КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно 

Спаси Меня (СИ) [Даяна Фокс] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Пролог

— Саш, ты скоро? — позвал Данил своего боевого товарища. — Нас партнеры ждут!

Слышится сначала грохот, потом мат, потом снова грохот, снова мат и вот он предстает перед Данилом, красавец, в костюмчике от известного бренда, правда взлохмаченный и…. держится за мизинец.

— Ааа, ты всю мебель проверил? — начал откровенно ржать Данил. — На месте стоит?

— Да пошел ты… — незлобно пробормотал Сашка, все еще сжимая в руках свою многострадальную ногу.

"Мой друг, мой боевой товарищ, теперь мы с ним учредители одного очень крупного холдинга. " — подумал Данил. — "Столько вместе пройти, и не растерять дружбу, это стоит очень многого. Нашу службу, мое ранение, плен, побег, восстановление на гражданке, опрокидывание нас нашим же государством, оставив меня и Сашку на улице с голой жопой на улице, потому что военные пенсионеры уже отработанный материал. Благо сестра Сашкина настояла, чтобы с каждой зарплаты половину откладывали."

Она у него бошковитая. И вечно ему подзатыльники отвешивала. Хоть этот лоб ее на две головы выше. Что же тут скажешь, старшая сестра. Она нравилась Данилу, как сестра. С ней было весело, она могла над собой посмеяться, над шутками не обижалась, с ней было как дома. Своих-то родственников у Данила не было. Всех унесла авария много лет назад, он толком их даже не помнит. Поэтому после армии, когда вернулись, Данил очень часто к ним приходил в гости. Он бы может даже за ней приударил, но она уже была замужем. За таким же оболтусом как и они. Вот всех троих она строила. Но рука у нее тяжелая. Если она не в духе, то огребали все. Она была настоящей, среди этой мишуры красоты и пустоты внутри. Такую же Данил хотел себе в жены. Чтобы была со ним не ради денег или славы, а была, потому что любила. Как она своего мужа. Данил им завидовал, но это была белая зависть. Столько раз она его вытаскивала из всяких передряг, при этом руководила маленьким, но прибыльным бизнесом. Хватка у нее была. Сашка всем ей подрожал, он хотел быть таким как она.

Потом Сашка женился, неудачно. Родились двое ребятишек с разницей в год, а потом случилось то, что выбило у них у всех почву из-под ног. На курорте в Турции Сашина сестра вместе с мужем попадают в аварию, он отделывается только перелом ребер и сотрясением мозга. А Юля… она пропадает без вести. Они ее искали два года. А потом они узнают, что ее похитил один арабский мудак, видите ли она ему приглянулась. Но узнали Данил с Сашей слищком поздно, когда приехали на ее опознание. Она, в попытке сбежать от него, не справилась с управлением мотоцикла и влетела под грузовик.

Узнавать там, в принципе, было нечего, Кроме одной татушки, которую она набила буквально за год до пропажи. Решилась, набила ее на щиколотке. Долго обсуждался эскиз, пока Данил ей не показал один рисунок. который (правда никому об этом не скажу) сам нарисовал. Там была изображена женщина с длинными волосами, которая в руках держала молоток и долото и выбивала себя из геометрической себя. Юля все время говорила, что сделала себя сама. А Данил с каждым днем понимал, что пропадает. Влюбился как мальчишка. Но на него она смотрела как на брата. А ему, если честно этого было вполне хватало. Потом она же нам помогла с бизнес идеей. И была учредителем, который помогла до внести нехватающую сумму до уставного капитала. Она их консультировала по всем финансовым вопросам. А они с Сашей старались ее не подводить.

Детей у нее с мужем не было. Она не хотела. А он не настаивал.

А потом ее не стало. Похороны, и двухмесячный загул. И тогда Данил стал тем деспотом, которого бояться все партнеры, кроме Сашки. Сашка знает его настоящего. Он и его ребятишки. С ними другой. А в жизни, как его окрестили на работе: "Дьявол в прадо". Любил хорошие вещи, тут ничего не скажешь.

А потом кнеиу пришел Сашка, сказал что теперь у него кроме Данила никого не осталось. Жена от него ушла, оставив на него ребятишек. Там тоже долгая история. Вкратце, она не смогла делить его два года с поисками сестры и ушла к бывшему. И тут Данил с ним решили, что надо бросать и браться за бизнес, который им подарила Юля. Они до сих пор держат на нее часть уставного капитала. Как бы в память. Хотя прошло со смерти ее 4 года. Но это было как закон.

И только год назад Сашка по новой женился. Правда жену он никому не показывает, даже Данилу. Все какие-то тайны. Но он не стал вдаваться в его личную жизнь, придет время он расскажет.

— Ты чего замечтался? — спросил меня Сашка. — Ты о ней вспомнил?

— Да. — не стал Данил отрицать очевидное. — Ведь как никак сегодня как 4 года ее нет с нами. Саш, я ведь любил ее.

— Я знаю, Данил. Это было очевидно. Мы все ее любили. Особенно мои шкоды. — и Сашка рассмеялся. — Жалко, я от них сейчас далеко. Уже полгода их не вижу. Только по скайпу. Когда же мы закончим этим переговоры с этими американцами?

— Да, я тоже по ним соскучился. — Янка и Темка были крестниками Данила. А Юля была их крестной. Она в них души нечаяла.

— Все пошли, мы на финишной прямой. — толкнул меня Сашка к выходу.

Да, сегодня все решится. Откроем ли мы тут свой филиал, или нет?

Глава 1

Глава 1.

— НЕТ!!!! — по всей спальне разнесся мой вопль. Я подскочила с кровати, судорожно пыталась вздохнуть в себя воздух. Но спазмы горла не давали этого сделать. Слезы ручьем текли по моим щекам. Снова этот кошмар, преследовавший меня около двух лет. Все тело снова отозвалось тупой болью, все мои шрамы снова заныли. Я закусила губу, было адски больно.

Кое-как дотянулась до тумбы, схватив оттуда пластинку таблеток, упала на кровать. Сил не было вообще. Голова тут же отозвалась резкой болью, что у меня потемнело в глазах. Опять…

Надо срочно выпить таблетку, потому что это снова началось. Два года меня не беспокоил этот кошмар. А тут снова. Надо будет снова записаться к психу на прием. Опять таблетки, опять приступы. Как я от них устала.

С горем пополам я выпила две таблетки сразу и стала ждать, когда подействует. Облегчение начало меня накрывать буквально через 15 минут. Я выдохнула, значит я еще посплю, А то мне еще двух маленьких шкодливых детей вести в садик. Я их обожала. Хорошо, что они не услышали как я кричу. Ан нет, услышали.

Я услышала как тихонечко открывается дверь и в нее заглядывают две сонные и испуганные мордочки!

— Мамочка два, ты кричала? — спросила меня Яна.

— Да, сон страшный приснился. Я вас разбудила? — поднялась я с кровати, не показывая, что мне очень больно. Хоть таблетка и подействовала, но боль в теле никуда не уходила.

— Да, мамочка два. — зевнув, проговорил Темка. — Можно мы к тебе спать придем?

— Ложитесь, конечно, кровать большая. — отодвинув одеяла, я пригласила их.

Буквально через минут пять рядом со мной спали два маленьких тела, который окружили меня со всех сторон. А через минут десять сон сморил и меня. Правда уже без сновидений.

***

Проснулась я от назойливого звонка телефона. Да кто же, твою мать, такой бессмертный, что решил позвонить мне с утра пораньше. Увидев на дисплее имя воспитательницы детского садика, я тут же взглянула на часы. До будильника еще полчаса. Почему она звонит?

— Да, Диана Витальевна — ответила я.

— Леся Викторовна, извините, что беспокою вас так рано, но я вам звоню сообщить, что в садике прорыв батарей произошел, и деток не стоит сегодня приводить. — на одном дыхании проговорила воспитательница.

— О как. — задумчиво проговорила я. — Ну, хорошо, а когда их приводить?

— Надеюсь за два дня все починят. — уверила меня Диана Витальевна. — Так что с понедельника можете приводить их.

— Ладно, хорошо. — проговорила я. — Всего доброго!

И не дождавшись ответа на том конце трубки, бросила трубку, не забыв выключить будильник. Ну что ж, дети, мы сегодня спим! И не задумываясь снова отрубилась.

Разбудил меня встревоженный голос Темки.

— Мамочка два! — теребя меня за руку, позвал Тема. — Мы же в садик опоздали.

Да ты же мой педантичный и ответственный ребенок.

— Тема, в садике трубу прорвало. Считайте у вас незапланированные выходные. — сквозь сон пробормотала я, поворачиваясь на другой бок. Яна уже тоже не спит. Ну вот и поспала. Взглянув на телефон немного офигела. Время было около двенадцати.

— Кто хочет оладушек? — посмотрев на них одним глазом спросила я.

— Мы!!! — закричали они хором и понеслись на кухню. Ну что ж, вставать буду. Так, Сашка не звонил, значит спит еще. Интересно, они все-таки подписали этот контракт или нет?

Отогнав от себя свое любопытство, накинув на себя халат, пошла готовить детям из завтрак.

Позавтракав, мы решили играть в твистер. Давно я так не изгибалась. Эти надо мной потешались. Ну я вам устрою, И плавно наш твистер перешел в догонялки. За всеми визгами и писками, я не услышала как ключ повернулся в замочной скважине.

— ПАПА! — закричали дети и унеслись в прихожую.

Я отдышавшись, пошла следом за ними. Конечно же, папу повалили, зацеловали, а потом подхватив свои подарки умчались в зал. Дети! Я облокотившись на косяк, стала ждать, когда же он встанет. И не сразу заметила, что в дверях стоит еще один мужчина. Красивый. Я бы сказала очень. Волевой стан, как у Сашки, сразу видно военная выправка, неперекаченное тело, но мышцы, даже под костюмом, ощущались. Глаза синие, темные брови, широкие скулы, но не острые, а приятные, и губы, такие слегка пухлые, и улыбаются.

— А мои подарки, кто будет забирать? — услышала я его голос. Данил? Мне резко стало плохо, в горле сковало все, воздух перестал поступать в легкие. Все тело словно стало свинцовым.

— Крестный!!! — услышала я снова вопли своих ребятишек. И снова как вихрь, налетели, поцеловали и отобрали все подарки, и унеслись в зал. В этот момент я медленно начинаю сползать по косяку. Ноги просто отказались меня держать. Прошлое, словно бешенным кадром, промелькает перед глазами.

Саша увидев мою реакцию, тут же подорвался ко мне.

— Леся… — прижал к себе. — Дыши! Леся, дыши!

Но этот чертов воздух никак не хотел проникать в легкие, у меня стала кружиться голова.

— Саш, что происходит? — услышала я обеспокоенный голос Данила.

— В пиджаке на крючке шприц, бегом его мне. — рвано сказал Сашка, аккуратно опуская меня на пол. Меня прошибает холодный пот, и вот он. Первый спазм моего бренного тела. Я выгнулась дугой. Боль пронеслась по всему телу словно разряд тока. В глаза стало темно. Еще чуть-чуть и я потеряю сознание.

Через секунду, я почувствовала укол в районе плеча. И тьма стала отпускать, а в легкие поступил долгожданный кислород. Я закашлялась и согнулась пополам. Кое-как придя в себя, я села, облокотившись на косяк.

— Не такой я прием тебе хотела оказать. — хрипло проговорила, стараясь не смотреть на Данила. Встреча с прошлым… То прошлое, которое было перечеркнуто одним мудаком, который сломал меня, мою жизнь, жизнь моих родных, близких, друзей.

— Лесь, у тебя опять? — тихо спросил Сашка. Я всего лишь кивнула. Что от него скрывать? Он все видел. — Ты записалась? — я мотнула головой.

— Саш, что тут происходит? — не выдержал Данила. — Это твоя жена? Может скорую?

— Надо, наверное ему рассказать…. - почти одними губами спросил меня Сашка. Я кивнула. Мы и так год скрывали от него. А он все-таки его лучший друг.

— Данил, нам надо поговорить. — тихо проговорил Сашка, поднимая меня на руки. — Пошли на кухню.

Данил не проронив ни слова, прошел за нами на кухню.

Глава 2

Через двадцать минут я уже полностью пришла в себя и наливала мужикам коньяк, а себе всего лишь мятный чай. При этом я, не переставая, ощущала на себе взгляд Данила. Он словно пытался пробиться до души.

На кухне была звенящая тишина, разрываемая только стуком посуды об стол.

— Мамочка два! — услышал я янкин голос, когда уже было хотела начала говорить. Через секунду на кухню влетел вихрь по имени Яна, а за ним поменьше, Тема.

— Мамочка два, посмотри какие подарки нам папа с крестным привезли из самой Америки. — гордо проговорил Тема, показывая мне какого-то робота. Я восхищенно ахнула.

— Какие же они молодцы! — улыбнулась я. — Яна, возьми Тему и идите к себе в комнату, я скоро к вам подойду, и вы мне все подарки покажите, хорошо?

— Да, мамочка два. — проговорила Яна. — Только тут в одном пакете затерялось это.

И Яна мне протягивает красные женские стринги. Отдав мне их, они унеслись к себе в комнату. Ну Саша!!! Не успев подумать, я встала со стула, подошла к нему и как зарядила подзатыльник.

— Ты головой-то думаешь? — злобно прошипела я. — Ну трахаешь ты своих баб, детям этого не показывай. Мало им мамашки гулящей. Давай еще ты им показывай все прелести взрослой жизни. Я не посмотрю, что ты лоб двухметровый, быстро тебя полотенцем отхожу. За своих детей я тебя прибью!

— Блин, Лесь не думал, что они туда попадут. — начал оправдываться Сашка.

Я отвесила ему второй подзатыльник

— Говорила же, чтобы никакого намека детям на чужих баб. — уже более спокойно проговорила я. — Мало того, что они с мамашкой своей видели.

— Так, блять! — чуть ли не заорал Данила. — Что тут, мать вашу, происходит?

Мы обернулись на Данила. Потом переглянулись с Сашкой и оба заржали. Я как представила нас со стороны, о том как муж и жена в кавычках, обсуждает "левые" похождения мужа. Данила наш смех вообще ступор ввел. А потом у него заработали шестренки. Он опустил взгляд на мою щиколотку, ища подтверждение тому, что у него сейчас написано на лицо. Мы с Сашей перестали смеяться. Потому что в ближайшие несколько часов будет не до этого.

— Этого же не может быть… — растеряно пробормотал Данил, переводя взгляд с моего лица на мою щиколотку. — Ю..

— Да, Данил. — не стала ходить вокруг и около.

— Юля… — одними губами прошептал Данила. А затем залпом выпил рюмку коньяка. — Рассказывайте! Оба!

***

— На отдыхе в Турции, меня заприметил один арабский шейх, который там был по работе. — начала я, отпивая по чучуть свой чай. — Ему понравилось, что я не похожа на всех этих барби. Он сначала ко мне пришел с одним предложением, в котором я добровольно соглашаюсь с ним уехать в Эмираты и стать хрен знает какой женой по счету. Я отказалась, а Илья набил ему морду за такое предложение. Он пригрозил, что я все равно буду его. Я еще тогда посмеялась. Как ему, шейху, могла понравиться я, полная, неуклюжая девушка с жутким целлюлитом по всему телу. Но оказывается, я его зацепила тем, что я настоящая. И не скрываю этого.

Он подстроил аварию. Илью выкинуло в лобовое стекло, а я была пристегнута. Поэтому я отделалась ушибами и пару сломанных ребер. С места аварии он меня похитил. Как-то устроил так, что меня признали без вести пропавшей. А я попала в ад. — на этих словах кружку в моих руках затрясло, а воспоминания словно рой пчел зажужжали в голове. Нет, я не хочу окунаться в них снова. Не переживу. Саша положил руки на мои, успокаивая меня.

— Если не можешь об этом говорить, не говори. — тихо пробормотал Саша. И повернулся к Данилу. — Я до сих пор не знаю, что с ней там происходило. Она не рассказывает.

Данил посмотрел на меня. В его глазах я надеялась прочитать что угодно, но только не… обожание? Мне не показалось? Тряхнув головой, я продолжила:

— Я пока не могу… Простите. Это выше меня. Два года я жила в аду, прося каждый день у Бога, чтобы он меня уже наконец-таки забрал к себе. Но потом в какой-то момент, я снова захотела жить. Не знаю почему. Но я стала собирать на него компромат и придумывать план побега. Вообще мой побег, это просто случайная удача. Никто не думал, что все так обернется. Перед тем как бежать, я собрала на него внушающий компромат. После его выкладывания в интернет, ему просто легче всего было наложить на себя руки.

И в один день я решаюсь. Правда без помощи одной девушки, я бы наврятли все это провернула. Но просто так легли карты, или сама Судьба была на моей стороне, не знаю, но в тот день его не было дома. И в этот же день на дом совершается налет каких-то местных наркоторговцев. Так как весь компромат я слила в интернет и отправила местным властям. И мы с ней решаемся на побег, пока дом оккупируют бандиты. Прыгнули на один из их байков и рванули. Она была за рулем. Я держалась за нее. Вся была надежда на скорость. Но нас стали догонять. Тогда я впервые стреляла. Первую машину каким-то чудом мне удалось подстрелить, но с другой стороны нас прижимала другая машина. Пистолет был в сумке, прикрепленной к мотоциклу. — я вздохнула. Воспоминания были такими яркими, будто это было вчера. — Ее звали Лесей. Я ее Лисенком называла. Она понимала, что нас в любом случае поймают, и последнее, что мне она сказала, перед тем, как нырнуть под камаз: " Живи, Юлька, назло этому гаду, живи, возьми мое имя. Мне будет приятно". И в эту же минуту меня выбрасывает с мотоцикла в кювет. Последнее, что я увидела, как Леська, улыбающаяся, кидается под камаз. А дальше темнота. Очнулась в больнице. Перелом шейных позвонков и полный пиздец моей психики. Два года меня лечили в психушке, попутно пытаясь поставить меня на ноги. И вернуть память.

При мне оказались Леськины документы. После того, как я вышла из психушки, я поменяла внешность. Покрасилась в рыжий, сделала пухлые губы, и носила линзы, так как Леська была с зелеными глазами. Я с серо-голубыми. Потом поменяла паспорт и перестала их носить. А того мудака я засадила за решетку, при этом хорошо его так обанкротив. Знаю, что он там сдох.

Я начала активно изучать борьбу, самозащиту, оружие и стрельбу. Я стала всю себя отдавать тому, чтобы научиться себя защищать. Память о прошлом, о том прошлом, где я была я, как будто вычеркнули из моей жизни. Я знала, что было прошлое, но не помнила какое. Зато отчетливо помнила два года кошмара.

А потом я вспомнила. Это обрушилось потоком. И я поняла, что хочу обратно в Россию. Вернулась. Мне было сложно вернуться к брату. Он не поверил. Сделал тест ДНК. И только после этого он меня принял. А чтобы ни у кого не возникло никаких левых мыслей по поводу меня, мы заключили фиктивный брак. Юля Топилина умерла. Появилась Леся Викторовна Егорова. Никто не должен узнать, что я жива. — посмотрев прямо в глаза Данилу, попросила я. — Для всех, я жена твоего компаньона. Я и тебе не хотела говорить, но вечно придумывать предлоги, что мне плохо, не хорошо и поэтому ты можешь увидеть своих крестников только на нейтральной территории, уже надоело.

Данил уставился в одну точку. Его никто не винил. Такое не каждый день можешь услышать. Такое нужно переварить, при чем основательно.

Глава 3

Данил.

Идея зайти домой к Сашке, конечно же принадлежала Сашке. Я отнекивался как мог. Но я все-таки соскучился по Янке и Темке. Да и хотел им отдать подарки, которые так тщательно отбирал им. Тут зазвонил телефон, перед подъездной дверью. Смотрю на дисплей. Мать ее, Ольга. Я же ей все ранее сказал, что же недогадливая такая.

— Алло! — зло рыкнул я. — Оль, я же все сказал, еще перед посадкой в самолет!

— Данчик, родной! — услышала я треп этой пустоголовой девицы. Как же я их всех ненавидел. Так и видят себя со штампом в паспорте с моей фамилией. Начитаются своих любовных романов, и думают, что, если она пригреет, приголубит, то я растаю, и, в благодарность, тут же кинусь вместе с ней в ЗАГС. Туда я хотел только с одной женщиной, но ее нет, а с этими, как только просто потрахаться, меня не тянуло. Но почему-то каждая ставит целью вывести меня из себя. Так и Ольга, хоть она и задержалась в любовницах, подумала, что все имеет на меня хоть какие-то права, хотя при встрече с ней я четко высказал свою позицию, и она ее вполне устраивала. До сегодняшнего дня. Лимит по выносу мозга она свой уже давно исчерпала. Я оплачивал ей ее походы по салонам, шмотки, ювелирку, она мне предоставляла доступ к своему телу 24\7 пока я сам не прекращу с ней отношения. Но сегодня, она решила, что если она со мной год, полгода из которых я с ней не виделся так как был в Америке, то ее тут же нужно позвать замуж. — Я так соскучилась! Я не сержусь за то, что ты высказал перед посадкой, но даю тебе шанс все исправить, ведь мы с тобой как никак год встречаемся!

— Оля, мы полгода трахались, я платил тебе деньги, ты исправно подставляла свою попку. А остальные полгода я тебя не видел, а уж о твоих похождениях в последние полгода говорила вся Москва, так что не строй из себя тут обиженку. Я все сказал, с моей стороны, карточку я заблокировал, с тобой больше никак не связан. Удачки, потаскуха! — выплюнул я, вспомнив как она буквально три месяца разрушила помолвку какого-то богатенького сынка. И этот скандала был в Москве с месяц на всех заголовках желтой прессы. Нахрен мне нужна была шлюха, которая получала от меня деньги, но при этом еблась с кем-то еще, если уж я оплачивал все ее хотелки, то и доступ к ее телу хотел иметь единоличный. А не так, сегодня со мной, а завтра она чужие пары разбивает. С такими я сразу расстаюсь. Правда о ее похождениях узнал буквально за день до отбытия из Америки. Чисто случайно наткнулся одну статью в инете. И тут же ей позвонил. Послал ее ко всем чертям. И сейчас, она мне звонит и говорит, что хочет мне дать шанс на исправления. У нее точно все дома?

— Данчик, я к ним никакого отношения не имею! — запричитала Оля. — Я же ведь тебя любл…

— ТАК, СТОП, ОЛЯ! Ни о какой любви ко мне и речи быть не может. Может к моим деньгам, да. Но мое слово твердо. Я все сказал. Забудь этот номер. Попытаешься хоть как-то встретиться со мной, пеняй на себя! — рыкнул я и сбросил трубку. Ненавижу назойливых баб.

— Олька? — вопросительно выгнул бровь Сашка, открывая дверь от квартиры.

Я кивнул. Скрывать мне от него нечего. Он единственный кому я доверяю как себе. И ни разу он не дал повод в этом усомниться.

— ПАПА! — услышали мы вопль детей, а затем они сами залетели в прихожую и повалили отца. Зацеловали, забрали подарки и умчались. Пока разувался не заметил, что появилась жена Саши. Я улыбнулся. Она очень красивая. Правда кого-то мне очень сильно напоминает.

— А мои подарки, кто будет забирать? — возмутился я. Я заметил как девушке вдруг резко стало плохо. Она побледнела и, кажется перестала дышать. Она чем-то болеет? Поэтому Сашка никому не рассказывает о ней?

Мысли начали вихрем крутиться в голове. Но этот бешенный поток прервали возглас ребятишек:

— Крестный!

И меня как и отца снесли с ног, расцеловали и унеслись прочь! Когда дети исчезли в другой комнате, я заметил как девушка стала медленно оседать на пол. Я остолбенел. Увидел, как Сашка тут же метнулся в сторону девушки, и сквозь вату услышал, что он к ней обращается:

— Леся… Дыши! Леся, дыши!

Так-с, значит девушку зовут Лесей. Какое красивое имя. Но за Сашкиной спиной мне было видно лишь ее ноги, и я обратил что на одной из ног, в районе у нее большой шрам.

"Как раз в том месте, где была тату у Юльки!" — промелькнуло у меня в голове.

— Саш, что происходит? — решил я поинтересоваться у друга.

-В пиджаке на крючке шприц, бегом его мне. — рвано сказал Сашка, аккуратно опуская Лесю на пол. Не долго думая, тут же метнулся к пиджаку, и нашел там шприц. Секунда. и шприц был в руке у Сашки, который тут же вколол в плечо.

Через минуту Леся закашлялась и села на пол. Я толком не мог расслышать о чем они говорят. Но мне жутко стало интересно, что же произошло с девушкой, что у нее такие проблемы со здоровьем и где ее Сашка откопал.

— Саш, что тут происходит? — не выдержал я. — Это твоя жена? Может скорую?

— Данил, нам надо поговорить. — тихо проговорил Сашка, поднимая Лесю на руки. — Пошли на кухню.

Я не проронив ни слова, прошел за нами на кухню. Мне было жутко интересно, что же мне он хотел сказать.

Минут двадцать мы сидели молча. Я пил коньяк вместе с Сашей, а Леся, придя в себя, налила себе чай. Не успев завести разговор, я услышал как дети обращаются к Лесе. Мамочка два! Но так дети звали только одного человека. Свою Крестную! Я немного напрягся. Но потом тут же расслабился. Они к Лесе относятся хорошо, судя по разговорам с Сашкой, значит могут ее называть мамочкой два. Я отпил еще один глоток.

Но когда случилась ситуация с красными чужими трусами. Я мысленно напрягся, готовясь увидеть сцену ревности со всеми вытекающими. Но то что я увидел…. Леся встав со стула, пошла в сторону Саши. Я мысленно настроился на то, что сейчас будет пощетина, и уже приготовился идти развлекать детей, пока мама с папой разбирается. Но то что произошло, заставило меня застыть на месте. Она ему отвесила подзатыльник! Подзатыльник, мать его!!!

— Ты головой-то думаешь? — злобно прошипела Леся. — Ну трахаешь ты своих баб, детям этого не показывай. Мало им мамашки гулящей. Давай еще ты им показывай все прелести взрослой жизни. Я не посмотрю, что ты лоб двухметровый, быстро тебя полотенцем отхожу. За своих детей я тебя прибью!

Я забыл как глотать. Как жена не ревнует мужа, то, что тот гуляет по бабам пока в командировке.

— Блин, Лесь не думал, что они туда попадут. — начал оправдываться Сашка. Сашины слова меня вообще выбили из клеи. Он не оправдывается. А Лесе походу наплевать, что ее муж спал с другой. Она беспокоиться о детях.

Леся отвесила ему второй подзатыльник

— Говорила же, чтобы никакого намека детям на чужих баб. — уже более спокойно проговорила Леся. — Мало того, что они с мамашкой своей видели.

Я вообще ничего не понимал, что здесь происходит.

— Так, блять! — чуть ли не заорал я. — Что тут, мать вашу, происходит?

