========== Глава 1. Вокзал ==========
Этот город завёрнут, как в саван, в туман,
И царит в нём безумье, порок и обман.
Город мрачных трущоб, весь изглоданный злом,
По ночам его мгла накрывает крылом.
Вы не бывали в Лондоне, сэр?
Этот город безукоризненно сер…
(«Добрые Люди» — Король и Шут)
Лондонский вокзал, строгий, серый, потёртый, как сухопарый денди, в пасмурную погоду представлял собой нелицеприятное зрелище. Холодный дождь мелко моросил с самого утра, промозглый ветер гонял по мокрому перрону бумажный мусор. Сплошь тоска и серость, заставляющие жалко ёжиться.
Одно из колёсиков на её тяжёлом чемодане сломалось, и ей пришлось тащить его на себе. Ноги гудели от усталости, пальцы совсем замёрзли и болели от впившейся в них ручки. Одна нога промокла, и Санса давно уже хлюпала покрасневшим носом. Да ещё и плащ умудрилась порвать, зацепившись карманом за брелок на рюкзаке какого-то идиота в метро.
Хорошо, что народу не очень много. Мало кого занимают поездки в такую погоду. Передохнув, Санса потащила свой растреклятый чемодан к кассам, мечтая про себя о том, как отогреется в уютном вагоне поезда и закажет себе горячего чаю с лимонными пирожными.
До касс оставалось совсем ничего, но переход был не закрыт от дождя и ветра навесом. Нахлобучив на глаза капюшон плаща, она, чуть ли не со стоном приподняв чемодан, ринулась под дождь. Санса почти преодолела переход, когда уже у самых касс, высматривая лужи, с размаху в кого-то врезалась.
— Ой, — успела пробормотать она, заметив, что у этого «кого-то» из рук выпал бумажник. Купюры и несколько монет со звоном разлетелись по мокрому бетону.
— Я сейчас всё соберу, — торопливо сказала Санса, нагнулась и принялась судорожно собирать упавшие деньги, даже не взглянув на мужчину, в которого так нелепо влетела. В том, что это был мужчина, не пришлось сомневаться — на нём было чёрное строгое пальто, и сам бумажник был мужским, чёрно-кожаным, и начищенные и тоже чёрные, явно дорогие туфли перед её носом были мужскими…
— Вот, — мокрыми дрожащими руками она протянула собранные деньги. Несколько купюр размякли от воды и облепили ей пальцы. — Простите, пожалуйста, я не хотела…
Она взглянула, наконец, в лицо этого мужчины.
И вздрогнула.
Внимательные, пронзительные зелёно-серые глаза, казалось, смотрели ей прямо в душу. По спине пополз непонятный холодок. Ей на секунду показалось, что это мужчина знает о ней абсолютно всё — таким проницательным был его взгляд. Лишь спустя несколько мгновений она заставила себя отвести взгляд от его глаз и заметила другие детали — небольшую аккуратную бородку, идеально уложенные чуть вьющиеся тёмные волосы, на висках которых пробивалась серебристая седина, и сигарету в уголке слегка улыбающегося тонкогубого рта.
— Ничего страшного, — мягко сказал он, принимая из её рук свой бумажник. Их пальцы соприкоснулись, и она вздрогнула повторно — словно лёгкий электрический разряд пробежал от его тёплых сухих пальцев к её — мокрым и холодным.
Она увидела, как он брезгливо смял мокрые раскисшие купюры и ловким броском отправил их в ближайшую урну. Санса нервно сглотнула. Так поступить с несколькими банкнотами по сотне евро! Этот человек явно не нуждался в деньгах.
— Ещё раз извините, — просипела она, вновь хватаясь за ручку своего громоздкого чудовища и намереваясь обойти его.
— Мы… — он сделал внезапную паузу, задумчиво сощурив глаза. — Мы с вами нигде не встречались, мисс?
Санса в замешательстве покачала головой. Она бы его точно запомнила. Но всё равно он казался странно знакомым…
— Вы не скажете мне своё имя?
Она почувствовала, что краснеет.
— Простите, я тороплюсь…
Она в самом деле торопилась. А ещё ей было чертовски странно разговаривать с этим чертовски странным незнакомым мужчиной. Отчётливо понимая, как она нелепо смотрится со своим сломанным чемоданом и в мокром порванном плаще, Санса устремилась к кассам. Он смотрел ей вслед — она не видела, но отчего-то точно знала, что он смотрел.
Перед ней оказалось всего три человека в очереди, и она облегченно вздохнула. Чемодан пока можно было отставить в сторону, что она и сделала, и принялась дышать на свои вконец заледеневшие пальцы. Гнуться они отказывались, и её чуть не хватила паника, когда очередь стала подходить к концу, а она всё ещё не могла выудить паспорт и деньги из внутреннего кармашка плаща.
— Слушаю, мисс, — тонким, карикатурным голосом сказала кассирша, полная дама с такой же карикатурной прической — огромным хаосом крупных кудрей на голове.
— В Винтерфелл, пожалуйста. — Санса протянула в окошко паспорт, почувствовав, как остро кольнуло в сердце, когда она произнесла «Винтерфелл». Слишком много боли связано с ним.
— Ближайший поезд через сорок минут.
— Да, отлично. Плацкарт, эконом. У меня студенческий. — Она, спохватившись, опять полезла в кармашек. — Сейчас же действуют скидки для студентов? — Она положила своё потрёпанное студенческое удостоверение с истёртым корешком на прикассовую стойку.
Кассирша приподняла крашеные брови, и её лицо скривилось от презрения.
— Акция для студентов закончилась два дня назад, мисс. Билеты остались только в вагоны класса люкс.
Санса сглотнула.
— А другой поезд?.. Есть билеты на другой поезд?
— Есть, — пропищала кассирша. — Отправление в восемь вечера.
И назвала сумму, от которой у Сансы задрожали руки.
— Это тоже класс люкс?
— Нет, это скорый поезд, мисс. Это стандартная цена на билеты.
У неё не хватало ни на один из вариантов.
— Вы будете брать?
— Я… — Санса до боли сжала пальцами край стойки. — А есть вариант подешевле?
Железнодорожная владычица закатила глаза под лоб.
— Мисс, я предложила вам все варианты. Следующий!
Санса хлюпнула носом.
— Хорошо, спасибо…
С горящими от смущения щеками она отошла в сторону. Подтащила чемодан к скамейке, уселась на неё, почувствовав даже через джинсы холодные отсыревшие перекладины, уткнулась лицом в ладони и заревела.
Деньги у неё почти кончились, и взять их было неоткуда. В снимаемой квартирке полетел котёл, и ей пришлось выбирать — ремонтировать его за свой счёт или мыться ледяной водой. Это было бы невыносимо, и Санса решилась на непредвиденные траты. Но и поездку откладывать было нельзя. Она должна была поехать. Они её ждали… Может быть, попробовать автобус? Или автостопом?
Она всхлипнула, стараясь опустить голову ниже, чтобы никто не заметил её слёз. Никто особенно и не замечал — все спешили куда-то по своим делам и не обращали внимания на мокрую рыжеволосую девчонку с нелепым огромным чемоданом.
Никому она была не нужна — это Санса давно поняла с тех пор, как…
И вдруг опять это странное чувство пронеслось вдоль позвоночника. Санса вытерла слезы рукавом кофты и подняла глаза. На этот раз она не вздрогнула.
Он стоял у кассы, прислонившись плечом к колонне, и курил. Глаза всё так же странно блестели, в руке — неизменная сигарета. Ни капли дождя не было ни в его волосах, ни на пальто, словно над ним висел огромный невидимый зонт… Но как он прошёл через переход, где не было навеса?
Санса шмыгнула носом. О чём она думает вообще? На кой ей сдался этот богатенький тип?
— Мисс?
Она дёрнулась от неожиданности.
Железнодорожная Медуза Горгона, вылезшая из своего логова, стояла прямо над её правым плечом. Странно было её здесь наблюдать — казалось, что её рыхлое тело намертво вросло в небольшую кассовую будку, заполнив там всё пространство. Что же заставило её вылезти?
— Мисс, произошло недоразумение. Акция продлена. Вы можете приобрести билет в класс люкс с большой скидкой.
Наверное, при этих словах кассирше следовало бы вежливо улыбаться, но она этого не делала. И тут Сансе стало понятно, что с ней не так.
Кассирша выглядела до смерти напуганной.
— Я уже оформила вам билет. Прошу извинения за рассеянность.
Бесформенные губы у неё мелко подрагивали, как и пальцы, когда она протянула золотистый билет с оттиском эмблемы королевской железной дороги.
Озвученная цена оказалась в два раза меньше той, на которую рассчитывала Санса. Это заставило её оторопеть и непонимающе уставиться на кассиршу.
— Вы будете брать или нет?! — попыталась вернуться к своему обычному горгонообразному состоянию кассирша, но тут же осеклась. И тот самый необъяснимый страх вновь проявился на её лице. — Ох, простите. Просто у меня там очередь…
— Конечно, — очнулась Санса и полезла дрожащими руками за кошельком. — Спасибо вам большое. Мне надо было уехать именно сегодня.
Кассирша криво улыбалась, пока Санса Старк, тараторя благодарности, отсчитывала мятые мелкие банкноты и мелочь в её массивную ладонь. Сжав их в кулак даже не пересчитав, кассирша кивнула и двинулась к кассе, неожиданно ловко лавируя между пассажирами, заполонившими станцию после прихода очередного поезда. Санса смотрела ей в спину, обтянутую грозящим лопнуть форменным пиджаком, и ровным счётом ничего не понимала.
Ей что, только что наконец повезло?
Она не видела, как мужчина в чёрном пальто, улыбаясь, затушил сигарету и отступил в тень.
