Посреди белой комнаты стоял худощавый парень. Его глаза наполнялись вопросом "Где я?!", хлипкое тело дрожало от страха, а кожа сливалась в одно со стенами.
Ослепительно белый свет. Отвратительно зябко и так тихо, что можно было услышать быстрые удары сердца.
Новоприбывший мотал головой, а вместе с тем хвостик блондинистых волос бил по затылку, словно плеть погоняла лошадь бежать быстрее. Круглые глаза жадно искали дверь или что-то не белое.
На парнише висела мешком ярко-оранжевая тюремная роба с короткими рукавами и без номера. В голубых океанах-глазах царил пылкий шторм паники.
-Добро пожаловать… - не успел громкий полуметаллический голос договорить, как непонятный заключенный испуганно взвизгнул и постарался отпрыгнуть подальше от голограммы милой брюнетки. Однако молодой человек не смог сдвинуться с места.
-Где я?! Кто вы?! - опешил хриплым басом юноша, глядя в искусственные, ничего не выражающие глаза секретарши.
На ней чётко виднелась блуза, стягивающая объёмные груди, и черные туфли на каблучке. Капроновые чулки покрывали длинные ноги, а выше колена они прятались под строгой чёрной юбкой.
-Вы находитесь в первой в мире цифровой исправительной колонии для приговоренных к смертной казни, - апатично выдала девушка записанную фразу.
Глаза парня стали напоминать блюдца, а лицо с острым подбородком исказилось в порыве звериного страха.
-Как… Нет, почему я попал сюда? - через несколько возгласов и попыток пуститься в бег трусцой заключенному удалось выдавить внятный, осмысленный поток слов.
Тем временем всеобщая промозглость и приглушенный гул набирали обороты. Белые стены медленно превращались в тускло-серые.
-Ваше имя - неизвестно; ваш личный номер - 6001; ваш возраст - неизвестно; статья, по которой вы сюда попали - неизвестно, - голограмма говорила четко и равнодушно. Её голос оставался статичным, как гул от электрощитка.
-Я должен узнать, почему попал сюда, - шептал заключённый себе под нос. В это мгновение взгляд окреп. Мальчик на миг стал мужчиной.
Паника и тревога в теле заключённого сходила на нет, словно волна. Парень подрагивал от резко охватившего холодка.
-Внимание, - безразлично продолжал компьютер.
Безымянный навострил еле красные уши и тихо чихнул. Костлявая рука дёрнулась и приняла на себя все слюни.
Затем они оказались на серой штанине.
-Ваш уровень очков морали или ОМ равен минус девяносто девять единиц, - отвратительно холодно говорило цифровое нечто. - Настоятельно рекомендуем вам совершить доброе деяние.
-Что это? Кто вы? - с небольшим любопытством, но с такой-же дрожью в голосе, спросил заключённый, потирая тонкие ладони одна о другую.
Пальцы оставались ледяными, однако ладошки мало помалу краснели. Юноша закрыл ими рот и громко дышал. Тепло объявлялось с каждым выдохом и быстро уходило в Лету. Мурашки пробегали по спине, а бесцветные волосы на руках вставали дыбом.
-Для выхода из колонии вы обязаны пройти всю тысячу уровней подземелья или набрать сотню ОМ. И помните, - набор нулей и единиц, на удивление, выждал драматичную паузу, - ваша судьба в ваших руках.
Паника вновь обрушилась штормовой волной тёмной воды эмоций на кораблик самообладания.
-Что?! Кто я?! Почему меня посадили?! Выпустите меня! - яростно кричал парень, широко размахивая руками. - Я совсем ничего не помню о себе!
Холод захлестнул заключенного с головой. Шум постепенно становился всё яснее и яснее.
Голограмма резко померкла. Тускло-серые стены стремительно развеивались.
-ВСТУПАЙТЕ В РЯДЫ СОЮЗНОЙ АРМИИ! ВМЕСТЕ МЫ ЗАЩИТИМ НАШИ ЗЕМЛИ ОТ НАЁМНИКОВ! - закричал неизвестный металлический голос, приглушенный динамиком.
