Триумф [Елена Веснина] (fb2) читать онлайн

Елена Веснина Сестры по крови.Том 4 Триумф

Когда обстоятельства загоняют человека в угол, он готов просить о помощи кого угодно. У Доминики было огромное преимущество: она знала, что никого не убивала, но остальные-то не знали и не верили ей. Но был Самвел, ему она нужна, и Доминика решилась:

- Помогите мне, Самвел Михайлович, - тихо попросила она.

- Помощь - дело благородное. Но…

- Я все объясню, - поспешно прервала его Доминика.

- А вот этого не надо, - остановил Самвел. - Меньше знаешь - позже постареешь. Я тебе верю процентов на 50. А это много. На 100 % я не верю и самому себе. Что тебе нужно?

- Немного. Убежище.

- Ну садись, - предложил Самвел. - Бизнес - природа дикая. У тигров свои дела, у львов - свои, у слонов - свои. Они проблемами своими не делятся, но из одного источника могут вместе пить воду.

- Что же мы должны совместно сделать?

- Тебе нужно, чтобы тебя не нашла милиция. А мне нужны твои ценные советы и связи с поставщиками, - объяснил Самвел.

- Я же теперь криминальный элемент, - горько напомнила Доминика. - Как я смогу помогать вам в бизнесе?

- Тебе убежище нужно? Тогда придумай как!

- А вы не боитесь иметь дело с таким сомнительным партнером?

- Мы с тобой, Доминика, бизнесмены. И думать должны о деле, а не о чистоте белых перчаток.

- Хорошо, - согласилась Доминика и протянула Самвелу руку.

- Мы с тобой кое в чем похожи, - заметил Самвел. - Я тоже не любитель решать проблемы с помощью правоохранительных органов. Ну, давай думать, куда тебя поместить. В доме ты жить не можешь - однозначно. У меня всегда люди, деловые встречи, не говоря уже о не деловых. Есть дача, но и там соседи больно любознательные, сразу обратят внимание на молодую женщину.

- Дача не годится, вы правы.

Самвел задумался.

- Есть одно место, безопасное на 99%. Но там у меня не пятизвездочный отель, - предупредил он.

- Спасибо, Самвел. Я согласна спрятаться даже в аду.

- Решение принято, - подвел итог Самвел.

- Доминика у вас? - спросил Артем у Елизаветы Андреевны.

- Ушла.

- Вы ничего не скрываете от меня? - засомневался Артем.

- Для меня говорить неправду - хуже пытки, - обиделась Елизавета Андреевна.

- Плохо, очень плохо, - расстроился Артем. - Зачем она покинула квартиру? Это риск, ее могут узнать.

- Не волнуйтесь, мы приняли меры предосторожности.

- Какие?

- Это наш женский секрет.

- Но куда она ушла? - заволновался Артем.

- Мне неизвестно.

- Елизавета Андреевна, вы умелый конспиратор. Понимаю, вы не хотите мне говорить. Но объясните, почему она отказывается от помощи?

- Присядьте, Артем, в ногах правды нет. Я объясню.

- Она мне что-то передала? - поинтересовался Артем.

- Ничего.

- Где она может скрываться?

- Я действительно этого не знаю, мой мальчик, - призналась Елизавета Андреевна. - Но скажу вам вот что. Нике, наверное, не нужно рядом сильное плечо. У нее есть собственное. Она слишком самодостаточна, чтобы позволить кому-то другому постоять за нее.

Артем был с ней не согласен:

- Плечам нужна голова! Доминика - одна из самых умных женщин, которых я встречал. Но у нее нет юридического опыта…

- В этом я не разбираюсь. Из таких личностей, как Ника, получаются неплохие вожди племени. Сейчас она хочет оградить от неприятностей свое племя. Не уверена, что в нашу эпоху женщины-вожди востребованы.

Но Ника такая, и она достойна уважения.

- Уважения… и любви. - Артем задумался. - Кто же ей нужен рядом?

Елизавета Андреевна, немного помолчав, сказала:

- Думаю - человек, который ее поймет и примет такой, какая она есть, не стараясь сломать и переделать под себя.

Юрий Владимирович весь испереживался за дочь:

- Бедная Никуша! Если бы можно было обратиться в милицию… - стенал он.

Борюсик махал руками:

- Что вы, там одни враги!

- Да, ты же не знаешь последних новостей. Этот негодяй НикНик вознамерился пришить покушение в прямом эфире Ольге Алексеевне, - возмущался Юрии Владимирович.

Борюсик схватился за голову:

- Еще одна невинная жертва! Он либо не в себе, либо…

- Он кем-то подкуплен, - уверенно заявил Юрий Владимирович.

- Скажите, откуда у вас Никино письмо? - спросил Борюсик.

- О господи, я только что сообразил… Она же прислала его по электронной почте. Нужно попросить Диану срочно ответить, чтобы Никуша на нас рассчитывала.

- Добавьте, пожалуйста, что я уверен в ее невиновности, - попросил Борюсик.

- Но получит ли Ника письмо? засомневался Юрий Владимирович.

- Пожалуй, нет. Ей нельзя появляться в Интернет-кафе.

- Мы не можем бездействовать! Непозволительно сидеть сложа руки и ждать трагической развязки. Завтра мы с Артемом поедем в санаторий и поговорим с дежурными про грушу.

- Мда-а-а, - протянул Борюсик. - Кто же мог ее украсть?

Юрий Владимирович вдруг засобирался:

- Озарения часто случаются во сне. Я поеду, Борюсик. Посоветуюсь с Морфеем.

- Позвольте вас подвезти, - предложил Борюсик. Что ты, тебе не по дороге!

- Очень даже по дороге. - Борюсик немного замялся и объяснил: - Я еду в больницу к Маргариточке.

Юлька с Татьяной решили по-быстрому попить кофе и поговорить о текущих делах. Надо было выработать общую стратегию. Юлька с удовольствием прихлебывала крепкий кофе.

- Ты чувствуешь этот привкус? - спросила она, смакуя каждый глоток.

- По-моему, кофе отличный. Жаль, не успела Ритка закончить свою пролетарскую революцию в «СуперНике». Но стартовый залп дала. Качественный провиант для повстанцев не пожалела.

- Эх, Татьяна. Я в метафизическом смысле. Утренний кофе - это начало новой жизни. Вот пьем мы кофе, вроде бы все, как обычно, а привкус у нашей жизни теперь совсем другой.

- Да уж, горьковато, - согласилась Татьяна.

- Заметь, ни дня без катаклизмов. Только мы приспособились к Доминике, как бац - ее убирают, - перечисляла Юлька.

- Правда твоя. Я уверена, авария - верхушка айсберга.

- Только мы начали привыкать к Пиночету Станиславовне, как появляется Ритка. Мы с тобой думаем, что Ритка обеих своих предшественниц сожрала с потрохами, и, как люди подневольные, делаем ставку на нее. А теперь и ей, бедняге, чуть не сплели лапти и не склеили ласты, - не унималась Юлька.

- Какие выводы? - поинтересовалась Татьяна.

- Элементарно, Ватсон. На нас открыт сезон охоты, как на уток, кабанов и глухарей. Только без ловчих птиц и борзых, но с более мрачным инструментарием. Очень лакомый кусок наша «СуперНика».

Татьяна допила кофе, посмотрела на дно чашки, отставила ее.

- Да уж, эту цепь событий совпадением не назовешь. Юлька думала о своем:

- В молодости я считала, что главное в жизни - любовь.

- А в старости что думаешь? - поинтересовалась Татьяна.

- Не иронизируй. Я тебе, так сказать, душу раскрываю, - обиделась Юлька.

- Как показала практика, душу надо хранить в сундуке, на дереве, чтобы плевки не долетали, - мрачно заметила Татьяна.

- Вот-вот. Именно такие мысли стали меня посещать после близкого знакомства с Сергеем Анатольевичем.

- Это следует понимать так, что и в любви ты разочаровалась, - подвела итог Татьяна.

- Именно. И постановила на своем внутридушевном пленарном заседании, что главное в жизни - деньги.

- Мотивируй.

- Запросто. - И Юлька принялась приводить аргументы. - Деньги, как нас учили в вузах, это универсальное средство обращения. Деньги-товар, товар-деньги… Любовь и счастье теперь тоже товар, их купить - раз плюнуть. Не нравится дома? Села на персональный лайнер, вжик - и ты на зеленом острове посреди голубого океана под сенью рододендронов с коктейлем «Махито». Быстро от головы оттянет, особенно если кругом отряд мускулистых мулатов. Так я думала еще недавно.

- И что? В мускулистых мулатах, то бишь в деньгах, ты тоже разочаровалась? - засмеялась Татьяна.

- Не поверишь - таки да! - подтвердила Юлька. - Говоря о деньгах, я имею в виду, ясен перец, не какие-то там копейки вроде 25 тысяч долларов. Была тут одна смешная история, еще до тебя. Сергей собирал 25 тыщ на автомобиль, но никто ему не одолжил и сотни. Так ему Ника машину подарила.

- Надо же, не знала. Так чем же плохи большие деньги? - заинтересовалась Татьяна.

- А ты ими не одна владеешь, а в компании со всем миром.

- В каком смысле? - не поняла Татьяна.

- Ну привет! - воскликнула Юлька. - Все не прочь помочь тебе нести бремя трат. Бывают дружелюбные способы - квартирные кражи, разорения, фрод, взломы карточных кодов, интернет-мошенничество, фишинг, кейлог-гинг…

- Сколько страшных слов ты знаешь! Ты что, диссертацию писала?

- Напишу обязательно, - кивнула Юлька. - Сделаю сравнительный анализ с агрессивными способами.

- Это как?

- А это боксерской грушей по башке, - мрачно объяснила Юлька.

- Мда-а-а-а… - пригорюнилась Татьяна.

- Короче. Я тут подумала, что не так уж и плоха моя зарплата. По крайней мере, ради нее меня никто не станет караулить в подъезде.

- Ну допустим. Так что же главное в жизни? - не унималась Татьяна.

- А догадайся.

- Дружба?

- Мимо.

- Дети?

- Не знаю, не пробовала, - пожала плечами Юлька.

- Взаимопонимание с Амалией, у которой мы снова оказались на крючке.

- Дружба, Амалия и дети отдыхают на курорте, - назидательно объяснила Юлька. - Главное в жизни - здоровье! Вот лежит сейчас бедная Ритка, проводами окутанная, и не надо ей ничего - ни денег, ни любви, ни Амалиного благословения.

- Да ты философ, - восхитилась Татьяна.

- Я практик, - возразила Юлька. - И думаю, что лучше быть молодой здоровой секретаршей, чем гендиректором фирмы в коме. По этому поводу я что предлагаю? Первое. Пойти проведать Ритку. И второе. Пользуясь былой ее добротой, пока Амалия не отменила ее приказ…

- Выпить еще кофе?

- Нет! Бегом бежать в клинику Борюсика и оздоравливаться!

- А это идея! - восхитилась Татьяна. - Ритка в реанимации, так будем хоть мы здоровы.

Самвел привел Доминику в подвал, распахнул перед ней дверь. Тусклый свет освещал низкие своды, топчан, аскетическую обстановку.

- Я вижу, здесь кто-то уже жил, - заметила Доминика.

Самвел поморщился:

- Мы же договорились: я не вникаю в детали твоей бурной жизни, а ты не вникай в мои.

Доминика прошлась по подвалу.

- У меня есть гарантия, что ты не запрешь меня здесь и не отправишься в милицию? - поинтересовалась она.

- Я директор не в бутике, а на рынке, нет у меня чеков и гарантий. Здравый смысл - вот тебе гарантия. Заметь, я тебя сюда не приглашал.

- Меня видел твой охранник, - напомнила Доминика. Самвел заметил:

- Ты ненаблюдательна. Тебя видели несколько охранников. Не волнуйся, я им плачу, чтобы держали язык за зубами.

Доминика осмотрела помещение и спросила:

- Куда выходит внешняя дверь?

- Вот и еще одна гарантия того, что ты мне здесь нужна, а не в КПЗ. Дверь выходит к заднему крыльцу, не охраняется, но запирается на замок. Иногда я пользуюсь этой дверью, чтобы уйти инкогнито, - объяснил Самвел.

- А телефон здесь ловит?

- Обижаешь! Все предусмотрено. - Самвел был доволен разговором.

- Что ж, приступим к работе.

- Отлично, деловая женщина. До встречи. Держись. Доминика набрала номер Артема.

- Мика? Ты где? Почему ты ушла? Как ты могла одна идти по улице? - волновался Артем. - А если бы тебя кто-то узнал?

- Слишком много вопросов. - Голос Доминики был спокоен. - Я в безопасном месте. Мне так кажется… Не волнуйся.

- Скажи, где ты, - требовал Артем. - Я приеду.

Но Доминика принимала решения сама:

- Нет, не скажу. Не могу. Ты хочешь мне помочь?

- И ты еще спрашиваешь?

- О’кей, тогда у меня просьба. Обзвони людей, их контакты я вышлю тебе СМС-кой. Скажи, что ты мой первый заместитель, но моя судьба тебе неизвестна. Мне нужно, чтобы директору рынка № 17 установили льготные цены.

- Цены на что? - уточнил Артем.

Я все напишу и отправлю. Справишься?

Зря Доминика спрашивала об этом. Артем ради нее мог справиться и не с такими делами.

- Спасибо, Артем. И не звони мне, я сама позвоню. Чао.

Она отключилась, а Артем призадумался:

- Установить директору рынка льготные цены… Таким я еще не занимался. Но чего не сделаешь ради любимой женщины!

И Артем развил бурную деятельность, решая поставленные Доминикой задачи. Не забыл он заехать в больницу, чтобы узнать, как дела у Ритки Калашниковой. Врач его узнал:

- Добрый вечер, Артем. Я вас помню, вы Никитину навещали. Но к Маргарите пустить не могу.

- С ней плохо? - расстроился Артем.

- Очень неудачное падение. Пока приехали медики… Большая кровопотеря. А доноров нет, сами знаете, четвертая минус - сочетание редкое. Нам бы Никитину найти.

Я звоню-звоню, а мне отвечают, что номер не обслуживается.

- Калашниковой может помочь прямое переливание крови? - уточнил Артем.

- Совершенно верно. К сожалению, ситуация повторилась. Но с точностью до наоборот. Теперь только Доминика Юрьевна может спасти Маргариту.

Вот так поменялась участь двух незаурядных женщин. Они никак не могли разорвать нити, связывающие их.

Артем все-таки позвонил Доминике:

- Я был в больнице. У Ритки дела плохи. Она потеряла много крови. Врач… тебя искал.

Доминика вдруг увидела картину своего пробуждения после аварии, услышала Риткин голос: «Эй, слышишь, проснись!» и поняла, что ее сестра по крови в беде и ей нужна помощь.

- Извините, Виктория, что заставил вас ждать. Было неотложное дело, - объяснил Самвел, вернувшись из подвала.

- Я невольно все слышала, вы очень громко разговаривали, - смутилась Виктория Павловна.

- И что вы думаете?

- По поводу Никитиной? - уточнила Виктория Павловна.

- Зачем Никитиной? Пусть она сама о себе думает. Пусть о ней милиция думает, в конце концов. Мы будем думать в первую очередь о себе.

Виктория Павловна подумала и ответила:

- Я рада, что с вами повидалась. Мне многое стало понятно.

- Виктория, дорогая, я бы не хотел, чтобы у вас сложилось обо мне превратное мнение. Еще раз повторю. Я - не ангел. У меня есть много проблем, и с правоохранителями тоже. Но совесть моя чиста, поскольку я никого не убивал и не грабил. А это в наше время - уже много. И вы поймите, я после встречи с вами очень изменился. Что вы так смотрите? Да-да, я знаю. Я совершаю поступки, которых никогда не совершил бы раньше.

- Не знаю почему, но я вам верю, - тихонько сказала Виктория Павловна.

Самвел поцеловал ей руку. И в этот неподходящий момент ввалилась Анжела.

- Анжелка, кто тебя пустил?! - рявкнул Самвел.

- Здрасьте, - хмуро бросила Анжела. - Нужно поговорить. О Милке.

- Ладно, жди меня здесь. Сейчас вернусь, - приказал Самвел и пошел провожать Викторию Павловну.

- Что тебе нужно от меня, Анжела Кимовна?

- Посоветоваться пришла. Девчонки узнали в Милке эту… Никитину. - Анжела бросила на стол газету с фотографией Доминики.

- И что?

- Хотели бежать в милицию. А я остановила. Я им сказала, что на работу ее привел ты. Тебе и решать, что с ней делать.

Самвел был доволен:

- Аты на удивление сообразительная девица, Анжела Кимовна. Правильно решила. А ты не знаешь, где эта Милка сейчас? Что народ говорит? Кто-нибудь знает, где Мила?

- Да она смылась моментально, как газету увидела, - сообщила Анжела.

- Скажи девчонкам от себя, а не от меня, скажи, что рынок своих не сдает, - предупредил Самвел.

- Да какая она нам своя? Она Ритку нашу убила, - хмуро напомнила Анжела.

- Не каркай, убила. Ритка в больнице, - сообщил Самвел.

Анжела вдруг преобразилась:

- Самвельчик! Миленький! Надо же… А я ведь знала, я знала, что она жива… Самвел, а может, ты пробьешь нам как-нибудь по своим каналам, чтобы нас к Ритке пустили?

- Я уже узнавал, это невозможно. Состояние очень тяжелое, к ней не пускают. Скажи, а вы ведь с Милкой подружились? Похожа она на убийцу?

- Не знаю, что и думать, - честно призналась Анжела. - Плохой человек не кинется чужую собачку спасать…

Анжела в смятении подняла глаза на Самвела. Но тут грянул звонок.

- Самвел Михалыч, пожалуйста, зайди ко мне срочно. Это очень важно, - раздался голос Доминики.

Анжела подозрительно глянула на Самвела, хотела что-то сказать, но промолчала.

Самвел проводил ее и спустился к Доминике. Доминика снова позвонила Артему и попросила его найти фотографию Ритки. С Самвелом она заговорила о машине.

- Зачем она тебе? - поинтересовался Самвел.

Вместо ответа Доминика протянула ему бумагу:

- Мой надежный друг уже договорился с тремя моими бывшими поставщиками. Вот их телефоны, можешь звонить и заказывать товар.

- А ты молодец, - восхитился Самвел. - И что ты теперь хочешь?

- Мне нужно, чтобы ты меня кое-куда отвез. Срочно.

- Самвел не откажет в помощи ближнему. Нам нужно оружие? - поинтересовался Самвел.

- Зачем? Мы едем не убивать и не обороняться. Мы едем спасать человека, - объяснила Доминика.

«Господи, - молилась она. - Только бы успеть».

Юрий Владимирович сочинял письмо Доминике. Диана набирала на компьютере текст.

- Дорогая доченька! Мы искренне сожалеем, что тебя столь подло и несправедливо оклеветали. Мы не верим ни единому слову из всей этой мерзкой инсинуации. Знай, что родительский кров…

Тут Юрий Владимирович остановился и замолчал, глядя в потолок.

- Ну-у? - торопила его Диана.

Юрий Владимирович взял с полки «Словарь синонимов»:

- Сейчас-сейчас, погоди, слова не подбираются…

- Пап, да напиши ей по-простому, без пафоса - приезжай, мы тебя ждем, - сердилась Диана.

- Блестяще, Диана! Так и напиши. И подпишись: «Папа, Диана».

- Как скажешь.

- Я рад, что ты изменила отношение к Доминике, - откашлявшись, тихо сказал Юрий Владимирович.

- Пап, мне жаль тебя, мне жаль маму, я переживаю, что у вас не все чики-пики. А Доминика… У меня не было поводов менять к ней отношения. Она мне ничего хорошего не сделала. Но мне жаль ее. Я бы не хотела оказаться на ее месте.

Васька конечно же нашел больницу, в которой лежала Ритка. Он подошел к сестринскому посту такой прилично одетый и причесанный, что любо-дорого посмотреть.

- Здравствуйте, - солидно поздоровался он. - Вы не подскажете, как найти Калашникову Маргариту?

- К ней сейчас нельзя. Больная в тяжелом состоянии, - сообщила медсестра.

- Тем более. Я, между прочим, экстрасенс. Целитель я, - скромно представился Васька.

- Ну я же вам объясняю. Вы понимаете, что такое тяжелое состояние?

Васька, махнув рукой, отошел и спрятался за колонной. Он увидел, как к медсестре подошла нянечка со шваброй, попросила:

- Томочка, ножки подними, я под стулом пройдусь…

- Ага, теть Галь. Как ваши внуки? - спросила медсестра.

- Растут помаленьку. Даром что близнецы - Петька домой приходит весь в синяках, горлопанит и Серегу по башке лупит. А Серега на улицу не ходит, сидит себе дома и книжки листает.

Медсестра вздохнула:

- А я внуков, наверное, никогда не дождусь.

- Это почему?

- К Нинке уже четвертый хахаль приходит, сватается и колечко золотое дарит. Нинка на них и не косится, сидит, кроссворд разгадывает. И каждому говорит: рано мне еще? - объяснила медсестра.

- А сколько Ниночке?

- Этой зимой 35. Пусть, говорит, ходят, я, говорит, насобираю себе из колечек набор-недельку. Чтоб на каждый день было новое колечко. Может, тогда и подумаю о замужестве.

Васька принял информацию к сведению и, когда нянечка ушла, подошел к медсестре.

- Снова Здрасьте, - вежливо сказал он. - Я уже почти до самого рынка дошел, но что-то мне покою не давало. Все думал о вашем энергетическом поле. Какое-то оно у вас дырявое.

- Ты меня не запугивай, я сама - медицина! - предупредила медсестра.

- Нет, вы послушайте. Чувствую - нет в вашей жизни стабильности. Вихри судьбы бушуют и оставляют в биополе озоновые дыры.

- И что мне делать?

- Ничего. Ждать. Вас спасет замужество вашей дочери.

- О, тогда не скоро дырки залатаются! - безнадежно махнула рукой медсестра.

- Опять двадцать пять! - воскликнул Васька. - Да вижу, что в скором времени…

- Правда? - оживилась медсестра. - А внуки будут?

- Внучки. Даже знаю, как назовут.

- Как? - с надеждой спросила медсестра.

- В обмен на номер палаты Калашниковой, - потребовал Васька.

- Двадцать вторая, - сказала медсестра.

Васька пошел по коридору, приглядываясь к номерам палат.

- Эй! Стоп! Как назовут-то? - крикнула ему вслед медсестра.

Васька обернулся и серьезно сказал:

- Зита и Гита.

Васька осторожно вошел в палату. Увидел Ритку, неподвижно лежащую на кровати, робко подошел, судорожно вздохнул.

- Ритка! Риткуля! - окликнул ее.

Ритка не открывала глаз. Только пикали приборы, к которым она была подключена. Васька тихо заплакал.

- Так рано? Не ждала, - призналась Анна, увидев Викторию Павловну.

- Доминику Никитину обвиняют в убийстве, - без предисловий объявила директриса.

- Погоди, погоди, ты с Самвелом виделась? - спросила Анна о главном. - Куда вы ходили? Вы в Турцию едете?

- Мы очень хорошо поговорили и поняли друг друга.

- А при чем тут Никитина? И кто это такая? - не понимала Анна.

- Аня, ты что, забыла? Это же дочка твоего Юрия, - напомнила Виктория Павловна.

- Точно! Ее обвиняют в убийстве? Кто обвиняет? Кого она убила? - не понимала Анна.

- Мы с тобой телевизор не смотрим. А вся область только об этом и говорит. Ее уже объявили в розыск.

- Я должна его поддержать, - вскочила Анна.

- Аня, ты с ума сошла. А если она действительно убийца? - остановила ее Виктория.

- Тем более! Он ведь не убийца! Ему сейчас необходимо дружеское плечо.

- Ха-ха, дружеское… Он тебе звонил? - спросила Виктория Павловна.

- Нет. И теперь я понимаю почему. Такое несчастье. - Анна пригорюнилась.

- Я в молодости каждый вечер смотрела фильмы по телевизору. И поверь мне, я отлично знаю мужчин. Он не звонит не потому, что у него горе. Когда горе - звонят. Просто ему не очень это нужно. И куда ты пойдешь на ночь глядя? Аня, подумай. Это странная семья, в ней царят криминальные нравы. Не нужно тебе с ними связываться.

Виктория Павловна была уверена в своей правоте.

- А кем оказался твой Самвел? Ангел в обличье директора рынка?

- Правда твоя. Не ангел он. Сам сознался. Но он никого не убивал.

- Ты вот видела Доминику, похожа она на убийцу?

- Невиновного человека в розыск не объявят. Зачем невиновному прятаться? - Логика у Виктории Павловны была советская.

- Мы же ничего не знаем… - тихо заметила Анна.

- Ты права. Может, я погорячилась. Просто я очень за тебя переживаю, - призналась подруга.

- А знаешь что? Лучше уж нынешние волнения, чем то болото, в котором я провела 19 лет своей жизни!

Васька услышал шаги и голоса, кто-то шел к палате. Он заметался, ища, куда спрятаться. Увидел - на круглой вешалке в углу висят халаты. Быстро завернулся в них. Только ноги в растоптанных кедах выдавали его. Но он встал в угол, ноги не бросались в глаза. В палату вошли врач и Амалия. Амалия внимательно посмотрела на Ритку, заботливо поправила одеяло.

- Какое дикое стечение обстоятельств… - бормотала она. - Мы снова с вами, снова в больнице…

- И это - жизнь.

- Вы правы, не будем поддаваться панике. Какой прогноз?

- Вы не знаете, где Доминика Юрьевна? - поинтересовался врач.

- Мне тоже очень бы хотелось это знать, - заметила Амалия.

Они постояли возле Ритки недолго и вышли из палаты. За ними выскользнул Васька.

Добрался до больницы и Крокодил. Он спросил у сестры:

- У вас тут Калашникова?

Та еще не успела ответить, как к Крокодилу подскочил Васька:

- Эй, ты чего тут делаешь?

- Тоже Калашникову спрашивает, - ехидно сообщила медсестра.

- А говорил, что не знаешь ее, - подозрительно сказал Васька. - Ну-ка пошли отсюда, поговорим.

- Мужчина! - окликнула медсестра Ваську. - А почему так странно назовут моих внучек?

Васька оглянулся и строго произнес:

- У ясновидца не спрашивают почему. Это мое видение, понимаете? Я так это вижу. Сказал - Зита и Гита, значит, будут - Зита и Гита.

- У меня к вам задание, - сказала Амалия врачу, но потом поправилась, - простите, просьба. Если вы найдете Доминику, дайте мне знать. Это в ее интересах. У меня на плечах ее фирма. И мне необходимо с ней серьезно переговорить.

Врач удивился:

- Разве это все еще фирма Никитиной? И разве она на ваших плечах? Ой, простите мое бестактное замечание, просто я читал в прессе, что ситуация изменилась.

- А вы не читайте грязную желтую прессу, - презрительно бросила Амалия.

- Помилуйте, у нас в городе после этих странных событий вся пресса стала желтой, - оправдывался врач.

- Давайте оставим в покое чужой бизнес. Позволим журналистам действовать сообразно их совести и кругозору. А у нас с вами свои дела. Поймите, найти Никитину - это принципиально, - настаивала Амалия.

- Амалия Станиславовна, я ведь говорил вам, что сам ее ищу уже сутки! Она не отвечает на телефонные звонки. А она нам так нужна, - вздохнул врач.

Дав ценные указания, Амалия вернулась к машине.

- Как она? - спросил Толик.

- Без сознания. На сантиметр левее, и мы бы сюда не ездили, - зло бросила Амалия.

- Везучая, - заключил Толик.

- Нужно переливание крови, а доноров нет. Четвертая группа, как ты помнишь, у Никитиной, а найти ее наш доктор не может. И я не могу. Ты когда-то предсказал, что будешь эту базарную девчонку возить в наш офис. Выходит, ты провидец. Каков твой прогноз на сей раз? - спросила Амалия.

Толик молчал.

Какой еще прогноз? Ему-то что за дело до них? Самому бы живым уйти…

Артем сообщил Юрию Владимировичу, что не знает, где Доминика.

- Артем, ты меня разочаровываешь. Ты же сказал, что поддерживаешь с ней связь, - напомнил Юрий Владимирович.

- Я-то поддерживаю, но она не поддерживает. Я просил ее не выходить из дома. Но она исчезла без следа.

- Похоже, ни на кого из вас она опереться не может! - вмешалась Диана. - Она вам просто не верит. А мне эта ваша Доминика Юрьевна определенно начинает нравиться. Вот это женщина. Все - сама. Теперь я понимаю свою глобальную ошибку. Я-то все искала сильного спутника. А она, как амазонка, в седло, колчан со стрелами за спину и - вперед! Презрение к мужикам и расчет только на собственные силы! Уважаю. Следующим ходом будет истребление мужиков как класса. Выйдет на тропу войны, натянет лук, и вж-ж-жик, нет Артемчика.

Мужчинам этот монолог явно не понравился. А Диана осталась собой довольна.

Васька привел Крокодила в сторожку, они сели пить чай.

- Мне еще тогда не понравилось, как ты на фотку Риткину бросался, аки тигр. Наташку какую-то приплел. Мол, похожее лицо, - напомнил Васька.

- А что, так не бывает? - спросил Крокодил.

- Бывает, что и петух рыдает. А в больницу чего поперся?

- Из человеколюбия.

- А если я из того же человеколюбия тебя щас загипнотизирую на полную катушку, и ты пойдешь в библиотеку книги брать прочетные, вместо того чтобы нищих на людей натравливать? А? Понравится тебе такой поворот?

- Не-а, - протянул Крокодил. - Я читать уже пробовал. Кроме устава патрульно-караульной службы ничего освоить не могу.

- Тогда колись по полной! - потребовал Васька.

Но Крокодил не успел еще рта открыть, когда пришла Анжела.

- Примете в компанию? - спросила она.

- Садись, Анжелка, - пригласил Васька. - Чаю хочешь?

- Я бы чего покрепче выпила.

- Извини, не держим. Знакомься, это Витя.

Крокодил приподнялся и кивнул головой. Анжела устало махнула рукой:

- Мы знакомы.

Васька аж присвистнул:

- Вот те раз. Крокодилище, а ты, оказывается, сексуальный пират. Кого ни спроси, со всеми знаком. Анжела, колись, откуда ты его знаешь?

- Он меня с Зямом чуть не спалил, - мрачно сообщила Анжела. - Помнишь, я вся поцарапанная пришла?

Крокодил кашлянул и смущенно сказал:

- Извините, конечно, но я ничего не помню, пьян был. Мне потом соседи рассказали…

- Та-а-ак, щас на пьянство валить будем, - нахмурился Васька.

- Ребята, какое это все имеет значение, если наша Ритка… - Анжела замолчала и заплакала.

- Отставить! - скомандовал Васька. - Не могу, когда сырость разводят. Я у нее был.

- Что, правда? - не поверила Анжела.

- Век мати-бати не видать!

- И как она?

- Когда замуж выходила, была веселее, - бухнул Васька.

- А Ритка разве замужем? - Анжела разинула рот.

- Это я так, шутки ради, забавы для. Плохо ей. Без сознания она.

- Василий, какие тут шутки! - заорала Анжела. - Давай, что ли, чаю! Не хочу домой, не могу одна быть. У меня горе. Я потеряла веру во все человечество.

Васька потянулся к чайнику, может, крепкий чаек восстановит хоть часть Анжелиной веры, а то без этой веры совсем хреново.

Анна Вадимовна очень хотела услышать голос Юрия Владимировича, но все не решалась позвонить. Наконец, собралась с духом и набрала номер его телефона, но испугалась и бросила трубку. Потом подумала, снова набрала. Услышала голос Дианы, но не узнала ее.

- Штаб-квартира писателя Шевчука на проводе, - сообщила трубка. - Говорите! Кто у аппарата? Если вы позвонили, чтобы оказать поддержку вымирающему классу мужчин, оставьте информацию после моего длинного сигнала. Йу-ху-у-у! Да здравствуют свободные амазонки?

Совсем сбитая с толку Анна Вадимовна бросила трубку и обхватила голову руками. Да что же такое? Что за барыня обосновалась у Юрия?!

Юрий Владимирович попросил Диану:

- Дианочка, загляни в почту. Нет ничего от Никуши?

- Да нет, конечно.

- Что же делать?

- Позвони, наконец, маме, она посоветует.

- Я не могу, - признался Юрий Владимирович.

- Это почему же?

- Ты не поймешь.

- Туг, кстати, кто-то звонил, услышал мой голос и бросил трубку. Может, мама? - вдруг всполошилась Диана.

- Почему ты так думаешь?

- Я так сама делала, когда была молодая. Ой, а может, это Доминика звонила?

Юрий Владимирович обнял дочку:

- Я рад, что ты не злишься на Доминику.

- Знаешь, папа, я думала, Артем просто зануда, а он оказался прав. Мне теперь снова нравятся молодые люди.

- Дочка, что ты говоришь? Как тебе не стыдно?

- Стыдиться тут нечего. А если серьезно, в этой страшной истории не Доминику нужно жалеть, а бедную маленькую дурочку Ритку, которую кто-то использовал, а потом замочил.

Диана говорила строго, и ее слова приводили Юрия Владимировича в ужас.

Самвел с Доминикой сели в машину.

- Может быть, ты скажешь, куда мы едем? - спросил Самвел.

- Вот здесь - налево, - попросила Доминика.

Самвел остановил машину:

- Я не поеду дальше, пока ты не скажешь, куда мы едем конкретно. Это похоже на какую-то ловушку.

- Ты мне сам говорил, что не любишь вникать в чужие истории. Но придется рассказать. Как говорится, краткое содержание. Однажды я попала в аварию и потеряла много крови. Я бы не выжила, если бы не Ритка Калашникова. Она дала мне свою кровь. И спасла меня, когда я уже была в другом мире. А теперь моя очередь спасти ее.

Самвел не понимал, к чему она клонит:

- Девочка, чем же ты ей поможешь? Поставщиков своих напряжешь?

- Мы с Риткой одной крови, - объяснила Доминика.

- Ты хочешь дать ей свою кровь? Что же сразу не сказала?

- Убийца уже знает, что Ритка жива. Он наверняка где-то рядом. Но самое страшное, что мы-то не знаем, кто он! - с отчаянием сказала Доминика.

Они быстро домчались до больницы.

- Виктор Степанович, здравствуйте. Это Никитина.

- Боже мой, я вас целый день ищу! Где вы?

- Я возле больницы. Я могу помочь Калашниковой?

- Она очень плоха. Поднимайтесь немедленно, я вас встречу.

Доминика настороженно поинтересовалась:

- Вы там… один?

- С медсестрой, - растерялся врач.

- Посторонних нет? - уточнила Доминика.

- Никого.

Доминика все еще сомневалась:

- Я могу вам верить?

- Мы вас очень ждем, пожалуйста, поднимайтесь, - попросил врач.

Доминика зашла в палату, приблизилась к Ритке, увидела безжизненно застывшее лицо, забинтованную голову, беспомощно свесившуюся руку, тихо сказала:

- Здравствуй, Ритка. Ты меня слышишь? Ты должна жить. Ритка, давай простим друг другу все. Между сестрами по крови не может быть размолвок. Ритка, мы вдвоем вдвое сильнее. Просыпайся, поможем друг другу жить. Мы же с тобой одной крови.

Самвел стоял у машины и наблюдал за входом в больницу. Он увидел, как к больнице подъехала машина. Самвел достал оружие, и когда какой-то мужчина вышел из машины, тихо скомандовал:

- Тихо. Руки вверх и без суеты!

Мужчина поднял руки, обернулся и удивленно вскрикнул:

- Самвел? Ты?

- Петик? Вот так встреча! Ты что тут делаешь?

- Я расскажу, только ты пушку-то опусти, а то нажмешь от радости.

- Слушаю тебя, Петр.

- Я в больницу приехал.

- Я вижу, что в больницу, а не на кладбище. Решил здоровье поправить? Работа нервная…

- Тут такое дело. Здесь лежит моя шефиня, Ритка Калашникова, ты ее знаешь.

- Конечно, знаю, а еще знаю, что на нее покушались, - значительно сказал Самвел.

- Так вот. Это я ее убил, - признался Петр.

Из машины выскочила Лидуся и заголосила:

- Самвельчик, не слушай его, ты же видишь - он в невменяемом состоянии, испереживался весь.

- А ну, рассказывай, - потребовал Самвел.

Выслушав сбивчивый рассказ Петика, Самвел объявил Лидии:

- Петра твоего я забираю с собой.

- Не пущу. Дурак он, а не убийца.

- Одно другому не мешает.

- Я с вами! - закричала Лидуся, вылезая из машины.

- Не шуми, женщина. Мы сами разберемся. Я твоего мужа не первый день знаю, не обижу. А ты пока сиди тут, не высовывайся. А машину вашу я заблокирую. Во избежание.

И Самвел увел Петика в больницу.

Компания в сторожке уныло хлебала чай.

- Не могу больше твой чай пить, тошно, - простонала Анжела. - Включил бы ты, Васька, свой третий глаз и посмотрел, что там с Риткой нашей.

Крокодил ее поддержал:

- И вправду, включай, чего ему простаивать. Или у него тоже режим работы имеется?

- А вот не смейтесь, Витя, не надо. Вася недавно нам пожар предсказал. И он случился. Вот? - защитила Васькин дар Анжела.

- Я так тоже могу - предсказать… он, небось, сам и поджег, - ехидно предположил Крокодил.

Анжела вздохнула:

- Я бы тоже так подумала, если бы не знала, чьих это рук дело… Бедная Ритка…

Васька вдруг оживился.

- Ладно, хватит ныть, ноете и ноете - Ноев ковчег какой-то, - сказал он и «приступил к ясновидению». - Народ какой-то… нет, это не то… Вижу кровь. Много крови. Целый ручей. Вижу… Кого это я вижу? Пусть ближе подойдет. Ага, идет, так это ж Ритка!

Анжела и Крокодил переглянулись.

- Ритка, значит, идет по этому ручью, - продолжал Васька.

- По крови, что ли? - удивилась Анжела.

- Не мешай, человек работает. Сама ж просила, - одернул ее Крокодил.

- В нашу сторону идет. Спит она на ходу, что ли? - размышлял Васька.

- Посмотри, к берегу подходит или нет? - попросила Анжела.

- Все! Выключилось! - сообщил Васька.

- Таки какой-то режим работы имеется, - подвел итог Крокодил. - Лимит исчерпался.

Васька обиделся:

- Ты чего со своим вопросом под руку вылезла? Это - видение. Вещь нежная, его спугнуть, что два пальца… извини, конечно, как женщина. Никуда она не сворачивала, ни к какому берегу.

- Это плохо. Примета плохая. Я сонник читала. Нужно, чтобы во сне человек к берегу заворачивал, тогда выживет. Надо к ней ехать, - подскочила Анжела.

- И чем ты ей поможешь среди ночи? - поинтересовался Крокодил.

- С утра пойдем. Там у меня баба одна прикормлена, - сообщил Васька.

- Это как? Когда ты успел? - ахнула Анжела.

- Да… пустяки - я ей двойню в семью предсказал, - с достоинством объяснил Васька.

Самвел нашел в коридоре больницы Доминику и спросил:

- Ты чего тут сидишь? Не нужна оказалась? Или случилось что?

- Нет, сейчас начнут переливание. Кто это?

Самвел подтолкнул к ней Петика:

- А, этот? Убийца.

Петик представился:

- Петр Трофимович Зайцев, бывший участковый на рынке, а сейчас… эх! Сейчас - бывший телохранитель Маргариты.

- Участковый Петик? - удивилась Доминика.

- Ты его знаешь?

Доминика невесело усмехнулась:

- Знаю. Это же мой брат по несчастью. Я тоже из «бывших» - бывший работник прилавка на вверенном тебе рынке. Бывший директор… Петик, что там с Риткой произошло, знаешь?

- Знаю, - кивнул Петик. - Это все из-за меня случилось. Если бы я не послушался Ритку и пошел за ней в подъезд… Она меня сама отпустила, говорит, езжай домой, к жене…

- Ты - по сути, - потребовал Самвел. - Про жену твою нам неинтересно.

- Я по сути и говорю, она сама про жену сказала, а потом одна и пошла.

- А ты сразу смотался? - возмутился Самвел.

- Не успел. Потом там потух свет. И бабы в два голоса как заорут…

Доминика вдруг оживилась:

- Постой, какие бабы?

- Ритка и консьержка. Я - в подъезд, а этот мне навстречу как ломанет, с ног чуть не сбил, дверь вышиб. Я - за ним. Но его и след простыл. Куда сквозанул, я не засек.

Самвел иронично усмехнулся:

- Сразу видно - человек из органов.

- Дальше! - попросила Доминика.

- Вернулся, значит, к Ритке, - продолжал Петик. - Она лежит, кровь растекается из-под нее, а рядом - боксерская груша.

- Что за груша?

- Которой он ее приложил.

- Знакомый предмет, - заметила Доминика. - Мне такую муж подарил, удар отрабатывать.

Самвел поразмыслил и сказал:

- М-да, красивая комбинация. Отвертеться тебе будет трудно. Улика просто подана на блюдечке.

- А вы - Никитина? - догадался Петик.

- Самвел, будь другом, отними у него телефон и запри его в машине, - потребовала Доминика.

- Да вы что! Да я свою вину перед Риткой буду век замаливать. Пусть только Ритка отсюда на своих ногах выйдет. Да я… - горячился Петик.

- Я Петра знаю давно… Он парень хороший, да как и все - больно до дармовых денег охоч.

- Самвел! - взмолился Петик.

- Идем, убийца, ей сейчас не до нас будет, - приказал Самвел.

Борюсик не выдержал и тоже приехал в больницу.

- Здравствуйте, вы меня помните? Я врач. Моя фамилия Медведев, - представился он Риткиному врачу.

- Помню, - кивнул врач. - Вы приходили к Никитиной. И клинику я вашу знаю. Слышал, дела у вас не очень?

Но Борюсик отмахнулся:

- Как Калашникова Маргарита?

- Готовим к переливанию.

- Донора нашли?

- Вы хотите стать донором? - оживился врач.

- Да, если бы мог… могу я чем-нибудь помочь?

- У нас персонала хватает.

- Можно я у вас подожду окончания процедуры? - взмолился Борюсик.

- Вы ей кто?

Медведев вздохнул:

- Я ее люблю.

Врач понял, что это безнадежно.

- Оставайтесь в коридоре, - разрешил он.

- Пойдемте, все готово. Вы, кстати, ели? Мне совсем не хочется, чтобы вы потеряли сознание, - спросил врач у Доминики.

- Не беспокойтесь, все в порядке. Могу я вам задать один вопрос?

- Это касается процедуры?

- Нет, - честно призналась Доминика.

- Тогда лучше потом.

Но Доминика не хотела потом:

- Вы давали следователю показания против меня?

- Какие показания? - удивился врач.

- Будто я у вас консультировалась о применении препарата, который тогда свалил Калашникову в прямом эфире?

- Чепуха какая-то. Со мной об этом вообще никто не разговаривал… Да, чуть не забыл. Это важно. Вас очень хочет видеть ваша заместительница.

- Амалия? Бедная, ей же там приходится со всем справляться… но она проверенный кадр, у нее все получится.

Врач настаивал:

- Видимо, возникли проблемы. Она просила передать, что очень хочет с вами поговорить при личной встрече.

- Спасибо за информацию, - кивнула Доминика.

- Поспешим, - заторопился врач.

- Как вы? - спросил он после переливания.

- В порядке, - ответила Доминика, а про себя подумала, что теперь Ритка прочитает все ее мысли и поможет ей.

Петик и Лидия сидели в машине, заблокированной Самвелом, и тихо разговаривали.

- Если Ритка не выживет… - в отчаянье стенал Петик.

Но Лидия его прервала:

- Не смей даже так думать! Ты ей своими сомнениями не поможешь. Думать надо правильно! Нужно всеми силами желать лучшего. Посылай ей свои положительные мысли, она обязательно почувствует. Давай!

- Не могу я ни о чем думать, кроме того, какой я… Что же будет?

- Да помолчи ты!

Лидия напряглась, ее взгляд стал напряженным, сосредоточенным. Она посылала в пространство свои положительные мысли.

- Ты уверена, что ты это… хорошие мысли посылаешь? - поинтересовался Петик.

- Я же не дура лишать мужа блатной работы.

- Убедила, - кивнул муж.

- Нужно мне было самой к ней в телохранительницы идти. А что, я в кино видела. Специально натренированные тетки - звери! Муха не пролетит.

- Тебя и тренировать не нужно, - хмыкнул Петик.

- А ты сидел бы дома и ждал бы меня на ужин. С гречневой кашей, - размечталась Лидия и посмотрела на мужа с нескрываемой любовью.

- Вы все шепчетесь? Мне не нравится, когда за спиной обсуждают действия руководства. Это нездоровый признак, - отчеканила Амалия, увидев Юльку с Татьяной.

- Амалия Станиславовна, у вас плохие информаторы. Мы с Татьяной Николаевной рассуждаем исключительно на философские темы, - невинно захлопала ресницами Юлька.

- С тех пор как наша фирма стала зоной риска для каждого сотрудника, только философский взгляд на вещи и спасает, - подтвердила Татьяна.

- Это простительно Юлии, а для человека вашего статуса, Татьяна, вы слишком много времени тратите на посторонние разговоры, - сделала выговор Амалия.

- Ни логике, ни здравому смыслу не поддается, что Доминика Юрьевна может из нормального человека превратиться в монстра, который охотится на ближнего. Такая версия, на ваш взгляд, считается здоровой? - поинтересовалась Татьяна.

- Я, в отличие от вас, не столь комфортно чувствую себя в розовых очках и время от времени их снимаю, - заявила Амалия.

- Ой! Не видела, чтобы вы их когда-то носили, простите. Это вообще не ваш цвет, - заметила Юлька.

- Нужно абстрагироваться от имен и посмотреть на положение вещей с объективной стороны. Это к вопросу о философии, - сказала Амалия.

- Ну, объективная реальность всего лишь допускаемая категория.

Амалия напряглась:

- Татьяна Николаевна, мы с вами не на философском диспуте, а на службе, где надо заниматься делом. Мы - пример для всех остальных.

- Вы говорили про мир без розовых очков… Что вы думаете о покушении на Калашникову? - прямо спросила Юлька.

- Я, конечно, ни в коей мере не имею в виду Доминику Юрьевну. Ничего личного.

Но почему обворованный не может отомстить обворовавшему? - философски заметила Амалия.

- Вы допускаете? - ужаснулась Татьяна.

- Я же сказала, что привыкла рассуждать объективно. Просто еще одно рассуждение на тему. А вышла я вам сказать, что прошу пресекать все сплетни и домыслы, расплодившиеся в коллективе. Вся правдивая информация должна исходить только от меня. Понятно? Я поехала в больницу.

И Амалия направилась к выходу.

Ритка открыла глаза, немного полежала, прикрыла их от яркого света, подняла слабую руку, посмотрела на нее, пошевелила пальцами. Медсестра заметила, что она очнулась, и обрадовалась:

- Молодец, девочка, с возвращением!

- Где я была? - спросила Ритка.

- Очень далеко. И хорошо, что возвратилась.

Ритка попыталась вспомнить:

- Я видела красную реку. Я по ней шла.

- Это ты потом доктору расскажешь. Он такие истории коллекционирует. Интересные бывают рассказы. Но чаще всего никто ничего непомнит. Просто исчезает сознание. Как будто свет выключили. А потом свет включился, и снова человек с нами.

- Это что?… Меня не было? - удивилась Ритка.

Но медсестра не стала ничего объяснять:

- Что было, то было, чего уж ворошить. Ожила - и прекрасно. Рано тебе, значит.

В палату вошел врач и, увидев, что Ритка беседует с медсестрой, возликовал:

- Что я вижу? Вы пришли в себя! Я - рад.

- Я вернулась… - тихо сказала Ритка.

- И замечательно.

- Я шла по красной реке, и она привела меня сюда, - стала рассказывать Ритка.

- Интересно, интересно. Как сознание трансформирует жизненные реалии. Красная река - это кровь. Вы в бессознательном состоянии все же понимали, что вас может спасти кровь, - объяснил врач.

- Переливание? - не поняла Ритка.

- Именно. Только на сей раз донором были не вы. Наоборот - вам перелили кровь.

- Мне? От кого?

- Это большая тайна, но вам я скажу по секрету. Никитина. Вам знакома эта фамилия?

Ритка прикрыла глаза. По щеке сползла слеза.

Врач ласково похлопал Ритку по руке:

- Поплачьте, только не очень долго. Нельзя обезвоживать организм. Экономить, чтобы жить, понятно?

И врач вышел из палаты.

Самвел принес Доминике еду. На подносе стоял стакан гранатового сока и фрукты. Кроме того, Самвел сообщил хорошие новости:

- Я в больницу звонил. Она пришла в себя.

Доминика молча кивнула.

- Рынок берет тебя на довольствие, - продолжал Самвел. - Нужно восстановить потерю крови. Вот гранатовый сок, пей побольше.

- Значит, все будет хорошо. Я много думала.

- Тебя хватило еще и на думы? - разулыбался Самвел.

- Твой Петик тут не при делах, - пришла к выводу Доминика. - Ему ни с какой стороны не выгодно, чтобы Ритка исчезла. Судя по тому, что ты мне рассказал, он меньше всех заинтересован в ее смерти.

- А если его купили?

Доминика только пожала плечами:

- Мы с тобой деловые люди и понимаем, что нельзя дать человеку такую сумму, которая обеспечит его на всю жизнь.

- Все дело в запросах, - заметил Самвел.

- Ритка дала ему не корзину с рыбой, а удочку. На этой должности он мог бы жить припеваючи много лет и удить жирную рыбку, - объяснила Доминика. - У него просто нет мотивов. Да и тип это не тот. Есть люди, которые могут убить, а есть Петики. Он - Петик.

Со стороны могло показаться, что по коридору больницы идет целая делегация врачей в белых халатах и шапочках. На самом деле это были Анжела, Васька, Петик и Лидия. Они прошли мимо медсестры, которая даже не обратила на них внимания. Васька подошел к Ритиной палате и распахнул дверь.

- Прошу вас, коллеги, - пригласил он.

Анжелка бросилась к подруге:

- Ритка, ты живая? Я знала, что они не дождутся!

- Ритуля, прости меня за все. Что я тебя к Петику ревновала… - заголосила Лидия.

Ритка сделала вид, что ей это обидно слышать:

- Я что, так плохо выгляжу, что меня уже и приревновать нельзя?

- Я не то хотела сказать… - осеклась Лидия.

- Петик, а ты как? Не пострадал?

- Не спрашивай, меня Лидка вон заела, что я тебя не уберег.

- И кто это меня по башке приложил? - задумалась Ритка.

- Неизвестно. Но узнаем, мы тут свое расследование проведем, так не оставим, - пообещал Петик.

- Чего там неизвестно. Очень даже известно, - встряла Анжела.

Васька дернул Анжелу за полу халата. Анжела отмахнулась:

- Не трогай, сама знаю, что делаю. Помнишь, я тебе говорила, что на твое место пришла работать Милка?

- Я еще пожалела, что место занято. Так вдруг захотелось вернуться к тебе, к девчонкам, к Зямчику, - улыбнулась Ритка.

Анжела засмеялась и вытащила из-за пазухи Зяма. Ритка прижала к себе собачку.

- Так вот, на, смотри. - Анжела протянула Ритке газету с портретом Доминики.

- Ее подозревают в покушении на меня? Не может этого быть! - возмутилась Ритка.

- Еще как может. Эта рыночная Милка - оборотень! Она и есть твоя Доминика, которая подослала к тебе убийц!

Васька негромко кашлянул, привлекая к себе внимание. Ритка обернулась к нему:

- Вася! Вася! Я так по тебе соскучилась. Подойди ко мне. Вася, как ты? Ты какой-то не такой. Что-то в тебе изменилось, а что - не пойму.

- И ты другая, - признался Васька.

- Совсем?

- Глаза грустные… - вздохнул Васька.

- А ты тоже веришь, что это Доминика хочет меня убить? - вдруг спросила Ритка. - Ах что я говорю. Ты же не знаешь ничего. У меня все в голове смешалось…

- А Василий у нас теперь как раз специалист по голове, он там всем порядок наводит, - похвасталась Анжела.

Ритка удивилась:

- Я что - пять лет в коме пролежала? Вась, что она говорит?

- Он теперь ясновидец, попроси, чтобы заглянул в будущее, - посоветовала Анжела.

- Не понимаю, кто ясновидец? Васька, ты, что ли? - улыбнулась Ритка.

Васька скромно потупил взгляд.

- Сегодня ночью он видел тебя в красной реке, - поделилась Анжела.

- Я тоже видела этот сон, - задумчиво ответила Ритка. - Врач сказал, что организм понял, что меня может спасти кровь, и дал сигнал мозгу.

- А я тебя люблю и потому видел это вместе с тобой, - объяснил Васька.

- Вася!

У Ритки перехватило горло. Чтобы не расплакаться, она сменила тему:

- А ты дорого берешь? Погадаешь мне со скидкой?

- Я и без гадания знаю, что у тебя все будет хорошо, - буркнул Васька.

Амалия сидела в кабинете врача и слушала его рассуждения:

- Калашникова пришла в себя. Смело могу сказать лишь одно: ее жизнь сейчас вне опасности. Больше пока ничего, посмотрим процесс в динамике. Но организм молодой…

- Вы нашли донора? - поинтересовалась Амалия.

- Да. И он вам хорошо знаком.

Амалия насторожилась:

- Я же просила вас.

- Я передал вашу просьбу Никитиной. Она сказала, что подумает.

- Это дословный текст?

- Приблизительно.

- Что тут думать? - пожала плечами Амалия.

Юрий Владимирович работал. Его роман продвигался, правда, не так быстро, как хотелось бы. Увидев, что Диана собирает корзинку с продуктами, Юрий Владимирович поинтересовался:

- Ты куда? На природу? С кем?

- О! Папа взревновал. - Диана была довольна.

- Диана! Я волнуюсь, иногда мне кажется, что мир сошел с ума, происходит что-то не то. Я даже по телевизору новости не смотрю.

- Еще бы - тебе своих новостей хватает. Риалити-шоу под названием «Богатые тоже плачут». Папа, поздравляю, ты живешь реальной, а не выдуманной жизнью. Ну хотя бы иногда.

- Ты цинична, тебе это не идет, - обиделся Юрий Владимирович.

- Я к Ритке в больницу.

- Чем ты ей поможешь?

- Я должна ее поддержать. Несу эскизы ее будущих нарядов. Женщине это важнее, чем любые лекарства. Кстати, папа, я так и не знаю, как ты сейчас относишься к Ритке.

Юрий Владимирович задумался:

- Ты задаешь сложные вопросы, дочка…

- А несложных у нас нет. Вот такая мы прикольная семейка. Может, пойдешь вместе со мной? Продемонстрируешь широту своих взглядов на жизнь. А?

- Понимаешь, я отношусь к Рите двойственно. По-человечески мне ее жаль, она страшно пострадала. Но еще больше я жалею мою бедную дочь, которая первая стала жертвой чудовищной интриги с участием Риты.

- А говорят, что наказаний без вины не бывает, - заметила Диана.

- Такие повороты судьбы не всегда есть наказание. Иногда человеку даются испытания. И если пережить их достаточно…

- …получишь королевство и прекрасную принцессу в придачу?

- Что-то похожее на то, - улыбнулся Юрий Владимирович. - А вот в случае с Ритой… но она сама виновата. Не затей она борьбу против «СуперНики», не раскатай она губу на все Никушино достояние, не стала бы мишенью снайпера. Работала бы себе на рынке.

- Ты думаешь, ведется планомерный отстрел руководителей «СуперНики»? - серьезно спросила Диана.

- Это очевидно.

- И поэтому ты, не разгибаясь, сидишь над романом. Записываешь свои впечатления? Как бы со стороны наблюдаешь охоту, где в виде жирной дичи - твоя родная дочь? - съязвила Диана.

- При чем здесь мой роман? Да, я пользуюсь реальными материалами, соками жизни, ее эмоциями… Но так делали все классики. А если бы не писали - сошли бы с ума!

- Короче, уважаемый классик, ты идешь со мной?

- Нет, я буду работать. Не звони, я выключаю телефон, - предупредил благородный отец.

Дверь кабинета Виктории Павловны распахнулась, и вошел Самвел. Директриса разволновалась. Самвел поцеловал ей руку:

- Виктория, я не мог больше ждать от вас ответа. Я подумал, вы могли неправильно меня понять, испугаться. И еще я понял, что с каждым днем вы мне становитесь все дороже и дороже. В общем… Я не хочу вас потерять.

- Самвел Михайлович, я много думала после нашей встречи. Хорошо, что вы рассказали мне все. И о ваших проблемах, и о ваших трудностях… Вы искренний человек, и это меня подкупает. Я даже подумала, что, наверное, сама не смогла бы так раскрыться перед посторонним человеком…

- Это потому, Виктория, что я вас люблю, а вы меня еще нет, - объяснил Самвел. - Но обещаю, никуда вы от меня не денетесь. Позвольте мне находиться рядом, и… Но я должен бежать…

Виктория Павловна рассмеялась:

- Это называется - находиться рядом!

- У вас прекрасное чувство юмора, душа моя.

- Что-то важное и срочное?

- Я сейчас занимаюсь этим диким случаем с покушением на Ритку, - объяснил Самвел.

- Расскажите, - попросила Виктория Павловна. - Поверьте, это не праздное любопытство.

То, что поведал Самвел, действительно было важно для Виктории Павловны, и не только для нее. Это было важно и для Анна Вадимовны. Виктория позвала ее, чтобы та из первых уст услыхала правду.

- Теперь вы знаете все, - закончил свой рассказ Самвел. - Не могла женщина, которая поделилась своей кровью, быть заказчиком или исполнителем убийства. В этом просто нет логики. И потом. Я знаю Доминику Никитину немного, но с самой лучшей стороны.

- А ты говорила, что у них семья криминальная! - заволновалась Анна.

- Но, Аня…

- Я думаю, милые дамы, что все сказанное останется между нами? - предупредил Самвел.

Анна Вадимовна побежала в кабинет, чтобы тут же позвонить Юрию Владимировичу. Но у него никто не брал трубку.

Анна совсем извелась.

- Что-то случилось, - сказала она Виктории. - Может, он не выдержал… Пална, ты же сама знаешь, мужчины… они такие слабые. Да еще и столько несчастий на него свалилось одним махом. Дочку объявили в розыск… Это не всякий переживет. Самвел твой уехал?

- Нет, еще здесь. Но собирается.

- Пожалуйста, попроси, чтобы он захватил меня. Я еду к Юрию, - объявила Анна Вадимовна.

Амалия сообщила сотрудникам «СуперНики»:

- Дорогие коллеги, у меня есть две приятные новости. Во-первых, Маргарита пришла в себя, врачи дают благоприятный прогноз на выздоровление.

- Тогда что мы решаем с «СистемСервисом»? - тут же поинтересовалась Татьяна.

- Это будет вторая приятная новость. Наконец у нас закончатся ссоры и разногласия. Я говорила с Маргаритой. Она поняла и приняла мои аргументы. Она согласна возобновить контракт с «СистемСервисом».

Юлька присвистнула:

- Видимо, удар по голове был очень сильный. Или вы ей капельницу пережали?

- Юлия, твои шутки переходят все границы, - брезгливо поморщилась Амалия.

- А по-другому вы бы не смогли от нее добиться пересмотра решения.

- Слава богу, что ты у нас только секретарша и я могу себе позволить пропустить мимо ушей твое непрекращающееся хамство. Татьяна, несите мне все документы на подпись. - И Амалия гордо прошествовала в свой кабинет.

Борюсик не уходил из больницы ни на минуту. Он долго сидел в коридоре, пока, наконец, решился заглянуть в Риткину палату.

- Маргариточка! - с обожанием выдохнул он, глядя на Ритку.

- Борюсик!

Борис наклонился и поцеловал Ритку.

Та улыбнулась:

- Какой ты хороший.

- Маргариточка!

- У меня уже все были. Ты пришел последним.

- Я здесь всю ночь провел, - объяснил Борюсик. - Просто не хотелось сталкиваться с твоим женихом.

- Каким женихом?

- Обыкновенным, которого ты приводила ко мне в клинику.

- А-а-а, кажется, вспомнила, - сообразила Ритка. - Это было после того, как у тебя ночевала баба со скрипучим противным голосом?

Которая ответила мне по телефону, что ты в ванной?

Борюсик растерялся:

- У Ольги Алексеевны приятный голос.

- У моего жениха тоже. И сам он ничего, - подхватила Ритка.

- Маргариточка, как ты себя чувствуешь? - быстро спросил Борюсик.

- А ты что, вывесишь в офисе бюллетень с моим здоровьем?

Борюсик счастливо зажмурился:

- Как я соскучился по твоим шуточкам.

- Борис Михайлович, скажи честно, это ты меня подкараулил в темном подъезде и врезал по голове? У тебя не вышло в первый раз избавиться от меня, так ты пришел меня добить?

Борюсик с умилением слушал Риткину болтовню:

- Я бы мог тебя убить, Маргариточка, в единственном случае. Если бы ты мне изменила. А ты мне изменила? Скажи честно, этот молодой красавец, которого ты мне предъявила, это же не твой жених?

- Какой? Я вообще не вижу вокруг ни одного молодого красавца, кроме тебя, Борюсик.

- Я бы стал на одно колено, как полагается настоящему жениху, но, боюсь, ты меня не разглядишь с кровати и мой романтический порыв пропадет зря. Вот, возьми. - Борюсик протянул Рите футляр с обручальным кольцом. - Я прошу тебя, Маргариточка, выжить и стать моей женой.

Ритка прижала к себе коробочку с кольцом и заплакала. Потом прошептала сквозь слезы:

- Я не могу!

- Маргариточка, не плачь. Я понимаю, тебе сейчас больно.

- Борюсик… Борюсик… Ты просто многого обо мне не знаешь.

- У нас еще будет лет двадцать, нет, пятьдесят, чтобы все друг о друге узнать. Ты только не волнуйся.

- Тебе нельзя быть рядом со мной. Это опасно, - шептала Ритка. - Меня убивали уже два раза. И оба раза промахнулись. В третий раз убийца нажмет курок вовремя.

- Тьфу-тьфу. Гони мрачные мысли, - попросил Борюсик. - Я буду рядом и прикрою. Посмотри - в такую мишень, как я, попасть намного легче, чем в тебя.

В этот момент звякнул Риткин мобильник. Ей пришло сообщение.

«Ты все-таки меня не послушалась. Крокодил».

Она отшвырнула мобильник.

- Маргариточка, кто такой Крокодил? - спросил Борюсик. - Ты можешь мне все рассказать.

- Нет, Борюсик, поверь, не могу.

- Неужели тебе есть, что скрывать?

- Как бы я хотела, чтобы не было! - всхлипнула Ритка.

- Такая светлая, добрая девочка хранит большие и страшные тайны. А может, они не такие страшные? Риточка, расскажи мне все. Я тебе помогу.

- Нет, Борюсик, не проси. Повторяю, со мной рядом находиться опасно. А вдруг меня захотят рвануть? И ты взлетишь вместе со мной.

Борюсик поднял указательный палец:

- Ключевое слово тут - вместе с тобой.

- Вынужден попросить вас выйти, коллега. Мы должны везти больную на обследование. Но вы можете обождать в коридоре, заодно и результаты узнаете, - сказал вошедший врач.

Борюсик повиновался.

Юрий Владимирович так увлекся работой, что не заметил, как вошла Ольга Алексеевна.

- Юрий Владимирович, извините, я без стука, но у вас дверь открыта, - объяснила она.

- Она у нас всегда открыта, - машинально ответил Юрий Владимирович. - Не люблю бегать туда-сюда, когда работаю. Кому надо - сам войдет. - Он оторвался от рукописи и ахнул: - Господи, Ольга Алексеевна, это вы?

- Юрий Владимирович, я пришла поговорить с вами о Борисе, - сказала Ольга Алексеевна. - Понимаете, Юрий Владимирович… Вы, как никто другой, должны меня понять. Телевидение, известность - это все такая мелочь! А на самом деле я очень одинокий человек. Я так больше не могу, поэтому и пришла к вам.

Юрий Владимирович поперхнулся:

- Но, Ольга Алексеевна… Постойте, посмотрите на меня. Вы такая молодая, привлекательная. А я… я избитый жизнью старик, так сказать. Зачем я вам нужен?

- Я хочу, чтобы вы стали моим… другом, - успокоила его Ольга Алексеевна. - Вы мудрый человек, хорошо разбираетесь в людях, такие интересные романы пишете. Посоветуйте, как мне поступить с Борисом Михайловичем? Так случилось, что я… что мы с ним… в общем, я испытываю к Борису Михайловичу не совсем дружеские чувства.

- Я понял. Вы его не любите и хотите, чтоб я посоветовал, как навредить ему?

- Что вы! Совсем наоборот, - зарделась Ольга Алексеевна.

- Вы хотите, чтоб я навредил ему так, как вы посоветуете? - перебирал возможные варианты Юрий Владимирович.

- Господи, Юрий Владимирович, в жизни все гораздо проще, чем в ваших романах. Я люблю Борюсика. Я его безумно люблю!

Юрий Владимирович с облегчением рассмеялся:

- Любите? Надо же! Так вы его любите! Так в чем проблема?

- Проблема в том, что Борис меня всерьез не воспринимает. Вернее, он меня ценит, но только как друга. Он сам сказал… Мне нелегко об этом говорить, но он сказал, что любит другую. Поймите меня правильно. Я страдаю. Мне кажется, что у Бориса это просто увлечение, но если нет… если он ее действительно любит, лучше мне об этом узнать прямо сейчас. Я не буду стоять у них на дороге. Честно, я возьму себя в руки и попытаюсь его забыть. Но мне нужно знать все наверняка.

Юрий Владимирович взял Ольгу Алексеевну за руку:

- Дорогая моя, пожалуйста, попробуйте понять. В отношениях подобного рода все решает один фактор - любовь. Ее нельзя не почувствовать. Если человек любит, он переступит через себя, через свою гордость и примчится к другому, чтобы сказать ему об этом. Понимаете? Но если Борюсик не идет на сближение с вами, значит, он к вам любви не испытывает. Извините…

Ольга Алексеевна, едва сдерживая слезы, кивнула. Юрий Владимирович обнял ее за плечи.

И в этот момент на пороге возникла Анна Вадимовна.

- Простите, я, кажется, не вовремя, - пролепетала она. Юрий Владимирович от растерянности все никак не выпускал из своих объятий Ольгу Алексеевну. Анна Вадимовна в смятении выбежала из комнаты. Юрий Владимирович бросился за ней:

- Анечка, постой, не уходи! Я все объясню!

Ольга Алексеевна осталась одна и грустно заметила:

- Ну вот, я, кажется, испортила жизнь еще одному хорошему человеку.

Анна выскочила из подъезда и бросилась к машине Самвела, который еще не успел отъехать.

Поспешно села в машину. Выскочивший из подъезда Юрий Владимирович успел лишь заметить номер «САМВЕЛ».

- Этот человек вас чем-то обидел? - доверительно спросил Самвел Анну. - Вы только скажите, я…

Анна Вадимовна перебила его:

- …нет! Пожалуйста, забудьте все, что вы видели. Этого человека для меня больше не существует.

Она отвернулась, чтобы он не видел ее слез, потом попросила остановить машину:

- Большое спасибо, что подвезли. Дальше я сама доберусь, здесь удобный транспорт.

- Передавайте привет Виктории, - попросил Самвел.

Он проследил, как Анна Вадимовна села в маршрутку, и только после этого уехал.

Артем, как и обещал, пришел в санаторий к дежурной за интересовавшей его информацией. Дежурная его ждала.

- Здравствуйте, я все для вас узнала. Отойдем в сторонку. Значит, так, говорила я со сменщицей. И она вспомнила, что эту грушу у нее забрал помощник следователя.

- Это он так представился?

- Да, помощник следователя. Строгий такой был мужчина, представительный. Она, сменщица моя, с перепугу хотела ему и бегемота отдать, а он сказал, что бегемот им без надобности.

- А удостоверение он ей показывал? - поинтересовался Артем.

- Я тоже у нее об этом сразу же спросила. Говорю, башка твоя садовая, ты у него документ хоть потребовала? А она - помахал, говорит, перед носом какими-то корочками. Только она не разобрала, что там написано.

- А как он выглядел, этот помощник следователя, ваша сменщица не говорила?

- Она-то, может, и не хотела говорить, но я все выспросила. А как же. Был этот мужчина средних лет, постарше вас. Приличной внешности. В кепке клетчатой, приметной, в темных очках, больших таких. Что еще? Да, с усами. Рыжеватыми, как у Чапаева. Так и сказала, как у Чапаева.

Артему этого было мало:

- А можно я с ней сам поговорю?

- Никак нет. Она уволилась. Сразу после нашего разговора взяла и уволилась.

- Как уволилась? Куда уволилась? - расстроился Артем.

- Вот этого я вам не скажу. Не знаю. Вообще-то, никуда она не собиралась уходить. Место ей нравилось. Работа непыльная. Коллектив у нас здесь хороший. А природа какая! Не то что в городе, сами видите. Что и говорить.

- Почему же она тогда ушла?

- Не знаю. Честно. Мне кажется, что это не она ушла, а ее ушли. Или хорошенько припугнули. По крайней мере, она была очень расстроена.

Артем задумался.

Васька пришел к консьержке Любе побеседовать и попить чайку.

- Есть и смородиновый, и малиновый, и ежевичный, - засуетилась Люба. - Тебе какой?

- Да мне по барабану. Главное, чтоб кипяток. Не могу начинать серьезный разговор без горячительных напитков. Наливай, чего стоишь?

- Так завариться должен. А какой у тебя ко мне разговор будет?

- Сейчас ты мне все по порядку, без спешки, в мельчайших подробностях опишешь тот день, когда напали на Ритку, - попросил Васька.

- С утра?

- Нет, с утра долго будет. Давай с обеда.

- Добро. Слушай. В общем, пообедала я, как всегда, домашненьким. Картошечку с собой принесла, огурчиков, даже супцу в баночке. Я его здесь в микроволновке разогреваю. Дом богатый, у меня тут все оборудовано.

Васька возмутился:

- Ты еще мне про то, куда ходила после обеда, расскажи в деталях!

- Ты же сам просил подробно, - обиделась Люба. - Так вот. После обеда пошла я, значит, в свой палисадник под окнами, на цветочки посмотреть. У меня там все по науке посажено. Когда одно отцветает, другое - зацветает. Всегда празднично и красиво… Только успевай поливать, не то завянут.

- Уши мои завянут твои россказни выслушивать! Я же не этих подробностей просил! А кто приходил? Кто уходил, может, приметила чего? Может, странность какая-то была?

- Да я это все уж милиции двадцать раз говорила. Чего повторяться?

- Люба, повторение - это своего рода курс лечения. Так что опускаем твои цветочки. Давай по существу. Того гляди, из твоего рассказа что-то и выскочит.

- Что? - удивилась Люба.

- Что надо, то и выскочит. Продолжай. - Василий был весь внимание.

- До вечера никаких происшествий не было. Потом приехала Ритка. Она в последнее время очень поздно с работы приезжала, много работала, даже похудела. Я ей и сказала, что тут ее спрашивали. Она еще пошутила: с конкурса «мисс Вселенная», что ли? Я говорю, нет, с работы, интересовались, где ты.

Васька подхватился:

- Кто ее спрашивал? Когда?

- Тьфу ты. Чего кричать? Мужчина какой-то спрашивал. Незадолго до ее приезда.

- Так чего же ты все это время молчала! - воскликнул Васька. - Так, Любочка, давай-ка подробно опиши мне, как выглядел этот мужик. Который Риткой интересовался.

Люба стала рассказывать:

- Не знаю, приличный вроде, одет хорошо. В кепке такой, клетчатой. Я еще подумала, вечер теплый, зачем ему кепка?

- Зачем-зачем? Для маскировки! А больше ничего странного не заметила?

- Да вроде бы нет. Хотя… Очки. Точно! На нем были очки. Черные. От солнца.

- Вечером? - удивился Васька.

- Ну да.

- И это, по-твоему, ничего странного? Так, Люба, а ну пошевели мозгами, может, еще что-то вспомнишь.

- Помню. У него были усы.

- Накладные, - откомментировал Васька.

- Василь Иваныч, да что ж я, дергала? Но усы у него были действительно красивые. Рыжеватые такие, кончики кверху закручены, как у Мюнхгаузена.

- Да ты просто ночная бабочка, Любовь. Усы она у мужчин рассматривает, куда закручены. Ой, Люба, Люба, я бы этому Мюнхгаузену с большими усами эти усы да пооткручивал. Слушай, а ты про него следокопу рассказывала?

- Кому?

- Следователю из ментовки?

Люба покачала головой:

- Надо же, забыла. Да он меня про него и не спрашивал.

Василий уже кое-что понимал.

- Ты чего здесь чай распиваешь? А ну, быстренько собрала ноги в руки и дуй отсюда! - закричал он.

- Ты чего? Куда дуть-то, Василий Иваныч?

- В ментовку. Найди того следователя, что дело Риткино ведет, и подробно все ему расскажи про Мюнхгаузена в очках.

- Не-а, не проси, не могу, не пойду, - решительно отказалась Люба.

- Не можешь - научим, не хочешь - заставим. Почему это ты не пойдешь?!

- Ага! Он спросит, почему раньше не рассказала, что я ему отвечу?

- А ничего и не отвечай, по тебе и так все видно. Что не от злого умысла. В крайнем случае, срок отмотаешь за введение следствия в заблуждение. По этой статье срока маленькие, не боись, до десятки всего-то… Короче! Какая тебе разница, где сидеть целыми днями - здесь или в тюрьме?

- Ой, Василий Иванович, родненький, пожалуйста, не выдавай меня? - запричитала Люба. - Мне страшно.

- Не боись. Я тебе передачку принесу. Носки, там, теплые, жилетку меховую. Чтоб в Сибири не мерзла.

Люба с ужасом смотрела на Ваську.

- Да шучу я, - хмыкнул он. - Люба, как же ты не понимаешь, Риткина жизнь в опасности, пока этот преступник ходит на воле. И мы должны сделать все возможное, чтобы его поймать.

Сергей регулярно наведывался к следователю, чтобы узнать, как идет поиск украденных денег.

- Я тебе уже говорил, что клофелинщицы в нашем городе это нонсенс. Они здесь не водятся. Им негде развернуться, - терпеливо объяснял Николай Николаевич.

- Ты в этом уверен? - поинтересовался Сергей.

- На все сто процентов. Им для работы нужна публика богатая. А где ты здесь такую найдешь? В забегаловке? Не-ет, богатенькие кошельки нужно искать в дорогих ресторанчиках. А ресторанов хай-класса у нас в городе еще не было. Пока вы не открыли. Так что, Сергей Анатольевич, наступил ты на собственные грабли.

Сергей рассердился:

- Хватит трепаться! Ты мне по существу говори. Я хочу вернуть свои деньги и дать по голове этой твари.

Николай Николаевич дослал с полки папку, положил на стол:

- Я покопался в архивах и вот что нашел. Смотри, это наши героини. Никого не узнаешь?

Следователь выложил перед Сергеем несколько фотографий. Сергей внимательно просмотрел их.

- Не-а. Ее здесь нет. Точно. Даже если допустить, что сна была в гриме и парике… Я ее ни с кем не спутаю.

- Тогда посмотри еще вот эти. - Николай Николаевич протянул Сергею фотороботы. - Они проходили по другим делам.

И тут Сергей вдруг узнал Косареву:

- Это она. Точно. Волосы другие, но выражение лица… Она. Ты знаешь, кто она? Поймай ее, слышишь? Верни мне мои деньги.

Николай Николаевич задумался, потом написал на бумажке несколько цифр и пододвинул бумажку Сергею. Тот присвистнул, зачеркнул пару нулей.

НикНику это почему-то не понравилось.

- А ты ничего не спутал? Может, она выглядит иначе? - спросил он. - Мне сейчас ничего не стоит привлечь тебя по делу Калашниковой.

- Что?! - подскочил Сергей.

- Все очень просто. Маргарита случайно узнаёт о твоих махинациях и решает тебя проучить. В один из романтических вечеров она подливает тебе клофелинчику в бокал. И пока ты мирно спишь, уносит все твои денежки, заработанные нечестным трудом. Проснувшись, ты мигом летишь к ней, а она только разводит руками и указывает тебе на дверь. Что будешь делать?

- Да я… - растерялся Сергей.

- Ты мигом находишь боксерскую грушу, которую при свидетелях подарил Доминике, и заявляешься к Калашниковой, - веселился следователь. - Она снова повторяет, что никаких денег тебе не вернет, и вот тут-то начинается самое интересное. Как ты там сказал… Я хочу вернуть свои деньги и дать по голове этой твари? У?

- Чтоб ты сдох! - прошипел скеозь зубы Сергей.

- А вот это уже угроза должностному лицу. Я запомню, - засмеялся НикНик.

Сергей выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью.

Вернувшись в сторожку, Васька обнаружил на столе записку: «Я уехал. Ритке ничего обо мне не говори. Крокодил».

- Вот ведь жучила, - пробормотал Васька. - Так и не раскололся, откуда он знает Ритку. Странно, а почему ж она к нему послала Анжелку? Здесь что-то нечисто. По-моему, Василий Иванович, они тебя за нос водят. Хм, и кто тут у нас экстрасенс - я или они? Ну, ничего, Василь Иваныч не таких раскалывал и ставил к стенке. Именем революционного трибунала - вж-ж-жик!

Совершенно расстроенная Анна Вадимовна рыдала на плече у Виктории Павловны.

- Анюта, не плачь. Успокойся. Расскажи мне внятно, что произошло.

- Пална, все кончено. Какая же я дура? Я поверила, что могу стать счастливой. Как ты была права, как в воду глядела. В этой семейке все такие.

- Сделай вдох. А теперь спокойно и по порядку.

Анна Вадимовна никак не могла успокоиться:

- Нет в этом никакого порядка. Я приехала к нему, а она там… Представляешь, даже дверь не закрыли.

- Ничего не понимаю. Кто там? Какую дверь не закрыли? - Виктория Павловна не любила истерик.

- Господи, Пална, какая ты мудрая женщина. Ведь ты сама мне говорила, что у них все семейство такое. А я не хотела тебе верить, решила поддержать его, - причитала Анна. - Представляешь, захожу я в квартиру…

- …без стука?

- Без. Они дверь никогда не закрывают. Мне об этом еще Дианка говорила. Юра… Шевчук, когда работает, не любит, чтоб его дергали.

Директрисе это не понравилось:

- Это ж так и воры могут зайти.

- В общем, захожу я, а он стоит посреди комнаты и страстно ее обнимает. Видно, на поцелуи я немножечко опоздала.

- Прям аргентинский сериал какой! - ахнула Виктория Павловна.

- Мне не до смеха. Смотрю, на столе - две чашки с кофе… интим.

- А тебе не показалось? Может, это родственница была…

- Так родственники не обнимаются, - снова зарыдала Анна.

- И что ты после этого будешь говорить? Это надо же!

- Я развернулась и вышла. Хорошо, твой Самвел еще не уехал, он меня до маршрутки и подбросил.

- А что Шевчук?

- Выскочил из подъезда. А меня и след простыл.

- Значит, видел, что ты уехала на машине под номерами «САМВЕЛ». Вдвоем с мужчиной. Мд-а-а-а, Анюта, теперь непросто вам будет найти общий язык.

Анна громко зарыдала.

Не успел Самвел открыть дверь подвала, как Доминика бросилась к нему:

- Где ты был? Я думала - так и умру у тебя в подвале. Здесь очень сыро.

- Ну, знаешь ли, не сырее, чем в камере, - обиделся Самвел. - Или ты со мной не согласна?

- Я себя неважно чувствую. У меня голова кружится, - пожаловалась Доминика.

- Это нормально. Так всегда после переливания бывает. Держи, это ты должна выпить и съесть. И не ломайся. Я у доктора консультировался. Это поможет восстановить силы и обновить кровь. Здесь - гранатовый сок, полусырая печенка и гематоген. Не отравлю, не бойся.

- Спасибо Я сегодня ездил в Радужное, - сообщил Самвел.

- Зачем?

- У меня там есть подшефный детдом. Помогаю детишкам Кстати, директриса тебя знает. Правда, она думает, что ты - бандитка, что у вас все семейство преступное.

- Она все-таки думает, что я убийца? И мать Дианы так считает?

- Уже нет. Я их разубедил. Объяснил, что ты на это не способна.

- Они поверили? - с надеждой спросила Доминика. Самвел кивнул.

- Спасибо. Скажи, Самвел, почему ты мне помогаешь? Только потому, что я нашла тебе выгодного поставщика? Что я помогу заработать тебе деньги?

- Деньги здесь ни при чем. Я тебя уважаю, Никитина. Ты толковая и сильная. Может, конечно, ты какие дела и творила, но не со зла. Мы с тобой похожи в этом. Вот скажи, ты счастлива?

- Не знаю, - задумалась Доминика.

- Вот и я не знаю. У меня ведь, по сути, все есть - деньги лопатой греби, власть. Знаешь, как меня люди на рынке называют? Сам. Большой Сам. Потому, что сам всего добился. Конечно, водятся за мной грешки, но никогда, запомни, никогда я никого не убивал и не обижал слабых. А счастлив ли? Вот сколько тебе? Еще нет тридцатника?

- Нет.

- Молодая, может, и не поймешь, - продолжал Самвел. - Счастье не в том, что у тебя есть, счастье в том, кто у тебя есть. Я так мечтаю прийти домой, а навстречу чтобы дети выбежали, выскочила любимая собака, жена вышла с улыбкой… Крепкая семья - вот что такое счастье?

- Сентиментальный ты, вот уж не подумала бы, - хмыкнула Доминика.

- Я сам себя не узнаю. Ну да ладно?

- А может, ты влюбился?

- Еще чего? И вообще, это дело мое, личное. Тебе этого не понять. Ты вон вся только и настроена, что на свой бизнес. Отомстить, вернуть фирму. Снова стать СуперНикой.

Доминика покачала головой:

- Нет, Самвел, я тоже хочу иметь семью. Только этого уже никогда не будет. Но ты не ответил на мой вопрос - почему ты мне помогаешь?

- Потому, что я много грешил, а на тот свет хочу уйти с чистой совестью. Такой ответ тебя устраивает?

Доминика кивнула.

Диана приехала к Ритке.

- Рит, ты спишь? - тихо спросила она.

- Уже нет. Ты слышала, что больных на голову нельзя тревожить? Заходи, - буркнула Ритка.

- Как ты? Я перед больницей в офис забежала. Все девчонки тебе приветы передают. Соскучились. Смотри, что я тебе принесла. Это эскизы твоих новых нарядов. Я тебе тут такого понапридумывала, твои тетки из дамского клуба хором повесятся. Смотри, классно?

Ритка скользнула взглядом по эскизам, отвернулась. По щеке скатилась слеза.

- Рит, ты чего? Не нравится, да? - заволновалась Диана.

- Эскизы хорошие, Диана. Ты молодец? Только они мне больше не пригодятся. Я на фирму не вернусь.

- Ты что, с дуба упала? - обомлела Диана.

- Нет, меня по башке шибанули боксерской грушей, чтобы не высовывалась. Я теперь и не высунусь. Только я тебя прошу, Дианка, никому об этом ни слова. Я приняла окончательное решение, но не хочу, чтоб убийца радовался. Пусть думает, что Ритка его не боится.

Диана ничего не понимала.

В палату зашел Борюсик и сразу заметил, что Ритка плакала.

- А у меня хорошие новости, - бодро сообщил он. - Врач сказал, что гематома почти рассосалась. Значит, все будет хорошо. Не грусти. Вот выпишут тебя, я пришью к пиджаку большой карман, посажу тебя туда и больше никуда не отпущу. Будешь у меня в кармане жить.

Ритка грустно улыбнулась:

- Как Зямчик у Анжелы?

- Лучше, Зямушка ты моя. - Борюсик взял Ритку за руку и поцеловал. - У нас все будет хорошо. Хочешь, я тебе будущее предскажу? У нас будет большая дружная семья.

Борюсик начал загибать пальцы на Риткиной руке, приговаривая:

- Вот смотри. Мама Ритка, папа Боря. Доченька. И еще одна доченька. Смотри, а что это за лишний пальчик остался? А ну, Маргарита, признавайся, кто это такой?

Ритка неожиданно расплакалась:

- Лучше бы я умерла.

Борюсик вздохнул:

- Маргарита, ответь мне всего-навсего на один вопрос. Всего один, обещаю. Ты меня любишь?