***
Ожидая прибытие поезда, Санса успела выпить кофе из автомата на перроне и немного согреться. И поразмышлять над тем, как неожиданно удачно для неё всё сложилось. Единственное, что ей не давало покоя — вопрос, как кассирша оформила билет на её имя без паспорта? Неужели запомнила все данные, лишь мельком взглянув на документ? Впрочем, вскоре Санса решила, что всё это не имеет значения. Билет был у неё в кармане, и совсем скоро она помчится на Север, в Винтерфелл…
Когда она допила кофе, до подхода поезда осталось всего минут семь. Санса достала билет и вгляделась в печатные высокие буквы — шестой путь, шестой вагон. Шестой путь… Она повертела головой. Придётся переходить через подземный переход с этим тяжеленным чемоданом. И хотя поезд должен будет стоять на станции целых двадцать минут, она направилась к шестому пути заранее. Не терпелось залезть в тёплый вагон из этой сырости и холода. Да и разглядывание вокзала уже порядком надоело.
Когда она поднялась, наконец, на нужный путь, скорый уже подходил к перрону, блестя мокрыми боками и фыркая разогретым двигателем, словно живое существо. Сансу обдал запах горячего дизельного топлива и железа — ни с чем не сравнимый запах долгого и спокойного железнодорожного путешествия. Вагоны медленно мелькали перед ее лицом, пока поезд притормаживал, давая возможность прочитать номера на вывешенных в окнах табличках. Первый, второй, четвёртый… Поезд совсем замедлил ход. Пятый вагон прополз мимо неё. А вот и он — шестой. Поезд замер, услужливо остановив дверь нужного ей вагона прямо перед ней.
Санса даже слегка улыбнулась. Как удачно всё сложилось. Не придётся идти к нужному вагону со своим несчастным чемоданом.
Дверь открылась и на перрон стали выходить прибывшие пассажиры. Она шагнула в сторону, пропуская людей. Последним вышел проводник — молодой светловолосый парень в форме и белых перчатках. Наверное, они символизировали высокий уровень комфортабельности вагона, хотя смотрелись довольно нелепо.
— Вы на посадку, мисс?
Он широко улыбался, не в пример той недовольной кассирше. Хотя надо бы вспомнить о ней добрым словом — именно благодаря ей Санса заполучила свой билет.
— Вот, — протянула она билет проводнику. — Класс люкс, всё верно?
— Именно, — кивнул проводник, отрывая посадочный талон от билета. — Ваш чемодан вы можете оставить в багажном отделении вагона. Я помогу.
Он легко взялся за чемодан и занёс его внутрь. Санса поднялась следом. Тепло и тишина сразу окутали её со всех сторон.
— Вот и всё. Теперь можете проходить в своё купе. Не заблудитесь, мисс?
Он сверкнул в полумраке тамбура улыбкой, пытаясь придавить рукой начавшую сползать фуражку. Наверное, он проникся к ней из-за её молодости и довольно простого внешнего вида, — о да, рваный плащ наверняка придавал ей шарма — поэтому и общался в довольно доверительном тоне, без официоза. Ей это понравилось.
— Конечно, я дойду, — улыбнулась в ответ Санса. — Спасибо вам.
Она направилась дальше в вагон по коридору, который был выстелен красной дорожкой. И вдруг спохватилась. Номер купе она не догадалась посмотреть в билете.
— Куда же я его дела, — пробормотала Санса, хлопая себя по карманам. С облегчением нащупав билет в заднем кармане джинсов, она, наконец, нашла на нём номер купе.
Шестой.
— Хмм, — протянула она.
Шестой путь, шестой вагон, шестое место.
Интересное совпадение. Она не была суеверной и случайно совпавшие цифры вызвали у неё лишь лёгкое удивление. Бывает же такое.
Но на этом совпадения не кончились.
Когда она открыла дверь шестого купе, то замерла на пороге.
На обитом тёмно-красным бархатом диванчике сидел тот самый мужчина с серо-зелёными глазами, в которого она врезалась на вокзале. Сидел в своём безупречном чёрном костюме и спокойно улыбался, будто давно ждал её.
— Рад вас видеть, мисс.
========== Глава 2. Знакомство ==========
Наш бренный мир задуман Им
Как царство света и покоя.
Наш мир и должен быть таким…
Но где вы видели такое?
(«Добрые Люди» — Король и Шут)
Сначала она не нашлась, что сказать. Стояла и смотрела на него во все глаза.
Потом с трудом выдавила из себя что-то вроде «добрый день».
И почему она так удивлена? Мало ли кто мог попасться ей в попутчики… Почему бы им не быть этому мужчине с вокзала? Уж он-то для класса «люкс» выглядит более подходящим, чем она.
— Проходите. — Он сделал жест в сторону диванчика напротив, словно был здесь хозяином.
Осознав, что и так слишком долго стоит в дверях, Санса уселась на мягкое удобнейшее сиденье и сложила руки на коленях. Она чувствовала себя ужасно смущённой. Виной был его взгляд, который, казалось, видел её насквозь.
Ну и тип. И с ним ей придётся ехать почти сутки?..
— Прошу вас, не стесняйтесь меня. Если бы была возможность, я бы уступил вам купе, но, боюсь, все места заняты.
Он всё улыбался своей кошачьей улыбкой, когда говорил с ней.
— Я… Мне… Я вовсе не стесняюсь, — неубедительно возразила Санса, усилием воли пытаясь прогнать досадный румянец со своих щёк.
— Вот и хорошо, — мягко ответил он. — Располагайтесь.
Может, он какой-нибудь психолог? Или экстрасенс?
Почему-то в её представлении такими пронзительным взглядом обладали люди именно подобных профессий. Мужчина тем временем положил на столик между ними старомодный портсигар и принялся читать газету. Ей показалось, что она перенеслась во времени куда-нибудь в тридцатые. И портсигар, и газета, и его классический костюм выглядели так, будто он принадлежал другому времени.
Она сидела, поглядывая изредка на него, сжимая на коленях пальцы. Потом, придя к выводу, что целые сутки она все равно так не просидит, сняла свой плащ и повесила на вешалку у двери.
После промозглого вокзала купе казалось наитеплейшим местом в Лондоне. Санса даже задумалась о том, чтобы снять свитер, под которым у неё была белая футболка, но передумала. Может быть, когда поезд тронется, станет прохладнее. А может быть, не хотела, чтобы он смотрел, как она раздевается. Хотя, что здесь такого?
Железнодорожные рабочие осматривали вагон снаружи, простукивали колёса и заглядывали под них. Локомотив оглушительно свистнул. Видимо, они скоро отправятся.
Мужчина всё так же читал газету, изредка шелестя страницами.
Санса украдкой зевнула и достала телефон. Три минуты до отправления. Отлично. Она выпьет кофе или чай, съест что-нибудь и уляжется спать. Подумав, она решила ограничиться кофе. Еда в поездах недешёвая, а ей ещё нужно доехать назад. Желудок, в котором с утра ничего не было, недовольно заурчал от этой мысли. Мама бы её отругала за привычку пропускать завтрак…
Её взгляд нечаянно соскользнул с экрана телефона на портсигар, лежавший на столе. На его крышке были затейливо выгравированы три цифры — 666.
Она сглотнула и посмотрела на владельца портсигара, невозмутимо читающего газету. На сатаниста он не похож. На рокера, слушающего death-металл и загоняющегося по подобным штучкам, тоже. Ну и ладно, мало ли какие обстоятельства связывают его с этим числом. Маргери, к примеру, очень любит число 13. А может, это вообще девятки?
— Это шестёрки.
Она вздрогнула.
— Я заметил, что вы смотрите на портсигар. — Мужчина аккуратно сложил газету и отложил её в сторону. — Он передаётся в нашей семье из поколения в поколение. С этими цифрами связана забавная история из жизни моего пра-пра-деда. Поставив на это число, он выиграл крупную сумму денег, позволившую ему открыть собственное дело. С тех пор он увековечивал эти шестёрки, где только ему вздумывалось — на парадном фронтоне дома, на столовом серебре, на белье, и… — Он взял портсигар и повертел его в пальцах. Санса обратила внимание, какие ухоженные у него руки. И красивые. — И на портсигаре.
— Интересная история, — кивнула она, отводя взгляд. «Шестёрки на белье, надо же! О чём я только думаю». — Повезло вашему деду.
Он улыбнулся.
— Так что ничего дьявольского. Вам нечего бояться.
— С чего вы взяли, что я боюсь? — вскинула она голову. Её саму раздражало непонятное смущение перед ним, и это вызвало волну лёгкой досады на саму себя. Сидит тут, краснеет, как дурочка. Пора бы уже начать вести себя с достоинством.
Мужчина улыбнулся ещё шире, ничего не ответив.
Поезд тронулся, и Санса вздохнула с облегчением. Можно будет заняться рассматриванием мелькающих за окном пейзажей, а не чужих портсигаров и запястьев с тонкими пальцами.
Но погода лишила её этой возможности. Как только они выехали из вокзала, то попали в плотный белый туман. На расстоянии двух футов от поезда ничего не было видно, только белёсую молочную пелену.
Поезд ехал медленно, почти не набирая скорость.
— Прелестная английская погода, — вздохнул её попутчик. — Жаль, я так надеялся развлечься, наблюдая унылую деревенскую Англию с её коровами и бесконечными полями.
Санса усмехнулась.
— Вы курите?
— Нет.
— Похвально. А я всё не могу бросить…
К её удивлению, у них даже началась неспешная спокойная беседа о чём-то незначительном. Странное смущение прошло, и теперь она чувствовала себя более-менее свободно рядом с этим мужчиной. Они поговорили о вреде курения, о знаменитой английской погоде, о том, какие преимущества есть у поездов перед самолётами и многом другом.
Их разговор прервал стук в дверь. В купе заглянул проводник — тот самый дружелюбный парень с веснушками. Он улыбнулся Сансе и услужливо спросил, обращаясь к попутчику:
— Сэр, ваш чай готов. Прикажете подать?
