КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

OreGairu Another E [Ватару Ватари] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Реквизиты переводчиков

Перевод с английского: Bas026

Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:

https://ruranobe.ru/

Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:

https://vk.com/ru.ranobe


На развитие RuRanobe

QIWI-кошелек: +79116857099

WMR: R125820793397

WMU: U911921912420

WMZ: Z608138208963

WME: E656434626499

Yandex.Деньги: 410012692832515

PayPal: paypal@ruranobe.ru

Банковская карта: 4890494582313128

Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте - вы поддержали воров


Версия от 12.08.2019


Любое коммерческое использование данного текста или его фрагментов без разрешения запрещено

Пролог 3. Чьё-то признание, тающее в ночном небе

Есть кое-что, что я хочу.

И ничего другого мне не надо. Я хочу только одного.

Но обстоятельства, в которых я нахожусь по собственной вине, не позволяют мне этого добиться. Мне остаётся лишь теряться в чужих выводах и умозаключениях.

И мне давно уже кое-что стало ясно.

То, что теряешь, никогда не станет прекрасным воспоминанием.

Я знаю, что если не протянуть вовремя руку и не ухватиться, будешь потом жалеть всю свою жизнь.

Вот почему есть кое-что, что я хочу.

Да, то, до чего можно дотянуться, всегда так мелко и неопределённо. Я просто не могу верить в подобные вещи. Более того, меньше всего доверия заслуживает наше собственное существование. И конечно, желанию, чтобы наши отношения стали более глубокими, вряд ли суждено сбыться.

Некоторое время назад, когда чувства и отказ их принять смешались воедино, мне довелось отступить и провести между нами черту.

Но это не может продолжаться вечно. Рано или поздно всё обязательно рухнет.

Даже понимая это, я всё равно продолжаю уклоняться.

Он и я, мы находимся в разных обстоятельствах. За исключением, быть может, одного момента, когда мы были озадачены одной проблемой.

Нет, не так.

Дело не только в обстоятельствах. Всё остальное тоже разнится.

Так почему же мы приходим к одному и тому же выводу?

Думаю, ответ, который он дал мне, не единственно возможный.

Вот почему, когда я решаю не спрашивать в лоб, мы оба делаем вид, что ничего не замечаем.

Я не хочу знать неприятную правду.

Потерянное не вернётся никогда.

Я не хочу ни на что надеяться.

Вот почему я всё уклоняюсь.

Быть может, на самом деле я уже ничего не хочу.

Глава 17. Что бы ни случилось, я не могу полагаться на Комачи Хикигая

Дул холодный ветер, сотрясая деревья.

Сколько бы я ни сосредотачивался, сколько бы ни пялился в ночное небо, звёзды не мерцали. Они горели всё так же ровно и ярко, как и всегда.

Даже если я останусь тут и буду на них смотреть, они не станут ближе.

А потом настанет утро, и вялый дневной свет, вливающийся в каждый дом, прогонит с неба звёзды и луну.

Хаяма ушёл, а я ещё какое-то время смотрел на небо.

Кого он имел в виду, говоря об уходе от проблемы?

Интересно, что бы он сказал, если бы в тот раз я спросил его об этом прямо в лоб?

Более чем уверен, он ответил бы «себя», мягко и одиноко улыбаясь.

И это была бы не ложь, а истинная правда.

Но даже услышь я такой ответ из его уст и понимая, что он очевиден, это бы меня не убедило.

Да, это не ложь. Но и не вся правда.

Истинный смысл скрыт за словами, он таится в глубине души. И эти слова, сознательно или нет, пронзают тебя насквозь, словно шипы, прячущиеся под распускающимся бутоном цветка.

Правда в том, что за словами Хаято Хаямы что-то крылось. Именно они, а может, и моё собственное сожаление, буквально приковали меня к месту.

Я сидел и сидел, глядя на звёзды в ночном небе, свет в окнах далёких домов, габаритные огни проносящихся по шоссе машин и слабый свет старых фонарей. Всё остальное тонуло в непроглядной тьме.

Зимний ветер морозил руки и ноги, словно стараясь пробраться в сердце и разум. Я глубоко вздохнул, ощутив всю стылость воздуха.

Но сколько бы ни мёрзло тело, мысли никак не хотели успокаиваться. Словно бы тут и там вспыхивали искры коротких замыканий, заволакивая мозг туманом. В голове всё крутился вопрос, на который я никак не мог найти ответ.

Думая о всяких пустяках, я всё уговаривал себя, что ответа вообще не существует. В конце концов, Хаято Хаяма попал в яблочко. Его слова «ты опять уходишь от проблемы» безжалостно терзали меня.

Не знаю, о чём он думал, говоря это мне. Растворившийся в ночи голос доверил мне что-то сделать, но я не услышал, что именно. Я не понял, что Хаяма сказал мне. Своими действиями мы с ним оправдывали себя.

Пока всё так и есть, мы и дальше можем уходить от проблемы.

Нет.

Это постыдно и отвратительно.

Я всё знал, я верил, что могу что-то сделать, и я позволил этому случиться, надеясь, что в конце концов буду прощён. Оправдывая собственную дерзость. Я понимаю, насколько глупо такое обоснование.

Хаяма уже говорил мне, что ничто не может длиться вечно.

Его слова продолжают звучать у меня в ушах. Я уже давно это понял, испытав всё на собственной шкуре.

С тех пор я знаю, где моё место. Я сразу же распознал это чувство.

Нынешнее время обязательно когда-нибудь кончится, я более чем уверен. Я прекрасно понимаю, что не способен ни сохранить, ни защитить его. Взаимоотношения, построенные мной за семнадцать лет моей жизни, недвусмысленно на это намекают.

Я никогда не учился, как завоевать чьё-то сердце. Ни тех, кого встречал до сих пор, ни тех, с кем ещё предстоит встретиться в будущем. А значит, расставание неизбежно.

Как цветок умирает даже без бури, так и расставания – часть жизни.*

Как минимум, такова жизнь Хачимана Хикигая.

А что насчёт жизни Хаямы Хаято?

Он не такой, как я. Он общительный, у него много друзей, многие его любят. И наверно, окружающие его обязательно захотят сохранить свои драгоценные отношения с ним, даже если он сам этого не захочет.

А Хаяма – человек, который всегда оправдывает ожидания окружающих.

Как минимум, он так вёл себя тот последний год, что я мог наблюдать его вблизи. Он старается никого не бросать и со всеми ладить.

С самого начала. Когда он пришёл к нам за советом. Когда мы вместе решали проблему. Когда он доставал меня вопросами. И даже когда разница между нами буквально бросалась в глаза. И в тот раз, когда даже полагаясь на других, он не мог изменить собственным убеждениям. И тогда, когда он не мог ответить взаимностью на чьи-то чувства. И даже сейчас, когда хочет изменить чьи-то манеры лишь потому, что сам так себя ведёт.

Пусть мы с ним и разные, но мы пришли к одному и тому же ответу.

Но всё равно.

Хачиман Хикигая и Хаято Хаяма – совершенно разные люди. Абсолютно несовместимые друг с другом. А значит, и ответы у нас должны быть разные. Тогда выходит, что слова, найденные в самой глубине души, ссылаются на разные вещи. Когда он выдал свою непрошеную реплику, разница между нами стала ясна как божий день.

Пусть я по прежнему не мог облечь свои мысли в слова, к телу всё же вернулась способность двигаться.

Я поднялся с промёрзшей скамейки и отомкнул велосипед, что пристроил у входа в парк.

Наверно, это сработало как акт компенсации.

Мысли по-прежнему крутились в голове, но сердце словно бы оказалось заперто на прочный засов.

Взгромоздившись в седло, я выехал на шоссе. И яростно нажал на педали, наращивая ритм. Сердце постепенно начало стучать всё чаще и чаще.

По щекам бил холодный ветер. Ржавая рама поскрипывала. Педали, звёздочки и цепь крутились синхронно, передавая тяговое усилие на колесо.

Всё, что мне нужно – это встретиться с реальностью лицом к лицу.

Потому что я всегда тешил себя иллюзиями, не мог ничего сделать и потому был не в состоянии двигаться вперёд.

Я мчался по шоссе. А выехав на велодорожку, идущую вдоль реки, выбрался бы к мосту. Именно так я обычно и возвращался домой.

Здесь есть несколько перекрёстков. Равно как и дорожек, идущих параллельно моему маршруту. Некоторые из них заканчиваются тупиком, но вернувшись обратно, я всегда могу выбраться на дорогу, которая выведет меня к дому. Это всего лишь вопрос выбора оптимального маршрута.

Когда возвращаешься каждый день, нет нужды волноваться, правильный ли путь ты выбрал. Все эти дорожки не смогут заставить меня заблудиться.

Если знаешь конечный пункт, не имеет значения, какой путь ты выбрал. Все они ведут к цели.

Но если ты не знаешь, куда ехать…

Если не представляешь, чего же ты хочешь, ты просто не сможешь двигаться вперёд.

× × ×
Как бы ни было холодно зимним вечером, если крутишь педали больше двадцати минут, обязательно начинаешь разогреваться. Не только из-за куртки и шарфа, но и из-за пота, заставляющего рубашку прилипать к телу.

Я ни о чём не думал, ничего не слышал, лишь крутил и крутил педали, пока наконец не добрался до дома. Перевёл дух, пристроил на место велосипед и поплёлся к двери, с трудом переставляя ноги из-за накопившейся усталости.

Открыл её и зашёл внутрь. Тёплый домашний воздух приятно ласкал и пощипывал намёрзшиеся на улице щёки. Мокрая от пота рубашка раздражающе липла к зазудевшей коже. Швырнув сумку на пол, я содрал шарф и скинул куртку, сразу направившись в ванную. Там, в раздевалке, витал слабый аромат шампуня.

Ощущать тёплый и влажный воздух после холодной сухости улицы было очень в жилу. И я почувствовал, как отогревается моё сердце. Глубоко вздохнул и окинул взглядом обстановку.

Хм-м…

Запотевшее зеркало, включённый в сеть фен, повязка для волос на крючке, полотенце в корзине для стирки и очень влажная атмосфера. Напрашивается вывод, что тут только что кто-то мылся.

Мои родители, корпоративные рабы, наверняка ещё не вернулись с работы. Кроме того, ванная в очень даже прибранном состоянии, если не считать воткнутый в розетку фен. А значит, по всей вероятности, ванну принимала Комачи.

…Интересно, оставила ли она воду…

Я вдруг ощутил некоторое беспокойство.

Потому что моя дорогая младшая сестрёнка, едва войдя в подростковый возраст, стала относится ко мне очень строго. К примеру, категорически отказывалась мыться в воде, в которой мылся я. Сдаётся мне, пахнущая Комачи вода, в которой та мылась, скорее всего спущена. Нехорошо.

…Нет, я не буду скорбеть из-за того, что вода, в которой я моюсь, не пахнет Комачи. Хм, а если подумать, что же такое «Тёплая ванна с запахом Комачи»? Звучит как название популярного напитка! Который может произвести настоящий фурор!