Они посмотрели на меня, а потом вообще начали ржать. Ржать? Я вообще ничего не понимаю. А потом… Подзатыльники. Отчитывание, такой одинаковый смех, и дети ее называют мамочкой два.

— Этого же не может быть… — растеряно пробормотал я, переводя взгляд с лица Леси на ее щиколотку. — Ю..

— Да, Данил. — не стала ходить вокруг и около Леся. А у меня вся жизнь рухнула.

— Юля… — одними губами прошептал я. Внутри словно все выжгло, и теперь по новой что-то прирастает. оживает. Все это время она была жива! И что с ней произошло — то, с нашей девочкой… Залпом выпил рюмку коньяка. — Рассказывайте! Оба!

Но то что я услышал…. И это было в кратком изложении. Самое страшное она до сих пор не может сказать. Внутри все ревело от злости, хотелось крушить, ломать, даже кого-нибудь убить. Я даже знаю кого. Но Юл… Ах, она теперь Леся. В голове не укладывается. Пока мы жили в хороших условиях, в поисках ее, где же жила она, и то с ней происходило, что ей пришлось пролежать в психушке два года? От бессилия и отчаяния мне хотелось рвать на себе волосы и выть волком. За что такой маленькой, хрупкой девушке такие испытания. Мало ее жизнь до все этого помотала?

Я открыл коньяк и начал пить с горла. Я выпил полбутылки, но алкоголь меня не брал.

— Я пожалуй пойду к детям… — тихо проговорила Леся. — Вам нужно поговорить.

И Леся обогнула стол и пошла в сторону двери, но я, сам не осознавая того, схватил ее за руку. Она испуганно уставилась на меня.

— Не надо… — шевеля одними губами пробормотала Леся. Сашка тут же подорвался ко мне, хватая меня за руку.

— Данил, не надо… - он серьезно посмотрел на меня. А мне так хотелось ее обнять, почувствовать ее родной запах, ее тело. Собравшись с силами я ее отпустил и она пулей вылетела из кухни.

— Саш, ты почему ничего мне сказал? — обреченным голосом проговорил я, уставившись на свою руку.

— Данил… Я сам не поверил во все это. Это она не хотела никого из прошлого обременять этой новостью. Ведь для всех она умерла. Да и она уже не та, что была раньше. Для нее любое прикосновение противоположного пола сродни убийству. Она на меня-то только перестала смотреть волком, когда я ее обнимаю, или когда у нее приступы несу ее на руках. — тихим голосом проговорил Сашка, наливая себе коньяк.

— А то, что было в прихожей, тоже приступ? — поинтересовался я. Сашка кивнул. — А что это за приступы?

— Как врач говорит, паническая атака. — Сашка залпом осушил бокал и налил себе по новой. Мне что-то вообще не хотелось пить. — С ней в психушке за два года хорошо поработали. Как сама Леся объяснила. Все свои воспоминания того времени она держит где-то в глубине своей памяти. Но в какой-то момент они прорываются и ее накрывают они одним сплошным потоком. Так организм, в попытке хоть как-то сохранить себя, устраивает ей паническую атаку, в которой она теряет сознание. Так она типа спасает себя. Поэтому раз в полгода она проходит курс сильнейших антидепрессантов. Я поэтому не хотел вас знакомить. Любое сильнейшее эмоциональное потрясение и она может превратиться в овоща.

От этих слов на душе стало еще сквернее, чем было. Что же с ней там произошло…

Спустя минут двадцать меня накрыла та доза алкоголя, которую я осушил не задумавшись. Перед глазами резко все поплыло, а в попытке встать со стула я свалился на своего друга. Мда…

— Так, дружище! Тебе хватит. — подхватывая меня под подмышки и таща в комнату, проговорил Сашка. А дальше я уже не помню, словно кто-то выключил резко свет. Да… поспать мне не мешает..

Глава 4

Леся.

Утром меня разбудил Сашка, попросив просмотреть годовую отчетность холдинга да и за Данилом присмотреть. Оставаться с лучшим другом в прошлом в одной квартире, пусть она и четырехкомнатная не самое привлекательное. И да, Саша меня эксплуатирует в роли бухгалтера-аудитора. Независимая экспертиза в моем лице. Ладно, детей все равно бабушка еще рано утром забрала к себе. Так что предоставлена сама себе.

Наведя себе кружку чая, пошла за диван. Спустя четыре часа я кое-как отлепилась от бумаг. В глазах все мельтяшило. Господи, цифры, счета. Все было замечательно. Кроме одного счета-фактуры. Его если смотреть, скажем так, поверхностно, не заметно. Но я эти бумаги проверяю уже третий раз. И только сейчас его заметила. Маленький такой счет, но когда я начинаю подводить итоги баланса, то он, блин, не сходиться. Он-то меня сильно напряг. Надо позвонить одному человеку, он точно скажет это то о чем я думаю или нет.

Пока я искала телефон, Данил уже проснулся и пытался пробраться на кухню незаметно, при этом не заметил, что я сидела у его головы.

— Если ты попить, то графин стоит на столе. — бросила я, снова ища телефон. Вот он!

— Привет. — охрипшим голосом поздоровался Данил. Вид у него, мягко сказать, не очень. Рубашка выбилась из брюк, пару пуговиц были на ней расстегнуты, оголяя гладкое тело мужчины. Волосы торчали в разные стороны, а лицо было сильно опухшим. В прошлом, где я еще была я, они порой частенько так приходили помятые, в стельку. Я как сердобольная сестра на утро их отпаивала минералкой и причитала, сколько можно жрать. А они молча слушали и пили минералку.

Данил одним шагом оказался возле графина, и не наливая в стакан, начал пить прям из горла. Ну да, полбутылки виски на одно лицо это вам не бутылочка пива. Долго он еще болеть будет. Осушив графин, Данил со всего размаху плюхнулся на диван. А я тем временем набрала так нужный мне номер.

— Алло, Макс, привет! — начала я разговор.

— Какой счет на этот раз нужно проверить? — без приветствия. с порога начал Макс. Вот обожаю его за это. Этот человек — компьютерный гений, в свое время это он помог мне разоблачить того араба, который меня похитил. От воспоминаний меня всю передернуло и забила мелкая дрожь. Я пару раз вздохнула и выдохнула. Это хоть как-то помогает унять дрожь. Макс работал у этого араба системным админом в самом доме, настраивая всю технику безопасности и следя за ее исправностью, но его умения заходили далеко за то, чтобы просто следить за состоянием оборудования. Там мы с ним и познакомились. В будущем, я ему помогла открыть свою компанию по ликвидации кибератак. Теперь он в своем раю, а я иногда пользуюсь его услугами.

— Ты правильно мыслишь. — похвалила я Макса. — Пробей-ка мне один счет — фактуру, и выведи все подводящие концы к нему или от него. И какие суммы задействованы. Важно все, Макс. Я тебе еще парочку скину для проверки, пожалуйста проверь их. Складывается, что через них омывают деньги прям под носом моего брата.

— Ты как его заметила? — поинтересовался Макс, после того как я выслала ему номера счетов и все реквизиты холдинга.

— Спустя четыре часа непроглядного просмотра бухгалтерской отчетности. — тихо проговорила я, так как заметила, как напрягся Данил, услышав, что-то связанное с холдингом.

— Вечером жди результатов. — не прощаясь, Макс бросил трубку.

— Мне послышалось, или ты сказал, что у нас завелись крысы? — хмуро спросил меня Данил, устраиваясь в положение "сидя" на диване.

— Я так сильно утверждать, пока что, не могу. — задумчиво проговорила я. — Но у вас неполадки с документацией. Правда такие недочеты сразу не заметишь, тут надо тщательно сидеть проверять.

Данил усиленно начал тереть виски.

— Когда будет известно? — спустя какое-то время спросил меня Данил.

— Макс сказал к вечеру. — ответила я, убирая отчетность на стол. — Но если подтвердиться то, что я думаю, то у вас большие проблемы.

Данил уставился на меня.

— Лесь, как… — устало спросил он меня. Я сразу догадалась о чем он.

— Данил, не стоит поднимать эту тему. — слишком резко ответила я. Потом смягчившись продолжила:

— Это не самое главное, о чем стоит меня спросить. Сейчас главное вычислит крысу в вашей компании. А там, может быть, я все-таки смогу все рассказать. А пока извини. Это слишком для меня. Даже спустя столько лет.

Данил устало опрокинулся на спинку дивана. Я его, в какой-то степени, понимала. Столько лет считать меня погибшей, а потом оказывается, что я жива. Да еще и замужем за своим же собственным братом.

— Почему он? — тихо спросил Данил.

— Кто он? — непонимающе уставилась я на Данила.

— Брат твой. — все в том же тоне продолжил Данил, не открывая глаз с опрокинутой головой на спинку. — Почему именно за него замуж пошла? Это же неправильно!

— А за кого? — повысив голос спросила я. — За тебя? Или за Илью во второй раз? С учетом того что вы оба обо мне не знали. А у Сашки жизнь ломалась. Ему детей не отдавали, жена слишком хорошего адвоката наняла, когда вспомнила, что она мать, спустя два года после развода. И ей бы их отдали, так как она уже замуж во второй раз вышла, и детей отдали бы в полную семью, а Сашка остался бы ни с чем. А тут я подвернулась. Не чужая детям, пусть и с чужим именем. Дети — то меня помнят. Ведь им-то не сказали, что меня больше нет.

— Но это же неправильно. — попытался снова Данил.

— Правильно-неправильно, что ты заладил как попугай! — не выдержала я и подорвалась с дивана, вставая как раз напротив Данила. — Неправильно, это когда тебя считает секс-игрушкой, когда тебя рвут на части в удовольствие психопатам. Неправильно, когда ты…

И я осекаюсь, понимая, что снова зашла за запретную черту. Слезы лились по щекам. Воспоминания снова и снова ударяли в голову. А внутри просто все обрывалось. Я медленно опустилась на пол на колени и завыла. Данил тут же подлетел ко мне, но остановился.

— Лесь, прости, я не хотел. — пытаясь не сорваться ко мне, отчаянно проговорил Данил. — Позволь мне тебя успокоить…

Меня пробила крупная дрожь и я стала задыхаться. Для Данила это стало как зеленый свет. Он тут же опустился рядом со мной, увлекая в свои объятия, я все не могла успокоиться, так как воспоминания, словно нож, снова и снова режут то, что уже давно умерло.

— Леся, Лесечка, Лисенок, девочка моя. Прости меня, я не хотел. — слышала я сквозь пелену своих воспоминаний. А они все сильнее затягивали меня, перекрывая доступ кислорода, еще минутка и меня поглотит долгожданная темнота. — Ты только дыши, Леся! Взгляни на меня, прошу!

И идя на его голос в кромешной темноте своих воспоминаний, я смогла сделать самостоятельный вздох без лекарств! От нахлынувшего потока воздуха в мои легкие, я резко открыла глаза и начала кашлять.

— Вот, хорошо, моя девочка! Дыши, почучуть, вдыхай. — услышала я ласковый голос Данила. В прошлом, он не был таким ласковым. Странно. А еще страннее было то, что мне не были омерзительны его объятия, его касания рук моего тела. Мне не было противно находиться рядом с ним в непосредственной близости. Я откинулась на его плечо, а тем временем Данил, подняв меня на руки, отнес на диван, удобно устраивая меня около себя, при этом не отпускает. Я сама не замечаю, как меня вырубило. Так крепко и так хорошо я не спала очень давно. В его объятиях было так… спокойно.

Ото сна меня разбудил звонок телефона, увидев, что за окном уже темно, я быстренько ответила на звонок.

— Да, Макс! — тихо пробормотала я, пытаясь проснуться. Данил рядом зашевелился и открыл глаза. Оказывается, я все это время бесцеремонно спала мужчине. Вот это поворот!

— Лесь! Тут такая каша! — восторженно воскликнул Макс. А я внутренне напряглась. Если Максу нравиться то, что ему придется еще неопределенное количество времени ковыряться в проводках, то для меня значило одно: все очень плохо.

— Говори! — приказала я, резко поднимаясь с дивана.

— Переведи телефон! — серьезно проговорил Макс. Точно! Я чуть не треснула себя по лбу. Когда-то, Макс поколдовала с моим телефоном, установив в нем одну маленькую кнопочку, которая превращает смартфон в чуть ли не в рацию белого дома. После этой кнопочки все наши разговоры остаются только между нами. Нажав ее, я услышала сначала треск, потом писк.

— Лесь, кто-то очень хорошо маскирует отмыв денежных средств через фирму твоего брата! При чем это происходит так, что комар носа не подточит. По документам все идеально, в сводках все чисто. Я сам до сих пор в шоке, как ты его вообще откопала. — восторженно воскликнул Макс. Все еще хуже, чем я думала.

— Куда уходят счета? — спросила я, уставившись в напряженного Данила, так как он все прекрасно слышал.

— Та несколько левых банков и счетов, но, — и сделав театральную паузу Макс, продолжил. — Я все-таки нашел куда уходят деньги. В один банк на Кипре. Счет окрыт на левого чувака. Если ты мне дашь два дня, я тебе еще больше нарою.

— Продолжай. — коротко ответила я и бросила трубку. — Ты слышал?

Данил кивнул. Его взгляд становился все хмурее и хмурее.

— Есть подозрения? — спросила я.

— Да. — коротко ответил мне Данил, но с дивана так и не встал.

— Сашке что-то угрожает? — задала я самый интересующий меня вопрос.

— Да. — тихо ответил Данил.

Я стала лихорадочно думать. Мне нужно их как-то обезопасить.

— Данил, ты можешь организовать путевку на море четверым? — в лоб спросила я.

— Могу! — ответил Данил, не сводя с меня взгляда. — Ты решила съездить на море?

— Нет! — рявкнула я. — Отправлю Сашку с детьми и мамой туда. А сама буду разгребать то, во что врюхалась ваша компания.

— Я тебе не позволю! — сердито проговорил Данил, поднимаясь с дивана.

— А я твоего разрешения и не спрашивала! — ядовито ответила я. — Если хочешь помочь, помогай. Но не стой у меня на пути. Я так уже не из первой компании крыс выгоняю. Мне не в первой.

Данил ошеломленно уставился на меня.

— Всмысле не из первой? — удивленно спросил он меня.

— Ты думаешь, лежа в психушке, я цветочки нюхала и портреты рисовала? — съязвила я. — Я пока там лежала, с столькими интересными и полезными людьми познакомилась. Мы за два года спасли от банкротства 35 компаний. Потом, выйдя оттуда, я их вытащила. И теперь они все работают у Макса в компании по кибератакам.

Данил уронил челюсть на пол.

— А ты изменилась! — ошарашено вынес вердикт Данил.

— Ты только не додумайся, Сашке ляпнуть! Он ничего не знает! — зашипела я на Данила. — Пронюхаю, что мой брат в курсе, чем я занималась, твои яйца будут красоваться у меня на полочке как фаберже, понятно?

Данил сначала офигел от моих угроз, потом офигевание на его лице сменилось замешательством, а потом он и вовсе засмеялся.

— Как же я, оказывается, соскучился по твоим угрозам! — радостно выдохнул Данил.

Мой слух уловил какой-то скрежет в прихожей. Сашка точно не мог быть, так как он уехал к своей любовнице. Мы с Данилом, соответственно, тоже, животных в доме не было. Остается только одно: ко мне домой кто-то проник!

Глава 5

Стрелой метнулась к дивану, где у меня был припрятан пистолет, достав его, проверив наличие патронов, взвела курок, приказала Данилу сидеть тихо, а сама пошла на звук. Конечно же, Данил меня не послушал, и следом поплелся за мной, спасибо, что хоть додумался идти тихо, иначе убила бы.

Дойдя до коридора, Данил меня немного попридержал за плечо, показывая жестами, чтобы я ему отдала пистолет и не рыпалась. Показав ему средний палец, двинулась дальше.

Не успев достичь двери в коридор, как оттуда на меня выскочил человек в черном и чуть не сбил с ног. Второй человек кинулся на Данила.

Я не долго думая, развернула пистолет, и рукояткой наотмашь ударила незнакомца по лицу. Тот медленно осел рядом со мной. Данил тем временем оглушил второго.

— Не думал, что ты сможешь за себя постоять. — выдвинул Данил, ощупывая несостоявшихся воров. Естественно, в карманах пусто.

— Я еще и не то могу. — съязвила я. — Вызывай полицию.

Пока Данил вызывал полицию, я решила осмотреть детально наших воришек. Ничего примечательного. Два молодых парня, на вид и нет 25 лет. Совсем молодые. Только одно у них было общее, на шее красовалась татуировка со шрих-кодами и разными цифрами. У одного были 256 а у второго 765. Странно все это. Я, на всякий случай решила их сфотографировать.

Через минут пятнадцать, у нас по квартире маячили люди в форме. У меня только три раза проверили лицензию на огнестрельное оружие, пять раз взяли показания. От всего этого жутко болела голова. Данил все это время был рядом. Но держал дистанцию. За это я ему была благодарна.

Через часа три наконец-таки в квартире стало пусто.

— А теперь, расскажи-ка мне, красавица, где ты так научилась обращаться с оружием? — елейным голосом спросил меня Данил, усаживаясь на диван и пригубив коньяк в стакане.

— Я же говорила, — закатила я глаза. — я целый год проходила курсы самообороны, обращение с огнестрельным оружием.

— Неее, дорогая, это было не просто курсы, ты четко знала куда и чем бить, и это не самозащита. — пошел в отрицание Данил. Ну а я что могла сказать? Что на самом деле меня целый год таскали наравне с военным спец. отрядом? Боюсь, от такой информации он, мягко говоря, будет немного не в себе.

— Тебе только показалось, Данил! — решила закончить этот бессмысленный разговор. —И этот прием показывают во всех боевиках. Так что, нет тут ничего сверхъестественного.

— Что же с тобой там произошло, Леся? — задал вопрос в пустоту Данил. Отвечать мне на него не хотелось.

— Много чего такого, о чем даже в самых страшных кошмарах не приснится. — жестко отрезала я и молча прошла на кухню. Внутри меня всю лихорадило. Взяв телефон в руки, решила позвонить детям. Не успев прозвучать гудок, дети тут же взяли трубку.

— Мамочка два! — услышала я радостный вопль детей. — Мы тут хаски завели себе.

Вот это новость!

— А зачем? — задала я вопрос, лихорадочно прикидывая, куда девать всю мебель и обувь от этого исчадия ада.

— Мамочка два, он такой клевый, послушный, большой, и очень ласковый. — затараторила Яна. — Нам бабушка разрешила. Мы с ним играемся.

— Только будьте аккуратны, все-таки это собака. — наставила напутствия я.

— Хорошо! — и Яна бросила трубку. Офигенный разговор получился с детьми. Собака заняла все их внимание. Наверное, это будет к лучшему, так как сейчас я их точно не смогу забрать. Тем более надо придумать как их вместе с отцом сплавить и бабушкой на море. Тут им опасно находиться.

Я не услышала как подошел Данил с кем-то серьезно разговаривая по телефону.

— Саш, вам необходимо съездить с детьми на море! — услышала я диалог. Ага, разговаривает с братом. — Да, не переживай путевки будут утром! Леся? — и он внимательно посмотрел на меня, на что я одними губами сказала, что мне нужно пройти реабилитационный курс. — Леся сказала, что рада, но не сможет, ей же ее лечение надо пройти. Да, Саш, так что бери детей и маму в охапку и езжайте. А я присмотрю за твоей женой.

Слово "жена" он так выделил интонацией, что мне захотелось ему заехать по физиономии. Мелкий провокатор!

Ни сказав ни слова Данилу, я поплелась в спальню. Сейчас мне хотелось всего двух вещей: сходить в ванную и рухнуть на кровать.

Через час я уже мирно посапывала на своей большой кровати.

Данил.

Сказать, что я охренел от того как она оглушила одного из бандитов, это вообще ничего не сказать. Это не просто подготовка к самообороне, там учат защищаться, а не нападать, да еще с такой ювелирной точностью. Военную подготовку я узнаю из тысячи, что бы она не говорила.

Не стал ее мучить вопросами. Но решил тут же заняться вопросов о отправке моего напарника в принудительный отпуск. Главное, чтобы он ничего не заподозрил, если же это произойдет, он останется, а этого допустить никак не мог. Договорив с Сашкой, я отключился и увидел как Леся ушла в комнату, что ж, время и правда позднее, надо ложиться спать.

Проснулся посреди ночи от криков. Не успев, толком проснуться я тут же рванул в комнату Леси. Когда залетел туда, она сидела, обняв коленки и выла. Внутри все оборвалось. Да что же с ней там такое происходило, что она до сих пор никак не может в себя придти? Я было рванулся к ней, прижать ее к себе, но вовремя спохватился: а не сделаю ли я еще хуже тем, что прикоснусь к ней? Я сел на край кровати и пытался позвать ее. Бесполезно, она словно ушла в себя. Вот черт!

— Леся! Посмотри на меня! — я пытался достучаться до сознания Леси. Но все было безрезультатно. Ее начала бить сначала мелкая дрожь, затем она стала крупнее и спустя мгновение ее уже очень сильно трясло. Вот дьявол! Что делать в таких случаях знал только Сашка! Я тут стал набирать ему, но телефон вне зоны. Вот скажите, нахрена человеку телефон, если он им все равно не пользуется? Зло выругавшись в нос, я стал придумывать как ее привести в чувство. Ничего более рационального в голову не пришло, как только… Черт, она же меня ведь убьет за это.

Я тихонечко подсел прям вплотную к ней, слегка приобнял, она затряслась еще сильнее, при этом зубы стали выбивать чечетку! Была — не была! Я развернул ее к себе лицом, аккуратно посадил к себе на колени. На меня уставились два затуманенных глаза, она словно была не здесь! И слегка прикоснулся своими губами к ее губам. Она сначала не обратила внимание. Я усилил нажим, превращая легкое касание в поцелуй. Она замерла. Ее перестала бить дрожь. А у меня внутри все горело. Как же давно я хотел это сделать! Все еще не касаясь ее, я постарался открыть языком ее губы, сначала она не поддавалась, а спустя несколько секунд позволила завладеть ее ртом полностью. Кое-как мне удалось удержать собственную крышу на месте, чтобы ее не сорвало. какое же это блаженство. Целовать ту, от которой ты просто без ума. Мне так хотелось ее обнять, прижать к себе, почувствовать тепло ее тела. Но я какой-то частью разума понимал. что стоит мне сейчас ее тронуть и все повториться.

Спустя несколько секунд я почувствовал, что она уперлась в меня руками и слегка отстранилась. По щекам блестели дорожки от слез, но у нее больше не было того безумного взгляда. Она посмотрела на меня, а в ее глазах было столько боли, что мне хотелось разорвать всех, кто был тому виной.

— Спасибо… — прошептала она, уставившись на меня своими большими и блестящими от слез глазами.

— Тебе помочь? — пересилив себя, я задал ей вопрос, а так хотелось продолжения.

— Не надо, я сама. — тихо произнесла Леся и аккуратно слезла с колен.

Я решил, что буря миновала, и мне стоит покинуть комнату до того, как меня пошлют на три веселых буквы. Уже собираясь встать, я почувствовал, как Леся схватила тихонечко за руку. Я обернулся и удивленно уставился на нее.

— Данил… — запинаясь проговорила Леся. — Останься, пожалуйста! Я рядом с тобой могу спать без этих кошмаров.

Я недолго думая, устроился на подушке и вытянул руку, приглашая ее лечь на нее.

Через минуту мы лежали как подростки, Леся у меня на руке, второй рукой я приобнимаю ее за плечи, а она, словно лиана, меня опутала руками и ногами. Я был счастлив как мальчишка. Не заметил как Леся стала ровнее и глубже дышать. Все, уснула, а я лежал как дурак и улыбался в потолок. Сам не заметил как провалился в страну Морфея.

Глава 6

Леся.

Проснулась от того, что все тело затекло, но, знаете, я в кои-то веки выспалась и просыпалась не с головной боли и желанием убивать, а хорошим настроением. Я смутно помню ночь, помню только ощущение чужих губ на своих губах и тот ток, который пронзил меня по всему телу. Я такого еще не испытывала. По правде сказать после Эмиратов я вообще никого к себе не подпускала, зная, насколько могут быть губительны и смертельны объятия мужчин. А тут… Мой мир переворачивается с ног на голову и… мне не хочется этого предотвратить. Я с ним могу спать спокойно, я могу думать холодной головой, а не бояться каждого шороха, каждого звонка. Но все же мне бывает страшно. Страшно, будто это все сон. И я утром проснусь, в том доме, где меня преследовала боль, унижение.

Данил прижимал меня к себе, так что выбраться, не разбудив его, у меня не получилось бы ни при каких условиях. Но и будить мне его не хотелось. И я решила рассмотреть его по лучше.

Еще тогда, в прошлой жизни, он мне был симпатичен, но я была замужем, хоть и не по любви, но думать в его сторону я себе запретила.

Сильный, волевой подбородок, ярко выраженные скулы, щетина уже заметная, и если дотронуться, то будет колоться. Между бровей залегла морщинка и создавалось ощущение, что он хмуриться во сне. Я невольно улыбнулась. Но самой его изюминкой было это глаза синие-синие, как глубокое море, и губы. Такие манящие… Я тряхнула головой. Не о том думаю.

Но впервые за 6 лет мне захотелось снова почувствовать ту гамму эмоций, когда ты без ума от человека, когда каждый его поцелуй сродни разряду тока в 220 вольт. Когда от его прикосновений горит кожа, а внутри приятно разливается тепло.

Но мне нельзя. Нельзя проявлять слабость, иначе ей тут же воспользуются. Надо решить проблему с компанией, найти тех мудаков, которые отмывают деньги через компанию, и наказать. А еще разобраться, кто были нападавшие и связаны ли они как-то с финансовыми махинациями.

Пока я была в своих чертогах разума, пытаясь хоть как-то сопоставить факты, имеющиеся у меня в наличии, я не заметила как Данил проснулся и смотрел на меня изучающим взглядом.

— Привет! — осипшим голосом проговорила я. — Я не заметила как ты проснулся. Ты давно не спишь?

— Минут десять на тебя залип! — таким же охрипшим голосом проговорил он, не сводя с меня глаз, а меня словно током прошибло. — О чем ты так серьезно думала?

— Пыталась хоть как-то разобрать всю ту кашу, которая возникла с вашей фирмой, и провести параллель с вчерашним нападением. — задумчиво произнесла я, невольно закусив губы. У Данила глаза тут же потемнели.

— Не делай так больше… - шепотом попросил он. — Я ведь не железный, Лесь.

Я сглотнула. То, каким голосом он попросил пробудило во мне то, что я уже давно считала уничтоженным тогда, 6 лет назад.

— И что-то надумала? — вывел меня из раздумий голос Данила.

— Пока не очень. — честно призналась я, пытаясь в стать с кровати. — Слишком мало известных, и слишком много вопросов и недостающих элементов.

— Сашка сегодня с мамой и ребятишками должен вылететь. — сказал мне Данил, вставая с кровати и поправляя на себе одежду.

— Так, значит руки у нас развязаны. — вынесла вердикт я. — Пошли поедим, и будем думать, что делать дальше. Чувствую, на этом наши приключения не закончатся.