- Да, - не раздумывая сказала Ритка.

- А теперь закрой глаза, - попросил Борис, достал из кармана кольцо и надел его на Риткин безымянный палец.

- Отныне ты не Маргарита Калашникова. Теперь ты Риточка Медведева. Моя жена, - торжественно объявил он.

Ритка долго смотрела на кольцо на своей руке, потом сняла его и вернула Борису:

- Прости, Борюсик, но мы никогда не будем вместе.

Борюсик отчаянно пытался понять, что произошло. Любит, не любит, плюнет, поцелует? Значит, не любит…

- Я звоню по делу Маргариты Калашниковой. У меня к вам будет просьба. Мне нужен полный список всех сотрудников головного офиса. Меня интересуют только мужчины, - говорил Николай Николаевич.

- А что, собственно говоря, случилось? - поинтересовалась Амалия.

- Я должен провести следственное опознание.

Амалия насторожилась:

- Вы нашли свидетеля?

- Она сама нашлась.

- Кто она?

- Простите, я не должен вам этого говорить. Но свидетель утверждает, что мужчина, который интересовался Маргаритой Калашниковой в день преступления, представился сотрудником фирмы «СуперНика».

- Глупости! Николай Николаевич, посудите здраво, откуда у нас в офисе злоумышленники? - возмутилась /Амалия.

- Такова процедура. Перечислите мне всех ваших мужчин. Я имею в виду сотрудников.

- Хорошо. Но их всего-то….. - Амалия задумалась. - Анатолий - мой водитель, Петр - водитель Маргариты Викторовны, Голубев из отдела снабжения. Ах да, еще охранник.

- Вы кого-то забыли, - напомнил Николай Николаевич.

- Вроде всех назвала.

- А Сергей Никитин?

Амалия поняла, что вопрос задан неспроста.

Сергей приехал в Озёрку.

- Здесь все в порядке, Сергей Анатольевич, могли бы не беспокоиться. Я прихожу каждый день, - сообщила Танюша.

- Зачем так официально, Тань? - мирно спросил Сергей. - Ты до сих пор дуешься? Слушай, а свари кофейку. Посидим, поболтаем. Может, хоть ты меня пожалеешь?

- Мне нельзя кофе, - возразила Танюша.

Сергей внимательно на нее посмотрел:

- Тебя не узнать, я помню, ты была заядлой кофеманкой.

- Все когда-нибудь заканчивается. И все когда-нибудь начинается.

- Ах да, никак не привыкну… - Сергей замолчал.

- К чему?

- К тому, что у меня будет наследник.

Танюша возразила:

- Это не твой наследник.

- Подожди, ты же сказала… - удивился Сергей.

- На то, что я тебе сказала, ты много интересного ответил. Я вправе считать этого ребенка только своим.

- Кто тебя научил так разговаривать? Ты хитрая, коварная женщина… Знаешь, что отрицание и сопротивление только заводит меня, и ведешь себя очень правильно.

Танюша была спокойна:

- Зачем все эти слова? Зачем ты приехал?

Сергей пригорюнился:

- Мне очень плохо, Таня. Меня никто не любит.

- А ты сам - то хоть кого-нибудь когда-нибудь любил? - поинтересовалась Танюша.

- Какие люди бывают злые, - пожаловался Сергей. - Жил я, жил, молодой, красивый, независимый мальчишечка… Никому, по большому счету, зла особого не делал. Так, разве что изредка адреналинил женские души… Внимание, флирт, легкая влюбленность… Они сами этого хотели. Я ни в чем не виноват. Регулярно играл роль примерного мужа. Да со мной жить было одно удовольствие. Легкий характер, свободные нравы. Так нет, нужно меня в бараний рог согнуть, изничтожить, истоптать всего, отнять самое дорогое… За что? И ты вот молчишь. Небось, заведешь сейчас ваше противно-бабское - сам виноват…

- И не подумаю. Человек, познавший горе, становится чувствительным к чужому. Ты, Сереженька, для нас с маленьким - самый дорогой человек. Даже когда ты обсушишь крылышки, вспорхнешь и улетишь, ты все равно останешься со мной. Если нет рядом Сергея, со мной всегда будет маленький Сергеевич.

- Я вот думаю, может, рассказать тебе все, что со мной случилось? Может, ты что-нибудь дельное мне посоветуешь? - спросил Сергей.

Но тут в гостиную вошел Михаил.

- Извините, если помешал, - сказал он. - Таня, я заезжал домой, тебя не застал. Подумал, что ты можешь быть па работе.

Танюша встала, собираясь напоить Михаила кофе. Но Сергей ее опередил и начал говорить с Танюшей утрированно заботливым тоном, чтобы подразнить Михаила:

- Сиди, сиди, родная, тебе нельзя резко двигаться. Я сам все уберу и посуду помою. Береги нашего маленького.

- Таня, вот, возьми, я деньги привез, - сказал Михаил, положил на стол деньги и ушел.

- Миша… - кинулась вслед Танюша.

Сергей ее остановил:

- Татьяна, я не хочу, чтоб ты общалась со всякими посторонними людьми. И вообще, Танюша, я так устал. Можно я останусь здесь?

Татьяна кивнула:

- Это твой дом, это мне нужно спрашивать у тебя разрешения.

- А ты спроси.

- Боюсь. Боюсь, что ты ответишь мне отказом.

- Не волнуйся, я лягу вот тут, на диванчике, и никак тебе не помешаю. Не хочу сегодня возвращаться в свою пустую, холодную и ограбленную квартиру, тоскливо вздохнул Сергей.

Конечно, он остался, и конечно, Танюша его приголубила.

Борюсик пришел к Юрию Владимировичу и чуть не плача стал рассказывать:

- Меня выгнали из больницы. В общем, правильно сделали. Маргариточке нужен покой. Но я ничего толком не успел выяснить. Вам я могу сказать как другу. Я сделал ей предложение. Ничем ее не обидел. А она мне отказала. Отказала, а в глазах были слезы! Ничего не объяснила. Тут есть тайна и загадка. Я терзаюсь… Маэстро!

Юрий Владимирович, поглощенный своими собственными мыслями и переживаниями, очнулся и спросил:

- Да, Борюсик, я тебя слушаю.

- Ну вот! Вам нет до меня никакого дела, - возмутился Борюсик.

Но Юрий Владимирович этого не услышал. Он думал о своем:

- Борис, ко мне приходила Ольга Алексеевна.

- И что? - не понял Борюсик.

- Она тебя любит и очень переживает, что ты к ней охладел.

- Ну какое мне дело до Ольги Алексеевны! Кто такая, эта Ольга Алексеевна! Я тут откровенничал, а вы ничего не слышали из того, что я говорил. Я люблю Маргариту. Но она ведет себя, словно заколдованная принцесса. Я должен ее расколдовать. Но не знаю как.

Юрий Владимирович решительно поднялся и засобирался уходить.

- Вы уходите? Но мы не договорили… - расстроился Борюсик.

- Извини, Борис, мне надо немедленно ехать.

Юрий Владимирович хотел объясниться с Анной, пора наконец поставить все точки над i. Немыслимо дальше мучиться.

- Зямычу - наше с кисточкой, - сказал Васька, подойдя к Анжеле.

- У тебя ершика нет? - спросила Анжела.

- В смысле водочки с пивком? Не советую как врач.

- В смысле ершика, которым бутылки моют, - уточнила Анжела.

- Ты чё, Анжелка? От нечего делать решила посудку перемыть? Не парься, покупатели купят и сами помоют.

Анжела была не в духе:

- На душе так погано, так тревожно… Вычистить бы ее ершиком да повесить на солнышко. Чтобы вся гадость выветрилась. А то жить неохота.

Васька не согласился:

- Грех так говорить - неохота. Ритка жива, мы - тоже. Правда, Зям? У-у-у-у, волкодав французский! Я вот зачем пришел…

Но Анжела вдруг увидела кого-то, сорвалась с места с криком:

- Бабуля, постойте!

Васька удивленно смотрел ей вслед.

Анжела догнала Елизавету Андреевну, схватила ее за рукав. Та с испугом обернулась.

- Ой, извиняйте, бабуся. Это я, Анжела, вы меня помните?

- Простите… - не понимала, что происходит, Елизавета Андреевна.

- Ну, я еще с Милкой работала. То есть не с Милкой, а с этой, как ее, Доминикой. Где она?

Елизавета Андреевна внимательно посмотрела на Анжелу:

- Милая барышня, я не знаю, где она. Если вы ее встретите, передайте ей, что я всегда ее жду и верю ей безоговорочно. Всего доброго.

Елизавета Андреевна удалилась, а Анжела растерянно произнесла ей вслед:

- Оревуар…

Анжела пребывала в задумчивости.

- Ты когда в следующий раз захочешь заняться спринтом, оставляй адресочек, где тебя искать, - мрачно попросил Васька.

- Вот и я тоже думаю, не могла Милка сделать ничего такого страшного, - сказала Анжела самой себе, не слыша Васькиных слов.

Васька помахал рукой:

- Эй, Анжелка, я здесь.

- Вася, прошу тебя, скажи мне, пожалуйста, что все будет хорошо, успокой меня.

Васька охотно согласился:

- Заявляю тебе, Анжела Кимовна, со всей ответственностью - все будет хорошо и все поженятся. Честное ясновидческое. А ты мне за это выкати адрес моего дружка, Крокодила. В Радужном. Мне с ним перетереть нужно. Алкашам скажешь, если спрашивать будут, что я на подзарядку уехал, космической энергией подпитаться, в этот, как его?

- В Бруней, куда же еще.

- Точно, - подтвердил Васька.

- Ты смотри, осторожно, Крокодил твой со спичками баловать любит, - предупредила Анжела, что-то вспомнив.

- У меня не забалует, - уверил ее Васька и умчался.

Николай Николаевич вызвал Артема.

Следователь поднялся ему навстречу со словами:

- Я так понимаю, что о местонахождении беглой Никитиной вас спрашивать бесполезно?

Артем усмехнулся.

- Вы ничего не знаете, общались с нейдавно, разговаривали только о погоде и так далее, - насмешливо сказал Николай Николаевич.

- Совершенно верно. А как вы догадались?

- Издеваешься? Ну-ну… - Николай Николаевич положил перед Артемом фоторобот Косаревой. - А эту дамочку ты узнаешь?

- Да, - признался Артем.

- И что тебе удалось на нее накопать?

- Немного. Но я знаю человека, который должен многое знать о ней. Правда, не уверен, что он захочет помогать.

Следователь взялся за ручку:

- Фамилия, имя? Может, мне удастся его расколоть.

- Это - Самвел Пашаев, директор городского рынка, - ответил Артем.

Николаю Николаевичу стало нехорошо. Этого еще не хватало.

Юрий Владимирович, расстроенный и возбужденный, явился в детский дом.

- Здравствуйте, Виктория Павловна, - сказал он, - я ищу Аню. Я был в поликлинике, я был у нее дома. Ее нигде нет.

- Ее нет в Радужном, - отрезала директриса.

- А где она? Что-то случилось? - занервничал Юрий Владимирович.

- Нет. Ничего плохого не случилось. У нее накопились отгулы, и она решила ими воспользоваться, - холодно объяснила Виктория Павловна.

- Извините, она… уехала… одна?

- Я думаю, что все вопросы вам лучше задать ей, при встрече, - ушла от ответа Виктория Павловна.

- Боюсь, что эта встреча не состоится… - пробормотал Юрий Владимирович. - Виктория Павловна, мы с вами в прошлый раз так странно расстались. Я в чем-то виноват перед вами?

- Я отвечу на ваш вопрос, но сначала хочу спросить вас. Ответите честно?

- Конечно, - кивнул Юрий Владимирович.

- Вы знаете, что здесь делал ваш зять?

Дальнейший разговор многое прояснил.

- Я тогда очень удивился, когда увидел, как он от вас выходит, - признался Юрий Владимирович. - Дело в том, что он - мой бывший зять. Он некрасиво повел себя с моей дочерью… Может, это нехорошо с моей стороны - рассказывать о таких весьма неприглядных поступках родственника, пусть даже бывшего, но иначе мы друг друга не поймем. Он… ограбил… я хотел сказать, он обманом завладел состоянием моей дочери. А я не смог ему помешать… Теперь у меня с Сергеем нет ничего общего. И, надеюсь, не будет.

- Я тоже должна извиниться перед вами. Тогда на меня все обрушилось: деньги, обвинения, ну я и не разобралась в ситуации… невольно обидела вас.

- Скажите, а что сделал Сергей?

- Этот молодой человек пытался через наш детдом отмыть очень большую сумму денег, а мне взятку предлагал. Он думает, что все на свете покупается и продается. А я так не считаю. Я тогда решила, что вы вместе с ним и… Извините меня.

- Теперь я понимаю, почему вы на меня тогда так накинулись, вполне понимаю ваше поведение. Я, наверное, так же повел себя, окажись на вашем месте.

Юрий Владимирович расстроенно махнул рукой и вышел из кабинета директрисы.

Сергей пришел в офис, увидел в приемной прихорашивающихся Юльку и Диану, обрадовался.

- Здравствуйте, девушки! Что, готовимся к конкурсу «Мисс офис»?

- Готовимся к опознанию, - ответила Юлька.

- К опознанию? Нового трупа? За время моего отсутствия появились новые пострадавшие? - удивился Сергей.

- Сергей Анатольевич, так как вчера до вас дозвониться было нереально, довожу до вашего сведения сейчас, что вас сегодня ждут в милиции на опознании подозреваемого в покушении на Маргариту Викторовну. - Голос у Юли был более чем официальный.

- Что за бред? Я не видел этого убийцу-неудачника. Как я его опознаю?

- Вы не так поняли. Вы в числе тех, среди которых будут искать подозреваемого.

Сергей изумленно выпучил глаза.

- Что-то вы подозрительно заволновались, - заметила Юлька. - Боитесь, что выведут на чистую воду?

- Типун тебе на язык, злая секретарша!

- Не нервничайте! Вы будете не один, если вас, конечно, это успокоит. В милицию за компанию пригласили всех мужчин нашего офиса.

Сергей немного успокоился:

- Только мужчин? Глядя на то, как ты, Юлька, старательно штукатуришься, я подумал, что пригласили всех обитателей нашего серпентария. Амалия у себя?

- Амели, пролейте свет, - попросил он Амалию, зайдя к ней в кабинет. - О чем это щебетала в приемной наша неугомонная Юлия? Какое опознание? Разве подозревают кого-то из членов нашего доблестного коллектива?

Амалия оторвалась от бумаг:

- А почему вы так удивлены? Любой человек, я подчеркиваю, любой может совершить преступление. Разной степени тяжести, но - любой. Даже убийство.

- И даже вы? Со своей манией всеобщего порядка и кристально чистой биографией? - удивился Сергей.

- Возможно, и я тоже могу. Но меня нужно до этого довести. А такое не под силу никому.

Сергей заглянул Амалии в глаза.

- Скажите честно, разве вам не хотелось иной раз кого-нибудь убить? - тихо спросил он.

- Да, - призналась Амалия. - Вот сейчас убить хочется. Вас! Чтобы не задавали дурацких вопросов.

- А я, как по-вашему, способен на убийство?

- Безусловно и безоговорочно. Вы, Сергей, из отряда мелких пакостников, оказавшись на распутье, вы обязательно свернете на кривую дорожку, в конце которой может оказаться и убийство, почему бы и нет?

- Та-а-ак, я вижу помешательство приобретает массовый характер. Нужно бежать, пока я не заразился.

- Предупреждаю, в ваших интересах быть на опознании вместе со всеми, - строго предупредила Амалия, а про себя злорадно подумала: «Допрыгался козлик».

- Дианка, посиди тут, - попросила Юлька, - выполню задание Амалии. Нужно купить клетчатые кепки и усы.

- Мы репетируем новогодний маскарад? - удивилась Диана.

- Не знаю. Эти идиотские затеи у меня вызывают только раздражение. С чего они решили, что работники компании покушались на Ритку?

- Некоторые злые языки уверяют, что это - очередная подлянка Амалии, - сообщила Диана.

- Вполне может быть. Запуганным коллективом легче управлять. Почему бы не пугнуть всех лишний разок?

- Я ее не понимаю. Она всегда была такая злюка?

- Нет, - покачала головой Юлька. - На моей памяти было пару моментов, когда нежную и ласковую Амалию хоть к ране прикладывай - все заживет. И поговорит, и поймет, и посочувствует… Но в основном она у нас - сухой официоз, бизнес-леди, леди-бизнес.

- Я думаю, это оттого, что она - одинокая несчастная женщина. Ей силы от природы отпущено немеряно, а девать ее, кроме как на нас, некуда. Вот она и свирепеет, - предположила Диана.

- Я тоже так думаю, - согласилась Юлька. - Дай ей сейчас мужичка покрепче, на раз от головы бы оттянуло.

- Ты чего? Она же старая! - небрежно бросила Диана. - Мы тоже не правы, ее пожалеть надо.

- Наш офис гудит, как растревоженный улей, - вздохнула Юлька.

- Не каждый день человека на опознание вызывают. Знаешь, я на минуточку представила себе: вот ты, хороший и ни в чем не повинный человек, идешь в милицию, сидишь под взглядом опознающего, и сердце сжимается - вот сейчас он схватит тебя за руку и скажет: «Это он». Ты не преступник, но ты волнуешься.

- И правильно делаешь, а вдруг свидетель ошибется?! А ты доказывай потом, что не его теща.

- Юлька, а что мы с тобой будем делать с фотками, которые Ванда нащелкала? - вдруг вспомнила Диана.

- О, эти фотки - бальзамчик мне на душу, компрессик на мое израненное сердце.

Юлька выдвинула ящик стола и вытащила фотографии Сергея с Косаревой. Полюбовалась.

- Пусть пока полежат, я чувствую - они нам еще пригодятся, - решила она.

Тут из кабинета Амалии стремительно вышел Сергей, подошел к Юльке, все еще держащей фото в руках. Взглянул мельком. Юлька неуклюже попыталась сунуть их обратно в ящик. Но Сергей успел их выхватить.

- Вот это да! - воскликнул он. - Права Амалия. Я близок к убийству. Это ты за мной следила?

Юлька беспомощно молчала, не находя, что сказать. Сергей внимательно рассматривал фотографию Косаревой и вдруг улыбнулся, обнял Юлю и крепко поцеловал:

- Умница моя, папарацци моя болтливая, разведчица моя, как, бишь, ее? А! Мата Хари!

И Сергей покинул приемную, весьма довольный, что фотография клофелинщицы у него в руках.

Отдел маркетинга гудел.

- Слышали, девчонки, милиция подозревает, что на Маргариту покушался кто-то из нашего офиса, - сказала Нина Ивановна. - У них будто свидетель есть, который может опознать убийцу.

- Да, сегодня всех наших мужчин на опознание вызывают, - подтвердила Людмила. - Я бы не хотела оказаться на их месте - это так унизительно ходить в подозреваемых.

- А я слышала, что в организации покушения подозревают Доминику, - сообщила Нина Ивановна. - Но этого быть не может. Никитина не может быть убийцей.

- А вот дай тебе такое богатство, а потом подло отними, я посмотрю, сможешь ли ты убить, - предложила Людмила.

- Все равно не смогу, - призналась Нина Ивановна.

- Вот поэтому ты никогда не будешь такой богатой, как они, - отрезала Людмила. - Для них убийство - легкий инцидент, возникший при переделе сфер влияния. Вот Татьяна тебе подтвердит.

- Девчонки, я лично ничего не знаю, - отмахнулась Татьяна, не отрываясь от документов, с которыми она работала. - Я сначала сильно переживала ситуацию с Доминикой. А потом подумала и решила, что мне совершенно все равно, на кого из них работать, лишь бы зарплату вовремя платили. Где же договор? А там хоть все друг друга поубивайте.

Дамы притихли, зашуршали бумагами. Да уж, зарплата вовремя - это главное.

К Рите в палату несмело заглянул Петик.

- Чего робеешь? - сказала ему Ритка. - На банкете с картотечными королевами ты был поживее.

- Вот, тебе тут Лида прислала. Свое, домашнее, она старалась, - смущенно бормотал Петик.

- Ее репертуар я знаю - гречка-сечка на первое, гречка-ядрышко на второе, - засмеялась Ритка.

- Не смейся. Она сказала, тебе хорошо питаться нужно. Куда поставить?

- У нас здесь дедовщина. Стой так и держи перед собой. А как поем, заставлю тебя вокруг кровати ходить и мне честь отдавать.

- Шутишь, значит, не сердишься на меня, - возрадовался Петик.

- Не сержусь, - грустно подтвердила Ритка. - Я, Петик, на себя сержусь, что тогда с рынка ушла. Сидели бы мы теперь, как две голубки сизокрылые, с Анжелкой, да песни боевые распевали. Поверишь, я как с рынка ушла, ни одного стиха не сочинила. Душа моя засохла. Ты с чем пришел, кроме гречки Лидкиной? Я же вижу - мнешься.

- Угадала. Я вот что подумал… Понимаешь, я показания дал, что на меня из темного подъезда мужик выбежал. В смысле - киллер. Это когда тебя убивали. Понимаешь? Он меня еще так сильно двинул, а потом плечом дверь выбил… Так вот, я и подумал, что я его вроде знаю. Типа, где-то видел. В смысле, мне так показалось.

- Где видел? Напрягись, - потребовала Ритка.

- Если бы я вспомнил! Он, как молния, мелькнул и исчез. Еще эта кепка дурацкая на голове. И темно было. А ты его никак не заприметила?

- Ох, глупый ты, Петик, совсем дурачок! Да как в кромешной тьме, да еще если бьют сзади, что-то заприметить?

Сергей выложил перед Николаем Николаевичем фотографии, сделанные в ресторане.

- Вот это она, клофелинщица, - радостно сообщил он. - Я, пожалуй, тебе гонорар-то уменьшу. За что тебе деньги платить, когда я сам все делаю. Ищи давай эту бабу. Да забери у нее мои денежки, пока она их не спустила.

- Гонорар, говоришь, уменьшишь? Не советую. Когда в моем кошельке деньги заканчиваются, во мне честность и совесть просыпаются. Вот возьму и разберусь, откуда денежки у тебя в таких количествах появились.

- Ладно, ладно, это я так - пошутил. Ты мне бабу эту найди, а я уж тебя не обижу!

Но у Николая Николаевича был свой интерес.

- А у меня к тебе есть один вопрос. Как там госпожа Никитина поживает? Вы себя ведете так, будто ее совсем нет. Вы бы поинтересовались, где она, и мне бы рассказали, все-таки жена ваша.

- Какая жена! - воскликнул Сергей. - Считай, что я холост. После всего хорошего, что между нами было, мне как раз в пору другую госпожу Никитину себе искать.

- А, ну да, эту ты уже ограбил, - ехидно заметил Николай Николаевич.

- Но-но! - оборвал его Сергей. - Товарищ, займитесь делом, оно принесет вам большие бабки, и ваша совесть вместе с честностью будут спать спокойно.

- Ладно, оставим Никитину, а Калашникову ты зачем мочить собрался? - не унимался следователь.

- Я? Маргошу? Ну, знаешь!

- Следствие знает, что убийца Калашниковой был замаскирован. Клетчатая кепка, рыжеватые усы.

- Ты что, Конан Дойля начитался? - поинтересовался Сергей.

- Это старый прием, отвлечь внимание от лица яркой запоминающейся деталью… Ты, случайно, в школьном драмкружке не играл? - съехидничал следователь.

Сергею этот разговор совсем не нравился. Он поспешил его закончить и уйти от греха подальше.

Юрий Владимирович так расстроился, что не мог работать. Он метался по комнате, вспоминал недавние события, снова и снова переживал сложившуюся ситуацию.

И тут к нему явилась Амалия.

- Маля, ты? - несказанно удивился Юрий Владимирович.

- Я. Ты удивлен, что я пришла? Я хочу первой сделать шаг навстречу и протянуть руку… Мы с тобой можем быть прекрасной парой?

- Какой парой? - оторопел Юрий Владимирович.

- Ты стал невежлив. Я открыла перед тобой душу, можно сказать, обнажилась, а ты сделал вид, что ничего не произошло!

- Только этих разговоров мне сейчас и не хватает, - схватился за голову Юрий Владимирович.

- Успокойся, ситуация больше не повторится, я умею извлекать уроки. А приехала я по другому поводу… Я, собственно, ехала в милицию. Меня очень заботит судьба Доминики. В свете последних событий.

- Ты имеешь в виду…

- Да, я имею в виду покушение на бедную Маргариту. У следствия есть все основания подозревать в организации этого преступления Доминику.

- Они хотят повесить эту бессмыслицу на Нику? - не поверил Юрий Владимирович.

- К сожалению, не такая уж это и бессмыслица. У Ники достаточно оснований, мягко говоря, не любить Маргариту.

- Маля, ты, я вижу, тоже веришь в эти глупости? - расстроился Юрий Владимирович.

- Жизнь Доминики для меня - не глупости, - возразила Амалия. - Я очень за нее боюсь. Сейчас всё против моей бедной девочки. Ты знаешь, где она?

- Нет. И это меня волнует больше всего.

- Так вот почему у тебя такой расстроенный вид? А я было подумала, не влюбился ли мой дорогой Доминик Шек? Носа не кажет, не прибегает советоваться по поводу и без повода, не перекладывает на меня свои проблемы.

- Маля! - взмолился Юрий Владимирович. - Как ты можешь в такой момент!

Но Амалия знала, что говорила:

- Я уже давно живу и прекрасно знаю, что у мужчины страстная влюбленность затмевает все. И любовь к детям в том числе. Если тебе вдруг удастся поговорить с Доминикой, посоветуй ей хорошо спрятаться и пока не появляться. О компании она может не беспокоиться. Пока я на посту…

- Маля, я тебе удивляюсь. Который год ты тянешь эту неподъемную ношу на своих плечах…

- Это - не самое сложное, невыносимо чувствовать себя одинокой, - призналась Амалия.

Амалия зашла в кабинет к следователю и доложила:

- Весь мужской состав нашего офиса прибыл для опознания.

- Благодарю за оперативность и обязательность, - сказал Николай Николаевич. - Всем бы таких клиентов.

- Надо ли упоминать, что руководство компании в моем лице больше всего заинтересовано найти убийцу и снять с нашего коллектива эти страшные обвинения. Компания должна работать и приносить прибыль, а не разлагаться в сплетнях и домыслах. Во всем должен быть порядок.

В это время Сергей, Толик, Петик, сотрудники и охранник под руководством Юли разбирали разнокалиберные клетчатые кепки. Юлька клеила всем усы. Петик внимательно разглядывал каждого из присутствующих. К нему подошел Толик.

- Придумали тоже. Что мы - клоуны? - возмущался он. - Ментов с детства не люблю.

- Ты поосторожнее, - предупредил Петик, - я, кстати, мент. Хоть и бывший.

Толик засмеялся:

- Ментов бывших не бывает, это особая порода людей. Но ты - исключение.

Сергей с презрительной гримасой на лице сторонился своих коллег, демонстративно подчеркивая дистанцию, и в разговоры не вступал. Когда ему приклеили усы, Юлька отошла полюбоваться своей работой.

- Очаровательно, - сказал она. - Мужчина, можно с вами познакомиться?

Сергей проигнорировал Юльку. Она отошла в сторону и стала незаметно снимать всех на свой мобильный.

Ольга Алексеевна руководила записью программы о спасателях. В студии собрались спасатели, среди них и Михаил. На трибуне гудели зрители.

- Мы поговорили о сложностях этой профессии, - вещала Ольга Алексеевна. - И честно говоря, я лично прониклась еще большим уважением к людям, готовым прийти нам на помощь в любую минуту. Наверное, у нашей аудитории тоже есть вопросы к нашим дорогим гостям? Прошу…

Один из зрителей поднялся:

- А какой самый интересный случай, то есть я хотел сказать, может быть, смешной случай, был у вас за последнее время?

- Был у нас недавно интересный вызов, - начал один из спасателей. - Позвонила женщина и попросила освободить ее из ящика, в котором она застряла. Мы выехали на помощь, а по дороге держали с ней связь и пытались расспросить о ситуации.

В разговор вступил Михаил:

- У этой женщины началась истерика. Я с ней разговариваю и пытаюсь выяснить адрес и понять, что же это за ящик, откуда она не может выбраться. А она плачет и стонет, что ее мама всегда была права.

- Когда мы приехали по указанному адресу, - продолжал его коллега, - нам открыл двери мужчина. Заспанный. Он очень удивился и вежливо сказал, что мы ошиблись, так как здесь спасать некого.

- Да. Но женщина снова позвонила, - перебил его Михаил. - Опять называет адрес, по которому мы ее не нашли.

- Наш Михаил совершил чудо. Он целый час беседовал с этой женщиной, успокаивал ее, расспрашивал.

И мы снова поехали по тому же адресу. Представьте удивление того заспанного мужчины, когда он снова нас увидел.

- А случилось вот что: жена решила подарить мужу на день рождения мобильный телефон и себя. Она приготовила праздничный ужин. А перед приходом мужа вместе с телефоном залезла в празднично украшенный ящик. А муж пришел домой поздно и навеселе. Подарков и праздничного ужина он не заметил. И спокойно лег спать. Мы освободили из ящика бедную женщину. В общем, имениннику можно было только посочувствовать, - закончил Михаил.

- Из этой истории становится ясно, что спасатель, в некоторой степени, должен быть и психологом, ведь ему приходится общаться с потерпевшими, которые находятся в стрессовых ситуациях. Вы согласны со мной, Михаил? - кокетливо обратилась к нему Ольга.

И тут раздался хлопок, погас свет. Михаил инстинктивно бросился на Ольгу Алексеевну, свалил ее с ног и прикрыл своим телом.

Зрители замерли потрясенные.

Только через несколько минут выяснилось, что взорвался осветительный прибор. Бригадир осветителей объявил:

- Все, технический перерыв, господа! У нас очередная маленькая авария.

- Как же я испугалась, - лепетала Ольга Алексеевна.

- Прошу меня извинить, - смущенно сказал Михаил. - Это у меня рефлекс - с войны остался. Каждый резкий звук выстрелом кажется. Я вас не зашиб?

- Нет-нет, все в порядке. И прощения вам просить не за что. Вы мне, в некотором роде, жизнь спасли.

- Шутите?

- Ничуть. Знаете, на этой программе всегда что-то случается. Я ее уже начинаю бояться. Просто мистика какая-то. Мне ведь тоже показалось, что это выстрел. Хотя на самом деле это всего лишь еще одна лопнувшая лампа.

Бригадир осветителей ругался:

- Если и в этом квартале не выделят денег на нормальную аппаратуру, уволюсь к черту? Китайскими фонариками на рынке лучше торговать буду!

Михаил и Ольга Алексеевна улыбались друг другу. Им было хорошо.

Опознание началось. Люба честно вглядывалась в лица, пытаясь узнать нападавшего.

- Если вам нужно еще раз посмотреть, не спешите, рассмотрите получше, - предложил Николай Николаевич.

- Я никого не узнаю, - беспомощно сказала Люба. - Кепки мешают. У того не такая была.

- Прошу всех снять кепки, - приказал следователь. Мужчины повиновались.

- И так не узнаю, - призналась Люба. - Он, ну, тот, из подъезда, все же в кепке был.

Следователь осознал бесполезность всего происходящего и объявил:

- Опознание закончено. Все свободны. Спасибо.

Все зашумели и стали расходиться.

Следователь вернулся в кабинет, где его ожидала Амалия, и сообщил:

- Как я и предвидел, ничего нам это опознание не дало. Свидетельница вообще растерялась. Ни в кепках, ни без кепок никого не узнала.

- Она внимательно смотрела?

- Амалия Станиславовна, вы как будто даже недовольны, что киллера в вашем офисе не обнаружилось.

- Смех здесь не уместен, - резко возразила Амалия. - Вы своими подозрениями заставили меня усомниться в каждом члене моего коллектива. А работать и знать, что рядом находится убийца… Ходит по тем же коридорам, здоровается и - кто знает - может, даже подает тебе кофе. Удовольствие не из лучших.

- Ну теперь вы сможете спать спокойно. В нашем деле, как в науке, отрицательный результат - тоже результат.

Амалия задумалась, словно прикидывала, может ли она быть спокойной или нет, ничего не придумала и ушла, а в кабинет заглянула Люба.

- Ну что, вспомнили что-нибудь? - спросил Николай Николаевич.

- Я… понимаете… мне так неловко, что я вас подвела.

- Не вы одна, к сожалению. Милиции в последнее время вообще не на кого положиться. То ли дело в былые годы: человек, бывает, только замыслил какую-то каверзу - а соседи уже все куда надо доложили. А сейчас обмельчал народец - моя хата с краю, ничего не знаю.

- Просто я подумала… - Люба немного робела.

- Так. О чем же вы подумали? Говорите, не стесняйтесь.

Люба собралась было сказать что-то важное, но передумала и выпалила:

- Дайте мне свою визитку. Я, если чего вспомню, сразу позвоню.

Разочарованный Николай Николаевич протянул ей визитку:

- Смотрите не потеряйте.

Люба взяла визитку и ушла.

Васька стоял около дома соседки Крокодила - тети Маруси. Он увидел толстую тетку во дворе, окликнул ее:

- Женщина, можно вас на минутку?

Тетя Маруся подошла.

- Отчего ж не можно? Только я тебе не женщина, меня тетей Марусей зовут.

- Раз ты - тетя, тогда я - твой племянник. Не забудь упомянуть при составлении завещания. А скажи мне, тетя, одну вещь: где тут в ваших краях Крокодилы водятся?

- Крокодил у нас один всего, и тот давно весь вывелся. Завязал, значицца, водочку-то жрать. А то, бывало, такие фестивали заделывал - куды там Рио-де-Жанейро! Вон его дом, с верандой.

- Фазенда, значит, - кивнул Васька.

- А ты, племянничек, по какому поводу к Витьке идешь? Молочка тебе не надо? Свеженькое, свое.

- Ты, тетя Маруся, молочко для себя побереги - для здоровья. А то уж больно работа у тебя вредная - везде свой нос совать.

Васька пошел к дому Крокодила.

Оставшись одна, Маруся обратилась к собаке Кузе:

- И чего это к Витьке гости зачастили, как думаешь, Кузьма? Не иначе, дом продает. Интересно, сколько за него хочет?

Собака гавкнула.

- Чего? Да кто ж за такой антиквариат такие деньги заплотит? - фыркнула Маруся.

Васька подошел к дому Крокодила и постучал:

- Открывайте, больной, помощь пришла… Эй, Крокодил Крокодилович, это же я, твой добрый доктор.

Крокодил незаметно выглянул в окно и спрятался.

- Да открывай ты - не налоговая! - закричал Васька. - Не узнаешь, что ли, Василия Победоносца, одолевающего зеленого змия одним взглядом очей?

Подошла тетя Маруся и остановилась у Васьки за спиной.

- Чё надрываешься зря? - спросила она. - Он, наверное, у себя на работе, в офисе.

Васька от неожиданности вздрогнул.

- Тьфу ты, пропасть, тетка, чуть родимчик не схватил. Офис, говоришь? Фу-ты, ну-ты, ножки гнуты, и у Крокодила уже есть офис, а я все никак не обзаведусь.

И в каком же бизнес-центре он арендует площадя?

- На базаре, где еще. На нашем рынке. Спросишь офис Крокодила, там тебе всяк скажет.

Васька нашел вагончик Крокодила и обнаружил в нем «нищенку», которая работала за компьютером.

- Вы записывались на прием? Почему входите в офис без стука? - спросила она, не поднимая головы от компьютера.

- Это ты мне, что ли, прищепка? - удивился Васька.

- Суслик, ты что, вспотел? - уставилась на него «нищенка».

- Доча, запомни, что суслик в мире животных - первейшая личность. Потому что всегда твердо стоит на ногах и зорко вглядывается в будущее. А ты, прежде чем батон крошить, предложи дяде стул и чашечку кофе…

- А спинку тебе не почесать?

И пошла перепалка.

- Доча, ты меня лучше не зли, - сурово приказал Васька. - А то я, на правах народного целителя, щас такую установку дам - до самой пенсии чесаться будешь!

- Постой-ка, целитель. А это не ты часом нашему Крокодилу мозги насчет водки вправил?

- Я, - гордо ответил Васька.

- А еще что можешь?

- Задницу тебе надрать могу, если борзеть будешь. Я - строгий.

- А я - деловая. Будем знакомы.

Через некоторое время они уже разговаривали на одном языке.

- Да, серьезно из-за тебя наш Крокодил пострадал, - заметила «нищенка». - Жаль. Неплохой был менеджер, пока с алкоголем дружил.

- Почему «был»? Он что, тут больше не работает?

- Говорю же - без водки не справляется. Общим собранием акционеров мы постановили поменять руководство компанией.

- Руководство… Компания… Да вы, нищие, тут совсем обурели. И кто теперь главный? - поинтересовался Васька.

- Акционеры выбрали меня, как наиболее близкую духу времени. Вот я и ставлю процесс на современные рельсы. Хочу зарегистрировать нас обществом с ограниченной ответственностью. Название: «Сами мы не местные».

- Ух ты! Даже круче, чем «Вась-Вась», - восхитился Васька.

- Налоги платить планируем. Без фанатизма, конечно. Так - для поддержания диалога.

- Это все мне, конечно, нравится. Только хотелось бы знать, куда вы моего друга Крокодила сплавили?

- Не боись, мы своих не бросаем. Я его на самый выгодный участок перевела. Возле автовокзала. Только прогульщиком твой друг оказался. Два дня как на работу не выходит. Так совет акционеров может и об увольнении вопрос поставить.

- Как это товарищ Крокодил на работу не выходит? Он что, уехал? - ахнул Васька.

- А черт его знает. Домой ходила, в дверь ногой стучала громко - не отзывается. Соседи тоже его не видели. С ним, конечно, и раньше бывало. Но он тогда квасил досиня…

- А он один по этому адресу проживает?

- Что-то больно ты допытливый. Если б на забулдыгу так не смахивал, точно бы решила, что из ментовки.

- Слушай, доча, забулдыгу я тебе прощаю. И даже в жабу превращать не буду, - пообещал Васька. - Скажи только, где Крокодила искать - он мне во как нужен.

- Он мне самой во как нужен. У меня участок оголен. На весь автовокзал два погорельца и две мамаши с детьми… Слушай, целитель, а не пойдешь к нам «афганцем»? Коляску хорошую дам, камуфляж новенький, медаль «За боевые заслуги».

- Я бы пошел. Но боюсь, не потяну. Я, видишь ли, университетов не кончал - какой из меня нищий. Меня на твоем автовокзале колхозники засмеют.

- Издеваешься? Эх, зачерпнуть бы тебе по жбану чешкой… Да вижу, парень ты хороший. Договорились: увижу Крокодила, дам знать. А ты меня за это на карусели покатаешь.

- Покатал бы, доча. Да не в моем ты вкусе. Я тебе лучше пузырь лимонада поставлю.

В офисе Юлька взахлеб рассказывала, как прошло опознание.

- Когда они все натянули кепоны, я чуть в обморок не упала. Просто цирк приехал и клоуны сбежались. Особенно дурацкий вид был у нашего красавца. Просто Ален Делон в роли торговца мандаринами. А как эта Люба к нему присматривалась, только что очки не надевала. Я уж думала, сейчас схватит за руку и завопит: вот он убивец! Хватайте, люди добрые!

- Так, кровь у нас уже брали, на опознание водили. Интересно, какое шоу на очереди? Допрос на детекторе лжи? - гадала Диана.

- Лично у меня сложилось одно очень устойчивое впечатление. Что вся эта обезьянья возня - лишь отвлекающий маневр. И цель его - отвести подозрение от главных действующих лиц, - сказала Татьяна.

- Любопытно. И кого ты имеешь в виду?

- Есть кое-какие размышлизмы по этому поводу. Но я не так глупа, чтобы их озвучивать, - отказалась продолжать беседу Татьяна.

В приемную выглянула Амалия:

- Юлия, благодарю за помощь в организации опознания.

- Да чего там. Если понадобится арестовать кого-то или там приговор привести в исполнение, так я всегда пожалуйста. Амаль Станиславна, а куда кепоны девать? В магазин обратно сдать или пусть лежат? Вдруг еще кого убьют - а у нас уже все и готово. Своя костюмерная.

- Не вижу причин для веселья, - раздраженно заметила Амалия. - Ситуация к этому уж никак не располагает. Гендиректор в больнице, компания - на перепутье, и перспективы ее остаются весьма неясными…

- Да чего там - мы уж не первый месяц в таком режиме. Что ж теперь и пошутить нельзя? И на войне песни пели!

- Амалия Станиславовна, звонил Магеровский из «СистемСервис», благодарил за оказанное доверие. Обещал зайти лично, - доложила Татьяна.

Амалия облегченно вздохнула:

- Хоть с этим все в порядке. - Она обвела присутствующих пристальным взглядом. - Запомните, нам сейчас нельзя поддаваться упадническим настроениям и запускать основную деятельность… Собаки лают, а караван идет, Юлия Александровна.

Высоко подняв голову, Амалия прошествовала в свой кабинет.

- Ну вот, собакой обозвала… - пробурчала Юлька. - И все равно я ею восхищаюсь. По крайней мере, человек с идеей. Такой хоть цунами, хоть метеоритный дождь - все равно свою линию гнуть будет.

Николай Николаевич решил показать Самвелу фотографии Косаревой.

- Могу я поинтересоваться, какое эта женщина имеет ко мне отношение и почему вы ищете ее у меня? - спросил Самвел.

- Вот показания работников ресторана «Ника», - следователь выложил бумаги, - о том, что такого-то числа на стоянке их ресторана был оставлен автомобиль с номерами «САМВЕЛ». Я проверил, такой номер в городе один. Не станете же вы отказываться от собственного автомобиля?

- Не стану. Но задам один вопрос. За рулем был я?

- Этого я не говорил. Скорее всего, на машине приехала женщина, изображенная на фотографии. Во всяком случае, швейцар утверждает именно это.

- Какие тогда вопросы ко мне? - строго спросил Самвел.

- Вопрос первый: кто она? Вопрос второй: кем она вам приходится? Лично я глубоко сомневаюсь, что вы способны вручить ключи от машины абсолютно постороннему человеку.

- Эту женщину зовут Надежда Косарева. Отчества не знаю, года рождения тоже. Родилась и жила в Радужном. Одно время жила здесь. Машину брала несколько раз, ездила по своим делам.

- И вы не спрашивали - по каким?

Самвел пожал плечами:

- Не спрашивал, у меня своих дел невпроворот.

- Что же было дальше? - спросил следователь.

- Дальше ничего не было. Мы выяснили отношения, и она съехала. Надеюсь, что навсегда.

- И где она сейчас?

- Не знаю. Она мне не докладывала.

- А если бы Косарева вдруг объявилась, вы бы мне сообщили?

- Боюсь, что нет. Я с женщинами не воюю.

НикНик посуровел:

- А ведь за это можно и ответить. По закону. Она - клофелинщица. И недавно увела довольно крупную сумму денег. Мы ее все равно поймаем. Номера купюр записаны, а позже, думаю, найдутся и другие пострадавшие. Понимаете, куда я клоню?

Самвел равнодушно развел руками.

- А клоню я к тому, - продолжал следователь, - что когда откроется уголовное дело, ваша симпатичная дорогостоящая машинка будет проходить в нем как одно из орудий преступления. Для начала ее отгонят на штрафплощадку.

А по окончании процесса наверняка передадут в собственность государства.

Самвел равнодушно развел руками.

- К счастью, помочь вам - вполне в моих силах. Так что подумайте, - многозначительно сказал НикНик. - Вот моя визитка.

Самвел молча взял визитку и так же молча вышел.

Люба прибежала в сторожку к Ваське перепуганная.

- Чего мчалась, как заполошная? Сядь, отдышись, - велел Васька.

- Вася, я боюсь, - сообщила Люба.

- Излагай с чувством, с толком, с расстановкой. Кого боишься, почему боишься, с каких пор боишься и с какой целью?

- Я его узнала! - закричала Люба.

- Нет, эти бабы доведут меня до нервного срыва. Кого и где ты узнала?

- Я была в милиции на опознании. Как ты велел. Они высадили ряд мужиков. Все в кепках и все с усами. Как я и рассказывала следователю. А один такой красивый - ну просто Басков Николай, только чернявый! Так бы и поставила его на сервант любоваться.

Васька нахмурился:

- Ты, Любовь, женщина легкого поведения. Тебя на кривую дорожку увлечь - два раза плюнуть. Мужика красивого увидела, и всё! Долг, друзья - все по боку.

- И ничего не по боку! Он сидел среди них. Тот, кто Ритку в подъезде спрашивал… Перед тем как убить. Я как его увидела, так обмерла. Только и думала, чтобы незаметно было.

- Вот курица. Не обмирать надо было, а сдать его немедленно. По всей строгости закона.

- Как сдать, Васенька? Мне же голос был? - заголосила Люба.

- Никак у меня конкурентка объявилась. Баба Ванга местного разлива. И что ж тебе сказал этот твой голос?

- Он сказал, что если я его опознаю, то могу сразу завещание писать. И нож вот сюда приставил.

- Как говорят в Америке: доброе слово - хорошо, а доброе слово и пистолет - гораздо лучше. Интересные, однако, тебя голоса посещают.

- Вася, что мне делать? Все же знают, где я работаю. А может, и где живу… Васенька, убьют меня.

- А ничего другого тут, Люба, не придумаешь, как идти и сдать его ментам, - предложил Васька. - Они, в случае чего, к тебе и охрану приставят.

- Ты, Вася, конечно, мужчина видный и умный, экстрасенс. Но сейчас городишь невесть что. Не могу я его сдать ментам. По очень уважительной причине. Я, конечно, баба-дура. И - курица, как ты говоришь. Да только о готовящемся опознании знали только мы вдвоем.

- Кто это - вы вдвоем? - не понял Васька.

- Я да следователь. А теперь вопрос на засыпку: откуда голос узнал, что я иду его опознавать? Я ему про это сказать не могла, адресочка не знала. Значит, кто у нас остается?

Васька кивнул:

- Двух мнений быть не может. Порожденье сил тьмы - оборотень в погонах. Больше некому.

- И я о том же.

- Люба, что ж делать? Знаем мы убийцу - и кому легче? - спросил Васька.

- Послушай, я вот чего думаю. Ведь он просто зашел и спросил, пришла ли Ритка с работы. А вдруг он невиновный человек?

- Да уж, 22 раза невиновный! А потом этот невиновный к тебе опять зашел без спросу, голосом прикинулся и ножичком пощекотал.

- Вась, а Вась? А может, это двое разных были? - решила Люба.

- А еще обижаешься, что курицей называю. Скажи-ка мне, Любовь, кто были люди, которых ты опознавала.

- Работники «СуперНики».

- Вот те на. Это что ж получается, свои все?

- Да какие они мне свои? Я к компании отношения не имею. Из всей «СуперНики» я знаю только Амалию, которая мне приказы отдавала - в какой день мыть, в какой пылесосить, а когда вообще под ногами не болтаться…

- Люба!

- …кому простыни крахмалить, а кому не надо…

- Любовь!

- …когда поливать фикусы, монстеру и фортунеллу…

- Что ж вы, бабы, за люди? Начинаете об одном, продолжаете о десятом, а закончить вообще не можете - язык что вентилятор. Вам бы языки клеем «Момент» к зубам приклеивать. Говори, кого еще знаешь из офиса.

- Еще Ритку знала.

Васька только рукой махнул.

- Если этот человек из «СуперНики», на фирму сообщать нельзя, он узнает… - задумался Василий.

- И зарежет меня по-настоящему! - заголосила Люба.

- Это - полбеды. В панике он дел покруче наворочает. Может на Ритку снова напасть.

- Ну спасибо, Васенька, за любовь, за дружбу. Я пошла.

- Стоять! Ты - моя ходячая улика. Приманка моя. А что если дать ему знать, будто ты его узнала, и выставить тебя как живца? Он клюнет, а мы его цап-царап на месте преступления!

- Я, Вася, думала, что ты - человек, и любила тебя как человека… А ты оказался… - Люба даже слова подобрать не могла от возмущения.

- Ну? Кем?

- Я таких слов вслух не произношу. Чтобы не портить биополе. Иди, Ритку свою цепляй на крючок, как червяка. И лови хоть всех преступников мира. Иди, иди!

- Любовь, ты человек эмоций, - начал объяснять Васька. - Тут нужен трезвый расчет, а не ла-ла. Судя по всему, следак с ними заодно…

- Василий, да ну их всех! Они люди небедные, им есть за что друг другу горло перерезать. А нам, простым да на зарплате, в их дела нечего соваться.

- Речь идет о моей Ритке! - крикнул Васька.

- Твоей, да не моей. У меня собственная гордость имеется, - заявила Люба.

- Не обижайся, Любовь, - попросил Васька. - Ты мне друг, а с Ритой нас связывает…

- Что замолчал? Что связывает? Ничего не связывает. Потому что она тебя бросила.

- Ты не понимаешь. Я как-нибудь на досуге, сидя перед камином в своем особняке, расскажу тебе драматическую историю своей жизни. А сейчас - о деле. Этого подлеца нельзя оставлять на свободе.

- Ты же не любишь милицию! - напомнила Люба.

- А еще больше не люблю убийц. Не знаю, в чем причина, но не нравятся они мне - и точка.

- А у меня есть план. Давай я тебе убийцу покажу, и ты его поймаешь сам, - предложила Люба.

- Как? На палочке верхом и стреляя из пальца?

- Не-а. Ты его загипнотизируешь.

Васька задумался:

- Нет, не годится. А вдруг он непьющий? Я-то воздействую только на алкашей.

- Закодируй его наоборот. Пусть запьет после тебя. Тут мы его и повяжем.

Ситуация зашла в тупик.

- Нужно с кем-то посоветоваться, - предложила Люба.

- Иногда и ты соображаешь, - похвалил Васька. - Жаль, нечасто. Да, надо потолковать с человеком нейтральным и авторитетным.

- Такой человек для меня только - ты.

- Это я-то нейтральный?

- Ты - авторитет, - уважительно сказала Люба.

- Это тебя в твоем родном Зазимье научили так нагло льстить?

- Васенька, я искренне.

Тут Василия осенило:

- Я знаю нейтрального и авторитетного. Это Самвел.

Юрий Владимирович пришел в «СуперНику».

- Дианочка, я к тебе, - сказал он. - Здравствуйте, Юлечка, вы прекрасно выглядите.

- За что обожаю мужчин старшего поколения, так это за галантные манеры, - просияла Юлька. - И вы тоже вполне секси, Юрий Владимирович.

- Надеюсь, у этого слова достаточно приличное значение, - смутился Юрий Владимирович. - Диана, я знаю, ты целыми днями висишь в Интернете. Кажется, там можно почерпнуть самые разные сведения?

- Проще простого. Как говорится, во всех тональностях для всех национальностей.

- И о людях?

- Практически обо всех, более-менее известных. А если о них писала пресса, то вообще не вопрос.

- И как это делается?

- По ключевому слову. Давай слово, я погуглю.

- Что ты сделаешь? - не понял Юрий Владимирович.

- Погуглю. От слова «гугль» - это такая поисковая система, - снисходительно объяснила Диана.

- Тогда набери слово «Самвел», - попросил Юрий Владимирович. - А я пока загляну к Амалии.

Юрий Владимирович говорил с Амалией:

- Меня так тронули твои слова о Доминике. Ты идеальная женщина, Маля, ты всегда себя контролируешь. А я в последнее время и несправедлив с тобой бывал, и резок…

- И невнимателен. Нс поздравил меня с днем рождения, - напомнила Амалия.

- Увы мне, увы. Но я исправлюсь. И сколько лет исполнилось нашей… Проклятье? Я, кажется, опять допустил бестактность.

- Ничего, Юра, я не стесняюсь своего возраста. Ты, надеюсь, тоже. А эти твои неуклюжие потуги сказать мне приятное… Их можно понимать как попытку восстановить отношения?

- Да. То есть в определенной степени. Понимаешь, Маля, мне сейчас нужен совет и участие. Я запутался. И пришел к тебе как к самому старому своему другу…

- Никогда, слышишь, никогда я не была тебе другом. Я была твоей любимой, твоей любовницей и даже одно время невестой…

Юрий Владимирович кашлянул:

- Ты несколько преувеличиваешь…

- Он запутался? Запутался, надо понимать, с очередной бабой. И прибежал ко мне как к другу. Так запомни раз и навсегда - я тебе не жилетка, в которую можно плакаться и сморкаться, раскаиваясь в своих грязных интрижках.

- Маля, прошу тебя.

Амалия закричала:

- А теперь - вон? Прошу немедленно покинуть кабинет и не мешать мне работать?

Юрий Владимирович вышел из кабинета очень расстроенный.

- Пап, вот что я нарыла, - сообщила Диана. - Всего на имя Самвел найдено двести пять тысяч страниц. Тебе зачитывать все?

- Что ты!

- Я тоже так подумала. Слушай. Самвел Аветисян, авторская школа «Как добиться успеха».

- Не то.

- Фирма «Самвел». Аксессуары для любви во всем ее многообразии.

- Дальше.

- «Уголовный авторитет Самвел Манукян, известный также под кличкой Манекен-младший, в ходе процесса дважды нецензурно оскорбил прокурора. После чего был отпущен из-под стражи прямо в зале суда»… Хм, оригинально.

Юрий Владимирович помрачнел:

- Прости, дочка, не нужно больше искать, это бесполезно.

- А вот сведения из нашего города. Недавно местная газета писала о Самвеле Пашаеве. Статья называлась: «Рынок - лицо города».

- Портрет есть? - заинтересовался Юрий Владимирович.

- Обязательно. Вот, смотри.

Юрий Владимирович посмотрел и изменился в лице.

- Пап, ты его знаешь? - удивилась Диана.

- Кто он? - спросил Юрий Владимирович.

- Сейчас посмотрим. Самвел Пашаев - директор городского рынка. Да что с тобой, папа?

- С ним уехала твоя мама, - тревожно сообщил Юрий Владимирович.

- Есть такая старая песня. Я ее от бабушки слышала. «Он был титулярный советник, она - генеральская дочь. Он робко в любви ей признался. Она прогнала его прочь».

- Не понимаю…

- Что в наше время какой-то писатель против целого директора рынка! Под микроскопом не разглядишь. Но я, если честно, не ожидала от мамы такого прагматизма. Она у меня женщина строгих правил и не лишена романтики. Ты ничего не перепутал? - уточнила Диана.

- Я видел их своими глазами. Извини, дочка, я пойду.

И он ушел, а в приемную вернулась Юлька.

- Твой папа вышел такой расстроенный. Что-то случилось? - спросила она.

- То же, что всегда: коварство и любовь. Вот уж никогда бы не подумала, что мои старички способны на такие мексиканские страсти.

- А уж про какие страсти я тебе сейчас расскажу, закачаешься, - заметила Юлька.

- Кто-кто, а я точно не закачаюсь, - пообещала Диана.

- Я и говорю: сядь поудобнее, а то со стула рухнешь. Мне звонил Сергей!

- И что здесь такого экстраординарного?

- Ты что, совсем глупая? Сам позвонил, понимаешь? С давно забытым текстом. Мол, ля-ля, я встретил вас, и все былое в душонке мелкой ожило…

- Небось, сердечко дрогнуло?

- Признаюсь честно: не то слово! Уж так сердечко дрогнуло, что с Юлией Александровной вообще чуть инфаркт не случился. И вижу ведь, что подлец, и неспроста он тут опять своим смазливым таблом торгует, а удержаться не могу.

- Так ты?… - заволновалась Диана.

- Нет, - гордо сказала Юлька. - Невероятным усилием воли Юлия Александровна сберегла свою девичью честь. Может, кто не в курсе, но я - девушка строгих правил…

Волю - в кулак, сердце - в комок. Короче, я ему сказала - никаких ля-ля, сударь, между нами больше нет. И никогда не будет!

- Браво, Юлия Александровна, я восхищена. Но теперь твоя очередь садиться в кресло и плотно застегивать ремни. Сергей Анатольевич звонил и мне. Видно, после твоего решительного отказа, - сообщила Диана.

- Ячто-то пропустила? Кто тут кому отказал? - возникла на пороге Татьяна.

- Мне звонил Сергей. Просил ласки и сочувствия, а я его послала, - объяснила Юлька.

- Потом он звонил мне, просил того же. И - подозреваю - в тех же выражениях. Я его направила по аналогичному адресу, - добавила Диана.

- Это хорошо, что вы обе сидите. Возьмитесь покрепче за подлокотники и угадайте, кто позвонил мне? - спросила Татьяна.

- Вот подонок! - сказали хором Юлька и Диана.

- Жаль, не засекла времени. Сверили бы часы.

- Раз уж мы все так откровенны друг с другом, хотелось бы знать, что ты ему ответила? - спросила Юлька.

- Понятно что. Как видишь, я здесь, на работе, а не в его загородном бунгало.

- Вот и настало времечко для наших милых фоток, - решила Юлька. - Моя душа переполнена его плавками! То есть не так. В моей душе, как в кратере вулкана-, клокочет раскаленная лава жажды мести!

Диана ее поддержала:

- Вообще, я девушка мирная, воспитанная в духе гуманизма и всепрощения, Но если речь зашла о Сереже, проучить его не откажусь. Не чужой человек все-таки, в женихи набивался.

- А мной он просто пользовался, - вздохнула Татьяна. - Как это ни смешно, но сначала я ему верила. Пока вдруг не поняла, что интерес тут не во мне, а в моих профессиональных качествах. Он присваивал мои наработки. И даже не считал нужным после этого извиниться.

- Итак, коллеги, подведем черту в прениях. Как говорил один деятель давно минувших дней - наши цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи! - Юлька протянула руку. - Один за всех!

- И все за одного!

Амалия пришла проведать Ритку. Она села на стул у кровати и сказала:

- Я говорила с врачом. Он тобой доволен.

- Я им тоже, - кивнула Ритка. - Мы с ним как родные встретились. Когда меня выпишут, надо будет срочно попасть в новую переделку, чтоб не скучал.

- Вижу, к тебе вернулось чувство юмора, - заметила Амалия.

- А оно никуда не уходило. Просто мы с ним отдыхали.

Амалия улыбнулась:

- Значит, дела на поправку.

- Раз вы завели о делах, как дела в «СуперНике»?

- Я слышу речи настоящей бизнес-леди, для которой даже в больничной палате превыше всего бизнес. Вот и Доминика в свое время…

Ритка перебила Амалию:

- Я так соскучилась по этим сравнениям с Доминикой. Докладывайте поскорее, а то я - больная на голову и голова у меня болит.

Амалия перешла к делу:

- Говорят, Доминика была тут?

- Говорят, - равнодушно ответила Ритка. - Мы не виделись, я в отключке лежала.

- Жаль, что мне не удалось с ней пересечься. Ей тоже, наверное, небезразличны дела компании.

- Ясно. То есть меня вы настоящим директором не считаете и на мое приглашение отчитаться не реагируете. Ну и ладно, - Ритка обиделась. - Чует мое сердце, вы возобновили договор с «СистемСервис».

- Понимаешь, Маргарита… - начала Амалия.

- Угадала. Вы всегда так поступаете? Исподтишка.

- Я всегда поступаю в интересах компании, - объяснила Амалия. - У меня, к сожалению, других интересов в жизни нет.

- И как с вами Доминика справлялась? - поинтересовалась Ритка.

- Мы находили общий язык путем убеждения. Учти, меня нельзя сломить силой.

- Ну да, вы Железный Канцлер, а железо не ломается. Если оно, конечно, не ржавое.

Амалия была совершенно спокойна:

- Я пропускаю мимо ушей твои оскорбления. Я сама пошла тебе навстречу. Я пришла, чтобы разъяснить позицию…

- Как видите, я бы к вам на встречу прийти не смогла, - заметила Ритка. - Со мной и раньше не очень считались, а теперь к голосу инвалида вообще никто не прислушивается.

Ритка, твою роль в компании невозможно переоценить.

- Давайте, издевайтесь, добивайте меня, - психанула Ритка.

- Неужели ты не понимаешь, что именно ты помогла нам найти верное решение? Когда ты сообщила о поставках «СистемСервисом» устаревшего оборудования, я проверила эти данные. Подобные случаи имели место, и я вышла на диалог с руководством.

- Магеровский вас тоже устрицами пугал?

- Он поклялся, что договор с нами для него - дело чести.

- На чем поклялся? - не унималась Ритка.

- Рита, не иронизируй. Он обещал поставить первоклассное оборудование.

- За красное держался? - издевательски поинтересовалась Ритка.

- Между прочим, узнав о твоей беде, он предложил оплатить твою реабилитацию в лучшей клинике Германии.

Но Ритку непросто было обмануть:

- Ха! Теперь с вами все ясно. Вы с Магеровским хотите сплавить меня подальше. Кстати, Амаль Станиславна, а это не вы меня укокошить пытались? Чтоб под ногами не болталась, выгодные сделки не мешала прокручивать?

Амалия внимательно посмотрела на Ритку:

- Глупости говоришь. Зачем мне от тебя избавляться?

- Тоже верно. Зачем, если и так вытворяете, что хотите.

- Я пришла сюда не для того, чтобы усилить конфронтацию! - проникновенно сказала Амалия.

- Да что ж вы так мучаетесь, словно у вас людские слова через горло не проходят, словно давитесь вы ими… И потом, говорите мне «Маргарита», так привычнее.

Амалия напряглась:

- Когда мы были процветающей, стабильной компанией, мы не боялись экспериментов.

- И много вас было?

- Кого?

- Тех, которые не боялись.

- Двое. Я и Доминика, - сказал Амалия. - «СуперНика» была устойчивой к потрясениям потому, что гибко и творчески сочетала дерзновенный задор и осторожную мудрость.

Ритка оживилась:

- А подайте-ка салфеточку.

- Маргарита, тебе плохо? - встревожилась Амалия.

- Мне замечательно. Дайте, ради бога, поскорей салфеточку. И карандашик. Я запишу, какой затор и какую дурость вы сочетали. Научусь толкать деловые речи, как вы.

- Рита, ты же знаешь, меня невозможно вывести из себя. Я доведу мысль до конца, - настаивала Амалия.

- Доводите на здоровье.

- Сейчас, когда Доминика не у дел, а ты - в больнице, за «СуперНикой» тянется зловещая слава объекта чьих-то домогательств.

- Вы с Юрием Владимировичем часом не родственники? - поинтересовалась Ритка. - Одинаково изъясняетесь. Сложно, путано, с пафосом.

Амалия поморщилась:

- От нас отшатнулись партнеры. Мы, как «Титаник», протаранены айсбергом. Нам нужно не эксперименты ставить, а задраивать пробоину и удерживаться на плаву. Понимаешь? «СистемСервис» - фирма, чья репутация проверена годами активного участия на нашем рынке. А «Все для кухни» - начинающие. Разве допустимо рисковать, связываясь с новичком? Думаю, что и Доминика пришла бы к этому выводу. Рита, услышь меня! Я с трудом удерживаю компанию на плаву. Я просто не все тебе сообщала…

- Так сообщите. Доложите обстановку. Битый час вас об этом прошу.

- Пойми в конце концов, уже прошел слух, что мы на грани банкротства. Но я не дам этому случиться… Я не уйду с тонущего корабля. Ведь у меня не останется цели, ради которой стоит жить.

- Амаль Станислав на…

- Мы с тобой никогда не откровенничали, но ты - добрая девочка и поймешь. Любимый человек от меня отвернулся… Ребенка я потеряла в молодости… «СуперНика» стала для меня и любимым, и ребенком… Если я потеряю еще и ее…

На глазах Амалии заблестели слезы.

- Амаль Станиславна, не плачьте. Делайте, как знаете. Я вам доверяю, - сказала Ритка, сразу смягчившись. - Амалия Станиславна, а давайте я вам зарплату прибавлю, только не расстраивайтесь вы так.

Амалия всхлипнула:

- Прости меня, Маргарита. Ты едва жива, а я озадачиваю тебя своими проблемами.

- А помните, как вы меня учили? Что нет проблем, а есть - задачи…

- Понимаешь, после ухода Ники я как в вакууме. Помимо работы не с кем словом перекинуться. Даже собаку не могу завести. Кто будет ее выгуливать? Меня никогда дома нет…

- А вы маленькую заведите, - посоветовала Ритка. - У меня подруга есть на рынке с такой же, как у вас, проблемой. У нее во-о-о-т такусенький Зямчик. Лохматенький, умненький, чудо просто. Она с ним не расстается. А знаете что? Зям женится, ему невеста отыскалась во Франции. Так мы вам ихнего благородного ребятенка выкатим.

- А ты не будешь возражать, как генеральный директор, что по офису разгуливает какой-то лохматый Зямович?

Ритка развеселилась:

- Ну что вы! Это нормальная практика западных компаний! В офисе интернет-гиганта «Гугл» и собачки водятся, и на скутерах по коридорам гоняют. А на английской автомобильной фирме «Ягуар» жил попугай.

- Откуда ты знаешь? - удивилась Амалия.

- Мне ж Юлька каждое утро политинформацию проводила. По страницам западной прессы - «Форбз», «Экономист», «Форчун», «Фаст Кампани». Сказала, что бизнеследи должна быть в курсе. Но я ж по-аглицки не понимаю. Так Юлька все читала и мне пересказывала.

- Ты молодчина, Рита. Я так рада, что между нами воцарился мир!

- Перемирие, Амаль Станиславна, - уточнила Ритка. - Перемирие.

Артем повез Доминику в Радужное. Впереди замаячил милиционер. Он поднял жезл, делая знак остановиться. Артем притормозил, шепнул Доминике:

- Держись крепче. Если что, я рву с места без предупреждения.

Доминика плотнее сомкнула руки. Милиционер остановил байк Артема, козырнул и представился:

- Сержант дорожно-патрульной службы Сысоев, предъявите документы для контроля.

Он посмотрел документы и вернул их обратно:

- Спасибо. Держите. Осторожно в пути, там впереди дорогу размыло, один мотоциклист уже вскочил в промоину.

- Спасибо, - сказал Артем. И они продолжили пуль.

В Радужном их не ждали. Виктория Павловна даже руками всплеснула:

- Вот уж кого не ожидала увидеть.

- Виктория Павловна, у нас к вам важный разговор, но прежде, я думаю, нужно объясниться… - начала Доминика.

- Вы о своем положении?

- Мне бы не хотелось…

Но Виктория Павловна остановила Доминику:

- Не будем об этом. Вас рекомендовал человек, которому я доверяю.

- Кто?

- Самвел Михайлович. Он сказал, что вы дали кровь пострадавшей. Это поступок.

- В свое время Рита спасла мою жизнь, дав кровь мне. Я просто вернула ей долг, - объяснила Доминика.

- Так вы - сестры по крови?

- Дважды сестры, - добавил Артем.

- Если откровенно, для чего вы ищете сведения о Рите? Доминика задумалась:

- Если откровенно… сама не знаю. Я чувствую, за ней стоит какая-то тайна. Калашникова появилась в моей жизни недавно и сумела ее перевернуть. Она - человек без корней и без прошлого. Она возникла ниоткуда и разорила меня, провернув с моей компанией ряд настолько специфических операций, которые посильны не всякому специалисту. А она ведь базарная девчонка.

- Вы хотите сказать, что за ней кто-то стоит? - догадалась Виктория Павловна.

- Именно. А что если она такая же заложница ситуации, как и я? Ответ я хотела бы найти в ее детстве и юности.

- Если ваши сведения о детстве Калашниковой ведут сюда, в Радужное, тут наверняка остались следы. Допустим, фамилия изменена… - предположила Виктория Павловна.

- И имя тоже… - добавил Артем.

- Всякое в мире случается. У нас была девочка с фамилией Гнилоквас. Захотела стала Звездочкиной, по дяде. Мы ее поняли. Мы можем обратиться в милицию и выяснить…

- Я не хотела бы вмешивать в свои дела милицию, - заметила Доминика.

- Не бойтесь, у нас там друг, - объяснила Виктория Павловна. - Он не придаст нашей просьбе официального характера.

Юлька рассматривала фотографии Сергея в компьютере и вслух сочиняла скандальный репортаж:

- Начнем мы примерно так. Читателю «Экстрагазеты» наверняка интересно знать, как отдыхают уважаемые люди нашего города.

- Плохо, Юлька. Абстрактно и нравоучительно. Не годится, - забраковала Диана.

- Сочиняй тогда сама, - обиделась Юлька.

- Нет, у тебя лучше получится. Ты сильнее на него обижена. Но не тяни, переходи сразу к делу. Давай я за компьютер сяду, а ты мне будешь диктовать.

- А запросто. Слушай. Замдиректора и совладелец компании «СуперНика» Сергей Никитин недавно просадил в казино свои акции и был разжалован в рядовые сотрудники. Но апломба он не потерял. Устав от обеденных перерывов, длиной в рабочий день, Никитин отправился в отпуск. Тихий океан тривиален, космос пока не по карману…

Это Диане понравилось:

- Складно излагаешь!

- …так что Никитин, женатый мужчина и менеджер солидной компании, решил остаться в городе и пополнить коллекцию соблазненных дам, установив рекордную норму выработки: один вечер - одна дама, - продолжала диктовать Юлька.

- Погоди, не успеваю! - попросила Диана.

Юлька замедлила темп:

- По-детски непосредственный Никитин отправился ловить девиц в ресторан «Ника», где работают его подчиненные. Там его и повстречал наш фотокорреспондент… Диан, сделаем Ванде карьеру?

- Не надо, не рискуй.

Диана перестала печатать, но Юлька этого даже не заметила:

- Ладно. Никитин пьяный и трезвый - два разных человека. Причем занудный, непьющий Никитин, прославившийся в бизнесе неспособностью добиваться поставленных целей, явно проигрывает своему нетрезвому «альтер эго». И вот вам свежее подтверждение. Всего каких-нибудь 27 минут понадобилось пьяному Никитину, чтобы познакомиться в ресторане с таинственной незнакомкой и отправиться с ней в номера…

Диана задумалась.

- В тебе говорит уязвленная женщина. А Сергей между тем изменился. По телефону был мил и обаятелен, - заметила она.

- Он умеет, - согласилась Юлька. - Учти, что обаяние он успел распространить в течение получаса на меня, тебя и Татьяну.

- А мне кажется, что он встал на путь исправления.

- Исправления? - усомнилась Юлька. - Внимание, краткий перечень подвигов Никитина в течение вечера: напился, подцепил незнакомку, вульгарно танцевал, оскорблял официанта, пел невпопад и вообще. Жаль, неизвестно, чем закончился вечер…

- Отчего же неизвестно?

Юлька насторожилась:

- А что, известно? Говори.

- Сергея ночная подруга обчистила до нитки, - сообщила Диана.

- Да? Откуда ты знаешь?

- Давняя история. Когда Доминика лежала в дурке, Сергей подкупил врача, ей что-то вкололи, и она ему подписала доверенность на все свое имущество.

Юлька ахнула:

- Ничего себе! И ты молчала?

- Да я просто забыла об этой чепухе. У меня, знаешь, сколько в голове такого? Могу, как папа, детективы писать. А сейчас вспомнила… Сергей продал Никины акции и деньги положил на свой счет в банк. Мой папа возмутился, что покидающий семью зять присвоил деньги, заработанные Никой. И задумал вернуть их в семью. Папа Сергею сочинил, что на него охотится налоговая.

- Ну, допустим, - продолжила Юлька. - Сергей снимает бабки со счета. Как они попадают назад к Нике?

- Да никак! Мой папа - писатель-детективщик. Его герои - такие же наивные пионеры, как он сам. За это его и любят простодушные читатели, вроде моей мамы. Отец собирался пойти к Сергею и посмотреть ему в глаза. А Сергей должен был, по папиному мнению, расплакаться и вернуть деньги.

- И ему кажется, что в жизни все происходит по таким же безыскусным схемам? - удивилась Юлька.

- Но самое смешное, что Сергей испугался и деньги из банка забрал.

Вот этого Юлька не ожидала:

- Оп-па! А сколько там было?

- Не знаю, но много… Дальнейшее - по известной схеме. Он налакался с этой осетриной…

- И она его обчистила? Молодец! Так ему и надо! - злорадствовала Юлька.

- По-моему, ты путаешь жанры.

- В смысле?

Диана стала объяснять:

- Понимаешь, Сергей - это оперетта. С ненастоящими страстями, выдуманными драмами и веселыми субретками, задирающими ноги в канкане. А ты к нему относишься всерьез. Ну как можно хотеть выйти за него замуж? Не понимаю. Все равно что пожениться с прогулочным катером и пенять ему на непостоянство контингента пассажиров. И этот твой пасквиль…

Юлька не согласилась с Дианой:

- Ты как хочешь, но мой шедевр должна оценить широкая публика. Мы что, зря старались? Отправляю сей опус в редакцию. Изящным движением пальчика со свежим маникюром. Получи, Сергей, гранату!

Оживленный Магеровский приехал к Амалии с цветами, расцеловал ей ручки:

- Амалия Станиславовна, прошу вас вручить этот букет от коллектива «СистемСервиса» Маргарите Викторовне. Желаем ей скорейшего выздоровления. Я благодарен за доверие и приложу все усилия, чтобы оправдать его. Надеюсь, ей лучше.

Амалия поджала губы:

- Мы тоже надеемся. Когда будете покидать мой кабинет, повторите вслух, что цветы предназначаются Калашниковой, а не мне. Чтобы офис не подумал, что я у вас на проценте.

Магеровский засмеялся:

- С тех пор как вашу компанию возглавила Маргарита Викторовна, ее своеобразное чувство юмора заразило всех.

- А теперь к делу. Рассмотрим предложения по поставкам.

Завершив переговоры, Мегеровский вышел в приемную и громко объявил:

- Амалия Станиславовна, прошу вас вручить этот букет от коллектива «СистемСервиса» Маргарите Викторовне.

- Благодарю от лица нашего коллектива. Всего доброго, - громко ответила Амалия.

- До скорой встречи!

- Амалия Станиславна, а вам он хоть один цветочек принес? - поинтересовалась Юлька.

Амалия, преисполненная чувством собственного достоинства, пожала плечами:

- В этом нет необходимости.

- Вот жадина. Мы ему такой контракт выкатили, а он нам хоть бы конфетку! Ну хоть одну на весь офис. Мы бы всем дали лизнуть разок, чтобы помнили щедрость «Систем Сервиса».

- Юлия, настройся на рабочий лад, - посоветовала Амалия. - У меня к вам с Дианой срочное дело. Со следующей недели я намерена ввести штрафы за задержку на рабочем месте после 18-00.

- Но зачем? У некоторых вечерние часы - самые продуктивные.

- Задержка работников свидетельствует о том, что они не успевают справляться с загрузкой в рабочие часы. И причина этого с некоторых пор мне ясна. Это так называемое рабочее безделье - использование трудового времени в личных целях.

Юлька удивилась:

- Амаль Станиславин, это все великолепно, но как же мы-то с вами теперь будем оставаться после 18-ти?

- За выслугу лет положены поблажки. Юлия, оформите приказ и обучите Диану. Бумажной работой пусть теперь занимается она.

- Амаль Станиславна, а как там расследование? - встряла Диана.

- Новостей пока нет, - ответила Амалия и ушла к себе в кабинет.

- Вот странно, - задумчиво сказала Диана. - Ни по первому покушению, ни по второму - ничего нового. Ведь есть два чудесных способа раскрытия преступлений. А они почему-то пользуются только одним.

Васька принес Ритке целую сумку еды.

Вася… Хорошо, что зашел. А я хотела уже тебя искать.

- А чего меня искать, если я всегда под рукой, только свистни. Вот тебе наши передали, с рынка. Столько нанесли, что роте солдат не съесть. Не стал обижать, забрал все. Буду тебя каждый день кормить, только двигай челюстями, витаминизируйся. Как ты?

- Лучше. Только голова болит. Вот здесь. И здесь, - показала Ритка.

- Когда в следующий раз будешь падать, делай это с гордо поднятой головой. Не разобьешь.

Ритка грустно вздохнула:

- Следующего раза не будет. В следующий раз меня, Вася, вообще убьют. Мне опасаться нужно всех без исключения. Может, даже тебя. Ведь я не знаю своего врага в лицо. Но он хитер и подходит к моему уничтожению творчески. Ни разу еще не повторился с приемами.

- Зачем ты меня собралась искать? - сменил тему Васька.

- Василий, ты прекрасно знаешь, о чем будет наш разговор.

- А что, время пришло? - взволнованно спросил Васька.

- Пришло.

- Прошу тебя, Ритка, не отрезай, не отмерявши. Подумай хорошенько, - попросил Васька.

- Я уже подумала. Теперь дело за тобой.

Василий расстроился:

- Но я не готов… Я не могу… Я не хочу…

- Сколько? - спросила Ритка.

- Что - сколько? - не понял Васька.

- Сколько раз ты сказал - «я»? Но ведь кроме тебя еще есть и я. Скажи честно, тебе нужны деньги?

Василий обиделся:

- Ритка, ты знаешь меня давно. Зачем ты меня оскорбила? Да, мне нужны деньги. Но не так, как ты сказала: «Тебе нужны деньги?» Вот если бы женственно и нежно - «Васенька, нужны ли тебе деньги?» - я бы взял. Чтоб тебя не обидеть. А так!

Васька оскорбленно отвернулся.

- Так что, не возьмешь?

- Возьму, но ты меня должна об этом попросить. Ритка перешла к делу:

- Называй сумму.

- Ты совсем меня не знаешь, Ритка. Вот ты сказала презрительно, мол, Васька - базарный ночной сторож. А Васька да-а-а-леко не ночной сторож… Да-а-а-леко! Теперь я не просто Васька, а целитель и ясновидец.

- Ясно кто? - переспросила Ритка.

- Я тот, который ясно видит… видит будущее. Вот.

- И давно это у тебя? - посочувствовала Ритка.

- После электрошокера.

- Понимаю. Ты, Вася, главное не беспокойся. Не нервничай. Все, Вася, будет хорошо.

Василий успокоил Ритку:

- Да здоров я. Просто у меня дар открылся. Я людей принимаю, от водки лечу. Ты меня скоро по телевизору увидишь. Гордиться будешь.

- Дар, говоришь? Так загляни в мое будущее, - попросила Ритка.

Василий напрягся, пытаясь увидеть Риткино будущее, но вдруг изменился в лице, махнул рукой и выбежал из палаты.

Виктория Павловна попросила Петрова зайти к ней.

- Я рад, что снова вам понадобился. Как там Аня?

- Отпуск взяла. Отдыхает, - объяснила Виктория Павловна.

- Одна? - насторожился Петров.

- Ты, Олег Иваныч, вот этой вот своей ревностью Аню и замучил. Были бы неплохой парой, но ты ее отпугнул.

Петров загрустил:

- Не этим я ее отпугнул. Просто она меня не любит. А я ее забыть не могу.

- Да понимаю я тебя.

- Но я не теряю надежды. Аня выглядела расстроенной в нашу последнюю встречу. Не похожа она на счастливую женщину. Видимо, у нее на личном фронте не все ладится.

- Не хотелось бы тебя, Олег Иваныч, огорчать. Но если человек расстроен, что у него на личном фронте не клеится, это о чем говорит?

- Что выбрал он себе плохого друга сердечного, - предположил Петров.

- Это говорит о том, что человек этим личным фронтом очень дорожит, - объяснила Виктория Павловна.

- Я в любом случае - ваш друг. Зачем позвали? - перешел к делу Петров.

- Мы тебя хотели попросить. Помоги нам найти в Радужном следы некоей Калашниковой Маргариты Викторовны.

- Ты родился здесь? - спросила Доминика Артема.

- Вся моя семья - из Радужного, - кивнул Артем. - Дед еще помнит, как тут была небольшая деревенька под названием Милашка. Дед рассказывал, что основала ее одна влюбленная пара, сбежавшая от законных супругов. Они поселились здесь одни среди чистого поля. И от их детей-внуков пошло селение.

- Романтическая у тебя родословная.

- Я вижу, ты устала. Зайдешь ко мне кофе выпить?

Доминика обрадовалась:

- Целую вечность кофе не пила.

- Анечка, как ты там? - спросила Виктория Павловна.

- Что-то случилось? - встревожилась Анна.

- Вот как нас всех запугала жизнь. Я звоню спросить, как отдыхается.

- Мысли не дают покоя. Не вижу ни природы, ни людей. Ты позвонила поздороваться?

- Я позвонила, чтобы сказать тебе… Только ты не волнуйся… У меня новость… Алло, Аня? Пропадаешь куда-то… Ко мне туг приехали… Артем с Доминикой Никитиной. Снова ищут Калашникову. Прям не знаю, как им помочь.

- А ты покажи им выпускные альбомы, может, кого узнают, - предложила Анна.

- Точно, вот молодец, а я и не подумала как-то.

- Подруга, что-то не так… Ты же не за этим звонила! - усомнилась Анна.

- Ты только не волнуйся… но он приезжал сюда.

- Юрий? - выдохнула Анна.

- Да.

Анна Вадимовна бросила трубку, а Виктория еще долго слушала короткие гудки.

Ритка редко бывала одна. К ней снова пришел Борюсик.

- Маргариточка, извини, что я тут. Я знаю, тебе нужен покой, - торопливо начал извиняться он.

- Покой полагается на кладбище. Меня сегодня целый день грузят по полной программе. То Амалия, то Васька… Хоть вызывай Петика и сажай его в будку возле дверей, чтобы лаял на посетителей.

Борюсик расстроился:

- Так ты не рада меня видеть?

- Тебя - рада. Борюсик, но почему все так плохо в жизни? - жалобно спросила Ритка.

- Что ты такое говоришь? В жизни все замечательно. Ты жива, скоро будешь здорова. Я люблю тебя. И ты… - Голос Борюсика от волнения задрожал.

- И я…

- Маргариточка, я вот что подумал. Не нужно выходить за меня замуж. Просто разреши мне быть рядом. Ладно? И колечко возьми, сохрани. Когда надумаешь, надень. Это и будет мне знак, что ты согласна.

Ритка с нежностью смотрела на Борюсика.

Васька рассказал Самвелу о том, кто напал на Ритку.

- Говоришь, опознала… - задумался Самвел.

- Ага, - кивнул Васька.

- А твоя эта Люба - не фантазерка? Иногда женщинам скучно, и они придумывают себе чего-нибудь, да так, что держись.

- Да, с бабами это бывает.

- У нее муж есть? - вдруг спросил Самвел.

- Вроде нет.

- Что значит «вроде»? - не понял Самвел.

- Был вроде. А щас вроде нету.

- А без «вроде» нельзя?

Васька запутался:

- Да кто их баб поймет! Они разве правду скажут?!

- Я к тому, что одинокая женщина - это, брат, бомба замедленного действия.

- По себе знаешь? - заинтересовался Васька.

- Ты не заговаривайся, - строго предупредил Самвел. Василий извинился:

- Виноват.

- Так что же вы с ней решили делать? - спросил Самвел.

- Вот, пришел к тебе посоветоваться. Я думаю, этого умельца, что на баб в темных подъездах нападает, на свободе оставлять никак нельзя.

- Нельзя, - кивнул Самвел, помолчал и спросил: - Как там Ритка?

- Голова у нее болит.

- Это хорошо. Болит, значит, жить будет. Хуже, если бы у нее уже ничего не болело. Значит, так, нужно отыскать фото всех подозреваемых и предъявить их твоей Любе. Пусть она его нам покажет. А там, думаю, уже дело техники.

Василий перешел к делу:

- Ты в ментовку пойдешь за фотками или они сами тебе их притащат?

- Я подумаю и решу, - постановил Самвел.

Сергей с Татьяной ужинали в загородном доме. Накрыли на стол, зажгли свечи. Но разговоры их были вовсе не романтическими. Они обсуждали, как вернуть пропавшие деньги. Сергей подозревал, что Юрий Владимирович в сговоре с Косаревой, вернее, с той «клофелинщицей», что обчистила его, Сергея. И потому решил напустить на него Ганюшу, чтоб та разведала ситуацию.

- Так-с, значит, основной план мы наметили. - Сергей был доволен.

- А если он меня раскусит? - заволновалась Танюша.

- Если ваш разговор вдруг пойдет по непредвиденному руслу, ты сама решай, что делать. Не мне тебя учить. Слезы - хорошее средство, не нужно о них забывать. Юрий Владимирович сентиментален, романтичен, короче, человек с фантазией - должен клюнуть.

Тут как гром среди ясного неба зазвонил телефон. Сергей взял трубку и заговорил весьма деловым тоном:

- Да. Слушаю. Кто это? Не узнаю. Газета? А, это ты, старый сплетник! Приветствую. Что? Когда? Кто прислал? Из офиса? Это Юлька! Она у меня нарвется. И ты знаешь на что? Ха… Спасибо, старик. Коньяк за мной. Конечно, дорогой, самый дорогой.

