь, и я записался в общественный колледж, чтобы оставаться рядом с ковеном.

— Почему ты не пошел в Йель? — ответила я. — Наверняка в Нью-Хейвене есть ковен.

— Я думал об этом. Дело в том, что мои магические способности во многом связаны с моим атлетизмом, — сказал Дилан, опустив плечи. — Я, что называется, Геркулес. И Ковен Нью-Хейвена в настоящее время находится под следствием. Последнее, в чем они нуждаются, так это в сыром, поздно расцветающем маге, который должен был выделиться в Йельской футбольной команде, и не в хорошем смысле.

— Бесконтрольная магия — это все равно, что выпустить на волю лесной пожар, — объяснила Татьяна. — Дилан нуждался в постоянном наблюдении в первый год как оказался в магическом ковене, главным образом потому, что он только что похвастался своим Эсприт и должен научиться им управлять. Сейчас он как ядерная боеголовка, без всяких мер безопасности. Один неверный толчок, и бум, весь Нью-Хейвен станет свидетелем чертовски адского… футбольного матча.

Я нахмурилась.

— Я думала, Эсприт предназначен для того, чтобы управлять силой, а не терять над ней контроль.

— Так и есть. Как только привыкнешь. А это требует времени и практики, — ответил Дилан. — Поверь мне, я знаю!

— Какой у тебя Эсприт? — спросила я.

Дилан показал мне свое кольцо, отлитое из серебра, с футбольным мячом, инкрустированным перламутром на фоне черной эмали, и улыбнулся. Я люблю футбол, и я получил это от своего тренера, когда закончил среднюю школу. Это значит для меня целый мир. Это напоминает мне о том, какой могла бы быть моя жизнь, родись я человеком.

— Похоже, что ты не слишком-то рад быть магом, — сказала я.

— Честно говоря, нет, — вздохнул он. — Но я начинаю этим проникаться. Наверное, у меня период адаптации. Они хотят, чтобы я проводил меньше времени со своими приятелями по колледжу, но этого не произойдет. Это мои друзья.

У меня было чувство, что он провел всю свою жизнь, отталкивая свои магические способности, борясь со своей природой всем, что у него было, пока однажды не произошел, как выразилась Татьяна, «бум», и он был обнаружен Ковеном Сан-Диего. Мое моджо приходило постепенно. У меня уже был период адаптации, и я никогда не отрицала свою истинную природу. Я не приняла ее, но научилась использовать все, что можно, для ориентирования в своем существовании в «нормальном мире».

— Ты уже нашла свой Эсприт? — спросила Сантана, явно чувствуя себя неловко из-за того, к чему вел разговор. Похоже, никому не нравилось слушать, как Дилан тоскует по своей человеческой жизни. Их магическое существование было поводом для гордости, и они любили его, в то время как Дилан все еще боролся со всей этой концепцией.

— Нет, — сказала я, качая головой.

— Не волнуйся, ты найдешь его, — ответила Сантана и показала мне свой. Это был брелок в форме гитары, с замысловатой и красочной детализацией, выгравированной вокруг сахарного черепа Мексиканца посередине. — Я нашла это в небольшом сувенирном магазине в Катемако, моем родном городе в Мексике, два года назад. Мы просто сошлись. Как только я прикоснулась к нему, я поняла.

Татьяна показала мне свой браслет из чистого серебра с единственным круглым сапфиром. Его кристально-голубой цвет почти гипнотизировал.

— Мама подарила мне его, когда мне исполнилось четырнадцать. Это одна из немногих хороших вещей, которые я получила от клана Василиса.

В ее голосе звучала печаль, нехарактерная для ее ледяного поведения, и я чувствовала ее глубоко в животе. Уэйд заметил выражение моего лица, но не стал заполнять пробелы, как раньше. Вместо этого он указал на бланк.

— Заканчивай с этим.

— Ненавижу тебя, — сухо ответила я.

— Я здесь не для того, чтобы меня любили.

— Тогда почему ты здесь? — возразила я.

— Он один из лучших магов в этом городе и, возможно, во всем штате Калифорния, — сказала Астрид, улыбаясь мне. — Он не самый приятный персонаж в этом ковене, но его сердце в правильном месте, и он не такой придурок, как, скажем, Гарретт и его злой приятель Финч.

Все рассмеялись, и даже Уэйд позволил себе полуулыбку в ответ на попытку Астрид сделать комплимент. Она мне нравилась. Она была милой, но тупой. Как молоток, присыпанный сахаром.

— Кстати, что случилось с Гарретом? Я не могу его прочесть. Так же, как не могу читать Финча. И еще нескольких человек в этом месте. Обычно я этого не понимаю, — сказала я и посмотрела на Уэйда.

У него не было ответа, как и у остальных. Все, что я получила в ответ, были медленно качающиеся головы и мягкие пожатия плечами. Хотя, Раффи, казалось, заинтересовался.

— Ты пробовала их чувствовать? Например, протянуть руку, вместо того, чтобы позволить своим эмоциям накрыть тебя.

— Эмпатия работает не так, — поджала я губы. Мне не нужно ничего пробовать. Я автоматически чувствую их. Единственное, над чем мне нужно работать, это блокировать определенные или все эмоции. Я как вышка сотового телефона. Какой бы сигнал ни исходил, я его улавливаю.

— Я никогда не встречал настоящего эмпата. Я только читал о них в книгах. Вы такие редкие люди, — зачарованно ответил Раффи. — Думаю, у них нет точной информации о твоих способностях.

— Или, может быть, это зависит от эмпата. Без понятия, — пожала я плечами. — Дело в том, что есть некоторые маги, которых я не могу прочесть. Пятерых я знаю наверняка. Гаррет, Финч, О'Халлоран, наставник Бэлмор и Имоджин Уайтхолл. В зале были и другие, но я не знаю, кто они.

— На твоем месте я бы об этом не беспокоился, — сказал Раффи. — У некоторых магов могут быть естественные барьеры. Я могу посмотреть, если хочешь. Я мог бы также предложить тебе легкое чтение, чтобы освежить твои знания эмпатии.

— Это было бы здорово, спасибо! — улыбнулась я. — Серьезно, я ценю это.

— Как я уже сказал, ты редкость, — Раффи почтительно кивнул. — В Средние века к эмпатам относились с большим почтением. Они помогали ведьмам избегать разгневанных жителей деревни и религиозных фанатиков. Сегодня во всем мире насчитывается около трехсот эмпатов.

— О, черт, вот это редкость, — сказала я, внезапно почувствовав себя белым тигром. Или белым носорогом, в зависимости от количества углеводов, которые я потребляла в течение недели.

— Она так же управляет всеми элементами, — добавил Уэйд. — И телекинез.

Вся команда уставилась на меня, как будто я была самой необычной вещью, которую они когда-либо видели. Это было неловко и лестно одновременно, и мои щеки горели от удовольствия. Никогда в жизни я не чувствовала себя такой почитаемой.

— Вау, — выдохнула Астрид, ее губы растянулись в широкой улыбке. — Тогда ты чертовски невероятна! Я думаю, что ты могла бы легко конкурировать с Уэйдом здесь. Забудь об этом. Ты полный Элементал. Держу пари, с небольшой практикой и образованием, ты будешь бегать кругами вокруг него и Гаррета!

— Уменьши энтузиазм, — сказал Уэйд. — Она только что получила показания от Эдли и была классифицирована как Посредственность.

Их лица побледнели, и я почувствовала, как мое сердце упало. Напоминание о Посредственности было эффективным в сокрушении моих крыльев. Я только начала парить и впитывать все восхищение от нашей команды Отбросов, и Уэйд просто топнул и оставил меня разорванной. Разбитой. Очевидно, он был чрезвычайно конкурентоспособен, и это просто заставило меня захотеть победить и фактически закончить бегать вокруг него, просто чтобы я могла стереть эту ухмылку с его лица.

— Я не куплюсь на это, — сказала Сантана, качая головой.

— На что? Что она Посредственная? Эдли никогда не ошибается, Сантана, — сказал Уэйд, скрестив руки на груди.

— Нет. Не куплюсь. Что-то не так. Харли, через несколько месяцев тебя снова проверят, — ответила Сантана. — Ты не можешь быть полным Элементалом и эмпатом на Посредственном уровне. Этот титул останется с тобой на всю жизнь, и это серьезно ограничивает твои магические перспективы. Не могу поверить, прости.

Я с надеждой пожала плечами.

— Эдли сказала, что мне нужно еще раз пройти обследование.

— И следовало бы! — кивнула Астрид. — Я служу в этом ковене с десяти лет, и поверь мне, такие, как ты, бывают не чаще одного раза в поколение. Быть Посредственностью — все равно что сказать, что Хиросима была просто фейерверком. Я согласна с Сантаной. Не покупайся на приговор.

— Меня это не удивляет, — голос Гаррета проскользнул в комнату, заставив нас всех поднять головы. — В любом случае, вы обычно все отрицаете. Но когда кто-то Посредственность, он всегда Посредственность. Не могу поверить, что говорю это, но Уэйд прав. Мисс Смит… пресна. В лучшем случае.

Гаррет ухмылялся мне, засунув руки в карманы, расстегнув бежевый жилет и закатав рукава темно-синей рубашки. Рядом с ним стоял Финч, вместе с другими магами из его следственной группы, и от них у меня скрутило живот. Я чувствовала презрение ко мне, и это вернуло мне неприятные воспоминания о подготовительной школе. Особенно те, из-за которых меня слишком часто посылали в кабинет директора. Это не хорошая идея — спровоцировать меня. Я всегда мстила.

— Я так понимаю, ты в этом заведении самый красивый осел? — возразила я, обнаружив арктическую улыбку.

— Думаешь, я красивый? — ответил Гаррет.

— Тебе что, нечем заняться, Кайтелер? — Уэйд встал, его раздражение жгло мои нервные окончания.

— Гаррет и Уэйд вроде как соревнуются друг с другом с тех пор, как попали сюда, — прошептала мне Астрид. — Они оба смехотворно хороши, но в конечном итоге ведут себя как подростки, когда находятся в одной комнате.

Этот маленький кусочек информации внезапно поставил вещи в перспективу, когда эти два альфа-самца были взбудоражены. Гаррет был суровым реалистом с дурным языком и большими магическими навыками, который, казалось, любил и в то же время ненавидел Ковен Сан-Диего. Уэйд был обычным магом, одинаково уважаемым в том, что касалось его магических навыков, но он все еще носил это жесткое высокомерие как знак чести. Им обоим было жарко, и все же они нуждались в хорошей пощечине.

— У нас готов план действий, — Гаррет пожал плечами. — Я смотрю, ты все еще борешься с формой занятости.

— Элтон назначил тебя руководителем следственной группы, чтобы ты мог лучше использовать свое время и ресурсы, — сказал Уэйд. — И тем не менее, ты здесь доказываешь, что не должен отвечать ни за что, кроме напитков в кафетерии.

— Мы с командой просто зашли выпить, Кроули, — ответил Гаррет. — Я подумал, что было бы неплохо поздороваться и напомнить тебе о неизбежном исходе того, что ты пытаешься сделать. К концу года я стану лучшим бомбардиром в этом клубе. Не ты.

— Мне нравится, как ты иногда говоришь вслух, Кайтелер. Как будто надеешься, что это сделает их правдой, — парировал Уэйд. — Почему бы тебе пока не сосредоточиться на следственной группе и не упустить эту удивительную возможность? Хотя мы оба знаем, что ты этого не заслуживаешь.

— Ревность тебе не идет, Кроули, — усмехнулся Гаррет, в то время как стальной взгляд голубых глаз Финча пытался просверлить дыры в моей душе. Серьезно, что я ему сделала?

— Если ты думаешь, что дело в этом, то ты еще больший идиот, чем я думала, — вмешалась Сантана, опершись локтями на стол.

— Почему бы тебе не заняться своими делами, Чика? Разве у тебя нет джинна, чтобы с ним нянчиться? — Финч отпрянул, прищурившись.

— Ты настолько неуверен в себе, что чувствуешь необходимость унизить тех, кто не терпит твоего издевательства, Финч? Ты должен что-то знать лучше, чем активно пытаться разозлить магов, которые сильнее тебя, — ответила Сантана сквозь стиснутые зубы, вскакивая на ноги.

Раффи мягко схватил ее за руку, пытаясь удержать, и я почувствовала, как она немного смягчилась. Казалось, она ответила на его прикосновение, ее гнев утих, а темно-серо-голубые глаза Раффи остановились на Финче.

— Я могу взять тебя в любое время и в любом месте, — ухмыльнулся Финч. — Ты бредишь, думая иначе.

— Ах вот как? Может, попробуем прямо сейчас? Ты явно не усвоил урок с прошлой недели, — сказала Сантана, снова разозлившись.

— Не поддавайся на эти дешевые уловки, — Раффи встал рядом с ней. — У тебя уже есть два предупреждения. Они просто пытаются заставить тебя напасть.

— О, да, верно, — сказала Сантана, наблюдая, как выражение лица Финча из довольного становится кислым. — Поскольку запрещено бить члена ковена, если это не самооборона, вы, мальчики, такие трусы, что вам нужно, чтобы мы ударили первыми, поэтому у вас есть повод вести себя как монстры, которых мы держим в Бестиарии.

— Мне не нужен предлог, чтобы заставить тебя подавиться пирогом, — возразил Финч.

— Сейчас, сейчас, — разошелся Гаррет, явно забавляясь. — Нет необходимости, можно получить всю агрессию и здесь. Если вы, дети Отбросов, не можете принять правду, вы должны придерживаться более человеческой работы. Конечно, в центре еще есть вакансии. Я слышал, они ищут гидов.

Он, казалось, наслаждался, нажимая на кнопки людей, избегая прямой агрессии только для того, чтобы претендовать на моральноепревосходство. У Гаррета были задатки опытного социопата.

— Откровенно говоря, я постоянно восхищаюсь твоим видом, — задумчиво произнесла я, глядя на него.

— Я не удивлен, — ответил Гаррет. — Ты поздний цветок. Магия, очевидно, удивительная для тебя вещь.

— Нет, я не имела в виду магию, когда использовала термин «вид». Я имела в виду тупиц, — сказала я. — Вы все настолько неуверенны в себе и разочарованы своими недостатками, что вам нужно отвлечься, придираясь к другим. Все, что угодно, лишь бы отвлечься от собственных недостатков. Грустно на это смотреть.

Количество ненависти, изливавшееся из следственной группы, за исключением двух марионеток, которых я, конечно, не могла прочитать — было почти удушающим. Я задела за живое. Финч открыл рот, чтобы что-то сказать, но Гаррет сжал его плечо и остановил его.

— На твоем месте я бы больше беспокоился о своих недостатках, — ответил Гаррет. — Магический мир — это не только блеск и единороги, Харли. Ты либо становишься жестким, либо тебя топчут. Это то, что остальная часть вашей команды Отбросов не понимает, и, по-видимому, ты тоже. Мы здесь не для того, чтобы щадить твои чувства. Вы, детки, должны закалиться.

— Я не нуждаюсь в том, чтобы меня щадили, — ответила я. — Я просто не хочу, чтобы в меня тыкали кучей инструментов, потому что у них нет ничего лучше.

— Кто-то должен научить тебя уважать старших, — взорвался Финч и сделал несколько шагов ко мне.

— Ты хочешь научить меня уважению? Ты слышишь себя, тупица.

Я не сдавалась. Годы издевательств уже научили меня не мириться с подобными глупостями, даже если мне придется прибегать к физической силе. Достаточно было одного удара, чтобы научить любого хулигана не делать этого снова — не со мной. Финч явно напрашивался на это, и, судя по усмешке на его лице, он не думал, что во мне это есть.

Прежде чем Гаррет или Уэйд смогли вмешаться, Финч придвинулся ближе, его рука потянулась к моему горлу. Вероятно, он хотел запугать меня, учитывая, что наша яростная борьба, казалось, не имела конца. Мои инстинкты сработали, и я первой нанесла ему телекинетический удар. Мысленное лассо схватило его за горло, и я отмахнулась от него, как от назойливой мухи. Этот жест выглядел так, что Финча швырнули через зал, как тряпичную куклу.

Он приземлился на другой стол. Ноги подкосились, и Финч упал на пол с глухим стуком и болезненным стоном, держась обеими руками за бок. Наверное, сломал ребро.

Из близсидящих магов вырвались вздохи, в то время как Уэйд и Гаррет держали остальных членов наших команд подальше друг от друга.

— Довольно! — прорычал Уэйд. — Гаррет, не торопи события. Ты втянешь нас всех в ненужные неприятности!

— Тогда держи свою девушку под контролем! — прошипел Гаррет, затем бросил на меня оценивающий взгляд, уголок его рта дернулся. — Хотя, должен признать, у нее есть мужество!

— Я запуталась, — пробормотала я, прежде чем Уэйд схватил меня за руку и оттащил на пару футов.

По Декстер бросился к Финчу и помог ему подняться, за ним последовал Линкольн Мон-Нуар. Оба сдерживали Финча, который пришел в себя и жаждал отомстить. По даже выхватил сделанную на заказ зажигалку медного цвета, которая начала светиться белым между его пальцами — это был Эсприт Финча Анкера, поняла я. Можно отобрать Эсприт у мага, если нужно предотвратить нанесение слишком большого урона. Буду знать.

— Пошли, — крикнул Гаррет Финчу и остальным. — У нас есть подготовительные работы для завтрашнего дня. Оставьте этих снежинок.

С последней ухмылкой Гаррет и его команда вышли. Финч бросил на меня убийственный взгляд через плечо, и мурашки побежали по спине. Мне нужно, чтобы держащий меня охранник пошел вперед. Он либо усвоил урок, либо собирался вернуться на несколько секунд. В любом случае, я была готова. Надеюсь, другие наблюдатели тоже поняли, что не стоит придираться ко мне.

— Какого черта, Харли? — Уэйд повернулся ко мне. Он был в ярости, и я воспользовалась его эмоциями, чтобы стоять на своем.

— Что, черт возьми, что? Я защищалась!

— Ты спровоцировала его! Тебе повезло, что мы все были здесь! — ответил Уэйд. — Не делай так больше! Не позволяй им добраться до тебя. Они придурки, которые знают каждую лазейку в правилах ковена, а ты здесь новичок. Только их так много, что Элтон готов все простить, прежде чем начать раздавать штрафы. Это не просто школа, это ковен, и Элтон здесь не Учитель, чтобы бороться с хулиганами. Мы сами о себе позаботимся, прежде чем дело дойдет до того, что о нем нужно будет доложить.

— Значит, об этом не нужно сообщать? Точно? — недоверчиво спросила я.

— Нет, потому что Элтон слишком занят, чтобы разбираться с этим всем, а Гаррет слишком одарен и имеет связи, чтобы пострадать из-за небольшой ссоры. То же самое касается Финча, поскольку он друг Гаррета, — сказал он, сильно недовольный.

— Так что, я должна была просто позволить ему ударить меня?

— У него рука оторвалась бы, если бы он это сделал, — сказала Сантана сбоку.

— Ты не помогаешь, — упрекнул ее Уэйд, затем снова переключил внимание на меня. — Теперь ты часть команды. Если ты принимаешь удар, мы принимаем удар. Но мы держимся вместе. Отныне тщательно контроллируй свои мысли и действия. Все, что ты делаешь, влияет на всех нас.

— Это нечестно, — пробормотала я, чувствуя, как утихает его гнев.

— Не повезло, Харли. Жизнь несправедлива, — вздохнул Уэйд.

— О, спасибо, Уэйд. Я понятия не имела. Я так долго жила в своей элитной башне из слоновой кости, что хорошо, наконец, встретить кладезь мудрости, такой как ты, чтобы меня просветили о том, насколько жесткой может быть жизнь.

Несколько мгновений прошло в абсолютной тишине, и я мельком увидела свое окружение. Два мага из кафетерия вытаскивали сломанный стол, бросая на меня раздраженные взгляды. Их разочарование заставило меня чувствовать себя ужасно. Я должна была, по крайней мере, выбросить Финча на свободное место и не портить мебель.

Сантана, Татьяна и Астрид казались слегка удивленными. Дилан был впечатлен, а Раффи… ну, Раффи все еще был сбит с толку, половина его смеялась внутри с почти детским восторгом, в то время как другая беспокоилась о последствиях.

— А теперь заполни эту чертову форму и давай покончим с этим, — сказал Уэйд, снова усаживаясь за столик.

Я села рядом с ним и добавила последние детали, закончив подписью, в то время как остальные молча наблюдали. Несмотря на то, что я только что пережила с Гарретом и Финчем, мне все еще нравилось это место. В команде Отбросов было определенно лучше. По крайней мере, они относились ко мне с уважением, не считая моих шуток с Уэйдом. Я не могла заставить себя легко доверять кому-либо, но я была очарована людьми, с которыми я была объединена. Так или иначе, все они были неудачниками.

Вспыльчивый характер, острый язык и трудные характеры, казалось, были определяющими чертами в этой группе. В этом смысле я была идеальной парой.

Глава 15

После того, как я заполнила анкету, мы потратили около часа, составляя план действий на следующий день. Ну, честно говоря, я слушала и кивала, в то время как Уэйд говорил всем остальным, что им нужно сделать, своим немного снисходительным тоном.

Перед тем, как покинуть ковен, Уэйд также заставил меня стоять перед аварийной дверью в Кид-Сити еще полчаса, пока я не произнесла заклинание Апери Портам. Не то чтобы все было так уж сложно. Как только я произнесла это правильно, дверь обратно в ковен открылась. Потребовалось десять попыток, чтобы я все сделала правильно, учитывая, насколько американизировано мое латинское произношение, после чего он заставил меня сделать это еще десять раз подряд, между короткими приступами пререканий.

Я также узнала, что это была одна из трех точек доступа в ковен — самая незаметная, если уж на то пошло, так как никто не думал искать в Кид-Сити путь внутрь. Риск был высокий, но, похоже, сработало.

Я была очень довольна собой, так как никогда в жизни не произносила заклинаний. С другой стороны, Уэйд настоял на том, чтобы я умерила свой энтузиазм.

— Это в буквальном смысле самое легкое заклинание, которое ты можешь сотворить. Попугай смог бы это сделать, если бы был одарен такой энергией Хаоса, как магия, — сказал он.

О, Уэйд, как щипчики на моих крыльях.

К тому времени, как я вернулась домой, вечер медленно клонился к закату, темно-розовые и оранжевые полосы разбрызгивались по небу. Я устала, но чувствовала странный покой. В холодильнике лежали остатки китайской еды, но я почему-то не была голодна. Мой мозг был настолько переполнен всем, что я узнала о себе, ковене и магах, что мой аппетит не вернулся домой со мной, и еда была буквально последней вещью, о которой я думала.

Кофейные зерна все еще валялись на полу моей спальни. Я усмехнулась, затем достала метлу и совок, и начала убирать их, одновременно, спокойно обдумывая события и открытия дня. Зал Главного Собрания действительно испортил мои эмпатические чувства, и я, наконец, была в состоянии ума, который был достаточно расслаблен, чтобы позволить некоторое логическое размышление.

Я начала задаваться вопросом, был ли у меня уже свой Эсприт, но я просто не знала, что это было. Отбросив зерна, я дотронулась до своего медальона Святого Кристофера, надеясь, что почувствую что-то, чего не было раньше. Однако ничего не вышло, кроме мягкой прохлады золота под моими пальцами.

— Может быть, у меня есть что-то еще? — задумчиво сказала я, оглядывая гостиную.

К каким объектам я была больше всего привязана? Какие предметы заставляли меня чувствовать что-то, что угодно или все сразу? Что вызывало самые сильные эмоции?

Я посмотрела в окно, мой взгляд остановился на моей Дейзи, припаркованной снаружи у главного входа. Она была моей самой любимой принадлежностью, но я сомневалась, что из нее получится хороший Эсприт. Она была слишком большой, и я не могла представить себя владеющей ею с ловкостью, которую демонстрировал Уэйд, например, со своими десятью кольцами.

Потом была записка от отца. Я вытащила ее из бумажника и провела пальцами по пожелтевшей бумаге. Он уже проигрывал битву со временем. Через десять-двадцать лет она начнет распадаться. Моя связь с Эсприт вечна. Это был просто лист бумаги, с любовью и извиняющимися словами от моего отца.

Кроме этого, я не почувствовала… ничего.

Это все еще приносило мне утешение, наряду с пониманием, что я действительно не была одинока в этом мире, но это не было похоже на Эсприт, по крайней мере, не основываясь на том, что я слышала, как другие описывали его связь с магией. И Тобе, и Элтон сказали, что я сразу почувствую связь с Эсприт. Сантана попыталась описать это ощущение как нечто сродни жидкому счастью.

Я ходила по дому, трогала разные предметы — от ключей до колец, браслетов и даже столовых приборов, которые купила на прошлой неделе, но ничего не подходило. И тут до меня дошло, что я не знаю, что такое настоящее счастье.

Вздох вырвался из моей груди, и я села на пол, скрестив ноги. Некоторое время я смотрела на записку отца, пока слезы не обожгли мне глаза. Я никогда не испытывала счастья, не так, как описывали Сантана и другие.

Я почувствовала облегчение и радость, особенно когда поняла, что Смиты — достойная приемная семья, а не недееспособные маньяки, с которыми мне приходилось мириться раньше. Но настоящее счастье… это было вне моего понимания.

Слезы катились из моих глаз, капельки растекались по деревянному полу, когда я наконец отпустила голову и просто заплакала. Я, очевидно, держала это в себе в течение долгого времени, учитывая, какое облегчение я почувствовала, выплакав все это. Было так много эмоций, которые я прятала внутри, так как всегда была занята тем, чтобы держать их при себе, как эмпат, чувствующий других больше, чем себя.

Я тосковала по своей настоящей семье, по родителям, которые оставили меня в приюте. Моя мать, мой отец. Я не могла понять, почему они бросили меня, и эта записка была лишь пластырем на гораздо большей ране.

И больше всего меня ранил тот факт, что ковен звучал как настоящая семья, но я так боялась быть брошенной снова, что не могла заставить себя доверять им. Я боялась, что они могут вышвырнуть меня на обочину в тот момент, когда я сделаю что-то не так, и для кого-то, привыкшего быть одной, это было бы разрушительно.

Открыть себя и позволить себе доверять другим было огромным шагом. Этот скрытый страх быть брошенным активно саботировал мой мыслительный процесс. Я боялась, что ковен в конце концов отвергнет меня. Со всеми моими жесткими разговорами о том, чтобы быть независимой девушкой, я втайне жаждала, чтобы кто-то широко раскинул руки и сказал: «Добро пожаловать домой, Харли.»

Ближе всего к идее настоящей семьи я была со Смитами, но к тому времени эмоциональный ущерб был нанесен благодаря системе усыновления. Я не могла по-настоящему открыться им, принять их как постоянную часть своей жизни. Со мной было что-то не так. Я была, по всем определениям, испорченным товаром.

Мое сердце остановилось, когда надо мной нависла большая тень.

Вены заледенели, мурашки побежали по коже, когда я узнала низкое рычание, доносящееся сзади. Я слышала его раньше, за парковкой казино.

Когти царапнули пол, и краем глаза я уловила движение. Их было трое, поняла я, когда ужас схватил меня за горло и перекрыл доступ воздуха.

Я медленно повернула голову, как раз вовремя, чтобы посмотреть в ужасающее лицо одной из трех горгулий в моей квартире. Пепельно-серая кожа. Кривая культя носа. Острые, костлявые конечности и тощие крылья. Я уже знала, что не все горгульи похожи друг на друга, но, насколько я могла видеть, все они были воплощением абсурда.

Почему я?

Не было времени, чтобы искать ответ на этот вопрос, не тогда, когда монстр буквально присел позади меня, его уши летучей мыши щелкали, когда он обнажил свои огромные клыки с леденящим позвоночник шипением. Струйки слюны тянулись от его челюстей к полу. Он был голоден, как и два других зверя, кружащих вокруг меня.

Большие черные мраморные глаза следили за мной, пока я двигалась медленно, очень медленно, чтобы не спугнуть горгулий прежде, чем смогу хотя бы на пару футов встать между ними. Главарь был большим и крепким. Двое других были немного меньше, но такими же злобными.

Мне удалось повернуться лицом к зверю, как раз в тот момент, когда он опустил голову и открыл пасть, из его горла вырвался гортанный рокот. Он бросился на меня. Я отмахнулась, используя телекинетическую силу, чтобы отбросить его на пару футов.

Остальные зарычали и побежали по полу, их челюсти щелкнули, когда я оттолкнула их. Затем, я побежала на кухню. Здоровяк бросился за мной, его челюсти вонзились в кухонный стол, когда он промахнулся на несколько дюймов. Мраморные столешницы рассыпались, деревянные панели раскололись, но мне удалось включить краны. Горгулья попыталась укусить меня еще раз, но у меня было достаточно воды, чтобы натянуть толстый слой льда на ее голову. Очевидно, мой страх и инстинкт самосохранения усилили проявление моих Элементальных способностей.

Я оттолкнула замерзшую горгулью телекинетическим импульсом, затем перепрыгнула через оставшиеся стойки в гостиную. Главный был занят тем, что тряс головой и царапал лед, покрывающий его шишковатое лицо, в то время как две другие горгульи бросились ко мне, их крылья развернулись. Они опрокинули все на своем пути. Лампы, журналы и коробки с безделушками падали на пол с душераздирающим лязгом и визгом.

Мой телефон все еще лежал на кровати, где я его бросила перед тем, как убирать кофейные зерна, а записка отца лежала на полу. Я знала, что не смогу справиться со всеми тремя горгульями сразу. Меньше чем через минуту большой мальчик освободится и снова набросится на меня.

Не имея выбора и отчаянно желая позвать на помощь, а также вернуть единственный драгоценный предмет, оставленный мне родителями, я выбросила еще одну телекинетическую волну, удивительно более сильную, чем мои предыдущие попытки. Горгулий отшвырнуло в сторону, как мух-переростков, и я бросилась через гостиную, перепрыгнув через кресло и схватив огнетушитель, который держала в прихожей.

Я схватила записку и быстро сунула ее в задний карман, но не успела достать телефон, так как две маленькие гаргульи снова напали. Я сняла предохранитель и выпустила густое белое облако. Пена ослепила их, давая мне две секунды, чтобы проскользнуть мимо них и побежать к двери.

Большой, без ледяной маски, врезался в стену, загородив выход.

— Черт возьми, — выругалась я себе под нос и попятилась назад, в то время как горгулья с грохотом неслась через гостиную ко мне, а ее когти ломали деревянный пол.

Я замерла, прислонившись спиной к окну, все мое тело дрожало, а зверь передо мной трясся от восторга.

Еще секунда, и я стану его обедом.

Что-то внутри меня взревело, как гром, не желая сдаваться. Воздух вокруг меня сгустился — я чувствовала, как он щекочет кончики пальцев, маня меня взмахнуть им. Я делала это раньше, хотя и не с такой силой, которая потребовалась бы, чтобы обезвредить такого дикаря, как этот.

Но я должна была попытаться. Другого выхода не было.

Я собрала всю энергию, которую могла собрать, и впервые в жизни почувствовала, как частицы Хаоса текут сквозь меня. Мой разум пришел в бешенство, и я вытянула руки. Когда они ворвались в окно, снаружи послышался ветер, грохочущий и свистящий.

Я пригнулась, когда осколки стекла разлетелись во все стороны. Они рассекли морду и глаза зверя, он зашипел от боли.

Не имея другого пути к спасению, я собрала все силы и прыгнула на подоконник. У меня перехватило дыхание, когда я посмотрела вниз на отвесный обрыв, а затем закрыла глаза, отдаваясь воздуху.

Ветер кружил вокруг меня, я чувствовала, как прохладный поток воздуха касается моего тела, я парила ближе к уровню земли. Свой полет я не смогла удерживать долго и в конце концов упала еще на десять футов.

В моей квартире взревели горгульи, как только я приземлилась посреди улицы. Люди вокруг меня кричали. Конечно. Я была в городе. Повсюду были люди.

Мое плечо пульсировало, так как оно больше всего пострадало от падения.

Я умудрилась поднять глаза, насчитав шестерых невинных людей, которые собирались познакомиться с горгульями, плюс еще нескольких, приходивших с обоих концов улицы, а также тех, кто высовывал головы из окон моего многоквартирного дома. Все они были привлечены шумом и видом меня, упавшей посреди улицы.

— Все уходите! — крикнула я, отмахиваясь от них. — Бегите!

Некоторые из них прислушались и тут же бросились прочь, набирая 911. Другие были не так быстры, но, по крайней мере, насколько я могла судить, они не могли видеть горгулий. В противном случае, они бы все закричали при виде трех чудовищных демонов, рычащих на меня из окна пятого этажа.

— О нет, — выдохнула я, мои глаза расширились, когда я увидела горгулий, выпрыгивающих наружу.

Малыши приземлились на тротуар, раздавив бетонные плиты. Я слышала, как кричали люди, задыхаясь. Затем раздался мой крик — я смотрела, как большая горгулья приземлилась на мою машину и растерзала ее.

— Моя Дейзи! — вскрикнула я, увидев крышу Мустанга, искореженную под тяжестью этого зверя. Мое сердце мгновенно разорвалось. Ярость стала моим основным топливом, когда я вскочила на ноги. — Ты… сын.

Я замерла, заметив, что маленькие горгульи нацелились на пару человек, которые таращились на мою машину, не в силах понять, какая невидимая сила врезалась в нее. Главарь ухмыльнулся мне, его хвост шевельнулся, когда он приготовился наброситься на меня снова.

Я все еще была ошеломлена, но у меня было больше места, чтобы двигаться. В то же время были люди, которые нуждались в защите. Проклятие.

Вспышка огня пронеслась перед моими глазами, попав в одну из маленьких горгулий. Уэйд пробрался сквозь толпу слева от меня, шепча заклинание. Его кольца загорелись синим, и луч вырвался из его рук, превращаясь в радужный шар, который поглотил нас и горгулий, держа всех остальных снаружи.

Время, казалось, остановилось, снаружи люди широко раскрыли глаза и замерли, глядя на нас.

Облегчение нахлынуло на меня при виде Уэйда, но мои проблемы еще не закончились.

— Задержи того большого на минуту! — Уэйд проинструктировал меня, затем выстрелил огненными лучами из своих пальцев в двух других, которые пытались вырваться из сферического щита, который удерживал нас.

Пламя лизнуло двух горгулий, в то время как я временно переключила свое внимание на большую. Он двигался быстро, зигзагами пересекая улицу, и мчался ко мне. Я ухитрилась ухватиться за него ментальным лассо, затем оттащила его влево с размахом, достаточно мощным, чтобы врезаться в энергетический барьер защитного щита.

Он тряхнул головой, оглушенный на мгновение, затем вскочил на ноги и снова набросился на меня.

Уэйд хлестнул горгулий огненными хлыстами, убив их обоих одним сокрушительным ударом, когда толстая огненная веревка разрезала их грудины. Они рухнули на землю, хрипя и шипя, распадаясь на два клубка угольного дыма и пыли.

Я отодвинула телекинетический барьер, пытаясь оттолкнуть оставшуюся горгулью, но она лишь подтолкнула его. Он зарычал и продолжил свое наступление, в то время как я отскочила назад и попыталась схватить его другим ментальным лассо. Он двигался слишком быстро, уже выучив мои движения.

Уэйд проскользнул между нами, бормоча заклинание и протягивая руки с красными кольцами. Алые лучи вырвались из его пальцев, затем смягчились до флюоресцентных струн, которые обернулись вокруг горгульи. Одна за другой энергетические веревки затягивались вокруг зверя, пока он не перестал двигаться и не упал ничком.

— Открой это! — сказал Уэйд и протянул мне банку.

Я взяла ее и сняла крышку, в то время как Уэйд бегал вокруг зверя, бросая по пути зеленые камни. Горгулья боролась со своими магическими оковами, которые начали лопаться и исчезать, одни за другими. Уэйд произнес заклинание захвата, более крепкие зеленые лучи, которые я видела во время нашей предыдущей встрече с горгульей, растянулись и связали зверя снизу.

Только когда последние красные струны потухли, я смогла вздохнуть. На этот раз горгулья была надежно защищена.

— Что происходит? — спросила я, мой голос дрожал.

Адреналин бушевал во мне, руки и ноги дрожали, дыхание было частым и прерывистым. Мое сердце билось о грудную клетку, когда до меня начала доходить реальность того, что только что произошло.

— Сначала мне пришлось воспользоваться красными веревками, чтобы занять его, пока я буду раскладывать камни, — ответил Уэйд и жестом пригласил меня выйти вперед. — Подойди ближе, мне нужно встряхнуть этого ублюдка. Достаточно того, что мне пришлось убить двух других.

Я огляделась, заметив, что за голубоватым пузырем мир был тихим и спокойным.

— Что это? — спросила я дрожащим голосом.

— Мы называем это промежутком времени. Он держится всего семь, максимум десять минут, — объяснил Уэйд. — Он изолирует определенный отрезок времени и пространства, достаточный для моей работы.

Затем он произнес заклинание, которое заставило горгулью принять расплывчатую форму. Ее засосало в банку, и я быстро закрыла крышку, крепко крутя ее, пока бесформенное существо кувыркалось в этом стеклянном сосуде.

Тут я вспомнила о Дейзи. Моя машина была полностью разрушена, как будто на нее сбросили пятидесятитонный цементный шар. Я едва могла различить ее первоначальный дизайн. Моя Дейзи превратилась в груду искореженного металла и резины.

Слезы катились по моим щекам, пока я смирялась с тем, что у меня нет автомобиля. Это было чертовски больно, а Уэйд, казалось, не понимал этого.

— Почему ты плачешь? — спросил он.

В моем сердце была боль, которую я не узнавала. Она была его. Ему не нравилось, что я плачу.

Не повезло, брат. Сейчас я рыдала, как маленькая девочка.

— Это… Это моя машина! — воскликнула я, указывая на свою Дейзи.

Он небрежно взглянул на нее, затем пожал плечами и взял банку из моих рук.

— Это всего лишь машина. Неодушевленный предмет. Ты можешь купить другую. Лучше, если на то пошло. Ты все равно должна переключиться на электронику.

— О, пожалуйста, — нахмурилась я, протирая глаза. — Ты не поймешь.

— Это всего лишь машина, Харли. Ты жива, вот что важно.

— Это не просто машина. Это моя машина! Это было первое, что я купила, когда стала самостоятельной. Дейзи значила для меня целый мир. Она была моим символом свободы. Не просто машина!

Уэйд смотрел на меня несколько мгновений, пока я пыталась взять себя в руки. Мое тело реагировало на выброс адреналина, мышцы и суставы тряслись как сумасшедшие. Он придвинулся ближе и положил руку мне на плечо, нежно сжимая.

— Все будет хорошо, — сказал он. — Ты молодец. Ты сделала это. И ты выстояла против трех горгулий. Не каждая Посредственность может легко проделать это, поверь мне.

Это был комплимент?

Я кивнула всхлипывая, и снова огляделась.

— Что нам теперь делать? — спросила я, беспокоясь о людях за пределами защитного пузыря.

— Они не видели горгулий и не имели с ними прямого контакта. Держу пари, они только что видели, как сумасшедшая девушка выпала из окна, — ответил он, потянувшись к телефону. Он набрал номер и подождал, пока кто-нибудь ответит. — Да, это Кроули. В квартире Харли Смит произошел инцидент. Парк Уэст. Да. Прошу разрешения вызвать свидетелей, пока мы не проведем тщательную зачистку завтра. Да, спасибо.

Он повесил трубку и коротко улыбнулся мне.

— Что? — нахмурилась я, слишком расстроенная, чтобы насладиться искоркой удовлетворения, исходящей от него.

— Давай я покажу тебе кое-что классное, — ответил он и снова протянул мне банку. — На самом деле, ты можешь держать это.

Он вытянул руки, кольца на пальцах засветились синим.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Преимущество использования промежутка времени в форме сферы в том, что мы можем добавить еще одно заклинание на ее поверхность, — объяснил Уэйд. — Что происходит, так это то, что сфера обычно взрывается наружу в облаке энергии, как только истекает промежуток времени, поэтому мы можем использовать силу этого взрыва, чтобы вытолкнуть другое заклинание, в данном случае, очиститель памяти.

Он пробормотал еще одно заклинание, и сфера из голубой превратилась в белую, а затем взорвалась ослепительной вспышкой. Мне пришлось на секунду закрыть глаза. Открыв их, я увидела, как люди вокруг нас несколько раз моргнули, а затем рассеянно отошли. Время вернулось к своему обычному течению, и никто, казалось, не беспокоился о искореженной машине или разбитых окнах на пятом этаже.

— Ты заставил их забыть, — пробормотала я.

— Не совсем. Это кратковременный гипноз. Я пока не способен к массовому гипнозу. Но он будет держать их в тумане около двадцати четырех часов, что даст нам достаточно времени, чтобы вернуться завтра и стереть их воспоминания, одно за другим.

— Как мы найдем их завтра? — спросила я, наблюдая, как толпа рассеивается по левой стороне улицы.

— Заклинание оставляет следы моей энергии, — ответил он. — Я смогу обнаружить ее завтра.

— Как устройство слежения, — заключила я, и он кивнул. Самый главный вопрос наконец сорвался с моих губ. — Что три горгульи делали в моей квартире? Почему они пришли за мной? Откуда они взялись?

Ладно, три вопроса. По сравнению с тем, сколько у меня их было для последующего наблюдения, я решила, что облегчу ему задачу.

— Честно говоря, понятия не имею, — ответил Уэйд, и я почувствовала его замешательство. — Тот, что у тебя в руках, наверняка из Бестиария. Я узнал его номер.

— Что?

— Запомни, мы выслеживаем наших монстров. Они все помечены, прямо за ухом, — он инстинктивно указал на свое ухо. — Тебе это не понравится, хотя… это та самая горгулья, которую мы с тобой поймали той ночью в казино.

— Подожди, что? — у меня отвисла челюсть, и я пару секунд смотрела на дымящуюся банку. — А как насчет двух других? Тоже из Бестиария?

— Нет, — сказал он, качая головой. — Они дикие, и, судя по тому, как они себя вели, их тоже недавно вывели. Это означает, что в Сан-Диего есть еще нераскрытые магические силы, и они недавно были Вычищены.

— Я не понимаю, Уэйд. Почему они пришли за мной? Почему именно я? — спросила я, не в силах осознать, что я была преднамеренной целью нападения горгульи.

— Хотел бы я знать ответ, Харли, но не знаю. Моей первой мыслью было, что этот плохой мальчик пришел сюда, чтобы отомстить, но я не могу объяснить, как он добрался до двух других, или как они нашли тебя здесь. Я поговорю об этом с Элтоном позже. У него могут быть какие-то идеи.

В голове у меня возник еще один вопрос.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я его.

Уэйд замер, потом неловко почесал затылок.

— Чуть дальше по дороге есть хороший китайский ресторанчик, — ответил он. — Я услышал рычание.

Он был не очень убедителен, но определенно проголодался. Я чувствовала, как узел в его животе отзывается эхом в моем психологическом состоянии, говорящий о том, чтобы по скорее что-нибудь съесть. Или это была я? Скорее всего, после того, что только что произошло, моя эмпатия было немного слабой или неточной. В конце концов, меня все еще трясло.

Но я была рада видеть Уэйда. Если бы не он, меня бы, наверное, убили, и кто знает, сколько невинных людей погибло бы при этом.

— Тогда могу я угостить тебя китайским обедом? — спросила я, изобразив слабую улыбку. — Это самое меньшее, что я могу сделать за то, что ты только что спас мне жизнь.

Он смотрел на меня, как мне показалось, с минуту, затем коротко кивнул.

— Я никогда не отказываюсь от бесплатной еды, — ответил он. — И тебе, добро пожаловать.

Глава 16

— Очевидно, ты не вернешься в свою квартиру сегодня вечером, — сказал Уэйд.

Он уже уведомил ковен о том, что произошло у меня дома, и мы ждали заказа еды в Вонге, местном китайском ресторане с красно-золотыми обоями и слишком большим количеством бумажных фонарей, висящих над головой. В этот час было не слишком оживленно, но всегда можно было убить немного времени, ожидая свежеприготовленных весенних булочек и жареного риса. Это место было скрытым сокровищем.

— Да, я так и думала, — вздохнула я, вертя в руках палочки для еды. — Но моя арендная плата оплачена. Я вернусь в какой-то момент. В конце концов, я останусь в ковене на несколько дней.

— И все же ты должна написать заявление, — предложил Уэйд. — В ковене ты в большей безопасности. Возможно, тебе там даже больше понравится, чем в квартире. Кроме того, это бесплатно.

— Я не позволю кучке горгулий выгнать меня из моего первого настоящего дома, — ответила я и тихо усмехнулась. — Ух ты, никогда бы не подумала, что скажу что-то подобное.

— Добро пожаловать в реальный мир, — сказал Уэйд.

Я увидела его немного с другой стороны. Храбрый, благородный и заботливый Уэйд Кроули. Он налетел и спас меня, но только потому, что я чувствовала себя разбитой. Я едва знала, как обращаться с одной горгульей, не говоря уже о трех. Казалось, эти наставники собирались помочь мне заполнить множество пробелов в знаниях, которые делали разницу между живой и мертвой Харли

Телефон Уэйда запищал, на экране появилось текстовое сообщение. Под таким углом я не могла разглядеть, кто это, поэтому подняла брови.

— Это Сантана, — сказал он, быстро просматривая текст. — Она хочет знать, все ли с тобой в порядке.

— Это… мило, — ответила я. Сантана была одним из немногих магов, которые смотрели на меня не с опаской, а просто с любопытством.

— Она хочет, чтобы ты знала, что в ковене для тебя приготовлена комната, — добавил Уэйд, перечитывая текст и слегка хмурясь. — Она убедилась, что это прямо рядом с ней.

— Она убедила Элтона? — усмехнулась я.

— Нет, — вздохнул он. — Зная Сантану, она, вероятно, разнесла архитектуру и насильно переместила один из соседних магических объектов. Она очень решительна от природы. Законы физики не оказывают большого влияния на ее решения.

— Я заметила дух соперничества в Ковене Сан-Диего, — медленно произнесла я. — Особенно в том, что касается вас с Гарретом. Что случилось?

Вопрос застал Уэйда врасплох. Я чувствовала его беспокойство и презрение, направленное на Гаррета.

— Ничего личного, — пожал он плечами. — Гаррет не Посредственный, но ему нравится вести себя так, если только это не выставляет меня в невыгодном свете. Он ленив, и я редко видел, чтобы он выступал в полную силу так, чтобы челюсть отваливалась. Он действительно впечатляющий. Но у него острый язык, и он не особенно искусен в том, чтобы думать, прежде чем говорить. И это просто позволяет деткам, таким как Финч и По, думать, что это нормально быть абсолютными придурками. Разница в том, что Гаррету многое сходит с рук из-за его родителей. Его мама возглавляет Ковен в Сан-Франциско, а отец — Техасский Совет магов. Они разведены и в результате избаловали Гаррета.

— Тогда почему он в Сан-Диего? Почему он не с мамой или папой? — ответила я, отчетливо представляя себе Гаррета.

— Я точно знаю, что Гаррет встал не на ту сторону ковена в Сан-Франциско, и его маме пришлось перевести его сюда, но никто не знает подробностей. Кроме Элтона, а он никому не скажет, — сказал Уэйд. — Элтон ненавидит сплетни. Что забавно, потому что это было определяющей чертой этого ковена в течение многих лет. Он надеется это исправить. Ну, он надеется исправить много вещей, но я не уверен, что он столько сделает в этой жизни.

— А ты? Что привело тебя в ковен в Сан-Диего? — спросила я, понимая, что предыстория Гаррета меня не интересует. Он производил впечатление богатого, высокомерного хулигана, который никогда не попадал в большие неприятности, несмотря на свои вопиющие проступки. Кроме того, он был активатором язвительного поведения Финча, я чуть не влипла в неприятности. Было бы лучше, если бы я просто держалась подальше от этой группы. С другой стороны, Уэйд уже захватил мой интерес, и просто читать его эмоции было недостаточно.

— Я приехал сюда пять лет назад, примерно в то же время, что и Гаррет, но по собственной воле, — ответил Уэйд.

— Зачем? Я имею в виду, из того, что вы все говорите мне, ковен в Сан-Диего не так уж и знаменит.

— Это не так, но у него есть потенциал, — пояснил он. — Галифакс руководил шоу, когда я приехал сюда, и мы не очень хорошо ладили. Я попытался объясниться с Советом магов, и в конце концов он был изгнан. Я считаю, что магическое общество так же хорошо, как и ковен с самым низким рейтингом, а Сан-Диего очень близок к нижней строке. Я воспринял это как вызов, и с тех пор я работаю над его улучшением.

Я усмехнулась.

— Итак, ты расчитываешь быть директором в будущем.

— Было бы глупо не сделать этого, — Уэйд склонил голову набок, на его лице мелькнула улыбка. — Элтон не будет жить вечно, а я, в конце концов, благородного происхождения. Мое имя что-то значит в этом мире, и от меня ждут великих свершений, которые, конечно же, я намерен совершить.

— О, благородное происхождение! — сказала я, изображая британский акцент. — Мне называть тебя Сир?

Он ответил не сразу. Вместо этого, его темно-зеленые глаза сверлили меня, в то время как я чувствовала веселье и гордость, исходящие от него.

— Ты когда-нибудь слышала об Алистере Кроули, Харли?

— Это имя мне знакомо.

Учитывая мое мрачное состояние после нападения горгульи, мои мозги работали не так гладко, как мне бы хотелось. Имя показалось мне знакомым, но я никак не могла понять, откуда оно взялось.

— Он был знаменитым английским оккультистом первой половины двадцатого века, — сказал Уэйд, когда я начала вспоминать, что читала на эту тему. — Его общественная жизнь, известная людям, была в основном мистификацией. Он основал религию, экспериментировал с наркотиками и стал отцом троих детей. Он известен в основном своими работами.

— Но магический мир запомнил его другим?

Уэйд кивнул.

— За личиной репутации «самого злого человека в мире» был, по сути, один из самых совершенных магов в современной истории. Он посвятил свою жизнь изображению этого причудливого, недееспособного человека, в то время как его выжившие дети продолжали его работу. Он жил в то время, когда войны разрывали наш мир, и маги рисковали разоблачением, особенно во времена таких споров между народами.

— Почему военное время было особенно рискованным? — спросила я, пытаясь найти связь с историей, которую знала.

— Были маги, которые стремились извлечь выгоду из своего присутствия на поле боя, — он презрительно покачал головой. — Мировые войны были не просто вопросом людей против людей. Нам тоже пришлось вмешаться, пытаясь защитить наше общество от разоблачения, из-за нескольких ужасных личностей. Личность Кроули сделала свою работу и сумела убрать многих, кто пытался притворяться магами.

