КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Путь повстанца [Бет Рэвис] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Бэт Рэвис Путь повстанца

© Александра Виноградова, Алексея Ионова, Натальи Кодыш, перевод на русский язык, 2018

© ООО «Азбука», 2016


***


Корвину.

Я знаю.



Давным-давно в далекой Галактике….


Первый месяц 

ИМПЕРСКИЙ ИЗОЛЯТОР И ТРУДОВОЙ ЛАГЕРЬ LEG-817

МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ: Вобани

ЗАКЛЮЧЕННЫЙ: Леана Халлик, № 6295A

ПРЕСТУПЛЕНИЯ: Подделка имперских документов, сопротивление аресту


Сопровождавший ее штурмовик усмехнулся, когда Джин Эрсо рухнула на колени. Девушка подняла скованные запястья.

— Можешь снять наручники, — произнесла она. — Куда я отсюда денусь?

Джин обвела взглядом длинный коридор, освещенный тусклым светом окон, расположенных над дверью каждой камеры.

— Так веселее, — ответил стражник, схватив за наручники и рывком ставя девушку на ноги. Металлические кандалы глубоко врезались в кожу и впились в тонкие кости, но Джин даже глазом не моргнула. Ни в коем случае нельзя проявлять слабость перед этим имперцем.

— Они все такие... — высокий тощий надзиратель, одетый в черное, взмахнул руками, словно подбирая нужное слово, — такие спесивые, когда впервые сюда попадают, согласен?

Штурмовик издал нечленораздельный звук и потащил Джин к ее камере дальше по темному коридору.

Надзиратель хмыкнул собственной шутке, а затем извинился:

— Прощу прощения, что меня это так забавляет. Я всегда с первого взгляда распознаю новичков. Они стоят прямее.

Он ускорил шаг, обогнал Джин с ее конвоиром и, развернувшись, преградил им путь, вынуждая остановиться. Затем, вцепившись девушке в подбородок, попытался заставить пленницу взглянуть себе в глаза, но та упрямо вырвалась из его хватки. Имперец снова усмехнулся.

— Новички еще не растеряли остатки своей дерзости, — произнес он, наморщив нос при слове «остатки».

Джин не клюнула на наживку, его лицо скисло.

— Сюда, арестант.

Надзиратель развернулся и быстро зашагал по коридору. Смотря в одну точку, Джин упорно пыталась заставить уставшие ноги шагать прямо, чтобы снова не запнуться и не продлить тем самым пытку.

— А где они тебя... подобрали? — будничным тоном спросил тюремщик.

Джин промолчала.

Крутанувшись, имперец отвесил ей увесистую пощечину:

— Я задал вопрос, Шесть-Два-Девять-Пять-А.

— Меня поймали на корабле в системе Пяти портов, — процедила заключенная сквозь стиснутые зубы.

— Поймали... и арестовали. — Надзиратель явно гордился собой, хотя не имел к ее аресту никакого отношения. — И вот ты здесь. — Мужчина обвел рукой вокруг себя.

Штурмовик толкнул Джин внутрь пустой темной камеры, и узница влетела в крошечное помещение. Когда девушка снова подняла свои запястья, имперец дезактивировал наручники. Цвет индикаторов сменился с красного на зеленый, и Джин облегченно вздохнула, когда с ее рук спала тяжесть металлических оков.

— Уверен, тебе понравится наше маленькое заведение L-E-G-Восемь-Один-Семь.

Надзиратель произнес аббревиатуру тюрьмы такой скороговоркой, что отдельные буквы названия слились в слово «элегия». Джин подумала, что это подходящее название.

— Добро пожаловать на Вобани, — усмехнулся тюремщик, прекрасно знавший репутацию планеты. — Империя не станет закрывать глаза на твои преступления, пусть они и не самые страшные. Ты причинила вред Галактике и тяжким трудом искупишь свою вину перед обществом.

Надзиратель набрал код на биометрическом интерфейсе рядом с камерой Джин, и металлическая решетка заперла девушку внутри.

— Работа тебе не понравится, — добавил он все тем же вкрадчивым тоном. — Как и новый дом. Но это все, на что можно рассчитывать, совершив преступления против Империи. Добро пожаловать. Готовься к худшим дням своей жизни.

Надзиратель надменно посмотрел на Джин сквозь прутья решетки и ухмыльнулся. Он определенно привык, что после его небольшой и явно отрепетированной тирады у преступников сдают нервы. Но девушка лишь молча смотрела в ответ.

Худшие дни ее жизни?

Надзиратель яростно оскалился, когда Джин Эрсо рассмеялась ему в лицо.


Глава первая

Джин Эрсо, 8 лет

Джин Эрсо пряталась в темноте.

Страшно не было. Раньше темнота и правда ее пугала, но теперь страх прошел. Эта темнота была знакомой, ведь девочка пряталась в ней уже несколько часов.

С тех пор, как у нее на глазах убили маму.

В маленькой пещере было не так тесно, как предполагалось. Они с родителями часто тренировались, делая вид, что Империя на подходе, и, когда наступала пора прятаться, укрывались тут все вместе.

Сейчас Джин была одна.

У нее был с собой маленький рюкзак. Она успела закинуть в него немного вещей, когда мама сказала, что время пришло. Но с ней не было Страшилы Гига. Он остался под кроватью, где всегда защищал ее от чудовищ. Джин была уже достаточно большой и знала, что никаких чудовищ не существует, но как бы ей хотелось, чтобы Страшила оказался рядом. Она бы уткнулась в его мягкий синтетический мех, от которого пахло папиным лосьоном после бритья.

Джин покачала головой. Нет. Игрушка ничем ее не утешит. Глупое желание. Нельзя быть таким ребенком.

Малышка стиснула кулон, который прямо перед смертью дала ей мама, и крепко зажмурилась. Интересно, умирать больно? Наверное, да.

Непроглядная тьма.

Джин зажгла фонарь. По каменным стенам пещеры заплясали тени.

Они напомнили девочке о закованных в черное штурмовиках.

— Папа придет, — заверила она себя. Во тьме пещеры ее голос прозвучал слабо и неуверенно.

Мама сказала: «Доверься Силе».

Джин попыталась. Она пыталась верить. Пыталась надеяться.

Джин едва не вскрикнула от ужаса, когда люк у нее над головой, заскрежетав, распахнулся. Внутрь заглянула мужская голова.

Она всхлипнула. Со! Он пришел спасти ее.

Но не маму. Он пришел слишком поздно, чтобы спасти маму.

— Идем, дитя, — произнес он. — Впереди долгий путь.

Со протянул руку, чтобы помочь Джин выбраться наружу.

Посмотрев спасителю в глаза, девочка секунду поколебалась, прежде чем схватить его ладонь. Последний раз они виделись во время бегства с Корусанта, когда Геррера привез ее семью на Ла’му, чтобы начать все заново. Родители раз за разом повторяли Джин все варианты развития событий, которые могли произойти, если — вернее, когда — Империя их найдет.

— А это, — говорила мама, показывая, как пользоваться станцией связи, — на самый экстренный случай, если нас с папой не окажется рядом. Нажми эту кнопку, и Со Геррера придет за тобой.

И каждый раз Джин тянулась к кнопке, готовая сразу же нажать ее.

— Он никогда нас не навещает, — пожаловалась дочь, когда мама отстранила ее в сторону, наставительно напомнив, что вызывать Со можно только при крайней необходимости.

Сейчас губы Герреры были плотно сжаты. На его лице не было ни тени улыбки, а взгляд не лучился весельем, как во время их последней встречи. По левому глазу протянулся шрам, из-за которого веко всегда оставалось полуопущенным. Из-за слегка выпученных глаз и оттопыренной нижней губы мужчина выглядел очень зловеще.

Джин потянулась вверх и вложила свою крошечную бледную ладошку в его большую, огрубевшую ручищу. Мужчина нежно сжал ее пальцы, а девчушка вцепилась в него с такой силой, будто тонула и хваталась за веревку, тянущую ее обратно к берегу.

— Нам пора, — произнес Со.

Проглотив свои страх и печаль, ребенок кивнул.

Прохладный дождь оставил после себя ощущение свежести и чистоты. Джин и Со бежали через поле к дому девочки. Как же странно, что прекрасный и безмятежный окружающий мир столь прекрасен, а мамы уже...

— Там были штурмовики, — сказала Джин, дергая Со за руку. Она закусила губу и мысленно обругала себя. Нужно было сосчитать, сколько солдат заявилось на ферму. — Там был тот человек в белом, с которым папа иногда работал. И штурмовики в черной броне. И...

Нужно было быть внимательнее. Но все случилось слишком быстро.

— Здесь никого нет, — сообщил Со.

Ее дом и фермерское оборудование — вышка связи, оросители, сельскохозяйственный дроид — стояли посреди моря тихо покачивающейся небесной пшеницы. На фоне ночного неба призраком взмыла, а затем снова опустилась на землю подхваченная ветерком рубашка.

Никаких сомнений, это папина сорочка. Та, что потерлась на запястьях и от которой пахло отцом: смесью лосьона, грязи, смазки и еще чего-то резкого и холодного. Но не успела она схватить ткань, чтобы закутаться в нее, как ветер вновь подхватил рубашку и унес ее прочь.

Чем ближе они подходили к дому, тем больше одежды вылетало им навстречу, проносясь над степью и исчезая в ночи. А затем девочка увидела корзину для белья и следы крови в траве.

В сердце Джин затеплилась надежда. Тела мамы нигде не было.

Но где-то в глубине души малышка понимала: тело исчезло не потому, что мама осталась жива. Никто не способен пережить выстрел в грудь с такого расстояния.

Прикусив щеку, Джин ощутила металлический привкус крови, но не издала ни звука.

Со целенаправленно подошел к двери дома и распахнул ее настежь. Когда Джин молча вошла следом, в ноздри ей ударил горький запах дыма. Штурмовики разожгли огонь, который до сих пор потрескивал на кухне, покрыв светлые стены копотью.

Геррера знал, где смотреть: рабочий кабинет, укромные уголки и потайные щели, доски под ковром. Везде было пусто.

— Они все забрали, — выругавшись, прорычал спаситель.

«Забрали вместе с ним, — отрешенно осознала Джин. — Забрали вместе с папой».

На глаза навернулись слезы, но причиной их стал вовсе не дым. Пускай за ней пришел не отец, а Со, однако девочка тешила себя надеждой, что папа будет где-то здесь. Спрятался и ждет ее.

Но нет. Папы больше не было.

Пол усеивали осколки битой посуды. Джин знала, что, прежде чем велеть ей убегать, папа пытался уничтожить плоды своих трудов. Тут ничего не осталось. Папа ничего бы не оставил после себя.

Со прищурился и повернулся к спасенному ребенку:

— У твоего папы не было каких-нибудь тайников? Которые не нашла бы Империя.

Дом был перевернут вверх дном. Маме удалось уничтожить кое-что из папиных исследований, но имперцы нагрянули слишком неожиданно. Джин показала сейф в родительской спальне, который, впрочем, оказался пуст. Пропал рабочий журнал, не было и отцовской картотеки. Девочка заглянула в собственную комнату. Черные штурмовики опрокинули ее кровать и даже выпотрошили кукол в поисках папиных записей. Джин не знала, нашли ли они что-нибудь. Но это не важно, ведь все данные у папы в голове. И теперь он у них в руках.

— Нужно улетать с планеты, — мрачно произнес Со. — Подумай, Джин. Здесь могут быть еще какие-то наработки твоего отца?

— Нет, — тихо ответила она.

— Тогда мы уходим.

Джин двинулась было в сторону своей комнаты, но Со остановил ее, положив тяжелую руку на плечо.

Девочка сглотнула, ладонь потянулась к маминому кулону. Джин пришлось бросить все, когда семья сбежала с Корусанта. Она сможет сделать это снова. Она хотя бы успела прихватить свой рюкзачок.

Джин первой вышла наружу и, прежде чем Со закрыл дверь, услышала, как что-то тяжелое с металлическим стуком упало на деревянный пол домика. Мужчина ухватил девочку за локоть и потащил за собой. Джин едва ли не бежала, чтобы поспеть за его размашистыми шагами. Они прошли метров пятьдесят, когда ферма взорвалась. При звуке взрыва Джин вздрогнула, и ее тут же обдало волной жара. Позади догорали остатки последнего места, которое она звала домом. Желто-оранжевые языки пламени лизали бледную траву, грозя начать степной пожар.

Со не сбавил шага. Он даже не оглянулся ни на пожар, ни на Джин. Корабль был уже наготове, и Геррера поднялся по трапу внутрь. Джин задержалась, посмотрев на дым.

Больше ее здесь ничего не держало.


Глава вторая

Джин сидела рядом с Со в кабине его корабля, пробивавшегося сквозь облака Ла’му, и смотрела в одну точку прямо за иллюминатором. Сверху показалась белесая дуга планетарного кольца, и звездолет покинул атмосферу. Усеянное яркими звездами небо окрасилось в черный, и его озарил бледный солнечный свет, отраженный от пояса планеты.

Джин ахнула.

Со покосился в ту сторону, куда смотрела девочка, и хмуро кивнул. В черноте космоса, подсвеченный солнцем, висел одинокий звездный разрушитель.

Они послали за ее отцом звездный разрушитель.

«Папа на том корабле!» — осознала Джин, широко распахнув глаза. Он был где-то там — совсем близко, но до него не добраться.

Со возился с управлением. По сравнению со звездным разрушителем его корабль был совсем крошечным — муха на фоне великана, — но по приглушенным проклятиям Джин поняла, что Геррера беспокоится, как бы их не заметили.

В считаные секунды они миновали звездный разрушитель и спустя несколько минут прыгнули в гиперпространство. Из иллюминатора полился серо-синий свет, и Джин заморгала. Но яркое свечение было не единственной причиной — девочка смаргивала навернувшиеся на глаза непролитые слезы.

— Эй, малышка, — произнес Со, повернувшись в кресле, чтобы лучше видеть спутницу, — я...

Он замолчал. Джин знала, он хочет сказать, как ему жаль, но что-то в его взгляде подсказывало: Со понимал всю бесполезность своих слов.

Девочка уставилась своему спасителю в лицо, не веря собственным воспоминаниям, в которых Геррера был смешным и добрым. Сморщенные шрамы возле левого глаза заметно выделялись на фоне его темной кожи. Мужчина выглядел сердитым. Но вот его глаза...

— Я не хочу об этом говорить, — сказала Джин, забравшись на кресло с ногами. Обхватив руками колени, она уткнулась в них подбородком.

Со помрачнел еще сильнее.

— Очень плохо, — произнес он, — потому что мне нужно знать, почему Империя вот так заявилась за твоим отцом.

— Ты знал, почему мои родители скрывались, — ответила Джин.

— Я знал отдельные детали, но и представить не мог, что они пошлют за ним целый звездный разрушитель.

Девочка была вынуждена признать, что ее это тоже несколько удивило. Она знала, что ее отец был важным человеком и работал на Империю до того, как сбежал с Корусанта и поселился на Ла’му. Она кое-что знала о его работе. Мама и папа просили никому не рассказывать о его исследованиях, но Со можно доверять. Мама ему доверяла.

— Он изучал кристаллы, — пояснила Джин, достав из-под воротника кулон с кристаллом, который дала ей мама. Она сняла подарок и вложила его в протянутую руку Со.

Геррера повертел кулон в руках и посмотрел в него на просвет, вглядываясь в прозрачный камешек. Джин знала, что это кайбер-кристалл. Не самый лучший, много за такой не дадут. Когда папа работал на Империю, он работал только с очень хорошими кайбер-кристаллами. Он любил камни.

— Я знаю про кристаллы, — кивнул Со, возвращая кулон. — Но твой отец должен был работать над чем-то еще, чем-то гораздо важнее. Чем-то, что им нужно. Имперцы не свалятся на голову вот так вот из-за каких-то там кристаллов.

— Это единственное, над чем он работал, — настаивала Джин.

— Ты просто не знаешь, — мрачно ответил Со. — Он сказал что-нибудь, когда пожаловали имперцы? Что угодно... может, он сказал тебе что-нибудь, что даст нам подсказку?

Девочка закрыла глаза. Голос отца все еще звучал в ее голове. «Помни, все, что я делаю, — сказал он, — ради твоей защиты».

А затем он ушел с человеком, который убил маму.

— Нет, — ответила Джин.

Со повернулся к иллюминатору и уставился на серо-синие переливы гиперпространства.

— Что-то здесь нечисто, — протянул он, обращаясь скорее к самому себе. — Еще с Корусанта Гален работал над чем-то крупным, я знаю это. Мы должны выяснить, над чем именно.

Глаза щипало от слез. В ночь перед приходом имперцев отец чинил сломанного сельскохозяйственного дроида. Велика тайна. Но она знала, что Со прав. Родители обсуждали это, поздно ночью, когда думали, что Джин уже спит. Исследования, кристаллы и страхи. Жаль, что она не обращала на эти разговоры особого внимания. Как бы ей хотелось разобраться, почему все это случилось.

Она попыталась вспомнить, как все было раньше. На Корусанте, где отец открыто работал на Империю. Джин была младше и легкомысленнее, но даже тогда она поняла, что ее родители были несчастны. Когда они перебрались на Ла’му, дела пошли лучше. Напряжение улетучилось. Папа работал в полях, а по ночам продолжал свои исследования, но не так, как на Корусанте. Он больше не работал до полного изнеможения, не бормотал что-то себе под нос, не замечая дочь. Дела и правда пошли лучше.

Но подсознательный страх все равно никуда не делся. Он то и дело возвращался, когда вышка связи улавливала помехи или когда родители устраивали очередную тренировку. Они придумывали разнообразные планы действий на случай, если произойдет что-то плохое, и говорили дочке, как нужно поступить. Папа притворялся, что все это игра, но Джин понимала, в чем дело.

«Но не существовало сценария, в котором мама погибала», — подумала Джин. У них была куча разных планов, но ни в одном из них Джин не оставалась одна. Они прятались, убегали, выживали. Вместе. Мама даже не задумывалась, что случится, если она умрет, а Джин улетит сквозь гиперпространство прочь от дома.

Но, взглянув на Со, девочка поняла, что ошибается. Со и был планом родителей на случай, если Джин останется одна. Они не говорили об этом, не хотели, чтобы дочь задумывалась, насколько плохо все может обернуться, но теперь стало ясно, что такова и была их задумка. Со Геррера был ее последней надеждой.

Его глаза покраснели. Он тяжело вздохнул и провел рукой по гладко выбритой голове. Словно почувствовав на себе взгляд девочки, Геррера попытался ободряюще улыбнуться ей в ответ, но затем произнес:

— Я понятия не имею, что с тобой делать, малышка.

Все ее спокойствие мигом улетучилось.

***

Чем дальше они улетали от Ла’му, тем более нереальным казалось Джин это путешествие. Она пыталась тешить себя иллюзией, что все это какая-то ошибка, что когда они наконец остановятся, то вернутся домой и все снова станет как прежде.

Но, выйдя из гиперпространства, они увидели вовсе не прекрасную сине-зеленую Ла’му. Они очутились в астероидном поясе.

Со выпрямился в кресле, и Джин заметила, что все его внимание сосредоточилось на обзорном экране.

— Приближаемся к Ходу контрабандиста, — пояснил он. — Пристегнись.

Поначалу мимо пролетали лишь редкие астероиды, но вскоре корабль оказался в самой их гуще. Геррера мастерски управлял челноком, виляя из стороны в сторону, вверх и вниз, вправо и влево.

— Люблю Рею, — произнес Со. — Астероиды отлично отпугивают незваных гостей. Здесь тихо.

Рея. Вот куда они направляются. Ремень безопасности впился в тело Джин, когда Геррера увернулся от очередного астероида. Жить в месте, куда не так-то просто добраться, вполне в стиле Со.

Когда они преодолели пояс астероидов, Джин увидела Рею. Планета оказалась меньше Ла’му, и на ней было куда больше синего цвета.

«Вода», — подумала девочка. Большие и длинные острова с вкраплениями зеленого, белого и бурого цветов, будто пальцы, раздирали гладь океана.

Со уверенно направил челнок вниз и приземлился на маленькой прогалине, окруженной покатыми скалами. В холодном воздухе пахло солью, но океан отсюда было не видно. Глазам Джин предстали лишь камни и спутанные ветки кустарника. Проходя вместе с Со мимо сломанной вышки связи, девочка поняла, что здесь скрывается что-то еще. В скалу была врезана тяжелая взрывозащитная дверь, которую Со отпер с помощью биометрического замка. Металлическая дверь со скрежетом распахнулась, и вдоль длинного коридора, прорубленного прямо в камне, вспыхнул свет.

Джин задержалась у входа, осматривая маленький скалистый остров. На вершине холма, который, казалось, был одним гигантским валуном, стояла вышка связи. Ну или как минимум ее часть. Вторая половина, сломанная и проржавевшая, валялась на земле.

— Это место заброшено со времен Войн клонов, — произнес Со, проходя мимо Джин внутрь базы. — Местных дружелюбными не назовешь, но они держатся отсюда подальше.

— Что за местные? — поинтересовалась Джин. Ей пришлось припустить за Со, чтобы не отстать. Дверь позади нее захлопнулась, заперев девочку в промозглом каменном коридоре.

— Реянцы, — пояснил Геррера, подмигнув.

Когда Джин промолчала, мужчина, внимательно взглянув на свою маленькую спутницу, заметил ее беспокойство.

— Это водные создания, живущие на глубине. Здесь ты в безопасности.

Сглотнув, Джин кивнула, но не поверила Со. Она вообще не верила, что где-то можно оказаться «в безопасности».



Глава третья

Внутри аванпост был больше, чем казался снаружи. Он был построен прямо в скале. По обеим сторонам главного коридора располагалось по три двери, а заканчивался проход в общем зале, превосходящем своими размерами челнок Со. Геррера на мгновение замешкался, словно обдумывая дальнейшие действия, затем открыл первую дверь справа. За ней оказался старый кабинет, который теперь служил кладовой.

— Сойдет? — спросил он.

Не до конца понимая, что он имел в виду, Джин просто кивнула.

Со повел ее вглубь коридора. Девочка с любопытством смотрела на закрытые двери, но Геррера не сбавлял шага. Большой зал оказался пещерой с похожим на купол потолком. Джин здесь не понравилось. Это место слишком напоминало пещеру, в которой она пряталась.

В центре располагался длинный стол, в стену были встроены шкафы. Со усадил Джин за стол и открыл ей банку питательного молока. Со своего места девочка наблюдала, как Геррера вышел обратно в коридор, вернулся в первую комнату и начал выносить оттуда вещи. Своими мускулистыми руками мужчина быстро затащил в общий зал сначала стол, а затем несколько коробок.

— Тебе не помешал бы дроид, — заметила Джин, когда Со остановился, чтобы вытереть пот.

На Корусанте у Джин был дроид Мак-Ви. Он иногда присматривал за ней и убирался в квартире. Папа любил причитать, что и в подметки не годится Мак-Ви, поэтому мама порой помогала отцу мыть посуду.

— Не выношу дроидов, — тихо произнес Со, затем развернулся и тяжело зашагал по коридору.

Поспешив следом, Джин заглянула в первую комнату справа. Внутри стояло с полдесятка кроватей, с тощим матрасом и голубым одеялом на каждой. Геррера выдал ребенку одеяло и подушку с одной из кроватей, и девочка решила, что будет спать здесь. Однако Со сгреб матрас и отнес его в закуток возле входа. Там он положил матрас на пол, а когда подошла Джин, забрал одеяло и подушку из ее рук и водрузил поверх матраса.

Со вытащил из кладовки бóльшую часть захламлявших ее вещей и ящиков. Внутри остались только маленький стол и старый инфопланшет. Пока Геррера раскладывал матрас на полу и поправлял одеяло, Джин наконец-то сообразила, что теперь это ее комната. Пыльная, крошечная каморка с матрасом на полу. Видимо, большой комнаты дальше по коридору, в которой стояли кровати, она не заслуживала. Нет. Вот ее место.

Комнатка была такой жалкой, что Джин едва не расплакалась. У этого помещения не было ничего общего с ее аккуратной спальней на Корусанте, забитой новейшими игрушками. Оно даже не походило на ее тесную, но уютную каморку на Ла’му, полную маленьких кукол, которые сшила ей мама. Но когда Джин повернулась к Со, она поборола свое разочарование. Геррера выглядел так, будто всем сердцем жаждет ее одобрения, поэтому девочка только и смогла, что пробормотать слова благодарности.

***

Следующим утром Джин проснулась в полной темноте. Тут не было окон. Пахло чем-то странным, затхлым. С бешено колотящимся сердцем девочка попыталась сориентироваться в новом месте, в котором она спала.

Джин протерла глаза. Они были сухими и жутко чесались — и тут она вспомнила, что плакала. И вспомнила, почему она плакала. Желудок скрутился в тугой узел, к горлу подступил кислый комок. Она не могла выбросить из головы воспоминания о вчерашнем дне. Не могла забыть звука, с которым мамино безжизненное тело повалилось на землю. Не могла забыть, как пряталась в пещере и ждала, ждала, ждала, пока кто-нибудь ее спасет.

Но это было неправдой. Она ждала не просто «кого-нибудь». Она ждала папу. Отец должен был прийти и спасти ее. Он, а не Со. Девочку охватил неожиданно сильный приступ гнева. Джин никогда в жизни так не злилась. И хотя в глубине души она понимала, что нельзя винить папу за то, что тот не смог ее спасти, Джин ухватилась за эту эмоцию. Уж лучше злиться, чем тонуть в беспросветной печали.

Малышка открыла дверь и выглянула в коридор, но Со в нем не оказалось. Желудок свело от голода. Джин подумала было постучать в запертые двери в поисках Герреры, но вместо этого направилась в общий зал и нашла на столе еще одну банку питательного молока из того же шкафа, из которого Со доставал вчерашнюю. Джин в одиночестве расправилась с угощением.

Затем она без особого интереса принялась разглядывать разбросанные повсюду вещи. Со не слишком утруждал себя уборкой. Пустая банка из-под молока по-прежнему стояла на столешнице посреди другого мусора. Но одна сторона длинного стола использовалась Геррерой для работы. Это напомнило Джин о рабочем месте папы — организованном хаосе, как он его называл. Прозрачные карты звездных систем валялись на столе вперемешку со схемами имперских кораблей. Но похоже, Со сгреб большую часть документов в сторону. На более-менее расчищенном пространстве лежал инфопланшет, и Джин увидела, что ее спаситель оставлял в нем пометки о кристаллах. Он отметил ряд планет, часть из которых, насколько знала девочка, исследовал и ее отец. Джин дотронулась до покоившегося на столе голокуба, и перед ней всплыло лицо отца.

Джин виновато огляделась по сторонам. Ей бы не хотелось, чтобы Со подумал, будто она сует нос не в свои дела.

Но Со нигде не было видно.

«Он в одной из этих комнат, — подумала девочка, оглядывая запертые двери. — А может быть, снаружи».

Она допила молоко, оставшееся на донышке банки.

«Он меня не бросил».

Она поставила банку на стол.

«Я не одна. Не одна».

Кругом висела гробовая тишина.

— Со? — прошептала Джин. Она не хотела будить мужчину. — Со? — позвала она еще раз, уже громче.

Ни одна дверь не открылась.

Джин отодвинулась от стола, стул с металлическим скрежетом проехался по камню. Неужели он забрал свой корабль и улетел прочь, оставив ее здесь с пищевыми кубиками и этими загадочными реянцами?

Сердце Джин заколотилось быстрее, и девочка пошла по коридору от двери к двери, уже не переживая, что может побеспокоить Со. Уж лучше злой Геррера, чем никакого Герреры. Большинство дверей оказалось заперто, за другими не нашлось ничего, кроме паутины и сломанной мебели, явно стащенной сюда, когда Со расчищал аванпост под собственные нужды. С каждой дверью девочка паниковала все больше и больше, и когда она подошла к выходу наружу, ее уже трясло. Распахнув дверь, Джин не увидела хозяина базы, но зато услышала его.

Она обогнула валун и направилась в сторону рухнувшей вышки связи. Со развесил на ее ржавых прутьях разнообразных дроидов — мешанину из долговязых, тощих металлических скелетов — и практиковался, расстреливая мертвые механизмы из бластера и атакуя врукопашную. Со был далеко не мальчиком, и Джин даже не подозревала, что бой может подарить этому крупному, покрытому шрамами мужчине столько энергии.

Геррера бросился на одного дроида и врезался в него с такой силой, что корпус машины содрогнулся и закачался на своих металлических опорах. Затем Со молниеносно развернулся, вскинул руку и выстрелил в другого дроида, висящего в отдалении. Не потрудившись даже удостовериться, попал он или нет — а он попал, — мужчина поднырнул и перекатился в сторону груды камней, под прикрытием которых расстрелял еще трех дроидов. Их пустые оболочки заплясали от попаданий, позвякивая о металл башни.

— Со? — позвала Джин.

Со поднялся на ноги. Пот с его головы стекал по шраму, перечеркнувшему лицо. Геррера стоял, дожидаясь, пока девочка заговорит первой.

И только тут Джин поняла, почему мама связалась именно с Со, когда нагрянула Империя и штурмовики были уже рядом. Не потому, что он был их другом, хотя родители и пытались ее в этом убедить. Причиной были его навыки.

— Научишь меня сражаться так же? — спросила девчушка.

Со улыбнулся:

— Дорогая, именно это я и планировал.

***

Сломанных дроидов на Рее было в избытке.

— Войны клонов, — произнес Со вместо объяснения, но Джин понимала, что не все так просто.

Со старой войны здесь остались боевые дроиды и спецназовцы серии BX, но попадались и новые модели: абсолютно черный прототип дроида-телохранителя, наспех модифицированный сверкающий C-B3 и даже довольно новый военный дроид IG-RM. Все они были сломаны, а их кибернетическая начинка либо уничтожена, либо полностью изъята. От них остались только оболочки, но Со накарябал на каждом металлическом корпусе небольшие пометки и короткие комментарии о назначении и уязвимых местах каждого дроида, о среде, к которой они лучше или хуже всего приспособлены. И мишени — на теле каждого дроида Со отметил яркой оранжевой краской места, куда лучше всего стрелять или бить.

Поначалу Со лишь привязывал дроидов снаружи обрушенной вышки связи. Он заставлял Джин бегать вокруг нее кругами, пытаясь ударить как можно больше мишеней. Вскоре он начал усложнять задачу, раскачивая дроидов привязанными веревками и швыряя в девочку камни и палки, имитирующие бластерные выстрелы. Иногда он даже надевал пустую голову дроида, словно шлем, и сам нападал на нее.

— Ты, кажется, говорил, что Империя практически отказалась от дроидов, — произнесла Джин как-то ночью, пока они ели свои питательные рационы. Девочка отняла банку от губ и уставилась на содержимое. Она могла бы приготовить что-нибудь повкуснее, но Со не любил возиться с едой.

Геррера хмыкнул.

— Война научила Империю сражаться против дроидов, — произнес он. — Против дроидов и клонов. Благодаря этому Империя благополучно забыла, что обычно войны ведутся выходцами из простого народа.

Джин поставила пустую банку на стол. Она не наелась; после смерти мамы она все время была голодной. Питательное молоко не могло заменить настоящую пищу. Только похлебка из травяных кореньев, жареная небесная пшеница и теплый свежий хлеб да сыр из молока нерфов помогли бы заполнить пустоту в ее желудке, но вряд ли в ближайшее время на них можно надеяться. А может, и не только в ближайшее.

— С дроидами бывает воевать тяжелее, чем с живыми существами, — задумчиво продолжил Со. — Они напоминают роевых насекомых. Единый разум, одни и те же команды, могут сражаться как в одиночку, так и группой. Нельзя думать, как уничтожить их по очереди, ты должен сообразить, как избавиться от всех одним махом.

Его стул протестующе заскрипел, когда Со наклонился к Джин и ткнул в нее коротким пальцем:

— Или же нужно уничтожить того, кто отдает приказы. — Геррера пожал плечами. — Убей их всех или разберись с командиром. Разницы нет.

Джин повертела в руках пустую банку из-под молока. Девочка с удовольствием училась драться. Во время тренировок у нее не оставалось времени скучать по прежней жизни. Но она не могла отделаться от беспокойства, прекрасно понимая, что Со не всегда будет рядом.

— Я должна учиться, — выдохнула она.

Со удивился:

— Учиться? Разве я с тобой не занимаюсь?

— Нет, не математике, истории или науке, — ответила Джин. — Я должна... — Она запнулась. — Мама учила меня.

Джин вспомнила уроки, которые давала ей мать, вспомнила, как Лира могла превратить готовку в урок химии, а Гален рассказывал ей о кристаллических спектрометрах.

Ребенок не смог распознать выражение на лице Со. И прежде чем Джин успела задать ему вопрос, мужчина встал из-за стола и направился к ее комнате. Мгновением позже он вернулся, держа в руке старый инфопланшет.

За все дни, что они провели вместе, Джин даже не подумала включить устройство. Но теперь Геррера нажал на кнопку, и экран загорелся. Мужчина передал планшет Джин, и девочка повертела устройство в руках, оценивая его возможности. Тусклый голопроектор и сетевая карта, благодаря которой можно выйти в Голосеть.

— Я учу тебя всему, чему могу, — произнес Со. — Если ты хочешь узнать что-то еще, тебе придется сделать это самостоятельно.

Взгляд Джин скользнул от инфопланшета в ее руках к его грубым, покрытым шрамами костяшкам пальцев.

— Хорошо, — согласилась она. — Можно, я пойду к себе?

Со удивленно моргнул:

— Конечно. Ты вольна идти куда хочешь. Это же твой дом.

Убедившись, что дверь в ее спальню закрыта, Джин свернулась клубком на матрасе. Внутри ее каморки было темно и очень тихо. Перед тем как отправить Джин в пещеру дожидаться Со, Лира дала Джин кулон с кайбер-кристаллом и напутствовала: «Доверься Силе». Затем она добавила: «Я скоро вернусь». Джин истолковала это как обещание, что мама найдет ее в пещере. Но сейчас девочка задумалась, не имела ли мама в виду нечто иное. Может, она намекала, что вернется к ней в Силе?

Усевшись посреди своего спального места, Джин скрестила ноги и закрыла глаза. Сфокусировавшись на царящих в ее маленькой комнатке тишине и покое, она попыталась коснуться Силы. Если кто и мог ей сейчас помочь — помочь дотянуться до отца, — то только мама.

Джин ждала, что Сила как-то себя проявит.

Но ничего не случилось.

Джин с головой укуталась в одеяло и, взяв планшет, включила имперские новости. Комната наполнилась тусклым синим светом. Девочка убавила звук до минимума. Со наверняка бы не одобрил, что она слушает вражеские передачи. С каждым новым сюжетом Джин ждала, что вот-вот получит какую-нибудь весточку о своем отце. Ведь о поимке Галена Эрсо определенно стоит упомянуть в новостях? Она просто хотела еще раз его увидеть.

Но в новостях ничего не было.


Глава четвертая

На следующий день вместо дроидов на обрушившейся вышке связи болтался десяток имперских штурмовиков, подвешенных за шею.

При виде их у Джин свело живот. Имперская броня все еще сверкала белой и черной красками, но была поношенной, а местами ее покрывали бурые потеки. Дул ветер, и тела покачивались на импровизированных виселицах, постукивая о металл башни. Звук был звонким, вибрирующим и каким-то... неправильным?

Со встал за спиной девочки. Джин обернулась, и мужчина протянул ей бластер.

Переведя взгляд с бластера на штурмовиков и обратно, Джин собралась перевести оружие в оглушающий режим, как учила мама, но Со накрыл ее ладонь своей, не давая изменить настройки.

— Никогда так не делай, — мягко произнес он. — Если собираешься стрелять из бластера, всегда стреляй на поражение. Всегда.

Джин сглотнула. Висящие штурмовики не шевелились. Должно быть, они уже мертвы.

«Это всего лишь тренировка, — подумала она, — и ничего больше».

— Целься, — приказал Со.

Джин вытянула бластер перед собой. Рука так тряслась, что пришлось обхватить запястье второй ладонью, чтобы унять дрожь. Вдохни. Прицелься. Выдохни.

Стреляй.

Раскачиваясь из стороны в сторону, словно марионетка на спутанных нитях, тело штурмовика ударилось о башню.

— Умница, — похвалил Со.

Он забрал у Джин бластер и вручил парочку грубо вырезанных дубинок длиной с половину ее руки. Пора перейти к рукопашному бою.

На Корусанте мама записала ее на аэробику и гимнастику.

— У тебя всегда энергии через край, — со смехом пояснила она.

Но возможно, дело было не только в этом.

Джин прикинула вес дубинок, раздумывая, с какой силой нужно бить по телу, защищенному броней.

— Давай, — скомандовал Геррера.

Джин глубоко вздохнула и медленно побрела к ближайшему штурмовику — тому самому, в которого попала. Почему-то избить уже подстреленный труп показалось легче. Широко замахнувшись, девочка изо всех сил впечатала дубинку в живот своей жертвы. Солдат качнулся в сторону, и Джин повалилась на землю. Она-то рассчитывала ударить по защищенному телу и никак не ожидала, что броня окажется пустой. Посмотрев на других штурмовиков, Джин заметила, с какой легкостью они покачиваются на ветру. Это были не мертвецы, а просто броня.

— Еще раз, — ровным голосом произнес Со.

Джин поднялась на ноги и отряхнулась.

Падая, она ударилась рукой, и теперь та болела. Выпущенные из ладоней дубинки глухо стукнулись о землю.

— Можно же просто выстрелить из бластера, — заявила она, — и не заниматься этой ерундой.

Со медленно подошел к девочке и опустился на одно колено, чтобы смотреть прямо ей в глаза.

— Я видел борцов за свободу, которые выживали в бою против бластеров и лазерных пушек, — не моргая, произнес он, — я видел повстанцев, которые побеждали целые армии камнями и палками.

Геррера поднял дубинки и вложил их в руки Джин.

— Еще раз, — настоял он, вставая и отступая назад. Девочка снова приняла боевую стойку.

Джин заставила себя представить штурмовиков, убивших маму, вспомнить тот страх, что гнал ее от них прочь, тот гнев, что обуял ее, когда они забрали отца. Воспоминания словно распалили внутри ее жаркий костер. Дубинки выпали из ее онемевших пальцев, лишь когда Джин убедилась, что этот огонь не угаснет.

***

Вскоре Джин поняла, зачем Со понадобился бункер с кроватями. Первый корабль приземлился на их маленьком островке в следующем месяце, а вскоре за ним следом прилетел еще один. Новоприбывшие приветствовали Со как старого друга, а вот на Джин смотрели с любопытством. Они занимали комнаты с кроватями так, словно уже не раз здесь останавливались.

Еду они привезли с собой.

— Только Со может прожить на этих отбросах, — сокрушался один из гостей, тви’лек по имени Зосед Хозем, загружая припасы в шкаф. — А ты милая малышка, — добавил он с интересом в голосе.

— Возвращайся в свою комнату, — приказал Со, и Джин послушно убежала.

Другие гости были шумными: много разговаривали, много пили. Но при этом по большей части оставались дружелюбны. Вместе с Зоседом, которого Со знал по «старым добрым временам», прилетели несколько юношей: еще два тви’лека и тогрута. Риз Таллент был человеком с темно-каштановыми волосами и приятными голубыми глазами. На взгляд Джин, ему было лет два-дцать. Его акцент походил на говор Со, и девочка задумалась, не с одной ли они планеты. Довольно часто прилетала женщина примерно одного с Геррерой возраста. Ее черная кожа на свету, казалось, блестела синевой, а волосы росли торчком. Она была так красива, что Джин не могла отвести от нее глаз. Свое имя женщина произносила ритмичным, мелодичным голосом. Идрисса Баррук. Она носила за спиной пару мачете — грубые, тяжелые ножи абсолютно не вязались с ее грациозностью.

Идрисса привезла с собой одежду для Джин. Со давал девочке старые вещи: рубашки на несколько размеров больше нужного, которые Джин носила как платья, и штаны, которые ей приходилось подпоясывать кожаным ремнем. Идрисса же привезла настоящую одежду и наедине поговорила с малышкой о здоровье и гигиене. Джин подозревала, что отчасти Со пригласил Идриссу именно ради этого разговора. Воспитанница оценила подобное проявление доброты и то, что Геррера никогда не заикался об этой теме.

Узнав Идриссу получше, Джин осмелела настолько, что решилась зайти в общий зал, когда там были все остальные. Со первым заметил ее и одобрительно кивнул, позволяя пошарить по шкафам в поисках еды.

— Мои бойцы были на Кристофсисе, и там ничего нет, — сказал Зосед.

Тогрута согласно кивнул.

— Имперцы что-то там копали, но, когда мы туда наведались, они уже улетели и, судя по всему, возвращаться не планируют, — добавил он.

— Илум — другое дело, — произнесла Идрисса.

Джин потянулась за упаковкой печенья — редким лакомством на базе Со, — но, услышав название планеты, замерла. Оно было ей знакомо. Ее папа упоминал этот мир, но он говорил, что это тайная планета, известная только джедаям. В памяти тут же всплыл эпизод, как отец, стоя посреди их корусантской квартиры, возмущался, что джедаи так долго держали существование столь ценного места в секрете, а затем добавил, что теперь Илум под защитой Империи. Джин моментально забыла бы об этом разговоре, если бы не заметила разочарованное выражение на лице у мамы, отрицательно качавшей головой при словах отца.

Джин не удивилась, что Со известно об Илуме. Он следил за работой ее отца еще с тех самых пор, как помог перебраться на Ла’му. Но остальные собравшиеся в помещении явно знали не меньше.

Риз расстелил на столе звездную карту.

— Очевидно, что Империю интересуют эти регионы, — сказал он, показывая на карту, но Джин не смогла разглядеть, куда именно. Она подкралась поближе. Внимание всех собравшихся было сосредоточено на Ризе. — И моему связному кажется, что он видел тут Галена.

Джин шумно втянула воздух, и Со моментально развернулся и предостерегающе взглянул на нее. Девочка захлопнула рот. Геррера мотнул головой, но Джин осталась стоять на месте, отказываясь уходить.

— Есть еще что рассказать? — спросила Идрисса, обращаясь к Со.

Она пошевелилась, и под светом встроенных в каменный потолок ламп ее кожа начала переливаться синими оттенками.

Со поиграл желваками, словно пытаясь проглотить ответ, но в конце концов выдал:

— Я знаю, что он изучал кристаллы для Империи. Над чем бы он ни работал, его исследования были крайне важны для имперцев.

На противоположном конце стола Зосед кивнул и обменялся с Со понимающими взглядами.

— Гален Эрсо — известный сторонник Империи, — отмахнулся Риз. — Он видный ученый, но я не понимаю, каким образом кристаллы...

— В кристаллах сокрыто куда больше мощи, чем ты можешь себе представить, — тихо возразила Идрисса. — Не забывай, что ими пользовались джедаи.

Риз фыркнул.

— Джедаи, — презрительно выплюнул он. — Это ничего не доказывает. Будь у них столь мощные кристаллы, они бы все не померли.

«Известный сторонник Империи? — подумала Джин. — Папа?» Она покачала головой. Да, он работал на Империю, но затем сбежал и ни за что не хотел возвращаться.

— Дельное замечание, — согласился Со, постукивая по своему подбородку. — Вряд ли ученый калибра Галена понадобился Империи исключительно ради новых знаний. Должна быть какая-то причина, по которой они поддерживали его исследования.

Риз откинулся назад.

— Нет, не должна, — пренебрежительно произнес он. — Со, приятель, ты слишком глубоко копаешь. Гален Эрсо — пустышка. Он подружился с нужными имперскими шишками и живет себе припеваючи на Корусанте. Его исследования бесполезны.

— Это неправда! — крикнула Джин.

Взгляды всех собравшихся обратились к ней.

— Джин права, — громко произнес Со. — Его исследования — это ключ к разгадкедальнейших планов Империи.

Джин уже собиралась возразить — ее разозлило то, с каким пренебрежением Риз отзывался о папе, — но Со положил руку девочке на плечо и проводил до ее комнаты.

— Это неправда, — прошипела девочка, как только дверь ее спальни закрылась. — Папа ни за что бы не стал просто так работать на Империю! Он хороший! Они похитили его!

Казалось, ее слова не убедили Со.

— Они похитили, — с нажимом повторила Джин, повысив голос.

Со шикнул, чтобы малышка говорила тише. От злости на глаза Джин навернулись слезы. Это же несправедливо, что какой-то Риз говорил о ее отце, будто тот был злодеем.

— Джин, не все так просто, — тихо произнес Со. — Я отслеживал передвижения имперцев. Я пытался понять, над чем таким важным работал твой папа, что имперцы явились за ним на Ла’му. И твой отец...

— Я видела его своими глазами, — заявила Джин, топнув ногой. — Он не хотел идти с ними. Он хотел остаться со мной. Хотел.

Со одарил ее печальным, полным сочувствия взглядом и оставил сидеть в своей темной комнате в одиночестве.


Глава пятая

Джин при каждой встрече буравила Риза взглядом. Ей очень хотелось, чтобы он убрался с ее острова куда подальше.

Но она выучила урок: пока держишь язык за зубами, Со не прогоняет тебя и позволяет слушать, что говорят другие.

— Вокруг некоторых планет установлены блокады, — сказал Зосед на следующий день.

— Между планетами есть какая-нибудь связь? — поинтересовался Геррера.

— Если и есть, то мы не нашли, — включился в разговор один из подчиненных Зоседа. — Но до некоторых планет сложно добраться. Нам нужны коды доступа.

— Чтобы их подделать, понадобятся терпение и усидчивость, — произнес его товарищ и положил на стол репликатор кодов.

Когда разговор пошел на другую тему и все стали обсуждать крепнущее партизанское движение на Корлусе, Джин подкралась к столу и лежащему на нем прибору. Девочка уже видела, как другие возились с устройством, и оно завораживало ее. Она нерешительно нажала на одну из кнопок, а затем взяла репликатор в руки. Он был размером с планшет, только толще и тяжелее.

— Мышка нашла кусочек сыра, — сухо заметил Риз, высокомерно поглядывая на Джин.

Девочка уронила прибор.

— Да пусть играет, — произнес приятель Зоседа, — там нечего ломать.

Джин показала Ризу язык, взяла устройство и удалилась в угол.

Коды доступа для кораблей уже были загружены в память устройства, но нельзя было просто скопировать индивидуальный код, поскольку имперцы тут же распознали бы подделку. Вместо этого репликатор кодов помогал симулировать сложный процесс, которым пользовались имперцы для генерации кодов доступа и опознавательных сигналов кораблей. Прибор напоминал головоломку, и разум Джин погрузился в символы и цифры, хотя процесс был довольно утомительным.

Однажды, когда Эрсо только переехали на Ла’му, у Джин никак не получалось заснуть, и папа посоветовал повторять в уме таблицу умножения или перечислять простые числа до тех пор, пока она не задремлет. Работа с репликатором кодов в сон не клонила — слишком уж азартно, — но расслабляла не хуже. Было в числах что-то успокаивающее.

— Эй, вы только поглядите на нее, — произнес Зосед, когда группа прервалась на обед.

Со заглянул своей подопечной через плечо, и Джин протянула ему репликатор. Взглянув на цифры, Геррера изогнул бровь.

— Неплохо, — похвалил он, изучая данные. — Мы еще сделаем из тебя фальсификатора.

Зосед открыл банки с какими-то овощами и перемешал их содержимое в котле, чтобы приготовить соус.

— Так вот, я связался с моим контактом на Корусанте, — будничным тоном обратился он к Со.

Мгновенно глянув на Джин, Геррера едва заметно покачал головой:

— И?

— Гален Эрсо точно там.

— Правда? — с надеждой в голосе выдохнула Джин.

— Прошу прощения, — извинился Со.

Джин не хотелось уходить, но пальцы Со впились ей в плечо с такой силой, что малышка поморщилась. Пока девочка шла следом за Со в свою комнату, она заметила, что Риз наблюдает за ней. Подбородок выпячен, глаза подозрительно прищурены.

— Они говорят о папе, — сказала Джин, как только дверь в спальню закрылась. Ей самой жутко не понравилось, как жалобно прозвучал ее голос.

Со вздохнул, признавая поражение.

— И ты имеешь право знать, что о нем говорят, — наконец произнес он, — но им нельзя знать, что ты дочь Галена Эрсо.

Джин потрясла головой.

— А почему нет? — спросила она.

Со опустился на колени, чтобы его теплые карие глаза оказались вровень с глазами девочки.

— Джин, обещаю, что все тебе расскажу после ужина. Вечером Зосед и остальные улетят. И затем я все тебе расскажу. Но не при них.

— Я буду молчать, — пообещала воспитанница, — я просто хочу послушать.

— Он твой отец, Джин. Разумеется, ты что-нибудь да скажешь. Останься здесь. Обещаю тебе. Ты мне веришь?

Джин нехотя кивнула.

Она слышала, как по другую сторону двери они общались и смеялись, как серебряные столовые приборы стучали по глиняным тарелкам, пока компания ела стряпню Зоседа. Она пыталась различить голоса, разобрать конкретные слова, но тяжелые каменные стены и разделяющая их стальная дверь заглушали все разговоры.

Джин не находила себе места и нарезала круги по комнате. Туда-обратно, туда-обратно. Жаль, что она не захватила с собой репликатор кодов. Цифры отвлекли бы ее.

Она думала о том последнем дне.

«Помни: все, что я делаю, — ради твоей защиты». Ее отец говорил глубоким голосом, четко и почти спокойно. Он уверенно произнес эти слова, глядя дочери прямо в глаза. Зажмурившись, девочка видела его лицо. У него были вечно спутанные волосы, потому что он никак не мог выкроить время на стрижку. Мама все смеялась над ним, шутила, что ей придется привязать его, чтобы подровнять прическу. И он обзавелся маленькой бородкой, которой не было на Корусанте. В ней появились седые волосы, тонкие и колючие. Они щекотали лицо Джин всякий раз, когда папа обнимал ее.

Джин глубоко вздохнула. В тот раз он был абсолютно серьезен. Но даже его решительный взгляд не мог скрыть написанное на лице беспокойство.

«Скажи, что понимаешь», — попросил он. Слова прозвучали как обещание. Как некое соглашение между ними.

«Я понимаю», — искренне ответила Джин. Какой же маленькой она тогда была. Но она не лгала. Она понимала, о чем он говорит, и верила его словам. Она поверила папе.

Девочка в ожидании села на свою неказистую постель на полу.

Она слышала, как все прощаются. Слышала, как улетают корабли. Слышала, как Со подошел к двери ее комнаты и в нерешительности замялся на пороге.

А затем он вошел внутрь.

— Джин, — мрачно позвал он.

«Ради твоей защиты».

— Мне нужна правда, — сказала девочка.

Геррера уселся напротив нее и глубоко вздохнул.

— С того самого момента, как я забрал тебя с Ла’му, я пытаюсь найти твоего отца и выяснить, зачем он понадобился Империи, — признался мужчина. — Я знаю, что он изучал кристаллы, и знаю, что у имперцев должен быть повод их исследовать. Он хорошо замел свои следы. У меня есть кое-какие контакты — не только Зосед и остальные наши знакомые, но и кое-кто еще...

— Шпионы? — предположила Джин.

— Можно и так сказать, — пожал плечами Со. — Я связался с ними. Попытался выяснить, нужна ли ему помощь. Попытался рассказать ему о тебе.

— Я думала, ты не можешь его найти.

Со наблюдал за Джин абсолютно бесстрастно.

— Мы нашли его, — ответил Геррера.

— Где он? Он в тюрьме? — Сердце девочки подскочило к горлу. — Он не пострадал?

— Нет. — Со покачал головой. — С ним все в порядке. Он на Корусанте.

Джин выдохнула:

— Корусант. Он мог бы ... Я могла бы полететь к нему.

Без мамы все было бы по-другому, но...

Мужчина снова покачал головой:

— Он может улететь в любой момент.

— Вдруг он просто не знает, где я, — быстро затараторила Джин, — ты можешь отвезти меня к нему на своем корабле.

— Гален Эрсо работает бок о бок с Орсоном Кренником, — четко, выделяя каждое слово, произнес Геррера, будто бы зная, что правда ранит девочку и будет лучше, если он будет резать острой бритвой, а не тупым клинком. — Твой отец работает... осознанно работает... на Империю. Он отчитывается непосредственно перед имперским командованием. Мой связной выразился предельно ясно. Твой отец сделал выбор в пользу Империи.

— Нет! — Крик сам собой вырвался из груди Джин. — Это ложь.

— То, что ты не хочешь слышать правду, еще не превращает истину в ложь, — произнес Со все тем же спокойным голосом.

— Но ты не знаешь, — настаивала Джин, ее слова превратились в мольбу. — Может, это только со стороны выглядит так, будто он добровольно работает на Империю. Может, его заставили, или... — Она умолкла, не выдержав жалостливого взгляда мужчины.

— Он так сказал? — спросила Джин. — Он сказал, что выбрал Империю?

Со покачал головой.

«Это не может быть правдой, — подумала Джин, — папа не умеет лгать». Все так говорили. Мама частенько подшучивала над ним за это. Он был никакущим лжецом. Джин поверила бы, что он бросил ее ради Империи, только если бы отец сам сказал об этом.

— Джин... — начал Со, и тон его голоса разбил девочке сердце и подорвал ее решительность.

Она отчаянно замотала головой, косички били ее по щекам, все ее тело раз за разом кричало: «Нет, нет, нет».

— Гален Эрсо выбрал сторону, и это не наша сторона.

Джин вскочила на ноги.

— Мама умерла! — закричала она. — Я видела, как этот человек убил ее! И папа теперь работает на него?

— Судя по всему, они друзья, — ответил Геррера.

Джин набросилась на мужчину. Она применила все свои знания и навыки, приобретенные за последние недели. Она била его, пихала и лягалась. Она пыталась сделать хоть что-то, хоть как-то причинить ему боль, схожую с той, что чувствовала сама.

И Со не сопротивлялся. Даже не пытался. Он позволил Джин пинать себя, молотить кулачками в грудь. Он даже глазом не моргнув позволял ей кричать ему в лицо. А когда девочка начала уставать, он обнял ее, прижал к себе и не выпускал из объятий.

— Он не придет за тобой, — произнес Со. — Ему нельзя верить. Теперь этот грязный ублюдок работает на Империю.

Джин уставилась в пол, и Со не стал нарушать повисшую тишину.

— Я понимаю, — совершенно бесстрастным голосом произнесла Джин. «Мой отец жив, — подумала она. — Мой отец — трус». Дальше она подумала о словах, которые произнес Со. «Мой отец — мерзавец».


Глава шестая

Прошло несколько лет. Отец так и не появился, и Джин окончательно смирилась с мыслью, что он бросил ее ради Империи.

Но она больше не плакала из-за этого.

Иногда Со улетал на вылазки. Иногда к нему наведывались гости: горстки мужчин и женщин, порой организованные группы, но все чаще просто разношерстные личности, ищущие драки. В свою первую ночь на аванпосте Джин подумала, что Геррера отдал ей старый кабинет потому, что девочка была ему безразлична. С тех пор она научилась ценить наличие личного пространства, особенно в дни, когда бункер был под завязку набит народом.

Чем лучше у Джин получалось сражаться, тем больше Со позволял ей общаться с гостями базы. Его инструкции были предельно четкими. Она должна была слушать. Оценивать. Решать, стоит ли предлагаемое дело очередной стычки с Империей. Геррера всегда советовался с Джин. Не всегда следовал ее советам, но всегда выслушивал ее мнение. Джин никогда бы не призналась, сколь многое это для нее значит.

Мужчина раздобыл для воспитанницы собственный репликатор кодов. Теперь Джин могла незаметно возиться с цифрами, пока Геррера принимал очередных гостей, настроенных против Империи. Когда девочка бралась за прибор, собравшиеся напрочь забывали о ее присутствии, и Джин могла спокойно наслаждаться работой.

Однажды вечером, после физических упражнений, Со постучался в дверь Джин. Девочка взламывала голозаписи, занятие, которое Геррера поощрял. Джин вносила изменения в запись, а наставник пытался определить, что же конкретно она поменяла.

Джин открыла дверь и с удивлением увидела, что Со пришел не один. Рядом с ним стояла высокая женщина с густой копной волос и кожей темнее, чем у Герреры.

— Джин, — произнес Со, — ты помнишь Идриссу?

Когда Джин была младше, Идрисса часто наведывалась в гости, но последний раз она прилетала давным-давно. На этот раз вместо синего ее кожа поблескивала легкими оттенками зеленого, и девочка сообразила, что это всего лишь эффектный макияж, а вовсе не врожденная особенность.

Внимание Джин переключилось на Со.

— Ты улетаешь на вылазку?

Идрисса улыбнулась:

— Я просто пришла поговорить. Рада снова тебя видеть. Столько воды утекло. Сколько тебе уже стукнуло?

Джин терпеть не могла этот вопрос. Те, кто считал девушку слишком юной, то и дело его задавали. И когда она говорила правду — ей четырнадцать, — тут же следовали сочувственные взгляды и цоканье языком.

— Я достаточно взрослая, — коротко ответила Джин.

Рядом с Идриссой Со казался расслабленным и более спокойным, чем с остальными партизанами. Даже недовольство Джин вопросом о возрасте не вывело его из этого состояния.

— Понятия не имею, чего ты от меня ждешь, — добродушно сказал он Идриссе. — У меня нет для тебя информации. Я же не Анте[1].

Идрисса хохотнула:

— Будь ты Анте, оказался бы мне не по карману.

— А у тебя есть что-нибудь для меня? — с нетерпением спросил Со.

Женщина покачала головой:

— Везде глухо. Ты был прав, Империя определенно исследует кристаллы, и весь рынок минералов стоит на ушах.

— Это я и так знаю, — ответил Геррера. — Меня интересует, зачем Империи понадобилось столько ресурсов.

Идрисса развела руками и пожала плечами. У нее не было ответа.

Джин молча запоминала сказанное. Она знала, что Со хотел, чтобы воспитанница присутствовала при этом разговоре, поэтому и привел сюда эту женщину. Геррера не оставлял попыток выяснить, для чего же Империи понадобились разработки Галена, и Джин тоже держала это в уме.

Со повел их по каменному коридору к главному залу, где уселся возле длинного металлического стола, а Идрисса разместилась напротив. Джин примостилась с дальнего края и принялась возиться с информационным диском, извлеченным из голокуба. Она делала вид, что ей нет никакого дела до взрослых разговоров, но сама внимательно следила за беседой. Со хорошо ее вымуштровал. Девушка покосилась на Идриссу. Та производила впечатление честной личности, ее ясные карие глаза казались невинными. Она совсем не походила на женщину, готовую ринуться в драку с имперцами. Скорее она походила на степенную мать семейства с целым выводком детишек и фермой где-нибудь в тихой глубинке. Джин задумалась, не там ли Идрисса провела все то время, что прошло с ее последнего визита.

— Начнем с малого, — произнесла Идрисса, наклоняясь к Со. — Сперва организуем штаб операций.

— Плохая идея, — немедленно откликнулся Со.

Идрисса нахмурилась.

— Слушай, я в этом деле уже не первый год, — объяснил Геррера. — Если у тебя одна-единственная база, ты рискуешь потерять все, стоит только Империи нанести по ней удар.

— У тебя всего одна база, — заметила женщина.

— Вовсе нет, — возразил Со.

Джин подняла голову. У Со есть не только этот аванпост? Не туда ли он летал во время своих отлучек? В свои другие дома, в места, где ему не приходилось возиться с ней?

— К нам начинают приглядываться на самом верху, — продолжила Идрисса.

Геррера посмотрел на нее испепеляющим взглядом:

— И ты им веришь?

— Это они снабдили меня информацией, которую ты искал.

Со махнул рукой, призывая продолжать.

— Имперцы сократили и перераспределили свои поставки. — Положа руки на стол, Идрисса сплела пальцы. — Либо они все делают втайне и мы не узнаем об этом, пока не станет слишком поздно, либо они все делают в открытую.

— Поставки? — Обычно Со не одобрял, когда Джин подавала голос во время важных разговоров, но в этот раз он намеренно пригласил ее, и девушка почувствовала, что Геррера хотел, чтобы она поучаствовала в беседе.

— Кристаллы, — пояснила Идрисса. — Похоже, Империя крайне заинтересована в кайбер-кристаллах.

— О... — Джин изобразила удивление.

— В системе Санши есть маленькая планета, — продолжила женщина, — на которой Империя недавно обнаружила залежи кайбер-кристаллов.

— И что произошло? — поинтересовалась Джин.

— От нее осталась одна оболочка.

Слова повисли в воздухе. Девочка пыталась себе представить, каково это — выработать планету до ее гибели.

— Последняя поставка была очень крупной, — отметила Идрисса, повернувшись к Со. — Имперцы буквально парад устроили, пока вывозили груз с планеты.

— И? — поторопил Со.

— Планета была необитаема. Они пригнали гражданские лайнеры из Ядра и устроили из процесса добычи кристаллов настоящий спектакль, — произнесла женщина. — В частности, они пригласили представителей Алдераана и Чандрилы. Император нагляднее некуда продемонстрировал, как Империя ведет свои шахтерские операции. Но я думаю, что отчасти они сделали это еще и затем, чтобы мы не напали и не украли груз.

Со нахмурился, складки пролегли по шрамам на его лице.

— Не понимаю, как это могло бы вас остановить.

Идрисса горько усмехнулась:

— Так и представляю себе заголовки голоновостей. «Анархисты подвергают опасности жизни сенаторов», — произнесла она, разводя руки в стороны, словно разворачивая газету. — «Партизаны прибегают к терроризму».

— Вам бы следовало, — бросил Со.

Идрисса моргнула и замерла. Ответ Герреры явно шокировал ее. Джин переводила взгляд с одного собеседника на другого.

— До меня доходили слухи, — тихо произнесла женщина. Джин подалась вперед. — Но я не хотела им верить.

— Я делаю то, что должно, — ответил Со. — И если вы хотите, чтобы из вашей маленькой «коалиции» вышел толк, вам нужно поступать так же.

— Ты предлагаешь, чтобы мы и в самом деле стали террористической организацией? Предлагаешь убить всех, кто стоит между нами и Империей?

— А почему нет? — задал Геррера встречный вопрос. — Они все равно именно так все и представят. Правда, Джин?

Идрисса повернулась и посмотрела на подопечную Со. Вместо ответа Джин нажала кнопку на голокубе. Он ожил, в воздухе повисло изображение официального имперского пресс-релиза. Сверху крутился символ Империи, следом шел огромный заголовок, гласивший: «Партизаны прибегают к терроризму». После него была написана сплошная белиберда, но подпись внизу — подполковник Сенджакс, военный корреспондент Имперской службы новостей, — выглядела вполне правдоподобно.

— Ты только что сделала это? — спросила явно впечатленная Идрисса.

Джин пожала плечами:

— Это было несложно.

— И все же.

Джин указала на непонятную тарабарщину под заголовком:

— Любой бы понял, что это фальшивка.

— Не понял бы, заполни ты это место текстом. — Идрисса поднялась на ноги и наклонилась ближе. — Ты точно передала все детали, эмблему, подпись. — Женщина взяла голокуб из рук Джин и всмотрелась еще пристальнее. — Ты даже правильно переписала серийный номер, и идентификационный код инфокарты взят с имперского сервера.

— Нет, не взят, — возразила Джин, — я подделала его.

Идрисса моргнула:

— Впечатляет.