Сергей приказал Танюше:

- Все - потом. Продукты - в холодильник, цветы - на помойку. Мы уезжаем.

- Сейчас? - расстроилась Танюша.

- Непредвиденные обстоятельства. Мне еще в редакцию нужно заехать, пожар потушить. Ты поедешь к Шевчуку завтра утром. А переночуешь у меня.

Сергей призывно смотрел на Татьяну, но она выдержала его взгляд.

- Это значит, что ты просто не хочешь выпускать меня из-под контроля? - спросила она.

- Ты нравишься мне все больше и больше, - признался Сергей. «Вот верну деньги, - думал он, - и прости-прощай, моя зазноба».

Анжела совсем заскучала без веселой компании, которая ее раньше окружала. Даже Василий стал редким гостем. Когда он наконец появился, Анжела пожаловалась:

- Совсем ты меня забросил… Раньше тут жизнь кипела, а теперь кипит скука. Милка - убийца, Ритка - жертва, ты пропал. Не с кем слова сказать. Скоро разговаривать разучусь. Спасибо, Зям выручает. Но у него с разгадыванием кроссвордов напряженка, не все слова знает. Правда, уже понимает по-французски. Зям, парле ву Франсе?

Зям громко залаял в ответ.

- Не рано ли пса учишь? А вдруг твой француз не приедет? - спросил Васька.

- Куда он денется с подводной лодки. Уже пять раз звонил. Сказал, что я его маме понравилась. И что мои щи он во сне видит. Даже пытался в Париже в ресторане заказать. Но его там не поняли. А ты чего мрачный такой? Бизнес не идет? Алкаши перевелись?

Василий вздохнул:

- Забот много. Если бы мог - давно запил бы.

- Вась, а Вась, ты стал такой таинственный. Тебя сектанты какие не захомутали? - спросила Анжела. - Видела я тут таких, еле отцепилась, журналы под нос совали, запугивали концом света, а я сказала, что конец света у каждого свой и что я им его устрою, если не уберутся…

- Хуже, Анжелка, хуже. Предчувствие у меня… Слушай, Анжел, если со мной чё случится…

Анжела схватилась за сердце:

- Да не пугай ты меня, я и так всего боюсь.

- …и оставить мне тебе нечего, - продолжал Васька, - кроме вывески моей клиники - «Вась-Вась». Заберешь себе и будешь меня вспоминать. Ну и банку мою бери, если в ней что-то останется.

Ритка позвонила Амалии Станиславовне.

- Амалия Станиславна, это я, Маргарита.

- Я узнала. Как у тебя дела?

- Как говорится, не дождетесь. Это первая шутка, - хихикнула Ритка.

- А сколько их будет? - поинтересовалась Амалия.

- По обстоятельствам. Как пойдет. Мы ведь с вами сейчас типа дружим.

- Рекомендую избавиться от слов-паразитов, - посоветовала Амалия.

- А я думаю, что лучше избавиться от самих паразитов, - философски заметила Ритка.

- Ты на кого-то намекаешь?

- Я не намекаю, а прямо говорю - мне нужны деньги.

Амалия помолчала и спросила:

- Сколько?

- Много.

Амалия ответила не сразу. Она не понимала, зачем Ритке деньги.

- За лечение и уход я заплатила.

- Мне нужны деньги на личные нужды. Сколько вы можете мне прислать сейчас и наличными? - напрямую спросила Ритка.

- Ни копейки, - резко ответила Амалия и добавила: - Пока не узнаю, зачем они тебе нужны.

- Ну тогда я обращусь к Магеровскому в «СистемСервис». Я думаю, что он с удовольствием одолжит мне любую сумму.

Амалии такой поворот не понравился:

- Маргарита, теперь я вижу, что с головой у тебя серьезней, чем я думала. Это - нарушение бизнесовой этики.

Ритка рассмеялась:

- Ха, вот это новость. А я-то думала, что бизнес - это грушей по башке. А там, оказывается, еще есть этика. Теперь буду знать, как это называется. Короче, привезите мне побольше денег. Я жду.

И Ритка повесила трубку. Амалия скрепя сердце решила выполнить ее просьбу, поэтому пригласила Юльку:

- Собирайся, поедешь к Маргарите в больницу.

- Лучше сразу на кладбище - я больниц боюсь. Они навевают на меня мысли о вечном, а я предпочитаю настоящее. Я девушка реальная.

Амалия не обратила внимания на ее слова:

- Отвезешь ей букет Магеровского и пакет с деньгами. В конверте будут деньги. Постарайся узнать у Маргариты, зачем ей такая большая сумма.

- А там конвертик поменьше имеется или это входит в мои обязанности?

Но Амалия упорно не слышала Юльку:

- Я боюсь, у нее не все в порядке с головой после нападения.

- А может, ее - в дурку, как Доминику? - подсказала ехидная Юлька.

- Когда вернешься, пиши приказ о своем увольнении. Я подпишу, - пообещала Амалия.

- Я пошутила. Я же не вас имела в виду, - сдалась Юлька.

- Какие вы все жестокие, - трагическим голосом заявила Амалия.

- Кто - мы?

- Молодые, - с горечью бросила Амалия и удалилась.

Крокодила в «офисе» встретила давешняя «нищенка».

- Ба, знакомые все лица, - сказала она. - Крокодил пожаловал? Что, за расчетом привалил?

- И кто меня тут уволил? - мрачно поинтересовался Крокодил.

- Я. За прогулы. Я уже и твой камуфляж с медалью пристроила. Не переживай - чувак надежный, с понятием. Все будет в лучшем виде.

- У меня было это… - Крокодил замялся, - семейные обстоятельства.

- А теперь что, кончилось, семья или обстоятельства?

- Короче… - протянул Крокодил.

- Короче некуда. К тебе туг из города приезжали. Я сказала, что ты щас на автовокзале работаешь.

Крокодилу это не понравилось.

- Не свети меня больше никому, а? - попросил он. - А еще лучше, дай другой участок.

- Услуги платные, Крокодил. А что мне за это будет?

- А я за это тебя в ментовку не сдам, и никто не узнает, что ты в темных делах замешана. И про торговлю наркотой в ночных клубах не скажу, и про то, как ты всех сожителей обворовывала, и про детей… - завелся Крокодил.

- Ладно, не кипешуй. Выходи завтра вместо Комара. Там место похуже, но поспокойнее.

Только Крокодил ушел, новая начальница взяла мобильник:

- Василевс? Это офис Крокодила беспокоит. Да. Он объявился. Завтра выходит на работу, но на другой участок. На какой? А ты любопытен, Базилио. Выставляй пузырь лимонаду, тогда скажу.

Толик привез Юльку в больницу и пошел вместе с ней к Ритке.

- Мне Амалия велела быть при тебе, - объяснил он. - И что ты там такого секретного везешь?

- План захоронения токсичных отходов из наших супермаркетов в лице просроченной колбасы и гнилых фруктов. За ним охотится санэпидстанция. Тебе находиться рядом со мной небезопасно, а у меня прививка есть, - веселилась Юлька.

- Ничего, отстреляемся.

- А ты умеешь? - засомневалась Юлька.

- Я Амалии скажу, что ты задавала мне провокационные вопросы и вешалась на меня, когда я был за рулем, - пригрозил Толик.

- А ты что - в ордене геев состоишь? Тебе с женщинами нельзя? - не уступала ему Юлька.

Так, пререкаясь, они добрались до Риткиной палаты. Ритка держалась молодцом, что чрезвычайно обрадовало Юльку.

- Я всегда знала, что красоту ничем не испортить!

- Ты профи, Юлька, знаешь, как польстить. Привет. Ты по заданию или сама?

- Сама! Скажешь! Я под конвоем! Видишь? - И Юлька показала на Толика.

- А цветы от Амалии, - догадалась Ритка, - странно, что не лилии.

- При чем тут лилии?

- Когда я на кладбище работала, туда всегда лилии носили. Траурные цветы.

- Амалия цветы любит в горшках. А ты и на кладбище работала? Ну у тебя, мать, и биография! Будет о чем писать в мемуарах. А цветы от господина Магеровского. И всяческие пожелания, заверения, в общем - не партнер по бизнесу, а отец родной.

- А как там настроения? Татьяну из кабинета не выжили? - спросила Ритка.

- Да нет. У нас обычно все начинается с основных кабинетов.

Толик стоял у двери, но не уходил, слушал внимательно.

- А Дианка как?

- Ты тут что - сезон отдыхаешь? У нас все, как всегда, только все вооружились газовыми баллончиками и бронежилетами, в подъезды по одному не заходим, а так все отлично.

Ритка вдруг внимательно посмотрела на Толика и попросила:

- Эй ты, а ну, повернись в профиль.

Толик послушно повернулся. Ритка посмотрела на него и ничего не сказала.

Юлька опешила:

- Рит, ты что, это же Толик, водила Амалии. И правду Амалия говорила, что у тебя крыша совсем поехала. Толик, выйди, пожалуйста. Я буду передавать секретные документы.

Толик не двинулся с места.

- Они у меня в бюстгальтере. Хочешь посмотреть или желаешь сам достать?

Толик что-то сердито буркнул и вышел.

Юлька протянула Ритке пакет с деньгами:

- Это Аномалия тебе передала. Скажи честно, вы вместе банк взяли?

- Представляешь, Амалия в маске и с пистолетом? Всем встать и рассчитаться по порядку! Валюту сложить на стол аккуратными пачками! Под углом в сорок пять градусов.

Они весело рассмеялись.

- Да она и без маски кого хочешь распугает. Ей сами все вынесут и отдадут.

Ритка заглянула в конверт.

- Не беспокойся, я проверила, новенькие, только напечатанные, - успокоила Юлька. - Амалия всю ночь штамповала.

- А давно этот Толик у нее работает? - вдруг совсем невпопад спросила Ритка.

- Давно. Ну, по крайней мере, сколько я знаю Амалию, столько же и Толик при ней.

- Она ему доверяет?

- Она и себе полностью доверяет только по четным числам, не считая воскресений. А что?

Ритка помолчала.

- Да ничего.

Юлька восприняла это как очередную странность. Да, плоха Ритуля, ох, плоха. Психиатр нужен.

- Амалия велела осторожно у тебя выведать, что ты собираешься с этими деньгами делать, и сообщить ей. Давай колись. А то она мне премию урежет.

Ритка нахмурилась:

- Не пойму - ты на чьей стороне?

- Я - по ситуации, - честно призналась Юлька. - Сейчас на твоей.

- А когда ситуация изменится, сообщишь? - язвительно поинтересовалась Ритка.

- Если успею. У нас сейчас ситуация меняется стремительно. Девчонки болтают, что на руководство «СуперНики» ведется планомерная охота. Кому понравится случайно попасть под обстрел? Так что мне сказать Амалии?

Ритка подумала:

- Скажи ей, что на эти деньги я хочу нанять киллера и отомстить за себя и Доминику.

У Юльки глаза полезли на лоб:

- Так ты знаешь, кто тебя хотел замочить?

Ритка молчала.

Юлька вышла из Ритиной палаты озадаченная.

- Поехали, - сказал ей Толик.

Но Юлька отказалась:

- Я пешком дойду. Рабочий день закончился.

Толик настаивал на своем:

- Амалия велела привезти тебя в офис. Значит, поедешь в офис.

Юлька психанула:

- Да пошел ты! Передай Амалии, что Ритка знает своего убийцу и хочет на все бабки нанять киллера, чтобы с ним поквитаться.

Толик остолбенел:

- Это она тебе сказала?

- Даже я бы такого не придумала. При всей своей фантазии.

- И она… назвала его?

- Нет.

На лице у Толика мелькнула тревога.

- Вот, не утерпел. Соскучился. Решил повидаться с вами. Вы не обидитесь, если я пока отложу свое предложение по поводу отдыха в Турции? Просто у меня так складываются обстоятельства, - заявил Самвел, приехав к Виктории Павловне.

- И у меня тоже, - кивнула Виктория. - Я пока никуда уехать не могу.

Самвел улыбнулся:

- И тут мы с вами синхронны. Но я поездку не отменяю. Как и свое предложение разделить ее со мною.

- Идемте, я вам кое-что покажу.

Самвел насторожился.

- Бедный Самвел Михалыч, все о проблемах думаете. Я вам покажу, что мы купили для ребят на ваши спонсорские взносы. Идемте. Два телевизора… коллекцию мультфильмов, - рассказывала она, заходя в игровую.

- Бабушка Пална, а наш папа еще не приехал? - тоскливо спросила Лёля.

Самвелу стало жалко девчушку.

- А давай посмотрим, что там за окном? Посмотрим?

Лёля радостно согласилась:

- Посмотрим.

Самвел взял девочку на руки.

- И Катюша хочет посмотреть, - сказала Лёля.

Самвел взял и Катюшу на руки. Подошел к окну. Дети устремились за ним.

- И я хочу, и я! - кричали они.

- Давайте по порядку, - предложил Самвел. - Все посмотрят. По очереди.

Виктории Павловне почему-то хотелось плакать. Самвел самозабвенно играл с ее детьми. Родными глупыми детьми.

Сергей вернулся домой. Пахло чем-то вкусным. Он прошел в комнату, увидел накрытый стол. Из кухни выглянула улыбающаяся Танюша:

- Садись, все готово, сейчас подам.

- Никто не допрашивает, где был, что делал, с кем делал, - радовался Сергей. - Идеальная жена, потому что не жена. М-да. Пахнет восхитительно. Что ты там готовишь?

- Сюрприз, - ответила Танюша из кухни.

- Надеюсь, приятный сюрприз. Я чувствую, ты за меня взялась по-серьезному. Не жаль будет потерянных сил?

Танюша принесла еду, села напротив.

- Ну, хватит прикидываться! - воскликнул Сергей. - Начинай пилить меня, а то я как-то непривычно себя чувствую. А я этого не люблю. Неужели у тебя уже нет никаких претензий?

- Ты сам мне все расскажешь. Если захочешь. И когда захочешь.

Сергей зажмурился:

- Я сплю, мне снится сон!

- Я - умная, ты не заметил? - спросила Танюша.

- Я был в редакции, - рассказывал Сергей, накладывая себе еду. - Я там раньше работал. Эта дура Юлька слила им компромат на меня. Но старые друзья не подвели. Завтра пойду на разборку в офис.

- А почему завтра?

- А потому, что хочу сегодня провести тихий вечер в семейном кругу. Ты не против? - спросил Сергей, заглядывая Танюше в глаза.

Васька позавидовал тому, что Борис загружен работой.

- Тебе на пользу - работать. Просто конь-огонь! - заметил Васька.

- Это правда, я чувствую необыкновенный прилив сил. Могу горы свернуть, - признался Борюсик.

- Боря, ты мне друг? Помоги мне. Как врач.

- Слушаю.

- Вот ты как думаешь, что такое мои видения? С научной точки зрения? Ведь раньше я ничего такого не видел и не слышал. А сейчас взгляну на человека и могу ему сказать, что его ждет в ближайшем будущем. Правда, далеко не заглядываю. Мощности маловато. Хотя нет, вру, иногда… боюсь я увидеть это будущее.

- Никакой научной точки зрения на такие способности нет, - сообщил Борюсик. - Современная парадигма еще не сложилась по отношению к этому феномену…

Васька помотал головой:

- Чего? Ты по-людски можешь?

- Да никто ни хрена про это не знает! - рявкнул Борюсик. - Живи спокойно. Расслабься и получай удовольствие.

- Понимаешь, сбываются мои видения. Я уже на рыночных девчонках проверял.

- И прекрасно. Что же тебя волнует? - не понял Борюсик.

- Я не все вижу, - грустно сообщил Васька.

- Это нормально. Ты же не Господь Бог.

- Я себя в будущем не вижу. Вот что.

Василия это очень тревожило. Неужто нет у него никакого будущего?!

Юрий Владимирович открыл дверь и увидел на пороге гостью.

- Танюша, вот не ожидал. Вы ко мне? спросил он.

- Да, - кивнула Танюша.

- Проходите, пожалуйста, садитесь.

Танюша прошла в комнату, села на диван.

- Что вас ко мне привело?

Танюша беспомощно взглянула на Юрия Владимировича и неожиданно зарыдала, закрыв лицо руками.

- Танюша, перестаньте плакать. Это бессмысленно. Вы плачете, я ничего не понимаю, и мы оба страдаем. Лучше постарайтесь успокоиться и расскажите мне все. Я попробую вам помочь.

- Дайте… воды… пожалуйста, - попросила Танюша сквозь слезы.

Юрий Владимирович принес ей воды. Танюша, стуча зубами о край стакана, выпила.

- Спасибо.

- Ну вот и хорошо. Слушаю вас.

- Юрий Владимирович, помогите мне, - умоляющим голосом сказала Танюша. - Я приехала к вам как к старшему товарищу… как к отцу. Мне не к кому больше обратиться. Так вышло, что я оказалась в сложнейшем положении. Можно сказать, я загнана в глухой угол. Из которого нет выхода. Вы ничего не слышали о последних событиях в моей семье?

- Признаться, нет. У меня самого сейчас вся жизнь кувырком. Просто в ушах свистит, - покачал головой Юрий Владимирович.

- Если вы мне не поможете, это будет означать одно: мне не стоит больше жить. Понимаете, Юрий Владимирович, у меня в жизни все как-то резко оборвалось, в одно мгновение: вот так вот - раз - и как будто ничего не было.

Мы расстались с Михаилом. Да. Последнее время у нас не ладилось, это правда. Но я думала, что это временно: семейные ссоры - с кем не бывает. А Миша взял и бросил меня.

- Как? - ахнул Юрий Владимирович. - Погодите, ведь вы же только удочерили детей.

Танюша горестно махнула рукой:

- Не напоминайте об этом. Если бы мне кто-то раньше сказал, как Миша будет к ним относиться…

- Мне показалось, он их обожал…

- Он их ненавидел! Сначала, конечно, был рад. Стал отцом, еще бы! Но только эта радость быстро исчезла. Дети - не игрушка: позабавился и бросил; за ними ухаживать надо, воспитывать. А кто этим заниматься будет? Миша? Как бы не так! Да он палец о палец не ударил. Домой начал заявляться поздно: мол, на работе задержался… А может, и не только на работе…

- Танюша, деточка, что вы такое говорите? Я не могу в это поверить.

- Я тоже не верила, пока девочки не пропали. Господи, да я всехзнакомых обзвонила, все дворы обыскала, уже в милицию собралась заявлять, а потом Миша возьми и сознайся, что это он их в детдом сдал. Представляете, моих дочек!

- Какой ужас! - расстроился Юрий Владимирович.

Танюша всхлипнула:

- А я так привязалась к малышкам. Юрий Владимирович, мне жить не хотелось дальше. Я не знаю, что бы я с собой сделала, если бы… если бы…

- Что? Договаривайте, - потребовал Юрий Владимирович.

- …если бы не узнала, что беременна.

Юрий Владимирович помолчал, обдумывая ситуацию, и спросил:

- А вы сказали мужу о беременности?

Танюша слова зашмыгала носом:

- Лучше бы не говорила. Он взбесился, обвинил меня в измене. Сказал, что ребенок… мне трудно об этом говорить… что ребенок от вашего зятя.

- От Сергея?

Татьяна кивнула:

- У Миши и раньше были приступы глупой ревности. А тут он просто сошел с ума. Дело в том, что я долго не могла иметь детей. Лечилась. Прошла все муки ада. И вот, наконец… А Михаил сказал, что чудес не бывает…

Юрий Владимирович обнял Танюшу и погладил ее по голове:

- Бедная девочка, сколько вам пришлось пережить!

- Ничего, я сильная, справлюсь. Вот только… Представляете, Михаил напал и на Сергея Анатольевича, избил его, оскорблял.

Юрий Владимирович очень удивился:

- Мне проще поверить, что это Сергей напал на Мишу. Что же это творится! Ведь Михаил всегда был спокойным, уравновешенным парнем, так сказать, мухи не обидел. Я за него лично поручился перед работниками детдома… И вдруг такое! Танюша, а вы это точно не придумали?

- Вы считаете меня лгуньей? - возмутилась Татьяна. - Вы думаете, что я все это могла придумать? Извините, Юрий Владимирович, что отобрала у вас драгоценное время. Я постараюсь больше никому не мешать. Я осталась одна, беременная, без средств, без работы. Но я справлюсь.

Танюша сделала вид, что собирается уходить.

- Как без работы? Сергей вас уволил? - переспросил Юрий Владимирович. - Я ему немедленно позвоню.

- Не надо, - остановила его Танюша. - Ну как я в таком положении могу работать горничной? Вы не волнуйтесь, я нашла выход. Честно, никого не хочу собой нагружать.

Юрий Владимирович ужаснулся:

- Танюша, я прошу вас, только не это. Пожалуйста, не убивайте ребеночка.

- Да как вы могли такое подумать! - воскликнула Танюша. - Ни в коем случае. Нет, я просто решила начать свое дело. Пусть я не могу сейчас работать физически, но я в состоянии организовать коллектив. Смотрите, ведь вся Озёрка застраивается, возникают целые городки особняков. А ведь всем нужны бытовые услуги. Хочу организовать фирму, которая будет предоставлять услуги по хозяйству: уборке помещений, ремонту одежды. Знаете, сколько женщин сейчас нуждаются в работе? Сколько одиноких матерей, которым нечем кормить своих детей? А я всем предложу хороший заработок и достойный труд. Понимаете, о чем я?

- Святая! Танюша, вы святая! - радовался Юрий Владимирович. - Но чем я могу быть полезен? В принципе, у меня есть хороший юрист. Артем Боев. Да вы его знаете. Он может помочь зарегистрировать фирму. Что я еще могу?

Танюша заговорила открыто:

- Мне нужны деньги. Стартовый капитал. Я все просчитала. Смогу вернуть вам долг в самые ближайшие сроки. Честно. Я бы взяла кредит в банке, но под что? Вы же сами понимаете, что я не могу заложить квартиру. Это единственное, что у меня есть. Только я не могу так рисковать, не в этом положении. Мне больше не к кому обратиться. Юрий Владимирович, ну пожалуйста, я вам могу дать любую расписку’. Хотите, мы заверим ее у нотариуса?

- Не в этом дело. Я вам верю и без расписки. Просто у меня нет таких денег. У меня вообще нет денег. Никаких, - честно признался Юрий Владимирович.

- Как нет денег? - не поняла Танюша. - Но вы же - один из владельцев «СуперНики».

- Был, - грустно заметил Юрий Владимирович. - Раньше был. А сейчас я никто. Понимаете, я сам попал в такую передрягу. Хотел выручить Нику, дал взятку доктору, а меня поймали на горячем. Забрали все до копейки. Теперь сам вот живу на доход от моих романов, а это не очень густо. Погодите, я сейчас позвоню Сергею. Мы с ним не особо ладим, но думаю, он войдет в положение.

Но Танюша уже потеряла к разговору интерес:

- Как войдет, так и выйдет. Я его уже просила. У него нет денег. Его самого обобрали.

Юрий Владимирович задумался.

Васька снова пришел к Ритке. Он снова был в расстроенных чувствах.

- Ты почему в прошлый раз от меня сбежал? - поинтересовалась Ритка.

- Я не сбегал, - буркнул Васька.

Ритка протянула ему пакет:

- Я достала деньги. Тут приличная сумма. Мы в расчете?

- Ритка, мне уже деньги не нужны, покачал головой Васька.

- Так не бывает. Всем всегда нужны деньги, - не поверила Ритка. - Бери и иди, делай свое дело. Как договаривались.

- Ты меня не понимаешь. Я же сказал, мне уже не нужны деньги.

- А что случилось? Тебя султан Брунея признал своим побочным сыном? От другого гарема?

- Я пока не знаю, что со мной, но скоро узнаю, - пообещал Васька.

- Вася, это у меня голова больная, а не у тебя. Выражайся яснее. И кстати, скажи, что ты там такого увидел в моем будущем, что тебя так напугало? - спросила Ритка

- Я, Рит, не увидел твоего будущего, я увидел свое. Вернее, ничего не увидел, - грустно сообщил Васька.

- М-да, сложно. Может, тебе твой дар отказал? Ну хочешь, я тебя снова электрошокером ткну. Может, восстановится?

Ты не поняла. У меня просто нет будущего. А раз нет будущего, то и деньги без надобности.

Ритка все понимала иначе:

- Вася, мне кажется, что ты просто линяешь от своих обязательств. И придумываешь отговорки. Так нечестно. Мы же с тобой договаривались. Вот деньги. Ты таких сроду не видел и больше никогда не увидишь. Бери и проваливай.

- Ты такой не была.

- Какой, Вася?

- Такой, как сейчас.

- У меня в жизни много чего было, но так меня еще не прикладывали.

- У тебя не с головой проблема, а с сердцем. Любил я тебя. И люблю. Я - Васька - тебя люблю. Ты хоть понимаешь, что это такое, Ритуль? - Васька грустно поплелся к двери. - Ритка, я еду на очень важную встречу. Может быть, сумею раскрыть все тайны и разгадать все загадки. Если…

- Вася, рассказал бы ты мне все, - попросила Ритка.

- Пока не могу. Я хочу сам поговорить с этим человеком. Если вернусь, тебе все расскажу.

- Куда ты едешь? Я тебя подстрахую. У нас есть Петик. Он поедет вместе с тобой. Поможет, в случае чего.

Васька покачал головой:

- При Петике он ничего не скажет. Я поеду один. Я тебя спасу. Если успею.

Васька вышел из палаты.

- Вася, вернись! - крикнула ему вслед Ритка.

Тот даже не оглянулся.

- Я вас жду, - объявила директриса, увидев Нику с Артемом. - У меня есть новости. Мой источник из милиции сообщил, что в Радужном проживают восемь семей по фамилии Калашниковы.

Ни в одной из них нет ни дочки, ни внучки, ни невестки с именем Маргарита. И вообще, нет девушек такого возраста.

- Что же делать? - огорчилась Доминика.

- Я приготовила для вас несколько выпускных альбомов нашего детдома. Посмотрите, может, кого-то узнаете.

Виктория Павловна положила на стол альбомы. Доминика и Артем медленно перелистывали их. И вдруг Доминика воскликнула:

- Есть! Артем, давай быстро Риткино фото.

- Вот, посмотрите, - торжествовала Доминика.

Виктория Павловна удивилась:

- Ну конечно, я ее знаю. Но это не Маргарита. Это Наташа.

Доминика и Артем переглянулись.

- Вы уверены?

- Разумеется! - подтвердила Виктория Павловна. - Я эту девочку, можно сказать, вынянчила, вот, с такой куколки.

- Выходит, Ритка Калашникова есть не кто иная, как Наташка-аферистка, - подытожил Артем.

Виктория Павловна только улыбнулась:

- Нет, какая же она аферистка! Наташа всегда была хорошей девочкой. А вот мать ее, та да. Непутевая.

- Виктория Павловна, расскажите нам, пожалуйста, историю этой Наташи, - попросила Доминика.

- Надо же, как мир тесен! Наташка. История у нее печальная. Мать девочки на второй день после родов из больницы сбежала. Врачам ничего другого не оставалось, как сдать ребеночка в наш дом малютки. Назвали Наташей.

- И она провела здесь все детство?

- Да. В свое время я хотела ее удочерить. У меня своих детей-то нет. Очень просила, но сказали - не положено - сама без мужа не воспитаю. Никто другой Наташеньку так и не взял. А она такой хорошей была: глазастенькая, молчунья…

- А мать? Родная мать ее никогда не искала? - поинтересовался Артем.

- Что вы, это ее всегда ищут. Мать у Наташки - преступница. Ее фамилию здесь всяк знает. Эта Косарева - проклятье нашего детдома.

Артем удивился:

- Косарева? Ритка - дочь Косаревой?

- Ну да. У нас здесь еще две ее дочери. Правда, совсем маленькие. Косарева то и дело пытается их выкрасть. Нет от нее покоя. Я очень боялась, чтоб Наташа не пошла но стопам своей матери. Ведь гены - это ж вещь такая - ничего с этим не поделаешь. Но, слава богу, девочка пошла не в мать. Она росла доброй, очень доброй. Только держалась обособленно. Поздно говорить начала. Ее даже в спецшколу хотели сдать, думали, умственно отсталая. Но я не позволила. Сама занялась ее воспитанием. Господи, она меня даже мамой называла, - Виктория Павловна всплакнула. - Я так хотела, чтоб у нее все сложилось хорошо, чтоб она получила высшее образование, устроилась в жизни. Я ей всегда повторяла: Наташа, ты будешь большим человеком! А она становилась на стульчик и спрашивала: вот таким? Эх, Наташка, Наташка! Как нам было хорошо вместе. А потом…

- Что случилось потом? - насторожилась Доминика.

- Потом после очередной отсидки вернулась Косарева. Она с детства пошла по кривой дороге: мошенничество, разные там аферы. А в тот раз… Наташа неплохо заканчивала школу. Но появилась Косарева.

- Призналась девочке, что она ее мать? - догадалась Доминика.

Виктория Павловна кивнула:

- Да. К тому же искренне раскаивалась в содеянном. Косарева - хорошая актриса, ей ничего не стоило обаять дочку. Понимаете, в каждом нашем ребенке, какую бы трудную жизнь он ни прожил, теплится надежда найти родителей. Наши дети - особенные. У них обостренное желание иметь маму и папу, жить в семье. Доминика, ведь вы же знаете, что такое настоящая семья?

Доминика горестно покивала Виктории Павловне.

- Но зачем Косаревой понадобилась Ритка, то есть Наташа? У нее проснулись материнские чувства? - не унимался Артем.

- Не думаю. Эти чувства у нее крепко спали шестнадцать лет.

- Какое совпадение! Ведь с шестнадцати лет человек становится уголовно ответственным. А значит… - продолжал Артем.

- Вы рассуждаете верно. Косарева решила использовать взрослую дочь в своих преступных целях. Никогда себе не прощу, что не проверила биографию этой женщины и разрешила ей проводить с Наташкой много времени.

Наша попала в плохую компанию. Начала попивать. Мать своим сожителем Крокодилом заставляли девочку нищенствовать, может, и воровать. Не знаю. Не хочу об этом вспоминать. Там была какая-то некрасивая история, преступление… В конечном счете Наташка исчезла. И больше мы о ней ничего не слыхали.

- Виктория Пална, вы сказали, что у вас здесь воспитываются еще две дочки Косаревой? - напомнила Доминика.

- Да. Это родные сестры Наташи, но она не знает об их существовании. Лёля и Катюша.

- Я могу на них взглянуть? - попросила Доминика.

- Конечно. Девочки очень любят Артема. Они будут рады вас видеть. Артем, проводишь Доминику Юрьевну в игровую? Я сейчас к вам подойду.

- Спасибо, Виктория Павловна.

Артем с Доминикой ушли, а Виктория Павловна стала складывать в шкаф альбомы. И тут в кабинет ворвалась Анна Вадимовна.

- Я так больше не могу. Я не могу так жить! - кричала она. - Это не отпуск, а какое-то наказание. Я не ем, перестала спать. У меня перед глазами одна и та же картина: он и эта женщина, в обнимку. Нет, пора этому положить конец!

- Замри! - приказала Виктория Павловна.

Анна Вадимовна замерла.

- Набери воздуха в легкие, - продолжала командовать директриса. - А теперь спокойно выдыхай.

Анна Вадимовна послушно выдохнула.

Виктория Павловна потянула Анне Вадимовне телефонную трубку.

- Зачем? - не поняла та.

- Звони. Чтобы снова чего не вышло.

Юрий Владимирович в это время провожал Танюшу.

- Танюша, простите, что так вышло, если бы я мог вам помочь… - Юрий Владимирович не успел договорить, как вдруг Танюша пошатнулась и упала. Он еле успел подхватить ее. - Танюша, что с тобой? Вот горе-то. Танюша, очнись!

Юрий Владимирович подтащил Танюшу к дивану, уложил ее. Схватил стакан, побрызгал, помахал газетой.

- Что же делать? - волновался Юрий Владимирович. - «Скорая». Господи, нужно вызвать «скорую».

Тут раздался телефонный звонок. Юрий Владимирович схватил трубку.

- Юрий, это я, Анна. Я вернулась из отпуска. Думаю, нам нужно поговорить.

- Боже мой, Аня, я так рад. Но что же делать?

- В каком смысле?

- Как мне привести ее в чувство? - спросил Юрий Владимирович, глядя на безжизненную Татьяну.

Кого нужно привести в чувство?

- Анечка, ты же медработник, что делать, если беременная женщина упала в обморок?

- Какая беременная женщина? Где упала? - не понимала Анна.

- У меня в квартире. Что же делать?

- Я схожу с ума? - спросила Анна.

- Аня, Анечка, это не то, что ты подумала. Анечка… - закричал Юрий Владимирович, но Анна Вадимовна повесила трубку.

Сергей вошел в приемную и развалился в кресле напротив Юльки. Он молча смотрел на нее. Юлька занервничала.

- Ты ничего не хочешь мне рассказать, дорогая? - спросил Сергей.

- Это ты нам должен рассказывать, Сереженька, - вмешалась в разговор Диана. - Ты ведь у нас из отпуска вернулся. Или это у тебя был медовый месяц, а?

- Помолчи, выскочка. С тобой никто не разговаривает. Или вы это вместе задумали и провернули?

Юлька и Диана переглянулись.

- Может, кофейку? - мирно предложила Юлька.

- Да, пожалуйста. И три ложки мышьяка, и не размешивая, - согласился Сергей.

- Я не столь кровожадна, Сергей Анатольевич.

- Мне так не показалось. Кто отправил в редакцию эти милые снимочки? Сергей бросил на стол свои фотографии из ресторана.

- Помнится, ты их у меня сам отобрал. Ты и отправил.

- Ишь ты! - воскликнул Сергей. - Я в восторге от твоей наглости. И посмеялся бы вместе с тобой, если бы не понимал, какую опасную игру ты затеяла, радость моя. Мне наплевать и на твою банальную статейку, и на эти фотографии, которые ты хотела опубликовать. Только вот тебя жалко. Твою башку - это еще ладно, там мозгов отродясь не было, а вот это красивое тельце… оно еще может пригодиться.

Диана грубо оборвала его:

- Эй, Сережа, а ну быстро сделал два шага назад! Нечего тут угрожать.

- Я не угрожаю, я предупреждаю. Девочки, вы не знаете, во что вляпались. Вы даже не догадываетесь, кому хотели дорогу перейти.

Юлька осмелела:

- Надо же, страшно как! Диана, где там наши бронежилеты? Надо Амалии подать идейку ввести их как обязательную деталь дресс-кода. А то ходят здесь всякие… киллеры.

- Посмейся-посмейся. Бронежилет тебя не спасет. Знаешь, кто эта женщина? - Сергей указал пальцем на Косареву, что смеялась на фотографии. - Ты чуть не объявила войну одной из самых опасных преступниц нашей области. Если бы эти фото попали в газету… Эта женщина не остановилась бы ни перед чем.

Юлька открыла рот. Сергей был доволен произведенным эффектом.

Васька поехал в Радужное искать Крокодила. Тот в форме «афганца» сидел в инвалидной коляске. Васька подошел, бросил в жестянку деньги.

- Спасибо, браток. Пусть за тобой никогда не прилетает «черный тюльпан», пусть пули свистят мимо твоей головы, - заученно забормотал Крокодил.

- М-да, браток, ты, случайно, не в девятой роте служил? Не со мной ли вместе? - поинтересовался Васька.

И тут Крокодил его узнал. Он даже попробовал сбежать, выскочив из коляски. Но Васька схватил его и толкнул назад:

- Сидеть! Смирно! Ну ладно, то, что я от алкоголизма лечу, - это да, будущее предсказываю - никому не новость, но вот чтобы парализованных афганцев на ноги поднимать… Выходит, я всесилен!

- Как ты меня нашел? - испугался Крокодил.

- По звездам! - рявкнул Васька.

- Я тебя серьезно спрашиваю.

- А я тебе серьезно отвечаю. Есть в твоем офисе одна звезда, она тебя и попалила.

- Валька, сучка, сдала все-таки! - ругался Крокодил.

- Так, Крокодил, потом поохаешь. Мне сейчас с тобой серьезно поговорить надо. Ну что, прокатить с ветерком?

Васька огляделся по сторонам и стремительно покатил коляску вперед.

Так они добрались до вагончика-офиса.

- Что, Павлик Морозов в юбке, выдала меня контрразведке? - спросил Крокодил у Валентины, входя в вагончик.

- Не кроши батон, Крокодилыч, а то подавишься.

- Брысь отседа, прищепка? - скомандовал Васька.

- Что?

Васька пронзительно взглянул на нее, и женщина молча попятилась к двери. Васька сел за стол. Жестом предложил Крокодилу занять место напротив. Крокодил неуверенно опустился на стул.

Васька приступил к допросу:

- Итак, Виктор Топорков, он же Витька, он же Крокодил, он же раненный в ногу афганец. В ваших интересах говорить правду и ничего, кроме правды.

- А можно я буду сохранять молчание? - поинтересовался Крокодил.

- Ты лучше подумай о том, как жизнь свою сохранить. В общем так, я требую от тебя чистосердечного признания. Я хочу знать все, что касается тебя и Ритки. Понял? И учти, не в твоих интересах юлить. Иначе я тебя из крокодила в жабу превращу. И Анжелкин француз жабу съест.

- Ладно пугать. Ты чего, Васек? Я и сам хотел с тобой поболтать, как с другом, за стаканчиком минералки. Да я даже в больницу ходил, о здоровье Риткином справлялся. Честно.

- Суд учтет, - кивнул Васька и приготовился слушать.

- Эта история началась давно. Был я тогда еще совсем зеленым, красивым был, девчонки засматривались. А чё, Крокодилом лишь бы кого не назовут…

История Крокодила была долгой и запутанной, но Василий остался ею доволен.

- Вот почему она так боялась. Бедная девочка! - пригорюнился он. - Ритка, как же тебе досталось от этого гада ползучего!

Васька замахнулся на Крокодила.

- Только не по голове! - взвизгнул Крокодил. - Не бей. Я дураком был.

- Каким ты был, таким ты и остался. Оборотень.

- Василий, я так жалею, ну что мне сделать, скажи? Василий поднялся:

- Сидеть здесь и не высовываться, пока я из города не вернусь. Не то… Ух!

- Васенька, а можно… - прохныкал Крокодил.

Но Васька грубо прервал его:

- …Зубы повыдергиваю по одному, без наркоза.

Когда Виктория Павловна вошла в игровую, Самвел все еще возился с малышами. Дети довольные бегали вокруг него. Только Катюша сидела в сторонке.

- Ты чего это? - спросил Катюшу Самвел. - Кто тебя обидел?

- Это он, - объяснила одна из девочек, показывая на мальчика с машинкой в руках. - Он забрал у нее машинку.

- Ну - ка, вытри слезки, - приказал Самвел, глядя на испуганного парнишку. - Он же настоящий мужчина. Он должен научиться водить машину, чтобы потом вас катать на ней. Ты же будешь катать девочек на машине, а?

Мальчик закивал головой.

- Вот видишь. Не плачь. А смотри, что у меня есть. - Самвел достал из внутреннего кармана пиджака куколку и протянул девочке. Катюша взяла ее и просияла.

В этот момент в игровую заглянули Артем и Доминика. Лёля бросилась к Артему.

- Знакомься, это тетя Доминика. Она очень добрая.

- Как ты? - серьезно уточнила Лёля.

- Добрее.

Доминика погладила Лелю по голове.

- А дядя Самвел Катюше куколку подарил. Красивую-прекрасивую, - стала рассказывать девочка.

Самвел подошел к Доминике, тихо сказал:

- Мне нужно с тобой поговорить. По-моему, нашелся Риткин убийца.

- А ты как здесь оказался? - удивилась Доминика. Виктория Павловна была довольна.

- О, я вижу, вы все перезнакомились, - удовлетворенно сказала она. - Позвольте представить. Это наш ангел-хранитель - Самвел Михалыч. Наш дорогой спонсор.

- Самвел, мир тесен, - усмехнулась Доминика.

- Так вы знакомы? - удивилась Виктория.

Поскольку все действительно были знакомы, то долгих церемоний не потребовалось.

- Спасибо, Виктория Павловна, вы мне очень помогли, - поблагодарила Доминика. - Вот еще узнать бы, как выглядит эта Косарева, мать Наташи.

- К сожалению, у меня нет ее фотографии.

- А ваш друг из милиции не поможет? - поинтересовалась Доминика.

Точно. Олег Иванович. Я ему позвоню. Доминика, скажите, а как там моя Наташка? Я столько лет ее не видела. Почему вы ею заинтересовались?

- На нее было совершено покушение.

- Господи!

- Успокойтесь, Виктория Пална, сейчас она в полной безопасности. Идет на поправку.

- Бедная моя девочка. Вы не думаете, что это может быть Косарева? - спросила Виктория Павловна.

- Я вам обещаю, мы найдем преступника и он заплатит за все сполна.

Когда все вернулись в кабинет директрисы, Самвел заявил:

- Я помолодел на сто лет, ей-богу. Ваши детишки - прелесть. Доминика, пора ехать, собирайся. По дороге я тебе все расскажу. Кстати, нам понадобятся фотографии всех мужчин твоего офиса. Это реально?

- Конечно. Но давайте потом все обсудим.

- Если это касается Наташи, вы мне скажите. Я готова помочь. Артем, ты оставишь мне ее фото? - волновалась Виктория Павловна.

- Конечно.

- Да, а портрет Косаревой мне сейчас должны принести, - сообщила директриса.

- Портрет кого? - переспросил Самвел.

- Вы ее не знаете, это одна аферистка, - отмахнулась Доминика. - Она, как выяснилось, связана с нашей Маргаритой.

- Каким образом? - удивился Самвел.

- Она ее мать, - сообщила Виктория Павловна.

Самвел был невероятно удивлен. Он хотел было еще что-то спросить, но тут в кабинет вошел Петров.

- Вот, как вы и просили. Надежда Косарева, - сказал он, протягивая Виктории Павловне фотографии.

- Эта женщина похищала из детдома детей… И она же была в телестудии, когда на Ритку покушались в первый раз, - сообщил Артем.

- Убийца? - предположила Доминика.

Самвел вдруг засобирался:

- Нам нужно ехать. Виктория Павловна, мы с вами продолжаем находиться на связи. Прошу вас соблюдать правила безопасности. Никакой самодеятельности. К детям посторонних не пускать. Охране я дам отдельные указания. И пожалуйста, прислушивайтесь к требованиям Жоржа. Он опытный охранник.

Самвел был очень озабочен. Если во всем этом замешана Надька Косарева, то дело принимает весьма серьезный оборот.

Юрий Владимирович наконец дозвонился:

- «Скорая»? Примите вызов.

Но тут Танюша открыла глаза и слабым голоском сказала:

- Не нужно «скорой», я в порядке. С беременными такое бывает.

Юрий Владимирович кинулся к ней:

- Танюша, ты жива! Слава богу! - И вдруг вспомнил о том, что наговорил Анна. - О господи! Что же я натворил!

- Вы здесь ни при чем. Просто я разволновалась, - объяснила Танюша.

Но Юрий Владимирович ее не слушал:

- Я несчастный человек! Она опять позвонила не вовремя. Старый дурак, и что я наплел? Что она подумала?

Тут он заметил, что Танюша уходит.

- Сейчас, я провожу.

Но Танюша отказалась:

- Не надо. Сама доберусь.

Она тихонько закрыла за собой дверь и бросилась вниз по лестнице.

Расстроенная Анна Вадимовна пришла к Виктории Павловне.

- Аня, что с тобой?

- Если бы я знала!

- Ты звонила Шевчуку?

- Да.

- Говорила с ним?

- Да.

- И о чем вы говорили? - поинтересовалась Виктория Павловна.

- Как помочь беременной женщине, если она упала в обморок.

Тут пришла очередь Виктории Павловне открыть рот от удивления:

- Погоди, какая беременная женщина? Где беременная женщина?

- У него в квартире. Пална, я с ума схожу.

- Это я с вами скоро с ума сойду. Теперь я понимаю, что до сих пор мы с тобой жили как в раю. Тихо, спокойно, размеренно… Чувствую, мне пора вмешаться. Давай я выступлю посредником и организую вам личную встречу.

Анна Вадимовна вертела в руках визитку Юрия Владимировича.

- Не надо. Видно, не судьба.

Но Виктория Павловна забрала у нее визитку:

- Ничего. Теперь я у вас судьбой поработаю, на полставки.

Дверь в Риткину палату просто не закрывалась. Снова пришла Амалия.

- Что-то вы ко мне зачастили, Амалия Станиславовна, - ехидно заметила Ритка.

- Я принесла тебе бумаги на подпись. Просмотри.

Ритка взяла документы:

- И что бы вы без меня делали?

- Сама бы подписала, как твой заместитель.

Ритка отложила документы в сторону:

- Тогда чего пришли?

- До меня дошли слухи, что ты знаешь убийцу, - сообщила Амалия.

- И как они, интересно, до вас дошли? Ногами?

Но Амалия волновалась:

- Рита, ты его видела?

- Нет. Вычислила.

- И ты можешь назвать его имя? - нервничала Амалия. - Рита, кто пытался тебя убить?

- Помните, я вам рассказывала об этих странных СМСках? От Крокодила?

- Конечно, помню. Пришла еще одна?

- Нет. Он молчит. По-моему, он не знает, что делать. Крокодил всего лишь слепой исполнитель, но за ним точно кто-то стоит. А это может быть только один человек. И очень скоро я избавлюсь от этого человека, только не так, как вы, а другим способом.

Ритка изобразила, как она стреляет из пистолета.

Васька пришел на базар к Анжеле, и неожиданно на него обрушился шквал эмоций. Анжела невероятно ему обрадовалась, кинулась обнимать:

- Васька, Васенька, родненький! Это ты!

- Что с тобой, женщина? - строго спросил Васька, отстраняясь.

- Ты живой! Ты воскрес?

- Точно с кем-то спутала. Встань, дочь моя, и возрадуйся.

Васька перекрестил Анжелу.

- Ты был у себя в сторожке? - спросила она.

- Еще нет.

- И не ходи туда. Слышишь? Там уже побывали. Они искали тебя. А когда не нашли, все разгромили.

- Кто - они? - оторопел Васька.

- Тебе опасно появляться на людях. За тобой следят. Пересидишь какое-то время у меня. Зяма я уже предупредила. Он тебя не выдаст.

- Но я должен ехать к Ритке.

- Туда тем более нельзя! - верещала Анжела.

- Анжелка, что за околесицу ты несешь? По-моему, ты в меня тайно влюбилась и не хочешь отпускать. Но смотри, я тебя предупреждаю, я по-французски не говорю.

- Вася, подумай, если за тобой следят, то в больнице тебя ждет засада.

- Ну что ты привязалась?! Кто за мной следит? Кому я на фиг нужен? - не понимал Васька.

- Приходила твоя знакомая Люба. Это она обнаружила разгром в сторожке.

- А, ну все понятно! - догадался Васька. - Эта проболталась, значит?

- Люба призналась, что сама во всем виновата. Она здесь вот такими слезами рыдала!

- Крокодильими? Хм, еще бы на телевидение пошла в программу «Ищу тебя». Да, Любаша, подставила, что и сказать. Если она меня и этому парню сдала, то все, поминай, как звали, - помрачнел Василий. - Капец тебе, Васька!

Танюша вернулась домой довольная собой, но не результатом своего визита.

- У него нет ни копейки, - сообщила она Сергею. - Писатель он, конечно, культовый, а вот актер… Он говорит правду.

- Ты плакала? - спросил Сергей

- Да.

- В обморок падала?

- Да.

- На мужа гнала?

- Еще как! - захихикала Танюша.

- М-да… Ну ладно, минус один подозреваемый. Спасибо.

Танюша удивилась:

- И все?

- А ты чего хотела? Принесла дырку от бублика и получаешь такую же в качестве гонорара.

Но Танюшу не так легко было провести.

- Мне пойти к твоему тестю с повинной?

Сергей рассмеялся:

- Ты этого не сделаешь.

- Почему?

Сергей наклонился к Танюше, словно хотел ее нежно поцеловать в губы, но вместо этого чмокнул в носик:

- Потому что.

Юрий Владимирович сидел за печатной машинкой и сосредоточенно печатал: «осел», «осел», «осел». Так он исписал пол-листа. Потом скомкал бумагу и бросил на пол. Вдруг оглушительно затрезвонил телефон.

- Шевчук слушает.

- Юрий Владимирович, это Виктория Павловна, директор детдома в Радужном.

Юрий Владимирович закричал:

- Милая, милая Виктория Павловна, как хорошо, что вы позвонили. Господи, как я вас люблю!

- Кого любите? Меня? Ах, Анечку! Вот и чудесно. Теперь осталось только договориться о времени и месте встречи.

Виктория Павловна прекрасно сыграла роль судьбы.

Доминика заявила Самвелу, что решила ехать в офис.

- Не думаю, что тебе самой нужно ехать туда, - раздумывал он. - Мы найдем способ, как достать фотографии твоих сотрудников.

- Не волнуйся, этим уже занимается Артем. Ответь мне вот на какой вопрос - почему ты так изменился в лице, когда услышал фамилию Косарева?

Самвел отвернулся:

- Тебе показалось.

- Не думаю. Самвел, сейчас не время скрывать правду. У меня есть много причин подозревать в преступлении Косареву. То, что мне рассказала о ней Виктория Павловна, только подтверждает мои подозрения. Пока эта женщина на свободе, мы все в опасности. Скажи, ведь ты ее знаешь?

Самвел признался:

- Знаю. Я знаю Косареву. До недавнего времени у нас с ней были общие дела. Да-да, девочка. Не смотри на меня с укоризной. Сейчас я - хозяин рынка. А если бы я всегда поступал честно, то до сих пор торговал бы фруктами, да что там, выращивал бы их, получая копейки за свой труд.

Я таких мошенников, как Косарева, много знаю. Хотя нет… Таких жестоких, как она, еще поискать.

- Расскажи мне все, что ты знаешь о ней, - попросила Доминика.

- В нашем мире «деловые люди» все друг друга знают. Разумеется, я знал, кто такая Надежда Косарева, но наши интересы не пересекались. До недавнего времени. Однажды она пришла ко мне и предложила выгодную сделку - найти покупателя. Она решила продать своих детей.

Доминика вздрогнула:

- И ты… согласился?

- Да. - Воцарилась долгая пауза. Самвел вздохнул. - Я и сам не могу сейчас об этом вспоминать без содрогания. Я тогда был другим человеком. Меня интересовали только деньги. Тем более что на мне была чисто диспетчерская обязанность - свести и познакомить продавца с покупателем. Предмет сделки меня, признаться, волновал мало. Пока я не увидел этих детишек воочию… Я увидел детей, и мое сердце екнуло. Потом произошло еще одно событие, которое окончательно перевернуло мне душу и изменило мои представления о мире.

- Твои отношения с Косаревой… Извини, не знаю, как спросить… - замялась Доминика.

- Да, в последнее время наши отношения были довольно близкими. Она очень привлекательная женщина. Опутала меня своими чарами, расставила сети, чуть не поймала - замуж за меня собиралась.

- А ты?

- Бог отвел… Конечно, я не безгрешен, но бизнес - это бизнес, а семья - это святое. Я - старый романтик, верю в любовь, в дружную крепкую семью. Бог надоумил не пускать в сердце эту лживую алчную змею. У этой женщины любовь одна - деньги.

- Знаешь, мне кажется странным, что базарная девчонка смогла провернуть довольно сложную финансовую комбинацию и обыграть меня, - заметила Доминика. - Я сразу почувствовала, что за ней кто-то стоит.

- Теперь я понимаю, - кивнул Самвел. - Я несколько раз заставал Надежду за компьютером. Меня тогда очень удивило, что вчерашняя зэчка легко с компьютером управляется. Косарева - талантливая женщина. Но ее талант - криминальный. Поэтому она опасна вдвойне. Тогда я не придал этому значения, я имею в виду ее интерес к биржевым операциям…

- Ты тогда знал, что Косарева - мать Ритки? - спросила Доминика.

- Нет. Клянусь. После той программы, когда на Ритку покушались, она пришла взволнованная, расспрашивала о ней как о совершенно незнакомом человеке. Я тогда в шутку спросил, зачем она убила бедную Ритку.

- И что она ответила?

- Как всегда, отшутилась.

Доминика задумалась:

- Женщина, способная продать собственных детей, способна на любую подлость. Кстати, в рассказе Виктории Павловны фигурировал некто Крокодил. Ты знаешь его?

Знаю. Это сожитель Косаревой.

- Тоже криминальный элемент?

- По крайней мере, был, - стал рассказывать Самвел. - Он помог Косаревой детей украсть. А потом выяснилось, что это от него она девчушек родила. Я думаю, с тех пор он изменился. Когда во второй раз Косарева сама детей похитила, он мне помог вернуть их в детдом. Я видел, как он плакал.

- Крокодильими слезами, - буркнула Доминика.

- А я верю в то, что человек способен измениться… - настаивал Самвел.

- Может, ты и прав. Но очень интересно, что у этой криминальной парочки произошло с Риткой? Мне это все одну сказочку напоминает: лиса Алиса, кот Базилио и наивный Буратино - наша Ритка.

- Здесь я тебе ничем помочь не могу, - развел руками Самвел. - И Виктория ничего толком не знает. Что нам известно? Известно только, что после этой истории Наташка Косарева исчезла из Радужного и объявилась у нас в городе уже как Ритка Калашникова.

- Понятно только то, что ничего не понятно, - рассердилась Доминика. - Я хотела найти ответы, а нашла новые вопросы. Ясно одно. Косарева, Крокодил и Ритка - звенья одной цепи. Вытащив одно, вытащим и другие. Но как это сделать? Где он живет, этот Крокодил?

- В Радужном.

- Хотелось бы мне с ним поговорить.

- Тебе выходить опасно. Я его могу сюда привезти, - сказал Самвел. - Жди.

Люба поднялась в офисную квартиру, чтобы разогреть себе обед. Вдруг сзади раздался шорох, стукнула дверь.

Но оглянуться Люба не успела. Чьи-то ладони закрыли ей глаза. Испуганная женщина дернулась, хотела закричать. Ладонь сползла с глаз и закрыла ей рот. Она, ни жива ни мертва, обернулась и увидела… Ваську. Люба тихо заплакала и осела на стул.

- Чего ревешь, дуреха? - спросил Васька.

- Ис-пу-га-лась.

- Раньше надо было бояться. Когда меня преступнику сдавала.

- Васенька, прости. Он меня ножом ткнул, смотри, отметина осталась. Я виновата перед тобой, но я…

Васька тяжело опустился на стул:

- Не реви. Ты все правильно сделала. Как по мне, лучше быть живым предателем, чем мертвым героем. По крайней мере, живой всегда исправит свою ошибку, а мертвый может только тихо лежать и молча собой гордиться.

- Я не предатель… я просто очень испугалась… бормотала Люба.

- А теперь пугаться нужно мне. Я теперь по твоей милости в бегах. Но ничего, что-нибудь придумаем. Ты его, конечно, опять не видела? - Люба отрицательно помотала головой, преданно глядя Ваське в глаза. - И голос не узнала? Тот ли это человек, что приходил в первый раз?

- Он и тогда, и потом говорил измененным голосом. Как будто через платок. Или в поднятый воротник.

Васька был недоволен полученной информацией:

- М-да, свидетель из тебя, Любовь, аховый. Только и годишься, что своих продавать.

- Васенька… - заголосила Люба.

- Прибереги слезы - над моим гробом плакать будешь. Учти, я люблю, чтобы на могилке цветочки цвели, веселенькие, такие, знаешь… обхохочешься.

- Лучше бы он меня зарезал! - взвыла Люба.

- В следующий раз, когда он к тебе с ножиком придет, ты об этом вспомни… Что же делать, что же делать… Я, кажется, надумал! - Василий набрал номер телефона. - Борька-друг! Ты мне друг или сосиска? Зови свою барышню, ту, с ящика, нужно перетереть один вопросец. Скажи, я согласен к ней на передачу. Нет, встреча - у тебя. Конец связи. Я так думаю: одно дело - зарезать Ваську с рынка, а Василия Ивановича, публичную особу, лицо, так сказать, канала - попробуй тронь!

Васька набрал другой номер:

- Петик? Дуй в офисную квартиру. Дело есть на миллион долларов.

После разговора с Сергеем Юлька решила поделиться своими проблемами с Петиком.

- Вот что, Петр, тут такая ситуация. Короче, меня хотят убить, сообщила она.

- Юлька, не паникуй, Сергей же забрал из газеты все снимки, - напомнила Диана.

- Ты что, дурочка деревенская? Они же у них в компе остались. Кто их знает, возьмут и напечатают. Я сейчас никому не доверяю… кроме тебя, Петр. Будь моим тело' хранителем. Пли-и-и-з.

Петик кивнул:

- Ну это, конечно, можно, пока я начальству не нужен. Но как только Ритка, того, выздоровеет, так я, сама понимаешь… Я что-то пропустил в сводках с фронтов? Ты мне все без утайки расскажи. Я должен знать врага в это, как его, лицо.

Юлька глубоко вздохнула:

- Ой, Петруша, а нельзя как-то без рассказов обойтись, это так долго. Ты просто побудь рядом, и нам будет спокойнее.

- Нельзя, - не согласился Петик. - Выкладывай все как есть. Вон одна уже домолчалась. Тоже все: не спрашивай да не спрашивай, а теперь с головой пробитой лежит.

- Ладно. На меня охотятся. Убьют, наверное. Как лишнюю свидетельницу.

- Как? - деловито спросил Петик.

- Меня отравить хотят! Клофелином! Мне теперь есть ничего нельзя! А так сразу сильно захотелось! Я бы сейчас колбаски домашненькой…

- А я бы рыбки фаршированной… - мечтательно вздохнула Диана.

- А ну вас, девки, с вашими колбасками! - возмутился Петик. - Я думал, у них что-то серьезное. А они издеваются!

- Мы договоримся с Амалией, пусть она разрешит тебе сидеть у нас в приемной и быть готовым отразить любой происк врага, - решила Диана.

Петик махнул рукой и вышел.

- Ну вот! Я опять без охраны! - возмутилась Юлька.

Увидев у себя в кабинете Юрия Владимировича, Амалия язвительно спросила:

- Юра, тебе плохо и нужен мой совет?

- Как ты догадалась?

Амалия вздохнула:

- Очень просто. В другом состоянии ты обо мне не вспоминаешь. Ссориться с тобой по этому поводу бесполезно. Ты все равно прибежишь ко мне плакаться в жилетку при очередном крутом повороте твоей нелепой жизни.

Юрий Владимирович обиделся:

- Почему это моя жизнь - нелепая? Я тружусь и смею надеяться, что плоды моего труда приносят людям удовольствие и пользу…

- И тут его снова понесло! Юра, очнись, ты не на встрече с читателями, меньше пафоса. А нелепа твоя жизнь потому, что она крутит тобой, как хвост собакой. Ты ни на что не можешь повлиять - ни на своих детей, ни на их поступки. Все вокруг тебя рушится, твоя хваленая семья распалась, а ты только и знаешь, что стенать и плакать. И как в тебя такого влюбляются женщины? Не пойму.

- Извини, Маля, но ты…

- Я - другое дело. Сильным людям свойственно кого-то опекать, подтирать кому-то нос… Мы с тобой идеальная пара. Как кран и раковина. Ты все время протекаешь слезами-соплями, а я - водоотвод, делаю все, чтобы тебя не затопило. Ладно, говори уже, что тебе на сей раз нужно?

Юрий Владимирович не знал, как начать:

- Понимаешь, Маля, это дело очень деликатное. Ко мне обратилась горничная Доминики из загородного дома. Танюша Коркина.

- Знаю, - кивнула Амалия. - Довольно прыткая особа, как мне кажется.

- Она сейчас попала в безвыходную ситуацию.

- Такие время от времени туда и попадают, - не удивилась Амалия.

- Дай же мне договорить. Она осталась одна, без мужа и - беременна.

- Подумать только, какая уникальная судьба! И ты хочешь, чтобы я этой твоей горничной помогла? Иначе зачем бы ты мне все это рассказывал?

- Нуда. Ей нужны деньги, - простодушно сказал Юрий Владимирович.

- И что? Она беременна от тебя? Поздравляю. Только я не понимаю, почему меня должна волновать ее судьба? Какое отношение имею я к твоему потомству?

- Как ты могла подумать такое! Я - старик, а она - молодая женщина.

Амалия не приняла этот довод:

- Слухами о твоей бурной личной жизни переполнен город. И хочешь не хочешь, они доходят до меня.

Я уже разобралась, что твоя старость носит исключительно адресный характер. Только со мной ты вдруг вспоминаешь о своем возрасте!

- Маля, я со всеми одинаков, а ты никогда не была такой жестокой.

- Не тебе упрекать меня в жестокости. Не по твоей ли вине я доживаю жизнь в тоске и одиночестве? Короче. Что ты хочешь от меня?

- Я подумал… Не может ли компания, под мое поручительство, ссудить Коркиной деньги?

Амалия решительно отказала:

- Я своих денег ей не дам, сама не богачка. А компания не в ответе за совершенно постороннего человека. Эта Танюша - наемный работник вашей семьи, вот вы, в кругу своих, и изыщите ей помощь. А чем я могу помочь? Почему я должна об этом думать? Нет, меня все-таки занимает, почему ты принимаешь такое искреннее участие в ее жизни?

- Из человеколюбия, - объяснил Юрий Владимирович. - Люди должны помогать друг другу.

Амалия оживилась:

- Вот и помоги мне, Юра, давай поженимся.

- Маля, я серьезно.

- Я тоже не шучу. Мне надоело быть палочкой-выручалочкой. Попроси денег у Медведева.

Юрий Владимирович покачал головой:

- У Борюсика тоже с финансами плохо. В последнее время дела клиники шли неважно. Да он жениться собрался.

Амалия была поражена этой новостью:

- Жениться? На ком?

- На нашей Маргарите.

Амалия широко раскрыла глаза:

- На ко-о-ом?

- Он сам мне сказал.

Амалия призадумалась:

- Я недавно была у нее. Что-то она не похожа на счастливую невесту.

- Наверное, у них какие-то проблемы, - предположил Юрий Владимирович.

Петик помчался по Васькиному вызову.

- Да ты просто спринтер, Петя, - похвалил Василий. - Быстрее ветра примчал.

- А я вроде как на фирме не у дел. Стыдно сидеть просто так в офисе. И уйти не могу, Ритку дожидаюсь, - пояснил Петик.

- Теперь, Петик, ты поступаешь в мое распоряжение. Установка такая - моя жизнь в опасности, - важно сказал Васька. - По целому ряду причин. На меня объявлена охота. Но мне кровь из носу нужно съездить к Ритке в больницу. А я один боюсь. Поехали вместе, а, Петь?

- Снаряжение брать? Дубинку, там, наручники? - поинтересовался Петик.

- Бери, бери. Дубинка, говоришь? Здесь пулемет с автоматом не помешали бы.

Петр кивнул:

- Ты только скажи - достанем.

- И как ты, такой, блин, орел геройский, не уследил за моей Риткой? - возмутился Васька.

- Не спите? - спросила Ритку медсестра.

- Думаю.

- Думать будете потом, на воле, за этими стенами. А здесь отключать мозги надо, чтоб они отдыхали и выздоравливали.

- Не получается, - пожаловалась Ритка.

- Я всем говорю, что отдых и положительные эмоции - лучшее лекарство. Вот, держите, вам принесли.

- Бомбу?

Медсестра приняла шутку, взвесила в руке пакет:

- Нет, не бомбу, слишком пакет легкий. Может, помочь вам распаковать?

- Спасибо, я сама.

Медсестра вышла. Ритка разорвала упаковку и вытащила игрушку - зеленого крокодила. Ритка отбросила крокодила и заорала:

- Сестра?

Медсестра тут же вернулась:

- Ой, чего ж вы так кричите! Вы же все отделение на уши сейчас поставите!

- Кто это принес? - спросила Ритка, показывает на крокодильчика.

- А я уж подумала, что вы тут черта увидали. Ой какой холесенький! Нужно будет внучкам такого красавчика купить, - засюсюкала тетка.

- Кто принес, я вас спрашиваю? - мрачно повторила Ритка.

- Посыльный из магазина. Вот бумажку оставил о получении заказа. Самый крутой магазин в городе.

- Гляньте-ка, фамилия заказчика там есть?

- Нет.

Ритка прикрыла глаза и схватилась за голову. Медсестра торопливо взяла ее руку, посчитала пульс и быстро вышла. Через короткое время она вернулась с врачом, и Ритку увезли в реанимацию.

Когда Васька с Петиком пришли к Ритке, то обнаружили только пустую кровать и на ней зеленого крокодила. В палату заглянула медсестра, спросила:

- Вы к Калашниковой?

- Да, а где она?

- Можете не ждать. У нее давление поднялось. В реанимацию повезли. Врачи боятся, что это инсульт.

- А что ж нам теперь… - растерялся Васька.

- Сюда она не скоро вернется. А когда опять окажется здесь, не до посетителей ей будет. Так что не ждите. Дай бог вашей Маргарите выкарабкаться. Одна надежда - она молодая.

Васька показал наигрушку-крокодила:

- А это у нее откуда?

- Передали. Она как глянула - так ей плохо и стало, - забормотала медсестра.

Васька и Петик переглянулись.

- Сколько лет, сколько зим! - обрадовалась Юлька, увидев на пороге Артема.

- Я тоже рад видеть вас, Юлия Александровна.

- Только не говорите этих оскорбительных слов - «у меня к вам дело». Я хотя бы на минуту подумаю, что вы по мне соскучились, поэтому и пришли.

- Милая барышня, минута истекла, и у меня к вам действительно важное дело, - признался Артем.

- Как прозаично и пошло, - передернула плечами Юлька.

- Это - жизнь. Юля, вы можете помочь мне в поиске убийц Маргариты.

Юлька испугалась.

- Только не это! Частный сыск - не мое хобби. Детективы с детства не люблю. Ничего не видела, ничего не знаю…

- Юлечка, кого вы испугались? Чего вы так боитесь?

- Всего! Со всех сторон обступают злоумышленники и убийцы, и бомбы ложатся все ближе и ближе.

- Юлия, что с вами? - улыбнулся Артем.

- Если серьезно, то я боюсь за свою жизнь и никого отныне разоблачать не намерена. Хватит того, что на меня уже охотится одна клофелинщица.

- Юлечка, объясните, о чем вы?

Юлька только махнула рукой.

- Вы не доверяете мне. Не хотите рассказывать. Тогда ответьте только на один вопрос: вы были на опознании?

- О боже, и зачем я туда поперлась! - воскликнула Юлька.

- Юля, я прошу никому не рассказывать о нашем разговоре - доверительно сказал Артем. - Меня прислала Доминика Юрьевна. Вспомните, тогда, на опознании, может, кто-то фотографировал подозреваемых?

- Господи, я шла работать в приличную респектабельную компанию, а очутилась в разбойной малине какой-то. Говорила мне мама, не снимай кого ни попадя…

- О маме - потом. Ты фотографировала? У тебя есть фотографии подозреваемых?

- Язык мне откусить, что ли? От него сплошные неприятности. Ну снимала я этих уродов на свой мобильник. По приколу. А вдруг кто-то из них заметил? И мне потом открутит голову?

- Пусть только попробует.

- Да если он один раз попробует, потом уже нечего откручивать будет, - сопротивлялась Юлька.

- Юлия, будь человеком! - попросил Артем. - Я все равно не уйду без фотографий.

- Так что же вы стоите, начинайте! - потребовала Юлька.

- Что начинать?

- Подкупайте меня, коррумпируйте. По полной программе. Соблазняйте, наконец.

Артем улыбнулся:

- Это обязательно?

- А что, я за просто так бояться буду? Шоколад, между прочим, нервы успокаивает, а коньячок так вообще чудеса творит.

Но в конце концов Юлька сдалась и распечатала Артему фотографии. Пока она это делала, Артем ненадолго вышел из приемной, а потом вернулся с большим пакетом.

- Что это? - поинтересовалась Юлька.

- Это я тебя коррумпирую. Коньячок, фрукты, конфеты и вообще.

- На вот, возьми свои фотки. Может, будем коррумпироваться вместе? - предложила Юлька.

Артем отказался:

- Зачем я тебе, дитя мое? Я старый. И нудный. Я тебя нотациями замучаю… - И Артем покинул офис.

- Борис, друг, можно я у тебя поживу? - спросил Васька.

- Скрываешься от налоговой? - деловито поинтересовался Борюсик.

- Тьфу на тебя. Чур меня, чур. Да нет, все не так серьезно. Просто меня хотят убить, а я этого пока не хочу.

- Кто хочет убить? Неужто твои друзья-алкоголики?

- Да нет. С этими у меня разговор короткий. Тут, друг, понимаешь, иная фигня. Люба, ну та, что в Риткином доме при входе сидит, опознала убийцу. И мне об этом рассказала. Убийца, значит, к Любке и давай у нее выпытывать - кому и что она про него языком намолола. Пугнул тетку так, что до сих пор зубами от страха стучит. В общем, раскололась она, на меня указала.

Борюсик посочувствовал:

- Ничего себе ситуация! Конечно, Василий, нет проблем. Хочешь, у меня дома живи, хочешь - тут. Все удобства. А как бы мне с этой Любой поговорить? Ух как хочется найти этого убийцу и на куски порвать.

Ольга Алексеевна, приехавшая в клинику по просьбе Бориса, сказала почти торжественно:

- Здравствуйте, уважаемый Василий Иванович, я так рада, что вы согласились участвовать в моей программе!

- А уж как я рад! Просто тащусь! Как сопли по асфальту, - в тон ей ответил Василий.

- Вот вам моя визитка. Здесь все мои телефоны. Василий Иванович, жду вас завтра для беседы. Мы должны разработать концепцию программы с вашим участием. Алкоголизм - тема такая животрепещущая. Наше общество очень заинтересовано в том, чтобы его искоренить…

Но Василий грубо перебил Ольгу Алексеевну:

- А я заинтересован, чтобы не искоренили меня. Когда, говорите, покажут меня по ящику?

- Я посмотрю сетку и скажу.

- Условие мое такое - если меня не покажут по-быстрому, вот, значит, в эти самые дни, то мне и сниматься нечего, они меня достанут.

Ольга Алексеевна повернулась к Борюсику и спросила:

- Это он о чем?

- Не обращайте внимания, - махнул рукой Борюсик, - он вышел в астрал. Это с целителями и ясновидцами бывает. Беседует с космическим Разумом.

- Борь, только у меня проблемы с зубами, - пожаловался Васька. - Замотался, знаешь, не успел вставить.

- Это - не проблема. У меня есть классный стоматолог. Будешь как Брэд Питт. И пиджачок найдем. Соглашайся, - посоветовал Борюсик.

- Олег Иваныч, я, как всегда, к вам с просьбой, - объявила Виктория Павловна.

Петров тут же спросил о том, что его волновало:

- Говорят, уже Аня вернулась из отпуска?

- Вернулась. Только ты не трогай ее сейчас, - посоветовала Виктория Павловна. - Не мешай ей, пожалуйста. Пусть сама с собой разберется. Поверь, в твоих же интересах…

- Что ж, мне ждать - не привыкать. Я ее все равно дождусь.

- Скажи мне, Олег Иваныч, у вас в милиции архивы долго сохраняются? - Виктория Павловна приступила к делу.

- Смотря какие.

- Уголовные дела.

- Что вас интересует?

Виктория Павловна вздохнула:

- Меня интересуют все те же лица - Надежда Косарева, Топорков, Наташа Косарева… Дело было году в… достаточно давно. Тогда в Радужном орудовала шайка аферистов.

- Меня тогда здесь не было. Но посмотреть могу. Косарева для нас - фигура известная. Топорков тоже.

- Меня интересует, каким образом эти персонажи были тогда связаны с Наташей Косаревой? Посмотри внимательно. И никому ничего не рассказывай. Только мне. Договорились?

Петров кивнул и снова вернулся к тому, что его волновало:

- А вы мне скажете… Когда я смогу с Аней поговорить?

- Что я, тебе сердце подскажет, - ответила Виктория Павловна.

Амалия приехала инспектировать квартиру, принадлежащую фирме, зашла к консьержке. Люба вскочила при виде начальства.

- Сиди, сиди. У тебя чайку не найдется? - устало махнула рукой Амалия. - Я забыла утром поесть. Только сейчас вспомнила, что весь день не ела.

- Не жалеете вы себя, Амалия Станиславовна. Так и гастрит заработать недолго, - причитала Люба, заваривая чай, расставляя чашки, сахарницу.

Амалия взяла чашку, попробовала:

- Спасибо. Вкусно.

- Секрет знаю, - призналась Люба. - Я казенным чаем не пользуюсь. Это настой из листьев малины и смородины.

- Умеют же люди жить. А я вот за всю жизнь на себя часа два потратила, не больше. Все работа, работа. Как белка в колесе. Послушай, Люба, ты правда никого не опознала в милиции?

Люба испугалась:

- Вот те крест.

- Верю, - кивнула Амалия. - А ведь к одному из них ты очень внимательно и долго присматривалась…

- Вы видели? - удивилась Люба.

- Следователь сказал.

- Так это потому, что тот мужик больно красивый был. Я таких отродясь не видывала. Только в кино.

- Ох, как я боюсь за Маргариту! - воскликнула Амалия. - Если убийца на свободе, он очень опасен. И может повторить свою попытку. Да и мне нелегко… Вот так иногда сядешь, подумаешь… Куда жизнь ушла? На что? Что от меня останется? Ни семьи, ни детей, ни внуков… Вспомнить нечего. Разве что деловые бумаги… Знаешь, Люба, как меня в офисе называют? Аномалия. И ведь они правы. Я - аномалия. Так, как я, люди жить не должны.

- Ну что вы, Амалия Станиславна, вам просто завидуют. Вы - такая сильная…

Амалия грустно улыбнулась:

- Поменяла бы я свою силу на обыкновенную человеческую слабость, еще бы доплатила. Меня в жизни никто никогда не жалел. Представляешь? Что-то я совсем расслабилась. Пора на покой. Никому не говори о моем визите.

- Ни в жизть, - помотала головой Люба.

- Если что-то вспомнишь или кто-то будет тебя о том же самом спрашивать, позвони, будь другом, - попросила Амалия. - Я обязана защитить свою фирму и своих близких.

Только ушла Амалия, к Любе пришел Артем. Люба, увидев его, запричитала:

- Я ничего не знаю, я никого не узнала, я ничего никому не говорила, я вообще ничего не видела.

- Все? - поинтересовался Артем.

- Да.

- А теперь по делу. - Артем сел за стол и выложил на него фотографии, взятые у Юльки. - Покажите мне человека, которого вы опознали.

- Вы кто? - испуганно спросила Люба.

- Я от Доминики.

- А это кто?

- Это сестра Маргариты.

- А Маргарита - кто?

- Это хозяйка «СуперНики». Я чувствую, вы сейчас спросите, что это такое?

Тут Люба закричала:

- Вы все меня уже достали! Я сейчас вызову милицию и «скорую помощь».

- Милицию - должно быть, мне, а «скорую» кому?

- Мне! - обреченно кивнула Люба.

- Я прошу вас, успокойтесь.

- С чего вы все взяли, что я кого-то узнала? Я сказала в милиции правду. Никого из них я не знаю, никогда не видела.

- Послушайте меня внимательно. Откуда я мог узнать, что вы. кого-то из этих мужчин опознали? Я услышал об этом от Доминики Никитиной, бывшей хозяйки «СуперНики». А ей сказал об этом Самвел Пашаев, директор городского рынка. Как узнал Самвел, я не знаю. Вам эти имена о чем-нибудь говорят?

- Да. О Самвеле я слышала от…

- Можете не говорить от кого. Вы доверяете этому человеку?

- Да, - шепнула Люба.

- Вот и хорошо. Это мое удостоверение. Я - адвокат, юрист. Не бойтесь, у меня нет оружия. Помогите мне, пожалуйста, от вашего ответа зависит не только жизнь Маргариты…

- Вот этот. - И Люба ткнула пальцем в фотографию.

Доминика размышляла над сложившейся ситуацией, которая была совсем не простой. Рациональный ум Доминики работал напряженно. «Кто такой Крокодил, - еще неизвестно, - думала она. - Но хорошо известно, что Самвел - опытный делец. Знает Ритку. Может, они вдвоем и составили этот чертов план, чтобы ограбить мою компанию. А Косарева помогла им. А я повелась, как последняя дура… Потом еще сама к нему пришла за помощью. Представляю, как его это развеселило.

Посмотрим с другой стороны: директриса детдома говорила о Самвеле хорошо… - он мог и ее обмануть. Не сдал меня в милицию - ему выгоднее иметь меня под боком, чтобы контролировать ситуацию. Посиди, мол, здесь, девочка. А пока ты будешь ждать мифического Крокодила, я делишки свои улажу. Ты попалась, Доминика».

Тут к ней в подвал спустился Самвел и спросил:

- Ну что, Доминика, не соскучилась?

- Быстро ты вернулся.

- Я спешил, - объяснил Самвел.

- Где Крокодил? Ты привез его?

Должен тебя огорчить. Я был у него дома и на работе… Нет его нигде.

- Он работает? Кем? - поинтересовалась Доминика.

- Еще недавно был бригадиром нищих, теперь разжалован в рядовые. Работает инвалидом-афганцем. Об этом мне сообщила новая бригадирша. Но его на участке не оказалось. Я попросил эту королеву нищих сообщить мне, когда он появится.

Доминика внимательно посмотрела на Самвела.

- Почему ты на меня так странно смотришь?

- То есть ты хочешь сказать, что Крокодил исчез? - не ответила на вопрос Доминика.

- Самвел ничего не хочет, Самвел говорит как есть. Соседка заявила, что уже несколько дней его не видела. И нищие подтвердили, что на работу он не выходит.

- Уверена, что все это неспроста. И должно быть какое-то объяснение.

- Должно. Но его нет. По крайней мере, у меня.

Доминика испытующе посмотрела на Самвела, но он выдержал ее взгляд.

- Ясно одно. Хватит мне отсиживаться в подвале. Пора действовать. - Доминика поднялась.

- Действовать… Действовать в твоем положении может быть опасно, - предупредил Самвел.

- Не опаснее, чем жить вообще. Я ухожу, Самвел. Спасибо тебе за приют.

- Неблагодарное это дело - отгонять бабочек, летящих на огонь. Но все же попробую. Никуда я тебя не отпущу. - Самвел загородил Доминике выход из подвала.

- Это как понимать? Почему ты меня не отпустишь?

- Ты своим расследованием разворошила осиное гнездо. И теперь слишком многие заинтересованы в том, чтобы до конца ты его не довела… Поверь, я достаточно хорошо знаю Надежду Косареву и тех, кто ее окружает.

- Но откуда им знать о моем расследовании? - удивилась Доминика.

- Есть одна не очень благозвучная, но очень верная поговорка: что знают двое, то знает даже свинья. А о твоем интересе к прошлому Маргариты известно куда большему количеству народа. И то, что наш общий друг Крокодил так внезапно испарился, мне очень не нравится.

- Полагаешь, что он отправился доложить о нас Косаревой? - предположила Доминика.

Самвел кивнул:

- Именно так я и полагаю.

- Возможно, ты и прав. Но я взрослый человек, сама решаю, где мне жить и что мне делать. Ты поддержал меня в минуту слабости. Спасибо. Но эта минута прошла.

- Послушай…

Но Доминика перебила Самвела:

- Нет, Самвел, послушай теперь ты. Я - прежняя Доминика Никитина. Которая сама способна за себя ответить. И если ты сейчас меня не выпустишь отсюда, я позвоню Артему.

Самвел, помедлив, отступил от двери, даже сам ее открыл пошире:

- Странный ты человек, Доминика Никитина. Как написано в стихотворении из школьной программы: «Гвозди бы делать из этих людей»… Тебя подвезти?

- Спасибо, Самвел Михайлович, сама доберусь, - кивнула на прощание Доминика.

Ритку перевели из реанимации в палату. Пока она спала, медсестра сделала необходимые манипуляции, потом взяла крокодила, посмотрела на него и сказала:

- И чего она испугалась? Такая милая зверушка.

Потом положила игрушку на подоконник и вышла. На тумбочке лежал Ритин мобильник. Он запищал, и Ритка с трудом раскрыла глаза. Она увидела сначала крокодила, потом перевела взгляд на мобильник.

Пришло сообщение: «Пришла в себя? Это был второй раз. Третий будет последним. Перечисли указанную сумму по указанному адресу. Пришла пора расплачиваться. Крокодил».

Не телестудии шла подготовка к записи программы. Уже собрались бывшие алкоголики, вылеченные Васькой. Ольга Алексеевна и Борюсик ждали Василия.

- А вдруг он не придет? Борис Михайлович, вы ведь знаете этого целителя гораздо лучше меня. Скажите, он способен на непредсказуемые поступки? - волновалась Ольга Алексеевна.

- Что значит, способен? Он весь и есть непредсказуемый поступок. Этим и ценен, - заметил Борюсик.

- Ценность в нашем случае весьма сомнительная… Где же его носит? Мы так хорошо поговорили, все обсудили. Мне даже удалось разыскать его бывших пациентов - личности весьма колоритные… - Ольга Алексеевна посмотрела на часы. - В конце концов, сейчас начнут собираться зрители!

- Не волнуйтесь, милая Ольга Алексеевна. Мой друг Василий хоть и экстравагантен, но не лишен здравого смысла. Насколько я понял, этот эфир ему нужен даже больше, чем вам. Он придет… А вот я вас вынужден оставить. Мне нужно ненадолго отъехать по очень важному делу.

- Борис Михайлович, умоляю как друга, не оставляйте меня с этой публикой наедине.

- Что такое? Чего вы боитесь? Это же бывшие алкоголики, а не ожившие мертвецы, - успокоил ведущую Борюсик.

- А вдруг они не до конца вылечились?

Борюсик рассмеялся:

- Вы прелесть, Ольга Алексеевна. В случае чего попросите охранника выстрелить в потолок серебряной пулей, это их сразу успокоит.

Борюсик поцеловал Ольге Алексеевне руку, вышел из студии и направился к Любе.

- Здравствуйте, мне нужна Люба, - сказал он, зайдя в подъезд.

- А ее нет. Она взяла отгулы.

- Не подскажете тогда, где я смогу ее найти? Поверьте, у меня очень важное и срочное дело.

- Не знаю даже. Я тут вообще новенькая. Мне сказали подменить, я и подменяю.

Борис задумался:

- Тогда у меня будет огромная просьба. Вот моя визитка, если Люба появится, пусть позвонит по этому телефону. Повторяю, это архиважно!

- Архи что? - не поняла консьержка. Но Борюсик уже вышел из подъезда.

Наконец в студии появился Василий. Он был в своем обычном непрезентабельном виде, слегка помят. Охранник его не пускал.

- Василии Иванович, миленький, наконец-то вы пришли! - бросилась к нему Ольга Алексеевна.

- Понял, чмо? - обратился к охраннику Васька. - Не за руки хватать и тащить, а Василий Иванович, да еще миленький!

Охранник напрягся:

- Ты поосторожнее тут. Извините, Ольга Алексеевна, шумел, скандалил.

- А ты чего не пускал? - возмущался Васька. - Котом Базилио обзывался? Ишь, костюмчик ему мой не понравился! Не Базилио, а Василио Иванович для некоторых, понял? Твое дело не рассуждать, а двери почетным гостям отворять да дорожку им красную стелить. Вали отседа, халдей, нечего в кругу телезвед отираться!

- Извините, пожалуйста, - сказала Ольга Алексеевна охраннику.

А тут и Борюсик вернулся.

- Василий, наконец. Где твоя Люба? Ее нет на работе, - сказал он взволнованно.

- Как это нет? - опешил Васька.

- Господа, умоляю, все вопросы потом, - сказала Ольга Алексеевна. - Начинаем. Так, Василий Иванович, обо всем, кажется, договорились. Можно начинать запись… Стоп, совсем из головы вылетело. А как вас лучше представить?

- В смысле?

- Ну, многие ваши коллеги изобретают себе титулы: Потомственный маг Ставрополья, батюшка Реглан 15-й. Или тамг Любимец Джавахарлала Неру, верховный жрец Аполлон Панасюк.

- В титулах не нуждаемся, - с достоинством ответил Васька. - А что до любимцев, то любили меня бабы и покруче вашей Джавахарлалы - одна даже старшим товароведом была.

- Может, тогда по фамилии? - предложила Ольга Алексеевна.

- Не, по фамилии скучно, - сказал Василий, бросив быстрый взгляд на Борюсика. - Я ж не член правительства, пока.