— Я так понимаю, ты родственник Алистера Кроули? И счастлив хвастаться этим.…

— Лола, одна из его дочерей, была моей прабабушкой. Я никогда не встречал ее, — ответил Уэйд. — Ты узнаешь все о Кроули на уроке истории ковена, но только для того, чтобы закончить мою мысль: да, я его родственник. И да, я планирую продолжать чтить это имя как можно дольше. Хотя я не поклонник такого театрального обмана, как у Алистера Кроули.

— Да, ты не кажешься мне достаточно харизматичным, чтобы быть такой личностью, — хихикнула я. На секунду я испугалась, что он обиделся, судя по его невозмутимому лицу. Но все, что я получила от него, был тихий внутренний смешок. — А как же твои родители?

— Моя мать — директор Хьюстонского ковена, а отец — член Техасского Совета магов, — ответил он с оттенком гордости в голосе.

— Ах, вот откуда ты знаешь о прошлом Гаррета.

— Мой отец дружит с отцом Гаррета, хотя он избегает рассказывать мне какие-либо интересные секреты, — сказал Уэйд, и я почувствовала, что он в некотором смысле жалеет Гаррета. Возможно, в этой истории было что-то еще, но я слишком устала и была потрясена, чтобы продолжать. Сначала ужин, потом горячий душ, потом сон. Через пять минут, наша еда была готова. Из кухни уже пахло жареным рисом.

— Итак, о системе баллов, — сказала я, пытаясь рассортировать в уме различные вопросы по степени важности.

— Если нам удастся увеличить наш рейтинг к концу этого года, это даст развитие в следующем году. Как только мы начнем получать бонусы, другие ковены больше не будут смотреть на нас свысока, — сказал Уэйд. — Суть в том, что этот ковен заслуживает лучшего финансирования. Наши маги — хорошие люди, просто пресыщенные и недооцененные.

— Но как подсчитываются очки? — спросила я. — Каковы критерии? Спасти кошку с дерева, получить десять очков? Припарковаться не в том месте, потерять пять?

— Практически, — сказал он. — Чем больше дело, тем больше очков получает ковен. Мы выполняем ряд миссий, в основном сосредоточенных на обнаружении и регистрации новых магов, обучении тех, кого мы приняли, поддержании тайны нашего общества и оказании помощи людям, которым пытаются повредить маги-мошенники или повлиять на их мир.

— Как магия может повлиять на человеческий мир? Я имею в виду, кроме того, как стоять на вершине Эмпайр Стейт Билдинг и объявлять новый мировой порядок?

— Некоторые пробираются на правительственные и военные посты. Из всех заклинаний и зелий, которые мы собирали на протяжении веков, единственное, чего у нас нет, это своего рода «магического детектора». Мы полагаемся на исследования и наблюдения. Мы не можем чувствовать другие магические силы. Если вы поместите мага в комнату, полную людей, он не сможет указать на другие магические предметы, если он не обратит внимания и не поймает их во время выполнения заклинаний. Я надеюсь, что когда-нибудь мы придумаем такое заклинание, но до тех пор, это хорошая старомодная детективная работа для ковенов, чтобы идентифицировать новые магические предметы. Честно говоря, большую часть времени это просто. В детстве мы практически не контролируем свои способности. Случаются несчастные случаи.

— А как насчет Эдли де ла Барт? Она сделала это, Читая по мне. Разве вы не можете работать над улучшением конкретно этого процесса?

— Она работает над чем-то, но Чтение требует согласия субъекта. Ты, например, сопротивлялась, но в конце концов позволила ей прочесть твою кровь. Если бы ты твердо сказала «нет», она бы ничего не увидела. Она изучает способы обойти это, но это требует времени и тестов. При достаточномфинансировании Эдли может найти метод обнаружения в течение следующего десятилетия.

Звякнул колокольчик над входной дверью, и мы с Уэйдом повернули головы. К моему удивлению и, судя по тому, что я чувствовала, к удивлению Уэйда тоже, вошел Гаррет. Он рассеянно листал телефон, направляясь к стойке. Он поднял глаза, его губы растянулись в улыбке, когда он увидел нас.

— Черт, — Уэйд наблюдал, как Гаррет прошел между столиками и остановился возле нашего. Только тогда я заметила печаль, где-то глубоко внутри него. Используя логику и информацию, которую я собрала до сих пор, я поняла почему. Их отцы были друзьями; логично, что Уэйд и Гаррет тоже когда-то были друзьями. Что-то явно изменилось, раз они оказались на таких противоположных полюсах. Что-то, о чем Уэйд жалел.

— Забавно, что я встретил вас здесь, — сказал Гаррет, хотя в его голосе не было веселья. Мне действительно не нравилось не чувствовать его. Он прищурился, глядя на Уэйда. — Я вижу, ты не терял времени, пытаясь залезть в штаны новенькой.

— Следи за языком, Гаррет. Это человеческая территория, и ты не должен ее переступать, — предупредил Уэйд, и я не была уверена, должна ли чувствовать себя польщенной или оскорбленной. Впервые в жизни, и к моему большому удивлению, я решила держать рот на замке и наблюдать за их активным диалогом.

— Так что, я не помешал свиданию? — поднял на меня бровь Гаррет.

Я просто покачала головой в ответ, игнорируя пламя на щеках. Мой желудок сжался, но это была не я. Это был Уэйд.

— Нет, мы просто ждем еду, — ответил Уэйд. — Полагаю, ты все еще не слышал.

— Слышал что? — Гаррет нахмурился, переводя взгляд с Уэйда на меня.

— Было еще одно нападение горгулий, — сказал Уэйд. — Трое из них пришли за Харли в ее квартиру.

Я показала ему дымящуюся банку на столе, рядом с корзинкой с приправами. Его челюсть чуть не отвисла, глаза расширились от ужаса.

— Выжил только один, — добавила я. — Мы должны были убить двух других, прежде чем они причинят вред людям.

— Ты в порядке? — спросил Гаррет обеспокоенным голосом. Я этого не ожидала, поэтому в ответ только пожала плечами. Затем он хмуро посмотрел на Уэйда. — Почему не сообщили мне?

— Не знаю, — ответил Уэйд, слегка удивившись. — Я написал об этом Элтону. Он решает, кому сообщать эту информацию.

— И ты не подумал позвонить мне? Знаешь, вообще-то я возглавляю следственную группу! Или ты настолько ревнуешь, что готов саботировать расследование просто назло мне? — Гаррет сплюнул.

— Успокойся, Шерлок. Я уверен, что Элтон скоро позвонит тебе, — сказал Уэйд. Его пальцы постукивали по деревянной поверхности стола без особого ритма, но его кольца испускали слабое, теплое белое свечение. Я не понимала, что это значит, учитывая, как мало я знала об Эсприте, но мне было трудно отвести взгляд, — тонкий свет отбрасывал изящные тени на его длинные пальцы пианиста. — Это случилось менее получаса назад.

Словно по сигналу, зазвонил телефон Гаррета, и я мельком увидела на экране имя Элтона, прежде чем он снял трубку.

— Да, сэр?

— Сэр? — спросила я, глядя на Уэйда в легком замешательстве. Гаррет был довольно неуважителен ранее во время собрания, поэтому «сэр» из его уст прозвучало странно. Уэйд подавил усмешку, терпеливо ожидая, когда Гаррет закончит разговор. Я поймала себя на том, что заворожена тонкой линией, появляющейся в уголке рта Уэйда всякий раз, когда он улыбался. У него не было ямочки на щеках, как у Гаррета. В выражении его лица было что-то более зрелое и… мужественное.

Я выбросила эту мысль из головы, затем переключила внимание на Гаррета, который все еще слушал инструкции Элтона.

— Да, сэр. Я так и сделаю, — ответил он, повесил трубку и застенчиво улыбнулся нам обоим. — Да, мне только что сообщили, что на Парк Уэст напали горгульи. Надеюсь, вы подготовите полный отчет сегодня вечером, Кроули.

— Возможно, для тебя это будет шоком, но некоторые из нас действительно выполняют свою работу в этом ковене. Так что, да, Гаррет, ты получишь свой отчет через пару часов. Мне просто нужно допросить Харли, — прямо ответил Уэйд.

— Нет необходимости. Я могу ее допросить, — возразил Гаррет и подмигнул мне еще раз, чего я не совсем поняла. — Попозже, за выпивкой? За углом от Научного Центра есть отличный бар. Но сначала избавься от этого неудачника, — добавил он, кивая на Уэйда.

— Вы просто кучка беспорядочных, недееспособных сумасшедших, не так ли? — сказала я в ответ, сбитая с толку его противоречивыми замечаниями. Он ненавидел меня или приглашал на свидание? Не будучи в состоянии чувствовать его эмоции, мне было очень трудно определить его истинные намерения.

— Возможно, но ты великолепна, и я хотел бы пригласить тебя выпить. Надеюсь, ты дашь мне шанс извиниться за то, что раньше я был придурком, — ответил Гаррет, очаровательно улыбаясь. И это сработало. Почему это сработало?!

Я посмотрела на Уэйда, и гнев заструился по моим венам. Еще пара минут, и я испугалась, что все закончится тем, что между этими двумя разгорится драка.

— Это очень… мило и неожиданно с твоей стороны, — пробормотала я. — Но я думаю, что мы должны…

— Либо ты допросишь нас обоих, либо я допрошу ее и дам тебе свои записи вместе с отчетом о случившемся, — ответил Уэйд, его голос был настолько низким и холодным, что у меня по спине побежали мурашки. — И то и другое сработает, если ты хочешь доказать Элтону, что ты профессионал и не гоняешься за юбками.

— Ого, — выдохнула я, покраснев.

Между ними возникло напряжение, и каким-то образом я оказалась в его центре. Однако мне не нравилось, когда меня называли «юбкой», особенно в этом бурлящем море тестостерона. И у меня была плохая привычка принимать опрометчивые решения импульсивно, когда я раздражена — даже это не описывает моего состояния в тот момент.

Учитывая, что мы были в общественном месте, и я уже привлекла к себе достаточно внимания ранее, выпрыгивая из окна своей квартиры, требовалось осторожно закончить это нелепое противостояние.

— Знаете что? — сказала я, внезапно просветлев. — Никто не полезет ко мне в штаны, и за юбкой тоже никто не погонится. Гаррет, конечно, я пойду с тобой выпить, но не сегодня. Это был дурацкий длинный день, и после ужина мне просто нужно поспать. Уэйд, тебе нужно допросить меня сегодня вечером, а мне нужно набить рот спринг-роллами и жареным рисом. Так что давайте двигаться, — я встала, указывая на стойку ресторана, где только что был упакован наш заказ. — Еда готова.

Затем я подошла к официанту, который улыбнулся нам, передавая еду. Уэйд молча последовал за мной, но я чувствовала, как стыд и гнев кипят в нем. Он знал, что все испортил, его губы говорили за него, но он не мог уступить перед Гарретом. Вероятно, он приберег извинения на потом.

Мы оставили Гаррета, который смотрел на меня со смесью шока и веселья, позади. Если бы я не знала его лучше, то сказала бы, что он впечатлен. Возможно, другие девушки просто падали в обморок и терпели его резкие реплики, но я не собиралась доставлять ему такого удовольствия.

Главная причина, по которой я приняла его приглашение выпить, состояла в том, чтобы попытаться собрать некоторую информацию от следственной группы. Теперь у меня появился личный интерес к горгульям. Я также хотела немного разозлить Уэйда за то, что он назвал меня «юбкой». И это сработало как заклинание. В то же время я попросила Уэйда допросить меня, потому что хотела ударить Гаррета туда, где было больнее всего, в следственную группу. Если мои предположения о нем верны, он еще не понял, что, конечно, он должен был пойти со мной, но упустил возможность допросить меня официально.

Хм, думаю, миссис Смит была права. Мужчины могут думать за раз только об одном.

— У тебя есть аномальные задатки, — тихо сказал Уэйд, когда мы вышли на улицу, и я передала ему пакеты с едой в обмен на банку.

Он точно знал, что я сделала, и я не знала, надо ли бояться будущего возмездия или воспринимать это как комплимент. Уэйд должно быть, сильно сбит с толку.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала я, не отрывая глаз от дороги.

Звук проезжающих мимо машин больно ранил мою душу, когда я вспомнила состояние моей Дейзи в Парк Уэст. Я много работала, чтобы привести ее в форму. Я купила ее у подержанного дилера, и она едва разгонялась в то время, задыхаясь всякий раз, когда я переключала передачи. Все, что требовалось, чтобы сделать ее бесполезной — это одна большая, мстительная горгулья.

Джип Уэйда был припаркован в квартале впереди, между двумя седанами. Не было никаких признаков драки с горгульей в казино. Хороший механик… он выделялся, как черный металлический гигант, который каким-то образом символизировал личность Уэйда. Я украдкой взглянула на него, когда он повернул голову, чтобы взглянуть на меня, и наши глаза встретились на неловкую секунду.

— Давай, залезай, — сказал Уэйд, глядя в сторону, внезапно став холодным и отстраненным. Он щелкнул брелоком, и джип издал двойной звуковой сигнал, открывая двери. — У нас еще много дел до завтра.

— Можно мне поесть в машине? — спросила я, и мой желудок содрогнулся.

Он нахмурился, когда мы сели.

— Ты позволяешь кому-нибудь есть в твоей машине?

Я подумала, что он прав. Я бы взорвалась, если бы кто-то захотел съесть горячую китайскую еду в моей Дэйзи.

— Извини, не бери в голову, — сказала я, глядя вниз. — Но тебе придется смириться с тем, что мой желудок урчит громче горгульи.

— Это круто, — ответил Уэйд, затем включил радио и прибавил громкость.

Из динамиков раздался тяжелый металл. Да, у моего желудка не было шансов конкурировать с этим шумом. Я искоса взглянула на Уэйда и заметила, как дернулась его челюсть, когда он повернул ключ зажигания.

Он определенно был раздражен, может быть, даже расстроен.

Тогда я поняла, что «аномальная «часть не была комплиментом. Я расстроила его, решив пойти с Гарретом, но он был в противоречии, потому что я также дала ему задание насчет моего допроса.

И он действительно не любил конфликтовать.

— Ты можешь попробовать отключать эмпатию, когда я рядом?

Судя по его голосу, он все еще был раздражен моими способностями. Он не мог спрятаться от меня. Я почти почувствовала жалость к нему, подавив усмешку и плотно сжав губы.

— Обычно да, но я не могу полностью отключить ее. Я все еще получаю импульсы эмоций здесь и там. Но моя система перевернута с ног на голову после сегодняшнего собрания. Мне нужно отоспаться.

— Тем не менее, я прошу тебя попытаться. В противном случае, рядом с тобой очень неуютно находиться.

О, черт.

Да, я нажала не на те кнопки. Но мне жаль? Или я нахожу его страдания забавными?

Поразмышляю об этом сразу после спринг-роллов и жареного риса.

Глава 17

После того, как я проглотила свой китайский ужин, пока Уэйд отчитывал меня, Сантана отвела меня в мою комнату. Она вышвырнула оттуда еще одного мага, чтобы впустить меня. Парень даже не успел снять все свои киноафиши, а еще оставил зубную щетку и крем для бритья.

Приняв горячий душ, я погрузилась в постель, ожидая, что скоро провалюсь в глубокий сон. Ан нет. Вместо этого я ворочалась с боку на бок, каждые пять минут открывая глаза. Мой мозг был слишком занят обработкой всего, что произошло, с момента, когда я впервые увидела Уэйда, до кокетливого подмигивания Гаррета, пригласившего меня на свидание.

В промежутках меня беспокоили обрывки речи наставников, Чтения, «полет» Финча через зал кафетерия и горгульи, каждая из которых несла вопросительные и предупреждающие знаки. Если Бестиарий был таким безопасным, почему монстры продолжали ускользать? Как одной и той же горгулье удалось сбежать дважды?

Если банки были такими удивительными и супер заколдованными, как это существо перехитрило их? Или, что оно сделало? Что, если это была инсайдерская работа? Кто-то из Ковена Сан-Диего пытался все это устроить? Какова была их цель?

Фуф. Я не готова к этому!

Я села, раздраженно фыркнув, мне не нравилась темнота, окутавшая меня. Окна выходили на парк и открывали мне вид на окружающий мир. Круглый фонтан находился где-то слева, и сегодня ночью не было луны, только звезды и полосы облаков.

Ясно, что я не собиралась спать после всего, что случилось. Мое сердце все еще болело из-за Дейзи, и из-за того, что я больше не могла наслаждаться своей свободой. Если одна горгулья выбралась дважды и привела с собой еще двух, чтобы выследить меня, велика вероятность третьего нападения, если Бестиарий все еще уязвим.

Помня предупреждение Совета Магов, я не могла не беспокоиться об Элтоне, Уэйде и других магах, особенно о моей команде. Не то, чтобы я была эмоционально привязана или что-то в этом роде, но все же мне было жаль их. Если они потеряют очки на этом, скорее всего, пострадают исследования Эдли.

Нравилось мне это или нет, но в течение следующего месяца ковен будет моей заботой.

Я натянула джинсы, футболку и отправилась на прогулку по ковену в поисках Бестиария. Было чуть за полночь, и едва ли горстка ведьм и магов все еще была на улице в это время. Я не могла вспомнить точный маршрут, по которому Элтон добрался до Бестиария — не сказать, что там были знаки, указывающие на самое опасное место на Земле.

Поэтому я некоторое время бродила по коридорам, разглядывая бронзовых драконов. Слева от меня мелькнул знакомый коридор, и я пошла по нему, вспоминая, как стены сомкнулись вокруг меня, когда мы приблизились к Бестиарию.

Пятнадцать минут спустя я стояла в конце искаженного коридора, окруженного высокой овальной дверью. Я еще не видела никакой дополнительной охраны и решила, что они еще не начали свою смену. Я повернула ручку, но дверь была заперта. Хотя это имело смысл. Я бы не стала держать террариум, полный ядовитых пауков и смертоносных змей, без крышки.

— Интересно… Апери Портам, — прошептала я. Это был выстрел в темноте, но все же выстрел. И хороший, как мне показалось, когда я услышала щелчок запирающего механизма.

Я снова повернула ручку, и дверь открылась с легким скрипом.

Свет в основном был выключен, за исключением настенных бра, которые все еще тихо мерцали, бросая теплый свет на хрустальные коробки, заполненные бесформенными, дымчатыми монстрами. Я не была уверена, в том что здесь делаю, но подумала, что могла бы, по крайней мере, получше взглянуть на эти рунные замки и стеклянные оболочки. Может быть, я увижу то, что упустили другие.

Слишком высокого мнения о себе.

Я шла по узким коридорам со стенами, сделанными из банок с монстрами разных размеров. По коже побежали мурашки, когда я почувствовала на себе взгляд бесчисленных пар глаз. Где-то справа послышались голоса, я медленно и тихо направилась к источнику звука.

Две фигуры стояли за массивным стеклянным ящиком с тропической зеленью и множеством темных известняковых скал. Он показался мне знакомым, но я не стала раздумывать, присев рядом с ним, чтобы получше разглядеть две фигуры — одну особенно массивную, в которой я узнала Тобе, и другую, чей мягкий, медовый голос сразу напомнил мне Элтона.

Я наклонилась вперед, прижавшись лицом к стеклу, пока не смогла ясно видеть и то, и другое.

— Я не думаю, что мы должны держать Совет Магов в стороне от этого, Элтон. Это слишком рискованно.

Как и предполагалось, Тобе и Элтон были заняты чем-то вроде тяжелого разговора. Я тихо слушала, не обращая внимания на мурашки, которые покрывали меня от внимания монстров. Они все равно ничего не могли сделать, пока сидели в этих стеклянных коробках.

— Сейчас только ты, я, команды Гаррета и Уэйда знают об этом, — ответил Элтон. — Ты слышал Леонидаса сегодня. Еще одна ошибка, и они начнут раздавать штрафы.

— И что ты потеряешь, денежные премии? Стоит ли подвергать риску магию этого ковена? — сказал Тобе, скрестив пернатые руки.

— Мы справимся сами, Тобе. Все, что может сделать Совет, это посмотреть на нас свысока и лишить нас будущего финансирования. И Эдли приближается к созданию многофункционального детектора. Мы не можем рисковать. Никто не пострадал, все уладится до того, как слухи дойдут до Совета. Ты же знаешь, они и тебя обвинят. Леонидас не остановится ни перед чем, чтобы выставить нас идиотами.

Пострадала моя Дейзи.

— Однажды Леонидас умрет от старости, а я останусь здесь. Я видел много таких, как он, и меня это не пугает, — заявил Тобе, и гордость разлилась во мне, как жидкий огонь.

— Я не жду, что ты испугаешься, Тобе, но ты должен понимать, что времена меняются. Они все ожидали, что мы откажемся от номинации, а ковены слишком долго смеялись над нами, — настаивал Элтон. — Еще один шаг Эдли, и мы докажем свою ценность. Какие бы проблемы у нас ни были с Бестиарием, мы справимся с ними сами. Нам не нужно, чтобы Совет держал нас за руки и унижал еще больше.

— И что ты предлагаешь?

— Давай начнем с завтрашнего осмотра Бестиария. Я попрошу Гаррета и его магов тщательно обыскать каждую коробку, каждый замок и каждый механизм, — предложил Элтон. — Уэйд и команда Отбросов займутся уборкой, а я пошлю еще магов на поиски негодяев. Эти две дикие горгульи пришли из Сан-Диего, это точно.

— А что, если другие сбегут из Бестиария? Что тогда? Что если кого-то убьют? — нахмурился Тобе. — Я живу здесь уже больше тысячи лет, Элтон, и такого никогда раньше не случалось. Это совершенно беспрецедентно, и я беспокоюсь за безопасность этого ковена.

— Ну и что? Неужели мы дрожим от страха и ожидаем, что Совет Магов предложит что-то, с чем мы сами справимся? — ответил Элтон. — Послушай, если станет хуже, я сообщу Совету. А пока давай укрепим безопасность и проведем тщательное расследование. Я дам тебе несколько инструкторов Номуры, чтобы помочь с Бестиарием, особенно когда ты отдыхаешь. Я бы посоветовал не уезжать отсюда на некоторое время. О'Халлоран может тренировать живых монстров с новобранцами. Он уже сражался с большинством здешних тварей.

Тобе медленно покачал головой, его густая грива развевалась мягкими золотистыми волнами.

— Монстры слушают только меня, и только меня. Единственное, что может сделать дополнительная безопасность, это предупредить меня и попытаться поймать их в банки Мэйсона.

— Я говорю, чем больше, тем лучше. По крайней мере, мы будем знать, что перепробовали все. И я попрошу Слоан придумать еще чар для коробок, просто на всякий случай. Я также ограничу доступ к Бестиарию. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы успокоить тебя и не вызывать Совет, Тобе. Просто потерпи меня, и я знаю, что мы докопаемся до сути.

— Я запер Мюррея в отдельном ящике, — сказал Тобе, почесывая затылок.

— Ты назвал эту горгулью Мюррей? — хмыкнул Элтон.

— Буквы и цифры не отдают должного этим существам. Кроме того, дважды выходя из Бестиария и преследуя Харли только для мести, он выделялся, — Тобе пожал плечами. — Я назвал его Мюррей. Он звучит, как Мюррей.

Этот уродливый крылатый ублюдок, ответственный за уничтожение моей Дейзи, действительно походил на Мюррея. Я знала хулигана в детском саду по имени Мюррей. Он ел клей, винил меня за это, а потом залипил жвачкой мне в волосы. Моей первой приемной маме пришлось коротко подстричь меня из-за Мюррея с птичьим мозгом. Да, Мюррей звучит правильно.

— Я бы посоветовал тебе присмотреть за «детьми» сегодня вечером, — заключил Элтон. — Я зайду утром, и мы обсудим это позже. Поверь мне, Тобе, как только мы выясним, в чем проблема, мы сможем решить ее без участия Совета. Из-за этого я просто не могу спустить в канализацию двухлетние исследования Эдли. Ты прекрасно знаешь, что если мы пробъем один из бонусов, я обязательно обновлю центральную часть Бестиария.

— Согласен, — ответил Тобе. — Нам нужны специальные запасные части для ствола, чтобы увеличить выход энергии в африканские и юго-восточно азиатские ковены.

— Тем больше причин, чтобы ты остался со мной, Тобе, — Элтон улыбнулся и мягко похлопал его по плечу. — Увидимся утром, друг.

Тобе коротко кивнул, и мы оба посмотрели ему вслед. Когда я повернула голову, чтобы проследить за ним с другой стороны стеклянного ящика, я замерла при виде двух огромных бирюзовых глаз с черными щелями посередине, которые заняли центральное место передо мной. Я быстро узнала бело-фуксиевое оперение воротника. Кецалькоатль, огромная змея, уставилась на меня из своего стеклянного ящика — того самого, за которым я решила спрятаться.

Его челюсти раскрылись, и он яростно зашипел, его перья угрожающе задрожали.

Дрожь пробежала по мне, когда я инстинктивно отпрыгнула назад, привлекая внимание Тобе. Он не казался рассерженным, скорее удивленным.

— Думаю, ты нравишься Кецци, — язвительно заметил он, когда я выпрямилась, игнорируя волны адреналина, захлестнувшие меня. Это была естественная реакция на то, что между мной и гигантской, чудовищной змеей, которая могла сожрать меня в считанные секунды, было всего два дюйма стекла.

Я посмотрела вниз на существо, когда оно поднялось, затем склонило голову набок, его черные брови мелькали над похожими на драгоценные камни глазами. Опять же, я не была уверена, было ли это мило или жутко.

— Извини, Тобе, — пробормотала я с самым невинным видом. — Я не хотела подслушивать вас с Элтоном.

— Что ты здесь делаешь? Ты должна отдыхать после такого насыщенного дня.

— Я не могла уснуть. — пожала я плечами. — Я просто хотела осмотреться. Может быть, я смогу найти что-то, что поможет в расследовании. С сегодняшнего вечера вопрос о Бестиарий быстро стал очень личным.

— Не беспокойся об этом, Харли, — мягко ответил он. — Мы позаботимся об этом, но, как я полагаю, ты слышала, что сказал Элтон, держите инцидент при себе и в вашей команде. Никто не должен знать. По крайней мере сейчас.

Я кивнула, засунув руки в карманы. Я все еще была очень взволнована.

— Конечно, я никому не скажу. Но как, по-твоему, горгулья сбежала во второй раз? Я думала, вы уже проверили и закрепили коробки.

— Да, и это беспокоит меня больше всего. В Бестиарии около двух тысяч горгулий. Это наиболее частые проявления Чистки, и они, как правило, объединяются в стаи. Например, Мюррей вышел и собрал двух диких, чтобы присоединиться к ним. Я боюсь, что если выйдет другой, он сделает то же самое или хуже. Тобе вздохнул, затем посмотрел налево, через несколько стен стеклянных ящиков, где клубился черный дым, словно отвечая на его внимание. — Боюсь, мы имеем дело с инсайдерской работой, и мне не нравится, что из-за нее я выгляжу некомпетентным. У меня никогда не было таких проблем с моими монстрами раньше. Все без исключения боятся и повинуются мне. И все же Мюррей продолжает выходить, и я боюсь, что другие могут последовать его примеру.

Это подтвердило одно из моих подозрений. По крайней мере, я знала, что мои рассуждения не ошибочны. Но следующий вопрос все еще беспокоил меня.

— Зачем кому-то пытаться саботировать Бестиарий? Какова будет их цель? — спросила я.

— Я не уверен, но знаю, что Элтон вызвал гнев многих ковенов, когда не отказался от номинации на Бестиарий. Ковены Лос-Анджелеса и Сан-Франциско, в частности, все еще кипят, поскольку они считают Сан-Диего ужасно низким и неподготовленным к такой задаче.

— А ты как думаешь, Тобе? Ты был повелителем зверей с самого начала. Наверняка, ты видел ковены и похуже этого? — ответила я, уголок моего рта дернулся.

Тобе понадобилось несколько секунд, чтобы ответить. Это сработало не в пользу Сан-Диего…

— Честно говоря, не знаю, — ответил он. — С одной стороны, у здешних магов такой большой потенциал, но, в то же время, из-за плохого финансирования и низкого морального духа до прибытия Элтона, им есть что наверстать, по сравнению с другими ковенами.

— Потенциал? — спросила я. — Ты видишь его здесь? Мне говорили, что в Ковене Сан-Диего очень много магов, таких же Посредственных, как я.

— Но это не обязательно плохо, — Тобе улыбнулся. — Лично я нахожу этот ярлык довольно элитарным, и я не думаю, что он отменяет огромный потенциал каждого мага в этом месте. Им просто нужно больше уверенности в своих силах. Им не хватает мотивации. Элтон делает хорошую работу, и он, вероятно, добьется большего прогресса в ближайшие годы, но даже он слишком глубоко привязан к правилам и положениям. Если вы спросите меня, то вся эта Посредственная концепция совершенно не нужна. И все же маги, находящиеся у власти, часто используют ее, чтобы лишить других магов возможности продвижения в рядах ковена.

— Это жестоко. И глупо, — сказала я, моя неприязнь к магическому обществу подступала к горлу, как болезненный комок. Пообещала бы я свою жизнь и услуги ковену, который так быстро наклеил на меня Посредственный ярлык? Будет ли мне когда-нибудь дан шанс развиться дальше этого?

— Скажи, Харли, ты согласна со своей Посредственностью? — ответил Тобе, словно читая мои мысли, — в этом Уэйд тоже был силен. На долю секунды я задумалась, что сейчас делает Уэйд.

Наверное, храпит как убитый.

Но Тобе задал хороший вопрос. Меня устраивает, что меня классифицируют как Посредственность?

Мое эго кричало: — «Черт, нет!», и мои инстинкты тоже не соглашались Я покачала головой в ответ.

— Не совсем, нет. Но дело не только в Чтении. Я имею в виду, конечно, это звучит смешно быть полным Элементалом и эмпатом, и телекинетиком, и считаться Посредственностью. Я просто использовала обычные рассуждения, без каких-либо магических знаний вообще. Но есть что-то глубоко внутри, как голосок в моей голове, и он говорит мне, что я вовсе не Посредственна. Он почти смеется над перспективой. Я чувствую, что могу больше и лучше.

Тобе медленно кивнул, тщательно обдумывая мой ответ, затем сделал пару шагов вперед. Он был так высок, что мне пришлось слегка откинуть голову назад.

— Видишь ли, в таких обстоятельствах, как у тебя, было бы очень полезно иметь некоторую информацию о твоих родителях. Родительское наследие часто определяет перспективы мага, включая шансы быть названным Посредственностью. Ты знаешь что-нибудь о своей биологической семье?

— Абсолютно ничего, — я вздохнула, потом вспомнила о записке отца, все еще засунутой в задний карман джинсов. Я вынула ее и протянула ему. — У меня есть только записка от отца. Мне было три года, когда меня оставили в приюте. Никто не знает, как я там оказалась. Отец Томас был достаточно любезен, чтобы проверить больничные записи в городе в то время, но ничего не вышло. Никаких пропавших детей, ничего, что можно было бы проследить обо мне.

Тобе слушал, изучая записку. Я попыталась понять, что он чувствует, но все, что я получила, было любопытство, со слабым запахом беспокойства.

— О чем ты думаешь? — спросила я. — Я чувствую тебя, но не могу прочитать.

— Ты сможешь, когда-нибудь, — подмигнул он мне. — Твои способности эмпата все еще зеленые. Как только ты их правильно разовьешь, и как только получишь лучшее понимание эмоций, в целом, ты сможешь идентифицировать и интерпретировать все с невероятной точностью. Скажи мне, Харли, ты помнишь что-нибудь до приюта?

— Ничего… во всяком случае, я так не думаю, — пробормотала я, перед глазами проносились вспышки предыдущих снов. Тобе быстро это заметил.

— В чем дело? — спросил он.

— Хм. Я думаю, что у меня были сны о моих родителях… но они слишком туманны, — призналась я. — Когда я сплю, мне все ясно, и я точно знаю, что происходит, кто я, кто они. Но как только я открываю глаза, я забываю обо всем. У меня остаются яркие воспоминания и теплая улыбка.

— Жди здесь, — сказал Тобе и исчез за стеклянной стеной, где обитали десять бесформенных монстров. Они пробежали рябью по кристаллической поверхности, затем рассыпались по дну, и я увидела Тобе с другой стороны, склонившегося над деревянным сундуком. Я посмотрела налево и увидела, что Кецци все еще с любопытством наблюдает за мной, подергивая кончиком хвоста.

— Не могу поверить, что говорю это, но ты жуткая и великолепная одновременно, — сказала я, глядя на мифическую змею.

— Спасибо, я часто это слышу, — съязвил Тобе, возвращаясь с чем-то похожим на индейского ловца снов.

— Нет, я имела в виду Кецци, — ответила я, потом испугалась, что он может обидеться, и начала неловко заикаться. — Не то чтобы ты не великолепен… Ну, не великолепен, но… хм, я имею в виду, красив. Ты. Несмотря на голову льва. Извини, это не значит, что с твоей головой что-то не так. Это прекрасно, как есть, и ты совсем не жуткий. Я… Я имею в виду… Останови меня, пожалуйста, я закапываюсь в яму, из которой не смогу выбраться.

Тобе пару секунд смотрел на меня, потом рассмеялся. Его смех был странным, похожим на тихое мурлыканье, челюсти раскрыты, белые клыки блестят. По крайней мере, у него есть чувство юмора, и его не так легко обидеть. Слава богу.

— Все в порядке, Харли, не волнуйся, — ответил он. — Я прекрасно понимаю, что моя внешность не совсем соответствует моей природе или моему словарному запасу — или моей способности использовать словарный запас. Вот, возьми.

Он протянул мне ловец снов, и я потратила добрую минуту, рассматривая его со всех сторон. Судя по пожелтевшим частям сети, он была очень старым. Края были обернуты потертой красной кожей, а перья были просто ошеломляющими, каждое размером с мою ладонь и ярко-красного цвета. Они тоже были довольно странными, главным образом потому, что очень походили на павлиньи перья, с большими черно-белыми глазами посередине, но окраска казалась искусственной. Бусины были блестящими и черными, с крошечными красноватыми полосками. Это была действительно красивая вещь.

— Для чего это? — спросила я.

— Это ловец снов.

— Конечно, — сказала я. Он утверждал очевидное, но у меня было чувство, что наши понятия «очевидного» были совершенно разными. В человеческой культуре ловцы снов потеряли свое мистическое происхождение и считались просто красивыми декоративными предметами индейцев. Что-то подсказывало мне, что это не просто украшение. — Полагаю, он волшебный?

— Да. Это очень древняя магия. Только несколько из них все еще существуют. Они были сотканы Магами Навахо до того, как первые европейские поселенцы пришли в Америку, — объяснил Тобе. — Все, что тебе нужно сделать, это повесить его над головой перед сном и сказать «Наидзил». Это Навахо для снов. Он запечатлеет твои сны в ярких деталях.

— Ух ты.

Я был поражена его поступком и тем, что это значило для меня, на очень личном уровне. Это был редкий артефакт, и Тобе просто передал его мне, чтобы помочь вспомнить мои сны. Кто еще так сделает?

Магические существа, Харли. Магические существа.

— Как… как я могу отблагодарить тебя за это? — я начала всхлипывать, мои глаза остекленели от слез, а горло сжалось.

— Просто позаботься об этом, Харли. Как я уже сказал, это чрезвычайно редко и очень ценно. Так что, будь осторожна, никому не рассказывай об этом, — улыбнулся Тобе, и я кивнула в ответ.

— Спасибо, Тобе. Большое спасибо… подожди, маленький вопрос. Как я увижу свои сны потом? Ты сказал, что он запечатлит их.

— Ах да. Хороший вопрос. Это очень активный опыт, очень похожий на прием пейота, — ответил он, немного удивляясь.

— Я никогда…

— Конечно, нет, и я не думаю, что тебе следует это делать, — он яростно замотал головой. — Это мощный галлюциноген для людей, но для магов он гораздо, гораздо сильнее, гораздо интенсивнее. Это буквальное разделение сознания и тела. Некоторые маги даже не могут вернуться к своим физическим формам. Но, в любом случае, ты все узнаешь, от наставницы Бэлмор. Она использует пейот в некоторых своих чарах и проклятьях. Чтобы увидеть свои сны, достаточно взять ловца снов обеими руками и сказать «яшти». Это означает «говорить», и это позволит ловцу снов говорить с тобой через образы из твоего сна. Ты поймешь, что я имею в виду.

Я снова кивнула, переводя взгляд с Тобе на ловца снов. Я редко получала подарки, и никогда не получала таких важных. Это было унизительно, и, в то же время, это наполнило меня незнакомым, но теплым светом, как будто я наконец нашла свое место в мире.

Моя прагматическая сторона быстро включилась, не давая слишком привязываться. Тобе был явно необычным существом, но я все еще не нашла такой же оценки для остальных членов ковена. Я должна была на время взять паузу, прежде чем давать ковену ответ, независимо от того, каким он будет.

— Спасибо, Тобе, — я тепло улыбнулась, и он ответил мне ласковой улыбкой.

— А теперь спать, Харли, — ответил он. — Ты все равно не должна выходить в такой час. У тебя завтра длинный день, не так ли?

— Ах, да. Совершенно верно, — вздохнула я. — Тогда увидимся завтра.

Я оставила Тобе в Бестиарии и в конце концов нашла дорогу обратно в общежитие. Потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть ко всем проходам и коридорам в этом месте, не говоря уже обо всех этажах! Сегодня я видела только один. Из того, что я поняла, их было пять, и если они были такими же огромными, как этот, мне понадобится пара дней, чтобы посетить их все.

К тому времени, как я добралась до своей комнаты, мои глаза уже слипались, а мозг замедлился до такой степени, что я с трудом вспомнила слова Навахо, которые Тобе сказал мне использовать для моего ловца снов.

— Черт, — пробормотала я, затем засунула ловца снов в нижний ящик тумбочки. Завтра я найду место получше. Я больше не могла стоять, мои руки и ноги весили тонну.

Я слишком устала, чтобы пытаться вспомнить слова.

— Я переспрошу Тобе завтра, — пробормотала я, кладя голову на подушку.

Мой разум вернулся к перезагрузке, когда я вспомнила нападения горгулий. Однако, может быть, через минуту я позволила темноте обнять себя, закрыла глаза и, наконец, уплыла.

Оставайся в безопасности, будь умницей, малышка.…

Этот голос. Я так и знала. Я проваливалась в сон и с последним проблеском полубессознательности, сделала мысленную пометку завтра попросить Тобе записать эти заклинания Навахо.

Мне нужно было увидеть лицо человека, которому принадлежал этот голос.

Глава 18

Стук в дверь заставил меня открыть глаза.

В окна лился солнечный свет. Я оставила плотные темно-зеленые шторы открытыми. Только тогда, когда очнулась после тяжелого сна, я разглядела цвета своей комнаты. Темно-зеленые окна и ковры, ореховые панели на стенах, и мебель в тон. Я так устала вчера, что даже не заметила атмосферу средних веков.

Она не соответствовала остальной части ковена, и у меня было чувство, что она была украшена древней магией, поскольку мебель соответствовала киноафишам 1950-х. Второй стук заставил меня сесть.

— Да? — крикнула я, возвращаясь к реальности.

— Это Астрид! Можно войти?

Я моргнула несколько раз, воспоминание о вчерашнем дне вернулось в полном цвете. Так, я была без сознания прошлой ночью. Я не могла вспомнить ни одного сна. Если подумать, я едва могла вспомнить, как вернулась из Бестиария.

— Да, конечно, — ответила я, откидывая одеяло.

Джинсы и футболка все еще были на мне. Чудо, что я выбралась из сапог прошлой ночью.

Дверь открылась, и вошла Астрид, волоча за собой массивную металлическую вешалку для одежды, колеса скрипели слишком громко. Она была нагружена одеждой, на нижней полке покачивалось несколько коробок, когда она остановилась посреди комнаты.

— Что это такое? — пробормотала я, вставая с кровати и протирая глаза.

Астрид встала, как для выступления и сияя указала на вешалку.

— Это все для тебя, комплимент от Ковена Сан-Диего! — сказала она.

При ближайшем рассмотрении я поняла, что вся одежда была моего размера — все мои любимые бренды и стиль, в различных белых, синих и красных тонах, наряду с парой кожаных курток. Она открывала коробки одну за другой. Ботинки байкерского стиля, высотой по щиколотку, и не слишком тяжелые на подошвах, как раз так, как мне нравилось, а также пара кроссовок.

— Астрид. Что все это значит? — спросила я, пока она открывала последнюю коробку, которая была заполнена нижним бельем и сумкой с необходимыми девчачьими вещами личной гигиены — шампунем, кондиционером и косметикой, всеми моими обычными брендами. Как они узнали? Подождите. Моя квартира.

— Ну, после вчерашнего нападения горгулий в твоей квартире почти ничего не осталось, — объяснила Астрид, беря одну из кожаных курток и переворачивая ее, чтобы получше рассмотреть металлические детали. Судя по выражению ее лица, ей понравилось.

— Я не… что? — я все еще была в замешательстве.

— Горгульи разгромили дом, и я имею в виду не только разбитую водопроводную трубу и окна.

— Нет, это была я, — ответила я, прокручивая в голове всю сцену.

— А, ладно. Круто. — кивнула она, слегка удивившись. — Тебе действительно нужен Эсприт, девочка, — она усмехнулась, затем снова стала серьезной Астрид. — Дело в том, что одна из горгулий перевернула телевизор, затем вытащила и порвала несколько проводов в стене. Я не очень разбираюсь в деталях. В итоге, твой дом сгорел. Немного.

— Что?!

У меня отвисла челюсть. У меня упало сердце. Я чуть не заплакала, но после того, что случилось с Дейзи, квартира не казалась мне худшей частью моей встречи с тварями.

— Там был пожар. В конце концов, спринклерная система включилась, но большая часть твоих вещей была сожжена, а все остальное промокло. У тебя полный бардак. Извини, но я думаю, что ты останешься здесь дольше, чем на день или два, — Астрид сочувственно улыбнулась мне.

Прошло несколько секунд, пока я быстро прикидывала в уме.

— Дом застрахован, — вспомнила я. — Аренда покрывает несчастные случаи и все такое. Почти уверена, что она покрывает пожары. Думаю, все будет хорошо. Я не потеряю аренду. Я получила трехмесячный депозит за это место.

— Не беспокойся. Мы команда уборщиков, мы позаботимся и об этом, — она подмигнула и указала на шкаф. — Тебе нравится?

— Я… Вообще-то, да. Откуда ты знаешь мой размер и все такое?

Она колебалась, предлагая мне куртку. Я взяла ее, мельком взглянула и оставила на кровати. Мне не нравилось, что она молчит. Она что-то скрывала. Я это чувствовала, от нее исходило много неловкости, слишком много для меня, чтобы быстро справиться.

— Астрид, откуда ты знаешь? — снова спросила я, придав своему голосу чуть больше строгости.

— Я не знаю. Уэйд.

— Что?

— Уэйд купил все это, — сказала Астрид едва слышным голосом.

Я снова посмотрела на шкаф, затем придвинулась ближе, чтобы получше рассмотреть коробку с бельем. И, О Боже, там так… много… черного кружева…

— Все? — спросила я, глядя на кучу лифчиков и трусиков с различными кружевными узорами, все достойные художественной похвалы. Все они были высокого класса, вещи, которые я не могла себе позволить, но хотела бы носить, особенно если бы я когда-нибудь встретила кого-то особенного… в какой-то момент.

Это было так лично, так интимно. Я была ошеломлена, взволнована и немного напугана. Как будто кто-то заглянул мне в голову, выдернул самые потаенные портновские желания и воплотил их в реальность.

— Гм, да, — я услышала ответ Астрид, когда наклонилась и заметила свой любимый шампунь и кондиционер. Фрезия и Жасмин.

— Ты хочешь сказать, что Уэйд вышел сегодня утром и купил все это для меня? — я повернулась к ней, все еще испытывая трудности с перевариванием информации.

Она вздохнула, затем кивнула, сжав губы в тонкую линию.

— Я даже не знала, пока их не доставили в Кид-Сити. Некоторые родители, у которых там играли дети, выглядели немного смущенными, но… в любом случае, да. Я имею в виду, он использовал карту ковена. Он платил не из собственного кармана.

— Как он догадался купить все это? Это все мой размер, мой стиль. Даже мои любимые бренды. Это странно… или жутко. Я не уверена, что именно, — выпалила я, и Астрид усмехнулась, что еще больше сбило меня с толку. — Почему ты не боишься?

— О, милая, я здесь слишком долго, чтобы пугаться чего-то столь невинного и, честно говоря, столь милого, как это, — ответила она. — Уэйд — это очень особый вид парней. Он уделяет много внимания деталям, даже когда ты думаешь, что это не так. Рождество стало удивительным с тех пор, как он пришел в ковен. Он отвечает за подарки, каждый год, потому что он просто… знает вкусы каждого. Однако, он не говорит нам, как он это делает. Это его секрет, говорит он.

— О'кей, значит, я не единственная, кого он так напугал! — сказала я.

— Да ладно, не будь так строга с этим парнем. Это просто Уэйд. Это ничего не значит, если тебя интересует мое мнение. Хотя я никогда не видела, чтобы он покупал кому-то белье — это впервые, — Астрид хихикнулаи посмотрела на часы. — Блин! Уже готов завтрак! Поторопись, одевайся, и я встречу тебя в банкетном зале!

Не дожидаясь ответа, она выбежала, оставив меня с моим замечательным гардеробом. Подобранным, купленным чертовым Уэйдом Кроули.

После двадцати минут, потраченных на разглядывание вешалки, затем быстрый душ. Я надела кое-что из новой одежды, выбрав джинсы, элегантную хлопчатобумажную рубашку и кожаную куртку, которую оставила на кровати. Мое лицо горело, когда я надела нижнее белье, и я изо всех сил старалась не обращать внимания на острые ощущения, когда увидела, как оно идеально мне подходит, как каждая черная полоса обнимает мою фигуру и подчеркивает мои изгибы.

Я надела пару ботинок, затем нанесла немного ВВ-крема и расчесала свою ярко-рыжую гриву. После недели абсолютных странностей и двух предсмертных переживаний, должна признать — я выглядела великолепно. Я всегда чувствовала себя комфортно в своей собственной коже, хотя часто старалась оставаться невидимой, незаметной. Я уже привыкла к тому, что я могла сделать так, чтобы скрыть свои естественные черты.

Волосы у меня были длинные, мягкие и прямые, доходившие чуть ниже лопаток. Кончики сворачивались, когда влажность была выше, чем обычно. Мои глаза были небесно-голубыми, и я часто задавалась вопросом, получила ли я их от мамы или отца. Тот же вопрос касался и россыпи веснушек на моем носу. Ростом я была выше среднего, чем девушки моего возраста, поэтому часто выбирала плоские подошвы, чтобы не выделяться еще больше.

Минут десять я блудила в огромных коридорах и наконец нашла банкетный зал с его белоснежными столами и столовым серебром. Был огромный завтрак «шведский стол» в конце, загруженный разнообразной выпечкой, свежими фруктами, кофе и чаем, блинами — божественный завтрак, в комплекте с тремя видами кленового сиропа.

Я оглядела комнату в поисках своей команды. Мои глаза встретились с глазами Финча, и волосы на затылке встали дыбом. Я бросила на него сердитый взгляд и увидела за тем же столом Гаррета, По и остальных членов следственной группы.

Еще через минуту я нашла Астрид, Сантану, Татьяну, Дилана, Раффи и Уэйда на противоположном конце того же длинного стола, с одним свободным местом. Мое сердце немного потеплело, от мысли, что они на самом деле сохранили его для меня.

Ай.

Я скользила по коридору, делая глубокие вдохи, когда все эмоции магов начали лизать мои чувства, как тихое, но ноющее пламя. Я добралась до буфета, стараясь не обращать внимания на всех вокруг и перед собой. Я надеялась, что если буду избегать зрительного контакта, моя эмпатия не будет такой сильной.

Слегка дрожащими руками я налила себе чашку кофе с тремя кусочками сахара, затем положила на тарелку печенье и красные ягоды. Я не была слишком голодна, но решила, что у меня впереди долгий день. Углеводы приветствовались. Я досчитала до ста в голове, пока пробиралась в сторону столика моей команды.

Тревога, гнев, ревность, любопытство, бешеное сердцебиение, привязанность, страх и беспокойство — вот общая атмосфера ковена в то утро. У каждого мага было что-то, о чем можно было волноваться или нервничать, и все это накапливалось на моих и без того измотанных нервах. Мне нужно было быстро поесть и убраться оттуда.

— Ты сделала это! — Сантана поприветствовала меня улыбкой, затем кивнула на пустой стул. — Садись, поешь, успокойся.

— Успокойся, — я тихо усмехнулась. — Легче сказать, чем сделать.

Уэйд спокойно наблюдал за мной, оценивая с головы до ног, скорее всего, оценивая свои способнности шопинга на мне, живой модели. Его взгляд потемнел, блуждая вверх и вниз, прежде чем он на секунду посмотрел мне прямо в глаза. Мое сердце пропустило удар. Даже не поздоровавшись, он снова сосредоточился на Астрид.

— Элтон сказал, что принесет задания сегодня утром, — сказал он ей, в то время как я села и решила сосредоточиться на его эмоциях, так как все остальные были такими чертовски громкими и отдавались эхом в моей душе.

Он был напряжен. Его самообладание было впечатляющим, так как внутри было что-то сродни надвигающемуся шторму, — тяжелое состояние, которое я не узнавала. В животе у меня что-то сжалось, что я объяснила голодом, поэтому проглотила завтрак и запила его кофе.

— Мы знаем, что будем делать в первую очередь? — ответила Астрид, в то время как Сантана наблюдала за мной и веселье мерцало в ее карих глазах.

— Наверное, почистим Парк Уэст. Это важно, — ответил Уэйд.

Мое сердце билось немного быстрее, чем обычно, но, учитывая количество людей вокруг меня, становилось трудно определить, было ли это мое чувство или чье-то еще. Я никогда не была настолько неуправляема, как эмпат. Ночи, проведенные в казино, научили меня владеть самообладанием, и все же ковен делал чрезвычайно трудной возможность, держать все это вместе.

Или, может быть, я все еще уставшая, даже ошеломленая событиями предыдущего дня.

Моя Дейзи…

— Ну, как спалось? — спросила Сантана, игнорируя разговор о Чистке.

— Как убитой, — ответила я и сделала еще глоток кофе. Еда приятно успокаивалась в моем желудке, но что-то все еще тянуло меня изнутри.

Это точно не я.

Я посмотрела на Уэйда, но он так же настойчиво отказывался обращать на меня внимание. Сантана быстро перехватила мой взгляд.

— Что-то случилось? — спросила она с некоторым удивлением.

— Нет, все хорошо. Странно хорошо. Но хорошо. По большей части, во всяком случае. Знаешь, после того, как мы оставили в стороне тот факт, что моя машина и мой дом были разгромлены.