Увы, как старший братик, я не могу этого допустить… Пусть лучше все производители напитков скооперируются и выпустят «Аромат младшей сестрёнки». Будет уходить влёт!

Впрочем, оставила Комачи воду или нет, не так уж и важно. Мне надо просто отогреться после улицы. В общем, сейчас загляну в ванну, и всё станет ясно.

Содрав с ног носки, я скинул пиджак и ступил на слегка влажный пол. Его лёгкое тепло пробудило во мне некоторые ожидания. Я открыл дверь и увидел, как из ванны поднимается парок со слабым ароматом шампуня.

Как и следовало ожидать от Комачи, моей сестрёнки… Она всё-таки оставила горячую воду. У твоего братика даже глаза повлажнели (из-за пара всё, из-за пара).

Вернувшись в раздевалку, я быстро скинул с себя все оставшиеся вещи. Снова зашёл в ванную, закрыл дверь и первым делом ополоснулся под горячим душем, слушая, как плещет вода. А затем погрузился в ванну.

— О-о-о-о-о… — Вырвался у меня невольный вздох.

Я опустился в воду с головой и медленно выдохнул через нос. К поверхности рванулась струйка пузырей. Быть может, и моя депрессия улетит вместе с ними…

Хотя самая тягостная мысль всё равно навеки останется в самой глубине моей души.

× × ×
Приняв ванну, я быстренько переоделся и двинулся по лестнице в гостиную, таща в одной руке старые шмотки, а другой вытирая лицо полотенцем. Там обнаружилась Комачи, что-то зубрящая, лёжа под котацу.

— Добро пожаловать домой!

Она слегка приподнялась, помахивая карандашом и тряхнув волосами.

— Угу. Я дома.

Но Комачи, кажется, меня уже не слушала, изучая список вопросов и что-то чирикая в тетрадке. В обычной ситуации я бы прогнал её заниматься в своей комнате, но расслабившись после ванны, решил не заморачиваться.

В конце концов, она заработала целую кучу очков, оставив мне горячую воду в ванной. Вот бы она спросила меня «Хочешь принять ванну? Или пообедать? Или, может, Ко-ма-чи?»… Да, её очки взлетели бы до небес! Эх, если бы продавалась такая карточка ХСК («Хитрая сестрёнка Комачи»), я бы всё на свете за неё отдал! И десятков тысяч баксов не пожалел бы! Вот были бы такие машины, куда кидаешь деньги и получаешь всё, что хочешь… Впрочем, будь то «Аромат младшей сестрёнки» или ХСК, пользоваться младшими сёстрами для заколачивания денег – просто жуть. Должен заявить, не могу не выказать уважение отцу и сказать «спасибо» маме за то, что Комачи появилась на свет. Кстати, я ещё не говорил, что недолюбливаю идиотов, растущих в Чибе?

Как бы то ни было, первым дело надо поблагодарить Комачи за подготовленную ванну.

Я швырнул свои шмотки на татами и нырнул под котацу. Мне на колени тут же взгромоздился наш любимый кот Камакура. Ощутил, наверно, что я ещё тёпленький после ванны, и решил чуток погреться.

— Комачи, спасибо за ванну.

— Угу. Это потому, что ты приходишь домой после Комачи. И потому что сегодня холодно.

Ответила она не поднимая головы.

— Вот как?

— Ага.

Повисла тишина, нарушаемая лишь чирканьем карандаша по бумаге. Я начал гладить Камакуру.

Самый обычный вечерний трёп. Без каких-либо скрытых смыслов. Быть может, его и разговором-то назвать нельзя.

Пусть мы не смотрим друг на друга, пусть занимаемся разными делами, но ненавидеть друг друга от этого мы не станем.

Для человека вроде меня, который не знает, как надо строить и поддерживать отношения с окружающими, наверно, Комачи – единственное исключение.

Конечно, это не значит, что мы не ссоримся. Мы часто ругаемся по пустякам, вроде того, кому идти в ванную первому.Но всё равно поддерживаем нормальные родственные отношения.

Нет, это не любовь или доверие. Всё гораздо проще. Что-то вроде привязанности друг к другу. Типа привыкания к другому человеку или примирения с его манерами. Я принимаю легкомысленность Комачи, а она мою бесполезность. Не думаю, что мне удалось бы построить подобные отношения с кем-то ещё.

Беда в том, что столь бесполезного типа, как я, большинство нормальных людей не приемлет. Уж прости, Комачи, что у тебя такой бесполезный братик.

Но хоть остальные меня и не принимают, я всё же могу принять их. Могу поручиться, потому что до сих пор я ни от кого ничего не ждал и не пытался никого понять. А в таком случае уже неважно, насколько мы разные по характерам, насколько понимаем друг друга и насколько готовы мириться с чужими манерами. Мы всё равно можем мирно жить, друг другу не мешая. Вот только порой это приносит немало стресса.

Я дотянулся до валяющегося неподалёку пиджака и вытащил из кармана свой мобильник.

— Ох…

И невольно вдохнул, подумав о том, что мне предстоит.

— А? Вздыхаешь, будто устал донельзя.

Комачи уловила мой вздох и подняла голову. Камакура последовал её примеру.

Это она в своей манере спросила меня, что случилось. Я помотал головой и слегка похлопал Камакуру по ушам, показывая, что всё в порядке. Сестрёнка у нас не только милая, но и сообразительная. И к окружающим добрая и внимательная. Если я сейчас всё ей расскажу, она обязательно выслушает меня до конца.

Но я не могу во всём полагаться на Комачи. Даже не могу простить себе мысль, что она будет со мной всегда. К тому же, сильно сомневаюсь, что могу чётко объяснить, что за проблема у меня с Хаямой. Мы с ним даже сами не берёмся её сформулировать.И я не должен перекладывать её на чужие плечи.

Я знаю, что мне надо сделать в первую очередь. То, что я не делал никогда.

Центр всех проблем – Хаято Хаяма.

Неважно, что я ему скажу и как скажу. Я в любом случае собираюсь получить от него ответы и стереть с его лица это спокойное всепонимающее выражение. Меня совсем не порадовало то, что он сказал мне в прошлый раз.

Раздражение добралось до пальцев. Я открыл список моих контактов и начал искать нужное мне имя. И только тут до меня дошло.

…У меня же нет его телефона.

Глава 18. Хачиман Хикигая наконец принимает решение

Чтобы не мешать Комачи заниматься, я выполз из-под котацу и ушёл в свою комнату. Взглянул на часы, стоящие рядом с кроватью, и понял, что ещё довольно рано. Хоть мне и показалось, что я торчал в парке целую вечность, на самом деле времени прошло немного. Наверно, так вышло из-за усталости. А может, из-за ощущения тщетности своих усилий.

Звонить, наверно, всё-таки поздновато, но отправить сообщение – без проблем. К тому же, получивший его может не спешить с ответом. Оправдать задержку несложно – «я спал», «не заметил», «аккумулятор сел» и так далее. С такой точки зрения нынешние мессенджеры – сплошной геморрой. Попробуй, задержись с ответом. Сразу начинаются разговорчики в стиле «Хикигая меня продинамил», «Вот скотина», «Ага, за ним такое водится», «А я про что?». Сталкивался я с таким в соцсетях. Там же на сайте показывается, кто в сети, а кто нет. И меня начинали доставать, мол, я же вижу, что ты в онлайне, какого чёрта не отвечаешь?!

Натуральное общество Большого Брата, да? Просто мороз по коже, доложу я вам. Сплошные Хирацуки. Кошмар какой-то.

В общем, в тренде сейчас именно мессенджеры. Вот только неинтересно мне пользоваться тем, что стало уже насущной потребностью нынешних школьников. Так что я решил отправить сообщение старой доброй СМС-кой.

Впрочем, и с ними определённые проблемы имеются.

Обернувшись одеялом, я начал тыкать в экран дубеющим от холода пальцем, набирая сообщение символ за символом. И минут через десять уже отправил его.

«Дай мне номер Хаямы».

Спрашиваете, почему я набирал жалкие четыре слова так долго?

А причина-то очевидна.

Будь то мессенджер или СМС, отправленное сообщение уже не исправишь и не вернёшь. Если чего сморозишь в разговоре, всегда можно тут же поправиться, заболтать ляп. А сообщения сразу попадают в историю, это-то и страшно. К тому же, ты не видишь реакцию собеседника и не можешь понять, надо тебе чего добавлять или нет. И потому нужно дополнительное время, чтобы всё проверить и убедиться, что не написал ничего странного. Хотя всё равно порой смотришь на историю сообщений и думаешь, мол, так и знал, блин, не надо было это отправлять.

Я посмотрел на свои скучные и холодные четыре слова и вздохнул. И мобильник тут же завибрировал. Всего через несколько секунд после того, как я отослал своё сообщение.

А причина была проста.

«Зачем?»

Ответ состоял из единственного слова.

Ясен пень, чтобы набрать такой текст, много времени не надо.

А я теперь думай, что на это слово ответить.

Пока я соображал, как же мне всё объяснить, мобильник завибрировал снова. Я думал, пришло ещё одно сообщение, но это оказался обычный звонок. На экране красовалось «☆★Юи☆★».

Размышляя, что звонить, только что отправив сообщение, немного странно, я поднёс телефон к уху.

— …Алло.

— А, Хикки?

Из трубки послышался бодрый голос и какой-то фоновый шум. Кажется, она сейчас не дома.

Сколько бы раз я ни слышал Юигахаму по телефону, никак к этому не привыкну. Я глубоко вздохнул, стараясь привести голос в норму.

— Угу… Чего вдруг звонишь?

Могла бы и СМС-ками ограничиться, чёрт бы тебя побрал. И всё было бы путём. Зачем пугать человека, совершенно не привыкшего отвечать на звонки?

В трубке раздался печальный вздох.

— Потому, Хикки, что СМС-ки – это медленно!

— А, ну да. Упс, извини, облажался.

Я машинально извинился. Но всё-таки…

Смотрите сами. Когда пишешь сообщение девушке, надо же всё как следует обдумать перед тем, как посылать его, так ведь? Подумать, какие слова использовать, чтобы не показаться вульгарным, как быстро надо отвечать, чтобы не вызывать отвращения. Если начнёшь писать им обо всём подряд, тебя тоже могут счесть отвратительным. В средней школе я спрашивал у них, какие темы будут на контрольной, хотя и сам прекрасно их знал. Бр-р, как вспомню, сразу сдохнуть хочется.

Эх, знать бы все странности девичьих сердец…

— Не суть важно. Ты спрашивал номер Хаято? Я не совсем уверена, стоит ли его тебе давать…

Кажется, она была несколько обеспокоена.

— У него мой номер есть, я ему давал. Просто забыл его номер спросить.

— Вот как?..

Пробормотала Юигахама после некоторой паузы. Интересно, это она так восхищена или просто удивляется тому, что мне нужен его номер?

— А почему именно сейчас?