На другом конце стола Со торжествующе взглянул на Джин.

Девушку смутило такое количество внимания. Совершенно неосознанно она вытащила из-под рубахи кулон и принялась теребить кристалл.

— Отец научил меня уделять внимание деталям, — произнесла она.

— Да, я научил, — гордо подтвердил Со.

Джин шумно втянула воздух, но ничего не сказала. Идрисса с любопытством посмотрела на девочку, но та отвела взгляд. Женщина вернулась на свое место.

— Нет, это-то понятно, что любой может сказать, что ему заблагорассудится, — согласилась она, махнув рукой в сторону голокуба. — Но это вовсе не значит, что мы должны нападать на гражданских, чтобы досадить Империи. Мне плевать, что скажут имперцы, — добавила она. — Меня волнует, что сделаем мы. И мы не убиваем невинных граждан ради срыва имперских поставок.

— Такова цена войны, — отметил Со.

— Сенат по-прежнему надеется избежать войны.

Геррера горько усмехнулся:

— Сенат? — Еще один смешок. — Они так и не поняли, что мы по-прежнему ведем все ту же войну, что и раньше. Мы никогда и не прекращали сражаться.

— Мы прекратили, — произнесла Идрисса, черты ее лица смягчились. — Ты единственный, кто до сих пор не сложил оружие.

Со помрачнел.

— А что, если и так? — прорычал он. — Война есть война, она никогда не заканчивается!

Идрисса встала. Может, Со и был шире ее в плечах, но высокая худая женщина стояла прямо, словно внутри у нее был стальной стержень.

— Войне можно положить конец, — возразила она. — Я должна в это верить. Равно как и те, с кем я собираюсь работать. Мы намерены все изменить, Со. Грядут перемены. Некоторые сенаторы хотят оказать нам поддержку. Если мы объединим усилия...

Хозяин базы фыркнул:

— Тогда мы все потеряем. Бюрократия убивает свободу.

Идрисса опустилась обратно на стул. Судя по выражению лица Со, он думал, что разбил в пух и прах доводы собеседницы, но Джин поняла, что гостья всего лишь разочарована.

Со поднялся и подошел к шкафу.

— Ты напоминаешь мне Стилу, — произнес он, роясь на полках. Джин удивилась. Со редко упоминал свою сестру. Девушка знала лишь, что она погибла во время Войн клонов. Со обернулся и взглянул Идриссе прямо в глаза. — И это не комплимент, — добавил он.

Геррера достал бутылку лума и два стакана — один для себя, второй для Идриссы. От ударившего в нос острого, горького запаха алкоголя Джин поморщилась.

— Я никогда не пойму, почему восстание так заботят ярлыки, — продолжил Со как ни в чем не бывало, словно и не было только что этого приступа гнева. — Страх управляет толпой. Империя контролирует страх. Если мы сыграем по тем же правилам, если используем тактику Империи и внушим такой же страх, то мы тоже сможем управлять народом и подарим им мир, которого вы так жаждете.

— Это не мир,— ответила Идрисса.

Со был явно с ней не согласен.


Глава седьмая

Идрисса улетела следующим утром. Она не выказала ни намека на мучительное похмелье, а вот Со обхватил голову руками и притушил огни в общем зале. Джин как можно тише проглотила свой завтрак и погрузилась в чтение с планшета.

Заниматься самообразованием не всегда легко. Джин забросила большинство предметов, которые преподавала ей мама, ради вещей, которые интересовали ее саму и которые одобрял Со. Например, она пыталась выяснить, насколько серьезно сможет манипулировать файлами, голограммами и инфокартами. Еще Джин нравилось держать руку на пульсе текущих галактических событий, пусть даже она редко обсуждала увиденное с наставником. Под впечатлением от вчерашних речей Идриссы, девушка засиделась допоздна, смотря транс-ляцию последнего заседания Сената. Мон Мотма и Бейл Органа потратили уйму времени, пытаясь растолковать коллегам реальное положение дел в Империи, но их никто не стал слушать. Джин увеличила изображение и вгляделась в угловатое лицо сенатора Органы, который лучше многих подходил на роль той самой «сенатской поддержки», на которую намекала Идрисса. Он несомненно был похож на того, кто способен объявить войну. Но он носил изящные алдераанские одежды, и девушка засомневалась, что у него хватит духу вступить в настоящую схватку.

А вот у Со хватит.

Он уже воевал. В Войнах клонов.

— Ты закончила? — спросил Геррера.

Кивнув, Джин отложила планшет, выбросила банку из-под питательного молока в мусорное ведро и последовала за наставником на свежий воздух. Выйдя на солнечный свет, мужчина даже не поморщился. Похоже, лум повлиял на него вовсе не так сильно, как показалось.

Сегодняшний день был посвящен рукопашному бою, любимому занятию Джин. Со учил девушку пользоваться разными видами оружия, но она предпочитала пару коротких дубинок. Они казались продолжением рук, даруя силу и мощь. Со попытался было вручить ей посох бо, но Джин недовольно оскалилась, и сдавшийся мужчина со смехом передал ей парочку коротких увесистых дубинок, оставив посох себе. Девушка расплылась в довольной улыбке. Со отступил назад, держа оружие наготове.

Джин покрепче стиснула дубинки и принялась следить за ногами противника. Со интенсивно жестикулировал руками, но по его стойке девушка всегда угадывала, в какой момент он соберется атаковать.

Геррера бросился вперед. Джин выставила перед собой дубинки и отвела удар посоха в сторону.

— Что ж, — произнесла она, отступая после первого нападения, — Идрисса казалась милой.

— Чересчур идеалистична, — ответил Со. Он сделал обманное движение, и девушка рванулась вперед, замахнувшись обеими руками. Но Геррера лишь рассмеялся оттого, что Джин купилась на такой простой трюк.

— Но ее слова не лишены смысла, — возразила Джин, не спуская глаз с оружия оппонента. — Ты работаешь с самыми разными партизанскими группами. Если они все объединят усилия, возможно...

Со сделал молниеносный выпад. Его посох задел бок девушки прежде, чем та успела парировать удар своим оружием. Джин кивнула, признавая поражение, и снова подняла дубинки.

— Что для этого нужно? — Она не собиралась так просто сдаваться, хотя Со ничего и не ответил.

— Для чего?

Девушка не знала, правда ли Со не понял вопроса или же просто попытался неуклюже от него уклониться. Порой Геррера настолько сосредотачивался на текущем моменте, что забывал обо всем остальном. Этим он походил на папу.

— Для некоего организованного восстания, способного побороть Империю.

Со поднял руки вверх, объявляя перерыв, после чего оперся на посох.

— Не в этом дело, — произнес он. — Не важно, сколько народу выступило против Империи. Размер группы не имеет никакого значения.

— А что имеет?

— Натура тех, кто сражается. — Геррера пристально глядел на девушку своими глубокими карими глазами. — Если они действительно собираются создать какой-нибудь антиимперский альянс, им потребуется... — Он взмахнул рукой, словно пытался найти нужное слово.

— Лидер? — подсказала Джин.

— Да, но не тот, кто просто отдает приказы, — уточнил Со, — а кто-то, в кого поверят другие.

Джин уставилась на свои дубинки.

— Я не понимаю, — призналась она.

— Помнишь, я говорил тебе о дроидах и клонах? — спросил Со, указывая на импровизированное поле боя, на котором проходили тренировки Джин. — Я рассказал тебе, что миллионы погибли во время Войн клонов. Что ты почувствовала?

Джин открыла было рот, но Со не дал ей ответить:

— Ничего, потому что ты никого из них не знала, не так ли?

Девушка покачала головой.

— Но я сказал тебе, что там погибла моя сестра, — продолжил Геррера. — Я рассказал, что Стила была лучиком в моей беспросветной жизни. Что она собиралась изменить мир к лучшему. Да что там мир, она хотела изменить всю эту долбаную Галактику. Она была сильнее любого джедая, могущественнее самой Силы, но все это не имеет никакого значения. — Он тяжело вздохнул, его взгляд сделался печальным и устремился куда-то вдаль. — Я рассказал тебе, что она умерла как герой. Она спасла короля и победила всех врагов. Но Стила стояла на краю утеса, и когда сепаратистский истребитель подбили, он упал прямо туда.

Со даже не услышал, как Джин тихонько ахнула.

— Я рассказал тебе, как увидел, что она висит на краю утеса. Увидел, как ее пальцы постепенно соскальзывают. Но там была джедайка. О, только глянь на себя. Сразу преисполнилась надежды. От джедайки не было никакого проку. Да, она попыталась спасти Стилу. Но не смогла. Моя сестра все равно сорвалась и рухнула вниз, прямо на камни. Ты когда-нибудь видела, как выглядит тело, упавшее с большой высоты? Кости не просто ломаются, они раскалываются.

Со смотрел прямо на Джин, но она сомневалась, что наставник ее видит.

— И я рассказал тебе, что это я подбил тот истребитель, из-за которого погибла моя сестра. Рассказал тебе все это, и ты что-то почувствовала, верно?

Джин не могла пошевелиться. Со наклонился ближе и провел по ее щеке пальцем, который тут же намок. А она и не заметила, как заплакала.

— И ради чего? Они заявили, что ее смерть — это цена свободы Ондерона. Тело Стилы еще не успело остыть, а Республика уже превратилась в Империю. И все началось по новой. Очередное восстание. Следующая война. Еще больше смертей. Но на этот раз я был умнее. Я больше не повторял ошибок, которые сделал, когда Стила была жива. Но и это оказалось напрасно. Не сработало. Ондерон теперь принадлежит Империи. А я здесь.

Во время его речи Джин на какое-то мгновение увидела Со таким, каким он когда-то был: наивным молодым мечтателем, грезящим о свободе и справедливости. Должно быть, тогда он был неотразим. Но этот юноша умер вместе со своей сестрой, и его место занял печальный, ожесточенный воин.

— Восставшим против Империи нужна своя Стила, — подытожил Со, ища в глазах Джин понимания своих слов.

— Больше бойцов вроде нее?

Идеалистов. Героев, способных стойко смотреть смерти в лицо.

— Больше бойцов вроде нее, которые погибнут, как и она, — прорычал он. — Сопротивлению нужны мученики. Нужна трагедия. Что-то настолько ужасное, что чаша терпения простых жителей Галактики переполнится и они возьмутся за оружие. Ты понимаешь?

— Им нужен кто-то, в кого они смогут поверить, — ответила Джин, глядя Геррере прямо в глаза. Он кивнул, словно радуясь тому, что Джин его понимает. — Как в джедаев во время Войн клонов.

Нельзя изучать Галактику и не наткнуться на какие-нибудь сведения о джедаях. А учитывая, насколько Империя ненавидела даже обычные упоминания об этом религиозном культе, Джин решила, что Со должен восхищаться джедаями и любить их.

Но при упоминании о джедаях на лице Со появился звериный оскал.

— Забудь о них, — зарычал Геррера. — Джедаи считали себя всемогущими — и где они теперь? Все сгинули. А до этого? Конечно, они помогали. Но их помощи было недостаточно.

Мужчина взглянул на свою ладонь, и Джин подумала, что он смотрит на длинный неровный шрам, протянувшийся по тонкой коже между большим и указательным пальцами. Но Геррера сжал руку в кулак.

— Эти джедаи постоянно твердили о Силе, — тихо произнес он. — Никогда не понимал, что это такое, пока однажды не увидел своими глазами. Словно магия. Они могли передвигать вещи по мановению руки. — Геррера взмахнул ладонью.

Однако ничего не сдвинулось.

— Но они не справились, — продолжил Со. — Несмотря на все свое могущество, в самый ответственный момент они не выстояли.

Со поднялся на ноги и направился к свисавшим с вышки связи телам дроидов.

Он ударил по одному из корпусов, и дроид закачался на своей веревке. По всему острову прокатился лязгающий металлический звук.

— Пока ни одна из сторон конфликта не пришла к этому выводу, — произнес он, уставившись в землю. — Все, что тебе нужно, — это одна огромная, ужасная трагедия, и народ к тебе потянется. Ничто так не объединяет, как горе. Если Идрисса действительно хочет привлечь к себе сторонников, ей бы лучше сперва разбить небольшое кладбище.

Блеснувшая в глазах Со искра ужаснула Джин.

И в то же время взбудоражила ее.

Со повернулся к Джин и широкими шагами двинулся к своей воспитаннице. Он взял ее руки в свои огромные лапищи и прижал пальцы Джин к дубинкам.

— Вот чему меня научила Стила, — произнес он. — Воин, которому нечего терять, даже с одной острой палкой... — Он поднял руку Джин с дубинкой. — Даже с одной острой палкой вырвет у врага победу. Главное — убедиться в том, что этот воин верит.


Глава восьмая

Похоже, визит Идриссы вдохновил Со на воссоединение со старыми товарищами. Сперва появился Зосед со своей маленькой командой, а следом прибыл Риз. На этот раз он прилетел не один, а в компании еще троих людей и молчаливого ласата. Все они взирали на Риза как на своего беспрекословного лидера, что несколько озадачило Джин. Она не стала бы сражаться за кого-то вроде Таллента.

База стала казаться переполненной. Особенно это сказывалось на Джин. Соратники Риза были молоды, неопытны, беспечны и горели желанием крушить все вокруг. Когда Джин собралась попрактиковаться со своим модифицированным бластером А180, они похватали собственное оружие и присоединились к девушке. Но им было неинтересно разок выстрелить по одной цели и переключиться на следующую. Дико хохоча, они принялись расстреливать мертвых дроидов, свисающих с верхушки сломанной вышки связи.

— Когда они улетают? — тихо спросила Джин у Со на третий день этого нашествия на ее дом.

Со рассмеялся.

— Я знаю. Они невыносимы. Но они могут пригодиться, — добавил он громче.

— Неужели? — скептически поинтересовалась Джин.

— Поверь мне.

Джин оценивающе уставилась на Риза. Парень был лет на десять старше ее самой, однако ему жутко недоставало дисциплины. Он был широк в плечах, мускулист и уверен в себе, но Джин сомневалась, что он проходил военную подготовку.

— Любуешься? — спросил Риз, с важным видом подходя к Джин.

— Вот еще, — холодно ответила она.

— Ты бы обуздал свою малышку. — Риз повернулся к Геррере. — Ей нужно научиться проявлять уважение.

Кровь Джин мигом вскипела, но Со поднял руку:

— Джин не малышка, и если у тебя с ней проблемы, решите их снаружи.

Риз рассмеялся и саркастически заметил:

— Ну да, конечно.

В тот же миг Джин выпалила:

— Я готова.

Риз задрал бровь.

— Пошли, — позвала девушка, направившись к двери.

Бойцы Риза принялись столь энергично улюлюкать, что ему не оставалось ничего иного, кроме как последовать за Джин. Геррера зашагал следом. Девочка остановилась возле расчищенной площадки, где они с Со ежедневно практиковались, и стала ждать противника.

— Постарайся обойтись без серьезных ранений и грязных приемов, — скучающим голосом попросил Со. — Это просто спарринг, ты здесь не с Императором дерешься.

— Я буду нежен, — пообещал Риз, скалясь на Джин.

— Я не с тобой разговаривал, — отступая назад, бросил Геррера.

Риз встал напротив соперницы. Поняв, что вокруг столпилась куча зрителей, он рисовался изо всех сил. Джин не сводила глаз с лица Таллента, зная, что прочтет на нем все, что нужно. Девушка мгновенно заметила, как насмешливый взгляд превратился в серьезный, и выставила блок еще до того, как ладонь Риза сжалась в кулак. Джин легко отвела его руку в сторону, а затем ударила в солнечное сплетение, выбив из легких весь воздух.

Под гогот своих дружков Риз отшатнулся. Его лицо раскраснелось от гнева. Джин постаралась не расслабляться.

Она привыкла тренироваться с Со, который всегда держал свой темперамент в узде, особенно во время спаррингов с воспитанницей. Риз же — совсем другое дело. Он пришел в ярость оттого, что Джин сделала из него посмешище, и следующая его атака по внезапности и ожесточенности была сродни натиску разъяренного зверя. К подобному Джин была не готова и в результате распласталась в грязи.

Не успел противник победно развернуться, а девушка уже вскочила на ноги. Она пригнулась, отступила назад и, прищурившись, стала наблюдать за парнем.

— Зря ты поднялась, малышка, — прорычал Риз.

Джин даже не потрудилась ответить. Слова, в отличие от кулаков, не причиняют боли. Устав обороняться, Джин пошла в нападение. Сначала обманное движение рукой, затем удар ногой в плечо. Риз стойко выдержал ее атаку, даже не попятившись. Джин замахнулась второй раз, целясь выше. На сей раз противник отбил ее ногу, и девушка потеряла равновесие. Воспользовавшись моментом, Риз с силой толкнул Джин, которая снова упала на землю. Но на этот раз Таллент уже не поверил, что вывел ее из игры. Он навалился сверху, сильно и больно прижав коленями к земле. Воздух со свистом покинул легкие Джин. Риз улыбался.

Руки девушки оставались свободными, но Риз придавил ее так основательно, что у Джин не было ни единой возможности столкнуть его или выпутаться из положения как-то иначе. Парень улыбнулся... а затем его глаза превратились в узкие щелки. Он наклонился к лицу Джин так близко, что на какой-то ужасающий момент девушка испугалась, что он собирается ее поцеловать, — но вместо этого Риз дернул за кожаный ремешок на ее шее, срывая кулон с кайбер-кристаллом.

— Ты гонял нас через пол-Галактики в поисках таких штук, — закричал он, обращаясь к Со, — а твоя малявка носит один у себя на шее? Что за игры ты ведешь? — Таллент помахал кулоном перед носом у Джин и рассмеялся, когда она вздрогнула.

Губы Джин шевельнулись. Риз настолько сосредоточился на них, что даже не заметил, как пальцы девушки сомкнулись вокруг большого булыжника.

— Что ты сказала, малявка? — спросил Риз, наклоняясь ближе.

— Я сказала, — ровным голосом произнесла Джин, — что он мамин.

И, воспользовавшись тем, что голова Риза была так близко, Джин ударила его камнем в висок. Оглушенный парень повалился на землю, а Джин вскочила на ноги и яростно пнула его в живот.

Таллент, застонав, откатился в сторону, затем поднялся на ноги.

Не сводя глаз с противника, Джин выронила камень.

— Это... — начал было Риз.

— Нечестно? — перебила его Джин. — А я и не знала, что у нас были какие-то правила.

Она пошла обратно к базе, а бойцы Риза окружили своего товарища. Когда девушка проходила мимо, Со тихо, так, чтобы никто, кроме нее, не услышал, прошептал:

— Отличная острая палка.

***

Джин не выходила из своей комнаты, пока вечером Риз и его подручные не улетели.

Со постучался к ней, сигнализируя, что Таллента больше нет. Открыв дверь, Джин увидела в руках своего наставника кусок ткани темно-болотного цвета.

— Это еще что? — спросила она.

— Это тебе. — Со повязал ткань вокруг шеи девушки. — Хочу, чтобы отныне ты его носила.

Воспитанница потянула за прочный, карбонохлопковый шарф.

— Зачем?

Геррера опустил глаза:

— Я понимаю, что ты ни за что не снимешь этот кулон. Понимаю, что он для тебя значит. Но Джин... — Он наконец посмотрел ей в глаза. — Нельзя, чтобы кто-то еще его увидел. Может, Гален и работал с кайбер-кристаллами, но они очень редкие. У тебя есть кристалл, а учитывая, что я о них расспрашивал...— Хозяин аванпоста провел рукой по своей лысой голове. — Это небезопасно. Нельзя, чтобы другие выяснили, кто ты такая и кто твой отец.

— Риз работает на тебя, — мягко напомнила Джин.

— Риз работает ради денег, — возразил Со. — И найдутся те, кто заплатит ему куда больше меня, если он прознает, что ты дочь Галена Эрсо.

Джин потянула шарф вниз, прикрывая шею и грудь. Она внезапно почувствовала себя очень уязвимой.

— Он видел его, — произнесла девочка, — и понял, что это кайбер-кристалл. «А я сказала ему, что это подарок от мамы», — мысленно добавила она, но не стала говорить это вслух. Она не хотела, чтобы Со узнал, какая же она дура, подарившая Ризу еще один ключик к разгадке тайны своей личности.

— И он в курсе, что я очень интересуюсь работой Галена и пытаюсь выяснить, что же он делает для Империи, — заключил Геррера. — Но Риз туповат, так что сомневаюсь, что он запомнит что-то из сегодняшнего дня, не считая того, как лихо ты его отделала. И все же... — добавил он, поправляя новый шарф, — на всякий случай.

Девушка прижала ткань к груди:

— На всякий случай.

— Зосед со своими пока еще здесь. Мы планируем следующую вылазку. — Джин заинтересовалась нетерпеливыми нотками, прозвучавшими в голосе Со. — Хочешь присоединиться? — добавил мужчина, улыбаясь.

У девушки округлились глаза. Прежде Со никогда — ни единого раза — не позволял ей поучаствовать в своих вылазках. Поначалу он просто игнорировал мольбы, а затем вообще запретил даже заикаться об этом.

— Знай я, что ты отправишь меня на задание только после того, как я взгрею одного из твоих парней, то уже давно бы сделала это, — произнесла она.

— Тут другое, — ответил Со. — Я и без того знал, что ты уже достаточно сильная.

Он развернулся к двери.

— Тогда почему? — спросила Джин, покачиваясь на пятках. — Почему ты передумал?

Когда Геррера вновь обернулся к ней, взгляд его был преисполнен печали, совершенно не вязавшейся с улыбкой на его губах. Со так ничего и не ответил.


Глава девятая

Когда Со привел Джин в общий зал, Зосед и его команда уже заканчивали ужин. Прежде чем мужчины убрали со стола, Джин успела цапнуть себе порцию и быстренько перекусила, пока остальные начали обсуждать грядущее дело. Геррера разлил всем лум, а тогрута по имени Джари отдал Джин последний слоеный кекс.

— Ты слышал об ионных деструкторах T-7? — спросил Зосед.

Со кивнул:

— Жесткие штучки. Хотел бы я заполучить парочку таких.

— Империя запасается ими впрок. Есть какие-нибудь вести от Идриссы?

Тви’лек постарался задать вопрос будничным тоном, но Джин уловила скрытый подтекст. Со общался с самыми разнообразными личностями, и девушка не всегда могла уловить все особенности их взаимоотношений.

— Она работает с другой группой, — ответил Со.

Неодобрительно фыркнув, Зосед встал и принялся убирать со стола.

— Сейчас много суеты вокруг шахт. В основном дуний и доловит, — добавил Геррера.

Тви’лек бросил быстрый взгляд на Джин, но сразу же отвел глаза в сторону.

— И кайбер-кристаллы.

Он со своими бойцами был там. Зосед видел, как Джин дралась с Ризом.

Со понял намек.

— Оставь мою дочь в покое, — предупреждающе произнес он.

Сложив тарелки в раковину, Зосед оглянулся на огромного темнокожего Герреру, совершенно не похожего на маленькую бледную Джин.

— Она не твоя дочь, — добродушно заметил тви’лек. — И вообще очень странно, что ты приволок на Рею девчонку с кайбер-кристаллом. Они же вроде как редкие, Со, — саркастично добавил он.

Джин поправила шарф.

— Зосед, — рыкнул хозяин базы.

— Я тоже был в «Кладезе разврата». — Зосед прищурился и посмотрел на Джин. — Хас был и моим другом.

— Хас слишком много болтал.

— Значит, малышка, ты та, кто я думаю? — тихо спросил тви’лек, наклонившись так близко, что его лекку коснулись коленей Джин. Девушка поборола желание отшатнуться в сторону. — Потому что, если это правда, Со припрятал на этой жалкой планетке целую гору кредитов.

— Повторяю, — произнес Со, остановившись прямо за спиной Зоседа. — Это. Моя. Дочь. — Геррера схватил тви’лека за плечо и развернул к себе лицом. Глаза опасно сузились, тот, что пересекал шрам, и вовсе почти скрылся под насупленными бровями. — Усек? — рявкнул он.

Зосед взмахнул своими изящными руками.

— Яснее ясного. Вы замечательная семья, — добавил он.

— Еще какая, — согласилась Джин из-за спины Зоседа, пиная его под колено. Тви’лек повалился на пол.

Сохохотнул, и, несмотря на подсечку, даже Зосед и его ребята казались приятно удивлены маленьким бунтом девушки.

— Не стоит о нем беспокоиться, — шепнул Джари. Он ласково улыбнулся девушке, но Джин не была готова с ним согласиться.

— Так что там за задание? — громко спросила Джин, надеясь отвлечь внимание собравшихся от своей личности.

Зосед приказал другому члену своей команды, тви’леку по имени Билдер, изложить план.

— Империя снарядила разведывательную экспедицию на несколько отдаленных планет в Западных рубежах. Летят на гражданском корабле, — произнес тот, и голодиск продемонстрировал изображение баркаса класса CCR. — Империя постаралась максимально засекретить информацию об этой экспедиции. Другими словами, они не хотят, чтобы мы про нее пронюхали.

— Но мы все равно пронюхали, — улыбнулся Зосед.

— Это небольшой корабль, так что все довольно просто. Мы перехватываем его, поднимаемся на борт и забираем всю информацию, что у них есть. — Билдер указал на шлюз экспедиционного корабля. — Наша птичка может к ним пристыковаться. Прикинемся замаскированным имперским кораблем, доставляющим припасы.

— Вот тут-то ты нам и понадобишься, Джин, — вставил Со. — Как по-твоему, сможешь состряпать что-то правдоподобное, чтобы убедить их разрешить сты-ковку?

Девушка наклонила голову.

— Вроде бы не слишком сложно, — ответила она. — Имперский судовой манифест и коды доступа, верно?

Билдер кивнул:

— Плюс официальный приветственный протокол, если потребуется.

— С этим я справлюсь.

Джин почувствовала гордость. Она сделает это, причем с легкостью. Она часто пользовалась репликатором кодов, снабжая документами Со и его связных. Придется быть аккуратнее, но девушка не сомневалась, что задача ей по плечу.

— С нами будет кто-то еще? — поинтересовалась Джин.

Геррера покачал головой:

— Это маленькая операция. Если имперцы заметят нас, корабль улизнет или вызовет подкрепление. Внезапность — наше лучшее оружие. Зосед уверяет, что на борту будут максимум пятеро, в числе которых геодезист и ученый.

Джин тяжело сглотнула. Геодезист и ученый. Прямо как ее родители.

— Риз и его команда проверяют еще одну наводку во Внешнем Кольце, — добавил Со.

Джин нехотя признала, что пускай Риз порой доставлял кучу хлопот, но даже от него бывала польза.

— Там есть фабрика, которая, похоже, получает кучу имперских поставок. Не исключено, что наши задания взаимосвязаны. Надеюсь, мы выясним что-нибудь полезное.

Со вопросительно посмотрел на Зоседа, и тви’лек серьезно кивнул.

— Соберемся за двадцать минут? — спросил Билдер.

Желудок Джин скрутило в узел. Все происходило слишком быстро, но она не собиралась становиться слабым звеном.

Зосед и его бойцы направились готовить корабль к отлету, а Джин вернулась в свою комнату. Она удостоверилась, что подаренный Со шарф прикрывает ее грудь и кулон, затем спрятала в ботинок нож, опустила свой старый бластер в кобуру на бедре и закрепила на спине пару дубинок. Сердце бешено стучало. Она не покидала Рею с тех самых пор, как Со привез ее сюда, и к нетерпению и стремлению отправиться на задание примешивалось желание снова оказаться в космосе.

Когда она вышла из своей комнаты, Со засмеялся:

— Ты будешь подделывать коды, а не полезешь в драку.

Джин понурилась и развернулась обратно. Геррера положил тяжелую ладонь на плечо девушки, останавливая ее.

— Лучше быть готовой ко всему, — произнес он тихим, серьезным тоном.

— Пошли? — позвал Зосед, стоя в дверях.

Со и Джин последовали за тви’леком к его кораблю. Геррера посадил воспитанницу на откидное сиденье в задней части звездолета рядом с остальной командой, а сам вместе с Зоседом направился в рубку. Девушка была не в восторге от того, что, сидя в хвосте, она не видела окружающего пространства. Еще и ремни безопасности при каждом движении больно врезались в грудь и плечи.

Чтобы уйти в гиперпространство, сперва нужно было преодолеть Ход контрабандиста, а Зосед вел корабль сквозь астероидный пояс не очень-то плавно. Звездолет мотало из стороны в сторону, и щитам пришлось отразить далеко не один камень. Когда они наконец покинули реальное пространство, Джин совсем не была к этому готова. Ее живот свело, и она выругалась сквозь зубы.

Джари сочувственно посмотрел на нее.

— Можешь отстегнуться, — подсказал Билдер, указывая на ремни безопасности. — Даже Зоседу не под силу запороть полет в гиперпространстве.

— Сплюнь, — пробормотал Джари.

Джин расстегнула ремни и слезла с сиденья. Все на корабле Зоседа казалось неудобным и недружелюбным. Даже палуба, представлявшая собой грубую металлическую решетку, будто вгрызалась в подошвы ее ботинок.

Со и Зосед вышли из кабины пилота, и команда переместилась к столу, вмонтированному в пол кают-компании. Все тут же расселись, отчего у Джин сложилось впечатление, что они делают это далеко не в первый раз. Девушка дождалась, пока все окончательно займут свои места, а затем присела на краешек скамьи рядом с Геррерой.

Чтобы добраться до системы в Западных рубежах, где они намеревались перехватить имперский корабль, потребовалось совершить два дополнительных прыжка и преодолеть еще какое-то расстояние в обычном пространстве. Джин гадала, мимо какой планеты они сейчас пролетают. Не сказав ничего конкретного, Со лишь вскользь упомянул, что этот мир полностью покрыт льдом. Это навеяло воспоминания о планете, которую Джин с мамой посетили когда-то давным-давно. Она мало что помнила — у нее в голове отложилось только, как она, играя, скользила по льду в похожих на кристаллы пещерах.

Со не позволил ей предаваться воспоминаниям слишком долго. Бóльшую часть полета Джин возилась с репликатором кодов и синтезатором документов. Ко-гда она закончила, Геррера тщательно изучил плоды ее трудов.

— Сойдет, — произнес он таким тоном, будто бы работа Джин совсем никуда не годилась, но затем улыбнулся, а во взгляде появилась гордость за ученицу.

Зосед вернулся в рубку и просканировал систему в поисках секретного имперского баркаса. Корабль тряхнуло так сильно, что Джин свалилась со скамьи, больно ударившись коленом о металлический пол.

— Я связался с ними, — окликнул тви’лек. — Давайте документы.

Вскочив, Со поспешил к рубке.

— Начинается самое интересное, — пробормотал Джари, и его соратники угрюмо закивали.

У Джин перехватило дыхание. А что, если коды не сработают? Внезапно девушка почувствовала себя маленькой и бесполезной. Ей показалось, что из-за нее операция вот-вот провалится.

— Нас пропустили, — крикнул Зосед, и его голос эхом разнесся по кораблю. — Они заглотили наживку.



Глава десятая

Зосед пристыковал корабль к имперскому баркасу. Старт с Реи и полет по Ходу контрабандиста вышли довольно жесткими, однако стыковку Зосед провел с такой аккуратностью, будто всю жизнь только этим и занимался.

— Оставайся тут, — приказал Со, — и охраняй шлюз. Если кто-нибудь попытается прокрасться к нам на борт, пристрели его.

Джин покосилась на люк, который выходил в стыковочный рукав, связавший два звездолета. Представив, как к ней по проходу бежит закованный в бело-черную броню штурмовик, девушка мрачно кивнула.

Со занял позицию прямо напротив шлюза. Он стал лицом всей операции — любой член команды Зоседа, состоявшей из тви’леков и тогруты, вызвал бы подозрения. Как только рукав преодолел расстояние между кораблями и давление внутри стабилизировалось, люки распахнулись. Выглянув из-за спин налетчиков, Джин увидела по ту сторону короткого коридора внутренности маленького имперского суденышка. Сверкавшие в свете ламп гладкий белый пластоид и хром разительно контрастировали с грубой и тусклой металлической начинкой корабля Зоседа.

Возле входа в рукав расположились двое штурмовиков, преградивших путь внутрь своего корабля.

— Это несколько неожиданно, — произнес облаченный в серую имперскую форму мужчина, выступая вперед. — До очередного пополнения запасов еще целый месяц.

— А вот сейчас ты вообще удивишься, — ответил Со, выхватывая бластер. Он застрелил обоих штурмовиков прежде, чем те успели среагировать. Офицер бросился наутек, и Геррера побежал следом.

Зосед со своими ребятами тоже бросились в погоню, и Джин оказалась в полном одиночестве. Джин задохнулась от скорости, с которой все произошло. А ведь сначала было это бесконечное ожидание: космический перелет, подготовка к встрече, пауза перед открытием шлюзов. И вот теперь товарищи были уже на имперском корабле, а Джин тут одна в компании двух бездыханных штурмовиков, замерших в противоположном конце стыковочного рукава.

С имперского корабля доносились звуки выстрелов, глухие стуки, с которыми падали тела, крики.

Джин достала и крепко сжала в руке бластер. Ей очень хотелось быть рядом с Со, даже если это означало угодить в самую гущу сражения. Ей не нравилось одиночество, во время которого воображение рисовало перед ее глазами разнообразные кошмары.

Шаги. Все ближе и ближе. Кто-то спешно к ней бежал.

Девушка увидела гостя прежде, чем он успел заметить ее. Мужчина. Темная кожа резко контрастирует с серой формой, на рукаве расплывается ярко-красное пятно. Запнувшись о тела штурмовиков, он остановился с выражением полнейшего ужаса — а может, отвращения — на лице.

Подняв глаза, он увидел Джин.

Переступил через тело первого штурмовика.

— Посмотрите, какая крошка. Они оставили тебя охранять корабль, да? — спросил он. Тон его голоса был спокойным, словно мужчина обращался к испуганному животному.

Джин покрепче сжала бластер.

— Не подходи, — предостерегла девушка, поднимая оружие.

— Ты этого не делала. — Ученый посмотрел под ноги, переступая через тело второго штурмовика. И вот он уже в стыковочном рукаве. — Ты их не убивала.

— Я сказала, — предупредила Джин, — стой, где стоишь.

Ее голос дрожал, но рука, державшая бластер, была совершенно спокойна.

Ученый спрятал ладонь в большом кармане костюма. Там что-то было, что-то пряталось в складках одежды. Что-то жесткое и металлическое. Бластер?

— Остановись! — крикнула Джин.

Он сделал еще один шаг.

— Если хочешь застрелить меня, сейчас самое время это сделать, — ответил имперец.

Очередной шажок. Он преодолел уже половину расстояния между кораблями.

— Ты кажешься хорошей девочкой, — произнес он.

— Я не хорошая девочка, — возразила Джин, держа палец на спусковом крючке.

Он ее не слышал.

— Ты не такая, ты совсем не похожа на этих террористов. Не знаю, как они втянули тебя в эту авантюру, но, если ты согласишься, я могу помочь.

Еще два шага. Теперь он был ближе к Джин, чем к телам штурмовиков.

— Больше ни шагу! — приказала девушка, прицеливаясь.

Ученый поднял одну руку, будто сдаваясь, однако на его лице продолжала красоваться непринужденная улыбка, а вторая рука по-прежнему пряталась в кармане, держа... что бы он там ни прятал. Джин перевела взгляд с угловатых очертаний неизвестного предмета к добрым глазам мужчины. Она не могла поверить, чтобы кто-то вроде этого ученого прятал в кармане бластер, но...

— Я поднимусь на борт твоего корабля, — с абсолютной уверенностью произнес ученый, — расстыкую корабли и по вашей системе связи вызову свое начальство. И ты пропустишь меня внутрь. Потому что ты хорошая девочка.

— Я не хорошая девочка, — повторила Джин, на этот раз громче. Ее палец дрожал, но все еще не нажимал на спуск.

Имперец сделал еще один шаг.

Раздался выстрел, и ученый упал. Джин так удивилась, что закричала от захлестнувших ее эмоций. Девушка выронила свой так и не выстреливший бластер. В противоположном конце туннеля стоял Джари с оружием в руке.

— Ты чего творишь? — озадаченно спросил он. — Почему ты не выстрелила?

— Я... я... — срывающимся голосом забормотала Джин, впившись глазами в неподвижное тело имперца.

— Пора уходить, — раздался голос Со, и лишь тогда девушка осознала, что больше не слышит выстрелов, криков и падающих тел.

Все закончилось.

Со, Зосед и все остальные возвращались обратно, не обращая никакого внимания на труп ученого. Джин отступила назад, убирая бластер в кобуру. Геррера захлопнул шлюз, активировал замки и присоединился к Зоседу в кабине пилота.

Джин подбежала к двери и выглянула наружу сквозь маленький иллюминатор. Транспортный рукав отстыковался. Разгерметизация выдула тела штурмовиков и ученого наружу, они ударились о борт корабля и присоединились к мусору, вылетевшему из открытого шлюза имперского баркаса. Девушка отшатнулась, в отвращении прикрыв рот рукой. К горлу подкатила тошнота. Зосед повел корабль в сторону, направляясь к ближайшей точке безопасного прыжка в гиперпространство.

Джин наблюдала за тем, как имперский корабль и его рассыпавшееся в пространстве содержимое дрейфуют по космической пустоте.

***

Как только корабль ушел в гиперпространство, Со и Зосед вернулись в кают-компанию, чтобы обсудить все, что они узнали.

— Это были ученые из состава экспедиции, которую Империя отправила на Илум три месяца назад, — сказал Геррера.

Зосед кивнул:

— Чем бы ни занималась Империя, тут явно есть связь.

Билдер положил на стол стопку инфопланшетов, позаимствованных с баркаса.

— На анализ уйдет какое-то время, — произнес он.

— Джин может помочь. — Со покосился на нее. Пока что он не обратил внимания, что на обратном пути его воспитанница еще не проронила ни звука. — Джин?

— Я могу помочь, — автоматически повторила она.

Остальные продолжили обсуждать то, что узнали в корабельной лаборатории, и гадать, что же все это значит. Джин тихонько соскользнула со скамьи. Помещение теперь казалось крошечным и слишком замкнутым. Больше всего на свете ей хотелось убраться с корабля, но вокруг не было ничего, кроме гиперпространства и смерти, что поглотила дрейфовавшего где-то позади ученого.

Девушка вышла в небольшой коридор, ведущий, как она подозревала, к спальным отсекам Зоседа и его экипажа. Джин не хотела вторгаться в их личное пространство, поэтому просто опустилась на пол, прислонилась спиной к металлической переборке и подобрала колени к подбородку.

Когда рядом послышались знакомые шаги, она даже не подняла головы. Она узнала бы Со где угодно.

— Эй, — сказал он, опускаясь на корточки, чтобы их лица оказались на одном уровне.

— Мне уже доводилось встречаться со смертью, — опустошенно выдохнула Джин. — И даже не просто встречаться. Но...

— Первое убийство всегда дается нелегко, — ласково произнес Со.

У Джин не хватило смелости признаться, что это вовсе не она, а Джари застрелил ученого.

— Помню, была у нас недавно вылазка, — продолжил Геррера, усевшись рядом с подопечной, — одна из тех, когда враг превосходит числом и мы можем не унести ног... Кажется, я только в такие передряги и ввязываюсь. Империя... — Со тряхнул головой. — Они берут. Они берут и берут, без остановки. Они подобны избалованному ребенку, и именно нам предстоит сказать: «Хватит».

Джин кивнула, не слушая, что он говорит. «Мама не колебалась, когда нужно было выстрелить», — подумала она.

— Мы хотели защитить несколько планет, которые Империя намеревалась уничтожить. Не в буквальном смысле, даже Империя не настолько чудовищна. Но имперцы добывали там ресурсы, совершенно не заботясь о местных жителях и окружающей среде. Они планировали выжать эти миры до последней капли. А мы собирались им помешать.

«Интересно, она кого-нибудь убивала?» Именно мама советовала Джин всегда переводить бластер в оглушающий режим. Но, обзаведясь собственным оружием, девушка сразу же отказалась от этой привычки. И тогда на Ла’му мама не собиралась никого оглушать. Она промахнулась, но целилась Креннику прямо в сердце.

— Слышишь меня, Джин? Мы не дадим Империи победить.

Джин повернулась к Со. Взгляд девушки сфокусировался на его губах, словно она рассчитывала увидеть произносимые им слова.

— Наш план был таков: пусть даже мы не сможем остановить имперцев, так хотя бы позаботимся, чтобы им не досталось то, за чем они пожаловали. Как там сказал этот хайшианин? «Все, что нам не удастся защитить, мы превратим в руины».

Потянувшись, Со взял ледяные пальцы девочки в свою ладонь.

— Думаю, только сегодня я понял истинный смысл этой фразы, — признался он.

— Сегодня мы не пытались защитить никакие планеты, — ответила Джин.

— Я говорю не о планетах.

Мужчина потянулся и поправил выбившуюся прядку темных девичьих волос.

— Ты не можешь меня защитить,— возразила девушка.

— По крайней мере, я научил тебя, как защищаться самостоятельно.

Голос наставника был полон неподдельной гордости. Гордости за то, что, как думал Геррера, Джин сегодня сделала.

Джин опустила голову, не в силах взглянуть на Со.


Второй месяц


ИМПЕРСКИЙ ИЗОЛЯТОР И ТРУДОВОЙ ЛАГЕРЬ LEG-817

МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ: Вобани

ЗАКЛЮЧЕННЫЙ: Леана Халлик, № 6295A

ПРЕСТУПЛЕНИЯ: Подделка имперских документов, сопротивление аресту, незаконное хранение оружия


В трудовом лагере на Вобани Джин потеряла всякий счет времени. Единственным источником света для камеры без окон служил центральный коридор. Днем здесь было так влажно, что даже на камнях выступала испарина, а ночи порой были настолько холодными, что те же камни покрывались изморозью. Камера напоминала девушке о пещере, в которой она пряталась на Ла’му. Девушка думала об этой пещере все больше и больше. Иногда, просыпаясь посреди ночи, Джин напоминала себе, что ей уже не восемь лет и она больше не прячется от штурмовиков.

И на этот раз Со не придет спасти ее.

Камера и так была крошечной, а когда к Джин подселили новую сокамерницу, ланникса по имени Зорада, помещение как будто еще сильнее уменьшилось в размерах. Покрытая белым мехом Зорада, с мутными желтыми глазами, была старше большинства заключенных. Она никогда не тушевалась в присутствии штурмовиков и всячески старалась скрывать свои слабости. Что оказалось несложно: достаточно было лишь оскалить гладкие черные зубы, таившиеся за шикарными белыми усами, свисавшими с ее губ, и всякое желание к ней лезть тут же пропадало.

Постели представляли собой матрасы, уложенные на встроенные в стены узких камер плиты. Даже миниатюрная Джин с трудом помещалась на такой койке, а уж двухметровой Зораде втиснуться туда и вовсе не представлялось возможным. Первой ночью она растянулась на полу между нарами. Вскоре перед их камерой остановился штурмовик, патрулировавший коридор.

— Ночью все заключенные обязаны находиться в своих койках, — рявкнул он.

Зорада сложила из своих длинных пальцев неприличный жест.

Штурмовик вызывал подмогу, вооруженную оглушающими разрядниками. Зорада поспешила подняться с пола и втиснуться на свои крошечные нары, но было уже слишком поздно. Надзиратель с улыбкой наблюдал, как четверо штурмовиков сначала оглушили арестантку высоковольтными ударами тока, а затем избивали до тех пор, пока ее белоснежный мех не окрасили бурые пятна крови.

Джин хотела как-то утешить соседку, но знала, что, если штурмовики увидят, как она выказывает симпатию или сострадание, станет только хуже. Джин быстро усвоила этот урок.

Каждое утро по тюрьме разносилась сирена, оповещающая о начале нового трудового дня. В маленьком лотке рядом с каждыми нарами появлялась еда — один-единственный пищевой кубик.

Джин запихнула свою порцию в рот и, игнорируя соленый вкус, принялась механически жевать, быстро готовясь к новому дню. Сперва штурмовики отбирали узников для работы на ферме. Это была самая легкая, а потому и самая желанная трудовая повинность. После первого отбора всех остальных выводили в коридоры для распределения на другие участки.

Закончив чиститься, Зорада присоединилась к Джин. В дальнем конце коридора начался утомительный процесс сортировки заключенных. Штурмовики отобрали первую партию. Ни Джин, ни Зораде не посчастливилось провести этот день на фермах. Девушка с завистью наблюдала за удачливыми узниками, которым в этот раз повезло.

— Ненавижу это место, — тихим, полным горечи голосом сказала Зорада.

Джин кивнула, но ничего не ответила. Ей было нечего добавить.

Штурмовик отпер дверь их камеры и надел на обеих наручники. Тяжелые оковы были слишком большими для запястий Джин и тянули ее руки вниз. Зораде же они болезненно впивались в плоть. Однако никто и не подумал жаловаться.

Как только все получили свои назначения, арестантов заставили перейти на изматывающий быстрый шаг — что-то среднее между ходьбой и бегом. Длинноногие заключенные вроде гигоранцев или одинокого вуки, жившего на уровне Джин, были вынуждены неуклюже замедлять шаг, в то время как представители коротконогих рас, в частности семья оциоков, изо всех сил семенили своими маленькими ножками, чтобы их не затоптали. В конце прохода вспыхивали их идентификаторы, и всех распределяли по турботанкам, которые отвезут заключенных на фабрики для выполнения ежедневной работы.

Фабрики окружали возвышавшуюся над ними тюрьму, словно подобострастные просители. Ближе к изолятору располагались заводы, производившие мелкие детали: гайки и болты для нужд кораблестроения. Ходили слухи, что броню штурмовиков изначально тоже изготавливали на Вобани, но Джин не видела подтверждений этим сплетням. Лишь бесконечные партии гаек и болтов, которых хватило бы на такую армаду звездных разрушителей, какая Галактике вряд ли когда-нибудь понадобится. Другие заводы выпускали облицовочные панели для корабельных стен и палуб, которые монтировались на свои места уже за пределами планеты. Это была тяжкая работа с раскаленным жидким металлом, и Джин ненавидела попадать сюда. Она снова пожалела, что не поедет сегодня на ферму, где хотя бы можно глотнуть свежего воздуха.

Но у нее не было выбора. Каждый день заключенные выполняли разные задачи в составе разных групп, чтобы между ними не сформировались никакие связи или союзы. Надсмотрщикам было плевать на физическое строение узников и на знания, которыми те обладали. Слабаки работали бок о бок с силачами, и, если им везло, соседи помогали выполнить дневную норму. Джин совершила ошибку, заикнувшись о своих технических навыках и предложив направить ее в инженерную бригаду. За это ее избили и больше даже близко не подпускали ни к какой технике.

Ее тюремный значок пискнул.

— Панели, — произнес сканировавший ее документы штурмовик и ткнул пальцем в сторону одного из турботанков.

Джин побрела к указанному транспорту. Возле входа ее документы проверили еще раз, после чего указали на отгороженное сиденье из жесткого металла. По центральному проходу танка прогуливались штурмовики. Никто не разговаривал и даже не смотрел друг на друга — все знали, что предстоит тяжелый день. Работать с дроидами-комбайнами и оросительными установками в полях или выравнивать гайки и инспектировать болты было не так уж и сложно, скорее просто утомительно. Но плавка панелей сулила паленые волосы и ожоги, ноющие мускулы, затуманенные глаза, пересохшее горло и забитые пеплом легкие.

Заполнившись, турботанк ожил и покатил по скалистой поверхности Вобани в сторону панельного завода. После короткой поездки каждому заключенному поставили конкретную задачу, и дроиды провели инструктаж.

Это было частью унижения. Дроиды справлялись с подобной работой куда эффективнее живых существ. На самом деле именно дроиды выполняли большую часть производственных работ по ночам, когда заключенные спали. Но Империя была готова жертвовать эффективностью, чтобы заставить узников выполнять свою смехотворную квоту.

Сегодня Джин предстояло размечать секции стенных панелей — огромных металлических листов, полметра в ширину и два в длину. Стоя у конвейера, она дважды проводила потоковым резаком вертикально и один раз горизонтально. Обрезки металла с оглушительным грохотом падали на пол. От подобной работы волоски на руках девушки почти сразу сгорели. Ее защитный шлем сидел крайне плохо, но хотя бы как-то прикрывал голову от жара.

Джин поднимала металлические пластины, разрезала их и перемещала дальше по конвейеру. Ей даже стало слегка любопытно, зачем имперцам понадобилось столько стенных панелей. Она была далеко не первой, кто задумался над назначением этой сборочной линии. Многие считали, что Империя просто наращивала флот. Но огромное количество панелей, выпущенных заключенными за все время существования лагеря, породило слух, что имперцы просто расплавляют готовые панели и заставляют узников снова и снова работать с одним и тем же металлом.

Джин уже давно перестала пытаться понять мотивы имперских поступков.

Зачем имперцам понадобилось убивать ее мать и забирать ее отца? Джин пока не видела, чтобы они как-то пользовались плодами его исследований. Пока Джин взрослела, Со чуть ли не свихнулся, гоняясь за призраком Галена и пытаясь постичь имперские планы. В итоге он так ничего и не нашел.

Неожиданно в усталом мозгу Джин всплыли слова Со: «Воин, которому нечего терять, даже с одной острой палкой вырвет у врага победу». Палец, лежащий на потоковом резаке, дрогнул. Даже вырвав инструмент из креплений, Джин вряд ли расправится больше чем с одним штурмовиком, прежде чем ее прикончат. Заключенным выдавали оборудование, которым легко можно было перебить их тюремщиков, но бежать все равно было некуда.

Очередной металлический обрезок, который она отделила от основной панели, упал на пол. Но вместо того, чтобы громко лязгнуть, он рассыпался на несколько осколков, разлетевшихся в разные стороны.

— Остановить конвейер! — крикнул штурмовик.

Замигали красные огни, и по всей фабрике разнесся оглушительный скрежет металла. Все заключенные опустились на колени и задрали руки вверх, как их учили. Джин была бы не прочь смахнуть в сторону острые металлические осколки, впивавшиеся ей в ноги, но прекрасно знала, что шевелиться нельзя.

Несколько имперских инженеров в сопровождении штурмовиков собрались возле рабочего места Джин, которая продолжала смотреть в пол.

— С этой усиленной дюралием сталью что-то не так, — заметил один из инженеров. — Панель слишком хрупкая.

— Взгляните на бороздки, — указал второй инженер, наклоняясь.

Дроид-контроллер RA-7 поднял один из крупных осколков, чтобы собравшимся было проще изучить его.

— Первоначальный анализ указывает на неправильную смесь сплавов, — сообщил дроид. — Она поступила из партии три-два-четыре-три, из которой отлито еще четыреста единиц продукции.

Ответственный имперский офицер выругался и принялся вбивать информацию в планшет. Руки Джин болели от напряжения, но она не смела даже шелохнуться, пока офицеры, штурмовики и дроиды стояли рядом и обсуждали предельную прочность металлических сплавов, совершенно игнорируя заключенную, словно она была всего лишь еще одним обрезком металла.

— Придется приостановить производство и изъять все панели, отлитые из этой партии, — наконец произнес офицер, после чего развернулся на каблуках и направился в свой кабинет. — Разыскать их будет не так-то просто, они уже разошлись по всем заводам.

— Похоже, сегодня твой счастливый день, — сообщил Джин стоявший рядом с ней штурмовик, когда собравшаяся толпа в конце концов рассосалась.

В следующее мгновение прозвучало сообщение о приостановке работ и досрочном окончании смены.

Джин наконец-то опустила руки, позволив им повиснуть вдоль тела. Кровь снова прилила к кончикам пальцев. Девушка уперлась ладонями в пол, чтобы подняться, и поморщилась, когда в кожу впился острый металлический осколок. Узница убрала ладонь.

Кусок был сантиметров десять длиной, один конец квадратный, второй острый как бритва. Большего сходства с ножом можно было добиться разве что спе-циально. Долгое мгновение Джин не сводила с осколка глаз.

«Воин с одной острой палкой...»

Это было нереально. Это было глупо. Но вот он, только руку протяни.

Шанс.

Без лишних раздумий Джин обхватила острый кусок металла ладонью. Просто взяв осколок, она почувствовала силу и уверенность, которых не испытывала с самого прибытия на Вобани, а то и задолго до этого. У окрыленной надеждой девушки распрямилась спина и прояснился взгляд.

— Эй, ты там, — раздался голос штурмовика.

Пальцы похолодели, металл выскользнул из ее хватки и упал на цементный пол с таким звоном, что казалось, его расслышали все до единого живые существа и дроиды на заводе.

— У заключенного обнаружено несанкционированное оружие, — доложил штурмовик.

Другой солдат подскочил к Джин и впечатал девушку в стену.

— Это не оружие... это просто... — начала было Джин, но тут у нее на шее сомкнулся магнитный ошейник, и девушке стало трудно не то что говорить, но даже сглатывать. В считаные секунды ее руки оказались закованы в наручники, а рядом очутилась парочка штурмовиков с оглушающими разрядниками.

Первый штурмовик наклонился, поднял с пола заостренный осколок и, взвесив его на ладони, повернулся к Джин.

— Ты собиралась воспользоваться им как оружием, — обвиняющим тоном произнес он.

Джин отчаянно замотала головой.

— Вызовите надзирателя, — распорядился имперец.

***

Ночная смена шла уже три часа, когда штурмовики наконец приволокли избитую Джин в камеру и бросили ее на пол. Проснувшись, Зорада молча наблюдала, как ее соседка пытается забраться на нары, но даже пальцем не пошевелила, чтобы помочь. Не проявила ни грамма симпатии или сострадания. Она быстро усвоила урок.


Глава одиннадцатая

Джин не уловила момент, когда Рея перестала быть домом только для нее и Со и превратилась в базу для партизанского отряда Герреры. Зосед улетел, но Джари и другие остались. Вернулись и некоторые из бывших подопечных Риза. Сказали, что предпочитают выполнять приказы кого-то опытного. Идрисса прислала горстку новых рекрутов. Со принимал всех, кто доказывал свою ценность. На базе постоянно находилось как минимум с полдесятка бойцов. Некоторые исчезали так же быстро, как и появлялись, и Джин больше никогда их не видела. Иные задерживались.

По мере того как на Рее становилось все больше народу, Джин все труднее удавалось поддерживать свой ежедневный режим тренировок. Когда Со был дома, кто-нибудь обязательно хотел позаниматься вместе с ней рукопашным боем или стрельбой. Джин прекрасно понимала, что новички рисуются перед Со, из кожи вон лезя, чтобы попасться ему на глаза.

— Когда тебя нет, они и не думают тренироваться, — пожаловалась девушка в один из редких моментов, когда они остались с Геррерой наедине. Джин брила наставнику голову, что удавалось ей куда лучше, чем ему самому.

Со рассмеялся:

— Это ты так намекаешь, чтобы я улетел?

Джин стукнула его по руке.

— Они пытаются впечатлить тебя, — раздраженно пояснила она.

Со снова рассмеялся. Девушка решила, что он и в самом деле не замечал, какой эффект производил на окружающих. Со Геррера думал, что новые рекруты прилетают на Рею, потому что верят в идею. Он так и не понял, что на самом деле они верят в него.

С другой стороны, у новичков всегда было чему поучиться. Джин не стыдилась признать, что из Кодо боец куда лучше, чем из нее. Она при любой возможности старалась тренироваться именно с ним, пытаясь перенять его приемы. Изящная и стройная Мая была тихоней, но никто не мог сравниться с ней в меткости. Стейвен знал баллистику. Джин ходила за ними по пятам и впитывала все, что могла.

Потому что где-то в глубине души — и Джин не хотела признаваться в этом даже самой себе — девушка тоже хотела впечатлить Со. Чем больше народу прилетало на Рею и соревновалось за внимание командира, чем больше партизан вынуждали Со стать их лидером и наставником, тем больше Джин скучала по временам, когда они жили здесь вдвоем.

Со тоже менялся прямо на глазах. Он все чаще улетал на вылазки, и Джин не оставалось ничего иного, кроме как сидеть у коммуникатора в ожидании очередной весточки от наставника и надеяться, что с ним ничего не случилось. Когда новостей долго не было, Джин с трудом сдерживалась, чтобы самой не выйти на связь. Но девушка знала свою роль. Она несла свою вахту.

Однажды, спустя неделю, Со вернулся с задания со свежими ранами на лице и чудовищно переломанной ногой. Джин попыталась расспросить, что случилось, но Геррера лишь отмахнулся от нее и пробурчал, что миссия прошла успешно.

Однако от сломанной ноги он так просто отмахнуться не мог, поэтому на какое-то время партизан застрял на базе, срываясь на всех и каждого. В том числе и на Джин. По правде говоря, когда он наконец оклемался и улетел на очередное дело, девушка была только рада. И это сильно ее беспокоило.

— Что стряслось, малышка? — спросила Мая, к этому моменту уже четыре месяца жившая на аванпосту.

Джин сидела на самом краю скалистого острова, свесив ноги вниз и уставившись на маленький грот, в котором плавало несколько парней. Солнце клонилось к закату.

— Все меняется, — насупившись, буркнула она.

— Это естественный ход вещей, — отозвалась Мая.

— Мне это не нравится, — призналась Джин.

Мая развела руками, и внимание Джин привлекли синтекожаные перчатки, которые та повадилась носить в последнее время. Партизанка выиграла их у Кодо и теперь не упускала случая посветить трофеем перед лицом проигравшего. Вот и сейчас стоявший в воде Кодо попытался обрызгать девушек, но промахнулся и принялся сыпать проклятиями. Мая лишь рассмеялась.

— Со очень много значит для тебя, правда? — спросила она, когда Кодо и остальные парни отплыли подальше.

Джин пожала плечами. Сложно было отрицать очевидное, но и признавать это вслух девушка не хотела.

— Он для многих что-то да значит, — продолжила Мая, так и не дождавшись ответа. — Я впервые услышала о герое Ондерона от моего нареченного отца, Лакса. Семья Стейвена выжила благодаря тому, что Со наладил поставки продовольствия в обход имперской блокады и кормил их. Со сражался в Войнах клонов и после Войн клонов. Он стал легендой.

Джин фыркнула.

— Но, — добавила Мая, — хотя Со много значит для каждого из нас, только ты много значишь для него.

Джин резко крутанула головой и уставилась на собеседницу, не зная, что и ответить. Мая со знанием дела кивнула.

— Даже не сомневайся в этом, малышка, — подтвердила она. — Иногда мне кажется, что ты — единственная, на кого ему не плевать.

— Эй! — раздался чей-то окрик со стороны лестницы, спускавшейся к морю.

Парни возвращались домой. К девушкам подошел Стейвен, с синих волос которого стекала вода.

— Хотим сделать паузу. Как насчет присоединиться?

Джин нахмурилась и снова отвернулась к морю. «Сделать паузу» на языке обитателей базы означало «надраться, пока нет Со», и ее никогда не приглашали на подобные посиделки.

— Конечно. — Мая поднялась, отряхнулась и направилась к бункеру вслед за Стейвеном.

Парень остановился.

— Как насчет присоединиться? — повторил он.

— Я? — переспросила Джин высоким, куда более детским голосом, чем ей бы того хотелось.

— Ну да, — со смешком произнес Стейвен. — Ты. Идешь?

Джин вскочила на ноги и поспешила за остальными. Кто-то достал фляжку с бледно-голубой жидкостью. От нее исходил сильный кислый запах, который вполне мог спалить все волоски у Джин в носу. Когда Стейвен разлил забродившее молоко банты по стаканам, порция девушки оказалась вдвое меньше, чем у всех остальных, но она и не думала проявлять недовольство.

Партизаны травили военные байки и отпускали соленые шутки, а Джин прихлебывала дурно пахнущую жидкость. Внутри разливалось приятное тепло, и смех девушки становился все громче. Увидев, как Джин расправилась с остатками своего алкоголя, Кодо хлопнул ее по спине и закричал:

— Вот это по-нашему!

Юноша схватил флягу, заново наполнил девичий стакан и крикнул:

— За Джин! — Затем Кодо замер и, подмигнув, сказал: — Эм, Джин... Я забыл твою фамилию.

В голове девушки предупреждающе зазвенел тревожный звоночек. Они с Со всегда были предельно осторожны и ни разу не произносили ее фамилию при посторонних. Для всех девушка была просто Джин.

— За Джин Герреру, — воскликнула Мая, опрокидывая свой стакан. Остальные последовали ее примеру.

Последней мыслью рухнувшей в постель Джин той ночью стала: «Может быть, все не так уж и плохо».


Глава двенадцатая

Когда Со вернулся после очередного дела, с его ногой в целом все было хорошо, но партизан продолжал прихрамывать. Он позвал Маю и Кодо в одну из комнат, примыкавших к коридору, и, прежде чем Джин успела понять, что происходит, эти двое уже отправились на собственное задание.

— Ты говорил, что я тоже буду летать на вылазки, — пожаловалась Джин.

Девушка не могла не заметить, как изменилась Рея, лишь стоило Со вернуться, а Мае с Кодо улететь. И она даже задумываться не хотела, какое из этих двух событий понравилось ей меньше.

Со наклонил голову.

— Напомни-ка, сколько тебе исполнилось? — спросил он.

Джин так и подмывало солгать, накинув себе несколько лет. Но она ответила абсолютно честно:

— Четырнадцать. Почти пятнадцать.

Со огляделся по сторонам, рассматривая рассыпавшихся по острову бойцов.

— Стейвен! — рявкнул он.

Парень явился в мгновение ока. Его рука дернулась, будто юноша хотел отдать Геррере честь, но вовремя передумал.

— Да, сэр? — спросил он.

— Принеси мне детонаторный набор.

Стейвен кивнул и бросился к оружейной. Спустя несколько минут он вернулся с небольшой коробкой в руках, которую протянул Со, но Геррера мотнул головой в сторону Джин. Стейвен повернулся, и девушка взяла коробку, удивившись ее весу. Джин покосилась на Со, но затем медленно сняла крышку, и ее вниманием завладело содержимое коробки.

Внутри оказались все компоненты, необходимые для сборки стандартного детонатора. Две половинки диска размером с ладонь, детонит, провода, таймер и пульт дистанционного управления.

Со взглянул на время на своем комлинке.

— У тебя три минуты, — произнес он.

Сердце бешено заколотилось у Джин в груди. «Это проверка», — медленно осознала она, пока ее пальцы уже доставали из коробки компоненты взрывчатки и соединяли их со скоростью, о которой она и не помышляла. Собрать основу детонатора было делом нехитрым, сложности всегда начинались с проводами и дистанционным управлением. Девушка чувствовала, как утекают драгоценные секунды. Она на мгновение прервалась и огляделась. Кажется, все обитатели острова, затаив дыхание, смотрели на нее. Нависнув над ее плечом, Стейвен наблюдал за работой. Его глаза внимательно изучали каждое движение девичьих пальцев. Стейвен был экспертом по взрывчатке, и Джин прекрасно понимала, что он будет оценивать ее действия не менее строго, чем Со.

Разобравшись с дистанционным управлением, Джин сконцентрировалась на проводах. Это была самая сложная часть процесса, и девушка ее ненавидела. Она вечно все путала. Пальцы дрожали. Джин будто кожей ощущала прикованное к ней всеобщее внимание. И прекрасно понимала, что время уходит.

— Одна минута, — оповестил Со.

