КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Учебник литературного мастерства [Олег Александрович Волков] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Олег Волков УЧЕБНИК ЛИТЕРАТУРНОГО МАСТЕРСТВА Азы творчества Мастерская творца Пошаговое руководство

Предисловие

Друзья, много сил и внимания я уделяю развитию своего творческого дара, и могу сказать, что на этом поприще добился определенных успехов. В издательстве «Лениздат» вышла моя дебютная книга «Бунт на Свалке». Готовится к выходу и вся написанная мною трилогия. В связи с этим я решил предложить вашему вниманию мой личный учебник литературного мастерства.

В данную книгу вошли мои многочисленные статьи и эссе, опубликованные в свободном доступе на различных знаменитых литературных площадках в сети Интернет.

В учебнике вы найдете советы на все случаи жизни. Как автор, который долго пробивался к успеху, я знаю, как нелегко приходится новичкам на этом тернистом пути к славе. Но теперь у меня есть база, позволяющая рассуждать о писательском ремесле с позиции издающегося писателя-фантаста.

Позвольте, я проведу вас по непростому пути из графоманов, как часто величают неизданных авторов, к топовым писателям! Читайте и перечитывайте, не ленитесь использовать эти советы, и вы обязательно придете к успеху!

В добрый путь!


С уважением.

Глава 1 История печатных книг

Введение.
Однажды в книжном магазине моё внимание привлёк книжный шкаф. На его полках ровными рядами выстроились книги со значком «Радиоактивно» на чёрных корешках. Как не сложно догадаться, передо мной во всей красе развернулась знаменитая серия «Сталкер». Причем книг много, очень много, не меньше шести-семи десятков. И вот, глядя на это великолепие, я вдруг понял интересную вещь.

На литературных форумах не утихают споры вокруг будущего бумажных книг. Одни утверждают, что дни их сочтены. Другие наоборот – бумажная книга была, есть и будет. Но! Обе стороны так или иначе сходятся в одном: рано или поздно электронные книги займут господствующее положение.

Я не собираюсь разбирать аргументы противоборствующих сторон. Гораздо больше меня интересует другое: а что произойдёт, когда электронные книги займут господствующее положение? Как это отразится на пишущей братии? Чем обернутся для авторов электронные книги? Благодатью или проклятьем?

Очень интересные вопросы. Меня, как писателя, очень даже волнуют. Постараюсь ответить на них. Но для начала нужно совершить небольшой экскурс в прошлое, чтобы проследить главные этапы становления и развития книг. Опираясь на прошлое, можно предсказать будущее. Ну а более конкретно нас интересуют три очень важных показателя: ассортимент, тираж и себестоимость.

Углубляться в дебри истории не буду. Для наших целей можно сразу перейти к Средневековью.

Средневековье и книги
В разгар Средневековья книги писали от руки. Труд сам по себе долгий, кропотливый. Книги выходили исключительно ручной работы, а, значит, обладали очень высокой себестоимостью. Может по этой причине главными переписчиками были монахи. И дело не только в том, что духовная литература доминировала. Монахи – дешёвая рабочая сила: семьи нет, дома нет, живёт в монастыре, платить не нужно, из одежды только то, что на нём одето, питание в монастырской столовой, да еще куча постных дней в году.

То есть, древние книг стоили очень дорого, ассортимент весьма скромный, тиражей как таковых нет. Пусть трудолюбивые монахи выдавали какое-то количество на гора, но, по сути, каждая книга являлась произведением искусства, к которому не прицепить слово «тираж».

Триумф Гутенберга
Иоганн Гутенберг совершил первую и самую важную революцию в издательском бизнесе – изобрёл печатный станок. Что же произошло вслед за столь эпохальным изобретением? Ассортимент издаваемых книг существенно расширился. Кроме духовных книг, в печать пошла светская литература. Наконец-то появилось само понятие «тираж». Цены на книги значительно упали. Пусть не в каждом доме, но печатные томики Библии появились во многих семьях.

Очередная революция в издательском бизнесе связана с индустриализацией. Благодаря паровым двигателям, автоматизированным станкам и поточным линиям типографии из ремесленных мастерских превратились в фабрики по массовому производству книг.

Что же произошло? Ассортимент расширился невероятно. Книги охватили все без исключения стороны жизни. Тиражи бестселлеров, особо популярных книг, начали зашкаливать за миллионы экземпляров. Цены упали ещё больше. От очень дорогих произведений искусств книги эволюционировали до товара массового потребления. Как апофеоз, появились так называемые «карманные издания», то есть купил, прочитал и выбросил.

А что же дальше?
Так что же нас ждёт, когда завершится следующая революция в издательском бизнесе? То есть, когда электронные книги займут господствующее положение? Если проанализировать три самых важных параметра, то…

Ассортимент. Если в эпоху бумажных книг ассортимент, мягко говоря, охрененно большой, то электронные книги буквально загонят его в бесконечность. Любой желающий может написать что угодно, на какую угодно тему и выложить собственное творение в Интернет. Другое дело, сколько человек хотя бы скачают книгу самозваного автора. Сколько именно наименований книг будет гулять по просторам Сети будет ведать только господь бог.

Цена. Стоимость электронных книг стремится к нулю. Не верите? Пожалуйста: на небезызвестном сайте «СамИздат» сотни и сотни тысяч книг доступны совершенно бесплатно. Современное программное обеспечение позволяет автору прямо на домашнем компьютере создавать полноценные электронные книги. Опять же, остаётся вопрос качества самопальных книг и сколько человек удосужится их прочесть.

Тираж. У электронных книг тираж ушёл в бесконечность и пропал, его больше нет по определению. На сайте правообладателя хранится всего один экземпляр электронной книги. Ну а так называемый тираж зависит исключительно от количества скаченных копий. Он может быть всего десять, может быть десять миллионов, или круглый ноль. Учитывая качество и популярность писателей, последний показатель наиболее вероятен для подавляющего большинства.

Глава 2 Алгоритм изобретения

Как-то раз мне на глаза попалась книга Генриха Альтшуллера «Алгоритм изобретения», знаменитый АРИЗ, если кто не в курсе. Название показалось мне странным. Если заглянуть в словарь, то: алгоритмом называется совокупностью действий, правил для решения какой-либо задачи.

Пусть я никогда не занимался изобретательством, но даже мне понятно, что изобретательство и рационализаторство являются полноценным творчеством, вполне сравнимым с литературой или музыкой. Неужели может существовать некий свод правил, шагая по которому можно решить творческую задачу, изобрести колесо или космический корабль? Вопрос, конечно, интересный. Я старательно прочёл книгу и пришёл к выводу: автор действительно создал алгоритм для решения изобретательских задач. Как именно работает алгоритм, какие Генрих Альтшуллер предлагает приемы и методы, описывать не буду. Прочтите сами, не пожалеете.

Если очень коротко и не совсем точно, то в книге «Алгоритм изобретения» Генрих Альтшуллер представил не просто некий алгоритм, а принципиально другой подход, целую философию. И то и другое как раз и позволяют решать творческие задачи. И вот тогда у меня возникла мысль: а что если попробовать решить проблему нарушения авторских прав в Интернете с точки зрения АРИЗ? Почему бы и нет? Для меня лично тема очень даже актуальная.

Есть проблема: во всемирной паутине повсеместно и систематически нарушаются авторские права. В частности, с пиратских библиотек в любое время суток и в любом количестве можно совершенно бесплатно и безнаказанно скачать практически любую книгу. Как мне пожаловался знакомый писатель, не прошло и двух недель после выхода его книги из типографии, как её электронная копия появилась в пиратских библиотеках. «Оперативно сработали, гады!»

Решение проблемы вполне можно представить в виде изобретательской задачи: требуется создать, придумать или смоделировать механизм, который обеспечил бы защиту авторских прав в Интернете, причем не на бумаге, не на словах, а на самом деле, чтобы реально работал. И вот что у меня получилось.

Первое, что советует Генрих Альтшуллер – докопаться до истинны. То есть, найти главное противоречие, отбросить второстепенные причины, следствия и вычленить суть изобретательской задачи. Найти тот болт, или камень, на котором держится мир.

Проблема несоблюдения авторских прав в Интернете представляет из себя целые пласты проблем, причин, следствий и последствий. Не буду загромождать статью подробностями, но их все можно рассортировать, разложить по ящикам и полочкам. В итоге получаем пирамиду, на вершине которой находится та самая главная проблема, то самое ключевое противоречие, из-за чего временами кажется, будто в Интернете царит полная анархия, вседозволенность и абсолютная безнаказанность. Но для начала небольшое пояснения, чтобы высветить суть проблемы.

Тысячелетиями информация была неразрывно связана со своим физическим носителем. Если литературное произведение, то обязательно книга из бумажных страниц, типографской печатью и кожаным переплётом. Если музыка, то нотная запись на листах бумаги, или, в более близком нам времени, пластинка или магнитофонная лента. Если художественный фильм, то кинолента, белый экран из простыни и домашний кинопроектор.

Размножение и распространение информации было напрямую связано с размножением и распространением её физического носителя. Если хочешь размножить и распространить художественную книгу, значит печатай и распространяй книги. Это значит произвести бумагу, напечатать текст и сшить стопки листов с переплетом. Иначе никак, других способов просто не существовало.

Физический носитель – вот что существенно тормозило размножение и распространение информации, зато он же позволял её эффективно контролировать. Благодаря тому, что информация была намертво завязана на физическом носителе, ещё в позапрошлом веке сложилось современное авторское право.

Да, и в прошлом существовали пиратские типографии, владельцы которых забывали отблагодарить автора. Но! Ни один даже самый чокнутый пират не распространял по всей планете миллионы книг миллионными тиражами абсолютно бесплатно. Читателям, как конечным потребителями, всё равно приходилось платить за книги, даже если они были изданы поперёк авторских прав. Любое воспроизводство физического носителя требует затрат. Законы экономики являются универсальными и всесильными. Их не смеют нарушать даже самые отъявленные узурпаторы и диктаторы.

В двадцатом веке произошло то, что не могло присниться даже Ньютону даже в самом жутком кошмаре: цифровые технологии оторвали информацию от физического носителя. В недалёком прошлом читатели платили не за художественные произведения как таковые, а за физические носители, на которых они были записаны. Хуже того! Те же технологии позволили в считанные секунды размножать и распространять информацию по всему земному шару практически бесплатно.

Вот она самая главная проблема, ключевое противоречие: в наше время информация оторвана от физического носителя. С минимально мыслимыми затратами, считай – бесплатно, она может распространяться по всей планете по сетям всемирной паутины. Исчез самый главный сдерживающий фактор – необходимость платить за физический носитель.

Самый главный болт нашёлся. Теперь осталось сущие пустяки: найти способ защитить авторские права. Ну что же, попробую.

Самое первое и самое очевидное решение нужно отбросить сразу. Время в спять не повернуть. Не получится снова привязать информацию к физическому носителю и вернуть золотой век авторского права. Что же тогда остаётся? Если отбросить подробности, то… Во засада! Ничего.

Огромные объёмы информации, книги, фильмы, музыка, игры, практически бесплатно циркулируют в сетях Интернета. Любой из нас, покупая компьютер, приобретает сразу и универсальную книгу, и универсальный музыкальный центр, и универсальный кинотеатр, плюс ещё куча приятных плюшек в виде печатной машинки, средство для развлечения и связи. Чтобы прочесть книгу, не нужно каждый раз приобретать новый ноутбук или хотя бы электронную читалку. С одного и того же монитора можно просмотреть все шедевры мирового киноискусства и прослушать сочинения всех без исключения знаменитых писателей. Самое прикольное, средства от продажи компьютерной техники пролетают мимо карманов писателей, музыкантов и прочих правообладателей. Они наполняют винчестеры и оперативную память содержанием, однако купоны стригут производители компьютеров.

Сутью Интернета, его альфой и омегой, смыслом жизни является свободное и бесплатное распространение информации. В таких условиях единственное реальное решение – разнести Интернет к чёртовой матери по клочкам и пёрышкам. Если однажды и появится эффективная защита авторских прав, то Интернет накроется медным тазом. Тупик, получается. Однако тысячи людей и миллионы долларов продолжают биться над решением этом проблемы не первый десяток лет. И не найдут, ежели не нашли сразу ещё в прошлом тысячелетии.

Генрих Альтшуллер всё же не зря написал «Алгоритм изобретения». Раз не удаётся решить задачу в лоб, следует зайти с другой стороны. Давайте попробуем представить, что настал таки долгожданный день, когда в глобальной паутине начали таки соблюдать права авторов. Причём неукоснительно. Что же получится? Глядишь, и решение найдётся.

Авторские права вещь многогранная. Чтобы не рассыпаться на миллионы подробностей ограничусь наиболее близкой мне темой – литературное творчество. Но прежде, чем погрузиться в мир грёз, необходимо уточнить, что именно жаждет получить каждый писатель? В конце концов, важны плоды, которые принесёт эффективная защита авторских прав.

Не ошибусь, если назову две вещи, которые жаждет каждый писатель: признание и денежное вознаграждение за свой тяжкий труд. Причём именно в таком порядке: сначала признание, а потом деньги. Многие согласны получить первое и обойтись без второго, нежели наоборот. И так.

Первое, что необходимо отметить, так это очень низкая, почти нулевая, себестоимость электронного издания. Никаких затрат на физический носитель. Книги, словно бестелесные духи, разлетаются по всемирной паутине и материализуются на компьютерах и читалках конечных пользователей. Как следствие, электронные издательства расплодятся как тараканы на антисанитарной кухне. Каждый, буквально каждый автор, получит возможность выложить своё творение в мировую сеть и срубить процент с продаж.

Последствия не замедлять заявить о себе. Словно ядерный взрыв по среди мегаполиса, возрастёт число писателей и написанных ими книг. Электронные прилавки будут трещать от изобилия товаров. Электронные магазины будут вываливать на покупателей чрезмерный, неимоверный, охрененно огромный ассортимент электронных книг на абсолютно любой цвет, вкус и запах. Но! Качество предлагаемых изданий упадёт ниже плинтуса. Далеко ходить не нужно, взгляните на современный «СамИздат», это электронный магазин не такого уж и далёкого будущего.

Как бы не хаяли современные бумажные издательства, но в наше время именно их редакторы берут на себя тяжкий труд отсеять откровенную графомань от мало-мальски достойных произведений. Ведь они, эти самые бумажные издательства, занимаются воспроизводством физического носителя, они рискую куда большими суммами.

Если себестоимость бумажной книги и в самом деле 30 рублей, а минимальный тираж 3 тысячи экземпляров, то каждый раз, пуская в печать новичка, редакторы ставят на кон 90 тысяч рублей. Ясно дело, они хотят как минимум получить эти деньги обратно, а ещё лучше с прибылью. Перед электронными издательствами подобных проблем нет: затраты на воспроизводство физического носителя – ноль, затраты на доставку продукции конечному потребителю – число едва отличное от нуля.

Прошу понять главное: никто и никогда БЕСПЛАТНО не будет отсеивать откровенную графомань от хотя бы мало-мальски качественных произведений. По этой причине 90 процентов книг электронных издательств будет представлять из себя откровенный хлам.

Охрененно огромный ассортимент и низкое качество на корню разрушат второе желание писателей получать за свой тяжкий труд достойное вознаграждение. Да, будут единицы, так называемые топовые авторы, которые благодаря настоящему таланту ли, папе-спонсору ли, который сможет вложить в раскрутку любимого чада пару миллионов, случаю ли или иному будут зарабатывать на литературном творчестве относительно хорошие деньги. Но… Подавляющее большинство авторов будет получать либо очень мало, либо вообще ничего.

Ну а коль срубить бабло не светит, остаётся налегать на первое – признание. Пусть бесплатно, пусть без копья в кармане, но каждому писателю всё равно хочется быть известным и знаменитым. Так рядом с Эверестом платных книг появится ещё более величественный и несокрушимый Эверест книг бесплатных. На многочисленных авторских сайтах и в бесплатных библиотеках в абсолютно свободном доступе будут лежать сотни тысяч, может даже миллионы, книг. На! Читай! Ни копейки не прошу. Только прочти! Только узри мою гениальность! Ну а если ещё и коммент оставишь – ну воощее улёт!!!

Платным книгам придётся конкурировать с бесплатными, а конкурировать с халявой тяжко. Платная книга должна быть не просто чуть лучше бесплатной, она должна быть охрененно лучше. Настолько, чтобы читатель возжелал, воспылал страстью отвалить за электронный экземпляр хотя бы пару-тройку десятков рубликов. Иначе нельзя: бесплатному коню в зубы не смотрят. Но и с признанием даже сейчас ба-а-а-альшие проблемы.

В недалёком прошлом необходимость писать ручкой по бумаге, а потом по десять раз переписывать, править и выправлять уже написанное, надёжно, даже с гарантией, отпугивала случайных людей от литературного творчества. В наше время компьютеры, свободное время и высокий общеобразовательный уровень привлекают в литературу простых обывателей. Среди них всё больше и больше желающих «взяться за перо». И пусть любителей пива, футбола и крутых тачек на порядки больше, но и того количество писателей, что есть уже более чем предостаточно. Даже шутка такая появилась: «Раньше учёные думали, что если взять миллион мартышек, научить их барабанить по клавишам, то рано или поздно они напечатают «Войну и мир». Но теперь, благодаря СамИздату, мы точно знаем – это не так».

Кстати, о СамИздате. Посмотрите. Сколько там зарегистрированных авторов? На сегодня (02.02.2012) 65696 – не хило! А сколько ещё не окольцованных бродит? Да во всём мире? В этом океане, серой массе, с гарантией утонет любой потенциальный Пушкин, Лермонтов и Достоевский в одном лице.

Много. Слишком много в наше время развелось писателей. От чего и родилась ещё одна печальная шутка: «Написать шедевр может любой дурак, а чтобы издать его – тут действительно нужно быть гением». Сейчас мало уметь сочинять шедевры мирового уровня. Гораздо важнее быть мастером самопиара, заставить обратить на себя внимание как издателей, так и читателей. Очень ценится талант не слагать слова, а умение оказаться в нужное время в нужном месте, попасть в струю, предугадать всплеск читательского интереса на сталкеров, вампиров и прочие жанры. Ну или, если ничего вышеперечисленного нет, нужно иметь папу-миллионера с тугим кошельком.

И что же мы получаем в сухом остатке? Хреново получаем. Даже при полном и абсолютном соблюдении авторских прав в Интернете подавляющее большинство писателей всё равно ждут безденежье и безызвестность. Ну а если покинуть нереальное будущее и спуститься на грешную землю, то… Пиратские библиотеки и торренты уже сейчас конкретно режут заработки даже топовых авторов, хотя, с другой стороны, они же способствую их популярности.

Да-а-а… Не весёлая картина вырисовывается. Я потратил четверть с гаком авторского листа и пришёл к неутешительному выводу, который буквально прёт из всех щелей, но который многие, в то числе и я сам, упорно не хотят принимать: даже при условии неукоснительного соблюдения авторских прав в Интернете, на продаже электронных книг ни денег, ни даже признания, не заработать.

Увы! По мере ухода с большой сцены бумажных издательств, даже самым гениальным и удачливым автором придётся проходить через безвозмездный этап своего творчества. Иначе ни как.

Грустно, аж плакать хочется. Но… Что же делать? Ведь хочется! Очень хочется! И мне хочется! Я, ведь, то же пишу, то же надоедаю издателям, то же надеюсь. Ну не могу я с отрешённостью обречённого сидеть и тупо пялиться на пустой экран. Надо! Надо что-то делать! Но что?

Самое время снова заглянуть в книгу Генриха Альтшуллера «Алгоритм изобретения». Автор даёт очередной ценный совет: если разрешить главное противоречие, решить главную проблему не получается, то необходимо смириться с ней и искать обходные пути, искать другие решения, чтобы хоть как-то компенсировать главную потерю. Иначе говоря, если прославиться и разбогатеть на продаже электронных книг нереально, то… может имеет смысл поискать эти самые обходные пути, другие возможности? А почему бы и нет? Терять-то всё равно нечего. Но это уже другая история и другая статья.

С уважением.

Глава 3 Моделирование сюжета 

Введение.
Как я уже указал в статье «Типы писателей» , авторов можно разделить на текстовиков и сюжетников.

У текстовиков проблем с текстом, как правило, нет. Так один мой знакомый ярко выраженный писатель-текстовик свою первую книгу написал без особых проблем. Точнее, проблемы у него были, но с сюжетом, а вот с текстом совершенно никаких. Несколько позже «Альфа-книга» взяла его книгу и выпустила тиражом в несколько тысяч экземпляров.

У писателей-сюжетников проблемы с текстом есть, да ещё какие. По себе знаю. Сидишь, бывало, перед монитором компьютера. В голове чёткая, как на фотографии, картина: вот комната во всех деталях и подробностях, вот главный герой во всех деталях и подробностях. Прекрасно представляешь, что он должен сделать, сказать, взять, выйти, войти и далее по сюжету.

Иначе говоря, в сознании смоделирован совершенно чёткий образ, а вот выразить его словами, перевести на бумагу, упорно не получается. Возникает такое впечатление, будто давишь на полный тюбик зубной пасты, давишь, давишь изо всех сил, а выдавить хотя бы капельку белой пасты не получается. Вместо стройных предложений выходит вымученный бред, который самому читать противно.

В этой статье я приведу несколько практических советов начинающим писателям-сюжетникам. В своё время мне самому пришлось пройти через этот кошмар. Найти подобное руководство в книгах по литературному творчеству крайне проблематично. Практически все они написаны знаменитыми и признанными писателями-текстовиками, у которых, как правило, столь кошмарных проблем с текстом не было.


О взлёте и падении качества текста.
Но прежде, чем переходить к разбору и советам, очень важное предупреждение.

Если вы решили заняться литературным творчеством, то вряд ли сперва основательно изучили литературное ремесло, трёхчастную структуру сюжета, архетипы главных героев, компоненты интриги и конфликта, мотивацию поведения и четыре базовых сюжета. Нет, конечно же. Быстрей всего однажды утром или днём, на работе или дома, вы взяли блокнот с ручкой, либо загрузили на своём компьютере Word, и начали писать. Начали, не имея ни малейшего представления о литературном ремесле и не располагая ни малейшими теоретическими знаниями. И… Получилось. У вас получилось. Что-то там, вроде как, для первого раза, в принципе, очень даже неплохо, получилось.

На вас тут же накатило вдохновение. После первого рассказа вы тут же схватились за второй или сразу приступили к реализации давно задуманного романа, а то и серии из десяти книг и двух трилогий. И кто сказал, что писать сложно?

А потом произошло страшное – качество текста вдруг, ни с того ни с чего, начало падать. Вы стараетесь изо всех сил. Пишите, пишите, а получается всё хуже и хуже.

Знакомая картина? Хорошо, если с вами было не так. А вот мне пришлось через это пройти. Как выяснилось позже, намного позже, ничего страшного не было, вполне закономерное явление.

Ларчик открывается просто. Пока у вас нет ни знаний, ни опыта, вы пишете на чистой интуиции. Благо читать вы умеете и в самых общих чертах представляете, что такое сюжет и художественный образ. Ну а правилами орфографии и пунктуации ещё в школе мучили.

А потом у вас, вместе с первыми страницами и рассказами, появляются опыт и знания. Но их ещё мало, вы ещё не можете целиком и полностью положиться на них, а интуиция работает всё хуже и хуже. Вот по этой причине и падает качество текста. Но это пройдёт. Настанет момент, когда интуиция окончательно покинет вас, зато знания и опыт окрепнут до такой степени, что качество ваших текстов, может быть медленно и неуверенно, но вновь начнёт повышаться. Ещё через какое-то время оно вернётся на первоначальный уровень. Ну а дальше, до каких вершин доберётся ваше мастерство, зависит исключительно от вас, от вашей настойчивости и терпения.

Как долго вам падать и как долго вновь подниматься до прежнего уровня зависит только от вас. Рискну предположить: писатели-сюжетники проваливаются почти сразу. Для писателей-текстовиков проблема падения качества текста не так актуальна. Повезло, одним словом.

Так я, в своё время, провалился уже на третьем рассказе. А вот мой знакомый текстовик успел написать роман, который позже был даже напечатан издательством «Альфа-книга». Но и у него всё равно начались проблемы с качеством текста, когда он взялся за вторую книгу.

Вот теперь, после важного предупреждения, можно продолжить статью.


«Без тормозов», или первый прорыв.
У китайцев есть очень мудрая пословица: «Одна картина стоит ста тысяч слов». Трудно не согласиться. При желании на словесное описание самой обычной, самой банальной фотографии из семейного альбома можно потратить толстую общую тетрадь в клеточку. Любая картинка, любое изображение несёт массу подробностей. А если к ним ещё добавить пояснения, предысторию, отразить личное отношение, то понадобится ещё с десяток толстых общих тетрадей в клеточку.

Вот она самая первая, самая главная причина, почему начинающий автор-сюжетник не может перевести образ в художественный текст – слишком, слишком, слишком много подробностей. Пальцы сами тянутся описать, во что одет главный герой, какого фасона пиджак, цвет галстука и почему носки в дырках. А ещё выражение лица, внутреннее состояние и ноющий фингал под глазом. А там, для кучи, и комната, и улица за окном, погода и толстый упитанный кот, который только что спёр со стола котлету. Начинающий сюжетник пытается, пытается, пытается выложить всё это великолепие на бумагу, а в итоге получается полный бред.

Знакомо? Мне даже очень.

Что и как описывать, какие подробности оставлять, а какие выбрасывать без малейшего сожаления, расскажу чуть ниже. Сейчас опишу самое первое упражнение, которое поможет вам свершить первый прорыв и научит выдавать худо-бедно связанный художественный текст.

Не помню оригинального названия, но я лично назвал его «Без тормозов». Главная задача – научиться писать легко и быстро. Для этого просто сядьте поудобней, откройте тетрадь или загрузите Word и начните писать/печатать. Но! Пишите максимально быстро, как только сможете. Заткните рот своему внутреннему критику и на время увольте своего внутреннего редактора. Качество текста – не важно, сюжет – не важно, орфография – да чёрт с ней! Главное выложить максимально возможное количество знаков за минимально возможное количество времени. Пишите о чём хотите. Хоть о том, как с утра шли на работу и спросонья наступили на вчерашний обед бездомной собачки; о визите к стоматологу, который вырвал вам не тот зуб; о торговом центре, о собственном дворе, о соседе или соседке по лестничной площадке. Не важно как, не важно о чём, положитесь на свою интуицию, и помните – скорость, скорость и ещё раз скорость.

Господи! Сколько лет прошло, а до сих пор приятно и грустно вспоминать. Когда я в первый раз «снял тормоза», то… не смог сделать ни шагу. В голове мощным торнадо закрутился ворох образов. Что брать? За что хвататься? Но… Процесс пошёл. Медленно, со скрипом, зато с ускорением.

Как жаль, что те тексты я давно стёр. Та-а-акой бред получился! Вроде и трезвый был, в здравом уме и твёрдой памяти. Но если кто-нибудь одним глазком взглянул на мою писанину, то непременно вызвал бы неотложную психическую помощь.

Зато случилось самое главное: спустя несколько занятий меня будто прорвало! Наконец-то у меня появились самые первые, самые вымученные, самые тяжёлые навыки лёгкого письма. Пусть ещё на интуитивном уровне, но я всё же начал потихоньку понимать, какие подробности самые важные, а какие можно смело выбросить. На большой скорости, когда бумага под шариковой ручкой начинает дымить, из огромного потока образов успеваешь выхватить только самое главное, самое яркое и самое необычное.

Если у вас никак не лезет художественный текст, попробуйте «снять тормоза». Вдруг получится.




О нападении инопланетян.
В пособиях по литературному творчеству очень любят приводит историю о радиопостановке по мотивам романа Герберта Уэльса «Война миров». Пожалуй, я тоже расскажу о ней. Уж очень история поучительная.

До эпохи телевиденья самым популярным средством массовой информации было радио. Особым успехом пользовались ныне почти забытые радиопостановки. Грубо говоря, театральные представления со множеством актёров и спецэффектами, только без визуальной картинки, разумеется.

В 30-ых годах прошлого века в США выпустили в эфир радиопостановку по мотивам книги Герберта Уэльса «Война миров». Только действие перенесли в современность, будто журналист в прямом эфире рассказывает о нападении инопланетян на Нью-Йорк.

Радиослушателей честно предупредили: это радиопостановка, пьеса, по мотивам. В перерывах на рекламу предупреждения звучали ещё и ещё раз. Не помогло – в стране началась паника. Не смотря ни на что люди поверили, будто на Нью-Йорк и в самом деле напали инопланетяне. В одном маленьком городке некий клерк убежал с работы, снял в банке все деньги, накупил продуктов и умчался на автомобиле в лес, прятаться. При этом он бросил на произвол судьбы жену и дочь.

Для сравнения, несколько позже в тех же США уже телевизионщики попытались провернуть тот же трюк. На этот раз телезрители якобы в прямом эфире наблюдали за высадкой инопланетян в Центральном парке на Манхэтене. Но! Повторить «успех» 30-ых телевиденью не удалось.

Так почему же миллионы людей поверили радио и только посмеялись над телепередачей? Разгадка кроется в иллюзии взаимопонимания.


Иллюзия взаимопонимания.
Что такое язык, речь, разговор, слова? Если разобраться – ничего, пустое место, иллюзия. Худо-бедно ещё можно понять вещественные существительные. Можно показать пальцем на «стол», присесть на «стул» и закусить «яблоком». Но… что значит «стол»? Какой он? Деревянный, кухонный, или металлический на тонких ножках? А почему широкая доска на двух красных кирпичах то же может быть «стол»? У себя на даче мы с супругой отлично проводит время поедая свежезажаренные шашлыки на «столе» из перевёрнутого старого мангала.

С абстрактными существительными полный завал. Нет таких вещей как «свобода», «власть», «сила». Если попросить пятерых самых талантливых скульпторов слепить из глины «власть», то они создадут пять совершенно разных скульптур.

Не легче с прилагательными. «Синий», «красный», «пурпурный» и «серо-буро-малиновый» ещё можно изобразить на бумаге. А как быть с «верным», «наивысшим», «любимым» и «открытым»? Почему одна и та же женщина в глазах одного мужчины «красивая», а в глазах другого «уродина»?

Та же неразберих с прочими определениями. Что значит «огромный» и «маленький»? Почему слон в сравнении с мышкой «огромный», а в сравнении с Эйфелевой башней «маленький»?

С глаголами завал полнейший. «Идти», «летать», «плыть» и «есть» в чистом виде не изобразить ни на бумаге, ни воплотить в глине. Нет в природе физических вещей с такими названиями. Нет! Это мы, люди, человеки, их придумали.

Если со словами, с базовыми кирпичиками любого языка, такой бардак, то как же мы понимаем друг друга? А никак! Мы всё дружно думаем, совершенно искренне заблуждаемся, что понимаем друг друга. Возникает взаимная иллюзия взаимного понимания. Если вы расскажете приятелю, как вчера в ночном клубе встретили «классную чувиху», то он представит себе свою собственную «классную чувиху», причём совсем не ту, о которой вы только что рассказали.

Вот почему простые американцы поверили радиопостановке и запаниковали. Когда журналист завопил, что видит «ужасного монстра», каждый радиослушатель тут же представил своего собственного «ужасного монстра» согласно своим собственным представлениям об «ужасных монстрах» и наложил в штаны от страха.

Когда же «ужасного монстра» показали по телевизору, то кто-то действительно испугался, кто-то разочарованно хмыкнул, а кто-то рассмеялся от столь нелепого зрелища. На экране телевизора зрители увидели «ужасного монстра» в представлении главного режиссёра шоу и только его.

Я пустился в столь долгое объяснение сущности иллюзии взаимопонимания ради одной единственной мысли: не пытайтесь навязать читателю своё собственное представление об «ужасных монстрах». Он всё равно вас не поймёт. Точнее, поймёт, но по-своему, совсем не так, как хотелось бы вам.

Разводить долгие и нудные описания не имеет смысла по определению. Чем больше подробностей, чем более детально вы пытаетесь описать своих «ужасных монстров», тем быстрее читатель захлопнет вашу книгу и обзовёт вас графоманом. Проще, быстрее и надёжней создать несколько точек опоры для воображения читателя, задать общее направление, показать несколько наиболее ярких черт и обрисовать эмоциональное состояние. И без вашей навязчивой помощи читатель поймёт, что речь идёт о красивой соседке по лестничной площадке, а не о противном толстяке из дома напротив; что офицер полиции приехал на легковой машине со включенными мигалками, а не примчался на взмыленном гнедом жеребце и так далее.

Но! Не нужно впадать в другую крайность. Читатель должен, имеет право, получить минимальное представление и о красивой соседке и об офицере полиции. Иначе он их банально перепутает.

Не следует забывать о заднем плане. Ни одно действие не разворачивается в пустоте или на белом фоне. Читателю нужно подсказать, что ваш главный герой пробирается не где-то там в белой абстракции, а ночью через запущенный сад позади старого заброшенного дома; или же он мчится на новенькой машине на огромной скорости по прямой, словно стрела, автостраде, по бокам которой мелькают засыпанные снегом деревья. Но о заднем плане я расскажу в другой статье.


Ну а как же всё таки описывать?
То, что я написал выше, теория. А теория без практики, что нуль без палочки – ничего. Вопрос: а как же всё таки описывать конкретных персонажей и места действий? Вот теперь дошла очередь и до практических рекомендаций.

В описании персонажей и мест действия нужно придерживаться нескольких очень важных закономерностей.


Через эмоции.
Любое художественное произведение в первую очередь обращается к эмоциям читателя. Даже в детективе вы не найдёте описания главного героя как в полицейском досье: пол – женский, рост – 178 сантиметров, вес – 67 килограмм, глаза – карие, левого не хватает. Всегда и везде, в любой художественной книге, описания персонажей и мест действия передаются только через эмоциональную призму персонажа, через так называемую точку зрения.

Какие именно бывают точки зрения, в каком лице и что такое фокальный персонаж, прекрасно описано в статье Фрези Грант «Фокализация. Фокальный персонаж» . А сейчас важно понять главное: художественное повествование обязательно должно иметь точку зрения, некого персонажа, не обязательно главного героя, чьим глазами читатель смотрит на происходящее. Автор, авторский текст, «голос за кадром», как правило, сохраняет нейтральную позицию.

Пример: на автобусной остановке стоит солидный мужчина пятидесяти лет в хорошем костюме-тройке. Как его увидят и опишут разные персонажи?

Случайный прохожий, эмоциональная позиция нейтральная: «Солидный мужчина пятидесяти лет в хорошем костюме-тройке».

Подчинённый, обиженный зело: «Опять этот старый козёл нацепил свой дорогущий пиджак и попёрся на автобусную остановку. На своем «Гранд-Чароке» не ездит, жмот. Бензин экономит».

Жена, ревнивая, случайно заметила мужа на остановке: «И куда это он собрался? Почему машину не взял? Почему побрился, причесался и одел самый лучший, самый дорогой костюм? Даже ботинки почистить не забыл. Подозрительно».

Солидный мужчина на остановке один и тот же, ситуация одна и та же, а три точки зрения трёх разных людей совершенно разные.


От крупных деталей к мелким. Плюс несколько ярких подробностей.
Воображение читателя создаёт образ происходящего точно так же, как художник рисует картину. Сперва наиболее крупные детали: «дом», «легковой автомобиль», «космический корабль». Одного, двух слов ещё мало, чтобы появился образ, но читатель уже знает, в каком направлении двигаться. Значит нужно добавить несколько уточняющих подробностей:

«Старый двухэтажный дом с железной крышей и покосившимся крыльцом».

«Вазовская девятка вишнёвого цвета с тонированными стёклами».

«Новенький, только что со стапеля, космический штурмовик с плавными обводами корпуса и выступающими из-под коротеньких крыльев хищными боеголовками ракет».

Вот, уже лучше. На основе таких описаний воображение читателя создаст вполне завершённый образ. Но этого мало. Несколько наиболее ярких подробностей не только добавят новые детали, а создадут эффект правдоподобности:

«Старый двухэтажный дом с железной крышей и покосившимся крыльцом. Левое окно разбито, а железный флюгер возле кирпичной трубы жалобно поскрипывает на ветру».

«Вазовская девятка вишнёвого цвета с тонированными стеклами. На левом заднем крыле плохо заделанная вмятина. Под зеркалом заднего вида висят большие игральные кубики».

«Новенький, только что со стапеля, космический штурмовик с плавными обводами корпуса и выступающими из-под коротеньких крыльев хищными боеголовками ракет. Под кабиной пилота чья-то умелая рука нарисовала голову тигра с распахнутой пастью».

Совсем другое дело! «Старый двухэтажный дом с железной крышей и покосившимся крыльцом» может быть и на рисунке. А вот «разбитое окно» и «поскрипывающий на ветру флюгер» заставят читателя думать, будто этот дом существует где-то на самом деле. Ни в коем случае не пренебрегайте яркими и наиболее выразительными подробностями.

Порядок описания должен быть именно таким. Для сравнения попробуйте перевернуть его и посмотрите, что получится:

«На ветру жалобно скрипит железный флюгер возле кирпичной трубы. Левое окно разбито. Покосившееся крыльцо и железная крыша на старом двухэтажном доме».