Мужчина кивнул. Потом посмотрел на неё и слегка приподнял правую бровь.
— Принесите два. И две порции лимонных пирожных для меня и для леди.
Санса протестующее замотала головой.
— Нет-нет, я…
— Леди, я не предлагаю вам стакан бурбона. Давайте продолжим наш приятный разговор за чашечкой чая, благо, английские поезда — одно из немногих мест, где его всё еще умеют годно заваривать.
Он так обезоруживающе улыбнулся, что она не стала отказываться. Тем более, что по удачному совпадению, он заказал её любимый десерт — лимонные пирожные она обожала с детства. Когда их принесли, вместе с двумя дымящимися чашками чая, рот у неё обильно наполнился слюной. Свежайшие пирожные с нежно-золотистой лимонной начинкой между двумя бисквитными кусочками источали просто волшебный аромат. Она чуть ли не забыла про чай, ломая вилкой сахарную корочку сверху.
Пока она ела, мужчина напротив неспешно рассказывал о деревеньке, мимо которой они должны были проезжать. Он умел рассказывать. У него был глубокий, с приятной хрипотцой голос, с мягкими вкрадчивыми интонациями. Его рассказ пестрил интересными подробностями, которые она раньше не слышала, и колкими, меткими замечаниями, заставляющие её смеяться. Из него бы получился отличный преподаватель. Лекции вышли бы увлекательными. Не в пример тем занудам, которые читали предметы на её факультете.
Она разделалась со своим пирожным, когда заметила, что он совсем не ест. Санса облизнулась, переводя взгляд на попутчика, и увидела его понимающую улыбку.
— Съешьте моё. — Он подвинул к ней расписную тарелочку. — Я не очень люблю сладкое.
— Нет, что вы…
— Они очень вкусные, верно? Жаль будет, если наш проводник выкинет этот восхитительный кусочек в мусорный ящик.
Санса долго не сопротивлялась. Одного пирожного было катастрофически мало. Вдобавок они были просто невероятно, неописуемо вкусные! И она, признав поражение, придвинула тарелочку к себе.
Она уничтожила второе пирожное, запила его ароматным чаем и откинулась на сиденье, совершенно умиротворённая и довольная. И почему этот человек казался ей таким подозрительным и странным? Отличный мужик! И улыбка у него хорошая. Вдобавок он прекрасный собеседник, начитанный, умный и очень вежливый.
Ночь за окном приближалась на мягких лапах. Туман не пропал, лишь молочная завеса стала темнее - с неба на него опустилась синева.
По углам купе зажглись лампы в старомодных абажурах, разлив вокруг ореолы жёлтого света. Колёса мерно стучали, вагон еле заметно покачивался. Голос её собеседника словно убаюкивал, дополнял свернувшийся клубочком в купе уют.
— Кстати, — мягко сказал он, закончив свой очередной небольшой монолог. — Раз уж мы теперь попутчики, может быть, следует представиться друг другу? Как вас зовут, мисс?
— Старк, — ответила Санса не задумавшись ни на миг. — Санса Старк.
На самом деле, это момент должен был произойти давно. Она всё думала, когда он снова спросит её имя. Обстоятельства сейчас, в отличие от их первой встречи на вокзале, весьма располагали к знакомству.
— Петир Бейлиш, — назвал мужчина себя.
Свет в купе в этот момент мигнул, погрузив их на пару секунд в темноту. Санса вздрогнула. На миг ей показалось, что глаза собеседника сверкнули неестественным, тёмно-красным светом, будто стоп-сигнал машины в тумане… Но это была вывеска станции, мимо которой они сейчас проезжали. Её отражение в стекле сыграло шутку с воображением.
Свет загорелся вновь, будто ещё более яркий, чем раньше.
— Вот теперь мы наконец-то знакомы.
***
Вечер ранний сменился на вечер поздний. Темнота за окном сгущалась. Колёса ритмично стучали, по стеклу барабанили крупные капли дождя. Изредка поезд останавливался на станциях, и она видела на перроне промокших людей с багажом, стремящихся поскорее забраться в тёплое нутро вагонов. Странно, но к ним в купе не подсаживались новые пассажиры. Да и вообще во всём вагоне было подозрительно тихо. Дважды отлучившись в туалет, она не заметила ни одного вагонного попутчика. Только улыбчивый проводник встретился в коридоре, спросив, всё ли в порядке. Это вызывало некоторое удивление, скорее она ждала, что поезд будет переполнен, но вскоре она перестала задумываться над этим. Мало ли какие нюансы бывают в этом железнодорожном мирке.
В купе царили тепло и уют с запахом чая. Давно Санса не ощущала такого спокойствия. Её спутник теперь казался ей очень приятным человеком, и она совершенно перестала его смущаться.
Весь вечер они говорили о разном. Она рассказала о своей учёбе, о Лондоне, о том, как сложно там найти жильё, и что она вынуждена снимать свою крохотную холодную квартирку за очень приличные для студентки деньги. Вряд ли его с его уровнем жизни это действительно интересовало, но мистер Бейлиш сочувственно кивал, после рассказал, как и сам в молодости жил в таких квартирках и даже несколько раз ночевал где придётся. Это вызвало у неё удивление.
— Но я думала, вы из обеспеченной семьи? — вспомнила она его рассказ о удачливом предке, который открыл собственное дело.
— Когда-то обеспеченной, — поправил её мистер Бейлиш, пожав плечами. — Семейная фирма во время топливного кризиса 70-х переживала не лучшие времена. А потом мой отец умудрился и вовсе влезть в долги, разориться и продать компанию за бесценок какому-то денежному воротиле.
— Мне жаль, — сказала Санса. — Получается, вы…
— Да, я вырос в бедности, — улыбнулся он. — Этот портсигар, да бесконечные байки отца о богатстве нашей семьи в прошлом — единственное, что досталось мне в наследство. К тому же, отец покончил с собой, когда мне было тринадцать. А мама умерла ещё раньше. Я почти не помню её.
— Ой, — Санса поднесла руку ко рту, чувствуя себя невероятно неловкой оттого, что заставила его ворошить такие воспоминания. — Мне очень жаль, мистер Бейлиш…
— Петир, — мягко поправил он её. — Не беспокойтесь. К тому времени отец был спившимся, глубоко больным и озлобленным на весь мир человеком. Наверное, не следует такого говорить, но я почувствовал облегчение. Теперь можно было не запирать дверь комнаты на ночь и не бояться его слепого пьяного гнева…
Он замолчал. Между его бровей пролегла складка, и Санса почувствовала, что эта давняя история неприятна для него.
— И чем вы занимаетесь?
Санса решила, что этот вопрос уже не будет бестактным, а даже уместным, и хотела сменить тему разговора. И, в конце концов, ей на самом деле было очень интересно, кто же он такой.
Петир Бейлиш слегка качнул головой.
— О, раньше я был юристом. Адвокатом, если точнее. Заработал определённую репутацию. Брался за самые проигрышные дела и всегда выигрывал. Моя слава опережала меня, как сейчас говорят. И на меня обратил внимание один… работодатель.
Свет в купе мигнул, и она вновь увидела, как красноватый проблеск мелькнул в его глазах. Почти одновременно горящий семафор пронёсся за окном, и она поняла, что это снова игра отражения. Бейлиш продолжил:
— И я стал работать на него. Помощь во всевозможных делах, конфликты с конкурентами… Поиск новых сотрудников.
— И кто он? — спросила Санса. — Ваш работодатель?
— О, вы о нём наверняка слышали, — усмехнулся её собеседник. — Известнейшее во всём мире имя. Но, увы, я не могу вам сказать вот так, напрямую.
— Я понимаю, — кивнула Санса, подумав о каком-нибудь политике. — Получается, вы что-то вроде личного помощника?
— Теперь уже нет. Я занял его место.
Что-то странное мелькнуло в его улыбке.
— Наверное, вас стоит поздравить с этим, — неуверенно ответила Санса.
— Но прежде чем я достиг всего этого, мне пришлось нелегко, — Петир Бейлиш скрестил пальцы рук перед собой. — Но знаешь, что мне всегда помогало?
Санса вопросительно покачала головой.
— Не вера в то, что когда-то будет лучше. Нет, я прекрасно понимал, что может быть и хуже. Не вера в доброту людей. Я с раннего детства понял, каковы эти «добрые люди» на самом деле…
Его голос стал ниже, а зрачки как будто темнее. Свет в купе тоже потускнел. Ощущение уюта и покоя внезапно исчезло, и Санса почувствовала, как внезапный озноб пробежал вдоль позвоночника.
— Я верил только в себя, Санса. В то, что смогу выдержать всё это. Что не сдамся. Что добьюсь своего. Что все эти удары, трагедии и неудачи не сломают меня.
Санса сглотнула.
— А ты?
— Что? — не поняла она.
— Ты веришь в себя, Санса Старк? В то, что не сломаешься?
Она растерялась. Вопрос казался слишком личным, слишком внезапным. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять его смысл. Всё это время Петир Бейлиш внимательно смотрел на неё, будто зная всю правду. Зная, что она уже давно сломалась…
Она всхлипнула, с ужасом осознав, что не может сдержать слёзы. Она не верила в себя, не верила в будущее, не верила, что когда-нибудь сможет быть счастлива. Просто плыла по инерции, ожидая, как попадёт в водоворот и, наконец, утонет. Для неё это стало бы избавлением.
Мужчина напротив вытянул руку и дотронулся до тыльной стороны её ладони. У него были теплые, почти горячие пальцы.
— Расскажи мне, Санса, — доверительно прошептал он. — Расскажи, что с тобой случилось?
Санса смахнула очередную крупную слезу с щеки.
— Я… У меня… Я потеряла всех родных два года назад.
Он сочувственно сжал ей пальцы.