— Ни слова больше! — вмешался Уэйд, стиснув зубы и смерив меня убийственным взглядом.

Стоп.

— О да, конечно. Извиняюсь.

Я вспомнила о секретности инцидента с тройной горгульей, о которой просил Тобе.

Но я не показала никакого раскаяния, пока Уэйд смотрел на меня. Было что-то слишком резкое, слишком грубое в Уэйде этим утром, что-то, что противоречило такому (хотя и немного жутковатому) жесту, как покупка мне целого нового гардероба. У него явно не было намерения завести привычку быть милым. Поэтому я сочла это ошибкой и вернулась к обращению с ним с той же резкостью, с какой он обращался ко мне.

— Спасибо за белье, Уэйд, — сказала я, едва узнавая себя.

У этого человека было эго, и я была готова нанести удар. Кофе подействовал.

Уэйд разгладил лоб, нервно сжал челюсть, продолжая смотреть на меня, на этот раз по другой причине. В тот момент мне было трудно сдержать ухмылку, но я все же сумела.

Моего замечания было достаточно, чтобы привлечь внимание всей команды. Астрид усмехнулась и на мгновение стала мишенью смертельного хмурого взгляда Уэйда. Она спрятала лицо в кружку с кофе, пытаясь подавить смех.

— Это то, что ты имела в виду под «странно хорошо»? усмехнулась Сантана. — Уэйд Кроули купил тебе белье? Он правильно выбрал размер лифчика?

— Сантана.

Тон Уэйда был ровным и полным предупреждения, но она не была обеспокоена. Меня ждало угощение.

— Уэйд, — парировала она, подражая его тону. — Вы хотите чем-то поделиться с классом?

— Нет, — ответил он. Теперь была его очередь, скрыть свое лицо в его кружку, но не было никаких особых эмоций, исходящих от него. Просто жгучее смущение. Я задела его за живое, так как он, вероятно, ожидал, что я буду молчать обо всем этом белье. В твоих снах, Кроули.

— Итак, Харли, — сказала Сантана, улыбаясь мне. — Он правильно подобрал размер?

— Сантана, — снова попытался Уэйд, изо всех сил стараясь быть вежливым.

— Он все правильно сделал. Идеально подходит, — ответила я, изо всех сил стараясь сохранить серьезное лицо. Смятение Уэйда было восхитительным, и это казалось справедливой платой за мое взбалмошное утро. Намерение может быть благородным, но, серьезно, вы не покупаете просто девушке такое белье сразу после того, как вы называете ее Посредственной. Волшебный каламбур.

— Не волнуйся, — вмешался Дилан, ухмыляясь. — Умение Уэйда покупать подарки просто волшебно.

— Да, я сказала ей то же самое, — добавила Астрид, и Уэйд, казалось, немного расслабился, в то время как Татьяна и Раффи смотрели с серьезными лицами. — Не чего… Ну, знаешь, пугаться. Уэйд просто знает нас слишком хорошо, хотя на самом деле не знает.

— Он покупал тебе черное кружевное белье? — спросила я Астрид, не желая отпускать Уэйда с крючка. Я заставила ее покраснеть, и она покачала головой. Затем я посмотрела на Дилана. — Он, случайно, не купил тебе идеально подогнанный ремень?

— О, черт, нет… — взорвался Дилан и замер, когда тяжелая рука опустилась ему на плечо. К этой руке был прикреплен Элтон Уотерхауз, свежевыбритый, одетый в элегантный темно-фсерый костюм с запонками в виде драконьей головы — его Эсприт.

Веселье закончилось.

И вот так, Уэйд наконец-то снова мог дышать. Я мельком увидела улыбку Татьяны, и это было впервые, учитывая ее ледяное поведение. Только тогда я поняла, как сильно она смеялась внутри, как и Раффи.

Хорошо, по крайней мере, они получают какое-то развлечение до начала рабочего дня.

— Доброе утро, команда, — сказал Элтон и бросил папку на стол перед Уэйдом. — У меня есть ваши задания на сегодня. Я прошу, что бы вы и следственно-оперативная группа, хорошо действовали вместе, шли вперед. Вы все взрослые в магическом ковене, а не писклявые дети на школьном дворе.

Он посмотрел на меня, как-то особенно, и сделал акцент на последнее предложение. Мое лицо вспыхнуло от стыда, когда я вспомнила вчерашний инцидент с Финчем. Но это быстро прошло, когда я мельком увидела удовлетворенную ухмылку Финча с того места, где он сидел, дальше, через длинный стол.

— Да, сэр, — ответил Уэйд.

Я почувствовала проблеск надежды, что на этом разговор закончился, когда он открыл папку. Тогда Гарретт решил утереть ему нос.

— Не волнуйтесь, сэр, моя команда состоит из профессиональных взрослых людей. До тех пор, пока нас не спровоцируют, все будут работать на пользу ковена, — сказал он.

— Тогда держи Финча на поводке, — огрызнулся Элтон. — Я придерживаюсь политики низкой терпимости к хулиганам.

О, черт!

— Она швырнула меня через стол, — вставил Финч, сузив глаза.

— Я поздний цветок без Эсприта, так что говорить о тебе? — ответила я с усмешкой.

Элтон разочарованно вздохнул.

— Этого достаточно. У нас итак много проблем, кроме этого. Мелкая вражда не поможет нам искупить честь этого ковена.

— Какую честь, — усмехнулся Гаррет.

— Нравится тебе это или нет, Кейтелер, но ты связан с этим ковеном. Его честь — это и твоя честь тоже. Советую тебе вести себя соответственно, — ответил Элтон и ободряюще улыбнулся мне. — Удачи сегодня. Вечером жду полный отчет.

Затем он вышел из-за стола и встретился с учителями, которые ждали его на другой стороне банкетного зала, у главного входа. Я повернулась к нашему столу, где Уэйд был занят чтением папки, в то время как Астрид вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть страницы.

— Харли, тебе лучше взять с собой этот умный ротик на наше ночное свидание, — сказал Гаррет и встал, Финч и остальные члены его команды последовали за ним. — Мне это очень нравится.

Он еще раз очаровательно подмигнул мне, с ямочками на щеках и полуулыбкой. Это заставило Уэйда закипеть от гнева. Тем не менее, хотя я понимала враждебность между Уэйдом и Гарретом, мне нужна была информация о следственной группе, и что может быть лучше, чем лидер этой команды?

— Ты встречаешься с Гарретом? — спросила Сантана, неодобрительно скривив рот. Он ей не очень нравился. Вообще-то, она его ненавидела. Между ними была какая-то история, я чувствовала это.

Я пожала плечами, украдкой взглянув на Уэйда, чьи зеленые глаза были устремлены на меня.

— Я никогда не отказываюсь от бесплатной еды.

Молоток тяжело ударил меня в живот. Это был Уэйд. По какой-то причине, я глубоко задела его.

— Ты должна быть осторожна с ним, — сказала Сантана. Там был намек на печаль, спрятанный между слоями подавленного гнева. — Он чертовски обаятелен, но он абсолютный придурок и социопат. Он без колебаний бросит тебя под автобус, если это сработает в его пользу.

— Спасибо, но со мной все будет в порядке. Я уже имела дело с такими, как он. Я рассматриваю это как хорошую возможность поиграть с ним и, надеюсь, получить некоторое представление об их расследовании, — ответила я. — Никогда не знаешь, что будет, может, он проговорится, если расслабится.

— Поэтому ты согласилась с ним встретиться? — удивленно спросил Уэйд.

— Это была главная причина, и она оставалась таковой до сих пор. Хотя, должна признаться, пока я этим занималась, мне нравилось немного злить тебя, — улыбнулась я.

Он резко выдохнул, снова раздраженно, но в то же время с некоторым облегчением. Но от чего же было облегчение?

— Посмотри на Харли, хитрая и коварная, — сказала Татьяна, улыбаясь, как Чеширский кот. — Осторожно, ребята, я думаю, что у нас в руках чемпион. Она просто нуждается в хорошем старомодном воспитании и руководстве.

— О, научи меня, учитель, — ответила я, благоговейно кивая.

Команда Отбросов хихикнула, за исключением Уэйда. Все, что он сделал, это позволил уголку своего рта немного изогнуться, достаточно, чтобы показать мне, что он был немного удивлен. Глубоко внутри, однако, было беспокойство и… что-то еще, эмоция, которую мне было трудно идентифицировать, чувство, которое неуютно грызло мой живот.

Глава 19

— Я должна прийти на свое рабочее место с поддельным удостоверением личности и сказать им, что я здесь, чтобы осмотреть помещение? — спросила я, глядя на пластиковую карточку, на которой было написано, что я Агент Национальной Безопасности, стоя перед казино, где я работала последние шесть месяцев.

Уэйд, Татьяна, Сантана, Раффи, Астрид и Дилан стояли рядом со мной, одетые во все оттенки серого и черного. Я была единственной в джинсах и кожаной куртке, которая выделяла меня, и не в хорошем смысле, особенно когда я размахивала фальшивым значком Агента Национальной Безопасности.

— Ты агент на стажировке, — ответил Уэйд, поправляя темно-синий галстук, который он подобрал к темно-серому костюму и белой рубашке. Его кольца Эсприт не совсем соответствовали экипировке, но опять же, глядя на остальную часть команды, у всех было что-то, что не совсем обычное. Тем не менее, в этих костюмах они выглядели достаточно серьезными, чтобы сойти за государственных служащих. — И это хорошая возможность дать казино знать, что ты нашла новую работу.

Уэйд огляделся, уперев руки в бока. Пиджак был расстегнут, открывая узкую талию, резко контрастирующую с широкими плечами. Я не могла оторвать от него глаз. В свое оправдание, могу сказать, что только тогда заметила, как хорошо он выглядел в костюме. Брюки были сшиты так, чтобы мягко облегать его мускулистые бедра и икры.

— Что смотришь, нравится? — спросил Уэйд, отрывая меня от моего… анализа.

— Ничего, — ответила я, мое лицо пылало, благо, он не был эмпатом. Меня охватило разочарование — мое или его? — Почему мы здесь? Ты ничего не сказал мне о файле миссии. Это секрет?

— Нет, я просто не хочу, чтобы ты была перегружена в свой первый день, — сказал Уэйд. — Но, чтобы успокоить тебя, мы просто проведем вторую проверку казино, снова проверим записи с камер наблюдения и допросим других потенциальных свидетелей в этом районе. Следственно-оперативная группа занимается твоей квартирой сегодня с утра, так что мы не нужны там до полудня.

Учитывая, что было еще далеко до десяти утра, в это время единственными людьми в казино были Малькольм и персонал бара. Уэйд был прав, это была хорошая возможность сказать Малькольму, что я пробую новую работу. Хотя, я планировала оставить место для возвращения, на случай, если я решу не придерживаться ковена.

— Хорошо, — сказала я, медленно кивая. — Тогда как мы это сделаем?

— Сантана и Раффи займутся парковкой и 55-ой улицей, где произошло нападение, затем проверят записи в Семейном Центре Здоровья Сити Хайтс, на случай, если кто-то зарегистрировался с травмами, связанными с горгульями во время или после той ночи. У нас не было сведений о местонахождении горгульи с того момента, как она сбежала, до того, как я увидел, что она скрывается в казино, — ответил Уэйд. — Татьяна и Дилан проверят квартал между 56-ой улицей и Эль-Серрито Драйв. Астрид будет осматривать все между Эль-Серрито Драйв, Мэдисон Авеню и Эль-Кахон, вплоть до Золотого Стилета. Нет смысла идти дальше этой точки. Астрид может подключиться к уличным камерам, если это необходимо.

— Что мне делать? — спросила я.

— Ты пойдешь со мной. Я еще раз проверю записи с камер наблюдения, и ты подашь в отставку.

— Ладно, увидимся через два часа? — Сантана ответила, глядя на Уэйда с поднятыми бровями. Он коротко кивнул в ответ, и команда разошлась в назначенных направлениях.

Я последовала за Уэйдом к главной двери, которая, конечно же, была заперта, так как казино должно было открыться гораздо позже. Он постучал в стекло и подождал, пока Малькольм откроет дверь.

— Харли! Что привело тебя сюда? Твоя смена завтра, — сказал Малькольм, удивленный, что увидел меня.

— Да, нам нужно поговорить об этом, — ответила я с грустной улыбкой, засунув руки в карманы куртки.

— Ты в порядке? Прошлой ночью ты была почти без сознания. Я оставил тебе несколько голосовых сообщений, — сказал он, выглядя обеспокоенным. В последний раз, когда он меня видел, он, как и все остальные в казино, находился под чарами визитной карточки Уэйда, которая сообщала его контакты и пугала меня. Я убежала и с тех пор ничего не говорила.

— Я так сожалею о своей вспышке, Малькольм. Кажется, у меня был китайский чай. Это полностью испортило мои нервы. Не знаю, о чем я думала. Но, в любом случае, вернемся к моей смене завтра, — сказала я, указывая на Уэйда. — Вот.

— Я Уэйд Кроули, Национальная Безопасность, — вмешался Уэйд, показывая фальшивый значок. — Мы расследуем инцидент, который произошел через дорогу от вашего заведения восемь дней назад. Не возражаете, если мы войдем?

— Вы расследуете, вдвоем? — ответил Малькольм, и хмурая морщина поселилась на его лице. Он отошел в сторону, позволяя нам обоим войти внутрь.

— Да, — ответил Уэйд, сохраняя каменное выражение лица. — По правде говоря, мы оба довольно молоды, но в прошлом году Национальная Безопасность наняла в штате Калифорния пять тысяч новых агентов, большинство из которых были новобранцами, — наши фальшивые документы не были слишком притянуты за уши. — У мисс Смит испытательный срок, поэтому мы решили, что неплохо было бы начать ее первую полевую миссию со знакомых мест.

Малькольм был поражен, его глаза расширились, когда он посмотрел на меня.

— Именно об этом я и хотела с тобой поговорить, — тихо добавила я. — Мне придется уволиться из казино.

— Приступить немедленно, — снова прервал меня Уэйд. Он начинал действовать мне на нервы, поэтому я осторожно, но, надеюсь, неуютно подтолкнула его. Я услышала, как он хмыкнул, и его раздражение вспыхнуло во мне. Ага. Он понял сигнал.

— Я не могу упустить такую возможность. Надеюсь, ты понимаешь, Малькольм, — сказала я.

Он кивнул в ответ, затем одарил меня теплой и сочувственной улыбкой.

— Конечно. Я очень горжусь тобой, Харли. Молодец. Я знал, что ты не останешься с нами надолго.

— Но прибереги это место для меня, — усмехнулась я. — Они могут уволить меня через месяц, а я не хочу страдать от безработицы.

Уэйд бросил на меня короткий, но острый взгляд, как будто я сказала что-то не то. Тогда можешь выпить эту горькую пилюлю, Кроули. Я говорила чистую правду. Мало того, что я выдавала себя за Агента Национальной Безопасности, так еще я заставляла себя лгать Малькольму.

— Хотя я удивлен, — ответил Малькольм, почесывая щетинистый подбородок. — У тебя нет диплома колледжа. Почему они тебя впустили? Я думал, что у них все довольно строго.

— За последние пару лет нам пришлось существенно снизить наши стандарты, — сказал Уэйд, и я почувствовала его удовлетворение от этого беспричинного выпада. О, это вызов, Кроули. Я заставлю тебя плакать к концу этого месяца, обещаю. — Не высшее образование имеет решающее значение в наших оценках, а скорее набор навыков, который каждый кандидат приносит к столу. Я думаю, мы оба можем согласиться, что… таланты мисс Смит делают ее особым случаем. Поэтому было решено, что ее стоит попробовать, и вот сейчас она на испытательном сроке.

— Ну тогда еще раз поздравляю, Харли! — Малькольм посмотрел на меня. Несмотря на то, что большая часть этого была откровенной ложью, я не могла не наслаждаться гордостью, сияющей во мне, любезно предоставленной Малькольмом. Он любил меня и во многих отношениях был для меня таким же отцом, как Мистер Смит. Излишне говорить, что я приветствовала его одобрение. — Итак, чем я могу вам помочь?

— Как я уже сказал, восемь дней назад на 55-й улице, сразу за парковкой казино, произошел инцидент, — объяснил Уэйд. — Полиция тут ни при чем, только два наших агента. К сожалению, в настоящее время я не могу раскрыть больше информации, но нам нужен доступ к вашим камерам видеонаблюдения, особенно к тем, которые охватывают парковку.

Малькольм с радостью согласился и проводил нас в комнату охраны, где на стене висело множество телевизионных экранов. Большинство из них были сосредоточены на внутренних частях казино, но снаружи было установлено двенадцать камер, и три на стоянке. Я знала каждую очень хорошо, помня их зоны покрытия и слепые зоны.

Мы просмотрели кадры той роковой ночи, и я увидела себя за покерным столом… инцидент с крупье, где изображение стало немного размытым, как будто камеры внезапно вышли из фокуса. Уэйд нахмурился, увидев всю эту сцену, затем озабоченно посмотрел на меня. Я пожала плечами и указала на экраны, направленные на парковку.

— Вот и я, — сказала я.

— Что ты делала на другой стороне парковки? — спросил Малькольм, прищурившись и глядя на запись. С этого угла я была просто черной палкой, но мы все еще могли видеть, как моя машина немного дрожала от удара горгульи. Уэйд и я могли видеть существо, но, судя по выражению лица Малькольма, он не мог.

Интересно. Я тоже вижу этих монстров на камеру, но люди избавлены от кошмара.

— Я слышала шум, но ничего не видела, — ответила я, затем посмотрела на Уэйда с невинным выражением лица. — Тогда что-то случилось?

— Да.

В этот момент Уэйд был немногословен, его взгляд был прикован к экранам.

— Я даже не видел записи до сих пор, — сказал Малькольм. — Если бы в дело вмешалась полиция, мне пришлось бы заняться этим раньше. Это странно. Почему твоя машина так движется, Харли?

— Я… я понятия не имею, — ответила я, не зная, как замаскировать эту аномалию. Он не мог видеть монстра, скользящего к моей машине, чтобы совершить этот толчок.

— Наверное, порыв ветра, — предположил Уэйд. — Значит, вы хотите сказать, что никакой другой Агент Национальной Безопасности не приходил проверить записи в ночь после инцидента?

Малькольм пожал плечами.

— Никто. Я понятия не имел, что что-то случилось, так близко от нашего заведения.

Уэйд выпрямился, и я почувствовала, что он расстроен. Из того, что я узнала о нем и ковене, протоколы включали в себя очистку любых записей камер видеонаблюдения, связанных с инцидентом и монстром. И тем не менее, мы были здесь, а конец дела горгульи щелкнул нас по носу. Кто-то получит выговор за это.

— Харли, можешь выйти на минутку? — спросил Уэйд. — Мне нужно поговорить с Малькольмом наедине.

Я кивнула, тепло улыбнулась Малькольму и вышла, закрыв за собой дверь.

Две минуты спустя Уэйд вышел из кабинета, его кольца все еще светились синим, когда он поправлял галстук.

— Я стер записи камер видеонаблюдения за всю ночь, чтобы убедиться, что никто не раскроет твои маленькие карточные фокусы. Я также настроил память Малькольма относительно видеозаписи. Насколько ему известно, в ту ночь камеры дали сбой, и все записи были потеряны.

— Ты покопался в памяти Малькольма?

Мне это не понравилось. Сама техника была манипулятивной и агрессивной. Но, в конце концов, это в интересах Малькольма, чтобы он ничего не помнил. Но меня беспокоило другое, не моя проблема, а Уэйда.

— Маги, ответственные за первый этап очистки, сделали работу очень плохо, небрежно. Запись с камеры следовало стереть на следующее утро, — сказал Уэйд, глядя вперед, когда я последовала за ним из казино. — Тот факт, что никто не проверил казино, преподнес нам опасное открытие.

— Ты знаешь, кто отвечал за очистку? — спросила я.

Мы дошли до Бульвара Эль-Кахон, и Уэйд, прежде чем перейти улицу, посмотрел в обе стороны, не сводя глаз с магазинов, выходящих на казино. В просторном здании располагалось несколько предприятий, в том числе вьетнамский продуктовый магазин и типография.

— По Декстер и еще пара магов из его компании. Я знал, что он Посредственный, но это граничит с некомпетентностью, — ответил Уэйд, стиснув зубы. — Это значит, что мы должны обойти эту сторону квартала и поспрашивать, на случай, если этот идиот вообще не додумался проверить соседний район.

— Разве он не должен был написать рапорт? — предположила я, пожав плечами.

Он смотрел на меня пару секунд, прежде чем его губы растянулись в улыбке.

— А ты не так уж и бесполезна.

— Вау, ты точно знаешь, как сделать комплимент девушке, — сказала я, скрестив руки на груди.

Он проверил телефон и быстро набрал сообщение.

— Астрид имеет доступ к отчетам. Я попрошу ее прислать. А теперь пойдем внутрь. Там больше возможностей, чтобы все проверить.

Уэйд первым вошел во вьетнамский магазин и остановился у главного прилавка.

— Привет, Национальная Безопасность, — сказал он, снова сверкнув значком. — Мне нужно посмотреть записи с камер видеонаблюдения.

Продавщица, вьетнамка средних лет, вдвое ниже его ростом, подняла на него глаза. Я почувствовала, что она боится, то ли государственных служащих, то ли незнакомцев в костюмах со значками. Что бы это ни было, оно сработало как защитный механизм, когда она заговорила по-вьетнамски.

Уэйд был в замешательстве. Очевидно, не понимал.

Я взяла с полки какой-то журнал и с теплой улыбкой подошла к прилавку рядом с ним.

— Привет, можно мне это и две пачки жвачки?

Она кивнула, нахмурив брови, просматривая мою покупку и нажимая различные клавиши на своем электронном кассовом аппарате.

— Мэм, мне нужно проверить записи с камер видеонаблюдения, — повторил Уэйд, слегка раздраженный. Женщина намеренно проигнорировала его, одарив меня кривой улыбкой.

— Хочешь мятную или фруктовую жвачку? — спросила она. Терпение Уэйда быстро испарялось.

— Мятную пожалуйста, — тихо ответила я. — Вы помните меня?

Она посмотрела на меня, прищурив свои карие глаза, и быстро кивнула.

— Ты работаешь в казино, не так ли? Красивая девушка, всегда в черном платье, да?

Я усмехнулась, довольная, что произвела на нее впечатление. Как бы мне ни нравилась моя анонимность, в данном случае она не принесла никакой пользы.

— Да, мэм, это я. Слушайте, я хотела попросить вас об одолжении.

— Все для тебя, милая. Восемь долларов и двадцать центов, пожалуйста, — ответила она. Единственная вещь, которая вышла из квартиры вместе со мной, кроме записки отца, был мой бумажник, который я засунула во внутренний нагрудный карман кожаной куртки. Я протянула ей свою кредитную карточку, и она быстро провела ее в считывателе. — Чего ты хочешь, красотка?

— Ну, во-первых, мне нужно, чтобы вы проигнорировали эту марионетку, — сказала я, кивая в сторону Уэйда. — У него нет никаких навыков общения с людьми. Единственное, что у него хорошо получается, это размахивать этим дурацким значком. Но мне нужно проверить ваши камеры видеонаблюдения, если возможно. Кто-то украл мою машину восемь дней назад, и мне нужно посмотреть, засняли ли ваши камеры что-нибудь. Это действительно важно. Моя страховая компания выставит мне огромный счет.

Женщина молча слушала, и в ее глазах вспыхивали веселые искорки всякий раз, когда она смотрела на Уэйда, который кипел от злости рядом со мной, но держал рот на замке. В любом случае, он ничего не добьется от нее. Вместо этого не помешало бы попробовать классическую аферу. Кроме того, я хорошо знала эту местность. Большинство людей здесь не любили значки и униформу. Даже охрана казино заставляла их нервничать.

— Если я покажу тебе, он уйдет? — ответила она, не сводя глаз с Уэйда.

— Безусловно.

— А он действительно из Национальной Безопасности? Он слишком молод! — нахмурилась она.

— Что, он? — я рассмеялась от всего сердца. — Нет-нет, он в театральной школе, первый год в театре. Значок — подделка. Он просто пытается помочь, но, как я уже сказала, никаких социальных навыков.

Я намеренно избегала смотреть на него во время разговора, но чувствовала, как моя кровь закипает от его имени. Женщина усмехнулась, затем жестом пригласила нас следовать за ней за прилавок.

— Тогда он паршивый актер, — съязвила она и провела нас через маленькую боковую дверь в свой кабинет, заваленный картонными коробками и бухгалтерскими папками.

Записи камер видеонаблюдения были не слишком хорошего качества, но мы с Уэйдом ясно видели самих себя — две маленькие черные палочки на расстоянии, борющиеся с горгульей. Уэйд применил свою магию к вьетнамке, стерев ее память и жесткий диск видеорегистратора, и оставив ее с похожей историей о сбоях системы видеонаблюдения.

— Нас здесь никогда не было, — сказал он ей, и она рассеянно кивнула в ответ, наблюдая, как мы уходим.

Я подбежала к стойке и взяла пачки жевательной резинки.

— Ты забыла журнал, — сказал Уэйд, как только мы снова вышли на бульвар.

— Мне нужен был только предлог, чтобы добраться до прилавка и остановить эту катастрофу, которую ты, вероятно, назвал бы «тайной аферой», — ответила я. — Ты совершенно не умеешь обращаться с этими людьми.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он слегка обиженно. Мне даже стало его жалко. Он был типичным элитарным трутнем, который следовал правилам и, казалось, не понимал, что люди в этих частях Сан-Диего были… другими.

— Размахивая значком в Эль-Серрито, ты ничего не добьешься, друг мой, — сказала я. — Никто не любит, когда коп просит записи с камер, особенно когда в округе орудуют банды. Ты знаешь, что бывает со стукачами.

— Я вижу, ты очень хорошо разбираешься в гангстерах и незваных гостях, — ответил Уэйд.

Я коротко пожала плечами.

— Я достаточно долго работала в этом месте. Встречала там разных людей. Я знаю этот район как свои пять пальцев, и говорю тебе, в следующий раз, когда захочешь провести такую зачистку, брось костюмы и значки. Простая ложь работает лучше. Черт, взлом и проникновение работают лучше!

Мы двинулись дальше по бульвару, повторяя схему, проверяя камеры видеонаблюдения, спрашивая людей, помнят ли они что-нибудь из той ночи. Некоторые из них были стерты предыдущими исследователями, основываясь на оценке Уэйда, но многое ускользнуло.

Два часа спустя мы вернулись на Эль-Кахон, казино находилось всего в восьмидесяти ярдах слева от нас. Уэйд был крайне недоволен объемом стирания памяти, который ему пришлось сделать.

— По почти ничего не сделал, — проворчал он и проверил телефон. — И судя по тому, что я читаю из сообщений Сантаны и Татьяны, остальная часть квартала так же плоха.

— Астрид прислала отчет По?

— Да, сейчас просматриваю, — ответил он, листая страницы в телефоне и с отвращением качая головой. — Он полон расплывчатых заметок и лжи. Я точно знаю, что он не проверял некоторые места, о которых говорит.

— Ты обязательно должен рассказать об этом Элтону, — сказала я, оглядываясь вокруг.

Астрид появилась в поле зрения, когда повернула из-за угла и направилась к нам с северной стороны квартала.

— Держу пари, я расскажу об этом Элтону, — пробормотал Уэйд.

— Ребята, весь этот квартал был в беспорядке! — воскликнула Астрид, подойдя к нам и держа в руках компьютерный планшет. Судя по тому, что я видела на экране, она управляла какой-то программой видеонаблюдения с нескольких открытых вкладок. — Мне пришлось подключиться к основной сети и сделать ручное управление, чтобы уничтожить несколько записей. Какого черта команда уборщиков делала здесь на прошлой неделе?

— Очевидно, ничего, — сказал Уэйд, убирая телефон.

— Что это? — спросила я, глядя на ее планшет.

— Это Смарти! — Астрид лучезарно улыбнулась мне, держа устройство и указывая на разные части экрана. — Это закрытая программа, которую я разработала. Супер-современный компьютер, если точнее. Я назвала его Смарти, потому что он блестящий.

— Его? Это он? — усмехнулась я.

— Абсолютно. Моя родственная душа. — Астрид хихикнула, затем перелистнула несколько вкладок. Я могла видеть кадры со всего района через прямой эфир, и я была очень впечатлена. — В принципе, Смарти подключается к любой системе. Я снабдила его несколькими алгоритмами шифрования и дешифрования, до такой степени, что все, что мне нужно сделать, это сказать ему, куда идти и что делать, и он это делает.

Безупречно, что я могу сказать!

— Это довольно круто, — сказала я, не в силах оторвать взгляд от экрана. Даже дизайн программного обеспечения выглядел хорошо, теплая белая графика на фоне древесного угля, элегантно и сдержанно. Она нажала несколько кнопок, затем открыла список камер в отдельном файле.

— Это системы, которые я очистила, вплоть до бара «Золотой Стилет», в радиусе полумили, — сказала она. — А где остальные?

— Они возвращаются, — ответил Уэйд. — Мы тоже должны вернуться к казино. Мы закончили с этой частью.

Кровь застыла у меня в жилах, когда я подняла глаза и заметила движение на крыше католической церкви через дорогу от нас. Мы были в пяти минутах от казино, две минуты, если бегом. Именно столько времени понадобится нашей команде, чтобы добраться до нас.

Я похлопала Уэйда по плечу и указала на купол церкви, где несколько черных фигур скользили по красной черепице. Их крылья летучей мыши и длинные, колючие хвосты подтвердили то, что я уже ощутила, глубоко в животе.

— Горгульи, — прошептала я.

Уэйд замер, затем проследил за моим взглядом. Астрид не могла их видеть, учитывая ее человеческую природу, но она быстро нажала несколько значков на своем умном планшете.

— Может, я и не вижу этих сосунков, но Смарти умеет читать энергетические уровни в атмосфере. У монстров исключительно высокая температура тела. Они выделяются как яркие красные пятна, как только я заставляю Смарти искать их, и… вот они. Я вижу их. Вот черт.

— Их десять, — закончил Уэйд, осматривая крышу. — Астрид, перезвони команде. Мы должны поймать этих ублюдков, пока они не устроили хаос.

Астрид кивнула и быстро написала остальным, в замешательстве качая головой.

— Но я не понимаю. Что они делают здесь в середине дня? Это совершенно беспрецедентно.

— Так и есть? — спросила я, собрав остатки здравого смысла и сил, чтобы быть готовой вмешаться в случае необходимости. В любом случае, мне было что сказать этим уродливым ублюдкам.

— Горгульи охотятся только ночью и никогда в полнолуние, — объяснил Уэйд. — Они совершенно не любят дневной свет. Давай подойдем ближе, нам нужен лучший угол. Астрид, отойди и держи линию открытой. Одень наушники.

Астрид достала из кармана маленькое блютуз-устройство, активировала его и вставила в ухо. Уэйд протянул мне одно из двух.

— Надень это и нажми большую кнопку. Она выведет тебя прямо на наш канал связи. У каждой команды своя частота. Твоя уже настроена.

Я нажала кнопку, как было велено, и до меня донеслись кристально чистые голоса остальных членов команды.

— Мы в минуте ходьбы! — сказала Сантана, тяжело дыша на бегу.

Повернув голову в сторону казино, я увидела, как они с Раффи бегут по тротуару. Вскоре к ним присоединились Татьяна и Дилан, которые вышли с боковой улицы.

Мы подошли ближе, чтобы лучше видеть горгулий. Все они сидели на краю крыши, но, похоже, не собирались ни на кого нападать, а в середине дня на улице было полно народу. Мое сердце сжалось до размера горошины, когда я увидела, как матери толкают детские коляски и прихожане выходят из здания.

— Почему горгульи не двигаются? — спросила я.

— Хотел бы я знать, — ответил Уэйд. — Меня больше волнует, почему они все смотрят на тебя, Харли.

— А? — напряглась я, но потом поняла, что он прав. Все десять жутко свирепых гаргулий уставились на меня своими большими черными глазами-бусинками. Кровь застыла в жилах, но гнев усилился. В конце концов, один из их приятелей уничтожил мою машину.

Остальные подошли к нам как раз вовремя, чтобы увидеть, как горгульи вытягивают шеи и обнажают клыки, густая слюна льется из их разинутых ртов. Шипы на их затылках зашумемели — черта, которую я не видела у других гаргулий, с которыми имела дело. От этого звука у меня по спине побежали мурашки.

Татьяна выругалась себе под нос по-русски, насколько я могла судить, и закатала рукава шикарного пиджака.

— Пойду поставлю ловушку на первом этаже, — сказала она. — Вы, держите их на крыше.

Не дожидаясь ответа, она ворвалась в здание и исчезла в толпе людей, покидавших службу.

— Дилан, Раффи, на другую сторону, за приходскую школу, — скомандовал Уэйд. — Сантана, у тебя Эль-Серрито Драйв. Я выпущу сферу. Астрид, пошуми где-нибудь дальше по дороге. Сделайте это достаточно громко, чтобы все покинули этот квартал.

— Поняла, — услышала я голос Астрид в наушнике. — Пожарная сигнализация подойдет?

— Лучше, чтобы люди убегали как можно дальше от бульвара, — ответил Уэйд.

— Значит, сирена воздушной тревоги! — сказала она.

— Подожди, нет.

Уэйд не успел закончить, как пожарная сирена завыла из нескольких магазинов дальше по дороге. Шум был громким и достаточно сильным, чтобы привлечь внимание людей. Как мотыльки, привлеченные пламенем, несколько человек направились к источнику тревоги, в то время как большинство поспешили вниз по бульвару в противоположном направлении.

— Я пошутила! — я услышала, как Астрид хихикнула в наушник. — Сирены воздушной тревоги заставили бы истребители мчаться на полной мощности. Представь себе радость горгулий, есть что-то с крыльями, чтобы охотиться.

— Спасибо, Астрид, — решительно ответил Уэйд и направился к церкви, протягивая руки. Его кольца загорелись синим, когда он выпустил гораздо больший временной пузырь. Энергетический шар распространился, постепенно охватывая всю территорию вокруг церкви.

Сантана начала махать остальным людям, оставшимся в пострадавшем районе, жестом предлагая им уйти. Я решила, что могу начать приносить пользу, поэтому использовала свой телекинез, чтобы провести пару и оттолкнуть людей подальше из промежутка времени. Они не могли видеть его, но он замедлял время внутри. Мы просто не могли позволить себе никаких странностей, особенно когда ревела пожарная сигнализация и люди начинали паниковать.

Горгульи огляделись, сбитые с толку громкими звуками и нашими движениями.

— Не понимаю, — сказала я. — Они пялятся на меня, но не нападают.

— Давай сначала сосредоточимся на их поимке, — ответил Уэйд. — Возьми левую сторону и не дай им слезть с крыши!

Я кивнула и бросилась к кабинету врача в левой части церкви. Уэйд остался впереди, его взгляд был прикован к горгульям, которые начали беспокойно бегать по крыше.

На первом этаже замигал свет, затем послышались хлопки. Что бы Татьяна ни делала внутри, это было громко и кричаще, и это заставляло горгулий еще больше нервничать.

Одна из них попыталась взлететь, но яркий луч света ударил прямо в нее, взорвавшись мириадами фейерверков. Существо упало навзничь, визжа от жжения в глазах. Остальные расправили крылья и зашипели, затем попытались вылететь, но Уэйд выстрелил в них, целясь в головы.

Крошечные шары зеленой энергии вылетели из-за здания, кружась вокруг, пока снова не ударили горгулий. Независимо от того, куда они шли, был маг, использующий какое-то заклинание, чтобы держать их на крыше.

Как только монстры подошли к моей стороне здания, я поняла, что должна сделать. Даже без Эсприта я все еще могла внести свой вклад. Явцепилась в рекламный щит, рекламирующий какую-то случайную страховую компанию, стащила его с кабинета врача, на котором он был изображен, и бросила горгульям.

Он резко полетел, отбросив троих из них назад, в то время как остальные попытались убежать с другой стороны. Но у них не было ни единого шанса. Всякий раз, когда они возвращались ко мне, я сосредотачивала свое мысленное лассо на их головах и отмахивалась от них, как от кокосовых орехов.

Последний взрыв прогремел на первом этаже, за ним последовала яркая белая вспышка, которая распространилась наружу и вверх, поглотив все здание. Как только Татьяна выбежала, свет достиг крыши, покрыв все стены, Прежде чем образовать сверхтонкую сеть.

Горгульи взревели, делая последнюю отчаянную попытку слезть с крыши, но светящаяся сеть покрыла всю поверхность и обрушилась с такой силой, что раздавила существ на треснутые осколки. Они рычали и визжали, пытаясь освободиться от пут.

— Сантана, Татьяна, надеюсь, у вас в сумках банки Мэйсона, — услышала я голос Уэйда в наушнике.

— Да, более чем достаточно, — ответила Сантана.

— Ладно, хватай Раффи и Дилана, — сказал Уэйд. — Пять минут. Ты знаешь, что должна делать.

— Поняла тебя, — послышался голос Татьяны.

Я вернулась на бульвар, где к нам присоединилась Астрид. Уэйд позаботился о том, чтобы удержать ее в этом огромном пузыре времени.

— Неплохо, Новичок, — сказал Уэйд, едва заметно подмигнув мне, когда я подошла к нему.

Мое сердце пропустило удар. Это был первый комплимент Уэйда.

— Спасибо, — пробормотала я, мои щеки вспыхнули, как в День Независимости.

— Молодец, Харли! — воскликнула Астрид, одновременно нажимая различные кнопки на своем планшете. — Интересно, все эти плохие парни вышли из Бестиария?

— Мы проверим серийные номера, когда принесем их, — ответил Уэйд, скрестив руки на груди и глядя на крышу. Я проследила за его взглядом и увидела, как Сантана, Татьяна, Дилан и Раффи сидят на скатах крыши, призывая горгулий одну за другой в банки Мэйсона.

Как только они закончили, то пробрались обратно через окна и встретили нас снаружи с двумя рюкзаками, полными горгулий. Куски крыши отсутствовали, поскольку терракотовые сланцы лежали раздавленные на земле вокруг церкви. Горгульи, возможно, были невидимы для человеческого глаза, но ущерб, который они оставили, был ясен как день.

— Уборка включает в себя ремонт крыши? — спросила я.

— Это ответственность людей, — сказал Уэйд, качая головой. — Здание все равно застраховано.

— Технически говоря, прямо сейчас мы фактически создаем рабочие места. Строительные работы, — Астрид усмехнулась, глядя на экран. — Ладно, я сделала пару телефонных звонков, чтобы сообщить властям о поврежденной крыше. Скоро пришлют геодезистов.

— Я никогда раньше не видела десять горгулий в одном месте, — сказала Сантана, нахмурив брови. — Вне Бестиария, я имею в виду. Что бы это могло значить?

— И почему они все уставились на меня? Почему они не напали? — вздохнула я, мои плечи опустились.

После целой жизни, проведенной под присмотром, преследование горгулий было не совсем моей идеей привлечь внимание. Во всяком случае, это напугало меня до смерти. Что случилось со мной, я пыталась держаться подальше от неприятностей?

И каким я теперь вижу ковен? Кучка элитистов, занятых бумажной волокитой и разочарованных Посредственных магов, которые отвечают за охрану выгребной ямы худших кошмаров человечества, и тоже делающих паршивую работу.

Зачем мне клясться в верности ковену? Разве мне не было лучше одной?

Кого я обманываю? У меня не было ни Эсприта, ни знания о том, кто мои настоящие родители, и вереница горгулий следовала за мной, желая съесть меня живьем. На какое-то время я застряла с этими людьми. По крайней мере, у них была моя спина, и, справедливости ради, мои товарищи из команды Отбросов были довольно крутыми, несмотря на их антисоциальные способности.

— Тем больше причин для тебя остаться с нами, — ухмыльнулась Сантана, пытаясь преодолеть беспокойство, зреющее внутри нее. Она беспокоилась обо мне.

Веская причина. Я тоже беспокоилась за себя.

Глава 20

Мы загрузили банки в багажник джипа Уэйда. Моя квартира была следующей в нашем списке дел. Мы оставили пожарные машины, отреагировавшие на пожарную сигнализацию позади, вместе с церковным персоналом, который пялился на поврежденную крышу, когда Уэйд запихнул нас в джип и повез на Парк Уэст.

Мой желудок перевернулся, когда мы добрались до места вчерашнего нападения, и моего дома.

Полиция уже была там и оцепила мою бедную искалеченную Дейзи желтой предостерегающей лентой. Они также заклеили лентой окна моей квартиры, и с низу я могла видеть почерневший потолок. Это место определенно сгорело немного раньше, чем включилась система тушения.

Команда повторила операцию по очистке казино, обойдя вокруг жилого дома, чтобы поговорить с потенциальными свидетелями и изменяя их воспоминания, когда это было необходимо. Сантана и Раффи вошли внутрь здания, в то время как Татьяна и Дилан занялись окрестностями, а Астрид занялась модификацией записей камер видеонаблюдения, и проверкой полицейских и пожарных записей.

Уэйд заставил меня ждать снаружи, не желая, чтобы я поближе посмотрела на свою разрушенную квартиру. Он быстро пожалел, что привел меня сюда, как только увидел, что я плачу, подойдя к своей Дейзи. Я провела пальцами по краям ее согнутого капота. Моя машина выглядела так, словно на нее обрушился гигантский цементный шар, и все посередине рухнуло. Стекло рассыпалось под моими ботинками, когда я подошла ближе и взяла с пассажирского сиденья маленький, нарисованный от руки глобус мира.

Это было украшение моего зеркала заднего вида, единственное, что осталось нетронутым после аварийной посадки горгульи Мюррея. Я смотрела на него и мечтала о местах, которые я посещу в ближайшем будущем. Ни машины, ни квартиры… очевидно, планы на поездку придется отложить.

Рука Уэйда легла мне на плечо.

— Ты в порядке? — спросил он, понизив голос. Я подняла глаза и обнаружила его лицо на удивление близко к моему, достаточно, чтобы на секунду задержать дыхание. Он волновался.

— А как ты думаешь, — разрыдалась я, не в силах больше сдерживаться. — Моя квартира разгромлена. С моей машиной покончено. Горгульи преследуют меня, как будто я ходячая говядина. Конечно, я не в порядке.

Не зная, что сказать, он держал рот на замке. Около двух секунд.

— Материальные ценности человеческого мира не так уж ценны, Харли. Все они могут быть легко заменены.

— Тебе легко говорить, — сказала я, вытирая слезы. — Дейзи была моей душой. Хриплая и мощная. Крепкая и злая. А теперь посмотри на нее. Не буду утруждать тебя объяснениями. Снова.

— Двигайся дальше, Харли. Нет смысла зацикливаться на этих вещах. Чем скорее ты это сделаешь, тем лучше будешь себя чувствовать, — ответил Уэйд. Он явно не понимал, откуда я пришла, и я должна была признать, что это было немного больно. — С деньгами, которые ты заработаешь в ковене в будущем, ты все равно сможешь позволить себе новую, лучшую модель.

— В качестве научного сотрудника в библиотеке? — сказала я. — Ты шутишь?

— Эта работа только для того, чтобы ты начала работать в ковене и магическом обществе. Я верю, что ты сможешь работать оперативником ковена на постоянной основе, как только примешь обет. Но ты ничего не добьешься, если будешь цепляться за сентиментальную чепуху вроде этой кучи мусора, — сказал он, указывая на мою Дейзи.

— Не называй ее так!

Мои руки сжались в кулаки, и я почувствовала, бурлящий гнев во мне, как неистовый водопад. Уэйда, казалось, это не волновало.

— Харли. Эта штука пойдет прямо на свалку. Прими это и в первую очередь, больше беспокойся о том, почему горгульи преследуют тебя.

— Спасибо за напоминание, — ответила я, закатывая глаза и скрещивая руки на груди.

Как бы мне не хотелось признавать это, Уэйд был прав. Машину можно заменить, как бы я ни любила свою Дейзи. Моя жизнь, однако, была единственной в своем роде. И да, теперь за мной гнались горгульи, и я понятия не имела почему.

— Я не могу не задаться вопросом, Харли, есть ли что-то из твоего прошлого, о чем ты мне не говоришь. Что-то, что связывает горгулий со всем этим беспорядком.

— А? Например? Я думала, ты знаешь обо мне все. Включая размер моего лифчика, — парировала я, и мгновенно почувствовала, как горло горит. Это было полное смущение Уэйда.

— Понятия не имею. Ты мне скажи, — огрызнулся он. — Может быть, ты знаешь что-нибудь о своих родителях, например?

— О, так теперь я подозреваемая или что? — я повысила голос, мои руки дрожали от гнева.

Земля под нами задрожала, как от слабого землетрясения. Уэйд замер, его лоб разгладился, когда мы оба пришли к одному и тому же выводу. Я услышала, как люди, остановившись на улице, ахнули. Рядом взвизгнули шины, и весь район ощутил дрожь моего Элементального взрыва.

— Может, мне стоит попытаться успокоиться.

— Ты должна успокоиться, — тут же сказал он.

Глубокий вдох. Глубокий вдох.

Через минуту Земля перестала дрожать. Мы с Уэйдом уставились друг на друга. Он благоговел передо мной, я это чувствовала.

— Прости, я переборщил, — сказал он. — Просто у нас никогда раньше не было таких проблем с Бестиарием, и это достаточно жутко, если связать это с тобой. Я не могу не думать, что здесь есть связь.

— Честно говоря, я ничего не знаю о своих родителях, — ответила я. — Хотела бы я знать. Даже думаю, что горгульи могут знать что-то, чего не знаю я. Может быть, их тянет ко мне по какой-то причине, которая на самом деле имеет отношение ко мне, к тому, кто я на самом деле. С другой стороны, может быть, я просто вкуснее, чем все вы. Сейчас, я на это никак не влияю.

— А без Эсприта у тебя явно мало контроля над своими способностями, — заключил Уэйд. — Но твои эмоции достаточно сильны, чтобы вызывать их.

— Что заставляет меня еще раз сказать, что вся эта Посредственность — абсолютная чушь! — крикнула Астрид с лестницы. Она слушала все это время. Я совершенно забыла о ней. Это вина Уэйда.

Как только команда собралась у моего дома, уборка была завершена. Сантана, Раффи, Татьяна и Дилан поработали со всеми свидетелями, а Астрид успешно изменила все, что нам было нужно, чтобы история закрепилась. Утечка газа привела к взрыву, затем к пожару, за которым последовали разбрызгиватели. Никто не пострадал, кроме Харли Смит. Меня увезли в больницу и вскоре выписали. Конец истории.

Это было более правдоподобно и проще в осуществлении, чем вариант вторжения в дом. Это привлекло бы больше полиции, а мы не хотели никого привлекать.

— Сегодня вечером я доложу Элтону, — сказал Уэйд.

— Не забудь упомянуть небрежную работу По, — сказала Сантана. — Этот парень легко может быть классифицирован как помеха ковену. Я не понимаю, почему Элтон позволил Гарретту взять его в следственную группу.

— Либо Элтон — идеалист, который думает, что эти придурки что-то из себя представляют и действительно помогут ковену, либо он просто позволил им играть, чтобы успокоить своих сверхбогатых родителей, а затем смотреть, как они рушатся и горят, — размышлял Раффи.

— Я болею за последнее, — ответил Уэйд. — Я отказываюсь верить, что Элтон настолько легковерен, и думает, что такие, как По, Гаррет и Финч, действительно могут быть полезны для ковена. Он здесь уже три года и разнял слишком много драк, затеянных этими идиотами.

— Бла-бла-бла, мы тоже не были звездными исполнителями, — усмехнулась Сантана, засунув руки в карманы брюк. Вьющиеся волосы в сочетании с темно-серым брючным костюмом придавали ей модный вид. Она могла бы легко украсить обложку модного журнала, если бы захотела. Судя по теплу, исходящему от Раффи, я была не единственной, кто оценил ее вид.

— Говори за себя, — парировал Уэйд. — Мой послужной список безупречен.

— Давайте выпьем в Уотерфронт Парке, — сказала Сантана, закатывая глаза, когда подошла к джипу Уэйда. — Еще минута Мистер Совершенство, и я выгружу свой завтрак.

— Это было бы позором. Эти булочки были восхитительны, — вмешалась Татьяна, в ее ледяных голубых глазах мелькнуло веселье.

— Если вы не хотите идти пешком, я бы предложил вам спрыгнуть с поезда «оскорбление Уэйда», — сказал Уэйд, бряцая ключами.

Оставив джип на парковке Морского Музея, мы вернулись на Уэст Эш Стрит, южную сторону Уотерфронт Парка. Все выглядело как обычно. Я ожидала чего-то более волшебного.

— Из всех мест в мире, именно здесь вам нравится проводить время? Это же центр для малышей, — сказала я, указывая на группы родителей, ведущих своих детей через парк. — Как детские площадки связаны с магией?

Мы остановились перед стеклянной витриной на автобусной остановке, прозрачным и почти незаметным строением. Лестница вела вниз, в общественный туалет.

— Ты должно быть шутишь, — сказала я.

— Апери Портам, — сказал Уэйд и толкнул дверь.

Один за другим мы присоединились к нему, и, как и в мое первое посещение ковена через аварийную дверь Кид-Сити, я поняла, что в Уотерфронт Парке скрывается целый другой мир. Я услышала собственный вздох при виде разворачивающегося передо мной зрелища. По обеим сторонам широкой аллеи возвышались изящные кубики из стекла и стали. Это был и не был Уотерфронт Парк, еще один межпространственный карман. Человеческий мир был чем-то похожим на блики, иногда видимые в виде двуногих существ — людей, гуляющих по парку.

— Добро пожаловать в наш Уотерфронт Парк, где находятся наши лучшие ночные клубы и магазины, — сказал Уэйд.

Эта версия выглядела в миллион раз лучше. За высокими хрустальными стенами, окружающими межпространственный карман, открывался вид на город и океан.

— С той стороны есть еще один выход, ведущий к Морскому музею, — добавил Уэйд, указывая через парк. — Я просто хотел сначала показать тебе этот вход, на будущее.

Мой рот широко открылся, когда я попыталась охватить все это. Множество магазинов, кафе и баров, разбросанных по всему этому альтернативному Уотерфронт Парку, заключенному в гигантскую, блестящую стеклянную коробку. Небо было ослепительно голубым, солнце улыбалось нам, когда мы шли вперед. Здесь было много магов, мигрирующих из одного места в другое.

Смесь голосов и смеха лилась из разных террас и коктейль-баров, я не могла остановить трепет своего сердца. Я никогда не видела ничего настолько необычного, интригующего и чертовски стильного. Это напомнило мне фотографии Лондонской Оксфорд-Стрит и Нью-йоркского района Сохо, с яркими вывесками и красиво оформленными витринами.

— Что это за место? — спросила я, совершенно ошеломленная.