«Большие игральные кубики висят под зеркалом заднего вида. Плохо заделанная вмятина на левом заднем крыле. Тонированные стёкла и вишнёвый цвет на вазовской девятке».

«Голова тигра с распахнутой пастью нарисована чей-то умелой рукой под кабиной пилота. Ракеты с хищными боеголовками выступают из-под крыльев короткого размера на с плавными обводами новеньком, только что со стапеля, космическом штурмовике».

Бред, не правда ли? Если в первом случае воображение читателя создаёт цельный образ, то во втором перед внутренним взором возникает несколько плохо связанных между собой образов. Ставить телегу впереди лошади глупо, не допускайте подобных ошибок.


Незнакомое и очень хорошо знакомое, подробно и кратко.
Вам приходилось бывать в Эрмитаже? Сколько минут вы рассматривали Малахитовую гостиную? А сколько любовались картиной Леонарда да Винчи «Мадонна с младенцем» или пялились на часы «Павлин», особенно если механическая птица с музыкой и пением распускала перья?

А теперь вспомните, сколько времени каждый день вы тратите на разглядывание собственной комнаты, ванны или кухонного стола? Как долго вы любуетесь фотографией мамы над вашим рабочим столом? И вообще, часто ли смотрите на неё? Вызывает ли у вас жгучий интерес микроволновка, когда по утру с гудением и шипением она разогревает вам завтрак?

Надеюсь, вы уловили суть. А теперь вопрос: а почему такая разница? Ответ прост.

Если вы не житель Санкт-Петербурге, то вряд ли бываете в Эрмитаже каждый день. Ну а если вы попали в этот великолепный музей первый раз, оказались в окружении столько всего красивого и необычного, то вполне естественно вы будете с восторгом пялиться по сторонам и заходить за красные ограждения. А в своей комнате вы бываете каждый день, где вам знакома каждая деталь, каждый ободранный котом угол и каждая складка на ковре. Как бы горячо вы не любили свою маму, но на её фотографию смотрите только тогда, когда вспоминаете о её чудесных пирожках или, не приведи господь, должны ей денег.

Аналогия с художественным текстом самая что ни на есть прямая. Если главный герой видит что-то в первый раз, тем более если это что-то необычное, забавное, опасное, противное ну или одела глупое платье, то и разглядывать его он будет долго, тщательно и внимательно. А если речь о чём-то хорошо знакомом, обычном, привычном, то ваш главный герой бросит на него мимолётный взгляд, отметит факт существования и всё. В первом случае чтобы передать эмоции и переживания главного героя вам потребуется куча слов и не меньше двух страниц. Во втором хватит уточняющей фразы.

Для большей наглядности пример. Два персонажа: крестьянин из глухой деревни, где до сих пор не отменили крепостное право, и реальный пацан из мегаполиса. Крестьянин возвращается вечером после работы в поле в родную избу, реальный пацан катит в любимый ночную клуб потусоваться. Что каждый из них увидит?

Крестьянин: «Наконец из-за пригорка показался родной дом. Из трубы вьётся дымок, значит Марьяна (жена) уже затопила печь. Из-под ворот выскочил Бобик, радостно залаял и завилял хвостом.Левая створка ворот раскрылась тихо и плавно, а вот правая пронзительно заскрипела. Не забыть бы смазать».

Реальный пацан: «Подкатил к ночную клубу. Оба! Иллюминацию уже врубили. На крыльце у входа, недалеко от мордастых охранников, собралась наша туса. Наташка, во коза, нацепила чудной прикид, мохнатая юбка едва прикрывает зад. Почти десятка, скоро пускать начнут».

А теперь поменяем крестьянина и реального пацана местами.

Крестьянин: «На противоположном конце улице сверкает цветными огнями чудной, странный дом. То ли полукруглый, то ли квадратный, то ли надкушенный. Высоко над каменным крыльцом мигают огромные буквы на иностранном языке. Это, сосед Фёдор сказывал, название будет. Перед огромными прозрачными дверями переминаются с ноги на ногу два упитанных амбала с наглыми мордами в чёрных пиджаках и брюках. Рядом с ними шумит большая толпа чудно разодетых парней и девок. Ещё никогда не доводилось видеть столько волосатых парней, бритых девок, кожаных одежд, размалеванных лиц и голых ляжек».

Реальный пацан: «Из-за бугра показалась отстойная деревенская хата за ограждением из заострённых досок. Банальная коробка из толстых брёвен. Крыша у хибары обита железными листами, хотя солома была бы прикольней. Кирпичная труба из облезлых кирпичей изрыгает белый дым. Из-под ворот выскочил мохнатый блохоносец неизвестной породы. Местный пахарь в прикиде позапрошлого века широко раскрыл скрипучие ворота».

Как говорится, почувствуйте разницу. Во втором описании гораздо больше и эмоций, и впечатлений и собственных суждений. Заодно обратите внимание, что в первом случае и крестьянин и реальный пацан оба заметили некоторые изменения в привычном облике деревенского дома или ночного клуба. Так крестьянин отметил, что из трубы идет дым, значит его жена уже затопила печь. Реальный пацан заметил на старой знакомой Наташке новый прикид.

Когда и вы будете описывать персонажа или места действия, спросите сами себя: а как хорошо персонаж, с точки зрения которого идёт повествование, знает другого персонажа или место действия? Будет одинаково глупо в деталях описывать комнату, где главный герой живёт последние двадцать лет, так и пройти мимо циркового представления зелёных человечков с Альфа Центавра, которые прилетели на Землю с гастролями на глуаконовом звездоправе.


По ранжиру, весу и жиру.
Опытный читатель может с ходу угадать главного героя или другого важного персонажа. Да и трудно не обратить внимание на главного героя, если автор потратил на его описание две с половиной страницы. И вы поступайте так же.

Ни в одном законодательстве мира не прописаны жёсткие ограничения на объём романа, повести или рассказа. Считается, что произведение до одного авторского листа рассказ. Средний объём принимаемых издательствами рукописей равен 15 авторским листам. Казалось бы, 600 тысяч символов с пробелами это очень и очень много. Но на деле это не так.

Каким бы длинным не был бы ваш роман, но места в нём все равно очень и очень мало. В жалкие 600 тысяч символов нужно впихнуть кучу информации: предыстория, политический режим, климат, цвет и повадки птички ара, взаимоотношения, любовь, ненависть, война, драка и что съел на обед главный герой.

Да, можно написать не один роман, а дилогию, трилогию, длинную серию, наконец, но это не выход. Каждая книга, не в зависимости от порядкового номера в длинной серии, должна быть самодостаточной. Вся, вся без исключения, необходимая информация должна быть втиснута всё в те же 15 авторских листов. Поэтому придерживайтесь очень простого правила: чем важнее персонаж, тем более длинным и подробным должно быть его описание.

При классической компоновке сюжета повествование начинается со знакомства с главным героем. В прошлом тысячелетии авторы тратили десятки страниц, чтобы как можно более подробно и обстоятельно познакомить читателя с главным героем. В принципе, это хороший тон. Пусть не с десяток листов, но две-три страницы следует потратить и в наше время, но не больше. Только не впадайте в другую крайность.

Даже если у вас куча информации по главному герою, не грузите ей читателя без необходимости. Сперва расскажите о самом главном. После, если подвернётся возможность, то можете добавить ещё несколько подробностей.

Персонажи, которые появляются в вашем повествовании время от времени, заслуживают меньше внимания, случайные – минимум. Чтобы не ходить далеко за примерами, раскройте мою любимую книгу «Двенадцать стульев» и прочтите первый десяток страниц.

Ипполит Матвеевич Воробьянинов, один из главных героев:

«Ипполит Матвеевич сунул сухощавые ноги в довоенные штучные брюки, завязал их у щиколотки тесемками и погрузился в короткие мягкие сапоги с узкими квадратными носами и низкими подборами. Через пять минут на Ипполите Матвеевиче красовался лунный жилет, усыпанный мелкой серебряной звездой, и переливчатый люстриновый пиджачок. Смахнув с седых (волосок к волоску) усов оставшиеся после умывания росинки, Ипполит Матвеевич зверски пошевелил усами, в нерешительности попробовал шероховатый подбородок, провел щеткой по коротко остриженным алюминиевым волосам пять раз левой и восемь раз правой рукой ото лба к затылку и, учтиво улыбаясь, двинулся навстречу входившей в комнату тещё – Клавдии Ивановне».

Гробовых дел мастер Безенчук, персонаж, который появляется в повествовании время от времени:

«Ипполит Матвеевич, слегка раздражённый, вышел из дому. У входа в своё потасканное заведение стоял, прислонясь к дверному косяку и скрестив руки, гробовых дел мастер Безенчук. От систематических крахов своих коммерческих начинаний и от долговременного употребления внутрь горячительных напитков глаза мастера были ярко жёлтыми, как у кота, и горели неугасимым огнём.»

И случайный персонаж, который мелькнул в повествовании всего раз:

«В канцелярию вошёл рыжий бородатый милиционер в форменной фуражке, тулупе с косматым воротником. Под мышкой милиционер осторожно держал маленькую разносную книгу в засаленном полотняном переплёте. Застенчиво ступая своими слоновьими сапогами, милиционер подошёл к Ипполиту Матвеевичу и налёг грудью на тщедушные перильца.»

Берегите своё собственное время и особенно время читателя. Не повторяйте распространённую ошибку начинающий писателей. Не нужно в деталях и подробностях расписывать персонажа, который всего раз мелькнёт на странице вашей книги и больше никогда не появится. Но не впадайте и в другую крайность, не обделяйте главного героя вниманием. Не обязательно с самой первой страницы, пусть на протяжении всего повествования, но познакомьте читателя с вашим главным героем как можно ближе. А там, дай бог, они полюбят друг друга.


Больше конкретики.
Я давно подметил интересную закономерность: чем более образован человек, чем больше он начитан и эрудирован, тем легче и охотней он мыслит абстрактными образами. Писатели, как правило, люди образованные и весьма начитанные. Не впадайте в распространённую ошибку новичков, не грузите читателя абстрактными образами и понятиями.

Если ваш главный герой пришёл в магазин за водкой, то он купит не водку вообще, не прозрачную бутылку с бесцветной жидкостью без этикетки. Конечно нет. Возможно он купит «Столичную», «Спотыкач», «Северную звезду». Это может быть настойка ярко-жёлтого, голубого и даже зелёного цвета.

Если ваш главный герой едет в легковой машине, то это не значит, что его окружает бесформенное сияние с рулём на четырёх колёсах. Укажите в чём именно он едет. Может на новеньком «Фиате», на «президентской» «Ладе-Калине», или на убитом долгой жизнью «Запорожце».

Не забывайте о географических названиях, особенно если мир вашего произведения полностью смоделированный. Местом жительства вашего героя вполне может быть Тивница. Восточный берег самого большого материка Науран омывает не какой-нибудь вообще, а Бескрайний океан. Экспедиция профессора Найлуса застряла в джунглях Аргунии или где-то в острогах Гонгур.

Марки дамских сумочек, породы собак, номера автобусов, почтовые адреса, телефоны и прочие детали и подробности существенно повышают достоверность повествования, даже если действие вашего романа разворачивается на планете Плюм-Бум в созвездии Стрел, или в фэнтезийном городе Аэролоанде на берегу Иргандной лужи.

Любыми доступными способами избегайте неопределённых выражений «какой-то», «какая-то», «какие-то» и прочие в том же духе. При всём желании в реальной жизни вы не встретите на улице «какую-то женщину». Она обязательно будет высокой – маленькой, полной – стройной, красивой – противной, молодой – старой, но никогда и ни при каких обстоятельствах «какой-то».


Вода камень точит.
Конечно, в литературном творчестве полно нюансов, тонкостей и прочих приёмов. Надеюсь, мне удалось рассказать вам о самых главных из них. Но! Чтобы научиться переводить образы в слова вам в первую очередь нужно тренироваться, тренироваться и ещё раз тренироваться. Так, в своё время, я придумал забавную игру. Правила очень просты: сидишь в автобусе и смотришь в окно. Задача: кратко и быстро описать людей на тротуаре, встречные машины, здания, самолет в небе, кота, что на виду у всех вылизывает собственные лапы. Описать быстро, пока объект ещё виден из окна автобуса и не скрылся за поворотом.

Дома, или на основой работе, нужно тренироваться на компьютере или на листе бумаги. То есть писать, писать и ещё раз писать. Только так, с тоннами исписанных листов и мегабайтами набитых текстов, к вам придут навыки и опыт. Вода камень точит, по себе знаю.

Изучение иностранных языков вполне сопоставимо по сложности с литературным творчеством. Однако оглянитесь вокруг. Сколько людей в разной степени владеют иностранными языками. Причём с каждом годом уверенных пользователь становится всё больше и больше. Хотя, когда только берёшься за иностранный язык, кажется, будто овладеть всей это противоестественной абракадаброй совершено невозможно. Однако, спустя месяцы и годы, незаметно и буднично, начинаешь вполне естественно говорить на этой самой абракадабре. Было бы желание и терпение. Вода камень точит.

Если вы ещё только, только взялись за «перо», то отложите пока в сторону идею вашего самого первого, самого желанного романа на 30 авторских листов. Не надо, не поганьте её, потренируйтесь на «кошечках», то есть на рассказах.

Да, хороший рассказ написать сложнее, чем хороший роман. Согласен. Однако тренироваться на рассказах лучше всего. Если что не так, загубить маленькую идею не так обидно, как большую, да ещё самую желанную.

Так, прежде чем браться за свой первый роман «Цена власти» , я решил написать десять рассказов. Господи! Первый пошёл со скрипом и скрежетом. Неплохую, в принципе, идею загубил дурной реализацией на корню. Зато второй рассказ пошёл чуть-чуть лучше. К концу десятого я почувствовал в себе силы и уверенность, чтобы наконец взяться за долгожданный роман.

Этот сейчас, спустя годы, когда за ночную смену я могу выдать десять листов, смешно и грустно вспоминать собственные отчаянные потуги. На первые десять рассказов я потратил несколько месяцев. Однако, оно того стоило.


Пошаговый план.
Что такое пошаговый план, как его составлять, писать и зачем он вообще нужен, я напишу в другой статье.

Я лично давно и с большим успехом пользуюсь подробным пошаговым планом. Да, на его создание уходит масса времени. По объёму он вполне сопоставим с объёмом самого произведения. Так моя последняя книга «Свалка человеческих душ. Война» по объёму равна 13,32 авторских листа, а пошаговый план – 11,35 а.л.

Много? Ещё как! Зато работу над сюжетом «Войны» я целиком и полностью закончил в пошаговом плане. После мне не нужно было думать ни о мотивации Чага Ратага, ни о развитии партизанской войны на Дайзен 2, ни об ответных действиях адмирала Крилла. С чистой душой и со спокойной совестью я смог целиком и полностью сконцентрироваться на художественном тексте.

Пошаговый план идёт как нулевая редакция. В файл первой редакции я переношу абзацы плана и придаю им художественную форму. Где нужно вставляю подробные описания и разворачиваю диалоги. Ещё раз напомню – художественных текст до сих пор является для меня самой сложно задачей.

Оно того стоит. В конечном итоге на пошаговый план и на первую редакцию романа я потратил меньше времени, нежели вздумал бы писать «Войну» сразу набело, без серьёзной предварительной проработки. Даже думать не хочу, сколько бы пришлось выбросить в корзину уже написанных, но лишних эпизодов.


Заключение.
В следующей статье «Как передать динамку в тексте» я расскажу о приёмах и способах, с помощью которых можно передать развитие событий в художественном произведении. Ведь главный герой должен что-то делать, куда-то идти, двигаться, бить кому-то морду, кого-то любит.

Всё у вас получится. Дорогу осилит идущий.

С уважением.

Глава 4 Стадии сознания

Эх! Было время золотое. Жаль догадался я об этом только когда осознал четыре истины начинающего писателя. А тогда, бездну лет тому назад, я был счастлив.

Люди по-разному приходят к решению «взяться за перо». Мотивов много, моментов всяких ещё больше. Не буду останавливаться на собственных мотивировках, а сразу перейду к делу. Однажды настал день, когда и я решил блеснуть гениальностью и порадовать мир парой, тройкой литературных шедевров. Пусть в тот момент я имел крайне смутное представление об издательском бизнесе, но… одно ясно и так – нужно что-то написать. Посылать в издательство маленький рассказ смысла не имеет. Нужно что-то более солидное. Написав для тренировки ровно девять рассказов, я засел за крупную прозу.

Материалов для моего первого романа набралось столько, что хватило аж на три полновесные книги. Противиться судьбе я не стал и написал сразу три романа. На всё про всё у меня ушло года два. Господи! Вот оно, было, время золотое. Я писал, просто писал, набирался опыта, учился быстро печатать десятью пальцами и ни о чём не думал. Только творчество, удовольствие и предвкушение триумфа. В последнем я ни чуть не сомневался.

Сказка кончилась, когда я поставил последнюю точку в третьем романе «Яд власти» . Осталось самое простое, как мне думалось: опубликовать все три рукописи. Отыскать в Интернете адреса издательств проблемы не составило. В общем, я перешёл к следующему этапу – к рассылке своих рукописей.

Господи! Смешно и печально вспоминать, как от волнения тряслись руки, когда в первый раз набивал адреса издательств и нажимал кнопочку «Отправить». Казалось: вот оно! Вот! Я на пороге! Приходил вечером с работы… Ужин к чёрту! Жена отстань! Скорей за компьютер, почту проверить.

Ну а коль вопросы издания отныне задевали за живое, то я начал ползать по литературным сайтам, форумам и общаться с более опытными и битыми жизнью писателями. Вместе с прочитанными страницами, темами и сообщениями начал приходить опыт общения с издателями.

Прошёл месяц, но мои гениальные, написанные кровью и потом рукописи так никто и не взял. Хуже того – ни малейшего просвета. И вот тогда я осознал первую горькую истину: ОТКАЗЫВАЮТ БЫСТРО, ПРИНИМАЮТ МЕДЛЕННО.

Если ответ пришёл менее, чем через неделю, значит со сто процентной гарантией тебе отказали. Можно даже письмо не открывать. Рукопись начинающего автора проходит через ряд всё более мелких сит и на каждом из них легко и просто может улететь либо в плетёную корзину для бумаг у стола редактора, или в «корзинку» для файлов на рабочем столе его компьютера. А вот на то, чтобы рукопись перешла на следующее сито нужно время, много времени.

Ситуация поменялась на противоположную. Если по началу я с диким нетерпением рвался проверить электронную почту, то теперь первые недели две с момента отправки рукописи со страхом открываю почтовый ящик и боюсь найти в нём ответ.

Первое знакомство с издательским бизнесом породило вполне закономерный вопрос – а что печатают? Какие жанры пользуются наибольшей популярностью? Как сделать так, чтобы твоя рукопись прошла через все препоны и воплотилась в виде новенькой, пахнущей типографской краской, книгу? Так я начал активно интересоваться политикой издательств, следить за новинками, читать и анализировать их. Жаль, не могу сказать, сколько именно прошло времени, прежде чем я осознал вторую истину: РЕДАКТОР – В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ БИЗНЕСМЕН, И ЛИШЬ ПОТОМ ДЕЯТЕЛЬ КУЛЬТУРЫ.

Каждое издательство является коммерческой фирмой. Самая главная её задача – получение прибыли. Каждый редактор в первую очередь должен быть бизнесменом, причём очень хорошим бизнесменом, ибо его финансовое благополучие напрямую зависит от финансового благополучия издательства. Страшные для нежного уха автора слова «формат», «серия», «проект» служат одной единственной цели: тираж изданной книги должен быть распродан. И точка.

В иных условиях никогда бы не подумал, что ассортимент издаваемых книг определяют даже не читатели, а покупатели. Не важно, какие книги читает человек, гораздо важнее, какие покупает. Издательства берут только то, что покупают. Любые попытки поднять культурный и образовательный уровень населения грозят обернуться банальным банкротством. Увы! Но таковы правила игры. Остаётся либо принять их, либо отбросить надежду однажды всё же поставить на книжную полочку новенький томик со своей фамилией на корешке.

Опыт – это такая зараза, которая накапливается, словно радиация в организме, в не зависимости от воли самого человека. Не могу, да и не хочу, приводить конкретные примеры, но… по обрывкам фраз, подтексту и собственным логическим заключениям я осознал третью самую парадоксальную истину: У СОВРЕМЕННОГО ИЗДАТЕЛЬСКОГО БИЗНЕСА ДВЕ ПРОБЛЕМЫ: ПЕРЕИЗБЫТОК РУКОПИСЕЙ ДЛЯ ИЗДАНИЯ И НЕХВАТКА РУКОПИСЕЙ ДЛЯ ИЗДАНИЯ. Видимое противоречие лишь на первый взгляд выглядит противоречивым, на деле же железная закономерность.

Редакторы постоянно жалуются на огромный поток самотёка. Каждый день на в их электронные ящики сваливается от десяти до сотни полноразмерных рукописей. Не хватает ни времени, ни персонала, чтобы разобрать сей завал. Так у современного издательского бизнеса формируется переизбыток рукописей для издания. Слишком, слишком много писателей развелось.

Однако!

Ни одно издательство так и не вывесило на своём сайте объявление: «На ближайшие 20 лет приём рукописей закрыт в связи с их избытком». Наоборот! Каждое из них по-прежнему держит свой электронный почтовый ящик широко раскрытым. Пиши кто хошь. А-а-а как же быть с нехваткой рукописей? Ответ я нашёл на популярном сайте «СамИздат».

Положа руку на Библию, Коран и Кама-Сутру, нужно признать: качество выложенных на «СамИздате» произведений колеблется между двумя отметками: отстой и полный отстой. Логично предположить, что 90 процентов самотёка откровенная графомань. Так что, если разобраться, издательства отнюдь не завалены рукописями. Но и это ещё не всё.

Со страниц литературных форумов систематически раздаются претензии к качеству изданных книг. Да я и сам могу прочесть далеко не все новинки. При всей моей толерантности иногда возникает жгучее желание развести прямо на ковре в гостиной костёр и с песнями и танцами ритуально сжечь очередную новинку, это чтобы избавиться от скверны. Почему же так получается?

Частично ответ выше: предложение определяет покупатель, который голосует рублём. Но… Списать все сомнения на сомнительные предпочтения публики совесть не позволяет. Сердцем чую: что-то есть ещё? И это «что-то» является прямым следствием нелёгкой судьбы коммерческого издательства в бурных водах экономической деятельности.

Каждый новый писатель таит в себе лотерейный билетик. Бог ведает, что выпадет, когда выпустишь книгу новичка. А в бизнесе и так хватает неожиданностей. Мода, к примеру, дама капризная. То, что сегодня с руками отрывают, завтра может уйти в утиль. А почему, по каким причинам, госпожа мода меняет наряды – никто не знает.

Теперь понятно, почему на каждого начинающего автора издательства смотрят, как на обезьяну с гранатой. Ладно, если будет оглушительный успех, а если не менее оглушительный провал? Но… нужно ведь чем-то заполнять линейку товаров. Издательство обязано выдать каждый месяц на гора определённое количество книг. Но… упорно не желая связываться с новичками, издательства предпочитают загонять уже издающихся авторов.

Пусть издающийся автор сама серость, зато он уже проверен. У обезьяны отобрали гранату и поставили крутить колесо. Пусть проверенный пишет далеко не шедевры, главное, что его творения ГАРАНТИРОВАНО разойдутся минимальным тиражом. Ну а коли состряпает бестселлер, так толкнуть дополнительный тираж никогда не поздно. Гораздо сложнее и дороже избавиться от зависших на складах книг не оправдавшего надежд новичка.

Этим и объясняется вторая проблема современного издательского бизнеса: катастрофическая нехватка гарантировано продаваемых рукописей. Заметьте: не гениальных, или хотя бы хороших, а продаваемых.

Две проблемы современных издательств подталкивают к ещё одному выводу. Кого-то он обрадует, большинство же расстроит: самое главное – пробиться! Издаться! Хотя бы раз! Дальше легче будет.

Да, бывалые авторы предупреждали меня, и не раз: первая книга очень легко может стать последней. Проверку рублём можно ведь и не пройти. Зато! Если всё же пройдёшь, то автоматом попадёшь в категорию издаваемых авторов. Отныне твои рукописи не будут лежать месяцами без малейшего движения, а временной интервал между подписанным контрактом и новенькой книгой существенно сократится. Может быть и не станешь топовым автором, зато тебя всё равно будут печатать. Пусть даже минимальным тиражом в три – пять тысяч экземпляров, зато регулярно.

Для меня, как для ни разу не изданного, подобные перспективы кажутся сказкой. Ну уж очень хочется попасть в разряд малотиражных авторов. А то ведь писать в стол ещё обидней и тяжелей. Так хоть какие-то надежды и перспективы появятся.

В первых же походах по литературным ресурсам я наткнулся на парадоксальное выражение: если можешь не писать, не пиши. В самый первый раз я наотрез оказался его понимать. Как же? Если я могу писать, значит обязан писать! Потребовался год, чтобы понять истинный смысл этого выражения.

Повторю его еще раз, но уже с другой интонацией: ЕСЛИ МОЖЕШЬ НЕ ПИСАТЬ, НЕ ПИШИ! Литературное творчество не окупает себя ни с какой стороны. За все эти годы я не заработал ни копья, зато измотал целый вагон нервов.

Эх! Если б только знал, на что подписываюсь, то десять, нет, сто раз подумал, прежде чем «браться за перо». Уж лучше б я марки собирал, пивные крышечки или увлекался бы хоккеем. Доходы те же, зато удовольствия в разы больше. Но…

Я уже попал и пропал. Литературное творчество крепко вошло в мою жизнь. Пусть оно приносит мне временами огорчения и разочарования, зато без него мне просто скучно. Ночные смены на работе такие длинные. Книги и телевизор надоедают, а вот писать – никогда. Вот и пишу и всё равно надеюсь на лучшее. Очень надеюсь, что однажды всё же поставлю на книжную полку рядом с рабочим столом новенький, пахнущий типографской краской томик со своей фамилией на корешке.

С уважением.


Лирическое отступление!

Что мы все о серьезном! А когда же и жить, черт побери.

Интересный вопрос: какая разница между ни разу не изданными авторами и теми, кого регулярно издают на бумаге? Я люблю читать и тех и тех, есть с чем сравнивать. «Вообще» и «среднестатического» автора из обоих лагерей брать не буду. Как среди изданных встречаются те, кому самое место на «Самиздате» и прочих графоманских сайтов, так и среди ни разу не изданных нет, нет, да встречаются достойные бумажной публикации, однако почему-то так и не опубликованные. Вот и получается, что разница между изданными и не изданными не в размере литературного дарования, не в качестве художественных произведений, а… в восприятии их обоих читателями. Обидно даже.

В апреле этого года в ИД «Ленинград» у меня вышла дебютная книга «Бунт на Свалке». Естественно, как по мановению волшебной палочки я не стал ни гениальней, ни привлекательней, ни умней. Смею вас заверить: качество моих книг каким было, таким и осталось. Ни как писатель, ни как личность я не изменился вовсе. Это очевидно.

Зато, с превеликим удивлением, стал наблюдать, как ко мне изменилось отношения знакомых и близких. Для большей части из них не так давно я был графоманом. Пусть не в самом худшем значении этого слова, но всё равно графоманом. Кто-то марки собирает, кто-то цветочки на родных пяти сотках сажает, ну а Волков Олег книги пишет. Никакой разницы, всё лучше, чем с дружбанами за углом водяру без закуси из горла сосать. Как ни грустно осознавать, именно бумажный томик на полке над моим рабочим столом сделал меня самым настоящим писателем в глазах знакомых и близких.

Яркий пример – муж подруги моей жены. Он давно увлекается чтением как бумажным, так и электронным. Я неоднократно предлагал ему свои книги. «На! Бери! Тебе даже электронную читалку покупать не нужно». Но-о-о… Он так и не прочитал ни одной моей книги, да я и не настаивал. Давить на близких своей гениальностью последнее дело.

Мы знакомы семьями. Вот уже не первый год и шашлыки вместе кушаем, и в деревне отдыхаем. Сейчас он активно помогает мне строить предбанник. А тут муж подруги сам пошёл в книжный магазин за моей книгой. Интерес появился, понимаешь. Причём достаточно сильный, чтобы разориться на бумажный томик, а не попросить у меня электронный файл. А вот что стало для меня большим сюрпризом, так это реакция моей тёщи.

Мама жены, милейшая женщина. Казалось бы, пенсионерка и любительница жизни в деревне страшно далека от литературы вообще и от боевой фантастики в частности. Однако! И тёща пошла в магазин за моей книгой. И купила бы, если бы чуть раньше череповецкие писатели не скупили бы все экземпляры. Только от неё в качестве гонорара за книгу я получил шоколадку. Приятно, чёрт побери, очень приятно.

Изданная на бумаге книга как клеймо на лбу – «Писатель. Проверено». Как бы не ругали бумажные издательства, как бы не срамили за качество и цены, однако подавляющая часть читателей ориентируется именно на изданные на бумаге книги. Если у тебя такой нет, значит ты графоман и хоть кол на голове чеши.

Различные варианты самопубликации на бумаге за свой счёт я лично воспринимаю как проявление отчаянья. Ну очень хочется автору «понюхать свежей типографской краски». Хочется настолько, что он готов выложить десяток другой тысяч кровных рублей из своего кармана.

Иногда самопубликацию пытаются представить как «революционный метод». Дескать, какой я молодец нашёл способ обойтись без бумажных издательств. Можно и так (любой каприз за ваши деньги), только это всё равно самообман. Можно убедить себя, друзей, сподвижников и… в глазах подавляющей массы читателей всё равно остаться графоманом.

Пока не сложилась новая система определения «графоман – писатель» имеет смысл долбиться «на бумагу», так или иначе пробиваться в нормальные бумажные издательства. Альтернативные варианты, конечно, есть, только лучше бы их не было вовсе. Бумажный томик в руках легко и далеко переплюнет любые альтернативные достижения. Круг ваших читателей вырастет в разы, а то и на порядок. Без читателей писатель никто.

С уважением.

Глава 5 Как начать зарабатывать на книгах

О чём речь.
Я люблю читать книги. Причём не отдельные произведения отдельных авторов, а трилогии, серии, эпопеи. Наличие с десяток продолжений приводит меня в восторг. К сожалению, далеко не у каждого романа имеется, хотя бы в перспективе, такое количество. Зато существуют серии, собрание книг разных авторов одной тематики. Так, в своё время, я познакомился с серией «Интеллектуальный детектив».

Признаться, меня подкупило слово «интеллектуальный». Всего в серии около пяти десятков книг. В основном иностранных авторов, русскоязычных один – два. Из всего количества я прочитал с десяток, у остальных только аннотацию. Я и сам не подозревал, что таким образом провёл пусть и маленькое, но самое настоящее исследование.

Серия одна, да. Авторы разные, содержание, вроде как, тоже разное. А вот сюжет один. Точнее, свёрстан по одному шаблону. Особая пикантность в том, что этот базовый сюжет можно смело назвать коммерчески успешным. Да и как может быть иначе, если подобным образом свёрстаны книги многих известных зарубежных авторов и снято много известных блокбастеров.

Прежде, чем расписать базовый коммерчески успешный сюжет по элементам, изложу его художественный образ. Так, надеюсь, будет понятней при дальнейшем детальном разборе. И так…

Художественный образ.
Жил да был на свете главный герой. Вполне обычный человек заурядной внешности, ничего сверхъестественного за собой никогда не замечал. И вот как-то главный герой шёл по улице. Шёл себе шёл, никого не трогал, ни на кого не задирался.

И шёл бы себе главный герой дальше, как ходил много, много раз по хорошо накатанному маршруту, да вдруг из-за угла с дикими воплями вылетел автор! Главный герой окаменел от неожиданности. Это надо видеть! Автор чернущий как чёрт, на голове рога, поверх кед копыта, а сзади хвост с кисточкой пристёгнут.

Автор орёт, верещит, будто конец света настаёт. Да как подскочит к главному герою, да ка-а-ак даст ему кулаком промеж глаз! Главный герой на землю брык. Автор его за ноги хвать и тащить куда глаза глядят, за угол, в безызвестность.

Главный герой в шоке. Что случилось? За что? Да прямо промеж глаз кулаком. И куда его волокут?

Между тем автор затащил ничего не понимающего главного героя в подвал тёмный, только дверь за ними громко захлопнулась. Главный герой по ступенькам головушкой бряк, бряк!

Поднимает главный герой глазки, затылок ушибленный потирает и ничего понять не может. Подвал, не подвал, пещера, не пещера. Окон нет, большой камин, яркий огонь и чёрный котел на нём. Автор между тем не унимается, скачет, бесится и орёт дурным голосом.

– Попался, наконец! Я завоюю мир! Твой мозг мой последний ингредиент! Вон, видишь, в углу мой поклонник стоит!

Главный герой повернул голову. И впрямь в углу поклонник стоит, здоровенный детина, глаза стеклянные, а голова пустая, как раз мозгов не хватает.

– Я оживлю поклонника, – бесится автор, – он всех до смерти стихами моими зачитает. А ну! Полезай в котёл!

Главный герой оправдываться было начал. Дескать, ошибка вышла, причём тут он? Причём тут его мозги? Ведь он человек обычный и мозги у него самые что ни на есть обычные.

Автор бесноватый главного героя не слушает вовсе, всё орёт и орёт:

– Завоюю! Завоюю!

А потом опять хвать главного героя за ноги и в котёл кипящий с головой бульк!

Едва, едва извернулся главный герой. Едва, едва не нахлебался варева вонючего. Едва, едва на поверхность вынырнул и руками за край котла хвать!

Автор, зараза, главного героя по голове сверху крышкой бац! У главного героя руки с края котла соскользнули, и опять главный герой в варево вонючее с головой бульк. Крышка котел закрыла, внутри темнота и бульканье, лишь снаружи довольный гогот автора доносится.

Чувствует главный герой, хана ему настала. Варево вонючее, горячее, в рот и нос само лезет, а сил спасаться и брыкаться не осталось вовсе. Самое время утонуть, на дно котла погрузиться и предаться судьбе.

Но тут в мозгах у главного героя яркий свет вспыхнул. Просветление накрыло его. Оказывается, он не просто обычный человек, а… Избранный! Избранный! Избранный!

И тут же жить до жути захотелось, да обида за горло взяла. Не бывать автору повелителем мира! Не сотворить ему поклонника поганого!

И откуда только силы взялись. Главный герой кулаком по крышке стук! Крышка вон! Главный герой из котла на волю прыг!

А бесноватый автор не унимается:

– Да как ты посмел супротив меня пойти! Да кто ты такой супротив меня!

А главный герой грудь колесом, руки в бока и отвечает:

– Я избранный! Избранный! Избранный!

Автор на главного героя с кулаками прыг. А главный герой автору кулаком меж рогов бац! Автор от неожиданности на пятую точку шлёп! Главный герой ему маваша-гери левой пяткой в ухо бац! Автор на пол бац! Только рога и копыта в стороны полетели.

Главный герой к поклоннику с глазами стеклянными подбежал, кулаком ему меж глаз стук, поклонник на куски на пол кусками бряк, бряк.

– Не бывать поклоннику твоему с мозгами моими! – вскричал главный герой. – Я избранный! Избранный! Избранный мир спасать!

Главный герой из подвала было вон. А тут в другом углу другой камин, в другом котле на огне жарком дева внеземной красоты сидит и кричит громко так и пронзительно:

– Помогите! Помогите! Да поможет мне кто-нибудь или нет?

Бежать бы надо, спасаться надо, пока автор с пола не поднялся, да рога с копытами обратно не нацепил. А главный герой девицу спасать. Ведь он не просто избранный, а благородный избранный! Он права не имеет мимо пройти.

Главный герой девицу из котла за ручки белые раз! А она в ответ ему:

– Мой герой! Люблю тебя!

А главный герой ей:

– Любимая, спасаться надо!

Главный герой с девой прекрасной за ручки ножками по ступенькам стук, стук! Лишь дверь входная в подвал тёмный за ними бряк! Так и убежал главный герой с девой прекрасной. И жили они долго и счастливо до конца дней своих. Ну или до следующего приключения героя главного.

Хэппи энд. Занавес. Позолоченный Оскар на блюдечке.

Подробный разбор.
Может показаться странным, однако в только что описанной истории я целиком и полностью изложил базовый коммерчески успешный сюжет. Теперь пора разобрать его более детально.

«Жил да был на свете главный герой. Вполне обычный человек заурядной внешности, ничего сверхъестественного за собой никогда не замечал.»

Подавляющее большинство читателей в реальной жизни самые обычные люди без каких-либо ярких способностей и тощим кошельком. Соответственно больше всего им симпатизирует точно такой же главный герой. Супермены и супервумены – отдельная тема. Да и популярны супергерои в основном в США.

Несколько хуже, если главный герой хороший специалист, например учёный, путешественник, дальнобойщик. Крутые спецназовцы и «морские котики» не самый лучший вариант, хотя если они бывшие, да ещё с проблемами в личной жизни и в голове (алкоголизм, жена ушла) вполне может прокатить.

«И шёл бы себе главный герой дальше, как ходил много, много раз по хорошо накатанному маршруту, да вдруг из-за угла с дикими воплями вылетел автор! Главный герой окаменел от неожиданности.»