Прозвучал на редкость обычный вопрос. Ну что ты всё «почему» да «почему». Вивьен Су периода «Black Biscuit» из себя корчишь?*

— Почему, спрашиваешь? М-м, ну… мне надо кое-что ему сказать.

Даже мне показалось, что такой ответ более чем сомнителен. Хачиман Хикигая изо всех сил пытается поговорить с Хаято Хаямой по телефону. Хотя в школе даже не пробует подойти к нему. Тут кто угодно заинтересуется, чего же мне от него нужно. Наверно, лучше было сказать что-то вроде «хочу продать его номер спамерам».

Юигахама молчала, явно о чём-то размышляя. Потом кашлянула, ожидая, наверно, дальнейших моих объяснений. А затем выдала нечто совершенно неожиданное и к делу не слишком-то относящееся.

— М-м… А, вот что. Слушай, Хикки, мы с Юкинон сейчас обедаем. Не хочешь к нам присоединиться?

× × ×
Путь на велосипеде по вечерним улицам занял минут десять.

Совсем недавно я принял ванну, а теперь опять мёрзну. Как вернусь, надо будет опять забраться в воду… С запахом Комачи…

Пока я погружался в мечты, передо мной уже нарисовалось знакомое здание.

Семейный ресторанчик китайской кухни находился совсем недалеко от входа. Я поднялся на второй этаж и за стеклянной перегородкой быстро обнаружил тех, кто меня сюда позвал.

Юигахаму и Юкиноситу.

Едва я вошёл, они тоже заметили меня и приветственно замахали руками.

— А, Хикки. Приветики.

— Добрый вечер.

— Угу.

Девушки сидели за столиком на четверых… Так, а почему рядом друг с другом? Вы что, парочка? В общем, мне оставалось лишь сесть напротив.

Угнездившись, я позвонил в звонок, подзывая официантку. И продиктовал ей, даже не заглядывая в меню.

— Рамен и жареный рис, ещё напитки. Да, бульон в рис добавлять не надо.

Потому что бульон для риса и бульон в рамене – это практически одно и то же…

Официантка, похоже, всё поняла, записала заказ без лишних вопросов и удалилась.

Сидящая напротив Юигахама удивлённо на меня уставилась.

— Ого… А ты здесь как дома.

— Ну да, как-то так. Достигнешь моего уровня – станешь профессиональным одиночкой в любом семейном ресторане. И никаких проблем с заказом у тебя не будет.

— Позволь осведомиться, что в твоём понимании означает слово «семейный», когда речь идёт о семейном ресторане?

Юкиносита приложила руку к виску, словно стараясь унять головную боль.

А? Ну, это, понимаешь, м-м, именно потому что ты один, ты и учишься заказывать быстро, чтобы не мешать другим семьям. Хачиман думает, что Юкиносите следовало бы воспользоваться возможностью и тоже прокачать этот навык.

Но Юкиносита, судя по всему, гораздо больше времени проводит с Юигахамой, чем в одиночестве. Так что, пожалуй, мне на этот счёт беспокоиться не стоит. Сегодня, надо полагать, она решила сходить поразвлечься. А Юигахама хочет воспользоваться хорошим предлогом остаться у неё ночевать.

Не вижу в том никаких проблем. Надеюсь, они и дальше будут друг с другом ладить. Настоящая проблема в том, что на их празднике жизни каким-то образом оказался я.

— …Кстати, а зачем ты меня позвала?

Тут как раз принесли мой заказ. Я бросил взгляд на Юигахаму поверх парящего рамена и увидел, что она уставилась себе под ноги.

— А, ну, это, я просто подумала, что всё лучше делать в правильном порядке.

— Порядке?

Прихлёбывая рамен, я снова поднял глаза на Юигахаму. Она смущённо улыбнулась и выпятила грудь.

— Ага! Я позвоню Хаяме, да? Потом дам трубку Хикки. Ты спросишь у него номер. И получится совсем не так скрытно. Здорово, да?

Юигахама радостно засмеялась, довольная своими рассуждениями.

Понятия не имею, как она пришла к такому выводу. Короче говоря, ничего не понимаю.

Блин, к чему нам эти заморочки? Дала бы просто его номер, и всё…

Пока я переваривал такой сюрприз, Юкиносита покачала головой.

— Мы не знаем, в какой Хаяма сейчас ситуации. И нам не стоит звонить ему, когда вздумается.

Э? Вот, значит, как ты думаешь? То есть, сам по себе предложенный Юигахамой «порядок» ты считаешь нормальным? Мне так не кажется, хотя с выводами не могу не согласиться.

— Верно. Нам лучше лишний раз не контактировать с Хаямой.

Именно так. Что если Хаяма сейчас с друзьями? Если они увидят, что ему звонит звезда нынешних слухов, Юигахама, этого более чем достаточно, чтобы породить новую волну сплетен. Ладно бы там был один Тобе, он парень тактичный. Но в компании Хаямы есть и другие, вроде девственника-болтуна-идиота Оуки. Пусть он сам по себе и не злой, но ведь наверняка обо всём разболтает. А чтобы добавить интереса, ещё и подробности какие-нибудь придумает. Шума будет…

Лучше всего, конечно, было бы поговорить с Хаямой прямо в школе. Но тема больно уж личная. И тебя могут заподозрить в каких-то скрытых мотивах.

— Ну, может быть… — Недовольно надулась Юигахама. — Тогда давайте ему сначала СМС-ку пошлём.

— Э-э, а может, одной СМС-кой и ограничиться? И не звонить?

Мне по-прежнему казалось, что звонить – это немножко слишком.

— Ну… — Юигахама покачала головой, неопределённо улыбаясь. — Не всем такое по нраву. Лучше всё же дать знать.

— Не думаешь, что человеку будет не слишком приятно получить сообщение с просьбой дать кому-то ещё свой номер?

Юкиносита кивнула, судя по всему, соглашаясь с Юигахамой, и откинула волосы с плеча. В её словах явно чувствовалось недовольство и отвращение. Надо полагать, нечто подобное с ней уже случалось.

Для нас, старшеклассников, мобильники уже не просто средство связи. Личная информация и сама по себе ценна, но сейчас она значит нечто большее. Демонстрация своих контактов – это доказательство собственной популярности. И путь к повышению личного статуса.

Возьмём, к примеру, Хаяму, Юкиноситу, Юигахаму и прочих, кто популярен или обладает высоким социальным статусом. Обладание их контактами даёт определённый профит. И конечно же, у них возникают проблемы, когда у них эти контакты постоянно просят. Или втихую распространяют по всей школе.

— …Ясно. Значит, ничего не попишешь. Что ж, будь по-твоему, хоть оно и неприятно.

— Замётано.

Юигахама облегчённо кивнула и тут же забарабанила пальцами по своему мобильнику. Наверно, искала номер Хаямы и набирала сообщение.

А пока я смотрел на её быстро бегающие пальцы, меня вдруг кое-что пришло в голову.

— До чего же он проблемный парень.

Брякнул я без задней мысли. Девушки замерли. Даже пальцы Юигахамы застыли в воздухе.

— …

— …

Юкиносита с Юигахамой молча уставились на меня. Я вопросительно посмотрел в ответ. Юигахама напряжённо засмеялась.

— Э-э… Хикки, ты и сам одна большая проблема.

— Стоп, это ты к чему?

Юкиносита покачала головой и глубоко вздохнула.

— Вряд ли Хаяме понравится, чтобы ты так его называл.

— Угу, он наверняка не хочет, чтобы ты его хоть как-то называл.

Впрочем, определённый смысл в их словах был. От нас с Хаямой обоих проблем хватает. И причина тому по сути одна и та же.

Как мы общаемся с окружающими.

Уже по одному этому вопросу нам не сойтись.

Сдаётся мне, тут мы диаметральные противоположности. И даже не пытаемся друг друга понять.

Тем временем вдруг зазвонил мобильник Юигахамы. Она бросила взгляд на экран и нахмурилась.

— Извините, это мама звонит. — И быстро поднялась со стула, двинувшись к выходу. — Алло. Да, это я. Да, я уже пообедала.

Надо полагать, в нашем возрасте очень неловко себя чувствуешь, когда кто-то слышит твой разговор с мамой. Я не исключение. В мои бунтарские годы мне просто крышу сорвало бы. А папаша попытался бы спеть мне «Jacknife»,* кося под чибийскую версию Ютаки Озаки,* или «Колыбельную израненного сердца»,* стараясь меня успокоить.

Я отвернулся от Юигахамы, разворачиваясь обратно к столику. Юкиносита тоже, и наши взгляды случайно встретились.

Она почему-то смутилась, кашлянула и отвела глаза. Но тут же снова взглянула на меня.

— О чём вы с Хаямой сегодня говорили?

Её взгляд немного изменился, теперь в нём чувствовалась настойчивость. Ну, ничего удивительного, что она хочет знать, я же их отослал, чтобы поговорить с Хаямой без помех.

Впрочем, ничего толкового из нашего разговора всё равно не вышло. Он скорее помехой оказался, чем подмогой. Но врать смысла нет. Так что я пожал плечами и ответил честно.

— Ну… Он не сказал ничего, что помогло бы решить проблему.

Ага, зато наговорил много лишнего.

Честно говоря, всё это для меня бесполезно. Ни единого намёка, как справиться с проблемой. Да то, что у нас было, и разговором-то не назовёшь. Какой-то обрывочный обмен фразами, словно трёп с незнакомцем.

Даже если я перескажу Юкиносите кое-какие фрагменты, вряд ли она чего поймёт. Я и сам-то не понял. Быть может, и Хаяма тоже. Вот я и ограничился итоговыми выводами. Надеюсь, ей этого хватит.

Она задумчиво взялась рукой за подбородок.

— Понятно…

Я кивнул. Юкиносита слегка вздохнула.

— Может, мне самой стоит с ним поговорить…

Чуть слышно пробормотала она, опустив голову. Но такое пропустить мимо ушей я просто не мог. И наставительно заговорил, даже не успев этого осознать.

— Ты же только что сказала обратное, верно? Слухи не только насчёт Юигахамы ходят, но и насчёт тебя тоже. В твоём положении подходить к Хаяме – не самая лучшая затея.

— Я понимаю… Именно потому, что всё так сложилось, я…

Она понурилась ещё сильнее. И я понял, что кроется за её словами.

Юкиносита хотела вызвать огонь на себя. Сконцентрировать все слухи на своей персоне.

Вокруг Хаямы сейчас крутится несколько сплетен. К примеру, что с ним встречается Юкино Юкиносита. И что с ним встречается Юи Юигахама. И что он поддерживает отношения сразу с несколькими девушками. И что трения между ними растут и вот-вот выльются в полномасштабную войну. И так далее, и тому подобное.

Версий бродит столько, что всё получается совсем туманно. Ещё смешнее то, что из-за отсутствия какого-то общего варианта совершенно невозможно понять, кто страдает больше всего.

Сами по себе слухи такой уж большой проблемы не представляют, но вокруг крутится столько трепачей и злословцев, что хочется просто взять и уши заткнуть.

А из-за неопределённости сплетен многие намеренно подливают масла в огонь. Что и привело в итоге к тому, что мы сейчас имеем.