Данил молча пошел на кухню.

Через полчаса мы с ним сидели в гостиной и пытались сопоставить факты.

— Все, я сдаюсь! — поднял руки вверх Данил после трехчасового мозгового штурма. — Либо я совсем дебил, либо здесь нихрена ничего не сходится!

Я почесала лоб, Данил прав, нам катастрофически не хватает данных.

— Данил, помнишь наш разговор после того, как узнали, что через вашу фирму отмывают деньги? — вспомнила я то вечер. Данил кивнул. — Ты еще говорил, что у тебя есть кто-то, кого ты подозреваешь. Ты не мог бы более подробнее рассказать.

Данил напрягся. Разговор будет не из легких.

— Я не могу кого-то со стопроцентной гарантией обвинять, но есть один человек, который пытался тогда, когда мы еще только начинали и всю работу практически брала на себя ты. — ох, да, помню. Я тогда думала кони двину. Так как с утра до вечера я в салоне находилась, свой бизнес поддерживала, а ночами раскручивала их бизнес. Они были только как связисты и "принеси-подай". Я тогда думала, что крышей поеду. Но благо вовремя на себя взял Данил некоторые обязанности. — Тогда, когда я взял на себя некоторые обязанности, я начал искать поставщиков. Сама помнишь как с ними туго было. Мало кто доверял новенькой компании, о которой еще никто не знал. Он тогда сам пришел ко мне. Козловский Станислав Андреевич. Я был несказанно рад, что попался такой легкий на подъем поставщик. Мы с ним вели переговоры почти месяц. Он все выбивал для себя более удобные условия. Все-таки он почти магнат в своей-то сфере. А для нас с нашими огромными амбициями, и маленькими возможностями он был счастливым билетом на большой рынок.

Данил замолчал, а я стала напрягать мозги. Да, помню такого. Он тогда пытался подмять под себя все транспортные компании. А сейчас, спустя почти семь лет, он — монополист в логистике и транспортировке. И, если мне память не изменяет, он женился на какой-то иностранке буквально пару месяцев назад, об этой свадьбе, разве что собаки не говорили. Он был акулой бизнеса, и его заслуженно боялись, он шел по головам, чтобы только заполучить то, что он хотел. Ему, как я знаю, около сорока. Но деньги и природа делают свою работу. Не знаю, в кого он, но в свои сорок он выглядел просто потрясно. Слегка тронувшая его исиння-черные волосы седина придавала ему брутальность, сам он был в очень спортивной форме. Но что мне в нем нравилось, так это то, что он не перекачен. То есть, не фанатик спортзалов. С ним, в прошлой жизни, мы пересекались дважды. Первый раз случайно, я тогда чуть в машину ему не въехала. А второй раз я понесла ему документы, который Данил меня попросил отвезти ему, так как у самого была встреча с другими поставщиками. Я его тогда так напугалась. Его взгляд стальных глаз пробирал до самого позвоночника. Неудивительно, что его так боялись все. Тут невольно забоишься. Он тогда, как помню, что-то высказал по поводу моей внешности. Колкий ответ не стал себя ждать. Он тогда еще ухмыльнулся, но документы подписал. Я вылетела оттуда как ошпаренная. Долго он потом в кошмарах мне снился.

— Моей самой главной ошибкой была, отправить вместо себя, тебя на подписку документов. — Данил опустил голову. — После этого такое понеслось. Он вызвал нас с Сашкой к себе, целый час расспрашивал нас о тебе, кто такая, кем кому является, замужем\холостая, наличие детей. И мы, как идиоты, все выложили. Он заключил с нами сделку, выслушав нас. Мы тогда нехило так подзаработали, вышли на новый уровень на рынке. Единственное, что он сказал, что заключит с нами сделку, если мы потом согласимся выполнить одну маленькую просьбу. Мы, как глупцы, в один голос с Сашкой согласились. И спустя месяца два, после заключения сделки, он нам говорит о своей просьбе. Он просил тебя отдать ему.

У меня упала челюсть. Что, блять? Я уставилась на Данила.

— Вот и у нас упала челюсть. — Данил поднял взгляд и продолжил:

— Естественно, мы ему сказали, что ты не вещь. А меня внутри всего коробило только от одной мысли, что он к тебе хоть пальцем притронется. Он тогда сказал, что он все равно тебя к себе возьмет, какой высокой цена не была. А потом вы поехали в Турцию. Он нам помогал с поисками, но все было тщетно. После этого, мы, конечно же, к нему стали с осторожностью относиться. Но я до сих пор помню его слова, когда он вместе с нами на опознание поплелся. Он тогда сказал, что это мы с Сашкой виноваты, что ты погибла. — Данил выдохнул. — Что он найдет всех, кто к этому был причастен, а потом возьмется за нас.

Все, п*дец ребята, приплыли. Дальше я не с вами.

— Но он же женился. Значит, он успокоился! — попыталась я хоть какую-нибудь положительную нотку поймать. — Значит он отпустил вас.

— Я тоже так думал! До вчерашнего дня. — Данил запустил руки в волосы. — Пока не увидел их татуировки. Только его ребята делали такие с порядковым номером. У каждого, кто крутиться в этом бизнесе, есть специальная программа, которая помогает сканировать штрих и QR — коды. Загружается только тем, кто напрямую связан с транспортным бизнесом. У нас с Сашкой она тоже есть. И я просканировал. Они работают на Козловского. Когда я тебе сказал, что у меня есть на примете, кто может отмывать деньги через нашу фирму, я не сильно ставил на его фигуру, но когда эти двое забрались к тебе домой, мне ничего не оставалось как связать два плюс два и получить закономерный итог. Я конечно же буду ждать результатов от твоего друга, но что-то мне подсказывает, что все это его проделки.

Так, ну хотя бы что-то вырисовывается. Значит, главный подозреваемый, Козловский. Но гадать, а уж тем более его в чем-то обвинять слишком рано. А вдруг за отмыванием и проникновением стоят совершенно разные люди? Надо дождаться результатов Макса.

— У вас сейчас есть с ним какие-то договора? — решила действовать во-банк я. Правда, до конца я еще не придумала, что именно делать буду, но там будет видно.

— Есть, один, он как раз заканчивается и надо идти на переговоры о его продолжении или закрытии! — Данил насторожился. — Леся, что ты задумала?

— Отлично, то что нужно! — воскликнула я.

— Леся, не вздумай! — подскочил Данил. — Не смей к нему соваться. А вдруг он узнает?

— Кого? Меня? — Я удивилась. — Ты-то меня узнал только лишь потому что я это позволила. А для всех, я — Леся Викторовна Егорова. У меня даже фамилия после замужества не изменена. И у вас я в компании числюсь как главный бухгалтер. Так что, я ему позвоню и назначу встречу. И повод есть. Будем играть наивную дурочку, которая попала на должность глабуха через постель.

Данил сжал кулаки. Мне даже показалось, что я услышала как заскрипели у него зубы.

— Ты хочешь все выяснить? — я стала давить на слабое. — Тогда позволь мне. Там где вам, мужланам, доступ закрыт, нам, девушкам, он может оказаться открытым.

— Ага, открытой дверцой в клетку. — пробормотал Данил.

— Все, закрыли тему! — огрызнулась я. Это дискуссия уже начинала мне надоедать. — Так, время позволяет, прям сейчас и наберу.

Через минуту, я уже слушала гудки в трубке. На том конце мне ответил приятный женский голос.

— Приемная "STAS Indastries"! Меня зовут Алена Евгеньевна, слушаю вас!

— Добрый день! Можно меня соединить с Козловским Станиславом Андреевичем? — протараторила я.

— А кто беспокоит? — всем тем же приятным и ровным голосом меня спросила секретарша.

— Главный бухгалтер "TOP&BES- Холдинг" Егорова Леся Викторовна. — представилась я. — У нас с вами заканчивается договор, нужно встретится и обсудить о продолжении или прекращении.

— Хорошо, одну минуточку, соединю вас со Станиславом Андреевичем. — и я услышала писк в трубке.

— Алло! — услышала я баритон. Стало страшно и мороз по коже.

— Здравствуйте! — на радостной ноте начала я. — Меня зовут Егорова Леся Викторовна, я главный бухгалтер "TOP&BES — Холдинг". У нас с вами через неделю заканчивается договор о поставке товаров с Австралии. — кое-как мне удалось отыскать этот чертов договор, Данил стоял ко мне спиной, смотря в окно. Злится. Но ему деваться некуда, и он это понимает. — Как бы нам с вами встретится и обсудить условия договора, и его продлении или прекращении?

— А где же генеральные директора? Ведь это их обязанность? — услышала я смешок на том конце трубки. Вот же хитрец!

— К сожалению, Топилин Александр Сергеевич, заболел и вместе с детьми поехал лечиться. А Бестужев Данил Александрович все еще находится на переговорах в Америке. — на ходу сочиняя какие-то нелепые отмазки. — Поэтому это дело поручили мне.

— Ясно! — сквозь ухмылку проговорил Козловский. — Что ж, Леся Викторовна, жду вас завтра у себя к одиннадцати ровно. Прошу, пожалуйста без опозданий! У меня каждая секунда на счету!

— Да-да, конечно, спасибо вам, всего хорошего. — и я бросила трубку. Фух, вроде отделалась.

— Я, значит, все еще на переговорах? — услышала я сарказм Данила.

— Поверь, так будет лучше, если он будет думать, что вас нету в городе или в стране. Так будет его проще выследить, если это он конечно же!

— Леся, что ты творишь? — Данил повернулся ко мне. — Ты бросаешься в самое пекло! Ты же понимаешь, что тебе там не место. А как же дети?

— А дети останутся с папой, в случае чего! — рявкнула я. — Я уже давно должна быть там, в могиле. Но каким-то образом я все еще жива. Да и кому такая сломанная игрушка нужна? И делаю, я это ради них, что бы ни им, ни Сашке никто не угрожал.

Данил меня прожигал взглядом. Но и я не отступала. Если Сашке угрожает опасность, значит и детям тоже, а этого я никак допустить не могла. Потому что пока что ради них живу. Они мои все!

— Прошу, будь осторожна! — с отчаянием в голосе проговорил Данил.

— Я всегда осторожна! — ответила я.

— Я пойду к себе домой, надо хотя бы там появиться. — проговорил Данил и начал собираться. Я не стала его тормозить. Сейчас мне нужно было побыть одной и все расставить по своим местам.

Макс не звонит, значит все настолько сложно! Это меня нисколечко не радовало. Все серьезнее, чем я думала.

Глава 7

Без пяти одиннадцать я уже была в приемной "STAS Indastries". Документы все были при мне, но меня все равно била дрожь. Я его даже толком не помню, но услышать такое, это даже для меня через чур!

Ровно в одиннадцать секретарша меня пригласила в кабинет гендиректора.

Зайдя в кабинет, я немного оторопела. Кабинет был просто нереально большой. Посреди него стоял стеклянный стол с удлинением вперед и множество стульев. Также стоял кожаный коричневый диван. Но самое примечательное было то, что в кабинете было нереально светло за счет панорамного окна во всю стену, выходящего на главную улицу города. И облокотившись на перила ко мне спиной стоял он, Козловский Станислав Андреевич. Через мгновение он повернулся ко мне и одарил меня своей дежурной улыбкой, но глаза его прожигали тебя льдом и холодом. Я невольно поежилась. Но тут же спохватилась, натянула самую лучезарную улыбку и пошла к столу.

— Доброе утро, Леся Викторовна! — поздоровался со мной Козловский. — Вы на редкость пунктуальны для девушки!

— И вам доброе утро, Станислав Андреевич! — лучезарно освещая своей улыбкой в 32 зуба, прощебетала я, усаживаясь за стол. — Было бы неуважением к вам и вашей компанией, если бы стали меня ждать!

— А вы на редкость умны! — подметил он, тоже усаживаясь за свое рабочее место. — Вы хотели обсудить условия нашего договора?

— Да, так как через неделю у него истекает срок годности, мне нужно знать: продолжаем ли мы сотрудничество и на каких условиях, или же мы прекращаем сотрудничество и расходимся! — протараторила я, доставая документы из папки.

— Извините, Леся Викторовна, а мы с вами нигде не могли видеться раньше? — в лоб спросил меня Козловский. Вот это поворот! Я невольно дернулась. Так, Лесь соберись! Ты играешь роль дурочки, которая получила эту должность через постель. Давай, что-нибудь придумай!

— К сожалению, — начала я, судорожно придумывая хоть какое-нибудь оправдание, — это исключено. Я в компании работаю год, а до этого я проживала далеко отсюда.

— Жаль, а то вы мне кое-кого напомнили! — уставившись в пустоту проговорил Козловский. Потом словно пришел в себя, продолжил:

— Но не будем о грустном! Да, я знаю, что сроки договора подходят к своему логическому завершению! И я бы не хотел расставаться с такой трудолюбивой и ответственной компанией. Поэтому, предлагаю, оставить условия те же, но один пункт дополнить.

— Отлично! — радостно воскликнула я. — Мы очень дорожим такими партнерами как вы. О каком пункте идет речь?

— Мне бы хотелось увеличить процент дохода. — проговорил Козловский, сканируя меня с ног до головы. Я невольно вздрогнула. Он очень опасный человек.

— Процент дохода? — невольно упустила суть разговора я. — Ваш или наш?

— Знаете, я тут подумал, а не сходить ли нам пообедать? У меня как раз после вас обед, надеюсь вы мне составите компанию? — улыбнулся он.

Вот обедать я с ним никак не планировала. А в принципе, что я вообще планировала? Ну попала я к нему на аудиенцию, а дальше-то что? А дальше плана у меня как такового нифига не было. И тут меня озаряет, а может мне его получиться разговорить в непринужденной обстановке? Так что обед- отличный повод для задушевного разговора.

— Да, с удовольствием! — откликнулась я. — А как же договор?

— Вот как раз за обедом все и обсудим. — проговорил Козловский, пропуская меня через дверь.

Через минут двадцать мы сидели в элитном ресторане и заказывали еду.

Я заказала какой-то морской суп и жаренные креветки под чесночным соусом, А Козловский заказал стейк, два салата и кофе. Я же ограничилась апельсиновым соком.

Пока мы ждали заказ, Козловский не сводил своих серых глаз с меня. Мне с каждой минутой становилось неудобнее.

— Так что там по поводу процентов? — решила прервать я эти гляделки.

— Ах, проценты! — оторвался от меня Козловский. — Я бы хотел увеличить процент вашей прибыли. Вы — компания, которая всегда выполняет все точно в срок. И если есть какие-то срочные заказы, вы не просите дополнительную плату. Вот за это я бы и хотел бы вам поднять процент, скажем так на четыре единицы.

— Мы очень ценим ваше отношение к нам! — начала я говорить заученными фразами. — Мы, конечно же, с удовольствием принимаем такие условия. Когда можно будет получить новый экземпляр договора?

— Вот сейчас пообедаем, и поедем в офис, там и выдадим вам подписанный с печатями договор. — проговорил Козловский, облокотившись на спинку стула. — Леся Викторовна, а как вы — такая молодая девушка, и уже на должности главного бухгалтера, да еще и с уклоном в заместителя?

— Знаете, — прервалась я, пока нам расставляли наш обед. Пахло изумительно. Живот заурчал! — Тут нет ничего криминального. Приняли сначала обычным бухгалтером, потом я стала показывать свою. эффективность, продуктивность, результативность и Александр Сергеевич обратил на меня внимание. — на этих словах я сделала паузу, чтобы он точно смог правильно расценить то, каким я путем получила это место. Козловский скривился, значит правильно понял. Уже радует!

— Значит Александр Сергеевич на вас обратил внимание? — с сарказмом заметил он. — А как же Данил Александрович?

— А Данил Александрович, к сожалению, не заметил моих выдающих качеств. — резковато ответила я. Пусть думает, что я типа расстроена.

— Понятно! — ухмыльнулся Козловский. И тут я решила действовать напрямую.

— Станислав Андреевич, а вы не слышали про проникновение в квартиру Топилина Александра Сергеевича? — захлопав ресницам так, словно сейчас улечу, проговорила я. Козловский напрягся. Затем стрельнул своими глазищами. Прям дьявол! Жуть!

— Да, слышал! Как хорошо, что там не было детей! — взяв в себя в руки, ответил Козловский, отрезая кусочек стейка.

— Это да… — проговорила я, доедая суп. — А у вас нет никаких догадок, кто бы это мог быть?

— Леся Викторовна, вы вроде как главный бухгалтер, а не следователь. — отшутился Козловский. — Но по правде говоря, я сам немного в шоке, что на них так напали. Они, по сути в конкуренции, такой явной, не участвуют, чужого не отбирают. Работают на совесть. Сам задаюсь этим вопросом.

Либо он хороший актер, либо… он не виноват. И тут я решила открыть свой козырь.

— Вы меня извините, Станислав Андреевич, но я вынуждена у вас спросить. — вытаскивая телефон и найдя фотографии татуировок, я протянула телефон Козловскому. Он без вопросов взял его и посмотрел на фотографии. На лице не дрогнул ни один из мускулов. — Вы знаете кому могут принадлежать такие татуировки?

— Откуда у вас этого? — ледяным тоном спросил меня Козловский.

— Взяла у жены Александра Сергеевича! — спохватилась я.

— Он женат? — удивился Козловский. — Не знал!

— Да, уже как год. — "грустным" голосом проговорила я.

— Нет, я не знаю никого с такими татуировками. Но могу сказать, что кто-то хочет настроить нас против друг друга. — протягивая мне обратно телефон, проговорил Козловский.

— С чего вы так решили? — удивилась я.

— Моя охранная служба имеет такие татуировки, но таких номеров у меня никогда не было и не будет. — уставившись в окно проговорил он.

Сюжет закручивается! Что-то мне подсказывает, что он не из тех, кто будет врать. Значит кто-то левый пытается его подставить и натравить друг против друга. Все стало еще запутаннее.

Мои раздумья прервал телефонный звонок. Мама!

— Да мама! — тут же взяла трубку.

— Доченька, тут Яна упала. И кажется ногу сломала! Я до Саши дозвониться не могу. А ее нужно в больницу отвезти. — запричитала мама.

— Что? — я подскочила со стула. — Как сломала? Где вы? Мам, вы почему не улетели?

Козловский уставился на меня вопросительным взглядом.

— Мы за городом, катались на велосипедах. А наш рейс перенесли на завтра! — уже начала распознавать слезы в голосе мамы я.

— Мам, ты-то успокойся. — начала успокаивать я. — Я сейчас приеду!

И отключилась. Черт! Машину-то я у офиса Козловского оставила. И почему они не уехали, и где, мать его, носит Сашку!

— Леся Викторовна, что-то случилось? — поинтересовался он.

— Да нет, Станислав Андреевич! — начала собираться я. — Просто ребенок упал, кажется ногу сломал, а мама в панике.

— У вас есть дети? — удивился он. — По вам, если честно не скажешь!

— Да, двое. — бросила я. — Вы меня извините, но я поеду к ним, я потом заскочу к вам и заберу договор!. Извините, что так получилось.

— Может вас подвезти? — предложил Козловский, вставая. — Так будет быстрее, и безопаснее.

— Не хочу вас обременять. — начала я. Перспектива остаться с ним в одной машине меня пугала до ужаса.

— Мне будет в радость помочь такой девушке, как вы. — включил обольстителя Козловский.

Блин! Выхода все равно нет. Мама сейчас разнервничается и как бы ее потом в больницу везти.

Если они за городом, значит Сашка повез их в наш загородный дом! Надо Данилу позвонить!

— Спасибо вам, Станислав Андреевич! — искренне поблагодарила я.

Через минут пять мы уже летели по направлению к загороду.

Я набрала Данила.

— Лесь? — услышала я заспанный голос Данила. — Что случилось?

— Дан, Сашка не уехал, и дети и мама здесь. — начала я, пытаясь хоть как-то не выдать всю информацию при Козловском.

— Всмысле здесь? — Данил проснулся. — Почему они не улетели?

— Я не знаю, мама сказала, что их рейс задержали. Вылет только завтра. А Сашка куда-то пропал? — в моем голосе начали проскальзывать нотки паники. Только бы с Сашкой ничего бы не случилось.

— Хорошо, я тебя понял, найду Сашку. — и отключился. А я все еще сжимала трубку, моля всех Богов, чтобы с моим братом ничего не случилось.

— Все хорошо? — поинтересовался Козловский.

— Не берите в голову… -отмахнулась я. — Вы и так для меня многое сделали.

— Леся Викторовна, давайте будем откровенны сегодня, — начал было Козловский. — Вы не так проста и наивна как кажетесь. И вы мне очень сильно напоминаете одну девушку, которую мне посчастливилось узнать, хоть и не так хорошо, как хотелось бы. И все же, я задам вам вопрос: "У Вас все хорошо?"

Я впала в ступор. Что он этим хочет сказать? Но мои размышления прерывает звонок. Смотрю на дисплее: "Данил". Тут же беру трубку.

— Скажи мне, что с ним все хорошо? — в отчаянии шепотом прошу я.

— Лесь, с ним все в порядке. — и с моих плеч падает груз. Я выдыхаю. — Тебе дать его?

— Да. — со слезами в голосе прошу я. Потерять его я просто не смогу. Не переживу. Сломаюсь.

— Лесь… - слышу я родной голос брата, и меня прорывает. Я зарекалась себе никогда не показывать, что я могу быть слабой, хрупкой. Но услышав голос брата и осознание, что с ним все хорошо меня выбивает из моего привычного состояния и заливаюсь ревом. — Саш… с тобой все хорошо?

— Лисенок, не плачь, со мной все в порядке. — радостно сообщает мне брат. — Я отъехал по делам Яны. Ее в школу же надо оформлять, на подготовку. А я забыл. И тут как раз подвернулся случай. А телефон сел. Лисенок, не плачь.

А я не могу остановиться, вытираю слезы рукавом, а они снова новым потоком стекают по щекам.

— Хорошо. Я потом позвоню. — пробормотала я и отключилась.

— Леся Викторовна, с вами все в порядке? — услышала я сквозь пелену голос Козловского. Господи, я совсем забыла, что сижу в его машине.

— И-извините, за столь яркое проявление чувств. — извиняюсь я.

— Вы меня напугали. — обеспокоенным голосом проговорил он. — Мы почти приехали.

Я уже вижу, маму, Тему, но Яны я не вижу. Странно. Не успев остановиться, я уже выпрыгиваю из машины и несусь к маме. Но понимаю, что что-то не то.

— Лесь… прости. — слышу я мамин голосом. Внутренне я напрягаюсь. Краем глаза вижу как ко мне крадется кто-то. Не дав себе даже подумать, выпускаю рефлексы наружу. Сгруппировавшись, резко разворачиваюсь и сумкой бью по голове. Пока незнакомец приходит в себя со всей дури заряжаю ногой в пах, затем резко сгибаю ногу в колене и уже коленом, заезжаю в челюсть. Незнакомца откидывает. В руке замечаю нож. Мама плачет.

— Мам, Тему в руки и машину. — рычу я. А сама достаю из сумки пистолет. Не зря его с собой таскаю. Мама с Темой на руках тут же несется к машине. Краем глаза вижу офигевшие глаза Козловского, что-то говорящего по телефону и усаживающего мою маму и ребенка в машину. А я превращаюсь в комок нервов

Подхожу к незнакомцу, поднимаю я за грудки и встряхиваю. Он приходит в себя. Из губы во всю течет кровь, весь рот тоже в крови.

— Где девочка? — шиплю я.

— Тебя ждут буквально за поворотом. — прохрипел этот и начал плеваться кровью. Откидываю его на землю, снимаю с предохранителя пистолет и медленно крадусь к повороту. Но тут меня одергивает рука. Козловский.

— Леся, не стоит — проговаривает одними губами Станислав. — Это не женское дело.

Я скидываю его руку, зло смотрю ему в глаза.

— Это было не женским делом до тех пор, пока не тронули моих детей. А теперь, это мое лично дело. А вас я попрошу, сесть в машину и там ждать. Если убьют меня, никто ничего не выиграет, убьют вас, ваши же конкуренты будут в восторге. — шиплю я.

— Сейчас охрана подъедет. — не унимается он.

— Сядьте в машину, Козловский. — по слогам произношу я и замечаю как меняется его лицо. Не успеваю заметить, как в его руках появляется пистолет.

— Значит идем вдвоем. — вынес вердикт он и пошел перебежками к повороту. Я охренела. Но тут же его догнала.

Повернув, я вижу такую картину. Стоят две черные машины, Вокруг них стоят около десяти мужиков и у одного в руках находится моя зареванная Яна.

— Мамочка! — слышу я ее пронзительный крик. Внутри все обрывается.

— Выходи Леся! — слышу я до боли знакомый голос. Тут же нахлынывают воспоминания….

5 лет назад.

Еще один день… Когда же я умру. Я устала. Все болит. Я не хотела просыпаться. Я все ждала когда наступит тот день и я просто не проснусь.

Так я провалялась очень долго. Я обычно всегда лежала до тех пор пока меня опять не потащат на растерзание этих живодеров.

Я уже начала проваливаться в дремоту, как услышала как открывается дверь. Внутри все сжалось и похолодело. Меня жестко схватили за руки и поволокли куда-то по коридору. Я уже не сопротивлялась. Да и к чему сопротивляться. Я уже досконально знаю, что последует за тем, когда я начну вырываться и сопротивляться. Меня притащили куда-то в темную комнату. Этих комнат в этом доме несметное количество. Бросили на пол и ушли. Я даже не стала подниматься. Сил не было на это. Меня схватили за волосы и заставили подняться. Я села на коленки. Из глаз уже льются слезы. Боль адская простреливает весь череп, а любое движение вызывает такую агонию, что я готова сама уже покончить с собой, лишь бы прекратить все это.

— Посмотри, Артур, какую я себе нашел девушку! — услышала я голос своего мучителя. Внутри все съежилось! Он издевался надо мной, но всегда это делал один. А если их будет двое? Ужас застыл в крови. Я уставилась в темноту, пытаясь рассмотреть того, кто будет мучить меня вместе с этим….

— Хороша, чертовка! — услышала я из темноты приятный баритон с хрипотцой.

— Правда, когда я ей предложил последовать за мной добровольно, представляешь, меня отшили, а ее недомуженек набил мне рожу. — восклицал этот дьявол в белом.

— А девочка — то не промах. — услышала я усмешку. — На деньги не повелась! — и он вышел из темноты. Высокий, статный, как и все арабы. Но было в нем что-то такое, что не отталкивало. Как от моего мучителя.

— Ты не представляешь какое наслаждение я получаю, когда имею ее во всех позах, причиняю ей боль. — мучитель закатил глаза. — Ее крики боли, словно музыка для ушей. Я подсел на нее, как на наркотик.

Артур ухмыльнулся, подошел ко мне взял за подбородок и наклонился ко мне:

— Красивая, живая, не то что эти барби. Была бы послушной девочкой, ничего бы этого не узнала. Согласилась бы сразу пойти с моим товарищем, жила бы сейчас в роскоши, окруженная детьми и любовью.