Спокойна и размеренная жизнь главного героя должна быть разбита резко, неожиданно, вдребезги. В идеале, ещё час назад он ни о чём не подозревал, а теперь нужно улепётывать со всех ног, дабы спасти собственную жизнь. Причём ставка должна быть именно такой. Штраф в пять тысяч рублей или заключение на 15 суток не прокатят.

Несколько хуже, если на кону жизнь не самого главного героя, а его возлюбленной, ближайшего родственника или просто горячо любимого человека.

«Автор орёт, верещит, будто конец света настаёт. Да как подскочит к главному герою, да ка-а-ак даст ему кулаком промеж глаз! Главный герой на землю брык. Автор его за ноги хвать и тащить куда глаза глядят, за угол, в безызвестность.

Главный герой в шоке. Что случилось? За что? Да прямо промеж глаз кулаком. И куда его волокут?»

События развиваются стремительным образом. Стрельба, пальба. Там киллер с пистолетом, там ниндзя с мечом. Лифт встал, машина взорвалась, билеты в кино закончились. Каждый раз главный герой с трудом и порванными штанами выбирается из очередной передряги.

Важно! Не смотря на бурный поток событий, главный герой абсолютно не в курсе и в полной растерянности. Откуда киллер с пистолетом? Откуда ниндзя с мечом? И почему машина взорвалась, если он только вчера её из автосервиса забрал? Понятно, обычный человек с заурядными мозгами столь бурный поток событий банально не переживёт. По этой причине очень часто автор даёт главному герою помощника.

Помощники бывают двух основных видов.

Попутчик. В момент самой первой заварушки попутчик буквально за волосы, и обязательно в последний момент, вытаскивает главного героя из смертельной опасности, то есть, спасает. Либо только до середины книги, либо до самого конца, попутчик сопровождает главного героя на тернистом пути. Часто попутчик молчалив и далеко не сразу делится информацией, ну чтобы продержать главного героя (и читателя заодно) в подвешенном состоянии как можно дольше.

Советчик. Главное отличие от попутчика в том, что советчик не сопровождает главного героя под руку, а помогает ему на расстоянии. Способы связи могут быть самыми разными, начиная от записок под дверью и до SMS сообщений на сотовый телефон.

Сюжетная линия с советчиком несколько менее динамичная, чем с попутчиком, зато у главного героя появляется ещё один очень сильный мотив – найти этого самого советчика. А это дополнительная интрига и дополнительные сюжетные повороты.

В любом случае помощник выступает в роли ангела хранителя и наставника. Как правило, противоположного пола. Хотя романтические отношения между главным героем и помощником возникают редко. А если и возникают, то носят побочный характер. Любовь, любовные романы – это отдельный жанр.

Важно! С развитием истории значение помощника должно падать. С каждой новой главой, с каждой новой страницей главный герой должен действовать всё более и более самостоятельно. Ведь на то он и главный герой.

«Поднимает главный герой глазки, затылок ушибленный потирает и ничего понять не может. Подвал, не подвал, пещера, не пещера. Окон нет, большой камин, яркий огонь и чёрный котёл на нём. Автор между тем не унимается, скачет, бесится и орёт дурным голосом.»

Подвешенное состояние главного героя не должно продолжаться вечно. После череды головоломных событий главный герой наконец-то начинает въезжать в ситуацию. Пусть не сразу, пусть в общих чертах, но он начинает понимать происходящее.

«– Попался, наконец! Я завоюю мир! Твой мозг мой последний ингредиент! Вон, видишь, в углу мой поклонник стоит!»

Наступает момент, когда главный герой наконец понимает, что оказался втянут в очень большую интригу с очень высокими ставками.

Как правило, от очень большой интриги зависит судьба целого мира. Например атомная война, дефолт США, тотальная распродажа электронных гаджетов. Хотя могут быть менее губительные для всего человечества варианты. Например всемирный масонский заговор или навязчивое желание крупной международной корпорации стать ещё более крупной.

Ситуации, когда главный герой невольно переходит дорогу спецслужбам или мафиозным кланам, встречаются редко. Тут автору нужно постараться придумать очень хорошую причину, чтобы обычный человек заурядной внешности не просто задел, а очень и очень серьёзно разозлил некие очень могущественные и злые силы.

«Главный герой оправдываться было начал. Дескать, ошибка вышла, причём тут он? Причём тут его мозги? Ведь он человек обычный и мозги у него самые что ни на есть обычные.»

Так как главный герой обычный человек, которому до лампочки разборки могущественных и злых сил, то он обязан попытаться выскользнуть из большой игры, в которую его втянули помимо собственной воли. Естественно, попытка главного героя остаться в стороне обречена на провал.

«Автор, зараза, главного героя по голове сверху крышкой бац! У главного героя руки с края котла соскользнули, и опять главный герой в варево вонючее с головой бульк. Крышка котел закрыла, внутри темнота и бульканье, лишь снаружи довольный гогот автора доносится.

Чувствует главный герой, хана ему настала. Варево вонючее, горячее, в рот и нос само лезет, а сил спасаться и брыкаться не осталось вовсе. Самое время утонуть, на дно котла погрузиться и предаться судьбе.»

Ключевой момент!

Главного героя обязательно нужно довести до ручки, запихать в такую безвыходную ситуацию, где выход не полагается по определению. Очень хорошо, если и сам главный герой поверит в неизбежность собственной кончины.

«Но тут в мозгах у главного героя яркий свет вспыхнул. Просветление накрыло его. Оказывается, он не просто обычный человек, а… Избранный! Избранный! Избранный!»

Поворотный момент всей истории. Главный герой уже доведён до ручки и готов принять судьбу. А тут вдруг выясняется, что он избранный. Здесь же желательно показать изнанку происходящих событий, чтобы читатель наконец понял, из-за чего, собственно, весь сыр-бор.

Очень важно показать, что главный герой является самым главным винтиком в очень сложной интриге. Причём до такой степени, что без него никуда. Он может владеть либо очень ценной информацией, либо очень ценным навыком, либо сам кому-то очень и очень дорог. В любом случае главный герой должен быть незаменимым, иначе интрига потеряет большую часть напряжения.

В психологическом плане поворотный момент очень приятен читателям. Ведь каждый обычный человек в глубине души очень надеется, что он не обычный человек, а избранный! И что однажды эта избранность вознесёт его на гребень финансового успеха или на верхнюю ступеньку социальной лестницы, или на то и другое сразу.

«И откуда только силы взялись. Главный герой кулаком по крышке стук! Крышка вон! Главный герой из котла на волю прыг!»

Главный герой выбирается из самой сложной из самой смертельной ловушки, где уже было принял судьбу.

Важно! Главный герой должен выбраться сам, с опорой на собственные силы. Хотя, конечно, никто не запрещает ему воспользоваться навыками или информацией, которые он получил от помощника, если такой есть.

«Автор на главного героя с кулаками прыг. А главный герой автору кулаком меж рогов бац! Автор от неожиданности на пятую точку шлёп! Главный герой ему маваша-гери левой пяткой в ухо бац! Автор на пол бац! Только рога и копыта в стороны полетели.»

Главный герой обязательно должен перейти в контрнаступление. В обязательном порядке либо убить, либо иным образом обезвредить тех, кто непосредственно едва не грохнул его самого.

Уничтожение врагов в обязательном порядке должно происходить по возрастающей, от менее вредного и опасного к более вредному и опасному. Таксначала главный герой должен грохнуть приспешника, а уже потом начальника приспешника. В противном случае после смерти начальника приспешник смоется, а вместе с ним дополнительная интрига и пара дополнительных глав.

В принципе, главный герой может добраться и до боса злых и могущественных сил, но это редко бывает. Обычно авторы оставляют место для продолжения.

«Главный герой к поклоннику с глазами стеклянными подбежал, кулаком ему меж глаз стук, поклонник на куски на пол кусками бряк, бряк.

– Не бывать поклоннику твоему с мозгами моими! – вскричал главный герой. – Я избранный! Избранный! Избранный мир спасать!»

Главный герой в обязательном порядке должен спасти мир, разрушить планы злобного и могущественного врага. Именно в этот момент распахивается широкая и благородная душа главного героя.

«Главный герой из подвала было вон. А тут в другом углу другой камин, в другом котле на огне жарком дева внеземной красоты сидит и кричит громко так и пронзительно:

– Помогите! Помогите! Да поможет мне кто-нибудь или нет?»

Большая любовь главного героя.
Если в произведении по каким-либо причинам нет помощника главного героя, то его с успехом может заменить большая любовь.

Как правило, для дополнительной интриги и большего напряжения главному герою приходится спасать большую любовь. Хотя часто эту самую большую любовь ему предстоит найти, либо случайно натолкнуться.

Большая любовь обязательно должна быть противоположного пола. Подавляющее большинство читателей нормальные гетеросексуальные люди. Чтобы там не говорили о толерантности, как бы там не рекламировали гомосексуализм, читатели не примут однополую пару. Так что лучше не рисковать.

«Главный герой с девой прекрасной за ручки ножками по ступенькам стук, стук! Лишь дверь входная в подвал тёмный за ними бряк! Так и убежал главный герой с девой прекрасной. И жили они долго и счастливо до конца дней своих. Ну или до следующего приключения героя главного.»

То, что главный герой и его большая любовь благополучно спасаются – само собой разумеющееся. Важно другое: главный герой в свободном любовном поиске гораздо выгодней главного героя, который давно и счастливо женат. Очень часто большая любовь главного героя в прямом смысле не доживает до следующего приключения главного героя, чтобы освободить место для поиска и спасения следующей большой любви.

«Хэппи энд. Занавес. Позолоченный Оскар на блюдечке.»

Счастливый конец в обязательном порядке. Читатель должен вздохнуть с облегчением, смахнуть со лба пот и радостно улыбнуться. Если же конец будет грустным, то и читатель расстроится. А если читатель расстроится, то он не купит книгу со следующим приключением главного героя. По этой же причине убивать главного героя, даже почётной и благородной смертью, ни в коем случае нельзя.

Как использовать коммерчески успешный сюжет.
Коммерчески успешный сюжет можно использовать двояким образом.

2.      По прямому назначению.

Коммерчески успешный сюжет потому и называется коммерчески успешным, что может принести издателю и автору деньги. Если вы автор ни разу не изданный, то вперёд – напишите книгу по представленному шаблону и велика вероятность, что её примут. Ну а если добавить по больше крови и спермы, то может получиться бестселлер.

Правда, с подобным сюжетным шаблоном прямая дорога в коммерческие авторы. Публиковать вас будут охотно и регулярно, только маленькими тиражами и без малейших надежд когда-нибудь стать классиком. «Коммерчески успешный» очень часто обозначает «на потребу публике» и «низкий вкус». Подобным чтивом завалены полки книжных магазинов и самостийные книжные развалы.

2. По противоположному назначению.

Описанный мной коммерчески успешный сюжет давно превратился в шаблон. Вы можете взять его и воспользоваться им по принципу «как не надо писать». Чем меньше сюжет вашего произведения будет совпадать с коммерчески успешным, тем выше ваши шансы написать действительно оригинальную книгу с действительно высоким художественным вкусом.

К сожалению, издатели не любят рисковать. Действительно оригинальная книга, даже с высоким художественным вкусом, таит в себе большие риски. А вдруг читатели покупать не будут? Тогда вложенные средства пойдут прахам. В этом плане шаблонный коммерчески успешный сюжет куда как более предсказуем.

Заключение.
Как именно использовать предложенный мною сюжет – решайте сами.

В мировой литературе очень много коммерчески успешных авторов, которые так и не стали всемирными знаменитостями и не смогли заработать худо-бедно приличного состояния. Большая часть из них живёт скромно. С другой стороны не меньше ни разу не изданных авторов, которые пишут оригинальные книги, но которые так и не нашли достаточно смелого издателя.

Идеальный вариант – взять описанный мною коммерчески успешный сюжет и написать мировой шедевр. Тогда и прибыль с продаж будет и вы, как автор, станете мировой знаменитостью. Только… Только это крайне тяжёлая задача на грани нереальности. На подобный подвиг из огромной многомиллионной армии авторов способны лишь единицы. Однако, если вы уверены в себе – дерзайте.

С уважением.

Глава 6 Волшебный мешок, или Как писать, не думая ни о чем

О чём речь?
Давно это было. Ещё на заре своей писательской деятельности я решил укладывать все свои произведения в два-три полностью смоделированных мира. Тогда же, почти сразу, всплыла неожиданная проблема.

Раз уж литературные миры полностью оригинальные, то давать персонажам традиционные фамилии типа Петров, Иванов, Сидоров не катит. И тем более не катят иностранные имена типа Джон, Смит, Кох и прочие. Имена собственные должны быть действительно оригинальными, в идеале не иметь аналогов ни в одном языке мира и не встречаться ни на одной географической карте. Нафантазировать имя другое, или обозвать волшебное озеро в зачарованном лесу несложно. Проблема в другом.

В любом художественном произведении, в повести и тем более романе, персонажей десятки. Нужно каждому придумать имя, фамилию, отчество. С географическими названиями несколько проще, однако проблемы возникают и с ними. Когда начинаешь моделировать сюжет, имена собственные идут косяками, как лосось на нерест, буквально десятками. Вот тогда мозги вскипают самым натуральным образом.

Чтобы было понятней, попробуйте придумать десять оригинальных слов длинной не меньше пяти букв. А потом ещё десять. А потом ещё. Очень быстро ваша фантазия пересохнет, как колодец в знойной пустыне. Самым первым решением проблемы стал мешочек с буквами.

Мешочек с буквами.
По моей просьбе супруга сшила мне небольшой тёмно-зелёный мешочек с завязками и плоским дном. Из плотного электротехнического картона я нарезал чуть больше сотни кружков и на каждом написал какую-нибудь букву. Причём действовал не наобум, специально подсчитал количество букв в первых абзацах книги Ивана Ефремова «Лезвие бритвы». Даже без предварительных экспериментов было ясно, что соотношение гласных к согласным, более распространённых звуков к менее распространённым, будет влиять на звучание сгенерированных слов самым непосредственным образом. Пусть литературные миры оригинальные, однако удаляться слишком далеко от живого разговорного русского языка очень не хотелось.

Мешочек с буквами работал очень просто, как лотерея. Запускаешь руку во внутрь, не глядя вытаскиваешь кружочки с буквами и по очереди выкладываешь их на столе. Если буква не понравилась – сдвинул на край стола и взамен вытащил другую. Обычно я пробовал различные комбинации и выбирал наиболее звучные.

Очень ловко получалось. Благодаря мешочку с буквами я генерировал оригинальные имена десятками, в кратчайший срок и без перегрузки нервной системы. Саян, Ягис, Ансив, Акфар, Тивница, Пасма, Дайзен, Гепола, Науран, Колбан и многие, многие другие появились именно таким образом.

К сожалению, со временем всплыл главный недостаток мешочка с буквами. Вы не поверите, он – материален.

У меня два рабочих места, дома и на основной работе. Таскать мешочек с буквами туда – сюда очень быстро надоело. Никогда не знаешь, в какой момент потребуется придумать имя случайному слуге или фамилию не менее случайному попутчику главного героя. Решение проблемы напросилось само собой – написать компьютерную программу.

Генератор имён.
В прошлом тысячелетии я увлекался программированием. Писал программы на языке Pascal в его более продвинутой реализации Delphi. Даже купил толстый учебник по Delphi и ещё более толстый справочник. Не одну сотню рублей отдал.

Кроме литературного творчества меня интересовали компьютерные игры в жанре пошаговой стратегии. Очень хотелось написать собственный вариант «Цивилизации», естественно, более продвинутый, интеллектуальный и качественный. Да и само программирование доставляло мне массу удовольствия. Однако писать книги мне нравилось гораздо, гораздо больше. Со временем я целиком и полностью отошёл от программирования. Толстый учебник по Delphi и ещё более толстый справочник благополучно перекочевали в городскую библиотеку. Различные программы и прочие недоделки заархивировал и убрал в архив.

Программа «Генератор имён» была моим самым первым, самым серьёзным и единственным проектом. В ней я реализовал тот же мешочек с буквами, тот же принцип генерации имён собственных. Для удобства добавил базу данных, а так же поиск и случайный выбор. Примерно через год я модернизировал и дописал программу, устранил некоторые недостатки и попытался вставить функцию сравнения баз данных.

С тех пор прошло много лет. Я до сих пор с большим успехом пользуюсь «Генератором имён. Так, например, на данный момент пишу третью книгу трилогии «Свалка человеческих душ. Разгром». Имена, фамилии, географические названия выдаю на ходу десяткам. «Генератор имён» висит на рабочем столе компьютера практически постоянно.

Кому интересно, можете скачать «Генератор имён» здесь , совершенно бесплатно и без навязчивой рекламы. Программа простая, можно даже сказать примитивная. Не требует установки и отлично работает во всех операционных системах семейства Windows. У меня даже написан раздел «Помощь».

Откровенно говоря, «Генератор имён» программа самопальная. Ну не довёл я её до коммерческого блеска. Интерфейс прост и интуитивно понятен. Однако прояснить некоторые моменты лишним не будет.

Некоторые моменты.
Только давние пользователи персональных компьютером может быть ещё помнят, как когда-то приходилось запускать программы. Никаких ярлыков на рабочем столе или в панели быстрого запуска. Приходилось залезать в корневую папку программы и искать файл с расширением «ехе». Точно так же запускается «Генератор имён».

В корневой папке с программой нужно найти файл «Project1.exe» и дважды по нему щёлкнуть. Впрочем, для удобства лучше сразу же вывести на рабочий стол ярлычок исполнительного файла.

При первом запуске программы вам предложат создать файл для хранения базы данных сгенерированных слов.


Файл, где будут храниться сгенерированные вами слова, называется «BazDann.dat». Найти его можно в папке «BazDan». Там же, в папке «Prim», хранятся примечания к сгенерированным словам.

Информацию по работе с программой можно найти в разделе «Помощь». Надеюсь, написал понятно.

Форма генерации слов.


Форма базы данных сгенерированных слов.


Изначально я планировал, что буду сохранять в базе данных все без исключения сгенерированные слова, в том числе и те, которые просто понравились, но пока не придумал, куда их примкнуть. По этой причине в области «Показать» (правый верхний угол), можно выбирать либо показать все слова, либо только свободные. По факту использую все генерируемые слова и этой возможностью не пользуюсь вовсе.

Иногда возникает нужда найти сгенерированное слово. Для этого в области «Найти» (правый верхний угол под полем «Показать») достаточно ввести либо слово целиком, либо только пару начальных букв и нажать на кнопку «Найти». К сожалению, поиск работает не совсем корректно. Если слов на какую-либо букву мало, то искомое слово может быть пропущено.

А вот чем я часто пользуюсь, так это «Случайным выбором».

Генерировать имена для случайных персонажей, а так же отчества и фамилии, слишком жирно. Гораздо проще выбрать случайно и внести в примечание дополнительную информацию.

На всех формах присутствует неактивная кнопка «Сравнение баз данных». Изначально у меня была мысль вставить в «Генератор имён» и такую возможность. Рабочих мест у меня два, соответственно два компьютера. Вот и думал автоматизировать процесс сравнения двух баз данных.

Технически сравнение баз данных было самым сложным. Чтобы написать этот раздел программы мне даже пришлось рисовать в Visio самый настоящий алгоритм. Только довести сравнение до ума так и не смог. Постоянно возникали ошибки, неточности. Программа упорно не хотела работать как надо.

Очень скоро нашлось другое более простое решение: я стал скидывать на флэшку «Генератор имён» полностью. Благо программа «весит» около двух мегабайт, что для современных флэшек полная ерунда. Чтобы кнопка «Сравнение баз данных» не болталась под ногами просто деактивировал её и всё. Висит и висит, хлеба не просит и ладно.

Заключение.
Ещё раз напоминаю: скачать программу «Генератор имён» совершенно бесплатно и без навязчивой рекламы вы можете здесь .

Надеюсь, моя программа понравится вам и будет ко двору. В мировой литературе хватает жанров и направлений, в которых Земля, земная история, имена и география отсутствую полностью. Поберегите мозги, они вам ещё пригодятся для создания убойных сюжетов.

С уважением.

Глава 7 Как придумывать сюжеты

О чём речь?
В книгах начинающих и ни разу не изданных авторов время от времени встречается весьма характерный недостаток: повествование ни с того, ни с чего начинает шарахаться из стороны в сторону. Чаще всего подобные колебания можно наблюдать в жанре произведения. Типичный пример: начало, вроде как, детектив; середина больше похожа на любовный роман; а концовка плавно перетекает в боевую фантастику.

Бывает, что вполне логичное и последовательное повествование резко сворачивает в туманные размышления о смысле жизни. Или автор вдруг ни с того, ни с чего начинает скрупулёзно, до тошноты, описывать душевные терзания бывшей возлюбленной третьестепенного персонажа. В другом случае автор подробно пересказывает очень длинную и запутанную легенду о сотворении мира дикого племени Мумба-Юмба.

Доходит до абсурда, если автор предварительно написал аннотацию, своеобразную заявку на содержание книги. Грубо говоря, обещает одно, а на деле выдаёт совсем, совсем другое.

В подобных случаях создаётся впечатление, будто автор сам не знает о чём писать, потому и запихивает в текст всё, что только придёт ему в голову. В результате целостность произведения разрушается, вместо стройного и логичного повествования получается куча плохо склёпанных между собой эпизодов.

Почему так происходит? Почему бывает сложно определить жанр произведения и его главную идею? Ответ прост: автор, приступая к написанию, не удосужился определить для самого себя, а что именно он будет писать, в каком жанре, кто и кем будет главный герой и на основе какого архетипа будет завязан сюжет книги в целом. Иначе говоря, не сотворил, не смоделировал, не продумал до конца то, что можно назвать путеводной нитью сюжета, маршрутом на карте или, в самом простом случае, общим направлением повествования. Если идти неизвестно куда, то и придёшь бог знает куда.

В этой статье я попытаюсь сформулировать суть проблемы, а так же дать общую последовательность действий по созданию путеводной нити сюжета. Прежде, чем написать эпохальное «Часть 1. Глава 1», очень полезно определить хотя бы для самого себя о чём будет ваша книга, что в ней должно быть, а что не должно.

Суть проблемы.
В голове автора ни один замысел не рождается в виде готового сюжета, последовательности эпизодов и сцен от стазиса до финала. Чаше всего будущее произведение похоже на туманный образ, плюс желание что-то там написать. При дальнейшей работе туман рассеивается, но по-прежнему не превращается в строгую последовательность событий. Нет. Чаще всего автор придумывает ни много, ни мало, а целую жизнь главного героя, связанных с ним персонажей или некое историческое событие, обязательно великое и грандиозное.

Важный момент! Жизнь главного героя или историческое событие сами по себе не являются ни каким-либо жанром, ни каким-либо архетипом. Они как бы включают в себя всё и сразу. Так в жизни главного героя в равной степени могут быть любовь, борьба, учёба, великие дела. От автора и только от автора зависит, какие события отобрать и встроить в сюжет произведения. Если только любовные, то получится любовный роман, если только борьба, то боевик или триллер, если учёба – образовательная проза и так далее.

Если автор заранее не определил, что именно он будет писать, какие эпизоды из жизни главного героя взять, а какие не трогать вовсе, то повествование будет шарахаться из стороны в сторону. Начал с детектива, а тут на ум пришла забавная история о любимой третьестепенного героя. Жалко терять, запихнул в книгу и её. Главный герой доблестно воюет с инопланетными захватчиками, а тут пришла идея описать мудрого учителя и его философские воззрения. Таким образом в книге может появиться описание смысла жизни.

Если путеводной нити сюжета нет, то возникает большой, очень большой, соблазн запихать в текст всё, что только пришло в голову. Ситуация усугубляется тем, что не все авторы могут моделировать длинные сюжеты и, соответственно, создавать большие объёмы текста. Если до вожделенных 12 авторских листов не хватает пары десятков тысяч знаков с пробелами, то почему бы не заполнить дыру охами и ахами возлюбленной третьестепенного героя?

Прежде, чем переходить к описанию путеводной нити, одно, но очень настойчивое пожелание – не ленитесь, потратьте на создание путеводной нити по больше времени.

Путеводную нить сюжета можно сравнить с зёрнышком. То, что вы посадите в самом начале, то у вас и вырастет. Если яблоня, то яблоня. Да, в процессе роста вы можете сформировать крону, обрезать лишнее. Но если вам нужна была не яблоня, а груша, то останется только одно – выдрать яблоню из земли и начать сначала. А это, как не сложно догадаться, колоссальная работа по переделке уже написанного.

Идеи и особенности.
И так… Как же создать путеводную нить сюжета? Начинать нужно с идеи.

Для начала уместно вспомнить мудрую поговорку: даже самый тупой карандаш острее самой острой памяти. Записанное на бумаге или в файле не забывается. Кроме того, бумага помогает конкретно и однозначно сформулировать собственные мысли.

По этим причинам каждый новый проект, каждую новую книгу, я начинаю с создания технического файла «Досье». Самый первый раздел так и называется: «Идеи и особенности». Заметьте: не одна идея, сразу несколько.

Глобальная идея.
Я люблю создавать сразу серии. Очень хорошо, когда несколько книг объединяет некая общая идея, некая главная интрига. Далеко не всегда она основана на личном конфликте. Часто в роли глобальной идеи выступает некое грандиозное историческое событие или действие.

Например в телесериала «Вавилон 5» много разных серий. Однако война с Тенями, древней могущественной цивилизацией, проходит через сериал крепкой связующей нитью. «Вавилон 5» представляет из себя не просто набор отдельных историй, а нарастающую интригу. Согласитесь: смотреть гораздо интересней, когда в перспективе намечается грандиозный финал.

Глобальная идея бывает не всегда. В принципе, без неё вполне можно обойтись. Например в серии «Ниро Вульф» американского писателя Стаута Рекса глобальной идеи нет. В каждой новой книге гениальный частный детектив Ниро Вульф расследует очередное преступление. Лишь изредка отдельные истории перекликаются между собой.

Если у вас есть глобальная идея и желание написать сразу серию – очень хорошо. Если нет – ничего страшного.

Главная идея.
Очень коротко и сжато о чём ваша книга, или о ком.

Заранее предупреждаю: главная идея не синопсис, расписывать её на трёх листах не нужно. Хотя я лично предпочитаю разбивать главную идею будущего произведения по пунктам.

В качестве примера мой роман «Свалка человеческих душ. Бунт» :

1. Политическая элита Дайзен 2 ущемлена в своих правах со стороны метрополии. Она вынуждена подчиняться центральному правительству и терпеть присылаемых на её голову неудачников.

2. Сепаратистское движение на Дайзен 2 является не народным, а результатом недовольства местной политической элиты. Благодаря чему оно и сумело просуществовать не одну сотню лет.

3. Бунт заключённых тюрьмы Глот становится тем самым крайне необходимым поводом, благодаря которому местная политическая элита захватывает власть.

4. Ну и конечно же самопровозглашённая независимость оборачивается войной с метрополией. Политическая элита прекрасно это понимала и готовилась к войне заранее.

Особенности.
«Всё уже написано до нас» – именно так можно перефразировать крылатое выражение из популярного фильма «Операция «Ы» и другие приключения Шурика».

Действительно: последний сюжет придумали ещё в Древней Греции. Аргентинский писатель Луи Борхес выделил всего четыре базовых сюжета: история возвращения; история поиска; история о том, как герои штурмуют и защищают укреплённый город; история самоубийства Бога. Как ни прискорбно об этом говорить, но вся современная литература является пережёвыванием уже написанного.

Если придумать хоть что-то новое в принципе невозможно, то остаётся только одно – хоть чем-то выделить своё собственное. Иначе говоря, покрасить яблоко в синий цвет, а мавзолей на Красной площади в зелёный.

По этой причине в начале каждого нового произведения я стараюсь сформулировать, выделить хотя бы несколько отличий. Чтобы после, в процессе написания, подчёркивать их снова и снова. Чтобы читатель вспоминал как можно меньше аналогий из уже прочитанного ранее.

Продолжу пример. Особенности моего романа «Свалка человеческих душ. Бунт», которые я заранее сформулировал и которые пытался выделить:

1. Система управления колониями является порочной. Фактически представляет из себя место для ссылки неудачников, которые проиграли войну в коридорах власти.

2. До самого момента бунта на Дайзен 2 власти метрополии не допускали мысли, что какая-нибудь колония отважится на войну с ними. Конечно, и до Дайзен 2 колонии бунтовали. Только эти выступления носили импульсивный характер без какой-либо предварительной организации. Причины бунтов одни и те же: тупость и некомпетентность присланных с Мирема чиновников.

3. Благодаря гнилой системе управления на Дайзен 2 возникло и успешно развивалось несколько сот лет сепаратистское движение. По сути, местная политическая элита сама, в обход присланных чиновников, руководила колонией.

4. Политическая элита Дайзен 2 захватил власть не в результате народной революции, её как раз не было и в помине, а благодаря самому настоящему государственному перевороту.

5. До бунта Дайзен 2 человечество не знало полноценных войн более пяти сотен стандартных лет. Хуже того. Солдаты метрополии до самого последнего момента не верили, что встретят на Свалке серьёзное хорошо организованное и вооружённое сопротивление.

Жанр и архетип.
Если жанр произведения заявлен типа «любовный роман в стиле городского фэнтези с элементами фантастики и хорора», то можно не сомневаться, что написал его начинающий автор. Более опытные и продвинутые писатели выражаются гораздо более лаконично: фантастический боевик, приключение, проза, триллер и так далее.

Да, я прекрасно понимаю: произведений в исключительно одном жанре не бывает. Любая повесть или роман в той или иной степени представляют из себя смесь нескольких жанров. Однако, как ни странно, жанры лучше не смешивать и вот почему. Если вы заявите своё творение как любовный боевик, то любители любовных романов не будут читать ваш боевик, а любители боевиков не будут читать ваш любовный роман.

В различных пособиях по литературному творчеству обычно советуют определиться с жанром будущей книги. Я же лично предпочитаю выделять доминирующий жанр и подчинённый жанр.

Доминирующий жанр – основной, который будет указан на обложке. Будущая книга должна соответствовать ему процентов на 80 – 90.

Подчинённый жанр можно назвать более точной надстройкой. Многие крупные жанры делятся на ряд более мелких. Например фантастика бывает боевой, эпической, социальной и так далее.

Так, например, основным жанром моего романа «Свалка человеческих душ. Бунт» является боевая фантастика. То есть, упор сделан на фантастические сражения. Подчинённый жанр – социальная фантастика. То есть, не просто мордобой, а условия, причины и течение социального конфликта, которым является война.

Заранее, отдельной строкой, запишите, в каком жанре будет написан ваш будущий шедевр. Выделять ли доминирующий и подчинённый – решайте сами. Только описание жанра должно занимать два, максимум три слова.

Вплотную к жанру примыкает сюжетный архетип, то есть некая базовая история, основа сюжета. За прошедшие века всемирная литература выработала несколько архетипов. К сожалению, чёткого, стандартизированного перечня нет и быть не может в принципе. В разных источниках указывают разное количество базовых историй. Приведу список сюжетных архетипов, которым пользуюсь сам.

Путешествие – герои отправляются в путь, чтобы найти что-либо или кого-либо, или наоборот вернуться домой. В дороге главные герои то и дело встречают необычных людей и попадают в необычные ситуации. Типичный пример: «Властелин колец» Дж. Р. Р. Толкиена.

Преследование – герой либо ловит кого-то, либо сам скрывается от погони. Типичный пример: «Преступление и наказание» Ф. Достоевского.

Спасение – герой жертва, очень часто жертва несправедливого наказания. Либо сам, либо с помощью друзей он выбирается из тяжёлой ситуации. Типичный пример: «Рита Хейворт, или Побег из Шоушенка» С. Кинга.

Месть – главный герой пострадал от злодеев и жаждет отомстить. Главный мотив – восстановление справедливости. Типичный пример: «Граф Монте-Кристо» А. Дюма.

Загадка – разрешение какой-либо загадки, ребуса. Часто решение лежит на поверхности, у всех на виду. Этот сюжетный архетип чаще всего используется в детективах. Типичный пример: «Код да Винчи» Д. Брауна.

Противостояние – противостояние двух сил либо равных друг другу, либо нет. Типичный пример: «Завтра была война» Б. Васильева.

Взросление – главным героем является ребёнок, который взрослеет и познает жизнь. Типичный пример: «Приключения Тома Сойера» М. Твена.

Искушение – главный конфликт произведения основан на эмоциях главного героя, на желании обладать запретным. Он понимает, что идёт к гибели, но никак не может остановиться. Типичный пример: «Лолита» В. Набокова.

Преображение – в результате обретения любви, веры, новой идеологии главный герой меняется в лучшую сторону. Типичный пример: «Воскресение» Л. Толстого.

Любовь – самый любимый архетип начинающих и ни разу не изданных писательниц. Герои встречаются, влюбляются, но пожениться не могут в силу различных социальных и жизненных обстоятельств. Главные герои преодолевают все препятствия, либо не преодолевают. Типичный пример: «Графиня де Монсоро» А. Дюма.

Жертвенность – ради высших идеалов или счастья близких главный герой жертвует всем, что у него есть. Типичный пример: «Русалочка» Г.Х. Андерсена.

Разложение – главный герой деградирует, становится всё хуже и хуже. Типичный пример: «Портрет Дориана Грея» О. Уайльда.

Открытие – главный герой познаёт истину о себе или окружающем мире. Далеко не всегда это открытие приносит ему радость. Типичный пример: «Собачье сердце» М. Булгакова.

Из грязи в князи или Из князей в грязь – история возвышения или падения главного героя. Часто описание успешной карьеры или делового успеха. Типичный пример: «Похождения Невзорова или Ибикус» А. Толстого.

Выживание – главный герой стремится выжить наперекор явлениям природы (землетрясение, ураган, глобальное потепление), либо социальному конфликту (война, экономический кризис). Типичный пример: «Робинзон Крузо», Даниэля Дэфо.

Когда этот список впервые попался мне на глаза, то тут же возник соблазн придумать парочку другую собственных архетипов. Придумал, как по началу я думал. Только то, что я придумал, при более глубоком анализе оказалось вариацией из списка, либо смесью двух и более архетипов.

В одном произведении может быть реализовано несколько архетипов. Как и с жанром, можно выделить основной и вспомогательный.

Например в романе «Свалка человеческих душ. Бунт» основной архетип противостояние: с одной стороны маленькая колония, с другой могущественная метрополия. Однако задача главного героя Чага Ратага, рядового Народной армии самообороны Дайзен 2 гораздо более простая – выжить.

Очень часто вторым, не основным, архетипов во вспомогательных сюжетных линия является любовь или личная жизнь персонажей. Так в моём романе «Проклятые сокровища» основным архетипом является загадка, главный герой Туран Атиноу расследует загадочное убийство богатого купца. Однако в личной жизни у него не всё гладко. Ислара Шандар, дочь губернатора, положила на него глаз и поставила перед собой задачу выйти замуж за Турана Атиноу.

Времена глаголов и точка зрения.
Есть ещё два важных момента, которые можно продумать заранее: какое использовать время глаголов (прошедшее или настоящее) и точка зрения.

Многие авторы предпочитают писать в прошедшем времени. «На нём был одет дорогой пиджак». «В комнате сидело несколько человек». Некоторые, в том числе и я, предпочитают писать в настоящем. «На нём одет дорогой пиджак». «В комнате сидит несколько человек».

Честно говорю: я не знаю, какие времена глаголов и для каких целей лучше всего подходят. Что так, что эдак – никакой разницы. Использовать прошедшее время или настоящее – целиком и полностью на совести автора, в зависимости от его личных предпочтений. Другое дело точка зрения.

Какие бывают точки зрения и чем они отличаются расписывать не буду. Советую прочитать статьи «Точка зрения персонажа» и «Фокализация. Фокальный персонаж» . Выделю, на мой взгляд, четыре наиболее часто используемые: всезнающий автор, от первого лица, от третьего лица и фокальный персонаж.

Точка зрения всезнающего автора по виду самая простая. Многие начинающие писатели, пока у них кроме желания писать больше ничего нет, начинают именно с неё. С точки зрения всезнающего автора писали очень многие русские классики. И очень хорошо писали, есть чему учиться.

Казалось бы, что может быть проще, если автор может то воспарить в виде бестелесного духа, то залезть в голову любому персонажу и глянуть на происходящее его глазами. Только простота она кажущаяся. На мой взгляд, точка зрения всезнающего автора самая сложная.

Не буду объяснять, чем именно хорош и труден всезнающий автор. По моему, эта точка зрения лучше всего подходит для глубоких эмоциональных произведений, когда автор стремится показать переживания не только главного героя, а всех действующих лиц в целом. Однако всезнающий автор очень плохо подходит для динамичных произведений, в которых события развиваются на огромной скорости. Скакать из головы в голову, когда вокруг тебя свистят пули и рвутся снаряды, когда поезд летит под откос, а кипящая лава вот-вот накроет с головой, долго и утомительно.

Точка зрения от первого лица отлично подходит для эмоциональных произведений, причём не только медленных и неторопливых «рассуждений о смысле жизни», но и для более динамичных. Например триллер, военные приключения, любовный роман и прочие произведения, где в центре повествования находится главный герой и его эмоциональные переживания.

Пусть и с некоторой натяжкой, точку зрения от первого лица можно назвать упрощённой версией всезнающего автора.