А значит, ни Хаяма, ни Юкиносита, ни Юигахама не могут ничего предпринять. Любое их действие лишь породит новую волну слухов. Например, если они попытаются что-то объяснить или опровергнуть. Несложно догадаться, какой окажется реакция.

Любопытство превратится в нападки. Потому что всем отчаянно хочется попасть в яблочко. И все будут думать, что раз человек оправдывается, значит, совесть у него точно нечиста. Что будь человеку нечего скрывать, он бы просто не обращал на слухи внимания. И так далее. Они будут эгоистично давить своей тупой логикой, отрицая все твои доводы и разжигая пламя.

Если же всплывёт ещё более скандальный слух, настроение изменится в мгновение ока. Все сосредоточатся на новой персоне, позабыв об остальных.

Вот что имела в виду Юкиносита.

Но такого я допустить не могу. Как минимум, я не позволю, чтобы человек, ранее категорически отрицавший мои методы, сам к ним прибегнул.

— Отклоняется.

Юкиносита наконец подняла голову.

— …Я так и думала, что ты скажешь нечто подобное.

Она фыркнула. Унылая гримаса сменилась прежней решительной улыбкой.

— Всё нормально. Я просто прикидываю вариант на крайний случай, вот и всё.

— Ну, если так, то ладно.

— Хм-м… Но знаешь, если так и будет продолжаться, я в самом деле готова…

Юкиносита с беспокойством посмотрела в сторону выхода. Кажется, Юигахама там уже закончила разговаривать с мамой. Она заметила этот взгляд, помахала рукой и направилась к нам.

Несколько дней назад Юкиносита, вспоминая свой печальный опыт, предупреждала её насчёт возможных шепотков за спиной. Собственно говоря, на физкультуре я своими глазами видел нечто подобное. А значит, Юкиносита стремилась разобраться с проблемой побыстрее. Отсюда и её намерения. Сейчас она смотрела на Юигахаму добрым и мягким взглядом. Полным любви и привязанности. И Юигахама порой отвечает ей тем же. Они кажутся совсем разными, но всё же есть в них что-то общее.

Я невольно улыбнулся. И кажется, моя улыбка выбила Юкиноситу из колеи. Она пронзила меня острым взглядом.

— …Что?

— Н-ничего. Просто я думаю, что с Хаямой всё-таки лучше мне поговорить.

Попытался я исправить свой прокол. Юкиносита невыразительно на меня посмотрела.

— Вот как?.. А ты вообще умеешь разговаривать?

— Умею. Слушай, не надо на меня так смотреть. Японский – мой родной язык, в конце-то концов! У меня нет никаких проблем с произношением, словарным запасом и грамматикой. Мне просто не хватает уверенности, чтобы донести свою точку зрения.

— А разве не это самое важное?..

С неприкрытым сарказмом поинтересовалась она, довольно рассмеявшись.

Но я бы не стал просто так выставлять напоказ свою извращённую логику. Просто, глядя на Юкиноситу с Юигахамой, я заметил проблеск надежды.

Даже если мы совершенно разные, если в нас есть что-то общее, есть и то, что позволит нам понять друг друга.

А значит, пусть мы с Хаямой и не похожи на этих девушек, но поговорить друг с другом мы можем. Пусть даже всё остальное у нас разнится радикально.

Тем временем к столику вернулась Юигахама. И, как и раньше, пристроилась рядом с Юкиноситой.

— Звиняйте. Сейчас пошлю СМС-ку Хаяме.

— Спасибо, уже не надо.

— А? Почему? — Озадаченно уставилась она на меня.

— Да не привык я по телефону разговаривать. Неудобно, когда лица собеседника не видишь… Лучше я с ним с глазу на глаз пообщаюсь.

Я достал из бумажника тысячеиеновую купюру и положил её на стол. Эта парочка, надо полагать, собирается потом отправиться домой к Юкиносите. Думаю, мне лучше откланяться.

Юкиносита ехидно ухмыльнулась, увидев, что я встаю.

— Я и не думала, что у тебя есть столь похвальная привычка, смотреть на выражение лица собеседника.

— А ты не в курсе? Большая часть информации передаётся отнюдь не словами. Иначе говоря, поза и взгляд собеседника тоже крайне важны.

— Тогда ничего удивительного, что у тебя проблемы с общением.

Невозмутимо заметила она, поднося чашку к губам.

О, я знаю, о чём ты. Издеваешься над моими глазами, да?

Я уставился на неё своим тухлым взглядом. Юигахама что-то бормотала себе под нос, напряжённо над чем-то размышляя. А потом, словно до чего-то додумавшись, взглянула на меня.

— …Это ты про экстрасенсорику, да?

Нет.

× × ×
Выйдя из ресторанчика, я сел на велосипед и неспешно двинулся к дому, продолжая размышлять.

О слухах. О Хаяме. О них и обо мне.

Я по-прежнему их не понимаю.

Мне не хватает опыта, чтобы получить от них ответ.

Что уж тогда говорить о Хаяме.

Да, кое-какого опыта я поднабрался. И хоть ответ по-прежнему туманен, я всё равно его вижу.

Отношения между нами. Вряд ли их уже можно описать словами «знакомые» или «одноклассники». Но и термин «друзья» совершенно не подходит. Не настолько хорошо мы ладим. И не раз отказывались уступать друг другу дорогу.

Но и посторонним его называть несколько мимо кассы.

Пожалуй, я воспользовался бы словом «товарищ».

Товарищи, у которых есть что-то общее, но в целом они разные.

А значит, я и он, Хачиман Хикигая и Хаяма Хаято, найдём тему для разговора.

Разговора, от которого я давно уже отказался. Потому что был уверен, что мы не поймём друг друга.

Но с моей стороны было ошибкой пытаться понять. Потому что тут нет нужды ни в понимании, ни во взаимопонимании.

Не нужно нам понимать друг друга, достаточно аргументов.

Не разговор нам нужен, а согласование. Мы должны договориться друг с другом и достичь соглашения.

А значит, я должен выбрать подходящее место, продумать, какие слова сказать, и решить, что же я хочу от него.

Там, где никто из нас не сможет убежать или отвернуться, я должен добраться до сути дела чёткими и ясными словами.

И пожалуй, это будет наш первый правильный разговор.

Глава 19. Хаято Хаяма учтиво убегает

Следующий день выдался ясным и не очень ветреным.

В парке, где был намечен старт марафона, мало-помалу собрались все участники. И парни, и девушки из десятых и одиннадцатых классов. Парням предстояло пробежать вдоль берега и вернуться сюда через мост Михама.

Это длинный, очень длинный маршрут. Точнее сказать не могу, Хачиман не настолько хорош в математике, чтобы считать дальше, чем до трёх.

Впрочем, количество километров на мой план не влияет.

Мы выслушали инструктаж и лениво собрались на старте, выстроившись за стартовой линией.

Я начал пробираться сквозь толпу к головной группе, крутясь, словно миксина.* Как ни странно, мне все уступали дорогу. Интересно, почему? Неужели я такой склизкий и отвратительный?

Хотя это всего лишь школьный марафон. Рядовое мероприятие, даже не влияющее на оценки. И напрягаться в такую холодную погоду не хотелось никому.

Кроме одного человека.

От него и в этом году ждали победы, поэтому Хаяма не мог позволить себе проиграть. Ему не дозволено было расслабляться на публике.

Он стоял перед самой линией старта, за несколько человек от меня. Позиция лидера.

Хаяма начал разминать своё гибкое тело, и глядящие на нас девушки подбадривающе закричали.

Им предстояло стартовать через полчаса после нас. А до того, судя по всему, они решили посмотреть на парней и поболеть за них.

Хаяма в ответ слегка поднял руку. Его взгляд был устремлён на стоящую чуть в стороне от веселящихся девушек Миуру.

Она лишь сдержанно посматривала на него, явно чувствуя себя неуютно в таком окружении. Рядом с ней стояли Эбина и Юигахама. В шаге позади – Юкиносита.

А затем к ним подошла Ишшики.

Миура её поприветствовала. Ишшики поклонилась в ответ. Миура с Хаямой переглянулись. Ишшики заметила это и бесстрашно ухмыльнулась Миуре.

Потом поднесла руки ко рту и громко закричала, — Хаяма-семпа-а-а-ай, постарайся!.. А, и ты, семпай, тоже.

Хаяма услышал и помахал в ответ, почему-то криво улыбаясь. Стоящий чуть дальше Тобе ответил бодрым «Ага-а-а!».

— Да нет, нет, Тобе, не ты, — заявила Ишшики, протестующе замахав руками.

Миура молча смотрела на всё это, но потом решительно набрала воздуху в грудь и тоже подала голос.

— Ха-Хаято… По-по-постарайся!

Этот голос был столь негромок, что едва не затерялся в общем шуме. Но Хаяма молча поднял руку и, конечно же, мягко улыбнулся.

Миура, словно заворожённая, медленно кивнула, не говоря ни слова.

Ишшики удовлетворённо посмотрела на них и снова развернулась к нам.

— …Семпай, ты тоже постарайся!

На сей раз она смотрела в мою сторону и, судя по всему, ко мне и обращалась.

У-угу… И почему она так упрямо не хочет звать меня по имени?.. Может, вообще не помнит… В этот момент ошеломлённо уставившаяся на Ишшики Юигахама шагнула вперёд.

И замахала рукой, — П-постарайся!

Её голос был заметно тише, чем голоса Ишшики и других девчонок, но я его слышал совершенно отчётливо… Слава богу, по имени не назвала. В такие моменты только и остаётся, что сказать спасибо за её предупредительность.

Я незаметно поднял руку в знак благодарности. Юигахама в ответ сжала кулак. А затем мой взгляд встретился со взглядом Юкиноситы.

Она беззвучно слегка кивнула. Кажется, её губы шевелились, но голоса я не слышал.

Не знаю ни что она сказала, ни кому именно.

Но мотивации у меня добавилось.

Так, пора браться за дело…

Я протиснулся между ребят и встал возле самой стартовой линии, недалеко от Хаямы. Он смотрел вперёд, не обращая на меня внимания.

Покрутив плечами, я вдобавок размял ахиллы и начал потихоньку перемещаться к нему, слыша вокруг себя щёлканье языками и видя недовольные физиономии. Пробормотал «прошу прощения», смущённо засмеялся и мысленно извинился. Так или иначе, но я всё-таки оказался рядом с Хаямой.

Тот болтал с Тобе и остальными. Заметив меня, он улыбнулся, словно спрашивая, есть ли у меня к нему какое-то дело.

Я отрицательно покачал головой и устремил взгляд вперёд.

Именно сейчас и должен был начаться марафон. Мне даже не надо было смотреть на установленные в парке часы.

Шум голосов плавно затихал. Подбадривающих криков девушек тоже стало меньше.

И когда все окончательно замолчали, кое-кто вышел к проведенной по земле белой линии.

— Ну что, готовы?

Спросила Хирацука, держа в руке стартовый пистолет.