— Это случилось перед Рождеством. Я училась на первом курсе университета, должна была приехать домой на каникулы.
Она судорожно вздохнула.
— Сказали, что пожар произошёл из-за замыкания. Но я не знаю, я… Приехали мои братья с невестами, моя младшая сестра и ещё двое младших… И все они… И мама с папой…
Она не выдержала и залились слезами, всхлипывая и задыхаясь. В груди стоял колючий огромный комок, который мешал ей дышать.
— Дом выгорел полностью. Я не знаю, как я смогла…
Бейлиш рывком поднялся со своего места и сел к ней. Мягко привлёк её к себе, бережно обняв. Санса уцепилась в его пиджак и разрыдалась пуще прежнего. Вся долго сдерживаемая боль прорвалась наружу. Ей казалось, что сейчас, спустя два года, стало легче, но это оказалось неправдой. Она просто научилась глубоко прятать эту боль, но та всё ещё сидела внутри.
— Тише, — прошептал Бейлиш, поглаживая её по спине. — Всё хорошо, Санса.
— Нет, — сквозь слёзы выдавила она из себя. — Всё плохо… Я не могу спать, не могу перестать думать о них. Я до сих пор пью таблетки. Просыпаюсь каждое утро и не понимаю, зачем мне это. Я не знаю, как мне жить дальше. Каждый год я езжу туда, на пепелище, на Рождество… Я не знаю, зачем мне вообще жить…
— Знаешь, Санса, — тихо сказал Петир Бейлиш, не выпуская её из объятий. — Я не могу тебя утешить. Чтобы я не сказал, всё будет пустыми словами. Единственное, что тебе сейчас нужно — постараться найти цель.
— Я не могу, — Санса замотала головой. — Я пытаюсь, но не могу…
Она не знала, сколько времени прошло, пока они сидели вот так. Понемногу она успокоилась, и ей нисколько не было неудобно в объятиях незнакомого мужчины. Напротив, от его тепла и осторожных поглаживаний её будто убаюкивало. Казалось, даже невыносимая боль, которая разгоралась каждый раз, когда она вспоминала о погибшей семье, утихла и притупилась. И Санса тихо начала рассказывать.
Месяц спустя после гибели семьи она попыталась покончить собой. Её спасли, совершенно случайно, и потом была долгая реабилитация, психотерапевт, сильные антидепрессанты. Она вернулась к учёбе, ходила на лекции, после занятий пила кофе с подружками в кафе, всё это время чувствуя себя будто во сне. Но постепенно время брало своё. Боль отступала, с каждым днём становилось легче дышать. Она даже вновь начала улыбаться. Санса думала о том, что её семья не хотела бы её страданий, и уж точно они не ждали, что она присоединится к ним.
Она должна была жить хотя бы ради памяти о них.
Потихоньку всё приходило в норму, и она даже стала принимать ухаживания парней. Санса Старк почти поверила в то, что сможет жить дальше и надеяться на счастье.
Пока ей не встретился Рамси Болтон.
========== Глава 3. Исполнение желаний ==========
И упали карты на снег, и старуха парню сказала
Сквозь хриплый смех:
“Весь в крови несчастный Валет, а над ним ужасная Дама
С ножом в руке!”
И воскликнул здоровяк, руки потирая:
“Что ты хочешь мне сказать, я не понимаю.”
И блеснул во мраке нож, и раздался хохот:
“Прямо щас и прямо здесь будет тебе плохо!”
(«Валет и дама» — Король и Шут)
Вспомнив Рамси, она вздрогнула всем телом, каждый шрам отозвался болью. Так бывало каждый раз, когда она вспоминала о нём. Со временем Санса научилась прятать эти воспоминания, отталкивать их от себя. Внутри будто срабатывал защитный механизм. И только изредка, будучи совсем одной, перед тем, как заснуть, оставаясь лишь со своим внутренним Я, всё снова вставало как наяву у неё в голове. Его оскал, безумно блестящие глаза, излюбленный нож…
Обходительный парень, который ухаживал за ней, в одночасье превратился в монстра. В человека, у которого не было ничего человеческого. Настоящего садиста, упивающегося страданиями других. Началось всё с того, что она совершенно случайно узнала, что Рамси, который вовсю ухаживал за ней, был обходительным и обаятельным парнем, встречается с какой-то Мирандой. В тот вечер Санса решила порвать с ним.
А он рассмеялся и избил её.
Избил и заявил, что убьёт её и всех, кто ей дорог. Таких людей было мало — лишь пара подруг, с которыми она всё ещё общалась. Отец Рамси был влиятельным политиком в городе, и Санса знала, что в случае чего его сыну всё сойдёт с рук.
Таким оказался Рамси Болтон, встречу с которым подготовила ей судьба. Будто мало было пережитого. Ей тогда показалось, словно её испытывают на прочность. Кто-то свыше ждёт, когда она сдастся, посылая ей все новые и новые испытания.
Самое страшное было в том, что он полностью подчинил её себе. Она боялась обратиться в полицию, рассказать кому-то о происходящем, даже покончить собой. Рамси был изощрённым ублюдком, который мучил не только её тело. Запугивая, унижая, всячески издеваясь над ней психологически, он почти полностью лишил её воли. Жизнь стала похожа на ад.
Она сбежала, когда в ней почти ничего не осталось. Ещё бы чуть-чуть, и она превратилась в сломанную куклу без проблеска жизни в глазах. В ту ночь ей приснилась мама — гладила её по голове, шептала что-то успокаивающее на ухо. Утром Санса проснулась будто с новыми силами и поняла — лучше попытаться сбежать, чем ждать, когда эта мразь уничтожит её полностью.
В очередной его визит, когда он ушел в душ, Санса, наскоро стерев кровь и одевшись, вытащила из-под кровати заранее сложенную сумку и выбежала из квартиры, предварительно заперев его изнутри и прихватив его телефон. У неё было не так много вещей, а те, что остались в съёмной квартире, лишь отняли бы у неё время -.ни минуты нельзя было терять там, где он мог её найти. Она уехала в пригород Лондона, сняла небольшую комнатку в хостеле под чужими документами — их она, к своему стыду, была вынуждена украсть у какой-то девчонки в студенческой раздевалке. Об университете пришлось забыть. Она надеялась, что сможет вернуться туда, когда всё уляжется. Рамси с его связями не составило бы труда сразу найти её там.
Самым ужасным было то, что разъяренный Рамси заблокировал её карты, и она осталась без средств к существованию. Она не сомневалась, что он подключил полицию к её поискам. Первое время из страха она даже красила волосы, как в плохих шпионских боевиках, чтобы её не узнали. С подругами она решила не выходить на связь, опасаясь за их безопасность. Она нашла подработку в маленьком магазинчике, потом переехала в другой городок. И так три раза. Прошло полгода и оставалось надеяться, что Рамси надоело её искать. Она решила, что съездит навестить родных, а потом вернётся в Лондон. Из университета её наверняка отчислили. Прятаться и бояться до смерти надоело. Она расскажет всё Маргери, попросит помощи у её бабушки… Что-нибудь придумает. Но не будет больше бегать, как загнанная мышь.
Но даже сейчас, рассказывая все это, она не произнесла имени Рамси.
Весь её сбивчивый рассказ Петир Бейлиш молчал. После того, как она закончила, он шумно вздохнул. Санса подняла глаза и увидела на его лице странное выражение — смесь злости, жалости и почему-то вины.
— Бедная девочка, — тихо сказал он.
Это было так. Она была бедной, несчастной, страдающей девочкой, у которой просто не осталось сил бороться дальше.
Поняв, что они слишком много времени провели вот так, обнявшись, Санса отстранилась, но осталась сидеть рядом. Она уже не рыдала, просто слёзы текли из глаз. Петир Бейлиш протянул к её лицу руку, вытирая мокрую дорожку на щеке. Осторожно заправил прядь волос ей за ухо. Санса ниже нагнула голову, надеясь, что он не заметит шрам, красующийся на её левой щеке. Рамси предпочитал не оставлять своих меток на её лице, но в ту ночь был пьян и разозлён её сопротивлением.
— Это он? — спросил Бейлиш, вглядываясь в шрам. Его брови сошлись на переносице, рот превратился в прямую тонкую линию.
— Да, — ответила она.
— Санса… — Он придвинулся поближе и прошептал: — Скажи, только честно: ты ведь хочешь его смерти?
Санса удивлённо посмотрела на такое близкое сейчас мужское лицо. Глаза Бейлиша были тёмными, почти чёрными, рот слегка улыбался.
Хотела ли она смерти Рамси? О, сколько раз она представляла её, эту самую смерть. Мечтала о том, чтобы с ним произошёл несчастный случай, чтобы он заболел неизлечимой болезнью, чтобы сгорел заживо на пожаре…
— Да, — так же шёпотом, словно загипнотизированная, ответила она. — Очень хочу.
Бейлиш кивнул. Красный проблеск мелькнул в его глазах, и теперь, она была уверена, это не отражение. Оцепенение спало, и Санса вздрогнула, отодвигаясь.
— Ой! — Она прикрыла рот рукой. — Не следовало так говорить. Это ужасно, мистер Бейлиш!
— Ужасно, что такие люди безнаказанными живут на свете, — сказал Петир Бейлиш, возвращаясь на свое место. — И прошу тебя, зови меня Петир…
***
Мистер Бейлиш заказал роскошный ужин на двоих. Стол им накрывал тот же молодой проводник, и Санса заметила, как он становится серьёзнее в присутствии её попутчика.
Сначала она хотела отказываться от угощения, но Бейлиш всего парой слов сломил её сопротивление. У этого человека был невероятный дар убеждения. И ему хотелось довериться.