— Ну, это точно не Центр для малышей, — усмехнулась Сантана. — Сюда мы идем, чтобы удовлетворить все наши магические потребности. Книги, рецепты, ингредиенты для зелий. Напитки, еда. Еще выпивка. Это место, где маги могут быть самими собой, не беспокоясь о том, что люди их увидят. Черт, ты даже можешь купить здесь Эсприт, если тебе трудно найти свой собственный.

— Подожди, что? — спросила я, слегка смутившись. — Я думала, что Эсприт — это что-то личное, что-то связанное с тобой.

— Да, — ответил Уэйд. — Однако, иногда магу трудно найти такой предмет. Реликварий Эсприт Кэбота, там запасаются различными подержанными предметами, бывшими Эспритами умерших магов. Хотя они стоят целое состояние.

Он указал на витрину магазина неподалеку. Я разглядела название «Кэбот», написанное блестящими стальными буквами над главным входом.

— Ладно, давай сначала выпьем и перекусим у «Молли Дайер», — предложила Астрид. — Потом мы покажем тебе магазин Кэбота, хотя я искренне сомневаюсь, что он тебе понадобится.

Мне удалось кивнуть, прежде чем все три девушки встали по бокам от меня, сопровождая в великолепное маленькое кафе-бар, с названием «Молли Дайер», любовно написанным закрученными золотыми буквами над террасой. Интерьер был оформлен в темно-сером цвете и мягких бежевых тонах, с французским чувством, в комплекте с классными бра из дымчатого стекла и элегантными столовыми приборами. Терраса была чуть более непринужденной, со столами, покрытыми белыми скатертями, на каждом красно-желтый цветочный горшок.

Мы собрались вокруг большого стола, и официантка принесла нам меню. Я позволила Сантане заказать для меня, учитывая, что она поклялась их мятным лимонадом и пирогом с заварным кремом. Уэйд, как обычно, попросил газированной воды с лаймом. Это напомнило мне ту ночь, когда мы встретились, и мелькнувший хвост горгульи.

Команда занялась разговором о сегодняшней миссии, в то время как я обнаружила, что обдумываю деталь, которую я как-то пропустила раньше. В ту ночь, когда я встретила Уэйда, в казино уже была горгулья, задолго до инцидента на парковке. Что это существо вообще там делало?

Боже мой. Это из-за меня, с самого начала?

Если так, то я, вероятно, хотя и косвенно, виновата в нападении на пьяного чувака Джейми.

— Уэйд, я только что кое-что вспомнила, — пробормотала я, чувствуя, как кровь стынет в жилах, когда я углубилась в воспоминания о той ночи. Он посмотрел на меня, ожидая продолжения. — В ту ночь, когда ты был в казино… когда я еще сидела за покерным столом, а ты сидел в одной из кабинок… в зале была горгулья, верно? Мне показалось, что я увидела хвост на потолке, у одного из вентиляционных отверстий.

— Правильно, — сказал Уэйд.

— Почему ты был в казино той ночью? — спросила я.

— В первую очередь, я увидел горгулью на улице. Я проезжал мимо, возвращаясь с очередного задания, когда увидел, как существо скользнуло внутрь.

— А потом она вернулась и напала на парня, — продолжила я.

Он слегка нахмурился.

— Да. Что ты хочешь сказать, Харли?

— Ничего. Но если горгульи каким-то образом преследуют меня, каковы шансы, что один из двоих беглецов намеренно преследовал меня с самой первой ночи? — спросила я. — А что, если он однажды вышел из Бестиария, погнался за мной, потом снова вышел, снова погнался за мной и при этом разгромил мой дом и мою машину вместе со своими приятелями? Тогда сегодня нападали большинство его преспешников… это имеет смысл? Кстати, Тобе называет эту горгулью Мюррей. Говорит, что это «он», — добавила я.

Он подумал об этом некоторое время, как и остальные члены команды, прежде чем Сантана покачала головой.

— Если Мюррей охотился за тобой с прошлой недели, почему он не напал прямо на тебя? Тогда почему он пошел за каким-то случайным парнем?

— Кроме того, мы пока не знаем, имеют ли сегодняшние горгульи какое-либо отношение к Мюррею, — ответил Уэйд. — Давайте сначала посоветуемся с Тобе, прежде чем делать какие-либо выводы.

— Ну, одно можно сказать наверняка. Кажется, они все хотят меня укусить, — заключила я, затем выдохнула огромную массу воздуха из моих легких. Я уже устала, измучилась тем, как быстро моя жизнь перевернулась с ног на голову.

— Вот черт, — возглас Сантаны прервал ход моих мыслей.

Мы все проследили за ее взглядом до конца переулка, где из толпы появилась группа магов. Гаррет, Финч и остальная следственная группа. Я не могла не усмехнуться. Их снобистское высокомерие было последним, что мне было нужно.

— Кучка сталкеров, — пробормотала я. — Может быть, если мы их проигнорируем, они уйдут.

— Шансов мало, — ответила Татьяна. — Они как осы. Чем больше ты отмахиваешься от них, тем более злобными они становятся.

Я приготовилась к тому, что называли напряженным разговором. Даже с такого расстояния я видела выражение лица Финча. Он несколько секунд сгорал от желания, но мы были в общественном месте.

— Что бы ты ни делала, Харли, не позволяй им добраться до тебя, — сказала Астрид, нежно сжимая мою руку.

Я слабо улыбнулась ей и кивнула в ответ.

— В чем дело, неудачники? — сказал Гаррет, как только они добрались до террасы «Молли Дайер», и подмигнул мне. — Кроме тебя, красавица. Я поговорю с Элтоном, посмотрим, сможем ли мы взять тебя в следственную группу.

— Кто сказал, что я хочу быть вместе с твоими отвергнутыми? — сказала я. — Я терплю тебя достаточно, чтобы позволить купить мне выпить, но давай не будем забегать вперед.

Одно очко в пользу Харли. Я не чувствовала Гаррета или Финча, но остальные члены его команды уже кипели от злости.

— Ты чего-то хочешь или просто пытаешься снова что-то замутить? — ответил Уэйд, устало закатив зеленые глаза.

— Мы просто выпьем, главный неудачник. Мы уже передали отчет Элтону. Мне кажется, что команда Отбросов уже позади, — сказал Гаррет, его губы растянулись в улыбке. Я снова отвлеклась на эти ямочки. Гаррет был горячим парнем, которого ты любишь ненавидя, как сексуального злодея в фильме про шпионов.

— Надеюсь, ты не позволил По написать рапорт, — парировал Уэйд. Я почувствовала, как ухмылка исказила мое лицо, когда я изучала кислые лица следственной группы и По, в частности. Он был готов закипеть.

Гаррет не казался обиженным, просто смутился.

— На что ты намекаешь?

— Я ни на что не намекаю. Просто констатирую факт. Первую часть утра мы провели за уборкой после команды По. Его некомпетентность оставляла после себя массу незавершенных дел, и, судя по отчету, который он вручил Элтону, он лгал сквозь зубы о том, как хорошо он сделал свою работу. Что не очень хорошо сказывается на твоей команде, — ответил Уэйд.

Я была впечатлена, увидев его в режиме атаки. Уэйд не отпускал добычу до тех пор, пока не уничтожал ее окончательно и бесповоротно.

— Это просто клевета! — выпалил По, хотя мои щеки горели. Стыд и чувство вины тяжело давили на парня. Настала моя очередь закрепить успехи Уэйда.

— Поэтому от тебя несет виной и смущением? — вмешалась я, поигрывая бровями. — Мы все читали твою сказку в докладе. Мы должны были опросить людей, которых как вы сказали, что уже опростли, и Астрид должна была войти в главный компьютер видеонаблюдения города и настроить кадры, потому что там было много немагического, чтобы считать подозрительным, мягко говоря. Не говоря уже о странностях.

— Отвали, Посредственность! — прорычал По, делая пару шагов вперед.

— Кастрюля, чайник, что-нибудь? — усмехнулась я, откинувшись на спинку стула и заложив руки за голову, чтобы показать ему, как мало он меня пугает.

— Ты сегодня слишком много болтаешь, Смит, — сказал Финч, прожигая меня взглядом. — Кто-то должен рассказать тебе о твоем месте в этом ковене, прежде чем тебя убьют или, что еще хуже, убьют кого-то еще.

— Это угроза?

Я вскочила на ноги, с трудом сдерживая свои инстинкты убийцы. Финч умел пробуждать во мне худшее. Уэйд схватил меня за запястье, его хватка усилилась до такой степени, что у меня начала подниматься температура.

— Харли.

— Это не угроза. Это факт. Достаточно того, что у вас уже есть крикливая ведьма Сантерия, Снежная Королева Татьяна, урод Раффи, тупой спортсмен и Кроули, король марионеток, — ответил Финч, кивая на каждого члена моей команды, включая Астрид. — Не говоря уже о самоубийце. Последнее, что нужно этой группе, это расстроенный поздний цветок, который не может держать рот на замке или свои способности под контролем. Я просто говорю, что кто-то должен научить тебя дисциплине.

— Или просто показать тебе истинное значение слова «помешанный». Очевидно, со вчерашнего дня тебе мало, и ты хочешь, чтобы я сломала тебе несколько костей, — сказала я, стиснув зубы.

— Ладно, разойдитесь, вы двое, — вмешался Гарретт, положив руку на грудь Финча и потянув его назад. — Финч, ты портишь мне настроение.

— Тогда перестань предлагать ей место в этой команде! — прошипел Финч. — Не пытайся засунуть ее нам в глотку только потому, что хочешь залезть к ней в штаны!

— Сомневаюсь, что он приблизится к ее штанам, — сказал Уэйд, скрестив руки на груди. Потом я вспомнила, почему так важно оставаться на стороне Гаррета, и коротко улыбнулась ему.

— Не нужно предлагать мне место в команде. Меня бы под страхом смерти не заставили работать с идиотами, которыми ты себя окружил, — ответила я. — Давай не будем смешивать приятное с полезным.

Я почувствовала, что Уэйд кипит от злости. Меня так и подмывало разнести в щепки всю террасу, и это была не я, а он. Отодвинув его в сторону, я взмахом руки отослала Финча и остальных прочь. Затем вернулась на свое место.

— А теперь бегите, щенята, — добавила я. — Не портите мне день.

— Тогда я зайду за тобой позже! Как сегодня звучит «Маленькая Италия»? — Гаррет улыбнулся, на щеках появились ямочки.

— Нет, я занимаюсь более шикарными вещами, — ответила я. — В Лофтах Нортблока есть секретное местечко, которое мне нравится больше.

— Благородный эксперимент?

— Это место.

— Идеально. Тогда я заеду за тобой в девять, — сказал Гаррет, снова подмигнул мне и жестом пригласил остальных следовать за ним в другое место, дальше по переулку. — Пойдем, в «Черном вороне» еда получше.

Мы все смотрели им вслед, но ярость Уэйда не утихала. Во всяком случае, она становилась сильнее, пульсируя в висках. Я искоса взглянула на него.

— Успокойся, я не выйду за него замуж. Помнишь? Держи друзей близко, бла-бла-бла?

Команда Отбросов снова сосредоточилась на мне, широко раскрыв глаза и кипя от любопытства. Я разочарованно вздохнула.

— Информация, ребята! Информация! Возможно, это и не соревнование, учитывая, насколько различны сферы нашей деятельности, но будь я проклята, если позволю следственной группе нас как-то обмануть. Во всяком случае, я теперь еще более полна решимости засунуть этот скромный пирог им в глотки, — объяснила я, побуждая Сантану и других нацепить свои самые злые ухмылки.

Забавно, но Астрид не смогла выглядеть «злой». Дилан тоже был не слишком хорош в этом, но Сантана, Татьяна и Раффи заставили меня дрожать. Я бы не хотела знать их плохие стороны. Уэйд, с другой стороны, был все еще зол и ужасно спокоен, мускул подергивался на его челюсти, когда он колол дольки лайма в своем стакане соломинкой.

Я решила, что пришло время сменить тему, просто дать Уэйду немного времени, чтобы обдумать произошедшее. Его вражда с Гарретом казалась мелкой по сравнению с моей целью собрать информацию от мистера Димплза. По крайней мере, мне не пришлось притворяться, что меня влечет к этому парню — будь прокляты мои гормоны.

— Я тут подумала, — сказала я. — И мы с Тобе кое-что обсудили. Я подумала, о том, что мне стоит поговорить об этом с вами. Что, если все происходящее в Бестиарии — это инсайдерская работа? — отвисшие челюсти, которые я получила в ответ, были знаком для меня, что требуется немного уточнить. — Справедливости ради, учитывая все, что я видела сегодня на крыше церкви, я имела полное право сомневаться в честности ковена. Мюррей вышел один раз, хотя Бестиарий охраняется. Они добавили еще магии, чтобы охранять его, они обыскали место и не нашли никаких следов нечестной игры, затем Мюррей вышел снова. Что-то подсказывает мне, что, по крайней мере, одна из церковных горгулий, которые сейчас на заднем сиденье джипа, тоже из Бестиария. Итак, мой вопрос в том, что если Бестиарий саботируется?

— Какова будет цель? Зачем кому-то топить корабль, пока они еще на нем? — Уэйд нахмурился, и тут меня осенило. Конечно.

— Не знаю, с какой целью, но тут ты прав, — сказала я. — Если кто-то и пытается саботировать Бестиарий, пока он все еще с Ковеном Сан-Диего, то это кто-то, кто не является частью ковена или хочет покинуть ковен. Я использую свою логику, ребята, помогите мне.

— Я понимаю, к чему ты клонишь, но все же, каков финал? — спросила Сантана, теребя бумажную салфетку.

— Ну, думай об этом, как о чем-то, что нужно обдумать, — ответила я, пожимая плечами. — С моей точки зрения, моя первая догадка заключается в том, что кто-то действительно разозлился на тот факт, что Ковен Сан-Диего не отказался от первой номинации и решил продолжить управление Бестиарием. Или, может быть, кто-то имеет зуб на Элтона?

— Тогда мы можем расширить сеть подозреваемых, — сказал Уэйд. — Это может быть Элтон или даже Тобе. Наставники, инструкторы… Эдли… любой маг в ковене. Команда Отбросов. Затем есть Гаррет, Финч, По или остальные участники следственной группы.

Пара минут прошла в абсолютной тишине, пока все они обрабатывали информацию. Я могла сказать, что немного напугала их, и это хорошо. Конечно, я была не единственной в команде, кто активно подозревал инсайдерскую работу, но я была первой, кто сказал это вслух. Мы все думали об этом с самого начала, но они не показались мне людьми, которым было бы удобно подозревать друг друга в саботаже Бестиария. Они казались частью сплоченного сообщества внутри ковена.

— Ну, хватит на сегодня теорий заговора, — наконец сказал Уэйд, по-видимому, еще не готовый официально принять такую возможность. — Давайте вернемся в ковен. Мне нужно подать рапорт.

Он думал об идее инсайдерской работы, и, учитывая тревожное чувство в моем животе, я знала, что он воспринимает это всерьез. Эти побеги горгулий не могли быть просто случайностью или несчастным совпадением. Один раз, может быть. Дважды? Менее вероятно. Три раза?

Нет, что-то наверняка не так просто.

Глава 21

— Давай сперва заглянем в реликварий, — Сантана указала на меня, когда мы покинули террасу.

— Еще слишком рано для этого, — сказал Уэйд. — И, к тому же, слишком дорого.

— Все нормально, я просто хочу посмотреть, что они там продают, — ответила я, пожимая плечами, а затем последовала за Сантаной внутрь реликвария Эспритов Кэбота.

Снаружи магазин выглядел как современное воплощение стимпанка, со множеством безделушек, выставленных в тускло освещенных окнах, и бронзовыми декоративными деталями, украшающими стальные рамы. Серебряная копия Солнечной системы плавала посередине магазина — без тросов, без скрытых механизмов. Она просто… парила.

— Магнетизм? — спросила я, нахмурившись. Планеты вращались по орбите вокруг большого солнца, которое обладало внутренним светом, струящимся теплым белым светом сквозь тысячи крошечных отверстий.

— Нет, — ответил Уэйд, не утруждая себя объяснениями.

— Магия, — сказала Сантана, подмигивая.

Мы рассредоточились по реликварию. Я остановила свой взгляд на нескольких стеклянных витринах. Сверкнули драгоценности всех форм и размеров, инкрустированные перламутром и драгоценными камнями. Там также присутствовали очки, карманные часы, трости, ручки, запонки, ослепительный набор браслетов и колец из первоклассного серебра, и множество других предметов. И все они были магическими.

— Ищите Эсприт? — знакомый голос заставил меня повернуться.

Я успокоилась, внезапно почувствовав себя миниатюрной и незаметной на фоне Имоджены Уайтхолл из Калифорнийского Совета Магов. Вблизи она была еще красивее. Ее глаза напоминали мне летнее небо в полдень, чистый синий оттенок, который наполнял меня желанием просто… улыбнуться. Ее практически белоснежные волосы были собраны в свободный пучок, который закрывал заднюю часть ее стройной шеи. Ее простое белое длинное платье небрежно стекало по телу, и десятки тонких серебряных браслетов звенели на ее тонких запястьях. Я не могла прочитать ее как эмпат, но все в ней давало мне особое, общее хорошее чувство, как будто доброта приняла форму женщины.

Она была немного выше меня, поэтому мне пришлось откинуть немного голову назад, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Мисс Уайтхолл… Эм, да. Вроде того. Не совсем. На самом деле я не уверена. Полагаю я осматриваюсь?

Она легко посмеялась.

— Удивлена встретить вас здесь, — добавила я, думая, что она делает в магазине, подобном этому.

— О, у меня есть друг коллекционирующий такие антикварные штучки. Я покупаю одну каждый год на ее день рождения, — Имоджена улыбнулась. — В любом случае вот, что представляют из себя вещи здесь. Лишь один из тысячи магов может найти Эсприт здесь. Для всех остальных это просто дорогой хлам. И я только что приобрела великолепные серебряные карманные часы для моего друга.

Мой взгляд упал на маленькую подарочную коробочку в ее руках.

— Поэтому вы думаете, что это будет пустой тратой времени искать свой Эсприт здесь, да?

Имоджена подняла руку, чтобы показать мне большое жемчужное кольцо, элегантно соединенное с серебряным браслетом, в который было вставлено еще больше жемчуга в нежном узоре. Он был красивым и довольно уникальным, тем более что цепочка, соединявшая его, была сделана из крошечного жемчуга. Он светился бледно-желтым в тусклом свете магазина.

— Знаешь, сколько времени у меня ушло на то, чтобы найти эту вещь? — спросила она.

— Понятия не имею. Похоже, он был сделан на заказ, — ответил я.

— Так и есть. У тебя хороший глаз, — сказала Имоджена, следя за тем, чтобы ее признательный тон прозвучал убедительно.

Я скромно пожала плечами.

— Я изучала немного дизайн в старшей школе. Но подождите, если эта вещь сделана на заказ, значит вы не нашли ее. Вы ее сделали.

— Звучит логично, — тихонько посмеялась Имоджена. — Но я не делала ее. Я провела пять лет без Эсприта с того момента как мои силы пробудились. К счастью для меня, у меня были родители — маги, которые помогали мне, так что я провела те пять лет ища и трогая все предметы, попадающиеся мне на пути, в надежде, что я почувствую эту мгновенную связь.

— Как… каково это? — спросила я, неспособная скрыть свою печаль. Я только что узнала об Эсприте, но уже тосковала по нему.

— Поверь мне, ты поймешь в тот же момент как прикоснешься к нему. Это чувство… Оно невероятно. Но все хорошо, Харли. Из того, что Элтон рассказал мне, ты совсем недавно узнала об Эсприте. Если ты только начинаешь искать, я уверена ты найдешь его гораздо раньше чем я. Когда ты уже взрослый маг, ты гораздо более чувствительнее к Хаосу. У детей все… мягче, — она улыбнулась.

— Значит вы нашли свой.

— Да. Но не в реликварии, заметь. Я нашла его в человеческом мире, на блошином рынке за пределами Нового Орлеана, — ответила она. — Продавец был человеком. Он даже не осознавал, что имел. Оказывается, эта вещь принадлежала Агате Саутхейл, одной из самых известных ведьм своего времени!

Я моргнула несколько раз, пытаясь вспомнить имя.

— Почему оно звучит так знакомо?

— Ее дочь была легендарной! Она предсказала Великий Лондонский пожар, среди всего прочего, — ответила Имоджена. — Ну, технически говоря, духи подсказали ей, и она только передала сообщение. На самом деле, она не была ясновидящей, но у нее был дар Прикосновение Некроманта, так что она могла говорить с духами тех, кто застрял между плоскостями существования. Они часто видят все с большей ясностью, чем живые. Они могут определить, может ли свеча вызвать пожар, или водитель заблаговременно затормозит до того, как мальчик перейдет дорогу и т. д. Агата, как и ее дочь, только излагали свои соображения.

— О, вау, — пробормотала я.

— Понимаешь, да? — Имоджена захихикала. — Кто бы мог подумать? Дело в том, что не надо слишком много стараться найти его, и не напрягаться из-за него. Ни один маг не остается без Эсприта. Рано или поздно мы все находим его. Честно говоря, реликварий должен быть твоим последним средством. Ты еще так молода, у тебя полно времени, чтобы найти свой Эсприт.

— Еще позавчера я даже не знала о том, что он нужен мне, — ответила я. — Не похоже, что моя жизнь закончится без него. Но, знаете, я с нетерпением жду возможности найти его.

— Боишься ли ты, что не сможешь контролировать свои способности? — со слегка хмурым взглядом спросила она, затем положила руки мне на плечи. Я даже смогла почувствовать как она задержала дыхание на несколько секунд, прежде чем резко выдохнуть и одарить меня теплой улыбкой.

— Я бы предпочла иметь лучший контроль над своими способностями, конечно же, — сказала я.

— Я расскажу тебе секрет, но ты должна пообещать мне, что никому не расскажешь, Харли.

Я кивнула.

— Клянусь сердцем.

— Ты должна подружиться с профессором Номура, — прошептала она. — У него ушло двадцать лет, что бы найти свой Эсприт, но он стал экспертом задолго до этого.

— Ух ты. Как же он это сделал?

— Самоконтроль, — ответила Имоджена. — Речь идет о самоконтроле, и я не могу придумать больше никого, кто смог бы обучить тебя этому. Но не торопись с ним. Не ходи прямо к нему с просьбой. Дай ему увидеть, что тебе нужна его помощь. У него в кармане много приемов, но он редко делится ими с другими магами. В нашем мире, если мы хотим ограничить силы преступника мага мы отбираем его Эсприт. Понимаешь, раз соединившись со своим, ты становишься зависимой от него. Твои первоначальные способности значительно сократятся, как только энергия Хаоса осядет внутри твоего Эсприта.

— То есть, Номура не хочет, чтобы другие маги изучили его техники, потому что если они перейдут на темную сторону и отобрав их Эсприты, они все еще смогут навредить, правильно? — заключила я и Имоджена широко улыбнулась.

— Точно. Ты очень умна, Харли. Если ты когда-нибудь решишь переехать в другой город, дай мне знать. Я буду более чем рада вставить за тебя хорошее словечко в Лос Анджелесском Ковене, например.

— Очевидно, что я Посредственность. Не уверена, что ЛА нуждается во мне, — сказала я.

— Ерунда. Твое достоинство не должно определяться подобным ярлыком, — ответила Имоджена, тряся головой. — Это одна из тех вещей, которые я действительно недолюбливаю в нашем обществе. Ярлыки на всем!

Мне нравилась Имоджена. Она была необычайно классной, и не имела ничего общего с Советом Магов. Не удивительно, что все падают в обморок из-за нее. Я не могла не задаться вопросом, на что была бы похожа моя жизнь, если бы я выросла рядом с таким человеком как она. Я бы не чувствовала себя такой напуганной и неуверенной сейчас, это точно.

— Мисс Уайтхолл, — поприветствовал ее Уэйд, он почти скользил по магазину и наткнулся на меня, так словно я стояла на его пути. Мое сердце затрепетало и… о боже, он был влюблен в нее. Мой прибор потух, перекрыв его эмоции. Почему я почувствовала себя… такой, неожиданно подавленной? У моей эмпатии был сбой? — Какой сюрприз видеть тебя здесь.

— Мистер Кроули, приятно видеть тебя, — Имоджена ответила нейтральным, но все еще чарующим голосом.

Если бы ангелы были здесь, то они пели бы ей одды в честь ее красоте и безмятежности. Щенячьи глаза Уэйда начали действовать мне на нервы.

— Вижу ты уже познакомилась с нашим новым рекрутом, — сказал Уэйд, взглянув на меня сбоку. Каким-то образом, мне показалось, что он смотрит прямо сквозь меня. Как будто я реквизит.

— Надеюсь, вы все хорошо с ней обращаетесь, мистер Кроули. Я понимаю, что Харли очень одарена, и так тяжело быть «поздним цветком». Ей больше всего нужно терпение и понимание.

Мое сердце всплыло на поверхность и стало в три раза больше.

— Она — Посредственность, Мисс Уайтхолл. К сожалению, она не способна на многое.

И вернулся Уэйд с отбойным молотком, готовый заставить меня хотеть выцарапать ему глаза.

— Видишь, Харли? — Имоджена сказала, снова улыбнувшись, будто я самая драгоценная вещь, на которую она положила глаз. Я почти слышала, как поют ангелы. — Как я уже говорила, наше магическое общество упало так низко, запутавшись во всех этих глупых ярлыках. Не слушай ни слова, что они говорят тебе, дорогая. Ты делаешь себя.

— О, я делаю именно это, поверьте мне, — ответил я, а потом кинула на Уэйда кислую ухмылку.

Мой желудок перевернулся — это был он. Это не понравилось ему, и он вспыхнул. Ха!

— Я бы еще с удовольствием побыла здесь, но у меня есть еще парочка встреч в этом районе прежде чем я вернусь в ЛА. Береги себя, Харли, и помни: этикетки бесполезны.

Она мягко сжала мое плечо, а затем помахала мне и Уэйду на прощание, выходя из реликвария. Клянусь, если бы это был анимационный фильм, за ней следовали бы птицы, белки и другие милые лесные существа.

Уэйд чувствовал жалость, видя, что она уходит, и я наслаждалась каждой каплей этого легкого страдания. Вот что бывает, когда ты так жаждешь назвать меня Посредственностью. Я ударила его по спине достаточно сильно чтобы он громко хрюкнул, остальные члены нашей команды повернули головы, но я держала огромную улыбку на лице, чтобы это выглядело дружелюбно.

— Пошли, Уэйд! Здесь мне нечего больше смотреть, так что давай возвращаться в ковен, — сказала я. — Тебе нужнонаписать рапорт, а мне нужно подготовиться к горячему свиданию!

Я так сильно смеялась изнутри, что живот перекрутился в невероятно болезненный узел — это все Уэйд. Имоджена оставила его с кислым выражением на лице, и я пошла вперед и сделала его еще хуже.

Что бы у него ни было с Гарреттом, его явно беспокоило, то что я была втянута, даже если это была лишь роль приманки. Я планировала повеселиться как можно больше в этом сумасшедшем треугольнике.

Глава 22

Около шести часов вечера я вновь оказалась в своей комнате в ковене, лихорадочно анализируя события этого дня. Помимо одержимости горгульями, в том, как они продолжали выходить из Бестиария, было что-то не так.

Уэйд отправил мне сообщение после того как он вернул банки Мейсона Тобе: «Подтвердилось, семь из дести горгулий были из Бестиария». Очень маловероятно, что семь горгулий так просто сбежали из места, которое должно быть супер-безопасным, с дополнительной магической защитой, громадным Мастером Зверей, и с бесчисленными чарами, с магическими технологиями сверху этого. В этом не было смысла.

От этого сильно несло работой своих. Я могу предположить, если один слишком упрямый Мюррей обходит охрану, но семь? Ни за что.

Мне было интересно, что думал об этом Элтон и кого он внес в список подозреваемых. Я никого не знаю здесь достаточно хорошо, за исключением нашей команды Отбросов, чьи эмоции я активно считывала все это время, ищя вину или страх, или что-то, что могло бы указать на предательство. Оглядываясь назад, ни вина, ни страх не были неоспоримыми признаками этого. Можно быть достаточно жестоким, чтобы не чувствовать ничего, подвергая опасности жизни магов и людей.

Не важно под каким углом я пыталась смотреть на это, пока что, местом где можно было получить больше всего ответов был Бестиарий. Тобе, должно быть, смог распознать тех семерых горгулий как «местных обитателей». Другие три, скорее всего, были дикими, привлеченными в город теми семью.

У меня оставалось еще три часа до так называемого свидания с Гарреттом, поэтому я решила хотя бы попытаться сделать что-то полезное. Казалось не правильным просто сидеть здесь, когда вокруг творилось такое. Прокрасться в Бестиарий было не легко, только не после того, как оттуда сбежало семь горгулий. Перед дверьми стояли два магических охранника, которые никого не пускали.

— Вход в Бестиарий закрыт всем, за исключением Директора Уотерхауса и следственной группы, — говорили они.

Мне пришлось дождаться конца их смены. Тогда появилось маленькое окно с возможностью, пока они отошли немного в сторону, чтобы обсудить последние новости.

Я проскользнула в Бестиарий как раз в тот момент когда недовольный Наставник Номура ушел, сделав небольшой кивок магам охранникам — идеальное время для меня. Не удивительно, что у нас проблемы с безопасностью, учитывая что я все же умудрилась проскочить внутрь. Я, полный ноль в магии.

Банки с горгульями были в северной части Бестиария, насколько я помню расстановку. Я пробралась дальше, свет лился под ноги, пока я не дошла до большой стеклянной коробки, с десятком черных, бесформенных горгулий перемещающихся внутри, явно недовольных своим ограничением. Не повезло, уродливые ублюдки.

Сама по себе коробка выглядела прочной, как и другие вокруг нее, разной высоты и ширины, все ребра залиты латунью, с нанесенными на металл узорами. Замки тоже казались целыми. Я взяла один между двумя пальцами, осматривая с разных сторон, хотя я не была уверенна что я именно искала. Признаков взлома, наверное. Магические или нет, ясно, что кто-то все еще может связываться с такими вещами.

— Какого черта ты здесь делаешь?

Низкий голос Уэйда напугал меня и я вскочила на ноги с ворчанием. Его рука тут же закрыла мне рот, и он шикнул мне. Мы уставились друг на друга, широко открыв глаза на несколько секунд, его кожа на моих губах заставила мои щеки покраснеть.

— Что я здесь делаю? Это ты что здесь делаешь? — ответила я, убирая его руку. Мелкие покалывания на моих губах были тут же откинуты в сторону узлом в моем животе. Я не была уверена был ли он моим или Уэйда.

— Проверяю коробки, твоя очередь, — сказал Уэйд, нахмурившись.

Секунда ушла на обдумывание.

— Ты в команде по очистке с нами, на случай если ты забыл. Ты не расследуешь.

— Я не должен расследовать. Но это не значит, что я не могу. Особенно не тогда, когда Гарретт дерьмово делает свою работу, — ответил Уэйд. — Почему ты здесь, Харли? Разве тебе не стоит сейчас готовиться к твоему «горячему свиданию»?

Как это я оказалась виновной в этой ситуации?

— Мы просто идем выпить. Это не награждении Оскар. Никакой красной ковровой дорожки, к которой надо готовиться, — парировала я. — Я хотела посмотреть, может смогу чем-то помочь. Я не знаю что именно ищу.

— Конечно ты не знаешь. Ты не принадлежишь этому месту, — ответил Уэйд.

— Вот незадача. Я никуда не собираюсь.

— Шш… — он снова закрыл мой рот и толкнул в сторону высокой, пустой стеклянной коробки. Моим первым порывом было стукнуть его по орехам, но замерла, когда услышала голоса. Точнее, голоса Гарретта и Финча.

Дерьмо.

Уэйд пробормотал что-то на выдохе, затем открыл стеклянный ящик и затолкал меня внутрь.

— Что ты… — я успела произнести и застыла, когда он присоединился ко мне и закрыл стеклянную дверь. Тут было слишком мало места для нас двоих. Наши тела были практически склеены и это сильно сбивало меня с толку.

— Заткнись или у нас у обоих будут проблемы, — прошептал Уэйд, затем произнес другое заклинание.

Стал появляться черный дым и я заметила как его кольца засветились теплым красным цветом, а его руки лежали на моих бедрах. Мое сердце стало биться быстрее пока ящик заполнялся черным бесформенным туманом, похожим на тех бесформенных монстров. Мне пришлось наклонить голову в сторону, чтобы видеть через стекло.

Гаррет, Финч, По и остальная следственная группа ходила по залу, проверяя каждый стеклянный ящик.

— Элтон сказал проверить их снова, поэтому мы опять их проверяем, — сказал Гарретт, закатывая глаза. Похоже, что один из членов его команды спросил, что они тут делают. Я собиралась спросить их о том же…

Кровь стремительно бежала по моим венам, пока я из всех сил пыталась вздохнуть. Не из-за черного тумана, а из-за того, как близко, я была к Уэйду. Каждый его сантиметр, все твердые мускулы его высокой фигуры прижимались к моему телу. По сравнению с ним, я чувствовала себя мягкой и сентиментальной. Чувствительной и уязвимой. Маленькой и….губы все еще покалывали от прикосновений. Соберись, Харли.

Я сосредоточилась на том, что делал Гарретт и остальные, стараясь изо всех сил игнорировать тот факт, что я застряла в ящике с Уэйдом, окруженные маскирующим туманом.

— Тобе сказал, что семь из десяти горгулий, которые Кроули и его неудачники поймали, были из Бестиария, — сказал Гарретт, крутя гравированный замок. — Это наверняка значит, что кто-то подделывает замки.

— То есть это инсайдерская работа? — недоверчиво переспросил Финч. — Кто будет настолько глуп, что бы делать такое?

— Я не знаю, чувак, но ставки только что выросли, — сказал Гарретт. — Держу пари, это стоит не меньше шестисот очков.

— Бонус в конце года, мы идем! — хихикнул По, и Гарретт тут же хлопнул его по плечу.

— Ты не можешь пускать слюни на этот бонус, идиот. Только не после той дерьмовой уборки в казино! Тот факт, что Элтон дышит мне в шею уже утомителен. Мне реально не нужно было, чтобы Кроули насмехался надо мной из-за твоей некомпетентности, — вспылил Гарретт, а затем указал дальше по коридору. — Иди и проверь ту часть. Ищи любые повреждения на печатях. Даже если один из символов частично поцарапан или стерт, заклинание уже не будет работать.

По кивнул, он был полон вины и стыда, затем развернувшись, он ушел в указанном направлении.

Сердце Уэйда билось напротив моего, напоминая мне как близко мы были. Его пальцы впились в мою поясницу, скорее всего это была реакция на слова Гарретта.

— Давай проверим, что там на другой стороне, — сказал Финч, указывая на южное направление, позади коробки. Он подошел на опасно близкое расстояние, и я инстинктивно спрятала свое лицо на груди Уэйда, звук его сердцебиения стал сильнее и лился прямо в уши. Он не двинулся ни одной мышцей, когда Финч прошел мимо ящика, за которым последовали Гарретт и другие.

Как только все стало чисто, он открыл дверь и черный туман исчез.

Уэйд вышел первым, когда как мне потребовалось мгновение чтобы снова начать дышать. Его взгляд был темным и слегка напряженным для моих натянутых нервов, но я тоже не могла отвезти взгляд. Мое сердце буквально колотилось

— Хочешь остаться там? — Уэйд приподнял одну бровь.

— Во-первых, почему мы прятались? — спросила я. — И с каких пор ты боишься Гарретта?

— Кто сказал, что я боюсь? Дело не в страхе, Харли. Я просто не хотел, что бы он или кто-либо еще увидел нас здесь, — ответил он еще злее, чем раньше. Казалось, он действительно ненавидел, когда я упоминала Гарретта. — Просто, чтобы ты поняла, объясню. Согласно регламенту, мы не должны вмешиваться в работу других групп. Пока директор ковена не даст таких указаний или если жизни людей находятся в опасности. Сейчас не одна из таких ситуаций, так что технически…

— Ты нарушил правила, — сказала я.

Его плечи опустились, затем последовал выдох.

— Да.

— Окей, здорово. Так что теперь? — ответила я, втайне радуясь видеть, как он хоть раз в своей жизни сбился со своего пути.

— Мы продолжим искать. Проверим дважды каждый угол, каждую щель, каждый зазор. Я не доверю Гарретту и его приспешникам найти чертову Луну на небе, не говоря уже о расследовании магических взломов. Говори мне обо всем, что тебе покажется странным, чувствуется странным или просто беспокоит. Хорошо?

Я коротко кивнула ему и начала осматривать все коробки, что были вокруг нас, игнорируя беспокойные бесформенные сгустки черного дыма внутри них. Менее чем через пять минут, я оглянулась через плечо, что бы бросить короткий взгляд на Уэйда и увидела его, стоящим на четвереньках перед коробкой с горгульей. Его лицо было приклеено к полу, а взгляд устремлен на что-то под ним.

Туман внутри перетек в форму Мюррея, моего чертого сталкера— горгулью. Он подражал позе Уэйда, дразня меня. Его тело не было устойчивым, так что каждое его движение сопровождалось клубами тумана. Я сузила глаза, устав его бояться. Он уничтожил мою Дейзи, и видя его запертым здесь, я не чувствовала этого достаточным, чтобы успокоить свое ноющее сердце.

Я приблизила свое лицо ближе к банке, и Мюррей тут же поднял глаза на один уровень с моими, его клыки были очень длинными, острыми и жаждущими проткнуть меня. Должно быть мои глаза излучали мой гнев и печаль, потому что Мюррей наслаждался этим.

— Да, но ты там, а я здесь, — прошептала я и одним пальцем постучала по стеклу.

Этот жест должно быть испугал Мюррея, так как он перевоплотился в черный туман и ему потребовалось время, что бы снова стать горгульей. Я снова ударила по стеклу, и он снова потерял форму. Небольшая вибрация стекла видимо влияла на попытки монстра принять форму. Интересно, прогуливался ли Тобе по Бестиарию, постукиваю палкой по стеклянным коробкам, просто чтобы подразнить заключенных, как рядовой надзиратель тюрьмы.

— Нижняя часть этой коробки кажется неровной в дальнем углу, — пробормотал Уэйд, затем пробормотал что-то еще — заклинание, судя по тому, как загорелись красным его кольца, и что-то достал из-под коробки Мюррея.

— Это не отсюда, — сказал он, затем встал, держа что-то между указательным и большим пальцами. — И, очевидно, все остальные пропустили это. Я полагаю, я лучше по части нахождения секретов здесь, чем эта следственная группа. Конечно, у следственной группы нет моих знаний об ревеляционных заклинаниях.

— Потому что ты занудный ботан?

— Именно так, — ответил он с гордость.

Я наклонилась, чтобы получше разглядеть, то что он держал. Оно выглядело как двухдюймовая монета, с бисером, нитями, осколками костей и высушенными травами, приделанных аккуратно с одной стороны.

— Что это? — спросила я.

Уэйд взглядом нашел мой и не сказал ничего хорошего.

— Это разрушитель заклинаний. Очень сложные чары, — сказал он, затем медленно положил объект между нами, указывая на разные части. — Видишь это? Это сухой амарант для невидимости. Он делает разрушитель неощущаемым, если использован в нужном количестве и с правильным заклинанием. Это бусины худу, называемые «разрывающие цепи». Они используются для нейтрализации заклинаний. Это… Это специально созданное заклинание, разработанное для того чтобы сломать защиту Бестиария. Оно очень сложное… и его невозможно разгадать.

— О чем это нам говорит? — спросила я.

— Это говорит нам о том, что мы имеем дело с чрезвычайно способным магом, который уже прошел стадию изучения существующих заклинаний и перешел к их созданию, — ответил Уэйд.

— Вот эта штучка уникальна. Все разрушители делаются на круглой медной основе, но элементы сверху определяют его назначение. Дело в том, что я уверен, вот этот способен полностью обойти любые механизмы тревоги, которые Тобе мог бы наложить на коробки. Иначе я не могу объяснить, как он еще не понял, как именно сбегают монстры. Это саботаж высшего уровня.

— У тебя есть идеи, кто мог это сделать?

Он потряс своей головой и я почувствовала, как его беспокойство тяжелым бременем ложиться на мои плечи.

— Кто бы это не сделал, это отвратительно. И сделано это было осознанно. Создали проблемы для всех нас. И они делают это тайно, так что это явный саботаж. Ты была права, Харли, это инсайдерская работа, в худшем своем проявлении.

Я уставилась на разрушитель чар, пытаясь разобраться в этой явно сложной конструкции. Что-то подсказывало мне, что уроки с Наставником Беллмор могут оказаться очень полезными, если я хочу понять, как была сделана эта штука. Мне было любопытно узнать о процессе создания такой вещи.

— Что вы двое делаете здесь? — голос Тобе прогремел прямо сквозь меня, и судя по лицу Уэйда с ним было тоже самое. — Вы не должны быть здесь.

Тобе добрался до нас буквально за пару шагов, его янтарные глаза сузились, а его грива шевельнулась. Он был уставшим и расстроенным, и я не могла его в этом винить.

— Я не знал, что нам было запрещено посещать Бестиарий, особенно после того, как менее часа назад я доставил сюда десять пойманных нами горгулий, — ответил Уэйд, немного обиженный.

— Новое правило, — Тобе вздохнул. — Всем магам запрещено входить в Бестиарий, за исключением Элтона и следственной группы. Даже наставники больше не допускаются.

— Я видела как Номура вышел отсюда пятнадцать минут назад, — сказала я, скрещивая руки на груди.

— Я знаю, мне пришлось вежливо попросить его уйти, — ответил Тобе. — Он был не очень-то этому рад, но в итоге согласился.

— Это объясняет кислое выражение его лица, — сказала я.

— Для чего это новое правило?

— Разве не очевидно? С десятью горгульями, оказавшимися снаружи, мы находимся в состоянии повышенной готовности. Гарретт и его команда расследуют. А я приглядываю и дисциплинирую монстров, как обычно.

— Забавно, что ты говоришь это, — сказал Уэйд. — Потому что я только что наблюдал за Гарреттом и его командой, обыскивающих данный сектор Бестиария и никто из них не смог заметить это.

Он поднял разрушитель заклинаний, что бы Тобе смог увидеть его. Рычание вырвалось из горла Мастера Зверей, как только он понял, что это была за вещь.

— Где это было, Уэйд?

— Под ящиком Мюррея, — ответил он, передавая объект Тобе.

— Вот как они сбегали, значит, — Тобе пришел к тому же заключению, аккуратно держа разрушитель двумя пернатыми пальцами.

— Это определенно инсайдерская работа, Тобе, — сказала я.

Тобе медленно кивнул, затем посмотрел на Уэйда и на меня.

— Я передам это Элону, но вы двое действительно должны уйти отсюда. Вас не должны увидеть здесь прямо сейчас.

Уэйд взял меня за локоть и вывел нас обоих отсюда, оставляя Тобе и разрушитель позади. Мы вышли из Бестиария в тот момент, когда двое магов свернули за угол в главный коридор, пропустив нас на долю секунды.

Высокая, овальная дверь закрылась за нами с громким стуком.

Уэйд и я некоторое время стояли, пока он рассеянно смотрел вперед.

— Не говори Гаррету об этом, — произнес он. — Теперь, пошли, у меня есть кое-что о чем нужно позаботиться.

— О чем же? — спросила я.

— Не твое дело, Харли, у тебя горячее свидание, помнишь?

Ого, он действительно может затаить обиду.

Я закатила глаза и пошла прочь, чувствуя себя несколько беспомощной и отвергнутой. Уэйд собирался продолжать расследовать за спиной Гаррета — это было единственное в чем я была уверена, зная как они любили соревноваться между собой.

Я не могла позволить ему заниматься этим в одиночку. Эта ситуация с горгульями уже стала личной, поэтому если кто-то в этом ковене наводил беспорядок в Бестиарии, выпуская тех тварей, чтобы они могли меня съесть, они получат существенный пинок под зад.

Глава 23

Гарретт забрал меня из моей комнаты ровно в девять вечера. Я надела короткое обтягивающее джинсовое платье, новую кожаную куртку и черные ботильоны. Мои волосы были собраны в свободный неряшливый рыжий пучок, и я даже добавила немного помады, просто чтобы убедиться, что я полностью привлекла внимание Гарретта.

Что я и сделала.

«Благородный Эксперимент» не был безумно занят, но он был достаточно переполнен, чтобы создавать некоторый шум на заднем плане: смех, звон бокалов и множество кокетливых замечаний. Я сосредоточилась на эмоциональном молчании Гарретта, так как я была окружена… в основном озабоченными людьми. Я чувствовала, как меня охватывает желание, чисто физическое влечение. Для большинства посетителей это был вечер свиданий.

— Должен сказать, я очень рад тебя видеть, — сказал Гарретт, прерывая ход моих мыслей. — Но я чувствую себя немного брошенным. Где ты витаешь, Рыжая?

Я застенчиво улыбнулась ему, мои пальцы теребили соломинку в моем фруктовом чае со льдом.

— Я здесь, просто немного устала. И все здесь на кого-то запали. Это не дает мне сосредоточиться.

— О, да, ты эмпат, — Гарретт усмехнулся, закусив нижнюю губу. Это делало его похожим на озорного подростка, готового показать мне спальню своих родителей на домашней вечеринке. — По крайней мере, ты знаешь, какой горячей я тебя нахожу.

— Не нужно использовать мою эмпатию для этого, ты хорошо объясняешься словами и… жестами, — ответила я слабым голосом. Я не хотела, чтобы он знал, что я не чувствую его, но я не хотела ничего выдумывать. Ложь о его чувствах может поставить меня в очень неудобное положение, что в конечном итоге приведет к тому, что я скажу ему, что не чувствую его. В любом случае, рекомендовались осторожность и уклонение.

— Да, я не собираюсь извиняться за это, — сказал Гарретт. — Я вижу то, что мне нравится, и беру это.

— Ты не получишь меня. Я достаточно мила, чтобы позволить тебе угостить меня выпивкой. Давай не будем забегать вперед, Гарретт.

— Ах, рыжая и злая, — он тихо усмехнулся, и ямочки на его щеках произвели на меня впечатление. — Мне это нравится. Итак! Как тебе нравится ковен?

— Честно говоря, я немного обеспокоена этим инцидентом с горгульей. Сегодняшние события показывают, что все идет от плохого к худшему, — ответила я. — Как продвигается расследование?

— Мы снова обыскали Бестиарий после того, как вы принесли тех горгулий, — сказал он, затем игриво подмигнул мне и благодарно улыбнулся. — Кстати, молодец. Это не легко для тебя и команды Отбросов — успешно захватить десять дурацких монстров. Не то чтобы я волновался за тебя — ты талантлива. Насчет других у меня есть сомнения.

— Ты сильно недооцениваешь мою команду, Гарретт.

— Нет, это ты сильно переоцениваешь свою команду, красавица. Уэйд — напыщенный придурок, который не может думать сам, если нет правил ковена, которым нужно следовать, включая то, как завязать его проклятые ботинки. И это само по себе лишает команду Отбросов возможности когда-либо восприниматься всерьез. Я мало верю в успех Элтона, да и ты тоже.

В его голосе послышался оттенок гнева, эмоциональный оттенок, который исходил от того, кто определенно когда-то считал Уэйда своим другом. Я наклонилась, заметив, как расширяются его зрачки, когда я подхожу ближе.

— Тебе совсем не нравится Уэйд, да? — спросила я. Это был очевидный вопрос, но я надеялась, что заставлю его оседлать эту волну презрения и рассказать об их разрушенной дружбе.

— Ты резкая, — тихо сказал он, его пальцы нежно коснулись моих через стол, прежде чем они двинулись, чтобы заправить выбившуюся прядь волос мне за ухо. Его прикосновения были мягкими и нежными, полная противоположность его острой, почти болезненно тупой натуре. — Никто не любит Уэйда, Харли. Даже ты, кажется, не слишком от него без ума.

Я бы хотела согласиться с ним, основываясь на моих отношениях с Уэйдом. Но не могла. У меня было чувство, что это из-за того, что Уэйд был похож на меня.

Пришло время перевести разговор на более полезную тему. Мы уже обменялись выделенным на вечер количеством приличных любезностей и основных вопросов о свиданиях.

— Знаешь, я тут подумала, — сказала я, внимательно глядя на него. В его глазах мелькнула игривая искорка, а губы лениво растянулись в улыбке. — Вы не рассматривали возможность инсайдерской работы, связанной с Бестиарием?

Очаровательная улыбка исчезла со скоростью света. Его взгляд потемнел, а на челюсти дернулся мускул. Что ж, теперь уже поздно что-либо менять. Переживи это.

— Мы здесь, в одном из самых шикарных мест города, и ты хочешь поговорить о работе? — ответил Гарретт, поджав губы.

— Ты не можешь винить меня. Не после того, что случилось с моей квартирой, моей машиной.

Мой голос немного дрожал, достаточно, чтобы слегка задеть его.

— Я не отвергаю идею инсайдерской работы, — признал он. — Я просто не знаю, с чего начать поиски подозреваемых. Весь ковен такой… хромой, мне трудно поверить, что у кого-то хватит ума провернуть это.

— Значит, никто не приходит на ум? — спросила я и сделала глоток чая со льдом.

Его взгляд упал на мои губы, прежде чем остановиться на моих глазах.

— Я не удивлюсь, если кто-то из вашей команды несет за это ответственность.

Я тихо усмехнулась.

— Что заставило тебя сказать это?

— Они все странные. Сантана — пороховая бочка с обидой, потому что все насмехаются над ее практикой Сантерии. Никто ничего не знает о Татьяне, хотя мы все подозреваем, что она терроризирует щенков и детей в свободное время. И даже не заставляй меня начинать говорить о Раффи. Этот парень такой же странный, как и они.

Я не смогла удержаться от смеха. То, как он изобразил моих товарищей по команде, явно происходило из личной неприязни. Если бы я всерьез рассматривала кого-то из них в качестве потенциального подозреваемого, я не смогла бы поменять впечатление Гарретта о них. Это было невероятное искажение.

— А как насчет твоей собственной команды? Ты не думаешь, что такие, как Финч, или По, или кто-то еще, если на то пошло, были бы способны на такую грязную игру?

— Сомневаюсь. По некомпетентен, но исправляет свои ошибки. Ровену больше интересуют тенденции в макияже, — ответил он, затем сделал паузу на пару секунд. — Финч является исключительным магом. Его голова установлена правильно, несмотря на короткое замыкание. Он может быть придурком, но это относится ко всем нам. Но вернемся к тебе, Рыжая. Ты ведь ни с кем не встречаешься?

Хотя и не самый гладкий переход, я должна отдать ему должное за попытку. Я решила, что это все, что я собиралась получить от него сегодня вечером, поэтому не стала продолжать. Он определенно собирался пробить стену или две, как только Элтон покажет ему разрушающее заклинание, особенно с тех пор, как Гарретт изо всех сил пытался доказать Уэйду свое превосходство в расследовании.