- М-да, задача… А давайте скажем так - целитель и ясновидец Василий.

Василий смутился:

- Ну, это, я пока вижу не очень-то и ясно… То есть не всегда… Там у меня еще не все контакты подогнаны… иногда искрит и не показывает.

- Тогда просто - целитель Василий, - предложил Борюсик. - Скромно и достойно.

- Это покатит, - согласился Васька и спросил у Борюсика: - А кто тебе про Любку сказал?

- Я сам только что ездил.

Ольга заволновалась:

- Господа, я же вас просила. Нам уже давно пора начинать запись.

- Тогда еще одна минула. Целителю Василию нужно переодеться, - заявил Васька. - Не волнуйтесь, у меня все с собой.

Ольга Алексеевна начала программу:

- Пьянство и алкоголизм. Всегда ли мы достаточно серьезно относимся к этим явлениям? В анекдотах, выступлениях сатириков и даже в кино водка предстает безобидным напитком, раскрывающем лучшие свойства славянской души. А что на деле? Об этом нам сообщают не сценарии ушлых рекламистов на содержании спиртовых королей, а беспристрастные милицейские протоколы. Распавшиеся семьи, немотивированное насилие, бытовые убийства… Сказать водке нет - трудно. А потому мы особо приветствуем людей, нашедших в себе силы побороть пагубную привычку. Наш сегодняшний гость - человек, который совсем недавно открыл свой уникальный талант. Но за это короткое время смог вырвать из лап зеленого змия уже не один десяток несчастных… Встречайте - целитель Василий!

За кулисами что-то упало и, на ходу запихивая рубаху в брюки, в студию влетел Васька. Сообразив, что уже попал в поле зрения камер, эффектно остановился. Василия просто невозможно было узнать. На нем был синий кримпленовый костюм с приталенным пиджаком, красная нейлоновая рубашка, остроносые туфли на высоких каблуках, широкий галстук в пальмах и павианах, прилизанные волосы. Васька ослепительно улыбнулся. Оказалось, что все зубы у него золотые.

Ольга Алексеевна обомлела, а Борюсик даже поперхнулся от ужаса.

Виктория Павловна провожала Анну на свидание с Юрием Владимировичем и давала ей последние наставления:

- Вот что я тебе скажу, Аня. Пора с этим кончать! Вы не школьники, жизнь, можно сказать, прожили, а ведете себя хуже подростков. Он не так сделал, ты не с тем разговаривала…

Детский сад, ей-богу. Ты настройся сразу же на нормальный, взрослый, серьезный разговор.

- Да я…

- Я знаю, что ты. Опять не то услышишь, не это поймешь, фыркнешь, дверью хлопнешь - только тебя и видели.

- Дело в том…

Виктория перебила:

- Знаю я, в чем дело, - тоже жизнь прожила. И не возражай. Подумай только, вам впереди вместе старость коротать, а ты своими капризами уже все нервы из мужика вымотала.

- Пална, пойми…

- И понимать не хочу, - не слушала Виктория Павловна. - Даже если он что-то не то скажет, смолчи, сделай вид, что не услышала. Улыбнись, переведи в шутку. Мужики, они что стеклянные елочные шары. Такие шары в вате хранить нужно, а не ногой по ним колотить.

- Все ты правильно говоришь, Пална. Про мужиков. Так и журналы все женские пишут. Что холить их нужно, и лелеять, и танцевать перед ними, и пританцовывать. И готовить им…

- И за ушком чесать, и тапочки подавать, - улыбнулась Виктория Павловна.

- И не ходи перед ними растрепой, а то к другой сбежит, наманикюренной, и не спрашивай у них, с кем обнимался-целовался, а то обидятся… А вот где, в каком журнале, хоть бы маленькими буквочками написано, что и женщина - человек? И тоже хочет понимания и заботы.

- Как ты не понимаешь, что твоя эмансипация тебя и погубит? - возмутилась Виктория Павловна. - Ты сперва мужика в свой угол загони, да прикорми, а потом уж потихоньку начинай правила устанавливать. Да все с улыбочкой.

- Боюсь я ехать, - призналась Анна.

- Не поняла. А зачем тогда я тут битый час перед тобой распиналась? - обиделась Виктория Павловна. - Ну, раз так боишься - делать нечего. Сама с тобой поеду, за ручку отвезу. Только перед писателем твоим потом стыдно не будет? А то, еще лучше - давай Петрова позовем, он давно в провожатые напрашивается. Уж он сделает в лучшем виде. Машина с мигалкой и почетный эскорт мотоциклистов с автоматами. Только одна опаска есть. Когда о конечной цели маршрута узнает, огонь может открыть без предупреждения.

- Язва ты, Пална, - обиделась Анна.

- А с тобой по-другому нельзя, больно тонко срезая. Значит, так. Слушай мою команду! Марш домой. Переодевайся, маникюрься и - вперед! Да из города обратно не торопись. Никто туг тебя особо не ждет.

Увидев на пороге Доминику, Елизавета Андреевна расплакалась.

- Елизавета Андреевна, родная, ну все же хорошо, - утешала ее Доминика. - Я жива-здорова и на свободе. Мы снова встретились. Примете?

- Ника, чего я только не передумала. Бессонница совсем замучила. До рассвета лежу только и гадаю: как ты там? Где? Не звонишь, через Артема вестей никаких не передаешь. Стыдно так старуху мучить.

- Я приехала и все вам подробнейшим образом расскажу. Если вы меня сначала, конечно, покормите.

Елизавета Андреевна растерялась:

- А у меня, Никуша, есть-то и нечего. До пенсии еще несколько дней. Пару яиц осталось, кефир да пол булки - для молодой и не еда вовсе. Ну да голод обмануть хватит.

- Ничего мы обманывать не будем, Елизавета Андреевна, вот деньги. Сама я, правда, лишний раз выйти не могу.

- Я сбегаю, не беспокойся. А что купить?

- Чего-нибудь вкусного. И побольше. Устроим дружескую вечеринку, - предложила Доминика.

Вскоре они уже сидели за столом и Елизавета Андреевна слушала рассказ Доминики.

- Да, расскажи кому, не поверят, - сказала Елизавета Андреевна и, заметив выразительный взгляд Доминики, добавила: - Нет, что ты, никому ничего рассказывать я, разумеется, не собираюсь, и все эти тайны умрут вместе со мной. Однако хотелось бы знать: кто все-таки покушался на твою бедную сестричку?

- Скоро узнаем, человек этот известен. Сейчас сюда придет Артем и покажет нам его фотографию. - Тут в дверь позвонили. - А вот и он.

- Ника, выйди, пожалуйста, на кухню. Может, я и перегибаю с конспирацией, но… на всякий случай, - попросила Елизавета Андреевна.

Но ее опасения были напрасными - пришел Артем.

- Как ты? - спросил он у Доминики.

- В порядке. Здесь лучше, чем в подвале у Самвела.

Артем окинул взглядом накрытый стол:

- А вы времени не теряете. Покормите усталого детектива?

- Не тяни. Принес? - спросила Доминика.

- Конечно. - Артем выложил фотографии на стол.

- В этих дурацких кепках их и узнать трудно. Так на кого показала консьержка?

Артем ткнул пальцем в фотографию. Доминика ахнула:

- Сергей? Этого не может быть.

- Извини, но перепутать я не мог. Я специально положил его фото отдельно.

- Кто это - Сергей? - спросила Елизавета Андреевна.

- Мой муж. Нет, не может быть. Он - трус. Он слишком мелок для преступления.

- Но кроме него мало кто знал о боксерской груше. В конце концов, он сам же тебе ее и подарил. - напомнил Артем.

- И он знал, что я оставила грушу в санатории… Признаться, я думала, что меня в этом мире уже ничем не удивить. У Сергея получилось… Это просто не укладывается в голове.

Сергей же в это время сидел в кабинете у следователя и слушал Николая Николаевича, который выложил перед ним папку и сообщил:

- Я выяснил все о вашей клофелинщице. Ее фамилия Косарева. Зовут Надежда. Вот ее, так сказать, досье. Личность весьма многогранная - преступления на любой вкус. Лохотрон, брачный аферизм, похищение детей. Даже разбойное нападение с причинением тяжких телесных имеется. Правда, теперь Косарева несколько поменяла масть. Клофелин - вот ее последнее романтическое увлечение.

- А это твое досье, оно приближает нас к возврату моих денег? - поинтересовался Сергей.

- Не совсем. Но значительно облегчает задачу. С профессионалом удобнее иметь дело. Он знает правила игры, у него есть почерк, привычки, наработанные приемы. А у клофелинщицы этот набор и вовсе ограничен двумя-тремя.

- Слушай, следователь, ты мне лекцию читаешь, что ли? - разозлился Сергей.

- Почему нет? Тема увлекательная и неисчерпаемая. Итак - два основных приема. Прием первый - «Жажда подскажет», прием второй - «Съел и порядок». Вы, кстати, попались на первый - извините, если задеваю больную тему.

- Послушай ты, криминалист-теоретик. Начхать и наплевать мне на твои знания. Я в Нобелевском комитете не работаю и премий за достижения в области клофелино-логии не выдаю. И хочу, чтоб ты понял: пока ты тут строчишь диссертации, она тратит мои денежки! - возмущался Сергей.

- Тратит? - удивился Николай Николаевич. - В том-то и дело, уважаемый клиент, что денег ваших она сейчас потратить никак не может. Если бы мы имели дело с любительницей, то за целостность суммы я бы гроша ломаного не поставил. А Косарева - профессионал, и она прекрасно знает, что деньги в банковской упаковке переписаны.

- И что?

- А то, что банкноты должны отлежаться. Пока шум не утихнет, - объяснил следователь.

- Сколько? - спросил Сергей.

- Что сколько? - не понял Николай Николаевич. - Мы же, кажется, договорились…

- Я не о том. Сколько должны отлежаться деньги?

- Ну, я не знаю. Год, два, максимум - пять…

Сергей вскочил и схватил следователя за грудки:

- Ты издеваешься, урод?

Николай Николаевич освободился от захвата и оттолкнул Сергея.

- Не распускайте рук, жертва обмана! Не забывайте, что законодательство дает мне весьма широкий спектр средств для защиты личной чести и достоинства. Был бы ты в официальном делопроизводстве, я бы эту Косареву в два счета в розыск объявил. Но ты же сам боишься денежки неправедные засветить. Вот и сиди камнем, жди. И не вмешивайся в работу профессионала.

- Я не могу столько ждать. Я жить хочу.

- А ты поживи на зарплату. Не пробовал? - поинтересовался НикНик.

Сергей думал о другом:

- Дай мне листок и ручку!

Следователь равнодушно пожал плечами, а сам отошел к окну. Сергей написал заявление, поставил размашистую подпись и протянул листок следователю:

- Вот тебе мое официальное заявление. Открывай уголовное дело по факту хищения и начинай расследование. А откуда у меня взялись деньги? Этот вопрос я тебе поднимать вообще не советую. Теперь, надеюсь, ты не будешь жаловаться, что у тебя руки связаны. Применяй свой «широкий спектр средств»: хватай эту аферистку, бей ножкой от табуретки по почкам и Уголовным кодексом по голове. Пока не признается.

Николай Николаевич поднял голову:

- Женщину? Ножкой от табуретки? Да ты не джентльмен.

- Чья бы корова мычала! - взвился Сергей.

К Анжеле прибежала испуганная Люба.

- Где Вася? - спросила она.

- У приличных женщин вообще принято сперва «Здрасьте» говорить, а не вопросы задавать, - высокомерно отметила Анжела. - И пора нам с тобой уже познакомиться поближе. Это ты консьержкой работаешь в доме, где Ритку поселили?

- Я.

- То-то я смотрю, физия знакомая. Тетя Люба?

- Ну да.

Тут Анжела вдруг вспомнила:

- Так, значит, это ты нас тогда сдала этой старой вешалке Амалии?

- Да какое это сейчас имеет значение?

- Может, и никакого. Но относиться к тебе с полным доверием я уже не могу. Как в том анекдоте - ложки нашлись, а осадок остался.

Люба тихо заплакала, и Анжела смягчилась.

- Ладно, успокойся. Иди, сядь в палатку. На, выпей воды.

Люба выпила, налила еще и снова выпила. Анжела отняла у нее стакан:

- Э-э, еще лопнешь тут и забрызгаешь мне все. Рассказывай, что случилось.

- Ходят ко мне. Я боюсь, а они ходят и ходят… - пожаловалась Люба.

- Кто?

- Все. Я уже с работы сбежала, напарницу оставила. А они все ходят. Хоть вешайся.

- Только не тут, - деловито распорядилась Анжела. - Мы еще после пожара репутацию до конца не восстановили. Мужчина, ну что вы хотите в этой сковородке увидеть? Художественный фильм «Пираты Карибского моря-2»? Так мировой прокат уже закончился. Вон в кастрюлю загляните, может, «Тсрминатора-4» увидите.

Покупатель положил сковородку и отошел.

- Ко мне вон, вишь, тоже ходят, - вздохнула Анжела. - Щупают, смотрят, а в оконцовке ничего не покупают! Смотрители, блин. Ну, что заглохла? Бензин кончился? Рассказывай, кто к тебе ходит и чего хочет.

- Все хотят, чтобы я им на убийцу Ритки показала.

- А ты?

- А я жи-и-ить хочу. Голос меня ножом вот сюда вот колол. Тебе-то, небось, нож к горлу еще не приставляли?

Анжела фыркнула:

- Да я и сейчас с ним хожу. Мне за пожар Самвелу родные денежки отдавать - нож острый! И вообще не пойму я что-то, теть Люба, каким боком в это дело наш Василий уперся?

- А я ему единственному рассказала, что опознала того… убийцу.

- Вот видишь, Зямчик, как все сложно в жизни. А ты не хочешь печеночку кушать. Так тебя Васька сдал, что ли?

- Это я его сдала, - призналась Люба.

- Иди, мой маленький, в свой домик. Еще заразишься тут глупостью, а это неизлечимо. Ты сама-то хоть поняла, чего наплела? - занервничала Анжела.

Юрий Владимирович вызвонил Диану и попросил прийти домой.

- Ну где ты так долго? - взволнованно сказал он, открыв ей дверь.

- Папуля, не нависай, я и так с работы сбежала. Амалия сегодня злая, как Гитлер немецкий. Юльку в очередной раз уволила, на Татьяну накричала. Непонятно даже, что с ней творится. Наверное, узнала, что Ритка скоро на работу выходит. И снова нашу Аномалию попросят… пинком с нагретого трона.

- Не смей так говорить о ней. Это глубоко несчастный человек. И она достойна гораздо большего внимания и уважения. На Амалии, в конце концов, держится вся «СуперНика».

- Ты так сказал, будто судьба фирмы волнует тебя до глубины души. Опомнись, папа, «СуперНика» давно не твоя, - напомнила Диана.

- Пусть не моя. Но ее построила моя дочь, и я верю, что справедливость в конце концов восторжествует.

- В кино на этом месте полагается пафосная музыка. Па-па-пам! Ладно, шутки в сторону, ты зачем меня с работы выдернул?

- Дочь, ты должна помочь мне одеться. Костюм, галстук, запонки и все такое прочее.

- Дай угадаю. Ты идешь на свидание? - предположила Диана.

- Да.

- И с кем?

- С твоей мамой.

Диана с визгом бросилась отцу на шею. Потом побежала к шкафу, распахнула его и стала перебирать одежду:

- Так. Это не подходит, это слишком игриво. Это слишком официально. Папуля, а ты, случайно, не предложение собрался делать?

- Я уже сделал.

Диана уставилась на отца:

- Папочка, да ты человек-молния! Супермен и Джеймс Бонд в одном флаконе. И что мама?

- А-а-а-а, - махнул рукой Юрий Владимирович.

Диана кивнула:

- Понимаю. Кокетничает. Значит, ты сегодня должен быть… должен быть. Вот. Это оно. И никаких галстуков. Только шейный платок. Вот этот. Романтично, свободно, мужественно, элегантно.

Раздался звонок в дверь.

- Как некстати! - расстроился Юрий Владимирович.

Диана открыла дверь и провела в комнату Амалию. Пока Амалия оценивала обстановку, Диана объяснила:

- Прошу учесть, Амалия Станиславовна, я отлучилась домой за счет обеденного перерыва, который сегодня не использовала.

- Скажешь об этом Юлии, пусть соответственно протабелирует, - машинально бросила Амалия.

- Ну, я побежала. Папочка, я желаю тебе… сам знаешь. Диана ушла, а Амалия задала мучивший ее вопрос:

- Позволишь спросить, куда ты собрался?

- У меня встреча. Деловая, - стараясь держаться с достоинством, ответил Юрий Владимирович.

- Все правильно. Обычно ты так тщательно готовишься именно к деловым встречам. О, сколько галстуков перебрал. А шейный платок тебе идет.

- Маля, ты собиралась мне что-то сказать?

- Да, и очень важное. Но теперь оно мне не кажется таким уж важным. В свете того, что я увидела. Не угостишь кофе?

- Маля, прошу тебя. Ты же знаешь - я кофе готовить нс умею… И вообще, мне нужно бежать.

Но Амалия никуда не спешила.

- Вот как, даже бежать? Ко мне ты никогда не бегал. Даже, помнится, позволял себе опаздывать.

- Давай перенесем вечер воспоминаний на другой день, - попросил Юрий Владимирович.

- Почему воспоминаний? Ты не допускаешь мысли, что я пришла к тебе с новостями?

- Давай это тоже в другой раз. Обещаю завтра внимательнейшим образом выслушать все твои новости.

Но Амалия не собиралась уходить.

- Нет. Нет, Юрик, выслушаешь ты меня прямо сейчас.

- Но я не могу сейчас! - в отчаянии воскликнул Юрий Владимирович.

- Почему? - удивилась Амалия.

- Не могу, и все. Мне нужно идти.

- Пока не скажешь, куда и к кому собрался, никуда ты отсюда не уйдешь.

- А если скажу?

- Тогда я с удовольствием отправлюсь вместе с тобой. И даже подвезу на служебном автомобиле. Мне ужас как интересно взглянуть на свою счастливую соперницу. - Амалия нежно улыбнулась.

Запись программы с участием Василия продолжалась. Ольга Алексеевна подошла ближе к зрительской трибуне и объявила:

- А теперь настало время нашей традиционной рубрики - «Вопросы из зала».

- А я вот хотел спросить у целителя Василия следующее. А как себя чувствуют ваши пациенты после завершения, так сказать, лечения? - спросил один из зрителей.

Васька приосанился, готовясь ответить, но тут на трибуне стали тянуть руки бывшие алкоголики. Оператор тут же развернул на них камеру.

- Я, я! Можно я сам отвечу?

Ольга Алексеевна подошла к нему с микрофоном:

- А что, всем, пожалуй, будет интересно получить информацию из первых рук. Итак, каково ваше самочувствие в новой для вас ипостаси непьющего человека?

Бывший алкоголик схватился за микрофон:

- Я как раз про самочувствие. Хочу передать привет теще. Как себя чувствуете, Эвелина Кондратьевна, и кто из нас выкусил? Кто соседкам говорил, что меня в телевизор не пустят хоть пьяного, хоть трезвого? А вот он я!

В зале раздались аплодисменты.

- Дорогие зрители, - сказала Ольга Алексеевна, - убедительная просьба ко всем: не передавайте приветы - их все равно вырежут при монтаже. У нас серьезная аналитическая программа. Следующий вопрос, пожалуйста.

- Целитель Василий, скажите откровенно: вы используете в работе суггестивные методики и нейролингвистическое программирование? - спросил тощий подросток в очках.

- Просим уважаемого Василия ответить. - Ольга Алексеевна с надеждой смотрела на Василия.

Тот приосанился и начал:

- Прежде всего… я хочу передать привет… моей подруге Ритке. В смысле Маргарите. Ритка, держись - посудные ряды с тобой. И я с тобой!

Объявили перерыв.

- Это просто беда, - пожаловалась Ольга Алексеевна. - С этими приветами. Договариваешься, договариваешься… А как доходит до эфира или записи, то… Просто эпидемия какая-то. Борис Михайлович, вы не слушаете?

- Кому он передал привет? - вдруг спросил Борюсик.

- Маргарите… по-моему.

Анна Вадимовна приехала в ресторан, где ее должен был уже ждать Юрий Владимирович. К ней подошел официант:

- Прошу за этот столик. Вы кого-то ждете?

- Да. И, если можно, к нам никого не подсаживайте.

- У нас это и так не принято. Только по желанию гостей. Что вам принести?

- Я не знаю, - призналась Анна Вадимовна.

- Позволю себе предложить вам чашечку кофе по нашему особому фирменному рецепту.

Анна кивнула.

- Спасибо.

Чашечка кофе была выпита, а Юрия Владимировича все не было.

- Еще чашку кофе, пожалуйста, - попросила Анна.

- Позвольте заметить, кофе у нас очень крепкий. Выберите что-нибудь другое, - посоветовал официант.

- Я не знаю, что выбрать.

- А давайте я вам принесу нашего фирменного мороженого?

- Пожалуйста. - Анна Вадимовна чуть не плакала. Она посмотрела на часы и позвонила Виктории Павловне.

- Пална, ты на который час договаривалась?… Нет. Его еще нет. Что могло случиться?… Я не верю в случайности, ты же знаешь. В таких ситуациях, как наша, случайностей просто не может быть… Хорошо, не нужно на меня давить. Я посижу немного.

Официант принес мороженое.

Амалия упорно не хотела уходить. Она вальяжно раскинулась на диване и спросила:

- Надеюсь, тебе не придет в голову безумная мысль вынести меня отсюда силой?

- А что? Спасибо за подсказку. Только я сделаю еще лучше - я просто уйду. А ты сиди здесь, сколько тебе будет угодно! - Юрий Владимирович рвался на свидание.

- Стой! - остановила его Амалия. - Только попробуй дернуться. Я закричу и созову всех соседей. Заявлю, что ты на меня сексуально покушался и попрошу вызвать милицию.

Юрий Владимирович схватился за голову:

- Маля! Но это действительно деловая встреча!

- Тогда тем более нам следует идти вместе.

- Куда?

- На твою деловую встречу. Ты ведь знаешь - никто не умеет вести деловые переговоры так, как я.

Юрий Владимирович посмотрел на часы:

- Поздно. Я уже опоздал.

- В чем же проблема? Вот телефон. Позвони своему партнеру и скажи, что задерживаешься. Ты так на меня смотришь, будто в следующий момент собираешься проломить мне голову. Что ж, видимо, это семейное.

- Что ты хочешь этим сказать? - возмутился Юрий Владимирович.

- В общем-то ничего сенсационного. Я сегодня догадалась, кто покушался на бедную дурочку Маргариту. Это твой зять Сергей.

- Сергей?

- Поскольку торопиться тебе больше некуда, располагайся поудобнее. Сейчас я раскрою тебе цепь фактов и умозаключений, неопровержимо доказывающих его вину.

Юрий Владимирович рухнул на стул.

Анна в последний раз посмотрела на часы, тяжело вздохнула и подозвала официанта.

- Простите, можно я заплачу?

- В ресторанах сети «СуперНика» не практикуют чаевые. Высокое качество нашего обслуживания уже заложено в стоимость, - заученно ответил официант.

Анна растерянно пояснила:

- Я… просто хотела рассчитаться.

- Вам принести счет? - догадался официант.

- Да, пожалуйста, принесите, если вас это не затруднит. Официант не сдержался и взглянул на Анну оценивающим взглядом. Она выдержала его взгляд и улыбнулась:

- Похоже, мы с вами об одном и том же подумали. Я в ресторане впервые. Впервые за 20 лет.

Официант ответил с улыбкой:

- А может, еще мороженого? Вы с пьяной дыней не пробовали? Наше фирменное блюдо. «Суперблаженство» называется.

- Спасибо, не нужно. Я, кажется, наелась мороженого на 20 лет вперед.

Официант положил перед Анной счет:

- Пожалуйста.

Анна оценила и неловко вложила в папку заготовленную купюру:

- Здесь без сдачи. И я прошу вас. Если обо мне спросят… Передайте, что я не верю в такие случайности.

- Так и сказать? - уточнил официант, и Анна кивнула:

- Если можно, дословно.

В студии полным ходом продолжались съемки программы Ольги Алексеевны.

- А вы как себя чувствуете, нормально?

- Честно сказать, недоволен я, - невесело ответил бывший Валькин клиент. - Плохо быть трезвенником. Депресняк замучил. И дружбаны говорят: ты, Федя, другой человек был в лучшие годы - веселый, прикольный, юморной… Даже супруге моей, которая на этой процедуре настояла, теперь невесело. Где, говорит, Федь, твои анекдоты? Позабывал…

- Это запой-то - лучшие годы? - Васька перенял инициативу. - Уважаемые зрители! Перед вами типичный пример посталкогольного самообмана. Депрессия, или, как выразился этот господин, депресняк - краткосрочный минус. А память к трезвому наоборот возвращается. Люди вспоминают имена своих жен, возраст детей. Появляется время читать книги! Еще вопросы есть? - повернулся Васька к залу.

- А я бы это… запретил ваше целительство. Покалечили столько людей. Отобрали самое дорогое, - неуверенно отозвался кто-то.

- Товарищ! - пригрозил ему Василий. - Рассуждайте трезво. Ваше преимущество - чистое дыхание. Это - раз. Ровная походка - это два. И наконец, три. Я посчитал среднюю экономию семейного бюджета - вышло семь месячных зарплат в год.

- Можно я скажу? - вмешалась одна из жен. - Целитель Василий чистую правду говорит. Мой Степан только три месяца как пить бросил. А мы уже оформили кредит на автомобиль и полностью выплатили стиральную машину. Так что спасибо целителю Василию, чтоб у него ручки его золотые не болели. И потом. У меня рассосались спайки после операции. А племянница наконец вышла замуж и уже беременная.

- Спасибо. Действительно, ошеломляющие результаты. - Ольга Алексеевна повернулась к камере, чтобы произнести завершающие слова. - Вы видите? Человек способен на все. Он победит любой недуг, если верит в свои силы. У нас в гостях были целитель Василий и его пациенты.

Васька поклонился и помахал рукой в камеру:

- Ритуля, привет! Мы прорвемся. Слышала, что сказала ведущая? Нужно верить в свои силы.

Камеры выключились, и Ольга Алексеевна всех поблагодарила:

- Всем спасибо. Мы закончили. - Она подошла к Борюсику, сидящему в первом ряду зрителей. - Ну как вам?

- Ваши герои неподражаемы. И Василий хорош. Я считаю, что вы должны его устроить на телевидение, он прирожденный шоумен, - улыбнулся Борюсик.

- Вы себе не представляете, как я волновалась, - призналась Ольга Алексеевна. - Эту программу преследует злой рок. Так уверуешь и в мистическое Зазеркалье. Когда они начали все вскакивать и дискутировать, я не могла отделаться от ощущения, что сейчас опять кого-то отравят или застрелят. Поверить не могу, что все закончилось благополучно.

- Ну, как я дал? - подошел к ним Васька.

- Борис Михайлович прав, вы шоумен! Но ваш привет, извините, мы вырежем, - предупредила Ольга Алексеевна.Васька заволновался:

- Как вырежете? Я, может, из-за этого привета и старался. Ритка там ждет, волнуется, а вы - вырежем.

- Скажи-ка мне, шоумен, какой такой Ритке ты все время передавал приветы? - насупился Борюсик.

- Кому я передавал привет, кому не передавал… Я не обязан перед тобой отчитываться о своей личной жизни, - огрызнулся Васька.

- Это моя Маргариточка - твоя личная жизнь? - взвился Борюсик.

- Господа, господа! Мальчики! Только не ссориться! Я, кажется, рано обрадовалась, что все спокойно закончилось, - посетовала Ольга Алексеевна.

Подошла ассистентка и попросила:

- Василий Иванович, распишитесь вот здесь. Напротив фамилии Калашников.

У Борюсика полезли глаза на лоб:

- Это кто тут Калашников?

Васька набычился:

- Я - Калашников. Тебе и фамилия моя не нравится?

- Вы как два бойцовских петуха, - вмешалась Ольга Алексеевна. - Простите меня за такое сравнение. Мы же интеллигентные люди. Любые вопросы можно решить мирно.

- Да, но только не этот, - грозно рыкнул Борюсик.

- Не желаю я слушать оскорбления. Я ухожу. Гордо и смело. Мне еще зубы врачу вернуть нужно. И в больницу успеть, - заявил Васька.

- К ней собрался? - наступал Борюсик. - По какому праву?

- Да, к ней, - вздернул подбородок Васька. - По законному праву. Если бы ты не был моим другом в прошлом, я бы тебе ничего не сказал. А так скажу. Я - ее муж. Законный. Василий и Маргарита Калашниковы - муж да жена. На вот, читай паспорт, если не веришь.

Борюсик потрясенно уставился на Васькин паспорт.

- А что, Васька не человек? - ворчал Васька. - Ему и жениться нельзя? Всем можно, а ему нельзя?

Борюсик очнулся:

- Я тебя сейчас убью!

- Борис Михайлович, вы же представитель гуманной профессии. Вы же доктор! - закричала Ольга Алексеевна, но Борюсик уже кинулся на Ваську. Тот спрятался за Ольгу и вытащил телефон:

- Анжела! Это Васька. Если я сегодня и завтра не вернусь, то знай - меня убил врач Борис Михайлович Медведев. - Васька свысока посмотрел на Борюсика. - Все. Теперь я спокоен за свою жизнь. Я пошел к Ритке. Что ей передать?

Борюсик замахнулся на него, но Ольге Алексеевне удалось перехватить руку Борюсика. Васька воспользовался моментом и сбежал.

Амалия полулежала на диване. Юрий Владимирович в крайнем раздражении метался по комнате. Амалия с садистским удовольствием наблюдала за ним:

- Заболтались мы с тобой, дружок. Совсем я забыла, что и у меня назначена деловая встреча. По твоей милости уже опаздываю. Так что больше меня не задерживай, пожалуйста.

- Я тебя не задерживаю!!! - заорал он.

Амалия не шелохнулась:

- Ну, не обижайся, Юра. Ты же знаешь, я рада любой возможности с тобой побеседовать. Но ведь ты, кажется, тоже спешишь? Кстати, мы с Толиком можем тебя подбросить.

- Я сам доберусь. Что же ты медлишь? - от ярости Юрий Владимирович почти визжал.

- Есть такая мудрость, Юрочка. Меня ей научила моя бабка, особа польской королевской крови. Спешить нужно медленно. - Амалия подчеркнуто неторопливо встала и направилась к двери. - Или, может, предложишь мне еще чашечку кофе? На прощание, а?

Юрий Владимирович буквально взвыл:

- Маля, ты же опаздываешь!

Когда Амалия и Юрий Владимирович наконец вышли из дома, Амалия еще раз поинтересовалась:

- Юра, ты все еще не хочешь, чтобы я тебя подвезла?

- Я же сказал, сам доберусь, - отрезал Юрий Владимирович.

- Как знаешь. Я просто хотела тебе помочь. Раньше ты охотно принимал мою помощь… - пожала плечами Амалия. - Может, ты еще успеешь? Я очень на это надеюсь. Дай бог. Впрочем, деловые партнеры так долго не ждут. Так долго ждут только неделовые.

Юрий Владимирович махнул рукой и помчался ловить такси. Амалия и Толик сели в машину.

- Поезжай за ним. Только так, чтобы он тебя не видел, - скомандовала Амалия.

- Яволь, герр гауптман!

Юрий Владимирович поймал машину и уехал. Толик тронулся за ним.

Ритка лежала на кровати с закрытыми глазами. Она услышала звук открываемой двери, открыла глаза и увидела Доминику. Доминика сняла мотоциклетный шлем и положила его на стол.

- Ну, здравствуй, Наташка! - улыбнулась она.

Ритка приподнялась на кровати, нс отрывая от Доминики взгляда.

- Лежи-лежи, - остановила ее Доминика. - Как ты себя чувствуешь?

- Ты же помнишь, как было у тебя, - криво улыбнулась Ритка. - Мне чуть полегче. Это ты дала мне кровь?

- Я вернула свой долг, - кивнула Доминика.

- Но ведь я - твой враг, - напомнила Ритка.

Доминика покачала головой:

- Ты - моя сестра. Легче всего было бы считать тебя врагом. Но я не буду никому верить, пока сама не узнаю, что с нами произошло. Самая непоправимая ошибка - быть несправедливой. Скажи честно: ты в чем-то передо мной виновата?

- Выходит, что я выжила тебя из твоей собственной фирмы… - вздохнула Ритка.

- Раз ты сама об этом заговорила, значит, правильно понимаешь ситуацию. Но я не думаю, что афера с «СуперНикой» была придумана и осуществлена только тобой. Я права?

- Мне бы такое и в голову не пришло. Я не хотела ничего делать… Но я испугалась. Так все сложилось… Я подумала, что ты захотела меня убить… И стала защищаться, - оправдывалась Ритка.

- Зачем мне тебя убивать? Свою спасительницу? Свою сестру по крови? - недоумевала Доминика.

- Я вроде увела у тебя Борюсика… ну, Борис Михалыча… - поправилась Ритка.

Доминика рассмеялась:

- И до этого ты тоже не сама додумалась?

- Мне… Амалия сказала, что я нажила в твоем лице себе злейшего врага.

Доминика удивленно подняла брови:

- Неужели и она подумала, что у меня с Борюсиком роман? Теперь я понимаю. Если такая информированная женщина, как Амалия Станиславовна, ошиблась, то что говорить о других источниках домыслов и сплетен, которые меня окружают. Да, многое нам предстоит друг другу рассказать. И о многом подумать вместе.

Доминика прошлась по палате, подошла к окну, посмотрела на зеленого крокодила.

- И все-таки мне привычней называть тебя Риткой, - задумчиво сказала она.

- Мне тоже это имя больше нравится. Я его сама выбрала, а Наташкой меня назвали чужие люди. Как я поняла, ты была в Радужном?

Доминика кивнула:

- Да. Они разговаривают так, словно идут по тонкому льду, пробуя ногой, не треснет ли, не проломится ли…

- У Палны? - догадалась Ритка. - Мировая тетка. Настоящая. Она мне мать заменила.

- Ну вот, а ты сбежала, не оставив адреса, - укоризненно посмотрела на нее Доминика.

Ритка вспылила:

- Не знаешь, не говори. Посмотрела бы я на тебя… Доминика выпрямилась:

- Посмотри на меня. Посмотри. И ответь на мой вопрос. Почему ты сбежала?

- Надо было - и сбежала. А ты почему скрываешься? - сменила тему Ритка.

- Об этом в газетах много писали - почитай. А о тебе, Ритка, неизвестно ничего. Даже мне, твоей сестре. Зачем ты сменила имя?

Ритка вызывающе заявила:

- А ничего я не меняла. Я Ритка Калашникова. Бывшая продавщица. А ныне - генеральный директор «СуперНики». У меня и документы законные есть. Будешь много спрашивать - вообще ни слова не скажу.

- Хорошо, - согласилась Доминика. - Давай пока отставим твою биографию. Начнем с нашего знакомства. Никто не знал, что я попаду в аварию и что мне понадобится кровь. Значит, наша встреча не могла быть подстроена.

Ритка возразила:

- Очень даже могла. На меня настоящая охота началась. Меня на переливание силой привезли. Я пробовала выяснить кто, потому что не помню. Пьяная была.

Доминика записала это в блокноте:

- А как тебе в голову пришла мысль скупить акции «СуперНики»? Тебе кто-то велел?

- Да, - призналась Ритка. - Но кто - не знаю.

- Интересно, - удивилась Доминика. - А как он тебе велел? Передача мыслей на расстоянии?

- Ну что ты, - вздохнула Ритка. - Я полупила СМСку с указанием взять деньги со счета и пойти на биржу. Я так и сделала.

- Не хочешь сказать, чем тебе угрожали? - внимательно посмотрела на нее Доминика.

Ритка покачала головой:

- Не могу я. Я жить хочу.

- Ладно, не говори. Я верю, что из-за пустяка ты бы не пошла на преступление. Скажи мне одно. Может, к этому быть причастна твоя мать? Пална мне ее описала как известную аферистку… Прости, что я так говорю о твоей матери. Вижу, тебя это ранит. Но, не называя вещи своими именами, мы не сможем ничего понять.

Ритка понурилась:

- Да прям уж, чего там. Аферистка и есть. Она мне не мать. Она меня даже из роддома не забрала. Смылась через окно. Имя мне дали санитарки. В тот день именины были у Натальи - вот и назвали…

Доминика закусила губу:

- Прости, я больше не буду так к тебе обращаться. Пална сказала, что твоя мать дала о себе знать какими-то новыми аферами. Я сопоставила - по времени совпадает… Как раз тогда тебя принудили к операциям против «СуперНики».

- Мы с ней не виделись много лет. И о ее делах я ничего не знаю. Но она способна на все. Это черный человек, - не возражала Ритка.

- Для финансовой аферы с акциями нужны были большие деньги. Откуда ты их взяла? - спросила Доминика.

- Откуда, откуда? С банковского счета, - объяснила Ритка.

- Как ты открыла банковский счет и откуда на нем взялись деньги? - заинтересовалась Доминика.

- Не знаю. Я ничего не открывала, - устало ответила Ритка.

- Ты скупала акции не один раз. Как ты узнавала, когда именно нужно это сделать? Ты знала, чьи акции ты скупаешь? - наседала Доминика. - Почему ты это делала?

- Мне приходили СМС-ки, - медленно начала Ритка. Было видно, что ей нелегко это говорить. - Я знала, чьи это акции, но я боялась.

- Ты пыталась узнать, кто шлет тебе указания? - внимательно посмотрела на нее Доминика.

- Да. Но он ни разу не ответил. Будто и нет его вовсе… Но он как-то все равно узнавал обо всех моих шагах. Я не хочу об этом говорить, понятно? Он меня дважды хотел убить, когда я пыталась ослушаться. В третий раз он уже не промахнется.

- Ритка, пойми, если ты не будешь со мной искренней, я не смогу помочь ни тебе, ни себе, - остановила ее Доминика. - Ты не думаешь, что все эти покушения - случайность?

- Вот, смотри. - Ритка показала Доминике последнюю СМС-ку от Крокодила. Доминика прочла и удивленно переспросила:

- Крокодил?

- Да. Он. - Ритка откинулась на подушки. - Извини, Ника, я больше не могу говорить, голова разболелась. Все как в тумане…

- Хорошо. Я ухожу. А ты подумай. Если захочешь рассказать мне все, вот телефон, звони. Только не давай номер никому. - Доминика пошла к двери.

Ритка остановила ее на пороге:

- Ника, ты на меня не сердишься?

- Прошу тебя, Ритка, береги себя. Если у тебя есть друзья, пусть поставят охрану. А хочешь - я об этом побеспокоюсь? Я попрошу врача, чтобы он ограничил к тебе доступ посетителей, - предложила Доминика.

Ритка покачала головой:

- Не надо. Не поможет. Тот, кто меня преследует, все обо мне знает. Он рядом. И это кто-то из своих.

Сергей вернулся к Танюше.

- Ты хочешь обсудить очередную аферу? - спросила Танюша.

- Как ты во мне ошибаешься! - воскликнул Сергей. - Я предлагаю тебе завершить наш прерванный романтический ужин. Танюша, дорогая, разбери пакеты и накрой на стол. Поужинаем в теплой интимной обстановке.

- Нет, Сергей. Я не готова, - покачала головой Танюша.

- Ну, началось, - закатил глаза Сергей. - Я тебя перехвалил. А я уж подумал, что ты выгодно отличаешься от других женщин. Этих меркантильных созданий, зацикленных на выгодном партнере…

- Это ты - выгодный партнер? - подняла брови Танюша.

- А у тебя есть возражения? - удивился Сергей. - Тогда почему ты с маниакальной настойчивостью загоняешь меня в семейное стойло?

- Потому что я тебя люблю. Каким бы ты ни был, - серьезно ответила Танюша.

- Ответ правильный, - улыбнулся Сергей. - Засчитываем. Обо всем другом мы поговорим за эстетично сервированным и вкусным столом. Я обсуждаю отвлеченные романтические вопросы только на сытый желудок.

Ужин и в самом деле вышел романтическим: при свечах и цветах, в интимном полумраке.

- Я хочу с тобой поговорить, - наконец начал Сергей.

- Я жду этого целый вечер, - тихо сказала Танюша.

- Ты хочешь за меня замуж? - Сергей внимательно заглянул ей в глаза.

Она кивнула:

- Пока еще да.

- Тогда вникни в положение вещей. Меня практически лишили должности. У меня украли деньги. На что мы будем жить? И еще - этот дом записан на меня, но оплатила покупку Доминика. Документы, видимо, у нее - я их не нашел, хотя перерыл все до последнего ящика. Вопрос о владении спорный. Так что проблема номер два - где мы будем жить?

Танюша безмятежно ответила:

- Ты переедешь ко мне, а твою квартиру мы сдадим. Она у тебя в центре, стильно обставлена, и мы неплохо на ней заработаем. А потом ты найдешь работу. Ты ведь не захочешь сидеть дома?

- А если я буду тебе изменять? - проверял ее Сергей, но Танюшу не так легко было сбить с пути к заветной цели:

- Я не ревнива, если уверена в надежном тыле.

- Ты так убедительно говоришь, что заинтересована во мне лично, что я могу и поверить. Я вообще легковерен и легко внушаем. Почему все меня выставляют эдаким пожирателем дамских сердец и злодеем? В то время как я - жертва. Этих неуемных и ненасытных дам, - вздохнул Сергей, и Танюша тут же его поддержала:

- Твоя беда в том, что ты красив и удачлив. А это сочетание действует на нас, бедных, как допинг на спринтера. Хочется получить тебя в личное пользование и никому не отдавать. Ты же постоянно выскальзываешь. А это заводит еще больше. Но я, например, знаю, как тебя удержать. Тебя подстегнет только равнодушие объекта. Ты не сможешь поверить, что кто-то остался спокоен и не полетел на тебя, как бабочка на огонь. И начнешь по стенам ходить, чтобы доказать свою неотразимость. Я не права?

- Почему же ты сама не воспользуешься своим же рецептом? - удивился Сергей, на что Танюша снова ответила:

- Просто я люблю тебя.

Юрий Владимирович быстро вошел в ресторан, оглянулся, но нигде не увидел Анны. К нему подошел официант.

- Добрый вечер!

- Добрый! Меня должна была здесь ждать дама, - сказал Юрий Владимирович.

Официант кивнул:

- Она и ждала.

- Так где же она? Ах, простите за глупый вопрос. Давно ли она ушла? - обеспокоенно спросил Юрий Владимирович.

- Недавно, но боюсь, что вы ее уже не догоните.

Юрий Владимирович в отчаянии смотрел на официанта.

- Она ничего не просила мне передать?

- Просила, - официант повторил слова Анны: - Она сказала: «Я не верю в такие случайности».

- Это точный текст? - поник Юрий Владимирович.

- Магнитофонный. - Официант внимательно посмотрел на Юрия Владимировича. - Я могу предложить вам коньяк?

- А-а-а-а, давай, - горестно махнул рукой Юрий Владимирович. - Сядешь со мной? Мне поговорить нужно, а не с кем.

- Нам с гостями сидеть не положено, - покачал головой официант.

- А стоять можно? - спросил Юрий Владимирович. Официант кивнул, и Юрий Владимирович предложил:

- Тогда постой, а я тебе все расскажу.

- Все - не нужно. Это слишком долго. Только самое необходимое. Начиная с сегодняшнего дня. Вы назначили свидание, она пришла, а вы не смогли по уважительной причине. Она этого не поняла и ушла.

Юрий Владимирович удивленно смотрел на официанта.

- А ты молодец. Психолог.

- Кто на что учился, - улыбнулся тот. - Ваша дама вас не дождалась, но вы не виноваты. Ситуация вечная. А вы объяснить ей не пробовали?

Юрий Владимирович выпил рюмку.

- Женщины странно устроены. Они - инопланетянки. Реальная жизнь в их мозгу трансформируется в поток их собственных фантазий. - И Юрий Владимирович выпил еще.

Через час Юрий Владимирович, пошатываясь, встал из-за стола. Его бережно поддерживал официант.

- Ты интересный парень, я еще забегу к тебе обсудить… - пьяно бормотал Юрий Владимирович.

Официант понимающе кивал:

- Конечно-конечно. Поговорим о жизни, Вселенной и обо всем таком прочем. А я вам вызвал такси.

- Спасибо, ты настоящий друг! А их становится все меньше и меньше.

- Не вопрос, - улыбнулся официант. - С таким щедрым гостем я лично могу дружить по-настоящему хоть каждый вечер. Запомните - мои смены по четным. И зовут меня Арсением.

В приемной «СуперНики» шло активное обсуждение новой причуды Амалии - запрета на работу во внерабочее время.

- Штрафовать людей за сверхурочные - это же нонсенс! Я сначала подумала, что она шутит, - сказал Диана. - Кому от этих штрафов лучше? Вот, например, моему папе по вечерам лучше работается… Выходит и быстрее, и качественнее.

- Любопытно. У писателей тоже есть системы оценки качества, как у нас в «СуперНике»? - спросила Юлька.

- Конечно. Качество у писателя - это когда сам себя читаешь и удивляешься - неужели это я написал? - объяснила Диана.

- Это про Амалию. Она, наверное, некоторые свои приказы читает и удивляется: неужели это я такое сочинила? - подмигнула Юлька. - У нее так мозги повернуты - ставить противоречивые задачи. Выходит, что выполнить ее задание, обойдя при этом ее же запрет, невозможно.

- И ее от этого штырит? - подняла брови Диана.

- А у нее голова ничем больше не занята, - отрезала Татьяна.

Диана примирительно протянула:

- Ладно вам. Еще неизвестно, какими мы будем в ее возрасте.

Юлька махнула рукой:

- Я лучше в молодости выпью яду, чем до такого маразма доживу. Вот заявится она сейчас по старой привычке - и полетят клочки по закоулочкам. А давайте мы ей наймем мачо из эскорт-сервиса? Вскладчину.

- И куда они с мачо пойдут? - скептически спросила Татьяна.

- На то он и профи, чтобы придумать, как обаять женщину не совсем преклонного возраста. Мы ему заплатим, а он уж пусть шевелит извилинами и болтает языком. - Юльке все больше нравилась эта идея. - Моя подружка как-то нанимала себе эскорт на одну вечеринку.

Позлить своего бывшего. Говорит, раскрасавец попался. Но дерут в этом агентстве по-страшному. Тариф почасовый. Вот смотрите, у меня тут рекламка завалялась. - Юлька достала из стола маленькую яркую листовку. - Вот если бы они пригласили экспертов. Нас втроем. И мы проголосовали, за кого готовы платить больше, а за кого - меньше.

Диана покрутила в руках листовку:

- Мечты, мечты. Пока что все дорого стоят. В том числе замухрышки.

- Да, не нанять нам Амалии мачо даже вскладчину, - поддержала ее Татьяна.

- Придется нашей мымре развлекаться со своим годовым отчетом. А впрочем, знаете ли вы, милые дамы, что правильно поставленная проблема - это уже часть решения? - неожиданно подмигнула Юлька. - Давайте откроем свой собственный эскорт-сервис? Сергея Анатольича выставим задорого, Петика - чуть подешевле, а Толяна Амалиного - вообще в нагрузку… Эх, заживем!

В этот момент вошла Амалия. Все растерянно замолчали.

- Мы уже уходим, Амалия Станиславовна, - быстро встала Татьяна.

Амалия покачала головой:

- Вас не поймешь. Когда я приветствовала внеурочную работу, вы бежали домой, как лани от охотника. Когда запретила засиживаться, вас отсюда не выгонишь. Какова тема вечернего саммита?

- Мужчины как биологический вид, социальный тип и философская категория, - сообщила Юлька.

Амалия попросила неожиданно мирно:

- Примете в компанию? - Все застыли, и Амалия спросила: - Девочки, отчего вы так напряглись? Мы что, поговорить не можем? Обычно, как люди…

- Садитесь, пожалуйста, - предложила Татьяна.

- Я вот что хотела у вас спросить, девочки, - Амалия вздохнула, и все переглянулись. - Имеется некая женщина. Она рассчитывала на брак с неким мужчиной. Притом небезосновательно. Он в это время заводит роман. Как я могу… как можно этому воспрепятствовать?

Все уставились на непривычную Амалию, не находя что сказать.

Диана задумчиво глядела в потолок:

- Нужно подумать. Масса готовых рецептов. Но каждый необходимо подгонять под конкретную фигуру.

- И тут без поллитры не разобраться. Я ставлю кофе. - Юлька разлила всем по чашкам и уселась напротив Амалии. Та с удовольствием пригубила кофе и подняла глаза на Юльку:

- А сладенького у вас нет? Конфетки какой-нибудь. Девочки снова переглянулись.

- У нас есть гостевой коньяк. Хороший, - осторожно предложила Юлька.

Амалия кивнула:

- Давай. По чуть-чуть. Так что вы скажете, девочки? - Амалия обвела всех взглядом.

- Дианка, ущипни меня. Я сплю, - прошептала Юлька. Татьяна спросила:

- За что выпьем?

- За все, - решительно ответила Амалия.

Юлька только руками развела:

- Я всегда говорила, Амалия Станиславна, что вы - оригинал. Такого тоста я никогда еще слышала.

Все выпили по рюмке.

- Девочки, дайте подсказку. Вы хоть и моложе, но опыта у вас явно больше, - попросила Амалия.

Юлька принялась рассуждать:

- Во-первых, почему мы с вами решили, что некий мужчина таки бросил некую женщину? А что если, например, у него серьезные проблемы в семье? Конкурентка некой женщины помогает ему их решить. И в благодарность он с ней спит.

- Кстати, я недавно читала в газете о пяти универсальных способах привлечь мужчину, - вмешалась Татьяна. - Первый - восхищаться им, второй - стать ему полезной, третий - не мельтешить перед глазами, давать от себя отдохнуть и соскучиться, четвертый - обращаться за советом и помощью, пятый - поддерживать интригу.

Амалия остановила ее:

- Постой, не части. Я запомню и проверю. Эта некая женщина, брошенная неким мужчиной, - ему полезна и даже очень, не мельтешит - ни в коем случае, поддерживает интригу - еще как. Правда, не восхищается, а подкалывает и никогда ничего не просит. Три-два в ее пользу. А результат плачевный. Не годится мне твоя мудрость, Татьяна.

В кабинет, где засиделась Виктория Павловна, вошла Анна. Она была грустна, но подчеркнуто спокойна. Виктория подняла на нее глаза:

- Аня? Я же просила тебя не торопиться с приездом. Как все прошло?

Анна достала из сумочки листок, протянула Виктории. Та растерянно перечислила:

- Кофе «Ника» - три, мороженое «СуперНика» - три… Почему три? Минералка - одна. Ничего не понимаю. Что это?

- Это счет. К сожалению, не в мою пользу, - опустила глаза Анна.

Виктория Павловна охнула:

- Не пришел?

- Это уже не имеет значения, - вздохнула Анна.

- Аня, погоди, не волнуйся, не спеши с выводами. Нужно все выяснить, - остановила ее Виктория, но Анна возразила:

- Я уже не волнуюсь. И никуда не спешу. А выяснять я ничего не намерена. Я все обдумала дорогой. Как говорится, один раз - случайность, второй - совпадение, а третий - уже закономерность. Надо мной еще никто в жизни так не смеялся. И не будет никогда. Нужно разрубить этот узел, нечего даже пытаться его распутывать. Я и разрублю. Я нашла выход. Я решилась. Я выхожу замуж.

Виктория Павловна растерянно смотрела на холодную и собранную Анну.

- За кого?

- За Петрова, - отрезала Анна.

Виктория Павловна всплеснула руками:

- Аня! Что ты говоришь? Опомнись, Аня, ты же его не любишь.

- И что? Он меня любит, этого достаточно. Он меня ни разу не подвел… Он человек положительный. Честный, порядочный, при уважаемой должности, - перечисляла Анна. - Я его отвергла, а он чувство сохранил. У нас будет крепкая семья. Без истерик и дурацких, неуместных в нашем возрасте романтических порывов.

- Ты же сама говорила, что он тебе все испортил с Юрием… - напомнила Виктория Павловна.

- Проблема была не в нем, а в этом… лживом романтике! Петров ни разу меня не выставил на всеобщее посмешище… Я сегодняшний вечер в ресторане не забуду никогда. Представляешь, меня жалели официанты.

- Я ничего не понимаю. Шевчук так обрадовался, когда я ему позвонила, по голосу было слышно, что он только и мечтал о встрече с тобой… - задумчиво посмотрела на подругу Виктория, но Анна была на грани истерики:

- Прекрати надо мной смеяться! Я больше ничего не хочу о нем слышать. Никогда. Даже его имени.

Анна набрала номер телефона.

- Олег Иваныч, это Анна. Узнали? Мне приятно. Вы не хотите меня проводить домой? Да, я в детдоме. Жду вас. И я рада. До встречи.

Виктория со страхом наблюдала за подругой. Анна поймала ее взгляд:

- Ну что ты так на меня смотришь? Что мне, еще 19 лет просидеть, дожидаясь очередной насмешки? Я свой лимит ожидания исчерпала. Пожелай мне удачи.

Девочки в офисе собирали со стола чашки и рюмки.

- Девочки, как хотите, а мне жаль Амалию, - заявила Диана.

Юлька закивала:

- Да и я, пожалуй, возьму свои слова обратно. Оказывается, нормальная тетка. Хотя я первый раз такой ее видела. А в кого это она втюрилась? Й какой это камикадзе на ней жениться обещал?

- Слушай, не делай вид, что для тебя это новость - весь офис знает, - усмехнулась Татьяна. Юлька непонимающе уставилась на нее. - В Шевчука Юрия Владимировича.

- Я тоже это заметила. Она папу буквально преследует, - согласилась Диана.

- Дианка, ты же должна знать, кого он предпочел нашей железной фрау. Конечно, если не хочешь, не говори. Но она тебя просто глазами ела, когда говорила о своей сопернице, - спросила Татьяна.

Диана покачала головой:

- Девочки, это не моя тайна. Я не могу.

Юлька рассмеялась:

- Смешно. В смысле странно. В далеком детстве я думала, что двадцать лет - это глубокая старость. Когда мне стукнуло двадцать, я решила, что на все про все у меня осталось совсем немного - до тридцати, а там - жизнь останавливается и жить в таком преклонном возрасте не стоит. Потом возрастной ценз у меня опять сдвинулся. Теперь я думаю, что зубы и волосы начинают выпадать после сорока. Но представить такие мексиканские страсти у старичков в возрасте Амалии!

Татьяна посмотрела на Юльку с иронией:

- У тебя впереди, Юленька, еще большое будущее для переосмысления своих жизненных установок… А Юрий

Владимирович - совсем не старик и парень хоть куда. Недаром Амалия по нему глаза выплакала.

Юлька не возражала:

- В том-то и дело, что он в своем возрасте - все еще парень. У баб другой счетчик. Они стареют раньше и чаще всего - стареют безвозвратно. Пожилой мужчина может еще взбрыкнуть при виде молодки. А старушку в это время чаще всего тянет на диванчик, к сериальчикам. Я не беру в расчет вечно озабоченных сексуальных воспитательниц юношей. Их - единицы. И это - тема отдельного исследования.

Васька выскочил из телестудии на улицу. Возле него остановилась машина, и распахнулась дверца. Васька уверенно сел, и машина рванула с места.

Васька сидел на заднем сиденье. Обеспокоенно глянув в окно, спросил у водителя:

- Эй, а куда это мы едем? Ты меня куда везешь? Чего молчишь? Ты что, глухой?

Водитель повернулся к Василию - лицо его было закрыто маской с прорезями для глаз и рта:

- Сиди, не рыпайся.

- Помогите! - заорал Васька.

Водитель сделал несколько резких поворотов руля.

- Заткнись, хуже будет.

- Ты чего морду закрыл?! - продолжал орать Василий. - Я же тебя знаю… Ты…

Водитель снова повторил маневр, Ваську кинуло по салону, он сильно ударился о дверцу.

- Блин! - сжался Васька. - Полегче, я же голову разобью. Может, тебе труп и нужен, но я на его роль не подписывался. Слышь, друг, отвези меня к зубному. Я только зубы ему верну… Я обещал. Гадом буду, если не выйду опять к тебе. Слово даю.

Водитель прибавил скорость.

Анжела вошла в Васькину сторожку. Здесь по-прежнему царил разгром. Анжела окинула взором помещение, но не заметила никаких признаков жизни. Вдруг за спиной раздалось шуршание. Зямчик начал рваться из рук хозяйки и зашелся лаем. Анжела охнула и прижала руку к сердцу. Из помещения стрелой выскочила кошка.

- Зям, ты меня когда-нибудь убьешь. Разве так можно? Ну, кошка и кошка. Пусть себе живет. Все хотят жить. Почему-то, - приговаривала Анжела, чтобы прийти в себя от испуга. - Как думаешь, Зям, Васька сюда приходил?

И я думаю, что, скорее всего, нет. Он бы прибрался маленько, дверь закрыл, чтоб не шастали всякие. Значит, нам с тобой тут искать нечего. Ну что я тебе скажу, собачка: отсутствие трупа - это само по себе уже удача. Только из смерти нет выхода, а из любой другой ситуации… говорят, есть.

Анжела осторожно присела на край стула с собачкой на коленках.

- Но Васька же вчера звонил? Мне не показалось?

Зям подтвердил это громким лаем.

- Вот видишь. Точно звонил. А теперь его нет. Та-а-ак… И где же нам искать этого доктора Медведева? Который мало того что бросил Ритку, так еще и куда-то дел нашего Ваську. Просто многостаночник какой-то. Васька умеет загадывать загадки. Легко сказать - ищи Медведева. А где искать? Подскажи, маленький, ты же умный.

Зямчик снова звонко залаял, и Анжела уставилась на него:

- Зям, и как я об этом не подумала! Вот балда. Правильно, у Ритки!

Юрий Владимирович спал в гостиной на диване одетый. Вошла Диана с подносом с кофе.

- Дети, в школу собирайтесь, петушок пропел давно, поскорее одевайся, смотрит солнышко в окно, - бодро продекламировала она.

Юрий Владимирович зашевелился, с трудом разлепил глаза:

- Диана, не кричи. Уже утро?

- А что ты скажешь, если я запою? - еще более бодро возразила Диана. - Сейчас уже позднее утро. Какой пример подает своим многочисленным читателям и почитателям знаменитый писатель Доминик Шек!

- Голова болит, - пробормотал Юрий Владимирович, и Диана кивнула:

- И правильно делает. Я ее понимаю. Так она протестует против твоего поведения. Вставай, я из-за тебя на работу опаздываю. У нас теперь рабочее время священно, как индийская корова. Твоя Амалия снова взбесилась… Она нам вчера душу изливала. Оказывается, ты герой ее романа. Тебе это льстит, скажи честно?

- Что она наговорила? - испуганно спросил Юрий Владимирович.

- Она пыталась выведать, с кем изменяет ей ее страстный мачо - то бишь ты.

- Ты Амалии ничего не сказала? - подскочил на диване Шевчук.

Диана покачала головой:

- Ты плохо знаешь свою дочь.

- Но я хорошо знаю эту женщину, - возразил Юрий Владимирович. - Если она задумала что-либо узнать, то обязательно узнает. Нужно предупредить Аню… твою маму. Но как? Она со мной наверняка разговаривать не захочет… Да и что я ей скажу?

- Почему не захочет? - удивилась Диана. - Вы виделись с ней вчера… или нет?

- Не спрашивай… - простонал Юрий Владимирович. - Я подлец и слабый человек!

- Понятно. Сериал продолжается, - вздохнула Диана и деловито поинтересовалась: - Что у вас случилось?

- В том-то и дело, что ничего не случилось, мы не встретились.

- Не встретились, и ты напился, заявился домой на бровях. Ох уж эти зрелые взрослые, ведут себя словно дети… Чувствую, мне придется вмешаться.

- Я у Ритки так ничего толком и не узнала, - рассказывала Доминика Артему и Елизавете Андреевне. - Ну кроме некоторых деталей. Ритка не знает, кто за всем этим стоит.

- Тут есть определенная нелогичность, - задумчиво заметил Артем. - Если тот человек, который задумал отобрать у тебя «СуперНику», поставил в этой игре на Ритку, то зачем ему ее убивать?

- Есть два объяснения… Даже три. Первое - Ритка выполнила свою функцию и теперь не нужна. Ни как участник, ни как свидетель, ни как новый глава компании. Вот ее и убирают, - начала перечислять варианты Доминика. - Второе: она повела себя в бизнесе не так, как прогнозировал наш основной враг, и заявила себя самостоятельным игроком… И третье: ее убийство - еще один шаг к моему окончательному устранению. Обвинить меня в убийстве Ритки - хороший ход. Тем более что это тема не нова… Недаром на месте преступления появилась эта злосчастная груша… В любом случае выходит, что бедная Ритка - только орудие в руках преступника.

Елизавета Андреевна добавила:

- Ты, Ника, назвала три причины происшествия с тобой и Ригой и каждую рассмотрела по отдельности. Но ведь их можно и объединить. Или я не права?

- Я подумаю над этим, но меня удивляет другое. Почему не дает о себе знать настоящий владелец компании? Почему он никак себя не проявляет?

Артем предположил:

- Его, очевидно, смутило то, что с Риткой у него вышел промах… И он ждет дальнейшего развития событий. Ему рано светиться. Ты - жива, Ритка тоже.

Доминика вдруг просияла:

- Я поняла. Все сходится. Я никак не могла уложить в голове одну вещь. Если Ритка - на всем белом свете одна-одинешенька, подкидыш детдомовский, как мы думали раньше, то ее смерть нелогична и никому не нужна. Что будет с ее акциями? Кому они достанутся? Иное дело, если у нее есть родная мать… А может, еще и отец… Это резко меняет картину… Появляются законные наследники - и мое состояние обретает новых хозяев.

- Ника, что ты говоришь? Ты намекаешь на мать Риты? Родная мать хочет смерти дочери из-за каких-то денег? - испуганно воскликнула Елизавета Андреевна, и Доминика жестко возразила:

- Не из-за каких-то, а из-за больших денег. Я полагаю, что нам нужно разделить заказчика преступления с исполнителем этого преступления.

- Ты не можешь смириться с тем, что Сергей - убийца? - напрягся Артем.

- У меня нет иллюзий по отношению к Сергею, но не думаю, что он способен на убийство. Это совсем другое. Я знаю его.

Елизавета Андреевна заметила напряжение между Доминикой и Артемом и сделала попытку отвлечь их:

- А что, если спросить у него самого? Даже оступившийся может признаться…

Доминика грустно улыбнулась:

- Дорогая Елизавета Андреевна, вы или отстали от жизни, или ушли от нее далеко вперед. Скорее всего, второе. Мир изменился. Очень.

- Девочка, мир меняется, а люди остаются теми же. Поверь. И десять лет назад, и сорок, и даже сто сорок предательство было предательством, а благородство - благородством, - возразила Елизавета Андреевна.

- Я поеду в санаторий, найду ту дежурную, которая отдала боксерскую грушу неизвестному в клетчатой кепке, и покажу ей фото Сергея, - решил Артем. - Его нельзя не запомнить.

Доминика согласно кивнула и повернулась к преподавательнице:

- Елизавета Андреевна, вот что мне пришло в голову. Чтобы проверить наши версии, я должна знать, какие решения принимались в компании. И особенно важно узнать, какие инициативы исходили от Риты. Но это невозможно. Мне пока вход в офис заказан. А разведчиков, чтобы заслать туда, у меня нет.

- Мне жаль, Ника, что ты не воспринимаешь меня всерьез. А ведь это я придумала переодеть тебя в мою одежду, чтобы тебя не узнали, - подмигнула Елизавета Андреевна. - Я пойду в твой офис к тому человеку, которого ты укажешь, и узнаю все. Только надо подумать, как сделать так, чтобы мне доверяли…

- В моем офисе могут быть осведомители нашего врага… И он узнает о нашем расследовании… - предупредила Доминика.

- Но не всех же ты подозреваешь? Есть же у тебя доверенные люди? - заглянула ей в глаза Елизавета Андреевна. Доминика кивнула. - Расскажи мне что-то такое, что можешь знать только ты и твой доверенный человек.

Татьяна давала Юльке указания:

- Если будут звонить дизайнеры, скажи, что макеты мы получили. Свяжемся на следующей неделе.

Вошла Амалия и приказала Юльке:

- Юлия, вызови ко мне Анатолия, я его отошлю к Маргарите Викторовне в больницу с передачей. Нельзя, чтобы она чувствовала себя одинокой и заброшенной. Да, хорошо, что я вас застала вдвоем… - Амалия замялась, не зная, как сказать. Наконец решилась. - Надеюсь, милые дамы, вы не используете мою вчерашнюю слабость мне же во вред?

Юлька вытаращила честные глаза.

- Да как вы могли такое подумать, Амаль Станиславна? После наших честных девичьих бесед я сама готова загрызть всех ваших соперниц. Не пожалею зубов и помады. - Юлька достала шоколадку и протянула Амалии. - Я просто не знала, что вы любите сладкое. Вот, возьмите.

Амалия смешалась:

- Что ты… То конфеты, то шоколад.

Растроганная, она прошла в свой кабинет.

Когда появился Толик Амалия внимательно на него посмотрела:

- У тебя все в порядке?

- Более чем, - кивнул тот.

- Приятно слышать такой ответ. Я приготовила корзину с фруктами, соками, она у охранника внизу. Возьми ее и свези Маргарите Викторовне в больницу. На словах передай, что мы желаем ей скорейшего выздоровления. Приглядись, как ее состояние, есть ли какие-то новости. Узнай, не приходила ли к ней Доминика Юрьевна. Это очень важно. Я очень беспокоюсь за судьбу компании. И не хочу никаких неожиданностей. Маргарита - легитимная владелица компании, и ее следует всячески ограждать и защищать от любых неприятностей. А в нашем коллективе это некому сделать, кроме меня. Вернешься - доложишь.

- Я пошел.

Толик вышел, Амалия задумчиво смотрела ему вслед.

В кабинет заглянула Диана:

- У меня срочное дело.

- Ты пришла сообщить мне кое-что о своем отце, не так ли? Похвальное желание, - кивнула Амалия. - Ты решила закрепиться в нашей компании и для этого хочешь стать мне полезной, не так ли? И это хо-ро-шо. Это говорит только о том, что у тебя кроме смазливого личика есть еще и голова. Итак, я слушаю.

- А я еще защищала вас перед девчонками… Вот дура, - закупила губу Диана.

- Ты не тогда была дурой, а сейчас, - отрезала Амалия. - Помоги мне, и перед тобой откроются неплохие перспективы. К кому он спешил в тот вечер? Ты же знаешь!

- Вас в моих глазах извиняет только любовь, чувства всегда сложно держать под контролем, - смерила Амалию взглядом Диана.

Амалия взяла себя в руки и отступила, улыбнувшись:

- Молодец, упрямица! Тест пройден. Это значит, я тоже могу доверять тебе.

- Я зашла к вам по личному делу, - продолжала Диана. - Мне нужно уехать на пару дней. Прошу дать мне отпуск.

- Если ты хочешь получить эти два дня, то постарайся мотивировать свое отсутствие, - холодно отрезала Амалия.

- Да что тут мотивировать - мне нужно повидать маму, - пожала плечами Диана.

Амалия оживилась:

- Это похвально. А где живет твоя мама?

- Недалеко. В Радужном. Но мы давно не виделись, и я по ней соскучилась.

- Хорошо. Оформляй за свой счет. Я подпишу. Все, я занята.

Диана вышла, и Амалия пробормотала:

- По маме соскучилась? Замечательно. - Амалия нажала на кнопку селектора. - Отдел кадров? Принесите мне, пожалуйста, анкетные данные Дианы Яровой. Да, срочно.

К Ритке пришел Борюсик, в руках у него был шикарный букет. Ритка встретила посетителя настороженно.

- Маргариточка, сегодня самый счастливый день в моей жизни, - начал было Борюсик, но Ритка перебила:

- Не надо, Борюсик. Я знаю, что такое счастье.

Борюсик растерянно замолк и переспросил:

- Вот как? Ну тогда позволь и мне узнать.

- Счастье, когда нет боли. Чем меньше она меня мучает, тем более счастливой я себя ощущаю. Раньше я думала по-другому. А теперь знаю наверняка. Счастье - это когда ты здоров и у тебя ни-че-го не болит, - тихо сказала она.

Борис с нежностью посмотрел на нее:

- Девочка моя маленькая, сколько всего ты уже перенесла! Если бы я мог, я бы небо к тебе склонил.

- Все небо могу не выдержать… Ладно. Торжественная часть закончилась. Поговорим о делах. С чем ты пришел?

- Ритка, я все знаю, - торжественно начал Борюсик. - Я нашел ответ. Я долго думал, почему ты мне отказала. Я нс мог найти объяснения. Ведь ты же меня любишь? Правда же? Значит, причина твоего отказа должна быть уважительной. Я не находил себе места, в воображении рисовал самые страшные картины, выдвигал самые нелепые предположения. А на самом деле все оказалось намного проще. Мне вчера сам Васька и признался. Василий - твой муж!

- Вот трепло, - досадливо поморщилась Ритка и виновато глянула на Бориса. - Борюсик, я тебе все объясню…

- Не нужно. Все, что было до меня, меня не интересует. Говорят же, что женщина интересна своим прошлым, а мужчина - своим будущим. Я сперва хотел побить Ваську, а потом раздумал.

- Первая хорошая новость за последнее время, - одобрила Ритка.

- Предлагаю тебе с ним развестись. И мы наконец соединим наши судьбы, - торжественно сказал Борюсик.

Ответить Ритка не успела, потому что в палату заглянула взволнованная Анжела:

- Я, конечно, извиняюсь. Я не знаю, о чем это вы, но Васька - исчез.

- Ты о чем? Я его недавно видела. Мы говорили… - Ритка быстро посмотрела на Борюсика.

- А я его видел - вчера вечером. Он был на телевидении, на записи программы Ольги Алексеевны. Он, конечно… - Борюсик с трудом подбирал слова, - порядком изменился.

- Анжела, да с чего ты взяла, что он исчез? - спросила Ритка.

- Он мне сам сказал, - растерянно ответила Анжела.

- С того света? Анжелка, сядь, успокойся, выпей воды. Расскажи все по порядку, - скомандовала Ритка.

- Я по порядку не знаю. Васька вчера поздно вечером позвонил мне. И сказал… - Анжела вдруг сообразила, кто перед ней, и с ужасом смотрела на Борюсика.

Толик, неся корзину с фруктами, подошел к двери в палату Ритки. Услышал голоса, насторожился, остановился и стал слушать дальше. Чуть-чуть приоткрыл дверь. Стало лучше слышно.

- И что тебе сказал Васька? - звучал требовательный голос Ритки.

- Я тебе потом скажу. Без свидетелей. - покосилась на Бориса Анжела.

- Анжелка, не нервируй меня, у меня голова слабая, я за себя не отвечаю. Борюсик свой. Можешь говорить смело, - заявила Ритка.

- Ритка, ты в опасности. Васька мне вчера сказал, что если он ни вечером, ни утром не появится, то это значит, что его убил доктор Медведев, - чуть слышно прошептала Анжела.

Дверь палаты чуть дрогнула, щель увеличилась. Ритка перевела взгляд на Борюсика.

Борис прижал руки к сердцу:

- Да, Маргариточка, каюсь - я так сказал. Что хочу его убить. Когда услышал, что Васька - твой муж, я не сдержался.

Анжела широко раскрыла глаза:

- Какой Васька? Чей муж?

Толик увидел, как в конце коридора показалась медсестра, отпрянул от двери, перехватил корзину с фруктами и вошел в палату.

- Вот. Амалия Станиславовна прислала. Чтобы ты, Ритка, побыстрее выздоравливала. А кто кого тут хочет убить? - как ни в чем не бывало поинтересовался он.

- Ты подслушивал? - ахнула Ритка, но Толик уверенно играл свою роль:

- Вы так зажигательно говорили. Полбольницы слышало.

Все переглянулись.

- Это я сериал пересказывала. Они пропустили вчерашнюю серию. - Анжела поправила золотистый локон и пошла грудью на опешившего Толика. - Мужчина, вы не на машине, случайно?

- Я? Я, это, на машине, - растерянно ответил он.

- А вы не подвезете нас до рынка?

- Подвезу, - как под гипнозом ответил Толик, и довольная Анжела обернулась к Рите:

- Маргарита, смотри этот сериал внимательно. Не пропусти самого интересного. Особенно про врача-убийцу.

Анжела и Толик вышли, а Борюсик и Ритка переглянулись. После паузы Ритка спросила:

- Ответь мне честно. Ты способен на убийство?

- Абсолютно честно? Борюсик заволновался. - Да.

Я убью любого, посягнувшего на тебя. Разводись поскорей.

- Он мне не дает развода. И мне его жаль, - вздохнула Ритка.

- Пусть только появится - я с ним сам поговорю. По-мужски. Бессмысленно держать женщину, которая любит другого. Мы ведь с ним друзья. Вернее, были друзьями.

Ритка с интересом наблюдала за Борюсиком и улыбалась:

- Почему ты сказал - были?

- Маргариточка, я - врач. По профессии и по призванию. Максимум вреда, который я способен принести человеку, - это поставить ему хорошую клизму или свести бородавку. И то для его же пользы. А сказал я - были друзьями - только потому, что мужская дружба врозь, когда между ними встает женщина.

- Но ведь Васьки нет. Где же он? - вдруг вспомнила Ритка. Тревожная морщинка прорезала ее лоб.

Юрий Владимирович работал. Вид у него был помятый, настроение на нуле.

- Известная максима: работа - лечит. Начнемлечение. - Юрий Владимирович уставился на кучу смятых бумажек, развернул одну. - «У женщин в голове - фотопленка. То, что в жизни позитив, у них - негатив». Золотые слова. Неужели это я придумал?

Оглушительно затрезвонил телефон и заставил его вздрогнуть. Юрий Владимирович тяжело вздохнул, взял трубку:

- Шевчук слушает.

- Пап, это я, меня пару дней не будет, - затараторила Диана. - Я хочу проведать маму.

- Диана! - закричал Юрий Владимирович. - Ничего ей не говори про Амалию, слышишь! Прошу тебя.

В кабинет Амалии влетел Толик.

- В чем дело, Анатолий? Отдышись. За тобой волки гнались? - удивленно подняла на него глаза Амалия.

- За мной гонится потрясающая новость, Амалия Станиславовна! - тяжело дышал Толик. - Мужа Маргариты Викторовны убил некто доктор Медведев. Он сам это сказал.

Амалия потрясенно смотрела на Толика:

- Я ничего не поняла. Теперь медленно и подробно. Тот самый Медведев? Который близкий друг Никитиных-Шевчуков? Тот самый Медведев, который уже проходил по делу о покушении? Тот самый Медведев… Ай да Анатолий! Хорошую новость принес. Теперь милиция быстро разрешит эту неразрешимую задачку.

Борюсик пробирался в студию. Михаил и Ольга Алексеевна как раз выходили оттуда.

- Нельзя, чтобы каждая жизненная неудача загоняла вас в угол, - говорила Ольга Алексеевна Михаилу. - Нужно помнить, что завтра будет новый день. Надо пободрее себя вести, расправить плечи, взглянуть в будущее с оптимизмом…

Ольга Алексеевна встретилась взглядом с Борюсиком:

- О! Вы были на записи?

- Нет. Я только пришел. - Борюсик повернулся к Михаилу. - Приветствую. Как детишки? Как супруга себя чувствует?

Михаил помрачнел, махнул рукой прощаясь и пошел к выходу.

Ольга бросилась следом:

- Михаил, подождите меня.

- Ольга Алексеевна, мне нужно поговорить… - удержал ее Борюсик. - Я вас надолго не задержу. Вы зря погорячились, что запись программы с Василием прошла без опасной мистики. Василий исчез.

Ольга Алексеевна сразу забыла о Михаиле:

- Я знала. Должно было что-то случиться! Программу нужно закрывать. Погодите, погодите, Борис Михалыч, вы же вчера сказали, что убьете его?

- Я его не убивал, - возразил Борюсик.

- Скажите честно, тут замешана женщина? Я слышала, что вы были поражены известием, что Василий - ее муж, - внимательно посмотрела на него Ольга Алексеевна. - Как романтично… Убить соперника…

- Это романтично только в романах. А в жизни смерть - это грязно и страшно. Ольга Алексеевна, вы должны помочь найти Василия. Нужно как можно скорее выпустить в эфир записанную программу с его участием. Вы сможете это устроить? Прошу вас, от этого может зависеть жизнь человека!

В офисе «СуперНики», напротив Татьяны, сидела Елизавета Андреевна. Подтянутая, с прямой спиной, в шляпке, перчатках - она была сама изысканность.

- Татьяна Николаевна, я к вам по весьма необычному делу. Вы знакомы с Доминикой Никитиной? - осведомилась гостья.

Татьяна, с интересом разглядывавшая посетительницу, ответила:

- В общем-то, да.

- Я от нее с поручением. Вернее сказать, с просьбой. В связи с тем, что она просила меня выяснить информацию, которая может быть конфиденциальной, давайте обменяемся паролями, - с невозмутимым видом сказала Елизавета Андреевна.

- Может, я не расслышала, чем мы с вами будем обмениваться? - недоверчиво переспросила Татьяна, и гостья терпеливо повторила:

- Паролями. Я должна доказать вам, что действую от имени и по поручению Никитиной. А вы должны мне поверить. Спросите меня, пожалуйста, о ситуации или факте, который знаете только вы с ней.

- Это странная игра. Не уверена, что она мне нравится. А если я позову охрану? - поднялась Татьяна, но Елизавета Андреевна задержала ее:

- Вы можете очень помочь Доминике, как в свое время она помогла вам, оставив в компании, несмотря на некоторые личные… нюансы. Оставила с высокой оценкой ваших профессиональных качеств. Несмотря, повторяю, на некоторые щекотливые обстоятельства.

- Допустим… Что я делала в этом кабинете, когда Никитина застала меня при этих самых обстоятельствах?

- Массаж шеи Сергею Анатольевичу.

Татьяна изумленно опустилась на стул.

- Доминика сказала, что вы знаете ее почерк, - продолжала Елизавета Андреевна, протягивая Татьяне листок бумаги. - Вот эти вопросы она хотела задать вам. Ее интересует не столько смысл сделок, проведенных в ее отсутствие, сколько позиция в них Маргариты. А также какие были альтернативы и от кого они исходили.

- Да, это писала Доминика, - задумчиво пробормотала Татьяна и углубилась в чтение. Дочитав до конца, она подняла внимательный взгляд на гостью. - Но это закрытая коммерческая информация.

- Доминика это знает, - кивнула та. - Она сказала, что вы можете не называть компании-партнеры и не указывать никакой коммерческой конкретики. Просто сообщите, были ли сделки или договоры, по которым Маргарита имела особое мнение, отличное от мнения других.

- Какие украшениям вы видели на Доминике? - решила еще раз все проверить Татьяна.

- Кольцо - небольшое, но изящное. Это свадебный подарок ее мужа - Сергея Анатольевича. Потом она подарила его Маргарите, та вернула кольцо обратно.

- Ладно. В конце концов, я не нарушу конфиденциальности. Слушайте, - решилась Татьяна.

Артем поехал в санаторий. Дежурная приветствовала его как хорошего знакомого:

- А, это снова вы? Опять насчет Никитиной?

Артем кивнул и спросил:

- Скажите, ваша сменщица так и не объявлялась?

- Баба Валя? Которая отдала вашу грушу? - припомнила дежурная. - Молодой человек, я ведь вам уже говорила, уволилась она, уволилась. Нечего ей здесь больше делать.

- Не может быть, чтобы вы не знали, где ее искать, - возразил Артем.

- Может, и знаю, но мне в ваши дела лезть неохота. Я и так наболтала много лишнего. Думаете, я газеты не читаю и телевизор не смотрю? Ни для кого не секрет, что вы там войну затеяли. Только учтите, я не собираюсь быть случайной жертвой ваших разборок. Вы, может, человек и хороший. Да только у вас здесь свой интерес есть. А мне-то что? Чего ради рисковать-то?

- Понял. - Артем порылся в кошельке и протянул дежурной деньги.

Она обиделась:

- Ничего вы не поняли. Я ваших денег не возьму.

- Простите, я не хотел вас обидеть, - извинился Артем. - Но вы же знаете, произошло покушение на жизнь человека. И если сейчас не остановить преступника, может случиться непоправимое.

- Так и быть. Скажу вам по секрету. А то уж больно симпатичная была ваша Никитина. И щедрая. - Дежурная поманила пальцем Артема. - Баба Валя должна сегодня прийти за расчетом. Обещала ко мне заглянуть. Можешь ее подождать.

- Спасибо.

- Только не здесь же! Пойди погуляй. А когда она объявится, я тебе дам знать.

Артем поцеловал дежурной руку, она от неожиданности отдернула ее. Артем только направился к выходу, как навстречу ему вошла пожилая женщина.

- Баб Валь, привет, - громко поздоровалась дежурная. Артем оглянулся. - Баб Валь, тут к тебе один парень. Ты только не волнуйся, он свой. Ответь ему на один вопрос, и все.

Баба Валя попыталась уйти, но Артем преградил ей путь.

- Что вы от меня хотите? Я ничего не знаю, - залепетала она.

Артем полез рукой в карман пиджака, и баба Валя сжалась. Артем достал портрет Сергея в кепке и протянул бабе Вале:

- Вы ничего не говорите. Просто кивните головой, если это тот человек, который взял у вас боксерскую грушу.

Баба Валя осмотрелась по сторонам, потом взяла в руки фотографию.

- Нет, не он. А вот кепка и усы похожи. Но это не он.

Виктория Павловна и Петров мирно беседовали. Она был спокойна и задумчива, Петров, напротив, оживлен и энергичен. Его радовало возобновление отношений с Анной Вадимовной:

- Виктория Павловна, дорогая, вот все, как вы и просили. - Петров положил на стол папку.

Виктория с подозрением взглянула на нее:

- Что здесь?

- Уголовное дело. А точнее - несколько уголовных дел, по которым проходили Косарева и Топорков. - Петров открыл папку и достал листы с записями. - Я поднял наши архивы, и смотрите, что обнаружил. Оказывается, в те годы, о которых вы спрашивали, в Радужном действительно орудовала шайка аферистов.

Вернее, орудовали они по всей области, особенно там, куда на наши озера съезжались курортники. А штаб у них был в Радужном. И верховодили в ней Косарева и Топорков. Надежда Косарева была главным организатором всех преступлений. А Топорков, по прозвищу Крокодил, был ее правой рукой и, соответственно, исполнителем.

- А можно подробнее узнать об их преступлениях? - заинтересовалась Виктория Павловна.

- Разумеется! - Петров достал из стопки документов лист и протянул его директрисе. - Вот перечень их делишек. Полюбуйтесь. Но самое главное - преступники отсидели только по двум делам. А остальное так и не удалось доказать.

- А как же Наташка Косарева? Она по вашему ведомству не проходила? Это очень важно.

- Наталья Косарева? Я не нашел о ней сведений. Но, если это так важно, я могу навести справки у наших соседей. Кстати, есть еще один след. Надежда Косарева и Топорков были замешаны в одном серьезном деле. С нанесением тяжких телесных. Но так как жертва оказалась из соседнего района, дело передали в другое отделение милиции. Надо поспрашивать ребят, может, там что нароется… А зачем вам эти старые дела понадобились?

- Олег Иваныч, - возразила Виктория Павловна, - старых дел не бывает Иногда и через девятнадцать лет старые дела так дают о себе знать, что ой-ой-ой. Мы очень на тебя рассчитываем. И я, и Аня.

- Виктория Пална, для вас - все что угодно. Просите меня обо всем. Что могу - то сделаю.

Виктория Павловна задумчиво посмотрела на следователя:

- Странно. И почему ты, товарищ Петров, для меня так стараешься?

- Потому, что добро помню. Кто, как не вы, Виктория Пална, мне постоянно говорил: не гони лошадей, Петров, умей ждать. Вот я и не торопился, - Олег Иванович игриво подмигнул. - Виктория Пална, вы не поверите, а я таки дождался. Анечка согласилась стать моей женой. Вы представляете, она мне позвонила и говорит: приходи. Я-то думал: провожу ее домой, хотя бы побуду немного рядом, голосок услышу. А тут такое! Да я, да я был готов на руках ее нести до самого дома!

Петров просто сиял от счастья, а Виктория сидела мрачнее тучи.

- Погоди. Это что же, про замужество она так тебе прямо и сказала? Мол, выхожу за тебя, Петров, замуж?

