КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Живущий в бездне (СИ) [Лилия Брукс] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

====== Чистилище ======

POV Кира/Ирина.

Место действия: где-то на просторах Чистилища

Время: в промежутке событий, описанных в главе “По ту сторону вечности” (ДНК бога)

Первый же судорожный вдох едва не стал последним из-за мгновенно забившего нос и рот скрипучего вязущего песка, оседающего на языке гадкой горькой массой.

Отплевавшись и прочистив глаза от сыпучей субстанции, я подняла голову и сразу же уперлась взглядом в наполовину засыпанный человеческий череп. Фыркнув (нашли чем пугать), осторожно приподнялась на локтях и быстро осмотрелась, чтобы прикинуть, нет ли поблизости предполагаемых противников или другой опасности.

Прифигела.

Села, ощущая, как по спине стекает тот самый странный песок, в который упала, и принялась осматриваться более вдумчиво.

Окружающий меня вид на миг заставил усомниться в собственной адекватности, которая и так далека от нормального. Но я просто ума не приложу, с какого это перепугу я вдруг оказалась посреди разрушенного мегаполиса, наполовину утонувшего в темно-серой пустыне? Ржавые скелеты многоэтажек с пустыми окнами тянулись своими костями к... эээ... что с небом?!

Я вытаращилась на бесконечное черное море над своей головой, по которому словно россыпь звезд, мелькали какие-то разноцветные огоньки, медленно затягиваемые огромной червоточиной, поглощающую все и вся. Эти же огоньки и были единственным источником освещения в этом странном месте... Наверное... Потому что здесь было довольно-таки светло и все вполне различимо, несмотря на вечную ночь. Можно подумать, что сама пустыня светится мертвенным серым светом.

Я зачерпнула горсть песка и внимательно разглядела его, отмечая что состоит он из мельчайших частичек костей и чего-то сгоревшего.

Прах.

Я развеяла его со своей ладони на неизвестно откуда взявшемся ветре, и встала в полный рост.

Целая пустыня праха и мертвый город, утонувший в нем.

Пиздец.

Я заметила какое-то движение. Это перемещались дюны праха под воздействием ветра, который мне не казался настолько уж сильным для такого действия. Огромные массы песка, подобно волнам океана над головой, то наступали, хороня развалины почти полностью (лишь погнутая арматура выглядывала в некоторых местах), то резко схлынывали, обнажая “дно” у самых оснований зданий, полностью состоящее из спресованных воедино скелетов различных животных, когда либо существовавших на Земле. Даже киты и динозавры виднелись. И оказывается, что сейчас я сидела на верхушке одной из таких “волн”, которая продолжала двигаться дальше, а я вот нет, и оттого быстро опускалась на “дно”.

Одно из преимуществ моей бесчувственности в том, что мне не требуется много времени на то, чтобы прийти в себя и сориентироваться. Пока моя человеческая часть души материлась где-то на задворках сознания и тихонечко сходила с ума, впечатлившись столь неожиданной сменой обстановки, я быстренько метнулась к ближайшему металлическому пруту и ухватилась за него прежде, чем земля исчезла из-под ног. И уже через десяток секунд оказалась на вершине одной из развалин, с опаской смотря на скрипящие ржавые перекладины, на которых стояла, и сотни метров высоты. Грохнусь отсюда – косточек не соберу, если еще не насажусь на какую-нибудь многочисленную железку при падении.

“Что за нах?! Что тут происходит вообще??!” – промелькнуло в моих мыслях, отправленных Кирой.

И я была с ней полностью солидарна. Но никаких ответов на тему того, что это за место и какого черта я здесь забыла, я не имела, как и не видела никого, кто мог бы мне их дать.

Так, для начала надо успокоиться и перечислить последнее, что помню.

Собаки, огромный подземный склад всяких интересных и полезных игрушек, вместе с рыжим и ушастой взяла один из танков покататься...

Точно!

Стоп!

А где рыжий?

Вроде я его поймала и собиралась возвращаться, как что-то внезапно опутало меня, вонзившись в кожу, и утащило в сторону. А после чего я уже отплевываюсь от праха и стою на вершине обвалившегося небоскреба, пытаясь понять, что вокруг происходит вообще?!

Спускаться или подождать следующей волны – вот в чем вопрос.

По моим прикидкам, следующее “наводнение” случится минут через семь. Так может быть спокойненько осмотреться с высоты, а после перебежать по песку на соседнее здание? Только что мне это даст? Я ведь по-прежнему не понимаю где нахожусь и как здесь оказалась. А самое главное – как отсюда выбраться?!

И как я вообще умудрилась до такого дойти, просто выполняя чей-то... Приказ?

Да, точно, приказ...

Вконец обнаглели, коврики недобитые, чтобы мне приказывать! Даже всей симпатии Киры по отношению к этим существам не хватит, чтобы заставить меня добровольно отказаться от цели и...

А что я сделала? Сама не знаю, просто вдруг ни с того ни с сего решила вдруг действовать по наитию, вместо того, чтобы провести стандартные реанимационные мероприятия. Это как-то совсем уж нелогично с моей стороны... Что за непонятный сбой в поведении? И чем он был вызван? Ведь я даже никоим образом не связана с этими животными, тем более не заключала ни с кем из них контракта. Да если бы заключила, то все равно оказывалась достаточно свободной, чтобы проигнорировать подобного рода просьбы, сочтя их невыполнимыми. Эти звери мне никто! Я могу уйти от них в любой момент и терплю их присутствие рядом просто потому что мне это выгодно и их помощь может мне в дальнейшем пригодиться...

“И от змей спасала тоже лишь ради выгоды, как и за собаками последовала лишь из-за этого... Ну-ну, рассказывай сказки”, – всплыл в моей голове ехидный комментарий.

Мда, если вспомнить, то на меня тогда тоже непонятно что нашло. Ну утащили ящерки себе на ужин пару знакомых мне мохнатых тушек, разве это было достаточно веской причиной, чтобы спешно менять планы и рисковать ради них жизнью? Ведь даже до своего попадания в будущее меня подобные происшествия мало волновали, хоть и считала себя тогда вполне “очеловеченной”. Что же изменилось сейчас? Почему я не смогла проигнорировать эту глупую просьбу?

Что-то здесь явно не так...

А это еще что за хуйня?

Я с явным недоумением уставилась на тонкие, полупрозрачные, но прочные нити, обмотавшие левое предплечье и талию. Они болтались на мне свободно, давая мнимую свободу (потому что обрывались через каких-то сантиметров десять), но кожу стягивали вполне ощутимо. Я отметила, что узлы на них выполнены профессионально и так просто их не распутать. Видимо, я слишком сильно увлеклась любованием местными красотами, раз сразу не заметила на себе подобные сувениры. Так вот, что меня притянуло... Хм?

Нити внезапно дрогнули, и я увидела, что они не обрываются, а тянутся на сотни метров куда-то вниз в одном направлении. Почуяв неладное, я попыталась ухватиться покрепче за арматуру, но меня резко и грубо стащили за путы с развалин, словно заарканенного козла со скалы.

У меня просто не осталось никаких шансов, как и возможности за что-то уцепиться и тем самым предотвратить свое падение.

Снова отплевываюсь от песка, выбираясь из образовавшейся воронки. Просто чудо, я даже ничего не сломала! Упала не на само костяное дно этого мира (хотя не исключено, что под ним есть еще что-то), а на надвигающуюся дюну, оказавшуюся довольно мягкой, что меня и спасло.

Вместо того, чтобы меня засыпать, частицы праха протекали под мое тело, поднимая меня все выше и выше, как и степень моего охуевания. Серьезно, я определенно схожу с ума! Любой человек здесь мозг сломает, что уж говорить о Верасе?! Меня не сильно смутила черная дыра в небе, не впечатлили декорации постапокалиптики, но вот то, что здесь не работают общеизвестные законы физики (в какой я тогда Вселенной?!) меня, мягко говоря, вынесло до полного ступора.

- Бля-я-я... – выдохнула я вслух впервые с тех пор, как очутилась здесь, найдя это слово подходящим для описания силы охватившего меня волнения.

“Надо отсюда валить! Срочно!” – задала мне установку Кира вместе со здравой мыслью.

Валить так валить, мой милый человечек, понять бы еще как. Не искать же, в самом деле, неприметную дверцу с табличкой “Выход”, где-нибудь за поворотом, да и указателей вместе с планом эвакуации никто не оставил. На что мне ориентироваться?

- Кто это? Она похожа на нас? Заберем ее себе?

Я резко вскочила, услышав едва различимый шепот, сливавшийся с шорохом бегущей в неизвестность дюны праха, и принялась внимательно прислушиваться в попытке уловить источник подозрительных звуков.

- Такая яркая! Кто этот свет? Почему она такая яркая? Заберем! Заберем этот свет себе... – шептали невидимые голоса, казалось бы, со всех сторон.

Напряглась, пристально вглядываясь в окрестности, пока не заметила в одном из зданий наверху какое-то шевеление. После мелькнула неразборчивая тень у основания моей странной подвижной “почвы” и скрылась среди развалин быстрее, чем я успела обратить на нее внимание.

Хмурюсь, морально уже давно готовая дать отпор любому местному кошмарику, будь это хоть Слэндермэн, хоть Леди Гага, хоть сам Киркоров в стразах. Черта с два меня напугаете! Я вам не какая-то малая девица из пригорода со сдохтерьером в сумке и на каблуках, а сразу пожимаю шею в знак приветствия до радостного хруста! Еще бы оружие какое-нибудь, вроде родной винтовки или хотя бы консервного ножа, но, видимо, придется пользоваться отведенным природой.

“Не ожидала от тебя таких сравнений”, – откровенно потешалась Кира, имеющая одни со мной мысли, которые лишь немного меняли свою направленность в зависимости от того, с какой стороны их разбирать.

Дожили, меня в очередной раз высмеивает моя часть души и порождение моего же разума! И кто это там недавно забился куда подальше, забрав с собой весь страх, чтобы не мешался, и предоставив мне в очередной раз разбираться с новой задницей, подкинутой судьбой? Как-то слишком уж быстро оклемалась, раз уж чувство юмора проклюнулось, но навеваемый боевой задор, несомненно, вдохновлял, что выразилось предвкушающей ухмылкой на лице.

“Варианты побега?” – внезапно сменила все свое веселье на предельную серьезность и сосредоточенность Вольная, направляющая меня в бою.

Я послушно взялась за расчеты и внимательно смотрела на рванувших ко мне со всех сторон непонятных расплывчатых бесформенных теней, похожих на прозрачные сгустки черного тумана, которые, будто стая гиен, набросились на добычу. Большая часть устремились ко мне по земле, шустро взбираясь на начавшую опадать дюну, но сверху на меня неслось тоже немаленькое число, превышавшее три десятка. Многовато на меня одну, тем более, что мне было абсолютно ничего не известно об этих существах, их способностях, слабостях и силе. Даже если и слабаки (в чем я не уверена), то меня просто напросто задавят числом. Вступить с ними в сражение было равноценно самоубийству, так что я начала спешно просчитывать все возможные варианты отступления или иного способа избежать драки. Как назло, никакой идеи у меня не возникло, так что я решила просто постараться выжить.

Полностью придя в состояние боевой готовности, я стремилась держать в поле зрения всех этих странных существ, не забывая про приближавшихся ко мне сверху и со спины. Деваться было некуда, так почему бы не раздавить пару-тройку голов и проверить их на наличие мозгов? И при этом меня абсолютно не тронуло то, что при сокращении дистанции до десятков метров, эти расплывчатые в темноте туманные силуэты внезапно превратились в обычных людей и животных (фурри?!), чьи лица/морды были оскалены явным желанием разорвать меня на лоскутки. Вот уж точно город мертвецов из типичного хоррор-фильма! Декорации давней катастрофы, костюмы кровожадных зомбарей, угнетающая атмосфера отчаяния – все в наличии! И от этого у меня появилось четкое чувство, будто это все чья-то глупая шутка, ненастоящее, иллюзорное, постановка неведомого режиссера с целью проверить крепость моих нервов и степень своего нахальство до того момента, пока я не найду заварившего это все и не надеру ему задницу!

Я только-только занесла руку, ожидая, когда первый мой противник сделает последний шаг и окажется пробитым насквозь, как внезапно что-то изменилось. Нет, я все-таки сделала лишнюю дырку в этом шустром зомбаре, ничем не отличающемся от живого человека потрепанной в хлам одежды и изрядно помятого вида, как после хорошей потасовки с гопниками, а так же сверкающими нездоровым голодным огнем глазами психически больного. Сколько подобных пациентов дурдома я повидала на своем веку – не счесть! Но совсем не ожидала, что примерно такое же количество вдруг вздумает навалиться на меня толпой в самый неподходящий момент. И похрен, что это не люди, не зомбари, а непонятные черные кляксы! Еще животные эти явно больны бешенством, лишаем и вообще, по-моему, чумные... Вот только в самое последнее мгновение нападавший смотрел не на меня, а куда-то мимо. И при этом на искаженном яростью грязном лице застыла маска суеверного ужаса, словно в последнюю секунду существования узрел свой самый страшный кошмар, преследующие его на протяжении всей жизни. И это насторожило меня куда сильнее, чем вся эта обезумевшая толпа вместе. Тем более, что запал у кошмариков как-то резко поугас. Резво развернувшись, они так же шустро, как и явились, затерялись в развалинах. Те же, что успели подобраться ко мне на небезопасное расстояние, оказались мной жестоко схвачены, приведены в несовместимое с жизнью состояние и безжалостно вколочены в прах. Причем я с удивлением отметила, что моя сила и скорость значительно возросла, а на телах попавшихся мне неудачников оставались следы, как если бы я их букетом ножей месила, а не собственными руками. Даже с подозрением покосилась на собственные окровавленные ладони, чтобы убедиться, что у меня действительно самые обычные хилые человеческие пальцы, а не металлические когти Росомахи.

“Ну и чё они рассосались? – недоумевала Кира, призывая обратить мое внимание на окружающее и отыскать причину столь странного исхода едва начавшейся схватки. – Не нравится мне это... Надо бы хоть с открытого места что ли свалить..”

Я вдумчиво кивнула своим мыслям (которые озвучиваются человеческой частью) и съехала по песчинкам вниз прямо на спрессованные кости, намереваясь уйти подальше от этого странного места и чувства неясной тревоги, надвигающейся на меня с противоположной моему движению стороны. Что-то мне совершенно не хотелось встречаться с источником опасности, невидимым за самостоятельно перемещающейся пустынной волной, но распугавшим местных обитателей, потому и легкой рысцой перемещалась по улице мертвого города по отполированным костям его бывших обитателей и думала, что будет, если я скроюсь в какой-нибудь норе в том момент, когда нагрянет очередная дюна? Откуда мне знать не засыпет ли меня в убежище с головой и не лучше ли остаться под открытым небом, чтобы не расплющило об потолок при “наводнении”?

Позабытые нити, за которые некто стянул меня с небоскреба вниз, внезапно напомнили о себе, едва ощутимо дрогнув.

Я резко остановилась и уставилась на опутанную руку, понимая, что что-то с этой хренью надо делать. И начала пытаться распутать узлы...

- Колыбель качается над бездной...

Гуляющий здесь ветер донес слабый шепот, похожий на один из тех голосов странных существ прямо перед нападением, от которого я мгновенно напряглась. Вот только в нем явно слышались предвкушающие тянущиеся густой патокой интонации, словно говоривший приготовился вкусить сладкий десерт и уже заносил над ним ложечку.

- Заглушая шепот вдохновенных суеверий, здравый смысл говорит нам, что жизнь — только щель слабого света между двумя идеально черными вечностями...

Шепот стал отчетливее, но откуда именно он раздается я никак не могла разобрать, как ни старалась. Такое чувство, будто он окружает со всех сторон, окутывает, подобно мягкому бархату, в кокон.

- Разницы в их черноте нет никакой...

Нити на кисти резко напряглись, разворачивая меня, удивленную, на месте. Я на физическом уровне почувствовала, как надо мной бесшумно пронеслось нечто огромное и МОЩНОЕ!!! Просто не знаю, как на словах описать чувство, словно на плечи в одно мгновение ложится многотонный пресс. Меня буквально вдавило чужой силой, от которой подгибались колени, склонялась голова, а сердце тяжело бухало возле горла, стремясь покинуть одномоментно подвергшийся чудовищному стрессу организм. Перед глазами поплыло. Я ухватилась одной рукой за проржавевший насквозь фонарный столб, спасаясь от зацепившей меня краем чьей-то ауры, вызвавшей такую реакцию, после чего попыталась обернуться и посмотреть на ее владельца. Но никого не увидела, хоть все еще и чувствовала нечто, напоминающее... деформацию. Да, это как в случае искажения пространства вокруг сверхмассивных тел, обладающих собственной гравитацией. Если привести пример из астрономии, то просто представьте натянутый кусок темной ткани (космос), на который положили бильярдный шар (планета или солнце). Ткань натягивается, и все легкое, что находится рядом с шаром, немедленно скатывается к нему (гравитация). Вот и я внезапно ощутила, как пространство примерно в сотне метров впереди искажалось под воздействием чьей-то огромной силы, только она, в отличие от гравитационного поля, не притягивала к себе, а нещадно плющила и разрушала все в непосредственной близости. Недружелюбная чужая аура, радиусом в сотню метров, мать вашу!

Никогда не сталкивалась с чем-то подобным...

Кажется, я начинаю бояться...

- ... Но в бездну преджизненную нам свойственно вглядываться с меньшим смятением, чем в ту, к которой летим со скоростью четырех тысяч пятисот ударов сердца в час, – закончил все тот же невидимый голос и затих.

“Да это же цитата!” – внезапно дошло до меня.

Испытываю что-то похожее на оторопь, вызванную внезапным осознанием того, что где-то там мне спокойно читает цитаты из книг какое-то существо, от которого просто разит чудовищной силой и от которого в ужасе разбегаются все местные обитатели. А это значит, что он мало того, что опасный, так еще и начитанный. Умный враг опаснее вдвойне, потому что не известно, что он предпримет по отношению ко мне, ведь он по-любому меня заметил. Просто не мог не заметить, чем и намекнул, пройдя рядом и начав разговор. А это значит что?

“Что цикать надо отсюда да поскорее! Оно уже приближается!”

Давление постепенно ослабевало вместе с исчезающей силой неизвестного существа, пронесшегося над моей головой и затаившегося сейчас среди руин. Но не оттого, что оно уходило. Я почувствовала, как оно крадучись двинулось ко мне, а его аура истончалась и становилась все менее заметной. Такое я уже видела пару раз, когда Рух маскировался под обычных людей, что даже мое обостренное чутье не могло его определить. Только тот никогда при мне не раскрывал свою ауру полностью, лишь немного “фонил”, когда терял контроль над эмоциями, но все равно для меня в те моменты казался яркой лампочкой от количества испускаемой энергии, что не заметить его было просто невозможно.

Погодите-ка...

РУХ?!

Какого черта я вспомнила об этом белобрысом только сейчас??!

“А может быть это и есть он?” – проявляю слабость, на секунду допустив подобную возможность.

Но тут же отшвыриваю ее, когда до меня доходит, что в надвигающемся на меня циклоне нет абсолютно ничего присущего моему знакомому. Рух никогда не распространял вокруг себя миазмы злобы, страха и безумия, от которых окружающие должны просто с ума сходить и лезть на стенку. Это больше свойственно для Верасов, чем для неуловимого альбиноса. И тем более он никогда не был настолько... темным...

И хищным.

Аура существа полностью скрылась, делая его невидимым для меня, но я точно знала куда оно направлялось, грозя вот-вот показаться из-за ближайшего угла. И бросилась бежать, даже не допуская мысли о том, чтобы попытать удачи в схватке. Пусть меня не раз называли дурой, но Верасы такими по определению быть не могут, а я на деле была чуть ли не самой сообразительной из всего отряда, компенсируя этим недостаток в физических возможностях на фоне остальных.

- Сбегаешь? – раздался недовольный хмык.

Я мгновенно развернулась, выкинув перед собой руку в ударе, но никого не увидела.

- В чем дело? Боишься меня? Боишься смерти? Спешу успокоить – ты уже мертва!

Снова разворачиваюсь, почувствовав прикосновение к своим волосам, но неуловимый обладатель загадочного шепчущего голоса снова ускользнул из поля зрения, затаившись в одной из многочисленных теней развалин. Я чувствовала на себе пристальный насмехающийся взгляд, но вот где его обладатель? И что за чертовщина здесь творится?!

- Покажись! – не удержавшись, скалюсь я.

При этом медленно отступаю к стене, чтобы лишить противника возможности ударить мне в спину, а то мне совсем не нравится то, как спокойно вокруг меня круги нарезают.

- Обязательно покажусь, – заверили меня с явной улыбкой. – Но перед этим помолись как следует своему божеству и попроси о прощении. Мне забавно наблюдать, насколько жалко и ничтожно выглядят люди в это время, пытаясь изгнать меня молитвами или же призвать помощь выдуманных союзников...

- Не люблю претить самой себе, – фыркнула я.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом гораздо ближе раздалось удивленное: “Почему это?”

- Молитва – просьба сделать не так, как бог уже решил, а так, как просит молящийся. Иными словами, попытка повлиять на волю бога. Значит, молясь, я признаю бога подвластным своей воле, – уверенно сказала я простую истину, из-за которой у меня в мое время было куча проблем. – Еще молитва – это рассказ ВСЕВЕДУЩЕМУ богу о трудностях молящегося, то есть, признание, что бог НЕ всеведущ. Итак, молиться можно только не всевластному и не всемогущему богу. То есть, и не богу вовсе. Следовательно – молитва это отрицание бытия бога. Или ты считаешь меня наивным ребенком, верящим в подобные глупости?

Кажется, где-то кто-то подавился.

- Хо-о? Так ты считаешь себя достаточно взрослой для религии? – с явным недоверием и... радостью?

Через пару секунд раздался довольный смех:

- Да это же просто замечательно! Вот уж не ожидал, что сумею поймать такую интересную душу, да еще и разделяющую мои собственные взгляды! А то, знаешь ли, я не люблю, когда добыча смеет отвлекать меня от трапезы, произнося Его имя. Все настроение портит своими глупостями, что даже убивать противно...

- Трапеза? – прищурилась на подозрительную темноту внутри здания напротив, где мне показалось, что я увидела ненадолго загоревшиеся льдисто-голубые огоньки, очень похожие на зрачки. – Не слишком ли ты самонадеян, раз решил, будто способен меня съесть?

Теперь я определенно точно увидела два заинтересованно сверкнувших в мою сторону голубых огонька, которые я до этого только подозревала. Впрочем, они уже исчезли через мгновение, зато на меня сверху просыпалась бетонная крошка. Я вздрогнула и отскочила в сторону, задрав голову и зашарив взглядом. Разумеется, никого там не увидела. Тварь снова изменила локацию, затаившись в другом месте.

- Приятно спустя долгое время встретить противника, не обремененного всякими заморочками и не тешущего себя иллюзиями, – продолжил меж тем мой неведомый собеседник, чей тихий вибрирующий шепот обволакивал со всех сторон. – Но при этом считаешь, что способна от меня сбежать? Или же одолеть? Забавно... Пожалуй, я даже поиграю с тобой немного...

Не смотря на предельную собранность и вдумчивость, с которой я наблюдала за окрестностями на предмет малейшего подозрительного шевеления, атаку все равно проморгала. В памяти отпечатался лишь темный высокий силуэт на краю зрения, когда он УЖЕ оказался вполную ко мне, зацепив плечом, а в следующую долю секунды на моей щеке красовалась длинная неглубокая царапина, когда как рядом снова никого не оказалась. Я даже сообразить ничего не успела, не то чтобы дернуться! Невероятная скорость! Моей реакции явно не хватает даже для того, чтобы его увидеть!

Коснулась большим пальцем края царапины и посмотрела на собственную кровь с недоумением.

По округе пронесся продолжительный голодный рокот, издаваемый горлом неизвестного крупного хищника с мощными легкими.

- А приз явно того стоит... – задумчиво сказал незнакомец глубоко удовлетворенным тоном.

Я услышала неторопливые шаги, в окружающей мертвой тишине прозвучавшие так, словно шли по гравию, нарочно громко шаркая ногами. Не зная куда деваться и откуда ждать удара, снова прижалась спиной к стене.

- Кто ты такой?! – крикнула я в тишину.

- Так значит, ты считаешь себя достаточно взрослой? – неожиданно спросил собеседник, проигнорировав мои слова. – Интересно... В моем понимании, быть взрослым – значит обладать «силой смотреть в лицо неприятным фактам». Истинная зрелость начинается именно с этого — с отказа от успокаивающих небылиц.

Голос сместился и продолжил вещать откуда-то слева:

- Знаешь, есть нечто поистине раскрепощающее в признании того, что мы млекопитающие, которым на земле отведено прожить лет восемьдесят, не больше. Если повезет. Правда, когда люди попадают в это место, то число лепечущих идиотов резко возрастает. Даже убежденные атеисты и те ломаются, ведь они так и не попали назад в круг перерождения, оттого и начали искать успокоения в собственных иллюзиях. И это грустно... А ведь я их в какой-то мере даже немного уважал. Атеисты смотрели в лицо смерти без мифов, без прикрас, без сахарной облатки. Для этого нужно мужество. Жаль, что мертвыми они меняют свои убеждения и не вызывают ничего кроме презрения. Но с другой стороны, все они заслужили своего наказания, так что сочувствия я к ним не испытываю.

- О чем ты говоришь? – решила я тянуть время, поддерживая разговор и время своей жизни соответственно.

- Ты не понимаешь? – цыкнул. – Скажем так, в мире существует область деятельности, в которой людей последовательно ограждают от необходимости подкреплять свои глубочайшие убеждения какими бы то ни было доводами. Вместе с тем, эти убеждения зачастую определяют то, ради чего человек живет, ради чего готов умереть и – слишком часто – ради чего он готов убить. Большинство тех, кто здесь находился, слепо следовали этим убеждениям, не включая голову, за что и поплатились. Они оказались в месте, которого так старались избежать – какая ирония! А те, кого они якобы “спасали” вернулись в круг жизни, но вот беда – сами спасающие туда же не попали! Двойная ирония! Однако таких индивидумов осталось уже не так много, к счастью. Сейчас в большинстве своем здесь проживают бывшие атеисты, не попавшие на перерождение по тем же причинам. Как говорится: “И войдут эти в муку вечную, а праведники – в жизнь вечную”.

- Почему “бывшие”?

- Да потому что в Аду безбожных не бывает! – стало мне ответом громкое хихиканье. – И если я замечаю, что новенькие в последнее время ничего об христианстве, исламе, иудаизме или хотя бы буддизме не знают, но старенькие их быстренько просвещают, что это за место в их понимании, как тут выживать и кому молиться, чтобы забрали их отсюда. В отчаянии они готовы верить во что угодно. И их абсолютно не колышет, что все это бесполезно и никто им не поможет. Все они либо окажутся сожранными более сильными, либо же обратятся в прах. Других вариантов нет.

- То есть ты отрицаешь религию даже не смотря на существование этого места? – фыркнула я, боком пробираясь вдоль стеночки и ожидая нападения в любой момент.

- Разве я не имею права критиковать чьи-то религиозные убеждения? – насмешливо хмыкнули в ответ на подобное откровение. – Такое заявление нацелено на подавление свободы слова и диалога на тему, которая исключительно важна почти во всех аспектах существования общества. Никто не имеет права делать необоснованные заявления или ручаться за истинность бездоказательных утверждений на основе «священных» текстов, рассчитывая при этом на то, что никто из числа мыслящих людей не станет ему возражать.

- Я так поняла, что местных ты не очень любишь, – проворчала, заворачивая за угол и вновь попытавшись убежать.

Мне на пути попалась новая дюна, которой я даже обрадовалась. Сверху да еще когда вокруг сплошной прах ко мне будет не так просто подкрасться. И уж тогда-то я точно сумею разглядеть своего собеседника, если тот вздумает последовать за мной.

- А за что их любить?

Голос стал громче, перейдя из интимного шепота на нормальный разговорный тон. Не полез наверх, остался где-то внизу, сверля своими светящимися пронзительными льдистыми глазами мне спину. Краем сознания я отметила, что голосок у него очень даже ничего. Глубокий, бархатистый, переливчатый, музыкальный, с ноткой хрипоты. Таким только в опере выступать. Если еще внешность соответствует...

Кира, извращенка, не отвлекай меня! О чем из-за тебя я думаю вообще?!

- Видишь ли, дитя, нравственность возникает из изначального стремления к безопасности, стабильности и порядку, без чего не может жить и работать ни одно общество.

“Дитя?” – фыркнула в мыслях, почему-то зацепившись за это обращение.

Где эта тварь засела? Скоро все руины засыпет полностью и прятаться будет негде, а судя по тому, что голос не удаляется и не становится громче, он как неторопливо поднимается вместе со мной, чтобы оставаться на том же уровне и на том же месте.

- Основополагающие нравственные заповеди возникли раньше религии. Тех, кто воздерживается от совершения преступлений лишь из страха перед гневом Создателя, а не потому, что они видят разницу между добром и злом, не следует превозносить и восхвалять. И уж тем более — не следует доверять. То, какие обычаи, действия и привычки в данное время являются нравственными, должно быть предметом разумных дебатов. Идеалы хозяина и раба и обязательное поклонение божественному началу, наполняющие религии, глубоко враждебны таким дебатам. Нужно вычерчивать и составлять нравственный курс на основе равенства, а иначе ни о какой справедливости не будет и речи. Люди нуждаются в боге, чтобы быть человечными, – произнесли таким тоном, будто доверили самую страшную тайну на земле. – Мне жаль, что людям нужен бог, чтобы творить добро. Мне жаль, что большая часть человечества способна на добрые поступки только теша себя иллюзией того, что им будет за это прописка в раю. Жаль, что верующие, по сути, “покупают” своими действиями себе “очки света”. Все они – жалкие торгаши, выменивающие свою человечность на кресло справа от бога. Жаль, что наше человечество настолько тупо и мелочно, что без своих воображаемых друзей они – просто животные, дерущиеся за кость. Неужели мы не можем быть единым целым без этих иллюзий? Неужели мы не можем быть ответственными, честными, отзывчивыми, не надеясь на то, что нас после смерти за это погладят по головке?

На некоторое время вновь воцарилась тишина. Видимо неизвестный ждал от меня каких-то слов, либо же осознал, что его немного занесло на больную для него тему.

- Но что мы имеем в конечном итоге? – более тихо продолжил он, вновь перейдя на шепот. – Где же обещанный Рай? Где вечная жизнь? Она тут, у тебя над головой. На небесах, как и было когда-то сказано. Только пути туда нам нет, – голос ожесточился. – Мы брак, мусор! Миру не нужны убийцы, педофилы и живодеры, поэтому в конце-концов испорченное просто выбрасывают! Это место – огромная свалка ущербных и покалеченных душ, где все угодившие сюда показывают свою жалкую поганую сущность, превращаясь в монстров. Их пугали демонами и вечными муками? Они сами себе все обеспечили! Пожирают друг друга, продлевая свое жалкое существование, и лелеют мечту накопить достаточно энергии, чтобы вырваться отсюда и вернуться в круг жизни. Вырваться из Ада и уйти на небеса, понимаешь иронию?

- Кажется, да... – задумчиво хмурюсь, позволяя себе короткий взгляд на далекие огоньки, поглощаемые дырой на небе.

Это получается, что рыжий попал в этот поток и сейчас где-то среди этих “звезд”? Как же его искать там? Фигово, если зверька затянет в бездну. И как туда попасть, когда я “упала на землю”?

- А ты, значит, местный управляющий филиалом? – обратилась я к анониму (что поделать, если он не представился?). – Вроде Люцифера, или как там тебя?

- Вовсе нет... – раздалось настолько близко, что от неожиданности я едва с дюны не спрыгнула вниз.

Быстро осмотрелась и опять никого не увидела, хотя создалось впечатление, будто выдохнули прямо мне на ухо! Кочующий прах уже все засыпал доверху! Вокруг меня образовалась открытая местность, на которой просто негде укрыться! Куда он делся, блять?!

- Я просто один из пленников, попавший сюда после своей смерти. Здесь нет никаких надзирателей или управляющих. Мы сами по себе.

Пока он говорил, я крутила головой во все стороны, гадая, откуда раздается голос. Не невидимка же он в самом деле! Или же да...?

- Никто не контролирует?

Такой ответ меня озадачил. Честно говоря, совсем не так мне представлялась политика Ада в какой бы то ни было... книжице, написанной людьми. Мда, вот и убеждайте меня теперь, что священные тексты продиктованы самим Аллахом, Буддой или кем-то там еще... Вероятно, информацию об этом пласте реальности люди получили случайно, попадая сюда во время тяжелых болезней, когда были практически одной ногой в могиле. Вот только кому могло прийти в голову, что все популярные мировые религии так или иначе были правы, но по своему? Вечная жизнь или же бесконечный цикл реинкарнаций? Вот, пожалуйста. Ад, населенный чудовищами, бесконечно терзающими души грешников? От “рая” как раз недалеко, еще и сами же его заселили! Но вот как-то мне плохо верится, что здесь действительно не существует никакой силы, которая следила бы за порядком.

- Эти души... Я не понимаю...

Так никого не увидев и даже не заметив нигде чужих следов на прахе, я двинулась в сторону движения дюны, чтобы оставаться на ее вершине.

- Что именно? – поинтересовался невидимый голос, будто бы шепчущий всего в метре от меня.

- Я помню, что еще буквально час назад находилась в мире, населенном одними говорящими животными, где не осталось ни одного живого человека вот уже на протяжении почти два тысячелетия. Если это место прямое продолжение нашей реальности и является чем-то вроде потустороннего мира, то насколько же сильно здесь искажено время, раз человеческие души до сих пор еще полностью не заменились звериными? Даже если они бы продлевали свое существование за счет более слабых, то за это время все равно люди должны были серьезно сократить свое существование до единиц, а вокруг оставались лишь одни фурри.

- Что?

Кажется, я действительно удивила своего собеседника, судя по его недоуменному тону. Не понял, о чем я сейчас говорю? Странно, а казался вполне начитанным...

- В смысле, не осталось ни одного человека? – переспросил с изрядным подозрением насчет моей адекватности. – Какие еще говорящие животные?

Видимо, он действительно давно умер, раз не застал формирование Анималии.

Или же это все мои глюки, и весь этот мохнатый мир я выдумала? Но почему в таком случае мое сознание выдало именно это порождение тяжелых наркотиков, а не более привычную обстановку? Не-е-е, тут явно какой-то подвох. Во-первых, Верасы не обладают настолько развитым воображением, так что я тупо не могла бы выдумать весь этот бред. Во-вторых, схемы встреченных мне технологий Вирбала, вроде того же обруча-переводчика, действительно очень сложные и тоже не могут возникнуть в результате простой галлюцинации.

- Ну-у, в реальном мире многое, знаешь ли поменялось, – позволила я себе немного ехидства, на короткое время ослабив барьер в разуме. – В подробности ударяться не буду, но сейчас у планеты новые хозяева, а о людях никто и не вспоминает даже.

- Вот как...

Голос стал очень сух и холоден, отчего у меня по спине неожиданно пробежались мурашки. Или же все дело не в ядовитой интонации невидимки, а в том, что тот немного приоткрыл свою ауру? И сейчас я спешно удираю с дюны, почувствовав под собой сильную концентрацию злости и почему-то обиды. Так вот где он прятался! А я все голову ломала, где можно скрыться на практически открытой местности и разговаривать так, будто стоит за плечом.

- Что ж, в таком случае не вижу смысла в дальнейшем своем нахождении здесь. И ты мне в этом поможешь.

- Вот еще! – сбежав вниз, я с подозрением смотрела на дюну, внутри которой все еще должен был находиться мой враг. – С чего бы мне это помогать тебе?

- Я тебя об этом спрашивать не буду, – сказал, как отрезал. – От твоего решения здесь ничего не зависит.

- Неужели? – медленно отходила я спиной вперед, не спуская взгляда с горы праха. – И чего же ты от меня хочешь, если не секрет?

Ответом мне стал долгий заразительный смех:

- Дитя, кажется, я с самого начала четко обозначил свои намерения! Но если ты все забыла, то могу напомнить нашу встречу с самого начала...

Не имею понятия как, но эта тварь внезапно оказалась за моей спиной. Я услышала лишь слабый шорох, но не успела обернуться, как меня схватили за волосы и, не отпуская, в одно мгновение внесли в стену многоэтажки, находившейся метрах в десяти слева.

- Здравствуй, моя сладкая... – предвкушающе пропели мне на ухо, обжигая горячим дыханием.

Я дернулась в попытке вырваться, но держали меня крепко, не позволяя обернуться и посмотреть на свою погибель в лицо. Поэтому я попыталась узнать о незнакомце другими способами. Моя голова с легкостью помещалась в его ладонь, имеющую когти на пальцах или что-то подобное. Обе мои руки профессионально фиксировал за спиной без каких-либо усилий второй ладонью. Он был очень высоким, потому что стоял явно сильно склонившись, чтобы приблизить свое лицо (которое я не могла видеть с такого ракурса) к моему. Намного крупнее обычного человека, и очень сильный. Краем глаза я замечала, что вокруг его фигуры клубится та же тьма, что и у нападавших на меня зомбарей, подобно испарениям азота, которая резко контрастировала с длинными серыми волосами, попавшими мне на лицо.

“Замри!” – вспыхнула в голове паническая мысль.

М? Не рыпаться? Как скажешь, Кир, сама-то я без понятия, как поступать в таком случае, так что положусь на твою чуйку. Возможно ты и права, что сопротивлением я только рассержу своего врага и вмиг лишусь головы, ничего не добившись. Посмотрим, что он будет делать дальше, и если события примут совсем уж мрачный оборот, то хоть морду ему поцарапаю напоследок. Что-то я сильно сомневаюсь, что на большее меня хватит, если правильно оценила его возможности...

Вдруг нечто коснулось моей шеи у основания плеча. Я невольно вздрогнула, на что меня лишь еще сильнее вдавили в бетон, не позволяя шевелиться. С холодной настороженностью, прослеживала, как чужой язык прочерчивает мокрую дорожку вдоль артерии нарочисто медленно, пытаясь как следует распробовать вкус тонкой кожи.

Судя по слабому выдоху на ухо, он немного удивился, не уловив от меня ни капли страха, но своих действий не прекратил. Скорее наоборот, его это лишь еще больше заинтересовало во мне и завело.

Касается кадыка, после чего твердая спинка длинного языка гладит мой подбородок, чуть-чуть не достав до нижней губы, и в конце концов добрался до поцарапанной щеки, слизывая кровь с края раны, находившейся с противоположной от него стороны лица. Язычок у кого-то явно длиннее человеческого.

- Именно тебя я и ждал, – голос скатился до тихого рокота, словно мурчание огромной кошки. – Отдай мне свою жизнь...

“Пи...”, – не успела до конца подумать я, одновременно с этим позволяя адреналину хлынуть в сосуды и в разы увеличить свою силу, как в следующее мгновение уже была свободна.

В недоумении я долго крутилась на одном месте, не понимая, что случилось. Только что я была готова дорого продать запрашиваемую этой тварью жизнь, а “покупатель” ни с того ни с сего взял и передумал, ничего не сказав?

В чем дело? Куда он делся?

Я с подозрением осмотрела пустую улицу, но даже стандартного злодейского мерзкого хихиканья на прощание не засекла.

Просто взял и исчез? Когда имел такие отличные шансы прикончить меня? Что-то плохо верится!

В любом случае, надо отсюда убираться, пока этот псих не передумал и не начал приставать ко мне снова. Кто его знает, может он за приправами отлучился или сковородку нужного размера выбирает? Сожрать же, вроде, намеревался, так нечего его дожидаться!

Я бежала минут пятнадцать, старательно путая след, хоть и сильно сомневалась, что мне действительно удатся так легко уйти. Но намерений врага я не знала, так что выбор у меня был невелик, кроме как уходить все дальше и дальше от того места. Время от времени я поднимала глаза к текущему в бездну небу, наблюдая за поглощаемыми огоньками душ, и гадала, который из них нужный мне.

Как же отсюда выбраться?

Несколько раз мне попадались проклятые или как там называются. Они слонялись по городу по одиночке либо же небольшими группами, но нападать на меня не рисковали. Лишь жадно сверкали лихорадочно блестящими глазами из своих укрытий, но когда видели, что я их замечала, старались спешно скрыться. Будтокрысы в канализации, другого сравнения в голову не приходит. Чувствуют во мне сильного противника, боятся, но любопытство и голод не оставляют в покое, наблюдают издалека. Как в первый раз, толпой на меня нападать больше не рискнут, видимо, теперь дожидаясь момента, когда я окажусь ранена или сильно ослаблена, чтобы вновь попытать удачи.

Вот только меня подобный расклад совершенно не устраивает.

Прошло несколько часов бессмысленного шатания в поисках выхода. Ко мне так никто и не рискнул подойти, да и я не рвалась искать компанию. От нечего делать, я пыталась разглядеть издалека мелькающие то тут, то там тени. Странно, но разницы между ними я не видела, разве что размеры разные. Все монстроподобные и худые, как заключенные концлагеря. У кого-то крылья за спиной просматривались, у кого-то верхние конечности до земли доставали, у кого-то вообще лишние пары рук или ног, а то и головы. И это еще если не вглядываться. Так, замечала краем глаза.

Странно, но я ведь определенно точно помню, что видела среди них людей. И животных. Анималийцы? Хм...

“...Это место – огромная свалка ущербных и покалеченных душ, где все угодившие сюда показывают свою жалкую поганую сущность, превращаясь в монстров...”

Может, мой собеседник (который так и не представился!) так удивился моим словам о новых владельцах Земли потому, что разницы между покореженными душами людей и животных нет? Ведь и те и те теряют свой прижизненный облик, становясь чем-то несуразным. Он мог просто не увидеть и не понять, что что-то изменилось. Или же они имели один источник, так что в его глазах абсолютно одинаковы?

“...И если я замечаю, что новенькие в последнее время ничего об христианстве, исламе, иудаизме или хотя бы буддизме не знают, но старенькие их быстренько просвещают, что это за место в их понимании, как тут выживать и кому молиться, чтобы забрали их отсюда...”

Однако кое-что он все же заметил. Анималийцы ведь без понятия о человеческих религиях и своей верой не обзавелись. Так что не стоит удивляться, что они так легко восприняли передающиеся здесь из уст в уста байки, звучавшие довольно правдоподобно в этой реальности, заселенном чудовищами.

Однажды я уйду,

Изчезнув без следа...

Я раздраженно пнула подвернувшийся под ноги черепок и устало потерла глаза, остановившись.

Слова сами слетели с губ.

Мертвая тишина угнетала и давила на нервы, так что моя человеческая часть в конце концов не выдержала.

Как черное пятно.

И не найдет никто

Нигде и никогда

Меня...

Это была даже не песня, я читала текст, как стих. Настроения не было абсолютно, но и тишь терпеть уже невыносимо. Вот и бормотала себе под нос услышанные когда-то строчки.

Без веры, без любви,

Без права выбирать.

Посмевшая забыть,

Что чем труднее жить,

Тем легче умирать.

Мне имя холокост,

Им имя легион.

Они так любят смерть,

Им так нравится смотреть

На небо и огонь...

На огонь...

Я ненадолго замолчала, запоздало поняв, почему в такой ситуации мне на ум первой пришла именно эта песня. Запудрили мозги своей ересью, тьфу! Но с другой стороны, раз начала, то почему бы и нет? Тем более, что обстановка соответствует...

...Каждая религия оправдана свободой веры.

Твое право – быть неверным,

Ты в ответе за себя.

Каждая религия диктует нам свои законы,

Но не жить по их канонам,

Каждый вправе для себя.

Каждая религия считает абсолютом бога,

Каждому – своя дорога.

Ад и рай внутри тебя.

Каждая религия основана на чувстве страха,

Бойся не Христа с Аллахом,

Бойся самого себя...

Я заметила, что интерес со стороны моих наблюдателей значительно возрос. Видно развлечений у них не так много после смерти, а тут мало того что еда, так еще и музыкальная. Что ж, раз скрываться все равно смысла нет, так почему бы и не развлечь их напоследок? Если им эти слова понравились, то как они на дальнейшие отреагируют, учитывая, какая здесь подобралась публика?

Интересно, мертвых может корежить?

Встань на заре, ты видишь, как новою кровью алеет Восток?

Сколько еще им нужно пролить этой крови и ради чего?

В каждом окне и в каждом движении глаз они видят порок.

Но нет ничего, что может быть хуже, чем вера, сожженная заживо.

Посмотри в их глаза, почувствуй, как собственный разум летит под откос.

Видишь, как их с рождения учат смотреть сквозь кривое стекло?

Сводит с ума проросший корнями внутри первобытный психоз...

Только скажи, ведь если все это – их вера, то что тогда зло?

И кто даст ответ, когда же откроет глаза их всевидящий бог?

Сколько же их, что ищут спасенье души за бессмыслицей слов?

Сто тысяч лет бредет по Земле, как в бреду, человеческий род

Тонет во лжи и молит прощенья в огне ритуальных костров...

Последние слова потонули в полном беззвучии. В этом гребанном потустороннем мире даже эха не было.

Концерт окончен, но ни аплодисментов, ни выкриков в свой адрес не дождалась.

Тишина.

Как мне это уже успело приеться за пару часов. А каково местным в таких условиях влачить свое жалкое существование? Наверное, так и сошли все с ума, находя бессмысленную веру в лучшее единственным, что помогает им сохранить разум. Лично я уже начинаю потихоньку ехать с катушек, хоть и пробыла здесь по местным меркам всего ничего.

Чувствуя на себе множество жадных взглядов, я молча развернулась и ушла. Мне показалось, что среди прочих теней где-то наверху светились два заинтересованных холодных огонька знакомой мне уже нечисти. Его ауру я не ощущала, потому что он хорошо ее маскирует, иначе бы все разбегались, едва завидев на горизонте. А так стоит там себе спокойненько и не палится.

Как же отсюда выбраться? Что-то мне подсказывает, что просто покинуть мертвый город не достаточно, достигнув его границы, хотя даже это может забрать у меня не один день. Другие предположения? Может постараться каким-то образом вернуться в поток душ? Ведь, пока меня оттуда грубо не выдернули, я была вполне уверена, что могла вернуться в свое тело.

Тело... А сейчас, значит, я существую в виде души? Даже как-то не верится, по ощущениям вроде ничего не изменилось. Разве что я не могу абстрагироваться от боли, отчего поцарапанная щека ощутимо печет, и внутренний голос стал слышаться куда четче, в результате чего разница между мной и Кирой многократно возросла. Ну да, в реальности наши сознания действуют заодно, отчего для окружающих кажемся вполне нормальными. Только они не знают, что эта нормальность результат компромисса двух сторон баррикады, успевающих обсудить между собой каждый вопрос за доли секунды и прийти к удовлетворяющему обоих решению. У обычных людей борьба эмоций со здравым смыслом тоже длится постоянно каждый день, но проходит для них незаметно и как само собой разумеющееся, а в моем случае каждая сторона имеет свой голос и приличный матерный запас для отстаивания своей точки зрения в принятии любого решения не только в плане общения с другими разумными, но и в банальных “Что купить?”, “Куда пойти?” или “Можно ли его ударить?”

Свихнувшийся сверхразум – это грустно в первую очередь для него самого.

Но, если не учитывать вышеперечисленное, то выгляжу и двигаюсь я точно также, как в живом теле. По крайней мере, вижу себя я по-прежнему в родном человеческом облике, а не монстрячем. Значит, пусть Верасы и считаются демонами, то в душе все те же людишки, какими и были когда-то? Значит ли это, что моя сила, способности и слабости исчезли? Порву ли я мышцы, если попытаюсь поднять вон ту глыбу? Сумею ли почуять угрозу?

Так, не о том я сейчас мыслю! Возвращаемся к предыдущей теме! Надо рассуждать логически: если для того, чтобы сюда попасть – нужно умереть, то для того, чтобы выбраться – ожить?

“Легче сказать, чем сделать. И как ты себе это представляешь? – подала голос моя совесть. – О, кстати! Тот мудак, что меня всю облизал, вроде говорил перед этим про то, что местные жрут друг друга, чтобы прокачаться. Может, это и есть подсказка?”

“...Пожирают друг друга, продлевая свое жалкое существование, и лелеют мечту накопить достаточно энергии, чтобы вырваться отсюда и вернуться в круг жизни...” – тут же отыскала я в памяти нужные слова.

“Вот-вот! Может дело в этом?”

Предлагаешь мне открыть охоту на местных? Разве мы и без того не достаточно сильны? Если мои данные верны, то при создании каждого Вераса в нас вливали литры нейростимуляторов, одна доза которой производилась из сотни разумных. Разве этого может не хватать?

“Поверь, меня тоже не прельщает идея тянуть в рот всякую гадость, но разве есть другой выход?”

Раз так, то принято. Тем более, что к нам решили явиться самостоятельно первые кандидаты на поглощение.

“Что? Погоди, не трогай их пока. Кажется, они не собираются нападать”

Определись уже.

Я остановилась и повернулась в сторону решивших пойти на контакт местных, опасливо приближавшихся ко мне маленькой кучкой числом в пять голов.

- Ни шагу дальше, если твое существование тебе дорого, – предупредила я спокойным тоном, дождавшись, когда ближайший смельчак окажется в зоне видимости на вершине уходящей от меня дюны. – Что заставило тебя подойти ко мне?

- Священное пламя... – донесся до меня слабый голосок, замершей на месте от испуга тени.

Я присмотрелась к ней, распознав, что голос женский. Расплывчатый дымный силуэт с горящими желтыми глазами, имеющими черный вертикальный зрачок, издалека походил на человеческий и единственным пока замеченным мной отклонением было наличие гибкого хвоста, похожий на ломанную молнию, в два раза длиннее ее самой. Кошка?

Кочующий холм праха двигался дальше, постепенно являя остальных участников группы, так же застывших на месте испуганными сусликами после моего предупреждения. Выглядели они не так эстетично и были вполне способны напугать не пристрастившегося к Голливуду зрителя.

- Мне повторить свой вопрос? – после длительной паузы и разглядывания друг друга, я решила поторопить их мыслительную деятельность, а то эти ребята похоже конкретно зависли, когда меня увидели. – Что вам нужно?

Они вздрогнули и, будто по команде, вдруг поменяли свой внешний вид. Теперь передо мной стояла одна фурри-пантера, три человека, из которых одна была высокой женщиной с лицом смертельно больного, и огромный, ростом с пони, хомяк с саблезубыми клыками, крысиным хвостом и бегающими черненькими глазками, спрятанными в пухлых щечках. Последний мне понравился меньше всего, хотя и остальные доверия не внушали.

Я склонила голову набок, будто спрашивая “И что дальше?”

- Мы приветствуем вас во владениях лорда Дэдлайна, – дрожащим голосом взяла на себя слово пантера, которая видимо и являлась лидером их маленькой странной компании. – Меня зовут Кэт... Катерина Мяучэт, а это мои спутники: зебры Саймон и Марти Грин, ленивец Дафна Флай и гвардеец личной армии лорда Дэдлайна Рокфус.

Непонятный мутант хрюкнул и обнажил пасть, полную острейших зубов.

Я смотрела на гвардейца, тот смотрел на меня.

Искра.

Буря.

Боевой хомячок его величества?

И с каких пор зебры выглядят как тощие мелированные мужики? Про ленивца вообще молчу, но что-то эта женщина и вправду какая-то заторможенная. Одна только кошка более-менее нормальная на фоне остальных, наверное именно поэтому ее отправили на переговоры.

- Мы прибыли по приказу господина, чтобы передать приглашение и проводить вас к нему, – закончила свою приветственную речь хвостатая и все четверо (кроме хомячка, тому явно было по барабану на все) склонили головы в ожидании моего ответа.

- Нет, – даже не стала раздумывать я, сразу смекнув, что подобные любезные предложения не делаются просто так и, как правило, ничем хорошим не заканчиваются, особенно в таких местах. – У меня нет никаких причин соглашаться на всякие сомнительные приглашения и заводить знакомства с местными представителями власти.

“А то мало ли куда они меня заведут. Вдруг их тот маньяк синеглазый отправил?” – поддакивала Кира, тоже не желая никуда переться.

- К тому же, у меня не вызывает ни капли доверия ни ваш лорд Дэдлайн, ни вы сами, – не стала скрывать я, тем временем стараясь прощупать эмпатией эту компашку на предмет лжи или недобрых намерений. – Пусть я и нахожусь здесь недолго, но успела узнать, что этот пласт реальности не контролируется никакими сверхъестественными сущностями, которые могли бы указать мне на выход. Следовательно, ваш самопровозглашенный лорд обычная душа, такая же, как и вы, заточенная здесь за какие-то грехи и подчинившая себе остальные, – я склонила голову к другому плечу, сцепив руки за спиной: – Или вы хотите сказать, что меня дезинформировали? Учтите, я чувствую, когда меня обманывают, – жестом прервала открывшую было пасть кошку, которая так и застыла на несколько секунд.

- Вы правы, – вынуждена была признать Катерина, не рискнув убеждаться в истинности моих последних слов. – Но не совсем... На самом деле один хозяин у этого измерения имеется и он достаточно силен, чтобы освободить любого пленника Чистилища.

Так значит это место называется Чистилище? Что-то вроде распределителя для душ куда им отправляться: в Рай или Ад? Занятно...

- Его зовут Гаруда. И он самый опасный и могущественный дух этого измерения. Если вам удастся с ним договориться, то он вернет вас в мир живых, вот только найти его непросто. Лорд Дэдлайн один из немногих, кто знает, как отыскать Гаруду и, поверьте, мой господин с радостью расскажет об этом при встрече, – заверила меня фурри, а ее друзья подозрительные людишки оживленно (та, что якобы ленивец, не так оживленно) закивали.

Так, а вот это уже интересно. Надо разобраться.

- Гару́да... – задумчиво приложила я пальцы к подбородку и начала перечислять все, что когда либо встречала насчет этого имени: – В переводе с санскрита – «всепожирающее (Солнце)». В индуизме ездовая птица бога Вишну, борец со змеями-нага, покровитель человечества. В буддизме Ваджраяны — один из символов просветлённого ума. В понимании индуизма добыча птицы Гаруды — змеи, гнездящиеся в умах неверующих и сомневающихся в Боге. В Индонезии ассоциируется с солнечной энергией. В азиатской геральдике чаще всего изображается с красно-золотым оперением, может быть полностью золотым или белым. Является символом подразделений ВВС и авиакомпаний в нескольких странах. Это он?

- Э-э-э, наверное, – часто заморгала зазывала, стушевавшись. – На самом деле, мало кто видел Гаруду и ушел от него живым. Он обладает незаурядными способностями и может убить одним лишь своим присутствием...

С таким количеством духовной силы – это не удивительно.

- Говорят, что он может превращаться в огромную птицу высотой с дом...

Угу, так это он был той махиной, что пронеслась надо мной, читая цитаты? Не родственничек Руха случайно?

- ... И в гигантскую змею, способную проглотить бегемота...

Змея? Хм, а ведь он вполне мог в таком виде закопаться в дюну прямо подо мной и напасть из засады. А я все думала, как он там оказался. Стоп! А разве птица Гаруда не должна есть змей? С какого перепугу ему в них превращаться?

- Но скорее всего, это просто слухи, – закончила кошка и уставилась на меня в ожидании.

- Угу, ясно, – покивала я для вида и чересчур резко ответила: – Не интересует!

- Но... Как?! – подавилась воздухом (или что тут вместо атмосферы?) кошка, не ожидавшая отказа на столь заманчивое предложение. – Вы не хотите встретиться с Гарудой, чтобы выбраться отсюда?! Но этого же все хотят!

- Ну, раз хотите, то он как раз тут неподалеку где-то затаился, – указала я туда, где предположительно в последний раз заметила ледяные огоньки. – Идите, ловите своего Гаруду и трясите его со своими просьбами, а мне с ним встречаться еще раз как-то не улыбается.

“А теперь разворачиваемся и уходим. Посмотрим, что они будут тогда делать”, – коварно усмехнулась в мыслях Кира, хотя внешне на моем лице не появилось ни намека на смешинку.

Группа же, услышав от меня, что маньяк (“Сексуальный” – снова захихикала извращенка в моей голове) потустороннего мира шастает где-то неподалеку, сразу же сдулась и принялась нервно оглядываться, отчего-то не горя желанием с ним встречаться.

- Здесь опасно ходить в одиночку! – не сдавалась Кэт, увидев, что я ухожу. – Можно легко стать добычей бродячих духов.

- Не пропаду, – отмахнулась я, не замедляя шаг.

Знаю я их предложения о защите... Несомненно за какую-нибудь услугу или же запихнут в армию на добровольно-принудительной основе. Нет, спасибо, никаких дополнительных контрактов на бессрочной основе заключать больше не планирую.

- Пожалуйста!

На жалость мне тоже не надавишь, даже не пытайся.

- Я... Я знаю, как сбежать из Чистилища, не обращаясь к Гаруде!

Резко останавливаюсь и выжидательно смотрю на пантеру.

Она не врала, я это почувствовала.

Или же не договаривала?

- Как?

Фурри облегченно выдохнула, поняв, что на этот раз ей удалось меня заинтересовать.

- Проклятье, – ее когтистый пальчик указал на меня, – его же на вас нет, да?

- Ты о чем? – не поняла я ее.

- Проклятье смерти, – повторила она, натягивая одну из нитей, которыми была обмотана с ног до головы, как и ее спутники, кстати. – Это то, что привязывает нас к этому миру, вытягивает силы, пока мы не рассыпемся кучкой праха, что не пускает нас наверх, в круг перерождения, – тем же пальчиком, что наматывала нить, указала на черное небо. – Существа с низкой духовной энергией не в силах избавиться от проклятия. Чтобы иметь хоть какие-то шансы, необходимо становиться сильнее, либо же исчезнуть. А вы сильны, раз не находитесь под влиянием проклятия.

Хм... Это правда. Я избавилась от накинутых пут еще несколько часов назад, пока бродила, а новые на меня не липли, хоть и опутывали здесь все вокруг, подобно паутине, натягиваясь между фонарями и зданиями. Пусть они мне и казались достаточно прочными, чтобы скинуть меня на землю, но стоило мне ими заняться, как порвались они достаточно легко под моими пальцами. Получается, что моя духовная энергия на достаточно высоком уровне? Одной проблемой меньше – не придется никого есть.

- Это значит, что сейчас меня ничего не держит? – задумалась я, анализируя новые данные. – И теперь мне нужно... Попасть на небо? Так? И как это сделать?

- Есть один выход, – рискнув подойти ко мне немного, заговорческим тоном сказала пантера. – Скорее щель, разлом пространства, через который можно пройти, предварительно избавившись от пут. Находится как раз рядом возле дома лорда Дэдлайна. Мы можем провести... – она замолчала и испуганно заморгала, сжавшись, когда я, выслушав ее, молча двинулась к ней.

Что-то в ее словах меня царапнуло, скорее их формулировка, но даже так, выбора у меня все равно не оставалось. Даже если это и явная ловушка, вот только не проверить я это место теперь просто не могу.

- Тогда чего же мы ждем? – остановилась я в шаге от замершей фурри, когда как люди попятились еще с первым моим шагом.

Боевой крысо-хомяк вообще еще в начале закопался в ближайших руинах, чем-то (или кем-то) чавкая и ни на кого не обращая внимания.

Кэт несколько секунд с трепетом взирала на меня и зачем-то щурила глаза, будто позади меня сияло полуденное солнце.

Что с ними не так? Я для них так странно выгляжу? Вроде бы как всегда и почти ничем от них не отличаюсь. Может даже более безобидной кажусь. Или же, это я самой себе кажусь нормальной, а в чужих глазах могу выглядеть совершенно иначе? Ведь до того, как эти кошмарики приближаются, они на нормальных людей/зверей (считать ли фурри нормальными?) мало походят. Что означает их перевоплощение? Рефлекс? Защитная реакция? Стремление казаться менее опасными в глазах окружающих, чтобы спровоцировать отчаянных на атаку и закусить неудачниками? Или же так темные души показывают, как выглядели при жизни? Как они сами себя видят, пытаясь доказать, что не являются такими чудовищами, как их видят окружающие...

Хотя, на хомяка это, по-моему не распространяется. Кажется, он вообще неразумный, интеллектом уйдя не дальше кочана капусты.

Группа заметно оживилась, когда поняла, что я согласилась. Уже через минуту, свистнув хомякоида, чтобы бежал впереди и распугивал своим видом обитателей, меня вели в одном им известном направлении вдоль уничтоженных улочек мертвого города. Двигались молча, словно разведчики на задании. Меня окружили с четырех сторон, словно конвоиры, но я ничего не сказала на этот счет. Поторапливать или расспрашивать о чем-то мертвецы не решались, что меня вполне устраивало. Но сама я так просто оставлять в покое ценные источники информации не планировала.

- Как велико это место? – решила я завязать разговор.

- Я не знаю. Сам Редфорт велик и может понадобиться несколько дней, чтобы достигнуть его края, но я слышала, что помимо него есть еще города, – охотно ответила Кэт, явно хвастаясь своими познаниями. – Только путешествовать здесь очень опасно из-за аласторов. В бескрайней пустоши, разделяющей поселения этого мира, их там очень много. И когда кто-то из нас превращается в аластора, то изгоняют в пески...

- Погоди, как ты город назвала?- мне показалось, что я ослышалась.

- Редфорт, – послушно повторила та. – Такое его официальное название. Хотя кто-то называет его Йелллоунайф, говоря, что так он назывался раньше, пока его собаки не отстроили заново.

У меня в голове не укладывается – еще один Редфорт? У меня, конечно, не выдавалось случая облазить тот, что в реальном мире, и сравнить с этим, но на первый взгляд имеется куча различий! ТАМ хотя бы народ поприветливее что ли и по костям не ходишь... Значит ли это, что потусторонний мир является отражением нашего? Целая планета мертвецов? Или же локация более ограничена? Про космос как-то страшно думать, учитывая черную дыру на небе...

Ладно, этот вопрос пока подождет. Надо бы теперь побольше разузнать о своем противнике прежде, чем мы с ним снова столкнемся.

- Этот Гаруда... – спросила я как можно безучастнее. – Что вы еще можете о нем сказать? Какой он? Что о нем вообще известно?

- Он странный, – впервые подал голос один из зебр, идущий слева.

Я все еще не поняла, как эти люди могут оказаться анималийцами, но эту тему обязательно планировала поднять позже.

- Более странный, чем вы? – изогнула бровь.

Теперь фыркнул второй мужчина, что замыкал процессию, словно хотел что-то сказать, но в последний момент передумал.

- Понимаете... эм-м...

- Кира Вольная, – представилась я, как всегда, решив не светить своим Верасовским именем.

А то мало ли я недоброжелателей сюда отправить успела? Вдруг вычислят. О наемнике Ирине Лавровой, одной из выживших из нашумевшего отряда Верас, многие в мое время слышали, ведь я всегда представлялась перед своими контрактниками. Люди те были жутко недоверчивые и всегда требовали доказательства, ища мои документы в сети или в других источниках, а вот о давно мертвом человеке Кире Вольной не знает практически никто. Просто меры безопасности, ничего личного.

- Так вот, мисс Фри, – переиначила на свой лад пантера, на что Кира в мыслях в очередной раз обматерила языковые барьеры, издевающиеся над ней даже здесь. – Вы должно быть знаете, что значит обладать силой. Хоть немного, но возвышаться над толпой, иметь преимущества, стать менее уязвимым, а значит обрести власть над другими разумными. Каждый, кто имеет хоть какую-то власть, стремятся подчеркнуть ее, удержать всеми доступными способами и приумножить. Я хочу сказать, что это естественно – желать стать сильнее, подчинять себе слабых, чтобы те выполняли твою волю и все такое. В этом месте все такие и все к этому стремятся. Но сильнее Гаруды никто никогда стать не сумел при всем желании и вряд ли когда-либо станет. Он истинный владыка Ада, хоть и отрицает это.

- Вот! Я и говорю, что он странный! – поддакнул Марти, подходя ближе. – Он самый старый и могущественный дух, почти бог, обладает такой силой, что при желании может легко уничтожить Ад своим белым пламенем и освободить всех заключенных, но вместо этого сидит здесь вместе с нами и ждет непонятно чего!

- Кто-то считал его посланцем Господа, когда он только попал сюда, – продолжил Саймон, тоже приблизившись для разговора. – Это случилось, может быть, полторы тысячи лет назад или еще раньше. Никто из ныне живущих уже и не помнит этого, потому что с тех времен никого не осталось. Только пересказывают друг другу слухи правдивые и не очень. Говорят, что он был подобен яркому свету, затмевающему все души на небе вокруг себя, будто настоящее солнце. В нем было столько энергии и силы, что никто не мог находиться рядом с ним, падая ниц в благоговении и восторге. Он был подобен чуду. Все принимали его за настоящего ангела из-за белоснежных крыльев, мудрости и удивительных способностей, явившемуся, чтобы простить все наши грехи, прекратить мучения и забрать с собой. Но все ошибались. Разобравшись что к чему, Гаруда, как он представился всем тогда, одним движением без каких-либо объяснений сжег всех вышедших к нему лордов и их окружение, которые накопили достаточно энергии для перерождения, но не хотели оставлять это место из-за нажитого влияния и власти. И вот тогда он показал всем настоящий Ад, потому что на этом “ангел” не успокоился и уничтожил всех и каждого, кто попытался вернуться обратно в круг перерождений или приблизиться к этому. Многие пытались спрятаться, прорваться на небо или же атаковать его, но белое пламя не оставляло никаких шансов. Говорят, что раньше в пустыне не было столько праха, как после его явления, и все скелеты, усыпавшие города, принадлежат его жертвам. Гаруда выследил всех до единого, оставив лишь слабых и беспомощных, никоим образом не способных ему навредить, и только тогда утихомирился. А когда закончил, то предупредил, что будет убивать любого, кто приблизится к той черте, когда сможет сбросить с себя проклятье, и тем самым обрек нас всех либо на обращением в аласторов и прочих монстров либо же в горстку праха. И свое обещание сдерживает до сих пор, за что его все люто ненавидят.

- Он настоящий дьявол! – поежился первый рассказчик. – Было дело, что спустя сотню лет Гаруду выследили, когда он отдыхал где-то в песках, и направили к нему процессию, чтобы объявить его правителем Ада, вроде Люцифера, и стать его вассалами. Так он только посмеялся и уничтожил всю процессию, оставив в живых только одного, чтобы передал остальным, что никогда не возьмет на себя ответственность за проклятых грешников. То есть, он не позволяет никому стать сильным, не дает никому уйти из этого места и при этом не хочет никем повелевать! Он будто тюремщик, только присматривает за тем, чтобы заключенные не разбежались, и из-за этого некоторые по-прежнему ассоциируют его с посланцем Господа, вот только не для того, чтобы простить нас, а чтобы следить за ходом наказания.

- Но только дело в том, что Бога он ненавидит, – понизил голос Саймон, нервно оглянувшись, будто испугался, что их подслушивают.

- Угу, и не упускает случая, чтобы это не продемонстрировать, – закивала Кэт. – Вечно говорит всякие странные фразочки, типа: “Если бог всемогущ – он не может быть добрым. А если он добр – он не может быть всемогущим”. Что это значит вообще?

- Или: “Вселенную не волнует во что ты веришь, она требует только взглянуть глазами”, – пафосным голосом продолжил Марти, явно кого-то пародируя.

- О, вот еще: “Если ваш бог приказал вам сжечь вашего ребенка на костре – то ваш бог дьявол!” – вспомнил его брат. – Серьезно, для ангела слова очень странные, не находите? Судя по его речам этот Гаруда либо классический демон, либо сумасшедший.

“... Я просто один из пленников, попавший сюда после своей смерти...”

- Он настолько силен? – нахмурилась я, вспоминая, как легко тот меня зажал у стенки и вертел мной, как ему вздумается. – И был сильным еще до того, как попал сюда? Почему же он тогда до сих пор остался здесь, а не переродился?

- Вот это, как раз, самое странное, – согласилась со мной компания. – У Гаруды столько энергии, что его здесь ничего, по сути, не держит, но он никуда не торопится и даже продолжает накапливать ее.

- Зачем?

- Есть кое-какие догадки, но в них мало кто верит, – медленно сказала пантера, не уверенная, стоит ли мне говорить подобные вещи. – Ходит мнение, что Гаруду не интересует перерождение в новом теле и со стертой памятью, потому что для этого ему придется растерять всю свою мощь и опуститься до уровня обычной души. Он хочет вернуться в мир живых в том же виде, в каком и попал сюда.

- В смысле? – не поняли ее парни.

- Материализация, – произнесла кошка тихо-тихо, что ее едва разобрали. – Мне кажется, что именно в этом состоит его истинная цель.

- Разве это возможно? – недоверчиво зафыркали “зебры”.

- Мы же о Гаруде говорим, – напомнила Мяучэт. – Кто знает, на что он способен, когда по-настоящему разойдется? Вот только для этого ему потребуется ОЧЕНЬ много энергии. Если все, что говорят о нем, правда, то он уже давно должен был достигнуть такого уровня за эти тысячи лет или же оказаться очень близко к этому. Но проблема в том, что даже став практически богом так просто отсюда не выбраться из-за колебаний временной шкалы. Неизвестно в какой период именно тебя выкинет, так что он, судя по всему, просто ждет какого-то сигнала или еще чего-то, накапливая силы, чтобы возвращение прошло для него как можно безопаснее и быстрее.

“Что ж, в таком случае не вижу смысла в дальнейшем своем нахождении здесь...” – вспомнилось мне вдруг.

Как-то нехорошо это все звучит.

- Чем больше я вас слушаю, тем меньше мне нравится этот тип, – пробормотала я про себя. – Сколько же ему на самом деле лет? Когда жил, если я о нем ничего не слышала?

- О-о-о, этого никто не знает, мисс Фри, – покачала головой пантера. – В этом мире такие вещи вообще узнать очень сложно. Искажение времени, причем настолько феноменальное, что никто так и не смог разобраться во всех этих потоках.

- К примеру? – заинтересовалась этим вопросом.

- Ну, к примеру я и Дафна, – указала она лапкой на вяло перебирающую ногами худую высокую женщину, чуть ли не спотыкающуюся на каждом выступе. – Я умерла на двести лет раньше ее, но попала сюда чуть ли не на пятьдесят лет позже. Иногда сюда забрасывает души предков, которые только-только начали образовывать племена, а это почти тысячелетие назад было.

Всего десять веков? Значит между этой черной кошкой и реальным миром тоже почти тысячелетие? Хм, есть ли здесь какая-то закономерность или аномалия носит случайный характер?

- Бывает попадают сюда существа, которые будто с другой планеты явились. Эти вообще странные, рассказывают что-то про красных козлов с передними лапами хищников, в которых сковородки держат; про железных птиц, в чьих брюхах находятся живые существа, врезающиеся в огромные хижины из льда и железа; и про то, что у них только лысые обезьяны живут в поселениях, а остальные животные даже ходить не умеют.

- Сама ты обезьяна! – синхронно огрызнулись на нее люди.

- Видите, с кем мне приходится работать? – пожаловалась мне фурри, намекая на своих спутников. – А ведь когда-то были нормальными зверьми, пока не свихнулись и не начали заявлять, что свою предыдущую жизнь вспомнили, где были теми самыми обезьянами! Посмотрите, в кого они превращаются теперь! Дафна-то еще ладно, проворнее стала даже и симпатичнее, но вот почему эти копытные прикольные полоски на это бесшерстное убожество променяли – не пойму! Мр? Что-то случилось? – мигом насторожилась фурри, увидев, что я встала, как вкопанная, ошарашенная нежданным откровением.

Человеческие имена, человеческий образ жизни, человеческие технологии и даже человеческие души?! Так все анималийцы на самом деле реинкарнация человечества в зверинном облике?!! То-то они мне для охоты подошли, но неужели я настолько торможу, что дошла до этого только сейчас?!! Ведь все вполне логично! Души же должны куда-то уходить после гибели оболочки и браться откуда-то тоже! Сложно поверить, что Рай и Ад настолько резиновые, что в состоянии вместить в себя не только восьмимиллиардные “семена жизни” людей (которые жили перед третьей мировой, а сколько их погибло и родилось до и после этого за тысячи лет?), но и триллионы искр других живых существ. Раз наличие тонких тел уже доказано и они не исчезают после смерти, то кроме бесконечной реинкарнации их больше ничего не ждет!

- Нет, ничего, просто задумалась, – успокоила я, догоняя лидера. – Для меня, честно говоря, оказалось довольно неожиданным осознать, что мои знакомые, которых я уже было перестала с людьми связывать, оказываются их реинкарнациями.

- Да бред это все, – раздраженно взмахнула хвостом кошка. – Говорю же, что это они от того, что окончательно свихнулись, начали себя с эти нелепыми созданиями ассоциировать. Отсюда и результат. Вот я же нормальная!

Хм, в принципе, данная теория тоже не лишена смысла.

- Глупая ты, Кэт. Ни нам не веришь, ни своим глазам, – вздохнул парень, идущий позади. – А ведь люди еще остались в реальном мире, одного по крайней мере видели.

- О, ты про того чувака, что сожрали аласторы? – поддержал его родственник (судя по одинаковой фамилии). – Помню его. Явился где-то два года назад. Был крупной рыбой в Зверополисе, промышлял продажей органов на черном рынке. Кстати, я, помню, тогда сильно удивился, что этот город реально построили таким каким планировали и там реально почти все виды обитают. Так вот, рассказывал, что завелся там один тип, который повадился портить малину не только в его огороде, но и вообще у всех акул бизнеса. Достал их до чертиков! А изловить все никак не могли – слишком уж верткий оказался зараза, ускользал постоянно сухим из воды, да и их с носом оставил. Ни имени, ни личности его никто так и не узнал за долгие месяцы, что его пасли, за что того чувака прозвали Ночной Тенью или просто мстителем. Но один раз он все-таки прокололся, тут то его и накрыли!

“Чего? Когда?” – недоумевала Кира, гадая, как такое возможно.

- Скрутили его, значит, прямо на улице, вместе с приятелем, и в багажник! Отвезли за город на какой-то карьер, где уже собралась вся компания им обиженных и начали проводить экзекуцию, а за всем этим оставили снайпера следить на всякий случай. И что вы думаете? Не успели приступить к самому интересному, как прямо на них с крана сбрасывается обезглавленный труп того стрелка, что за безопасность отвечал, и явился настоящий мститель!

- В смысле настоящий? А кого же они поймали до этого? – обернулась худая женщина, до этого никак не показывающая, что вообще слушает.

- В том-то и прикол, что их развели! То были какие-то обычные копы, а мститель человеком оказался! Вернее, женщиной. Она до этого в новостях звериных еще засветилась, взорвав департамент в центре и подняв панику вокруг вторжения пришельцев. Говорил, технологии у нее были уж больно навороченные, так что не удивительно, что все так перепугались.

“Чего-о-о??? Это не я! Или я?! Ничего не понимаю, я же этого не делала! Что он несет?!”

- Но теперь даже не знаю, как на это реагировать. С одной стороны приятно узнать, что где-то люди уцелели и продолжили развиваться, но с другой – я ведь и в звериной шкуре пожить успел. И если в реальном мире начнется махач за доминантный вид, то даже не знаю, за кого болеть, – развел руками рассказчик.

- Что же стало с той женщиной? Мстителем или как ее там? – спросила я как можно безразличнее.

- Да не помню точно, что тот говорил, – отмахнулся мужчина.

- Вроде бы там настоящая чертовщина началась, – ответил вместо него второй. – Они эту женщину чем-то отравили, чтобы та с ума сошла и начала на всех бросаться, после чего ее планировали натравить на горожан, чтобы ее полиция застрелила, но что-то пошло не так. Говорил, что помнит только нарастающий гул, после взрыв, после эта женщина превращается в какого-то монстра и разрывает на части выживших голыми руками, то и дело откусывая от них куски плоти. Но я думаю, что тогда его нехило стукнуло перед смертью, раз ему сам дьявол с бездонно-черными очами сердце вырвал и отправил сюда.

“Нежда-а-анчик!!! Это, типа, тот чувак из будущего в Ад попал?! Хренасе тут время накручено!!!”

- Где тот, кто рассказал вам это? – сухо спросила я, подавив порыв, схватить обоих и хорошенько встряхнуть при этом.

- Аласторы сожрали, говорил же!

- Кто такие аласторы?

- Те, кто утратили свой разум и душу, окончательно превратившись в монстров, движимых лишь голодом, – тихо ответила Кэт, видимо, ей эта тема была неприятна. – Ими рано или поздно станем все мы, если нас не сожрут и мы не обратимся в прах. Рокфус – аластор, – указала она на петляющего хомякоида, перебиравшего короткими лапками далеко впереди. – При жизни он был хакером. Взламывал банковские счета и за счет них жил себе припевающи, совсем не заботясь о том, сколько компаний разорилось из-за него и пострадало обычных горожан. Но я не считаю, что этого достаточно для того, чтобы оказаться здесь, ведь он, в отличие от многих, был довольно безобидным и хорошим зверем. Я успела узнать его до того, как он сошел с ума и стал таким. Порой судьба несправедлива!

- Несправедлива? – повторила за ней, вместо того, чтобы возразить.

- Взять, к примеру, Гринов, – развела она лапками, указывая на мужчин. – Вот у них не возникло вопросов как так вышло, что они застряли в Чистилище. В прошлом они ограбили не один банк и погибли в схватке со стражниками, многих утащив за собой на этот свет. А вот Дафна? Что она такого сделала, что ее признали грешницей? Да, пусть она была наркоманкой и умерла от передоза, но кому она сделала хуже? А я? Я была против замужества на парне, который мне совсем не нравился, и в отчаянии спрыгнула со скалы. Кому я навредила тем, что захотела умереть? Вот скажите, ПОЧЕМУ?!

Так, они мне тут ныть про свою судьбу решили? Надо бы пресечь подобное на корню, а то эти явно не в курсе, что Верасу жаловаться бесполезно. Хотят знать мое мнение? Сейчас узнают! Только для этого предоставлю право слова Кире, а то я не обладаю человеческим красноречием и способностью доносить до других разумных мои мысли в понятном для них формате. Внешне это никак не проявилось (разве что мой взгляд сейчас должен стать куда живее), как и всегда происходит при смене сознания. Я просто привычно отошла на задний план, безразлично наблюдая за всем со стороны.

- Я не хочу никого из вас осуждать, но судя по всему вы считаете незаслуженным свое распределение сюда, – начала объяснять мое альтер-эго, тут же завладев вниманием: – Давайте подумаем логически, не вдаваясь в эмоции, что вы такие бедные-несчастные, да как же так, я ведь при жизни был таким хорошим, ходил в церковь по воскресениям, исправно молился трижды в день перед едой и помогал старикам переходить дорогу, – спародировала она типичного “добрячка”, сделав при этом голос тоньше и немного пожестикулировав, но дальше продолжила уже нормально: – Оставим только голые факты, которые привели к вашей смерти. Мужской части касаться не буду, потому что те сами осознали, что за разбой и жажду наживы их ничего хорошего ждать не будет. И в этом они лучше вас всех вместе взятых, потому что понимают свою вину и не ломают трагедию, – в глазах женщин искреннее непонимание, как так может быть, что какие-то бандюги лучше их: – Начну с Рокфуса, с этого безобидного компьютерного гения, который, как вы говорите, был отличным парнем и хорошим другом. Не буду спорить с этими утверждениями, потому что сама лично его не знала, но помимо этого могу охарактеризовать его еще как “паразит”, – ужесточила тон Кира, получив мое негласное одобрение подобной формулировке и пачку новых фактов для озвучивания: – Да, Рокфус, при всей своей обаятельности, был самым обычным социальным паразитом, который в жизни не принес абсолютно никакой пользы обществу, а только и делал, что воровал чужие банковские счета. И могу спорить, что его мало беспокоило принадлежали эти деньги детскому дому, пенсионному фонду или собирались на операцию, должны были быть выделены на постройку новой больницы или университета, а может должны были быть направлены на постройку новых домов, куда бы заселяли по программе помощи молодым семьям и прочих нуждающихся. Как видите, количества причиненного вреда и, может быть, чужие загубленные жизни и карьеры, никак рядом не стоят рядом с его идеальным характером. Он крыса в самом дурном смысле этого слова. И теперь принял свой истинный облик, не прячась за маской прижизненного облика. Дальше ты, Дафна Флай, – обвиняюще указала пальцем на растерявшуюся женщину и презрительно скривила губы: – В жизни ты была наркоманкой и умерла от передоза. Тебе должно быть обидно, что ты оказалась здесь, среди отбросов общества, как ты сама. И не стоит делать такое злобное лицо, ведь ты сама осознановыбрала себе такую дорожку и не делала ничего, чтобы с нее сойти. Ты была достаточно глупа, чтобы попробовать наркотики, зная о том, что ценой за мимолетный кайф будет твой гниющий мозг и тело. Ты не пыталась лечиться, не хотела терпеть боль ради жизни, ты превратилась в безмозглого агрессивного зомби, чьи мысли были лишь о новой дозе и не важно сколько денег тебе придется потратить и кого убить ради этого. Ты разлагалась не только физически, но и морально. Но мироздание стремится к чистоте и порядку, так что нет резона хранить гниющие трупы, от которых больше не будет толку. А теперь ты, Катерина Мяучэт, – кошка вздрогнула и жалобно округлила глаза, умоляя о пощаде, вот только Кира даже бровью не повела: – Твоя несчастная история о нежелании заключения брака должно быть невероятно трогательна. Вот только это не отменяет того факта, что ты самоубийца, – жестко припечатала она, будто вогнала гвоздь в крышку гроба. – Тот, кто добровольно лезет в петлю или сбрасывается с обрыва не ради спасения жизни кого-то другого (как часто поступали солдаты, накрывая собой гранаты или пожарные, идущие в пламя – но все они хотели жить несмотря ни на что!), а ради жалости к себе и с мыслью, что после его смерти его начнут жалеть в ответ и признают свою ошибку – тот не заслуживает права на вторую жизнь. И это еще хорошо, что ты одна с жизнью рассталась по собственной тупости, а то ведь находятся такие, что и окружающих пытаются утянуть с собой назло. Мертвые души не имеют право на перерождение. А ты уже была мертва, Катерина, еще до того, как вступила на обрыв! И ни у тебя, ни у Дафны не было ни воли, ни желания, чтобы что-то исправить! У вас еще был шанс, когда вы были живы, но ничего не сделали, а сейчас ноете? Все вы моральные калеки, а новорожденные должны быть полностью здоровы, как физически, так и духовно! Вы все мусор! Отбросы! Так что я, как бы ни хотелось этого отрицать, согласна с Гарудой, что подобным вам нельзя давать второго шанса и что вы все заслуживаете своего наказания. Потому что иначе этот мир никогда не очистится и из него не искоренится зло, если вся грязь в душах будет раз за разом переноситься в следующую жизнь и накапливаться, пока вы не станете монстрами уже при жизни! Мне вас абсолютно не жаль и я тоже готова вас уничтожить, если хоть еще раз вякните про несправедливость!

Все правильно – Верасу, – чья воля так же сильна, как и жажда приносить пользу тому, кому служит; кто ежедневно играет со смертью в догонялки; кто упивается каждым мгновением боя, каждой каплей крови, своей и врага – никогда не понять подобной человеческой тяги к саморазрушению. Да, я не отрицаю, что тоже часто делаю все возможное, чтобы покончить с собой, когда становлюсь бесполезной или из-за собственной опасности для окружающих. Ведь для меня осознание собственной никчемности куда страшнее смерти, да и первоначальная задача – защита других через убиение засранцев – никуда не делась. Смерть ничто для солдата, я к ней была готова с самого первого своего дня осмысленности. Только умереть я хочу только от чужой пули, борясь до последнего вздоха, но никак не от перерезезанных мной же вен или глотания яда. Во-первых, все равно не подействует из-за регенерации и иммунитета, во-вторых, это против моей программы и, в-третьих, не дело это, чтобы последний выживший Верас наложил на себя руки в тишине и одиночестве, весь отряд опозорю.

А на меня в это время смотрели два ненавидящих взгляда и два глумливых, потому что хомякоид в очередной раз убежал в сторону, за кем-то погнавшись.

Ой! Похоже не всем мое мнение понравилось!

Комментарий к Чистилище Самые близкие арты к этой главе, которые только сумела отыскать

Мертвый город

https://pp.userapi.com/c837233/v837233428/3124b/7EFgvu3bYL8.jpg

https://pp.userapi.com/c638629/v638629982/3367f/GfoqafYLivU.jpg

Тень

https://pp.userapi.com/c837424/v837424428/1f87a/KQPfcz2BARU.jpg

https://pp.userapi.com/c626529/v626529428/71d25/DIOifMLWF6I.jpg

====== Белый Дьявол ======

— Вы серьезно? Канализация? — скептически хмыкнула я, наблюдая за тем, как хомякоид протискивает свое пухлое тельце в круглую дыру в земле, беспомощно суча в воздухе задними лапками.

— Это не канализация, а вход в подземный мир, — поправила меня кошка. — Единственный безопасный на ближайшие пятнадцать миль.

— А я как сказала? Канализация, подземный мир — какая разница? — тем же тоном продолжала я, сложив руки на груди.

Хомякоид наконец-то протиснулся в узкую для него дырку, а за ним следом потянулись и остальные.

— Осторожнее, не сверните шею, — подмигнул мне один из мужчин, сигая в спуск вниз головой, как и его брат.

В канализационный спуск вниз головой? Они совсем отбитые что ли?

Еще раз скептично скривив губы, я просто спрыгнула в бездонную дырку в земле посреди улицы, как все нормальные люди, плотно прижав руки по швам и выпрямив ноги.