«Ты не очень-то помогаешь». Джин подмывало огрызнуться вслух, но она прикусила язык, сконцентрировавшись на поставленной задаче. Она вставила все провода на положенные места, закрыла оболочку детонатора и посмотрела на Со, горделиво задрав подбородок.

А затем увидела выражение лица Стейвена.

Он печально покачал головой.

— Покажи, что она натворила, — произнес Со голосом, полным разочарования.

Стейвен открыл крышку детонатора, отодвинул обкладку и показал Джин проводной отсек. Взгляд девушки заметался по мириадам проводов в поисках ошибки... Вот же она! Синий провод вместо зеленого. Таймер вел бы обратный отсчет не в минутах, а в часах.

— Если бы ты предупредил меня, я бы приготовилась, — бросила Джин. — Нечестно устраивать такое ни с того ни с сего.

Со приподнял бровь.

Джин слишком поздно поняла свою ошибку. На вылазке у нее не будет времени на подготовку. Ей придется действовать в куда более тяжелых условиях, чем сейчас, когда на нее давили лишь часы Со да пристальный взгляд Стейвена.

— Твоя ошибка могла бы стоить жизни всем, кто отправился на задание, — произнес Стейвен.

Со ничего не сказал, но вид у него был понурый. Смахивая слезы, Джин тихо развернулась и ушла к себе.

***

Кто-то постучал в дверь.

Джин не собиралась открывать. Она знала, что это не Со. Его голос и смех отчетливо доносились из общего зала. Но стук раздался снова, а затем еще раз, уже настойчивее. Джин встала и открыла дверь.

— Можно войти? — спросил Стейвен.

Девушка пожала плечами, развернулась и плюхнулась обратно на матрас. Стейвен неуверенно вошел внутрь — редкое событие. На базе было полно открытых дверей, спальни всегда кишели народом, в общем зале было не протолкнуться — но комната Джин принадлежала только ей одной. Только Джин и Со могли войти внутрь.

— Я подумал, ты проголодалась. — Стейвен поставил миску на ящик, который Джин использовала в качестве прикроватного столика.

Девушка даже не взглянула на еду.

— Он ненавидит меня, — пробормотала она, уставившись в пол.

— Неправда, — возразил Стейвен так, будто сказал что-то общеизвестное. Но он не видел, какое презрение было на лице Со.

— Я могла все сделать правильно, — обреченно и зло произнесла Джин. — Это было нечестно.

Она посмотрела на парня, но Стейвен ничего не ответил. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, затем гость сказал:

— Не важно, честно это или нет. Важно лишь, что ты не справилась, а из-за таких ошибок кто-то из твоих товарищей может покалечиться или погибнуть. Эта жизнь, — продолжил Стейвен, покосившись в сторону открытой двери, откуда доносились голоса других партизан, — полна мрака. Понимаешь, о чем я?

Джин пожала плечами.

— Нельзя дать этому мраку поглотить тебя.

Когда Джин закрывала глаза, она видела крышку люка, под которым пряталась, когда ее мать убили, а отца забрали. Она вспоминала, как день сменился ночью, как она впервые в жизни осталась одна и осознала, что люди, которые любили ее больше всего на свете, исчезли и никто не знает, где она.

Там был фонарь. Маленький фонарик, такой тусклый, что от него почти не было проку. Этот фонарь был ее единственным союзником против сгущающегося мрака.

А затем пришел Со.

Он пришел за ней. Никто больше не пришел. Только он. И он не бросил ее.

Стейвен опустился на колени, пытаясь оказаться на одном уровне с Джин.

— Когда я только начинал изучать взрывчатые вещества, — произнес он, — я тоже неправильно соединил провода детонатора. — Он сделал паузу, какбудто тщательно подбирая слова. — Но никто не заметил моей ошибки. Пока он не взорвался и не покалечил кое-кого из моего отряда. Он потерял руку. По моей вине.

Джин согнула пальцы, задумавшись, каково ей было бы без них.

— На вылазках он больше никогда не будет мне доверять, — пробормотала девушка, отведя глаза в сторону.

— Мне кажется, он вообще больше не хочет, чтобы ты участвовала в вылазках.

— Но я уже летала на задания. Я достаточно для них подготовлена! — Девушка вскочила на ноги, руки сами собой сжались в кулаки. — Правда! Ну да, сегодня я ошиблась, но я знаю, что справлюсь с новым делом!

Это говорило даже не ее эго. Джин знала, что по навыкам даст сто очков вперед многим обитателям аванпоста. И сегодняшняя ошибка не меняла факта, что она готова для собственного задания.

Стейвен медленно кивнул.

— Ты достаточно подготовлена, — согласился он, — но я не думаю, что Со готов это признать.



Глава тринадцатая

Вскоре Со отправил Джин на ее первое самостоятельное задание. Девушка подозревала, что Стейвен приложил к этому руку. А может, таким образом Геррера поздравил ее с пятнадцатым днем рождения — событием, которое в целом прошло абсолютно незамеченным.

— Мы сбросим тебя на Хорузе, — пояснил Со. — Это одна из тех темных планет, за которыми мы наблюдаем.

«Темные планеты». Джин знала, что это значит. Шестнадцать планет, на каждой из которых была установлена информационная блокада, а действовавшие протоколы безопасности были куда строже, чем на аналогичных столь же незначительных мирах. Уже несколько вылазок Со было связано с темными планетами. Геррера втемяшил себе, что эти места как-то связаны с отцом Джин и предметом его исследований. Однако в последнее время Со почти не разговаривал со своей подопечной, а другим и вовсе никогда не раскрывал свои мотивы.

Со достал карманный проектор, и тот высветил изображение молодого мужчины с двумя длинными темными косами.

— Дорин Белл, — представил человека Геррера. — Мы подозреваем, что Империя завербовала его около года назад.

Джин оглядела пустую комнату.

«Что еще за „мы“?» — подумала она.

— Он работает с кайбер-кристаллами, — несколько мягче добавил Со.

Джин понимала, что Геррера делится с ней информацией только потому, что они с ним достаточно близки. Со не стал бы так откровенничать с кем-то другим.

Голос Со снова стал холодным, властным и отстраненным:

— Мне шепнули, что он будет исследовать южное полушарие Хоруза в сопровождении лишь небольшого отряда охраны.

— И что я должна сделать? — спросила Джин, рассматривая изображение мужчины.

Со покосился на воспитанницу, затем достал модифицированную дальнобойную бластерную винтовку, оснащенную снайперским прицелом и дополнительной батареей, перенасыщающей плазму.

Джин уставилась на оружие.

— Мая сказала, что задание как раз для тебя, — с сомнением признался Со.

Вспомнив об их с Маей учебных стрельбах, когда мишень стояла на другом конце острова, девушка снова посмотрела на изображение Дорина Белла.

— Что он сделал? — спросила Джин, хотя на самом деле хотела узнать: «Почему он заслуживает смерти?»

Со ответил не сразу. Заглянув ему в глаза, девушка содрогнулась от увиденного.

— Разве это имеет значение? — спросил он командным голосом.

«Да», — подумала Джин.

— Нет, — ответила она вслух.

Геррера удовлетворенно кивнул.

— Стейвен довезет тебя до места, — сообщил он, и на этом разговор был окончен.

***

Джин вернулась в комнату и принялась тщательно готовиться к заданию: проверила оружие, закинула в рюкзак все необходимое. Ненароком повернувшись к двери, она краем глаза заметила свое отражение в гладком металле.

И женщина, которая смотрела на Джин, поразила ее.

Со не жаловал зеркала, а море вокруг острова было слишком бурным, чтобы в нем можно было что-то разглядеть. Девушка вообще редко задумывалась о внешнем виде, но сейчас увидела свое отражение и замерла.

Первыми ее внимание привлекли глаза. Отец говорил, что у нее в глазах звездочки, поэтому они такого необычного цвета. Девушка по-прежнему слышала его голос, чувствовала, как его бакенбарды щекочут ей кожу, пока папа обнимает ее и шепчет: «Я люблю тебя, Звездочка».

Джин тряхнула головой, прогоняя воспоминание, стиснула челюсти и выпрямилась. Печаль придала ей сил.

И теперь девушка увидела в отражении свою мать.

Джин коснулась пальцами гладкого холодного металла. Именно так обычно стояла ее мать. Прямо. Гордо.

Целеустремленно.

Джин так отчаянно пыталась не походить на отца, что порой совершенно забывала, как же мечтала быть хотя бы вполовину такой же отважной, как ее мама. Девушка расправила плечи.

Она еще покажет, что так и есть.

***

На подлете к Хорузу Стейвен снабдил Джин всей необходимой информацией. Рассказал про особенности ландшафта, сроки, место высадки и точку встречи.

— Мы подготовили для него парочку кое-каких сюрпризов, — добавил парень, — но Со любит перестраховаться.

Джин провела пальцами по стволу винтовки. Когда корабль вышел из гиперпространства, она отметила, что Стейвен воспользовался фальшивыми кодами доступа, которые Джин сделала для Со в свободное время.

Стейвен высадил ее рядом с небольшим каньоном.

— По нашим данным, они должны пойти вон там, — сказал он, кивнув на пыльный проход сквозь ущелье. — Но есть и другой путь. — Парень махнул рукой на юг, где сквозь скромный лесок пролегла вторая тропа. Отсюда у Джин открывался прекрасный обзор на обе дороги. — В любом случае, — заключил Стейвен, — едут они туда. — Партизан указал на поляну в километре от них. Девушка взглянула на нее сквозь снайперский прицел. Вот ее цель.

Стейвен улетел. Джин осталась одна.

По настоянию Со девушка прилетела на Хоруз заранее, так что у нее в запасе было еще несколько часов. Несколько часов ожидания с винтовкой в руке.

«Я справлюсь», — убеждала себя девушка. Она не сомневалась, что задача ей по плечу.

При этом Джин старалась не задумываться, хочет ли она вообще ее выполнять.

Джин уже начала клевать носом, когда наконец показались припозднившиеся имперские разведчики. Она мигом собралась. Имперцы шли по лесной тропе, и девушка порадовалась выбору позиции. Здесь, на краю ущелья, ее было практически невозможно заметить.

Затаив дыхание, Джин установила винтовку на маленькую треногу и прикинула расстояние и угол выстрела. Приземистый транспорт остановился прямо перед тем местом, на которое показывал Стейвен, и в воздух взметнулось облако пыли.

Джин глубоко вдохнула.

Когда ей предстояло впервые нажать на спуск, прямо перед ней стоял ученый, будивший воспоминания об отце. Она слышала его, чувствовала его запах.

В этот раз все по-иному. Сейчас ее цель гораздо дальше, отчего ситуация становилась гораздо менее личной.

Джин навела прицел на Дорина Белла, который оказался моложе, чем она думала. Он улыбался. Девушка прицелилась ниже, в грудь мужчины. Так хотя бы не было видно легкого изгиба его губ и блеска в глазах. Джин сконцентрировалась на сером цвете его имперской формы, на маленькой черной плашке, висящей прямо над сердцем.

Она посмотрела в его сторону невооруженным глазом. С такого расстояния далекие фигуры были едва различимы.

Снова прильнув глазом к окуляру, девушка зарядила свою модифицированную винтовку. Загудела дополнительная батарея.

Палец нащупал изгиб спускового крючка.

«Представь, что это тренировка», — убеждала себя Джин, пока подсознание отчаянно кричало: «Это не так! Не так! Не так!»

Она подумала о Со. О разочаровании на его лице, когда она провалила тест с детонатором.

Девушка нажала на спуск, и винтовка дернулась. Модифицированная дополнительная батарея была такой горячей, что оставила волдырь на ладони, но Джин его даже не заметила. Все ее внимание было сосредоточено на столбе дыма и пыли, взвившемся над тем местом, где мгновение назад стояли имперцы. До ушей девушки донесся отголосок взрыва.

— Сюрпризы, — прошептала она.

Стейвен упоминал, что Джин нужна лишь в качестве подстраховки, а на их предполагаемом маршруте имперцев поджидает несколько ловушек. Наверное, одна из них — судя по взрыву, наземная мина — и сработала. Джин неохотно следила за тем, как рассеивается облако. Она должна быть готова, что кто-то выжил.

Когда пыль и дым улетучились, Джин осмотрела место взрыва через снайперский прицел. Она увидела изувеченного, истекающего кровью Дорина Белла. Изучив его раны, Джин Эрсо с облегчением и стыдом поняла, что Белл погиб от взрыва мины, а не от ее выстрела.



Глава четырнадцатая

После этого задания Джин никогда не знала, что принесет ей новый день: отправит ли ее Со на очередную тренировку или скажет собираться и ждать на корабле. Девушке нравилась непредсказуемость ее жизни и то, что из ученика она превратилась в партнера. Большинство их вылазок проходило на планетах Внешнего Кольца, в основном вдоль торговых маршрутов. Из-за повышенного внимания имперцев к грузовым перевозкам Со склонялся к мысли, что они готовятся серьезно увеличить объемы производства оружия. Сырье с Сириампа, Джелукана и Центори, шахты на Илуме... Каждую ночь Геррера корпел над картами, пытаясь по кусочкам сложить воедино планы Империи. А Джин тем временем изучала любую информацию о том, как лучше всего подделывать коды доступа и фальсифицировать документы, чтобы Со мог и дальше проворачивать свои задумки. Империя продолжала проявлять интерес к мирам на задворках цивилизации, и на прежде полупустых окраинах Внешнего Кольца постепенно становилось все оживленнее.

Поэтому Джин несколько удивилась, когда Со сказал, что следующее задание пройдет на Инусаги, богатой планете в Среднем Кольце.

— Что за работа? — озадаченно спросила Джин.

— Она не похожа на наши обычные дела, но окупится сполна, — нахмурившись, признался Со.

«Обычные дела» были связаны с Галеном. Джин разделяла одержимость Со ее отцом, но по иным причинам. Ей не было никакого дела, чем именно отец занимается для Империи. Девушка всего лишь хотела последний раз увидеться с Галеном. Она не знала, что сделает, когда увидит отца: то ли ударит его по лицу, то ли просто спросит, почему он ее бросил. И Джин оставалось лишь надеяться, что когда-нибудь ей представится случай выяснить это.

— О чем тогда речь, если не об Империи? — поинтересовалась девушка.

— Речь об Империи, просто миссия масштабом помельче, — ответил Геррера.

Он передал ей голокуб. Активировав его, Джин увидела лицо женщины-забрака. На дешевом голокубе сложно было различить детали, но девушке показалось, что у женщины желтоватая кожа, а ее голову, подобно короне, венчают черно-зеленые рога. Ее лоб и нос закрывала тяжелая металлическая пластина, которая изгибалась кверху, добавляя к настоящим рогам металлические шипы.

— Арейн Орида, — представил женщину Со, — кстати, ненавидит большинство людей. Хорошо, что я такой красавчик. — Покрытое шрамами лицо Герреры оскалилось в звериной ухмылке.

Джин нахмурилась:

— Если она ненавидит людей, то почему...

— Арейн славится своей подозрительностью, — пояснил Со. — Она не вдавалась в подробности, ограничившись лишь парой деталей. Она платит за наши услуги.

— И в чем состоят наши услуги? — поинтересовалась Джин.

— Ей нужны два бойца, — ответил Геррера. — Думаю, пойдем я и Мая. Или я и Кодо.

Джин упала духом. Похоже, она все-таки недостаточно хороша.

— Не переживай, малышка, ты тоже в деле, — утешил Геррера, взъерошив ее волосы. — В деле много игроков, у каждого будет своя роль.

— Так что за дело-то?

Со кивком указал на голокуб, и Джин активировала его.

— Группа С, под командованием Камнеликого, — властным тоном начала Арейн.

— Мое кодовое имя, — похвастался Со. Он выставил лицо на свет и выпятил вперед нижнюю челюсть. Джин захихикала.

— Раздобудьте коды доступа для приземляющихся на Инусаги кораблей. Обеспечьте агентам из группы Альфа доступ на первый этаж дворца во время церемонии посвящения. В честь мероприятия все гости получили специальные карманные проекторы, оснащенные защитным чипом XLD.

Джин пожала плечами:

— Не самая надежная защита.

Со прервал запись Арейн:

— Это же вечеринка, а не секретное военное совещание. Как думаешь, сможешь сваять что-нибудь подобное?

— Конечно, — ответила девушка, — с кодами доступа проблем не будет. А вот с приглашениями придется повозиться. Будь у меня образец...

Орида прислала один настоящий проектор с приглашением и дюжину пустых.

— Нам нужно десять, — сказал Со, — так что пару раз можно ошибиться. Но если сделаешь все двенадцать, будет идеально.

Джин внимательно изучила официальный проектор.

— Да без проблем, — вынесла она свой вердикт, — но мне кое-что понадобится.

Со тщательно записал все, что Джин потребовала для работы, а затем тут же отправил одного из подчиненных на ближайшую обитаемую планету с торговой станцией. На подделку приглашений оставалось чуть меньше месяца, но Джин не сомневалась, что справится вдвое быстрее.

Внешняя сторона проектора была украшена яркими красно-золотыми завитками, а основание больше напоминало золотые соты. Документы были ловко вшиты в нижнюю часть устройства, а когда Джин установила проектор на три его опоры, запись запустилась автоматически.

В голографическом свете перед Джин предстала девушка, казавшаяся всего на несколько лет старше ее самой. Изображение запечатлело не только лицо, но и всю фигуру говорившей. Проектор был очень дорогой модели, поэтому картинку можно было рассмотреть до мельчайших подробностей, а одежда девушки казалась сотканной из света. Коричневая кожа словно сияла на фоне расшитой ярко-красной ткани, плотно облегавшей ее тело. Шелковистые черные волосы каскадом спадали ей на плечи и струились вниз почти до самых колен, завиваясь на кончиках.

— Как правительница Инусаги, — раздался голос девушки из крошечных динамиков проектора, — я приветствую вас на ежегодном фестивале цветения сакулы. Этот проектор послужит вам пропуском на специальную церемонию посвящения в честь первого имперского губернатора планеты. Пожалуйста, передайте устройство королевскому гвардейцу по прибытии. Но прежде чем вы прилетите, настойчиво советую ознакомиться с историей Инусаги и узнать больше о нашем королевском наследии.

Закончив речь, правительница вскинула руки вверх, словно празднуя большую победу.

Однако, прежде чем трансляция оборвалась, девушка снова опустила руки. Ее плечи поникли, а по крошечному, ярко освещенному лицу промелькнула тень, которая была скорее под стать поражению.

Джин изучила содержимое проектора. Информация об Инусаги была в лучшем случае поверхностной. В основном она описывала роль планеты в Империи и почти не касалась многих — довольно жестоких — лет «переговоров», в результате которых Инусаги угодила в имперскую хватку. Галактике веками не было дела до Инусаги, которая наслаждалась выгодным соседством с более богатыми планетами, но сама практически ничего не поставляла. Местным правителям долгое время удавалось сохранять нейтралитет, но теперь он остался в прошлом. Отныне ты либо поддерживаешь Империю, либо она тебя растопчет.

Последней записью на проекторе как раз и было имперское сообщение.

«Инусаги славится своей культурой и искусством, — говорил подполковник Сенджакс, официальный военный корреспондент Имперской службы новостей. В отличие от правительницы планеты, подполковник предстал перед зрителями только по пояс. Таким образом создавалось впечатление, что он обращается непосредственно к Джин. — Империя счастлива принять столь богатую планету под свое крыло. Крепкий союз Инусаги с Империей послужит очередным доказательством того, что новые инициативы нашего горячо любимого Императора — это путь к богатству и процветанию каждого жителя Галактики. С нетерпением ждем вас на фестивале цветения сакулы».

— О, не сомневаюсь, ты ждешь не дождешься встречи с нами, — передразнила Джин подрагивающее изображение имперца, перед тем как выключить устрой-ство.


Глава пятнадцатая

— Отличная работа, — признал Со, когда Джин закончила последнее приглашение. — Я даже не могу отличить подделку от оригинала.

Джин просияла. Ей пришлось немало потрудиться, чтобы воспроизвести и внешний вид проектора, и всю его начинку. Скопировать голограммы было несложно, а вот подделывая документы, пришлось серьезно попотеть. Последние годы она настолько сосредоточилась на физических тренировках, что почти забыла, как здорово порой заняться исключительно умственным трудом.

Со взглянул на воспитанницу.

— Ты не перестаешь меня восхищать, — признался он. — Не многим это удается. Но я не сомневался, что ты справишься.

— Это было интересно, — небрежно, не обращая внимания на прозвучавшую в словах наставника гордость, произнесла девушка. — Я словно разгадывала головоломку.

— Должно быть, это у тебя наследственное, — предположил Геррера.

Джин вскинула голову:

— Вот и нет!

Ее глаза яростно сверкнули. Со редко так открыто говорил о Галене.

Мужчина склонил голову, признавая, что ему не следовало напоминать Джин о прошлом.

— Готова лететь? — спросил он.

Джин нетерпеливо кивнула. Она не знала, возьмет ли ее Со на задание. Раньше ей не доводилось слышать об этих партизанах, возглавляемых женщиной-забраком, но она подозревала, что Геррера уже сотрудничал с ними, пока Джин сидела дома.

Сложив проекторы в большую сумку, набитую чем-то мягким, Со закинул ее на плечо и направился к кораблю. Мая уже была на борту и приветливо улыбнулась Джин.

Как только Геррера уселся в пилотское кресло, звездолет тут же взмыл в воздух.

— В предвкушении? — спросила напарница.

Корабль, летевший сквозь астероидное поле, слегка потряхивало.

Джин кивнула:

— Но как-то это все странно. Я даже не знаю, чем вы с Со займетесь на Инусаги, когда встретитесь с остальными. Почему эта женщина...

— Арейн, — подсказала Мая.

Джин снова кивнула:

— Верно. Почему она просто не наняла Со, чтобы он сделал всю работу? Мы могли бы справиться с заданием своими силами, а не отдавать проекторы неизвестно кому.

Мая мрачно покачала головой.

— Сомневаюсь, что Со и сам от этого в восторге, — тихо призналась она, — но антиимперские группы слишком разрозненны. Мы должны работать вместе при каждом удобном случае. Эта вылазка может стать первым шагом, предвестником будущего союза.

Джин нахмурилась, вспомнив, что, по словам Со, Арейн ненавидит людей. Да, Геррера сотрудничал с Зоседом, Джари и другими инородцами, но по большей части отряд Со состоял как раз из людей. Джин сомневалась, что Арейн захочет и дальше вести с Со какие-то дела. Скорее всего, Геррера нужен Ориде для грязной работы, в которую она не хочет втягивать своих нелюдей.

Корабль прыгнул в гиперпространство, и из коридора раздались знакомые тяжелые шаги наставника.

— Арейн привыкла так работать. — При этих словах Геррера выразительно зыркнул на девушек, так что не осталось никаких сомнений — он слышал их беседу от начала и до конца. — В целях безопасности.

— Но мы-то обычно так не работаем, — возразила Джин.

Со нахмурился:

— Возможно, стоит начать.

— А возможно, — вмешалась Мая, — следует больше работать сообща. Идрисса...

Со рыкнул. Мая послушно затихла.

Геррера кивком указал на хвост корабля.

— Иди переоденься, — велел он Джин, вручая ей большую сумку, которую принес с собой.

Джин заглянула внутрь и увидела там зеленое инусагийское платье. Его подол был украшен золотой вышивкой, напоминающей распустившиеся бутоны сакулы, которые Джин видела на голограмме.

— Нужно слиться с толпой, — скривился Со.

— Тогда тебе не мешало бы помыться, — заметила Мая, доставая из грузового отсека собственную сумку.

— Живее давай, — рявкнул Геррера.

Джин ушла в более уединенное место и стянула с себя привычную одежду. Надевая изысканное, богато украшенное платье, девушка подумала о молодой, прекрасной и наверняка наивной правительнице Инусаги. Джин спрятала кулон под нарядом и разгладила ткань. Обычно она гордилась, что выглядит не слишком по-женски. Джин скорее предпочла бы похвастаться бицепсами, чем грудью, но сегодня девушка наслаждалась тем, как плотно ткань облегает ее тело и как перетекает по ногам при каждом шаге. Джин распустила волосы, обычно собранные в бесформенный пучок, и постаралась, чтобы они как можно аккуратнее струились по спине. Косметики у Со, естественно, не водилось, но девушка припудрила лицо найденным в сумке тальком и прикусила губы, чтобы они выглядели розовее.

— Миленько, — прокомментировала Мая, когда Джин вернулась обратно. Сама она переоделась в похожее платье, однако из-за обернутого вокруг тела дополнительного слоя ткани стала казаться полнее. Мая сняла синтекожаные перчатки и теперь постоянно сгибала и разгибала пальцы, словно уже отвыкла осязать окружающий мир собственной кожей.

— А ты славно помылся, — заметила Джин, глядя мимо Маи на Со.

Костюм оказался слегка тесноват в груди, зато удачно сочетался цветом со смуглой кожей Со. Благодаря изысканности материи Геррера казался аристократичной особой. Джин мимоходом подумала, что если она просто надела платье, то Со стал выглядеть как настоящий король.

— Это тебе, — произнес мужчина, вручая Джин зеленую сумочку в тон платья. Внутри ее, в маленьких кармашках, удобно разместилась дюжина проекторов с приглашениями. — Остальные участники узнают тебя по платью. — Со указал на сложную, притягивающую взгляд вышивку, что украшала облачение девушки. — Кодовое слово — «облако». Проведи всех внутрь.

Джин кивнула. Корабль вынырнул из гиперпространства, но ее желудок словно остался где-то позади. Текущая вылазка казалась слишком... странной. Джин не хотела работать с Арейн, учитывая открытую неприязнь последней к людям, и ей не нравилось, что задание слишком запутанное.

Со передал коды доступа, и Джин удовлетворенно улыбнулась, когда им без лишних вопросов разрешили посадку. Геррера повел корабль вниз, и девушка нетерпеливо прильнула к иллюминатору, разглядывая открывающийся перед ней изумительный пейзаж Инусаги. Меж пышных зеленых холмов и долин, окружавших столицу, голубой лентой вилась широкая река, от которой во все стороны отходили затоны и большие заводи. Изучая местную историю, Джин узнала, что поверхность планеты возделывали на протяжении веков и каждая заводь представляла отдельное сообщество, возглавляемое благородным домом. Самый большой из этих прудов доходил до края утеса, на котором стоял дворец правительницы Инусаги, и водопадом обрушивался в океан. Длинный прямоугольник дворца из молочно-коричневого камня одной стороной выходил на спокойные затоны, словно наблюдая за соседними благородными домами, а противоположная сторона смотрела на водопад и бурлящее у подножия утеса море.

Со повел челнок в сторону космопорта, построенного на некотором отдалении от реки. После приземления в голове Джин начала складываться картина происходящего.

— Раздай все приглашения и возвращайся на корабль, — произнес Со, поднимаясь из кресла. — Жди меня здесь.

— Ты же сказал, вам нужно только десять, — возразила Джин.

В ее сумочке лежало двенадцать проекторов, два из которых она достала и передала Мае и Со.

— Возвращайся сюда, — с нажимом повторил мужчина, давая понять, что Джин нельзя воспользоваться одним из приглашений. — У каждого из нас своя роль.

Со несколько скованно вышел из рубки. Джин не сомневалась, что он припрятал на себе оружие, несмотря на плотно сидящий костюм. Мая поторопила напарницу, и Джин покосилась на дополнительный слой ткани, обмотанный вокруг тела партизанки, гадая, чьи же бластеры под ним спрятаны.


Глава шестнадцатая

От космопорта до дворца гостей фестиваля перевозили омнибусы — большие стеклянные пузыри на магнитных рельсах, напоминавшие лежащие на боку яйца. Живописный маршрут пролегал вдоль декоративного пруда прямо к центральному двору дворца. Сперва Со посадил Джин поближе к стеклу, чтобы она могла полюбоваться окрестностями, но когда путешествие стало близиться к концу, Геррера мягко отстранил Джин ближе к центру яйца. Мая же задержалась на корабле и поехала следующим омнибусом.

Вокруг широкого дворцового пруда возвели разноцветные шатры. Фестиваль цветения сакулы был в самом разгаре: внутрь транспорта проникал дразнящий аромат какой-то сладкой выпечки, а до ушей Джин доносились возгласы зазывал, рекламирующих сувенирные сети для ловли лепестков сакулы. С сетями, украшенными красочными лентами, в основном бегали детишки, но и некоторые взрослые не стеснялись добавить их в качестве аксессуара к своему праздничному наряду.

Все пассажиры высыпали наружу, когда омнибус остановился между дворцовым двором и восточным краем пруда. Со смешался с толпой, позволив гостям унести себя от Джин. Заметив, что Геррера с проектором в руках направился прямиком ко входу во дворец, девушка затаила дыхание. Однако охрана без проблем пропустила мужчину, который тут же скрылся за дверями.

Рядом с западным краем пруда было не протолкнуться от детей, толпящихся возле уличных торговцев всех мастей, а вот восточная часть двора казалась более уединенной. Цвета здесь были не столь кричащими, а между деревьев и у воды вместо шатров стояли неприметные скамейки.

Длинные тонкие ветви сакул изящно покачивались от нестихающих дуновений легкого ветерка. Повсюду парили мягкие, как шелк, желтые лепестки с кажущейся неестественной, но очень красивой золотой каймой по краям. Гости поодиночке и группами бродили между деревьев, ведя тихие беседы.

Джин присела на скамейку возле пруда. Рядом почти не было деревьев, поэтому девушку легко было заметить даже издалека. Краем уха Джин уловила обрывок разговора пары гостей, наблюдавших за дворцовыми ступеньками и стоявшими на них штурмовиками.

— Какая же это демократия, если нашу правительницу вынудили подписать соглашение с Империей? — прошипела женщина, одетая в той же манере, что и Джин. Плотно обернутая вокруг тела полоска изящно расшитой ткани свободно ниспадала к ее ногам.

Судя по одежде, спутником говорившей был мужчина, но, когда послышался второй голос, Джин поняла, что это тоже женщина.

— Нравится нам это или нет, но Империя уже здесь, — заявила она. — По крайней мере, они пришли с миром.

— Пришли с миром, — фыркнула первая собеседница. — Заткнуть рты и прийти с миром — это разные вещи.

Заметив, что Джин наблюдает за ними, обе женщины мигом притихли.

Какой-то мужчина прошел по дорожке, вежливо поклонился женщинам и уселся рядом с Джин.

— Сколько же народу не может удержаться от пафосных речей, — произнес он со странным акцентом.

Джин кивнула, не отрывая взгляда от сакул. Она ждала своего первого связного.

— Но обычно их слова не страшнее облака на небе, — добавил мужчина.

Джин замерла. Кодовое слово. Она покосилась на соседа, тот прищурился в ответ. Джин небрежно раскрыла сумочку, достала проектор и вложила его в ладонь незнакомца. Тот склонил голову, коснувшись бородой груди, и как ни в чем не бывало отправился дальше. Несколько мгновений спустя он оказался у лестницы и скрылся во дворце.

Фестиваль цветения сакулы считался довольно масштабным туристическим аттракционом, однако Джин заметила, что бóльшую часть посетителей составляли люди. Представителей других рас было немного, они предпочитали держаться вместе и вскоре один за другим переместились в сторону более открытой площадки на другом конце пруда. С кодовым словом к Джин подходили исключительно люди. По большей части молодые мужчины, среди которых затесались пара женщин и одна старая скрюченная горбунья, чей горб, скорее всего, лишь маскировал спрятанное оружие. У девушки осталось всего три приглашения: одно для последнего члена группы и два запасных.

Ни с того ни с сего Джин затосковала. В голове вертелась мысль, что маме здесь очень понравилось бы. Лира Эрсо всегда старалась познакомиться с уникальными особенностями каждой планеты. Она ценила разнообразие Галактики, и Инусаги привела бы ее в полный восторг.

Вокруг Джин, как будто чего-то ожидая, скапливалось все больше народу. Все смотрели в сторону пруда, и девушка повернулась узнать, что же приковало внимание толпы. Вскоре по ровной, как стекло, поверхности водоема пробежала рябь, и из воды показались хрупкие ромбовидные существа одного роста с Джин. Черты лица этих бледных безволосых гостей были едва различимы. Скользя по водной глади, они словно парили в воздухе. Тонкая мембрана соединяла их головы с кончиками пальцев и тянулась вниз до самых лодыжек.

— Кто это? — спросила Джин у стоявшей рядом женщины.

— Рейеты, — ответила та.

Ее голос по непонятной причине был полон печали. От невообразимо прекрасного водного танца рейетов захватывало дух. В том, как бледнокожие существа двигались по затону, было что-то магическое.

Вскоре шестерка рейетов оказалась у самого берега неподалеку от Джин. Они были настолько худыми, что казалось, даже легкое дуновение ветра унесет их подобно лепесткам сакулы. Но, выбравшись из воды, существа остановились, обхватили туловища своими перепончатыми руками и образовали узкую, похожую на кокон оболочку, свисавшую внизу подрагивающими складками кожи.

Шестеро рейетов сформировали нечто вроде праздничной процессии. С берега они направились к парадной лестнице дворца. Среди толпы стало нарастать напряжение. Пока рейеты шли сквозь плывущие по воздуху лепестки и поднимались по первым ступенькам, никто не произнес ни слова. Штурмовики и местные стражники преградили процессии путь, не пропуская инородцев внутрь.

Шедший первым рейет что-то сказал, но Джин была слишком далеко, чтобы разобрать слова. Сперва она испугалась, что штурмовики сейчас попросту перестреляют изящных бледнокожих существ, но спустя несколько мгновений рейеты развернулись и начали медленно спускаться обратно. Толпа безмолвствовала, пока опозоренные публичным запретом войти внутрь рейеты, понурившись, шли мимо. Они тихо погрузились в воду, развели руки в стороны и скрылись в глубине.

— Какой позор, — пробормотал кто-то рядом с Джин. — Традиция нарушена.

— Глупые животные, — послышался второй голос. — Ну хоть Империя понимает, что они ничтожества. Запретить бы им вообще высовываться из воды.

«Они не животные, — зло подумала Джин, — они разумные существа».

Но вслух девушка не произнесла ни слова.


Глава семнадцатая

Последний контакт подошел прямо к Джин.

— Облако, — буркнул он.

Отдав проектор, девушка проводила мужчину взглядом до входа во дворец. Ее несколько удивило, что даже он беспрепятственно попал внутрь. Из всей десятки этот выглядел подозрительнее всех.

Со велел, чтобы, раздав приглашения, она тут же возвращалась на корабль. Но у Джин все еще оставалась пара лишних проекторов, и она могла бы воспользоваться одним из них. После того как рейетам отказали в доступе во дворец, девушку разбирало любопытство, что же скрывается по ту сторону запретных дверей.

Кроме того, еще ни одна из ее совместных с Со вылазок не заканчивалась вечеринкой во дворце. Самое масштабное, что делала Джин за последнее время, — опрыскала ближайшие к Рее астероиды средством против майноков.

«Лишь одним глазком», — мысленно пообещала Джин, доставая проектор. Медленно поднимаясь по ступенькам, девушка не сводила глаз со штурмовиков, со скучающим видом стоявших у дверей. Когда она поднесла свое приглашение к идентификационному замку, один из солдат лениво махнул рукой в сторону входа.

Опавшие лепестки сакулы образовывали дорожку, ведущую вглубь здания, но Джин справилась бы и без них, просто идя на звуки толпы, что собралась в большом бальном зале в самом сердце дворца. Чтобы попасть в зал, чей стеклянный потолок поддерживали увитые плющом колонны, нужно было спуститься по нескольким десяткам ступеней. Девушка направилась вниз, шелестя по камню подолом своего изящного платья. Джин смотрела по сторонам в поисках Со или еще кого-нибудь из партизан, но так и не нашла никого знакомого.

«Наверное, приглашения были нужны, чтобы просто попасть внутрь», — подумала Джин. Дворец с высокими куполообразными потолками оказался просто необъятным. Партизаны могли быть где угодно, выясняя самые сокровенные тайны Империи, которые та хранила на своей базе, разместившейся в резиденции правительницы.

«Еще пару минуток», — сказала себе Джин.

В бальном зале было полно народу. Большая часть приглашенных обосновалась вокруг столов для закусок, на которых красовались подносы с местными деликатесами: фруктами, медом, хлебом и сырами. Дроиды-официанты разносили вино — в основном местное, но встречались и сорта из Центральных миров, в том числе голубая бутылка редкого алдераанского вина, которым угощали только избранных гостей, собравшихся на платформе возле изысканной скульптуры в самом центре зала.

Скульптура была соткана из цветов. Джин никогда в жизни не видела ничего столь же прекрасного... и столь же бесполезного. Через пару недель цветы завянут и вся задумка умрет. Но пока что от вида экстравагантной конструкции захватывало дух. Основание статуи было выложено из зелени и толстых восковых листьев, перевязанных плющом, выше композицию составляли огненно-красные бутоны с оранжевыми сердцевинами, а венчали скульптуру ярко-золотые лепестки сакулы. Все вместе элементы складывались в образ некой пылающей птицы.

— Прекрасно, не правда ли? — произнес стоявший неподалеку мужчина, увидев, как Джин запрокидывает голову, чтобы рассмотреть скульптуру целиком.

Девушка не могла не согласиться.

— Что это за птица? — спросила она.

И тут Джин сообразила, что в саду возле пруда она не видела ни одного представителя семейства пернатых. Пожалуй, единственным, что хоть как-то навевало мысли о полете, было скольжение рейетов по водной глади.

— Это звездная птица, — пояснил мужчина. — Разве ваша мать не рассказывала вам эту легенду?

«Он решил, что я местная», — подумала Джин, вспомнив о своем наряде.

— Моя мать умерла, — скорбно ответила она, опустив взгляд.

На лице собеседника промелькнуло сожаление.

— Что ж, как бы то ни было, это старая легенда, — сказал он, — а их уже почти никто и не помнит. Но звездная птица живет в сердце каждой звезды нашей Галактики. Когда звезда угасает, птица умирает жестокой смертью. Ее крылья распахиваются на миллионы километров, охватывая черную бездну космоса. Звездная птица обращается в звездную пыль.

Джин напряглась.

— Все, что от нее остается, — это сердце. А когда пыль разлетается по всей Галактике, она собирается вновь. — Мужчина сложил ладони, как будто бы держа горстку этой самой звездной пыли. — Звездная птица возрождается, а с ней загорается и новая звездочка. — Он раскрыл ладони, и Джин уже была готова, что из них в воздух взмоет мифическое создание.

Но его руки были пусты.

— Какая дерзость, — неодобрительно бросила пожилая женщина, которая тоже прислушивалась к истории.

— Дерзость? — переспросил мужчина с ледяными нотками в голосе.

Фыркнув, женщина отвернулась и направилась к группе имперских офицеров, собравшихся вокруг платформы.

— Спасибо за легенду, — поблагодарила Джин и отошла от мужчины. Она не хотела привлекать внимание, а если ее собеседника здесь не любили, то стоило держаться от него подальше.

— Друзья, члены инусагийского двора... — По залу прокатился голос, усиленный дроидами-динамиками, которые с жужжанием парили над головами собравшихся.

Все взгляды устремились к возведенному рядом с цветочной скульптурой помосту.

В жизни правительница выглядела далеко не так внушительно, как на голограмме. Запавшие глаза, пепельно-серая кожа, волосы, безжизненно свисающие вдоль спины. Лишь ее серебристо-белое платье выглядело подобающе. Полосы ткани, плотно облегающие тело, напомнили Джин о рейетах, которые обхватили себя руками, когда выбрались на сушу и направились ко дворцу.

— Добро пожаловать на прекрасный фестиваль цветения сакулы, — провозгласила правительница, взглянув на стоящую рядом цветочную скульптуру.

— Да, спасибо, — произнес кто-то прежде, чем правительница успела продолжить. Вперед выступил имперский офицер, и микрофон повернулся к нему. — Мы счастливы, что этот праздник совпал с не менее замечательным событием — с назначением первого имперского губернатора Инусаги. — Офицер прервался в ожидании вежливых аплодисментов и продолжил, лишь когда его удовлетворило количество радостных возгласов. — Спасибо, спасибо, — поблагодарил он, когда приветствия стихли. — Для меня большая честь привести сегодня к присяге на службу Империи и Инусаги близкого друга нашего великого Императора Палпатина губернатора Кора Тофервина. Кор, пожалуйста, выйди вперед, — вытянув руку, пригласил офицер.

Джин начала выбираться из толпы. Она поняла, что истинная цель этого приема — демонстрация могущества и величия Империи. Глумливая попытка превратить фестиваль, воспевающий красоту местной природы, в знакомство с имперским губернатором.

Большая часть гостей держалась ближе к сцене, но Джин осторожно пробиралась назад. Пришла пора уходить.

У подножия лестницы, спускавшейся в бальный зал, выстроилась цепочка штурмовиков. Прежде чем они успели остановить ее, Джин сделала вид, что ей дурно, и один из солдат отошел в сторону, пропуская ее к ступенькам и коридору, ведущему наружу. Девушка на мгновение задержалась, а затем пошла прочь от зала, заскользив подолом платья по дорожке, выложенной из лепестков сакулы.

Окружавшие бальный зал колонны отбрасывали длинные тени.

И в этих тенях что-то притаилось.

Джин вгляделась в темноту.

Вперед беззвучно выступили десять бойцов, среди которых оказались лысый мужчина с густой бородой, старуха — уже без горба, — грубый мужчина со злыми глазами. Мая. И Со.

Каждый держал в руках двуствольную картечницу FC-1. Джин изучала это оружие под присмотром Со, поэтому мгновенно вспомнила, на что оно способно. Девушка широко распахнула глаза от ужаса, когда в памяти услужливо всплыла зазубренная статистика. Картечницы заряжались шестью противопехотными снарядами, каждый из которых был начинен сотнями крошечных острых дюрастальных частиц. Залпом таких элементов, входящих в тело на десяток сантиметров, можно изрешетить всех собравшихся, и от них не спасет ни изысканное инусагийское платье, ни броня штурмовика. Подобные картечницы служили средством зачистки и были способны в считаные минуты покончить с внушительных размеров толпой.

Остолбенев, Джин не спускала глаз с партизан, занимавших позиции за колоннами. Десять бойцов. Шестьдесят выстрелов. Тысячи крошечных игл пронзят воздух.

Джин посмотрела на правительницу, которая выступила вперед, когда речь нового имперского губернатора подошла к концу.

— Добро пожаловать на Инусаги, губернатор Тофервин, — подавленно произнесла она.

В руке женщина держала какой-то предмет, оказавшийся дистанционный пультом, — когда правительница нажала на него, на собравшихся, словно снежные хлопья, посыпались миллионы золотых лепестков сакулы. Толпа восхищенно ахнула.

Джин едва расслышала звук первого выстрела.

Сквозь золотые лепестки пронеслись серебряные иглы. Еще никто не успел закричать, а истекающие кровью гости уже начали оседать на пол. Труп нового губернатора рухнул со сцены. Правительницу отбросило к скульптуре, ее белоснежное платье окрасилось красным.

В считаные минуты пол бального зала оказался залит кровью и усеян телами.


Глава восемнадцатая

Когда Со вернулся на челнок, Джин ждала его в рубке и смотрела в иллюминатор. Геррера бросил картечницу на палубу, прошел к пилотскому креслу и молча приступил к предстартовой подготовке, даже не взглянув на свою подопечную. Джин поняла, что он видел ее во дворце. И он знал, что она об этом догадалась.

Мая не вернулась.

И Джин знала почему. Как только раздался сигнал тревоги, во дворце воцарились хаос и паника, что сыграло партизанам только на руку. У Джин было преимущество: к тому моменту она уже выбралась наружу и подходила к омнибусам. Забравшись внутрь одного из них, девушка сквозь стекло наблюдала, как гости в ужасе разбегаются во все стороны. Джин искала глазами Со, но вместо этого увидела Маю. Платье было порвано, обнажив скрывавшуюся под тканью броню. Наперерез Мае бросился штурмовик.

Капсула тронулась с места, увозя Джин обратно в космопорт, но девушка успела увидеть, как Мая сцепилась с имперцем, как солдат поднял бластер и как безжизненное тело партизанки повалилось на землю.

Джин не проронила ни слова, когда Со поднялся на борт и они поспешили прочь. С отлетом проблем не возникло: когда их корабль поднялся в воздух, столько народу уже пыталось покинуть планету, что имперцам даже при всем желании не удалось бы остановить каждого. Тем не менее Джин на всякий случай перепроверила поддельные коды и убедилась, что в имперских архивах их визит останется лишь незначительной заметкой о небольшом транспорте с полным допуском.

Прыжок в гиперпространство тоже прошел в тишине. Джин наблюдала за превратившимися в размытые сине-серые полосы звездами, пока от них не начало рябить в глазах. Со поднялся из кресла и ушел в хвост корабля. Девушка не представляла, что он там делает, но, судя по доносящемуся лязгу металла, Геррера поднял картечницу с палубы и запер ее в одном из отсеков.

Добравшись до Хода контрабандиста, Со остановил корабль и вгляделся в астероидный пояс.

— Инусаги совсем рядом с Набу, родной планетой Императора, — наконец произнес он, повернувшись к Джин. — Столь масштабное нападение, да еще и рядом с его родиной, послужит прекрасным сигналом. Новоиспеченный губернатор был близким союзником Императора, а правительница играла ключевую роль в их планах. Хотя вряд ли у нее был выбор, — подытожил наставник.

— Со, это же просто безжалостная резня, — ответила Джин, наблюдая за проплывающими снаружи безжизненными камнями. — Мы не сражались за правое дело, не помогали какому-то сопротивлению, не наносили удар по Империи. Это была просто бойня.

— О, Джин, — сказал Со дрогнувшим голосом, — а что такое, по-твоему, война?

Джин заметила среди астероидов какое-то движение. Сколько бы отпугивающих средств она ни распыляла, майноки всегдавозвращались обратно.

— Полетели домой, — прошептала девушка, после чего выскользнула из кресла и постаралась отойти от Со как можно дальше.

Обнаружив синтекожаные перчатки Маи, Джин прижала их к лицу, но не различила ничего, кроме запаха углерода.

***

Иногда по ночам, когда разрушенная вышка связи скрипела на ветру, Джин снова и снова чудились звуки, с которыми тысячи крохотных металлических игл пронзали воздух, рассекая парящие лепестки сакулы. В такие ночи сырые каменные стены базы пахли кровью, а девушка накрывалась одеялом с головой и до утра разглядывала старые голозаписи своего отца.

***

— У нас утечка, — объявил Со на общем собрании отряда спустя несколько дней после возвращения с Инусаги и смерти Маи.

— М... утечка? — переспросил Стейвен. Гибель девушки сказалась на нем болезненнее всего.

Со мрачно кивнул.

— Я найду источник, — пообещал он, и в комнате резко повеяло холодом.

Джин пристально разглядывала партизан, которые тут же перестали быть ее друзьями и товарищами. Интересно, кто из них предал Со?

— Из-за нее погибла Мая? — спросил Кодо.

— Не исключено, — прорычал Геррера.

Со начал принимать все большее участие в тренировках бойцов. Теперь он стоял на вершине сломанной вышки связи, выкрикивая приказы, а солдаты отрабатывали различные боевые ситуации.

— Да не так! — кричал он на Джин, когда она в разгар инсценированной битвы оказалась слишком близко к Джари и Кодо. — Скучкуетесь — считай, что вы трупы!

Кодо мигом отскочил в сторону, а вот Джари остался на месте.

— Да он просто параноик, — прошептал тогрута, поглядывая на Со.

— Он прав, — возразила Джин, отталкивая Джари в сторону, когда выступавший за противоположную команду Стейвен набросился на них.

Новичкам в отряде Со было еще тяжелее. Многие не выдерживали и уходили уже через пару дней. Зато оставшиеся — среди которых, к огромному сожалению Джин, затесался и Риз Таллент — становились ярыми приверженцами методов Со.

— Зачем ты вернулся? — поинтересовалась девушка, когда после долгого дня на стрельбище Риз уселся рядом с ней.

— Вся моя старая команда перебежала к Со, — ответил парень.

Джин с удивлением осознала, что это было правдой. Она уже давно перестала считать этих ребят командой Риза.

— А я подумал, что мне и самому тренировки не повредят.

Джин окинула его оценивающим взглядом. За прошедший год Риз подрастерял свою самонадеянность. Может, тренировки с Со и правда пойдут ему на пользу.

Однако для девушки все равно стало сюрпризом, когда Со выбрал Риза для следующего задания.

— Еще ты, — добавил Геррера, указывая на Джари. Тогрута выглядел не менее удивленным. — И Джин.

— Что надо делать? — поинтересовалась девушка, поднимаясь на борт небольшого челнока. Это был один из новых кораблей, купленных на деньги за Инусаги.

— Поможешь нам с кодами доступа, — ответил Со.

Джин с головой погрузилась в работу с репликатором и, только выполнив свою задачу, сообразила, что на борту повисла тревожная тишина.

Увидев подделанные коды, Со одобрительно хмыкнул. Вскоре корабль вышел из гиперпространства у неизвестной Джин планеты. Никто из имперцев не спешил проверить их документы, но поблизости располагался имперский гарнизон. Как только челнок приземлился, Со повел всех в тайное убежище.

— Как я и говорил, среди нас предатель, — сообщил Геррера. — Возможно, кто-то хочет переметнуться.

Джари, Джин и Риз обеспокоенно переглянулись.

— Ты выяснил, кто это? — спросил Джари.

Со молча уставился на тогруту.

— Да, — коротко ответил он.

Геррера раскрыл карту планеты, и все сгрудились вокруг голокуба, чтобы посмотреть.

— Вот тут имперский аванпост, — произнес Со, указывая на точку в четырех километрах восточнее их текущего положения. — Сюда поступали сообщения с нашей базы.

— С нашей базы? — ахнула Джин.

Геррера хмуро кивнул:

— Предатель сообщил имперцам о паре наших вылазок, и все они накрылись. Мы потеряли корабль. И нескольких бойцов.

— Таких, как Билдер, — тихо добавил Джари.

Со снова кивнул. Джин опустила глаза. Она и не знала, что тви’лек погиб. Девушка думала, что Билдер просто улетел на какую-то длительную миссию. Сколько еще из тех, кто покинул базу и больше не вернулся, на самом деле погибли? Почему Со никогда не скорбел о них, почему не позволял другим почтить память погибших?

Если бы Джин своими глазами не видела смерть Маи, неужели тоже бы всю жизнь гадала, погибла ли та или просто решила пойти своей дорогой?

— И гаморреанцы, — добавил Со.

Девушка нахмурилась. Огромные братья-гаморреанцы пробыли на базе недолго, но они казались неуязвимыми.

— Как ты вычислил предателя? — спросил Джари.

Геррера наградил тогруту долгим, пронзительным взглядом.

— Есть у меня средства, — произнес он наконец.

— Предатель на имперской базе? — поинтересовался Риз.

— Нет, — ответил Со, не спуская глаз с Джари.

Джин переводила взгляд с одного мужчины на другого. Она заметила, что Геррера не вынимал руку из-под куртки.

«Нет», — подумала Джин. А может, и произнесла вслух.

Со достал бластер и приказал:

— Вяжите его.

Риз первым сорвался с места. Джин была слишком ошарашена, чтобы пошевелиться. Джари попытался увернуться, но Со выстрелил ему в плечо. Тогрута застонал. Геррера приставил дуло бластера к голове Джари, лишенного возможности сопротивляться. Риз тем временем проворно связывал руки предателя пластоидными стяжками.

— Намотай ему на голову, — произнес Со, кидая Джин кусок ткани.

Трясущимися руками девушка принялась оборачивать тряпку вокруг глаз и монтралов Джари.

— Джин, — тихо заскулил тогрута, — это не я, клянусь. Билдер был моим другом. Я бы никогда его не предал...

— И заткните его, — приказал Со.

Риз затолкал в рот пленнику еще один обрывок ткани.

— Со, — произнесла Джин жалобным, полным мольбы голосом.

Геррера посмотрел на девушку, и его взгляд на мгновение потеплел. Он жестом поманил ее к себе.

— Он знает, — прошептал Со на ухо Джин, но она не поняла, о чем речь.

Геррера убрал бластер, схватил Джари за пластоидные оковы и потащил за собой к припаркованному снаружи аэроспидеру. Девушка поспешила следом, но Со прекрасно справился и сам. Тогрута предпринял последнюю отчаянную попытку побега, однако Геррера просто ударил пленника прямо в открытую рану на плече.

Джин с Ризом поднялись на крышу убежища и смотрели вслед уносящемуся спидеру. Геррера гнал машину по полю все быстрее и быстрее, прямиком к имперскому гарнизону.

— Держи. — Таллент протянул девушке квадронокль.

Джин не стала уточнять, откуда он взялся. Она просто взяла прибор и стала наблюдать за тем, как Со приближается к имперскому аванпосту. Она различила бело-черные фигуры штурмовиков, указывающие на Со и Джари, которые пока казались имперцам просто размытым пятном.

Геррера остановил спидер прямо напротив казарм. Штурмовики что-то кричали ему, но Со ничего не ответил. Он просто выкинул Джари из машины, а затем развернулся и помчал обратно к убежищу.

— Пора уносить ноги, — сообразила Джин.

Девушка бросила квадронокль обратно Ризу, и оба понеслись в сторону космопорта. Предательство Джари настолько разъярило Со, что он даже не задумался, с какой скоростью им придется удирать после его маленького шоу.

Джин с Ризом как раз взбегали по трапу, когда Со затормозил возле челнока. Он поднялся на борт, прогнал предстартовую подготовку и рванул в небо. Таллент изучил показания радара.

— Минимум трое на хвосте, — сообщил он.

— Справимся, — прорычал Со, налегая на штурвал.

Сердце Джин колотилось как бешеное, отбивая сумасшедший ритм. Челнок проскочил мимо имперских кораблей, покинул атмосферу планеты и прыгнул в гиперпространство. И все это время Джин не могла выкинуть из головы последние слова Джари о том, что он невиновен, что Со параноик и что Билдер был его другом.


Глава девятнадцатая

Едва они приземлились на базе, Со покинул корабль. Риз покосился на Джин.

— Это было... поучительно, — признался он.

— Серьезно? — огрызнулась Джин.

Мужчина кивнул. Он присел рядом с девушкой, и та удивилась, что тут же не отпрянула от него.

— Со — очень непростой человек, которого не стоит предавать. Думаю, он преподал этот урок не только Джари, но и нам.

— Я бы никогда не предала Со, — возмутилась Джин.

— Возможно, он хотел напомнить тебе об этом просто на всякий случай, для твоего же блага, — предположил Риз.

Девушка непонимающе уставилась на собеседника.

— Со хотел показать тебе, как далеко он готов зайти, чтобы защитить тебя, — пояснил Таллент.

Джин моргнула. Неужели так все и было? Но... Джари не представлял никакой угрозы. По крайней мере, явной.

Джин не понравились эти сомнения. Этот страх.

Что имел в виду Со, сказав: «Он знает»?

— Ты хорошо знаешь Со? — спросил Риз.

Такого вопроса Джин не ожидала.

— Очень хорошо, — ответила она. — Он мне как отец.

— Ты доверяешь ему?

— На все сто.

Риз скептически взглянул на девушку.

— Он спас меня, — просто ответила Джин.

Она и сама не понимала, почему так разоткровенничалась с человеком, которого никогда особо не любила, но полутьма сделала ее разговорчивее.

— Я была в бункере. Пряталась под крышкой люка. Совсем маленькая. Думала, что умру там. Но... Со спас меня.

Риз не перебивал, так что Джин продолжила:

— Я все еще вспоминаю эту пещеру. Там было так темно. Я так долго ждала. Порой, когда мне становится страшно, мне кажется, что я все еще там.

— Ты в ловушке пещеры внутри собственного разума, — мягко сказал Риз.

Джин кивнула окружающей ее темноте.

— Но Со всегда приходит за мной, — сказала она.

***

Со превратил большой зал базы из кают-компании и столовой в командный центр. В любое время дня и ночи проходили как минимум три вылазки, и планировалось еще с полдесятка. Помещение усеивали голокубы с изображениями планет и имперских постов, а по коммуникатору бесперебойно поступали новые данные.

— Осталось совсем немного, — повторял, улыбаясь, Со.

Но Джин на задания он больше не отправлял.

Иногда, если отряды возвращались ночью, Геррера покидал свой импровизированный командный центр. Джин всегда узнавала его по звуку шагов за дверью. Такими ночами он поднимался на борт приземлившихся кораблей.

Он никогда не рассказывал зачем. Но у Джин были кое-какие предположения.

Она слышала крики.

Как-то раз она застигла Со врасплох, когда он с отстраненным видом оттирал с рук кровь.

— Со, — позвала девушка.

Мужчина замер.

— Ты видела... — начал было он.

Девушка покачала головой:

— Нет.

Она ничего не видела. Но слышала. И подозревала, что вместе с ней слышал и весь остров.

— Зачем? — спросила она.

Зачем все эти секреты, ложь... пытки.

Со вместе с Джин зашел в ее комнату.

— Они знают, — произнес он.

В памяти всплыли слова, которые он сказал о Джари.

— Знают что? — не отступалась Джин.

Со наклонился ближе. Ткнул пальцем ей в грудь. Палец уперся не в кожу, а в висящий под рубашкой кулон.

— Они. Знают, — медленно повторил он, наблюдая, как в глазах Джин постепенно появляется осознание сказанного.

Кто-то знал, кто ее отец.

Кто она такая.

***

Посадив свой истребитель Z-95, Идрисса Баррук пришла в изумление от количества живущего на базе народа.

— Хороший корабль, — заметила Джин, пока гостья спускалась на землю.

— Что это за толпа? — поинтересовалась женщина.

— Не ты одна заключаешь «альянсы», — откликнулся Со, направляясь к старой знакомой.

— Со, — произнесла Идрисса и улыбнулась так, как никто уже давно не улыбался старому партизану.

Лицо Со озарилось ответной улыбкой.

— Ид, — ласково и уважительно выдохнул он. Однако затем лицо Герреры помрачнело.

— Не вздумай снова читать мне нотации.

Он поманил Джин и Идриссу следом за собой, и все трое вошли на базу. Взмахом руки мужчина выгнал всех из командного центра. Только Риз на секунду задержался, чтобы кивнуть Идриссе. Они оба были из старожилов. Со доверял им куда больше, чем новичкам.

«Но Джари тоже был старожилом из команды Зоседа, — напомнила себе Джин, — и это его не спасло».

— Зачем пожаловала? — поинтересовался Со.

Кажется, новый вид базы потряс Идриссу.

— Я такого не ожидала, — призналась она.

— Дел невпроворот.

— Надо думать. — Женщина помрачнела. — Инусаги...

Джин захотелось зажать уши. Это нападение — и особенно жестокое убийство правительницы планеты вместе с новым губернатором — широко освещалось в прессе. Бурно обсуждался вопрос запрета гражданским лицам пользоваться картечницами. Были приняты новые меры для обеспечения защиты от атак «террористов» и «анархистов», которые не гнушались убивать невинных. Девушка не хотела снова вспоминать об Инусаги.

Со, похоже, тоже не горел желанием бередить старые раны.

— Забудь об этом, — прорычал он.

— Это было... плохо. — Идрисса не сводила взгляда с собеседника. — Со, мы боремся не за это.

— Нет никаких «мы».

— Но могли бы быть, ты же знаешь, — не сдавалась женщина.

Идрисса всмотрелась в голокуб. Со потянулся и отключил его.

— Мы предлагали, — продолжила женщина. — Ты мог бы возглавить собственный отряд.

— Я не хочу следовать приказам и не хочу их отдавать, — ответил партизан и тяжело опустился в кресло.

— А разве не этим ты занимался, выполняя заказ Арейн? — спросила Идрисса. — Она скомандовала, а ты спустил курок.

— Это другое.

Не ответив, женщина взглянула на Джин.

— Хочешь предложить нам задание? — поинтересовалась девушка.

— Не совсем, — ответила Идрисса и вопросительно посмотрела на Со, словно спрашивая разрешения раскрыть детали в присутствии Джин.

Мужчина коротко кивнул.

— Есть кое-что. У моих бойцов не хватит на это сил. — Ее взгляд снова оказался нацелен на Герреру. — Или духу.

Со выпрямился, а Джин подалась вперед. Она тут же подумала об отце. Как бы ей ни хотелось выбросить из головы мысли о Галене Эрсо, девушка не могла оставить надежды, что Идрисса каким-то чудом нашла отца. Что Гален все это время сидел взаперти на какой-нибудь отдаленной планетке и теперь они с Со могли бы спасти его.

— Это как-то связано с кайбер-кристаллами? — поинтересовался Геррера.

Идрисса покачала головой, и Джин тут же поникла.

— Ты присылал мне координаты шахт, где добывают руду. Помнишь?

— Дуний и доловит, — подтвердил Со. — Основное сырье для постройки звездных разрушителей.

— Но Империя не наращивала темпы производства звездных разрушителей, — заметила Джин. — По крайней мере, нам об этом неизвестно.

— Нам тоже, — согласилась Идрисса. — Но мы выяснили, что бóльшая часть руды поставляется на заводы на планете Темси-Прайм, что возле гегемонии Тион. И например, на одном из заводов введены особо жесткие условия труда.

Со нахмурился:

— Типичная долговая яма?

Женщина мрачно кивнула.

— Долговая яма? — переспросила Джин.

— На Темси-Прайм есть фабрики и рабочие руки, которые нужны Империи, — принялась объяснять Идрисса, — Империя предлагает «одолжить» планетарным заводам оборудование и ресурсы. Звучит как выгодная сделка, но долги накапливаются до тех пор, пока все вокруг не попадают в кабалу. Рабочие вынуждены отрабатывать возникший у них долг перед Империей.

— Больше смахивает на рабство, — прорычал Со.

Похоже, подобная практика задевала Со за живое. Джин была бы не прочь узнать, на какой из своих миссий партизан проникся столь неприкрытой неприязнью к имперскому долговому рабству.

— Так что будем делать? — поинтересовался Геррера. — Взорвем фабрику?

Идрисса покачала головой:

— Империя просто увеличит долг, выставив планете счет за новые, более дорогие материалы. — Женщина на мгновение прервалась. — Кроме того, мы оба знаем, что, просто смахнув все фигуры с доски, от Империи не избавиться. По крайней мере, — добавила она, — я надеюсь, что мы оба это знаем.

— Ид... я поступаю лишь так, как до меня уже поступала Империя, — предостерегающе напомнил хозяин базы.

— Не очень-то высокая планка, Со.

— Ну и как будем помогать жителям Темси-Прайм? — поинтересовалась Джин, пытаясь предотвратить новую перепалку.

Идрисса опустила глаза.

— Никак, — ответил Со.

Джин удивленно уставилась на него, но мужчина покачал головой, предупреждая любые возражения:

— Идрисса, ты сказала, что у твоих бойцов не хватит на это сил. Другими словами, ты хочешь, чтобы мы выполнили всю работу. Но платить нам ты не собираешься.

— Со... — начала женщина, но Геррера не позволил ей договорить:

— Ты можешь не любить Арейн, но она не жалеет денег. Без экипировки мне нечем сражаться, нечем кормить мою дочь. — Со указал на Джин.

«И нечем снаряжать других партизан», — подумала девушка, вспомнив обо всех солдатах, которых они выгнали из командного центра, чтобы поговорить наедине. Она представила, как Кодо, Стейвен и Риз нетерпеливо переминаются на улице.