Почему она?.. Обычно же этим физкультурник занимается. Впрочем, что-что, а выделяться она любит. Или просто из пистолета пострелять захотелось?

Хирацука подняла пистолет, свободной рукой закрывая ухо. Она положила палец на спусковой крючок, все парни устремили взгляд вперёд, а девушки затаили дыхание.

Через несколько секунд она неспешно заговорила.

— На старт… Внимание…

Грохнул выстрел. Мы дружно сорвались с места.

Я начал постепенно набирать скорость, разминая ноги. Моей задачей было догнать Хаяму.

Но многие стоявшие рядом со мной на старте рванули как на стометровке.

Причина была ясна – непрекращающиеся вспышки фотоаппаратов. Не знаю уж, для школьного альбома это снимали или ещё для чего, но они тут были.

Дуракам, несущимся изо всех сил на первых метрах марафона лишь для того, чтобы попасть в кадр, не было конца. Потом, небось, хвастаться будут, мол на середине дистанции я первым бежал. Парни порой такие идиоты.

Большинство из тех, кто в жизни делает ставку на стартовый рывок, потом быстро выдыхаются.

Вот почему настоящая битва начнётся, когда мы покинем парк.

Я аккуратно обошёл выдохшихся в рывке спринтеров и начал постепенно сокращать свой отрыв от Хаямы.

Смешался с лидирующей группой и продолжал бежать в их темпе. Они так и держались вместе, как и следовало ожидать. Молча перебирая ногами и глядя только вперёд, без всякого выражения. Они почти наверняка нацелились на первые места, а значит, не будут рвать ритм бега с самого начала. То же касается и намеревающегося победить Хаямы.

Но было в этой компании одно исключение. Итак, кто же это?

Разумеется я! Хм, а не слишком ли простая викторина получается?

Я всегда был изгоем. И сейчас, среди этой лидирующей группы, ничего не изменилось. Высокое место на финише мне нафиг не сдалось.Я даже не думал, как буду заканчивать марафон.

А потому я мог делать то, что они не могли себе позволить.

— Хаяма.

Позвал я его на бегу. Остальные озадаченно глянули на меня. И сам Хаяма удивлён был не меньше.

— Так что с тем делом?

Поинтересовался я, поравнявшись с ним. Хаяма не сбавлял скорости, глядя прямо перед собой.

— …А подождать нельзя?

— Нет, решать надо сейчас. Все в него вляпавшиеся будут страдать всё сильнее и сильнее. Времени нет.

Мои слова прозвучали довольно резко. Наверно, это из-за разговора на бегу.

Сам я от слухов не страдал. Но вот то, что окружающие меня стали объектом перешёптываний за их спинами, меня раздражало. Точнее, я это ненавидел.

Хаяма обеспокоенно взглянул на меня, поняв, наверно, по моему голосу, что время и правда не ждёт.

— …Наверно, прямо во время марафона.

— Ясно. Тогда никаких проблем. Ты есть ты, в конце концов.

Я кивнул и слегка прибавил темп. Но Хаяма меня не нагонял.

— Не думаю, что стоит сейчас говорить об этом.

Тихо сказал он. Помнил, наверно, что мы здесь не одни.

Ну да, со стороны всякие разговоры в группе лидеров выглядят довольно странно. Неудивительно, что остальные исподтишка поглядывали на нас с Хаямой.

Но именно такая ситуация и была мне нужна.

Хаято Хаяма всегда привлекает внимание окружающих, а значит, любые его действия неизбежно их затрагивают. И потому он всегда прячется за маской.

Эта маска – результат взаимодействия множества субъективных взглядов. Некая золотая середина, собирательный образ «Хаято Хаяма, каким его хотят видеть окружающие».

Не разбив её, не сокрушив этот образ идола, я не смогу добраться до настоящего Хаято Хаямы.

 Я постарался успокоить участившееся дыхание. Грудь пронзала боль, но я всё же растянул губы в улыбке.

— Разве не ты сам говорил в прошлый раз?.. Когда ты наконец перестанешь уходить от реальности?

Хаяма снова посмотрел на меня.

Его лицо уже не было таким спокойным и сосредоточенным, как до того. Глаза удивлённо распахнулись, он нервно стиснул зубы. И кажется, ему не хватало дыхания.

Знаешь, Хаяма, а это выражение тебе идёт. О да, именно его я и хотел увидеть.

Я усмехнулся. Хаяма снова удивлённо взглянул на меня и негромко засмеялся.

— …Какая дешёвая провокация.

 Он прибавил темп. Быстро догнал меня и тут же опередил. Дистанция между ним и остальной группой начала стремительно расти. Остальные лишь изумлённо глядели вслед, даже не пытаясь его догнать.

Вот и прекрасно. Мне таки удалось добиться того, чтобы мы бежали вместе, отдельно от остальных.

Я мрачно посмотрел на убегающего вперёд Хаяму.

Сцена готова.

И теперь, наконец, мы приступим к согласованию.

× × ×
Ветер с моря подмораживал мне щёки. Когда тепло тела встречалось с холодным воздухом, кожу покалывало словно иголкой.

При каждом ударе подошв об асфальт всё тело вздрагивало от сотрясения.

Я не мог отличить шум ветра от шороха одежды. И эти звуки перекрывались моим шумным дыханием.

Жадно втягивая воздух, я ощущал острый запах солёной воды.

Вдоль берега были высажены деревья, задерживать ветер с моря. В районе парка, откуда мы стартовали, росли сосны, но дальше их сменили лиственные деревья с облетевшей осенью листвой, смахивающие сейчас на голые скелеты.

Мои ноги работали без участия сознания. Примерно так же, как сердце само, без команды, гонит кровь по жилам. Ритм бега и ритм сердечных сокращений словно соревновались, стараясь опередить друг друга.

Я бежал, и в голову всё время лезли разные мысли.

Хорошо, что я езжу в школу на велосипеде. Иначе я не мог бы сейчас бежать так уверенно, хотя ни в каких спортивных клубах не занимаюсь. Похоже, не так уж я плох в марафоне. Как и в прочих видах спорта, исключая игры с мячом. Потому что чётко понимаю, что тут к чему. И потому что не нужно ни с кем связываться. Достаточно занять голову чем-то отвлечённым и просто работать ногами.

Но сегодня ситуация совершенно иная.

И марафон получается куда мучительнее, чем обычно.

Потому что я бегу быстрее, чем обычно бегаю на физкультуре. Потому что из-за ветра холод становится ещё безжалостнее. И потому что всю ночь размышлял, так и не сомкнув глаз.

В общем, причин тому в изобилии.

Но главная из них сейчас бежит передо мной. Хаято Хаяма.

Будучи привычен к тренировкам в клубе, он поддерживал уверенный темп, ничуть не выглядя уставшим. Строгая осанка, никаких лишних движений. Ясно было, как ему удалось победить в прошлом году.

Я же прилагал все силы и всё равно лишь с трудом мог удерживаться за ним.

Мы не пробежали ещё и половины дистанции, а я уже был на пределе.

В боку ныло, ноги болели, уши покалывало. Честно говоря, сейчас мне хотелось лишь одного – оказаться дома. Если бы мой желудок сейчас не был пуст, наверняка уже переблевался бы.

Так или иначе, мне уже многого удалось добиться, не стесняясь в средствах. Дольше мне не продержаться, и никаких трюков в запасе больше нет. Дистанция между нами и следующей группой достаточно велика. Идеальный момент для разговора.

Судорожно дыша, я кое-как догнал Хаяму и пристроился рядом.

— Слушай, ты сказал, что собираешься кое-что сделать. Что именно?

— …Я собираюсь найти возможность всё объяснить. С наскоку такую проблему не решишь. А значит, буду разбираться со слухами постепенно, шаг за шагом.

Кажется, ему тоже стало не хватать дыхания.

— Ясно, — пробормотал я, улучая момент между судорожными глотками воздуха. — Но это займёт много времени.

— Ну да.

Хаяма слегка кивнул. Ну да, как я и думал, он собирается бороться со слухами в своей собственной манере. Но его вариант не более чем временное решение. От корня проблемы так не избавиться.

— …А потому есть предложение.

Он качнул головой и с подозрением взглянул на меня.

— Что-то твой тон мне не нравится.

Его шутливый голос в сочетании с очень серьёзным выражением лица буквально заставили меня расхохотаться.

В точку, Хаяма! 80000 очков!

Моё горло пересохло, смех перемежался кашлем. Откашлявшись окончательно, я неспешно заговорил.

— Почему бы тебе не начать встречаться с Миурой?

Выражение его лица тут же изменилось. От былого шутливого настроения не осталось и следа. Хаяма со злостью уставился на меня.

— Думаю, что она действительно тебе подходит.

По правде говоря, я знаю, что Миура – хороший человек. Я знаю, какой честной она может быть, и мне самому непросто произносить такие слова. Я искренне её рекомендую. Быть может, тот, кто меня слушает, в самом деле чувствует то же самое.

— Тебе не кажется, что твоя шутка переходит все границы?

Хаяма даже не смотрел на меня, нервно выплёвывая слова. В отличие от его обычно сдержанного голоса в них чувствовалось такое давление, что я даже отшатнулся.

Но всё же я продолжал давить, собрав всю волю в кулак.

— Это самый простой способ, вот и всё. Если у тебя есть другие идеи в запасе, я не возражаю. Или может вместо Миуры ты начнёшь встречаться с Ишшики?

Что я сейчас такое ляпнул? Сам себя за это ненавижу. Я много раз говорил с Ишшики. Я знаю, порой она может быть чистой и невинной, а порой очень взрослой. Интересно, разозлилась бы она, услышав меня сейчас, или стала бы подзуживать продолжать? И это ещё не всё. При всей своей манере полагаться на окружающих, Ишшики на самом деле очень волевая девчонка. И сдаётся мне, разрушить свой образ она бы мне не позволила.

— Будь любезен помолчать, —  вторгся в мои мысли резкий голос.

На сей раз в нём звучала неприкрытая враждебность.

— С какой радости?.. Я не такой хороший человек, каким ты меня считаешь.

Я вернул Хаяме его собственные слова, которые он как-то сказал мне. Хаяма равнодушно посмотрел на меня и снисходительно улыбнулся.

— Шутишь? Я никогда и не считал тебя хорошим человеком.

От такой прямоты я сбился с ритма. Если потеряю концентрацию, сразу отстану, так что я постарался не отвлекаться.

— Экий ты неприятный тип… — Буркнул я. Теперь в улыбке Хаямы прорезалась насмешка.

— Не хочу слышать это от тебя.

Вот именно. Я едва не улыбнулся. Мои усилия дали свои плоды, я сумел лишить его обычного непробиваемого спокойствия. А значит, самое время.

Я постарался дышать ровнее, чтобы голос не срывался.

— Если начистоту, ничего другого придумать я не могу… Потому мне и нужна чужая точка зрения.

Сконцентрировавшись на своих свинцовых ногах, я чуть-чуть прибавил и обогнал Хаяму на несколько маленьких шажков. А затем обернулся на него.