Точка зрения от третьего лица заметно проигрывает в эмоциональности точке зрения от первого лица. Зато она гораздо лучше подходит для пересказа эпохальных событий и великих свершений. Ведь простой человек (точка зрения от первого лица) редко подмечает множество мелких, но очень информативных деталей и подробностей. Для этого нужно много народу и уточняющих отступлений.

Фокальный персонаж можно смело назвать более усовершенствованной версией точки зрения от третьего лица. Для начинающих авторов фокал хорош тем, что заставляет гораздо более тщательно следить за повествованием и, соответственно, меньше портачить. С первого взгляда фокал кажется самым сложным по сравнению с прочими точками зрения. Только не нужно пугаться. На деле он самый простой.

Откровенно говоря, я не вижу смысла писать от третьего лица. Фокальный персонаж гораздо лучше и с успехом заменит эту точку зрения во всех возможных случаях.

Выбор времени повествования и точки зрения чаще всего зависят от личных предпочтений автора. Только наиболее опытные и продвинутые авторы поднимаются до того, чтобы создавать разные книги с разных точек зрения, с использованием разных времён глаголов.

Как пользоваться путеводной нитью.
И так, вы определились с идеями, особенностями, жанром и архетипами вашего произведения. То есть, смоделировали путеводную нить сюжета. Теперь возникает вполне закономерный вопрос – а как ей пользоваться?

В разделе «Суть проблемы» я уже упоминал, что ни один замысел будущей книги не рождается в виде готового сюжета, последовательности событий от начала и до конца книги. Жизнь главного героя или историческое событие, то есть о ком или о чём будет ваша книга, сами по себе находятся вне каких-либо жанров и архетипов.

Конечно, в идеале написать пошаговый план вашего произведения. Когда перед вами будет список эпизодов, то вы легко сможете проанализировать сюжет и решить, какие эпизоды и сцены работают на главную идею книги, соответствуют жанру и архетипу, а какие нет. От последних, естественно, придётся избавиться.

Если вы пишете фантастический боевик, то, ясно дело, любовные переживания главного героя должны быть на втором, а то и на третьем месте. Если любовных эпизодов больше, чем батальных, то либо меняйте жанр, либо переделывайте сюжет.

Если вы пишете детектив, реализуете сюжетный архетип «загадка», то ваш главный герой должен расследовать преступление. Большая часть эпизодов должна быть посвящена решению самой главной загадки. Если же вместо того, чтобы гоняться за преступниками, главный герой долго и упорно убегает от них, то либо меняйте «загадку» на «спасение», либо переделывайте сюжет.

Иначе говоря, ваша задача отобрать из жизни главного героя или исторического события только те эпизоды, которые работают на путеводную нить сюжета. А все остальные либо выбросить, либо переделать в общем русле.

Отдельно замечу: не поддавайтесь соблазну заполнить недостающий объём текста хоть чем-нибудь. Ни читатели, ни тем более издатели, ваш порыв не оценят. Решать проблему нехватки объёма нужно другим более кардинальным способом. Как именно, возможно напишу отдельную статью.

А где конфликт?
Наиболее внимательные читатели и тем более опытные авторы непременно воскликнут: «А где конфликт?»

Действительно, в статье нет ни намёка на моделирование конфликта, главной интриги будущей книги, то, что заставит читателя читать и удержит его интерес до самой последней страницы.

Нет. О конфликте я не забыл. Моделирование конфликта и интриги в целом тема для отдельной статьи, а то и для серии статей. Идея, особенности, архетип и даже жанр сами по себе частично определяют конфликт. Точнее, сужают место для манёвра. Однако, при одной и той же путеводной нити возможно смоделировать несколько разных конфликтов. Хотя, нужно признать, путеводную нить сюжета, конфликт и интригу произведения в целом я моделирую в одной связке.

Заключение.
Идей, жанров, архетипов огромное количество. Их возможных комбинаций ещё больше. В столь бесконечном многообразии так легко потеряться и повторить ошибку слона-художника из басни Сергея Владимировича Михалков «Слон-живописец».

Ещё раз напомню: хорошо смоделированная путеводная нить сюжета в конечном итоге сэкономит вам массу времени, сил и нервов. Выбрасывать в корзину уже написанные эпизоды так обидно.


Лирическое отступление

К Голливуду можно относиться по-всякому. Его можно любит, можно ненавидеть, даже презирать. Но вряд ли найдётся хотя бы один человек, который не видел бы ни одного фильма самой огромной на планете фабрики грёз. Особенно так называемые блокбастеры, в создание которых вложены миллионы долларов. В своё время мне довелось посмотреть два из них: "Ван Хельсинг" и "Лига выдающихся джентльменов". Среди знакомых по книгами персонажей меня заинтриговал мистер Хайд.

  В фильме "Ван Хельсинг" мистер Хайд показан как огромный волосатый детина, который ловко прыгает по крыше собора Парижской богоматери и легко перетаскивает с места на место тяжеленный колокол. В фильме "Лига выдающихся джентльменов" мистер Хайд вроде как положительный персонаж, хотя тоже огромного роста и физически сильный. Но вот откуда взялся мистер Хайд? Из какого произведения? Кто его автор? На свою беду, я решил докопаться до первоисточника.

  "Яндекс" знает если и не всё, то очень, очень много. Прямых ссылок у меня не было, пришлось побегать по сайтам. Относительно быстро я добрался до первоисточника. К моей радости, создателем мистера Хайда оказался знаменитый шотландский писатель Роберт Стивенсон. Его "Остров сокровищ" я прочитал ещё в детстве. А вот познакомится со "Странной историей доктора Джекила и мистера Хайда" как-то не довелось. Эх… Лучше бы я этого не делал.

  В оригинале мистер Хайд действительно урод, но не физически сильный детинй, а… моральный. Пусть он не может скакать по крышам и таскать колокол, зато у него напрочь отсутствую моральные тормоза. Трагедия благородного и всеми уважаемого доктора Джекила как раз в том и заключается, что он нашёл средство превращаться в другого человека, в свою тёмную натуру мистера Хайда. Уже в облике морального урода, не боясь быть разоблачённым, доктор Джекил предавался грехам. Но однажды он не смог более контролировать свою тёмную сущность и навсегда превратился в мистера Хайда.

  Господи! Что же с мистером Хайдом сотворил Голливуд. Мягко говоря, извратил, вывернул наизнанку и поставил с ног на голову. Что "Ван Хельсинг", что "Лига выдающихся джентльменов", оба фильма крайне далеки от персонажа гениального произведения Роберта Стивенсона. Моральная составляющая исчезла начисто. Осталась физическая оболочка, да и та раздута и переделана в угоду тупой зрелищности.

  Да-а-а… Не зря, значит, уже много лет я не хожу на голливудские кинопремьеры. Спустя полгода или год их всё равно показывают по телевизору. И каждый раз я убеждаюсь, что ни один из этих разрекламированных блокбастеров не стоит цены билета. Что же это получается? Закат Голливуда?

  Уважаемые читатели, берегите мозги. Сокровищница мировой литературы и то, что под её видом оживает на экранах кинотеатров не просто две большие разницы, а абсолютно разные вещи. Читайте классиков в оригинале и по меньше смотрите телевизор.

  В "Лиге выдающихся джентльменов" есть ещё один персонаж – Дориан Грей. Он тоже из классической литературы. Но я до сих пор боюсь прикасаться к оригиналу. Как-то не хочется ещё разок пережить жестокое разочарование.

  С уважением.

Глава 8 Как написать новые 50 оттенков серого

Безвыходная ситуация.
Думаю, очень многим авторам очень хорошо знакома следующая ситуация.

Пишешь себе рассказ, роман, повесть, пишешь. Никого не трогаешь. Ведёшь главного героя через перипетии сюжета, ведёшь. И вдруг… Бац! Главный герой оказался в безвыходной ситуации. Иначе говоря, в сюжетном тупике.

То перед главным героем разверзлась глубокая пропасть с отвесными стенами, а позарез нужно перебраться на ту сторону. То на дороге стоит, зло улыбается и поигрывает дубинками банда разбойников, а позарез нужно двигаться дальше. То, самый типичный случай, главный злодей уволок главного героя в темницу. Стены толстые, охранники ещё толще, а главному герою позарез нужно на волю, принцессу спасать. Да и как он будет разбираться с главным злодеем сидя на нарах?

Самое обидное, от сюжетного тупика не спасёт даже самый подробный пошаговый план. Точнее, нет особой разницы, когда именно главный герой оказался в безвыходной ситуации: то ли ещё на этапе создания этого самого пошагового плана, то ли когда пишешь повесть или роман сразу набело без какого-либо плана.

Так, при написании романа «Яд власти», я то же столкнулся с сюжетным тупиком. Саян Умелец, главный герой, воскрес на Утесе, в огромном дворце-крепости. Для дальнейшего развития сюжета ему потребовалось выбраться наружу, в город. Но как?

Давать конкретные рекомендации смысла не имеет. Жизнь бесконечна в своих проявлениях. Список даже возможных сюжетных ходов займёт не одну сотню страниц. Зато существует относительно простой способ найти выход из безвыходной ситуации, вытащить главного героя из сюжетного тупика.

В некотором смысле этот способ даёт 100% результат. По крайней мере, книгу вы допишете, обещаю.

Представить ситуацию.
И так, ваш главный герой оказался в безвыходной ситуации. Что делать? Самое первое – детально, как можно более подробно, представить, смоделировать, продумать эту самую безвыходную ситуацию.

Если перед вашим главным героем глубокая пропасть, то какой она глубины, течёт ли по её дну бурная река, что в рюкзаке вашего героя, сколько у него времени в запасе и так далее.

Если перед вашим главным героем возникла банда разбойников, то чем именно они вооружены, в каком они физическом состоянии, во чтоодет главный герой, какими боевыми искусствами он владеет, есть ли обходные пути, ширина дороги и даже количество здоровых зубов в зловещей ухмылке главаря разбойников.

В типичном случае очень хорошо представить, что представляет из себя тюрьма, где сидит ваш главный герой, толщина стен, решёток, морды охранника, что находится налево по коридору, что направо и так далее.

В моём случае Саян Умелец воскрес в первоклассной крепости, которую в своё время сам же и построил. Утёс – естественная гора высотой больше сотни метров, вертикальные стены, на самом верху находится Обитель Сахема, по бокам, так называемые Ступени, вниз ведёт дорога шириной четыре метра. На каждой Ступени ворота и охрана. В свою очередь Утёс окружает высокая крепостная стена, ворота охраняются и днём и ночью, всех входящих и выходящих тщательно проверят. В общем, создал в своё время систему безопасности, которая обернулась против него же.

Тщательная проработка безвыходной ситуации потребуется на следующем этапе. Гораздо легче найти выход, когда перед вами чёткий план тюрьмы, крепости, дороги, пропасти. Ежели в голове туман, то придётся блуждать на ощупь.

Возможные выходы.
Этот этап мне нравится больше всего.

И вот перед вами безвыходная ситуация во всех деталях и подробностях. Теперь начинаем искать выход. Главная задача – придумать как можно больше возможных вариантов. Отбор и критический анализ – это на следующем этапа, пока же количество, количество и ещё раз количество.

Пишите всё, что только придёт вам в голову. Дополнительные обстоятельства помог выйти за рамки шаблонного поведения. Представьте, что у вашего героя неограниченное количество денег. Или, может быть, он сильнее пяти халков вместе взятых. Время, десятки и тысячи лет, не имеют для него значения. Или ваш главный герой умеет убалтывать кого угодно на что угодно. Не исключено, что главный злодей вдруг станет добрым и расплачется от содеянного.

Очень хорошо впутать природные и социальные факторы. Вдруг разразиться гроза, ураган, землетрясение, цунами, распродажа. Или вспыхнет революция, контрреволюция, чума, скидки.

Ещё раз повторяю: количество, количество и ещё раз количество. Как можно больше различных выходов из безвыходной ситуации, чудных, нереальных и откровенно глупых.

Естественно, очень скоро перед вами будут и огромные лужи розовых соплей, и целый оркестр роялей под каждым кустом и деревом. Не важно! Пусть логика и здравый смысл пока отдыхают.

Перечислять все возможные варианты побега Саяна Умельца с Утёса не буду. Был там и планер из штор и стульев, кровавая мясорубка и глобальный подкуп всех без исключения стражников.

Господи! Хорошо, что список возможных вариантов супруга не видела. А то бы непременно вызвала бы неотложную психическую помощь.

Анализ и отбор вариантов.
Теперь самое время включить логику и здравый смысл. Иначе говоря, начать разбор накопленных вариантов.

Вот она самая главная изюминка предлагаемого метода. Для чего, собственного, нужно было городить огород, разливать розовые лужи и расставлять рояли. Очень быстро вы поймёте, что перед вами не куча бредовых вариантов, а огромное поле возможных выходов. Если по началу перед главным героем был тупик, глухая стена, то теперь огромный зал с кучей распахнутых дверей.

Самое интересное и загадочное заключается в том, что накопленные варианты взаимодействуют между собой, дополняют друг друга, порождают всё новые и новые варианты. Безвыходная ситуация уже не кажется безвыходной. Господи! Столько возможностей.

В конечном итоге, вы, быстрей всего, не выберете ни один из написанных ранее вариантов, а придумаете ещё один самый драматический, самый правдоподобный, самый убойный вариант. И ни каких розовых соплей и роялей.

Велика вероятность, что вам придётся немного подправить сюжет произведения в целом. Сделать так, чтобы в рюкзаке вашего героя оказалась очень нужная верёвка, или пистолет, или пилка для ногтей. Это нормально и вполне закономерно.

Возможно, придётся править уже написанные эпизоды, этого не избежать. Хотя, если вы пишете всего лишь пошаговый план, а не сразу набело, то работы у вас будет на порядок меньше.

Так и мне удалось благополучно вывести Саяна Умельца из собственного дворца. От массового подкупа остался лишь один придворный летописец, который помог Саяну. От планера и штор осталась только верёвка, по которой мой главный герой спустился на дорогу сразу перед последней Ступенью. И, чтобы преодолеть ворота, он… Впрочем, не буду раскрывать интригу.

А если не сработало?
А что делать, если вы перебрали все возможные варианты, а приемлемого так и не нашли? Жизнь, она же, бесконечна в своих проявлениях.

В этом случае у вас два пути.

Первый – развернуться на вираже и уйти на второй заход. То есть, вновь засесть за написание возможных вариантов, с последующим анализом и отбором. Пока нет опыта, пока сознание не освободилось от шаблонного мышления, этот путь вполне может сработать. Как говорится, не мытьём, так катаньем.

А что делать, если второй, третий и даже четвёртый заход так и не принесли желаемого результата? Значит безвыходная ситуация, в которой оказался ваш главный герой, и в самом деле выходов не имеет.

Тогда остаётся второй и единственный путь – более глубоко переработать сюжет и уже написанные эпизоды. Придётся сделать так, чтобы ваш герой не оказался в той самой безвыходной ситуации, из которой вы так и не сумели его вытащить. Переписать сюжет таким образом, чтобы перед ним так и не возникло глубокое ущелье, банда разбойников и решётки темницы главного злодея.

Заключение.
Понимаю и соболезную: если главного героя так и не удалось вывести из безвыходной ситуации, то на вас свалится дополнительная работа. Придётся резать уже созданное. Не исключено, что в корзину для мусора отправится парочка уже написанных эпизодов.

Вместе с носовым платком могу дать последний совет, точнее, повторить: пишите пошаговый план. Моделируйте сюжет произведения от начала и до конца ещё до того, как создадите новый файл и напишете в нём: «Часть 1. Глава 1». В этом случае потери будут минимальными и не настолько болезненными.

С уважением.

Глава 9 Секрет успешного детектива

Введение.
Прошу не воспринимать данную статью как практической руководство по устранению нежелательных лиц. Личного опыта, слава богу, у меня нет. Цель работы иная: показать приёмы и штампы популярного литературного жанра детектив. С момента появления жанр выработал собственные правила, законы и оброс штампами. Кому же действительно требуется практическое руководство, то советую поискать книгу «Практическое руководство по мщению». Правда, указная книга вышла в Японии и написана иероглифами, а о русском переводе мне слышать не доводилось.

Признаюсь сразу: детективы не относятся к моему любимому чтиву. Книжных убийств прочёл относительно мало. Материал для статьи черпал в основном из различных бандитских сериалов, благо они в изобилии крутятся по центральным каналам. Если в Латинской Америке популярны мыльные оперы про любовь и влюбленных, то в России отдают предпочтение криминалу и бандитам. Но разность между книгой и фильмом непринципиальная. Многие произведения признанных мастеров имеют визуальное воплощение, а то ещё и в нескольких вариантах. Один Шерлок Холмс чего стоит. В меньшей степени я использовал другие источники: газеты, журналы, научно-популярные книги и, конечно же, бездонный Интернет.

Для большей наглядности, разбор литературных убийств покажу в виде практических советов дебютанту. Начну с планирования и подготовки, расскажу о выборе орудия убийства и места преступления, а закончу советами как вести себя на допросе у следователя. Даже если вас не разоблачат, общения с представителем Фемиды при свете лампы вам всё равно не избежать.

Пункты плана могут иметь несколько вариантов. Так врага своего можно на танке переехать, а можно, в прямом смысле, загрызть насмерть. Результат в обоих случаях один и тот же, а эффективность разная. Разбор вариантов начну с наиболее эффективного, но сложного, а заканчивать самым простым, но наименее реальным. Постараюсь привести побольше примеров из конкретных произведений или фильмов. Но, честно говоря, статью писал по памяти, без обязательной проверки и перепроверки примеров и фактов. Так что не обижайтесь и не упрекайте за допущенные неточности.

Шпилька в адрес писателей и читателей.
Однажды в тихом американском городке банда опасных преступников похитила учеников вместе со школьным автобусом. Когда пассажирская машина в школу не приехала и началась тихая паника, раздался звонок от преступников. Нет, политических требований они не выдвигали, их интересовали только деньги, зато очень много.

Местные полицейские, задрав фирменные кепки, от лютых поисков сносили подошвы ботинок до самых носков. Но всё попусту – автобус не нашли. А, ведь, большую машину с десятками учеников и взрослым водителем просто так не спрятать, в другой район как пакетик с героином в каблуке мимо поста полиции не провезти.

Когда отчаянье достигло высшей точки, когда начальник полиции у себя в кабинете начал спарывать с парадного мундира погоны, в полицейский участок пришёл старый учитель. Нет, он не знал, куда преступники заныкали учеников, зато принёс детектив, самый обычный, художественный. Автор детектива обыграл подобную ситуацию. Полицейские, читая принесённую книгу, не только нашли надёжно спрятанный автобус, но и повязали всех преступников. Последние, уже за решёткой, отказались поверить в крах эксклюзивности гениально разработанного плана разбогатеть на халяву. Видимо, мало книжек в детстве читали. Кстати, автобус преступники спрятали весьма просто: закопали на перекрёстке полевых дорог в лесу недалеко от города.

Весьма поучительную историю я привёл, чтобы показать сюжетную ограниченность детектива как жанра. Преступники план похищения, поди, не один месяц разрабатывали, а он в готовом виде на книжном прилавке оказался. Базовых детективных сюжетов немного, около трёх десятков. Вся мировая сокровищница детективов набрана из них. Разнообразие держится только на различных вариантах и пропорциях.

По моему личному мнению, писать детективы проще всего. Особо легко описывать события сегодняшнего дня. Декорации готовы, предыстория взята из школьного учебника, даже половина сюжетной линии существует. Знай себе придумывай ситуации с претензией на оригинальность и штампуй детективчики. Так и появляются в кратчайшие сроки у модных писателей десятки произведений. А если откинуть имена, детали, мелочи, оставить только основу, и… суть одна единственная. Не встречал современных мастеров, которых было бы не стыдно поставить рядом с Агатой Кристи или Чейзом. А жаль.

И последнее. Кто именно ваш недруг особого значения не имеет, за единственным исключением. Покушаться на силовиков (милиция, ФСБ) – очень рискованно. Безопасней прыгнуть в реку Нил и доказать аллигатору, что он не прав. Когда убивают кого-либо из своих, силовики встают на дыбы и роют землю чуть ли не в прямом смысле. Убийство «своего» – личный мотив. Неписаный закон представителей власти категоричен и однозначен: найти убийцу любой ценой. Но если всё же решитесь…

О заказных убийствах (киллеры).
Самый надёжный способ избавиться от врага своего – нанять киллера. Заказные убийства практически не раскрываются. Когда убили Влада Листьева, сколько времени прошло? Убийца до сих пор не найден. По-моему, и не найдут. Мне ни разу не попадался детектив про умного сыщика, который раскрыл бы заказное убийство. В существующих произведениях киллер иногда фигурирует, иногда он даже главный герой. Но каждый раз главная идея произведения сосредоточена на чём-то другом, либо сам профессиональный убийца, либо его основное занятие проходят побочными сюжетным линиям, но только не главными. В знаменитом фильме «Леон» рассказывается о таком человеке, но нет умного следователя, который раскрыл бы его и отправил за решётку. Объясняется данный феномен весьма просто.

Следователь, приступая к работе, в первую очередь ищет мотив преступления: кому могла понадобиться чужая жизнь. Если выразиться иначе, следователь ищет связь между жертвой и убийцей. Просто так и ворона не каркнет. Для убийства должны быть причины: личные, деловые, финансовые. До преступления жертва и убийца были каким-то образом связаны. В большинстве детективов следователь, сыщик, частный детектив очень часто находят убийцу как раз откопав эту связь.

В заказных убийствах связи между жертвой и убийцей нет. Настоящий профессиональный киллер личного мотива желать жертве вечного сна не имеет. Для него убийство не более, чем работа. Существуют связи между жертвой и заказчиком, заказчиком и киллером. Убийце дали фотографию жертвы, сообщили где он (она) любит обедать, гулять, кататься на велосипеде и всё. Профессионал засел на чердаке, поймал в перекрестье оптического прицела лицо как на фотографии и нажал на спусковой крючок. А кого он убил, за что, киллер может и не знать.

Следователь начинает расследовать заказное убийство. Что он находит? Список подозреваемых, которым весьма выгодна смерть убитого. Но у них железобетонное алиби: один в кругу семьи ужинал, другой пытался разорить казино, а третий вообще в деловой командировке был на противоположной стороне планеты. Даже если в списке подозреваемых окажется всего одна фамилия, результат будет тем же. Заказчик убийства лично не совершал. Пока нет весомых доказательств, подозреваемый не превратится в обвиняемого.

Всем хорош наёмный убийца, только больно дорог. Профессионалы предпочитают доллары десятками тысяч, а то и сотнями. Но деньги неглавное препятствие. Нужную сумму можно скопить, украсть, найти клад, наконец. Проблема заключается в поиске. Дело противозаконное. На более или менее понятное объявление о найме вероятнее всего откликнуться работники милиции, а то и ФСБ. К вам на встречу обязательно придёт переодетый сотрудник органов. Когда доказательная база будет собрана, вас посадят за попытку убийства по предварительному сговору.

Если у вас нет связей в криминальном мире, то лучше даже не пытайтесь. Делайте грязную работу сами. Придётся попачкать руки в кровушке, зато есть все шансы проводить врага в последний путь и самому не отправиться на север страны на принудительную заготовку древесины.

Особо предупреждаю: не нанимайте дилетантов, каких-либо морально разложившихся личностей или мелких уголовников. Сколько заплатишь, столько и получишь. Дилетанты, даже если убьют намеченную жертву, всё равно попадутся. На первом же допросе они выдадут вас с потрохами. Раз читал о подобном преступлении.

Жена бизнесмена решила спровадить мужа на тот свет, сама выгодный бизнес вести захотела. Наняла бомжеватого вида «киллеров». Какого качества долбаные «киллеры» оказались можно судить по гонорару – где-то тыщ 10, но не долларов. Для них, наверно, бешеные деньги. Жена сама разработала план покушения и всё подстроила. Накануне преступления «киллеры» для храбрости приняли на грудь по литру палёной водяры каждый. Мужа-бизнесмена они замочили. Но.. на месте преступления оставили столько следов, что визитная карточка была бы гораздо логичней. Через пару дней все «киллеры» оказались в ИПЗ, ещё через сутки к ним присоединилась уже вдова.

Подготовка к убийству. Маскировка мотива.
И так, вы решились на убийство. Киллера достать не удалось, грязную работу придётся выполнять самому.

Для убийства должен быть мотив, весьма веский, раз решились на ТАКОЕ. Если вы сразу же грохнете свою жертву, следователь вас вычислит, не выходя из кабинета. Суть подготовки заключается в максимально возможном сокрытии мотива, той самой пресловутой связи между вами и намеченным трупом. Если сумеете избавиться от мотива вовсе, то и убивать будет незачем. Чем больше времени вы потратите на подготовку, тем сложнее после вас будет вычислить по мотиву.

В идеале с жертвой нужно подружиться. При расследовании убийства подозрения на друзей падают в последнюю очередь. К тому же, дружба поможет вам узнать много полезной информации, что существенно облегчит разработку покушения.

Вариант выйти замуж/жениться отбросьте сразу. Супругов связывают экономические отношения, наследуемое имущество, не дай бог ещё и детей заведёте. Вторую половину убитого проверяют в любом случае, как бы страстно на виду они не целовались бы. К тому же, длительное время изображать влюбленного не получится. Если на свиданиях ещё как-то можно сыграть Ромео (Джульету), то на первом же году совместной жизни вас точно раскусят, да ещё следователь получит дополнительные поводы подозревать именно вас. Так что не беспокойте сотрудников ЗАГСа, не заводите лишних свидетелей обвинения.

Если подружиться по каким-либо причинам не удаётся, то жертву необходимо «простить», хотя бы для вида. Здесь время играет ключевую роль: чем больше срок между «прошением» и убийством, тем меньше на вас косых взглядов. Лет через десять о вас могут и не вспомнить.

Важно вести себя правильно. Восток тонок и мудр. Как гласит старинная поговорка: «Скажи раз – и я поверю тебе; скажи два раза – буду сомневаться; скажешь три раза – и я пойму, что ты лжешь». Не нужно трезвонить по белу свету о «прощении» заклятого врага. Если будете при каждом удобном случае и каждому второму встречному талдычить: «Я его простил и убивать не буду», то будьте уверены: подозреваемым №1 – вы. В разговорах с близкими и не очень близкими тему «прощения» сами никогда не поднимайте. Спросят прямо, ответьте: «Ну, было дело. Да бог с ним». Окружающие вам поверят, конечно не сразу, но поверят. В идеале, если и будут трясти на допросах, то не очень настырно.

Если же не то что подружиться, а даже «простить» не получается. Если при каждом упоминании ненавистного имени у вас выступает пена на губах, то можно попробовать сыграть и на этом. Главное создать себе репутацию пустозвона, который только грозится, грозится, а решиться – понос пробирает. Здесь тоже самый важный фактор время. Жертва и окружающие постепенно привыкнут к пустым угрозам и перестанут обращать на них внимание. Вот тогда и начинайте потихонечку копать врагу яму.

Хорошо дольёт пустоту в вашу репутацию продуманное поведение после получения рокового известия. Театрально вскрикните от ужаса и начните со страхом лепетать: «Я его не убивал, не убивал я». Желательно почаще произносить заученную фразу перед большим количеством человек. Следователь вам обязательно поверит, если со страху описаетесь в его кабинете.

Только вариант «пустозвона» самый сложный, хотя и может сработать. Приготовьтесь к сильному давлению со стороны следователя. Ведь вам, дилетанту, предстоит выдержать бой с профессионалом, да ещё и не с один. К тому же следователь, устав искать настоящего убийцу, может решить посадить хотя бы вас. Свидетелей ваших публичных обещаний наберётся достаточно. А, значит, доказывать «невиновность» вам придётся ещё и в суде.

Сбор информации.
Этапы сбора информации и подготовки прекрасно совмещаются. Разделяю их только для большей ясности.

Все слышали пословицу: «Знание – сила», но к ней можно добавить: «Информация – власть». Если у вас будет абсолютное досье на врага своего, то с ним вы можете провернуть разные интересные штуки: разорить, заставить перестрелять родных, стать создателем движения за лишение женщин избирательных прав. Жалко только, что абсолютных досье не существует. Человек как личность меняется каждую минуту. С годами видоизменяются характер, привычки, взгляды.

В досье собирайте любую попавшую вам информацию: где живёт, работает, чем увлекается, на чём ездит, по каким маршрутам. Особо ценными могут оказаться сведенья о его слабостях и пороках. Ничем не пренебрегайте, даже самым явным пустяком или мелочью. Как знать, может данные о цвете его нижнего белья помогут вам создать хитрый и коварный план.

Обязательно записываете всё добытую информацию. Даже самый тупой карандаш острее самой острой памяти. В голове ничего не храните. Запись на бумагу помогает чётче формулировать мысли, наблюдения. Правильная раскладка данных облегчит создание плана покушения. Не забывайте каждый факт, домысел или слушок оценивать с точки зрения достоверности. По возможности опирайтесь только на абсолютно достоверные данные.

Все записи держите в одной папке и обязательно подальше от родных и близких. Накануне преступления досье лучше всего спрятать, только не под подушкой или в шкафу под грудой нижнего белья. В жизни всякое бывает: вдруг на месте преступления вас сцапают. Рассчитывайте на самый худший вариант. Жестяная банка и полянка в тёмном лесу будут самым лучшим тайником. Доказательства предварительного злого умысла накинут вам лишние годы в обществе белого медведя.

Информацию собирайте осторожно, чтобы кто-нибудь случаем не пронюхал. Подозрения обязательно падут на того, кто собирал сведенья об убитом. На друзей досье не заводят, только на врагов, на того, кого предполагают сгубить.

Последний совет: любая разведка мира 90% информации о вероятном и явном противнике извлекает из легальных источников: газеты, журналы, открытые отчеты. Чтоб знать врага своего на 90% совсем необязательно подслушивать под дверью, оплачивать услуги осведомителей или разводить в его доме электронных тараканов. Вокруг нас плещется океан информации. Мало кто из простых граждан подозревает о его существовании, и еще меньше людей умеют извлекать из него нужную информацию. Вполне достаточно внимательно слушать, смотреть и замечать мелочи. Главное анализируйте собранную информацию, отделяйте золотые зёрна от чепухи. Самый гениальный сыщик Шерлок Холмс может рассказать о человеке многое только по одному внешнему виду. Учитесь у него.

В последние годы добавился ещё один источник информации – социальные сети. Я иногда поражаюсь, какие факты и подробности из личной жизни люди выкладывают в Сеть на всеобщее обозрение. Чем моложе ваша жертва, тем больше вероятность, что в каком-нибудь Контакте или Журнале у нее есть своя страничка. А если еще лайкнуть пару фоток, написать пару льстивых комментариев, то потенциальную жертву очень даже можно раскрутить на дополнительные подробности.

Только помните: анонимность в Интернете обманчива. Не только спецслужбы, но и в районных УВД вполне могут оказаться специалисты, которые сумеют вас вычислить, не смотря на ваши липовые фото и ники в вашем аккаунте. Так что когда следователь спросит, не общались ли вы с жертвой через Интернет, честно ответьте, что да, общались. Не давайте служителю закона лишний повод заподозрить вас.

Разработка плана.
Разрабатывая план покушения, максимально подстраивайте его под привычный уклад жизни вашей жертвы. Сколько народу погорело, пытаясь переделать внешние обстоятельства под себя, под свой план. Не меняйте привычный ход вещей, у вас это всё равно не получится.

Выясните: как живёт, работает, расслабляется ваша жертва, где удобнее всего её будет пристрелить. Не допускайте очень распространённую ошибку литературных убийц. Самопальные киллеры на кой-то ляд пытаются жертву куда-то увезти, заманить, завлечь. Результат обычно либо провал на месте, либо пара суток до тюрьмы на воле.

Чем оригинальней и неожиданней будет ваш план покушения, тем больше у него шансов на удачу. Кто занимается компьютерами наверняка помнит эпидемию вируса «Ай лаф йю». В мире полетели миллионы компьютеров, как простых пользователей, так и навороченных корпораций. Не помогли многоуровневые защиты, антивирусы. А почему? Автор вируса придумал нечто принципиально новое, перед чем все антивирусы от бессилия развели руками. Попробуйте так же.

Конкретные рекомендации давать бессмысленно. Действуйте по обстоятельствам, импровизируйте, изобретайте. В общем, запускайте свой мозговой процессор на все 100. Ограничусь самыми общими замечаниями. Начну с внешнего вида.

Одежда – самая первая улика, по которой вас будут искать. Не надо скупиться на туалет, даже если для дела вам придётся купить смокинг от Версачи. После от одежды обязательно нужно будет избавиться. Окружающим о ваших покупках знать незачем. Если следователь каким-то образом на вас выйдет, то обязательно опросит ваших знакомых. Купите всё новое: от носков до трусов. Только не в ближайшем магазине, где вы обычно отоваривайтесь. Хороший следователь, допросив знакомых, не поленится опросить окрестных продавцов. Лучше всего детали одежды закупать по штуке в другом городе, или области.

Фасон одежды выберете с умом. Не купитесь на киношный штамп шпиона в чёрном плаще, шляпе и в тёмных очках. Штамп оттого и штамп, что настоящий шпион так не оденется, быть в центре внимания ему ни к чему. Подавляющее большинство людей очень невнимательны. Попробуйте вспомнить: во что была одета продавщица, когда вы в последний раз покупали колбасу или хлеб. Вспомнили? Так же случайные свидетели опишут вашу внешность. А вот если всё же нацепите чёрную шляпу с плащом – вспомнят до мельчайших подробностей. Такова психика людей: будничное быстро сбегает из памяти, а необычное крепко заседает в ней на годы.

Главное не иметь во внешнем виде отдельной заметной детали, которая бросится в глаза и запомнится. Кроссовки Адидас со строгим костюмом-тройкой как-то несовместимы. Совершенно незачем чтобы консьержка, к примеру, запомнила фирму вашей обуви. Хотя можно сыграть и на этом. Так, по сериалу «Улицы разбитых фонарей», преступник специально надел рыжий парик, такой ярко-огненный. Свидетели гуртом вспомнили только его рыжую шевелюру, и всё. А как он был одет, черты лица – пусто.

Что-то серое, тёмное, неприметного фасона не всегда имеет смысл одевать. Шутовской наряд весьма бросок в деловой части города, среди надменных бизнесменов и загнанных клерков. С другой стороны, владельца строгого пиджака с кожаным дипломатом обязательно закидают тухлыми яйцами на карнавальном шествии – тоже лишнее внимание. Прикиньте по обстановке.

Последняя деталь одежды – лицевая маска из тёмной материи. Конечно, в чёрной образине а-ля Зерро прямо по улице ходить не следует, она привлечёт к вам внимание не меньше аляповатого костюма. Но в момент кровопускания надеть её очень и очень не помещает. Какой-нибудь случайный свидетель в самый неподходящий момент может освидетельствовать ваше преступление. Хуже, если впервые вы узнаете о его существовании в кабинете следователя, а то и на судебном процессе.

Маска не гарантирует защиты от узнавания, но сильно снижает весомость показаний свидетелей. Одно дело увидеть лицо преступника, и совсем другое опознать маску. Под чёрной тряпочкой может скрываться кто угодно, начиная с бомжа с ближайшей помойки и до Папы римского.

Для сбора информации о жертве или для её убийства, вам, возможно, придётся перевоплотиться в почтальона, пожарного, продавца. Мы ежедневно общаемся с людьми службы быта и при этом не воспринимаем их как личности. Раз дошло до анекдота: братки фотоплёнку с места преступления, кровавого убийства, сдали в проявку. Служащий сервисного центра от увиденного поседел. Бандитов взяли прямо в зале центра. Что делают нормальные люди с отснятой фотоплёнкой – относят на проявку. Братки поступили также. Личина служащего быта тем и хороша: клиент ваше лицо не запомнит.

Личину представителя власти (милиционера, ФСБешника) не надевайте от греха подальше. Силовики очень не любят «оборотней». Не трясите улей, не оскорбляйте представителей закона. Тогда вас не будет искать ещё и по личному мотиву – униженная честь мундира.

Для «смены профессии» выберете легенду по возможности ближе вам естественному. Старший лейтенант Шарапов едва не погорел на разнице между водителем и офицера МУРа. Помните? Нежных рук у водителей не бывает. Масло, бензин с морозом и ветром дубят кожу не хуже кожевника. Ладно, Шарапов на пианино умел играть, выкрутился. А, ведь, кроме творческой богемы, с белыми ручками ходят только силовики.

В Питерском метро милиционеры фальшивых монашек, собиравших деньги для сиротых и немощных, отличали без всяких документов. Поддельная монашка не могла прочесть молитву «Отче наш» – единственную молитву, которую обязан знать каждый христианин.

Назвались почтальоном – должны знать как работает «собственное» отделение связи и где оно находится. Влезть в чужой образ не так просто как кажется. Фирменный фартук ещё не гарантирует умение продать полкило колбасы. Артисты, профессиональные перевоплощенцы, тратят на тренировки годы, и то не всегда получается. Коронная фраза главного режиссёра на съёмочной площадке: «Не верю»!!! Как бы и вам не крикнули так же, но уже следователь и судья.

Юридическое чтиво.
Чтение юридической литературы можно и нужно включить в план подготовки. При идеальном раскладе вам удастся избежать общения со следователем. К сожалению, идеал на то и является идеалом, что недостижим. В качестве свидетеля или подозреваемого вам придётся иметь общие темы для базара сначала с органами дознания, а потом, не дай бог, с органами правосудия.