Но как оказалось, мне стоило быть куда осмотрительнее и принять во внимание даже такую странную мелочь, а не списывать все на причуды местных.

Падала долго, больше тридцати секунд, и с возрастающей тревогой пыталась разглядеть под собой в беспросветной мгле хоть какой-то намек на приближение дна, чтобы знать, в какой именно момент времени стоит пытаться замедлиться и не разбиться насмерть. Замаячивший вдалеке слабый зеленоватый свет с голубоватыми нотками был воспринят, как сигнал к действию. Но к своему удивлению, я не смогла дотянуться ни до одной из стен, словно и вправду находилась в свободном падении посреди непроглядно темного пустого пространства. Тогда я решила, что ухватиться удастся за что-нибудь ближе к выходу, но оказалась очень неприятно удивлена. Гравитация выкинула меня из разлома в потолке огроменной пещеры, чьи границы не были видны даже с моей высоты. Поверхность пещеры в том месте, куда я падала, была покрыта острыми каменными копьями, местами поросшими светящимся мхом и грибами, а также уходящими далеко вверх причудливыми многометровыми растениями, похожими на лианы и водоросли. Кое-где сталактиты разрослись настолько, что выступали в роли природных колонн, соединяющих свод пещеры с основанием.

Все это я успела разглядеть и отметить про себя за доли секунды, чтобы прийти к выводу, что при падении с высоты более двух километров на каменные колья я не выживу никоим образом. А потом заметила, что мое падение начало замедляться само собой вплоть до полной остановки. Не успела я как следует подивиться таким обстоятельством, как меня начало быстро притягивать назад.

— А-та-та... — прокряхтела я, пытаясь сообразить, что произошло и какого черта я делаю на потолке.

Надо мной склонились участливые лица обоих Гринов, наблюдавших мое “приземление” и предложивших помощь в возвращении моей тушки на ноги. Проигнорировав протянутые руки, я извернулась и в мгновение ока поднялась. Куда больше времени мне потребовалось, чтобы сориентироваться и развернуть свою точку зрения на 180 градусов. Основание пещеры, куда я падала, оказалось потолком, а свод основанием. Это я поняла по тому, что мои волосы не задирались вверх вместе с одеждой.

Гребанная физика загробного мира!

На всякий случай я пару раз подпрыгнула на месте, убеждаясь, что гравитация никуда меня не отпускает и возвращает на место. Посмотрела себе под ноги, представляя, что постапокалиптический город, который мы покинули, должен находиться, как зеркальное отражение.

Очень повезло, что выход находился не параллельно земле, а чуть под наклоном, иначе бы я так и провела вечность в вечном полете туда-сюда между двумя плоскостями.

— Вы в порядке? — словно ядро из пушки вылетела из дыры вверх головой Кэт и грациозно приземлилась на лапы неподалеку от меня.

Я озадаченно почесала затылок, да махнула рукой, переведя внимание на смену пейзажа. А посмотреть действительно было на что. Катакомбы разительно отличались от “наземного” города наличием подобия экосистемы, состоящей в основном из светящихся грибов и плесени.

Оказывается, что я стояла не на самом дне пещеры, а на краю громадного ущелья, внизу которого протекала река. Возле воды мигали различные огоньки, некоторые из которых двигались, выдавая живых обитателей. Да и вообще подземный мир оказался более оживленным местом, по сравнению с погребенными руинами. И более красивым. Руины, конечно, тоже довольно атмосферны, не спорю, но сплошное однообразие черного, серого и красного морально утомляет. А тут множество запутанных многоуровневых переходов с разрушенными каменными постройками и с в случайном порядке раскиданными останками больно походили на типичную локацию в компьютерной игре. Невозможно предугадать, что именно увидишь за следующим поворотом: полуразрушенную часовню, освещаемую изнутри алым светом с “гуляющими” в ней подозрительными тенями; обрушившийся мост через реку, неподалеку от которого стоят в кругу величественные статуи, тянущиеся к загадочному свету; или же усыпальницу, часть могил в которых разбита и осквернена. Мне сказали, что этот уровень таит в себе больше опасных созданий, чем “на поверхности”, поэтому бродячие души стараются сюда лишний раз не соваться, чтобы не стать чьим-то обедом. Нет, в городе тоже бродить в одиночку опасно (как и везде в Чистилище), но на втором уровне это и вовсе гиблое дело. Рассказали, что здесь обитают самые опасные и самые древние монстры Ада, которые и людьми/фурри никогда не были, либо же были, но настолько давно, что в них не осталось ни малейшего намека на их человечность. Я узнала, что помимо обычных проклятых душ здесь обитают аласторы (следующая фаза превращения проклятых), а также некие ходоки, прыгуны, прядильщики, капканы, крикуны, потрошители, джаггернауты и много-много прочих “милых” тварюшек, способных в одиночку разделать большую группу существ под орех. Причем многие из них до сих пор не квалифицированы и даже не описаны, потому как выживших после встречи с ними не оставалось.

Кроме Гаруды. Он тут вообще главный босс, причем на всех уровнях сразу (помимо города и подземелья есть еще минимум один уровень, но оттуда никто не возвращался), и для него весь местный зоопарк не страшнее домашних кошек. Иногда находили следы его побоища, опаленные необычным огнем, в виде оторванных монструозных конечностей, голов или органов, либо же целые туши, вмороженные в черный лед. Только “сиятельный” больше предпочитает бескрайние пески пустыни поближе к потоку душ, надеясь поймать что-то действительно интересное, чем тесные коридоры катакомб. Потому другие особо опасные монстры не сильно рвутся на первый уровень, где больше добычи и где до них легко может добраться куда более крупный и опасный хищник. Обычные проклятые предпочитают соседство местного “владыки”, не обращающего на них внимания пока те ведут себя тихо, чем вечно голодных тварей, шляющихся по подземелью. Но вот тем, кто надеется выбраться из Ада вопреки всему, не место на виду у Гаруды и потому они вынуждены скрываться от него, основав защищенное от монстров поселение под землей.

Кстати, а еще я узнала от своих сопровождающих, что река, протекающая внизу, называется Стикс. Прикольно, правда? Согласно легендам в мире живых Стикс — это ядовитая и опасная река, которая протекает под землей и символизирует первобытный ужас и мрак, из которого возникли первые живые существа. С древнегреческого слово Стикс переводится как чудовище. Что ж, по крайней мере это объясняет наличие здесь большого количества всяких описанных тварюшек, поселившихся у берегов. А вот поток душ на верхнем уровне, затягиваемый в небесную воронку, местные прозвали Летой. Если я все правильно помню, то всего один глоток из реки забвения лишает памяти и растворяет все воспоминания, словно кусок сахара в кружке чая. Все умершие обязаны испить из нее. Лишь немногие избранные могут избежать такой участи. Отсюда и выражение «кануть в Лету» означающее забвение и полное исчезновение. Но, вроде бы, воды обоих рек не действуют на божественных существ. И я не потеряла память, в отличие от Уайлда, “искупавшись в Лете”. Странно...

Тишину нарушало множество подозрительных звуков, вроде стрекотания, щелчков, скрипов, цоканья, клекота, чавканья, урчания, плеска и бульканья в реке на дне, а еще то и дело на границе зрения или далеко впереди проскакивали различные подозрительные силуэты вроде гигантской многоножки или прыгучей твари с одним красным глазом и длиннющим языком, липнущей к потолку и стенам. Мои спутники как-то неосознанно начали жаться ко мне поближе, с опаской смотря по сторонам, и даже хомякоид не пер аки танк, а перешел на крадущийся шаг, изогнув хвост так, что со стороны напоминал беременного скорпиона.

— Никогда не видела столько монстров, — напряженно распушила хвост Кэт и прижала ушки, то и дело оглядываясь. — Кажется, что все обитатели подземелья разом решили прогуляться.

— Может быть их что-то привлекло?

— Или кто-то... — посмотрела на меня с намеком Дафна.

— И что же я по-твоему не так делаю? — вопросительно изгибаю бровь, посмотрев в глаза.

— Н-ничего, – ожидаемо отводит та взгляд. — Просто ваш свет настолько ярок, что завлекает их, как лампа мотыльков.

— Мой свет?

— Мисс Фри, в вас столько энергии, что в наших глазах кажетесь звездой с неба, — объяснил мне Марти, видя мое непонимание. — Вы бы хоть немного приглушили свою ауру. Нам даже смотреть на вас тяжело, словно на солнце щуришься. И ваша энергия привлекает всех окрестных обитателей, что довольно опасно. Пока монстров мало, то они не станут нападать, но когда их число станет достаточно большим, то они набросятся на вас всем скопом и не посмотрят на то, что сил убить вас ни у кого не хватит даже объединившись.

— И какой смысл в этой стратегии? — сегодня определенно туплю.

— Дело в шансе, — ответила фурри. — В аласторов и прочих монстров превращаются те, кто утратил всякую надежду, не желает больше бороться и сдерживать собственную тьму. Но не все из них при этом теряют разум. Они все знают, что напав на существо уровня Гаруды они скорее всего погибнут, но от всех сразу отбиться вы не сможете, поэтому некоторым может повезти. Достаточно всего лишь одной капли вашей крови либо же пряди волос, чтобы с помощью энергии в них сбросить с себя узы проклятья. И достаточно многие готовы пойти на авантюру, если есть хоть малейший шанс на успех покинуть это место. И именно поэтому многие из нас уходят в самоубийственное путешествие в пустыню, надеясь отыскать там оброненные Гарудой перья.

“Что-то мне это напоминает. Кажется, Рух постоянно какие-то странные перья оставлял, но они исчезали спустя сутки”.

Намекаешь, что он брал их у Гаруды, Кира?

“Не, такую возможность даже я вообразить не могу! Просто странно это все... Не из себя он же их выдергивал, верно? Пусть этот мужик до безобразия странный и подозрительный, но павлиньего хвоста у него как-то не замечала. А тут вдруг выясняется, что существует один мудак, способный превращаться в птицу. Не кажется ли тебе, что эти двое могут как-то быть связаны между собой?”

Если, конечно, сам Рух не обзавелся парой лишних пернатых конечностей, а то меня всегда настораживала его манера появляться, когда меньше всего ждешь, и псевдоним у него больно уж говорящий сам за себя. Я даже удивлюсь, если этот белобрысый ничего не знает об Гаруде. Кстати, насколько я успела заметить, этот местный парень тоже имеет светлые волосы. Только они не белоснежно-белые, как у моего знакомца, а серебристые, будто... седые; у Руха глаза серые, а не голубые. Жаль, что больше ничего увидеть не смогла, но и уже этих незначительных деталей хватает, чтобы понять, что эти двое не одно и то же существо.

— Сюда, — указали мои спутники на заросший густой паутиной лаз в скале. – Это тайный проход в наше поселение.

Я с сомнением посмотрела на черное зево, отмечая внутри множественное стрекотание и стук хитина насекомых, затаившихся внутри. Очень. Больших. Насекомых.

“Э... Э! Стоять! — завопила Кира, не обделенная инстинктом самосохранения, когда я чуть было не шагнула послушно вперед. — Разбежались! Пускай первыми идут! Мне этот лабиринт напоминает обитель плотоядного паука из Властелина Колец, что ловит хоббитов возле Мордора, и потому никакого доверия не внушает!”

— Только после вас, — обернувшись, донесла я ее слова до остальных, и пропустила их вперед. — Судя по количеству паутины и не скажешь, что этой дорогой часто пользуются.

— Это правда. Когда мы увидели ваше отражение в реке Стикс, то наш лорд послал нас самой короткой дорогой, чтобы отыскать вас прежде, чем это сделают остальные и в особенности Гаруда, — Кэт немного притормозила и посмотрела на меня с подозрением: — Это тайная тропа, о ней знают только те, кому позволено покидать поселение, но и их немного. Вы говорили, что встречались с ним, но при этом выжили. Вы победили его?

В каменном коридоре было довольно тесно, но ширины вполне хватало, чтобы два некрупных человека могли разминуться, но стен старался никто не касаться. Они просто кишели различными ползучими гадами, стремящимися заползти под одежду. Освещение еще более скудное, чем в остальных местах, потому что светящихся грибов и плесени здесь было очень мало. Только к своему удивлению я отметила, что по прежнему могу ориентироваться практически в полной темноте. Кажется, будто сам воздух вокруг меня наполнен сияющими частицами, оседающими на твердые поверхности, отчего я могла видеть их очертания довольно четко и ясно.

— Нет, — разочаровала я их, старательно уворачиваясь от шали пыли, которая рядом со мной почему-то начинала колыхаться и подниматься, словно на теплом восходящем потоке. — Я не побеждала Гаруду. Мне бы на это просто не хватило сил. Тем более, что наша, так называемая, встреча произошла по его вине. Гаруда набросил на меня нити, называемыми вами проклятием смерти, и утянул меня вниз. Мы немного поговорили, после чего он просто ушел.

— Просто так? — не поверили мне остальные, встревоженно переглянувшись между собой. — Вы уверены? Обычно Гаруда никогда не оставляет свою добычу и не оставляет никого в живых.

“Да мне похрен, что они там думают. Мудак свалил и ладно, – привычно пробурчала Кира в ответ на их настороженные вопросы. – Лучше пусть скажут, как могли меня сразу в двух местах видеть”

— Что значит, вы увидели мое отражение в Стикс? Она же в подземном мире протекает, а не в городе мертвых, куда меня выкинуло.

Впереди раздался пронзительный визг, рык и звуки борьбы. Я напряглась, готовясь к бою, но когда приблизилась к месту событий, то увидела только чьи-то длинные конечности, как у кузнечика, деловито утаскиваемые хомякоидом в одно из ответвлений коридора, подальше от любопытных глаз.

“Никогда не злите хомячков”, – передернуло Киру, когда как я заметила, что никто из моих спутников не обратил внимания на это нелицеприятное событие, будто для них это самое обычное дело.

— Это так. Но тут есть одна сложность. Понимаете, когда кто-то умирает, то его душа омывается в водах Леты, чтобы очиститься от мирских забот и подготовиться к перерождению. В это же время в реке Стикс появляется отражение этой души. Вернее, ее мрачная сторона, из которой потом может появиться новый монстр.

— То есть, когда я появилась здесь, то меня можно было наблюдать в обоих реках сразу?

— Да. Только в отличие от остальных душ, ваше святое сияние освещало оба мира! Видимо, вы настолько чисты, что у вас даже противоположной стороны не имеется! Я впервые видела настолько яркий свет, отражающийся в водах Чудовища! И именно поэтому лорд Дэдлайн немедленно приказал нам найти вас, потому что об вашем прибытии стало известно ВСЕМ, и на вас открылась бы охота.

— Ясно, — отвела я взгляд, раздумывая об странностях этой реальности.

— И, кстати, мы пришли! Добро пожаловать в Рейнвилэдж!

Отодвинув очередную паутинную занавеску, кошка указала лапой на представшее моему взору небольшое поселение, зажатое между двумя скалами, куда вывел нас пыльный лабиринт. Чуть больше сотни двух- и трехэтажных домиков, выбитых прямо в камне на разных высотах, либо же из произраставшей вдоль берегов реки древесины, утопали в слабом тумане и легкой мороси из клубящихся среди сталактитов на своде пещеры облаков. Улица была всего одна, мощенная камнем, и она извивалась, постепенно забираясь выше в горы. Противоположную сторону поселения перегораживала высокая каменная стена, на которой маячили вдалеке темные фигурки стражников, высматривающих решивших забрести на огонек враждебных тварей, слоняющихся здесь в изобилии. Кажется, я вижу вдалеке лопасть мельницы, намекающей на то, что мертвецы, видимо, пытаются вести здесь какое-то сельское хозяйство, приспособив для этого местные виды растений. Из декораций улице виднелись лишь мертвые деревья, покрытые грибами и мхом, как фонарики, и эти же естественные лампочки украшали дома внутри и снаружи, придавая в целом мрачной атмосфере неуместный оттенок праздника. Кое-где виднелись вывески магазинов и питейных заведений, привлекающие светлячков какой-то мазью наподобие гирлянд. На одной из них даже сразу же бросилось в глаза чье-то омываемое слабой влагой тощее тело в одной лишь набедренной повязке, провожавшее нас пустыми глазницами. Странно, но этот несчастный был еще жив, шумно дыша сквозь впалые обескровленные губы, что-то шепча неслышно. Жителей было не видно, видимо решили переждать плохую погоду дома, хоть многочисленные шорохи и стуки за ставнями подсказывали, что сейчас за нами наблюдают.

Странное место.

Позади раздался продолжительный скрип. Обернувшись, я увидела, что это закрываются огромные двустворчатые ворота, перекрывающие проход в лабиринт и не дающие всяким тварям оттуда проникнуть в Рейнвилэдж. Либо же мне уйти отсюда. Почему-то мне кажется, что вероятнее второе ибо мне совсем не нравятся жадные взгляды монстро-стражи, опускающих перегородки, и их слишком явные намерения насчет меня и моей энергии.

- Сюда, мисс Фри, тут недалеко, – отвлек меня Саймон от игры в гляделки. – Лорд Дэдлайн поселился в церкви на главной площади и является его настоятелем.

- Так он священник? – подняла я бровь.

- Был при жизни, – кивнула женщина-ленивец. – Он решил и после смерти нести свет просвещения в наши души, оберегая от монстров с помощью веры. Именно он привел нас сюда, основал это место, сделал его безопасным для всех и дал нам надежду на лучшее!

Что ж, теперь по крайней мере стало ясно, почему здесь все так ударились в религию. Если здесь все местные правители при жизни были священнослужителями, то не удивительно, что к этому времени Гаруду так от молитв корежит. Задолбали конкретно, наверное.

Живет местный лорд там же, где и работает. Даже отсюда мне были видны кресты небольшой церквушки, до которой было пятнадцать минут ходьбы.

Усилившийся дождь несильно замедлял наше движение, хоть я и чувствовала слабый зуд по всей коже от этой воды. Если это вода, конечно же, а не кислота или испарения из токсичной речушки, что здесь тоже может быть вполне реальным. Довольно странно, что меня начали цеплять подобные мелочи. Обычно столь слабые раздражения, наподобие укуса комара, ускользают мимо моего внимания. И холодно не было, не смотря на то, что здесь не существует никакого естественного источника обогрева, вроде солнца, огня или хотя бы вулканов. Как странно. Голода я тоже не испытываю, хотя прошло уже довольно много времени, и мой ускоренный метаболизм должен был дать о себе знать... Ах да, я же сейчас вроде как не совсем живая. Но все равно, странные ощущения доставляют хлопоты. Будто вся моя наполовину атрофированная чувствительность разом дала о себе знать в многократном объеме.

Я успела краем уха услышать позади негромкие переговоры стражи, удивляющейся, что за мной (именно за мной, я же ведь как ходящая приманка для монстров) из лабиринта не последовало ни одного чудища, когда по логике вещей должна была хлынуть целая волна неразумных тварей. Словно они разом все, убедившись, что наша маленькая группа дошла куда надо, развернулись и разошлись по домам. Пугающая тишина и абсолютно нетипичное поведение для кошмариков. Но куда больше меня сейчас волновали не неведомые монстры глубин этого мира, потерявшиеся где-то по дороге, а не менее странные, но более настораживающие местные жители этого поселения, что начали покидать свои убежища и молча тащиться за нами следом в дождь. Осторожно обернувшись, я увидела большую толпу больше чем в сотню голов, жадно смотревших мне в спину. Большая часть осталась в образе тени, отчего их клубящийся черный туман сливался, делая их еще более монолитными и неразличимыми на фоне друг друга. Но косясь на своих спутников, я видела, что их факт сопровождения такой оравой нисколечки не смущает. Наоборот, это их даже воодушевляло, и чем ближе мы подходили к владениям местного лорда, тем сильнее у меня было плохое предчувствие, что я сама добровольно сую голову в петлю.

“Мне это совсем не нравится”, – угрюмо высказала Кира наше общее настроение и на всякий случай наказала мне придумать, как выбраться из этой передряги, если дело примет совсем уж дурной оборот.

Погрузившись в расчеты, на основе анализа местности, числа противников и прочих данных, я незаметно отступила в подсознание и вернулась в реальность только после слабого оклика от Киры, ворчащей что-то о загрузке моих мозгов, что я даже следить перестала за окружением. Непростительная оплошность! Если бы кто-то вздумал напасть, то очнулась бы я уже от пули в голове или ножа в сердце, потому что Кира, в отличие от моей части сознания, так быстро реагировать на опасность не способна.

Неизвестно насколько я выбыла из реальности, но быстрый осмотр дал знать, что далекий свод пещеры сменился потолком, вода все еще стекала с меня ручьем – значит зашла в помещение недавно, весь народ, кроме сопровождающих меня, остался снаружи, а церковь изнутри имеет не вполне стандартный вид, хотя бы потому что вместе с положенным алтарем и рядами лавок выделялось приличное пустое пространство, в центре которого стоял вполне себе обычный каменный трон, на котором мордой к нам восседало странное существо. Оно было полностью покрыто густой шерстью светло-серого цвета, имело вытянутую аккуратную мордочку с бородкой, как у козла и ветвистые темные рога, как у оленя, но выглядывающие из-под сложенных в довольной улыбке губ выглядывали острые клыки, намекающие на отнюдь не миролюбивую природу. Его тело было обнажено по пояс, открывая вид на мощный торс, расписанный причудливыми темными узорами, а вот бедра уже покрывала крепкая пластинчатая броня черного цвета. Эта же броня покрывала его верхние конечности по локоть, особенно подчеркивая длинные острые когти, ясно дающие знать, что с их обладателем лучше не связываться. За спиной находился рваный черный плащ, доходящий примерно до поясницы, и на первый взгляд состоял из той же материи, что закрывала его пах.

Я перевела взгляд с непонятного гибрида хищника с травоядным на своих попутчиков и обнаружила, что те тихонечко отошли к стеночке, оставив меня одну перед взором этого странного существа, видимо являющегося для них неоспоримым авторитетом.

“Это и есть настоятель церкви?! Больше на типичного темного лорда смахивает! Какие же у них тогда монашки?!” – “ужаснулись” в глубине подсознания.

- Лорд Дэдлайн, я полагаю? – вновь вернулась я к созерцанию рогатого, что сейчас медленно поднимался со своего трона. – Твои люди сказали мне, что ты в курсе того, как можно покинуть это измерение через некий разлом пространства, о местонахождении которого ты должен знать. Я готова пойти на сотрудничество, если в результате будет выполнено мое требование. Ведь, насколько мне известно, ты сам искал встречи со мной, так говори, чего ты хочешь, и я, в свою очередь, постараюсь выполнить твое условие.

“И правильно! Нечего формальности разводить на пустом месте! – поддакнула мне Кира. – Выдать информацию в лоб и пускай делает, что хочет, но чтобы в ближайшее время нас уже здесь не было!”

- Вот как? – озадачено произнес гибрид приятным мужским голосом, вновь опускаясь назад, и покосился на своих подчиненных, тут же виновато склонивших головы. – Значит, ТЫ хочешь покинуть Чистилище? – прищурил он на меня темные глаза, придирчиво осматривая с ног до головы, после чего удивленно изогнул бровь. – И использовать для этого разлом реальности? – поднял губы в ухмылке.

- Все так, – подтвердила я, так же внимательно за ним наблюдая, как и он за мной. – Ты можешь указать мне дорогу туда?

- Думаю, для меня это не составит ни малейшего труда, – еще шире улыбнулся тот, обнажая весь набор белоснежных клыков. – Более того, я сделаю это лично и не буду требовать никакой платы за подобную мелочь. Исключительно из уважения к вам и вашей силе!

- Вот как? – невольно повторила я его первую сказанную фразу, уловив, как где-то внутри меня неприятно царапнула интуиция, но лжи я не почувствовала. – В таком случае могу я поинтересоваться по какой именно причине ты послал людей на мои поиски, стоило лишь мне здесь засветиться? Не для того же, чтобы самолично выпроводить прочь?

- Как знать, – пожал плечами лорд. – Я отдал такой приказ исключительно из беспокойства, что до вас первым доберется пустынный дьявол Гаруда и за счет вашей энергии многократно увеличит свою мощь. Тогда он превратится в настоящего бога и прорвется в мир живых, а мне бы не хотелось увидеть там вторую копию этой проклятой реальности. Тем более, что ваше сопровождение к разлому в моих собственных интересах. Чем быстрее вы исчезнете, тем лучше будет для всех нас.

Я медленно склонила голову к плечу, анализируя его слова и не находя, к чему придраться. Хитрая тварь сформулировала все так, что невозможно уловить ни намека на ложь, но моя интуиция упорно твердила, что подобное добродушие неспроста и мне стоит опасаться удара в спину.

Посмотрим еще, куда меня в итоге заведут. А то я только на слуху узнала, что разлом – это выход, но вот выход куда – это еще выяснить надо!

Тянуть долго не стали. Сказали, что проведут – уже через минуту порядком оживившийся местный владыка мертвых вытащил меня наружу в дождь и утащил в горы, переходящие в потолок подземного мира.

От моего проводника просто несло энтузиазмом и предвкушением, так умело маскируя это за маской непринужденности, что если бы не моя эмпатия, то ни за что бы не догадалась. Толпу зевак он до этого разогнал по домам одним своим видом, хотя я успела заметить, как он одобрительно улыбнулся Кэт с ее товарищами, отчего та буквально просияла от радости и убежала в неизвестном направлении.

В горах мы немного попетляли по протоптанной тропе, уводящей все глубже и выше в массивы гор, на которых не произрастало ничего кроме окаменевших веток и светящихся голубовато-зелено-белым светом грибов. Из местных обитателей нам не встретился никто, кроме крошечной шестилапой ящерки, шмыгнувшей в норку при нашем приближении. Одним словом – смотреть здесь было не на что, кроме давящих на тебя огроменных каменных стен, между которых нам приходилось чуть ли не протискиваться, предварительно очищая дорогу от густой паутины. Но один раз мне далеко наверху почудился большой кокон с выглядывающей из него иссушенной конечностью, а также мерещились щелканья жвал и цокот множества хитиновых лапок по камню. Иной раз складывалось впечатление, что не вся влага сверху является тем, чем кажется, но может оказаться чье-то голодной слюной...

Атмосферненько.

Разумеется, раз уж выпал шанс побыть со мной наедине, то Дэдлайн не стал его упускать и постарался вытянуть из меня такой максимум информации, какой я только могла себе позволить, ведь будучи запрограммированной таким образом, что прямые вопросы игнорировать просто-напросто не могу, как и нагло врать, то мне приходилось отвечать. Но кто говорил, что я должна отвечать именно ту правду, которую он хотел знать? Итого, если он хотел составить обо мне мнение, то ему придется опираться на то, что я являюсь деретником (меня действительно так когда-то назвали, да и чем я не суровый сибирский зомби?) и к получению своей силы не имею никакого отношению (потому что к превращению меня в Вераса моего мнения никто не спрашивал. Во всем виновата Кира и группа ученых, а я всего-лишь результат). А так же сообщила ему, что явилась в этот мир не ради улучшения уровня жизни местных, какой-либо помощи им, не делаю это по запросу высших сил (вряд ли стоит считать невольно сработавший приказ одной серошкурой заразы проявлением высшей силы) и вообще только мимо прохожу. Не сказать, что мои ответы его обрадовали, но вот его и без того приклееная ухмылочка стала еще более натянутой, а в черных животных глазах на миг промелькнул опасный огонек. Только последнее, что меня волновало, так это его ко мне отношение. Цель была уже в зоне видимости, и я не могла себе позволить уделять внимание всяким мелочам.

- Так это и есть разлом реальности? – уточнила на всякий случай, останавливаясь.

Не знаю, что именно меня смутило. То что обещанный выход и в самом деле выглядит как огромная вертикальная трещина в толще красноватой скалы, чья поверхность была похожа на мутное черное стекло с непонятными слабыми переливами, словно при искажении; то, что при моем появлении в черной мути внезапно возник яркий свет, похожий на отразившееся в зеркале солнце; или же то, что на подходе к разлому по обе стороны находилась вооруженная процессия, жадно уставившаяся на меня, стоило мне лишь объявиться?

When the darkness brings the cold

Когда темнота приносит холод,

To draw me under

Что охватывает меня

По спине пробежал колючий холодок от этого приторно-сладкого тянущего звуки голоса, раздавшегося, казалось бы, прямо у меня в голове.

Я подавила в себе желание обернуться, услышав подозрительно знакомый шепот, зная, что так просто его источник не позволит себя увидеть, но остальные, очевидно, ничего не заметили.

Видимо, мне стоит поторопиться, ибо мой враг, кажется, вот-вот объявится. Но зачем ему заранее предупреждать меня о своем присутствии?

- Именно! – вернул мои мысли обратно Дэдлайн, пройдя вперед меня, мимо выстроившейся в шеренгу стражи, позади которой столпились простые мертвые души. – Как видите, я выполнил свою часть уговора и привел вас на место. Теперь ваша очередь, – подойдя практически вплотную к разлому, он обернулся и посмотрел на меня с предельной серьезностью: – Уходите, пока до вас не добрался Гаруда.

Почему-то сейчас, когда я знала о его приближении, данное предложение казалось мне более чем соблазнительным. Но это не значит, что я оставила все свои подозрения и перестала быть осторожной.

Я сделала шаг вперед.

I am caught between

Я оказываюсь заточенным

The chapters of a dream

Между сюжетными главами снов.

Фигура гибрида на фоне ослепительно-яркого света казалась едва различимой. Я ни на секунду не сбилась с шага, проходя мимо толпы, провожавшей меня плотоядными взглядами стаи диких животных (что не так уж и далеко от правды), и щурила глаза на свет, пока не встала рядом со своим провожающим.

Something is reaching out and

Что-то тянется ко мне,

My entire world is crumbling

И весь мой мир рушится

Честно говоря, даже меня этот разлом немного завораживал. Гладкая прозрачная поверхность, словно перевернутая заполненная водой щель в камне, таила в своей темной непроглядной глубине что-то, вызывающее у меня тревожные нотки. И этот яркий белый свет, похожий на отражение пожара манил меня к себе, как мотылька.

Осторожно касаюсь разлома кончиком пальца, вызывая на мутноватой поверхности легкую рябь. По ощущениям похоже, будто касаешься чего-то холодного и настолько вязкого, что похоже на хвойную смолу.

And it whispers that I am

Оно шепчет, что я

The chosen one…

Избранный...

Внезапно ко мне пришло осознание опасности. Не знаю откуда, но я определенно точно знала, что мне не поздоровиться, если я попробую сунуться ТУДА.

Отдергиваю руку и поворачиваюсь к Дэдлайну.

- Послушайте... – только и успеваю сказать я, как краем глаза замечаю движение.

Вся собравшаяся здесь толпа по команде ринулась ко мне с явным намерением насильно втолкнуть в разлом.

Ловушка!

Это ж надо было так глупо попасться! Более того, сама пришла!

Не успеваю как следует рассердиться, чтобы перегруппироваться и попытаться отбиться, как закованная в сталь когтистая рука волкооленя хватает меня за запястье, блокируя направленный на своего подчиненного удар, а вторая смыкается на моем горле, в буквальном смысле “макая” меня головой в этот темный омут.

Can you hear me…?

Слышишь меня?..

Собственно, этот вопрос был последним, что я услышала (каламбур однако).

Возмущенная до глубины души подобным отношением, я напрягла мышцы пресса и ног, чтобы вернуть равновесие и как следует вмазать по морде одному индивидууму...

Ничего...

Я не могла пошевелиться.

Чувствую себя мухой, угодившей в варенье. Очень холодное варенье, тянущее из меня жизнь. Вокруг все было таким вязким, что ни единого звука не доносилось по ту сторону “стекла”, ни одного лучика света не присутствовало в этом разрыве пространства, оказавшимся сплошной пустотой, кроме изображения, застывшим перед моими глазами.

И когда я сказала “застывшим”, то это не был просто оборот речи. Время снаружи действительно остановилось, когда как мои мысли продолжили течь в прежнем темпе. И мое тело тоже застыло во времени, потому что я даже моргнуть не могла. Моя голова, плечи и часть груди вместе с левой ногой (когда я невольно сделала шаг назад) оказались ЗДЕСЬ, в то время, как все остальное осталось ТАМ.

Я оказалась заперта вне реальности и времени.

Заперта в собственном теле.

В собственном разуме.

Будто комар в янтаре.

Все, что мне оставалось – это злиться на саму себя и таращиться на оскаленные морды по ту сторону, ничуть не изменившиеся ни через минуту, ни через час, ни через день, ни через месяц, ни через год.

Моя человеческая часть еще в первые часы заснула, устав от однообразия, и больше не давала о себе знать с тех пор. Я же продержалась достаточно долго, чтобы в какой-то момент отметить, что стискивающие мое горло когтистые пальцы постепенно разжимались, отпуская. То, что ТАМ происходит за секунду, для меня равняется целой жизни. Но единственное, что это дало бы мне понять, так это то, что умирать я буду ОЧЕНЬ ДОЛГО!!!

Безразлично провожаю взглядом миллиметр за миллиметром удаляющуюся чужую конечность, пока та полностью не вернулась в реальность своего обладателя. Для меня прошло уже больше пяти лет, когда как снаружи изменения произошли несерьезные.

Нападавшие едва сделали еще один шаг ближе ко мне.

Я уже тысячу раз прокрутила про себя все последние события предшествующие той ситуации, в которой очутилась, пытаясь понять, что же я упустила.

Из головы никак не хотели выходить последние услышанные мной строчки, сказанные недругом:

“...Когда темнота приносит холод,

Что охватывает меня...”

Как подозрительно похоже на то, что сейчас со мной происходит! Можно ли это расценивать, как предупреждение с его стороны, которому я не последовала? Но зачем ему это делать?

“... Я оказываюсь заточенным...”

СЛИШКОМ ДОЛГО ДАЖЕ ДЛЯ МОЕГО ТЕРПЕНИЯ!!!

Медленно! Все слишком медленно!!!

Время от времени я впадаю в подобие спячки на несколько лет, а когда прихожу в себя, то сравниваю произошедшие изменения, после чего снова отключаюсь. Таким образом я хоть как-то ускоряю для себя события. Все равно мне делать больше нечего, да и не могу.

“... Между сюжетными главами снов...”

Безразлично наблюдаю за тем, как Дэдлайн жестом останавливает толпу жаждущих моей крови и подзывает к себе уже знакомую мне группу существ, исключая хомячка. Несколько десятилетий пастырь толкал всем какую-то речь, которую я не могла бы узнать при всем желании, потому как пусть я и умела читать по губам при отсутствии звука, но попробуйте отслеживать малейшие изменение в мимике у статуи, когда еще периодически вырубаешься при этом.

“...Что-то тянется ко мне...”

В моем же случае к моей безвольной руке, любезно отданной в мягкие лапы кошки в качестве награды, тянулись острые зубы. Я чувствовала, как моя кожа постепенно натягивается и медленно разрывается вместе с сосудами и кожей, сопровождаясь сильной болью, воспринимаемой моим сознанием в полной мере. Много, много лет боли.

“...И весь мой мир рушится...”

ДА УБЕЙТЕ ВЫ МЕНЯ УЖЕ, НАКОНЕЦ!!!

Я НЕ МОГУ ЭТО БОЛЬШЕ ТЕРПЕТЬ!!!

ВЫРВИТЕ МНЕ СЕРДЦЕ!!! ВЫПУСТИТЕ МНЕ ВСЮ КРОВЬ!!! УНИЧТОЖЬТЕ МАЛЕЙШЕЕ НАПОМИНАНИЕ О МОЕМ СУЩЕСТВОВАНИИ!!!

МНЕ УЖЕ НА ВСЕ ПЛЕВАТЬ!!!

Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я ХОЧУ...

Я видела, как на заднем фоне появилась еще одна расплывчатая черная фигура, на которую никто не обращал внимания, полностью увлекшись мной. И постепенно вокруг этой фигуры начало подниматься белое яркое пламя, начавшее пожирать задние ряды, одного за другим, заставляя их биться в агонии и рассыпаться прахом, постепенно давая лучший обзор на новое действующее лицо с гневно сощуренными светящимисяголубыми огнями глаз.

Гаруда.

И надо же ему было вмешаться.

Челюсти на моей руке начали разжиматься, когда Кэт, услышав предсмертные вопли, решила обернуться, так что я поняла, что на ближайшие сотни лет моей окончательной гибели так и не предвидится.

Это окончательно подорвало мое психологическое здоровье, отчего я отключилась снова на многие, многие годы, не желая видеть, чем все это закончится, со слабой надеждой, что окружающая тьма и холод окончательно поглотят меня...

Конец POV Кира/Ирина

When the night begins to fall

Когда наступает ночь,

I watch the shadows growing tall

Я наблюдаю за растущими тенями,

Feeding my insomnia

Питая свою бессонницу,

Like a fly on the wall

Словно тайный безмолвный наблюдатель.

- Гаруда... – взвыл гибрид, полностью разворачиваясь к своему давнему врагу.

Черные глаза владыки мертвых разъяренно сощурились, а самого его окружил ореол тьмы, призванный защитить своего обладателя от смертоносной энергии притворявшейся божьим ангелом твари, щедро разливаемой ею в виде бело-серого пламени.

Он тоже узнал этот тянущий мурлыкающий голос, хоть и не видел пока его обладателя. И отнюдь не разделял того оптимизма и радости, какие нашли отражения в песне, призванной донести до окружающих отличное настроение того, кто ее исполнял.

Огонь преодолел половину пути, значительно подсократив при этом армию темных хищных душ, после чего резко взвился вверх, превращаясь в непреодолимую стену. Подчиняясь воле хозяина, яркие язычки пламени принялись медленно вращаться, подобно торнадо, слизывая с земли остатки духовной плоти и развеивая образуемый прах, после внезапно резко вернулись к одинокой темной фигуре, чтобы впитаться в нее и насытить собранной с добычи жизненной энергией.

Оставшиеся в живых, прикинув время, которое потребовалось пустынному демону на то, чтобы расправиться с их товарищами, дружно хлынули назад, отчаянно заверещав и вытаращив полные суеверного ужаса глаза на существо, пришедшее лишить их посмертия. Если бы они сами не загнали себя в ловушку, забившись в расщелину между скал, из которой был лишь один выход, то вся эта толпа хлынула бы кто куда. Но кто же знал, что обещанная правителем халява и пиршество превратится в крематорий? Не хватило всего лишь несколько минут до получения своей доли жизненных сил с улова, чтобы сбросить с себя узы проклятья и ринуться навстречу перерождению. О том, чтобы всем вместе развернуться и броситься на общего врага, преградившего им выход – никто даже не помышлял.

- Я был так близок, слышишь?! – оскалился Дэдлайн, растопыривая пальцы с еще более удлинившимися когтями. – Как ты, ублюдок, успел так быстро здесь очутиться?! Даже с твоей скоростью ты не мог явиться из своей пустыни сюда в одно мгновение! Ты должен был потратить не один день, чтобы найти сюда вход, даже зная, что ОНА у нас!

Пламя опало, оставшись лишь возле самых ног пришедшего, потираясь о них, словно ласковая кошка.

Дэдлайн видел Гаруду до этого лишь один раз, когда сам только попал в Чистилище и был мальчиком на побегушках у одного из многочисленных лордов того времени. Он помнил спустившийся с неба яркий свет и прекрасное создание, которое его излучало. Подобный свет, но не настолько яркий, сейчас испускает дивное создание, назвавшееся Кирой. Удивительно, но ее дух состоит из точно того же типа энергии, что и испускает “крылатый змей пустыни”, можно даже сказать, что они оба сотканы из одного и того же белого огня, разве что у Киры внешний облик не был похож на ангельский. Но с другой стороны тот, кто раньше был подобен чуду за все эти тысячелетия претерпел серьезные изменения не только в своем духовном облике.

Некогда белые, как первый снег, волосы до плеч отрасли до середины спины и стали серыми. Серебристые звездные глаза, казавшиеся тогда признаком божественности и безграничной мудрости, стали холодными и жестокими, как ледышки. Но больше всего претерпело изменений само тело некогда святого духа. Стало намного выше, словно за это время Гаруда окончательно повзрослел, что казалось невозможным, ведь до того он считался вполне сформированным, и в высоту достигало около двух с половиной метров. Оно словно высохло и стало прозрачным настолько, что отчетливо видно черное сердце среди полупрозрачных ребер, обтянутых пергаментной кожей. Но это также был и единственный открытый участок, который будто специально выставлен напоказ, чтобы раздразнить любого, вздумавшего напасть на него, даря обманчивую иллюзию уязвимости. Все остальное же было скрыто клубами тьмы, заменяющими ему одежду. Тьма покрывала его голову, наподобие капюшона, в глубине которого сияли ярко-голубые глаза нечисти, ложилась рваным полотном на худые плечи и спадала до самой земли, колыхаясь на несуществующем ветре, подобно утерянным крыльям.

И хотя Дэдлайн знал, что все духи, не связанные плотью, могут принимать любой угодный облик, но слишком глубоки были изменения, чтобы принимать их за простую прихоть.

Обожествляемый божий агнец Света превратился в демона Тьмы, полностью поменяв свою поляризацию силы.

Голубоглазый дух громко фыркнул в ответ на направленный на него обличительный перст и немного качнулся вперед, с треском раздавив попавший ему под подошву позвоночник, вызвав тем самым новое волнение среди уцелевших, которые дружно сделали еще один шаг назад.

- Пастырь, – развел он руки с таким довольным видом, будто приветствует своего хорошего старого знакомого. – Так вот, кто пудрит мозги этим ущербным своими байками про Бога! Я думал, что перебил всех тебе подобных еще в первые годы своего явления, а вы затаились в подполье, словно крысы, – в слащавом голоске мужчины промелькнули первые нотки угрозы. – Признаться честно, в этой дыре я тебя искать не пытался даже. Отличное место выбрал среди скал, заглушающих ваши ауры, и обилия монстров. Если бы вы меня сами не провели в свою маленькую норку, то сидели бы себе спокойно и дальше.

- Провели? – на миг скосил глаза гибрид на фурри-кошку, спрятавшуюся у него за спиной. – Хочешь сказать, что эти идиоты сами показали тебе дорогу в поселение?!

- Ну-ну, зачем их сейчас винить? – издал тот звук, похожий на цоканье языком. – Вероятно, твои маленькие помощники слишком торопились выполнить твое поручение по заманиванию новенькой в место, где вся ее сила станет бесполезна для защиты и полностью перейдет под ваш контроль, – Гаруда сделал еще один шаг, хрустнув попавшимися на его пути духовными останками и расправил плечи. – Если бы они хоть ненадолго остановились и задумались над ее словами о том, что эта малышка со мной уже встречалась, то сценарий мог пойти бы немного в другом направлении и я не стоял бы сейчас перед вами, – еще шаг и поднимающаяся из-за спины волна Тьмы, принимающая вид полупрозрачных светло-серых крыльев, покрытых паутиной проклятья настолько густо, что казалось, будто ими никогда не пользовались. – Должен признать, что вы на удивление быстро среагировали. В столь короткие сроки отыскали одну единственную душу в Чистилище, пусть и обладающую силой, но совсем не умеющую ее заглушать и использовать; провели окольными путями, минуя столпотворения и логова чудовищ; без проблем обманули и втолкнули в разрыв реальности. И все это буквально за пару часов! Ты прав в своем убеждении, Пастырь. Если бы я первым не нашел эту душу, то не успел бы прибыть сюда вовремя, а вы все уже были бы на том свете.

- Нашел первым... – как эхо повторил лорд, не сводя с него взгляда.

- Я специально ее отпустил, превратив в приманку для таких типов, как ты, Дэдлайн, потому что знал, что в Чистилище не найдется никого, кто, обладая властью, не попытался бы откусить от нее кусочек. Мне было слишком лениво и хлопотно выслеживать всякий сброд, поэтому я просто постоял в сторонке и подождал, когда за ее жизнью кто-нибудь придет, – закончил он свой рассказ, покрывая крылья белым пламенем, но отчего-то не спешил нападать, а вытянул одну руку и указал на застывшую во мраке девушку: – Это МОЯ добыча! Вы еще не успели нарушить уговор и переступить черту. Я даю вам шанс убраться отсюда и больше никогда не попадаться мне на пути...

- СТОЯТЬ!!! – рявкнул на неуверенно дернувшихся мертвецов Дэдлайн, свирепо смерив толпу взглядом. – Мы никуда не уйдем, Гаруда! Чтобы ты не говорил, но это душа НАША добыча! Мои люди ее привели и обработали, так что вся ее жизнь принадлежит НАМ по праву! Может быть ты и сильнее любого из нас, но нас МНОГО! И мы ОЧЕНЬ недовольны тем, что кто-то смеет указывать нам, как жить, обрекая на медленную деградацию в безмозглых монстров!

- Бунт, да? – спокойно сказал тот, лишь немного склонив голову набок.

Он не проявлял ни малейших признаков беспокойства по поводу еще боящейся его, но постепенно заряжаемой недовольством и уверенностью толпы, осознавшей свое численное преимущество. А вот то, что со стороны это выглядит как война муравьев против медведя, их, похоже, уже не волновало.

- Порхай отсюда, – совсем недружелюбно заявил Пастырь, подбадривая ворчащую толпу своим присутствием. – Тебе не справиться со всеми нами.

“Вот самоубийцы, – закатил глаза Гаруда, не внимая чужим просьбам. – Или же они настолько отчаялись, что и в самом деле решили на меня броситься?”

- Вижу, наши переговоры зашли в тупик, – ни на миллиметр не сдвинулся с места демон пустыни, своим пофигизмом сбивая весь настрой передних рядов наступающих и своим видом заставляя их еще раз задуматься над тем, против кого те выступают. – В таком случае позвольте внести следующее предложение.

С этими словами он материализовал в своей руке обычное белое перо достигавшее в длину больше полуметра. Мертвецы остановились окончательно и уставились на предмет, как загипнотизированные, мгновенно сообразив, что между чужими пальцами небрежно зажата чья-то жизнь. Одна жизнь.

Темный дух удовлетворенно усмехнулся про себя, завладев вниманием публики:

- Не будьте глупцами, – сказал он, медленно поворачивая свое перо то в одну, то в другую сторону. – Даже будь вас в десять раз больше ваших жалких потуг не хватит даже на то, чтобы меня поцарапать.

- Это мы еще посмотрим... – зашипел было гибрид, перебирая когтями воздух.

- Но и СВОЮ добычу я вам не отдам! – припечатал его на месте взглядом Гаруда, немного приоткрыв свою ауру, отчего у многих начали подгибаться колени и перехватило дыхание. – Но меня действительно впечатлило, как ловко вы провернули свою операцию и сумели обмануть новенькую, подойдя к своей цели ЗАПРЕТНО близко. Поэтому для разнообразия я сделаю одно единственное исключение и позволю уйти ЖИВЫМ одному из вас, если вы вернете мне эту душу.

- Ты действительно думаешь, что имея в заложниках источник жизни, мы обменяем ее на одно единственное перо?! – возмутился Дэдлайн, но только для вида.

Он, как и остальные, конкретно залип на этом небольшом светлом легком предмете. Все-таки, как бы Пастырь не сотрясал воздух угрозами и не бил себя пяткой в грудь, он не выжил бы в годы “чистки” и не просуществовал бы так долго, если был бы глуп. У него был план. Чистое безумие, авантюра, на которую никто в здравом уме не отважился бы, если бы они не были настолько отчаянными. Ради этого плана он рискнул всем, включая безопасностью поселения, зная, что за столь ярким светом желанной души обязательно явятся. И этот план провалился, стоило лишь промелькнуть белой искорке на горизонте.

Еще пять минут.

Если бы у них только были лишние пять минут до того, как Гаруда пришел, то даже протеже Света не смог бы их уже остановить. Но они опоздали. И теперь у них был выбор: либо последовать первому предложению и разойтись, продолжая влачить свое жалкое существование, пока окончательно не превратятся в чудовищ; либо дать бой и погибнуть всем скопом, зато быстро и сохранив остатки гордости; либо уступить, но один из них все же получит желаемое.

Гаруда мрачно усмехнулся про себя и шагнул вперед, одновременно с этим подбрасывая перо над своей головой.

Толпа мертвецов хлынула, подобно прорвавшейся плотине. Они наваливались друг на друга, пытаясь вскарабкаться соседям на головы и подминая под себя остальных, протягивали иссушенные конечности к медленно кружащейся в воздухе жизни в попытке дотянуться до нее быстрее остальных.

Дэдлайн что-то пытался им крикнуть, как-то остановить, но его никто не слышал или же просто не желал слушать.

Темный ангел беспрепятственно проходил сквозь волну хищных душ, обтекающих его, словно вода камень. Позади себя он слышал треск разрываемых на части духовных тел и вопли, означавшие начало драки за обладание невесомым сокровищем.

Животные внешне и животные по сути. В них ничего не осталось человеческого. Именно такова их судьба и они ее заслужили. С его же стороны вольно проявить лишь толику милосердия к этим несчастным.

Вопли и проклятья усилились, перейдя в низкий вой, когда вспыхнувшее от пера короткой вспышкой пламя уничтожило всех, кто его окружал, добавляя в море праха Чистилища новую порцию духовных частиц.

Не замедляясь, Гаруда поднял руку, поглощая вместе со светом и огнем всю собранную жизненную энергию, мгновенно перерабатывающуюся в его личную мощь.

Сегодня у него выдался богатый улов, что только добавляло хорошего настроения, складывающееся в новые строчки, напеваемые им под нос:

I’m asleep but wide awake

Я сплю, но глаза широко открыты,

A nightmare on repeat

Бесконечно повторяющийся ночной кошмар,

In the haze I sense

В тумане я чувствую

The purpose of my soul

Стремление моей души.

- Обманщик! Ты не планировал никого отпускать!

Гаруда слегка повернул голову и встретил налетевшего на него сзади Дэдлайна мгновенно появившимся в его руке черным копьем из клуб Тьмы.

Гибрид попытался увернуться и изменить свою траекторию, но не успел и оказался нанизан на острие, словно бабочка на иголку.

- Я говорил, что подарю жизнь в обмен на то, что мне вернут мою добычу! Но, как видишь, я занимаюсь вызволением новенькой сам, так что сделка недействительна.

Дух собирался было покончить с давним соперником одним движением, протянув объятую огнем руку к его морде, но задержался, увидев, что тот вместо того, чтобы сыпать проклятиями, неожиданно засмеялся.

- О, а я и не знал, что даже такие ублюдки как ты, Гаруда, не лишены своих слабостей!

В голубых глазах промелькнуло удивление, непонимание и сомнение в адекватности сказавшего столь глупую фразу. Острые когти продолжили свой путь к морде волкооленя...

- Ты ведь отпустил эту девчонку совсем не для того, чтобы выследить меня, верно?

И снова остановились...

- Мусор... – ледяной огонь презрительно сощурился в две узкие полоски. – Ты обвиняешь МЕНЯ в мягкосердечности? Эта девчонка такой же пленник Чистилища, как и все мы. А сюда по ошибке никто не попадает. Она такая же убийца или же похотливая сука, как и мы. Я ничуть ее не жалею и щадить ее не собираюсь! Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО использовал ее лишь как наживку, чтобы добраться до всех затаившихся уродов, подобных тебе, Пастырь.

- Тогда зачем ты пришел за ней?

Дух раздраженно дернул полураскрытым эфимерным крылом, намереваясь сказать, что не намерен слушать того, кто перестанет существовать уже через секунду, став кучкой грязи под его ногами, но что-то заставило его промолчать. Ведь как бы ни была велика между ними разница в могуществе, но Дэдлайн был почти что таким же древним, как и он сам, если не старше. Вполне возможно Пастырь знает нечто, что неизвестно ему самому.

- Годы сделали тебя уязвимым, – невозмутимо продолжил Дэдлайн, не дождавшись ответа от заколебавшегося демона. – Во внешнем мире прошло полторы тысячи лет, но здесь время протекает в сто раз медленнее. Сто пятьдесят тысяч лет одиночества не пойдут на пользу никому.

Он обхватил древко копья в слабой попытке соскользнуть с него, но Гаруда оставил это без внимания, по прежнему крепко удерживая того на месте.

- И вот впервые ты встретил душу, которая почти такая же, как и ты. Та, что РАВНА тебе. Та, что ДОСТОЙНА тебя! Не удивительно, что ты проявил слабость и решил понаблюдать за ней издалека, верно? – тот вымученно улыбнулся, борясь с болью, вызванной агрессивной чужой энергией, пронзившей насквозь его тонкое тело. – Думаешь, почему я так упорно распространял веру в высшие силы? Да потому что для меня ТЫ был настоящим богом! Ты вдохновлял меня на это! Ты прямое доказательства всего, что я проповедовал!

Темный дух по-прежнему молчал, пытаясь понять, какую же мысль пытается до него донести его враг. Его крылья полностью сложились и исстаяли, вновь обратившись в рваный плащ из черного тумана.

- Все еще не осознаешь? – криво обнажил клыки гибрид, содрагаемый в очередном приступе боли: – Бог мой, Гаруда! Не разочаровывай меня! Посмотри вокруг! Разве не видишь очевидных вещей? Вспомни, сколько дебатов было на эту тему в мире живых: рассуждение о том, что наша планета находится на идеальном расстоянии для зарождения жизни от солнца; что сама наша звезда довольно спокойна; что если бы не газовые гиганты и не атмосфера, то мы бы подвергались постоянной бомбардировке метеоритами; споры об теории эволюции и невероятное видовое разнообразие нашего мира – все это очень похоже на описание заповедного уголка, нежели на спонтанно образовавшуюся систему. Но убедиться в этом можно именно здесь, за гранью смерти. Оглянись! За всем этим явно видится чья-то идея, рука творца, который и производит естественный отбор в круговороте душ. Здесь все иллюзия! Мир искусственный! Люди искуственные! Они даже не знают, что являются всего-лишь чужим воображением, потому и ведут себя, как живые, но я-то вижу, что лишь только ТЫ...!!! Один только ТЫ в целом мире – реален!

- Пастырь... – медленно произнес Гаруда, мягко говоря, удивленный подобным умозаключением. – Ведь мы оба с тобой были когда-то людьми. Но раз все люди, по твоему разумению, иллюзия, то как среди них появилось что-то настоящее? Не хочешь ли ты сказать, что и человеком я никогда не рождался?

- Как знать, – оскалился Дэдлайн. – Но зато я знаю, что оказывается существует еще одна настоящая душа, помимо тебя. И ты тоже это знаешь, потому и отпустил ее.

- Нет... – медленно покачал тот головой. – Ты не прав...

Вдоль прозрачного древка копья, как и по когтистым пальцам пробежало белое пламя, сжигая забившееся в агонии тело дотла. Глухо хрустнул раздавливаемый в широкой ладони череп животного.

- Она подобна мне, но также она другая... – сказал он разлетевшемуся пеплу, одновременно с этим поглощая всю энергию жертвы. – Она моя копия. Тоже фальшивка! И когда я выясню откуда в ней столько МОЕЙ собственной энергии – я от нее избавлюсь, как от любого другого!

Полученные вместе с этим знания жертвы приятно порадовали. Дэдлайн действительно был одним из древнейших духов Чистилища и подобно ему развивал навыки манипуляции с потоками энергии, только немного в другом направлении. Умения Гаруды в области материализации не шли ни в какое сравнение с тем, чего успел достигнуть Пастырь. Появившаяся вместо дымного расплывчатого одеяния полноценная броня только доказывала это. Если он решит вернуться в мир живых, то этот навык в любом случае будет очень полезен не только в создании физического обиталища духа, но и в простом обиходе.

Он двинулся дальше, приближаясь к своей цели, но чувствуя уже не такой позитивный настрой, как изначально. Дэдлайну удалось частично добиться своего, заронив в его мысли семя сомнений, поэтому остаток пути до разлома прошел в задумчивости.

We are all born to leave a

Мы все рождены, чтобы оставить

Scar deep in the hearts of many

Глубокий шрам в сердцах большинства.

But can I really trust that I’m

Но могу ли я верить, что действительно

The chosen one

Избранный?

Зоркий глаз заметил последнего выжившего в этом столкновении.

- Нет! Пощади! Умоляю! Я могу...

Гаруда остановился, смерив забившуюся в самый дальний угол пантеру безразличным взглядом. Та уже была без проклятья смертности, полностью избавившись от привязки к миру мертвых, но сбежать, пока он здесь находится, не могла. Демон неторопливо вытянул в ее сторону указательный палец. Вспыхнувший на мгновение тоненький яркий луч не дал ей закончить, прожигая в груди дыру, за несколько секунд поглотившую фурри полностью, пока та не рассыпалась прахом, подобно остальным.

Убедившись, что на этот раз его работа здесь действительно закончена, крылатый дух подошел к зеркальной поверхности разлома и ненадолго задержался взглядом на своем отражении.

“Время немилосердно”, – грустно подумал он про себя, отмечая серьезные изменения по сравнению с тем, что видел в последний раз около пятидесяти тысячелетий.

Духи не могли видеть своих обличий, по какой-то причине продолжая видеть себя в предсмертном облике, а не так, как выглядят в глазах окружающих. В Чистилище нет зеркал, а воды рек слишком мутны, чтобы в них что-либо разглядеть. Единственное место, где возможно увидеть свое отражение – это вот такие небольшие разрывы пространства, аномалии, расположенные на границах их темницы. Некоторые ошибочно считают их выходом из Чистилища и пропадают без вести, навсегда потерявшись в Ничто.

Can you hear me…?

Слышишь меня?..

Гаруда быстрым резким движением схватил неподвижную заключенную за плечо и рывком вытащил из разлома, словно опасался, что его самого туда затянет. Приподняв легкое безвольное тело, он небрежно бросил ее на землю, словно сломанную куклу и на всякий случай отошел подальше от межизмеренческой ловушки, будто найдется глупец, что посмел бы его самого туда затолкнуть.

Бесшумно подкрадываясь к неподвижной девушке (Кирой она обозвалась вроде, если он правильно ее услышал), он по прежнему продолжал мурлыкать про себя заевшую у него песенку, сохранившуюся в памяти еще с тех времен, когда он был еще жив.

When the night begins to fall

Когда наступает ночь,

I watch the shadows growing tall

Я наблюдаю за растущими тенями,

Feeding my insomnia

Питающими мою бессонницу,

Like a fly on the wall

Словно тайный безмолвный наблюдатель.

When the night begins to fall

Когда наступает ночь,

I hear a thousand voices call

Я слышу зов тысячи голосов,

Chasing my insanity

Что преследуют моё безумие,

Like a fly on the wall

Словно тайный безмолвный наблюдатель.

Новенькая слабо пошевелилась, медленно приходя в себя.

Гаруде показалась, что скорость ее пробуждения была недостаточной и решил это исправить. Мгновенно переместившись к Кире, он схватил ее за шею и швырнул в каменную стену, находившуюся в двадцати метрах от них. На этот раз она резко распахнула глаза, хорошенько приложившись спиной и затылком, что было бы смертельно для человека, но духи куда крепче хрупких органических оболочек, потому для нее это сравнимо не более чем с пощечиной. Упав с пятиметровой высоты, куда направила ее сила удара, девушка издала сдавленный шипящий звук и попыталась встать.

Мужчина выждал для приличия десять секунд, после вновь в один шаг переместился к ней (со стороны показалось, будто он телепортировался) и отшвырнул в противоположную стену, внимательно наблюдая за реакцией.

Все еще заторможенная, дезориентированная и ничего не понимающая, она вновь не сумела перегруппироваться, чтобы погасить силу удара и не поднималась на ноги, когда упала.

Блуждающий взгляд серебряных глаз постоянно ускользал от пронзительно-острого, как сосульки, голубого огня, оказавшегося всего на расстоянии десяти сантиметров. Для этого ему пришлось грубо схватить за подбородок и приблизить ее лицо к своему, чтобы внимательно рассмотреть. Белое пламя ее тела соприкасалось с темной вуалью демона пустоши, но не смешивалось, причиняя неприятное жжение.

Гаруда вновь отбросил ее от себя и посмотрел на свою ладонь, на которой остался белый огонь, настолько похожий на его собственный, что даже воспринимался им, как часть его самого. Но почему тогда она так жжется? Еще никто никогда при физическом контакте не вызывал у него такое неприятие. И это настораживало.

- Может быть хватит уже тянуть и просто покончим с этим? – глухо сказала Кира, спиной прислонившись к стене и устало взглянув на него.

Темный дух склонил голову набок, тоже ее разглядывая.

- Не думал, что несколько минут в разломе так подкосят твое душевное равновесие, дитя, – нарушил он недолгое молчание. – Если это для тебя трудно, то в Чистилище долго не протянешь, а меня в следующий раз не окажется рядом, чтобы подать тебе руку.

- Зачем? – подняла она голову.

- Не обольщайся, это был не приступ жалости, – фыркнул Гаруда, нагибаясь над ней массивной темной фигурой. – Я же сказал, что твоя жизнь принадлежит мне и только я заберу ее.

Что-то в ее взгляде на мгновение поменялось. Это было похоже на красный отблеск, как отражение неоновой лампы, но отчего-то Гаруда почувствовал, что вся его сущность внезапно ощетинилась, почувствовав в этой странной девчонке ЧТО-ТО, немедленно классифицирующее ее, как врага номер один. Его прямо затрясло от жажды мгновенно сжечь на месте эту тварь, но вместо этого он почему-то отпрыгнул назад, раскрывая крылья в инстинктивном желании казаться больше, и настороженно уставился на Киру, одновременно пытаясь переварить собственное поведение.

Он что... ИСПУГАЛСЯ?!! ЕЁ???

Кто она такая?!

Та ответила ему похожим взглядом, разве что помимо желания впиться в чужое горло там была куда большая примесь непонимания.

Кто он такой?

- Гм... – глубокомысленно изрек дух, медленно сворачивая крылья и посмотрев на нее новым взглядом.

Теперь он понял. А вместе с осознанием пришло и любопытство.

Это белое пламя, делающее ее похожей на элементаля Скайрима (еще один привет из прижизенной памяти) – просто обманка, чтобы скрыть ее настоящую сущность. Теперь помимо вопроса: “Откуда у этой свалившейся ему на голову Киры была его родная энергия (да еще и в таком количестве), если он ее впервые видит?” -, появилось желание узнать, как же она тогда на самом деле выглядит? Но для этого ему, видимо, придется выкачать из нее все заемные силы, пока у нее не останется лишь собственная энергия, а это может занять не одно десятилетие.

На невидимых губах заиграла кровожадная усмешка.

Что ж, в таком случае, он потратит это время с бо-о-ольшим удовольствием!

- Но я всегда даю шанс своим противникам, – продолжил он невинным тоном, внутренне облизываясь. – Как насчет небольшой игры?

- Игры? – повторила та за ним, склонив голову к плечу.

Совсем как он часто делает, хоть и списывал это часто на свою частично птичью природу.

Почему-то подобный маленький любопытный факт зацепил его, ненадолго сбив с мысли.

- Я знаю, что ты тоже ищешь выход из этого богом забытого места, – неопределенно повел он ладонью. – И готов тебе посодействовать в этом.

Кира молча перевела взгляд на пепелище за его спиной и снова посмотрела на него.

- “Кошки-мышки”, – Гаруда пожал плечами и описал светящимися зрачками полукруг. – Нечто вроде гонки на выживание. Сможешь меня перехитрить или сбежать – я тебя отпускаю. Попадешься – платишь своей кровью. Остановишься – умрешь. Оружие – любое. Способности – все, что в твоих силах. Союзники – сколько хочешь, но за их сохранность не ручаюсь.

- Зачем? – повторила она свой вопрос, выглядя куда более напряженной.

О, неужели только теперь окончательно очухалась? Тем лучше для нее.

- Потому что это весело, глупенькая! – пропел тот, с деланной неторопливостью материализуя в руке небольшой огненный шаг. – А теперь беги! – и швырнул его в ее сторону.

Кира среагировала мгновенно, уйдя с линии огня коротким перекатом, а через секунду уже стояла на ногах, замахиваясь для ответного удара. Крылатый дух не стал дожидаться, когда та до него доберется и сможет атаковать. Имея в своем арсенале способность ускоряться до скорости света, он взмыл в воздух, за доли секунды оказавшись вне пределов ее досягаемости, и вытянул палец. Девушка интуитивно уклонилась от еле видной яркой линии между кончиком черного когтя и ее плечом. Покосившись себе за спину, она увидела аккуратное расплавленное отверстие в камне.

Лазерный луч?!

Гаруда не стал пользоваться моментом, атакуя противницу еще раз, пока у него была такая возможность, а великодушно позволил ей осознать положение и прийти к верному решению.

Та наградила его долгим тяжелым взглядом, прекрасно понимая, что в данном случае ей ничем его не достать, после чего молча развернулась и убежала прочь.

Голубоглазый дух опустил палец и довольно замурлыкал про себя песню дальше, чувствуя, как улучшается его настроение в предчувствии замечательной охоты!

My wide-eyed confidence

Я верю своим глазам,

Still echoes in mind

Но всё ещё слышу эхо в сознании,

A bright white prophecy

Ослепительное пророчество,

Protector of the light

Хранитель света.

When the night begins to fall

Когда наступает ночь,

I watch the shadows growing tall

Я наблюдаю за растущими тенями,

Feeding my insomnia

Питающими мою бессонницу,

Like a fly on the wall

Словно тайный безмолвный наблюдатель.

When the night begins to fall

Когда наступает ночь,

I hear a thousand voices call

Я слышу зов тысячи голосов,

Chasing my insanity

Что преследуют моё безумие,

Like a fly on the wall

Словно тайный безмолвный наблюдатель.

Комментарий к Белый Дьявол Подземелье, катакомбы (второй уровень под городом)

https://pp.userapi.com/c626529/v626529428/71d02/SC55dCr7i10.jpg

https://pp.userapi.com/c626529/v626529428/71d0c/IdGFxklt60w.jpg

https://pp.userapi.com/c626529/v626529428/71d13/oVZrVZmlRpc.jpg

https://pp.userapi.com/c626529/v626529428/71d1c/Xlxm8phbMXk.jpg

Рэйнвиледж

https://pp.userapi.com/c638420/v638420428/470b7/G7U2grmnJIY.jpg

https://pp.userapi.com/c638420/v638420428/470c0/lPv2WWCjhY0.jpg

Лорд Дэдлайн. Пастырь

https://pp.userapi.com/c639430/v639430756/1c909/Wt9aKLl-pbk.jpg

Разлом реальности

https://pp.userapi.com/c639828/v639828756/19c1d/igpL-E65v_A.jpg

Гаруда

https://pp.userapi.com/c837424/v837424428/1f870/La_P2UW8Ny4.jpg

====== Салочки с Гарудой и неожиданное открытие ======

POV Кира/Ирина

Кажется, что прошла уже целая вечность с тех пор, как я оказалась в этом богом проклятом месте. И все это время я только и делала, что пыталась спасти свою жизнь. О том, чтобы выбраться — я уже даже не помышляла, оставив эту мысль, как технически невыполнимую в данный момент. Хотелось просто спрятаться, забиться в какое-нибудь укромное местечко и перевести дух. Прекратить этот сумасшедший забег и хоть немного отдохнуть чисто морально. И абсолютно похрен, что, как говорит Тралл: “Духи не знают усталости!” Попробуйте сами нестись, куда глаза глядят, постоянно натыкаясь на различных монстров и ловушки сразу же после того, как провели бессчетное число лет в полной тишине и неподвижности — кого угодно заколебает!

Пусть для Чистилища и прошло пару минут, но в разломе я оставила туеву кучу лет своей жизни, так что я уже была истощена и сломлена, когда крылатый меня оттуда вытащил и начал гонять. Но, разумеется, расслабляться мне не давали, постоянно напоминая, что в тот момент, когда я остановлюсь, сдамся, перестану бороться — я умру.

На всем моем теле красовалось множество отметок, которые кравшийся по моим следам Гаруда оставлял в тот момент, когда я считала, что сумела от него оторваться.

Вот кто уж получал удовольствие, даже не пытаясь этого скрыть, когда слизывал мою кровь со своих когтей. Ему подобные развлечения редко выпадали, вот и отрывался на полную катушку, демонстрируя мне чудеса трансформации и мимикрии. Радовался, как ребенок, когда неожиданно с гиканьем выскакивал на меня из-за угла, размахивая огромным двухметровым двуручником (я без проблем уклонялась, отмечая, что его мастерство владения подобными игрушками оставляло желать лучшего), либо же ставил ловушки, вроде обычных сетей (это выходило у него куда лучше), из которых потом сам же меня и вытаскивал, оставляя в качестве наказания новые раны или даже укусы.

Но должна признать, что Гаруда за все время не нанес мне ни одного серьезного увечья, действуя на удивление деликатно. Гораздо безобиднее, чем я ожидала от него, если честно. Вся его “экзекуция” больше напоминала родительский шлепок своему чаду и этакое показательное “ай-яй-яй” пальцем.

И это заставляет задуматься...


День спустя после начала Игры

В поисках оружия я вновь вернулась в руины мегаполиса и раздобыла себе здоровый кусок арматуры, который еще и обточила с края, превратив в очень кривой плохо сбалансированный клинок без рукояти.

Гаруда отреагировал на подобную выходку с моей стороны со смесью поистине королевского презрения и родительского умиления:

— Ты серьезно решила, что меня можно забить ЭТИМ, как какую-то собаку? — спросил он тогда, между тем держась на почтительном расстоянии.

— Я пришла к выводу, что обычным оружием тебя не достать, потому что мы лишены своих тел, пребывая на другом уровне существования, — пояснила я свое решение, тоже пока не приближаясь к нему. — Но дело в том, что в этом мире все вокруг должно быть сделано из того же вещества, что и наши тонкие тела, иначе мы бы просто не могли взаимодействовать с объектами.

— Следовательно, ты посчитала, что меня можно проткнуть металлическим штырем и я отброшу коньки? — насмешливо фыркнул тот.

После того, как он это озвучил, я начала испытывать некоторые сомнения относительно правильности своего решения. Я по прежнему продолжала пользоваться прижизненными знаниями, безукоризненно доказывающими, что при нанесении телу соперника урона тяжелым тупым предметом результатом станет некая травма. Но глядя в смеющиеся голубые глаза, я подумала, что похоже в Чистилище даже в подобном правиле найдется свое исключение.

Словно в доказательство Гаруда совершил мгновенный шаг, оказавшись вплотную ко мне, и одним движением вырвал у меня оружие, небрежным жестом отправив его в неудачно пробегавшую мимо тень. Оказавшийся пронзенным насквозь призрак возмущенно заверещал, без проблем вырвал из себя кусок арматуры, перехватил на манер дубины и, помахивая ею, двинулся к нам устраивать разборки.

— Знаешь, что-то не похоже на то, что это тебе поможет, — высказал мне свое сомнение темный ангел, поднимая палец.

Хищная тень оказалась пристрелена световым лучом раньше, чем осознала, кому именно кричит свое гопницкое “Слышь, проблемы?!”, потому что Гаруда, как всегда, скрывал свою ауру от местных, притворяясь простым слабым духом.

— Урок первый, — разделавшись с невольной жертвой своей шутки, он обратился к моей удаляющейся от греха подальше спине. — Забудь все, что ты знала при жизни. В Чистилище твоя энергия — это твое оружие и только с её помощью можно уничтожить другого духа, если сумеешь придать ей форму.


На открытых местностях города демон пустоши забрасывал меня небольшими плотными огненными сферами, наносящими огромный урон при взрыве, либо же пикировал на меня в образе огромного серо-белого змеееда, за которым тьма и паутина проклятья тянулись, как реверсивный след от самолета. На лапах у этого птеродактиля в перьях были когти с меня размером, оставляющему при промахах на земле настоящие траншеи, и потому попадаться ему крайне не рекомендовалось. Но если я и могла без труда уворачиваться от истребителя-переростка, то поднимаемый мощными крыльями ветер отшвыривал меня, как соломенную. К тому же, один раз он использовал нечто вроде огненной волны, воспламенившись и “стряхнув” с маховых перьев белое пламя, прокатившееся по руинам, подобно цунами, выжигая все на своем пути. После чего этот огонь словно “сжимался”, темнел и застывал, превращаясь в куски льда, украшавшего окрестности массивными гротескными фигурами. Но не успела я как следует полюбоваться на этот шедевр, как весь лед неожиданно сдетонировал, едва не растерзав множеством острых осколков колдовского “стекла”, который быстро истаял черным дымом и вернулся к хозяину.

Все это выглядело крайне опасно, и я не рисковала соваться под огонь и лед, успевая скрываться в последний момент. Но отчего-то у меня все равно оставалось ощущение, что он специально проводит свои атаки по площади таким образом, чтобы меня в худшем случае зацепило лишь самым краешком.

Не хочет лишиться понравившейся игрушки прежде, чем та ему надоест?

С другой стороны, это означает, что все его позерство и спецэффекты никак не отражают истинной силы моего противника, который и без того кажется мне слишком сильным и опасным.

Честно говоря, я в ахуе от подобного босса. Уже к концу первого дня гонки на выживание он сумел добиться от меня, Вераса (!), нервного тика на оба глаза и шараханья от каждой тени, но заканчивать на этом явно не собирался.

После некоторых подобных “полетов”, я посчитала, что лучше все же прятаться в подземелье и там строить планы мести, но раздавшееся вскоре издевательское шипение намекнуло, что так легко я не отделаюсь.

Правда, разобравшись, я решила, что на втором уровне все же лучше, чем в пустыне (его привычном ареале обитания), ведь в ограниченном пространстве узких коридоров он не мог толком ускоряться, чтобы не впечататься в стены (а значит быстро настигнуть меня), атаковать с дальних и сверхдальних дистанций или принимать облик особо крупных тварюшек (кроме облика громадной пепельной змеи, вполне уютно чувствующей себя под землей). И это еще не считая множество различных запутанных проходов, лазов, расщелин, в которых можно спрятаться, что серьезно увеличивало мои шансы на победу и вызывало у него недовольное бурчание.

А еще он очень любил болтать. Причем вне зависимости от того, слушаю я его или нет. У него просто была странная тяга делиться с окружающими своими знаниями, наблюдениями и рассуждениями, словно испытывал в этом какую-то жизненную необходимость. Хорошо, что хоть больше не поет, а просто иногда мурлыкает про себя разные смутно знакомые мотивчики. Впрочем, я не сильно возражала, потому что так я хоть на звук могла определять, в какой он стороне и как далеко от меня находится. Но от массированного прессинга мозга меня это не спасало, отчего не только мою эмоциональную, но и логическую часть лихорадило.

А все почему?

Да потому что тему для “дебатов” чертов святоша выбрал все ТУ ЖЕ!


Три дня спустя

— ...Поэтому предлагаю все-таки начать с начала, в соответствии с принятым христианским каноном. А первой книгой в библиотеке Писаний как известно является книга Бытия (по-гречески Генезис). Когда евангелист Иоанн начал свою книгу о Христе с тех же самых слов, он произвел очевидную аллюзию на ветхозаветный текст и одновременно смелую заявку на ревизию наследия Моисея, — вещал надвигающийся на меня монстр лекторским тоном.

При этом его глаза неотрывно смотрели на меня, жавшуюся в углу, куда он меня загнал. Он пребывал в своем темном человеко-монстроподобном облике, неторопливым шагом приближаясь, как и неотвратимость моего наказания на кончиках его когтей, царапающие сейчас стену с противным звуком задеваемых камушков и разрываемых грибниц.

— Книгу Бытия можно условно поделить на две части — доисторические легендарные события (от сотворения мира до Ноя и вавилонского столпотворения включительно) и жизнеописание первых исторических персонажей (Авраама, Исаака, Иакова и его двенадцати сыновей). Авторство всех первых пяти книг Библии фундаменталисты приписывают Моисею, якобы получившему откровение по выделенной линии от Творца всего видимого и невидимого. Однако некоторые совпадения библейской истории с распространенными мифами древнего мира (например, вселенский потоп) дают основания полагать, что происхождение легендарной части повествования могло быть и другим. В частности, эти идеи Моисей мог почерпнуть во время обучения (он был воспитан как египетский принц). Подобного рода предположения высказывали и некоторые экзегеты христианской патристики. Экзегетику можно определить как толкование Писания. Это деятельность по уточнению нечетко сформулированных библейских моделей (как правило начальной фазы)...

“Изыди-и-и-и!!!” — не выдержала этой пытки Кира, умоляя меня хоть как-то ограничить поток насилующей ее нежную натуру информации.

Моя человеческая часть очнулась не так давно после длительной спячки в разломе между измерениями и оказалась совсем не в восторге от ситуации, в которой оказалась. Но тоже не могла предложить пока никакого иного выхода, кроме как избегать боя против многократно превосходящего по уровню силы противника и защищаться.

Я увернулась от удара, на этот раз отделавшись лишь несколькими срезанными прядями волос, проскользнула между ног затормозившего существа, и побежала дальше.

Гаруда проводил меня ленивымвзглядом, хмыкнул, превратил оставшиеся на его когтях волосы в белое пламя и поглотил его, как обычно. После развернулся и пошел за мной все так же неторопливо, продолжая лекцию:

— В начале описаны славные дела — космология. Мы узнаем, что Бог сотворил небо и землю — из чего? А из ничего, из пустого места. Это многообещающее начало, интересная, самобытная модель, особенно учитывая, что ее можно приблизительно датировать тысячелетием до Платона и Аристотеля. Напомню, что у Аристотеля мир никто не создавал вообще, он всегда таким был, есть и будет. А у Платона демиург пользовался готовым строительным материалом из четырех стихий. Далее модель развивается — мы узнаем, что создание мира проходило через несколько последовательных стадий. Замечу, что до этой точки библейская модель где-то даже близка современному пониманию процесса. Длительность стадий в размере одного календарного дня каждая можно списать на детское восприятие аудитории (что и делали многочисленные экзегеты древности и современности). Дальше хуже. С удивлением мы узнаем, что в определенный момент Бог создал небесную твердь, при этом часть воды осталась над ней, где-то в высоком космосе. Забегая вперед, спустя века эта деталь была взята на вооружение христианскими космологами, предполагавшими, что в этом пассаже скрыт глубокий замысел и там (в прекрасном нетленном далеко за твердью) вода используется в системе охлаждения небесных светил. Другой казус — флора, она чудесным образом оказалась создана до образования светила большого — Солнца. Святые отцы хорошо осознавали, что здесь что-то перепутано и объясняли этот очевидный сбой в последовательности миросозидания учебными целями — дабы земледелец не идолопоклонялся Солнцу и хорошо уяснил себе, кто здесь Бог истинный, а кто ложный. Замечу, что утверждаемое наличие подобных мотивов еще более усложняет задачу сортировки Откровения Божия от сугубо человеческих измышлений. Если благая цель (распространение модели) оправдывает любые средства (искажение истины), то можно очень далеко зайти. Еще замечу, что во всем описанном процессе создания мира напрочь отсутствует идея эволюции. Бог с ним, вслед за св. Иоанном Златоустом назовем все это «та микра» — т.е. «мелочами жизни» и пойдем дальше…

Терпение. Нужно, чтобы он подошел поближе.

“Лишь бы получилось! Пять раз здесь пробежать пришлось, чтобы все организовать! Если это трепло не заткнется, то я натурально взвою! — зло шипела человечишка во мне, уговаривая поменяться, чтобы самолично активировать ловушку. — Вот он! Вали козла!”

Гаруда замолчал, поднял голову и увидел, как огромные камни катятся на него сверху. Обвал поднял в воздух плотное облако праха, сквозь которое было абсолютно ничего не видно.

Меня сразу насторожило, что тот пусть и дернулся в момент опасности (это был первый и единственный случай, когда мне удалось добиться от него хоть какой-то реакции, похожей на испуг), но не стал использовать телекинез или свою огромную скорость, чтобы убраться с пути валунов, будто абсолютно точно знал, что подобное, вопреки всему, будет для него безвредным. Подобная реакция не предвещала ничего хорошего для меня.

“Ну что? Он упокоился?” — любопытное нетерпение Киры вынудило меня высунуться из укрытия и посмотреть на результат трудов.

Сквозь пыльную завесу пробились два недовольных голубых огонька, а также красноречиво поднятый когтистый палец.

Я увернулась от луча, хоть и отметила, как дрогнула в последний момент его рука, чтобы отвести удар чуть в сторону и случайно не ранить меня серьезно. Причем делал так он уже не в первый раз, окончательно убеждая в том, что это вовсе не случайность. Своей магией он НИКОГДА не пытался достать меня по серьезному, атакуя слишком слабо, даже чтобы обжечь (хоть при этом камень вокруг плавился от всех его выстрелов “в молоко”), скорее просто для спецэффектов или с целью меня отвлечь. Единственное, когда он действительно наносил мне урон – это при прямом столкновении с помощью своих когтей или призванного оружия.

Это действительно интересно... Что же он задумал?

“А-а-а-а!!! Он живой!!! Валим! Валим! Валим!!!”

Гаруда резко взмахнул перед собой рукой, мощным порывом очищая воздух перед собой и найдя меня взглядом.

По спине пробежали холодные мурашки от его принявшейся раскрываться огромной ауры, вводящую в дикий ужас все души в радиусе десяти километров, приковывающую в пределах двухсот метров и уничтожающую в зоне десяти... Ну, кроме меня, конечно, я могу выдержать даже стоя вплотную к нему, потому что во мне силы было побольше, чем в простых смертных душонках. И это, вероятно, было одним из основных факторов по которой тот не стал убивать меня одним ударом, а решил поиграть в “кошки-мышки”.

— … к антропогенезу, — после вынужденной паузы продолжил дух, как ни в чем не бывало.

Удивительно, но помимо рефлекторно выпущенного в качестве маленького акта мести луча дух больше не попытался меня расстрелять ни огненными шарами (которыми пользовался реже из-за их особенности громко взрываться, но так же и большей медлительности как в движении, так и в создании по сравнению с мгновенным скоростным экономичным лазером) или набросить сети, пользуясь моим замешательством. Он просто позволил убраться подальше, после чего вновь продолжил свою игру.

— Пропустив компрометирующие авторов Писания некомпетентностью подробности географического описания расположения Эдемского сада и перипетии создания Евы из ребра Адама, перейдем сразу к истории с кражей яблок. Это нехитрое повествование знаменует рождение целого дерева новых моделей. Сначала вводится понятие греха, как непослушания Богу. С его помощью определяется так называемый грех первородный. Это исторически весьма важная модель, в безумном развитии которой в далеком будущем продажа индульгенций. Если нам плохо (не будем забывать, что жизнь и сейчас сложна, а уж в те доисторические времена она точно медом не казалась), то значит нас наказали (по аналогии с моделью наказания детей родителями) — отсюда скорее всего и происходит эта доктрина грехопадения. Не удивительно, что эта модель в той или иной форме присутствовала у многих соседних древних народов (например в мифологии Месопотамии). Удивительно другое — что она живет и здравствует до сих пор, будучи практически несовместимой с современными моделями (той же эволюции). Попутно производятся первые этические построения. У Моисея (или создателей Библии) нет и следа сократовских исканий и мудрствований лукавых. Смерть и болезни — это зло, жизнь — это добро, вот их простая и понятная подавляющему большинству модель. Заодно вводится новый персонаж — генератор зла, враг рода человеческого. Это практически неизбежное следствие рассказываемой истории, поскольку требовалось несколько оправдать праотца (и праматерь). Пока нет и малейших следов будущей христианской эсхатологии — Адам изгоняется из райского сада без малейших намеков на наличие у Бога планов по реинтеграции его потомков. Интереснее же всего (даже на современный взгляд) предлагаемая каузальная связка между знанием и появлением на сцене добра и зла, жизни и смерти. Познание чего именно приводит к такой беде? Ответ очевиден. Это третий глаз шестого чувства — наше сознание собственных ментальных моделей. Не существует добра и зла без модели самого себя и только после ее обретения возникает страх и боль – ощущение противоречия между неизбежной смертностью и инстинктом самосохранения...

Пусть я и слушала его философствования вполуха, но выдвинутое заключение не могло не заинтересовать меня просто потому, что сама когда-то однажды пришла к подобным мыслям, пытаясь постичь нелогичную природу человеческих верований. Отчего-то сложилось впечатление, что не пытайся это существо меня сейчас “убить”, то мы могли бы неплохо потолковать на эту тему.

Может быть потому, что с каждым днем я узнаю, как сильно мы с ним похожи?

— Крах-х-х!!!

Задумавшись, я проморгала момент, когда мой противник замолчал, незаметно подкрадываясь ближе, и атаковал со спины. Пригнувшись в последний момент лишь за счет ускоренной реакции и великолепной интуиции, услышала грохот расколотого камня, после меня осыпало дождем осколков и земли. Мельком оглянулась через плечо, столкнувшись нос к носу с ехидно растянутой мордой громадной чешуйчатой рептилии, и рыбкой юркнула в ближайшую щель, ловко уворачиваясь от метровых бритвено-острых когтей громадины.

Гаруда не перестает удивлять.

Если раньше я считала, что у него есть только три облика (человеко-, птице- и змееподобная), то недавно оказалась неприятно удивлена тем, что этот тип еще умеет “смешивать” эти формы, становясь похожим чем-то на выбеленного пернатого демона, крылатого змея, а сейчас вон — самым настоящим драконом.

И при этом сохраняет свои способности.

Ненавижу его.

День шестой после начала Игры

— Что ты творишь?! — гневно шипел Гаруда, низко склонившись надо мной. — Хочешь умереть?!

Я с трудом выдавила из себя кривую усмешку и склонила голову к плечу, пристально смотря в глаза, чей цвет начал менять палитру от ледяного голубого в сторону искристого звездного серебра. С каждым днем мой новый знакомец все меньше походил на то страшное темное чудовище, что навязало мне свою игру. Глаза не единственное, что начало в нем меняться. Прежде непроглядная сплошная аура тьмы, что укрывала его подобно одеялу, истончилась и поблекла, теперь лишь периодически мелькая в складках темной одежды во время движения. Миазмы страха и яростного безумия, сопровождавшие его везде и всюду, также ослабли, постепенно заменяясь на азарт и упоение погоней. Причем его настроение частично захватывало и меня тоже, отчего сдерживаться становилось все сложнее. А срываться мне нельзя. Если я потеряю рассудок и начну бросаться на все, что движется, то если не Гаруда меня спалит на месте, то какой-нибудь залетный монстр, которых мне пока удавалось избегать.