— Со, ты никогда не думал, что, работая вместе, мы добились бы гораздо большего? — спросила Идрисса.

Джин прищурилась, отметив, с какой ловкостью женщина сменила тему разговора.

— Пытаешься завербовать меня в свой отряд? — фыркнул Со.

— Она мало чем отличается от обитателей твоих баз, — парировала Идрисса. — Если бы ты присоединился к нам...

— Я подумаю. — По тону Герреры стало ясно, что партизан не желал продолжать обсуждение этой темы. Но от внимания Джин не ускользнуло, что предложение Идриссы заинтриговало мужчину.

— Знаю, ты любишь командовать, — не сдавалась женщина, — но что-то подобное... было бы ради всеобщего блага.

— Всеобщего блага? — Со повысил голос. — Мне не впервой слышать подобный предлог. Но сегодня мы собрались тут не ради всеобщего блага, правда?

Идрисса отвела взгляд:

— Все совсем не так.

— Что ты имеешь в виду? — растерялась Джин.

Геррера буравил собеседницу взглядом.

— Похоже, не обошлось без твоих высокопоставленных дружков, о которых ты говорила, так ведь?

— Да в чем дело-то? — не унималась девушка.

— Отряд Идриссы, — усмехнулся Со. — Ты же сперва побежала к ним, Ид? Но они не пожелали марать руки. — Женщина хотела возразить, но Геррера продолжил, не обращая на нее внимания: — Ты как-то сказала мне, что хочешь помочь. «Свободная Галактика» — так ты, кажется, говорила? Какой же идеалисткой ты была. Ну и где теперь твои идеалы, когда ты хочешь кому-то помочь, но максимум, что можешь сделать, — это надеяться, что кто-нибудь вроде меня примет эстафету?

— Все совсем не так! — с нажимом повторила Идрисса. — Я пыталась, Со! Ты это хочешь услышать? Я выложила этот план генералам. Но у них хватает и других сражений.

— Скажи это жителям Темси-Прайм, недостойным их внимания, — огрызнулся Со. Однако его голос был полон не триумфа, а разочарования.

— Мы не в силах сражаться в каждой битве. — Женщина вызывающе взглянула на Герреру. — Но если сможешь разведать, как обстоят дела на Темси-Прайм, я постараюсь убедить своих совершить налет на планету. Со, я прошу всего лишь о разведывательной операции, вот и все.

Со посмотрел на Идриссу, затем отвел взгляд.

— Выметайся, — произнес он куда мягче, чем предполагала фраза. — Мне нужно спланировать операцию.


Глава двадцатая

Со внимательно разглядывал голокуб Темси-Прайм, который оставила Идрисса. Учитывая планетарную блокаду и присутствующих на заводах имперцев, разведка выдастся не из легких.

— Позови Риза, — рыкнул он.

Джин вскочила на ноги, но, прежде чем она успела выбежать из комнаты, Геррера бросил вдогонку:

— И Кодо.

Девушка пулей вылетела на улицу. Истребитель Идриссы уже успел превратиться в размытое пятнышко на небе. Все остальные, кого выставили из командного центра, по-прежнему стояли снаружи, сбившись в группку и негромко переговариваясь. Когда Джин приблизилась к ним, голоса стихли. Партизаны выпрямились и выжидательно уставились на девушку. Расправив плечи, Джин сбавила шаг. Сейчас она говорила от лица Со, и все вокруг знали и уважали ее за это.

— Риз, — произнесла она, — и Кодо.

Двое мужчин отделились от группы. Риз шел триумфальной походкой победителя, а вот Кодо заметно нервничал. Джин вспомнила, что в последнее время его не часто отправляли на задания.

Когда Джин привела обоих мужчин в командный центр, Со обрисовал им детали предстоящей вылазки.

— Я годами отслеживал эту руду, — задумчиво произнес Геррера, скорее обращаясь к самому себе. — Империя засекретила даже корабельные журналы. Я находил шахты, где добывали дуний или доловит. Их поставляли на обогатительные заводы, а дальше складировали на других планетах. Везли в одну сторону, затем переправляли обратно. Если Ид права и именно здесь имперцы что-то сооружают из всей этой руды, нам стоит проверить.

Все уставились на голограмму Темси-Прайм. На орбите планеты висел звездный разрушитель, а по поверхности были рассыпаны десятки точек, которые обозначали имперские посты, окружавшие часть территории в южном полушарии. Именно там располагалась целая группа заводов. Изначально они принадлежали большой семье, которая и превратила эту колонию в экономически выгодное предприятие. Империя выкупила бизнес у предыдущих владельцев, которые теперь ни в чем себе не отказывали на Беспине. А вот рабочие, из поколения в поколение трудившиеся, чтобы сделать Темси-Прайм домом для своих семей, остались и вкалывали под гнетом Империи. На континенте располагался всего один космопорт, и другого способа ускользнуть от имперцев, кроме как переплыть бескрайний океан, не было.

— Единственное место проникновения, — сообщил Со, указывая на космопорт.

Он увеличил масштаб голозаписи, чтобы все собравшиеся смогли в деталях рассмотреть местность. Каждый ориентир был снабжен текстовым комментарием, Геррера внимательно изучил их.

— Планета принимала активное участие в Войнах клонов. Здесь производили артиллерийские снаряды для Республики.

— Снаряды? — переспросила Джин. Она знала историю оружия, но никогда не стреляла ничем материальным, только плазмой. Даже картечницы работали на основе плазмы, а не чего-то столь грубого, как порох.

Со хмыкнул:

— Не особо распространены, но весьма эффективны при покрытии больших пространств. Я видел, как снаряды стирали с лица земли целые горы.

Взгляд Со устремился куда-то вдаль, и Джин поняла, что пускай на мгновение, но Со вернулся во времена Войн клонов.

— Вот этого никак и не поймет Идрисса, — внезапно произнес он.

— Чего? — спросил Кодо, который явно нервничал.

— Она предана своему делу. Верит в свой отряд, в идею консолидации против Империи. Но идеей никого не завлечь.

— Но все же она сражается против Империи, — возразил Кодо. — Разве этого не достаточно, чтобы вдохновить на борьбу еще больше народу?

Джин покачала головой. На ум пришло, как другие прислушивались к ней просто потому, что она говорила от лица Со. Никто не предан идее, даже такой глобальной, как противостояние Империи. Все преданы конкретной личности. Такой, как Со.

— Так и какова задача? — деловито спросил Риз.

— Исключительно разведка, — ответил Со с таким видом, будто даже сама мысль об этом была ему неприятна.

— Если ее бойцы не собираются этим заниматься, а нам никто не заплатит, зачем вообще в это ввязываться? — поинтересовался Кодо.

— Зачем ввязываться? — огрызнулся Риз. — Ты вообще что здесь забыл?

Джин заметила странный блеск в глазах Со. Предвкушение. На Темси-Прайм были фабрики по производству боеприпасов. Имперцы развернули вокруг планеты блокаду, заглушили связь. То же самое происходило и на других мирах, за которыми наблюдал Геррера, подозревая, что эти планеты как-то связаны с ее отцом, работающим на Империю. Задание выглядело слишком соблазнительным, чтобы просто от него отказаться.

Риз и Кодо продолжали препираться, но тут же замолчали, стоило Со лишь открыть рот.

— Нужно пробраться на планету, — сказал он. — Оказавшись на поверхности, уж как-нибудь раздобудем Идриссе информацию, которая поможет ее группе организовать крупную атаку на Империю.

Со всем своим видом демонстрировал, как его воротит от этой волокиты, но звездный разрушитель был ему не по зубам.

— Я могу состряпать прикрытие, — предложила Джин. — Спустимся вниз под видом инспекции.

Со покачал головой и указал на звездный разрушитель:

— На производстве такого масштаба все задокументировано. Мы не можем заявиться с проверкой на ровном месте. Даже если твои подделки будут идеальны, в чем я нисколько не сомневаюсь, в имперских базах данных не найдется никакой информации о грядущей инспекции, что вызовет слишком много вопросов.

— Можем прикинуться рабочими, — предложил Кодо.

Не отрывая взгляда от карты, Геррера снова покачал головой:

— Заводские рабочие Темси-Прайм родились на Темси-Прайм. Для Империи подобное не впервой: захвати всю рабочую силу на планете и нанимай только местных. Так куда надежнее. К тому же гарантирует, что никто не вздумает бунтовать.

Джин с любопытством поглядела на Со, не до конца понимая смысл сказанного.

— Если ты один, тебя ничто не заботит. — Геррера посмотрел на Джин. Его глаза слезились. Он выглядел уставшим. — Если у тебя никого нет, тебя не заботит, что с тобой случится. Одиночество — это своего рода бесстрашие. Но стоит полюбить кого-то... Какая ирония.

— В чем? — мягко спросила Джин.

— У тебя появляется гораздо больше поводов сражаться, но при этом сражаться становится куда опаснее. — Со глубоко вздохнул. — И имперцы это знают. Они нанимают не только мужчину, но и его жену, его детей. Стоит ему взбунтоваться, расплачиваться придется всей семье. Надежная страховка от любых протестов.

Джин отвернулась к голограмме, смаргивая неожиданно выступившие слезы. Со напомнил ей о Галене Эрсо. Девушка даже в мыслях не позволяла себе называть его папой. Гален был ее отцом, но не папой.

Джин привыкла просыпаться в холодном поту, раз за разом переживая тот день, когда ее мать убили, а отца забрали. И судьба отца ужасала ее даже больше, чем смерть матери. Смерть обрывала все муки. Империя — нет. В самых жутких ночных кошмарах имперцы приходили и за Джин и забирали ее из их старого дома.

Но в реальной жизни никто за ней так и не пришел. Джин знала, что она попросту никому не нужна. Ни отцу, который даже не пытался ее найти, ни Империи. Зачем нужна дочь, если отец готов работать на тебя добровольно? На Темси-Прайм имперцы использовали семьи рабочих для давления на самих рабочих, а Джин для этой цели не подходила — с ее помощью нельзя было ни на кого надавить.

— У меня идея, — произнес Риз, отвлекая девушку от мрачных мыслей.

— Какая? — спросил Со.

Парень вскочил на ноги и принялся мерить комнату шагами.

— Может, время и не самое подходящее, но...

— Да говори уже, — потребовал Со.

— Еще со времен старой группы у меня осталась пара контактов на Корусанте, — пояснил Таллент.

Со понимающе кивнул. Риз редко вспоминал, как его бывшая команда распалась и как многие ее члены перебежали к Со.

— Один из них работает в отделе пропаганды. Я кое-что вспомнил. Название планеты кажется знакомым...

Он метнулся к станции связи и вбил несколько кодов. Со нахмурился. Хозяин аванпоста не одобрял, когда кто-то связывался с внешним миром без его раз-решения, но мгновение спустя Риз триумфально воскликнул:

— Да! Они снимают пропагандистскую документалку, в том числе и на Темси-Прайм. Если Джин удастся подделать документы, мы можем прикинуться ассистентами в съемочной группе.

— Я смогу подделать документы, — немедленно откликнулась Джин.

Со одобрительно кивнул.

— Да, — произнес он, — может сработать. Будем снимать для Империи, но вся информация пойдет Идриссе. — Геррера повернулся к Ризу. — Займись, — приказал он.

Риз подкатил стул к передатчику и принялся за работу. Со отослал Кодо за дроидами-камерами, а Джин получила все необходимое для подделки документов.

«Вот так все и должно быть», — подумала Джин, приступая к работе.

Может, теперь Идрисса и сотрудничала с другими партизанскими группами, став частью какого-то крупного движения, однако оно было слишком неповоротливым, чтобы заниматься реальными делами. А одолеть Империю можно лишь молниеносными действиями.


Глава двадцать первая

Риз все устроил. Партизаны летели на Темси-Прайм под видом дополнительной съемочной группы, работающей над пропагандистским фильмом. Действовать нужно было быстро, но корусантский контакт Риза заверил, что прикрытие надежное.

Джин показала Талленту подделанные документы и значки.

— А они хороши, — похвалил парень. — Нас ждут. Наши имена уже внесены в рабочий график, так что тщательно проверять документы никто не будет. Но даже если и будут, мы выдержим любую проверку.

После подобного комплимента Джин просто распирало от гордости.

Вернувшийся на следующий день Кодо притащил с собой партию дроидов-камер, запрограммированных передавать отснятый материал не на имперский сервер, а прямиком в лагерь Идриссы. Участники операции снова и снова проговаривали все детали плана, начиная от легенды и заканчивая двумя разными вариантами экстренной эвакуации.

— Вот тут единственное на Темси-Прайм место, куда нам не стоит соваться, — объяснял Со, тыча пальцем в карту. Он указывал на полигон для испытания снарядов. — Нужно держаться отсюда подальше, потому что здесь тестировали полевую артиллерию. Неизвестно, что там сейчас, и я не горю желанием это выяснять.

Джин кивнула, запоминая дороги. Космопорт был не так уж и далеко от района испытаний. Если их здесь прижмут, разумнее будет прорываться к кораблю, чем лезть на полигон.

— Мы готовы? — спросил Со, переводя взгляд с Джин на Риза, а затем на Кодо.

Все трое кивнули. Они были максимально готовы.

— Тогда вперед, — мрачно произнес Геррера.

***

Когда корабль вышел из гиперпространства рядом с Темси-Прайм и висевшим на его орбите звездным разрушителем, Джин уже приготовила имперские коды доступа. Без лишних проволочек им разрешили посадку, и Риз направил их маленькое судно в космопорт.

Желудок Джин скручивало узлом, и девушка никак не могла понять, в чем дело. Это задание было в разы легче любой вылазки, в которой она принимала участие, и обнадеживало даже больше, чем Джин была готова признать. Она понимала, почему Идрисса хотела быть частью большой группы, сражающейся с Империей. Порой миссии Со напоминали не борьбу с Империей, а просто борьбу ради борьбы. Но сейчас у них появлялся реальный шанс что-то изменить не только для жителей Темси-Прайм, но и для всей Галактики.

Посадив корабль, Риз встал и сразу направился к трапу. Со и Джин немного задержались, включая дроидов-камеры и выгружая их с корабля. Риз играл роль старшего группы, а Геррера и девушка были его подчиненными. Кодо отвели роль пилота, так что он оставался на борту.

На выходе их поджидала пара штурмовиков.

— Документы, — властным голосом потребовал один из них.

— Конечно, конечно, — поспешно ответил Риз.

Он достал подделки Джин. Девушка затаила дыхание, изо всех сил надеясь, что сердце не выпрыгнет из груди. Закончив проверку, штурмовик вернул документы, и Джин улыбнулась при мысли о псевдониме Кестрел Дон, который себе выбрала.

— Мы вас ждали, — сообщил штурмовик. — Сюда.

Имперцы развернулись и повели новоприбывших вместе с их дроидами к выходу из космопорта.

Джин разглядывала корабли, мимо которых проходила. Три из них явно были имперскими: самый большой корабль, скорее всего, принадлежал подполков-нику Сенджаксу, а два поменьше могли быть транспортом для штурмовиков или чем-то подобным. Кроме них, здесь выстроилась небольшая флотилия звездолетов с эмблемами фабричной компании Темси-Прайм на бортах. Еще несколько кораблей могли принадлежать частным владельцам, но девушка в этом сомневалась.

Оказавшись снаружи, она тут же поняла, почему планету использовали исключительно для производственных нужд. Гостям было нечего делать на суровой, продуваемой всеми ветрами скалистой поверхности Темси-Прайм. Мир напоминал темную версию планеты Олпинн, которую Джин посещала в детстве. Поверхность Олпинна усеивали сверкающие белые кристаллы, образовывавшие удивительные фигуры и пещеры. Каменистый ландшафт Темси-Прайм состоял из крошащихся в пыль мягких бурых скал и твердых черных вулканических утесов, вздымающихся ввысь подобно застывшим струям воды или, наоборот, ниспадающих вниз, словно блестящие волны. Джин даже не представляла, каким буром нужно было пройти сквозь эти черные камни, чтобы построить космопорт и фабрики.

Подполковник Сенджакс поджидал их возле центрального завода.

— А, наконец-то можем начинать. — На лице имперца расплылась приятная улыбка.

Джин удивленно моргнула. Она, конечно, видела изображения подполковника в Голосети — Сенджакс рассказывал публике о новых имперских способах борьбы за благополучие граждан и всеобщий мир. Но встреча с офицером вживую все равно произвела на девушку неизгладимое впечатление. Высокий бледный блондин со льдисто-голубыми глазами, точеным лицом и безукоризненно ровной ослепительной улыбкой был идеален. Рядом с ним Джин почувствовала себя гусеничным червем.

Сенджакс располагал к себе гораздо больше, чем она ожидала. Он был публичным лицом Империи, и лицом весьма привлекательным, вызывающим доверие. Когда Джин представляла себе олицетворение Империи, ее мысленному взору представал монстр в черном шлеме, убивший ее мать. Подполковник Сенджакс вовсе не казался монстром.

Девушка была рада, что ей досталась роль подчиненной Риза, потому что она наверняка ляпнула бы сейчас что-нибудь лишнее.

Подполковник Сенджакс не пожалел времени и лично представился всем членам маленькой съемочной группы, начиная с нанятых актеров, уже явно с ним знакомых, и заканчивая Джин и Со. Коротко поприветствовав даже дроидов-камер, он с улыбкой повернулся к Джин:

— По-моему, весьма грубо встречать протокольных или иных похожих на человека и способных разговаривать дроидов, не приветствуя их. Хотя, полагаю, съемочным дроидам все равно.

— Т-так точно, сэр! — пролепетала Джин.

— Что ж, за работу! — жизнерадостно произнес подполковник, поворачиваясь к заводу. — Давайте покажем жителям Галактики, какой прекрасной может быть наша Империя!

Съемочная группа потянулась следом на Сенджаксом внутрь огромного здания. Джин отметила странный выбор слов. Подполковник не сказал, что Империя уже прекрасна. Он сказал, что у Империи есть потенциал стать таковой.


Глава двадцать вторая

Риз держался впереди, рядом с главным дроидом-камерой, а подполковник Сенджакс болтал без умолку.

— Лучше вести себя максимально естественно, — улыбаясь, поучал он одного из репортеров. — Это не интервью и даже не сводка событий. Это беседа со всей Галактикой.

Со закатил глаза. Джин ткнула его в бок.

Риз протиснулся в задние ряды.

— Все пучком? — шепотом спросил он.

— У нас все отлично, — ответил Геррера. — А у тебя?

— Получаем все, что нужно. — Риз постучал себе по носу, а затем снова поспешил вперед.

Со, насупившись, посмотрел парню вслед, затем перевел взгляд на круживших над головой дроидов-камер. Джин прекрасно знала, о чем он думает. Наставник терпеть не мог разведывательных вылазок: на них почти ничего не нужно было делать. Он бы куда охотнее разнес фабрику на куски и переправил всех обитателей планеты в безопасное место. За исключением штурмовиков, разумеется. Со чувствовал себя как рыба в воде, дерясь против имперцев, и ему явно было не по себе, когда приходилось покорно тащиться следом за солдатами, притворяясь верным слугой государства.

Вокруг стояла удивительная тишина. Джин огляделась по сторонам. Рабочие были полностью поглощены трудовым процессом и, не издавая ни звука, сосредоточенно собирали бластеры для штурмовиков. Никто даже внимания не обратил на проходившую мимо съемочную группу. Рабочих явно подготовили к этому дню и приказали не мешать гостям.

Джин вместе с остальной группой вышла из сборочного цеха и направилась в соседний сектор фабрики. Здесь бóльшую часть пространства занимал огромный плазменный станок. Сверху свешивались массивные подъемные краны, и, приглядевшись, Джин заметила, что у помещения раздвижная крыша. Учитывая размеры станка, рабочие могли собирать тут спутники выше самого здания.

— Я знаю, — прошептал Со, не отставая от съемочной группы.

— Эти инструменты... — Джин нахмурилась.

— Да, — ответил Со. — Информаторы Ид не сплоховали. Здесь явно что-то строят.

В его голосе отчетливо сквозило разочарование. Просто проникнув на фабрику, они уже оказались на расстоянии вытянутой руки от чего-то крупного. Но нужная информация пока, как и прежде, оставалась мучительно недосягаемой.

— Вроде этого, — произнесла Джин, указав на вмонтированный в стену кристаллический спектрометр, — па... отец пользовался похожим, только поменьше. Это точно инструмент для работы с кайбер-кристаллами.

Повертев головой, Со уставился на гигантский агрегат, ощетинившийся целым арсеналом лазеров. Заметив, что товарищи отстали, Риз жестом поторопил их, но, сообразив, что именно привлекло внимание командира, Таллент прищурился и посмотрел на Джин.

По спине девушки пробежали мурашки. Взгляд Риза был каким-то... голодным. Джин не сомневалась, что парень прекрасно знал, зачем нужны кристалличе-ские спектрометры. Наверняка не забыл он и о кулоне с кайбер-кристаллом, спрятанным у нее под рубашкой. Девушка машинально поправила карбонохлопковый шарф.

В самом центре фабрики Сенджакс остановился.

— Почему бы вам не расположиться здесь? — предложил он съемочной бригаде.

Члены его команды моментально засуетились, расставляя стулья, настраивая освещение и координируя дроидов-камеры, чтобы подобрать наилучшие ракурсы для съемки. Сам подполковник тем временем повернулся к Со и Джин, которые притворились, будто тоже активно занимаются подготовкой дроидов.

— Вы двое, со мной, — приказал имперец, жестом поманив за собой.

Со помрачнел, но у него не нашлось предлога отказаться от приглашения. Проследовав за Сенджаксом через зал, они с Джин очутились в небольшой пустой комнате.

— Что-то не так? — поинтересовался Геррера.

Джин буквально осязала исходящее от ее спутника напряжение.

— Многие забывают — из-за моей публичности и своего рода звездного статуса, — что я по-прежнему имперский офицер, — ответил подполковник, устремив взгляд куда-то за спину Со. — А, да, входите, входите.

В помещение вошли двое штурмовиков, следом за которыми нарисовался Риз.

— В чем дело? — зарычал Со.

Ладони Джин непроизвольно сжались в кулаки.

— Это те самые анархисты, о которых ты предупредил мой департамент? — спросил Сенджакс у Риза.

Парень кивнул.

— Это — Со Геррера, — представил Таллент.

Подполковник просиял.

— Да это же великолепно! — воскликнул он. — Это имя уже не раз и не два попадало в наши списки.

— Это что, подстава? — недоверчиво спросил Со, удивленный скорее не предательством Риза, а тем, что не смог вовремя учуять подвох. — А Ид... она тоже в этом замешана?

— Идрисса — дура. Она с легкостью клюнула на мою наживку, — рассмеялся Таллент. — Самая обычная дура. Кстати, — мужчина повернулся к Сенджаксу, — проверьте, куда камеры передают сигнал, он выведет вас на ячейку покрупнее.

— Предатель, — прошипел Со.

— Ты предал меня первым, — скучающим тоном возразил Риз. — Ты забрал моих бойцов, теперь я забираю твоих.

В памяти всплыли все сообщения, которые Риз отсылал с базы Со, этот его «контакт», которого у него никогда и не было. Он напрямую связался с Империей. Джин взмолилась, чтобы обитатели аванпоста догадались эвакуироваться согласно протоколам и планам действий, которые вдалбливал им в голову Геррера.

Затем девушка вспомнила о Джари. На самом ли деле он был предателем, или Риз его просто подставил? А может — в мозгу мелькнула жутковатая мысль, — Со настолько спятил, что предатели мерещатся ему там, где их отродясь не было?

— Так это что же, запоздалая месть? — Со рассмеялся. — Да, как был ребенком, так им и остался.

Укол достиг своей цели. Покрасневший от гнева Риз теперь выглядел точь-в-точь как после того спарринга, когда Джин его поколотила.

Таллент переключился на девушку.

— Вот эта, — произнес Риз, указывая на Джин, — тоже может вас заинтересовать. Если так и будет, я, само собой, рассчитываю получить дополнительных деньжат. Со пытался утаить ее имя, но я подозреваю...

Никто так и не узнал, что именно подозревал Риз. Геррера молниеносно вырвал бластер у стоящего рядом штурмовика и выстрелил в предателя. Тот рухнул на пол как подкошенный, но Джин с удивлением отметила, что парень еще жив и продолжает дышать. Оружие штурмовика находилось в оглушающем режиме.

Со направил ствол на Сенджакса, но второй штурмовик ударил Герреру по руке, и в результате выстрел ушел в молоко. Подполковник тут же запросил подкрепление, а Джин набросилась на штурмовика. Риз особо отметил, что перед встречей с подполковником Сенджаксом их обыщут и конфискуют все бластеры, поэтому единственным оружием девушки был припрятанный в ботинке нож. Джин поспешно выхватила его и вогнала штурмовику в локоть.

— Нужно выбираться отсюда! — закричал Со.

Снаружи комнаты простирался огромный зал, но через его единственный выход внутрь уже вбегали новые штурмовики.

Резко крутанувшись, Геррера приставил дуло бластера к голове Сенджакса.

— Джин, — решительно произнес он, — хватай Риза.

Девушка не стала задавать лишних вопросов. Она подхватила обмякшего предателя под руки и поволокла за собой. Прикрываясь подполковником как живым щитом, Со и Джин вышли из комнаты.

Остальная часть съемочной группы остолбенело взирала на них. Штурмовики выслушивали звучащие из шлемов приказы. Джин послала экстренный сигнал оставшемуся на корабле Кодо. Какое-то мгновение все просто смотрели друг на друга.

Затем все здание содрогнулось.

— Атака с воздуха? — ахнула Джин, заметив в одном из высоких окон промелькнувшие снаружи силуэты СИД-истребителей.

Подполковник Сенджакс грустно усмехнулся:

— Эта фабрика выработала свой ресурс и стала бесполезна для Империи. Так что если вы надеетесь, что пилоты не станут уничтожать здание, пока у них есть шанс расправиться с вами...

«Но как же рабочие?» — подумала Джин. В этот момент по зданию прокатился сигналтревоги, и весь персонал завода бросился к выходу.

Сенджакс воспользовался воцарившейся неразберихой, чтобы освободиться. Имперец вырвался из хватки Со и выбил бластер из его рук. Джин бросила бесчувственное тело Риза на пол, подхватила упавшее оружие и выстрелила в спину убегающему офицеру. Со толкнул девушку под прикрытие плазменного станка.

Подполковник скрылся из виду, но внезапно стену позади него разорвало огненным шаром взрыва. Партизан обдало каменной крошкой, металлическими обломками, щепками и искрами. Кристаллический спектрометр вывалился из креплений, лазеры закрутились во все стороны.

Со метнулся к Джин, схватил девушку за руку и потащил за собой.

— Уносим ноги! — рявкнул он.

Джин запаниковала. Вокруг царил настоящий хаос, весь зал был охвачен огнем. Крыша обвалилась, сквозь дыру в потолке девушка видела рассекающие небо СИД-истребители. Все в полнейшей неразберихе ломились в сторону выхода. Раздался какой-то грохот.

Кто-то звал ее по имени и тянул за собой.

Со.

— Идем! — крикнул он ей прямо в лицо.

Внимание Джин привлекли висящие на стене за спиной Герреры гигантские батареи. Она моргнула, пытаясь прийти в себя после пережитого шока. Не в силах сдвинуться с места, она наблюдала за тем, как выпущенный СИД-истребителем плазменный заряд зеленой полосой прочертил воздух и попал прямо в одну из батарей.

Окружающий мир разлетелся на части.

Со бросился на Джин, закрывая ее своим телом. Оба тяжело рухнули на пол, и от удара Джин пришла в себя. Сверху на них падали огонь и осколки металла.

Со дернулся и заорал от боли. Джин навсегда запомнила этот крик. Она выбралась из-под Герреры.

Все тело ее наставника было в крови.




Глава двадцать третья

Под непрекращающимся градом из острых металлических обломков и каких-то — Джин не знала, каких именно, — химикатов она лихорадочно осматривала раны Со. Реагенты глубоко проедали, но хотя бы прижигали плоть, чего нельзя было сказать о ранениях, которые оставлял металл. Тело Со покрывали десятки длинных глубоких порезов, но серьезней всего была рана в плече, пробитом длинным треугольным осколком, конец которого вышел из груди. Нечего было даже пытаться вытащить его, оставалось лишь уповать на то, что металл не задел ни одной артерии. Раны кровоточили, но Со вряд ли грозила смерть от потери крови. Во всяком случае, Джин на это очень надеялась.

Риз застонал. Даже несмотря на то, что он валялся без сознания на открытом полу, каким-то неведомым образом взрыв его почти не задел. Лицо парня было перепачкано кровью и сажей, но единственная заметная рана на голове не представляла собой ничего серьезного.

Джин пнула предателя.

— Вставай! — закричала она. — Помоги мне.

Таллент снова застонал, перекатился на спину и в ужасе осмотрелся по сторонам широко распахнутыми глазами, осознавая творящийся вокруг хаос.

— Помоги мне! — снова крикнула Джин, пытаясь поднять тело Со. От боли Геррера потерял сознание. Девушка очень надеялась, что виной тому именно боль. Его одежда насквозь пропиталась кровью, но мужчина все еще дышал, Джин чувствовала его пульс. Еще не все потеряно.

Риз, пока так и не оправившийся от шока, закинул руку Со себе на плечо, а Джин подхватила наставника с другой стороны, изо всех сил стараясь не тревожить застрявший в плече кусок металла. В свободной руке девушка держала позаимствованный у штурмовика бластер — на случай внезапного сопротивления. Так они и двинулись под падающими сверху осколками.

— Они играют с нами, — прохрипел Риз, задыхаясь от дыма, — нам никогда отсюда не выбраться.

Джин подумала о кристаллическом спектрометре, о раскрывающейся крыше, которая прямо сейчас разваливалась на части, погребая все под собой.

Пускай тяжело, но они приближались к выходу.

— Джин, — простонал Со.

Они выбрались наружу. До космопорта, который пока оставался невредим, было около километра. Риз ускорился, но начавший приходить в себя Геррера оценил обстановку, изучил свои раны и дернулся назад. Он издал дикий, почти животный рев, полный ярости и боли. Таллент попытался снова потянуть Со вперед, но Геррера начал сопротивляться и оттолкнул парня в сторону.

— Предатель, — прорычал он.

Со выскользнул из ослабевшей хватки Джин и повалился на землю. Осколок металла в его плече сдвинулся, и Геррера зашипел от боли.

Отчаянно пытаясь сбежать с рушащейся фабрики, Джин совсем забыла, что это Риз был во всем виноват. Она подняла бластер, прицелилась, и Таллент замер на месте.

А вот Со ничего не забыл. Раненый, истекающий кровью, возможно, при смерти, но еще никогда в жизни он не казался девушке настолько опасным.

— Со! — Кодо, глупый простак Кодо, стоял на дороге, ведущей в космопорт. Над его головой пронесся СИД-истребитель, и парень бросился бегом.

Джин не спускала с Риза глаз, продолжая держать его на прицеле. Со что-то пробормотал, сплевывая кровь.

— Что? — переспросила Джин, вперившись взглядом в предателя.

— Уходи. — Попытавшись сесть, Геррера закашлялся, и по его сухим, потрескавшимся губам потекла кровь. Он мотнул головой в сторону испытательного полигона. — Спрячься.

Новый приступ кашля.

— Без тебя я никуда не уйду. — Джин и сама удивилась прозвучавшим в ее голосе стальным ноткам.

— Дай мне один день, — попросил Со, — он... — Опять кашель. — Он знает.

— Мы позаботимся о Ризе, — пообещала девушка, глядя предателю прямо в глаза. Она с удовлетворением отметила, что во взгляде Риза промелькнул ужас.

— Нет! — рявкнул Со.

Джин взглянула на Герреру.

— Я позабочусь о Ризе, — с нажимом произнес он.

К ним наконец-то подбежал Кодо, и девушка перебросила ему бластер. Юноша явно был сбит с толку, но сообразил поймать оружие и наставить его на Риза.

Джин опустилась на колени рядом с Со.

— Жди меня в блиндаже, — приказал он и вложил ей в ладонь маленький бластер. Девушка понятия не имела, откуда он его взял, — до утра.

Затем Со достал пару ножей из потайных ножен в штанах. Один клинок он отдал Джин, второй оставил себе.

— Ты же не бросишь меня? — торопливо спросила девушка.

Наставник посмотрел на нее своими большими глазами, и Джин увидела, что они полны любви.

— Он знает, кто ты на самом деле, — произнес Геррера, — а стоит подобному секрету хоть раз вылезти наружу, и его уже никогда не утаишь.

— Ты же вернешься за мной, правда? — Теперь все мысли Джин занимала лишь постоянно растущая паранойя Со и то, как он обошелся с Джари и кое-кем другим. — Обещаешь? — тонким дрогнувшим голосом спросила она.

Землю сотряс очередной взрыв.

Со с трудом приподнялся. Он глубоко вздохнул и прикрикнул на воспитанницу:

— Иди!

Лицо Джин покрыли выдохнутые им брызги крови.

Шум настолько напугал Кодо, что он опустил бластер. Риз мигом сорвался с места, выхватил у Кодо оружие и развернулся, судорожно пытаясь прицелиться. Джин так и не узнала, кого предатель хотел убить первым — ее или Со. Рванувшись, Геррера воткнул нож Талленту в ногу, после чего навалился на клинок всем телом, неровно пропарывая плоть Риза острым лезвием. Предатель закричал от боли, однако оружие из рук не выпустил. Он ударил Со рукояткой бластера по затылку, но Геррера тоже не собирался так легко сдаваться. И тогда Риз принялся колотить противника снова и снова.

— Беги! — закричал Со.

И Джин побежала.

Она пронеслась мимо Кодо, сыпавшего вопросами, и помчалась в сторону испытательного полигона. Игнорируя предупреждающие знаки, девушка оставила позади хиленькие ворота. Полигон был заброшен со времен Войн клонов.

Джин читала доклады о заложенных минах и неразорвавшихся торпедах, что застряли в черных скалах, но сейчас у нее не было времени задумываться об этом. Земля хранила воспоминания о былых испытаниях, тут и там виднелись отметины и шрамы от взрывов, а недалеко от ограды все еще возвышалось несколько небольших прямоугольных строений для наблюдения за полигоном.

Девушка бросилась к ближайшему укрытию. В бункере мог расположиться кто-то один, максимум двое, если хорошо потесниться. Он был построен из черного вулканического камня и песчаного раствора, хорошо сливавшихся с окружающим ландшафтом. Нырнув в ближайшее строение, Джин выяснила, что внутрь вел один-единственный вход — скорее даже туннель, — а две узкие прорези в стенах заменяли окна.

В блиндаже было темно. Скудный свет проникал лишь сквозь боковые бойницы. Джин прижалась лицом к узкой щели и выглянула наружу.

Со и Риз все еще боролись на дороге, совершенно позабыв о других уцелевших, проносящихся над головой СИД-истребителях, Кодо и возможности сбежать. Несмотря на раны и застрявший в плече обломок металла, Геррера умудрился повалить противника и придавить его своим весом. Оба соперника были измазаны кровью Со.

— Помоги мне, парень! — закричал Геррера.

Кодо бросился на колени и прижал запястья Риза к земле.

Даже Джин из своего укрытия заметила, насколько зловещей вышла кровавая ухмылка Со. Геррера что-то сказал, но девушка не расслышала его слов. Имперцы продолжали ровнять все с землей, но Со Геррера явно не собирался откладывать свою месть в долгий ящик. Он провел ножом Ризу по щеке, будто бы намеревался заживо содрать с того кожу. Рука девушки задрожала, когда она с силой вцепилась в собственный нож.

Риз отчаянно закричал и попытался вырваться из хватки Со. Кодо побледнел. Полными ужаса глазами он наблюдал за тем, как Геррера воткнул клинок Талленту в плечо и провернул его. Теперь в плече предателя зияла точно такая же рана, как и у его противника.

Что-то рухнуло со страшным грохотом. По крыше блиндажа забарабанили осколки металла и камней. Кодо пригнулся в поисках укрытия.

— Нужно уходить! — закричал он.

Вскочив, юноша помог Со подняться на ноги и встать ровно. Всхлипывающий Риз лежал на земле, вытянув руку в сторону. Геррера огляделся, изучая испытательный полигон. Он не видел Джин сквозь крошечную щель в стене — этого просто не могло быть, — но на какой-то миг девушка представила себе, что это возможно. Она во все глаза смотрела на своего наставника, запоминая его именно таким — совершенно обезумевшим и покрытым кровью с ног до головы.

Со отвернулся и что-то сказал Кодо. Тот подхватил Риза за лодыжку, и, по-прежнему поддерживая Герреру, медленно потащил предателя в сторону космопорта.

Сквозь какофонию рушащегося мира Джин различила гул ожившего двигателя. Она выскочила наружу как раз вовремя, чтобы увидеть, как по небу проносится маленький имперский челнок. Умный ход — угнать имперский корабль. Ни Со, ни Кодо не умели пользоваться репликатором кодов, но при должной удаче челнок смог бы пережить атаку. Кораблик увернулся от СИД-истребителей, сбил одного из преследователей метким выстрелом своей плазменной пушки, а затем покинул атмосферу планеты и скрылся из виду.

Джин осталась одна.


Третий месяц


ИМПЕРСКИЙ ИЗОЛЯТОР И ТРУДОВОЙ ЛАГЕРЬ LEG-817

МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ: Вобани

ЗАКЛЮЧЕННЫЙ: Леана Халлик, № 6295A

ПРЕСТУПЛЕНИЯ: Подделка имперских документов, сопротивление аресту, незаконное хранение оружия, насилие при отягчающих обстоятельствах


Съесть пищевой кубик.

Рухнуть в постель.

Проснуться по сигналу.

Съесть пищевой кубик.

Быстро одеться и встать возле двери.

Протянуть руки для тяжелых наручников.

Потащиться на распределение повинностей.

Залезть в турботанк.

Протрястись по каменистой поверхности планеты к месту отбывания трудовых повинностей.

Работать.

Работать.

Работать.

Работать.

Съесть пищевой кубик.

Работать.

Протрястись по каменистой поверхности планеты обратно в тюрьму.

Съесть пищевой кубик.

Рухнуть в постель.

***

Один день перетекал в другой, отличаясь разве что назначенной трудовой повинностью. Да еще изредка в толпе заключенных появлялись новые лица. Некоторые из них были ей знакомы. Работая с Со, она встречала членов различных партизанских ячеек, разбросанных по всей Галактике. И совершенно неудивительно, что любой бунтарь в конечном итоге попадал сюда.

Девушка никогда не пыталась заговорить с теми, кого узнавала. Какой в этом смысл? Она видела их в строю, иногда они вместе отрабатывали трудовую повинность, но имперская практика чередования состава рабочих команд эффективно пресекала появление и развитие каких-либо связей или привязанностей. Джин могла за целый день не проронить ни слова. Зорада тоже начала замыкаться в себе и не отвечала даже в тех редких случаях, когда ее сокамерница пыталась завязать беседу.

— Еще один день, — произнесла Джин как-то раз, стоя рядом с ланниксом перед дверью камеры в ожидании наручников.

Зорада лишь хмыкнула в ответ.

В эту смену Зораду распределили на ферму, а Джин — на погрузку транспортов. Труд рутинный, но далеко не самый худший. За основным процессом погрузки присматривали дроиды, а Джин и остальные заключенные лишь оперировали репульсорными погрузчиками, которые передвигали контейнеры с сырьем на нужные места. Дроиды легко справились бы со всеми этапами процесса, так что эта работа служила лишь очередным унижением узников, вынужденных выполнять примитивные обязанности.

Джин как раз ставила очередной контейнер с добытой на шахтах рудой на погрузочный конвейер, когда рядом с ангаром открылась дверь. Девушка мельком заметила надзирателя и, быстро отвернувшись, обменялась опасливыми взглядами с еще одним заключенным — родианцем. Появление надзирателя никогда не сулило ничего хорошего.

— Как видите, — произнес тюремщик, и его голос разнесся по всему помещению, — у нас отличный производственный цикл.

Джин подняла новый контейнер и осмелилась взглянуть наверх. Погрузочную линию осматривал длинноносый мужчина в форме имперского адмирала. Гладко выбритый, темнокожий, глаза скорее черные, чем карие. Имперский солдат до мозга костей, но не тот, что убил Лиру Эрсо, поэтому девушка попросту его проигнорировала.

Начальник тюрьмы и его гость обошли зал по подвешенным вдоль стен мосткам, а затем спустились на основной уровень. Адмирал был явно не рад оказаться посреди пыльного зала в компании заключенных, зато надзирателя буквально распирало от гордости. Он хвастался производственными показателями и дешевизной рабочей силы. «Да он на взводе», — сообразила Джин. Присутствие имперского офицера действовало тюремщику на нервы.

— Эффективность могла бы быть и повыше, — заметил адмирал, прервав несмолкающего начальника.

Поток речей надсмотрщика мигом иссяк.

— Конечно, мы экспериментировали с удлинением смен. Мы пришли к выводу, что пятнадцатичасовой рабочий день наиболее оптимален для эффективной, безошибочной работы и не оставляет заключенным времени на мятежные мысли.

Адмирал поднял палец:

— Дроиды могут работать дольше пятнадцати часов. И они требуют меньше... обслуживания. — Офицер перевел взгляд на однорукого мужчину, который пы-тался одновременно управиться и с рулем, и с подъемником.

— Любой рабочий, отстающий от нормы больше чем на три метки, мигом отправляется на верхний уровень, — незамедлительно произнес тюремщик.

Адмирал одобрительно хмыкнул, и плечи надзирателя слегка расслабились. Джин не поднимала головы. В камерах шептались о верхнем уровне. Несколько недель назад девушка видела, как забирали самого младшего из семейства оциоков. Джин тогда понятия не имела, что такое верхний уровень, однако, когда штур-мовики потянулись за маленькой девочкой, которая зарыдала, размазывая слезы и сопли по пушистым перьям на своем лице, остальные оциоки, сидевшие на том же этаже, запрокинули свои широко распахнутые клювы прямо вверх и пронзительно закричали от горя и тревоги. А затем они кинулись на штурмовиков и принялись рьяно царапать их броню своими длинными когтистыми пальцами. Джин затянуло в воцарившийся в коридоре хаос, и она попыталась помочь маленькой девочке в последний раз обнять свою мать.

Эти усилия вылились в обвинение в нападении при отягчающих обстоятельствах и пометку верхнего уровня. Вторую она получила за свой импровизированный нож, но во время избиения штурмовики не удосужились сообщить ей об этом.

Больше Джин не видела девочку-оциоку. Остальным членам ее семьи быстренько обстригли когти и отправили работать обратно в шахты.

— И все же, — добавил адмирал, проходя мимо ленты конвейера, на котором работала Джин, — мне кажется, что за пятнадцатичасовую смену можно было бы добиться большего.

Джин все так же не поднимала головы. Нажать красную кнопку, потянуть рукоятку, передвинуть контейнер. Нажать красную кнопку, потянуть рукоятку, передвинуть контейнер. Не поднимать головы. Девушке был знаком тон этого офицера. Она понимала, что он имеет в виду. Не поднимать головы. Нажать красную кнопку. Потянуть рукоятку. Передвинуть...

— Эй, ты! — Голос адмирала заглушил даже звук работающего подъемника.

— Я?

Джин подняла глаза. Ответивший был ей знаком. Они встречались еще до лагеря. Впервые это произошло на Инусаги, но тогда она еще не знала его имени. Потом они пересеклись на Скуле, и она хорошенько врезала ему прямо по лицу.

Берк.

Джин и не подозревала, что его арестовали и отправили на Вобани. Он держался словно один из заключенных-старожилов, которые уже немало повидали в лагере. У него появились новые шрамы, а выражение лица стало настолько мрачным, что Берк казался древним старцем.

— Ты, — улыбнулся адмирал, и по спине Джин пробежал холодок.

Берк был широк в плечах, а его мышцы напоминали вздувшиеся канаты. Но рядом с куда более низким офицером заключенный все равно казался забитым и испуганным ребенком.

— Как ты думаешь, можно заставить твоих товарищей работать усерднее? — ласково спросил адмирал.

— Я... — Узник запнулся, переводя взгляд с адмирала на надзирателя и обратно. Если он ответит отрицательно, прав будет начальник тюрьмы, если согласится — офицер. — Да, — наконец решился он.

— И как же, по-твоему, мы можем заставить это отребье прилагать еще больше их драгоценных усилий во славу Империи? — полюбопытствовал адмирал.

На этот вопрос Берк ответить не мог. Он не мог попросить дополнительной еды или дополнительных перерывов, иначе рисковал бы потерять то немногое, что у них было. Жестокая шутка судьбы.

— Я... я не...

— Ты не знаешь, — фыркнул адмирал.

Берк широко распахнул глаза и отрицательно замотал головой.

— К счастью, я знаю.

Гость отвернулся от арестанта и обратился к остальным заключенным, работавшим в погрузочной зоне. Не прилагая никаких усилий, он приковал к себе внимание всех и каждого. Контейнеры остановились. Все наблюдали. И ждали.

— Предложи я вам какую-нибудь награду за более усердный труд, — продолжил имперец, обращаясь ко всей толпе, — это было бы нечестно, не так ли? Вы нарушили законы Империи. Вы отбываете здесь наказание. Вы не заслуживаете награды. К тому же, — добавил он, — вовсе не награды заставляют трудиться усерднее, это все наивные мысли. Страх, вот что действительно повышает эффективность.

Одним плавным, текучим движением адмирал достал бластер и выстрелил Берку в голову. Тело несчастного еще не успело упасть на пол, а все до единого заключенные уже вернулись к своим обязанностям.

Джин Эрсо еще никогда в жизни не трудилась усерднее, чем в тот день.


Глава двадцать четвертая

Джин хладнокровно проанализировала сложившуюся ситуацию. Хорошо, что она унаследовала от отца хотя бы способность отстраняться от происходящего и оценивать мир глазами не обывателя, а ученого.

Во-первых, она была одна. Со улетел. Кодо улетел. Снаружи оставались только имперцы и жители Темси-Прайм. Не стоит рассчитывать на их помощь. Когда вокруг рушится, горит и погибает целый мир, никто не проявит участия к незнакомцу.

Во-вторых, она была вооружена, у нее были нож Со и его бластер. Сама Джин отправилась на завод без оружия — легенда его не предусматривала. Нож и бластер — это не так уж и плохо, но они бесполезны против звездных разрушителей, СИД-истребителей и орды штурмовиков.

В-третьих, пока что она находилась в безопасности, но задерживаться тут нельзя. Блиндаж был угнетающе маленьким — Джин даже не могла выпрямиться во весь рост. В лучшем случае она стояла, скрючившись в три погибели и упираясь спиной в потолок. Интересно, для кого строили это укрытие? Для дроидов, которые легко могли сложиться пополам? Для солдат-клонов, которым было плевать на комфорт?

Впрочем, без разницы. Оценив обстановку, Джин пришла к простому выводу: ей нельзя здесь оставаться, но идти было некуда.

Со сказал подождать до завтра.

Девушка свернулась клубочком на полу блиндажа и закрыла глаза, ожидая, когда же этот кошмар закончится. Она уже пряталась в укрытии, провела там целый день, а затем Со пришел за ней.

Придет и снова.

***

Атака закончилась незадолго до заката. Зарево пожаров осветило окрестности. Штурмовики приказывали местным жителям разойтись по домам или хотя бы убраться с улиц, если их жилища пострадали от огня. Джин наблюдала за происходящим сквозь бойницы.

Сквозь эти узкие смотровые щели девушка попыталась разглядеть и звезды, но небеса заволокло дымом от пожаров.

***

В маленькие бойницы бункера просачивался дневной свет. Джин наблюдала, как он растекается по грязному полу и подкрадывается все ближе и ближе к ее руке, сжимавшей нож.

Ей снова было восемь лет, и она опять пряталась в пещере, наблюдая за крышкой люка. Она не знала, придет ли кто-нибудь, но Со пришел за ней.

Со пришел.

Снаружи царила тишина.

И девушка поняла.

Со Геррера не вернется. Не в этот раз.

***

Вслед за раздавшимся по громкой связи объявлением по поселению прокатился низкий пульсирующий звук сирены. Сквозь смотровую щель Джин с удивлением увидела приземляющиеся имперские транспорты, на которые тут же погрузились остававшиеся на поверхности штурмовики. Стоя на руинах своего города, жители Темси-Прайм наблюдали, как имперцы улетают.

Некоторые из местных радовались — угнетатели убираются восвояси.

Сердце Джин сжалось. Она выбралась из бункера и устремила свой взгляд в небеса. Звездный разрушитель все так же висел над планетой. Готовился.

Что там говорил подполковник Сенджакс? «Темси-Прайм стал для Империи бесполезен».

СИД-истребители разбомбили фабрики, уничтожив все следы имперского производства. Но жители-то все знали. Они трудились над тем, что здесь создавалось. Они знали.

Джин нисколько не удивилась, когда звездный разрушитель выпустил первый залп. Почти безразлично она проследила за тем, как плазменный луч прорезал воздух и вгрызся в землю, сея вокруг пламя и разрушение.

Во время бегства с фабрики девушке было некогда смотреть по сторонам. Когда Джин убегала от Риза, ее внимание и вовсе было сосредоточено на одной-единственной точке. Но сейчас, под звездным разрушителем, застывшим в небе среди тянущихся вверх столбов дыма, Джин наконец-то оценила весь масштаб разрушений. Оценила и поняла, что дальше будет только хуже.

Нужно уходить. Немедленно.

Девушка поспешила к космопорту. Землю сотряс еще один залп со звездного разрушителя, на сей раз угодивший ближе. А следом неподалеку что-то взорвалось. Джин бежала без оглядки, прекрасно понимая, что находится на испытательном оружейном полигоне, по которому палили с воздуха. Все, что осталось здесь со времен Войн клонов: любые мины, торпеды или какие-то иные чудовищные порождения военной промышленности — все это грозило сдетонировать от имперских выстрелов.

Стены бункера сотряслись, когда по земле прокатилась новая ударная волна. Джин распласталась на шершавой каменистой поверхности, не обращая внимания на многочисленные порезы на руках и ногах.

Позади нее все заволокло дымом и пеплом. Откуда-то издалека сквозь крики пробился вой сирены. Высокий ритмичный звук странным образом диссонировал с беспорядочным гулом от взрывов и бластерного огня. Запачканные сажей и кровью жители планеты замерли на улицах и в ужасе взирали на звездный разрушитель.

«Мне нужно уходить». Слова эхом отдавались в голове Джин, став единственной истиной, в которой девушка ни на секунду не сомневалась. Нужно убираться с этой планеты. Надо бежать.

Джин повернулась к руинам города спиной и устремилась к космопорту. «Корабли». Звездолет Риза все еще был там.

Пусть она и не умела им управлять.

Но нужно же с чего-то начинать. Девушка уповала лишь на удачу и надеялась, что та еще не покинула ее окончательно.

Оставив полигон позади, Джин со всех ног помчалась к космопорту. Как только жители придут в себя после нападения, космопорт превратится в самое оживленное место на планете. Но пока мысль о побеге еще не пришла в голову никому из местных. Обычно, когда случается что-нибудь столь ужасное, первым желанием становится укрыться в собственном доме. Обитатели Темси-Прайм еще не поняли, что теперь могли бы податься куда угодно.

Джин направилась прямиком к кораблю Риза. К счастью, он оказался не заперт. Поднявшись на борт, девушка первым делом бросилась к своему шкафчику и вытащила маленький рюкзачок с собранными для этой вылазки пожитками. Сменная одежда, пара дубинок и репликатор кодов.

Затем она побежала в рубку.

За прошедшие годы Джин сотни раз наблюдала, как Со пилотирует их челнок. Она видела, как Риз управляет этим самым кораблем. Но ряды кнопок, датчиков, рычагов и циферблатов казались совершенно незнакомыми. Девушка даже не знала, как запустить предстартовую подготовку, не говоря уже о том, чтобы проскользнуть мимо звездного разрушителя.

Снова громыхание, на этот раз совсем рядом. Имперцы просто играли с местными. Джин засомневалась, что кто-то вообще переживет эту бомбардировку. Выскочив наружу, девушка лихорадочно огляделась по сторонам в поисках иного способа побега. Может, удастся угнать какой-нибудь другой корабль, например один из тех небольших межпланетных хопперов. Осмотревшись, Джин заметила юношу, дубасящего кулаками по обшивке одного из немногих оставшихся на поверхности имперских челноков.

— Эй! — крикнула Джин. Парень посмотрел в ее сторону, и девушка продолжила: — Сможешь управиться с этой штучкой? — Она указала на корабль Риза.

— Я вожу транспортник и могу летать на чем угодно, — ответил он. — Но толку от этого ноль. Любой не имперский корабль тут же собьют.

Джин с ходу придумала ответ.

— У меня есть имперские коды доступа, — выкрикнула она. — А эти челноки обычно надежно заблокированы.

Парень задумался, взвешивая все «за» и «против». Наконец он принял решение, кивнул и поспешил к Джин. Девушка уже возвращалась на корабль. В тот же миг, как юноша оказался на борту, она подняла трап.

Незнакомец уверенно прошел прямиком в рубку и уселся в пилотское кресло. Уже держа в руке репликатор кодов, Джин опустилась на место второго пилота и подключила свой прибор к бортовому компьютеру.

— Нужно забрать и других, — поколебавшись, произнес парень. — Там остались выжившие... Мы можем им помочь.

Джин задумалась. Она искренне хотела помочь остальным, но по трезвом размышлении поняла, что организовать эвакуацию все равно не удастся, так что лучше сосредоточиться на репликаторе кодов. Учитывая, что Со и Кодо сбежали на имперском челноке, звездный разрушитель вряд ли так просто выпустит еще один корабль. Подделка должна быть идеальной.

— Мы быстро, — настаивал незнакомец, обернувшись, будто сзади на него уже напирала толпа беженцев, умоляющих взять их с собой.

— Времени нет! — закричала Джин, когда пилот так и не сдвинул звездолет с места. — Полетели!

Юноша хлопнул рукой по приборной панели и запустил предстартовую подготовку. Двигатель ожил, и корабль взмыл в небо.

Джин судорожно возилась с репликатором, решив использовать код с повышенными мерами безопасности, которым занималась в свободное время. Хотя неизвестно, сработает ли он. И даже если сработает, она уже никогда не сможет воспользоваться им снова. Как только имперцы раскусят ее обман, они тут же сменят все коды. Но если и пользоваться этой подделкой, то сейчас самое подходящее время. Девушка загрузила код в бортовую систему, маскируя позывные корабля и превращая его в транспортник неотложной медицинской помощи с высшим уровнем допуска. В этот код Джин вложила все свои умения.

Оставляя за собой огненный след, корабль покинул атмосферу Темси-Прайм и оказался в пустоте космоса.

— Нас сканируют, — напряженно произнес пилот, не отрывая взгляда от экранов на приборной панели.

В космической черноте зловеще висел звездный разрушитель.

— Не мешкай, — посоветовала Джин. — Летим дальше.

В открытый космос вырвался еще один корабль — тот самый межпланетный хоппер, который девушка заметила в космопорту. Видимо, другие уцелевшие тоже пытались сбежать. Сканирование второго корабля прошло быстрее. В считаные мгновения выстрелы разнесли суденышко в космическую пыль.

Репликатор кодов бибикнул, и в тот же миг на главной приборной панели загорелось уведомление.

— Нас пропускают, — удивленно сообщил пилот.

— Ну так чего ты ждешь! — крикнула Джин.

Второй корабль спас их, не дав имперцам времени на более детальное сканирование. На глазах девушки звездный разрушитель выпустил СИД-истребители. Если имперцы разглядят их во всех подробностях, Джин и пилот обречены.

Юноша тоже это понял. Он направил звездолет к ближайшей точке прыжка в гиперпространство, его пальцы отчаянно вбивали координаты. Вцепившись обеими руками в подлокотники кресла, Джин напряженно переводила взгляд с пилота на приближающиеся истребители и обратно.

Слившиеся воедино звезды окутали корабль туманным светом. Они сбежали от бойни на Темси-Прайм в гиперпространство.


Глава двадцать пятая

Джин облегченно откинулась в кресле. Она сбежала.

Девушка повернулась к пилоту, чтобы узнать его имя и поблагодарить за мастерство. Юноша сидел в кресле с идеально ровной спиной и смотрел в никуда. По грязному, заляпанному сажей лицу текли слезы.

Они сбежали, вот только он лишился дома, потерял семью и утратил все, что любил.

Джин ничем не могла его утешить.

Она забралась в кресло с ногами, прижала колени к подбородку и уставилась вместе с юношей в серо-синюю пустоту гиперпространства. Пока корабль летел сквозь звезды, на борту царила тишина.

***

Они вышли из гиперпространства быстрее, чем ожидала Джин. Перед кораблем повисла маленькая планета с одинокой пустынной луной.

— Где мы? — спросила девушка.

— Я никогда больше не хочу так поступать, — мягко произнес пилот.

— Поступать как?

— Бросать всех, чтобы спастись самому. Мы могли помочь и другим, — ответил пилот, все так же глядя прямо перед собой. — Можно было захватить кого-нибудь еще.

Спутника мучило чувство вины. Оно будто пробралось ему под кожу, вгрызаясь в самую плоть.

Джин начинала испытывать схожие эмоции. Печаль подобно дыму заполняла легкие, делала кровь гуще и замедляла ее. Девушка закрыла глаза, пытаясь заглушить запахи пожара и отчаянные крики брошенных на произвол судьбы жителей Темси-Прайм. За свои шестнадцать лет она усвоила, что нельзя впадать в отчаяние.

— Имперцы, наверное, уже сообразили, что я подделала коды доступа, — спокойным, будничным тоном сказала девушка. — Скорее всего, они постараются отследить наш корабль. Нужно приземлиться и избавиться от него.

— Я знаю парочку торговцев хламом, — ответил пилот.

Джин вопросительно изогнула бровь.

— Я планировал сбежать, — пояснил юноша, — наладил целую сеть контактов, чтобы можно было исчезнуть. Просто я никогда... — Он выдохнул. — Никогда не думал, что все произойдет вот так.

Девушка согласно кивнула. Довольно неплохой план: приземлиться и сдать корабль на запчасти, которые уже не отследить. Пилот связался с кем-то по коммуникатору, а затем сошел с орбиты, направившись к посадочной площадке.

Все прошло на удивление быстро. Они приземлились, торговцы назвали свою цену. Никто не торговался. Юноша отдал Джин ее половину, после чего скупщики подбросили их до города.

На этом все и закончилось. Когда грузовоз остановился в центре пыльного маленького городка, пилот просто попрощался и пошел своей дорогой. Девушка выбралась наружу, забрала свой рюкзак, и грузовик уехал прочь.

Джин даже не знала, на какой планете оказалась.

Городишко был совершенно непримечательный: кантина, пара домов да крошечный космопорт, которые со всех сторон окружала покрытая сухими кустами равнина. Над головой сияло большое желтое солнце, но на улице все равно было зябко. Джин знала, что в кантине можно платно воспользоваться коммуникатором. Можно попробовать связаться с Со. Вдруг он ее ищет?

Девушка помотала головой. Нет. Либо его раны оказались смертельными — во что верилось с трудом, — либо он и не собирался возвращаться. Третьего было не дано. Не в случае Со Герреры.

Потерев руки, девушка побрела в космопорт.

— Че надо? — буркнул наблюдавший за приближением девушки ланник.

Она посмотрела за спину инородца. Там стояли три корабля: фрахтовик, грузовой транспорт и видавшая виды личная яхта.

— Пассажиры никому не нужны? — поинтересовалась Джин.

— Никому не нужны слоняющиеся без дела олухи, — прорычал ланник.

Он почесал одно из своих невообразимо длинных ушей, отчего висящие там кольца мелодично звякнули.

— Я заплачу, — запротестовала Джин.

— Заплатит она, — фыркнул инородец.

Позади него какая-то женщина при помощи магнитного подъемника грузила контейнеры на борт корабля.

— Эй! — крикнула Джин, игнорируя протесты ланника. — Помощь нужна?

Положив руку на поясницу, женщина слегка размялась и бесстрастно оглядела Джин с головы до ног. Незнакомка была человеком с темно-коричневой кожей, черными волосами и, как надеялась девушка, добрыми глазами.

— Ищешь работу? — спросила женщина.

Ланник презрительно сплюнул и удалился восвояси, что-то бурча себе под нос о бродягах и ворах.

— Да, — призналась Джин, подходя к собеседнице. — Найдется что-нибудь?

— Я скоро улетаю, — сообщила женщина.

— Я не возражаю.

— А не слишком ли ты юна для полетов? — нахмурилась новая знакомая.

— Не слишком, — огрызнулась девушка.

— Не против покинуть планету?

Джин невесело усмехнулась:

— А зачем мне тут оставаться?

— Тебе все равно, куда я лечу?

— Ага, — призналась Джин, засунув руки в карманы.

Женщина покачалась на пятках.

— Сломанного дроида починить сможешь? — спросила она.

— Без проблем, — солгала девушка.

Нанимательница протянула руку.

— Акшайя Понта, — представилась она.

— Джин, — немедленно откликнулась уставшая Джин. Но она не собиралась выдавать свое настоящее имя. — Джин Дон.

Акшайя указала на стоящий позади себя грузовик SC3000. Кто-то вывел краской на корпусе название корабля: «Понта-1».

— Добро пожаловать на борт, — произнесла владелица звездолета.

***

Помогая Акшайе с погрузкой, Джин с удивлением обнаружила, что контейнеры наполнены рудой, хотя планета вовсе не походила на приют шахтеров.

— Я вожу грузы для мелких предприятий, — объяснила женщина. — Небольшие производства, как правило, семейный бизнес. Никаких дел с корпорациями или правительством.

Акшайя отвела девушку в кают-компанию фрахтовика. Здесь к палубе был привинчен небольшой столик, на котором маняще красовалась миска с мейлуранами. Джин вытаращилась на еду и только сейчас поняла, как же проголодалась и устала. Рюкзак с пожитками упал на пол.

— А это еще что? — спросила женщина.

Джин посмотрела в указанном направлении. Из приоткрытого рюкзака выглядывал бластер, который Со вручил ей на Темси-Прайм.

— Этому не место на моем корабле, — решительно произнесла Акшайя.

— Вы его больше не увидите, — пообещала Джин, подбирая и закрывая сумку.

Женщина покачала головой:

— Нет, давай-ка бластер сюда, я от него избавлюсь.

Джин уставилась на Акшайю широко распахнутыми глазами.

— Слушайте, спасибо, конечно, что увезете меня с этой глыбы, — поблагодарила она, — но бластер — это полезный инструмент, который мне еще пригодится. Нельзя просто взять и выкинуть его.

Взгляд женщины на мгновение наполнился гневом, но она тут же взяла себя в руки.

— Я понятия не имею, кто ты такая и откуда взялась, — мягко сказала Акшайя, — но в моей жизни мне не нужно оружие, чтобы чувствовать себя в безопасности.

— Все не... — начала было Джин.

Но женщина уже снова качала головой.

— Никакого оружия, — настояла она. — Я мирный работник и не прибегаю к насилию. Скул, где я веду свои дела, — нейтральная планета. Хочешь ко мне в дело — соблюдай мои правила.

Акшайя скрестила руки на груди и выжидающе посмотрела на Джин.

— Тебе придется сделать выбор, — уже громче добавила женщина, — или мирно живи со мной, или возвращайся туда, где без оружия не обойтись.

