Вишнёвый сад (СИ) [Умка со льдин] (fb2) читать онлайн

========== Часть первая. ==========

Штаб напоминал заброшенный завод. Обшарпанное здание с выбитыми стеклами находилось в часе езды от Питера. Никому бы и в голову не пришло проверить, что там внутри. А если изредка сюда и пытались залезть слишком любопытные подростки или бомжи, их сразу же отпугивал охранник.

Внутри все было по-другому. Под землёй находился зал, обставленный дорогой чёрной мебелью. Большой стол прямоугольной формы, стулья с локтями и спинками, украшенными завитками, на стене висела плазма. Никаких признаков проживания здесь. Однако, иногда к зданию подъезжали дорогие машины. Это называлось Советом Банд.

Высшие, как было принято их называть, отдавали приказы, а банды их выполняли, попутно пытаясь друг друга убить. Каждая банда хотела больше приблизиться к начальству и, конечно, получить больше денег за выполнение различных задач. И плевать, убийство это было или первоз наркотиков.

— Прибыл представитель «Львов», Олег Нагорный.

Двери отворились, и в зал важно вошёл парень. Ему было около двадцати трех, блондин с зелёными глазами и отвратительным характером. Олег занял это место с помощью отца, деньгами которого хвастался везде. Но нельзя было отнять у него хитрость, ум и умение извлекать выгоду. Чёрные брюки, белая рубашка, заправленная в них. На руках золотые часы, а в глазах презрение ко всему.

Нагорный пришёл первым, как всегда. Желал утереть нос соперникам, подмазаться к вышестоящим и получить деньги. Которые он благополучно спустит на баб, выпивку и ставки.

После прибытия ещё двух представителей, а именно Егора Арсеньева от «Барсов» и Дмитрия Князева от «Пантер», вновь зазвучал громкий голос:

— Прибыл Владислав Графский, представитель «Доберманов».

Брюнет с серыми глазами, пронзительными как лёд, сел рядом с Дмитрием. Черные джинсы, свисавшие с бёдер, белая футболка и кожанка заставили Олега презрительно усмехнуться на появление своего главного соперника.

— Мы можем начать? — проговорил Альберт Комаровский.

Он являлся одним из трех руководителей.

— Нет. Остался ещё один представитель. — хриплым голосом ответил его компаньон, Алексей Багиров.

Третий человек в чёрном лишь кивнул, соглашаясь с Багировым. Словно по щелчку отворились двери, и появилась обворожительная брюнетка.

— Прибыла представительница «Волков», Милослава Волкова.

Какого чёрта эта сучка здесь делает?

Владислав не поверил своим ушам и глазам. Зверь внутри метал и рвал зубами клетку, когда их взгляды пересеклись. Это не могла быть она. Однако, факт был на лицо.

Черные джинсы, облепляющие стройные ноги и выгодно их подчеркивающие, белая рубашка, чёрная ветровка и туфли на пятисантиметровом каблуке. Уложенные тёмные волосы доходили до ключиц и свободно развивались.

— Ты опоздала. — голос Нагорного отвлек Влада от разглядывания бывшей девушки.

— Встреча назначена на семь часов вечера. Я пришла ровно в указанное время. — холодно ответила на нападку девушка и, сев напротив Графского, продолжила, — Даже если ты прибудешь сюда за час до встречи, твой авторитет не увеличится. Ой. — Мила сделала страшные глаза, вызвав ухмылку у Алексея, — У тебя же его нет, малыш, а я на больное давлю. Плохая Милка. — она поцокала язычком и замолчала.

Некоторые из представителей, как Багиров, не сумели сдержать улыбки на колкость девушки, включая Графского. Она всегда говорила колко, сколько помнил брюнет.

— Довольно пререканий. — скрыл улыбку за кашлем Алексей, становясь строгим, — Мы созвали Вас для того, чтобы сообщить о крупной сделке. Но достанется она только одной банде. Кто это будет – решим мы с коллегами. Вся важная информация будет передана в бумагах кому-то из Вас в среду. Но это не значит, что нужно отлынивать от обычных дел…

Дальше представители отчитывались за проделанную работу, злились из-за собственных ошибок, слали конкурентам гневные взгляды, радовались, когда отчитывали других. Так было обычно. Но каждый загорелся крупной сделкой.

Влад же смотрел на Волкову, совершенно не замечающую его или делавшую такой вид. Она изменилась. Обрезала волосы, которые Графский так любил перебирать. Взгляд стал острее и безумнее. Но эти чёртовы синие омуты до сих пор имели влияние над личным внутренним зверем парня. До сих пор.

Пальчики закрываются в его волосы, а губы целуют. Сладко. Нежно. Слегка неуверенно.

Прекрати.

Ее тихий стон вырывается изо рта, когда он целует нежную шею.

Графский до сих пор помнит, какая нежная у неё была кожа. Он даже старался не ставить синяки в моменты их близости, хотя обычно ставил клеймо всем своим сукам.

В том-то и дело, что она никогда не была сукой.

Что за мысли, Графский? Слетел с катушек от бывшей? Ты вспомни ее заплаканное лицо, когда бросил девчонку перед всей школой. Тебе плевать.

Плевать.

Уверен?

Какого черта она вернулась? Зачем? Как оказалась главой «Волков»?

Последнее собрание Совета было около четырёх месяцев назад. Высшие никогда не предупреждают о смене представителей, не считают нужным. Значит, в течение этих четырёх месяцев.

Выловить Милу после собрания и задать вопросы Влад не успел. Девушка исчезла сразу после слов «На этом всё! Ждите указаний». Всё, что осталось наблюдать брюнету, это как она садится в свою черную Ferrari F12 Berlinetta и даёт по газам.

========== Часть вторая. ==========

POV Vlad.

Семейное поместье Волковых всегда вызывало восхищение. Большое здание, сделанное со вкусом, небольшой сад с яблонями и персиками, большой гараж для дорогих машин. Около двора припаркован автомобиль Волковой, Ferrari F12 Berlinetta. Хмыкаю, вспоминая, что раньше она любила ходить пешком. В крайнем случае, ее подвозил водитель родителей.

Алексей Андреевич и Елена Анатольевна — родители Милы. Крупный бизнесмен и знаменитая адвокатесса. Они никогда ни в чем себе не отказывают, живут богато, трудоголики. Это все, что я помню от своей бывшей девушки – Милославы.

Но сейчас мне не до воспоминаний. Зверь внутри согласно рычит, скаля зубы, его уродливая голова подрагивает. Непонятно, от присущего ему желания крови или же желания увидеть ее. Нас пропускает хмурый охранник, сразу же меня узнающий. После того, как наши паспорта проверены, мы входим в дом. Я и мой друг Стас Ларин идём за горничной по коридорам.

Это странно. Почему охрана нас пропустила? Точно не из-за наших бывших отношений с Милой. Они словно знали, что мы придем.

Я не мог выловить Волкову в университете в течение двух недель. Точнее, её вообще не было. Секретарша из деканата рассказала мне, что да, Волкова перевелась в наш универ. Учится на следователя. А раньше хотела стать историком. Но первые недели после Совета она училась, сам видел мельком.

Чёртова сучка отдала приказ напасть на нас.

Горничная приводит нас на кухню, где Мила занимается. На столе куча учебников, ручек, тетрадей. Несколько чёрных папок она перебирает, задумчиво хмуря брови. Волкова всегда так делала, когда работала. Раньше мне нравилось наблюдать за ней. Пока брюнетка писала какое-нибудь длинное сочинение, я всячески мешал. Увидев нас, Милослава отложила всё, а папки и вовсе кинула на соседний стул так, что их название было невозможно прочесть.

— Чем обязана? — холодно спрашивает она.

Бесит.

Своим тоном, равнодушием. А выглядит так, словно не спала два дня. Хочется ее задушить, о чем и собираюсь сказать, но взгляд цепляется за синие-синие глаза. И зверь, так жаждущий крови, замолкает. Он прячется в своей клетке, зажимая морду лапами. Лишь бы не видеть два этих океана.