На слове дети, я дернулась и стиснула челюсти.

— Не сломлена, грязная, потасканная жизнью, но не сломленная. Гордая. — вынес вердикт Артур. — Уважаю, теперь понимаю, чем она тебя зацепила. Как наиграешься с ней, я бы ее забрал.

— Ну я наврятли ей наиграюсь. — услышала я шепот над своим ухом и вздрогнула. — Но буду иметь в виду.

***

Я вздрагиваю. Козловский пока не выходит из поворота.

— Леся! — слышу я крик Артура. — Ведь сейчас тебя так зовут! А раньше ведь тебя по-другому звали…

— Заткнись и отпусти ребенка! — заорала я, выходя из-за поворота.

— Ух ты, а ты похорошела. Говорил же я Осману, что ты породистая кобыла с характером и стержнем внутри. — оскалился Артур. А от имени моего мучителя внутри начал разливаться чистый ужас. Но виду я не подала.

— Отпусти ребенка! — начала подходить к этой шайке, не сводя взгляд с Яны. Бедный мой маленький ангелочек. Плачет тихо, слезки текут по щекам. Внутри от ее вида все обрывается. Главное, чтобы Яне не навредили. А остальное решаемо. — Или вы уже опустились до того, что дети стали вашим оружием? Как же вы тогда низко пали!

— Как тебе удалось выжить? — спросил меня в лоб Артур. — Я же видел твою смерть.

— Воскресла! — рявкнула я, подойдя к Артур чуть ли не в плотную. — Артур, отпусти ребенка, ведь тебе я нужна!

Артур отпускает Яну, та несется ко мне. Я крепко ее обнимаю, затем отстраняю от себя и на ушко ей шепчу:

— Яночка, солнышко, беги к повороту, там ждет тебя дядя, он покажет где бабушка с братиком!

— Мамочка, а ты? — хлопает мокрыми ресницами Яна.

— Иди, Яна, со мной все будет хорошо. — прошептала я. И Яна сорвалась с места. Когда она скрылась за поворотом, я вздохнула облегченно.

— Как тебе удалось уничтожить Османа? — задал мне вопрос Артур подходя ко мне вплотную.

— Секрет фирмы. — злобно рычу я и отстраняюсь.

— Ты сделала за каких-то несколько месяцев то, что не мог сделать я на протяжении десяти лет. — он восторженно воскликнул. — Я тобой восхищаюсь, Юля!

Я дернулась от этого имени. Юли больше нет. Она умерла тогда, 4 года назад.

— Что тебе нужно, Артур? — задала напрямую вопрос я. — Ты же не просто восхищаться моим поступком приехал из самих Эмиратов.

— Да ты права, — посерьезнел Артур. — Ты едешь со мной. Такие как ты мне очень нужны.

— Нет! — рявкнула я. — Ты совсем дебил, или прикидываешься? После всего что было, и я сейчас по доброй воле помчусь с тобой хрен знает куда?

— Это было с Османом, а не со мной!!! — рявкнул Артур, подскочив ко мне и схватив за шею.

— Ага, а кто же тогда вместо тебя — то был, когда вы издевались надо мной в новогоднюю ночь??? — зашипела я, стараясь выбраться из захвата.

— А тебе не понравилось? — наигранно удивился Артур. — По-моему ты так орала, что всем было понятно, что тебе хорошо.

Я краем глаза замечаю как среди кустов рассредоточиваются охрана Козловского. Приехали!

— Отпусти девчонку! — услышала я грозный рык, Козловского.

— А это кто еще, милая? — прошипел мне в губы Артур, сжимая мое горло сильнее. Я стала задыхаться.

— Я сказал отпусти девчонку и проваливай с моего города. — уже более громче сказал Козловский. Артуру по барабану. Пока его отвлекает Козловский, а не задумываясь, вытаскиваю пистолет, благо хватило ума, спрятать его, когда выходила к этим мудакам, протискиваю его между мной и Артуром и стреляю. Артур широко распахивает глаза от удивления. В глазах смешивается удивление, боль, страх. О да, я знаю куда стрелять. Я попала точно в печень.

Мой выстрел стал отмашкой для охранников и тут же открылась стрельба по другим бандитам.

— А ты отрастила зубки и ноготки! — услышала последнее, что сказал мне Артур, прежде чем рухнул на землю. Я, чтобы не попасть под перекрестный огонь, тут же рухнула на землю. Что-то обожгло плечо. Черт! Зацепило!. Украдкой взглянула на плечо! Ну точно! На кофте стало проявляться кровавое пятно. Боль тут же прострелила руку! Я стиснула зубы. Больно же как!

Ко мне подскочил сам Козловский.

-Ты встать можешь! — я кивнула. — Давай поднимайся!

Встав, мы тут же рванули к машине, где сидели мои дети!

Через минут десять мы уже мчались по шоссе. Мама стонала и охала, когда увидела, что моя кофта вся в крови. Дети молча сидели, прижавшись к бабушке. Я стала ее успокаивать, но прекрасно понимала, что еще минут двадцать и я начну отключаться.

— Станис..- решила я позвать Козловского.

— Просто Стас, после сегодняшнего, мы как бы боевое крещение прошли. — ухмыльнулся он и обратил внимание на рану. — Сильно зацепило?

— Пуля внутри, если вы про это! — ответила, прижимая рану и пытаясь хоть как-то остановить кровь. — Я начну скоро отключаться.

— Я понял! — коротко бросил Стас. И до упора нажал на газ.

Я сама не заметила как отключилась!

Данил.

Меня разбудил звонок. Звонила Леся. Говорила, что Сашка никуда не поехал, что их рейс отменили. Я подорвался. Мы уже влезли в это дерьмо, А Сашка никак не уедет. Он же слабое место. Я тут же начал ему названивать, но все безрезультатно. Так-с, Данил, соображай!

Я хлопнул себя по лбу. Как я мог забыть. У нас у каждого в машине GPS — маячок, чтобы в случае чего можно было найти друг друга. Тут же открываю ноут и открываю приложение. Спустя пять минут я уже знаю, где он и мчусь к нему, чтобы порядком начистить ему морду за то, что он заставляет Лесю волноваться и подставляет под удар детей.

— Саш, ты охренел? — зарычал я, приближаясь к товарищу, выходящему из школы.

— Данил? — удивился Сашка. — Не ожидал тебя увидеть здесь. Что ты тут делаешь?

— Что у тебя с телефоном и почему ты не улетел? — пошел в наступление я. Злость во мне клокотала.

— Эм, рейс перенесли на завтра, а я пошел в школу, договориться по поводу Яны, так как ее нужно на подготовку отправлять. — на одно дыхании выпалил Саша удивленно. — А телефон сел.

— Тебя Леся потеряла. — вспылил я. — Ты зачем так пугаешь?

— Ну не хотел я. — начал оправдываться Сашка.

Я тут же набрал Лесю.

После разговора меня начало терзать смутное ощущения неминуемой беды. От этого становилось очень не по себе. Что-то движется, а что, мы не знаем. Лучше всего знать своего противника, чем так вслепую.

Мы с Сашкой решили перекусить в одном маленьком ресторанчике.

Плотно отобедав, мы сидели просто так, потягивали хороший кофе и молчали каждый о своем. Но тут раздается звонок. Звонил мой телефон. Звонила мама Саши. Странно..

— Здравствуйте, Светлана Валерьевна. — радостно поздоровался я.

— Данил… Леся… — слышу я слезы в голосе мамы Саши. — Лесю ранили.

У меня рухнуло все вниз.

— Где вы? — в моем голосе сквозила сталь.

— В больнице. Ее оперируют. — Светлана Валерьевна плачет.

— Дети где? — выпаливаю я, показывая Сашке, что нужно ехать.

— Спят в комнате отдыха. — сквозь слезы проговорила Светлана Валерьевна. — Мы в первой городской.

Я отключился. Внутри все похолодело. Господи, не надо было ее отпускать одну к Козловскому. Как знал. И повелся на ее уговоры. Отправлю, к чертовой матери, вместе с Сашкой в отпуск. Сам со всем разберусь. Главное, чтобы с ней ничего не случилось.

— Данил? —позвал меня Сашка, когда я уже во всю гнал в больницу.

— Лесю ранили. Она в больнице. Звонила твоя мама. — кратко и по существу выложил я.

— Что? А где дети? — испугался Сашка.

— Рядом с бабушкой. — выпалил я, обгоняя очередную машину. Главное, чтобы Лисенок не пострадал. Через полчаса мы с Сашкой влетали в фае больницы. Спросив у регистратуры, где находится наш Лисенок, мы помчались туда. Возле операционной сидела Светлана Валерьевна.

— Саша… - выдохнула она и кинулась к сыну в объятия. — Леся… они ее оперируют уже около двух часов.

— Мам, что случилось? — поглаживая по голове маму, спросил Сашка.

— Мы решили покататься на велосипедах с детьми. — начала Светлана Валерьевна. — Уехали далеко от дома. На одном из поворотов нас ждали несколько черных машин. К нам подошел один из тех людей, кто был в этих машинах, сказал, чтобы я звонила невестке, и сказала, что ее дочка упала с велосипеда и сломала ногу. А сами они Яну забрали, приказали ждать Лесю возле поворота. Потом приехала Леся со Станиславом Андреевичем. Нас отправили в машину. А дальше только были выстрелы. Потом прибежала Яна. За ней Станислав Андреевич и Леся. Леся потеряла сознание в машине. Нас сюда привезли. Саш, что происходит?

У меня медленно сжимались руки в кулаки. Господи, да за что же ей это все. Она не создана, чтобы воевать.

Пока я бесился от бессилия, из операционной вышел врач.

— Кто родные Егоровой? — сказал он. Мы все дружно подорвались к нему.

— Доктор, что с ней? — не выдержал я.

— Жить будет, но нужно переливание. У нее редкая группа крови. Среди вас есть те, у кого третья отрицательная? — спросил врач.

— У нас в семье только у ее отца такая была. — тихо пробормотала Светлана Валерьевна. У меня третья положительная, а у Сашки вторая положительная. Знаю, что у матери тоже вторая положительная. Черт!

— У меня третья отрицательная! — услышал я из — за спины. Обернулся, к нам приближался сам Козловский. Я сжал кулаки. Это точно он во всем виноват! Убью гада!

Я только ломанулся к нему, чтобы зарыть эту гниду, но врач позвал его в операционную.

— Брось, Данил! — бросил он, переступая порог Козловский. — Мы сейчас на одной стороне баррикад. Главное чтобы она жила! А потом вы мне все расскажете.

И скрылся за дверями операционной. А у нас пошли долгие часы ожидания.

Через полтора часа нам сказали, что переливание прошло отлично. Козловский с Лисенком отдыхают. Нам сказали, чтобы ехали домой. Кое-как уговорив маму Саши, мы всей гурьбой уехали домой. Сейчас мы ей пока ничем не поможем. А мне нужно все хорошенечко обдумать. И чувствуется мне, что Козловский — это последний человек, кто желает нам зла.

Глава 8

Леся.

Приходила я в себя урывками. Но все же мне удалось открыть глаза. Ага, все белое, значит я в больнице. Я стала оглядываться. На соседней кровати сидел… Козловский? Я подорвалась с кровати. Но резкая боль в плече прострелила меня. Я застонала.

— Лежи и не дергайся. — сказал мне Козловский, рассматривая меня. — А ты не промах. Я подумал, что ты очередная подстилка, которая мечтает отхватить кусок побольше. А ты…

Я хмыкнула. На, выкуси. Внешность обманчива. Ты видел, лишь то, что я хотела показать,

— Должна же быть в женщине загадка. — ухмыльнулась я.

— Если бы все женщины обладали такими загадками, боюсь, некоторые мужчины просто нервно курили в сторонке. — улыбнулся Козловский. А он оказывается красивый. По-своему, но очень красивый. Будь я немного другой, я бы потекла бы от него. Но…

Козловский встал с кровати, подошел ко мне, сел и пристально уставился на меня.

— Так, кто же? — задал он мне вопрос, а у меня внутри все похолодело. Неужели он слышал как меня называл Артур? Да нет, бред, на таком расстоянии. Или же?

— Ты о чем? — решила играть в" дурочку" я.

— А ты изменилась…. - прошептал он, наклоняясь ко мне. Я стала сильнее вжиматься в подушку. Только не это…

— Ты по-моему бредишь… — не переставая верить, что моя игра в тупую дурочку принесет результаты, продолжила я. — Ты меня пугаешь..

— И как я раньше не догадался. — остановившись в паре сантиметров от моего лица, произнес Козловский. — Что с тобой случилось, Юля?

Все внутри рухнуло. Значит, все-таки слышал. Хреново. Слишком много людей знают, кто я на самом деле.

— Ты меня с кем-то путаешь, Стас. — начала я. но он приложил палец к губам.

— Помолчи..- прошептал он. — Дай осознать, что ты жива!

— Стас… — сквозь плотно прижатый палец, проговорила я. — Юли больше нет. Она умерла четыре года назад. Есть я, Егорова Леся Викторовна. Жена Топилина Александра Сергеевича.

— Как так получилось, что ты оказалась замужем… за собственным братом? — ухмыльнулся Стас, а в глазах словно спала многолетняя тяжесть.

Я поняла, что бесполезно строить из себя дурочку.

— Так надо было. — отвернувшись, пробормотала я. — Иначе меня не подпускали к детям. А я так не могла. Они же мое все. Без них я сломаюсь. Только они заставляли просыпаться каждый день и не подохнуть от болей, унижений.

Стас напрягся.

— Что с тобой случилось? — в лоб спросил меня Козловский.

— Этого не знает даже мой брат. — почти одними губами прошептала я. — Но знай одно, случилось то, что заставляет человека умереть внутри. Поэтому говорю, Юли больше нет. И она не вернется.

Стас отвернулся. Закусил губу, уставившись в окно.

— Я ведь тебя искал, вместе с твоим братом и Данилом. — тихо начал Стас. — Помогал им, пытался найти тебя живой, а потом это опознание. А теперь я ухнаю, что ты жива, да еще и под другим именем. И вышла замуж за собственного родного брата. Скажи мне, что же такого там случилось, что заставило тебя радикально сменить внешность и потерять страх перед опасностью, оружием? Что заставило тебя стать такой как я? Такой как все акулы бизнеса и криминальной жизни?

Я закусила губу. Воспоминания нахлынули потоком. Я помню каждый день, проведенный в том аду. Помню чуть ли не каждый час боли, отчаяния, пустоты, безнадежности. Но сейчас, когда я снова столкнулась с прошлым и смогла дать ему отпор, воспоминания не будоражат мозг. Словно просто прошлое. Больное, но прошлое. И только сейчас я понимаю, что я могу сказать о том, что там происходило, не боясь, что меня накроет панической атакой. То, чего я боялась, уже свершилось. Я столкнулась со своим прошлым, от которого всячески убегала, прятала. Теперь я готова дать отпор все, кто хоть как-то может навредить моим близким.

— Стас, я не думаю, что ты сможешь выслушать то, что я перенесла там, два года в аду. В кромешном. Где не было ни дня без боли, унижения, отчаяния, слез. Я только спустя четыре года могу об этом говорить, не кидаясь на пол в припадке от панической атаки. Когда буквально с недели две назад было именно так. — тихо произнесла я и попыталась сесть. Кое-как мне это удалось. — Мой мозг, чтобы отгородить себя от воспоминания тех дней, каждый раз стоило мне завести разговор о том, что там происходило, переклинивало и начинались судороги по всему телу, я задыхалась и медленно впадала в кому. Так мой мозг себя защищал. Но тогда, когда мы столкнулись с Артуром, случилось то, чего я так отчаянно боялась. Случилось мое прошлое. И я поняла, что кроме меня моих близких защитить некому. И меня словно отпустило. До сих пор больно вспоминать о тех событиях, что там произошли. Но сейчас это проще, это легче. Но не думаю, что даже ты, видавший смерть и не только, сможешь спокойно это выслушать.

— Ты расскажи. — начал давить Стас. — А я уже решу, смогу это переварить, или стоит обратиться за помощью к психам.

— Не стоит, Стас. — я улыбнулась. — Не зачем тебе знать, что делают с теми русскими девушками, которые могут понравиться шейхам. У тебя жена любит в те страны ездить, не будем портить впечатление.

— Ю… - позвал меня Стас, но я его перебила:

— Леся, Стас. Я уже как 4 года Леся. Юля похоронена. Не зачем ее воскрешать.

Стас отвернулся. Я видела, что его раздирает в его манере мне приказать рассказать, но также он понимал, что это бесполезный номер.

Тут в палату залетел Данил.

— Леся… - и кинулся ко мне. Но вовремя спохватился и просто сел рядом на кровать. — Ты как? Все в порядке? Как плечо?

— Данил, все в порядке. Так, царапина. — отмахнулась я.

— Нифига себе царапина, что понадобилось переливание. — воскликнул Данил. И только сейчас я замечаю, что Стас сидит в больничной пижаме, и на кровати, стоящей рядом со мной.

— Так стоп? Кто был донором? — и резко перевела взгляд на Стаса. — Ты?

Стас кивнул, но больше слова не проронил. А он мне уже дважды спас жизнь.

— Лесь, что там произошло? — спросил меня Данил.

— Прошлое мое случилось. — горестно ухмыльнулась я. — Данил, там тот, кого бы я хотела видеть в самую последнюю очередь. Это был Артур с его подручными. Нет, не тот, кто меня похитил и держал. Это его товарищ. Правда, только сейчас выяснилось, что он давно хотел утопить собственного товарища. А я помогла. Вот он и хотел меня обратно забрать. Типа, такие бошковитые ему нужны. Но Стас мне помог. Без него бы, я возможно тут бы и не сидела. А Артура больше нет в живых. Я его убила.

Дальше мы сидели в тишине. Каждый переваривал информацию.

Через две недели меня выписали. Стас ушел на следующий день, как я пришла в себя. И больше не появлялся. Может оно и к лучшему?

Макс проследил за всеми проводками, которые были открыты для отвода денег. Выяснилось, что зачинщик всего этого находится Кипре, как мы и предполагали. А его сообщник устроился на работу в фирму брата. Там они смогли подговорить одного из совета компании, чтобы он ставил свои подписи, а ему за это капал процент. Благо, они развернутся не успели. Сообщника и заместителя тут же уволили с волчьим билетом. А вот с тем, кто на Кипре, придется разбираться на месте. То есть на остров.

После выписки я решила немного похалтурить дома, заняться порядком в фирме, и только потом лететь на Кипр. Данил не может, так как у компании как раз пошли деловые соглашения, и такую прибыль терять бы не хотелось. Сашка с детьми и мамой отдыхают. Каждый день звонят, рассказывают что там творят. Я очень сильно по ним скучаю. Сашке все же пришлось рассказать все. Сначала нас крыли матом, потом снова матом, и только потом он смог нормально нас выслушать. Сквозь зубы, но он согласился. Что его место с детьми. Но там, на отдыхе, он отвечал за все контракты, заключенные онлайн. Так что, сейчас компания как нельзя кстати, идет в гору.

С наведением порядка я погорячилась. На это у меня ушло почти месяц. Я думала, я рехнусь. Компания претерпела радикальные изменения. Змея, оказывается, запустила свои щупальца намного глубже, чем нам казалось.

Но вот, штат новый набран. Мною лично отбирался и радикально проверялся Максом и его командой. Задачи розданы, напутствия сказаны.

И вот, вместе с Максом, Лизой, Андреем и Яриком летим на Кипр. Макс с Лизкой — это компьютерные гении. А Андрей и Ярик — это сила. Но какая сила. Они оба из спецназа. В психушке находились, потому что прошли Сирию, потом Донбасс. И чуть кукухой не поехали на гражданке, когда их по выслуге лет на пенсию отправили. Так что мы все тут покалеченные души. Данил нас провожал. За этот месяц я к нему успела привязаться, как тогда, в прошлой жизни. Он стал снова как старший брат, хотя и замечаю, что он смотрит на меня ни как на сестру. Но не могу… переступить через себя… Может потом, как — нибудь..

Через 4,5 часа мы стояли в аэропорту Кипра. Солнце, море. Мммм, как я люблю. Как найду этого гниду, обязательно с недельку отдохну тут.

На выходе из Кипра нас ждала машина, правда я была удивлена. Макс также был удивлен. Но через тридцать минут мы вообще забыли о какой-то машине, когда нас привезли в самый дорогой отель. Так стоп! Я бронировала другое. Я бронировала мотель, и нас вполне он устроил. Так, кто бы за этим не стоял, я его убью. Расположившись в своих номерах, я стала обзванивать сначала Данила, потом Сашку. Оба как заведенные утверждали, что одна ночь в этом отеле просто космически стоит. И хоть они имеют свое предприятие, но такое точно себе не позволят. Остается Стас. Твою мать!

Набираю ему!

— Козловский, слушаю! — услышала я деловой голос Стаса.

— Козловский, ты на кой черт нам забронировал президентский люкс? — зашипела в трубку я.

— Отель мой, так что мне это ничего не стоит. — обыденно бросил он. — А вы хоть с комфортом поживете, пока будете разбираться в своих проблемах. И да, я прилетаю туда через два дня, возможно, я смогу вам помочь! Так что располагайтесь и ни в чем себе не отказывайте.

И бросил трубку! Вот, гад! И все это у него схвачено! Убила бы.

Злость кипела во мне и вот-вот грозилась вылезти наружу. Так, спокойно. не до этого сейчас. Я пошла в номер Макса.

— Макс! — бесцеремонно заперлась я к нему в номер. — Давай пробивай более точное местоположение этого загадочного незнакомца, который решил подпортить мне и моей семье жизнь. Время надрать кое-кому попку!

— Уже! — откликнулся Макс. — Его местоположение в одном бизнес-центре. Сейчас еще пару минут и я точно скажу, кто он.

Я села на кушетку, стащила с журнального столика тарелку с фруктами и вытянула ноги, поедая виноград. М-м-м, какая вкуснотища.

— Есть! — радостно воскликнул Макс, а я чуть не поперхнулась виноградинкой. — Я его нашел!

— И кто это? — я напряглась. Мне важно знать, кто эта сволочь.

— Некто Ланской Алексей Владимирович, средний предприниматель в сфере торговли, как раз в том бизнес — центре он снимает часть этажа под свое предприятие. Крутиться в этом бизнесе уже коло 15 лет, но дальше чем штат в 25 человек не продвигался. Почему? Неизвестно. Женат, двое детей. Первый сын Ланской Егор Алексеевич сидит в тюрьме по статье 139 УК РФ. Дочь, Ланская Ольга Алексеевна, 24 года, модель, проститутка, это я уже от себя добавил. — Макс ухмыльнулся. — Каким он боком к нашим товарищам прибился не пойму.

Надо звонить Данилу.

— Лесь? — услышала я сонный голос Данила. — Что-то нашли?

— Да, Данил, тебе знаком Ланской Алексей Владимирович? — в лоб спросила я.

— Эм, нет, а что? Это его проделки? — Данил оживился.

— А… — я стала лихорадочно думать. — Ланской Егор?

— Что-то знакомое. — пробормотал Данил. — Если я не ошибаюсь, то я был свидетелем по этому делу. Он же вроде сидит за убийство с особой жестокостью. Дело было очень давно, мы как раз только вернулись с армии с Сашкой. Я мимо проходил, когда застал его с безумными глазами, с ножом в руке и на земле лежала девушка. Уже неживая. Долго тогда судебный процесс длился.

— Окей. — я стала чесать голову. Боль медленно стала давать о себе знать мелкими молоточками в висках. — А Ланскую Ольгу знаешь?

— Эм.. — Данил замялся. — Мы с ней как бы встречались, но по возвращению в Россию, я с ней порвал. И было за что. Так, стоп? К чему ты это спрашиваешь?

— Ну, теперь пазл сложился. — выдохнула я. — Через вашу фирму отмыв денежных средств осуществлял папашка этих двух нерядивых детей. И походу, он имеет на тебя большой зуб. И Ольга, я так понимаю, была орудием, чтобы подослать, а точнее, подложить ее под тебя, чтобы быть поближе к финансовым активам компании. Вот так они были в курсе всех прибыльных операций компаний, когда можно было менее заметно сбыть большое количество денег, не засветившись.

— Охуеть. — высказался Данил. — Это, получается, что все это ради того, чтобы мне отомстить, что я тогда не принял их деньги в обмен на молчание?

— Ну, получается, что да. — согласилась я. — Правда, что-то он долго ждал удобного случая. Теперь нужно собрать на него компромат, чтобы можно было его закрыть. А я думаю, что начни мы рыть на него, вскроются очень старые скелеты.

— Лесь, не стоит! — предостерег меня Данил. — Я виновник все этого, сам разберусь. не лезь, пожалуйста!

— Данил, это мое призвание, собирать компромат и топить плохих людей. И я в этом, не побоюсь этого слова, почти профи. Можешь, как более-менее станет полегче прилететь сюда и понаблюдать, как будет топиться Ланской. — осадила я Данила. — Не отнимай работу у ребят! Они знают свое дело!.

— Будь осторожнее, хотя бы до тех пор, пока я не прилечу. — со страхом в голосе попросил меня Данил. Ну точно как старший брат!

— Я постараюсь! — воскликнула я, и быстренько отключила телефон. Не хочу слушать нравоучения на тему, что ты девочка, предоставь тяжелую и грязную работу мальчикам. И не в таком дерьме копалась. Так что не в первой.

Время близилось к вечеру. Надо бы хоть с самолета чучуть отдохнуть, и уже потом, работать.

— Ладно, Макс, отдыхай. — вставая с кушетки, произнесла я. — Я тоже пойду хоть немного посплю, завтра в восемь сбор и обсуждение плана.

Макс кивнул. Зайдя к себе в номер, первым делом решила сходить в ванную. После ванны я уже толком не помню, как дошла до кровати и рухнула. Все-таки усталость берет свое.

Глава 9

Данил.

После разговора с Лесей, в моей голове стало более-менее проясняться и раскладываться по полочкам. Я помню ту девушку, смерть которой мне пришлось увидеть. От нее не осталось ни одного живого места. Помню, что Ланского-младшего признали полностью адекватным и дееспособным, поэтому ему впаяли по самой максимальной шкале наказания. Я бы ему впаял вообще пожизненное, а тут всего-то двадцать лет. Мало для такого животного. Помню я и Ланского-старшего и его попытки меня подкупить. И всегда я его посылал в эротичное пешее. Он тогда грозился мне, что отомстит, но на тот момент мне терять было нечего. И мы только вернулись на гражданку. Я еще ничем и никем не обзавелся. Так что я смеялся ему в лицо.

А он, сука, затаился, и планировал свою месть долго и упорно. И у него почти получилось. если бы не проницательность Леси. Господи, эта женщина полна сюрпризов. Откуда столько внутренней силы в одной маленькой женщине?

Но не будем сейчас о приятном. Ну вот почему я Ольгу не сопоставил с этим семейством Ланских? Начал лихорадочно думать и поднимать из глубин памяти всю информацию об этой женщине.