Но одно было ясно. Легко было заподозрить в этом всех членов ковена. Но, черт возьми, было почти невозможно принимать чьи-либо подозрения всерьез, так как все они были основаны на личной вражде. Все это было очень субъективно, поэтому игра в угадайку — не вариант.

— Я здесь с тобой сегодня, не так ли? — ответила я с улыбкой.

— Да, это так, — Гаррет, казалось, удовлетворился моим ответом, и наклонился вперед, оставив всего несколько дюймов между нашими губами. — Расскажи мне о себе, Харли. Что-то, о чем ты никому не говорила в этом ковене. Я хочу чувствовать себя особенным.

— У меня аллергия на моллюсков, — рассеянно сказала я, все еще думая о Бестиарии. У меня было чувство, что мы раскроем больше, если они позволят моей команде участвовать и помогать, вместо того, чтобы превращать это в глупое соревнование.

Гарретт усмехнулся и легонько постучал меня по носу.

— Ты забавная девочка. Мне это нравится.

— Но я серьезно. Моллюски не для меня. Я бы раздулась, как Мишленовец, — ответила я.

Что-то темное и тяжелое вторглось в мой желудок. Это было очень неудобно, как несварение желудка на всю жизнь. Не мои эмоции, но определенно направленные на меня… и Гарретта. Я огляделась и замерла.

Уэйд только что вошел в дверь в сопровождении блондинки в бледно-голубом коктейльном платье и перламутровом шарфе, свободно свисавшем с ее костлявых плеч. Она собственнически взяла Уэйда под руку и огляделась. Удовлетворение на ее лице раздражало меня. Как будто она гордо демонстрировала своего мужчину — трофея, в то время как упомянутый мужчина — трофей, был занят, глядя на Гарретта и меня.

— Серьезно? — сказала я.

Гарретт проследил за моим взглядом и резко выдохнул.

— Что эта марионетка здесь делает? И с Кларой Фэрмонт. Из всех людей он выбрал именно ее?

— Ты ее знаешь? — спросила я.

— Я думаю, что 70 процентов парней в ковене знают ее. Если ты понимаешь, что я имею в виду, — он усмехнулся. — Вот почему я не ожидал увидеть с ней Кроули. Он благородный и праведный. И к тому же с высокими запросами. Он не встречается ни с кем с IQ шмеля.

Я подавила смешок, с некоторым облегчением услышав, что Гарретту она не нравится. Но почему она не нравится мне? Это потому что она сегодня на свидании с Уэйдом? Подождите, почему меня волнует, с кем он встречается?

— Может быть, он решил что-то изменить, — ответила я.

— Что ты имеешь в виду под «что-то изменить»? — рассмеялся Гарретт.

— Забавно встретить тебя здесь, — Клара Фэрмонт хихикнула, заставив нас с Гарреттом принять серьезный вид. Я не думала, что они остановятся у нашего столика или, по крайней мере, я надеялась, что они не остановятся. Я даже не заметила их приближения. С другой стороны, я была занята хихиканьем Гарретта.

Я вежливо улыбнулась Кларе и посмотрела на Уэйда.

— В чем дело?

— Что ты здесь делаешь, Кроули? — спросил Гарретт со скучающим видом.

— А как ты думаешь? — ответил Уэйд.

— Тебе нужна неотредактированная или политкорректная версия?

— Что… что здесь происходит? — Клара нервно хихикнула, переводя взгляд с Гарретта на Уэйда. Воздух стал густым и внезапно стало трудно дышать, между этими двумя прекрасными альфа-самцами назревало напряжение.

Кто-то должен положить этому конец, пока они не расправили хвосты, как павлины.

Гарретт усмехнулся.

— Я просто на свидании с самой красивой девушкой ковена. Что вы двое молокососов здесь делаете?

И тут я вспомнила о Гарретте то, что мне совершенно не нравилось. Он швырялся оскорблениями, как из дозатора, и, судя по обиженному выражению лица Клары и уколу стыда, которые она испытывала, они были довольно болезненными.

— Кого ты назвал молокососом? — спросила Клара, нахмурив мягкие светлые брови.

— Не позволяй ему добраться до тебя, — вмешался Уэйд. — Гарретт становится агрессивным, когда чувствует угрозу.

— Чем мне могут угрожать? — усмехнулся Гарретт. — Я здесь пью с Рыжей, возглавляю следственную группу, а тебе приходится заниматься уборкой и встречаться с очень старой моделью. Мне ничего не угрожает. Но вы двое лезете в мое свидание, так почему бы вам не занять столик и не притвориться, что вы нравитесь друг другу?

Кольца Уэйда загорелись. Я вскочила на ноги и мгновенно проскользнула между ними. Уэйд был слишком близко ко мне, что по какой-то причине мешало моему мозгу нормально функционировать, но я знала, что должна разрядить ситуацию, прежде чем они начнут драку.

Я впервые посетила «Благородный Эксперимент». Я не хотела, чтобы меня выгнали из-за соревнования Уэйда и Гарретта.

— Я хорошо проводила время, пока ты не появился, — прошипела я Уэйду.

Он пожал плечами, переводя взгляд с меня на Гарретта.

— Клара хотела поздороваться.

— Привет, Клара, — сказала я ей, и она слабо и смущенно улыбнулась. Затем я снова перевела взгляд на Уэйда. — Ну вот, я поздоровалась. А теперь сделай одолжение — держись от меня подальше.

— Нет. Пока Гарретт не извинится перед Кларой, — ответил Уэйд.

— Извиниться за что? — сказал Гарретт.

— Знаете что? — ответила я, сделав несколько глубоких вдохов. — Я этого не сделаю. Можете собачиться, мне все равно. Я просто хотела выпить и поболтать, но, очевидно, я не могу этого сделать!

Я пошла, заставив Гарретта вскочить со своего места.

— Рыжая, подожди!

— Нет! Ты должен был знать, что лучше не вести себя как придурок! — рявкнула я и направилась к главному выходу. К моему удивлению, Клара присоединилась ко мне.

— Надеюсь, ты не возражаешь, — сказала она. — Я не хочу оставаться наедине с этими двумя. Гарретт — абсолютный придурок, а Уэйд… ну, Уэйд на самом деле не хотел идти со мной на свидание, очевидно.

— Что заставило тебя сказать это? — спросила я, затем толкнула дверь, приветствуя легкий вечерний ветерок, дующий мне в лицо. Я оглянулась через плечо. Уэйд и Гарретт уставились на нас, разинув рты, если быть точным, их челюсти почти касались пола. Никто из них не ожидал, что это произойдет. Хорошо.

— Потому что он больше заинтересован в соперничестве с Гарреттом. Да!

Она закатила глаза, когда я подошла к краю тротуара и подозвала такси.

— Что ж, теперь они могут бодаться сколько угодно. Я не собираюсь торчать здесь из-за их ерунды.

— Могу я поехать с тобой?

Ей было немного больно. Основываясь на том, что я только что услышала о ней, что я знала об Уэйде, и что я чувствовала от Клары, она возлагала надежды на это свидание. Возможно, ей не повезло на свиданиях с другими членами ковена, что делало замечания Гарретта грубыми и откровенно разочаровывающими. Уэйд, пригласивший ее на свидание, вероятно, заставил ее почувствовать, что у нее все еще есть шанс на приличного парня. По крайней мере, так я себя чувствовала, сидя рядом с ней в такси.

О чем только думал Уэйд?

Я ясно дала понять, что попытаюсь вытянуть из Гарретта какую-нибудь информацию. Тогда какого черта он вставляет мне палки в колеса?

Глава 24

Из того неудачного вечера получилась одна хорошая вещь. Все закончилось скорее раньше, чем позже, так что я могла вернуться в ковен и начать рыться в своих снах в поисках ключей к моему прошлому.

После долгого горячего душа я повесила ловца снов на стену над изголовьем кровати. Наконец я вспомнила слова Навахо, которым научил меня Тобе, пробормотала первое и погрузилась в сон. Свет погас меньше чем через минуту. Со всем, что происходило, мой мозг работал сверхурочно.

Мне снились тревожно странные сны. В большинстве из них Уэйд постоянно спрашивал, нравится ли он мне. Как будто полностью осознавая нелепость ситуации, я несколько раз покачала головой, пока мое подсознание не отвело меня в другое место. Я не хотела отвечать на этот вопрос.

Словно пробираясь сквозь осознанное сновидение, я все глубже погружалась в темноту под ногами. Мой взгляд исказился, вся материя исказилась в нерегулярные завихрени цвета, пока изображение не попыталось сфокусироваться. Как бы я ни старалась сосредоточиться, я не могла видеть ясно.

Мое тело не отвечало. Я посмотрела вниз и заметила свои маленькие руки. Я была маленькой, может быть, совсем малышкой.

— Доброе утро, милый ангелочек, — произнес чей-то голос.

Это было странно знакомо. Я припоминала его, хотя и не знала, чей он.

Расплывчатое лицо приблизилось. Два темных пятна служили глазами, а толстая изогнутая белая линия намекала на улыбку. Это наполнило меня радостью и облегчением. Почему-то в этом мире все было правильно. Мое место там, в этих сильных руках.

— Хайрам, ты должен отпустить ее, — послышался другой голос. Его я не узнала. Женщина.

— Привет, малышка, — продолжал первый знакомый голос, игнорируя предупреждение женщины. Я была в объятиях человека по имени Хайрам. Это было все, что я могла понять, кроме мягкости и тепла, обволакивающих меня. — Тебе снились хорошие сны? Ты знаешь? Конечно, ты знаешь. Папа придал тебе особый шарм.

— Хайрам, они приближаются, — сказала женщина. — У тебя нет выбора. Отпусти ее, чтобы у нее был хотя бы шанс выжить.

— Думаешь, я этого не знаю? — сказал он. Нам обоим было больно слышать, то, что он говорит. Почему? Кто он?

— Моя машина снаружи. Вот, возьми, — сказала женщина и бросила ключи через комнату.

— Я люблю тебя, моя милая маленькая Харли, — сказал Хайрам, нежно прижимаясь губами к моему лбу. Я была в безопасности и любима. И это было так хорошо. Я почти ничего не видела, но знала, что все будет хорошо.

Кто вы?

Мои глаза распахнулись.

Добро пожаловать обратно в сознание.

Обрывки моего последнего сна быстро ускользали сквозь пальцы. Я села, потирая лицо. Я была вся в поту и горела немного жарче, чем обычно. Какое-то имя вертелось у меня в голове. Очень далекое воспоминание всплыло в моих снах, но я не могла вспомнить его.

Я опустила ловца снов, схватив его обеими дрожащими руками.

— Яшти, — выдохнула я.

Внезапный сквозняк пронзил меня насквозь. Холодный воздух обжигал холодом, заставляя мою кожу гореть. Мои глаза закатились, и я внезапно почувствовала себя невесомой. Материальный мир вокруг меня распался, и невыносимый холод сменился… пустотой. Было трудно понять, что происходит, но у меня не было другого выбора, кроме как следовать за заклинанием и позволить ему забрать меня туда, куда нужно.

Тьма поглотила меня целиком, и я задержалась в бездне на несколько секунд, прежде чем открыть глаза, когда я вообще закрыла их?

Я была во сне, который забыла, но все было кристально ясно. Каждый цвет, каждая форма, каждый угол и тень. Я могла видеть все и… всех.

— Хайрам, ты должен отпустить ее.

Это была женщина, которую я слышала. Она была красива, лет сорока пяти, с длинными вьющимися черными волосами и голубыми глазами. Она была очень похожа на человека, который держал меня в объятиях, на человека, которого она называла Хайрам… на человека, который смотрел на меня с такой любовью, что мое сердце готово было разорваться.

Оно казалось высоким, возвышаясь надо мной. Это воспоминание.

Я была совсем малышкой. Я видела свои маленькие ручки и ножки, бледную кожу и пухлые пальчики, завернутые в теплое пушистое одеяло. Он прижал меня к сердцу и нежно поцеловал в лоб, заставив улыбнуться.

— Привет, малышка, — сказал он, улыбаясь. — Тебе снились хорошие сны? Ты знаешь? Конечно, ты знаешь. Папа сделал тебе особый шарм.

Я вновь вспомнила сон, который только что потеряла, в полной ясности. Хайрам поднял небольшой кулон из чистого серебра. По форме он напоминал слезу, на поверхности которой были закреплены различные грубо ограненные драгоценные камни. Красный, белый, синий, черный и розовый. Я узнаю их где угодно, если увижу снова. Я знаю, что смогу. Мне придется.

— Хайрам, они приближаются, — сказала женщина. — У тебя нет выбора. Отпусти ее, чтобы у нее был хотя бы шанс выжить.

— Думаешь, я этого не знаю?

Хайрам был красивым мужчиной. Его густые черные волосы ниспадали на лоб большими тяжелыми локонами. Я точно не от него унаследовала свои рыжие волосы. Моя мама… ее глаза были цвета неба, как и мои, и у нее была россыпь веснушек на кончике носа. Она улыбнулась мне, но я видела горе в ее сердце.

— Моя машина снаружи. Вот, возьми.

Эта женщина как-то связана с ним. У них были похожие черты лица, острые скулы, голубые глаза и черные кудри. Может быть, брат и сестра.

— Я люблю тебя, моя милая маленькая Харли, — сказал мне Хайрам.

Это определенно был сон. Воспоминание разыгрывалось, как сон. У меня не было выбора, кроме как наблюдать за этим человеком. Мой отец. Меня только что осенило.

Это мой отец. Боже мой. Это мой отец.

Я изо всех сил старалась запомнить каждую черточку его лица. Он был молод, лет под тридцать. Боль в его душе выражалась в слабом, постоянном хмуром взгляде. Он уже потерял достаточно и не хотел оставлять меня.

Но у него не было выбора.

Я знала это по записке, которую он мне оставил. «Оставайся в безопасности. Будь умницей».

Изображение исчезло. Я закричала, цепляясь за материю своих воспоминаний, отчаянно пытаясь удержаться.

Я открыла глаза, опять. Когда я их закрыла?

Я была в своей комнате в ковене. В моих руках был ловец снов. Узловатые нити мягко светились.

Я вздрогнула, слезы брызнули из моих глаз. Я плакала так сильно, что заболели мышцы живота. Впервые за девятнадцать лет жизни в этом мире я узнала, как выглядел мой отец. Как звучал его голос.

Он так меня любил. Его убило то, что он оставил меня. Я чувствовала это в глубине души.

Он обожал свою маленькую Харли.

Его звали Хайрам.

Глава 25

Потрясение не проходило еще какое-то время. Я так долго носила это воспоминание в себе, упуская его на миллисекунды во сне. Что теперь?

Во-первых, я сделала себе пометку купить для Тобе самый большой напиток на планете. Я была ему многим обязана, так как только что вернула кусочек своей жизни. Во-вторых, я переоделась в джинсы, рубашку, и звонила Уэйду, пока он не взял трубку. Было далеко за полночь, и он не казался слишком счастливым, услышав телефонный звонок.

— Ну, чего ты хочешь? — проворчал он.

— Мне нужно с тобой поговорить. Это срочно, — сказала я, без особого сочувствия. Он, наверное, устал, но я только что вспомнила кое-что о своем прошлом. Он сможет поспать позже. Я на мгновение задумалась, почему я подумала о нем, прежде чем о ком-либо другом, но я отказалась позволить своему мозгу спуститься в эту кроличью нору.

— Мне потребовалась вечность, чтобы заснуть, — запротестовал он.

— Я кое-что вспомнила, — ответила я. — О своем отце.

В трубке повисла тишина, затем послышалось шарканье, и кто-то расстегнул молнию.

— Встретимся внизу у магнолий, — сказал он и повесил трубку.

Не прошло и пяти минут, как он нашел меня под розовыми цветами магнолий, прочно укоренившимися в центре куполообразных жилых помещений. Его темные волосы были взъерошены, зеленые глаза превратились в щелочки, он изо всех сил старался не заснуть. Мне было жаль около двух секунд, пока я не решила доверить ему тайну ловца снов и моего сна. К тому времени, как я закончила, он уже проснулся, два зеленых камня прорезали ткань моей души.

— Его звали Хайрам, — сказала я. — Это все, что я сейчас помню. Держу пари, я пойму больше с ловцом снов.

— Хайрам, — рассеянно повторил он.

— Где я могу его найти? Есть ли архивы, записи, которые мы могли бы изучить? Я не могу ждать до завтра, Уэйд. Я не могу больше ждать. Честно говоря, я бы дала тебе поспать, но я даже не знаю, куда пойти начать искать ответы.

Его лоб разгладился, когда он строго посмотрел на меня.

— Ты не станешь делать ничего подобного. Я здесь, я на ногах, я справлюсь. И прекрати говорить мне о своих намерениях нарушить правила, или мне придется доложить о тебе.

— В самом деле, Мистер Я-Пробрался-В-Бестиарий?

Он моргнул пару раз, затем выдохнул.

— Справедливо, — ответил он, слегка удивившись. — Замной.

— Куда?

— Я знаю, где искать Хайрама, — сказал Уэйд и бросился вперед по главному коридору, ведущему к местам общего пользования.

Мое сердце нервно колотилось, и я едва могла сосредоточиться больше минуты, прежде чем миллион вопросов просочились сквозь меня и ослабили мое восприятие реальности.

— Харли, — голос Уэйда заставил меня отступить.

Только тогда я поняла, что мы остановились перед двойными дверями. На уровне глаз висела медная табличка: «Крыло Льюиса Рэтбоуна».

— Что это? — спросила я.

— Это один из архивов ковена, — ответил Уэйд и произнес заклинание, чтобы открыть двери. Но это было не заклинание Апери Портам. Это звучало длиннее, сложнее, и оно заставило дверные ручки загореться красным, прежде чем они повернулись сами по себе.

Я последовала за ним внутрь, изо всех сил стараясь не задохнуться от того, что казалось бесконечными стенами, нагруженными книгами в кожаных переплетах. Потолок был темным, и казалось, что покрытые полками стены тянулись бесконечно, исчезая в тенях далеко наверху. Уэйд щелкнул пальцами, и его десять колец засияли мягким золотистым светом, создавая источник света в огромном зале архива.

По бокам стояли столы для чтения, и лестницы для доступа к тому, что выглядело, как книги на семь этажей. Так… много… книг… если бы мне когда-нибудь понадобилось свернуться калачиком с книгой и горячим шоколадом, это могло бы быть идеальным местом. Читальный уголок размером с чертов Центральный Вокзал.

Прямо посередине стоял маленький письменный стол с очень старым компьютером 90-х годов, с массивным монитором и процессором, который был буквально размером с большую коробку. Я видела такое только в кино. Они уже стали экспонатами научных музеев.

— Мы не храним электронные копии в этом ковене, — продолжил Уэйд. Несколько лет назад произошел инцидент со взломом, поэтому мы решили придержать печатные копии, пока не будет найдена более безопасная альтернатива.

— Как же это работает? — спросила я. — Разве вам не нужны электронные копии, чтобы что-нибудь найти? Что за ключевые слова?

— Мы используем поиск по ключевым словам. Тем не менее, у этого старого паренька есть небольшое магическое обновление, — Уэйд игриво постучал по верхней части монитора компьютера. — Здесь, позволь мне показать тебе. Давай попробуем поисковый запрос. «Хайрам».

Он напечатал имя моего отца, и я увидела, как на черном экране появились зеленые буквы. Затем Уэйд нажал клавишу ввода, и текст исчез. Кабели, идущие сзади, светились белым, уходя прямо в деревянный пол. Свет распространился по всей поверхности, заливая весь зал фосфоресцирующей теплой белизной.

Я затаила дыхание, наблюдая за каждой полкой и сверкающими книгами, пока все не стихло и один предмет остался ярким — большой реестр на верхней полке перед нами.

— Вау, — выдохнула я.

— Компьютер подключен к физическим архивам через заклинание. Все, что вам нужно, просто ввести поисковое слово здесь, — сказал Уэйд, кивая на компьютер. — И он найдет ссылки на него повсюду в этом зале. Каждая нота, каждая страница, каждое упоминание этого слова будет светиться. Можешь сделать это?

Он указал на светящийся предмет с упоминанием Хайрама. Я взобралась по одной из лестниц и взяла книгу. Ее мерцание исчезло, как только я открыла ее на одном из ближайших столов для чтения. Ее название заставило мой желудок сжаться: «Нежелательные личности 20-го века».

Листая страницы, я мельком видела заголовки. На старой пожелтевшей бумаге были приклеены газетные вырезки начала 1900-х годов, на каждой из которых были изображены маги, обвиненные и осужденные за различные преступления против других магов и, во многих случаях, человечества.

Большинство имен ни о чем не говорили. Другие были известны как серийные убийцы и осужденные военные преступники. С каждой страницей мое горло сжималось все сильнее. Мой отец упоминался здесь, согласно поисковой системе.

Уэйд присоединился ко мне, спокойно наблюдая, как я листаю, мой взгляд сканировал вырезки в поисках Хайрама.

— Нежелательные, — задумчиво произнес он, и его нахмуренные брови ничуть не успокаивали меня.

— О боже, — выдавила я, мои пальцы дрожали над душераздирающим заголовком, который я прочитала вслух, мой голос был хриплым. — «Хайрам Мерлин, 28 лет, убийца собственной жены в Нью-Йорке, был казнен»… О, Боже.

Я облокотилась на стол, мои колени превратились в желе. Мои внутренности горели, угрожая отослать назад то немногое, что мне удалось съесть в течение дня. Меня бросило в холодный пот, от того, что я только что прочитала в статье. Уэйд ничего не ответил, его взгляд тоже следил за текстом.

Статья была написана шестнадцать лет назад и опубликована в местной газете «Нью-Йорк Ковен Джорнал». Хайрам Мерлин, которому в то время было двадцать восемь лет, убил свою жену Эстер Мерлин, урожденную Шиптон. Я узнала человека на черно-белой фотографии, волосы у него были короче, но дьявольская улыбка, красивые черты лица, острые щеки… все это было здесь.

Согласно отчету, он сжег ее заживо, когда она предположительно была еще беременна их первым ребенком. Я? Она уже не была беременна мной, когда он убил ее.

— Затем он устроил кровавый загул и исчез на три года, несмотря на постоянные попытки выследить его, — пробормотал Уэйд. — Хайрам Мерлин был бывшим директором Нью-йоркского Ковена и потомком самого великого Мерлина. Сестра Эстер Мерлин, Кэтрин Шиптон, также пропала без вести, и подозревается в пяти других убийствах. Согласно множеству слухов, Хайрам и Кэтрин имели роман и сговорились убить Эстер, чтобы обналичить ее страховку жизни и здоровенное наследство. Младшая из двух сестер, Кэтрин была изгнана из Шиптон в раннем возрасте, после того как ее поймали на хищении средств Бостонского Ковена, куда она была назначена пару лет назад. Никто не знает, когда и как Хайрам и Кэтрин планировали этот ужас, но одно можно сказать наверняка…

— Хотя Кэтрин Шиптон все еще отсутствует, Хайрам Мерлин вчера в 16:01 был арестован… — я продолжала читать, несмотря на слезы, застилавшие мои глаза, и дрожь в моем голосе. — Хайрам добровольно сдался в начале прошлой недели, но отрицал все обвинения, выдвинутые против него, утверждая, что все это дело рук Кэтрин Шиптон. Настойчиво заявляя о своей вечной любви к Эстер Шиптон, Хайрам отказывался признать свою причастность к ее убийству, а также к ужасной смерти шести других магов и людей. Среди его жертв были Телфорд Браун и Шарон Оксфорд, члены Нью-Йоркского Совета Магов и любимые маги, наиболее известные своими обширными исследованиями по сохранению Эспритов и магических сил после смерти мага. Однако улики против Хайрама Мерлина были неоспоримы, и присяжным не оставалось ничего другого, кроме как приговорить его к смерти.

Мои ноги подкосились. Я просто рухнула бы, но Уэйд быстро подхватил меня, его руки потянули меня назад. Он усадил меня на стол, и я почувствовала, что он чувствует мою боль, его взгляд был мягким и полным жалости. В этот момент я едва могла дышать, всхлипывая между приступами икоты.

Моим отцом был Хайрам Мерлин. И он был убийцей. Мой отец убил мою мать. У него был роман с ее сестрой и… Боже мой… разве пары не должны любить и защищать друг друга? Что случилось?!

— Я не должна была об этом знать, — закричала я.

Уэйд положил руку мне на плечо, его темно-зеленые глаза почти успокаивали меня.

— Не говори глупостей. Ты заслуживаешь знать правду, какой бы плохой она ни была, — мягко сказал он. — Прости, Харли.

— Он… он убил мою маму, — сказала я, содрогаясь. — Мой отец… это он. Я узнала его на фотографии. Он держал меня в объятиях… говорил, как сильно любит. Он… Он убил свою жену, мою маму… он бросил меня в детском доме… оставил мне эту чертову записку и… что мне делать? Как… что мне с этим делать?

Я была в растерянности. У меня появилась надежда. Мне и в голову не приходило, что мой отец может оказаться не тем героем, каким я мечтала его видеть все эти годы. Я представляла его рыцарем в сверкающих доспехах, потерявшегося где-то в дерзких поисках, надеясь, что однажды, возможно, он найдет меня. Я столько раз думала об этом, представляя, где он, что делает…

Правда напоминала фильм ужасов. Кровь, убийство и предательство. Я потерял мать из-за него и Кэтрин Шиптон. Из-за них я потеряла шанс на магическое воспитание. Я потеряла семью. Свою жизнь.

Нити раскаленного гнева переплелись с моей душераздирающей печалью. Что же тогда было в его записке? Его способ выставить себя в выгодном свете перед дочерью? Показуха? Ложь? У него не было выбора, сказал он. Для начала, он мог не убивать мою мать!

— Ты уверена, что это он? — спросил Уэйд, словно надеясь, что я ошиблась.

Я не могла его винить. Об этом я тоже подумала, на долю секунды. Но мужчина, улыбавшийся мне в ответ из газетной вырезки, определенно был тем мужчиной, которого я видела целующим мой лоб, называющим меня по имени, говорящим, как сильно он меня любит.

— Это он. Я просто… я просто не понимаю, — ответила я между всхлипываниями. — Он воспитывал меня три года. В этой статье говорится, что они не смогли найти его. Что он сдался… зачем ему сдаваться, если никто не может его найти? Зачем оставлять меня в приюте?

— Думаю, он хотел держать тебя подальше от магического мира, — сказал Уэйд и пожал плечами. — Хотя в этом нет никакого смысла. Тебе было бы гораздо безопаснее, по крайней мере, знать, кем ты была с раннего возраста, а не бороться так, как ты, вероятно, делала.

Я посмотрела на него, удивленная его сочувствием. Он был таким добрым, таким нежным. Я почти не узнала его. Какая-то часть меня хотела вернуть упрямого Уэйда, этот парень не оставил мне места для жалости к себе. Он толкал и пинал, пока я не реагировала, пока я не била в ответ. Этот Уэйд, однако, такой же теплый, каким он заставил меня чувствовать себя внутри… Он осыпал меня жалостью, и от этого мне становилось только хуже.

Двери открылись, напугав нас обоих. Вошел Элтон с большой книгой под мышкой.

— Что вы здесь делаете в такой час? — спросил он, нахмурившись.

Мы с Уэйдом переглянулись. Я проглотила очередную волну слез и указала на газетную вырезку.

— Я вспомнила кое-что из своих снов. Потерянную память. Всплыло имя Хайрам. Мой папа…

Элтон внимательно посмотрел на меня, затем присоединился к нам за столом и посмотрел на статью. Через пару минут он издал ровное, мягкое гудение.

— Да, эта мысль приходила мне в голову.

— Что? — выпалила я.

— Харли, я буду честен, — сказал Элтон. — С того момента, как мы пожали друг другу руки, я почувствовал в тебе что-то особенное, необычное. Глядя на это сейчас, я не удивлен. В каком-то смысле ты напоминаешь мне Хайрама Мерлина.

— Вы знали его? — ответил Уэйд. Он был так же ошеломлен, как и я.

Элтон покачал головой.

— Лично нет. Я имею в виду, мы никогда не встречались. Я не раз его видел. Но мы не разговаривали.

Воцарилась тишина, в то время как моя кровь начала закипать. О чем еще он забыл упомянуть?

— Продолжайте в том же духе, пока я на грани, — сказала я, стиснув зубы.

Чувство вины накатывало тяжелыми, выворачивающими внутренности волнами, от которых мне было трудно двигаться. К счастью, я все еще сидела на столе и не рисковала снова упасть. Страдальческое выражение лица Элтона было похоже на сотни кинжалов, вонзающихся в мое сердце.

— Для суда над твоим отцом собрали присяжных, — ответил Элтон слегка дрожащим голосом. — Я был в их составе, выполняя свой долг, так как в то время возглавлял Нью-Йоркский Ковен.

— Вы были в составе присяжных, которые приговорили моего отца к смерти?

В этот момент я едва слышала себя.

— Я не знал, что вы родственники, Харли, — сказал Элтон. — И даже если бы я знал, это не изменило бы моего отношения к тебе. Мое решение не изменилось и не может измениться. Твое место здесь, с нами, хочешь ты этого или нет.

— Вы… вы приговорили моего отца к смерти, — повторила я, чувствуя, как сознание покидает мое тело.

— Я был присяжным, Харли. Мы вынесли его на голосование. Восемь против трех за смертную казнь, но по закону я обязан держать свой голос в секрете. Сожалею о твоей утрате.

Мой отец был осужден за убийство. И Элтон сидел в жюри присяжных, которые привели его к смерти. На самом деле меня ранило не последнее. Элтон просто сделал свою работу. Было бы несправедливо обвинять его в этом.

— Я тоже сожалею, — пробормотала я.

— Что случилось, Элтон? С чего ты взял, что Харли родственник Хайрама? — спросил Уэйд, скрестив руки на груди.

— Ну, на самом деле, несколько вещей. Во-первых, глаза. Харли, у тебя глаза твоего отца, идеальная копия. У меня фотографическая память, я помню каждую деталь. Мне потребовалось некоторое время, чтобы соединить точки, до сегодняшнего вечера.

Он положил большую книгу, которую принес с собой, на альбом с газетными вырезками и пролистал страницы. На первый взгляд, там были перечислены различные магические силы, как полные элементалы, насколько я могла видеть.

— Что это? — спросила я.

— Я просматривал записи о полных элементалах, — ответил Элтон. — Это была вторая вещь, которая указала мне на Хайрама Мерлина, как на твоего отца, и менее вероятная, по сравнению с твоим физическим сходством.

Он указал на раздел, целиком посвященный моему отцу. Хайрам Мерлин был полным Элементалом. И убийцей.

— Честно говоря, это была лишь смутная идея, просто меня подстегивал инстинкт, — продолжил Элтон. — До сегодняшнего дня. Что ты помнишь о Хайраме?

— На самом деле ничего особенного. Только его имя. Мне было, может быть, года три… и была женщина, которая говорила ему, что у него нет другого выбора, что он должен бросить меня. Я думаю, он все еще был в бегах, и я его удерживала. Не знаю.

— Как выглядела эта женщина? — спросил Элтон, почесывая щетинистый подбородок.

— На самом деле очень похожа. Ей было чуть за сорок. Может быть, его сестра?

— Айседора Мерлин. Его старшая сестра, да. Она вне игры. Она исчезла вскоре после казни Хайрама, — подтвердил Элтон.

— Какое несчастье, а у меня столько вопросов.

— У меня тоже, но сомневаюсь, что у не есть ответы, — ответил он, грустно улыбаясь. — Никто не знал, что ты родилась. То, что случилось с Эстер… в то время мы понятия не имели.

— Да, я поняла это из статьи, — сказала я. — Кто еще может знать, что случилось, кроме моего отца?

— Катрин Шиптон, но она исчезла вскоре после смерти твоей матери. Подробности этой трагедии до сих пор остаются неясными. Твой отец настаивал на своей невиновности до последнего вздоха, несмотря на улики, указывающие прямо на него. Поскольку никто не поручился за него и не обеспечил алиби, у него не было ни единого шанса.

— Вы говорите так, будто считаете его невиновным, — ответила я, нахмурившись.

Элтон пожал плечами.

— Я никогда не исключал такой возможности. Все, кто знал его лично, были шокированы известием об убийстве Эстер. Многие в это не верили. По сей день, некоторые продолжают утверждать, что он невиновен. Но его судили, осудили, сочли виновным и казнили. Мы не можем изменить прошлое.

— По крайней мере, теперь ты знаешь, кем были твои родители, — сказал Уэйд, пытаясь найти светлую сторону.

— Да. Мой отец якобы убил мою маму, тискал меня три года, а потом бросил в приюте. И, очевидно, у него был роман с моей тетей. Я думаю, что это конец, — сказала я.

Теперь в зале было два мага, которые жалели меня. Это только усилило мой внутренний жар, давая мне желание просто взорвать это единство и убежать куда-нибудь в тихое место, где мне не придется иметь дело ни с чем из этого.

Но кого я обманываю? Я хотела знать больше. Мне нужно было понять отношения между моими родителями. Мне нужно было больше узнать о матери. Чтобы понять, почему мой отец совершил такую ужасную вещь.

— А как насчет других магов, которых он убил? — спросила я.

— Их семьи так и не оправились. Вскоре после смерти Эстер были убиты еще пятеро, и все указывало на него. Улики были неопровержимы, отсюда и вердикт, — Элтон вздохнул. — Послушай, я сохранил кое-что из его вещей. Я привез их сюда из Нью-Йорка. На самом деле они хранятся здесь, в архиве. Проходите.

Он жестом пригласил нас с Уэйдом следовать за ним и повел вглубь архивного зала. В самом конце, на нижней полке, за грудой старых тетрадей и журналов, стояла маленькая посеребренная коробочка. «Шиптон» — было выгравировано на крышке, я заметила это, когда Элтон достал коробку и отдал ее мне.

Я медленно наклонилась к Уэйду, снова чувствуя, как мои ноги превращаются в желе. Шкатулка принадлежала моей матери.

— Эстер Энн Шиптон, — медленно произнес Элтон. — Когда Хайрам сдавался, у него была эта шкатулка. Это все еще считается уликой, даже после его казни, но мы так и не смогли заглянуть внутрь. Мне доверили ее в надежде, что, в конце концов, я найду способ открыть ее. Замок заколдован каким-то заклинанием, но я еще не определил, что это такое.

— О, — выдохнула я. Образ женщины, моей матери, сгоревшей заживо, никогда не выходил у меня из головы, хотя я никогда ее не видела. — Так вы не знаете, что здесь?

— Нет. Но я думаю, что она принадлежит тебе. Мне не удалось ее открыть, но, возможно, тебе это удастся. Надеюсь, — ответил Элтон. — Шиптон скончалась давным-давно, и Айседора была последней из Мерлинов. Думаю, теперь ты последняя из Мерлинов.

Мы медленно подошли к двери, ведущей в коридор, и я прижала шкатулку к груди. Уэйд держался рядом, возможно, на случай, если я снова упаду. Я не могла исключить такую возможность, я чувствовала себя слабой, почти безжизненной, когда горе царапало мои внутренности и вновь открывало старые раны.

Ясно, что сегодня я не смогу уснуть.

— Чего бы это ни стоило, Харли, — сказал Элтон через некоторое время. — Что бы ни случилось с твоими родителями и тетей, это в прошлом. Они все ушли. По крайней мере, у тебя есть какой-то финал, а ты знаешь, откуда ты пришла.

— Да, мой отец убил мою маму и шестерых других людей, но эй, у меня теперь есть причудливая шкатулка, — сказала я, не в силах сдержать горечь. Было слишком больно. Я должна была выпустить часть этого.

Мы убрали книги и вышли на улицу. Я уловила движение впереди, у самой двери, и подняла взгляд. Я могла бы поклясться, что видела Гарретта, но когда мы вышли в коридор, вокруг никого не было. При мысли о Гарретте и том неудачном свидании не было ничего удивительного в том, что он все еще был в моей голове. В любом случае, я могла просто вообразить это, тем более, что главные коридоры и соседние были пусты.

— Но ты — это ты, Харли, — ответил Уэйд твердым и странно успокаивающим тоном. У меня было чувство, что мой крутой Уэйд возвращается. Как раз вовремя, потому что внутри у меня все рушилось. — А фамилия Мерлин звучит лучше, чем Смит.

— Хотя твои родители и близко не были Посредственностями, — задумчиво произнес Элтон. — Они оба были сильными и чрезвычайно способными магами. Я соберу для тебя кое-какие записи о способностях твоих родителей и пришлю их на следующей неделе, чтобы ты прочитала.

— Спасибо, — сказала я, тяжело вздохнув.

Сочувствующее выражение лица Элтона должно было заставить меня чувствовать себя лучше, но мне было трудно смотреть на нег. Этот маг знал моего отца. Он был членом собрания, которое положило конец его жизни.

И я не могла ненавидеть его. Я даже не могла на него сердиться.

Согласно уликам, мой отец убил много людей, включая мою мать.

И он разрушил мою жизнь.

Глава 26

Как и ожидалось, мне едва ли удалось поспать час, остальное время я потратила на короткие моменты плача и ругательств на сам Хаос. У меня не осталось никаких сил даже на то, чтобы посмотреть на шкатулку моей матери, тем более на то, чтобы открыть ее. Мне нужно было немного пространства, чтобы передохнуть и посмотреть в будущее, с тем, что мой отец убийца, мать мертва, и более того, что моя жизнь брошена на ветер.

На следующее утро я тащила свою задницу вниз, в банкетный зал, думая о том, что у меня нет другого выхода, кроме как двигаться вперед. Элтон и Уэйд были правы. По крайней мере, я знаю, откуда я. И кем я была, свое имя, а не по тому что сделал мой отец.

Весь ковен собрался за завтраком, и я была слишком уставшей, чтобы даже пытаться контролировать свою эмпатию. Их эмоции ударили по мне как шаровые тараны для сноса домов. Их взгляды, когда они поворачивали свои головы в мою сторону, были еще хуже. Что произошло?

Что-то было не так. Было слишком много жалости, делающей ноги свинцовыми, в то время как презрение резало словно тупой нож. Я сделала глубокий вдох и пошла дальше, проходя мимо столов, заполненных магами, кидающих на меня неприятные взгляды. Некоторые из них были напуганными.

Что за чертовщина?

Я продолжила идти, сфокусировавшись на кофе-машине, стоящей в середине шведского стола. Запах свежей выпечки и фруктов взбодрил мои чувства, но мой живот совершенно отвергал эту идею. Значит кофе.

— Я даже не знал, что у нас имеются такие королевские особы, — голос Гарретта остановил ход моих мыслей, за которым отовсюду последовали злые смешки.

Я посмотрела направо, найдя за столом Гарретта вместе с Финчем, и остальной следственной группой. Все они насмехались надо мной, будто знали грязный секрет обо мне, как тогда, когда я сказала Райан, что была в десяти минутах езды, хотя только вставала с кровати. Что может быть хуже?

О черт.

— Что? — выдохнула я.

— Ты мягко говоря печально известна, а мы и понятия не имели об этом, — сказал Гарретт. — Ты должна была сказать нам, кто твой отец, Рыжая.

— Значит тем, кого я видела вчера у архива был ты, — сказала я, мой желудок упал куда-то вниз, чтобы провести время с коленями.

— Хей, малышка, вы оставили двери открытыми, люди слышали вас, — ответил он. — Но я не возражаю. Теперь я по крайней мере знаю, что второго свидания не будет. Ни за что на свете я не буду встречаться с дочкой серийного убийцы.

Следственная группа засмеялась, вместе с несколькими другими, кто слышал Гарретта. Мое лицо вспыхнуло, а кулаки сжались. Ярость жгла меня и я была рада ей, потому что она заглушала все эмоции, которые эмпатия пропускала через меня в этот момент.

Уэйд двинулся, чтобы вмешаться, но я подала ему знак не вмешиваться. Я принимаю свои битвы и он кажется понял это. Если бы мне нужна была помощь, я бы попросила ее.

— Ты действительно собираешься сидеть здесь и говорить мне об этом? — спросила я, мой голос был достаточно холоден, чтобы заморозить весь зал меньше чем за десять секунд.

— Я просто говорю все как есть, малышка, — ответил Гарретт, затем встал лицом ко мне.

Финч уже не выглядел забавленным, наблюдая за Гарреттом, как ястреб. Это что-то новенькое. Я думала он будет главой команды чирлидеров на этом дерьмовом шоу. Другие, однако, усмехались и хихикали, наблюдая с восторгом когда он сокращал расстояние между нами.

— Что теперь собираешься с этим делать, Рыжая? Перерезать мне горло, как это сделал твой отец с твоей матерью? — продолжил Гарретт и на долю секунды я подумала о том, чтобы уйти отсюда, но моя совесть подсказала мне, что он того не стоит.

Но мой кулак сам первый превратился в один адский левый хук. Голова Гарретта откинулась в сторону. Я услышала как что-то треснуло в челюсти и кровь потекла из его рта.

Ото всюду послышались шепотки. Шок и трепет — как они не предугадали это, после того как он сказал такое?

Уэйд решил встать между нами, как раз в тот момент когда Гарретт выпрямил спину с гримасой боли, искажающей его милое мальчишеское личико. Он был настолько уродлив внутри, что я была удивлена, почему не ударила его раньше. Конечно он с первого дня произвёл плохое впечатление, но большинство хулиганов, с которыми мне приходилось иметь дело, были разочарованными детьми, поэтому я не стала делать поспешных выводов. Возможно, я не могла прочитать его эмоции, но его слова были ядом. Мои кулаки жаждали большего. После первого удара я уже чувствовала себя хорошо.

Финч перепрыгнул через стол и потянул Гарретта назад, как раз в тот момент когда он сделал первый шаг в сторону Уэйда и меня.

— Точно, твой папочка не перерезал горло твоей матери, он сжег ее заживо… — Гарретт пытался разозлить меня еще больше, но Уэйд остановил его.

— Я закончу то, что она начала, если ты не остановишься, Кейтелер, — сказал он, его голос прогремел по залу.

Море широко раскрытых глаз окружили нас. Наша команда медленно встала и подошла ближе. Я могла почувствовать их злость; она была направлена не на меня, а на Гарретта. Они все хотели его кусочек.

— Гарретт не… — Финч потянул его назад, но Гарретт оттолкнул его.

— Отвали! Это свободная страна! — ответил Гарретт, затем остановил свой взгляд на мне. — Я могу говорить все, что захочу черт возьми. Свобода слова помнишь? Кроме того, я говорю это от лица всего ковена, особенно от лица тех трех магов, что росли без своих родителей из-за твоего убийцы-отца, Харли.

Он указал на двух магов и ведьму, всем было около двадцати, и они уставились на меня, как будто я была той, кто осиротил их… а не Хайрам Мерлин. Их родители были среди тех шести жертв, о которых я читала.

Вот блин.

Эти огромные кувалды из эмоций рушили мои стены, одну за другой. Молчаливый гнев, презрение, отголоски страха. Они были совершенно не логичны, ведь я не была Хайрамом Мерлином, но часть меня все же могла понять их.

Я открыла свой рот, что бы сказать, но голос пропал. Иглы проткнули горло инутри, пока слезы потекли из глаз.

— Она не ее отец, идиот, — прошипел Уэйд. — Она потеряла своих обоих родителей, и, до вчерашней ночи, понятия не имела кем они были. Тебе так же следовало упомянуть об этом, прежде чем тыкать в нее своим корыстным самодовольным пальцем.

— Я так понял Клара не захотела разговаривать с тобой после прошлой ночи, поэтому ты решил связаться с дочерью серийного убийцы? — продолжал Гарретт.

Финч снова попытался вмешаться, удивив меня этим голосом разума, но злость Уэйда уже вышла из-под контроля. Его кольца загорелись красым, когда он поднял руки, стреляя множеством огненных снарядов в Гарретта, который сразу же поднял свое запястье, его Эспритом были часы, которые засветились синим, и создал тонкий щит из воды, защитивший его от огня Уэйда.

— Ты засранец! — прокричал По и послал вперед волну ветра, которая откинула Уэйда назад.

Все стало еще хуже так быстро, что я даже не смогла отреагировать. Все, что я успела сделать, это поймать Уэйда до того, как он упадет, наблюдая как Татьяна, Сантана и Дилан прыгнули вперед на следственную группу, размахивая кулаками направо и налево, Гарретт и По отвечали им тем же.

Двумя секундами позже, Уэйд отпрыгнул назад, другие последовали за ним, и я была ошеломлена и потеряла дар речи на мгновение, наблюдая за чертовой магической дракой, привлекающей все больше магов. Я была готова нырнуть туда на помощь, так как это началось с меня, но О'Халлоран и другие наставники ворвались туда, размахивая дубинками, которые явно не были обычными полицейскими дубинками. Белые вспышки электричества шумели вокруг них и посылали разряды сквозь тела, к которым они прикасались.

Один за другим, маги втянутые в драку, включая Уэйда, Гарретта и других попадали на пол, дергаясь с открытыми глазами и пуская слюни как малыши. Очевидно, дубинки оказались чрезвычайно эффективными, и я была рада, что последовав инстинктам не присоединилась к драке, иначе, так же лежала бы здесь на полу.

— Харли, Уэйд, Гарретт, Финч, — голос Элтона застваил меня дернуть головой в сторону главного входа. Он был очень зол. Мое тело дрогнуло в ответ. — В мой кабинет, живо!

Я смотрела как он уходит, затем посмотрела вниз на Уэйда и Гарретта, вместе в другими, все еще дрожащими от электрического шока. О'Халлоран ухмыльнулся.

— Что такое, малышка? Хочешь почувствовать какого это?

— Нет, спасибо, я в порядке, — ответила я, тряся головой.

— Хорошо, пускай это будет уроком для всех вас, — закричал О'Халлоран, чтобы весь зал мог слышать его. — Ковен Сан Диего не потерпит жестокости между своими членами, и мы не побрезгуем воспользоваться силой, если вы захотите проверить нас, как эти бравые войны здесь.

Другие наставники хихикали, пока усмиренные электричеством маги пытались встать. Я помогла Уэйду встать, немного успокоившись почувствовала страх исходящий ото всех. Они все забыли обо мне на это мгновение и были полностью напуганы этими дубинками.

Это дало мне передышку, чтобы помочь Уэйду добраться до выхода. Мне было жаль Сантану, Татьяну и Дилана. Они все вмешались что бы помочь, но по крайней мере, там были Раффи и Астрид, которые все еще стояли и могли им помочь.

Я набрала темп, оглянувшись назад я увидела Финча и Гарретта не так далеко от нас. Будь я проклята, если позволю им добраться до офиса Элтона первыми.

— Ай, — проворчал Уэйд, когда попытался идти с одной рукой на моих плечах.

— Ах, черт возьми, — сказала я. — Давай, у нас и так достаточно неприятностей.

Он кинул на меня немного удивлённый взгляд.

— Думаю так и есть, но это того стоило.

Элтон был не немного зол и раздражен. Он был в ярости. Я едва ли могла стоять в его присутствии, хотя если честно, мне было легко. Уэйд, Гарретт и Финч все еще отходили от дубинки О'Халлорана.

— Можем мы сесть? — спросил Уэйд.

— Нет, — рявкнул Элтон, спиной к нам, рассеяно смотря на книжный шкаф за своим столом. Я услышала как Уэйд вздохнул перед тем, как Элтон повернулся, его руки были спрятаны в карманы. — Я должен сказать, что разочарован. Во всех вас.

— Если я могу… — попробовал заговорить Уэйд снова, но Элтон тут же покачал головой.

— Нет, ты не можешь, — сказал он и сперва сосредоточился на Гарретте. — Для эффективности ваши команды прямо сейчас поменяются ролями. Уэйд будет руководить расследованием в Бестиарии, а ты Гарретт будешь отвечать за уборку территорий.

— Подождите, что? — выкрикнул Гарретт.

Я задушила хихиканье, поймав дрожащую улыбку на лице Уэйда.

— Я дал тебе шанс, Гарретт, а ты решил оскорблять и притеснять магов, — ответил Элтон. — Ты явно не готов к роли лидера, так как, похоже думаешь, что можешь свободно подслушивать чужие личные разговоры и оскорблять людей. Я не потерплю подобного поведения. Кроме того, Команда Очистки провела еще одну проверку в Бестиарии после вас и обнаружила разрушитель заклинаний — доказательство, что вы не выполнили свою работу.

Мне не нужна была моя эмпатия, чтобы увидеть как злятся и расстраиваются Гарретт и Финч. Внутри я смеялась над ними.

— Уэйд, если ваша команда не получит результаты в ближайшие сорок восемь часов, у меня не останется другого выбора, кроме как позвонить в Лос-Анджелесский Ковен, — продолжил Элтон. — Я не смогу держать это в секрете дольше, особенно после вчерашнего инцидента. И все мы знаем, что за дело возьмется ЛАК, Совет также вмешается, и нас ждет суровое наказание. Ваша команда уже зарекомендовала себя более чем достойной и способной справиться с любым вызовом, который может возникнуть на вашем пути, и вы продолжите пользоваться моей полной поддержкой и поддержкой наставников во время проведения расследования. Мы поможем вам, как только сможем, но вы лучшие здесь, и мне нужно, чтобы вы со всем справились. Вы — следующее поколение этого ковена, и я поставил перед собой задачу не оставлять вас в стороне. Не заставляйте меня сожалеть об этом решении.

— Поняли, — с кивком ответил Уэйд.

— Как уже было сказано я так же не одобряю ваше агрессивное поведение. Если вы не компенсируете мне это прорывом в расследовании в Бестиарии, я урежу вашу зарплату на следующие шесть месяцев.

Мой живот сжался, это определенно был Уэйд.

— Да, сэр, — сказал он.

— Харли, ты новенькая здесь, и тебе выдалась пара тяжелых дней, — Элтон вздохнул. — Честно говоря, я бы причинил гораздо больше вреда Гарретту за его слова. Я восхищаюсь твоей сдержанностью.

Правда?

— Сдержанность, серьезно? Я думаю она сломала мне зуб, — сказал Гарретт, потирая свою покрасневшую челюсть.

— Хочешь чтобы я сломала еще один с другой стороны? — категорично ответила я.

— Хватит, — вмешался Элтон. — Вы все свободны. Если я услышу об еще одной драке, я вышвырну вас всех из этого ковена.

Ого.

Мы все кивнули и направились к двери с опущенными головами. Уэйд и я определенно были довольны результатом, но не показывали это. Каждая клеточка моего тела хотела посмеяться над лицом Гарретта, но я была благодарна Элтону за то, что он смог раздать по такой сладкой справедливости. Он был прав, мы не были образцом для подражания.

— Харли, задержись на минуту, — голос Элтона заставил меня успокоиться.

Как только Уэйд, Гарретт и Финч ушли, я снова повернулась лицом к Элтону.