Как она сделала это?

Внутренний зверь передался мне от такого же вспыльчивого отца. Раньше он не так сильно проявлялся. А эта сучка просто усмирила его одним своим взглядом. Это даже мне не всегда удавалось.

— Какого черта, Волкова? — сразу перехожу к делу я.

Хмурит брови, словно ничего не понимает.

— Что случилось?

— Какого хрена твои люди нападают на нас? Ещё и во время запрета.

Время запрета — это время, когда ни одна банда не может напасть на другую. Это продолжается до тех пор, пока не будет выполнено задание от Высших. Таковы правила.

— Садьте. — она указывает на стулья, — И объясните нормально.

— Давай я объясню, Мила. — миролюбиво говорит Стас, — Вчера вечером к нам пришли неизвестные. Они назвались Волками и хорошенько отходили наших. Один из парней в больнице с сотрясением. Это перечит правилам. Ты знаешь, что бывает за нарушение такого масштаба.

— Оль, принеси Владу крепкий кофе без сахара, а Стасу чёрный чай с двумя ложками мёда, пожалуйста. А мне чашечку горячего шоколада. — задумчиво обращается к поварихе Милослава.

Оля – пятидесятилетняя женщина, давняя служащая в доме Волковых. Раньше она пекла нам изумительную пиццу и варила в турке превосходный кофе для меня. Это единственная женщина, которая ладит с Милой. Остальные молодые сучки так и норовят затащить Волкова-старшего в постель.

Надо же.

Мила до сих пор помнит любимые напитки. Мой и Стаса.

Со Стасом вообще отдельная история. Именно он предложил спор на Волкову, и именно он стал ее лучшим другом. Я знал, что для него была важна дружба с Волчонком.

Волчонок.

Именно так я называл ее раньше.

— Но, Мила, ты болеешь! Я не допущу, чтобы твои мутные дела…

— Оль, я прекрасно помню, что у меня острая правосторонняя пневмония, что мне нужен отдых и покой, что у меня курс лечения. Просто сделай заказ. После беседы с мальчиками, обещаю, что отложу все до выздоровления.

Женщина, стреляя глазами, уходит на кухню, а мы остаёмся наедине. Проводив повариху взглядом, Мила хватается за свой телефон и быстро набирает чей-то номер.

Видимо, она желала сплавить служанку, чтобы та не слышала разговор. Что ж, кофе варится минут десять. Ей должно хватить времени.

— Алло, Лекс… — мы слышим лишь обрывки разговора, — Какого хера?… Ты совсем охуел?… Я тебя спрашиваю!… Какого черта ко мне домой заявляются уже три представителя разных банд со словами о нападении? Какие приказы ты отдал в мое отсутствие?… А кто знает?… Где вы вчера были?… На каких гонках?… Искали Птицу? Значит, в городе вас не было, и это все подстава?… Ясно. Слушай сюда, Воронов. У тебя есть ровно неделя до моей выписки, чтобы разобраться со всем этим дерьмом, ясно? Мне плевать, как. Я не намерена смотреть, как нас закапывают. Не разберёшься с этой херней до конца моего больничного, я придушу тебя. Труп посыплю хлоркой, чтобы никто не нашёл. Я звоню Птице, а ты думай, как со всем этим разобраться. Отбой.

Мила кладёт трубку и устало трёт виски. Я и Стас переглядываемся. Значит, она не отдавала приказ. И мы уже не первые..

Оля приносит наши напитки и, недовольно хмурясь, уходит с кухни. Наверное, она всё же что-то услышала.

— Напали на «Доберманов», «Барсов» и «Пантер». Не тронули «Львов». — говорит Мила, отпивая горячий шоколад.

— Может, это все Нагорный? — выдвигает гипотезу Стас.

— Может быть. Я не могу утверждать, но, возможно, он мстит.

— За что? — усмехаюсь я.

— Проект достался нам. — медленно говорит она, — Мне пришли документы, а мои парни уже занимаются этим. Может быть, Олег уже прознал это и взбесился.

Я не могу ничего сказать. Теперь это кажется возможным, ведь Нагорный всегда желал быть первым, а тут такая подстава.

— Мы пойдём. — залпом допиваю кофе и встаю, — Больше нам здесь нечего делать.

Мила кивает, но даже не смотрит на нас.

Игра началась.

Если бы я знал сейчас, к чему это приведёт, все могло бы быть иначе. На данный момент лишь интересуюсь, что такое острая правосторонняя пневмония.

========== Часть третья. ==========

В Санкт-Петербургском Политехническом Университете Петра Великого было раннее утро понедельника.

— Милка! — прокричала Лера и сжала подругу в объятиях.

Знакомьтесь, это Валерия Калинина – лучшая и единственная подруга Милы, также учится на следователя, третий курс. У нее пепельные волосы и голубые глаза. На первом курсе девушка серьёзно поругалась с отцом и назло ему покрасилась. Они помирились уже через три дня, но с тех пор цвет она не меняла. Лера безбашенная, с ней никогда не бывает скучно.

— Всё, Калинка, отпусти. Иначе я снова пропаду. Только уже от сотрясения. — прохрипела Волкова.

Угроза подействовала, и Калинина отпустила подругу, не переставая улыбаться.

— Пойдём! У нас Криминалогия, совмещённая с адвокатами. Мне столько всего нужно тебе рассказать. — тараторила голубоглазая, — Мои родители уехали, так что я решила организовать вечеринку! Завтра, в шесть. Ты будешь там, не смей даже пытаться откнекиваться. А ещё у меня появился парень!

Девушки расположились на подоконнике около закрытой аудитории. Звонок должен прозвенеть через десять минут, но преподавателя ещё не было.

— И кто этот несчастный? — усмехнулась Мила.

Лера, уже привыкшая к сарказму подруги, ничуть не обиделась.

— Стас Ларин! — улыбнулась она, наблюдая за удивлённой Волковой.

Вот только Мила никогда не посвящала Калинину в свои прошлые отношения. Лера выросла в столице России. Она переехала из Москвы из-за бизнеса отца. Тот приобрёл тут сеть гипермаркетов и был вынужден жить здесь, чтобы контролировать работу. Волкова же со своей семьёй на время уехала жить в Москву три года назад. За несколько месяцев до переезда Калининых состоялся ужин, где девушки и познакомились. Они пообщались несколько месяцев и даже после разлуки не потеряли связь.

Как же была рада Лера, узнав о возвращении Волковой в Санкт-Петербург. У Калининой было много подруг, но все они казались куклами на фоне такой живой Милославы.

— Здорово! — слабо улыбнулась брюнетка.

— Я познакомлю вас на паре. Это с ними у нас совмещёнка.

Класс, а мы ведь уже знакомы.

Со звонком преподаватель Иван Петрович Шмелёв запустил студентов в аудиторию. Девушки уселись на четвёртую парту, считая с начала, и принялись весело щебетать. Вскоре вошли Влад и Стас. Последний, завидев свою яркую девушку, двинулся к ней и только вблизи рассмотрел ее подругу, о которой был так наслышан.

— Милка, это Стас и наш общий друг Влад. Мальчики, это моя Милка!

— Вообще-то, мы знакомы. — ухмыльнулся Графский.

— Правда? Так это замечательно! А где познакомились? — спросила Калинина. Ее ничуть не смутил тон парня.

— В школе. Замечательные воспоминания, ты права. — закусила губу брюнетка и обратила внимание на преподавателя.

Лекция прошла относительно спокойно. Стас и Лера, как истинные влюбленные, тихо шептались, Волкова старалась не смотреть на бывшего, не обращая внимание на сердце, бьющееся со скоростью света, а Влад наблюдал за рукой Милы, старательно записывающей конспект. Графскому всегда нравился её подчерк. Идеальный, ровный, с завитками.