Он с редким для него ошарашенным видом посмотрел на меня и едва не споткнулся. Но тут же выровнялся и догнал меня.

— …Никак не ожидал, что ты скажешь что-то в этом роде.

Его дыхание участилось, словно он был в замешательстве. Я услышал его сухой смех и понял, что он, наверно, ошеломлён.

Ошеломление заставило Хаяму притормозить. Я подстроился под его ритм.

— Извини, но я не собираюсь с тобой сотрудничать. — Хаяма искоса глянул на меня. — Разве я не говорил, что это касается только меня? Тебе не о чем беспокоиться.

— Не скажи. Эти слухи изрядно достают.

Он с вопросительным прищуром посмотрел на меня, требуя уточнения.

— Меня бесят те, кто несёт эту безответственную чушь. И те, кто болтает что им вздумается.

Эти слова стояли у меня в горле с тех самых пор, как я впервые услышал про те сплетни. Впрочем, такого рода причины я могу легко отбросить, сколько бы их ни было.

Но взгляд Хаямы по-прежнему не отпускал меня. И я вдруг понял, что не могу ничего сказать. Но если я так и буду молчать, всё закончится как тогда, в парке. И я не найду ответ, который ищу.

— …Кроме того, я просто не могу не обращать на такое внимания.

Кое-как хрипло выдавил я пересохшим горлом слова, идущие из глубины души.

— Вот как?..

Хаяма отвернулся от меня и устремил взгляд вперёд. И мне показалось, что его лицо искривилось в гримасе боли.

— …Я не настолько взрослый, чтобы просто игнорировать то, что было… И мы не в тех отношениях, чтобы сотрудничать, так ведь?

— Именно так. Мы не друзья и не партнёры.

Он всё верно сказал. Мы настолько далеки друг от друга, что даже мысль попытаться как-то определить наши отношения кажется абсурдной. Мировоззрение, эмоции, обстоятельства – всё у нас разнится радикально.

Хотя всё-таки есть и нечто схожее.

— Но мы можем согласиться с нашими плюсами и минусами. Если так, можно сказать, что проблема, стоящая перед нами – наша общая проблема.

Хаяма не ответил, молча перебирая ногами. Но я понимал – он ждёт, что я продолжу.

— …А значит, ну, думаю, я могу воспринимать тебя как товарища.

Пробормотав наконец это слово, я вдруг ощутил какую-то странную неловкость. И почувствовал проступающие на коже капельки пота.

Не знаю, ощущал ли то же самое Хаяма, но он смахнул пот с лица, провёл рукой по волосам и посмотрел на море.

И очень негромко заговорил.

— Как и следовало ожидать, мы по-прежнему не можем друг с другом поладить, да?

— А?

Сзади послышался топот. Я оглянулся и увидел, что к нам приближаются ребята из бежавшей следом за нами группы.

Ясен пень, из-за того, что за разговором мы с Хаямой сбросили скорость, они нас догнали. Я-то ладно, меня место на финише не интересует. Но когда я посмотрел на Хаяму, что тот будет делать, он не обращал на них никакого внимания.

— То… варищ? — Пробормотал он, уставившись себе под ноги.

— Не надо за мной повторять, а то я смущаться начну. Завязывай.

У меня аж мурашки по спине побежали, когда я услышал собственные слова из чужих уст.

— Я тебя ненавижу.

Сообщил мне в ответ Хаяма спокойно и собранно.

— Н-ну да…

Хаяма даже не взглянул на меня, и я просто не знал, что ответить. Я и в самом деле не самый приятный человек, но вот так, прямо в лоб, мне об этом ещё не говорили.

По-прежнему глядя только вперёд и совсем не интересуясь моей реакцией, он заговорил снова.

— Я не могу смириться с ощущением, что я хуже тебя. Вот почему я хотел, чтобы мы были на равных. Вот почему я хотел поднять тебя. Тогда, быть может, я сумел бы принять поражение.

— …Ясно.

В этом плане я не слишком от него отличаюсь. Я возвеличивал Хаяму, чтобы поддержать ложь. Ложь, что Хаято Хаяма, без сомнения, очень хороший человек.

Он посмотрел на меня так, словно на сей раз я сумел до него достучаться. И улыбнулся более бодро и вызывающе, чем когда бы то ни было.

— Вот почему я не последую твоему совету. Я пойду своим путём до самого печального конца… Ты иначе смотришь на всё и иначе всё делаешь.

— Понятно.

Я кивнул. Хаяма ответил тем же.

В конце концов, мы с ним не друзья и не приятели. И конечно же, сотрудничество между нами немыслимо. Но всё равно, пусть у нас разные подходы, пусть мы совершенно по-разному смотрим на вещи, мы всё же можем кое-что сделать, чтобы решить стоящую перед нами проблему.

Хаяма повёл плечами, разминая их. Кажется, он на что-то решился.

— А чтобы сделать то, что я хочу, мне надо победить.

— Понятно. Уверен, что сможешь? Они уже совсем рядом.

На моих ногах уже словно висели пудовые гири, они едва меня слушались. Но к Хаяме это явно не относилось.

— Да нет проблем.

Сообщил он, не оглядываясь. Встряхнул руками, словно слегка потягиваясь, и широко улыбнулся.

— Выиграю… Это же я, в конце концов.

Он явно намеревался победить, оправдать ожидания и до самого конца оставаться всё тем же Хаято Хаямой.

Уверен, именно так он всегда и поступает. Желать всё, надеяться на всё, принимать всё. Радикально отличающаяся от моей позиция. Наверно, именно потому мы совершенно по-разному видим решение проблем, включающих человеческие взаимоотношения.

Всё. Или. Ничего.

До сих пор он всегда выбирал первое, а я ограничивался вторым вариантом.

А что же тогда было раньше?

Хаяма прибавил темп, оторвался от меня на несколько шагов и обернулся, бодро улыбаясь.

— Что делать собираешься?

Не надо спрашивать. Увидишь – сам поймёшь. Но из глотки вместо ответа вырвалось лишь пыхтенье и какой-то хрип.

— …Просто бежать вперёд.

Хаяма пожал плечами без какого-либо сожаления.

— …Хотя, наверно, первый ход сделаешь всё-таки ты.

Он улыбнулся какой-то одинокой улыбкой и прибавил ходу.

Оставляя меня позади. Очень далеко позади.

У меня совершенно не осталось сил, чтобы гнаться за ним. Я мог лишь смотреть ему вслед.

Ответ, который я не мог дать. Невероятная возможность, что грезилась мне. Хаято Хаяма убегает.

Чёрт, он что, в самом деле такой крутой?

Пусть это и не похоже на меня, но нет иного выбора, кроме как бежать дальше.

Победа или поражение, сейчас это уже не имеет никакого значения.

Всё, чего я хочу сейчас – это бежать.

Но не успел я об этом подумать, как у меня заплелись ноги. Я не успел отреагировать и рухнул на землю. Перекатился на спину и остался лежать, глядя в небо.

— Как я и думал. Не могу я быть похожим на Хаяму.

Белые облачка моего дыхания закрывали глубокую голубизну зимнего неба.

Глава 20. И тогда Юи Юигахама кое-что получает

Марафон потихоньку продолжался, а я по-прежнему в прострации лежал на земле.

Тоцука пытался помочь мне, но мне не хотелось его обременять, он и так много для меня сделал. И я велел ему бежать дальше. Потом кое-как поднялся и потрусил к финишу.

Совсем последним я в итоге не оказался. Отчаянным усилием сумел зацепиться за последнюю на трассе группу, хотя и начал уже сомневаться, надо ли бежать до конца. Отговорил меня, кстати, Заимокуза, с которым вместе мы и добежали.

После финиша у меня жутко дрожали колени.

Я проверил, в каком состоянии нахожусь после падения. Оно меня не порадовало.

Колено ободрано, штаны в грязи, задница болит, бок ноет. Попытки найти хоть одну не страдающую часть тела успехом не увенчались. Я всегда был чувствителен к боли, так что, пожалуй, можно считать случившееся отменной тренировкой на случай, если будет ещё хуже.

Не подстёгивай я себя всю вторую половину дистанции, быть может, там и остался бы.

На финише меня, конечно же, никто не ждал.

Точнее, там торчал один учитель физкультуры. Все остальные собрались уже в парке на площади.

Я похромал посмотреть, что же там происходит – там вовсю шла церемония награждения.

Обычно школьный марафон обходится без таких формальностей. Но на сей раз за дело взялась Ишшики и по-быстрому организовала её с помощью школьного совета. Она оказалась на удивление талантливым человеком. Пожалуй, её стоит опасаться.

— А теперь, когда результаты объявлены, хотелось бы услышать комментарии наших победителей! — Радостно заявила Ишшики, держа в руках микрофон, который, надо полагать, позаимствовала в комнате школьного совета. Зрелище вице-президента, поправляющего колонки, казалось немного сюрреалистичным.

Я окинул взглядом площадь. Тут смешались и десятые, и одиннадцатые классы. Из нашего класса я заметил Юигахаму, Миуру, Эбину, Тобе и Тоцуку.

— Победитель, Хаято Хаяма, пройдите на сцену! — Вызвала Ишшики.

Хаяма, увенчанный лавровым венком, поднялся на импровизированную сцену. Зрители взорвались овациями. Поверить не могу, он и в самом деле выиграл…

— Хаяма, поздравляем! Я знала, что ты выиграешь! — Восторженно поздравила его Ишшики.

— Спасибо, — ответил обаятельной улыбкой Хаяма.

— А теперь несколько слов для зрителей.

Ишшики протянула Хаяме микрофон. Снова раздались аплодисменты, свист и скандирование «Ха-я-то! Ха-я-то!». Тобе во весь голос орал «Ура!», «Йес!» и «Да-да-да!», доставая всех вокруг.

Хаяма помахал в ответ рукой, смущённо улыбнулся и заговорил.

— На середине дистанции было тяжеловато, но, благодаря хорошим соперникам и вашей поддержке, я всё-таки сумел прийти первым. Спасибо вам большое. — Он сделал паузу, отыскал взглядом в толпе Миуру и помахал ей рукой. — Особенно Юмико и Ирохе… Спасибо вам.

Овации стали ещё громче. Оука свистел в четыре пальца, Ямато аплодировал как сумасшедший. Миура и Ишшики сначала застыли, услышав свои имена, но потом смущённо поёжились, потупились и покраснели. Эбина слегка похлопала Миуру по плечу, широко ухмыляясь.

Тёплый взгляд Хаямы и смущение девушек сделали своё дело – по толпе пошли шепотки. Ясно, вот, значит, что он имел в виду под «я пойду своим путём»…

Победитель продолжил свою речь.

— Теперь мы сфокусируемся на нашем клубе и постараемся как следует подготовиться к следующему турниру. Кстати, братцы-футболисты, кажется, вы сегодня паршивые результаты показали. Ничего, я вас в форму приведу.

Хаяма многообещающе улыбнулся Тобе с компанией. Тобе охнул и отшатнулся.

— Хаято, ты чо, нельзя ж так! Предупреждать надо!