Точно! Она же поменяла фамилию на мамину — Певчая!. Я же все ржал над ней, что птичка певчая, правда природа ее обделила любым музыкальным талантом, но папочка с упорстви носорога оплачивал ее записи песен, клипы и прочую хрень, Лишь бы деточка была счастлива. И я, дурак, не поинтересовался кто ее папашка. А надо было. Значит, папочка не поглумился и подложил собственную дочку под меня, лишь бы отомстить? Ну и отморозок.

Я стал ходить взад-вперед по комнате. Вырваться к Лесе я сейчас не смогу при всем моем желании, но вот поговорить с миленькой дочуркой Ланского могу прямо сейчас.

И все же меня внутри гложет, что Ланской-старший такое в одиночку не придумать, не воплотить в жизнь точно бы не догадался. Ему кто-то помогает. Кто-то, кто давно знает нас и точит зуб. А вот это нужно выяснить. При чем срочно. Иначе Лесе может угрожать опасность.

А мне еще не давал покоя Козловский. Он не спроста оплатил президентские люксы Лесе и ее команде, хоть и уверял меня, что хочет наказать крысу в нашей компании. Он — то никогда не выпустит выгоду. Это же акула. Блядь, как же все сложно!

Я запустил пятерню в волосы. Так, начнем с малого. С Оли.

Я набрал ее.

— Данчик? — удивилась она, а на заднем фоне слышна музыка и грохот. Значит в клубе.

— Привет! — поздоровался с ней. — Приехать не хочешь?

— Ты передумал? — лукаво спросила меня Оля. — Ты же знаешь, что мы идеальна….

— Оль, да или нет? — прервал ее рассказы об идеальности нашей пары.

— Уже лечу! — прощебетала мне Оля. — Надеюсь мое прощение будет сполна вознаграждено?

— Угу! — бросил я и выключил трубку. Осталось ее расколоть. Это не будет сложно.

Через час, я услышал звонок в дверь. Открыв дверь, ко мне тут же бросилась Оля, начиная зацеловывать меня и раздевать.

— Данчик… - щебетала Оля. — Любимый… родной… я так скучала. Ну же поцелуй меня!

— Оля! — позвал я девушку. — Очнись!

Она вопросительно на меня посмотрела.

- Ты что-то хочешь мне сказать? — подняла изящно бровь Оля.

Я не спеша подошел к двери, закрыл ее на ключ, а ключ спрятал в карман. Все, попалась крыска в мышеловку!

— Это я тебя хотел спросить, Ланская Ольга Алексеевна! — язвительно бросил я и оскалился. На лице Оли отразилась гамма эмоций. Сначала удивление, потом страх, потом обреченность, затем злость!

— Ты вырвал меня из приятной компании только для того, чтобы сказать мне, что я Ланская? — заверещала Оля. Затем осеклась. У нее был шанс оправдаться, но сейчас она сама себе подписала приговор.

— Как низко пал твой папочка, что подложил под меня свою доченьку, как шлюшку последнюю. И все ради чего? — начал наступать на Олю я. Та начала пятиться назад, глаза лихорадочно забегали, рот то открывался, то закрывался.

— Я не… папа… не… - запинаясь, что-то начала щебетать Оля. И тут она упирается в стенку. Я злобно оскалился.

— Давай Оля, ублажи меня. — зашипел я. — Тебя же для этого родной папочка ко мне отправил, чтобы меня удовлетворять. Подстилкой подписал. Ну же, чего ты растерялась. Ты же ехала сюда, чтобы потрахаться со мной. И за это поиметь с меня деньги, и не только.

Я подошел вплотную к ней, схватил ее за горло и слегка сжал. Та, выпучив на меня глаза, стала хватать ртом воздух, но при этом я понимал, что это всего лишь актерская игра, так как нажатие своей руки я регулировал и никто ей воздух не перекрывал. Она вцепилась мне в руку и стала царапать ногтями, но мне было все равно. И тут она выдает оглушительный визг. Я сначала охренел, а потом залепил ей звонкую оплеуху.

— Не зря твой папа тебе твои музыкальные штучки оплачивает, орешь ты будь здоров. Как раз для шлюхи.

Оля смотрела на меня глазами, полные слез. Но я понимал, что это всего лишь игра. Очередная ее гнусная игра.

Я стал медленно давить на горло, опуская ее на колени. Она, словно тряпичная кукла опустилась и смотрит снизу вверх.

— Будешь хорошей девочкой, тебя никто не тронет. — начал я, расстегивая штаны. — А будешь брыкаться, отнекиваться или пиз*ть, будем разбавлять мое удовольствие твоими криками боли.

Оля задрожала. Да, девочка, я не тот пушистый мальчик, с которым ты спала. Я намного хуже. И лучше тебе с моими демонами не знакомиться.

— Расскажи мне, красавица, для чего твой папаня подослал тебя ко мне? — искушающим голосом проговорил я, поглаживая Олю по шее пальцами. Та тут же отозвалась мурашками по коже.

— Я… — заикаясь начала Оля. — не знаю….

— Врешь. — зло зашипел я и слегка ударил по щеке. Голова тут же метнулась в сторону, Оля заскулила. Я не стал долго церемониться, вытащил свой член, надавил на стык нижней и верхней челюстей и когда челюсть Оли открылась загнал по самые яйца ей в глотку. Оля начала давиться. Слезы текли по щекам. Я с каким — то остервенением вдалбливался в ее ротик. при этом совершенно ничего не чувствуя.

Затем резко вытащил.

— Что, нравится, когда с тобой обращаются как с шалавой? — зло выплюнул я. — Это только начало. Представь, что я сделаю, если ты не начнешь мне рассказывать. Все.

Оля тихо рыдала, облокотившись спиной к стенке, я, тем временем, встал напротив Оли и стал наблюдать и ждать. Оля — девочка не дура. И то что я сейчас сделал, я с ней проделывал не единожды. Но тогда это было по обоюдному согласию, а сейчас я делал все это против ее воли, показывая ей, кем ее выставил папа.

— Он… - захлебываясь проговорила Оля. — Хочет отомстить за сына, за Егора. А меня попросил тебя затащить в постель, чтобы я в один прекрасный день смогла поставить несколько программ в твой рабочий компьютер, которые будут отслеживать все ваши доходы, расходы, контракты, прибыль. И иногда подменять финансовые документы. Но все пошло прахом, когда вы с Топилиным уехали в Америку. У меня перекрылся доступ к твоему рабочему компьютеру, да и на работу я к тебе не могла попасть, так как я никто. Тогда папа сказал, чтобы я любыми путями начала узнавать о твоих слабых местах. Но их у тебя не оказалось. Ты даже к компаньону холодно относишься. Я ему так и сказала.

Я задумался.

— Тех крыс, которые подделывали документы и отмывали через мою фирму деньги ты нашла и помогла устроиться на работу ко мне? — спросил я.

— Да, это было не сложно, так как ваш кадровик просто сох по мне. Пару раз переспали и он всех моих кандидатур тут же устроил к вам на фирму. Оставалось дело за малым. Нужно было тебя подставить на каком-нибудь крупном заказе, чтобы начал терять авторитет. Но кто-то вам помогает. Мы даже толком не успели ничего провернуть, как тут же полетели головы тех, кого я туда устроила!

Я ухмыльнулся. Вовремя Леся заметила.

— Зачем Ланскому, спустя столько времени такое проворачивать, тем более, как я знаю, он сейчас на Кипре. — проговорил я.

— Ты посадил наследника империи, единственного сына. — зло выплюнула Оля. Я поморщился. Какая же она жалкая.

— Ему кто-то помогает? Ведь сам до такой многоходовочки твой папа бы просто не додумался. Так как мозгов бы не хватило.

— Я не знаю. — ответила Оля. Потом резко сжалась, замахала руками и закричала:

— Я правда не знаю, знаю, что кто-то ему помогает, а кто именно не знаю!

Подошел к двери, открыл ее и произнес:

— Проваливай, увижу на своем горизонте тебя и твою семью, вам не сдобровать. Расскажешь папаше о нашем разговоре, найду и убью.

— Да пошел ты, Бестужев. — зло выплюнула Ольга и пошла к двери! — ТЫ за это ответишь!

И Ольга скрылась из виду. Значит мои догадки были верны. Ланскому кто-то помогает. И это кто-то очень хорошо знает всех нас. Кроме, правда, Леси!

Глава 10

Леся.

Проснулась я от того, что мой телефон разрывался.

— Да, алло! — сонным голосом ответила я.

— Лесь, ты спишь что ли? — услышала я голос Макса. — Ты вообще собираешься участвовать?

— А сколько время? — кое-как разлепив глаза, спросила я.

— Десять, мать, десять — заорал Макс.

Твою мать!

— Сейчас буду! — рявкнула я и судорожно стала собираться. Благо идти в соседний номер. Накинула халат, заплела волосы и помчалась к Максу.

— Наша соня пришла. — съязвил Макс. Я состроила ему мордочку.

— Так, нам надо как-то пробиться в его компанию. — начал Макс. — У кого-нибудь есть варианты.

— Ну, может устроиться туда на работу! — предложила я.

— А это идея. — воскликнул Макс. — Сейчас пробью по вакансиям.

Лиза стала лихорадочно теребить свой хвостик.

— Может, подбить клинья к этому, Ланскому? — предложила Лиза. Ярик ухмыльнулся.

— Лиз, для этого надо быть супер-моделью, а ты, уж извини, малясь не дотягиваешь. — отшутился Андрей.

— А я не про себя! — засмеялась Лизка. — Вы посмотрите на Леську. Ее, если одеть, накрасить, конечно будет не супер-пупер модель, но точно заинтересует старого хрыча Ланского.

Я уронила челюсть. Вот же засранцы!

— Неааа, ребят, так не пойдет! — стала отнекиваться я. — Вот на работу, возможно, но не в шлюхи. Уж извините. Сами знаете!

— Да мы пошутили! — тут же отозвалась Лизка. — Но других вариантов, кроме как шлюхи или вакансии я не вижу!

— Есть! — заорал Макс из ноутбука. — Есть вакансия личного помощника. Лесь, твой выход. Твое резюме я уже отправил, ждем звонка. Я еще и Лизкино отправил, так на всякий случай. И наше с Яриком отправил. Не, ну а вдруг!

Мы улыбнулись. Все мы немного чокнутые, но, наверное, из-за этого так отлично ладим, хоть и разные совершенно.

— Ладно, я завтракать. — вставая с кресла, произнесла я. — Будем ждать звонка.

Переодевшись, я решила спуститься вниз, позавтракать. Возможно прогуляться. Макс с Яриком знали свое дело. Лизка если что на подхвате. Так что мне можно не переживать.

Позавтракав, решила спуститься к морю. Я так давно не видела море, что уже стала забывать какого это, быть на море. Дышать морским воздухом, быть обласканной солнцем. Зайдя в пару магазинчиков, я все же решила переодеться в купальник и пойти поплавать. Благо у нашего отеля был частный пляж, что существенно мне облегчало задачу. Не люблю многолюдность.

Через полчаса, я уже во всю ныряла и плавала. Господи, какое же наслаждение!

Наплававшись вдоволь я решила понежиться под солнышком. Сама не заметила как уснула. Проснулась от очень громких голосов. Потянувшись, сквозь очки уставилась на тех, кто так громко разговаривал. И у меня перехватило дыхание. Передо мной стоял Ланской-старший и… Внутри все похолодело. Илья… но как?

Я внутренне вся напряглась. Что за? В моей голове все мыли стали носиться с такой бешенной скоростью, что я просто-напросто не успевала их поймать. Что-то я вообще ничего не пойму!

Я прикинулась спящей, решила подслушать их разговор.

— Илья, я немного нервничаю, все-таки я отправил к этому демону свою дочь! — запинаясь проговорил Ланской.

— Алексей Владимирович! — позвал Ланского Илья. — Ваша дочь сама вызвалась поучаствовать в этой затее. Ей нужен Бестужев, пусть приберет к рукам, мне же нужен совершенно другой человек. Мне нужен Топилин. Я его хочу уничтожить. Так как он меня тогда, 6 лет назад. Оставил меня без наследства, которое было моим по праву. Ведь его сестрица склеила ласты.

Я чуть не поперхнулась! Что? И за этим моральным уродом я была замужем? Господи, какая же я дура!

— Его сейчас в городе нет, Илья! — заговорил Ланской. — И кто-то нам путает все карты. У этой парочки есть какой-то козырь в рукаве, который-то все и пронюхал. Может они следака наняли? Все наши планы рухнули.

— Это да! — зло выплюнул Илья. — Самому интересно, кто этот козырь. Уж больно хорошо разбирается во всей этой шушаре. Да еще эта тайная женитьба Топилина путает все карты. И я даже не знаю кто эта девица, которая охмурила этого пустоголова.

Моя челюсть вообще рухнула дальше пола! Вот он, помощник. Тот кто все придумал. А уж в изобретательности бывшего мужа я не сомневаюсь! Он тот еще выдумщик! Мне резко стало плохо. Но я виду не подала, что как-то слышала их разговор. Все также притворялась спящей! Надо срочно сообщить Данилу! Я же ведь так и не спросила их о том, что же случилось с Ильей, когда я пропала. Тут я краем глаза замечаю, как в сторону мужчин движется девушка. Когда она подошла ближе я разглядела внушительный животик! На месяце, так, 6–7.

— Илюш, я устала, пойдем домой! — заканючила девушка!

— Да, дорогая, уже идем! — обнял за плечи девушку Илья и поцеловал в макушку. — Извините, нас, Алексей Владимирович, жена устала, сами понимаете, в ее положении. Мы пойдем.

И тут я только замечаю кольцо на руке.

Внутри все защемило. Ведь, тогда шесть лет, я в Турции хотела ему сказать, что беременна. Но не получилось. Я стиснула зубы! Главное не спалиться. А предаваться разрушающей тоске я буду потом.

— Да, да конечно понимаю! — Ланской улыбнулся. — На неделе встретимся и все обсудим. Как раз сюда прилетает на отдых Козловский, может нам удастся уговорить его инвестироваться в наши проекты. Было бы очень не плохо.

— Да хорошо. Алексей Владимирович! До встречи! — и Илья с девушкой стали удаляться. Ланской с минуту постоял и тоже пошел по своим делам. А у меня внутри все по-новой рушилось!. Господи, за каким же монстром я была замужем. Ему были важны лишь деньги, а не я. Слезы текли по щекам, но я их не замечала. Потом резко вскочила, на ходу натягивая платье, и помчалась в отель.

Залетев в номер, я кинулась на диван и там дала волю слезам. Меня добило даже не то, что Илья оказался полным мудаком, а то что он станет счастливым отцом, когда я в свою очередь уже не смогу иметь детей!

Наревевшись вдоволь, я набрала Данила.

— Лесь? — услышала я голос Данила.

— Тот кто помогает Ланскому — этой мой бывший муж. — выпалила я.

— ЧТО!? — воскликнул Данил. — Как ты это узнала.

— Чисто случайно! — ответила я и пересказала ему весь разговор, подслушанный мною.

— Значит второй раз женился! — зло выплюнул Данил.

— О каком наследстве шла речь? — решила я узнать ответ на давно интересующий вопрос.

— Квартира твоя, салон твой, доля в уставном капитале в нашей фирме. — перечислил Данил. — Когда тебя официально признали мертвой, он пришел к нас через полгода и потребовал свою долю в бизнесе! Типа, он наследник и все такое! Естественно, мы ему отказали!. Квартиру он не смог получить, так как ты ее вовремя на свою маму переоформила, он же не знал об этом. А вот салон, по праву наследования перешел к нему. Правда, Сашка его тут же выкупил по смешной цене. Тогда еще Илья не сильно раскусил вкус денег. А долю уставного капитала мы после твоей смерти сделали неприкасаемой. То есть даже мы с Сашкой не могли взять оттуда хоть копейку. Потом бы все это перешло бы к его детям. Когда они бы выросли. Ты же этого хотела?!

В глазах стали собираться непрошенные слезы. Какие же они все-таки молодцы!

— Спасибо… — выдавила я из себя.

— Теперь понятно, кто за этим стоит и что именно он хочет добиться. Я тебя услышал, Лесь! Как буду свободнее наберу. А мне нужно заставить твоего брата не покидать границы отдыха. Здесь ему опасно! Пока, Лисенок! — и Данил бросил трубку!

***

По поводу резюме нам не звонили. Прошло уже больше недели. Козловский прибыл со своей женой на отдых. Значит, не будем нам мешаться. Макс с Лизкой судорожно рыли компромат на Ланского — старшего. Ничего существенного пока не нарыли. Так мелкие нарушени. Этого мало.

Я ходила на море, купалась, загорала, в общем был такой мини-отпуск. Чему я была несказанно рада. Частенько ходили всей компанией купаться. Но все же я любила одиночество. Правда моих сорванцов не хватало. Очень. Я по ним скучала жутко! Но я понимала, что рядом со мной им очень опасно. Ведь Илья первым делом, ударит по детям, чтобы достать Сашку. Поэтому довольствовалась видеозвонками. Дети особо не переживали, что мамы нет рядом, их вниманием завладело море и собака. С ней они везде таскались.

Под конец второй недели нам все же позвонили, точнее Лизке. Ее кандидатуру пригласили на собеседование. Ура! Значит у нас там будет свой человек! Лизка не настолько наивна, как может показаться. Это был самый настоящий волк в овечьей шкуре. Но в душе она была милой и жизнерадостной. И за это я ее просто обожала.

Мы закупились офисной одеждой и в понедельник Лизка пошла покорять работодателя своей неотразимой харизмой и красотой.

Спустя четыре часа, пока я чуть с ума не сошла, Лизка отзвонилась и сообщила что ее приняли и со среды она может приступить к работе. Моей радости не было предела!

На хорошей ноте решила сходить на море! Понравилось оно мне.

Придя на пляж, я, как обычно, воткнула наушники и села на жезлонг. Как раз начинался легкий шторм, волны разбивались о волнорезы и берег, небо заволокло легкими облаками. Такая погода мне была по душе.

Не заметила как ко мне подсел кто-то, пока из моего уха не вытащили один наушник. Козловский!

— Вас не учили, что лезть в чужое пространство как минимум не прилично! — воскликнула я, успокаивая свое напугавшееся сердце. Козловский засмеялся. Его смех мне показался очень приятным, а эти озорные искорки в глазах придавали ему некую привлекательность, за которой любая девушка пойдет. Когда он смеется, он как будто скидывает с себя маску циника, плейбоя, миллиардера. А становится обычным человеком, который умеет чувствовать и ему не чужды эмоции. Я невольно залюбовалась. Затем, опомнившись, отвела взгляд на море.

— Красиво здесь. — услышала я голос Стаса.

— Мне здесь очень нравится. — выдохнула я. — Еще бы моих сорванцов сюда и я была бы счастлива!

— А где они? — спросил меня Стас.

— Отдыхают с папой и бабушкой. Я не знаю где. Это, чтобы их сберечь! — тихо произнесла я.

— Вы продвинулись в своем расследовании? — решил сменить тему Стас, за что я ему была безмерно благодарна.

— Да, мы тут довольно-таки многое узнали. Даже того, чего бы мне не хотелось знать. Кстати, к вам Ланской не обращался с просьбой инвестироваться в его проекты? — задала я вопрос.

— Да, он мне звонил, умолял о встрече. Но я отказал, так как сюда приехал отдыхать, а не выслушивать бред о каком-нибудь проигрышном проекте. Ведь у Ланского иначе не бывает! — проговорил Стас, не сводя взор с разбушевавшегося моря.

— Всмысле? — не совсем поняла предложение Стаса.

— У него все проекты заранее имеют статус поражения. Так как он никогда не разрабатывает до конца все риски, все доходы, всех поставщиков, качество материала. А я не намерен угрохать деньги в сомнительном проекте. Поэтому уже на протяжении пяти лет я ему всегда отказываю, но он не оставляет надежды однажды услышать мое согласие. И заполучить мои деньги.

Теперь все стало понятно!

— Знаешь, о чем я всегда мечтал? — вдруг начал Стас. Я не стала его перебивать. Потому что бывают моменты, когда хочется высказаться, чтобы просто было проще. — О том, что сейчас есть у твоего брата! Семья! То, что ты никогда не купишь за деньги! Дети, любящая жена, хоть и вашем случае это не совсем хороший пример! Но все же ты от него без ума! Дети тебя обожают, а ты за них и за него готова порвать любого. Видел лично! Готова всю себя отдать, только чтобы у них все было! Ты себе не представляешь, как я хотел такую жену и мать моих детей.

Я невольно дернулась на слове дети!

— А что же поменялось сейчас? — решила поддержать разговор я. — Вы ведь женаты, а за детьми как бы вопрос не должен стоять.

— От нее? — удивился Стас. — О нет! Она слишком зациклена на себе и деньгах. А детям нужна мать, а не бесконечный строй нянечек.

— Зачем же женился? — задала я логический вопрос.

— Сейчас, уже не знаю. Тогда знал зачем. Сейчас, — и он уставился на меня. Я невольно поежилась. — не знаю. — Ответь, у вас с Данилом что-то есть?

Я поперхнулась воздухом. Вот это вопросики.

— А к чему такой вопрос? — решила по-еврейски поступить я.

— Так… — задумчиво растянул Стас. — Для себя хочу знать.

— Если тебя успокоит, то ничего! — проговорила я, уставившись на неспокойное море. — У меня вообще ни с кем ничего нет и не будет! Не смогу!

— Расскажи мне, что случилось там, 6 лет назад. — тихо попросил Стас, взяв меня за руку. Я внутри вся сжалась. Холод пронизывал там, где он дотрагивался.

— Стас. — тихо позвала я, выдергивая руку из его руки. — Прошу, больше не трогай меня без моего согласия. Это последствия тех событий. Я не могу переносить чужие прикосновения. Противоположного пола. Меня тут же охватывает паника.

Стас отстранился от меня, но не переставая на меня смотреть.

— Я сломанная игрушка. — ухмыльнулась я. — И починить уже никому не удастся. Слишком большие увечья. Ремонту не подлежат!

— И все же, расскажи! — потребовал Стас.

— Не то время, не то место. — ответила я, вставая с шезлонга. Погода стала ухудшаться, не хотелось бы быть застуканной в расплох штормом. — Да и не за чем тебе знать то, насколько безгранична бывает людская жестокость. Это ломает внутри. И от тебя как от личности остаются только воспоминания. А новую ты себя уже не соберешь. Так как не с чего. Все разбилось на такие мелкие части, что проще выкинуть, чем попытаться что-то восстановить. Ни к чему тебе это, Стас. У тебя жена молодая. Радуйся семейной жизни, заделай маленьких Стасиков и живи счастливо. А я уже использованный материал. Меня только в утиль.

И направилась к отелю. Но не успела сделать и двух шагов, как меня развернули и впечатались губами к моим. Я стояла в ступоре! Потом когда до меня дошло, что он делает, я со всего размаха хотела заехать ему коленом в пах, но он остановил мою коленку своей рукой и продолжил целовать меня. Я сама не заметила как мои губы раскрылись, впуская его внутрь, чем незамедлительно он и воспользовался. Проник туда языком и во всю хозяйничал там, как у себя.

По моему телу пробежала дрожь. Но это была не та дрожь, с которой начиналась моя паника. А другая. Которую я уже не помню, но тело играет со мной злую шутку! Я невольно выгнулась, тем самым сильнее прижимаясь к Стасу. Тот застонал. И сильнее прижал к себе. В легких стало катастрофически не хватать воздуха. Я уперлась руками Стасу в грудь. Под рубашкой чувствовался каждый мускул, как они перекатывались, когда тот сильнее меня прижимал к себе. Кончики пальцев словно пронзило током. От его кожи веяло теплом, табаком, и дорогим парфюмом. Таким легким, но такой запоминающийся, что каждый раз его улавливая где-нибудь, ты невольно будешь искать того, кому он принадлежит, в надежде увидеть того самого. Его рука взяла меня за шею и прижала к себе, тем самым углубляя поцелуй. В местах, где касалась его рука, моя кожа словно горела. Вторая рука опустилась на талию, обвивая ее.

И тут в моей голове что-то щелкает. Воспоминания из прошлой жизни тут же начинают мелькать перед глазами.

И я приложив немаленькую силу, все же вырываюсь из его объятий. На что Стас удивленно на меня смотрит и пытается выровнять дыхание. В глазах читалось желание, удивление, страсть, непонимание.

И прежде чем я соображаю, со всего размаху бью его в челюсть. Стас такого от меня, конечно же не ожидает, соответственно остановить у него не получается. Из губы потекла кровь. На Стас даже не попытался вытереть ее.

— Не смей прикасаться ко мне, Козловский. Вы все одинаковые. — сквозь слезы прошипела я. — Вам нужно только одно — потрахаться. Еще раз хоть пальцем дотронешься до меня, я переломаю каждый, которым дотронешься. Вы все твари. Думаете, что деньги откроют доступ куда угодно и прикроют вашу безнаказанность? Поэтому можете вытворять что душе угодно, не переживая, что вы ломаете жизнь другим людям. Обрекая их на вечное мучение. Или издеваться над только что родившей девушкой, а потом на ее глазах убить ее ребенка, потому что так получилось.

Последние слова я прокричала. Все, пелена из слез застелила глаза и я ломанулась неизвестно куда. Лишь бы бежать. Подальше от него. Сердце резкой болью отдавалось в груди. Отчаяние и боль заполняли каждую клеточку. Слезы уже ручьем стекали по лицу, я их даже не вытирала. А в голове все один и тот же кадр, как моего сыночка убивают у меня глазах, ему был день от роду.

Я стала выть. Боль, что я всячески хотела похоронить внутри себя, вырвалась и по новой разрывает мне душу, сердце. Заставляя просто умирать в агонии.

Я не заметила как выскочила на проезжую часть, как услышала звук тормозов и меня кто-то резко дернул в сторону.

Я уперлась во что-то мягкое. И теплое. А потом меня накрыла темнота.

Глава 11

«… - Смотри Юля, какой у тебя крепкий сыночек! — слышу я радостный голос Анжелы, девушки, которая принимает у меня роды. А у меня внутри все обрывается, ведь нам отсюда не выбраться в живых. Мой малыш, мой сыночек. Как же ты на деда похож. Как бы Сашка обрадовался, что стал дядей. А дети как бы рады были братику. Слезы застилают глаза. Я прижимаю крохотную головку к своей груди и понимаю, что вот он — мой комочек счастья…»

Это воспоминание всегда будет со мной как ознаменование того, что есть на свете счастье.

Пришла я в себя однако быстро, уставившись в потолок. Так, на мой номер не похоже, значит я либо в психушке, либо где-то еще.

— Очнулась? — услышала я голос Стаса. Я дернулась, затем резко села и вжалась в спинку кровати. — Не бойся, я тебя не трону… больше.

— Где я? — выдавила я из себя.

— У меня дома. — пустым голосом проговорил Стас, вставая с кресла. — Тебе что-нибудь принести?

— Да, воды! — незамедлительно ответила я.

Через пять минут он протягивал мне стакана с водой. Напившись, я снова уставилась на Стаса.