После лекции они разошлись. У девушек было Уголовное Право, а у парней Защита Прав Участников Уголовного Процесса. Во время большой перемены в столовой Калинина, не слушая протесты подруги, пригласила своего парня и друга к ним за столик.

— Нам отменили последние две пары, Лер. — оповестила Волкова, смотря на экран телефона, где было SMS от старосты их группы.

Она совсем ничего не съела.

С каких пор тебя это волнует, Графский? Тебя не должна волновать бывшая. Мила уныло перебирала листья в греческом салате, но так к нему и не притронулась.

— Это здорово! — воскликнула девушка и обратилась к своему парню, — А у вас ещё есть лекции?

— Нет, малыш. Может, в кино?

— Да, давай. — но она тут же опомнилась, —Ой, Мил, я же обещала тебя подвезти.

— Ничего, Лер, пройдусь пешком. — ответила Волкова.

— И опять подхватишь пневмонию? Нет, так не пойдёт. Влад, повезёшь ее до дома?

Графский ухмыльнулся, завидя, как изменилась Милослава. Она нахмурась, а пылающие глаза так и говорили за себя, мол, не смей.

— Конечно.

POV Vlad.

Я шёл позади недовольной Милы. Она решила заскочить в библиотеку, и сейчас мы направлялись туда.

Чёрт, какая у неё классная задница.

Кожаная юбка-карандаш до середины бедра, в нее заправлена белая рубашка, на ногах замшевые ботинки на шнуровке. Волосы собраны в высокий хвост, открывая вид на бедную шею. Одежда скрывает минимальные недостатки и показывает все достоинства.

Как же мне нравилось ее целовать.

От созерцания фигуры Волковой меня отвлекает звон ее телефона.

— Да, мам… Нет, все нормально. У вас как?… Иду в библиотеку. Хочу взять Достоевского или Гоголя… Конечно, не знаешь, что я люблю русских классиков. Мы видимся раз в месяц… Мам, глупый разговор, который не приведёт ни к чему хорошему… Неудобно говорить, я перезвоню.

Бросая просьбу, чтобы я подождал здесь, она убирает телефон в карман пальто и входит в двери и исчезает за ними на двадцать минут.

После я жду, пока она намотает свой шарф кофейного цвета на шею, и помогаю одеться. На улице холодно, ранняя весна.

В машине Мила отворачивается от меня, смотря в окно. В руках крепко сжимает лямки маленького чёрного портфеля, выдавая свое волнение с потрохами.

— Поговорим? — скорее не спрашиваю, а утверждаю я.

— О чём? — хмыкает она, на секунду отрываясь от дождливого Питера.

— Вы наши тех, кто вас подставил?

— В процессе.

— Идеи есть, кто это мог бы быть?

— Точной информации нет. Я отправила сообщение Багирову и Птице. Ответа пока нет. — Мила снова хмурится.

— Где твоя машина?

— В ремонте.

— Что с ней?

Насколько я помню, ко всем своим дорогим вещам Волкова относилась с трепетом и заботой.

— Поцарапали. — только после того, как я повторил вопрос, она нехотя ответила. — Я забирала Джека из ветеринарки, ему делали прививки, и меня поцарапал чёрный автомобиль.

Джека.

Пса, которого я подарил.

— Лучше быстрее разобраться со сделкой. Что это?

— Не имеет значения.

Я рыкнул и свернул на обочину. Надоела. Поворачиваюсь к надоедливой девчонке и приближаюсь на опасное расстояние.

— Имеет, Волчонок. Все, что связано с тобой, имеет значение.

Она гордо и строптиво смотрела на меня до тех пор, по не услышала привычное Волчонок. Глаза Волковой расширяются, она подаётся вперёд. И её губы накрывают мои.

Черт.

Такие же сладкие.

Было не как раньше, когда она ещё даже целоваться не умела.

Кусала мои губы до крови.

А я буквально вжимал ее в себя, пересадив к себе на колени.

Не могу. Не могу отпустить. Черт.

Она первая отстранилась, тяжело дыша. Вернулась на свое сидение, кинув слова, разрушившие все.

— Этого не должно было быть.

Не только ты, Влад Графский, умеешь разбивать сердца.

End POV Vlad.

*

Вечером Мила сидела в своей комнате и никак не могла перестать трогать губы. Казалось, они все ещё горели. После того, как она влетела из машины, прошло около семи часов, а давно забытые ощущения внизу живота не пропадали. Тишину разрезал телефонный звонок. Девушка думала, что это мама, но оказался незнакомый номер.

— Алло. Кто это?

— Тот, кто тебе нужен. Троекуров. Твоя задумка необычна, я тоже устал от них. Жду тебя завтра в шесть часов на мосту.

План будет приведён в исполнение.

========== Часть четвёртая. ==========

Алексей Воронов или просто Лекс был правой рукой Милославы. Одновременно умный и вспыльчивый парень всегда желал быть главным. Он умел стремиться к цели, чем и заслужил уважение от Милы. Вот только жажда власти всегда была его сильной стороной, нежели умение дружить.

Именно в особняке Вороновых вечером проводилось собрание «Волков». В гостевой комнате было десять человек. Все парни, кроме Милославы. Было даже забавно – Волкова является главой «Волков». Между собой парни называли ее Волчицей. Жестокая, своенравная, скрывающая истинные чувства, умело пользующаяся маской холода, но так жестоко расправляющаяся с теми, кто тронул ее людей.

— Парни, это моя третья сделка за время пребывания здесь. Шестнадцатая, если считать за все время, когда я состояла в бандах.

Безусловно, не только Петербург пал жертвой Высших. Крупные города, как Москва, тоже имели свою ночную жизнь.

— Нам нужно перевезти крупную партию наркотиков из одной точки в другую. Есть сведения, что на нашем пути попадётся участок полицейских. Это первый изъян нашей миссии. Второй – это время суток. Прошлые наши сделки проводились при свете дня, а эта будет в полночь. Смотрите на карту. — она провела пальчиком по выделенным точкам, — Мы заберём партию со склада послезавтра в семь часов вечера. Она будет нас ждать. Далее, Лекс, ты помешаешь копам, а именно устроишь погоню. При участке превысишь скорость, скажем, на сто километров, чем положено. Возьми с собой ещё двоих. Саш, ты забираешь партию. За вами для подстраховки буду я. Лекс, как оторвешься от погони, приедешь к нам. При любых изменениях звонить мне, ясно? Думаю, не нужно объяснять, что случится, если все покатится в Тартары. Вопросы? — все отрицательно покачали головой, — Значит, собираемся здесь послезавтра в шесть.

Мила первая вышла из комнаты. Было странно, что все согласились без вопросов. Но не столь важно. О другом плане Волкова посвящать никого не собиралась.

*

Стас и Влад ужинали в доме Графских. Оба были уставшие, потому что решали дела «Доберманов».

В обеденный зал спустились Мария и Артём Графские, родители Влада. Внешность и характер парень перенял от отца, лишь глаза от матери. Мария по натуре женщина нежная, но справедливая. Правая рука своего мужа. Оба родителя выглядели моложе своих лет, потому что вели правильный образ жизни.

— Приятного аппетита, сын, Станислав. Мы с матерью едем на ужин к партнёрам.

— К Бариновым? — поинтересовался Владислав.

— Нет, к Волковым. Мы хотим заключить контракт. Встреча нужна для деталей бизнеса.

Проводив взглядом родителей друга, Стас поднял опасную тему.

— Ты поговорил с Милой?

— Не в том контексте. Мы говорили о бандах, а не о прошлом.

— Прошлое. — Ларин закрыл глаза и откинулся на спинку стула, — Я скучаю по тем дням.

— А ничего, что ты и предложил тот спор? — поднял бровь Графский.

— Если б знал, что у меня будет подруга, с которой можно поесть пиццу и обсудить задницы других девчонок, то никогда бы не предложил то пари.

— Вы действительно обсуждали задницы?