— Решила сдаться? — уже куда спокойнее продолжил мой враг, умерив ярость от моей выходки. — Очень жаль, я только начал получать удовольствие...

— Так чего же ты ждешь? Прикончи меня и дело с концом, — сухо ответила я, игнорируя яркую боль, и нарвалась на недовольный взгляд сверху вниз.

Узкий тонкий клинок с хлюпаньем неспешно покинул мой живот. Уже-не-темный-но-и-не-светлый дух отступил на шаг и слизнул кровь со стилета длинным раздвоенным языком. Его лицо тоже стало куда более разборчивым, если бы не белая рогатая костяная маска, скрывающая вернюю часть лица и половину головы. Серебристо-голубые глаза в прорезях маски нехорошо сощурились, а красиво очерченные губы скривились, демонстрируя кончики острых клыков.

- Берешь на слабо? – также склонил он голову, роняя посветлевшие на несколько тонов пряди себе на грудь. — Я же предупреждал, что ты умрешь, если остановишься. Так зачем ты сама подставилась под удар?

— А ты зачем отвел его в сторону, поняв, что я не стану уворачиваться? – вопросом на вопрос ответила я, зажимая рану.

Не смертельная. Но тем не менее все равно опасная, если кровотечение не остановится.

— Ты нарочно меня провоцируешь, — не вопрос, а утверждение. — Пытаешься манипулировать? Или от слабости тебе рассудок отбило?

— Ни одна из твоих атак не была для меня смертельной, — все тем же холодным тоном заметила я. — Ты только угрожаешь меня убить, но делать этого не собираешься.

Гаруда оскалился.

— Что же ты будешь делать теперь, когда я больше не убегаю и не играю по твоим правилам?

Мужчина поднял меч и быстро шагнул ко мне, направив острие в горло. Я не пошевелилась и взгляд не отвела.

Смерть остановилась в миллиметре от моей кожи.

— Вот как? — медленно произнес Гаруда, отстраняясь будто в замедленной съемке. — Не ожидал, что ты действительно решишь сдаться без боя. Ты за все это время даже не попыталась меня контратаковать! — в его голосе появились нотки обиды. — Это ведь не в твоей природе! Почему ты не поддалась своим инстинктам, как другие мертвецы, и не попыталась напасть на меня в открытую?

— Атака в лоб не принесла бы никакого результата. У нас слишком разный уровень сил. Я не запрограммирована на бессмысленные атаки.

— Но на бессмысленное самоубийство пошла, подставившись под удар, — хмыкнул тот, развеивая клинок.

— Только после того, как убедилась, что ты действительно не желаешь моего уничтожения, — кивнула я. — Бездействие в данном случае единственный верный вариант окончания нежелательного боя.

— Ты говоришь, как робот, — отчего-то насторожился тот, посмотрев на меня куда внимательнее. — И твоя логика... Странно...

Гаруда в последний раз смерил меня нечитаемым взглядом и исчез во вспышке мгновенного перемещения, оставив в одиночестве. Впервые за несколько дней беспрерывной погони оставил в покое.

Я опустилась там же, где и стояла (со стороны выглядело, будто я рухнула, как подкошенная), занявшись своими ранами. Кровотечение не останавливалось, за много дней покрыв тело слоем несворачиваемой крови. Разве что самые первые полученные травмы потихоньку заживали, но куда медленнее, чем у обычного человека. А я ведь потеряла жидкости куда больше, чем должно быть в организме взрослого человека. Значит, это вовсе не кровь, а нечто, воспринимаемое моим сознанием за кровь. На вкус даже не соленая. Жизненная энергия? Или что там еще у духов в венах? Сколько лет жизни я уже потеряла? Поможет ли мне перевязка остатками одежды? Скоро совсем голой останусь, если не найду другого материала для бинтов. Хотя, мне кажется, что одежда тоже каким-то образом постепенно восстанавливается. И где моя регенерация, когда она так нужна? Ах да, она же восстанавливает мое физическое тело, а не духовное.

Неделя

Я нарвалась.

Видимо, пока за мной по следам ходил Гаруда, то никто не рисковал лезть под обстрел, а теперь вся местная шваль внезапно проявила чисто гастрономический интерес к моей персоне.

Пока что я натыкалась на сильных одиночек, реже на группы, немедленно пытавшихся отхватить от меня кусочек, но благодаря серии забегов с белобрысым демоном пустынь я уже более-менее сносно ориентируюсь в хитросплетениях коридоров подземного мира и знаю места, в которых можно отсидеться. Оружия я так и не сумела себе добыть, как и не узнала способа, как убить этих тварей кроме как вступить с ними в рукопашный бой. Не знаю как я выгляжу для окружающих, но что-то не так было с моими руками. Иначе как объяснить ужасные раны на телах нападавших, которые появляются после моих ударов? Будто вместо ногтей у меня настоящие ножи, кромсающие агрессоров в фарш. Только за счет этого открытия я умудряюсь кое-как отбиваться от монстров, но без травм для меня все равно не обходится.

Не все нападавшие были тупыми тварями – некоторые, если умудрялись ранить меня, то сразу же давали обратный ход и пытались убежать, чтобы не оказаться уничтоженными. Тогда уже я начинала за ними гоняться. Мне совсем не хотелось чтобы обитающая здесь нечисть переродилась в мире живых и начала сеять там смуту. И без них в жизни не все так радужно, как могло бы быть, а с ними и вовсе тошно станет. В этом с Гарудой я была солидарна – мусору незачем давать второго шанса. Эти паразиты общества, зная, что их ждет, будут всеми силами цепляться за вновь приобретенную жизнь, пустив в ход все возможные средства, а когда медицина с наукой окажутся бессильны, то в момент отчаяния в ход пойдут кровавые обряды и жертвоприношения, рядом с которыми вампирские пирушки покажутся детскими утренниками. Кто знает, вдруг поможет? Лично меня по схожей методике создали. Может быть я утрирую и не все узники Чистилища станут вторыми Гитлерами в случае свободы, а кто-то попытался бы жить по-христиански, искупая свои прежние грехи, но рисковать я была не намерена.

Как бы вторым тюремщиком здесь невольно не стать. Проклятым пока и павшего ангела за глаза хватает.

Одним словом — с тех пор, как пернатый отвалил, мне скучать не приходилось.

Вот и сейчас я удирала от очередной тварюшки, увязавшейся за мной из всей той стаи монстров, что устроили мне засаду в одном из лабиринтов подземелья и которых я почти успешно обвела вокруг пальца. Почти – потому что преследующий меня плотоядный кошмарик оказался невероятно упрямым и потеряться по дороге никак не желал. Выглядел он как существо гуманоидного типа. Это означает, что у него две длинные худые ноги, две руки с тремя толстыми длинными пальцами, вооруженные когтями, и уродливая неподвижная голова, сросшаяся с телом. Весь он был покрыт прочным хитином, да и конечности его напоминали лапки кузнечика. Кажется именно такого загрыз незабвенный хомякоид почившего с концами лорда, когда мы проходили в кишащем насекомыми проходе к дождливой деревне мертвых. Как его называют? Ползун кажется? А не, ползуны к потолку и стелам липнут, словно мухи и языки длиннющие имеют, а это прыгун! По сравнению с остальными — просто красавчик. Правда в место, куда я его завела, существу особо попрыгать негде, чтобы башкой своей в потолок не впечататься, так что сейчас прыгун уныло переваливался на своих длинных ногах, иногда поражая своей скоростью, когда сигает далеко вперед стоит лишь появиться в поле зрения. Он так и охотится: напрыгивает сверху на свою жертву и разрывает на части крепкими когтями на трехпалых руках, либо же отгрызает голову широкими челюстями. В слишком узких проходах он неповоротлив и потому не столь опасен.

Ну вот и прибежали! Здесь на перепутье ему будет довольно сложно меня достать, атакуя лишь прыжками далеко вперед, от которых я без проблем уклоняюсь и распарываю брюхо, пока тот пролетает мимо меня. Тварь обиженно воет, разворачиваясь для повторной попытки меня достать, а я принимаю стойку...

Внезапно по телу проходит волна, сводящая болью каждую мышцу в моем теле. В груди что-то гулко стукнуло, пытаясь разворотить ребра и вырваться наружу, а в голове установился вакуум, вытягивающий все мысли.

Я замерла, беспомощно падая от внезапно подкосившихся коленей, не в силах пошевелиться.

Последнее, что я увидела, перед тем, как погрузиться во тьму потери сознания – это оскаленная окровавленная морда чудовища и готовые вот-вот вонзиться в меня когти...

“Довольно красивое сочетание цветов”, — такой была первая осмысленная мысль в моей голове.

Бархатно-черный вытянутый на весь диаметр радужки зрачок, перечеркнутый посредине линией потоньше и покороче, которая становится невидимой, при сужении. Странной формы крестообразный зрачок окружала неоднообразная светящаяся изнутри лазурь, резко переходящая в переливающуюся множеством вспыхивающих блесток-звездочек серебро, обрамляющую и пронизывающую радужку сетью складок в ней.

На какое-то время я конкретно зависла, завороженная магическим светом чужих глаз, и пришла в себя только после того, как сильная рука грубо схватила меня за воротник и насильно поставила на ноги.

— А я все пытался понять, что в тебе не так...

Кожу в месте соприкосновения неприятно жгло все сильнее с каждой секундой, и даже начал появляться слабый дымок с редкими искрами.

Зашипев, Гаруда оттолкнул меня от себя и вытер свою саднящую ладонь о бедро, не спуская с меня пристального взгляда. Я же в свою очередь потерла шею, на которой, судя по ощущениям, расползался сильный ожог, сумев устоять на ногах.

Да, он действительно серьезно изменился в течение этой недели. И цвет глаз не единственное, хоть и отмечала это уже прежде. Вечно сопровождающая демона аура кошмара и превосходства, уничтожающая все в непосредственной близости до мельчайших духовных частиц, смягчилась, многократно ослабла и успокоилась, начав приобретать прямо противоположные эффекты. Не знаю, что происходит с этим парнем, но по какой-то причине он все меньше стал походить на демона, возвращаясь к своей первоначальной светлой сущности, по которой местные принимали его за ангела. Да и я, глядя на него сейчас, и его серые крылья, которыми он скрывает свое тело (одна пара скрывает грудь, вторая спину, а третья в полураскрытом состоянии нервно подрагивает над головой, отчего он весь похож на комок перьев), назову его сейчас потерявшимся серафимом, если бы не странная жутковатая рогатая маска, на этот раз полностью скрывающая его лицо. Не знаю, зачем он это делал, но видимо он скрывал свой лик на каком-то чисто инстинктивном уровне.

— А ты, оказываешься, еще жива.

— Что? — удивленно посмотрела я на него, мысленно прокручивая в голове сказанные слова. — Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду тебя, — лазурно-серебристый огонь нечеловеческих глаз в прорезях маски на секунду стал ярче. — И причина, по которой на тебе до сих пор нет ни единого узла проклятья смерти, привязывающего тебя навеки к этому миру. Я даже пытался набросить его на тебя и привязать к земле, но оно легко с тебя сползало.

— И в чем же причина? — все пытаюсь понять смысл его слов.

— В том, что сердце твое еще бьется!

Гаруда поднял указательный палец со значительно укоротившимся когтем. Я на автомате сделала шаг в сторону, уходя с траектории выстрела, но на этот раз он действительно лишь захотел указать на меня.

— Я вначале не понимал, но теперь ясно увидел. Ты жива, но при этом свободно передвигаешься по Чистилищу, — он склонил рогатую голову к плечу, опуская руку и пряча ее под прикрывающее грудь серое крыло, выступающее в роли плаща. — Хотя все коматозники неумолимо умирают, едва касаются земли мира мертвых.

Шестикрылый сделал ко мне шаг, разворачивая все свои лишние конечности на всю их длину, каждое из которых было почти с него в размахе. Передо мной стоял высокий худой (но не тощий) индивид с мертвенно-серой кожей без грамма жира, в темноте Чистилища приобретающей неестественный фиолетовый оттенок. На нем не было никакой одежды кроме скрепляемой поясом многослойной черной ткани с фиолетовыми краями, достигающая спереди колена и стелющаяся позади него по земле длинным шлейфом (и куда только делась тяжелая броня?), да и сам он перестал напоминать смазанную фигуру из тьмы. Кожа больше не была прозрачной и не демонстрировала черного сердца с прочими внутренними органами, но по переплетениям мышц под ней я увидела, что некоторые из них не должны присутствовать в человеческом организме (видимо они нужны для его крыльев) и делали существо передо мной куда физически сильнее, чем он создает впечатление. Опасный до кончиков острых когтей на пальцах. Все мое существо вопит об опасности рядом с ним, хоть он и прикрывает свою ауру.

И почему он каждый день предстает передо мной в новом облике? Меняет их, как галстуки.

— Кто ты такая? – спросил он тоном, показавшимся мне уставшим. — Ты не человек, это я определил сразу, как тебя увидел. Но ты и не подобна мне. Сколько я не изучал тебя все это время, никак не смог понять, откуда ты такая взялась? И есть ли там еще такие?

— Не твое дело, — оскалилась я в ответ, медленно отступая под его любопытным взглядом. — Я никто.

— Ну да, конечно, — в его мурлыкающем голосе так и сочилось неверие.

— Что тебе от меня нужно? Хочешь услышать благодарность за спасение? — решила я перевести тему подальше от выяснения моей личности.

Пусть я не видела лица Гаруды, но по улавливаемым эмпатией отголоскам и прищурившимся огонькам глаз я поняла, что под маской он хитро улыбался. Чему-то эта гадость очень радовалась, но я не имела понятия чему и потому была настороже.

Мужчина проследил за моим взглядом и несколько секунд любовался на тлеющий костяк прыгуна, медленно рассыпающийся в прах, после снова посмотрел на меня, так ничего и не сказав.

— Твоя цена за вытаскивание моей тушки из задницы прежняя? Глоток крови? — предположила я, не понимая, почему он просто стоит и даже не пытается атаковать.

— Я бы предпочел на этот раз взять плату информацией, — не купился тот на мою слабую попытку отвертеться, демонстративно изучая маникюр на пальцах. — От твоей крови я и так уже пьян и непривычно весел, словно от наркотика, — не опуская руку, вновь посмотрел на меня, уже не улыбаясь. — Может скажешь, почему в тебе столько позитивной светлой энергии, насильно вызывающей смену полярности силы? Она ведь не принадлежит тебе и воспользоваться ею ты не можешь. Скорее, она наоборот тебе вредит, подавляя твою настоящую силу.

— Не понимаю о чем ты, — честно ответила я, даже пожав плечами для придания большей убедительности своим словам. — Я не разбираюсь во всей этой мистической чуши и нужную информацию дать не могу.

— Откуда у тебя столько МОЕЙ энергии?! — разом потеряв все свое напускное спокойствие, рявкнул на меня Гаруда, заставив оскалиться в ответ. — Я не видел тебя прежде в Чистилище! И уж ты точно никак не могла получить ее от одного единственного случайно оброненного мной пера! Мы встречались с тобой при жизни?

- Что?

В который раз ему удалось ввести меня в когнитивный диссонанс, а моя человеческая часть, пользуясь моим замешательством, прорвалась наружу:

— Да я тоже тебя впервые встретила здесь! Уж поверь, если бы и был кто-то подобный тебе в моей жизни, то я бы точно... запомнила.

Эта небольшая заминка как раз в тот момент, когда я вспомнила о Рухе, не осталась незамеченной внимательно слушавшим меня Гарудой.

Снова этот огонек жгучего любопытства в его двуцветных глазах, да и я сама посмотрела на него так, будто увидела впервые.

Так-так-так! Погодите-ка! Серебристые глаза, длинные светлые волосы... Утверждение о “его” энергии... Но если это Рух, то почему он меня не помнит?

И ответ пришел в голову сам собой, стоило лишь вспомнить, где я нахожусь. А так же о перекрученных временных потоках Чистилища. Если предположить, что сейчас передо мной находится более молодая версия Руха (если это действительно он, ведь я ни разу не замечала у преследующего меня странного блондина склонности к пирокинезу и три пары крыльев за спиной), которому в будущем только предстоит встретиться со мной на второй месяц с момента моего создания, то... Что? Как мне использовать это знание себе на пользу? И почему он тогда зовет себя Гарудой, а не Рухом? Нет, видимо я все-таки ошибаюсь. Нужно больше информации, кроме внешнего сходства. Вот бы он снял еще свою маску, нахрена она ему вообще?!

— Как хочешь...

Мгновенное перемещение мне за спину вместе со вспышкой света и острые клыки, сомкнувшиеся на моей шее. Я зашипела и вырвалась, быстро обернувшись на нападавшего. Слегка приподнятая костяная маска открывала вид на искривленный в усмешке окровавленный рот и длинный темный язык, слизывающий ее с бледных губ.

— Но свою плату я все равно получил! — отсалютовал он мне рукой на прощание, поправляя маску и неторопливо уходя прочь. — Еще увидимся, дитя! Советую тебе убраться побыстрее из Чистилища от греха подальше, не то в следующий раз, когда тебя скрутит, я могу оказаться далеко. Добегаешься, что останешься здесь навсегда в качестве ужина.

— Угу, чтобы я еще знала, как отсюда выйти... — буркнула ему в спину, разворачиваясь, чтобы тоже убраться и снова обдумать свое положение.

We drink your blood

Мы пьём твою кровь,

When the midnight sky is red!

Когда ночное небо красное!

Я резко остановилась, расслышав в напеваемом под нос позитивном мотивчике подозрительно знакомые строчки.

We drink your blood

Мы пьём твою кровь

And we call the sanguine saints.

И призываем кровавых святых.

Оборачиваюсь и смотрю вслед дирижирующего самому себе Гаруде, снова сложившего четыре из шести крыльев так, чтобы те прикрывали его тело.

We drink your blood

Мы пьём твою кровь

When the midnight sky is red!

Когда ночное небо красное!

Срываюсь с места, нагоняя его стремительными шагами.

We drink your blood

Мы пьём твою кровь

And we open your veins!

И вскрываем твои вены!

— Ты! Откуда ты знаешь эту песню?! — рывком разворачиваю опешившего от подобной наглости “серафима” за крыло, второй рукой пытаясь сорвать с него маску.

— Чё?! — во вспышке переместился прямо из моей хватки Гаруда, оставив в кулаке свой пух, и возмущенно продолжил с безопасного расстояния примерно в двадцати метрах впереди и в двух метрах над полом. — Какая тебе разница, где я ее услышал? Если ты, конечно, не... — тут он резко оборвал сам себя и смерил меня придирчивым взглядом сверху вниз: — Version Evolutionary Result Accomplished Soldier?

Я прищурилась на него, готовая в любой момент броситься, защищаться или убежать в зависимости от того, что он будет сейчас делать, когда раскусил мою природу.

Вырванный пух медленно на множество белых искр, обжигающих руку, так что я спешно выкинула его. Все-таки я не он и не умела поглощать попавшиеся мне частицы тел одним лишь прикосновением.

— Ве-е-ерас, — пропел Гаруда, медленно спускаясь назад на грешную землю, и хмыкнул: — Впрочем, как я и подозревал изначально. В кои-то веки хоть одного встретил. Значит идея была не настолько провальной... — задумчиво произнес он. — Что же тогда случилось с остальными, раз за столько лет встретил лишь тебя?

— Кто ты такой? И откуда меня знаешь?

— О, ну раз ты настаиваешь... — появился он неожиданно ко мне лицом к лицу (учитывая его рост, то лицом к животу) и, перехватив мою руку, пожал ее: — Я Сверх! Зовут Гаруда.

— Кто? — да он просто издевается надо мной, вновь введя в ступор.

— S.V.E.R.H. — Successful Version Evolutionary Result Human, — терпеливо пояснил мужчина, разрывая жгучее рукопожатие и отступая на шаг. — Как и ты, создан “Рассветом” согласно программе по получению новой формы жизни, превосходящей физическую природу. Единственный успешный образец, появившийся спустя много лет после того, как компанию закрыли.

— Кто же тебя тогда создал, если закрыли?

— Не помню, — Гаруда развел руками, после снова спрятал под крыльями. – Как и у Верасов, моя человеческая память уничтожена нейростимуляторами. Да и не только человеческая. Первые десятилетия моего перерождения в новом облике тоже серьезно пострадали, отчего мне приходилось узнавать о своем прошлом из оставленных мной же... или кем-то записей. Рядом со мной никого не было, только лабораторные журналы, отчеты и дневники. Жаль, что я уже забыл большую часть того, что там было написано, включая свое настоящее имя, – он озадачено потер подбородок, глядя в пустое пространство перед собой. — Даже не могу сказать, сколько лет мне было, когда мое физическое тело погибло. Все-таки даже в нынешнем состоянии моя память конечно, и ранние события постепенно затираются, оставляя место для новой информации. Слишком много времени прошло с тех пор... Но про Верасов я, как ни странно, помню. Читал про вас.

— Читал... — повторила я за ним его слова. — Был создан намного позже нас...

Сказанное моим врагом (либо же младшим братом, раз мы с ним имеем одних создателей?) как-то совсем не вписывалось в мою теорию о временных потоках Чистилища. Зато объясняется его сверхъестественная сила и способности.

“Сверх” — это совершенное создание. Новая ступень эволюции, вышедшая на уровень существования, недоступный для человеческого понимания. Если Верасы на фоне людей смотрятся, как человек на фоне обезьян, то сама я в свою очередь на фоне Сверха не больше, чем насекомое.

“Черт, эти сумасшедшие все-таки добились своего и вырастили бога в пробирке! — выругалась Кира, боязливо выступая из подсознания. — Вот НАХРЕНА они сделали это??!”

— Верасы превосходят обычных людей почти по всем параметрам. Сверхъестественная скорость и сила, от которой у вас самих ломаются кости и рвутся мышцы, феноменальная память и мозг, работающий быстрее самого современного компьютера. Голая логика без чувств. Один боец стоит десятка солдат, и это еще не говоря об уникальных способностях, направленных на поиск и устранение цели, — Гаруда начал медленно обходить меня по кругу, едва не касаясь подрагивающими крыльями. Я не шевелилась, чувствуя, как его пылающая аура, обращающая камни под ногами в пыль, омывает мое тело, словно пытается прощупать, изучить. — Но не смотря на все явные достоинства... — псевдоангел остановился за моей спиной и низко склонился к моему уху ровно на то расстояние, когда мы оба не испытываем явного дискомфорта при прикосновении: — Проект Верас был объявлен провальным.

Я не пошевелилась, все так же сохраняя холодное спокойствие. Если он пытается вывести меня из себя этими словами, то выбрал совсем не ту тему. Да, я знаю, что всех, включая меня, не смотря на позитивные отзывы, все же забраковали и сплавили тем, кто готов был купить за баснословные деньги в качестве охраны или средства устранения конкурентов. Ну и что с того? Меня это ни капельки не трогает.

— Это было невероятно глупое и поспешное решение. Ведь пусть Верасы и не были тем, чего пытались добиться наши с тобой создатели (а именно меня), но ваша польза была слишком очевидной, чтобы так просто от вас избавляться, — осуждающе поцокал языком Гаруда на дела давно минувших дней. — Наверное именно так подумали бы все, кто не был посвящен в истинное положение вещей.

На этот раз я отреагировала на его слова, слегка напрягшись, что не ускользнуло от его внимания. Он вообще на удивление четко меня читал, предугадывая мои мысли и порывы, когда как для меня крылатый дух оставался загадкой. А все потому, что в отличие от меня же он способен ЛГАТЬ. Причем это его умение распространялось не только на словесную ложь, присущую людям. Его непостоянный облик, перепады настроения — все это лишь маски, которые Гаруда мог менять столь же легко, как дышать. Более того, я подозреваю, что он мог менять свой эмоциональный фон вне зависимости от своего истинного состояния, что для меня было весьма плохо, потому что я не могла прощупать его с помощью эмпатии и узнать, когда тот действительно серьезен, а когда насмехается. Иными словами — моя способность по улавливанию чужой лжи на него не работала. Слишком между нами была большая была разница, ведь Сверх стоял на ступень выше Вераса.

— Да, я говорю о команде возвращения, — кивнул пернатый своим же словам. — Если верить всему, что я прочитал, то внедрение Верасов в качестве охраны президентов и министров разных стран было спланировано изначально. Они щедро заплатили “Рассвету” за свою будущую эволюцию (в меня!) и потенциальное бессмертие, расплачиваясь собственным народом, но потакать их желаниям не было в планах наших создателей. Вы не могли быть провалом, потому что изначально не планировались чем-то большим, чем верные слуги и оружие. И потому при условном сигнале, который заранее вложили в ваши головы, Верасы должны были убить своих нынешних контрактников и вернуться к своему самому первому хозяину, являющемуся для них единственным истинным.

— Я не знаю ни о какой команде возвращения, ее в меня не закладывали, — с непониманием прокомментировала я его слова.

— Хочешь сказать, что убив своего хозяина, ты не пришла к выводу, что нужно вернуться на базу за новым заданием?

А вот это уже заставило меня задуматься.

— Я не убивала министра, — честно ответила я, вспоминая свое прошлое. — Это сделал снайпер. Неизвестный. Тем самым спровоцировав начало ядерной войны.

— Смелое заявление, но неверное, — усмехнулся дух, склонившись к другому моему уху. — Убийство министра, привело бы к скандалу, но не вызвало бы такой яркой реакции. А вот если одномоментно будут уничтожены руководители ядерных держав и от их имени произведены запуски ракет, прикрываясь этим предлогом, то это совсем другое дело. Понимаешь меня?

Я понимала. Почти, потому что до меня так и не дошло, с чего бы это мне нужно было устранять объект, находящийся под моей охраной. Но тем не менее картина происходящего постепенно складывалась в моей голове, заполняя те пробелы, что у меня оставались. Только не сказать, что открывшаяся правда мне нравилась, хоть до этого я полагала, что то была только моя вина в случившемся. Алан Курд дал некую установку всем Верасам еще на стадии создания? Почему же я избежала подобной судьбы? Хотя... Я не могу отрицать, что после гибели того министра не пришла к мысли, что в таком случае самым очевидным решением было вернуться к своему создателю. Не моя проблема, что по дороге я нашла себе занятие поинтереснее вместе с новым хозяином. Но о тех Верасах, что добрались до базы, я больше никогда не слышала.

— Нужно было уничтожить все человечество в крайние сроки любой ценой, — кивнула я, отвечая на вопрос.

— Верно, — похвалил мою сообразительность Гаруда, немного отстраняясь. — Нужно было освободить планету от мусора и подготовить место для новых людей, которые будут лучше, совершеннее предыдущих. Новое человечество, живущее тысячелетиями и не знающее болезней.

— Новых людей? — а вот этого я не знала. — Так в мире остались еще люди? — повернулась к нему, поднимая голову и вглядываясь в маску.

— Разумеется остались, — хмыкнул тот, хлопнув крыльями, но после задумчиво добавил, посмотрев на меня: — По крайней мере, я надеюсь, что остались... Но после твоих рассказов не уверен.

— Ты... — сощурила я глаза, внимательно следя за каждым его движением. — Ты ведь тоже создан с некой целью. Ты тоже получил какую-то задачу, ведь так?

— Конечно же да, — даже не стал отпираться. — Моя задача заключалась в том, чтобы уничтожить остатки выживших после чистки, дождаться восстановления планеты, а после всего этого пробудить отобранную корпорацией колонию людей, — огромные серые крылья вновь зашелестели, когда Сверх повел плечами, глядя на меня чудными глазами: — Мы с тобой оба созданы ради одной цели: срежиссированного Апокалипсиса, проходящего на условиях руководителей корпорации. Горстка избранных преодолеет шторм, но только не в Ковчеге, как в Библии, а под землей, в надежном убежище, охраняемом мною. В конце концов, пережившие Апокалипсис лучшие представители своего рода: инженеры, технологи, ученые, — вступят на очищенную землю, которую смогут переделать по своему вкусу. И вот тогда наступит Эпоха Рассвета цивилизации! Я создан, как Хранитель человечества. Я Хранитель всех их знаний и достижений, которые должен передать им и их потомкам. Ничто не будет утеряно. Не придется начинать строить свою цивилизацию с нуля, оставшись при своем, но все ресурсы земли будут принадлежать только им, — он сконфуженно хмыкнул, поднимая голову наверх: — Правда, после того, как сам сумею вернуться и, желательно, в тот момент времени, когда энергия в убежище не иссякнет, а планета уже будет пригодна для повторного заселения.

“И вот поэтому Гаруда совсем не обрадуется, когда обнаружит, что в его отсутствие планету приватизировали говорящие животные, — продублировала мои мысли Кира, еще больше высунувшись из подсознания. — Он будет для мохнатых совсем не Миром, а пламенным пожаром, заново выжигающим всю планету для своих хозяев. Кстати, ты заметила, что его свет действует наподобие ядерной вспышки? А если у него такая же чуйка, как и у Верасов (а она у него должна быть, раз он более совершенная версия нас), то от него нельзя будет скрыться ни под землей, ни под водой, ни в воздухе.”

— Иными словами, люди сами себе создали бога-покровителя, устав молиться пустоте, — покачала я головой. — И они так просто позволят собой помыкать даже такому могущественному созданию, как ты? Без каких-либо сдерживающих факторов и средств безопасности?

— Не сказать, чтобы я считал себя настоящим богом при жизни, — задумчиво протянул Гаруда, игнорируя оба моих вопроса, — но в Чистилище моя сила значительно возросла, а поглощенные способности открывают новые горизонты.

— И где же находятся последние люди на Земле? — спросила я, стараясь выглядеть как можно безразличнее.

“Нужно будет добраться до них раньше Гаруды и уничтожить. Кто знает, может быть, лишившись своей цели в жизни этот крылатый монстр не будет видеть смысла выжигать Анималию, потому что освобождать место станет просто не для кого, — в это время отдавала мне приказ Вольная, на который я ответила мысленным кивком. — Вот только на свой счет мне обольщаться не придется. И так ясно, что от меня и кучки пепла не останется.”

— Угу, как же, так я тебе и скажу, — фыркнул дух, видимо что-то заподозрив. — Ты жива и можешь в реальный мир вернуться, а я тут застрял. Если я создаю впечатление святой наивности, то не сильно обольщайся!

Ясно, придется искать самой... Если выберусь отсюда. Что он там говорил про то, что я еще жива и могу покинуть Чистилище? Как это выполнить?

— Но, честно говоря, я уже давно накопил энергии, которой с лихвой хватит для моего возвращения. Я могу воплотиться в реальности в любой момент. Просто ждал...

— Чего ждал?

— Забыл, — снова развел он руками.

Я удивленно уставилась на него, пытаясь понять, как вообще можно так наплевательски относиться к собственной памяти? Ведь я сама с этим никогда проблем не испытывала, хоть сейчас способная в подробности рассказать в мельчайших подробностях все, начиная к первых секунд моего осознания. А тут раз и “забыл”. И как он знания собирался остаткам человечества передавать с его-то провалами?

— Я что-то искал... — задумчиво забормотал себе под нос Гаруда, провокационно повернувшись ко мне спиной и отойдя в сторону: — Это что-то очень важное находится именно здесь, в Чистилище либоже в потоке душ... Настолько важное, что для этого мне потребовалась сила. Много силы... Я хотел это вернуть всеми возможными способами и потому копил силы все больше и больше, больше и больше... Просто прийти, забрать и вернуться обратно в мир живых, — положил ладонь на прорези для глаз, словно у него заболела голова: — Но чем больше я получал, тем больше терял. Я уже себя никогда не вспомню. А то, к чему я так стремился, стало неважным...

“На лицо все признаки передоза нейростимуляторами, — поделилась со мной своими наблюдениями Кира. — Вся память навсегда выжглась не только из мозга, но и из души. Хорошо, что я не довела себя до такого состояния, иначе со своей человеческой частью могла бы попрощаться окончательно!”

Порой мне приходится серьезно задумываться, почему я решила не избавляться от тебя, Кира. Ты сокрытая во мне переменная, превращающая жизнь окружающих в хаос!

“Эй! Если бы не я, то ни за что бы не выжили, когда Верас во мне впал в спячку! Забыла, что происходило со мной в последние годы? Я лишилась почти всех своих способностей, ослабела до человеческого уровня, начала чувствовать боль и даже часть памяти вместе с навыками заблокировалась вместе с Ириной! Да я даже потеряла свою интуицию, перестав чувствовать, когда в меня целятся через прицел, иначе бы меня ни за что не смогли бы подстрелить так просто ферментной пулей и транквилизаторами столько раз! Да я, черт побери, даже программу нормально написать не могла с первого раза и винтовку сразу починить! Верас во мне более-менее пробудился лишь за последнюю неделю, начиная с момента, как впервые вкусила кровь в этом времени. Я лишь порождение собственного разума, но именно из-за этой “переменной” человеческой части до сих пор жива! Лаврова оставила меня в самый тяжелый промежуток времени, превратив в жалкую человечишку! Да если бы не я, то Верас, потеряв цель в жизни, просто закрыла бы глаза, села в углу и больше никогда бы не поднималась, там и умерев! Ирина так и поступила, бросив меня! Да, я уязвима, и пока доминирую в сознании, то мне не доступны ни сверхспособности, ни особые умения! Но зато я обладаю волей и жаждой жизни в отличие от демонического слуги! И после всего этого еще саму себя спрашиваешь, почему не избавилась от своего внутреннего человека?!”

Вопрос снят. Личность Киры Вольной полезна, признаю.

“То-то же! Но надо бы уже заканчивать с этими разговорами самой с собой, а то чувствую, что шизофрения прогрессирует. Скоро мое “Я” превратится в наше “МЫ”, и тогда расслоение личности перейдет в раздвоение со всеми вытекающими отсюда последствиями...”

Если бы не обостренные реакции, постоянное ожидание подвоха и запредельная интуиция, то ни за что бы не увернулась от последующего выпада в мою сторону.

Острые когти на сложенных “клином” пальцах не пробили мою грудь насквозь, а лишь оцарапали, разрезая кожу и плоть до ребер с пугающей легкостью.

Я даже не почувствовала момента, когда Гаруда впервые за все время знакомства решил атаковать меня серьезно! Всего миг назад он стоял напротив с нечитаемым взглядом (как и всегда вообще-то), а сейчас я едва не оказалась проткнутой насквозь!

— Опа, — сказал он немного удивленно, проносясь мимо меня и полыхнув огоньками в глазницах. — Шустрая!

Я же усилием воли подавила в себе вспышку резкой боли и вцепилась в неуспевающего увернуться от меня промазавшегося мужчину, оказавшегося настолько близко, что просто преступно было этим не воспользоваться. Ладони цепко ухватили основания крыльев на лопатках, колено уперлось в спину, а вторая нога обхватила талию, прижимая к боку одну из его рук.

От наших тел поднялся прозрачный черных дым, когда наши ауры соприкоснулись и начали резонировать.

Не ожидавший Гаруда инстинктивно шарахнулся в сторону, но я уже крепко оседлала его, перемещаясь вместе с ним. Странно, но в этот момент время для меня будто замедлилось, и я смогла увидеть, что вспышка при помещении появляется, потому что в этот момент его духовное тело само превратилось в свет. Только после этого я на несколько секунд ослепла, а мою кожу, казалось, пропекло до появления хрустящей корочки. Но и от него я тоже чувствовала яркое чувство боли, потому что мои невидимые для меня когти глубоко вонзились ему под лопатки.

— Отпусти меня и слезь! — строгим тоном потребовал дух прежде, чем я додумалась вонзить ему в шею зубы. — Немедленно!

А я в полном недоумении почему-то мгновенно подчинилась и ослабила смертельные объятия, хотя у меня сейчас возник просто великолепный шанс если не убить, то серьезно покалечить эту тварь!

Удар локтем в живот. Резко распахнувшиеся все шесть крыльев, скидывающих меня со спины.

Умудряюсь не сбить дыхание и увернуться от сразу нескольких устремившихся ко мне лазерных лучей, но одно все равно задело мне стопу, серьезно опалив. Плохо. Теперь я точно не смогу от него никуда сбежать. Добегалась. Теперь он точно убьет меня на месте, не успею даже и шага сделать.

Но Гаруда по какой-то причине не спешил мстить за свое ранение, в тридцати метрах от меня изучая свою кровь на пальцах, которая, к слову, была насыщенного ярко-голубого цвета и вязкая, словно гуашь. Ярость постепенно утихала, хоть ему все еще хотелось порвать меня на лоскутки. Мгновенно ставшие вновь полностью голубыми, как его кровь, глаза посмотрели на меня со странным выражением, но взвившаяся за его спиной, опутывающая было повторно его тело, Тьма не спешила замещать собой все то светлое, что в нем появилось.

— Великолепная реакция, — по какой-то причине сдержано похвалил тот меня. — До сих пор никому даже царапины не удавалось мне нанести, а ты же сумела меня поймать. В тебе скрыт большой потенциал.

Я же в ответ лишь прищурилась, пытаясь разобраться по какой причине вдруг упустила такой шанс с ним покончить.

— Гадаешь, почему вдруг послушалась меня? — угадал мои мысли дух.

Немного опуская голову, глядя исподлобья. Кира даже не пикает после того, как чуть насквозь не пробили, предоставив разруливать ситуацию. Как всегда, когда дело пахнет жаренным.

— А как еще ты должна реагировать, на приказы своего хозяина? — сказал он с самым невинным видом, по-птичьи склонив голову, и, я готова была поклясться, злостно усмехнулся.

— ЧТО-О-О??! — мгновенно среагировала Кира, вырвавшись наружу вместе со всем букетом тщательно скрываемых эмоций.

— Попалась! — сомкнулись горячие пальцы на моей шеи, поднимая над головой. — Теперь я не позволю тебе скрыться. Кто ты такая?

Холодный огонь вкупе с бесстрастным тоном и угрожающей аурой могущества пробирал до костей.

Я дернулась, пытаясь заместить свою человеческую половину и тем самым защитить, но почему-то мне это не удалось.

— Хм... — не дождавшись ответа, сам выдал Гаруда, закончив осмотр. — А вот этого не ожидал... У меня сложились некоторые подозрения, что с тобой что-то не так, когда по твоей душе то и дело пробегали некоторые помехи и менялось направление в силе, но я даже предположить не мог, что причина здесь кроется в духовном паразите...

— От... Пусти... Скотина... — прохрипела Кира, пытаясь разжать хватку, сдавившую горло и мысленно просила меня о помощи.

Но я была беспомощна и не способна поделиться своей силой, пока продолжается физический контакт.

— Не паразит... — склонил голову к другому плечу дух, отметя эту теорию. — Душа? Душа в душе? Как это возможно? Хм... Нет, только маленький осколок, заполняющий пустоту, вызванную некой травмой. Что это? Как пересадка органов от донора больному! Поразительно! Значит, Верас может вернуть себе волю и чувства, забрав их у кого-то другого?... Ах да, — отпустил, вновь оказавшись на некотором удалении, встряхнув рукой.

Кира тут же выперла меня из подсознания, сама там обосновавшись и в ближайшее время явно не планирующая высовываться.

— Что ты имел в виду, говоря, что я не могу игнорировать твои... — я не договорила, тактично умолчав слово “приказ”.

Ведь в таком случае ответ мне и так известен, но я хотела сама услышать от него подтверждение худшего. Может есть еще какой шанс отвертеться?

— А ты разве не поняла? — хмыкнул тип под маской. — Я последний представитель корпорации “Рассвет”. Можно сказать, что я её новый глава. Следовательно, мне по наследству передается все имущество и все проекты, уцелевшее до сего момента. Включая ТЕБЯ и другие образцы. Все Верасы принадлежат мне!

Да нет! Не может этого быть!

“Им всем медом что ли намазано, что куда не плюнь – тот мой новый хозяин?!” — тоскливо провыла Вольная.

Комментарий к Салочки с Гарудой и неожиданное открытие Монстр, напавший на Ирину:

https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/736x/23/9f/7b/239f7b4371f91d719195275e82c7d0d7—aliens-cowboys.jpg

https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/originals/96/4b/37/964b37efa460928da26dc412cbadf333.jpg

Гаруда:

https://pp.userapi.com/c605516/v605516756/1b2b/Kc0wm0BPibk.jpg

https://pp.userapi.com/c626529/v626529428/71bf6/MlUlZOP5z34.jpg

Древнееврейское слово «сараф» имеет несколько значений: пылающий, огненный; змей, летающий змей, змееподобная молния; летающий дракон или грифон.

Серафимы находятся в постоянном движении вокруг божественного и озаряют все вокруг жаром от своей быстроты и бесконечности полёта, способны возвышать и уподоблять себе низших существ, воспламеняя их сердца, а также очищать их «подобно молнии и всепожирающему огню». Их образ световиден и обладает неприкрытостью и неугасимостью.

“...Вокруг Него стояли Серафимы; у каждого из них по шести крыл: двумя закрывал каждый лице своё, и двумя закрывал ноги свои, и двумя летал...(Ис. 6:2-3)”

Серафим есть образ верных душ, кои подвизаются достигнуть совершенства. Имел он шесть крыльев, а также четыре лица: человека, змеи, льва и орла.

http://www.strangearts.ru/sites/default/files/u5835/seraphim_angel_commission_by_petite_emi-d3k63vq.png

====== Самоназначенный учитель ======

Три месяца спустя

— Египет тоже интересная страна. Я бы даже сказал, уникальная! В этой стране не считали смерть окончанием жизни, а лишь её началом. Египтяне были уверены, что тело — его они называли Сах — составляет лишь одну часть нашей личности. А есть ещё шесть, которые продолжают существовать и после кончины тела. Во-первых, это Ка человека, которые существовали в двух видах: точной копии тела и его тени. Копия была умней своего владельца и часто вела с ним беседы. Поэтому её можно назвать “внутренним голосом” либо же “совестью”. Когда человек разговаривал сам с собой, то это означало, что он беседует со своим Ка. После смерти тела — Сах — копия отправлялась на небеса. Вторая часть Ка — черная тень — была злобной. Именно её оставляли сторожить мумию и гробницу. Она могла напасть на грабителей и убить их. Третьей частью личности была Ба — птица с женским лицом. Это душа человека — его чувства и сила. Для этой Ба и сохраняли мумию. Если Ба не вернется в тело, то человек никогда не сможет ожить.

Египтяне предполагали, что со временем мумия может испортиться. Поэтому в гробницу они ставили и каменное изваяние человека, его памятник. Если Ба не отыщет мумию, то она оживит хотя бы каменное подобие. Главное, чтобы Ба узнала этого истукана, поэтому скульпторы старались придать ей побольше сходства с покойником.

Но Сах, Ка и Ба — это далеко не всё, что составляло человека. За ними следовали еще Рен, Ах и Шуит. Рен — тайное имя, его младенцу при рождении давали родители. В этом имени звучало имя бога, который должен был оказывать помощь человеку. Это имя нужно было скрывать от врагов и колдунов, иначе они могли пожелать вам зла. Скажут например: “Пусть Хнумхотепа сожрут крокодилы!” И беднягу постигнет страшная участь. Мало того, что это ужасно — оказаться в зубастой пасти, так страдалец ещё и лишится тела, а значит, утратит право на вечную жизнь. Поэтому лучше было выдумать себе ложное имя. Скажут враги: “Пусть заболеет Хори!” А кто такой Хори? Нет никакого Хори, и болеть, значит, некому. Кроме того, Рен живет в памяти людей дольше, чем Сах. Тела уже давным-давно нет, а благодарные потомки продолжают вспоминать гениального архитектора или фараона, или прекрасную царицу.

“Ах” — это слово, как и в русском языке, выражает восторг. Ах — это “Сияние”, дух человека, который светит в небе, подобно яркой звезде. Полную противоположность Ах составляла Шуит — теневая сторона души человека, его темные помыслы и желания.

Все эти составные части личности человека продолжали жить на Том Свете и после смерти тела. Но каждый египтянин хотел жить вечно не только Там, но и Здесь. То есть, когда надоест райская жизнь в небесных “Полях Камыша”, вернуться на грешную землю и вновь познать её горести и радости. И не только вернуться, а оказаться в том же виде, в котором он уже существовал здесь когда-то. Конечно, за прошедшие годы мумия высыхала и принимала неприглядный вид, но Ба могла вернуть телу былую свежесть.

— Ну и к чему ты мне это рассказываешь? — настороженно выглянула я из своего укрытия, взглянув на беспечно развалившегося в двадцати метрах внизу Гаруду, в полуметре от поверхности, что-то вырисовывающего перед собой разноцветными светящимися линиями, будто выводил невидимым маркером.

Пусть между нами и установилось подобие перемирия, но своих гастрономических планов на мой счет Сверх забросил не до конца, потому и стараюсь держаться от него подальше. Пусть не пытается убить открыто, но укусить или оцарапать меня — для него святое дело, отчего я постоянно стабильно истекаю кровью ему на радость и вместе с тем медленно и неумолимо слабею. Я было начала приглядываться к местным духам с целью восстановиться за счет чужой жизни, но крылатый огорошил меня новостью, что в мире мертвых нельзя ничего есть и пить, если не желаю остаться здесь навсегда.

— Просто интересное наблюдение, — не меняя позы, пожал он плечами, пальцем нарисовав перед собой ломаную линию. — У всех человеческих душ именно семь слоев, из которых они состоят. У животных тоже семь, но слой души, который египтяне прозвали светлый Ка, у них недоразвит. У одаренных личностей какой-то слой развит лучше, чем у других. У мудрецов это Ка, у великих целителей и эмпатов — Ба, у полководцев — Ах, у убийц — Шуит или темный Ка, — он перевел взгляд с пальца на меня и хитро сощурился. — А у Верасов пятнадцать слоев души, если судить по тебе. Хотя чему удивляться, если от людей у вас осталась только физическая оболочка?

— Ты видишь мою душу... насквозь?

— Разумеется, — фыркнули внизу. — Ты ведь даже скрываться не пытаешься. И ты тоже сможешь, если захочешь.

— Как вообще это возможно?

— Очень просто. Достаточно мне лишь сказать, что в этом мире нет света. Следовательно, всё, что ты видишь перед собой — это потоки энергии, принимающей различные формы. Хотя глаз, как таковых, у нас нет. Просто иллюзия нашего сознания, — в его голосе слышалась откровенная насмешка. — Мы духи. Могла бы и сама догадаться. Кстати, воздуха здесь тоже нет, следовательно и звука производить мы не можем.

— Как же мы тогда общаемся? — даже растерялась я от подобного количества откровений, выворачивающих мое сознание.

— Телепатия, — сказал он, как само собой разумеющееся.

Я пораженно замолчала, переваривая информацию, хоть и продолжала слушать бредни псевдоангела в пол уха, принявшегося перечислять отличия во мне, по сравнению с “обычными” душонками.

— Три Ка, два из которых наполовину сливаются друг с другом, а третий, темный Ка, многократно сильнее предыдущих и более независимый по сравнению с человеческим прототипом. Ба тоже присутствует, но какая-то странная. Как будто в нее вплавлен кусочек другой Ба, поглощенный ею полностью. Хм... Наверное, эти два явления как-то связаны с другой душой в тебе, слившейся с твоей. А вот Рен на удивление четкий, сильный и чистый, хотя неудивительно, ведь у Верасов привязка заключается именно через этот слой. Ах у тебя тоже два, но развиты в разной степени. Если один Ах на стандартном человеческом уровне, то второй еле заметен и находится в зачаточном состоянии. Зато Шуит у тебя настолько мощный, что исходящая от него сила должна вызывать трепет у всякого находящегося рядом. Про Сах ничего не могу сказать, потому что твое физическое тело осталось в мире живых, но думаю, что оно тоже необычно, — он пересчитал на пальцах перечисленные им слои души и насчитал девять. — Далее я вижу в тебе отсутствующие у обычных душ слои, которые я назвал для себя Спат, Рат и Империа. Спат — это твоя связь с землей. Через неё ты можешь черпать информацию из окружающего мира и узнавать былое и грядущее. Также может служить источником интуиции. Этот слой в тебе только зарождается и судя по всему пользоваться им толком ты ещё не можешь. В том же состоянии у тебя находится Рат, отвечающий за связь с жителями этого мира. Название этого слоя переводится как “разум”. Источник психокинетических способностей, которые у тебя, судя по уровню развития, тоже в весьма плачевном состоянии, но кое-какие продвижения я всё же вижу. Видимо, нахождение в Чистилище положительно сказывается на твоем Рате, как и то, что ты постоянно используешь телепатию для общения со мной. Зато Империа в тебе радует меня куда сильнее. Империа — это запас духовной силы и источник твоей личной мощи. Объем впечатляет, но большая её часть запечатана, отчего в твоем пользовании остаются жалкие крохи, которыми ты все равно не умеешь распоряжаться. Помимо всего прочего, у тебя наличествуют такие слои, о существовании которых я не подозревал. Хм, дай-ка подумать... — неожиданно Гаруда оказался прямо напротив меня, спокойно стоя прямо в воздухе, (я даже не дернулась, давно привыкнув к подобным фокусам, лишь немного напряглась в ожидании подставы) и задумчиво потер подбородок двумя пальцами. — Да, назову я этот, пожалуй, Сангвис. Этот слой как-то связан с твоим Сах и в Чистилище пользоваться ты и не можешь. Что-то связанное с физическими возможностями... М-м-м, наверное это твой источник мгновенной регенерации? Не знаю, нужно видеть в действии, чтобы понять точно. Так, а вот это куда интереснее! — указал он пальцем на (я немного повернулась боком, нервируемая подобным жестом) что-то видимое лишь ему. — Дам я этому название Мортем! Ха, теперь понятно, почему ты так спокойно по Чистилищу гуляешь! Что-то из области... некромантии? Оба этих слоя у тебя довольно хорошо развиты, хоть я не вполне понимаю их назначение, но все равно весьма любопытно. А вот третий... — на этот раз он надолго замолчал, сверля меня светящимся взглядом, прежде чем продолжил. — Даже не знаю, как классифицировать. Но у меня явно есть нечто подобное. Что-то вроде способности преобразовывать энергию одного вида в другую... Пусть будет Элементум! — заключил самодовольно, закутавшись в крылья.

Кстати, стоит отметить, что вот уже третий месяц, как Гаруда находится в облике шестикрылого серафима, перестав меняться. Видимо, моя кровь привела к такому результату, стабилизировав его состояние, но его самого это нисколько не тревожило, так то все в порядке.

— Так значит, у животных шесть с половиной слоев души, у людей семь, у Верасов пятнадцать... — подвела я итог его речи. — Ты это хотел мне сказать? Что в зависимости от сложности строения и качества слоев души можно судить об уровне развития определенного существа?

— Можно сказать и так, — снова пожал плечами мужчина, становясь рядом со мной и глядя сверху вниз с высоты своего роста.

— Сколько же тогда их у тебя?

- Двадцать шесть, — с ноткой гордости и превосходства, после немного сбил пафос, что-то вспомнив. — Но в момент моей смерти у меня было всего девятнадцать, а остальное я развил у себя уже здесь, находя, поглощая и усваивая новые способности. Не всегда успешно правда. Большая часть просто отвергается моей сущностью.

— Интересно, как ты вообще оказался в этом месте, раз весь такой совершенный и могущественный? — не удержалась я от подколки.

Я сейчас как раз находилась в редком состоянии баланса между логической и эмоциональной частью сознания, которое люди называют “дзен”. Граница между мной и Кирой становится настолько тонкой, что в кои-то веки чувствую себя адекватной. Голос в голове исчез, а эмоции, заглушающие мироощущение и восприятие Вераса, остались. В таком состоянии мой рассудок пусть и отдыхал (альтернативная замена сна в этом мире), но большая часть силы блокируется. Но все это лишь до первых признаков опасности. Стоит лишь Гаруде сделать хоть одно угрожающее движение, как мое сознание вновь разделится на две половинки, спрятав в глубине все уязвимое и мешающееся в схватке. Можно было, конечно, дождаться, когда тот отойдет на не нервирующее расстояние и продолжить медитацию, вот только в случая с этим пернатым мне спокойнее, когда я его вижу. Большая часть его способностей дистанционные, а моя интуиция плохо на него срабатывает.

— Это было довольно... наивно с моей стороны, — смущенно (?!) провел ладонью по затылку Гаруда, под моим удивленным взглядом со вздохом опускаясь на землю напротив, используя собственные крылья, как мягкую подстилку, и вытянул длинные ноги. — Я тебе рассказывал, что у человеческих душ семь слоев души. Ты этого не видишь, так что тебе придется поверить мне на слово. Так вот, люди и животные не единственные обитатели этой планеты. У растений разумная сущность самая примитивная — три слоя души. У насекомых и паразитов — четыре. У рыб — пять, у ящериц — пять с половиной, а у птиц — шесть. На этом всем держится понимание мира: примитивные формы жизни с примитивной душой, человек — вершина эволюции и, соответственно, имеет наиболее развитый разум. Так вот, еще при жизни мне пришлось поменять свое мировоззрение, — согнул одну ногу в колене, продолжив дальше: — Потому что я встретил существ, находящихся выше людей и даже оставивших их далеко позади.

— Кто? — просто спросила я, зная, что он не продолжит, пока я хоть как-то не поддержу разговор.

— Дельфины, — с улыбкой в голосе. — У них восемь слоев души, но Рат у них развит довольно слабенько, только на эмпатию с телепатией хватает. Еще издавна люди признали их умнейшими существами на планете. Причем настолько идеализировали их, что даже поражались, почему те до сих пор не построили свою цивилизацию, не принимая во внимание, что раса эта не гуманоидная! Дельфины живут в прекрасном для себя мире. У них практически нет естественных врагов, кроме, как раз, людей. Океан занимает 2/3 площади всего земного шара. Вдоволь еды. Что им еще делать, кроме как есть, играть и жить в своё удовольствие? Что хотели увидеть в качестве их цивилизации? Многоквартирные дома или офисы? Бордели? Золотые рудники? Банки с их кредитами и ипотекой? Фондовые рынки? Автомобили и нефтяные скважины? Армию, суды, может тюрьмы, со сторожевыми вышками и колючей проволокой? Или они должны строить религиозные храмы? П-ф-ф, глупости, — фыркнул он, встряхнув головой так, что серебристые локоны разметались по груди и закрыли половину маски. — Может быть их отличие от людей в том и состоит, что им хватает ума не заниматься всей этой ерундой!

— Но ведь дельфины — это не единственные создания, что тебя заинтересовали, верно? — склонила я голову, выражая интерес. — Не хочешь ли ты сказать, что тебя убили миролюбивые морские млекопитающие?

— Нет. Конечно же это не так, — с усмешкой. — Были ещё... кое-кто, — извлек он из-под себя два крыла со встопорщенными перьями и укрылся, будто одеялом. Только костяная маска с яркими огоньками в прорезях видны остались. — Гадкие твари... Именно от них я получил побочный облик... Не стоило глотать их целиком... — пробормотал, отведя взгляд в сторону. — Но откуда мне было тогда знать, что эти мутанты еще и заразны? Чертов вирус встроился в мою ДНК, передав генетическую информацию о том существе, в котором содержалось. Для обычных людей смертельно, для большинства животных даже полезно, а я вот теперь на треть чешуйчатая ядовитая гадина!

— О, так ты не всегда был таким гадом? — на моих губах мелькнула усмешка.

Пора бы уже разделяться с Кирой, а то во мне уже и намек на чувство юмора начал проклевываться. Но это чувство покоя, целостности и умиротворения так приятны, что делать этого, без острой необходимости совсем не хочется. Чуть позже...

— Дело наживное, — покосился на меня Гаруда. — Я так и не понял, откуда эти твари взялись. В них нет абсолютно ничего человеческого и не было вообще похоже, что они с этой планеты. Холодная расчетливость, гибкий ум и море яда. А еще у них великолепно развиты Спат, Рат и Империа. Вернее, не у всех, а только у так называемых “высших” нагов.

Наги? Они же мифические змееподобные существа в буддизме и индуизме, изображаемые с человеческим телом и лицом, но вместо ног у них — змеиные хвосты. Жаль, но в моей памяти больше ничего нет на их счет. Неужели Гаруда имел в виду кого-то подобного? Сам же выразил сомнение насчет их земного происхождения. Да и упомянутые слои души... Десять — это куда больше семи, что, согласно словам пернатого, указывает на их большую силу по сравнению с теми же людьми. Хм, а не был ли тот змей с крокодилами на реке одним из них?

— ... Внутри их расы есть разделение на “высших” и “низших” нагов. К низшим относятся рабочие, не обладающие никакими способностями, кроме повышенного интеллекта и обостренных рефлексов. И от простых ползучих чешуйчатых их отличает лишь то, что у них есть слух и зрение. Но вот “высшие” наги... Для древних человеческих цивилизаций они действительно могли оказаться теми, кого в последствии прозвали богами и мудрецами. И это именно они стали теми, кто прервал мое физическое существование много веков назад!

“Кажется, кого-то до сих пор колотит об одной только мысли о них!”

Охватившая в этот миг Гаруду вспышка застаревшей ненависти окончательно “разбудила” меня, вернув в привычное состояние, когда сознание разделяется на два полюса.

“Надо потребовать его рассказать больше. Мне интересно!” — потребовала Кира, заскучавшая в последние дни.

Отчего-то у меня возникло нехарактерное желание закатить глаза, что заставило меня на секунду “зависнуть” и немедленно заняться самоанализом.

Чего это я возмущаюсь? Сама же придумала человека для таких вот “направлений”. Самой же мне абсолютно ничего не интересно, ничего не хочу, и даже в голову не придет мысль хоть как-то воспользоваться имеющейся силой себе на благо. Единственное, что мне нужно — это кровь! Мой единственный желанный наркотик и моя единственная цель в жизни! Наверное...

В последнее время я все чаще замечаю за собой большее проявление самостоятельности, несвойственное для бездушной машины, не делающей ничего без соответствующего приказа, как робот не пошевелится без нажатия кнопочки на пульте.

Со мной что-то не так...

Почему мне кажется, что без Киры в голове было бы лучше? Почему у меня появилось такое ощущение, что она мне мешает?

Воплощение остатков моей человечности...

Кем я стану, если я уничтожу свое внутреннее “Я”?

“Эй?” — окликнула Кира, не дождавшись ответа с моей стороны и забеспокоившись.

Это вывело меня из самоанализа и потока странных мыслей. Вспомнив последний наказ, а также то, что Кира по моему совету не решается “высовываться наружу”, пока Гаруда так близко и может добраться до человека (тем самым запечатав Вераса (меня) в подсознании вместе со всей силой и способностями), я принялась озвучивать требование:

— Мне необходимо узнать всю имеющуюся у тебя информацию о высших нагах.

— С чего это мне с тобой делиться? — огоньки глаз поутихли, что намекало на прищур.

— Ты сам сказал, что все Верасы находятся у тебя в подчиненном положении, включая меня тоже. Но для столь сильного и могущественного создания вроде тебя не будет от нас никакого проку, если мы будем не в состоянии выполнить команду вследствии непонимания нами элементарных для тебя вещей. Нас учили бороться с физическими противниками и явлениями, исключающими паранормальщину. Именно поэтому ты сейчас восполняешь пробелы в моём образовании новыми понятиями, чтобы я после передала их остальным своим собратьям. Также ты взялся тренировать мои духовные навыки, чтобы раскрыть мой скрытый потенциал и сделать сильнее и, тем самым, полезнее. Верно?

Серафим до-о-олго пялился на меня нечитаемым взглядом и даже в эмоциональном фоне от него не исходило ничего, кроме глубокой задумчивости.

— Твое настоящее имя ведь Ирина Лаврова? — выдал он то, что я ожидала меньше всего.

— Как ты догадался?

— Читал... Что только ты во всем отряде была способна выносить мозг столь заумными фразами! Другие бы сказали что-то попроще, вроде “Я заметил, что с твоим уровнем силы размазать даже Вераса по асфальту — раз плюнуть! Но ты при этом зачем-то пытаешься учить уму-разуму”

— Верасы редко пользуются словесными оборотами...

— Что ж... Ты права, ЛАВРОВА!

От того, как он назвал мое имя, по спине будто дрожь прошла, а внимание полностью сосредоточилось на нем. Какое знакомое чувство...

— Поначалу я действительно думал лишь о том, чтобы поглотить тебя и забрать твои способности. Но узнав, что ты Верас — я изменил свое решение. Мне понадобилось всего лишь попробовать на вкус твою силу, чтобы заподозрить неладное, а после я лишь понаблюдал за тобой некоторое время, чтобы окончательно убедиться в твоем происхождении. Ведь именно тебя я ждал все эти годы!

— Прошу прощения? — не поняла я.

— Ты, — каким-то образом оказался он склонившимся надо мной и направил указательный палец мне между глаз, — для меня, как сигнал. Раз уж Верасы начали возвращаться, согласно моему плану, значит я уже достаточно времени провел в Чистилище и пришло время для моего возрождения. Вряд ли ты появилась в мире живых намного позже после моей смерти. Пару десятилетий не больше, если я не ошибаюсь, — Гаруда выдержал паузу, приглядываясь ко мне. — По какой-то причине, я не могу узнать, когда, как и где ты переродилась, будто для мира всё ещё не существуешь... Не важно! Я решил, что второй командир отряда станет хорошей поддержкой в мире живых. Как бы я не был силен, но я ОДИН! И во всех местах сразу быть не могу. Поэтому я решил передать тебе часть своих знаний и раскрыть твой потенциал, как своему будущему заместителю, чтобы, как ты правильно поняла, от тебя было больше толка! Тем более, что в Чистилище время не имеет значения. Мы можем провести здесь хоть целую вечность, но возродиться точно в тот момент истории, когда сами пожелаем. Даже в прошлом, еще до нашего рождения!

— Как скажешь... хозяин, — невольно вырвалось у меня.

Но я мгновенно сориентировалась и решила, что в подобной ситуации подыграть — самая выигрышная позиция. Это существо добровольно предлагает мне силу и знания, надеясь взять под контроль? Я не настолько тупая, чтобы отказаться от такой замечательной возможности узнать возможности и слабости своего врага! А насчет привязки... Потом придумаю, как ее обойти.

Пусть я и начала воспринимать Гаруду, как своего хозяина и покровителя (когда это произошло?), но все мое существо по-прежнему трясет от его близости, требуя уничтожить это создание как можно скорее. Возможно, это моя суть Войны так реагирует на Мира. Невыносимо жить, зная, что он где-то рядом. И судя по реакции Гаруды на меня, у него такое же чувство. Но мы оба пока сдерживаем свои инстинкты, пытаясь найти точки соприкосновения друг с другом в слабой попытке поладить.

Конец POV Кира/Ирина


— Как скажешь... хозяин, — сказала она и сама удивилась своим словам.

Гаруда же не смог сдержать торжествующей улыбки.

Попалась.

Ей не скрыться от его взора, как бы не пыталась притворяться. Он видит её душу насквозь и замечает все изменения, что там происходят.

Подавляющая и заглушающая настоящую силу Вераса нехарактерная для нее светлая позитивная энергия постепенно стекает через неглубокие ранения в нужных точках. Дух очищается и медленно восстанавливается, хотя с нынешней скоростью и объемом отравляющей энергии процесс может занять не одно десятилетие.

Но для Чистилища время не имеет значения. Главное теперь задержать её на необходимое время, пока процесс не завершится, а то в мире живых заниматься этим будет абсолютно некогда. Когда созреет – сама уйдет назад за грань, но до тех пор дорогу отсюда он показывать не намерен.

Интересно будет посмотреть на конечный результат, раз уже сейчас в ней начали появляться слабые намеки на зародыши новых слоев души, на замену человеческим. Пятнадцать слоев — далеко не весь её предел, тем более, что некоторые части не принадлежат сути Вераса и паразитируют на её оболочке, лишь мешая и тормозя развитие. Если не избавиться от остатков чужеродного духа (результат неудачного поглощения?), то невозможно будет полностью раскрыть силу этого образца и перевести Лаврову на новый этап эволюции. Но пока что делать это рано. Нужно дождаться, когда процесс восстановления пройдет хотя бы более, чем наполовину, иначе повреждения могут оказаться критическими для нее. А так глупо терять своего столь перспективного помощника Гаруда был не намерен. Позже, если Верас сама не убьет в себе человеческую душу, то он поможет ей. Ради ее же блага.

Но самое главное происходит сейчас, когда глубоко в душе Ирины просыпается старая и самая первая привязка, накрепко приковывающая к нему. И когда это произойдет, то все остальные клятвы и обещания сотрутся, оставив одну единственную. Если сейчас у Вераса есть какой-то хозяин, то тот потеряет свою власть над ней, начиная с этой минуты. Теперь Ирина Лаврова принадлежит лишь ему.

— Так что насчет нагов? — профессионально исполнила она просящие глазки, в душе оставаясь абсолютно беспристрастной. — Расскажешь о них?

Было забавно, ведь на безликом треугольном лице без носа и рта замаскированного под светлого огненного духа кроме огромных серебряных глаз не было ничего.

— Только потому что ты сама попросила, — подыграв ей, “сдался” Гаруда. — Но не считаю, что эта информация тебе может пригодиться в жизни. С этими тварями я уже разобрался, и упоминание о них вряд ли еще всплывет когда-либо... Если, конечно, тебе нечего мне сказать, — пристально посмотрел на нее мужчина, заметив внутреннее волнение собеседницы.

— Мне? Разве я могу что-то скрыть от тебя? Кажется, это ты у нас здесь самый посвященный, а я обычный слуга, которому не стоит знать больше положенного, — ушла та в несознанку, так и не ответив на вопрос.

Гаруда недоверчиво прищурился, но давить не стал.

Интересно дело поворачивается. Чего это Верас юлить начала? Неужели встречала кого-то из его старых врагов? Ах да, она же умерла за несколько столетий до того, как серафим расправился с нагами. Кто знает, что ей удалось пережить? Ведь бум и спад различных странных неизвестно откуда взявшихся мутантов пришлись как раз на её век.

— Наги, — начал крылатый, вложив в это короткое слово все свое презрение и толику восхищения к своим природным врагам, — они же ламии, василиски, Медуза Горгона, драконы-луны в Китае, хранители земли и вод, мудрецы — часто упоминаемые в эпосе мифические создания. До нас они дошли сквозь века в сказках, легендах и преданиях. В индийском естествознании нагов считают подземной расой доисторических змеевидных существ, живших в «не совсем нашем» мире. Согласно другим теориям, наги были первыми жителями вполне физического мира задолго до появления людей. Они расцениваются потенциально опасными, обладающими мощной силой, во многом превосходящими по своему развитию людей. Полагается, что большинство из них являются демоническими сущностями, а некоторые даже получили бессмертие, в результате того, что лизнули эликсир «вечной жизни», предназначавшийся божествам. Наги — мощные древние силы бессознательного, которые обладают знаниями о бесчисленных скрытых сокровищах. Они владеют мистическими знаниями, необходимыми для чудесного превращения человеческого существа в нечто высшее. Однако, не смотря на то, что большинство нагов ассоциируется у людей со злом, отдельные из них сделались достойными уважения и поклонения, так как связано с деятельностью определенных богов. Цивилизация змеев была могущественна еще на заре человечества. Им известен рецепт амриты — напитка бессмертия, по легенде обманом украденного у них божественной птицей Гарудой, — замолчал одноименный персонаж, ожидая реакцию.

— Ты знаешь рецепт амриты? — правильно растолковала сигнал его новая ученица и помощница.

— Разумеется, знаю! Я же и есть Гаруда! — с явной гордостью и превосходством в голосе. — Но, как бы странно это не звучало, рецепт я узнал не от змеев. Знание это всегда было со мной, сколько себя помню. Сами же наги утратили это знание, даже не смотря на генетическую и наследственную память, позволившую им мгновенно сориентироваться в новом мире. Из-за этого среди них так и не появилось нагов по-настоящему “высшего” уровня, обладающих магическими способностями. Только низшего и среднего звена, в прошлом бывшие простыми бойцами их гнезда. Опасные, но далеко не божественного уровня, как воспевались когда-то. Но обо всем по порядку!

В Камбоджийском эпосе наги были тем видом рептилий, которые обладали большим могуществом и правили огромной империей в Тихом океане. Пришло время и дочь короля нагов вышла замуж за индийского брахмана по имени Каундиня, от этого брака и произошли люди Камбоджи. Вот почему сегодня камбоджийцы говорят: «Мы рождены от Нага». Легенды подобно камбоджийской встречаются среди племен, населяющих Южную Индию и аборигенов Австралии. По их версии наги населяли огромный континент где-то в Тихом океане, однако он ушел под воду и его остатки сформировали индонезийский архипелаг и Австралию. Эти наги имели цивилизацию, намного превосходящую человеческую и обладали сверхчеловеческими способностями. Наги считаются мудрецами и магами, способными оживлять мертвых и менять свой внешний вид. В человеческом облике наги часто живут среди людей, причем их женщины — нагини, славящиеся своей красотой, нередко становятся женами смертных царей и героев.

— Значит, они оборотни, которые способны обращаться в людей, и за счет десяти слоев души обладают сверхъестественными способностями, — подвела итог Ирина с предельно серьезным видом.

— Ты мне не веришь? — не обманула та рассказчика.

— Ты пытаешься убедить меня, что в современном мире водятся сказочные персонажи, неоднократно пересекавшиеся с человечеством в глубокой древности и оказавшиеся очень даже реальными, — пожала плечами Верас, спокойно глядя в глаза приблизившейся головы огромной белой с серебристым отливом змеи, оказавшейся на месте парня и занявшая почти все свободное пространство в расщелине. — Продолжай.

— Перво-наперво тебе следует запомнить, что ни в коем случае ни при каких обстоятельствах нельзя смотреть нагу в глаза, — пощекотав щеку девушки длинным голубым язычком, дух-оборотень начал немного покачивать огромной головой, которую одной парой рук не обхватишь, наподобие маятника. — Низшие наги, они же простые змеи, ничего сделать не смогут, кроме как напугать, а вот стоящие над ними наги среднего звена... Помнишь, я говорил, что их еще называют василисками, и Медуза Горгона тоже из их племени? Ты не окаменеешь в буквальном смысле, поймав их взгляд. Но они настолько мастерски владеют телепатией и мгновенным гипнозом, что заставить твои мышцы застыть, подобно камню, для них самое элементарное. Но обычно они действуют куда тоньше. Вызывают у своей жертвы сердечный приступ, эпилепсию, либо же могут “запрограммировать” на определенное действие. К примеру, подойти в зону досягаемости, чтобы вонзить клыки и задушить в кольцах либо же приказать сброситься с обрыва. Единственное “но” — они не могут убить и запрограммировать на новые действия, если зрительный контакт нарушен. Только они это никогда не признают и идут на хитрость, пытаясь убедить, что ты по прежнему у них на крючке, заранее вкладывая в твою голову нужные команды перед тем, как отвернуться. Единственный обнаруженный мной способ освободиться от их гипноза: потеря сознания или же сон. Один единственный наг способен в момент уничтожить огромное количество народа, просто прогулявшись по улице и пересекшись с ними взглядом, но если заложенная им программа не исполнит себя в течение дня, то мозг перезагрузится и освободится от наваждения, — белый змей перестал раскачиваться, моргнул и истаял, вновь превращаясь в шестикрылого парня с рогатой маской на лице. — Вторая неприятная особенность этих гадов: упоминаемая мной выше наследственная память. И не надо мне здесь утверждать, что это фантастический бред! — с осуждением посмотрел Гаруда на собеседницу.

— Я ничего не говорю, — заверила Ирина, не подавая вида, что только что общалась со своей человеческой частью души. — К тому же, я считаю, что по сравнению с духовными слоями и смертельными взглядами змеев-оборотней генетическая память — более реальная тема для разговора.

— Дитя технологий, — возвел очи к небу крылатый дух с именем мифического создания. — Что с тебя взять? Склад ума не по способностям, — пробурчал недовольно, вновь замечая волнение. — Да у тебя все на ауре написано! Пф-ф-ф, дилетантка! Смысл от твоего фейспалма, если ты скрываться не умеешь? Ничего, поживешь тут пару лет под моим крылом и посмотрим, как заговоришь! Чистилище обладает чудодейственными свойствами в плане изменения мировоззрения и образа мышления!

— Нет, спасибо! Надолго задерживаться не планирую, а то чокнусь еще, как ты!

Гаруда зло зыркнул на высунувшуюся изподсознания Киру, выдаваемую ярким букетом эмоций живой души, и та с писком поспешила спрятаться обратно.

Со стороны кажется, будто ребенок язык показывает чужому дядьке за спиной у мамки, прекрасно зная, что за эту шалость ей ничего не будет. Хм... А ведь действительно привкус у этого осколка, как у детской души, только недавно сформировавшейся и ни разу не перерождавшейся. И поведение соответствующее. Тогда, выходит, личность Вераса для этого паразита вроде добросердечной мамочки? Не ругает, выполняет любые прихоти и мгновенно встает на защиту в случае угрозы? Вот смехота видеть мертвую каннибаллистическую душу искусственного демона-убийцы в роли заботливой наседки для собственного глюка!

Секундочку... Это не смешно!

В основе посторонней паразитической личности ведь так же лежат уцелевшие обрывки старой души, из которой была выращена Лаврова, смешанные с частицами другой человеческой души. Если рассуждать с биологической точки зрения, то... Оу, а вот это интересный феномен! Из двух душ создать абсолютно новую, пусть и зависящую сейчас от материнской, как нерожденный плод? Верас не может забеременеть, потому как генетически несовместим даже с Homo Sapiens, из которого выращен, а с другими животными видами и подавно. Даже друг с другом они не могут иметь потомства.

Но вот мог ли кто-нибудь раньше предположить существование духовной беременности? Ребенок, не имеющий собственного тела, и потому слившийся воедино с матерью?

Гаруда никогда не видел новорожденные души. Нет, он, разумеется, обладает достаточной чувствительностью, чтобы назвать точное число перерождений каждой стоящей перед ним личности и ее возраст с точностью до недели, но при этом владеет хорошей наблюдательностью для того, чтобы заметить, как число тонких тел во всем мире неумолимо падает из-за существования Чистилища и отсутствия даже намека на какой-либо поток новых душ на замену отбракованным.

Является ли это признаком того, что демиург мертв?

Это подобно песочным часам, где песчинки текут лишь в одну сторону, отсчитывая время до того момента, когда мир живых станет пустынным отражением мира загробного. Пока что в реальности это не заметно, но еще через пару столетий поток душ исчерпает все свои запасы, и начнутся массовые случаи мертворождения с наблюдением стремительной убыли населения. Разумная жизнь перестанет существовать на планете, оставив место лишь самым примитивным представителям. Многие будут искать лекарство, не понимая, что остановить это печальное явление под силу только богу.

Но не ему.

Как бы Гаруда не бахвалился, но он просто не обладает нужными способностями, как бы не пытался ими овладеть. Все равно, что рыбе учиться играть на баяне!

Но если он действительно сейчас видит впервые в истории зарождение новой души на базе погибшей... Ведь эта, вторая, неполноценная, совершенно чистая и явно ни разу не перерождавшаяся!

Нет, это бред! Раскатал губу! Это же просто духовный паразит, остановившийся в развитии и тянущий вниз своего носителя. Его нужно выжечь с огнем, когда придет время, дабы Верас могла двигаться дальше и завершить свою эволюцию!

— Наследственная память нагов, — бросив пустые рассуждения, вернулся к прежней мысли серафим, начиная спешно вспоминать все, что ему удалось разведать в годы жизни. — Каждый детеныш любого живого существа на нашей планете рождается с определенным набором инстинктов, помогающих в выживании. Никто не учит пауков плести паутину, птиц строить гнезда и высаживать яйца, кошек вылизываться, а пчел собирать нектар. Это приписано в их генокоде и не зависит в каком обществе они сформировались. Вот люди, к примеру, как существа социальные, могут сформироваться лишь в окружении себе подобных. Если ребенка оторвать от человеческого общества и поместить, к примеру, в волчью стаю, то он станет вести себя, как маленький волчонок. Он не будет знать математики, языка, истории, химии и прочих наук. Даже их дух деградирует до животного уровня, когда как те же котята, даже выкормленные с пипетки и никогда не видевшие других котов, а только лишь людей — не станут ходить на задних лапах и разговаривать по-человечески.

Наги же уникальны в том плане, что они такие же социальные существа, как и люди, и имеют схожую культуру, вот только если выкрасть яйцо царя змей, то вылупившийся детеныш не будет так же беспомощен, как человеческий младенец. Мало того, что они с рождения уже вполне самостоятельные и способны за себя постоять в случае чего, так у маленьких змеенышей еще в яйце есть те же знания и навыки, что и у взрослых особей. Иными словами, даже едва вылупившаяся мелочь способна не только тебя убить, лишь глянув, но и ответить на любой известный нагам вопрос. А все из-за их способности обмениваться информацией друг с другом посредством телепатии, как бы далеко они не находились. Все развитые наги имеют единый разум и связаны между собой, как компьютеры в сети интернет. Что знает один — автоматически разучивают и другие. Иными словами, если ты одному змею покажешь формулу нитрита, а через минуту подойдешь к незнакомому и спросишь у него эту формулу, то он безошибочно назовет ее. И именно поэтому они абсолютно точно знают где, кто и как убил одного из их сородичей, чтобы отомстить. Но даже это не самое страшное! Эти твари каким-то невообразимым образом меня чуют! — добавил побольше возмущения, недоумения и обиды в голос для полноты нового образа.

В ауре сидящего напротив огненного среброглазого человекоподобного создания пробежала рябь заинтересованности. Причем не только со стороны человеческой личности. Верас тоже проявила толику интереса. Конечно, ведь сама она его почуять не может, если только тот сам ей не позволит, а тут какие-то мутанты, находящиеся, по его же словам, ниже ее по уровню духовной организации, щелкают все его ухищрения, как семечки!

— Чуют? — спросила убийца даже без соответствующего оклика со стороны внутреннего человека.

Удивление Киры перенаправилось уже на неё. Подобные случаи происходят крайне редко, ведь Верас мало к чему проявляет интерес. Её вечно надо заставлять обратить на что либо внимание, чтобы Ирина занялась этим. Без приказа и пальцем не пошевелит.

Чем-то эта тема ее зацепила.

Но самодовольство Гаруды от вида потихоньку обретающей независимость от Киры союзницы померкло, когда тот разглядел, что весь её интерес протекает из того же источника, где покоиться её личная неприязнь к крылатому жителю бездны. Некое веяние из глубинных слоев подсознания, где хранятся воспоминания, формирующие личность. Но откуда это странное веяние взялось у некогда абсолютно стерильной искусственной личности? Похоже, что помимо собственного мнения Верас обзаводиться чем-то, вызывающее у него беспокойство.

— Сам не понимаю, как им это удается, но напрямую связано с их сутью, — покачал головой дух, глядя значительно выше ее головы на несуществующую точку. — Как бы я не маскировался и как бы не скрывал свою ауру развитые наги за секунду безошибочно вычисляют меня в любом облике и мгновенно нападают, пытаясь разорвать, даже если понимают, что победа им не светит. Видимо, ненависть ко мне у них так же врожденная, — фыркнул, зашуршав дрогнувшими крыльями, и провел неестественно длинным тонким пальцем по маске вдоль скулы. — Более того, зрелым особям в добавок ко всем неприятным сюрпризам можно приписать и еще одну. Самую опасную их способность, — ненадолго замолчал, встретив внутреннее сопротивление, и с явным трудом выдал: — Ясновидение.

— Одну минуточку! — взорвалась живым любопытством Кира.

Гаруда отчетливо видел, как она в буквальном смысле “потеснила” задумавшуюся Ирину, заняв ее место, но Верас все равно оставалась настороже, готовая поменяться обратно в любой миг в случае опасности.

0,47 секунд на смену сознания? В будущем придется действовать крайне быстро и с близкого расстояния, чтобы паразит не успел спрятаться обратно, иначе попытка извлечения приведет к тяжелым духовным травмам. А кому нужен калека в помощниках вместо первоклассного бойца? Правда, если убедить Вераса в необходимости избавиться от Киры, то подгадывать момент и не придется, ведь Ирина сама способна разобраться без хлопот, но что-то ему подсказывает, что личность убийцы нескоро обретет полноценное самоосознание, чтобы подобное вмешательство прошло для нее без серьезных последствий.

— На мой взгляд, это уже перебор! — заявила Кира. — Огромные змеи-оборотни, обладающие телепатией, мгновенным гипнозом, наследственной памятью, невероятной чуйкой и, более того, ясновидением?! Да кто в здравом уме в это поверит?

— Думай, что хочешь, человек, — прикрыл глаза Гаруда. — Пусть ты и не веришь мне, но мне куда спокойнее, зная, что в мире живых я больше не встречу ни одну из этих тварей.

— В мире живых может быть и нет, но что насчет мира мертвых? Если, по твоим словам, ты вновь превратил их в историю, то где все их души? — полюбопытствовала Вольная, наблюдая за тем, как пораженно расширяются глаза пернатого до такой степени, что становятся хорошо видны его странные крестообразные расширившиеся зрачки. — Неужели всех перебил в Чистилище?

— Наги... В Чистилище? — похоже, что Гаруда реально впервые подумал над этим вопросом и оказался крайне озадачен. — Я не знаю... Никогда не встречал... Но где же тогда... — десяток секунд он с недоуменным видом тупил в стенку, после чего схватился за голову со вскриком: — Вот Kurva!!! Где эти гады??? — и исчез в неизвестном направлении.

В течение почти целого месяца попаданка его больше не видела, но то и дело замечала вдалеке яркие вспышки перемещений пополам с доносящимся матом на разных языках от шестикрылого, кинувшегося перекапывать все Чистилище в поисках змеиного гнезда. Попутно отыскал и уничтожил под ноль поселения, наподобие Рейнвилэджа, вместе с обитателями, на которые раньше не обращал внимания, просто оттого, что ему понадобилось сбросить раздражение. Все выжившие чудовища Ада забились в свои убежища и носа боялись высунуть на протяжении долгих недель, чтобы не попасть под горячую (скорее горящую) руку главного босса, отчего вокруг стало на удивление тихо и безопасно даже в самых глухих уголках.

Гаруде так и не удалось обнаружить ни одной, даже самой захудалой змейки. И еще несколько месяцев не объявлялся, раздумывая над этим...

====== Пробуждение духа Войны ======

Десять месяцев спустя

— Темный ангел, что ж ты вьешься

Над моею головой?

Ты добычи не добьешься

Темный ангел, я не твой!

— Это мы еще посмотрим, — сузил глаза Гаруда, как всегда появляясь из неоткуда и без предупреждения. — Своего мнения я не менял! Ты моя добыча и ею останешься!

Колокольчик бы ему на шею повесить.

— Ты добычи-и не добьешься-а! — вместо ответа повторно пропела Кира, даже не обернувшись на него в отличие от мгновенно подобравшейся Вераса внутри. — И когда-нибудь я научусь скрывать свою ауру так, что даже ты не сумеешь меня учуять! Темный ангел я не тво-о-ой...

— Боюсь, что на это тебе не хватит даже вечности, человек, — фыркнул дух, притопнув.

Кира заинтересованно покосилась на него, внимательно разглядывая. Ничего нового и необычного на фоне того, что тот уже успел продемонстрировать, она не увидела. Все та же долговязая жилистая мужская фигура, на этот раз закутавшаяся в дорогие одежды средних веков, преимущественно темных расцветок и сменивший костяную рогатую маску на карнавальный вариант из серых перьев разных оттенков. Длинная роскошная густая грива серебристых волос водопадом ниспадала на спину и грудь всем барышням на зависть. Крылья, хвосты, когти и прочие атрибуты нелюдя, дух предпочел не использовать в своем новом облике, выглядя ещё более человечным, чем обычно. Если, конечно, у обычных людей глаза с разрезанными зрачками и горят двухцветным потусторонним огнем. На первый взгляд, ничего необычного за исключением одного...

— Ты умеешь ходить по потолку?

— По потолку? — наигранно удивился мужчина, преспокойненько изображая из себя выбеленную пародию на летучую мышь. — Ты о чем?

И задрал голову повыше, всем своим видом показывая непонимание. И то, что его лицо, когда он в человекоподобном облике, всегда скрывает маска ничуть не мешало. Мимика может обмануть, а вот эмоции... Тоже. На нем эмпатия не работает, как надо, что не добавляет ему доверия.

Однажды Вольная спросила, зачем Гаруда прячет свое лицо, если в Чистилище его все равно все знают. Серафим тогда лишь пожал плечами, отделавшись отговоркой, что духи, дескать, безлики и все такое. Но спустя пару дней без вопроса сказал, что за все это время в Чистилище забыл свое лицо, а брать чужое не хочет. И скорее всего под маской у него ничего нет... Либо же есть, но крайне непритягательное, а вызывать у меня брезгливость и страх таким образом не желает, оттого и носит маску. После чего зачитал короткую лекцию о том, что в мире мертвых каждый дух в силу своей бесплотности может менять свой облик по желанию и даже маскировать ауру от окружающих, если хорошенько потренируется. А после заставил свою новую игрушку учиться скрывать свою силу от прочих обитателей и не приманивать их, будто лампа мотыльков. Судя по тому, что эту науку Ирина с помощью воображения Киры пытается постичь не один месяц, а её (м)учитель находит её с прежней легкостью, где бы она не пыталась от него скрыться, то успехи в этой сфере у неё аховые.