Даже после того, как она рассказала ему то, что никому не рассказывала, и прорыдала на его плече пару часов, Санса испытывала лишь лёгкое смущение перед ним. Складывалось чувство, что она знает этого человека много лет и может всецело довериться ему. Разумом она понимала, что стоит быть настороже, но когда видела его улыбку и слышала чарующий голос, тревога без следа исчезала.
Ужин был прекрасен. Она с удовольствием съела превосходный стейк с тушёными овощами, сырный салат, а на десерт подали классический и очень вкусный пудинг с неизменным чаем.
— Прошу прощения, но я должен сообщить вам, что поезд задерживается, — сказал проводник, забирая посуду. — На пути была небольшая авария, и мы поедем по объездному. Время прибытия откладывается. В Винтерфелл мы приедем через сутки.
— Ого, — расстроилась Санса. — Мы будем кружить по Англии больше суток?
Проводник виновато пожал плечами.
— Форс-мажор, мисс.
— Ничего, Оливар, — сказал Бейлиш. — Это не твоя вина. Главное, что мы в итоге всё же доедем.
Санса наконец увидела бейджик с именем проводника на форме и отругала себя, что не заметила его раньше. Этот милый парень заслужил того, чтобы к нему обращались по имени. А еще она подумала о том, куда же едет мистер Бейлиш.
После ужина в купе воцарилась тишина. Мистер Бейлиш читал свою газету, а она слушала музыку в телефоне. А вот интернета и сети всё ещё не было. Возможно, виной тому её дешевенький смартфон, а возможно — глушь, в которую направлялся их поезд. За окном давно уже не было видно света городов и деревень, только сплошная темнота.
Убаюканная размеренным покачиванием вагона, Санса украдкой зевнула. Бейлиш это заметил.
— Давай-ка я подожду снаружи, а ты приготовишься ко сну, — сказал он, вставая.
— Спасибо, — искренне поблагодарила его Санса.
Она переоделась, сходила в ванную комнату, по пути ещё раз удивившись тому, что не встретила ни одного попутчика, и вернулась в купе. Бейлиша всё еще не было, и в коридоре он тоже не стоял. Санса улеглась на своё место, на белоснежную хрустящую простынь и натянула до подбородка одеяло. Совсем недавно перспектива ночевать в одном купе с незнакомым мужчиной вызывала бы у неё настоящую панику, но, кроме небольшого смущения, она ничего не испытывала. Петир Бейлиш показался ей хорошим человеком.
Она не заметила, как уснула глубоким, спокойным за долгое время сном.
Когда она проснулась, купе освещало утреннее солнце. Санса почувствовала себя отдохнувшей и прекрасно выспавшейся. Потянулась всем телом под мягким одеялом, ощущая, как приятная истома появляется в мышцах. Приподнявшись на локтях, она увидела на столе завтрак, накрытый сервировочными колпаками. Из-под них ощущался аппетитный запах свежайшего омлета с беконом. Её рот сразу наполнился слюной. В графине блестели кубики льда в апельсиновом соке, в маленькой корзинке лежали явно тёплые круассаны, издающие прелестный аромат свежейвыпечки. А в тонкой высокой вазе на столе стояла тёмно-синяя роза. Санса огляделась, поняв, что находится в купе одна. Усевшись на диванчике, она протянула руку к цветку, почувствовав прохладу его лепестков. Тончайший аромат розы был почти неразличим. Такие розы мама выращивала в теплице… Синие были редчайшим сортом, и миссис Старк очень гордилась, что они прижились в суровом климате Винтерфелла. Санса вдруг осознала, что улыбается, вместо того, чтобы плакать при воспоминаниях о маме. Какое прекрасное утро! И эта роза…
Она отправилась приводить себя в порядок в ванную, а когда вернулась, её постель уже была убрана, а Петир Бейлиш в ослепительно белой рубашке с закатанными рукавами сидел на своем месте. Увидев её, он улыбнулся.
— Надеюсь, мне недолго придётся уговаривать вас разделить со мной этот завтрак, юная леди?
Санса засмеялась, покачав головой.
— Совсем не придётся.
Она принялись завтракать, с улыбкой поглядывая друг на друга. Еда как всегда была превосходна.
— Знаете, мистер Бейлиш, — сказала Санса, отпив немного прохладного свежевыжатого сока. — К концу этого путешествия я наберу пару килограммов.
— Вам не помешает, — ответил он с улыбкой.
Санса и сама это знала. Ей приходилось экономить на всём, и на еде тоже. Порой голова кружилась от голода, когда она проходила мимо кафе и ресторанчиков, откуда доносились аппетитные запахи. Сейчас она по-настоящему наслаждалась блюдами, совсем перестав стесняться того факта, что всю эту роскошь оплачивает Петир.
— А роза? Откуда взялась эта прелесть?
— О, вы не поверите. Рано утром поезд остановился на какой-то станции, и я вышел прогуляться на пару минут. Старушка на перроне продавала цветы, и среди них я увидел эту розу. Она была единственной, иначе я cкупил бы их всех. Она сказала, что роза зацвела первый раз в этом году, причём поздней осенью.
— Она очень красивая, — тихо сказала Санса, вновь дотрагиваясь до лепестков. — Моя мама выращивала такие.
— А ещё эта странная говорливая старушка сказала, что девушка, которой я куплю эту розу, будет очень счастливой.
Санса перевела взгляд на его лицо. Он выглядел серьёзным.
— И что все её желания будут отныне сбываться. Я купил её для вас, Санса.
Он улыбнулся, а Санса почувствовала, что краснеет.
— Спасибо.
Петир допил сок и встал.
— Что же, пойду скажу Оливару, чтобы забрал посуду. И заодно покурю, пока поезд стоит.
Санса только сейчас обнаружила, что они правда начали притормаживать. Вот только вокзала или перрона за окном было не разглядеть - солнечные лучи подсвечивали белую пелену… Туман никак не желал рассеиваться. Что за погода!
Когда Петир ушел, она с улыбкой вытянулась на диване. Ей определенно нравилось это путешествие. Она даже с теплотой вспомнила ту кассиршу на вокзале.
— Мисс? — Оливар постучался в купе. — Я могу забрать посуду?
— Конечно, — Санса вновь села. — Давайте я помогу.
Они сложили всё на один поднос, и улыбчивый Оливар повернулся к двери.
— Совсем забыл! Мисс, будьте добры, вытащите у меня из-под мышки свежую газету для мистера Бейлиша, — попросил он её.
— Конечно, — Санса исполнила его просьбу и закрыла за ним дверь. Вернулась на своё место и положила сложенную газету перед собой.
Удивительно, что в век современных технологий и повсеместного использования интернета, Петир предпочитал читать бумажные газеты. В этом даже было какое-то очарование. Она развернула газету вверх титульным листом, машинально бросив взгляд на заголовки.
И замерла, перестав дышать.
«Рамси Болтон зверски растерзан этой ночью собственными собаками! Сын высокопоставленного чиновника найден мёртвым в своём особняке».
========== Глава 4. Гранатовые зерна ==========
Что ж, фокусы - ложь,
Взрослые знают умы.
Все же для них
Тайны мои необъяснимы.
Просят они: “Нас обмани,
Чуда хотим видеть мы”,
Выхожу из тьмы!
(«Фокусник» — Король и Шут)
Когда к ней вернулась способность дышать, Санса поднесла руку ко рту и изо всех сил прикусила кожу с тыльной стороны ладони. Перед глазами всё плыло. Несколько раз она зажмуривалась, думая, что буквы исчезнут с заголовка газет, но этого не происходило.
Рамси. Болтон. Был. Мёртв.
С груди словно сняли многотонную тяжесть. Ей хотелось разрыдаться и рассмеяться одновременно. Этот ублюдок был мертв, и теперь ей не нужно было бегать в вечном страхе.
Когда ее немного отпустило, Санса развернула газету и жадно принялась читать подробности.
От которых её чуть не стошнило.
Тело Рамси, точнее, то, что от него осталось, нашли недалеко от его дома, на площади. Почти по всему кварталу были растасканы его внутренности и части его тела. Обезумевшие псы в буквальном смысле растерзали его. Санса вспомнила оскаленные морды его бойцовских собак, которых Рамси обожал. Он хвастался, что они слушаются его с полуслова. Чтобы псы всегда были злыми, он часто морил их голодом. Эти собаки были одним из его любимых способов запугивания. Он часто говорил, что отдаст её этим тварям, когда наиграется.
Санса потёрла лицо ладонями. Рамси Болтон был мёртв, и она была рада этому. Это было нехорошо и вызывало где-то глубоко внутри совсем слабое чувство стыда, но она ничего не могла, да и не собиралась с собой делать по этому поводу.
Она вздрогнула, когда открылась дверь купе, и вошёл Петир Бейлиш.
— На улице довольно холодно, — сказал он. Сел на своё место и уже привычно принялся вертеть портсигар в пальцах. На его губах была улыбка, а глаза внимательно изучали её.
— Оливар принёс вам газету, — сказала Санса хриплым голосом и протянула ему. Руки у неё мелко дрожали. Мистер Бейлиш забрал у неё газету и приподнял брови, прочитав кричащий заголовок на титульной странице.
— Надо же, какая трагедия. — Он легко ухмыльнулся. — Псы растерзали собственного хозяина. Впрочем, ходили слухи, по которым можно сделать вывод, что этот Рамси Болтон не тот человек, о котором стоит скорбеть.
Санса отвернулась к окну. Она не называла имени Рамси в своём рассказе, но почему-то казалось, будто Петир и так это знает… И ей от этого было слегка тревожно.
— У тебя были собаки, Санса? Знаешь, у меня в детстве, когда ещё была жива мама, жил мопс. Очень забавное существо. Постоянно хрюкал и страдал от ожирения.
Санса несмело улыбнулась. Смена темы со страшного происшествия с участием собак на милую историю о мопсе выглядела слегка странно, но она была благодарна Петиру, что он не стал продолжать разговор о Рамси.