— Не только. А ты любил ее.

— Стас!

— Что? Я вижу, как ты смотришь на неё. Как и тогда.

— Это в прошлом.

— Это твоё настоящее и, если захочешь, будущее.

*

Сев в машину, Милослава двигалась к мосту. Стрелка на часах показывала без пятнадцати шесть, брюнетка успевала. Она подъехала к месту и, осмотревшись, вышла из автомобиля.

Около реки были силуэты. Один сидел в инвалидном кресе, другой стоял в стороне абсолютно неподвижно.

— Троекуров Сергей Николаевич.

— Волкова Милослава Алексеевна. Ты пришла.

— Вы говорили, что знаете, как остановить их.

— Правила игры просты.

— Правила?

— Да. Я помогу, но сначала послушай историю создания самих банд. Тридцать пять лет назад три брата захотели быть богатыми. Обыкновенная жажда денег привела к тому, в чем ты погрязла с головой. Чтобы не ссориться, они придумали правила. Каждая банда имеет своего представителя, выполняет задания и никогда не нападает на другую. Но после один брат нарушил их, убив собрата. Третий умер в результате болезни, а убийца остался один.

— Этим убийцей были Вы?

— Верно. Из-за жадности и власти я совершил ошибку и теперь жалею.

— Думаете, помощь мне поможет искупить вину?

— Я могу попытаться.

— Знаете, — сказала девушка спустя пару минут раздумий, — Я не верю, что Вы сказали всё. Не верю, что тут только желание искупить вину. Но сейчас это неважно. Что за правила? Как прекратить все это?

========== Часть пятая. ==========

В доме Калининых было громко. Слишком громко. Обычно Мила не любила посещать подобные вечеринки, но тут ее устроила подруга. Их дружба заключалась не в этом, но испытывать чувство вины перед Лерой не хотелось. Волкова слишком часто сожалела, что друг из нее никудышный.

Уже порядком пьяные студенты качались в такт музыки, льющейся из колонок. Плевать, что сегодня вторник, все равно на завтрашние пары, к черту банды и Высших, о существовании которых многие и не подозревают. Плевать на всё, кроме собственного удовольствия.

Мила поехала на собрание банды и на встречу с Троекуровым сразу в одежде для вечеринки. Чёрное платьице без рукавов, доходящее до середины бедра. Волосы просто уложены, ибо Волкова ненавидит сильно краситься или менять свою внешность. Волосы — это единственная вещь, схожая с мамой.

Волкова входит в дом подруги походкой от бедра под одобрительный свист парней. Стас пихает друга в бок и указывает на дверь. Мила сразу же натыкается на ледяной взгляд Влада, но быстро делает вид, что смотрит на других. Лера уже и не думала, что подруга придёт. Довольная и слегка пьяная Калинина стискивает Волкову в объятиях и сразу же предлагает выпить. Та охотно соглашается и принимает стаканчик из своих рук.

Уже через полчаса все становится терпимее. Милослава осознает, что происходит. Алкоголь не делает ее дурочкой, лишь выдаёт истинные желания сердца. И только Графский знает, что его Волчонок ненавидит подобные мероприятия.

А что она его Волчонок сегодня будет доказано.

Стас и Лера до ужаса гармоничная пара. Слегка пьяные, красивые, котрастирующие. Она — пепельноволосая жгучая девушка. Он — темноволосый хулиган. Ларин в чёрном, Калинина в белом.

Контраст.

Парочка целуется, их абсолютно не трогают другие. Лишь изредка останавливаются, чтобы перевести дыхание и посмотреть на друзей. А после снова посылают все к чёрту, словно они — все, что друг у друга осталось.

Миле хорошо. Среди этого отребья, что гордо называют себя людьми, алкоголя и танцев она находит себя. Сейчас не нужно думать о плане. Хочется представлять перед собой только одного голубоглазого брюнета. И как бы Волкова не старалась заглушить мысли о бывшем парне, у неё не получалось.

В толпе можно расслабиться. Движения бёдрами сразу заслуживают взгляды, полные желания, а ей все равно. С того момента, как она потеряла девственность с Графским, прошло много времени. Но как бы смешно это не звучало, у Милы больше никого не было. Любые прикосновения парней к своему телу пресекались. Было так противно, что наворачивались слёзы.

С ней пытается танцевать приятной наружности парень. Карие глаза так и пожирают девушку, а ее руки беззастенчиво ложатся на плечи парня. Они начинают танцевать вдвоём. Парню нравится, а Миле снова противно. Но танец, чтобы забыться, никто не отменял. Никаких поцелуев, тем более секса, не будет, как бы партнёр не надеялся.

Сучка.

Влад бесится. Какой-то хмырь лапает Волчонка, а Графский просто стоит и смотрит. Залпом осушая стакан с виски, под одобрительный взгляд Стаса и Калининой Влад идёт к Волковой. За минуту оттаскивая придурка, Графский закидывает возмущённую девушку на плечо и идёт в гостевую комнату, о которой говорила Лера.

Маленькая.

Это мелькает в голове Влада. Она маленькая. Пусть «Волки» и называют ее Волчицей, но по сравнению с ним она совсем малышка. Настырная малышка. Бьёт его по спине своими маленькими кулачками и даже не думает остановиться.

Влад закрывает комнату на ключ, выкидывая ненужный предмет в сторону. Мила не сводит с него испепеляющего взгляда. Если б ее взгляд обладал более неземными способностями, то от Графского осталась бы только одна кучка пепла.

— Какого черта? — шипит Волкова.

— Спас тебя от придурка. — хмыкает Влад, разглядывая ее.

Платье подчёркивает отличную фигуру, выделяют упругую задницу. Волосы, Графский уверен, не пахнут лаком или подобной хернёй, как и тогда.

— А тебя просили спасать, Графский?

Графский.

Как же потрясно звучит его фамилия из ее уст.

Волкова не ждёт ответа или движения. Она просто обходит парня и направляется к двери. Дёргает ту за ручку и с раздражением смотрит на ухмыляющегося парня.

— Выпусти меня! — не просит, требует.

— Давай поговорим. — Влад излучает спокойствие и старается не смотреть на ее губы.

Губы, которые так сладко целуют.

— О чем?

— О нас.

— О каких, к черту, нас? — злость достигает пика, и все, что так долго томило, выходит наружу, — Чего ты добиваешься, Влад? Чего? Опять поспорил? Хм, сделаем идиотке–Миле ещё больнее?

Влад подходит ближе и, смотря прямо в глаза, на опасно близком расстоянии тихо говорит:

— Мне жаль, что я сделал тебе больно. Жаль, что разрушилась ваша дружба со Стасом. Я сожалею, что согласился на тот спор. Прости, Волчонок.

Волчонок.

Мила подаётся вперёд и накрывает губы парня в страстном поцелуе. Алкоголь в крови не при чем. Они оба просто хотят этого, руководствуясь лишь одним девизом.

К чёрту всё.

========== Часть шестая. ==========

Боже, как же этого не хватало.

Губы, так страстно целующие шею парня, творили что-то необыкновенное. Они буквально являлись наркотиком. Их не хватало. Мила в один миг заставила забыть все проблемы.

Она простила.

Влада словно окатили холодной водой. Она давно уже простила. Сколько бы не было ночей с теми грязными шлюхами, они все забылись. Все, до единого лица, стёрлись из памяти. Осталась только Волкова.

Губы парня покрывали невесомыми поцелуями шею Милы, откинувшей голову от удовольствия. Не хотелось портить такую нежную шею шлюшескими засоссами и отметками. Но один Графский всё же оставил, на ключице. Аристократическая бедность контрастировала с тёмными волосами, а губы опухли от поцелуев.

Влад подхватил девушку под ягодицы, заставляя ту обхватить его за пояс. Не прекращая целовать, он понёс Милу в сторону кровати, бережно опуская на шёлковые простыни. Постепенно избывляясь от одежды на себе и Волковой, Графский смотрел ей прямо в глаза и видел только желание, перемешанное с чем-то ещё, чем-то непонятным.