6001-й встрепенулся и еле тихо шептал что-то невнятное, глаза налились слезами отчаяния. Он немного попятился и сдвинулся с места.
За монотонным бьющим по ушам призывом внезапно последовал чуть тихий, но пылкий и яростный, как соловьиное пение, мужской крик:
-Луддитам нужна твоя помощь! Мы ОБЯЗАНЫ УНИЧТОЖИТЬ симуляцию!!
Общий гул нагнетал с каждой секундой. Парень рвано метался из стороны в сторону, словно потерявшийся щенок, видя мутную картинку: множество людей в разного цвета одеждах слонялись по большой круглой площади от громкого прилавка к ещё одному кричащему торговцу.
Все трепались между собой, стараясь перекрикнуть общий гул, порождая ещё больший ураган шума.
Никто не обращал внимания на очередного новоприбывшего заключённого.
Секунда за секундой юноша размахивал руками перед собой, чтобы случаем не наткнуться на кого-нибудь или что-нибудь.
А если и натыкался, то каждый отталкивал его и выговаривался как самый грубый сапожник.
Картинка плавно обретала чёткость, отчего глаза парня больно пульсировали, играя в соревнование "Насколько сильно сможешь вылезти из орбит". Голова пухла от этого хаоса, руки быстро тряслись, а в живот распирало изнутри.
-Помогите мне, пожалуйста! - слёзно выкрикивал парень сначала в пустоту толпы, а потом подбегая к безразличным прохожим.
-Пошёл под копыто! - отзывался очередной мужчина-горилла в красной кожанной куртке с двумя черными полосками на левом рукаве.
-Вы о чём? - встал в ступор Безымянный, будто услышал всё на китайском языке.
-Я говорю: "Иди нахер!" - бородатый мужчина навис над хрупким собеседником и скрипел зубами от злости. Его пышная борода носила на себе ещё свежие остатки лапши.
Затем бородач растворился в толпе.
Колени подкашивались, горло болело от постоянного говора. Тонкий, как лист картона парень-спичка прикусывал кончик языка, когда кто-нибудь наступал на его хлипкие ботинки.
-Помогите мне, пожалуйста, - уже еле шептал осипшим басом молодой человек.
На этот раз достопочтенным господином оказался некий высокий кучерявый блондин в броских синих латах с узором красного щита на массивной спине. На поясе висели ножны до колена, в них покоился меч с бежевой рукоятью.
Мужчина стоял в компании нескольких приятелей поменьше, они носили синие куртки с нашивками красного щита на плечах. У них всех висели на ремнях какие-то черные автоматы, пояса с патронами и кобуры с пистолетами.
-Иди в бар "Зелёная косатка", хлюпик! - с отвращением в голосе бросил блондин и ткнул 6001-ого стальным пальцем в грудь.
Юноша неуклюже попятился.
Мужчина надменно смеялся вместе с его спутниками. Самый низкий из компании отрицательно махал головой, надрываясь от смеха.
-Спасибо вам! - радостно, но тихо на фоне толпы сказал 6001-й дрожащим голосом, балансируя на пятках, чтобы окончательно не свалиться.
Сердце уже не так сильно колошматило грудь, ноги ступали уверенней, а глаза въедались в разнообразного цвета и вкуса вывески на желтых фасадах девятиэтажных домов, которые опоясывали площадь. Они прерывались лишь на пару полуразрушенных небоскрёбов.
Около них скопились тёмные минивены и пикапы. У некоторых машин ржавчина только поселилась внизу крыльев, а у других эта зараза паразитировала всё больше и больше.
Пасмурный день протяжным раскатом грома сказал парню, что тот сотворён из плоти и крови.
Тучи становились темнее, ветер жёстче, и все понемногу разбредались по разным питейным заведениям; какая-то группка зашла в переулок с клубничными вывесками.