Он без всякого микрофона орал так, что его было слышно не хуже Хаямы. Все вокруг расхохотались. Боже, с кем приходится дело иметь…

— Хорошо-о-о, большое спасибо. Это был наш победитель, Хаято Хаяма. Поаплодируем ему… Занявших места ниже беспокоить не будем, верно?

Риторический вопрос Ишшики утонул в аплодисментах. Вице-президент взял у неё микрофон и начал сворачивать аппаратуру. Что она творит, а?..

Спустившийся со сцены Хаяма весело заговорил с Миурой и остальными.

Былой дистанции между ними больше не чувствовалось. Миура смутилась под взглядами окружающих и спряталась за Юигахаму с Эбиной.

Я двинулся прочь.

На выходе с площади обнаружились бойко треплющиеся группки парней и девушек.

— Да, слух оказался всего лишь слухом!

— Хаяма и Миура отлично ладят!

Я искоса глянул на них и поволок свои подкашивающиеся ноги дальше.

— Ох…

Найдя подходящее место, я уселся на землю и начал изучать свои раны. От одного взгляда на эти кровавые ссадины даже глазам больно стало. А в ванне, наверно, ещё больнее будет.

Постенав, я осторожно прикоснулся к ссадине и застонал снова. И услышал топот бегущих ног, сразу поняв, кто это.

— Хикки!

— Не ори.

Судя по её тяжёлому дыханию, Юигахама бежала всю дорогу. Она вздохнула и протянула мне аптечку.

— Хаято сказал, что Хикки, должно быть, поранился…

— Чего? А он-то откуда знает?

— Э-э… А разве вы не вместе бежали? Хаято именно так и сказал.

Ну да, какое-то время мы бежали вместе, но это была первая половина дистанции. А упал я потом, когда мы уже разделились. Откуда он узнал?.. Ой! Неужели он телепат?! Хм-м…

Юигахама тем временем присела рядом и начала потрошить аптечку.

— Так, Хикки, давай ногу, — хлопнула она по земле.

— Да ну, царапина же просто…

Она надулась, обняла колени и молча уставилась на меня исподлобья. Хм, когда на меня так смотрят, остаётся лишь подчиниться… Да и болит всё-таки, пусть уж посмотрит.

— Извини за беспокойство…

— Да всё путём!

Юигахама почему-то радостно закивала. И полезла в аптечку, что-то мурлыча под нос. Дезинфицирующее средство, пластырь, какая-то мазь, компресс… Зачем ей всё это?

Я нервно посмотрел на неё. Юигахама же первым делом схватила антисептик, почему-то воспылав энтузиазмом.

— А?

Но ничего больше я сказать не успел. Антисептик плеснул прямо на ссадину, словно жгучий перец.

— Ай! Ай-ай-ай! Жжёт же, жжёт! Слушай, это уж слишком!

Услышав мой мученический вопль, Юигахама озадаченно качнула головой. Что это за качания? И что за взгляд типа «так и должно быть в полевых условиях»? Ты что, медсестра на фронте? Или доктор Как-его-там-Джек?*

— Упс! Больно?

— У-угу. Ещё как…

Она с виноватым видом принялась теребить свой пучок волос. А я начал дуть на ссадину. Смысла особого нет, но так кажется, что меньше жжёт. Хотя всё равно больно… На глаза у меня навернулись слёзы, и Юигахама понуро опустила голову.

— И-извини. Теперь буду осторожнее.

— Н-ничего… Спасибо за помощь…

Она покосилась на меня и хихикнула. Затем взяла пинцетом ватку и начала осторожно обрабатывать ссадину. Каждый раз, как её неловкие руки прикасались к ноге, я чувствовал лёгкий укол боли. И одновременно какое-то сладкое онемение.

Сам того не замечая, я отвёл глаза от пострадавшего места.

И увидел прямо перед собой голову Юигахамы. И сосредоточенность на её лице. А когда она с серьёзным видом принялась обматывать мою ногу бинтом, губы её вытянулись в прямую линию.

Должно быть, нечасто ей доводится кого-то врачевать. Бинт обернул мою ногу раз, другой. Пучок полос Юигахамы покачивался в такт её движениям, и я ощутил аромат шампуня и духов, словно лёгкое дуновение ветра.

Мы молчали. Я просто смотрел на неё, подмечая каждое движение. Как шевелятся её розовые губы, когда она что-то напевает себе под нос. Как беспокойно движутся брови, временами становясь похожи на иероглиф «八». Как тонкие пальцы заправляют выбившуюся прядку каштановых волос за ухо, стирая проступивший пот.

Мы молчали, но мне совсем не надоедало смотреть на постоянную смену выражений её лица.

Юигахама украдкой робко глянула на меня, вдруг став похожей на щенка, которого только что за что-то отругали. Что ты там натворила? Я глянул на повязку и увидел, что бинт затянут уродливым узлом. Понятно, узлы вязать она тоже не умеет. Повязка смахивала на кривую и перекошенную ленту Мёбиуса.

— Хе-хе… Извини, я не очень-то спец в таких делах…

Да вижу я. Значит, она не только готовить не умеет? Как бы сказать… Юигахама всегда готова проявить заботу и беспокойство за окружающий, но порой ужасно неуклюжа.

— И-извини, ладно? Будь тут Юкинон, у неё бы лучше получилось… Хаяма сейчас её ищет. Она сошла с дистанции на середине, и её отправили в медпункт.

Юигахама озабоченно посмотрела в направлении школу. Ну да, чему ж тут удивляться. Юкиносита есть Юкиносита, выносливости у неё как не было, так и нет.

— Ясно. Ну и ладно… Спасибо.

Я провёл рукой по повязке. Перекрученной, уродливой, неопрятной повязке. Вот награда, которая идеально мне подходит.

Но Юигахама, явно решившая, что сделала ещё не всё, протянула мне руку.

— Ну… Давай, вставай.

Она осторожно прикоснулась к моему плечу, потом схватила за руку и потянула вверх. От неожиданности я буквально вспрыгнул на ноги.

— Да не надо… Я и сам идти могу…

— Но ты же ранен…

Юигахама вцепилась в мою футболку.

— Не надо, она же вся потная, испачкаешься.

Собственно говоря, с меня и сейчас пот градом. Предупреждать надо, когда близко подойти собираешься… Я бы хоть убежать попробовал.

Но Юигахама, видя мои попытки ускользнуть, придвинулась ещё ближе.

— Такие пустяки меня не волнуют.

— Зато меня волнуют… Обычная же ссадина, так что я и сам ходить могу.

Я осторожно высвободил футболку из её пальцев. Юигахама нахмурилась и надулась. А затем начала помахивать аптечкой, которую держала в другой руке.

— Слушай.

И заехала этой самой аптечкой мне прямо по ссадине.

— Уй…

Я невольно взвыл от боли. Юигахама улыбнулась, схватила мою руку и обвила её вокруг себя.

— Больно же, правда?

— Чего? Ты зачем меня бьёшь?

Не обращая внимания на мой вопрос, она потащила меня к школе. Пожалуй, учитывая столь насильственные методы, выбора у меня нет, придётся подчиниться… Ладно, будь по-твоему.

Я послушно последовал за ней.

Навстречу нам попался Хаяма с компанией. Заметив меня, он слегка кивнул и улыбнулся, словно спрашивая, понял ли я наконец.

А, ну да, теперь понял. Вот что ты имел в виду, говоря, что пойдёшь своим путём… Но прежде, чем я успел кивнуть в ответ, Миура с Ишшики зажали его между собой и поволокли дальше.

Все вокруг смотрели на Хаяму, звезду сегодняшнего марафона. Но были и несколько любопытствующих взглядов в мою сторону.

И потому я никак не мог успокоиться. Моё сердце колотилось. Колотилось даже сильнее, чем во время марафона. Мне казалось, что я почти что слышу его стук.

— Слушай Хикки.

Сердце забилось ещё быстрее.

Я молча посмотрел на Юигахаму. Она негромко заговорила.

— Насчёт слухов… Я думала, может, и я могу что-нибудь сделать… Может, тогда остальные не будут так переживать из-за этих слухов насчёт Хаято.

— Может и так… Но не пойдёт ли из-за этого новый слух?

Я попытался понизить голос и в результате сорвался на фальцет. Юигахама покачала головой.

— Ничего страшного.

— Я бы не сказал… Доброта к страдающим – это хорошо, но и про всё остальное забывать не следует.

— Нет, доброта тут не при чём. Совсем не при чём.

Она сказала это так, словно имела в виду что-то ещё. И слегка повернула голову ко мне. Мы оказались настолько рядом друг к другу, что наши щёки едва не соприкасались, дыхание смешивалось. Влажные глаза Юигахамы смотрели под ноги, щёки пылали багрянцем.

У меня всё всегда кончалось такими ожиданиями. И таким недопониманием. Я перестал надеяться, сам того не заметив. Вот почему я всегда буду ненавидеть добрых девушек.

Но недобрых девушек я больше не ненавижу.

Послесловие автора, часть шестая

Добрый вечер, я по уши в работе.

Мы с вами уже долго вместе. И наконец-то вы увидели том «Е». Да, посреди всей суеты я представляю вам шестой том серии.

A, N, O, T, H… E? Интересно, что же будет дальше… Понятия не имею!

Впрочем, мне кажется, изображать из себя несведущего немного нечестно. Веду себя прямо как взрослый. Может, конечно, это всего лишь мои заморочки, основанные на личном опыте, но в юности мне всегда казалось, что лучше уж притворяться, что чего-то не знаешь, чем что что-то знаешь.

Меня не покидало чувство, что те, кто притворяются знающими, всего лишь пытаются скрыть своё невежество и ограниченность. Хотя я и сам, будучи юным, вёл себя так же! По пять раз на дню твердил «знаю я, знаю»! Такие фразы лишь подчёркивают, что ты осознаёшь собственное невежество.

Вот почему взрослый скажет «А? Понятия не имею. Никогда такого не слышал. И даже если ты так говоришь, всё равно не уверен, что успею к сроку». Они всегда говорят нечто подобное, когда хотят оборвать разговор. Взрослые такие нечестные!

Впрочем, даже если перестать прикидываться, что не знаешь, окружающие всё равно сочтут странным, если ты скажешь, что в курсе. Что бы я о том ни думал, всегда влипаешь в неприятности. Ну и как же он из этих неприятностей выпутываться будет, а?

Вот, примерно с такими чувствами я и писал том, который вы только что прочитали.

Ну а теперь настало время заглянуть в наш уголок обозревателя. Сейчас в самый раз поговорить о десятом и одиннадцатом эпизодах аниме.

Только помните, будь ты читатель, зритель или даже сам продюсер, это всего лишь чьё-то личное мнение. Имейте в виду и не принимайте сказанное близко к сердцу.

Начнём с десятой серии, «То, что освещает свет в их руках».

Мы видели, что предприняла Ироха Ишшики. Тобе заметил её одним из первых. А Хачиман сам идёт к Хаяме. Наверно, это он и имеет в виду, когда говорит, как люди ведут себя.