В нашей стране юридическая безграмотность фантастическая. Впору юридические ликбезы открывать. Власть предержащие широко и повсеместно надувают «безграмотных» граждан. Исключение, разве что, права покупателя. В магазин все ходим, каждый день и не по разу. Но во всём остальном…

Знание уголовного и уголовно-процессуального кодексов существенно облегчит ваш разговор с властью, убережёт от многих злоупотреблений. В каком неудобном положении окажется следователь, когда вы перечислите все его нарушения по пунктам и статьям, а под конец потребуете бумагу с ручкой для написания обоснованной жалобы прокурору. Запугать, а тем более расколоть вас, будет проблематично.

Юридическая подкованность сделает самое главное – отобьёт желание у следователя лишний раз наблюдать вашу физиономию по ту сторону стола. Кончено, служебный долг и всё такое никуда не денутся, но беседы с вами будут становиться всё короче и короче, а там и до опушенных рук рукой подать. Хорошая страховка на случай пластической операции под козла отпущения. Но учтите: если следователь не найдёт настоящего убийцу, то может решить закатить в тюрьму хотя бы вас. Общение с органами более подробно опишу ниже, в специальном разделе.

Изучение юридической литературы не оттягивайте «на потом». Когда в трупе вашего врага будет копаться патологоанатом, времени на самообразование не будет.

Когда папка с досье порадует вас толщиной и округлостью форм, можно приступать к непосредственной разработке плана покушения. Основные составляющие прожекта разберу по отдельности. Начну с самого главного – с выбора орудия убийства.

Глава 10 Творцы миров

Введение.
Легче всего написать книгу о нашей реальности, о нашем времени, о нашей стране. Моделировать внешний мир не нужно, совсем. География – школьный учебник и контурные карты начальных классов. История – огромное количество книг по самым разным временам, народам и странам.

Фактически, если пишешь книгу о нашей реальности, о нашем времени и о нашей стране, то главное придумать убойную интригу, ярких персонажей и сюжет, чтоб за душу брал. А что касается фона произведения, внешнего мира, то главная загвоздка найти нужное.

Очень многие писатели идут по пути наименьшего сопротивления. Как результат – натыкаются на дикую конкуренцию (дьяволу рога обломают и ад заморозят). Различных сериалов, особенно детективных, пруд пруди. Книжные магазины забиты под завязку именитыми, и не очень, именами. И… Каждый год появляются всё новые и новые. Однако!

Я давно заметил: чем дальше от нашей страны и от нашего времени, тем конкуренция меньше. Сколько книг написано о Великой Отечественной войне? А сколько о Первой мировой? А о первой Пунической?

В идеале, если продолжить движение, можно придумать свой собственный литературный мир. Так любят поступать писатели в стиле фэнтези. В остальных жанрах подобная самодеятельность не приветствуется, но и среди детективов, фантастики и даже любовных романов можно найти много интересных миров, которые ни как не связаны со старушкой Землёй.

Смоделировать целый мир непросто, путь долгий, извилистый, с массой подводных камней по фарватеру, но вполне реальный. О том, как пройти по нему и не затонуть, я расскажу в этой статье, поделюсь собственным опытом.

Разбирать плюсы и минусы полностью смоделированного литературного мира я не буду. Каждый писатель должен разобраться и решить сам, в соответствии с собственными вкусами, представлениями и стереотипами. Отмечу только, что мне очень нравится писать в полностью смоделированном мире. Любой мой каприз или ошибка становятся законом. Да и политкорректность под ногами не путается.

Несколько важных предупреждений.Самый тяжёлый вариант.
Далеко не каждому автору требуется моделировать целый мир с нуля. Гораздо чаще для сотворения собственный миров писатели берут за основу родную Землю и земную историю. В большинстве случаев, как не сложно догадаться, это альтернативная история: география та же, только хронология другая. Несколько реже меняют географию, ещё реже физические законы (магия).

В этой статье я расскажу самый тяжёлый вариант: сотворение оригинального никак не связанного с Землёй мира с нуля. Мой литературный мир «Свет цивилизации» является как раз таким.

Если и вы решили смоделировать свой собственный мир, то совсем не обязательно придерживаться всех без исключения пунктов моего плана. Выберете только то, что вам нужно.

Под серию или эпопею.
Сотворение целого мира процесс долгий и кропотливый. Очень быстро количество страниц с описанием вашего мира перевалит за десятки, а там и за сотни страниц. По этой причине браться за сотворение целого мира имеет смысл тогда и только тогда, когда вы задумали серию книг в количестве не меньше десяти.

Если ваша задача скромнее, одна – две книги, то тщательно моделировать отдельную вселенную не имеет смысла. Так, грубо очертите несколькими мазками самые общие контуры и вполне хватит.

Сотворение целого мира подразумевает избыточность. Очень скоро вы заметите, что напридумывали гораздо больше, чем нужно для реализации конкретных идей. Ничего страшного, сработает эффект домино: «неосвоенные» времена и земли сами по себе способны генерировать новые идеи. Вы ещё удивитесь, сколько много задумок приходит в голову, когда рисуешь карту любимого королевства, или размышляешь о длине женских юбок в период раннего Средневековья.

Моделирование под конкретную книгу.
Давно это было. Ещё в прошлом тысячелетии я решил не связываться с Землёй и земной реальностью. Решил придумать свой собственный мир и засел за компьютер. Задумка была такая: сначала придумать, а потом уже писать книги.

Прошло не так уж много времени, когда я понял главную ошибку: моделировать целый мир можно до бесконечности, уж до конца жизни точно. Можно постоянно придумывать всё новые и новые земли, народы, обычаи, битвы и землетрясения. А с женской модой так вообще связываться не стоит.

Так я пришёл к очень важному пониманию: моделировать мир нужно под конкретную книгу. По крайней мере под первые десять. Потом будет проще.

Вы существенно облегчите сами себе моделирование литературного мира, если сформулируете не одну стартовую книгу, а сразу серию. Не обязательно подробно прорабатывать сюжеты и главных героев. Вполне достаточно записать, о чём будет та или иная книга. Так вы сами поймёте, что вам нужно, от чего танцевать и в какую сторону копать.

Каждая идея, хотя бы просто задумка, будет точкой в пустоте, вокруг которой вы будете генерировать земную твердь и хронологию вашего мира. Чем больше будет этих самых точек, тем быстрее сито задумок превратится в огромное полотно достоверного почти реального литературного мира.

По аналогии с Землёй.
Если есть желание, то можно придумать мир, который никак, ничем и никаким боком не похож на Землю и земную историю. Но зачем? Подобный подход потребует через чур много времени и сил.

Гораздо проще «перекрасить мавзолей». То есть, брать аналоги из Земли, земной истории и переделывать их под собственные нужды. Так в моём мире «Свет цивилизации» любой мало-мальски сообразительный читатель сразу узнает в Марнейской империи империю Российскую; во Фатрии – Англию, в Гилкании – Германию, в Тассунарской империи – Японию.

Такой подход не только существенно облегчает моделирование мира, но и помогает читателю понять его. Если в описании вашей вымышленной страны он узнает Индию, то вам потребуется гораздо меньше слов, чтобы описать храмы, поля посреди джунглей, погонщиков слонов и обезьян на крышах домов.

Впрочем, решать вам. Я лично стараюсь особо не отдаляться от стереотипных образов, не смотря на всю мою любовь к моделированию сюжета и мира в целом.

Техническая документация.
Самое нелюбимое многими авторами занятие, но без него никуда.

Любое моделирование предполагает кучу карт, схем, списки имён, исторических обзоров, особенностей. Будет очень печально если вы перепутаете врагов и друзей вашего главного героя, географические названия, а то и материки с островами. Не менее печально будет перепутать название соседнего королевства или его правителей. Иначе говоря, чем больше вы придумаете подробностей, тем больше вероятность что-нибудь упустить, напутать. Если вы не обладаете абсолютной памятью, то вам придётся вести кучу технических документов.

Так у меня в отдельной папке хранятся графические файлы с картами планеты Мирем, основы мира «Свет цивилизации». В файле под названием «География Мирема» я веду тщательный учёт всех географических объектов, начиная с материков, архипелагов и вплоть до отдельных городов, рек и озёр. В файле «Хронология» по годам и датам кратко фиксирую самые важные исторические события. Самый большой файл «Справочник по миру». В него я заношу описания как отдельных стран, так и отдельных географических объектов. Во время работы над каждой конкретной книгой я веду специальный файл «Досье», куда заношу ещё более подробную информацию по конкретным местам действий и персонажам.

В принципе, вести техническую документация не так сложно, как кажется. Главное продумать систему, по возможности её стандартизировать и сразу же разбрасывать информацию по нужным файлам. Таким образом можно свести к минимуму, а то и полностью исключить, возможную путаницу.

О том, как именно вести техническую документацию я расскажу в другой статье.

С сего начать? Общее направление.
Для начала нужно определиться с общими направлениями вашего мира, расставить вешки и протянуть верёвочки. Создать некое подобие карты, наметить самые общие пути следования. Последовательность действий примерно следующая.

1. Жанр и главные особенности.

Определитесь с жанром вашего литературного мира и с его особенностями.

Если вы пишете фэнтези, то заранее установите пределы и возможности магии вашего мира. Может ли один посредственный волшебник невзначай (ну неправильно прочитал заклинание) сдвинуть гору, или даже самый грозный и могучий маг может всего лишь силой мысли приподнять небольшой камень.

Если фантастика, то какая? Героическая (космические рыцари в сияющих доспехах), боевик (море крови, куча трупов), аномальная зона (смертельные аномалии, артефакты, мутанты, сталкеры).

К жанру вплотную примыкают особенности вашего мира.

Например мой мир «Бездна» по жанру является боевой фантастикой. Я сразу определил, что в нём обязательно будут огромные боевые корабли, орбитальные крепости, космическая пехота, штурм планет и так далее. Для сравнения, можно было сделать так, что строить крупные космические корабли не имеет смыла; путешествия между звёздами очень долгие и дорогие, а, значит, войну, даже маленькую военную заварушку, никакая экономика не выдержит.

Не поленитесь записать особенности вашего мира на бумагу или забить в электронный документ. Одно дело некие расплывчатые образы в голове, и совершенно другое четко сформулированные строчки и параграфы.

2. Начало, конец и края.

Самый простой вариант, если все без исключения события вашей серии происходят на одной планете. В этом случае достаточно нарисовать хотя бы общую карту обоих полушарий. Ну а потом, по мере надобности, уточнять её и дорисовывать более подробные.

Планета – минимально возможный географический объект из числа глобальных. Даже если вы не планируете выносить вашу серию за пределы атмосферы, не поленитесь нарисовать планету целиком. Но об это чуть ниже.

Сложнее, если вы пишете космическую фантастику. В этом случае определитесь как далеко ваши герои проникнут в космос. Возможно освоенное пространство ограничится десятком миров (если у вас очень долгие, дорогие и сложные космические перелёты). Возможно, ваша серия поглотит целую галактику. Выходить за пределы галактики никто и ничто вам не запрещает, только смысла нет.

Во вселенной галактик миллионы и миллиарды – это слишком, слишком, слишком большая локация. События вашей серии окажутся разбросаны на слишком, слишком, слишком большие расстояния друг от друга. В результате исчезнет самое главное – цельная и взаимосвязанная картина происходящего. Ну какое дело жителям галактики Большое магелановое облако до проблем жителей Малого магеланового облака? А на обителей галактики Сомбреро им вообще будет наплевать.

Историю, глобальную хронологию, моделировать не имеет смысла. Но уточнить, с чего начнётся ваш мир и где закончится, лишним не будет. Так в моей серии «Свет цивилизации» история начинается с первобытных охотников, каменных топоров и ритуальных плясок вокруг костра. В общих чертах история Мирема повторяет историю Земли. А заканчивается выходом в космос.

Заодно я разбил хронологию «Света цивилизации» на несколько крупных периодов. Если возникает новая идея, то сразу ясно, куда её можно пристроить, в какой исторический период вписать. Да и какая ни какая основа для более детального моделирования хронологии уже есть.

Теперь, когда вы определились с жанром и особенностями вашего мира, обозначили его контуры и сформулировали идеи, теперь и только теперь можно приступать к моделированию под конкретную книгу.

Сотворение мира. Звёздная система.
Иначе говоря, астрономия.

Прежде, чеммоделировать конкретную планету, будет очень полезно прикинуть, а где, собственно, она находится? Какая именно звезда согревает её в холоде космоса? Какие именно «блуждающие звёзды» будут блуждать на ночном небосклоне вашего главного места действия? И на что именно будут выть собаки в городе главного героя?

В принципе, за основу можно взять Солнечную систему, только поменять названия планет и самого Солнца. Это наиболее простой вариант. Можно придумать более сложную и оригинальную систему. Например не одну, а две луны. А светил на небе может быть два, три и даже четыре.

Учебник астрономии будет вам в помощь. Только помните: если ваша планета по размерам сильно отличается от Земли, а так же от её места положения относительно Солнца, тем меньше она будет похожа на оригинальную Землю и тем больше у неё будет разных особенностей типа гравитации, времени обращения вокруг звезды и собственной оси.

Я лично залезать в подобные дебри не стал. Мирем («Свет цивилизации») отличается от Земли только несколько более длинным годом, не 365, а 374 дня. Ну это мой прикол, каприз, если хотите.

Планета.
В первую очередь вам потребуется нарисовать карту обоих полушарий вашей планеты, чтобы хотя бы в общих чертах набросать материки и архипелаги. Иначе говоря, сотворить сушу.

Следующий очень важный момент после очертаний материков это горы. Набросайте контуры хотя бы самых крупных хребтов и массивов.

Вода течёт сверху вниз. Когда на вашей карте появятся горы и моря, то будет несложно определить течение главных рек. В зависимости от рельефа, можете набросать контуры самых крупных озёр.

Очертания материков определят направления главных течений вод мирового океана. Это очень важно, ибо именно течения во многом формируют климат. Так, благодаря Гольфстриму, климат Европы гораздо более мягкий, чем в Западной Сибири. Хотя и Европа и Западная Сибирь находятся на одной широте. Горы играют большую роль в распределении ветров и осадков, что влияет на распространение растительности (пустыни, степи, леса, джунгли). Как именно материки и горы влияют на климат вы можете узнать из хорошего учебника по географии.

Понимаю: работа сложная и кропотливая. Зато у вас будет отличная основа для моделирования достоверного климата во всех ваших книгах. Лучше разок с самого начала покопаться, зато после только достраивать и уточнять климатические карты.

И последний совет: масштабируйте карту. Рисуйте не вообще, а определённое количество километров в каждом сантиметре. Конечно, карта полушарий не годится для прокладывания точного курса корабля или самолёта, зато после вам будет гораздо проще нарисовать более подробную карту с более мелким и точным масштабом.

Главное место действия.
Карта планеты в целом будет отличной основой для создания более подробных карт.

Для рисования я пользуюсь программой Adobe Photoshop. Не буду углубляться в подробности её интерфейса и тонкости работы, отмечу самое главное.

В Adobe Photoshop существую так называемые слои. Если образно, то слои можно сравнить с кусками стекла. На одном слое вы рисуете очертания материков, на другом горы, на третьем реки, на четвёртом записываете названия городов. Слои, стёкла, сложены в стопку, так у вас перед глазами получается цельная карта.

Рисовать карту по слоям очень удобно. Если, к примеру, вам будет нужно перерисовать русло реки, то заодно не придётся перерисовывать очертания материков и гор. «Ластик», инструмент для удаления, он же дурак, удаляет всё, на что вы его наведёте. А так на слое, на котором вы рисуете реки, он удалит только русло реки и не затронет другие слои.

Adobe Photoshop позволяет переносить куски изображения из файла в файл и масштабировать их. Так я рисую более подробные карты: из главной карты полушарий копирую, к примеру, материк Науран, переношу его в новый файл и увеличиваю в четыре раза. Основа для карты материка Науран в масштабе ровно в четыре раза больше готова. Осталось заново, на новом слое, нарисовать контур материка и добавить новые подробности.

Так, орудуя мышкой и кнопочками, вы можете нарисовать более подробное место действия под вашу конкретную книгу. На местной карте нужно указать все наиболее приметные детали рельефа: горы, холмы, реки, озёра, болота, дороги, сёла, города и прочее, прочее.

Особо отмечу: не ленитесь рисовать карты. Ладно, если в качестве основы вы использовали Землю. А если мир полностью смоделирован, то сразу видно, рисовали вы карту или нет.

Если рисовали, значит ваш главный герой и в самом деле путешествует по местности. Он знает, что быстрая река течёт на юг и где именно впадает в тёплое море; что за далёкими синим горами на западе живут гномы; что по пути ему предстоит пройти через два больших города и обогнуть замок злобного волшебника на лысой горе. Если же вы поленитесь и карту не нарисуете, то ваш главный герой будет путешествовать в пустоте, просто перемещаться из пункта «А» в пункт «В».

Рисуйте, рисуйте, рисуйте карты, от этого ваши произведения только выиграют.

Политическая карта.
Люди не живут сами по себе по отдельности, в персональных норах. Там, где есть люди, есть сообщества, кланы, племена, государства и прочие социальные образования. Естественно, два сообщества, два государства, не могут одновременно занимать одну и ту же территорию.

На общей, а лучше на отдельной, карте нарисуйте границы политических объединений, или составьте подробное описание. Хотя карта лучше. Ваш главный герой обязательно будет членом какой-нибудь социальной группы, подданным короля или гражданином вольного города. Нужно указать, где именно он живёт, какие вокруг него соседи, какие страны, какие с ними взаимоотношения и так далее. Здесь география плавно перетекает в историю и политику, но это даже к лучшему.

Хорошая политическая карта способна подсказать много идей и оригинальных сюжетных ходов. Не ленитесь, рисуйте.

Хронология.
Корни любого события, война, революция, реформа, находятся в прошлом. Просто так и ворона не каркнет. В идеале, прежде, чем приступать к моделированию социального устройства общества, очень желательно смоделировать его прошлое, которое определяет настоящее и влияет на будущее.

Из собственного практического опыта замечу: идеал не достижим. Как ни крути, а проще сначала нарисовать политическую карту, а потом придумать историю. Мне, по крайней мере.

Хорошо смоделированное прошлое позволяет хорошо смоделировать главный конфликт в настоящем, объяснить, почему это эльфы так взъелись на людей, а гномы на эльфов; почему одна страна замкнулась в блаженной самоизоляции, а другую постоянно трясёт от внутренних противоречий. Иначе говоря, прошлое очень даже помогает разобраться с настоящим.

Экономика должна быть.
Об экономике, о земледелии, ремесле, торговле и промышленности, очень любят забывать не только графоманы, но даже маститые писатели.

Любая мощь, военная, политическая, научная, идеологическая, в первую очередь базируется на мощи экономической. От того, какая производственная база, что имённо растёт в огородах крестьян и мычит в поле, зависит социальное устройство общества.

Так если крестьяне вашего мира гнут спины на строительстве оросительных каналов и пропалывают рис, значит правит ими деспот, который казнит подданных по велению левой пятки. Если же на просторах вашего мира степняки пасут коней, значит они лично свободные люди, направлять которых может только всенародно избранный вождь.

Если самым совершенным станком ваших ремесленников является молот и наковальня, значит уровень производства довольно низкий, значит никакого общества потребления и пулемётов. Если великолепные дороги с каменным покрытием, мостами и виадуками пересекают вашу страну из конца в конец, значит в ней развита торговля, а в столице сидит батюшка-император. Если же дороги это череда колдобин от города к городу, значит в разгаре феодальная раздробленность, крепостное право и натуральное хозяйство.

Примеров можно привести массу. Поймите главное: экономика определяет политику, этику и даже внешний вид людей.

Социальное устройство.
О существовании властей, полицейского на углу, который и дубинкой по хребту заехать может, авторы любят забывать несколько реже, чем об экономике.

В разные времена, в разных странах и на разных континентах, сложились свои особенные институты власти и методы эксплуатации трудоспособного населения. Очень полезно хотя бы в общих чертах смоделировать вертикаль власти и социальное устройство общества в целом. А то ваш читатель так и не сможет понять, на каком это основании полицейский на углу лупит всех без разбора дубинкой по хребту.

Законы, обычаи, нравы.
Законы, обычаи и нравы смоделировать сложнее всего. К тому же, они «глубоко закопаны» в недрах вашего мира. Писатели, особенно графоманы, очень любят забывать о них. В итоге «натягивают» российскую действительность и на Древний Рим, и на современный Китай, и на будущую космическую империю Альфа Центавры. Между тем законы, обычаи и нравы оказывают самое прямое влияние на мотивацию и поведение персонажей.

Например в Древнем Китае существовал очень интересный способ отомстить богатому соседу – повеситься на пороге его дома, или напротив. С точки зрения современного европейца глупость полнейшая. Однако, по представлениям древних китайцев, душа самоубийцы не может покинуть грешную землю и, следовательно, остаётся в доме обидчика. Ну а если в доме завёлся враждебный дух, значит жди неприятностей вплоть до неизлечимых болезней и полного разорения. Древние китайцы в это верили, боялись и мстили.

Хорошо смоделированные законы, обычаи и нравы придадут вашему произведении оригинальность, самобытность, экзотику. Не говоря уже о том, что поведение персонажей, особенно их мотивация, будут весьма правдоподобными и не заставят вас краснеть.

Не забывайте о законах, обычаях и нравах. Особо предупреждаю: не «натягивайте» современность.

Внешний вид персонажей.
В этом вопросе особых пояснений не требуется. Если вы заранее определись с аналогом вашего времени, народа и страны, то проблем не будет.

Так, к примеру, в моём мире «Свет цивилизации» Тассунарская империя является аналогом Японии. Мне не потребовалось изобретать панталоны на молнии и платья с застёжками на ляжках. Оказалось вполне достаточно покопаться в книгах о Японии.

В любом случае не помешает заранее представить, что именно носят люди вашего литературного мира согласно доходу и социальному положению. Не забывайте, что одежда богачей по определению должна быть дороже и пышнее, тогда как никому не нужный нищий может сидеть с протянутой рукой в одной набёдренной повязке.

Заключение.
Я перечислил основные и самые главные пункты сотворения литературного мира с нуля. В принципе, ничего сложного. Терпение, усидчивость и настойчивость. Плюс научно-популярная литература окажет вам неоценимую помощь.

Когда только, только берёшься за моделирование целого мира, за написание самой первой книги, то объём работы и в самом деле пугает. Но, как гласит русская народная пословица, глаза боятся, руки делают. Зато потом, по мере написания всё новых и новых книг, объём моделирования снижается. Создать скелет сложно, нарастить мясо гораздо проще и веселей.

Не нужно бояться. Всё у вас получится. А, в качестве награды, у вас будет свой собственный оригинальный, интересный литературный мир и большая книжная серия. К слову: современные издатели любят большие серии.

Глава 11 Придумываем героя

Введение.
Как ни странно, существуют два глобальных подхода к созданию художественных произведений. Большая часть авторов ставит во главу угла главного героя; гораздо меньшая, и том числе и я, внешний мир художественного произведения.

В этой статье я разберу особенности, достоинства и недостатки обоих подходов. Но сперва отвечу на вполне закономерный вопрос: а зачем?

Действительно: какая разница, как именно каждый отдельный автор подходит к написанию художественной книги? Оба метода прекрасно работают. Выбор одного из них целиком и полностью зависит от личных предпочтений каждого конкретного автора. Зачем нужна статья я, всё же, могу ответить.

Во-первых, очень многие авторы банально не понимают, либо не знаю, что «танцевать» можно не только от главного героя. Если книга написана автором, который во главу угла ставит внешний мир, то у такой книги свои особенности, которые по незнанию легко принять за недостатки.

Во-вторых, я планирую написать небольшую серию статей о пошаговом плане, как его составлять, зачем он нужен и как им пользоваться.

Ну а так как я предпочитаю отталкиваться от внешнего мира, то может возникнуть элементарное непонимание. Так, к примеру, если столяр всю жизнь пользовался только сантиметрами, а о дюймах никогда не слышал, то он элементарно не поймёт логику другого столяра, который изготовил книжный шкаф в этих самых дюймах.

Чтобы исключить разногласия, поясню, что именно я понимаю под «главным героем» и под «внешним миром». И так…

Главный герой – персонаж, ради которого написана книга, главный герой в широком смысле этого слова. Если главного героя убивают, то книга на этом заканчивается.

Внешний мир – это не только леса, горы, моря, континенты и прочая география. В первую очередь это история, положенная в основу сюжета. Например фэнтезийная война между добром и злом, революция, финансовый кризис, банковская паника, глобальный катаклизм.

Ещё важный момент. Все свои произведения я укладываю в полностью смоделированные миры. Земли и земной истории практически нет. По этой причине к внешнему миру я отношу географию, социальную структуру общества, хронологию, законы, обычаи и много, много чего ещё. Ведь всё это мне приходится моделировать самому.

А теперь суть обоих подходов.

Главный герой.
Большинство авторов ставят во главу угла главного героя.

Иначе говоря, сначала в голове автора возникает образ главного героя: кто он, как выглядит, как себя ведёт. Чуть позже автор придумывает историю главного героя, что с ним случилось, как он сумел выкрутиться, выжить, преодолеть. И лишь потом автор подбирает внешний мир под главного героя, под его историю. Например:

Главный герой – доблестный рыцарь из знатной древней фамилии, любит охоту, пиры и войнушку. А тут в его любимом лесу завёлся злой дракон. Всех зайчиков и оленей распугал, зараза. Как не хотелось доблестному рыцарю, а пришлось ему отправляться на разборки с этим самым драконом. А там, в его логове, оказалась прекрасная незнакомка, которая… Ага! Значит время действия – классическое средневековье, место – где-то в Европе, жанр – фэнтези.

Ещё пример:

Главный герой – крутой парень в наколках, с накаченными мускулами и дурной биографией. Обожает драки и плюёт на закон. Однажды ему не повезло: на очередном скачке подельник сначала, потом слил следователю. Так главный герой угодил в тюрьму. На зоне он сразу стал крутым авторитетом и был коронован. Всё бы ничего: время идёт, срок тикает, но на его тюрьму напали инопланетяне. Как он начал их мочить! Зелёные человечки ну ни как не ожидали такого отпора и такой ярости. Ага! Значит время действия – наше время, место действия – Сибирь, жанр – фантастический боевик.

Утрирую, конечно, но, надеюсь, смысл понятен.

Самое главное достоинство такого подхода – хорошо, подчас скрупулёзно, проработанный главный герой. Читаешь и чуть ли не в самом деле чувствуешь себя доблестным рыцарем или крутым парнем в наколках. Уж столько в главном герое жизни, достоверности. Об эмоциональных переживаниях можно рассказывать часами.

Как правило, в книгах от главного героя на первом месте личный конфликт главного героя с другими персонажами, даже если фоном проходит некое глобальное событие (вторжение инопланетян, например). У наиболее талантливых авторов главный герой конфликтует сам с собой.

Главный недостаток «танца» от главного героя является логическим продолжением главного достоинства – внешний мир в дырочках, трещинах, а то вообще из картона.

Если место и время действия наша реальность, то ещё ничего. Нужно серьёзно постараться, чтобы найти изъяны в описании внешнего мира. Чем дальше в глубь веков, тем больше ляпов, накладок и прочих глупостей. А уж в будущем, то есть в мирах фантастики и фэнтези, накладки и глупости цветут огромными внеземными цветами.

Более подробно почему и как возникают глупые накладки, их типы и как с ними бороться, я расскажу в другой статье. Сейчас отмечу очень важный момент: «танцуя» от главного героя очень сложно, если вообще возможно, написать серию, эпопею. И тем более невозможно смоделировать целый литературный мир. Если в первой книге главный герой пережил глубокое моральное перерождение, поднялся из грязи в князи, то о чём писать во второй? Как он опять морально преобразился, но на этот раз деградировал? Можно, в принципе. А в третьей книге? А в четвёртой?

Для сравнения, я прочитал великолепную серию «Ниро Вульф» американского писателя Стаута Рекса. Что в первой книге, действия в которой разворачиваются в 30-ых годах 20-го века, что в последней, 70-ые года того же века, Ниро Вульф один и то же, ни чуть не изменился. А каким может быть продолжение романа «Преступления и наказания» Достоевского я лично не представляю вовсе.

Ещё один недостаток метода «от главного героя» – однообразие.

Базовых архетипов не так уж много, десятка полтора-два, не более. Придумать что-то новое в отношениях между людьми крайне, крайне сложно, если вообще возможно. Мировая литература и так накопила десятки и сотни тысяч книг о любви и ненависти, о верности и предательстве, о геройстве и трусости.

Внешний мир.
Гораздо меньше авторов во главу угла ставит внешний мир.

Образно говоря, сначала в голове у автора складывается некая история: война, революция, мор, грандиозное землетрясение, нападение инопланетян. Далее автор обдумывает подробности истории, начало, середину, чем закончилось. Потом выбирает место действия: где ужасней всего будет трястись земля или в какой местности лучевой пулемёт блеснёт своими ТТХ. И лишь в конце, в зависимости от истории и географии, автор подбирает (не придумывает, а именно подбирает, выбирает из множества возможных) главного героя. Как ни крути, а художественно произведение в первую очередь рассказ людям о людях. Без личных конфликтов и эмоциональных переживаний обойтись решительно невозможно, да и незачем.

Примерно таким образом в своё время я придумал трилогию «Свалка человеческих душ». Сначала в голове сложилась история – взбунтовалась маленькая колония и сумела выиграть у могущественной метрополии пару первых раундов в войне за независимость. Потом начал обдумывать детали: место действия – планета Свалка, где подземные туннели заменили бунтовщикам леса и джунгли; политическая обстановка – метрополия не оценила серьёзность бунта, потеряла время, в первый раз послала мало сил, а во второй много, но не того, кого надо. После, как общий ход бунта был смоделирован, я выбрал главного героя и трех главных персонажей. И лишь в самом конце дошла очередь до моделирования личных конфликтов.

Главное достоинство такого подхода – сама история. Если придумать нечто принципиально новое в отношениях между людьми практически невозможно, то оригинальных историй можно наштамповать бесконечное множество. Более того: существует реальный шанс придумать что-то такое эдакое, чего раньше не было. Так, в своё время, Толкин придумал фэнтези как отдельный жанр. Более свежий пример – ЛитРПГ. Через год другой может ещё что-нибудь придумают. Я лично мечтаю создать межавторский проект и вывести его другой более высокий и качественный уровень.

Другое важное достоинство «танца» от внешнего мира – хорошо смоделированный внешний мир, без грубых изъянов и роялей в кустах. В качестве наиболее яркого примера могу посоветовать книгу Контровского Владимира «Дредноуты. Хохзеефлотте против Гранд Флита» .

Подход от внешнего мира позволяет относительно легко создавать серии, эпопеи и даже целые литературные миры. Главных героев может быть сколько угодно, хоть три, хоть четыре тысячи. Ну и книг, соответственно.

Главный недостаток «танца» от внешнего мира является логическим продолжением его главного достоинства – плохо проработанный главный герой.

Результат вполне закономерен. Главный герой не является центром художественного произведения, автор не ассоциирует себя с ним, не вкладывает в него собственные мечты и фантазии, не реализует собственные комплексы. Как следствие, персонажи более тусклые, более слабый эмоциональный накал. Часто начисто отсутствуют личные конфликты между главным героем и другими персонажами.

Заключение.
Люди читают книги о людях. Эту истину в той или иной форме можно найти во всех без исключениях пособиях по литературному творчеству. И это правильно – специально подчёркиваю. Однако нельзя сказать, что метод от главного героя хорош, а от внешнего мира плох.

В конечном итоге каждая книга, даже самая бездарная, находит свой круг читателей. Меня, например, мало интересует углублённое самокопание главного героя, жизнь которого дала трещину. Или душевные метания пятнадцатилетней школьницы, которая влюбилась в голливудскую знаменитость. Гораздо больше меня привлекают большая политика, глобальная история, катаклизмы, которые трясут всё человечество. Одним словом – «техника».

Но я точно знаю, что многим читателям откровенно наплевать на «технику». Самокопание и любовные треугольники волнуют их гораздо больше.

Уважаемые авторы, особенно начинающие, если и вы предпочитаете создавать художественные произведения от внешнего мира – ничего страшного. Угодить всем без исключения невозможно. Ну а коли так, то остаётся только одно: определить свою целевую аудиторию и творить для неё.

С уважением.

Глава 12 Нужна ли тексту редактура

Введение.
На литературных форумах время от времени начинающие авторы спрашивают, сколько раз нужно редактировать уже написанное произведение? Как обычно, в ответ они получают кучу советов, которые, как обычно, часто взаимно исключают друг друга.

В этой статье я постараюсь дать свой собственный ответ, сколько раз нужно редактировать художественное произведение. И, как обычно, поделюсь собственным опытом.

А нужно ли?
В спорах на страницах форумов нередко поднимают вопрос, а нужно ли вообще редактировать художественные произведения?

Противники редактирования обычно упирают на вдохновение, на некое божественное послание свыше и предлагаю целиком и полностью положиться на собственную интуиции. Аргументы интересные, только одна загвоздка: я не знаю ни одного всемирно известного автора, который бы не редактировал свои произведения самым тщательным образом. Тут уместно вспомнить Льва Толстого, который вручную переписал свой роман «Война и мир» семь раз.

Я лично считаю, что редактировать художественные произведения можно и нужно. Интуиция и вдохновение вещи хорошие, даже нужные, только они очень плохо умеют «писать» по правилам и нормам русского языка. Если автор ни разу не редактировал собственное произведение, то оно останется «сырым», с многочисленными ошибками и неточностями. Часто всего и нужно переставить слова местами, поменять окончания в зависимости от наклонения или падежа. Бывает, что выпадают отдельные слова и целые предложения.

Так что редактировать написанное или нет – не вопрос. Гораздо важнее другое: сколько раз редактировать и как.

Две закономерности.
Для выбора оптимального количества редакций приведу две важные закономерности.

Чем больше, тем лучше.
Да, да, именно так: чем больше редактировать текст, тем лучше он будет. Всегда найдётся что переставить, улучшить, поправить. Текст действительно будет становиться лучше и лучше, по крайней мере, в глазах самого автора.

Я слышал байку о писателе, который завёл письменный стол с десятью ящиками. Когда он заканчивал очередной роман или повесть, то клал рукопись в первый ящик. Потом, спустя какое-то время, брался за редактирование и перекладывал рукопись во второй ящик. Таким образом он продолжал редактировать и редактировать до тех пор, пока рукопись не проходила через все десять ящиков.

Так оно или нет, я не знаю, это байка. Могу только в очередной раз предупредить – зацикливаться на полировке одного и того же произведения стоит. Идеал потому и называют идеалом, что в реальности он недостижим. Можно до бесконечности править сюжет, текст, стилистику, менять слова местами, но так и не добиться совершенства.

На мой взгляд, лучше всего отредактировать произведение некоторое количество раз, потом оставить его и двигаться дальше, писать новые романы и повести. Так и только так можно добиться прогресса, успеха, признания, в конце концов. Специфика нашей реальности такова, что от современного автора требуется плодовитость. Времена мировых классиков с одной единственной книгой остались в прошлом.

Чем дольше, тем лучше.
Не менее важное значение имеет время между редакциями. Зависимость самая простая: чем больше пройдёт времени между правками текста, тем больше найдётся что править.

На Земле только избранные обладают абсолютной памятью, то есть, не забывают абсолютно ничего. У подавляющей части людей из памяти постепенно выветриваются даже самые важные и значимые моменты их жизни. Склероз, клинический случай, рассматривать не буду.

Чем больше проходит времени между редакциями, тем больше автор успеет забыть деталей и подробностей собственного произведения. В данном случае это очень даже хорошо. В чужом глазу сучок всегда лучше виден. Когда читаешь собственное произведение как чужое, как в первый раз, замечаешь гораздо больше недостатков, просчётов, глупостей.

В идеале, конечно, переходить к очередной редакции через год, а то и через два. К сожалению, это слишком долго. Месяц наиболее приемлемый вариант. День или два, даже неделя, на мой взгляд, слишком мало.

Личный опыт.
После нескольких романов и одной повести у меня сложился свой собственный подход к редактированию. Я разделяю их на редакции. И так…

0-ая редакция.
Условно к ней отношу создание пошагового плана. На этом этапе я целиком и полностью заканчиваю работу над сюжетом произведения. Что это за зверь такой «пошаговый план» – напишу в другой статье, даже в серии статей.

I-ая редакция.
Первую редакцию можно разделить на две части: написание текста и, собственно, редактирование.

Пользуясь пошаговым планом, я, собственно, создаю художественное произведение. На этом этапе стараюсь особо не увлекаться редактированием, больше полагаюсь на интуицию и вдохновение. Иначе говоря, как напишется, так и напишется.

К слову.

Я работаю по сменам. Как ни странно, ночные смены самые ценные и плодовитые. В самое тяжёлое время с 3-х до 5-и, когда глаза слипаются от усталости, а строчки на экране компьютера расплываются, почему-то выдаю самые эмоциональные, самые убойные эпизоды и сцены.