Почти половина людей толпилась у высоких и тяжёлых деревянных ворот на другой стороне площади от дрожащего молодого человека.
Тот что-то бормотал себе под хрупкий уже красный нос и быстрой походкой приближался к небольшой бардовой вывеске "Зелёная косатка". Туда же шла ещё кучка людей, некоторые из них носили знакомые синие куртки.
Бар занимал весь первый этаж очередной полуразрушенной высотки, стоящей на углу. За ним спускалось широкое шоссе, вдоль которого простирались здания пониже и потолще, а от самой дороги уходили узкие съезды на пустынные мрачные улочки. На фасадах висели "Лекарь", "Ордовице", "Скупщик" и другие односложные названия разных заведений.
6001-й встал столбом у "Зелёной касатки" и перепинался с ноги на ногу, потирая руки. Пару раз его толкнули прохожие, которые спасались от дождя.
Непогода набирала обороты.
"Я должен это сделать", - промямлил парень и зашёл в мрачный, затхлый, прокуренный и пропитый бар. Внутри мурлыкала гитара, кто-то протяжно рыгал, некоторые постукивали по столу стаканами спиртного, какой-то верзила шлёпнул официантку. "Тащи ещё пива!" - раздавалось тут и там.
Еле заметно дождь барабанил по пластиковым окнам.
Целая гвардия тёплых свечей освещала зал.
Столики.
Множество круглых столиков, вокруг которых устроились люди.
Кто-то молча играл в покер, двигая жестяные крышки от колы; большая компания в одинаковых красных майках бурно веселилась в глубине большого зала; парочка огромных каштановых балахонов, капюшоны которых покрывали лицо, тихо обсуждала дела насущные. Множество просто пило пиво из толстых стеклянных кружек и говорило всё о каком-то Уолтере и войне.
Сквозь этот беспорядок и мириады столиков пронырливо шныряли три одинаковые рыженькие красотки в черных мини-юбках и бардовых блузах с глубоким декольте.
Парень-спичка ещё слышал скрип деревянного пола, когда шёл к массивной барной стойке.
За ней с длинных полок наблюдали бутылки разношерстного виски, бренди, джина и пива. Рядом со стойкой открывались и закрывались двери на пожелтевшую кухню.
-Ты жулик! - заорал во всю глотку грузный мистер Покерфейс на своего противника за столиком.
Пара триплетов посетителей, что сидели рядом, обернулись. Кто-то протяжно свистнул.
-Хах! Такой тупой, как пробка! - сострил лысый негр, подбрасывая несколько жестяных фишек, взятых из общей большой кучи.
6001-й сел на жёсткий стул за широкую стойку и отрешенно пялился на блеклые болезненные руки, что сложил перед собой.
В середине безымянной полки, деля место наряду с почётным "Jack Daniels", стояли круглые часы с парой чёрных и синих стрелок на белом циферблате. Первые показывали четыре часа после полудня, другие - час.
-Пошёл к черту! - толстяк с грохотом опрокинул столик, а лысый подскочил и взял того за грудки.
Крышки со звоном рассыпались по полу. Несколько тощих оборванцев бросились поднимать их.
-Ну давай! Ударь меня! - натужно гоготал толстяк. Его лицо покрылось сотнями складок, по которым неуверенно тёк пот.
Негр разъярённо смотрел на уродскую рожу.
Раздался выстрел.
С потолка осыпалась штукатурка.
Зал замер в тревожном ожидании.
Парень-спичка испуганно охал - у него гудело в ушах - и осматривался.
Из-под стойки торчало длинное металлическое дуло револьвера, источающее дым.
-Убирайтесь вон, Вы, два сукина сына! - хрипло и громко выругался кто-то под стойкой.
Все через секунду продолжили заниматься своими делами; дебоширы быстро ретировались во власть дождя и ветра на торговой безлюдной площади.
Дуло исчезло, и раздались частые скрипы досок за стойкой.
Рядом с 6001-ым никто не сидел, а он сам настороженно и медленно заглянул под широкую дубовую доску.