Она не знала, почему сказала это. Сердце заткнуло разум, доминируя. Губы девушки сами прошептали:

— Я люблю тебя.

Всего лишь мгновение. Лишь на секунду Графский замер, не в силах поверить. И медленно, все ещё пытаясь это принять, продолжил свои ласки. Целуя шею, губы, ключицы.

Медленно вошёл, давая время привыкнуть. Словно не было этих лет, той ненависти в глазах, девушек на одну ночь и пустоты внутри. Тела начали двигаться в унисон, наслаждаясь.

Зверь, тот самый, не дающий покоя, желающий крови, казалось, исчез. Или просто склонил голову. В уважении перед той, кто смог его приручить.

Милослава мирно засопела на груди, пока Влад игрался с ее волосами.

Я люблю тебя.

Он обязательно ей ответит, глядя в глаза. А пока можно просто осознать, что пустоты внутри больше нет.

Глубокой ночью, когда все мирно спали, на телефон Мирославы Волковой пришло сообщение, содержащее несколько аудиозаписей. Именно они и сыграют в дальнейшем. Может быть, если б не это предательство близких, все было бы по-другому. Но это будет завтра.

Сегодня же двум влюблённым разум помахал ручкой.

========== Часть седьмая. ==========

POV Vlad.

Солнце светило мне прямо в глаза, заставляя их открыть. Недовольно перевернувшись на бок, я с огорчением обнаружил, что вторая половина постели пуста. Неужели сбежала? Откинув одеяло и найдя свои вещи, я вышел из комнаты. Мне пришлось выйти одетым наполовину, ибо верхняя часть гардероба не была обнаружена. Телефон показывал двенадцать часов дня. Неплохо так поспали после шумной вечеринки.

Дом Калининой был сделан в голубых, расслабляющих тонах. Множество комнат, столовая, сад, кабинет главы семейства и многое другое включало в себя здание. Я направился в столовую, попути недоумевая, куда делась моя рубашка. Картина, открывшаяся мне там, непроизвольно рассмешила. Мой друг сидел в джинсах и футболке за столом и с усмешкой наблюдал за девушками.

Волкова и Калинина готовили завтрак. Обе в муке, они носились по кухне, что-то недовольно бурча друг другу. А моя пропажа тут же обнаружилась. Волкова нагло забрала мою рубашку и смотрелась в ней довольно привлекательно. Несколько пуговиц расстегнуты, а собранные волосы открывают вид на шею девушки. Заметив меня, Мила усмехнулась.

Я сел на соседний стул и спросил друга:

— Доброе утро. Давно встал?

— Доброе. Около часа назад. Меня эти бестии подняли. Видите ли, им понадобилась мука, а стояла она слишком высоко.

— Сейчас кто-то договорится и останется без блинчиков. — угрожающе размахивая лопаткой, спокойно произнесла Лера, а Мила кивнула в знак согласия.

Стас состроил злобную рожу, но испуганно замолчал. Я тем временем наблюдал за парочкой стройных ножек Милославы. Их обладательница упорно старалась не смотреть мне в глаза. Но в ее взгляде больше не было ненависти или раздражения. Только спокойствие.

После шумного завтрака, а Стас и Лера так и норовили кинуть в другого предмет, будь это салфетница или фрукт, я нагло схватил Волкову и усадил на стол, упирая руки по обе стороны от ее бедер, тем самым отрезая путь к отступлению.

— Вот теперь доброе утро! — усмехнулся ей куда-то в шею.

Я видел, как улыбка медленно появилась на ее лице, а в глазах появились смешинки.

— Ты поэтому так буравил взглядом Леру и Стаса? Только чтобы усадить меня на стол? — Мила задумчиво склонила голову в бок.

Как кошечка, она старается завлечь в игру. Только вот играть придётся по её правилам.

— Волчонок…

Это безумие.

Я принимаю правила игры, когда накрываю губы Волковой, заглушая стон. Никто не целуется так. Любой другой пришлось бы достаточно поработать ртом, чтобы достичь такого успеха.

Мила разрывает поцелуй, когда мой телефон начинает играть приятную мелодию звонка. Рыкнув, недовольно лезу в карман, а Волкова тем временем заразительно улыбается.

— Да, отец?

— Доброе утро, сын. Сегодня состоится ужин по поводу успеха нашей сделки с Волковыми. В доме Милославы, которая, думаю, уже уведомлена о событии. В пять, не опаздывай. Там будет много важных людей.

— Хорошо, я буду.

Судя по хитрому лицу, Волкова действительно знала, но не сказала.

— До трёх ещё много времени. — прошептал, невесомо касаясь своими губами её рта.

— Конечно, но сейчас мне нужен душ. И с хорошей компанией.

Мила задорно подмигнула мне и выскользнула из моей ослабевшей хватки. Усмехнувшись, я двинулся к двери, за которой скрылась брюнетка.

Действительно, у нас ещё много времени.

End POV Vlad.

*

Стас и Мила одновременно вышли из дома Калининых. Влад уехал около часа назад по каким-то делам, что-то сказав лучшему другу.

— Мила, мы можем поговорить? — окликнул Ларин девушку, подходящую к своей машине.

— Конечно, Стас. — медленно сказала брюнетка и подошла к парню. — О чём?

— Мила, я понимаю, что виноват за прошлое. Мне жаль. Но сможем ли мы снова стать теми друзьями, что были раньше?

— Стас, я… — Волковой было трудно, но она продолжила, — Я помню, что именно ты предложил тот спор, оценив мои чувства в десять тысяч рублей. Но я также помню, как мы вместе смотрели ужастики, которые я так не люблю, ели наши любимые чипсы с сыром и обсуждали всё на свете. Я солгу, если скажу, что не простила тебя. Надеюсь, у нас будет ещё много времени, чтобы вновь стать друзьями, обсуждающими фильмы и любящими вместе поесть. Я хочу снова быть твоим другом. — она улыбнулась парню, у которого внутри, казалось, что-то вновь ожило.

— В таком случае, на выходных выходит новый фильм. «Возвращение маньяка 2», ужасы.

— Да, мы смотрели первую часть. Обязательно сходим!

— Тогда до скорой встречи?

— До скорой, Стас.

Это была последняя встреча Милы Волковой и Стаса Ларина. Вот только они об этом не знали.

========== Часть восьмая. ==========

Комментарий к Часть восьмая.

Немного романтики вам в ленту!🌸

Для того, чтобы полностью окунуться в танец влюбленных, нужно включить песню Селены Гомез «Back to you».

Приятного прочтения! ❤️

Обеденный зал был наполнен людьми. Злые и добрые, высокие и низкие, у них было только одно единственное сходство. Богатые. Каждый присутствующий имел огромные сбережения в банках, особняк или даже несколько, власть, своих людей.

Владу было от этого тошно. Мерзко даже находиться в одном помещении с некоторыми снобами. Другие же, как его собственные родители или Волковы, всегда ставились в пример всю жизнь.

Артём и Мария довольно гармоничные супруги. Вспыльчивый муж, который может одной своей подписью разрушить целую компанию, и мягкая жена, умеющая останавливать вспышки внутреннего зверя своего любимого. Они, действительно, любят друг друга. Это Влад уяснил, когда отец посадил за решётку бывшего сотрудника, попытавшегося зажать в углу Марию.

Взгляд Графского–младшего переместился на Волковых. Елена и Алексей. Мужчина в строгом чёрном смокинге с хмурым взглядом. Но Влад знал, как теплеют его глаза, когда он смотрит на дочь. Именно в Алексея по характеру пошла Мила. Елена в чёрном платье, доходящем до колен и усеянном у лифа жемчугами. Волосы заплетены в замысловатую причёску. Только они являлись единственной схожестью с дочерью. А где, собственно, Волчонок?