— Я понимаю, что лезу туда, куда мне не следует, но все же ответь мне: у тебя есть сын? — непонимающим взором уставился на меня Стас.

Я опустила глаза. Говорить о том, что там я пережила, не хочется. Но и он просто так не отстанет.

— Да, был. — решила я все-таки кое-какую информацию рассказать. — Ему было чуть больше суток после рождения когда О… — я запнулась. Потом собравшись, продолжила: — Осман его убил на моих глазах, после того как три часа надо мной издевался под плач ребенка. Я бы даже немного не так сказала, у него это вышло случайно. Убивать его тогда он не планировал, как он сказал. Просто накрыл его подушкой, чтобы не кричал. Он еще минут пять покричал и замолчал. Навсегда. Я его даже похоронить не смогла, так как сама на тот свет чуть не ушла из-за многочисленных ран и внутренних кровотечений. Девчонки спасли. Да и он, сделал вид, что сжалился. Ведь я была его любимой игрушкой. А кому понравиться, что игрушка сломалась. Его хоронили девчонки. А я в этот момент просто хотела к нему присоединиться. Но судьба злодейка. Я выжила.

Я замолчала. А Стас невидящим взглядом уставился в окно. Не ожидал? Вот держи, ты же хотел знать от чего у меня крыша периодически съезжает. И это одно из самых болезненных воспоминаний. А сколько было потом…. Не счесть.

— Только не надо говорить, что тебе жаль, что все так случилось. — взвилась я. — Ни хрена не жаль, вам, богатым ублюдкам, все равно куда и как и что пихать. Лишь бы вам было хорошо. Не смотрите на то, каково другому человеку? Что он чувствует? Так что не утруждайся, слова сожаления здесь ни к чему. Если эта информация хоть куда-нибудь просочиться. Я приду и лично сломаю тебе челюсть. Это моя тайна, это моя боль и моя смерть. И не вам рассказывать кому-то ради еще одной плохой истории в кругу друзей. Вы через это никогда не пройдете.

И я подорвалась с кровати. Это получилось весьма резковато, поэтому у меня закружилась голова, и я, в попытках хоть как-то устоять, решила сделать еще пару шагов. Подумала, что головокружение пройдет. Но не тут-то было. Перед глазами комната резко стала менять очертания, как меня подхватили сильные руки. Прижали к себе и зарылись в волосы.

— Лесь, прости… — услышала сквозь туман я голос Стаса. — Я не хотел тебя пугать там, на берегу. Я просто… не могу сдерживаться когда ты рядом… Живая. Я словно мальчишкой себя ощущаю. За все 40 лет я никогда не влюблялся. А тут прям крышу рвет. Этого больше не повториться..

— Правильно, этого больше не повториться. — услышала я женский голос. Противный такой, что так и хочется поморщиться. Еще плохо соображая и пытаясь поймать комнату в фокус своего зрения, я уставилась туда, где предположительно должна была стоять обладательница этого голоса. — Потому что ты ЖЕНАТ!

Последнее слово она провизжала. А еще этот акцент иностранный… Понятно, это жена Стаса. Упс, неловко вышло. Я, кое-как освободившись из стальных объятий Стаса, пьяной походкой побрела к двери.

— Вам лучше все обсудить. — пробормотала я. — А тебе Стас, забыть все, как страшный сон. Я точно не тот человек, ради которого стоит рушить браки, пусть они и заключенные по расчету.

И молча побрела на улицу. Там мне стало намного лучше. Когда фокусировка вернулась ко мне, я побрела в сторону отеля.

Придя в отель я рухнула на свою кровать. Все так завертелось, закружилось, что разобраться в этом просто не представляется возможным. Когда же это закончится все и я, наконец-таки, смогу увидеть моих маленьких сорванцов.

Нет, о сыне я своем не забывала. Его рождение и его смерть останутся со мной как самые счастливые и самые смертельные воспоминания. Просто я не смогла его уберечь от лап тирана и деспота.

Я уставилась в потолок. До сих пор не могу свою реакцию на поцелуй. Словно… тело было не против? Это шутка какая-то? Как такое возможно? Я же не переносила касания. Или Стас особенный? Но…

С этими мыслями я уснула. Проснулась от того, что мне кто-то настойчиво стучит в дверь. Я мысленно намотала кишки на люстру того, кто посмел меня разбудить.

Проклиная все на свете, я все же открыла дверь. На пороге стоял… Стас? Да чтоб его!

— Проваливай! — злобно прошипела я и попыталась захлопнуть дверь, но Стас вовремя поставил ногу в проем.

— Давай поговорим — начал он.

— Стас, нам не о чем с тобой разговаривать. — начала как маленькому втолковывать мысль ему. — Все уже давно решено за нас. Может тогда, когда я еще была я, а ты не был связан узами брака, может быть что-нибудь и получилось. Но сейчас…

— Ты хотя бы выслушать меня можешь? — повысил голос Стас. Ого, кто-то у нас в себя поверил?

— НЕТ! — заорала я и сильно прижала дверь, пока он выдернул ногу. Дверь захлопнулась. Я выдохнула.

— Лесь, открой и мы поговорим, я просто хочу для себя кое-что уяснить. — послышалось из-за двери. Да какой же ты настырный. Неудивительно, что он стал магнатом в транспортной сфере. С такой наглостью только в бизнес. — И я обещаю, что после разговора, я тебя больше не потревожу.

Я, скрипя зубами, открыла дверь. Стас тут же влетел в номер и сел на диван.

— Лесь, я просто хочу поговорить. — начал Стас.

Я выгнула вопросительно бровь! Ты хотел пообщаться, ну же начинай, я вся во внимании!

— Лесь, послушай. — услышала я. — Я когда тебя тогда, когда ты мне чуть в машину не въехала, увидел, внутри словно все оборвалось и застучало с новой силой. Как хочешь это называй, но на тот момент я понял, что такое любовь с первого взгляда. Я тогда неделю не мог толком спать. Везде твой злой взгляд меня преследовал. Просто омут какой-то, в котором я тону. А потом ты ко мне пришла. Документы подписывать. Я тогда не поверил собственному счастью, что ты сама, во второй раз пришла ко мне. Это был знак. И я начала узнавать о тебе у твоего брата и его друга. Они мне все рассказали. И про замужество, и про мужа непутевого, как ты им бизнес построила. Как сама свой бизнес с нуля открывала. Что всем любишь помогать и никому не отказываешь. Я тогда глупость сделал, предложил им контракт за место тебя. Это уже до меня потом дошло. Но мне так хотелось к себе тебя привязать и не отпускать. Я потом ты пропала. Я волком выл. Я поднял всех, чтобы тебя искали, сам неоднократно искал, выезжал на опознания. Но тот роковой день помню до сих пор. Когда нам сказали, что тебя нашли. Я же тогда реально был готов землю целовать, что тебя нашли, пока нас не повели в морг. А когда увидел тебя там… Внутри все сгорело. В агонии, в боли, отчаянии. Я тогда не помню, что наговорил твоему брату и Данилу. Я тогда на месяц из жизни выпал. Как и они. Потом, кое-как собрав себя по частям, запрещая себе вообще что-либо чувствовать, начал пытаться жить. Но каждый день, после работы, в любое время суток, я заезжал к тебе на могилку. Так длилось три года. А потом понял, что надо двигаться дальше. И встретил Кристину. Понял, что нужна семья, наследники. И пусть я ее не люблю, но семью-то нормальную я смогу построить. Кто же знал, что моя уже жена умело играла роль "идеальной невесты". Она всячески поддерживали мысли о ребенке, о семье. Пока не поженились. И тут — то понеслось. Деньги. Ей нужны только деньги и власть, которая открывается, когда ты жена магната.

А потом в мой кабинет пришла ты. Я сразу понял, что что-то не так. Сердце не обманешь. Хоть и изменилась ты сильно. А когда я увидел как ты кидаешься на спасение детей, не боясь, что тебя могут убить, я был в шоке. Но когда услышал, как назвал тебя тот тип. Твое настояшее имя. Я на время забыл как дышать. И все чувства разом на меня нахлынули. А когда этот тип взял тебя за шею, у меня перед глазами все померкло. А потом это ранение. Я зверем бился в клетке, понимая что еще раз тебя потерять, я просто рехнусь.

А там, на пляжу… Когда ты начала про ребенка, я был в шоке. Я не хотел. Правда не хотел тебя пугать. Я же не знал, какая именно у тебя реакция на прикосновения. Как ты под машину не влетела, одному Богу только известно. Я, единственное, что успел, это догнать и поймать тебя уже падающую без сознания. Лесь, я люблю тебя!

Фенит аля-комедия! Все, приехали. Мой мозг отказывался принимать эту информацию. И как я должна на это реагировать?

Глава 12

Стас за всю свою осознанную жизнь никому не признавался в любви. Он не понимал этих влюбленных голубков. Так как ему было чуждо все это. Он видел до чего может довести это тупое чувство: "Любовь". Его отец так загибался от любви к какой-то студентке, а мама умирала из-за этого, так как любила его. Он еще тогда пообещал себе, что никогда не позволит войти в сердце той, кто будет иметь над ним тотальный контроль. Ведь он — властитель жизни, он диктатор, деспот и он все контролирует в своей жизни.

Пока не столкнулся с этими голубыми глазами, тогда, когда чуть не произошла авария. Он тогда долго себя убеждал, что это просто бред, и он уже умом трогается. Он не был обделен женским вниманием, да что говорить, пальцами щелкнуть и у его ног будут лежать все мисс вселенной. Чем он частенько и пользовался. Переспать с магнатом, означает поиметь с него нехиленькие подарочки. Пару ночей, а подарки такие, словно они спят год. Стас никогда не скупился на подарки. Он умел благодарить за шикарный секс или минет.

Но все это был до той встречи. После, он себе места не находил. А когда более-менее успокоился, уговорив себя, что все это происки затуманенного и невыспавшегося мозга (действительно, не спать двое суток, готовля очередной контракт на миллиарды долларов), она снова ворвалась в его жизнь, подписать документы. Он поплыл мозгом. Встретить красивую девушку, умеющую разбираться в бумагах, словно она этим всю жизнь занимается, да еще правильно отвечать на вопросы это редкая удача. И Стасу она очень понравилась. Он уже отчетливо видел ее рядом с собой, даже возможно в качестве жены. С такой женщиной не стыдно будет показываться на приемах, она сможет поддержать любой разговор. У него внутри все перевернулось. Он уже начал разрабатывать план по ее завоеванию, пока Данил не ошарашил его новостью, что она уже давно замужем и вроде как счастлива. Что?! Как так-то? Она должна быть моей. От Стаса не утаилось т, с какой теплотой о ней рассказывает Данил. Тоже неравнодушен к ней. Они рассказали, что это она поднимала их бизнес, пока они воздух пинали. Получается, все что есть у этих двух оболтусов, это все ее? Удивительная женщина. Открыть и поднять бизнес там, где девушки лучше всего разбираются, это сфера красоты или магазины это он бы еще понял Как потом выяснилось, это тоже у нее есть. А тут логистика, транспортная сфера. Господи, эта женщина прочно засела в его голове. А может не только в ней. Он старался гнать от себя эти мысли. Но от понимания, что ее могут трогать руки ее мужа, хотелось выть и крушить. Эта женщина должна целиком и полностью принадлежать ему.

Он уже все продумал, когда узнал, что она пропала. Долгих два года он ее искал, тепля надежду, что найдя ее уже никуда ее не отпустит от себя. Что она станет тем лучом, ради которого будет хотеться возвращаться домой. Он молился всем известным и неизвестным Богам, только бы найти ее. Поднял все свои связи за рубежом. Но все тщетно. А потом звонят и говорят, что нашли ее, и нужно опознание. Он до последнего не верил, что это правда, что ее больше нет. Но когда увидел татуировку, он все понял. И осознание на него обрушилось таким потоком, что он стал захлебываться в собственных чувствах, от несказанных фраз. Он каждый раз приходя на могилку к ней, убеждал себя, что это сон, что это кошмар, что это нереально. Что сейчас проснется, а она рядом, улыбнется, своей улыбкой и рассмеется. Три года словно выпали из жизни, оставляя в груди необъятную пустоту и холод.

Потом ему предложили хороший контракт по слиянию двух крупнейших компаний. Своей и в Европе. Путем бракосочетания. Он год ходил думал, а потом понял, что это малая плата за то, что он будет единоличным хозяином двух самых крупных и богатых компании в России и зарубежом.

Да, как бы меркантильно не звучало бы, все это было сделано ради денег. И возможно, если получиться, ради наследника.

Он научился снова жить, но также ходил к ней на могилки, так же ей рассказывал как прошел его день, какие новости. Но он научился жить с этой болью.

А потом эта рыжая ведьмочка с этим контрактом, как когда-то она… Она всколыхнула те, потаенные чувства, о которых он уже забыл и его сердце заиграло новыми нотами. А потом это потасовка с ее детьми и оглушающая правда о том, кто она на самом деле. Его, словно испепилили и заставили заново родиться. Она жива! Вопреки всему она жива! То безмерное чувство счастья и облегчения он испытывал… да никогда он не испытывал таких чувств. А потом этот выстрел и ее ранение. И то чувство, что он сможет ее снова потерять заставляли его чуть ли не рвать на себе волосы от бессилия. Но когда он узнал, что он единственный может ее спасти, чувству ликования не было предела.

И тот поцелуй… Ему крышу рвало, сердце разрывалось на части от ощущения того, что она рядом, что она откликается на его прикосновения. А потом этот удар в челюсть и ее глаза полные боли, отчаяния и безысходности.

Когда же она рассказала о сыне и что с ним случилось внутри будто все замерзло. Он убивал людей. И собственными руками и нанимал. Но надо каким быть уродом, чтобы издеваться над женщиной, которая только родила, да при этом еще убить ее ребенка. В таких ситуациях девушки накладывают на себя руки, не выдержав ту боль и тоску по собственному ребенку. А она смогла. Выжила. Только боль свою таит внутри. И никому не рассказывает. Боится, что этим могут воспользоваться против нее. Через какой ад она прошла? На этот вопрос сможет только она ответить. И вот он стоит перед ней, открывший перед той женщиной, которой просто болен, одержим, свою душу, ожидая ее приговор или решение, которое изменит их жизнь.

Глава 13

— Стас… — начала я, боясь его обидеть. В принципе, я сама не понимала, что чувствую к нему. Но однозначно он мне не безразличен. Но кому нужна та, которая боится прикосновений, не говоря уже о чем-то более интимном.

Как ему объяснить, что я никогда не буду полноценной, что я не смогу ему дать то, что обычно дают женщины своим мужчинам.

— Я не знаю, что сказать. — продолжила я, детально подбирая слова. — Ты же меня не знаешь совсем.

— Я все о тебе знаю, кроме того, что тебе пришлось пережить там. — проговорил охрипшим голосом Стас, не сводя с меня ожидающего взгляда.

— Стас. — застонала я. — Я не та, которая сможет сделать тебя счастливым. Я боюсь чужих прикосновений, от поцелуев я просто умираю от нахлынувших воспоминаний. Пойми ты уже наконец.

— Ты уже сделала меня счастливым, тем, что жива. — шепотом проговорил Стас, опуская глаза.

— Да лучше бы умерла! — в сердцах закричала я. — Я даже не человек. Так оболочка. Я не полноценна. Я не могу иметь детей. Да и не смогу подпустить к себе мужчину. Чем такую жизнь, лучше умереть. Мне почти тридцать лет, а все что от меня осталось, так это вот, — и я показала на все свое тело. — оболочка. Это не жизнь. Зачем тебе испорченный товар?

— Потому что люблю..- одними губами проговорил Стас и уставился на меня обреченным взглядом. Мне хотелось завыть от разочарования. А потом… Я сама от себя такого не ожидая, но подошла к нему, взяла его лицо в свои руки и тихо прошептала:

— Ответь мне, смог бы ты полюбить ту, которую изо дня в день, на протяжении двух лет, насиловали, резали, пускали по кругу, унижали, издевались так, что живого места не оставалось, потом сшивали и все по новой? Смог бы? Знать что до тебя там было как минимум человек 40, и это только тех, кого я запомнила, а те, кто все это проделывал пока я без сознания лежала, я даже не беру в расчет, Ответь мне, Стас! И возможно тогда я отвечу на твое признание!

От моих слов Стас дернулся. В глазах стоял неподдельный ужас. Я ухмыльнулась и отпустила его лицо. Что и требовалось доказать. Никому не нужна та, которая даже не своей воле, но была шлюхой в руках мужиков.

На лице Стаса была гамма эмоций. И я решила его добить:

— Теперь ты понимаешь, что я — испорченный очень давно товар! Так что твое признание ни к чему. Ты любишь Юлю! А я Леся. Юля умерла. Так похорони ты ее уже наконец и живи счастливо, черт тебя дери!

На последних словах мой голос сорвался на крик, а из глаз брызнули слезы. Я не стала сдерживаться и разревелась. Громко, протяжно так, как воют от боли, а не в смазливых сериалах тихо плача в подушку, пуская пару слезинок. Тут был крик боли.

Стас было дернулся ко мне, но я его остановила движением руки.

— Не стоит сейчас проявлять ко мне жалость. — едко выплюнула я, размазывая слезы по щекам. — Мне твоя жалость ни к чему! И не надо говорить, что это не я виновата! Знаю, но это ничего не меняет! Совершенно! Уходи, Стас! И забудь все как страшный сон.

Я отвернулась от него и слезы снова полились по щекам. От чего же мне так больно говорить ему такие слова?

Я не знаю сколько я так простояла, уставившись в одну точку, как почувствовала как сзади меня обняли сильные руки, несильно притягивая к себе. Я напряглась. По телу пробежала дрожь. Когда я поняла, кто это, я стала вырываться, кричала ему в лицо, била его, куда смогла, ругалась на него. А он просто держал меня рядом с собой, и просто молчал. А я, обессиленная, просто повисла на его руках и ревела. Долго, словно выплакивала всю ту боль, что накопилась во мне за все эти годы. Всю ту горечь, страх, отчаяние.

Я не заметила как Стас нас перетащил на кровать, но вот я уже на его коленках сижу, свернувшись в калачик и плачу, уже тихо, словно вытащив давно застрявшую занозу в сердце, повторяя одну и туже фразу как заведенная: "Спаси меня…" А он все поглаживал по волосам и молчал, только размеренное дыхание отдавало в затылок. Обессиленная, я так и уснула, сидя на коленках Стаса, укачиваемая его дыханием и поглаживание по голове.

***

Проснулась от того, что все тело затекло и было нечем дышать. Оказывается меня окутали как лиану ногами и руками и прижали к себе. Так, я очень сильно хочу освободить свой мочевой. Словно заправской шпион, кое-как выбралась из пут Стаса и поплелась в ванную. Там я уставилась в зеркало.

Во мне что-то определенно изменилось, нет того затравленного взгляда, который я всячески маскировала под маской смеха и сарказма. Я словно бласт сбросила. Хотя, до этого момента, я тоже много плакала. Пыталась выплакать всю боль. Как нам в детстве говорили: "Поплачь, легче станет". Но нихрена легче не становилось, а я еще глубже тонула в океане боли.

Но почему это произошло именно сейчас? Уже не так больно вспоминать то, что было в Эмиратах. Это скорее всего даже не больно, а тоскливо и неприятно. У него получилось сделать то, чего не могли сделать специалисты на протяжении двух лет. Я ухмыльнулась. Но что же я чувствовала к этому ледяному Джеку? Я стала опираться на ощущения своего тела, закрыв глаза. Стала проводить руками так, как он проводил, и в местах, где я касалась, представляя его руки, меня прошибало тысячами микроразрядов, внизу чуть слегка начало ныть, дыхание слегка сбилось, когда дошла до губ, то тут же вспомнила поцелуй на пляже, как он протяжно стонал мне в губы, когда я прильнула к нему. Я провела большим пальцем по нижней губе и меня охватило приятной истомой по всему телу, концентрируясь внизу живота, заставляя оживать, что я давно считала мертвым. Ведь, будем откровенны я пыталась сама себя оживить, пыталась удовлетворять себя, но даже намека на желание не было. А тут… Я тихо застонала. От собственного голоса, отраженного от стен в ванной меня прошибло волной мурашек по всему телу. Я закусила нижнюю губу. Хотелось кричать, что я живая, что наконец-таки могу чувствовать.

И тут меня дотрагиваются чужие руки, от которых тут же пробегает табун мурашек, спускаясь в центр моей женственности. От столь резко нахлынувших чувств я резко распахиваю глаза и вижу в зеркале, как позади меня стоит Стас и обнимает меня за плечи. Поднимаю взгляд на его лицо и пропадаю…

Его глаза уже затуманились, рот слегка прикрыт, и я вижу каких титанических сил ему стоит не сорваться и тут же не нагнуть меня и поиметь. Но он не усиливает свои касания. А проводит по рукам, плечам едва касаясь. Я бы даже сказала, что это невесомые касания, но какие чувства пробуждали они во мне…

Это было настолько интимное, личное. Что мне не хотелось это прерывать. Я закрыла глаза и чуть откинула голову назад, едва касаясь плеча Стаса.

— Открой глаза… — услышала я горячий шепот Стаса над ухом. — Посмотри, какая ты на самом деле…

И я повинуясь его томному голосу распахиваю глаза и стала наблюдать, как медленно из забитых, загнанных, измученных, израненных и кровоточащих осколков души пробивается маленький бутон счастливой, желанной, сияющей души. Как пробуждается он, стряхивая с себя пыль боли и отчаяния, заполняясь чистыми чувствами. Мне хотелось кричать, улыбаться, смеяться и снова любить эту жизнь. Он смог… собрал меня… Сделал целостной..

Я повернулась к нему, начала разглядывать его, сопровождая свой взгляд прикосновениями. Мне хотелось не только видеть его, но и почувствовать, каждый сантиметр его тела, каждую морщинку, ложбинку, родинку. Понимать, что я снова могу чувствовать, ощущать тепло другого тела, его жар, его желание, его страсть и не бояться, что это может причинить боль.

Он схватил мою ладошку, спрашивая взглядом, я кивнула и повел своей рукой мою ладонь к груди. И задержался там, где громко стучало его сердце.

— Ты вчера спросила меня… — шепотом произнес Стас, не отрывая от меня своего темного от желания взгляда. — Смог бы я полюбить ту, которая страдала изо дня в день от жестокости и беспощадности мудаков, потеряла ребенка? — я уставилась на Стаса, забыв как дышать. — Мой ответ…да… Несмотря ни на что, я люблю тебя, Леся.

И в этот момент, я понимаю, что все мои страхи, моя боль ушли. Он их забрал.

Я потянулась к нему, и робко прикоснулась к его губам. Облегченно выдохнув, Стас поцеловал меня. Целовал как будто в последний раз, словно выпивал меня. А я отпустила себя. Я наслаждалась тем, как его руки исследовали мое тело, как его губы терзали мои, никак не насытившись, как сильнее к себе прижимает и как у него сбивается дыхание.

Он подхватывает меня под попу, заставляя обвить его руками и ногами и выходит из спальни.

— Ты можешь это прекратить, только скажи… - прошептал Стас, не переставая меня целовать.

— Прошу… — взмолилась я, Стас напрягся. — Помоги мне стать той, кем я была… Спаси меня от меня же самой. — и я впилась в его губы.

Стас застонал и повали нас на кровать.

Его руки были везде. От каждого прикосновения меня пробивало током, я непроизвольно выгибалась навстречу его рукам, его губы исследовали лицо, шею, спустились к ключице. Я начала тихо постанывать. Тугая спираль внизу живота начала потихонечку оживать и скручиваться от того, как ласкал меня Стас. Он аккуратно снял с меня майку, расстегнул бюстгальтер и принялся обхаживать мою грудь. Когда же он одновременно скрутил в руках один сосок, а второй втянул в рот и поигрался с ним языком, я, от прострелившего меня желания, ахнула, распахнула глаза и выгнулась навстречу его рукам и губам. Мои руки исследовали его плечи, его кожа такая приятная на ощупь. Бархатная, а под ней перекатываются мышцы. Подушечки моих пальцев словно свело. Их прострелировало разрядами тока. Стас, поднялся ко мне, посмотрел на меня, провел пальцами по щеке, а затем впился в губы. Я приоткрыла рот и он тут же ринулся хозяйничать там. От недостатка кислорода начала кружиться голова, но оторваться друг друга даже не думали, я потянула за край его футболки. Через секунду, она уже лежала где-то на полу. А Стас прижался своим голом торсом к моему телу и оба в унисон застонали. Какой же кайф чувствовать тепло наших тел. Внутри разгорался нешуточный пожар. Я через штаны чувствовала дикое желание Стаса.

Он аккуратно сместился сначала к моей груди, затем все ниже и ниже. Обвел языком вокруг пупка, оставляя влажный след и слегка подул на него. Мышцы на животе стали сокращаться и я сжиматься. А тело прострелило молнией.

Он аккуратно снял с меня шортики, потом трусы. Я немного сжалась.

— Расслабься…. - услышала я хриплый от желания голос Стаса. — Я не причиню тебе вреда.

Не долго сопротивляясь, я расслабилась, и почувствовала как язык Стаса прошелся по складочкам, которые уже давно были мокрые от желания. Я застонала и вцепилась ему в волосы, прижимая к себе. Он ухмыльнулся, но продолжил истязаться надо мной. Найдя набухший бугорок, он начал как бы невзначай проскальзывать по нему языком, заставляя меня метаться по кровати и громко стонать его имя. Я понимала, что моя разрядка близка и я потянула его на себя. Он не стал сопротивляться, у тут же оказался в районе мои губ, я поцеловала его. Услышала звон ремня и тут же почувствовала как во влагалище упирается головка. Я заерзала от нетерпения. Он стал аккуратно входить в меня. О Боги… Я забыла как дышать. Я вообще забыла какого это заниматься сексом по обоюдному желанию. Я выгнулась ему навстречу и застонала с ним вместе, когда он вошел полностью. В глазах мелькали звездочки. Было немного больно, но боль тут же отступила, позволив занять место всепоглощающему желанию. Стас дал мне привыкнуть к его размеру буквально пару минут, зацеловывая мое тело, шею так, что я улетала.

Я пошевелила бедрами, намекая ему, чтобы продолжал. И он задвигался. Каждое движение, каждый толчок выбивал из нас стоны, крики, рычания, искры. Стас набрал темп, вколачиваясь в меня с каким-то остервенением, но мне было мало. Я царапала спину, кусала собственную губу, выкрикивала его имя. Тело стало мокрым от нашего напряжения, затем я почувствовала как спираль стала до невозможности тугой, я прижалась сильнее к Стасу, в надежде заполучить его целиком. Уловив мои помыслы, Стас выпрямился, запустил руку между нами, нащупав набухший бугорок, он стал его массировать. Мне хватило пару движений чтобы мой мир взорвался внутри меня с его именем на губах. Фейерверк в голове не переставал мерцать, все тело пронзила такая нега, что мне казалось, что я просто парализована и не чувствую собственное тело. Пока меня накрывала волна за волной, Стас ускорил темп и тут же последовал за мной утробно рыча и зарываясь в волосы, крепче сжимая в объятиях.