- Ну, не прямо… Она сказала, что ей нужно привыкнуть к этой мысли. Устала она быть одинокой. А я ведь человек надежный. Ей со мной хорошо будет. Я сделаю все, чтобы ей было хорошо. У нас ведь еще дети могут быть. И совсем полноценная семья получится, - радовался Петров.

Виктория Павловна с сомнением покачала головой:

- Не хочу тебя разочаровывать, Олег Иваныч, но в этом деле простой расчет, даже самый правильный, не всегда приводит к желаемому результату. Вроде все верно рассчитал… А потом нахлынет чувство, сметет все на своем пути… Безрассудно и нерасчетливо.

- А вы не сомневайтесь, Виктория Пална. Я терпеливый. Я долго ждал и еще подожду. - Олег Иванович замялся. - А насчет этого писателя, так я уже не ревную. Ну почти…

- Доктор, меня скоро выпишут? - умоляюще заглядывала в глаза врачу Ритка.

- Травма головы - это вам не шуточное дело. Я бы на вашем месте не торопился так. За вами нужно постоянное наблюдение, это - во-первых, а во-вторых, у вас еще окончательно не рассосалась гематома… Ну а вы-то сами как себя чувствуете?

- Лучше. Но голова по-прежнему кружится, особенно когда пытаюсь встать. А еще я абсолютно не ощущаю запахов. - Ритка задумалась. - Хотя когда ко мне приходит в гости Амалия, тогда разве только мертвый не учует ее духи. По-моему, она целый флакон на себя выливает.

Врач улыбнулся.

- Вот видите, обоняние у вас не совсем потеряно. Хотя, признаться честно, я и сам буквально сознание теряю от некоторых запахов. Иной раз родственники наших пациентов так надушатся, хоть противогаз надевай. Думают, мы, как пчелы, на запах слетаемся. Не волнуйтесь, Маргарита, все будет хорошо. Мы еще цветочки у вас на свадьбе понюхаем.

Ритка отрицательно покачала головой.

- Не будет никакой свадьбы. Не доживу я.

- Заставим! - строго посмотрел на нее врач. - Маргарита, гоните от себя дурные мысли. Это я говорил вашей сестре по крови Никитиной, а сейчас повторяю вам. Мрачные мысли только способствуют развитию болезни.

Запомните, самое сильное лекарство от всех недугов - это хорошее настроение. Тем более, Рита, что ваше состояние никаких поводов для пессимизма не дает.

- Да разве я о состоянии? Я о судьбе. Доктор, я заняла чужое место, и за это судьба меня решила наказать. Удары сыплются один за другим. Я уже устала отбиваться, - грустно сказала Ритка.

- И это мне говорите вы, Маргарита Калашникова, директор процветающей фирмы? Да любая другая женщина мечтала бы оказаться на вашем месте. Вы, конечно, меня извините, но я хорошо помню нашу первую встречу… Неужели вы хотите снова оказаться той Риткой? Торговать на рынке? Снимать угол у чужих людей?

- Доктор, я просто хочу остаться живой, - тихо пробормотала она.

Анна Вадимовна готовила у стола медицинские инструменты, стоя спиной к двери. Кто-то подошел сзади и положил перед ней маленький букетик. Анна резко вскрикнула:

- Я же просила не приходить ко мне на работу! Не отвлекать! - Анна Вадимовна обернулась и увидела… Диану. - Дианочка, ты? Господи, доченька, как ты здесь оказалась?

- А кто это тебя здесь отвлекает, а? - бросилась обнимать ее дочка. - Ты не рада?

- Что ты такое говоришь! Девочка моя, как мне тебя не хватало! Как мне плохо и как одиноко. Дианка, я не знаю, что мне делать… - Анна Вадимовна заплакала.

- Ма, ты чего? А ну перестань, слышишь? Ма, я, как только приехала в Радужный, первым делом сюда. Ты можешь подмениться? Нам о многом нужно поговорить. И вообще, я так соскучилась по дому! Я хочу сначала побыть с тобой, а потом мы уже сходим к Палне и девочкам. Я Катюшку и Лёльку сто лет не видела. Как они?

- Подросли. Похорошели. Правда, после того как их забрали назад в детдом, Лёлька частенько печалится. Жалко девчонок, - вздохнула Анна.

- Вот было бы хорошо, если б вы с папой их удочерили! Я просто мечтаю о двух младших сестренках!… - воскликнула Диана.

Анна отвела глаза.

Елизавета Андреевна, возбужденная своим шпионским успехом в офисе Доминики, рассказывала:

- Моя дорогая Никуша, докладываю тебе все по порядку. Захожу я в офис, а там в приемной такая шустрая востроглазая девчонка сидит. Она меня увидела и спрашивает: вы к кому? Как доложить? Помню, мне еще бабушка рассказывала, что раньше в приличных домах стоял привратник и докладывал о гостях. Сейчас, вижу, мода эта возвращается. Я сначала растерялась, не соображу, как мне представиться. А потом возьми и брякни, что я - бабушка Татьяны Николаевны и желаю видеть ее по личному делу.

- Какая вы молодец, Елизавета Андреевна! - похвалила ее Доминика.

- В общем, эта тычет на кнопочку, что на телефоне, и говорит - Татьяна Николаевна, к вам бабушка пришла, пирожков принесла. Слава богу, что эта твоя Татьяна нормальным человеком оказалась. А то, думаю, охрану вызовет, и вытолкают они меня оттуда, как последнего шпиона. Вот, смотри. - Елизавета Андреевна достала бумажку и протянула Доминике.

- Это бесценная информация.

Доминика быстро пробежала листок глазами.

- А вот и ее номер телефона. Татьяны Николаевны, - Елизавета Андреевна указала на обратную сторону бумажки. - Если что - звони. Она сама так сказала. Очень симпатичная женщина.

Доминика посмотрела на Елизавету Андреевну, потом на бумажку, где был записан номер. Поколебавшись немного, набрала Татьяну:

- Алло.

- Только не называй меня по имени. Ты узнала, кто это? быстро спросила Доминика. - Мне все передали. Мы можем встретиться?

- Да, - коротко ответила Татьяна.

- Городской байкерский клуб знаешь? Через час буду ждать тебя в конторе клуба. - Доминика отключилась.

- На нее можно положиться? - спросила Елизавета Андреевна.

- Уже ни на кого нельзя положиться. Но у меня другого выхода нет. - Доминика набрала номер Артема, но тот уже стоял на пороге.

- Дежурная Сергея не опознала, - сообщил он.

- Поехали, - скомандовала Доминика.

- Куда?

- Нет времени. По дороге объясню.

Мрачный Юрий Владимирович без доклада вошел в кабинет Амалии. Она посмотрела на него и нажала кнопку селектора:

- Юлия, пока Юрий Владимирович у меня, ни с кем не соединять и никого не пускать. Под страхом смертной казни.

Юрий Владимирович, раздувая ноздри, стоял перед ней:

- Я пришел сказать тебе все. Ты сломала мне жизнь, и я ставлю тебя в известность: отныне я больше не хочу тебя знать!

Амалия немного помолчала, закурила:

- Нелогично.

- Что нелогично?

- Нелогично приходить ко мне в кабинет, вставать в позу и пафосно объявлять о нашем разрыве. В то время как можно просто позвонить. Или вообще ничего не говорить. А перестать общаться и приходить друг к другу в гости… Знаешь, кто себя ведет так, как ты? Человек, который хочет после ссоры восстановить отношения, но не знает как. Ты же хочешь со мной помириться, а, Шевчук? Это будет нелегко. После того как ты на меня накричал перед твоим так называемым деловым свиданием. Но… у меня мягкое сердце.

- Амалия? О чем ты говоришь! - растерялся Юрий Владимирович.

- Называй меня, как и прежде, Малей. Мне это больше нравится. - Амалия встала из-за стола. Подошла вплотную к растерянному Юрию Владимировичу. - В общем так, Юрик, поиграл в героя-любовника и хватит. Ты сам прекрасно знаешь, что мы созданы друг для друга. И твое счастье, что я не ревнива.

Юрий Владимирович опустился в кресло:

- Ты бесчеловечная женщина, Амалия. Иногда мне кажется, что ты робот.

- Какой ты, в сущности, ребенок, Юра. Пишешь романы, рассуждаешь о высоком. А не можешь понять одной простой вещи. Ведь я же люблю тебя. - Юрий Владимирович дернулся, хотел что-то сказать, но Амалия его остановила. - Ты сам пришел ко мне. Теперь сиди и слушай. Да, я тебя люблю. Страшно представить - уже около тридцати лет? Люблю такого, какой ты есть. Размазню, слабохарактерного, взбалмошного, непрактичного… Дамского угодника, наконец. Заметь, я - единственная женщина в мире, которая готова весь этот букет «достоинств» терпеть.

И после этого ты мне будешь говорить, что я сломала твою жизнь? Да я открываю перед тобой новые горизонты! Пользуйся.

Юрий Владимирович вскочил с места и грозно посмотрел на Амалию:

- Пользуясь моментом, Амалия Станиславовна, я ухожу. - И он, даже не пытаясь пригладить взъерошенные волосы, направился к двери.

- Юра! - закричала Амалия. Юрий Владимирович оглянулся. - Таких предложений дважды не делают. А я делаю его во второй раз.

Юрий Владимирович, ничего не сказав, вышел из кабинета, тихо притворив за собой дверь. Амалия проводила его взглядом, повернулась в кресле. В ее глазах сверкали слезы, но она взяла себя в руки.

- Слышь, Анжелка, а где это твой Васька околачивается? Тут к нему, знаешь, сколько пациентов собралось? Тьма тьмущая! А его до сих пор нет, - вопрошала продавщица из соседнего ряда.

- А в сторожке? - спросила Анжела.

- Стучали. Никто не окликается. Глухо. И что мне теперь с этой толпой делать? Разбаловал Васька народ, теперь без него никто завязать не может. Слабаки. Эх, вот я - захотела и бросила. Теперь уже не выпиваю. По понедельникам. Культурно провожу досуг. Сериалы смотрю - плачу. Как все.

Продавщица хотела еще что-то сказать, но Анжела ее перебила:

- Не знаю я, где Васька. Не объявлялся.

- Хм, странно. Он же никогда так надолго не пропадал. Может, что случилось, а? Надо бы Самвелу сказать, как думаешь? - предложила продавщица, и Анжела удивилась - как ей самой не пришла в голову такая простая идея?

- У-у, как тут хорошо! - радовалась Диана, придя домой. Она подошла к столу, на котором лежала вязаная салфетка. - О, моя салфетка! Ты еще не выбросила ее? Надо же! Это мое первое вязание. Помнишь, я тебе ее на Восьмое марта подарила в пятом классе?

- Конечно, помню, - улыбнулась Анна Вадимовна. Диана с ногами забралась в кресло:

- Я тебе не рассказывала? Слушай, я ведь теперь личный модельер Маргариты Калашниковой. Представляешь?

Она мои платья на званые вечера надевала. Все были просто в шоке!

Анна Вадимовна рассеянно слушала, рассеянно отвечала:

- Не зря ты эту профессию выбрала. А как там институт, готовишься к занятиям?

- Ма, что там готовиться! Папа говорит, что мне уже пора собственную фирму открывать. Он в меня верит. Эх, вот если бы я только могла уехать на практику в Париж! Взять уроки у известных модельеров. Я ведь даже начала учить французский язык.

- Диана, а ты видишься с Артемом? - спросила Анна Вадимовна, помолчав.

- Не-а, зачем? Ты же мне всегда говорила, что он мне не пара. И была права. - Диана подмигнула. - Зато у меня есть два ухажера.

- Как два? - ахнула Анна Вадимовна.

- А так! Как и у тебя. Я же помню, первый был какой-то там Петров, милиционер, а вот второй?… - Диана выдержала паузу. - Мам, скажи честно, ты хочешь поговорить о папе? Ты же практически ничего о нем не знаешь.

- Думаю, сейчас мне уже и знать ничего не надо, - отрезала Анна Вадимовна.

- Ну вот. Ты на него обиделась, значит, он тебе не безразличен. Обижаются только на близких людей.

- Вот именно, а он мне чужой, - холодно сказала Анна Вадимовна. - Да, когда-то он был мне не безразличен. А потом… Он сам дал понять, что меня в его жизни нет и быть не может. За что мне на него обижаться? Сердцу не прикажешь.

Диана в упор смотрела на нее:

- Кажется, я не зря сюда приехала. - Она подошла к матери, опустилась возле нее на корточки. - А мы можем с тобой поговорить - не как мама с дочкой, а как две взрослые женщины? Идет?

Анна Вадимовна пожала плечами, устало улыбнулась.

- Мамуля, я сама видела, как папа к тебе собирался. Он меня буквально замучил - то один галстук наденет, то другой. Нарядился, ну прям - жених.

- А я в это время доедала четвертую порцию мороженого в ресторане, - пригорюнилась Анна Вадимовна.

- Мам, он был готов выйти вовремя и даже немного раньше, но пришла эта… Амалия Станиславовна. Имя вполне соответствует характеру.

- Вот ты, дочка, хотела со мной поговорить как взрослая женщина, а сама еще ребенок ребенком. Не понимаешь многoгo.

Если твой отец не смог освободиться от… Амалии Станиславовны, зная, что я жду его в ресторане… Это о многом говорит, - возразила Анна Вадимовна.

Диана тряхнула головой:

- Ты не знаешь его взаимоотношений с Амалией, а я знаю. И не ты их правильно оцениваешь, а я. Все говорит только о том, что между вами накопилась куча недоразумений, разгрести которую я и приехала. Как миротворческие войска. Понимаешь, мама, в теории ты права, безусловно. Но на практике в данном случае все иначе.

- Что иначе? - воскликнула Анна Вадимовна. - Он не смог прийти ко мне, потому что его задержала Амалия! Не потоп и извержение вулкана. А другая женщина. Ты меня понимаешь, дочка? От любого человека можно избавиться, выпроводить его, уйти самому, наконец. Невозможно избавиться только от близкого, любимого человека, чувствами которого ты дорожишь.

- Никакая она не близкая и тем более не любимая, - пыталась объяснить Диана. - Просто Амалия не тот человек, от которого можно вообще избавиться. Это незаурядная женщина. Из породы кариатид, которые держат на плечах балконы. Если бы ты знала ее, то поняла бы, что на папином пути встало именно извержение вулкана в одном флаконе с потопом и наводнением.

- Всякий раз, как я пытаюсь пообщаться с твоим папой, его окружают какие-то женщины. И всякий раз мне говорят, что случилось недоразумение. В этот раз его не пустила ко мне его давняя знакомая. Может, расскажешь мне, почему она позволила себе так поступить? - возмутилась Анна Вадимовна. - Я не пойму одного, зачем тогда надо было со мной отношения завязывать?

- Папа любит тебя, - просто сказала Диана.

- Хороша любовь, если он в который раз не смог со мной встретиться! - горько бросила Анна Вадимовна.

- Ты, мама, меня совсем не слышишь. Перестань играть в обманутую и брошенную. Лучше еще раз послушай, как было все на самом деле. Мама, ты же знаешь папу. Ну хоть немного. Он мягкий интеллигентный человек, не способный на решительные действия. Тем более по отношению к женщине. А Амалия… Она буквально вцепилась в папу.

Анна спросила с плохо скрываемой ревностью:

- Дианка, скажи, только честно, а она, эта Амалия, хороша собой?

- Знаешь, я как-то с этой стороны ее никогда не оценивала. Представь себе - это железный дровосек в юбке.

Ей бы полком командовать. Амалия держит в страхе божьем всю нашу компанию. Если бы не она, Доминика не справилась бы с управлением… Так, по крайней мере, утверждает сама Амалия. Мамуль, да ты у меня красавица писаная! Тебе ли волноваться!

Анна Вадимовна вздохнула:

- Ты не совсем объективна, просто ты меня любишь. Но ты плохо знаешь мужчин, у них свои представления о женской красоте и привлекательности. Я в этом много раз убеждалась.

- Может, кто-то на ее красоту и позарился бы, но я хорошо изучила своего жапочку. Амалия не в его вкусе, поверь мне.

Диана обняла маму, прижалась к ней. Что за беда с этими взрослыми. Хуже детей малых. Пропали бы без нас вовсе.

Анжела появилась на пороге особняка Самвела, преисполненная решительностью.

- Что у тебя? - спросил Самвел.

- Самвел, как фамилия Васьки - ночного сторожа? - с ходу начала Анжела.

- Вот те раз, вы дружите, а фамилии не знаешь, - покачал головой Самвел. - Калашников. Ты в школе «Песню про купца Калашникова» учила? Так это про нашего Василия.

- Не смешно… - буркнула Анжела. - Значит, это правда. Как же Ритка могла? Нужно срочно подавать в розыск. Васька пропал, - сообщила она Самвелу. - Его нигде нет. Алкаши и те обыскались.

- Нет, вы меня до могилы доведете! - всплеснул руками Самвел. - Загулял парень. Найдется.

- Ты же знаешь, он теперь не гуляет. Самвел, чует мое сердце, нет больше нашего Васьки. Грохнули.

Самвел подскочил на месте:

- Как грохнули? Ты понимаешь, что говоришь?

- Васька что-то узнал о покушении на Ритку, страшно разволновался… - начала Анжела. - А теперь преступник узнал, что Васька в курсе. Взял и убил нашего Васеньку.

Самвел нервно пробормотал:

- Знаю! Он ко мне приходил с этим.

- Вот видишь. Видишь? Ты подумай сам, ведь после того как злодей вывел Ритку из игры и шлепнул Ваську, он теперь будет проводить веерные зачистки. Сечешь? Он теперь будет давить всех, кому только Васька мог рассказать о нем. Так что, Самвел Михалыч, мы с тобой в зоне обстрела, первые на очереди.

Ну ты-то еще ладно. Тебя в случае чего твои шкафы-охранники прикроют, а нас с Зямом кто? Плакала наша Франция! - голосила Анжела.

- И что ты предлагаешь?

- Выход один. Нужно сдаваться милиции. И первый шаг - это объявить Ваську в розыск. Может, убийца все-таки испугается, - заявила Анжела. - Самвел, если этого не сделаешь ты как руководитель предприятия, у которого исчез работник, то сделаю я. Как частное лицо. Мы с Зямом просто так не сдадимся.

Самвел задумался и сказал:

- Вот что, Анжела, не путайся в это запутанное дело еще и ты. Я сам решу вопрос. Только я тебя предупреждаю: никому ни гу-гу. Поняла? Это все становится слишком опасным. Если что-то узнаешь, немедленно ко мне. И без лишней самодеятельности.

В байкерском клубе друг против друга стояли Доминика и Татьяна.

- Здравствуйте, - осторожно поздоровалась Татьяна.

Доминика неожиданно улыбнулась:

- Не поверишь, но я рада тебя видеть.

- Я тоже. Вы хорошо выглядите, - заметила' Татьяна.

- Будем считать, что обмен верительными грамотами завершен. Садись. Я хочу тебе сказать спасибо. Ты мне очень помогла. Мне теперь легче разобраться, что происходит в компании. Так говоришь, Ритка не захотела подписывать договор с «СистемСервисом»? Я правильно поняла?

- Да, - кивнула Татьяна.

- Тогда кто же пролоббировал интересы Магеровского? - подняла брови Доминика.

- Амалия.

Доминика рассмеялась:

- Узнаю моего Железного Канцлера. Она и мне пыталась навязать эту сделку. Интересно, зачем?

- О контракте с «СистемСервисом» в офисе разное говорят. Кто зол на Амалию, тот утверждает, что она получила бонус от Магеровского. Но она действовала слишком открыто и напористо как для человека с нечистой совестью. Скорее всего, это было просто нежелание признать свою изначальную ошибку с выбором «СистемСервиса» в качестве партнера.

- Я тоже так считаю. Если Амалия приняла решение, она от своего не отступит. Но именно за это качество я уважаю Амалию и могу на нее положиться.

Что ты хотела мне еще показать?

Татьяна протянула бумажку:

- Расчетный счет, на который недавно ушла очень крупная сумма денег.

- По указанию Риты? - уточнила Доминика. - Какая цель платежа?

- Благотворительность. Но до сих пор мы благотворительностью в таких масштабах не занимались, заметила Татьяна.

- Мне знаком этот счет. Я видела его у Ритки в больнице. Как думаешь, что это означает?

- Это не мое дело… - Татьяна замялась. - Но, по-моему, Ритка начала расплачиваться за свое восшествие на престол «СуперНики». Ведь не могла же она в одиночку провернуть такую сложную операцию. Изучить потоки акций, скупить пакет, в общем - оказаться несколько раз в нужное время и в нужном месте. Безусловно, кто-то ею руководил. Вот теперь она и платит.

- Звали, Амаль Станиславовна? - спросил Толик.

- Заходи, закрой дверь. Боюсь, что тебе снова придется съездить в Радужное.

- И чудненько. Родню навещу, деньжат им подкину. Амалия Станиславовна, я готов. А что делать?

Амалия посмотрела на личный листок по учету кадров Дианы, который лежал у нее на столе:

- Наведешь справки об одной особе. Она медсестра в поликлинике. Фамилия - Яровая.

- Как у Дианки? - удивился Толик.

- Это ее мать, - кивнула Амалия.

Юрий Владимирович объявил Борюсику, что сделал самый решительный шаг в своей жизни.

Борюсик просиял:

- Вы - женитесь? Как я рад! И кто же эта счастливица?

- Да погоди ты. Я расстался, - остановил его Юрий Владимирович.

- Надо же. И кто эта несчастная женщина? - осведомился Борюсик.

- Это не женщина. Это Амалия. Я сегодня раз и навсегда расстался с ней.

Борюсик выкатил глаза:

- С Амалией? А что… разве вы с ней… м-м-м… угу-гу?

Юрий Владимирович дернулся:

- Да нет! Угу-гу не было никогда. За кого ты меня принимаешь?! А наезжает она на меня давно. Одним словом, пора было поставить жирную точку в нашей истории. Я и поставил.

- Не хочу показаться нескромным, но я не совсем понимаю, о чем вы. А посему не знаю, как на ваше сообщение реагировать.

- Не надо ворошить былое… Дианки дома нет. Мне противно и одиноко, - пожаловался Юрий Владимирович.

Борюсик тут же предложил:

- Так давайте поедем ко мне. Я вас накормлю прекрасным ужином. А вы мне все расскажете… Или не расскажете… В общем, как получится.

Борюсик и Юрий Владимирович ужинали. В кухне было чисто и уютно. Юрий Владимирович с аппетитом поглощал стряпню друга, рассказывая:

- Знаешь, когда я жил один, я не представлял никого рядом с собой, в моей квартире. Потом появилась Дианка, она взяла на себя все хозяйство, и я с тех пор окончательно избаловался. Не могу себе даже чаю нагреть. Спасибо тебе, Борюсик, за приглашение. Я и не знал, как проголодался.

- На здоровье, всегда рады. У вас не пропало желание исповедаться? - спросил Борюсик.

- Ты прав, мне нужно выговориться, тогда станет легче, может, в чем-то наконец разберусь. Слушай. Речь пойдет о временах довольно давних. Я тоже думал, что они в моей душе быльем поросли. Но оказывается, нет. Это был трагический период в моей жизни. Я эту историю не могу вспоминать без душевного волнения… Жаль, что мы не можем выпить. Но не можем - и не можем. Амалия была лучшей подругой моей жены Галины… Видишь ли, Борис, я имел несчастье понравиться Амалии. И она буквально вцепилась в меня. Галина долго ничего не замечала, а я старался обратить все поползновения Амалии в шутку. Тем более что женщины сохраняли между собой хорошие отношения.

Борюсик покачал головой:

- М-да, ситуация аховая…

- Ситуация сложилась действительно сложная, - продолжал Юрий Владимирович. - И я не знал, как выйти из нее достойно, не причиняя боли обеим сторонам. Я уважал чувства своей жены, у нас уже была Доминика, которую я любил и люблю больше жизни.

Но случилось непоправимое… Я в какой-то момент решил не чураться Амалии, а по-человечески с ней поговорить, чтобы ввести наши отношения в нормальные дружеские рамки.

- Влюбленные женщины воспринимают такие попытки как оскорбление, - припомнил собственный невеселый опыт Борюсик. - Бьюсь об заклад, у вас ничего не вышло.

Юрий Владимирович возразил:

- Ты прав. Но не в случае с Амалией. Она восприняла мои попытки как слабость и пошла на меня в атаку по всем правилам военной науки. В какую западню я тогда попал, вспомнить страшно. С одной стороны, Амалия с ее возрастающими претензиями, а с другой - любимая семья, спокойствием и счастьем которой я не хотел и не имел права жертвовать.

- А что же было дальше? - вытаращил глаза Борюсик.

- Эта ненормальная ситуация длилась долго. И совершенно измучила меня. Я не мог поговорить и с женой. Не мог ее волновать. Амалия же не останавливалась. А закончилось все просто ужасно. Ты знаешь, что у моей жены Галины было слабое сердце? Она стояла на учете у кардиолога. Ей вредны были сильные эмоции… Однажды… Амалия прикинулась, что хочет нормализовать наши отношения… Какие отношения, Борис, какие отношения! Я до нее пальцем не дотронулся! Я, как дурак, клюнул и согласился с ней встретиться наедине в отсутствие жены. Амалия подстроила все так, что Галина вернулась домой раньше. Услышав стук двери, Амалия бросилась мне на шею с поцелуями. Галина вошла и - застала нас с Амалией…

- Кошмар! - вырвалось у Борюсика.

Юрий Владимирович с болью отозвался:

- Не кошмар, Борис, это - настоящая трагедия. Галину увезла «скорая» с сильнейшим сердечным приступом. Она так и не смогла толком оправиться. А через некоторое время она скончалась. Амалия же стала распускать слухи, что она потеряла ребенка, что ребенок от меня. Чушь собачья? - И Юрий Владимирович утер невольную слезу.

По больничному коридору быстро шел мужчина в белом халате и шапочке. Медсестра на сестринском посту подняла голову от бумажек, но не отреагировала на него, снова углубившись в свои дела. Мужчина в халате свернул к Риткиной палате. Осторожно открыв дверь, он проскользнул в палату. Ритка застонала во сне, мужчина остановился в испуге. Убедившись, что Ритка спит, тихонько прошел к окну и повозился там некоторое время.

Закончив дело, он так же тихо вышел из палаты. Уже на самом выходе неловко хлопнул дверью.

Медсестра потянулась, взглянула на часы, повернулась к тумбочке с чайником, включила его в розетку. В это время мимо поста не замеченный ею быстро прошел неизвестный.

Ритка проснулась от хлопка двери. Ей приснился страшный сон, она не сразу пришла в себя, приговаривая:

- Спокойно, Маргарита, это был только сон.

Ритка оглядела палату. Было уже темно, в окно светила луна. На окне Ритке что-то показалось странным. Она нашарила выключатель, вспыхнул свет.

На ручке окна висела, покачиваясь, веревочная петля. Ритка закричала от ужаса, дрожащими пальцами нажала кнопку вызова медсестры.

Елизавета Андреевна приготовила завтрак, накрыла на стол.

- Елизавета Андреевна, я не буду есть, не беспокойтесь, - предупредила Доминика. - Я хочу съездить к Самвелу. Я чувствую, что ход событий ускоряется, и это мне совсем не нравится. Хочу узнать, случайно ли Василий возник в нашей истории и что его связывает с Риткой.

- Но ты же не доверяешь Самвелу. Поверишь ли ты тому, что он расскажет?

- Да, не доверяю. Но он об этом не знает. Мне очень не хватает информации. Я хочу услышать его ответы на мои вопросы. По крайней мере, мне будет что анализировать. А также не исключена возможность того, что он может проговориться и сказать мне что-то новое. Этот узел - сейчас главное в моей жизни и жизни многих дорогих для меня людей. Мне нужно спасти не только себя, но и свою семью. Я не могу спокойно стоять в стороне и смотреть, как мы все барахтаемся в паутине, которую кто-то искусно сплел. А сам сидит в засаде и дергает за ниточки. Не попалась ли в них новая жертва? Я хочу поймать этого паука. И я это сделаю. Игра стоит свеч.

Елизавета Андреевна тяжело вздохнула:

- Ника, я за тебя очень волнуюсь, ты очень рискуешь. А если Самвел и вправду - этот паук? Выйдешь ли ты от него живой?

- Я все понимаю, Елизавета Андреевна. Но иначе не получается. Мне нужна информация. А им от меня тоже, наверное, что-то нужно, раз они идут на контакт со мной.

- Да, девочка моя, им нужно чтобы кто-то отвечал за их темные делишки перед законом. Поэтому ты уже сидела в тюрьме. Подумай, Никуша, стоит ли из-за денег ввязываться в это грязное дело? - настаивала Елизавета Андреевна.

Доминика не могла не признать правоту учительницы:

- И здесь вы правы. Только из-за денег - не стоит. Но речь уже идет не только о деньгах. Сейчас я очень боюсь за Ритку. Они уже добились того, что фирма оказалась в ее руках. Наверное, надеялись на то, что она будет во всем послушной. А получилось наоборот. По сведениям, которые вы принесли, Ритка оказалась строптивой и неуживчивой начальницей, претендующей на самостоятельное ведение дел. А это вряд ли входило в планы захватчика. Ритку уже пытались устранить. Пока не удалось… К тому же внезапно пропадает человек, имевший какое-то отношение к этому делу. Паук знает, что я иду по следу, и начинает потихоньку затягивать петлю вокруг людей, которые могут мне помочь. А это значит, что в зоне риска находятся три человека. Директриса детдома Пална, которая доверяет Самвелу и причастна к раскрытию тайны Ритки, сама Ритка и… я. Палну и Ритку нужно предупредить. Пока не поздно.

- В первую очередь думай о себе, - попросила Елизавета Андреевна.

- Мы не будем бояться, мы будем защищаться! - Доминика набрала номер. - Борюсик? Это я.

- Ника! Никуша! Господи, как я рад тебя слышать! Где ты, я сейчас приеду! - заорал в трубку счастливый Борюсик.

Но у Доминики были свои планы:

- Поезжай немедленно к Ритке в больницу и устрой ей круглосуточную охрану. Мой телефон никому не давай и никому не говори, что я тебе звонила.

- Ника, можешь на меня полностью рассчитывать. Только давай о себе знать, мы с Юрием Владимировичем очень волнуемся.

- Не беспокой папу. Скажи, что у меня все хорошо и мы скоро увидимся. - И Доминика отключилась.

Утром в палате у Ритки собралась толпа народа: следователь Николай Николаевич, врач, медсестра. Ритка, еще не отошедшая от ночного кошмара, была в ступоре.

Николай Николаевич деловито и спокойно поинтересовался:

- Доктор, я могу поговорить с пациенткой с глазу на глаз?

- Нет, - отрезал врач. - Любые разговоры вам придется отложить. Мне не нравится ее состояние. Вы слышите меня? - наклонился он над Ритой. - Как вы себя чувствуете?

- Я себя не чувствую, - машинально ответила она. Врач посмотрел на следователя:

- Вот видите.

- Только один вопрос, постарайтесь все-таки вспомнить, кто ночью входил к вам в палату? - осторожно спросил следователь.

- Я заходила вечером, перед сном, никакой петли не было, - вмешалась медсестра.

- А откуда же она взялась? - Николай Николаевич руками изобразил петлю, и Ритка испуганно вздрогнула.

- Я протестую. Прошу вас немедленно выйти! - скомандовал врач.

- Вы мешаете мне работать, вздернул подбородок Николай Николаевич, но врача запугать было нелегко:

- А вы своими вопросами можете сейчас свести на нет всю мою работу. Мы ее едва вытащили с того света…

В палату неожиданно влетела журналистка. Она решительно подошла к Рите, лежащей на постели, и бойко начала расспрашивать ее:

- Маргарита Викторовна, к нам поступила информация, что несколько дней тому назад ваш муж пропал без вести. Так ли это? И еще. Наших читателей интересует, существует ли связь между этим исчезновением и вашей попыткой суицида?

Врач остолбенел от подобной наглости:

- Что вы мелете? Извините, вырвалось. Кто вы и как сюда попали?

- Я репортер светской хроники городской газеты. Освещаю самые заметные события в жизни сливок нашего общества. А покушение на нового главу одной из крупнейших компаний области - это сенсация, - заявила журналистка.

- Хороши ваши порядки. Это - не больница, это - настоящий проходной двор, - покосился на врача Николай Николаевич.

- Женщина, выйдите, пожалуйста, - вмешалась медсестра, но ее слова не возымели эффекта.

- Не выйду, пока не получу внятного ответа на свои вопросы, - нагло бросила девица.

Ритка безучастно смотрела на всю суету вокруг себя.

Журналистка опять обратилась к Калашниковой:

- Скажите, какие отношения у вас были с мужем? Правда ли то, что, по слухам, он работал ночным сторожем на рынке и вы ему никак не помогали. И еще. Почему Василий Калашников исчез именно в тот момент, когда вы, опять же по слухам, завязали близкие отношения с известным в городе врачом Борисом Медведевым?

Ритка нащупала на тумбочке стакан с водой и выплеснула его в лицо журналистке.

- Уходи, - тихо сказала она.

Врач зло смотрел на журналистку.

- Девушка, больная не в состоянии отвечать на ваши вопросы. Покиньте, пожалуйста, помещение.

Николай Николаевич, напротив, явно заинтересовался услышанным.

- Девушка, то, что вы рассказываете, очень интересно. Может, у вас еще есть какие-либо сведения?

Журналистка деловито отряхнулась и как ни в чем не бывало продолжила:

- Извините, а с кем это я должна делиться своей информацией?

- Со следователем. Я веду это уголовное дело.

Журналистка живо вцепилась в него:

- Какая удача! Тогда я и вам задам несколько вопросов: это правда, что второе покушение на Калашникову тоже связано с именем Медведева? Не мог ли он убить ее мужа из ревности?

- Я должен немедленно прекратить этот балаган! Сейчас же все выйдите вон! - заорал врач и вытолкал девушку и НикНика из палаты.

- Почему вы не дали мне расколоть Калашникову? Еще чуть-чуть, и я бы ее додавила, - с досадой спросила журналистка.

Николай Николаевич посмотрел на нее с усмешкой:

- Какая кровожадная у нас, оказывается, пресса. Откуда у вас сведения, которыми вы хотели «додавить» Калашникову?

- Я - профи и свои источники не выдаю. Не хочу их лишиться.

НикНик сразу сменил тон:

- А если я вас вызову на допрос в милицию?

- Ну вот, сразу допросами пугаете. А ведь можно и полюбовно вопросы решать. Я вам кое-что расскажу, вы - мне, - предложила журналистка.

- Если допросами не пугать, вы все начинаете выпендриваться. Так что, куда повестку посылать? На домашний адрес или на работу?

Журналистка пожала плечами:

- Я и без вызова могу сообщить то, что на допросе отвечу. Я давно кручусь в этом бизнесе, и мои вопросы Калашниковой - следствие жизненных наблюдений. Я сама ихпридумала.

- Но в них содержались сведения, которые придумать нельзя. Например, про то, что муж Калашниковой работал ночным сторожем на рынке, - внимательно посмотрел на нее Николай Николаевич.

- Скучно отвечать, честное слово. У меня есть источник в милиции. Он мне сегодня сообщил, что подан в розыск некто Василий Калашников. Меня насторожило совпадение его фамилии с фамилией нашей бизнес-леди. Я собираю досье на все приметные фигуры нашего города. В этом досье есть сведения о первом покушении на Калашникову. Ну помните, в прямом эфире? Я подняла свои записи и выяснила, что пострадавшую Калашникову в тот раз представляли как продавщицу с рынка… Ничего себе карьерный рост, правда? Я позвонила в администрацию рынка, а там сказали, что Калашников Василий числится у них в качестве ночного сторожа. А про мужа я додумала. Убедительно?

- Вполне. А что вы знаете про роман потерпевшей с Медведевым? - уточнил Николай Николаевич.

Журналистка захлопала глазами:

- А что и вправду между ними есть роман? Я-то ткнула пальцем в небо. Расскажите мне все, что знаете, а я буду делиться с вами своей нарытой информацией.

Самвел подошел к палатке Анжелы, увидел там постороннюю женщину, которая расставляла посуду:

- Что вы здесь делаете, мадам? И где Анжела?

- Вот она я, Самвел Михайлович, - отозвалась Анжела, до неузнаваемости измененная париком и гримом.

Самвел удивленно уставился на преображенную Анжелу:

- Это что за маскарад?

- Не кричи, не привлекай внимания. Это я решила сама бороться за свою жизнь. Придет убивец за Анжелой. А Анжелы-то и нет. Есть посторонняя мадам. Как ты сам только что выразился. Нам с Зямом нужно во что бы то ни стало до Парижа дожить.

- Ты меня когда-нибудь совсем с ума сведешь. Я даже забыл, зачем пришел, - развел руками Самвел.

- Не вопрос, напомним. Ты хотел у меня узнать, где найти ту самую Любу, которая Ваське проболталась про то, что знает убийцу Ритки.

Самвел невольно восхитился:

- Анжела, да ты просто комиссар Мегрэ.

- Мне больше нравится Эраст Фандорин. Такой душка, - улыбнулась Анжела и перешла к делу. - Она ко мне прибегала, кудахтала тут. По-моему, она в Ваську влюблена. Мы с Васькой к Ритке в гости ходили, там мы и видели эту Любу, консьержку из дома, куда поселилась Ритка, уйдя от нас… Что я сказанула! Не в смысле - от нас уйдя, тьфу, тьфу, тьфу. А в смысле, когда она уволилась. Ищи ее там, если она с перепугу не сквозанула из города.

- Спасибо, Анжела, ты мне очень помогла, - поблагодарил Самвел.

Анжела задержала его:

- Стой. Ты подал в розыск на Ваську?

- Утром. Сам лично. Уверен, что найдут. Или сам найдется, - пообещал Самвел.

Ритка, увидев входящего Борюсика, заплакала. Он бросился ее утешать:

- Маргариточка, успокойся, милая. Все будет хорошо, и мы поженимся.

- Никогда и ничего не будет хорошо! Дальше все будет хуже и хуже. Где Васька? - всхлипывала Ритка.

- Еще не объявился? Вот свинья. Я уверен, что это очередной его финт. Хочет, чтобы мы все из-за него переволновались, ощутили, как он нам нужен. Наверное, задумал явиться перед нами в каком-то новом обличье. Пьяницей запойным он был? Был. Целителем от алкоголизма стал? Стал. Теперь ему планку нужно поднимать. Уж не знаю, кем он на этот раз заявится.

- Не утешай меня. Она сказала, что это я убила Ваську. Чтобы по свободе выйти за тебя замуж, - рыдала Ритка. - Борюсик, она засыпала меня вопросами. Но у нее самой были уже готовые ответы.

Борюсик погладил ее по голове:

- Привыкай, любимая, что о тебе сплетничают. Теперь ты на виду. Ты же сама любила читать светскую хронику нашего города! Теперь знаешь, каково тем людям, которые становятся ее героями.

Ритка мрачно поинтересовалась:

- А как эта журналистка могла узнать… что мы с тобой… ну… И про Ваську. Мы же никому не говорили. Она что, стояла под дверью и подслушивала?

- Да, это интересно… Информация разлетается, как конфетти. - Борюсик старался говорить бодро, чтобы отвлечь Ритку от мрачных мыслей. - Да бог с ним. Не расстраивайся, любимая. Забудь об этой чепухе. Главное то, что мы вместе. А Васька, он найдется, я тебе обещаю. У меня для тебя по этому поводу заготовлен сюрприз. Узнаешь попозже.

- Борюсик, забери меня отсюда, меня здесь убьют, - взмолилась Ритка.

- Я очень хочу тебя забрать, говорил об этом с врачом. Он категорически против. Нужно еще полежать. Он не хочет брать на себя ответственность за твою жизнь. И я его понимаю. Но я приставлю к твоей палате охрану.

- Позвони Петику. Я ему одному доверяю, - вздохнула Ритка.

- Я его сейчас пришлю. Держись, - пообещал Борюсик. «Нам бы день простоять, да ночь продержаться, - думал он, - а там я тебя сам защищать буду, душа моя».

- Дай-ка мне на тебя посмотреть. Ну, расцвела девка! Глаз не оторвать! - любовалась Дианой Виктория Павловна. - Это она дурь всякую любовную из головы выбросила и сразу похорошела!

- Вы правы, - улыбнулась Диана.

- Девочка моя, я всегда права. Вот скажи, что для тебя сейчас самое главное?

- Учиться, учиться, учиться… - отбарабанила Диана.

- Очень хорошо! Ребенок, оказывается, не только похорошел, но и поумнел. Теперь бы с мамой разобраться. Твоя мама, Диана, стала невозможной. Язвит, пребывает в постоянной депрессии, просто не знаю, что делать.

- Я знаю. Ее нужно поскорее выдать замуж.

- Дианка! - воскликнула Анна Вадимовна.

- Я уже сто лет Дианка. Мы тебе правду с Палной говорим. Подумаешь, наша Анна Вадимовна кое с кем не встретилась и уже в полной печали. Ерунда! Я сюда явилась с официальной миротворческой миссией. И моя интуиция мне подсказывает, что я ее выполню. Ладно. Вы тут поболтайте, а я загляну к моим любимым девчонкам. Как там Лёлька с Катюшкой? Выросли, небось, не узнаю? Ну все, пока, я побежала.

Петик притащил Ритке в палату телевизор.

- Привет, Ритка! Я рад тебя видеть. Меня прислал Борис Михайлович, но я и сам уже к тебе собирался.

- Что это? Зачем? - кивнула Ритка на телевизор.

- Борис Михайлович велел привезти и включить в определенное время. Скоро включим и узнаем. - Петик установил телевизор, опробовал, работает ли. - А это тебе от Лиды. Старалась, готовила. А это - от Анжелки, я специально к ней заехал. Все девчонки тебе привет передают. И вот - фрукты-овощи. Хочешь новость? Меня тут совесть замучила, что сижу, не делаю ничего… пока тебя нет. Я и подался к Амалии с заявлением об уходе. А она не подписала. Сказала, что я - твой выбор, и она его, то есть выбор, меня то есть, - уважает. Сказала: работай до выздоровления Маргариты.

- Амалия так сказала? - удивилась Ритка.

- Да, а что? Она тетка строгая, но справедливая. - Петик возился, раскладывал продукты в холодильник.

Ритка наблюдала за ним.

- Ты так суетишься…

- Ой, Ритка, я так рад, что могу тебе хоть чем-то помочь. Я теперь все время буду при тебе. В коридоре. Борис Михайлович договорился. Мне и кресло поставят у двери, чтобы ни одна муха с плохими мыслями не пролетела. А хочешь, я вон там пристроюсь. Ширму поставлю и буду рядом.

- Не нужно ширмы, - слабо возразила Ритка.

- И правильно. Ты знай, я из коридора ни ногой. Только позови, и я всегда прибегу. Я, Маргарита, теперь буду все время начеку. Все по правилам безопасности, никаких отступлений. А ты обещай меня слушаться. Я за тебя головой отвечаю. Ну, время. - Петик включил телевизор.

Шла запись программы. Ольга Алексеевна подошла к зрительской трибуне.

- А теперь настало время нашей традиционной рубрики «Вопросы из зала».

Несколько зрителей подняли руки. Ольга Алексеевна передала микрофон.

- Я вот хотел спросить у целителя Василия следующее. А как себя чувствуют ваши пациенты после завершения, так сказать, лечения?

Васька приосанился, готовясь ответить, но тут на трибуне начал тянуть руку один из бывших пьяниц, и оператор тут же развернул на него камеру:

- Я, я! Можно я сам отвечу?

Ольга Алексеевна закивала:

- А что, всем, пожалуй, будет интересно получить информацию из первых рук. Итак, каково ваше самочувствие в новой для вас ипостаси непьющего человека?

- Я как раз про самочувствие. Хочу передать привет теще. Как себя чувствуете, Эвелина Кондратьевна, и кто из нас выкусил? Кто соседкам говорил, что меня в телевизор не пустят хоть пьяного, хоть трезвого? А вот он я! - Зритель поднялся и победно развел руки.

Ольга Алексеевна предупредила:

- Дорогие зрители, убедительная просьба ко всем: не передавайте приветы - их все равно вырежут на монтаже. У нас серьезная аналитическая программа. Следующий вопрос, пожалуйста.

Ольга Алексеевна протянула микрофон тощему подростку в очках.

- Целитель Василий, скажите откровенно: вы используете в работе суггестивные методики и нейролингвистическое программирование?

Ведущая с неуверенной улыбкой повернулась к Василию:

- Просим уважаемого Василия ответить.

Васька приосанился и уставился в камеру:

- Прежде всего… я хочу передать привет… моей подруге Ритке. В смысле Маргарите. Ритка, держись, посудные ряды с тобой. И я с тобой!

- Утешила тебя Дианка?

- Не очень, - покачала головой Анна Вадимовна.

- Верь ей. Если бы там была какая-то грязь, Диана не стала бы вмешиваться, - заметила Виктория Павловна.

- Я боюсь ей верить, Пална. Ну как мы посмотрим в глаза друг другу после всего, что произошло?

- Как говорит сегодняшняя молодежь - молча. Глаза все и скажут. А сердце отличит правду от вранья.

Неожиданно зазвонил телефон, и Виктория подняла трубку.

- Виктория Павловна, здравствуйте, это Никитина.

- Добрый день, очень хорошо, что вы позвонили. У меня есть новости. Я навела справки: ни по каким уголовным делам Наташка Косарева не проходила. По крайней мере, в нашем Радужном.

- Спасибо, меня это радует, но сейчас я беспокою вас по другому поводу. Не знаю, как сказать… - Доминика замялась. - Виктория Павловна, вы не волнуйтесь, но отнеситесь, пожалуйста, серьезно к моим словам. У меня есть некоторые основания считать, что ваш благотворитель Пашаев… действует с не совсем чистыми намерениями…

Он может быть заодно с Косаревой… И может быть причастен к покушению на Ритку. Если появится новая информация, я вам перезвоню. Извините, мне надо идти.

Виктория Павловна схватилась за сердце.

- Что с тобой? - кинулась к ней подруга.

- Сердце… - только и смогла выговорить Виктория Павловна.

Анна Вадимовна быстро накапала в стакан с водой сердечных капель.

- Вот. Не глотай сразу, а немного подержи. Тогда лекарство лучше усваивается слизистой рта. А теперь рассказывай, кто звонил и что тебе сказал?

- Звонила Доминика Никитина. Сказала, что подозревает Самвела… Михайловича… - Виктория Павловна снова схватилась за сердце. - Что он может быть причастен к покушению… предупредила, чтобы я была осторожна.

- Этого еще не хватало. Вот ты, Пална, только что меня жить учила. Теперь, вижу, пришла моя очередь. Ничего не принимай на веру. Случиться может всякое. Ты говорила, что в первую очередь нужно верить сердцу - вот и послушай, что оно тебе подсказывает.

- Сердце - не знаю. А Самвел сам говорил, что у него были нелады с законом. Правда, в молодости… Говорил, что он с тех пор понял жизнь и переменился… Но ведь были же, Аня? Что же мне делать?! - воскликнула Виктория Павловна.

- Прежде всего - не паниковать. Он же сам тебе все рассказал о своих проблемах, - напомнила Анна Вадимовна. - Стал бы он признаваться, если б в мыслях имел недоброе.

- А что, если все это - маскировка? Втереться в доверие? А я его и в детдом впустила как своего!

- Пална, ты сколько лет на своем посту? Кому как не тебе разбираться в человеческих слабостях и хитростях. Подумай: настораживало тебя что-либо в отношениях с ним? Ты чувствовала неискренность? - спросила подруга.

Виктория Павловна покачала головой:

- Вроде нет. Но ты ведь тоже не чувствовала подвоха, когда за своего Шевчука замуж соглашалась? А все равно поверила, что он с другой… А может, и не с одной.

Анна Вадимовна вздохнула:

- Да, тут не поспоришь. Потому в народе и говорят: чужую беду руками разведу. Но ты всегда была умнее меня. И интуиция у тебя лучше работала.

Виктория Павловна вскочила:

- Решено - я поеду к Самвелу в город. Самвел мне не безразличен. Знаю, что и он ко мне испытывает некоторые чувства.

А потому я просто хочу посмотреть ему в глаза. И прямо спросить, порвал он с прошлым или нет. Я почувствую, где правда, а где увертки. Я так с трудными детьми практиковала. И ни один еще не смог меня обмануть.

Анна Вадимовна забеспокоилась:

- При чем здесь дети, ты сама не понимаешь, что говоришь. Не делай этого, Виктория! Он может быть опасен. А ты раскроешь карты… что подозреваешь его. Пална, я за тебя боюсь.

- Я должна все прояснить. И я не понимаю, почему ты меня не хочешь отпустить.

- Да потому, что это огромный риск. Предположим, Самвел-убийца. Не дергайся, в жизни все бывает. Я же сказала - предположим. Если он убийца, тогда ты - свидетель. А знаешь, что со свидетелям делают? - сурово поинтересовалась Анна Вадимовна.

- Он меня не тронет, - уверенно заявила Виктория Павловна.

- Откуда такая уверенность? Убийца, спасающий свою шкуру, способен на все. Тем более, ты будешь на его территории. А значит, вдвойне беззащитна…

Анна Вадимовна вдруг остановилась, пораженная мыслью.

- Что еще? Ты меня совсем добить хочешь? - испугалась Виктория Павловна.

- А ведь все сходится. Он и охрану приставил, чтобы всегда быть в курсе твоих передвижений. Знаешь, Пална, я не удивлюсь, если окажется, что и телефон у тебя прослушивается. Да и с гуманитаркой он зачастил. Не иначе - глаза замыливает.

Женщины в страхе уставились друг на дружку.

- У меня из головы не идет твой рассказ об этой бедной девочке - Наташе Косаревой, которая теперь Рита… - сказала Елизавета Андреевна Доминике.

Та возразила:

- Ну, сейчас ее бедной уж никак не назовешь. Моя компания еще на плаву и дивиденды приносит немалые. Пока Амалия там у руля, «СуперНика» и не потонет. Понимания законов рынка и деловой хватки ей не занимать.

- Не все измеряется деньгами, Ника… - Елизавета Андреевна помолчала. - Так вот, возвращаясь к нашим подозрениям, ты правильно заметила, что Ритку могли сделать подставным лицом, чтобы потом вывести из игры. И тогда компания «СуперНика» станет лакомым куском для наследования… До сих пор главной подозреваемой у нас была мать Маргариты.

Но давай рассуждать: если она бросила свою Наташку-Ритку еще в роддоме и не наведывалась практически до совершеннолетия, то о каких родительских правах может идти речь?

- А это значит… - подхватила Доминика, и Елизавета Андреевна закончила:

- А это значит, что Риткина биологическая мать юридически ей даже не родственница. И уж тем более не наследница. И убивать Ритку ей не имеет никакого смысла.

- Елизавета Андреевна, да вы просто гений сыска и дедукции! Родительские права! Мне это даже в голову не приходило. Если Косарева, мать Ритки, не имеет законного права наследования, то она - не убийца. Зачем ей резать курицу, несущую золотые яйца. Ей, наоборот, нужно Ритку холить и лелеять. - Доминика задумалась. - Но в таком случае получается, что и Самвел здесь ни при чем. Если он связан с Косаревой, то и ему невыгодна смерть Ритки. Не сам же он ведет игру против «СуперНики»?

Елизавета Андреевна покачала головой:

- Не торопись с выводами. Возможно, сейчас он и вполне искренен в стремлении найти убийцу, который смешал им с Косаревой карты. И на этом этапе мы - по одну сторону баррикад. Но только на этом. Я думаю, что тут нужно разделить два преступления.: захват твоей компании и покушение на Ритку. Их вполне могли совершить разные люди, преследующие разные цели. А то, что они сошлись в одну точку, не более чем совпадение. Таковые в нашей жизни встречаются сплошь и рядом.

- Елизавета Андреевна, не устаю повторять - для сыска вы просто находка. А не открыть ли нам частное агентство. Вы будете главным следователем, я - финдиректором. И ну ее в болото - «СуперНику» мою.

Елизавета Андреевна поджала губы:

- Смейся, смейся - вспомнишь потом. Когда сама будешь старенькой и внуки над тобой подшучивать станут. Доминика обняла ее:

- А если серьезно, то первое, что мы должны сделать, это узнать, лишена ли Косарева родительских прав официально? Кстати, неплохо бы выяснить и кто у нас отец. Подозреваю, что здесь нас ожидают очередные сюрпризы… Попрошу Артема снова съездить в Радужный.

Доминика взяла телефон, но, так и не набрав номер, задумалась:

- Как-то нехорошо с Викторией Павловной вышло. Перепугала ее до смерти, а может, и зря.

Елизавета Андреевна возразила:

- Дитя мое, возможно, я повторяюсь, но лишняя осторожность еще никому не повредила.

В Анжелину палатку к телевизору сбежались продавщицы. Все смотрели программу с Васькой.

Ольга Алексеевна вела передачу:

- Все мы охотно присоединяемся к привету нашего гостя. Но он так и не ответил на вопрос. Сейчас я постараюсь повторить. Итак, Василий: используете ли вы в работе суггестивные методики и нейролингвистическое программирование?

Васька глазами нашел в зале задавшего вопрос подростка:

- Ты хотел знать? Отвечаю. Сыночка, по всему видать, что в школе ты учишься хорошо, но одну мудрую вещь еще не усвоил. Будь проще, и к тебе потянутся люди. То, что ты сейчас спросил, это все равно что водку с пивом смешать - «ёрш» называется.

- А ты, Анжелка, волну поднимала, что Васька пропал. Вон он, живой - живехонький. В телевизор подался, - кивнула одна из продавщиц.

- Девки… на улице встретила, не узнала бы. Зубы золотые, костюм от кутюра - просто супермен какой-то, а не Васька, - вмешалась другая.

Анжела фыркнула:

- Ха! Супермен твой в красных трусах и синих колготках щеголяет, а Василий - стильный мужчина в полном расцвете сил. И вообще - хватит трепаться, дай послушать.

Самвел заметил толпу у палатки:

- Не понял. По какому случаю митинг?

- Да мы тут Васькину программу смотрели, Самвел Михайлович, - оправдывалась Анжела.

- Досмотрели? Все. Попрошу разойтись по рабочим местам. - Продавщицы, галдя и обсуждая программу, разошлись. - Анжела, у меня к тебе есть серьезный разговор.

- Зям, закрой ушки и иди в домик. Не подслушивай. А то тут в последнее время пошла мода свидетелей убирать.

Самвел не обратил внимания на слова Анжелы:

- Я насчет этой твоей консьержки. Сперва сам хотел поехать, а потом подумал и… передумал. Меня она может испугаться и вообще замкнуться. В общем, эту миссию я поручаю тебе.

- Ага, нашел дурочку. Я твои распоряжения обязана выполнять только в рабочее время и только по поводу столовых наборов. Никуда не пойду, - заартачилась Анжела.

- Пойми, Анжела, я же о твоем друге Василии беспокоюсь, - уговаривал ее Самвел. - Мой источник в милиции доложил, что пока неопознанных трупов в нашем районе не находили. И вообще никаких. Значит, Василий - пока не труп. Но если мы не пошевелимся - трупом станет однозначно. Ты этого хочешь?

Анжела энергично замотала головой.

- Вот и я не хочу, - кивнул Самвел. - В общем, так, с этого момента своим решением я заканчиваю игру в кошки-мышки. Консьержка должна сказать, кого она опознала. Поэтому ты приведешь ее ко мне. А я уж позабочусь, чтобы там были фотографии всех подозреваемых.

К посудным палаткам деловито подошла журналистка:

- Вы Анжела? Я вас по всему рынку ищу. Вы ведь лучшая подруга Калашниковой?

- Кто вам сказал? - напряглась Анжела.

Журналистка не смутилась:

- Ну пусть не лучшая - все равно вы ее знали. Вопрос первый. Это правда, что Маргарита и Василий Калашниковы крепко пили, а потом одновременно завязали? Отчего у обоих начались постастенические проблемы с психикой?

- Вы кто такая? - вмешался Самвел.

Журналистка отмахнулась:

- Мужчина, я не с вами разговариваю, не препятствуйте работе прессы. Вопрос второй: правда ли, что Маргарита Калашникова отличалась неразборчивостью в связях? В женихах у нее перебывал весь рынок. И даже один заезжий француз-коммерсант.

Анжела взвилась:

- Что-о-о? А вот это ты зря сказала. Если за Ритку я тебе только глаза выцарапаю, то за француза своего нос откушу и уши выдерну. Будешь потом в своем горчичнике газетном в разделе «Очевидное-невероятное» работать. Фотомоделью.

- Ваша реакция свидетельствует о том, что мне удалось зацепить болевые точки, - заметила журналистка.

- Да я тебе сейчас по этим болевым точкам так накидаю, что десятому дорогу к моей палатке закажешь! - орала Анжела.

Журналистка затараторила:

- Наших читателей интересуют подробности прошлой жизни Маргариты Калашниковой. Согласитесь, подобный стремительный взлет карьеры - от торговки посудой до главы крупной компании - не каждый день случается. И без грязи тут никак не обошлось.

Анжела молча схватила большую сковородку.

- А как насчет того, что Калашникова, не получив развода у своего мужа целителя-алкоголика, убила его своими руками? После чего пыталась повеситься от угрызений совести? - не унималась журналистка.

Самвел стал между женщинами:

- Слушай, журналистка, лучше беги. Сковорода в руках этой женщины - страшный инструмент. Не смотри, что у нее фигура, как у Курниковой, удар, как у Шараповой. Две мегатонны в тротиловом эквиваленте.

- Мужчина, я вас в последний раз предостерегаю от вмешательства в деятельность прессы, - возмутилась журналистка, и Самвел со смиренным видом отошел.

- Ну, как знаешь.

Анжела бросилась к журналистке, размахивая сковородой. Самвел сокрушенно вздохнул, качая головой.

- Анатолий, мне только что позвонил следователь. У Маргариты Викторовны снова неприятности… - сообщила Амалия. Толик фыркнул, давая понять, что это его совсем не удивляет. - Они еще имеют наглость называть меня Аномалией. Вот где настоящая аномалия. Весь негатив, который только возможен, липнет к ней, как к магниту.

- А какая моя задача, Амаль Станиславна? - уточнил Толик.

Как всегда: отнесешь передачу и посмотришь, не нужна ли ей охрана. Если что - останешься. Только позвонишь - предупредить. За Маргаритой Викторовной теперь глаз да глаз нужен. Нельзя же окончательно обезглавить нашу несчастную компанию.

- Пока вы в этом кресле голова у компании на месте, - преданно проблеял Толик.

- А я переговорю с врачом. Возможно, пора перевести больную домой и обеспечить уход там. Так что пронаблюдай, Анатолий, за ее самочувствием и моральным состоянием… Подбодри. - Амалия выразительно посмотрела на Толика.

- А чего это вы такие… - удивилась Диана, увидев лица матери и Виктории Павловны, но тут у нее зазвонил мобильный. - Да, папочка.

Виктория Павловна и Анна Вадимовна переглянулись.

- Да, у меня все хорошо, не волнуйся. Доминика еще не появилась?… Значит, скоро появится, не переживай… С мамой я виделась. Я ее и сейчас, в общем-то, вижу… Без проблем. - Диана протянула трубку матери, та нерешительно ее ваяла:

- Я слушаю.

Юрий Владимирович в своей квартире едва со стула не упал:

- Анечка, это я.

Виктория Павловна повернулась к Диане:

- Знаешь что, девочка, пошли-ка мы погуляем.

Журналистка сидела в кресле перед Амалией. На лбу виднелась ссадина, заклеенная пластырем.

- Вы мне рассказали очень много и одновременно - ничего. Все это абсолютно неинтересный читателям официоз.

Амалия равнодушно осведомилась:

- Что же им интересно?

- Тайны. Скелеты, скрытые в шкафах знаменитых людей города. Их тщательно спрятанные слабости. Все то, что люди любят читать о других, но предпочитают не выставлять напоказ, если речь идет о них самих. Что вы, например, можете сказать о внезапной и стремительной карьере Маргариты Калашниковой? Согласитесь, это пример классической формулы - из грязи в князи.

Амалия смерила журналистку взглядом:

- Классическая формула, милая моя, это квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. И карьера Калашниковой здесь совершенно ни при чем.

- Не уходите от темы. Квадрат гипотенузы с карьерой Маргариты Викторовны, может, и не связан, а вот попытка убийства - вполне. Ведь никто и никогда не покушался на бедную рыночную торговку Ритку Калашникову. А стоило ей превратиться в состоятельную бизнес-леди, как покушения просто-таки косяком пошли…

- Ваши умозаключения мне неинтересны. Вы, конечно, вольны домысливать все что угодно. Но и я, в свою очередь, вольна подать на вас в суд, если ваши домыслы бросят хоть малейшую тень на репутацию фирмы, - предупредила Амалия.

Юлька и Татьяна жадно поглядывали на дверь кабинета Амалии.

- И что она все вынюхивает? Противная девица, - заметила Юлька.

- Перестань, она на работе. И быть противной - ее профессиональная обязанность, - возразила Татьяна. - Журналисты необходимы обществу - как санитары. Ты заметила, что люди весьма охотно совершают неблаговидные поступки, но страшно не любят, когда об этом кто-то говорит. И журналисты для таких как предохранители: не хочешь попасть на страницы желтой прессы - веди себя хорошо.

Юлька фыркнула:

- Сказанула. Как ты себя ни веди, а журналюга, если захочет, компромат всегда сочинить сможет. У меня другое объяснение. Эта девица просто тащится от ощущения своей власти. Как ассенизатор: пусть я человек маленький, но только попробуйте меня задеть - в два счета по уши в дерьме сидеть будете! Она и ко мне в душу залезть пыталась. Еле отбилась - сказала, что буду говорить только на производственные темы. Так что не удивлюсь, если завтра появлюсь на страницах ее газетенки голой, пьяной, с пистолетом в руках. Эта может, такие - без барьеров.

- Значит, сделает неплохую карьеру, - предположила Татьяна.

Юлька пожала плечами:

- Ее проблемы. А я просто тащусь от мысли, как Амалия сейчас ее из кабинета вышибет.

Тут же распахнулась дверь кабинета и выскочила журналистка:

- Гутен морген, девчонки. Деловое предложение. Если вспомните что-нибудь интересное о своей не в меру строгой начальнице - милости просим. Наш девиз - правду в массы, наша специальность - грязное белье оптом и в розницу. Вот моя визитная карточка.

Анна Вадимовна с отрешенным видом стояла у окна.

- Поговорили? - бросилась к ней Диана. - Ма, что он тебе сказал?

- Ничего. Мы молчали.

- Полчаса молчали? - недоверчиво покачала головой Виктория Павловна. - Только деньги на ветер.

- Браво, мамочка, браво. С чужим человеком молчать не будешь. Молчат только со своими. Ой, Пална, дайте мне быстро бумажку, - попросила Диана. -Запишу свой афоризм и папе отвезу. Он их собирает, чтобы в книги потом вставлять.

- Слышь, Аня, на твоих страданиях он уже, небось, пять романов настрочил. Пора тебе к нему в официальные соавторы записываться.

Самвел позвонил Доминике.

- Доминика, я придумал план. Мы можем узнать имя убийцы. Но мне нужно, чтобы ты приехала ко мне с фотографиями подозреваемых.

Доминика спросила о том, что ее интересовало больше всего:

- А скажи мне, Самвел Михайлович, как знаток загадочной женской души. Твоя знакомая Косарева лишена материнских прав по отношению к Ритке Калашниковой, то есть к Наташе Косаревой?

- Доминика, мы говорим о покушении на Ритку. При чем здесь Косарева? - недоуменно переспросил Самвел.

А тут и Косарева нарисовалась. Она услышала последние слова. Самвел сразу отключил телефон.

- Привет, Самвельчик! Не соскучился? И с кем это ты меня вспоминал? Не с нашей ли родной милицией? - поинтересовалась Надежда.

Самвел опешил:

- Хорошо выглядишь, Надежда.

- Спасибо, Самвельчик. Кому ты тут про меня песни пел?

- Доминика Никитина интересовалась, - признался Самвел.

- Кто такая? Фамилия вроде знакомая, но сразу не припомню, - равнодушно переспросила Надежда.

- У нее на фирме работает твоя дочка, - напомнил Самвел.

- Докопались все-таки… А я уж думала, что Наташку, кроме меня, никто и не узнает. Вон как замаскировалась. И фамилию сменила, и имя… Я, признаться, сама чуть не купилась. На телевидении тогда… И что от меня этой Никитиной нужно?

Самвел пожал плечами:

- Не знаю. Спрашивала, не встречал ли я тебя. Я сказал - нет.

- Странно все это, Самвел Михалыч. Странно и непонятно, - заглянула ему в глаза Косарева.

- А мне, дорогая Надежда, непонятно другое: что ты здесь делаешь после всех наших разговоров? Я же тебе запретил появляться мне на глаза.

- А я и сама себя спрашиваю, Самвельчик. И ответ только один: я по тебе соскучилась. Там, далеко, на теплых морях поняла я, что нет у меня ближе тебя человека на всем белом свете. - Она подошла к Самвелу и положила руки ему на плечи.

Самвел убрал ее руки:

- Извини, Надежда. Есть дела поважнее.

- Важнее меня? Что бывает важнее любви?

- Что? Сейчас ты сама на свой вопрос ответишь. У меня был следователь. Фото твое мне показывал. Ищет тебя за кражу крупной суммы. Ай, неприятный момент, правда?

Косарева изменилась в лице, в раздумье прошлась по комнате. Обернулась к Самвелу:

- И чем же я тебя, Самвелушка, так обидела, что ты меня ментам сдал?

Самвел усмехнулся:

- Здесь кто-то минуту назад говорил о любви. Надя, я не ослышался? А кто на моей машине светился? Да если бы я захотел тебя сдать, ты бы сейчас находилась не здесь.

- Ладно, это мы еще проверим. Раз менты сюда тропинку протоптали, нельзя мне здесь быть, пойду я. Интересно, откуда у них мое фото? Я им его с нежной надписью не дарила…

- Скажи мне, Надежда, а где ты нынче устроилась?

Косарева посмотрела ему в глаза, но он выдержал ее взгляд.

- Много будешь знать, скоро состаришься, - отрезала она. - А ты мне нужен молодой, здоровый и полный желаний. У меня есть все, чтобы их исполнять. Тратить вдвоем веселее, не находишь?

- Ты меня подкупаешь? - поднял брови Самвел.

- Задорого. Прилично заплачу, не сомневайся. А нужно мне только одно: чтобы я из твоих рассказов выходила белая и пушистая, - заявила Надежда.

Самвел покачал головой:

- Ты не поверишь, Надя, но мне твои деньги не нужны.

- Это что-то новенькое, - протянула Надежда. - Самвел разлюбил деньги. Хорошо, поговорим по-другому. Ты в жизни ничего не боишься?

- Только одной вещи. Но тебя это не касается.

- Да знаю я все твои секреты, знаю… И честно скажу, они мне не нравятся. Но об этом - позже. А пока - не скучай. Провожать меня не нужно, я дорогу не забыла.

Анжела битый час выспрашивала Любу:

- Чего раскисла? Можно подумать, и не рада мне. Анжела приехала, значит - день ангела.

Люба была подавлена.

- Ага, ко мне такие ангелы каждый день прилетают и все по одному вопросу. Ох, взаправду пришло мне время новую работу себе искать. Нигде от вас не спрячешься.

- Ну и ладно. - Анжела перешла к делу. - Есть весточка от одного интересного тебе человека. Имя называть не буду, ты уже сама поняла. Ты с Васькой давно видалась?

- Давненько. А что? - заволновалась Люба.

- А то, что он меня сегодня встретил и просил тебе передать, что назначает свидание. Хочет одно важное дело с тобой перетереть. И сдается мне, что не об убийствах и прочей гадости он с тобой говорить собрался. А совсем о другом. О личном.

- Он так сказал? - воскликнула Люба.

Анжела кивнула:

- Слово в слово. И еще: пошли, мол, мою Любу в условленный час в условленное место. Ждать буду с нетерпением. Про место сообщить не могу, опасаюсь прослушивания. - Анжела оглянулась по сторонам.

Люба шепотом попросила:

- Так на бумажке напиши.

- Бумажка - улика. А знаешь что - давай я тебя сама провожу, - предложила Анжела.

- А ты меня не обманываешь? Василий правда захотел меня видеть? - переспросила Люба.

Анжела надула губы:

- Значит, я вру, по-твоему? Ладно, я обиделась и ушла. Видишь, Зямочка. какие люди бывают. Ты к ним со всей душой, с приятными новостями, а они… Не водись с такими, моя птичка.

- Ну, извини. Я ж не хотела… - Люба подхватилась. - Так что ж мы сидим?

- А-а-а, боишься, что Васька передумает? - погрозила ей пальцем Анжела.

Люба мечтательно ответила:

- А ты бы не боялась? Ему по телевизору вон какую рекламу сделали. Он теперь - звезда. Мне за него бороться надо.

- Так вперед! Нам, бабам, не привыкать за счастье грудью бороться! А тут - целитель Василий! - закивала Анжела.

- Ты, это, погоди. Посиди тут за меня 10 минут, - попросила Люба. - Я сбегаю переоденусь. Мигом обернусь. Только не уходи. Не оголяй пост.

Люба выбежала. Анжела посмотрела ей вслед и покачала головой. В подъезд зашел Борюсик. Анжела выглянула.

- Здравствуйте! Вот так встреча! Не ожидал вас увидеть, - поздоровался Борюсик. - Вы теперь здесь работаете?

- А уж как я не ожидала, - нахмурилась Анжела.

- А я, собственно, к Любе. Знаете такую? - спросил Борюсик.

Анжела смерила его взглядом с головы до ног:

- Все с вами ясно. А как поживает ваша блондинка?

- Какая блондинка? - не понял Борюсик.

Анжела сузила глаза:

- Так значит, у вас их несколько? А как вы их различаете - по номерам? Слышишь, Зям, у этого дяди целый гарем блондинок, так ему мало, он к Любе направился. А бедная наша Ритуля, ничего об этом не зная, мучается в больнице. Что ты на это скажешь?

Вдруг Зям завилял хвостом. Борюсик наклонился над ним:

- Что, малыш? Мужская солидарность? Иди ко мне. Можно мы с Зямом поговорим?

Борюсик нежно взял Зямчика на руки, почесал ему шейку. Зям в ответ облизал ему лицо.

- Зямыч, ты не обознался? - ревниво спросила Анжела.

- Вот видите, какой я человек положительный! Ваша собачка это подтверждает, - улыбнулся Борюсик.

- Раз вы такой положительный, значит, на вас положиться можно? Вот все блондинки на вас и положились. Я бы даже сказала, повисли гроздьями, - напомнила Анжела.

Борюсик наконец сообразил, в чем дело:

- Полноте, Анжела, это досадное недоразумение. Та блондинка, с которой вы меня видели, это Ольга Алексеевна, телеведущая, вы ее разве не узнали?

- А-а-а, новая подозреваемая в убийстве? - уточнила Анжела.

Борюсик удивленно посмотрел на нее:

- С чего вы взяли?

- Так в газетах написано. Хорошую вы себе компанию нашли, добрый доктор Айнеболит. Вы еще с себя не всю грязь смыли, а уже… Ладно, дело ваше. Рассказывайте, что вы здесь делаете.

Борюсик оглянулся и прошептал:

- Я пытаюсь вычислить, кто напал на Маргариточку. И некоторые сведения привели меня сюда, к Любе. Но я никак не могу ее на месте застать.

Анжела забрала у Борюсика Зяма.

- Тогда слушайте мою команду. Я здесь на боевом задании по тому же вопросу. Не путайтесь под ногами и не мешайте.

- Слушаюсь, Анжелочка. Я вас очень прошу, если понадобится моя помощь… любая… позвоните. Вот вам моя визитная карточка.

Там указаны номера всех моих телефонов, - вручив ей свою визитку, Борюсик вышел из подъезда.

В праздничном платье, причесанная и раскрашенная, вбежала Люба.

- Ой, мамочки! - ахнула Анжела.

Люба спросила севшим голосом:

- Что, не нравится?

Анжела возразила, разглядывая Любу:

- Да нет. Очень даже ничего. Симпатичненько!

- Как думаешь, Василий оценит? - Люба с надеждой посмотрела на нее.

- Василий?! Коне-е-ечно, дар речи потеряет, слова вымолвить не сможет.

- Так что ж мы стоим? Я уже готова, поехали. - Люба поправила платье.

- Эх ты, работница! А как же пост номер один? - Анжела показала на помещение. - У нас бы на рынке тебя за такое…

- Меня Верка уже бежит подменять, - отмахнулась Люба. - Идем скорее, девушка.

Ритка потихоньку ходила по палате. Петик заботливо страховал ее.

- Зря ты, Ритка, вставала. Доктор сказал, что такие травмы, как у тебя, - вылеживаются. А ты вскочила, как ненормальная.

Ритка была не согласна:

- Я, Петик, как раз нормальная. А поэтому ни одной лишней минуты здесь быть не хочу. Ты сам сказал, что меня постараются добить в самое ближайшее время.

- Когда я такое говорил? То есть говорил, но в таком… в общем смысле. Ты меня не поняла, - залепетал Петик.

- Важно, что я сама себя понимаю. И уйти отсюда собираюсь на своих ногах. А не на носилках ногами вперед.

- Ладно, походила и хватит. Ложись давай. А то я Борис Михайловичу пожалуюсь. Он с меня за соблюдение режима по всей строгости спрашивает, - предупредил Петик.

- Подожди, я еще пройдусь. До окна.

Толик принес передачу, неловко потоптался на пороге. Ритка глянула на пакеты:

- Куда мне столько? Я же все равно все нянечкам да сестрам раздаю.

Толик развел руками:

- Наше дело подневольное. Сказали: неси - несу. Сказали: сторожить - сторожу.

- И кого ты тут сторожить собрался? - насупился Петик.

- Амалия Станиславовна очень обеспокоена ночным происшествием с Маргаритой Викторовной и велела мне заступить на круглосуточное дежурство. С целью предупреждения попыток вражеского проникновения, - отрапортовал Толик.

Петик выступил вперед:

- Ты чё несешь?

- Иди и скажи Амалии, что у меня своя охрана. И спасибо скажи. За заботу, - напутствовала Ритка.

- Ритка, так тебе точно охрана не нужна? - поинтересовался Толик.

- Вали, один справлюсь, - грубо отрезал Петик.

- Смотри. Один раз уже не уберег. Тебе веры нет, - огрызнулся Толик.

Ритка осторожно присела на край кровати:

- Это что за наезды? Ты Амалии служишь? Вот и служи, прыгай на задних лапках. А Петик - мой телохранитель по штатному расписанию.

- И хорошо он тут… тело охраняет? - подмигнул Толик.

Петик угрожающе двинулся на Толика:

- Ну, ты, свинья, извинись перед девушкой!

- Какие мы нежные, уж и пошутить нельзя. Так что Амалии Станиславовне передать?

Ритка держалась из последних сил:

- Передай, что Маргарита Викторовна на днях вернется к рулю компании. Пусть готовится.

Петик грудью подталкивал Толика к двери. На пороге Толик оттолкнул его и вышел. Петик ошарашенно обернулся.

- Эй, Петь, ты что?… Петя, я здесь! Ты что, привидение увидел? - окликнула его Ритка.

- Ритка, сядь, а то сейчас упадешь, - прошептал Петик. - Я только что вспомнил… кого я там видел. В подъезде. Когда тебя по голове шарахнули.

Ритка испуганно смотрела на Петика:

- Петик, а Петик, ты не ошибся? - Петик помотал головой. - Смотри не ошибись лучше пять раз перепроверить, чем невиновного обвинить.

- Я с того дня ночи не спал. Я ведь знаю этого парня, а вспомнить не могу. Наваждение, говорю. Образ перед глазами стоит, вот вроде сейчас ухвачу, вспомню, а оно не дается! Ты смотри, сколько мучился, а оно вдруг бац, и само выпрыгнуло…

Ей-богу, Ритка, это же он. - Петик наклонился к Ритке и зашептал ей на ухо.

Ритка охнула:

- А понимаешь ли ты, мой верный оруженосец, что у нас в руках - граната с выдернутой чекой?

- Понимаю. С гранатами оно как? Или надо держать, пока рука не отвалится, или бросать подальше, - кивнул Петик.

Ритка напряженно думала:

- Ну да! Один неправильный бросок, и мы все будем подальше. Петик, у меня даже голова перестала болеть. Ей, видимо, показаны стрессы.

- А давай я к ментам поеду и все им солью? - предложил Петик.

Ритка возразила:

- Да ты что? Сбрендил, что ли? Все твои сведения попадут в руки к нашему дорогому следователю Николай Николаичу. Не нравится он мне этот Николаич. По первому покушению на меня нет ни одной внятной версии, все, как в песок, ушло. По второму - та же картина. Ты разве не понимаешь, что он против меня работает? Ментовка - наши враги.

- Спасибо тебе, Ритуля, за добрые слова. Я, между прочим, тоже мент, - напомнил Петик. - Ладно, в ментовку не пойдем. А если этот… еще кого кокнет? Или снова до тебя доберется? Замочит и закосит под твое самоубийство.

- Тем более что генеральная репетиция уже состоялась, - вздохнула Ритка. - Я знаю только одного человека, который нам помочь может.

Она набрала номер телефона:

- Амалия Станиславовна, есть серьезный разговор. Нет, по телефону не могу, приезжайте в больницу. Вы когда будете? Спрашиваю - значит надо. Мне нужно спланировать свое время.

- Вот, из редакции привезли. Сказали, что подарок нашему офису. И «спасибо» велели передать, - буркнул охранник, внося стопку газет.

- За что спасибо? - удивилась Юлька.

- Сказали - за взаимовыгодное сотрудничество. - Охранник положил газеты на стол и вышел.

Амалия готовилась к визиту в больницу, складывая в большую сумку мобильный и пакет документов. Неожиданно в ее кабинет ворвалась Юлька с газетой.

Амалия, судорожно собираясь, сразу предупредила:

- Юлия, все - потом. Я бегу к Маргарите в больницу. К моему приезду распечатай график опозданий и задержек сотрудников. Разъясни коллективу, что вычитать буду и за то, и за другое.

- Поймите же, у меня в руках бомба! - воскликнула секретарша.

Амалия, перестав копошиться, внимательно посмотрела на Юлю с газетой:

- Какая еще бомба?

- Сенсация, Амаль Станиславна. Полюбуйтесь на стряпню этой журналистки. Офис уже гудит. И с этим надо что-то делать.

Юлька положила на стол Амалии газету с крупным заголовком «Гендиректор «СуперНики» убила мужа и повесилась?». Амалия замерла и взяла газету.

Женщины отдела по очереди зачитывали вслух цитаты из статьи и охали:

- Ночной сторож рынка, экстрасенс Василий Калашников числится пропавшим без вести, - с выражением читала Людмила. - К нам поступили сведения, что труп Василия зарыт в лесу. Все указывает на то, что заказчик убийства - звезда городского бизнеса Маргарита Калашникова. Собрание акционеров фирмы «СуперНика», которую возглавила бывшая рыночная торговка Калашникова, постановило, что преуспевающей бизнесвумен, согласно статусу, не подходит муж-сторож.

- Зуб даю, это Сергей Анатольич сказал, - вмешалась Ольга.

Людмила напомнила:

- Ты что, он уже не акционер.

- Значит, Амалия. У нее же на первом месте «облико морале», - предположила Ольга.

Нина Ивановна продолжила чтение:

- В поисках подходящего по статусу кавалера Маргарита завела роман со скандально известным в городе лже-врачевателем Медведевым. Любители необузданных возлияний стали частыми гостями их совместных вечеринок. Будучи экстрасенсом, муж узнал об измене супруги: ввел Ритку в гипноз и заставил во всем сознаться. Разгневанный Медведев, угрожая Калашникову смертельной инъекцией, потребовал, чтобы тот развелся с супругой…

- Теперь понятно! Вот это детектив! Медведев хотел уколоть Калашникова, а вместо этого уколол Маргариту! - в восторге закричала Людмила.

- Людка, ты нас не путай. То совершенно другая история, - остановила ее Ольга.

Нина Ивановна повысила голос:

- Дослушайте, это еще не все! «Узнав, что муж не даст ей развода, глава «СуперНики» и ее подельник Медведев натравили на Калашникова бультерьера. Сердце целителя Василия не выдержало, и он скончался от страха у себя в сторожке. Об этом нам рассказал один из пациентов покойного, излеченный им от белой горячки. Труп несчастного сообщники зарыли в лесу. Не менее сенсационные разоблачения ждут читателей в следующем номере. Как продавщица туалетной бумаги стала главой процветающей фирмы и как ей удалось так быстро ее разорить? Какие новые аферы готовит Доминика Никитина? Сколько недель осталось до банкротства «СуперНики»?»

- Как начинающий специалист по паблик релейшнз, я скажу: лучшая фраза в статье вот: «Выскочка хладнокровно убивает супруга». Даже если Ритка оклемается, ей этого до конца дней не забудут! Этаушлая журналюшка своей статейкой, считай, нашу Ритку похоронила, - заметила Юлька.

- Я себе представляю, как загудел город.

- Нет, Танечка, ты себе не представляешь. Богатых у нас ой как не любят. Завидуют и не любят. Вот напиши все то же самое, скажем, про меня - простую секретаршу. Убила и убила. Похоронена в лесу - и хорошо. Сенсация для родных и близких.

- Да, все-таки редкой сволочью оказалась эта журналистка, - возмутилась Татьяна. - Это же надо так все перекрутить, переврать, домыслить.

- У меня нюх на таких! А ты ее еще защищала, - напомнила Юлька. - Один заголовочек чего стоит. Спорю на свою будущую пенсию, что этот знак вопроса в конце заметило ровно два процента читателей. И понеслось - убила, повесилась…

- Да, на этой грязи газета снимет хорошую прибыль. Тиража три, небось, напечатали, - вздохнула Татьяна.

- Ника, я принесла свежую газету. Я подумала, вдруг что-то о тебе напишут! - крикнула с порога Елизавета Андреевна.

Доминика развернула газету:

- Спасибо, Елизавета Андреевна. Сейчас посмотрим. «Гендиректор «СуперНики» убила мужа и повесилась?». Что за чепуха?

Елизавета Андреевна заволновалась:

- Что они имели в виду?

- Сейчас узнаем. «Собрание акционеров»… «По статусу»… «Смертельной инъекцией»… «Труп в лесу»… О боже мой!

«Маргарита Калашникова не выдержала угрызений совести и пыталась повеситься в больничной палате».

- Ника, позвони ей, - попросила Елизавета Андреевна.

Доминика поспешно набрала номер телефона:

- Ритка, это Доминика. У тебя все в порядке? Ритка, ты не читаешь газеты? Я постараюсь зайти к тебе. До встречи.

Отложив в сторону телефон, Доминика повернулась к учительнице:

- Она жива. Но такие публикации просто так не появляются. Фантастические небылицы в них обычно перепутаны с фактами. Так было у меня, и такая же история случилась Риткой.

- Откуда у газетчиков факты? - удивилась Елизавета Андреевна.

- Их должен был сообщить кто-то весьма заинтересованный в делах «СуперНики».

- Ника, ты думаешь, это заказная статья? тревожно поинтересовалась Елизавета Андреевна.

Доминика уверенно кивнула:

- Разумеется. Но то ли журналистка перестаралась, то ли заказал статью не наш противник. История перевоплощения Ритки задевает и его интересы. Похоже, ситуация вышла из-под его контроля. И нам это на руку. Нельзя тянуть резину. Мне пора к Самвелу.

- Ты ему доверяешь? - спросила Елизавета Андреевна.

- Пока не знаю, - покачала головой Доминика. - Но мы уже договорились о встрече. Я должна идти.

- Ника, будь осторожна, - Елизавета Андреевна протянула Доминике свою шляпку с вуалью.

Доминика улыбнулась:

- Я даже не знаю, считать ли эту шляпку маскировкой. Меня в этом раритете запомнит весь город. Стану законодательницей новой моды.

Виктория Павловна удивилась, увидев Самвела на пороге своего кабинета.

- Это вы? А я сама к вам собиралась.

- Позвольте мне сначала сообщить вам новости. К сожалению, они неприятные, - сразу перешел к делу Самвел. - Я не хотел говорить по телефону, боялся вас напугать. Виктория… Косарева вернулась. Она была у меня. И это плохо. Я считал, что навсегда от нее избавился. А она все-таки вернулась.

- Вернулась… к вам? - переспросила Виктория Павловна.

- Не хочу, чтобы между нами были тайны, - кивнул Самвел. - Косарева когда-то была грязной мелкой воровкой. Потом стала втягиваться в аферы покрупнее. И достигла такого уровня, что теперь она хочет легализоваться. Стать, так сказать, приличным человеком.