-Ай! - парень резко сел на место и потирал покрасневший лоб.
-Чего Вы хотели, юноша? - холодно бросил чернокожий бармен с густой щетиной и в контрастной белой рубашке.
Он отряхивал с лысины штукатурку. Та опадала на пол.
-За что Вы меня щёлкнули? - Безымянный скорчил обидчивую гримасу, следя за жилистыми руками собеседника.
-За Ваше любопытство, - хрипел бармен, вглядываясь в бар. - Так что вы хотели?
Массивные чёрные руки сложились напротив хлипких лапок собеседника.
-Я только что появился и совсем ничего не понимаю. Помогите пожалуйста, - молитвенно сложив тонкие ладони, парень повторял последние слова снова и снова.
-Вы знаете Ларри Уортона? - 6001-й на секунду задумался, глядя закатив глаза на потолок.
-Кто это? - неподдельно удивлённо выдавил он.
-И впрямь новенький. Возьму с Вас, - карлик невозмутимо почесал подбородок и взглянул на потолок, - пятьдесят тысяч незов.
-Что это такое? - блондин изумлённо глянул на вмиг округлившиеся карие глаза бармена.
Тот не растерялся и холодно, скрыв эмоции, выдал:
-Здешние деньги. Вам разве не выдали их в приветствии?
-Мне ничего не дали. Даже имя не сказали. Помогите пожалуйста! - жалобно басил человек-спичка.
-В этом мире без денег долго Вы не проживёте, - негр-бармен спустился со стула и исчез под стойкой. - Я Вам помогу за небольшую просьбу.
Заключенный растерянно водил глазами по бутылкам: красная "Джонни Визг", зелёная "Керберра", синяя изогнутая "Шоу", белый картонный пакет "Ананасового сока", фиалковый графин "Синего слона"...
Все звуки притупились. Даже: "Забирайте свою "Мэри", леди", - бармен говорил, будто через очень плохой динамик.
Музыка играла где-то там - в глубине океана мыслей. Гогот от тупых шуток приутих, а перед глазами всё поплыло.
-Что делать, что делать, что делать… - бормотал себе под нос новоприбывший.
Вдруг протяжно, торжествуя над всеми, раздался тяжёлый гром.
Сам Зевс захотел вернуть миру резкость.
-Вы как? - глаза миндалины равнодушно смотрели на щуплое лицо 6001-ого.
Молния осветила типичный бар и весь город-прихожую тюрьмы.
-Что мне нужно сделать? - встрепенувшись ответил ему худощавый блондин.
Он поправлял восставшие из-под режима резинки чуть жёлтые волосы.
-Вы выбьете долг в шестьдесят тысяч у Роберта, а я Вам устрою ночлег с едой и поспрашиваю насчёт архива, - работодатель поправлял засаленные манжеты. - Вы сразу заметите должника.
Безымянный рисовал пальцем круги в воздухе и иногда покачивал головой, смотря в потолок.
Через три томных барменских вздоха, которые означали "Решайся уже", парень всё-таки спросил:
-Где он живёт?
-Через пять кварталов по шоссе за углом. Дом пять, -чуть торопливо сказал негр и положил небольшой стилет с красной лакированной ручкой.
-Тысячу незов на Вас записал. Не вернёте через неделю, - вдруг из-под стойки рука вытащила зелёное яблоко и тут же раздавила, не особо напрягаясь, - Вы понимаете.
Серо-голубые глаза налились неумолимой нуждой быстро проскрипеть до тёмно-синей двери с матовым стеклом, потянуть круглую серую ручку и попасть не неприветливую площадь.
Новенький резво, как кузнечик прыгающий на добычу, схватил стилет и побежал прочь из "Зелёной косатки".
-Пс, парень,- мужчина у выхода крепко схватил Безымянного за руку. Толстяк продолжил разговор, - есть несложная работка, ради бога нашего Иисуса. Брось ты этого грешника, - палец сарделька указал на бармена, что протирал стаканы.