Дверь отворилась, открывая вид на Волкову. В прекрасном белом платье до колен с слегка пышной юбкой. Волосы собраны в высокий хвост. Влад хотел сломать рожу каждому мажорчику.

Потому что они пялились на то, что им не принадлежит.

Волкова, словив восхищённые взгляд, быстро поздоровалась с родителями и подошла к Графскому.

— Отлично выглядишь.

— Соответствую тебе.

Пара улыбнулась. Родители каждого ребёнка смотрели на своих чад и видели молодых себя. Юные, красивые, влюбленные. Елена и Мария переглягнулись с улыбками. Дети казались им идеальной парой ещё в школе.

Заиграла медленная музыка. Джентльмены пришлали дам, а те смущённо соглашались. Светское общество, как никак.

— Потанцуем? — протянул руку Влад.

Мила молча вложила свою руку, позволив себя закружить. Оба двигались уверенно, нежно прижимаясь друг к другу.

Когда Графский наклонил ее, удерживая сильными руками, Мила услышала тихий шёпот парня:

— Я не сказал вчера. Думаю, сейчас самое время. Я люблю тебя.

Пока никто не видит, Волкова нежно и коротко целует Влада, позволяя делать все, что он пожелает.

Сейчас общество циничных людей не кажется столь ужасным.

С ней все становится терпимее.

Пока Волчонок в его руках так сладко прижимается, что внутренний зверь готов замурчать, как котёнок, Владу кажется, что он может все. Ради неё.

Хотелось бы, чтобы этот миг длился вечно.

*

Мила отошла в сторону и ответила на уже знакомый номер, пока Влад беседовал с родителями.

— Да? — крепко сжимает телефонную трубку в руке.

— Сегодня произойдёт сделка. Ты помнишь план?

— Конечно. Вы выполнили свою часть?

— Я разговаривал с Алексеем Багировым час назад. Он хочет мести Комаровскому.

— Почему?

— С моей помощью Багиров понял, что именно Комаровский замешан в убийстве его четырнадцатилетней дочери. Судя по всему, Альберт хотел убрать истинную наследницу. И у него это получилось.

— Через несколько минут я направлюсь на встречу с бандой, а после состоится сделка.

— И на ней все закончится. С минуты на минуту тебе принесут дневник. Бери его с собой на сделку.

— Что за дневник?

— Моего покойного брата. Именно он записал все правила нашей игры. Дневник – неоспоримое доказательство нашей победы. Достанешь его только в крайнем случае, поняла?

— Да.

— Я всё же спрошу ещё раз. Ты уверена? Не дашь задний ход в последний момент?

— Яуверена. После сегодняшней ночи позаботьтесь о последствиях. Помните мою просьбу?

— Я пообещал. Помню. До скорого, если случится чудо.

Убирая телефон, Мила чувствовала, как дрожат пальцы. Она должна.

Уже через несколько минут маленькая фигурка в чёрном стремительно вышла из дома и села в свою машину.

Эта ночь станет последней.

========== Часть девятая. ==========

— Лекс, ты оторвался от копов?

Мила, переодетая в джинсы с завышенной талией и черную водолазку, нажимала на педаль газа. С помощью телефона она передавала указания своим людям.

— Да. Завёл их в тупик и вывернул на проезжую часть.

— Отлично. Встретимся уже там.

— На связи. — отключился парень.

— Саша, все в порядке? Я позади тебя. — переключаясь на другую линию, спросила Мила.

Александр Муровцев – хороший друг Волковой. Чёрные волосы в постоянном беспорядке, такого же цвета глаза. Если б Милославу спросили, кто из «Волков» самый преданный, то прозвучала бы фамилия Саши.

— Да. Товар у меня, все нормально.

— Отлично. Выходим из машины только по моей команде, ясно?

— Ясно.

Телефон на переднем пассажирском сидении без конца трезвонил, показывая совместную фотографию на заставке телефона. То и дело высвечивалась фамилия Влада. А Мила, крепко сжимая руль, хотела выть.

От безысходности.

Прости.

Она в последний раз смотрит на их совместную фотографию и, скидывая, поставив телефон на вибрацию, убирает в карман. Нельзя идти на попятную. Все уже спланировано и пойдёт строго по плану.

Как только Волкова оказывается на месте, то лезет в бардачок машины. Она задерживается ровно на семь минут, а после даёт сигнал и выходит из машины.

*

Альберт Комаровский слишком долго ждал этого момента. Шанс отомстить сучке, постоянной занозе в его делах. Антон Покровский, третий компаньон, хмуро стоял рядом и не говорил ни слова. «Хоть один выбрал правильную сторону. В отличие от Багирова, который уже наверняка мёртв.» – ухмыльнулся своим мыслям Альберт.

Нужно было видеть лицо Волковой, когда к её макушке приставили пистолет, а собственные люди буквально перешли на сторону Комаровского.

Только Сашу так же взяли на прицел, как и её. Муровцев в недоумении смотрел на своих друзей, не понимая, что происходит.

— Ну что, Волчица, — передразнил Альберт, — Какие твои последние слова?

Телефон ощутимо вибрировал в кармане, а в помещении наступило минутное молчание. Ведь Миле хватило всего минуты, чтобы как следует рассмотреть Лёшу и остальных «Волков»

Предателей.

Которые так старательно отводили взгляд. Мысленно девушка усмехнулась. Всё было ясно с первой минуты, когда они обсуждали план. Ей изначально показалось странным, что никто не возникал.

Алексей был хорошим руководителем, но не другом. Он всегда стремился к власти, а Мила заняла его место.

Эта чёртова минута наслаждения.

Наслаждение видеть, как перекосились лица присутствующих после следующей фразы.

— Здание взорвётся с первым выстрелом.

========== Часть десятая. ==========

POV Mila.

Я не хотела становиться героем или пожертвовать собой. Но с детства отец учил меня, что нужно поступать правильно. Все равно, хочешь ты того или нет. Надо. Я всегда мечтала дожить до старости и умереть в окружении внуков и любимого человека. Впереди было окончание университета, работа, семья. Но это было для других. Я же сама подписала себе смертный приговор, когда в Москве вступила в игру.

Влад, Лера, Стас, семья, будущее. Это было самым важным в моей жизни. Однако, сейчас я поступаю правильно.

— Здание взорвётся с первым

выстрелом.

Их лица перекосились. Одни смотрели с недоверием, другие со страхом.

Съели?

Троекуров не прогадал.

— Ты врешь! — Комаровский сделал шаг ко мне.

— Загляни в любой ящик, идиот, и убедишься в обратном. — прошипела я.

Он сделал жест головой Нагорному, который тоже, на удивление, был тут. Скрывался за чужими спинами, как всегда. В растерянной толпе я также заметила Покровского и главу «Пантер», Диму Князева. Что ж, он сделал свой выбор.

Само здание представляло собой заброшенный склад с большим количеством огромных коробок.

Действительно, Олег открыл крышки от сразу нескольких ящиков и тут же отшатнулся. Они все были наполнены доверху взрывчаткой.

Люди, сдерживающие мои руки и руки Тёмы, отпрянули, давая нам свободу. Я потерла запястья, они болели из-за сильной хватки, и отступила так, чтобы со спины на меня не напали. Присутствующие смотрели на меня с нескрываемым ужасом и ненавистью.

Графский чертовски милый во сне. Я проснулась и неотрывно смотрела на него уже десять минут. Наконец, поднявшись, забрала его рубашку и пошла на кухню, предварительно захватив телефон.

Несколько часов назад мне пришло сообщение, в котором находилась папка. Я села на стул и нажала на экран. Из динамика телефона послышались до боли знакомые голоса.

— “Я уже заключил сделку с Комаровским.” — голос Лекса.

— “Но как же Волчица? Что будет с ней?” — неуверенно спросил Давид, один из моих Волков.