- И вы… ей верите? Вы пустили ее к себе? - во все глаза смотрела на него Виктория Павловна.

- Виктория, не торопитесь с выводами. Косарева имеет на меня виды. Ей нужно, чтобы я на ней женился и дал ей свою фамилию. Она будет Надия Пашаева, совсем другой человек, якобы без криминального прошлого…

- Вы сказали - будет? Вы согласны жениться на Косаревой? - Виктория Павловна резко встала. - Самвел Михайлович, я благодарна вам за откровенность. Раз вы признались мне, что у вас с Косаревой отношения… я тоже буду откровенна с вами.

- Виктория, какие отношения? Вы меня неверно поняли, - попытался объяснить Самвел, но Виктория Павловна прервала его:

- Дослушайте, пожалуйста. Сегодня мне позвонили и сказали… Я не знала, верить или нет. Поэтому решила поехать к вам и самой спросить у вас, глядя вам в глаза.

Самвел улыбнулся, взял Викторию Павловну за руку. Она осторожно высвободила руку.

- Я жду вашего вопроса. Обещаю, что отвечу правду, чистую правду и ничего, кроме правды.

- Хорошо, обещаю вам верить. Вы причастны к покушению на Маргариту Калашникову?

Самвел даже не нашелся, что сказать. Он с изумлением смотрел на Викторию Павловну и молчал.

Она горько улыбнулась:

- Ваше молчание очень красноречиво…

Наконец Самвела прорвало:

- У меня в жизни нет ничего столь дорогого, чтобы я мог этим поклясться. Кроме вас. Виктория! Если я совру, пусть Бог меня накажет тем, что я никогда больше не увижу вас. Клянусь вам, я никак не причастен ни к тому, что случилось с Доминикой, ни к покушению на Маргариту. Клянусь, меня ничто не связывает с событиями, которые развернулись вокруг этих несчастных женщин. Ничто, кроме одного пункта. Я хочу помочь им найти преступника.

- Я верю вам, Самвел. Но… если вы дружны с Косаревой, а преступница именно она… - запинаясь сказала Виктория Павловна.

- И еще одно. Виктория, я больше всего на свете хочу, чтобы Косарева навек исчезла из моей жизни. Из нашей с вами жизни.

Но я боюсь спугнуть ее… Вы верите мне? - Самвел проникновенно посмотрел на Викторию Павловну.

- Я верю тебе, Самвел, - ответила она тихо.

Самвел поцеловал ей руку:

- Я рад, что недоразумения позади. Теперь у меня просто выросли крылья. И я думаю, что скоро смогу прийти с предложением, от которого ты не сможешь отказаться. Я не хочу, чтобы мы спешили и боялись. Я не хочу, чтобы мы скомкали важнейшее событие нашей жизни. Я хочу найти того, кто нам мешает. И я найду его. Сегодня многое должно проясниться. Я вернусь.

Самвел еще раз поцеловал Виктории Павловне руку и пошел к двери, но на пороге резко, остановился, что-то вспомнив.

- Виктория, ответь мне на один вопрос. Ты наверняка знаешь, была ли Косарева лишена родительских прав на Маргариту.

- Конечно, была лишена. Я сама готовила документы, - кивнула Виктория Павловна.

- Значит, не она покушалась на Ритку. Ей незачем было стараться.

- Мама, ты созрела с решением? - спросила Диана.

- Дианочка, не дави на меня. Что ты хочешь от меня услышать? - ответила Анна Вадимовна.

- Что ты прощаешь папу, закрываешь глаза на его слабости и согласна увидеться с ним, чтобы с глазу на глаз разрешить… более мелкие и несущественные вопросы.

- Диана… - Анна Вадимовна замолчала, потом с трудом продолжала: - Я не переживу этой встречи.

- Ладно, подойдем с другой стороны. Скажи мне не таясь: ты любишь папу? - заглянула матери в глаза Диана.

- Это самый сложный вопрос, который ты мне когда-либо задавала. - Анна Вадимовна задумалась. - Я тебе этого никогда не говорила. Но теперь ты взрослая девочка и поймешь. Когда много лет тому назад я впервые увидела твоего отца, я с первого взгляда поняла, что это - мой человек. Это смешно… Он - моя вторая половинка. Мы виделись всего один раз… всего одну ночь, а мне казалось, что я о нем все знаю. Всего несколько часов, но это были самые счастливые часы в моей жизни. И когда он уехал, ничего мне не обещая…

Анна Вадимовна замолчала.

- Договори, мама. Что было после этого? - тихо спросила Диана. Анна Вадимовна всхлипнула:

- Когда он исчез из моей жизни на 19 лет… я чувствовала, я всегда знала, что это не конец.

- Все эти годы ты ждала его? - Диане мучительно было жаль мать.

- Ждала. Я… фантазировала. Вдруг он приедет, вдруг обо мне узнает… Эти фантазии и были моей жизнью. Понять это трудно, но я не могла даже думать ни о ком другом. Когда мы встретились, мне было 18. Теперь я уже старая-дура… но в душе я осталась 18-летней девчонкой. Моя душа не постарела, потому что в ней все время жила первая юношеская любовь.

Диана восторженно взвизгнула:

- Как я жалею, что этого потрясающего монолога не слышит наш господин писатель. Он бы мгновенно схватился за ручку и попросил бы тебя все это повторить. И вставил бы в свой новый роман. Ну вот, теперь я могу уехать со спокойной совестью.

Самвел испытующе смотрел на Доминику.

- Почему у вас такой взгляд? - спросила она.

- Это ты звонила Виктории Павловне? - медленно произнес он. - И сказала ей, что я - убийца?

- Нет, этого я ей не говорила, - возразила Доминика. - Но я должна была ее предупредить. Она должна быть осторожна, не так ли?

- Она - святая женщина. Самая лучшая в мире.

- Неужели вы влюбились? - недоверчиво смотрела на него Доминика.

- Да. Пожалуй, впервые в жизни. Хороших людей нужно спасать и жалеть. Я понимаю, почему ты так поступила. И не обижаюсь на тебя. Я хочу, чтобы ты знала, в чем я сегодня поклялся Виктории. Во-первых, я непричастен к тому, что случилось с тобой и Ритой. И во-вторых - я не хочу ничего общего иметь с Косаревой. Да только… вернулась она из дальних странствий. Она ко мне уже наведывалась.

- А Люба придет? - сменила тему Доминика.

- Я послал за ней Анжелу. Ты ее знаешь лучше меня. Я люблю повторять - если женщине отрезать крылья, она будет летать на метле…

- Анжела тоже будет здесь? - напряглась Доминика. Самвел усмехнулся:

- Боишься встречи, Милка? Неприятный момент, да?

- Честно сказать, ситуация малокомфортная. Я тогда убежала впопыхах, не попрощалась, ничего не объяснила. Анжелка такого отношения не заслужила. И наверняка думает обо мне черт знает что.

- Вот и объяснишься, - заявил Самвел. Распахнулась дверь, Анжела ввела Любу:

- Заходи, Любовь, чувствуй тут себя как дома.

Люба, увидев посторонних, оробела, испугалась, повернулась к Анжеле:

- А где же Вася?

- Выслушайте нас, Любовь, - встал ей навстречу Самвел. - Василий пропал.

Люба всхлипнула:

- Как пропал?

- Да мы сами толком ничего не знаем. Он исчез и не появляется нигде.

Люба вдруг рванулась к двери. Но там стояла Анжела.

- Выпусти меня, обманщица!

Анжела твердо стояла на пути:

- Ах вот она, твоя хваленая любовь. Как у Васьки несчастье случилось, так он тебе уже вовсе не интересен стал.

- Не бойтесь, проходите, садитесь. Мы - друзья Василия. - Самвел приобнял Любу за плечи.

На столе были разложены фотографии мужчин с опознания. Доминика попросила:

- Люба, один раз вы нас уже обманули…

Люба вздохнула:

- Да я вас в первый раз вижу.

Доминика объяснила:

- Чтобы всем было понятно: к Любе приходил Артем и просил опознать убийцу. Люба нас только запутала. Не понимаю - зачем?

- Ну приходил какой-то парень. А у него на лбу написано, что ему надо правду говорить? - возмутилась Люба.

- Лично я считаю: врать можно только в исключительных случаях, - заявила Доминика.

Анжела испытующе посмотрела на нее.

Люба защищалась:

- А может, это ваш знакомый меня в темноте… ножичком… А потом пришел проверить, как я урок усвоила.

Самвел снова успокоил ее:

- Поверьте, Люба, сейчас вам ничего не угрожает. Просто постарайтесь еще раз вспомнить этого человека. И покажите нам его фотографию.

- А это поможет Василию? - засомневалась Люба.

Анжела не выдержала:

- Давай показывай, не торгуйся, а то скажу «фас» Зямчику! Правда, Милка?

Доминика с Анжелой посмотрели друг на друга. Анжела еле заметно подмигнула. Доминика облегченно улыбнулась.

- Ладно, уговорили. - Люба робко подошла к столу, внимательно посмотрела на разложенные фотографии и протянула к ним руку. - Вот он.

- Вы не ошиблись? При каких обстоятельствах вы встретились?

- Этот человек приходил ко мне перед самым нападением и интересовался, скоро ли придет с работы Ритка.

- Доминика, ты знаешь этого человека? - спросил Самвел.

Доминика взяла фото, на которое указала Люба, всмотрелась:

- Эта кепка, эти усы… По-моему, это… Точно. Это Толик. Водитель и охранник Амалии. Но этого не может быть…

- А кто такая Амалия?

- Это мой заместитель в компании. Одинокая женщина… Я ее с детства знаю. Ее нужно срочно предупредить. Она в опасности. Я должна ее защитить, - быстро заговорила Доминика.

- А ты хороша знаешь этого Толика? - уточнил Самвел.

- Он достаточно давно работает с Амалией. Как попал в компанию, я, честно говоря, уже не помню. - Доминика безуспешно пыталась вспомнить еще хоть что-то.

- Это тебе минус как руководителю, - укоризненно сказал Самвел. - Ты все должна знать! Кто с кем, почему и чем дело кончится. Бери пример с меня. У меня весь рынок как на ладони.

- Чистая правда, - вмешалась Анжела. - Самвел Михалыч у нас просто рентген. Мимо него не проскользнешь. Я иногда боюсь даже подумать лишнего, вдруг учует.

- Анжела, я же просил быть серьезнее, - осадил ее Самвел. - Доминика, что мы можем сделать для твоей Амалии? Надо ее предупредить очень аккуратно, чтобы она с перепуга дел не натворила. Значит, так, я звоню в милицию, а ты, Доминика, срочно предупреждай свою Амалию.

- Я думаю, как сделать так, чтобы не спугнуть его, - кивнула Доминика.

- Не надо в милицию. Она заодно с ним, - неожиданно заговорила Люба. - Я уже говорила Васе, что про опознание знали только следователь и я. А перед этим опознаванием ко мне и пришел с угрозами этот ваш… Толик. Значит, выходит что?

Анжела сжала кулаки:

- Вот сука! Извини, Зямчик, не при тебе будь сказано. Коню ясно, что следователь этому Толику и слил информацию. Знаете что, уважаемые товарищи и господа, мы с Зямом, пожалуй, пойдем поторгуем. Тут все ясно - страсти накаляются. А нам нужно долг списывать, который с нас никто не снимал и, так я понимаю, не снимет, правда, Милка?

- Держись, Анжелка, я тебе скоро этот долг покрою. Мы со всеми долгами рассчитаемся, - пообещала Доминика.

- Я тоже пойду, можно, а? Мне домой хочется, - попросилась Люба.

Анжела грозно напомнила:

- Давно с Толиком не виделась?

- А куда же мне? - растерялась Люба.

- Да хоть со мной, - предложила Анжела. - Рынок - место людное, живое, заодно и охрану Самвела Михайловича проверим - протестируем на бдительность.

Самвел насупился:

- Анжела, ты у меня договоришься - сделаю тебя начальницей охраны и информационной службы заодно.

- Объявления читать, что ли? - Анжела передразнила голос диктора. - Пропал состоятельный одинокий щедрый мужчина приятной наружности. Кто купит у Анжелы сковородку, тому дадим адресок, где скрывается.

Когда Анжела с Любой ушли, Самвел повернулся к Доминике:

- Надо нам с тобой хорошенько подумать.

- Самвел, какая удивительная штука жизнь, - с улыбкой отозвалась Доминика.

- Ты о чем? Женщина, мы дела решаем, почему улыбаешься? - изумился Самвел, а Доминика продолжала:

- Никогда бы раньше не подумала, что я буду вот так сидеть в доме директора рынка и обсуждать с ним свои проблемы…

- Вот видишь. Я тоже человеком оказался. Сам удивляюсь, - засмеялся Самвел.

- Спасибо. - Доминика коснулась руки Самвела.

Он был взволнован и тронут, но старался этого не показывать:

- Мы должны составить план действий. Тем более что привлекать милицию пока не можем.

- Во-первых, нужно установить, есть ли связь между Толиком и Косаревой. Во-вторых, собрать доказательства этой связи. В-третьих… я совсем выпустила из виду.

Мне понадобятся деньги. Я ведь уже не работаю на тебя и сижу без зарплаты…

- Как тебе не стыдно? Сколько тебе на первое время надо? - сразу спросил Самвел.

Доминика склонила голову набок:

- И на первое, и на второе, и на третье. Прости, Самвел, но у тебя я денег не возьму. Я взрослая девочка, справлюсь. Я продам свой дом.

Толик хотел было подать Амалии руку, но Амалия вышла сама из машины.

- Анатолий, не становись исключением в моей жизни. Никто ко мне как к женщине не относится, вот и ты давай без этих глупостей.

- Ну, как скажете… Амалия Станиславовна, мне с вами идти? - спросил он.

- Будь добр, подожди меня здесь.

- Яволь, герр гауптман, - вытянулся по струнке Толик.

- Здравствуйте, Маргарита Викторовна. Вызывали? - спросила Амалия, входя в палату.

- Петик, выйди, мне с Амалией Станиславной поговорить нужно, - попросила Ритка.

Петик многозначительно кивнул:

- Я за дверью.

- Что стряслось? Говори, пожалуйста. У меня мало времени. - Амалия внимательно наблюдала за Риткой.

- Короче, я уже знаю, кто на меня тогда напал в темном подъезде. У меня есть свидетель. Жаль, что только сегодня он вспомнил…

- Ты хорошо себя чувствуешь? - осведомилась Амалия.

- Не бойтесь, голова у меня побаливает, но я не сумасшедшая. Я не знаю, что с этими сведениями делать… И вот решила с вами посоветоваться… - Ритка замолчала.

- Говори, Маргарита. Кто, по-твоему, этот злодей? - Амалия ждала ответа. - Что же ты молчишь, говори… Хотя, нет, постой. Прежде чем ты назовешь имя твоего потенциального преследователя, я хочу узнать следующее… Ты мне сказала недавно, что знаешь, кто против тебя играет в истории с «СуперНикой». Скажи, по твоему мнению, это один и тот же человек? Тот, кто тебя пугает СМСками, и тот, что хотел тебя убить. По-твоему, это один и тот же человек?

Ритка изумилась:

- Да нет же, с чего вы взяли? Хотя… Спасибо, Амалия Станиславовна, мне такое в мою больную голову не приходило. Они могут быть связаны. Вернее, один может быть нанят другим. Или их обоих использует кто-то третий… или, да тут столько вариантов…

Амалия была предельно напряжена:

- Маргарита, мы теряем время. Я жду.

- Хорошо, теперь я готова назвать его имя. - Ритка выдержала паузу. - Держитесь за воздух, Амалия Станиславовна. Я сама, когда узнала, чуть не окочурилась. Значит… вы держитесь? Это - ваш Толик. Собственною персоной.

- Что за глупость? - выдохнула Амалия.

Ритка возмутилась:

- И никакая не глупость. На меня напал в подъезде ваш водила Толик. Я припоминаю, что он мне еще тогда кого-то напомнил. Когда они с Юлькой ко мне приезжали. С подарочками. Что скажете?

Амалия прошлась по палате, нервно потерла руки, стараясь собраться с мыслями.

- Маргарита, а кого ты подозреваешь как автора СМСок под именем Крокодил?

- Ага, вам тоже интересно стало! Крокодила я знаю. Чего мне его подозревать… Не он мне шлет сообщения, это стопудово. Не его это ума дело. Кто стоит за ним… Я не подозреваю, а почти уверена. Это стоило мне многих бессонных ночей, но я ее вычислила! - сказала Ритка.

- Ее? Кого ее? - тихо переспросила Амалия, но Ритка больше не желала раскрывать карты:

- Этого я вам не скажу. Это - сугубо личное, и я сама должна с ней разобраться.

- Не скажешь? - Амалия растерялась. - Ладно, подождем. Мне хватит и твоего первого сообщения. Ты меня просто сразила. Маргарита, и все-таки у меня в голове не укладывается то, что ты сказала о Толике… Я сама брала его на работу. Он ею очень дорожит… По крайней мере, до последнего времени так было. Я его отлично знаю… Я разбираюсь в людях.

- И на старуху бывает проруха. Ой! Извините. Про старуху у меня просто вырвалось, ничего личного. - Ритка задумалась. - Я тоже отлично знаю того, кто стоит за Крокодилом. Для этой женщины не существует в жизни преград. Если она ставит перед собой цель, то добивается ее любыми способами. Она не остановится ни перед чем. Она не только вашего простодушного Толика в состоянии завербовать и поставить себе на службу, но и… вас саму…

- Маргарита, опомнись! - закричала Амалия.

Ритка спохватилась:

- И снова извините, это так, снова вырвалось… для связки слов. Вы ей, конечно, были бы не по зубам. Тем более что я ей недавно перечислила огромную сумму денег. И ей кого угодно купить - что на ковер высморкаться. Тем более с ее связями.

Амалия схватила бутылку, налила воды:

- И все-таки мне интересно, к кому пошли эти деньги? Деньги нашей компании. Не хочешь об этом поговорить? Скажи мне, кого ты подозреваешь. И я тебе помогу. А кто тебе назвал имя Анатолия? Кто его опознал, вычислил или как там еще?

Ритка покачала головой:

- Я бы, конечно, вам сказала, но не могу. Не хочу подставлять хорошего человека. Но эти сведения стопудовые. Он сам его видел. Только не сразу вспомнил. А как вспомнил, помчался ко мне. А я помчалась к вам, чтобы предупредить, что ваша жизнь тоже, может быть, в опасности. У нас с вами, Амалия Станиславовна, не всегда складывались отношения, что правда, то правда. Я - не бисквитный торт с розой, да и вы - не малина со сливками. Но это не повод, чтобы какая-то сволочь нас с вами укокошила за здорово живешь. Мы с вами еще ого-го!

- Я теперь и выходить боюсь, меня там ждет Анатолий, - закусила губы Амалия.

- Понимаю. Что же делать? А давайте вас Петик отвезет? - предложила Ритка, но Амалия возразила:

- Подозрительно. Мы можем спугнуть Анатолия. Одно хорошо. Он всегда будет у нас на глазах.

- Вы не боитесь? - изумилась Ритка.

- Боюсь, - кивнула Амалия. - Но я иду до конца.

Диана вернулась домой, где ее с нетерпением дожидался Юрий Владимирович.

- Наконец-то? А я уж хотел отправляться на твои поиски, - обрадовался отец.

- Напрасно сдержался. Желания надо исполнять - полезно для здоровья, - ответила Диана. - А теперь слушай меня внимательно. Твой визит в Радужное после моего визита туда был бы крайне уместен. Зерно упало бы на подготовленную почву.

- Ты хочешь сказать?… - посмотрел на нее отец.

- То, что ты хочешь услышать. Теперь за воссоединение моей семьи на принципах равноправия и взаимоуважения возьмусь я сама. С целью недопущения кривотолков и разногласий. - Диана обняла его. - Папа, ты даже не представляешь, как мне всегда хотелось, чтобы у меня была нормальная семья. Вообще, чтобы у меня была семья.

- Дай я тебя поцелую. Какая ты у меня хорошая.

Они постояли, обнявшись.

Наконец Диана перешла к привычному для себя тону:

- Папуля, мы сила, мы суперсила!

Юрий Владимирович заметил:

- Не могу сказать, что наш разговор с твоей мамой был конструктивным, но меня почему-то он успокоил. Ко мне даже возвратилась работоспособность. Я, можно сказать, заканчиваю свой многострадальный роман. И даже… - Юрий Владимирович подбежал к столу, нашел среди вороха бумаг насколько листков и победно показал их Диане, - …и даже сочинил сюжет нового. Вот, полюбуйся, синопсис.

- А что эго такое?

- Так на профессиональном языке называется краткое изложение содержания будущего произведения, - объяснил отец.

- Вот теперь, папуля, я за тебя окончательно спокойна. А про что роман?

- Пока секрет. Так я тебе и рассказал. Про тебя, про меня, про маму, Доминику. В общем, про любовь.

Утром Николай Николаевич пришел в палату с газетой в руках.

- Вы поймали злоумышленника? - встретила его Витка. - Или так, зашли поболтать, подышать свежим больничным воздухом?

- А ты, я вижу, уже оклемалась? - ответил Николай Николаевич. - О каком из злоумышленников речь, у нас их много развелось. И почему-то все к тебе липнут, как мухи. Чем ты помазана, Маргарита Калашникова?

Ритка скептически смотрела на следователя:

- Скрытый обидный подтекст отметаю, как злобный дай из подворотни. Что взять с человека, с утра до ночи погруженного в общение с преступным миром. Какой тонкости? Какой деликатности обхождения?! Будем считать, что я - сладкая женщина. А по поводу преступников - их несколько, и никого еще не нашли.

- Ищем, - коротко ответил НикНик.

- Вижу, как вы ищете. Я, по крайней мере, знаю троих. Того, кто хотел меня убить на телевидении. Того, кто хотел меня убрать в подъезде. И того, кто покушался на меня в палате больницы.

- Я бы на твоем месте не спешил выдвигать мне обвинения. Вот, полюбуйся. - Николай Николаевич протянул газету, раскрытую на заголовке «Гендиректор «СуперНики» убила своего мужа и повесилась?».

Ритка пробежала глазами материал:

- Что за бред свинячий?

- Это не бред свинячий, как вы изящно выразились, Маргарита Викторовна, а еще один сигнал следствию, - заявил следователь.

Ритка возмутилась:

- Хорошее следствие, если ему из газеты сигналит какая-то дура, объевшаяся белены. Вы только послушайте. «…Всем известно, что г-жа Калашникова в период своей работы на рынке устраивала невероятные сцены ревности своему мужу Василию, когда он как целитель принимал у себя пациентов-алкоголиков. На самом же деле он проводил сеансы омолаживания и брал за это большие деньги. Так, в одном из припадков ревности она подожгла палатку своей соперницы - некой Анжелы Эм». Заявляю официально - никого я не убивала. Никого я не убивала и убить физически не могла. Я в это время находилась в больнице.

Слушая эмоциональные Риткины заявления, Николай Николаевич тихонько улыбался:

- А откуда вы знаете, в какое время убили вашего мужа?

- А в какое бы ни убили, - отрезала Ритка. - Он проведывал меня, это может подтвердить медсестра. Значит, был живой. А потом исчез. Значит, во время моего пребывания в больнице. Логично?

- Логично. Но вам и не нужно было делать это лично. Убивать. Ведь ваш сообщник и жених - на свободе. Не так ли? - осведомился Николай Николаевич.

Ритка подозрительно уставилась на него;

- А статейку в газетенку не вы написали? Почерк похож.

- Доктору Медведеву было вполне по силам справиться с Калашниковым. Тем более что мотив у него был очень сильный. - Николай Николаевич впился глазами в Ритку. - При посещении вас мужем вы о чем с ним говорили?

- Я просила его о разводе, - честно призналась Ритка. - И он мне его практически дал. Сперва, конечно, не хотел. А потом, когда я ему пообещала денег, захотел.

- Есть кто-нибудь, кто может это подтвердить? - спросил следователь.

Ритка задумалась:

- Подтвердить некому. А вы у самого Василия спросите.

- Вы знаете, где он? - поднял брови следователь. Ритка пожала плечами:

- Нет. Но ведь и труп не найден.

Амалия, бледная и взволнованная, старалась держать себя в руках, давая распоряжения Юльке:

- Юлия, ко мне никого не пускай, по телефону не соединяй, свой мобильник я тоже выключаю. Я буду думать.

- Понято. Амаль Станиславна, я могу взять вашего Толика?

Амалия чуть заметно вздрогнула:

- Зачем?

- Мне нужно отвезти документы с мокрыми печатями в «СистемСервис», а Петька - у Ритки, - объяснила Юлька.

- Бери, - кивнула Амалия.

- Скажите ему, что вы не против, а то в последнее время он мне не верит. Вообще, слишком козырным стал. Чуть что - пальцы врастопырку, - Юлия замялась. - У меня к вам вопрос, о Толике. А он не голубой?

- Дура! - неожиданно заорала на нее Амалия, и Юлька опрометью выбежала из ее кабинета.

Амалия, тяжело дыша, тихо повторяла:

- Дура. Я дура.

- Чудеса, да и только, - рассказывала Юлька Диане, - с Амалией что-то не в порядке. Я ей говорю - Петька поехал к Ритке, а она пропускает это мимо ушей и даже не читает мне лекцию на полчаса о служебной этике и правилах офисного общения. По ее мнению, я ведь должна была сказать: Петр поехал к Маргарите… А потом вдруг как рявкнет. На нее не похоже.

- Как думаешь, мне нужно доложиться, что я приступила к выполнению служебных обязанностей? - спросила Диана.

Юлька покачала головой:

- Не советую. Во всяком случае, не сейчас. Она велела никого не впускать, не выпускать. Никак зубы напильником затачивает. Да ну ее. Ты лучше расскажи, как съездила.

- Классно. Я думала, что совсем городской стала, а как приехала домой, поняла, как скучаю по своему Радужному, по маме, по дому.

Там так хорошо, спокойно. У меня подшефный детдом есть - мама там работает на полставки. И две девчушки-сестренки. Прелесть что такое! Представляешь, одна говорит: я, когда вырасту, буду такой же красивой, как Диана в молодости.

- Виктория Павловна, я приехал узнать, вы нашли что-нибудь новое в деле Косаревой. Мне надо взглянуть на документы о лишении Косаревой материнских прав. Если это возможно, конечно, - объявил Артем.

- Понимаешь, я просила узнать об уголовных делах Косаревой Петрова, нашего начальника уголовного розыска, ты же его знаешь. Да вот он что-то пропал, не звонит, не заходит. По нашим архивам, сказал мне Петров, Наташка Косарева ни к каким делишкам своей мамаши не причастна. Я и рада. Ведь хорошая была девка. Надеюсь, что и сейчас у нее все хорошо. Но Петров сказал, что еще одно дело Косаревой-Крокодила наши сплавили соседям в район, их жертва была оттуда. Петров и обещал навести справки. Да пропал, носа не кажет…

- И не покажет, - сказала Анна Вадимовна входя. - Здравствуй, Артем. У меня с ним состоялся серьезный разговор. Я ему все объяснила и попросила прощения. Я его не люблю. Представить только, что ежедневно нелюбимый человек будет сновать у тебя перед глазами туда-сюда… Не хочу портить жизнь ни себе, ни ему. Лучше остаться одной. Тем более что мне не привыкать.

- А я-то думаю… Значит, нечего делать. Нужно ехать к Петрову. Артем, ты на транспорте? - повернулась к Артему Виктория Павловна.

- Так точно.

- Аня, оставайся на хозяйстве, - скомандовала Виктория Павловна.

Петров был мрачен и не смотрел на Викторию Павловну, которая вместе с Артемом зашла в его кабинет:

- Олег Иваныч, ты не выспался сегодня? - поинтересовалась она.

- Что у вас? Я занят, - буркнул он.

- Я же просила тебя узнать у соседей о Косаревых, - напомнила Виктория Павловна.

- Много работы. Не успеваю, - отрезал Олег Иванович.

- Знаю я, чем ты был занят. Но ведь в этих делах никто тебе не помощник.

Артем не выдержал:

- Олег Иванович, я вас очень прошу, от вас зависит жизнь нескольких хороших людей. Я могу чем-то помочь? Съездить? Отвезти вас? Подключить своих людей?

- Помощник выискался, - огрызнулся Олег Иванович. - Я тебе еще тогда, в истории с детьми похищенными, не доверял. Не доверяю и сейчас.

- Что же нам делать? - всплеснула руками Виктория Павловна.

- Не давите мне на психику. Я - тоже человек, и со мной нужно по-человечески. Я дал запрос соседям, как и обещал. Но ответа еще нет. У них своих дел по горло, - заявил следователь. - Эх, Виктория Пална, Виктория Пална, и зачем вы только меня обнадеживали? Подожди да подожди Аню. А Аня мне дала от ворот поворот. И ждать мне уже больше нечего.

- Да разве в этих делах скомандовать можно? Или приказать?

- Что вы меня, как маленького, уговариваете? Я и сам понимаю, не мальчик! Но - оби-и-идно! - протянул Петров.

Амалия в тяжелом раздумье сидела за столом. Открылась дверь, зашла… Доминика! Амалия глазам своим не верила. На ее лице крайнее удивление сменилось испугом, а потом радостью. Амалия засуетилась, бросилась к Доминике. Женщины обнялись, Амалия расплакалась. Доминика похлопала ее по плечу, успокаивая:

- Никого в приемной нет, вы уволили Юльку?

Амалия кое-как успокоилась, попыталась держаться бодрячком и даже пошутила:

- Мечтаю. Но без нее будет трудно. И скучно. Нет, не уволила. Она уехала с Анатолием в «СистемСервис» к Магеровскому.

- Наслышана о том, что вы таки предпочли «СистемСервис»… - Доминика запнулась. - Какое я теперь имею право вмешиваться в политику «СуперНики»? Я приехала лично к вам.

- Ко мне? - удивилась Амалия. - Но тебе опасно здесь появляться. Ты же в розыске!

- Телефоны не отвечали, Юлькин тоже. Я испугалась, что опоздала. Я приехала вас предупредить… Я приехала вас предупредить… Амалия Станиславовна, вы сейчас подвергаетесь значительно большей опасности, чем я. Я должна вам сообщить неприятные сведения. Ваш водитель Анатолий… Это он напал на Ритку в подъезде и пытался убить ее.

Амалия помолчала и спросила:

- Этому есть подтверждения и доказательства?

- Его опознала консьержка из офисной квартиры Ритки, - сообщила Доминика.

- Но ведь та же консьержка была на официальном опознании и никого не назвала. Я сама при этом присутствовала. - Амалия растерянно смотрела на Доминику.

- Все так. Но перед этим у нее побывал некто, в ком она также подозревает вашего водителя, и пригрозил ей ножом.

Амалия тяжело осела на стул:

- Значит, правда… я не удивилась, потому что ты не первая мне сообщаешь об этом. Я была у Маргариты. Она нашла еще одного свидетеля.

- Амалия Станиславовна, милая, сейчас главное - ваша безопасность.

- Что же мне делать? - Казалось, что это не железная Амалия сидит за столом, а просто маленькая испуганная женщина, убитая горем.

- Мне нужно торопиться, - продолжала Доминика. - Но я вам скажу. Я и мои друзья решили сами взять вашего… извините, не вашего. А просто Толика. Но - на горячем. Есть подозрения, что следователь Николай Николаевич тоже замешан в коррупции.

- И он? - Амалия только глазами захлопала от такого поворота сюжета.

- Мы сообщим ему, что именно от консьержки произошла утечка информации о личности преступника. Он, по всем расчетам, должен передать эти сведения преступнику, то есть Толику. Преступник, скорее всего, пойдет расправляться с консьержкой, чтобы перекрыть источник нежелательной информации. Тут Толика и будет ждать засада. Мы можем убить сразу двух зайцев. Это в общих чертах. Но мы его должны остановить.

- А что же мне-то делать? Я боюсь, - как-то совсем беспомощно сказала Амалия.

- А вам нужно вести себя так, как прежде, чтобы ничем его не спугнуть… у вас получится. Я уверена. Не волнуйтесь.

Танюша вылезла из кровати, подошла к шкафу и принялась рассматривать наряды. Вытащила шикарный пеньюар, набросила его на себя поверх рубашки.

- Не трогай, - предупредил Сергей.

Танюша прошлась перед ним:

- Но ты же сам приводил сюда эту… шавку. И предлагал ей платья твоей жены на выбор.

Сергей возразил:

- Это было нужно для дела… И потом, не заставляй меня оправдываться, это не мой стиль. И я не люблю, когда меня загоняют в угол.

Танюша напевала и перебирала вещи в шкафу:

- А как тебе это? По-моему, очень сексуально. Мне всегда было интересно, а какова наша строгая Доминика Юрьевна в сексе? Она перед тобой выгуливалась в этом эротическом белье? А как она…

- Ты меня достанешь! Ты этого добиваешься? - напрягся Сергей.

Доминика поднималась в спальню. Услышав голоса, остановилась в раздумье - и решительно открыла двери.

А в спальне Сергей лежал в постели, Танюша стояла перед ним в пеньюаре Доминики.

Первой опомнилась Танюша. Она со злостью сорвала с себя пеньюар и бросила его на кровать. Как была, в рубашке, гордо выскочила из спальни, едва не задев Доминику.

- Ну, здравствуй, Сережа. Давно мы с тобой не виделись.

Сергей быстро вылез из постели:

- Отвернись, я оденусь.

Доминика насмешливо посмотрела на него и отвернулась.

Сергей быстро оделся:

- Надеюсь, ты не ревнуешь?

- У-у. Я никогда тебя не ревновала.

- Рассказывай! Значит, это не ревность погнала тебя той ночью навстречу столбу?

Доминика грустно заметила:

- Глупость погнала. И излишняя впечатлительность. Если бы можно было все отмотать обратно…

- Все? - вкрадчиво спросил Сергей.

Доминика вздрогнула, указывая на постель:

- Я просто поражаюсь твоей… не могу подобрать приличного слова.

- А ты не стесняйся. Здесь все свои. Тем более что ты как умная женщина должна понимать, что все эти Катюши-Танюши - не более чем рябь на воде. Никаких глубин они не затрагивают и никакой погоды не делают. Так… Санитарки. Уборщицы мусора.

- И что же, Сереженька, тебя заставило по мусорникам лазать?

Сергей подошел к Доминике, обнял ее:

- Не ревнуй. Ты самая прекрасная женщина в мире. Женщина моей жизни! Любимая и - единственная.

- А ведь было время, я тебе верила. Смешно. - Доминика выскользнула из объятий Сергея.

- Зачем вспоминать о том, что было? Давай жить настоящим. Признайся, ты же меня до сих пор любишь. Ведь правда? Ты за этим сюда пришла. Не выдержала.

- Можешь так думать, я не запрещаю, - пожала плечами она.

- Доминика, я тебе честно скажу, с тех пор, как мы расстались, я очень много думал.

Доминика пальцами приподняла свой пеньюар, который валялся на скомканной постели, брезгливо отбросила его:

- Не устал… думать? Я тоже многое обдумала, Сережа. Ты можешь меня спокойно выслушать?

Сергей покорно сел на кровать.

- Пойми меня правильно. Сначала я даже такой мысли не допускала… Но потом… Короче, Сережа, причина моего приезда банальна… - Доминика замолчала, и Сергей схватил Доминику, попытался поцеловать.

Она увернулась:

- Пусти. Ты меня никогда не понимал, не понял и сейчас.

- Зачем же ты тогда пришла, если не целоваться? - удивился Сергей.

- Я пришла сообщить, что хочу с тобой развестись. А еще, Сергей, я намерена продать дом.

Сергей замер, а потом заголосил:

- Какой дом? Ты чё, обалдела? Этот дом мой. Если у тебя юношеский склероз, так я тебе напоминаю: дом записан на меня. Еще вопросы?

Видя, что Сергей начинает паниковать, Доминика держалась подчеркнуто спокойно:

- Ты сам ответил на свой вопрос. Да, дом - записан на тебя. Но он не твой. Я купила его сама и на свои деньги. От первой и до последней копейки.

- Да мне плевать! Он официально принадлежит мне! По всем документам! - не унимался Сергей.

- Не кричи. Ты же сам прекрасно понимаешь, грош цена мне как бизнесмену, если я не могу правильно оформить финансовые документы. У меня есть все необходимые бумаги, которые подтверждают, что настоящим владельцем этого дома являюсь я - Доминика Никитина.

- Вот именно. Никитина. Попрошу об этом не забывать. Ведь на момент покупки дома мы с тобой уже были супругами. Значит, все-таки вели совместное хозяйство! Так чей же этот дом, а, Доминика? Правильно. Наш общий.

Доминика не теряла присутствия духа:

- Вот и ладно. Ты сам признал, что дом - наша совместная собственность. Мое предложение - мы его продаем и делим деньги поровну. Выгодная сделка.

Особенно для тебя. Ведь ты сюда ни копейки не вложил. А хочешь, выплати мне половину стоимости дома и живи здесь на здоровье. С Танюшей. Заметь, я прошу только половину того, что заплатила сама, и не по нынешней стоимости дома! Думаю, с тех пор он вдвое подорожал.

- Ты меня огорошила. Я так сразу не могу, мне нужно подумать… - засуетился Сергей.

Доминика возразила:

- Думать нечего. Или я начинаю судебный процесс по установлению истинного владельца дома. С оглашением моих доходов, твоих зарплат и всего прочего. Или… Ты соглашаешься на одно из моих предложений. Либо дом, либо деньги. Выбирай.

- Я хочу дом…

- Отлично. Оставайся. И прошу заметить, в качестве бонуса тебе достается наша безотказная Танюша. А горничная и жена в одном лице - это же какая экономия! Я согласна на отступные.

Сергей застыл:

- Но я не могу… У меня нет денег.

Доминика не выдержала:

- Что? Вот это наглость! А куда же ты за столь короткий срок успел потратить такую кругленькую сумму? Я тебя спрашиваю, где деньги от продажи моих акций?

Сергей прятал глаза:

- Каких твоих акций?

- Которые ты получил по подложной гендоверенности, - напомнила Доминика.

- Генеральная доверенность - настоящая. У меня ее при себе нет, но, если понадобится, я могу тебе показать. И ты увидишь на ней свою подпись.

- К несчастью для тебя, нашелся свидетель, который собственными глазами видел, при каких обстоятельствах эта подпись была получена. В больнице меня подло обманули. Воспользовались моим состоянием, - сообщила Доминика.

Сергей сник и сел на кровать:

- У меня нет этих денег. Меня обокрали. И еще одно обстоятельство…

В гостиную, где ожидал Самвел, вбежала Танюша в одной рубашке. Самвел обмер. Танюша скользнула по нему равнодушным взглядом:

- Ты кто? Водила Доминики?

- Да вроде того.

- Тогда жди. Она будет не скоро. Им еще о многом нужно поговорить.

Танюша взяла яблоко со стола, откусила.

- А вы кто? - поинтересовался Самвел.

Танюша вздохнула:

- Я… если бы я знала, кто я…

- Тогда я вынужден попросить вас сварить мне кофе. Не успел позавтракать, - проговорил Самвел.

Танюша чуть яблоком не подавилась:

- А как ты догадался? У меня что, на лбу написано, что я горничная?

- Зачем же на лбу? Вас униформа выдает. Сразу видно, что вы горничная. Очень красивая горничная.

Танюша смерила его злобным взглядом и вышла.

Когда в гостиную спустилась Доминика, Самвел и Танюша сидели за столом. Перед Самвелом стоял кофейник, перед Танюшей - стакан молока. Доминика отметила этот факт. Танюша, увидев Доминику, вскочила.

- Сиди. Не вставай. Мне Сергей сказал, что ты беременна. Это правда?

- Да. - Танюша не отводила взгляд.

- И это его ребенок? - спросила Доминика.

- Да. Вы меня уволите?

Доминика пожала плечами:

- Зачем же? У тебя теперь хозяин один - Сергей. Но я думаю, тебе удастся его ублажить. Да, можешь забрать себе всю мою одежду, что в этом доме. Тем более, ты ее уже примеряла. И очевидно, не один раз. Скажи, ты в курсе дел Сергея?

- Некоторых.

- Хорошо. Какое значительное событие недавно произошло с ним? Не считая, конечно, разрыва со мной.

- Его… обокрали. И крупно.

Доминика пробормотала:

- Значит, не соврал. Это все, что я хотела услышать. А теперь можешь идти.

Танюша быстро вышла.

Самвел подал голос:

- По-моему, я догадался. Сергей Никитин… бизнесмен, которого обобрала Косарева… это твой муж?

- Мир тесен. Я уже всему перестала удивляться, - вздохнула Доминика.

- Да уж, вот так совпадение. В голове не укладывается. Выходит, Сергей Никитин, которого обокрала Косарева, и Сергей Никитин…

Доминика подхватила:

- …который ограбил меня, - один и тот же человек. Когда меня поместили в психушку, я была в отчаянии… Сергей сделал гендоверенность на управление моим имуществом, и мне ее подсунули. Я подписала. И он получил право распоряжаться моими акциями, которые тут же и продал…

Честно говоря, сегодня я рассчитывала вернуть себе хотя бы часть денег… Но у него их нет.

Самвел удивленно посмотрел на Доминику.

- Ты веришь этой девице?

- Танюша только подтвердила его слова. Они не успели сговориться.

- Запутанная история. Если деньги изначально были твои, а не Сергея, значит, Косарева обокрала - тебя?

- Я все больше хочу увидеть эту женщину, - невесело усмехнулась Доминика. - Значит, денег у меня нет. Придется проситься обратно к Анжеле в напарницы… Возьмешь? Кстати, Самвел, перепиши ее долг на меня и плати ей зарплату полностью.

Самвел строго ответил:

- Запомни. Есть два непреложных правила ведения

- бизнеса. Первое - люди должны нести ответственность за свои поступки. Иначе начнется беспредел и хаос. И второе - ни при каких обстоятельствах нельзя жертвовать интересами дела, оно либерализма и уступок не прощает. Ты плохой бизнесмен, Доминика, если этого не понимаешь. Самвел прошелся по гостиной, подумал и наконец решился. Вытащил кредитную карточку и протянул Доминике.

- Это моя кредитная карточка. Пользуйся. Вернешь, когда сможешь.

- Ты только что пожертвовал своими финансовыми интересами, - улыбнулась Доминика.

- Значит, я тоже плохой бизнесмен, - развел руками Самвел.

Виктория Павловна достала бумаги и протянула их Артему:

- Вот смотри. Копии документов о лишении родительских прав Косаревой Надежды. Я подумала, что они вам понадобятся. На момент ее рождения у Косаревой не было зарегистрированногобрака. Отца не знает никто. И у нас нет никаких сведений о нем.

- Только Косарева знает, - задумчиво произнес Артем. - Постойте, а она могла сказать об отце самой Ритке?

- Могла. Да разве можно верить хоть одному слову этой женщины? У нее правда зависит исключительно от ее интересов в данный момент. А зачем вам эти сведения?

Артем стал объяснять:

- Понимаете, Маргарита стала очень богатым человеком, директором крупной компании. И возможная причина, из-за которой ее хотят убрать, - наследство. Чтобы во всем этом разобраться, нам просто необходимо знать, кто ее наследники и есть ли они вообще.

- Здравствуйте, - сказал Петров, входя в кабинет. - Он был мрачен и старался не смотреть на Анну Вадимовну. Даже обошел ее стороной. Приблизился к Виктории Павловне и протянул ей бумаги. Она внимательно изучила их:

- Это касается Косаревой и Крокодила?

- Да. Я поторопил наших соседей. И вот что они мне прислали по факсу. Это выписка из уголовного дела о разбойном нападении на гражданина Орешкина с причинением ему телесных повреждений средней тяжести. Дело было заведено как раз в то время, о котором вы спрашивали…

- Когда Наташка сбежала из Радужного, - кивнула Виктория Павловна.

Артем подошел поближе.

- Здесь краткое изложение всех материалов. Вот решение суда, справка о лишении свободы, - перечислял Петров.

Артем спросил:

- Вы можете оставить нам эти бумаги?

- Пожалуйста, - кивнул следователь.

- Олег Иваныч, не знаю, как вас и благодарить, вы нам очень помогли, - тихо произнесла Анна Вадимовна.

- Не благодарите. Я ничего не сделал… личного. Это моя работа. И вообще…

Артем, который сидел и рассматривал документы, вдруг резко вскочил с места:

- Смотрите, по этому делу в качестве свидетеля и подозреваемого проходила шестнадцатилетняя девочка. Косарева Наталья Викторовна. Кажется, я начинаю понимать Ритку… Теперь понятно, почему она сменила фамилию, почему так боялась…

- Дай же я посмотрю. - Виктория Павловна забрала у Артема документы и вместе с Анной Вадимовной принялась читать их. Охнув, обе женщины одновременно подняли глаза на Артема.

В кабинет Амалии буквально ворвался Николай Николаевич. Амалия уже обрела былое спокойствие и даже высокомерие. Она вновь была сама собранность и самоуверенность.

- Сядьте и отдышитесь. Тем более не вижу причины, из-за которой стоило бы так бегать, - поджала она губы при виде следователя.

- Вот тут вы ошибаетесь. Я примчался вас предупредить… - Николай Николаевич тяжело дышал. - Амалия Станиславовна, вам грозит страшная опасность. У меня была консьержка из дома Калашниковой. Она опознала возможного убийцу.

- Знаю. Это мой шофер Анатолий Тимохин, - равнодушно отозвалась Амалия.

Диана открыла дверь.

- Оп-пачки! Кто к нам пожаловал! Ну, проходи.

Игорь, а это был именно он, вошел, в руках он держал папку.

- Привет.

- Что-то ты давно не захаживал?

- Работы много. Из редакции не вылезаю. Сейчас люди резко читать кинулись… - Игорь вздохнул. - Читают всякую муру… Кто кого замочил, кто кого объегорил. Вроде этого. - Он кивнул в сторону полок с книгами Юрия Владимировича.

- Ты имеешь в виду романы моего отца? - вскинулась Диана.

Игорь пошел на попятный:

- Извини, ничего личного. Просто я замаялся править. Мне приходится полностью все переписывать.

- Неужели? - обиделась Диана.

- Диана, посуди сама, разве количество трупов на один погонный лист - это критерий настоящей литературы? - спросил Игорь.

- А почему бы тебе самому не попробовать сесть и написать роман, если ты такой грамотный? - перебила его Диана.

Игорь взвился:

- Я? Да у меня уже есть готовый бестселлер, - он указал на папку. - Все прописано от А до Я: характеры, конфликты, диалоги. Просто бери и печатай!

- Поздравляю.

- Не с чем, - махнул рукой Игорь. - Только что из очередного издательства поперли. Козлы. Ничего не смыслят в настоящем искусстве. Недаром говорят, что всех гениев при жизни не признают.

- Тебе чай сделать? - смерила его снисходительным взглядом Диана.

- Свари лучше кофе.

Игорь подошел к столу Юрия Владимировича, оглядел книги и бумаги:

- Ты вот смеешься, а понять не хочешь. Мы, авторы, вынуждены идти на поводу у читателей с их дешевыми вкусами. Поэтому и придумываем банальные сюжеты.

А воспитать этих бедных читателей слабо? Поднять их до своего высокоинтеллектуального уровня не пробовал? - напирала Диана.

Игорь вздохнул:

- Не злись, Дианка, у меня и так нет настроения.

- Так ты решил и мне его испортить? - подняла Диана брови.

- Ну начинается… Слушай, кажется, мне только что кто-то предлагал сварить кофе, а?

Игорь явно заинтересовался чем-то на столе Юрия Владимировича, но не подавал вида.

- Ты тоже много чего обещал. Сводить меня в кино, например. - Диана надула губки и вышла из комнаты.

Игорь быстро бросился к столу, начал просматривать бумаги Юрия Владимировича. Взял несколько скрепленных листов и вложил себе в папку.

Диана и Игорь уже пили кофе, когда домой вернулся Юрий Владимирович.

- А-а-а, молодое дарование? Рад видеть. А я сегодня как раз был у Петра Алексеевича. Порадовал его, что вот-вот сдам роман. Без чьей-либо помощи.

- А я тебе что говорила? - гордо поглядела Диана на Игоря. - Папик такую классную вещицу дописывает.

- Я рад. - Игорь встал и суетливо начал прощаться.

- Сидите-сидите, я только поздороваться зашел. Не хотел вам мешать, - остановил его Юрий Владимирович.

- Папа, меня Игорь пригласил в кино. Ты же не против? - провокационным тоном поинтересовалась Диана.

- Да, Дианочка, в другой раз мы обязательно с тобой сходим в кино. Только в другой раз. - Игорь посмотрел на часы. - Надо же, как время пролетело. Я совсем забыл, мне нужно… У меня назначена важная встреча. - Игорь попятился к двери. - Творческих вам успехов, Юрий Владимирович.

- Странный парень. У тебя с ним серьезно? - спросил Юрий Владимирович, когда Игорь ушел.

Диана рассмеялась:

- Ты чего? С этим? Нет, конечно. И вообще, папа, вот что я тебе скажу, я решила сменить ориентацию. Я хочу найти себя в профессии. Это для меня стало самым главным в жизни. - Диана вскочила и принесла папку с рисунками. - Вот, посмотри. Плоды моих бессонных ночей.

Юрий Владимирович стал рассматривать папку с рисунками Дианы:

- Ишь красота какая!

- Это из моих последних. Ну, что ты думаешь?

- Я думаю, что ты повзрослела. И я этому страшно рад. - Юрий Владимирович отложил папку с рисунками. - Понимаешь, всему свое время. Люди так не зря говорят. Каждый поступок и каждое решение должно созреть и только тогда свалиться на голову спелой сливой…

- Пап, не волнуйся, я уже записала эту мудрость для твоего нового романа. А насчет сливы… Лучше, чтобы она упала не на голову, а в ладонь. Тогда ее можно съесть.

- Практичная ты моя. Хотя я в моделях ничего не понимаю, но мне очень нравится, что ты этим занимаешься. Я тобой горжусь. - рассмеялся Юрий Владимирович.

Диана собрала свои рисунки и спрятала их:

- Папа, расскажи, а как Доминика построила свой бизнес? Она ведь начинала с нуля? Или у нее был стартовый капитал?

Юрий Владимирович пустился в воспоминания:

- Доминика еще в школе задалась этой целью. Я слегка над ней подшучивал, но она девочка упрямая. Поступила в институт. Ходила на разные курсы.

- Это все понятно, а деньги где она взяла, чтобы открыть свое дело? - повторила вопрос Диана.

- Она взяла кредит в банке. Под эту нашу квартиру. Риск был большой, но он оправдался. Доминика победила. Почему ты об этом спрашиваешь?

- Понимаешь, я тоже так хочу. Открыть свою фирму. Стать известным модельером. Я уже маме говорила, что вот если бы постажироваться у какого-нибудь мастера за границей. Но как туда попасть?

Юрий Владимирович вздохнул:

- Была бы здесь Доминика, она бы тебе что-то посоветовала, подсказала, с чего начать.

- Пап, а знаешь, Доминика заезжала к нам в офис, - сообщила Диана.

Юрий Владимирович даже подскочил на месте:

- Как?! Ты с ней говорила? Как она? Скоро вернется?

- Ты только не волнуйся. Я ее не видела. Это мне сказала Юлька. Но она тоже с ней не встретилась. Просто весь офис гудел. Мол, Доминика очень торопилась - заскочила к Амалии на два слова и снова уехала.

- И не сказала куда?

Диана пожала плечами.

- Как я по ней соскучился! - Юрий Владимирович загрустил.

Диана предложила:

- Но смотри, если она уже не боится выходить на улицу, она точно так же может зайти в Интернет-кафе. Хочешь, я ей письмо напишу? Я, конечно, еще не знаю о чем. Но зато точно знаю, как подпишусь. Твоя сестра Диана.

Юрий Владимирович просиял.

Елизавета Андреевна и Доминика сидели за ужином.

- Так как же вы с ним встретились? Сергей был рад тебя видеть? - поинтересовалась Елизавета Андреевна.

- Они были о-очень рады, - сказала Доминика спокойным голосом.

- Кто - они? - не поняла Елизавета Андреевна.

- Уже не имеет значения. Знаете, а я ведь была настроена крайне решительно, когда туда ехала… - Доминика замолчала, а Елизавета Андреевна закончила:

- Но как увидела Сергея…

- Не угадали, Елизавета Андреевна, совсем не угадали, - сказала Доминика с несчастным лицом. - Когда я увидела Сергея, ничего, кроме недоумения, не испытала. Я смотрела на него и думала: и как я могла любить этого человека, да еще и ревновать? Его? Он странно устроен. Ему нужен постоянный карнавал в личной жизни, кордебалет с фейерверками.

- Кажется, я понимаю, о чем ты. Но такой уж он человек. И его не переделать. Мне в жизни тоже встречались такие мужчины. - Елизавета Андреевна хитро улыбнулась недоуменному взгляду Доминики. - А почему ты удивляешься? Я таких экземпляров, как твой Сергей, называю мужчина-сосуд.

Доминика засмеялась:

- Как-как?

- Просто есть такие люди-сосуды, - принялась бойко объяснять Елизавета Андреевна. - Им нужно постоянно менять свое содержимое, наполнять себя все новыми и новыми ощущениями… А иначе - никак. Потому что сами внутри пустые.

- Я хотела отнять у него дом… Но узнала, что горничная Танюша, с которой Сергей сейчас живет, беременна от него…

- И ты оставила ему дом? - ахнула Елизавета Андреевна. Доминика кивнула.

Елизавета Андреевна покачала головой. Доминика порылась в сумочке, достала оттуда маленькую коробочку:

- Между прочим, я выкупила кольцо. Вот оно. Пусть пока побудет у вас.

В дверь позвонили, и пришел Артем.

- Чаевничаете?

- Артемка! - обрадовалась Доминика.

- Елизавета Андреевна, вы имеете право сопротивляться, но я хочу украсть у вас Доминику, - улыбнулся Артем.

Елизавета Андреевна проворчала:

- Давно пора.

И, хмыкнув, ушла на кухню.

А Артем и Доминика быстрее ветра мчались по вечернему городу. Ночь они встречали в гостиничном номере Артема.

- Я и не знала, что ты остановился в гостинице. Думала, у друзей-байкеров, - почему-то смутилась Доминика.

- А я у них и жил. Пока… Пока не решил пригласить тебя в гости. - Артем решительно обнял ее и поцеловал, потом отстранился и объявил: - Не хочу сегодня ни о чем говорить. Только о тебе… И о нас.

Хрупкая ладошка Доминики легла ему на грудь, и она почувствовала, как он трудно дышит. Его пальцы заскользили по ее лицу. А потом они снова стали целоваться. Целовались они долго, и уже не было сил целоваться…

Ритка спала, в окно палаты светила полная луна. Вдруг в оконном проеме появился силуэт. Неизвестный попробовал осторожно открыть окно, но у него ничего не вышло. Тогда он тихонько постучал по стеклу пальцем.

Ритка проснулась и замерла от ужаса, уставившись на силуэт в окне. Она не могла выдавить из себя ни звука. За окном снова постучали.

- Ритка, да открой же ты, а то я свалюсь с пожарной лестницы, - запричитал неизвестный неожиданно знакомым голосом.

Ритка слезла с постели, подошла к окну.

- Господи, это ты?

- Нет, это пока только я, Васька.

И Ритка заплакала от облегчения, что вот это Васька, а не смерть с косой, не убийца в маске.

Утром Анжела, позевывая, расставила палатку, подготовила рабочее место. Зям выглядывал из своего домика.

Вдруг он отчаянно залаял и стал рваться из домика. Анжела удивленно спустила его на землю, Зям рванул куда-то с низкого старта и остановился возле такой же, как он, собачки с розовым бантиком на голове и в восторге завилял хвостом. Собачка с бантиком несказанно ему обрадовалась.

- Чудеса, да и только, - ахнула Анжела. - Боже милостивый, и где ж ты, Зям, такую красапету неземную откопал?

- У вашего Зьяма просто совершенный художественный вкус, - сказал кто-то с акцентом, и перед Анжелой возник Андре.

- Гутен морген… ой, я хотела сказать, бон матен, месье Андре, - залепетала она.

Андре обнял Анжелу и трижды расцеловал:

- Меня мама научила, что у вас при встрече нужно три раза целоваться. Хотя во всей Европе целуются только дважды.

- Это потому, что у нас морозы зимой злющие, за два поцелуя друг друга не согреешь… С приездом вас, Андрей!

- Я собирался приехать позже. Но не дотерпел, поломал все планы… коту под хвост… нет, лучше собаке под хвост… и вот я здесь. Я не выдержал разлуки с вами, - признался Андре.

- Вы приехали, а я уйти с работы не могу, и подменить меня некому - нужно работать, - расстроилась Анжела.

Андре замахал руками:

- И не надо. Ма шер, я сам бизнесмен и знаю, что такое бизнес. Можно, мы побудем здесь с вами? И я тут развешу образцы продукции моей ателье? Для изучения потребительского вкуса?

- Валяй. Эх, Ритка, не видишь ты моего коммерческого успеха. На международной арене. А собачек мы посадим в домик. Пусть Зямчик с Жозефиночкой обживаются. У-тю-тю, мои маленькие.

- Смотри, смотри, как они подходят друг другу. Жози очень волновалась. Я ее утешал. Говорил, что такая красивая собачка не может не понравиться Зьяму.

Анжела передернула плечами: ну красавица, так что? Небось, к нам за мужиком приехала.

Борюсик торопил Ритку:

- А теперь, душа моя, собирайся. Бери только документы и деньги. Вещи Петя потом привезет.

Ритка быстренько, как только могла, собралась, даже губы подмазала. Борюсик распорядился:

- Петр, слушай мою команду. Мы уходим. С врачом я договорился. Он тоже будет хранить нашу тайну. Ты сидишь возле палаты сиднем, как сидел. Кто будет спрашивать, скажешь, что Маргариточка на процедурах, на массаже - фантазируй что хочешь.

- Так точно! На процедурах, на рентгене, в столовой, на УЗИ… на перевязке, - перечислял понятливый Петик.

- Молодец, правильно. Отвечай: недавно ушла, когда вернется - не знаю.

- Понял, товарищ командир. Р-р-шите приступить? - вытянулся в струнку Петик.

Юрий Владимирович заглянул к издателю:

- Извините за то, что рано вас побеспокоил. Я сегодня практически не спал. Всю ночь роман правил. И вот. Закончил.

- Похвальное рвение. Но у вас же есть еще несколько дней. Зачем надо было так надрываться? - удивился тот.

- Я к своей музе отношусь трепетно и творческую судьбу предпочитаю не испытывать. Пока муза благосклонна - нужно писать. Если золотое время пропустишь - работа застопорится, да так, что потом долго с места не сдвинешься. А сроки, оговоренные в контракте, вы не отменяли.

- Мудро. С удовольствием прочту ваш роман. Как вы считаете, все получилось, что было задумано?

Юрий Владимирович постучал по дереву:

- Тьфу, тьфу, тьфу. Все удалось, и даже больше. Надеюсь вас приятно удивить. Когда будете читать, обратите особое внимание на взаимоотношения отца и дочери. Вы - мой самый первый, самый требовательный читатель, и я уверен - оцените.

- В том, что вам эта линия удалась, даже не сомневаюсь! Все-таки у вас две дочери, а собственный опыт - великое дело.

Издатель был до ужаса банален, и Юрий Владимирович даже поморщился.

- Здравствуйте, можно? - нарисовался на пороге Игорь.

- Привет, проходи, ну что, принес? - приветствовал его издатель. Игорь, который не ожидал увидеть Юрия Вадимовича, растерялся, засуетился:

- Извините, не удалось распечатать. Можно, я вам по Интернету пришлю?

- Можно, можно. Вот, Юрий Владимирович, с вашей, так сказать, легкой руки Игорь разродился синопсисом нового романа, - сообщил издатель.

- Поздравляю, юноша, приятного вам творчества. Придет время, и вы поймете, что нет ничего более приятного в жизни, чем творчество самостоятельное. Не за кем-то хвосты подбирать, а воспарить самому. Туда, где гуляют лишь ветер да я! Извините за пафос. Это я так радуюсь, что моя муза снова со мной. Так что - дерзайте. - И Юрий Владимирович похлопал в ладоши.

- Какое же это дерзание! Так, очередная проба пера… - Игорь явно чувствовал себя неуютно.

- Скромность, мой юный друг, это прямой путь к забвению, - пафосно изрек издатель, а Юрий Владимирович добавил:

- А от меня примите совет бывалого литератора - сразу договаривайтесь о максимальной сумме гонорара. Потом, даже в случае бешеного успеха, вам никто гонорар не повысит.

- Спасибо, я могу идти?

- Ступай и помни: я жду обещанного.

Юрий Владимирович подмигнул:

- У меня, признаться, тоже есть для вас сюрприз. Я, знаете, сейчас на творческом подъеме. И тоже набросал кое-что. Прочтете?

- Читать вас - мой долг, приятная обязанность и любимое хобби одновременно. А что вы решили с названием? На каком остановились?

Юрий Владимирович вздохнул и признался:

- Я долго думал. Название «Бизнес или жизнь» слишком тривиальное. Название «Бизнес и жизнь» скучно и обыденно. А вот название «Бизнес - жизнь». Через тире.

Издатель читал текст синопсиса Игоря, сам же Игорь скромно стоял рядом.

- Ну, молодой человек, то, что вы мне прислали, - блестящая находка! Молодец, Игорь! Кто бы мог подумать!

- Правда? - скромно потупил глазки начинающий литератор.

- Вне всяких сомнений! Ваша работа мне немного напомнила раннего Доминика Шека. Но это гораздо интереснее, свежее…

- Больше всего мне лично нравится линия композитора и торговца пирожками.

- Все, все хорошо. Есть, конечно, некоторые шероховатости, но ты их исправишь в самом романе. Я решил. Мы выпустим этот роман как раз перед ежегодной книжной ярмаркой.

- Так вы мне закажете роман? - все еще не верил своему счастью Игорь.

- Издадим его большим тиражом, закажем авторское оформление.

Самвел, Артем и Доминика осматривали конурку, где обитала Люба:

- У нас нет другого выхода. Группа захвата может разместиться только на лестничной клетке, что пролетом выше, - решил Самвел.

- Я смотрел, отсюда их не будет видно, - сказал Артем.

Люба судорожно глотала воду:

- А он… сегодня придет?

Доминика обняла ее за плечи:

- Любочка, не нервничайте заранее. Мы рядом, и мы все постараемся, чтобы с вами ничего не случилось. Скорее всего, он придет вечером. Такие дела при свете не делаются.

- Это и я понимаю, без света ему сподручнее меня убить, - отрешенно заметила Люба.

Самвел потребовал:

- Дамы, прекратите вредные разговоры. Люба, еще раз показываю. Вот - заветная кнопка. Как только преступник к тебе приблизится - жми на нее. Поняла?

- Ой, мне сейчас плохо станет! - запричитала Люба.

- Люба, сконцентрируйся! - скомандовал Самвел. - Эта кнопка - твое спасение. Артем к ней паровозный гудок подсоединил. Как только ты ее нажмешь, убийца забудет не только, зачем он сюда пришел, он имя свое забудет и фамилию.

Люба оживилась:

- Так, может, ему памперсы приготовить? С грязными штанами в милицию ехать не совсем удобно будет.

- Вот молодец, Любовь! Ты мне определенно подходишь. Только что зубами от страха стучала, а теперь шутишь. Юмор - великое дело! - нахваливал ее Самвел.

Борюсик подхватил Ритку на руки.

- Ой, Борюсик, уронишь. А мне лишние сотрясения ни к чему, - испугалась Ритка.

- Уронить мою королеву? Ни-ког-да. - Борюсик внес ее в комнату и бережно уложил на кровать. - Добро пожаловать в новую жизнь, Маргарита Викторовна Медведева. Когда ты поменяешь свою фамилию на мою, а это, надеюсь, случится скоро, у тебя будут красивые инициалы. ММ. Как у Мэрилин Монро.

- Ради этого стоит подумать. - Ритка улеглась поудобнее и натянула на себя покрывало. Борюсик засуетился, побежал на кухню, вернулся с подносом, уставленном едой.

- Борюсик, скажи, ты ничего не замечаешь?

Ритка показала ему руку, на пальце - его колечко. Борюсик восторженно поцеловал ей руку:

- Любимая. Я так рад. Спасибо тебе. Я тебя люблю. Ты кушай, кушай, Маргариточка, на меня не смотри. Тебе силы восстанавливать, а у меня их и так с избытком. Кстати, прежде чем мы займемся твоим разводом… А зачем ты вообще выходила за Василия замуж?

- Понимаешь, фамилию срочно нужно было сменить, - нехотя ответила Ритка. - А потом… Васька - хороший.

- Лучше меня? - напрягся Борюсик.

Ритка погладила его по щеке:

- Не лучше, успокойся. Не знала, что ты такой ревнивый.

- Теперь знай. В случае чего - загрызу.

- Я с Васькой говорила насчет развода. Он пока не созрел, - призналась Ритка.

Борюсик насупился:

- Что ж, придется мне с ним поговорить. По-мужски.

- А если он больше не покажется?

- Найдем.

- Борюсик, могу я тебя попросить?

- Что? Что-то не так? - испугался тот.

- Все так. Но иди, пожалуйста, на работу. Ты же принимаешь по выходным?

- О… Во времена расцвета клиники «Борюсь» я даже слова такого не знал - выходные.

- Вот и отлично.

Встретившись так неожиданно в кабинете Виктории Павловны, Анна Вадимовна и Юрий Владимирович остолбенели.

- Здравствуйте, гости дорогие. А мы вас заждались, - как ни в чем не бывало сказала директриса.

- Ой, еле машину поймали, думала, до вечера куковать на дороге будем, - без умолку тараторила Диана.

Юрий Владимирович не сводил глаз с Анны Вадимовны.

Виктория Павловна взяла инициативу в свои руки:

- Знаешь что, Дианка, пойдем-ка мы с тобой глянем, как там наши младшие детишки. Заодно и Катюшу с Лёлькой проведаешь. Мы ненадолго.

- Предки, учтите, там под дверью Жорж сидит. Он вас отсюда не выпустит, пока вы не помиритесь, - абсолютно серьезно предупредила Диана.

Юрий Владимирович подошел к Анне Вадимовне и протянул ей руку. Та замешкалась, опустила глаза, зарделась как красна девица и протянула свою.

- Анечка, прости меня, старого осла…

Не говори так. Ты самый умный, самый талантливый человек во вселенной, - улыбнулась она в ответ.

- Да, а еще самый рассеянный, невнимательный… Я снова не прихватил обручальное кольцо.

Анна Вадимовна ласково прижала указательный палец к губам Шевчука - мол, помолчи:

- Пусть это станет нашей первой семейной традицией…

Косарева в стареньком костюме, без косметики, в линялой косыночке стояла перед Жоржем. Теребя в руках потертую сумку, она робко смотрела на охранника:

- Мне очень нужно повидать Викторию Палну. Понимаете, дело такое… У меня тут ребеночек… в этом детском доме… Она у себя?

- Она здесь, но принять вас пока не может. У нее гости из города.

- Ой, а мне нужно с ней с глазу на глаз поговорить… Не хочу посторонних ушей… - замялась Надежда.

- Тогда подождите. Как ваша фамилия? - спросил Жорж.

- Да ладно, я в другой раз зайду. Когда без гостей.

- Как фамилия, спрашиваю? Я о вас директору доложить должен, - крикнул ей вслед Жорж.

Косарева огрызнулась:

- Сказала - в другой раз, значит, в другой. Тогда и доложишь.

Жорж поспешил отрапортовать директрисе:

- Виктория Павловна, тут вас спрашивала одна женщина. Странная какая-то. Одета бедно. Сперва рвалась к вам в кабинет, а потом узнала, что вы не одна, и передумала.

- Ничего странного, Жорж, - возразила Виктория Павловна. - Кому охота свои беды напоказ выставлять? У нас, наверное, ее ребенок-отказник.

- Что-то в этом роде она и сказала, - неуверенно подтвердил Жорж.

- Вот видишь. В следующий раз пропусти ее ко мне беспрепятственно, понял?

- Указание принято.

Виктория Павловна и Диана вошли в кабинет. Юрий Владимирович радостно кинулся к ним.

- Виктория Пална, разрешите отправить вашего охранника в магазин за шампанским?

- Это еще зачем? Даром мы с Дианкой готовились, что ли? - Директриса достала из холодильника шампанское, кивнула Диане. - А ну, фужеры на стол, куда ты их там засунула?

- Да у вас с моей дочерью сговор! - изумился Юрий Владимирович.

- Нет уж. Это у вас с Анечкой сговор. Так на Руси раньше помолвку называли. Ну, выпьем же за то, чтобы любовь всегда побеждала все несчастья и недоразумения!

- «Горько» до свадьбы кричать не буду. Поэтому, ура-а-а! - загорланила Диана.

Виктория Павловна поставила бокал на стол:

- Торжественную часть объявляю закрытой, вернемся к практической стороне вопроса. Вы уже обсудили, где будете жить, что со свадьбой?

- А тебе, Пална, уже не терпится. Еще на корабль не поднялись, а ты уже бала требуешь. Мы и поговорить толком не успели, - всплеснула руками Анна Вадимовна.

Юрий Владимирович сокрушенно заметил:

- Виктория Павловна совершенно верно ставит вопрос. Но тут есть одно «но». Я не могу устраивать свадьбу, пока не прекратится эта адская неразбериха. Я хочу, чтобы за праздничным столом собралась вся моя большая и прекрасная семья. Чтобы рядом сидела моя старшая дочь Доминика, которая сейчас переживает ужасный период в жизни… Думаю, Анечка и Диана меня поймут и поддержат.

- Безусловно. Что же это за праздник, когда на душе кошки скребут? - согласилась Анна Вадимовна.

- И на этой минорной ноте позвольте вас покинуть. Мне завтра на работу. А папа пусть останется с мамой. Им есть что обсудить. Мам, не возражаешь? - спросила Диана.

- Почему я должна возражать? Буду рада.

- Вот и прекрасно. А я, в виде предсвадебного подарка, даю тебе завтра отгул. Денек как-нибудь переживем сами. А уж послезавтра милости просим: на рабочее место, и чтоб с готовыми ответами на все вопросы, - радовалась Виктория Павловна.

Андре по-хозяйски развешивал в палатке собачьи кофточки, комбинезончики, шапочки и ботиночки. Вокруг уже толпились покупатели, рассматривая товар.

- Вы, естественно, хотите посмотреть, как это все сидит на моделях? Ничего нет в мире проще. Алле-оп. - Андре достал принаряженных Жози и Зяма, продемонстрировал их публике.

- А немного побольше размеры есть у вас? - волновалась одна из покупательниц. - Вот такие. Примерно. - И она показала размер хорошего теленка.

Андре расширил глаза:

- О, у мадам есть теленок? Шучу, шучу. Такие мы делаем на заказ. Но, уверяю вас, выглядят они шикарно. Ваш великан в нашей одежде будет как Жан-Клод Ван Дамм, если он доберман-пинчер. И как Жерар Депардье - если он сенбернар.

Анжела ревниво наблюдала за работой Андре:

- Если бы в моей палатке такой ажиотаж был, я бы все долги давно списала… и квартиру на Лазурном берегу купила.

- Анжел, у тебя соли, случайно, нет? - подбежала к ней одна из продавщиц. Соль ее интересовала мало: она во все глаза смотрела на Андре. - Этот, что ли, из Франции?

Анжела возмутилась:

- Тебе, может, в мешок насыпать, чтоб ты тут больше не крутилась, не попрошайничала? А ты с какой это целью справки наводишь?

Андре подошел к ним, и продавщица рассыпалась в похвалах:

- Ой, здравствуйте. Какие у вас там вещички милые. Это для собачек?

- У меня есть целая мастерская по производству этих вещичек, - закивал Андре.

- В Париже? - заахала продавщица.

- В Париже. Вы, мадам, бывали в наших краях? Анжела оттерла продавщицу плечом.:

- Мадам дальше села Малые Зажопинцы нигде не бывала. И вообще ей пора на работу.

- Меня Тамилой зовут - пятый ряд, двухсотое место, - выглядывала из-за плеча Анжелы продавщица.

Анжела грозно скомандовала:

- Вот и греби на свое двухсотое. А то я тебе живо адрес поменяю на »от ворот кладбища пятый склеп направо»!

Ритка встретила Борюсика на ногах, одетая в огромную его рубашку, которая смотрелась на ней как плащ-палатка.

- Маргариточка, ты ли это? Сразу и не узнал.

- Что, все так ужасно? Извини, ничего поменьше у тебя в шкафу не нашлось, - ответила Ритка.

- Во всех ты, душенька, нарядах хороша? Но не слишком ли ты рано вскочила? Как голова? Не кружится?

- Будешь нависать - закружится. Как прошел день?

- Никогда не думал, что мне будет приятен контроль за моими действиями. Допрашивай меня, Маргариточка, допрашивай с пристрастием. А я ничего не утаю. Ко мне сегодня приходил Михаил. Помнишь, домработник из загородного дома Доминики?

- Ага, у него еще жена есть. Таня, кажется, - припомнила Ритка. - И что твоя Танюша? Заболела, бедняжка?

- Танюша уже не жена Михаила, но не в этом драматизм повествования. Михаил убит горем. Они с Танюшей взяли из детдома в Радужном двух маленьких девочек-сестричек. И Мишка к ним прикипел душой. Потом случилась какая-то некрасивая история с женой, он ее выгнал, а детей у него забрали обратно.

- Не все так плохо. Пока в детдоме есть Пална, они могут жить спокойно, - заметила Ритка.

Борюсик переспросил:

- Пална?

- Директриса. Моя названая мама, - улыбнулась Ритка. Борис медленно опустился на стул:

- Вот так новость. Ждут меня сегодня еще сюрпризы, моя Маргариточка?

- Знаешь, Борюсик, когда мы поженимся, то заведем много детей, - неожиданно заявила Ритка.

Борюсик осторожно уточнил:

- Много - это сколько?

- Это - троих. Больше мне не потянуть. Снова пойду на рынок, мы с Анжелкой зарабатываем немного, но стабильно. Нужно, чтобы у детей было все необходимое.

- Извини, моя королева, но ты упустила из виду одну мелочь. Ты - глава крупной фирмы. О каком рынке речь? - изумился Борюсик.

Ритка стала серьезной:

- Если ты на мне собрался жениться только потому, что я глава фирмы, то сматывай удочки, пока не поздно. Я отдаю «СуперНику» ее законной владелице. И будь что будет. Заранее приготовься к роли вдовца. Мы с тобой никогда не говорили о моих тайнах. Но ты же взрослый мальчик и понимаешь, что простая девчонка не может одним махом стать владелицей огромной компании… Честным путем.

- Может, мы не будем об этом сейчас? Ты еще слаба после болезни, - перебил Борюсик.

Ритка возразила:

- И ослабею еще больше, если не расскажу тебе все. Мне сейчас до чертиков страшно!

Борюсик крепко обнял ее:

- Маргариточка, я хочу чтобы ты поняла: ты за мной, как за каменной… гранитной… железобетонной стеной.

И пока ты со мной - никто, абсолютно никто не посмеет тебе угрожать. Я не знаю, что сделаю с тем, кто приблизится к моей Маргариточке с недобрыми целями.

- Даже если это будет моя родная мать? - посмотрела ему в глаза Ритка.

Борюсик опешил:

- Кто?!

Господи ты боже мой! Помоги ему и Маргариточке. Что-то случилось с ее бедной головушкой…

Люба в полуобморочном состоянии сидела на рабочем месте. Она то и дело нашаривала спасительную кнопку, а потом снова прикрывала ее.

Около офисной квартиры остановилась машина. Из нее вышла темная фигура и направилась к подъезду. Машина отъехала за угол дома. Фигура скрылась в подъезде, и через секунду там погас свет.

Люба, услышав за спиной шаги, судорожно нашарила спасительную кнопку и нажала что есть силы. Сразу послышался грохот кованых ботинок, крики, команды. На фигуру человека обрушилась группа захвата.

- Есть! Я его держу… А! Не видно ни черта, а этот баклан кусается! - кричал кто-то.

- Так что, не ясно? Свет - врубить, баклана - вырубить! - ответил другой командным тоном.

В подъезде включился свет. Группа захвата держала мужчину. Он был согнут в три погибели, руки связаны за спиной, голова опущена.

- Поднимите его, - приказал старший группы.

Омоновцы выполнили команду. Повисла пауза, которую разорвал крик Любы:

- Василий! Васенька, родненький, это ты?

- Я теперича не Вася, а осел из Гондураса, - зло рявкнул Васька.

- Вася! Дай поцелую тебя! - кинулась к нему Люба.

Старший непонимающе смотрел на Любу:

- У вас с убийцей романтические отношения?

О чем он говорит, какие отношения, это Васька, любимый ее человек, а они его били… у, изверги!

Юрий Владимирович был счастлив.

- Здравствуй, дочь?

- С добрым утром, отец! Что так рано? Раньше завтрашнего дня я тебя не ждала. У меня были планы на вечер, и ты мне здесь нужен, как рыбке зонтик… Ой! Что, опять поссорились?

- Что ты, дитя мое, мы теперь ссориться не будем… Будем жить в вечном счастье, - размечтался Юрий Владимирович.

- Возьмете в компанию? Очень хочется растянуть удовольствие. Жизнь ведь все-таки штука неплохая.

Юрий Владимирович поцеловал дочь в лоб:

- Волшебная и удивительная!

- Странно. А что же погнало тебя в такую рань в нашу с тобой холостяцкую берлогу? - удивилась Диана.

- Меня никто не гнал. Аня, в смысле твоя мама, отпустила меня в редакцию - сдать синопсис. Я поклялся, что сдам и мигом вернусь.

- И она отпустила? - не поверила Диана.

- Она - удивительная женщина. Она чувствует, насколько для меня жизненно важно не терять творческой формы. Несмотря ни на что, - скромно добавил Шевчук.

- Хм-хм. Я довольна твоим докладом, папа.

Юрий Владимирович подошел к столу, начал рыться в бумагах:

- Черт!

- Что случилось, папа? Мы же договорились здесь не чертыхаться. Чтобы не пробивать дырки в нашей семейной ауре. Ты сам предложил суррогатное ругательство: «Амор нон эст медикабулис гербис!». Что в переводе означает - любовь не лечится лекарствами.

- Диана, не до шуток! Синопсис куда-то подевался. Аня… я имею в виду, твоя мама… сказала, что ждет меня к обеду. Она собирается приготовить что-то необыкновенное. Так и сказала. Куда же я его засунул, старый склеротик?

- Повторяю в сотый раз: набирай на компьютере - не потеряешь! - поучительно заметила Диана.

- Ты же знаешь, я никогда не буду этого делать! - отмахнулся Юрий Владимирович. - Диана! Помоги мне, умоляю, Аня ждет меня к обеду. Пойми, твоя мать меня ждет!

- Я тоже спешу на работу. Там меня ждет твоя Амалия! - сердилась Диана.

- Знаешь, а вот Анечка ставит мои интересы выше своих. И ты, похоже, пошла не в нее.

- А хочешь, вместе угадаем, в кого я пошла?

- Диана, это совсем не шуточное дело. Ты не подходила к моему столу? - строго спросил Шевчук.

- Нет, папа. Я лучше отгрызу собственную ногу, чем подойду к твоему столу. Я уже знаю, что бывает с теми, кто к нему подходил.

Юрий Владимирович перерыл все бумаги, заглянул под стол, отодвинул тумбочку:

- Помоги мне. Я же тебе его показывал. Парочка листков со скрепкой. Это все потому, что ты вечно таскаешь со стола бумагу на свои эскизы!

- Я получила аванс и купила себе альбом. Мне твои мятые листики век снились. Почаще убирай на столе, и ничего не будет пропадать, - фыркнула Диана.

Нет, я не понимаю. Все люди как люди, а Юрий Шевчук прямо-таки рожден для страданий. За каждую минуту блаженства должен отбыть на земле час душевных пыток. Казалось бы, все наладилось в жизни - нет, мучайся, Шевчук! Господи, какой я несчастный человек! К нам никто не заходил?

- Ну кто к нам мог заходить? Только Артем. Ой, постой, - вспомнила Диана. - Пап, ты только не волнуйся. Помнишь, ты пришел домой и застал…

- Кто, кто у нас был? Проходной двор какой-то! - всплеснул руками Юрий Владимирович.

- Игорь, редактор, - тихо сказала Диана. - Он еще так странно заторопился, чаю не захотел…

- Это что же получается? Ты думаешь?… Ну почему все сыплется на меня? Я побежал в издательство. Буду оправдываться.

- Перед твоим приходом он приглашал меня в кино. А потом кино так же резко отпало, как и чай. Выходит… Пап, стой. Это еще не все. Папа, ты ведь сменил ориентацию.

- В каком смысле? - испугался Юрий Владимирович.

- Переквалифицировался в оптимиста, - напомнила Диана. - Так вот слушай. Я вспомнила. Ты под копирку печатал. У тебя есть копия.

- Точно! И куда я ее подевал? Неужели он и ее спер? - Юрий Владимирович начал судорожно рыться в ящиках.

- Папа, что за выражения? Твоя профессия должна накладывать отпечаток…

- Вот! Вот она! - Юрий Владимирович схватил листки и выбежал из комнаты.

Василия привели в милицию. На ходу Артем о чем-то шептался с начальником.

- Спасибо тебе, Мудрый. Прости за кипеш.

Тот в ответ сдержанно улыбался:

- Брат брата - брат.

Он сел за стол, Артем и Васька разместились напротив.

- И как это понимать? Вы убедили меня, что поймаем крупную рыбу, Анатолия Тимохина, замешанного в покушении. А мы выловили… Кого? - Он прочитал: - Калашникова Василь Иваныча, которого, сбившись с ног, ищет все прогрессивное человечество. Вы просили милицейское подкрепление - пожалуйста.

Вы просили не сообщать следователю Потапову - яволь. И что в результате?

Артем развел руками:

- Похоже, преступник как-то узнал о засаде и предпочел не разбираться со свидетельницей, а банально дать деру. Это лишь подтверждает мои предположения о Потапове. Никто, кроме Потапова, не знал, что консьержка опознала Тимохина. Тимохин исчез. Значит, Николай Николаич Потапов его предупредил.

- На первых курсах учебных заведений нас обучают непреложному правилу: после того - не значит вследствие того, - поучительно сказал начальник. - Теперь я слушаю вас, гражданин Калашников…

- Протестую против гражданина, - возмутился Васька. - Я не подследственный и не осужденный.

- Чувствуется юридическая подготовка, - хмыкнул начальник. - Итак, Василий Иванович, куда же вы пропали? Мы с собаками по всей области уже искали ваш труп. И почему вы нашлись в нужный момент в нужном месте?

Васька кашлянул:

- А можно вопрос: почему мы здесь втроем?

- Вот мое удостоверение. - Артем показал Ваське документ. - Я член областной коллегии адвокатов. Я защищаю интересы нескольких человек, причастных к делу Никитиной-Калашниковой. Разрешите остаться?

- Разрешаю. Будешь и моим адвокатом, в случае чего. - Васька встал, прошелся и начал тоном профессора, излагающего материал перед студентами: - Когда я в последний раз выступал по телевизору с лекциями о моем методе исцеления недужных… Вышел я, значит, с телевизора, а он мне говорит, какая Ритка? А я ему - не твое дело. А он мне - убью и закопаю.

- Кто закопает? - ошалело смотрел на него начальник.

- Поспешность нужна при ловле блох, и то с намоченной рукой. Вы на работе? И я никуда не спешу. Я, кажется, уже приехал. - Васька вдохновенно продолжал свой рассказ. - Вижу, нужно сматывать удочки. Смотрю - машина… Подруливает, значит, машина, я обрадовался, свой же человек, думаю, надо же, как подфартило… Едем мы, значит, едем, и вижу я, что едем не туда. А он меня не спрашивал, куда надо, вот что характерно. По правде сказать, я порядком струхнул, а тут еще эти зубы золотые… Если бы он изъял их, что б я врачу вернул?

- Не в обиду вашему хваленому красноречию, но мы… половины не понимаем, - вмешался начальник.

- Что значит - не понимаете? Вы ж милиция. Должны все знать и все понимать. Я вам за это налоги плачу! Так вот…

Я как шапку эту увидел, капец, думаю, к тебе, Васенька, подкрался незаметно, на мягких лапах. И знаете, что смешно? Вот о чем человек думает перед смертью. Я стал прикидывать, кому и что оставлю в наследство. Тут меня как подбросило. Я ж, блин, целитель, а не тамада собачьей свадьбы. Я ему и говорю…

- Так кого вы узнали в водителе? - спросил Артем.