-Что за работа? - промямлил болндин, патаясь убрать болезненные клещи со своей руки.
-Ох, извини, что так сжал, - незнакомец положил руки-окорока на стол и оценочно оглядел собеседника. - Святой Уолтер разрешил нам всякое прелюбодеяние, так исполни же свой долг перед Иисусом, а я тебе хорошо заплачу.
Жирное лицо мужчины расплылось тысячью складок в улыбке. Среди белых зубов сверкал золотой.
-Спасибо, но я пойду, - парень выбежал, но успел получить лёгкий шлепок по тощему заду.
-Если что я всегда тут, - добродушно сказал великан в оранжевую спину Новенького.
Дождь равномерно покрывал всё в поле видимости. Равнодушные фары красного пикапа оглядывали площадь.
Сидя под жестяными навесами, торговцы терпеливо ждали конца непогоды.
Они с толикой изумления поглядывали на выбегающего из бара худощавого парня со стилетом. Один мужчина хрипло хохотнул и случайно пролил на чёрную шинель чай. Несколько капель попали на лакированный значок "ТоргСоюз".
Через несколько метров Безымянный промок до нитки. Его не длинный хвостик вырвался из резинки и превратился в бесформенные копны волос.
Свободная рука тщетно накрывала мокрые копны белых волос. "Чертов дождь", - боромтнул 6001-й, смотря на ровный тротуар.
Что было внизу шоссе - оставалось загадкой. Плотный дождь не хотел открывать человеку-спичке все карты сразу.
Руки трясло от холода, глаза тщательно смотрели под ноги, а губы лихорадочно тараторили: "Нужно крепко держать стилет".
Чёрный асфальт ровным полотном покрывал четырехполосную дорогу-речку. Она была абсолютно пустой.
Грудную клетку 6001-ого разрывало от бешенного сердца, глаза всё чаще заставляли обернуться и взглянуть на отдалённую площадь. Страх потеряться, свернуть не туда охватил парня.
По краям шоссе прижимались друг к другу жёлтые пятиэтажные дома с французскими балкончиками и красной черепицей. Односложные вывески сначала были на каждом шагу, углу и даже крыше, но чем дальше вниз, тем присловутых "У Джо" становилось всё меньше.
Мелкая шафка спускалась всё глубже в тюрьму. Кованые заборчики таяли на глазах. Аромат тоже не радовал - дождь не мог больше скрывать едкий запах фекалий и гари.
Дома становились всё выше и шире, отдаляясь друг от друга. Возникали тёмные подворотни, обитатели которых смотрели на шоссе то дёргано, то расслабленно. Кто-то хищно освистывал пробегающего.
Иногда с грохотом проносились массивные грузовики с закрытым кузовом. Все как один синие и с красным щитом на бортах.
Пятый поворот встречал редкими: "Красавчик, не хочешь поразвлечься? Всего пятьсот незов в час!" - от шлюховато накрашенных дамочек. Онр были в чёрных колготках в сеточку и очень короткой юбке, под которой нередко виднелись трусы разных цветов.
Парень же шарахался и быстро шёл на поиски пятого дома. Ручка стилета скрипела от хватки заключенного. 6001-й уже громко и натужно дышал.
Мышцы изнывали от напряжения, боль растекалась по всему телу, отдавая мелкими острыми иглами в шею.
Запах гнили, фекалий и палёного пластика раз за разом выбивал слезу из покрасневших глаз.
Множество луж яростно пузырились, а с крыш стекали грязно-зелёные водопады.
"Помогите кто-нибудь! Наси…" - женский голос прервала тряпка или кляп или грязная рука нападавшего. Дождь приглушил жалобные стоны, что исходили из очередной подворотни.
Унылое панельное здание всё в побитой серой плитке. Из дома выпирало одно бетонное крыльцо без козырька.
Над ржавой табличкой с номером пять висела другая, но такая же дряхлая - "Синий дом". На стене красовалась чёрная кривая надпись "Жильцы сосут".