— “Высшие, Нагорный и Князев уже решили её судьбу. У Волковой просто заберут власть. — ложь, — Но она ни о чём не узнает. Муровцеву тоже не надо ничего говорить. Он ее верный друг и все расскажет.”

К этому было прикреплено послание.

«Больно осознавать, что предают самые близкие, не так ли? Думаю, этого достаточно для твоего участия. Троекуров.»

Телефон едва не выпал из моих рук. Мои Волки устроили бунт? Что ж, тогда и я в игре.

— Теперь пришло время для моего триумфа. — сказала я, доставая вибрирующий телефон из кармана. Звонил Влад, — Но есть ещё один человек, который должен знать правду. Всю. Вы же не против. — фыркнув, нажала на экран.

— Блять, Мила, ты где? — послышался злой голос Графского.

Он чертовски сексуален, когда злится.

— Влад, послушай меня. Сейчас я поставлю вызов на громкую связь. — говорить было тяжело, даже больно, — Главное – молчи, ладно?

— Хорошо, но где ты? Я уже еду.

— На сделке, склад около часа езды от Питера. Включаю громкую связь. — я нажала кнопку и обхватила аппарат удобнее. — Для начала могу поздравить Вас с идиотским концом.

Несколько дней назад мне набрал некий Троекуров Иван Сергеевич. — на лице Покровского и Комаровского пролегла тень, — Я вижу страх, отлично. Этот мужчина является одним из создателей нашей чудной организации. — на этих словах не удержалась и хмыкнула, — Вместе мы разработали план по уничтожению банд и Высших. Сегодня утром мне пришло SMS о вашем бунте. План сформировался, но только когда я узнала о предательстве своих. Ты знал, Лекс, что меня просто тут убьют. Слишком много знаю. — проговорила, глядя в глаза бывшим друзьям, практически братьям, — И да, Альберт, Багиров жив и находится сейчас в тысячи километров отсюда. Он дал обещание больше никогда не использовать власть Высших и уехать навсегда.

Я на минуту остановилась, сглатывая ком в горле. Говорить было трудно. Я знала, чем всё это закончится, а они нет.

Смертью.

Всех.

— Здание окружено. Никто не выйдет и не войдёт без моего разрешения. При любой непонятной ситуации люди с помощью моего приказа активируют взрывчатку и подорвут нашу славную компанию. Чудно. — я достала пистолет из-за пазухи и показательно покрутила.

— Мы так не договаривались, Альберт! — крикнул кто-то из толпы.

— Подождите! Наша смерть ничего не решит. — с опаской поглядывая на мой пистолет, произнёс Комаровский.

— И это предусмотрено. Вот здесь записаны правила, по которым раньше существовали банды. Это писал брат Троекурова. — я подняла с пола дневник, он упал, когда нас обезоружили, и открыла на нужной странице, — «Как только будут уничтожены двое из Высших и три представителя разных банд, наша игра прекратится. Я и братья знали, до чего могут довести деньги и жажда власти, и придумали подобный конец.»

В помещении повисла тишина. Громкая тишина, потому что все осознали. Они не выйдут отсюда. Каждого заберёт смерть. Кто-то нервно усмехнулся, другие смотрели на мой пистолет, в глазах Нагорного впервые было унижение, но мне важно только одно.

— Если вы не хотите, чтобы я выстрелила, то выполняйте мои условия. — угрожающе поставила палец на курок, — Все «Волки» должны покинуть здание прямо сейчас. Это не их война. А наша, Альберт.

Мои парни.

Мне нравилось их так называть. Мы были маленькой семьёй. Вместе пили, выполняли задания, вытаскивали друг друга из задниц. Были настоящими друзьями.

— Мила, я не оставлю тебя. — говорит Муровцев, остальные же уставились на меня в неверии.

— Тёма, ты хороший друг. Но сейчас ты возьмёшь ключи от моей машины, заведешь ее и отъедешь на безопасное расстояние. И проследи, чтобы они, —кивком головы показала на Лекса и остальных, — тоже были в безопасности.

Мы буравили друг друга взглядом несколько секунд. Наконец, Артём сдался и, забрав мои ключи, пошёл к выходу, не оборачиваясь. Лишь когда наши руки соприкоснулись, он произнёс: «Спасибо.».

— Вам нужно особенное приглашение? — холодно поинтересовалась у остальных названных. — Я сказала, все «Волки» на выход! Снаружи знают о моем решении, так было изначально.

— И что, после всего этого ты просто нас отпустишь? В чём смысл? — задал Лёша главный вопрос, интересующих всех.

— Вы никогда не сможете жить нормально после этого вечера. Не сможете, потому что будете знать, что моя кровь на Ваших руках, будете помнить о своём предательстве. И это ничто не сотрёт. Думаю, это и есть настоящее наказание. Идите!

Они смотрели на меня и понимали свою ошибку. Сожалели, но знали, что уже ничего не изменить. Парни уходили, продолжая на меня смотреть. А я чувствовала пустоту. Последним был Алексей.

— Истинный вожак всегда защитит свою стаю. Это ты, Лекс, так и не понял.

Он жалел. Это было видно по глазам.

— Что, решила поиграть в героиню? Может, нас тоже отпустишь? — издевательски протянул Олег, когда Воронов покинул помещение.

— Не мечтай.

Руки зачесались. Я редко била людей, но сегодня особый случай. Комаровский и Нагорный получили твёрдый хук справа в челюсть. Но только так, чтобы не отключались. Хочу видеть их глаза перед смертью.

— Гореть тебе за это в аду. — сплюнув кровь на пол, пожелал глава «Львов»

— Все, что угодно, малыш. Только пусть мой котёл будет находиться подальше от твоего. Мне противно.

Я дрожащими руками со сбитыми костяшками поднесла телефон к уху.

— Волчонок, не смей!

— Влад…

— Какого черта тебя, идиотка, потянуло на самопожертвование? Не смей!

— Пожалуйста, послушай. Мне надо поступить правильно. Так поступали мои родители, так же сделаю я. Мама и папа всегда были для меня идеалом, к которому я стремилась. Делала всё, лишь бы мной гордились. Училась до срывов, пила успокоительные, занималась спортом до изнеможения. Но забыла, что нужно быть собой. Ты нашёл где-то глубоко в моей душе ту настоящую версию меня. Вывернул ее на свет, показывая всему миру. И я благодарна тебе за это, слышишь? Графский, черт, именно ты помог мне. Знаю, что это глупо, но так нужно. — крепко сжимая в руках пистолет, говорю я, а на глаза наворачиваются слезы, — Мы так часто гонимся за успехом, деньгами, славой, что забываем о семье. А ошибки осознаем лишь к концу своего пути. Ты должен знать, что я люблю тебя. Прости. — чувствую холод пистолета, а в голове тысяча мыслей.

Остальные, почувствовав опасность, бросились в разные стороны с криками и проклятьями.

— Волчонок, нет!

Раздался выстрел, а после склад, наполненный тонной взрывчатки, взорвался, уносся с собой жизни.

========== Эпилог. ==========

Прошло семь дней.

В среду любимый пёс Милы Волковой громко завыл, чувствуя, что что-то не так. Джек почувствовал смерть своей хозяйки.

Елена сидела в комнате своей дочери на кровати. В руках она вертела альбом, ее лицо было опухшим, а взгляд потух. Знаменитая адвокатесса перебирала рисунки Милы, до сих пор не веря. Пять дней назад она похоронила свою дочь. Ту, которая любила рисовать, ту, что так любила изучать, у которой был сложный характер.

Её девочки больше нет.

За несколько часов до ужина Елена и Алексей пили чай на кухне.

— Добрый вечер, родители.

— Добрый, дочь. — ледяные глаза мужчины мгновенно потеплели.

— Добрый. Скоро ужин, будь готова соответствующе. — произнесла мать.

Она встала из-за стола и хотела было уйти, но фраза дочери остановила женщину.

— Я хотела вам сказать. — Мила приблизилась к столу. — Кое-что очень важное.