Джин быстро взвесила все варианты и наконец со вздохом отдала бластер Акшайе. В случае чего у нее хватит денег на новый. Получше. Сейчас самым главным было убраться с планеты, а не сохранить оружие.

— Спасибо, — сказала женщина, забирая бластер, а затем добавила: — Там есть свободная койка. Перекуси и отдохни. Дроид никуда не денется. Когда будешь готова, детали вон там. — Акшайя указала на небольшую дверь в коридоре. — А я пока разберусь вот с этим, — закончила она, помахав бластером, и направилась к трапу.

Когда женщина ушла, Джин с удовольствием опустилась в кресло возле стола. «Про нож в ботинке лучше не упоминать», — подумала девушка, высасывая мякоть из фрукта. К возвращению Акшайи Джин успела прикончить целых три мейлурана.

После прыжка в гиперпространство Джин направилась к выделенной койке и опустилась на голый матрас в таком изнеможении, что моментально заснула.

***

«Бам!» Вздрогнув, Джин подскочила. От страха и дезориентации желудок стянулся в тугой узел. Девушка не сразу сообразила, где она находится и как тут очутилась.

Со бросил ее.

Планету выжгли.

Она была на корабле.

Фрахтовик сотрясся от еще одного удара, и Джин усилием воли оторвала свое ноющее тело от кровати. Еще не до конца проснувшись, девушка пробралась сквозь кают-компанию и увидела, как владелица корабля расписывается за вторую партию груза. Джин проспала весь гиперпространственный прыжок, посадку и погрузку нового товара.

— Простите, — смущенно произнесла она.

— Не извиняйся, — ответила Акшайя с дружелюбной улыбкой. — Тебе явно нужно было отдохнуть. Это все? — уточнила она у дроида-погрузчика. Тот утвердительно бипнул и направился к выходу.

— Обычно я совершаю короткие прыжки из системы в систему. — Сообщила женщина, возвращаясь в рубку. Джин направилась следом. — Мне нравится так жить: посещать новые миры, встречать новых знакомых. У меня есть друзья на каждой планете.

— Звучит неплохо, — рассеянно ответила девушка.

— Помогает быть в курсе последних событий, — продолжила Акшайя. Она уселась в пилотское кресло и подождала, пока Джин разместится в соседнем. Женщина запустила двигатели, и, прежде чем звездолет покинул атмосферу, пассажирка успела разглядеть в иллюминаторе зеленую, покрытую буйной растительностью планету с расположенным на ней рудным карьером.

— Например, — произнесла женщина, — сегодня, перед тем как забрать груз, я заскочила в закусочную и краем уха услышала о планете, с которой произошли кое-какие неприятности.

Джин словно окатило ушатом ледяной воды, но она ничего не ответила.

— Булыжник, на котором, кроме заводов, и нет ничего. Называется Темси-Прайм. Похоже, там стряслась какая-то трагедия. Все фабрики разрушены. Там вообще мало что осталось, — сообщила Акшайя, глядя прямо перед собой.

Женщина обеспокоенно покосилась на Джин. Та не ошиблась насчет добрых глаз нанимательницы.

— Сдается мне, — продолжила Акшайя, — что кто-нибудь с той планеты может не знать, куда податься или что делать.

Она вбила в навикомпьютер следующие координаты, и фрахтовик снова ушел в гиперпространство.

Джин выпуталась из ремней безопасности и поднялась на ноги.

— Думаю, мне пора заняться сломанным дроидом, — сказала она, стараясь не встречаться с Акшайей взглядом. Девушка не знала, что делать с жалостью и проявлением заботы новой знакомой. Покинув рубку, она ушла по коридору, а Акшайя осталась в кабине.

Джин открыла дверь в маленький закуток, на которую хозяйка корабля указала ей ранее. Дроид, стоявший внутри, оказался устаревшим маленьким астромехом. Он был старее даже тех развалюх, с которыми девушка упражнялась на базе Со. Джин извлекла мотиватор, нашла пакет с деталями и разложила его содержимое на столе.

«Понятия не имею, что нужно делать», — подумала она, разглядывая запчасти. Она могла днями напролет возиться с репликатором кодов, разгадывая последовательности и подбирая алгоритмы, но с чем-то механическим... ей не совладать.

И все же девушка попыталась. Она неплохо знала, как уничтожить дроида, поэтому попробовала представить, как выглядел астромех, когда был в рабочем состоянии. Но внутреннее устройство дроида оказалось куда сложнее, чем она думала.

Джин почти час возилась с механизмами, когда корабль покинул гиперпространство. Девушка вернулась в рубку.

— Имперский контрольно-пропускной пост, — с тяжким вздохом сообщила Акшайя. — С каждым днем их все больше и больше.

— Ваши документы в порядке? — быстро спросила Джин.

Женщина задумалась.

— Возможно, моя лицензия на перевозку грузов слегка просрочена, — сказала она, — что грозит нам визитом инспектора и штрафом.

Ее голос звучал обреченно.

Джин бросилась к своей койке, достала из рюкзака репликатор кодов и побежала обратно в рубку. Плюхнувшись на пол рядом с панелью управления, она резво принялась за работу. По кораблю разнесся сигнал тревоги. На центральном экране появилось сообщение:

ИМПЕРСКИЙ ТРАНСПОРТНЫЙ КОД: НАРУШЕНИЕ.

Джин довольно часто проворачивала подобное для Со, а потому знала, что у нее на все про все лишь несколько секунд. Сначала имперцы проводили первичное сканирование, которое обычно и поднимало тревогу. Через несколько минут они проведут детальное обследование фрахтовика. Если к этому времени Джин успеет состряпать подходящие коды, то имперские офицеры, скорее всего, не станут утруждать себя личным досмотром корабля.

Девушка начала торопливо вбивать данные в планшет, подключенный к корабельному компьютеру, загружая в систему только что подделанный код доступа. Находящийся на борту груз она пометила как «кустарнаяпродукция». Товары из Внешнего Кольца неплохо продавались на планетах Ядра. Это объяснило бы, почему в бортовом журнале стояли отметки о посещении как минимум полудесятка различных планет, и при этом сам груз не представлял бы никакого интереса для имперских инспекторов.

Сигнал тревоги столь же резко оборвался, на экране высветилась новая надпись:

ИМПЕРСКИЙ ТРАНСПОРТНЫЙ КОД: ОДОБРЕНО.

На лице Акшайи появилось удивленное выражение, но она быстро справилась с эмоциями и вернула корабль на прежний курс, то и дело заинтригованно поглядывая на Джин. После приземления женщина не сразу приступила к работе. Первым делом она положила ладонь Джин на плечо, не дав девушке подняться с кресла.

— Где ты этому научилась? — спросила она.

Джин пожала плечами.

— Нет, — решительно возразила Акшайя, — ты на моем корабле, так что я жду честных ответов. Ты прилетела с Темси-Прайм?

Джин сглотнула:

— Да.

— Ты там родилась?

— Нет, — ответила Джин, — я... я выросла в другом месте.

— Ты росла с родителями?

— Нет, — прошептала девушка.

— Уже успела попутешествовать, да? — заметила Акшайя.

В уголках ее глаз появились морщинки, когда женщина погладила Джин по волосам. Это был настолько материнский жест, что Джин даже не заметила, как сама подалась навстречу этому прикосновению.

— Вот так прыгать с планеты на планету не очень-то безопасно, — пожурила ее Акшайя. — Когда вернемся на Скул, можешь какое-то время пожить у меня. Идет? Я помогу тебе встать на ноги.

Владелица грузовоза поднялась с кресла и хлопнула в ладоши, готовая приступить к работе.

— Ммм, — выдавила Джин.

— Да?

— Если быть до конца честной, я понятия не имею, как починить вашего дроида.

Акшайя рассмеялась.

— Не волнуйся, — сказала она, — своим маленьким фокусом ты уже оплатила проезд.

Джин облегченно улыбнулась и последовала за женщиной наружу.


Глава двадцать шестая

Скул оказался совсем не таким, каким Джин его себе представляла. Когда Акшайя посадила корабль в частном ангаре за городом, девушка схватила свой единственный рюкзак. Неизвестность тяготила ее. На вышедшую наружу Джин налетел порыв прохладного и столь освежающего ветерка, что какое-то время она просто стояла на трапе, вдыхая местный воздух с той же жадностью, с которой совсем недавно набросилась на спелые мейлураны. Планета казалась потрясающе безмятежной. Во все стороны, насколько хватало глаз, тянулись пологие луга с сине-зеленой травой, мерно колыхающейся, словно морские волны, под дуновением легкого бриза. Сквозь пушистые белые облака, плывущие по небу глубокого синего цвета, проглядывало единственное солнце.

Эта планета напомнила девушке Ла’му, разве что здесь было куда больше равнин, травы и синевы. За ангаром располагалось нечто похожее на город — склад, куда разгрузили товар Акшайи, какая-то фабрика, парочка магазинчиков, закусочная и несколько жилых домов. Центральную улицу, пересекавшую поселение, украшали развешанные на шестах цветочные корзины и мелодично позвякивающие колокольчики. Прохожие обменивались дружелюбными приветствиями, словно все были друг с другом знакомы. Даже с такого расстояния до Джин доносились жизнерадостная музыка и манящий аромат жарящегося мяса из закусочной. На противоположном конце города девушка разглядела небольшой космопорт, пригодный разве что для челноков и межпланетных хопперов.

Жилище Акшайи находилось немного ниже ангара по склону холма. Это был маленький, обитый досками домик ярко-синего цвета. Краска идеально сочеталась с кристально чистым небом и протянувшимися до самого горизонта сине-зелеными лугами. Дверь была выкрашена в красный, а каждое окно украшали желтые наличники. Это было самое странное здание, которое Джин видела в своей жизни, но оно как нельзя лучше вписывалось в окружающий пейзаж.

Когда Акшайя открыла дверь, изнутри раздался чей-то голос:

— Мам?

— Хаддер! — позвала женщина. — Выйди и поздоровайся с нашей гостьей.

Наружу выглянул юноша примерно одного с Джин возраста. Его кожа была точно такого же темно-коричневого оттенка с красноватым отливом, что и у Акшайи, а столь же темные волосы длиной доходили до середины шеи. Разглядев стоящую позади матери Джин, парень удивленно распахнул глаза.

— Привет, — произнес он.

— Здравствуй, — откликнулась Джин и протянула руку.

— Где мама тебя нашла? — дружелюбно, но с любопытством спросил Хаддер.

— Неподалеку от дома старой Хаммы, — ответила Акшайя, добродушно заталкивая сына обратно в дом. Женщина пригласила гостью внутрь, затем закрыла дверь.

— Меня зовут Джин, — представилась девушка.

— А где она будет спать? — поинтересовался юноша.

Джин осмотрелась. Практически на все поверхности — стены, пол, даже на потолок — были нанесены прекрасные узоры. Вопрос парня заставил девушку переключить внимание на его мать.

— А где бы ты хотела остановиться, Джин? — вежливо уточнила та.

Девушка пожала плечами.

— Без разницы, — ответила она, — я могла бы... остаться на корабле?

Хаддер открыл было рот, но мать не дала сказать ему ни слова.

— Могла бы. Но хочешь ли? Ты можешь остаться здесь.

Взгляд Джин заметался по уютному домику.

— Здесь?

Акшайя одними глазами задала Хаддеру немой вопрос.

— Ты же знаешь, мне все равно, — ответил он.

Женщина кивнула, словно приняла некое решение.

— Можешь остановиться в комнате Танит, — предложила она.

Дом Акшайи был совсем не велик, и спальня, которую предложила хозяйка, оказалась не намного просторнее выделенной девушке на фрахтовике каюты. Джин заподозрила, что раньше комната была частью гостиной, а выбеленная белой краской стена появилась здесь не так давно. В небольшой спаленке кое-как разместились кровать, маленькая полка с деревянной шкатулкой, ваза с сухими цветами и всякая мелочовка. По сравнению с украшенными яркими узорами соседними комнатами эта часть дома казалась пустой и безжизненной.

— Живи здесь, сколько пожелаешь, — великодушно разрешила Акшайя.

Джин кивнула. Она не до конца доверяла новой знакомой, но девушка не горела желанием возвращаться к жизни в бегах и одиночеству.

— Я прямо за стенкой, — сообщил Хаддер, указывая на побеленную перегородку.

Джин бросила рюкзак с вещами на пол.

— Значит, решено, — постановила Акшайя и обратилась к сыну: — Ужин готов? Умираю с голода.

— Ну, я приготовил банн, — ответил парень. Джин понятия не имела, что это такое. — Но у нас же новый жилец! Это нужно отметить!

Хаддер потащил Акшайю с Джин к входной двери. Женщина рассмеялась:

— Любой повод, лишь бы не есть дома, да?

Выйдя на улицу, Джин обернулась и заметила, что Акшайя не стала запирать дверь. Задумавшись, девушка вспомнила, что и корабль тоже остался нараспашку. Даже когда на Рее не было никого, кроме них, Со всегда все хранил под замком.

Закат растворился в ночи, на главной улице стало куда меньше народу, но она все равно оставалась хорошо освещенной. Те, кто жил в самом городе, сидели возле своих домов и болтали с соседями. Некоторые приветливо махали Акшайе или Хаддеру. Из-за того что спутники Джин всякий раз останавливались и обменивались со знакомыми последними новостями, дорога до закусочной заняла вдвое больше времени, чем могла бы. Большинство местных с любопытством посматривали на девушку, но Акшайя игнорировала многозначительные взгляды и осторожные вопросы.

— Твое появление — самое интересное, что случалось в городе за последние годы, — тихо сообщил Хаддер, толкая дверь закусочной.

На удивление просторное помещение оказалось забито посетителями.

— На другом конце расположена обогатительная фабрика, — пояснила Акшайя, заметив озадаченность девушки.

Джин вспомнила, что видела здание, похожее на фабрику. Все логично. Акшайя привозила сюда небольшие партии руды, поставляла их на обогатительный завод, а затем продавала обогащенное сырье на промышленные планеты. Эта часть Внешнего Кольца соседствовала с кое-какими динамично развивающимися мирами Среднего Кольца, и торговля процветала.

— Сколько же здесь представителей разнообразных рас, — заметила Джин, усевшись рядом с Хаддером за столик неподалеку от барной стойки.

Девушка огляделась по сторонам. Драбатанец громко смеялся, рассказывая какую-то историю сайранцу. В углу переговаривалась группа неприветливых винроков. Владельцем заведения был чагрианин, чья пестрая синяя кожа цветом напоминала местное небо. Заметив, что Джин разглядывает его летроги, инородец показал ей подрагивающий черный язык и подмигнул, лишь стоило девушке улыбнуться.

Акшайя заказала еду, которую подали прямо на стол. Липкое, исходящее паром зерно составляло основу всех блюд, среди которых оказались горячие клецки в бледно-коричневом бульоне и густая клейкая лапша, обжаренная в масле вместе с крупно нашинкованными зелеными овощами. Джин с жадным чавканьем набросилась на еду, и Хаддер со смехом сделал то же самое.

Это был настолько уютный и умиротворяющий момент, что девушка даже рискнула поверить, будто он продлится и дальше.

Над баром висел старомодный экран, по которому транслировались новости. Джин шуточно боролась с Хаддером за четвертую — и последнюю — засахаренную клецку, когда кто-то вдруг крикнул:

— Эй, смотрите!

Практически все посетители повернулись к экрану, а хозяин закусочной прибавил звук.

— Мы продолжаем наш репортаж о катастрофе, случившейся на Темси-Прайм, небольшой промышленной планете во Внешнем Кольце. — Кажется, женщина-репортер говорила с неподдельной искренностью.

Джин почувствовала, как напряглась Акшайя. Хаддер беспокойно переводил взгляд с матери на новую знакомую, а затем на экран.

— Впервые с момента нападения с нами на связи подполковник Сенджакс, — продолжала журналистка. Камера переключилась на имперского офицера.

Джин втянула воздух. Если до атаки Сенджакс был имперским красавчиком, то сейчас он превратился в величественного героя, украшенного боевыми шрамами. Он лишился глаза, на месте которого теперь красовался искусный, отделанный декоративными золотыми полосками механический имплантат. По левой щеке протянулся шрам, исчезающий под идеально выглаженным воротником. Волосы подполковника стали короче, из-за чего складывалось впечатление, что за несколько прошедших дней офицер сильно постарел.

— Спасибо, — поблагодарил Сенджакс. В его голосе не осталось ни намека на то легкомысленное веселье, с которым он встречал группу Джин. — У напавших на Темси-Прайм террористов была одна-единственная цель, — сообщил он, глядя в камеру. Казалось, он смотрит Джин прямо в глаза. — Местные заводы играли ключевую роль в производстве оружия, необходимого Империи для защиты своих граждан. Это было тщательно спланированное, целенаправленное нападение. Совершивших его анархистов абсолютно не волновало, что они не только уничтожили фабрики, которые можно отстроить заново, но и лишили жизни тысячи наших дорогих сограждан.

Джин едва не задохнулась от гнева. Как этот человек смел вот так нагло лгать, даже глазом не моргнув? Сенджакс не хуже девушки знал, что это его обожаемая Империя предала и покалечила его. Интересно, что же такого пообещали Сенджаксу имперцы, что он почти сразу после атаки согласился выступить в их защиту.

— В момент нападения я был на поверхности планеты, — продолжил подполковник. — С прискорбием сообщаю Галактике, что эти жаждущие разрушений террористы куда опаснее обычных сепаратистов. К счастью, террористическая группировка, совершившая нападение, полностью ликвидирована, все ее участники пойманы и казнены.

— Со, — прошептала Джин с навернувшимися на глаза слезами. Она-то думала, что ее наставник сбежал. Неужели его и Кодо поймали? Но... все остальное было ложью, с чего бы тут Сенджаксу вдруг говорить правду?

— Империя незамедлительно выслала помощь Темси-Прайм. В госпитале я лежал бок о бок с местными жителями. — Подполковник склонил голову. — Вынужден сказать, что выживших было немного.

По толпе прокатился возмущенный ропот. Темси-Прайм был не так уж далеко от Скула. Кто-то забормотал имена знакомых, скорее всего погибших во время нападения.

— Помните, — призывал Сенджакс, — действия горстки анархистов способны причинить много вреда и унести множество жизней. Но Империя защищает вас не покладая рук. Сегодняшним утром Сенат утвердил увеличение расходов на оборону. Я не сомневаюсь, что наша Империя станет еще сильнее, чем прежде. Эти мелкие террористические ячейки не представляют никакой угрозы для Империи. Спите спокойно, вы в полной безопасности.

— Все было не так, — прошептала Джин, глядя на своих спутников, — все было совсем не так! Я была там! Эти разрушения учинили не террористы... это сделали...

— Тсс, — шикнула Акшайя. Во взгляде Хаддера появилось беспокойство. — Нам пора, — произнесла женщина, бросая на стол несколько кредитов и увлекая молодежь к выходу.

По дороге домой они ни с кем не разговаривали. В конце пути Акшайя едва ли не бежала. Никто не проронил ни слова, пока все не оказались в безопасности своего маленького голубого домика.

— Это сделали имперцы! — воскликнула Джин. — Я была там!

— Ты была на Темси-Прайм? — поинтересовался Хаддер.

Джин энергично кивнула:

— И я видела звездный разрушитель! Я видела залпы его турболазеров! Я видела... — Девушка умолкла, не в силах продолжать. Она до сих пор чувствовала едкую вонь пожарищ.

— Все уже позади, — твердо произнесла Акшайя, — и, что бы там ни случилось, лучше об этом никогда не вспоминать.

— Но если это имперцы... — начал было юноша, однако женщина резко рубанула рукой воздух, прерывая его.

— Мы в нескольких звездных системах от Темси-Прайм, — решительно заявила она, — Империи сюда не дотянуться.

— Империя дотянется куда угодно, — прошептала Джин, — а мы не так уж и далеко.

Акшайя обняла девушку и крепко прижала к себе, но Джин никак не отреагировала на объятие.

— Все уже позади, — повторила женщина. — Здесь ты в безопасности. Обещаю.

Джин закрыла глаза и постаралась поверить сказанному.


Глава двадцать седьмая

На следующий день Джин проснулась ранним утром. В поисках кафа и похлебки она прокралась на кухню. К удивлению, Хаддер уже был на ногах.

— Банн сам себя не приготовит, — пояснил он, поднимая крышку большой пароварки.

Джин узнала длинные, липкие зерна, из которых было приготовлено большинство блюд в закусочной. Должно быть, банн рос на этой планете и был весьма популярным продуктом. Юноша засыпал зерно в пароварку еще прошлым вечером и оставил томиться на всю ночь. Оценив количество зерна в тазу, Джин пришла к выводу, что ни один ее прием пищи на Скуле не обойдется без банна.

— Завтракать будешь? — учтиво спросил Хаддер.

Джин кивнула.

Ловко перемещаясь по кухне, парень разболтал пару яиц, поставил вариться каф, перевернул омлет и налил две кружки горячего напитка для себя и Джин.

— Мама любит поспать подольше, — сообщил он, передавая девушке ее чашку.

Затем Хаддер голой рукой зачерпнул зерно из пароварки, насыпал горкой в центре тарелки и положил сверху поджаренное яйцо.

Джин не спешила приниматься за еду, наблюдая за действиями юноши. Хаддер разбил ярко-зеленую сердцевину яйца и смешал ее с липким банном. Джин поступила точно так же.

— А мне? — спросила вошедшая в кухню Акшайя, зевая и потягиваясь.

Юноша мотнул головой в сторону сковородки.

— А ведь еще совсем недавно мой сын готовил для меня завтрак, — произнесла Акшайя притворно жалобным тоном, — но теперь всем его вниманием завладела одна симпатичная девчушка.

— Ага, — радостно согласился Хаддер.

Джин отложила ложку.

— Я тут подумала, — произнесла она, — мне нужна работа. Я могу научиться ремонтировать дроидов и починить вашего...

— Думаешь, Битри можно восстановить? — со смехом спросил Хаддер. — Да эта развалюха сломана уже целую вечность.

— Или я могу стать вторым пилотом, — предложила Джин. Может быть, поначалу от нее и не будет много проку, если дело и правда дойдет до пилотирования, но обычно девушка все схватывала на лету.

— Нет, — возразила Акшайя, — ты еще слишком молода.

— Мне шестнадцать, — ответила Джин. Подумав, она протянула: — Я могла бы...

— Нет, — снова возразила женщина жестким тоном, которого Джин от нее еще не слышала.

Повисла неловкая тишина, во время которой даже обычно приветливый Хаддер молча уставился в стол. Девушка понятия не имела, что она сказала не так, но чувствовала, что переступила какую-то незримую черту.

— Документы, — наконец сказала Акшайя, — если раздобудешь мне документы и коды доступа, которые помогут избежать имперских инспекций, считай, что мы квиты.

— Ты умеешь подделывать имперские коды доступа? — ахнул юноша.

— Спасла меня от штрафа, — призналась его мать. — Не скажу, что мы едва сводим концы с концами, но лишних трат хотелось бы избежать.

— Может, сумеем достаточно сэкономить, чтобы заменить Битри, — предположил Хаддер.

— Да проще купить нового дроида, чем чинить этого, — рассмеялась девушка. — По этому теперь разве что на стрельбище пострелять.

Мать с сыном переглянулись.

— На стрельбище... пострелять? — переспросила Акшайя.

Джин покраснела. Она сморозила глупость. Опять.

— Что ж, — попыталась она сменить тему, отодвигая стул, — пора и за работу. Я состряпаю комплект кодов и документов, которые могут пригодиться, и...

— Джин, — прервала ее женщина, — я еще пару дней никуда не полечу. Расслабься.

— Я... — начала было Джин, не зная, что же хочет сказать.

— Однако не помешает пойти проконтролировать сортировку грузов, — сказала Акшайя, поднимаясь на ноги. — Увидимся позже.

Джин взглядом проводила ее до двери, а затем повернулась к Хаддеру. Она чувствовала себя... растерянной. И чем же ей заниматься, если нет никакой работы? Потренироваться, как на базе Со, здесь не получится.

— Почему ей не нужен второй пилот? — спросила девушка. — Не такая уж я и юная.

Хаддер печально покачал головой:

— Ты тут ни при чем. Дело в Танит.

Он явно хотел рассказать больше, но вместо этого лишь провел рукой по своим темным волосам. Джин обратила внимание, как шелковистые пряди обрамляют его уши. Хаддеру не мешало бы постричься, но, может быть, ему нравилось, что волосы отрастают до подбородка. Так у парня появлялся повод лишний раз провести по ним рукой. Эта его привычка сильно отвлекала девушку.

— Кто такая Танит? — спросила Джин, пытаясь вытянуть из парня подробности.

На лице Хаддера появилось отстраненное выражение.

— Она была моей сестрой.

Фраза прозвучала так, словно Танит уже не было в живых.

— Она умерла, когда мне было семь, — продолжил парень, подтверждая подозрения Джин. — Только не говори, что тебе жаль или что-нибудь в том же духе, — быстро попросил он. — Это случилось десять лет назад.

Джин и не собиралась говорить ничего подобного. Она никогда не проявляла жалости к тому, кто ей нравился. Вместо этого девушка произнесла:

— Я лишилась родителей в восемь лет.

Хаддер посмотрел на нее. У них обоих накопилось друг к другу немало вопросов, но никто не знал, с чего начать.

Наконец юноша первым нарушил тишину:

— И с тех пор ты в бегах?

— С восьми лет? — рассмеялась Джин. — Нет, кое-кто приютил меня.

Ее улыбка увяла, и девушка сникла. «Террористическая группировка, совершившая нападение, полностью ликвидирована, — заявил подполковник Сенджакс, — все ее участники пойманы и казнены». Выжил ли Со? Она уже могла спокойно говорить о смерти мамы — после ее гибели прошло достаточно времени,  — но возможная смерть Со... случилась совсем недавно.

Внезапно, шаркнув стулом по полу, Хаддер поднялся.

— Пойдем, — предложил он.

Джин последовала за ним в спальню, в которой провела прошлую ночь. Юноша подошел прямиком к маленькой полочке, на которой стояла деревянная шкатулка. Джин уже обращала внимание на шкатулку, но не стала ее изучать, потому что та была чужой. По донышку перекатывались три гипоинъектора. Джин с любопытством покосилась на спутника, который кивком предложил ей повнимательнее изучить иглы. Все три были пустыми.

— «Хадейровая сыворотка», — прочитала она этикетку, слегка запнувшись на первом слове. Джин уже где-то слышала это название. — О, — внезапно выдохнула она, широко распахнув глаза.

Юноша мрачно кивнул.

— Тут жила твоя сестра, — сказала Джин, осматривая комнату совершенно новыми глазами. — И она страдала выгоранием крови.

Выгорание крови встречалось довольно редко. В основном болезнь поражала молодежь, которая много времени проводила в космосе. Выгорание было неизлечимо и зачастую приводило к летальному исходу, но инъекции хадейровой сыворотки могли облегчить страдания больных.

— Но она умерла не от этого, — сообщил Хаддер.

Девушка положила пустой гипоинъектор обратно в шкатулку. Она слышала о выгорании крови лишь краем уха, но знала, как быстро хадейровая сыворотка вызывала привыкание и как легко можно было умереть от передозировки.

— Мама вбила себе в голову, что это ее вина. После смерти отца Танит начала помогать ей на корабле. Затем она заболела, и... — Его взгляд метнулся к шкатулке. — Мама уверена, что выгорание крови передается по наследству. Мне так и не удалось убедить ее, что в космосе со мной ничего не случится.

В его голосе было столько тоски и вожделения, что Джин мигом все поняла. Больше всего на свете Хаддер хотел летать, как его мать. И это единственное, что было для него под запретом.


Глава двадцать восьмая

— Знаешь, у меня есть спидер, — сказал Хаддер. — Хочешь взглянуть?

Парень отвел Джин в ангар, которым пользовалась его мать. Команда из дроидов и живых существ разгружала звездолет с помощью магнитных подъемников. Проходя мимо них к дальней стене, возле которой стоял мотоспидер, юноша дружелюбно помахал грузчикам. Собранный из разрозненных деталей спидер представлял собой весьма странное зрелище.

— Ты сам его сделал? — спросила Джин.

Хаддер гордо кивнул.

— Если ты способен на такое, то это тебе следовало чинить сломанного дроида.

— О, я пытался, — отмахнулся парень, — этой железяке уже никто не поможет. Можно даже не пытаться. Наверное, мама просто не хотела, чтобы ты подумала, будто она взяла тебя из жалости. Не похоже, чтобы ты любила, когда тебя жалеют.

Джин нахмурилась. Она действительно не любила, когда ее жалеют, и ей совершенно не понравилось, что ни Акшайю, ни Хаддера нисколько не смутило, что они обманом заставили девушку принять их помощь.

Хаддер, однако, совершенно не заметил насупленного вида девушки.

— Залезай, — поторопил он, забираясь на спидер и пододвигаясь вперед, освобождая место для Джин.

Девушка уселась позади него. Юноша запустил репульсоры, бормоча под нос: «Ну давай же, давай», пока мотор прогревался. Репульсоры ожили, и спидер, покачиваясь, стал подниматься в воздух. Хаддер отрегулировал компенсаторы.

— Готова? — спросил он. — Тогда держись.

Джин осторожно обняла спутника за талию.

Машина рывком сорвалась с места. Они мчались над высокой сине-зеленой травой, чьи длинные стебли хлестали их по ногам. Радостно гикнув, Хаддер наклонился вперед навстречу прохладному ветру, увлекая Джин за собой. Девушка обернулась, разглядывая след, который они оставляли в траве, а юноша не отрывал взгляда от горизонта. Хаддер разгонялся все сильнее и сильнее, и Джин догадалась, что все мысли ее спутника устремлены туда, за линию, где земля встречается с небом.

Девушка позволила радости захватить себя, почувствовать скорость, ветер, свет краснеющего закатного солнца, разглядеть удивленных вулпоров, прыгающих в траве. Длинные пушистые хвосты зверьков мелькали в воздухе, а их владельцы яростно чирикали вслед уносящемуся вдаль спидеру. Чем быстрее они летели, тем больше Джин представляла, что в жизни есть лишь этот момент, скорость и ветер.

Страх и беспокойство покинули ее. Девушка отпустила талию Хаддера, доверившись его водительским навыкам. Она развела руки в стороны и откинула голову.

Джин закрыла глаза.

Она будто бы летела.

Хаддер навалился на ручки управления, и спидер начал поворачивать, кружась на месте. Джин ахнула, ее сердце ушло в пятки. Машина потеряла управление, и девушка схватилась за своего спутника, который радостно крикнул и отпустил руль. Они вместе свалились со спидера, однако Хаддер в падении ухитрился извернуться и обнять девушку. Их транспорт пролетел еще несколько метров и остановился, а Джин и Хаддер рухнули в высокую сине-зеленую траву и покатились по земле. Их тела переплелись, и когда они наконец замерли на месте, юноша оказался сверху.

Джин яростно оттолкнула его.

— Зачем ты это сделал? — спросила она, поднимаясь на ноги. После их неожиданного падения со спидера девушку слегка мутило.

Хаддер ухмыльнулся.

— Я думал, будет весело! — ответил он.

— Мы могли переломать шеи!

Юноша растянулся на траве.

— Могли. Но не переломали же. Да и не так уж быстро мы и летели.

Джин не удержалась и захихикала.

— Мама проторчит на обогатительной фабрике допоздна, — произнес парень, — обратно можно не торопиться.

Джин никак не отреагировала на его слова, и он добавил:

— Ты всегда выглядишь так, будто в любой момент готова сорваться и убежать. Неужели ты не можешь просто... ну, я не знаю... посидеть на месте?

Девушка встряхнулась, пытаясь избавиться от нарастающей нервозности. Она напомнила себе, что, вообще-то, ей нравилось всегда быть в движении. Нравилась спонтанность вылазок Со, нравилось, что она никогда не знала, что сулит ей новое утро — постучится ли Со к ней в дверь с бластером за пазухой и приказом пролететь через пол-Галактики, или же она весь день будет тренироваться. И теперь, когда не надо ни готовиться, ни выполнять никаких заданий, она чувствовала себя не в своей тарелке.

Хаддер присел на траву и похлопал рукой возле себя. Девушка осторожно опустилась рядом. Парень оторвал длинный стебелек травы и протянул его Джин, затем сорвал еще один и засунул себе в рот.

Под пристальным взглядом Хаддера девушка поежилась.

— Чего? — спросила она, куда агрессивнее, чем намеревалась.

— У тебя странные глаза, — ласково произнес ее спутник.

— Ты понимаешь, что это не очень похоже на комплимент?

Хаддер улыбнулся:

— Еще какой комплимент. Твои глаза уникальны. Они мне нравятся.

Джин отвернулась, но по-прежнему ощущала на себе взгляд парня.

— Кажется, они меняют свой цвет на солнце, — продолжил он, совершенно не замечая, насколько девушке неловко от его внимания. — Как будто в них прячутся голограммы или что-то еще.

— Отец говорил, что у меня в глазах звездочки, — ответила Джин. — Иногда он меня так называл. Звездочка.

Хаддер негромко повторил это слово.

— Да, — произнес он, — мне нравится.

Парень замолчал, и Джин почувствовала, что он уставился вверх, в закатное небо.

— Так что произошло с твоим отцом? — спросил он.

Джин молча пожала плечами. Проще всего было сказать, что он умер, но она не хотела портить этот момент ложью. Девушка неосознанно потянулась и начала теребить свой кулон с кайбер-кристаллом.

— Классный камешек, — небрежно бросил Хаддер.

Джин выпустила кулон из рук, словно обожглась об него. Кристалл ударился о ее грудь, и девушка проворно затолкала украшение обратно под рубашку.

Юноша уставился на нее:

— Не пойми меня неправильно, но ты странная.

Джин закатила глаза, но не смогла сдержать улыбку:

— И как прикажешь это понимать?

Хаддер улыбнулся краешком рта:

— Хочешь, чтобы я перестал считать тебя чудилой? Тогда ответь на пару вопросов.

Девушка пожевала стебелек.

— Ладно, — беззаботно произнесла она. Если что, она всегда могла солгать.

— Что произошло с твоими родителями? — последовал первый вопрос.

— Моя мать умерла.

— А отец?

— Считай, что тоже умер. — Не желая того, Джин произнесла эти слова тоном, который мог уколоть не хуже спрятанного в ее ботинке ножа.

— Это он оставил тебя на Темси-Прайм? — поинтересовался Хаддер.

— Нет, — ответила Джин, глядя на горизонт, — мой отец не бросал меня на Темси-Прайм. Это сделал Со.

— Со? А кто это? — Теперь и в голосе Хаддера появилась резкость.

Джин посмотрела на него, пытаясь понять, что парень имеет в виду. Его голос звучал так, будто юноша пытался защитить ее. Глупость какая. Он же ее почти не знает. И Джин была не нужна защита.

— Я жила с ним. Он был мне как родной. Мы работали вместе.

Хаддер нахмурился:

— Так кем он был-то? Кем-то, с кем ты жила и кто заменил тебе семью, или же твоим деловым партнером?

— А разве он не мог быть и тем и другим? — удивилась девушка.

— Нет, — ответил Хаддер таким тоном, будто Джин чего-то не понимала. — Если ты принимаешь кого-то в семью, его уже нельзя назвать коллегой или кем-то, кто просто делит с тобой кров. Он... он становится гораздо важнее.

Казалось, Хаддер никак не мог подобрать правильные слова, чтобы донести до девушки свою мысль.

Джин подумала о Со. Кем он был для нее? Он был для нее... всем. Она считала его единственным, кому можно доверять. Но кем была для него она? Со Геррера бросил ее на Темси-Прайм. «Ему пришлось», — мысленно возразила она самой себе, вспомнив о Ризе. Но Со так и не вернулся за ней. Девушка вспомнила, с какой уверенностью подполковник Сенджакс говорил о поражении повстанцев. Она подумала о ранах Со, о том, как он кашлял кровью.

— Не важно, — произнесла она наконец, прогоняя нахлынувшие эмоции. — Скорее всего, он тоже уже мертв.

— О.

Хаддер на время замолк, но вскоре вновь оживился:

— Значит, ты просто запрыгнула на ближайший корабль и улетела.

— Примерно так и было.

— Я все время хочу поступить точно так же, — признался юноша, — но единственный корабль на планете, способный прыгнуть в гиперпространство, принадлежит моей маме. А я хочу сбежать, прямо как ты. Просто запрыгнуть на случайный звездолет и посмотреть, куда он меня унесет.

Джин уставилась на юношу, разинув рот. Он что, ничего не понял? Девушка поднялась на борт «Понты-1» не ради веселья. Ее предали, она оказалась одна, ей хотелось есть, и она была в полном отчаянии. У нее не осталось ничего и никого. Никто не прыгает на летящий неизвестно куда корабль, если у него есть хоть кто-то близкий. Никто по своей воле не ныряет в омут с головой.

— Что? — спросил Хаддер, заметив выражение лица Джин.

Она покачала головой. Парень не виноват, что не знает, каково это — потерять все.

— Просто размышляю о том, какой же ты олух, — непринужденно произнесла она, откидываясь назад.

— Ты чудила, я олух. — Хаддер тоже лег на траву. — Мы та еще парочка.


Глава двадцать девятая

В конце недели Акшайя улетела. Перед ее отлетом Джин загрузила в бортовой компьютер новые коды доступа и идентификационные документы.

— Когда-нибудь ты расскажешь мне, где так наловчилась подделывать имперские документы, — сказала женщина.

— А я рад, что эта маленькая мошенница работает на нас, — заметил стоявший рядом Хаддер. — Не нравится мне, что Империя так близко подобралась к твоим торговым маршрутам.

— Имперцам нужна руда, — добавила Джин. — Лучше бы вам переключиться на перевозку грузов, которые не интересуют Империю.

Переглянувшись с Хаддером, девушка поняла, что тот с ней согласен. Но Акшайя лишь рассмеялась:

— Когда-нибудь, дети, вы поймете, что здесь, на Скуле, мы всего лишь жалкие муравьишки. Империя — это гигант, а гигантам нет дела до муравьев. Так что мы можем делать все, что заблагорассудится.

Джин собралась возразить, но женщина просто сгребла ее в объятия.

— Спасибо, — произнесла Акшайя.

Когда она выпустила девушку из объятий, та нервно переступила с ноги на ногу.

— Что ж... — медленно сказала она.

— Что ж? — переспросила Акшайя.

Девушка посмотрела на приборную панель.

— Эти документы должны прослужить довольно долго, — пояснила Джин, — я сделала несколько вариантов, так что... — Она запнулась.

Хаддер удивленно уставился на подругу, во взгляде Акшайи появилась печаль. Женщина все поняла.

Она наняла Джин для определенной работы. И Джин ее выполнила.

Девушка не решалась посмотреть им в глаза.

— У вас найдется... еще какая-нибудь работа?

Когда ни мать, ни сын не ответили, Джин залепетала:

— Если нет, ничего страшного. Все в порядке. Я понимаю. Может, я просто прокачусь до планеты, где найдется, чем заняться...

Она снова запнулась.

— Естественно, мы хотим, чтобы ты осталась, чудила, — сказал Хаддер, закатив глаза.

— И наверняка время от времени мне будут нужны новые коды, — добавила Акшайя. — Если, конечно, ты сама не хочешь улететь.

Испугавшись, что голос ее подведет, Джин просто помотала головой.

Их затянула нехитрая каждодневная рутина. Обычно Акшайя раз в месяц улетала на две недели. Сначала она забирала груз руды с крошечных шахтерских планет, до которых Империи не было никакого дела, а затем поставляла переработанное сырье кораблестроителям и другим промышленникам. Когда Акшайя была дома, Хаддер готовил еду, помогал матери разбираться с графиком и счетами, а Джин проверяла и обновляла коды. Когда Акшайи не было, Джин с Хаддером оказывались предоставлены самим себе.

И в последнее время они все чаще и чаще летали.

Девушка не отрицала, что дурно влияет на Хаддера. Ангар Акшайи в первую очередь предназначался для фрахтовика, но в нем нашлось место и для маленького межпланетного хоппера, на котором совершались короткие полеты внутри системы. Джин кое-как заглушила муки совести, договорившись, что они с Хаддером не покинут пределов атмосферы, так что формально они все время оставались на Скуле. Но кто знает, сколько еще Хаддер будет довольствоваться полетами средь облаков. Как только он садился в пилотское кресло, спина тут же распрямлялась, взгляд устремлялся вдаль, а руки ложились на штурвал как влитые. Заведя хоппер, он тут же облегченно вздыхал, словно всю жизнь только этого и ждал.

Хаддер рассказал, что летать его научила сестра. После смерти отца Танит нашла утешение в полетах, в которые стала брать и младшего брата. А когда сестры тоже не стало, горевавшую Акшайю обуял страх потерять и второго ребенка. Она взвалила на себя все дела их маленького предприятия, а сына — ради его же блага — оставила сидеть на земле.

Репульсоры загудели, и хоппер завис над полом ангара, после чего Хаддер вывел кораблик наружу и так быстро устремился ввысь, что у Джин перехватило дыхание.

— Я только одного не пойму, — пожаловался юноша, пока они пролетали над городком. — С чего мама решила, что я тоже подхвачу выгорание крови? Оно же встречается так редко. Шансы просто мизерные.

Джин промолчала. Она вполне понимала Акшайю. Если бы она могла вернуть себе маму, то тоже не отпускала бы ее от себя ни на секунду.

— Вот исполнится мне восемнадцать... — пробормотал Хаддер.

Его рука зависла над панелью управления гиперпространственными прыжками. У большинства небольших челноков, коим и являлся межпланетный хоппер, не было гиперпривода, но отец Хаддера перед своей смертью успел установить его на это суденышко. Юноша никогда не пытался покинуть атмосферу Скула, но от внимания Джин не ускользало, что его рука то и дело тянулась к кнопке запуска гипердвигателя.

Вздохнув и поерзав в кресле, Хаддер дернул за рычаг и заложил столь лихой вираж, что сердце ушло в пятки. Засмеявшись, Джин стала тормошить друга за его широкие плечи, пока парень нехотя не вернул кораблик на нормальный курс.

Джин закинула ноги на приборную панель — второй пилот Хаддеру все равно был не нужен. Она украдкой посмотрела на юношу и на мгновение представила, что вот это и есть ее будущее. Они с Хаддером могли бы стать командой, расширить бизнес Акшайи, забраться в поисках новых поставщиков глубже во Внешнее Кольцо, исследовать новые планеты.

Хаддер развернул челнок и направился к поверхности.

— Куда это ты собрался? — спросила девушка. Обычно они летали гораздо дольше.

Она еще никогда не видела юношу таким расстроенным.

— Просто... просто я словно сижу на привязи, — ответил он. — Ты когда-нибудь чувствовала подобное? Когда нельзя делать то, что хочешь, когда вынужден играть некую роль ради кого-то другого и не можешь быть собой? Когда не можешь получить то, чего на самом деле хочешь.

«Я видела столько крови, — порывалась сказать Джин. — Я помню лицо каждого, кто умер из-за меня».

Вместо этого Джин выбралась из кресла и встала позади друга. Тот с удивлением посмотрел на нее, но девушка даже не взглянула на него. Она наклонилась и положила свои ладони на держащие штурвал руки Хаддера, неотрывно смотря сквозь обзорный экран прямо в небо. Через несколько мгновений парень тоже сосредоточился на этой невидимой точке. Джин подалась вперед, прижавшись телом к спине Хаддера, и прямо поверх его рук начала тянуть рычаги управления на себя, задирая нос хоппера все выше и выше. Девушка чувствовала, что ее спутника обуревает радость, по мере того как кораблик продирается сквозь истончившуюся атмосферу, ярко-голубое небо заливается белизной, а теплозащитные экраны начинает лизать пламя. Она покрепче обхватила руки Хаддера, когда ее глаза распахнулись от восторга.

Маленький кораблик вырвался за пределы атмосферы Скула, и их взорам предстала бесконечная вселенная.

Джин никогда не могла подобрать нужных слов, чтобы описать черноту космоса. Когда она летала с Со, космос был для нее лишь бескрайней черной пустотой. Но в этот раз, когда ее ладони по-прежнему обнимали руки Хаддера, девушка видела только бесчисленные звезды, крохотные огоньки, танцующие вдали. И каждая звезда манила новыми планетами, обещала новые приключения, дарила новую надежду.

— Если чего-то хочешь, то бери, — прошептала она на ухо Хаддеру. — Жизнь научила меня, что каждый день нужно проживать так, будто он последний.

До боли банально, но Джин не сомневалась, что это правда. Каждый новый выбор мог стать последним. «И я выбираю это, — подумала она. — Я выбираю звезды, покой и тебя».

Хаддер весь оцепенел. Внутри что-то екнуло, и Джин отпрянула от юноши, словно его кожа была объята огнем. Девушка повалилась в кресло второго пилота и уставилась на звезды, изо всех сил стараясь не замечать, каким взглядом на нее смотрит Хаддер.



Глава тридцатая

Они не хотели возвращаться на поверхность. На обратном пути к ангару Акшайи никто не проронил ни слова, и лишь когда Хаддер, заглушив двигатели, уже собрался уходить, он с сияющими глазами повернулся к Джин.

— Это. Было. Потрясающе, — выдохнул он.

Джин не смогла удержаться от ответной улыбки.

Хаддера буквально распирало от едва сдерживаемого возбуждения.

— Я, конечно, уже бывал там, наверху, так что сегодняшний полет не стал для меня первым. Мама отпускала меня с Танит, когда та еще была жива. Но я никогда прежде не сидел за штурвалом. Я никогда...

Юноша провел руками по волосам, а затем стремительно заключил подругу в крепкие объятия, оторвав ее от пола.

— Спасибо тебе, — поблагодарил он, глядя Джин прямо в глаза.

Когда друг вновь отпустил ее, девушка слегка покачнулась. Без его поддержки подкашивались ноги.

— Мы должны это отпраздновать, — решительно заявил Хаддер. — Приглашаю тебя на ужин.

— Ура, больше банна, — без особого энтузиазма ответила Джин.

Юноша рассмеялся.

— Я не так уж плохо готовлю, — сказал он, — но вообще я пригласил тебя в город. Пусть сегодня стряпает кто-то другой. Пошли. — Схватив девушку за руку, парень потащил ее к трапу, затем к выходу из ангара и далее через весь городок прямиком в закусочную.

Внутри играла какая-то местная группа, и больше половины посетителей подпевало незнакомым Джин песням. Хаддер отыскал свободное место у стены, подальше от музыкантов, и девушка присела за столик, разглядывая шумную, подвыпившую толпу. Живя на окраине города, Джин особо ни с кем не пересекалась. Но не стоило забывать, что на Скуле располагался целый очистительный завод, да и торговля банном и другими местными товарами шла довольно бойко. Закусочная служила и кабаком, и рестораном для горожан, предоставляла ночлег приезжим и являлась местом встречи всех обитателей Скула.

— Не перестаю удивляться, сколько же здесь разношерстного народу, — призналась Джин. На Корусанте жили представители просто невообразимого количества рас, но на иных планетах, где довелось бывать девушке, всегда существовала одна доминирующая.

— Как любит говорить моя мама, — ответил Хаддер, — гигантам нет дела до муравьев. А Скул — это муравейник.

Ему не обязательно было добавлять, что в Галактике живет уйма муравьев.

По настоянию юноши они заказали нечто особенное.

— Никакого банна, — пообещал он, попросив у владельца-чагрианина две тарелки супа-суф.

Когда подали еду, Джин недоверчиво уставилась на свое блюдо.

— Это вообще... съедобно? — поинтересовалась она, ковыряя принесенную хозяином коричневатую пену.

— Доверься мне.

Она доверилась.

А зря.

Она пробовала в своей жизни блюда и похуже, но суп-суф недалеко от них ушел. Девушка скорее предпочла бы не пойми чье мясо из шкафа Со, чем причудливое, вязкое, соленое нечто, оставлявшее на языке странный жирный привкус.

— Да ладно, не так уж он и плох, — рассмеялся Хаддер.

Джин пододвинула к спутнику свою тарелку.

— Вернемся домой, приготовишь мне банна, — заявила она.

По лицу юноши промелькнула улыбка.

— Что? — удивилась она.

— Ты никогда не называла его домом.

Джин хотела отшутиться — а то что-то Хаддер слишком уж доволен собой, — как вдруг замерла. В толпе мелькнуло знакомое лицо, которое она не видела со времен бойни на Инусаги. Коренастый мужчина с широкими плечами — тот самый, что забрал приглашение, лишь буркнув Джин кодовое слово. В памяти всплыло выражение его лица, когда он стрелял из картечницы: стиснутые челюсти и абсолютное спокойствие, с которым он взирал на развернувшуюся перед ним бойню.

— Что случилось? — тут же поинтересовался Хаддер.

Джин встряхнулась:

— Все в порядке.

Хаддер оглянулся, чтобы выяснить, куда это она смотрит. Музыкальная группа ушла на перерыв, толпа вокруг них рассосалась, и на другой стороне закусочной стал виден столик, за которым группа мужчин в полумраке играла в сабакк.

— Ты знаешь этих ребят? — шепотом спросил Хаддер.

— Одного, — отвернувшись, ответила Джин. — Идем.

Юноша оставил на столе пару кредитов и следом за Джин вышел на улицу. Напряжение внутридевушки нарастало, ладони сами собой сжимались в кулаки и снова расслаблялись. Тоже занервничавший Хаддер то и дело оглядывался. На обогатительном заводе только что закончилась вторая смена, ватага трудяг высыпала на улицу и двинулась в сторону закусочной.

— Как-то раз он участвовал с Со в одном дельце, — пояснила Джин, протискиваясь сквозь движущуюся навстречу толпу, — мы столкнулись во время... работы на Инусаги.

Развешанные на стоящих вдоль дороги столбах колокольчики звякнули, и девушка подскочила на месте. Металлический звон совсем не походил на свист разлетающейся по воздуху шрапнели, а запах цветов нисколько не напоминал аромат запятнанных кровью лепестков сакулы.

Джин обернулась. Мужчина следовал за ними.

«Это совпадение», — убеждала себя Джин, но все нервы в ее теле напряглись до предела.

Юноша удивленно воззрился на спутницу, когда та взяла его за руку, однако Джин неотрывно смотрела прямо перед собой. На перекрестке девушка нырнула в боковой проулок. Хаддер открыл было рот, но Джин приложила палец к губам. Она ждала.

Толпа рабочих рассеялась, но девушка оставалась предельно сосредоточенной. Все ближе и ближе раздавались звуки тяжелых шагов. Хаддер потянулся к по-друге, но она оттолкнула его и выскочила из-за угла прямо перед лицом поравнявшегося с поворотом мужчины.

— Зачем ты меня преследуешь? — спросила она.

— Расслабься, куколка, уж явно не из-за твоей красоты неописуемой, — огрызнулся он.

Джин врезала ему с такой силой, что голова мужчины откинулась назад. Ошарашенный, он даже не стал сопротивляться, когда девушка схватила его за воротник и впечатала лицом в каменную стену.

— Зачем ты меня преследуешь? — повторила она, будто выплевывая каждое слово.

Мужчина вырвался из хватки Джин и с силой оттолкнул ее. Девушка отшатнулась, и Хаддер рванулся вперед.

— Оставь ее в покое! — потребовал он.

Подобное проявление героизма только позабавило преследователя. Хаддер замахнулся, но мужчина легко увернулся от удара, перехватил руку юноши и, воспользовавшись силой замаха, дернул противника на себя, заехав коленом ему в живот. Парень со стоном рухнул на землю, а мужчина перешагнул через него и двинулся к Джин.

Она ждала его.

— Какая вспыльчивая малышка, — произнес мужчина. — Неужели ты позабыла Инусаги и своего старого приятеля Берка?

— Все я помню, — ответила Джин, хотя никогда раньше не слышала этого имени.

— Ладно, дело прошлое, — бросил Берк, разворачиваясь в направлении главной улицы.

Джин преградила ему дорогу:

— Ты так и не ответил на мой вопрос.

— Я просто делаю работу, за которую мне заплатили, и не собираюсь причинять тебе вред. А теперь брысь.

— Кто-то заплатил, чтобы ты следил за мной? — переспросила Джин, отчаянно соображая. Может... это ее отец? Ее отец, который все еще работал на Империю. Может, он хотел покончить с этим? Или просто решил удостовериться, что с ней все в порядке? А может, ему в самом деле было на нее не плевать?

Берк толкнул Джин в плечо, пытаясь пройти мимо нее. В ответ она схватила его за руку и потянула назад. Раздраженно вздохнув, мужчина попытался отпихнуть Джин в сторону, но девушка была меньше и проворнее. Обратив силу Берка против него самого, Джин заломила руку мужчины за спину, сделала подсечку, и противник камнем рухнул на землю, тяжело ударившись головой о мостовую. Продолжая сжимать его руку, Джин с силой дернула ее.

— Ах ты, маленькая... — зарычал Берк, но девушка не дала закончить фразу. Она развернулась и опустила колено ему на грудь, выбив из противника весь воздух. Ловким движением она выхватила из ботинка нож и приставила его к горлу мужчины.

— Кто тебе платит? — тихо спросила она, наклонившись к Берку едва ли не нос к носу. Лезвие ножа стало единственной тонкой гранью между ними.

— Со. Довольна? — выплюнул Берк. — Со хотел убедиться, что ты в порядке после той заварушки на Темси-Прайм.

У Джин поплыли круги перед глазами.

«Со?»

Воспользовавшись замешательством девушки, Берк оттолкнул ее от себя.

«Со жив, — с облегчением подумала она. — И он послал Берка найти меня».

— Где он? — спросила Джин, снова наклоняясь к мужчине. — Отведи меня к нему!

— Его здесь нет, — фыркнул Берк.

— Когда он за мной придет?

— Он не придет, — ответил мужчина. — Он приказал мне не попадаться тебе на глаза. Думаю, он просто хотел удостовериться, что ты жива. К тому же у него теперь новая база. Получше. И команда побольше.

«Не придет. — Слова Берка эхом отдавались у Джин в голове. — Он не придет за тобой». Где-то в глубине души девушка знала это с того самого момента, как он велел ей прятаться. Его паранойя росла год от года, и чем больше он гонялся за Галеном Эрсо, тем большим параноиком становился Со. Как только Риз догадался, кто она такая, обратный путь для Джин был заказан.

— Передам ему от тебя привет, — прорычал Берк, уходя прочь.

— Он бросил меня умирать! — крикнула Джин ему в спину. — Так что я для него все равно что мертва. Так ему и передай!

— Джин? — произнес Хаддер, подползая ближе. — Как ты... Это было сногсшибательно!

Девушка уставилась на нож в своих руках. Тот самый, что дал ей Со. Она выронила оружие, будто его рукоятка покрылась кислотой, разъедающей кожу.

— Джин? — вновь позвал Хаддер.

Со был жив. И он не желал ее возвращения.


Глава тридцать первая

Дома Джин обработала раны Хаддера. Раскладывать аптечку на кухонном столе было довольно странно, но здесь было самое лучшее освещение.

— Какое-то время поболит, — заключила Джин, осматривая иссиня-черный синяк на животе юноши.

— Ага, — простонал Хаддер. — Повезло еще, что он не попал ниже.

Девушка фыркнула:

— Невелика удача.

— Еще как велика!

Джин одарила парня улыбкой, испарившейся в ту же секунду, как девушка отвернулась и принялась собирать лекарства.

— А на самой ни царапинки, — заметил Хаддер.

Джин промолчала.

— Ты уложила этого бугая на лопатки, — не унимался ее друг. — Ты точно знала, что нужно делать.

— Это было частью моих обязанностей. — Джин убрала аптечку в шкафчик возле двери. — В прежней жизни.

— Чем ты занималась? — спросил Хаддер и, не дожидаясь ответа, тут же продолжил: — Хотя нет, не хочу знать. Нет, все-таки хочу. Наверное. — Он глубоко вздохнул. — Делала что-то плохое?

Джин встретилась с ним взглядом.

— Нет, — ответила девушка, вспоминая какие-то хорошие поступки, борьбу за правое дело. — И да, — добавила она, вспомнив Инусаги и Темси-Прайм.

— Чего хотел этот мужик? — поинтересовался юноша. — Он сказал, что следил за тобой из-за...

— Из-за Со. — Девушка захлопнула дверцы шкафчика.

— Это же тот, с кем ты раньше жила, — протянул Хаддер.

— Я знаю.

— Незачем на меня злиться.

— Я не злюсь, — огрызнулась Джин.

Хаддер примирительно выставил перед собой ладони.

— Ладно, ладно, — сказал он. — Только, пожалуйста, не надирай мне зад.

Подруга не шелохнулась, и парень поспешно добавил:

— Я пошутил. — (Еще одна пауза.) — Но я буду очень признателен, если ты все же не будешь меня бить.

Лицо Джин наконец-то озарила улыбка.

— Не буду, — пообещала она, притворно дернувшись в сторону юноши, отчего тот вздрогнул. — Возможно.

— Итак, — медленно произнес Хаддер, когда девушка уселась рядом с ним, — Со.

— Со.

— Кем он был? Ну то есть на самом деле?

«Он называл меня своей дочерью, — подумала Джин, — а затем бросил».

— Не рассказывай всего, — предложил юноша, когда собеседница так ничего и не ответила, — но я должен знать: у нас проблемы? Маме начнут досаждать всякие мордовороты? Потому что если так, то мне однозначно нужно подкачаться и научиться драться получше.

Девушка ухмыльнулась:

— Я тебя защищу.

— Фух. — Хаддер с облегчением провел рукой по лбу. — Знаешь, я больше любовник, чем герой. И за твоей спиной мне вполне комфортно. Я рад, что мы это выяснили.

Джин откинулась на спинку стула.

— Со приютил меня, когда я потеряла родителей, — начала девушка, глядя прямо перед собой. Она ни за что не смогла бы выговориться, если бы заметила в глазах юноши сострадание. — Он выступал... против Империи.

— В составе какой-то повстанческой ячейки?

На Скуле повстанцы считались чуть ли не мифическими фигурами, отважными воинами, осмелившимися выступить против Империи. Жители планеты понятия не имели, как на самом деле выглядит борьба против режима. С другой стороны, положа руку на сердце, они вообще не представляли, что такое Империя. Местные жили в своем детском мирке, где все делилось на черное и белое и казалось лишь байками, которые можно травить за стаканчиком или возле костерка. И их герои скорее воспринимались выдуманными персонажами, а не реальными личностями.

— Иногда Со сотрудничал с различными ячейками, — ответила Джин, — иногда действовал сам по себе. Ему было плевать, кто сражается с ним плечом к плечу. Его заботило лишь, кто его враг.

Девушка осмелилась глянуть на Хаддера. Жадно внимая каждому ее слову, юноша слушал рассказ с таким же интересом, с каким она смотрела в детстве «Лестницу Октавы».

— Наша последняя вылазка... — Джин снова отвела взгляд, усилием воли заставив разум расслабиться. — Плохо кончилась.

— Плохо? — переспросил парень.

Джин зажмурилась. В мыслях всплыл луч зеленого света, протянувшийся от звездного разрушителя к зданию фабрики. Во рту снова возник привкус крови и пыли, в нос ударил запах горящего металла.

До ушей донеслись крики.

— Плохо, — подтвердила она.

— Темси-Прайм, — прошептал Хаддер.

Джин кивнула.

— Ты была среди анархистов, напавших на фабрику?

— Это дело рук Империи, — возразила девушка.

Во взгляде юноши промелькнуло сомнение, больно уколовшее Джин.

— Мы собирались просто посмотреть, что к чему. Всего лишь разведка. Эта фабрика... оказалась Империи больше не нужна. И Империя решила с ее помощью преподать всем урок.

Девушка наблюдала, как правда накрывает Хаддера, словно накинутый на плечи плед. Но парнишка все еще не до конца понимал смысл сказанного. Благодаря лживой имперской пропаганде почти никто в Галактике не знал, что на самом деле произошло на Темси-Прайм. Имперцы на звездном разрушителе. Пилот, чьего имени она так и не спросила. Кодо. Со. Она сама. Благодаря поддержке Хаддера Джин почувствовала в себе силы, чтобы взвалить на свои плечи скорбь по целой планете.

***

После той ночи что-то изменилось. Хаддер шутил, что у Джин хватит сил, чтобы вытащить его в город за шкирку, но в те пару раз, когда молодые люди все-таки выбирались из дома, юноша постоянно оставался в напряжении и все время оглядывался. Оглядывался ради нее.

Должно быть, сразу после возвращения матери он обо всем ей рассказал. Джин заметила, как женщина мнется возле двери в ее комнату, явно желая поговорить, но не в силах подобрать нужные слова. Акшайя стала рисовать новые узоры на стенах и полу их маленького домика. Хаддер сказал, что такого не случалось со смерти его сестры.

— Они прекрасны, — призналась Джин с виноватыми нотками в голосе. Девушка, знавшая, что Акшайя переживает за нее, совершенно не хотела омрачать тревогами этот светлый дом.

— Они расслабляют, — ответила женщина, тщательно вырисовывая лучи, выходящие из центра изображенного на полу круга. Но Акшайя совсем не выглядела расслабленной. Сосредоточившись на процессе и нахмурив брови, она, словно лазерным лучом, отслеживала взглядом каждую линию.

Джин прекрасно ее понимала. Она помнила, как перед самым их побегом с Корусанта на Ла’му маму тоже переполняла рвущаяся наружу энергия. Лира чистила и намывала все подряд, водила дочку на прогулку в парк, шаг за шагом проговаривала свои планы, тихо бормоча их себе под нос и даже не догадываясь, что Джин все слышит. Подробные планы заменяли Лире Эрсо узоры Акшайи. Внутри ее бурлила любовь, и, чтобы не поглотить женщину с головой, эмоциям нужно было найти какой-то выход.

Несколько долгих мгновений Джин наблюдала за Акшайей, а затем вошедший Хаддер нарушил тишину и концентрацию матери.

— Ужин почти готов, — сообщил он.

— Сейчас, только руки сполосну, — кивнула Акшайя и проводила уходящего сына нежным взглядом. В этот момент она действительно казалась расслабленной — впервые с тех пор, как приступила к украшению пола. — Не хочешь научиться рисовать такие узоры? — спросила женщина. — Если появится желание — приступай, не стесняйся. В твоей комнате есть целая стена.

— Я... эм... — Джин замялась. На самом деле она была не прочь научиться создавать столь изысканные орнаменты, но боялась испортить нетронутую стену.

— Держи. Если вдруг передумаешь, — сказала Акшайя, вручая девушке три мелка.

Джин смутилась и вернулась в свою комнату. Усевшись на кровать, она уставилась на чистую стену. Акшайя дала ей черный, оранжевый и красный мелки. Джин повертела черный в руках, размышляя, что можно им нарисовать. Интересно, а рисовала ли узоры дочь Акшайи? Возможно, женщина закрасила их после ее смерти. А может, сестра Хаддера и не думала ничего рисовать. Может, мать хотела бы, чтобы Танит рисовала, и пустая стена служила безмолвным напоминанием о том, что тут могло бы быть?

Зажав в пальцах черный мелок, девушка встала и потянулась к белой стене. «Длинная линия, — подумала она, мысленно проводя черту, — из которой выходят красные лучи... а между ними оранжевые точки».

Но, даже отчетливо представив картину в своих мыслях, Джин так и не коснулась стены. Вместо этого девушка сложила все мелки в шкатулку с пустыми шприцами.