Парень-спичка преодолел две скользких ступени и устало толкнул плечом серую дверь.
Внутри затхлого и мрачного коридора, наверное, недавно умерла крыса или две! Тухлятиной разило неимоверно, отчего глаза слезились сильнее и пробивало на кашель.
Безымянный мокрым рукавом быстро закрыл лицо. Блондин тяжело дышал, облокотившись о стену. Капли пота с водой струились по лицу.
Несколько капель повисли на ресницах. "Нужно идти" - бормотнул 6001-й и протёр глаза. Затем выпрямился и оглянулся.
Пепельные холодные стены покрывались граффити: реклама наркопритонов, фиолетовый "Sprut" разными шрифтами и множество неумелых каракуль, будто пятилетнему ребёнку дали баллончик и сказали: "Рисуй".
За ближней грязно молочной дверью слышались нежевые, поддельные женские стоны с примесью мерзкого скрипа кровати.
Справа от входа шла лестница наверх. 6001-й задумчиво посмотрел на её гладкие каменные ступени.
Дождь барабанил по узким оконцам рядом с входной дверью и по куску полиэтилена, что играл роль стекла на втором этаже.
Одежда ощутимо потяжелела, губы оставались синюшными, плечи ныли, как и ноги, а правая рука, дрожа, перестала надрываться почём зря. Ботинки оставляли тёмный след на деревянном скрипящем полу.
Короткие стуки в одну из неприметных дверей. В ответ ничего.
Парень снова постучал свободной рукой, держа стилет наготове.
"Да, давай быстрее!" - тихо слышалось из-за старой межкомнатной двери с множеством царапин и зелёной от ржавчины бронзовой ручкой.
6001-й негромко чихнул в рукав и встрепенулся, сбросив немало ледяных капель с волос.
Рука неуверенно дрожала. Безымянный сделал глубокий вдох, прокашлялся и постучал сильнее.
-Пошёл к чёрту, сучий потрох! - резко гаркнул жилец.
Стоны стихли на миг.
-У Вас ещё десять минут, - прошептала полу-компьютерным голосом дамочка, и уже яростные стоны насытили путника.
Он лишь вздохнул и медленно пошёл к ещё одной двери.
-Не подскажете пожалуйста, где Роберт? - теперь без стука робко спросил он.
-Проваливай! Не хватало ещё тебя! - кричала какая-то старуха своим сухим скрипучим голосом. Бабка точно стояла прямо за дверью.
-Извините, - бросил 6001-й и заковылял дальше, но тут заметил грязного старика. Он сидел на задрипанной подстилке в конце коридора.
Именно дед источал этот тошнотворный запах.
-Извините, Вы не знаете Роберта? - прокашлявшись спросил юноша, разглядывая грязную бороду, изрезанную жизнью, и еле заметное лицо. Оно, кажется, застыло в безмолвии и покрылось толстым слоем грязи.
Старик больше напоминал статую, однако дышал, как не новый орган.
Громко открылась дверь, оставленная в покое. Из неё вышел невысокий мускулистый лысый мужчина с блондинистыми длинными усами. Он был одет в длинную серую шинель и тёмные джинсы, а по полу стучали чёрные берцы.
В правой руке покоился бежевый дипломат.
Человек-спичка удивлённо смотрел на его хмурое лицо. Он уже набрал кислого воздуха, чтобы спросить, но постоялец опешил жёстким басом:
-Это Роберт. Он глухой.
Затем мужчина, показав несколько странных знаков руками, торопливо пошёл на мерзкую улицу.
-Спасибо, Вам, - радостно отозвался в догонку 6001-й и растерянно смотрел на старика.
Тот, скрипя суставами, подал толстую тетрадь и ручку. Пальцы его давно потеряли боевую форму и напоминали зубочистки. Руки скрывались в мешковатом балахоне. Из его подола выползла серая мышка и с писком побежала вдоль коридора.
Парень взял пожелтевшую от времени тетрадь и сразу сообразил для чего она.
