Награды неземные хороши.
Сиянье солнца в глубине души
Вознаграждает нас в земной тщете.
Подаришь ты карету нищете,
Дашь меч тому, в чьем веденье закон,
И возведешь гражданственность на трон?
Глупец! Неужто небо нам должно
Давать все то, чего желать грешно?
Ты мальчик или муж? Кто ты таков,
Любитель яблочек и пирожков?
Как мнит индеец обрести в раю
Свою собаку и жену свою,
Так ты богоподобному уму
Мирскую предназначил кутерьму,
А трапеза подобная скудна
Или для Добродетели вредна;
Так тот, кто в двадцать лет бывает свят,
Развратом обездолен в шестьдесят.
Покоя не обрящем ли, признав:
Богатство — благо лишь для тех, кто прав?
Сенаторов ты купишь и судей,
Не купишь только мнение людей.
Неужто меньше любит Бог того,
Чья жизнь — добра и правды торжество,
Того, кто возлюбил наш грешный род,
Но получает маленький доход?
Сословие — не честь и не позор;
Честь в том, что миновал тебя укор.
Один в своих лохмотьях горделив,
Другой в парче угодлив и пуглив;
Сапожник носит фартук, рясу — поп,
Короною увенчан царский лоб;
Корона не похожа на чепец,
Еще различней умник и глупец.
Монарх порой пойти в монахи рад,
И как сапожник, пьян порой прелат,
Но человек — и нищий и вельможа;
Все остальное лишь прюнель да кожа.
От королевской шлюхи ордена
Получишь ты, но грош тебе цена;
Пусть кровь Лукреции
[15] в тебе течет,
И притязает знатность на почет,
Ты лишь тогда почет приобретешь,
Когда свои заслуги перечтешь,
Но если твой древнейший знатный род
Производил негоднейших господ
И каждый предок — сущий обалдуй,
На древность рода ты не претендуй,
Когда мерзавцу чуждо благородство,
Кровь Говардов
[16] — отнюдь не превосходство.
А в чем тогда Величие? Открой!
"Велик Политик или же Герой!"
Герой Героя стоит, спору нет;
И с македонцем схож безумный швед
[17];
Не странно ли? Однако это так:
Весь род людской — для них заклятый враг.
Стремятся лишь вперед и ничего
Не видят дальше носа своего,
Но лучше ли политики? Ничуть!
Выслеживают, чтобы обмануть,
И застают слабейшего врасплох,
Но это же не подвиг, а подвох!
Пускай один силен, другой хитер,
Назвать великим негодяя — вздор;
Мудрец коварный, негодяй храбрец
Не просто глуп; он, в сущности, подлец.
Кто благороден в спорах и в боях,
Тот улыбаться может и в цепях;
Кто царствовал, кто пал, но говорят:
Велик Аврелий, и велик Сократ
[18].
Что слава? До могилы лишь мечта,
Ее чужие нам сулят уста;
Что слышишь, то твое, при этом сон
Ты видишь или видит Цицерон;
О нашей славе тесный знает круг,
Который составляют враг и друг;
Все остальное — тень, а призрак лжив;
Пусть умер Цезарь, а Евгений
[19] жив,
В минувшие и в наши времена,
Что Рубикон, что Рейн, одна цена.
Мысль — перышко, Вождь — посох для калек;
Всех тварей лучше честный Человек.
Покрыт посмертной славой душегуб,
Но Правдой вырван из могилы труп,
Повешенный на высоте такой,
Что смрадом отравился род людской
[20].
Пустая слава — лишь заемный звук,
И славы нет без подлинных заслуг;
Всей жизни стоит, скажем без прикрас,
Один достойно проведенный час.
Пусть Римом Юлий Цезарь овладел,
Счастливее был изгнанный Марцелл
[21].
Что значит Гений для сынов Земли?
Что значит мудрым быть? Определи!
Знать, как ты мало знаешь до сих пор
И как заслужен смертными укор,
Изведать бремя тяжкого труда
Без дружеской подмоги и суда;
Других учить или спасать от бед?
Есть общий страх, а пониманья нет;
Кто первенству мучительному рад,
Вне слабостей людских и вне услад.
Взвесь этот соблазнительный залог,
Все сосчитай и подводи итог.
Взгляни, как много предстоит потерь,
Свою способность жертвовать проверь;
Привыкнешь ли ты тщетно уповать
И жизнью и покоем рисковать?
Действительно ли ты подобных благ
Желаешь, если ты себе не враг?
Желаешь лент по глупости, но были
Они на пользу вряд ли сэру Билли
[22].
Когда у грязи желтой ты в плену,
Взгляни на Грайпа и его жену
[23].
В науках жаждешь ты снискать успех?
Мудрейший Бэкон был презренней всех
[24].
Глянь ты, прельщенный звучностью имен,
Как вечной славой Кромвель посрамлен.
История научит презирать
Всех тех, кто роль пытался в ней сыграть.
Смотри: вот Счастья ложная шкала:
Богатство, Слава, Почести, Хвала!
В сердцах владык, в объятьях королев
Счастливчику грозит позор и гнев;
Коварства и тщеславия оплот,
Венеция возникла из болот
[25];
Безвинный не сподобится похвал,
И человек в герое каждом пал,
А если кровь на лаврах не видна,
Их пачкает базарная цена;
Кто лавры победителя обрел,
Тот разорил немало мирных сел.
Сокровище дурное никогда
Не избежит презренья и стыда.
А что потом? Чем жизнь завершена?
Любимчик жадный, властная жена
И пышный, но холодный мавзолей,
В котором сон последний тяжелей.
Ты полдень ослепительный сравни
И вечер мрачный в тягостной тени.
Так чем же в прошлом жизнь была горда?
Неужто смесью славы и стыда?