Этим вечером Акшайя снова пожаловалась, что лишилась очередной точки на своем стандартном торговом маршруте.

— Нас шаг за шагом выживают, — посетовала она, пока Хаддер раскладывал по тарелкам банн.

— Империя? — тихо спросила Джин.

Женщина промолчала, лишь укрепив подозрения девушки.

— Мы не так уж и далеко от Темси-Прайм и других подконтрольных Империи систем, — заметила Джин. — Скул не будут вечно игнорировать лишь потому, что он находится во Внешнем Кольце.

— Мы муравьи, — в который раз повторила Акшайя, тяжко вздохнув. — Гигантам нет дела до муравьев.

— Но...

Женщина резко отодвинула стул.

— Пойдем со мной, — произнесла она, направляясь к задней двери.

Хаддер с Джин обменялись растерянными, встревоженными взглядами и вышли на улицу следом за Акшайей.

Женщина стояла, задрав голову вверх и глядя на звезды.

— Что ты видишь? — спросила она, когда молодые люди присоединились к ней. Теперь Акшайя выглядела чересчур спокойной.

Джин посмотрела наверх.

— Звезды, — недоуменно ответила она.

— Звезды, — повторила Акшайя. — И где там Темси-Прайм?

Девушка вгляделась в ночное небо, но все белые точки были одинаково далеко и совершенно неотличимы друг от друга.

— Где Империя? — не унималась женщина. — Ты видишь ее? Лично я — нет.

«Все не так просто, — подумала Джин. — Если чего-то не видишь, то еще не значит, что этого не существует».

Но Акшайя не сводила глаз со звезд. Она продолжала смотреть вверх, и Джин тоже опять взглянула на ночное небо. И не увидела там Империи. Но ей вдруг показалось, что она видит там нечто такое, что приковало внимание хозяйки дома.

Казалось, будто звезды бесконечны. На ночном небе не было ни облаков, ни лун, ничего, кроме миллионов крохотных огоньков. Если задрать голову совсем сильно, можно было бы представить, что даже горизонта не существует и космос простирается во все стороны.

Было что-то успокаивающее в мысли о том, что во вселенной нет ничего, кроме звезд и тишины.

— Точно, далекие звезды, — напомнил о себе Хаддер. — А тем временем ужин стынет.

***

Дни складывались в недели, недели превращались в месяцы, но ни Берк, ни другие подручные Со больше не появились. Джин даже почти забыла о той встрече. Она все так же подделывала новые коды и разрешения для звездолета Акшайи, позволяя женщине избегать имперских проверок, но все остальные знания и навыки, полученные за годы жизни с Со, оставались невостребованными.

Правда, еще оставался нож. Каждое утро без исключения Джин взвешивала оружие в руке, чтобы не забыть, как оно лежит в ладони, как давит на кожу. А затем девушка снова убирала нож в ботинок, убедившись, что сможет быстро его выхватить, если понадобится.


Глава тридцать вторая

— Куда ты меня везешь? — спросила Джин.

— Ты что, во мне сомневаешься? — поинтересовался в ответ Хаддер, поворачивая корабль на юг.

С их прошлого совместного полета прошло куда больше времени, чем хотелось бы Джин. Число имперских постов все увеличивалось, инспекторы все чаще и чаще досматривали корабли и грузы, из-за чего у Акшайи стали возникать проблемы с поставками. В результате она все больше времени проводила на планете, пребывая в полнейшем унынии. И у молодежи не было абсолютно никакой возможности проскользнуть мимо нее в ангар, чтобы полетать на хоппере.

— Не волнуйся, — успокаивала Акшайя Джин всякий раз, когда в разговорах всплывала Империя, — мы же муравьи, забыла?

Для Джин это звучало не слишком обнадеживающе.

На этой неделе Акшайя наконец получила новый заказ и улетела. Джин даже не сомневалась, что стоит только «Понте-1» покинуть атмосферу Скула, как Хаддер найдет повод прокатиться на хоппере.

— Я не сомневаюсь, — ответила девушка, закинув ноги на приборную панель, — что ты готов под любым предлогом слетать в космос. Поэтому понятия не имею, почему мы все еще в атмосфере.

Юноша что-то самодовольно промычал, а Джин огляделась в поисках чего-нибудь, что можно было бы в него запустить. Но не успела она ничего найти, как корабль стал снижаться. Джин подалась вперед, рассматривая окрестности.

— Куда ни глянь, одна трава, — вяло заключила она.

— А кто говорил, что ее тут не будет? — спросил Хаддер, заходя на посадку.

— То есть твое таинственное место — просто очередное поле с морем травы?

— Ну разве Скул не прекрасен? — усмехнулся юноша, опуская трап.

Девушка нетерпеливо направилась к выходу, но, оказавшись снаружи, не смогла скрыть разочарования. Ее опасения подтвердились: перед ней раскинулось поле, ничем не отличающееся от того, что она видела каждое утро, выходя из дома.

— Сюда, — позвал Хаддер, зажавший под мышкой сверток какой-то ткани.

Джин последовала за ним по мерно колышущейся на легком ветру траве. Посреди сине-зеленых стеблей обнаружился такого же цвета пруд, и юноша расстелил на его берегу одеяло.

— Мы тащились в такую даль ради пикника? — спросила Джин, плюхаясь на покрывало.

— Какая же ты пессимистка. — Хаддер покачал головой.

С улыбкой он принялся выкладывать на одеяло угощение: липкие пригоршни покрытого семенами банна и маленькую паровую корзину с клецками.

Джин потянулась к клецкам, отправила в рот сразу две штуки и принялась жевать, одновременно разливая сок себе и спутнику.

— Классно выглядишь, — с улыбкой произнес юноша, ткнув пальцем в одну из набитых щек Джин.

— Так зачем мы сюда прилетели? — спросила девушка, проглотив еду.

— Я подумываю присоединиться к одной из групп, что сражаются против Империи.

К такому повороту Джин была совершенно не готова.

— Они пустят меня за штурвал. Мама до сих пор считает, что если я покину планету, то заболею и умру, но это же глупости! Я уже достаточно взрослый. По слухам, в систему прилетел вербовщик. Можно попытаться его разыскать и присоединиться.

Внутри у Джин все похолодело. Хаддеру вряд ли светит сражаться с врагами, как Со, но вот представить парня в кабине Z-95 сбивающим СИД-истребители, она могла.

— Что скажешь? — спросил Хаддер.

— Зачем ты меня-то спрашиваешь?

Юноша уставился на Джин, удивленный ее растерянным видом:

— Ты же не думала, что я забыл о случившемся в том переулке. Ты не рассказываешь о своем прошлом, но я знаю, ты была борцом за свободу. Что ты о них думаешь? Стоит мне к ним примкнуть?

Джин притворилась, будто ей все равно:

— Да делай что хочешь.

Хаддер отложил тарелку в сторону и пододвинулся поближе к девушке. Теперь они смотрели друг другу прямо в глаза, его пальцы оказались в считаных сантиметрах от ее коленей.

— Мне интересно твое мнение, — пояснил он. — Смогу я внести свой вклад?

Джин молча кивнула.

Взгляд Хаддера устремился куда-то вдаль, к горизонту и небесам.

— Мама рассвирепеет, но я мог бы летать с ними, — произнес юноша, по большей части обращаясь к самому себе. — Она никак не отделается от иллюзий, что Империя нас не заметит, но мы-то с тобой знаем, что рано или поздно на нас обратят внимание.

Их взгляды снова пересеклись, и девушка разглядела в глазах друга неистовость и непоколебимость, убедившие ее, что, если Хаддер присоединится к партизанам, он станет не просто пилотом. Он превратится в героя.

— Мы не можем сидеть сложа руки и надеяться, что как-нибудь обойдется. Мы должны сделать все, что в наших силах.

Глаза Джин защипало, но она не позволила себе отвернуться. Сколько она уже верила? Больше года. Больше года девушка провела в доме Хаддера и Акшайи и уже вслед за гостеприимной хозяйкой начинала верить, что они и дальше смогут спокойно жить все вместе в своем маленьком мирке.

Хаддер подвинулся еще ближе. Его рука легла девушке на колено, а лицо оказалось так близко, что Джин почувствовала дыхание парня на своей щеке.

— Если я присоединюсь к восстанию, ты полетишь со мной? — спросил он, пристально глядя ей в глаза.

Переполненная эмоциями Джин тяжело сглотнула.

— Я не могу, — прошептала она. — Я...

Юноша нахмурился, что случалось нечасто.

— Но я думал... с твоим-то прошлым?..

Глаза Джин защипало еще сильнее.

— Я не хочу туда возвращаться. Теперь все по-другому, и мне это нравится.

— Уверена? — спросил Хаддер. — Даже поговорить с моим связным не хочешь?

Внутри Джин что-то шевельнулось. Страх.

— Твоим связным? — как можно спокойнее переспросила она.

— Просто парень, с которым я познакомился в закусочной. Он искал тех, кто хотел бы летать.

— Борьба с Империей — это не только полеты, — ответила Джин, отстраняясь.

Но Хаддер мигом преодолел разделяющее их расстояние и прижался губами к губам девушки. Поцелуй ошарашил ее, но в то же время показался настолько естественным, словно был уже далеко не первым. Наконец прервавшись, парень произнес:

— Если ты остаешься, то и я останусь. Ты для меня куда важнее полетов.

— Я не могу лишить тебя этого, — возразила Джин.

— А я не могу лишиться тебя.

Парень снова поцеловал ее, на этот раз увереннее. Она чувствовала, как его одолевает страсть, которую юноша пытался обуздать. Девушка поняла, зачем Хаддер так отчаянно хотел вывезти ее на природу, за город, подальше от дома, — чтобы поговорить и сделать то, что он сделал. Здесь, под открытым небом, они могли быть настолько честны друг с другом, насколько никогда бы не смогли быть под крышей. И сейчас им казалось, что они будут принадлежать друг другу вечно.

***

Гораздо позже Джин лежала в траве рядом с Хаддером и наблюдала за парящими над головой облаками. Юноша лениво перебирал ее волосы, пропуская шелковистые кончики меж своих пальцев.

Услышав в траве какое-то шуршание, Джин перевернулась и увидела, что к ним подкрадывается маленькое бурое существо. У крохотного — не больше ее ладони — зверька, похожего на мышь, была светло-коричневая шубка, подрагивающий розовый носик и большие черные глаза. Очаровательная складочка на его лбу придавала мордочке выражение комичного беспокойства.

— Привет, дружок, — лениво протянула Джин.

Хаддер обернулся посмотреть, что привлекло ее внимание, и зверек мигом отскочил в сторону, поднялся на задние лапы и принялся взволнованно нюхать воздух.

— Бульба, — произнес юноша.

Парочка с интересом наблюдала, как бульба собралась с духом, короткими перебежками добралась до одеяла и, обернувшись своим пушистым хвостиком с кисточкой на конце, коснулась края ткани крошечной лапкой. Хаддер потянулся к корзинке, достал горстку банна и предложил угощение бульбе. Малышка настороженно принюхалась, затем сгрызла несколько зернышек. Через пару минут зверек уже позволил взять себя на руки и поднести к лицу Джин.

— Он прекрасен, — призналась девушка, наблюдая за тем, как бульба запихивает за щеки зернышки банна.

— Смотри. — Хаддер взъерошил мех на спинке маленького существа.

Зверек поежился, но есть не перестал. Вдоль позвоночника бульбы, переплетаясь с шерстью, тянулась зеленая, подернутая на концах розовым цветом лоза.

— Самки бульб всегда строят гнезда из умирающих стеблей местной лозы, — пояснил юноша. — Семена из цветов проникают в тонкую кожу детенышей, образуя симбиоз, — лоза укореняется в теле бульбы. Мы препарировали их на уроках. У них необычайно тонкие кости. Взгляни.

Хаддер положил маленькое создание на руки Джин. Зверек оказался почти невесом, даже шарф на ее шее весил больше.

— Корни обвиваются вокруг костей бульбы, укрепляя их. Без этих растений малыш бы не выжил.

— Ого, — восхитилась Джин.

— Самый настоящий симбиоз. Семя растет внутри животного, даруя ему жизнь, потому что без корней зверек ни за что бы не выжил. Когда он умирает, из его тела прорастают новые побеги и самки сооружают из них гнезда, где на свет появляется следующее поколение, в чьих телах укрепляются новые семена.

Джин погладила зверюшку, ощущая под пальцами побеги растущей из спины бульбы лозы. Малыш задрожал от удовольствия и довольно пискнул.

— Я на Скуле уже больше года и даже не подозревала, что здесь обитают такие крошки, — вздохнула Джин. Она опустила руки к краю одеяла, и зверек ускакал прочь, как только понял, что вся еда закончилась.

Хаддер пожал плечами:

— Обычные грызуны.

— Они чудесны, — возразила Джин. — Мы столько времени тратим на изучение Галактики, летаем на кораблях, открываем новые планеты, но почти ничего не знаем о них. На каждой планете столько всего уникального и особенного, но мы не обращаем на это никакого внимания, потому что слишком стремимся сломя голову броситься в космическую бездну.

— По правде говоря, — ответил Хаддер, убирая волосы девушки с плеча и целуя ее в шею, — я бы лучше бросился на тебя.

Джин игриво оттолкнула юношу в сторону:

— Чего ж раньше молчал?

— Потому что если бы ты отказалась, то разбила бы мне сердце. И скорее всего, разукрасила бы все мое тело синяками.

Джин наклонилась к парню ближе, ее губы едва не касались его лица.

— А кто сказал, что я этого не сделаю?

Хаддер откинулся на одеяло.

— Разрешаю поступать с моим телом, как тебе заблагорассудится, — ответил он, не сводя с девушки глаз.

И она не стала тянуть.


Глава тридцать третья

Когда они затемно вернулись обратно, Акшайя уже ждала их в ангаре.

— Я не летал в космос, клянусь! — тут же выпалил Хаддер, увидев мать.

Та вопросительно приподняла бровь, и Джин сразу сообразила, что в кои-то веки женщину не пугали мысли о полетах ее сына. Она окинула Джин оценивающим взглядом, и девушка понадеялась, что прошла проверку.

— Почему вы так быстро вернулись? — спросила Джин.

Поникнув, Акшайя развернулась и направилась к дому. Хаддер вопросительно посмотрел на подругу и поспешил за матерью.

— Мам? — позвал он.

Акшайя прервала свое молчание, лишь когда все трое зашли домой.

— Имперцы закручивают гайки. Половина шахт, где я обычно закупалась, теперь работают на них.

Джин втянула воздух. Учитывая, что Скул располагался довольно близко к Темси-Прайм, а у Акшайи в последнее время почти не было работы, девушка подозревала о чем-то подобном. Но уверенность Акшайи убедила ее, что беспокоиться не о чем.

— Я привезла мало руды, — продолжила хозяйка дома с покрасневшими от усталости глазами. — А когда доставила эти крохи на обогатительный завод, там уже заправляли имперские офицеры.

Нервы Джин напряглись до предела. Ей хотелось сию же секунду, сорвавшись с места, рвануть прямиком на корабль и стартовать в открытый космос. Но девушка больше не была одиночкой, у нее теперь есть Акшайя и Хаддер.

Она их не бросит.

— Я знаю пару мест, — тихо предложила Джин, — с вашим кораблем и моими кодами мы могли бы...

Но Акшайя тут же покачала головой.

— Мам, мы уже не дети, — заметил Хаддер. — Мы умеем летать. Мы не умрем, как Танит.

— Не в этом дело, — отмахнулась женщина. — Нельзя позволить Империи выдавить нас из бизнеса. На обогатительном заводе я поговорила с Дасой. Она тоже не собирается уступать свое дело. Мне нужно лишь придумать несколько новых маршрутов и наладить сотрудничество с другими шахтами.

Хаддер, весь как на иголках, принялся мерить комнату шагами, а вот Джин, напротив, сидела смирно.

— С Империей так не выйдет, — произнесла она.

Пока юноша продолжал нарезать круги, внимание его матери сосредоточилось на Джин.

— Если имперцам нужен обогатительный завод, они его получат, — продолжила девушка. — Отказ от продажи тут не поможет.

— В Империи, конечно, не все ладно, — сказала Акшайя, — но они обязаны соблюдать собственные законы.

— Нет, не обязаны.

Акшайя проигнорировала это возражение.

— Я в закусочную, — объявил Хаддер, направляясь к двери. Заявление несколько удивило его мать, но она не стала препятствовать сыну.

— Они не обязаны, — повторила Джин, пытаясь снова привлечь к себе внимание собеседницы. — Империя... вы правы. И всегда были правы. Империя — это гигант. И этот гигант собирается растоптать наш муравейник. Нам нужно улетать.

Подойдя ближе и протянув к Джин руку, Акшайя коснулась ее лица своими длинными холодными пальцами, а затем провела ладонью по девичьим волосам.

— Это наш дом, — сказала она таким тоном, словно три этих слова должны были все объяснить. Затем Акшайя притянула девушку к себе, поцеловала в лоб и тоже вышла из комнаты.

Джин коснулась щеки, которую гладили пальцы Акшайи. От ее внимания не ускользнуло, как женщина подчеркнула слово «наш».

И это разбило девушке сердце.

***

Хаддер не вернулся ни через час, ни через два, и Джин отправилась по темноте на его поиски. Над бескрайними сине-зелеными полями, куда ни глянь, мерцали бесконечные звезды. Тишину нарушали лишь позвякивание развешанных вдоль улицы колокольчиков да гам, доносившийся из закусочной. Стоило девушке открыть дверь, как ее тут же окатило теплом, светом и шумом.

Отыскать Хаддера не составило никакого труда: он расположился за угловым столиком, беседуя с тви’леком, усевшимся спиной ко входу.

Джин опустилась на соседний свободный стул.

— Зосед, — равнодушно кивнула она тви’леку, умело скрывая удивление от столь неожиданной встречи.

— А, легендарная Джин.

Хаддер перевел взгляд с Зоседа на Джин. Он тоже изумился, но скрыл эмоции не хуже подруги.

— Легендарная? — Девушка рассмеялась. — Это вряд ли.

— Никогда бы не подумал, что увижу тебя без Со. — Зосед говорил дружелюбным тоном, но она прекрасно понимала, что на самом деле тви’лек просто пытается выудить информацию. Геррера по-прежнему был где-то там, устраивал новые вылазки, а Джин не было рядом. Тви’лек хотел знать почему.

Но в этот раз он не удовлетворит свое любопытство.

— Так, значит, это ты вдохновляешь народ на борьбу с Империей. — Фраза прозвучала отнюдь не вопросительно.

— Очевидно, вы знакомы, — несколько нервно заметил Хаддер.

— С кем теперь работаешь? — поинтересовалась Джин, стараясь оставаться как можно спокойнее и отстраненнее. В глубине души она мечтала, чтобы Зосед сказал, что по-прежнему работает на Со, но в то же время боялась этих слов.

— С теми, к кому ушла Идрисса, — ответил партизан. — Их все больше. Настоящий альянс бойцов.

— Может, оставить вас одних? — предложил Хаддер. Он уже начал подниматься, но Джин положила руку ему на колено, и юноша послушно сел обратно.

— Почему? — будничным тоном спросила Джин, хотя на самом деле сгорала от любопытства: присоединился ли к этому альянсу и Со, если уж в него влились все ее старые знакомые. Может, под новыми знаменами Со обзавелся и новой семьей?

Зосед откинулся на спинку стула и заговорил, тщательно подбирая слова.

— Я присоединился к восстанию, — начал он, — потому что я видел точку опоры, на которой балансирует судьба всей Галактики. Имперцы всеми силами давят на одну чашу весов, а на другой им сопротивляются лишь повстанцы. Я надеялся, что помогу восстановить равновесие. — Тви’лек уставился девушке прямо в глаза. — Я видел точку опоры, — повторил он, подчеркивая два последних слова так, будто они имели какое-то особое значение[2]. Партизан со слегка подрагивающими губами впился взглядом в девушку.

Джин поняла, что Зосед ждал — или, по крайней мере, надеялся, — что она каким-то определенным образом отреагирует на его речь. Вот только сама она понятия не имела, что рассчитывал услышать в ответ партизан.

— Со тоже с вами? — спросила она, даже не пытаясь скрыть, что интересовало ее больше всего.

Судя по поникшим плечам, тви’лек остался откровенно разочарован ее ответом.

— Пару раз работали вместе, но он по-прежнему предпочитает вести свою войну старыми способами. — Вербовщик прищурился. — Но ты больше не сражаешься подле него. Восстание разрастается. Его возглавляют достойные лидеры. Многие хотят помочь... — Его взгляд метнулся к Хаддеру.

— Я не могу, — медленно ответил юноша.

Джин огляделась по сторонам. В закусочной было шумно, но она нутром чуяла, что что-то было не так.

— А осторожности ты так и не научился, — произнесла девушка.

Слишком многие следили за ними, старательно притворяясь, будто на самом деле заняты совершенно другими делами. Джин встала со стула.

— Пойдем, — позвала она Хаддера.

— Он не твоя зверюшка, чтобы нестись за тобой по первому зову, — тихо бросил Зосед. Он явно полагал, что добился определенных успехов в вербовке Хаддера, и рассчитывал с помощью парня привлечь на свою сторону и Джин. Неудача основательно задела его гордость.

— На самом деле, — весело заявил парень, — я с радостью за ней побегу.

Джин подмигнула Зоседу.

— Какая жалость, — громко заявил тви’лек, когда молодые люди уже подходили к двери. Слова Зоседа заставили Джин замереть на месте. — С твоими-то навыками ты запросто могла бы укокошить любого из присутствующих, но тратишь свою жизнь на эту захудалую маленькую...

Джин не дала ему закончить. Она подлетела к Зоседу, впилась в его мягкое лекку своими ногтями и с силой дернула так, что голова тви’лека резко наклонилась набок. Зосед поморщился, но более ничем не продемонстрировал, что ему больно.

— Слишком много болтаешь, — наклонившись, прорычала Джин. — Ты никогда не умел держать рот на замке. Имперцы следят за этой захудалой маленькой планеткой, ты, пустоголовый муфодой. И если считаешь, что они не в курсе, кто ты такой и на кого работаешь, то ты еще тупее, чем я думала.

Девушка выпрямилась и шлепнула Зоседа по лекку, скинув его с плеча мужчины. На столь явное проявление неуважения тви’лек оскалился, но продолжения не последовало.

Джин в гневе вышла из закусочной, Хаддер не отставал.

— У тебя всегда такие интересные друзья, — заметил он, пока девушка решительно шагала по тротуару. — Наверное, все дело в твоей пленительной натуре, которая всегда встречает новых друзей улыбкой и веселыми шутками.

Девушка не смогла сдержать смешок. В свете трех полных лун она схватила Хаддера за воротник, притянула к себе и поцеловала.

— О, что же ты делаешь с моими нежными чувствами, — прошептал юноша, когда они на мгновение прервали поцелуй, — развратная ты женщина.

— Ой, да замолчи уже, — пробормотала Джин, притягивая его обратно, чтобы снова поцеловать, но на этот раз мягче и нежнее. Достаточно нежно, чтобы можно было притвориться, будто ей совсем не страшно.

  


Глава тридцать четвертая

Сперва появились штурмовики. Их безупречно чистая бело-черная броня ярко выделялась на сонных улочках маленького городка. Они заняли закусочную. Владелец-чагрианин, которого, как выяснила Джин, звали Говейн, попытался протестовать против захвата своей собственности, но затем в один прекрасный день попросту исчез.

Женщина-человек по имени Даса, владевшая обогатительным заводом, начала обсуждать ситуацию с Акшайей. И к их беседам присоединялось все больше народу: заглядывали бригадиры, отдельные рабочие.

— Пожалуйста, пусть они сюда не приходят, — умоляла Джин. — Встречайтесь где-нибудь в другом месте. Пусть они организовывают собрания, а нам нужно улетать. У нас есть ваш корабль.

Акшайя поцеловала девушку в лоб.

— Когда гигант падает на землю, даже муравьи могут победить, — произнесла она.

— Но это же бессмыслица! — крикнула Джин вслед женщине, направившейся в гостиную, где собралось несколько диссидентов. — Вы же это понимаете, правда? Это полная бессмыслица!

Чтобы не сидеть дома во время встречи заводских рабочих, Хаддер увез девушку покататься на межпланетном хоппере. Джин видела, что парень делает это с неохотой, — единственный раз в жизни он не горел желанием летать. Хаддер хотел остаться с матерью, хотел, чтобы сказанное на тайной встрече не оказалось пустой болтовней.

— Имперцы считают, будто могут вот так просто прийти и прибрать завод Дасы к рукам за пару кредитов, — рычал Хаддер, пока хоппер рассекал воздух над высокой сине-зеленой травой. — Скул не продается.

— Этого я и боюсь, — пробормотала Джин.

— Если что, Зосед все еще здесь, — произнес юноша, многозначительно посмотрев на девушку.

— И к чему ты это?

— Он сказал, что у него есть друзья, которые могут помочь.

Джин попыталась прикинуть, что собой представляет маленькая повстанческая ячейка Зоседа. Идрисса упоминала, что их поддерживают сенаторы, значимые фигуры, которые действительно могут изменить глобальный расклад.

— Что ж, посмотрим, — сказала девушка.

Вернувшись вечером в город, молодежь обнаружила, что по обеим сторонам центральной улицы стоят штурмовые танки, а космопорт охраняет шагоход с двумя выгнутыми назад ногами и обзорными окнами, выступающими из бронированной кабины, словно глаза. Второй шагоход маршировал прямо к ангару Акшайи. Хаддер посадил кораблик и тут же выскочил наружу, а оставшаяся на борту Джин подключила свой инфопланшет к корабельному компьютеру. Девушка слышала, что юноша постепенно повышает голос, и к тому моменту, как она вышла наружу, Хаддер уже перешел на крик.

— Так нельзя! — орал он. Увидев Джин, парень повернулся к подруге и выпалил: — Они говорят, что нам запрещено подниматься в воздух!

— Пойдем, — ласково произнесла Джин, коснувшись ладони спутника.

— Если вас чем-то не устраивают имперские порядки, я с удовольствием отведу вас к своему командиру, — издевательским тоном предложил штурмовик.

Хаддер уже собирался дать достойный ответ, но Джин быстро схватила его за руку.

— Ну, пойдем, — повторила она уже настойчивее.

Юноша не стал сопротивляться.

— В голове не укладывается, что ты стерпела подобное, — злобно прошипел он. — Ты же могла справиться с ним одной левой. Я знаю, что могла. Могла бы дать достойный отпор.

Он не сказал этого вслух, но Джин поняла истинный смысл его слов: «Должна была дать достойный отпор».

Когда молодые люди остановились возле маленького домика Акшайи, Джин пристально вгляделась своему спутнику прямо в глаза, пытаясь разглядеть в них то, что видела в них раньше.

— Ты не понимаешь, — наконец произнесла она.

Хаддер шумно выдохнул, выпуская наружу весь свой гнев, все свое раздражение.

— Ты права, — ответил он, — не понимаю.

***

Той ночью собрание не состоялось.

Даса исчезла. Бригадиры пропали. На обогатительном заводе теперь верховодили имперские инженеры.

— У меня есть все основные корабельные документы, — сообщила Джин, потрясая планшетом. Девушка загрузила информацию на две инфокарты, одну из которых протянула Акшайе, после чего продолжила: — Я подделала коды доступа для грузовоза и хоппера. Они неидеальны, но проскочить возможную имперскую блокаду Скула помогут. У нас появился шанс на побег. Разделимся. Вы берете фрахтовик, а я полечу на хоппере.

На хоппере стоял самый примитивный гиперпривод, позволяющий совершать лишь короткие прыжки, а из-за отсутствия навикомпьютера координаты нужно было загружать с инфокарты. Джин все еще не слишком уверенно чувствовала себя за штурвалом, но добраться до нужного места навыков ей бы хватило. А еще Акшайя наверняка ни за что не согласится расстаться с сыном.

Женщина посмотрела на инфокарту:

— Даса и остальные, — наконец произнесла она, — не исчезли.

Джин недоуменно взглянула на Хаддера и осмотрела пустую кухню.

— Их здесь нет, — пояснила Акшайя, — но они живы. Наверняка имперцы просто увезли их на корабль для переговоров или еще зачем-нибудь, — неубедительно добавила она.

— Зачем нам разделяться? — спросил Хаддер.

— Нам придется начать все сначала. С двумя кораблями это сделать проще, чем с одним. — Джин протянула планшет, показывая систему, координаты которой она загрузила на инфокарту вместе с кодами доступа. Система Пяти портов располагалась довольно близко к Скулу, чтобы до нее можно было добраться на хоппере, и в то же время в ней не было ни заводов, ни шахт, способных привлечь внимание имперцев. Более того, всю систему усеивал разнообразный космический мусор, отчего звездолетам приходилось перелетать с планеты на планету по сети коротких и неудобных досветовых маршрутов. Идеальное место, чтобы скрыться из виду. В системе было пять обитаемых планет, но Джин выбрала конечным пунктом расположенную в ее центре космическую станцию. Там уже можно будет решить, куда направиться дальше.

Хаддер взял инфокарту вместо отказавшейся матери и мрачно кивнул девушке.

— Завтра, — заявила Джин.

— Мы будем готовы, — пообещал Хаддер, перебив Акшайю, попытавшуюся возразить, что можно обойтись и без этого.

***

Большую часть самых необходимых вещей Джин всегда держала под рукой. Нож, который ей дал Со, спрятан в ботинке, подаренный матерью кулон висит на шее, скрытый от посторонних взглядов шарфом. В рюкзаке лежат несколько смен одежды, аптечка и пищевые кубики. Ничего лишнего, только то, что можно унести на себе.

Все происходило прямо как на Ла’му. Все. Штурмовики. Страх. Кошмарное повторение того, что случилось с первой семьей, когда у девочки отняли ее первый дом.

Джин собиралась уйти на рассвете.

Она не ожидала, что в полночь штурмовики нанесут свой удар.

***

Входная дверь слетела с петель. Джин, уже одетая, вскочила на ноги и приоткрыла дверь своей спальни.

— Что все этозначит? — воскликнула выступившая вперед Акшайя. Хаддер уже был рядом с матерью.

— Мы получили донесение, что здесь скрывается личность, представляющая интерес для Империи, — звенящим голосом сообщил штурмовик.

— То есть Империю интересует мой сын? — попыталась уточнить женщина, обнимая своего ребенка.

— Некто по имени Джин, фамилия неизвестна. Возможна связь с террористической ячейкой.

Джин осторожно затворила дверь спальни. В комнате было всего одно узкое окно, расположенное довольно высоко, но она могла сквозь него протиснуться. Акшайя давала ей время. Девушка слышала, что ее новая семья спорит со штурмовиками, но не успела она вылезти наружу, как до ее ушей донесся треск ломаемой мебели и вышибаемых дверей.

Выбравшись в окно, Джин почти бесшумно спрыгнула на землю. Она постаралась не издавать ни звука, потому что вокруг дома и ангара Акшайи расхаживали штурмовики.

Из спальни донесся голос:

— Она была здесь.

Девушка притаилась под окном. Что им известно? Наверняка во всем виноват Зосед. Только слепой не заметил бы, что он набирает антиимперскую группу. И кто-то явно обратил внимание на его нервную реакцию, когда девушка уходила из закусочной. Должно быть, имперцы решили, что Джин заодно с тви’леком и его борцами за свободу.

А может, они знали...

Джин нащупала под рубашкой свой кулон. Нет, не знали. Не могли знать.

Внезапно раздались тяжелые шаги — кто-то закованный в броню обходил вокруг дома.

Некогда размышлять. Некогда сожалеть. Нельзя просто сидеть и ждать, пока ее найдут. На этот раз Со ее не спасет.

Девушка вскочила на ноги и рванула сквозь заросли высокой травы к ангару. Возле входа все еще стоял шагоход, но сейчас он был обесточен и, как надеялась Джин, пуст. Она прошмыгнула между ног имперской машины и поспешила к двери.

— Эй, ты! Стой! — крикнул штурмовик.

Спустя считаные секунды после того, как девушка проскользнула внутрь, по двери застучали бластерные разряды. Вот и попыталась остаться незамеченной.

Джин надеялась, что Акшайя и Хаддер не упустят предоставленную им возможность. А еще она молилась, чтобы пилот шагохода все еще крепко спал.

Когда девушка уже неслась к трапу хоппера, двери ангара распахнулись. Взбежав на борт, Джин достала из кармана инфокарту и запустила предстартовую подготовку. В поднимающийся трап ударили выстрелы. Девушка запустила плюнувшие огнем двигатели. Она не слышала криков преследователей, но с легкостью представила, как их обрывают выхлопы из дюз.

Джин не стала утруждаться и разворачивать корабль. На борту хранился небольшой боезапас маломощных зарядов, предназначенных для подрыва астероидов, которые девушка и выпустила прямо в стену ангара. Хоппер вырвался на волю через образовавшуюся дыру и резко ушел в небо.

Джин отважилась мельком взглянуть вниз. Домик Акшайи был объят пламенем.

«Они справились, — убеждала она себя, — они выбрались наружу».

Шагоход пробудился ото сна.

Пушки имперской боевой машины ожили и нацелились прямо на маленький звездолет. Джин тихо выругалась и дернула штурвал, пуская челнок в петлю и уходя из зоны поражения, однако при этом едва не потеряла управление. На своих спонтанных уроках летного мастерства Хаддер не готовил ее к настоящей космической погоне.

— Едва пронесло, — прошептала она.

Джин бросила суденышко в очередную петлю, при этом отчаянно высматривая на земле хоть какие-то следы Акшайи и Хаддера. Вон они! Вон! Окружены штурмовиками, чья броня белым пятном выделялась на фоне высокой темной травы. Джин направила челнок прямо к земле. Имперцы открыли огонь, но, когда девушка не свернула с курса, бросились врассыпную, словно подхваченные ветром листья. Мать с сыном не сделали ни шагу. Они были уверены, что Джин не причинит им вреда. Парой мгновений спустя она задрала нос корабля вверх и, когда Хаддер и Акшайя бросились прямиком к ангару и стоящему там фрахтовику, не смогла сдержать улыбки.

Шагоход топал по траве прямиком к Джин, а значит, совсем скоро к нему подоспеет и поддержка с воздуха. Отвлечь огонь на себя — вот и все, чем сейчас девушка могла помочь своим друзьям.

Рыская из стороны в сторону настолько быстро, что неповоротливые пушки шагохода не поспевали за ней, Джин направила хоппер вниз. На приборной панели запищал радар, сигнализируя о появлении других кораблей. Девушка снова выругалась, на этот раз в полный голос. Сердце выпрыгивало из груди, но где-то глубоко внутри Джин радовалась всему происходящему, радовалась погоне и опасности. Страх заставил ее почувствовать себя живой.

Кабину озарило яркой вспышкой, когда на земле что-то взорвалось. Сквозь вздымающиеся над поваленным шагоходом дым и пламя в небо взмыл звездолет Акшайи. Корабль был безоружен, поэтому он попросту протаранил имперскую машину.

— Хоппер вызывает грузовик, хоппер вызывает грузовик. — Джин попыталась выйти на связь, настраивая нужную частоту.

— У этого корабля есть имя, — раздался из динамика буднично беспечный голос Хаддера. — «Понта-Один» слушает.

При звуке его голоса Джин радостно вскрикнула.

— Давайте убираться отсюда, «Понта-Один», — предложила она.

— Понял тебя, любовь моя, — ответил Хаддер. Его голос так и сочился нетерпением и жаждой приключений.

А затем налетели СИД-истребители. Пять их силуэтов черными пятнами замелькали на фоне ночного неба. В очередной раз предупреждающе запищал радар.

— Летим прямо по координатам с инфокарты! — закричала Джин. — Покидайте атмосферу и тут же прыгайте в гиперпространство. Поняли?

— Поняли. — Голос Акшайи звучал напряженно и отстраненно. Движок хоппера был послабее, но грузовик еще не успел набрать полную скорость, к тому же «Понту-1» в принципе нельзя было назвать ни маневренным, ни проворным. Джин крутилась вокруг фрахтовика, отвлекая на себя вражеский огонь и уводя корабли все выше и выше.

По небу на скорости, о которой хоппер мог только мечтать, пронеслась желто-серебряная стрела. Джин улыбнулась. Она видела истребители типа Y на голозаписях, которые ей показывала Идрисса. В одном из этих кораблей мог сидеть Зосед, а в других — его так называемые повстанцы. Их было по меньшей мере пятеро, и они оттянули огонь на себя, прикрывая гражданские корабли и сам Скул. Завязалась перестрелка, и имперские истребители переключились на новую угрозу.

Имперцы пытались выйти на связь и с хоппером, и с грузовиком. Джин предпочла промолчать, и, судя по открытому каналу, Акшайя также не собиралась отвечать.

Уже на границе атмосферы мимо рубки хоппера промчался ослепительно-яркий по сравнению с чернотой космоса лазерный разряд. Из комлинка донеслись тревожные звуки. Мгновением позже их нагнали истребители, замельтешившие вокруг, словно осы, — размытые желто-черные пятна света и металла.

— «Понта-Один», вы в порядке? — спросила Джин.

— Лети, лети, лети, — торопил ее Хаддер.

— Здесь становится жарковато, — заметила Акшайя.

Очередной лазерный заряд промелькнул пугающе близко от челнока. То ли кто-то из повстанцев пальнул не туда, то ли кто-то из имперцев слегка промахнулся. Девушка не собиралась задерживаться и выяснять.

Позади что-то взорвалось. Ударная волна подхватила ее маленький кораблик и подтолкнула вперед, но сине-серый свет уже заполнил иллюминатор кабины прыгнувшего в гиперпространство хоппера.

Она сбежала.


Четвертый месяц


ИМПЕРСКИЙ ИЗОЛЯТОР И ТРУДОВОЙ ЛАГЕРЬ LEG-817

МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ: Вобани

ЗАКЛЮЧЕННЫЙ: Леана Халлик, № 6295A

ПРЕСТУПЛЕНИЯ: Подделка имперских документов, сопротивление аресту, незаконное хранение оружия, насилие при отягчающих обстоятельствах


Мягкий белый мех свернувшейся плотным клубком Зорады свалялся и потемнел, а ее большие желтые глаза впились в Джин.

Девушка отвернулась, но не перестала ощущать на себе взгляд сокамерницы.

— Что? — наконец прошипела она.

Зорада моргнула.

— Откуда ты знаешь? — спросила она.

— Знаю что? — шепотом поинтересовалась Джин.

Обе заключенные замолчали, когда мимо, стуча сапогами, прошел патрулирующий коридор штурмовик. Джин считала его шаги по металлическому полу до тех пор, пока они не затихли вдали.

— Знаю что? — переспросила она.

Соседка выглядела очень печальной.

— Когда нужно сдаться, — с надрывом в голосе произнесла Зорада, осматривая собственное тело. Ей пришлось поджать ноги, упершись коленями в потолок, и согнуть спину в три погибели, чтобы поместиться на тесной койке. — Я стара, — всхлипнула она, — и мне дали долгий срок.

Джин знала, что должна что-то сказать. Она вспомнила слова матери, говорящей о Силе; слова отца о том, что все, что он сделал, было ради нее; слова Со о его немыслимых сражениях и слова Акшайи о ее тщетной надежде.

Но все эти слова были чужими.

И сейчас, лежа в темноте и наблюдая, как в глазах сокамерницы угасает вера в будущее, Джин Эрсо осознала, что своих слов у нее нет.

Следующим вечером Джин и Зорада получили одинаковые наряды — установить стабилизаторы в скалистых ущельях к западу от тюрьмы. Имперцы собирались возвести там очередной завод, но планету время от времени потряхивало. Девушка была не в восторге от предстоящей работы, но радовалась возможности вырваться наружу.

Транспорт отвез их к началу сети извилистых каньонов, в двадцати километрах южнее основного тюремного комплекса. Расселины напоминали трещинки в хлебе, который выпекала мама Джин. Стабилизаторы нужно было внедрить в стены каньонов максимально глубоко.

Штурмовики-охранники наблюдали за тем, как Джин и другие арестанты без страховки опускались в узкие, неровные щели в земле. И все же девушка радовалась за Зораду. Ланниксам нужен был простор, узкая тюремная камера и фабричные цеха лишь еще больше вгоняли ее сокамерницу в уныние. Правда, снаружи было не сильно лучше: Вобани окутывало толстое облако космической пыли, а солнечные лучи редко пробивались к поверхности планеты.

Спускаясь вниз, Джин с благодарностью вспоминала тренировки Со. Закрепив инструменты за плечами, она прижалась спиной к одной стене ущелья и, цеп-ляясь за вторую, спустилась насколько смогла — метров на двадцать. Подниматься обратно будет гораздо тяжелее. Девушка по опыту знала, что ноги начнет сводить судорогой, а спина будет ныть из-за вдавленных в нее инструментов.

Послышалось чье-то сопение, и Джин, увидев спускавшуюся в паре метров от нее Зораду, с которой редко оказывалась так близко, кивнула сокамернице.

Проигнорировав кивок, Зорада отклонилась назад, насколько ей позволила стена ущелья, и уставилась на небо.

— Эй, ты! Ланникс! Живо за работу! — закричал стоявший на краю обрыва штурмовик и направил бластер в расщелину.

— Джин, это никогда не кончится, — произнесла Зорада, не поворачивая головы.

Девушка не могла отрицать очевидное.

— И ты тоже за работу! — приказал имперец, поводя прицелом между арестантками. — И без разговоров!

Джин достала лазерную кирку и принялась сканировать поверхность скалы. Лазер проник глубоко внутрь породы, пикнул датчик, и девушка прочла полученную информацию. Затем узница взялась за отбойную дрель и принялась сверлить неуступчивый камень. Кости девушки вибрировали от отдачи, а осколки впивались в ее незащищенную кожу. Как только в скале образовалась дыра подходящих размеров, Джин вставила внутрь стабилизатор.

Теперь предстоял утомительный путь наверх. Спина сосредоточенно переставлявшей ноги Джин стала скользкой от пота. Кожу покрыли влажные полосы с налипшей на них пылью, которые, впрочем, быстро высохли благодаря прохладному воздуху. Когда умирающая от усталости девушка наконец выбралась наружу, таща за собой отбойную дрель, уже начало смеркаться, а по изломанной поверхности планеты протянулись длинные тени. Слова «день» и «ночь» не имели на Вобани особого смысла. Узники работали пятнадцать стандартных часов, затем ели и спали еще восемь. Обычно их смены совпадали со световым днем, но иногда приходилось работать по ночам бок о бок с дроидами.

— Давай там поживее! — закричал штурмовик, снова склонившись над краем каньона, за которым работала Зорада.

Джин подвинулась ближе.

Ее сокамерница все еще висела в расселине, держа в лапе лазерную кирку. До отбойной дрели дело еще даже не дошло. Если не поторопится, получит отметку верхнего уровня.

Взгляд желтых глаз Зорады был устремлен вверх. Сперва Джин подумала, что та смотрит на штурмовика или на нее саму, но затем сообразила, что ланникс, как зачарованная, вглядывается в толстый слой облаков.

— Заключенный! За работу! Сейчас же! — продолжал надрываться штурмовик.

Подошел еще один закованный в бело-черную броню солдат с бластером наперевес. Наклонив голову набок, он явно прислушивался к поступающим по связи приказам надзирателя.

— Зорада! — вскрикнула Джин.

— А какой смысл? — спросила Зорада, снова опустив глаза к каменной стене перед собой.

— Никакого, — прошептала Джин. Ответ пришел на ум моментально, и она даже не успела ничего сообразить, как он уже сорвался с языка. Но это была правда. Возможно, самые правдивые слова из всех, что она когда-либо произносила. Никакого смысла. Ни для Империи с ее беспричинной жестокостью. Ни для борцов за свободу, оставлявших после себя не меньше смертей и разрушений, чем режим, с которым они сражались. Ни для заботливой семьи, что покинула тебя, ни для любимых, что уже умерли.

«Солги, — шепнул внутренний голос, тревожа этим словом разум. — Солги ей».

Зорада опять посмотрела вверх, и на этот раз девушка различила в глазах своей сокамерницы то, чего раньше в них не было. Решимость. Джин с ужасом поняла, что сейчас произойдет.

«Скажи ей, что еще есть надежда, — продолжал нашептывать голос в голове Джин. — Солги ей».

Джин открыла рот, но не издала ни звука. Вместо нее закричал стоявший ближе всех к обрыву штурмовик:

— Возвращайся к работе!

На лице Зорады появилась грустная улыбка.

— Нет, — просто ответила она, затем приставила лазерную кирку себе к глазу и нажала на кнопку. На мгновение череп ланникса озарился красным светом, а второй желтый глаз вспыхнул оранжевым.

Затем свет угас, но красного цвета стало лишь больше.

Кровь Зорады обагрила стены ущелья и заляпала некогда белоснежный мех, когда ее безжизненное тело сорвалось вниз и застряло там, где расщелина сужалась.

— Ладно, — ровным голосом произнес штурмовик. — Ты, — он указал на Джин, — спускайся вниз и забери ее снаряжение.

На глазах девушки выступили слезы. Подобное отсутствие сострадания и уважения к чужой жизни и убило Зораду.

— Я сказал — спускайся, — повторил имперец и ткнул дулом на заляпанную красным отвесную стену.

Ладони Джин сжались в кулаки.

А потом снова разжались.

Даже зная, что ложь может спасти жизнь сокамерницы, девушка не смогла соврать Зораде. Себя ей и подавно не обмануть.

Никакого смысла.

Никакой надежды.

Одни лишь приказы и их беспрекословное исполнение.

Джин бросила собственные инструменты и полезла в каньон. Пока остальные заключенные жевали пищевые кубики и запивали их водой из фильтрующих фляг, она спускалась все ниже, потея и пытаясь не измазаться в крови. Когда девушка добралась до тела Зорады, ее руки тряслись от изнеможения и переполнявших ее эмоций. Джин сняла с плеч сокамерницы отбойную дрель, а затем потянулась за все еще зажатой в ладони лазерной киркой.

В глазах девушки стояли слезы. Джин выдохнула.

Посмотрела наверх.

И — впервые за все то время, что она провела на Вобани, — плотные облака космической пыли разошлись. На один краткий миг Джин увидела ночное небо, усеянное звездами, которые казались так обманчиво близки.

Но девушка знала, что это просто иллюзия. Звезды были очень далеко друг от друга. Гиперпространство сокращало расстояния, но на самом деле звезды разделяли световые годы. У каждой была своя собственная система, в которой каждая планета была уникальна, а каждое живое существо было заперто в темнице своей собственной индивидуальности.

Между ними не было никаких связей.

Прижатый к коже кулон напомнил Джин о матери. Девушка закрыла глаза и на мгновение погрузилась в мысли о Лире Эрсо. Вспомнила ее волевой подбородок и сверкающие глаза. Мама убеждала малышку Джин, что в этой жизни есть смысл.

«Сила, — говорила она, — связывает всех нас. Все живые существа. Мы не всегда это чувствуем, но мы все едины».

Джин знала, что мама хотела утешить ее этими словами.

Подарить надежду.

Но слова были пустыми и мертвыми, как Зорада. Джин покачала головой и полезла наверх, оставив безжизненное тело сокамерницы.

Ничто никого не связывало. Межзвездную пустоту наполняла лишь тишина.


Глава тридцать пятая

Хоппер так резко вывалился из гиперпространства, что желудок Джин подскочил к самому горлу. Даже без взревевших по всему кораблю сирен девушка поняла: что-то пошло не так. Вырубив оповещения, она попыталась связаться с «Понтой-1».

Лишь треск помех.

Возможно, они затянули с прыжком в гиперпространство. А может быть, тот взрыв, что подтолкнул челнок Джин, сбил их с курса. Но у Хаддера и Акшайи были координаты места встречи, они знали конечную точку маршрута. Тем временем Джин нужно было как можно быстрее куда-нибудь приземлиться, пока хоппер еще оставался на ходу.

Девушка быстро провела диагностику всех систем. Где-то была утечка топлива. Паршиво.

Система Пяти портов состояла из пяти планет, расположенных друг к другу гораздо ближе обычного. В центре системы находилась космическая станция, до которой нельзя было добраться прямым прыжком через гиперпространство. Гравитационное поле системы постоянно меняло местоположение станции, и приближаться к ней на световой скорости без возможности скорректировать курс было попросту опасно. Джин проложила курс в реальном пространстве. Все пять планет системы были обитаемы, но девушка была уверена, что именно на центральной станции получить помощь окажется проще всего.

Межзвездное пространство казалось бескрайним. Челнок медленно полз к станции, его приборная панель помаргивала индикаторами, сообщающими о всевозможных повреждениях, а от Хаддера не было никаких вестей — от всего этого Джин с каждой минутой все больше охватывала тревога. Выжимая из кораблика все возможное, она очень надеялась, что тот дотянет до безопасного места. Система Пяти портов находилась достаточно глубоко во Внешнем Кольце, поэтому имперцы еще не успели сюда дотянуться, но Джин знала, что это лишь вопрос времени. Империя разрасталась, словно дотнианская слизь, поглощая систему за системой, планету за планетой.

Если даже на Скуле теперь небезопасно, значит безопасных мест просто не осталось.

Когда Джин добралась до станции, всю приборную панель челнока заливал пульсирующий свет аварийных индикаторов.

— «Понта-два» вызывает станцию «Пять портов», — произнесла Джин в коммуникатор, надеясь, что хотя бы он еще работает.

— «Пять портов» на связи, «Понта-два». Наши датчики показывают, что корабль поврежден, — раздался в ответ дребезжащий скучающий голос.

— Есть немного, — призналась девушка, наблюдая за тем, как на основном экране высветилось очередное предупреждение. — Разрешите посадку?

— Посадку разрешаю.

Прежде чем связь оборвалась, Джин успела спросить:

— Скажите, а фрахтовик SC3000 уже приземлился? Его позывной «Понта-один». Я разделилась с моей... — она запнулась, — с моей семьей.

Она сидела на самом краю кресла в ожидании ответа. Спустя мгновение динамик прохрипел:

— В записях нет пометок о фрахтовике SC3000. Лично я уже сто лет не видел ни одной из этих древних развалин.

Диспетчер переслал Джин посадочный код, и она направила хоппер в нужную точку.

— С ними все хорошо, — убеждала она себя.

Во время приземления откуда-то послышался странный шипящий звук. К кораблю уже устремилось несколько портовых рабочих, один из которых держал в руках плюющийся пеной огнетушитель, направленный на звездолет. Девушка быстро схватила свои вещи и поторопилась к выходу.

— Будто вырвались из самого пекла, — отметил один из рабочих, пока портовый дроид подключался к бортовой системе хоппера.

— Что-то вроде того, — ответила Джин, хмуро рассматривая свою машину. Девушка рассчитывала, что, выбравшись со Скула, они с Акшайей и Хаддером смогут совершать на хоппере небольшие рейсы, чтобы получать дополнительный доход. А еще его можно было продать. Теперь же за него не дадут и ломаного кредита.

— Портовый сбор составляет... — начал было рабочий.

— Забирайте корабль, — нехотя отмахнулась Джин, понимая, что в любом случае не сумеет уплатить взнос, каким бы маленьким он ни был. Да и челнок не стоил этих денег. Девушка давным-давно отдала Акшайе все кредиты, вырученные с продажи корабля, на котором она сбежала с Темси-Прайм. Глупый поступок. Перед побегом нужно было попросить у Акшайи немного денег обратно, но Джин даже в голову не пришло, что они могут оказаться порознь.

Портовый рабочий что-то пометил в своих документах.

— Судя по вашим сообщениям, скоро прибудет еще один корабль?

— Ага, — ответила Джин, придирчиво изучая корпус хоппера.

— Он будет такой же убитый?

Девушка покачала головой.

— Перед самым прыжком в гиперпространство произошел взрыв, и мы разделились. Но я уверена, с ними все в порядке, — медленно произнесла она, подходя ближе. Облепившая корпус корабля пена из огнетушителя медленно растворялась, обнажая воткнувшийся в борт челнока осколок металла.

— Имена? — спросил рабочий.

— Фрахтовик SC3000, на борту Акшайя и Хаддер Понта, — отстраненно ответила Джин.

Рабочий все записал.

— Подтверждаю, с такими именами к нам никто не прилетал.

Девушка обошла дроидов, столпившихся вокруг поврежденного корпуса. Застрявший в обшивке металлический осколок явно принадлежал другому кораблю, который, наверное, задело тем взрывом. Но это был не черный металл преследовавших их СИД-истребителей. Не было на нем и серебряной или желтой краски сражавшихся над планетой Y-бомбардировщиков.

Обломок обгоревшего, покореженного металла был раза в два больше Джин. Изогнувшаяся клешней сталь врезалась в корпус хоппера. На металле было что-то начертано: половина нарисованного вручную узора и цифра 1. Все, что осталось от «Понты-1».

— Вам нужно зарегистрироваться у главной стойки, — сообщил докер. — Я оставлю пометку, чтобы вам сообщили, когда прибудет ваша семья. Как вас зовут?

Джин тупо уставилась на него.

— Ваше имя? — нетерпеливо повторил рабочий.

— Танит, — рассеянно откликнулась девушка. Благодаря Со она зарубила себе на носу, что ни в коем случае нельзя называть настоящее имя представителям власти.

— Танит Понта, — пробормотал рабочий, забивая данные. — Пройдемте со мной.

Взрыв, подтолкнувший ее в гиперпространство. В безопасность. Прямо за кормой ее корабля взорвался звездолет.

«Понта-1».

— Мисс? — позвал ее докер.

Джин не пошевелилась, и рабочий обеспокоенно подошел к ней:

— Мисс Понта, вы в порядке?

Джин молча кивнула.

Мужчина направился вдоль ряда звездолетов к регистрационной стойке. Джин пошла следом, не обращая внимания на его болтовню. Шум дроидов, передвигавшихся по металлической поверхности посадочной площадки, разговоры рабочих, шипение инструментов, бульканье заправляемого топлива — все это не достигало ушей девушки. Ее поглотила огромная зияющая пустота, образовавшаяся на месте ее сердца.



Глава тридцать шестая

Внешне космическая станция «Пять портов» напоминала детскую юлу вроде той, что была у Джин на Корусанте. Широкий центр вращался подобно гироскопу, а корабли подлетали к его центральной оси. Отметившись у дроида на стойке регистрации, Джин получила сотню кредитов — стоимость отправленного на металлолом хоппера за вычетом портовых сборов.

Над главным входом висело гигантское полотнище с красующимся по центру гербом Империи. Плакаты поменьше призывали добровольцев вступить в имперскую армию и сообщали, как найти местного вербовщика. Джин уставилась на изображение гордого штурмовика, несущего мир Галактике. Она попыталась почувствовать... хоть что-то. Но при мысли об Империи — да и о Восстании тоже — она не ощущала ничего. Ни Акшайя, ни Хаддер не участвовали в сражении над Скулом. И все равно оба в нем погибли.

Джин хотела ненавидеть Империю. Хотела произнести все те слова, которым научилась у Со, вспомнить все былые обиды, но это все было бы лишь притворство. Не было у нее никакой ненависти к Империи. Она вообще ничего к ней не испытывала. Не только имперцы убили Акшайю и Хаддера — их убили имперцы вместе с повстанцами. Проклятые повстанцы. Если бы Зосед со своими дружками не прилетели на Скул, имперцы бы не явились к порогу Акшайи. И какая разница, чей выстрел угодил в «Понту-1»? Все равно Акшайю и Хаддера уже не вернуть.

А если заглянуть в прошлое еще дальше и вернуться на Темси-Прайм? Не явись туда Со, Империя все равно бы уничтожила их города и заводы? Да, подполковник Сенджакс сказал, что Империя сворачивает свое производство на планете, но нападение случилось именно потому, что Джин и Со разнюхивали обстановку. Все, как и говорила Акшайя. Жители Темси-Прайм были муравьями, и гигантам не было до них никакого дела. Но затем появился Со и заставил великана раздавить муравейник.

Джин вспомнила один из научных экспериментов, которые они с мамой проводили на Ла’му. Лира держала миску с кислотой, а дочь заливала туда реактив, после чего обе наблюдали, как смесь шипит и пузырится. Империя была кислотой, а повстанцы — реактивом. По отдельности все спокойно, но малейшее взаимодействие выливается в смерть, хаос и разрушения.

Настоящую проблему представляли экстремисты — как имперцы, так и мятежники, — главной целью в жизни которых было провести на песке какую-нибудь черту и запретить всем остальным ее пересекать. Джин отвела глаза от плаката. Хватит с нее гигантов. Пора становиться муравьем.

Пока расположенный рядом со стойкой регистрации лифт увозил ее на верхние этажи станции, девушка ломала голову, что же делать дальше. Сотня кредитов, сменная одежда да немного припасов — вот и все, что у нее было. Да, здесь можно не опасаться диких животных и иных природных угроз, но вряд ли это место можно считать безопасным.

Со как-то упоминал о «Пяти портах». Это был своего рода последний приют, притон беззакония, до которого еще не дотянулись лапы Империи. Здесь заправляли игорные воротилы. Охотники за головами частенько прилетали на станцию за новым контрактом, а местный черный рынок цвел пышным цветом.

Девушка спрятала деньги в потайном кармане штанов. Сотни кредитов надолго не хватит. Нужно купить еды и найти корабль, чтобы куда-нибудь улететь отсюда.

Двери лифта распахнулись, и Джин очутилась в главном зале «Пяти портов». Станции было далеко до огромного города-планеты Корусанта, и тем не менее она все равно в сотню раз превосходила размерами поселение на Скуле. Места на станции было немного, поэтому обитатели старались использовать каждый свободный клочок пространства. Облепившие стены жилые отсеки уходили так высоко, что если бы девушка забралась на крышу последнего, то достала бы до потолка. При этом бóльшая часть встроенных в металлический потолок светильников выгорела — или была намеренно сломана, — отчего на станции царили вечные сумерки.

Кто-то со всей силы толкнул Джин в плечо, и та поспешила убраться с дороги основного потока пешеходов. Прислонившись к стене ближайшего магазина, она принялась наблюдать за проходящей мимо публикой.

— Короче, я знал, что Крофин у меня на хвосте, — произнес кто-то глубоким голосом. Крупный, широкоплечий мужчина о чем-то оживленно рассказывал тви’леке. Сама тви’лека при этом смотрела вниз, не поднимая глаз на мужчину, который явно старался впечатлить собеседницу. — Так что же я сделал? Знаешь что? Я полетел прямиком в Ход контрабандиста. Я знал, что там ему до меня не добраться. Схоронился, проложил гиперпространственный маршрут, и вот я здесь. — Парень гордо выпятил грудь.

— Ух ты, — ответила тви’лека, поглядывая на комлинк у себя на запястье.

Парочка ушла дальше по улице, а Джин, закусив губу, снова погрузилась в раздумья. Ход контрабандиста... Можно потратить часть денег, чтобы связаться с Со. Он ей задолжал.

Девушка хмыкнула собственной глупости. С тем же успехом можно позвонить отцу. Оба мужчины наглядно продемонстрировали, кому они преданы. Отца больше заботила его наука и Империя, а Со Герреру в первую очередь волновал сам Со Геррера.

Джин снова оглядела толпу, на секунду задумавшись, а нет ли среди нее Берка, того громилы, которого Со нанял, чтобы следить за ней. Рука дернулась к потайному карману с припрятанной в нем сотней кредитов. Если бы Со знал...

«Он оставил меня умирать», — напомнила она себе.

Она по-прежнему чувствовала в носу запах пылающего Темси-Прайм.

Никакого Со. Просто Джин проявила слабость. Имперцы разрушили ее дом на Скуле точно так же, как уничтожили ее жилище на Ла’му. Подобно паразитам-космомуравьям, штурмовики заполонили и сожрали очередное место, где Джин чувствовала себя в безопасности. Однажды Со спас ее. Но она больше никогда не позовет его на помощь.

Отлепившись от стены, Джин принялась бесцельно слоняться по улицам, осматривая станцию. С каждым новым шагом она повторяла в голове список необходимых вещей: «Еда, приют, корабль, чтобы убраться отсюда». Еда. Приют. Корабль.

Может, Со и не поможет решить все ее проблемы, но, по крайней мере, его тренировки не прошли даром. Каждым нанесенным ударом, каждой холодной ночью он учил девушку выживать в этой Галактике. Еда. Приют. Корабль. «Выжить».

Ей нужна работа. Сгодится любая. Нет, не любая. Пока еще не любая. Но какая-нибудь точно нужна. Она может подделывать имперские грузовые манифесты — уж они-то всегда пригодятся. С учетом новых блокад и постоянных проверок на них обязательно найдется спрос.

Джин почувствовала легкое прикосновение к бедру, совсем рядом с потайным карманом, где лежали ее единственные деньги. Инстинкты сработали моментально. Девушка схватила калденийца за скользкое запястье и заломила ему руку за спину. Воришка вскрикнул от боли — низкий булькающий звук, — но Джин только вцепилась в него покрепче.

— Отпусти моего товарища, — произнес гигоранец, чей переводчик был таким старым и разбитым, что девушка едва различила слова сквозь шипение динамиков и висевшего у рта респиратора.

«Ну и парочка», — подумала Джин, оценивая обоих. Длинный, изящный, некогда белый мех гигоранца спутался и почернел от грязи, но все равно контрастировал с темно-коричневой склизкой кожей калденийца. Волоски гигоранца прилипли к локтям и открытой длинной шее его спутника.

Толпа разделилась, огибая троицу, которая оказалась на островке пустого пространства, с одной стороны ограниченного стеной, а с другой — глухим переулком. Джин могла бы метнуться мимо инородцев и скрыться среди пешеходов, но сомневалась, что подобное решение увенчается успехом. Только не здесь. Наверняка за ней следят и другие, незримые наблюдатели, которые, словно хищные птицы, только и ждут возможности поживиться.

Джин хрустнула пальцами, когда гигоранец и калдениец начали наступать. Отлично. Придется вспомнить и другие уроки Со по выживанию.

Как Джин и боялась, калдениец ударил первым. У представителей этой расы не было костей — их заменяли гибкие хрящи, способные менять свою твердость. К тому же кожа инородца была покрыта вязкой слизью, потенциально способной замедлить Джин. С этим противником нужно было расправиться сразу и наверняка, причем издали.

Джин сложила пальцы наподобие острия и, замахнувшись, со всей силы ткнула ими в широко распахнутый левый глаз вора. Калдениец заорал от боли и отшатнулся назад. Пальцы девушки покрылись липкой жижей, но зато инородцу стало не до драки. Гигоранец закричал и бросился в атаку, но Джин, припав к земле, поднырнула под огромным мохнатым чудовищем и потянулась за спрятанным в ботинке ножом. Когда Джин вновь оказалась на ногах, развернувшийся гигоранец уже готовился к очередному броску, и калдениец с посиневшим глазом тоже вознамерился продолжить бой.

Помахав ножом, Джин перекинула его из руки в руку. Если повезет, этого будет достаточно, чтобы отпугнуть обоих нападавших.

Не повезло.

Инородцы набросились на нее одновременно, — очевидно, им было не привыкать драться в паре. Джин широко размахнулась ножом и прорезала рубашку и мех гигоранца, однако кожи не задела — крови на белом меху не было. Гигоранец прищурил свои глаза-бусинки, но девушке было не до него: склизкая рука калденийца схватила ее за горло и начала душить.

Гигоранец рассмеялся и вытащил маленький бластер.

— Нам были нужны только твои деньги, — прорычал калдениец прямо на ухо Джин, — но ты ткнула мне в глаз. По-моему, это очень грубо. А, Бант?