— Да, у меня была собака, — ответила она. — Её звали Леди. Вообще у нас был полон дом собак. У каждого из нас был свой пес, даже у младшего Рикона. Они были щенками из одного помета, и мы чувствовали какое-то единение с ними.
Бейлиш внимательно её слушал тепло улыбаясь, и чувства доверия и симпатии к нему вновь вернулись.
— Но когда я поступила в университет, Леди пришлось оставить дома. У меня не было возможности её забрать. Она так рада была меня видеть, когда я приезжала на каникулы. Сбивала меня с ног и прыгала выше моей головы. — Санса заулыбалась своим воспоминаниям. — Я по ней так скучаю. — Предательские слезы вновь подступили к её глазам.
Она скучала не только по Леди, погибшей вместе со всеми. Она скучала по всей своей семье, по дому, по улыбке мамы и громкому голосу отца, по мягкой серебристой шерсти собаки, по гомону братьев и по своенравной Арье, с которой они постоянно ссорились. Она скучали по всем ним.
— Ты бы хотела её увидеть?
И опять она удивленно взглянула на него. Эти вопросы порой обескураживали… Особенно, когда он так хитро улыбался, как сейчас.
— Конечно, — сказала Санса. — Конечно, я хочу её увидеть. Но это невозможно. Леди мертва. Как и вся моя семья.
Она опустила голову вниз, заметив, как улыбка исчезла с его лица.
— У меня никого не осталось, мистер Бейлиш. Даже собаки.
Санса говорила спокойно, немного охрипшим голосом. Слёз не было. Наверное, она все их выплакала прошлым вечером.
— Санса, — тихо позвал её попутчик.
Она подняла глаза. На столе перед ними стояла непонятно откуда взявшееся блюдо с фруктами. Санса встряхнула головой и потёрла пальцами глаза. Она готова была поклясться, что фруктов минуту назад здесь не было. И Оливар точно не заходил в купе. Неужели она стала такой рассеянной, что не заметила, как они здесь появились?
— У меня к тебе серьёзный вопрос, Санса.
Бейлиш аккуратно разрезал ножом спелый гранат. Кроваво-красный сок выступил из зёрен и капнул на белоснежную скатерть.
— Подумай, прежде чем ответить на него…
Его зрачки расширились, закрывая темнотой светло-зеленую радужку. Голос будто проник внутрь её головы. Санса почувствовала оцепенение.
— Если бы тебе предложили отказаться ради всего, что у тебя есть сейчас, чтобы получить кое-что иное… То, что за гранью понимания. То, что тебе пока неизвестно. То, что даст тебе новую цель… И ты сможешь многое. Даже увидеть Леди…
Санса перестала дышать, не отрываясь от его взгляда. Голос Петира опустился почти до шепота. Красный сок всё капал и капал.
— Но пути назад не будет. Никогда.
Он отрезал аккуратный ломтик граната и поднял его так, что тот оказался между ними. Крохотные гранатные зёрна поблескивали, как драгоценные камни.
— Ты согласишься? Согласишься вступить в неизвестность, отказавшись от своей сегодняшней жизни?
— Я не понимаю… — Она чувствовала сильную усталость, ей даже говорить удавалось с трудом.
— Санса… У тебя не осталось никого в мире живых. Как велико твоё желание увидеть Леди?
— Я не верю в сказки, — прошептала она. — Я не маленькая девочка.
— Вот как, — улыбнулся Петир. — Значит, ты уже большая девочка. Ну что же, я жду ответа.
Она глубоко вздохнула, не в силах сбросить оцепенение.
— Я… Да. Я выбрала бы неизвестность.
Красный отблеск гранатовых зерен перекинулся в его потемневшие глаза. Тёмно-гранатовый цвет разгорался в глубине бездонных зрачков.
— Прекрасно.
Он поднес гранат к её губам.
— Ешь.
Это был приказ. Она приоткрыла рот, не отрываясь от его проникающего в самую душу взгляда. Время будто замедлилось. Санса слегка надкусила гранат, сок, как капельки крови, брызнул ей на блузку и на белую рубашку Петира, потёк по её подбородку… Она машинально подняла руку, чтобы вытереть его, как Петир вдруг стремительно привстал над столом и поцеловал прямо в полураскрытые губы. Она почувствовала, как его язык пробежался по нижней губе, слизывая капельки сока, будто пробуя её саму на вкус. Она не в силах была сопротивляться, а поцелуй тем временем стал ещё более страстным. Мужские ладони обхватили её лицо, не давая возможности отстраниться, а его губы и язык лишали возможности дышать.
Поезд дёрнулся, дав ей шанс сбросить странное безволие. Санса отдёрнула голову, хватая ртом воздух, наткнулась глазами на его полыхающий голодный взгляд. Задыхаясь, она вскочила на ноги и рванулась в двери. Бейлиш не остановил её. Она пробежала по коридору и буквально ворвалась в туалет, хлопнув дверью. Защёлкнула замок и только теперь начала глубоко дышать.
Господи, только не это. Как она вновь могла ошибиться в мужчине? Неужели она дала ему повод?!
Рыдания на его груди, объятия, она откусила гранат, который он держал в руке — представить только, как это выглядело со стороны! Но как он мог после всего, что она рассказала ему, так повести себя?
Санса долго умывалась холодной водой, пытаясь унять колотившую ее дрожь. Она посмотрела на себя в зеркало. Растрёпанные волосы, испуганные глаза. Сок от граната на светлой футболке, словно капли крови. Только идиотке было непонятно, зачем он угощал её завтраками и ужинами, успокаивал в своих объятиях. Она и была настоящей идиоткой. Петир Бейлиш, как и все мужчины, хотел от неё только одного.
Но всё же в его взгляде было что-то помимо вожделения и страсти. Что-то необъяснимое, что вогнало её в этот странный ступор…
Немного успокоившись, она стала думать, что теперь делать. Вернуться в купе? Она с ума сойдет от стыда. Находиться наедине с ним было теперь немыслимо.
Оливар!
Уж если кто и может ей помочь, так это тот самый парень-проводник. Всю дорогу он был дружелюбен к ней и точно не откажет в просьбе. Какой конкретно просьбе, она ещё не придумала. Может быть, попросить переселить её в другое купе? Кто-нибудь из пассажиров наверняка окажется так добр, чтобы поменяться с ней местами.
Он вышла в коридор и направилась в купе проводника. Дверь в шестой номер была закрыта, но она всё равно ускорила шаг, проходя мимо и надеясь, что Петир не выйдет оттуда в этот самый момент. Оказавшись напротив нужной двери, Санса собралась с духом и постучала. Ответом ей была тишина. Она постучала настойчивее. Никакой реакции. Может быть, он куда-то ушел? Она посмотрела на длинный пустой коридор вагона. За всё их путешествие она так и не увидела ни одного другого пассажира. Что за чертовщина?
Оливар не вернулся ни через десять, ни через двадцать минут. Набравшись храбрости, она даже подёргала ручку двери. Заперто, как и следовало ожидать.
Где же его носит?
Твёрдо решив не возвращаться в купе, Санса направилась в тамбур. Может быть, Оливар ушёл в соседний вагон или направился в вагон ресторан. Она поищет его там, но точно не вернётся в своё купе.
В тесном тамбуре стояло шумное громыхание колёс, и тускло светила жёлтая лампа. Качка здесь ощущалась сильнее, и Санса придерживалась руками за стены. Она подошла к двери, которая вела в соседний вагон и нажала на ручку. Дверь распахнулась. Шквальный ветер с леденящим дождём толкнули её, обдали холодом. Санса инстинктивно зажмурилась, а когда приоткрыла глаза, задохнулась от ужаса.
Впереди, где должен был быть соседний прицепленный вагон, был лишь холодный завывающий туман.
========== Глава 5. Прибытие ==========
Очень жаль, что ты тогда
Мне поверить не смогла,
В то, что новый твой приятель
Не такой, как все!
Ты осталась с ним вдвоём,
Не зная ничего о нём.
Что для всех опасен он,
Наплевать тебе!
(«Кукла колдуна» — Король и Шут)
Она захлопнула дверь и почти бегом вернулась в тёплый освещённый коридор вагона. Мысли в голове скакали в испуганном хаосе.
Этого не может быть! Она что-то путает. Может быть, они поменяли ход движения и теперь едут в обратную сторону?! Но сильный ветер в лицо и мелькающие в тумане остовы деревьев по бокам дороги говорили о другом. Но её мозг, испуганный и оторопевший, не мог поверить в увиденное.
Пытаясь унять дрожь, она ринулась по коридору в противоположный конец вагона. Сейчас всё встанет на свои места, и она ещё посмеётся над собой. Надо же быть такой впечатлительной дурой.
Ворвавшись в тамбур на другом конце, она глубоко вздохнула.
— Всё в порядке, — сказала Санса вслух, надеясь, что звук собственного голоса успокоит её. — Всё в полном порядке.
Но, открывая дверь, она уже догадывалась, что всё далеко не в порядке. В двери тамбура было окно, и вместо огней соседнего вагона она видела всё тот же белый туман… Но ей нужно было убедиться. Дверь открылась, её обдало холодом. Санса молча смотрела в белёсый смог. Потом закрыла дверь и прислонилась к ней лбом.
Внутри росла паника. Ей хотелось завизжать, забиться в угол и закрыть глаза руками.
Она же не сошла с ума, верно?
Внезапно её осенило — Петир! Наверное, он подмешал что-то в еду и питье, отчего у неё начались галлюцинации. Может быть, она скоро вообще потеряет сознание.
От этого паника только усилилась. Всё её тело стало трясти мелкой дрожью, лицо покрыл холодный пот.