Дело в том, что главную роль в этом играет именно сила воображения, которой Верасы не обладают. Зато обладает ею Кира, но проблема кроется в том, что она человек, а люди не обладают паранормальными способностями, которыми наделена скептичная личность убийцы. И не обладает достаточной силой, чтобы суметь подавить и спрятать самостоятельно настолько могущественное существо, из чьей души была порождена. Не будь Вераса в качестве балласта, а личность Киры полноценной (а не сшитая из обрывков и неспособная к самостоятельному существованию), то проблемы бы не возникало. Меняла бы обличие, как и прочие тени, даже с таким нищим запасом энергии.

Иными словами, Кира просто не имеет доступа к внутренним резервам для проделывания различных фокусов. Ирина Лаврова может дать Кире полный доступ ко всей своей библиотеке памяти в любой момент, частично снять ограничения с физического тела, ненамного повышая силу и реакцию, но сверхчеловеческими способностями может воспользоваться лишь личность Вераса. Киру же такой расклад совершенно не устраивал. До того, как Гаруда не объявился в этот раз, Верас как раз думала над тем, как передать своей человеческой части сознания хоть немного своей силы для того, чтобы Кира могла приглушить ауру. Связь наладить никак не получалось.

— Сам прекрасно понимаешь о чем я! Притворяешься вампиром, подкрадываясь ко мне вниз головой?

За столько дней попаданка немного прикипела к тому, что рядом с ней неизменно крутится опасное белобрысое создание, и начала терять бдительность. Нет, Ирина по прежнему следит за каждым движением своего чудаковатого попутчика, но делает это уже в привычной позиции “из-за спины” Киры, а не встречает лично. Не сказать, чтобы крылатый демон пустоши был в восторге от постоянного общения с вечно нарывающейся на ответную колкость человеком, но его мнение как-то спросить забыли.

— Я нормально стою, — насмешливо хмыкнул блондин, демонстративно тряхнув своими патлами, которые вопреки законам логики стремились не вниз, а упрямо липли к спине. — Быть может, это ты на потолке, а не я?

— А? — непонимающе моргнула Кира, посмотрев вначале на землю и валун, на котором отдыхала, после подняв голову вверх, допустив мысль, что Гаруда может быть прав, и... — Блять! — чуть не сломала себе спину, сверзившись с приличной высоты прямо под ноги засмеявшегося недруга. — Гребаная физика загробного мира!!!

— Физика? Оставь ее для живых, — отсмеялся пернатый, даже не дернувшись, чтобы помочь подняться. — Скорее, здесь всё зависит от точки зрения.

— Точка зрения? — кряхтя и потирая ушибы (была бы в живом теле – точно костей бы не собрала), девушка невольно снова посмотрела наверх. — То есть, если представить, что потолок — это пол, то... Ой!

— Поосторожнее со своим воображением, дитя! Я ведь уже говорил тебе, что в этом месте оно имеет реальную силу, — предупредил мужчина, успев перехватить отправившееся в обратное путешествие тело на середине пути так, что их глаза оказались напротив. — Помни об этом перед тем, как задуматься, в какую сторону откручивается твоя голова!

Не дожидаясь ответа, он легким движением руки “поверг” свою ученицу наземь и поставил обутую в высокий сапог ногу ей на грудь, чтобы та не улетела обратно наверх. По крайней мере, ей хотелось так думать, а не то, что шестикрылому просто нравилось видеть распластавшуюся, нервно вонзившую пальцы в стыки камней противницу у себя в ногах.

— Сколько раз я еще смогу подлавливать тебя подобным образом? Столько раз из пустоши в подземелье и обратно сигала, что могла бы привыкнуть и сделать про себя соответствующие выводы.

— Ты уже можешь меня отпустить, — холодно попросила Ирина, которую Гаруда безошибочно узнал по изменившейся интонации голоса и “мрачной” энергетике. — Я более не нуждаюсь в поддержке.

— Вы только посмотрите, кто тут проснулся! – торжественно огрызнулся оборотень, после этого буркнув в сторону: — Вот ябеда мелкая...

— Чего ты хочешь, Гаруда? — в ровном безэмоциональном голосе недвусмысленно проскользнула нотка опасности.

Мужчина мог бы посмеяться над этой угрозой, но вспомнил, как в последнюю встречу намеренно спровоцировал Киру, чтобы та сказала своему послушному Верасу “фас”. И что несмотря на всю свою скорость и силу сытый могущественный Гаруда умудрился нарваться на когти-ножи голодной и ослабленной Ирины, по какой-то причине временно проигнорировавшей команды-защиту и напавшей на своего хозяина. Конечно, это была пустяковая царапина больше по невнимательности, но с тех пор Гаруде уже не улыбалось. По крайней мере, пока его нога на ее груди и может быть в любой момент оттяпана, не успеет он даже отпрыгнуть в сторону. С постоянной энергопотерей, необученная, ослабленная, голодная и оттого легко раздражимая девчонка умудрилась добраться до духа, прозябающего в лабиринтах Чистилища не один десяток и даже не сотню тысячелетий? И ее маневр с вонзенными под лопатки когтями (никто еще никогда не ранил его так серьезно!) прочно укрепился в памяти, постоянно напоминая, что не смотря на разницу в возрасте и силе Верас по прежнему смертельно опасна даже для него. Страшно представить, что из неё разовьется, если дать ей восстановиться и отъесться. Великолепный сильный союзник. Только надо перед этим от ее человеческого духовного паразита избавиться, а то Гаруде совсем не понравилось то, как Кира легко и непринужденно отдала приказ личному демону, сбивая все её внутренние установки и запреты, вместо этого возводя свои собственные. Программой такого предусмотрено не было, но все равно странно, что Ирина ничего не предприняла по этому случаю, а наоборот оберегает эту ошибку.

— Я тут понаблюдал за твоими потугами и у меня появилась идея насчет того, как тебе помочь, — убрав ногу с груди и отойдя на два шага назад, мужчина развернулся под пристальным взглядом и добавил через плечо: — Следуй за мной. Здесь недалеко.

- Мне? Помочь? Задаром? – недоверчиво спросила у прямой спины Кира, мягко оттесняя Ирину назад в подсознание. – Ты головой ударился, в поворот не вписавшись, или случайно аналог конопляного поля поджог? С каких пор ты помогаешь просто так?

— Никогда, свою плату я возьму с тебя потом, — недовольно посмотрел на нее бессмертный.

— Ну и слава богу! — облегченно перекрестилась Кира, с удовольствием наблюдая, как передернуло Гаруду от одного лишь упоминания ненавистного библейского персонажа. — А то, когда ты говоришь, что поможешь за так, то я чудом выживала! Имей в виду в гнездо потрошителей я больше не сунусь! И твои “проверенные методы”, после которых я едва не прописалась здесь окончательно, тоже при себе придержи!

— Но ведь твои приступы прошли, верно?

— Это единственный плюс от тебя на моей памяти!

Так называемые “приступы” преследовали ещё не один месяц с тех пор, как она застряла здесь, постепенно учащаясь и лишая сознания на все больший срок, пока не стали случаться каждый день на несколько часов. Гаруда сказал, что это мир мертвых пытается либо убить окончательно нарушителя, либо же выставить вон в родное измерение, но ничего не выходит и оттого такой эффект. Вераса это не могло не беспокоить, ведь в этот период она становилась абсолютно беззащитной в мире, населенном лишь кровожадными тварями, не боящимися закусить даже многократно превосходящим их во всем созданием, пользуясь моментом её слабости. Каждый раз мог стать для неё последним и девушка всерьез опасалась, что больше никогда не очнется. Но каждый раз, открывая глаза, она видела вокруг себя следы грандиозного побоища из останков покусившихся на ее тушку несчастливцев в те месяцы, когда Гаруда был озабочен поиском следов пребывания своих врагов, доказавших бы ему, что они мертвы и ему волноваться незачем, а когда тот немного успокоился — и его самого где-нибудь в труднодоступном месте, чаще всего наверху. Перевернув все Чистилище, не добившись результата и сделав для себя неутешительные выводы, вечно молодой дух-оборотень обычно сидел к ней спиной, рассыпав вокруг волшебным покрывалом красивые сверкающие в полутьме гладкие локоны волос и задумчиво крутил длинными изящными пальцами не снимаемую при ней маску, вперив расфокусированный взгляд в пустоту либо же на небесную червоточину, если боль скрутит девчонку в пустынном городе. Не раз и не два Кира под настороженное бурчание половинки пыталась подкрасться к нему со спины и заглянуть в лицо, пока мужчина занят своими мыслями, но тот вновь и вновь чуял её пробуждение и успевал скрывать свой облик от излишне любопытной человечишки. Встречал неизменной насмешкой в необычных глазах, сияющих в прорезях, и ядовитыми словами о ее жалкости и слабости, порочащих звание легендарного Демона Севера.

А Кира в какой-то момент поняла, что больше не может его бояться и, не смотря на предупреждения Ирины, начала тянуться к этому загадочному созданию, наблюдала за ним день ото дня, пытаясь узнать получше.

Как не удивительно, Гаруда показался ей довольно заботливым.

Он охранял её каждый день, каждую минуту, практически никогда не упуская из виду. Она могла не видеть его и не знать о его местонахождении, но со временем все отчетливее научилась ощущать на себе пронзительный взгляд, пробирающий до глубины души. И даже сумела отличать его от плотоядных взглядов прочих мертвецов. Такой же раздевающий и разделывающий на множество маленьких кусочков нервирующий, острый, как нож, взгляд, сопровождаемый чувством неутолимого голода, разве что не возведенный в столь большую степень, как у обычных безмозглых монстров. Наверное, именно в такие моменты, когда Гаруда считает, что она его не видит и не чувствует, немного расслабляется и перестает столь тщательно маскировать свои настоящие эмоции. И подобная недооценка с его стороны дала понять, что он вовсе не такой белый и пушистый, каким пытается прикинуться. Скорее скользкий, чешуйчатый, раскаленный плотоядный гад, обрядившийся в мягкие перышки, как дракон в овечью шкурку. Ведь в первую очередь, Гаруда тоже хищник и его гастрономический интерес не рознится от прочих живущих в бездне. Но вот скажет, как так вышло и сколько прошло недель прежде, чем Вераса перестала терзать постоянная тревога от столь пристального чужого внимания. Даже Ирина сумела к нему привыкнуть и лучше контролировать свои инстинкты при приближении. Скорее, её наоборот начало напрягать, когда она его не чувствовала, ведь постепенно у нее выработалась ассоциация “Гаруда = безопасность”. Она знала, что в Чистилище нет никого сильнее, опаснее, хитрее и мудрее шестикрылого, а значит, пока он за ней наблюдает и ему не надоедает возиться со своей игрушкой, то ни одна действительно страшная тварь к ней и близко не подберется. Но вот с “мелочью” он заставляет её разбираться самостоятельно, все равно оставаясь где-нибудь неподалеку на случай нового несвоевременного приступа.

Гаруда был действительно нечеловечески мудр и невероятно умен в те редкие минуты, когда не придуривался и не пытался откусить от неё кусочек.

Может, потому что дух начал постоянно крутиться рядом, давая к себе привыкнуть, между ними установилось перемирие. Тем более, что он оказался по-настоящему интересным собеседником. Гаруда и раньше много пытался ей рассказать и научить, но тогда девушка по большей части пыталась его игнорировать (сбежать и спрятаться подальше от этого психа), предоставляя своему внутреннему демону разбираться с насильно выданной информацией, а теперь Кира, соскучившаяся по книгам, телевизору и прочим благам цивилизации, обнаглев, начала сама преследовать и тормошить блондина на истории. И он никогда ей не отказывал, рассказывая странные вещи о древних цивилизациях, живших до и во времена человечества, превосходящих их и мало похожих на людей; рассказал когда умер последний великан и где он был похоронен; об различных энергетических сущностях, чей срок жизни равняется всего нескольким часам, и какие из них могут быть опасны для человека; об удивительных жителях Гипербореи, Атлантиды, Лемурии, Му и даже ныне ледяной Антарктиды, похожих на сказочных персонажей, которые были истреблены разраставшимся человечеством; об племенах индейцев, их культуре, науке и религии; об сказках африканских шаманов про неизвестно откуда известную им систему Сириус и прилетевших оттуда богах; о древних и давно позабытых учениях, дающих обычным людям необычные умения; о загадках истории и удивительных открытиях, о которых ученые решили умолчать... Кажется, что в мире нет ничего, о чем бы не знал бессмертный и чем бы он не хотел поделиться со своей единственной слушательницей. Но больше всего он, конечно же, плевался с религий последней пары тысячелетий и с христианства в особенности. О, он мог часами рассказывать о том, как сторонники “истинной веры” уничтожали все труды, все достижения, все знания и множество людей, насильно обращая огромные массы в безграмотных, безнравственных, полудиких животных, живущих в грязи и с радостью готовых разорвать на части ближнего своего во славу своего кровавого бога, надеясь на место подле Всемогущего. В истории этот период назвали Темными веками. И в такие моменты глаза Гаруды полностью затапливало холодным голубым огнем незамутненной ненависти, а облик возвращался к форме нечисти, каким она впервые его увидела. Странно, но собственный демон Киры реагировала на эту его форму более спокойно, будто чувствовала в нем что-то родственное. Зато сама человечишка была не в восторге от последствий, потому как становившийся тогда чересчур агрессивным дух не желал успокаиваться, пока не погоняет ее хотя бы на сотню километров и не выпьет литр крови, после которой пьянеет, веселеет и вновь начинает строить из себя няшку.

Мда, что не говори, но адекватность этого персонажа даже спустя год знакомства и ежедневного общения остается под большим вопросом, особенно когда не понятно, где он притворяется, а когда абсолютно серьезен. То он говорит о тайнах мироздания и вселенских заговорах, то через минуту уже играет в классики, бросая вместо камушка тазовую кость. То он неизвестно отчего злиться так, что вокруг него на многие сотни метров камень плавится и хищным взором окидывает пространство с явным намерением уничтожить все к чертовой матери, то с глупой навязчивой песенкой о том, что он девочка-феечка, молнией носится среди каменных столбов, своей магией превращая их в величественные скульптуры, здания и прочие произведения искусства. То на него нападает апатия и безразличие, отчего он по несколько дней молчит, избегая контактов, таращится в одну точку, бормоча про себя фразы на неизвестных языках, и даже спасать свою непутевую ученицу во время вынужденного “тихого часа” являлся через явное нехочу, то лезет с комплиментами, явно не до конца осознавая себя, и если бы мог ее касаться, то наверняка затискал бы Вераса до окончательного упокоения.

Кира, пугаясь обнимашек пьяненького и добренького Гаруды, отпугивала его молитвами и попытками перекрестить, прекрасно зная, как его это раздражает. После чего вновь удирала от взбешенного духа по всему Чистилищу, выводя еще больше матерными воплями и фразами: “Ты Свет! Ты Вестник Добра! Ты должен сражаться со злом, а не примыкать к нему!” Пару раз ей удавалось довести его до такого, что побыстрее пытавшийся добраться до нее голубоглазый маньяк не вписывался в повороты и весь следующий день ходил побитым, шипя ответные проклятья сквозь клыки.

Неудивительно, что Ирина в его присутствии постоянно напрягается, не зная, что этот черт пернатый выкинет в следующий миг. У неё даже появилась теория, что свихнувшийся от одиночества и вседозволенности дух тоже заработал себе расслоение личности, только проявления эмоций у него порой становились абсолютно неконтролируемыми и оттого катастрофическими для окружающих.

Но даже циничную, никому не доверявшую Лаврову не могло не подкупить и не удивить то, что ее новый нежеланный самопровозглашенный хозяин до сих пор ни разу не воспользовался своими полномочиями и не отдал ни одного даже самого безобидного приказа. Это её настораживало в нем больше всего, ведь дикая натура, ежесекундно кричащая об смертельной опасности “ангелочка”, так же нашептывала, что демонстрируемый Гарудой пряник вечно продолжаться не может и когда-нибудь обязательно последует кнут. И потому для Ирины стала настоящим откровением случайно промелькнувшая мысль, что при других обстоятельствах она была бы совсем не против быть верным сторонником лишь для него одного. Даже Верасу в какой-то момент захотелось ему подчиняться, а это говорит о многом.

Яркий, активный, ироничный, злопамятный, не утративший чувства юмора и фантазию, и такой непостоянный! Не светлый и не темный, не добрый и не злой, не молод, но и не стар. Верас терялась на его фоне, не зная, как на него реагировать. Он кажется ей таким живым. Таким... Человеком. Но ни один человек не может обладать такой завораживающей взгляд пластикой движений и грацией высшего хищника.

Быть может крылатый дух и обладал огромной внутричерепной библиотекой знаний преимущественно биологического, исторического и мистического характера (что в потустороннем мире наиболее актуально), но вот когда он чувствует, что предоставляемая им информация идет не в качестве развлечения или обучения, а для личного пользования запрашивающего, то у него сразу же активируется режим торговли. Чаще всего от него удается откупиться, покормив (это точно не кровь! Иначе при такой обильной кровопотере Верас не прожила бы и дня, особенно когда хищник увлекается и рвет клыками крупные сосуды), но иногда Гаруда загадывает какое-нибудь желание или условие.

Так на просьбу помочь вернуться в мир живых, он выдвинул непреклонное требование стать сильнее, овладев своими способностями, и стать достойной этого, после чего пусть проваливает на все четыре стороны. Кира начала было требовать доказательств, что он действительно знает дорогу в мир живых, в процессе мастерски выведя серафима из себя, и Гаруда с шипением: “Щас-с-с докажу тебе, з-з-зараз-з-за!!!” распахнул все свои крылья, покрылся нестерпимо ярким белым пламенем, сжигающим все его путы и... исчез. Его не было практически целые сутки, отчего она начала было беспокоиться, когда тот неожиданно появился перед ней во вспышке света, переместившись откуда-то с окраин потусторонней темницы и с усталым: “На, подавись!” сунул ей в руки самый настоящий глиняный горшок с фиалкой. Отойдя от ступора, Кира хотела было отблагодарить за неожиданный подарок, как увидела, что цветущее сочное живое растение на её глазах стремительно завяло, скукожилось и рассыпалось; земля потрескалась и превратилась в безжизненный песок, горшок раскололся и рассыпался прахом вместе со всем содержимым, смешиваясь в итоге с мертвой пустыней. “Схватил первое, что в глаза бросилось, — пожал тогда плечами воплощенный миф. — Без привязки в мире живых энергия утекает со скоростью света и больше нескольких секунд я не мог там оставаться, — перевел взгляд с растерянной физиономии на то, что осталось от трофея. — В мире мертвых не может существовать ничего живого. Постоянно помни об этом и ищи дорогу назад. Если не сможешь найти её сама, то я помогу тебе прежде, чем ты повторишь судьбу этого цветка, но вначале ты должна стать хоть чуточку ближе к моему уровню”. Пока он говорил, паутина смерти вновь неторопливо покрывала его тело, опутывая, привязывая, поглощая силы, но слишком медленно для столь могущественного существа, достигшего уровня бога, чтобы тот вообще замечал какие-либо неудобства.

На помощь в поиске Ника Уайлда, дух долго фыркал, провожая течение Леты потусторонним светом глаз, и заявил, что выполнит это только, если Верас сможет одолеть его в прямом поединке (как изощренно нахрен послал!)

А вот в случае с приступами он, неожиданно, дал задание. Пробраться в гнездо потрошителей, не потревожив обитателей, собрать некую слизь со стен и так же тихо выбраться наружу. Ради этого дух даже что-то поколдовал над девушкой, временно скрывая ауру, чтобы та не превышала привычные для потрошителей лимиты. Все было бы хорошо, вот только на обратном пути под ноги попалась некая мелкая шваль, поднявшая такой визг, что не только все гнездо — весь потусторонний мир перебудил и оповестил о присутствии нарушителя. Прорываться пришлось с боем, чтобы возле самого выхода увидеть эту белобрысую гадину, что даже пальцем не пошевелил для помощи. Зато его присутствие остудило преследователей и заставило отступить от окровавленной и злой, как тысяча чертей Боярского, близкой к боевому безумию Вераса, оставившей за своей спиной множество разорванных на части трупов. Приняв из рук ученицы ведро (наколдованное им) с требуемым содержимым, псевдоангел, не долго думая, надел его ей на голову. Вся собранная слизь прокатилась по телу до самых пят и стала последней каплей в чаше терпения демона Севера. Следующие несколько дней Верас гонялась уже за весело хохочущим и танцующе уворачивающимся от попыток жестокого расчленения парнем. И ни разу с тех пор приступов не случалось к его сожалению и радости. К сожалению — что Верасы неутомимы в своей жажде мести и потребовалось немало времени, чтобы её успокоить. К радости — ему стало меньше с ней хлопот.

— Следуй за мной, — повторил Гаруда, в один шаг оказавшись далеко впереди и мигая теперь едва различимым огоньком.

— Он что, думает, что я побегу за ним, как собачка? — фыркнула Кира, уперев руки в бока.

— “Да”, — отозвалась Ирина, знающая ее, как никто лучше.

— Правда глаза режет, — скривилась человечишка и отступила в тень, потому как у Вераса скорость куда выше и у Ирины хотя бы есть шанс добраться до эксцентричного ангела прежде, чем тот заскучает и успеет выдумать новую гадость.

Бежала недолго. Всего лишь пересекла четверть второго уровня Чистилища, значительно углубившись в катакомбы, прошмыгнула мимо десятков засад ничего не успевших сообразить крупных хищных душ, даже не обратив на них внимания (навык выживания благодаря предоставленному Гарудой инструктажу по тварям бездны прокачался до такого уровня, что подобные мелочи перестали ее волновать), едва не сбила внезапно появившуюся в узком проходе праздношатающуюся тень (ловкость и проворство благодаря той же занозе выбеленной, гоняющей свою любимую добычу по закоулкам подземелья, так же повысились до впечатляющих показателей) и на полном ходу бесшумно достигла края подземного мира.

Да, все верно. У подземного мира есть край. Стенки, если быть точнее, отчего он напоминает огромный неровный пузырь, тогда как верхний мир (мертвая пустыня с городами) сферообразен, как привычная нам планета. Подземелье вообще оказалось довольно маленьким, хоть и запутанным. Гаруда поминал ещё как минимум два мира, находящиеся где-то по соседству. Один из них подобен блину, а второй представляет собой архипелаг зависших в пустоте скал, прочно связанных между собой канатами из паутины. И экскурсию в оба этих мира Гаруда отказался проводить наотрез. Если про группу камней он сказал, что там смотреть не на что, кроме пауков-падальщиков, которых и в подземелье в избытке хватает, то про плоский мир не смог выразиться ясно, почему туда нельзя. По его словам, в то место попадают души колдунов, сумасшедших, проклятых и просто травмированные. И от этого места даже ему не по себе. А если сам главный босс Чистилища не испытывает восторга от визита обиталища бывших пациентов психушек, то это говорит о многом и является самой красноречивым отзывом на тему: “Стоит туда соваться или ну его нах?” И даже полученное звание “Вторая по силе после самопровозглашенного бога-серафима” не добавляло уверенности.

Место, где Ирина достигла свою цель, пробуждало неприятные воспоминания.

Гаруда стоял перед небольшим (всего шесть метров в высоту и полтора в ширину) разломом пространства, коих на границе мира было в изобилии. Со стороны казалось, что он просто любуется своим отражением, ничем не отличимым от его нынешнего облика. Разве что глаза светились в несколько раз сильнее, заставляя его же и щуриться. Что примечательно, в отражении они имели лишь одну расцветку — жидкого серебра.

Стоп... Отражение? Эта штука отражает? Типа потустороннее зеркало?

Мужчина некоторое время позировал, то склоняя голову, то образуя и раскрывая крылья, отчего очень походил на попугая перед зеркалом. Даже зачем-то едва касался кончиками пальцев спокойной поверхности, образуя круги, как на воде.

— Знаешь, есть много историй о том, что мертвецы могут общаться с живыми и наблюдать за ними через зеркальное отражение, — не оборачиваясь и продолжая свое нехитрое занятие, сказал дух негромким тоном, но слышно его было замечательно. Телепатия же, ё моё. Глухим не притворишься. — Для многих это так же может являться и порталом в другой мир, — задумчиво провел он уже целой ладонью, поднимая на поверхности волну, но не погружаясь ни на сантиметр. — Так что Дэдлайн не совсем тебе соврал, говоря о том, что разлом может являться выходом.

Неужели?!

Ирина медленно подошла ближе, увидев в помутневшем напротив крылатого “зеркале” нечеткие силуэты, напоминающие улицу с расплывчатыми пятнами-прохожими. Но вот когда она решила встать сбоку от парня для лучшего обзора (не будь он выше двух метров ростом, то встала бы за плечом), то не проявившуюся до конца картинку и отражение парня в маске затмил непонятно откуда взявшийся яркий свет.

— Что произошло? — не поняла перемен Верас, отворачиваясь от этого яркого света.

— А ты подумай сама, что изменилось, когда ты подошла ближе? — не оборачиваясь, спокойно продолжил выводить пальцами узоры на “воде” Гаруда, не испытывая никаких неудобств.

Да и было бы смешно, если бы дух, олицетворяющий огонь и свет (в прошлом по крайней мере), воплощающий само Солнце, внезапно ослеп.

— Я подошла, мое отражение не появилось, когда как твое...

— Стоп, – перебил меня мужчина, не дав закончить. — Повтори еще раз.

— Я подошла, мое отражение не появилось...

— А не появилось ли? — усмехнулся дух.

— Не появилось, — с таким убеждением, как будто тот спросил, нет ли второй луны на небе.

— Я бы с этим поспорил, подумай получше, — с поистине ангельским терпением продолжил намекать тот, не желая давать ей ответ так просто.

— Мой ответ остается прежним, — начала раздражаться Ирина, не понимая, чего от нее хотят. — Если ты опять говоришь шарадами и прочими понятиями, требующими образный тип мышления, то должен иметь в виду, что мое сознание не рассчитано на это. Почему бы тебе просто не ответить прямо?

Если бы Гаруда стоял к ней лицом, то она бы увидела, как у него закатываются глаза, когда как в эмоциональном плане у него ощущался полный штиль.

— Кажется, я поняла! — после длительного молчания взяла на себя голос Кира. — Хочешь сказать, что этот яркий свет и есть мое отражение?!

— “Невозможно”, — возразила на подобную несуразицу Ирина.

— Как ты заметила, в мире мертвых зеркал нет, — мужчина отнял руку от жидкой поверхности и повернулся боком, одаривая нечитаемым взглядом сверху вниз. — А единственное, что их заменяет, отражает суть вещей такими, как их видят другие. Иными словами, это единственный способ для мертвеца узнать, как он выглядит для других, а не как представляет себя, — отвернувшись, мужчина ленивой походкой пошел прочь, продолжая говорить по телепатии: — Ты видела, как отражаюсь я и как ты. Пока не возьмешь свою энергию под контроль и не начнешь её заглушать как следует, то ни о каком дальнейшем обучении не может быть и речи, — и исчез без вспышки, что означает, что переместился он пусть и быстро, но недавно и скорее всего собирается наблюдать за успехами из укрытия.

— То есть, мне нужно любоваться на свое отражение и пытаться сделать его хоть немного тускнее? — задумчиво уселась Кира в позе лотоса в нескольких шагах от разлома. — Звучит не сложно. Что ж, погнали!

Еще спустя где-то четыре месяца

POV Кира

Осторожненько... Тихонечко... Сейчас, главное, не торопиться и взять энергию под контроль. Вдох-выдох... Вдо-о-ох!!! Вы-ы-ыдох... Я чувствую, как сила струится по моим сосудам (или что там у духов) и меняетнаправление по моему желанию. Фух. Отлично, я спокойна. Теперь ме-е-едленно открываю один глаз, чтобы посмотреть на результат и... Черт! Опять!

Темная волнующаяся гладь вызвала у меня неконтролируемую радость успеха, как уже через мгновение меня ослепила вспышка от высвободившейся и развернувшейся как прежде ауры, не желающей никак сворачиваться по одному лишь хотению. За это время она убавила немного яркости, но не из-за моего успеха, а из-за усилившейся слабости. Удивительно, как можно прожить почти полтора года без еды, воды и солнечного света да ещё и с постоянными открытыми ранами, оставляемыми регулярно навещающим меня Гарудой, который издалека наблюдает за моими успехами, но не вмешивается, позволяя разобраться самой со своей силой. Ирина, что примечательно, тоже не мешала, но и не помогала, безучастно наблюдая за бесплодными попытками из глубины подсознания, даже никак не комментируя мои действия.

— Ну и чего молчишь? Вроде как часть души, моя сила, одни корни имеем и один разум на двоих, но страдаю я одна! — обиженно прикрикнула на свою вторую половинку, хоть и понимала, что в данной ситуации Верас ничем не поможет, потому как все предложенные идеи исчерпали себя еще в первые недели.

Да и не станет ничего делать, если ей прямо не укажут. Вот и сидит теперь где-то в глубине души, ведя расчеты мимо моей “территории” сознания, анализируя и постоянно следя за местностью на случай, если кто-то вздумает подкрасться и напасть.

Скучно.

Где там этот Гаруда неприкаянный шляется? С тех пор, как от приступов излечилась, он стал надолго отлучаться, оставляя одну, посчитав, что я достаточно наученная, чтобы постоять за себя. Уже месяц ни слуху, ни духу, и я уже даже волноваться начала. Пусть и кусачий, зараза, но хоть какая-то компания.

Но ведь Ирине как-то удалось угодить сюда по чужому приказу! Значит, задействовала какие-то нераскрытые пока способности, действуя инстинктивно, а не по логике...

“Это приказ?” — впервые за долгое время подала голос Верас, оторвавшись от самоанализа и приняв не оформившуюся до конца мысль за идею.

И что это, интересно, другая “Я” за приказ восприняла, если я сама еще ничего не поняла толком? Ладно, Верас намного умнее меня, побочной, может придумала чего дельное, а то я уже не знаю, что делать. Действуй!

В тот же миг я почувствовала, что в глубине моей души что-то шевельнулось, как тогда, когда происходит смена сознания, но... Что-то изменилось. Другая “Я” не сместила меня, занимая мое место, а просто придвинулась как можно ближе и остановилась. У меня холодок по спине пробежал от ощущения, будто кто-то стоит за спиной и дышит в затылок. Но страха не было, ведь эта тьма, будто нависшая надо мной и закутавшая в кокон, была родная и покорная моей воле, являющаяся частью меня самой. Моя суть, моя душа, моя сила. Я знала, что если мне что-то не понравится, то все немедленно прекратится, словно руку рефлекторно отдергиваешь, обжегшись. Было лишь любопытство, потому что подобные ощущения в новинку. Что происходит?

“Согласно приказу я должна решить задачу, полагаясь лишь на свои инстинкты и интуицию, отрицая логику, чтобы посмотреть на результат. Продолжать?” — раздалось так близко и отчетливо, как никогда ранее.

Странно, но на миг мне показалось, что голос у моей шизы немного изменился, перестав походить на мой собственный. Будто песчинки перекатываются.

Я не видела смысла отказывать. Ощущения были незнакомыми, но вполне комфортными. Словно нежно обнимают, закутав в мягкую тонкую ткань, создавая впечатление уюта. Так что я приготовилась молча наблюдать и...

Вспышка острой боли, скрутившая все внутренности, оказалась полной неожиданностью и выбило весь воздух из легких. От шока я даже кричать не догадалась. Я ослепла и оглохла одновременно, лишившись возможности ориентироваться. Подумав, что какая-то тварь все же проскользнула мимо внимания и теперь рвет на куски, я сделала единственное правильное в такой ситуации – рванула в подсознание, чтобы пинком выгнать оттуда Вераса, наказав ей разобраться с этой сволочью. Какого же было мое удивление, когда я мало того, что не нашла туда дорогу, так даже не почувствовала желанного присутствия своей неизменной защитницы! Вот тогда я действительно испугалась! Более того, я была в самом настоящем ужасе и заметалась туда-сюда, как подстреленный заяц. Беспомощная, ослепшая, потерявшаяся, брошенная, ничего не понимающая.

Новая боль, еще сильнее предыдущей. Я будто наяву услышала, как ломаются кости и рвутся мышцы бьющегося в агонии тела. Меня рвут на куски, где-то деликатно разрезая внутренности, а где-то жестоко отрывая части.

— Стоп! Хватит! Перестань! Мне больно! — отчаянно закричала я, пытаясь вырваться из хватки невидимого монстра. — Отпусти! Ты убьешь меня!

Как ни странно, но моим мольбам вняли. Но к тому моменту мне уже было все равно.

Я уже не дышала и медленно угасала, из последних сил пытаясь достучаться до своей второй половинки. Но внутри была пустота. Верас исчезла, оставив после себя лишь глубокую рану, от которой я умирала.

— Как будто я позволю умереть... — услышала я Ирину сквозь затухающее сознание и успела почувствовать рядом с собой какое-то движение прежде чем окончательно кануть в небытие.

Конец POV Кира


— Наконец-то ты созрела, — удовлетворенно мурлыкнул Гаруда, наблюдая за происходящим издалека. — Твоя эволюция началась, стоило лишь понять, что именно тебе мешает и избавиться от этого. Долго же пришлось этого ждать, но теперь дело сдвинулось с мертвой точки.

Он с любопытством наблюдал за тем, как режущий яркий свет человекоподобной фигурки начал спешно замещаться вытекающим из нее же огромным бесформенным сгустком тьмы, принявшимся грубо обрывать все имеющиеся связи и освободиться от зачатка человеческой душонки, сдерживающей истинную мощь развитого Вераса, и попутно поглощать её. Вырывающийся на волю демон стремительно уплотнялся и уменьшался, пытаясь принять форму, но пока что Гаруда сумел четко разглядеть, что у его только что вышедшей на новый этап развития игрушки есть длиннющий тонкий хлыстообразный хвост, уже оставивший возле себя на камне глубокие прорехи, и пара голодных кроваво-красных глаз, выделяющихся на фоне клубящейся тьмы яркими безумными огоньками. Дух даже облизнулся от предвкушения, когда увидел потенциал этого существа, успевшего за год развить до конца новые слои, появившиеся у неё еще много десятилетий назад и призванные полностью заместить человеческие, ненужные. А это означает, что тварь уже давно обладает собственным независимым сознанием, которое до последнего отрицала, и готова сформироваться, как личность. Помимо замещаемых человеческих демоническими трех слоев, только что начал зарождаться шестнадцатый слой, очень похожий на его Морф, отвечающий за смену физической и духовной ипостаси, но пока что пустой, не привязанный ни к какой другой форме. Значит, она тоже способна полностью копировать внешность, характер и даже духовную организацию любого живого создания, отчего ее станет практически невозможно отличить от оригинала? Может быть тоже сделать ее птицей потом?

Кира кричала и билась в агонии, умирая на глазах, оказавшись листиком, оторванным от питающих его корней. Осталось перерубить лишь несколько связей, через которые вытягивались остатки жизненных сил покалеченной души, но выбравшаяся полностью тварь внезапно остановилась и наклонилась над всхлипывающей скорчившейся фигуркой, полыхая при этом непониманием, удивлением и все возрастающим испугом. Стоп, что??? Настоящие эмоции у Вераса?! И источник их не личность Вольной? Вот и доказательство её развития!

— Давай, чего остановилась? Сожри её и забери силы, — удивился блондин, подавшись вперед для лучшего обзора. — Что там происходит?

Умирающая душа оказалась между передних... лап? Или это руки? Формирование духа Войны резко остановилось, застыв в образе некрупной (для Гаруды все, кто ниже пяти метров — некрупные, хотя в длину получившаяся тварь будет больше семи за счет хвоста) непрозрачной звероподобной фигуры из клубов Тьмы, излучающей сильные эманации первозданного Хаоса и Разрушения. Про нее ничего нельзя было сказать, кроме того, что новосформированный дух имеет четыре конечности, на которые сейчас опиралась, хвост, гибкое туловище и небольшую голову, не похожую на звериную. Возле головы и вдоль спины Тьма была куда длиннее, вилась наподобие огня и являлась, видимо, то ли гривой, то ли волосами.

— Что ты делаешь? — зашипел Гаруда, увидев, как после непродолжительной паузы Верас принялась торопливо укреплять уцелевшие связи и переливать по ним жизненную энергию в обратную сторону, намереваясь спасти уже едва тлеющую душонку. — Дура! Зачем она тебе?! Уничтожь её и закончи трансформацию!

До него донеслось глухое урчание Вераса, и Гаруда, пытавшийся увидеть больше, едва со скалы не навернулся от шока с глазами-кругляшами, когда понял, что стал свидетелем того, что ранее считал единичным случаем. Слизывающая кровь души и порыкивающая при этом демон совершенно неожиданно принялась в огромных количествах поглощать чужеродную для нее позитивную светлую энергию и успешно её усваивать, хотя совсем недавно до этого, данная энергия была для неё подобно отраве, не позволяющая развиваться. И вот, когда весь свет остался только в Кире, Верас резко пошла в рост. Но не это так удивило беспокойного духа, а то, что позитивная энергия вдруг подействовала на истинное порождение Тьмы так, как повлияла на него самого энергетика мира мертвых. Он собственными глазами видел, как принялась успокаиваться окружающая тварь аура кошмара, в эмоциональном плане сменяясь с разрушительного урагана на легкий штиль. Как её Сангвис, завязанный на обеспечение живучести собственного организма вдруг с какого-то перепугу начал испускать волны, призванные оказывать столь же чудодейственные свойства у окружающих, а ужасающий смертоносный Мортем поменял свое направление на прямо противоположное энергетике Смерти. Сила Хаоса и Разрушения, излучаемые Империа и составляющие саму суть демона, обратились вспять, превратившись в намного более слабую силу Созидания.

— Это... — не веря своим глазам, медленно произнес Гаруда, будто слова могли отменить происходящее. — Это смена полярности?! Какого тут происходит??? Как темный дух вдруг стал светлым?! Это невозможно! Верасы не должны обладать такой способностью! Это умею только я!

Но дух Войны не слышала стенания вконец запутавшегося серафима. Алые глаза сменились на цвет солнечного апельсина и на данный момент тревожно смотрели на бережно пеленаемую бархатной Тьмой человеческую фигурку. Длинный острый полуметровый черный язык слизывал кровь, вбирая изливаемую в среду жизненную энергию и перенаправляя обратно в затухаемую душу. Под действием слюны раны мгновенно затягивались, не оставляя даже шрамов.

Гаруда только рот открыл от удивления, наблюдая за тем, с какой легкостью и непринужденностью едва полностью осознавшая себя Верас делает то, на что он никогда не был способен. Собирает душу по кусочкам, омывает ее в своей целительной энергии, отчего Кира оживала на глазах и даже становилась крепче, чем была! Да он, дух, которому хрен знает сколько тысяч лет, ни на какие иные манипуляции с душами кроме уничтожения и поглощения не способен, а тут вдруг на его глазах происходит настолько мастерская и поистине ювелирная работа с духовным телом, будто Лаврова всю жизнь только и делала, что работала духовным хирургом!

Шестикрылый демон пустоши перетек в свою темную ипостась, в которой ему намного комфортнее в мире мертвых, и сощурил полностью затянутые промерзшей лазурью глаза. Озарившая догадка ему совсем не нравилась. Ведь если стерильно чистый Верас вдруг ни с того ни с сего вдруг овладел знаниями, которые в неё не закладывали, если имеет способности, о которых даже он может лишь мечтать и завидовать, то это значит, что при жизни та повстречалась с кем-то если не равным силой с Гарудой, то очень близким к его уровню. Либо же, что наименее вероятно, но тоже не лишено смысла — Ирина Лаврова является реинкарнацией нечеловеческого существа, случайно угодившего в проект Верас и идеально туда вписавшийся. А это значит, что конкретно этот Верас — не искусственный лабораторный демон, а самый что ни на есть настоящий!

— В обоих случаях, это чертовски интересно! — счастливо расхохотался дух, с радостью берясь за новую загадку. — Когда я тебя встретил, то даже не ожидал, что с тобой будет так интересно, дитя! Ты настоящее сокровище, призванное развеять мою скуку! Сколько же в тебе еще загадок и тайн, о которых я еще не знаю?

Верас уже закончила свое шаманство и некоторое время придирчиво разглядывала результат безупречной работы, что сейчас лежала у её передних лап, освещаемая слабым мерцанием глаз духа Войны, что светились теплыми оранжевыми, янтарными, золотистыми огоньками с легкими вкраплениями красных искр. Гаруда даже залюбовался невиданным им прежде сочетанием беспросветной густой Тьмы, излучающей энергию Жизни и Гармонии. Сила Созидания, поселившаяся в ее сути, стократно уступала его собственной, но с другой стороны при смене полярности сила Разрушения Гаруды прилично уступала уже ее. Если так подумать, то серафим чем-то похож на Янь. В нем огромное количество светлой позитивной энергии, разбавленной малым числом темной, задействовать которую он может только при смене полярности силы. Тогда он меняет свой духовный облик и внутреннее содержание, способен без проблем выносить отравляющую энергетику Чистилища, которая на его светлую часть действует угнетающе, и увеличивает разрушительную силу его способностей. Изменение поведения, жажда крови и легкое сумасшествие тоже неизменные спутники смены полярности, но это такие мелочи, на которые Гаруда давно перестал обращать внимания. А Верас, наоборот, состоит в основном из темной негативной энергии, разбавленной малым количеством светлой. Будто Инь, полная его противоположность.

“Да кто она такая? — подумал Гаруда, перемещаясь поближе, чтобы поздороваться. — Или, вернее сказать, кто они такие?”


POV Кира

Пробуждение было на удивление... спокойным. Я бы даже сказала, приятным. Нигде ничего не болит, в теле приятная ленивая усталость, как после тяжелой нагрузки. Хотелось поваляться в дреме еще пару часиков и не шевелиться, но я заставила себя открыть глаза, чтобы хотя бы понять, где нахожусь. Долгие несколько минут лежа пялилась на огромное черное зеркало напротив, пытаясь понять, что это такое, а когда до меня дошло, то не сдержала мученического стона, поняв, что все еще заперта в Чистилище с монстрами и кошмар продолжается.

— Зато хоть страдала не зря, —- улыбнулась, углядев хоть один плюс в своем отражении, и даже подползла поближе. — Какой кошмар! И это так я выгляжу?! Моя самооценка покоится на дне Стикса, потому что, судя по всему, именно оттуда я и вылезла, распугивая своим видом монстров!

Мда уж, не такого результата я ожидала. Совсем не такого. Из положительного о моем отражении могу сказать, что оно стало намного тускнее и ограничено вполне человеческой оболочкой. Даже похожа на женскую. Из минусов: оболочка эта имеет мало схожести с моим живым телом. Белые прямые волосы до середины спины; светящиеся голубоватым светом белки глаз без зрачков и радужки; тот же свет, просвечивающий ребра и изливающийся из огромной дыры на брюхе и на ключицах; отсутствующий нос и губы, как у прилично разложившегося мертвеца...

— Мать честная, да я красотка! — показала сама себе язык и некоторое время изучала скукоженный кусочек плоти у отражения и свет в глубине глотки. — Ну ничего, немного макияжа, и никто ничего даже не заметит! Может быть даже комплимент... Ик! — испуганно сжалась, поняв, что не одна.

Я подняла взгляд чуть выше и увидела в отражении помимо себя расплывчатую черную тень с оранжевыми огоньками вместо глаз высотой в два человеческих роста. Более того, этот монстр (наверное это он на меня напал и пытался убить, причинив столько боли) стоял всего в одном шаге прямо за моей спиной! Сглотнув, я начала спешно думать, чтобы не поддаться панике. Монстр пока не нападает, а просто наблюдает — это явный плюс. Сила Вераса по какой-то причине исчезла (Ирину вообще не чувствую!), и теперь я полностью беззащитна даже перед самой захудалой тенью – все портящие минусы.

Медленно, стараясь не делать резких движений, я начала поворачиваться, опустив глаза в землю. Честно говоря, мне было страшно. Я жалкая трусиха (не то, что моя Верас), которая боится смотреть в лицо (или морду) того, кто меня сейчас сожрет заживо.

Первое, что мне бросилось в глаза — это камуфляж. Подозрительно знакомые пятнистые штаны, которые я носила в последний день своей жизни... Как-то это не очень звучит... И эта белая маечка очень мне знакома... Затерявшись взглядом в декольте, оказавшимся практически у меня под носом, рывком поднимаю глаза на лицо стоявшей напротив особы и...

— Ухтыжбл...!!! — резко отшатнулась скорее от неожиданности, чем от реального страха.

Это была Я! Другая Я! У нее была моя одежда, мое тело, мое лицо! Вот только кожа намного светлее, волосы не вьются, а глаза...

Страшные.

Полностью черные склеры, светящаяся рыжим радужка и вытянутые дрожащие звериные зрачки. Под этим взглядом я чувствовала себя голой, прозрачной, как вода, и открытой, как книга. Казалось, что для моего двойника не существует ничего, чтобы та обо мне не знала. Но еще больше мне не нравилась эта холодная отстраненность на прекрасном фарфоровом лице. Даже у убийц есть хоть малейший признак жизни на маске. В глубине глаз. Что-то оставшееся от их прежней жизни, указывающее на их человечность. Реальность. Даже у забывших себя обезумевших монстров бездны, при жизни бывших обычными людьми, это что-то оставалось. Некая искра.

Существо же передо мной никогда человеком не было.

Она меня пугала.

Вот почему я шарахнулась от своей внешне безобидной (хрен с два безобидная!) близняшки, как от самой Смерти, едва не влетев в разлом спиной вперед. Спасла меня лишь рука моей копии, вовремя схватившая меня и притянувшая обратно. Выражение лица, при этом, не изменилось ни на йоту. Будто для нее это было, как само собой разумеющееся, и не являлось чем-то из ряда вон выходящим.

— Ты, блять, кто вообще??! — проорала я вместо “спасибо”, размахивая руками, но не прикасаясь к ней.

Опа! Это что, эмоция? Гладкий лоб близняшки исказился еле заметной морщинкой, когда та немного свела брови в знак непонимания. Глаза засветились чуть сильнее и прищурились.

— На “ты”? — тихо спросила она моим голосом, будто бы вымороженным изнутри, после чего медленно закрыла глаза и приподняла краешек губы, обозначая улыбку: — Пусть будет так, если удобнее.

Близняшка открыла глаза и что-то в них поменялось. Я не успела понять, что именно, потому как следующие ее слова надолго вогнали меня в ступор:

— Приказывай, душа моя, — зачем-то коснувшись двумя пальцами губ, опустилась передо мной на одно колено, но голову не склонила, продолжая внимательно отслеживать мою реакцию.

— Эм... Что? — впала в ступор я.

— Приказывай, — спокойно повторила близняшка, выглядя все так же серьезно.

— Хорошо, — нервно облизала губы. — Тогда, для начала, отпусти меня... — её рука немедленно исчезла с моего плеча. — И встань с коленей!

Одним слитным плавным движением темноволосая оказалась на ногах, сравнявшись со мной в росте, и в ожидании уставилась в глаза, заставляя чувствовать себя еще более неуютно. Требует новых указаний.

— Ты боишься меня, — заключила та, заметив мой маленький шаг в сторону, и немного склонила голову в знак вопроса: — Почему?

Я невольно бросила короткий взгляд на отражение, где по прежнему отображалось здоровое черное нечто с такими же светящимися огненными глазами, как и у стоящего передо мной существа.

Незнакомка посмотрела туда же, выглядя задумчиво. Через несколько секунд отражение поплыло и принялось стремительно уменьшаться, пока не сжалось и не стало выглядеть точно так же, как и она.

— Так лучше? — вновь перевела она на меня свои глаза, ставшие вдруг нормальными.

Я кивнула, к своему удивлению отмечая, что мне действительно стало намного легче. Будто воздух, стоявший вокруг меня неподвижным плотным вязким желе, перестал давить на плечи и позволил свободно вздохнуть. И страх исчез так резко и неожиданно, словно рубильник опустили.

— Браво, Лаврова, — раздались в стороне ленивые хлопки аплодисментов.

В тот же миг весь обзор закрыли всколыхнувшиеся упругой волной угольно-черные волосы заслонившей меня спиной близняшки. Я только вздрогнула от столь неожиданной близости.

— Великолепное сокрытие ауры. Теперь даже я не могу отличить тебя от простой души, — довольно протянул приближавшийся Гаруда, выглядевший расслабленно и раскованно, если бы не его холодный цепкий настороженный взгляд голубых глаз и слабо вьющаяся у самой кожи черная дымка. — Но рефлексы, я смотрю, у тебя остались прежними, несмотря на эволюционный скачок, — остановился дух на безопасном расстоянии. — Вот только спрятать ее теперь, как раньше, в своем подсознании у тебя не выйдет.

— Ирина? — дошло до меня наконец.

И одновременно с этим я ощутила натянувшуюся между нами связь. Для этого нужно было лишь понять, что отклик нужно ждать теперь не изнутри, а снаружи.

Это было очень странно. Связь ощущалась теперь совсем иначе, ведь Верас теперь не была частью меня и стала отдельной полностью сформировавшейся личностью с собственным мнением и чувствами. Теперь ее эмоции не были отражением моих собственных. Пока еще слабые, не до конца осознанные, но несомненно настоящие.

Я ощущала их и точно знала, что они не мои.

Я чувствовала, что Лаврова была в замешательстве. Она ничего не понимала. Она озадачена собственным изменившимся положением, потому как все её попытки абстрагироваться и вернуть холодную непоколебимость терпели неудачу. Она запуталась и растерялась, чувствуя себя беспомощной и потерянной. Из-за этого от неё начала исходить смесь раздражения и легкого страха. Раздражения от невладения ситуацией и страха из-за слов Гаруды, что я оказалась теперь в уязвимом положении.

Не знаю почему, но последнее меня успокоило настолько, что, расхрабрившись, я сама положила руку на ее плечо и с любопытством высунулась из-за плеча. Так же, как делала это всегда, с той лишь разницей, что происходит это теперь в реальности.

Теплая. Даже горячая.

Как странно её трогать. Такое ощущение, что прикасаешься к чему-то ненастоящему, эфемерному, пришедшему из сна, что должно развеяться на глазах, но почему-то упрямо остается на месте.

Ну и дура же я, если испугалась своего собственного Вераса. Ведь она сама первым делом только что заявила, что несмотря на неожиданный результат, приведший к нашему разделению, все еще считает себя обязанной мне подчиняться. И уж точно ни в коем случае не причинит мне умышленного вреда. А также не позволит причинить мне вреда никому другому.

Для нас двоих ничего не изменилось. Пусть мы и перестали быть единым целым, но наши отношения остались прежними.

Ирина бегло скосила на меня взгляд. Через прикосновение к ее плечу я чувствовала огромную силу Вераса, скатанную в сверхплотный шар и заключенную в человеческое обличье. Она вибрацией отдавалась в пальцах, просачиваясь сквозь бледную прозрачную кожу. И я тоже дрожала всем телом, внезапно увидев перед собой океан разумной энергии, изливающейся в окружающее пространство через светящуюся рыжим радужку.

Связь внезапно натянулась и расширилась, как и звериные зрачки, окруженные завораживающим мерцающим пламенем.

Вся эта сила... Вся невообразимая мощь, ощущаемая легким зудом в ладони... Я чувствовала, как она мягко обволакивала меня, согревая, преданно ластясь и потираясь, подобно огромному животному. Верас будто кричала мне всей своей сущностью: “Прими меня! Я вся полностью и без остатка подвластна лишь твоей воле! Прими меня, как воплощение своей силы, и направляй меня! Используй, как пожелаешь! Только не бойся, только не отталкивай меня! Не оставляй одну! Без тебя я беспомощна!”

И я не стала ее отталкивать, а наоборот обняла со спины, положив голову на родное плечо и пытаясь успокоить перенервничавшее воплощение собственных сил. Это сработало. Глупый страх исчез, сменившись покоем и уверенностью в собственные силы. Уверенностью в нее.

И Ирина это мигом почувствовала. Ее плечи расправились и сама она будто стала выше ростом. Все терзавшие ее сомнения мигом улеглись, и до меня по связи донеслась ее радость и облегчение.

— Считаешь, что я больше не смогу защищать ее, как прежде? — провокационно изогнула бровь Верас, накрывая одну мою руку своей, а в ее сухом тоне прорезались первые стальные нотки угрозы: — Хочешь первым убедиться в обратном?

Конец POV Кира

Гаруда скривился под маской, увидев две абсолютно идентичные спокойные полуулыбки. Причем беловолосая Кира с каждой минутой в целительной ауре поменявшей полярность Вераса (или кем там стала эта тварь со своими 16 духовными слоями (если считать вместе со сроднившейся человеческой душой, то всеми 19-ью)) становилась все более похожей на живую. А вот у Лавровы из-под верхней губы виднелись кончики подросших клыков.

Быстро сориентировались, сучки.

Если бы он поторопился и убил Киру на месте прежде, чем эти двое после короткой заминки, умудрились восстановить контакт, то Верас была бы сейчас безраздельно в его власти. Но нет же, надо было поддаться любопытству и посмотреть, чем все кончится. А когда опомнился — то стало слишком поздно для вмешательства.

И как эта Вольная умудрилась перетянуть весь контроль над Верасом на себя одну? Он уже убедился в этом, когда на немой приказ демон ответила полным игнором, даже не дернувшись. Почему сама Лаврова позволяет управлять собой не сильнейшему, а какой-то недоделке? В том, что Верас броситься на него, стоит лишь спровоцировать, Гаруда теперь не сомневался. И потому все его внимание было теперь сконцентрировано на смело взиравшей на него неожиданной сопернице за трофей в лице достигшей зрелости и вошедшей в силу демона.

Между ними повисло молчание, нарушаемое тишь тихой угрожающей вибрацией горла Вераса и звуком столкновения когтей, когда Гаруда задумчиво перебирал пальцами. В том, что ему не составит труда уничтожить Киру — дух не сомневался, но нападать не спешил. Другое дело, что если он попытается это сделать, то Лаврова немедленно вмешается и тогда придется развоплощать её тоже. А мужчине этого делать не хотелось. Его не оставляла уверенность, что Вераса ещё можно вернуть под свой контроль, если лишить всех существующих привязок, и не превращать в соперницу, требующей немедленного уничтожения. Нет никаких гарантий, что другие Верасы достигнут тех же небывалых высот в развитии. Но будет лучше, если Ирина, привыкнувшая к своему новому положению, придет к логичному выводу, что так не сумеет действовать на все 100% и избавится от сущности-паразита самостоятельно.

Торопиться некуда.

В Чистилище в их распоряжении тысячелетия и даже вечность, которые он готов предоставить.

А Лаврове может понадобиться несколько дней, чтобы освободиться и встать под его крыло, чтобы после этого уже наверняка от него никуда не деться.

Мужчина настолько увлекся размышлениями, что едва не проморгал момент, ради которого он и проторчал все четыре месяца возле разлома, ожидая, когда дичь соизволит клюнуть на установленную им приманку.

Первой почуяла неладное Верас, благодаря своей усилившейся интуиции уловившая опасность из зеркального темного провала, оказавшегося позади. Она резко ухватила Киру за руки, плотнее прижимая к своей спине, и начала стремительно увеличиваться в размерах, хотя на деле просто перестала скрывать свою ауру и маскироваться под простого духа. Девушка удивленно вскрикнула, внезапно оказавшись оторванной от земли на высоте около четырех метров в окружении вуали Тьмы, и вздрогнула от оглушающего щелчка громадных челюстей, едва не откусивших Верасу хвост. Кира отвлеклась, когда мир перевернулся, и она обнаружила себя развалившейся на спине сотканной из дыма хищницы, которая, припав к земле на все четыре лапы, напряженно наблюдала за разворачивающейся сценой. Ойкнув, девушка вцепилась в шелковую черноту на загривке пальцами, чтобы не свалиться, и чувствовала внутренней поверхностью бедер ребра и перекатывающиеся под кожей мышцы. Кира пропустила почти все последующие события и пришла в себя лишь под самый конец.

Одна юркая светлая чешуйчатая тварь, напоминающая бронированного велоцераптора, вцепилась всеми лапами в голову другой твари, похожей на глубоководную рыбешку, и не позволяла клюнувшему на приманку морскому чудовищу скрыться обратно. Ужасающие воображение острейшие зубы рыбоголового опасно лязгали рядом с задними лапами ящера, которыми тот сдирал прозрачную чешую и задел мутный круглый рыбий глаз, но стряхнуть с себя низко рычащего духа не удавалось. Тогда тварь из разлома подалась вперед, демонстрируя длинную шею (или же тело, как у угря), и принялась мотать головой. Гаруда хватку не ослабил даже после того, как ощутимо приложился о камни и едва не разбил голову, разве что сполз немного ближе к подбородку рыбины и застрял когтями в жабрах.

Внезапно рыбина извернулась и резко подалась назад, полностью исчезая в разломе вместе с неуспевшим даже удивиться оборотнем.

Кира уронила челюсть.

Зная изворотливость и силу белобрысого, данный поворот сюжета был для нее наименее ожидаемым. Она в неверии вытаращилась на зеркальную темную поверхность, ожидая увидеть здесь какой-то подвох.

Гаруда в разломе.

Гаруда мать-его-самый-мощный-гавнюк-Чистилища полностью и без следа исчез в разломе реальности, где не существует пространства и времени.

— Неужели он... — обратилась Вольная к своей больно спокойной и глубоко удовлетворенной темной “лошадке”, но продолжить не успела.

Яркая вспышка, осветившая, казалось, весь подземный мир, больно ударила по глазам и ослепила на долгое время.

Жуткий грохот взрыва и обвалившихся камней, вдобавок лишивший ее еще и слуха.

Дернувшаяся в сторону Верас, которую едва не зацепило обвалом и которая чуть не потеряла своего седока, и сильная вибрация от яростного рычания, прошедшая по всему ее телу. Щелкающий звук хлыстообразного хвоста, расколовшего в воздухе летевший в голову камень.

Кира сползла с холки ниже по спине, где к своему удивлению вместо шерсти почувствовала ладонями лишь гладкую кожу, после и вовсе свалилась под лапы мгновенно заслонившей ее собой демона.

Девушка проморгалась и уняла гудение в голове, после чего с опаской выглянула из-под передней лапы, желая узнать, что там произошло.

Разлома больше не было. Его завалило огромными валунами, бывшими некогда скалой, разрушенной мощным выстрелом. Вокруг них на многие сотни метров были последствия мини-Армагеддона в виде оплавленного покрасневшего камня, очагов пожара и усеянного каменной крошкой пустыря на месте горы. Если же здесь и была какая-то жизнь, то сейчас вряд ли смогли бы найти хоть одного микроба.

— Шестнадцать секунд, — как ни в чем не бывало сказала Ирина, при этом медленно обвивая длинным хвостом талию и ноги своего человека. — Ты пробыл там довольно долго. Нашел, что искал?

— Никаких следов нагов там тоже нет, — впервые Кира услышала усталость в его голосе. — Я обследовал каждый уголок подводного мира, захватывая и подчиняя этих угрей-переростков, чтобы иметь возможность там перемещаться. Еле ушел от обитавших там же левиафанов. Все впустую.

— Гаруда? — прищурилась девушка на непонятное существо, разговаривающее таким знакомым голосом.

Оно излучало невыносимо яркий белый свет, причиняющий боль глазам и оплавляющий вокруг себя камни. Но больше всего ее озадачило то, что на человека ЭТО не походило никоим образом. Каплевидное тело с узким коротким хвостом и широкой грудью без ног, непропорционально большая голова с огромным крючковатым клювом, на которой выделялись два овальных, сияющих жидким серебром, глаза — звездочки. Четыре тонких и длинных щупальца, как у кальмара, свисающих почти до самой земли. И шесть крылоподобных плавника у основания тонкой гибкой шеи, растопыренные сейчас в разные стороны в угрожающем жесте.

— Гаруда, псих! Ты в кого превратился вообще?! Где ты видел отпрыска медузы с туканом?!

Тот в ответ нехорошо прищурился, поднимая в мою сторону одно из щупалец, на кончике которого зажегся огонек. Но не выстрелил лучом. Передумал.

— О чем ты говоришь, Кира? — склонилась ко мне Верас, не сводящая глаз с так же настороженно взиравшего на нее духа Огня и Света. — Это его истинный облик.

— Чего-о-о??? — завопила та в ответ, некультурно тыча пальцем в недовольно скрестившего перед собой два щупальца мутанта. — Гаруда — это гребанный пришелец?!!

— Сама ты пришелец, — все тем же бесконечно заебавшимся тоном отозвался дух, медленно отплывая подальше. — Я принадлежу этой планете, а не какой-то другой. Как и существо, что обнаглело настолько, что сейчас явно лелеет мечту попробовать меня на зубок и даже не скрывает этого! — обвиняюще указал он на плавно двинувшуюся за ним следом Войну. — Стой, где стоишь!

— Не в твоем положении мне сейчас приказывать, — на секунду остановилась и плотоядно облизнулась Верас, явив полуметровый острый язык, после продолжила красться, как кошка. — Ты ослаб. Твой истинный облик слишком хрупок, хоть и дает тебе больше скорости и сил за счет гораздо более лучшей проводимости энергии. Одного моего удара хватит, чтобы навсегда покончить с тобой.

Остановилась и выпрямилась во весь свой великанский рост, демонстративно показывая удлинившиеся когти на левой лапе, больше похожие на набор ножей. Глаза засветились алым. Сквозь окутывающую лицо (или морду) черную дымку пробился хищный отблеск от длинных клыков.

— Считаешь, что раз я несколько лет погулял по разлому, то стал уязвимым настолько, что не смогу теперь с тобой справиться? — температура вокруг духа повысились еще на пару сотен градусов в доказательство серьезности его намерения защищаться.

— Не в этом облике, — пригнулась для прыжка Лаврова, когда над каждым крылом серафима появилось по светящемуся шарику, готовому стать, как лучом, так и фаерболом. — Ты можешь от меня убежать и даже атаковать издалека, потому что быстрее, но вот что попадешь — не факт. Защита у тебя никакая. Поймаю — порву на части. А слепить новую духовную оболочку, которая могла бы сделать тебя менее уязвимым, я не позволю...

И остановилась, услышав позади себя приглушенный всхлип вместе с опасно натянувшейся связью.

— Ой, а что это у нас такое? — деланно насмешливым тоном спросил Гаруда и даже спокойно на землю опустился, поняв, что его противница ничего не может ему сейчас сделать. — Кажется, кто-то из нас не может выжить вне пределов ауры другого, — он с любопытством сверкал серебром глаз на метнувшуюся молнией назад шипящую Вераса, заслонявшую собой задышавшую свободнее Киру. — И что будешь делать в таком случае? Вновь сольешься воедино с этой душой, запечатав себя и свою силу? Будешь держать вечно рядом с собой, не отходя дальше, чем на двадцать метров и при этом постоянно находиться в “противоположном” состоянии, чтобы твою подругу не “разъело” энергией Смерти и Разрушения? Или же перестанешь издеваться над собой и добьешь эту ошибку, сформировавшись окончательно?

При этом Гаруда явно не желал упускать выдавшуюся возможность и терять время зря. Раскаленный камень вокруг него начал испаряться и окутывать плотным облаком, который медленно принимал человеческие очертания. Щупальца — стали конечностями, плавники покрылись серыми перышками и больше походили на крылья, каплевидное тело стало человеческим туловищем. Вместо непонятного переливчатого хохолка на голове — шикарные серебристые волосы. И только глаза остались неизменны, все так же сияя тысячами звезд в прорезях костяной маски. Несколько минут — и непонятное инопланетное создание спряталось за обликом язвительного блондина.

— Кажется, ты упустила свой шанс, — ехидно заметил дух, скрещивая длинные ноги в позу лотоса и подпирая голову одной рукой. — Теперь я обрел защитное духовное тело, сотканное из вещества мира мертвых, и достать меня стало не так просто.

— Так, стоп! Стоп, я сказала! Успокоились оба! Что вы как дети?! — возмущенно завопила человек, когда зарычавшая Верас одним движением закинула ее себе на плечо, намереваясь лично убедиться в защищенности серафима. — Положи, где взяла!

Ирина неохотно подчинилась, позволяя с себя слезть, при этом не спуская с нахохлившегося воробьем обидевшимся на сравнение с ребенком оборотня и круша хвостом позади себя ни в чем не повинные камни.

— Нельзя меня сейчас останавливать, Кира, — склонившись, прошипела демон ей на ухо. — Гаруда сейчас слаб и истощен, как никогда, и сейчас я даже в нынешней форме могу составить ему конкуренцию. Другого шанса убить его может не предоставиться.

— Я сказала нет! Никто никого убивать сегодня не будет, ясно?!

Бесстрашно встав между оскалившимися природными врагами, Кира зыркнула на обоих так, что даже Гаруда немного занервничал, после чего миролюбиво развела руками:

— Поговорим?

— Поговорить? — раздраженно щелкнула хвостом Ирина, выбивая каменную крошку, и предприняла еще одну попытку образумить свою хозяйку. — О чем нам с ним разговаривать, Кира? Гаруда использовал нас в качестве приманки для рыб, чтобы иметь возможность перемещаться в разломе. Он не соврал, говоря тогда, что разломы являются проходом в другой мир, но не упомянул в какой именно. Ему было необходимо, чтобы кто-то с сильной нескрываемой энергетикой на протяжении долгого времени постоянно находился рядом с “прорубью”, дожидаясь, когда кто-нибудь на нас клюнет.

— Откуда ты это узнала? — удивился обвиняемый. — Ты это поняла уже после разделения, да? Иначе бы не стояла у разлома, как пугало в огороде...

— Ну ты и жопа, — неодобрительно посмотрела на фыркнувшего духа девушка, после махнула на него рукой, вновь оборачиваясь к своей половинке: — Впрочем, от него это было вполне ожидаемо. А вот с каких пор Верас, подобный тебе, Ирка, начинает вести себя подобным образом? Откуда ты сама это знаешь, если у нас одна память на двоих? Была по крайней мере общей... И твоя манера общения... Ты уже почти что... живая...

— Мне тоже это интересно, — пробурчал блондин, на которого перестали обращать внимание.

— С тех пор, как я из младенческого возраста вступила в детский, — четырехметровый хвостатый дух Войны развела руками. — В человеческих исчислениях, я теперь ощущаю себя в районе 6-8 лет.

— ЧТО-О?!! Это ты-то ребенок??? На седьмом десятке лет??? — воскликнула Кира, издав нервный смешок.

— Для существа, чья жизнь может исчисляться тысячелетиями — даже пара сотен лет ничтожны, — вновь влез с комментариями Гаруда и вновь оказался проигнорирован.

Хорошо, что хоть не послан в пешее эротическое, в качестве привычного пожелания от Вольной. Но в том случае можно было бы вполне обоснованно попытаться проделать в наглой девчонке лишнее отверстие, а не возмущенно зыркать на ту, кто даже не смотрит в его сторону.

— Это ж какой махиной ты станешь, когда полностью вырастешь?

— Она больше не вырастет. Не в плане размеров, я имею в виду, — обратился Гаруда к каменному своду, потому как его все равно никто не слушает. — По крайней мере, я надеюсь на это...

— Верно, — а вот Верас, не смотря на показное игнорирование, на деле, ни на мгновение не упускала пернатого из своего внимания и прекрасно слышала каждое его слово. — Если бы наш возраст был завязан с размерами, то Гаруда был бы в несколько раз крупнее меня. Насколько я чувствую, он сейчас в возрасте подростка. И почти взрослый.

— Я не подросток! — опасно сверкнул голубыми глазами дух, на этот раз действительно разозлившись.

— Существа, подобные мне и Гаруде, по мере взросления усложняют свою духовную организацию, становясь сильнее. Я только встала на этот путь, когда как страж его уже завершает.

— Страж? Это ты про меня что ли? — закопался пальцами в волосы носящий маску, и в следующую секунду выражение его глаз изменилось: — Я не рассказывал тебе об этом.

— Нет, — отрицательно качнула головой демон.

— Но тогда это значит... — на несколько секунд серафим замолчал, перебирая пальцами воздух: — У тебя тоже всплывают странные знания по мере взросления?

— Возможно, — спокойно отозвалась та, даже и не думая соврать.

— Ты не можешь быть Сверхом, — нервно встряхнул всеми шестью крыльями дух. — Мы с тобой совершенно разных видов. Но ты и не Верас. Простая нечисть просто не способна эволюционировать выше твоего нынешнего уровня, сколько бы душ не поглотила. И уж совершенно точно не говорит о том, что в них не закладывали, — белобрысый выбил дробь пальцами себе по бедру, после чего отвел ладонь в сторону, соглашаясь со своими мыслями: — Определенно, первая версия в этом случае отпадает. Остается лишь вторая...

Кира даже моргнуть не успела,как обвивавший ее талию длинный хвост резко дернул к лапам, а Гаруда застыл в воздухе на расстоянии вытянутой руки напротив лица выпрямившейся Лавровы, развернув все свои крылья, чтобы казаться значительно крупнее и внушительнее оскалившейся темной твари напротив.

— Прежде чем тебя убить, я хочу знать твое настоящее имя, демон, и то, как ты оказался в проекте Верас, — направил он тонкий когтистый палец между глаз Лавровы, которая ясно осознала, что увернуться от выстрела с такого расстояния невозможно даже для неё. — Ведь выдуманная человеческая кличка Ирина Лаврова тебя явно не принадлежит. Я хочу знать, как тебя звали в твоей прошлой жизни.

— Что ты несешь? — спокойно спросила та, не испугавшись даже медленно разгоравшегося огонька на кончике когтя. — У меня нет больше имен. И эта жизнь моя единственная.

— Тем более, что твои угрозы пустые, как всегда, — заметила Кира и, не смотря на попытки Вераса ее удержать, потянулась руками к краю черно-фиолетовой ткани длинной “юбки” Гаруды над своей головой, чтобы сдернуть крылатого на грешную землю, но не дотягивалась. — Если бы действительно захотел, то давно бы избавился от таких раздражающих нас.

— И что же мне, по-твоему, мешает это сделать? — слегка склонил голову в ее сторону дух, не выпуская из вида демона.

— Ну, хотя бы то, что помимо нас с Иркой ты больше ни с кем не общался, – заявила девчонка, смело глядя в сияющие потусторонним холодным светом голубые глаза. — За весь год мы несколько раз обежали сверху донизу почти все Чистилище, но так и не встретили ни одного твоего хорошего знакомого или хотя бы врага, которого бы ты поклялся всеми силами уничтожить, — пожала плечами, с любопытством глядя на вытянутое в ее сторону крыло, на котором перья вытянулись и заострились, напоминая светящиеся белым кинжалы. Одно резкое движение — и нахалка, вздумавшая обвинять жестокого и беспощадного Гаруду в человеческих слабостях, превратится в подушечку для иголок. — Скажи, ты действительно настолько одинок?

— Чуш-ш-шь, — сдавленно прошипел дух, но рука его дрогнула. — Не нужен мне никто! Вся эта глупость с друзьями нужна смертным, которые слишком слабы, чтобы защитить себя самим.

— Короля делает свита, знаешь такое выражение?

Вольная, отчаявшись до него дотянуться, несильно дернула Ирину за волосы, вынуждая ее наклониться и одновременно с этим выведя ее голову с траектории выстрела. Гаруда руку не сдвинул, оставив держать в прежнем положении, будто ничего и не заметил. Кира чувствовала, как у Вераса чешутся когти и клыки, чтобы вцепиться в эту преступно близкую пернатую тушку, но наматываемые на запястье длинные пряди удерживали Войну от глупостей на случай, если демон не выдержится и набросится. У них тут вроде как серьезный разговор, не время поддаваться инстинктам убийцы и все портить.

— Именно поэтому тебе нужны Верасы, ты сам говорил о том, что один не справишься.

— Вот именно, Верасы! А не неизвестные инфернальные сущности! — в последний раз оскалился Гаруда, но палец и измененное крыло опустил.

— Инфернальная сущность? — приподняла бровь Кира и вздрогнула от длинного склизкого языка, поднявшего ей волосы на затылке: — Фу-у, Лаврова! Ты же не корова, чтобы так делать! — скривилась она, касаясь обслюнявленных прядей. — Это отвратительно!

— Мр! — издала насмешливый звук та в ответ, по-кошачьи изгибая спину дугой.

— Действительно, ребенок, — немного растерянно пробормотал блондин, выглядя чуток офигевшим после такого представления. — Похоже, что чьей бы реинкарнацией ты не была, но свою предыдущую жизнь не помнишь и на вопросы ответить не в состоянии, — отвел взгляд в сторону, отдавшись своим мыслям. — Совсем, как я...

— Совсем как ты? — услышала последнее предложение Кира, подняв серебристые, как у него самого, глаза.

Гаруда на несколько секунд завис, обдумывая, сколько же в эту душу было влито светлой энергии, если даже после разделения, частичного поглощения и активной связи со своей темной стороной аура Вераса не способна полностью вымыть из нее всю неприятную демону силу и заменить своей. И вопрос о том, где она раздобыла столь мощный источник, жутко похожий на его собственный — тоже все еще остается открытым.

— Да, человек, как я. Не хотел вам говорить, но я тоже являюсь реинкарнацией некого существа, чья память всплывает время от времени, когда появляется условие для получения воспоминаний, нужных именно в этот момент.

— Что за условие? — в ожидании уставились на него две пары глаз: огненно-рыжие и серебристые с блестками.

— О, ну это может быть что угодно, — качнул ладонью крылатый дух. — К примеру, у тебя может появиться чувство дежавю в незнакомом месте, где ты начинаешь с легкостью ориентироваться. Можешь почувствовать опасность по признакам, на которые раньше бы внимания просто не обратил, так как не знал бы о них. Или же у тебя вдруг появляется четкое понимание того, что тебе нужно делать и как себя вести. Знания просто появляются из неоткуда, даже когда их совсем не ждешь. Вот скажи мне, Ирина, — как-то по особенному протянул ее имя Гаруда, отчего Кира почувствовала резкую волну неприятия со стороны Вераса, будто ту скривило от отвращения, — кто я для тебя?

— Враг! — ни на секунду не задумываясь, оскалила она клыки.

— Это стало очевидно для тебя с первого взгляда, не так ли? Так же, как ты и узнала, когда тебе выгоднее всего на меня нападать, хотя никаких признаков слабости я внешне не демонстрировал, — закутался в собственные крылья, как в мягкий и пушистый плед. — Все эти знания, всплывающие в твоей хищной головке, пришли к тебе не от этой жизни. Ты не знала ничего об этом ни год назад, ни в этот день. Просто возникли подходящие условия, чтобы твоя память активировалась и подкинула необходимые сведения буквально из неоткуда. Я могу спросить тебя сейчас о чем угодно: кто ты, откуда ты, сколько тебе тысяч или миллионов лет на самом деле. Но ответить ты ни на один вопрос не сможешь до тех пор, пока полностью себя не вспомнишь.

— Я могу себя вспомнить? — невольно подалась вперед Лаврова.

— Возможно да, возможно и нет, — пожал плечами Гаруда. — Шансов здесь 50 на 50. Но что-то мне подсказывает сейчас, что я очень пожалею о том, если ты осознаешь себя раньше меня.

— Потому что тогда я закончу свою эволюцию, приму свой истинный облик и буду в совершенстве владеть всеми своими способностями, — утвердительно кивнула та.

— Видишь? Мне нечего тебе объяснять, ты сама это знаешь, — усмехнулся дух.

— И что же нужно сделать для того, чтобы вы оба осознали прежних себя и завершили свои воплощения? — с любопытством переводила взгляд Кира с одной на другого и столкнулась с полным непониманием и растерянностью в их глазах. — Что? Не знаете?

— Если бы я знал, то с вероятностью в 98% не торчал бы сейчас тут, столько лет по крупицам набираясь знаний и сил, а получил бы все и сразу! — фыркнул шестикрылый.

— Неужели так сложно полистать перечень всех ангелов, демонов, светлых и темных богов, известных человечеству и применить на себя? — девушка осеклась, вспомнив, что в мире мертвых вряд ли найдется библиотека или интернет. — Ах да, здесь это вряд ли получится сделать...

— Нет, почему же? Можно попробовать, вдруг поможет, — усмехнулся дух. — Всего-то и нужно, что пройтись по именам? Богов ведь за всю историю человечества было не так уж много, верно? Согласно индийским Ведам (древнейшему памятнику индийской религиозной литературы датируемому концом II-го – началом I-го тысячелетия до н. э.), существует 33 основных и миллионы второстепенных полубогов, которые ответственны за управлением мировыми процессами. Намного меньше богов в Японии: в VIII-X веке в синтоистском пантеоне Японии насчитывалось всего 3.132 бога. Примерно столько же богов было в древней Индии – в ведийских гимнах упоминается 3.339 богов. Большое количество богов, — несколько тысяч, — было у ацтеков.

— Я поняла, с наскока не угадать, — скисла Кира, усаживаясь на землю в ту же позу, что и Гаруда. — А самому-то тебе зачем свое истинное имя знать, если и так назван мифическим персонажем?

— У меня условие другое, — цокнул языком серафим. — В отличие от Верасов, я изначально был человеком, потому и имя я должен вспомнить свое человеческое.

— Тогда ты воспользуешься своей способностью видения прошлого, узнаешь, кем ты был и какую цель преследовал, когда превращал себя в сверхъестественное существо, и примешься за выполнение миссии с новыми силами, — понятливо кивнула головой Ирина, видимо снова что-то “вспомнив”.

— Не честно! У тебя условие намного легче! — возмутилась Кира. — Много ли нужно усилий, чтобы найти документы с перечнем сотрудников и подопытных “Рассвета”?

— С условием, что сделать это можно лишь в Яви, куда ему сейчас нет хода?

— Ага, из Нави не так просто выбраться, как ты думаешь, — в тон Лаврове ответил крылатый дух.

И оба уставились друг на друга в недоумении.

— Почему ты назвала мир живых Явью? – спросил он с подозрением.

— А почему ты Чистилище – Навью?

— Кажется, наши условия только что совпали, раз нам выдалась одна и та же информация, — залился довольным смехом Гаруда. — Очень любопытно узнать, что еще тебе известно, мой загадочный не-Верас.

— Только если ты в ответ так же продолжишь делиться своими знаниями, — сверкнула на него покрасневшими глазами громадная черная тень. — Вполне может статься так, что у меня может оказаться информация, которая отсутствует у тебя и наоборот.

— Больше похоже на мирный договор, — поднимаясь на ноги, протянул руку мужчина (в кои-то веки не с желанием кого-нибудь пристрелить). — Согласна на это, Лаврова? Честный обмен, выгодный нам обоим.

Демон бесшумно шагнула к нему, покачивая хвостом, словно маятником, и блондин поднял голову, особенно остро ощущая разницу в росте между ними. Она медленно протянула ему свою конечность для закрепления договора, но оба замерли в нескольких сантиметрах, вспомнив, что не могут касаться друг друга.

— Конфуз, — первым отступил Гаруда.

Но Верас неожиданно резко схватила его за руку, заставив напряженно застыть в ожидании боли. Острые когти неловко царапнули тонкое бледное запястье серафима, кожу немного защипало в месте соприкосновения, но было вполне терпимо.

Ледяной небесный свет столкнулся с обжигающим пламенем земных глубин.

— Похоже, что в искаженном состоянии наши сущности не отталкивают друг друга, — сказали оба одновременно и медленно расцепили руки, не спуская друг с друга изучающего взгляда.

— Эй! А как же договор?! — возмущенно прокаркал телепортировавшийся вне зону досягаемости Вераса дух. — У тебя настолько короткая память?!

— Мы не обговаривали условия, что я не буду пытаться тебя убить до тех пор, пока ты не перестанешь являться угрозой для меня и моей хозяйки, — припала к земле хищница, запоздало вспоминая, что не может далеко отходить от своей души.

— Все это очень мило, ребята. Правда, — в миролюбивом жесте свела ладони вместе Кира, плечом опираясь о бедро Войны, мельком отмечая, что вместо ног у той звериные лапы. — Но может быть вы, о великие боги мироздания, перестанете грызться между собой и расскажете ущербной смертной мне, какого хрена здесь происходит, пока я окончательно не сошла с ума?! Хотя бы, как такое возможно, что МЕНЯ теперь ДВОЕ?!


Несколько минут спустя

Кира строго посмотрела вначале на бурчавшего Гаруду в своем полюбившемся облике безликого серафима, недовольно пинавшего камушек, а после задрала голову и посверлила взглядом свою личную шизофрению. Ирина своем истинном чернотуманном животноподобном облике никак не отреагировала на ее внимание, а просто молча наблюдала за хождением пернатого по окружности, слегка постукивая кончиком хвоста возле коленки Вольной. Кира, которую совсем не напрягала нависающая над ее головой громадная тень, между чьих лап она сейчас комфортно устроилась, привалившись спиной, не удержалась и быстро сцапала хвост тут же непонимающе посмотревшей на нее Лавровы, устроив у себя на коленях. Ладонь вместо эфемерной Тьмы, из которой сейчас состояла ее шизофрения, наткнулась на длинную и невероятно мягкую шелковистую шерсть, которая буквально таяла и растекалась между пальцев, даря огромное удовольствие. Причем шерсть оказалась не везде, а только на кончике, образуя пушистую кисточку, а дальше шла не менее мягкая, но абсолютно гладкая кожа. Девушка даже на время забылась, завороженно гладя, как кошку, слегка дрожащий на ее коленях хвост, и пыталась понять, как так вышло, что тактильные ощущения совершенно отличаются от зрительных? Под пытливым огненным взглядом Вераса она абсолютно бесцеремонно схватила ее лапу и дернула на себя. Ирина, разгадав ее желание, послушно протянула свою конечность, давая себя потрогать. Вот теперь Кира точно могла сказать, что у демона была именно рука. С длинными подвижными пальцами, имеющими вместо ногтей острые когти, каждый из которых можно было использовать вместо мясницкого крюка, и без какого либо намека на шерсть. Глаза человека загорелись сильным любопытством, когда пробежались по всему большому телу Вераса и остановились на лице, ничего кроме светящихся глаз не имеющем.

Звериные лапы вместо ног. Человеческие руки с когтями. Львиный хвост. Густая длинная шерсть на загривке, сливающаяся с волосами на человеческой голове, когда как остальное тело при мимолетном ощупывании оказалось лишенным растительности. Лицо ощупать пока не выдавалось возможности, но то, что у Вераса были клыки и длинный язык, мешающие ей порой нормально разговаривать – заметила. Как и нечеловеческие пронзительные кошачьи глаза цвета пламени или крови.

Интересно, какого цвета у нее кожа под этим теневым покровом? А волосы правда чернее безлунной ночи или же когда Лаврова осознает себя и примет свой настоящий облик – то они изменятся?

Очень захотелось прямо сейчас взять и нагло облапать собственного демона, чтобы выяснить, кто на самом деле скрывается за темной завесой, но заметив прифигевший и не менее любопытный взгляд Гаруды, видевшим все ее манипуляции, передумала и вернулась в прежнее положение. Но ускользнувший было от нее хвост не выпускала и вцепилась в него двумя ладонями, с удовлетворением чувствуя слабую дрожь Вераса от невинных поглаживаний. Ей нравилось ощущение власти над поклявшимся ей в верности существом, которая совсем недавно была ею самой.

— Мне бы кто еще объяснил, — проворчал блондин, забросив волосы за спину, и скрестил руки на груди. — Я не встречал ничего подобного.

— А ты? У тебя есть какие-нибудь идеи? — вновь задрала голову Кира, получив в ответ ожидаемое молчание. — Я так и думала...

— На самом деле, у меня есть одна версия. Но не знаю, насколько она верная, — недолго помолчав, задумчиво приложил пальцы к подбородку Гаруда. — Она многое объясняет, но и вызывает еще больше вопросов.

— Мы тебя слушаем, — сказала Кира и немного подвисла от этого непривычного “мы”, еще раз бросив взгляд на существо за своей спиной. — Даже если и не верно, то будет хоть над чем поразмыслить и от чего отталкиваться.

— Да... Наверное... — пробормотал дух, не покидая своих мыслей. — Ты мне вот что скажи, Кира... Что ты вообще о себе знаешь?

— Не надо, — тихо попросила Ирина, но ее не услышали. — Не говори больше, чем ей уже известно.

— Ну, я помню, как впервые осознала себя Верасом в лаборатории “Рассвета”. Помню, как меня учили, как тренировали, делая из меня послушного чужой воле бойца. Помню задания, в котором нас ради проверки сил заставляли вырезать небольшие поселения таежных охотников, которые позже забрасывались бомбами, чтобы списать их смерти на военные действия того времени. Помню, как нас потом продали заинтересованным лицам, а меня подарили русскому послу. Что именно тебя интересует в моей биографии? — усмехнувшись, с вызовом посмотрела на него девушка.

— ТВОЕЙ биографии? — мурлыкнул Гаруда таким тоном, что улыбка Киры мгновенно слетела с губ, а Лаврова за ее спиной склонилась ниже, закрывая рукой, и внешне вполне напоминая готовую броситься зверюгу. — Я спрашиваю лично о тебе, а не о Верасе!

— Но я и есть Верас! — вскинулась та, едва не стукнувшись головой о грудь демона, и тут же сама себя оборвала, поняв на что тот намекает.