— Мой, лисенок… - прошептал Стас и не выходя из меня, перевернулся на спину, притягивая меня к себе, заключая в самый долгий и чувственный поцелуй, показывая, что именно он чувствует ко мне.

Наконец-таки мы смогли разлепиться друг друга. Я устроилась на его груди и моментально уснула под его: "Мой маленький, храбрый Лисенок!".

У него получилось… собрать то, что давно было стерто в пыль. По кусочкам, по осколкам он собрал, склеил. Он спас меня от моих страхов, воспоминаний, боли. Он — мое спасение в океане боли…

Глава 14

Просыпалась я впервые с чистой душой, счастливая. В шею мне сопел Стас, крепко обнимая меня. И я понимала, что я абсолютна счастлива.

Выбравшись из его объятий, я решила сходить в душ. Стоя под струей воды, я прокручивала моменты нашего безумства. Он женат, а я не совсем нормальная. Его жена — это многомиллионный контракт, сам он- магнат в своей сфере. А я всего лишь развлечение.

Почему-то от этой мысли стало немного не по себе. Но даже если и так, то ему стоит сказать огромное спасибо, что вытащил меня из моего персонального кошмара, длящегося шесть лет. Теперь, я, наверное смогу жить по-другому, не боясь собственных эмоций и воспоминаний.

Не заметила как кто-то вошел в душ и обнял меня сзади. Я улыбнулась. Пусть, он не обещал мне, что после своего признания он будет со мной до конца жизни, но секс с ним просто умопромрачителен. От такого секса забудешь как себя зовут.

— И снова убегаешь… — прошептал Стас, целуя шею, от чего тут же последовала ответная реакция моего организма.

— Мы же понимаем, что это не на долго. — прошептала я, откидываясь назад, подставляя ему еще больше пространства на своем теле.

— Кто тебе такое сказал? — удивился Стас и прекратил свои истязания. Я разочарованно вздохнула.

— Стас… — я развернулась к нему лицом, обняла его за шею и почти в губы прошептала:

— Не здесь и не сейчас…. — И впилась ему в губы.

Через часа три я сидела на кровати и уминала вкусные сырники с малиновым джемом. Вкуснотища. Стас пил кофе и доедал круассан.

— Там мы не договорили. — начал Стас, закончив пить кофе. Я же сидела с набитым ртом. — Ты в ванной сказала, что это не на долго. Что ты имела ввиду?

— То и имела, — пробормотала я с полным ртом сырниками, затем проглотила и продолжила:

— Вся эта наша катавасия не на долго. Кто ты — миллиардер, магнат, женатый человек. Кто я — жена твоего бизнес партнера. И тут вообще не играет роли, что твоя жена — это прибыльный проект, а мой муж — мой же собственный брат и доступ к детям 24\7. И быть вместе у нас точно не получиться. Ты, связавшись со мной, потеряешь прибыльное дело, которое может обеспечить тебя до конца твоих дней безбедной жизнью. Я потеряю то, что так дорого мне — детей. То ради чего жила. Ну покувыркаемся и разойдемся. Если твоя благоверная раньше времени не прискочит и тебя не заберет. Ведь она тебя любит. Это же очевидно.

Стас задумчиво рассматривал меня, как будто пытается меня запомнить, что ли.

— Но я-то люблю тебя… и ты ко мне не равнодушна. — поникшим голосом проговорил Стас.

— Но обстоятельства сильнее нас, на счет тебя я не знаю, но я детей не брошу ни при каких условиях. Так что наше будущее уже предрешено. — тихо закончила я.

И каждый ушел в размышления. Я видела по лицу Стаса, что ему тяжело принять эту информацию. И что ему в любом случае придется мириться с моим решением.

Нас прервал стук в дверь, а затем барабанная дробь, тут же сопровождающая женскими воплями. Ага, а вот и благоверная. Я посмотрела на Стаса. Но тот мне взглядом приказал оставаться на месте. Да и больно-то не хотелось встречаться с обманутой женщиной.

Он молча встал и ушел, забрав с собой свою жену. А мне оставалось вспоминать наше времяпровождение и обдумывать план как накопать компромат на Ланского.

***

Такими темпами у нас прошел месяц, мы еще пару раз (это мягко сказано, учитывая поскольку часов мы оттуда не вылазили) страстно бросались друг на друга со Стасом, но тут выяснилось, что его жена носит под сердцем ребенка, и ей нужно обследование в Америке, куда они благополучно укатили. Со

дня на день должен был прилететь Данил на пару дней.

Лизка по крупицам на передавала всю информацию на Ланского. Я же заделалась в шпионы и следила за бывшем мужем. Пока тоже толку ноль.

Единственное, что мы нарыли, так это дело десятилетней давности. Очень темное и мутное. Сейчас Макс судорожно поднимает все архивы, взламывает все сервера и базы данных. И вот, что мы знаем: десять лет назад произошло серьезное ДТП с тремя погибшими. Машина наехала на остановку и похоронила под собой троих людей: маму с дочкой и молодого студента. Выяснилось, что на тот момент машина была оформлена на Ланского-старшего. Но кто за рулем сидел — неизвестно. Дело замяли, родственникам потерпевших раздали материальную компенсацию и те, благополучно забыли о том, кто виновен в смерти их близкого. Кроме одного мужчины — отца того студента. Как я выяснила, он сейчас находиться в какой-то деревне. Вот туда-то я и собиралась как раз через три дня.

Так же Лиза выяснила, что в конторе Ланского происходит большой отток денег из фирмы, правда куда, я выясняю. Поэтому, компания не выходит на новый уровень уже очень давно.

Так же Макс навел справки, что за несколько лет Ланской дважды выступал в суде в роли ответчика. По смертям на производстве из-за несоблюдения правил безопасности и неправильной эксплуатации оборудования. Как выяснили, что оборудование не менялось как лет двадцать и тех. обслуживание никто не проводил, вот люди и гибли, погребенные под руинам металлолома. Вот с ними мне бы хотелось тоже пообщаться. И кстати, все суды были в пользу Ланского. Так что родственники потерпевших имеют на него зуб. Это нам на руку.

Я сидела на кресле, смотря на горизонт и потягивала капучино. В последнее время не могу любое другое кофе пить, только он мне и нравиться.

Кто-то постучал в номер. Я пошла открывать.

— Лисенок! — услышала я радостный вопль Данила, и меня тут же подхватили на руки и закружили.

— Данил пусти. — заверещала я. Меня осторожно отпустили, чтобы заключить в крепкие объятия.

— Я так скучал… — услышала я шепот Данила. Затем он резко отстранился и уставился на меня.

Я вопросительно а него посмотрела.

— Ты не боишься прикосновений… — прошептал Данил.

— О, это долгая история, и боюсь я не хочу о ней говорить. — чуть вырвавшись из объятий, проговорила я. — Но одно нужно знать, я теперь не боюсь вас, мужиков. Так что можно обнимашки устраивать хоть целый вечер.

Данил улыбнулся и снова меня обнял. Через час мы уже во всю с ним болтали, я ему рассказывала о том, что нам удалось нарыть, Данил нас ничем толковым порадовать не мог пока что. У него везде тупик. Спустя еще 15 минут нам принесли еду. Я с такой жаждой накинулась на нее, будто вообще не ела. Данил уставился на меня.

— Я прошу простить меня, но я так голодна, что сейчас хоть слона съем. Просто вчера было вообще не айс, целый день с белым братом обнималась. Проклятый пирожок, купленный в кофейне. — пробормотала я, заталкивая себе в рот целый кусок омлета.

— Ты отравилась? — удивленно спросил меня Данил.

— Угу. — поддакнула я.

— А сейчас как себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил меня Данил.

— Уже лучше. Пару. десятков активированного угля поставят мертвого на ноги. — ухмыльнулась я, проглатывая тарталетки с красной рыбой, закусывая эклером.

Данил удивленно на меня уставился.

— Лесь, а это нормально? — и он указал на содержимое моих рук.

— Да, у меня после двух лет рабства вкусовые качества поменялись, я ем то, что не сочетается. Все спрашивают: не беременная ли я, но я-то знаю, что это изменение вкусовых ощущений на фоне таких сбоев в организме. Так что это норма. — и я методично продолжила уничтожать тарталетки с эклерами.

Спустя часа три мы решили присоединиться к ребятам, которые решили этот день устроить себе выходной и зависнуть на пляже. Как раз прогулялись по городу.

На пляжу уже во всю была туса. Было много веселья, выпивки и хорошего настроения. Домой мы попали ближе к утру. Данил пошел к себе в номер, я пошла к себе и без задних ног отрубилась.

Проснувшись, я поняла, что вчера одно единственное мохито было лишним для моего еще пока что слабенького желудка и тут же понеслась обниматься с моим боевым товарищем. Решила все-таки сходить к врачу. Столько дней отравление мне грозило обезвоживанием.

Оказавшись в кабинете врача, меня осмотрели, сделали узи, посмотрели мою карточку, а потом выставили меня из кабинета, сказав, что у них будет совещание по поводу моего самочувствия. Вот тут — то меня начала окутывать паника. Только серьезной болезни мне не хватало.

Через долгих мучительных два часа меня все же пригласили в кабинет.

— Леся Викторовна, — обратился ко мне самый пожилой врач на английском языке. — мы не знаем как такое может быть при вашем-то диагнозе, мы все проверили тысячу раз, ошибки быть не может, но это тогда просто….

— Вы может перестанете тянуть кота за хвост и скажете, чем я больна? — я уже начала терять терпение.

Врач молча протягивает мне снимок узи. Я сначала не поняла что там изображено, а потом, когда пригляделась… Так, стоп, ЧТО?!

И я медленно стала оседать на пол.

Глава 15

Пришла я в себя, как я поняла, в палате. Рядом пищали аппараты. Я повернула голову, рядом со мной находилась медсестра.

— Я сейчас врача позову! — тихо проговорила медсестра и исчезла за дверью. Я стала лихорадочно думать. Но такого просто быть не может. Я сама лично видела как внутри все вырезали. Да как вообще такое возможно?

— Как хорошо, что вы пришли в себя, Леся Викторовна! — услышала я голос врача. Повернулась к нему.

— Это же шутка какая-то? — охрипшим голосом проговорила я. — Я сама лично видела как там все удаляли…

— Мы сами никак не можем дать объяснения тому, что с вами произошло. — развел руками врач. — Но осмотрев ваши последние исследования, вы выяснили, что удалили вам только одну трубу. А вторая была сильно повреждена. В таких случаях мы говорим, что с такими показателями ни о каких детях речи и быть не может. Но вы попали просто в сотый процента. Могу только сказать, что семя отца очень сильное, если бы активных сперматозоидов было примерно процентов 80 — 90, то тогда забеременеть у вас бы не получилось. Но у отца стопроцентная активность. Поэтому получилось. Могу вас поздравить.

— Окей, я еще могу допустить, что я забеременела одним плодом… — начала я, а сама поглаживаю живот, так как с этой мыслью я еще не свыклась.

— А это вообще феномен даже для нас. Зачать двойню. Это надо было постараться. — радостно развел руками врач. — Мы вас пока по держим, нужно будет собрать все анализы, осмотреть вас, понаблюдать, и завтра вас выпишем, если нет никаких угроз. Отдыхайте, Леся Викторовна, и думайте теперь за троих.

И врач удалился с палаты. я откинулась на подушки. Слезы брызнули из глаз. У меня получилось… Я наглаживала живот и ревела. Ведь я на себя поставила крест. А тут…

Не долго думая набираю Сашку.

— Лесь. что-то случилось? — обеспокоенно спросил меня Сашка, услышав мои всхлипы. Я ему рассказала про Козловского и что между нами произошло. Сначала я выслушала двухчасовую лекцию о том, что он не тот, по ком нужно сохнуть. Потом все же порадовался за меня, что я перестала бояться мужчин, но не прекращал костерить Козловского. Только ему могу рассказать об этой новости. Он знает, что я не могу… не могла иметь детей. А тут..

— Саш… — и я разревелась еще больше…

— Леся, что случилось! — услышала я металл в голосе брата. — Козловский?

— Да… — выдохнула я.

— Я его убью! — заревел Сашка как зверь. — Убью собственными руками.

— Не надо, Саш… - заставила себя успокоиться. — Я беременна, Саш! У меня двойня!

Молчание на том конце трубки.

— Саш? — я напугалась.

— Ты уверена? — услышала я хриплый голос Сашки. Он… плачет?

— Да Саш, 5 недель. — выдохнула я. — Саш, ты плачешь?

— Леся… — услышала я всхлип брата и сама не выдержала, начала всхлипывать. — Это же чудесно! Я расцелую Стаса! У него получилось тебя починить! Господи! Я стану дядей!

— Саш, только Стасу не говори, пожалуйста, у него там законная жена тоже беременная. — попросила я брата. — Я ему благодарна, что он подарил мне то, о чем я мечтала. А большего мне и не надо.

— Ну и ладно, хрен с ним, с этим Козловским. Главное, ты и твои дети! Леся, ты не представляешь как я счастлив. Пойду детей обрадую. — выкрикнул Сашка. — Ты только береги себя, отговаривать тебя от того, чтобы прекратить все это не буду, знаю, что не бросишь, но, пожалуйста будь осторожнее. Я тебя обожаю!

— И я тебя люблю! — проговорила я и положила трубку. Счастливая улыбка не покидала мое лицо.

Ближе к вечеру меня стало клонить в сон. Я уже почти заснула как начал разрываться телефон.

— Алло! — сонным голосом ответила я.

— Привет! — услышала я голос Стаса. — Мы можем увидеться?

— Стас, нам лучше прекратить все это. — проснувшись окончательно проговорила я. — У тебя жена ребенка ждет, будь хорошим мужем и отцом. ТЫ же хотел семью, вот она, только не упусти!

— Лесь… — выдохнул в трубку Стас, а по мне тут же пронеслась толпа мурашек. — Я увидеть тебя хочу!

— Стас, не стоит! — резко ответила я.

— Я сейчас приеду! — сказал как отрезал.

— Стас! Я не в отеле! — поняла, что бесполезно тормозить локомотив в лице Стаса.

— А где ты? — удивленно произнес Стас.

— Я…. в больнице! — замямлила я.

— Что случилось? — зазвенел металл в голосе. Как мой брат!

— Отравилась! — решила соврать я.

— Я сейчас приеду! — и бросил трубку! Ну да, конечно, кто я такая. Сказал и сделал. Через минут тридцать он вошел ко мне в палату с большушим букетом цветом и пакетом еды. Это я по запаху почуяла. Я даже облизнулась. И тут я понимаю, что есть хочу так сильно, что умираю.

— Привет! — улыбнулся Стас и протянул ко мне букет, я его взяла и понюхала, пахнет вкусно, но….

Ком тут же подкатил к горлу и я понеслась в туалет. Там меня выворачивало ужином. Как я ненавижу токсикоз!

— Лесь все в порядке? — услышала я за спиной.

— Стас уйди! — прохрипела я. Но кому я это сказала? Стас собрал мои волосы в хвост, держа их рукой, пока меня полоскало. Успокоившись, я облокотилась на сидень унитаза.

Умывшись, я пошла в палату. Стас все это время был рядом.

— Лесь, что случилось? — прямо в лоб спросил Стас.

— Говорила же, отравилась! — проговорила я. — Как твоя жена?

— Все хорошо, беременность протекает хорошо. Правда, у меня есть сомнения, что это мой… - сказал Стас и пристально посмотрел на меня. — Но ты перевела стрелки!

— Есть не нужно то, что не одобрено МинЗдравом! — буркнула я.

— Лесь! — позвал меня Стас. — Я хочу развестись со своей женой.

Я поперхнулась воздухом.

— Стас не стоит! — выпалила я. — Она же беременная!

— Я заказал экспертизу на отцовство. — не отводя от меня взгляд проговорил Стас. — Есть вопросык ее сроку.

— Но там много факторов… — начала было я, но тут зашел врач. Какой хрен тебя именно сейчас принес? Я хлопнула слегка себя по лбу. Блядь!

— Леся Викторовна, как себя чувствуете? — поинтересовался врач. — Вот зашел вам снимок отдать. Будет вашей первой фотографией, результаты анализов будут завтра! Так что, завтра, возможно, вас уже отпустим домой!

И он ушел, перед этим отдав мне снимок моих малышей. Я на них засмотрелась. Они совсем еще крошечные, как точечки, но их две, и они уже есть!

— Лесь, а что за снимок? — спросил меня Стас.

— Да так, желудок снимали. — соврала я.

Он выхватил у меня снимок! Я даже опомниться не успела!. Твою мать, Козловский!

Он минут двадцать смотрел на снимок.

— Я либо дебил! Либо тут вовсе не желудок снимали? Что за точки? Это что-то страшное? Это язва? Или рак? — он растерянно уставился на меня Стас. Мне от его вида стало смешно! И я рассмеялась!

— Стас, это тебе знать ни к чему! — сквозь смех проговорила я. — Это наши маленькие женские секретики!

Стас вышел из палаты! Я хотела было его догнать, но тут у меня зазвонил телефон. Мои сорванцы звонят по видеозвонку!

— Мамочка два! — завопили мои хулиганы. — Мы так счастливы! Папа все рассказал! У нас будет… А кто у нас будет мам? Два братика? Или две сестренки? Или братик со сестренкой? Мам, а кто там у тебя?

Я рассмеялась и мысли о Стасе тут же вылетели из головы. Я так по ним соскучилась!.

— Я пока не знаю кто там! — сквозь смех и слезы проговорила я. — Но скоро узнаем, нужно только подождать!

— Мы им с нашим Тузиком будем давать играться! — проговорил счастливый Темка. Яна поддакнула. Я умилилась.

Поговорив о том, куда они их будут водить и во что с ними играть, мы попрощались, и я выключила телефон. И тут я обращаю внимание на дверь палаты. Там стоял Стас, держа в руке снимок и сверлил меня взгядом! Что он успел услышал?

— Так вот какое твое отравление… — услышала я тихий шепот Стаса, когда тот вошел в палату, и закрыл ее на замок! Значит услышал многое.

Твою мать!

Глава 16

— Стас…. это не то… — начала было я.

— Что я подумал? — обманчиво спокойно произнес Стас, присаживаясь на кровать. — Ну объясни мне, тупому созданию?

Я отвернулась. Мне не хотелось рушить его семью. Но и с ним я не могу быть. А как же Темка с Яной?

Но другая моя сторона была за то, чтобы ему все рассказать. Он же вроде как отец и он должен знать, что у него будут двое замечательных малышей. Но зная Стаса, я могу дать стопроцентную уверенность, что он меня просто напросто запрет до самых родов у себя в коттедже. И все, фенит аля-комедия.

— Стас, я понимаю, в это сложно поверить. — все же победила моя добрая сторона. — Я сама в это еще не до конца верю, мне кажется все это сном. При моем диагнозе забеременеть просто невозможно. Но ты, наверное, так сильно хотел детей, что Бог тебя услышал. И тот сотый процент, который мог позволить забеременеть мне, ты использовал по полной. Я беременна двойней.

Стас минуты две стоял и сверлил меня взглядом, затем рванулся ко мне и начал зацеловывать.

— Леся…. Лисенок… — проговаривал он, зацеловывая мое лицо. — Это самый лучший подарок, который можно придумать. Я тебя обожаю… И их уже люблю…

Я решила добавить ложку дегтя в эту слащавую бочку меда.

— Но это не меняет ничего, Стас. Я останусь с детьми и с братом. — кое-как заставив себя произнести эти слова, я отвернулась.

— Нет. — ласково произнес Стас. — Я никому тебя не отдам. И их не отдам. А если хочешь остаться с детьми, то предлагаю вариант жить все вместе с моем доме. Ты разведешься с братом, выйдешь за меня замуж, и все будут счастливы.

Это невыносимый человек! И все он уже решил. И как с таким деспотом жить? Нет, жить я с ним не буду. И кто меня за язык тянул? Всю жизнь так, сначала скажу и только потом думаю.

— А если тебя и такой вариант не устроит. — холодным голосом сообщил Стас. — Я сделаю все это насильно, но ты будешь со мной! Я же сказал, что ты будешь моей! А теперь отдыхай, завтра я приеду заберу тебя!.

Поцеловав на прощание, Стас ушел. А меня начало по тихой трясти. Из одного рабства, в другое… Я на такое не подписывалась.

План в голове созрел моментальный. Написав Сашке, Максу и Данилу, что решила вылететь пораньше к свидетелю и забронировав билет до Москвы, я решила бежать. Я понимала, что при возможностях Стаса меня все равно найдут, но лучше будет, если это произойдет как можно позже. к тому моменты, возможно его пассия родит и он успокоиться. А мне не привыкать бегать.

Выглянув из палаты, посмотрела что никто не наблюдает за мной, я прошмыгнула мимо поста медсестры и пулей понеслась к выходу. Выбежав на улицу, я поймала первое попавшее такси и через пять минут мчалась в аэропорт. Благо вещей было немного. Остальные, Макс написал, если что вышлет.

Через три часа я уже вовсю летела в Москву, откуда предстоит долгий путь в одну старую деревню.

Прилетев в Москву, я тут же поехала домой, благо путь лежал недалеко. Приехав домой я сходила в ванную, поговорила по скайпу с Сашкой и детьми, потом Данил позвонил, спрашивал почему я так срочно вылетела. Сказал, что еще денечка два побудет здесь и прилетит обратно. Позвонил Макс, сказал, что Лизка что-то серьезное откапала, ей бы еще пару денечков и тогда у нее будет компромат на Ланского.

Эта новость меня обрадовала. Наконец-таки наше расследование подходит к финальному этапу.

Собрав вещи в рюкзак, я взяла ключи от машины и вышла из квартиры. Путь до деревни был не близким, ехать как минимум двое суток. Решила ехать на машине. Так будет проще. Да и мне спокойнее.

Проехав достаточное расстояние я решила остановиться в одном из отелей, так как устала сильно и начала болеть спина от долго сидения.

Приняв душ, я увалилась на кровать и решила включить телефон. Было 15 пропущенных от Стаса, три сообщения от Сашки о том, что ему звонил Стас и спрашивал куда я могу уехать, на что он ответил, что куда-то в деревню собиралась, а куда и зачем не сказала. Сообщение от Данила о том, какого черта меня ищет Козловский. И только Макс оставил голосовое сообщение. Прослушав его, я поняла, что Козловский не просто меня ищет, он жаждет меня запереть куда-нибудь подальше от всего этого. Страдают все.

Мне его немного жаль. Но попадать снова в клетку, пусть даже и золотую, я не намерена. Да и не настолько я прикипела к Стасу, чтобы вылетать за него замуж. Да, ему огромное спасибо за детей, но это все. Пусть меня считают аморальной дамой, но лишаться свободы и своих детей с братом я не хочу и не буду. Перебеситься. Успокоиться, а там глядишь и выясниться, что жена носит его ребенка, он и успокоиться. А я как раз решу все проблемы с фирмой брата и буду ждать своих малышей. На этой мысли я погладила свой пока еще плоский живот.

Проглотив все, что я закупила в магазине, а я увалилась спать.

Проснулась от того, что мой телефон разрывается. Как я ненавижу тех, кто названивают с утра пораньше.

— Алло! — зло бросила я, не посмотрев кто звонит.

— Лисенок, ты бы не могла мне сказать, куда ты сделала ноги, уж больно увидеть тебя хочется. — елейным голосом проговорил Стас. Блядь, и почему я вечно не смотрю на дисплей. От голоса Стаса и то, с какой интонацией он проговорил меня бросил в холод. Он очень зол!

— Стас, прости, но так будет лучше для всех. — выпалила я на одном дыхании. — Сидеть еще в одной клетке, пусть и золотой, я не намерена. Так что для тебя будет лучше, если ты забудешь все это.

— Забудешь? — рявкнул он. — Лесь, ты в своем уме? Я не для этого тебя искал! И не забывай, ты носишь моих детей! И я от них не отказываюсь. Так что будь хорошей девочкой, скажи, где ты, и мы поговорим спокойно с глазу на глаз.

Ага, сейчас, бегу и спотыкаюсь! Знаю я тебя, Козловский. Стоит только согласиться, меня тут же запрут на все замки. Губу закатай, Козловский!

Но где-то в глубине души я тоскую по нему. И его губам, рукам… Все-таки он засел в моем сердце намного глубже, чем я думала.

Но свобода дороже!

— Нет, Стас, прости! Не пытайся найти меня через брата, Данила, Макса или еще кого-то. Не получиться. Пугать их нечем, у них ничего и никого нет, только еще больше заставишь их молчать. Тебе нужно время. Мне нужно время. Возможно, когда-нибудь мы сможем нормально поговорить и придти к компромиссу, но только не сейчас. Сейчас нам нужно разобраться в себе. И тебе и мне.

И я отключилась. Сон уже как рукой сняло. Так, пожалуй, позавтракаю, если не отнесу все это обратно, поеду дальше.

Через два часа я уже во всю колесила в направлении деревни.

Глава 17

Подъехав к этой деревни, я спросила, где живет Стариков. Мне сказали, что в конце деревни. Доехав до его дома, я поняла, что все-таки дальние поездки не для беременных. Меня начало мутить. Кое-как выбравшись из машины я судорожно стала глотать воздух.

— Красавица, все в порядке? — услышала я приятный мужской голос. — Что-то ты бледновато выглядишь…

— Мне бы Старикова найти… — проблеяла я, спускаясь по машине на землю. Что-то резко стало плохо.

— Эх, красавица, ты чего? — встрепенулся мужчина и тут же оказался рядом со мной. — Давай-ка в дом, а то вообще без сознания упадешь.

— Где у вас ведро или туалет… - сдерживая позывы тошноты прошептала я.

— Да вот ведерко. — мне подставили ведро и меня тут же начало полоскать. Да как же я ненавижу токсикоз.

— Ты чего это, красавица? — ухмыльнулся мужчина. — Не уж-то носишь под сердцем ребеночка?

Я кивнула, не в силах оторваться от ведра. С первой беременностью такого не было. Я вообще проходила всю беременность на удивление легко. Учитывая в каких условиях это было. А тут… Я застонала.

— Пойдем-ка в дом, я тебя одним настоем трав напою, любой токсикоз снимает. — и мужчина помог мне подняться по крыльцу. Зайдя в дом, я тут же обратила внимание, что было невероятно уютно. Занавесочки накрахмаленные на окошках, везде салфетки вязанные, ажурные сеточки на наволочках. Везде чистенько, красиво, и пахнет так по-деревенски. Что аж легкие раскрываются. Я застыла на пороге. Сразу чувствуется, женщина тут руку приложила. Усадив меня за стол, где была ажурная, кипельно-белая скатерть, на которой стояли вазочка с сушками и пиалочка с медом. Я сразу вспомнила прабабушку в деревне. Как мы к ней на лето ездили. В сердце защемило от детских воспоминаний.

— Ты присаживайся, сейчас моя Клава придет, она тебя всему научит, как беременной ходить. — и грустно так пошел к плите.

— Я не хочу вас стеснять. — начала я. — Мне бы Старикова найти, срочно нужно.