- А еще типа адвокат. Вести себя не умеет, перебивает. Перехожу к главному. Загипнотизировал я его. Спрашиваю: куда меня везешь? А он спокойненько так: везу тебя убивать. Мне приказано. Я ему: что ты сделаешь, когда убьешь меня? Закопаю, - говорит. Я ему и скомандовал, тормози, мол, машину, ты меня уже убил и закопал. И надпись написал. А он за мной все слово в слово. Потом я из машины вылез, да и дал деру.

- Вы, Василий Иванович, хотите сказать, что опознали в покушавшемся… - начал начальник, но Ваську не так просто было остановить:

- Я не только хочу сказать, я вам говорю. Я опознал в этом уроде Толяна, водилу из «СуперНики». Он возил Ритку… секрет из этого делать бессмысленно, вся Европа от Бомбея до Аляски знает, что Ритка - моя жена… Так вот, возил на работу мою жену.

- Разрешите уточнить, Толик - это Анатолий Тимохин? - переспросил Артем.

Васька махнул рукой:

- Да какой он Анатолий? У него на морде написано жирными прописными буквами: То-лик, То-лян.

- А чем вы докажете, что все это не художественный вымысел?

Васька покопался в кармане пиджака и вытащил целлофановый кулек. Шлепнул им на стол начальнику:

- Вот. Улика. Это шапка, в которой Толян был. Свистнул я ее на прощание, на долгую память. Вы когда его поймаете, проверьте, подходит размерчик или нет.

- А кто может подтвердить, что вы садились в машину?

- Борька может. И эта, как ее, из телевизора. Приятная бабенка, только чудная, не передавай привет, говорит. А для чего люди в телевизор ходят? Приветы передавать.

- Назовите их фамилии, - попросил Артем.

- Борис, он - Медведев, врач, доктор значит. А бабенку я не знаю. Да включите вы ящик, она всегда там разглагольствует.

- А вы знаете, кто напал на Маргариту Калашникову? - поинтересовался начальник.

- Я знаю человека, который это точно знает. Люба, дежурная из подъезда. Где вы меня того…

- А что вы там делали? - напомнил Артем.

Васька руками всплеснул:

- Каких же у вас тут держат непонятливых, чесслово! Я битый час толкую. Я к Любке как раз и шел, чтобы она мне того гада показала.

Игорь поставил свою подпись под договором. Издатель скрепил бумагу печатью:

- Ну вот. Теперь ты, Игорек, настоящий писатель. Так сказать, писатель в законе. После этого ты можешь называть меня просто Петром. Что называется, дорос. Не было бы этого прекрасного синопсиса, не было бы и договора.

- Я отлично помню о новом пункте договора. Насчет коньяка, который… - начал было Игорь, но издатель погрозил:

- До выполнения этого пункта ты еще не дорос. Принесешь бухгалтерше коробку конфет - и хватит с тебя. Ну иди получай аванс. И не теряй времени. Помни, книга должна быть презентована на ежегодной книжной ярмарке.

- Я оправдаю ваше доверие.

- В первую очередь оправдай свое собственное. Творчество должно быть в радость. Если ты найдешь себя в писательстве… Я не прочь расшириться, мне новые таланты ой как нужны. Не на одном же Шевчуке выезжать. Пусть передохнет старик.

Только Игорь вышел, как в кабинет ворвался Юрий Владимирович и положил перед издателем листки:

- Петр Алексеевич, вот синопсис. Трудно он мне дался. Издатель радостно потер руки:

- Ну наконец-то. Заждался уж. А у меня звездопад. Представьте - второй синопсис за два дня. Почитаем-почитаем, чем вы нас порадовали на этот раз. - Пробежав глазами несколько строк, издатель поднял недоуменный взгляд. - Всякое бывало. У авторов совпадали названия, и они судились, кто первый придумал. Бывали сюжетные повторы. Однажды совпали имена главных героинь. Вы же знаете, идеи носятся в воздухе. Но чтобы буква в букву, слово в слово… Признаться, я шокирован.

- Что значит буква в букву? Буква в букву с чем? - растерялся Юрий Владимирович.

Издатель набрал номер:

- Игорь, зайди ко мне.

Увидев Юрия Владимировича, Игорь испугался, но быстро взял себя в руки и даже обнаглел:

- Просили зайти? Здравствуйте, мэтр.

- Вот, Игорь, жизнь подбрасывает нам фантастические сценарии. Юрий Владимирович тоже принес мне синопсис нового романа… и этот синопсис точка в точкуповторяет тот, что принес мне ты.

- В таком случае я жду объяснений, - вздернул подбородок Игорь.

Издатель опешил:

- От кого?

- От уважаемого мэтра. Ведь он пришел сюда после меня. Я вас правильно понял?

Юрий Владимирович даже растерялся от наглости:

- Ну знаешь…

- Я знаю одно. Мне пора идти работать. Петр, разберитесь, пожалуйста, самостоятельно с нашим заслуженным писателем, - не смутился Игорь.

Юрий Владимирович ударил рукой по столу:

- Юноша, что за тон?

- Тихо, тихо. Мы интеллигентные люди и находимся в приличном учреждении. Если литераторы не смогут объясниться при помощи слова, чего нам ждать от других?

Юрий Владимирович задыхался от возмущения:

- Какое непозволительное хамство! Вы были в моем доме…

Игорь спокойно возразил:

- Это не повод воровать мои идеи. Ладно, раз вы так хотите разобраться - давайте разбираться. Но учтите, этот момент будет для вас неприятным. Петр Алексеевич, когда я вам принес синопсис?

- Вчера, - признался издатель.

- А когда принес синопсис многоуважаемый мэтр?

- Сегодня.

Игорь окинул собеседников победоносным взглядом:

- Запомним эти сроки. В каком виде достопочтенный Доминик Шек принес вам синопсис?

- Вот он. - Издатель показал помятые листики, которые принес Юрий Владимирович.

- Блестяще. У вас есть этот текст в компьютере?

Юрий Владимирович взорвался:

- Всем известно, что я не пользуюсь компьютером. У меня нет в компьютере этого текста. К сожалению…

Игорь скептически посмотрел на него:

- А уж я как сожалею! Ибо вы, Юрий Владимирович, утратили возможность доказать свою, так сказать, первоочередность.

Юрий Владимирович схватился за голову:

- Либо я сошел с ума, либо мы все в сумасшедшем доме! Что происходит? Почему я должен кому-то что-то доказывать?! Я, придумавший все от первого слова и до финального троеточия?

- А вы, случайно, не зафиксировали свое право собственности на текст?

- Я думал о сюжете! Мне в голову не приходили ваши копирайты! - воскликнул Юрий Владимирович.

Игорь пожал плечами:

- Тогда о чем мы здесь говорим, господа?

- В такой нелепой ситуации я очутился впервые. Игорь… - Издатель посмотрел на него.

- Вы мне не верите?

- Игорь! - укоризненно заметил издатель.

- Значит, вы не верите мне? - вмешался Юрий Владимирович.

Издатель всплеснул руками:

- Юрий Владимирович! Ну что же вы оба как дети? Давайте вместе постараемся дать объяснение происходящему!

Юрий Владимирович закричал:

- У меня оно готово. Этот бесчестный юноша совершил низкий поступок. Он пришел к моей дочери Диане и в мое отсутствие рылся у меня на столе. Увидел синопсис. Господи! Взял чужое… А затем, ни секунды не колеблясь, принес вам, выдавая за свой.

Игорь возразил:

- Мне очень жаль, но он своими гнусными упреками вынуждает меня сказать правду. Слушайте же. Да, я приходил к Диане. Но! Я принес свой синопсис старшему товарищу, чтобы посоветоваться. И выронил листки, не заметил… Мне не безразлична Диана, мое волнение понятно. Он их нашел, перепечатал для достоверности на своем ундервуде и выдал за собственное произведение.

Юрий Владимирович вскочил и выбежал вон.

- Вот и лопнуло все, что мы с таким трудом надували, - заключил Самвел, грустно глядя на Доминику, когда вернулся домой.

- Ума не приложу, как там Васька оказался? - недоумевала Доминика.

- Но каким боком к этому всему причастен наш Василий и как его туда занесло? - удивился Самвел.

- Непонятно. Подождем Артема, он расскажет. Я перезвоню Амалии. А вдруг этот Толик вышел на работу?

- Читай - на свободу. У нас против него нет ни одного доказательства, - фыркнул Самвел.

- Амалия Станиславовна, это Доминика. Я по поводу Анатолия.

- Что еще случилось? - испугалась Амалия.

- Вы не знаете, где он? - спросила Доминика.

- Ника, ты меня так напугала, что я сегодня его побоялась вызывать. Шла на работу пешком. Я думаю, он, как всегда, внизу.

- А вы не могли бы уточнить? Пожалуйста, проверьте. Я вам перезвоню.

- Вот, опять мы в тупике. Пришли туда, откуда вышли. Я все время думаю: а Василий не может быть связан с Толиком? - искал ответ Самвел.

- Это вопрос к тебе. Я его плохо знаю. Помню только, предсказал мне пожар, и пожар случился.

- А может, попросить Ваську, пусть своим третьим глазом глянет, где Толик прячется? - с грустной иронией произнес Самвел.

- Юлия, вызови ко мне Анатолия, - скомандовала Амалия.

- Не получится, - покачала головой Юлька. - Я сама его искала. Хотела зарядить к Магеровскому по вашему поручению. Но его нигде нет.

Амалия пожевала губами:

- А машина?

- И машины нет. И Толик испарился. Честно говоря, я не припомню ни одного случая, чтобы он, например, проспал… Или заболел… А телефон его выключен, я набирала раз двести, пальцы уже болят.

- Когда появится Анатолий, пусть зайдет, - распорядилась Амалия.

Косарева в наряде «бедной овечки» выскользнула из дома Крокодила.

- Надь, ты куда собралась? - спросил он.

Косарева показала на свой наряд.

- Не видишь, милостыню просить вместо тебя. Ты же у нас фон-барон, не желаешь на коляске сидеть.

- У тебя вместо глаз копейки вставлены, а вместо сердца - калькулятор, - огрызнулся Крокодил. - Проваливай, флаг тебе в руки и три за спину. Задолбала ты меня уже в доску-сороковку.

Косарева внимательно посмотрела на Крокодила:

- Чуть не забыла. Я была в детдоме и говорила с директрисой. Она разрешила тебе брать девчонок на выходные. Ну там на каруселях покатать.

- Врешь, Надька. Они мне их никогда не дадут, - сразу напрягся Крокодил.

Надежда пожала плечами:

- Зачем мне врать? Если ты действительно такой ответственный папаша, так пойди сегодня и проверь. Только оденься поприличней, а то опустился совсем. Как бомж вокзальный. К двум часам подгребай. Директриса сказала, что будет тебя ждать. На вот тебе денег. Свистульку какую купи, что ли.

Сама же Косарева направилась в детдом и вскоре уже стояла перед Жоржем. Теребя край косынки, спросила:

- Помните, я к вам приходила? А вы сказали, что у нее гости.

- Вы по поводу ребенка?

У Надежды был вид мученицы:

- Да. У меня гут сыночек, отказник…

- Виктория Пална сейчас как раз свободна, и это тот редкий случай, когда у нее никого нет. Один момент, пожалуйста.

Косарева хотела пройти в кабинет, но охранник остановил ее жестом, снял трубку. Косарева напряглась, готовясь сбежать в случае опасности.

- Виктория Пална, к вам та женщина. Ну, по поводу сына-отказника. Хорошо. - Он повернулся к Надежде. - Идите.

Распахнулась дверь, и на пороге появилась Косарева. Виктория Павловна не узнала ее, поздоровалась, сняла телефонную трубку:

- Жорж, проследи, чтобы нам никто не мешал.

Директриса направилась навстречу Косаревой. Подойдя ближе, остановилась пораженная. Виктория Павловна хотела что-то сказать, но не успела - Косарева сделала резкое движение, в руке сверкнул нож. И тут Косарева услыхала за дверью голос Самвела.

- Ну здравствуй, Жорж, Виктория Пална у себя?

Рука Косаревой дрогнула, но она успела нанести удар. Бросив нож, с силой выбила дверь кабинета и бросилась вон, вихрем пронеслась мимо обалдевшего Самвела. Жорж бросился в кабинет:

- Виктория Пална!

Самвел оглянулся, секунду соображая, куда ему бежать: к Виктории или догонять Косареву. Косарева мчалась по коридору, сбивая с ног нянечек с ведрами. Вдруг навстречу ей выдвинулся принаряженный Крокодил.

- Держи ее! Крокодил, держи ее! - заорал Самвел. Крокодил схватил Косареву. Она вырывалась, кусалась, царапалась, как бешеная кошка.

- Я ее не удержу! - кричал Крокодил, но ему на помощь уже бежали Самвел и Жорж. Вместе они скрутили Косареву.

Виктория Павловна лежала на полу. На белом халате расплывалось алое пятно. Она попробовала подняться, но лишь тяжело привалилась к стене.

Вбежал Самвел, упал перед ней на колени:

- Кто тебя? - Он с ужасом смотрел на расползающееся пятно крови.

- Косарева. Надька. Ножом.

Самвел оглянулся, увидел брошенный Косаревой нож с наборной ручкой в виде зеленого крокодила.

Время полетело с бешеной скоростью. Вскоре бригада «скорой» уже возилась с Викторией Павловной. Врач подошел к Самвелу:

- Проникающее ранение в брюшную полость. Насколько глубоко, покажет операция. Мы ее забираем.

- Если нужны деньги, лекарства, кровь - все что угодно… Нужно везти ее в город? - спросил Самвел.

- Зачем? У нас отличный хирургический блок в больнице, опытные врачи. К тому же переезд может не лучшим образом сказаться на ней - время, дорога. В городе пробки - сами понимаете.

Косарева сидела на стуле, к ножкам которого были привязаны ее ноги. На руках - наручники. Поодаль топтался Крокодил.

- Витя, Витя, подойди ко мне, - тихо молила Косарева.

Крокодил отрицательно покачал головой:

- Не подойду.

Косарева оглянулась на дверь, быстро соображая, что ей делать:

- Витя, подойди быстрее, пока они вышли. Я тебе скажу, где спрятаны деньги. Мне теперь долго на нарах париться. А если она коньки двинет, вообще. Зачем, чтобы деньги пропадали. Ты на них ко мне приезжать будешь, передачи привозить… Детей новых наделаем, а, Витя? Иди скорее, говорю. Я ведь при них говорить не стану. Тебе же деньги нужны… Девчонок кормить-учить, на ноги поставить…

- Говори скорее, - неуверенно приблизился Крокодил.

- Наклонись, не буду же я кричать.

Крокодил нехотя наклонился. Косарева быстрым движением набросила ему на шею руки, скованные наручниками, с силой сжала, сдавив шею Крокодила.

- Удушу, гад, ты знаешь - мне теперь все равно. Развязывай быстро ноги.

- Опусти руки, не достану, - сдавленно прохрипел он. Косарева чуть опустила руки, дав Крокодилу возможность присесть. Он присел и резко ударил себя по карманам пиджака. Раздалось громкое характерное кряканье и гудок детских игрушек. Из кабинета выскочили Самвел и Жорж.

- Что тут у вас стряслось? Мне позвонили со «скорой», - ворвался в кабинет директора детдома Петров.

- Вот она напала на директоршу… С ножом. - Крокодил кивнул на Косареву.

Та вдруг рванулась к Самвелу, обхватила его и заорала, изображая припадочную:

- Самвельчик, не бросай мня… я жить не буду… Я себя порешу. Только ты меня не бросай… Я же без тебя жить не смогу! Ты мне изменил, изменил, я же надеялась, что мы вместе будем…

- Впору еще одну карету вызывать. Психиатричку, - заключил Петров.

Самвел с сожалением посмотрел на нее:

- Ты перешла черту, Надя. Я бы тебя никогда не сдал. Но ты сама перешла черту.

- Сейчас прибудет автозак. Будем забирать, - решил Петров, и Косарева заорала с новой силой:

- Я не хочу… Я никуда не поеду… Самвел, я тебя люблю!

- Идемте побеседуем, - скомандовал Петров Самвелу и Крокодилу. - Гражданин Топорков, как вы здесь оказались?

- Она сама меня позвала, - признался тот. - Косарева Надька. Сказала, что меня директорша детдома ждет. Время назначила - к двум часам. Я и пришел. А она на меня как выскочит…

- Картина проясняется, - вздохнул Петров. - Не дура же Косарева, совсем не дура. Зачем же на себя мокруху вешать?

- Вы нож забрали? - спросил Самвел.

- Да. Приметная вещица. Ваша? - Петров продемонстрировал Крокодилу нож.

Тот растерялся:

- А я его обыскался. Чуть пол не разломал. А он вот где… Мне его ребята на зоне сделали… Давно дело было.

- Какова… Она, вероятнее всего, именно при помощи этого ножа хотела свалить убийство на Топоркова, - заключил Петров.

- Похоже, - кивнул Самвел. - Думаю, дело было так. Она рассчитывала убить Викторию, потом выйти, мирно попрощаться, уйти. К этому времени подойдет Кро… Топорков. Охранник его пропустит… А Косарева вызовет милицию.

- Мы приедем и застанем Топоркова перед жертвой со своим приметным ножом. Хитро, ничего не скажешь, -подхватил Петров.

- Она… меня… так подставить! - возмутился Крокодил.

- Первый раз, что ли? Ты же мужик бывалый, неужели не знал, кто такая Косарева? - пожал плечами Петров.

- А что у тебя квакало в коридоре? - вспомнил Самвел.

Крокодил вытащил из карманов две детские пищалки-гудки и нажал. Послышались характерные звуки.

- Я малым своим принес, порадовать… и повидаться. Петров поднялся:

- Косареву я забираю. А вас обоих попрошу зайти ко мне в отделение для дачи показаний. Да, вот еще что. О Виктории Палне… Нужно бы сообщить родным и близким.

- Родни у нее нет. А я и так знаю, - бросил Самвел. Петров посмотрел на него внимательно, набрал номер телефона:

- Алло, Аня, это я, Петров.

Юлька и Диана обсуждали последние новости. Они работали с бумагами, Юлька вообще была занята сразу несколькими делами. Она печатала на компьютере, держала возле уха телефонную трубку, время от времени свободной рукой перелистывала глянцевый журнал и успевала перебрасываться словами с Дианой, которая сосредоточенно работала на компьютере, рисуя свои модели.

- Почему я не в армии? - сетовала Юлька. - Кругом одни мужики, работа полегче, и понятно, кто враг. Будьте добры, попросите Ивана Петровича, пожалуйста. Это из «СуперНики» беспокоят. Да. Спасибо. Между прочим, этот Иван Петрович из «СистемСервиса» - еще та сволочь … - Иван Петрович, что бы я без вас делала. Я всегда говорю нашим сотрудникам - Иван Петрович для нас просто находка, - щебетала Юлька по телефону. - Я вот о чем хочу вас попросить. У нас машины нет временно, да, поломалась. Я у вас материальчики попозже заберу, ладно? Вот спасибо.

- Профи, - восхищенно выдохнула Диана.

- Уф, Амалия не собирается искать Толика, представляешь? - Юлька пролистала глянцевый журнал. - Ой смотри, какие губы, еще и золотая помада… а такой цвет любила моя бабушка - называется «знойная морковь». Какой забавный костюмчик! Я ей говорю, давайте мы его ментам сдадим, пусть по машине вычислят. А она так заколдобилась.

- Думаешь, ей приятно узнать, что ее личный водитель - убийца?

- Слышь, а может, у них роман? Служебный. Как в кино. Он ей - миллион алых роз, а она ему - квартальную премию.

- Ты что, она же ему в матери годится, - вознегодовала Диана.

- В бабушки. Ерунда, мало ли примеров в наше время и похлеще, - покачала головой Юлька.

- Так то в шоу-бизнесе, у писателей.

- А наша контора тоже, не боись - любому шоу-бизнесу двадцать очков форы даст. Что я, не права? У нас один Серж ибн Анатоль чего стоит. Куда там Энрике Иглесиасу или падишаху какому-нибудь. Решено! Или в армию пойду или в гарем сдамся. Не могу тут больше! И все-таки здесь есть какая-то загадка. Чего вдруг Толяну срываться с такого теплого места и куда-то рвать? Зачем?

- Слушай, а почему бы нам не сходить к Ритке в больницу и от нее не узнать новости? - предложила Диана. - Амалия туда ходит, как дети в школу.

- Опять в больницу! Да я сама там уже прописалась, а Амалия нас зажарит во фритюре за отлынивание.

- А мы смотаемся в обеденное время. Туда и обратно. И будем знать все. И гадать не надо.

- Снова идем на жертвы ради получения информации… пошли. - Юлька глянула на часы. - Побежали.

Васька был одет в немыслимо «элегантный» наряд, в котором выступал на телевидении, только весьма помятый и слегка запачканный, и уже без золотых зубов.

- Вот те на, стоило недельку не появиться, как тебя уже выкинули из сердца и вычеркнули из списков живых. Зямыч, друг, дай пять. Это я, твой корефан по жизни, Васька. Не узнал? А это у нас кто такой красивый? Зямыч, это твоя невеста? Ну ты себе и кралю оторвал, прям Ума Турман. Поздравляю и завидую.

Васька повернулся к Анжеле. Та тихо заплакала. Слезы струились по щекам.

- Анжелка, ты, блин, что делаешь?

- А мы ведь тебя похоронили, чтоб ты провалился, зараза ты такая, - всхлипнула она.

- Не дождутся. Это я тебе говорю, Василий Иваныч Калашников. Не до-ждут-ся! - Он кивнул на собачек. - Вот у тебя, Анжелка, и полное семейство. А ты переживала, что Зямыч в девках останется.

Вася, познакомься, это Андре. Андре, познакомься, это - Вася, - представила мужчин друг другу Анжела.

- Же тре контакт де ву вуар, - произнес Андре.

- Он сказал, что рад тебя видеть, - перевела Анжела.

Васька с интересом посмотрел на Анжелку-переводчицу:

- И ты тоже? Гутен морген. Переведи ему, Анжела, что прогресс в наших отношениях с Францией может быть достигнут только на пути полного взаимопонимания и взаимоуважения сторон.

- Сбегать за фляжкой? - спросил Андре, и Вася скомандовал:

- Не надо переводить, Анжела. Товарищ - в теме и владеет вопросом. Где образование проходил? Хотя какая разница. Да только фляжка для меня сейчас - это осколок далекого прошлого. А вот пожрать не откажусь.

Анжела засуетилась:

- Васенька, я сейчас. Присаживайся, я мигом.

Анжела быстро собрала импровизированный стол. Васька ел с большим аппетитом, помогая себе руками.

Андре плохо справлялся с колбасой при помощи пластмассовой вилки и такого же ножа.

- Брось, не мучайся, тебя же никто не видит. Колбаса вкуснее всего вдет с бутерброда. Смотри: вот так и так, - Васька откусил пол батона, Андре попробовал получилось!

- А где твои зубы золотые? Мы все ахнули, когда ты по телику улыбнулся, - выспрашивала Анжела.

- Зубы мои золотые вот. - Васька вытащил из кармана пиджака замусоленный платок, развернул, показал сломанную золотую капу. - Я их повредил в своих скитаниях. Что теперь буду врачу отдавать, ума не приложу. Он же с меня денег не взял, на слово поверил, я его зятя закодировал.

- А может, склеить? Или еще как? - предложила Анжела.

- Слышь, француз, у тебя, случайно, клея французского нет? - спросил Васька.

Андре сидел насупленный:

- Клея французского у меня нет, а вот понятие французское у меня есть. Что нехорошо отбивать чужих девушек. Вот.

- Это ты про Анжелку? Брось, братан. Она - девка первоклассная! И человечище! Но… Я люблю Ритку. И все туг. Так что успокойся - не ревнуй.

Анжела вмешалась:

- Эй вы там, вы что, меня делите? А меня спросили? Мы с Зямом - люди свободные. Сами в состоянии выбрать.

Все посмотрели на Зяма и Жози. Собачки мирно похрапывали рядом, высунув мордочки из домика.

- Месье Зьям уже выбрал, - улыбнулся Андре.

- А месье Андре? - подмигнул Васька.

Ритка ужасно обрадовалась нагрянувшей к ней Диане:

- Хороша конспирация. Скоро весь город пойдет проведывать меня сюда, - смеялась она.

- Весь коллектив живо интересуется, вернешься ли ты к рулю фирмы? - спросила Диана.

Ритка кивнула:

- Конечно. У меня грандиозные творческие планы - перекрасить стены, переставить мебель и переодеть всех в бразильские карнавальные костюмы. Так и передай всем. Особенно Амалии. Пусть не расслабляется.

- Не злись на нее, у нее личное горе - Толик пропал, - сообщила Диана.

Ритка замерла:

- Как пропал?

- Нет нигде, сгинул вместе с казенной машиной. Юлька говорит, что никогда еще Амалию такой взволнованной не видела, даже подозревает их в любовной связи.

Потрясенная Ритка не сразу поняла, про что говорит Диана.

- Кого?

- Ну Амалию и Толика. А что - может быть. Такое бывает. Всегда вместе. Он ей служит… служил, как верный пес. И дослужился.

- Ё-моё, вот засада, - вырвалось у Ритки. - Знаешь, ты иди, иди, передавай всем приветы и все такое.

Диана удивленно встала:

- Рит, я вообще-то тебе тут эскизы принесла… - Она протянула папку.

- Давай потом посмотрю. Я щас не могу, ладно? У меня к тебе просьба. Ты же знаешь, что я торговала раньше… на рынке? Сходи туда. Вот. Седьмой ряд. Девятое посудное место. Найдешь мою подругу Анжелку и расспросишь ее хорошенько…

- О чем? - Диана во все глаза смотрела на Ритку. - Давай грузи, не бойся, я не Юлька и не Петик, не проболтаюсь и под пытками.

- Спросишь, как там Васька, - решилась Ритка. - Только твой ответ не должен слышать Борюс… Борис Михайлович. Он ревнивый. Прям как Зям Анжелкин.

- Я только сейчас поняла, как хорошо, что мое сердце сейчас свободно. Вот так живет себе человек и мечтает о любви. А если вдуматься и проанализировать, что в ней хорошего? Только ходи и бди. Как бы кто не услышал, как бы кто не увидел, как бы кто неправильно не понял. Не жизнь, а укладка рельсов. В оранжевом жилете и с гаечным ключом наперевес.

- Не грузи меня, а? Просто пойди и сделай, - попросила Ритка.

Амалия собрала весь персонал «СуперНики». Прохаживаясь перед сидящими женщинами, говорила медленно, тщательно подбирая слова:

- Я собрала вас здесь, чтобы поговорить… по душам. Не как начальник с подчиненными… А как… В общем, вы все знаете ту непростую ситуацию, в которой снова оказалась «СуперНика». - Амалия взяла со стола газету и бросила ее на стол. - Вы все читали это, я не сомневаюсь… Как вы это расцениваете?

Женщины зашумели.

- Это заказная статья конкурентов. Хотя такими методами даже они до этого не пользовались. Это слишком, -заявила Татьяна.

Ольга поддержала ее:

- Видимо, решили подтолкнуть того, кто и так плохо стоит. Вы же сами когда-то на курсах по бизнесу нас этому учили.

- Амалия Станиславовна, мы также возмущены и шокированы… Но давайте смотреть правде в лицо… Тут многое переврано и перекручено… - сказала Нина Ивановна.

- Но не на голом же месте возникли эти нелепые обвинения и домыслы! У нас действительно есть проблемы, - возразила Ольга.

- У нас есть определенные опасения, скажем так, - сформулировала Татьяна.

Амалия вздохнула:

- Очевидно, вы все так думаете… Просто у Ольги хватило мужества высказаться. Я очень рада, что вы со мной откровенны. Я специально не стала собирать больший коллектив. Я знаю, что именно через ваш отдел и циркулируют все слухи и сплетни компании. Я тоже имею право на откровенность. И я им воспользуюсь. Начну с аллегории. Вот представьте себе море… И на нем плот со спасшимися после кораблекрушения людьми. Это наша с вами «СуперНика», и мы на этом плоту.

- Вы называете кораблекрушением свержение Доминики Юрьевны или покушение на Маргариту Викторовну? - уточнила Ольга.

- И то и другое. Вы же не будете утверждать, что такие события проходят бесследно? - тревожно посмотрела на всех Амалия.

- Да, конечно, мы должны держаться друг за друга… а журналистку эту… давайте на нее хором в суд подадим, пусть ответит за свое вранье, - предложила Людмила.

- Журналистка исполняла чей-то заказ. Надо искать заказчика, - предположила Татьяна.

- Я обращаюсь к вам с просьбой. Не с приказом, а именно с просьбой… Не будем же раскачивать наш плот. Все поняли, о чем я? Пресекайте сплетни и слухи. Мы должны выдержать и выстоять вместе, - попросила Амалия.

Ольга скептически заметила:

- И все-таки я не понимаю, зачем нам сплачиваться вокруг ложной идеи? Да, наша компания больна, но ее нужно лечить, а не загонять болезнь внутрь. Чтобы не обрастать сплетнями, расскажите, как все произошло на самом деле. Как Маргарите удалось убрать Доминику? Почему над ней постоянно висит дамоклов меч?

- И куда исчез Анатолий? - спросила Татьяна.

Людмила заголосила:

- Это что же - дошла очередь до рядовых членов коллектива? Стали исчезать простые люди.

- Так же нельзя работать! Мы сюда приходим и только и думаем - кто будет следующим?

Амалия вдруг рухнула в кресло и закрыла ладонями лицо. Послышались всхлипывания. Все ошеломленно замерли. Людмила не веря своим глазам прошептала:

- О боже! Железная Амалия - плачет!

- Если бы я знала… если бы я только знала ответы на ваши вопросы… - всхлипывала Амалия.

Все столпились вокруг нее. Людмила обмахивала ее платочком, Ольга налила воды и отсчитывала капли валерьянки. Вскоре Амалия успокоилась, уже не плакала, лишь судорожно вздыхала.

- А у меня есть план, - неожиданно сказала Юлька. - Я знаю, как спасти репутацию компании.

- Говори, Юлия. Если больше некому, - махнула рукой Амалия.

- Только мне кажется, что в данной ситуации говорить при всех не следует. Дело это тонкое, деликатное. Важна конфиденциальность! - заявила Юлька.

Женщины обиделись:

- Если ты сама не удержишь язык за зубами, то больше некому….. - буркнула Татьяна.

- Вот именно, что мы - сплетницы какие? Да еще ни одна тайна не вышла за пределы нашего отдела, - возмутилась Людмила.

- Кто бы говорил! Ты только вспомни, как я тебе по секрету рассказала, про Татьяну с Сергеем… - напомнила Юлька.

- Что? - хором спросили Татьяна с Людмилой.

- Забыла? Так я тебе напомню и про Ритку, и про Нину Ивановну, как ты ее поливала…

- Меня? - охнула Нина Ивановна.

Амалия не выдержала:

- Молчать! Устроили теледебаты! Все свободны! Можно идти на свои рабочие места. Все усилия должны быть направлены исключительно на работу. И помните, о чем мы здесь говорили: раскачаем плот - утонем все. Понятно?

Женщины быстро направились к двери.

- А ты, Юлия, останься, - приказала Амалия.

К посудным палаткам подошла Диана.

- Извините, мне нужна Анжела. Это вы? - спросила она.

- Анжела всем нужна, - вынырнула из-под прилавка Анжела. - А, это ты? Я правильно тебя узнала - ты из офиса?

Диана прижала палец к губам, чтобы Анжела не говорила громко и не привлекала лишнего внимания.

- Правильно. Меня зовут Диана.

- Все ясно, уже и тебя к нам на практику прислали. Я, между прочим, скоро вашей «СуперНике» счет выставлю.

А что ты думаешь, надоело мне ваших директоров за спасибо стажировать. Сначала Ритку, потом Милку, а теперь еще и тебя?

- Я не директор. И вообще, я к вам совсем по другому делу.

В разговор вмешался Васька:

- А зря. Анжела Кимовна в этом деле профессионал. Вон, - кивнул он на Андре, - к ней даже из-за границы приезжают по обмену опытом.

- А как ты меня здесь нашла? - поинтересовалась Анжела у Дианы.

- Элементарно. Я спросила Анжелу, а мне все сказали - ищи самую яркую, не промахнешься. Ты действительно яркая, как матрешка.

Анжела обиделась на сравнение с матрешкой:

- Это я - матрешка? А сама кто? Принцесса Диана на горошине? Давай отсюда. Крути педали, пока не дали.

- Анжелочка, она ничего не хотела сказать плохого. Матрешка - это красиво, так по-славянски, - бросился успокаивать ее Андре.

- Никакая не матрешка я. Где у твоей матрешки талия? А у меня смотри - шестьдесят два с половиной сантиметра. Когда выдохну получше, - защищалась Анжела.

- Только половина сантиметра немного разъехалась, - смеялся Васька.

- Анжелика, у тебя осиная талия, - заверил Андре, но Васька рассмеялся еще громче:

- Да нет, братан, жало у нее осиное, а талия - то что надо.

Васька протянул руки, чтобы обнять Анжелу, но та замахнулась на него сковородкой и ударила его по заднице.

- Во, а я что говорил? Больно, зараза, ужалила, - потер Васька ушибленное место.

- Хорошо, талия у тебя есть. И вообще в тебе очень много обаяния, Анжела, - попыталась загладить свою вину Диана. - Но посмотри, что ты на себя натянула!

Анжела посмотрела на себя, на свои облегающие лосины и яркую футболку.

- А что?

- А то, что я немного смыслю в дизайне и сразу вижу, какие ошибки допускает человек в одежде, да и во всем остальном тоже. Если хочешь, я тебе это докажу в два счета. Начнем с головы. - Анжела потрогала свою голову. Андре со все большим вниманием прислушивался к их разговору. - Твои кудри. Так и хочется надеть их на швабру и вымыть пол.

Анжела вскипела:

- Зям, фас! Взять ее!

Но Зям был занят Жози. Они мирно подремывали, прижавшись друг к другу.

- Анжела, я тебе снова повторяю: ты красивая женщина, видная - это объективно. Так почему же ты сама портишь свою красоту? - повысила голос Диана.

- Так что мне теперь, по-твоему, голой ходить? То ей не так, это не эдак, - возмущалась Анжела.

- Правильно! Раздевайся, Анжелка, и мы завоюем всю Европу! - заржал Васька.

Андре был серьезен:

- У вас есть предложение, как грамотно одеть нашу Анжелу и создать ей образ?

Диана еще раз критически оглядела Анжелу:

- Да, есть. Давайте проведем эксперимент. Я беру Анжелу, прохожусь с ней по рынку. Из вещей, которые продаются, выберу подходящие, одену Анжелу, по-новому причешу, подкрашу. И представлю на ваш суд.

- У меня тоже проснулся профессиональный интерес. Готов быть председателем жюри, - объявил Андре.

Васька широко зевнул:

- А мы с моим профессиональным интересом пойдем пока баиньки. На награждение не забудьте пригласить. Адрес широко известен. Городской рынок, сторожка, Василий Безупречный.

Диана услышала имя Васьки, живо к нему обернулась.

- Так вы и есть тот самый Василий Калашников? Васька встал в позу.

- Меня уже узнают на улице. Вот что значит по ящику показали. Да-да, моя девочка, я тот самый Василий Калашников.

- Я, собственно, к вам и пришла, - заявила Диана. - Вам привет от Ритки.

- Ритки? - хором переспросили Анжела и Васька. - Где она, что с ней?

- Ее выпустили из больницы, но где она - сказать не могу, это тайна. Маргарита просила молчать. Она все еще опасается за свою жизнь.

- А здоровье? Как она себя чувствует? - волновалась Анжела.

- Идет на поправку. Не волнуйтесь, она находится под присмотром хорошего доктора и при этом в полнейшей безопасности.

- Знаем мы эту безопасную нычку. Все! С меня хватит! Я спать пошел, - мрачно заметил Васька.

Диана с Анжелой долго выбирали одежки. Продавщица доставала все новые вещи, но Дианке они не нравились.

- Нет, это нам не подходит. А вон то что у вас? Давайте сюда.

- Слышь, Анжелка, кто это? - Продавщица кивнула на Диану, вдохновенно перебиравшую гору кофточек.

- Это мой персональный стилист, - равнодушно пожала плечами Анжела.

Продавщица закатила глаза:

- У вас с французом уже так далеко зашло? А свадьбу где будешь гулять? В Париже, наверное, дорого. А то - бери нас с собой. Мы тебе салатов оливье накрошим да селедок под шубой накрутим. Пусть французы попробуют настоящей кухни. А то он у тебя какой-то тощий.

- Не тощий, а стройный, - возмутилась Анжела.

- Есть. Берем вот это, - решила Диана. - Где мы можем переодеться и причесаться?

- Проходите в примерочную, девчонки. Все равно народа сегодня мало. Сами справитесь или помочь?

- За мной, верная свита! Скоро вся Европа узнает, кто такая Анжела Кимовна, звезда из посудного ряда, нет, звездища!

- Я из городской газеты. Отдел светской хроники. Валентина, - представилась журналистка.

- А я уж думал, что проведу самый скучный день в своей жизни… Таня, приготовь нам с Валечкой кофе. Вы какой предпочитаете в это время суток?

- Мне все равно я неприхотлива, - кокетничала девица.

- Что стоишь? Дуй на кухню! Нам с Валей поговорить нужно, - бросил Сергей опешившей Татьяне.

- С вашей внешностью можно быть и покапризней. Давненько я не попадал на страницы светской хроники. - Сергей усадил журналистку, та с любопытством оглянулась вокруг:

- Вы давно в газете? - светски поинтересовался Сергей. - Пашка Самокат еще трубит?

- Пал Петрович? Это мой непосредственный шеф, - удивленно посмотрела на Сергея Валентина.

- Знаем, какой он непосредственный, - погрозил Сергей. - Завидую ему. Когда-то и я в этой газете начинал с того, что бегал за знаменитостями.

Вошла Танюша, принесла кофе.

Сергей недовольно покосился на поднос:

- Ты же не пьешь кофе.

- А сегодня выпью.

- Сергей Анатольевич… - начала Валентина, но он остановил ее:

- Брось, давай на ты. Мы же практически коллеги.

- Сергей, ты нас не представил. - Валентина кивнула на Танюшу.

Он поморщился:

- Таня! Встала, вышла. Когда будет нужно, я тебя позову. - Танюша сердито хлопнула дверью. - Это моя горничная. Поверь, когда распустишь обслуживающий персонал, потом очень сложно вернуться к дисциплине. Но я, к сожалению, гуманист…

- А мне показалось, что она ведет себя отнюдь не как обслуживающий персонал… - нагло заявила Валентина.

Сергей коварно улыбнулся:

- А мне показалось, ты приехала не за тем, чтобы вникать в нюансы моих отношений с прислугой?

- В моей работе мелочей не бывает. Почему ей нельзя пить кофе? Она беременна? От тебя?

- Девочка, слишком много вопросов. Я не сказал, нельзя, я сказал - она не пьет кофе, - сделал ударение Сергей на «не пьет». - Теперь я понимаю, почему приличные люди так боятся журналистов.

- Боятся те, кому есть чего опасаться и скрывать.

Сергей поднял брови:

- А ты много встречала таких, кому скрывать нечего?

- Вы сейчас продолжаете работать в компании?

- Я в отпуске, - беспечно отозвался Сергей.

- Но намерены вернуться? - уточнила Валентина.

- Даже если бы я не захотел, они без меня не справятся… - развел руками Сергей.

- Почему же вы тогда ушли в такое напряженное для «СуперНики» время?

- Иногда нужно дистанцироваться, чтобы посмотреть на происходящее со стороны. Напиши, что я при этом задумался, - предложил Сергей.

- Непременно, не волнуйся. Маргарита Калашникова, не как бизнес-леди… как человек, как женщина… что она из себя представляет?

Сергей криво улыбнулся:

- Если я тебе отвечу правду, ты не напишешь, даже для твоей газеты это будет слишком… Маргарита - халиф на час. Она торговала на рынке кастрюлями, и это - ее потолок. А так - довольно мила. Пока рта не раскрывает… Это человек не нашего крута. Хватит. Я и так сказал слишком много.

- И последнее. В каких вы сейчас отношениях с женой? - в упор смотрела на него Валентина.

Сергей не отвел взгляда.

- Мы пережили кризис, за которым непременно наступит выздоровление.

Диана подошла к палатке и позвала Андре:

- Месье Андре! Внимание! Ал! - Диана отступила, и возле палатки возникла Анжела в совершенно новом виде. Без золотых локонов, без розовых лосин и прочего. Выглядела она совершенно иначе. Андре был сражен наповал.

Зям вылез из домика и залаял на Анжелу. Анжела выглядела смущенно:

- Видишь, что ты сделала? Меня даже Зямчик не узнает.

Андре во все глаза смотрел на преображенную Анжелу:

- Мадемуазель Диана, я восхищен. Это - стильно! Диана, это вы сделали?

Анжела пощелкала пальцами перед глазами Андре:

- Эй, Андрюш, ты на меня смотри. Я здесь.

Он замотал головой:

- Нет, шери, ты уже в Париже. Мы немедленно должны ехать. Я хочу познакомить тебя с мамой.

- Но я еще не готова. Я боюсь. А вдруг я ей не понравлюсь? - еще больше смутилась Анжела.

- Я, признаться, тоже немного волновался. Все это… - он изобразил пальцами Анжелкин золотой шиньон. - Но теперь я спокоен. Мадам Совиньон будет в восторге.

Анжела бросилась ему на шею, поцеловала. Андре застыл от неожиданности.

Диана улыбнулась:

- Мне, кажется, пора. Я где-то здесь оставляла свою папку.

- Да, я ее сюда положила. - Анжела потянулась за папкой. Задела кастрюлю и еле удержалась на ногах. Папка Дианы упала на землю, рисунки разлетелись во все стороны. - Говорила мне Милка, что здесь черт ногу сломит.

Андре с Дианой бросились собирать рисунки. Андре не спешил их возвращать, рассматривая:

- Что это? Вы еще и рисуете?

- Она еще и вяжет, - вмешалась Анжела. - Ритка хвасталась, что Дианка ей костюмы «от кутюр» делает. Только кто этот Кутюр, не сказала.

- Мадемуазель Диана, я бы хотел с вами серьезно поговорить, - заявил Андре. - Диана, у меня к вам будет деловое предложение. Вы знаете, кто я?

- Жених Анжелы, - предположила Диана.

- Я владею несколькими бутиками в Париже. Моя компания работает в двух направлениях. Это одежда для людей и собачек. Я предлагаю вам сотрудничество. Мне нравятся ваши модели. И я готов обеспечить их пошив и реализацию в Париже.

- Вот. Мы, таким образом, свернем с опасного курса. И айсбергу ничего не обломится, - объяснила Юлька свой план.

- Какому айсбергу? - захлопала глазами Амалия.

- Вы что, не смотрели «Титаник»? Ну вы даете! Полжизни потеряли. Какой там Ди Каприо! Почти как наш Сергей Анатольевич. Только блондин.

- Ты у меня сейчас работу потеряешь, если не прекратишь нести чепуху, - пригрозила Амалия.

Юлька надулась:

- А что, я вам что-то плохое посоветовала?

- Нет, план интересен. Но он очень рискован. Мы привлечем к «СуперНике» еще большее внимание прессы, общественности.

- Все так. Но мы отвлечем это самое внимание от главного - от настоящих дел фирмы - это с одной стороны, и покажем, что мы - тоже люди со своими слабостями, мелкими бытовыми неурядицами. Заметьте, мелкими бытовыми, а не крупными финансово-производственными.

Амалия сдалась:

- Похоже, здравый смысл в твоих рассуждениях таки присутствует.

- И еще один пункт. Мы выставим Ритку в хорошем свете: не как хищницу и мегеру, а как бедную овечку, жертву сексуального маньяка Сергея, - добавила Юлька.

- Что за выражения! - охнула Амалия.

Юлька фыркнула:

- А кто он, по-вашему? Профессор-ботаник?

В дверь Елизаветы Андреевны позвонили. На пороге возник Артем.

- Твоя Юлька просто молодец, - возбужденно сообщил он. - Знаешь, что она мне выдала по электронной почте? Толик, оказывается, родом из Радужного. У него там наверняка куча родни. И - внимание! - он ездил в этот самый Радужный незадолго до того, как наша Ритка взошла на престол. Я распечатал приложение к письму. Здесь сведения о его командировке, а вот ниже - даты.

- Невероятно! Все сходится. Ай да Юлька! Значит, командировка… Постой, но в этой истории мне одно неясно…

Доминика внимательно посмотрела на лист бумаги, а потом на Артема.

- А мне все ясно. Теперь ты забудешь то, что я тебе говорила об осторожности, и поедешь в Радужное… - вздохнула Елизавета Андреевна.

- Я не знаю, о чем вы, но ехать нужно, - сказал Артем.

Юрий Владимирович и Самвел нервничали в кабинете Анны Вадимовны. А Петрова все не было. Наконец он явился и строго окинул их взглядом.

- Вот вы где? Господин Пашаев и…

- Шевчук Юрий, литератор, - заторопился тот. - Очень приятно.

- Петров, начальник отдела уголовного розыска, - он посмотрел в глаза Шевчуку. - А как мне приятно…

- Ну хорошо, ребята, все личное на закуску. Не время. Лучше скажи, Петров, ты допросил Крокодила? - вмешался Самвел.

- Да. И у меня вот какой вопрос возник. Насколько хорошо вы знаете Косареву?

- Достаточно хорошо… К моему большому сожалению.

- Чем Косарева занималась в последнее время?

Самвел долго думал, потом решился и протянул Петрову визитку Николая Николаевича:

- Ко мне приходил следователь из города, он ее разыскивал по… какому-то делу. Позвони ему.

- Спасибо, это уже что-то. Косарева под дурочку косит. Думаю, будет давить на жалость и утверждать, что была в состоянии аффекта из-за неразделенной любви к вам.

- Не верь ей, это страшный человек, - предупредил Самвел.

- А может, это действительно слепая страсть? - некстати вмешался Юрий Владимирович.

Петров смерил Юрия Владимировича уничтожающим взглядом. Но тут подошла Анна Вадимовна.

- Вы ее видели? - кинулся к ней Самвел.

- Не только видела, но и разговаривала. Она передает всем привет.

Самвел чуть не плакал:

- Спасибо, спасибо, дорогая Анечка. Вы просто вынули меня из петли. Я не мог даже пойти к ней в больницу… Боялся узнать… Думал, если что… с Викторией. Я тоже тогда… Ведь это все произошло по моей вине.

- Все хорошо. Она через пару дней будет дома. Доктор сказал, что Пална родилась в рубашке. Сантиметр левее, и… но все обошлось, слава богу. Самвел Михайлович, Виктория просила поблагодарить вас лично.

- За что? - не находил себе места Самвел.

- Она сказала, что это вы спасли ее.

Юрий Владимирович не понял:

- О чем она?

Самвел тяжело вздохнул:

- Это случай. Судьба. Я ведь не собирался ехать… Но что-то меня словно подтолкнуло. И когда я уже подходил к двери, поздоровался с Жоржем…

Очевидно, это услышала Косарева… И рука ее дрогнула. Теперь я могу поехать в больницу. - И он беспомощно улыбнулся.

- Борь, помнишь, я тебе говорила, что воспитывалась в детдоме? - спросила Ритка.

- Да, моя королева. Ты еще называла имя своей воспитательницы.

- Названой мамы. Виктория Павловна. Для нас она просто Пална. Мне казалось, я забыла о прошлом. А вот сейчас все всколыхнулось. И…

Борюсик обнял Ритку, но она отстранилась:

- Я повела себя по отношению к ней по-свински. Она меня любила как родную дочь… А я - ни одной весточки за столько лет. Ни одного звонка…

- А давай мы ей позвоним? Прямо сейчас, - предложил Борюсик.

- Я боюсь.

- Зато я не боюсь. Знаешь ее телефон?

- У меня его нет.

Борюсик задумался:

- Тогда позвоним в справочное бюро. Оно ведь для этого и существует, правда? Сейчас-сейчас. Как там? Радужное. Детдом. Проще простого.

Борюсик выяснил номер, протянул трубку Ритке. Анна Вадимовна откликнулась на звонок.

- Детдом поселка Радужное слушает.

Ритка прижала трубку к груди, потом снова к уху:

- Пална?

- Это не Виктория Павловна. Ее сейчас нет. Она в больнице.

Ритка с ужасом смотрела на Борюсика, потом чуть слышно спросила:

- Что с ней?

- А с кем я говорю? Представьтесь, пожалуйста, - попросила Анна.

- А вы кто? Я вас тоже не узнаю.

- Я - медсестра Яровая.

Ритка заплакала:

- Мама Аня! Мама Анечка! Это я, Наташка Косарева.

Борюсик растерянно слушал весь разговор. Когда Ритка положила трубку, он спросил:

- Что ты им сказала? Ты назвала имя…

- Да, Борис, это мое настоящее имя. Я - Наталья Косарева. И это еще не все мои тайны. Ты еще можешь избежать дальнейших сюрпризов с моей стороны. Просто скажи, и я уйду.

- Даже если скажешь, что ты Мата Хари и работаешь на все разведки мира, я от тебя не отступлюсь. Рит, дай мне время, и я привыкну, что ты Наташа, Наташенька.

Ритка попросила:

- Не называй меня так. Я Маргарита. А сейчас нам нужно ехать в Радужное. Моя мать хотела убить Палну.

- Никуша, я не верю своим глазам. Доченька! - закричал Юрий Владимирович, увидев Доминику.

- Папа, что ты здесь делаешь? - удивилась дочь.

- Я здесь… Дорогая, позволь представить тебе официально. Это Анна Вадимовна Яровая, мама нашей Дианки.

- Разве что официально… Мы ведь знакомы.

Анна Вадимовна осторожно сказала:

- Доминика, у нас тут такое несчастье. На Викторию Павловну совершено покушение. На Палну напала Косарева.

- Мать Ритки? - ахнула Доминика. - Ее задержали?

- Да. Она сейчас в милиции. В Радужном.

- Все, как мы и думали. Только запахло жареным, Анатолий и рванул к своей шефине под бочок. Но я не приложу ума, как же она так прокололась? С нападением на Викторию Палну? - сжал Артем кулаки.

В кабинете появились Борюсик и Ритка. Все замерли. Первой опомнилась Анна Вадимовна:

- Ну здравствуй, Наталья!

Ритка разрыдалась.

Юрий Владимирович отвел в сторону Борюсика:

- Ты что-нибудь понимаешь? Почему Аня называет Ритку Наташей?

- Не больше вашего, - развел руками тот. - Остается надеяться, что нам все-таки хоть что-то объяснят.

Петров внимательно смотрел на Косареву, которую привели на допрос:

- Вы просили о встрече? Я вас слушаю.

- Да, я в камере долго думала. И вот что надумала. Оформляй явку с повинной, начальник. Я понимаю, что теперь на меня одну все повесят. Может, я в чем-то и виновата. А кто безгрешен? Только убивать я никого не хотела. На самом деле, все случайно произошло, по неосторожности, - заявила Надежда.

Петров скрестил руки на груди:

- Хороша явка! Хочу вам напомнить, вас задержали при попытке убить человека. Есть свидетели, потерпевшая, слава богу, жива. Тут и доказывать-то особо нечего. Все итак ясно.

- Ничего подобного. Когда охранник вошел в кабинет и увидел, что директорша ранена, я уже в коридоре была. Так что никто не видел, как все было, - возразила Косарева.

- Не хотите ли вы сказать, что Строгова сама себя ткнула в бок ножом? - язвительно поинтересовался Петров.

- Вот именно, - закивала Косарева. - Это она на меня напала, а я защищалась. То, что с ножом в боку она оказалась, - это чистая случайность. С таким же успехом этот нож мог достаться и мне.

- Ну-ну… - растерялся Петров. - Значит, это Строгова на вас злодейски напала, а вы только защищали свою честь и достоинство. Хороша сказка.

- Это не сказка, это правда. Мужика мы с ней одного не поделили. Самвела Пашаева. Дело было так Когда я в кабинет зашла, она была одна. Слово за слово. Набросилась она на меня, точно взбесилась, волосы на мне стала рвать. Я пыталась защищаться, невольно вытащила нож, в целях самообороны. Так она меня им чуть не прирезала. Мне в последний момент удалось увернуться. Она сильно замахнулась, я схватила ее за руку… Стали бороться. Во время этой борьбы она в бок себе и заехала. Такие дела наши скорбные, начальник. Но вот какое горе - ни подтвердить, ни опровергнуть мои слова вы не сможете. Свидетелей нет. Мое слово против ее слова. Придется нам с вами искать компромисс, иначе повиснет это дельце вися ком, честь и гордость вашу позорящим.

Петров всплеснул руками:

- Ай-яй-яй, столько фантазии в эту сказку вложено, и сыграно неплохо, а все без толку. Как у вас говорят, не прокапает. Судмедэкспертиза подтвердила, что такой удар ножом невозможно устроить себе самостоятельно, как ни замахивайся и как ни увертывайся. Аудиенция закончена. Сержант!

- Да?… - Косарева на секунду задумалась. - Подождите, начальник. Так и быть. Я вам правду скажу. Я много думала в камере…

Петров перебил ее:

- Это я уже слышал. Думать вообще полезно. Умственная деятельность продлевает жизнь. Нельзя ли перейти от лирики к фактам?

- А ты, начальник, не торопись. У нас с тобой долгие часы бесед впереди. Знаешь ли ты, Олег Иваныч… Тебя ведь так зовут? Знаешь ли ты, Олежка, что такое любовь? Не эти жалкие розовые сопли, которые жуют в кино. А настоящая, пламенная страсть, сжигающая нутро, выворачивающая душу, лишающая сна и аппетита?

- Короче, - мрачно оборвал он ее.

Косарева подалась к нему.

- Вижу, что ты меня понимаешь. Вот так я полюбила Самвела. Без оглядки на возраст и положение. С первого взгляда и навсегда. Я готова была ради него на все. Скажи он - убей, убила бы, скажи - умри - умерла бы, не задумываясь ни на секунду. Мне казалось, что и он меня полюбил. Во всяком случае мы стали жить вместе. И вдруг! Сердце рвется на части, когда вспоминаю этот момент… Я к ногам Самвела душу свою кинула, а он ноги вытер и дальше пошел. Тогда узнала я, кто она - разлучница. И стало мне интересно на нее поглядеть. Признайся, тебе ведь тоже было бы интересно, на кого тебя променяли, ради кого тебя кинули?

Петров сжал кулаки, закусил губу. Потом спохватывается:

- При чем здесь я? Ты о себе говори.

- Я правильно тебя поняла, что рассказанная мною сцена тебе близка и ты меня понимаешь? Как человек человека? - заглядывала ему в глаза Надежда.

Петров дернулся:

- Я тебя понимаю, как начальник УгРо - матерую преступницу, убийцу. И хочу, наконец, до конца понять.

- Я вошла в ее кабинет, а она встретила меня наглой ухмылкой, сказала: «Самвел уже и не знает, куда бежать от тебя, куда прятаться». Смеялась надо мной. Говорила - гордости у меня нет. Стыдила, позорила. Тут у меня в голове все помутилось. А что дальше было, не помню… Увидала ее в луже крови, испугалась и убежала. Поверишь, Олег Иваныч, я ничего не помню! Я не хотела ее убивать. Я ее не убивала… Не знаю, как это вышло…

Петров вздохнул:

- Зато я знаю. Ты артистка хорошая. Тебе бы в театр идти, отбою бы от поклонников не было. И замысел мне твой понятен. Хочешь закосить под аффект?

Косарева спросила совершенно спокойно:

- А что, не получится?

Неожиданно открылась дверь, вошли Николай Николаевич и Сергей. Сергей с порога, как увидел Косареву, бросился на нее с кулаками:

- Ага! Вот ты где! Отдавай деньги, сука! Я тебе сейчас покажу! 1 де деньги?

- Милиция! Грабят, убивают! Милиция! - завопила Надежда.

Петров еле растащил их. Косарева быстро оправилась.

- Уберите этого психа!

- Кто - псих? Деньги верни! - орал Сергей.

- Остынь, болезный, а то пойдешь у меня по статье за нанесение тяжких телесных повреждений! - Косарева показала ссадину на руке.

- Может, «скорую» тебе вызвать? И в санаторий отвезти? - рявкнул Петров.

Надежда огрызнулась:

- Вы лучше психиатричку вызовите для этого товарища.

- Тихо, тихо, господин Никитин. Я понимаю всю глубину и силу вашего негодования, но преступница уже в наших руках. Успокойтесь, она теперь не отвертится, - уговаривал НикНик разбушевавшегося Сергея.

Петров принялся за допрос:

- Так, господа, начнем по порядку. Господин Никитин, знаете ли вы эту женщину?

Сергей снова дернулся к Косаревой, но Николай Николаевич удержал его.

- Знаю, и очень хорошо.

- А вы, Косарева, знаете этого человека?

Косарева скользнула равнодушным взглядом по Сергею:

- Впервые вижу.

Сергей бросил на стол Петрову несколько фотографий, на которых был запечатлен с Косаревой в ресторане.

Петров показал фото Косаревой:

- А это как понимать?

Косарева глянула мельком:

- А никак. Банальный фотомонтаж. Видите, ореол над моей головой? Впечатали мое лицо в фотографию какой-то тетки, вот и все. Фи. Не могли барышню с телом красивым подобрать. Ой как она вульгарно танцует. На нее же неприятно смотреть! Вы, товарищ, опорочили честь мою и достоинство. За это будете отвечать перед судом.

- Какая трогательная забота о своей репутации! - умилился Петров.

- Знаете что, Олег Иваныч, если у вас все, то свистите топтуна, чтоб отвел меня в камеру, боюсь на ужин опоздать, - нагло заявила Косарева.

- Вот и свела нас судьба вместе. Переплела наши дороги, и только одной ей теперь известно, насколько крепко. Думаю, что нам расслабляться нельзя. То, что милиция взяла Косареву, еще ни о чем не говорит… - сказала Доминика.

Анна Вадимовна вмешалась:

- Доминика права, я немного знаю эту женщину. Она сильная и умная. И от нее мы можем ожидать немало неприятных сюрпризов.

- Дорогие девочки, я так рад видеть вас рядом! Любимые, не пугайте нас и не пугайтесь сами. Сегодня у всех нас был, можно сказать, драматичный день.

Думаю, что сегодня уезжать из Радужного нам не имеет смысла… Утро вечера мудренее. Предлагаю всем остаться у нас с Аннушкой, да, милая? - восторженно предложил Шевчук.

- Конечно. Мы будем очень рады.

- Мы с Борюсиком точно останемся. Я не могу уехать, не повидав Палну. Мне многое нужно ей рассказать, - призналась Ритка.

- И потом, друзья мои, я уверен, что в этой истории не поставлена не только точка, но даже многоточие. Мы практически ничего не знаем. По крайней мере, мы с Юрием Владимировичем в полном неведении, - почему-то расстроился Борюсик.

- Спасибо за приглашение. Анна Вадимовна, Юрий Владимирович, разрешите откланяться. Вы не забыли? Радужное - мой родной городок, и нам с Доминикой есть где остановиться, а утром мы встретимся и расставим все знаки препинания в этом сложносочиненном предложении на свои места, - откланялся Артем.

Доминика поцеловала Юрия Владимировича:

- Спокойной ночи, папа.

Юрий Владимирович и Артем пожали друг другу руки.

Борюсик оглянулся на Ритку и Анну Вадимовну:

- Нежность моя, и вы, Анна Вадимовна, вы идете?

- Да, одну минуту, я возьму свои вещи. - Анна Вадимовна глубоко вздохнула, глядя на Ритку:

- Ах, Наташка, смотрю я на тебя, ты вроде изменилась. Смотрю еще внимательнее - ты такая же, как и была. Как же мы по тебе соскучились! Что же ты, Наташка, наделала? Пална тебя искала, убивалась. Не верила, что ты сможешь ее бросить. Думала даже, что убили тебя…

Ритка виновато улыбнулась:

- Мам Ань, я тогда сменила имя и фамилию. Меня теперь Риткой зовут. Маргаритой Калашниковой.

- А зачем?

- Вы всего не знаете. Я сперва Палне все расскажу, покаюсь. Попрошу прощения. Как ты думаешь, мама Аня, когда к ней можно будет зайти? - с виноватой улыбкой спросила Ритка.

- Думаю, уже завтра. Ее, к счастью, в больнице не задержат.

«Тьфу-тьфу, - думала Анна Вадимовна, - на этот раз обошлось. А дальше-то что будет?»

Самвел держал Викторию Павловну за руку:

- Ты на меня сердишься?

- Что ты… Я даже довольна. Наконец мне некого бояться, - чуть слышно шепнула она.

- Когда я понял, что могу тебя потерять, все во мне перевернулось. Я за тебя так испугался. Вика, я понял, что я люблю тебя.

Виктория Павловна улыбнулась:

- Я тебя тоже, Самвел. Только… Только у нас ничего не выйдет. Я никогда не брошу детдом, а ты не захочешь оставить свой рынок.

Самвел рассмеялся:

- И только. А я уж испугался. Мы обратимся за советом к древней мудрости, и если рынок не идет к Самвелу, то Самвел пойдет к рынку. Я куплю ваш рынок, в Радужном. Вот и все.

- Хорошо, что вы пришли, - обрадовался Юрий Владимирович, увидев Доминику. - Девочка моя! Как я по тебе скучал. Я не хотел тебя отпускать. Все из-за этого юноши. Он так уверенно сказал, что вы уходите, что я и заикнуться не посмел, чтобы вас задержать. Похоже, наконец рядом с моей сильной дочерью появился еще более сильный мужчина.

Доминика поцеловала отца, принялась помогать Анне Вадимовне накрывать на стол. Улучив момент, она шепнула:

- Анна Вадимовна, я хочу извиниться. Вы, наверное, знаете… что поначалу мы с Дианой не поняли и не приняли друг друга. Я только недавно осознала, как была не права. Извините меня.

- Я понимаю тебя и не обижаюсь. Я очень переживала за вас обеих. У тебя был очень серьезный период, ты выздоравливала после катастрофы. А тут еще новые семейные проблемы на тебя свалились. Ты тоже извини меня… Прости, я на «ты». Само собой получилось.

- Сегодня, когда мы чуть не потеряли Палну, я поняла, какая это ерунда - все условности и мелочные недоразумения. По сравнению с жизнью. Нам нужно быть вместе… И я… я очень рада, что рядом с папой будете вы, - серьезно сказала Ника.

- Девчонки, о чем это вы там шепчетесь? - вмешался Юрий Владимирович.

- Это я выясняю, как мне называть мачеху, - поддела его Доминика.

Громко зазвонил телефон, Анна Вадимовна сняла трубку:

- Слушаю.

- Добрый вечер. Попросите, пожалуйста, Юрия Владимировича к телефону. Я знаю, что он у вас. Это Амалия Гжегоржевская. - Холодный голос Амалии нагонял страх.

Анна Вадимовна растерянно протянула Юрию Владимировичу трубку:

- Меня спрашивают? У тебя? Кто? Шевчук на проводе.

- Слушай, Шевчук на проводе, я тебя таки вычислила. У вас там шумно…

Юрий Владимирович ошалел:

- Маля, это ты? Как ты меня нашла? У нас сегодня праздник. Мы собрались, чтобы в семейном кругу отпраздновать нашу с Аннушкой помолвку. Поздравь меня, я женюсь.

- Шевчук, не пытайся шутить, юмор - не твой конек, - отрезала Амалия.

- А я не шучу. Я серьезен, как никогда в жизни.

Амалия швырнула трубку.

Доминика сжала руку Анны Вадимовны подбадривая. Та в ответ благодарно ей улыбнулась.

За ужином Анна Вадимовна наконец решилась раскрыть Ритке тайну:

- А знаешь, Наташа, даже не знаю, говорить ли тебе… Ритка попросила:

- Говори, мама Аня. Все, что должно было со мной случиться, уже случилось.

- У тебя есть сестры.

Ритка остолбенела:

- Ты сказала - сестры? Сколько их?

Анна Вадимовна тяжело вздохнула:

- Две. Они еще маленькие. Старшей, Лёле - около шести, а малышке Катюше - два. Они живут у нас в детдоме.

- А их мать… - догадалась Ритка.

- Да, их мать - Косарева, но она лишена родительских прав. Отец - Крокодил, ты его знаешь, - объяснила Анна Вадимовна.

Ритка нахмурилась:

- Да, я слишком хорошо знаю обоих. Они… девочки знают обо мне?

- Нет.

Ритка заволновалась.

- Какой же длинный этот день. Сколько всего случилось сегодня. Оказывается, у меня есть сестры. Это же может совсем изменить мою жизнь.

- О! Здесь о нашей компании статья! «Суперсенсация в «СуперНике»! Люди, слушайте! Давай, Дианка, - всполошилась Юлька, увидев газету.

Диана с выражением начала:

- «В наших прошлых публикациях мы обещали читателям продолжить рассказ о закулисье и Зазеркалье скандально известной компании «СуперНика». Редакция нашей газеты получила эксклюзивный сенсационный материал.

Сегодня мы представляем репортаж о встрече нашего специального корреспондента Валентины Ласковой с главным действующим лицом скандальных историй, которые происходят вокруг этой, на первый взгляд солидной, компании». Ого, сколько она накатала! «В деле «СуперНики» появился новый фигурант. Достаточно неожиданный. Это Сергей Никитин, заместитель генерального директора и муж бывшей владелицы компании Доминики Никитиной. Но похоже, что перед всеми его громкими титулами можно ставить приставку - экс. Бывшей хозяйке «СуперНики», госпоже Никитиной, захотелось экзотики. Она нашла себе новую игрушку, никому не известного провинциала-байкера. Мы же встретились с ее брошенным мужем, самым элегантным мужчиной нашего бомонда, в его загородном доме. Сергей Анатольевич назвал свое жилище бедной пещерой одинокого отшельника. И слукавил дважды. Бедная пещерка оказалась на поверку шикарным особняком стоимостью в два мешка зеленых американских денег, а что до одиночества, то рядом с нашим героем-отшельником мурлыкала милая кошечка в пеньюаре, с некоторыми признаками беременности…»

- Ну и стерва эта журналистка, - восхитилась Юлька.

Диана подмигнула:

- Ты же знала, к кому обращалась.

Борюсик тоже прочитал статью в городской газете: «Похоже, вся афера с передачей одной из крупнейших фирм, нашей области в руки неграмотной базарной девчонки - дело рук Никитина. Он широко известен в светских кругах как ловелас и бонвиван. Видимо, Доминике Никитиной надоело делать вид, что она ничего не знает о любовных похождениях своего мужа. И вот случайность! Она попадает в автомобильную катастрофу. Кто устроил госпоже Никитиной каникулы на больничной койке, не известно. Известно только то, что, будучи в больнице, госпожа Никитина, неожиданно для себя и для всех, потеряла кресло генерального директора и акции крупнейшей компании нашего региона. Есть о чем задуматься, не правда ли?»

Борис потер лоб. «Среди людей, близких к руководству компании, бытует мнение, что это именно Никитин, зная все пружины и механизмы своего бизнеса, намеренно обвел жену, лежащую в больнице, вокруг пальца. И усадил на трон некогда процветающего бизнеса Маргариту Калашникову по прозвищу Ритка-Автомат».

Амалия читала ту же газету: «Став владелицей крупного капитала, Маргарита Калашникова перестала нуждаться в услугах своего любовника Сергея Никитина. Предприимчивая девица быстро понизила в должности бывшего покровителя и даже отобрала у него… его собственный кабинет.

Итак, сладкая парочка рассталась со скандалом. А вскоре после этого на госпожу Калашникову была совершена серия покушений. Журналисты нашей газеты пытались узнать у правоохранительных органов о результатах расследования этих громких преступлений. Но стражи закона не спешат комментировать происшедшее. Нам остается только догадываться, кому была выгодна смерть прекрасной Маргариты».

- Гут. Зер гут, - Амалия склонилась над селектором. - Юлия, зайди ко мне.

Амалия довольно кивнула на газету:

- Ну что, Юлия? Похоже, должно сработать. Пусть злые языки полощут грязное белье семейства Никитиных. Вместо того чтобы ставить палки в колеса нашей компании.

- Я молодец? Где расписаться в ведомости?

Амалия так посмотрела на Юльку своим фирменным жестким взглядом, что та тут же повернулась по-солдатски и вышла из кабинета.

Ритка сидела около постели Виктории Павловны, обе были взволнованы.

- Наташка, какая ты красавица стала, - причитала Виктория Павловна. - Я уже и не надеялась тебя увидеть…

- Я часто вспоминала все, - понурилась Ритка. - И наш детдом, и тебя, и маму Аню. Говорят: детдомовские - несчастные. А я давно поняла, что то время было самым счастливым в моей жизни.

- Что ж ты, дочка, хоть позвонила бы, - заглянула ей в глаза Виктория Павловна.

Ритка закусила губу:

- Я не могла.

- А я решила, что ты на меня обиделась за что-то. - Ритка прижалась к руке Виктории лицом. Та погладила ее по голове. - Девочка моя, как ты живешь? Счастлива ли?

- Мама, я хочу тебе все рассказать.

Когда она закончила рассказ, Виктория Павловна неожиданно широко улыбнулась:

- Ах если бы ты все это рассказала мне раньше. Почему ты не пришла ко мне, я бы тебе помогла.

- Я боялась тебя расстроить. А ты что-то знаешь об этом? - удивилась Ритка.

- Конечно, знаю. Ко мне приезжала Никитина.

- Доминика? Это она, моя сестра по крови.

- Она хотела узнать о тебе, о твоем детстве, юности… Я и занялась розысками. Обратилась к знакомому милиционеру, и вот что обнаружилось.

Ритка занервничала:

- Погоди, дай я успокоюсь. Я же только из больницы, и с головой у меня… проблемы. Теперь можешь говорить.

Борюсик отбросил газету и побежал скупать весь тираж в киоск. Отошел с ворохом газет, начал прикидывать, куда их положить. Открыл багажник, свалил туда.

К машине Борюсика, припаркованной около больницы, подъехала машина Толика. Толик, в темных очках и бейсболке, внимательно наблюдал за Борюсиком.

Из больницы выскочила Ритка, помчалась к Борюсику. Тот раскрыл объятья, а она закричала:

- Ты себе не представляешь! Я - свободна! Я - свободна! Люди, вы слышите, я - свободна! Мне Пална такое рассказала… Погнали на рынок, я хочу завалить ее палату цветами!

Машина Борюсика отъехала, Толик последовал за ней.

- Здравствуйте. Извините, что отрываем вас от дел. Нам нужно еще раз представиться? - поздоровалась Доминика со следователем Петровым.

- Не утруждайтесь, я вас помню. Особенно этого молодого человека.

- Я тоже вас не забыл, - ответил Артем.

- Олег Иванович, Виктория Павловна сказала, что вы делали запрос в соседний район по поводу…

- Да, делал. И даже получил ответ, - не стал дожидаться вопроса тот.

- Мы можем попросить вас ознакомить нас с делом? - спросила Доминика, и Петров покачал головой:

- Нет. Такой поступок называется разглашением служебной информации. Я не знаю, в каких целях вы хотите использовать полученные сведения.

- В целях предотвращения нового преступления, - нашелся Артем.

- Молодой человек, предотвращение преступлений - наша работа. Расскажите мне, что вы знаете о готовящемся злодеянии. И мы примем меры, - возмутился Петров.

- Олег Иванович, если эту информацию не дадите нам вы, нам придется обратиться к Виктории Павловне, - вмешалась Доминика. - Она нам все расскажет. Вопрос в том, хорошо ли беспокоить ее сейчас в больнице.

- Ладно. Вот, читайте, - сдался Петров и протянул Доминике листок.

Она пробежала его глазами:

- Ах вот чего так боялась Ритка.

- Вы имеете в виду Наталью Косареву? - поправил ее Петров. - И правильно боялась. С такого крючка нелегко спрыгнуть.

- Теперь все ясно, Ритка действовала по указке, боясь разоблачения. Я представляю себе тот кошмар, в котором она все время жила. Но Ритка - молодец. Нашла в себе силы и выплыла из этой мутной воды. Она мне все больше начинает нравиться… Приехала сюда, не зная, что у нас в руках - ее спасение.

- Олег Иванович, извините, а можно сделать ксерокопию этого документа? - попросил Артем, и Петров протянул ему копию:

- Берите.

- Олег Иванович, спасибо вам! Вы сейчас спасли хорошего человека. И нам помогли. Если бы вы знали, как важна эта информация, - искренне радовалась Доминика.

Толик отметил, что к детдому подъехали Борюсик с Риткой, потом прикатили на байке Артем и Доминика. Толик по мобильному доложил:

- Это я. Основные прибыли. Да. Да. Только что. Понял. Понял. Не спущу глаз.

- Что так смотришь, начальник? Как будто и не рад меня видеть, - нагло осведомилась Косарева на очередном допросе.

Петров уныло смотрел на нее:

- А чему радоваться, Косарева? Если я все служебное время только с вами беседовать буду - остальные уголовники с ума сойдут от избытка свободы. У меня на них просто времени не хватит.

- У тебя, Олег Иваныч, уголовников много, а я у себя одна. Мне нужно в первую очередь о себе, любимой, подумать, - подмигнула Косарева.

Петров подчеркнуто безразлично заметил:

- А зачем вам думать? Вы свое дело сделали, теперь о вас государство подумает, в лице самого гуманного суда на свете. И если вам, Косарева, мое мнение интересно, то присядете вы капитально. Лет так на 10-12. За цинично спланированную и хладнокровно осуществленную попытку убийства гражданки Строговой.

- Что-то тон у тебя переменился, гражданин начальник, - напряглась Косарева.

- А вы мне, гражданка Косарева, не тыкайте - палец сломаете. Я с вами коз не пас. И не подельник я вам, не Крокодил какой-нибудь, а начальник отдела уголовного розыска.

- Извините, гражданин уголовный начальник. Откуда же мне, глупой бабе, было знать, что вы такой гордый - учту на будущее… Только скажите, Олег Иваныч, чем же вас мой аффект не устраивает? - смиренно осведомилась Надежда.

- Косарева, вы сюда торговаться пришли? - возмутился Петров.

Надежда вздохнула:

- И рада бы, да не тот случай. Скажу откровенно: за свободу не поскуплюсь. И могу себе это позволить.

- А я вот - не могу. Взяток не беру принципиально. Даже не знаю почему. Аллергия у меня на эти зеленые бумажки, что ли? Иногда бывает до слез обидно… Но организм у меня взяток не принимает.

- Можно и не зелеными. К тому же я тут в одном журнале прочитала, что современная медицина в борьбе с аллергиями больших успехов достигла.

- Кстати о медицине. Я тут, Надежда Федоровна, тоже кое-чего почитал относительно вашего аффекта. Не желаете ознакомиться? Чтоб между нами впредь недомолвок не было? Я туг ознакомился с материалами, поговорил со специалистами… И вот к каким интересным выводам пришел. Все события, связанные с гражданином Пашаевым, - ну, я о страстной любви и прочих серенадах - происходили достаточно давно. В последнее время вы, Косарева, довольно долго отсутствовали, так сказать, в родных пенатах. Грелись где-то на ютах. И должны были там капитально поправить свою нервную систему.

- А какое отношение мои юга имеют к моему аффекту? - хмуро поинтересовалась Косарева.

- А такое, что аффект, по научному определению, это состояние сильного, но кратковременного нервного возбуждения. А у вас было достаточно времени, чтобы свои нервы расшатанные подлечить.

- Я их и успокоила. А соперницу увидела - снова разнервничалась… Да вы меня никак на понт берете, гражданин начальничек? Пошутить надумали? - Косарева завелась. - Так я вас попрошу, от всего сердца - на соплюхах-первоходках подходцы свои ментовские испытывайте. Вы свой пиджачок с погонами на белый халат еще не променяли, чтоб диагнозы мне ставить!

Петров смотрел на нее с улыбкой:

- Тут ведь вот еще какая незадача, Надежда Федоровна. В деле у нас нож фигурирует. И не простой, а особенный. Нож-крокодил. Который гражданин Топорков опознал как свой, сделанный на зоне по заказу. Вот этот нож и то обстоятельство, что ты вызвала его владельца Крокодила в детдом именно к часу убийства, - железно свидетельствуют против всякого аффекта. Хоть в порыве страсти, хоть в порыве ревности, хоть в любом другом порыве. А свидетельствует это обстоятельство о хладнокровном, хорошо обдуманном и детально спланированном преступлении. Совершенном в светлом уме и твердой памяти. Как тебе такой вывод?

Косарева стояла на своем:

- А никак, гражданин начальник. Я сейчас просто в глухую несознанку упаду и полюбуюсь - насколько твоей замечательной фантазии хватит, когда ты материалы в суд готовить будешь.

- Кстати, на ноже отпечатков пальцев Строговой нет. А ты говорила, что она пыталась повернуть нож против тебя, - напомнил Петров.

- Так ведь и моих пальчиков, Олег Иваныч, там нет. Если ты заключение экспертизы внимательно читал, - сузила глаза Косарева.

Петрова это не обескуражило:

- А вот тут-то и заключается самое интересное, Надежда Федоровна. Выходит, вы были в перчатке. Хорош аффект получается - внезапное помутнение рассудка, которое не помешало надеть перчаточки, чтобы кровью не замараться.

Косарева смотрела на него с ненавистью.

Петров поднял трубку телефона:.

- Дежурный? Конвоира ко мне в кабинет. Одна ложь тянет за собой другую - это древняя мудрость, гражданка Косарева. А все вместе они тянут вас на нары. Всерьез и надолго.

Лёля, перешагивая через игрушки, вдруг сама подошла к Ритке. Та присела перед малышкой. Следом за девочкой подошла воспитательница, обрадовалась, узнав Ритку:

- Наташка, ты? Приехала все-таки.

- Приехала.

- За сестрами? - обрадовалась воспитательница еще больше. - То-то тебя Лёлька сразу признала, а ведь никогда в жизни и не видела. Ну поговорите-поговорите.

Воспитательница вернулась в игровую и закрыла за собой двери. Оттуда сразу послышался рев.

- Это моя Катюша, - заволновалась Лёля.

Воспитательница вывела и Катюшу:

- А вот и вторая. Они друг без друга жить не могут.

- Ты кто? - спросила Лёля у Ритки.

- Я твоя сестра, - объяснила та.

- Вот моя сестра. Ее зовут Катюша, - показала Лёля. Ритка кивнула:

- Все правильно. А я еще одна ваша сестра. И меня зовут Ритка.

- Такая большая? Как тетя. - Лёля повернулась к Борюсику. - А тебя как зовут?

Борюсик смешался:

- Меня? Борюсик. То есть - дядя Боря.

Лёля внимательно посмотрела на него и протянула руку:

- Очень приятно. А меня зовут Лёля. Когда я вырасту, то буду Ольгой. А ее зовут Катюша. Когда она вырастет, то так и останется Катюшей.

Борюсик осторожно пожал маленькую ручку:

- Мне тоже очень приятно.

- У меня есть мишка. Он похож на тебя. Если хочешь, я его назову Борюсик.

- Хочу, - кивнул Борюсик, что-то у него подозрительно защипало в носу.

- Ну вот и познакомились. Я вас по всему свету искала. И даже не знала, что вы здесь живете, у Палны. Но теперь я вас нашла и никуда не отпущу. Пойдете ко мне жить?

- Если ты хорошая - пойдем, - согласилась Лёля.

- Она очень хорошая, - заверил ее Борюсик.

Ритка распрямилась, взяла детей за руки и посмотрела Борюсику в глаза:

- Вот, Борис. Не хочу, чтоб это выглядело как в кино, но настало время выбирать.

- Мне выбирать? Но ведь это - твои сестры, ты и решай, - удивился он.

- А у меня без вариантов. Я сама с пеленок в детдоме, никому такой судьбы не пожелаю. И в чужую семью своих девочек ни за что не отдам. Они - моя семья. А ты решай… Принимаешь ли ты нас всех?

Борюсик ошеломленно молчал. Повисла пауза, которую Ритка истолковала по-своему. Она повернулась и направилась с детьми в кабинет Анны Вадимовны. Лёлька обернулась к Борюсику:

- Борюсик, а ты?

Борюсик сорвался с места, бросился за ними. Подхватив Лёлю и Катюшу под мышки, потащил их в кабинет, изображая самолет и отчаянно рыча:

- У-у-у. Частный лайнер «Борюсик» с двумя принцессами на борту запрашивает разрешения на посадку.

Девочки счастливо заверещали.

Борюсик локтем открыл дверь кабинета:

- Аэропорт сказочной страны посадку разрешает. Добро пожаловать.

Ритка, задержавшись в коридоре, всхлипнула, вытерла набежавшие на глаза слезы.

- Высота сто… пятьдесят… ноль. У-у-у-у, оп-па, посадка произведена успешно. - Борюсик сбросил девочек на диван.

- Осторожнее. А то твоя посадка больше на десантирование без парашюта смахивает, - испугалась Ритка.

- Рит, ну как все прошло? Мы тебе раньше сказать хотели, но Анна Вадимовна нас остановила.

Ждали, пока вы не встретитесь с детьми, - кинулась к сестре Доминика.

- Ника, я так счастлива! Я хочу их забрать прямо сейчас, навсегда и бесповоротно. Но ведь не отдадут сразу? - сообразила Ритка.

- Конечно, не отдадут. Сначала тебе придется пройти все бумажные формальности. Я как адвокат… - начал Артем.

Доминика обняла и поцеловала его:

- Ну все, завелся канцелярская душа. Остынь, мы все знаем, какой ты умный.

- Если это комплимент, разрешите отблагодарить вас невинным юридическим поцелуем.

Доминика повернулась к Ритке:

- Ритка, я хочу тебе сообщить… Даже не знаю, как сказать… Ритка, тебе больше нечего бояться! Мы были у Петрова, и он сказал…

- А я уже знаю! Уже все знаю! Мне Пална рассказала. Сестры по крови с визгом бросились друг к другу и, обнявшись, начали кружиться по комнате, потом, обессилев, рухнули на диван.

- Что за дикие крики? Вы весь детдом переполошили, - спросила недовольная Анна Вадимовна.

Доминика перевела дыхание:

- Уважаемая Анна Вадимовна, мы с сестрой приносим вам по этому поводу свои глубочайшие извинения.

- У нас с сестрой есть оправдание. Мы так давно не слышали хороших новостей, что от первой же впали в истерику. То есть в эту, как ее - эйфорию, - поддержала се Ритка.

- Дайте я угадаю. Вы, Доминика, были в милиции у Петрова? А ты, Наташка, была в больнице у Палны?

- Ответ правильный! И мы вручаем нашему зрителю суперприз - моющий пылесос с функцией встроенной кофеварки! - пропела Ритка, а Доминика захлопала и засвистела, изображая аплодисменты в студии.

Анна Вадимовна рассмеялась:

- Да вы еще девчонки совсем. Эх, с удовольствием покричала бы вместе с вами, да возраст не позволяет. И люди не поймут.

Ритка взахлеб рассказывала:

- Представляете, я как увидела девчонок, сразу поняла - мои. Лёлька на меня страшно похожа, правда?… Анна Вадимовна, а скоро мне их отдадут?

- Трудно сказать, я этим никогда не занималась. Вот Пална выйдет - все у нее и узнаешь.

- Может, это и хорошо, что не сразу. Мне подготовиться нужно. Квартиру побольше снять…

Доминика удивилась:

- Разве ты не будешь жить у Борюсика?

- Тесновато там, а девочкам простор нужен. Ничего, я Борюсика уговорю. Да на работу еще надо будет устроиться. Я на рынок не вернусь. Засмеют. Нужно что-то поприличнее найти. О! Пойду в фельдшерскую школу - буду потом в клинике Борюсику помогать. Я еще в детстве врачом стать хотела.

- Прости, я не поняла, куда ты собралась идти? - переспросила шокированная Доминика.

Ритка терпеливо повторила:

- В фельдшерскую школу. Скорей всего. Я еще не до конца решила. Может, в фотомодели подамся. В общем, где платят больше. Я не из тех женщин, которые сидят на шее у мужчины. И потом, нас теперь трое - мы на шее одного Борюсика при всем желании не поместимся.

- Ритка, опомнись: какие фельдшера, какие модели? Ты же - владелица «СуперНики»! - напомнила Доминика.

Ритка нахмурилась:

- Я все помню, Ника, не беспокойся. И при каких обстоятельствах я стала владелицей - тоже хорошо помню.