Волкова–старшая вернулась к вставшему мужу и посмотрела на дочь привычным строгим взглядом.

— Что случилось? — задал вопрос Алексей.

— Я просто хотела сказать, что очень люблю Вас обоих. И что вы лучшие родители.

Женщина все время вспоминала тот момент. Ее любимые люди рядом. Все, что делала Лена, жившая раньше в нищите, это работала, чтобы ее наследница всегда была счастлива. Но принесли ли Елене счастье эти деньги?

Всё, что осталось, — это комната с идеально застеленной постелью, ароматом духов со вкусом вишни и альбом с прекрасными рисунками.

Его маленькой принцессы больше нет.

Ранее уверенное лицо постарело за один миг. Алексей до сих пор помнит тот крик его жены, полный боли, когда им позвонили в четверг в четыре утра. А после было опознание тела, похороны. Дом Волковых опустел, стал серым и мрачным. В нем больше никогда не прозвучит смех малышки, не будет маленьких ссор, семейных ужинов.

Больше никогда.

Волков смотрел на жену, сидящую в комнате дочери, и понимал, что их жизнь больше никогда не станет прежней. Деньги, власть, люди, бизнес – это всё стало ненужным без хрупких ручек Милы. Он понял, насколько дочь хрупка два года назад. Когда Мила взяла из его рук предложенную жвачку своими тонкими пальцами. А в холодных глазах Алексея Волкова потух огонёк, и зажжётся он лишь спустя много лет.

*

Стас сидел в комнате своего друга с девушкой и самим Владом. В его руках была бутылка крепкого алкоголя, а покрасневшие глаза устало прикрылись. Мужчины не плачут? Чушь! Заплачет каждый, когда узнает о смерти лучшей подруги.

Ларин сидел в своём любимом клубе и пил. Очередная сука, любящая только деньги, ушла от него. Стас не любил ее, нет. Просто было больно от осознания, что он, возможно, так и останется одиноким. Обычно весёлый Ларин сейчас пребывал в депрессии. Да ещё и лучший друг отключил телефон. Родителям давно плевать на сына, только Владу он мог довериться. Графский настоящий. Но и его не было рядом.

— Стас, что-то случилось? — послышался знакомый голос.

Подняв глаза, парень увидел Милу и усмехнулся. Вязаное платье до колен, куртка, сумка и наивный взгляд. Ларин не отрицал, что она красивая. Наверное, потому и предложил спор другу.

— Если ты ищешь Влада, то его здесь нет. Да и переодеться тебе всё же стоит. Он любит доступных, а не серых мышек. — язвительно выплюнул Станислав.

Ему сейчас не до навязчивых баб друга. Своего дерьма хватает.

Однако, Волкова лишь нахмурилась. А после, решив что-то в непонятной для мужчин женской голове, села рядом с Лариным. Она забрала бутылку и повторила свой вопрос:

— Что случилось, Стас?

Ларин до сих пор не знал, почему доверился ей тогда. Вывалил всё наболевшее, жестикулируя руками и восклицая. А она лишь сидела рядом и гладила по плечу, давая возможность высказаться. О Стасе никто никогда не заботился. Именно поэтому он почувствовал тепло внутри, когда на следующий день после их разговора очнулся в своём доме, бережно укрытый одеялом. На тумбочке стоял стакан с водой и таблетка от головы, а между двумя совершенно разными людьми завязалась дружба, основанная на сырных чипсах и совместных просмотрах ужастиков.

*

Лера Калинина жила последнюю неделю как робот. Мало ела, лишь спала и много плакала. Потеря лучшей подруги ударила слишком сильно. Девушка и подумать не могла, что рано утром ее парень скажет о смерти такой живой Милы. Чуть позже она добьётся правды от Графского и будет винить себя. В жизни Волковой было столько дерьма, а Лера не замечала.

И сейчас, лежа на коленях своего Стаса, также молчавшего, Калинина дала себе обещание, что никогда не забудет свою лучшую подругу.

*

Исполнилось то, о чем Влад так долго мечтал. На протяжении всей своей жизни он желал почувствовать отсутствие клетки в душе. Это случилось в среду, когда он услышал выстрел в трубке, а после и взрыв.

Внутренний зверь Владислава Графского умер в тот момент на шоссе.

Влад не учёл лишь одного.

Преданный зверь всегда погибает вместе со своей хозяйкой, потому что он уже не может без неё.

Графский был готов всё время жить с желанием убить, но только рядом с Милой. Но Волчонка больше нет. Никто не погладит по волосам, не прикоснется своими пальчиками до колючей щеки, не будет забавно злиться.

От этого становилось невыносимо. Тогда, на шоссе, Графский выскочил из автомобиля и громко закричал. Это был крик боли и отчаяния, потери и опустошения.

Тот выстрел убил сразу двоих. Милу Волкову и личного зверя Влада Графского.

Он больше не сможет полюбить. Каждый раз, смотря на женщину, Влад будет понимать, что Волчонок была лучше их всех вместе взятых. Графский унаследует бизнес от отца и будет строгим начальником, на столе которого будет стоять лишь одна фотография девушки с голубыми глазами и тёмными волосами. Каждый, смотря на это, будет знать, что и Владислав когда-то любил.

Однажды Графский и Волков встретятся на улице Питера. Влад будет вести маленькую девчушку, до безумия похожую на Милу, за руку. Алексей тогда остановится, не в силах оторвать взгляд от точной копии погибшей дочери. Сашу, так всегда Мила хотела назвать дочь, Влад возьмёт из детдома и окружит всей любовью и заботой, на которую будет способен. Лишь тогда в потухших глазах Алексея Волкова зажжется на минуту огонёк.

*

Два года спустя.

— Знаешь, даже спустя столько времени я не могу отделаться от мысли, что если бы не твоя жажда власти, она была бы жива. — проговорил Муровцев, глядя на надгробие с фотографией улыбающейся девушки.

Тёма и Лёша совершенно случайно встретились на кладбище в день ее смерти. Оба смотрели на ухоженную могилу и молчали, пока Артём не прервал тишину.

— Я живу с этой мыслью уже два года. Все бывшие «Волки», и которые были на складе, и которые не участвовали тогда, до сих пор помнят ее.

— Она поступила благородно, дав нам уйти. Мы должны были остаться с ней до самого конца. — прошептал Муровцев.

Лекс не заметил, как ушёл бывший друг. Он лишь стоял и смотрел на фото девушки, которую предал.

Алексей Воронов застрелился на следующее утро, потому что не в силах был вынести собственного презрения к себе.

Больше не было банд, Высших. Влад сам проследил за этим. Он считал долгом, чтобы дело, за которое умерла Мила, было доведено до конца.

За мир в городе они заплатили слишком большую цену.

*

Через года…

Дача Леры и Стаса Лариных.

— Денис, сынок, будь осторожней! — крикнула Лера сыну, расставляя тарелки на столе в саду.

— Ты мне из сына бабу не делай. — усмехнулся Стас, смотря на веселящихся детей.

— Мне такого мужа хватает. — парировала его жена и ушла в дом за вилками, вызвав смешок у Влада.

Мужчины стояли и курили, глядя на своих семилетних детей.

— Не было и дня, когда бы я пожалел о Сашке. — задумчиво сказал Графский, — Стоит только ей поцеловать меня в нос и обнять своими маленькими ручками, как меня сразу же отпускает злость.

— Это удавалось только ей. — положил руку на плечо друга Стас.

— Миле нравилась эта дача. — послышался звонкий голос Калининой, а после она встала рядом с мужем. — Мы провели тут неделю, а после я переехала в Питер.

— Саше тоже нравится. — улыбнулся Влад, глядя на смеющуюся дочь.

— Пора обедать. Идём.

Когда дети уже легли спать после обеда, взрослые подняли первый бокал. Никто не сказал ни слова, но все знали, за кого он.

Не во всех историях есть счастливый конец. Но в каждой истории есть счастливые моменты.