Когда пошаговый план целиком и полностью выбран, я ставлю долгожданное и самое желанное слово «Конец». Тщеславия ради, признаюсь, выделяю так называемую 0-ую редакцию, чтобы потом было с чем сравнивать.

Тут же, едва написав «Конец» приступаю к редактированию произведения с первой страницы. На мой взгляд, на этом этапе откладывать рукопись в сторону смысла не имеет. Текст настолько «сырой», настолько недоработан, что и без перерыва видно что и сколько нужно править.

Работая над I-ой редакцией, я, по сути, перепечатываю текст произведения заново. Точно никогда не считал, но, приблизительно, изменяю от 50 до 80 процентов написанного.

Главная задача I-ой редакции – «подсушить» текст, устранить наиболее серьёзные и глупые недостатки. Ну а так как я пишу по пошаговому плану, то сюжет правлю в исключительных случаях.

Закончив работу над I-ой редакцией, откладываю рукопись в на две недели. Проектов много, идей много, так что сидеть без дела эти 14 дней не приходится. Как правило, я начинаю работу над следующим проектом.

II-ая редакция.
За две недели содержание произведения слегка выветривается из памяти, что облегчает работу. Работая над II-ой редакцией, читаю произведение про себя, быстро, как читатель.

Главная задача II-ой редакции – поиск и устранение шероховатостей. То, что прокатывает на медленной скорости, при обычном чтении вылезает. Такое впечатление, будто спотыкаешься на ходу. Чаще всего приходится растаскивать сложные предложения на более простые и убирать лишние причастные и деепричастные обороты. По моим прикидкам, изменяю текст максимум на 10 процентов.

III-ья редакция.
Ещё через две неделю снова беру произведение и читаю его вслух. Да, да, именно вслух.

Художественная книга является продолжением устного рассказа. Когда читаешь собственное произведение вслух, то язык сам подсказывает, где нужно править. Чаще всего устраняю неблагозвучные сочетания как отдельных слов, так и целых предложений.

На этом этапе изменяю всего 5 процентов исходного текста. Но это очень важные проценты, которые можно сравнить с окончательной полировкой, когда придаёшь произведению окончательный шик и блеск.

Дополнительные редакции.
Закончив III-ью редакцию, я откладываю произведение в сторону и пытаюсь более к нему не возвращаться. Нужно двигаться дальше, а не полировать одно и то же до бесконечности. К сожалению, со временем возникают обстоятельства, которые вынуждают снова и снова браться за уже написанное.

Опыт, это такая зараза, который накапливается вне зависимости от собственного желания. Но если у опытного автора этот самый опыт копится относительно медленно, то у новичка, особенно талантливого, гораздо, гораздо быстрее. Через год, другой, когда берёшь уже написанное, становится стыдно.

Когда я решил отправить свой первый роман «Цена власти» по издательствам ещё раз, то мне пришлось дополнительно редактировать его аж три раза. Немного подправил сюжет, стилистику и, главное, переписал роман по правилам фокального персонажа. А всё надежда проклятая, что, может быть, на этот раз, всё же примут! Не приняли, к сожалению.

Заключение.
Сколько раз редактировать свои произведения каждый автор должен решать сам и только сам. Не мало важную роль в выборе количества редакций играет отношение к литературному творчеству.

Если для вас написание романов и повестей не более, чем развлечение, средство от скуки, то можете выкладывать их прямо так, как написали. Ну а если вы всерьёз надеетесь поставить на полку бумажный томик с собственной фамилией на корешке, то относитесь к редактированию со всей серьёзностью.

С уважением.

Глава 13 Сколько нужно героев для успешных продаж?

В чём проблема?
Время от времени на литературных форумах начинающие авторы спрашивают, сколько сюжетных линий может быть в художественном произведении, как их вести и согласовывать между собой. Как ни странно, вопрос весьма актуальный. В многочисленных пособиях по литературному творчеству как правило рассказывают о компоновке сюжета (стазис, завязка, кульминация), а сколько может быть сюжетных линий и как их увязать между собой почему-то нет.

В этой статье я попытаюсь ответить на эти и другие вопросы. Конечно, я не претендую на истину в последней инстанции. Расскажу о собственном опыте и собственных представлениях. Принимать, не принимать, соглашаться, не соглашаться – решайте сами.

Если вы решили написать не повесть с одной единственной сюжетной линией, а роман с двумя, тремя и более сюжетными линиями, то вам по определению придётся гораздо более тщательно моделировать сюжет. В идеальном случае написать пошаговый план, или хотя бы подробный синопсис. Удержать две и более сюжетных линий в голове весьма проблематично. Возрастает вероятность напутать, наломать дров и наделать самому себе работы по дополнительной правке и редактированию.

Моя статья ни в коем случае не отменяет и не подменяет классическую компоновку сюжета. Каждая сюжетная линия в обязательном порядке должна содержать стазис, завязку, развитие, кульминацию, поворот и развязку. Правда, со вспомогательными сюжетными линиями могут быть варианты, но на то они и вспомогательные.

Четыре главные сюжетные линии.
Сюжетных линий в романе может быть сколько угодно, или ровно столько, сколько нужно. Я лично предпочитаю отталкиваться от четырёх главных: сюжетная линия главного героя, сюжетная линия вспомогательного главного героя, сюжетная линия главного антигероя и сюжетная линия вспомогательного антигероя. Четыре, не более, главных сюжетных линий имеет смысл ввести с первой страницы и до последней, то есть до финала.

Сюжетная линия главного героя – рассказ о главном герое, с точки зрения которого ведётся основное повествование, с кем в первую очередь ассоциирует себя читатель и за кого он больше всего переживает.

Вспомогательный главный герой находится по одну сторону баррикады с главным героем. Он может быть начальником, подчинённым, соседом по лестничной площадке, да кем угодно. Главная задача вспомогательного главного героя – дополнительное освещение событий со стороны главного героя.

Если сюжет вашего романа завязан на личном противостоянии, то у главного героя обязательно должен быть главный антигерой. С кем, собственно, главному герою предстоит бодаться, воевать, делить женщину/мужчину или конкурировать за кошельки покупателей на колхозном рынке.

Вспомогательный антигерой находится по одну сторону баррикады с главным антигероем. Он так же может быть начальником главного антигероя, подчинённым, соседом по лестничной площадке. Как и вспомогательный главный герой, он дополнительно освещает события со стороны главного антигероя.

Небольшое предупреждение: лучше не сталкивать лбами вспомогательного антигероя со вспомогательным героем. Не создавайте ещё один личный конфликт, который будет конкурировать с личным конфликтом между главным героем и главным антигероем. Вспомогательные персонажи должны помогать, а не подменять.

Чтобы объяснение было менее абстрактным, приведу примеры из моего романа «Свалка человеческих душ. Бунт» . (Самопиар! А что вы хотели?)

Главным героем «Свалки человеческих душ. Бунт» является Чаг Ратаг, студент, пэйнтбольный игрок, солдат Народной армии самообороны. С его точки зрения я показал подавление бунта заключённых и войну с войсками метрополии снизу. Чаг на собственных плечах и на собственной шкуре вынес все тяжести обоих войн. Именно ему пришлось с пороховым автоматом в руках отбивать попытки бунтующих зеков прорваться в Финдос, столицу колонии Дайзен 2, а позже столкнуться нос к носу с великолепно экипированными и обученными космическими пехотинцами метрополии.

Но! Кроме стрельбы и пальбы я хотел показать подноготную событий сверху: почему именно бунт заключённых послужил искрой, поводом для бунта целой колонии и последующей войны за независимость. По этой причине я ввёл сюжетную линию вспомогательного главного героя Готара Лерана, заместителя начальника полиции Финдоса, руководителя пэйнтбольного клуба, министра обороны в Независимом правительстве Дайзен 2.

Чат Ратаг – рядовой исполнитель. Он делает то, что ему прикажут. Готар Леран начальник Чага, сидит выше, видит дальше и знает больше. Так я добился более широкого освещения событий с точки зрения жителей Дайзен 2.

Для сравнения, в моём романе «Вкус власти» ситуация обратная. Главный герой Саян Умелец. Он правитель Тивницы, сидит выше и видит дальше. Вспомогательным главным героем выступает Рапс Чигис, молодой парень, подданный Саяна Умельца. Именно Рапсу Чигису пришлось идти в бой в составе Первой пехотной манипулы, а потом, стоя на стенах Тивницы, отбивать штурмы первобытных охотников.

Во второй части «Свалки человеческих душ. Бунт» главным антигероем выступает Фесс Инес, рядовой космический пехотинец. С его точки зрения я показал войну Первого крейсерского флота против бунтующих аборигенов снизу. Именно Фессу Инесу пришлось штурмовать космопорт, а позже тюрьму Глот и оказаться под её развалинами.

Рядовой Инес всего лишь солдат. Почему командование решило взять штурмом тюрьму Глот, положить ещё несколько пехотинцев и бронетехники, он не знает и знать не может. Поэтому в качестве вспомогательного главного антигероя я ввёл контр-адмирала Риэла Вимана, с точки зрения которого показал попытку подавить бунт на Свалке сверху.

Используя четыре сюжетные линии, рядового Чага Ратага, министра обороны Готара Лерана, рядового космического пехотинца Фесса Инеса и контр-адмирала Риэла Вимана мне удалось со всех сторон осветить события на Дайзен 2. Надеюсь, удалось.

Важное предупреждение: обязательно следите за тем, чтобы ваш главный герой был главным героем. То есть остальные персонажи не должны затенять его и превосходить. В первую очередь количество эпизодов сюжетной линии главного героя должно быть больше, чем прочих. Примерно половина. Как трудно усидеть на двух стульях, точно так же читателю будет трудно в одинаковой степени сопереживать двум главным героям, особенно если они соперники.

Четыре главные сюжетные линии могут тянуться с начала романа и до его конца. Но возможны варианты. Я бы даже сказал, должны быть варианты. Единственное исключение – главный герой. Его сюжетная линия является основной, главной, становой. Если его убьют, отправят в отставку или он иным образом выйдет/вылетит из игры, то на этом, собственно, книга должна закончиться. Кстати, это ещё один способ показать, какой из персонажей является главным. С остальными тремя главными сюжетными линиями возможны варианты.

Главный антигерой вполне может меняться. В первой части главный герой может одержать победу над главным антигероем, а во второй части столкнуться с его последователем, сыном, босом. То есть, противостояние или личный конфликт получат логическое продолжение. Точно так же можно заменить главного вспомогательного героя и главного вспомогательного антигероя. Без проблем.

Немного о вспомогательных сюжетных линия.
Если масштаб описываемых в романе событий слишком велик, то четырёх главных сюжетных линий может не хватить. Ничего страшного, вполне можно воспользоваться небольшими вспомогательными сюжетными линиями.

Вспомогательных сюжетных линий может быть много, но злоупотреблять ими не стоит. Ещё на этапе моделирования сюжета пытайтесь показать самые эффектные и зрелищные события с точки зрения четырёх главных персонажей (главный герой, вспомогательный главный герой, главный антигерой и вспомогательный главный антигерой). Если всё равно не получает, тогда и только тогда вводите вспомогательные сюжетные линии.

Например в романе «Свалка человеческих душ. Война» , вторая книга трилогии «Свалка человеческих душ», мне очень хотелось показать судьбу заключённых с Мирема, метрополии. Поэтому я ввёл заключённого Ланала Крауна. Именно с его точки зрения я показал судьбу эмигрантов третьей категории, а так же их трагический конец.

Вспомогательная сюжетная линия может состоять из одного или чуть больше эпизодов. Но водите её тогда, когда других возможностей осветить самое эффектное и зрелищное событие у вас не осталось. Упаси бог использовать две и более вспомогательные сюжетные линии для освещения одного и того же события. Это уже перебор.

Персонажа, с точки зрения которого ведётся вспомогательная сюжетная линия, особо расписывать не стоит. Достаточно указать кто он и на каком основании оказался на месте эффектного и зрелищного события. В некотором роде вы на время заимствуете его глаза, не более.

Надеюсь, не стоит напоминать, что все сюжетные линии должны работать в одной упряжке на главную идею романа, взаимодействовать между собой. Смотрите, чтобы под одним названием не оказалось четыре самостоятельных произведения. Проверить очень легко: по очереди, хотя бы мысленно, выкиньте все сюжетны линии. Если общий замысел вашего романа ни чуть не пострадал, значит сюжетна линия и в самом деле оказалась лишней. Если нет, если все нужны, значит вы хорошо справились с работой и надёжно связали сюжетные линии между собой. С чем вас и поздравляю.

Как согласовать сюжетные линии между собой.
А теперь самый главный камень, о который нередко расшибают лбы начинающие авторы.

Придумать четыре главные сюжетные линии, а так же вспомогательные, не так уж и сложно. Если есть желание показать масштаб происходящих событий, их суть и цену, то ещё на этапе моделирования сюжета вы сами поймёте какие вам нужны сюжетные линии и в каком количестве. Гораздо сложнее распределить хи по всей длине романа, сделать так, чтобы они не конфликтовали между собой, не конкурировали, и не дублировали друг друга. Вряд ли читателю будет интересно рассматривать одно и то же событие сначала с точки зрения главного героя, а после с точки зрения главного антигероя.

Повторяю ещё раз: если вы решили написать роман с большим количеством сюжетных линий, то вам придётся уделить немало времени моделированию сюжета, написанию пошагового плана или подробного синопсиса ещё до того, как на чистом листе, или чистом файле, вы напишете «Часть 1. Глава 1». Иначе вы создадите сами себе много, много лишней работы. Вам придётся по пять раз переделывать уже написанные эпизоды, писать дополнительные и, самое печальное, выбрасывать уже написанные.

Всего этого можно легко избежать. Пока перед вами не полностью написанные эпизоды, а всего лишь краткое, хотя бы в пару абзацев, содержание, манипулировать структурой сюжета очень легко и быстро. Если не получается в электронном виде в файле Word, напишите краткое содержание эпизодов на карточках (не забудьте указать персонажа, с точки зрения которого будет вестись повествование) и разложите их на столе. Впрочем, карточки из бумаги легко могут заменить прямоугольники в графическом редакторе Visio, что лично я и делаю.

Чтобы персонажи не передрались между собой, а сюжетные линии не вступили в острую конкурентную борьбу, придерживайтесь самого главного принципа моделирования сюжета: эпизоды и, соответственно, события, должны происходить последовательно, в рамках единой хронологии. Но и тут могут бытьварианты.

По возможности, не делайте так, чтобы два разных события двух разных сюжетных линий происходили в двух разных местах, между которыми тысячи километров или световых лет. Это самый верный путь написать две и более книг под одним названием. Каждое событие в вашем романе так или иначе должно затрагивать всех главных персонажей и все сюжетные линии соответственно.

Отдельно замечу, что время повествования не должно возвращаться назад. Например, очередной эпизод начался утром 13 сентября, а закончился вечером того же дня. Следующий эпизод должен начаться примерно в то же время, либо позже. Например вечером 13 сентября, или утром 14. Очень плохо, если следующий эпизод начнётся 12 сентября вечером, если не ещё раньше. Не заставляйте вашего читателя скакать на машине времени туда – обратно.

По времени эпизоды вполне могут накладываться друг на друга, но только чуть-чуть. Например в «Свалке человеческих душ. Бунт» эпизод с точки зрения Лирона Рекоу, старого начальника тюрьмы Глот, начинается почти в тот самый момент, когда заканчивается предыдущий эпизод с точки зрения Кассена Откена, нового начальника тюрьмы. То есть, новый начальник вышел из кабинета, повествование и точка зрения перешли на прежнего. По времени эпизоды слегка наложились друг на друга. На мой взгляд, подобные накладки только связывают разные сюжетные линии между собой.

Ради бога, не путайте прыжки во времени с так называемыми флэшбэками, то есть воспоминаниями персонажа о каких-либо событиях, которые определяют мотивы и поступки этого самого персонажа. Прежде всего, флэшбэками не следует злоупотреблять. По сути они являются воспоминаниями, отвлечением от главного повествования, не более. Флэшбэки не изгибают время романа, в этом их главное отличие с прыжками от эпизода к эпизоду.

Если на освещение одного и того же события претендуют два и более персонажа, то выберите того, с точки зрения которого читатель получит максимум эмоций. Так, например, в моём романе «Свалка человеческих душ. Бунт» штурм тюрьмы Глот можно было бы передать с точки зрения контр-адмирала Риэла Вимана. А что? Перед ним была трёхмерная тактическая карта, на которой отражены перемещения всех без исключения космических пехотинцев, РСПП, а так же где именно разворачивается огневой контакт. Однако я предпочёл показать этот эпизод с точки зрения рядового космического пехотинца Фесса Инеса, который оказался в этой самой тюрьме и который чуть не остался в ней навсегда.

Впрочем, одно и то же событие всё же можно осветить с точек зрения двух персонажей. Однако и в этом случае необходимо следить, чтобы сцены, на которые можно разбить эпизод, по времени не сильно накладывались друг на друга.

Например в «Свалке человеческих душ. Бунт» штурм Космопорта имени Пилага я показал с точки зрения двух персонажей, главного героя Чага Ратага и главного антигероя Фесса Инеса. В данном случае я чередовал не эпизоды, а сцены. Первая сцена с точки зрения рядового Инеса. Вторая – с точки зрения рядового Ратага. Третья – Инес. И так далее. Время действия каждой сцены настолько мало, что соседние сцены по времени почти не накладываются друг на друга. Надеюсь, прокатило. По крайней мере, за такую накладку меня не ругали. Пока не ругали.

Заключение.
Мне лично очень нравятся романы с множеством сюжетных линий. Люблю обозревать события с нескольких сторон. Если и вам нравится – дерзайте.

Смоделировать сюжет из трёх-четырёх сюжетных линий не так уж и сложно. Главное правильно организовать работу, не полениться написать пошаговый план, в идеале, или подробный синопсис, что то же сойдёт. Всё у вас получится. А там, дальше, появится опыт, мастерство и, дай бог, признание со стороны читателей и издателей.

Удачи вам в творчестве.

С уважение.

Глава 14 Описывать правду или сочинять?

Введение.
Давно это было, ещё в прошлом тысячелетии. Столько лет прошло, а до сих пор помню. Как-то раз прочитал одну очень интересную книгу.

Ужас! Стивен Кинг рядом не стоял. Фреди Крюгер с его наглой ухмылкой и жуткой перчаткой со стальными лезвиями мелкий хулиган. В книге не было ни вампиров, ни кошек-зомби, ни злобных инопланетян, ни сумасшедших учёных, ни мистики, ни потустороннего мира. Книга вообще была нехудожественной.

Зато в ней были математические формулы, чёрно-белые рисунки, схемы и диаграммы. Текст не поражал ни стилистикой, ни красочным языком. В нём практически полностью отсутствовали метафоры, сравнения. Автор, если разобраться, не ставил перед собой задачу напугать читателя.

Называется книга… «Ядерное оружие». Тонкий общевойсковой учебник Министерства обороны СССР середины пятидесятых годов. Автор скучным лекторским тоном перечислял виды ядерных взрывов, поражающие факторы, способы доставки атомных боеприпасов, зоны разрушений и так далее. В общем, минимум информации о ядерном оружии, который полагается знать солдату срочнику.

Я читал эту книгу… Читал… А по спине ползали мерзкие, холодные мурашки. Не приведи господь увидать сей грибок в окне собственного дома. Свят! Свят! Свят!

Вот она – сила реальности. Никакая, даже самая извращённая фантазия, не сравнится с ней по мощности воздействия. Именно тогда, захлопнув учебник «Ядерное оружие», я решил поставить реальность, правдоподобие во главу угла и работать на неё. Оно того стоит.

Так устроен человек. Взрослого не напугает даже самый страшный Змей-Горыныч с десятью головами, острыми когтями и огненным дыханием. А чего его бояться? Змей – персонаж сказочный, не реальный. Бандит с пистолетом в тёмном переулке напугает взрослого гораздо больше. В подобной ситуации может оказаться любой, особенно те, кому приходится возвращаться домой поздно вечером. Сообщение о бомбе в самолёте до смерти напугает пассажиров. Тогда как даже самый ужасный фильм ужасов слегка сгладит унылое однообразие долгого полёта. Для полноты картины приведу всего один, но весьма показательный пример.

В своё время книга Дмитрия Глуховского «Метро 2033» мне не понравилась. При всей моей толерантности, так и не смог дочитать её до конца. Чушь редкостная. Ляп на ляпе ляпом погоняет. Однако!

Вскоре у «Метро» появились продолжения как самого Дмитрий Глуховского, так и других авторов. Не знаю, насколько это правда, но, если верить рекламе, один из последователей живёт аж в Великобритании. Причём урождённый англичанин, а не бывший соотечественник. Потом появилась компьютерная игра, и пошло поехало. Посредственная книга разрослась в большую серию. Более того: книги Дмитрия Глуховского единственные, чью рекламу мне довелось лицезреть по телевизору. На моей памяти подобной чести не удостоился даже Сергей Лукьяненко с его «Дозорами».

Я долго не мог понять, почему так получилось? Мне ни раз и не два попадались книги других авторов, чьи постапокалипсические миры лучше, качественней, реальней. Почему именно «Метро»? Что есть у Глуховского, и чего нет у других более достойных авторов? Знакомый просветил.

Москва – крупнейший в России мегаполис. Вместе с туристами, гастарбайтерами, торговцами и правительством почти 20 миллионов человек. Это же… Это же огромный рынок сбыта. Самодостаточный рынок сбыта. Тираж в несколько десятков тысяч вполне можно распродать в Москве и в ближайшем Подмосковье.

Вот где собака зарыта! Жители Москвы любят читать в метро. Лично ни раз наблюдал. А когда едешь в подземном поезде, а в руках «Метро 2033», то впечатление от прочитанного получается убойным. Ещё бы! Вот эта станция, где главный герой столкнулся с бандитами. А на этой ветке его вообще чуть не прибили. А где-то в этом районе должно быть гнездо мутантов. А-а-а на эту станцию без свастики на лбу лучше вообще не соваться. Реальность мешается с вымыслом и выносит мозги.

Я не житель Москвы. Последний раз бывал в московском метро… В общем, электричество изобрели чуть раньше. Соответственно столь мощного эмоционального воздействия «Метро 2033» на меня не произвело.

Реальность обладает страшной силой. Но! Чем больше автор углубляется в вымысел, чем больше рвёт нитей с реальностью, тем меньше ему верит читатель. Ультрасовременный нож с молекулярной заточкой впечатлил его больше, чем сказочный меч-кладенец. Хотя второй рассекает горы на равные половинки и наделяет владельца сказочной силой.

Я считаю себя писателем-фантастом, но предпочитаю опираться на реальность, на современные представления об окружающем мире и, как это ни странно, стараюсь как можно меньше фантазировать. Для подобного подхода совсем не обязательно быть академиком всех без исключения академий и знать на зубок толстенные справочники по астрономии, физике и кулинарии. Вполне достаточно прочесть хорошую научно-популярную книгу по нужной теме. Главное, хотя бы немного выйти за рамки школьного курса, вникнуть в суть.

Так, к примеру, для рассказа «Первый контакт» мне вполне хватило тонкой книги В А Милашева «Алмазы. Легенды и действительность» объёмом всего 4 – 5 авторских листа. Но! Благодаря ей, я узнал массу подробностей о добыче, сортировке и обработке алмазов. Без этой малой книжицы рассказ получился бы совсем, совсем иным.

С другой стороны, согласен: опираться на современную науку трудно. По рукам и ногам вяжет, проклятая. Куда как проще вместо мало-мальски подробного описания радара отделаться невнятным термином «локатор» и ни слова о том, а как же эта хреновина работает на самом деле. Зато позже, во всю ширь, расписать, как супер-пупер имперский дредноут засёк вражескую эскадру за пару световых лет и отважно бросился в безнадёжную драку. Кого интересуют технические подробности? Главное – написать красиво!

Подобные «локаторы», что напрочь отвергают современную физику, я лично расцениваю как творческое бессилие автора, попытку смухлевать, незаметно срезать через лес и первым прибежать к финишу. Пусть дураки честно мотают сорок с лишним километров под надзором строгих судей. Главное – кубок в кармане.

Для сравнения, в фантастической литературе можно найти великолепные примеры, как автор не только опирается на современную науку, а прогнозирует её развитие. Так в трилогии «Люди, как боги» Сергей Снегов такого наварокосил! У него там такие космические корабли! Люди такое вытворяют! Однако у меня ни разу не возникло желание заорать во все горло: «Не верю!!!»

Вот что значит профи. Сергей Снегов не отбросил достижения современной науки. Наоборот! Использовал её в качестве фундамента, достроил, модифицировал. Какими бы фантастическими не выглядели бы космические корабли и достижения людей в целом, но они реальны. И потому очень хочется в них поверить. Вот как надо.

Как опереться на современную науку.
Опереться на современную науку не так сложно, как кажется. Главный совет – читайте, интересуйтесь. Вокруг нас плещется море, океан информации. Всего-то и нужно протянуть руку и схватить. Причём не обязательно углубляться в дебри, вполне достаточно знать несколько больше, чем среднестатитеский обыватель.

Если вы пишете о море, то не поленитесь сперва выяснить общее устройство морских судов, чем продольная остойчивость отличается от поперечной. Если действия вашей книги разворачиваются в горах, то прочтите пару книг по альпинизму. Существует огромное количество научно-популярных изданий, которые написаны вполне внятным и понятным языком. Даже из художественных книг при желании можно почерпнуть кучу интересной и полезной информации.

Ещё позвольте дать пару советов, быстрее предупреждений.

1. Школьный уровень.
Уровень образования читателей очень разный. Встречаются как просто грамотные, так и заумные профессора с академиками. Но нельзя забывать о специализации. Хороший врач сведущ в болезнях тела, но при этом может быть полным профаном в электронике. И наоборот – инженер-электронщик запросто может спутать ОРВ и ОРЗ.

Чтобы не рассмешить врача и не озадачить инженера, ориентируетесь на школьный уровень знаний. Благо в нашей стране система среднего образования пусть и не самая лучшая, зато далеко не самая худшая. Что такое ДНК объяснять не нужно, а вот что такое дезоксирибонуклеиновая кислота – всё же стоит.

По возможности избегайте научных узкоспециализированных терминов, особенно, если сами смутно представляете, что такое стенокардия и чем она отличается от нервюры.

Если ваши персонажи специалисты, то избежать узкоспециализированных терминов всё равно не получится. Ничего страшного. В подобных случаях сразу же за непонятными словами, отдельно в скобках или в сносках, давайте разъяснения. Так читатель не только поймет, о чём речь, а заодно повысит свой образовательный уровень.

2 Спорные вопросы.
В технических науках спорных вопросов относительно мало. Если метр повсеместно принят за стандартную единицу длины, то какие могут быть сомнения? Тот, кому не нравится метр, пользуется футом. У разных учёных могут быть разные представления о строении звёзд. Но, в конечном итоге, со временем одни теории получают подтверждение, а прочие благополучно уходят в архив.

Другое дело науки гуманитарные, где нечасто можно вывести точную формулу или произвести однозначное измерение. В истории, социологии, политологии и прочих подобных науках существует масса школ, течений, направлений. Иначе говоря, единой общепризнанной истины под час не существует в принципе.

Но! Не в зависимости от количества школ и течений, споров академиков и профессоров, в обществе бытуют некие устоявшиеся взгляды, если хотите, стереотипы. Так, к примеру, в нашей стране Наполеона принято рассматривать как завоевателя. Дескать, оккупировал Европу, показалось мало, сунулся в Россию и получил по морде. А во Франции тот же Наполеон пользуется куда большим уважением и почётом. Он ведь не только завоевателем был, а ещё гениальным государственным деятелем.

Общепринятые взгляды и стереотипы на исторические события и науку, особенно на исторические события, необходимо принимать в расчёт. Особенно если в очередном романе вы собираетесь их опровергнуть.

Ещё со школьных времён мне рассказывали о глупости императрицы Анны Иоанновны, о засилье немцев и прочих иноземцев в тридцатые-сороковые годы XVIII века. Однако! Дмитрий Дашко в книге «Гвардеец» объясняет, что на деле тридцатые-сороковые годы были далеко не так плохи, как кажется. По его словам, «биронщина» является не более, чем злым измышлением последующих императриц. В доказательство своей правоты автор приводит весьма убедительные аргументы.

В другой книге «Великая ложь XX века» Юрген Граф весьма успешно разоблачает миф о Холокосте. Согласно его аргументам, нужно признать весьма и весьма весомым, нацисты не занимались целенаправленным геноцидом евреев во время Второй мировой войны. Холокост – не более, чем пропагандистский миф, который успешно пережил Вторую мировую войну и который до сих пор успешно эксплуатируют.

Альтернативные взгляды очень даже полезны. Оригинальность, свежесть, разбор устоявшегося мнения и прочее. Но! Если вы взялись копать под какой-нибудь общественный стереотип, то копайте основательно, с хорошей аргументацией. По чаще возвращайтесь к спорному вопросу и подкидывайте всё новые и новые доказательства. И, конечно же, упаси бог утомить читателя или заставить его скучать.

Дорогие мои современники.
Существует ещё один очень весомый аргумент за то, чтобы придерживаться современной науки и современных взглядов на жизнь.

Каждый достаточно амбициозный писатель желает, чтобы его произведения читали не только современники, но и потомки. В идеале, чтобы сбылись сделанные им предсказания. Да я и сам, если честно, был бы не против. Но… Печально осознавать простую истину: хотим мы того или нет, но мы пишем для современников, для тех, кто идёт рядом с нами по жизни и вместе с нами ругает правительство за плохие дороги и вороватых чиновников.

В фантастических произведениях можно легко отследить своеобразный эффект устаревания. Писатели фантасты недалёкого прошлого писали о будущем. Подчас это самое будущее наступило, но совсем не такое, как они предсказывали.

Так в книге братьев Стругацких «Полдень. XXII век» журналист пользуется плёночными диктофоном и фотоаппаратом. Причём что кассеты для диктофона, что фотоплёнка для фотоаппарата большой ёмкостью не отличаются. Главному герою прямо по ходу повествования приходится заряжать их заново.

В произведениях писателей середины XX-го века компьютеры будущего по-прежнему заряжают перфолентами и перфокартами. А если фантастический роман написан в начале прошлого столетия, то компьютеров нет вообще, а люди космической эпохи как ни в чём не бывало пользуются бумагой, чернилами и стальными перьями.

Писатели-фантасты существовали и в позапрошлом веке. Будьте уверены – творили они не менее активно, чем сейчас. А до нашего времени дошли единицы. Большая часть фантастических произведений позапрошлого века ушла в макулатуру или осела в архивах государственных библиотек. Оно и понятно: ну кто в наше время купит книгу, в которой автор с упоением описывает жителей Луны, которые ездят на механических лошадях и могут передавать на большие расстояния не только сигналы азбуки Морзе, но и полноценный звук. Я бы не купил.

Понимаю: далеко не каждому писателю-фантасту суждено предугадать развитие науки и техники. Как знать, может лет через пятьдесят современные ноутбуки выйдут из употребления, а вместо них появится что-то другое. Но эффект устаревания ещё не самый печальный. Гораздо хуже, когда со временем меняется менталитет людей, язык, а то и экономическая формация.

Недавно я прочитал книгу Юрия Федосюка «Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века». И знаете, стало так грустно. Словно в первый раз взглянул на произведения Пушкина, Островского, Чехова и обнаружил огромный пласт культуры, который навсегда ушёл от нас. Так, к примеру, в XIX веке унтер-офицерами называли современных сержантов. Теперь понятно, почему унтер Пришибеев в рассказе Чехова последние два года перед выходом в отставку служил швейцаром в училище. Для полноценного офицера того времени, дворянина, подобная работа была бы унизительной. А для отставного сержанта в самый раз.

Через тысячу лет произведения даже таких классиков, как Пушкин и Лермонтов исчезнут из школьных учебников по литературе. Увы! Такова жизнь. И от этого никуда не деться.

Если хотите, чтобы книги с вашим именем задержались на полках книжных магазинов хотя бы на пару десятков лет после вашей смерти, придерживайтесь современных научных взглядов и представлений. Иначе, если дать вволю буйной фантазии, ваши «механические лошади» и «самокатные кареты» станут нелепостью ещё при вашей жизни.

Вдогонку ещё один аргумент в пользу реальности.

Очень даже нужные трудности.
Я не любитель компьютерных стрелялок, бродилок или стратегий в реальном режиме времени. Не знаю как сейчас, а вот раньше в компьютерных играх были так называет коды.

В знаменитой в 90-ые годы игре «DOOM 2» коды точно есть. Вводишь один такой, и ни один даже самый ужасный монстр тебе не страшен. Прикольно, когда лорд-кибердемон, самый могучий противник, лупит в тебя из гранатомёта, а ты, хитро так улыбаясь, скачешь вокруг него и кастетом! Кастетом!

Вводишь другой код, и в твоём распоряжении всё доступное в игре оружие с бесконечным боезапасом. Тоже прикольно. Можно забыть об экономии и шпарить во все стороны из чего мощнее. Особенно здорово палить из гранатомёта как из автомата.

А если ввести оба кода… То… Эффект вообще потрясный! Того же лорда-кибердемона мочишь вплотную из гранатомёта. Подбегаешь к нему сзади, и…, чуть по ниже спины… Бабах!

Играть с кодами весело, по-своему забавно, но… быстро надоело. Побегал таким макаром вечерок, после чего интерес к кодам пропал начисто. Бесконечный боезапас и абсолютная неуязвимость убили интерес. Скучно, однако.

Если разобраться, то почему некоторые авторы так не любят реальность? Только ли в скуке дело? Не только.

Работать с реальностью сложно, мозги напрягать приходиться. То ли дело высосал из пальца локатор с неясными принципами работы, взглянул на экран – противник как на ладони. Полетели бомбить!

С более-менее реальным радаром сплошная морока. Тут и мощность сигнала слабая, и временной лаг огроменный, и местное светило, вот зараза, помехами забивает. Автору приходится хитрить, маневрировать, прятаться, выслеживать, ну совсем как во времена парусников и полного отсутствия электричества.

Передвигаясь исключительно по асфальтированным дорожкам, избегая кустов, оврагов и буреломов, авторы лишают своих героев дополнительных трудностей. А потом мучаются от проблемы – как главному герою блеснуть умом, отвагой и хитростью?

Любой мало-мальски трудной трудности радоваться надо. Если её правильно обыграть, подать под пикантным соусом, то она поможет главному герою блеснуть умом, отвагой и хитростью. Замочить воробья ядерной ракетой легко, но не интересно. А вот прибить слона теннисной ракеткой невероятно трудно, зато до жути интересно. Для полноты картины представьте себе трагедию «Ромео и Джульетта» без трудностей.

Приходит Ромео к отцу Джульетты и говори: «Я люблю вашу дочь и прошу у вас её руки». А отец Джульетты отвечает: «Какие проблемы, братан, забирай! Заодно вот тебе половина моего состояния сейчас, а вторую половину получишь после моей смерти». И всё – трудностей нет, трагедии нет, гениального произведения то же нет. А вместе с ними не будет ни тиражей, ни поклонников, ни гонораров. Вообще ничего не будет.

Фантазия с тормозами.
В статье «Убей в себе графомана» уже упоминал о фантазии без тормозов, как об одном из признаков настоящего графомана. А как выглядит фантазия с тормозами? Как ими пользоваться? Постараюсь ответить.

Перво-наперво необходимо запомнить самое главное: что там будет в будущем – никто не знает, а раз так, то возможно всё, что угодно. Хотите космических пиратов с абордажными бластерами наперевес? Получите и распишитесь. Нужен локатор, который засечёт любое космическое корыто на другом конце галактики? Пожалуйста, третья полка слева.

Думаете, я противоречу собственным утверждениям? Ничуть. Нафантазировать можно всё, что угодно. Гораздо сложней соблюсти пару очень важных условий.

1. Правдоподобие.
Для любого чюдо-юдо-механизма необходимо придумать правдоподобное описание. В качестве яркой иллюстрации приведу описание космических кораблей из мира «Звёздный путь», которое я нашёл на сайте треккеров, то есть поклонников этого сериала.

Создатели учли много важных мелочей типа поля структурной целостности, которое не даёт корпусу развалиться от перегрузок; поле гашение инерции, благодаря которому корабль разгоняется очень и очень быстро; специальный луч на носу корабля, который убирает с пути малейшие преграды вплоть до отдельных атомов и молекул. Если разобраться, то космический корабль и всё его устройство – фантазия чистой воды. Однако, хочется верить. Ибо описание звучит очень даже правдоподобно и логично.

На том же сайте нашёл описания различных торпед. Причём не просто «Тип 1, мощность 50 мега тонн», «Тип 2, мощность 100 мега тонн», а подробное объяснение, благодаря чему удалось существенно повысить мощность и по каким причинам понадобились всё более и более мощные торпеды.

Вдумчивый читатель легко заметит главную подлянку правдоподобия. Ладно, если требуется смоделировать один фантастический механизм. А если взяться за проработку всех встречающихся в тексте? Локатор, космический корабль, плазменное ружьё, тахионная пушка, тактика, стратегия, это же… Какой же громадный объём наклёвывается. То же описание космического корабля на сайте треккеров тянет на несколько десятков страниц.