Ироха выглядит подавленной и расстроенной. Хачиман мог бы подойти к ним обоим, но этого не было. Потому, наверно, что хоть Хаяма и кажется виновником происшедшего (как отказавший Ирохе), это ещё не значит, что он сам не жертва событий. Хачиман тут человек посторонний, он не знает, что и как произошло. И не тот он человек, который бросается на помощь слабым. Я бы даже сказал, что он совсем не тот герой, каким может показаться. Это не более чем иллюзия. Хачиман простой и циничный парень, он такого не любит и всего лишь бросает несколько реплик Хаяме.

Разумеется, именно Хаяма объект его недовольства. Сколько раз уже мы их сравнивали? И мы понимаем, что они оба – часть общества. Мы знаем, что второй сезон аниме сосредоточен на окружающих Хачимана людях. Видим, что это окружение меняется. И если оглядеться, заметим, как развиваются другие персонажи. Соответственно, развивается и сам Хачиман, так что история продолжается.

В центре событий оказывается Хаяма Хаято. Наверно, он кое-что заметил, сталкиваясь с Хачиманом. Или в клубе помощников. И это, быть может, поколебало его убеждения, столько времени остававшиеся неизменными, как можно заметить по его разговорам. И, вполне возможно, стало для него поворотным моментом.

Мы также видим, как меняется Ишшики. Очень сложно описать её одним словом. Хитрая? Милая? Коварная? Слов много, но все они подразумевают некое позёрство.

И мы видим, как действует Ишшики, исходя из собственных представлений об окружающих её людях. В чём-то её методы схожи с методами Хаямы. Отчасти, конечно, и если сравнивать их, уровень окажется заметно ниже. Хотя определённая гибкость присутствует. Вот почему она легко подхватывает манеры общения. Мы видим это в сценах в поезде и монорельсе. Как на неё похоже попросить помочь Хачимана с её невесомым пакетиком, жалуясь на его тяжесть. До сих пор Хачиман не раз помогал ей тяжести таскать, вот и на сей раз она сваливает на него свой груз.

Как бы то ни было, слова «Пожалуйста, прими на себя ответственность», произнесённые чудесным голосом Сакуры, смотрятся просто замечательно, правда ведь? Я вдруг обнаружил, что и сам отвечаю «Ну конечно!», пребывая в полном ошеломлении.

Мир тесен, люди неизбежно сталкиваются друг с другом, и это помогает им развиваться. Не только Хаяма и Хачиман, развивается и Ишшики, вместе со своим окружением. В клубе ли помощников, в футбольном клубе, в школьном совете, везде она становится частью сообщества. Будь то сдержанность, предупредительность или застенчивость, мы видим нюансы, помогающие ей измениться.

Как бы она ни переживала, говоря «Хм-м, интересно, как?», всё кончается «Но я всё сделаю». До чего же характерно для Ирохасу.

Есть у неё и ещё одна проблема, с которой не так-то просто справиться. «Что ж, давайте это обсудим», говорит упрямый Таманава, помахивая руками как волшебной палочкой. ГРУППОВАЯ СИНЕРГИЯ и ДВОЙНОЙ РИСК. Обратите внимание, как часто он произносит эти слова. «Давайте подумаем над планом, включающим ГРУППОВУЮ СИНЕРГИЮ», говорит он. А когда предложенный им план начинает обсуждаться, тут же заявляет «Но это ДВОЙНОЙ РИСК». Что за дела? Зачем он под моего босса косит?

Но не только Ироха хочет избавиться от проклятья беспокойства и сдержанности, которое, увы, начинает мешать. Клуб помощников тоже не прочь от такого проклятья отделаться. Это видно по словам Юкиноситы. Тут сложно сказать, адресованы ли они лишь Таманаве и ребятам из его школы. Быть может, они также относятся и к ней самой, как и к клубу помощников. Хотя вряд ли это сделано намеренно.

Говорим мы о Таманаве, Ирохе или ком ещё, ситуация действительно напоминает то, что происходит в клубе помощников. Хачиман пытается поставить подножку, Юкино нападает, а Юигахама старается как-то всё сгладить. Совсем как в той истории, с которой у них и пошёл разлад. Но как бы то ни было, им предоставляется шанс начать всё заново.

Хоть с Юигахамой и Ирохой соглашаются не слишком охотно, если посмотреть с другой стороны, это значит, что они по-прежнему готовы целиком отдаться делу. Что ж, вполне естественно.

А затем мы видим, как Оримото угощает Хачимана чаем. Как мило… Прямо мини-встреча одноклассников, да? И Оримото просто ужасно милая, правда? Очень милая! Кстати, если уж мы заговорили о милашках, нельзя не вспомнить Руми-Руми. Она такая милая! Просто до невозможности!

Затем начинается само рождественское мероприятие. Мы видим очаровательную Кейку и Каву-как-её-там. Всё проходит гладко и мирно. А потом, в клубной комнате, Юкино даёт загадочный ответ. Ответ, который Юи понимает.

И этот ответ… Взглянем на новогоднюю сцену. Когда Комачи говорит ей, что уходит, среди огромных сакур дует романтический ветер. Но Комачи всё равно такая милая! Замечательная помощница, как и следовало ожидать от лучшей сестрёнки на свете!

А история тем временем плавно движется вперёд. Особенно заметно изменение Юкиноситы. Или я просто вижу в ней вайфу? Та сцена в поезде… Ой-ой, неужели эта девушка – героиня? Ага, героиня. Но если хотите, есть и другие героини. Например, Гахама! Или я просто вижу в ней вайфу? Сцена в магазине. Ой-ой, неужели эта девушка – героиня? Ага, героиня. Но если хотите, есть и другие героини. Например, Харунон! И верно, она же персонаж, который совершенно свободен и частенько появляется. На сей раз в сопровождении Хаямы.

До сих пор никто так и не понял её истинные намерения, но в разговоре она проявляет себя как шутник и ловкач. Сначала дразнит Хачимана и Юигахаму, а затем ухитряется заставить прийти Юкиноситу. Судя по моменту, одной из её целей было вынудить Юкиноситу встретиться с матерью. И эта встреча оставляет странное чувство.

В этой серии мы видим выражение лица Юкино и как она исподтишка посматривает на Хачимана. Я был бы вам очень признателен, если бы вы задумались, что за этим кроется.

Но Харуно как всегда говорит Юкино «нет». Это очень страшно. Надеюсь, вы все отметили, как замечательный голос Накахары подчёркивает обаяние персонажа, что очень непросто выразить.

Кстати, насчёт превью следующей серии. Тут нет взаимоотношений между персонажами, они просто читают. Чей же это монолог? Быть может, всех и каждого. Как бы то ни было… это просто слова.

Что ж, героям выпал шанс встретиться во время зимних каникул. И это даёт возможность перейти к событиям одиннадцатой серии, «Хаято Хаяма как всегда оправдывает ожидания».

Столкнувшись с необходимостью заполнить анкету по выбору будущей профессии, Тобе с Миурой обиняками пытаются выяснить, что выбрали остальные. А затем девственник Оука рассказывает странную сплетню, мол, Хаято встречается с Юкино. И начинается большой переполох. Ох уж этот Оука, совсем в своём собственном окружении не разбирается… Просто отвратительный тип. Но Миура всё равно милая. Особенно, когда гневно глядит в коридор.

С другой стороны, в клубной комнате (следующая сцена) всё тихо и спокойно. Не забывайте, как мило Ирохасу напоминает всем о своём дне рождения. А затем невзначай наступает на мину. Она милая, умеет перейти в наступление и отчасти остроумная, но при всём том немного дура. Если бы мне надо было сравнить её с каким-то зверьком, я бы выбрал хорька. Или, скажем, горностая в летней шкурке. Хотя её «А?» выглядит замечательно, она так здорово демонстрирует свою незаинтересованность…

Когда всё успокаивается, заявляется Миура со своей большой проблемой. Неужто она опять разревётся?.. Но её самоуверенность и её вид, когда она расстраивается, наверно, лишь проявление её невинности. Эта невинность потрясает всех троих, и события начинают разворачиваться.

Разумеется, без преград на пути не обходится. И одна из них, конечно же, появление Харуно Юкиноситы. Тебе что, больше делать нечего?

Кстати, насчёт слов «Хаяма тоже этого ждёт». Наверно, они относятся не только к Хаято, но и к остальным.

Её вмешательство касается не только Хаято, но и Юкино. «Если не скажут, я не буду спрашивать». Позиция, которую когда-то занимал Хачиман. Но его нынешние действия показывают, насколько он изменился.

Затем он собирается открыть дверь. Но это не всегда хорошо. Юи, кажется, уже что-то знает. А вот остальные двое – ещё нет.

Впрочем, стоит подумать над ответами, которые они дают. Слова Юкиноситы «Многое с тех пор изменилось» – лишь плод воображения. По крайней мере, отчасти.

Так думают те трое. А вот Хаято Хаяма опять видит всё в ином свете. Он знает то, чего не знает Хачиман, и наверно, понимает, что кроется за этими словами.

Так или иначе, сам Хаяма, наверно, всегда чего-то хотел, и это его собственное самодовольство. Пожалуй, это и есть ответ, который он даст. Кстати, остаётся ведь ещё один человек. На какой ответ и какое самодовольство он надеется? С этого начинается наше собственное самодовольство!

Что ж, позвольте на этом и закончить. В следующий раз я снова напишу, что думаю об этом аниме.


Стандартные благодарности тем же, что и всегда (переводчику с японского было лень переводить их на английский).


И наконец моим читателям и зрителям.

Спасибо вам огромное, что продолжаете поддерживать меня. Надеюсь, вы останетесь со мной до самого конца этой серии! Я буду стараться изо всех сил!


В некий день ноября, попивая MAX coffee холодным вечером,

Ватару Ватари.

Примечания

1

Морское животное, смахивающее на червя, самое скользкое в мире. Может выделять просто невероятное количество слизи.

(обратно)

2

«Black Jack», манга 1970 года

(обратно)

3

Известный японский исполнитель

(обратно)

4

Песня из «Natsu no arashi»

(обратно)

5

Тайваньская знаменитость, хорошо известная в Японии. «Black Biscuit» – танцевальная группа, с которой она одно время выступала. В одной из её песен есть строчка «Почему, почему, почему…».

(обратно)

6

Отсылка к китайской поэме, где сказано «Как цветок вынужден переживать бури, так и расставания – часть жизни». Хачиман, как обычно, перекраивает цитату на свой лад.

(обратно)

7

Песня японской группы DOSE

(обратно)

Оглавление

  • Реквизиты переводчиков
  • Пролог 3. Чьё-то признание, тающее в ночном небе
  • Глава 17. Что бы ни случилось, я не могу полагаться на Комачи Хикигая
  • Глава 18. Хачиман Хикигая наконец принимает решение
  • Глава 19. Хаято Хаяма учтиво убегает
  • Глава 20. И тогда Юи Юигахама кое-что получает
  • Послесловие автора, часть шестая
  • *** Примечания ***