— Да, сэр?

— Ты не несешь ответственность за грехи отца, — сказал он. — Я поговорю с детьми жертв Хайрама и объясню это, на случай, если им станет легче. Не позволяй таким словам влиять на тебя в будущем. Ты не Хайрам. Ты Харли Мерлин, скорее всего последняя из своего рода. У тебя есть сила заставить это имя вновь что-то значить.

Слезы жги глаза и я слегка кивнула ему со слабой улыбкой.

— Спасибо вам, сэр.

Глава 27

Следующие полтора дня прошли в тумане. Элтон решил отложить мой вводный инструктаж в Научном Центре до завершения расследования в Бестиарии, чтобы я могла сконцентрировать на этом свою энергию и ресурсы. Тем не менее, я не могла пропускать занятия.

Даже без Эсприта мне все еще нужно было лучше узнать о своих способностях и наследии как мага. Уэйд поручил мне провести исследование по разрушителю заклинаний. Я поставила на Наставника Беллмор, так как чары и заклинания были в ее компетенции.

Я присоединилась к ее утренним занятиям и была не очень рада узнать, что я была, несомненно, самой старшей из них. Другим двадцати ученикам в классе было меньше 12 и они, конечно же, шутили на мой счет. Согласно некоторым из них я была слишком стара, чтобы посещать школу.

— Никогда не поздно ходить в школу, — пробормотала я, пытаясь сосредоточиться на объяснениях Наставника Беллмор о проклятых предметах. Она уже дала много полезной информации, но при детях было не легко сосредоточиться, их эмоции были сырыми и с ними было сложно справиться. После пятнадцати минут в классе я уже с нетерпением ждала их окончания.

— А следующим ты скажешь, что книги — наши друзья, — хихикал молодой маг.

Отлично, теперь надо мной издевается десятилетка.

— Это не школа, — вмешалась Наставник Беллмор. — В этих стенах мы учим магии, но ковен гораздо, гораздо больше, как вы все скоро узнаете.

Как только она закончила занятие, я схватилась за свой стол, опустошенная радостью и облегчением детей, которые с нетерпением ждали игры на улице, а не еще часа в школе. Не смотря на ностальгию, это было не то, что нужно для миссии. У меня были серьезные намерения найти что-нибудь полезное на этот разрушитель заклинаний. С того момента, как я узнала о своем отце, я поставила перед собой задачу доказать, и по большей части для себя самой, что моя фамилия не определяет то, кем я являюсь.

— Чем могу помочь, Харли? — спросила Наставник Беллмор, после пяти минут спокойного наблюдения за тем, как я ёрзаю на своем стуле. Все дети ушли, и я снова смогла дышать. Моя голова оторвалась от каракуль, которые я злобно царапала в блокноте на протяжении всего урока.

— Да. Извините! Все эти эмоции детей были… сильными, — ответила я.

— Могу представить, — сказала она. — Они сгустки энергии и сырых эмоций. Хотя, не знаю какого это для такой как ты, эмпата.

— Это… Представте, что много водяных шариков бьют тебя по лицу, снова и снова. Только не с водой. А с бензином. И он горит.

Тень улыбки прошлась по ее лицу, когда она прислонилась к своему столу.

— Может тебе стоит подумать о частных занятиях. Я смогу выделить время, если хочешь, — сказала она.

Я замерла с улыбкой на лице.

— Это бы было замечательно, спасибо вам! — ответила я, затем вспомнила о своей миссии касающейся разрушителя заклинаний. Я порылась в карманах пиджака и вытащила его, что бы она взгянула. — Я хотела спросить, можете что-нибудь сказать об этой вещи?

Наставник Беллмор подошла ближе и взяла разрушитель двумя пальцами, перевернув его несколько раз, и становясь все более хмурой.

— Где ты это нашла?

— Могу я рассчитывать на ваше благоразумие? — спросила я, вспоминая, что нас просили держать все расследование в секрете, особенно с тех пор как Наставникам тоже запретили входить в Бестиарий, и я все еще подозревала практически каждого.

— Вы нашли это в Бестиарии, — ответила она, сжав губы.

Ну, это довольно неловко. Я медленно кивнула.

— Как вы…

Она прервала меня.

— Команде Очистки поручили расследование в Бестиарии. И вы явно нашли его не в Кид-Сити. Я не глупая, Харли. Я могу сложить два плюс два. Не переживай, я никому не скажу ни слова. Я хочу, чтобы преступника поймали так же сильно, как и ты. В любом случае. Я подозреваю тебе уже рассказали что это?

— Разрушитель заклинаний.

— Верно. Что интересно, так это его сложность. Он довольно примитивен, но его сил достаточно, что бы обойти чары ящика. Однако, не каждый может сделать такое. Для этого нужны умения и отличные знания в моей области, а также хорошие связи на черном рынке.

— Черный рынок? — спросила я.

— Черная сеть, если точнее.

— Серьезно? — спросила я. — Я думала черная сеть это для террористов, педофилов, и всех тех, у кого проблемы с людьми.

— Да, также включая злых магов. Видишь это? — она указала на красноватые осколки костей. — Это бусины из анирина, сделанные с использованием крови Ирландских троллей. Они чрезвычайно редкие, очень дорогие, и очень опасные, даже смертельны при правильном использовании. Эти элементы разрушителя действительно способны разрушить символы на стеклянной банке. Остальные элементы вспомогательные, но они бы не сработали без этих бусин. И их нигде не продают, но я уверена изобретательные люди найдут способ достать их, где нибудь на черном веб-сайте, если копнут достаточно глубоко.

— Я не смогу отследить владельца, верно?

Она потрясла головой.

— Было бы трудно найти подобное заклинание.

Будильник на ее телефоне зазвенел мягким звоном. Она посмотрела на экран и выпустила утомленный вздох.

— К сожалению, я не могу разобраться с этим сейчас, но я подумаю об этом позже, — ответила она, затем передала разрушитель мне. — Сейчас придет другой класс. Тебе наверное будет лучше уйти до того, как они снова тебя перегрузят. Я поговорю с Элтоном на счет твоих личных занятий.

— Спасибо вам, Наставник Беллмор, — сказала я, вставая со стула. Я уже могла слышать приближающихся детей, смеющихся и болтающих снаружи.

— Зови меня Слоан, пожалуйста, ты уже не ребенок, — сказала она и помахала мне, как только дети вломились в дверь и меня бросило в холодный пот.

Остаток утра я провела посещая другие занятия с Наставником Икес и Редмонт, в полной неразберихе, они оба пришли к выводу: я едва ли могу сосредоточиться в комнате полной детьми. Мне нужны личные уроки. На середине урока физической магии Номура позвал Финча, к моему удивлению.

— Мне нужно, чтобы ты отвел Мисс Мерлин в тренировочный зал и научил ее защитному телекинезу, — сказала он Финчу, который выглядел таким же ошарашенным как и я.

Изменение моей фамилии не ускользнуло от меня; я просто не знала что с этим делать. Наставник Номура всегда держал себя очень холодно. Я получила от него волну любопытства, но все остальное время он был сосредоточен на преподавании. Единственное, что его раздражало, это то, что я не была внимательной, но он не мог винить развивающегося эмпата, пока что, по крайней мере. Я собиралась научиться контролировать это; просто это займет время и потребует более крепких нервов. Мои были полностью испорчены.

— Сэр, мне нужно тренироваться с О'Халлораном… — Финч пытался уклониться от ответственности, указывая большим пальцем на дверь и пытаясь придумать хорошее оправдание, но Наставник Номура не дал ему такой возможности.

— Один час, Финч. Это все о чем я прошу, ты лучший в телекинезе из тех, кого я знаю, и ты сможешь помочь ей. Она отвлекается из-за всех этихдетей, а я не позволю, что бы не все ученики в моем классе были сосредоточены. Я назначу ей личные занятия с завтрашнего для, но до тех пор, пожалуйста.

Имоджена посоветовала мне подружиться с Номурой, что бы получить несколько уроков по использованию моих сил без Эсприта, но, судя по его решению перепоручить меня Финчу, это случится не сегодня.

Финч подумал пару секунд, затем вздохнул и жестом показал следовать за ним. Мы пошли в соседний тренировочный зал, который был ярко освещен и успокаивающе бесшумным.

— Отстойно быть эмпатом, да? — сказал Финч.

— Ты можешь повторить это снова, — ответила я, пожимая плечами, а затем остановилась посреди зала, не зная, что он хочет, чтобы я сделала.

Он отошел на расстояние около двадцати футов между нами, медленно поворачиваясь ко мне лицом. Он был одет в черный костюм, солдатские ботинки и водолазку, демонстрируя свое спортивное телосложение. Он некоторое время смотрел на меня, прежде чем уголок рта потянулся вверх, когда он посмотрел в окно.

— Послушай, Мерлин, надеюсь ты не против, что я зову тебя Мерлин?

Он не выглядел злым, просто слегка раздраженным, хотя я все еще не знала в чем его проблема, что и беспокоило меня. Кажется он просто не взлюбил меня с первого дня. Как Гарретт. Одного поля ягодки.

— Очевидно, это моя настоящая фамилия, так что… нет, не оскорбительно, — ответила я, мой голос был ниже чем обычно.

Я не была напугана, ничего подобного. Я просто не знала чего ожидать от него. Один день он был абсолютным кретином, практически умоляющим дать ему пинка, что бы не дать Гарретту бросаться оскорблениями на следующий день. Финч был как русская рулетка оскорблений.

— Хорошо. Слушай, Мерлин, я хочу что бы ты знала… Хочу сказать, что прошу прощения за поведение следственной группыы… ну, группы, ранее отвечавшей за расследование в Бестиариий по вине Гарретта, — сказал он, не очень довольный тем, что произнес. Мне не нужно было чувствовать это; его разочарованный голос был лучше слов. — Его поведение вышло за рамки нормы, даже по моим оценкам.

Он ухмыльнулся, заставляя меня хихикнуть.

— Полагаю убитые родители уже слишком, да?

— Можно сказать и так, — ответил Финч. — Дело в том, что Гарретт хороший парень, но он позволяет своему рту говорить раньше его самого, особенно когда злится. Или, в данном случае, когда ревнует.

— А?

— Ты не заметила? Хорошо. Ух ты, — он засмеялся, скрещивая руки. — Гаррет имеет или имел чувства к тебе. Я думаю, что все пошло не так, когда ты оттолкнула его. Хотя, он может быть мазохистом иногда. Может он все еще поет серенады у твоей двери. Суть в том, что он видел, как вы с Уэйдом ладили и ему это не понравилось

— Между… между мной и Уэйдом ничего нет, — выкрикнула я и мои щеки покраснели.

— Я знаю. Уэйд имеет более высокие стандарты.

— Тебе нужно, что бы я предупреждала тебя, когда ты ведешь себя как задница? — ответила я.

— Зачем? — прозвучало так, будто он был сбит с толку.

— Или, возможно, ты не дружишь с социальными нормами, — я решила бросить пытаться объяснить ему, почему он был неприятен. Я решила, что если никто не научил его основам в детстве, то и мне нет смысла пытаться. Похоже на плавание вверх по течению. В лаве.

— Уэйду нравятся изнеженные девушки, в стиле подготовительной школы, — ответил Финч.

Я ходила в подготовительную школу. Недолго. Это было так неловко, но это считается, верно?

— Понятно, — сказала я, подтверждая коротким кивком.

— В любом случае я отвлекся. Дело вот в чем: есть ли что-то между тобой и Кроули или нет, Гарретт думает, что есть. И после того как ты отшила его в Благородном Эксперименте тем вечером, ну, он тяжело это воспринял. Хуже чем я мог предположить, в любом случае. Все эти события с твоим отцом и прочими вещами, вывели его. Что на счет остальных ребят, мы просто…

— Защищали себя. Я знаю, — пробормотала я.

— Все в порядке. Но он может извиниться сам. Извини, но я не приму извинения через доверенное лицо.

Он сузил свои небесно-голубые глаза на пару секунд, затем выдал полуулыбку.

— Отлично. Так значит, телекинез, да?

— Уверена у тебя уже есть подобный опыт, — сказала я, немного забавляясь. — Но я не собираюсь извиняться. Ты это заслужил.

— Я не ждал извинений, — ответил он, тряся головой. — Я жду что ты станешь лучше в этом за следующие сорок пять минут.

Зазвенел будильник на его телефоне. Он закатил глаза, зам вытащил несколько маленьких таблеток из своих черных штанов и положить две себе в рот, медленно пережевывая. Выражение его лица подсказало мне насколько они были отвратительны на вкус. Я не могла не скривиться.

— Время для витаминов? — спросила я.

— Можно сказать и так. Покажи мне свою атакующую стойку.

Он не тратил время, как и не был заинтересован в том, чтобы рассказать больше о тех таблетках. Не надейся на многое. Все что ты знаешь это то, что он вернется к режиму говнюка к обеду.

— Я думала ты будешь учить меня защищаться.

— Ты ошиблась.

— Но Наставник Номура сказал…

Финч меня прервал.

— Во-первых, ты не захочешь давать кому-то возможность атаковать тебя. Защита для детей. Ты взрослая женщина и ты явно готова надрать задницу, поэтому именно с этим я собираюсь сегодня помочь тебе. Твой личный тренер научит тебя защищаться позже.

— Хорошо, — ответила я, пожимая плечами. — У меня нет позы для атаки.

— С какой ноги ты начинаешь бежать?

Я указала на правую ногу. Он подошел и показал мне позу, которая переносила вес на правую ногу, для опоры. Затем он выстроил передо мной в ряд десять бочек на разном расстоянии и заставил поднимать каждую моим ментальным лассо и аккуратно опускать их вниз.

— Это научит тебя контролю, — сказал он. — Если ты можешь контролировать свою цель, ты уже на пол пути.

— У меня все хорошо со статическими объектами, — ответила я. — У меня проблемы с движущимися целями.

Он обдумал это в течении нескольких секунд, затем обошел одну и бочек и подкинул ее в воздух.

— Поймай ее и аккуратно опусти вниз.

Я промахнулась мимо бочки на пару дюймов и наблюдала как она врезалась в пол, дерево разлетелось по всюду. Две бочки спустя я смогла поймать одну в воздухе, но мой контроль был все еще слаб. Я могла поймать и бросить движущийся объект, но контроль был не устойчив, чтобы опустить ее обратно в целости и сохранности.

Спустя еще две бочки, я смогла опустить одну на пол. Я не сломала ее, но не приземлила вертикально. Она колебалась, а затем упала, но я уже была довольна результатом. Финч, тем не менее, не выглядел радостным. Он был жестким и непреклонным учителем, но мне это понравилось, это было не негативное напряжение, а скорее вызов, который я приняла.

— Чему ты так радуешься? — спросил он.

— Я сделала это! — я усмехнулась. — Я поставила ее на землю, не сломав.

— Ты бросила ее вниз.

— Но она не сломалась, — сказала я.

— Она перевернулась.

— Но достаточно хорошо, — ответила я немного раздраженная, хотя и в тайне благодарная. Я не могла дать ему понять, что мне нравилось. Он мог сорваться.

— Достаточно хорошо никогда не бывает достаточно хорошо, — сказал он, затем подошел к оставшимся бочкам и отодвинул подальше, готовясь кидать их с большей дистанции.

— Ты говоришь это в зеркало каждое утро? — спросила я сухо.

— Нет, просто что-то, что моя мама… пофигу. В любом случае ты смотришь на жизнь как Посредственность, — ответил Финч.

Довольно болезненно, должна признаться. Я выдохнула и сосредоточилась на следующей бочке. До конца тренировки мне не удалось сделать ничего лучше. Его слова глубоко резали, даже не смотря на то, что я была готова к его ударам и раньше. На этот раз все было по-другому.

Было ли это как-то связано с тем, что я узнала о родителях, или с истощением и стрессом от того, что горгульи собирались перекусить мной, это точно действовало на мои магические силы, как и отсутствие Эсприта.

К тому времени как в ковене наступил вечер я была истощена, как физически, так и морально. Мне определенно нужны были частные занятия, если я хотела, чтобы они научили меня держаться.

Я прошла мимо банкетного зала в надежде поесть в одиночестве. После целого дня с детьми, выливающими на меня свои чувства, дети и взрослые маги были последней вещью, в которой я нуждалась. Я решила перекусить в кафе в Научном Центре, так как они уже закрывались, а их последние два клиента допивали свое латте.

Мой телефон зазвенел.

«Встретимся в 22:15 у зала Луиса Паолетти. Не опаздывай. УК.»

Я не могла не посмеяться, думая стоит ли говорить Уэйду, что подписывать сообщения своими инициалами не слишком круто. Я почувствовала волнение от мысли о новом ночном приключении, но надеялась, что на этот раз все закончится на более хорошей ноте.

Глава 28

Я обнаружила зал Луиса Паолетти на третьем уровне благодаря карте в моем так называемом наборе новичка. Уэйд ждал снаружи, вместе со остальной Командой Отбросов.

— Ты опоздала, — сказал Уэйд, побудив взглянуть на часы. 22:16.

— А ты подписал свое сообщение УК. Мы квиты, — ответила я, наслаждаясь жаром в горле, когда он смутился, осознав, что еще «WC» обозначает, а затем кивнул в сторону двустворчатой двери, ведущей в зал Луиса Паолетти. — Что там?

— Эта зона ограниченного доступа для членов ковена, — Уэйд ответил, скрещивая руки. — Однако, сейчас мы расследуем дело и у нас есть допуск. Здесь содержатся сведения по запрещенным заклинаниям, которые слишком опасны, чтобы попасть в чужие руки. Я подумал, что мы могли бы поискать что-нибудь здесь о разрушителе заклинаний, что бы отследить его создателя.

— Звучит хорошо. Я полагаю эти запрещенные заклинания могут запросто отслеживать невинных людей, вот почему нам нужно специальное разрешение? — спросила я.

Сантана кивнула.

— Точно. Схватываешь на лету.

— Что могу сказать? Я быстро учусь, — ответила я.

Уэйд произнес слова заклинания, положив обе руки на двери. Его кольца засветились белым и мы все услышали щелчок поворота замка. Он толкнул руками двери и мы последовали за ним. Комната была относительно небольшой и всюду были полки, загруженные антикварными коробками с бумажными бирками. Здесь не было магического компьютера, так что я решила, что искать придется вручную.

— Раффи, Сантана, вы оба берете северную часть, — сказал Уэйд. — Татьяна и Дилан берете западную стену, а Астрид может проверить южную, — он указал за свое плечо. Я подняла голову и увидела множество полок, покрывающих стены вокруг двойных дверей. — Харли и я возьмем левую часть.

Мы рассредоточились согласно инструкции.

— Что именно мы ищем? Любые отслеживающие заклинания? — спросила Татьяна, беря коробку и просматривая ее содержимое. Я не могла этого видеть с этого ракурса, но слышала звуки перелистывания бумаги.

— Скорее всего. Нам нужно что-нибудь найти и быстро. Наш срок истекает завтра, и Элтон прав. Если в дело вмешается Совет Магов, с нашим ковеном будет покончено, не только до конца этого года, а, возможно, на следующее десятилетие или около того, — ответил Уэйд.

— Да, понял, — Дилан вздохнул. — Мы просто вытащим все, что здесь есть и посмотрим, что лучше сработает.

Мы все кивнули и возобновили поиски по полкам. Я оглядела комнату пока Уэйд проверял старинную медную коробку, со вставленными драгоценными камнями в крышке. Северная секция привлекла мое внимание, в основном потому что была застеклена толстым стеклом с латунными краями и на каждом краю были выгравированы знакомые символы. Оно закрывало четверть стены и я могла видеть, что она была заполнена древними книгами в кожаных обложках.

— Что там? — спросила я, указывая на участок стены всего в шести футах от того места, где Раффи и Сантана проводили поиски. Уэйд проследил за моим взглядом, затем продолжил свои поиски в другой коробке.

— Гримуары. Это строго запрещено. Мы не имеем права туда заглядывать, пока не придет Наставник Икес, — ответил Уэйд, перелистывая желтые страницы старого карманного дневника.

— Что такое Гримуар?

— Собственная книга заклинаний мага. Как дневник и руководство, все в одном. Старые ведьмы и маги держали Гримуары еще с ранних времен. Некоторые из заклинаний были абсолютно новыми, другие вариациями, улучшениями или альтернативы существующих. Ты можешь изменить один ингредиент, например, и заклинание превратиться из лечащего порез на пальце в ужасную болезнь нервной системы, — объяснил Уэйд. — Те, что за стеклом были получены от злых магов на протяжении многих лет.

— Вы храните их там, потому что они полны, ну, злой магии? — спросила я, затем проверила маленькую деревянную коробочку с нарисованными рунами на всех ее стенках. Внутри была маленькие баночки с чем-то внутри, заполненными угольным порошком, цветным песком, маленькими костями животных, сушенными семенами и фруктами.

— И это, и тот факт, что они заряжены опасной энергией, — сказала Сантана. — Смысл в том, что Гримуры вещь очень личная. Есть особый ритуал, благодаря которому мы маги может начать свой Гримуар. Мы в буквальном смысле вкладываем свои мысли, память и идеи в эту книгу. Большинство Гримуаров красивые, вдохновляющие и проницательные, потому что в них собраны заклинания и понятия доброты, здравомыслия и рационального мышления. Гримуары, оставленные злыми магами такие же темные, как их владельцы. Их страницы пропитаны ядом, подобным тому, что мы Очищаем… память о всех плохих вещах, что они сделали. Мысли о ненависти и гневе, в основном. Поэтому мы храним их там.

— У каждого ковена есть шкаф с темными Гримуарами, хотя, наш довольно мал. Тебе следует увидеть Нью-Йоркский, он чертовски огромен! — добавила Астрид.

— Интересно, а где Гримуар моего отца? — пробормотала я, рассеяно проводя пальцами по маленьким свиткам, перевязанных красной лентой в другой коробке. Вздохнув я сдалась. — Я не знаю какого черта тут ищу. Я не знаю как должно выглядеть заклинание слежения.

Я была разочарована по многим причинам и все это давление с крайним сроком совсем не помогало. Искаженные сны, где мой отец убивает маму и других магов не дают мне спать — это не настоящие воспоминания, просто интерпретации моего мозга обо всем, что я узнала за эти пару дней.

— Гримуар твоего отца, скорее всего, в Нью-Йорке, — ответил Уэйд, его взгляд немного смягчился. От него исходило что-то теплое, что успокаивало меня и было столь необходимым. — Что касается заклинания отслеживания, что все что содержит список предметов. Заклинания, которые не из этого шкафа с темными Гримуарами, в основном вырезки из журналов и справочников, в основном идут вместе с образцами особых ингредиентов, готовых чар и шестиугольными коробками. Здесь огромное количество, всего, что нужно проверить, но у нас нет другого выбора.

— Нам следует искать что-нибудь содержащее бусины анирина, — сказала я, вспомнив, что рассказала мне Наставник Беллмор. — Это может сузить поиски.

Но все пошло не так. Здесь было множество заклинаний, использующих бусины анирина, о чем я вскоре узнала. Мы продолжили искать еще примерно час, в течении которого я время от времени смотрела на шкаф с Гримуарами. Я практически слышала шепот, зовущий меня туда, просмотреть их страницы. Невидимая нить тянула меня за живот, толкая туда. Возможно, это и была та самая темная энергия, о которой они говорят.

— Предполагается ли, что я пробьюсь через это стекло и прочту те Гримуары? — спросила я, мои брови нахмурились, когда я просматривала очередную коробку. Я нашла всевозможные виды чар и заклятий, большинство из которых были очень мощными и замысловатыми. Они были правы, держа их здесь, большая часть могла бы принести кучу пользы, но, попав в плохие руки, они могли запросто убить тысячи людей. Учебный план Наставника Икеса включал в себя изучение запрещенных заклинаний, но у меня было такое ощущение, что он был достаточно глубоким, как например изучение ингредиентов и инструкций. Никто не хотел, что бы студенты сами пробовали их.

— Да, иногда такое бывает, — ответил Уэйд, внимательно изучая мое лицо. — Ты можешь слышать их, не так ли? — я медленно кивнула. — Все в порядке. Ты не сможешь пробить стекло в любом случае. Сфокусируйся на поисках и все будет в порядке.

— Харли довольно чувствительна, — размышляла Татьяна, уставившись на меня. — Не каждый в этом ковене способен слышать или чувствовать темные Гримуары.

— Подожди-ка, разве это не плохо? — спросила я, слегка обеспокоенная.

— Не обязательно, — ответила Татьяна. — Это значит, что ты очень восприимчива к Хаосу, во всех его формах. Включая тьму. Я бы не стала беспокоиться об этом, особенно сейчас, когда ты все еще проходишь этап поднятия по крутой лестнице познания.

— Да, с большей вероятностью с падением и моей сломанной шеей, — сказала я горько.

— Эй, нам всем было тяжело вначале. Знаешь, сколько времени ушло на то, чтобы я взяла Оришей под контроль? — Сантана хихикнула, затем продолжила объяснять свои способности, как только заметила мое недоумение. — Ориши — божества Хаоса. В культуре Сантерии они считаются божествами мелких народов, духами магии, которые умерли. Это сгустки энергии, и в Сантерии, бруджо т. е. ведьма должна сформировать с ними отношения, чтобы заставить их подчиняться.

— И что Ориши делают? — спросила я, вспомнив тот случай с церковью, несколько дней назад. Яркие лучи света, которые я видела, били горгулий и взрывались фейерверком.

— Довольно много всего, хотя они хороши в физических аттаках и защите, — сказала Сантана. — Они — это концентрированная энергия, которая может имитировать материю. Они так же полностью разумны, так что способны понимать, что нужно сделать. Как Сантерия бруджо я связываюсь с ними, подчиняю, и они способны читать мои мысли. Они понимают, что мне нужно за долю секунды и помогают. Конечно, у них есть ограничения, и они требуют кучу моей собственной энергии. Ориши живут в Хаосе, и им нужен кто-то, как я, чтобы вытянуть их в физический мир.

Я медленно кивнула, затем продолжила поиски в другой коробке. Я не смогла ничего найти, но Дилан и Раффи смогли найти три потенциальных отслеживающих заклинания, которые мы смогли бы использовать. К тому времени, как мы закончили проверку каждой коробки, мы нашли двенадцать вариантов, написанных на парафинированных свитках и двух маленьких карманных дневниках.

— Теперь вопрос, какое из них нам использовать? — сказала Сантана, она скрестила руки, пока смотрела заклинания, которые были аккуратно выложены на читальный стол в центре комнаты. — Некоторые из этих ингредиентов уже больше не существуют или очень редки, и их трудно достать.

Я проследила за ее взглядом на один из текстов, и у меня возник один вопрос.

— У нас случайно нет всех этих ингредиентов? — спросила я, указывая на развернутый свиток.

Уэйд наклонился, чтобы лучше рассмотреть и слегка нахмурился.

— Алмазная пыль, ртуть, волчий корень, сушенные листья кипариса, желтая яшма, яд пернатого змея… Я уверен во всем, кроме последнего.

— Кецци, — сказала я, вспомнив одного из монстров Бестиария. — Бывший ацтекский бог!

— О чем ты говоришь? — Татьяна, как и остальные, выглядела сбитой с толку.

— Пернатый змей. Кецци. Я не помню полное имя. Мой язык завязывается узлом, когда я пытаюсь произнести это. Огромная змея с ярким розово-белыми перьями, большими бирюзовыми глазами, а ящик достаточно большой, чтобы держать корову, — ответила я, пытаясь как можно лучше описать огромную змею, которой, по словам Тобе, я нравилась.

— Коцалькоатль, — сказал Раффи, его глаза увеличились когда он осознал. — Черт возьми, у нас есть все. У нас есть все для поискового заклинания!

Он схватил свиток и перечитал еще несколько раз, затем передал Уэйду и довольно ухмыльнулся. Уэйд почувствовал восторг и облегчение.

— Раффи прав. У нас есть поисковое заклинание. Он быстро подмигну мне. — Хорошая работа, Харли.

Гордость расцвела у меня в груди, пока голос в моей голове хихикал от радости. Видели? Практически ничего не зная о магии, и все равно способна найти выход. Ха!

— Хорошо, тогда давайте начнем! — предложила я, кладя руки на бедра в уверенной позе. Я бы здорово смотрелась на мотивационном постере.

— Не так быстро. Наставник Грейслин отсутствует, — ответил Уэйд. — Она вернется утром и только у нее есть доступ к хранилищу с ядами. То, где мы храним волчий корень, — затем он снова прошелся по списку. — И, черт, где мы найдем желтую яшму?

Он посмотрел на нас, его брови поднялись с надежной.

— Среди всех этих невероятных украшений и декораций, уверена, где-то среди них должна быть яшма, — размышляла я, затем опустила руки, выдыхая.

— Не похоже, чтобы мы были экспертами по камням, — ответил Уэйд.

— Возможно я смогу помочь, — вскочила Татьяна, затем сложила свои руки вместе. Сапфир на ее Эсприте засиял синим и она что-то прошептала на русском, ее голос был низким и пугающим до самого конца заклинания, я не была уверена, что это был за язык.

— Что… Эм, что она делает? — прошептала я, когда тьма стала собираться вокруг нас, как густое облако, заглушая свет.

— Точно, ты же не знаешь, — сказала Астрид, улыбаясь. — Татьяна — славянская ведьма. Ее народ, как правило, специализируется на поиске мертвых, чтобы они могли выполнить разные задания. Она призывает духов тех, кто умер в этом конкретном месте, в данном случае, ковене, он войдет в ее тело и поможем нам найти выход.

— Вау, она одолжит свое тело призраку?

— Иногда, да. Обычно призраки полны энергии, и она использует ее, чтобы улучшить свои физические силы и заклинания. Иногда, однако, они действительно могущественные существа и полностью сознательны, поэтому они завладевают телом и приносят свои знания и воспоминания с собой, — ответила Астрид.

Тело Татьяны затряслось, засветилось белым, и как только она вздохнула ее глаза открылись — две сверкающих жемчужины. Вздох вырвался из моего горла.

— Это… Это же…

— Дух, да, — подтвердил Уэйд. — Она призвала духа из ковена, и, на этот раз, сильного.

— Она упадет в обморок после этого, — добавил Раффи. — Они всегда берут над ней вверх. Приготовься, Дилан.

Дилан кивнул и подошел ближе к ней, когда Татьяна взглянула на меня, но это была не личность Татьяны. Кто-то другой смотрел на меня через эти белые глаза.

— Ах. Мерлины все еще живы? Впечатлена! — она мягко улыбнулась, славянский акцент полностью исчез, полностью сменившись южным.

— С кем мы говорим? — вмешался Уэйд и я инстинктивно придвинулась ближе к нему, ощущая в нем защиту.

— Элеонора Хейсон-Дорен, к вашим услугам, я полагаю, — ответила Не-Татьяна. Ее голос был другим, грубым, как гвозди, царапающие дымовую трубу. Судя по голосу, она была не слишком счастлива быть здесь.

— Этот определенно сильный. Она даже не позволяет Татьяне говорить, — с тревогой сказала Астрид, и я почувствовала ее глубокую обеспокоенность.

— Расслабьтесь, я не задержусь надолго, — ответила Не-Татьяна. — У меня есть места получше, и, честно говоря, что бы эта девушка ни ела, оно влияет на мой дух! Теперь скажите мне, что вы хотите знать!

— Мы ищем желтую яшму, — ответил Уэйд. — Это большой ковен, с большим количеством драгоценностей. Мы надеялись, что вы сможете нам помочь, миссис Хэйсон-Дорен.

— О, это… Это на самом деле очень мило, — Не-Татьяна была приятно удивлена, дрожа ресницами. — Думаю, моя репутация опережает меня?

— Я не знаю. Татьяна не сказала нам, кого она вызывала, — пожав плечами ответил Уэйд.

Не Татьяна сжала губы, а потом покачала головой.

— Я была здесь Наставником Алхимии до того, как была убита этой подлой Шиптон… Затем Джасинта Паркс взяла на себя руководство и погрузила весь ковен в посредственность, — сказала она. Если бы ее глаза не были полностью белыми и не сияли, я бы видела, как она их с отвращением закатывала. — Если кто и знает что-нибудь о драгоценных камнях в этом жалком месте, так это я.

— Подожди, Шиптон? Кэтрин Шиптон? — спросила я, не в состоянии остановить себя, как только всплыло имя моей тети.

— Да. Ужасная женщина. Клянусь, если у меня когда-нибудь появится шанс…

— Желтая яшма, — прервал ее Уэйд, а затем бросил строгий взгляд в мою сторону. — Нам нужно немного. Сейчас же.

— Ах, отлично. Подождите, — ответила Не-Татьяна, слегка нахмурившись. — Какой это этаж?

— Третий, — ответил Уэйд.

— Ах, хорошо. Следуйте за мной, — она улыбнулась и последовала к двери. Уэйд проскользнул вперед нее и произнес необходимое заклинание, чтобы замки вновь повернулись.

Мы вышли за ней в коридор, затем прошли по лестнице на второй уровень, в один из многочисленных открытых залов с различными украшениями и произведениями изобразительного искусства: драконы, сверкающие доспехи и изящные скульптуры, колье и короны, золотые скипетры, множество колец и браслетов, все было залито блеском и разноцветием металлических драгоценностей в каждом зале.

— Дело в том, что желтую яшму можно легко спутать с другими видами более дешевого, цветного стекла, — сказала Не-Татьяна, остановившись перед стеклянным куполом, где была установлена красивая корона с желтоватыми кристаллами и бриллиантами. Прежде чем кто-то из нас смог отреагировать, она поднесла кулак к куполу и разбила стекло.

Мы все задохнулись и замерзли, а Не-Татьяна пожала плечами и взяла корону. Она прикусила нижнюю губу, пальцами, вытаскивая крупные желтые камни яшмы, установленные на передней стороне короны.

— У нас будут большие неприятности из-за этого, — вздохнула Астрид, глядя на множество стеклянных частиц, разбросанных по полу.

Не-Татьяна хихикнула, а потом передала Уэйду желтые камни яшмы.

— Расслабьтесь, не похоже, чтобы кто-то снова собирался когда-либо носить этот кусок хлама. Вот, я выгляжу красиво? — она надела корону на голову и улыбнулась. В ней было что-то слегка психозное, пока она находилась во власти духа, и было неправильно считать это смешным, но я не могла удержаться.

— Хорошо, мы закончили, — ответил Уэйд. — Спасибо за помощь, но нам нужна Татьяна.

— Типичное поведение мужчины, — сказала Не-Татьяна, поднимая подбородок. — Я даю тебе то, что ты хочешь, а ты отодвигаешь меня в сторону.

— У нас есть неотложные дела, вот и все, — сказал Уэйд, и я почувствовала, как усиливается напряжение, когда его кольца стали светиться красным цветом. Он был готов принять меры против духа, если было нужно.

Не-Татьяна медленно качала головой, скривив губы от презрения.

— Как я уже сказала, ты должна быть осторожна, — сказала она, сместив акцент на меня. — Никто из жертв твоего отца не застрял здесь, чтобы рассказать эту историю, но кое-кто знает, что ты жива, маленькая Мерлин, и они не рады этому.

— Подожди, что? О чем ты говоришь? — спросила я, холодок пробежал по моей спине.

Свет в ее теле потускнел, и Татьяна вздохнула, вернувшись к нам спустя пару секунд, ее глаза вновь стали голубыми.

— Сработало? — спросила она, и Уэйд ей кивнул. — Хорошо.

Она несколько раз моргнула, а потом потеряла сознание. Дилан быстро поймал ее, обнял и поднял на руки.

— Нет, подождите. Что она имела в виду? Кто знает, что я жива? Татьяна! — кричала я от страха и смущения.

— Она не ответит тебе сейчас, извини, — ответил Дилан. — Она дрожит и проспит весь остаток ночи. Я уже видел такое. Это изматывает.

— Черт, — произнесла я тихо. — О ком она говорила?

— Мы не знаем, Харли, но нам придется подождать до утра и дождаться волчьего корня, — сказал Уйэд. — Хотя, на твоем месте, я бы не надеялся на многое. Татьяна не помнит деталей, не тогда, когда она вымотана так, как сейчас. И ей нужно будет подзарядиться энергией, чтобы снова вызвать такого духа, как Хейсон-Дорен. Сомневаюсь, что это случится в ближайшее время.

Я расстроенно вздохнула и провела пальцами по волосам.

— Я в опасности?

— Когда ты не в опасности? — хихикнула Сантана, ее черный юмор заразил и меня. Я почувствовала, как улыбка появилась на уголках моих губ.

— Послушайте, давайте теперь немного отдохнем. Нам всем понадобятся силы завтра, потому что как только отслеживающее заклинание будет завершено, и мы найдем того, кто выпускал горгулий, есть шансы, что мы немного подеремся. Сомневаюсь, что они добровольно сдадутся.

— Сантана права, — ответил Уэйд, и вручил мне свиток.

— Передай его Тобе утром. Так как теперь ты часть следственной команды, тебе не нужно больше прокрадываться в Бестиарий.

— Конечно, — ответила я, затем спрятала свиток во внутреннем кармане своего кожаного пиджака. — Я возьму яд Кецци и мы встретимся внизу за завтраком, верно?

— Нет, с тобой вечно одни проблемы пока ты не возьмешь свою эмпатию под контроль, — ответил Уэйд. — Давайте встретимся в моем кабинете, прямо перед завтраком. Я добуду волчий корень и другие ингредиенты к тому времени.

— Твой кабинет?

— Я известный член этого ковена уже несколько лет. Я заработал свой кабинет, — сказал Уэйд, оттенки гордости добавились в его голос.

Затем Астрид сняла корону с головы Татьяны.

— Идите вперед, ребята. Я приберусь здесь и подготовлюсь к извинениям перед Элтоном. У него не будет приступа, если я расскажу, что мы тут делали.

— О, да, точно. Элтон будет полече с тобой, — Сантана хихикнула. — Я имею в виду, учитывая, сколько раз ты умирала за ковен, этот человек у тебя в долгу на всю жизнь.

Мы поблагодарили Астрид и оставили ее, направившись вниз к нашим комнатам.

Я провела какое-то время разглядывая мамину шкатулку, интересно был ли какой-то способ открыть ее. Я умирала от любопытства, узнать, что внутри. Я перевернула ее несколько раз, слыша как что-то перевернулось. Задержав дыхание, я посмотрела в замочную скважину, но увидела только темноту. Выдохнув я поняла, что слишком устала для этого. Я положила ее обратно под кровать, собираясь отдохнуть.

Следующим утром мы собирались разоблачить предателя в своих рядах, и подразумевалось, что этого будет достаточно, чтобы рассеять темные тучи над моей головой. Хотя, я лежала под одеялом, я не смогла удержаться и не вздрогнуть.

Кто-то знал, что я, Харли Мерлин, дочь Хайрама и Эстер Мерлин была жива… Кто-то знал это и не был рад, что я все еще ходила и дышала. Могут ли горгульи иметь к этому какое-то отношение? Это не имело смысла. Время не сходится. Ковен узнал о моем происхождении после того, как мы захватили последнюю партию.

Но все же… Кто, и зачем кому-то хотеть моей смерти?

Глава 29

Я не услышала будильника в шесть утра. Мои глаза распахнулись, и внезапное чувство паники охватило меня, когда я поняла, что проспала. Я проверила телефон и взвизгнула. Было 7.46 утра, и зал для завтрака открывался через четырнадцать минут.

— Черт, черт, черт!

Я вскочила с кровати, надела первую попавшуюся рубашку и джинсы, кожаную куртку и помчалась прямиком в Бестиарий.

Проспать было не в моем характере, но со всем, что происходило, это не стало сюрпризом. Я даже не осознавала, насколько растрепанной выгляжу, пока не столкнулась лицом к лицу с двумя охранниками, стоящими у двери Бестиария. Были также сообщения от Уэйда, которые нуждались в ответе от меня, все они заканчивались на "???»— письменное свидетельство его нетерпения и моего ужасного опоздания.

— Привет, ребята, — сказала я, дружелюбно улыбаясь. — Харли Смит, извините, Мерлин. Харли Мерлин. Все еще привыкаю к этому, — я нервно рассмеялась. — Член следственной группы. Мне нужно войти.

— Мы знаем, кто ты, — ответил один из магов, отступая в сторону. Я коротко кивнула в ответ и прошла мимо двери, проверяя телефон.

«Где ты, черт возьми???»

Я быстро напечатала ответ, сообщив Уэйду, что буду в его кабинете через десять минут.

— Отлично, — пробормотала я, нажимая на экранную клавиатуру и перемещаясь по стеклянным коридорам Бестиария.

Воздух здесь был гуще, чем обычно, бесформенный дым клубился и извивался в коробках, когда я направился к вольеру Кецци. Я нажала «отправить», сунула телефон в задний карман и огляделась в поисках Тобе.

— Тобе! — крикнула я, останавливаясь перед гигантской стеклянной коробкой Кецци.

Густая, высокая трава дрожала в стеклянной ограде, оповещая меня о присутствии монстра. Огромная, покрытая перьями голова Кецци высунулась, его бирюзовые глаза широко раскрылись и уставились на меня. Существо скользнуло ближе к стеклу, стоящему между нами, с челюстями, открытыми, чтобы показать эти великолепные, но смертельные жемчужные клыки.

— Тобе! Мне нужна твоя помощь! — крикнула я.

Шипение и рычание вырвались из соседних коробок. Различные монстры формировались, царапая стекло и щелкая своими чудовищными зубами на меня, свирепые, голодные.

— Да, да, да, съешь меня! —

пробормотала я, затем снова проверила свое окружение.

Горгульи собирались на виду в одном из больших вольеров. Но они молчали, пристально глядя на меня черными глазками-бусинками.

— О, ты не собираешься меня есть? В конце концов, я не подхожу для диеты горгулий, да?

— На самом деле, это самые спокойные, которых ты должна бояться больше всего, — ответил Тобе, выходя из ближайшего коридора. — Горластые просто… ну, просто горластые. В основном территориальные. Тихие — это сталкеры. Это как в африканской саванне. Тебе нужно бояться не рычащих львов, а тихих львиц, несущихся к вам по высокой траве.

Я сглотнула внезапный комок страха, затем слабо улыбнулась ему.

— Спасибо за пояснение. Я буду иметь это в виду и просто воздержусь от насмешек над всем, что вышло из Чистки, — сказала я

— Это хороший подход, — усмехнулся он. — Итак, что привело тебя сюда так рано?

— Мне нужна твоя помощь, — ответила я, передавая свиток с заклинанием слежки. — Мы нашли кое-что, что может помочь нам отследить чары разрушителя, найденные под коробкой Мюррея, до их создателя. У нас есть все ингредиенты, кроме последнего.

Тобе прочитал свиток и одобрительно кивнул.

— И вы уверены, что это сработает?

— Стоит попробовать, тебе не кажется? — сказала я и пожала плечами. Его большие янтарные глаза остановились на моем лице, и я почувствовала, как его беспокойство просачивается сквозь меня, как холодный воздух через окно, которое не было закрыто должным образом. Он был чем-то обеспокоен, но я не могла сказать, чем именно.

Он опасается заклинания слежения?

— Я знаю. Просто это очень старое, запретное заклинание. Они запрещены по какой-то причине, Харли.

— Элтон дал нам доступ к поискам чего-то, что могло бы нам помочь. Это было единственным, к чему у нас есть все ингредиенты, — сказала я, пытаясь проанализировать его эмоции.

Если это инсайдерская работа, то Тобе нельзя исключать из списка подозреваемых. Но каков будет финал?

— Ты знаешь, почему эти заклинания запрещены? — спросил он, слегка нахмурившись.

— Уэйд сказал, что это потому, что они могут быть разрушительными и смертельными в неправильных или неопытных руках, — ответила я, засовывая руки в задние карманы джинсов.

— Это также потому, что они очень изменчивы и совершенно нестабильны. Некоторые из них настолько точны в количестве ингредиентов, что, если вы положите всего один миллиграмм сверх указанного предела, вы можете взорвать себя и тех, кто вокруг вас, — ответил Тобе, затем вернул мне свиток. — Вот почему я спрашиваю снова. Ты уверена, что это единственный способ?

— Если мы не придумаем что-нибудь к сегодняшнему вечеру, Элтон передаст это дело Совету Магов, и я понимаю, что это будет очень плохо для ковена. Ужасно. Отстойно. Выбери, что больше нравится. Судный день.

Он вздохнул, затем повернул свою массивную львиную голову, разминая мышцы шеи. Я услышала, как хрустнули его кости, когда он пару раз взмахнул руками взад и вперед, затем сделал несколько глубоких вдохов.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Я собираюсь пойти и принести тебе немного яда Кецци, Харли. Он же не просто откроет рот и накапает мне его в банку.

Он порылся в ближайшем ящике, одном из многих, установленных под стеклянными коробками, и достал банку с полированной медной крышкой. Он достал из правого крыла огромный набор золотых ключей, сотни из которых звенели на массивном кольце. Я была удивлена, увидев, что он взял их с собой, так как я ни разу не слышала, чтобы они звенели, когда он шел.

— Что еще ты держишь между этими перьями? — усмехнулась я. — Мечи? Боинг 747?

Он засмеялся, затем выбрал нужный ключ, чтобы вставить его в замок, установленный на ограде Кецци.

— Всего пара полезных безделушек. Следи за этой дверью и держи ее закрытой, что бы ни случилось, хорошо?

Мой желудок сжался от перспективы увидеть что-то ужасное, разворачивающееся прямо передо мной.

— Нет, как насчет того, чтобы просто прикрыть спину и выбраться оттуда целым и невредимым? — ответила я.

— Я сделаю все, что в моих силах, но Кецци — достойный противник, — ответил он и повернул ключ в золотом замке. Его рунные гравюры засветились белым, когда он щелкнул, открываясь. Вспышка света пронеслась по всем сторонам стеклянного ограждения, временно открыв магические знаки, скрытые в каждой хрустальной стене. Коробка была открыта.

Тобе вошел внутрь, что заставило Кецци поднять оперенную голову и посмотреть на него.

Я придвинулась ближе, держась руками за стеклянную дверь, на случай, если монстр решит сбежать. Единственное, в чем я была уверена, так это в том, что монстр ослаблен своей магической оболочкой, несмотря на способность сохранять форму внутри.

Хвост Кецци угрожающе загремел под травой, отчего у меня по спине побежали мурашки. Тобе шел осторожными и обдуманными шагами, чтобы подобраться поближе. Кецци поднял голову, стараясь не поднимать глаз. Его челюсти раскрылись, розовый раздвоенный язык откатился назад — знак того, что он собирается укусить, а не поцеловать.

— Привет, старый друг, — медленно произнес Тобе. — Мне нужно немного твоего яда, вот и все.

Он помахал маленькой баночкой, чтобы Кецци увидел, но змею это, похоже, не слишком волновало. Он рванулся вперед и пошел прямо на жертву. Я затаила дыхание, глядя на Тобе, который стремился избежать атаки, а Кецци немедленно увернулся и схватил его.

Они превратились в взволнованную, запутанную массу гигантской пернатой змеи и Мастера Зверей. Тобе зарычал и держа себя в руках, попытался поймать Кецци в удавку. Минут пять они ворочались в высокой траве, пока я не увидела, как клыки Кецци глубоко вонзились в крыло Тобе.

— Нет! — вскрикнула я и ударила по стеклу. К моему полному шоку, Кецци остановился, затем поднял свою огромную голову, чтобы посмотреть на меня, несколько смущенно. Стоит попробовать.

— Мне просто нужно немного твоего яда, вот и все! Пожалуйста.

Кецци, казалось, обдумывал этот вопрос некоторое время, прежде чем отпустить Тобе.

— Окей. Круто. Не могу поверить, что это сработало, — выдохнула я.

Тобе так же был сбит с толку, его взгляд метался между мной и Кецци. Он поднял банку, которую уронил в траву, снял крышку и медленно поднес ее к голове Кецци. Змея несколько секунд смотрела на него, потом открыла пасть и вонзила клык во внутреннюю стенку сосуда. Оттуда полилась прозрачная, слегка мерцающая жидкость — яд, необходимый для нашего заклинания.

— Спасибо, старый друг, — сказал он, и Кецци тотчас же ответил угрожающим, раздраженным шипением.

— Может, тебе стоит убраться оттуда, — сказала я, чувствуя, как мое сердце бьется о грудную клетку.

Тобе кивнул, затем осторожно отодвинулся и вышел из ограды. Он быстро протянул мне банку с ядом, сверкнула еще одна вспышка света, сигнализирующая, что защитное заклинание снова работает. Какое-то время я таращилась на Кецци, а он молча наблюдал за мной, потом скользнул обратно в высокую траву.

— Что это было? — спросила я.

— Наверное, я был прав. Кажется, ты нравишься Кецци.

— На тему, я-хочу-сожрать-тебя-за-завтраком, — пробормотала я, затем забеспокоилась. — Ты в порядке? Он укусил тебя.

— Все в порядке, — ответил он, встряхивая перьями сболезненным выражением лица. — У меня иммунитет к его яду после стольких лет. Больно от укуса, но со мной все будет в порядке, не волнуйся… — он замолчал, когда его глаза остановились справа от меня на горгулье.

Я проследила за его взглядом и замерла, прижимая банку к груди. В массивном стеклянном вальере сидели десятки горгулий, и все они выстроились на остром краю большой скалы, уставившись на меня.

— Это очень странно, — пробормотала я. — Почему они все так на меня смотрят?

Тобе задумался, почесывая пушистый подбородок.

— Думаю, теперь я знаю. Это имеет больше смысла, теперь, когда мы знаем больше о твоей родословной…

Прошло несколько секунд, прежде, чем я дождалась продолжения.

— Ты специально держишь паузу? Помоги мне, Тобе, что происходит?

— Сделай мне одолжение, Харли. Подойди к ним, медленно. И сделай руки в стороны. Я хочу посмотреть, как они отреагируют на твои движения, — ответил он, еще больше сбивая меня с толку.

— Мне сделать поворот на 360 градусов и пройтись, как супермодели?

Настала очередь Тобе разочарованно усмехнуться. Я вздохнула, затем сделала так, как он предложил, подняла руки и пошла к ограде горгулий. Все моргнули, некоторые склонили головы набок. Никто из них не казался раздраженным или агрессивным, пока я не добралась до стеклянной стены, и они не смогли лучше рассмотреть меня. Одна горгулья подошла ближе, принюхиваясь к стеклу передо мной. Наши глаза встретились, и я вздрогнула от дикого крика. Остальные присоединились к ней, хлопая крыльями летучих мышей и мечась кругами, некоторые стучали челюстями по стеклу, отчаянно желая съесть меня живьем.

— Этого достаточно, возвращайся, — сказал Тобе.

Ему не нужно было повторять дважды. Я поспешила обратно к нему, мое сердце подпрыгнуло, как у непрофессионального спортсмена, бегущего слишком быстро, чтобы справиться с препятствиями.