Тут же возникает вполне резонный вопрос – а зачем? На кой городить огород, придумывать длиннющие описания, если «инструкцию по эксплуатации» в текст произведения всё равно не запихать? Читателя гораздо больше интересует личный сюжет. Закрутит капитан корабля роман со стюардессой, или он и в самом деле «голубой»? А как устроен супер-пупер-привод в деталях и подробностях «голубой» капитан в интимной обстановке при свечах рассказывать стюардессе всё равно не будет. Тогда зачем стараться? Мозги напрягать, время терять.

Согласен: если выполнять это условие по совести, то объём моделирования и предварительной работы в целом существенно вырастет. Но резон есть, к тому же весьма большой, но о нём я расскажу не здесь, а в другой статье об избыточной информации в литературном произведении. Пока прошу поверить на слово.

2. Непротиворечивость.
Первое условие, правдоподобие, похоже на лопату: чем больше копаешь, тем глубже яма. Иначе говоря, чем больше моделируешь, тем длиннее получаются описания. В принципе, ничего сложного. Чаще всего писатели-фантасты палятся на втором условии фантазии с тормозами – непротиворечивость.

Всё в нашем мире взаимосвязано. Как только упали цены на сотовые телефоны и на сотовую связь вообще, как звонки и мелодии вызова зазвучали из каждого кармана, сумочки или пакета каждого встречного. На дверях кабинетов врачей, нотариусов и библиотек появились надписи: «Пожалуйста, отключайте сотовые телефоны». Будки телефонов-автоматов практически исчезли с улиц наших городов. Упал спрос на ручные часы и будильники. По телевизору мелькает реклама модных рингтонов, а ближе к полночи томные красавицы с минимумом одежды призывают позвонить на горячую линию только для взрослых.

Не отстают от технического прогресса мошенники разных мастей. Так супруга в час ночи получила СМС-ку: «Мама, срочно переведи 3000 рублей на такой-то номер. Утром перезвоню». Жена посмотрела на спящих детей и спросила: «И кто из вас отправил мне это сообщение?»

Всего два события, а какими широкими кругами разошлись они по нашей жизни. Причём изменения коснулись даже тех сфер, которые напрямую ну ни как не связаны с сотовыми телефонами. Каждое изобретение, открытие, достижение меняет нашу жизнь подчас самым причудливым образом. Вот об этой взаимосвязи очень любят забывать обладатели буйной фантазии без тормозов. Высосать из пальца что-нибудь из ряда вон очень легко. А вот подумать как, каким образом оно разойдётся по вымышленному миру – гораздо, гораздо сложней.

Для иллюстрации приведу пример не из книги, не из голливудского блокбастера, а из реальной жизни.

В начале XX-го века на вооружение армий ведущих стран Европы поступило скорострельное оружие. Отпала нужда засыпать в ствол мушкета порох и шомполом заталкивать пулю. Вместо них появились многозарядные винтовки, первые образцы автоматического оружия и, конечно же, пулемёты.

Генералы от радости потирали руки. Вот оно абсолютное оружие наступления. В европейских армиях усиленно отрабатывали манёвры наступления, встречного боя, обхода с флангов, окружения и уничтожения противника. Об обороне никто не думал. Войну можно выиграть только вырвав из рук врага инициативу. Так что вперёд и только вперёд.

Роковой выстрел в Сараево прозвучал как стартовый сигнал. Германские войска, обойдя через Голландию и Бельгию линию Мажино, вторглись во Францию. Немецкие дивизии стремительно продвигались вперёд и только вперёд. Впереди замаячила Эйфелева башня и шпили Собора парижской богоматери. Вот она возросшая сила наступления. Ещё немного и старый противник будет повержен.

Но… Что это? Стремительное наступление захлебнулось. До Парижа немецкие солдаты так и не дошли. А потом… А потом началось вообще что-то невообразимое. Настал день, когда генералы и фельдмаршалы двух противоборствующих сторон посмотрели на стратегические карты и охренели: сплошная линия окопов и укреплений протянулась от Ла-Манша до Средиземного моря. Ничего подобного раньше не было. Отныне противника невозможно обойти с флангов, их просто нет. Никаких стремительных атак, контратак, манёвров и окружений. Человечество впервые столкнулось с ужасами и кровью позиционной войны.

Когда линия фронта стабилизировалась, возник вполне закономерный вопрос – а почему так получилось? Ответ, как обычно, лежал на поверхности. Просто до поры до времени никто из генералов и фельдмаршалов не хотел его замечать. Скорострельное оружие в первую очередь усилило не нападение, а оборону. Один пулемётный расчёт запросто может сорвать наступление батальона. В свою очередь пехотный батальон может выдержать натиск целой дивизии. Военные теоретики как стран Антанты, так и стран Оси облажались по-крупному. Итогом стали невиданные ранее потери – более десяти миллионов человек.

Напомню ещё раз: прежде, чем вводить какое-нибудь чудо-юдо-изобретение, необходимо семь раз подумать, как оно отразится на вымышленном мире в целом. Даже маленькое открытие, мимолётная прихоть автора, может разрушить правдоподобие произведения целиком и полностью.

Соблюдение всего двух условий удержит буйную фантазию в узде. Иначе буйное воображение унесёт ваше произведение, но не в небеса, а в бездонную пропасть. Можно придумать всё, что угодно. Главное – соблюдайте всего два условия, и тогда всё у вас получится.

Заключение.
Реальность, если разобраться, является необычайно мощным инструментом воздействия на читателя. Используйте её на полную катушку. Пусть вас не пугают трудности и стопки научно-популярной литературы. На сбор необходимой информации могут уйти годы, на моделирование правдоподобного сюжета от нескольких недель до нескольких месяцев, но мудрую поговорку: «Сколько заплатишь, столько и получишь», ещё никто не отменял.

Успехов вам в творчестве.

С уважением.

Глава 15 Лихие приемы, чтобы сделать текст захватывающим

Введение.
Любое литературное произведение, будь то роман, повесть, рассказ или короткий стих, содержит не только описания персонажей и мест действия. В них обязательно присутствует какое-либо действие, перемещение, любовь, драка, тихая семейная жизнь или бурная ненависть. Одним словом, динамика.

Однако с динамикой у начинающий авторов-сюжетников нередко возникают те же проблемы, что и с описанием персонажей и мест действия (Статья «Как перевести образы в слова» ).

Как передать динамику в тексте? Как избежать наиболее распространённых ошибок? Как выбрать наиболее значимые перемещения главного героя в пространстве? На эти и другие вопросы я постараюсь ответить в этой статье.

Стереотипное поведение.
Наиболее типичная ошибка при передаче динамики – подробное, как в инструкции по сборке садового домика, перечисление действий главного героя. В книгах неизданных авторов нередко попадаются вот такие «оригинальные» конструкции:

«Сергей вышел из квартиры, закрыл за собой дверь и начал спускаться по лестнице. На первом этаже он толкнул дверь подъезда, вышел на улицу и спустился по бетонным ступенькам на асфальт. Пройдя мимо сидящих на скамеечках старушек, он вышел на тротуар и повернул в левую сторону». И так далее, как в протоколе наружного наблюдения.

Сам того не осознавая, автор буквально протоколирует каждый шаг главного героя. Ещё только не указывает количество пройденных шагов и метров. Для следствия такая подробность, может быть, и благо, а для художественного текста тяжкая обуза. Читателю очень быстро надоест пересчитывать шаги главного героя и он захлопнет книгу. Тогда возникает вполне закономерный вопрос: а какие именно действия главного героя следует указывать, а какие можно смело выбросить?

В своё время мне пришлось изрядно поломать голову над этим вопросом. Так же протоколировал, так же считал шаги и метры. Пока однажды на мою измученную ночным бдением голову не снизошло откровение. Каждый из нас в повседневной жизни совершает массу отработанных до автоматизма движений и действий. Иначе говоря, существует стереотипное поведение.

Например, вам нужно сходить на кухню за молоком. Что вы будете делать? Зайдёте на кухню, откроете холодильник, возьмёте пакет молока, закроете холодильник и вернётесь в комнату. Кроме вас подобного алгоритма придерживаются миллионы людей в мире, фактически каждый, у кого есть кухня, холодильник и пакет молока. А раз так, то в повествовании совершенно незачем указывать всю последовательность.

В художественном тексте вполне достаточно указать общее направление. Например так: «Сергей сгонял на кухню за пакетом молока». А то, что ему пришлось зайти на кухню, открыть холодильник, достать пакет с молоком и закрыть холодильник, читатель прекрасно поймёт и сам.

Другое дело, что если какое-либо действие выпадет из привычного стереотипа, тогда его лучше показать. Например: «Сергей отправился на кухню за молоком. Но, как только он открыл холодильник, в нос тут же ударил противный запас кислятины». Иначе говоря, молоко скисло.

Если вы не можете понять, какие действия главного героя нужно показать, а какие можно смело выбросить, то подумайте, какие из них являются стереотипными. Если ему нужно подняться на лифте на восьмой этаж, то совершенно незачем указывать, как ваш персонаж нажимал на кнопки, ждал лифта, входил, выходил. Зловонная лужа на полу лифта и гадкие надписи на стенах заслуживают гораздо больше внимания.

Три скорости.
Скорости передачи динамики бывают разные. Где-то действие развивается тихо и неторопливо, а где-то мчится, как толпа диких варваров на пыльных мотоциклах по руинам разрушенного ядерной войной города. Например поэт, чуткая душа, медленно и неторопливо созерцает лесной пейзаж на берегу тихой речки. А космическое сражение между двумя эскадрами великих империй разворачивается с такой скоростью, что даже чихнуть некогда.

Неизданные авторы нередко не понимаю, где можно «неторопливо гулять», а где нужно «мчаться во весь дух». Принцип изменения скорости динамики, её увеличение или уменьшение, очень прост: чем больше в тексте существительных и прилагательных, чем длиннее абзацы, тем скорость меньше; чем больше глаголов и чем абзацы короче, тем скорость больше.

Например неторопливое повествование из романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев»:

«В уездном городе N было так много парикмахерских заведений и бюро похоронных процессий, что, казалось, жители города рождаются лишь затем, чтобы побриться, остричься, освежить голову вежеталем и сразу же умереть. А на самом деле в уездном городе N люди рождались, брились и умирали довольно редко. Жизнь города была тишайшей. Весенние вечера были упоительны, грязь под луною сверкала, как антрацит, и вся молодежь города до такой степени была влюблена в секретаршу месткома коммунальников, что это просто мешало ей собирать членские взносы.»

Для сравнения батальная сцена на большой скорости из моего собственного романа «Свалка человеческих душ. Бунт» (Да, самореклама):

"Дальнейшее произошло мгновенно. Фесс в очередной раз вышел вперёд, как сверху упал абориген.

Рефлексы быстрей мысли. Фесс открыл огонь. Но абориген быстро шагнул на встречу и соскочил с линии огня. Враг, с разворота, попытался ударить прикладом.

Драка без правил. Фесс прогнулся назад, приклад просвистел в сантиметре от носа. А теперь его очередь!

Фесс шагнул на встречу и на излёте перехватил руки аборигена. Иначе можно получить обратным ударом по башке.

Ситуация патовая! Он держит аборигена, абориген держит его.

Фесс напряг руки. Вблизи видны малейшие детали. Как же борг не похож на броник. То, что надето на местном, даже скафандром назвать нельзя: бесформенная голова переходит в тело, покатые плечи и нелепая трехпалая рука. Непрозрачное забрало отсвечивает чёрным.

– Сдохни! Сволочь! – выдохнул абориген.

Кто кого? Фесс что есть сил оттолкнул местного. Но неожиданно сам отлетел далеко назад и рухнул на спину.

Чёрт! Из дыры сверху торчит ствол.

– Угроза сверху! – истошно крикнул Фесс.

Отчаянный рывок в сторону. Грохнул выстрел. Один единственный, не очередь, и взрыв. Фесс ошпаренным ужом завернул в дверной проём. Смотреть назад некогда. Следом загрохотали выстрелы.»

Обычно в повествовании можно выделить три скорости: медленно, средне и быстро.

Медленным и неторопливым обычно бывает вступление, описания различных пейзажей и мест действий. На средней скорости обычно идёт основное повествование, когда персонажи мирно беседуют, решают проблемы, покупают в магазине колбасу и молоко. Быстро, на максимально возможной скорости, обычно передают батальные эпизоды, моменты наивысшей опасности или через чур горячий спор.

В любом произведении, в не зависимости от жанра, нужно с умом и толком использовать все три скорости. Ни в коем случае не переусердствуйте с медленным повествованием. Само по себе оно расслабляет, подготавливает к более динамичным события, но, в случае избытка, навевает скуку.

В свою очередь высокая скорость повествования заставляет читателя напрягаться, крепко сжимать книгу обоими руками и даже забыть о конце рабочей смены (со мной такое бывало). Но невозможно, физически невозможно продержать читателя все 15 авторских листов на адреналине. Иначе острые эмоции перегорят и обратятся в скуку.

Даже если вы пишете остросюжетный боевик, где на каждой страничке свежий труп истекает кровью, всё равно можно и нужно чередовать медленную динамику с быстрой. Чем лучше читатель «отдохнёт» во вступлении, тем лучше, острее и эмоциональней он воспримет быструю часть.

Медленная скорость, по сути, является описанием. О ней я уже рассказал в статье «Как перевести образы в слова».

Наиболее распространённая ошибка при передаче быстрой скорости – излишнее описание. Представьте себе, что на вас из-за угла выскочил дикий варвар и замахнулся мечом. Что вы успеете заметить, прежде чем стальной меч разрубит вашу голову на две половинки? Ну, наверно, сам факт появления варвара, может его чёрную одежу и, естественно, огромный меч в его руках. Но вряд ли за те две, три секунды вы успеете разглядеть на варваре широкий, кожаный ремень с золотой бляхой, полосатые штаны, высокие сапоги, чёрную изрядно поношенную куртку с железными заклёпками и, самое главное, стальной меч с красивыми узорами на клинке и серебряным набалдашником на рукоятке.

Однако, начинающие писатели нередко в эти самые две-три секунды умудряются впихать ещё больше подробностей. Не повторяйте эту ошибку. Пусть ваш герой сначала разделается с варваром, отберёт у него меч и этим же мечом снесёт ему голову. После, стоя над трупом поверженного врага, он вполне может разглядеть и полосатые штаны, и чёрную куртку с железными заклёпками и подобрать великолепный трофей широкий кожаный ремень с золотой бляхой.

Динамика в диалогах.
О компоновке эпизода, в том числе и о диалогах, я расскажу в другой статье. Сейчас же затрону вопрос, как передать динамику в диалогах и зачем это нужно.

Диалог – разговор двух людей, обмен репликами. Но это совершенно не значит, что ваши персонажи должны стоять друг перед другом на вытяжку и отвечать строго на поставленные вопросы. Конечно нет. Ваши герои вполне могут сидеть за столиком в кафе и пить чай, скакать на лошадях по пыльной дороге и обмениваться шутками. Даже в разгар кровопролитного сражения, когда вокруг свистят пули и рвутся снаряды, найдётся время перекинуться парой фраз.

Начинающие авторы очень любят диалоги. Ещё бы! Почти живая речь. И… И в результате нередко читатель видит длинную портянку из реплик разной длины. А кто говорит? Кто отвечает? А кого послали на три весёлых буквы – через десяток реплик совершенно не понять.

Конечно, чтобы читатель не запутался, можно и нужно использовать слова автора. Сразу же после очередной реплики можно указать: «сказал Саша», ему «возразил Сергей», а «Наталья в ответ тихо прошептала». Но есть решение лучше.

Если есть возможность и позволяет контекст, вставляйте в слова автора не просто указание на говорящего, а конкретное действие. Например «Саша стукнул кулаком по столу», «Сергей швырнул на столешницу газету и ткнул в неё пальцем», «Наташа протёрла вышитым платочком красные от слёз глаза». Так вы не только укажите на конкретного персонажа, а ещё покажите, что он делает.

Но не впадайте в другую весьма распространённую ошибку. Нередко требуется указать, что главный герой именно «возразил», «тихо прошептал» или «истошно крикнул». Если после персонаж ещё что-то делает, то, ради бога, не «шипите», не лепите деепричастные и особенно причастные обороты.

Например, зачем писать «возразил Сергей, обращаясь к Саше», или «прошептала Наталья, вставая из-за стола». Можно проще. Например так: «возразил Сергей и обратился к Саше», или «прошептала Наталья и встала из-за стола». Если не получается запихать дополнительное действие в слова автора, то никто не запрещает вам разделить реплику персонажа на две части и вынести действие в отдельный абзац, заодно можно добавить больше подробностей. Например так:

«– Нет, – возразил Сергей.

На миг в комнате повисла тишина. Сергей повернулся к Саше:

– А ты бы на моём месте согласился?»

Или так:

«– Я люблю его, – прошептала Наталья.

Мама удивлённо подняла брови, а папа наоборот недовольно нахмурился. Наталья встала из-за стола:

– Я всё равно выйду за него замуж.»

Писать надо проще. Причастные и деепричастные обороты более характерны для научного и делового стилей. Художественный текст больше тяготеет к разговорной речи. В повседневной жизни мы же не говорим: «Я пошёл в магазин за зерновым хлебом, сделанным из зёрен восьми разных злаков», или «Осторожней с мылом, разъедающим глаза». Быстрее любой из нас выразиться так: «Я пошёл в магазин за зерновым хлебом. Его из восьми разных злаков делают. Вкусно», или «Осторожней с мылом. Глаза разъест».

Резкие переходы с одного места действия на другое.
Под занавес имеет смысл предупредить об ещё одной довольно распространённой ошибке начинающих авторов – резкие переходы с одного места действия на другое. Через чур резкие, буквально с новой строчки без предварительной подготовки и даже без предупреждения. Буквально из-за угла дубиной по башке. О том, как компоновать эпизод, с чего его начинать и как заканчивать, я расскажу в другой статье.

В любом эпизоде можно выделить сцену, место действия с более, менее очерченной границей. Например квартира подруги, каюта капитана подводной лодки, кабинет начальника завода, мастерская слесарей и так далее. По ходу повествования действие часто перемещается из одной сцены в другую.

Если следующая сцена находится буквально задверью, то готовить читателя к смене декораций особо не нужно. Достаточно указать общее направление. «Сергей вышел в соседнюю комнату и обратился а Александру». «Наташа выглянула в окно. На скамейке возле подъезда сидит дряхлый старичок».

Если же между сценами много километров и часов, то в этом случае читателя необходимо подготовить:

«– Ну ладно, я пошёл, – Сергей накинул на плечи демисезонное пальто и вышел на улицу.

В час пик автобус набит пассажирами, как консервная банка подкопчённой килькой. Сергею измяли бока и отдавили ноги. Как на грех, зарядил проливной дождь. К дому Наташки Сергей подошёл сырой с ног до головы. К счастью, подружка оказалась дома и сразу открыла дверь.

– Привет, любовь моя, – Сергей вежливо приподнял мокрую шляпу.

– Привет, – Наташка в ответ ослепительно улыбнулась. – Промок, бедняга? Заходит давай».

Для сравнения в книгах начинающих авторов нередко можно встретить такой переход:

«– Ну ладно, я пошел, – Сергей вышел из квартиры.

– Привет, – улыбнулась Наташка. – Как дела? Почему долго не звонил?».

Две сцены состыкованы так близко, что читатель теряется. Вроде как разговор шёл в квартире Сергея, а тут, вроде как, уже квартира Наташки. На то, чтобы понять и разобраться, требуется время. А это минус и ещё раз минус вашей книге. Обидно на большой скорости пролетать мимо нужного поворота, тормозить и возвращаться обратно.

Ещё глупее начинать с новой строчки, без малейшей подготовки и предупреждения, новый эпизод на новой сцене с другой точкой зрения. Тогда читатель не просто теряется, а начинает тихо злиться. А там и до печального вердикта вашей книге рукой подать.

Если новый эпизод вы планируете начать в новом месте и с другим персонажем, то в первую очередь вам нужно логически закончить предыдущий, чтобы читатель понял, что действие подошло к концу. Новый эпизод с новым персонажем очень желательно визуально выделить. Лучше всего написать «Глава номер…», тогда читатель точно вас поймёт. Или, на худой конец, поставьте три звёздочки, чтобы читатель заметил и сумел мысленно покинуть старую сцену и подготовиться к новой.

Заключение.
Надеюсь, хотя бы в общих чертах мне удалось объяснить вам, как передать динамику в художественном тексте. Сложного ничего нет. Чуток теории, чуток знаний, несколько предупреждений и тренировка. Пишите как можно больше и всё у вас получится.

С уважением.

Глава 16 Умеете ли вы писать?

Вступление.
Как я уже указал в статье «Типы писателей», авторов можно разделить на текстовиков и сюжетников.

У текстовиков проблем с текстом, как правило, нет. Так один мой знакомый ярко выраженный писатель-текстовик свою первую книгу написал без особых проблем. Точнее, проблемы у него были, но с сюжетом, а вот с текстом совершенно никаких. Несколько позже «Альфа-книга» взяла его книгу и выпустила тиражом в несколько тысяч экземпляров.

У писателей-сюжетников проблемы с текстом есть, да ещё какие. По себе знаю. Сидишь, бывало, перед монитором компьютера. В голове чёткая, как на фотографии, картина: вот комната во всех деталях и подробностях, вот главный герой во всех деталях и подробностях. Прекрасно представляешь, что он должен сделать, сказать, взять, выйти, войти и далее по сюжету.

Иначе говоря, в сознании смоделирован совершенно чёткий образ, а вот выразить его словами, перевести на бумагу, упорно не получается. Возникает такое впечатление, будто давишь на полный тюбик зубной пасты, давишь, давишь изо всех сил, а выдавить хотя бы капельку белой пасты не получается. Вместо стройных предложений выходит вымученный бред, который самому читать противно.

В этой статье я приведу несколько практических советов начинающим писателям-сюжетникам. В своё время мне самому пришлось пройти через этот кошмар. Найти подобное руководство в книгах по литературному творчеству крайне проблематично. Практически все они написаны знаменитыми и признанными писателями-текстовиками, у которых, как правило, столь кошмарных проблем с текстом не было.

О взлёте и падении качества текста.
Но прежде, чем переходить к разбору и советам, очень важное предупреждение.

Если вы решили заняться литературным творчеством, то вряд ли сперва основательно изучили литературное ремесло, трёхчастную структуру сюжета, архетипы главных героев, компоненты интриги и конфликта, мотивацию поведения и четыре базовых сюжета. Нет, конечно же. Быстрей всего однажды утром или днём, на работе или дома, вы взяли блокнот с ручкой, либо загрузили на своём компьютере Word, и начали писать. Начали, не имея ни малейшего представления о литературном ремесле и не располагая ни малейшими теоретическими знаниями. И… Получилось. У вас получилось. Что-то там, вроде как, для первого раза, в принципе, очень даже неплохо, получилось.

На вас тут же накатило вдохновение. После первого рассказа вы тут же схватились за второй или сразу приступили к реализации давно задуманного романа, а то и серии из десяти книг и двух трилогий. И кто сказал, что писать сложно?

А потом произошло страшное – качество текста вдруг, ни с того ни с чего, начало падать. Вы стараетесь изо всех сил. Пишите, пишите, а получается всё хуже и хуже.

Знакомая картина? Хорошо, если с вами было не так. А вот мне пришлось через это пройти. Как выяснилось позже, намного позже, ничего страшного не было, вполне закономерное явление.

Ларчик открывается просто. Пока у вас нет ни знаний, ни опыта, вы пишете на чистой интуиции. Благо читать вы умеете и в самых общих чертах представляете, что такое сюжет и художественный образ. Ну а правилами орфографии и пунктуации ещё в школе мучили.

А потом у вас, вместе с первыми страницами и рассказами, появляются опыт и знания. Но их ещё мало, вы ещё не можете целиком и полностью положиться на них, а интуиция работает всё хуже и хуже. Вот по этой причине и падает качество текста. Но это пройдёт. Настанет момент, когда интуиция окончательно покинет вас, зато знания и опыт окрепнут до такой степени, что качество ваших текстов, может быть медленно и неуверенно, но вновь начнёт повышаться. Ещё через какое-то время оно вернётся на первоначальный уровень. Ну а дальше, до каких вершин доберётся ваше мастерство, зависит исключительно от вас, от вашей настойчивости и терпения.

Как долго вам падать и как долго вновь подниматься до прежнего уровня зависит только от вас. Рискну предположить: писатели-сюжетники проваливаются почти сразу. Для писателей-текстовиков проблема падения качества текста не так актуальна. Повезло, одним словом.

Так я, в своё время, провалился уже на третьем рассказе. А вот мой знакомый текстовик успел написать роман, который позже был даже напечатан издательством «Альфа-книга». Но и у него всё равно начались проблемы с качеством текста, когда он взялся за вторую книгу.

Вот теперь, после важного предупреждения, можно продолжить статью.

«Без тормозов», или первый прорыв.
У китайцев есть очень мудрая пословица: «Одна картина стоит ста тысяч слов». Трудно не согласиться. При желании на словесное описание самой обычной, самой банальной фотографии из семейного альбома можно потратить толстую общую тетрадь в клеточку. Любая картинка, любое изображение несёт массу подробностей. А если к ним ещё добавить пояснения, предысторию, отразить личное отношение, то понадобится ещё с десяток толстых общих тетрадей в клеточку.

Вот она самая первая, самая главная причина, почему начинающий автор-сюжетник не может перевести образ в художественный текст – слишком, слишком, слишком много подробностей. Пальцы сами тянутся описать, во что одет главный герой, какого фасона пиджак, цвет галстука и почему носки в дырках. А ещё выражение лица, внутреннее состояние и ноющий фингал под глазом. А там, для кучи, и комната, и улица за окном, погода и толстый упитанный кот, который только что спёр со стола котлету. Начинающий сюжетник пытается, пытается, пытается выложить всё это великолепие на бумагу, а в итоге получается полный бред.

Знакомо? Мне даже очень.

Что и как описывать, какие подробности оставлять, а какие выбрасывать без малейшего сожаления, расскажу чуть ниже. Сейчас опишу самое первое упражнение, которое поможет вам свершить первый прорыв и научит выдавать худо-бедно связанный художественный текст.

Не помню оригинального названия, но я лично назвал его «Без тормозов». Главная задача – научиться писать легко и быстро. Для этого просто сядьте поудобней, откройте тетрадь или загрузите Word и начните писать/печатать. Но! Пишите максимально быстро, как только сможете. Заткните рот своему внутреннему критику и на время увольте своего внутреннего редактора. Качество текста – не важно, сюжет – не важно, орфография – да чёрт с ней! Главное выложить максимально возможное количество знаков за минимально возможное количество времени. Пишите о чём хотите. Хоть о том, как с утра шли на работу и спросонья наступили на вчерашний обед бездомной собачки; о визите к стоматологу, который вырвал вам не тот зуб; о торговом центре, о собственном дворе, о соседе или соседке по лестничной площадке. Не важно как, не важно о чём, положитесь на свою интуицию, и помните – скорость, скорость и ещё раз скорость.

Господи! Сколько лет прошло, а до сих пор приятно и грустно вспоминать. Когда я в первый раз «снял тормоза», то… не смог сделать ни шагу. В голове мощным торнадо закрутился ворох образов. Что брать? За что хвататься? Но… Процесс пошёл. Медленно, со скрипом, зато с ускорением.

Как жаль, что те тексты я давно стёр. Та-а-акой бред получился! Вроде и трезвый был, в здравом уме и твёрдой памяти. Но если кто-нибудь одним глазком взглянул на мою писанину, то непременно вызвал бы неотложную психическую помощь.

Зато случилось самое главное: спустя несколько занятий меня будто прорвало! Наконец-то у меня появились самые первые, самые вымученные, самые тяжёлые навыки лёгкого письма. Пусть ещё на интуитивном уровне, но я всё же начал потихоньку понимать, какие подробности самые важные, а какие можно смело выбросить. На большой скорости, когда бумага под шариковой ручкой начинает дымить, из огромного потока образов успеваешь выхватить только самое главное, самое яркое и самое необычное.

Если у вас никак не лезет художественный текст, попробуйте «снять тормоза». Вдруг получится.

Иллюзия взаимопонимания. О нападении инопланетян.
В пособиях по литературному творчеству очень любят приводит историю о радиопостановке по мотивам романа Герберта Уэльса «Война миров». Пожалуй, я тоже расскажу о ней. Уж очень история поучительная.

До эпохи телевиденья самым популярным средством массовой информации было радио. Особым успехом пользовались ныне почти забытые радиопостановки. Грубо говоря, театральные представления со множеством актёров и спецэффектами, только без визуальной картинки, разумеется.

В 30-ых годах прошлого века в США выпустили в эфир радиопостановку по мотивам книги Герберта Уэльса «Война миров». Только действие перенесли в современность, будто журналист в прямом эфире рассказывает о нападении инопланетян на Нью-Йорк.

Радиослушателей честно предупредили: это радиопостановка, пьеса, по мотивам. В перерывах на рекламу предупреждения звучали ещё и ещё раз. Не помогло – в стране началась паника. Не смотря ни на что люди поверили, будто на Нью-Йорк и в самом деле напали инопланетяне. В одном маленьком городке некий клерк убежал с работы, снял в банке все деньги, накупил продуктов и умчался на автомобиле в лес, прятаться. При этом он бросил на произвол судьбы жену и дочь.

Для сравнения, несколько позже в тех же США уже телевизионщики попытались провернуть тот же трюк. На этот раз телезрители якобы в прямом эфире наблюдали за высадкой инопланетян в Центральном парке на Манхэтене. Но! Повторить «успех» 30-ых телевиденью не удалось.

Так почему же миллионы людей поверили радио и только посмеялись над телепередачей? Разгадка кроется в иллюзии взаимопонимания.

Иллюзия взаимопонимания.
Что такое язык, речь, разговор, слова? Если разобраться – ничего, пустое место, иллюзия. Худо-бедно ещё можно понять вещественные существительные. Можно показать пальцем на «стол», присесть на «стул» и закусить «яблоком». Но… что значит «стол»? Какой он? Деревянный, кухонный, или металлический на тонких ножках? А почему широкая доска на двух красных кирпичах то же может быть «стол»? У себя на даче мы с супругой отлично проводит время поедая свежезажаренные шашлыки на «столе» из перевёрнутого старого мангала.

С абстрактными существительными полный завал. Нет таких вещей как «свобода», «власть», «сила». Если попросить пятерых самых талантливых скульпторов слепить из глины «власть», то они создадут пять совершенно разных скульптур.

Не легче с прилагательными. «Синий», «красный», «пурпурный» и «серо-буро-малиновый» ещё можно изобразить на бумаге. А как быть с «верным», «наивысшим», «любимым» и «открытым»? Почему одна и та же женщина в глазах одного мужчины «красивая», а в глазах другого «уродина»?

Та же неразберих с прочими определениями. Что значит «огромный» и «маленький»? Почему слон в сравнении с мышкой «огромный», а в сравнении с Эйфелевой башней «маленький»?

С глаголами завал полнейший. «Идти», «летать», «плыть» и «есть» в чистом виде не изобразить ни на бумаге, ни воплотить в глине. Нет в природе физических вещей с такими названиями. Нет! Это мы, люди, человеки, их придумали.

Если со словами, с базовыми кирпичиками любого языка, такой бардак, то как же мы понимаем друг друга? А никак! Мы всё дружно думаем, совершенно искренне заблуждаемся, что понимаем друг друга. Возникает взаимная иллюзия взаимного понимания. Если вы расскажете приятелю, как вчера в ночном клубе встретили «классную чувиху», то он представит себе свою собственную «классную чувиху», причём совсем не ту, о которой вы только что рассказали.

Вот почему простые американцы поверили радиопостановке и запаниковали. Когда журналист завопил, что видит «ужасного монстра», каждый радиослушатель тут же представил своего собственного «ужасного монстра» согласно своим собственным представлениям об «ужасных монстрах» и наложил в штаны от страха.

Когда же «ужасного монстра» показали по телевизору, то кто-то действительно испугался, кто-то разочарованно хмыкнул, а кто-то рассмеялся от столь нелепого зрелища. На экране телевизора зрители увидели «ужасного монстра» в представлении главного режиссёра шоу и только его.

Я пустился в столь долгое объяснение сущности иллюзии взаимопонимания ради одной единственной мысли: не пытайтесь навязать читателю своё собственное представление об «ужасных монстрах». Он всё равно вас не поймёт. Точнее, поймёт, но по-своему, совсем не так, как хотелось бы вам.

Разводить долгие и нудные описания не имеет смысла по определению. Чем больше подробностей, чем более детально вы пытаетесь описать своих «ужасных монстров», тем быстрее читатель захлопнет вашу книгу и обзовёт вас графоманом. Проще, быстрее и надёжней создать несколько точек опоры для воображения читателя, задать общее направление, показать несколько наиболее ярких черт и обрисовать эмоциональное состояние. И без вашей навязчивой помощи читатель поймёт, что речь идёт о красивой соседке по лестничной площадке, а не о противном толстяке из дома напротив; что офицер полиции приехал на легковой машине со включенными мигалками, а не примчался на взмыленном гнедом жеребце и так далее.

Но! Не нужно впадать в другую крайность. Читатель должен, имеет право, получить минимальное представление и о красивой соседке и об офицере полиции. Иначе он их банально перепутает.

Не следует забывать о заднем плане. Ни одно действие не разворачивается в пустоте или на белом фоне. Читателю нужно подсказать, что ваш главный герой пробирается не где-то там в белой абстракции, а ночью через запущенный сад позади старого заброшенного дома; или же он мчится на новенькой машине на огромной скорости по прямой, словно стрела, автостраде, по бокам которой мелькают засыпанные снегом деревья. Но о заднем плане я расскажу в другой статье.

Ну а как же всё таки описывать?
То, что я написал выше, теория. А теория без практики, что нуль без палочки – ничего. Вопрос: а как же всё таки описывать конкретных персонажей и места действий? Вот теперь дошла очередь и до практических рекомендаций.

В описании персонажей и мест действия нужно придерживаться нескольких очень важных закономерностей.

Через эмоции.
Любое художественное произведение в первую очередь обращается к эмоциям читателя. Даже в детективе вы не найдёте описания главного героя как в полицейском досье: пол – женский, рост – 178 сантиметров, вес – 67 килограмм, глаза – карие, левого не хватает. Всегда и везде, в любой художественной книге, описания персонажей и мест действия передаются только через эмоциональную призму персонажа, через так называемую точку зрения.

Какие именно бывают точки зрения, в каком лице и что такое фокальный персонаж, прекрасно описано в статье Фрези Грант «Фокализация. Фокальный персонаж». А сейчас важно понять главное: художественное повествование обязательно должно иметь точку зрения, некого персонажа, не обязательно главного героя, чьим глазами читатель смотрит на происходящее. Автор, авторский текст, «голос за кадром», как правило, сохраняет нейтральную позицию.

Пример: на автобусной остановке стоит солидный мужчина пятидесяти лет в хорошем костюме-тройке. Как его увидят и опишут разные персонажи?

Случайный прохожий, эмоциональная позиция нейтральная: «Солидный мужчина пятидесяти лет в хорошем костюме-тройке».

Подчинённый, обиженный зело: «Опять этот старый козёл нацепил свой дорогущий пиджак и попёрся на автобусную остановку. На своем «Гранд-Чароке» не ездит, жмот. Бензин экономит».

Жена, ревнивая, случайно заметила мужа на остановке: «И куда это он собрался? Почему машину не взял? Почему побрился, причесался и одел самый лучший, самый дорогой костюм? Даже ботинки почистить не забыл. Подозрительно».

Солидный мужчина на остановке один и тот же, ситуация одна и та же, а три точки зрения трёх разных людей совершенно разные.

От крупных деталей к мелким. Плюс несколько ярких подробностей.
Воображение читателя создаёт образ происходящего точно так же, как художник рисует картину. Сперва наиболее крупные детали: «дом», «легковой автомобиль», «космический корабль». Одного, двух слов ещё мало, чтобы появился образ, но читатель уже знает, в каком направлении двигаться. Значит нужно добавить несколько уточняющих подробностей:

«Старый двухэтажный дом с железной крышей и покосившимся крыльцом».

«Вазовская девятка вишнёвого цвета с тонированными стёклами».

«Новенький, только что со стапеля, космический штурмовик с плавными обводами корпуса и выступающими из-под коротеньких крыльев хищными боеголовками ракет».

Вот, уже лучше. На основе таких описаний воображение читателя создаст вполне завершённый образ. Но этого мало. Несколько наиболее ярких подробностей не только добавят новые детали, а создадут эффект правдоподобности:

«Старый двухэтажный дом с железной крышей и покосившимся крыльцом. Левое окно разбито, а железный флюгер возле кирпичной трубы жалобно поскрипывает на ветру».

«Вазовская девятка вишнёвого цвета с тонированными стеклами. На левом заднем крыле плохо заделанная вмятина. Под зеркалом заднего вида висят большие игральные кубики».

«Новенький, только что со стапеля, космический штурмовик с плавными обводами корпуса и выступающими из-под коротеньких крыльев хищными боеголовками ракет. Под кабиной пилота чья-то умелая рука нарисовала голову тигра с распахнутой пастью».

Совсем другое дело! «Старый двухэтажный дом с железной крышей и покосившимся крыльцом» может быть и на рисунке. А вот «разбитое окно» и «поскрипывающий на ветру флюгер» заставят читателя думать, будто этот дом существует где-то на самом деле. Ни в коем случае не пренебрегайте яркими и наиболее выразительными подробностями.