— Да неужели? — по язвительному голосу белобрысого было ясно, что под маской он сейчас ухмыляется. — В таком случае давай я тебе кое-что разъясню касательно метода производства Верасов, — щелкнул костяшками и назидательно поднял палец вверх. — Как ты должна знать, нейростимулятор, из которых вас делали, в малых дозах обновляет тело человека, даря молодость, красоту и силу в обмен на воспоминания. Это было многим известно, и многие были готовы пожертвовать своими ранними воспоминаниями ради этого. Но почти никто не знает, как чудесное лекарство негативно влияет на дух, потому как никого совершенно не интересуют возможные последствия, — развел руками, а огоньки глаз в прорезях маски опасно сверкнули голубым огнем. — Для тонкого тела это вещество подобно раскаленной кислоте, что медленно растворяет дух до состояния первичного бульона. Это не эликсир бессмертия, как многие посчитали его изначально, скорее совсем наоборот. Да, он обнуляет биологические часы, возвращая твои 25 лет, вот только на твоей душе при этом образуются незаживающие рубцы. Воспоминания, которых люди лишаются, и есть их суть. Одно-два применения нейростимулятора травмируют душу, но не настолько сильно, чтобы та не смогла восстановиться после перерождения. Вот только дальше начинаются совсем неприятные последствия в виде амнезии, неконтролируемых приступов агрессии и неадекватное поведение, сопровождавшее полное разложение личности. Люди не получают бессмертие, употребляя нейростимулятор. Они добровольно подвергают свою суть медленному и мучительному разложению, цепляясь за живую оболочку, которая становится сильнее и совершеннее с каждой новой дозой, пока от их души не остается абсолютно ничего, и сами они не превращаются в очень красивые... коматозные овощи. Эти души никогда не переродятся. Искореженные, покалеченные, свихнувшиеся и озлобленные — они пополняют собой ряды монстров Чистилища. Но это происходит с обычными людьми, пожелавшими получить больше данного природой, и с малыми дозами вещества. Потому как при производстве Вераса вместо медленного и постепенного изменения этот процесс больше напоминает погружение человека в чан с кислотой. Дух разлагается практически мгновенно и бесповоротно, превращаясь в крайне питательный бульончик.

— Бульончик? — пикнула Кира, с содроганием вспоминая всю сохранившуюся в памяти палитру боли в момент трансформации. — Превращали людей в еду? Для кого?

Вот теперь Гаруда ничуть не скрывал волны самодовольства, когда указал пальцем на зашипевшую в ответ Ирину, посчитавшую, что тот хочет атаковать:

— Для них.

Кира расширившимися глазами по-новому посмотрела на своего Вераса, почувствовав поднимающийся вверх по горлу колючий ком ужаса, когда до нее начала доходить полная картина происходящего.

— Для той крупицы первородной Тьмы, что паразитировала в глубине человеческой души. Это может быть проклятье, одержимость, последствие некого темного обряда, что неотвратимо оставляют в душе человека определенный след. Вернее, спору, как у грибов. Нейростимулятор не способен нанести вреда “спорам”, а наоборот освобождает их, подстегивает к развитию и обеспечивает питательным материалом. Эта пустившая корни Тьма абсолютно чиста и покорна, так что легко может быть запрограммирована так, как будет угодно. Именно поэтому было так мало выживших в проекте, ведь найти проклятого человека не так уж просто. Верасы — не лабораторные искусственные демоны, как было заявлено. Они самые что ни на есть настоящие. Так что ты, — Гаруда сделал шаг, — Кира Вольная, — ещё приблизился, — была уничтожена в возрасте шестнадцати лет, — коснулся согнутыми пальцами ее лица, нежно проведя по щеке, не обращая внимания на предупреждающее рычание Вераса, — и сожрана собственным внутренним демоном. Тебя просто не должно существовать, потому что от тебя ничего не осталось. И вся “твоя” память тебе вовсе не принадлежит.

— Почему же я тогда здесь, если давно умерла? – сохраняя остатки самообладания, чтобы не отшатнуться, спросила человек мифическое создание.

— Это ты уже у своей подруги спрашивай. Я не в курсе, как ей удалось совершить невозможное и собрать душу по обрывкам, — отстранился Гаруда, покосившись на Войну, способную сейчас до него дотянуться. — Быть может, если узнать ее имя, то станет понятно, кто она такая и почему делает то, что делает.

— Ну, это совсем просто, — подняв голову, Кира поймала рыжий огонь кошачьих глаз. — Не так ли, Баст? На каждую птичку найдется своя кошка!

— Баст? — удивился крылатый. — С чего ты взяла?

— А разве Ирка не похожа на Бастет? Я больше не знаю никаких женщин-кошек! По-моему, этот образ ей идеально подходит!

— Тогда уж скорее Сехмет, — хмыкнул спокойный Гаруда, прекрасно чувствуя, что дедукция подвела Вольную и с именем она промахнулась.

Ага, как же. Чтобы все было настолько очевидно? Только в книжках все бывает настолько просто!

— Нет? — искренне расстроилась Кира, видя скептичный взгляд Вераса и чувствовала по задрожавшей связи такое же отвращение, как и когда ее называли Ириной Лавровой. — Может тогда напряжешь извилины и дашь хоть какую-то подсказку насчет своей настоящей личности?

Демон честно задумалась на длительное время под двумя выжидательными взглядами, прикрыв глаза.

— Мр, — выдала она в итоге.

— Мир? — с надеждой в голосе предположила Кира, вспомнив о пророчестве.

— Ты сама в это веришь? — скепсис Вераса можно на хлеб намазывать.

— Не могу же я звать тебя Мурзиком! Что еще твое “мр” должно означать, кроме твоей кошачьей природы?

— На самом деле, очень многое, — отвел глаза Гаруда, с повышенным интересом изучая каменный свод. — Это общеиндоевропейского корень, имеющий множественное значение.

— Это какое же? — прищурилась Кира. — Имей в виду, ты обещал делиться!

Серафим закрыл глаза на несколько минут, борясь с желанием развернуться и уйти, а не давать врагу столь явную подсказку в поиске ключа к собственному могуществу. Но он сам был инициатором этого договора, так что будет очень некрасиво, если он же первым его и нарушит в первый же час.

— Корень «mr» связан с санскритским — «mrtis», латинским — «mors», русским «съ-мьрть», — с тяжелым вздохом ответил дух и принялся выдавать все, что только что подкинуло ему подсознание. — В польском «zmora» («кошмар»), француском «cauchemar» («кошмар»), английском «nightmare» («кошмар»; от «night»). «Мор», «морок», «мрак», «марево», «морочить», «смерть» – все эти слова имеют этот корень. И если Верас утверждает, что ее предыдущее воплощение зовут “Мр”, то мы имеем дело не просто с залетным неизвестным демоном, а возможно с самим первоисточником всего мирового зла.

— Мор, — будто на вкус попробовала это слово хищница, плотоядно облизываясь. — Мне нравится. Это имя мне подходит. Зовите меня так.

— Кто бы сомневался, — тревожно переглянулась Кира с Гарудой.

“Мор” и вправду пришлось демону по вкусу намного больше, чем человеческое имя “Ирина Лаврова”, вызывающее у Вераса лишь глухое раздражение. Вольная чувствовала по связи, как ее темная часть блаженно мурлыкает, когда повторяет про себя до бесконечности “Мр-мр-мр-мор-мор-мор...” Аж мурашки по коже бегут, стоит лишь представить, что начнется, если выяснится, что рядом и в самом деле стоит реинкарнировавший первоисточник всего мирового зла из многих человеческих религий.

Но туманный покров не спал с ее тела. Верасу лишь понравилось имя, но память прежнего воплощения к ней не вернулась.

Не угадали.

“Пронесло”, — с облегчением выдохнули человек и серафим.

Комментарий к Пробуждение духа Войны Кира в отражении:

https://pp.userapi.com/c626529/v626529428/71bfe/C_Kqg3Ncxso.jpg

Противоположности:

https://pp.userapi.com/c837223/v837223829/5966d/yv10Aad3lB4.jpg

Улов Гаруды:

https://pp.userapi.com/c639321/v639321948/67550/pw0koeg38h8.jpg

Бастет – Древнем Египте богиня радости, веселья и любви, женской красоты, плодородия и домашнего очага, которая изображалась в виде кошки или женщины с головой кошки.

https://pp.userapi.com/c840530/v840530648/26818/dvg5VkRoxEs.jpg

Но была у богини и вторая ипостась — Сехмет, женщина, с головой львицы. Она олицетворяла войну, и жар солнца, так же повелевала магической силой, ей поклонялись врачи и целители. Могучая Сехмет могла исцелять, и убивать. А о её вспыльчивом и грозном характере, жажде человеческой крови, были написаны мифы. Своим жарким дыханием она навевала засуху, мор и болезни. К Сехмет так же обращались в момент отчаяния, а жрецы в храмах, как правило, обладали навыками врачей. Она единственная богиня из египетского пантеона, кому приносили кровавые жертвы. Существует миф, о том, что когда-то богиня чуть не уничтожила Египет. Боги разозлились на людей за жадность, алчность, малодушие и наслали на землю Сехмет. Ужасным смерчем пронеслась богиня по Египту, там где она проходила, оставались лишь жертвы ее ярости. Но чем больше богиня убивала, тем сильнее была ее жажда крови. Что бы остановить Сехмет, они разлили по земле пиво, покрашенное в цвет крови. Сехмет приняв пиво за кровь, испила его, и уснула крепким сном.

====== Путешествие по миру мертвых ======

Год спустя

Сияющий ангел!

Я верила – ты мой спаситель в час нужды!

Ослепленная верой, я не могла услышать

Все шепотки, ясно предупреждающие меня.

Я вижу ангелов

И веду их к твоей двери.

Теперь – нет спасения

И нет больше жалости,

Нет раскаяния, ведь я ещё помню

Улыбку, с которой ты убил меня!

Остановка и разворот на одной ноге. Балансировать на краю обрыва, уходящего на много сотен метров вниз. После чего широкие прыжки в обратную сторону, не забывая размахивать руками от избытка чувств при распевании припева.

Ты забрал мое сердце!

Руки в скорбном жесте на груди.

С самого начала всё было ложью.

Ты показал мне мечту –

Я так хотела сделать её реальностью!

Больше слёз, но главное не переигрывать.

Ты нарушил обещание и открыл мне глаза

На весь твой обман!

Остановиться, когда достигаешь двух сгорбившихся фигурок на краю отшиба с белой и черной макушками. Больше жестикуляции, чтобы привлечь к себе внимание.

Сияющий ангел!

Я не могла увидеть

Твоей тёмной силы

Твоих чувств ко мне.

Белая фигурка сгорбилась более явно и плотнее закуталась в крылья. Черная же продолжала игнорировать всё вокруг, как будто её здесь вообще нет и она не более чем тень, отбрасываемая шестикрылым.

Падший ангел!

Скажи, почему?

Какова причина пелены на твоих глазах?

Я вижу ангелов

И веду их к твоей двери.

Теперь – нет спасения

И нет больше жалости,

Нет раскаяния, ведь я ещё помню...

— Да ты заколебала уже!!!

“Готов, голубчик!” — ухмыльнулась Кира, спокойно наблюдая за формированием искрящегося огненного шара.

За миг до того, как фаербол сорвался с пальцев психанувшего крылатого, девичью фигурку с головой опутали затанцевавшие вокруг тени, после чего утянули под землю. Огонь раскалил до состояния стекла пустое место, тогда как надоедливая мошка появилась рядом со своим демоном.

Мор даже не удостоила взглядом короткую потасовку, давно перестав дергаться, когда эти двое ссорятся. В случае малейшего признака опасности, Война просто притягивает свою душу, уводя из-под удара, и очень “дружелюбно” смотрит на шипящего змеей пернатого, пока тот не затыкается или не улетает от греха подальше.

Сейчас же она была целиком и полностью сосредоточена на попытках сформировать себе оружие под присмотром и с подсказками Гаруды. Получалось не очень, несмотря на всю сосредоточенность на процессе и огромные аналитические возможности. Мор считала, что у неё просто нет способности к манипулированию токами “грубой” энергии на столь же высоком уровне, как и у Гаруды, отчего воплощаемые ею предметы не желали держать заданную форму. Да и вообще, у неё создавалось впечатление, что страдает хернёй, что тоже не способствовало успеху.

Но серафим убедил, что это совсем не так, раз духу Войны удалось с легкостью залатать нежное духовное тело, показав при этом настолько высокое мастерство, о котором прожившему не одно тысячелетие отшельнику оставалось лишь мечтать.

Кстати, Кира раз обмолвилась, назвав Мор Войной, а его Миром, но пернатый не понял прикола, несмотря на сбивчивое объяснение. Какие-то там пророчества из мира живых пусть и показались ему интересными, но больше напоминали откровенную чушь. Против именования себя Миром ничего против не имел, не увидев в этом ничего оскорбительного, так что Гаруде было откровенно плевать, как к нему обращаются.

Несколько раз оборотень пытался заставить Мор повторить этот опыт, чтобы лучше отследить все стадии и усвоить что-нибудь новое для себя. Он отлавливал и травмировал проклятые души, но вылечить их у Мор не получалось, даже если старалась. Делала она это без желания, будто из-под палки, считая, что монстриков рациональнее добить, и ни он, ни Кира не смогли её переубедить. Именно в этом, по мнению демона пустынь, и заключалась основная проблема. Осознанно своими способностями демон пользоваться не умела, сколько бы Гаруда над ней не бился. Особенно, если они не касались напрямую стихии Разрушения. А выдаваемые спонтанно чудеса были настолько сложны в понимании и использовании, что пернатый просто диву ей давался.

Знания – это сила, и он давился от желания заполучить эту божественную силу в свое расположение.

Если его заклинания были похожи на несколько грубо связанных между собой пучков энергии, призванных уничтожить всё и вся именно так, как он их “запрогроммировал”, то Мор в бессознательном состоянии через память предыдущего воплощения могла сплести изящное, легкое и невероятно сложное аморфное кружево, действующее куда тоньше и незаметнее.

Гаруда в такие моменты иногда ощущал себя обычным пользователем, наблюдающим за работой профессионального программиста. Различия были только в том, что их программы были направлены на управление определенными процессами не в цифровом, а материальном мире, и основаны на законах физики, где вместо двоичного или четвертичного кода языком программирования выступали определенные типы энергии и химические реакции.

Именно поэтому, так называемая магия, в понимании Гаруды на самом деле оказалась не магией, а сложнейшей технологией.

А кто из них двоих разбирается в технологиях лучше всех? Уж точно не увлекавшийся до этого биологией, генетикой и биохимией древний дух, достигший всех своих возможностей методом тыка, потому что с физикой был не в ладах. Да и то, на практике оказалось, что свои знания он использовать может лишь на себя, меняя свой организм, как заблагорассудится, а вот создать живую клетку из набора элементов, пусть и знал как, но уж точно не своей “магией”. Управление фотонами, радиоволнами и тепловой энергией в этом плане абсолютно бесполезны. Но что делать с той, что отлично знает законы мироздания и умеет их использовать на практике, только с помощью громоздких и абсолютно лишних специализированных устройств? К чему эти “костыли”?

Потому у Мор осознанно ничего не выходит. Она привыкла полагаться не на свои паранормальные способности, а на проверенные методы. Потому и не старается, полагая, что от этого нет толку, не смотря на демонстрации Гаруды и громогласные заявления того, что живой организм и есть тот самый совершенный механизм, созданный самой природой. Та даже не хочет попытаться раскрыть все потенциалы органической машины.

И почему их способности не соответствуют их складу ума?

Хоть каким-то прогрессом Гаруда посчитал, что демон принялась пытаться взять бушующую в ней силу Хаоса под контроль.

Один раз, когда Война только начала постигать чудесную науку по управлению различными потоками энергии, то потеряла контроль над сконцентрированным меж когтей пучком Тьмы и Хаоса. Вырвавшийся на волю аналог гарудиного фаербола едва не задел вовремя втянувшего голову в плечи опешившего пернатого и разорвался в километре позади блондина с мощностью пятитонной водородной бомбы.

О, это выражение, застывшее во взгляде серафима, когда тот провел сравнение и осознал, что искаженная вариация его собственного умения оказалась пусть и медленной, но во много раз разрушительнее, хоть и потратила энергии Мор на создание сгустка не намного больше... Мда... Антиматерию что ли генерирует?

Кире было интересно слушать горячие споры этих двоих о сравнении магии и технологий, машин и человеческих тел; удивленное заключение, что несмотря на, казалось бы, абсолютно разный путь, в конце получается один результат... Но интересно было только первый месяц... А потом она начала откровенно скучать.

Вот тогда Гаруде и пришлось познать на своем опыте, что когда дитю (по сравнению с ним) скучно, то другим становится совершенно не весело.

— Каждый день одна и та же песня! У тебя пластинку заело что ли?! — бушевал самопровозглашенный солнечный бог, гневно раскрыв все три пары светло-серых крыльев, местами загоревшихся ярким белым огнем.

— Тише-тише, горячий парень! Чего ты разорался, как торговка на базаре?

Даже отсюда было слышно, как хрустят костяшек гневно сжавшихся в кулаки пальцев.

— Я ведь просто пою, вас не трогаю, так чего ты бесишься?

— Ну не одну и ту же песню каждый день по несколько раз на протяжении двух месяцев! — всплеснул руками дух Мира, скорбно поднимая голубые очи к Лете. — Как тебе самой не надоело?!

Это могло длиться вечно, но мы сами положили всему конец!

Возможно, этот мир обманул твои надежды, но это не оправдание.

Ты мог бы выбрать иной путь в этой жизни.

Просвистела Кира себе под нос, перекатываясь с носка на пятку.

— Намекаешь на то, что сам виноват, связавшись с вами? — нервно дернул крылом Гаруда, прежде чем вновь закутался в перья, спасаясь от холода загробного мира.

— Видишь, ты сам понимаешь, — расплылась в довольной улыбке одна наглая провокаторша и плюхнулась на колени своего демона, как в удобное кресло. — Твоя тактика игнорирования на меня не действует, потому как мне не важно отвечаешь мне или нет. Главное, чтобы слышал! А фальшивить я умею не хуже, чем петь нормально! Проверено экспериментами над животными! Вою так, что все волки в округе подхватывают!

— Ты мелочное, злобное и мстительное насекомое, — скривился под маской, чувствуя фантомную головную боль. — Насколько же надо быть вредным, чтобы достать ДАЖЕ МЕРТВОГО?!! — громогласно рявкнул псевдоангел на всю округу, добавив сверху частичкой своей духовной силы, отчего камни задрожали.

— Гаруда, ты точно при жизни не был бабой? Что за девчачья истерика? — злорадно усмехнулась Кира, закинув ногу на ногу и сложив руки на пузе. — Все из себя здесь воздушное, светлое, возвышенное и изнеженное создание. Патлы, вон, какие отрастил! Любая девка обзавидуется! Бери лучше пример с Мор. Вот она настоящий мужик! Безукоризненно следует утверждению “мужик сказал – мужик сделал!” Молча выполняет любые прихоти. Со всем соглашается. И в хозяйстве незаменима не только, как отличный повар! Может полку прибить, может карбюратор перебрать, может ядерный реактор запустить и любому морду набить!

— Тебя не устраивает мой нынешний облик? — впервые подала голос Верас, до того пофигистично взирая сверху вниз на свою бесящуюся со скуки душу.

— Не принимай мой бред на свой счет, сестренка! Ты красотка! — задрав голову и окончательно прижимаясь спиной к гладкому животу находящейся в истинной дымчатой ипостаси духа Войны, Кира встретилась взглядом с внимательными огоньками. — Просто хочу сказать, что быть мужиком тебе пошло бы больше с твоим характером, чем одному петуху беленому. Я бы в тебя, наверное, тогда влюбилась без памяти!

— Петух??? — реально охренел пернатый, мгновенно закипая. — Да я тебя сейчас...

Будь Гаруда в своей истинной, а не искаженной, форме, то от них обеих в ту же секунду остался бы лишь прах, не успела Мор бы даже дернуться. Но видимо человек реально его достала, раз тот даже не вспомнил о магии и решил прибить нахалку своими руками.

Длинный хлыстообразный хвост опутал обе кисти не успевшего коснуться желанной жертвы серафима и резко дернул в сторону, сбрасывая с обрыва, на котором они обустроились.

— Счет 7:4 в нашу пользу, — смешливо хмыкнула Кира, услышав матюки обиженного Гаруды из ущелья.

— Он поддается, — отметила Мор непривычно низким голосом.

— Я знаю. Иначе для него всё было бы слишком скучно и неинтересно, — пожала плечами Кира и тут до неё дошло: — Погодь...

Съехав с уменьшившихся за это время до человеческих параметров коленей демона, девушка обернулась и застыла под светом знакомых оранжевых глаз на незнакомом лице.

А незнакомое ли?

Длинные невесомые прямые смоляные волосы частично занавешивали скуластое лицо, сочетающее в себе южные и восточные черты, что было довольно странно, ведь в женском обличие у них обеих перевешивает всё-таки больше европейская кровь. Немногочисленные неровные короткие пряди падали на высокий прямой лоб без единой морщинки. Бледная, но не болезненная кожа, остро констатирующая с волосами и глазами с черными склерами. Эм... Уже белыми склерами и потухшей черной радужкой. Ровные припухшие губы, нос с едва заметной горбинкой, большие выразительные глаза, обрамленные густыми ресницами. А вот с одеждой Война решила не заморачиваться, оставив тот же стиль милитари, в котором они вдвоем и расхаживали здесь все это время.

Что за глюки?

Кира, зажмурившись, встряхнула головой и медленно отползла от знакомого незнакомца.

— Хм, а я неплох...

Подпрыгнув от неожиданности, Вольная широко распахнула глаза и уронила челюсть, вытаращившись на на ещё одного... Вернее, ещё одну незнакомку с божественной фигурой и в жутковатой рогатой маске.

Имеющая за спиной наполовину развернутые три пары крыльев, каждое из которых почти с неё величиной, с озадаченным видом ущипнула себя за прикрытую пепельными волосами грудь. Безразлично скользнув взглядом по своему наполовину обнаженному телу, она с легким испугом схватилась за пах, а после закопалась в ткань черно-фиолетовой подпоясанной юбки, струящейся за ней следом волной. Испуг сменился грустью и обидой. Но и это прошло, стоило лишь Гаруде бросить взгляд на хмурую (хмурого?) Войну.

Серебристо-льдистые глаза сверкнули ехидцей.

Мгновенно сменив свой наряд на более подходящий новому облику теперь уже ангелесса в тонком облегающем небесно-голубом платье и маскарадной маске из бело-серых перьев с изяществом кошки шагнула к предупреждающе оскалившемуся мужчине со спины и повисла на его плечах.

— Какой неожиданный результат! — довольно улыбнулась среброволосая, обнимая раздраженно закатившего глаза демона крыльями. — Милый, — мурлыкнула на ухо, прислоняясь высокой грудью к напряженной спине, — ты понимаешь, что сейчас произошло?

— Что мы, оказывается, не можем быть одного пола? — сухо ответил(а?) Мор низким баритоном.

Гаруда задумался. На несколько секунд он принял своё ставшее привычным обличие парня (платье забыл только снять), внимательно при этом наблюдая за оставшейся неизменной Войной, после чего скользнул назад в новую роль.

— Не думаю. При желании можно удерживать любую форму, — певуче ответила ангелесса, невесомо касаясь чужих плеч прежде чем резко вцепиться в них пальцами.—- Но дергаться тебе не стоит, мой дорогой. Я еще не наигралась!

Острые ноготочки легко вспороли кожу, как бритва рисовую бумагу, окрашиваясь странной на вид, ядовито-оранжевой кровью с темными разводами.

Мор немедленно обнажил клыки, впервые почувствовав настоящую боль. Духовные раны ощущались во много раз острее, чем физические, которые можно легко игнорировать, отключив соответствующие нервные контакты. Но дергаться не стал, чтобы не травмироваться ещё сильнее.

Опасно покрасневшие глаза вступили в схватку с посиневшими, не предвещая ничего хорошего Гаруде, что с видом ценителя дорогих вин дегустировал собранную с кончиков пальцев субстанцию, являющейся сконцентрированной до полуматериального состояния жизненной энергией.

Голубые глаза в восторге расширились и алчно загорелись.

— Восхитительно, — заурчала светлая хищница.

Про себя Гаруда уже начала прикидывать, сможет ли из такого положения вонзить клыки в свою добычу или же Война воспользуется ситуацией и оторвет ненавистному противнику голову?

— Что за хрень тут происходит?! — очухавшись от вида крови, подняла орсамая громкая из их компании, вскакивая на ноги.

Мор вздрогнула.

Гаруда едва успела хлопнуть крыльями, прежде чем изогнувшийся демон пронзил пернатой грудь обзаведшимся длинным костяным лезвием локтем и опутал ноги гибким хвостом.

— Тебе не говорили, что ты мешаешь? — недовольно буркнула серафим, восстанавливая подол порвавшегося до середины бедра платья.

— А тебе не говорили, что ты выглядишь стрёмно, когда пытаешься клеить мужиков, извращенец? — заслонила собой девушка возвращающее себе человеческий облик воплощение своей силы. — И вообще, как так вышло?! — это она уже обернулась на лениво потянувшегося брюнета, вставшего за её спиной.

А в мужском облике Мор в росте могла с двухметровыми догами поспорить, хоть и всё равно оставалась... блин... оставался на две головы ниже Гаруды. Вернее, когда ангел был парнем. Потому что сейчас тот был очаровательной красоткой с потрясными формами и лишь ненамного выше самой Киры. Трансвестит фигов. Хм... А ведь личико, если судить по доступным обзору чертам, вроде чувственных губ, изящной линии маленькой челюсти и аккуратному немного курносому носику, должно быть очень даже миленьким. И если сравнивать Гаруду и Мор, то первый выглядел более хрупким и изнеженным, когда как Война с самого начала скопировала себе тренированное тело настоящего бойца, ничего не изменяя. В мужском облике Мор выглядела ещё крепче и внушительнее. Дать рогатый шлем, топор, шкуру медведя на плечи – и можно отправлять грабить какую-то нибудь деревушку во славу Одина. Хотя, если бы среди викингов и вправду были такие горячие красавцы, то города сдавались бы без боя. Так и подмывает крикнуть “Захвати меня!”

Гхм... Кира потупила взгляд, осознав, что засмотрелась, лишь когда заметила вопросительное выражение на беспристрастном лице и накапливающее раздражение Мор. Той не хотелось менять свой облик, но просто не могла проигнорировать столь громкие высказывания хозяйки в свой адрес, воспринятые за приказ. Тем более, что она ни разу не суккуб, о чем уже успела не раз заявить до этого. Любые теплые эмоции, а особенно чувство любви, для демона подобны яду. Они вгрызаются в питаемую ненавистью и гневом темную сущность, ослабляя и разрушая. Неудивительно, что сейчас Мор смотрит на свою хозяйку с некоторой настороженностью, опасаясь, что яд начнет точить Вераса изнутри, что приведет к гибели.

“А нефиг было такую смазливую рожу лепить, гадина недальновидная! — ментально огрызнулась в ответ на молчаливый упрек демона человек, упирая руки в бока. — Хули вы оба выглядите так, что все мировые бренды будут считать себя недостойными сделать вас лицом компании? Высшие создания, да? Ладно, ещё Гаруда скромничает. У того вообще ещё неизвестно какой фейс под маской, но при взгляде на такое тело все красавицы Плейбоя затопят особняк горючими слезами! Черт, да я сама себя чувствую плешивой овцой на фоне таких охуенных вас! Как так можно вообще?! В женском облике мы почти полные копии друг друга, но ты всё равно умудряешься выглядеть лучше!”

“Это называется завистью, Кира”, — согласно прикрыл глаза брюнет.

Но втайне радовался, что эмоциональный фон специально накручивающей себя человечишки начал от дикого восторга сменяться на более безопасные возмущение и женскую зависть. Столь глупо лишаться силы Вераса, быстро просчитавшая последствия Кира не хотела, поэтому старательно давила в себе все непристойные мысли и малейшие намеки на влюбленность. Матерясь про себя, обещала впредь следить за своими словами, а то одна инфернальная сущность имеет дурную привычку выполнять их в точности.

“Нет, не надо ничего менять! — торопливо вставила Кира, уловив край мыслей Мор о добавлении себе каких-либо отталкивающих черт. — Просто... — вздохнула. — Просто верни всё как было... Спасибо,” — с облегчением сказала уже в глаза своему привычному темному отражению.

— Сколько раз тебе надо напоминать, что мы сейчас существуем на другом слое реальности? — ответил Гаруда, сидя и покачивая ножкой прямо в воздухе, даже не используя крылья для удержания в воздухе. — Духи бесполы. Вообще, по норме, отправляющиеся на перерождение души должны чередовать мужской и женский пол физических тел, чтобы иметь устойчивое сознание. Если душа слишком часто будет перерождаться только в мужском или только в женском теле, то при попадании в непривычную оболочку начинаются проблемы с ориентацией.

Если Кира в первые секунды не въехала, чего тот так долго тянул с ответом, то потом вспомнила, что скорость обмена информации между ней с Мор в несколько раз выше и внутреннее время в связи с этим замедляется. Несмотря на то, что в Чистилище нет звука, как такого, и его заменяет телепатия с различными энергетическими колебаниями, различаемыми как голоса и шум, для себя она открыла, что с Мор может общаться на двух уровнях. На первом уровне телепатические волны распространялись во все стороны и могли восприниматься каждым желающим, как если бы велся обычный разговор. А вот второй уровень уже невозможно было подслушать, потому как кодируемая информация, не обязательно сформированная в слова, передавалась не через окружающую среду, а непосредственно по натянутым нитям, объединяющим ныне разрозненные части в одно целое. И второй способ не только оказался многократно быстрее, проще и удобнее, но и еще Гаруда не мог знать, о чем они общаются, что ставило этой неожиданной способности жирный плюс.

— То есть, Мор могла быть как женского, так и мужского пола? — впала в ступор человек, с подозрением покосившись на не желающую лезть в разговор близняшку, что неподвижно замерла у левого плеча. — А я то думала, что придется искать её настоящее имя лишь среди женских персонажей, — хмуро пробормотала Кира, совсем не радуясь работе.

Еще бы, ведь с этими именами оказалось не всё так просто, как показалось. Легко было бы спихнуть на Вераса самой разбираться с тем, что она за зверушка, ведь ей работать с большими объемами информации не привыкать. Вот только дело в том, что даже если дух Войны и вправду наткнется на упоминание о себе, то даже не поймет этого. Ведь что Гаруде, что Мор, для полной разблокировки памяти и окончания перерождения необходимо, чтобы именно другой разумный назвал их настоящее имя и при этом, что сложнее всего, знали кому именно это имя принадлежит. То есть, если Гаруду кто-то из анималийцев позовет по его человеческому имени, то никакого эффекта это не даст, ведь при жизни его никто из зверей застать не мог. Совсем другое дело, что охраняемые им люди явно должны быть в курсе, что он за персонаж, раз работал в корпорации. Это добавляет еще кучу очков важности к необходимости добраться до убежища раньше шестикрылого и успеть там все зачистить, дабы не дать демону пустоши такого преимущества.

Гаруда довольно оскалилась, демонстрируя за кукольными розовыми губками аккуратные клычки. Что примечательно, лишь на верхней челюсти и ненамного длиннее человеческих, тогда как при взгляде на более звероподобный арсенал Мор возникает желание прикрыть шею.

Блин, а если дух Войны и вовсе животным в прошлой жизни окажется, вроде скандинавского гигантского волка, глотающего солнце? Фенрир его зовут, кажется? А если про неё и вовсе нет никаких упоминаний? Вот поэтому Гаруда сейчас и лыбится, зная, что у него шансов получить всю память своего предыдущего воплощения куда реальнее, чем у противника.

— Чего ж ты тогда вечно в мужском обличие ходишь?

— Мне так удобнее, — пожала плечами блондинка, закутавшись в одну пару крыльев так, чтобы те напоминали пушистый плащ на плечах. — Остатки человеческого бытия. На полное переключение с мужского на женское сознание требуется несколько дней, так что без видимых причин не вижу смысла что-то менять, — говоря это, начал возвращать себе привычный облик, начиная с тяжелой костяной маски и превращения платья в подобие мужского кимоно. — Но такому примитивному разуму, как ты, этого, конечно же, не понять.

“Как же он меня бесит! Причем в любом облике, — сердито фыркнула про себя Кира. — Неужели нет на свете ничего, что могло бы его отпугнуть хоть на время? Хоть отдохнем от него”

Мор, задумчиво перевела взгляд на своего врага/союзника/репетитора. Не то чтобы это был прика-а-аз... Но одна мысль на этот счет имеется.

“Разрешишь действовать?

“А давай!” — тут же заинтересовалась Кира, не зная, что такое придумала Верас.

Демон кивнула и... Ничего не сделала? Просто села обратно на свое место и вернулась к прерванному занятию, пока Гаруда что-то там бурчал в полголоса, опустившись на высоту полметра от земли. Человек недоуменно моргнула и уперла руки в бока перед своей близняшкой.

“Терпение,” — спокойно ответила она, не поднимая взгляд на хозяйку.

— Вот ты где, Пупсик! — вдруг раздался чей-то томный голос, в котором явно сквозила неприкрытая радость и возбуждение.

Гаруда замер на середине движения, широко распахнув глаза. Волосы на его затылке приподнялись, крылья мелко-мелко задрожали, кадык нервно дернулся и даже его маска, кажется, покрылась капельками пота от охватившего его чудовищного ужаса.

Он боялся обернуться и вновь столкнуться с самым страшным кошмаром всего его существования.

— В прошлую нашу встречу... — адресовалось уже пустому месту.

Яркая вспышка – и в панике сбежавший сильнейший монстр Чистилища уже забился в щель далеко отсюда, дрожа от страха и прислушиваясь к малейшему шороху на случай погони.

О_о?

— ЭЭЭ???!!! — в шоке уронила челюсть Кира не понимая, что случилось. — Это что сейчас было?!

Её взгляд в непонимании метался от того места, где мгновение назад стоял надоедливый прилипала, на приманенного Мор мелкого духа, вокруг которого клубилось облачко иллюзии.

— В мою память попала необычная ситуация, случившаяся несколько тысячелетий назад. Прорыв в Чистилище из мира, являющимся параллельным миру живых. Гаруде пришлось самолично встать на защиту и разбираться с возникшим конфликтом, — безразлично ответила Верас, отпуская хищного духа восвояси.

— Что за конфликт?

Через пару минут, после того, как Мор принялась рассказывать, что именно ей пришло в голову про их общего знакомого, Вольная упала на колени и выла, держась за живот, от громкого хохота.


Шел четвертый год...

Порой Гаруда словно забывал, что вроде должен поедать там что-то “в умах неверующих и сомневающихся в Боге”, и начинал рассказывать о чем-то совсем уж странном для понимания:

— Беда лишь в том, что до наших дней сохранилась ничтожная часть исторического наследия. Природные катастрофы уничтожали города, страны, а подчас и целые континенты. Естественно, что они не щадили и хранилища знаний — собрания сочинений отдельных авторов и целые библиотеки. Вот лишь некоторые из уже невосполнимых потерь. В Древней Греции изречения девяти великих мудрецов были начертаны на самом почитаемом в античные времена храме в Дельфах. Одно из этих высказываний гласило: “Человек есть мера всех вещей”. Это гениальное в своей простоте высказывание принадлежит философу Протагору, жившему в 490-420 годы до н.э. Однажды он опрометчиво начал одно из своих произведений фразой: “Я не знаю, есть ли боги или нет”. Его тут же обвинили в неверии и повелели казнить. К счастью, мудрецу удалось бежать. Зато, все его произведения были уничтожены. Из 100 пьес великого драматурга Софокла (496-406 годы до н.э.) осталось лишь 7. Его младший современник Еврипид (485-406 годы до н.э.) также создал около 100 гениальных творений. Выжило лишь 17 драм. Один из крупнейших историков античности Тит Ливий (59 год до н.э. – 17 год н.э.) написал “Римскую историю от основания города”, которая состояла из 142 томов. До нас дошло только 35. Так, большинство страниц истории осталось незаполненными – мы просто не знаем, что и как тогда происходило. И если бы это касалось только наследия нескольких писателей и ученых! Горели не только отдельные тома, в пламени исчезали огромные собрания. Пропали без следа 200 тысяч томов знаменитой на весь Древний мир Пергамской библиотеки (в Малой Азии). Кануло в безвестность самое полное собрание свитков по магии и волшебству, которое хранилось в храме Пта в Мемфисе (Египет). Уничтожены бесценные собрания Иерусалимского храма. Пропали библиотеки фараона Хеопса и последней династии фараонов — Птолемеев. Сгорело самое обширное собрание книг — Александрийская библиотека, находившаяся в Александрийском маяке, одном из чудес света. Этот список можно продолжать ещё очень долго. Стоит ли после этого удивляться, что людям каждый раз приходится узнавать все с самого начала? Ведь мы ничего не сохранили из опыта наших далеких предшественников! А было ли в этих книгах что-то действительно важное, не устаревшее и до наших дней? Верь или нет, но на самом деле трудно назвать область знаний, в которой мы опережали бы древние народы. Не буду описывать их познания в области астрономии и связанных с ней математики, философии и медицины. Приведу примеры в развитии техники, которой так гордится наша цивилизация.

Например, порох — основа современной военной техники. Мы считаем, что его изобрел в 1330 году немецкий монах Бертольд Шварц. В свое время его обвинили в занятиях колдовством и посадили в тюрьму. Но и там он продолжал свои опыты, смешивая в разных пропорциях серу, селитру и уголь. Наконец, ему удалось получить взрывчатое вещество, которое разнесло тюремную камеру. Шварц оказался на свободе и получил всемирную известность. Уже в следующем, XV веке сражения происходили под грохот первых пушек. До сих пор все снаряды и патроны начинены изобретением немецкого монаха. Между тем уже в 80-е годы до н.э. порох активно применяли китайцы. Причем они нашли ему более разумное применение — не убивали друг друга, а радовали зрителей, запуская в ночное небо фейерверки, ракеты и шутихи. В 668 году н.э. порох, уже в военных целях, применили египтяне. У них это изобретение позаимствовали арабы и использовали порох против своих врагов, по крайней мере, дважды, в 690 и в 1257 годах — словом, задолго до изобретения его Бертольдом Шварцем.

Но самого по себе пороха явно недостаточно, нужен еще металл, из которого следует делать военную технику. Скажу сразу, в древности умели с помощью гальванических батарей получать ток и использовать его в металлургии. Например, в горах Перу ученый Джордж Масон обнаружил древние украшения, отлитые из драгоценного металла — платины. Скажешь мне температуру плавления платины?

— 1730°С. Достичь такого жара в примитивной печке невозможно, нужны сложные современные технологии, — немедленно отозвалась Мор, хотя до этого никак не демонстрировала, что вообще обращает внимание на вьющуюся вокруг наглого небольшого белого змеееда.

Кира же вообще спокойно спала под теплым боком демона, давно устав от постоянных заумных разговоров этой парочки, в которых она чувствует себя третьей лишней. Как оказалось, живой душе нужно периодически выделять время для морального отдыха хотя бы раз в неделю, чтобы она не начала сходить с ума и разгрузила свой разум от накопившейся лишней информации. Это не полноценный сон, скорее прострация, отрешенность от реальности, за время которой перестает реагировать на какие-либо внешние раздражители, кроме самых жестких мер по приведению в чувство. Духам же, если они здоровы и полны сил, сон не нужен, так что Мор оберегает покой своей хозяйки от тварей бездны и особенно от кидающего жадные взгляды на полную светлой энергии душу Гаруды, пока не рискующего приближаться на расстояние удара, но явно имеющего на нее определенные планы.

— Во-о! — одобрительно кивнула головой хищная птица, переступая лапками на сухой ветке мертвого дерева, под которым расположились его единственные постоянные компаньоны. — Или вот другой пример: в Китае археологи нашли гробницу полководца Чжау-Чжу (265-316 годы н.э.). Она была украшена из сплава легчайшего металла — алюминия, который в природе в чистом виде не встречается. Но ведь алюминий используется для строительства самолетов. Значит ли это, что в древности существовали летательные аппараты? Судя по многочисленным сообщениям, в древности авиационная техника была самым обычным делом. Люди использовали ее в разные времена и в разных странах.

— В Центральной Америке сохранились предания о некой особе по имени “Летающая тигрица”, — вдруг перехватила эстафету Верас, когда у неё в голове всплыла та же информация, что и у ее антагониста, отчего от последнего повеяло самодовольством.

Именно этого Гаруда и добивается своими лекциями. Он хочет понять, появляются ли у Мор такие же знания, как и у него, и отличаются ли они от его собственных. Часто выходит так, что духи Войны и Мира могут рассказывать об одной и той же вещи, но с разных точек зрения, оказывающихся полностью противоположными. Либо же у одного оказывается лишь часть информации, когда как у второго – другая половина, вместе складывающаяся в единую картину, которую было невозможно понять по отдельности.

Все это невероятно будоражит шестикрылого и пробуждает интерес в нём все больше. Прошло немного времени с момента начала самоосознания Мор, прежде чем Гаруда понял, что они действительно созданы друг для друга. Даже более того, он начал подозревать, что они являются половинами одного целого. На это указывало все – их полностью противоположная друг другу природа, разрозненные (будто поровну поделенные на двоих) знания...

“Видимо, это именно её я и ждал все эти тысячелетия в Чистилище, не спеша покидать это место!” – дошло до него однажды, полностью закрепляя уверенность, что эту добычу ему точно ни в коем случае нельзя упускать.

Неудивительно, что псевдоангел начал крутится рядом с девушками все чаще, раздумывая, как бы привязать к себе демона намертво.

— Она прилетела на самолете и, сойдя с него, некоторое время прожила среди индейцев, обучая их земледелию и письму, — продолжила Мор, пока Гаруда был погружен в свои мысли. — В тех же краях, на полуострове Юкатан, где до Колумба было государство народа майя, на стене одной из древних гробниц ученые обнаружили не только изображение древнего аэронавта в кабине корабля, но и сцену обучения навыкам пилотирования местного вождя. На барельефе изображены двое светловолосых пришельцев, которые объясняют местному жителю устройство и назначение навигационных приборов. Но тому больше всего приглянулся вращающийся стул, на котором он, крутясь, то поднимался вверх, к потолку кабины, то опускался до пола. В Южной Америке, в пустыне Наска, сохранились огромные начертанные на земле фигуры, которые можно рассмотреть лишь из самолета или вертолета. Ученые предполагали, что это посадочные полосы для летательных аппаратов, но выполнены они в виде фигур животных, птиц и насекомых.

В легендах кельтов, некогда населявших всю Европу, сохранились упоминания о воздушных колесницах, на которых люди могли подниматься в небо, туда, где находятся “удивительные земли”, дворцы богов. “Колесницы” приводились в действие “магическими конями”, которые, однако, ничем не напоминали обычных лошадей. Эти “скакуны” были покрыты “железной кожей”, не нуждались в пище, не имели ни костей, ни скелета. Словом, это описание очень напоминает современные моторы, мощность которых измеряется количеством лошадиных сил. Есть упоминание о летательных аппаратах и в Библии.

— Но, может быть, это инопланетяне, которые носились над Землей в своих “тарелках”, а людям оставалось лишь с удивлением смотреть на них снизу? — с хитрым прищуром спросил Гаруда со своей ветки.

— Как бы не так, — хмыкнула Верас, мысленно пролистывая новый том свалившейся на неё информации. — Люди прекрасно знали внутреннее устройство этих аппаратов и сами делали их. Особенно много и подробно об этом говорится в древнеиндийских книгах. Например, в трактате “Самарангана Сутрадхара” есть описание внутреннего устройства и способов применения летательных аппаратов. Но дано и строгое предупреждение: “О том, как изготовлять детали для летающей колесницы, мы не сообщаем не потому, что это неизвестно нам, а для того, чтобы сохранить это в тайне. Если бы эти сведения стали достоянием всех, устройство это было бы использовано во зло”. И дальше: “Сильным и прочным должно быть её тело, сделанное из легкого материала, подобное большой летящей птице. Внутри следует поместить устройство с ртутью и с железным подогревающим устройством под ним. Посредством силы, которая таится в ртути и которая приводит в движение несущий вихрь, человек, находящийся внутри этой колесницы, может преодолевать большие расстояния по небу самым удивительным образом. Колесница развивает силу грома благодаря ртути. И она сразу превращается в “жемчужину в небе”.” “Жемчужина в небе” — это специальный термин для обозначения летательных аппаратов определенного типа. Возможно, имеется в виду скоростные одноместные воздушные средства передвижения. В священных тибетских книгах их называют точно так же — “жемчужина в небе”. Для обозначения боевой авиатехники использовался совсем иной термин — винама, или агнихотра. К ним предъявлялись иные требования: кроме скорости, требовались маневренность и высота полета, которая должна была дать возможность подняться, как минимум, “выше царства ветров”. Если боевая авиационная техника существовала, значит, её применяли. К сожалению, и атомное оружие использовалось в древности. Люди одичали лишь после атомной войны.

— Что ж, вижу, ты этим даже не удивлена... — двинул крылом змееед, что в человеческом облике воспринялось бы, как пожимание плечом.

— Вот описание ядерного взрыва, данное в “Махабхарате”, — углубилась во всплывшее воспоминание Мор, немного отрешившись, но недостаточно, чтобы перестать отслеживать затаившуюся над головой белобрысую пернатую опасность. — “Сверкающий снаряд, обладающий сиянием огня, лишенного дыма, был выпущен. Густой туман внезапно покрыл войско. Все стороны горизонта погрузились во мрак. Поднялись несущие зло вихри. Тучи с ревом устремились в высоту неба... Казалось, даже солнце закружилось. Мир, опаленный жаром этого оружия, казалось, был в лихорадке. Слоны, обожженные пламенем оружия, бежали, объятые ужасом, тысячи колесниц с наездниками и пехотинцы были мгновенно обращены в пепел.” Ещё в начале XX века эти строки древнеиндийской книги могли бы показаться страшной сказкой, но после взрыва американских атомных бомб в японских городах Хиросима и Нагасаки эти “сказки” стали реальностью и снова уничтожили своих творцов, как и тысячелетия до этого.

— Если бы авиационная и ракетная техника существовала, то куда она делась? — задал вопрос Гаруда, потому как на этом его собственные знания обрывались.

— Существуют предания о том, что в Гималаях есть легендарные страны Шамбала и Агарти, где в пещерах сокрыта совершенная военная техника древнейших цивилизаций. Кто сможет её использовать, тот покорит весь мир. Только добраться туда сложно. Всемогущие мудрецы ещё тысячелетия назад предвидели, что смертоносные запасы будут притягивать к себе завоевателей, поэтому надежно защитили пещеры.

— Ну и что это за способы защиты?

— Вполне различные: от ядовитых газов, вырывающихся из трещин в камнях, до защитных экранов, останавливающих приближающихся невидимыми лучами. Если же настойчивый путник не отступался, то на него насылалась сильнейшая головная боль, страх или полное равнодушие к цели своего путешествия. Однако индийские раджи время от времени штурмовали Гималаи... Но возвращались ни с чем. Не так давно туда отправляли экспедиции и Третий Рейх, и Советский Союз, и вновь это не дало результатов.

— Так может, рассказы о складах боевой техники — лишь вымысел?

— Нет, это не так. К пещерам закрыт путь военным, но мирные люди бывают там. Они-то и поведали, что техника эта применяется, но в мирных целях. Китайский ученый Лао-Цзен побывал там, также как и польский ученый Фердинанд Оссендовский. По их словам, лемурийцы, атланты и змеелюди-наги, нашли здесь приют после того, как их континенты были разрушены стихией. Их научные лаборатории, библиотеки, удивительные храмы и аппараты. Тайники Шамбалы и Агарти содержат обширные познания о том, как жить разумно, достойно и мирно. Да, там есть и боевая техника, но мудрецы этой горной страны никогда не допустят, чтобы она применялась для войны.

— Наги, да? — задумчиво опустил голову крылатый дух и пробормотал про себя: — Может быть, это не вымысел, и эти гады выползли именно оттуда? Надо бы потом туда наведаться и поискать... — после чего вздохнул, посмотрев на несуществующее небо: — Знаешь, а я был бы не против узнать, откуда у нас с тобой берутся эти знания и видения. Кажется, будто истина написана в воздухе, только пожелай — и все знания мира, вся история с готовностью изливается на тебя...

— В этом нет ничего удивительного, ведь знания заложены не в нас самих, а в инфополе планеты, на которой мы сейчас обитаем.

— Чё? — моргнув, недоуменно посмотрел вниз Гаруда, встретившись с покрасневшими глазами демона. — Но ведь инфополями обладают только живые существа, а планета... Это же по сути бездушный кусок камня в мертвом космосе!

— Кто сказал, что этот мир – неживой? Ведь именно благодаря ему мы существуем.

— ... — впервые за очень долгое время у него не оказалось слов.

Дух Мира с подозрением и опаской покосился на давящие стены подземелья, вызывающие легкий приступ клаустрофобии, и ощутил острую потребность свалить не только с этого проклятого мира, но и с этой планеты.

Да и с лекциями с тех пор он решил покончить.

— Похоже, что здесь мы еще не были, — пробурчала себе под нос Кира, сверяясь с картой в своих руках, которую поворачивала то так, то этак. — Уже сколько раз обошли сверху донизу это Чистилище, а находим еще кучу неисследованных мест... Слушай, а прикольно! — не в первый раз воскликнула она, восхищаясь тем, как рисунок усложнялся и сам собой дополнялся по мере их движения. Будто карта в компьютерной игре. — Занятия с Гарудой не прошли для тебя зря! То есть, она показывает то, что ты видишь в своей голове? — мягко похлопала ладонью свое необычное ездовое животное, на чьей спине сейчас расположилась.

— Чисто технически – да, — согласилась с ней Мор, полностью представшая в облике огромной черной пантеры с длинной шерстью на загривке и кончике хвоста. — На самом деле, я перекладываю на бумагу многократно упрощенную версию, чтобы ты могла её воспринимать.

— Намекаешь на то, что я тупая? — скрутив карту, Кира ударила ею между сложившихся на мгновение кошачьих ушек.

— Вовсе нет, — ничуть не обидевшись, Мор повернула голову, посмотрев на свою хозяйку светящимся оранжевым глазом с широким вытянутым зрачком, после чего продолжила свое неспешное продвижение по подземному лабиринту. — Человеческое сознание не в состоянии принять и обработать весь тот объем информации, который получаю я, поэтому я предоставляю данные в доступной для тебя форме.

— О! Кажется, здесь есть выход! — ткнула пальцем Кира в появившуюся на бумаге характерную отметку в размытой части карты.

Идея других городов в пустыне пришла совсем недавно, когда Кира вспомнила слова Кэт, но идти наугад по однообразной местности несколько дней/недель/месяцев/лет с большим шансом заблудиться ей не хотелось. Тогда Ирина... Ой, простите, ваше хвостатое Темнейшество, никак не удается привыкнуть к вашему нечеловеческому имени... Тогда Мор предположила, что мертвый Редфорт может быть не единственной точкой пересечения мира реки Леты и реки Стикс. А так как подземный мир Стикса намного более сжатый по сравнению с пустынной Летой, то и расстояние между точками выхода на поверхность должны быть где-то неподалеку.

Гаруда останавливать или мешаться не стал, так что обе исследовательницы ответственно отнеслись к этой идее и на протяжении трех месяцев тщательно осматривают окрестности, найдя уже свыше сотни точек выхода в различные места, чаще всего оказывающиеся необитаемыми.

Но проблема была в том, что все их исследования ограничиваются лишь одним берегом Стикс, рассекающей подземелье на две неравные части. Тогда они решили перебраться на другую сторону реки, невидимую за плотным туманом, поднимаемым от воды. Но на словах оказалось все не так просто, как на деле, потому что стоило Мор вступить в воду, как ее в буквальном смысле начало ломать и корежить, принудительно переводя в исходную ипостась красноглазого воплощения Разрушения, от близости которой уже Кире становилось плохо. С трудом Верасу удалось выползти из водоема, носящего название “Чудовище”, но еще долго не могла сменить полярность обратно.

Больше они так близко к реке не приближались.

— Блин, вот облом! — простонала Кира, увидев куда вывела их цель, и сверилась с картой. — Эта точка тоже на той стороне находится! Иногда твой большой радиус чувствительности только путает!

Мор никак не отреагировала на замечание, а молча взирала на неподвижные мертвые воды со скалы, на которую они вышли, после чего плавно двинулась вдоль берега, держась безопасного расстояния.

— А что это за группа там тусуется? — девушка обратила внимание на странное скопление душ возле самой реки. — Самоубийцы что ли?

— Не все, — спокойно ответила кошка.

— Это был риторический вопрос, — покачала головой Кира. — Даже интересно, что они забыли рядом с логовом сильного монстра. Может быть, их зомбировали? Ну, ты помнишь того кукловода, что имел глупость пытаться тебя подчинить и сделать частью своей армии? Может быть, это еще один?

— Возможно, — не стала отвергать та эту версию.

— О, а Дэдлайн, получается, тоже был кукловодом? Он ведь тоже вокруг себя много слуг собрал. Просто действовал более цивилизованно и не подавлял чужую волю полностью, а внушал мысли, будто им самим в радость ему подчиняться. Тогда и все упомянутые Гарудой местные царьки являются кукловодами! Ты ж помнишь того хомякоида? Без прямого воздействия на сознание это безмозглое животное невозможно заставить выполнять приказы, чтобы оно не пыталось тебя сожрать.

— Не исключено, — тем же пофигистичным тоном.

— Ты всегда соглашаешься с тем, что я говорю? — заподозрила неладное человечишка.

— Если только твое мнение не идет вразрез с моим, — не клюнула на провокацию Мор.

Ну не лапочка ли? Так бы и затискала, не будь эта кошка здоровее лошади.

— Кстати, а почему именно кошка?

— Вероятно, потому что ты меня часто с ней ассоциировала, мне стал доступен этот облик, — демон не стала уточнять, что её наездница имела ввиду, прекрасно видя ход её мыслей.

— Просто немного странно, что ты и Гаруда держитесь некоего животного облика, когда оба можете быть людьми.

— Люди тоже животные. Не вижу разницы.

— Люди не животные. Люди это... — закрутила перед собой кистью девушка, пытаясь подобрать слова. — Они...

— Обезьяны, — подсказала ей демон, вытащив ответ из её же головы. — Облысевшие эволюционировавшие обезьяны. А обезьяны – это животные. Следовательно, люди тоже животные. Но спросить ты хотела не это.

— Тоже верно, — улыбнулась Кира. — И раз уж ты знаешь, что я хочу спросить, то зачем заставляешь облачить это в слова?

— Не знаю.

— Не знаешь зачем заставляешь? Не знаешь, что хочу спросить?

— Не знаю, являюсь ли я представителем расы древних антропоморфных животных, нашедших себе место в человеческом пантеоне богов и ныне вымерших, — скосила она на наездницу горящий огнем глаз. — Их существование не доказано, и нет оснований полагать, что они не являются зооморфными воплощениями природных явлений.

— Можно кратко и по-русски?

— Нет доказательств, что я настоящий фурри, живший в эпоху древности.

— Просто это бы объяснило, откуда Вирбал добыл ДНК для анималийцев.

— Они обычные гибриды. Ничего мистического. Тем более, что мое ДНК в мире живых пусть и имеет гены других видов, но в качестве исходного материала подойдет только людям.

— Которых ты считаешь за животных...

— Потому что человеческая ДНК была исходной, — закончила объяснение Мор, будто и не заметив попытку ее перебить.

— Какой шанс вероятности, что люди – единственные разумные существа на планете, выигравшие в эволюционной гонке?

— Минимальный, — долго не раздумывала над вопросом демон. — В любом случае понятие “гонка” подразумевает нескольких изначально равных участников. Официальная человеческая история утверждает, что обезьяны конкурировали с древними хищниками, с которыми им пришлось столкнуться в результате изменения климата. Не имея выдающихся физических данных, древние люди развивали аналитические способности и сумели оставить противников позади. Но в природе не бывает пустых мест. Отношения хищник-жертва существуют миллионы лет, и когда один из участников вырывается вперед – остальные тоже приспосабливаются, чтобы сравняться. В каждой экосистеме для её гармоничного существования необходим баланс. Хищники выполняют роль санитаров природы. Они уничтожают больных и слабых животных. Хищники регулируют численность травоядных животных, чтобы те в свою очередь не размножились таким образом, что на них не хватит растительности. Хищники поедают больных животных, чтобы те не заразили остальных. Если же хищники исчезнут, то их жертвы потеряют смысл дальнейшего развития и начнут деградировать, разрушат экосистему, в которой обитают они и их соседи, и в конце концов вымрут.

Пантера-демон опустила голову ниже, погрузившись в свои мысли, и Кира не удержалась, чтобы не попытаться узнать, о чем та думает.

— Уж не считаешь ли ты, что являешься тем самым вымершим охотником на человека? — усмехнулась девушка, не ожидая от своей логичной половинки подобных выводов.

— Демоны, ёкаи, асуры, джины и прочая разнообразная нечистая сила – навеки сохранились на страницах мифологии в качестве природных врагов человечества. Они имеют различный облик и широкий ассортимент паранормальных способностей. Изображаются в виде бесплотных духов, либо же вполне материальных монстров. Могут притворяться людьми, чтобы не вызывать подозрений у своих жертв, вселяться в мертвые тела либо же захватывать еще живые.

— С такими хищниками ни один человек не выживет, — фыркнула беловолосая. — Тигры против мышей.

— И тем не менее люди оказались сильнее, оставив всех своих природных врагов на страницах сказок для своих детей, — мысленно пожала плечами Верас. — После, устранив конкурентов, размножились, обленились... Ослабели... Война – двигатель прогресса. Эволюция возможна, только если есть угроза жизни, когда нужно быть сильнее, умнее, хитрее и выносливее противника ради выживания. Лишившись естественных врагов, люди начали воевать уже друг с другом за ограниченные природные ресурсы, изобретая все новые средства для своего уничтожения, пока не пали, устроив Ледниковый период.

— Пещерные люди?

— Потомки выживших, уцелевшие под землей. Именно поэтому они поначалу старались держаться пещер, являвшихся входом в их безопасные подземные лабиринты. Известны комплексы естественных и искусственных пустот в Перу, Эквадоре, Боливии и Чили, на островах Пасхи, в Антарктиде и многих других местах. Упомянуто в легендах подземное королевство, в которое можно попасть через входы, расположенные в древних городах Саксауаман в Перу и Тиауанако в Боливии, где спрятаны сокровища. Подозреваю, что там спрятаны остатки технологий допотопных людей, до которых их потомки не сумели добраться из-за своей ограниченности и ущербности.

— Ущербности? Ты считаешь людей ущербными? Почему?

— Потому что известные тебе люди – выродки.

— Нашло вдохновение? Что-то всплыло в памяти?

— Да.

— Так расскажи!

— Земля — это не конкретная планета. Землей называется планета, на которой возможна биологическая форма жизни. Она же образуется на одной из планет, которая находится на определенном расстоянии от Солнца. Дело в том, что планеты после своего образования, постепенно, раскручиваясь по спирали, отдаляются от Солнца. Это очень длительный процесс. Для возникновения биологической формы жизни должны быть очень точные геометрические показатели — расстояние от 155 до 195 миллионов километров от Солнца. Как только планета уходит за эти пределы, то биологическая форма жизни становится на ней невозможной. Поэтому, она не может сейчас существовать на Марсе. Но когда-то Марс находился в этих пределах, и там была знакомая нам форма жизни.Что же происходит с цивилизациями, вынужденными покидать планеты, которые постепенно отдаляются от Солнца? Они идут двумя путями. Первый путь связан с духовным самосовершенствованием, переход на тот уровень существования, когда становятся безразличны физические показатели среды. Второй — с созданием технократических объектов, летательных аппаратов, на которых перемещаются на планету, находящуюся уровнем ниже. И Земля постепенно приближается к этой дальней границе, за которой жизнь в привычных для нас формах станет невозможной. Пройдут еще миллионы лет, когда она пересечет её, но, тем не менее, уже сейчас на Венере постепенно сгущаются водяные пары. Значит, создаются условия для появления биологической формы жизни. Стало быть, цивилизация может быть перемещена на Венеру и она станет играть роль Земли. Что же касается Земли, то её на санскрите называют Мритью-лока, что переводится, как “планета смерти”. Это название возникло оттого, что во всей Вселенной на Земле продолжительность жизни самая маленькая. Дело в том, что биологическая форма жизни не может быть очень продолжительной. Но ко всему, мы живем в такую эпоху, когда человеческая жизнь еще короче по сравнению с другими временами.

— Короче? Ладно ещё средневековье, когда 20 лет уже старостью считалось. Но сколько же жили люди древности? Допотопные, я имею ввиду. Двести лет? Триста, как мы?

— Самый первый упомянутый правитель на Земле, судя по хроникам, прожил 35 тысяч лет.

— Сколько??? — поперхнулась от неожиданности Кира. — Это невозможно! Ни одно биологическое существо не может иметь такую продолжительность жизни!

— Следующий прожил 25 тысяч, — проигнорировав её, продолжила Мор. — Его потомки 15 и 10 тысяч. Продолжительность жизни снижалась с каждым новым поколением, пока не достигла минимума в Тёмные Века, когда люди умирали раньше, чем успевали полностью повзрослеть. После продолжительность жизни начала увеличиваться.

— Интересно, почему так?

— Во все известные времена многие ученые и исследователи бились над рецептом бессмертия, поиском источника молодости. Ходили слухи о волшебниках, обладателях запретных знаний, чей срок жизни многократно превышал среднестатистический. Но они искали не средство для продления жизни, а лекарство, чтобы вернуть утерянное. В 21 веке людям удалось продлить свои жизни благодаря достижениям медицины до невиданных прежде 300 лет, что заставляло их гордиться своим превосходством над природой. На фоне Забытых Богов их кипиш смешон. Потому что как бы они не бились – Солнце все равно убьет их всех.

— В смысле, Солнце потухнет? Или взорвется?

— Нет, сам свет Солнца для них опасен, потому как проходящее сквозь атмосферу излучение отличается от показателей, в которых люди формировались, как вид. К слову, Солнце – это и есть источник старости на планете. Я хочу сказать, что при сравнении планеты нынешней с той, что была миллионы лет назад – последняя похожа на рай. Другой состав воды, почвы, атмосферы, даже наклон планеты и продолжительность дня – все способствовало увеличению продолжительности жизни и развитию гигантизма.

— Гигантизма? О! Поэтому ты такая большая?

— Возможно, — почудилась в её голосе нотка усмешки. — Но я не самый высокий гуманоид на планете. В разных уголках находили и семиметровые человеческие останки. Много легенд осталось о великанах-людоедах. Что в древнегреческом мифе об аргонавтах. Что в древнеиндийских, где от великанов пошло человеческие жертвоприношения с вырезанием сердца. Что в русских сказках о богатырях. Когда-то гиганты были повсюду, но люди восстали против них и изгнали под землю.

— Знаешь... Моя увлеченность оккультизмом и фантастикой плохо на тебя влияет, — задумчиво побарабанила двумя пальцами по нижней губе Кира. — Значит, если сложить все вместе, то получается такая вот история: Марс вышел из обитаемой зоны и его разумные обитатели поспешили переехать на соседнюю планету, которая к тому времени стала комфортна для проживания и напоминала эдемский сад. Но помимо людей изначально существовала некая раса хищников, с которой древнее человечество постоянно конфликтовало по принципу охотник-добыча. И это противостояние, начавшееся еще на Марсе, со временем вывело их войну на космический уровень! Древние люди были очень высокоразвиты, раз могли колонизировать другие планеты, и разработали мощнейшее оружие, превратившее их кровных врагов в детские страшилки. На радостях, что избавились от тысячелетней тирании, они объявили начало Золотого Века и спокойно плодились, ни на что не оглядываясь. Людей стало слишком много, ресурсов не хватает, началась грызня за территории и пропитание, которое окончилось ядерной войной, спровоцировавшей начало Ледникового Периода. Оказавшись заключенными под землей, выжившие постепенно растеряли свои знания и вернулись на поверхность уже в качестве знакомых нам пещерных людей, начавших заново постигать сельское хозяйство. В результатедолгой изоляции появились новые расы людей, различающиеся по росту, цвету, морали и уровню уцелевших знаний. Самыми развитыми оказались шумеры, майя, атланты, гиперборейцы и прочие великие цивилизации древности, которые строили пирамиды, делали астрономические прогнозы и примитивные машины. Попутно они добили всех вылезших вслед за ними хищников, оставшись единственными разумными на планете. Но были и те, кто одичал окончательно и позавидовал соседям. Набеги варваров уничтожили все культурные и научные ценности, после изгнали эти народы на север. Вспоминаем лекцию Гаруды о религиозных гонениях, сожжений книг и летописей вместе с библиотеками, а после крестовые походы, где “несущие веру” зачищали места, куда не дотянулись прежде. Вуаля! Люди массово оскотинились и уже ничем не похожи на марсианских переселенцев, потому как не только корабль построить не могут, но даже моются лишь, когда в воде тонут! А после уже началась эпоха Возрождения, теория Дарвина, паровые двигатели, запуск собак в космос и поколение исследователей, что недоуменно чешут репы на замороженные пальмы в Антарктиде и следы великанов в Эфиопии. Но в официальной истории, (составленной почти несколько столетий назад и почти не корректируемой с тех пор, как только появилась археология) человечество произошло от обезьян на этой планете и к концу ледникового периода развилось из приматов в кроманьонцев; динозавры погибли от метеорита, мамонтов съели люди с палками, пирамиды построили с помощью рабов, а ацтеки были просто очень кровожадными. Вот и вышло так, что Война и Мир по воле случая переродились и за несколько сотен лет достигли того уровня, когда ваши расы были на пике своего могущества, а люди наоборот в самом низу и противопоставить вам уже ничего не могут.

— И тем не менее, все наши доводы основываются лишь на гипотезах и наших с Гарудой помыслах, — упрекнула Мор свою разошедшуюся хозяйку.

— Зато это многое бы объяснило, — пожала плечами наездница, раздумывая, как бы поудобнее развалиться на мягкой и теплой спине пантеры. — Хотя бы то, почему люди являлись единственными носителями ДНК бога и почему Гаруда в своем истинном облике так на пришельца смахивает. Ведь на этой планете нет позвоночных, у которых было бы больше двух пар конечностей, и я подумала... — и тут до нее дошло. — Бля, так он реально пришелец?! Марсианин??? Или с другой планеты?!

Мор лишь молча покосилась на нее в ответ. Кира же в свою очередь пристально уставилась уже на нее, подозрительно сузив глаза:

— Теперь мне ещё интереснее знать твой истинный облик, моя дорогая марсианка! Жалко, что для этого нужно твое полное настоящее имя угадать. Вдруг ты тоже какая-то крылатая медуза?

— Мы с Гарудой разных видов... Но предок у нас один, — сморщила нос пантера от наплыва разрозненной информации, из которой проблематично было выделить что-то стоящее. — Как волк и собака. Один нападает и убивает, когда другой защищает и повинуется.

— И поэтому вы смотрите так, словно готовы вскрыть другому глотку? То есть, этих пернатых специально вывели из тебе подобных, чтобы использовать для защиты? Или же это была союзная людям инопланетная раса?

— Нет информации, — после тщательного просеивания и расшифровки всплывшей наследственной памяти ответила Мор, вызвав разочарованный вздох.

— Ладно, а как вышло, что вы двое очутились здесь и сейчас? Вы попаданцы из прошлого в человеческие тела? Не могли же ученые в самом деле вас воскресить случайным образом! Хотя... Чем больше я с вами общаюсь, тем больше в это верю...

— Нет инф... Мне требуется время обдумать этот вопрос, — успела ухватить едва не ускользнувшее от неё знание Мор и принялась осторожно его прощупывать, чтобы выяснить скрытые в нем данные. — Насчет Гаруды не знаю, но сейчас могу сказать только, что в моем существовании виновата только ты. Для более подробной информации требуется расшифровка.

— Извини?! — даже рот открыла Кира от подобного обвинения. — Это в чем же я виновата?

— Абсолютно точно до твоего рождения меня не существовало, — демон слабо щелкнула хвостом какую-то оборзевшую сверх меры мелкую зверушку, пытавшуюся прошмыгнуть между ее лап. — Единственный доступный способ для существ, подобным мне и Гаруде – это перерождение в своих прямых потомках, потому как в них остается частица нашего духа.

Челюсть Вольной повисла, грозясь вот-вот оторваться и затеряться среди валяющихся в бессчетных количествах останков.

— Ты... Так... Мне называть тебя бабушкой? — сглотнув, натянуто улыбнулась Кира, вцепившись пальцами в черную шерсть.

— Как пожелаешь, душа моя, — великодушно разрешила та.

Несколько минут они провели в молчании. Кира сверлила затылок духа, неосознанно теребя шерсть между пальцев, и размышляла над ее словами. Ей, как фанатке всего мифического и фантастического, безусловно было интересно поговорить на подобную тематику с тем, кто разделяет ее интересы, но одна вещь уже не один день терзает ее рассудок и заставляет нервничать. Теперь, в свете открывшихся фактов, подозрение усилилось. Но спросить напрямую не позволяет инстинкт самосохранения, твердящий, что спрашивать о подобном – не лучшая идея. Только когда это Кира Вольная слушала голос разума?

— Мор, — позвала ее Кира, не уверенная что этот разговор стоит начинать. — Скажи... — и замолчала под внимательным взглядом огненных глаз.

Верас не торопила, хоть в её эмоциональном фоне, обычно напоминающей спокойную воду, появились легкие круги беспокойства. Подозревает, что именно она хочет спросить? Наверняка ведь все сама разузнала, но молчит, зараза, требуя, чтобы вопрос прозвучал.

— Ты по прежнему будешь подчиняться владельцу твоего талисмана?

Остановилась.

Демон прикрыла глаза. Вопрос не тот, который она ожидала, но тема поднялась не менее скользкая.

— Нет.

— Почему? — мгновенно напряглась девушка, плотнее обхватывая бедрами бока своего скакуна.

— Потому что я уже больше не Верас, — широко взмахнула хвостом. — Я Мор. Смертные больше не могут иметь надо мной прежней власти, потому что им больше не под силу меня сдерживать. Контроль надо мной основывался на привязку к хозяину через недостающие в моем духе слои, непонятным образом законсервированные в камне кулона, но сейчас мой дух снова цел и, следовательно, талисман стал бесполезен.

— Тогда... Почему мне ты подчиняешься, как ни в чем не бывало?

— Потому что я так хочу.

— Почему?

Мор немного подвисла от вопроса, но продолжила:

— Потому что ничего другого я не умею, кроме исполнения приказов.

— Это еще меньше похоже на правду, чем первый вариант, — подцепила ее Кира. — Хоть ты по-прежнему не можешь лгать и заменяешь один верный ответ менее верным. Давай еще раз и посмотрим, смогу ли я тебя словить на этот раз.

Хвост демона раздраженно щелкнул, временно видоизменившись, но морда выражала все те же невозмутимость и спокойствие.

— Хорошо, я отвечу, — согласилась она, добавив немного красного в глаза. — Я держусь рядом с тобой потому что, во-первых, ты без меня не выживешь. Во-вторых, я без тебя не имею доступа к моей нынешней форме и буду постоянно пребывать в обличье демона Разрушения. В-третьих, без тебя большинство отданных ранее клятв становятся недействительными...

— Это скорее плюс, чем минус...

— Согласна, но, в-четвертых, я по-прежнему у тебя учусь и твое участие жизненно необходимо в тех случаях, когда требуется не логика, а эмоции и сопереживание, отсутствующие у меня в принципе. В-пятых, мой первый ответ был искренним.

Кира открыла рот и закрыла обратно, не зная, что ответить. Вместо этого слабо улыбнулась, но через секунду снова насторожилась:

— А как же твоя природа? Ведь ты сама сказала, что являешься охотником на человека! Смею заметить одну вещь в наших отношениях – я человек!

— Я знаю это, — немного склонила голову Мор, выражая непонимание.

— И я помню, что почти все люди делятся для тебя на две категории: на закуски и пустое место. И что все, к кому ты проявляла хоть какую-то благосклонность, относились ко второй категории, а от первых наоборот старалась избавиться при возможности. То, что ты признала меня, говорит о том, что я к первой категории не отношусь?

— Нет.

— Ну и хорошо... — расслабилась Кира.

— На самом деле, ты кажешься мне вполне съедобной, — как ни в чем не бывало продолжила демон, двинувшись дальше вдоль берега. — Это было вполне ожидаемо, ведь во времена нашего общего прошлого все незапланированные убийства записывались именно на тебя, как на направляющего меня. Я же до сих пор так же чиста, как и в свой день рождения.

— И... Что же останавливает тебя от того, чтобы не разорвать меня прямо сейчас на лоскутки? — прикусила губу девушка, чувствуя, как враз похолодела спина.

Уж Верасу это не составит никакого труда, если ей стукнет в голову.

— Ты.

— Я? Я сама останавливаю тебя от того, чтобы ты меня не убила, стоит тебе лишь проголодаться? Каким же это образом?

Пантера вновь покосилась на ее лицо (косоглазие скоро заработает), стараясь придать взгляду побольше выразительности, когда она оглядывала оседлавшую ее фигурку сверху вниз и обратно.

— Кира, я знаю, что твоя память не абсолютна, иначе бы не посылала мне постоянно запросы на выдачу конкретных данных, но разве ты уже забыла, кем являешься?

— Эм... Человеком?

— Ты моя единственная родственная душа в этой жизни. Более того, в тебе находятся частицы не только моего духа, но и нашего первого мужа, с чьей помощью стало возможно твое возвращение. И ты прекрасно знаешь, как мы обе к нему относились.

— Ну да, — поняв, что пока в безопасности, Кира с горькой улыбкой закрыла глаза, окунаясь в воспоминания. — Но, видимо, для тебя он значил все-таки чуточку больше. В мире не найдется второго такого человека, что сумеет вернуть душу демону...

Тут её ушки навострились, улавливая что-то вдалеке. И пусть ход не замедлился и вообще никак не было ни внешне, ни внутренне не продемонстрирована возникшая обеспокоенность, но Кира слишком хорошо знала свою спутницу и потому сразу же сунула нос в карту, чтобы разузнать, что же такое учуяла ее напарница.

— Так, погоди... — озадаченно сказала Кира, не заметив, что Верас восприняла слова всерьез и остановилась, посмотрев на неё в ожидании. — Ты уловила какого-то сильного духа, но это явно не кукловод. Он движется к той группе... из воды? По воде? С того берега?

Мор ждала, когда Вольная закончит размышления и отдаст приказ. Сама-то она давно уже все про себя просчитала, но не имела никакого стимула двигаться в ту сторону. Тем более, что она даже отсюда чуяла, как вся кучкующаяся на берегу группа душ в сопровождении движущегося по реке неведомого сильного духа разом исчезла. А вот монстр остался. Не нужно много ума, чтобы понять, что случилось.

— Давай проверим, — свернув карту трубкой, вытянула руку Кира с видом полководца.

— Это будет опасно, — предупредила Мор.

— Ну и что? Считаешь, что не сумеешь справиться с этим существом?

— Он слабее меня, но его способности нам неизвестны, — демон предприняла последнюю попытку образумить хозяйку. — Я не могу гарантировать твою полную безопасность.

— Ты её нигде здесь гарантировать не можешь, — обвела она рукой окрестности и ободряюще похлопала ладонью по холке: — Не волнуйся, ты справишься! Я в тебе уверена!

Мор прикрыла глаза, решив не говорить о том, как губительна для может быть подобная вера при неправильной оценке сил. И где присущий всем живым инстинкт самосохранения? Либо же он оказался перевешен человеческим любопытством и верой в “авось”? Напомнить Кире, что на ней ответственность за обе их жизни?

— В таком случае, я предлагаю скрыть свою принадлежность к сильным мира сего, дабы в случае опасности иметь преимущество в виде элемента неожиданности.

— Эм... Хороший тактический ход, — Кире понадобилось время, чтобы переварить ее фразу.

Верас резко выпрямилась, становясь на две лапы, лишь у самой земли перехватывая охнувшую от неожиданности спутницу сильным хвостом, превышающим длину ее тела даже в животном облике.

— Не делай так больше, — хмуро буркнула Кира, потирая отбитые падением места. — Я же вроде существую сейчас в виде духа! Почему я вообще чувствую боль?

— Потому что ты её ожидаешь, — отозвалась темноволосая златоглазая близняшка и слегка стушевавшись под сердитым взглядом. — Риторический вопрос? — решила уточнить, не понимая причину раздражения хозяйки.

Беловолосая вздохнула и покачала головой. Сколько лет прошло, а Верас так и не научилась улавливать разницу.


— Что это? Причал? — удивленно воскликнула Кира, когда издалека увидела тонущее в тумане деревянное сооружение.

— Это риторический вопрос? — на всякий случай спросила Мор.

— Ты это у меня теперь каждый раз будешь спрашивать, когда мне потребуется у тебя что-то спросить? — покосилась на него человек.

— Это риторический вопрос?

— Тебя заклинило?

— Это риторический вопрос?

Кира открыла было рот, когда до неё дошло, что для того, чтобы прекратить это недоразумение, ей первой нужно перестать отвечать вопросом на вопрос.

— Нет, это не риторический вопрос!

— Да, это причал, — как ни в чем не бывало ответила Верас, успешно проигнорировав другие накопившиеся вопросы.

— Спасибо, кэп! Я это и без тебя поняла!

— Тогда зачем спрашивала? — не поняла демон.

— Ты надо мной издеваешься? — начала закипать Вольная.

— Это риторический вопрос?

— Да!!!

— Хорошо, — повела плечом Мор и посмотрела в сторону реки.

Кира отчаянно оглядела пустой берег в поиске поверхности, о которую можно побиться.

— Приближается, — заслонила её собой дух Войны, по мысленной связи настоятельно порекомендовав не выходить из-за спины. — Будут ли указания насчет дальнейшего порядка действий?

— По ситуации.

— Принято, — приняла она независимый вид, безынтересно наблюдая за тем, как из густого речного тумана появляется темный силуэт.

Кира же смотрела на нового персонажа с любопытством. Высокий. Очень высокий (но значительно ниже Мор) и просто неестественно худой, что было видно даже под висящим на нем мешком черном балахоне, закутывающем фигуру от макушки до пят. Из видимого оставались лишь обтянутые кожей кости ладоней, удерживающих шест, и светящиеся бирюзовым глаза в том месте, где должно находится лицо. Бесшумно направляемая им лодка из почерневшей от влаги древесины была похожа на те, что когда-то в прошлом рассекали улицы Венеции.

— Юные леди желают воспользоваться моими услугами? — проскрипел лодочник, видя, что никто к нему бежать не торопится.

“Юные?” — фыркнула про себя Вольная, вспоминая свой возраст. А потом намекающе покосилась на свою напарницу, чей возраст может равняться как её собственному, так и возрасту всей человеческой цивилизации, если не раньше.

— Какого рода услуги ты предлагаешь? — с подозрением прищурилась Кира. — А то мало ли что ты там предлагаешь. Мы люди приличные, — не обратилась внимание на мысленный фырк со стороны Мор на слове “люди”, — и не доверяем всяким мертвым экзгибиционистам!

— Что?! — поперхнулся тот.

— А что? Хочешь сказать, что под этими тряпками у тебя есть еще какая-то одежда? — невинно захлопала глазами блондинка. — Знаю я вас, мужиков. Вначале “Давай на лодке покатаю, красавицы! Тишина, романтика, дымка над водой”, а как поматросят, то сразу же бросают! – направила обвиняющий перст на охуевшего от подобного поворота перевозчика.

“Кира, — тактично “кашлянула” по ментальной связи Верас, закончив копаться в своих неведомых источниках и упорядочив информацию. — На основе анализа внешних и поведенческих данных я провела сравнение и обнаружила одно совпадение. Существо перед нами известно как Харон. В большинстве случаев, включая описания у Павсания и, позже, у Данте, Харон находится у реки Ахерон. Римские поэты называют реку Стикс, возможно, следуя за описанием подземного мира у Вергилия в Энеиде, где он ассоциировался с обеими реками. Весьма маловероятно, что под определением “услуги” он подразумевал именно то, в чем ты его столь глупо обвиняешь. Харон перевозит умерших по водам подземных рек, получая за это плату в один обол, по погребальному обряду находящийся у покойника под языком. Ни при каких условиях обратно не перевозит”

“Ты можешь быть в этом уверена на 100%”

“Нет, — после легкой заминки, Мор посмотрела на все еще находящегося в прострации от возмущения лодочника с презрением, будто тот и в самом деле вот-вот примется доказывать, что является злостным эксбиционистом, а то и еще чем похуже. — Потому что я почуяла что-то, вызывающее у меня серьёзные подозрения на его счет. Предупреждаю еще раз: это существо – опасно. Это сильный, сытый, частично сохранивший свой разум дух и, возможно, один из старейших в Чистилища из тех, которые только встречались на нашем пути. Он обитает здесь, вероятно, ещё до появления Гаруды.”

“Но сейчас же он на нас не бросится?”

“Если только перестанешь его провоцировать. Его нижние конечности представляют собой единое целое с его транспортом, и он не способен причинить нам вреда, пока мы не приблизимся. И все же, Кира, зачем ты вносишь дезинформацию, если именно переправка на тот берег является нашей нынешней целью? Это лишь бесполезно тратит наше время.”

“Это не бесполезная трата времени!”

“Прошу уточнения”

“По-твоему, я могла упустить такой шикарный шанс кого-нибудь постебать? Гаруда меня игнорирует, да и вообще надоел, ты юмора не понимаешь, а мне скучно!” — топнула ногой Кира, обиженно насупившись.

“Ребенок...” — подумала Мор.

“Мы ментально общаемся, вообще-то! Так что я тебя прекрасно слышу!”

“Я вынуждена предупредить, что подобного рода развлечения обычно плохо заканчиваются для самого шутника”, — отвела взгляд в сторону Мор, разглядывая что-то вдалеке.

“Ой, да что он мне сделает...” — начала было Кира.

“Как минимум может ударить веслом, как своим единственным оружием, — двинула плечом Верас, и если бы ее эмоции, а, вернее, их отсутствие, что чувствовались столь же ярко, как и свои собственные, то Вольная заподозрила бы, что ее напарница попыталась пошутить. — Будет большое разочарование, если это случится, когда я буду слишком увлечена отслеживанием перемещения потрошителя и не успею принять ответные меры по твоей защите. Совсем как сейчас.”

“Эм... Это такой жирный намек на то, что если оскорбленный Харон сейчас начнет меня лупить веслом ниже спины, то ты вмешиваться не станешь?” — мигом сообразила человечишка, прекрасно зная, кто из них двоих мастер по обходу различных клятв и обещаний.

“С большой долей вероятности мне это удастся не сразу”, — ответила Верас тоном прокурора, зачитывающим обвинения.

“Я буду паинькой! — мысленно поставила крест на сердце Кира, почти сразу же буркнув про себя: — Поздновато ты занялась моим воспитанием, бабуля...”

“Бабуля” успешно пропустила ее слова мимо ушей.

— Не знаю, за кого вы меня приняли, но уверяю, что ничего подобного у меня и в мыслях не было... — отойдя от первого шока, прошелестел лодочник.

— А теперь? — мгновенно вновь вогнала его в ступор Кира.

— Что... “Теперь”? — не понял тот.

— А теперь в мыслях есть? — ехидно улыбнулась беловолосая, пытаясь не рассмеяться в полный голос от густой ауры недоумения, смущения и возмущения. — Ведь осмысливая сказанное, ты не мог не представить некоторые... пикантности, — закусила губу и потупила взгляд.

Бедный мужик снова на время выпал из реальности, не найдясь с ответом. Похоже, что до сих пор никто к нему так нагло не подкатывал.

“Ты зло. Достала даже мертвого, — прокомментировала поведение хозяйки Мор, взирая вдаль на случай, если нахалку постигнет справедливая кара. — И твое обещание быть послушной не продержалось и пяти секунд.”

“Я нахожу ироничным то, что порождение зла и ненависти только что меня злом обозвало!” — тихо смеялась про себя Кира.

“Я не порождение зла, но если судить по поступкам, то...”

“Что?”

“Тебе это звание подходит больше,” — с умиляющей непосредственностью завершила свою мысль демон.

— Так ты подвезешь нас до того берега? — сжалившись над перевозчиком, обольстительно улыбнулась ему Кира.

— Плата вперед! — очнувшись, мгновенно выдвинул тот условие, пока ему опять голову не задурили.

“Кира, не надо”, — почти обреченно попросила Мор, видя расплывшуюся ехидную лыбу на всю мордашку.

— И всё-таки, первое мнение зачастую верное, — протянула эта зараза, не вняв голосу разума. — Чем вообще платят в загробном мире, если все здесь существуют лишь в виде голых душ? Ни денег, ни каких-либо иных материальных ценностей с собой сюда не пронести. У нас даже еды с собой нет, потому как в этом мире мы сами являемся для других едой! Чем же еще платить остается, кроме как...

Вольная несколько секунд пыталась сфокусировать взгляд на огромной деревяшке, с пугающей легкостью остановленной двумя пальцами мгновенно среагировавшей Мор прямо напротив её носа. Ну вот, а ведь еще минуту назад уверяла, что не будет вмешиваться. Видимо, Харон тоже удивился скорости и силе обычной с виду души, в последний момент предотвратившей поражение своей излишне болтливой беловолосой копии, и посмотрел на Мор более внимательно.

Кира же улыбнулась еще шире, продолжая, как ни в чем не бывало:

— ... Кроме как вынудить собеседника сделать так, как ты хочешь, ложью, угрозами и шантажом.

Оба духа, Войны и лодочника, уставились на нее с одинаковым недоумением, не уловив смысла.

Девушка потянула на себя едва не размозжившее ей голову двухметровое полированное за века пользование почерневшее дерево и едва не сложилась пополам от его веса, когда Верас разжала пальцы. Кире вдруг подумалось, что в её личном демоне заключено физических сил куда больше, чем которыми она могла пользоваться в человеческом теле. Может поэтому все настолько часто оборачивалось серьезными травмами?

— Тебе же это нужно, верно? Какой лодочник без весла? Ты же ведь не на моторной лодке, — махнула рукой человечишка, с трудом выравнивая деревяшку вертикально, чтобы использовать, как дополнительную опору. — Тем более, я сомневаюсь, что в твоем положении так просто будет добыть новый материал и инструменты для изготовления нового весла. Я уже не говорю о времени, которое займет работа. В любом случае, перевозка встанет и появится куча недовольных клиентов.