— Они передумали, что ли? — спросила я, совершенно сбитая с толку.

— Видишь ли, сначала это не имело смысла. Горгульи очень примитивные животные. Они живут, чтобы охотиться, есть. Их нельзя обучить. Они не питают никаких чувств. Они чудовища в чистом виде, — объяснил он. — Но с тобой они кажутся противоречивыми, по крайней мере на расстоянии. Как только ты подойдешь достаточно близко, чтобы они… лучше почувствовали тебя, в основном, они возвращаются в режим охотника. За все годы, что я ухаживаю за этими существами, мало кто из магов когда-либо оказывал такое воздействие на горгулий. Еще меньше людей были способны пасти их, командовать ими. Одной из таких ведьм была Кэтрин Шиптон.

Я кивнула.

— Ах. Дорогая тетушка.

— Да. С тех пор, как она была маленькой девочкой, она пробиралась в Бестиарий без родителей, в Нью-Йорке. Она установила связь с горгульями. Очень странная вещь. И то же самое она делала с теми, кто был в дикой природе. На самом деле, она так с ними обращалась, что ей было легко использовать их в качестве оружия.

— Хорошо, но это Кэтрин Шиптон. Я — не она. Тогда почему горгульи так плохо ко мне относятся?

— Полагаю, они чувствуют запах крови, — вздохнул Тобе. — Возможно, они учуяли что-то знакомое, принадлежащее тому, к кому они привязаны, несмотря на все свои природные инстинкты. Это интересно.

— Скорее жутковато, — сказала я.

— И это тоже, — улыбнулся он. — Но это умение ты сможешь использовать в будущем. Подумай об этом так: если ты когда-нибудь столкнешься с дикими горгульями, если тебе удастся отвлечь их, даже на несколько секунд, это даст тебе море возможностей. Шанс поймать их, защитить других или сбежать.

— О, черт, ты прав! — ответила я, понимая, какое преимущество скрывается за этим мрачным совпадением. Во мне не было ничего от Кэтрин Шиптон, но кровное родство вполне могло пойти мне на пользу. — Приму к сведению. Спасибо, Тобе!

Он одарил меня мягкой улыбкой, которая быстро исчезла при звуке шагов. Я обернулась и увидела входящего Элтона в сопровождении О'Халлорана и Наставника Номуры, а за ними еще четверых магов безопасности.

Все они выглядели мрачными, откровенно грустными, но решительными, судя по подергивающимся мышцам на их челюстях. Печаль и гнев хлынули из них горячими волнами, связывая мой живот в болезненные узлы. Что-то было ужасно неправильно, и меня внезапно охватило чувство… беспомощности.

— Что происходит? — спросила я, мой голос был едва слышен.

— Отойди, Харли, — резко ответил Элтон. Только тогда я заметила компьютерный планшет в его руке. Он поднял его и открыл видеофайл, на котором был Тобе. — Можешь ли ты объяснить это, Тобе?

Я вытянула шею, чтобы лучше видеть, и почувствовала, что покрываюсь холодным потом. Была ли это я или Тобе, я не была уверена. Однако, Тобе, вне всякого сомнения, был доволен видео. Он был полностью виден с нескольких ракурсов, держа разрушители заклинаний и бормоча что-то, прежде чем засунуть их под несколько стеклянных коробок.

О, нет.

— Как… как это возможно? — Тобе ахнул, широко раскрыв глаза от шока. Его сердце разбилось, и я могла чувствовать каждое болезненное эхо.

— Это ты, Тобе. В системе видеонаблюдения ковена. Нам удалось восстановить некоторые файлы, которые мы сначала думали, были повреждены. Что ты делаешь на этом видео? Потому что с того места, где мы сейчас стоим, кажется, что ты активируешь очень сложные разрушительные заклинания и саботируешь свой собственный Бестиарий, — сказал Элтон. Боль сдавила мне горло.

— Не может быть… это не я, Элтон! Я бы никогда так не поступил. Зачем? Зачем мне отпускать монстров? — воскликнул Тобе в ответ, покачав головой. Он был искренне ошеломлен.

— Может, ты устал видеть своих собратьев в клетках, — пожала плечами Номура. — Может быть, ты долго скрывал свои чувства под одеялом. Мы не знаем, Тобе. Но ты знаешь. И ты можешь рассказать нам, почему ты это делал, в комнате для допросов.

— Нет. Это не я. Клянусь, — настаивал он.

Я верила ему. Я чувствовала его, и это причиняло мне глубокую боль.

— Элтон, он говорит правду, — сказала я.

— Не вмешивайся, Харли. Твоя эмпатия все еще сырая, по сравнению с другими эмпатами вашего возраста. А Тобе — больше тысячи лет. Он мог бы легко научиться имитировать различные эмоции, просто чтобы играть свою роль, — ответил Элтон.

— Больно, — пробормотал Тобе.

— Это так, — повторила я.

— Это ранит нас больше всего, — сказал Элтон. — До тех пор, пока это дело не будет полностью расследовано, я согласен с Наставником Номурой, что лучшим решением для тебя будет занять одну из тюремных камер в подвале и подвергнуться полному допросу.

— Это несправедливо. Я невиновен! — сказал Тобе.

— Тогда у тебя не будет проблем с сотрудничеством с нашим расследованием, верно? — сказал Номура, нахмурив темные брови и сжав губы в тонкую линию.

— Не надо меня за это сажать. Я с радостью буду сотрудничать!

— Мне очень жаль, Тобе, но видеодоказательства убедительны, и они ясно указывают на тебя, как на главного подозреваемого. Я не могу позволить тебе свободно разгуливать по ковену, — сказал Элтон. — Наставник Номура отведет тебя в камеру и приступит к допросу, а О'Халлоран вместе со своими офицерами еще раз осмотрит Бестиарий. Очевидно, что в этих помещениях есть более одного разрушительного заклинания, и всех их до сих пор почти невозможно обнаружить. Если О'Халлоран не сможет найти их и на этот раз, то Наставник Номура предпримет все необходимые действия, чтобы заставить тебя сказать правду.

— Элтон. Давайте… Это же Тобе! — в отчаянии воскликнула я. — И не стоит недооценивать мою эмпатию. Я могу сказать, что он искренен, так же как я могу сказать, что вы все с разбитым сердцем и внутри боитесь, как маленькие девочки, потому что вам всем трудно в это поверить!

Тобе вздохнул и нежно сжал мое плечо.

— Все в порядке, Харли. Я буду сотрудничать в полном объеме и пойду с Наставником Номурой. У тебя есть все необходимое для выполнения твоей работы. Я верю, что ты добьешься справедливости и правды.

В моей голове зажглась лампочка. Черт, он абсолютно прав. Я держала в руке яд Кецци. Уэйд и остальные уже ждали меня в кабинете. И почти весь ковен собрался в банкетном зале на завтрак. Если когда-нибудь и будет подходящее время, чтобы разоблачить предателя, так это сейчас.

Я коротко кивнула ему, затем, хмуро посмотрела на Элтона и в спешке покинула Бестиарий, мои ботинки едва касались земли. Я услышала, как за спиной звякнули кандалы, и, ругаясь себе под нос, побежала по коридорам.

Мой пульс участился. В глубине души я знала, что Тобе невиновен. Все, что он чувствовал, указывало мне на эту истину. И Элтон ошибался. Если я в чем и была абсолютно уверена, так это в том, что Тобе подставили. А с исчезновением Мастера Зверей, Бестиарий подвергнется еще большему риску.

Глава 30

Я ворвалась в маленький кабинет Уэйда, удивив всю команду. Дилан даже издал какой-то странный звук и сразу же прочистил горло. Уэйд был первым, кто заметил капли пота на моем лице.

— Воу. Что случилось? — спросил он.

— Есть видеозапись того, как Тобе портил стеклянные коробки в Бестиарии. Элтон и Наставник Номура только что арестовали его. Изображения настоящие и на всех четко видно, но Тобе невиновен. Он говорит, что невиновен, и я ему верю. Я чувствовала его, преданным и честным. Он был шокирован так же, как и все мы. Он этого не делал. Он берёт вину на себя за то, чего не совершал, — сказал я за один вздох.

— Подожди. Что? — Сантана была озадачена. Вся Команда Отбросов пооткрывала рты.

— Когда это случилось? — спросил Уэйд.

— Только что! В Бестиарии! — повторила я.

— Откуда ты знаешь, что запись подлинная? — сказал он, нахмурившись. Он не мог в это поверить.

— Я сомневаюсь, что Элтон появился бы с Наставником Номурой, О'Халлораном и магами-охранниками, чтобы арестовать Мастера Зверей, не проверив сначала видео. И в том-то и дело! Я знаю, что он этого не делал. Я чувствую это…

— Я верю тебе, Харли, — Уэйд прервал меня, и я была удивлена его откровенности и доверию. — Если ты чувствовала Тобе, значит он действительно не виноват. Им могли управлять. Что именно он делает на записи?

— Кладет разрушитель заклинаний под ящик, — сказала я.

— И он не помнит, как делал это?

— Ничего такого. Он твердо в этом уверен. Это не он, — ответила я.

Он обдумал это пару секунд, его взгляд прошелся от Татьяны до Сантаны, Раффи, Дилана и Астрид, прежде чем вернуться ко мне.

— Может быть, он был проклят. Некоторые чары могут быть невероятно сильными. Его нужно проверить, изучить на все возможные заклинания. Полагаю, они отвели его в подвал, в одну из камер.

Я кивнула, затем положила бутыль с ядом на стол.

— Вы знаете, что мы должны делать дальше.

— Ха! Ты достала! — Сантана воскликнула, широкая ухмылка появилась у нее на лице, когда она подняла склянку с мерцающей жидкостью внутри.

— Отлично, у нас есть все остальное, — сказал Уэйд, и указал на остальные ингредиенты для заклинания, аккуратно разложенные на столе: горсть алмазов, желтая яшма, волчий корень, свежие листья кипариса и небольшой флакон с ртутью.

Я глубоко вздохнула и проверила свиток с заклинанием.

— Хорошо. Не совсем, но мы почти готовы. Алмазы и желтая яшма должны быть перетерты в порошок. По словам Тобе мы должны быть очень точны в пропорциях, потому что одна ошибка и мы взорвем это место. Он говорит, что некоторые такие заклинания очень требовательны к количеству и материалу, поэтому все нужно сделать точно. Так же, листья кипариса должны быть высушены и последнее, но не мало важное — это твой кабинет?

Уэйд обиженно надул губы.

— Какие у тебя претензии к моему кабинету? По крайней мере он у меня есть, — пробормотал он.

— Это обувная коробка, Уэйд. У меня начинается клаустрофобия здесь, — ответила я, заставив посмеяться остальную часть команды.

— Я в процессе. Я получу побольше в следующем году. Если мы закончим расследование и найдем виновного до того, как Тобе будет несправедливо осужден, — сказал он, затем посмотрел на Санану. — Есть ли возможность, чтобы твои Ориши перетерли алмазы? Нам нужно сделать это быстро. Прямо сейчас. Каждую секунду пока Тобе не в Бестиарии, настоящий преступник подходит все ближе и ближе к тому, чтобы навредить еще больше по сравнению с горгульями.

— Конечно. Подожди, — ответила она, затем разделила алмазы и яшму на две разные кучки на столе.

Она накрыла каждую кучку рукой и прошептала что-то на испанском. Не смотря на закрытую дверь и окна, в комнате появился сильный ветер, заставивший Уэйда накрыть остальные ингредиенты руками, что бы их не смело.

Сантана открыла глаза, которые светились светло синим цветом. Затем улыбнулась, ее голос звучал так, будто несколько людей говорят в унисон.

— Ориши здесь, — сказала она, а затем замычала, когда ее руки тоже начали светиться синим.

Я слышала как крошились алмазы и яшма, когда лазурный свет под ее ладонями усилился, а ветер утих.

— Грасиас, Ориши. Я снова перед вами в долгу, — добавила она, другим голосом.

Она резко выдохнула, возвращаясь в свое нормальное состояние и опустила руки. Алмазы были измельчены в белую блестящую пыль, а яшма превратилась в частицы размером с морскую соль.

— Идеально, — ответил Уэйд, и достал маленькую деревянную миску и куханные весы из нижнего ящика.

Положив ее на стол между нами, он взял алмазный порошок и посмотрел на меня.

— Сколько алмазной пыли нужно?

— Двадцать грамм, — сказала я, сверяясь со свитком. — И тринадцать грамм яшмы.

Он кивнул, аккуратно взвесил алмазы и яшму, и положил в деревянную миску при помощи серебряной ложки.

— Интересный факт, Харли. Для перемешивания заклинания используется только серебряная ложка. Она как связующее звено. Ты научишься этому на своих уроках по магии скоро, — сказал он. — А теперь, ты сказала, что листья кипариса должны быть высушены. Сколько листьев нам нужно?

Я кивнула и прочитала в свитке.

— Три.

Он положил руки на листья, его кольца засияли красным, когда тепло начало исходить от них. Не прошло и минуты, как они были высушены, огонь был не слишком сильным и не слишком слабым, прямо идеально подходил для естественной небольшой сушки. Затем он положил листья в миску и отвинтил крышку флакона с ртутью, ожидая пока я скажу сколько нам нужно.

— Пять капель, — сказала я, наблюдая как он достал маленькую пипетку из другого ящика и добавил пять капель ртути в миску. Серебрянные капли упали в миску, скользя по альмазной пыли и высушенным листьям кипариса. — И девять капель яда.

— И что потом?

— Хорошо, давай посмотрим, — ответила я, затем передала свиток Сантане. — Думаю ты лучше объяснишь оставшуюся часть, плюс само заклинание. На данный момент это выше моего понимания.

И я ненавидела это. Я не могла дождаться, чтобы узнать больше, и наконец найти свой Эсприт, тогда я смогла бы стать полноценным магом. Меня интриговало то, что я смогу делать такие странные вещи, как Сантерийская магия Сантаны, или овладевание духами Татьяны, или огненная мощь Уэйда. У меня были и свои особые навыки и я смогу лучше пользоваться ими. Меня осенило, что Элтон был прав.

Я не принадлежала тому месту в казино и ловле мошенников. Что-то внутри меня побуждало к справедливости и защите людей, которые не могли сами себя защитить. Факт, что в данный момент Бестиарий остался без своего Мастера заставило мою кровь бежать в два раза быстрее.

Другие бы уже разбежались, убегая как можно быстрее в противоположном направлении. Меня же, наоборот, тянуло к этому пламени, как воинственный мотылек. Меньшее, что я могла сделать в ответ, это не впадать в ярость.

— Итак! Как только ты добавил яд, перемешай все серебряной ложкой три раза по часовой стрелке и пять раз против часовой, — сказала Сантана, читая свиток. — Затем, положи разрушитель заклинаний сверху, посыпь сверху тремя ложками смеси, особенно слева и прочти заклинание на Латыни… Вот.

Она положила свиток перед ним, так чтобы он мог все прочитать. Следуя инструкции Уэйд добавил яд при помощи пипетки, перемешал как было указано, положил разрушитель сверху и посыпал смесью.

— О, филия луна, кум вененум сангуинем, да михи окулос, сас его сан реперио доминус хос обиектум, — пропел он на латыни, его кольца засветились красным.

— Что это значит? Все, что я поняла «луна», — прошептала я.

— Он попросил «дочь луны с ядом в крови» найти владельца объекта, — прошептала Сантана.

Ничего не происходило. Мы все уставились на чашу, пока я наконец не осмелилась задать этот неудобный вопрос.

— Почему оно не сработало?

— Тихо, — сорвался Уэйд, сузив глаза.

Я проследила за его взглядом и взвизгнула, когда увидела мерцание алмазного порошка и яда Кецци, усиливающего сияние, пока оно не поглотило разрушитель, окрашивая его в зеленый. Постепенно все ингредиенты растворялись в мерцающей зеленой массе, оставляя нетронутым сам разрушитель.

— Вы ребята, еще ни разу не использовали заклинание похожее на это, да? — спросила я.

— Нет, — ответила Сантана, тряся головой, внимательно смотря как зеленая масса сгорает в изумрудном огне, пока не вспыхнула искра. — Вот дерьмо, я видела что-то подобное раньше. Приготовьтесь бежать.

Уэйд нахмурился, глядя на вспыхнувшую искру.

— Зачем?

— Оно быстро полетит, — ответила Сантана.

Как только она произнесла это, искра вылетела за дверь и мы выскользнули в коридор, побежав за ней.

— Следите за ней! Не выпускайте ее из поля зрения! — кричал Уэйд

Мы оставались на хвосте искры, бегая так быстро, как только могли унести нас ноги. Зеленая искра пересекла несколько коридоров, спустилась по лестнице на нижний уровень, повернула за угол и влетела в банкетный зал.

Это…

— Давайте надеяться, что все сработает, потому что если оно взорвется здесь — посмотрите здесь весь ковен, — Татьяна вздохнула, когда мы неожиданно остановились в массивных дверях.

Зеленая вспышка бесцельно висела несколько секунд, в то время как море эмоций ударило по мне. Татьяна была права. Большая часть ковена собралась здесь за завтраком, включая Элтона, О'Халлорана и Наставника Номуру. Они возможно уже посадили Тобе в камеру и вернулись за долбанным латте с булочкой.

Многие не заметили искру до того момента, как увидели нас и не проследили за нашим взглядом. Она беспокойно мерцала, затем выстрелила и ударила Финча прямо в лоб, взорвавшись в мириаде крошечных фейерверков.

Папа! Па па! Па па!

Финч был ошеломлен, прикрывая лицо, чтобы избежать ожогов, и упал со стулом назад. Звуки удушья вырывались из-за стола. Воздух вышел из моих лёгких, как только пришло осознание. Гарретт сидел рядом с ним и все еще держал свою кофейную кружку, когда посмотрел вниз и увидел, что Финч упал на землю.

Это был Финч, все это время.

Глава 31

— Что здесь происходит? — рявкнул О'Халлоран, вскакивая со стула. Суровая гримаса на его лице обещала много ударов током, если кто-то быстро не придумает объяснение.

Искра погасла, но вид Финча… его лицо было покрыто сажей и легкими ожогами, когда По помог ему подняться, этого было достаточно для нас. Я тренировалась с Финчем. Я не согласна с ним, но, в конце концов, я не думала, что он сделает что-то подобное. Конечно, он был одним из самых больших придурков, которых я когда-либо встречала, но, тем не менее, у меня были приемные отцы, которые были намного хуже его.

Опять же, насколько нужно быть тупым, чтобы освободить горгулий и потенциально убить десятки, если не сотни, невинных людей?

Совершенно отвратительно. Но подходит ли Финч под это определение? Я так не думаю.

— Это он, — сказал Уэйд, указывая пальцем на Финча.

Элтон медленно встал, и по теням, которые легли на его лицо, я поняла, что он точно знает, что имел в виду Уэйд.

— О чем ты говоришь? — зарычал Финч, вытирая сажу с лица белой салфеткой, в то время как Гарретт все еще таращился на него, медленно ставя кружку с кофе.

— Финч! — вмешалась Сантана. — Это был Финч. Это он сделал разрушитель заклинаний, который мы нашли в Бестиарии.

— На самом деле, разрушители, — сказал О'Халлоран. — Только что мы нашли еще троих. Подлые малявки, они не появлялись в предыдущих зачистках.

— Вы с ума сошли! Вы сошли с ума? — Финч был явно шокирован и оскорблен. Я не могла чувствовать его как эмпат, и это выводило меня из себя. Это был бы дымящийся пистолет.

— Это было отслеживающее заклинание, которое мы только что использовали, с измельченной желтой яшмой и ядом пернатого змея. Древняя латынь, если быть точным, — сказал Уэйд, проходя через банкетный зал.

Мы тоже переместились, держась поближе к командиру. Гнев кипел во мне, и это было все мое. Горгульи чуть не убили меня, и Финч был тем, кто выпустил их на свободу, минуя защиту Бестиария. Моя Дейзи погибла из-за него. Моя квартира.

— Магия не лжет. Хаос не лжет! — добавила Сантана.

Все вокруг выражало благоговение, замешательство и растущее недовольство, по мере того как внимание постепенно переключалось с нас — команды Отбросов, магов аутсайдеров, на Финча Анкера. Диверсант. Предатель. Взгляды на их лицах подтвердили то, что только что сказала Сантана. Хаос не лжет.

— Тобе невиновен! — воскликнула я, еще больше запутавшись в магах вокруг меня. Им еще не сказали. Тобе застрял в камере внизу, а ковен даже не знал, что его несправедливо обвинили. Ладно, предоставим это Элтону. — А ты? — я сердито ткнула пальцем в Финча, стиснув зубы. — Ты чуть не убил меня. Дважды! Ты обходил чары безопасности и Бестиария, позволяя этим существам выйти на свободу! Зачем?

— Ребята, серьезно. Вы сошли с ума! — Финч медленно отступил на пару шагов. — Я ничего не сделал!

Гарретт, казалось, был в шоке, его движения замедлились. Остальная часть их группы была сбита с толку. Они не могли отрицать заклинание, но им было трудно справиться с фактами. Наконец Гарретт заговорил, вставая лицом к Финчу.

— Что, черт возьми, ты натворил?

— Я ничего не сделал! Разве ты меня не слышал? Я невиновен! — ответил Финч.

— Перестань притворяться, Финч, — сказал Элтон с кислым выражением лица и растерзанным сердцем. Он был разочарован, и это заставило мой желудок болезненно сжаться. — Я знаю, какое заклинание они использовали, чтобы указать на тебя. Я слышал об этом раньше, давным-давно, еще до того, как попал в ковен. Я даже не знал, что они используют его здесь. Это может быть запрещено, но, если все сделано правильно, это непокалебимо, и это не может быть оспорено. Это только показывает правду.

— Я… Нет, — снова попытался Финч, но сдался, увидев лица всех, особенно Гарретта. Гарретта я тоже не чувствовала, но это было выражение лица мальчика с разбитым сердцем, самое худшее. Из-за того, что лучший друг подвел тебя непоправимым образом.

Плечи Финча опустились, когда он выдохнул и покачал головой, его поведение сменилось от возмущения до горького веселья.

— Я имею в виду, я мог бы продолжать это еще долго, верно? — он усмехнулся, и Гарретт, По, Ровена и остальные отошли, наконец, увидев, кто он на самом деле.

— Ты чуть не убил меня, сукин сын… — я набросилась на него и схватила за горло телекинезом. Он задохнулся под моей ментальной хваткой и одновременно рассмеялся, издеваясь надо мной. Я махнула рукой и швырнула его через зал. Он приземлился на бок посередине, между двумя рядами столов, когда остальные маги встали.

Финч продолжал смеяться, снова вставая, злой и дерзкий.

— Ты быстро учишься, я должен отдать тебе должное, — ответил он. — Но ты никогда не будешь так быстра, как я. В конце концов, ты Посредственность.

Он не дал мне времени ответить или подготовиться к тому, что будет дальше. Его рука метнулась вперед, и его невероятная ментальная сила сомкнулась вокруг моего горла и мгновенно перекрыла подачу воздуха. Его телекинез был намного мощнее моего. Я отчаянно схватилась за свою шею, мой мозг переключился в режим выживания. Меня душили, и мне нужно было сбросить давление. Единственная проблема состояла в том, что не было никакого физического давления, ничего, что можно сбросить или сломать, чтобы освободить себя.

Он усмехнулся, затем махнул рукой вверх, подбрасывая меня. Я слышала крики, вздохи и топот сапог по мраморному полу. Банкетный зал стал меньше, с высоты птичьего полета, когда меня швырнуло в потолок. Боль пронзила мой позвоночник, ребра, плечи и бедра, удар был чертовски сильным.

А потом я упала. С такой высоты, я собиралась сломать много костей. Я затаила дыхание и попыталась сделать что-нибудь, хоть что-нибудь, но все еще обмякала от удара о потолок. Уэйд снова появился в поле зрения и поймал меня с ворчанием. Он упал навзничь, и я приземлился на него с небрежным стуком, но я выжила. Все мое тело чертовски болело, но я снова дышала.

Вокруг Финча мелькали маги — охранники, их Эсприты ярко горели разными цветами, часы, кольца, запонки и браслеты, все заряженные и готовые направить силу Хаоса прямо на Финча. Он медленно поднял руки, постоянно ухмыляясь. Мои ладони чесались стереть этот самодовольный взгляд с его лица.

— Даже не думай пробовать что-то другое, — прошипел О'Халлоран, занимая позицию позади Финча вместе с остальными магами-охранниками. Они все кипели от злости, и в глубине души они были обеспокоены. Финч был слишком спокоен для такой ситуации. Его жизнь практически закончилась. Его ждали десятилетия в камере четыре на четыре, это точно.

— Зачем ты это сделал, Финч? — спросил Элтон и придвинулся ближе. — Какая у тебя может быть причина для такого поступка? Этот ковен принял тебя, защитил тебя.

— Ты можешь просто заткнуться со всем этим мотивационным дерьмом? — Финч прервал его, затем закатил глаза, его руки медленно поднялись и встретились за затылком. Он проследил взглядом за Элтоном, когда тот повернулся к нему лицом. — Ты так бубнишь уже два года, как я здесь. Ты не устал, или тебе действительно так нравится звук твоего голоса?

— Зачем ты это сделал, Финч? — спросила я, дрожа от ярости, когда Уэйд поднял меня. Его руки сжали мои плечи, успокаивая меня достаточно, чтобы я не пошла за Финчем снова, хотя каждая клеточка моего тела болела, за то, чтобы причинить боль ему.

Финч перевел взгляд на меня, его усмешка вызвала желчь в моем горле.

— С тех пор как они прогнали мою мать, мне приходится иметь дело с магами, — прошипел он. — Мне просто нужно было дождаться идеальной возможности, чтобы осуществить свой план. Мне нужен был Бестиарий в руках абсолютно некомпетентных людей, а остальное уже другая история.

— Что ты имеешь в виду? Кто твоя мать? — спросил Элтон. — Я не знаю ни одного Анкера, который…

— Анкер — это не моя фамилия, — выплюнул Финч. — Я Шиптон.

Мое сердце упало, так сильно и так быстро, что я чуть не потеряла сознание.

— Что… что ты только что сказал? — я очнулась, вихрь вопросов захлестнул меня, когда я посмотрела прямо в его небесно-голубые глаза и увидела все, что было прямо под моим носом все это время.

— Ты уже знаешь, что произошло между Хайрамом Мерлином, Эстер Мерлин и Кэтрин Шиптон, верно? — ответил Финч. Ударная волна была мгновенной, так как остальные люди вокруг меня, включая мою команду, пришли к тому же выводу. — У Хайрама был роман с Кэтрин до того, как он женился на Эстер. От этого первого союза родился сын. Я. У моей матери был кто-то еще, кто растил меня. Видишь ли, она не могла вынести позора быть матерью-одиночкой. Униженная собственной сестрой. Отвергнутая Хайрамом и нашими бабушкой и дедушкой. На самом деле это была пародия. Вид голубокровной элитарности, которая погрузила магическое общество в бесполезность и слабость.

Я медленно кивнула, когда его слова заполнили пробелы в моих познаниях о том, что произошло между моими родителями.

— Это делает тебя моим…

— Сводным братом. Да. Привет, сестренка, — усмехнулся Финч.

— Ты только что пытался убить меня.

— К концу дня я сделаю гораздо хуже, обещаю тебе, — продолжал Финч. Этот человек был утонченным социопатом и психопатом, оба соединились в мощного мага, чьи эмоции я не могла прочитать. — Пока меня воспитывала ненавистная, тощая старуха по имени Агнес Анкер, вот ты где, Элтон, если тебе интересно, — он подмигнул Элтону, а затем снова ухмыльнулся мне. — Хайрам жил с Эстер. Два столпа общества, и так далее и тому подобное. Все их любили. Но моя мать еще не закончила с Хайрамом. Она вернула его так, как знала лучше всего, и, боже, Хайрам вернулся с блеском! Он закончил тем, что убил Эстер, после чего моя мать бросила его. В конце концов, она отомщена.

Я до сих пор не могла поверить, что мой отец убил мою мать. Я думала, что они безумно влюблены. Они все так говорили, судя по тому, что я читала до сих пор. И что он имел в виду, когда сказал, что Кэтрин вернула моего отца «так, как она считала лучше всего»?

Финч не собирался рассказывать мне об этом, но я подумала, что Кэтрин могла иметь какое-то конкретное отношение к убийственной ярости моего отца. В конце концов, я узнаю…

Тошнота грозила вывернуть меня наизнанку, но Уэйд крепко держал меня.

— Почему ты так меня ненавидишь? Что я тебе сделала? — прошептала я, не в силах больше сдерживать слезы, катящиеся по моим пылающим щекам.

— Ты не поймешь. До недавнего времени я даже не знал, что ты существуешь, так что заканчивай мелодраму, ладно? — ответил Финч. — Ты все усложнила здесь, это я тебе точно скажу. Тем не менее, я думал, что ты все еще была в утробе Эстер, когда Хайрам убил ее. Мама потеряла след Хайрама после того, как дело было сделано, и от тела Эстер почти ничего не осталось, его было невозможно опознать… о, хорошо. Мне тоже пришлось изменить свои планы. Нет ничего такого, что нельзя было бы исправить.

— Зачем ты это сделал? — закричала я, позволив своему гневу взять верх, чтобы перестать плакать.

Остальные были удивлены моей вспышкой. Пальцы Уэйда впились в мою кожу. Я чувствовала, что он хочет мне что-то сказать, что угодно, чтобы успокоить меня, но не находил нужных слов.

— Потому что я могу, Харли. Потому что я так хочу. Потому что этот мир нуждается в радикальных изменениях, и он придет в виде Кэтрин Шиптон, — Финч повысил голос, страх парализовал магов вокруг меня. — Это был только первый шаг к тому, что будет самым запоминающимся восхождением магического к божественному статусу. Вы все сгорите. Слабаки, Посредственности, — он коротко ухмыльнулся мне, будто воткнул нож. — Они не выживут. Моя мать станет истинным дитя Хаоса, и лишь немногие избранные удостоятся чести быть рядом с ней. Если вы будете сопротивляться, ваши черепа будут раздавлены под ее ногами.

— Кэтрин Шиптон жива, — заключил Элтон. Внутри него был ужас, а во мне — вой. Очевидно, я не знала о ней достаточно, чтобы полностью понять масштаб этого заявления.

— Да, конечно, — усмехнулся Финч. — И она придет за всеми вами.

— Когда? — ответил Элтон. — И как, черт возьми, она собирается стать ребенком Хаоса?

— Это я должен знать, а ты — выяснять.

— Мы будем готовы, — сказала я, когда все стало слишком очевидно.

— Очень сомневаюсь, — усмехнулся Финч. — Ты даже не готова к тому, что будет дальше.

— О чем ты говоришь? Тебя сейчас арестуют. Ты окружен и никуда не пойдешь, — сказал Уэйд. Он казался спокойным, но его кольца светились красноватым светом. Его инстинкт потряс меня, и каким-то образом я обнаружила, что готова к чему-то, хотя и не знала к чему именно.

— Неважно, что со мной будет, — ответил Финч. — Хотя я сомневаюсь, что все еще буду здесь к концу дня. Ты опоздал.

Мы все замолчали.

Только тогда я заметила его серебряную зажигалку, сверкающую белизной между пальцами левой руки. О, нет…

— Его Эсприт! — прохрипела я, указывая на него.

О'Халлоран первым сделал движение, чтобы схватить его, но леденящий кровь крик эхом разнесся по ковену и заставил его застыть — это был крик ужаса, как мы все поняли.

Финч разразился истерическим смехом, когда за первым криком последовали десятки других. Хлопали крылья. Предметы падали и разбивались о пол коридора, шум приближался с каждой секундой. Банкетный зал взрывался волной за волной пронзительных криков, когда черные тени затрепетали над нами.

Я подняла глаза и почувствовала, как у меня перехватило горло. Десятки горгулий влетели внутрь. Их когти были выпущены, клыки блестели, когда они набросились на толпу магов. О'Халлоран преодолел момент леденящей паники и потянулся за зажигалкой.

Финч увернулся от него, его Эсприт засветился белым, превратившись в длинный нож. Он быстро развернулся и ударил его в живот. Я закричала, и Элтон попытался схватить Финча, его запонки с драконьей головой сияли желтым. Финч уклонился от его атаки, и я мельком увидела нож, направленный прямо ему в шею.

— Нет! — закричала я и телекинетически вцепилась в руку Финча, затем отмахнулась. Нож скользнул по полу в сторону.

Последовал хаос, поскольку маги использовали различные заклинания и телекинез, чтобы попытаться захватить как можно больше горгулий. Моя команда рассредоточилась, чтобы помочь, в то время как я сосредоточилась на Финче. Этот ублюдок падал, я должна была убедиться в этом.

Столы были перевернуты. Бокалы разбились и рассыпались по мраморному полу. Кровь брызнула на нетронутые стены и льняные скатерти, где когти горгулий пробивали магические ткани. Маги службы безопасности рассыпались веером, как и наставники, используя каждую способность и каждое заклинание, чтобы сбить монстров.

Из коридора донеслось рычание, и в комнату влетело еще несколько горгулий.

— О Боже, — выдохнула я, наблюдая за разворачивающейся сценой в течение нескольких секунд, затем посмотрела на Финча. — Тебе это с рук не сойдет! — крикнула я.

Руки Элтона светились желтым, когда он вполголоса произносил заклинание, не сводя глаз с Финча.

— Этого не случится, — сказал Финч, и по его коже побежали мурашки. За долю секунды, прежде чем Элтон успел схватить его, он превратился в кого-то другого — Клару Фэрмонт, неудачливую спутницу Уэйда. Настоящая Клара сражалась вместе с наставниками против свирепых горгулий. Святые угодники, Финч может превращаться в других людей.

Элтон казался таким же ошеломленным, как и я, и это сработало не в нашу пользу, потому что Финч воспользовался этим моментом и в виде блондинки исчез в толпе.

— Вот черт! — прохрипела я и погналась за ним… за ней.

Я видела, как Финч поднял нож — Эсприт, и использовал его как визуальный маркер, на случай, если снова потеряет его. Используя свое ментальное лассо, я ухитрилась схватить его — ее за горло и дернула изо всех сил. Над головой пролетела горгулья, и я пригнулась, когда она спикировала вниз. Это была еще одна возможность для Финча вырваться из моего захвата.

— Черт! — вздохнула я и углубилась в толпу, не сводя глаз с пылающего ножа. Финч прокрался внутрь и добрался до одного из огромных, от пола до потолка, окон. Маги кричали и хрюкали вокруг меня, пытаясь удержать как можно больше горгулий. На первый взгляд, несколько жизней уже были потеряны, их тела лежали на полу в лужах крови. Пара горгулий тоже упала и быстро распадалась на клубы черного дыма. Они исчезли, потерялись навсегда, но многие все еще свободно бродили по банкетному залу. Они были слишком быстрыми и злобными, и не было достаточно магических банок под рукой, чтобы на самом деле захватить их должным образом. Учитывая ужасную ситуацию, в которой мы все оказались, самым быстрым и безопасным вариантом было убить, как можно больше из них, прежде чем двигаться дальше, чтобы захватить остальных.

— Слишком поздно, Харли, — сказал Финч, поворачиваясь ко мне лицом. Он вернулся в свою первоначальную форму, но он казался раздраженным тем, что я все еще была с ним. Какой бы ни была эта способность, я была слишком решительно настроена, чтобы позволить ему сбить меня с толку.

Мне было все равно, слишком поздно или слишком рано. Я собрала всю свою энергию и сосредоточила ее на своих телекинетических способностях. Они были единственной вещью, которую я могла контролировать эффективно и без Эсприта, в тот момент.

— Никогда не поздно все исправить, Финч. Ты не должен этого делать, — сказала я.

— Вот тут-то ты и ошибаешься, — с горечью ответил он и поднял нож. Он повертел светящийся белый клинок в руке и пробормотал что-то по-латыни, затем сунул его в стекло позади себя.

— Нет! — закричала я и запустила в него ментальным лассо. Я схватила его за горло и оттащила назад. Однако он не отпустил ножа в этом рывке, и когда лезвие было удалено, стекло затрещало повсюду, растрескиваясь в замысловатой паутине. Затем окно рухнуло с громким грохотом. Стекло разлетелось во все стороны, и весь ковен затаил дыхание.

Это было не просто разбитое окно. Это был межпространственный карман, прорезанный прямо в человеческом мире, парк позади Научного Центра теперь был на виду. Там было много людей, выгуливающих своих собак и совершающих утренние пробежки, а также несколько детей, играющих вокруг фонтана.

Мой худший кошмар стал явью. Финч упал на колени, и на этот раз я не отпустила свою телекинетическую хватку.

Горгульи замурлыкали от восторга, затем издали оглушительное рычание, оставив магов позади, когда они вылетели наружу. Люди сначала были ошеломлены, затем испугались и кричали, убегая от звука, спотыкаясь друг о друга.

— Держите их! — заорал сзади Элтон.

— Слишком поздно, — усмехнулся Финч, глядя на меня с пола. Вот и все.

Я сильно ударила его, мои костяшки врезались в его челюсть.

— Хватит с меня твоих выкрутасов!

Клинок Финча застал меня врасплох и полоснул меня по ноге. Боль пронзила мою икру, которую я больше не чувствовала. Я сразу поняла, что это не обычный нож. Он снова порезал меня, чуть ниже колена, и я закричала, а он усмехнулся, его зубы были в крови.

Я упала навзничь, и он мгновенно навалился на меня, схватив за горло. Его хватка усилилась, когда он усмехнулся, выглядя слишком счастливым, чтобы задушить меня. Я шлепала и била изо всех сил, но больше не могла дышать. «Сосредоточься, Харли, сосредоточься!»

Жизни людей были в опасности. Горгульи были там, разлетаясь по Сан-Диего, освобожденные из Бестиария. А Финч душил меня до смерти.

Огонь поглотил его целиком, и он отпрыгнул назад, кряхтя и отчаянно крича, когда пламя поглотило его. Я подняла глаза и увидела бегущего ко мне Уэйда, его кольца светились красным.

— Харли! — он вздохнул и помог мне подняться. Я могла стоять только на одной ноге. Нижняя часть моей правой ноги все еще кровоточила и была парализована.

Финч был всего в пяти футах, в парке. Фонтан находился в двадцати футах позади. Я захромала к нему, наблюдая, как он борется с огнем. Я снова вцепилась в него и отшвырнула назад. Он приземлился в воду, пар и дым поднимались от поверхности, и я бросилась вперед. Уэйд попытался добраться до него первым, но я мысленно отмахнулась от него. Он упал на землю. Что-то во мне сломалось, и я почувствовала прилив гнева, который нужно было подавить.

— Иди помоги остальным, — крикнула я, когда Уэйд, спотыкаясь, поднялся на ноги, ошеломленно глядя на меня.

Что-то определенно сломалось. Даже я не думала, что смогу так легко отмахнуться от кого-то одним быстрым движением руки. Уэйд коротко кивнул, затем подбежал к Сантане, Татьяне и остальным.

С невероятным количеством адреналина, протекающего через меня, даже не имело значения, что я не могла чувствовать половину ноги, и что у меня было постоянное ощущение когтей, царапающих мое горло. Я прыгнула в фонтан и вытащила Финча на поверхность. Он получил серьезные ожоги, его кожа потрескалась, красная и черная, но он все еще дышал и был в сознании.

Его Эсприт был на дне, форма ножа колыхалась, пока не вернулась в свое первоначальное серебряное более светлое состояние. Казалось, она идеально имитировала его способность превращаться в кого-то другого.

— Ты опоздала, — прохрипел он, кашляя и хрипя.

Я снова ударила его. И еще раз. В третий раз костяшки моих пальцев с треском подогнулись. Но это не имело значения. Финч лежал без сознания. Я вытащила его из фонтана, как раз вовремя, один из магов безопасности увидел нас. Он свистнул двум другим и подбежал, чтобы забрать Финча обратно в здание.

— Кто-то должен выпустить Тобе, — сказала я. — Он способен контроллироватьэтих существ.

— Они разбегаются слишком быстро, — сказал маг, глядя вверх в полном ужасе. — И наши рации не работают.

— Мне все равно! Сделайте это! — прорычала я и оттолкнула его.

Все трое кивнули. Один из охранников поднял Эсприт Финча со дна фонтана, а затем они внесли его внутрь.

Глава 32

Я оглянулась вокруг, ошеломленная полу-апокалептической картиной. Из города летели вертолеты, привлеченные вырвавшейся в реальной мир магией, даже власти, должно быть, не понимали, что происходило. Горугльи кружили по небу, удаляясь все дальше. Элтон выкрикивал приказы, а маги использовали разные заклинания, чтобы подбить горгулий и снова схватить их.

Многие погибли, и еще больше были ранены, включая людей. Я осмотрела ковен, теперь открытый для человеческого мира. Банкетный зал был уничтожен, тела лежали на полу. О'Халлоран был еще жив, хотя и тяжело ранен, два других мага уносили его. На долю секунды я почти сдалась, но мои инстинкты не дали мне этого сделать. Вместо этого, я пришла в себя с новой энергией.

Всего в пятидесяти шагах от меня был Гарретт, сражающийся с горгульями вместе с другими. Им удалось выманить одну горгулью, и Гарретт стрелял в нее кусками льда из фонтана. Каждый ударил монстра по голове еще больше раздражая его, пока двое других магов позади кидали под ноги горгульи камни-ловушки.

Горгулья умудрилась уклониться от нескольких атак и упала вниз, ее челюсть щелкнула, когда она повалила Гарретта. Мое сердце остановилось.

— Нет! Остановись! — закричала я, и, к моему шоку, существо повиновалось, его массивное тело все еще зажимало Гарретта. — Хватит!

Я подошла ближе. Другой маг воспользовался замешательством существа и кинул оставшиеся камни, пока Гарретт широко раскрыл глаза и был бледен, как лист бумаги.

— Отойди от него! — прокричал он. — Лучше бы этому сработать.

Горгулья потрясла головой, дизориентированная, её бусины глаза уставились на меня. Я не знала что делать, ощущая кровное отношение к Кэтрин Шиптон. Если я подойду слишком быстро, тварь поймет, что я не она. Я зацепила её ментальным лассо и откинула назад в середину ловушки из камней.

— Я сказала отойди от него!

Это была заминка, необходимая магам. Один из них произнес заклинание, и ярко-белые струны вырвались наружу и поймали зверя сеткой, а другой поднес банку Мейсона и захватил существо в его дымчатом виде. Затем я помогла Гарретту, который с изумлением смотрел на меня, отойти назад.

— Я… Харли, мне так жаль, — пробормотал он.

— Заткнись, помоги остальным, — сказала я, затем оглянулась через плечо. — Держи горгулий как можно ближе.

Я оставила его позади и захромала по траве и как раз вовремя, чтобы услышать как Команда Отбросов обсуждает потенциальные решения.

— Нам нужна масштабная ловушка, — сказала Татьяна.

— Мы должны вернуть их назад, — ответила Сантана, качая головой. — Они разлетаются, и нам нужно собрать их быстро. Иначе ковен будет размазан. После этого уйдет много времени на уборку.

Уэйд вмешался, его взгляд просканировал небо.

— Нужно сделать и то и другое. Татьяна, что тебе нужно для большой ловушки? Ты одна из самых лучших в этом деле.

— Мне нужно прикрытие. Если горгульи почуят, что я делаю, они нападут на меня, — ответила Татьяна.

— Ничего страшного, я и Дилан прикроем тебя, — сказал Уэйд и посмотрел на Сантану. — Как мы заманим их назад?

— Мы можем привлечь их чем-то. Я не знаю, горой мяса или чем-то еще. Громкими криками, чем-то, что не даст им лететь дальше. Прямо сейчас они разбросаны по парку, преследуя людей и магов, но вскоре они разлетятся по всему городу. Татьяна может использовать край парка для своего заклинания, — ответила Саната.

Ко мне пришла идея. Я могла помочь, если бы у нас было чем меня прикрыть.

— Ребята, послушайте, — я вздохнула. — Горгулии! В Бестиарии, ранее. И в церкви тоже. Тобе сказал кое-что насчет этого… Я родственница Кэтрин Шиптон, и, по его словам, она поддерживала с ними очень странные отношения. Они подчиняются ей, и из-за нашей кровной связи, они немного запутались во мне. Только что один из них собирался съесть Гарретта, и я заставила его остановиться. Как только я подойду поближе и они меня почуят, они поймут, что я не настоящая Кэтрин и погоняться за мной, но…

— Мы можем позволить тебе позвать их, — Санатана продолжила мою мысль, кивая. — Да. Ты сможешь сделать это. Тебе лишь нужно усилить голос.

— У тебя есть способ? — спросил Уэйд, и Сантана оторвала одну из пуговиц от своей кофты, показывая ее нам.

Она улыбнулась.

— Мне нужно вот это и Ориши.

— Хорошо. Раффи мне нужно чтобы ты обошел парк, чувак. Выпусти зверя, — сказал Уэйд. Ты наше лучшее оружие, чтобы загнать горгулий обратно в парк. Татьяна, я пойду с тобой и Диланом готовить ловушку. Астрид, найди укрытие и начинай работать со Смарти. Будет много чего подправить, нам нужно сдержать людей. Харли… — его голос и взгляд потускнел, когда нашел мой. Я почувствовала покалывания в горле. — Ты и Сантана делайте, что должны и оставайтесь в безопасности.

Я кивнула, затем он, Татьяна и Дилан побежали через парк. Раффи подмигнул Сантане, а затем бросился в противоположном направлении. Не было времени спрашивать, о каком «звере» говорил Уэйд, так как Сантана тут же разорвала подол своей рубашки, сделав тонкую полоску ткани.

Она завернула в него пуговицу, бормоча заклинание по-испански, пока из-под неё не начал выходить дым.

— Харли, мне нужно, чтобы ты не двигалась. Это будет очень неприятно.

— Обычно, когда люди говорят «неприятно», то имеют в виду «болезненно», не так ли? — ответила я.

Она извиняюще улыбнулась и вдавила пуговицу в мое горло. Я зашипела от боли. Было странно и неудобно, когда боль утихла. Я провела пальцами по этому месту и почувствовала, что она буквально застряла у меня в горле.

— Черт возьми, — пробормотала я.

— Теперь повторяй это пение за мной, — сказал Сантана. — Как только ты это сделаешь, твой голос усилится до радиуса 10 миль. Каждое существо в этой округе будет слышать тебя громко и ясно, включая горгулий. Дамен сус весе, Оришас дел Кетелмако.

Я оглянулась, видя как несколько горгулий сгорают в пламени, пока парочка других была поймана хорошо организованными магами. Люди продолжали бегать и кричать, отчаянно пытаясь добраться на городские улицы, простирающиеся вокруг парка. Они не могли видеть горгулий, но могли слышать их рыки и визги, и — могли видеть как ломались деревья, когда монстры гнались за ними.

Элтон, Гарретт и наставники, и все кто остался вели чертовски напряженную борьбу, чтобы поймать или убить как можно больше горгулий.

Несколько горгулий улетели в город. Были применены вертолеты для обнаружения невидимых атакующих целей и нейтрализации их. Очевидно, у горгулий было преимущество, но у людей сильные инстинкты выживания, особенно когда у них были военные пулеметы, и, как я поняла, тепловые сканеры, так как некоторые вертолеты начали стрелять в сторону нескольких горгулий.

Автоматические гранатометы с перерывами стреляли вдаль. Несколько горгулий были достаточно наглыми, чтобы напасть на вертолет и оторвать хвост в процессе. Вертолет закрутился и врезался в соседнее здание. Моя кровь застыла от осознания насколько серьезным был вред нанесенный горгульями — потери невинных жизней.

Тень пробежала по краю парка, бесформенная и чертовски быстрая, оставляя за собой след из черного дыма. Она просвистела и ударила убегающую горгулью в спину, его жуткий замораживающий кости рык заставил мое сердце сжаться. Что это было? Это Раффи сделал?

— Дамен сус весе, Оришас дел Кетелмако, — пропела я, вновь обращая внимание на Сантану, которая успокаивающе мне улыбнулась.

— Хорошо, теперь сосредоточься на своих ощущениях, Харли. Это будет безумно. Я только что разрешила Оришам поработать с тобой, — ответила она.

Перед тем, как у меня появилась возможность отвтетить, чистая энергия наполнила меня, практически отрезая доступ к воздуху. Я горела изнутри, и я почувствовала как мои ноги оттолкнулись от земли. Я посмотрела вниз и задохнулась, когда увидела, что зависла в тридцати футах над землей в воздухе, и ветер завывает вокруг. Это была я, Элементал внутри меня взывает ветеру поднять меня выше, для лучше точки обзора. Мне нужен был ясный, полный вид на горгулий, и, кажется, мое тело отреагировало на Хаос до того, как мозг послал сигнал конечностям.

Шепот просочился в уши, говоря со мной на разных языках. И я каким-то образом могла понять каждый из них. Черт возьми, так вот как звучат Ориши.

— Стойте! — прокричала я, и чуть не подавилась, когда мое сердце практически оказалось в горле. Я могла узнать свой голос прямо сейчас. Было странно, потому что он был моим, но таким неестественно громким, как будто я была оснащена громкоговорителем размером с Научный Центр.

— Продолжай! — услышала я голос Сантаны, подбадривающей меня.

— Все вы, тощие, уродливые ублюдки, прекратите! — позвала я, мой голос гудел по всему городу. Люди и маги, замерли на долю секунды, как и мои цели — четыре дюжины горгулий, пытающихся проникнуть в город.

Их пепельные крылья неистово взмахнули, когда они дернули головами, чтобы взглянуть на меня издалека.

— Да, вы правильно меня поняли, я говорю с вами!

Горгульи были сбиты с толку, но послушались. Все они остановились и медленно вернулись в периметр парка.

— Вот так. Идите сюда. Вы узнаете меня, не так ли? Вы чувствуете запах крови Шиптон? Подойдите ближе! — проревела я.

Маги быстро поняли, что я делала и стали двигаться к краю парка, убирая людей отсюда. Среди всех горгулий возвращающихся назад я узнала Мюррея. Его кривое лицо было совершенно незабываемым, как и его гнев, когда он понял, что я вовсе не Кэтрин Шиптон, а девушка, которую он уже пытался убить раньше.

Именно тогда, раздался громкий взрыв и зазвучали полицейские сирены вдалеке. Затем последовала яркая вспышка, ослепившая меня на пару секунд. Я открыла глаза и задержала дыхание, наблюдая за огромным белым лучом, разделяющимся и сплетающимся в огромную сеть, растянувшуюся над всем парком.

Горгульи яростно зарычали, осознавая, что произошло. Они все еще пытались разбежаться, но было слишком поздно. Сеть опустилась и прижала их всех к земле. Сама по себе сеть была чистой энергией Хаоса. Она не влияла на физический мир, проходя сквозь деревья и живых существ, но имела чертовски хорошее влияние на горгулий.