Порядок описания должен быть именно таким. Для сравнения попробуйте перевернуть его и посмотрите, что получится:

«На ветру жалобно скрипит железный флюгер возле кирпичной трубы. Левое окно разбито. Покосившееся крыльцо и железная крыша на старом двухэтажном доме».

«Большие игральные кубики висят под зеркалом заднего вида. Плохо заделанная вмятина на левом заднем крыле. Тонированные стёкла и вишнёвый цвет на вазовской девятке».

«Голова тигра с распахнутой пастью нарисована чей-то умелой рукой под кабиной пилота. Ракеты с хищными боеголовками выступают из-под крыльев короткого размера на с плавными обводами новеньком, только что со стапеля, космическом штурмовике».

Бред, не правда ли? Если в первом случае воображение читателя создаёт цельный образ, то во втором перед внутренним взором возникает несколько плохо связанных между собой образов. Ставить телегу впереди лошади глупо, не допускайте подобных ошибок.

Незнакомое и очень хорошо знакомое, подробно и кратко.
Вам приходилось бывать в Эрмитаже? Сколько минут вы рассматривали Малахитовую гостиную? А сколько любовались картиной Леонарда да Винчи «Мадонна с младенцем» или пялились на часы «Павлин», особенно если механическая птица с музыкой и пением распускала перья?

А теперь вспомните, сколько времени каждый день вы тратите на разглядывание собственной комнаты, ванны или кухонного стола? Как долго вы любуетесь фотографией мамы над вашим рабочим столом? И вообще, часто ли смотрите на неё? Вызывает ли у вас жгучий интерес микроволновка, когда по утру с гудением и шипением она разогревает вам завтрак?

Надеюсь, вы уловили суть. А теперь вопрос: а почему такая разница? Ответ прост.

Если вы не житель Санкт-Петербурге, то вряд ли бываете в Эрмитаже каждый день. Ну а если вы попали в этот великолепный музей первый раз, оказались в окружении столько всего красивого и необычного, то вполне естественно вы будете с восторгом пялиться по сторонам и заходить за красные ограждения. А в своей комнате вы бываете каждый день, где вам знакома каждая деталь, каждый ободранный котом угол и каждая складка на ковре. Как бы горячо вы не любили свою маму, но на её фотографию смотрите только тогда, когда вспоминаете о её чудесных пирожках или, не приведи господь, должны ей денег.

Аналогия с художественным текстом самая что ни на есть прямая. Если главный герой видит что-то в первый раз, тем более если это что-то необычное, забавное, опасное, противное ну или одела глупое платье, то и разглядывать его он будет долго, тщательно и внимательно. А если речь о чём-то хорошо знакомом, обычном, привычном, то ваш главный герой бросит на него мимолётный взгляд, отметит факт существования и всё. В первом случае чтобы передать эмоции и переживания главного героя вам потребуется куча слов и не меньше двух страниц. Во втором хватит уточняющей фразы.

Для большей наглядности пример. Два персонажа: крестьянин из глухой деревни, где до сих пор не отменили крепостное право, и реальный пацан из мегаполиса. Крестьянин возвращается вечером после работы в поле в родную избу, реальный пацан катит в любимый ночную клуб потусоваться. Что каждый из них увидит?

Крестьянин: «Наконец из-за пригорка показался родной дом. Из трубы вьётся дымок, значит Марьяна (жена) уже затопила печь. Из-под ворот выскочил Бобик, радостно залаял и завилял хвостом. Левая створка ворот раскрылась тихо и плавно, а вот правая пронзительно заскрипела. Не забыть бы смазать».

Реальный пацан: «Подкатил к ночную клубу. Оба! Иллюминацию уже врубили. На крыльце у входа, недалеко от мордастых охранников, собралась наша туса. Наташка, во коза, нацепила чудной прикид, мохнатая юбка едва прикрывает зад. Почти десятка, скоро пускать начнут».

А теперь поменяем крестьянина и реального пацана местами.

Крестьянин: «На противоположном конце улице сверкает цветными огнями чудной, странный дом. То ли полукруглый, то ли квадратный, то ли надкушенный. Высоко над каменным крыльцом мигают огромные буквы на иностранном языке. Это, сосед Фёдор сказывал, название будет. Перед огромными прозрачными дверями переминаются с ноги на ногу два упитанных амбала с наглыми мордами в чёрных пиджаках и брюках. Рядом с ними шумит большая толпа чудно разодетых парней и девок. Ещё никогда не доводилось видеть столько волосатых парней, бритых девок, кожаных одежд, размалеванных лиц и голых ляжек».

Реальный пацан: «Из-за бугра показалась отстойная деревенская хата за ограждением из заострённых досок. Банальная коробка из толстых брёвен. Крыша у хибары обита железными листами, хотя солома была бы прикольней. Кирпичная труба из облезлых кирпичей изрыгает белый дым. Из-под ворот выскочил мохнатый блохоносец неизвестной породы. Местный пахарь в прикиде позапрошлого века широко раскрыл скрипучие ворота».

Как говорится, почувствуйте разницу. Во втором описании гораздо больше и эмоций, и впечатлений и собственных суждений. Заодно обратите внимание, что в первом случае и крестьянин и реальный пацан оба заметили некоторые изменения в привычном облике деревенского дома или ночного клуба. Так крестьянин отметил, что из трубы идет дым, значит его жена уже затопила печь. Реальный пацан заметил на старой знакомой Наташке новый прикид.

Когда и вы будете описывать персонажа или места действия, спросите сами себя: а как хорошо персонаж, с точки зрения которого идёт повествование, знает другого персонажа или место действия? Будет одинаково глупо в деталях описывать комнату, где главный герой живёт последние двадцать лет, так и пройти мимо циркового представления зелёных человечков с Альфа Центавра, которые прилетели на Землю с гастролями на глуаконовом звездоправе.

По ранжиру, весу и жиру.
Опытный читатель может с ходу угадать главного героя или другого важного персонажа. Да и трудно не обратить внимание на главного героя, если автор потратил на его описание две с половиной страницы. И вы поступайте так же.

Ни в одном законодательстве мира не прописаны жёсткие ограничения на объём романа, повести или рассказа. Считается, что произведение до одного авторского листа рассказ. Средний объём принимаемых издательствами рукописей равен 15 авторским листам. Казалось бы, 600 тысяч символов с пробелами это очень и очень много. Но на деле это не так.

Каким бы длинным не был бы ваш роман, но места в нём все равно очень и очень мало. В жалкие 600 тысяч символов нужно впихнуть кучу информации: предыстория, политический режим, климат, цвет и повадки птички ара, взаимоотношения, любовь, ненависть, война, драка и что съел на обед главный герой.

Да, можно написать не один роман, а дилогию, трилогию, длинную серию, наконец, но это не выход. Каждая книга, не в зависимости от порядкового номера в длинной серии, должна быть самодостаточной. Вся, вся без исключения, необходимая информация должна быть втиснута всё в те же 15 авторских листов. Поэтому придерживайтесь очень простого правила: чем важнее персонаж, тем более длинным и подробным должно быть его описание.

При классической компоновке сюжета повествование начинается со знакомства с главным героем. В прошлом тысячелетии авторы тратили десятки страниц, чтобы как можно более подробно и обстоятельно познакомить читателя с главным героем. В принципе, это хороший тон. Пусть не с десяток листов, но две-три страницы следует потратить и в наше время, но не больше. Только не впадайте в другую крайность.

Даже если у вас куча информации по главному герою, не грузите ей читателя без необходимости. Сперва расскажите о самом главном. После, если подвернётся возможность, то можете добавить ещё несколько подробностей.

Персонажи, которые появляются в вашем повествовании время от времени, заслуживают меньше внимания, случайные – минимум. Чтобы не ходить далеко за примерами, раскройте мою любимую книгу «Двенадцать стульев» и прочтите первый десяток страниц.

Ипполит Матвеевич Воробьянинов, один из главных героев:

«Ипполит Матвеевич сунул сухощавые ноги в довоенные штучные брюки, завязал их у щиколотки тесемками и погрузился в короткие мягкие сапоги с узкими квадратными носами и низкими подборами. Через пять минут на Ипполите Матвеевиче красовался лунный жилет, усыпанный мелкой серебряной звездой, и переливчатый люстриновый пиджачок. Смахнув с седых (волосок к волоску) усов оставшиеся после умывания росинки, Ипполит Матвеевич зверски пошевелил усами, в нерешительности попробовал шероховатый подбородок, провел щеткой по коротко остриженным алюминиевым волосам пять раз левой и восемь раз правой рукой ото лба к затылку и, учтиво улыбаясь, двинулся навстречу входившей в комнату тещё – Клавдии Ивановне».

Гробовых дел мастер Безенчук, персонаж, который появляется в повествовании время от времени:

«Ипполит Матвеевич, слегка раздражённый, вышел из дому. У входа в своё потасканное заведение стоял, прислонясь к дверному косяку и скрестив руки, гробовых дел мастер Безенчук. От систематических крахов своих коммерческих начинаний и от долговременного употребления внутрь горячительных напитков глаза мастера были ярко жёлтыми, как у кота, и горели неугасимым огнём.»

И случайный персонаж, который мелькнул в повествовании всего раз:

«В канцелярию вошёл рыжий бородатый милиционер в форменной фуражке, тулупе с косматым воротником. Под мышкой милиционер осторожно держал маленькую разносную книгу в засаленном полотняном переплёте. Застенчиво ступая своими слоновьими сапогами, милиционер подошёл к Ипполиту Матвеевичу и налёг грудью на тщедушные перильца.»

Берегите своё собственное время и особенно время читателя. Не повторяйте распространённую ошибку начинающий писателей. Не нужно в деталях и подробностях расписывать персонажа, который всего раз мелькнёт на странице вашей книги и больше никогда не появится. Но не впадайте и в другую крайность, не обделяйте главного героя вниманием. Не обязательно с самой первой страницы, пусть на протяжении всего повествования, но познакомьте читателя с вашим главным героем как можно ближе. А там, дай бог, они полюбят друг друга.

Больше конкретики.
Я давно подметил интересную закономерность: чем более образован человек, чем больше он начитан и эрудирован, тем легче и охотней он мыслит абстрактными образами. Писатели, как правило, люди образованные и весьма начитанные. Не впадайте в распространённую ошибку новичков, не грузите читателя абстрактными образами и понятиями.

Если ваш главный герой пришёл в магазин за водкой, то он купит не водку вообще, не прозрачную бутылку с бесцветной жидкостью без этикетки. Конечно нет. Возможно он купит «Столичную», «Спотыкач», «Северную звезду». Это может быть настойка ярко-жёлтого, голубого и даже зелёного цвета.

Если ваш главный герой едет в легковой машине, то это не значит, что его окружает бесформенное сияние с рулём на четырёх колёсах. Укажите в чём именно он едет. Может на новеньком «Фиате», на «президентской» «Ладе-Калине», или на убитом долгой жизнью «Запорожце».

Не забывайте о географических названиях, особенно если мир вашего произведения полностью смоделированный. Местом жительства вашего героя вполне может быть Тивница. Восточный берег самого большого материка Науран омывает не какой-нибудь вообще, а Бескрайний океан. Экспедиция профессора Найлуса застряла в джунглях Аргунии или где-то в острогах Гонгур.

Марки дамских сумочек, породы собак, номера автобусов, почтовые адреса, телефоны и прочие детали и подробности существенно повышают достоверность повествования, даже если действие вашего романа разворачивается на планете Плюм-Бум в созвездии Стрел, или в фэнтезийном городе Аэролоанде на берегу Иргандной лужи.

Любыми доступными способами избегайте неопределённых выражений «какой-то», «какая-то», «какие-то» и прочие в том же духе. При всём желании в реальной жизни вы не встретите на улице «какую-то женщину». Она обязательно будет высокой – маленькой, полной – стройной, красивой – противной, молодой – старой, но никогда и ни при каких обстоятельствах «какой-то».

Вода камень точит.
Конечно, в литературном творчестве полно нюансов, тонкостей и прочих приёмов. Надеюсь, мне удалось рассказать вам о самых главных из них. Но! Чтобы научиться переводить образы в слова вам в первую очередь нужно тренироваться, тренироваться и ещё раз тренироваться. Так, в своё время, я придумал забавную игру. Правила очень просты: сидишь в автобусе и смотришь в окно. Задача: кратко и быстро описать людей на тротуаре, встречные машины, здания, самолет в небе, кота, что на виду у всех вылизывает собственные лапы. Описать быстро, пока объект ещё виден из окна автобуса и не скрылся за поворотом.

Дома, или на основой работе, нужно тренироваться на компьютере или на листе бумаги. То есть писать, писать и ещё раз писать. Только так, с тоннами исписанных листов и мегабайтами набитых текстов, к вам придут навыки и опыт. Вода камень точит, по себе знаю.

Изучение иностранных языков вполне сопоставимо по сложности с литературным творчеством. Однако оглянитесь вокруг. Сколько людей в разной степени владеют иностранными языками. Причём с каждом годом уверенных пользователь становится всё больше и больше. Хотя, когда только берёшься за иностранный язык, кажется, будто овладеть всей это противоестественной абракадаброй совершено невозможно. Однако, спустя месяцы и годы, незаметно и буднично, начинаешь вполне естественно говорить на этой самой абракадабре. Было бы желание и терпение. Вода камень точит.

Если вы ещё только, только взялись за «перо», то отложите пока в сторону идею вашего самого первого, самого желанного романа на 30 авторских листов. Не надо, не поганьте её, потренируйтесь на «кошечках», то есть на рассказах.

Да, хороший рассказ написать сложнее, чем хороший роман. Согласен. Однако тренироваться на рассказах лучше всего. Если что не так, загубить маленькую идею не так обидно, как большую, да ещё самую желанную.

Так, прежде чем браться за свой первый роман «Цена власти» , я решил написать десять рассказов. Господи! Первый пошёл со скрипом и скрежетом. Неплохую, в принципе, идею загубил дурной реализацией на корню. Зато второй рассказ пошёл чуть-чуть лучше. К концу десятого я почувствовал в себе силы и уверенность, чтобы наконец взяться за долгожданный роман.

Этот сейчас, спустя годы, когда за ночную смену я могу выдать десять листов, смешно и грустно вспоминать собственные отчаянные потуги. На первые десять рассказов я потратил несколько месяцев. Однако, оно того стоило.

Пошаговый план.
Что такое пошаговый план, как его составлять, писать и зачем он вообще нужен, я напишу в другой статье.

Я лично давно и с большим успехом пользуюсь подробным пошаговым планом. Да, на его создание уходит масса времени. По объёму он вполне сопоставим с объёмом самого произведения. Так моя последняя книга «Свалка человеческих душ. Война» по объёму равна 13,32 авторских листа, а пошаговый план – 11,35 а л.

Много? Ещё как! Зато работу над сюжетом «Войны» я целиком и полностью закончил в пошаговом плане. После мне не нужно было думать ни о мотивации Чага Ратага, ни о развитии партизанской войны на Дайзен 2, ни об ответных действиях адмирала Крилла. С чистой душой и со спокойной совестью я смог целиком и полностью сконцентрироваться на художественном тексте.

Пошаговый план идёт как нулевая редакция. В файл первой редакции я переношу абзацы плана и придаю им художественную форму. Где нужно вставляю подробные описания и разворачиваю диалоги. Ещё раз напомню – художественных текст до сих пор является для меня самой сложно задачей.

Оно того стоит. В конечном итоге на пошаговый план и на первую редакцию романа я потратил меньше времени, нежели вздумал бы писать «Войну» сразу набело, без серьёзной предварительной проработки. Даже думать не хочу, сколько бы пришлось выбросить в корзину уже написанных, но лишних эпизодов.

Заключение.
В следующей статье «Как передать динамку в тексте» я расскажу о приёмах и способах, с помощью которых можно передать развитие событий в художественном произведении. Ведь главный герой должен что-то делать, куда-то идти, двигаться, бить кому-то морду, кого-то любит.

Всё у вас получится. Дорогу осилит идущий.

С уважением.

Волков Олег.


Лирическое отступление!

Зарисовки на ходу

Несколько лет назад я вместе с семейством переехал в мою нынешнюю квартиру. Спасибо материнскому капиталу, благодаря которому удалось расширить жилплощадь. Но речь не об этом.

Квартира нам досталась пусть и малометражная, зато с крутой отделкой. В первую очередь это двойные деревянные двери. В прихожей самодельные встроенные кладовки вдоль прохода в гостиную, а над ними широкая, даже широченная, антресоль. Ещё две антресоли в коридоре на кухню, одна дверцами в прихожу, другая в саму кухню. В туалете аж две антресоли. В маленькой комнате ещё одна маленькая кладовка, над которой во всю ширину комнаты ещё одна антресоль.

Самое крутое это кухня, самый настоящий кухонный гарнитур. Правда, самодельный, неизвлекаемый. Столешница кухонного стола между газовой плитой и мойкой из нержавеющий стали. Да и сама мойка тоже. Пустое пространство по другую сторону газовой плиты аккуратно заделано. Холодильник под подоконником прежний хозяин несколько расширил и углубил. И, конечно же, плитка грязно-белого цвета во всю стену над мойкой и газовой плитой.

Муж прежней хозяйки, как говорится, был с руками. Это он соорудил всю описанную выше красоту. Только… Только наиболее вдумчивые читатели наверняка догадались: описанная мною крутизна была таковой много лет назад по меркам простых работяг времён СССР конца семидесятых и начала восьмидесятых годов ХХ века.

В СССР были самые крутые истребители и больше всего танков. Самая первая страна Советов долгое время была впереди планеты всей по количеству тонн угля и чугуна на душу населения. Однако о простых людях коммунистическое правительство заботилось не очень. Вот и процветал самострой в виде кладовок и антресолей. Ну а столешница из нержавейки на кухне так вообще полный улёт.

Не прошло и недели как мы переехали в новую квартиру, распаковали чемоданы и развесили ковры, как супруга самым решительным образом заявила: «Мне этот СССР надоел!» Что хочет женщин, то хочет бог. Попробуйте доказать супруге обратное, как получите сковородкой по башке. Так в нашей квартире началось изгнание духа СССР.

Первыми улетели советские розетки. Я по основной профессии электрик. Однажды вечером прошёлся по квартире и собственными руками установил новые розетки так называемого евростандарта с лепестками-заземлителями. Заодно выдрал и заклеил куском обоев радиоточку.

Со временем разобрал две антресоли в туалете и в коридоре на кухню. В прошлом году заменили все окна на стеклопакеты. Пылищи было! Зато теперь зимой не дует, а дверь на балкон и окно стали заметно больше. Не так давно ушлый мастер ловко выломал обе деревянные входные двери и поставил одну металлическую. И вот на днях я разломал маленькую уютную кладовку в одной из маленьких комнат и большую, во всю ширину, антресоль над ней.

Работа заняла часа полтора. Пыли было, но не густо. На стене и потолке остался «отпечаток» от былой кладовки и антресоли. Посмотрел на них… Ещё раз посмотрел… И грустно стало. Мне нравилась эта кладовочка. Такая маленькая, уютная, хоть сам в ней живи. Прежний жилец, муж первой хозяйки квартиры, старался, делал, доставал дефицитные ДВП, ДСП, стальные уголки, проявлял мастерство и смекалку. А я тут топором, понимаешь, хрясь! Хрясь!

В моей квартире остался последний «оплот» СССР – две встроенные кладовки в коридоре и широкая, даже широченная, антресоль над ними. Однако приговор уже вынесен. В наших планах, как только закончится дачный сезон, отремонтировать коридор и купить новую мебель. А значит снова топором хрясь! Хрясь! И снова на мусоросборнике во дворе у дома появится большая куча колотых досок и вырванных с «мясом» дверей.

Вот так, глядишь, моя квартира окончательно превратится в жилище среднего, то есть не ахти богатого, класса современно России. Вроде всё новое, сверкает, блестит и… массовое, безликое производство по сходной цене.

Не-е-е, чем-то СССР был лучше.

С уважением.

Глава 17 Типизация авторов

Введение.
Каждый автор уникален. У каждого свой стиль, своя манера и свой словарный запас, не говоря уже о собственных вкусах, предпочтениях и взглядах на жизнь. Однако, какой бы огромной не была армия современных писателей, их можно разделить по некоторым признакам.

Конечно, приведённое ниже деление весьма условное, не бывает как чистых текстовиков, так и динамиков. Каждый автор в той или иной степени, в той или иной пропорции, несёт в себе все без исключения признаки.

Но тогда сразу же возникает вполне резонный вопрос: а зачем нужно знать свой собственный тип? Ведь, читатель не будет разбираться кто перед ним: текстовик или сюжетник, динамик или статик. Некое значение ещё может иметь пол автора, но более опытные и продвинутые читатели обращают внимание на жанр книги, может быть серию, содержание и на качество произведения в целом.

Всё верно, спорить не буду. Но знать к какому типу вы относитесь необходимо в первую очередь вам же. Каждый тип имеет свои типовые достоинства и недостатки. Соответственно, можно, нужно и крайне необходимо развивать достоинства и, по возможности, избавляться от недостатков.

Текстовики и сюжетники.
Среди прочих работ по литературному творчеству мне ни разу не попадалось деление писателей на текстовиков и сюжетников. Однако, по моему мнению, это деление существует и, среди прочих, является приоритетным.

Главным достоинством писателей-текстовиков является хороший, качественный текст. Как правило, текстовики пишут ярко, образно, насыщенно. Только начинаешь читать, а перед глазами сразу же возникает лесная поляна, вечер и уставший герой возле жаркого костра, или космический корабль в глубинах космоса, да мало ли что ещё. К сожалению, главный недостаток текстовиков является логическим продолжением их главного достоинства.

Сколько раз бывало: смотрю на книгу ярко выраженного писателя-текстовика, вроде толстая. Но! Чтобы написать подробный синопсис вполне хватит одного листка. Главным недостатком писателей-текстовиков являетсясюжет. Очень часто он прост и прямолинеен. Но это ещё полбеды.

Самым главный недостатком, я бы даже сказал самым любимым недостатком, является большое количество ляпов, накладок, глупостей и прочих несуразиц. Причём речь идёт не о знаменитой прямоугольной корзине три на четыре метра Сергея Лукьяненко. Нет, как раз подобные ляпы устранить легко, главное их вовремя заметить. Наиболее серьёзные ляпы и накладки вшиты в ткань повествования. Приводить конкретные примеры не буду. Со временем напишу отдельную статью.

Если вы писатель-текстовик, то обращайте больше внимание на моделирование сюжета. В идеале, конечно же, написать подробный пошаговый план, но и коротенький синопсис позволит вам избежать многих досадных глупостей. По ходу повествования не хватайтесь за первое, что вам придёт в голову. Придумайте хотя три варианта развития событий и выберете из них лучший. Не заставляйте вашего героя делать то, что нужно вам. Пусть он действует так, как нужно ему, как подсказывает здравый смысл, а не ваш авторский произвол.

У авторов-сюжетников достоинства и проблемы с точностью наоборот.

Художественные тексты сюжетников не отличаются особой яркостью, насыщенностью. Нередко они эмоционально бедны. Зато сюжет….

Произведения сюжетников отличаются глубокой, тщательной проработкой. Чтобы откопать в них ляпы, глупости и прочие накладки нужно очень, очень постараться. Соответственно, сюжеты авторов-сюжетников отличаются большими размерами, глубиной и разнообразием затронутых тем. Писать синопсис по рукописи сюжетника сущий кошмар. За бортом остаётся добрая половина сюжетных линий, дополнений, особенностей.

Авторы-сюжетники часто затрагивают важные и серьёзные проблемы человечества, разбирают их по косточкам и предлагают собственные варианты их решения. По этой причине сюжетников помнят дольше, у них больше шансов оказаться в плеяде классиков. Но!

Для многих начинающих писателей определение «сюжетник» часто звучит как приговор. По себе знаю. Очень, очень сложно начинающему писателю-сюжетники выдать художественный худо-бедно связанный текст. Соответственно и главным недостатком сюжетников является именно текст.

Если вы писатель-сюжетник то вам в первую очередь придётся долго и упорно трудиться над лёгкостью повествования, собственным стилем, повышением эмоциональности текста и его образности. Иначе говоря, учиться писать не инструкции, не пересушенные сценарии, а художественные тексты.

Описывать конкретные упражнения и рекомендации не буду. Для этого у меня написана отдельная статья «Как перевести образы в слова». Отдельно замечу, что при всём старании и упорстве вам вряд ли удастся достичь той лёгкости и того качества, которым обладают авторы-текстовики. Но пытаться нужно всё равно.

Статики и динамики.
Следующий признак, по которому можно разделить писателей, это динамизм произведений.

Да, в каждом без исключения произведении должно что-то происходить. Главный герой должен что-то делать, к чему-то стремиться, чего-то хотеть, чего-то избегать. Даже если он лежит на кровати, то всё равно о чём-то думает и уже в своих думах что-то делает, к чему-то стремится, чего-то хочет и чего-то не хочет. Однако, как ни странно, писателей можно разделить на динамиков и статиков.

С писателями-динамиками понятней всего. В их произведениях, словно в калейдоскопе, события стремительно сменяют друг друга. Главный герой не просто куда-то идёт, а бежит, летит, мчится на всех парах. Именно писателями-динамиками написаны самые лучше остросюжетные боевики, детективы и прочие книги в жанре которых присутствует определение «остросюжетный».

Как не сложно догадаться, именно возможность создавать динамичные сюжеты является самым главным достоинством писателей-динамиков. Однако именно динамики чаще всего забывают о заднем плане. Ни одно действие не происходит в вакууме, обязательно должен быть задний план, хотя бы краткое описание леса, где главный герой отбивается от разбойников; космического корабля, на котором главный герой громит вражескую эскадру; ну или грязного притона в порту, где главный герой выслеживает главного злодея.

За сумасшедшей скоростью повествования так же легко превратить персонажей в картонные подобия людей, которые только и умеют, что драться, убегать или догонять. В экстремальных ситуациях характеры людей проявляются ярче всего. А чтобы было что проявлять, не помешает прежде получше смоделировать главного героя, да и прочих персонажей.

С писателями-статиками ситуация гораздо сложней и печальней. Да, в их произведениях то же что-то происходит, главный герой тоже что-то делает, к чему-то стремится, чего-то не хочет. Вполне могут быть и драки, и погони, и сражения с превосходящими силами противника. Однако по ходу чтения всё равно возникает ощущение, будто повествование топчется на месте. Бывает, бросишь взгляд на количество прочитанных страниц: треть книги уже позади, а главный герой как сидел в подбитом танке, так до сих пор и не вылез из него.

Главное достоинство писателей-статиков – доскональная прорисовка окружающего мира и персонажей. Из-за медленного движения главный герой может быть и не успеет перебить десяток врагов, зато читатель узнает его так хорошо, будто прожил вместе с ним в одной коммунальной квартире лет десять.

Но современный книжный бизнес не благоволит писателям-статикам, что и является их главным недостатком. Очень многие издательства в условиях приёма рукописей указывают: «остросюжетный». Однако если в ваших произведениях мало динамизма, то это не приговор. Пусть и очень редко, но мне встречались книги писателей-статиков, которые можно смело назвать остросюжетными.

Так в книге одного писателя, жаль не могу привести точных данных, по времени действия первая половина книги описывает три-четыре часа. Вторая половина еще день, или два. Однако повествование увлекло меня не хуже ярко выраженного триллера. А впечатление осталось такое, что ярко выраженный триллер стоит в сторонке и нервно курит.

Если вы писатель-статик, то ничего страшного. Главное, не опуститесь в повествовании до занудства. Важно не количество подробностей, а их качество, эмоциональная окраска и та последовательность, в которой вы представите их читателю. Ведь даже описание сборки нового шкафа можно забабахать так, что читателя будет невозможно оттащить от вашей книги. Ну и, конечно же, больше, больше, больше динамизма.

Логики и мистики.
Иногда писателей логиков и мистиков называют физиками и лириками. На мой взгляд, первое определение ближе к истине.

Произведения писателей-логиков выстроены как доказательство теоремы Пифагора: все факты разложены по ящичкам и полочкам, на любое последствие есть первопричина, на все вопросы даны чёткие ответы. Командир сказал хорёк, и никаких сусликов.

Хорошо продуманный логичный сюжет является главным достоинством писателей-логиков. Именно ими написаны самые замысловатые детективы, когда только на последней странице ворох фактов, недомолвок и предположений вдруг, как по волшебству, выстраивается в чёткую картину. Но избыток логики может обернуться главным недостатком.

По сути своей логические рассуждения нагоняют скуку. Нужно приложить немало усилий, чтобы гениальный сыщик остался интересной личностью, а не превратился в учёного-всезнайку. Железобетонная логика напрочь убивает азарт, порождает предсказуемость, что только снижает интерес к книге.

Если вы ярко выраженный писатель-логик, то не стремитесь написать научный трактат под видом художественного произведения. Недомолвки, непонятки в небольших количествах только украсят вашу книгу.

Не нужно думать, будто писатели-мистики совсем уж не дружат с логикой. Нет. Быстрее, они не обращают на неё внимания. Ткань повествования их произведений пропитана непознанным, непонятным, нелогичным и нереальным. Иногда трудно, а то и вообще невозможно, понять, а чего же собственно хочет главный герой? Однако именно такое повествование является главным достоинством писателей-мистиков.

Иногда очень даже приятно просто скользит по волнам бытия и наблюдать жизнь через призму восприятия автора. Среди читателей полно любителей всякой чертовщины, необъяснимого и непонятного. Мистика, в самом широком толковании этого слова и литературного жанра, держится именно на этом.

Но некая хотя бы псевдонаучная основа должна быть всё равно. Если у писателя-мистика в голове каша, то каша будет и в голове у читателя. Необъяснимое и непознанное может легко превратиться в пресловутый поток сознания, в текст без начала и конца, без цели и смысла.

На мой взгляд, труд писателя-мистика самый сложный, зато и результат может получится самый потрясающий. Как минимум не похожий на других, со своим собственным стилем и сюжетом.

Мужчины и женщины.
Я долго думал, включать ли это разделение или нет? Дело в том, что если книгу написал опытный писатель, да ещё издаваемый и признанный, то не всегда получается верно определить его пол. Разве только по фамилии на обложке. С другой стороны, начинающих авторов гораздо легче идентифицировать по половому признаку. Так что разделение на мужчин и женщин пусть всё же будет.

Долго и тщательно описывать разницу между писателем-мужчиной и писателем-женщиной не будут. Лучше напишу отдельную статью. А пока отмечу наиболее характерные достоинства и недостатки обоих полов.

Как я уже указал в статье «Убей в себе графомана!», писателей-мужчин гораздо чаще клинит на крутость и секс. Если не перебарщивать, то это достоинство. У мужчин так же традиционно лучше получаются драки, войны и большая политика.

Но мужчины не любят открыто выражать свои эмоции, из-за чего главный герой нередко получается плоский, законченный салдафон, половой гигант или непобедимый драчун. Нередко внешний вид персонажей описан бедно и блекло, автор-мужчина часто просто указывает наиболее выразительную деталь одежды: тёмно-зелёный бронежилет с прожжёнными дырками, штаны защитного цвета с многочисленными карманами, а то и просто чёрную заляпанную кровью повязку на голове.

В свою очередь женщины не любят писать о войне, о большей политике и не слишком жалуют секс. Другое дело самый любимый, самый главный, самый вожделенный конёк женщин-писательниц – любовь.

У писательниц гораздо лучше и тщательней проработан внутренний мир главных героев и особенно главных героинь. Как истинные женщины, писательницы при описании внешности не упускают ни одной детали. Немало времени и места женщины тратят на прорисовку внешнего мира, внутреннего убранства комнаты, лужайки за окном или старого замка на окраине города. Но во всём должна быть мера.

Два кусочка сахара сделают стакан чая вкусным, а десять – противным. Не нужно перебарщивать с личными отношениями и грузить читателя через чур тонким внутренним миром главной героини. По этой же причине не нужно через чур раздувать побочные сюжетные линии и эпизоды. Другой любимый глюк писательниц – главный герой с женскими глазами.

Мужчины и женщины отличаются не только по половым признакам, не меньше различий в психологии, во взглядах на жизнь, в поведении и привычках. Рассуждать о пресловутой женской логике не буду. О разнице между мужчиной и женщиной начинающие писательницы очень любят забывать.

По началу мне было очень смешно, а потом очень грустно читать, как мужчина самого что ни на есть брутального вида и поведения при взгляде на красивую женщину в первую очередь отмечает не размер её груди или форму попки, а во что она одета, по моде или нет, какой фасон её платья и высота каблуков.

Замечу отдельно и особо.

Милые женщины, если вы пишете любовный роман, так и пишите любовный роман. Кого интересует, тот прочтёт. Обидно, когда детектив, боевик и даже хоррор на проверку оказывается любовным романом. На «СамИздате» мне не редко попадаются произведения в жанре «остросюжетный любовный роман». Правда, я их ни разу не читал, поэтому как может выглядеть остросюжетная любовь понятия не имею.

Заключение.
Ещё раз подчёркиваю: деление на текстовиков и сюжетников, динамиков и статиков, логиков и мистиков и даже на мужчин и женщин характерно в первую очередь для начинающих писателей. Опытные мастера пера при необходимости умеют быть и сюжетниками, и мистиками и даже сымитировать мужчину или женщину.

Когда вы определитесь со своим типом, то сможете предотвратить типовые ошибки и усилить типовые качества. В конечном итоге никогда не знаешь, что именно понравится читателям, и какая именно капля склонить выбор издателя в вашу пользу.

Удачи вам в творчестве.

С уважением.

Лирическое отступление

Разочаровал меня мой любимый планшетник. Ох как разочаровал.

Я купил планшетник 4 года назад. В первую очередь пользуюсь им как электронной книгой и блокнотом для записей. Ведь я профессиональный читатель, кроме возможности читать мне позарез нужна возможность записывать собственные мысли о прочитанном (бета-чтение и отзывы). В Интернет с планшетника никогда не залезал, игры не грузил, селфи не делал.

За четыре года планшетник, гад, подсадил меня на электронные книги. И таскать с собой очень удобно, и читать, и выбор по душе всегда под рукой. Не говоря уже о книгах ни разу не изданных авторов, у которых бумажных изданий просто нет.

И вот пару дней назад у планшетника сдох аккумулятор. Просто перестал заряжаться и держать заряд.

15 штук на 4 года – дороговато будет. Я то рассчитывал лет на 10 бережной эксплуатации. Понимаю: аккумулятор столько не протянул бы, однако меня вполне удовлетворило бы запитка от розетки. Именно так я читал больше года на старом КПК.

Сходил к мастеру. Цена вопроса (заменить аккумулятор даже самостоятельно) – около 4 тысяч рублей. Это сколько же я мог бы купить бумажных книг? Приобрести новый планшетник или электронную книгу не намного дороже.

Вытащил из загашника старый добрый КПК. То же не вариант: маленький экранчик с малюсенькими буквами отстой полный. И как только раньше на нём читал? Впрочем, ясно как – полное отсутствие более комфортабельного чтения.

Теперь сижу и думаю: то ли поставить новый аккумулятор, то ли купить сразу новую электронную книгу.

Почему так взлетели цены на дешевую электронику, догадаться не трудно – рубль просел, причём капитально. Ладно, понимаю. Но почему у нас в стране не могут наладить выпуск дешёвых читалок? Уже сейчас предлагаемая мощность электронных читалок (тактовая частота процессора, объём оперативной памяти и жёсткого диска) является избыточной и не нужной. Неужели нельзя выпускать что-нибудь простое и дешёвое? По моим наблюдениям, многие люди просто читают электронные книги, все эти мегабайты и мегагерцы им ни к чему.

С уважением.

Заключение.

Друзья, вот и перелистнута последняя страница моей книги, содержащей важные советы для вас. Я постарался в своем учебнике осветить наиболее спорные вопросы, которые мучают многих авторов-новичков, и рассказать, как преодолевал эти барьеры я сам. Что и говорить, как потопаешь, так и полопаешь, вот и приходится мне совмещать свой основной род деятельности с любимым делом – написанием художественных книг, статей по мастерству и веселых зарисовок. Но я не жалею о том, как все происходит, ведь мои книги увидели свет, я поработал бета-ридером и наработал себе какой никакой, а реноме.

Надеюсь, вам пригодятся мои знания.

С уважением, Олег Волков.

Череповец, 2015


Оглавление

  • Предисловие
  • Глава 1 История печатных книг
  • Глава 2 Алгоритм изобретения
  • Глава 3 Моделирование сюжета 
  • Глава 4 Стадии сознания
  • Глава 5 Как начать зарабатывать на книгах
  • Глава 6 Волшебный мешок, или Как писать, не думая ни о чем
  • Глава 7 Как придумывать сюжеты
  • Глава 8 Как написать новые 50 оттенков серого
  • Глава 9 Секрет успешного детектива
  • Глава 10 Творцы миров
  • Глава 11 Придумываем героя
  • Глава 12 Нужна ли тексту редактура
  • Глава 13 Сколько нужно героев для успешных продаж?
  • Глава 14 Описывать правду или сочинять?
  • Глава 15 Лихие приемы, чтобы сделать текст захватывающим
  • Глава 16 Умеете ли вы писать?
  • Глава 17 Типизация авторов
  • Заключение.