Теперь в глазах обоих духов загорелось понимание. И если от Вераса веяло довольством и ноткой гордости (?) от того, с какой легкостью её хозяйка спровоцировала и тем самым поставила перевозчика в неудобное положение, то сам пострадавший от этого маленького обмана выглядел далеко не радостным. Скорее, обиженным ребенком, осознавшим, что его обвели вокруг пальца.

— Вы пытаетесь купить меня, суля в награду мою же собственность? — гневно прошелестел Харон, щелкая костяшками пальцев.

— Ты хотел сказать, что мы великодушно вернем твою собственность, которую ты столь опрометчиво потерял, пойдя на поводу своих эмоций, — поправила его Кира.

— Восхищена твоей находчивостью, — вновь выдала странный жест Мор (что-то из её предыдущего воплощения, которое она не помнит?), касаясь двумя пальцами своих губ, тронутых тенью улыбки. — Пожалуй, до такого могла додуматься только ты.

— Учись, пока я жива, — пошутила в ответ Кира, не раздумывая над своими словами, что и стало ошибкой.

В эмоциональном плане Мор, до того ощущаемой, как свежий весенний едва теплый ветерок, в один миг вдруг словно покрылась изнутри изморозью, холодом выжигающей все чувства, а во рту нестерпимо зачесалось от желания выпустить клыки. Но внешне Верас осталась абсолютно спокойной, и лишь вспыхнувшие на секунду красные огоньки в глубине черных глаз выдали её.

“Что я такого сказала?” — недоуменно спросила Кира, не понимая столь резкой перемены в ее понимании.

“Пока я жива”, — повторила её слова Мор, немного прищурившись.

“И что в этом такого?”

“А то, что ты можешь умереть лишь окончательно развоплотившись, — холодным тоном объяснила та. — Ты все еще часть меня, несмотря на раздвоение. Дорога перерождений, как для прочих смертных душ, для тебя закрыта”

“И что?” — все еще не въехала в тему Кира.

“Бросить меня решила, окончательно успокоившись?” — уже не скрываясь, в открытую зашипела Мор.

“Чего? — испуганно отпрянула та от нее на шаг назад, впервые услышав от Вераса гневные нотки в свой адрес, и прекрасно зная, что ничем обычно для предмета раздражения демона это не заканчивается. — С чего ты вообще это взяла?!”

“Ты сказала “пока”, — уже более спокойно продолжила демон. — Обычно данная приставка обозначает то, что для себя ты все уже решила”

“Тьфу! — в сердцах сплюнула Кира, улыбнувшись хмурому взгляду. — Вот теперь точно не нужно никаких доказательств тому, что в прошлой жизни ты тоже была бабой! Придраться к такой херне – чисто женская черта! Да и вообще, не замечала в тебе склонности к драматизму. Это же просто выражение! Типа, все мы смертны...”

“К тебе это больше не относится! — резко оборвала её Мор, заметно повышая тон. — Ты просуществуешь столько же, сколько и я! И я не позволю тебе уйти раньше меня, оставив одну, ясно?”

“Почему ты так себя ведешь?”

Кира вновь попятилась пока не остановилась у границы ауры духа Войны, вне пределов которого не способна выжить. Ей пришло в голову, что, возможно, не стоит торопиться помогать Мор полностью осознать себя и тем самым завершить эволюцию. Ведь она демон. А у демонов, как правило, характер далеко не сахарный. И если Мор сейчас уже позволяет себе высказываться в столь резком тоне, когда поднимается больная для нее тема, то что будет потом? Может статься так, что в будущем за подобные мысли на свой счет Война ее просто сожрет.

“Я, конечно, бесконечно рада, что ты учишься проявлять свою эмоциональность, доказывающую твою разумность и одухотворенность, но не в таком же формате!”

— Мр-р-р-р, — Верас издала грудной рокочущий звук, усмиряя свой гнев, и даже испытала нечто, что можно назвать раскаянием лишь с большой натяжкой.

Все же пока она была духом-ребенком, неинициированной Войной, нуждающейся в опеке и защите, несмотря на все свои невероятные способности. Не смертоносная кошка, а только котенок. А какой ребенок не боится оказаться брошенным? Тем более, что сейчас Мор, немного остынув, начала жалеть о своей несдержанности. Она не желает быть источником страха для единственного родного ей существа, но это её наследие...

Почему Кира чувствует себя так, словно связалась с детенышем Чужого?

“Я слишком устала от человеческой лжи, — продолжила Мор более свойственным ей спокойным тоном. — Никогда не ври мне, Кира. Даже мне во благо”

Да что она за демон такой? Просто ломает все стереотипы! Обычно это от инфернальных сущностей люди требуют быть предельно честными, а не наоборот!

“Эй! Я тебя никогда не оставлю, подруга!”

“Потому что в отличие от меня, ты можешь легко брать свои слова назад и изменять своим клятвам, — ничуть не смягчилась черноглазая близняшка. — Ты последний человек, которому я доверилась. Соврешь мне хоть раз – и ни о каком доверии между нами не может быть и речи. Я нахожусь полностью в твоей власти, и ты можешь лишить меня жизни в любой момент. Я знаю, что в случае необходимости ты можешь пойти на мое развоплощение, даже если отправишься за мной следом, но ты явно не понимаешь всей серьезности ситуации. Раз уж ты не ценишь свою жизнь, то придется внести условие, призванное обезопасить от излишних глупостей, — рыжий огонь в глубине глаз на несколько секунд полностью заместился цветом крови, и у потерявшей дар речи блондинки перехватило дыхание от хлестнувших ее тут же, словно плетью, миазмов смерти и разложения Чистилища, так похожих на комплектующие истинного облика духа Войны. — Если уж даже ты решишь меня кинуть, то я вырежу все живое на планете, прежде чем последовать за тобой в Ничто”

Кира похолодела, потому что знала: Верас никогда не обещает то, что не в силах исполнить. Неужели она настолько сильна? Или нет, скорее всего, она имеет в виду, что построит какую-нибудь машину для этого дела. Вызовет черную дыру или же дестабилизирует земное ядро, чтобы планету разорвало изнутри... Да мало ли, что может учинить разгневанное сверхсущество, если даже простые смертные были способны на нечто подобное?

— Итак, твой ответ? — перевела Верас взгляд на скрипящего зубами лодочника.

— Добро пожаловать на борт, — с плохо скрываемой неприязнью Харон указал костлявой кистью на свободные места.

Мор вновь посмотрела на Киру, даже и не думая двигаться с места без приказа. Вольная нашла в себе силы едва видно кивнуть, все еще находясь под сильным впечатлением от столь четкой и неприкрытой угрозы, никогда до этого не исходящей от Вераса, и почувствовала, как её мягко, но настойчиво утягивает в сторону лодки. Вздрогнув, девушка начала невольно сопротивляться, чем заслужила еще один куда более внимательный взгляд личного демона, продолжавшей движение. Так же Кира почувствовала, как усиливается давление вокруг её талии, хотя на первый взгляд никакой веревки там не было. Лишь положив ладонь на место дискомфорта она коснулась знакомой мягкости и сообразила, что Мор держит её своим хвостом, ставшим вдруг невидимым для посторонних глаз и не нарушая при этом маскировки.

Это лишь вогнало её в еще большую панику. Кира ощутила, что ситуация начала выходить из-под контроля, и все более обретающая самостоятельность вместе с возрождаемой памятью предыдущего воплощения Мор в конце концов превратит её в свое дополнение. Их роли поменяются местами, и уже не демон, а человек окажется на коротком поводке, безвольно утягиваемый туда, куда будет направлять рука хозяйки.

В себя её привела волна глухого раздражения и сияние оранжевых глаз, оказавшихся вдруг слишком близко. Не успев вовремя затормозить, человек столкнулась лбом со своим темным отражением и начала заваливаться назад, но Мор подхватила её небрежным движением под спину и нагнулась следом, застыв в танцевальном движении.

Страх захлестнул девушку с головой, кровь отхлынула от лица, делая её ещё белее на несколько тонов, но она не могла и пальцем пошевелить под светом разбавленного кровью ничем незамутненного гнева демона. Больше никаких полутонов и не до конца осознаваемых эмоций, так досаждавших сущности бездушной темной твари с момента самоосознания. Гнев – единственная эмоция, что была всегда доступна и понятна Ирине Лавровой (ныне Мор) по причине того, что вызываемый яростью адреналин является основным источником ее силы.

“Он так старательно играет свою роль безобидного оскорбленного лодочника, страстно не желающего сдаваться без торга, а ты хочешь повернуть назад, так и не узнав, что он из себя представляет на самом деле?” — тоном, не соответствующим внутреннему состоянию, вопросила Война.

“А?” — очень по-умному выдала бережно поддерживаемая хищницей жертва, все еще мало что соображавшая от захлестнувшей паники.

Гнев, излучаемый Верасом, между тем, и не думал ослабевать. Мор была слишком сильно сбита с толку мыслями своей хозяйки на свой счет. Ведь это она, она была, как собака на поводке, который добровольно вручила в руки своей душе, довольно четко разъяснив, что никого кроме Киры видеть над собой не желает. Между ними должно сохраняться доверие и гармония, иначе последствия будут весьма плачевны. Верас это понимала и принимала. Но эта... особа... в первый же раз, когда поводок слегка натягивается, стоит лишь животному на нем проявить заинтересованность и “обнюхать” непонятный объект (по ее же приказу между прочим!), закатила истерику, подумав, что демон пожелал вырваться на свободу и поднять против нее бунт.

С точки зрения Мор – это чистая идиотия. Человеческая логика для неё – что для русского китайская грамота. Почему именно ей приходится проявлять чуткость? Непонимание ситуации, необъяснимый страх хозяйки и собственная беспомощность во всем этом сильно выводили из себя. Единственное, что Мор посчитала логичным выходом – это транслирование собственного раздражения Кире в надежде, что та сама сумеет разобраться в ситуации и выкрутиться там, где демонические возможности оказались бесполезны. Но она ошиблась. Почуяв направленный на неё гнев, Кира испугалась лишь ещё больше, а чувствуя испуг хозяйки, в свою очередь злилась уже слуга. И так по нарастающей, пока Мор не осознала, что делает что-то не то, и начала предлагать стандартные в такой ситуации варианты отступления, полагая, что смена обстановки поможет разорвать порочный круг.

“Ты хочешь уйти?” — терпеливо повторила свой вопрос дух Войны, внимательно отслеживая ответную реакцию.

Кажется, сработало.

Вольная сумела оторваться от созерцания танца демонического пламени вокруг сузившегося кошачьего зрачка на “своем” лице и посмотрела на Харона. Тот, если и был удивлен странным поведением клиенток, то виду не подавал. С его точки зрения златоглазая вдруг ни с того ни с сего начинает рычать на среброволосую, а чуть позже угрожающе наклоняется над сестренкой, распространяя вокруг себя концентрированную злость. Но лодочника несомненно насторожило, что блондинка, в которой он безошибочно определил лидера по более мощной энергетике, так трясется от страха рядом со своей близняшкой, в которой дух почти не чувствовал никаких сил. Эта брюнетка кажется ему чересчур странной, но мало ли какие индивидуумы слоняются по округе? Все равно Харон был уверен в своих силах, как и в том, что эта парочка для него не проблема, даже сообща.

Кира отрицательно замотала головой, уперев ладони в грудь Мор в попытке отстраниться. Та рывком вернула ей вертикальное положение, а уже через секунду заняла место за ее плечом. В ответ на удивленный взгляд человека, Война двинула плечом и послала мысль, что если та так неадекватно реагирует, то пускай сама идет первой.

“Я нормально реагирую! — возмущенно воскликнула про себя Кира, меж тем с опаской ступая по скрипящим прогнившим насквозь доскам причала. — Просто... Это было немного неожиданно!”

Мор ничего не ответила, следуя за ней бесшумной тенью, но скепсисом от нее так и веяло. Все излучаемое ею до этого раздражение обрубилось так резко, словно повернули выключатель, и сейчас в эмоциональном фоне она вновь напоминала заледеневшую гладь озера, на поверхности которого временами танцевали вихри метели-мыслей.

Вернувший назад свое весло Харон дождался, когда обе пассажирки устроятся на одной лавке лицами к нему, после чего оттолкнулся от причала, начиная движение.

Мор внимательно, даже заворожено, следила за каждым движением перевозчика и, казалось, больше ничего вокруг себя не замечала. Кира же крутилась на месте, пытаясь увидеть как можно больше. Вначале она со смесью интереса, опаски и брезгливости изучала воду за бортом. У неё не находилось достаточно слов описать странную субстанцию, заменяющую местную воду. Имеющая много оттенков от ржаво-красного до коричневого и цвета сгоревшей сковороды, она была вязкой, словно болотная грязь или поток нечистот. Да и исходящий от реки вместе с густыми белыми клубами тумана запах разложения наталкивал на нерадостную мысль, что на дне могут гнить чьи-то трупы. Обернувшись назад, Кира поняла, что берега не разглядеть за стеной тумана, сколько не прищуривайся, даже если они отплыли всего на несколько метров. Кажется, что за пределами борта мир перестал существовать, оказавшись поглощенным туманом, когда как себя, Мор и Харона видела по-прежнему замечательно.

Невольно Кира подсела поближе к Верасу, вжимаясь в ее бок в поиске защиты, чем вызвала одобрительное мурлыканье, заставившее нервно подпрыгнуть на месте. Как же быстро люди меняют свое мнение, стоит лишь оказаться в некомфортной ситуации. Вот и у Киры мгновенно мозги на место встали, стоило лишь дать волю воображению, чтобы в тумане ей начали мерещиться морские чудовища. Тут же забыла про все свои опаски в отношении Мор, видя в ней теперь лишь свою верную защитницу.

“Скажи, что мне мерещится сейчас, будто мы окружены монстрами”

“Мне мерещится сейчас, будто мы окружены монстрами”, — послушно повторила Мор и непонимающе подняла бровь на ощутимый тычок локтем в бок.

“Не придуривайся, Ирка, ты знаешь, что я имею в виду!”

— Мр-р-р? — перевела та взгляд на белую стену вокруг, неторопливо и вдумчиво оглядываясь.

Кира от нечего делать развернула спрятанную за пазуху карту, желая знать, что такого почувствовала ее напарница, и нахмурилась. На листе бумаги ничего не было. Абсолютно ровный белый фон, и лишь в центре темное пятно в форме лодки, где они находились. Больше всего это было похоже на туман войны в неизученной локации.

Близняшки переглянулись.

“И как это понимать? Какая-то аномальная зона? Почему ты не можешь ничего почувствовать, если до этого могла вполне спокойно отслеживать перемещение исчезнувших духов?”

“Для расширения границы восприятия необходимо ослабить блокировку ауры”

“Силу выпустить?”

“Именно. Но я бы этого не рекомендовала”

“Почему?”

“Потому что, если я раскрою свою ауру и разгоню туман, то могу привлечь всех самых опасных монстров в округе, которые захотят помериться силами, не говоря уже о том, что план по изучению истинной личины Харона можно объявить провальным, — на секунду задержавшись взглядом на методично гребущем Хароне, Мор задумчиво сощурила глаза, после снова продолжила прощупывать пустое пространство вокруг. — Я с большой долей вероятности одержу победу даже в своей нынешней форме, вот только во время схватки ты можешь серьезно пострадать. Риск не оправдан. Рекомендую подождать и...”

Кира затаила дыхание, покрываясь холодным потом, стоило лишь Верасу резко замолчать, глядя на неподвижную воду. То что Мор вдруг оборвала свою речь – вещь сама по себе весьма настораживающая и не сулящая ничего хорошего. Но если даже привычно пофигистичный внешний вид духа Войны теперь выражал обеспокоенность, то это обычно обозначало большую, просто нереально огромную ЖОПУ. Масштабы этой задницы должно быть действительно превышают все допустимые пределы, ведь Мор даже ядерный взрыв в свое время не смутил. Что же она такое почуяла, раз перешла в состояние полной боевой готовности и забегала взглядом, без подсказки спешно ища выход из положения?

Лодка качнулась от ударившейся о борт волны. Часть брызг угодила на стискивающие до треска пальцы, которые Мор тут же отдернула, будто на неё попали кипятком. Кира успела заметить, как на них выросли длиннющие острые полупрозрачные когти, а кожа стала темно-серой, прежде чем Верас вернула себе контроль над обликом и сделала руку вновь человеческой.

— Что это было? — громче, чем хотелось бы, шикнула Кира соседке на ухо.

— Последствие игнорирования моего предупреждения, — наградила та её осуждающим взглядом, который намекающе перевела на упавшую с колен карту.

Дрожащей рукой блондинка потянулась за оброненной шпаргалкой и онемела, увидев расплывшуюся практически на весь лист жирную шевелящуюся кляксу, превышающую размеры их утлой лодчонки в сотню раз.

— Только не говори, что вокруг нас кружит сам Ктулху, — усмехнулась Кира, хотя это больше напоминало нервный тик.

— Маловероятно, — слегка приподняла голову Верас, внимательно наблюдая за тем, как бумага скручивается в трубочку... — “Это Харон”, — ... и безжалостно мнется в тонких сжавшихся пальцах.

“Не поняла...” — человек переводит взгляд с собеседницы на неподвижную фигуру замершего лодочника и вдруг почувствовала, как её внутренние запасы начали стремительно заполняться мрачной энергетикой искаженной Войны.

“То, что ты видишь – лишь наживка, призванная приманивать наивных на середину реки в зону досягаемости пасти затаившегося на дне монстра”, — спокойно объяснила Мор, продолжая до дурноты накачивать ничего не понимающую Киру своей энергией.

“То есть, как рыба-удильщик? Но как же так? Ведь в мифах сказано, что Харон перевозит души в царство мертвых!”

“Он и перевозит, — согласилась с ней демон, — а потом окончательно упокаивает в своем желудке. Ведь четко же сказано, что Харон ни при каких обстоятельствах назад не перевозит! И рассказать об истинном положении вещей просто некому”

“Пизде-е-ец! — присвистнула про себя девушка, еще ближе придвигаясь к своей защитнице. — Но ты же справишься с ним? — вспомнив, что рядом с ней сидит вторая после главного босса Чистилища, немного успокоилась Вольная. — Сумеешь выкрутиться?”

“Радость здесь преждевременна, — был ей холодныйответ. — Как я предупреждала ранее, Харон – старый, сильный и сытый дух, имеющий стабильный источник пропитания за счет грамотно разыгранного представления перед временными посетителями Чистилища, принесших легенду о нем в мир живых. Это уже говорит о немалом интеллекте. Более того, сейчас мы находимся на его территории. В данных условиях, чтобы иметь стопроцентный шанс на победу, мой противник должен быть хотя бы в три раза слабее меня. Тогда негативный эффект невыгодной позиции и различные охотничьи ухищрения полностью сойдут на нет. При уменьшении разницы голой мощи между нами, шансы на поражение прямо пропорционально повышаются.”

“Короче!!!”

“Короче, здесь уже, как повезет”, — Мор сощурила глаза до узких щелочек.

“И что же нам теперь делать? — мысленно рвала волосы Кира, понимая, что сама виновата в том, что они оказались в ловушке. — Есть ли выход?”

“Вариантов немного, — как ей только удается сохранять невозмутимость даже в такой ситуации?! — Либо мы спокойно ждем, когда нас поглотят...”

“Отметаем этот вариант сразу!!!”

“Тогда остается лишь драться, — сверкнула алым светящаяся радужка. — Серьезно драться, — поспешила добавить она, видя открывающийся рот блондинки. — Мне придется задействовать все имеющиеся силы и способности для выживания”

“Вот только стоит тебе перетечь в свою истинную форму, как ко мне придет северный пушной зверек, — вздохнула Кира. — Вот нахрена ты только клятву дала? Теперь ты нечаянно меня прибьешь, пока убиваешь Харона, после чего найдешь способ вернуться в мир живых и вынудишь его сменить название на мир безвеременно почивших. Не, не катит. Чем весь народ подставлять, лучше и в самом деле спокойно лапки сложить”

“На самом деле, я уже решаю эту проблему, — после короткой паузы призналась Мор. — Прямо сейчас я передаю максимально возможное количество своей энергии, что позволит продержаться тебе вне пределов моей ауры значительное количество времени”

“Меня терзают смутные сомнения, — заерзала на месте человечишка. — А ты продумала такой момент, что мне, блять, некуда деваться с этого Титаника?! — широко развела она руками, охватывая все беспросветное пространство вокруг. — И что, когда начнется махач, меня по-любому смешает с этой подозрительной субстанцией, цвета кровавого поноса!”

“Разумеется я предусмотрела такой вариант, — без капли сомнения. — Ты не пострадаешь, потому что будешь далеко от эпицентра”

“Каким же это образом? — с подозрением, а когда Мор в пять слов изложила свою идею, то серебристые глаза распахнулись широко, как у персонажей аниме. — Ты че сдурела?!”

“Готова к обсуждению других идей, — сама покорность и смирение, — но вынуждена предупредить, что до первого хода противника остается лишь пятнадцать секунд”

“Сколько?! Чё так мало?! Мы ведь только разговорились!”

“Двенадцать... Одиннадцать... Десять...”

“Я не вижу смысла ломаться, но всё равно подожду, чтобы, как в фильмах, красиво уйти в последнюю секунду”

Мор, не удержавшись, все-таки закатила глаза, чувствуя, что даже её, казалось бы, безграничное терпение не выдерживает закидонов этой девчонки, но возражать или поторапливать не стала.

“Семь...”

Кира поднялась на ноги, с трудом сохраняя равновесие на покачивающейся от усиливающихся волн поверхности, для надежности придерживаясь за плечо соседки.

“Пять...”

Поставила ногу на колено демона. Мор бесстрастно ухватила за стопу одной рукой, а другую ладонь опустила на поясницу близняшки, помогая ей сохранять равновесие.

“Четыре... Три...”

— Выживи, — низко склонилась к чужому лицу.

Огненно-рыжий цвет в один момент полностью заместился алым. Волосы наэлектролизовались и обратились в дым. Этот же самый дым начал исходить от кожи, превращая человеческую фигуру в нечто бесформенное. Резко стало очень холодно, а затхлый пропитанный гнилью воздух подземелья встал поперек горла. Или же это от страха, когда Кире померещилось, будто бы она увидела полубезумную зубастую улыбочку, обещающей море крови и разрушений?

— Принято, — проурчала Война искаженным голосом, приобретшим металлические нотки.

В следующий миг она выпрямилась одним слитным движением, одновременно перемещая обе свои ладони под ступни сестренки, и подбросила свою пискнувшую ношу высоко вверх.

От рывка лодка зачерпнула воду, плеснув на черную монструозную четырехметровую фигуру, оказавшуюся на месте хрупкой красавицы.

Сверху было отлично видно, как из Стикса вокруг лодки появляются белые острые вершины, похожие на пики гор, которые быстро смыкаются, не оставляя между собой зазора, после чего гигантские челюсти удильщика вновь исчезают под водой вместе с лодкой и двумя фигурами в ней.

Глаза Киры пораженно расширились, когда она почувствовала по связи в том месте своей души, где прочно обосновалась мягкая и теплая сущность хищницы, глухую пустоту.

Как если бы Мор просто перестала существовать.

И лишь заранее перекачанная с излишком энергия, что сейчас покрывала защитным слоем, не давала тут же уйти вслед за ней, разъеденной или мутированной агрессивным фоном Чистилища. Хотя в случае последнего она скорее позволит сожрать себя первому же встретившемуся на пути монстру, чем смирится с потерей своей человечности. Верас дала ей время для самостоятельного существования, но на деле лишь продлила агонию. Уже в первые секунды Кира чувствует, что задыхается, но не от ударившей по ней атмосферы смерти и разложения, а от парализовывающей боли утраты и чувства одиночества. И терпеть это несколько часов или дней...

Невозможно, чтобы Война так просто погибла, оказавшись в один присест поглощенной каким-то второсортным духом!

Этого просто не может быть!

Это...

И тут Кира ощутила, как столкнулась в воздухе с чем-то маленьким, но твердым, оказавшимся не менее охреневшим подобным событием, чем она сама.

— Kurva! — прервало поток самобичевания вырвавшееся у пострадавшего ругательство, сказанное больно знакомым голосом. — Так вот куда Амелия Мэри Э́рхарт делась! С каких пор ты летать научилась?! И что вы тут обе вытворяете вообще?!!

Значит, Война сумела почуять сквозь проклятый туман кружащего над рекой шпиона и, не зная точное направление берега, чтобы не ошибиться, швырнула свою драгоценную душу точно на траекторию полета своего недруга?

Девушка лишь неловко взмахнула руками, не найдя в себе силы ответить от накатившего на неё эмоционального отката.

Подъем вверх замедлился, и Кира на секунду неподвижно застыла в воздухе, провожая взглядом описавшую вокруг нее круг белую птицу, после чего начала падать обратно. Змееед, сложив крылья, стремительно устремился к воде, быстро увеличиваясь в размерах, а когда достаточно обогнал падающую человеческую фигурку, то перевернулся на спину и поймал лапами, едва не проткнув насквозь загнутыми когтями.

— Знала бы ты, сколько я ждал подобного момента, — плотоядно проклекотал Гаруда, зависнув на месте и приблизив свой клюв к все еще находящейся в состоянии шока Кире, которым пробить череп не сложнее, чем яичную скорлупу. — Однако сейчас не до этого... — опомнившись, развернулся и принялся кружить над местом пропажи своей цели. — Какой гений придумал лезть в чужой домен да ещё и на это подобие левиафана? Даже мне, когда я прочесывал их территорию, приходилось быть тише мыши, потому как на чужой территории даже окружающая среда играет против тебя, не говоря о сотне сильных тварей, слетающихся на свет, как мотыльки. С пятеркой таких мне, может, и не составляет труда расправиться даже на их условиях, но уж больно толстая у них шкура, заставляющая выкладываться на полную... — поняв, что снова заговорился, он скосил глаз на притихшую добычу в своих лапах и ощутимо её встряхнул: — Эй! Я к тебе обращаюсь вообще-то! Что произошло между вами и Хароном, что моя контрактница бросила своего любимого питомца прямо мне в лапы, прекрасно зная, что я могу не устоять перед соблазном прикончить тебя?

— А за “питомца” можешь и в глаз получить! — вскинула голову Кира, придав себе оскорбленный вид.

— Рискни здоровьем, — вновь приблизил к ней свой клюв большой и злобный птах, поудобнее перехватив при этом так, чтобы держать лапами за плечи.

— М... Может закончишь придуриваться и поможешь? — резко перевела тему девушка, ощутив непонятную робость при взгляде на оказавшийся напротив лица серебряный глаз размером с большое блюдо. — Не поверю, что ты тут совершенно случайно пролетал!

Глаз сощурился. Наверняка продумывал, что бы такого потребовать в награду за свое вмешательство.

Кира по затянувшемуся молчанию уже догадалась, что одними покусываниями (которые последние годы редко происходили из-за постоянно отгоняющей наглого духа Мор) на этот раз не отделается, но была готова на многое, зная, что в случае потери своей половинки все равно сама долго не продержится. Вот только и сам Гаруда потеряет многое, если упустит “столь ценный образец для исследования и источник информации”.

Огромная хищная птица, что излучала своими выбеленными перьями неяркий мягкий свет, отпугивающий вечный полумрак катакомб, зависла на месте, поднимая парой крыльев мощные вихри, разгоняющие туман внизу и образующие сильные волны на поверхности реки, разбивающиеся о скалы. Птаху было довольно тесно в подземелье, отчего кончики крыльев то и дело цепляли каменные стены, а достаточно открытое пространство было лишь ближе к воде. Но туда Гаруда спускаться не спешил, наоборот поднимаясь все выше, где пространство сужалось, зато был выход на самый верхний уровень подземелья, где под каменным сводом даже ему было раздолье.

Неужели решил сбежать, прихватив глупую человечишку с собой, как закуску?

Но не успела Кира как следует испугаться этой мысли, как не-светлый дух Огня определился и начал снижаться, взяв курс на берег, чтобы там оставить свою пассажирку. Но когда до земли оставалась сотня метров и этот гнусный гад со зловредной ухмылочной собирался разжать лапы, зная, что разбиться здесь невозможно, даже если очень захочешь, он заметил, что опутывающие его с ног до головы нити начали постепенно липнуть к ничего не замечающей тушке, а сам он ощутил слабенький приток желанной энергии... И резко рванул обратно на высоту, испепеляя огненной волной потянувшиеся к живой душе нити, будто намагниченные.

— Просто вспомнил, что любой, вступивший на проклятую землю, остается здесь навсегда, — буркнул змееед в ответ на недоуменный взгляд.

— Я думала, что любой вкусивший пищу и воду в царстве мертвых остается навсегда, — блеснула знаниями Кира, стараясь не дергаться лишний раз, чтобы острые когти не вспороли ей грудную клетку, словно картон. — Тем более, что ты сам советовал держаться подальше от местных угощений. А вот по земле я не первый год спокойно ходила вообще-то!

— Насчет последнего у Вераса своего проконсультируйся. Я этого сам не понимаю, — завертелся на месте дух, не зная, куда деть мешающий ему балласт, который он может случайно испепелить случайным чихом. — Так... Надоело, — разжал лапы.

Вольная только пискнула от подобной подлости, как повисла в воздухе, словно кукла в руках марионеточника.

— Не смешно! — зло сверкнула глазами вверх, увидев знакомые длинные патлы перевоплотившегося в серафима блондина, который вытянул перед собой руку, опутанную связывающими ее нитями.

— Кто-то остался без защиты, — сладким голосом пропела эта сволочь, явно насмехаясь над беспомощностью своей добычи. — Ну и как ощущения?

— Я буду страшно мстить! — просопела человечишка, против воли дергая то рукой, то ногой в ответ на движения длинных тонких пальцев.

Гаруда резко поднял руку вверх, отчего Киру подбросило, как на резиночке, и, ухватив за воротник, поставил рядом с собой. Она хотела было отпрянуть, но, опустив взгляд вниз и увидев под ногами пустоту, за которой следовала такая далекая земля и плескавшаяся водичка, в которую совсем не хотелось окунаться даже под угрозой расстрела, с паническим воплем вцепилась в прифигевшего духа и попыталась залезть ему на голову.

— Дура что ли? — смерил тот тяжелым взором тушку, уместившуюся у него на руках и пытавшуюся то ли задушить, то ли ощипать, что у нее получалось одинаково коряво. — Совсем страх потеряла?

— А чего тебя бояться? — фыркнула Вольная, немного успокоившись, но хватку на чужой шее не ослабляла. — Хотел бы съесть – не стал бы спасать.

— Весьма смелое заявление тому, кто прямо сейчас тебя выкачивает, — усмехнулся под своей маской шестикрылый. — Ведь для этого мне не обязательно пить твою энергию напрямую. Сейчас достаточно и просто контакта.

— А? — вытаращилась на него блондинка... которая медленно теряла свою белизну, заимев в волосах потемневшие пряди, отчего больше напоминала мелированную. — Так ты... Отпусти меня! — забилась в его мгновенно усилившейся хватке, чувствуя быстро утекающие жизненные силы.

Даже глаза уже светились уже не столь ярко, возвращая свой первоначальный цвет, когда как у Гаруды разгорались всё сильнее, вместе со всё возрастающей жадностью дорвавшегося до деликатеса голодающего.

— Ну куда же ты? Мы только начали знакомиться поближе, — мурлыкнул быстро опьяневший дух, усиливая смертельные объятия и совсем не обращая внимания на трепыхание слабеющей жертвы. — Тем более, что ты сама на меня залезла. Так чего сейчас нос воротишь? — захихикал он, и не думая отстраняться.

“Мор погибла по моей глупости, хоть и предупреждала, что лучше не стоит соваться. Гаруда из меня вытягивает все соки, как паук из мухи, через эту свою паутину, — отстранено думала Кира, уже почти не сопротивляясь, когда острые клыки впились в шею, ускоряя процесс осушения. — Не самое лучшее завершение истории...”

.

.

.

“Делает ЧТО??!” — внезапно пришел мысленный отклик.

И тут всю местность на ближайшие сотни километров накрыл такой чудовищный пресс духовной силы, что камень начал превращаться в пыль, вода в пар, местная живность в пепел, а Гаруда подавился.

Краем затухающего сознания Кира увидела промелькнувшую тревогу и удивление в расширившихся многогранных зрачках шестикрылого, когда тот внимательно посмотрел на источник, но в следующую секунду, разобравшись что к чему, вновь принял беззаботный вид.

— Йо! Ты быстро! — крикнул он, приветственно помахав, для этого дела перекинув бесчувственную тушку через руку, как тряпочку. — А я думал, что больше никто, помимо меня, не промышляет паразитизмом на таком высоком уровне развития и потому гадал, как же ты разделаешься с Хароном. Решила захватить и пожрать его изнутри?

Но выбирающаяся из воды (даже больше драконьей и птичьей форм Гаруды, способных поднять парочку упитанных слонов) тварь не была настроена вести дискуссии с опьяневшим от передоза позитивной энергией болтливым духом. На это явно указывали множество яростно сверкающих алых глаз на прикрепленной прямо к туловищу нелепой голове с частоколом выпирающих вперед зубов и тянущиеся к веселящемуся серафиму разнокалиберные щупальца, которые Гаруда восторженно обозвал тентаклями. Тяжело подтягивая неприспособленное для этого неуклюжее грузное личинкоподобное тело, монстр реки Стикс подняло голову, сразу становясь на двадцать метров выше. Нижняя челюсть с чавканьем разделилась напополам, и чудище в буквальном смысле начало выворачиваться наизнанку. Причем на внутренней стороне разошедшейся по шву до середины брюха оказались не потроха, а миллионы острейших зубов, призванных растирать тела несчастных в кровавую кашу. Ужасающий громогласный рев чудовища снес звуковой волной все уцелевшие после духовного прессинга опоры, отчего обрушилось несколько подземных этажей и где-то засыпало реку, отчего уровень воды в ней заметно снизился. Или же это закон Архимеда в действии и потому воды стало меньше?

— Неплохо откормился, но я не впечатлен, — даже бровью не повел немного унесенный в сторону звуковой волной блондинчик, который за столько веков и не таких кошмариков видел. — Если хочешь меня напугать, то придумай что-нибудь новенькое.

Кажется, монстр задумался над его словами. Поймать щупальцами верткую цель попыток не оставлял, но хотя бы рычать перестал. А потом вдруг как-то скукожился и издал вой боли. Гаруда с возросшей настороженностью смотрел на агонию твари и быстро гуляющие волны судорог по набухающему телу. Минута – и издав последний обреченный вой, кошмарик с грохотом взорвался изнутри, усеивая окрестности слоем из обрывков плоти и внутренностей.

— Оке-е-ей... Это уже куда неожиданнее, — вынужден был признать пернатый, не спеша убирать забрызганный кровавым дождем и прочими подозрительными жидкостями сферообразный барьер. — Но я тоже так умею, так что все равно не впечатлила!

Раскиданные по округе ошметки пришли в движение и начали стягиваться обратно к темнеющей среди костного остатка четырехметровой фигуре, впитывающей всю стекающуюся к ней кровь и растворяющиеся черным разлагающим огнем подползающие обрывки плоти. Тьма от этой фигуры стремительно разрасталась и принимала формы абстрактных созданий. Всего за несколько десятков секунд половину туши весом в сотни тысяч тонн будто языком слизало и переработано в личное могущество твари, что была куда более страшнее почти полностью поглощенного изнутри речного духа.

Не спуская горящих бешенством алых глаз с насторожившегося пернатого, Война подняла руку и начала формировать в ней дымчатую плеть.

— Все-все! Верю! — захлопал в ладоши Гаруда, скрывая свое беспокойство от направленной на него неслабенькой ауры убийства. — Лови!

Глаза демона расширились от такого поворота событий и сменили цвет. Не сформированная до конца плеть распалась, а раскинувшаяся на сотни метров вокруг всепожирающая чудовищная аура стремительно сжалась и плавно подхватила не успевшую коснуться земли фигурку, плавно обволакивая её в тень, как в теплое одеяло. Мгновенно оказавшись рядом с хозяйкой, Мор, все еще в виде расплывающегося черного силуэта с парой огоньков вместо глаз, быстро проверила самочувствие человека.

— Выгулял, поиграл, спать уложил. Плату уже собрал, так что не изволь беспокоиться на сей счет.

— Гар-р-руда-а-а!!! — вопль взбешенной Мор, обнаружившей состояние своей души, мог поспорить с изданным до этого ревом чудовища, но этот гавнюк, получив свое, поспешил слинять подальше и спрятаться, чтобы не провоцировать и так разнервничавшего демона на смертный бой. — Я убью тебя!

— Только через мой труп! – донесло эхо злодейский смех.

Немного пошипев ему вслед для приличия, Война все же не рискнула отправляться в погоню, а переключила всё свое внимание на пострадавшую душу. Оставшиеся от Гаруды паразитические нити проклятья, которые тот сумел переписать на себя, были немедленно уничтожены и заменены на схожие, но невидимые и образуемые не атмосферой Чистилища, а духом Войны лично. Закручивающиеся и переплетающиеся испускаемые режущей кромкой когтей ручейки черно-оранжевой энергии текли неохотно и неуверенно. Но действующие по наитию тонкие пальцы, похожие на лапки паука, меж тем безошибочно воспроизвели всплывший в памяти узор заклинания. Верас не заморачивалась осознанием того, что делает, потому как действовала скорее рефлекторно. И лишь после того, как стабилизирует состояние своей души, влив в неё небольшими порциями часть обширных запасов сил, посмотрит на онемевшие пальцы, задумавшись над природой происхождения данного умения.

Что-то изменилось.

Опустившись на все конечности, она принялась обнюхивать Киру, пытаясь понять, что поменялось. После чего пробежалась придирчивым взглядом по потемневшим локонам и вновь посмотрела туда, где в последний раз почувствовала своего врага.

Что ж, Гаруда добился своего, вылакав всю сокрытую в Кире позитивную энергию до дна.

С одной стороны, Мор это устраивало. Запах пернатого, до того осквернявший человеческую душу, дико раздражал демона и заставлял инстинктивно скалиться на подходящую порой слишком близко хозяйку, отчего приходилось сдерживаться. Сейчас же от Киры, пропитавшейся искаженной маной, пахло правильно, и от осознания этого факта Мор не сумела подавить чисто животный порыв потереться, чтобы закрепить запах, доказывающий их принадлежность друг другу.

Но с другой стороны – светлая энергия, до того заключенная в Кире, была причиной, по которой Война могла поддерживать свою искаженную безопасную форму. А единственный оставшийся доступный источник скорее сам её расчленит, чем добровольно поделится своей силой. Тем более, что Гаруда изначально хотел избавиться от Киры, и у него хватит подлости, чтобы сделать это руками самой Мор. Ведь стоит только ослабнуть остаточному позитивному фону, как энергия Хаоса вырвется из-под контроля и разорвет и без того травмированную душонку на клочки! Впрочем, он может сыграть на нежелании демона терять свою человечность и выдавать энергии ровно столько, сколько необходимо, тем самым взяв Войну под свой полный контроль, чего и добивается...

— М-м-м... Мор...

Очнувшаяся с чувством сильного истощения Кира, не глядя, положила ладонь на предположительное местоположение головы своего внутреннего демона и погрузила пальцы в длинную клубящуюся шерсть-гриву-волосы. Верас оставила планирование убийства и пожирания одной белобрысой скотины и послушно перетекла в облик огромной пантеры. Кошка положила голову на живот и не думающей вставать, бездумно пялящейся на каменный свод Киры и внимательно смотрела на расслабленное лицо, терпеливо позволяя обращаться с собой, как с обычным домашним животным. Кто знает, может быть Вольная расщедрится и позволит откусить задолбавшему петуху голову?

— Как мне всё это надоело, — вздохнула Кира, прекратив поглаживания, чтобы спрятать лицо в ладонях. — Столько лет торчать в этой жопе мира, не имея возможности вернуться, и ради чего? Мы хоть раз пробовали отыскать этого рыжего ублюдка, еби Господь его душу? Да его уже небось давно засосало нахуй в эту червоточину, так что, считай, застряли здесь зазря...

Война не двигалась, но мысленно перенеслась в поток душ, бегло прощупывая каждую, до которой только сумела дотянуться, и не стала скрывать этого от своей половинки. Нелегко имитировать горячую активность в этом деле, когда уже не первый месяц знаешь местоположение Ника Уайлда, но хочешь скрыть это. Хорошо, что Кира пока не додумалась спросить у нее напрямую, позволяя отбрехаться фразой “Без изменений”, а то Мор пришлось бы очень постараться, чтобы выкрутиться.

Предельная честность друг к другу? Не, не слышал. Это человек пусть только попробует обмануть того, кто чует даже малейшую ложь, а для Вераса это лишь тактический ход ради выполнения определенных условий.

— Почему мы не можем вернуться? — одна ладонь с лица соскользнула на грудь, в которой уже давно не бьется сердце. — Это гиблое дело. Тут любой солдат, какая бы у него не была закаленная психика, в такой атмосфере умом тронется. Одно дело погибнуть в бою, надеясь на покой, и совсем другое – застрять в аду. Достало... Достало... Как же это меня все заебало!!! — неожиданно с криком ударила кулаком по земле, не сдержав первые злые слезы.

Мор навострила уши и немного отодвинулась от вылитой на нее бурю негативных эмоций, настороженно посмотрев на хозяйку:

— Это депрессия?

— Да, блять! Не ожидала?! — разразилась новыми ругательствами Вольная, вынудив демона-кошку полностью сесть, обвив мускулистые лапы длиннющим хвостом с львинной кисточкой на конце. — Любой на моем месте начнет на стены лезть и сносить лбом деревья!

На грудь задрожавшей от бессилия и безысходности девушки легла тяжелая лапа, пригвождая к каменной крошке, впившихся в спину с новой силой.

— Это последствие потери всего объема позитивной энергии, — осветив замершую тушку огненными глазами, сумела разобраться в происходящем демон. — Моя энергия пусть и хорошо усваивается тобой, но в эмоциональном фоне довольно мрачная и агрессивная. Потому у тебя мгновенно испортилось настроение.

— Молодец, Капитан Очевидность! — похлопала в ладоши из положения “придавлена к земле крупным хищником” Кира. — Что ещё полезного скажешь, пока не получила по носу?

Война подвисла с такого вопроса, не зная, что именно от неё хотят на этот раз.

— Предрассудки зачастую не имеют ничего общего с реальностью, либо же искажают ее до прямо противоположного смысла.

— Че? — а вот теперь Кира подвисла, пытаясь осмыслить то, что выдало сознание Вераса.

— Демонам предназначаются души грешников, а ангелам души праведников, — еще больше сбила её с толку Мор.

— Это понятно, и что с того?

— Демонам не достаются праведники. Безукоризненно следующие своей вере обретают устойчивость и не попадают в ад.

— А-а-а-а, так у тебя опять память пробудилась? — догадалась Кира, незаметно для себя успокаиваясь за счет умело пробужденного Верасом любопытства. — Ладно, давай сыграем по-твоему. Итак, что за устойчивость? Какая-то божественная защита, непреодолимая для нечисти?

— Никакой защиты, просто они становятся так же интересны, как трава для падальщиков, — оранжевые огоньки стали чуть ярче в ответ на искреннее непонимание в глазах напротив. — Зато они приобретают особую ценность для других видов, питающихся этой самой травой. В этом деле важно грамотно сыграть на инстинкте самосохранения, чтобы корм сам искал защиты у тех, кто их культивирует.

— Погоди... — нахмурившись, начала что-то высчитывать на пальчиках Кира, сев по-турецки. — Я тебя не совсем понимаю, хоть мы и общаемся телепатически. Что ты имеешь в виду?

— Ты теперь не интересна для Гаруды. Он получил то, что его так манило. В Чистилище попадают лишь поврежденные и сгнившие души. И если от первых он ещё может взять хоть какую-то пригодную для него энергию для поддержания собственного существования до того, как их отравит Чистилище, то вторые для него абсолютно непригодны в качестве пищи. Потому он здесь голодает и так медленно набирается сил. Заключенная в тебе положительная энергия для него подобна глотку свежей воды в пустыне, когда он много лет вытягивал влагу из растений. Дай ему доступ в мир живых в его нынешнем виде – его могущество вырастет до невообразимых высот...

— Так, стоп! Мне надо это осмыслить! — замахала руками Кира, призывая к тишине. — То есть, по-твоим словам... Ангелы питаются чистыми душами?! Ты серьезно???

— Я и Гаруда имеем общего предка. Мы родственные виды и потребности у нас схожие, — не поняла та причины столь шокированного тона. — Фраза “Мы то, что мы едим” относится не только к сторонникам здорового питания. В нашем случае, это означает добычу материала для строения и питания наших сущностей. Тем более, что пустых мест в пищевой цепи не бывает. Если я питаюсь тьмой плохих разумных, то должен быть кто-то, кто способен усваивать и чистые души, — Мор на секунду замолчала, после склонила голову набок: — Эта информация достаточно полезна?

— Э? – оторвавшись от раздумий Кира, посмотрев с непониманием. — В смысле?

— Ты дала мне запрос “Что ещё полезного скажешь, пока не получила по носу?” Эта информация оказалась достаточно полезной? — уставилась в ожидании похвалы на свою человеческую половинку.

— Да, ты молодец, подруга, — пробурчала под нос Кира, покачиваясь на месте в разные стороны, пока оценивала масштаб задницы, в которую вновь по дурости угодила. — Нам ни в коем случае нельзя выпускать пернатого из Чистилища, — вдруг непривычно серьезным тоном постановила человек, глядя прямо в полыхающие живым огнем глаза демона, ловящую каждое её слово. — Иначе лиса в курятнике станет самым мягким описанием той кровавой бане, что учинит этот оголодавший белый псих.

Пантера отвела назад уши, когда услышала столь редкий тон сбросившего на мгновение всю свою придурь и показавшего свое истинное лицо умного, расчетливого и продуманного воина, готового без колебаний нажать на спусковой крючок. Именно такое лицо было у них во времена единения в периоды кризиса, когда должно было пролиться много крови. Не крышесносящий оскал впавшего в боевое безумие или отстраненное безразличие Вераса, не легкое сумасшествие и придурь не успевшей повзрослеть, насмотревшейся боевиков девчонки, а усталость ветерана, знавшего, что бой заведомо проигрышный, но всё равно готового приложить все усилия для защиты оставшихся в тылу товарищей и отдающего приказ стоять насмерть. В такие моменты становится непонятно, кто из них двоих настоящий демон. Зрелище это поистине больше из разряда ненаучной фантастики, потому что серьезной и собранной Кира Вольная становится только когда случается нечто поистине экстраодинарное, требующее полной отдачи и самое главное – которое нельзя спихнуть на другого. Под такое описание подходит разве что конец света, да и то Вольная не перестает придуриваться, стараясь всегда и везде сохранить свой оптимизм. Именно к этой Кире, которой становится не до шуток, а не её вечно ухмыляющейся маске жизнерадостной сволочи, дух Войны испытывает благоговение и желание подчиняться. Несмотря на эволюцию, Мор по прежнему продолжала себя ассоциировать с оружием, раскрывающим весь свой потенциал лишь в руках умелого бойца, способного использовать клинок не только лишь для нападения и убийства. В конце концов, это именно Вольная всегда была солдатом, а Ирина Лаврова свою суть безжалостного убийцы не меняла.

Однако...

— Преувеличение, — фыркнула Мор в ответ на такой приказ.

— Что прости? — помотала головой Кира, ещё не отойдя от череды быстро промелькнувших мыслеобразов своей напарницы.

— Твои опасения небезосновательны, но всё же, являются преувеличением, — “объяснила” кошка.

Девушка подняла бровь, требуя продолжить.

— Если бы Гаруда действительно был настолько одержим силой, что начал бы охотиться за детьми и новорожденными, как и описанные в Библии посланники бога, вырезавшие всех первенцев в стране, то ему бы ничего не стоило выловить себе пищу из потока душ так же, как он притянул нас. Но он на чистые души, находящиеся прямо над его головой, не обращает никакого внимания, предпочитая довольствоваться малым. В итоге, ты хочешь отдать мне приказ на, если не на уничтожение, то серьезное травмирование существа, которое, фактически, ничего плохого не сделало. Более того, Гаруда действительно полезен. Благодаря своей философии, он выполняет роль чистильщика и способствует моральному оздоровлению общества. Презирать Гаруду за его природу и бояться, что он уничтожит все живое только лишь потому, что он на это способен – чисто человеческая точка зрения, основанная на комплексе жертвы.

— Хочешь сказать, что он настолько белый и пушистый, что тебя от него просто тошнит? — внимательно выслушав, с прищуром спросила демона Кира. — И совсем для тебя несъедобен?

— Я этого не говорила, — увильнула от ответа та.

— Но ты и не отрицаешь, — заключила Кира, внимательно смотря на низко опустившую голову кошку. — Мы почти ничего не знаем о Гаруде, лишь только то, что тот позволил нам увидеть. Даже ты не можешь сказать, какой он на самом деле, но то, что он для тебя съедобен – говорит само за себя!

— Я тоже для него съедобна. И что с того? — хм, Верас задает вопросы и сама провоцирует конфликт? Прогрессирует. — Назовешь меня безобидной невинной овечкой? Я ведь тоже с клыками и тоже могу легко убить ребенка. Так почему же тогда ты, человек, оправдываешь меня и порицаешь его, своего покровителя?

— Во-первых, мой покровитель – это древний демон, переродившийся из моей души и сидящий сейчас напротив меня, — разогнула палец Кира, приняв вызов. — Во-вторых, разумно ли ждать хорошего от ожившего персонажа Библии, по приказу режущего младенцев? — разогнула второй палец и подняла бровь в ожидании.

— Особенно, когда он сам не раз говорил, что терпеть не может все связанное с Библией, — взгляд кошки стал раздраженно-скептичным. — А по твоему приказу я и не такое устроить могу.

Отлично, теперь она злится. Что с ней не так?

“В жизни бы не подумала, что Мор будет защищать пернатого, — вперила близняшка подозрительный взгляд на свою спутницу. — Я думала, что она наоборот будет рада появившейся возможности поточить об белобрысого когти, а не начнет оспаривать мой приказ. В первый раз такое... Неужто влюбилась?”

На всякий случай даже прислушалась, но кроме ярко выраженного раздражения, затмевающего прочие более тусклые эмоции Вераса, ничего уловить не смогла.

— Ладно, допустим, Гаруда на самом деле глубоко-глубоко в душе славный парень, — после затянувшейся паузы, решила пойти на попятную человек, подняв руки в защитном жесте. — Но! — подняла указательный палец, ткнув им в плоский сухой горячий нос животного. — Мы не можем говорить наверняка о том, как он поступит, стоит лишь дать ему свободу. Гаруда может как выжечь всех тех, кто ему мешает одним своим существованием, так и забить на все и стать... Да хоть розочки выращивать на продажу! Но что-то мне подсказывает, что цветами он будет заниматься в самую последнюю очередь! Разве что на могилку положит те же розочки... Гаруда сам сказал, что охраняет убежище с остатками человечества. Какой шанс вероятности, что разбуженные им люди окажутся дружелюбно настроенными к своим неожиданным приемникам, учитывая, что большинство из них вивисекторы “Рассвета”?

— Шанс большой, — склонила голову набок Мор, приняв вопрос на свой счет. — Но лишь поначалу, пока они слабы, пока в меньшинстве и при условии, что подчиненный людям дух Мира не будет вмешиваться. На основе знания всей мировой истории можно судить, что человечество так легко не смирится с новым порядком вещей, не попытавшись вернуть себе корону. Тем более, что и не всем анималийцам может понравиться образ мышления и привычки бывших хозяев планеты, решивших начать качать права. Быть может, люди и попытаются влиться в новое общество и принять его правила, но конфликт в любом случае неизбежен, — прошлась неестественно длинным, черным заостренным языком по когтям на передней лапе, вполне пригодным к использованию вместо мясницких крюков, прежде чем продолжила: — Проще всего просто вернуть всё, как было и как они ожидали, чем свыкаться с непредвиденными обстоятельствами. Будь Гаруда не связан договором с людьми, то ему не было бы дел до смертных. Впрочем, как и мне сейчас нет до них никаких дел, хоть ты и пытаешься втянуть меня во все это безобразие.

— Ты уже согласилась, — нахмурилась Кира.

— Когда мы были одним целым, — потянулась пантера, неторопливо поднимаясь на все лапы. — Тогда меня было мало, я почти не существовала, моя воля полностью подавлялась твоей. На данный момент, моё положение изменилось, и я хотела бы поднять вопрос вмешательства на обсуждение, — вновь уселась, обвив лапы. — Кира, пойми, в природе не существует такого понятия, как абсолютное добро и зло. С точки зрения твоего вида я воплощение всего самого плохого, что существует в вас. С одной стороны, люди правы. Я питаюсь больной плотью, постоянно оскверняю себя чужой тьмой, составляющей мою суть. Я живу за счет их злобы и фактически действительно являюсь его воплощением, но при этом эта тьма не касается моего разума, оставляя меня чистой. Если в мире не останется зла, то исчезну и я. Святая ли я? Ни в коем случае. Я лишь отражение ваших поступков. К чему мне испытывать жалость к обиженным судьбой, если вы сами испытываете к ним равнодушие? Гаруда же моя полная противоположность. В отличие от меня, он куда ближе к людям, живет за счет отваги и самопожертвования в ваших душах. В отличие от меня, ему доступны понятия милости, сострадания, сопереживания. Но дело ведь совсем не в этом, — покачала головой, прижав уши. — Как и говорил он сам однажды: все зависит от точки зрения. Вот кто из нас двоих будет выглядеть более презентабельно, если бы нынешнее общество жило по законам островных каннибалов? Если бы доброта считалась проявлением слабости и порицалась? Где главное правило жизни звучало бы как, выживает лишь сильнейший? В таком мире Гаруде пришлось бы худо, когда как я бы всячески восхвалялась и становилась еще сильнее.

— Признай, что последнее звучит для тебя соблазнительно, — зацепилась за последнее Кира, как за самое понятное. — Больше крови богу крови!

— Признаю, это было бы для меня выгодно, — быстро сверкнула клыками та. (Улыбнулась? О_о) — Но это не значит, что после нашего возвращения, я всерьез заинтересуюсь осуществлением подобного сценария. И я уверена, что Гаруде будет совсем не выгодно, если его будут бояться. Так что, если жертвы среди населения и будут, то не больше нескольких тысяч за много веков, да и то тайком.

— Чё? — не сразу въехала человек, до этого момента с наигранно серьезным видом кивающая головой в такт словам. — Всего лишь несколько тысяч?!

— Да и какая разница в прогнозируемом тобой мировой пожаре? — продолжила Мор, но внутренне сжалась от направленной на нее на этот раз действительно испытывающего взгляда смертной. — Он всего лишь уничтожит нежелательные оболочки, не повреждая их духовные матрицы, после чего вернет туда, откуда они произошли. Такое уже однажды случалось, и ничего страшного не получилось. Это все равно, что избавить от старой одежды, выдав взамен костюмы вместе с новым уставом, чтобы сформировать рабочий коллектив...

— Я сказала, что мы не выпустим его отсюда и точка! — стукнув демона по носу, крикнула на неё Кира. — Какая разница! — передразнила кошку и пригрозила кулаком. — Действительно, какая разница, что несколько тысяч мирных жителей окажутся сожраны оголодавшим духом, а оставшиеся сотни миллионов испепелены и отправлены на перерождение!

— Их путь развития все равно тупиковый, — заупрямилась Мор, приподняв клубящуюся шерсть на загривке и недовольно приподняв губу. — Без единого правителя, пользующимся непререкаемым авторитетом и недоступным для интриганов, основанное анималийцами общество обречено на раскол. Не вижу смысла мешать Гаруде, если тот считает, что знает, как лучше.

— А если я прикажу? Сама говорила, что выполнишь любой мой приказ! — теперь уже и Кира рассердилась.

Демон ожесточилась, показывая всё свое неудовольствие в виде саблеподобных клыков и раскрошивших камень обнажившихся когтей.

У девушки перехватило дыхание, когда связь между ними опасно натянулась, точно повод вздумавшей взбрыкнуть лошади. Глаза духа Войны начали краснеть, а сама она расплываться в бесформенное облако. Злость быстро накапливалась, ища выход, и Кира успела серьезно испугаться и даже запаниковать, как кошка вдруг резко встряхнула головой и мгновенно успокоилась. Плюхнувшись обратно на хвост, она сфокусировала помутневший взгляд на побелевшей от страха хозяйке, после чего положила когтистую лапу себе на затылок, перейдя для этого из облика животного в форму фурри.

— Необходимо разобраться с природой происхождения этих вспышек безумия. Для меня они не характерны, — пробормотала (э?) Верас, выглядя глубоко задумавшейся.

— Наоборот, очень даже характерны!

Мор подняла на нее непонимающий взгляд.

— Я про твои вспышки безумной ярости! Они у тебя всегда были!

— Я знаю, — Война по прежнему ничего не понимала.

— Но ты только что сказала, что они для тебя нехарактерны! Ты что... забыла?!

— Моя память абсолютна.

— А то, что сказала пару секунд назад не помнишь, дырявая голова! Ты еще скажи, что была не ты! Интересно, бывает ли шиза у шизофрении?

В ответ неуютное молчание.

— Хорошо, — продолжила Мор после непродолжительной паузы. — Я выполню твой приказ, человек. Но должна предупредить, что, как и в предыдущий раз, вся ответственность за подобное решение лежит только на тебе. Тебе не нужно было вмешиваться. Моя вражда с Гарудой касается лишь нас двоих.

“Ну точно втюрилась!”

— Ты изменилась, — заметила человек, нервно сглатывая под прожигающим пламенным взглядом Войны. — Стала... Более независимой что ли...

— Это неизбежно, ведь я развиваюсь, — сузила та бездонных зрачки, излучающих невидимую силу, пред которой хотелось преклонить колени. — И вынуждена признать, что в реальном мире мой нынешний прогресс был бы невозможен даже спустя сотни тысяч лет, потому как теряла там больше, чем успевала собирать, — задумалась и немного поправила себя: — Впрочем, Гаруда сейчас тоже находится в невыгодном положении. Он обитатель мира живых, черпающий силу от Солнца, которого в Чистилище не существует. Он никогда не сможет чувствовать себя комфортно среди мертвецов, отравляющих его изнутри. Он не может долго находиться в своей истинной ипостаси и постоянно держит негативную форму, ослабляющей воздействие смерти и разложение на его оболочку. Но тем не менее, он умудрился достигнуть небывалых высот, находясь в самых экстремальных для него условиях. Я на такое не способна. Но сейчас для меня сложились просто идеальные условия для эволюции.

— Та-а-ак, одну минуточку, подруга, — жестом оборвала ее Кира, сраженная внезапной догадкой. — Если Гаруда обитатель мира живых (впрочем, как и все мы), там его источник сил и там для него отличные условия дляразвития, то для тебя, в свою очередь, там наоборот угнетающе и лишь угодив в Чистилище ты начала эволюционировать с невероятной скоростью. Значит ли это что... — посмотрела с невысказанным вопросом в глазах.

— Я сейчас в своем родном измерении, — как ни в чем не бывало пожала плечами Верас, не понимая причину столь шокированного выражения на лице её человека.

— Но я думала... Как ты можешь... — рассеянно дергала себя за темную прядь Вольная, пытаясь сгрести в кучку расползающиеся мысли. — Но тогда это значит...

И пристально уставилась на ставшее ей столь родным и надежным за все эти годы существо, делившее с ней одно тело и разум, которое вдруг раскрылось с совершенно неожиданной стороны.

— Кто или что ты такое? — медленно, четко проговаривая слоги, спросила девушка, унимая тревогу, потому как поздно уже бояться. Да и глупо.

— Мертвец.

— Раньше этому придавалось совсем другое значение, — пробормотала Кира, задумчиво приложив костяшку пальца к подбородку. — Что мы были нечувствительны к боли, крайне живучи, выходили за грань природных ограничений и были крайне бедны в эмоциональном плане, отчего Верасов сравнивали с зомби. Но никогда не буквально... Мертвец значит, да? Как я оказалась тобой одержима, о живущая в бездне, если ты до этого говорила, что появилась лишь потому, что я твой далекий родственник?

— Меня разбудили через твою кровь.

— Как так вышло?

— Неизвестно.

— А... — Кира не договорила, вспомнив кое-что: — Ты не очень-то похожа на других монстров Чистилища, — вновь пристально уставилась на невозмутимо развалившуюся перед ней пантеру, щурящую оранжевые огоньки в ответ. — Я имею в виду, что пусть ты и обладаешь качествами мертвых, но твой дух он... как бы чистый, потому как вся ответственность за твои поступки зачисляются на меня, как твоего управителя. Убийство же зачисляются на человека, а не его оружие. Что ж ты тогда забыла в Чистилище?

— Не сравнивай меня с кормом, человек, — стукнула хвостом по земле и положила морду на передние лапы. — В твоем родном плане тоже большое разнообразие видов и форм существования.

— Лады, а другие Верасы такие же, как ты?

— Неизвестно.

— Слушай, если я твой дальний потомок, то ты должна была когда-то в прошлом попасть в мир живых, — щелкнула пальцами девчонка, откидываясь назад и вытягивая одну ногу. — Интересно, получится ли отыскать хоть какие-то упоминания, если найдем уцелевшие архивы... Или же... — подняла взгляд вверх. — Слу-у-ушай, а обязательно ли собак взламывать и искать уцелевшие архивы, если отсюда теоретически можно попасть в любой момент истории?

— Хочешь отправиться в прошлое? — на секунду задумалась демон и отрицательно покачала головой. — Не выйдет. Моя нынешняя ступень развития не предусматривает существование в Яви без телесной оболочки. Мне, как и Гаруде, придется создавать себе вместилище из окружающего вещества. Только в отличие от стража я не владею материализацией, отчего данный вариант для меня неприемлем. Быть может, я сумею смягчить негативное влияние на меня мира живых, постоянно находясь в искаженной форме, но в конце концов со мной случится то же, что и с живым растением, принесенным Гарудой сюда. Только в отличие от цветка, разрушаться буду не только я, но и все находящееся вокруг, стоит лишь выпустить хоть немного своей энергии, являющейся губительной для всего живого.

— Короче, мы сможем вернуться лишь в тот момент времени, когда и ушли, потому что там осталось наше тело?

— Именно.

— Печально, — вздохнула Кира, — а ведь план был хорош.

— Несомненно. Но ничего все равно не вышло бы, ведь до твоего рождения меня не существовало.

— Чё? — в который раз за этот день.

Когда уже Мор перестанет ломать мозг окружающим? Кажется, что ей доставляет удовольствие не только причинение физической боли. Вся в хозяйку, стерва чернявая!

— Это как понимать?

— Я сказала, что до твоего рождения я не существовала, — выгнула спину пантера, глядя искоса. — Тем более, что я никогда не была человеком и никак не могла наследить в генокоде твоих предков. Мое возникновение – парадокс.

— Но ты же говорила, что я твой прямой потомок!

— Это так. Я чувствую тебя именно так и, теоретически, именно этим воспользовались, чтобы меня пробудить. Но чем больше я размышляю над этим, тем больше вопросов возникает. Ведь на деле подобное невозможно, чтобы внук оказался старше прародителя.

— А я тебя старше? — Вольная словила когнитивный диссонанс.

— В том-то и дело, что нет, если, конечно, возраст твоей души не равняется возрасту галактики, — замотала головой Верас. — Я... Я не знаю, что здесь не так...

Война вдруг зависла и расфокусировала взгляд. Кира, до того недоуменно хлопающая глазами, мгновенно подобралась, почуяв, что состояние демона дестабилизировалось, как будто та находится на грани срыва. Но почему?! Что случилось??? Ее же даже ничего не злило, чтобы довести до такого!

— Мор... — тихо позвала девушка, затаив дыхание, когда обоюдная связь натянулась до такой степени, что ощутимо задрожала.

— Это неправильно... Нелогично... Фактически, я появилась в момент, когда ты умерла в капсуле “Рассвета”, но нечто твердит мне, что ты уже была мертва до этого и я уже была с тобой еще до того, как ты родилась. Но не от твоих родителей. Они не мои потомки, так почему же тогда ты...

Ну вот. Не только другим, но и себе весь мозг вынесла. Типичная баба, пусть и хвостатая.

— Мор!!!

— Мр? — очнувшись, вопросительно навострила уши кошка.

Вольная не могла не вздохнуть от облегчения, когда все волнения разом улеглись, как ни в чем не бывало. Но на этот раз все было слишком уж подозрительно, чтобы оставить без замечания.

— Мор, что с тобой происходит? В последнее время ты ведешь себя слишком уж странно!

— Я развиваюсь, Кира. Я тебе уже об этом говорила.

— Ага! И твои беспричинные перепады настроения в этом никакого отношения не играют? Ты никогда на меня не рычала и не угрожала мне до сегодняшнего дня! Признайся... у тебя ПМС?

— Я неорганическая и бесполая форма жизни. У меня не бывает ПМС, — и ухом не повела та. — Они лишь симптомы. Ничего особенного.

— Ничего особенного???

— Ведь когда люди входят в подростковый период, то у них тоже случаются излишки агрессии. А в связи с тем, что проявление эмоциональности для меня нетипично, временами я начинаю терять контроль над этим.

— Э? — подавилась возмущением Кира, выглядя ошарашенной. — Погоди... Так ты становишься подростком???

— Еще нет. Мой моральный возраст, в переводе на человеческий, скоро достигнет десяти лет. Харон хорошо подстегнул мое развитие, дав достаточно материала для перехода на новый качественный уровень. Не стоит волноваться, Кира. Я закончу взрослеть в самое ближайшее время, потратив на этот процесс часть накопленного резерва. Мое поведение вновь станет стабильным и я не буду тебя беспокоить до следующего скачка. Вот только для этого мне нужно будет продолжить охоту. И чем старше я буду становиться, тем больше пищи мне потребуется для следующего продвижения.

— Прокачать уровни на здешних мобах? — безразлично помахала рукой Кира. — Почему бы и нет? Кушай кашку из потрохов и расти большой!

— Напоминаю, что мой рост заключается не в увеличении размеров, а в усложнении моей структуры.

— Да, да, да, вы вдвоем меня уже просветили, что все у вас не как у людей, — замахала уже двумя руками человек и куда активнее, после чего щелкнула пальцами от пришедшей идеи: — Слушай! А встречал ли Гаруда еще тебе подобных? Ведь если этот мир для тебя родной и ты чувствуешь себя здесь, как рыба в воде, то здесь должны водиться твои настоящие родственники!

ХРЯСЬ!!!

На миг Кире показалось, что она оглохла от жуткого треска, будто рядом многоэтажку подорвали. Или лишь потом она сообразила, что звук раздался не снаружи.

Это лопнула одна из связывающих её с Мор нитей, после чего её место заняло сразу несколько.

— Чё?! — подпрыгнула на месте Кира, со страхом глядя на замершую после ее слов Войну. — Что это было?!

— Это. Не. Мой. Родной. Мир, — медленно проговаривая каждое слово, будто в трансе, выдала Мор, теряя форму.

— Ты снова претишь сама себе! — толкнула её рукой в грудь Кира, но прошла насквозь через черный теплый туман. — Мой внутренний Верас сломался, несите нового!

— Здесь слишком пусто.

— Я бы так не сказала, — описала взглядом полукруг Вольная, положив ладонь на опущенную голову воплотившегося перед ней в человеческом облике демона и мягко взъерошила невесомые черные волосы. — На первый взгляд кажется, что тихо, а на деле это чертов ад, где даже в крошечной щели меж камнями можно найти смертельно опасную тварь, готовую оттяпать тебе ногу.

— Ты всегда будешь толковать мои слова на свой лад?

Из-под челки ярче засветились два перечеркнутых тонким зрачком кровавых солнца на фоне не отражающей свет черной бездны неба. Кира завороженно смотрела на эту неземную красоту, не в силах первой отвести взгляд.

Откуда взялась эта осмысленность в некогда стеклянном взгляде и эта безграничная мудрость в танце древнего огня?

Древний...

Теперь это ощущалось так особенно, как никогда.

Как она сказала? Десять лет по человеческим меркам? Какой же станет Война, когда полностью сформируется, если уже сейчас хочется трепетать от одного лишь взгляда юной богини?

Кажется, что между этой Мор, и той, что была рядом всего пять минут назад, разница в миллионы лет. И лишь одна деталь осталась неизменной – демон все так же преданно смотрит на хозяйку.

Будто и не было никакого всплывшего пласта знаний предыдущего воплощения.

Будто это для неё было вовсе неважно.

Ничего важнее её.

— Людям свойственно перенимать лишь самые худшие качества, — усмехнулась Кира и ошарашенно уставилась на неуверенную ответную улыбку от своего темного отражения. — Эм... Второй этап эволюции? Так скоро? И без спецэффектов?

Мор не сочла за нужное подтверждать очевидное. Лишь подняла свое лицо и слегка прикрыла нечеловеческие глаза в знак согласия.

— В прошлый раз твоя эволюция предусматривала наше разделение и получение зачатков эмоций. Что же ты получила от второго этапа?

— Мне нужно время на анализ своего состояния, — начала было погружаться в размышления дух Войны, как словила слабый подзатыльник.

— А я, кажется, знаю, что в тебе изменилось, — улыбка хулиганки стала шире от вида искренней детской обиды от незаслуженно испорченной прически. — Ты забыла учесть, что для мертвецов понятие эволюции неприменимо, если, конечно, они не зомбомонстры из Обители Зла или Мертвого Космоса. Но даже там движущим элементом была адаптация вполне живого вируса к изменяющимся условиям. Можно конечно привести примеры из кучи материалов про некромантов, но даже там уровень силы и развития нежити определялись по их приближенности к живым. Высшей формой нежити считался лич – чародей, привязавший душу к своей погибшей оболочке. Думаю, что в твоем случае дело тоже идет именно к этому.

— К моему оживлению? — скептично изогнула бровь Верас, даже и не думая отстраняться от раздражающей ласки.

— А кто ещё из нас тут перестал изображать бесчувственную чушку? — засюсюкала Кира, ухватив за щечки враз отрастившую длиннющие звериные клыки близняшку. — Неужели у меня теперь есть шанс довести до нервного срыва еще и тебя?

— У тебя странные цели в жизни, — устало зыркнула демон исподлобья. — Некоторые люди хомячков разводят, когда им заняться нечем. Почему же мне с тобой так повезло?

— Думаешь, волчонок разрешит мне разводить грызунов? — обняла Кира ставшую еще теплее “сестренку” за плечи одной рукой. — Опять же рычать станет и тыкать носом в уголовный кодекс....

— Пусть только попробует запретить, — оскал Мор не предвещал несчастному ничего хорошего.

— Тогда начнем с отлова хомякоида почившего лорда Дэдлайна!

Комментарий к Путешествие по миру мертвых Песня, выбесившая Гаруду, особенно если петь ее с фальшью на случай, если кому-то лень искать ее самому:

https://en.lyrsense.com/within_temptation/angels_wt

Фанатский фанфик про шестикрылого послуживший причиной бесконечного ужаса Гаруды в одной из сценок этой главы:

https://ficbook.net/readfic/6423861/16427452

====== Битва духов Войны и Мира ======

Еще пять лет прошло с тех пор

— Снова мимо, — изрекла Кира, окидывая взглядом бескрайнюю серую пустыню без единого признака жизни. — Очевидно, что этот выход снова привел в никуда. Нет тут никаких городов и прочих поселений.

Она с раздражением нарисовала на карте крестик, появившийся от одного лишь желания, потому как никаких пишущих принадлежностей здесь не наблюдалось. А бумага в руках и так была лишь плодом воображения, воплощенным силой личного демона.

— Может быть мы найдем что-нибудь в самих скалах? — повернулась к пустыне спиной и направилась назад к пещере, из которой вышли из подземелья.

Дорога вывела их на самых край большого скопления камня, часто встречающихся в пространстве верхнего мира. И в большинстве случаев холодные и безжизненные на первый взгляд голые скалы оказываются очень даже оживленным местом. Особенно в таких местах любят селиться пауки, плетущие паутину проклятья, и прочие насекомоподобные чудовища, так что приходится постоянно быть настороже.

Над её головой раздалось шуршание и посыпались мелкие камушки из-под когтей, на которые девушка вообще никак не обратила внимания. Да и чего лишний раз дергаться, когда она и так чувствует, что это Мор рядом трется? Вот там она – карабкается на ближайшую скалу, благодаря когтям и гибкому строению тела (к которым добавился раздвоившийся хвост с черными кисточками на концах) легко удерживаясь на полностью вертикальной и даже идущей параллельно земле поверхности. Кстати, у второй ступени эволюции оказался ещё эффект, помимо усилившихся эмоций, новой разблокировавшейся в подсознании информации и двух хвостов. Кроме очевидного, Мор по какой-то причине впервые за всё время изменила свою одежду. Теперь вместо ботинок, камуфляжных штанов и белой майки, в которых обе близняшки расхаживали по Чистилищу столько лет, Верас изменила военной форме и окуталась в собственную Тьму, принявшей вид плотной ткани, от которой исходили черные миазмы. В этом облачении Мор невероятно напоминала Гаруду, особенно на ранних этапах знакомства, когда тот ангела мало напоминал. Кира не понимала этой странной привычки обоих кутаться в собственную силу. Но следя за эмоциональным фоном Вераса, в тот момент, когда та превращается в закутанную с головой в дымящуюся черную ткань четырехметровую фигуру, скрывающую в тени свое лицо, отчего лишь угольки глаз едва тлели в глубине, человек отмечала, что Мор чувствует себя в таком виде увереннее, свободнее, защищеннее. ПРАВИЛЬНЕЕ. Одним словом, Война с Миром одного поля ягоды со своими косплеями и пародиями на сверхъестественных вымышленных существ. И если серафимчик уже приелся, то мрачная молчаливая фигура великана, постоянно стоявшая за спиной, вызывает необъяснимую нервную дрожь и косые взгляды. Даже звероформа демона не вызывает столько нервов, как внимательный, пробирающий до глубины души огненный взгляд из-под капюшона. Может быть, потому что облик гигантской кошки демон принимает не из собственной прихоти и он вообще случайный из-за разыгравшейся фантазии Киры, принявшей Мор за Бастет. А вот необходимость носить одежду из Тьмы и стремление принимать свой настоящий рост – это уже не напускное, а пробужденное из глубинных слоев памяти. Пока ещё не точно, но вполне вероятно, что когда-то вымерший враг человечества выглядел именно так: сливаясь с тенями, таясь в темноте, тихая убийца, не имеющая собственного облика и потому копирующая внешность поглощенной жертвы. В данном случае – когда-то поглощенной ею Киры. Мор бы ещё косу добавить – вылитая Смерть! Демон это все чувствует. Потому старается лишний раз не принимать этот облик, чтобы не нервировать, ограничиваясь либо первой ступенью эволюции, либо звероформой в виде двухвостой черной пантеры. Кстати, оказывается, Мор ещё может понижать свою ступень, сама на себя устанавливая какие-то блоки, и повышать обратно, снимая их. А ещё утолила любопытство своего человека, временно деградировав до нулевой ступени, в которой существовала столько десятилетий до этого. Криповатая двухметровая фигура, сотканная из Тьмы и Крови, с лезвиями-когтями и алыми глазами надолго впечаталась в память. Но по сравнению с местными кошмариками – самая что ни на есть заурядная хищная тень, коих тут множество. Правда, вернуться из этой ступени обратно в первую и вторую Мор получается не сразу и с трудом. Пусть она не отупела обратно до уровня обычного Вераса, закрепив за собой часть самостоятельности, но вот вместе с силой Мор умудрилась запечатать почти все свои знания и способности, отчего вернуть её на порядок выше становится той еще проблемой.

“Что-то не так. Тут слишком тихо, — спрыгнув со скалы, поделилась опасениями с хозяйкой объект её мыслей в образе все той же кошко-фурри. — Я обследовала все в радиусе двух километров, но не нашла никаких признаков жизни”

Кира положила ладонь на черный нос, принявшись задумчиво поглаживать недовольно заворчавшего Вераса, имеющую аллергию даже на подобные проявления ласки. И в самом деле, что-то не так. Обычно подобные места, особенно имеющие выход на подземный уровень, невероятно оживленные и просто кишат разными чудовищами. А тут вдруг никого? Это может означать лишь одно – в этих скалах поселился монстр такой силы, что другие в ужасе разбежались.

— Давай посмотрим, кто тут живет, — решила Кира и в ответ получила обреченный вздох.

Мор совершенно не нравилась идея опять нарываться на драку. Но в то же время Кира чувствовала, что это все лишь напускное. Просто Верас не хочет показывать, как на самом деле жаждет адреналина и чужой крови, боясь напугать этим свою вторую половинку. И так Кира в последние годы чересчур нервная стала.

Ткнув мордой человеку в грудь, кошка опутала двумя хвостами руки девушки и затащила ее себе на загривок, после чего уверенно направилась на разведку, не слушая возмущенных воплей пассажирки из-за того, что сидит та задом наперед. С легкостью бабочки преодолевая многометровые расщелины и благодаря крючковатым когтям легко удерживаясь на любой поверхности, Мор довольно быстро нашла просторную пещеру, показавшуюся ей довольно подозрительной. Не ясно, что именно её насторожило. То ли следы от огня и когтей огромного животного, то ли знакомый запах когда-то жившего здесь обитателя, то ли несколько припорошенных пылью светло-серых перьев в углу. Причем последние были настолько огромными, что в них можно было развалиться, как на лежанке и ещё вторым прикрыться сверху.

— Бинго, — расплылась в довольной ухмылке Кира, тоже быстро догадавшаяся, на чье обиталище они сейчас наткнулись. — Теперь понятно, почему тут так пусто вокруг. Никто не хочет иметь в соседях самого Гаруду.

Верас издала неопределенное хмыканье, мягко спрыгивая на опаленный огнем почерневший пол и дождалась, когда девушка спрыгнет с её спины, после чего принялась основательно исследовать чужое жилище на предмет неприятных сюрпризов, не отдаляясь далеко.

— Мда уж, за столько лет при его статусе можно было обрасти скарбом посолиднее, — Кира подняла одно из перьев, оказавшееся не тяжелее фанеры, пусть и было величиной с нее саму. — Аскет, чтоб его за ногу! Это даже на гнездо не похоже! Я имею в виду, что его звероформы: птица, змея и дракон, а эти существа имеют привычку обустраивать свое жилище. Поищи получше, подруга.

“Кира...”— и без понуканий уже нашла Мор.

— Быть может, он натащил сюда каких-нибудь сокровищ? — бросила та перо, подходя к своему демону. — Куча диковинок, со всего Чистилища. Должно же быть в этой пещере хоть что-то, к чему он бы захотел возвращаться! Видно же, что недавно был здесь. Перья распадаются в течении недели. Должно бы, здесь что-то вроде... — подошла к узкой расщелине, ведущей куда-то вниз. — Вроде... — нахмурилась девушка, переведя взгляд с выплавленной из породы каменной лесенки на то, куда та вела и потеряла дар речи от увиденного.

“Полагаю, такое ты точно не ожидала увидеть. Не правда ли, душа моя?” — замурлыкала той на ухо большая кошка.

Обнаруженное внизу ее ничем не зацепило в отличие от разинувшей от восхищения рот девушки. Черная дымка потянулась к оброненному маховому перу, поглощая его за секунды, после чего перекинулось на следующее. Цветы – это, конечно, красиво, но Мор куда больше сейчас интересует халявная энергия, которая позволит ей продержать искаженную форму еще несколько десятилетий. Однако долго наслаждаться добычей ей никто не дал, потому как натянувшаяся связь предупредила, что Кира вот-вот выйдет за пределы защитной ауры Вераса, а потому, пришлось догонять.

Девушка, которая благодаря подобранным насыщенным силой перышкам вновь стала блондинкой, обнаружилась в окружении хрупких лилий, ярко выделяющимся в темноте бело-голубым теплым светом. Над её головой свисала ветвь, похожая на павлиний хвост, отливающая салатовым светом. Светящаяся от малейшего прикосновения бело-голубо-зелено-фиолетовым трава и имитирующие светлячков кружащиеся пушинки. Множество светящихся глубинных грибов разных форм и расцветок заполонили собой все стены, создавая атмосферу таинственности и волшебства. Некоторые достигали в высоту больше десяти метров, подпирая потолок остроконечными шляпками на кружевных ножках.

“Похоже, что здесь собраны все образцы флоры Чистилища и даже те, что Гаруда вывел лично, — обнюхав засветившуюся под тяжелыми лапами траву, кошка села рядом со своей душой, опутав ту своими хвостами. — Каждый спасается от безумия по своему. В данном случае, Гаруда, как ученый, связанный с генетическими исследованиями, нашел спасение своего разума в любимом деле”

— Никогда не видела ничего красивее, — будто и не замечая её, Кира протянула руку к иллюзорной бабочке. — Здесь все сделано из света. Как такое вообще возможно?

“Как будто мы тебе не объясняли. Вся существующая в мире материя — это просто энергия, сжатая вибрацией. Так что, по сути, Чистилище можно считать таким же материальным, как и Явь.

— Помню, помню. Весь мозг на пару с Гарудой мне вынесли своими изречениями. Что мы все — это одно сознание, которое ощущает себя субъективно. Смерти не существует. Жизнь — это лишь сон, а мы — лишь свое воображение. Можно без философствования? Такой момент испортила.

“Здесь все провоняло светом, — проворчала Мор, потирая нос сгибом лапы. — Пошли отсюда. Мы на чужой территории, и не думаю, что хозяину этого места понравится наше вторжение”

— Уйти? Вот уж нет! — неожиданно заупрямилась блондинка. — Я останусь здесь! Может даже жить! И если Гаруда будет возмущаться, то это его проблемы! Нечего было прятать этот сад Света от общественности!

“Идиотка...” – сердито подумала Мор и уже привычно получила по ушам.

Не стоило вообще сюда приходить. Гаруда точно не будет рад неожиданным гостям, вторгшимся в его священное место, и повезет, если он просто вышвырнет их вон в память о многолетнем знакомстве. Но Кира слишком скучает по жизни, пусть даже и оформленной в световую иллюзию, чтобы прислушиваться к голосу своего разума. Может быть через несколько часов эйфория спадет и Верасу удастся увести человека отсюда? Знать бы только, сколько у них времени, пока пустынный демон не вернется. И куда он ушел? Быть может, ищет их по всему Чистилищу, не подозревая даже, что они у него дома? Если это место можно назвать домом, а не обустроенным местечком для медитаций и безмятежного времяпровождения в вечности.

Мор подошла ближе к выходу и прикрыла оранжевые глаза, пытаясь уловить вспышки света и тепла в холодном мраке мира мертвых. Почуяла почти сразу же. Судя по всплескам, Гаруда нехило отжигает, ведя с кем-то или чем-то бой. Несколько секунд демон старательно прислушивалась к ощущениям, улавливая ушками, как локаторами, малейшие колебания. Она пыталась разузнать ради чего Гаруда столь щедро изливает свою жизненную силу, которую по логике, он должен беречь и в которой должен испытывать жесткий недостаток. Её всегда смущало, что не смотря на неблагоприятные условия существования и недостаток пригодной к усвоению пищи, она ни разу не заметила признаков истощения у пернатого змея. Словно вопреки всему он всё же нашел подходящий для себя источник, не заглядываясь при этом на Лету с миллиардами чистых душ в её потоке. И этого источника оказалось достаточно, чтобы, не смотря ни на что, он мог продолжить спокойно развиваться и накапливать силы. В чем же его секрет? И почему на самом деле Гаруда старается всё время держаться пустынного мира, поближе к реке забвения?

Ответ пришел неожиданно в виде едва уловимого звука, от которого Верас широко распахнула огненные глаза, а в её сущность внезапно что-то сжалось и задрожало. Или же это её саму начало колотить от ярости? Она вдруг совершенно переставала себя контролировать, отдавшись во власть временно помутнивших рассудок инстинктов. И до сих пор не может объяснить, за каким чертом она ни с того ни с сего подскочила, гневно оскалившись, не глядя закинула себе на спину не успевшую даже удивиться Киру и бросилась в сторону разгоравшегося конфликта, наплевав на опасность.

— Хей! Что ты делаешь?! Куда ты так несешься? — распласталась на звериной спине Кира, с трудом удерживаясь лишь за счет длинной шерсти на загривке, которую намотала на запястья. — Притормози! Что происходит? Я с кем вообще разговариваю? Мор!

Но та не только проигнорировала прямой приказ, но и понеслась еще быстрее. Все земные гепарды завистливо плачут от скорости, которую развила эта монструозная представительница кошачьих. Пейзаж сменялся так быстро, что если бы в Чистилище был воздух, то непременно раздался бы оглушительный хлопок от преодоления звукового барьера. Быстро? Смотря с чем сравнивать. Органические формы не могут двигаться с такой скоростью, когда как на фоне Гаруды, при желании перемещающегося почти со скоростью света, Мор кажется медленной черепахой. Да и помимо пустынного демона среди не скованных телами энергетических вампиров найдутся весьма шустрые представители, представляющие опасность.

Они успели.

Кира издалека видела, как прогорает до костей в безжалостном белом пламени связавшийся не с тем противником гигантский пустынный червь, способный проглотить целый небоскреб и не подавиться. Стоявшая на фоне рухнувшего титана закутанная в серую ткань человеческая фигура выглядела невзрачно и слишком спокойно. Гаруда, которому больше хлопот доставило полное испепеление громадного червя, чем победа над ним, вытянул в сторону пожарища руку. Вернувшийся к своему владельцу, втягивающийся в нездорово-серую кожу белый огонь, передал ему также и собранные крупицы пригодные для усвоения позитивной жизненной энергии, коей в поверженном титане оказалось совсем немного. Но кому как не пернатому змею знать, что в Чистилище размер ничего не решает? Гораздо важнее качество и концентрация. И если из громадного пустынного червя удалось вытянуть жалкие крохи, которых едва хватит на поддержание жизни, то в маленьком комочке, который не поделили оба хищника, гораздо больше жизни и хватит на несколько сотен лет.