Около пятидесяти были пойманы огромной сетью и все благодаря выдающимся усилиям Татьяны. Маги тут же принялись за свою работу, как только Тобе вышел из ковена с сумкой, заполненной банками Мейсона. Одна за другой горгульи были заключены обратно, пока Элтон с наставниками и охраной организовывали массивную чистку и доставку раненых внутрь.

Ветер подо мной прекратился и я тяжело упала на землю. Пуговица в моем горле причиняла такую боль, что из глаз полились слезы. Санатана упала на колени рядом со мной, ее руки и голос дрожали.

— Будет еще чуть больнее чем раньше. Мне жаль, Харли, — сказала она, затем надавила на пуговицу, загоняя ее еще глубже

Было не что больно. Это чертова пытка, как будто кто-то загнал раскаленный нож в мою глотку. Я задохнулась и подавилась, затем повернулась на бок и меня вырвало, лишившись всего содержимого моего желудка вместе с обугленной пуговицей. К счастью, я не ела в течение шестнадцати часов, так что мне не пришлось много возвращать.

Я кашляла и хрипела, пока Санатана заботливо гладила меня по голове.

— Все… Все кончилось? — задыхаясь спросила я, мои взгляд был все еще мутным от слез.

— Практически, да, — ответила она мягко. — Элтон посылает крупную бригаду уборщиков сейчас. Они запустили несколько временных вспышек, чтобы стереть воспоминания в радиусе трех миль, согласно протоколам. Люди, к счастью, которые все это видели, были поблизости. Астрид заставила Смарти взломать каждый смартфон и социальные сети, чтобы стереть все данные об этом событии, а наставники работают над массовым заклинанием для рассылки какого-то вредоносного ПО. Потребуется несколько дней, чтобы стереть память у каждого человека в городе, но с нами все будет хорошо. Благодаря тебе, Харли. Ты была великолепна.

Я не могла не посмеяться, но приступ кашля прервал меня. Я свернулась на траве в позу эмбриона, слыша визг горгулий, когда их засасывало в банки Мейсона и разговоры магов.

Некоторое время я не двигалась, мои глаза были наполовину закрыты. Всюду были вздохи и хныканье, поскольку они все поняли, что потеряли некоторых из своих друзей и коллег в результате катастрофы. Темная тень накрыла меня, блокируя теплый свет солнца, но у меня не было сил смотреть вверх. Я все еще не чувствовала свою ногу, а желчь все еще покалывала в горле.

Но, по крайней мере, я все еще дышала. Все было кончено.

— Оставайся со мной, Харли, — услышала я Уэйда и почувствовала, как пара рук подняли меня с земли.

Напротив меня нервно стучало его сердце. Моя эмпатия была выключена. Я проваливалась в темноту и ничего не могла с этим сделать. Мои глаза закрылись.

— Харли, пожалуйста, оставайся со мной, — пробормотал он.

Это был уже шепот посреди темноты, засасывающей меня.

Глава 33

Я плыла по течению…

Так спокойно, так тихо.

Мягкий голос Уэйда вынул меня из темноты.

— Харли, проснись.

Надо ли? Зачем? Мне так комфортно здесь, где бы это «здесь» ни было.

Я открыла глаза, радуясь теплому солнечному свету на своем лице. Потолок наверху был белым, с белыми неоновыми полосами. Лазарет. Мой взгляд нашел Уэйда, сидящего у моей кровати, его брови отбрасывали тени на зеленые глаза. Он выглядел усталым. Он беспокоился.

Мое сердце затрепетало при виде его. Это была я или он?

— Эй. С возвращением, — сказал он, растягивая губы в теплой улыбке.

Это было так приятно, успокаивало мою душу, как капелька меда, сладкого и нежного.

— Эй, — пробормотала я хриплым и грубым голосом. — Что случилось?

— Что ты помнишь? — ответил он, внимательно изучая мое лицо. Он протянул руку и убрал прядь волос с моего лба, его пальцы нежно коснулись моей кожи. Мириады крошечных искр рассыпались под ним, как будто его прикосновение было слегка наэлектризованным.

Я прокрутила в голове всю трагедию. Заклинание слежения. Финч. Мое отношение к Финчу и Кэтрин Шиптон. Горгульи и мертвые маги. Разбитое окно ковена… О Боже, резня в парке. Гигантская ловушка. Мое искалеченное тело.

— Все, вплоть до того места, где спустились горгульи, — сказала я, тихо шевеля пальцами ног. Я вздохнула с облегчением, когда поняла, что снова чувствую свою ногу. Уэйд медленно кивнул, затем выпрямил спину и быстро вернулся к своему высокомерному режиму.

— После этого ты потеряла сознание. Ты здесь уже два дня, что очень помогло тебе в исцелении. Новый врач действительно хорош в своей работе, — ответил Уэйд.

— Новый врач? — спросила я, нахмурившись. — А что случилось с Адли де ла Барт? Она умерла…

— Ее арестовали, — сказал Уэйд. — Пока тебя не было, многое стало известно, Харли. Мы даже не думали, что такое возможно.

— Почему ее арестовали?

— Финч Анкер или точнее сказать Финч Шиптон — оборотень, — объяснил Уэйд. — Это относительно редкая способность, и ее практически невозможно отследить, пока не будет сделано считывание. Адли делала чтение Финча, когда он впервые пришел в ковен, как стандартную процедуру. Она не объявила его оборотнем, а Элтон быстро понял это, как только у нас появилась минута, чтобы вздохнуть и все обдумать. Как только ее загнали в угол, она призналась. У нее был роман с ним еще до того, как он вступил в ковен. Она облегчила ему вход сюда и держала его способности в секрете, по его просьбе.

— Но почему? — спросила я, пытаясь разобраться во всем этом. Затем воспоминание сильно ударило меня по голове. — Вот черт. Я вспомнила. Уф. Теперь это имеет смысл! Вернувшись с Главного Собрания, когда я впервые приехала сюда, я увидела, что Адли смотрит на Финча, и я почувствовал ее… ну, ее любовь к нему. В то время я ничего об этом не думала. Это было не мое дело. Знала ли она, кто он такой с самого начала?

— Она утверждает, что не знала, и что Финч просто не хотел, чтобы кто-нибудь знал о его навыке превращения. Она определила его телекинез, а также его способность работать с металлами, которая обычно приписывается Элементалам Земли, — продолжил Уэйд. — Хотя он никогда не проявлял способности своего Эсприта к превращению. На самом деле он держал многое в секрете. Это было все, что мы знали о нем, наряду с его сверхъестественной способностью творить чары и заклинания, но это было относительно общим, так как треть ковена в этом хороша.

Тогда я вспомнила тренировку, задаваясь вопросом, знает ли кто-нибудь еще о таблетках, которые я видела, как он принимал.

— Финч принимал таблетки. Ты что-нибудь о них знаешь? Я спросила, не витамины ли это, но он не стал отвечать прямо.

— Даже не знаю, — Уэйд покачал головой. — В нем не было ничего прямолинейного. Его удостоверение было поддельным. Вся его история была фальшивой, и Адли не думала проверять ее, когда он попросил ее сохранить его секрет.

— Наверное, любовь заставляет тебя делать глупости, — сказала я.

— Ну, эта «любовь» способствовала убийству пятнадцати магов и пяти человек. О'Халлоран едва выжил. Сто пять магов в настоящее время получают медицинскую помощь, включая его, не говоря уже о шестидесяти семи людях, все еще находящихся в больнице. Она надолго отправится в Чистилище, — ответил Уэйд.

— Чистилище?

Это звучало зловеще.

— Это то, что мы называем центральной магической тюрьмой. Большинство из них мы называем «магами, совершившими проступок» — отбывают наказание в подземных тюрьмах ковенов, — объяснил Уэйд. — Однако самые злостные преступники попадают в Чистилище, которое получило свой собственный межпространственный карман. Это международный объект, спрятанный глубоко в Антарктике. Туда свозят магов со всего мира, одних на пожизненное заключение, других на смертную казнь.

— Был ли там мой отец?

— Думаю, да, — ответил он, коротко кивнув.

— А как насчет ковена, чистки? Тобе? Остальных? — спросила я, ошеломленная учащенным сердцебиением после резни горгулий.

— Мы починили разбитое окно; ковен снова запечатан. С Тобе сняты все обвинения, и он занят, добавляя защиту к Бестиарию. Ты была права, Харли. Этого не должно было быть на видеозаписи. Это был Финч, выдававший себя за Тобе, — сказал Уэйд. — Остальные проводят десятичасовые смены по уборке всего парка и города. Астрид все еще модифицирует записи камер видеонаблюдения и полицейские отчеты. К счастью, Элтон и наставники быстро вмешались, и мы получили помощь от ковенов Лос-Анджелеса и Сан-Франциско. Мы будем в порядке, по большей части.

— По большей части, — повторила я, и печаль наполнила мое сердце. Будет ли со мной тоже все в порядке, по большей части? Я уже никогда не буду прежней, это точно. Всю свою жизнь я мечтала когда-нибудь найти свою настоящую семью, свою биологическую семью. И что же я получила?

Отец — убийца, мертвая мать, психопатка тетя и кровожадный сводный брат, который также был моим кузеном.

Я недоверчиво покачала головой, а затем испустила долгий и тяжелый вздох. Вечное давление внезапно исчезло с моих плеч, когда я поняла единственную, самую важную истину. Кем бы и чем бы ни была моя семья, это была не я. Да, я была Харли Мерлин. Да, мой отец убил мою мать, с помощью ее сестры, по неизвестным причинам опять же, Боже! И у меня был сводный брат, который, вероятно, будет казнен или проведет остаток своей жизни в Чистилище. Но я была Харли Мерлин, и мне нужно было увековечить имя, написать историю, лучше и благороднее, чем другие Мерлины до меня. Мне нужно было разработать свой собственный путь.

Однако на данный момент у меня было слишком много боли, чтобы преодолеть ее. Все мое тело пульсировало, когда я попыталась сесть.

— По большей части, — повторил Уэйд. — Завтра мы хороним наших погибших. В основном, позаботимся о человеческом мире. Массовые исправления памяти, а также новость о том, что кто-то взломал военные беспилотники и выпустил их в Сан-Диего. Они будут вечно гоняться за своим хвостом. Калифорнийский Совет Магов находится внизу, в Зале Главного Собрания. Они проводят слушания по всему, что здесь произошло. Вот почему я на самом деле должен был разбудить тебя.

— Они хотят поговорить со мной? — спросила я, потирая лицо. Мои пальцы коснулись повязки, обернутой вокруг моей шеи. Это все еще было больно.

— Нет, они не знают, что ты проснулась. Но мне нужно, чтобы ты спустилась туда со мной, — сказал он. — Элтон, Тобе и все остальные уже высказали свое мнение, но им также нужно услышать тебя. Ты последняя из Мерлинов, и теперь, когда мы знаем, что Кэтрин Шиптон все еще жива и одержима идеей уничтожить наше общество, твой вклад имеет значение.

— Зачем? Я просто еще одна жертва, — сказала я, внезапно насторожившись, моя прежняя смелость задрожала перед мыслью о Кэтрин Шиптон — большой, плохой, страшной ведьме, которая помогла убить мою маму и многих других невинных магов. Она разрушила мою семью.

— Нет, ты Харли Мерлин, и если бы не ты, мы бы понесли большие, более ужасные потери. Ты тоже неотъемлемая часть нашей команды. Я не могу допустить, чтобы тебя посадили на скамью подсудимых. Судьба нашего ковена зависит от тебя.

— О, ничего себе, никакого давления или чего-то еще, — сказала я, затем медленно приблизилась к краю кровати. Как только я откинула одеяло, стало холодно. Мой больничный халат был белоснежным и слишком тонким, чтобы мне было тепло, учитывая низкую температуру в лазарете. — Здесь очень холодно.

— Это чтобы замедлить твой метаболизм и позволить целебным зельям делать свою работу, — ответил он.

Уэйд подтащил ко мне инвалидное кресло, завернул меня в одеяло и обнял, помогая встать на ноги. Его сила имела возможность успокоить меня. Я чувствовала себя в безопасности в его объятиях. Мы стояли так целую вечность, глядя друг другу в глаза. Снова было то приятное тепло, медовая сладость и покалывание в позвоночнике под кожей, которое вызывала его хватка.

Он слегка наклонил голову.

— Я рад, что ты в порядке, Харли. И я… я так же рад, что ты здесь, — выдохнул он, и я растаяла.

Мои щеки вспыхнули, и озноб, который я испытала ранее, исчез. Мое сердце трепетало, как бабочка, и я понятия не имела, что делать со всеми этими чувствами. Я даже не была уверена, мои они или его. Или как?

Прошло много времени, и я не получила абсолютно никакого ответа. Мой мозг заклинило. Смущение взяло верх, объятия Уэйда, заставили мою температуру подскочить, а мой желудок сжаться.

— В любом случае, пойдем, не будем терять времени, — он помог мне сесть в инвалидное кресло и выкатил меня через двойные двери в коридор.

— Я хочу пить. Есть. Мне больно, — сказала я, скрестив руки на груди и стряхивая с себя эти чувства. Уэйд до сих пор не видел меня с этой стороны. — Меня не было два дня. Кто-нибудь думал кормить меня, или что-нибудь еще?

— Конечно, — сказал он, подталкивая меня к лифту в конце коридора. Когда здесь появились лифты? — Тебя кормили и поили внутривенно каждые шесть часов. Сюда.

Он протянул мне маленькую бутылку воды. Я заметила синяки от уколов на руках, там, где были капельницы, когда отвинчивала пластиковую крышку.

— О Боже, как хорошо, — простонала я после нескольких глотков воды. — Итак, еще раз, что ты хочешь, чтобы я сделала перед Советом?

— Просто скажи правду, — сказал Уэйд.

Мы проскользнули в лифт. Двери закрылись с мягким звоном. Через несколько секунд мы вышли прямо в Зал Главного Собрания. Там определенно не было лифта раньше.

— Это… специальный лифт, не так ли? Типа, специально для ковена.

— Правильно, — сказал он и подтолкнул меня вперед.

Ковен собрался вокруг главного подиума, где был накрыт длинный, крепкий деревянный стол, с двумя меньшими перпендикулярными с каждой стороны. Позади, семь зеркал тихо заколебались, когда Калифорнийский Совет Магов появился в своих темно-синих с золотом мундирах, на этот раз все семь.

Элтон и Тобе сидели слева, за маленьким столом. Финч и Адли сидели справа, прикованные к полу чем-то вроде специальных наручников. На металлических полосах были выгравированы руны и символы.

Все те, кто непосредственно участвовал в расследовании и очистке, сидели в первом ряду, в то время как остальные члены ковена стояли сзади. Они расчистили дорогу, как только увидели нас. Мое сердце бешено колотилось, снова испытывая столько эмоций. Было так много горя и печали, что мои глаза мгновенно наполнились слезами. Держи себя в руках.

Когда мы подошли к трибуне, Совет Магов занял свои места за длинным столом, Имоджена и Леонидас сидели посередине. Выражения их лиц были смесью печали и разочарования, многих из них я могла чувствовать непосредственно, за исключением Имоджены. Она была очень невосприимчива к моей эмпатии.

Я оглядела зал, на мгновение встретившись взглядом с нашей командой. Татьяна, Сантана, Дилан, Раффи и Астрид одарили меня мягкими улыбками и кивками, на которые я с радостью ответила. Облегчение от того, что они все целы и невредимы, было трудно описать. Я была так взволнована, увидев их всех там.

Гарретт, По, Ровена, Линкольн и Николас сидели рядом с ними. Стыд и печаль сочились из группы, так как один из них был раскрыт, как злой вдохновитель всех атак горгулий. Гарретт одарил меня слабой, грустной улыбкой, прежде чем снова переключить внимание на Финча. Он выглядел убитым горем и разочарованным. Хотя я и не чувствовала его, выражение лица было несомненно искренним.

Элтон и Тобе засветились, когда увидели меня. Адли была бледна, губы ее дрожали, когда горе и стыд разъедали ее. Финч же, напротив, был раздражающе расслаблен. Его ожоги медленно заживали, но половина лица и руки все еще были покрыты бинтами. Его левый глаз и челюсть были разбиты и распухли, благодаря моим кулакам.

В тот момент, когда наши глаза встретились, острая, знакомая боль пронзила мое правое колено, где он порезал меня своим Эспритом. Я крепко сжала его, массируя, пока боль не утихла.

— Харли, я так рада, что с тобой все в порядке! — воскликнула Имоджена, улыбаясь мне. Это заставило меня чувствовать себя хорошо.

— Харли Мерлин, — вмешался Леонидас, подняв бровь. — Почему вы здесь? Мы не вызывали вас на это слушание.

Гнев Раффи был ясен и кипел в моей груди. Я украдкой взглянула на него и заметила, что он даже не пытается скрыть свое недовольство. Что бы ни происходило между ним и его отцом, оно было горячим и полным ярости. Честно говоря, мне тоже не понравился его тон. Не после всего, что я узнала о своей семье, и особенно не после всего, через что я прошла.

И с целым залом эмоций, постоянно бьющих меня, у меня осталось очень мало терпения. И я в буквальном смысле ничего не потеряю, если буду вести себя, как старая добрая я.

— Уэйд считает, что вы все должны услышать то, что я хочу сказать, — ответила я. — Я просто случайно проснулась. Мы подумали, что будет хорошо, заглянуть сюда и поздороваться.

— А что ты хочешь сказать такого, чего мы еще не знаем? — спросил Леонидас, и уголок его рта дернулся, несмотря на суровое выражение лица.

— Не знаю, — ответила я, пожав плечами. Что у вас есть на данный момент? Я заполню пробелы.

— Постарайся не злить его, — прошептал Уэйд надо мной.

— Он сам напросился, — пробормотала я.

— Ну, то, что мы имеем сейчас — это довольно ясная картина. Ковен Сан-Диего позволил незаконнорожденному и столь же убийственному сыну злого массового убийцы проникнуть в его ряды и саботировать Бестиарий, на который полагается весь магический мир, — сказал Леонидас. — Как и ожидалось, Элтон Уотерхаус не уведомил Совет Магов о незаконной деятельности ковена и попытался скрыть деяния Финча Шиптона, и теперь у нас слишком много потерянных жизней. В настоящее время мы собираемся принять решение относительно судьбы Ковена Сан-Диего, а также нового местоположения Бестиария. Ясно, что он больше не может оставаться здесь.

Прошло несколько секунд, пока я обдумывала резкую оценку Леонидаса.

— Там много с чем нужно разобраться, подождите, — сказала я. Я пересмотрела свою версию событий, начиная с самой первой ночи в казино, каждую страницу материалов ковена, которые я читала, каждого мага, с которым я встречалась и разговаривала. Затем я вспомнила кое-что из своего прошлого, в самом конце этой папки был список старших магов ковена, включая наставников, врача, охрану и самого Элтона. Естественно, это включало документы на каждого, включая Адли де ла Барт. К моему удивлению, всплыл интересный факт.

— Директор Уотерхаус, не могли бы вы рассказать мне, как Адли де ла Барт попала в Ковен Сан-Диего? — спросила я.

При звуке своего имени Адли бросила на меня смущенный взгляд, все еще шмыгая носом. Я злилась на нее, но в тоже время, и жалела ее. Я чувствовала ее горе, ее раскаяние и, самое главное, ее разбитое сердце. Судя по тому, как отстраненно выглядел Финч, сидя рядом с ней, ему было наплевать на ее чувства, хотя она и не сдерживала их заливаясь своими горькими рыданиями.

Слабая улыбка тронула губы Элтона. Он понял мою точку зрения.

— Адли де ла Барт была принята Галифаксом — бывшим директором Ковена Сан-Диего, два года назад, — сказал он. — Ковен Лос-Анджелеса согласился на ее перевод и дал ей замечательные рекомендации.

— А когда Финч пришел в Ковен Сан-Диего? — спрросила я.

— Примерно в то же время, — ответил Элтон.

Леонидас прищурился, глядя на меня.

— На что именно вы намекаете, Мисс Мерлин?

Имоджена тоже не выглядела счастливой, но, учитывая, как быстро опустились ее плечи, она поняла, к чему я клоню.

— Я ни на что не намекаю, Мадж Леви, — ответила я. — Я просто констатирую факт, который, как я полагаю, подтвердят и Адли, и Финч, если они решат сотрудничать с ковеном. Я предполагаю, что право хранить молчание — это тоже нужная вещь среди магов. Дело в том, что Лос-Анджелесский Ковен прислал предположительно очищенного и заслуживающего доверия врача. Они не знали ни настоящего имени Финча Анкера, ни его связей с Кэтрин Шиптон, не говоря уже о романе с Адли. По вашим же резким суждениям, если Ковен Сан-Диего не смог идентифицировать предателей, почему Ковен Лос-Анджелеса их тоже не обнаружил? Неужели никто не знал об их отношениях?

— Я тебя не понимаю, — ответила Имоджена, слегка нахмурившись.

— Что бы Финч ни планировал, это продолжается уже много лет. Задолго до того, как он пришел в Ковен Сан-Диего. Это он сам подтвердил. Адли была инструментом, который он использовал, чтобы скрыть свои способности оборотня, — сказала я. — Финч точно знал, что делает, и Адли подыгрывала ему, не задавала лишних вопросов, потому что она явно была по уши влюблена в этого парня. Я не понимаю, почему Ковен Сан-Диего должен нести ответственность за ошибки Адли. Если вы собираетесь наказать нас, то лучше сделайте то же самое в первую очередь, для Ковена в Лос-Анджелесе, который отправил ее сюда. Или, еще лучше, поступите достойно и просто признайте, что вас всех обманули. Вместо того, чтобы играть в игру обвинений, мы должны работать вместе против реальной угрозы.

— Реальная угроза, — повторил Леонидас, его горечь выворачивала мой желудок наизнанку.

— Кэтрин Шиптон, — объявила я. — Она жива и где-то прячется, организовывая все это издалека, через доверенных лиц. Судя по тому, насколько хладнокровным кажется Финч, я чувствую, что он не был ее единственным способом доступа в ковен. Еще придут. Бестиарий, скорее всего, был уловкой. Попытка дестабилизировать магическое общество. Ковен в Сан-Диего был просто отличной возможностью, из-за общего низкого морального духа и посредственности, оставленных Галифаксом. Вместо того, чтобы препираться, как старые ведьмы, вы все должны думать о том, как собраться вместе и выработать стратегию, потому что то, что произошло два дня назад, было только началом.

— Откуда вы знаете? То, что вы сирота — это спектакль? Вы поддерживаете контакт с Кэтрин Шиптон? Что еще вы нам не рассказываете? — возразил Леонидас, официально рассердившись.

— Убавте тон, черт возьми! — сказала я, повышая голос. В этот момент его гнев не мог сравниться с моим. — Это чертовски логично! И Финч сам так сказал! Прекратите отворачиваться от меня, потому что я не имею абсолютно никакого отношения к этому беспорядку. Я пыталась остановить его, как и все остальные…

— Прекратите это, — вмешался Элтон. — Она чуть не погибла, чтобы поймать Финча, и, если бы не этот болезненный трюк с Оришами, наша проблема с горгульями была бы гораздо, гораздо больше. Так что, пожалуйста, Леонидас, прояви немного уважения.

Меня распирало от гордости.

— Финч тоже знает больше, чем говорит, — продолжила я, снова привлекая внимание Леонидаса. — Я настоятельно рекомендую вам отложить вынесение приговора до тех пор, пока мы не найдем и не остановим Кэтрин Шиптон. Во всяком случае, его можно использовать как рычаг для давления на нее. В конце концов, кровь гуще воды.

— Вот как? Как тебе это удалось на днях, когда я чуть не убил тебя, сестренка? — усмехнулся Финч. — Не обманывайте себя. Мне нечего вам всем сказать. Нечего. Моя мать создаст новый мир. Слабые погибнут. Сильные будут процветать.

— Боже мой, ты говоришь, как свободный проповедник из недр Среднего Запада, — простонала я, закатывая глаза.

— Что ты знаешь о Кэтрин Шиптон? — спросила меня Имоджена, накрыв ладонью руку Леонидаса, чтобы он не заговорил. У меня было чувство, что у мага Леви было больше сарказма, который он был готов излить, поэтому я была благодарна Имоджене, что она вмешалась.

— Ничего особенного, кроме того, что я вкратце слышала от Элтона, и что Финч рассказал мне на днях, прямо перед резней с горгульями. У нее был роман с моим отцом, она родила ему сына. Потом мой отец женился на моей матери. Кэтрин вернулась и убедила или манипулировала моим отцом, чтобы убить… мою мать, — сказала я, затем немного задохнулась. Я откашлялась, не желая, чтобы Финч видел, как глубоко это на меня подействовало. — Потом она бросила моего отца и стала кровожадной убийцей. Однако, к ее большому удивлению, я существую. Она вообще не думала, что я родилась, так что… Та-да.

Имоджена подавила улыбку. Финч кипел, в конце концов, я оскорбила его драгоценную мать. Я видела это по всему его лицу. Все остальные были слегка удивлены, включая Леонидаса.

— Итак, по вашему мнению, возвращаясь к главному вопросу на сегодня, вы не думаете, что Ковен Сан-Диего должен быть наказан каким-либо образом за эти проблемы с Бестиарием, Мисс Мерлин? В конце концов, вас предупреждали.

— Это потому, что нас предупредили, что бы мы в первую очередь не рассказывали вам о других инцидентах, — прямо ответила я. — Если бы Совет Магов сосредоточился на оказании поддержки, вместо того, чтобы осуждать всех и назначать суровые наказания, мы бы с радостью попросили больше помощи, но результат был бы тот же. Никто бы не догадался, что это Финч. Только после нашего заклинания слежения. И даже не заставляйте меня начинать говорить с Адли. Лос — Анжелесский Ковен тоже не замечал ее недостатков. Так что, нет. Я не думаю, что мы заслуживаем штрафа или выговора.

— Вы уверены в этом, Мисс Мерлин? — ответил Леонидас, снова подняв бровь. Он больше не казался таким злым. Скорее впечатленным. Какого черта?

— Совершенно верно, — сказала я. — Как только Финча обнаружили, мы попытались нейтрализовать его, но он уже… кстати, Уэйд, я полагаю, я знаю, как горгульи на днях выбрались, верно?

— Да. Финч повсюду прятал дезинтеграторы, — объяснил Уэйд. — Некоторые из них были обнаружены во время нескольких зачисток, но не все из них. Наставник Бэллмор помогла нам с поисками, после того как мы задержали всех горгулий.

— Так что да, как я и говорила, — продолжила я. — Ковен Сан-Диего все сделал правильно. Мы исследовали, мы убрали. Держу пари, вы даже не знали о моей квартире и церковном инциденте, пока не приехали сюда, — я усмехнулась, когда Леонидас, Имоджена и другие маги кивнули. — Именно это я и хочу сказать. И даже с тем, что случилось два дня назад… наши каналы связи были отключены, насколько я помню. Все произошло так быстро, так жестоко, и все же, менее чем через час, большинство горгулий были схвачены или убиты. И Уэйд говорил мне, что общегородская операция по очистке идет хорошо. Мы потеряли людей в этой борьбе. Мы достаточно настрадались.

Леонидас вздохнул и откинулся на спинку стула. Он взглянул на своих собратьев — магов и жестом велел Имоджене вынести вердикт. Она встала, откашлялась и окинула взглядом зал.

— Я должна сказать, что после всех свидетельств и доказательств перед нами, я согласна с Харли во всем этом вопросе, — сказала Эмоджина. — Я считаю, что Ковен Сан-Диего пережил достаточно, и что были проблемы, которые просто невозможно было избежать. Я чувствовала это с тех пор, как ее пригласили выступить, несмотря на то, что никто не просил ее об этом, — она тихо усмехнулась, затем подмигнула Уэйду, и мой желудок сжался в ответ. — Я надеюсь, что остальная часть Совета Магов согласится с моими просьбами, которые заключаются в следующем: Адли де ла Барт должна быть судима и осуждена в соответствии с магическими законами; до тех пор она будет содержаться в тюрьме этого ковена.

Я посмотрела на Адли и почувствовала ее искреннее облегчение. Мысль о Чистилище наполнила ее ужасом.

— Финч Шиптон будет отправлен в Чистилище и останется там до тех пор, пока мы не найдем и не захватим Кэтрин Шиптон и всех ее сообщников, — продолжила Имоджена. — После этого его тоже будут судить и осудят согласно магическим законам, — Финч не выглядел разочарованным. На самом деле, учитывая усмешку, прорезавшую его лицо, это было именно то, чего он хотел, и это действительно не устраивало меня. — Хотя я согласна с тем, что Ковен Сан-Диего сделал все возможное, чтобы предотвратить это, я также согласна на некоторую форму наказания. Я рекомендую снять двадцать очков за то, что он не уведомил Совет Магов о последующих атаках горгулий.

Смятение ударило меня под ребра, сопровождаемое болезненными волнами недовольства. Никто не был доволен потерей большего количества очков. Нам и так было достаточно плохо. Мы нуждались в этой премии в конце года сейчас, больше чем когда-либо. Вау, я действительно серьезно отношусь к этому «мы». Ладно, думаю, это вроде как решено, но я на всякий случай, держусь за свой испытательный срок.

— И последнее, но не менее важное: за их храбрость, впечатляющее мастерство и скорость в сдерживании этой трагедии, — добавила Эмоджена. — Я думаю, что Ковен Сан-Диего должен быть награжден на тысячу очков в конце года. О, и Бестиарий тоже должен остаться. Однако, Совет Магов предоставит внешнюю охрану, чтобы помочь в случае, если кто-то еще попытается вытащить Финча.

В актовом зале послышались восторженные возгласы. Облегчение нахлынуло на меня, и я не могла не ахнуть, ошеломленная тем, как много эти бонусные очки значили для ковена. Самое главное, было удивительно знать, что все они были освобождены от каких-либо правонарушений, и что их усилия были полностью признаны Советом Магов Калифорнии.

Я опустилась в инвалидное кресло, чувствуя, как мои щеки вспыхнули, когда волна добрых мыслей потекла в мою сторону. Это был мой первый раз в толпе, где мне действительно были рады. Это было странно и в тоже время чудесно, заставляя меня улыбаться с гордостью. Я сделала что-то хорошее, что-то важное, я сделала что-то великое, и это было потрясающе.

Рука Уэйда мягко сжала мое плечо. Я подняла глаза и увидела, что он улыбается мне так, что мое сердце совершило в груди восхитительный кульбит. Это приятно…

Леонидас и другие маги встали, побуждая Зал Главного Собрания приглушить шум аплодисментов. Снова воцарилась тишина, и Леонидас кивнул в мою сторону.

— Совет магов Калифорнии согласен со всеми вердиктами, — сказал он, затем взглянул на Элтона. — Надеюсь, вы сумеете обеспечить безопасность камеры Мисс де ла Барт.

— Абсолютно, — ответил Элтон. — Наставники Номура и Бэллмор разработали защищенный от взлома механизм.

— Хорошо. Тогда мы пойдем, — сказал Леонидас и щелкнул пальцами в сторону Финча.

Именно тогда я поняла, что Леонидас Леви был телекинетиком, как и я, только гораздо более искусным. Финч вскочил на ноги, не в силах контролировать свое тело. Он выглядел расстроенным и беспомощным. Часть меня наслаждалась этим зрелищем. Он бросил на меня косой взгляд.

— Скороувидимся, сестренка. Как ты и сказала, кровь гуще воды.

— В твоих мечтах, паршивец, — сказала я, испытывая искушение отшвырнуть его в сторону. Однако я сдержалась, жутко уважительно относясь к Совету Магов, не желая быть наказанной за нецензурную брань или что-то в этом роде.

Одним быстрым движением руки Леонидас сорвал цепь Финча с железного кольца, установленного на полу, и швырнул его в одно из колеблющихся зеркал, как тряпичную куклу. Затем он коротко улыбнулся мне, слегка прищурившись.

— Держите свой нос по ветру, Мисс Мерлин. Я буду внимательно следить за вами.

Я пожала плечами в ответ.

— Приму к сведению.

Имоджена милостиво помахала на прощание рукой и прошла через одно из зеркал, сопровождаемая остальными членами Совета Магов. Леонидас и Раффи обменялись короткими взглядами, и я почувствовала, что скоро между ними начнется разговор. Я все еще ничего не знаю об этих людях, и меня чуть не убили из-за них. Блин.

Как только Совет Магов и Финч исчезли в семи зеркалах, Элтон повернулся лицом к толпе, а Наставник Номура приказал двум магам безопасности забрать Адли. Они сняли с пола ее заколдованные цепи, а затем сопроводили ее с подиума.

— Прости, я не знала, — пробормотала Адли, проходя мимо меня.

— Это не изменит того, что ты сделала, — ответила я. — Твой долг был перед ковеном, а не перед любовником. Даже я знаю это, а я здесь меньше недели. По крайней мере, помоги нам в будущем, даже если ты будешь в тюрьме. Если ты знаешь что-нибудь о том, что делал Финч, расскажи нам.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но сдалась и мягко кивнула мне, а затем позволила магам безопасности унести себя. Я чувствовала ее стыд и сожаление, но, учитывая все потерянные жизни, было почти невозможно не злиться на нее. Она была влюблена в моего кровожадного сводного брата и… Боже, у меня испорченная семья. Я думаю, что мне лучше было бы жить, как ничего не подозревающая сирота.

— Харли, тебе нужно отдохнуть и какое-то время держаться подальше от толпы, — сказал Элтон, подходя ко мне с Тобе, идущим прямо за ним.

— Спасибо, Харли, — сказал Тобе. — Ты помогла мне восстановить мое имя. Спасибо за все.

Остальная часть нашей команды подошла, в то время как толпа постепенно рассеивалась. Я даже не заметила, что рука Уэйда все еще лежит на моем плече, пока он не убрал ее, оставив теплое пятно позади. Сантана, Татьяна и Астрид по очереди обнимали меня, а Дилан и Раффи пожимали оперенную руку Тобе.

— Харли поверила в тебя, — сказал Раффи Тобе, затем улыбнулся мне. — А мы верим в Харли.

Сантана сияла, как полуденное солнце.

— Ты была там просто великолепна. Надеюсь, ты простишь меня, что я подвергла тебя риску, когда позволила Оришам помочь тебе. Они крайне нестабильны, когда имеют дело с магами не-сантериями, но оказалось все нормально. Ты сильная, и они это чувствовали.

— О, это круто, — ответила я. — Мой голос был единственной вещью, которая, казалось, сработала, чтобы вернуть этих горгулий, так что, да, в конце концов стоило пойти на риск. Кроме того, я сделала только одну часть работы. Татьяна надрала задницу главарю, насколько я могла видеть.

— Честно говоря, — усмехнулась Татьяна. — Я не была уверена, что мне удастся устроить такую большую ловушку, но благодаря Уэйду, Дилану и Раффи все получилось.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Астрид, восхитительно заботясь о моем благополучии. — Ты пострадала.

— Да. Думаю, я в порядке. Просто очень больно. Я не чувствовала там своей ноги. Что бы ни делал Эсприт Финча, он сыграл со мной злую шутку, когда порезал меня.

— На данный момент мы мало что знаем о его Эсприте, но Совет Магов определенно займется этим, — ответил Уэйд. — В твоем организме был нейротоксин, возможно, тот, которым был пропитан клинок. Адли действительно помогла с этим, прежде чем мы выяснили, что она сделала и задержали ее. С остальным справился новый врач.

— Хватит уже всех этих восторгов и поздравлений, — вмешался Элтон, мягко улыбаясь. — Харли нужно отдохнуть. Ты можешь отвести ее обратно в комнату, Уэйд?

Мое сердце пропустило удар при мысли о том, чтобы снова остаться наедине с Уэйдом. Мне не хотелось признаваться в этом, но он действительно рос во мне. Его эго, вероятно, взорвется, если он когда-нибудь узнает, поэтому я изо всех сил старалась подавить улыбку.

— Разве ей не следует вернуться в лазарет? — нахмурился в ответ Уэйд. Он был встревожен. Ой.

— Нет, я в порядке. Но я хочу есть. Действительно проголодалась. Например, я хочу очень большую пиццу с сырной корочкой, два чизбургера, большую картошку фри и реки Кока-Колы, — сказала я, мой желудок сильно протестовал.

Элтон присел передо мной, чтобы мы могли быть на одном уровне, его руки накрыли мои на коленях.

— Харли, со всем, что ты для нас сделала, в то время, когда другие с криками разбегались бы, пообедай в ковене. Уэйд даст тебе все, что нужно.

— Я не ее слуга, — сказал Уэйд.

— Достаточно телефонного звонка, не драматизируй, — ответила я, не потрудившись взглянуть на него. Вместо этого я не сводила глаз с Элтона, который одарил меня мягкой улыбкой.

— Я знаю, что у тебя есть еще три недели испытательного срока, прежде чем ты решишь, что будешь делать, как маг, — медленно сказал он. — Я просто хочу, чтобы ты знала: каким бы ни был твой выбор, у тебя всегда будет здесь дом и семья. Но если ты решишь претендовать на нейтральную позицию, я с радостью подпишу твою рекомендацию для Совета Магов, хотя мы предпочли бы, чтобы ты была здесь, с нами.

Я почти мгновенно расплакалась, когда Элтон сжал мои руки, затем поцеловал меня в лоб и встал, жестом приказав Уэйду увести меня. Я улыбнулась нашей Команде Отбросов и Тобе, их любовь, казалось, исцелила мое разбитое сердце.

Элтон был прав. Мне не нужны были живые Хайрам и Эстер Мерлин, чтобы иметь семью. Мне даже не нужна была та женщина, которую я видела через ловца снов, может быть сестра моего отца, тетя или что-то в этом роде. У меня были Смиты в человеческом мире. И у меня здесь новые друзья, которые были готовы рисковать ради меня. Семья — это не то, где ты обязательно рождаешься.

Мое магическое путешествие только начиналось. В этом магическом обществе были некоторые довольно досадные недостатки, и элитарность, и удушающие правила были слишком большими, чтобы справиться с ними одновременно, но было место для обучения и развития. Не только для меня, но и для них тоже.

Ковен не был совершенным, но они все пытались быть лучшими версиями самих себя, даже когда не знали, каким путем идти или что делать, чтобы достичь этого. И я была прямо там, с ними, в настоящем времени, стремясь к той же цели.

Лучшая версия меня — Харли Смит собиралась остаться, причудливо привязанная к своей жизни приемного ребенка в человеческом мире.

С другой стороны, Харли Мерлин, хотя ее и считали Посредственностью, еще не нашла свой Эсприт, она только начинала. И если это бурное начало, наполненное запретными чарами и кровожадными горгульями, было хоть каким-то знаком, что путешествие должно было стать еще более ухабистым в будущем.

И это круто. Я буду готова.

Глава 34

Я проспала большую часть недели. Все, что произошло с первой ночи с Уэйдом в казино, наконец-то настигло мое тело. Команда Отбросов приходила по очереди, в основном с горячим кофе и китайской едой на вынос. Они ввели меня в курс дела по очистке и организовали частные занятия со всеми наставниками.

Уэйд снова стал своим обычным напыщенным придурком, и меня это устраивало. Его сарказм был моим эмоциональным якорем, буквально. Я нуждалась в нашем подшучивании, чтобы нормально функционировать и обрабатывать каждую деталь моего существования, особенно открытия, которые мы сделали о моей семье.

Настанет время, когда я сяду и буду рыться в архивах, по одной странице за раз, пока не узнаю все, что смогу, о своем отце, матери и, самое главное, о Кэтрин Шиптон. Она все еще была жива и чрезвычайно опасна. У меня счеты с этой ведьмой.

В окна лилось солнце. Моя последняя гостья, Астрид, вчера вечером оставила шторы раздвинутыми. Я заснула, глядя на звездное небо. Я села, потянулась и почесала затылок. Повязка действительно раздражала, поэтому я решила развязать ее и снять. Во всяком случае, рана на горле почти полностью зажила.

Я встала с кровати и посмотрела на себя в зеркало. Вокруг моей шеи все еще были багровые синяки, и зашитая дыра, оставленная пуговицей Сантаны, плюс еще несколько синяков на моих плечах и руках. Но, кроме этого, я выглядела так, будто определенно доживу до следующего дня. Но эта пуговица должна была оставить шрам.

Мои ярко-рыжие волнистые волосы были слегка спутанными. Мои небесно-голубые глаза теперь напоминали мне Финча. Я даже обрадовалась этому, потому что это заставило меня сосредоточиться на том, что было дальше: найти Кэтрин и бросить ее в Чистилище вместе с сыном. После того, как я разобью ей лицо, конечно, за то, что она сделала с моей семьей.

Я выдохнула, выудила из заднего кармана джинсов записку отца и перечитывала ее снова и снова.

«Харли, мне так жаль, что я так с тобой поступаю, но другого выхода нет. Оставайся в безопасности. Будь умницей. Я люблю тебя. Папа».

Какой отец стал бы делать то, что сделал он? Он и Кэтрин сожгли мою мать заживо. Я проглотила слезы, скомкала записку и бросила ее в мусорную корзину. Она ударилась об нее и отскочила назад, затем упала на пол и исчезла под моей кроватью.

Мне не нужна была эта его видимость, эта куча лжи от человека, который убил мою мать. Впрочем, там было много того, чего я еще не знаю. И одно воспоминание о нем не соответствовало тому, что писали газеты или даже говорил Финч, совсем нет. Но его судили и осудили.

Он не признал себя виновным.

Неужели я позволяю своему горю взять верх надо мной? Может быть, есть хоть намек на то, что мой отец сказал правду?

Испытывая угрызения совести из-за того, что выбросила сообщение, которое столько лет держало меня в здравом уме, я опустилась на пол и достала из-под кровати смятую записку. Только теперь, увидев ее снова через несколько дней, я вспомнила о шкатулке, которую дал мне Элтон. Я вытащила ее и оставила записку отца на полу рядом со мной.

Я перевернула коробку пару раз. Все гравюры были символами, которые я видела раньше, хотя я не могла точно сказать, где именно. Они просто казались знакомыми. Сама шкатулка была размером с обычную книгу, с перламутровыми вставками в виде нежных цветочных узоров на боках и на крышке. Гравюры следовали за линиями лепестков и листьев, как слова, затерянные в изображении, спрятанные далеко и видимые не для всех.

Замок казался странным, отлитым из чистого серебра, с закрученными линиями, ведущими в замочную скважину. На крышке было изящно выгравировано имя моей матери. Эстер Мерлин. Я попытался открыть ее маленьким швейцарским армейским ножом, который держала в кармане, но она даже не сдвинулась с места.

Затем я заметила текст, написанный внизу. В последний раз, когда я пыталась её открыть, я была так утомлена и расстроена, что даже не видела надписи. Это было ясно, все написано прописными буквами. «Кровь, гуще, чем вода».

Я знала эту фразу. Я читала её раньше. Черт возьми, я и сама это сказала, совсем недавно.

— Кровь гуще воды, — пробормотала я, рассеянно проводя указательным пальцем по замочной скважине.

Острый укол поразил меня, и я ахнула, посасывая окровавленный кончик. Что-то прокололо мне кончик пальца.

— Подожди, — пробормотала я, пробуя на вкус собственную кровь, затем подняла коробку, чтобы получше рассмотреть замочную скважину. — Ага, вот ты где.

Я увидела крошечный стальной кончик иглы, остекленевший в моей крови. К моему удивлению, он скакнул обратно внутрь, и изнутри послышался звук маленьких механических колес. Через три громких щелчка крышка открылась.

— Ух ты!

Шкатулка была обита черным бархатом, а внутри лежали три предмета. Я задержала дыхание на несколько секунд, мой взгляд метался между уколотым пальцем и содержимым коробки. Святые угодники.

Дрожащими руками я вытащила первый предмет. Это была фотография Хайрама и Эстер Мерлин, задолго до того, как у них появилась я. Они выглядели молодыми и беззаботными, элегантно одетыми на фоне сверкающего бального зала. Мой отец был одет в костюм-тройку, его черные волосы были аккуратно зачесаны по бокам, небесно-голубые глаза сияли в камеру. Да, во мне определенно была его часть. Я так отчетливо видела его там. Глаза, веснушки, форма его носа… все это я.

Моя мать была великолепна в своем черном вечернем платье, ее ярко-рыжие волосы были уложены в стильную прическу, с жемчужными серьгами и капелькой красной помады. Она выглядела знакомой, но я не могла сказать, где видела ее раньше. Форма ее лица была моей, как и волосы. Ее игривая улыбка эхом отозвалась во мне. Может быть, именно там я видела Эстер Мерлин раньше. В зеркале.

Они казались счастливыми и влюбленными, обнимая друг друга и улыбаясь, как будто впереди были только хорошие дни. Они мало что знали.

Я вытерла слезы с глаз и положила фотографию обратно внутрь, перейдя к следующему объекту, колоде игровых карт с классическим дизайном, каждая из которых была тщательно расписана вручную и лежала в толстой картонной коробке. На обороте было сообщение. Убей их, Голубка!

Карты были прекрасны, напоминая о начале 1920-х гг. королевы были чувственными принцессами, изображенными в стиле модерн. Короли были щеголеватыми и лихими, а валеты-шикарными музыкантами, которые подмигивали мне, своему зрителю.

— Убей их, Голубка, — повторила я вслух, слегка забавляясь. — Я думаю, что моя мама была игроком. Ха!.

Третий объект, который действительно оказал на меня влияние, даже прежде, чем я положила на него палец. Это было потрясающее кольцо-браслет, великолепно выполненное в элегантном готическом стиле, из янтарного золота. Браслет держал один большой, овальный черный оникс, и металл был украшен закрученными узорами вокруг. На кольце висела большая белая жемчужина, а на тонкой цепочке, соединявшей кольцо с браслетом, четыре драгоценных камня поменьше: сапфир, красный гранат, изумруд и бриллиант.

Это выглядело так красиво, так не обычно. Я никогда не видела ничего подобного. Однако, в тот момент, когда я коснулась его, мое сердце чуть не взорвалось. Я прикусила нижнюю губу, затем надела кольцо-браслет на левую руку. Как только я застегнула браслет на запястье, я обнаружила, что улыбаюсь. Это была идеальная пара.

Через три вдоха мое тело отреагировало, и моя душа запела. Это было похоже на жидкое счастье, льющееся через меня, освещая меня изнутри. Как будто весь мир снова был правильным. В самом моем существовании чего-то не хватало, и вот оно. Я знала это в глубине души.

Он говорил со мной. Не на словах, а в порыве эмоций, как будто я наконец-то соединилась со Вселенной. Волна силы пробежала по моей коже. Это то, как внутри ощущается Хаос?

Я не хотела торопиться с выводами, но был один способ проверить это. Я выскочила из своей комнаты и побежала по коридору к заднему двору, где был фонтан дракона, тот маленький уголок рая, которым мне еще предстояло полностью насладиться.

Даже не имело значения, что я была одета в брюки и майку, или что я была босиком. Я бежала так быстро, как только могла, думая, что мне нужно немного места на случай, если что-то пойдет не так.

— Харли! — услышала я Уэйда позади себя.

Мое сердце билось так быстро, мое зрение сфокусировалось на дороге впереди, что я даже не видела его. Я услышала его шаги за спиной. Он бежал за мной.

Я добралась до сада, моя левая рука покалывала от чего-то, похожего на восторг. Вот оно, — подумала я.

— Харли, ты в порядке? — Уэйд догнал меня.

Я подняла руку в ответ, мой взгляд был прикован к фонтану. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы ответить, после того как он проверил кольцо-браслет.

— Это…

— Давай выясним, — перебила я его. Я даже не хотела слышать это слово, пока не смогу подтвердить его. Свет бурлил во мне, растягивая мышцы и наполняя грудь надеждой. Я не могла вынести мысли о разочаровании.

Я протянула руку, сосредоточившись на воде, сочащейся из пасти каменного дракона. Сапфир на соединительной цепочке загорелся захватывающим дух синим цветом, и я завизжала от радости, шевеля пальцами у воды.

Капельки вытянулись из потока, идеальные маленькие шарики родниковой воды, которые парили в воздухе надо мной.

— О! Боже! Несколько дней! — хихикнула я, наблюдая, как капли дрожали и кружились вокруг друг друга, пока не слились в большую каплю воды, размером с футбольный мяч.

Облегчение прорвалось сквозь меня, и я боялась, что мое сердце не выдержит столько счастья.

— Вот оно! Это мой Эсприт! Мне удалось открыть мамину шкатулку, и оно было там. Уэйд, познакомься с моим Эспритом. Эсприт, познакомься с моим Уэйдом, — я засмеялась, но тут же поняла, что только что сказала. — Я имею в виду, познакомься с Уэйдом. Эсприт, познакомься с Уэйдом.

Мое лицо вспыхнуло, когда я повернулась, чтобы посмотреть на Уэйда, который смотрел на меня, широко раскрыв глаза и сбитый с толку. Жар разлился в моей груди. Он указал на каплю воды.

— Возможно, ты захочешь присмотреть за этим.

— Что, зачем? — спросила я, затем проверила свой водяной шар и замерла. Он утроился в размерах и неудержимо дрожал.

Через секунду, когда меня пронзила вспышка энергии, он взорвался, забрызгав водой меня и Уэйда.

Мы стояли там, промокшие до нитки и абсолютно ничего не говорили. Я была в равной степени взволнована и смущена, мой Эсприт оживлял меня лучше, чем шесть чашек эспрессо одним глотком.

— Полагаю, именно это ты имел в виду, когда сказал, что Эсприт может быть очень нестабильным, пока я не научусь им пользоваться? — риторически спросила я, затем вытерла воду с лица, наслаждаясь тонким звоном моего кольца-браслета. Это был звук, к которому я была более чем счастлива привыкнуть.

Уэйду потребовалась пара секунд, чтобы ответить, его глаза были прикованы ко мне, а вода стекала по тонкому лезвию его носа на уже промокшую рубашку.

— Думай об этом как о спортивном автомобиле. Ты можешь почувствовать прилив сил с того момента, как ты попала в него, но тебе все равно нужно научиться правильно управлять им, чтобы ты не оказаться в озере.

Я фыркнула, затем медленно кивнула, с любовью глядя на свой Эсприт.

— Я думаю, это принадлежало моей матери, — выдохнула я.

— Это делает его еще более красивым, — тихо ответил Уэйд.

Я не могла удержаться и согласилась. Конечно, у меня было много работы, много тренировок и чтения по Эспритам, но я нашла его. Я выбросила сообщение отца, и оно каким-то образом привело меня обратно к матери.

Слеза нашла выход, скатилась по моей щеке и упала на булыжную мостовую, где мои босые ноги и пальцы подрагивали от удовольствия.

— Это прекрасно, — пробормотала я.

Дорога впереди уже не казалась такой страшной. Теперь я была настоящим магом, и мне нужно было многому научиться.

Но в одном я была уверена еще до того, как мне пришло в голову признаться в этом самой себе.

Я находилась там, где должна была быть.