Так, надо взять себя в руки. Она достала телефон из кармана джинсов. «Нет сети», высветилось на экране. Вот чёрт! Но ведь телефоны экстренных служб должны работать. Пытаясь унять дрожь в пальцах, она набрала телефон службы спасения. Ничего. В трубке была мёртвая тишина — ни гудков, ни голоса оператора.
Санса вернулась в коридор и ещё раз безрезультатно попыталась открыть дверь к Оливару.
Что же делать?
— Мисс?
Она чуть не подпрыгнула от неожиданности и резко обернулась.
— Оливар! Слава богу!
Она готова была обнять бедного ничего не понимающего парня, так рада была его видеть.
— Простите, я отлучился в соседний вагон и…
— В соседний вагон? — переспросила Санса. — Но там ведь нет никакого…
Она осеклась на полуслове.
— Пойдём.
Удивленный Оливар пошёл за ней к тамбуру. Санса открыла дверь и долго смотрела в коридор соседнего вагона.
— Что происходит? — тихо спросила она.
— С вами всё в порядке, мисс?
— Я… — Она оглянулась на проводника. — Я заглядывала сюда несколько минут назад. Здесь не было вагона…
Оливар приподнял брови и немного снисходительно улыбнулся — так улыбаются детям или психически больным людям, которые несут околесицу.
— Ладно. — Санса захлопнула дверь. — Оливар, мне необходимо переехать в другое купе.
Он нахмурился.
— Но, мисс…
— Я не могу больше оставаться наедине со своим попутчиком.
— Но мест больше нет, и вряд ли кто-то поменяется, мисс.
— Тогда я буду сидеть в твоем купе. Но туда я не вернусь!
Услышав в её голосе истеричные нотки, Оливар взял её за руку и вывел в коридор из тамбура.
— Мисс, расскажите мне, что случилось. Я попробую вам помочь.
Санса посмотрела на его сосредоточенное лицо. Почему бы в самом деле не рассказать ему правду? Это ведь не она перешла черту, а Петир Бейлиш.
— Он меня домогался!
Оливар нахмурился.
— Вы уверены в этом, мисс?
— Он поцеловал меня! Угостил меня гранатом и потом…
— Когда это произошло? — перебил её проводник.
Санса немного опешила. Какое это вообще имеет значение? Но все-таки ответила:
— Я… Я не знаю. После завтрака. Когда ты принес фрукты, он взял оттуда гранат и…
— Мисс, — былая снисходительность и одновременно тревога появилась во взгляде Оливара. — Я не приносил вам в купе фрукты.
— Что?
— Я не подавал фрукты. Сразу после завтрака мистер Бейлиш ушёл в вагон ресторан, в курительное отделение, и читал там газету. Он ещё не вернулся.
— Что? — растерянно повторила Санса. — Но ведь…
Она опустила голову вниз, посмотрела на свою футболку. Ни единого пятнышка.
— Мисс, с вами всё в порядке? Может быть, вы задремали, и вам что-то привиделось?
— Я не…
Санса помотала головой.
— Спасибо, Оливар. Наверное, ты прав. Я пойду к себе.
Она вернулась в пустое купе и села на свое место. Оцепенение не отпускало её.
Что здесь творится?
Ей не привиделось, не приснилось, она отчетливо помнила всё, что видела, даже чувствовала. Его поцелуй, то, как сок брызнул на футболку, как холодный ветер набросился на неё, когда она открыла дверь…
Столик между сиденьями был пуст, белая скатерть на нём — свежа и чиста.
Дверь открылась, и в купе вошёл мистер Бейлиш. В безупречном костюме, на котором не было видно ни одной складочки. Он снял пиджак и повесил его у двери, оставшись в белой рубашке. Санса помнила, что сок брызнул и на него. Она сама не знала, что ожидала увидеть, тщательно его рассматривая. Разумеется, никаких капель на одежде не было.
Неужели она правда сходит с ума?
— Что-то случилось? — спросил Бейлиш, усаживаясь напротив. До неё донесся слабый запах сигарет и парфюма.
— Нет, — ответила Санса. — Всё в порядке. Просто устала.
— Долгая дорога весьма утомительна. Хорошо, что её скрашивают приятные попутчики, — улыбнулся он и перевёл взгляд на окно. — Скоро стемнеет. Погода не становится лучше.
Она посмотрела в окно. Туман становился густым, тёмным. По стеклу закапали крупные капли. Некоторое время они ехали в тишине, и Санса всё никак не могла успокоиться, настороженно посматривая на мужчину напротив.
Погода за окном совсем испортилась. Сквозь туман сверкали росчерки молний, и даже сквозь шум поезда и плотно закрытые окна до них доносился гром.
Она отказалась от предложенного Бейлишем ужина. На этот раз он не стал настаивать, только внимательно посмотрел на неё.
Когда он вышел, Санса быстро переоделась и залезла под одеяло. Ей хотелось быстрее заснуть. Завтра утром они уже должны были приехать в Винтерфелл, и она хотела скорее забыться сном, чтобы выкинуть из головы сегодняшние странные происшествия. Наверное, это и правда её выдумки. После всего пережитого немудрено, что она тронулась умом.
Только этого не хватало.
С трудом пересилив себя, чтобы не начать реветь, Санса закрыла глаза. Но сон как назло не шел. Вдобавок, мешала бушевавшая за окном гроза. Купе то погружалось в непроглядную тьму, то озарялось вспышками молний, настолько яркими, что видно было мельчайшие детали. У молний был необычный, красноватый оттенок, и зрелище за окном одновременно пугало и восхищало. Густые клубящиеся чёрные облака будто причудливо разрезались раскалённым железом. Во время вспышек молний не было видно ни городов, не деревень… даже деревьев. Казалось, будто они летят сквозь полыхающее небо сквозь страшную грозу. Скорость поезда казалась невероятной.
Она не заметила, как заснула. Совсем ненадолго, как ей показалось. Очередной раскат грома вывел её из поверхностного сна.
Петир Бейлиш уже вернулся и лежал на соседнем диванчике, вытянув длинные ноги. Он не разбирал постель и был всё в той же рубашке. Только расстегнул пару верхних пуговиц. Как он умудряется выглядеть так безупречно после стольких часов, проведенных в пути? Во время ставших редкими вспышек красноватых молний, она могла разглядеть его лицо. Глаза закрыты, рот расслаблен. Казалось, будто он даже стал моложе.
Она подумала, что он красив. Вообще-то, она подумала так ещё в самую первую их встречу, но мысли об этом ее смущали. Но сейчас она убедилась, что это действительно так. Ровный нос, подбородок, скулы, аккуратная бородка. Его профиль был идеально правильным.
— Чего бы тебе хотелось?
Она вздрогнула от его тихого голоса.
— Вы не спите, мистер Бейлиш?
— Петир, — мягко поправил он её. — Я никогда не сплю, милая Санса.
В темноте она не видела его улыбку, но представила его улыбающееся лицо. От этого стало как-то спокойнее. Она почувствовала то самое тепло и уют, которое испытывала рядом с ним в эту поездку. Темнота и гроза за окном подтолкнули на откровенность.
— Я хочу… Хочу перестать бояться. Хочу, чтобы у меня было ради кого жить. Чтобы появился человек, которому я могла бы рассказать о своих желаниях. Хочу перестать быть одной.
Он молча слушал. Когда она замолчала, раздался тихий вздох.
— Значит, мы скоро приедем.
Она нахмурилась. Что значит его «значит»? И как это связано с желаниями?
Какой же он странный. Какое вообще всё странное в этом поезде. И сама поездка выдалась донельзя странной с самого начала.
— Совсем скоро? — спросила она.
— Это место ближе, чем ты думаешь.
Она не рискнула задать ему новый вопрос об этом «месте». Она ехала в Винтерфелл, это Санса Старк точно знала. Ехала на могилу своих родных.
— Спокойной ночи, Санса.
— Спокойной ночи, Петир…
***
Утром она проснулась от тишины. За столько часов её тело привыкло к покачиванию и вздрагиванию вагона. И проснувшись, она сразу поняла, что поезд стоит. Тишина была какая-то давящая, непривычная, ватная.
Петир Бейлиш сидел напротив неё и улыбался.
— Мы приехали. — Он улыбнулся еще шире. — Одевайся, Санса Старк. Тебя ждут.
— Что? — она сонно захлопала глазами.
Бейлиш поднялся, застёгивая пуговицы на воротнике рубашки, и вышел. Санса в недоумении приподнялась на локтях и выглянула в окно. Туман почти сошел на нет, солнце просвечивало сквозь ситцевые облака. Маленькая пустынная станция не походила на вокзал Винтерфелла.
Она оделась, потратив уйму времени на то, чтобы найти свой плащ, кое-как расчесала волосы. Оливар услужливо помог ей достать чемодан из багажного отделения вагона. У ступенек её ждал Петир. Протянул руку, помогая спуститься, молча перехватил её многострадальный чемодан.
Санса удивленно оглянулась. Это точно был не Винтерфелл. С перрона открывался живописный вид на изумрудные предгорья, буквально в паре метров от путей начинался густой лесок. Воздух здесь был очень бодрящим и свежим.
— Где мы?
Петир обернулся на неё с улыбкой.
— Дома, милая. Тебя кое-кто встречает.
Санса не успела спросить, что он имеет в виду. Радостный собачий лай раздался впереди. По перрону навстречу им бежала собака…
— Надеюсь, ты узнаешь ее, — сказал Бейлиш.
— Этого не может быть, — прошептала Санса и остановилась.
По перрону со всех четырех лап, заливаясь переходящим на визг лаем, к ней неслась Леди. Не в силах пошевелиться, Санса просто смотрела на неё и не могла поверить своим глазам. Но это точно была Леди, её морда, окраска, золотистые глаза, немного рыжинки на ушах…
— Леди!! — крикнула она сквозь слезы. Кинулась навстречу собаке, раскидывая руки. Та с разбегу подпрыгнула и ударилась передними лапами о хозяйку, бешено размахивая хвостом. Горячий язык судорожно начал облизывать лицо. Санса обняла собаку, прижимая к себе, зарывшись носом в мягкую шерсть. Леди пахла так, как она помнила — шампунем для животных с ромашковой отдушкой.