Надвигающаяся недружелюбная темная аура, смягченная его собственной силой, заставила светлого духа остановиться, отдернуть руку от своей добычи и недовольно прищуриться на замедляющую бег кошку, выглядевшую чем-то рассерженной. Он не знал, что эта неразлучная парочка здесь забыла, но прибыли они крайне не вовремя и теперь мешали. Блондин повернулся к ним всем корпусом и материализовал одну пару крыльев, которую тут же угрожающе распахнул, давая понять, что сейчас у него далеко не лучшее настроение для разговоров. А заодно встал так, чтобы полы его одеяний скрыли от нежелательных глаз плачущего младенца, чью душу не успел забрать.

— Йо, пернатый! — махнула рукой выпрямившаяся Кира, не слезая со своего необычного ездового животного, что сейчас яростно било по земле двумя хлыстообразными хвостами. — Уже неделю, как не видели твои седые патлы! Развлекаешься как можешь? — указала на осыпающийся пеплом почерневший костяк неподалеку.

— Что вы здесь забыли? — подозрительно прищурил светящиеся голубым в прорезях маски Гаруда, шире раскрывая пыльные, поросшие паутиной крылья.

Он не мог не заметить, что волосы девчонки вновь посветлели, намекая на то, что Верас где-то пополнила свои резервы, что не добавляло этой парочке доверия. Вот ведь... Сколько не пытайся очистить Тьму от засоряющей и ослабляющей чужеродной энергии, а эти снова умудрились где-то её отыскать. Таким образом он никогда не увидит агонии этой человечишки, когда ядовитая для всего живого аура личного воплощения разрушения и смерти разъест её тонкое тело без остатка.

— Да без понятия! — честно захлопала серебристыми глазками дьявольское отродье, искусно притворяющееся наивной дурочкой. — Только что мы были в оранжерее, где все вокруг светилось, а эта, — похлопала ладошкой по шее всё ещё отмалчивающейся Мор, — вдруг как вскочит, как побежит! И вот мы здесь, — развела руками все с тем же ехидным взглядом.

— Вы нашли мой сад Света?! — ошарашенно-возмущенно вытаращился мужчина, уронив крылья от этой новости. — Только не говорите мне, что там теперь ничего не осталось! Я исследовал эти растения тысячелетиями! А вы... Вы... — поднял немного подрагивающий от нервов палец, готовясь пристрелить эту нахалку раскаленным лучом.

— Успокойся, на месте твои грибочки, — махнула на него рукой Кира, ничуть не испугавшись. — Кстати, не они ли являются спонсором твоего вечно упоротого поведения?То-то ты так занервничал!

Лазерный луч все же сорвался с кончика когтистого пальца, в опасной близости пролетев над вжавшейся в плечи головой человечишки. Переборов свое раздражение, Гаруда опустил руку и принял как можно более беспристрастный вид.

— Я понял. Значит мои перья нашли? — угадал он причину перемены во внешности Вольной. — А вы знаете цену, которую платят пленники Чистилища за них?

— Вряд ли она выше той цены, что ты платишь ради выживания, враг мой.

Гаруда перестал усмехаться под своей маской и серьезно посмотрел на желтоглазого демона, представшего в человеческом облике вместо огромной двухвостой пантеры.

— Не понимаю о чем ты, — притворился ангелочком, что у него неплохо получалось из-за внешности.

И словно по закону подлости именно в этот момент раздался жалобный всхлип, а одеяния шелохнулись из-за движений крошечных ручек младенца. Гаруда подавил вспыхнувшее желание “случайно” наступить на первозданной чистоты душу, ещё не избавившуюся от облика погибшего тела, и приподнял край своих одеяний под покрасневшим взглядом демона, принимая изумленно-недоуменный вид.

— Ребенок? — изогнула бровь Кира, став серьезнее.

— Ой, ну надо же! И откуда он только тут взялся? — притворяясь идиотом и не обращая внимания на две пары настороженных глаз, псевдосерафимчик поднял карапуза с земли и с заботливым видом закутал в серую ткань, после чего пощекотал ему грудь коготком. — А я вот знаю. Его родная мать прокляла и убила, едва тот родился, потому как считала ребенка источником всех своих проблем, — потемневшие до светло-синего ледяные глаза в прорезях маски сощурились, а смертоносный крючковатый коготь на указательном пальце продолжал выводить невидимые узоры, не причиняя вреда и периодически цепляя прилипшие к тельцу паутинки проклятья смерти. — Но до неё я уже как-нибудь позже доберусь. В конце концов, все люди смертны, не правда ли? Знали бы вы, сколько их появляется здесь по чужому злому умыслу. Напуганные, невинные, обреченные...

— Гаруда, отдай ребенка, — делая успокаивающий жест, на шаг приблизилась Кира.

— Кого? Этого? Да он больше тебя прожил в сумме за все перерождения. Не смотри на его внешний вид. Просто на этот раз бедняге не повезло из-за одной эгоистичной идиотки, — фыркнул крылатый, притворяясь, будто не замечает ее движений.

— Гаруда, отдай...

— Нет, — прямо посмотрел на близняшек, заставив их остановиться. — В конце концов, вы ничего поделать не сможете. Прижизненное проклятье лишило эту душу право на перерождение, и теперь она лишена на погибель в пасти первого встречного демона. Если не я, то разорвет эту душу кто-то другой.

С этими словами он начал увеличиваться в размерах, превращаясь в покрытую перьями змееподобную ящерицу. Ухватив плачущего младенца чешуйчатой лапой, он разинул острозубую пасть, готовясь проглотить ребенка одним махом.

Мор подобралась, но не осмелилась атаковать превосходящее её в развитии и силе существо.

— Стой! Ты не можешь! – в ужасе крикнула Кира, подбежав и забарабанив кулачками по твердой бело-серебристой чешуе. — Немедленно отпусти его!

— Я не могу? — не донеся младенца до пасти, хмыкнуло пернато-чешуйчатое чудовище, посмотрев сверху вниз.

— Еще как может... — пробормотала за спиной хозяйки Верас.

— Деточка, быть может я тебе и кажусь порой белым и пушистым, но не забывай, кто я есть на самом деле! — приблизил вытянутую морду с аквамариновыми глазами тот. — Я дьявол! И я не вижу никакой разницы между человеческим детенышем, птенцом или крольчонком. Сами люди не видели ничего зазорного в том, чтобы полакомиться молочным поросенком, так чем я хуже, если решу закусить их грудничком? В конце концов, для меня все органические формы жизни примитивны и стоят на уровне обычных насекомых.

— Но будь у тебя желание, ты бы не стал трогать ни одного из попавших в Чистилище не по своей вине. Верно? — склонила голову к плечу Мор, почему-то выглядя совсем не злой.

В её пылающих раскаленной лавой глазах отразилось понимание и даже немного... сочувствия?

Гаруда, замерев с разинутой пастью и зависшим над частоколом острых клыков рыдающим ребенком, вдруг смутился. Несколько секунд понаблюдав за содрогающимся тельцем, аккуратно удерживаемым когтистыми пальцами за ножки, он вздохнул и улегся на землю. Чешуйчато-пернатую голову ящера он положил на согнутую в локте лапу, а второй лапой прижал к песку ребенка, опять же не повреждая ему. Посветлевшие до серебристо-голубого глаза задумчиво изучали то непрошибаемо спокойного Вераса, то её зло стиснувшую кулаки хозяйку.

— Будь моя воля, я бы их отправил туда, где им самое место, — выдохнул из ноздрей слабую раскаленную струйку дыма. — Но, как я говорил ранее, помочь им уже невозможно. Проклятье так просто не снять. Для этого им просто не хватает энергии. А когда я пробовал самостоятельно их освободить или напитать силой, то они просто сгорали. Странное дело, но не оскверненные Чистилищем души имеют маленький резерв, и если заполнить его сверх меры, то их структура повреждается и... Короче, они становятся браком. А брак не должен перерождаться, так что своими действиями я лишь вредил им.

— В конце концов, ты решил, что помощь этим проклятым нерентабельна. А раз помочь им невозможно, то ты решил хоть извлечь из них выгоду, — кивнула в такт его словам Мор. — Отличный источник столь ценной для тебя незараженной жизненной энергии, за счет которой ты выживаешь. Сколько проклятых чужой злостью и завистью здесь появляется в год? Десятки? Сотни? Тысячи? А скольких ты забрал за все время своего заключения? И ты стараешься перехватить их всех, чтобы не достались никому другому, когда как на самом деле тебе хватит и одной души в год для нормального существования. Неудивительно, что даже в столь ужасных для тебя условиях существования, ты вовсе не бедствуешь и можешь себе позволить тратить сколько угодно силы. И не удивительно, что ты для меня столь съедобен. Ведь ты и сам это понимаешь. Потому и не снимаешь никогда маску, скрывая свое лицо, потому что ты сам себя ненавидишь. Ты ненавидишь свою природу, ненавидишь свою внешность, потому что у тебя лицо не божественного защитника всего человечества, а пожирателя невинных душ маленьких детей!

— А что мне оставалось еще делать?! — гневно зашипел в лицо Вераса, обнажая частокол белоснежных клыков.

Чешуя встопорщилась, перья обратились в пламя, пальцы непроизвольно сжались, грозя пронзить когтями скулящего на одной ноте младенца.

— Думаешь, мне самому это все нравится? Поглощать других ради выживания! Да будь моя воля, я бы и пером их не тронул, но вот незадача – прочие не прочь подкрепиться беспомощной добычей! Я ведь не могу каждому живущему здесь грозить пальцем и запрещать их трогать до того момента, как придумаю способ вернуть невиновных в поток душ! Большинство обитателей либо слишком тупы, либо слишком голодны, чтобы упускать эти души! Здесь Ад, а не курорт, если вы ещё не поняли! Но еще меньше потери остатков своей человечности мне хочется позволять этой гнили вырваться в реальный мир! Да! Я добровольно превратился в чудовище! Но я не жалею о своем решении, потому как выбора у меня особого и не было! Либо их ем я, либо остальные! В любом случае, эти души обречены! Разве на моем месте, ты поступила бы иначе, Верас-с-с? — сорвался на откровенное змеиное шипение дух, ни на секунду не разрывая зрительного контакта.

— Да, — спокойно ответила Мор.

— Ну и забирай его тогда! — секунду промолчав, развернулся Гаруда и ушел прочь, медленно возвращая себе человеческий облик.

— За что боролись, на то и напоролись, — озадаченно потерла подбородок Кира, переводя взгляд с сердитой прямой удаляющейся спины на брошенного младенца. — И что нам с ним делать, если так подумать? Ждать, когда повзрослеет – бесполезно. Кормить нечем. Вместо ходящей печи для кремирования обрекли на медленное угасание, если тот только в тень не обратится и не пополнит ряды кошмариков.

Ей никто не ответил. Кира поискала глазами своего демона и к своему удивлению обнаружила ту на четвереньках нависшей над грудничком. Верас приблизила свое лицо к человеческому детенышу и выглядела завороженной.

— Эй! Ты чего? Материнский инстинкт внезапно проснулся? — усмехнулась девушка с выражения ее лица.

Мор вздрогнула, будто только сейчас вспомнила, что не одна, и с вопросом посмотрела на хозяйку, обернувшись через плечо. Но внимание её не продержалось долго, потому что маленькие цепкие ручки потянули за угольные дымчатые пряди волос, и Верас не смогла устоять.

— Мо-о-ор, — вздохнула Кира, закрыв глаза и потерев переносицу, больше не в силах смотреть на этот театр абсурда. — Ну что ты делаешь? Мировое зло не станет кататься в песке и тереться лицом об ребенка! Хоть кошачий облик себе верни, не так странно смотреться будешь.

— Не понимаю, что со мной происходит, душа моя, — довольно щурила оранжевые глаза безжалостная убийца и людоедка, позволяя маленьким пальчикам дергать себя за волосы и изучать лицо. — Такое чувство, что это делаю не я. Я не могу сопротивляться данному явлению.

— Кошак ты домашний, а не демон, — закатила глаза Кира, опускаясь рядом с ними на песок. — Кому расскажу – засмеют. Самой не стыдно за свое мурлыканье? А ведь раньше такой восторг у тебя мог вызвать только глоток свежей крови. Теперь, оказывается, твоя слабость еще и дети...

— Иначе я не стала бы тебя терпеть, а просто съела бы, чтобы не трепала нервы ни мне, ни окружающим, — по-животному ткнулась лбом в родное плечо.

— Три раза ха! Если я этого делать не буду, то что от меня в итоге останется? — покачала головой человек. — Давай лучше подумать, что нам теперь с этой душой делать? Взять с собой не сможем, только обузой станет. Бросить или убить – тогда зачем у Гаруды отбирали?

— Освободить.

— Да ну? Сама слышала блондинистого – это невозможно. Только навредим, — отмахнулась Кира и застыла с так и не опущенной до конца рукой.

Верас, уткнувшаяся носом хозяйке в плечо... Засмеялась. А неразрывно связывающая две половинки связь внезапно опасно задрожала и стала неактивной. Кира сглотнула и невольно отпрянула, когда Мор подняла голову и посмотрела на нее без капли узнавания.

Никто из них не видел, что ругающийся под нос Гаруда остановился, как вкопанный, и стремительно обернулся, почуяв вместо до того умиротворенного Вераса нечто совершенно иное, временно вынырнувшее из подсознания Войны.

— Невозможно, говоришь? — изменившимся голосом, ставшим похожим на зажеванную пленку, темная тварь внезапно схватила девушку за горло и совсем не шуточно сдавила: — Прекрати нести чушь, тупая дрянь! Подобное ничтожество ничего не смыслит в законах мироздания! И уж точно не тебе рассуждать о судьбе другого разумного так, словно ты возомнила себя богом! ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, КТО Я?!

— Кто? — просипела Кира, попытавшись разжать хватку на своей шее.

Задушить ее сейчас невозможно и голос не мог сесть из-за недостатка воздуха, но попробуй тут разговаривать нормально, когда тебя буравят со столь близкого расстояния стремительно краснеющие глаза, полные жгучей ненависти.

— Я...

Мор хотела было ответить, но не смогла, потому что знание ушло столь же внезапно, как и пришло, оставив послесебя лишь чувство потери и досады.

Посветлевшие вновь до грейпфрутового цвета глаза непонимающе смотрели в расширившиеся серебристые, пытаясь вспомнить, в какой момент времени их лица оказались так близко.

Увидев, что непонятный приступ прошел и глюканутая Верас очухалась, Кира перестала бояться и начала закипать, горя жаждой возмездия.

— МО-О-ОР!!!

— Я знаю, что надо делать, — невозмутимо перебила гневный вопль хозяйки та, поворачиваясь спиной и беря на руки младенца.

Новое ругательство застряло в горле, потому что в следующее мгновение вместо грудничка Кира внезапно увидела годовалого мальчика.

— Пойдем со мной, дитя, — опустила на землю уже пятилетнего ребенка, и утянула за собой в сторону за ручку. — Я покажу тебе дорогу назад.

— Э... Эй! Погоди! — подобрав челюсть, Кира вспомнила, что не может далеко отходить от своей второй половинки.

Но Мор и не думала бросать свою душу, отдалившись лишь на десять шагов. С каждым шагом ведомый ею за руку ребенок становился взрослее на год, а Верас разворачивала свою ауру, становясь выше и вновь кутаясь в черную ткань. Со стороны казалось, что их рост остается неизменным, потому как подросток едва доставал до середины бедра ставшей четырехметровой Мор. Остановившись, демон переложила его руку в свою другую ладонь, заставив сделать вокруг себя еще несколько шагов, пока перед ней не стоял уже молодой мужчина, преданно и восхищенно глядя на пугающую темную фигуру.

— Уходи. Я освобождаю тебя от уз проклятья, — дернула она одну единственную ниточку, а остальная паутина просто истаяла легкой дымкой.

Гаруда в который раз за свое посмертие уронил челюсть и снова причиной его потрясения стали способности Ирины Лавровы. И в самом деле, КТО ОНА ТАКАЯ НА САМОМ ДЕЛЕ?! Какое её настоящее имя???

Освобожденная душа несколько секунд смотрела на чистую от липкой прочной прозрачной нити кожу. Бывший младенец счастливо улыбнулся, подпрыгнул на месте и ярко засветился, превращаясь в небольшую сферу, которая быстро устремилась наверх к миллиардам других огоньков, неторопливо плывущим по течению, пока не затерялся на их фоне.

Гаруда безотрывно смотрел вслед огоньку, медленно переваривая случившееся. Наверное, он довольно долго простоял памятником самому себе от пережитого шока, потому что когда вновь перевел взгляд на знакомую парочку, то обнаружил, что те уже далеко.

— С... Стоять! — крикнул им вслед.

За доли секунды он уничтожил собранный из энергии Чистилища человеческий облик и перешел на световую скорость, мгновенно их догоняя, но вот спрятаться назад за привычной маской от переизбытка чувств забыл и потому возник на пути в своем настоящем облике.

Мор недовольно оскалилась и отпрыгнула назад, щуря глаза на излучаемый духом свет. Ей совсем не понравилось, что перед её носом пепел и прах пустыни начали распадаться на мельчайшие духовные частицы из-за многотысячеградусного жара раскаленной плазмы, из которой состоял солнечный обитатель.

— Одну минуточку, мы еще не закончили! — растопырив плавники-паруса, приоткрыл длинный клюв медузоподобный пришелец.

— В самом деле? — переглянувшись между собой, скептично посмотрели на него близняшки.

Гаруда почувствовал, что замерзает и стремительно теряет резервы, отчего опомнился и начал спаивать из окружающих песчинок вокруг себя новую оболочку в виде приевшегося за последние годы серафима.

— У меня к тебе всего один вопрос, тот-кто-выдает-себя-за-Вераса, — пристально посмотрел голубо-серебристыми глазами на Мор, пока успев лишь наполовину покрыть свое духовное тело поддельным. — Ты сможешь это повторить?

— Превратиться в плод любви тукана и кальмара? — хмыкнула Кира.

Оба пришельца посмотрели на человека нечитаемым взглядом, отчего та почувствовала себя глупо. Ну так, самую малость.

— Новый договор, — Гаруда наполовину сложил покрывшиеся серыми перышками и ставшие крыльями парусоподобные отростки на спине. — Я нахожу и доставляю всех проклятых чистых, а вы их освобождаете.

— С чего ты взял, что мы согласимся? — прищурилась блондинка, не привыкшая доверять этому сомнительному субъекту.

Мор, что примечательно, к которой и обращалось заявление солнечного порождения, отмолчалась.

— Можете отказаться, мне то что? — пожал плечами светловолосый, притопнув ногой. — Вот только гибель сотен случайно угодивших в Чистилище невиновных с этих пор будет на вашей совести. Я пытался им помочь и не преуспел, потому как не обладаю необходимыми способностями. А вот ты... — приблизил костяную маску к лицу Мор, изучая её так, словно увидел впервые. — Такое чувство, будто ты недостающий элемент, без которого разумная жизнь на планете становится невозможной. Вначале воссоздала душу из ошметков, теперь оказалось, что только у тебя есть возможность удалять паутину смерти с любого... И ведь ты даже не осознаешь своих действий, действуя чисто машинально и по зову инстинктов.

— Ты в самом деле готов отказаться от ценного источника пищи ради кого-то? — раздумывая над его словами, заинтересовано посмотрела на псевдоангела Мор.

— Переживу, — легкомысленно отмахнулся мужчина. — Я все равно накопил больше, чем мне пригодится. А душ пусть и много, но они не бесконечные и их число постоянно падает. До сих пор я не увидел ни одной новорожденной души, каждая прошла минимум пяток перерождений, а то и больше. Если ради продления агонии жизни на Земле хотя бы на пару столетий мне придется отказаться от личной выгоды – будьте уверены, что за мной не заржавеет.

— Довольно неожиданно с твоей стороны, пернатый. Я не знала, что ты способен на жертвенность, — неуверенно улыбнулась ему Кира.

— Мало кому нравится чувствовать себя монстром, душа моя. Потерявший надежду ищет выход в искуплении.

— Может закончите разговаривать между собой и ответьте на мой вопрос? — немного рассердился шестикрылый.

— Я ничего не решаю. Спрашивай у моей хозяйки, готова ли она тратить свою силу на это дело, — немедленно отмазалась от ответственности демон. — Что? Я уже не в первый раз заявляю, что являюсь лишь воплощением твоих сил Вераса, — ответила на взгляд своего человека. — Что прикажешь – то и буду выполнять. Право выбора и вся понесенная ответственность от принятых решений ложится непосредственно на тебя, душа моя.

— Тащи своих несчастных, — закатила глаза Кира, соглашаясь, лишь бы потом ее желтоглазая совесть не сгрызла.

Гаруда облегченно выдохнул (боялся, что не согласятся?) и исчез во вспышке, снова принимая свой истинный облик для обретения огромной скорости. Видимо, отправился разыскивать первых спасаемых по всей пустыне.

— Теперь он будет проводить рядом с нами ещё больше времени, — Верас задумчиво посмотрела на то место, где кружился пепел уничтоженной жаром оболочки.

— С чего бы это? — взлохматила свою вьющуюся белую гриву волос Кира. — Мне кажется, что наоборот у него сейчас появилась куча дел.

— Он сам у себя ищет прощения, но более не решится показать свое лицо, без отвращения к самому себе. Рожденный быть защитником, он исказил свою суть, превратившись в символ отчаяния и обреченности. Гаруда желал использовать меня, как инструмент для исполнения своих планов, но не заметил, как сам стал рабом своих обязанностей, и теперь во мне видит лишь свое спасение. Рожденный летать, вечно позитивный дух тепла и света оказался привязан к земле, где ему нет места. Безуспешно ищущий в других ответного тепла, обречен на гибель в одиночестве. Что это, если не жестокость?

— Вообще не поняла, что ты сейчас сказала...

— От тебя этого и не требуется, — слабо улыбнулась Мор, выныривая из своих размышлений. — В Чистилище еще множество мест, которые мы не исследовали. Стоя на месте, мы ничего не достигнем.

— Ты как всегда права, подруга.

Кира приняла из её рук свернутую в рулон карту и провела пальцами по сморщившемуся носу появившейся на месте брюнетки огромной пантеры.

Верас продолжала развиваться, обучаясь контролировать свои эмоции и пробуждающиеся способности. Но вместе с постепенным оживлением и усилением темного порождения бездны, в глубине души Кира чувствовала сомнения и опаску. Громадные оранжевые глазищи духа Войны, всегда с преданностью и скрытым обожанием просвечивающие свою хозяйку насквозь, больше не вызывали былого чувства уверенности и безопасности. Лаврова... Вернее, Мор, постепенно становится старше, неуклонно приближаясь к рубежу обретения третьей ступени эволюции. И черт её разберет, что тогда будет, если в один прекрасный день Верас вдруг перестанет считать себя ребенком и решит проявить характер. Странные приступы, сопровождающиеся провалами в памяти, всё не прекращались. Кира, вопреки мнению окружающих, не была идиоткой и давно разгадала их причину. Это дает о себе знать настоящая Война, запечатанная в подсознании ничего не помнящей о предыдущей жизни Мор. Именно знания и память бывшего воплощения открываются с каждой новой ступенью эволюции и приближают ее домашнюю покорную Мор к оригиналу. Кире уже хватило нескольких глюков Вераса, чтобы уяснить, что этот самый безымянный оригинал сильно не жалует людей и во время кратковременного помутнения разума её не сдерживают абсолютно никакие ограничения, отчего может легко уничтожить хозяйку и даже не вспомнить об этом. Но пусть до того рокового момента, когда дух Войны окончательно пробудится и выйдет из-под контроля, осталось еще много лет (надеюсь) у Вераса уже хватает ума, хитрости и самостоятельности, чтобы вызывать подозрения. Начиная с разблокировки второго этапа, когда интеллект Мор резко подскочил, Кира начала замечать, что Верас что-то ищет. И ладно, если бы искала Уайлда, как сама уверяет, вот только странно, что при этом на Лету демон поглядывает лишь мельком, а в новые катакомбы уже сама бежит впереди всех, внимательно разглядывая каждого встречного. Только полный кретин не поймет, что Мор что-то мутит, скрывая свои личные интересы от второй половинки. Отсюда лишь один вопрос: что может искать едва себя осознающий темный дух на территории проклятого мира мертвых? Здесь кроме кровожадных чудовищ и одного ряженного в перья петуха никто не водится. Если не они являются целью поиска Лавровы, то кто?


Конец одиннадцатого года с момента попадания в Чистилище

Дерево.

Кира почесала макушку и осторожно коснулась ствола, готовясь в любой момент отдернуть руку, если та начнет липнуть к поверхности или в случае любой другой подставы. Но нет, всё в порядке. Шероховатая поверхность со старой, осыпающейся корой, даже если её касаться.

Обычное дерево.

Обошла вокруг насаждения и дернула на ветке свежую иголку, растерев её между пальцев.

Обычная, зеленая, пахнущая хвоей иголочка.

Хмыкнув, Кира посмотрела направо, где росли ещё старые ели и ни одного даже самого захудалого кустика. Посмотрела налево, видя ту же картину. Как, впрочем, спереди и сзади тоже.

Самый обычный темный хвойный лес, затянутый белесым туманом. Его многометровые рваные клоки медленно проплывали над хрустящей под ногами опавшей хвоей и затягивали небо непроницаемой пеленой, похожей на густую пену.

И тишина-а-а...

Ни единого шороха, никакого звона насекомых, шуршания ветра или поскрипывания веток, как обычно бывает в лесу.

Мертвая тишина.

От неё сам невольно начинаешь вести себя как мышка, боясь пошевелиться лишний раз, чтобы не дай бог не издать хоть какой звук.

У неё от этого места мурашки бегут и хочется поскорее уйти. Но вот незадача, минуту назад никакого леса и в помине не было! Просто неизвестно откуда налетел этот чертов туман, и она уже здесь!

В движущейся белесой дымке постоянно мерещатся призраки и прочие чудовища, и нельзя утверждать наверняка, что это обман зрения. Кира не видела, но чувствовала, что есть в этом лесу что-то, от чего кровь стынет от жути.

Ох, и не зря Гаруда наотрез отказывался показывать другие участки Чистилища кроме пустыни и подземелья. Про мир подводных чудовищ, где нет ощущения пространства и времени, она даже не заикается. Пожалуй, только стремительный как фотоны Гаруда и может там перемещаться, не считая самих обитателей зеркальных разломов, упомянутых, как некие левиафаны. И вот пришла же в голову идея сунуться в место, где протекает третья река мира мертвых, называемая Туони. Гаруда рассказывал, что её воды притягивают души колдунов и психически больных, и назад не выпускает. А если самый могущественный дух Чистилища рекомендует не соваться в это место и сам не горит желанием сюда возвращаться, то это говорит о многом.

Сверху раздался хруст ветки, что в мертвой тишине было подобно выстрелу. Девушка вздрогнула и испуганно заозиралась. Но быстро успокоилась, заметив на ближайшем дереве темную тень с большими светящимися оранжевыми глазами и двумя хвостами с львиными кисточками, исчезающими в пышной кроне. Мор карабкалась повыше, чтобы сориентироваться и понять, куда именно их занесло. Кира была вынуждена признать, что в подобные моменты она была крайне рада компании своего верного Вераса, без которой было бы во много крат страшнее. Её невозмутимая уверенность в собственную неуязвимость и умиротворяющая холодная аура вечного покоя действуют успокаивающе в любой ситуации. При малейшем намеке на опасность Верас готова принять удар на себя и уничтожить угрозу.

“Мы не одни, — повернула голову Мор, глядя куда-то за спину Кире. — Не оборачивайся, иначе он нападет. Смотри на меня и ни в коем случае не делай резких движений”

“Кто там?” — сглотнула девушка, чувствуя на себе плотоядный взгляд.

“Не классифицирован, — огромная кошка подобралась для прыжка, оставаясь невидимой для дышащей чуть ли не в затылок твари. — Помни, не оборачивайся. Это существо только и ждет, когда на него обратят внимание”

То еще удовольствие, между прочим, изображать из себя любующегося красотами туриста, когда тебя сверлит голодным взглядом некая недружелюбная сущность за спиной. Хотя, с другой стороны, могла бы и давно привыкнуть. Осознание опасности и вынужденное бездействие бесили. В любую секунду Кира ожидала вонзившихся в ее плоть ядовитых клыков или когтей, но ничего подобного не происходило, когда как напряжение продолжало накапливаться.

Улучшив момент, Мор спрыгнула за спину хозяйке, случайно проведя по её щеке кисточкой хвоста. Девушка вздрогнула и едва удержалась от желания обернуться, когда позади раздался оглушительный леденящий кровь вопль, звериное рычание, звук разрываемой плоти и небольшая дрожь земли от возившихся в опасной близости громадных тел.

В дерево, на которое смотрела Кира, чтобы ни на что не отвлекаться, ударил хлыст Тьмы, едва не зацепив ее плечо. Возня за спиной стихла, сменившись голодным урчанием и треском раздираемой искаженной души на множество маленьких, тут же поглощаемых кусочков. Мор не умеет подобно Гаруде сжигать своих врагов, растворяя в огне их энергию, которую потом вместе с огнем и выпивают, но обладает способностью, позволяющей ей пожирать врагов прикосновением. Для этого Война обращается в черный туман, который растворяет в себе все, что в него попадет, за считанные мгновения. Таким образом она и Харона переварила изнутри, не оставив от громадной тысячетонной туши ни единой косточки.

Повредившая ствол Тьма поползла по земле назад к своему обладателю, стремясь вновь стать единым целым с большим живым сгустком темноты позади человека. Кира перехватила текучую субстанцию, и та немедленно обмоталась вокруг её руки, не причиняя никакого вреда. Теплая, мягкая и шевелится. Этот кусочек сущности демона был слишком мал для того, чтобы обладать разумом, но был пластичен и покорен чужой воле, принимая любые, даже самые немыслимые формы.

— Сложно поверить, что когда-то ты была такой вот, — медленно повернулась девушка к своей близняшке в столь полюбимшемся той темном балахоне. — Слушай, а если его оставить, то из этого кусочка вырастет новый демон?

— Из этого нет. В нем нет абсолютно никакого потенциала для развития. Если от тебя отрезать какую-нибудь мышцу — то из неё нового человека не получишь.

— Но клонированием можно получить человека из содержащегося в мышце генетического материала, — парировала Кира.

— Это происходит потому, что в исходном материале содержится ДНК. Его можно выделить и поместить в стволовую или половую клетку, из которой и пытаются получить новый организм. В данном случае в этом кусочке нет ничего, кроме сырой энергии и отпечатка моей ауры. Это даже не я в полной мере. На самом деле, я состою из двух типов энергии. Одну ты сейчас видишь в руках, она пластичная и составляет большую часть моей сущности. 99% от всей моей массы. Для меня она выполняет роль защиты и оружия одновременно и управляется собственно духом, как тело управляется ЦНС. Её потеря для меня не опасна, потому как могу легко восполнить. Это, собственно, и есть моя сила, мой резерв. Чем больше я смогу её накопить, контролировать и тратить без последствий — тем выше мой показатель мощи. Если я лишусь всего резерва без остатка, то останусь беззащитной, обессиленной, но не умру, потому как вся жизненная сила заключается в духе. Но при этом я не могу накопить больше, чем весит мой дух в соотношении 950:1. На данный момент я вешу около 2 кг в переводе на количество энергии, заключенной в материи. Для сравнения: обычная душа весит 21 грамм. Это означает, что если я попытаюсь материализоваться в Яви, то при максимально заполненном резерве вся моя энергия сожмется и превратится в материю весом около 1800-1900 кг. Но это распространяется лишь на физическое воплощение только состоящее из моих резервов без применения химических элементов для добавления большей материализации. В случае, если я не буду в облике материального духа, а займу физическую оболочку, то ограничение по массе не действует. Тогда идет расчет на вычислительную мощность для контролирования оболочки больших и сверхбольших масс...

— Стоп, стоп, стоп! Ты мне сейчас... В мозгах все взболтала, — демонстративно поморщилась Кира, потерев переносицу двумя пальцами. — Я не просила тебя проводить лекцию о физиологии духа Войны... — немного подумала. — Хотя это интересно. А что из себя представляет собственно твой дух? По идее ты должна иметь тот же пришельческий облик, что и Гаруда, и сейчас маскируешься под человека. Хотя он кутается в свою силу для защиты от неблагоприятных условий, а не потому, что любит косплеи. Тебе же это делать не обязательно, потому что это твой родной мир и тебе в нем комфортно в любом виде.

— Если бы я знала свой настоящий облик, то я бы его тебе показала, душа моя, — дрогнули губы брюнетки в легкой улыбке. — Гаруда достиг своей внешности в результате тысячелетий эволюции. Или же он выглядел так в предыдущей жизни и это передалось ему в нынешней. Я же, может так статься, вовсе никакого облика не имею. Быть может, существование в виде неоформленного сгустка негативной энергии норма для моего вида.

— Ой да ладно, быть может и у тебя свое лицо есть. Не можешь же ты и в самом деле всегда меня копировать. Всего-то надо, что узнать твое настоящее имя. Один слог уже знаем “Мор”, скоро и остальные части отыщем.

Молчание стало ей ответом.

Мор не очень верила в возможность хозяйки полностью раскрыть свою силу, ведь необходимой для этого усидчивостью и усердием Кира никогда не обладала. А кроме как через своего внутреннего человека, окончить эволюцию и полностью осознать себя Война не может. В отличие от Гаруды, у неё самой лично нет ни души, ни человечности, ни жизни. Мертвецы не развиваются и не имеют будущего. Вот и приходится полагаться на костыли в виде воскрешенной человеческой девчонки, которая, к тому же, уже много лет как сошла с ума. Увы, но не смотря на все меры предосторожности и постоянно удерживаемую искаженную форму оскверняющая негативная аура Чистилища все-таки коснулась разума Киры. Теперь одному лишь богу известно, когда медленно накапливающая гнев и раздражение девушка даст волю эмоциям и пойдет в разнос.

И виноват в этом не кто иной, как сама Верас. Нужно было ещё десять лет назад уходить, ведь живому не место в мире мертвых. Даже Гаруда говорил об этом, предупреждал о возможных последствиях, и Кира не раз спрашивала о возвращении в реальность. По логике Верас должна была послушаться и исполнить веление своей медленно разлагаемой души. В конце концов, у неё достаточно энергии, чтобы прожить в мире живых без пищи и без оглядки на траты силы не одно тысячелетие. В крайнем случае, всегда можно вернуться и восполнить запасы. Нужно было, но видимо зашитые глубоко в подкорку протоколы на этот раз сыграли дурную шутку. Ибо по какой еще причине, как не из-за дремлющих программ, Мор намеренно пошла на внутренний конфликт и подвергание опасности самого дорогого ей существа ради призрачной надежды отыскать погибшего мужа? Самого первого, что открыл ей глаза, подарил Киру и навсегда поменял мировоззрение. Человека, ставшего парой ненавидевшего людей демону. После его смерти все остальные браки были не более, чем попытками вернуться в те времена, но не принесли ничего кроме еще большего разочарования и горечи. Может быть с мужем-Верасом у неё что-то бы и получилось, но третьего она сама удавила из-за боли, что тот причинял её сути своей любовью. Темный дух, рожденный в ненависти, может вынести знаки внимания лишь со стороны своей пары, а все прочие лишь невероятно бесят. Даже Кира, пусть и является по сути кем-то вроде дочери, своей направленной на Вераса теплотой вызывает глухое раздражение. Хм-м, но при этом человечишке не перешло ни капли сил и способностей Войны из-за несовместимости. Она результат слияния душ Киры Вольной и Никиты Рябцева, от Мор ей ничего не перепало в плане наследства, так можно ли считать её за дочь? И вот что еще странно. Когда Мор анализирует свое отношение к Вольной, то сталкивается с внутренним противоречием. Одна часть её сути говорит, что дети – это замечательно. Их надо оберегать ценой жизни и во всем потакать, что Война обычно и делает. Но другая часть, которую Верас окрестила про себя “дикой Тьмой”, настойчиво свербит в глубине духа среди заблокированных воспоминаний и говорит, что дети — опасность. Они моложе, сильнее, смертоноснее. Все сородичи опасность. Их нужно сожрать, чтобы не оказаться сожранными ими. У этой “дикой Тьмы” нет ни друзей, ни врагов; ни хозяев, ни подчиненных; ни любимых, ни ненавистных. Только ты и ЕДА. Мор иногда кажется чертовски соблазнительным обратиться к этой стороне её сути, но подозрительно-испуганный взгляд Киры и настороженный Гаруды отрезвляли и выводили из задумчивости. Но иногда злая часть её сущности пробивается наружу. Мор ничего не помнит, что с ней происходит в эти секунды, но судя по реакции Киры — ничего хорошего. Может, если бы в Кире в качестве сдерживающего фактора не был кусочек души её пары и от нее не пахло бы, как от него, то дух Войны могла бы однажды не сдержаться и поддаться своей дикой природе, наплевав на потерю возможности эволюции...

Война замотала головой и положила ладонь на лоб, не понимая, откуда у неё берутся подобные мысли. Слишком много посторонних мыслей для того, кто родился мертвым. Это медленное оживление приносит с собой массу незнакомых чувств и ощущений, на которые неизвестно как нужно реагировать.

Одним словом, Мор теперь даже мысли не допускает, что может уйти отсюда с пустыми руками и просуществовать еще сколько-то времени без него. А понимание того, что когда-то она сама лично травмировала душу Никиты, вырвала кусок, из которого впоследствии сформировалась Кира, и тем самым выбила этого человека из круга перерождений — толкает вперед лучше любых приказов. Пусть тогда, будучи тупым Верасом, Мор не знала, что натворила, но теперь, когда вместе со знаниями пришло осознание, она ужаснулась. Это каким же нужно быть чудовищем, чтобы собственноручно изувечить родную пару и обречь на прозябание в Чистилище среди прочего мусора? И кто знает, где он теперь. Быть может, уже слишком поздно, и её пара сожрана другими тенями, сошла с ума и превратилась в монстра, либо же сгорела в белом пламени Гаруды? Нет-нет-нет, возможно, ещё можно все исправить. Её сила исцелит его, спасет. Нужно только его найти. Нельзя уходить, не найдя. Мор видела его душу в потоке Леты. Чистую, яркую, неповрежденную. Такую, какой тот был до встречи с одной заблудшей Демоном Севера. Но как бы не хотелось, трогать её было нельзя, чтобы случайно не изменить историю. И вот теперь начинаются сложности. Если нужную оригинальную душу среди триллионов схожих Мор без проблем нашла за секунду, то она не знает, как изменилась духовная структура после того, как из той вырвали кусок. Короче говоря, очень велик шанс, что она могла просто пройти мимо, не узнав свою пару. Но ведь Никита должен её помнить, так? Раз она его не узнает при встрече, то он должен среагировать на внешность Киры, тем самым выдав себя.

На фоне всего этого, Мор невольно косится в сторону Гаруды, присматриваясь к нему получше. Пара — это идеальный партнер, с которым есть возможность оставить общих потомков с вероятностью не менее 90%. И не смотря на то, что дух Мира и дух Войны относятся к разным, враждебным друг к другу видам, их духовная структура довольно схожа. Они являются единственными представителями своих рас на этой планете и, теоретически, только друг от друга они могут оставить потомков, а не клонов самих себя. Еще больший интерес к личности блондина вызывает знание о том, что духу Мира, как и ей, необходима человеческая душа в качестве основы для формирования. И пусть крайне низка вероятность того, что тем человеком, из которого развился Гаруда, окажется Никита хотя бы из-за несоответствия дат и потому что военный пилот никак не был связан с корпорацией “Рассвет”, но абсолютно быть уверенной в обратном Мор быть не может. Так что Войне тоже крайне интересно знать настоящее имя своего оппонента. Да и характер с Никитиным у Гаруды довольно схож. Пусть до эксперимента Вольная и была неспокойным ребенком, но после слияния с частью души Никиты — получилась поистине адская смесь, причиняющая окружающим массу головной боли и унижения. Как и Никита, Гаруда любит музыку. Ветреный светлый огонек, всегда тянущийся в небо и мечтающий однажды обрести крылья. Да и говорил серафимчик когда-то, что остается в Чистилище не столько из-за страха воскреснуть в реальности не в ту временную эпоху, сколько из-за того, что все эти тысячелетия ждал кого-то. Ждал её. Именно поэтому постоянно крутится рядом, обучая и не желая упускать.

И вроде бы все сходится, но был один существенный минус, который заставляет Мор сохранять дистанцию с пустынным демоном, не решаясь сделать к нему навстречу решающий шаг.

Гаруда. Ненавидит. Киру.

Разве может создатель отворачиваться от части своей души? Так что пернатик пока под сомнением, но полностью вычеркивать его не стоит...

— Эй! Ты в кому впала что ли?

— Мр? — вынырнув из потока мыслей, сфокусировалась на человеке Верас.

— Тебя что опять заглючило? — с подозрением уставилась Кира в невинные рыжие глаза.

— Вовсе нет, я прекрасно слышала и запомнила все, что ты сказала. Просто только сейчас пропустила эту информацию через сознание, сочтя её задержку безвредной.

— Ты и так можешь? — пробормотала девушка, озадаченно потерев щеку. — Погодь, это значит, что ты меня проигнорировала?

Мор описала глазами полукруг, давя вспышку раздражения, и пожала плечами, уйдя от прямого ответа.

— На самом деле твой вопрос довольно прост, — полностью переварив все сказанные девушкой слова во время ухода в себя, задумчиво опустила глаза Мор, проведя ладонью по груди снизу вверх. — Но при этом невероятно сложен. Я не осознаю всего процесса полностью. Это происходит инстинктивно, и не требует вмешательства моего сознания.

— Ну, в принципе, людям тоже надо поддаться своим инстинктам ради такого дела, — Кира погладила приятно щипавшую кожу Тьму и протянула обтянутую чернотой, как латексом, руку Верасу. — Мне просто интересно, как это происходит у неорганической формы жизни. Если отщипнуть от тебя кусочек Тьмы недостаточно для получения нового демона, то как ещё духи могут размножаться?

— Как я говорила, здесь всё просто. Мне просто надо отдать свое сердце.

— Э? – округлила глаза Кира. — В смысле? Ты же говорила, что не способна влюбляться и это тебя убивает!

— Ну так я и не в переносном смысле говорила, а в прямом, — хмыкнула Мор, все еще держа ладонь посреди груди. — Вот тебе краткий обзор на мою физиологию. Ранее я говорила, что на самом деле настоящая я составляет всего около 99% того, что ты видишь. Запоминай внимательно, человек, и больше не заставляй меня делать так ещё.

С последним словом человеческая рука превратилась в черную четырехпалую лапу с крючковатыми темными когтями, которые впились в её собственную плоть, с треском и чавканьем разрывая грудную клетку надвое. Никаких внутренностей, никаких брызг крови или гримас боли. Когти аккуратно сдвинули правые черные ребра в сторону, обнажая скрытый в глубине объемистый сгусток оранжевого света, совсем не похожий на настоящее сердце и превышающий оный орган в пять раз. От этого сгустка во все стороны тянулось множество сосудов с яркой оранжевой жидкостью, растекающейся по всему духовному телу.

— Судя по заложенному в меня знанию на уровне инстинктов, чтобы я могла оставить себе подобного, я должна разделить себя на неравные части. Большая часть вместе со всеми накопленными знаниями и способностями заворачивается в небольшое количество Тьмы и помещается в чужое тело так же, как оса-убийца помещает свою личинку в другое насекомое. Полученный зародыш, оказавшись в благоприятной для развития среде, поедает изнутри своего носителя и занимает его место. На этом мое формирование останавливается, потому как, пожрав носителя, я столкнулась с недостатком пригодной для усвоения энергии. Как я поняла, нейростимуляторы значительно смягчили для меня условия существования. Огромное количество жизненной энергии свели потери моего собственного потребления почти до нуля, отчего необходимость в питании снизилась. Но при этом для моего формирования и дальнейшего роста она абсолютно не годилась, отчего я застыла на одной планке развития. Строительного материала для моей сути в качестве испорченных душ ещё живых, получаемые за мою работу, хватало ровно настолько, чтобы не началась деградация до стадии зародыша и удержания на уровне младенца. Одним словом, с помощью нейростимуляторов меня превратили в неразумное покорное оружие, пожирающее тех, на кого укажет тот, в чьих руках находится конец моего поводка, без угрозы бунта с моей стороны. Вероятно, и мой оригинал находился на той же стадии развития, что и я, будучи простым Верасом. То есть, не развился дальше уровня младенца. Его могли приказом заставить разделиться и вложить своего клона в тебя... Не имею понятия, зачем Рассвету это было нужно, потому как знания моего оригинала заблокированы. Я лишь выдаю предположения на основе имеющихся данных, — торопливо добавила Мор, заметив каким взглядом посмотрела на нее хозяйка.

При этом она разжала пальцы, и ребра быстро вернулись на место, скрывая уязвимое нутро.

— А что происходит с оригиналом после разделения? — потерла переносицу двумя пальцами Вольная.

— У оригинала остается меньшая часть сущности. Со временем дух восстанавливается до прежних параметров, но возможность оставлять себе подобного навсегда утрачивает. А я пусть и бессмертная, но не вечная. У меня всего одна жизнь и когда она подойдет к концу, то я просто исчезну, распавшись на составляющие так же, как органика распадается на более простые соединения. Так что подобный способ, как создание собственного клона со всей силой и накопленными знаниями логичнее осуществлять незадолго до гибели. Вот такой способностью наградила нас природа на случай, если в течение жизни не удастся найти подходящего партнера для создания общих потомков.

— Погоди, так создание своего клона — просто запасной вариант? И духи тоже могут иметь детей друг от друга?

— Разумеется. Ведь если не смешивать данные между организмами, то о какой эволюции может идти речь? — цокнула языком Мор. — Однако природой для успешного слияния установлен ряд ограничений. Во-первых, оба партнера должны быть равного уровня развития. Во-вторых, их сознания должны быть разного пола.

— Духи не имеют пола! Ты с Гарудой не один год мне это втираете! — воскликнула Кира.

— Тц-ц-ц... – неодобрительно зашипела демон, напоминая в каком месте они находятся. — Это правда. Но так сложилось, что наши сущности развиваются на базе существ, разделенных на два пола. Если бы у людей было три или четыре пола, то и на нас это отразилось бы тоже. Я не являюсь женщиной, но из-за того, что я с момента осознания провела в женском теле и до недавнего времени была тобой — мое сознание сформировалось как женское. При необходимости я могу поменять свой пол, но на перемену понадобится несколько суток. Вот только Гаруде это вряд ли понравится. Отношения между нами и так не теплые из-за того, что мы принадлежим к враждебным друг к другу видам, но уровень агрессии может резко повыситься, если я перестану соответствовать хоть одному критерию в качестве подходящего полового партнера. Ведь как бы все не сложилось, мы оба не можем игнорировать тот факт, что мы единственные представители своих видов. Пусть инстинкты и кричат нам пустить друг другу кровь, но разумом мы понимаем, что гораздо перспективнее объединиться и увеличить свое число, чем до бесконечности продлевать свое существование клонированием в одиночестве.

— В смысле, увеличить свое число? То есть, если ты решишь связаться с Гарудой, то ваши дети... А кем они будут?

— Без понятия. В данном случае, возможно два варианта. Либо же зародыш окажется нежизнеспособен и сразу же погибнет, либо в результате нашего слияния получится новое существо, обладающее способностями обоих доноров.

— А это ваше слияние... Оно... Как происходит? — замялась Кира, смутившись.

— Органик, — фыркнула Война. — Почти так же, как и клонирование. Только в данном случае кусок сущности у каждого берется в два раза меньше и сливается в один. Согласно моим расчетам, подобную операцию с Гарудой мы можем повторить только раз, после чего запасов нашей сущности хватит ещё на клона, но уже с немедленным уничтожением оригинала. В конечном итоге, если наше с ним слияние пройдет успешно, то на этой планете будет дух Войны, дух Мира и созданный ими гибрид. После того, как клоны вырастают, они могут вновь попробовать объединение друг с другом либо же с этим гибридом. И тогда существ будет уже четверо. Таким образом, с каждым новым поколением нам подобных будет все больше и больше, а с учетом, что потомку от доноров переходят все знания и умения... Возможно, в конце концов получатся такие существа, которых принято считать богами. И по сравнению с нашими потомками мы не более, чем дождевые черви.

— Но это в случае, если светлый и темный духи могут скрещиваться между собой, — спустила ее с небес на землю Кира. — Вот только, если подобное возможно, то почему вас до сих пор только двое?

— Резонно, — после недолгого молчания, была вынуждена признать Мор. — Ни одного гибрида замечено не было. Значит, наши с Гарудой предки не вступали в союз между собой, либо же созданные ими зародыши оказывались нежизнеспособными.

— Ладно, мы ещё можем сколько угодно стоять здесь и обсуждать биологию, но давай все же узнаем, где мы оказались и как отсюда выбраться.

— Как пожелаешь, душа моя, — безразлично пожала плечами Верас, отворачиваясь. — В какую сторону пойдем?

— Да по-моему, тут без разницы. Куда ни плюнь — везде деревья!

Плюх!

Не успела девушка договорить, как с первым же сделанным в сторону шагом внезапно провалилась.

Мор среагировала мгновенно, опутав появившимся хвостами талию близняшки и схватив руками поперек груди.

— Че за херня?! — огласил округу громкий мат. — Откуда в сосновом бору зыбучие пески???

— Тц-с-с-с... — прошипела демон изменившимся голосом с нотками металла, вытаскивая свою душу назад на твердую поверхность. — Это не пески. Это болото. В этом месте разливаются воды мертвой реки, присыпанные сверху опавшей хвоей.

И чтобы подтвердить свои слова, ударила хвостами по тому месту, куда только что провалилась Кира. Никакого всплеска не последовало. На том участке снова была твердая земля.

Близняшки переглянулись. Получив немое разрешение, Мор приняла животный облик, на всякий случай обмотала хвосты вокруг человека и медленно на четверых лапах двинулась к той точке, прощупывая землю под собой.

Ничего.

И вдруг Кира вновь провалилась под землю, но на этот раз демон была настороже, и человек успела погрузиться в неизвестно откуда взявшуюся воду по щиколотку, а не по колено. Хвосты резко вздернули пискнувшую человечишку в воздух и усадили на привычное место на спине черного зверя.

— А это место куда более коварно, чем кажется на первый взгляд, — заключила Кира, вцепившись пальцами в длинную дымчатую шерсть на загривке. — Что не так с этой землей? Попробуй сделать яму.

Верас немедленно выполнила приказ. Не меняя своего облика, Мор обратилась к своим неиспользуемым внутренним резервам и вокруг появились огромные щупальца Тьмы, которые обратили в щепки ближайшее дерево и вырвали его с корнем. Это получилось на удивление легко, потому что дерево оказалось закопано в землю всего на метр. Дальше плескалась темная вода.

Тут повсюду была вода, присыпанная сверху песком, костями и хвоей.

— Так... — стала серьезной Кира, по новому осмысливая ситуацию, в которой они оказались. — Давай отсюда выбираться. Мне будет совсем не сладко, если ты вернешь свою настоящую форму, искупавшись в водичке. Вернемся туда, откуда появились. И давай держаться подальше от земли!

Мор дважды повторять не нужно. В один прыжок она уже сидела на верхушке дерева, а вторым быстро переместилась туда, где они появились. Спустившись, она описала круг по земле, но никакого прохода или обратного перемещения не случилось. Демон с вопросом повернула голову к хозяйке, ожидая дальнейших распоряжений.

— Ну и что будем делать? — Кира сама не знала, как быть в такой ситуации.

Мор фыркнула, прикрыв на несколько секунд светящиеся грейпфрутовые глаза. И как тут строить из себя покорного слугу и воплощение силы, если эта девчонка вечно интересуется её мнением? Разве люди спрашивают совета у своей ноги, куда идти? Но с другой стороны, подобное отношение на равных несомненно радует. А все потому что она так до конца и не разобралась, как себя вести. Как Верас или как Мор?

Неопределенность в собственном статусе и положении в мире сбивает с толку.

— Можно попробовать призвать Гаруду, — стукнула хвостом по земле большая черная кошка. — Он здесь уже бывал и должен знать, как отсюда выбраться.

— А в обмен выполнять ответную услугу? — передернула плечами Кира. — Да воображение этого петуха белобрысого страшнее всех возможно обитающих здесь тварей! Еще попросит ради прикола залезть в такую жопу мира за очередной чудодейственной соплей какого-то монстра, что вовек не выберемся! Ну его нахрен! Давай просто пройдемся и разведаем обстановку, может быть и сами выберемся.

По мере сказанного, Мор все больше сужала глаза, не перебивая, но когда близняшка закончила говорить, неожиданно издала короткий высокий оглушающий звук, похожий на зов, прокатившийся эхом по всему Чистилищу.

— Что это было?! — подождав, когда звон в голове утихнет, ошалело уставилась на нее Кира.

— Предупреждение. У меня плохое предчувствие насчет этого места, а Верасов всегда учили доверять своей интуиции. Даже если хозяева делают все возможное для своего убиения, я все равно должна обеспечить возможные пути отхода.

— И поэтому ты его всё-таки призвала, — нахмурилась та.

— Ради твоей же безопасности, душа моя.

— Эх, и что же мне с тобой... Откуда исходит этот звук? — внезапно оборвала сама себя, прислушиваясь.

Мор немедленно навострила кошачьи ушки, поведя вначале одним, потом другим, и уставилась на хозяйку с вопросом, ничего не обнаружив.

— Туда, — указала Кира в сторону, откуда был лишь ей слышимый звук.

Верас немного помедлила, пристально взглядываясь в душу. Интуиция вопила, что на этот раз, не стоит следовать чужой указке, но ослушаться она не могла, потому и двинулась в указанном направлении, стараясь держаться ближе к деревьям, чтобы вскарабкаться на них в случае, если начнет проваливаться. Но земля была твердой, отмершая трава и хвойные иголочки тихо шуршали под лапами, а вскоре Мор и сама услышала привлекший внимание подозрительный звук. Это была песня?

In the middle of the forest wild

В самом сердце дремучего леса

He’s kneeling in front of a pond so wide

Он становился на колени перед водоёмом, столь широким,

Staring into dark and silent waters

Вглядываясь в тёмные и спокойные воды,

He joins the stream taking the hand of other

Он слился в одно целое с потоком, держась за руку с другими.

Да, точно, песня. Но какой нормальный будет петь посреди леса, полному всяких опасных тварей? Да еще так проникновенно, с душой. Конечно же тварь ещё более опасная!Только идиот не поймет, что это ловушка!

“Кира...” — повернулась к своей наезднице Верас.

— Давай вперед! И без возражений! — вдруг ответила та, похлопав пантеру по шее.

“Ты серьезно?” — наградила её Мор сомневающимся взглядом.

Но слова были произнесены, запрет сработал, и недоумевающему демону не осталось ничего другого, как молча перебирать лапами.

Песня становилась все громче, слова все четче, а неизвестный исполнитель всё ближе.

See how your brothers lay in waters

Смотри, как покоятся в водах твои братья,

If you just let them hide their tears

Если ты позволишь им скрыть слёзы.

Shallow waters eating brothers

Мелководье братьев поглотило,

Darkest whirlpool let me pass

Мрачнейший водоворот позволил мне миновать

Stream of sorrow wide and narrow

Горестный поток, столь широкий и узкий,

Let this sad soul pass your halls

Позволь же этой печальной душе миновать твои залы.

Shallow waters eating brothers

Мелководье братьев поглотило,

Darkest whirlpool let me pass

Мрачнейший водоворот позволил мне миновать

Stream of sorrow wide and narrow

Горестный поток, столь широкий и узкий,

Let this sad soul pass your hollow halls

Позволь же этой печальной душе миновать твои пустые залы.

Лес неожиданно кончился, и они оказались на поросшем высоким камышом берегу.

Мор остановилась, низко опустив голову и прижав уши, а Кира невольно приподнялась на её спине, подавшись вперед.

Среди зарослей у самой кромки воды спокойной темной реки стояла высокая женщина в белом платье и с темными волосами. Когда они показались из леса, она перестала петь, повернув к ним заплаканное мертвенно-бледное лицо, после чего зарыдала еще горьче и шагнула в воду.

— Стойте! — окликнула её девушка, спрыгивая на землю.

— Кр-р-р-р... — зарычала на неё Мор, собираясь остановить глупую хозяйку, но резко замолчала, когда перед её носом появился запрещающий жест.

— Не лезь, — коротко обронила Кира, даже не оборачиваясь на Вераса.

Женщина снова обернулась и медленно пошла дальше в реку, роняя слезы. А потом она вновь запела.

Along the black death-land river

Вдоль черной реки земли мертвецов

The mother runs and tries to find her son

Бежит мать и пытается найти своего сына.

Searching for her lost hero she wades the river deep

В поисках пропавшего героя она реку глубокую переходит вброд,

To her belt in mud

Увязнув по пояс в иле.

Oh! Heavy-hearted am I

Какая же тяжесть у меня на сердце!

Tuoni has taken my son!

Туони забрал у меня сына!

Oh! Heavy-hearted am I

Какая я же тяжесть у меня на сердце!

Tuoni has taken my son!

Туони забрал у меня сына!

“Куда ты собралась?” — зажала в саблезубой пасти руку, не позволяя приблизиться к женщине.

— Надо ей помочь!

“Что?” — от удивления ослабила челюсти.

Вот он, минус эмоций.

Кира воспользовалась заминкой Вераса, освободив руку, и быстренько припустила в сторону берега.

Мор возникла на ее пути, соткавшись из теней в виде четырехметровой фигуры в темном одеянии.

— Ты совершаешь ошибку, человек. Эта женщина не нуждается в помощи.

— Не стой у меня на пути! — даже не замедлилась та, упрямо продвигаясь к воде.

Верас отскочила в сторону, не выходя из образа по-звериному припадая к земле, и непонимающе посмотрела вслед человеку.

— Ты самоубийца, — сузив зрачки, зашипела в спину хозяйке. — Разве ты не понимаешь, что тебя просто заманивают? — перевела взгляд с зашедшей по колено в воду Киры на женщину.

Та остановилась на глубине, где вода достает ей до груди. Не переставая петь и плакать об утерянном сыне, она тянула руки к приближавшейся девушке. Среди её пальцев сверкнули знакомые прозрачные нити.

Мор всё поняла.

В мгновение ока она бросилась в воду, не обращая внимания на то, как с шипением чернеет ее кожа, превращаясь в дым, и как она теряет человеческий вид. Сейчас главное не потеря искаженной формы, а вытаскивание этой идиотки из когтей речной ведьмы, взявшей Киру под контроль с помощью звука. Только сейчас Верас вдруг осознала, что у неё нет иммунитета против звуковых колебаний, совпадающих с её собственной частотой. В Чистилище нет воздуха, но эта тварь научилась передавать звук по воде. От подземных вод неслышимые частоты поднимаются вверх по корням деревьев, и выходит так, что поет не только эта тварь, но и весь лес. Мор не попала под контроль только из-за разницы в силе, хотя и она начала испытывать некоторое притяжение, многократно усилившееся стоило лишь Кире вступить в воду. У человека же никакой защиты не оказалось.

— Нет! Не трогай меня! Отпусти! — забилась в хватке девушка, тут же уйдя под воду с головой, когда Верас против воли выполнила приказ и уронила её.

— Тц-ц-ц, надо было сразу закрыть тебе рот! — гневно оскалилась Война.

Раз Киру уже нельзя вытащить из реки, значит придется сделать водоем безопаснее.

Вместо четырехметровой фигуры с черной кожей, в черном одеянии и с алыми глазами появилось бесформенное черное облако, устремившееся к речной ведьме.

Сирена с настороженностью отнеслась к метаморфозе могущественного духа, но прятаться и переставать петь не стала. И на то были причины. Ведь дух Войны УЖЕ принадлежал ей со всеми потрохами из-за того, что она управляет той, кому подчиняется Тьма.

— Нет! Не смей её убивать! — успела подняться и крикнуть Кира.

Шах и мат.

Не дотянувшийся до врага черный туман сгустился и вновь соткался в темную фигуру, выглядевшую ОЧЕНЬ ЗЛОЙ.

— А что ты мне тогда прикажешь делать?! — развернулась к хозяйке Мор, скрывая шок.

— Да мне плевать, что тебе делать, просто оставь меня в покое!

— Кира... — злость сменилась на растерянность и испуг.

— Проваливай! — хлопнула ладонью по воде девушка, поднимая брызги. — Не хочу тебя больше видеть, слышишь?!

— Ты не посмеешь... — в голосе демона, уже не похожем на женский, прорезалась сталь, отчего каждое слово напоминало скрежет ржавого механизма.

— Я сказала, уходи! — перешла на крик Кира, вновь двинувшись в сторону сирены. — Вы мне все надоели! Что ты, что придурочный ангел! Лучше бы я с вами вообще никогда не связывалась и умерла бы спокойно! А еще лучше, если умрешь ты! Ведь для тебя это так просто? Убей себя!

— Если подтвердишь последнюю фразу, то в силу вступит условие, и я приступлю к уничтожению всего живого, начиная с этого места, а после уже уничтожу свою сущность, — холодным тоном ответила Верас, зажигая на ладони голодное черное пламя. — Приступать к выполнению?

— Эм... Пожалуй нет, — побледнела лицом Кира. — В таком случае просто проваливай с моих глаз и не возвращайся!

— Что ж, если таково твое желание, я не могу его игнорировать, — сказала вслух Верас, гася черный огонь, но смотрела совсем не на хозяйку.

Налитые кровью светящиеся глаза вперились в похожую на нее саму фигуру темноволосой женщины, оказавшейся прекрасно замаскировавшимся марионеточником. Мор отлично видела возмущения в её духе, говорящие о борьбе жадности с осторожностью. Сирена с явной неохотой отдает через Киру приказ уходить, но этот сохранивший разум дух была не глупа, чтобы пытаться поглотить существо, превосходящую её саму минимум в десять раз. Очень жаль, ведь если бы жадность победила и сирена через человека отдала приказ не сопротивляться, то Мор бы сама поглотила эту дрянь изнутри. Энергия неискаженной Войны слишком ядовита и разрушительна даже для не менее древних и опасных монстров Чистилища. Речная ведьма решила обойтись синицей в руках, намереваясь утащить Киру на дно и там съесть, предварительно отослав духа Войны куда подальше. Понимает, что стоит лишь погаснуть сознанию хозяйки, как до того покорное, сотканное из Тьмы бесформенное чудовище лишится контролирующего элемента и незамедлительно бросится. А вот под водой Война до неё уже не доберется, как бы зла и сильна не была. Если уж Гаруда не сумел добраться, как бы не клялся выловить из мутной водицы, то и Мор не сумеет одолеть речную ведьму в родном домене, где каждое дерево и каждая травинка напитывает силой и восстает против врага.

— Тц-ц-ц, — зло цыкнула напоследок Верас перед тем, как исчезнуть с берега.

Сирена проводила настороженным взглядом разъяренного темного духа, а когда Мор исчезла за границей леса, то немного расслабилась и повернулась к молчащей девушке. Конечно, по сравнению с Войной резерв у этой урезанной душонки был что зернышко на фоне мешка пшеницы, да и подозрительно от той фонит ещё и энергетикой пустынного демона, но претендовать на нечто большее слишком рискованно. Надо сделать всё быстро и вернуться на безопасную глубину до того, как разгневанное чудовище, лишившееся контролера, бросится мстить за хозяйку. Пф-ф-ф, и каким образом это ущербное недоразумение получило власть над этим невероятно сильным духом? Может быть, не поглощать эту душу полностью, чтобы навсегда заиметь в слугах подчиняющегося человеку могучего демона? Отличное оружие против одного наглого блондина, когда тот в очередной раз заскучает и придет “рыбачить” на берег Туони. Будут ещё ходить тут всякие, как у себя дома, каждый раз угрожая сжечь её лес... И ведь может, зараза, если бы ему не нравилось здесь гулять!

Вновь натянув на маску лица скорбное выражение, женщина призывно вытянула руки и вновь запела, приманивая свою добычу ближе.

Fear in her heart she calls her son,

Страх сковывает сердце, она зовет сыночка.

As she rakes the Tuoni river and sees the black swan

И, прочесывая реку Туони, она видит черного лебедя.

Now she wades the river deeper to deathlands shoals and shallows

Она переходит реку вброд, все дальше к мелководью,

And finds her son

И находит родного сына.

Oh! Heavy-hearted am I

Какая я же тяжесть у меня на сердце!

Tuoni has taken my son!

Туони забрал у меня сына!

Oh! Heavy-hearted am I

Какая я же тяжесть у меня на сердце!

Tuoni has taken my son!

Туони забрал у меня сына!

С каждой новой строчкой песни Кира делала по маленькому шажочку навстречу, пока уровень воды не стал достигать середины груди. Любые попытки сопротивления давились на корню, и вот девушка уже тянет руку к своему убийце. Темноволосая женщина с последним её шагом потеряла человеческий облик. Кожа посерела и лопнула, как у утопленника. Из трещин сочилась темная жидкость, смешивающаяся с водой. Вероятно, за счет этого речной ведьме удалось превратить Туони с окрестностями с свой личный домен. Истрепанная дырявая одежда, облепленная тиной, водорослями и фирменной для каждого пленника мира мертвых паутиной проклятия, вытягивающей жизнь. Носа и глаз не было, словно обглоданные рыбой, а вместо рта — круглое отверстие с множеством острых зубов по краям. До того изящная женская рука превратилась в лишенные мяса обтянутые кожей кости с длинными почерневшими ногтями. Этой рукой мертвая сирена схватила несопротивляющуюся Киру, а вторую положила на талию, притягивая к себе так, словно собиралась поцеловать.

Но сделать этого ей не позволили.

Из ниоткуда появилась неизвестная тварь, человека напоминающая лишь отдаленно. Скорее это был сконцентрированный сгусток Тьмы с алыми огоньками вместо глаз и большими когтями-ножами. Узнать в этом существе ушедшего темного монстра было почти невозможно, потому как эта тварь была неразумной и во много крат слабее. Но чего в нападающем хватало, так это самоуверенности. Опешив от того, что кто-то столь нагло выдирает добычу чуть ли не из зубов, мертвая сирена на мгновение замешкалась и с трудом увернулась от когтей-ножей, едва не срезавших ей голову. Для этого ей пришлось разжать хватку и выпустить Киру, чтобы иметь больше маневренности. Тьма только этого и добивалась, вцепившись в дезориентированную душу, как мучимый жаждой кровосос в девственницу. Но вместо того, чтобы удирать как можно дальше с добычей до того, как хозяйка этих мест отойдет от возмущения и прибьет обоих, сгусток Тьмы принялся поглощать душу на месте. Множество черных щупальцев облепили духовное тело, как вторая кожа, а прошившие Киру насквозь когти вдавливали в себя с такой силой, что последовал хруст костей. Несколько секунд — и душа окажется полностью внутри кошмарной твари, но до тех пор нападающий не может ничего больше делать или как-то защититься. Не воспользоваться чужой идиотией в данном случае — преступление. Но стоило лишь речной ведьме начать поползновение в сторону двойной добычи, как краем глаза она заметила знакомую вспышку и поспешила нырнуть под воду.

Яркий раскаленный луч света вскипятил воду в том месте, где она только что была, спустя жалкие доли секунды, но рассеялся на глубине полуметра, зацепив лишь краешком без особого вреда.

— Как же меня бесит вода Чистилища! Ни испарить, ни просветить, а уж мутанты в них пострашнее чернобыльских! Какие химикаты сюда сливают? — сокрушался на берегу Гаруда, раздосадованный промахом.

— Явно не те стероиды, на которых отожрался такой бройлер, как ты! — всплыла чуть в стороне голова утопленницы, принявшей человеческий облик. — Летают тут всякие, муть со дна поднимают, отобедать спокойно не дают!

— Но-но! На чужое добро не разевай роток! На мою добычу позарилась?

— Ишь ты, наглый какой! Сам палец о палец не ударил, ждал, когда я всю работу выполню, а потом прилетел на готовенькое и уверяешь, что это твоя добыча?

— Что мое — то мое! А что твое — тоже мое! Всех в округе уже схомячила, и все мало! Что ты сделала с беднягой Слэндерменом? — гневно потряс зажатым в кулаке обрывком красного галстука. — Он мне ещё пятьсот лет должен долг отрабатывать за коллекционного монстра, когда я развлекался их сбором! А ты и до него добралась, троглодит?!

— Это не я! Это все она! — перевела стрелки сирена на неподвижно застывшее в воде чёрное нечто, спокойно пожравшее душу и теперь не знающее, что дальше делать. — Вернее, они. Их тут двое было! Какая-то ущербная девчонка и подчиняющийся ей опасный монстр! Монстр ушёл, а девчонку у меня вот эта пакость утащила прямо из-под носа.

— Хм-м-м... — заинтересованно промычал блондин, внимательно просвечивая голубыми глазами упомянутое существо. — С другой стороны, туда ему и дорога. Будет знать, как преследовать в пустом лесу маленьких девочек. Вполне можно не пережить встречи с их внутричерепным зоопарком, — узнав в сгустке Тьмы деградировавшего до нулевой ступени эволюции Вераса, Гаруда решил замять тему с прибитым должником. — Но на кого ещё думать, как не на тебя? Ты свое рыло в зеркале видела, какое отожрала? Неудивительно, что река из берегов выходит! Пойдем, я проведу к разлому. Полюбуешься на свои непотребства на боках, — поманил к себе тонким когтистым пальчиком серафим.

— Мне и отражения в воде вполне хватает! — хмыкнула женщина на столь дешевый трюк. — Подойди поближе и сам убедишься, что Туони не хуже разломов.

— Прости, но я не брал с собой плавки, — изобразил раскаяние шестикрылый, проведя ладонью по взъерошенному затылку. — Да и нынче не сезон для купания, — сузившиеся в прорезях маски глаза посинели и налились холодом. — Может, лучше ты на берег выйдешь? Поговорим. Хватит в воде сидеть, как опухшая жаба. И так синяя вся. Согреться тебе нужно.

— Ищи наивных, крыса пернатая! Будто я не знаю, что стоит мне высунуться, так ты меня продырявишь сразу!

— А сама меня как будто утопить не мечтаешь! Знаешь же, падаль этакая, что вода, а особенно мертвая вода, — полностью противоположная мне стихия! Я змееед, а не утка!

— Ну так и проваливай! Чего приперся?! — хлопнула ладонью по воде женщина.

Одновременно с этим земля под Гарудой обвалилась, обнажая мутную темную воду. Но тот ничуть не смутился. Наполовину расправив одну из трех пар крыльев, он сгустил под собой невидимый поток частиц и встал на него, как на ступеньку.

— Сколько веков прошло, а фокусы все те же. Это только в первый раз по незнанию я попался. Больше меня таким не проймешь, — насмешливо фыркнул дух Мира.

Полуразложившаяся брюнетка зло заскрипела зубами.

Из заполненной водой ямы поднялось полностью состоящее из темной воды пятнадцатиметровое щупальце и попыталось прихлопнуть нежелательного посетителя, но беспомощно разбилось об невидимый сферический щит, окружающий серафима.

— Успокойся, рыбий корм, и закопайся на своем дне, — подбросил на ладони приличных размеров белый огненный шар с детонирующим эффектом Гаруда. — Или мы давно не играли в “догони меня фаербол”? Лет сто прошло, не меньше, с последнего раза. Может быть, мне снова рыбку поглушить? Вдруг на этот раз мне повезет и ты всплывешь кверху брюхом?

В ответ ему прилетела пятиэтажная матерная конструкция, перешедшая в бульканье. Связываться с чокнутым пиротехником сирене не улыбалось. Пусть он и не может достать её на дне, но вот прическу попортить своими “подарочками” еще как.

— Теперь, что касается тебя... — перевел шестикрылый недобрый взгляд с уплывшей мертвечины на неподвижно застывшего Вераса. — Долго собираешься в воде стоять и терять светлую ману? Иди сюда.

Темный дух никак не отреагировал, находясь в прострации без единого проблеска разума.

— Столько сил и нервов на твою прокачку, а в результате вернулись к тому, с чего начали, — тяжело вздохнув, изобразил фейспалм и покачал головой. — До какого состояния ты себя опустила, что перестала соображать? И ради чего? Ради этого паразита, задаром пользующимся твоим покровительством без какой-либо отдачи? Поступила бы как я — растворила бы своего носителя в себе, и дело с концом.

Никакого отклика.

— Ладно, не хочешь по-нормальному — буду тогда вытаскивать тебя через протоколы.

Покопавшись в памяти, он сумел отыскать там единственное сохранившееся лицо сотрудника, с которым когда-то встречался. Увы, но кроме него из прижизненной памяти до отравления нейростимуляторами, выжегшими разум и душу, ничего вспомнить не удавалось. Наверное, этот человек был важен для него когда-то, раз его облик настолько крепко засел в памяти. Но самое главное Гаруда точно помнил строчки из личного дела, что этот человек был связан с Верасами. Фотография к личному делу прилагалась.

Кашлянув в кулак, наугад меняя голос, дух-оборотень встряхнул одежду, превратившуюся в форму с характерной символикой в виде половинки солнца в изумрудной букве “Р”, провел пятерней по быстро укорачивающимся волосам и впервые за многие годы снял маску, открывая самое обычное человеческое лицо средних лет без отличительных черт. Серые глаза с нормальными круглыми зрачками без светящейся и переливающейся радужки оценивающе посмотрели на руки, убеждаясь, что на них больше нет когтей, пробежались по одежде, выискивая изъяны, после чего Гаруда облизнул серо-голубым язычком губы. Выругался, уколовшись о клыки, и исправил косяк с неправильной расцветкой и зубами.

— Что ж, похоже, я на верном пути, — заметил проявление внимания к себе Вераса после того, как заглушил свою ауру и замаскировал её под человеческую. — Ирина Лаврова! К тебе обращаюсь я, твой создатель! Живо подошла сюда!

Не успел он договорить, как демон оказался на растоянии вытянутой руки, возвышаясь темной громадой. Потому как в отличие от Гаруды, Верас пребывал в духовном облике, не обрамленным в человечую форму. И это не очень понравилось уменьшившемуся, ставшим не очень высоким мужчине, которому показалось, что на него давят таким образом.

— Что за вид? Настоящий убийца должен ничем не выделяться на фоне своих жертв и выглядеть безобидно, а не кричать своей внешностью “Вам всем п€$д@!” Немедленно замаскировалась!

Верас на секунду замешкался, но после стал уменьшаться и уплотняться, пока не принял облик своего живого тела, отличающимся от настоящего лишь прямыми дымчатыми волосами, что были чернее самой Тьмы, да алыми глазами без радужки и с вертикальным тонким зрачком.

— Хм-м-м, так уже получше, — сверху вниз осмотрев ставшую немного ниже его девушку, Гаруда по веянию прижизненной привычки хлопнул себя по карманам и выудил оттуда спешно наколдованную пачку сигарет. — Четырнадцатая, доложи свой статус.

— Режим ожидания команд, — безжизненным сухим скрипучим голосом ответила демон, не сводя с него нечеловеческих глаз.

— Ясно, значит Кира временно в глубоком отрубе, а без неё в таком состоянии ты и шага без приказа не сделаешь, — покрутил в пальцах сигарету, не спеша ее зажигать. — Сделай так, чтобы она никогда не очнулась, — прямо посмотрел в демонические глаза напротив.

— Недостаточно прав, — холодно отказала Лаврова, немного опуская голову в знак угрозы.

— Это у меня-то? — замер от такой новости мужчина. — На каком же это основании?

— Ты не Алан Курд, — алые глаза засветились чуть ярче, повторно считывая его ауру. — Ты похож на него. Внешне. Но я вижу и другие отклонения, говорящие о том, что ты не знаешь точной духовной структуры моего создателя. Профессор Курд был маньяком науки, у которого руки по локоть в крови. На твоей же совести реки крови невиновных.

— Мда, не прокатил фокус, — пожал плечами оборотень, не выглядя расстроеным.

Подпалив сигарету белым огоньком на большом пальце, он затянулся и выдохнул облачко иллюзорного дыма. Никакого вкуса или эффекта. Все равно, что курить воздух. И вот это было реально обидно. Как же он соскучился по настоящему табаку. Растроенный в лучших чувствах, Гаруда досадливо сплюнул голубоватой плазмой, расплавившей камень, и выбросил поддельную сигарету, развеявшуюся белым светом, не долетая до земли.

— Чего же ты меня тогда слушаешься, если знаешь, что я не твой создатель? — вновь взглянул на замершего Вераса, неторопливо возвращаясь к своему обычному облику. — Я ведь даже нашу связь слуга-хозяин не задействовал.

Ирина Лаврова вытянула перед собой руку, указывая на значок, прикрепленный к форме.

— Приказа подчиняться сотрудникам “Рассвета” никто не отменял.

— Вот как? — усмехнулся значительно помолодевший мужчина.

Так же у него к этому времени посветлели и отросли до середины спины волосы. Форму решил пока не трогать.

— Значит, любой нацепивший этот значок автоматически получает над тобой власть в момент, когда твой хозяин неактивен? И тебе не обязательно знать этого человека в лицо? Кто установил тебе такую тупую программу?

— Алан Курд. Однако вынуждена напомнить, что обмануть Вераса невозможно. Если ко мне подойдет человек в таком виде и заявит, что является сотрудником корпорации “Рассвет”, а я чувствую, что это не так, то у меня имеется разрешение на устранения данного субъекта.

— Чертов перестраховщик, – хмыкнул дух и задумался. — Или же гениальный дурак? Если так подумать, то из-за этой программы как минимум четверть выживших в охраняемом мной убежище получат в свое распоряжение пару сотен непривязанных Верасов, — покосился на девушку, — и одного настоящего демона. Стоит ли поселенцам давать в руки оружие в виде небольшой армии живых мертвецов?

Гаруда серьезно задумался над этим вопросом, забыв даже про свой изменяющийся внешний вид. А вот Мор, пусть и ничего не соображала сейчас толком, но зато всё видела и запоминала, чтобы позже обдумать открывшийся факт, что у Гаруды под маской было лицо Руха. Хотя в этом не должно быть ничего удивительного, если один из них является клоном другого.

— Вот что, — сбрасывая задумчивость, встрепенулся Гаруда/Рух. — На правах нового главы корпорации, я приказываю тебе, что с этого момента никто, кроме меня, из сотрудников “Рассвета” не может тебе приказывать.

— Принято, — послушно кивнула Верас, начав изменение в своих ментальных закладках.

— С другими Верасами пока не знаю, но такую опасную тварь, как ты, точно нельзя давать в руки простых смертных. Подтверждено опытом общения с твоей головной болью! Кстати, и раз уж ты ещё не очухалась и не повысила назад свой уровень, может быть ответишь на один вопрос?

Верас ожидающе сфокусировалась на блондине, который вместо сигарет крутил в руках свою привычную костяную маску.

— Не думай, будто тебе и в самом деле удаётся меня дурачить!

Лаврова вопросительно склонила голову набок, негласно требуя подробностей.

— Я прекрасно помню ваше требование вернуть вас к жизни и собственный ответ. С твоим уровнем развития и сил тебе не должно составить никакого труда вернуться в Явь. Не верю, что ваша парочка не сбежала из Чистилища только лишь из-за моего обаяния. Так скажи, почему вы все ещё здесь? — серебристо-голубые глаза светились нешуточным любопытством.

— Потому, что я ищу свою душу.

Гаруда не донес маску до своего лица, услышав такой ответ, и, опустив руку с предметом, удивленно посмотрел на Войну.

Та отвела пожелтевшие глаза в сторону, избегая его взгляда. Для ответа на некоторые вопросы ей пришлось снять с себя некоторые ограничения и самостоятельно выйти на первый этап эволюции, поэтому она так резко поумнела.

— Занятно... — усмехнулся дух Мира, все же возвращая на место свой неизменный аксессуар, после чего сделал небольшой шаг к Верасу с таким видом, как будто впервые увидел. — Но ты же постоянно утверждала, что Кира...

— Это другое, — отрицательно, как-то даже зло, качнула головой Война.

— Ну, искать ты можешь хоть до скончания времен, — развел руками блондин. — Но что ты будешь делать, если никогда не найдешь то, что так отчаянно хочешь вернуть? — с возросшей заинтересованностью, подкрался еще чуть ближе, подобно пугливой зверюшке.

Мор не обращала внимания на его приближение, давно перестав напрягаться по этому поводу. Ответить она не могла, хоть и снова скинула с себя ограничения, развившись до доступной ей второй ступени эволюции.

Гаруда остановился в шаге, задумчиво изучая выкручивающую пальцы по чисто человеческой привычке темного духа разрушения, являющую собой наглядное пособие к таким понятиям, как потерянность, страх, грусть, отчаяние. И совсем ни капли ненависти и злобы, что должны быть вечными спутниками Войны и служить источниками её сил. Более того, Мор все устраивало! Несмотря на весь свой невероятный потенциал, на все свои потрясающие способности и природные данные у духа Войны нет абсолютно никакого стимула для развития. Даже наоборот тормозит, боясь своей прибывающей силой повредить Кире, и губит в себе зачатки воли и самостоятельности, став полностью зависимой от человека! Чистой воды самоубийство, учитывая, что Кира Вольная полностью не осознает всей возложенной на неё Мор ответственности. К тому же, может не раз повториться ситуация, когда слабого человека возьмут под контроль, а Верас, при всей своей неуязвимости и силе, ничего поделать не сможет и спокойно позволит себя убить. Если бы Мор оборвала связь и бросила человека, то могла бы не напрягаясь расправиться с сиреной, без опаски развернувшись на полную мощь. Но вместо этого предпочла обратно объединиться, резко ослабевая. Она смогла эволюционировать, разъединившись, но пока находится в связке с человеком, ни о какой прокачке не может быть и речи! Неприемлемо! Такой союзник Гаруде был не нужен.

Мор резко распахнула глаза, медленно поднимая голову, чтобы встретиться взглядом с шестикрылым, внезапно оказавшимся вплотную.

— Вот что случается, когда отрицаешь свою суть и начинаешь вести себя, как человек, — голосом без обычной игривости и насмешливости, больше похожим на шелест страниц книги, негромко произнес дьявол с небесно-голубыми глазами. — Прежний Верас, которым ты была, ни за что не стала бы откровенничать и расслабляться в моем присутствии.

Из уголка её губ потекла тоненькая струйка светящейся оранжевой крови, а вечно тлеющие угольками глаза значительно потеряли в своей яркости.

Гаруда слегка пошевелил пальцами, и Мор немедленно отреагировала, вцепившись в руку, пробившую её грудную клетку и теперь нежно поглаживающую саму суть Войны. Но дергаться или пытаться избавиться от инородного объекта не стала, прекрасно понимая, что достаточно и малейшего повреждения сердца от острых когтей серафима, чтобы её структура оказалась разрушена и она умерла.

— Не сопротивляйся, — тихо произнес Гаруда, внимательно наблюдая за каждым движением прислонившейся Мор. — Ты должна понимать, что я делаю это для твоего же блага...

Он очень медленно и осторожно начал двигать пальцами, пытаясь нащупать нужное образование и не задеть ничего жизненно важного. Духовное зрение позволяло видеть движение потоков энергии и сложную структуру тонкого тела, что немного облегчало задачу. Он не специалист, но знает о возможных последстиях. Операция на душах – это не аппендикс вырезать! Тут не легче, чем нейрорхирургу работа предстоит за тем исключением, что во всем мире нет специалистов, способных исправить его косяк. Стоит оборвать или повредить хоть один энергоканал в сердце, так весь организм пойдет в разнос. Минимум, что может грозить в случае неосторожности – потеря разума и неизлечимое безумие. А получить невменяемую хищную тварь с неизвестными возможностями вместо умной преданной сильной имбы Гаруде как-то не улыбалось.

Но, видимо, он делает что-то не так. Потому что на очередное его осторожное движение Верас ответила шипением и ткнулась лбом в его грудь, тяжело дыша. Для верности выждав несколько секунд и не найдя никаких признаков ухудшения самочувствия кроме нарастающей слабости, он продолжил.

— Я надеялся, что ты поймешь раньше и примешь необходимые меры, но сегодняшнее происшествие доказало, что самостоятельно эту проблему решить ты не можешь. Именно поэтому я убью в тебе Киру, чтобы больше ничего не мешало тебе развиваться, — Мор зашипела громче, впиваясь когтями в перебирающую ее нутро руку, но не более того. — Ну чего же ты сопротивляешься? Тебе все равно от этого паразита никакой пользы нет. Один вред. Посмотри какой слабой ты стала из-за связи с человеком. Заразилась эмоциями, стала нерешительной. Мертвые не должны заморачиваться проблемами живых. Если бы я не подталкивал тебя раз за разом, то ты навсегда застряла бы в форме личинки. Кто защищал тебя от существ, превышающих твой уровень? Кто остановил биение сердца твоего живого тела, чтобы прекратились приступы? Кто заставил тебя тренироваться перед разломом? Кто подстраховывал тебя во время исследований Чистилища, позволяя отъедаться и расти? Кто обучал тебя и давал знания?

Мор ослабила хватку, не так сильно впиваясь когтями, и даже голову опустила ниже, признавая правоту. Это позволило Гаруде спокойно добраться до нежелательного образования в духе и прикинуть масштаб работы по её удалению. Но стоило лишь ему прикоснуться к бессознательной Кире, чтобы вырезать, как все протекание энергии в Войне неожиданно ускорилось и ее структура перестроилась, меняясь.