- Крах дела моей жизни, - пригорюнилась Доминика. - Пока я лежала в больнице после аварии, компанию у меня просто украли. Махинации на бирже, прямой подлог….. Да что теперь говорить…

Доминика замолчала: у нее резко ухудшилось настроение, она отошла к окну. Анна Вадимовна изумленно смотрела на Доминику и Ритку.

Ритка вздохнула:

- Да, мама Аня, все это сделала я. Только - не все и не я. То есть на меня давили плохие люди. И теперь, когда мне нечего бояться, я возвращаю все настоящей хозяйке, Доминике. И акции, и кресло, и офис.

Анна Вадимовна встала:

- Та-а-ак, пожалуй, я слишком стара для всех этих сложностей. Пойду к девочкам. Думаю, вам найдется, о чем поговорить.

Доминика отошла от окна, взяла Ритку за руку:

- Ритка, о судьбе компании и о наших с тобой делах давай поговорим позже - в более спокойной обстановке. А сейчас, когда жизнь Палны вне опасности, мы должны выяснить все о роли Косаревой и Крокодила в этой некрасивой истории.

- Вот номер-то будет, если выяснится, что Крокодилище - мой папа! - охнула Ритка. - Слушай, Крокодила Виктором зовут. А я - Викторовна!

Ритка сначала остолбенела от своей догадки, а потом впала в истерику. Она вскинула руки и прошлась в импровизированном танце:

- Асса! Была Ритка - девчоночка классная, а стала Ритка - Крокодиловна опасная. Асса!… Жила Ритка, горя не знала, пока ее родные папа с мамой не сдали… Ай, жги, жги, зажигай! Чавела!

Ритка сделала круг и, обессилев, упала на диван.

Николай Николаевич с Сергеем приехали к Петрову. НикНик собирался что-то сказать, но Сергей, оттеснив его, подошел прямо к столу:

- Товарищ подполковник. Или - господин подполковник - не знаю, как вам больше нравится. Хочу сказать сразу, чтобы между нами не было дурацких недомолвок: любой труд по возвращению моих денег будет оплачен. В разумных, но весьма достаточных пределах.

Петров взвился:

- Да что за день сегодня такой? Взятки просто наперебой суют. Становится даже немного жалко, что я такой принципиальный. Будем считать, что вы этого не говорили, а я этого не слышал.

- Он пошутил, - быстро вмешался НикНик.

Сергей возразил:

- Шутить я и не думал. Я в отличие от некоторых - не клоун и вполне способен отвечать за свои слова

Петров устало кивнул гостям на стулья:

- Присаживайтесь. Давайте разбираться. Я все проанализировал и пришел к выводу, что доказать вину Косаревой в хищении денег на данный момент практически не представляется возможным.

- Аналитик хренов! А фотографии? - взбесился Сергей. Петров пожал плечами:

- То, что она танцевала с вами в ресторане, известно и без фото. Это подтверждают свидетельские показания посетителей, официантов ресторана. Но что из того?

- Как что? После ресторана мы поехали ко мне домой, деньги испарились. У меня есть банковский документ, подтверждающий, что я их получил до встречи с ней. А после они исчезли, - заявил Сергей.

Петров вздохнул:

- Мне уже надоело повторять избитую истину: после не значит вследствие.

- Интересно у вас получается. Преступница есть, жертва есть, а денег нету. А где же справедливость? - вскричал Сергей.

- Успокойтесь. Справедливость есть. Ваша Косарева попалась на другом преступлении - гораздо более серьезном. И стопроцентно понесет наказание. Доказательная база у нас сильная, отвертеться ей не удастся.

- Что? База? Отвертеться?… - Сергей даже на месте подскочил. - Да плевал я на вашу базу с высоты птичьего полета! И на Косареву эту вашу со всеми ее увертками. Меня вообще не интересует, за что и как ее накажут. Меня интересуют мои деньги!

Петров резко его перебил:

- Молчать и слушать. Вы, пострадавший, мне ужасно надоели. Более того - вы мне ужасно несимпатичны. Я бы вас с удовольствием выбросил в окно, но, к сожалению, не имею такого права. Поэтому я забуду ваш оскорбительный тон и даже дам один полезный совет. Если Косарева промышляла в городе клофелином, то должны найтись и другие пострадавшие.

- Я навел справки - заявлений не поступало, - встрял Николай Николаевич.

Петров кивнул:

- Правильно, и поступать не могло. Обычно клофелинщицы делают компрометирующие снимки своих жертв. Чтобы потом, в случае чего, шантажировать. Эти фотографии они хранят достаточно долго. А поскольку взяли мы Косареву внезапно, она вряд ли могла замести следы. Организуйте срочный обыск у нее на городской квартире, а я позабочусь о «малине» в Радужном.

Сергей повернулся к Николаю Николаевичу:

- Ты слышал, бездарь, как следует работать? Шевелись, нам срочно в город. А вам спасибо, товарищ Петров, огромное спасибо. И еще у меня к вам будет личная просьба.

- Пока не за что, - буркнул тот. - Слушаю вашу личную просьбу.

- Если вы припрете эту гадину к стенке, я не буду требовать ее расстрела на месте. Я ведь не злой. Пусть только деньги отдаст, и я тут же заберу заявление. Не было ресторана, клофелина не было, и меня не было, лоха последнего, который на это все попался. Скажете ей, а? Петров, сделай это, прошу тебя. Я не забуду. Не берешь взяток - и отлично. Я тебе вместо взятки машину подарю. Хорошую. «Жигули». Да?

Сергей с Николаем Николаевичем вышли, но прежде чем закрыть дверь, Сергей еще раз просунул в кабинет голову и с заговорщицким лицом подмигнул. Петров, оставшись один, еще несколько секунд смотрел на дверь и вдруг разразился смехом:

- Нет, они меня с ума когда-нибудь сведут, эти коммерсанты. «Жигули!» Был бы «мерс» предложен, я бы еще подумал. И может быть, поступился бы принципами.

- Доченька, это я. Как ты там? - позвонил Юрий Владимирович Диане.

- Стандартно - лучше всех. Говори, как у вас с мамой. Не случилось очередное роковое недоразумение? Мама не застала тебя в спальне в момент осуществления искусственного дыхания очередной беременной блондинке?

- Беременная красотка мне, к счастью, не попадалась. Но тут каждую минуту происходит такое, что впору переписывать финал моего синопсиса… О, проклятье! - Юрий Владимирович запнулся. - Извини, я только что вспомнил, что синопсис уже не мой. Знаешь, я всегда был равнодушен к деньгам и абсолютно в этом согласен с Омаром Хайямом: «Горсть мусора получит тот, кто кошелек мой украдет». Но этот мерзавец Игорь украл что-то большее - часть меня самого. И что самое страшное - я никогда уже не смогу доказать, что он - вор.

Диана весело сказала:

- Знаешь, папуля, а тебе ничего и не придется доказывать. Меня вдруг посетила гениальная идея. Ты больше не будешь поднимать этот вопрос в издательстве. Ты просто напишешь первую главу и отнесешь ее Петру Алексеевичу.

- Не совсем понимаю ход твоей мысли, - переспросил Юрий Владимирович.

- Все очень просто, папуля. Я читала опусы этого Игоря. Графоман такой, что пробы ставить некуда. Твоя же проза сама за себя скажет. Издателю одного взгляда будет достаточно, чтобы понять, кто вор!

Юрий Владимирович обрадовался:

- Так что же получается? Горсть мусора получит тот, кто мой синопсис украдет? Дианочка, ты - гений. Ты вернула мне жизнь одной фразой.

- Ну-ну, пап, не преувеличивай. Я всего лишь дочь гения, - скромно ответила Диана.

Толик торопливо набрал номер:

- Это я. Крокодила повязали… Хату обыскивали - сам видел. Чуть не попалился… Понял… Понял.

Отключив телефон, он рванул с места. Доехав до здания милиции, припарковался сбоку, не особенно светясь. Из здания выбежал милиционер, подошел к Толику, дружески пожал руку и что-то быстро сказал.

Толик, проводив милиционера глазами, снова позвонил:

- Это я. Узнал, у меня кум в ментах служит… Нет, не проболтается. Ему невыгодно. Взяли нашу Косареву. Толком непонятно по какому делу. Но она у них… Гости все еще тут. В детдоме… Что-о-о? Повторите, не понял… Как это всех?… Это… это уже совсем другие деньги. При всем уважении… Мне же когти рвать придется. И возможно, навсегда… Деньги и документы должны быть в порядке. При всем уважении… Не пугаю, а предупреждаю.

Ольга Алексеевна просматривала тексты к передаче.

- Ольга Алексеевна, мы все разобрали, кроме ваших кассет. Они в шкафу. А вот одна неподписанная. Лежала без коробки на стопке эфирных кассет, - подбежал к ней ассистент.

- Неподписанная? Без коробки? Не может быть!

- Вот и я думаю, это на вас вообще непохоже.

- Спасибо, Сашенька, оставь ее здесь. Я посмотрю и подпишу.

Заглянул Михаил.

- Здравствуйте. Это ничего, что я вас отвлекаю? - спросил он.

- Что вы, Миша… Ой, извините за фамильярность.

- Зачем извиняться? Я Миша и есть…

- Тогда я - Оля, без отчества. А на брудершафт мы с вами позже выпьем, правда же?

- Обязательно. Я пришел, чтобы рассказать… Так вышло, что вы для меня сейчас самый знакомый человек, если можно так выразиться.

- Поверьте, Миша, вы для меня тоже. Как вы съездили? Вам в детдоме не сказали, что для того, чтобы вам отдали деток, нужно снова жениться?

Михаил намека не понял:

- Да нет… Произошло что-то неправдоподобное.

Михаил рассказал о том, что девочки уже в другой семье.

- Я вот что подумал. Детям нужен один отец. Борис Михалыч - хороший человек. С ним им будет надежно. Не надо мне путаться у них под ногами. Я когда увидел, как Борис Михалыч отнесся к этим девочкам… К моим девочкам… Я сразу все понял.

- Я одного не пойму: раз ему разрешают их удочерить, значит, Борис Михалыч женился?

Михаил растерялся:

- Не знаю. Да им и удочерять не надо. Они же сестры…

- Кто сестры? Как сестры? - изумилась Ольга несказанно.

- Его жена, в смысле, Маргарита, и мои девочки. Лёлька и Катюша.

- А где же, позвольте спросить, эта Маргарита была раньше? Почему ее сестры жили в детдоме и ее это ни капли не беспокоило?

- Ольга Алексевна, там какая-то драматическая история. Она только сейчас узнала, что у нее есть сестры…

- Вот это да! - воскликнула Ольга Алексеевна. - Какие сюжеты подбрасывает жизнь! А можно я вас всех приглашу на мое ток-шоу? И назову его… «Сестры по крови».

Доминика и Ритка все решали, что сделать, чтобы вывести на чистую воду Косареву. Доминика, как всегда, мыслила логично.

- Допустим, тебе дадут очную ставку с Косаревой. Но очная - не значит с глазу на глаз. Ты не сможешь ее припугнуть своими разоблачениями, а она ничего тебе не сможет при посторонних рассказать, даже если решится с тобой пооткровенничать.

- Тогда ты пойдешь в милицию и возбудишь новое уголовное дело, - предложила Ритка.

- Какое?

- Ясно какое. Об афере с твоей фирмой.

Доминика подумала:

- Во-первых, у меня нет доказательств. А во-вторых, я этого не сделаю, потому что не собираюсь тебя подставлять. Ты купила два пакета акций…

- Три, - поправила Ритка.

- Но по двум - моим и моего отца - может обнаружиться состав преступления… Нам еще не хватало, чтобы тебя сейчас по моим стопам пустили - в дурку, в тюрьму… Если уж с кем-то разбираться официально, так это с Сергеем. Он совершил подлог, и это мы можем доказать.

Ритка решительно поднялась:

- А знаешь что? Поехали со мной. Я знаю, где живет Крокодил. Там, на месте и разберемся.

Милиционер принес Петрову пакет.

- Здравия желаю. Вот, - сказал он. - Это, гражданин начальник, наш улов. У Топоркова изъяли женскую сумку…

Петров развернул пакет, достал пачку фотографий и стал их рассматривать.

- Да уж, - хмыкнул он. - Эта клофелинщица всех своих клиентов, значит, фотографировала на память.

- А вы еще на обороте посмотрите, - посоветовал милиционер.

Петров посмотрел и еще больше обрадовался:

- Ого-го! Тут как в бухгалтерии. И имена, и адреса, а вот тут даже номер телефона… Всех, кого обобрала по клофелинному делу, собрала, значит, в картотеку. Ай да Косарева, ай да молодец!

Они пожали друг другу руки, милиционер вышел. Петров внимательно рассматривал фотографии клиентов Косаревой.

- Вот это да! - ахнул он. - И бегать никуда не надо. Может, предложить ей стать нашим сотрудником на полставки? Сама будет воровать, сама же себя и искать… А жизнь-то налаживается.

Крокодил не ждал таких важных гостей. У него даже в горле запершило:

- Наташка…

- Меня теперь зовут Ритка. И с этим фактом тебе придется смириться.

Крокодил помолчал немного и спросил, указывая на Доминику:

- А это кто?

- Меня зовут Доминика Никитина.

- Она хозяйка фирмы «СуперНика». Слышал про такую? - спросила Ритка.

- Нет. Откуда? У вас там своя жизнь, у нас своя, - равнодушно бросил Крокодил. - Мне тебя и угостить нечем, Наташка…

- А ты меня уже угостил. По жизни, - горько заметила Ритка. - Что ты по этому поводу думаешь, а, Крокодил, то есть это, Виктор Мефодьевич?

Крокодил тяжело вздохнул.

Доминика продолжала:

- Разговор у нас серьезный. За правдивые ответы мы вам можем хорошо заплатить. Гораздо больше, чем ваш заказчик.

Крокодил удивленно уставился на Доминику:

- Наташка, скажи ей! Что за чушь она несет? Она что, пьяная?

- Отвечай, Крокодилыч. Ты номер моего мобильника знаешь? - спросила Ритка.

- Да откуда? Пытался, правда, выяснить. Но Васька, этот твой, не дал.

- Зачем пытался выяснить? - не унималась Ритка.

- Стыдно мне стало. Это все Надька. И тебе, и мне жизнь переломала. Хотел тебя в больнице проведать…

- А откуда вы узнали, что Ритка в больнице? - насторожилась Доминика.

- Она что, из милиции? - всполошился Крокодил.

- Ты отвечай, а не вопросы спрашивай.

- Да Василий же мне и сказал, - признался Крокодил.

- Так что же ты, крокодильская твоя душа, ничего мне не сообщил! - Возмущенно воскликнула Ритка.

- О чем? - не понял Крокодил.

- Да о том, что вашу мокруху с меня сняли. И что я могу вынуть голову из песка! - кричала Ритка.

- Я к тебе в больницу пойти хотел. А ты в отключке была. Я, признаться, даже всплакнул по дороге, - расчувствовался крокодил.

Но Доминику волновало другое:

- Виктор Мефодьевич, я вас в последний раз спрашиваю. Вам Косарева отдавала распоряжения по «СуперНике»?

- Да нет же. Что она ко мне пристала! Наташка, веришь, я совсем другой стал… Я не пью… Я к дочкам своим хожу, в детдом… Ты знаешь, что у тебя сестры есть?

- Теперь знаю. Я их забираю из детдома. Будут жить со мной, - сообщила Ритка.

- Ай, молодца… А меня, хоть разок, пустишь с ними встретиться?

- А тебе зачем это?

- Да я и сам их хотел забрать, да разве такому, как я, отдадут… Прости меня, Наташка, если сможешь.

- Пошли, сестрица, - скомандовала Ритка. - Нечего с ним разговаривать. Он не в курсе. И последний вопрос. Ты - мой отец?

- Нет. Наташка, нет. Я с Надькой и не был тогда знаком… Когда она тебя родила, - перекрестился Крокодил.

Доминика с Ритой вышли за калитку.

- Что это ты так развеселилась, Ритка? - спросила Доминика.

- Обрадовалась, что я не Крокодиловна.

- А мне совсем не весело. Я не понимаю: если это не твой Крокодил нас шантажировал, то кто? - вздохнула Доминика.

- Ты ему тоже поверила? - удивилась Ритка.

- Такие люди не крадут фирмы. Такие - просят милостыню.

Ритка кивнула:

- Этим он и промышляет. Теперь мы обе понимаем: он мне СМСы не посылал, и компания твоя ему не нужна. И вообще. Он такой дряхлый стал… А Косарева могла и без него справиться. Ее нужно прессовать. Она все знает.

- А она в тюрьме… - напомнила Доминика.

- Зачем вызвал? - спросила Косарева, увидев Петрова. Петров показал ей фотографии.

- Узнаешь, спрашиваю? Да это и неважно. Важно, что некоторые твои фотомодели тебя узнали. На обороте фотокарточек ты писала адреса… Я предъявлю тебе два обвинения. В одном флаконе. Попытка преднамеренного убийства гражданки Строговой и кража личного имущества граждан в особо крупных размерах.

Косарева злобно зыркнула на Петрова и отвернулась.

Около байкерского клуба толпились байкеры, среди них Артем и Борис.

- Завидую я вам, - вздыхал Борис. - Вот так сесть и помчаться… С ветерком… В темноте… Только фонари свистят.

- А ты попробуй с нами!

Борис взгромоздился на байк, на него напялили шлем, жилет в звездах и даже цепь с черепом нацепили. Борюсик выглядел настоящим байкером и приступил к освоению езды на байке. Кое-что у него стало получаться.

Борис демонстрировал Доминике и Рите свой байкерский прикид. Тут у него зазвонил телефон. - Прошу прощения, господа. Да! Я слушаю, говорите.

- Борис Михайлыч, это я. Это Ольга Алексеевна.

- Ах, Ольгочка Алексеевна, вы скоро разбогатеете.

- Борис Михалыч, милый, не смейтесь. У меня сенсационная новость. Я держу в руках настоящую бомбу, - волновалась Ольга. - Немедленно приезжайте!

Толик наблюдал из машины за веселой компанией, что суетилась возле байка. Он позвонил:

- Это я. Они все вместе. Я их вижу. Вы не передумали? Смотрите, чтобы не жалеть потом. И помните о своем обещании. Я поехал.

Толик завел машину и тронулся с места, постепенно разгоняясь. Артем повернулся и увидел, как по улице появилась на большой скорости мчится прямо на них машина Толика. Артем в долю секунды принял решение. Он прыгнул, как голливудский каскадер, на лобовое стекло машины Толика и зацепился за дворники. Толик от неожиданности вильнул, машина пронеслась рядом с Доминикой и Ритой, врезалась в кусты на обочине и заглохла.

Ольга Алексеевна решила еще раз перепроверить кассету. Она зашла в монтажную и спросила:

- Привет, Вить. Ты здесь один? Можно, я у тебя одну кассету посмотрю?

Видеоинженер взял кассету и вставил в аппарат:

- Вот, готово. Поехали?

- Вот оно! - воскликнула Ольга через несколько минут. - Я таки не ошиблась! Ты видишь?

- Ну, да. Вот-кладет шприц. А другой забирает. Все видно. Щас увеличу… минутку, - попросил Виктор.

Петров рассказывал Юрию Владимировичу и Анне о Косаревой:

- На нее еще одно дело можно заводить. Тут из города примчался один бизнесмен. С заявлением, что она его обворовала на крупную сумму.

- А как фамилия этого бизнесмена? - поинтересовалась Анна Вадимовна.

- Сергей Никитин.

- Как? - удивился Юрий Владимирович.

- Он вам знаком? - поинтересовался Петров.

- Это мой зять. Муж старшей дочери. Анечка, боже мой, как все перепуталось! Я тебе говорил, что Сергей украл деньги Доминики…

- Погодите, как украл? Это у него украли, - уточнил Петров.

- Ну, да. Сперва, по подложной гендоверенности эти деньги получил он, а потом их у него и свистнули… вернее свистнула. Некая клофелинщица, в ресторане. Значит вы, Олег Иванович, нашли деньги, принадлежащие моей дочери? - Юрий Владимирович бросился к Петрову. - Дорогой мой, не отдавайте ему эти деньги, пожалуйста. Он вор. Это деньги моей Доминики. У меня есть доказательства подлога. Эти деньги нужно вернуть моей дочери.

Доминика с Риткой бросились к упавшему на землю Артему, а Борюсик - к машине Толика.

Борис открыл заклинившую дверцу машины, профессиональным движением потрогал Толика за шею, проверяя пульс. Толик пришел в себя, помотал головой.

- Живой? - осведомился Борюсик.

- Да. - Толик открыл глаза и увидел перед собой устрашающего Борюсика, всего в черепах. Толик попытался вылезти из машины, но Борюсик втолкнул его обратно. Туг зазвонил телефон. Борис одной рукой достал трубку, другой - крепко держал Толика.

- Да!

- Это снова я, Ольга. Вы слышите меня, Борис Михайлович?

- Да? Сидеть! - заорал Борис на Толика.

- Почему вы на меня кричите? - спросила Ольга.

- Потому, что он хочет смыться. Извините, я не на вас кричу. У меня тут пациент упрямый попался.

- Борис Михайлович, слушайте внимательно - у меня в руках пленка с записью нашего первого эфира. Это очень важно. Я знаю, кто тогда покушался на Маргариту. Жду вас на студии. Срочно выезжайте!

Пока Борюсик переваривал полученную информацию, Толик воспользовался моментом и выскользнул. Борис едва поймал его за полу.

- Ах ты таракан!

Доминика с Риткой суетились вокруг Артема.

- Артемка, дорогой, ты жив? - всхлипнула Доминика.

- Вот блин! Я вызову «скорую». - Ритка потянулась за телефоном.

Артем открыл глаза:

- Не надо «скорой», я жив… кажется. Толика задержали?

- Там Борюсик. Мимо него не проскочит. Ты как?

Доминика громко заплакала. Артем непослушными губами шептал слова утешения. Ритка кинулась к Борису.

- Ба! Знакомые все лица, - сказала она, увидев Толика. - Наша пропажа!

- Это же Толик… - удивилась и подошедшая Доминика. - Водитель Амалии. Ну, здравствуй, Анатолий, а мы тебя обыскались.

Петров вызвал к себе Сергея Никитина.

- Откуда у вас такая круглая сумма, господин Никитин?

Сергей перегнулся через стол и поманил к себе Петрова. Тот наклонился.

- А вот это, Иванов-Петров-Сидоров, уже не твое дело - откуда денежки у таких, как я, - с угрозой в голосе сказал Сергей.

- Не боишься, что я передумаю забирать у Косаревой деньги, а, Никитин?

- Забыл сказать - господин Никитин. Не-а, не боюсь. Я тебе денег пообещал. Немного, но побольше, чем твоя годовая ментовская зарплата. Ты, правда, отказался, но… Я же все понимаю - при Потапове ты по-другому и не мог ответить. А здесь, как я вижу, на прослушивание не потратились. - Сергей по-барски развалился на стуле. - Не волнуйся, дам денег, дам. Не обижу. Мне бы только поскорее к груди прижать свой заветный кейсик. Так что, Петров, простимулирует твои усилия некая симпатичная сумма?

- Конечно, простимулирует, как же без этого, мы без этого не можем.

- А я уж испугался, что ты из этих, идейных. От которых у нормальных людей все проблемы.

Петров протянул Сергею через стол бумажку.

- Что это?

- Расчетный счет детдома. Переправишь туда десять процентов от суммы - будем искать, - сообщил Петров.

- Ты что? Это же приличные деньги.

- Закон знаешь?

- Какой еще закон? Ты про свои статьи?

- Духовный, про десятину - десятую часть отдать нуждающимся. С детьми нужно делиться.

Сергей был не согласен:

- Но не в таких же масштабах.

- Ну, как хочешь - ты сам предложил взятку. Не подмажешь, как говорится, не поедешь. У нас, у взяточников, именно такой девиз. Так что, до завтра, господин Никитин.

Борис пришел к Анне Вадимовне и Юрию Владимировичу. Ему надо было с кем-то посоветоваться.

- Докладываю. В этой непростой ситуации я взял командование на себя. И отправил Доминику с Артемом домой. Чуть-чуть отдохнуть. Артему сегодня досталось.

- Ты ничего от меня не скрываешь, Борис? - спросил Юрий Владимирович.

- Я чист и прозрачен, как вода до клизмы. Они живы-здоровы - чесслово. Позвоните, удостоверьтесь.

- А Наташка где?

- Маргариточка ждет меня на постоялом дворе. Ей нужно собраться. С вещами и с мыслями. Виновник торжества Толян - в надежном месте. У байкеров не забалует.

- Что вы решили делать дальше?

- Значится, так. Выезжем немедленно. Я везу Толяна, которого надежно блокируют на заднем сиденье Юрий Владимирович и Артем.

Анна заволновалась:

- Юра, может, ты сядешь за руль? Ты умеешь водить машину? Все-таки охранять преступника - нужны специальные навыки…

- Не сомневайся, я закончил детскую спортивную школу! Правда, шашечно-шахматную секцию, но у нас была и общефизическая подготовка.

- Дамам же я вызываю такси, вы следуете за нами. Мотоцикл Артему перегонят друзья.

- Я не могу никуда ехать, пока Пална не выйдет из больницы. Я не оставлю детдом без присмотра.

- Правильно. Как только мы доставим злодея на место, я за тобой вернусь, - пообещал Юрий Владимирович.

- По коням! - завопил Борис. - С нами Бог и шпага!

Амалия явилась на работу с опозданием. Сразу посмотрела на стол Дианы. Та была на месте.

- Ты уже на работе? - удивилась Амалия. - Похвально. Диана, как себя чувствует твой отец?

- Спасибо, отлично. А почему вы спрашиваете?

- Я ему как-то звонила… Мне показалось, что он перевозбужден и слишком взволнован. Надеюсь, у вас в семье все в порядке?

- Да. И даже больше - мы ждем пополнения.

Амалия сверкнула глазами и ушла к себе в кабинет, грохнув дверью.

- Ты что? Какое пополнение? Твоя мать - беременна? Или ты? - заволновалась Юлька.

Диана рассмеялась:

- Я только имела в виду, что папа с мамой скоро поженятся.

- Она имела в виду! - воскликнула Юлька. - Амалия сейчас пойдет и с горя повесится. И это будет на твоей совести. А еще говорила, что жалеешь ее.

Борис, наконец, добрался до телестудии. Они прошли в монтажную.

- Витя, покажи нам, пожалуйста, вчерашнюю запись, - попросила Ольга. - Все началось с того, что мы вчера переезжали… - рассказывала Ольга. - Я говорила, что нашу программу расширили и дали новое помещение? Но не в этом суть. Среди завалов обнаружилась странная кассета, без подписи. У меня есть профессиональная привычка - все перепроверять. Однажды, в самом начале своей карьеры, я стерла одну очень важную запись. В общем… Мне принесли кассету, и я ее посмотрела. Сначала ничто не привлекло моего внимания, но потом…

- Я готов, - объявил видеоинженер. Просмотр начался. На пленке было хорошо видно, как сотрудники «СуперНики», в том числе и Амалия, подходят перед началом эфира к столику Борюсика, на котором разложены приготовленные для манипуляций инструменты и препараты, в том числе шприц с жидкостью. Кто-то, пользуясь тем, что Борюсик отвлечен на приветствия и пожелания удачи, незаметно подменяет этот шприц на другой, принесенный с собой.

- Вы видите кадры, снятые до начала нашего злополучного эфира, - комментировала Ольга. - Техники сделали захлест, для контроля. А потом за ненадобностью отрезали, но, к счастью, не затерли. Витя, а вот здесь останови, пожалуйста.

- Подмена шприца! - закричал Борюсик. - Я от волнения не засек, чья это рука. Покажите еще раз и медленно. Этого не может быть!

- Пленка не врет!

- А можно это распечатать на бумажку. Так, чтобы видно было лицо? - спросил Борюсик.

- Конечно.

Борис набрал номер телефона:

- Артем, гони в клинику. Бросай все, у меня в руках - бомба.

- У меня тоже, - ответил Артем. - Дежурная подтвердила, что это Толян забрал у нее боксерскую грушу.

Толик сидел взаперти в клинике Бориса. Он был связан, но ему удалось дотянуться до ножа на столе и разрезать веревки. Толик попытался открыть дверь, но тут явились Борюсик и Артем. Зазвонила мобилка. Оказалась, Толика.

- Ответь, - потребовал Борис.

Толик достал мобилку. Артем забрал ее, посмотрел на экран. Там было написано «АМАЛИЯ».

- Что же ты, Толян, ответь шефине, - приказал Борюсик.

Доминика нервничала. Она оделась в строгий офисный наряд, волосы уложила по-домашнему. Доминика была готова к решительным действиям. Елизавета Андреевна с Артемом от неожиданности переглянулись.

- Доминика, девочка моя, ты ли это? Я тебя не узнала. Ты такая… такая…

Доминика подошла к Елизавете Андреевне, чмокнула ее в щеку.

- Просто у меня очень важный день. Сегодня все должно решиться. Елизавета Андреевна, у меня нет мамы. И я прошу благословения у вас.

Елизавета Андреевна перекрестила Доминику, прижала к себе.

- Ника, дочка, что бы ни случилось, знай, я тебя всегда жду. Всегда, слышишь? Ты затеяла опасную игру. Доминика, ты имеешь дело с непредсказуемым человеком… Умоляю, береги себя.

- Пора, - Артем указал на часы.

Борис открыл дверь, впустил в квартиру Ваську. Они стояли друг против друга. Васька первым нарушил молчание. Он поправил галстук, откланялся и ступил вперед:

- Вот он и настал. Твой черный день, Риточка. Моя Ритка…

- Вася… - выдохнула Ритка.

- Придется тебе, Ритка, пережить этот день, как настоящему бойцу, стойко и мужественно.

Ритка беспомощно оглянулась на Борюсика.

- У вас выпить есть? - спросил Васька. - Я имею в виду боржоми, а то в горле пересохло, очень волнуюсь я за тебя, Ритка.

- Вася, боржоми нет, я забыла купить, - виновато сообщила Ритка. - Только наша - из-под крана.

- Эх, плохо живем. Ладно, давай. Чего стоишь? Васька отпил водички, крякнул, занюхал рукавом:

- Итак, я решил. Я прошу тебя, Маргаритка, дать мне…

- …Денег? - перебила Ритка.

- Во, глупая баба. Развод! - сообщил Васька. - И не уговаривай меня, и не проси. Мне нужен развод с тобой, и точка. Ты, конечно, будешь сопротивляться и умолять. Но я неумолим. Развод. Окончательный и бесповоротный. Прими это, Ритка, и смирись. Да, я - гад, я - мерзавец. Но не надо слез и рыданий! Я сказал - все, значит - все. Развод и девичья фамилия!

- Как же я тебя люблю, Васька! - запричитала счастливая Ритка.

- Поздно, Ритка, ты полюбила слишком поздно. Мы разошлись, как в море корабли. Забудь меня, как я тебя.

Ритка бросилась Ваське на шею и расцеловала.

- Смотри, что я подготовила Анжелкиному французу. Это из последней коллекции. Правда, шикарно? - спросила Диана у Юльки.

Но Юля почему-то не хотела ничего рассматривать.

- Погоди ты. Слышишь? - спросила она.

- Что? - не поняла Диана.

- В том-то и дело, что ничего! Тишина какая! Никто не приходит, никто не звонит. Амалии не слышно, сидит, словно мышка-норушка. Девчонки из маркетинга носы попрятали. Даже за сплетнями не прибегали, представляешь? Не нравится мне все это.

Диана пожала плечами:

- Просто дождь собирается. А от перемены погоды и настроение меняется. Это закономерно. Почему ты не хочешь посмотреть мои эскизы?

- Дождь, говоришь? А по-моему, надвигается ураган. Как бы его назвать покрасивее?

- Доминика? - удивилась Диана.

Юлька обернулась и увидела, как в приемную вошла Доминика во всем своем былом великолепии. Юлька остолбенела.

- Юля, зайди ко мне, есть разговор, - сухо приказала Доминика. - А тебя, Диана, я отпускаю домой. Побудь с папой, чтобы он не волновался.

- Ника, я…

- Поверь мне, сестра, так будет лучше. Я тебе позвоню.

- Ты назвала меня сестрой? - удивилась Диана.

- А разве это не так?

Диана радостно закивала головой.

Борис остановил машину около клиники. Оставил Ритку в машине, вышел, через несколько секунд вернулся, ведя за собой Толика. Толик шел, неестественно держа руки по швам. Подошли к машине. Ритка деловито осмотрела Толика.

- Крепко пришила? - спросил Борис.

- Намертво. Зубами не оторвать. - Ритка подергала Толика за рукава и продемонстрировала Борюсику, как они крепко пришиты.

- Отлично. - Борис затолкал Толика в машину и повез его в «СуперНику».

- Бон матен, дорогая. Вот и наступил один из самых счастливых дней моей жизни, - проворковал француз.

Анжела, не поднимая глаз, протирала посуду.

- Что с тобой? Ты мне не рада?

- Что-то мне сегодня тревожно. На душе будто кошки скребут.

Зямчик истерично взлаял.

- Чего ты? Хоть лай, Зямыч, хоть не лай, уедет твоя невеста и останешься ты старым холостяком. Да, да, француженки - они такие. Хвостиком вильнут, только их и видел. И французы… тоже. - Анжела изо всех сил старалась не заплакать. - А что, я не права? Уедешь скоро к своей Эйфелевой башне, а мы… а я…

- Вот об этом я и хотел поговорить. Перед тем, как улететь, я хочу огласить… хочу ознакомить… в общем, я приготовил сюрприз, и ты о нем сейчас узнаешь. Это - очень важный шаг в моей… в нашей жизни.

- Я готова, - выдохнула Анжела. - Давай свой сюрприз. Эх, жаль, нет ни Ритки, ни Васьки, а то порадовались бы моему счастью.

- Ты тоже считаешь это счастьем?

- Для каждой женщины это счастье.

- Ты первая и единственная женщина, которая мне об этом сказала. Вот. Приглашение на свадьбу. Гулять мы будем здесь, на рынке.

- Как на рынке? - Анжела даже рот открыла. - А Париж? Медовый месяц на Эйфелевой башне…

- Ну какой Париж! Зачем так банально, Анжела? Гулять так гулять! Я хочу, чтобы слух об этой свадьбе разнесся по всему миру.

- Уж будь спокоен, наши сплетницы разнесут. Их хлебом не корми - дай языком почесать.

Француз кивнул на Зяма и Жози:

- Ты только посмотри на них, какие они миленькие. Просто созданы друг для друга: Зям и Жозефина. Разве они не заслужили это счастье?

- Так ты о свадьбе собачек? - наконец догадалась Анжела.

- Конечно! А ты что подумала?

Диана обняла отца:

- Папа, я очень, очень, очень тебя люблю. И пришла сказать это. Как хорошо все-таки, что у меня появилась настоящая семья. Кстати, как продвигается работа? Ты уже пишешь первую главу?

- Представляешь, практически закончил.

- Дашь почитать?

- Тебе первой. Как автору идеи творческой дуэли с этим литературным домушником.

- А ты уже решил, как будет называться твой роман?

- Название мне подсказала твоя мама. «Сестры по крови».

- Слушай, а красиво. И главное - точно. Между прочим, меня Доминика сегодня впервые назвала сестрой.

- Ты виделась с Никой? - удивился Юрий Владимирович.

- Да, папа, Доминика сегодня приехала в офис. И меня отпустила с работы.

- Доминика в офисе? - всполошился Юрий Владимирович. - Так вот почему она настаивала, чтобы я остался дома?

- И просила, чтобы я тебя успокоила. Она сказала, что будет все в порядке. Пап, а что должно быть в порядке?

- Если бы я знал! Они меня не посвятили. Как назло и Ани нет рядом, чтобы посоветоваться. Значит, так. Я еду в офис.

- Я с тобой.

- Нет, ты останешься дома.

- Ну, пап, я тоже хочу знать, о каком порядке идет речь. Что должно быть в порядке? Ответь. Я же член семьи.

- Дочка, если Доминика отправила тебя домой, она знала, что делала. Поверь, так будет лучше. Просто она не хочет тобой рисковать.

Диана надулась:

- Снова эти загадки. Папа, вот скажи, что плохого может со мной случиться в офисе? И вообще, что там такое происходит? Они что, привидение собираются ловить?

- Вот как раз его они уже поймали. Я открою тебе страшную тайну. Помнишь Толика, водителя Амалии, которого обвиняли в покушении на жизнь Маргариты? Так вот, Доминика и Артем его поймали.

- Как? И они не заявили в милицию?

- В том-то и дело, что нет. У них появился план, но какой? Вот в чем вопрос.

- Агата Кристи? Честное слово! - восхитилась Диана, - и ты хочешь, чтобы я пропустила последнюю страницу такого увлекательного детектива?

- Диана, солнышко, я прошу тебя, - не спорь. Я боюсь за жизнь Доминики, а ты хочешь, чтобы я волновался еще и за тебя? Пожалей старика.

- Ладно, договорились, - согласилась Диана. - Но поклянись, что ты мне все расскажешь. В мельчайших подробностях.

И Юрий Владимирович уехал, уверенный, что дочка осталась дома.

Но на самом деле Диана шла следом за Юрием Владимировичем.

Сергей все-таки согласился перечислить деньги детскому дому.

- Вот, смотри, я заполнил бланк перевода денег в детдом и вписал сумму. Она тебя устраивает? - спросил он у Петрова.

- Вполне.

- Как только деньги будут на руках, я первым делом проведу эту операцию.

- Не беспокойтесь, Сергей Анатольевич, отправить деньги на нужный счет - это и мы можем. Или вы не доверяете правоохранительным органам?

- У меня есть выбор?

- Сознательность граждан растет прямо на глазах.

Сергей осмотрелся вокруг:

- А чего мы, собственно говоря, ждем?

- Пока Косарева окончательно не созреет. У нее деньги в тайнике. Я предполагаю, что здесь - в Радужном. Но где именно? Мы перерыли дом Крокодила, перелопатили ее квартиру и ничего. В этом деле только она нам помощник. Остается ждать. А мы с вами пока вернемся к вопросу о происхождении денег. Я тут навел некоторые справки. Интересное дельце выходит. Есть сведения, что вы получили деньги по подложной доверенности…

- Ты говорил с моим тестем? - догадался Сергей. - Не верь ему.

А тут как раз в кабинет вели Косареву.

- Так. Мы идем за деньгами или нет? - спросил ее Сергей.

Косарева окинула его презрительным взглядом:

- Если бы не крайние обстоятельства и мое нежелание париться по двум статьям сразу, я бы лично тебе денег никогда в жизни не отдала.

- Это еще почему?

- Не люблю жадных. Особенно мужиков.

- Да я тебе…

- Заглохни, а? - прервала его Косарева и обратилась к Петрову. - Вызывай карету, начальник, Надежда поедет сдавать ментам свою надежду на счастливую и богатую жизнь.

Косарева привела милиционеров к своему дому, чтобы показать тайник. Все вылезли из милицейского «бобика». Косареву милиционер вел пристегнутой к своей руке. Подошли к погребу. Косарева кивнула - там. Дверь погреба была кое-как прикрыта.

- Что же ты свое добро так плохо бережешь? - спросил Петров.

- Точный психологический расчет. В такое место, где дверь болтается на соплях, клад искать не лезут. Там под лестницей ломик землей присыпан.

- Разберемся. - Петров полез в погреб.

- Иваныч, ты жив? Может, помочь? - спросил милиционер.

- Все путем. Не спускай взгляд с этих двоих!

Милиционер поправил фуражку и грозно посмотрел на Косареву. Та подмигнула. Сергей топтался на месте, поглядывал на часы.

- Что же он так долго копается? Не нашел? - спросил он и ринулся в погреб.

Милиционер направил на него пистолет:

- Стой! Стрелять буду!

- И стрелял бы, - сказала Косарева. - Чего тянуть? Одним жадным лохом было бы меньше.

Сергей подошел к ней:

- Послушай, гнида, я сейчас деньги заберу и туг же пущу в ход свое заявление о краже. Ты меня поняла? Пусть тебе и от меня икнется.

Косарева не испугалась, рассмеялась в лицо Сергею:

- Ничего не сделаешь. Кишка тонка. Таких, как ты, на зоне, знаешь, как называют? Только попробуй дернуться. Лично сознаюсь, что помогла тебе эти деньги спионерить. И себе присвоить. Как тебе такой поворот?

Сергей только сплюнул. Из погреба показался Петров. Отряхнулся. В его руке был кейс. Петров достал наручники, пристегнул кейс к своей руке:

- Следственная улика пока у нас побудет. До выяснения всех обстоятельств.

- Мой папа сюда не заходил? - влетела в приемную Диана.

- С какой стати? - удивилась Юля. - Нет, не видела.

- Это хорошо. Не хочу попадаться ему на глаза. А Доминика еще здесь?

- Ш-ш-ш, не кричи. Она просила не афишировать свое присутствие. Погоди, она же тебя отпустила. Что ты здесь делаешь?

- А как же! Вы все в центре событий, а Дианка - сиди дома, вяжи носок? Нет уж. Я Доминике тоже сюрприз приготовила.

- Я не знаю, но, по-моему, ей не до этого. Ладно, раз уж пришла, давай, помогай. Вот тебе первое задание из списка.

Юля протянула Диане лист бумаги.

- Что за список? Амалия снова дурью мается? - удивилась Диана.

- А вот уж не угадала. На этот раз его составила Доминика.

Диана удивленно посмотрела на Юльку.

- Найди Петика, пусть немедленно явится сюда. Только соблюдай режим полной конфиденциальности.

- То есть мне нужно выйти в коридор и заорать, что есть мочи: - Петик, иди, тебя Доминика ждет. Только никому об этом не говори.

- Очень смешно, - не поддержала Юлька. - Да, по дороге зайди в отдел маркетинга и от моего имени отпусти всех по домам. Типа отгулы.

- Если я им скажу, что от твоего имени, так они и послушаются! Да их же Амалия потом всех на улицу выгонит.

- Не умничай. Делай, что я тебе говорю, - потребовала Юлька. - И еще одно, если все-таки увидишь своего папу, Бориса Михайловича и прочих, заведи их в отдел маркетинга, пусть там сидят до сигнала.

- Какого еще сигнала? - спросила Диана.

- Ты меня поняла? - грозно спросила Юлька.

- Йес, мэм!

Доминика и Ритка разместились в своем общем кабинете.

- Ты зачем мебель передвинула? - спросила Доминика.

- Так лучше… по-моему.

- Ритка, перед тем, как начать… Я хочу попросить у тебя прощения.

- Ника, да я…

Но Доминика не дала Рите договорить:

- Я действительно подозревала тебя в измене и обмане, хотя не знала всех обстоятельств. Прости.

- Доминика, это я должна просить прощения. Мне очень стыдно, - Ритка опустила глаза.

Доминика подошла к ней, положила руку на плечо. Другой достала из кармана кольцо:

- Узнаешь это кольцо?

- Ты мне подарила его в больнице… Когда сказала, что мы - сестры по крови.

- Возьми его обратно. Оно - твое.

Ритка взяла кольцо, помолчала:

- Волнуешься?

- До сих пор не могу прийти в себя. Рит, как хочется вернуться в жизнь, в которой не было ни предательства, ни измены, ни катастрофы.

- Но в той жизни у нас не было друг друга. Держись, сестра. Нам понадобятся силы.

- Да. Сейчас, Ритка, сюда войдет человек, который хотел нам обоим испортить жизнь.

- А может, и отнять ее.

Теперь ему это не удастся. - Доминика нажала кнопку селектора. - Юля!

- Просить?

Сестры переглянулись.

- Проси.

В кабинет Амалии зашла Юлька:

- Амалия Станиславовна, вас просят пройти в кабинет генерального директора.

Амалия подняла на нее удивленные глаза:

- А что, Маргарита Викторовна уже вышла на работу?

- Да, только что пришла. Просит зайти, - кивнула Юлька.

- Вот это - новость. Что же она не предупредила? Я бы сделала ей отчет по всей форме. Что за неистребимая провинциальная склонность к дешевым эффектам? Появляться вот так, как черт из табакерки. Ей наверняка понадобятся сводки о состоянии дел с «СистемСервисом». Юлия, срочно подготовь документы, какие успеешь. И занеси к нам. А остальное - потом. - Амалия собрала со стола бумаги, положила в папку. - Я сейчас выясню, как долго она у нас пробудет.

Амалия с папкой в руках вошла в кабинет, где сидели Доминика и Ритка. Амалия остановилась в удивлении, но быстро взяла себя в руки, бросилась к Доминике:

- Никуша, ты?

Доминика встала ей навстречу. Амалия попыталась обнять Доминику, но та осталась холодна. Амалия отстранилась, смахнула слезу, положила на стол папку с документами:

- А я вот Маргарите Викторовне отчеты принесла. А тут ты.

- Не ожидали? - внимательно смотрела на нее Доминика.

- Признаться, нет. Как ты?

Доминика снова села за свой стол, пригласила жестом садиться и Амалию:

- Я тоже не ожидала, что мы с вами вот так встретимся. Амалия встревожилась:

- А почему ты со мной говоришь так официально? Что случилось?

Доминика горько ответила:

- Как бы мне хотелось, чтобы все, что я о вас недавно узнала, оказалось неправдой. Я так давно вас знаю, я всегда вам верила.

Амалия жестко посмотрела на Доминику, перевела взгляд на Ритку, вызывающе забросила ногу за ногу, закурила. Выпустила колечко дыма:

- А теперь, значит, не веришь? - спросила с нескрываемой иронией.

Доминика, вздохнув, начала:

- Итак, наша грустная история началась с того злосчастного вечера, когда я получила анонимный звонок об измене мужа.

Амалия спокойно заметила:

- Все давно знали, что Сергей тебе изменяет… со всем, что двигается. Все, кроме тебя. Кто-то очень правильно сделал, что, наконец, сообщил тебе об этом.

Ритка старалась не пропустить ни единого слова. Она перевела взгляд на Доминику, которая жестко возразила:

- Этим анонимом были вы, Амалия Станиславовна. Амалия улыбнулась Доминике, словно ребенку:

- Ника, кто тебе сказал такую глупость? Как ты можешь этому верить?

Ритка достала распечатку, подала Доминике. Та взяла отчет, повернулась к Амалии:

- А мы не поленились съездить на телефонную станцию. И получили там полную распечатку телефонных звонков, поступивших в тот день на мой телефон. Первый звонок от вас был в двадцать три часа. Тогда вы мне своим голосом пожелали спокойной ночи. Эта запись не сохранилась на кассете автоответчика потому, что я ответила на ваш звонок. А вот следующий ваш звонок, который вы сделали двумя часами позже, мы можем прослушать.

Ритка включила запись с автоответчика:

«Не делайте резких движений. Я говорю правду. Вот послушайте», - говорил женский голос. Прозвучал голос Сергея. Он смеялся, говорил ласковые слова, стонал. В ответ женский голос тоже стонал и охал. - «Поверили? Или еще раз дать послушать?»

- Это не мой голос, - резко возразила Амалия.

- Это ваш голос. Только измененный. Вот результаты голосовой экспертизы. Итак, эти два звонка сделаны с одного и того же телефона, голос принадлежит одному и тому же человеку.

- Вот гадина! - вырвалось у Ритки. Амалия не обратила на этот возглас никакого внимания:

- Ника, кто тебе внушил всю эту чушь? Как я могла подслушать да еще и записать то, что в это же время делали Сергей с Юлькой у него в квартире?

Доминика нажала кнопку селектора:

- Юлька, зайди.

Юлька зашла и высокомерно глянула на Амалию.

- Мы слушаем тебя, Юля, - потребовала Доминика. Юлька заговорила:

- Наутро… ну, тогда… Сергей нашел у себя в кармане чужую мобилку. Которая всю ночь, пока не разрядилась, передавала наши… ну… голоса. Он меня потом замучил, приказал найти владельца этой мобилки и определить, кому она это все передавала.

- Все просто, в ресторане, видя интерес Сергея к Юле, вы могли эту мобилку ему подложить, - заключила Доминика.

Амалия пожала плечами:

- С таким же успехом ты могла бы меня обвинить, что это я тогда… кувыркалась с твоим Сергеем. А не эта офисная подстилка.

Юлька вспыхнула и вышла, но Доминику не так просто было вывести из себя:

- В результате полученного стресса я попала в автокатастрофу.

Амалия выдержала паузу:

- Хорошо. Да. Это я звонила. Я несколько месяцев пыталась найти в себе силы рассказать тебе об его изменах. Я все надеялась, что ты сама увидишь и все поймешь. Но ты как будто ослепла. Ты жила спокойно и счастливо, не замечая происходящего. Могла ли я тревожить твой покой? Ты близкий мне человек, можно сказать, родной, я не могла сделать тебе больно! Да, каюсь, эта идея с анонимом была неудачной. Я и не думала, что у этой затеи могут быть такие трагические последствия. Но на тот момент я не видела другого способа сказать тебе правду. Я всегда желала тебе добра.

- Для вас моя травма была подарком судьбы, - с горечью возразила Доминика. - И вы сумели ею воспользоваться на двести процентов. Ваш план по захвату моей компании обрел реальность. «СуперНика» просто сама шла к вам в руки. Не хватало только нескольких деталей. А также мешала необходимость держать все в тайне. Ведь вы собирались замуж за моего отца и не хотели, чтобы он видел, как вы обворовываете его дочь.

- Это он рассчитывал на этот брак! - запальчиво воскликнула Амалия.

Доминика смерила ее презрительным взглядом:

- С вами? Теперь мы все знаем историю моей несчастной матери. Не будем сейчас о прошлых ваших «заслугах». Вторым подарком судьбы стало для вас появление Ритки. Я лежала тогда в больнице и была еще очень слаба, но запомнила один очень интересный момент. Вы весьма заинтересовались книгой моего отца «Смерть в прямом эфире». В это самое время Борис искал женщину для участия в своем шоу. Ритка согласилась. Вы воспользовались этой ситуацией? Тогда я не придала этому моменту особого значения. Как выяснилось, напрасно. В ту минуту, очевидно, вы и задумали убить Ритку, подстроить все так, чтобы подумали на меня.

Амалия деланно расхохоталась:

- Доминика, но это же бред, граничащий с параноей. Я? Покушалась на это никчемное создание? Зачем?

- Да я тебя сейчас… - рванулась Ритка к Амалии, но Доминика удержала ее:

- Ритка, сядь и успокойся.

Доминика взяла видеокассету и вставила ее в видеомагнитофон.

В кадре были сотрудники «СуперНики», в том числе Амалия, которые подошли перед началом эфира к столику Борюсика. Там были разложены приготовленные для манипуляций инструменты и препараты, в том числе шприц с жидкостью. Амалия, пользуясь тем, что Борюсик отвлечен приветствиями и пожеланиями удачи, незаметным движением подменила этот шприц на другой, принесенный с собой.

- Узнаете? - холодно спросила Доминика. - Это вы среди других сотрудников компании подходите к столику Медведева. Вот - вы меняете шприц, лежащий на столе, на шприц, принесенный вами. Вот - укрупнение кадра, где отчетливо видно, что именно вы делаете эти манипуляции.

Амалия вдруг резво вскочила и рванулась из кабинета. Ритка бросилась за ней.

- Ритка, сядь. Этот побег - лучшее доказательство ее вины! - крикнула Доминика.

Амалия выскочила из кабинета, Юлька закричала Петику: - Петик, держи ее!

Петик, не раздумывая, схватил Амалию в охапку. Она отчаянно вырывалась. Петик пыхтел, но держал:

- Что теперь делать?

- Верни ее обратно в кабинет? - скомандовала Юлька.

- Мерзавец, подонок, отпусти меня? - орала Амалия.

- Если сами не пойдете, я вас туда отнесу. - Петик сделал движение, как будто хотел ее поднять. Амалия вырвалась:

- Стоять! Я пойду сама, не прикасаться ко мне, холуй. Амалия вернулась в кабинет, оправила костюм, со злобой прошипела:

- Вы дорого за это заплатите.

- Мы уже дорого заплатили, - напомнила Доминика. - Вернемся к просмотренной кассете. Эту видеозапись с телевидения, сделанную профессиональной видеокамерой, уже проверили эксперты. Вот у меня заключение, что это не видеомонтаж и не подделка. Кассета подлинная, и вы об этом знаете.

- Ну и заткните ее себе в задницу. Это не доказательство, - огрызнулась Амалия. Ритка воскликнула:

- Вот это дела! Она меня школила, за каждое слово ругала, строила тут из себя графиню. А сама вон как выступает! Ты, стерва немецкая, рассказывай, как СМСки мне писала. Я первую твою писульку до сих пор в мобилке храню. Вот. - Ритка прочитала: - «Как ты себя чувствуешь? Тебе нужна жизнь, а мне - «СуперНика». В следующий раз тебя не откачают - я об этом позабочусь. Жди указаний». А потом была подпись - Крокодил. Господи, как я тогда испугалась!

- Маргарита, тебя явно не долечили. По-твоему, я - Крокодил? - презрительно отозвалась Амалия.

- Нет, кто такой Крокодил я знаю, а вот как вы о нем узнали? - недоумевала Ритка. Доминика кивнула:

- На этот вопрос мы тоже можем ответить. Вот данные о командировке Тимохина Анатолия в Радужное.

Амалия не посмотрела в бумагу:

- И что? Он ездил по делам. При разработке бизнесплана сети закусочных у меня возникли некоторые вопросы.

- А мы у него самого можем спросить. Что его интересовало тогда в Радужном?

Амалия окаменела.

Вошел Толик, все так же держа пришитые по швам руки:

- Здрасьте, Амалия Станиславна, - поздоровался он. Амалия отвернулась.

- Садитесь, Анатолий, - кивнула Доминика.

- Я, это… Не совсем могу, или совсем не могу. Руки пришиты. - Толик показал Доминике рукава. Доминика удивилась:

- Что это?

Ритка пожала плечами:

- У нас наручников нет, пришлось ему рукава суровой ниткой пришить, чтобы не дергался. Я его обезвредила. На всякий случай.

- Расскажите нам, что вы делали в Радужном?

- Меня туда Амаль Станиславна послала… - с готовностью отозвался он. - Я, когда впервые выслеживал Ритку, познакомился с ихним мужем Василием. Пьяницей базарным. Он мне за пузырь портвейна выложил настоящее имя своей жены Маргариты. Вы не серчайте на него, пьян был очень - не соображал, - заверил Толян. - У меня в милиции Радужного кум работает. Я у него все про Наталью Косареву узнал. И что компромат на нее серьезный. И привез вон ей - Амалии Станиславне.

- Вот откуда Амалия Станиславовна узнала о твоем прошлом, Ритка. Тогда и пришла к тебе первая СМСка, подписанная Крокодилом, - подвела итог Доминика.

Ритка зло зыркнула на Амалию:

- Хорошо пуганула ты меня, вешалка немецкая! Все мои раны расковыряла. Столько лет прошло. Я переехала в город, сменила сто работ и квартир, поменяла имя и фамилию. Думала, вот теперь никто меня не достанет и ничего мне не сделает. И тут приходит эта СМСка! От Крокодила. Если бы я тогда знала, кто за этим стоит?

- И что же ты остановилась, Риточка-Наташенька? Почему не признаешься своей сестрице и всем нам, что ты - матерая уголовница? Что ты - убийца? - сузила глаза Амалия.

Доминика оборвала ее:

- Об этом мы поговорим позже. Кстати, Ритка, наша графиня - не совсем та, за которую себя выдает. Фамилия Гжегоржевская досталась ей не от бабки, особы польской королевской крови, как любила повторять нам Амалия Станиславовна, а от первого короткого и неудачного студенческого брака. А звучное имя Амалия больше подходило к такой фамилии, чем прозаическое - Ефросинья, которым ее нарекли родители.

- Фрося-я-я-я! - с изумлением протянула Ритка. Амалия вскинула глаза на Доминику:

- Ты знала?

- Да. Но не придавала этому значения. Считала милой причудой хорошего человека. А теперь думаю, не заметали ли вы следы, как наша Ритка?

- Как ты смеешь! Как вы смеете! - Амалия судорожно глотала воздух.

Ритка встала со своего места, прошлась перед Амалией Станиславовной походкой манекенщицы, достала папку, вынула из нее лист бумаги:

- Вы на меня не клевещите, Ефросинья Батьковна. У меня тут документ важный есть. Зачитываю… Короче, тут замысловато изложено. Я суть перескажу своими словами. Когда я заканчивала школу, в Радужном объявилась моя биологическая мать. Аферистка и бандитка Надежда Косарева. Она меня обманула, привела в одну веселую компанию с уголовным уклоном. За что моей мамочке, конечно, спасибо с поклоном. Я, дура, сначала повелась. Пока не смекнула, что их дела пахнут керосином. Косарева с Крокодилом сначала лохов дурили - то да се. А один раз пошли на мокруху. Случилось все ночью. Я ту ночь никогда не забуду. Короче, в ту ночь Косарева с Крокодилом одного лоха порешили. Пришли домой под утро. Хорошо, что я проснулась, лежала тихо - слушала. Они кровь отмывали и ругались. Не все там чисто получилось. Стали думать, что делать. Тогда решили меня подставить, чтоб я пошла по малолетке. Решили убийство на меня повесить и так все обставить, что это я убила. Когда все улеглись, я сбежала. Шла по улице в одной сорочке через Радужное. Хорошо, что утро было раннее, никто не видел. Сначала у подружки жила, а потом в город перебралась и спряталась, боялась, что милиция меня ищет. Все казалось, что вот-вот поймают и пожизненно закатают за убийство. А убитый-то ожил-проспался. Я-то этого всего не знала.

Доминика взяла у Риты из рук бумагу и зачитала:

- Потерпевший Зайцев Иван Петрович, получивший телесные повреждения средней тяжести, от своих претензий отказался.

Ритка подхватила:

- Эго я недавно узнала, что Косарева, когда ее брали, успела подкупить этого Зайцева. И получила всего пять лет. Которые и отсидела. Так что я свободна теперь, как вольная птица. Поднимусь высоко-высоко над вами, бывшая Амалия Станиславна, и… нагажу вам прямо на голову. Чтобы знали.

- Ритка, знай меру, - осадила ее Доминика. - Идем дальше. Потом вы решили меня не только подставить, но и упрятать в психушку. Подкинули мне в номер санатория упаковку ампул с лекарством, от которого Ритка чуть не умерла.

Толик вмешался:

- Чистая правда. Лично отвозил, по ихнему приказу, и лично положил в верхний ящик туалетного столика. А название ампулы у меня в блокноте записано. Если руки мне разошьете, достану и покажу.

Амалия встала:

- Хватит, наслушалась я вашего бреда. Пойду поработаю.

- Юль, попроси сюда зайти следователя, - сказала в селектор Доминика. Амалия испуганно оглянулась.

Артем заглянул в отдел маркетинга:

- Я не опоздал?

- Нет. Тебя еще не вызывали, - кивнул Борюсик.

- Я не один, - сообщил Артем. За ним вошел Николай Николаевич.

- Здравствуйте, - поздоровался он.

Юрий Владимирович пожал ему руку:

- Здравствуйте, а вы как туг оказались?

Борис поджал губы:

- Если бы вы знали как, то не говорили бы ему «вы» и руки бы тоже не подали.

- Артем, - удивился Юрий Владимирович, - ты привез не просто свидетеля, а соучастника преступления?

Борюсик вздохнул:

- Вы удивительно догадливы, маэстро. Знакомьтесь - настоящий продажный милиционер, горе нашей милиции.

- Борис Михайлович, зачем вы так? - расстроился Николай Николаевич.

- А как ты меня в камере вонючей держал, помнишь? Как хотел на меня всех собак повесить, помнишь? Как вынуждал оклеветать Нику, помнишь? Как затягивал дело и запутывал расследование, помнишь? Или тебе память освежить? - Борюсик навис над ним горой.

- Борис Михайлович, он пока нужен нам живым, - вмешался Артем.

Юрий Владимирович покачал головой:

- А я думал, чтопишу крутые детективы. Закручиваю интересные сюжеты, играю страстями. Да по сравнению с жизнью у меня в книгах тишь, гладь и божья благодать!

- Доминика Юрьевна попросила пригласить следователя, - сообщила по селектору Юлька.

В кабинете Доминики Николай Николаевич заговорил с порога, не дожидаясь вопроса, быстро, бойко и подробно:

- Я получал от Амалии Станиславовны Гжегоржевской деньги за оказание ей некоторых услуг. Я - человек аккуратный, у меня все записано. Числа, суммы, просьбы. И пометочки стоят: выполнено. Чтобы потом от клиентов претензий не было. Показать?

- А что она тебя просила сделать? - поинтересовалась Ритка.

- Многое. Просила направить ход следствия в определенное русло. Подозревать в совершении преступления Никитину или ее приближенных. Я способствовал устройству Никитиной в психбольницу. Оказывал иные услуги материального характера.

Амалия закатила глаза и упала в обморок. Доминика подошла, смочила руку в воде, побрызгала Амалии в лицо. Амалия не шевелилась. Доминика наклонилась к ней:

- Амалия Станиславовна, вы хотите, чтобы мы вызвали вам врача?

Амалия молчала и не подавала признаков жизни. Доминика потрогала ее пульс.

- Давайте вызовем Бориса. Он внизу ждет, - предложила Ритка.

Амалия открыла глаза:

- Далее любые разговоры будут происходить только в присутствии моего адвоката.

Доминика обвела взглядом присутствующих:

- Все слышали? Амалия Станиславовна выразила желание придать нашей конфиденциальной семейной беседе официальный характер с присутствием представителей правоохранительных и прочих органов. Ритка, сходи к Юле, пусть вызовет наряд из отделения.

Амалия села:

- Не нужно наряда.

- Итак, мы остановились на услугах материального характера, - повернулась Доминика к Николаю.

- Когда вы лежали в психбольнице, произошло два события. Амалия Станиславна сказала мне…

Амалия резко закричала:

- Ничего никому я не говорила. Это все недоказуемо! Рассказывай о себе, взяточник!

Николай исправился:

- Хорошо. Ваш отец Шевчук захотел дать взятку врачам психбольницы для облегчения вашей участи. Амалия… Я устроил так, что эта взятка была у него конфискована. Я инсценировал арест вашего отца, а он мне поверил.

- А куда делись деньги? Ведь это была приличная сумма? - удивилась Доминика. Николай с опаской посмотрел на Амалию:

- Я отдал их Амалии Станиславовне. За вычетом моего гонорара и гонорара участников акции.

- Ну что? Где деньги? - двинулась на Амалию Ритка. Та сжала губы:

- Я вам их не отдам. Это мои деньги. Это - мои деньги. Я всю жизнь работала на вас, как лошадь. А получала за работу гроши.

- За те гроши, которые вы получали здесь в месяц, люди годами живут. Целыми семьями! - закричала Ритка.

- Плевать мне на людей. Я не знала ни одного праздника, ни одного воскресенья. Я десять лет не была в отпуске. Это мои деньги. Вы их не получите, - отрезала Амалия.

- Заметьте, Амалия Станиславовна, я не спрашиваю, каким образом у вас скопилась приличная сумма денег, которую вы перевели на Риткин счет для покупки наших акций? С вашей нищенской зарплаты откладывали? Копеечка к копеечке? - спросила Доминика.

- Может, достать ордер на обыск? Я это легко могу организовать. Для вас со скидкой, - залебезил НикНик.

Доминика, не глядя на него, скомандовала:

- Вы свободны.

Следователь вышел.

- Маргарита Викторовна, не могли бы вы подойти ко мне? - неожиданно попросил Толик. - Возьмите у меня, пожалуйста, из кармана диктофон. Включите, пожалуйста.

- Ух ты, как церемонно. А в подъезде ты со мной не церемонился. - Ритка подошла и вытащила диктофон, нажала кнопку, кабинет заполнил голос Амалии:

- Объект превратился в препятствие. Будем убирать. Езжай в санаторий, возьми боксерскую грушу Доминики. Убьешь Ритку этой грушей. Продумай свой маскарадный костюм. О том где и как, поговорим при встрече.

Амалия бросилась на Толика с кулаками:

- Подлец! Ты меня записал! Сволочь! Мерзавец!

- Петр, зайдите, пожалуйста, - позвала Доминика. Петик быстро вошел, бросился разнимать Амалию и Толика. Толик выкрикнул:

- Извините, Амалия Станиславна, мокруху вы заказывали? Вам и сидеть.

- Ты, сволочь, огромные деньги получил! - вопила она.

- Так я их и отработал. А что не получилось, так это я не виноват. Они проворнее оказались.

Доминика встала:

- Достаточно. Меня уже тошнит от этой грязи. Я не могу больше видеть ваши лица. Нужно принимать решение.

- Извините, это Амалия мне велела на вас наехать машиной… В Радужном… чтобы всех порешить… Я не хотел… - быстро заметил Толик.

Доминика опустила голову, закрыла лицо руками. После паузы она наклонилась к селектору:

- Юлия, сейчас выйдет Тимохин.

Толик вышел. Доминика сидела и смотрела в одну точку. Амалия нервно курила сигарету за сигаретой. Они ломались у нее в пальцах. Ритка тронула Доминику за плечо:

- Что будем делать, сестра?

- Во всем мы разобрались, все поняли. Загадкой остается лишь одно. Амалия Станиславовна, зачем вы сделали все это? - тяжело взглянула на Амалию Доминика.

Вздохнув, Амалия сменила тактику: она перешла на лирически-ностальгический тон:

- Ты спрашиваешь, зачем я это сделала? Хороший вопрос. Тут одним словом не ответишь. Ты же знаешь, Ника, что я любила тебя, как родную дочь. Я даже пыталась тебе заменить рано умершую мать…

Доминика резко оборвала ее:

- Отец мне все рассказал. И как вы втерлись в нашу семью, как довели маму до сердечного приступа. Для достижения своей цели вы не пожалели лучшей подруги!

- Но я любила твоего отца! Это меня оправдывает и объясняет все мои поступки. Сильное чувство…

- Только, пожалуйста, не говорите о любви! Любя меня, вы отняли у меня компанию и едва не убили. Любя отца, вы разорили его. А походя чуть не растоптали жизнь совершенно непричастного человека, - Доминика указала на Ритку. - Вы, Амалия Станиславовна, знаете лишь одно сильное чувство - жажду власти! И непомерно раздутое тщеславие! Но никак не любовь.

- А меня? Меня в этой жизни любил хоть кто-нибудь? - неожиданно всхлипнула Амалия, постепенно заводясь до истерики. - Мне все в жизни пришлось добывать самой, цепляясь руками и зубами. Те крохи вынужденной взаимности, которые я получала от твоего отца, и то доставались мне, как шахтеру в забое. Я просто силой загоняла его в угол, откуда он все время норовил ускользнуть… А ты, Доминика? Разве я не хотела излить на тебя свое нерастраченное материнство, свою заботу. Но ты всегда относилась ко мне с прохладцей, держала дистанцию, не подпускала. Меня не только никто не любил - меня никто даже не ценил по достоинству! Мои способности, мою профессиональную подготовку, мою деловую хватку, в конце концов. Надо мной все смеялись. Называли в глаза и за глаза Амалией-Аномалией. Деспотом. Немецкой железякой, двинутой на порядке. Как же я вас всех ненавидела! Ленивых. Тупых. И абсолютно, абсолютно безжалостных!

Ритка не выдержала:

- Обозвалась жалостливая. Чуть что - или грушей по башке или пять кубов яду в задницу через шприц.

- Амалия Станиславовна, скажите мне честно: Сергей был с вами в сговоре? - спросила Доминика.

Амалия снова нервно закурила:

- Нет, в сговоре, как ты выражаешься, Сергей со мной не был. Он - подонок самостоятельный. Когда выяснилось, что он, как стервятник, рвет «СуперНику» на куски, для меня самой это стало сюрпризом… Между прочим, ты сама же его и развратила бесконтрольностью и всепрощением!

Конечно, пару раз я ему подсказала решения, до которых он вряд ли бы додумался. И Сергей оказался поразительно способным учеником. Всегда говорила, что деньги - лучшая школа. Так что тебя и твоего отца обобрал именно он. Впрочем, на Сергея Анатольевича мне наплевать. А я не раскаиваюсь ни в одном своем поступке! Как я обвела вокруг пальца всех вас - порядочных и деловых! И не потому ли, что оказалась куда умнее, хитрее и предприимчивее?

Доминика усмехнулась:

- Как это получилось, что вы обманули стольких умных, добрых и порядочных людей?… Ответ - на поверхности. Мы знаем грань между добром и злом. И не переходим ее. А вы человеческий облик давно утратили.

- Да и что она выиграла от этой аферы? Вот скажите, как вы собирались править «СуперНикой», если опять оказались второй, после меня? - не понимала Ритка.

Амалия смотрела на нее с презрением:

- А какая, собственно, разница - способов миллион. Вы, Маргарита Викторовна, по сравнению со мной - одноклеточный организм, инфузория туфелька. Ты бы и сама не заметила, как через год поднесла бы мне эту фирму на блюдечке.

Доминика объяснила:

- Так она думала, когда использовала тебя в качестве подставного лица. А когда ты, Ритка, стала противиться и принимать самостоятельные решения, Амалия Станиславовна решила тебя просто убить.

Амалия равнодушно кивнула:

- Жаль только, что не сделала это собственными руками. Вместо того чтобы полагаться на тупого и трусливого холуя.

Сергей буквально ворвался в дом. Он был взвинчен, раздражен, зол на весь мир - и тут ему под горячую руку попалась Танюша.

- Сереженька, я тебя не ждала так рано. Ты все успел? - только спросила она, а он уже взорвался:

- Да пошла ты, щетка пылесосная! Что ты все ходишь и ходишь вокруг меня, что ты все ноешь и ноешь? И какое тебе дело, что я успел и чего не успел? Сиди в углу и сопи в две дырки, пока не позовут!

- Сережа, я хотела… - Танюша не успела договорить.

- Ты хотела денег? Так нет у меня их! И не знаю, будут ли. Съела? Знаешь, а я даже рад, что ты не сможешь к ним присосаться. Ведь тебе только и нужны были деньги. - Сергей передразнил ее. - Женись на мне, Сереженька, признай нашего ребеночка. Сю-сю-сю да сю-сю-сю! А откуда я знаю, где ты его нагуляла? Ты - мочалка в общей бане!

Танюша с размаха влепила Сергею пощечину:

- Не представляешь, как давно мне хотелось это сделать. Не любишь сю-сю-сю? Я - тоже. - Танюша начала собираться.

- Ты, наконец, выметаешься из моего дома?… Эй, ты куда собралась?

- Увидишь. Имей терпение. - Танюша вышла, оставив растерянного Сергея одного.

В кабинете Доминики сгустились сумерки. Амалия ушла в себя, ее взгляд остекленел. Доминика включила свет:

- Думаю, мы услышали достаточно.

Ритка кивнула:

- Да уж, приду домой - в ванну часа на три залезу. Только боюсь - все равно от этой грязи за раз не отмыться. Даже с самым модным отбеливателем.

У Доминики зазвонил телефон.

- Да, папа. Все в порядке. Мы практически закончили, не волнуйся. Если хочешь, можешь зайти.

Амалия истерично выкрикнула:

- Только он пусть сюда не приходит! Я не хочу… не могу его видеть!

- Пап, оставайся там - я сама сейчас спущусь. - Доминика, отключив телефон, повернулась к Амалии. - Кажется, кто-то недавно говорил здесь о неземной любви?

Амалия сжалась:

- Любовь… Бесхребетный слизняк и подкаблучник, сломавший всю мою жизнь… А хочешь знать, когда я приказала этому уроду Анатолию убить вас всех? Хочешь? Когда твой безмозглый папочка сообщил мне по телефону, что после всех моих мучений он женится на другой!

- Вы больны, - тихо ответила Доминика.

- Да, больна! И общественно опасна! Что же вы стоите? Вяжите меня, надевайте наручники! Отправляйте в тюрьму, в сумасшедший дом. Конвой уже небось устал топтаться за дверью.

Доминика поднялась:

- Никакого конвоя за дверью нет. И в тюрьму я вас отправлять не собираюсь. Потому что свое самое страшное наказание вы уже получили - пожизненное одиночество. И все, что я хочу сказать…

Ритка выскочила вперед:

- Можно я скажу, сестричка? Пожалуйста. Идите вон из нашей жизни, Амалия Станиславовна, и никогда больше в нее не возвращайтесь.

Амалия явно не ожидала такого поворота. Недоверчиво глядя на Ритку с Доминикой, она неловко открыла дверь кабинета. В приемной никого не было. В последний раз оглянувшись, Амалия вышла.

Юрий Владимирович положил трубку:

- Они заканчивают.

- Вызывать милицию? - поинтересовался Борюсик.

Юрий Владимирович задумчиво вздохнул:

- Если я хорошо изучил свою дочь, то не нужно. Она никогда не пойдет на это. Да и я бы не пошел.

- Вот так и множится зло. И так оно побеждает, - уверенно заявил Борис.

- А зачем убивать ядовитую змею, Боря? Достаточно вырвать ей зубы. - Юрий Владимирович подошел к телефону. - Кстати, о змее. Петр Алексеевич? Это Шевчук. Вы прочли мою первую главу?

Издатель виновато залепетал:

- Дорогой Юрий Владимирович! Я приношу вам свои искренние извинения. Ваша проза - ваше лучшее алиби. Вы превзошли самого себя. Это будет бестселлер. С нетерпением жду продолжения.

- А как же наше юное шкодливое дарование Игорь? - напомнил Юрий Владимирович.

- Не спрашивайте. Это темная страница моей издательской биографии. Поразительно. Он ничего не смог с вашей придумкой сделать. Плоско, ходульно… Я расторг с ним договор. Жду вас.

Юрий Владимирович положил трубку и улыбнулся.

- Вот - не утерпела и приехала. Посмотреть, что тут творится у вас, - сказала /Анна.

Юрий Владимирович вскочил из-за стола, подхватил Анну на руки и закружил:

- Как я рад, Анечка, ты себе просто не представляешь. А я вот заработался, и, как обычно, забыл обо всем на свете. Хочешь кофе?

- Только если ты опустишь меня на землю.

Юрий Владимирович поспешно поставил ее на пол:

- И, насколько я в курсе твоих кулинарных способностей, сварить этот кофе мне лучше самой. А где Дианка? Сегодня же суббота.

Юрий Владимирович беспечно махнул рукой:

- А… Ни свет ни заря убежала на встречу со своим французом.

- У нее теперь француз? - забеспокоилась Анна.

- Спокойно, Анечка, это не то, что ты думаешь. Он обручен и к тому же очень приличный человек. Я познакомился с ним, как только узнал, что Диана собирается лететь в Париж.

Анна всплеснула руками:

- Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Стоит вас ненадолго оставить одних, как сразу начинают происходить удивительные вещи. И что моя дочь будет делать в Париже? У нее же институт…

- Ах, Анечка, по сравнению с мировой революцией - это все такая ерунда. Ну, переведется на заочный, - успокоил ее Юрий Владимирович. - Познакомится с производством одежды, а потом - как знать? Возможно, займет должность дизайнера.

- Тревожит меня этот внезапный Дианкин отъезд, - качала головой Анна. - Да еще и во Францию. Откуда ты знаешь этого француза?

- На рынке познакомился. Прелестнейший человек. А по-нашему говорит как чисто - практически без акцента.

- Он настоящий француз? - подняла брови Анна. - И что этот парижанин делал на рынке?

- То же, что и все - торговал, - объяснил Юрий Владимирович. - Модными собачьими аксессуарами. Оказывается, весьма прибыльное дело. Вот уж никогда бы не подумал.

Анна испугалась:

- Француз из Парижа торгует у нас на рынке собачьими аксессуарами? Юра, а ты уверен, что он действительно дизайнер-модельер? Ты его документы видел?

- Зачем, Анечка? Он же сам мне все о себе рассказал, - ответил Юрий Владимирович простодушно.

- Так, собирайся немедленно. Мы едем на рынок спасать нашу дочь. Пока еще не поздно.

Анна решительно встала.

Анжела и Андре развешивали шарики, украшая палатки. Подошла Диана:

- Я все привезла. Вот, смотрите. - Диана достала и расправила крошечное платьице и костюмчик. - Нравится?

- Шарман! То есть, пардон - чумовой прикид, мадемуазель Диана, - поправился Андре.

- Мерси, мсье Андре. Кстати, давно хотела спросить: а со стороны молодых гости на свадьбе будут?

Анжела кивнула:

- Да, я с самого утра в мясном павильоне затарилась и всех местных Шариков говяжьей печенкой до паралича конечностей обкормила.

Даже если не придут - запомнят надолго.

- Раз собаки довольны, следует позаботиться о людях. Анжелика, я быстро - метнусь в ларек за пузырями, - сообщил Андре.

Диана рассмеялась:

- Не знаю, как ты по-французски, Анжела, а он в нашем языке поднаторел. Особенно в местном диалекте.

Диана переодела Жози в связанное ею платьице:

- Смотри, как красиво. Тебе нравится, а, Жозя? Анжелка, а что я тебе сейчас скажу… Только ты не волнуйся, ладно? У меня для тебя сюрприз.

Анжела напряглась:

- Знаешь что, подруга. Вот чего Анжела Кимовна не любит, так это сюрпризов. От них одни неприятности. Помню, встречалась я как-то с одним парнем - ранее судимым, - так он мне на День Ангела зимой целое ведро розочек подарил. Я, конечно, сперва обрадовалась, дура, а потом выяснилось, что он ради этого букета мой видеомагнитофон загнал. А заодно и хозяйкин телевизор, чтобы два раза замок не ломать. Так что вали отсюда подальше со своими сюрпризами.

- Мой сюрприз без подвоха, - пообещала Диана. - Закрой глаза.

Анжела не сразу и неохотно, но выполнила просьбу.

Чуть поодаль стояли Ритка с Борюсиком. На руках он держал девочек, Ритка заботливо отряхивала их, приглаживая волосы, перекалывала заколки. Наконец решилась:

- Ну, я пошла.

Борис предложил:

- Давай, пообнимайтесь там на радостях, а мы позже подойдем. Правда, медвежата?

- А почему мы медвежата? - удивилась Лёля.

- Потому, что вы теперь будете - Медведевы, - объяснила Ритка. - Нравится вам новая фамилия?

- Нравится, - несмело улыбнулась Лёля.

Ритка подошла к палатке Анжелы. Та все еще стояла, закрыв глаза руками и возмущаясь:

- Долго мне еще так стоять? Сюрприза твоего хваленого ждать? Учти, если заподлянку какую выкинешь - зубной пастой на спине напишешь или еще что - я в гневе страшна.

Ритка с Дианой давились от смеха. Ритка достала из сумочки кассету, вставила в магнитофон на прилавке.

Над базаром поплыла мелодия ламбады. Анжела вздрогнула и опустила руки:

- Это же моя музычка… - Она обернулась и увидела Ритку. Они с визгом бросились друг другу в объятия. А тут и Вася подошел:

- Что за шум, а драки нет? И почему звучит классика, а никто не танцует?

Анжела и Ритка остановились, глядя на него:

- Васька!

И все втроем бросились вытанцовывать ламбаду.

Сергей собирал свои вещи, нервно бросал их в сумку. Когда вошли Танюша с Доминикой, Сергей обалдело уставился на них.

- Я очень спешу, поэтому начну без предисловий. Я знаю, что в Радужном нашлись мои деньги, - с ходу начала Доминика.

- Это мои деньги! - завопил Сергей.

Доминика отрезала:

- Если будешь кричать, я не скажу больше ни слова. А это не в твоих интересах.

Танюша села на диван и с интересом наблюдала.

Сергей злобно глянул на нее:

- Это ты ее привезла?

Танюша развела руками:

- Я просто попросила Доминику Юрьевну защитить меня и моего будущего ребенка.

Доминика остановила их:

- Отношения выясните потом. Если будет что выяснять. У меня есть все доказательства совершения тобой подлога - фактически кражи моей доли акций «СуперНики». Не дергайся. У меня есть два решающих свидетеля - соседка по палате и врач, который дал мне подписать доверенность на твое имя.

- Боюсь тебя разочаровать, но он этого никогда не подтвердит! - вздернул подбородок Сергей.

- Не бойся - он уже подтвердил. К тому же есть показания следователя Потапова…

- Ты и его достала? - Сергей был в отчаянии. Доминика деловито продолжала:

- Слушай внимательно и постарайся не пропустить ни одного моего слова. В результате своей бурной деятельности ты остался без жилья, без средств к существованию и без работы. О том, что я подала на развод, думаю, говорить излишне.

- А развода я тебе как раз и не дам! - заорал он. Доминика не возражала:

- Что ж, придется тебя посадить. С осужденными закон разрешает разводить и без их согласия… Вижу, что подобная перспектива тебя не прельщает. И предлагаю иной вариант. Первое - ты женишься на Танюше и воспитываешь с ней ребенка в законном браке. Я не позволю плодить сирот. Их и так слишком много в этом мире. Второе - ты не разводишься с Танюшей до совершеннолетия ребенка. И полностью содержишь семью.

- Вот даже как? А на какие шиши - позволишь узнать? - скривился Сергей.

- Я дам тебе работу в компании, - пообещала Доминика.

- Ты вернула себе «СуперНику»? - потрясенно смотрел на нее Сергей.

- Да. И уже провела маленькую реорганизацию. Пришлось уволить Амалию Станиславовну вместе с ее водителем. А ты, насколько я помню, прекрасно управляешь автомобилем.

Сергей взвился:

- Чтобы я шоферил у одной из твоих девок? Я, Сергей Никитин? Да скорее мир перевернется и реки потекут в обратную сторону?

Доминика пожала плечами:

- Как знаешь. Но я бы на твоем месте не торопилась с ответом. Сомневаюсь, что журналист в твоей бывшей газетенке зарабатывает больше водителя замдиректора «СуперНики». А через полгода безупречного поведения за баранкой - обещаю вернуть тебя в отдел маркетинга.

- Начальником? - с последней надеждой спросил Сергей, но Доминика отрезала:

- Нет. Если ты согласен на мои условия, вот договор, который ты подпишешь прямо сейчас.

- На слово, я вижу, мне уже никто не верит… Что же, я подпишу. Но не по своей воле, а лишь подчинись грубому и беспардонному шантажу, - смирился Сергей. Танюша бросила на него победный взгляд.

Около посудных палаток полным ходом шло торжество. Звучала веселая музыка из магнитофона, Анжела и Андре на руках держали собачек в праздничных связанных Дианой одежках.

Самвел вещал:

- Дорогие молодые и их, так сказать, родители. Я хочу, чтобы лучшая моя сотрудница Анжела Кимовна Михайлова не просто улетела в Париж… А улетела со спокойной совестью. А поэтому я сейчас поступлю непорядочно… Непорядочно, с точки зрения бизнесмена, и прощу ей долг.

Все зааплодировали, только Анжела иронично добавила:

- Так это щедро с вашей стороны, Самвел Михайлович, такой подарок - целых два процента. Ох, разбалуете вы меня.

- А! Самвел, когда счастлив, денег не считает. А теперь - горько! - скомандовал Самвел, и Анжела поцеловалась с Андре. Самвел похлопал Андре по плечу:

- Я извиняюсь, но горько было сказано для молодых, а не для родителей.

- Теперь ты видишь, что это настоящий француз? - спросил Юрий Владимирович у Анны.

- Теперь вижу, - вздохнула она.

К Ваське, грустно стоящему с бутылочкой боржоми подошла Люба.

- Васенька, я пришла сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

- Руки и сердца, что ли? - иронично переспросил он.

- Да, - решительно ответила она.

- Любовь, мы же эту тему с тобой закрыли.

Люба заявила:

- Ну, про чувства мои, Василь Иванович, не вам судить. А насчет остального - мне тоже есть вам что сказать… Вася, я поступила в институт культуры. На заочное.

У Васи глаза на лоб полезли:

- И кем же ты теперь будешь? Библиотекаршей или стюардессой на самолете?

- Организатором массовых мероприятий: кинофестивали, рок-концерты, а также свадебные церемонии, - ответила она с гордостью.

Борис вынырнул из веселой толпы:

- Ну, теперь, как честный человек, ты просто обязан на ней жениться. Забыл, чему в КПЗ меня учил? Пацан сказал - пацан сделал.

- Вот именно, - улыбнулась Люба. Вася отчаянно махнул рукой и увлек Любу в танец.

Амалия медленно собирала свои вещи. Стол уже был очищен от бумаг, на стуле стояла сумка. Амалия оглянулась, ее взгляд упал на портрет Доминики, что висел над столом. Амалия подошла к портрету, сняла его со стены и долго вглядывалась в такое знакомое лицо.- Это еще не все, моя дорогая… - тихо произнесла Амалия. - Я еще вернусь…

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Оглавление

Елена Веснина Сестры по крови.Том 4 Триумф