— Еще как грубо, — отозвался гигоранец.

Джин не стала отвечать. Она отчаянно соображала, как выпутаться из этой ситуации, но калдениец все сильнее сдавливал ее горло.

И тогда она воткнула нож ему в руку.

Инородец завопил и разжал пальцы. Бант отвлекся на рану приятеля и не успел вовремя навести бластер на бросившуюся к нему Джин. Выстрел угодил в стену жилого модуля за спиной девушки, которая на полном ходу врезалась в Банта. Вцепившись одной рукой в длинный мех гигоранца, Джин резко дернула его голову. Вторую руку она сжала в кулак и впечатала Банту в морду, метя в его маленький блестящий глаз. Девушка почувствовала, как хрустнули костяшки, ударив по крепкому черепу, но врезала еще раз, надеясь оглушить бандита. Затем Джин покрепче обхватила мохнатое запястье и несколько раз с силой приложила его о мостовую. Наконец хватка разжалась, и Бант выронил бластер.

Джин мигом отпустила Банта и потянулась за его оружием. Едва оно оказалось в ее руке, гигоранец бросился наутек и мигом скрылся в толпе. Второй инородец припустил следом.

Девушка тихонько выругалась. Она любила свой нож, так и оставшийся торчать в руке незадачливого грабителя.

«Ну, хоть бластером разжилась», — подумала она.



Глава тридцать седьмая

Закрывшись в ближайшем общественном туалете, Джин пересчитала деньги, чтобы убедиться, что ничего не пропало. Сотня имперских кредитов оказалась на месте.

Девушка только сейчас заметила имперскую шестеренку на банкнотах. А она-то думала, что станция неподконтрольна Империи. Конечно, судя по огромному количеству игорных домов, так и есть, но время от времени на перекрестках мелькала знакомая бело-черная броня. Особенно часто штурмовики встречались в центре станции, где в основном жила элита. Никто не хотел ютиться рядом с внешней обшивкой.

Однако по большому счету присутствие Империи ничего не меняло. С одной стороны, Джин по понятным причинам не могла обратиться к ним за помощью, а с другой — вряд ли имперцам вообще было до нее дело. Она продолжала оставаться муравьем. Да, на Скуле штурмовики пришли за ней, но они не знали ее фамилии. Они лишь подозревали, что она как-то связана с «террористами». Может, это Зосед слил ее имя. А может, Берк или кто-то из горожан, затаивший на нее обиду. Не важно кто, важно лишь, что они пришли за Джин, просто «Джин, фамилия неизвестна». Не за Джин Эрсо. К тому же теперь она Танит Понта.

Что будет, если она вернется к отцу? Империя убила ее мать, но отца просто увезла. Гален Эрсо был их золотым мальчиком и, похоже, наслаждался этим статусом. Сможет ли она рассчитывать на те же привилегии, что и он? На новые корусантские апартаменты, на еще одного Мак-Ви, на очередной шанс?

Джин затолкала сотню кредитов обратно в карман. Даже без денег она ни за что не вернется к отцу или прежней жизни. Ни за что — пока на шее висит материнский кулон.

Сто кредитов. Их придется растянуть. Но сперва нужно раздобыть еды. Джин выскользнула из вонючего общественного туалета и углубилась в дебри станции. Она старалась держаться внешнего периметра главного уровня, магазинчики здесь были меньше, зато дешевле. Затесавшийся между двумя жилыми башнями трактир явно ориентировался на местных жителей, а значит, не должен был разорить девушку. Джин купила пыльную банку питательного молока и упаковку обезвоженной протеиновой овощной соломки. Не самая вкусная, но наиболее здоровая и полезная пища. Если держать себя в руках, на этих продуктах можно протянуть до вечера. Пища очень важна, потому что от голода можно потерять осторожность и превратиться в легкую цель. Еда и сон — залог выживания.

Осталось девяносто четыре кредита. Сжевав безвкусную протеиновую соломку и запив ее слегка комковатым питательным молоком, Джин пошла к центру станции. Всего за несколько кварталов игорные дома превратились из броских заведений для туристов в элитные дворцы упадка нравов. В главных залах каждого из казино играли примерно в одни и те же игры: сабакк, игорные кубы, колеса судьбы. Поверив обещаниям о бесплатной еде и выпивке, Джин заглянула в несколько заведений, но быстро сообразила, что в подобных местах ничего бесплатного не бывает. Рисковать своими немногочисленными деньгами она не собиралась, тем более что в игорных домах в ходу были собственные фишки, и Джин не сомневалась, что обменный курс будет просто грабительским.

Тем не менее девушка решила не сбрасывать игорные дома со счетов. Там можно было заработать, надо лишь понять как.

Но первым делом нужно разжиться оружием получше. Отобранный у гигоранца бластер был далеко не в идеальном состоянии. Джин выругалась, когда выяснила, что он совсем не держал заряд. Где-то что-то замкнуло. Очень опасно. Бластер мог перегреться или просто не выстрелить в нужный момент. Девушка направилась к магазину, торговавшему подержанным оружием.

— Сколько возьмете за починку? — спросила она, положив бластер на прилавок.

Стоявший за прилавком кат презрительно поднес оружие к своему чешуйчатому лицу.

— Больше, чем стоит этот ствол, — ответил он, возвращая оружие на прилавок.

Джин пришла к такому же выводу и начала разглядывать витрины. О покупке бластера можно было и не мечтать, поэтому девушка указала на пару телескопических дубинок:

— Покажите эти.

Кат достал оружие. Девушка с щелчком раздвинула дубинки на всю длину, и твердое краллианское ядро каждой встало на положенное место. Девушка прикинула вес дубинок на своих ладонях.

— Беру, — решила она. — Сколько?

Скучающим, но решительным тоном, сразу же пресекающим любые попытки сбить цену, кат назвал сумму.

Джин снова взвесила дубинки. Тихие, незаметные. Никто даже не заподозрит, что такая хрупкая девушка способна причинить кому-то вред подобным оружием. Однако сама Джин прекрасно знала, что может сделать этими дубинками. Они были неказистыми лишь внешне. «Прямо как я», — подумала девушка.

Заплатив продавцу, она повесила дубинки за спину, а на бедре закрепила бластер, который решила оставить, несмотря на его неисправность. Если к ней кто-нибудь сунется, все внимание обидчиков будет приковано к бластеру, и они даже не заметят дубинки, а это может сильно сыграть на руку.

«Осталось восемьдесят шесть кредитов», — подумала девушка, выходя из магазина. В детстве деньги ее не заботили. У родителей их всегда было достаточно. Когда Джин жила с Со, деньги по-прежнему ее не беспокоили, потому что редко водились у Герреры. Но теперь, когда от голода Джин отделяла лишь горстка кредитов, деньги неожиданно стали очень важны.

Девушка зашагала по улице. Главная проблема состояла в том, что она плохо представляла, что делать дальше. Без Хаддера и Акшайи у нее не было цели в жизни. Без корабля ей не сбежать.

Рядом с центром станции был разбит небольшой парк. Из искусственных скал росла такая же искусственная зелень, из ловко спрятанных динамиков доносились записанные звуки природы. Возле больших валунов сгрудилась горстка представителей различных рас. Они сидели, склонив головы и вытянув руки. Джин прикинула, насколько хватит ее восьмидесяти шести кредитов и не придется ли так же просить милостыню возле фальшивых камней ради того, чтобы протянуть еще один день.

Пока она размышляла, мимо прошел имперский офицер. Он глянул на попрошаек, затем сбавил шаг, залез в карман, вытащил один-единственный кредит и положил его в протянутую руку молодой женщины, к которой жалась маленькая девочка. Ребенок пролепетал слова благодарности.

Как только офицер скрылся, какой-то мужчина подошел к попрошайкам и пнул женщину по ногам, отчего та вся сжалась в клубок, словно дневной цветок после захода солнца, и одной рукой притянула к себе дочку. Она не смела поднять голову.

— И как только не стыдно, — плюнул мужчина, — брать деньги у имперца. Мерзость.

Он уставился на женщину, которая так и не взглянула на него в ответ, после чего рыкнул и в ярости пошел прочь. Джин в шоке смотрела ему в след. Если на следующей неделе у нее закончатся деньги и ей придется сидеть тут с протянутой рукой, она не будет отказываться от денег имперцев. И в этом нет ничего постыдного.

Выходя из парка, Джин подумала, а не поделиться ли с нищими своими кредитами. Она не стала этого делать. И в этом тоже не было ничего постыдного.

***

Карманник украл ее кулек с протеиновой соломкой. Джин заметила это лишь вечером, когда станционные огни мигнули, извещая жителей, что закончились двенадцать стандартных часов дневного времени и началась ночная смена. Девушка оказалась в толчее живых существ, идущих после работы в сторону жилых отсеков. Вырвавшись наконец на свободу, она обнаружила, что ее узелок с едой пропал. Дрожащими руками Джин проверила оружие и деньги. Все было на месте, не хватало только еды. Что ж, спасибо и на этом, но, чтобы возместить пропажу, пришлось раскошелиться еще на шесть кредитов.

Ночная смена ничем не отличалась от дневной. Лампы над головой светили все так же, двери заведений оставались открыты. Но вот контингент сменился. Стал суровее. Джин стала снова и снова замечать в толпе одни и те же лица и сообразила, что за ней следят. Трое мужчин-людей. Ее нервы были на пределе, тело ныло от бесконечного наматывания кругов вокруг станции. В таких обстоятельствах нельзя полагаться на свое умение драться, но и позволить себе заснуть в одиночку, когда за тобой следят, тоже непозволительная роскошь.

«Может, они просто хотят меня ограбить», — подумала Джин. Но кто его знает.

В гостинице были свободные номера, и Джин отсчитала еще несколько кредитов из своего скромного запаса.

Осталось шестьдесят семь. Зато мужчины не последовали за нейвнутрь, и в распоряжении девушки оказалась собственная комната с замком, пускай туалет и душ были общими. Не раздеваясь, Джин рухнула на матрас на полу и обняла себя одной рукой, зажав во второй бластер.

***

Проснувшись в тесной комнате ни свет ни заря, девушка уставилась в темный потолок. Впервые с ее прибытия на «Пять портов» вокруг царила тишина. Ни голосов из соседнего номера, ни уличного шума снаружи. Абсолютная тишина.

Ее практически постоянный внутренний монолог: «Еда, приют, корабль отсюда» — также смолк. Без этого постоянного отвлекающего шума девушку охватила печаль, заполнившая всю ту пустоту в ее душе, о которой она хотела бы забыть.

Акшайи больше нет.

Хаддера больше нет.

Однако сейчас ее терзало вовсе не одиночество — эта старая рана была хорошо ей знакома. Сильнее всего ее мучило чувство отчаянной несправедливости. И полная невозможность что-либо изменить. Осознание, что все чувства к Хаддеру вылились...

В абсолютное ничто.

Джин свернулась калачиком и прижала колени к подбородку, словно так можно было уменьшить поглощавшую ее пустоту. Она всхлипнула, судорожно втянула воздух, а затем ее затрясло. Ей казалось, будто грудную клетку сдавило и она не может дышать. Не может думать. А может лишь рыдать, уткнувшись носом в затхлую, провонявшую подушку, чтобы заглушить боль, да раскачиваться из стороны в сторону. Так продолжалось, пока совершенно опустошенная горем Джин не провалилась в сон.

***

Хозяйка ночлежки прошлась по коридору, барабаня в двери своей тяжелой клюкой. Пора выдвигаться.

Джин проглотила завтрак, предлагаемый всем постояльцам. Не то чтобы черствый крошащийся хлеб утолял голод, но все-таки это была какая-никакая еда.

— Останетесь еще на ночь? — спрашивала владелица, проходя мимо задержавшихся гостей. Обвисшая кожа ее рук колыхалась и хлопала женщину по туловищу. — Сделаю скидку.

Рядом с Джин хозяйка притормозила.

— Нужна койка, дорогуша? — поинтересовалась она низким, скрипучим голосом.

«Интересно, к какой расе принадлежит эта женщина». Девушка никогда прежде не встречала никого подобного ей — низкая, тощая, но со свисающими отовсюду складками кожи и комично большими ступнями.

Джин покачала головой. Ей и дальше будет нужен ночлег, но оставаться здесь она не могла. Девушка даже думать не хотела, как хозяйка заставит ее расплачиваться, когда у постоялицы закончатся деньги.

Джин знала, что, если дела пойдут совсем плохо, она сможет что-нибудь продать. Правда, ценных вещей у нее было всего ничего — подаренный матерью кулон да оружие. Причем оружие ей еще пригодится.

Рука потянулась к шее, пальцы коснулись кожаного ремешка, на котором висел кайбер-кристалл.

Трактирщица принялась убирать тарелки с хлебом и пустые чашки, всем своим видом намекая, что пора уходить. Джин не сводила глаз с экрана Голосети, делая вид, будто не замечает намеков хозяйки, и наслаждаясь возможностью просто посидеть и подумать. Ее взгляд упал на бегущую внизу экрана строку местных новостей. Там не было ничего особенного. Реклама акции в одном из игорных домов. Анонс начинающейся через три дня выставки, посвященной боевым построениям штурмовиков. Объявления о вакансиях, для которых у Джин не было подходящих навыков. Она уже едва не отвернулась, как ее внимание привлекло знакомое имя.

«Понта, явитесь в главный офис на уровне TJ56».

— Тебе пора, дорогуша, — заявила владелица гостиницы, сваливая в кучу грязную посуду.

— Ага, — рассеянно ответила девушка, глядя женщине через плечо.

— Если не хочешь заплатить мне за еще одну ночь, выметайся, — продолжила женщина уже суровее.

— Я просто хочу дочитать...

— Или плати, или проваливай, — стальным голосом приказала женщина.

Запись пропала, в строке опять бежали первые объявления. Сообщение о Понте появится снова лишь через несколько минут.

Владелица спихнула Джин со стула.

— Да ладно, ладно! — прорычала девушка. — Ухожу я.

Джин вышла наружу, лихорадочно соображая. Кто-то по имени Понта должен был явиться в главный офис, где отмечались все прибывшие на станцию.

От проблеска надежды сердце забилось чаще. Акшайя или Хаддер — а может, и оба — были живы.


Глава тридцать восьмая

Джин поднялась на уровень TJ56. Посетителей обслуживали четыре дроида, но в главный офис все равно выстроилась очередь. Девушка отошла в сторону, вы-сматривая в толпе яркий шарф Акшайи или темную шевелюру Хаддера. Ее взгляд скользил от одного живого существа к другому, с каждым мигом надежда разгоралась все сильнее. Понта... кто-то по фамилии Понта должен здесь объявиться.

Примерно через час надежда сменилась тревогой. Может, автор объявления указал конкретное время, а Джин его не заметила? Может, она перепутала офис?

— Мисс?

Джин обернулась на голос и похолодела. К ней обращалась высокая, худощавая женщина в форме имперского офицера, чьи жесткие темные волосы были тщательно заплетены в косички и уложены на плечах, а смуглая кожа сливалась с черным кителем.

— Да? — спросила Джин, всем своим видом излучая невинность и держа руки подальше от оружия.

— Я не могла не заметить, что вы здесь уже довольно давно. Ждете кого-то?

— Эм... — Пожалуй, в данной ситуации честность сработала бы лучше всего. Кого-то по имени Понта разыскивали публично, так что ничего страшного не случится, если Джин прямо так и скажет. — Я увидела в Голоновостях, что кто-то по имени Понта должен явиться сюда.

Лицо женщины просияло.

— Танит Понта? Это вы?

Вся надежда Джин на возвращение Хаддера и Акшайи мигом улетучилась. Девушка совсем забыла, что при посадке назвалась их именем. Разыскивали ее.

— Да, — настороженно ответила Джин. Она слишком устала, чтобы лгать.

— Какая удача! — воскликнула офицер.

Джин одарила ее вопросительным взглядом.

— Именно я вас и искала. — Женщина сделала приглашающий жест, и у Джин не осталось иного выбора, кроме как проследовать за офицером в ее кабинет.

«Как же глупо, глупо, глупо», — корила себя девушка. Империи было достаточно просто упомянуть ее псевдоним, и она сама прибежала на зов. Со удар бы хватил, услышь он, как по-идиотски его воспитанница попалась на имперский крючок.

Кабинет, в который женщина провела Джин, оказался довольно просторным. В нем было окно, смотревшее в бескрайнюю пустоту космоса. Прямо по центру этого обзорного экрана сияла яркая звезда, и гостья предположила, что это одна из местных планет.

— Да, мне повезло, — произнесла женщина, проследив за взглядом Джин. — Я понимаю, почему на главном уровне станции нет иллюминаторов, но мне кажется, что это действует угнетающе, вы не находите?

Джин уклончиво пожала плечами.

— Танит Понта, — продолжила офицер, просматривая данные на своем инфопланшете, — меня зовут коммандер Лака Соланж.

— Зачем вы меня искали? — спросила Джин.

Она чувствовала себя полной дурой, отчего злилась лишь сильнее. Тем более она разговаривала с имперским офицером, а в такие моменты ей всегда хотелось кого-нибудь ударить.

— Вы прибыли на станцию на межпланетном хоппере «Понта-два», верно?

Джин коротко кивнула — отрицать это было бессмысленно. Вся информация находилась в публичном доступе.

— Этот корабль сочли не подлежащим ремонту и отправили на металлолом. Но прежде чем такие суда попадают в утиль, я их инспектирую. Это одна из моих обязанностей здесь, на станции.

— А я и не знала, что Империя ведет тут какие-то официальные дела, — призналась Джин. И это тоже было правдой. Знай она, что здесь заправляют имперцы, ни в жизнь бы сюда не сунулась.

— Империя, — заявила Соланж, — повсюду.

Эту ремарку девушка предпочла проигнорировать.

— Осматривая останки твоего корабля, — продолжила коммандер, — я не могла не заметить, что некоторые детали выглядят не вполне аутентичными. Менее добросердечный офицер мог бы даже назвать идентификационные коды и лицензии твоего корабля подделкой.

Джин ждала, к ее внутреннему гневу теперь примешался страх.

— Не могла бы ты сказать мне, кто внес эти... изменения? — спросила Соланж, наконец-то опускаясь в кресло напротив девушки.

— Нет, — отрезала Джин. Чем меньше она скажет, тем лучше.

Коммандер прищурилась.

— Какая жалость, — сказала она, — видишь ли, кто-то, обладающий подобными навыками, очень бы мне пригодился. Но раз уж ты не можешь мне помочь, придется арестовать тебя за владение поддельными документами.

Джин резко повернула голову. Соланж держала в руках комлинк, но пока еще не включила его. Она ждала. Она знала.

— А если это была я? — поинтересовалась девушка.

— Тогда я с радостью отправлю твой корабль в утиль и забуду обо всем, что видела на борту.

— В обмен на что? — уточнила Джин. Такие услуги никогда не оказывались за спасибо.

Соланж наклонилась к девушке, оценивающе ее разглядывая.

— Я видела записи твоего прибытия, — наконец сказала она. — Должна признать, я подозревала, что у тебя хватит навыков подделать подобные документы. Они отменно сфабрикованы. Конечно, кое-что устарело. Империя не стоит на месте и следит за вами, мошенниками. Но документы все равно на высоте. А ты кажешься мне довольно юной.

Лишь спустя пару мгновений Джин вспомнила свой возраст и с удивлением поняла, что пропустила собственный день рождения. Восемнадцать лет. Казалось бы, нет ничего проще, чем считать прожитые годы, а она взяла и преспокойненько об этом забыла.

— Но я следила за тобой. Не лично, конечно. — Соланж взмахнула рукой, заметив удивленное выражение на лице собеседницы. — Я просматривала записи с камер наблюдения. Ты умеешь постоять за себя и кажешься достаточно... бойкой, чтобы выполнить то, что мне от тебя нужно.

— И что же вам нужно? — нетерпеливо спросила Джин. Манера разговора собеседницы действовала девушке на нервы. Казалось, Соланж наслаждается каждым своим словом и не может закончить ни одного предложения, не добавив в него скрытый подтекст.

Коммандер встала, подошла к окну и уставилась в космос.

— Я ненавижу это место, — наконец призналась она, вложив в эти четыре слова больше эмоций, чем в весь предыдущий разговор. — Местные, все без исключения, — жестокие дикари. Важные персоны сюда не наведываются. Я изнываю от скуки. — Женщина развернулась и встретилась с Джин взглядом. — На самом деле здесь настолько скучно, что волей-неволей приходится посещать игорные дома.

Девушка откинулась в кресле. Мозаика начала складываться.

— Я вляпалась в кое-какие неприятности. Возможно, чересчур глубоко.

— Насколько глубоко? — уточнила девушка.

Коммандер назвала сумму. Глаза Джин округлились.

— Именно, — согласилась Соланж. — Слишком глубоко, чтобы выбраться самостоятельно. Если я не верну долг, владелец заведения начнет выбивать из меня деньги или сообщит о моих долгах командованию. А я совсем не хочу, чтобы несколько неудачных месяцев на этой проклятой станции разрушили всю мою карьеру. — Голос женщины становился злее с каждым словом, к концу своей небольшой речи коммандер почти рычала.

«Ага, — подумала Джин, — вот ты и показала свою истинную имперскую натуру».

— Не понимаю, чем я могу помочь, — сказала она вслух.

Соланж повернулась к своему столу, открыла ящик и высыпала на поверхность горстку кредитов. Джин потянулась и подняла одну из фишек. Длиной та была с палец, а по ширине — втрое его толще. На аверсе были выгравированы слова «Дворец Псо» и силуэт танцующей тви’леки.

— Каждый игорный дом использует свою собственную валюту. Понятия не имею зачем, — произнесла коммандер, пренебрежительно взмахнув рукой.

У Джин имелось предположение на сей счет. В казино куда проще потратить эти совсем игрушечные кредиты, чем настоящие деньги. И наверняка обналичить их было той еще морокой, так что игроки предпочитали оставаться в одном заведении на всю ночь, а не мотаться по всей округе.

И тут девушка сообразила, что именно Соланж от нее нужно.

— Хотите, чтобы я их подделала?

Коммандер кивнула.

— Подделать их не легче, чем настоящие кредиты, — заметила Джин, изучая фишку.

— Не все так плохо, — ответила Соланж. — Они слабее защищены. Империя чуть лучше оберегает свои средства. — Слова буквально сочились сарказмом, но Джин была вынуждена признать правоту коммандера.

— Если меня поймают, владелец казино...

— Я тебя защищу, — пообещала Соланж.

Они обе знали, что это ложь. Если Джин поймают, рассчитывать придется только на себя.

— Если вы появитесь там с мешком фишек и рассчитаетесь со всеми долгами, это будет выглядеть слишком подозрительно, — начала вслух размышлять Джин.

— Так подделай мне немного фишек, и я отыграю свой долг, — нетерпеливо сказала Соланж. Она снова наклонилась через стол, придвигаясь к девушке еще ближе. — Сделаешь?

Джин покрепче сжала фишку.

— Мне кое-что понадобится, — ответила она, — и работа не бесплатная.

— Я сниму с тебя все обвинения во владении поддельными документами. Этого достаточно, — прищурилась Соланж.

— Нет, не достаточно, — возразила Джин. — Я хочу тысячу кредитов.

— Тысячу? — хохотнула женщина.

— Это капля в море ваших долгов. Это мизерная часть того, что я для вас подделаю. Я хочу тысячу.

— Хорошо, — снова отмахнулась Соланж, — но не откладывай все в долгий ящик.

— Еще мне потребуется место для работы, — торопливо заговорила Джин. Девушка понимала, что слишком уж сильно испытывает удачу.

Коммандер наклонила голову:

— Можешь поработать здесь. Я все равно на неделю улечу по делам на Укинейо, так что, если хочешь, занимай мой кабинет. Здесь есть все, что тебе может понадобиться. Договорились?

Джин улыбнулась.

— Договорились, — ответила она, пожимая руку имперского офицера.



Глава тридцать девятая

Неудивительно, что коммандера Соланж услали на станцию «Пять портов». Эта система совершенно не интересовала Империю, поэтому полная некомпетентность женщины не могла здесь ничему навредить.

Соланж улетела сразу, как только снабдила Джин всем необходимым. Она назвала конкретную дату своего возвращения и пообещала, что на время ее отсутствия дроидам и всем остальным офицерам допуск в кабинет коммандера будет закрыт. Пока Джин будет сидеть тихо, с ней ничего не случится. Выждав несколько часов после отлета Соланж, девушка первым делом залезла в документы коммандера. Джин не была хакером, но взломать хиленькую защиту Соланж и добраться до самых уязвимых файлов оказалось плевым делом. Девушка перекачала всю найденную информацию на позаимствованный тут же портативный инфопланшет. Может, по мнению Соланж, знания Джин и нужно обновить, но это не помешало девушке скачать коды доступа для любого корабля, который она могла бы в будущем украсть.

Однако получить гонорар за работу все-таки проще, чем угнать корабль, поэтому Джин сосредоточилась на текущей задаче. В целом подделывать фишки «Дворца Псо» оказалось легче, чем она думала. С помощью репликатора голограмм девушка создала изображение для аверса, но вот с внутренней начинкой фишек пришлось повозиться и проявить немного терпения, прежде чем она поддалась. Джин подделала целую гору игорных фишек «Дворца Псо» разного номинала и даже специально обтерла их, чтобы фишки выглядели старыми и пользованными.

Как и любую подделку, фишки Джин можно было распознать при тщательном изучении. Но девушка уговорила Соланж купить пару тысяч настоящих фишек, которые перемешала с фальшивками, и теперь даже беглое сканирование не смогло бы выявить подделки.

К возвращению Соланж все было готово.

— О, — выдохнула коммандер, — они чудесны.

— Помните о плане, — настаивала Джин. Было не похоже, что Соланж собирается придерживаться стратегии, которую сама же и предложила. — Выигрывайте понемногу. Играйте только в те игры, где все решают навыки, как в сабакке, а не слепая удача. Колесо судьбы никогда не повернется против заведения.

Соланж кивнула, но все ее внимание было приковано к фишкам.

— Не играйте по-крупному, — повторила девушка, — не сливайте все за один раз.

— Если и солью, ты всегда сделаешь мне еще, — беспечно отмахнулась Соланж.

— Это плохая идея, — отрезала девушка, сомневаясь, однако, что коммандер ее услышала.

Завали игорный дом подделками, и глазом моргнуть не успеешь, как тебя сцапают. Успех всей аферы зависел от того, сможет ли Соланж выигрывать постепенно и по чуть-чуть.

— Так, ну ладно, — произнесла Джин, проверяя собственные, настоящие имперские кредиты. Коммандер сдержала слово и заплатила обещанную тысячу. — Я пошла.

— Ты останешься на станции, — ответила женщина.

— Что? — Джин резко развернулась. Она-то уже представляла, как тратит деньги, покупая себе место на каком-нибудь корабле.

— По крайней мере, на несколько ближайших недель, — продолжила Соланж. — Я поставила в твоих документах отметку о запрете покидать «Пять портов». А на случай, если ты решишь обойти запрет, подгрузила в систему твое изображение. Я должна удостовериться, что наша затея сработает и твои услуги мне больше не понадобятся. — Женщина бросила Джин коммуникатор. — На всякий случай.

Девушка стиснула зубы. Вот что случается, когда связываешься с Империей. И тут уже ничего не попишешь.

***

Пожилой мужчина сдал Джин комнату на главном уровне станции рядом с внешней обшивкой. Хозяин приходил за довольно низкой платой раз в неделю и не совал нос в дела квартирантки. Овощная протеиновая соломка и питательное молоко — довольно скудная, но зато недорогая диета. Нужно всего лишь продержаться еще немного, а потом можно навсегда убраться отсюда.

В коммуникатор, конечно же, было встроено следящее устройство. Джин разобрала прибор, нашла маячок и бросила его в комнате. А вот комлинк на всякий случай всегда носила в кармане.

Каждый день, когда освещение мигало, сигнализируя об окончании двенадцатичасовой смены, Джин выходила на прогулку по коридорам станции, чтобы понаблюдать и послушать. Она хотела понять, у кого были корабли, кто искал работу вне станции, кто куда улетал. Как только коммандер Соланж позволит, Джин тут же покинет «Пять портов» и будет счастлива держаться подальше от любых космических станций.

Она всегда проходила через центральный парк, наблюдая за сидящими с протянутой рукой попрошайками. Теперь в ее потайном кармане было больше денег, но Джин не спешила ими делиться. Девушка ждала.

— Свободно? — спросил мужчина, указывая на место на скамейке рядом с Джин.

Она кивнула.

— Не первый раз вижу тебя здесь, — произнес незнакомец.

Джин убрала выбившуюся прядку.

— Правда?

Мужчина утвердительно качнул головой. Он казался старше девушки лет на десять, костяшки пальцев на его руках были сбиты. Похоже, он частенько пускал в ход кулаки.

— А ты милашка, — тихо произнес он, наклоняясь поближе.

Джин даже не шелохнулась.

— Может, пойдем ко мне? — спросил мужчина, кивая в сторону стены. — Я живу тут неподалеку. Смена скоро закончится.

— Нет, спасибо, — как можно нейтральнее ответила девушка.

Незнакомец прищурился:

— Ждешь кого-то?

Джин огляделась. В парке не было никого, кроме попрошаек.

— Нет, — ответила она.

— Так давай повеселимся.

Девушка плотно сжала губы и снова покачала головой.

— Что, слишком хороша для меня? — поинтересовался мужчина.

Джин сложила руки на коленях и уставилась перед собой.

— Ну и ладно. — Поднявшись на ноги, мужчина сплюнул. — Кат бездушный, — пробормотал он себе под нос, уходя прочь.

Джин досчитала про себя до ста. Когда мужчина не вернулся, она пересекла парк, подошла к сгорбившемуся в немой мольбе юному халуну, вложила в протянутую ладонь деньги, что успела вытащить из кармана пристававшего к ней незнакомца, и ушла прочь.

***

Вечера Джин проводила в кантине Мозеффы. Это местечко было слегка получше гостиницы, где девушка провела свою первую ночь на станции. К тому же здесь любили собираться те, для кого «Пять портов» были основной точкой ведения дел. Станция находилась между Румитакой и Сейтотеем, а все планеты системы вращались вокруг одной звезды, поэтому отсюда было проще всего добраться до любой из них. На каждом из обитаемых миров хватало различных минералов и каждый мог похвастаться своей собственной местной властью, полномочия которой, по слухам, существенно сократились с приходом Империи. Торговля внутри и за пределами системы процветала, и все товары в конечном счете проходили через «Пять портов».

А все торговцы, похоже, проходили через кантину Мозеффы.

Джин повадилась наведываться сюда пораньше, часа за два до окончания дневной смены, и задерживаться на пару часов после начала ночной. Обычно она заказывала себе большую голубую маппу — слабоалкогольный напиток, который бармены Мозеффы еще и разбавляли, — и медленно потягивала коктейль. Накинув на голову шарф, девушка держалась сама по себе, и обычно ее не трогали. Ей удалось с ходу разъяснить нескольким подошедшим к ней мужчинам и женщинам, что она совершенно не ищет компании. А сам Мозеффа привязался к новому завсегдатаю, который никогда не доставлял проблем и всегда оставлял щедрые чаевые.

Столик между дверью и небольшой голоэстрадой оказался идеальным местом для наблюдения. Джин могла подслушивать чужие разговоры, а вот ее саму почти никто не замечал. Взгляды посетителей равнодушно скользили по прячущейся в тени девушке и задерживались на метровых проекциях какой-то, видимо, популярной группы, возглавляемой крайне привлекательной фраянкой. Танцевала она лучше, чем пела, активно жестикулируя всеми четырьмя руками. Джин не могла нарадоваться такому прикрытию.

— Они захватывают шахты на Вотассее, — произнес мужчина, отхлебнув из стакана что-то густое и коричневое. — Имперцы предложили выкупить центральную горнодобывающую систему.

— Джойндер ни в жизнь ничего не продаст имперцам, — возразил его собеседник.

Джин только тихо хмыкнула себе под нос.

— Зачем Империи вообще сдались все эти шахты? — поинтересовался первый посетитель, уставившись в пустой стакан, после чего принялся стучать им по столу до тех пор, пока Мозеффа не налил ему новую порцию. — У них теперь руды на целый флот хватит, но с кем они воевать собрались?

— Может, они строят больше станций наподобие этой? — предположил его более тихий товарищ.

Дневная смена подошла к концу, и девушка принялась разглядывать новых выпивох, что начали сменять прежних. Возле окна мужчина-эспирион шептался с женщиной-человеком.

— Мой клиент ищет редкую вещицу, которую использовали во время Войн клонов, — тихо произнесла женщина.

Эспирион что-то прошептал в ответ — Джин не смогла разобрать его слов.

Женщина фыркнула:

— Деньги значения не имеют.

Джин всегда держала ухо востро, когда речь заходила о работе. Если платят достаточно хорошо... или корабль достаточно большой, чтобы там можно было спрятаться, Джин сможет покинуть станцию и без «разрешения» коммандера Соланж. Девушка подозревала, что так ей и придется поступить, — вряд ли коммандер захочет расставаться со своим маленьким фальсификатором.

На протяжении первого часа ночной смены нужно было ждать. Посетители возвращались с работы и приходили сюда, чтобы отдохнуть и как можно быстрее затуманить мозг. Только спустя час, а вернее, после третьего или четвертого стакана все приходило в движение. Но сегодня среди гостей заведения царило необычное возбуждение. Джин ждала, когда же новости дойдут и до нее.

И наконец она их услышала.

Одно слово шепотом расходилось по всему бару, словно фреянский ползучий мох, который разрастается в тени и съеживается на свету.

«Восстание».

Где-то поблизости обосновались вербовщики. На станции? Кто знает. Возможно, база повстанцев появилась на Хираре.

— Они налаживают связи, — сказал кто-то.

— Им всего лишь нужны припасы, — возразил кто-то другой.

Джин резко поставила свой стакан на стол, не заметив, как вспенившаяся голубая жидкость потекла через край. Проклятые повстанцы. Куда бы она ни пошла, они тут как тут. Все портят. Накликают имперский гнев на головы непричастных. Почему никто не может просто жить своей жизнью? Почему обязательно нужно выбирать одну из сторон? Возможно, если все перестанут переживать из-за подобных вещей, в Галактике наконец-то воцарится долгожданный мир.

Джин с горечью подумала об Акшайе, Хаддере и взрыве, который их убил. Их могли подстрелить как имперские СИД-истребители, так и повстанческие Y-бомбардировщики. Да и какая разница, кто именно это сделал? Мертвых уже не воскресить. И пусть Империя вместе с повстанцами будут прокляты за это.

На выходе Джин кивнула Мозеффе. Хозяин обеспокоенно посмотрел на девушку, которая редко уходила так рано, но Джин приветливо помахала рукой, развеивая все его страхи. На сегодня с нее хватит.

До дома было рукой подать, но Джин все равно держалась хорошо освещенных улиц возле центра станции, пока не пришла пора поворачивать и двигаться в сторону внешней обшивки. Ее мозг продолжал обдумывать услышанное слово — «Восстание». Ради чего? Со всю свою жизнь сражался с Империей — и потерял сестру, здоровье... да и саму Джин. Отец пытался бороться с Империей, и эта борьба стоила жизни ее матери. А Джин? Она вообще больше не хотела бороться — и все равно лишилась Хаддера.

Сзади послышались какие-то звуки. Джин развернулась как раз вовремя, чтобы разглядеть темную тень, размытую руку и несущийся прямо в голову кулак.

Затем свет померк.


Глава сороковая

Очнулась Джин прикованной к стулу: ее руки и ноги удерживали пластоидные стяжки. Во рту пересохло, язык набух.

— Иии она пришла в себя, — добродушно пробасил кто-то.

Девушка с трудом разлепила глаза. Голова раскалывалась, а яркий свет ослеплял.

— Не так уж сильно я ее и ударил, — попытался оправдаться мужчина-довутин низким, гортанным голосом. Ростом он был не меньше трех метров, а руки напоминали древесные стволы.

— Все в порядке, все в порядке, — произнес первый мужчина. Он сделал жест ладонью, и довутин вышел из комнаты.

Незнакомец повернулся к Джин.

— Меня зовут Аллехандер Псо, — представился он.

Псо пригладил жиденькие волосы на лысеющей макушке, и только тогда Джин сообразила, что на самом деле его череп покрыт перьями. Когда мужчина поворачивался, становилось видно, что к затылку они становятся длиннее, а темно-коричневые и зеленые перья размером с палец спускаются под рубашку вдоль позвоночника.

— «Дворец Псо», — пробормотала Джин.

Лицо Аллехандера расплылось в широкой улыбке, обнажив острые, словно зубья пилы, изумрудно-зеленые зубы.

— Да! Ты обо мне слышала! — Кажется, он искренне обрадовался тому, что Джин его знает.

Поморщившись от боли, девушка кивнула.

Псо сочувственно цокнул языком.

— Прошу простить моего подчиненного, — извинился владелец казино. — Бедолага и сам не понимает своей силы. Обычно он старается быть мягким. Большой добряк.

— Ну конечно, — ответила Джин. Она попыталась поднять руки, но пластоидные стяжки держали крепко.

— А вот их, боюсь, придется оставить, — заметил Псо.

Джин уставилась на него:

— Что вам нужно?

Ее голос обретал силу и становился четче.

— Я хочу поговорить с тем, кто сделал это.

Аллехандер щелкнул пальцем, и вперед выступил еще один мужчина. Он высыпал на стол прямо перед носом Джин горстку игровых кредитов «Дворца Псо». Сердце девушки ушло в пятки, но она была уверена, что на ее лице отразилось лишь недоумение.

— Так это же ваши фишки. Вам лучше знать, кто их делает, — заметила Джин.

Псо весело рассмеялся:

— Ах, мое милое дитя. Что-то мне подсказывает, я и правда знаю, кто их сделал. И мне кажется, ты и сама знаешь, что они не мои.

Он поднял один из жетонов и поскреб поверхность когтистым пальцем.

— Они очень, очень хорошо сделаны, — равнодушно сказал он, — но все же нам придется наказать тех, кто нас обворовывает.

Взирая на владельца игорного заведения, Джин по-прежнему была уверена, что не выдала лицом своих истинных эмоций. И именно в этот самый момент, когда она, прикованная к стулу в кабинете Аллехандера Псо, который раскладывал перед ней богатый ассортимент пыточных инструментов, Джин поняла для себя кое-что важное.

Ей было все равно.

Ее мать умерла. Со предал. Хаддер и Акшайя сгорели в безжалостном космосе. «Мне больше нечего терять», — осознала Джин. Конечно, девушка не хотела бы, чтобы ее пытали и убили. А чтобы ее пытали и убили из-за имперского офицера с игорной зависимостью, не хотела и подавно. Но где-то глубоко внутри образовалась пустота, которая росла, ширилась и поглощала все эмоции.

В том числе и страх.

Взяв ручной пресс, Псо провернул его, и из металлической пластины выдвинулись крохотные шипы. Аллехандер взглянул на Джин, и глаза его изумленно расширились. Он никак не ожидал увидеть безразличие к орудиям пыток.

Уголки губ владельца казино разошлись в одобрительной улыбке.

— Должен признать, что я отметил для себя две вещи, — произнес он, откладывая пресс в сторону. — Первое: ты проделала очень, очень хорошую работу.

«Интересно, а Псо в курсе, что часто повторяет слова? Как будто от этого они становятся весомее».

— Я ценю навыки, — признался Аллехандер. — И второе: ты не заполонила рынок поддельными фишками. Я пообщался с коллегами. Подделки нашлись только у меня, и я знаю, кто их заказал. Ты просто выполняла работу. Ты могла бы сделать больше, отложить немножко и потратить на себя. Но мои подчиненные обыскали твое жилье, обыскали тебя и ничего, ничего не нашли. Ты не жадная. Мне это нравится. Ты сделала работу и умыла руки.

Пока он расхаживал перед девушкой туда-сюда, Джин проверила прочность своих пластоидных уз. Она не планировала сбежать, скорее ей просто было интересно, насколько они крепкие. Как оказалось, очень крепкие.

— Похвально, — задумчиво произнес Псо, оглядывая ее. — Ты подделала фишки для коммандера Соланж, не так ли?

Не найдя причин и дальше прикидываться дурочкой, Джин кивнула.

— Когда я предъявил ей претензии, мы с коммандером смогли найти выход из ситуации. Найти способ, при котором Империя выплатит долг офицера, даже не догадываясь об этом.

Джин только хлопала глазами в ответ. Подобному поведению она научилась уже здесь, на станции, когда сидела в парке напротив нищих. Мужчины любят болтать. Ей оставалось лишь сидеть и ждать, и они сами все ей рассказывали.

— У меня есть кое-какие товары, которые я был бы не прочь вывезти со станции. Коммандер Соланж позаботится о том, чтобы Империя выкупила их у меня по хорошей цене, покрыв сумму ее долга. Беспроигрышный вариант, не так ли?

Он явно ждал какого-то ответа, поэтому Джин снова кивнула.

— Но нам придется изменить кое-какие документы. Мне кажется, что ты сможешь это сделать, верно?

— Так я уберусь со станции? — спросила Джин.

— На Румитаку, — ответил Псо. — Оттуда можешь катиться куда глаза глядят.

— И вы мне заплатите.

Аллехандер рассмеялся:

— Свобода — уже достаточная плата!

Джин выжидающе изогнула бровь.

Псо нахмурился, но затем уголки его рта снова разошлись в улыбке.

— О да, а ты мне нравишься. Хорошо, договорились. Я заплачу. Тысяча кредитов тебя устроит?

— Имперских, не этих. — Джин указала на стопку фальшивых фишек «Дворца Псо». — Их слишком легко подделать.

Глаза Псо сверкнули, и на какое-то мгновение Джин показалось, что она перегнула палку. Но затем Аллехандер снова рассмеялся, махнул рукой, и оковы с ее запястий и щиколоток тут же сняли.

— Нужно поторапливаться, — сказал Псо. — Сможешь собраться за час?

— Я готова улететь хоть сейчас, — ответила девушка.

Псо велел Джин поспешить к ангару NC13 и подняться на борт грузовика типа «Амариллс».

— У моих подчиненных будет все необходимое для подделки документов. Сможешь приступить к работе уже в полете.

Какая ирония. Джин могла путешествовать между разными звездными системами быстрее, чем перемещаться между планетами внутри этой. Но гипепространственные маршруты не доходили до крошечных планет в усеянной астероидами системе Пяти портов, так что звездолету придется ползти в реальном пространстве.

— Коммандер Соланж позаботилась, чтобы нашему кораблю выдали разрешение на посадку на Румитаке, — продолжил Аллехандер, — но не исключено, что по пути мы наткнемся на какие-нибудь контрольно-пропускные посты, о которых она не знает. Не такая уж она и важная шишка, как думает. И если вдруг нарвемся на проверку документов?.. — Вопрос повис в воздухе.

— Проблем не будет, — заверила Джин. В конце концов, она банту съела на имперских проверках документов.

— Хорошо, хорошо, — закивал Аллехандер. — Если вдруг тебе когда-нибудь понадобится работа, приходи во «Дворец Псо». Я запросто найду, чем тебе заняться.


Глава сорок первая

Корабль оказался больше, чем ожидала Джин. Аллехандер сказал, что нужно перевезти всего двадцать единиц груза, но, естественно, не уточнил, какого именно, а девушка не стала выяснять подробности. Переправлять контрабанду через космическую станцию, где на нее может обратить внимание лишь продажная коммандер Соланж, было куда проще, чем по традиционным торговым маршрутам или напрямую между планетами.

— Ты девчонка Аллехандера? — осведомился капитан судна, суровый с виду мужчина лет пятидесяти.

Джин кивнула.

— Забирайся. Мэти покажет что и как.

Джин поднялась на борт, но не успела найти этого самого Мэти, как ощутила, что двигатели завелись. Корабль взлетел и вырвался со станции в черноту космоса.

«Несутся как угорелые», — отметила про себя девушка.

Открыв дверь в конце коридора, Джин обнаружила троих мужчин, сидящих за столом. Таких в кантине Мозеффы точно не встретишь. Эти скорее из тех, что допивают остатки из стаканов в раковине.

— Ты та самая девчонка? — спросил один из троицы, чей подбородок едва-едва начал обрастать неровной рыжей бородой.

— Ты Мэти?

Он хмыкнул. Решив, что это значит «да», Джин пододвинула стул и уселась напротив. Двое оставшихся парней поднялись и пошли прочь.

— Пойдем проверим груз, — сказал тот, что выглядел старше, так растянув последнее слово, словно их было два.

— Так, Аллехандер сказал, ты не в курсе деталей работы, — произнес Мэти надтреснутым ледяным голосом. Он вытащил стопку идентификационных карт и подтолкнул их по столу к девушке. Джин пересчитала карточки, которых оказалось двадцать, и прочитала надпись на той, что лежала сверху:

***

«Грейджин Марскопо.

Восемь стандартных лет.

Наниматель: Аллехандер Псо.

Срок найма: Три года.

Статус контракта: Выполнен.

Вознаграждение: Перелет на Румитаку в системе Пяти портов».

***

— Что это? — осведомилась Джин.

— Трудовые соглашения.

Мэти наблюдал за ней, выжидая. Джин ощущала, что его глаза сверлят ее, жаждут реакции.

— И что мне с ними делать? — ровным голосом спросила она.

— У Аллехандера есть двадцать работников, чьи контракты подходят к концу, — пояснил Мэти. — Им обещали, что по истечении контракта с Псо они смогут начать новую жизнь на Румитаке.

— А это не так? — уточнила Джин.

Глаза Мэти вспыхнули.

— Ну, это своего рода новая жизнь. Отличная от работы во дворце. — Он взял из стопки верхнюю карточку. — Ты должна изменить информацию. Добавить всем по пять лет и исправить нанимателя — вместо Аллехандера должна быть указана Империя. Он их ей продал.

— Продал... словно рабов? — Джин постаралась, чтобы ее голос не дрожал.

— В точку. Потому что они и есть рабы. — Мэти оскалился, продемонстрировав все свои зубы, включая один сломанный, уже начинающий чернеть.

— Ага. — Джин посмотрела на идентификационные карты.

— Что-то не так? — насмешливым тоном полюбопытствовал Мэти.

— Нет, — только и ответила девушка.

Судя по всему, такой ответ его не убедил.

— Работа как работа, — добавила она. — К тому же мне за нее заплатили.

— И сколько же? — спросил Мэти.

Джин окинула оценивающим взглядом грязные волосы своего собеседника, пятно от машинного масла на щеке, неряшливую одежду.

— Наверное, больше, чем тебе, — сказала она, поднялась, собрала идентификационные карточки и поинтересовалась: — Где моя койка?

Мэти хмыкнул и указал пальцем прямо по коридору. Джин оставила его один на один со столом и направилась в свою каюту, где первым делом заперла дверь.

Затем она уселась и запомнила имена и фамилии со всех идентификационных карт.

***

Спустя несколько часов дверь в каюту содрогнулась от ударов.

— Жрать пора, — прорычал Мэти.

Джин положила идентификационные карточки на кровать — она пока не решила, станет ли спать на этих покрытых плесенью нарах, — и встала, чтобы поужинать вместе с командой.

Остальные знали друг друга не первый день, и Джин явно была здесь чужаком. Двое незнакомых ей пока членов экипажа оказались старше, чем думала девушка, — лет двадцати пяти, — и Мэти с гордостью рассказал, скольких они убили на улицах Сейтотея, пока он не подобрал их. Похоже, то, что они без малейших угрызений совести могли наставить на кого-нибудь бластер и выстрелить, было их главным достоинством.

К капитану здесь все обращались исключительно «Капитан», и его слово было законом.

— И давно вы промышляете работорговлей? — вежливо осведомилась Джин.

Глаза Капитана округлились.

— Я не занимаюсь работорговлей, — ответил он. — Я перевожу грузы.

— Но ваш груз — разумные существа, — бесстрастно возразила девушка. — Значит, по определению...

— По определению, — перебил Мэти, передразнивая вежливый тон девушки. — Слушай, я не знаю всех этих заумных слов. Не надо вот этого пафоса. Теперь ты по уши в этой грязи вместе с нами.

Джин опустила взгляд на свои ладони:

— И правда.

Под конец ужина, состоявшего из довольно жидкого рагу, Джин вызвалась помыть посуду. Остальные принялись подшучивать, что вот и настало прекрасное время, когда нашлась женщина, которая о них позаботится. Джин же просто хотела удостовериться, что в следующий раз будет есть из чистой тарелки.

— А как же рабы? — спросила девушка, вытирая руки. Экипаж тем временем сел играть в сабакк.

— Груз, — поправил Капитан.

Джин взглянула на него вполоборота, но не стала говорить, что они все равно остаются разумными существами, как ты их ни называй.

— А что с ними? — вызывающе поинтересовался Мэти. Он был словно бешеный гаморреанец, вечно ищущий драки.

— Их накормили?

Может, рагу и не особо вкусное, но его было много. Джин повторила про себя имена: «Грейджин, Кэтлин, Дорсет, Харви».

— Они в порядке, — ответил Капитан.

— Не сомневаюсь, но я могу отнести вниз немного еды. — Джин взяла несколько мисок.

— Они. В полном. Порядке, — повторил Капитан, пресекая любые дальнейшие возражения.

«Лороуз, Оулен, Блейн, Эффорд».

— Слыхала Капитана?! — заорал Мэти, видя, что Джин застыла на месте. — Отвали от них! У них есть вода. Недельку как-нибудь протянут.

Девушка позволила всей жестокости этих слов отпечататься в своей душе.

Она оставила кастрюлю на плите, вернулась в свою каюту и снова заперла дверь.

***

Спустя какое-то время в дверь тихо постучали. Джин удивилась, обнаружив за ней Капитана.

— Можно войти? — вежливо спросил он.

Девушка сделала шаг назад.

— Уже приступила к работе? — Капитан кивнул на разложенные на кровати идентификационные карточки.

— Задача непростая, — ответила Джин. — На ее решение уйдет почти весь полет.

— Но ты же справишься?

Джин кивнула, но не поняла, ободрил ее ответ Капитана или, наоборот, разочаровал.

— Я не всегда был работорговцем, — наконец проговорил он, не отрывая взгляда от идентификационных карточек. — Дело в том, что я сам был рабом.

Джин промолчала. Она хорошо усвоила урок на «Пяти портах».

— Аллехандер Псо был моим последним хозяином. Купил меня у Киретима, а тому меня продал мой отчим, грязный ублюдок.

Джин кое-что знала об отцах-ублюдках...

— Рабство... — Капитан наконец взглянул на Джин, — угнетает. Я ненавидел его. Киретим заставил меня носить ошейник. Постоянное напоминание о том, что я — вещь. Не личность. Не могу делать, что хочу. Не могу даже мечтать — не с этой штукой, сжимавшей горло. — Он поднес руку к обнаженной шее. — Аллехандер снял с меня ошейник. Его интересовало не мое положение, а то, на что я способен. Он понял, что я могу пригодиться.

— В качестве работорговца, — не удержалась Джин.

По лицу Капитана промелькнула тень.

— В качестве пилота.

— А это?.. — Джин обвела рукой корабль.

— Грузы разные бывают. Не все они плохие.

Мгновение они молчали.

— И стоит оно того? — наконец спросила девушка. — Стоит ли помогать порабощать других ради собственной свободы?

Она взглянула ему прямо в глаза, искренне заинтересованная в ответе.

— Да, — твердо заявил Капитан. — А теперь скажи-ка мне, от тебя будут проблемы? Ничего страшного, если тебе не нравится твоя работа, но хочешь не хочешь, а тебе придется ее сделать.

— Мне заплатили. Остальное меня не волнует, — солгала Джин.

Капитан кивнул, удовлетворившись ответом.

— Не позволяй парням шпынять тебя, — посоветовал он. — Они не привыкли, что им напоминают, кто они на самом деле такие. Если будут доставать, дай мне знать.

Джин поблагодарила его, но, когда Капитан ушел, снова заперла дверь, убедившись, что гость слышал металлический щелчок. Затем она наконец-то решила достать свои вещи. Высыпала свои кредиты — от коммандера Соланж и от Аллехандера Псо — и положила рядом двадцать идентификационных карточек. Девушка изо всех сил постаралась не думать о написанных на них именах.

Она знала, что должна сделать, и знала, что сделает.


Глава сорок вторая

Путешествие по системе Пяти портов выдалось скучным — череда мелких прыжков, чтобы избежать встречи с космическим мусором. То, что должно было бы быть коротким перелетом, растянулось в мучительно медленное продвижение.

Лишь спустя три дня Мэти и его ребята пустили Джин в грузовой трюм. Команда осталась у лестницы, а Мэти повел девушку вниз.

В трюме оказалось семь клеток, и в каждой из этих камер размером в половину каюты Джин содержалось по два-три пленника. У их дверей стояли ведра с водой и висящими сбоку ковшиками.

Джин прикрыла рот.

— Ага, запах — это самое отвратное, — согласился Мэти. За последние дни он несколько потеплел к девушке. — Будем драить полы халлиоловой кислотой, чтобы смыть вонь.

Рабы пытались хоть как-то сохранять чистоту, но в клетках не было ничего, кроме ведра, в которое они,естественно, не могли справлять свою нужду.

— Почему бы просто не позволить им ходить в туалет? — спросила Джин.

Мэти фыркнул.

— А потому, что нет у нас времени водить их туда-сюда, — ехидно ответил он. — Вызовешься добровольцем?

От зловония у Джин заслезились глаза, но она покачала головой. «Не показывай своих эмоций», — приказала она себе.

Джин изучила все идентификационные карты, поэтому знала, что почти все рабы были детьми в возрасте от семи до одиннадцати лет. Однако одно дело прочитать имена и цифры, и совсем другое — увидеть их лица воочию.

Все пятеро взрослых невольников были женщинами, и по тому, как они тянулись к детям сквозь решетки, Джин стала подозревать, что это их матери. На карточках не было одинаковых фамилий, однако Джин прекрасно понимала, что имена здесь ничего не значили.

Мэти взялся за короткий жезл, висевший в специальной стенной нише, и Джин заметила, что стоило ему лишь коснуться предмета, как обитатели ближайших клеток тут же отпрянули от решеток. Девушка повнимательнее рассмотрела палку.

— Оглушающий разрядник, — пояснил Мэти, похлопывая жезлом по ладони. — Не убивает, но хорошенько встряхивает.

Протянув последнее слово, он безумно выпучил глаза и бросился к клетке с тремя детьми. Маленькая девочка, с криком метнувшись к дальней стене, поскользнулась на грязном полу. Мэти расхохотался. Он хотел лишь напугать ее, и ему это удалось.

— Оставь ее в покое! — зарычала одна из женщин, силясь дотянуться до мучителя сквозь прутья клетки, и, побагровев от ярости, прохрипела: — Я убью тебя!

Мэти развернулся с пылающими от ненависти глазами. Джин сделала шаг вперед. Она встала прямо напротив женщины, но достаточно далеко, чтобы та не могла схватить ее.

— Тот, кто меня вырастил, научил меня драться, — произнесла девушка. — Он был самым сильным из всех, кого я знаю, и он никому не позволял причинять мне боль. Знаешь, каким был мой самый главный урок?

Все в трюме затихли, даже дети.

— Нет, — покачав головой, прошептала женщина.

— Не начинай бой, в котором не сможешь победить.

Джин развернулась и вышла из трюма. Завывая и стуча по клетке, парни из команды принялись потешаться над женщиной и ее визгами.

***

Тем же вечером Джин взяла готовку на себя.

— Ваше варево есть невозможно, — сообщила она. — Даже я могу приготовить лучше, хотя почти ничего и не умею. Для начала позвольте познакомить вас с солью.

Капитан рассмеялся, довольный появлением разнообразия в еде, а остальная команда сгрудилась вокруг девушки.

— Ты не очень-то похожа на повара, — заметил Капитан.

Джин уставилась в котел с кипящей водой. Мать учила ее готовить, но Джин была слишком мала, чтобы запомнить рецепты. Для Со же еда была лишь необходимым средством к существованию.

Все свои кулинарные знания она получила от Хаддера. Девушка наблюдала, как он сыплет приправы в кипящее масло, и не могла оторвать глаз от его быстрых рук, нарезающих глик и закидывающих белые кусочки на сковороду.

— Сколько нам еще лететь? — тихо спросила она.

— Ждешь не дождешься, когда сможешь сойти с моего корабля? — осведомился Капитан.

— Да. — Таким простым ответом Джин хотела продемонстрировать всю свою искренность.

Капитан сжал губы и кивнул.

— Еще три дня, — сказал он. — Как идет подделка документов?

Джин посмотрела ему прямо в глаза.

— Почти готово, — ответила она.

***

Прошло еще два дня, и экипаж уже не мог усидеть на месте. Парни продолжали то и дело наведываться в трюм, где для потехи издевались над рабами: ели на их глазах или осыпали их оскорблениями.

Джин приготовила для всех праздничный ужин.

— Последний вечер, который мы проводим вместе, — пояснила она.

Румитаку уже было видно невооруженным глазом — они прибудут следующим утром.

— Что-то мне подсказывает, что не успеем мы приземлиться, как ты удерешь отсюда со всех ног, — сказал Капитан.

— Так и будет, — отозвалась Джин. Ей хотелось бы, чтобы этой работы никогда не было. Она поставила блюдо в центр стола, и команда принялась сражаться за хлеб.

— Чего тебе? — спросил Мэти, когда девушка развернулась.

Джин держала оглушающий разрядник, который Капитан забрал из грузового трюма.

— Никогда таких не видела, — задумчиво произнесла девушка. Ее палец вдавил кнопку, и на кончике жезла затрещал электрический разряд.

Капитан пожал плечами:

— По большому счету эта штука безвредна.

— По большому счету, — согласилась Джин и ткнула разрядником в голову Капитана. У того расширились глаза, зубы непроизвольно клацнули, и мужчина без сознания повалился на стол.

— Эй! — заорал Мэти, откинул назад свой стул и бросился на Джин.

Она перебросила разрядник в левую руку и ткнула нападавшего в живот, а правой рукой схватила собственную дубинку, которую до этого закрепила на спине. Когда Мэти сложился пополам от боли, она ударила его по затылку, и он рухнул как подкошенный.

Оставшиеся двое оказались дураками. Они могли бы сбежать, но вместо этого попытались напасть на Джин сообща. Ей потребовалась всего лишь пара минут, чтобы вырубить обоих.

— Ну и беспорядок, — проворчала девушка, вытаскивая Капитана из миски с подливой. Ухватив его за руки, она протащила бесчувственное тело через весь корабль, свалила на пол воздушного шлюза и вернулась за остальными. Когда вся команда оказалась в шлюзе, она заперла герметичную дверь, но не стала открывать внешний люк. Они скоро очнутся, однако девушка позаботилась, чтобы шлюз был заперт и экипаж не смог из него выбраться.

После этого Джин направилась в грузовой отсек. Содержавшиеся в нем рабы уже так ослабли, что не могли стоять, ведь они целую неделю жили лишь на воде да на изредка перепадавших им пищевых кубиках.

Девушка присела рядом с клеткой женщины, с которой говорила пару дней назад.

— Зачем ты продала своих детей в рабство? — спросила она.

— Я их не продавала, — ответила пленница. Она хмуро глядела на Джин, но была слишком слаба, чтобы держать себя в руках. — Лороуз и Эффорд родились, пока я работала на Псо. Оулена я усыновила, когда умерла его мать.

— А вы? — спросила Джин других женщин.

Те подтвердили — их дети тоже родились в рабстве. И все они заключили расширенные контракты с Аллехандером Псо, пытаясь выкупить себя и детей. Псо обязался доставить их на Румитаку по истечении срока службы, но стоило им ступить на борт этого грузовоза, Капитан с Мэти затолкали их в клетки, издеваясь над глупостью женщин, поверивших игорному королю.

Переговорив со всеми женщинами, Джин поднялась, прошла в конец трюма и нажала на кнопку, открывавшую клетки. Все двери одновременно распахнулись.

— Ты... нас выпускаешь? — спросила невольница, что пыталась подраться с Мэти.

— Пойдем со мной, — велела Джин. Остальным же сказала: — В столовой есть еда. Ешьте сколько хотите.

Женщины кивнули и повели детей вверх по ступенькам.

— Я знаю, что ты голодна, — сказала девушка бывшей рабыне. — Но пойдем со мной. Мы быстро.

— Пусть пока дети поедят.

— Как тебя зовут? — спросила Джин.

— Эннджин, — ответила женщина. Джин вспомнила ее идентификационную карточку — она знала, что эта женщина должна была быть среди тех пяти взрослых, чьи карты ей выдали.

— Меня наняли, чтобы подделать ваши контракты, — сообщила девушка, ведя Эннджин в свою каюту.

— Я знаю, — прорычала та. — Тот мужчина рассказывал об этом и смеялся. Какие же мы глупые, что купились на эту уловку! Заключить контракт с Аллехандером Псо...

Девушка открыла дверь и вместе с Эннджин вошла внутрь. Все двадцать трудовых договоров лежали на кровати аккуратной стопкой. Джин отдала их женщине.

— Я не взламывала их, — сказала Джин. — Ваши контракты выполнены и закрыты. Не потеряй.

Прежде чем женщина успела вымолвить хоть слово, Джин вывела ее обратно в коридор, где было слышно, как остальные освобожденные рабы утоляли свой ненасытный голод. Эннджин явно хотела к ним присоединиться, но Джин еще не закончила.

— Куда ты нас отвезешь? — с подозрением спросила Эннджин.

— Никуда. Я улечу. На Румитаке вас поджидают имперцы, поэтому я вам советую отправиться куда-нибудь еще. — Джин пояснила озадаченной женщине: — Здесь есть челнок, я возьму его. Вам останется корабль.

— А что с... — начала было Эннджин, но Джин остановила ее перед шлюзом. Рабыня заглянула в иллюминатор и округлила глаза.

Капитан и Мэти уже пришли в себя, остальные парни по меньшей мере очнулись.

— Выпусти нас! — заорал Мэти.

— Если оставить их здесь и привезти на Румитаку, нас обвинят в захвате пленных, — заметила Эннджин. — Наши контракты заканчиваются только завтра, формально до этого момента мы все еще рабы. За сопротивление хозяевам нас отдадут под суд.

Джин протянула руку к рычагу открытия люка. Эннджин опустила глаза на большую красную рукоятку. Шлюз уже был подготовлен, все предохранительные системы отключены. Достаточно лишь потянуть рычаг, и четырех людей, державших Эннджин и ее детей на рабском корабле, моривших их голодом и заставлявших гнить в собственных нечистотах, унесет в бесконечный космос.

— Итак, — сказала Джин, убедившись, что Эннджин поняла назначение механизма, — я забираю челнок. Еще я забираю кредиты, которые мне заплатили. Поищите в капитанской каюте, — может, там и для вас что найдется. Или продайте корабль. Мне все равно. Но я улетаю.

Эннджин пристально вгляделась в иллюминатор. Пленники, прекрасно осведомленные о большом красном рычаге, поняли, кто именно их разглядывает.

— Пожалуйста, останься, — тихо попросила Эннджин. — Я с юности была рабыней. Я не знаю, что делать. Мы могли бы... могли бы стать твоей командой. Возьмем этот корабль и отправимся куда душе угодно.

— Нет, — коротко ответила Джин.