Гаруда испугался, что своим вмешательством невольно повредил хрупкое сердце, а в следующий момент испугался по совсем другой причине. Лишь за счет многократно превосходящей скорости реакции и силы ему удалось перехватить черную когтистую лапу, намеревавшуюся пробить ему грудь в ответ. А вот к тому, что окажется нос к носу с резко сравнявшимся с ним в росте темным духом, недобро сверлящим кроваво-красными глазами в упор без признаков разума, блондинчик оказался не готов.

— Гр-р-р – скрипящим металлом вырвалось из горла Мор... или у кого-то притворяющегося Верасом.

Потому что на данный момент та мало походила на себя обычную. Темный дух остался похож на человека, но потерял внешние половые признаки. Вместо одежды – Тьма. Тьма так же вилась из пор черной матовой кожи, отчего стирались черты лица, делая безликим. И это еще не говоря о длинных сероватых клыках, черных крючковатых когтях на четырехпалой лапе и два длинных хлыстообразных хвоста за спиной. Да и ощущалась тоже не как обычно.

— Эй, спокойнее! — возмутился Гаруда, заблокировав крыльями удар хлыстообразными хвостами по голове. — Если будешь дергаться, то помрешь!

Тварь в ответ расплылась в зубастой улыбочке маньяка-вивисектра и попыталась вцепиться ему в горло.

Шестикрылый дух сердито зашипел и разжал ладонь, не решившись раздавить чужое сердце. Его рука была испачкана оранжевой кровью, разьедающей кожу и доставляющей не самые приятные ощущения, но на подобные мелочи отвлекаться некогда. Дыра в груди Войны стремительно заросла, скрывая единственное уязвимое место, и даже укрепилась слабой подобией на легкую броню.

Следующий удар хвостами пришелся уже на пустое место, оставив глубокую рытвину.

— Дорогая! Ты принимаешь все слишком близко к сердцу! — уворачиваясь от когтей, попытался ее успокоить блондин.

Мор выражение не оценила и снова попыталась его задрать.

— Может успокоишься? — прокричал серафим с верхушки ели, куда взлетел, избегая конфликта.

В ответ лишь тишина.

Из-за бескрайнего тумана, затрудняющего обзор, было сложно разглядеть оставшегося внизу демона, а духовное зрение на таком расстоянии мало помогало против того, чья энергетика совпадает с атмосферой мертвого мира. Это означает, что Мор перестала сдерживаться и перешла в свое истинное состояние. Красные глаза и почерневшая кровь, въевшаяся в кожу, недвусмысленно на это намекали.

Раскрыв наполовину все шесть крыльев для равновесия, Гаруда принялся избавляться от разъедающей руку скверны, оттирая её воплощенным шарфом. Но эта гадость лишь сильнее размазалась. Не мудрствуя лукаво, голубоглазый дух сжег изнутри свою защитную оболочку, вспышкой света переместился на километр в сторону и сделал себе новый человекоподобный костюм из древесины. Благодаря манипулированию и преобразованию энергий он может делать себе тело из чего угодно. Даже из воздуха. Особенно если в нем повышенное содержание тяжелых металлов.

Посмотрел на чистую руку и сжал ее, переведя взгляд вниз.

Странно. Что-то Вераса не видно и не слышно. А он думал, что та захочет за ним побегать и станет преследовать. Видимо, не все мозги отбило, раз решила затаиться и дождаться момента, когда ее хозяйка очухается от травмы. Жалко, хотелось бы ее выманить туда, где попросторнее и обзор получше. Теперь искать эту заразу и думать, чем бы ее придавить или скрутить, чтобы не дергалась. А то еще покусать может и лицо подправить.

Интуиция резко взвыла об опасности, и Гаруда, не мешкая ни мгновения, взвился ввысь.

Верхушку дерева, на котором он сидел, срезало чем-то тонким, черным и острым, но его не зацепило.

— Значит, мозги у тебя все-таки отключились, — расплылся в довольной ухмылке Гаруда. — И настроена отомстить за кровь достаточно серьезно.

Из тумана по стволу дерева, на котором сидел пернатый, вскарабкалось черное существо, недобро сверлящее псевдоангела двумя парами алых глаз. Гаруда поперхнулся. И как ЭТО можно было принять за кошку?! Нет, в чем-то строение тела духа напоминало представителя рода усатых, но без призмы искажения воображения Киры Верас принял облик такой, какой считает наиболее подходящим для себя. Вот только эта форма подозрительно напоминала вид пришельца из фильма, называемого мурвен. Отличие заключалось лишь в не такой мощной мускулатуре, чуть более гибкой шее и отсутствие свечения.

Мурвен (или в кого там превратилась Мор?) издал низкочастотный рокочущий звук и неожиданно прыгнул, пытаясь дотянуться когтями до зависшей над лесом цели.

— Мимо! — с насмешкой сдвинулся на пару метров в сторону блондин, уворачиваясь от когтей и смертоносного хвоста.

Тварь исчезла в тумане внизу, а после вновь прыгнула, уже со спины.

— Снова мимо! — нарочно дразня хищника, резко снизился парень, пропуская над головой. — Давай! Неужели это все, что ты можешь?

Мурвен еще несколько раз предпринял попытку дотянуться до верткого пернатого. Мощными лапами отталкиваясь от веток, темный дух прыгал высоко вверх, промахивался, цеплялся за дерево и немедленно прыгал обратно в попытке достать.

— Это уже даже не интересно, — со скучающим видом, заложив руки за спину, уворачивался от когтей, клыков и хвоста Гаруда. — Ай, — скорее от удивления, чем от боли схватился за затылок, куда прилетела незамеченная ветка. — Случайно зацепилась или появилась хоть какая-то изобретатель... — повернулся в том направлении и увидел, как в него стремительно летит здоровенная сосна. — ...НОСТЬ!!! — резко сложил все крылья, с трудом уворачиваясь от широких ветвей.

В последний момент успел заметить, как с противоположной стороны к нему устремилось еще одно зеленое бревно, от которого уклониться не представляло возможности. Широкий белый луч света испарил большую часть ствола, после его осыпало большим количеством щепок и иголочек, отскочивших от сферического щита.

Гаруда прищурил голубые глаза. Ситуация перестала ему нравиться. Пусть здесь и было безопасно для выяснения отношений из-за того, что в округе кроме забившейся на дно сирены не осталось никаких существ, и пространства достаточно, чтобы развернуться, но этот туман и лес... Не самая лучшая для него локация. Противник может легко скрыться и затаиться из засады, когда как ему, для отражения неожиданных атак и защиты придется серьезно потратиться, а близость мертвой воды не добавляет здоровья. Следовательно, надо бы перебраться туда, где посуше, противник хорошо виден и ему нечем будет кидаться.

— Кис-кис-киса! — спустившись на грешную землю, позвал Гаруда в густой туман, неторопливо перетекая в животный облик. — Иди ко мне, безмозглое животное! Или ты уже передумало мстить мне за попытку убить твою обожаемую человечишку?

В ответ тишина.

Сливающийся с туманом небольшой пернатый дракон-оборотень настороженно крутил рогатой головой и с едва слышным шипением выдыхал ноздрями струйки дыма. Подобравшись для прыжка, Гаруда стал ждать, когда его оппонент сам решит выйти.

Черная тень, казалось бы, соткалась в паре метров над ящером, намереваясь вцепиться ему в основание черепа. Но мощные челюсти беспомощно проскользили по крепкой чешуе, не сумев пробить из-за слишком большой разницы в уровне между двумя сущностями.

Гаруда резко вскочил, отчего мурвен свалился с его спины, и занес лапу для наказания, но перевернувшаяся на спину тварь обмотала острыми хвостами шею в попытке перерезать, а когда не удалось, то ударил задними лапами в челюсть. Дерется как дикое животное! Ни капли разума! Вреда причинить не может, но все равно приятного мало.

Возмущенный дракончик, несильно обгоняющий по габаритам зверя, решил проучить наглеца и выдохнул струю огня. Почуявший, что подобное угощение ему не понравится, Мурвен за доли секунды до этого отпустил противника и ушел перекатом. Поднявшись на лапы, вновь бросился, целясь в бок.

“Быстрый”<-i>, — подумал оборотень, внимательно отслеживая все перемещения. — “Но я все равно быстрее...”

Хорошо, что крылья не стал воплощать в этой оболочке, а то от них остались одни тряпки от когтей взбешенной твари, движимой лишь ненавистью и жаждой крови.

Притворившись, что ранен и испугался, Гаруда бросился бежать, подыгрывая чужим охотничьим инстинктам. Мурвен с готовностью бросился следом, едва поспевая за, как ему показалось, ослабевшей добычей.

С территории Туони на границы Стикса они вывались серебристо-черным рычащим клубком. Все потому что Гаруда переоценил скоростные возможности этой формы, и духу Войны удалось его настигнуть. Не смотря на то, что пробить чешуйчатую броню Мор не хватало сил, солнечный дух был ограничен тем, что хотел повалить зверя, нанеся тому минимум повреждений. А сдерживаться не так уж и просто, когда противник делает все возможное, чтобы выцарапать тебе глаза. Вряд ли это сильно на что-то повлияет, ведь оба духа видят не с помощью глаз, а благодаря множеству взаимозаменяемых органов, улавливающих определенные вибрации и возмущения в окружающем пространстве. Внешний вид их духовных оболочек – память поколений о некогда поглощенных их предками существах, случайным образом выбранные в качестве основы. Ведь если бы Война и Мир не выбрали себе основной облик, то продолжали бы существовать в виде неоформленных сгустков энергии с уязвимым центром-сердцем. Так что выцарапанные глаза никак не отразятся на боеспособности обоих, кроме как доставят временное неудобство.

— Что-то ты слишком распоясалась, милочка, — хмыкнул Гаруда, поигрывая рапирой из застывшего света.

Вскарабкавшийся на выступ мурвен, где затаился резко отдалившийся и переместившийся серафим, коротко рыкнул и бросился в лобовую широкими прыжками.

Блондин усмехнулся под дуэльной маской, откидывая полы светлого плаща, в который превратились все три пары его крыльев, и нарисовал острием перед собой причудливый узор, оставшийся висеть в воздухе. Но впавший в боевое безумие Верас отчего-то передумал переть на светящуюся руну подобно разогнавшемуся барану. Инстинктивно почуяв в “каракулях” опасность, теневой мурвен резко ушел в сторону, обходя препятствие по широкой дуге, после припал к земле для прыжка. Гаруда подобрался, готовясь увернуться отразъяренного хищника и пощекотать его бока легкими уколами стали, чтобы разъярить еще больше и посмотреть, что будет. Но каково же было его удивление, когда вместо когтей хищника к нему устремился меч, сотканный из самой темной материи вселенной, а вместо обезумевшего зверя на него смотрели глаза совершенно другого хищника, светящиеся не яростью, а холодной расчетливостью и четким желанием убить.

— Оу... — успел выдать немного растерявшийся светлый, как в следующий миг произошло столкновение.

Черный клинок соприкоснулся с застывшим лучом света, и последний, рассчитанный на игры, а не прямой удар, раскололся на множество осколков, расстаявших, не упев коснуться земли. Но Гаруда смотрел не на меч, не представляющий пока угрозы из-за погашенной рапирой инерции удара, а на вынырнувшую из глубин Тьмы вторую руку с черным кинжалом, нацеленным в грудь. Дымчатая сталь столкнулась с наспех выставленным энергетическим щитом, выигравшим время, чтобы серафим мог сделать шаг назад и увернуться от просвистевшего над головой меча, срезавшего несколько прядей. Но и нападающий в это время подставился, отчего десяток раскаленных лазерных лучей прошили тело, оставляя несколько дырок и отрывая взрывом одну руку.

Верас недовольно зашипел и остановился, потому что огрызнувшаяся добыча оказалась довольно кусачей да еще и опять сумела оказаться вне зоны досягаемости далеко впереди.

— А вот это уже было опасно, — обмахиваясь, словно запыхался, довольно улыбался Гаруда, стоя на потолке пещеры.

На какой-то миг ему действительно почудилось, будто его сейчас убьют. Он мгновенно понял, что оружие Войны не простая иллюзия, как одежда или их тела. Это была энергия совсем иного толка, являющая собой саму суть разрушения и смерти. Это была сама Мор, ее сила и ее воля. Для этих черных мечей не было никаких препятствий ни в виде материи, ни в виде энергии. Они могли с одинаковой легкостью разрезать хоть титан, хоть душу, хоть звезду. Так что попади таким кинжалом в сердце – ему пришел бы и конец, а отхвати мечом конечность – регенерировал бы не одно столетие, если вообще не останется покалеченным навечно. Единственное, что можно им противопоставить – оружие духа не меньшей силы, но для его призыва еще раскочегариться нужно. А ведь Гаруда боец совсем не ближнего боя, в отличие от Вераса, его способности рассчитаны на дальние атаки. Но подобная стратегия не дает толком насладиться горячностью схватки. В Чистилище мало тех, кто может пережить его атаку, и совсем никого из тех, кто может причинить реальный ущерб здоровью и даже покалечить. Мелкие ничтожества, которых отстреливать из чисто спортивного интереса, как зайцев. Так что возможности в кои-то веки отвести душу и устроить отличный махач с достойным противником скучающий серафимчик был очень рад. А если еще щекочет нервы опасность, то так даже лучше! Больше поводов не расслабляться и быть бдительным! Если получит хоть одну царапину или развернется хоть на четверть своей истинной мощи, то можно с уверенностью заявлять, что умер не зря, потому как в реальном мире в плане “размяться” ему точно ловить нечего. Нотка страха, выживание на грани – вот то, что дает почувствовать себя живым. Не только Верасам нужен адреналин для нормального существования. Сверх тоже жаждет полагавшуюся ему долю крови и безумия, спасающие от вечной скуки и бессмысленности существования бессмертного. И теперь, когда Гаруда уверен, что Мор выдержит его напор, он намерен выжать из своей любимой игрушки дозу веселья.

Верасу понадобилось несколько секунд, чтобы полностью восстановиться и взять новой рукой меч, что показалось блондину немного странным. Раньше Мор не демонстрировала такую скорость регенерации. И духовное оружие воплотить не могла. В чем же сейчас дело? Занималась тайком? Внезапно прозрела, доказывая свою гениальность? Или же...

— Где Кира? — прищурился Гаруда, не найдя нароста на прежнем месте.

Вот оно как. Верас сейчас без тормоза и потому у неё начало получаться то, что раньше было недоступно. Вот только весьма сомнительно, что Мор вдруг резко передумала и избавилась от своей души ради силы. Скорее спрятала так, чтобы истинное воплощение не могло повредить Вольной и чтобы их энергии не конфликтовали. Вот только куда? Далеко Кира от Мор отойти не может – помрет. Конечно, ей можно передать некоторое количество жизненной энергии для самостоятельного существования, но вне ауры Вераса её опутает паутина проклятья, которая быстро ее высушит, либо же съест под шумок какая-нибудь хищная тень. А Мор нельзя отвлекаться на ее защиту, следовательно, они не разъединялись.

Война вновь бросилась в атаку, не желая давать времени на размышления, но блондин легко увернулся и отдалился, сохраняя дистанцию. С его скоростью это все равно, что идти спиной вперед прогулочным шагом, не вынимая руки из карманов. Главное на стены не налетать, а то пока сориентируется, чтобы в тупик не угодить, то Мор успевает догнать. Конечно же, Гаруда не просто так постоянно отступал. Во-первых, он уводил злого Вераса к ближайшему проходу на территорию Леты, где ему удобнее всего. Во-вторых, он внимательно вглядывался в духовную структуру демона, пытаясь понять, куда та спрятала свое второе слабое место после сердца, поражение которого приведет к бессмысленности сопротивления сильнейшему.

— В желудке?!

От осознания, куда эта шинигами недоделанная заныкала свою душу, он на миг замешкался, за что едва не поплатился снесенной головой. Не смертельно, но он не идиот нарочно подставляться под эти клинки.

Однако... Как Мор вообще додумалась до подобного трюка? Нет, ход хороший, он согласен. Хрен её выковыряешь теперь. Но почему душа в желудке недошинигами не разлагается на составляющие, превратившись в источник энергии, а словно запечатана в хранилище? Ведь при получении ранения Мор вытягивает энергию на восстановление из тех, кого съела. Однако же сейчас поглощенное демоном никак не пострадало. Откуда энергию черпает?

Чтобы найти ответ на этот вопрос, Гаруда неожиданно перестал отступать и переместился Верасу за спину. Мор не успела развернуться, как мощный луч в упор буквально испарил ей голову. Раздалось гневное шипение, и серафим вновь спешно отступил, уворачиваясь от теневых клинков, едва не пронзивших его, как булавки бабочку. Отсутствие головы никак не сказалось на боеспособности Вераса. Сердце-то цело. Да и через несколько секунд Мор вновь полностью восстановилась, вытянув энергию из самого Чистилища.

Гаруда на это скривился и стал немного серьезнее. Плохо. Это значит, что Мор действительно исконный обитатель мира мертвых в отличие от тех, кто попадал сюда через смерть. Чхать она хотела на всякие вытягивающие жизнь путы и низших духов смертных, ведь все это принадлежит ей. Она не ограничена территорией – все Чистилище является её доменом, из которого она беспрепятственно может тянуть энергию до тех пор, пока не выпьет все досуха. Хорошо, что у Мор никогда не хватит сил и глупости оставить целую планету безжизненной, а то Гаруда вынужден был бы принять меры по устранению столь опасной твари без оглядки на выгоды. Сейчас же еще есть немаленький шанс приручить истинного хозяина мира мертвых, так что Гаруда пылал энтузиазмом.

Не переставая сыпать словами, зачастую не имеющими никакого смысла, но зато хорошо отмечающих его местоположение, шестикрылый неторопливо выманил ничуть не запыхавшегося лже-Вераса в самый первый, пустынный мир, и не сдержал довольной ухмылки. Наконец-то можно повеселиться без гадкой мертвой воды и давящих стен.

— Я возлагаю на тебя большие надежды, так что постарайся выжить! — с веселостью в голосе крикнул с высоты проржавевшего скелета небоскреба.

А после сбросил с себя ограничения, повышая свой уровень до третьей ступени эволюции.

Защитная оболочка мгновенно развеялась пеплом, высвобождая светящееся плазменное существо, которое стало меньше походить на птицу из-за исчезнувшего клюва, и больше на человека за счет превратившихся в четырехпалые конечности щупалец. Хохолок на затылке сохранился, как и отростки-паруса, ставшие напоминать кожистые крылья летучей мыши, а вот лица не было. Вместо него – извечная безликая маска без глаз, которую на этот раз невозможно снять. Чем-то это существо напоминало нулевую форму Войны за исключением того, что Гаруда был абсолютно белый с нежным сиянием, более хрупкий на вид, а когти вдвое короче. Миг – и его скрывает новая защитная оболочка в виде привычного ехидного блондина только с полностью серебряными глазами, белоснежными волосами и крыльями. Ради хорошей драки дух Мира отменил свое искаженное состояние, отчего расход энергии увеличился в разы, а холод мира мертвых закрадывался даже в раскаленное добела сердце, но кто обращает внимание на подобные мелочи? Так же вместо одежды его силуэт оказался закован в слегка светящиеся легкие бело-серебристые доспехи, украшенные различной символикой Солнца и воплощенные из того же типа энергии, что и его оружие – пепельно-серый посох с выскакивающим лезвием, превращающим его в косу. В данный момент, он расслабленно оперся на сложенную косу, и с ноткой превосходства сверху вниз посмотрел на своего оппонента.

Мор не заставила себя долго ждать. Движимая не разумом, а ненавистью и охотничьими инстинктами, Верас в прыжке вновь превратилась в мурвена и огромными прыжками за считанные секунды взобралась по уцелевшим балкам и перекладинам, часть которых обвалилась под мощными лапами и навсегда исчезла под тоннами прибывающего праха пустыни.

Гаруда ни на миллиметр не сдвинулся со своего места и не сменил позы, спокойно наблюдая за приближением противника. И лишь в момент, когда Верас прыгнул на него, подставил под когти посох и резко развернулся, с силой швыряя мурвена вниз. После распахнул сложенные плащом крылья и устремился следом, на ходу обнажая лезвие косы.

Но острый, как при атомарной заточке, кончик серебристого лезвия столкнулся с накрест перекрещенными клинками Войны, ставшими одной длины. Из-за поднявшейся при падении пыли он не увидел, что темный дух уже на ногах и готов его встречать. Гаруда хищно улыбнулся беспристрастному женскому лицу напротив, и вновь перешел в атаку.

Древний дух оказался не разочарован – Верас действительно замечательный боец. Прекрасно владеет двумя руками, отчего мечи-близнецы могли двигаться не синхронно и отражать любой выпад. Хорошая интуиция безошибочно сообщала когда нужно контратаковать, а когда лучше отступить. Ловкость тоже на высоте, как и реакция, отчего Верас могла уворачиваться от большей части лучей и фаерболов не только лишь за счет просчитывания их траектории. Преимущества местности тоже использует на отлично, быстро находя укрытия и не позволяя загнать себя в ловушку. Сразу видно хорошую школу выживания, подкрепленную многолетним стажем. Гаруда при всей своей скорости так и не смог пробить ее защиту, отчего был довольный, как слон. Еще ни одна из его игрушек до этого не могла выдержать такого напора столько времени, а этой хоть бы хны. Регенерация и бесконечная выносливость мертвеца до последней капли энергии рулят! Нет, если бы он действительно взялся за нее всерьез, то все закончилось бы весьма быстро и печально для одной темной сущности, но это было бы так скучно.

В какой-то момент между ними установилось равновесие. Гаруда понял, что его мастерства не хватает, чтобы честно одолеть Вераса в ближнем бою, поэтому задумался над тем, как бы загонять игрушку до упаду, доказав свое главенство, и сильно при этом не сжульничать.

Уже через несколько секунд он углубился на несколько километров в глубь пустыни и встретил прибежавшего следом мурвена на голове белоснежной змеи из Света, над которой расправил крылья такой же светящийся змееед. И обе воплощенных звероформы с подселенными в них частями его сознания “поприветствовали” не ожидавшего столь теплого приема Вераса. Конечно, по силе они не сравнятся с оригиналом, да и когда разделяешь сознания на части, то все показатели многократно падают, причем в первую очередь страдает контроль, но Мор и двух копий с ослабевшим оригиналом в качестве командира хватило для спешного отступления. Но куда ей деться посреди пустыни?

О! Хм-м-м... Похоже кто-то вспомнил, что тоже умеет не только мечами махать. Об этом красноречиво говорят взвившиеся вверх и вокруг от темной фигуры теневые лианы, опутавшие змеееда и удерживающие на земле, пока Мор в стиле мясорубки пыталась отрубить обездвиженной туше голову. Это неприятно вообще! Кыш, нахалка!

Белый огонь поглотил теневой аналог и позволил змее пробиться сквозь черные лианы, чтобы отогнать огрызающегося демона от почти обезглавленной птицы. Живодерка! Лазерный луч тебе в задницу, тварь!

Неспешно подойдя к своему воплощению, Гаруда с щелчком пальцев развеял огромного змеееда, возвращая непотраченную энергию и кусочек сознания. Конечно, ему ничего не стоит за секунду восстановить свою пешку и вновь бросить её в бой, но он уже начал чувствовать первые признаки усталости. Да, его резервы переполнены, у него в желудке накопилось сотни тысяч душ, насыщающих своей силой, но кроме них больше никаких источников для существования Гаруда здесь не имеет. Верас может хоть до скончания времен сражаться в том же темпе, вытягивая энергию из окружающего мира, а вот для духа Мира такое развлечение оборачивается большими убытками, которые восполнять не одно десятилетие, ведь тут нет ни огня, ни солнца и никогда не будет. Так что пора закругляться. Свою дозу развлечения он уже получил, немного размялся и потренировался. Осталось только Мор подчинить и можно задуматься над возвращением к своим прямым обязанностям в мире живых. Благо Лаврова уже достаточно сильной, умной и обученной стала, чтобы сделать её своим заместителем. На чистые души она внимания не обращает, даже защищает, за что ей огромный плюс – выйдет отличный защитник колонии. Знаний в ней заключено не в пример больше, чем в самом Гаруде, особенно в плане технологий – великолепный источник информации, как замена библиотек и компьютеров, и ведущий инженер. Да она одна стоит половины человеческих ученых, отчего колония должна подняться и окрепнуть за рекордные сроки. А всяких маньяков на Земле хватает, чтобы удерживать её достаточно долго в Яви без ущерба.

Но прежде всего нужно избавиться от паразита, выковыривая ту из желудка Войны.

Мор танцевала с мечами среди черно-белого огня, словно героиня старого нецветного фильма. Темноволосая, красноглазая, быстрая и ловкая. Она ланью скакала среди колец завязывающейся узлом змеи, с пугающей легкостью вскрывая чешую призрачными черными лезвиями. В какой-то момент плетение энергий второго воплощения оказалось слишком сильно повреждено, и змея с шипением распалась на огромный рой белых искр, в своем сиянии скрывших быстрое приближение Гаруды с косой наголо.

Верас в последний момент смогла извернуться. Серебристое лезвие, укращенное вязью рун неизвестного языка, пробило худое плечо насквозь и попыталось вгрызться в грудь, но остановилось меж скрещенных мечей-близнецов, не позволяющих двигаться дальше. Сила удара при этом была такая, что Мор протащило назад несколько метров, но она сумела устоять.

— Попалась! — оскалился Гаруда от вида черной крови, хлынувшей из раны.

Верас зашипела и попыталась откинуть врага, но Гаруда наоборот начал давить сильнее, отчего руки, удерживающие мечами лезвие косы задрожали, а колени начали подгибаться. Видя это дело, блондин улыбнулся ещё шире, выставляя напоказ аккуратные клычки, и начал медленно увеличивать напор. Причем давил он одной рукой и двумя крыльями (верхним левым и нижним правым), а освободившуюся руку тянул к духу Войны. Мор было некуда деваться. Если она решит отмахнуться от протянутой руки, то лезвие соскочит и ее покалечит. Хвост Гаруда ещё в первые секунды прижал ногой. Если попятится, то оступится, а оттолкнуть и выправить ситуацию – сил не хватает. Попытаться ударить Тьмой? Смешно. Ей просто не позволят этого сделать либо выставит щит, даже не оборачиваясь. Гаруда испускает такое количество света и жара, что песок плавится и гибнут все тени в округе.

Когтистая рука, закованная в латную перчатку из светящегося серебра, погрузилась в живот, причиняя боль. Мечи дрогнули и лезвие косы глубже вгрызлось в плечо, немного при этом надрезая черный металл. Слишком сильный. Ей его не одолеть.

Не обращая внимания на яростное шипение Вераса и пытавшиеся дотянуться до лица клыки, Гаруда с повседневным видом ковырялся в нутре, не опасаясь что-либо там повредить. Внутренние резервы не сердце, сможет восстановить.

— Это ты попался... — едва слышно прошелестел Верас изменившимся голосом.

Сверху вниз мелькнул серп, одним махом отрубая одно крыло, упавшее под ноги. Хлынула голубая кровь.

Гаруда опешил от неожиданной боли и непонимания ситуации. Только что он был в шаге от того, чтобы поставить непокорного Вераса на колени, а в следующий момент вышло так, что это его прижали. От шока он отпрянул, и только это спасло его от огромного хопеша, оставившего на доспехе длинную царапину самым острием. Вот только руки со скрещенными клинками остались на месте, а серп и хопеш появились откуда-то из-за спины вместе с новой парой конечностей. Вместе с этим, Гаруда почувствовал, как сила его противника изменилась резко скакнула вверх, сравниваясь с его собственной.

“Дело дрянь!” — с предельной ясностью вдруг понял блондин, что руки его заняты косой, а защищаться кроме щитов больше нечем.

Увеличивающаяся в размерах четырехрукая тень пришла в движение, намереваясь состричь оставшиеся беззащитные крылышки расстерявшегося серафимчика, но тот резко разорвал дистанцию, устремившись назад и резко вверх.

Безликое белое создание неверяще коснулось обрубка, из которого продолжала сочиться голубая раскаленная плазма, заменяющая ему кровь, после посмотрел вниз на оставленное крыло. Одной шестой резерва как не бывало! Как так?

— Ты... — с шипения сорвался он на обиженное рычание, настороженно сверля взглядом меняющуюся Войну. — Ты еще что такое?

Черный силуэт, полностью закутанный во Тьму так же внимательно смотрел на него в ответ кровавыми огоньками. Крылатый настороженно замер, готовясь принять меры, если противник решит продолжить начатое. Но тот вдруг быстро потерял интерес к сопернику и наклонился, нанизывая на меч отрубленное крыло. Длинный черный язык слизнул светящуюся кровь врага, обжигаясь. Отстранился, получше приглядываясь к добыче, после чего впился клыками так, что хрупкие косточки затрещали.

— Да чтоб ты подавилась! — возмущенно распушился свет несущий, беспомощно наблюдая за тем, как часть его самого вместе с запасом тысяч жизней исчезает в прожорливой утробе. — Как так вообще получилось, что ты только что эволюционировала до третьей ступени за столь короткий срок?!

Дух Войны в ответ на громкие распинательства наградил его скучающим взглядом, после принялся оглядываться. Вид при этом у Вераса был пришибленный. Создавалось впечатление, что тот не понимает, что происходит и где он находится. Видно было тяжелую работу мысли.

— Ты сжульничала, — понял он причину такого явления. — Ты насильно перешла на третью ступень, полностью не освоив вторую. Я вижу, что твои резервы обнулились, но сейчас стремительно насыщаются энергией смерти заново. Все накопленное ты потратила на этот трюк. Вот только твое сознание оказалось запечатано, не сумев связать две формы воедино, и поэтому Мор никак не может помнить или управлять тем, кем стала сейчас. Мосты не налажены и канала связи не образовалось. Как это вообще возможно? — недоумевал серафимчик, медленно кружа над тенью.

А вот кидаемые быстрые взгляды теневого великана на оружие и на него самого Гаруде не понравились.

— Уважае... э-э-э... Ну пусть будет уважаемАЯ! Могу знать с кем имею честь и о чем сейчас размышляете? — решил проверить на наличие разума и памяти блондинчик, запаковавшись в привычный облик.

С первым же словом Верас вскинул голову, смеряя вздрогнувшего Сверха пронзительным взглядом.

— Агни? — вопрос был задан серьезным женским голосом.

Что ж, по крайней мере с нынешней половой ориентацией темного духа определились. И она явно разумна. Вот только что означает это ее “агни”? Стоп... Разумна?! Но почему? Ведь ее скачок эволюции произошел с ошибкой и через силу! Ею должны двигать одни лишь инстинкты! Если только...

Гаруда промолчал, боясь озвучивать свою догадку. Лишь возвел очи вверх, тихо молясь про себя. Пожалуйста, пусть это будет лишь ложным предположением! Ведь не может быть такого, что эта идиотка через заднее место умудрилась подключиться к инфополю планету и теперь говорит от лица своего воплощения из прошлой жизни! Она ведь настоящего имени своего не знает! Без него она не свяжет разрозненные участки памяти в одно существо!

— Ш-ш-шива? — не дождавшись ответа, вновь что-то спросила Война.

— Черная... — тяжело выдохнул Гаруда и тут же прикусил язык, костеря себя за кретинизм.

Но было уже поздно.

Он её позвал. Пусть не по настоящему имени, а одному из множества, но он ведь при этом совершенно точно знал, кого имеет в виду! А это основное условие для разблокировки новой формы Войны – призыв.

Красные глаза потухли. Вместо них на черном фоне теперь выделялась широкая светлая улыбка маньяка с заметно выпирающими звериными клыками. Теневой покров спал, сообщая о завершенности образа, и не мешал больше разглядывать того, кто стоял вместо Мор. Абсолютно черная матовая кожа. Длинные спутанные угольные волосы, над которыми вилась темная дымка, падающие на обнаженную женскую грудь. Черные губы и черные глаза с серыми склерами без зрачков. Четыре метра ростом, сногсшибательная подтянутая спортивная фигура богини, четыре руки с оружием, ожерелье из человеческих черепов и странного вида юбка с вырезами, украшенная поясом, подозрительно напоминающим... сшитые воедино человеческие руки.

— Fu-u-u-u-uck!!! — пораженно выдал Гаруда, осознавая, насколько же велика нависшая над ним задница и что это все давно вышло за пределы игры.

ТАКОГО противника он точно не сумеет насильно подчинить себе! Но может быть все еще обойдется? Ведь если он правильно помнит, то именно это существо создано для войны со злом и не считается стопроцентно плохим. Да, устрашающим. Да, кровожадным. Да, немного невменяемым и совсем не чуть-чуть сумасшедшим. Да, он не сильно удивлен, что Черная прекрасно вжилась в роль Вераса, потому как по сути ничем не отличается. Но не злым. Может удаться договориться?

— Я тебя не знаю, — сказала Черная, не успел он и рта раскрыть, вытянув в его сторону один из мечей. — Кто ты и где мы находимся?

— Позвольте представиться, меня зовут Гаруда, — замаскировав испуг кашлем в кулак и напускной важностью, низко поклонился блондин, но не торопясь при этом спускаться на землю. — Даже не знаю, как сообщить дальнейшие новости... — Выпрямившись, несколько раз стукнул собранными в щепотку пальцами одной руки об другие под тяжелым взглядом Черной. — На данный момент мы находимся в самом неприятном месте из всех возможных. В мире мертвых! Короче, ты умерла. А твои создатели и вовсе сгинули в пучине времен десятки тысяч лет назад. Вот, я все сказал, — под конец речи окончательно отошел от шока серафимчик и вернулся к своей привычной манере. — Так что, тебя сейчас ничего не держит. Как насчет того, чтобы стать моим союзником?

Черная молча смотрела на него, не отрываясь. На лице у неё была добрая улыбка, способная ввести в заблуждение, если бы не взгляд мясника, оценивающий фронт работы.

Солнечный дух почувствовал, как у него холодеет спина, а волосы приподнимаются, как шерсть на загривке от плохого предчувствия. Может быть не стоило вываливать на нее все сразу, а выдавать информацию порциями?

Великанша сделала шаг вперед. Звякнули черепа на груди, а черные мечи в опущенных руках оставили дорожку в пустынном прахе. Но крылатого насторожило не это, и не все та же “добрая” улыбка в сочетании с пронзительным немигающим взглядом, а то что вступила она на точно такую же повисшую в пространстве ступеньку из энергии, на которой стоял он сам! И теперь Черная медленно поднималась по формирующимся перед ней и исчезающим позади ступеням, приближаясь к объекту внимания.

— Вот что значит эволюционный скачок. Между тобой и Мор разница, как между землей и небом. Совершенно иной уровень бытия, — негромко пробормотал про себя снежный блондин, с трудом уговаривая себя оставаться на месте.

А то своим позорным отступлением он может обидеть и даже разозлить это создание, по легендам в одиночку уничтожившее целую армию демонов.

— Неужели ты и в самом деле считаешь, будто я ни разу не видела Гаруду? — перейдя с шага на бег, устремилась к серафимчику с мечами наголо. — Такая наглая ложь никогда меня не обманет!

Ожидавший чего-то подобного парень увернулся от четырех лезвий, два из которых благодаря серповидной форме оказались направлены в спину. Схлопнув крылья, он выбрал единственный верный путь отступления – вниз. Но на этот раз его скорость не помогла избежать нового ранения в виде пробитой брони и оцарапанного бока.

Почувствовав новую боль и увидев на латной перчатке голубую кровь, Гаруда неожиданно для самого себя рассердился. Эта тварь уже дважды умудрилась ранить! Даже покалечила! А он не отомстил! Нет, он конечно понимает, что перед ним проекция прошлого воплощения Мор и не факт, что настоящая, но кем она себя возомнила вообще?! И почему он вообще должен терпеть подобное отношение к себе от гребанной легенды?!

— Это в чем же я соврал? — зарычал он на спрыгнувшую с сотнях метрах поодаль Черную, с удовольствием слизнувшую кровь с острия хопеша. — Ладно, пусть меня зовут не Гаруда. Это всего лишь мой псевдоним и название проекта, по превращению Сверха в химеру. Но во всем остальном...

— Мне плевать кто ты, — оборвала его чудовищная красавица, вновь начав приближаться. — Ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать! — оскалив клыки, ринулась в атаку. — А ты столь прекрасен на вкус!

— Еще посмотрим кто кого съест в итоге... — раскрыв верную косу, приготовился встречать тот кровожадную тварь.

Из обрывков воспоминаний невольных свидетелей схватки

Вдалеке на горизонте сияло марево пожара. Все обитатели призрачного города высунулись из убежищ и сразу же поспешили забиться подальше в щель, уловив вдалеке отголоски битвы двух титанов. Им был неприятен солнечный свет, испускаемый Гарудой, так что большинство предпочло переждать драку в своих убежищах. Некоторые, пользуясь отголосками шторма, наоборот решили выйти на охоту, чтобы воспользоваться возникшей суматохой и продлить свое существование за счет зазевавшегося неудачника. В первый раз пустынный демон буянит что ли? Но вот чего точно никто не ожидал, так это яркую комету, на сумасшедшей скорости разрушившей вековые руины, которые и погребли ее. На секунду возникла тишина, но после обрушившийся небоскреб вдруг охватило мощное белое пламя, аннигилирующее все в радиусе полукилометра. Целый квартал перестал существовать, сотня теней оказалось развеяно в то же мгновение, а остальные в ужасе побежали из города, в центре которого вилось к небу огненное торнадо. Внутри бушующей смертоносной стихии между Летой и песком повисло сюрреалистичное гуманоидоподобное белое существо. Вид у него был довольно мятый, перепачканный голубыми и черными пятнами, а так же чрезвычайно злой. Неизвестно за счет чего он вообще держался в пространстве, если четыре крыла его были неподвижны. В когтистых конечностях оно держало огромную серебристую косу, по лезвию которой танцевало сероватое пламя. Существо описало вокруг себя круг, кого-то выискивая. И искомый не заставил себя долго ждать.

С той же стороны, откуда прибыл пернатый спиной вперед, приближалась смазанная из-за скорости высокая черная тень. Все, кому не повезло оказаться на ее пути, оказались превращены в бесформенную кучку эктоплазмы благодаря четырем клинкам, двигающихся неуловимо быстро. Те же кто был вне зоны достижения мечей мог увидеть лишь сумасшедшую широкую улыбку на черном лице и лихорадочный блеск покрасневших глаз, полных азарта и безумия боя. Та вначале двигалась по земле, а после побежала по появившейся перед ней дорожке прямо в ураган. Крылатый вовремя заметил приближение врага и развернулся к нему корпусом, прижав к телу уязвимые крылья и покрепче перехватив свое оружие. Тень немного ушла в сторону, пытаясь напасть сбоку, но атаковать не успела, потому как на нее сверху обрушилось тяжелое лезвие косы, вынудив остановиться и скрестить все четыре клинка для защиты. Крылатый ударил Черную ногой в грудь, сбрасывая с неба на опаленные огнем руины.

— Опоздала, сучка! Пока ты сюда добиралась, я успел поднять свой уровень до четвертого, против твоего третьего! — сообщила белоснежная фигура неожиданно женским голосом, складывая пальцы одной руки в фак. — Думала, что раз на своей территории, то меня нагнуть сможешь? За кого ты меня принимаешь?! Сейчас я тебя иметь буду по полной программе!

С последним словом немного изменившийся Гаруда распахнул свою ауру на 4/5 своего резерва, и на город обрушилось чудовищное давление силы, придавившее и переставшую улыбаться Черную тоже. Все здания разрушились, опрокидывая друг друга, как домино, и измельчались в труху.

Разъяренный Гаруда, по какой-то причине сменивший свою ориентацию с принятием новой формы, засветился ярче, но свет вокруг него при этом сжимался, не выходя за контуры тела. Это продолжалось не больше секунду, после чего произошел разрушительный взрыв, похожий на гибель сверхновой. Накапливаемая энергия разошлась во все стороны на сотни километров, поднимая в воздух огромное облако пустынного праха, обращая в пепел то, что еще не было разрушено, и даже разогнав небесные огоньки, отчего в течение Леты на какое-то время появилось пустое пространство.

К сожалению, больше никто ничего увидеть не мог, потому что в этой смертоносной вспышке сгорели все обитатели не существующего более города мертвых.


Обжигающая удушливая волна жара прокатилась по всей холодной затхлой атмосфере подземелья, отражаясь от множества стен и быстро превращая ее в раскаленную доменную печь. Многим такая перемена в погоде не понравилась, но пойти и предъявлять свои претензии двум плескавшимся в воде чудовищам никто не торопился. Наоборот бежали от черно-белого огня, ища спасения.

Расцарапанный злой Гаруда в облике дракона зажал голову Черной в пасти и держал ту под водой Стикса, пока свободной лапой старался оторвать лишние руки извивающейся под ним темной твари. Вот только проклятая регенерация! Сколько конечности той не отрывай, на их месте практически мгновенно появлялись новые, отчего чешуйчатый крылатый конкретно задолбался. Он пытался ослабить демона, отрывая и тут же пожирая куски её тела, но связь с Чистилищем делал исконного обитателя Нави неутомимым в энергетическом плане. Сплетенные путы и удавки толком не держались, соскальзывая с черной кожи, словно та маслом намазана. Однако своей основной задачи Гаруда с горем пополам добился – он относительно обездвижил Черную и не давал ей размахивать своим оружием. Все мечи он вырвал у нее вместе с руками и тут же запечатал в энергокуб, куда собирался поместить и эту упирающуюся дрянь. Ведь пока она контактирует с Чистилищем, то одолеть Черную даже на нынешнем уровне практически нереально. Для этого он намеренно топил её в мертвой воде. Знал, что захлебнуться та не может, только злится и царапается сильнее. Но зато она не видит, как вокруг них формируется непрозрачная клетка из чистой энергии, призванная отрезать её от источника питания.

Дождавшись, когда пять стенок вокруг них полностью сформируются, он откусил Верасу голову и швырнул извивающееся тело вверх, чтобы то шлепнулось на мгновенно появившийся пол.

— Вот теперь ты будешь не такой неуязвимой! — с легкой одышкой сказал ставший ангелессой дух Мира вскочившей на ноги полностью восстановившейся Войне.

Черная, настороженно изучающая стены своего заточения, лишь снисходительно улыбнулась, словно тот был неразумным ребенком, пытавшимся обмануть взрослого. Даже плечи расправила, чувствуя себя совершенно не стесненной. Гаруда непонимающе на нее посмотрел, ведь оружие у той он отобрал, и она стоит против него с пустыми руками. Только когда хищница бросилась на него смазанной тенью, а он, уворачиваясь, влетел в им же возведенную стену, то понял, как ступил, оставшись с ней в замкнутом пространстве ВНУТРИ куба! Ведь здесь его посох-коса слишком длинный и массивный, задевает лезвием потолок и стены, но никак не юркую хищную тварь, чьи клыки не раз сомкнулись на этой самой косе в момент атаки. Только для защиты это оружие и подойдет. А крылья пришлось сложить полностью, чтобы не обломали.

Среброглазая хрупкая блондинка сама себя загнала в угол, постоянно отступая, не смотря на разницу в уровнях, под напором более физически развитой темной соперницы, и Гаруде сложившаяся ситуация совершенно не нравилась. Ведь получается, что даже с преимуществом в развитии ему не хватает сил справиться с Черной в прямом столкновении.

Что ж, тогда придется давить на нее в другом плане.

Собравшись с силами, Гаруда оттолкнулся от стенки куба, заставив брюнетку пошатнуться. А пока та не восстановила равновесие – вцепился клыками в горло.

Черная возмущенно зарычала и принялась царапать чужое лицо, но Гаруда закутал вырывающуюся в кокон из собственных крыльев и сильнее сжал челюсти, когда сумел опрокинуть добычу на пол. Пернатый начал жадно тянуть из той жизнь, полагая, что отрезанной от мира твари неоткуда черпать энергию для дальнейшего сопротивления. И это ему успешно удавалось. Первые пять секунд. Потому что потом он почувствовал, как Черная вцепилась зубами ему в крыло и аналогично начала тянуть энергию уже из него! Невиданная наглость!

Но дальше случилось то, что предвидеть не мог ни один из них.

Они долгое время катались по полу, с периодическим успехом подминая под себя соперника и кусали друг друга, гоняя энергию по замкнутому кругу. И когда резерв личной силы Гаруды опустел, вместо этого более чем наполовину заполнившись темной энергией мертвеца, он почувствовал, что что-то не так. Его четвертая ступень начала медленно сворачиваться и запечатываться, хотя никакой команды на это себе не давал! Да и лже-Верас тоже стала слабеть, приближаясь к границе перехода на вторую ступень, потому как ей перестало хватать сил поддерживать третью. Гаруда мог бы обрадоваться успеху, если бы не страдал сам при этом.

— Что происходит?! — шокированно уставился он на свои руки после того, как отшвырнул врага в противоположный угол.

На третьей форме его изменение не остановилось, скатившись до второй ступени, которая тут же стала искаженной. Гаруда охренело уставился на такой родной темный балахон и исходящие от него миазмы Тьмы, на прозрачную кожу, под которой стало видно почерневшее сердце. Словно время отмоталось на десяток лет назад и он никогда не встречал загремевшей в мир мертвых Лавровы с неприлично большим запасом позитивной светлой энергии, приведшей его в нормальное состояние. После перевел взгляд на Войну и охренел еще больше. Потому что та также скатилась до искаженной формы, и теперь недовольно зализывала рану на запястье с яркой оранжевой кровью.

Они встретились взглядами и одновременно гневно сощурились.

Гаруда зашипел и вновь принялся разгонять огонь по жилам, чтобы сменить полярность на светлую и вновь повысить свой уровень. Но у него ничего не получилось. Большая часть его силы, знаний и способностей оказалась запечатанной и теперь не превышала вторую ступень эволюции, что даже далеко не половина всех прежних возможностей! Но и оставшееся при нем оказалось серьезно ослабленно и перекрученно из-за того, что он сейчас застрял в форме темного духа!

Да как так-то???

— ЧТО ТЫ СО МНОЙ СДЕЛАЛА??!

Оказывается, до этого момента он был даже не зол. Потому что сейчас он был в ярости! И причиной этому стала глумливая ухмылочка этой дряни, не понимающей, что оказалась в точно такой же ситуации! Чего это она радуется? Думает, что победила, идиотка?

Ответ стал известен, не успел навостривший когти злобный блондин и шагу к ней сделать. Потому что прямо на его глазах она начала разделяться на две части. Одна часть, с заключенной в ней Кирой, деградировала до нулевой ступени и осталась в искаженном состоянии. Причем его энергии, которой та наглоталась, оказалось примерно столько же, сколько в ней было на момент прибытия. От этого оранжевые глаза сейчас сверкали серебром, а Тьмой от нее даже и не пахло. А вот вторая часть...

Гаруда резко приуныл, встретившись взглядом с вернувшейся на третью ступень Черной. Теперь стала понятна ее ухмылочка. Ведь если на равных уровнях Гаруда не мог с ней соперничать, то теперь, когда он застрял во второй искаженной форме, Черная сожрет его и не подавится.

Роли резко поменялись.

Теперь он оказался в ловушке с превосходящим по силе противником, а не наоборот. Так что он поспешил развеять энергокуб, чтобы иметь возможность сбежать.

Черная дернулась за ним следом, даже не подумав о том, что бросает искаженный кусочек своей сути с человеческой душой, который сейчас слишком слаб и туп, чтобы защититься толком в случае чего. А может ей было абсолютно плевать, что эта часть сгинет безвозвратно. Ведь это все ей лишь мешало и она избавилась от балласта, совершенно ничего не помня из своей бытности Верасом и Мор, не помнит Киру, потому как сейчас является совершенно иным существом. Сейчас это был мертвый полубезумный кровавый черный бог, что со счастливым хохотом гонялся за матерящимся пустынным демоном с вполне определенной целью. Сейчас Гаруда был рад, что даже в таком состоянии его скорость и ловкость была выше, а при Черной не было ее мечей и серпов. Сделать новые она не может, потому как у нее кончились запасы материала для их призыва, а вернуть себе старые сможет лишь лично оторвав ему крылья, в каждом из которых спрятав по железяке. Хотя бы потому, что больше он их спрятать никуда не мог, кроме как прикрепив к собственным резервам, которыми те и выступают. И Гаруде ОЧЕНЬ не нравилось, с какой скоростью та заполняет собственные резервы, пропуская сквозь себя огромные объемы энергии. Это даже становилось видно невооруженным взглядом, потому как атмосфера вокруг нее быстро истощалась, ее фигуру постепенно вновь начал окружать черный туман, который активно поглощал любую поверхность, с которой соприкасался. А соприкасалась она с многим, отчего из-за нее исчезла не одна тонна камня, поглощенная и переработанная в личную мощь. Вот куда в нее столько лезет?!

Постепенно Черная начала замедляться, не поспевая за шустрым крылатым, но тот не воспринял это за добрый знак. Как и уменьшение ее рук до стандартных двух. Потому что помимо всего прочего окружающая безумного бога Тьма начала уплотняться и сформировываться в плотный доспех, который не пробивали лазерные лучи и взрывное серое пламя в черных ледяных сферах. Лезвие косы тоже не пробивало доспехи, как картонку, что говорило о их необычности.

Да ну, не могла же эта тварь и в самом деле накопить за пару часов беготни материала для нового оружия! Это возможно лишь при переходе на новую ступень эволюции! Стоп... Что?!!

— А ну иди сюда, маленькая дрянь! — серьезно обогнав преследователя, Гаруда вернулся и вцепился в оставленную без присмотра искаженную нулевую ступень с человеком внутри. — Это ты во всем виновата с самого начала!

— В своей глупости виноват лишь ты сам, — сухо отозвалось огненное существо, выражая не страх от перекошенного яростью лица Гаруды, а лишь легкую озабоченность из-за того, что его трясли.

— Конечно же, я во всем виноват! Я всегда во всем виноват! Зря что ли Люцифером прозвали?! Тот тоже даже в прокисшем молоке виновен! — зашипел дух, сдавливая тонкую шею белого антронаха. — Надо было прибить вас обоих, когда был шанс! Но не-е-ет, мать вашу! Совсем в маразм впал на старости лет, раз за мной сейчас гоняется давно вымершая хрень, а я ничего не могу той сделать из-за того, что почти вся моя сила каким-то образом оказалась запечатанной!

В порыве ненависти, он замахнулся и распорол той грудь мгновенно отросшими когтями наискось, а после ухватил согнувшуюся тварь за голову и со всей силы приложил об землю. Череп не выдержал, но тварь дохнуть не желала. Но и сердца Войны в ней не было, так что регенерировать та не могла. Гаруду это воодушевило, как и обнаружение того, что способность к оборотничеству у него сохранилась. Превратившись в дракона, он подхватил зубами слишком слабую для сопротивления частицу с душой и принялся быстро мотать, разрывая на части и с удовольствием ощущая, как хрустят кости при сдавливании мощных челюстей.

Немного успокоившись, он выплюнул еле живую душу и пригвоздил ту к земле тяжелой лапой, склонив к ней морду:

— Прежде чем я тебя убью, может пояснишь в какой момент все пошло наперекосяк?

— Для этого мне нужно быть в курсе всех событий и в первую очередь знать то, кто ты такой, — с гневным шипением ответила искаженная часть Вераса.

Гаруда некоторое время недоуменно на неё пялился, а после убрал лапу, потеряв к ней интерес, потому как понял, что у этой частицы память была неполной либо же полностью отсутствовала. А это значит, что все осталось у основной части сущности, которая себядаже не осознает. Ну замечательно. Ведь в таком случае даже устранение Киры не принесет никакого результата, потому что свихнувшийся демон ее не помнит и никак не отреагирует. Да и оставлять Вераса в живых Гаруда все равно теперь смысла не видел. Слишком опасный и нестабильный этот монстр. Шутка ли, что во время этого продолжительного марафона они на пару уничтожили десятую часть всего Чистилища? Причем большая часть разрушений приходится именно на Мор, то бишь Черную! А ведь она не просто все разрушила – она это все пожрала. И по его расчетам Война поглотит в два раза больше мира на четвертой ступени и еще в четыре раза больше, если доберется до финальной пятой ступени. А Чистилище, — задумайтесь на секундочку, — это и есть планета! Источник инфополя и важный элемент в круговороте душ, без которого жизнь невозможна! Если дух Войны не остановить, то от Земли останется лишь пустая высушенная досуха “обертка”, на которой все стремительно начнет вянуть и умирать.

Мор необходимо уничтожить. Любым способом.

— Ну и кто ты теперь? — обернувшись через плечо, уставшим тоном спросил Гаруда у неторопливо приближавшейся мужской фигуры черного рыцаря с черной оскаленной рогатой маской демона на лице. — Можешь не отвечать. Да и я больше не буду настолько глуп, чтобы вообще как-либо к тебе обращаться. А то вдруг опять угадаю. Так что будешь пока только Оно! А не, погоди... Кажется, такой персонаж тоже существует...

Черный рыцарь остановился в сотне метров и чуть склонил голову набок. Гаруда хотел огрызнуться и спросить, что тот пялиться и будет ли драться, как тот поднял закованную в тяжелый пластинчатый доспех когтистую ладонь и сжал ее. В тот же миг крылья серафима непроизвольно распахнулись, и серебряный блондин понял, что дела его стали еще хуже. Потому что отобранное, развеянное и надежно спрятанное в собственных резервах оружие Войны начало рваться назад к своему владельцу. Вокруг почерневших и посеревших от Тьмы перьев начала виться черная дымка, принявшаяся разрушать свое вместилище, чтобы вырваться наружу. Гаруда зашипел, но был вынужден перестать сдерживать агрессивную темную энергию, которая быстро устремилась к фигуре рыцаря и превратилась в огромный черный меч в его сжатой руке.

В следующую секунду изрядно посветлевший, но так и не вернувший свою силу с положительной полярностью крылатый дух уворачивался от просвистевшего над его головой тяжелого меча. Скорость соперника возросла, как и сила, но достигнуть успевавшего отклониться в последний момент пернатого не мог. Гаруда пытался атаковать в ответ, но его мощь существенно уступала тяжело бронированной фигуре неизвестного темного бога, так что не мог ничего сделать, кроме как ослеплять и злить врага еще больше.

Это воплощение Мор было быстро и проворно для своих размеров. И необычайно коварно. А так же обладало какой-то способностью пространственного перемещения, из-за чего могло в мгновение ока оказаться в любой точке пространства. В этом Гаруда убедился почти сразу же, когда подумал, что оставил махину далеко позади себя, а тот каким-то непонятным образом вдруг оказался прямо перед ним!

Было тяжело. Еще никогда за все время своего существования Гаруда не был настолько напуган и зол одновременно. Если поначалу он затеял подраться с Мор ради разминки с легким привкусом опасности, то сейчас этого адреналина было столько, что хоть в бочках его закатывай!

Там где они прошли – больше не было жизни. Ландшафт представлял из себя одни руины и огромные кратеры. Чистилище значительно поубавило в объемах и разнообразии, снабжая потребности пожирающего все вокруг себя чудовищного монстра, который по какой-то причине игнорировал лишь Вераса с душой, оставив там небольшой нетронутый клочок земли. Весь мир стонал и рушился, временные аномалии взбунтовались и перепутались еще сильнее. Все грозилось схлопнуться, как мыльный пузырь, вместе со всем, что находилось внутри. Но Гаруда ждал. Уворачивался из последних сил, придумывал невероятные комбинации для выживания и страшно устал, но все ждал момента, когда можно будет нанести свой единственный и последний удар.

И этот момент настал.

Безымянный темный бог вдруг остановился, и по его телу прокатилась болезненная судорога из-за того, что его духовная структура принудительно и без предварительной подготовки начала усложняться, пропуская все предшествующие этапы. Огромная масса накопленной энергии чудовища пошла на финальную эволюционную трансформацию, отчего резервы воплощения Разрушения и Смерти оказались пусты.

Лучшего шанса для атаки просто не может быть, и Гаруда не стал мешкать.

Стремительно приблизившись, он вогнал один специально заготовленный клинок в живот твари, поражая её слой Империум, чтобы отрезать ту от собственных резервов и не позволить той использовать свои силы. После последовательно начал повреждать другие слои души, ответственные за работу прочих способностей. Второй такой же короткий клинок он собирался в самом конце вогнать в сердце этому монстру. Но из-за слабости от затяжного боя Гаруда не мог действовать быстро и потому немного замешкался, отчего эволюция до пятой ступени у Мор успела пройти наполовину.

— ТЫ-Ы-Ы??? — взглянул он на ее лицо и обомлел.

В отличие от предыдущих ступеней, пятая не имела теневого покрова. Эта форма самая сильная, потому как является самым первым воплощением в реальном мире, а все последующие формы – реинкарнации того существа, что оказалось у него на руках.

Матовая темно-серая кожа не казалась нездоровой, просто имела такой необычный цвет. Длинные волосы были такими же черными, как и у всех остальных воплощений, но только у основания. Ближе к середине они начинали светлеть до серого, а на кончиках имели молочно-белый цвет. Лицо было вполне человеческим, если не считать немного укрупненных светящихся оранжевых глаз, небольших клычков под темными губами и “кошачьих” черт лица, делающих ее чуть более выраженным хищником. Форма черепа чуть более вытянутая на затылке и шея удлиненная, как у египетских скульптур, словно именно с таких существ их и лепили. Вот только у древних скульптур не было таких подробностей, вроде заостренных длинных, как у эльфов, ушек, выглядывающих из-под спутанных волос, длинного тонкого хвоста с львиной кисточкой и крючковатых животных когтей на шести пальцах. Так же стоит отметить тонкую талию, небольшую грудь, почти неразличимую под темно-серой кирасой с множеством различных рун по всей поверхности, и неизменный во всех воплощениях четырехметровый рост.

— Как же так?! Это не можешь быть ты! — от шока так и не вогнал ей клинок в сердце, чтобы добить.

Он даже не вспомнил о том, что собирался делать, в неверии таращась на свою давнюю знакомую, которую медленно опускал на землю. Та смотрела на него мутным ничего не понимающим взором, собираясь что-то сказать, но не смогла из-за полившейся из ее горла крови. Обычной, не светящейся, лишь чуть более темноватой и густой, чем человеческая, и такой же пряной на вкус, как и ее запах. Гаруда опустил взгляд на живот и пробитую его клинком броню, чтобы резко отдернуть руку и отстраниться самому, пораженно глядя то на испачканную красным ладонь, то на опутываемую черным туманом великаншу, так и не пришедшую в себя и не закончившая эволюцию. Вместо неё постепенно начала появляться фигура черного рыцаря, который в свою очередь принялся деградировать до третьей ступени Черной.

Гаруда непонимающе прищурился, пытаясь понять, что происходит. Оказалось, что с поврежденным резервом существо перед ним не могло более поддерживать нынешний уровень сил и стремительно слабело, возвращаясь к своей самой примитивной версии.

Дух Мира в панике зашарил взглядом по округе и быстро переместился, чтобы спустя несколько секунд вернуться вместе гневно шипящим искаженным Верасом и бросить ставшим белым огненного духа рядом с ее нормальной версией.

Мор в это время деградировала до второй ступени, став сама собой, и начала подавать признаки активности. Гаруда поставил ногу ей на живот рядом с до сих пор воткнутым клинком, не позволяя той подняться, и поднес второй объятый серым пламенем меч к ее груди, чтобы не дергалась. Над ними развернулось все пять оставшихся крыльев, тоже загоревшихся огнем, выражая всю его злость. Яркие голубые глаза поймали взгляд затуманенных, но более менее протрезвевших черных очей, и дезориентированный демон под ним замер, поняв, в каком сейчас положении. Да и кого не впечатлит высокая окровавленная с ног до головы грязная побитая фигура в явном неадеквате, одним движением способная прекратить твое существование?

— Ты даже понятия не имеешь, сколько сил мне приходится прилагать, чтобы сдерживаться, — негромко прошипел разъяренный дух, медленно ведя острием меча по её груди, слегка царапающий кожу.

Деградировавшая по первого этапа Мор дернулась, едва не насадившись на лезвие, но благоразумно остановилась, бессильно царапая землю под собой. Гаруда же лишь сильнее сдавил шею искаженного двойника Вераса, решившего напасть на него со спины, полагая, что тот не заметит, и вновь бросил на землю рядом с оригиналом. Мор к тому времени совсем ослабела и дошла до нулевой ступени, после которой идет уже полное развоплощение. Силой мысли Гаруда выдернул свое оружие из нее живота, отчего короткий меч сам прыгнул ему в руку, и тут же вновь принявшаяся поглощать окружающую энергию Мор обратилась в бесформенное темное облачко, слившееся со своей искаженной частью.

— Как насчет еще одной игры? — с жутким оскалом спросил блондин, высекая искры трением мечей друг о друга, а его крылья дрожали. — Мне совсем не понравилось, как прошло наше предыдущее соревнование, так что пришла твоя пора побегать от меня. И либо ты никогда больше не вернешься в Чистилище, сумев сбежать, либо же я зарежу тебя, как свинью.

Похожий на белого антронаха Верас угрожающе зарычал и низко опустил голову, но с места не сдвинулся.

— РАЗВЕ ПОХОЖЕ, ЧТО Я СЕЙЧАС НЕСЕРЬЕЗЕН??? — взорвался от злости Гаруда, в один шаг нарушая её личное пространство. — Я СКАЗАЛ, ПРОВАЛИВАЙ!!!

Схватив духа, он резко взлетел, быстро достигая неба, и со всей силы швырнул своего недруга в Лету, где та забарахталась, как в обычной реке.

— Ну, а чтобы ты не подумала, что от меня так легко можно избавиться... — снял с одного из крыльев паутинку, превратив её в лассо, и забросил на Вераса, пытаясь заарканить, как животину.

Искаженный дух Войны порвала путы, словно паутинка и вправду была обычной, но серафим забрасывал на неё ещё и ещё, и ещё, пытаясь ее притянуть обратно и постоянно сыпя угрозами. А чтобы та не вздумала обмануть его и остаться в мире мертвых, он подгонял огненной плетью в нужном направлении.

Наконец-то до той дошло, что оставшись в этом измерении, он её убьет. Быстро схватив в потоке какую-то душу, Война ушла в мир живых. Он не стал ей препятствовать.

Полностью опустошенный, как духовно, так и морально, Гаруда опустился посреди пустыни разоренного мира и тяжело выдохнул. Не было больше никакой наигранной злобы и ярости, сумевших обмануть и напугать темного духа. Безумный оскал увял, крылья поникли, а глаза потускнели. Обведя взглядом разруху вокруг себя, он откинулся на спину, расстелив посеревшие крылья на прахе мертвых и бездумно уставился на поток искорок наверху, как на Млечный путь.

— Снова один... — тихо прошелестел он, улыбаясь.

Намотав на палец одну из паутинок, тянущуюся в небо, он на пробу потянул из той энергию, и по той немедленно потек насыщенный белый огонь, наполняя изрядно просевшие внутренние резервы энергией жизни.

Улыбка стала шире, превращаясь в ножом прорезавшим мертвую тишину сумасшедший смех, в конце-концов сменившийся рыданием.


Сценка-бонус.

Внимание! Данный материал не предназначен для лиц младшего школьного возраста из-за высокого содержания нецензурщины. Просьба личностям с тонкой душевной организацией пройти мимо.

Давайте представим на минуточку, как повернул бы сюжет, если бы хозяйка Туони не заметила вторженцев, а Кире вдруг стукнула в голову очередная шальная мысль

Итак, место – мертвый лес, время – промежуток между поиском выхода и моментом, когда Кира услышала песню.

Свет. Камера. Мотор...

— Слушай, ты вроде бы упоминала, что можешь притвориться мной. Это правда?

Огромная черная кошка с подозрением скосила оранжевый глаз на девушку, почуяв неладное.

- Во мне хранится копия твоего сознания. При необходимости я могу на время полностью стать тобой, что даже Гаруда не сможет нас различить.

- Круто! – загорелась идеей Кира. – Мне интересно посмотреть, как я выгляжу со стороны. Продемонстрируешь?

- Я не думаю, что сейчас самое подходящее место и время для подобных опытов, душа моя... – попыталась образумить ту демон.

- А ты не думай, – легкомысленно отмахнулась мелированная брюнетка. – Ну так что?

Мор недовольно загудела, но подчинилась. В отместку сбросив со спины крякнувшую от удара Киру, зверь встал на задние лапы, стремительно уменьшаясь в размерах.

- Мне требуется некоторое время на понижение скорости сознания, запечатывание резервов и изменение прочих параметров, – стряхнув с плеча еловую иголочку, выдала полная копия потиравшей ушибленный копчик девушки.

- Выполняй, – решив не подниматься, сидя скрестила ноги Вольная, с интересом наблюдая за Верасом.

Она чувствовала, как связь между ними немного ослабла и поменялась, но внешне это никак не отобразилось.

- И? – вопросительно изогнула бровь Кира спустя минуту взаимного разглядывания.

- Что и? – изобразила непонимание Мор.

- Не придуривайся, мракобесина! Че-то я особой разницы от прежней версии не вижу! Чем докажешь, что ты не только мой облик приняла, но и сознание теперь полностью соответствует оригиналу?

- Дура что ли? По-твоему это как печать в паспорте – показал и свободен? – покрутила пальцем у виска альтер-эго.

Кира открыла было рот, но ничего не сказала, внезапно прозрев. Ведь Верас бы никогда так не ответил.

- Добро пожаловать в клуб, сестра! – расплывшись в широкой улыбке и вскочив на ноги, приглашающе распахнула объятия.

- Но-но! Экспонат клешнями не смотреть! – отпрыгнула назад, недовольно сверля черными глазами.

- Хах, ты и вправду теперь я! Ну и как ощущения?

- Как будто железный штырь загнали в одно место и теперь там постоянно свербит, – поморщилась копия. – Если дать мне в руки лопату – я тут всех переебу! Как ты это терпишь?

- Самоконтроль, долгие годы тренировок и уголовный кодекс, – наставительно подняла палец оригинал.

- Кстати, – стукнула себя кулаком по лбу Мор, изображая бурную мысленную деятельность. – Незадолго до остановки большей части моих вычислительных ресурсов, я успела засечь сильного духа в той стороне, – указала в сторону.

- О-о-о! Ты же знаешь, что это значит? – ехидная улыбочка на лице Киры превратилась в оскал, способный любого довести до нервного тика.

- Разумеется, душа моя! Я же теперь думаю совсем как ты, – не менее предвкушающе ухмыльнулась Верас. – А эмоции и вовсе отключили остатки мозгов и чувство самосохранения! Великолепное чувство! Давай я пойду, а ты посмотришь?

- Благословляю тебя на это поистине богоугодное дело, – утерев слезу умиления, Кира перекрестила опустившееся перед ней на колено чудовище, даже не подозревая кого науськивает. – Поступай с другими так, как никогда они не поступят с тобой. Да пребудет с тобой сила, падаван!

- Благодарю за напутствие, мастер, – усмехнулась Мор, поднимая голову. – Только я немного подкорректирую внешность.

Превратившийся в мужчину Верас обменялся ехидными ухмылочками с хозяйкой, после демон выпрямился во весь двухметровый рост, заложил руки за голову и расслабленной походочкой направился в сторону берега. Кира шла рядом, периодически хихикая, после чего спряталась за деревом так, чтобы иметь хороший обзор, оставаясь незамеченной.

На той стороне реки они видели скучающую темноволосую женщину в старомодном белом платье, медленно перебирающей пальцами мокрые волосы.

- Э-Э-ЭЙ!!! – что было дури, гаркнул во все горло хрипловатым мужским басом Мор.

Стоявшей рядом Кире пришлось зажать уши, чтобы не оглохнуть, позабыв, что против телепатии такой трюк не работает.

Женщина от неожиданности подпрыгнула на месте, чуть не выдрав расчесываемый клок волос, и с удивлением обернулась через плечо, чтобы посмотреть, кто там такой надурный.

Верас в камуфляже, прекрасно вписывающейся в окрестности, помахал рукой, привлекая ее внимание.

- СЛУШАЮ? – из-за большого расстояния между ними в виде реки, была вынуждена тоже кричать ведьма с того берега.

- ЗНАЕШЬ ЧТО??? – рявкнул ладно сложенный мужчина, поигрывая солдатскими именными жетонами на шее.

- ЧТО??? – заинтересовалась сирена.

- ТЕБЕ ПРАВДА ИНТЕРЕСНО??? – добавил побольше интриги в голос темный дух.

Женщина немного подвисла с такой постановки вопроса, но ответила:

- ДА!

Набрал как можно больше воздуха:

- ПОШЛА НАХУЙ!!!

И тишина-а-а...

Стоит напомнить, что в мире мертвых нет разделения на языки. Немногочисленные сохранившие разум общаются телепатией, а для нее нет языковых барьеров. Так что подобную формулировку все понимают сразу без недопониманий.

Женщина шокированно смотрела на военного, переваривая сказанное. Если в ее голове и были мыслишки употребить этого наглого вторженца на ее территорию в чисто гастрономических целях, то они исчезли, сменившись на садисткие.

- САМ ИДИ НАХУЙ!!! – вкладывая все свое возмущение, заорала ведьма в ответ.

- НЕТ ТЫ СХОДИ НАХУЙ! – едва сдерживая смех, продолжил дразнить ту Мор.

- ПОШЕЛ. НАХУЙ! – разъяренно скрипнула зубами утопленница.

- ТЕБЯ КАК ЗВАТЬ? – резко сменил тему Верас.

- ЧТО?! – опешила женщина.

Это что, подкат? Тогда получается, что вышесказанное им... Приглашение?!

- ТЕБЯ КАК ЗВАТЬ? – повторил Верас, не скрывая ухмылки.

- С... СИРИН! – неуверенно ответила та.

- ПОШЛА НАХУЙ, СИРИН!

Это выражение лица сирены.

Кира уже не выдержала и упала на землю в позе эмбриона, поскуливая от смеха. Но на нее никто не обратил внимания. Два хищника были сосредоточены лишь друг на друге. Один из них был настолько зол, что позабыл про все свои способности.

- ТЫ ИДИ НАХУЙ! ТЕБЯ КАК ЗВАТЬ?!

- АЛУКАРД! – на миг замешкавшись, почти не соврал демон, увеличивая верхние клыки для большего сходства.

- АЛУКАРД?! НУ И УЕБИЩНОЕ ЖЕ ИМЯ! – презрительно сплюнула в воду сирена, все еще не вспоминая о том кто она и где.

А Мор и не намеревался давать ей времени на то, чтобы опомниться, и вновь пошел в атаку:

- Э-Э-ЭЙ!!! – вновь призывно замахал руками. – УГАДАЙ, ЧТО Я ВЧЕРА ДЕЛАЛ?!

- МАТЬ МОЮ ТРОГАТЬ НЕ СМЕЙ... – посерела лицом женщина.

- ЭЙ! УГАДАЙ, ЧТО Я ДЕЛАЛ?! – настаивал тот, начав пританцовывать на месте.

- ЧТО?! – рявкнула ведьма, взглядом обещая все возможные пытки Ада.

- ВОН ТЕ ВЕТКИ ДЛЯ КОСТРА СОБРАЛ... – сложив руки рупором для большей громкости, после вытянул одну в направлении небольшой кучки хвороста.

Сирена в очередной раз впала в ступор, проследив за направлением руки.

- А РЯДОМ С НИМИ ТВОЮ МАМКУ ОТЫМЕЛ!!!

- ПОШЕЛ НАХУЙ, ТВАРЬ! – взвилась в воздух ведьма, поняв, что ее опять развели.

От переполнявшего ее гнева от облика молодой красивой женщины не осталось ни следа, показывая ничем не скрываемую суть.

- О-О-О, ТЫ НАХУЙ ИДИ! – самодовольно улыбнулся демон.

- ПОШЕЛ НАХУЙ! ПОШЕЛ НАХУЙ! ПОШЕЛ НАХУЙ! – подпрыгивая на месте с каждым визгливым выкриком, как мантру повторяла одни и те же слова.

В какой-то момент она свалилась с полуметрового бережка в воду, но тут же выбралась обратно, не желая первой разрывать зрительный контакт с тем, кого уже мечтает убить самым жестоким образом.

- Я ТЕБЯ В ЖОПУ ОТЫМЕЮ! – продолжил накручивать ее Верас.

- НАХУЙ!

- РОТ ТВОЙ ИМЕЛ И МАМУ ТВОЮ ИМЕЛ!

- Н-Н-НАХУЙ! – так эмоционально возопила женщина, что снова свалилась в воду.

“Похоже, она уже дошла до нужной кондинции. Дальше только мордобой,” – мельком переглянувшись, заключили обе близняшки.

-Э-Э-ЭЙ!!! УГАДАЙ, ЧТО У МЕНЯ В КАРМАНЕ?!

Сирена молча присмотрелась.

Верас с деловым видом засунул руку в карман штанов и спустя секунду достал оттуда фак. А эта особа, сколь бы древним духом не была, съела достаточно молодняка, чтобы из их памяти легко выловить значение этого жеста. Широко распахнув глаза и раздув ноздри от ярости, она в ответ вскинула обе руки с оттопыренными средними пальцами.

Обе близняшки со злодейским хохотом убежали в лес.

- КУДА??? – бросилась за ними следом сирена, опомнившись и поплыла через реку. А пока плыла, вспоминала все известные ей из жизни ругательства: – Ублюдок, мать твою, а ну иди сюда говно собачье, решил ко мне лезть? Ты, засранец вонючий, мать твою, а? Ну иди сюда, попробуй меня трахнуть, я тебя сам трахну ублюдок, онанист чертов, будь ты проклят, иди идиот, трахать тебя и всю семью, говно собачье, жлоб вонючий, дерьмо, сука, падла, иди сюда, мерзавец, негодяй, гад, иди сюда ты – говно, ЖОПА!

- Божечки, я щас помру... – обняв елку, чтобы устоять на ногах, зарыдала от смеха Кира. – Ты вообще отбитая на всю голову!

- Конечно! У меня же нет беспристрасного тормоза в виде Вераса, который скажет, что это плохая идея, – показал ей язык Мор.

Язычок оказался нечеловеческим и легко доставал до живота, хоть и промелькнул всего на секунду, после чего демон сразу же его спрятал.

- Ладно, шутки шутками, но она нас сейчас убьет, – вдохнув и выдохнув, немного успокоилась Кира. – Может быть вернешься обратно и разберешься?

- Хм-м-м... – задумчиво потер гладкий подбородок мужчина, отводя взгляд в сторону.

Улыбка на лице Киры поугасла.

- Это “хм-м-м” неспроста! Какого черта, Мор?!

- Кажется, я случайно заблокировал знание о том, как вернуться в прежнее состояние. Похоже, что помимо всего прочего мой уровень интеллекта понизился до твоих показателей, как и объем памяти, не способный удержать много информации сразу. Не забывай, что сейчас я полная твоя копия. Для обратной метаморфозы мне понадобится значительно больше времени.

Кира медленно моргнула, побледнела, после побагровела, а потом уже бросилась душить свое альтер-эго, превосходящее ее в мужском облике в габаритах чуть ли не вдвое.

- То есть, мы только что вывели из себя опасного духа, не имея никаких путей отступления?!

- Зачем мне задумываться о последствиях, когда для этого у меня есть собственный демон? – непонимающе посмотрел на нее Мор, до которого только дошло: – Оу... Я же и есть этот демон. С кем не бывает ошибок, сестренка?

- Я тебя сейчас сама убью! – зашипела человек, крепче стискивая шею.

- Ты меньше часа общаешься со своей полной копией, а уже готова сама себя прибить? – усмехнулся Верас. – Может быть тебе следует задуматься о собственном поведении?

- Ты еще и издеваешься?!

- Разумеется. Не тебе же одной всем мозги выносить. А раз выдалась возможность, то почему бы не отомстить за все потраченные на тебя нервы твоим же оружием?

- Стань снова скучным Верасом и не выебывайся!!! Сейчас не та ситуация, чтобы придуриваться! Надо быть серьезнее, блять!

- Серьезно? – недоверчиво посмотрела на нее Мор, вернув себе женское отличие. – И это ТЫ говоришь МНЕ?!

- Мо-о-ор-р-р!!! Я тебя закопаю в этом лесу, если ты сейчас же не вытащишь нас из этой задницы, в которую мы попали ИЗ-ЗА ТЕБЯ!!!

- Вот вы где!!! Готовьтесь ко второй смерти!!!

Обе близняшки обернулись на визгливый возглас и сделали шаг назад от разъяренной сирены, с которой ручьем стекала вода.

- Вам отсюда никогда не выбраться, потому что я ни за что вас не выпущу после того оскорбления, что вы мне нанесли!

- Это была ее идея! Тебе нужна она, а не я! – выдвинула своего клона одна из брюнеток.

- Ебать ты крыса! – возмутилась подставляемая. – Я просто рядом стояла! Че сразу на меня гнать?!

- Не важно! Я убью вас обоих! – крикнула женщина в мокром белом платье, со всех ног бросаясь к ним.

Она не стала пользоваться своими способностями, решив разобраться с этими двумя слабыми духами собственноручно. В своем превосходстве она была абсолютно уверена. Но вот чего ведьма точно не ожидала, так это что держащая свою копию за плечу брюнетка зло усмехнется и резко дернет близняшку на себя, убирая с пути, а трава под ногами сменится на широкое белое полотно, на которое по инерции забежала. И сразу же врезалась в выросшую на пути тонкую белую стенку.

Сирена издала панический вопль, взывая к своей силе, когда поняла в чью ловушку сдуру угодила, но плотная белая энергия под ногами блокировала связь с водой Туони. Стены возникли сзади и по бокам, после чего получившаяся квадратная коробка захлопнулась сверху крышкой, запечатывая злого духа внутри.

Кира с Мор недоуменно смотрели на неизвестную конструкцию, силясь понять откуда та взялась, пока сверху не услышали знакомый восторженный голос:

- У меня сегодня день рождения?

Улыбаясь, как модель, и демонстрируя чуть укрупненные аккуратные клычки, с ближайшего дерева свесился вниз головой серебристый блондин, чье лицо было скрыто на этот раз лишь за половинкой привычной костяной маски. Видимо, несколько лет бесплатной работы по поиску и доставке Войне чистых душ для возвращения в поток Леты немного сбросил груз вины с сердца Гаруды, раз он уже не настолько сильно ненавидит свою внешность, раз уже оставляет открытыми рот и подбородок. Да и выглядеть он стал живее, а не как свежевоскрешенный крылатый труп, что тоже говорило о благостном влиянии на серафимчика очистки совести. Даже его вечно серые одежды с примесями черного, синего и фиолетового перешли к более легким и светлым вариантам.

- Очевидно же, что сегодня какой-то важный день! Иначе с чего бы мне вручать такой шикарный подарок?!

Гаруда расслабил колени, падая с ветки, за которую держался, и спланировал прямо на крышку энергетического куба. С донельзя довольным видом он притопнул ногой и закружился на месте.

- Признавайтесь, вы ведь давно готовили для меня этот сюрприз, правда? Ведь это не может быть простым совпадением! – перестав пританцовывать на матерящемся энергокубе, вновь вспомнил о присутствующих. – Когда меня позвали, я думал, что у вас неприятности, потому что не один раз говорил, чтобы не смели соваться в плоский мир. Эта старая ведьма, – вновь притопнул, – жуткая стерва! Когда-то это место кишело от всевозможных тварей не хуже Стикса, но она всех заманила голосом в реку и съела, став очень сильной. Лишь один дух из местных сумел устоять перед ее чарами, не считая меня, только сейчас я его что-то не вижу... – задумчиво постучал коготком по нижней губе да махнул рукой. – Я больше ста тысяч лет по местному исчислению пытался выманить эту заразу, но та больно умной оказалась и быстро раскусила, что в мертвой воде мне до нее не добраться. И пока та контактировала с водой и даже травой с деревьями – то умудрялась раз за разом ускользать из моих рук, устанавливая водяные щиты или же просто проваливаясь под землю. Тут все насквозь ее силой пропитано, – судя по изогнувшимся губам, блондин недовольно поморщился. – Так вот, лечу я вас, значит, спасать от этой дьяволицы, костеря на чем свет стоит, но по прибытии вижу презанимательнейшую картину полную абсурда. Я сразу же заподозрил, что это все постановка, потому что не могут в самом деле два серьезных темных духа стоять на разных берегах реки и кричать друг другу “фак ю” с полной уверенностью, что им ничего за это не будет. Что это было вообще?! Аха-ха-ха!

Близняшки переглянулись и смутились, но торопиться переубеждать парня не спешили.

- Ну теперь-то этой твари никуда от меня не деться, – расплылся в кровожадной ухмылочке дух Мира, щелкнув пальцами.

На самом деле, для активации способностей ни ему, ни Мор в большинстве случаев не нужны никакие пасы и прочие телодвижения. Своей энергией духи управляют силой мысли, а все побочные жесты вроде щелчков и слов нужны не более чем для удобства обозначания момента времени активации подготовленного сложного плетения, чтобы случайно не применить его раньше положенного.

После щелчка пальцев отложенное действие заклинания вступило в заключительную фазу. Стенки куба засветились еще ярче и начали излучать сильный жар, по мере вырабатывания энергии уменьшаясь в размерах. А также заглушили вопль сжигаемой заживо в белом огне прокаженной души. Спустя полминуты многометровый энергокуб, значительно потеряв в яркости и прочности, оказался зажатым между кончиками длинных пальцев Гаруды. Немного полюбовавшись с видом ценителя, он выкачал из ловушки оставшуюся энергию вместе со всеми знаниями речной ведьмы и недовольно скривился, не найдя ничего из того, чтобы уже не знал или мог бы использовать.

- Детка, ты настоящее сокровище! – переключившись с оценки добычи на действительность, вновь примерил на себя роль восторженного подростка. – Всего ничего в мире мертвых, а уже расправилась с Хароном и Сиреной! Надо бы тебя к левиафанам отправить! Против вашего буйного дуэта их не спасет морская глубина и темнота... О да-а-а-а! Эти рыбоголовые не переживут такой встречи! И тогда еще на добрую сотню чудовищ в этом мире станет меньше! – мечтательно прикрыл глаза, предвидя крах давних противников, с которыми не в силах разобраться сам из-за их места обитания.

- Нет уж, спасибо. Мы не любители экстримальной рыбалки, – отрицательно замотала головой Мор.

- Ой, да ну тебя глупая человечишка, – недовольно поморщился Гаруда и повис на Кире. – Я тебя и не звал. Просто на пару лет реквизирую Вераса для геноцида оборзевших вкрай угрей-переростков и личинок Ктулху, а ты можешь пока посидеть в моем саду, после того, как Мор накачает тебя по уши своей энергией, чтобы не загнулась, – предложил парень, потихоньку утаскивая с собой недоуменно вытянувшую лицо Киру.

Ведь до сих пор столь откровенно виснуть тот позволял себе лишь на демоне, а к ее хозяйке, после того, как выкачал из нее всю интересующую светлую энергию, относится не более, чем к мусору, на который старался лишний раз не заострять свое внимание.

- И куда это ты меня тащишь? – с не самым доброжелательным выражением лица спросила девушка.

- Цыц! Молчание – знак согласия, милочка! Сваливаем от этой сумасшедшей к ближайшему разлому и устроим всем тварям в нем гейм овер, – искушающим тоном заурчал ей на ухо согнувшийся для этого пололам двух с половиной метровый мужчина. – Только сними эти свои тупые ограничители, а то тащить тебя самому мне влом.

- Удачной рыбалки, большой любви и счастливого медового месяца! – со злой улыбочкой, помахала им Мор, даже и не подумав спасать свою душу.

Совсем от рук отбилась, сволочь черномазая!

- Я не Верас, дурья башка! Отпусти меня, седой извращенец! – осознав, что тот их перепутал, забилась в его хватке Кира.

Тот немедленно разжал пальцы и внимательно посмотрел на матерящегося человека, после перевел такой же взгляд на ухмыляющую девушку. Нахмурился, переключил зрение на более тонкое восприятие, но все равно не нашел отличий.

- Я не понял... – переводил взгляд с одной на другую.

Абсолютно одинаковая внешность вплоть до мелированных прядей, идентичная духовная структура с равномерно циркулирующей в обе стороны изменившейся связью, но разное выражение лиц и эмоций. Верас излучала ехидство, садисткую радость с легким налетом сумасшедшей придури, а вот не улыбающаяся с некоторого момента Кира в своей ауре имела ярко выраженное желание убивать.

- Ой, не злись ты так, подруга, – решила объясниться Мор. – На самом деле, тебе ничего не угрожало. Это была шутка!

- Шутка? – обманчиво спокойным тоном, с еле сдерживаемой яростью переспросила девушка.

- Я ведь говорила, что КАЖЕТСЯ заблокировала нужное знание и что ПОХОЖЕ понизила свой интеллект до твоих показателей, но это не означает, что данные стопроцентны! На самом деле, ситуация была полностью под контролем. Я давно заметила Гаруду и видела его приготовления, потому и не беспокоилась.

Кира удивительно моргнула, переваривая информацию. Она настолько привыкла к тому, что Мор всегда говорит прямо, что не видела повода не верить ее словам. А теперь ее копия воспользовалась этой привычкой и немного поманипулировала словами, чтобы обойти запрет на ложь, сумев наебать саму себя.

- ТЫ ЗЛО!!! ТЫ ЗЛО ВОПЛОТИ!!! Я УБЬЮ ТЕБЯ!!! – с воплем берсеркера бросилась на захотавшую близняшку повалив ту на землю и принявшись душить. – Чтобы никогда не становилась мной без моего разрешения, ясно?! Это должно быть оружие судного дня, блять, что страшнее ядерной войны! А ну быстро превратилась обратно, нахуй!

- Эм-м... Ма-а... Я, пожалуй, пойду... – попятился прифигевший Гаруда от катающихся по земле вцепившихся друг другу в волосы вопящих женщин, сваливая от греха подальше, пока не попал под раздачу.