Санса заплакала.
Немного успокоившись, Леди уселась у её ног, все время заглядывая в лицо. Её морда скалилась в выражении абсолютного собачьего счастья. Санса смотрела на неё в неверии. Но Леди была на самом деле здесь — тёплая, настоящая, такая, какой она её помнила.
Мужская рука опустилась на её плечо. Она обернулась и увидела Петира с его уже такой привычной улыбкой на лице.
— Ты дома, Санса. Здесь всегда тихо и спокойно. И я всегда буду рядом, чтобы исполнять твои желания.
Поезд, который привёз их сюда, медленно тронулся. Когда перед ними проехал последний вагон, Санса увидела на холме огромный замок. Чёрный, как смоль, величественный и торжественный. Пики на башнях взмывались в небо. Санса поняла, что это и есть тот дом, о котором он говорил.
— Кто ты? — Она обернулась к мужчине, стоявшему позади нее. — Кто ты на самом деле?
Он с улыбкой склонил голову и подал ей руку.
— Кто я? Когда-то я был человеком, Санса. Но потом я умер. — Он успокаивающе сжал её ладонь, но она уже не боялась. — Заигрался в опасные игры и получил пулю в сердце. Когда я умер, думал, что всё кончено. Многие гадают, что ждёт нас по ту сторону… Пытаются упорядочить свои теории, рисуют круги ада и всякую чепуху. Нет. Меня встретило то, в чём я был лучше других всегда. Хаос. — Он улыбнулся, поднял руку и легонько провел пальцем по её щеке. — Хаос это не провал. Хаос это лестница. Мой путь по ней был тернист. Я шёл, как по шипам, сквозь кровь и боль. Но подземный трон теперь мой по праву… Ты спрашиваешь, кто я? О, у того, кем я стал, много имен… Аид, Анубис, Люцифер, Сатана… Дьявол, наконец. — Он наклонился к самому её уху и прошептал: — Но мне больше нравится, когда ты зовешь меня Петир.
Санса зачарованно смотрела на чёрный замок. В груди поднималось какое-то радостное и тревожащее чувство. Она была готова к тому, что ждёт её и совсем не боялась.
Она увидела на дороге Оливара, уже без форменной фуражки проводника, тащившего её чемодан. На голове у него проглядывались небольшие рожки, а сквозь полы пиджака торчал длинный остроконечный хвост. Хвост недовольно подёргивался каждый раз, когда чемодан застревал сломанный колесом на неровностях дороги.
Санса улыбнулась. Она приехала домой.
========== Эпилог ==========
Вот несёт одна мне свои цветы,
Вот стоит другая, погружённая в мечты.
(«Воспоминания о былой любви» — Король и Шут)
Тридцать лет спустя.
Пригород Лондона, кладбище.
Пасмурное, затянутое низкими тучами небо который час исторгало из себя занудный моросящий дождь. Чёрные гранитовые надгробия и мраморные кресты блестели, покрытые змеющимися по отшлифованному камню струйками воды. Было тихо и безлюдно.
Только у одной из могил стояла худенькая девушка, зябко кутаясь в поношенный плащ. Шепча что-то посиневшими от холода губами, она нагнулась к скромной могиле без каких-либо надписей на надгробии и положила на неё две гвоздики. Цветы ярко заалели на чёрном глянцевом камне.
— Вы знаете, чья это могила?
Девушка вздрогнула, поднимая взгляд. Она готова была поклясться, что здесь никого не было секунду назад. Но сейчас за надгробным камнем напротив неё стояла красивая рыжеволосая женщина. Одетая в стильный чёрный костюм от Шанель, она с улыбкой смотрела на девушку. Её глаза скрывали абсурдно выглядящие в такую погоду тёмные очки, а в руке она держала раскрытый зонт с острым серебряным наконечником — по виду, очень дорогой. Капли дождя будто мгновенно испарялись с чёрной поверхности зонта, имитирующей мелкую чешую.
— Не ожидала здесь увидеть кого-то в такую погоду, — дружелюбно сказала незнакомка с зонтом, видя замешательство девушки. — Я сама здесь проездом. Гуляла по пригороду, забрела на кладбище, и вдруг пошёл дождь. Пришлось искать укрытие в старой часовне.
Она показала рукой на маленькую церковь на кладбищенском холме.
— Я обратила внимание на эту могилу, когда проходила мимо. Здесь написано «Неизвестная». А вы принесли цветы…
— Никто не знает, кто здесь похоронен, — медленно сказала девушка, очарованная вкрадчивым голосом собеседницы. — Местные называют её «Вагонная дева»… Есть поверье, что если принести цветы на ее могилу и попросить помощи, она не откажет…
— Как интересно, — заинтересованно улыбнулась женщина.
— Эту девушку нашли мёртвой в пустом купе поезда. Говорят, она была одинока и ехала проведать могилу своих родных. У неё не было никого, кто мог бы вступиться за неё… Я понимаю, что это лишь легенда, но местные рассказывают, что во время её поездки были жестоко убиты все, кто когда-либо обижал её. А её саму нашли в пустом вагоне, где не было пассажиров, хотя все билеты были раскуплены. Они просто не сели в вагон. Её сердце просто остановилось, хотя она была совершенно здорова.
Женщина обошла могилу, цокая высокими каблуками чёрных кожаных туфель, и встала рядом с девушкой, задумчиво всмотрелась в надгробие с одной единственной надписью.
— Прошёл слух, что её привидение убило тех, кто издевался над ней при жизни, — продолжила девушка. — Её похоронили на привокзальном кладбище. Однажды дочь вокзальной кассирши, избитая своим озверевшим сожителем, положила на её могилу ромашки… Той же ночью её обидчик подавился закуской к пиву, а его лицо обглодали раки, которых он сам купил, но не успел сварить. И с тех пор все страдающие от издевательств девушки ищут у неё защиту.
Женщина вдруг протянула руку и чуть потянула назад капюшон плаща, который глубоко был надвинут на голову девушки. На обнажившейся скуле красовался огромный синяк. Девушка смущенно вернула капюшон на место, опуская голову ниже.
— И ты веришь в эту легенду, дитя?
— Да, — тихо ответила девушка. — Она — защитник для таких, как я. Она — ангел. Она должна мне помочь.
Где-то за оградой кладбища пронеслась машина. Красные огни стоп-сигналов отразились в чёрных очках женщины, создав иллюзию, будто они светятся изнутри.
Вдруг раздалась требовательная трель сотового телефона.
Женщина чуть нахмурилась, разыскивая его в сумке. Достала, поднесла к уху, что-то коротко и быстро отвечая. Потом улыбнулась услышанному в трубке и звонко рассмеялась, покачивая головой.
— Я скоро буду. Целую, — попрощалась она с кем-то и убрала телефон.
— Муж? — с небольшой завистью спросила её собеседница.
— Муж, — кивнула женщина. — Прекрасный человек. Святой, сказал бы ты, если бы узнала его поближе.
Девушка нахмурилась.
— Не богохульствуйте.
— Ох уж эти верующие. — Женщина покачала головой. — Прости. Муж сообщил, что моя собака наконец-то разродилась щенками. Вот уж не думала, что моя Леди так приглянется его Церби. Такая смешная у них получилась пара! Одним словом — неземная, — улыбка женщины стала мягче, в ней было что-то почти материнское, по-доброму снисходительное.
— Так ты считаешь, что твой парень заслуживает смерти? Ты ведь этого просила у этой… Вагонной Леди?
Девушка вздрогнула от внезапного и такого откровенного вопроса. Она ещё сильнее запахнула плащ, ссутулив плечи и опустив голову. Она стыдилась своих выступивших слёз и своих многочисленных синяков, которые были не только на её лице.
— Грешно так думать…
— Лгать — тоже грешно. Неужто ты хочешь согрешить дважды эти днем? — лукаво улыбнулась ей незнакомка. Озорная улыбка казалась то невинно ангельской, то… католичкам не полагается так улыбаться.
— Да! — внезапно выкрикнула девушка. — Чтоб ему под землю провалиться! Чтобы он заживо сварился в серной кислоте! Чтобы прошёл девять кругов ада!
— Ты читала Данте? — Леди в чёрном сложила зонт, заметив, что дождь наконец перестал идти. — Мой муж давно утверждает, что автор угадал только с одним словом в названии — «комедия». Помнишь первую строфу?
Она взяла девушку под локоть.
— Нет… — неуверенно ответила та.
— «Пройдя свой путь до половины, я очутился в сумрачном лесу…»[1] — процитировала женщина в чёрном. — Посмотри, — она указала рукой на рощицу деревьев, мрачно поскрипывающих на ветру. Редкая мокрая листва ещё держалась на их листьях. Но взгляд привлекало другое. Среди деревьев, в глубине рощицы переливалась и клубилась, словно живая, густая тьма. Сквозь неё проглядывал силуэт чёрного замка.
Женщина нагнулась к уху девушки и прошептала:
— Пойдём со мной.
— Куда? — прошептала девушка, зачарованная её голосом.
— Туда, где не будет боли. Не будет мучений. Не будет побоев и унижений. Туда, откуда ты сможешь отплатить ему за всё.
— Ты… поведёшь меня в рай?
Она доверчиво вложила свою ладонь в руку этой странной женщины. Ей было все равно, куда та её поведёт. Какая разница, если её желания наконец-то будут исполнены и этого ублюдка накажут?
— Рай? Лучше. Я покажу тебе девять кругов своего дома. И, возможно, трёхглавых щенков.
–––––-
[1] Цитата из “Божественной комедии” Данте, где описывались 9 кругов ада, чистилище и рай.