Она развернулась и направилась к челноку, который оказался небольшим, размером с межпланетный хоппер, и, к счастью, имел схожее управление. Джин не была пилотом — она не смогла бы угнать грузовой корабль, даже если бы захотела, — но она знала, что посадить челнок на поверхность планеты ей под силу. Просто полетит по прямой с включенным автопилотом.

Девушка в считаные минуты отстыковалась от грузовика и полетела прочь. Она смотрела, как корабль работорговцев движется к видневшейся вдали Румитаке. И увидела, как шлюз распахнулся, а в космос выплыли четыре тела.


Глава сорок третья

Румитака оказалась пыльной планетой, делать на которой было практически нечего. На юге располагались несколько шахт, рядом с которыми перерабатывали добытые полезные ископаемые, а на севере — фермы. Космопорт расположился по соседству с небольшим городком, оказавшись в котором Джин немного поспрашивала у местных, нет ли в округе скупщиков старья.

— С виду неплохой челночок, — заметил скупщик-лаббо, осмотрев ее звездолет. — А что с ним не так?

Он дернул своими длинными ушами так, что те шлепнули его по плечам.

— Лучше разобрать его на запчасти, — ответила девушка. — Идентификационный код у него не заводской.

Скупщик взглянул на Джин, затем изучил корабельные коды. Джин отлично потрудилась, и в целом корабль прошел бы любую проверку, но его уже могли разыскивать.

— Думаю, я мог бы немного подержать его в ангаре, — предположил лаббо. — Пока все не уляжется.

— Отлично придумано, — похвалила Джин. Они договорились о цене, и девушка получила наличные. Можно было бы выручить и больше, но хотелось продать челнок как можно скорее.

После Джин направилась прямиком в космопорт. Она купила билет на межпланетный транспортник и несколько недель спустя сошла на планете Укинейо. С тех пор она перебивалась случайными заработками и всякий раз, когда уставала сидеть на одном месте, перебиралась с одной планеты на другую.

Как только представилась возможность, Джин устроилась на грузовое судно, летевшее за пределы системы Пяти портов. Учитывая коммандера Соланж и Аллехандера Псо, у нее не было причин задерживаться в системе, зато, чтобы улететь, их было в избытке.

Пока Джин моталась по Галактике, пространство и время слились для нее воедино. Иногда она задумывалась о том, что Хаддер пришел бы в восторг от подобной жизни — все время видеть новые планеты через иллюминаторы все новых и новых кораблей, — но обычно она старалась не впускать парня в свои мысли. Вместо этого девушка воображала себя звездной птицей, о которой слышала на Инусаги, — той, что превращалась в звездную пыль и рассеивалась по всей Галактике.

Не так уж важно, кем она стала, перестав быть Джин Эрсо. Она выбрала себе имя Леана Халлик и сделала довольно хорошие документы для новой личности, выдержавшие не одну имперскую проверку. И теперь Джин лишь надеялась, что они достаточно хороши, чтобы можно было остаться незамеченной в системе Пяти портов, куда она вернулась несколько лет спустя.

Девушка прилетела на Румитаку в поисках хакера, с которым познакомилась еще до отлета из системы. После серии неудач ей были нужны кредиты. Но вместо своего знакомого она столкнулась со старым перекупщиком.

— Эй! — окликнул он девушку и направился к ней через маленький космопорт. — Сколько лет, сколько зим!

Джин нахмурилась, пытаясь прикинуть, сколько времени прошло. Кажется, ей было уже слегка за двадцать, и удивительно, что лаббо вспомнил ее.

— Продал твой корабль, — продолжил старьевщик, подтягивая к себе стул. — Неплохо на нем заработал. Если интересно, то могу подкинуть кое-какую работенку.

Она пожала плечами. Урок, усвоенный в ходе путешествий: никогда не проявляй любопытства. Лаббо предложил обсудить детали в маленькой кантине, и Джин позволила угостить себя выпивкой.

Когда они уселись, инородец сказал:

— Меня интересуют коды, которыми ты занимаешься.

Джин прикрыла глаза и на один томительный миг вспомнила, кем была до того, как стала ходить по захудалым кантинам и предлагать нелегальные услуги. Девушка еще помнила времена, когда вела нормальную, добропорядочную жизнь. «Нет, — зло подумала она, отринув воспоминания. — Этому уже не бывать. Я не стану добропорядочной и не заслуживаю нормальной жизни».

Все добро умирает.

Теперь ей нужны лишь кредиты.

— И как сильно интересуют? — осведомилась она у торговца.

Он поведал ей свой план, который оказался весьма неплох. Если продавать поддельные идентификационные коды и корабельные документы через этого лаббо, их не получится связать с Джин. Да, оплата будет меньше, но зато можно держаться в стороне от сомнительного предприятия.

— Есть у меня одна команда, которой нужно проходить через контрольно-пропускные посты. Необходимы грузовые декларации и бортжурналы, которые выглядели бы... заурядно, — продолжил перекупщик.

— Не проблема. — Джин осушила свой стакан. — Сколько?

Это было лучшее, что она могла ответить, — лаббо интересовали дела, а не светские разговоры. Они быстро договорились об оплате и графике работы.

— Я даже не знаю твоего имени, — заметила Джин. Она видела этого лаббо второй раз в жизни, и лишь сейчас ее поразила вся абсурдность ситуации.

— Риси Ампс, — представился он. — А твое?

— Леана Халлик. — Соврать было проще простого. Она уже почти не ассоциировала себя с фамилией Эрсо, а мысль о фамилии Понта причиняла слишком сильную боль.

Работа, предложенная Риси, оказалась муторной и утомительной, но достаточно простой. Джин четко отслеживала причитающиеся ей выплаты. Нелегальный труд приносил довольно неплохой доход, поэтому Джин вновь стала посещать мысль покинуть систему Пяти портов и забраться поглубже во Внешнее Кольцо.

Пускай коммандер Соланж и была некомпетентной взяточницей, однако все-таки она представляла на космической станции Империю — слишком близко, чтобы Джин могла расслабиться. Поэтому девушка проверяла все корабли, которые заносило в космопорт, всякий раз надеясь найти кого-нибудь, кто готов улететь из системы.

Никого найти так и не удалось. В голодрамах, которые она смотрела в детстве, Внешнее Кольцо представало неиссякаемым источником приключений, новых неизвестных рас, удивительных пейзажей и захватывающих подвигов на кораблях, мчащихся сквозь звездные системы. В реальности же Джин целыми днями корпела над репликатором кодов в маленькой комнатке, которую сняла на Румитаке.

По вечерам, когда Джин аккуратно создавала для Риси судовые журналы, изымая записи о боевых повреждениях и добавляя отметки о прохождении имперских блокпостов или о заурядных торговых полетах, на нее накатывало чувство, будто она что-то упустила, сделала неверный выбор, согласившись на эту работу. Изучая и подделывая записи, она все больше укреплялась в мысли, что Риси связан с диверсионной группой партизан. Скорее всего, не с той растущей повстанческой группировкой, куда ушли Зосед и Идрисса, — эта казалась маленькой и, как поняла Джин, могла похвастаться максимум шестью кораблями. Ни один из них не походил на челнок Со или истребитель класса Y вроде тех, что она видела на Скуле.

Джин нарисовала силуэт Y-истребителя в пыли на рабочем столе своей крошечной комнатушки. Какой была бы жизнь, не затворничай Со на Рее? Уйди он к повстанцам вслед за Зоседом и Идриссой? Он бы не взялся за то дело на Инусаги, из-за которого Джин до сих пор иногда мучили кошмары. Она могла бы встретить Хаддера не на Скуле, а на какой-нибудь базе повстанцев на звездами забытой планетке. Потому что, если бы не Джин, Хаддер присоединился бы к группе Зоседа.

И до сих пор был бы жив.

Девушке не понравилось название, которое она подобрала для чувства, мучившего ее вот уже многие месяцы.

Сожаление.

Джин смахнула пыль, стирая рисунок Y-истребителя. Она сожалела лишь о том, что вообще столкнулась с группами вроде отрядов Со или Зоседа. Или вот этого нынешнего. Чем бы они сейчас ни занимались, эти рейсы, которые она стирала из журналов, коды, которые она создавала, чтобы обойти блокады... Джин была не столь наивна, чтобы верить, будто они кому-то помогают. Они действуют исключительно из личного, субъективного чувства справедливости.

Однако в конечном счете ей было плевать. Пока что ей исправно платили, она жила в безопасности и у нее была еда, остальное ее не заботило.

***

В ту ночь в дверь дома, где она обреталась, так громко постучали, что, даже живя на втором этаже, Джин проснулась, подскочив на кровати. Хозяйка квартиры, ругаясь на чем свет стоит, поспешила ко входу вниз по лестнице. Джин села в постели, силясь разобрать, о чем идет разговор. Хозяйка громко протестовала, не желая пускать кого-то внутрь.

А затем Джин услышала шаги. Она не сомневалась, что всегда узнает штурмовика по одной лишь поступи его сапог.

Вскочив, девушка кинулась прямо к репликатору кодов и как можно быстрее стерла все данные. Получилось неидеально, но лучше так, чем никак. Все журналы и документы, над которыми она трудилась последние несколько дней, исчезли. Она могла бы их воссоздать, но...

Дверь ее комнаты распахнулась. Джин схватила шарф и накинула его на шею и волосы. Этот жест, надеялась она, выглядел так, словно девушка стесняется, что полуодета, а не так, словно она прячет кулон из кайбер-кристалла.

— Танит Понта? — осведомился штурмовик.

Джин медленно обернулась.

— Да говорю же, ее зовут Леана Халлик, а вовсе на Танит как-то там! — закричала хозяйка. — Это вторжение в частную жизнь!

— Нам надо задать вам несколько вопросов, — сказал штурмовик.

— Вы меня арестовываете? — уточнила Джин.

Хозяйка вытаращилась на нее, словно только сейчас поняла, что квартирантка могла назваться ненастоящим именем.

— Нет, — ответил солдат.

— Могу я отказаться идти с вами? — спросила девушка.

— Нет, — повторил штурмовик.

— Могу я сперва хотя бы одеться?

Штурмовик помедлил.

— На улице холодно, — настаивала Джин, окинув взглядом свои обнаженные руки и ноги.

— Можете одеться, — разрешил имперец, но остался стоять в дверях. Он наблюдал, как девушка неловко натянула штаны прямо на пижамные шорты, надела еще одну рубашку и толстую куртку. Она сунула ноги в ботинки и поднялась.

— Не сдавайте мою комнату, — попросила она хозяйку. — Я вернусь.

Старушка энергично закивала, и Джин понадеялась, что у нее достанет честности не присваивать спрятанные под матрасом кредиты.

Штурмовик доставил Джин в космопорт, где, привалившись спиной к стене, на земле уже сидел закованный в тяжелые дюрастальные наручники Риси Ампс. Когда имперец подтолкнул девушку вперед, инородец посмотрел на нее полными слез глазами. Стоявшие рядом охранники дернули Риси, чтобы поднять его на ноги.

Старьевщика-лаббо арестовали, и это не предвещало ничего хорошего. Он служил передаточным звеном для подделанных кодов, журналов и документов между Джин и какой-то повстанческой группой. Джин со спокойной душой могла заявить, что не знала, что работает на партизан, однако отрицать незаконность своих действий по подделке документов было бессмысленно. Она даже представить не могла, по какой причине арестовали Риси, а не ее, но, когда штурмовик отвел девушку на имперский транспортник и они полетели на станцию «Пять портов», Джин запаниковала.


Глава сорок четвертая

Весь путь до «Пяти портов» их с Риси держали порознь. Джин увидела лаббо, лишь когда они приземлились на станции и два штурмовика отперли отсек с инородцем, после чего молча вывели арестованного с корабля. Через несколько минут приставленный к Джин солдат вывел ее следом. Снаружи не обнаружилось ни намека на Риси или других штурмовиков — на этом уровне не оказалось даже других звездолетов. Вытянутый корабельный отсек был тих и абсолютно пуст, не считая Джин, ее охранника и блестящего транспортного челнока.

Несмотря на пустой ангар, штурмовик шел чуть позади девушки, готовый к любой неожиданности. Это удивило Джин: она и не подозревала, что коммандер Соланж способна эффективно руководить солдатами.

В конце ангара штурмовик подтолкнул Джин к небольшому частному турболифту. Они поднялись на три этажа и оказались в холле, который Джин узнала, — станционная штаб-квартира Империи.

— Сюда, — велел штурмовик, подталкивая пленницу к кабинету коммандера Соланж.

На Джин была толстая куртка, из-за чего в тепле станции девушка тут же вспотела, однако без оружия она ощущала себя голой. Она чувствовала себя нерфом в логове ранкора.

Штурмовик остановился у двери в кабинет Соланж и нажал на кнопку. Гладкая эмалированная дверь распахнулась. Солдат остался на месте, но кивком приказал девушке войти, что она и сделала, выпрямив спину и гордо подняв подбородок.

— Да, — протянул голос с противоположного конца комнаты. — Понимаю, почему вы решили, что она подойдет, Соланж.

Пробежавший по спине Джин холодок поумерил ее показную браваду.

— Кто вы? — спросила она.

Женщина склонила голову набок и слегка прищурила свои льдисто-голубые глаза.

— Говори, только когда к тебе обращаются, — сказала она ровным тоном, не подразумевающим никаких возражений. Джин поняла, что возразить-то ей и нечего.

Присмотревшись к ранговой планке, Джин поняла, что незнакомка была адмиралом. Безупречно сидевший на ней строгий серый китель оттенял светлую кожу, отчего та казалась бледнее. Белокурые волосы с платиновым отливом были стянуты столь плотно, что даже у Джин заболела голова. Единственным цветным штрихом в ее образе, помимо ранговой планки, являлись длинные ресницы, подкрашенные красной тушью.

Адмирал заглянула в досье.

— По нашим данным, ты зарегистрирована под именем Танит Понта, — сказала она скучающим голосом. — Но, когда за тобой пришли наши солдаты, ты жила под псевдонимом Леана Халлик. — Она смерила задержанную оценивающим взглядом. — Каково твое настоящее имя?

Когда Джин не ответила, она добавила:

— Можешь говорить.

— Халлик, — сказала Джин.

Адмирал кивнула и положила досье на стол так, чтобы Джин смогла увидеть на титульном листе свое изображение, подписанное «Леана Халлик», и фальшивый идентификационный код, который девушка сделала себе, начав пользоваться этим именем. Джин подозревала, что, перевернув ее комнату вверх дном после ареста, солдаты посчитали, что нашли подлинные документы.

Адмирал махнула рукой коммандеру Соланж.

— Мы искали тебя, Леана, — вступила в разговор коммандер. — Где ты была?

Джин холодно посмотрела на нее и не ответила. Где она была? В системе Аноат работала на танкере, возившем газ тибанна. Немного помоталась по Среднему Кольцу — Церея и Коерти, — прежде чем почти на год осесть на Такодане. Так долго летала на грузовом корабле, которому были нужны коды доступа и чей экипаж не задавал никаких вопросов, что, когда сменила работу и вновь обосновалась на планете, уже успела забыть запах свежего воздуха.

— То тут, то там, — отмахнулась Джин.

— Ну хорошо, — нахмурившись, сказала Соланж. — У нас есть для тебя работа. В этом районе обосновалась повстанческая ячейка, которую мы хотим раздавить.

Адмирал кашлянула.

— Которую мы раздавим, — поправилась коммандер. — Особо жестокая группа партизан. Преступник Риси Ампс поставлял им коды доступа — они использовали их, чтобы обходить меры безопасности, установленные нами в этой системе.

Она подняла брови, и Джин поняла: все присутствующие прекрасно знают, откуда взялись эти коды.

— К сожалению, Риси Ампс не в курсе, где базируется данная группа, — раздраженно добавила адмирал.

— Адмирал Роквин претворяет в жизнь план, который должен помочь нам обнаружить основную базу партизанской ячейки, — продолжила коммандер Соланж. — Поскольку Риси Ампс арестован, им понадобится новый способ обхода наших контрольно-пропускных постов, и мы хотим, чтобы ты им его предоставила... но мы добавим небольшой блок кода, который позволит нам пристальнее следить за этой бандой. Их корабль — маленькая пчела, которая приведет нас к улью.

Джин хотела было возразить, что ничего не знает о подложных кодах, но поняла, что этим лишь зря разозлит адмирала.

— У меня с собой нет репликатора кодов, — сказала она вместо этого.

Коммандер Соланж подошла к своему столу и достала оттуда новый репликатор. Джин открыла его, осмотрела содержимое и отметила, что в устройство уже вшита отслеживающая программа.

— Сколько мне заплатят? — спросила девушка.

Адмирал пристально уставилась на нее и смотрела достаточно долго, чтобы Джин ощутила неловкость, но недостаточно долго, чтобы она сочла нужным отвести взгляд.

— Пойдем со мной, — в конце концов произнесла Роквин и широким шагом направилась к двери. Адмирал не обернулась — она не сомневалась, что Джин и коммандер Соланж последуют за ней.

Джин прошла вслед за адмиралом по выложенному белой плиткой коридору и вошла в дверь, оснащенную замком повышенной надежности, которую охраняла пара имперских солдат. Помещение за дверью было слабо освещено, и там странно пахло — гарью и чем-то металлическим.

— Привет, Бардби, — любезно произнесла адмирал.

Только сейчас Джин заметила белое существо, прикованное в центре помещения. Ромбовидное создание ростом было примерно с Джин, но с полупрозрачными мембранами — одна тянулась от макушки до кончиков пальцев, другая соединяла пальцы и лодыжки.

— Рейеты — очень необычная раса, — сказала адмирал, обращаясь к Джин, словно обсуждала нечто повседневное. — Они ведь амфибии, ты знаешь?

— Да, — тихо ответила девушка. Она вспомнила, как впервые увидела рейетов на Инусаги, где они просили штурмовиков пропустить их во дворец. Как элегантно и красиво скользили они по лазурным водам пруда. Обернутые своими мембранами, словно длинными одеждами, они выглядели высокими и благородными.

Поэтому смотреть на распятого рейета казалось особенно странно и жестоко. Его растянутые на всю длину руки удерживали встроенные в стену магнитные наручники, причинявшие ему боль. Рейет пытался бороться с ними — инстинктивное желание прикрыть свое тело пересиливало боль в израненных и окровавленных запястьях. На его плоском лице выделялся лишь небольшой бугорок носа с двумя щелками и еще одна длинная горизонтальная щель рта. Из глаз молочно-белого цвета сочились и стекали по лицу капли клейкой слизи.

Рейет плакал.

— Данный экземпляр оказался довольно упрям, — как ни в чем не бывало продолжила Роквин. — Он взаимодействовал с партизанской группой, которую мы выслеживали годами, и мы уверены, что он знает местоположение ее штаба и основные цели. Но он просто. Отказывается. Говорить.

Каждое из последних слов адмирал сопроводила легкой, почти нежной, пощечиной рейету, а затем с отвращением вытерла с руки слизь носовым платком.

— Поэтому мы нанимаем тебя, — закончила адмирал.

Рейет дернулся в своих оковах, из его горла вырвался низкий рык. Когда он посмотрел на нее, Джин увидела сверкнувшие в его белых глазах обвинение и ярость. Его пытали ради той информации, которую девушка собиралась предоставить Империи.

— Тише, тише, — посоветовала пленнику адмирал.

Появился дроид-дознаватель. Рейет всхлипнул, но не отвел полных ненависти глаз от Джин.

Адмирал Роквин повернулась к задержанной.

— Ты интересовалась оплатой, — сказала она холодным тоном. — Я думаю, мы поняли друг друга.

— Да, — прошептала Джин. Платой была ее свобода. Платой была возможность не повторять судьбу этого рейета.

Раньше имперское присутствие на станции «Пять портов» было смехотворным. Коммандер Соланж запятнала себя, свое звание и свой авторитет в игорных заведениях. Однако новый адмирал одним своим присутствием восстановила весь ужас и угнетение, насаждаемые Империей.

«Где Империя находит таких чудовищ?» — подумала Джин, глядя на измученного рейета.

— Эта шайка партизан питает стойкую ненависть к людям, — сообщила адмирал, вновь обратив взгляд к Джин. — Но мы заплатили нашему агенту, чтобы он настойчиво рекомендовал тебя, и они сделали исключение.

— Мне уже доводилось работать с подобными группами, — произнесла Джин. Она изо всех сил старалась сосредоточиться на бесстрастных глазах адмирала, а не на том, что рейет все видит и слышит.

Роквин приподняла бровь:

— Я и не сомневалась.

Это было произнесено как оскорбление, и Джин ни с того ни с сего ощутила, что краснеет.

— Позаботьтесь о деталях, — велела адмирал коммандеру Соланж и отпустила обеих пренебрежительным взмахом руки.

Соланж немедленно направилась прочь. Джин мгновение колебалась, но все же последовала за ней.

— Итак, на чем мы остановились? — спросила рейета Роквин, как только захлопнулась дверь. Сквозь стену Джин слышала крики пленного. Они преследовали ее, пока она шла по коридору, и звенели в ушах, когда Соланж привела девушку обратно в свой кабинет, чтобы обсудить детали задания.


Глава сорок пятая

Вступить в партизанскую ячейку оказалось на удивление просто. Джин сообщили имя связного и транспортный номер корабля. Она прибыла на звездолет, оказавшийся средних размеров яхтой модели XO1, и представилась Леаной Халлик. Капитан яхты засомневалась, и тогда девушка назвала имя агента и сообщила, что работала с Риси Ампсом, пока того не арестовали. Джин легко перечислила несколько случаев, когда уже работала с этой группой, редактируя корабельные журналы.

— А это здорово, — заметила возглавлявшая команду деваронка по имени Блю. — Ты уже с нами работала, но держала язык за зубами, поэтому мы о тебе даже не слышали.

— Скорее это Риси держал язык за зубами, потому что не хотел, чтобы я отхватила себе кусок пожирнее, работая с вами напрямую, — ответила Джин.

Блю улыбнулась:

— Риси понимал лишь международный язык кредитов. Думаю, мы с тобой говорим на другом языке.

Она положила руку Джин на плечо, ее мягкий мех пощекотал девушке шею. Джин покачала головой.

— Просто заплатите мне, и все, — сказала она. Внутри у Джин похолодело. Она оказалась зажата между Империей и повстанцами, и такое положение было ей ненавистно.

Отряд Блю в основном действовал в системе Пяти портов, но порой выбирался на вылазки и в соседние звездные системы. Несмотря на размер корабля, его экипаж был маленьким — Блю, Джин, пара братьев-ма’целла, пожилая пилот-криш и механик, чью расу девушка не знала, а спросить постеснялась. Поначалу Джин, оказавшейся единственным человеком в команде, было не по себе, но вскоре она довольно легко нашла со всеми общий язык.

— Быстро работаешь, — похвалила ее Блю, когда Джин загрузила новый грузовой манифест и коды доступа уже через неделю после вылета. Пока партизаны ни во что не лезли, и корабль осуществил лишь несколько легальных грузовых рейсов. После ареста Риси Блю хотела повременить с незаконной деятельностью — просто на всякий случай.

— Спасибо, — поблагодарила Джин.

— Думаю, следующей остановкой станет Вотассей, — продолжила капитан, глотнув кафа из своей термофляжки.

— Хорошо, — откликнулась Джин.

— Но я не хочу, чтобы со стороны казалось, будто мы идем к Вотассею, — сказала Блю. — Можно ли вместо него в манифесте указать Хирару?

— Конечно. — Джин потянулась за репликатором кодов, но застыла в нерешительности. А какая теперь разница? Имперский отслеживающий код уже загружен в главный корабельный компьютер, и адмирал Роквин точно знает, где находится корабль и куда он направляется. Но если Блю отвезет Джин на базу, девушка сможет разобраться со своими проблемами гораздо быстрее.

— А что там, на Вотассее? — спросила она.

— Работа, — коротко ответила Блю.

***

На Вотассее была установлена имперская блокада.

— Вот сейчас и выясним, сработают ли твои коды, девочка, — сказала пилот корабля Блю по имени Шоуберн.

— Сработают, — твердо ответила Джин. «Отчасти потому, что в них использован настоящий имперский маркер».

Во время сканирования на борту корабля повисла напряженная тишина, затем на экране коммуникатора замигало разрешение на посадку.

— Отлично справилась, — тихо похвалила Блю, опустив свою большую ладонь на плечо Джин и успокаивающе сжав его.

Как оказалось, работа заключалась в выгрузке ящиков из трюма. В них лежали пищевые рационы — не слишком аппетитные, но содержащие все необходимые питательные вещества, — которые можно было легко распределить среди местных жителей.

— Благодарю вас, спасибо, — не переставая повторял заказчик со впалыми щеками и изможденным взглядом.

Блю постаралась, чтобы ее команда как можно быстрее управилась с работой, передала груз заказчику и помогла раздать его жителям маленького барачного городка. Они взлетели, как только освободились.

— Что с ними случилось? — спросила Джин.

— Ты о чем? — уточнила Блю.

— Жители как будто голодали.

Пилот-криш удивленно вытаращилась на девушку.

— Они и правда голодали, — пояснила она. — Как ты думаешь, зачем мы привезли им еду?

Джин хмуро уставилась в стол.

— Империя хочет прибрать к рукам эту часть Вотассея, чтобы самой добывать здесь полезные ископаемые. Вот они и пытаются заморить местных голодом, — сказала Блю. — Они перекрыли поставки продовольствия. За последний месяц мы первые, кто прилетел к ним с едой. По словам Двиндана, они уже вымачивают древесную кору, чтобы хоть чем-то заполнить желудки. Пищевые рационы, которые мы привезли, помогут им продержаться.

В сердце Джин будто вонзили, а затем провернули острый нож. Она опустила глаза на репликатор кодов. Но имперская отслеживающая программа уже загружена в бортовой компьютер. Дело сделано. Пути назад нет.

«Почему они сами себе не помогут?» — в ярости подумала Джин. Сколько раз уже Империя проделывала подобное — заставляла предприятия уходить из бизнеса, захватывала земли? «Они же могли просто уйти». Им не нужна была Блю. Им просто нужно было уйти. Джин давно усвоила один простой урок: если у тебя на пороге появляются имперцы или повстанцы, лучше всего — бежать.

В тот вечер девушка взяла планшет со старыми голодрамами и улеглась на скамье за столом. Сегодняшний день потряс всех до глубины души, и на борту корабля царила тишина.

Почувствовав, что Шоуберн смотрит на нее, Джин отлепилась от экрана и спросила:

— Что?

Пилот задумчиво улыбалась.

— Ты напомнила мне о Бардби, — сказала она.

Имя показалось Джин смутно знакомым.

— Кто это, Бардби? — спросила она.

— Один из нашей команды. Его схватили на Укинейо, когда операция провалилась. Вернувшись с задания, он обычно лежал на этой скамейке, прямо как ты сейчас. Ну, не прямо как ты... Он ведь был рейетом — высокий, тонкий, с этими его мембранами...

Шоуберн продолжала предаваться воспоминаниям, а у Джин скрутило живот. Она знала Бардби.

— Но с тех пор, как его схватили, мы о нем ничего не слышали, — добавила Шоуберн.

А Джин слышала. Слышала его крики.

Бурта, корабельный механик, тоже наблюдала за Джин и Шоуберн, оторвавшись от запасного катализатора, с которым возилась.

— Не думай, что ты заняла место Бардби, — прохрипела она.

— Я и не думаю, — тихо ответила Джин.

— Она и не занимает, — повысив голос, сказала Шоуберн. — Бардби, кстати, не занимался кодами. Мы их покупали. Леана с нами по праву.

У Джин внутри все сжалось. Шоуберн защищала ее, а ведь она даже не знала настоящего имени девушки.

Бурта закатила глаза и потерла лоб, испачкав черным маслом свою лавандовую кожу.

— Все люди так думают, — буркнула она.

Шоуберн снова повернулась к Джин.

— Не обращай на нее внимания, — проворчала пилот. — Она недолюбливает людей.

— Что-то кришей среди имперцев я не заметила, — огрызнулась Бурта. — Или деваронцев, или еще кого-нибудь.

— Я не работаю на... Я не имперец, — тихо пробормотала Джин.

— Никто тебя в этом и не обвиняет, — успокаивающе ответила Шоуберн, метнув в Бурту сердитый взгляд.

— Интересно, — произнесла Бурта, словно не замечая слов девушки, — какой была бы Галактика без людей. Покинули бы криши свою родную планету? — Она кивнула на Шоуберн. — Оказалась бы я на корабле, пронзающем космическое пространство?

— Многие расы путешествуют меж звезд, — запротестовала Джин. — Это не прерогатива людей. Люди никогда бы до этого не додумались, если бы не...

Бурта оборвала ее:

— Я не об этом. Я имею в виду... — Она тяжело вздохнула. — Люди расползлись.

— Расползлись?

— Они всегда недовольны. Всегда в движении. Расползаются во все стороны. Заселяют новые планеты. Любое «поселение», любая колония, любой форпост во Внешнем Кольце — все основано людьми, не так ли? Это люди расползаются по Галактике, высасывая все соки из народов, животных, растений, целых миров. А теперь появились Империя и повстанцы. Да, в их рядах есть и иные расы, но костяк — люди.

— Некоторые сочли бы это полезным навыком, — ответила Джин. — Люди приспосабливаются. Есть горы? Строят горные краулеры. Слишком много воды? Сооружают подводные лодки. Планета покрыта льдом? Возводят отапливаемые шатры. Все приспосабливаются.

— Верно, — согласилась Бурта. — Но разве это правильно? Люди либо приспосабливаются сами, либо силой адаптируют планету под себя. Это ненормально.

На самом деле Джин никогда особо не размышляла над этим вопросом. Она подумала о своей семье. Отец работал на Империю и добывал на планетах кристаллы, пока они не заканчивались. С другой стороны, ее мать волновала судьба заповедных зон, включая резервацию б’анкоров на Корусанте.

Галактика была полна невиданных красот. Джин не отдавала себе в этом отчета, но, если бы не ее родители, она никогда бы не увидела кристаллические пещеры Олпинна. Она никогда бы не оказалась на том острове на Рее и не увидела метеоритный дождь, когда крупицы пояса астероидов падают на планету. Она не попала бы на Скул, не попробовала бы банн и не встретила бы бульбу. И не поцеловала бы Хаддера.

— Другие народы тоже расселились по Галактике, — запротестовала Джин. — На одном Корусанте живет тьма-тьмущая разных рас...

Бурта махнула рукой:

— Исключение, а не правило. Среди любой расы изредка попадаются чудаки, грезящие о приключениях и жаждущие покинуть свою родину.

— Например, ты?

На мгновение Бурта погрустнела:

— Например, я.


Глава сорок шестая

Блю совершила еще два законных рейса, прежде чем загрузиться продуктами питания на Сейтотее, чтобы снова слетать на Вотассей. Джин уже начала сомневаться, что они вообще полетят на тайную базу, где, по-видимому, отряд Блю контактировал с более крупной сетью, которую Империя и хотела уничтожить.

Ей начинало нравиться работать с Блю и ее командой... и она ненавидела себя за это. Чем крепче становилась их дружба, тем острее Джин осознавала всю ее тщетность. Она уже внедрила в корабельный компьютер отслеживающий код. Каждый раз, когда они проходили имперский контрольно-пропускной пост или прорывали блокаду, Блю одаривала Джин сияющей улыбкой, а та с горечью осознавала, что адмирал Роквин фиксирует местоположение их корабля.

Дело не в том, что, по мнению девушки, Блю сделала правильный выбор, взявшись расшатывать Империю. Джин просто нравились Блю и ее команда. Если бы вместо подрыва Империи они согласились заняться чем-нибудь другим, покинули эту систему и перестали участвовать в мятежах, она бы с радостью к ним присоединилась.

За день до прибытия на Вотассей Блю заглянула к Джин.

— Ты с нами не так долго, — сказала она, — но команде нравится работать с тобой.

— Не считая Бурты, — заметила девушка.

Блю рассмеялась.

— Учитывая, что ты человек, Бурта относится к тебе не так уж плохо, — ответила она. — Не волнуйся. Она изменит свое мнение.

«И зря», — подумала Джин.

— В любом случае после этого рейса мы улетаем из системы. Есть и другие отряды, с которыми мы работаем, другие партизаны. Я хочу познакомить тебя с ними. Думаю, тебе придется по душе то, что мы делаем.

Сердце Джин сжалось. Так. Ее наконец-то повезут на главную базу. Но Блю ей нравилась, и она хотела быть честной.

— Блю, — медленно произнесла девушка, — я тебя не понимаю. У тебя есть корабль, у тебя есть команда. Почему ты пытаешься победить Империю своими силами?

Деваронка заговорщически склонилась к ней:

— Кто сказал, что только своими?

«Проклятие», — подумала Джин.

— Послушай, Блю, ты мне нравишься. Но я здесь не ради великой цели, не во имя идеалов или чего-нибудь подобного. Меня интересуют лишь деньги. Я не хочу влезать во что-то масштабное. Я видела, как все может обернуться, и не хочу в этом участвовать.

— Леана, ты видела Вотассей. Ты видела, чего мы смогли там добиться.

— Я видела жителей, которым давным-давно следовало забыть о своих притязаниях и убраться с планеты, — огрызнулась Джин. — Сейчас тебе лучше разорвать любые связи с той группировкой, вкоторой состоишь, и прекратить плодить себе врагов в Империи.

«И союзников среди повстанцев», — мысленно добавила она.

Несколько долгих секунд Блю пристально глядела на нее.

— Я в это не верю, — сказала она. — И сомневаюсь, что ты сама в это веришь.

— Ты ошибаешься, — заверила ее Джин.

Деваронка улыбнулась:

— Посмотрим.

Капитан закрыла за собой дверь, и Джин долго молча смотрела на нее.

«Я попыталась», — подумала девушка. Блю была хорошей.

Жаль, что она повстанец.

***

— Я всегда нервничаю при виде звездных разрушителей, — призналась Шоуберн, глядя на корабли блокады вокруг Вотассея. — Нормальные корабли не могут быть таких размеров!

— Расслабься, — откликнулась Блю с места второго пилота. — Леана нас прикрыла.

Она оглянулась через плечо и улыбнулась Джин.

Джин сглотнула. Как же она будет счастлива, когда наконец-то окажется подальше от двух противоборствующих сторон, которые она ненавидела всем сердцем. Скоро все закончится. И тогда Джин покинет систему Пяти портов, даже если для этого придется потратить все свои кредиты.

— Загружаю наши коды доступа и документы на груз, — сообщила Шоуберн.

— Нас зафиксировали лучом захвата, — напряженно отозвалась Блю.

— На этот раз коды не сработали. — Бурта вперила в Джин гневный взгляд.

— Должны сработать, — ответила удивленная девушка.

— Они просто проводят детальное сканирование, — предположила Блю, нарушая повисшую тишину. — Они все равно примут коды Леаны.

Миновало еще несколько томительных секунд, наконец Шоуберн произнесла:

— Коды доступа приняты.

Бурта пристально посмотрела на Джин, когда та громко выдохнула.

— Луч захвата никуда не делся, — заметила Блю.

— Нас вызывают с разрушителя, — добавила Шоуберн.

В кабине запищал звуковой сигнал.

— Надо ответить, — проговорила Шоуберн.

«Бип. Бип. Бип».

— Надо, — согласилась Блю. Но все же, прежде чем принять входящее голосообщение, она еще секунду поколебалась.

— Говорит адмирал Роквин, звездный разрушитель «Властный», — раздался четкий голос адмирала. — Ваш корабль идентифицирован как принадлежащий к антигосударственной партизанской группировке.

— Откуда они узнали? — спросила Шоуберн. Вопрос и тон, которым он был задан, разбили Джин сердце.

— Приготовьтесь к стыковке. Не оказывайте сопротивления.

Голос адмирала резко оборвался.

— Как они узнали? — прорычала Бурта, сверля взглядом Джин.

— Спокойно, — приказала Блю. — Пока что мы ничего не знаем. У них нет доказательств. Наши документы пройдут проверку.

Она коротко улыбнулась Джин.

— Вы двое — со мной, — сказала капитан Бурте и Джин после того, как дала распоряжение разблокировать люк.

Шагая по металлическому коридору к стыковочному рукаву, все трое молчали. Деваронка вытянулась по струнке и не спускала глаз с люка, а когда тот наконец распахнулся, на борт корабля четким шагом взошли двое штурмовиков. Джин поняла: капитан собрала всю свою волю в кулак, чтобы показать, что она не боится.

Вслед за штурмовиками появились два имперских офицера, затем адмирал Роквин и еще двое солдат. Они окружили Блю, Бурту и Джин.

— Обыщите корабль, — скучающим тоном распорядилась адмирал, и три штурмовика отправились выполнять приказ.

— Адмирал, — сказала Блю; голос ее не дрожал, — наши документы в порядке. Мы осуществляем законные поставки грузов по всей системе. Мы оплачиваем все сборы, и...

Роквин оборвала ее взмахом руки:

— Вы арестованы за организацию заговора против Империи.

Говоря это, она даже не соизволила посмотреть Блю в лицо.

Прежде чем деваронка успела возразить, четвертый штурмовик выступил вперед и защелкнул на ней наручники.

— Эй! — взревела Бурта.

Штурмовик выстрелил в нее, и она упала. Блю вскрикнула, но выстрел оказался оглушающим. Солдат надел наручники и на бесчувственную Бурту.

А Джин просто стояла и смотрела.

Штурмовик двинулся к ней с третьей парой наручников.

— Нет, — сказала Джин, отступая назад и отрицательно качая головой.

Блю прищурилась.

— Ее тоже, — лениво бросила адмирал Роквин.

— Нет! — громче повторила Джин, попятившись.

— Как вы вышли на нас? — прорычала Блю, силясь поудобнее устроить руки в оковах.

Губы адмирала медленно изогнулись в зловещей усмешке.

— Как? — выкрикнула деваронка.

Трое штурмовиков вернулись к люку, ведя оставшуюся часть команды, тоже закованную в наручники.

— Этот мерзкий рейет выдал вас перед смертью, — пояснила адмирал Роквин. — Но даже если бы он этого не сделал, Леана любезно загрузила вам в компьютер отслеживающий код. Мы знаем все. Как капитана вас казнят за государственную измену.

Она сообщила об этом спокойным, сухим тоном, не допускающим возражений.

— Остальные... — Роквин пожала плечами.

— Предательница! — крикнула Блю в сторону Джин.

— Я пыталась тебя предупредить, — начала оправдываться Джин. Она посмотрела на деваронку, но увидела в ее глазах лишь гнев и отвращение.

— Не очень-то ты пыталась, — прорычала Блю. Глаза мятежницы пылали чистой яростью, и Джин содрогнулась. Но было в них и что-то знакомое, навевавшее мысли о Со. В нем жила та же неистовость.

И Джин потрясенно поняла, что тоже когда-то горела верой. Сердце гулко стучало в ее груди.

— Ее тоже, — раздраженно повторила Роквин, махнув рукой на Джин. — Быстрее.

— Я сделала, что вы сказали! — воскликнула девушка и развернулась к адмиралу лицом, со стыдом осознавая, как звучит мольба в ее голосе и каким отвратительным образом экипаж XO1 узнал о ее предательстве.

— Ты думаешь, это тебя спасет? — с притворным замешательством спросила адмирал. — Не глупи, девочка. Ты в лучшем случае мелкая преступница. Ты нам больше не нужна. Ну а если вдруг понадобишься, — добавила она, пожимая плечами, — я буду прекрасно знать, где тебя искать.

Ошеломленная Джин застыла, и штурмовик наконец защелкнул наручник на одном ее запястье.

— В одном из чудесных имперских трудовых лагерей, — закончила Роквин.

Джин захлестнула дикая паника. Когда штурмовик потянулся к ее второй руке, девушка резко развернулась и с силой впечатала кулак в его шлем.

— Пойдем по-хорошему, — приказал солдат.

— Спешу и падаю, — огрызнулась девушка.

Она пнула солдата в ногу, повалив его на пол. На нее бросился другой штурмовик и больно выкрутил руку в наручниках за спину, но Джин, вывернувшись, оттолкнула его. В ее крови проснулось что-то первобытное: она неистово дралась с солдатами, куда отчаяннее, чем когда бы то ни было. Она ощутила, что рок наконец настиг ее, и если не сбежать сейчас, то сделать это уже никогда не удастся.

Но у нее ничего не получилось.

С помощью оглушающего разрядника и резкого удара ноги под ребра штурмовик оттеснил Джин к стене и поставил рядом с Блю. Адмирал же тем временем вернулась на свой звездный разрушитель, а остальные солдаты приготовились вести пленников в карцер.

У уставившейся в металлический пол Джин защипало глаза. Она чувствовала, что Блю наблюдает за ней, и осмелилась поднять взгляд на деваронку и Шоуберн. Они приняли ее. Они хотели, чтобы она стала частью их команды, частью их общего дела. Они вверили ей свою надежду.

А она ее растоптала.

Напрасно. В итоге она не помогла ни Блю, ни ее делу, ни даже самой себе. Она всего лишь хотела покончить с такой жизнью, но в результате эта жизнь раздавила ее.

«Если мне все равно уготовано закончить вот так, — думала Джин, пока солдаты вели ее в карцер, — это хотя бы должно было быть не напрасно».


Пятый месяц


ИМПЕРСКИЙ ИЗОЛЯТОР И ТРУДОВОЙ ЛАГЕРЬ LEG-817

МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ: Вобани

ЗАКЛЮЧЕННЫЙ: Леана Халлик, № 6295А

ПРЕСТУПЛЕНИЯ: Подделка имперских документов, сопротивление аресту, насилие при отягчающих обстоятельствах, незаконное хранение оружия (два эпизода)


Суд над ней походил на пародию. Адмирал Роквин зачитала обвинительное заключение, удостоив Джин лишь одного мимолетного взгляда. Подсудимой не позволили ни сказать что-нибудь в свою защиту, ни возразить против обвинений в подделке документов и сопротивлении при аресте. Когда она попыталась объяснить, что фальсифицировала документы по требованию Империи, а сопротивлялась незаконному задержанию, коммандер Соланж заволновалась и предложила адмиралу надеть на обвиняемую изолирующий кляп. На голову Джин нацепили холодное стальное кольцо, закрыв ей рот, и не позволили сказать ни слова, пока адмирал не вынесла решение, приговорив осужденную к лишению свободы с отбыванием наказания в лагере LEG-817 на Вобани.

Тем не менее Джин дважды улыбнулась удача. Во-первых, адмирал Роквин решила, что личные документы девушки настоящие и ее действительно зовут Леана Халлик. Во-вторых, досматривавшие ее в поисках скрытого оружия штурмовики посчитали, что кулон — просто бесполезная стекляшка.

Когда Джин уводили, она задалась вопросом, сможет ли отбиться. Изолирующий кляп впивался в тонкую кожу лица, тяжелые кандалы на запястьях не поддавались взлому. Когда она попыталась вырваться из хватки ведущих ее за локти солдат, они лишь крепче вцепились ей в руки, а один напомнил, что вооружен оглушающим разрядником. Он включил его перед лицом осужденной, и этого вполне хватило, чтобы Джин больше не пыталась испытывать чужое терпение.

Больше ей так и не довелось встретиться с Блю или с кем-то из ее команды. Девушка утешала себя мыслью, что им каким-то чудом удалось бежать. Но на самом деле она никогда в это не верила.

Затем Джин погрузили в тюремный транспортник и отвезли на Вобани, где надзиратель отвел ее в камеру.

Шансов на побег больше не осталось.

После смерти Зорады у Джин было время поразмышлять. Об Акшайе, которая считала, что гигантская Империя никогда не обратит внимания на муравьев вроде нее. Об отце, который выбрал Империю, потому что уже тогда понимал, что на самом деле никакого выбора у него не было. О Блю, которая решила бороться и считала, что это единственный выход.

Уверена Джин была лишь в одном: ее мать считала надежду важнейшей вещью во вселенной, а у самой девушки ее больше не осталось.

***

— Я собираюсь сбежать отсюда, — сообщила ее новая соседка, мириаланка, чья гладкая бледно-желтая кожа и узор из черно-синих ромбиков на лице выделялись в сумраке камеры.

— Ну и хорошо, — устало произнесла Джин.

— Собираюсь, — повторила Ялла уже чуть громче. — А ты можешь помочь.

— Я просто хочу спать. — Джин перевернулась на другой бок.

Мириаланка издала какой-то неодобрительный горловой звук.

— Как ты можешь просто взять и смириться? — прошептала она из темноты.

«Потому что больше ничего не остается», — подумала Джин.

— Что ты за зверь? — спросила Ялла, нарушив столь долгое молчание, что Джин уже было понадеялась на окончание разговора.

— Я человек, — ответила Джин в полумрак, не уверенная, что поняла вопрос соседки.

— Нет, я имею в виду, ты была повстанцем? Как оказалась на Вобани?

Из матраса Джин пахнуло затхлостью, когда она снова повернулась к мириаланке. В сумраке было видно, как огромные синие глаза Яллы наблюдают за сокамерницей.

Была ли Джин повстанцем? В общем-то, нет. И ей даже довелось поработать на Империю, а не против нее.

Но когда это имело значение — когда над Хаддером и Акшайей нависла угроза, когда Джин оказалась на корабле работорговцев, — когда это имело значение, она инстинктивно занимала нужную сторону. Она предпочитала сражаться. Достаточно ли этого, чтобы стать повстанцем?

Ялла ждала ответа.

Джин отвернулась обратно к стене.

***

Ялла появилась в лагере вместе с новой партией заключенных. У нее были знакомые на Вобани — небольшая часть повстанческого ополчения с планет системы Мириал. Имперцы распределили их по разным тюрьмам, но этого оказалось недостаточно. Ялле удалось связаться с другими заключенными и обмениваться с ними короткими зашифрованными сообщениями.

И каждый вечер Ялла с презрением смотрела на Джин.

— Ты могла бы сделать столько всего, — разочарованно шипела мириаланка. — Мы могли бы поднять бунт. Охранников здесь не так много. Тюрьма переполнена.

Джин пропускала ее слова мимо ушей.

Зато обращала внимание, с кем и как Ялла общается. Она заметила, что соседка утащила с работы лазерную кирку и спрятала ее под матрасом. От ее внимания не ускользнуло и то, что Ялла все больше и больше нервничает, в ожидании некоего сигнала.

Мириаланка напомнила Джин о Со. Однажды он сказал, что одиночка, вооруженный лишь заостренной палкой, может переломить ход войны. Тогда Джин считала, что он верит в нее и в ее способность творить подобные чудеса. Теперь она понимала, что это не в ее силах. Но возможно, Ялле это по плечу.

И нужный момент настал. Ялла и ее сообщники выбрали время перед началом работы. На верхнем и нижнем уровнях взвыла сирена, мириаланка вскочила, откинула матрас в сторону и вытащила лазерную кирку и большую отбойную дрель, появление которой в камере Джин удивительным образом упустила.

— Время пришло, — произнесла Ялла. Ее голос был полон решимости, которую так и не сумела вытравить из нее тюрьма. — Ты идешь или остаешься?

Случилось невозможное — дверь их камеры распахнулась. Потрясенная Джин уставилась на открытый проем.

Не дожидаясь ответа соседки, Ялла сунула ей в руки отбойную дрель.

— Бежим! — крикнула она и вылетела из камеры, вскинув лазерную кирку.

Мириаланка пробежала метров шесть, когда начался бластерный огонь. Две короткие очереди, и Джин увидела, как Ялла падает на пол. Коридор заполонили штурмовики, двое вбежали в раскрытую дверь ее камеры.

— Она вооружена! — крикнул один из солдат.

Широко распахнув глаза, Джин бросила отбойную дрель на пол и подняла руки.

***

У нее появилась новая сокамерница. Джин не знала, к какой расе принадлежала Гвоздила, а завязывать с ней дружескую беседу определенно не хотелось. Соседка была низкорослой, со свисающими ротовыми щупальцами, студенистыми глазами и длинными пальцами. И она без всякой видимой причины ненавидела Джин.

И тем не менее Джин была рада новой знакомой.

Та не будила в ней ложную надежду.



Шестой месяц


ИМПЕРСКИЙ ИЗОЛЯТОР И ТРУДОВОЙ ЛАГЕРЬ LEG-817

МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ: Вобани

ЗАКЛЮЧЕННЫЙ: Леана Халлик, № 6295А

ПРЕСТУПЛЕНИЯ: Подделка имперских документов, сопротивление аресту, насилие при отягчающих обстоятельствах, незаконное хранение оружия (два эпизода), побег из-под стражи


Надежда, как выяснила Джин, оказалась в тюрьме самой большой опасностью. Она толкала заключенных совершать глупости. Она внушала им мысль, что существует жизнь за пределами этих стен.

И самое главное, надежда приносила боль.

Сильную физическую боль где-то глубоко в груди. В те редкие дни, когда ее отправляли работать на фермы, девушка, кашляя от пыли, ощущала, как эта боль разъедает легкие. Она терзала желудок, когда пищевые кубики не могли утолить голод. От нее у Джин горело горло, когда штурмовики забывали наполнить фильтрующие фляги узников. Она жгла ей глаза всякий вечер, пока девушка не отключалась от изнеможения.

В камере появились муравьи, наверняка привлеченные исходящим от Гвоздилы зловонием. Ужиться с новой сокамерницей оказалось не так-то просто. Она даже угрожала убить Джин. Еще одно обстоятельство, которое придется как-то пережить.

Джин наблюдала за муравьями, спешащими по стене в угол под потолком. Там было нечего есть, но они все шли и шли. Джин положила руку на стену, прямо поперек муравьиной тропы, и насекомые изменили путь, огибая ее пальцы.

Муравьи напомнили ей об Акшайе, Акшайя напомнила о Хаддере, а Хаддер напомнил о том, сколь многое она потеряла.

Девушка свернулась калачиком, ее ладонь скользнула по стене и опустилась на кожаный шнурок на шее. Кулон так и остался с ней. А ведь она была уверена, что его заберут. Это была ее последняя связь с матерью, связь со своим прошлым.

Умереть несложно. На Вобани она каждый день сталкивалась со смертью. Достаточно всего лишь отложить в сторону инструменты и отказаться работать. Появлялся штурмовик, поднимал бластер, и все было кончено.

Просто.

Джин чувствовала, что ее грудь словно заполнена пеплом. Но где-то там еще оставался уголек, тлеющий оранжево-красным светом и никак не желавший гаснуть.

Джин сжала кайбер-кристалл, его твердые грани впились в мозоли на ладони. Мама дала ей этот кристалл, считая, что дочь выживет. Будет жить.

Не потеряет надежду.

Прозвучал сигнал к началу рабочей смены. Джин встала. Поднялась и ее сокамерница. Они ждали у двери. Если повезет, их выберут для полевых работ.

Им повезло.

Когда распахнулась дверь, они вытянули руки, чтобы штурмовик надел на них наручники. Джин не дрогнула, когда тяжелые металлические оковы защелкнулись на ее запястьях, сменив цвет контрольного индикатора с зеленого на красный. Они с Гвоздилой пристроились к прочим заключенным. Колонна шагала, отбивая ногами равномерный ритм, от которого содрогались стены. Джин знала, что делать, — выполнять приказы. Она знала, что говорить, — ничего. Но она наблюдала. Ее взгляд скользил по сторонам, замечал солдат, других заключенных, стены. Она ждала.

Ждала, когда представится возможность.

***

Тюремный транспортный танк не отличался комфортом, но он и не должен был быть удобным. Каждому арестанту выделялось маленькое, жесткое откидное сиденье. Друг от друга места отделяли металлические прутья, а по широкому проходу между ними постоянно курсировали штурмовики. Джин неловко откинула сиденье скованными руками и втиснулась в свой закуток. К ней подошел штурмовик и приковал наручники к сиденью магнитным замком.

На Вобани было на удивление холодно. Холод проникал сквозь корпус и вентиляцию турботанка. Он пробирал Джин до костей. Она согнула пальцы. Перчатки, которые выдавали работникам, плохо спасали от мороза и предназначались лишь для того, чтобы кожа ладоней стиралась не так быстро и заключенные могли работать дольше. Джин вспомнила о синтекожаных перчатках, доставшихся ей от Маи, и испытала острый приступ тоски.

Сидевшая напротив сокамерница уставилась в пол. Ее длинные ротовые щупальца красновато-коричневого цвета нервно подрагивали. Джин откинулась назад. Узник-аквалиш злобно ругался, потому что штурмовик так примагнитил его кандалы, что они врезались в запястья, причиняя сильную боль.

Двигатель тюремного танка прогрелся, и транспорт тронулся с места. Он трясся по грязной, немощеной дороге, а сидевшие в нем узники подскакивали на каждом ухабе.

А потом Джин почувствовала совсем иной толчок.

Она резко обернулась к большой серой двери в конце прохода. За ней появилось какое-то сияние, словно в щели заглядывало восходящее солнце.

Затем дверь выбило взрывом.

Метнувшегося ко входу штурмовика отбросило назад, опрокинув грудью на пол. Джин распахнула глаза и дернулась, мысленно проклиная свои оковы на все лады. В транспорт ворвалось несколько человек, первым оказался высокий мужчина с темными волосами и щетиной на подбородке. Пока двое других занимали оборонительные позиции с бластерами наготове, он быстрым взглядом окинул отсек, явно ища кого-то конкретного.

Ее.



Эпилог

Джин сделала глубокий вдох, наслаждаясь свежим воздухом и ароматами леса, смешанными с парами топлива и резким запахом машинного самогона.

— Пошли, — бросил главный организатор ее побега, указывая вперед.

— Что это? — спросила девушка, изо всех сил стараясь не отставать.

— Это Восстание, — просто ответил он.

Джин изумленно таращилась по сторонам, пока шла через ангар, забитый истребителями классов Х и Y, что-то взволнованно кричащими повстанцами, спешащими дроидами. Ее глаза уловили отблеск внешнего мира, раскинувшегося за открытыми воротами ангара: пышную зелень, низкие горы и ступенчатую каменную пирамиду, возвышающуюся над джунглями.

Ее повели вглубь базы, где обстановка оказалась совсем иной. Исчезли пилоты, откалывавшие шутки и хваставшиеся друг перед другом своими подвигами. Эта часть базы была темнее и официальнее. В памяти всплыли Идрисса и Зосед со своими намеками на то, что происходит нечто грандиозное, что формируется альянс. Но она не представляла, насколько он масштабный и организованный.

Насколько реальный.

Ее сопровождающий остался за дверью, а Джин нерешительно вошла в зал, который оказался командным центром. На световых досках сияли зеленым цветом карты и стратегические планы. Собравшиеся в зале тихо переговаривались, их голоса были преисполнены озабоченности и тревоги.

Когда дверь за Джин закрылась, в командном центре воцарилась тишина.

Двое мужчин — генералы — пристально вгляделись в новоприбывшую. Тот, что постарше, окинул ее оценивающим взглядом и, похоже, пришел к неутешительным выводам. Но Джин было не до него. Ее внимание приковала к себе женщина, стоящая у одной из световых досок. Она была одета во все белое, две тяжелые серебряные цепочки свешивались с ее плеч, а на груди лежал красивый кулон. Ее короткие волосы были безупречно уложены, а взгляд пронзил полутемное помещение и впился прямо в глаза гостьи.

Джин сделала вид, будто не знает женщину, хотя это было неправдой. Любой, у кого был доступ к Голосети, знал ее. Мон Мотма, сенатор в изгнании и предполагаемый руководитель Восстания.

«Слухи не врали», — подумала Джин. Она перевела взгляд на еще одного человека, которого знала благодаря Голосети, — Бейла Органу.

Слева от Мон Мотмы Джин уловила какое-то движение, и из тени вышел темноволосый капитан. Несмотря на суровое выражение его лица, он одарил девушку теплым взглядом. Что-то в нем напомнило ей о... она никак не могла понять о ком или о чем. Но у этого человека был знакомый тип лица, и она мгновенно была готова ему довериться. Казалось, он из тех, кто всегда может тебя рассмешить. Джин не могла отвести от него взгляда. Может быть, он хочет посмеяться над ней? Или же она просто забыла, как выглядят обычные лица? На Вобани никто никогда не смеялся.

— Присаживайся. — Холодный, ровный голос Мон Мотмы требовал внимания.

Джин села — медленно, нервно. Осторожно.

Один из генералов пристально посмотрел на девушку.

— Сейчас ты зовешься... — он сверился со своими записями, — Леана Халлик. Это верно?

Сердце Джин заколотилось. Она почувствовала себя загнанной в угол. Разоблаченной. Смущенной.

Дотошный генерал снова сверился с записями:

— Незаконное хранение оружия, подделка имперских документов, насилие при отягчающих обстоятельствах, побег из-под стражи, сопротивление аресту... — Он встретился взглядом с Джин. — Представь, что Империя узнает, кто ты на самом деле. Джин Эрсо.

Мир перевернулся, когда девушка услышала свое настоящее имя.

«Он знает». Ее взгляд заметался между остальными присутствовавшими. «Они все знают».

Генералу не требовалось подтверждение.

— Ведь при рождении тебя назвали Джин Эрсо, не так ли? Дочь Галена Эрсо. — Он сделал паузу. — Давнего пособника Империи в деле разработки оружия.

— У меня нет отца, — твердо заявила Джин, вложив в эти слова всю свою убежденность.

— Девочка, которую вырастили солдатом, — тихо произнесла Мон Мотма, чей голос казался печальным, а может, просто усталым.

Джин перевела взгляд на женщину. Неужели она ждала, что Джин будет сожалеть о том, что Со научил ее сражаться? Научил выживать?

Но первый урок ей преподал вовсе не Со. Джин видела жалость в глазах Мон Мотмы, но не видела самой женщины. Она видела своих родителей, покидающих Корусант, убегающих от Империи ради свободы. Они поселились на Ла’му, но ее мать так и не отделалась от мысли, что они все еще в бегах. Когда пришла Империя, отец Джин сразу же сдался. Молниеносно. А вот мама... мама продолжала бороться.

Папа сказал маме бежать.

Она не послушалась.

Империя сказала ей перестать бороться и тихо сдаться.

Она не послушалась.

Джин окинула взглядом окружавших ее повстанцев. Кто они такие, чтобы судить? Они не знали запаха дождя, поливающего грязь, смешанного с запахами крови и бластерных выстрелов. Они не могли распознать штурмовика по одному лишь звуку его шагов.

Они не просыпались от ночных кошмаров, в которых Джин видела свое прошлое, их не преследовал сделанный когда-то выбор.

Легко ли им, черно-белым, словно броня штурмовиков, было, когда они решили восстать против Империи?

Мон Мотма и ее сторонники объяснили, что им нужно от Джин, и назвали причину, по которой им потребовалась ее помощь. Призраки прошлого издевались над ней.

Ей никогда не выйти из длинной тени своего отца.

Она подумала о Блю, о Хаддере, о Со, о своей матери.

О своем отце, уходящем прочь вместе с человеком в длинном белом плаще.

Ее просили отыскать отца. Найти его и выяснить, что за оружие он помог создать. До конца выполнить задачу, которую когда-то поставил Со.

Джин почувствовала кайбер-кристалл на своей шее. Вспомнила, как мать дала ей этот кулон за несколько минут до гибели.

Но в памяти всплыло и более раннее воспоминание — как отец подарил матери этот кристалл. Это случилось на Корусанте. Мама была беспокойной и несчастной, но отец с радостью получал финансирование от Империи, благодаря которому у него появилась возможность осуществить свою мечту, с головой погрузившись в исследование таинственных кайбер-кристаллов.

— Вот это, — сказал отец, показывая кайбер-кристалл после того, как проверил его кристаллическим спектрометром, — не просто камешек.

— Правда? — рассмеялась мама. — А по-моему, обычный камень.

Папа покачал головой.

— Кайбер-кристаллы особенные, — объяснил он. — С виду они похожи на безобидные камешки, но в них может таиться намного больше энергии, чем ты способна представить. Каких только легенд о них не рассказывают, но факт остается фактом: потенциально они способны изменить всю Галактику.

— Всего лишь камешек, — сказала мама, обнимая отца. — Да еще и треснутый.

Папа быстро обмотал прозрачный кристалл проволокой, привязал к ней шнурок и надел маме на шею. Коснувшись губами ее щеки, он сказал:

— Попробуй догадайся, что что-то маленькое и дефектное на самом деле может быть таким мощным.

***

Последнее, о чем попросил папа, было довериться ему. Последнее, что сказала Джин мама: «Доверься Силе».

Девушка сомневалась, что сможет что-то из этого сделать, но впервые с восьми лет была готова попробовать.

Она сглотнула и всмотрелась в лица окружающих ее повстанцев, которые ждали ее решения. И на их лицах она увидела то, чего никогда не ожидала увидеть снова.

Надежду.

Она считала, что ее надежда умерла на Вобани. Потухла, словно пламя без притока кислорода. Джин ничем не смогла помочь Зораде, совершившей самоубийство, — не смогла даже ей солгать. Но встреча с повстанцами и их вера вопреки всему в свой шанс — шанс, связанный именно с ней, — снова запалили ту искру в ее сердце, которая, как считала девушка, давным-давно погасла.

Она не позволит своему бездействию затушить ее.

Они давали ей шанс. Он не изменит прошлое. Но возможно, поможет изменить будущее.

— Да, — решительно сказала Джин. — Я это сделаю.



Об авторе

Бэт Рэвис — автор серии-бестселлера «Сквозь Вселенную», связанного с ней романа «Электрическое тело», а также захватывающей современной прозы «Мир без тебя» и множества коротких рассказов. Она живет в сельской части Северной Каролины со своими мальчиками: мужем, сыном и двумя собаками размером с эвоков.



Примечания

1

Анте — гивин, торговец информацией с планеты Антан-Прайм. Впервые появляется в 9-м номере серии комиксов «Дарт Вейдер» от издательства «Marvel».

(обратно)

2

В английском тексте Зосед использует слово fulcrum, тем самым явно намекая на Асоку Тано, которая в это время была известна среди повстанцев под псевдонимом Фалкрам.

(обратно)

Оглавление

  • Давным-давно в далекой Галактике….
  • Первый месяц 
  • Глава первая
  • Глава вторая
  • Глава третья
  • Глава четвертая
  • Глава пятая
  • Глава шестая
  • Глава седьмая
  • Глава восьмая
  • Глава девятая
  • Глава десятая
  • Второй месяц
  • Глава одиннадцатая
  • Глава двенадцатая
  • Глава тринадцатая
  • Глава четырнадцатая
  • Глава пятнадцатая
  • Глава шестнадцатая
  • Глава семнадцатая
  • Глава восемнадцатая
  • Глава девятнадцатая
  • Глава двадцатая
  • Глава двадцать первая
  • Глава двадцать вторая
  • Глава двадцать третья
  • Третий месяц
  • Глава двадцать четвертая
  • Глава двадцать пятая
  • Глава двадцать шестая
  • Глава двадцать седьмая
  • Глава двадцать восьмая
  • Глава двадцать девятая
  • Глава тридцатая
  • Глава тридцать первая
  • Глава тридцать вторая
  • Глава тридцать третья
  • Глава тридцать четвертая
  • Четвертый месяц
  • Глава тридцать пятая
  • Глава тридцать шестая
  • Глава тридцать седьмая
  • Глава тридцать восьмая
  • Глава тридцать девятая
  • Глава сороковая
  • Глава сорок первая
  • Глава сорок вторая
  • Глава сорок третья
  • Глава сорок четвертая
  • Глава сорок пятая
  • Глава сорок шестая
  • Пятый месяц
  • Шестой месяц
  • Эпилог
  • Об авторе
  • *** Примечания ***