— Так это я, милочка. — улыбнулся мужчина. — Володей зовут. А вот и Клавочка идет.

И правда, в дверях показалась добротная женщина, как из добрых русских сказках: с платком на голове, откуда выбивается прядь волос с сединой, приветливое загорелое лицо, разрисованное годами морщинами. Но глаза такие живые, прям горят. Я невольно залюбовалась этой женщиной.

— Володя, а кто это к нам приехал, на такой богатой машине. — услышала я звонкий голосок этой женщины. А меня снова потянуло к ведру.

— Ох, милочка, да ты совсем бледная. — запричитала Клава. — Володя, ты чайник поставил? Надо ей мой отвар попить. И все пройдет. Ты ребеночка ждешь?

— Да. — проговорила я, вытирая лицо полотенцем. — Двоих.

— Ух ты, какая прелесть. — защебетала женщина. — А вы по какому вопросу?

- Да я к вашему мужу приехала, расспросить его хочу. — начала тихо я. — Возможно, тема будет неприятной.

Клава с Владимиром переглянулись.

— Сначала, давайте чай попьем, а уже потом и разговоры. — проговорил Володя.

Спустя минут сорок мы сидели за столом и пили чай. Кстати, отвар Клавы мне очень помог, хоть и на вкус не очень, но меня хоть перестало мутить.

— Владимир… — запнулась я.

— Зови меня дядь Володей. — отозвался Володя.

— Владимир. — мне все же было неудобно его так называть. — Расскажите о смерти вашего сына, Костя, как я помню.

Клава с Владимиром переглянулись. И такой грустный взгляд, что мне стало неудобно, что тереблю рану.

— Милочка, а тебе это зачем? — поинтересовалась Клава.

— Понимаете, — начала я, — мне важно понять кто был за рулем в тот злополучный день. Просто, если это тот о ком я думаю, то я смогу собрать полный компромат и посадить того, кто угрожает моей семье. И моим детям!

— У вас дети есть? — ахнула Клава.

Я кивнула.

— Да, двое, Тема, и Яна. — и я показала им фотографии этих двух сорванцов. — Сейчас они находятся со своим отцом на отдыхе. Я не знаю где, это нужно, чтобы их сберечь, а я разбираюсь с тем, кто виновен в гибели вашего сына. Я хочу знать подробности той аварии и кто был за рулем.

— В тот день я с ним была. — тихо начала Клава. — Мы как раз приехали с ним в город по делам, он дозакупался в институт. У него был последний курс. Мы так этого ждали. Володя поехал заправиться, а мы с Костей прошлись по магазину. И, позвонив Володе, сказали, что будем стоять на остановке, ждать его. Я тогда, набегавшись по магазинам, очень сильно пить захотела, и отошла к киоску, который там стоял недалеко. Купив воду, я обернулась на остановку, как раз в тот момент, когда туда залетела эта машина.

Клава отвернулась. Я понимала, что ей тяжело было. Увидеть собственными глазами как умирает сын. Это страшнее смерти. Я ее понимала.

Я взяла ее руку в свою и тихо произнесла:

— Я вас понимаю, сама сына потеряла…

Она уставилась на меня взглядом, полного слез.

— Вы такая молодая и уже сына потеряли… - прошептал Володя.

— Да… Тема с Яной мне не родные дети. — начала я. — Там долгая история, если будет вам интересно, я расскажу.

— Я как раз туда подъезжал, когда увидел как Клава кричит и бежит к остановке. — продолжил Владимир. — Я сразу понял, что случилось что-то страшное и непоправимое. Выйдя из машины, я тоже побежал к остановке. Там, под машиной оказались Костя и молодая женщина с трехгодовалым ребенком. Ребенок сразу насмерть, женщина, как я потом узнал, умерла в машине скорой помощи. Самое долгое протянул наш Костя. Трое суток врачи боролись за его жизнь, но пошел некроз мозга и спасти его не было возможным. И не приходя в сознание он умер. И мы, наверное, вместе с ним тогда умерли.

В комнате воцарилась напряженная тишина. Мне стало жутко от того, что пришлось пережить этим добрым людям. Ком подкатил к горлу и я тут же его запила Клавиным отваром. Клава заметила это.

— Ты только не переживай. — воскликнула она. — Тебе нельзя, ты же в положении. Это наша с Володей боль. Тебе беречь себя надо..

— А что было дальше? — решилась я продолжить разговор.

— А дальше из машины вышла девица, которая еле на ногах стояла. Она еще тогда там смеялась ненормально. Словно бес в нее вселился. — проговорила Клава.

Я решила показать фотографию Ольги. Они кивнули. Так вот кто за рулем сидел. Так вот кого выгораживал Ланской. Дочурку ненаглядную. Поэтому ей пришлось сменить фамилию, чтобы ее родственники не нашли. Постепенно, все встает на свои места.

— Но в итоге, в суде признали, что у машины были тормоза неисправны, и водитель не справился с управлением. — зло выплюнул Владимир. — Я тогда все инстанции оббегал, добиваясь правосудия, но куда мне, обычному колхозному работяге, против богатых. Полтора года я оббивал пороги, но все тщетно. Пока Клава не сказала, что беременна. Я и решил отпустить все.

— У вас есть ребенок? — удивилась я.

— Да. Светочка, доченька. — улыбнулась Клава. — Она сейчас у подружки.

Я задумалась. Вот как все поворачивается. Теряешь одно, приобретаешь другое..

— Спасибо вам за информацию, да и за отвар вам отдельное спасибо, но я пожалуй поеду. — встала изо стола я.

— Лесечка, куда же вы, ночь почти на дворе. А вы еще в таком положении. Давайте, вы отдохнете, придете в себя от дороги, а Володя как раз вам покажет все документы и заключения тех судов. — проговорила Клава, вставая со стола. Я вам сейчас в Костиной комнате постелю.

И Клава удалилась.

— Давайте, вы и в правду отдохнете, а завтра я вам покажу все документы. — проговорил Владимир. — Они вам, я так понимаю, сейчас нужнее чем мне.

Я кивнула и с благодарностью взглянула на мужчину.

Через час я уже лежала на чистом белье на большой кровати и наслаждалась тишиной. Ощущение безграничного счастья меня окутывало до самых ног. Тут завибрировал телефон. Пришла СМС-ка.

"Лисенок, ответь пожалуйста." — пришло мне от Стаса.

"Стас, мы обо всем уже поговорили."

Через минуту приходит ответ.

"Мне нужно с тобой серьезно поговорить."

"Стас, прекрати." — Я стала злиться.

" Лесь, пожалуйста, пару минут и все".

Я не стала отвечать. И тут же последовал звонок.

— Алло! — шепотом ответила я. — У тебя минута.

— Лесь, почему ты не хочешь быть со мной? — услышала я уставший голос Стаса.

— Потому что ты также как и Осман хочешь меня запереть возле себя. — зло прошипела я. — Разница лишь в отношении ко мне и условиях содержания. А я свободы хочу! А ты уже все за меня решил!

— Давай поговорим о том, что хочешь ты! — отчаянно бросил Стас. — Я не хочу тебя потерять… вновь… Тем более ты носишь моих детей!

— Твоя жена тоже носит твоего ребенка. — прошипела я. — Что же ты ею не занимаешься?

- Моя жена — это уже в прошлом. — уклончиво ответил Стас. — Она вообще не была беременна. Она подкупила врачей. Вот так вот. Ей просто надо было удержать меня. Теперь мы разводимся, Лесь. Прошу, дай мне шанс, чтобы доказать, что ты мне очень сильно дорога.

Я замолчала. Мне нужно было время. Все обдумать. Все взвесить. И главное, чтобы это было подальше от него.

— Стас, я подумаю, но не ищи меня пожалуйста. Так будет мне проще. Я смогу вдали от тебя все обдумать и решить все свои проблемы. — я потерла переносицу. — Просто дай время! А дальше будет видно!

— Я подожду. — тихо прошептал Стас. — Спокойной ночи, Лисенок!

— И тебе того же! — проговорила я и бросила трубку. Усталость накатила на меня волной и я уснула. Был невероятно тяжелый день.

Глава 18

Проснулась от того, что в глаз светило солнце и кто-то из бессмертных решил меня доконать звонками с утра пораньше.

— Алло! — сонно пробормотала я.

— Леся привет! — услышала я Сашку. — Как ты? Как малыши?

— О, Саш, привет! — оживилась я. — Все отлично. Токсикоз мучает. Все как у всех беременных.

— Лесь, мы через две недели возвращаемся, нам Яну вести в школу, ты помнишь? — напомнил мне Сашка.

— Помню, хорошо, Саш, я поняла. Постараюсь все решить до вашего возвращения. — пробормотала я.

— Лесь, может мне прилететь? — попытался Сашка уговорить меня.

— Саш, вы — это все что у меня есть. И рисковать вами — это просто непозволительная роскошь. Потерпи еще чучуть и потом все будет хорошо. — успокоила я брата. Я понимала, что ему там находиться в сто раз больнее, чем нам здесь. Он ведь нам ничем не поможет. Но в том-то и вопрос, что своим отсутствием он нам помогает, ведь охота идет на него и его детей. А пока никто не знает где он, у нас развязаны руки. И Сашка это понимал, но все же бесился.

Мы еще минуты две поболтали, и отключились. Я решила вставать. Удивительно, но меня не мутило, мне было легко. Я удивилась. Ко мне в комнату вошла Клава.

— О ты проснулась, пойдем завтракать! — позвала она меня.

После завтрака мы уединились с Владимиром на веранду и там он начал показывать все документы, все что у него было. Мы с ним просидели до самой ночи! Эти документы были кладезь информации. Я их фотографировала и отсылала Максу, тот начал пробивать всю информацию по ним. И за этой информацией мы вытянули таких скелетов Ланского-старшего, что мне показалось, что я ослепла. И оглохла.

Макс мне только вкратце рассказал, что Ланской торговал людьми. В частности, это были юноши и девушки только-только достигшие восемнадцатилетнего возраста. и брал он их… с детдома. Тех, за кого не было заступиться. Макс мне прислал списки стран куда он продавал еще детей. Частые закупщики — это Эмираты и Турция. Я была в шоке. У него уже целая сеть по стране по вывозу детей заграницу. Макс сказал, что нащупал что-то такое, что точно нас всех должно удивить. Нужно только Лизке проникнуть и закачать в компьютер Ланского программу-шпион.

У них на все про все было времени два дня. Потому что через два дня снова будет вывоз детей.

Я тут же позвонила Данилу и все рассказала, он долго матерился, затем снова матерился и только потом начал связно говорить со мной. Я его понимала. Торговать детьми, пусть и совершеннолетними, это просто бесчеловечно.

Видя мое взвинчиное состояние, Владимир предложил пока пожить у них. Боясь за меня, что могу не справиться с управлением. Я решила остаться на пару дней, чтобы придти в себя от таких новостей и определить себе другие точки пути, куда нужно будет заехать.

Всю нашу беседу с Клавой и Владимиром я записала на диктофон, они заверили меня, что если нужно, то дадут снова показания в суде, главное, чтобы засадили виновника в смерти их сына.

Я немного задержалась в гостях у Владимира и тронулась в путь от них только через неделю. Следующий мой пункт назначения был провинциальный городок, в котором проживали сразу три семьи погибших при работе.

Доехав до городка, я остановилась в гостинице. Плотно поужинав, я села за телевизор. Надо было немного разгрузить голову и разложить информацию

Мне все не давало покоя, что Ланской торговал людьми, и что сейчас ему помогает мой бывший муж, чтобы утопить моего брата.

У них у каждого свой мотив утопить компанию моего брата. Но как они друг друга нашли? Даже я не знала, что Данил был свидетелем в этом деле. И он говорил, что это ни с кем не обсуждал, даже с моим братом.

Значит, Ланской и Илья уже очень давно знакомы? Или нет? Но тогда где они могли познакомиться?

По поводу его жены, Макс быстренько нашел информацию. Дочка одного богатого предпринимателя. Поженились они буквально два года назад. И что теперь Илья является заместителем своего тестя, то есть почти правой рукой. Я предложила Максу проследить всю информацию про Илью до того самого момента, когда мы отправились в Турцию.

Что-то мне не давало покоя, что именно, не знаю. Но свою интуицию я знаю, и она еще никогда не подводила!

И я стала вспоминать каждый наш день, пока мы были в Турции. Мне важно было вспомнить хоть какие-то отклонения от нормального поведения бывшего мужа. Может, тогда я не обращала внимание, так как была занята своей беременностью и отпуском. Но сейчас мне нужно все досконально вспомнить.

Я прокручивала каждое воспоминание, но все было тщетно. Пока не вспомнила аварию…

«Мы как раз выехали на арендованной машине из отеля. Направлялись в другой город в знаменитый парк аттракционов. Мы еще тогда обсуждали случившиеся с этим арабом. Я буквально три дня назад узнала, что беременна, и хотела ему рассказать там, в парке аттракционов. Чтобы все получилось красиво.

— Юль, а если бы ты не была бы за мной замужем, ты бы согласилась на предложение того араба, стать неизвестно какой по счету женой? — спросил меня Илья, ловко управляя автомобилем.

— Илюш, ты же знаешь, он бы меня не вынес, депортировал обратно на родину и еще бы приплатил за меня, главное заберите ее. — я рассмеялась. А Илья нахмурился. Но тогда я этого не заметила. Потом спускаясь по горному серпантину, он стал нервничать, постоянно курил, оглядывался по сторонам, но я не акцентировала на этом внимание, так как любовалась красотами Турции. Затем, посмотрев на часы, Илья предложил мне пристегнуться, так как он сказал, что там очень опасный промежуток пути. И возможно, будет стоять полиция. Я еще тогда ухмыльнулась и показала ему, что я давно пристегнута, а вот он нет. Мы обсуждали то, на какие аттракционы мы пойдем, точнее я тараторила, а Илья нервно осматривался по сторонам. И вот нам на встречу летит машина. Я ее замечаю в последнюю очередь. Илья не предпринимает никаких попыток, чтобы избежать столкновения, и только в последний момент выкручивает руль в сторону кювета. Там машина встречается с бетонным ограждением и от удара Илью вышвыривает за ограждение через лобовое стекло. Я же остаюсь в машине. Придя в себя, я первым делом ищу мужа, но его словно след простыл. И вижу как ко мне направляются несколько человек, среди которых я замечаю…. того самого араба, который приходил ко мне.

— Ну здравствуй, Юля. Я же сказал, что ты будешь моей. — оскалился он. Я внутри вся съежилась. Вытирая кровь со лба, я уставилась на него.

— Добро пожаловать ко мне в гости, Юля, надеюсь ты будешь хорошей девочкой! — и он расхохотался, а его верные слуги, освободив меня от ремня безопасности, потащили в машину. Тогда я не обратила внимание, но сейчас я отчетливо вспомнила мужа, который стоял на обочине, вдалеке и смотрел за всей этой картиной.»

Я распахнула глаза. И как я раньше этого не вспомнила? Это что же получается? Он знал? Знал и ничего не сделал, чтобы спасти меня?

От всех вопросов заболела голова и ком снова начал подкатывать к горлу. Выпив отвар, который мне всучила Клава, я легла на кровать.

Эту ночь я спала плохо. Кошмары снова меня мучили всю ночь, только теперь к ним добавлялся еще и мой бывший муж. Проснулась я от собственного крика в холодному поту.

Время было начало четвертого утра. Я откинулась на подушки. Есть хотелось жутко. Найдя на картах круглосуточный магазин, я вышла из гостиницы. Магазин был недалеко, поэтому решила дойти пешком. И всю дорогу меня преследовало ощущение, что меня кто-то преследует. Я несколько раз оборачивалась, ища того, кто следит, но всегда натыкалась на пустоту. Купив продукты, я пошла обратно. И тут мне звонит телефон. Макс.

— Лесь, тут такое… - шепотом выдохнул Макс и я тут же перевела телефон в защищенный режим.

— Я слушаю. — напряглась я.

— Лесь, у Ильи откуда-то на счету, после твоей пропажи оказались восемь миллионов долларов. Буквально через неделю, если быть точнее. На эти деньги, Илья сменил место жительство и открыл бизнес, который он оформил на собственного брата в Америке. А живет он сейчас…

— На Кипре..- выдохнула я одними губами. Ужас понимания стал заполнять мой мозг. Теперь весь пазл складывался. Мой муж меня продал. Меня и моего ребенка.

— А ты откуда знаешь? — удивился Макс. — Лесь, тут еще кое-что.

— Давай, добей. — устало пробормотала я.

— Он является главным партнером Ланского. Правда, все это не официально. Но прибыль от продажи людей у него на счету очень приличная. И это он был вторым пассажиром в ту аварию, где погибли трое. Его тогда вообще не упоминали. Но он был там. И еще Лесь, ссудя по его транзакциям, он собирается что-то масштабное сотворить. Он арендовал складское помещение, и несколько машин. Также один частный самолет. Но при этом все происходили через офшорные компании, чтобы не светиться перед тестем. Эта информация была в компе Ланского. Мы, к сожалению, не успели предотвратить перевозку детей. Следующая партия будет через неделю. — закончил Макс. А меня всю обдало холодом. чую, что-то плохое назревает.

— Да, Макс спасибо, найди пожалуйста все документально подтвержденные переводы денежных средств за продажу людей, что на Ланского, что на Илью, также постарайся найти весомые доказательства, что Илья был в той аварии. А я пока переговорю с теми, кто пострадал от произвола Ланского на производстве.

— Добро! — и Макс отключился.

Осознавать, что ко всему приложил руку мой бывший муж, по крайней мере неприятно. Но теперь возникает мысль, что угрожает опасность не только Сашке, но и Данилу.

Я решила набрать Данилу и все рассказать.

— Лесь, что случилось? — тут же спросил меня Данил. И я ему все рассказала. Про мужа, который меня продал, про продажу людей, в которой замешены все. Про странные транзакции Ильи. Про аварию, в которой погибли трое. Кто сидел за рулем и кто, возможно, был пассажиром и прямым участником аварии. Пока я ему все это пересказывала, меня стало от волнения мутить.

— Данил подожди! — И я понеслась в ближайшие кусты. Полоскало меня долго! Это все нервы, нужно успокоиться, но как? Над нами нависла опасность и откуда и куда она ударит неизвестно. А самое страшное, что может быть, это неизвестность!

— Лесь, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил меня Данил.

— Ничего страшного, обычный токсикоз! — ляпнула, не подумав. Он же не знает, что я была с Козловским. Я хлопнула себя по лбу. Ну * твою мать, Леся! Надеюсь он не услышал!

— Токсикоз… - протяжно прозвучало на там конце провода, — Лесь, ты беременна?

Не получилось, не фартануло.

— Нет, не беременна. — попыталась выкрутиться я.

— Лесь, я не дурак, и знаю когда бывает токсикоз. — зарычал Данил. Ух ты, какие нотки!

— Да, беременна, Сашка в курсе. — рявкнула я, выбираясь из кустов.

— Эм…. — И Данил завис. — А кто отец? Это же не…

— Если ты думаешь, что это мой брат, то ты полный кретин, Бестужев! — зло выплюнула я и направилась быстрым шагом в номер.

— А кто? — я почувствовала злость в голосе Данила.

— Не важно. — мне не хотелось говорить, кто же отец моих детей!

— Козловский. — угадал Данил. — Лесь, почему он? Ну ответь, почему он?

— Я не знаю. — отчаянным голосом проговорила я. — Все завертелось, закружилось, я сама не поняла как у него получилось починить меня. Я же бесплодной была.

Данил молчал. Я понимала, что ему сейчас плохо, я ведь видела как он на меня смотрел. Но я сама не знаю, как так вышло с Козловским. И почему именно он?

— Данил, давай позже о моей беременности поговорим. — начала я. — Сейчас, главное, решить что делать с Ильей.

- Хорошо, — услышала я голос Данила и то, как он сквозь зубы проговорил. Мне стало немного неуютно, что он теперь меня считает как минимум ветреной женщиной. — Значит, ты утверждаешь, что нам грозит опасность?

— Да, и она исходит от Ильи, а что он именно задумал, никто не знает. — обреченно проговорила я. — Я так понимаю, еще никто не знает, кто именно является женой Сашки. Значит у нас есть преимущество в моем лице. Теперь, остаешься только ты. Ты его боевой товарищ. Соответственно, ради тебя он пойдет на все. Поэтому прошу, Данил, пожалуйста, уедь куда-нибудь. Неважно куда, главное, чтобы через тебя Илья не смог надавить на Сашку. Ведь он не знает где Сашка, поэтому он и бесится. А когда человек начинает нервничать, он начинает ломать дрова. Вот тут мы его и схватим.

Данил молчал. Понимал он, что я права. Это было понятно по его недовольному сопению в трубку.

— Данила, прошу… — взмолилась я. Я никогда не называла его полным именем, как в паспорте. Но тут я была просто в отчаянии. Мне нужно было, чтобы он меня услышал!. — Про меня никто не знает, а через тебя Сашку могут вытащить и тогда только один Бог знает, что выдумает этот человек. Он и дети — это все что у меня есть. Без них я просто умру.

— Но ты беременна. — попытался было отговорит меня Данил.

— Я знаю. — прервала я его. — Это и делается, чтобы они могли расти в нормальной обстановке. Нужно все это остановить. И самая главная твоя помощь будет — это исчезнуть на время. Макс тебе поможет. Он скроет твои транзакции и платежи. Так что тебя будет сложно отследить. Данил прошу…

— Хорошо. — выплюнул Данил. — Но после того, как все закончится, ты дашь мне шанс.

— Данил… - обреченно проговорила я. — Но я же беременна не от тебя, какой шанс?

— Мне плевать…точнее мне не плевать, чьи это дети, но я готов их воспитывать как своих, если ты позволишь мне ухаживать за тобой. — проговорил Данил.

— Хорошо, я подумаю, но не обещаю. — выдохнула я. — Макс тебе пришлет билеты, куда ты полетишь. И он скинет тебе дальнейшие действия. Прошу, следуй им неукоснительно. От этого зависит не только жизнь Сашки, но и моя.

Данил согласился и отключился. Господи, как мне надоели эти амурные дела! Я почесала переносицу. Голова начала гудеть. Так, надо Максу отзвонить.

Позвонив и договорившись с Максом, я зашла в номер и тут же понимаю, что что-то не так. В моем номере кто-то находится. Нащупав сумку, которую я благополучно оставила на комоде, залезла туда рукой и достала пистолет. Проверив обойму, сняла с предохранителя и включила свет.

— Ну здравствуй, Разлучница. — услышала я женский голос с легким иностранным акцентом.

Твою мать, а зачем я понадобилась жене Козловского?

Глава 19

— Вас не учили не врываться в чужие дома, без согласия хозяев. — едко выплюнула я, озираясь по сторонам, держа на взводе пистолет.

— Да вот, хотела посмотреть на ту, на которую меня, модель и красавицу, променял один из самых богатых мужчин в стране. — выплюнула красавица, перекидывая ногу на ногу. В ее глазах читалась неприкрытая ненависть ко мне. — Я так долго добивалась этого брака, даже пришлось отца подговорить, только чтобы он женился на мне. И он женился. И не прошло двух месяцев, как у него срывает крышу по какой-то зачуханской бухгалтерше из компании его партнеров. И что же он в тебе нашел?

И модель встала с кресла и направилась ко мне. Я напряглась. Пистолет все также держала на готове. Чутье подсказывала, что она не одна. А ему я доверяла.

— Страшная, рыжая, полная, ни рожи ни кожи. — скривив нос, проговорила она, окинув меня презрительным взглядом. Потом подошла ко мне вплотную, схватив меня за шею и прошептала:

— Что же в тебе такого, чего нет во мне? Ради чего он готов променять компанию?

Я тут же выбила руку со своей шеи ударила ее в нос. Она завизжала и упала на кресло. Из носа тут же хлынула кровь.

Я ухмыльнулась.

— Я, в отличии от тебя умею проигрывать, и умею держать достоинство. — зло прошипела я. — А не стараюсь удержать мужика любыми способами, и тем более имитировать беременность. Ты кукла. Пустая, бездушная, но красивая кукла. Мне он не нужен, можешь забирать его, если он сам захочет пойти. Что ты ему можешь дать? Красота увянет лет через двадцать, и он найдет помоложе. Потому что с тобой неинтересно. Кроме побрякушек, денег и различных светских приемов у тебя в голове больше ничего нет. ТЫ тупая. А у таких мужчин, как Козловский, таких красивых пустышек было, есть и будет дохрена. И ты ему была выгодна только как прибыльный бизнес-проект, а не как женщина. Так что, да, ты мне не ровня. И не один мужик, запомни, красавица, никогда не обратит внимание на ту, которая сама готова прыгнуть к нему в постель. Ему интересно добиваться, завоевывать. Чтобы победа была слаще. А ты сама к нему навязалась. Что ты хотела? Что у вас будет любовь до гроба? Наивная.

Я ухмыльнулась. Ее перекошенное от злобы лицо в крови стоило моих потраченных нервов. Мне очень дорог Стас, но ему выбирать с кем и как жить. Но я никогда не опущусь до того состояния, как эта девушка. Кажется ее Кристиной зовут. Где же в конце концов ее гордость?

— Ты… ты… - открывала рот Кристина как рыбка, выброшенная на берег. — Ты за это ответишь. Глуши ее!

Я, на этих словах, резко повернулась и присела. Мимо моего уха пролетела бита. Охуеть! Я, не долго думая, выстрелила в ногу громиле. Тот, заорав, рухнул на пол, пытаясь зажать рану. Краем глаза замечаю второго, резко поднимаюсь и наставлю пистолет ему в лицо.

— Дернешься, выстрелю — прошипела я. И тут я замечаю движение со стороны Кристины. Поворачиваюсь, и вижу как она несется на меня с вазой.

Делаю шаг назад, и пока она соображает, что меня нет на том месте, я подставляю подножку и та, с воплями, летит на пол. Прижимаю ногой ее к полу, сама держу на прицеле второго амбала и набираю номер Козловского.

— Лесь, что случилось? — тревожно спросил он.

— Твоя жена случилась. — рявкнула я. — Я звоню в полицию, пусть ее забирают, либо ты сам приезжаешь и забираешь ее. И чтобы больше ни тебя, ни ее в моей жизни не было, я понятно выражаюсь?

— Сейчас приеду! — только и услышала я.

Связав всех троих, первому даже помогла перевязать рану и вызвала скорую. А тех двоих привязала поясами халатов к стульям. На меня сыпались угрозы, проклятия. Я села на диван, и стала за ними наблюдать. С одной стороны, мне стало ее жалко. Столько сделать ради мужика, а он, сволочь такая, влюбился в какую-то замухрышку в моем лице. Да, удар ниже пояса.

Почувствовав, что ком начал подкатывать к горлу, я пошла налила себе их термоса отвар и стала его пить. Полегчало. Не стоит мне забывать, что я теперь не одна.

Через часа три прилетел Стас. Быстро же он, однако!

— Где она? — рявкнул он, врываясь ко мне в номер.

— Там на стуле. — спокойно произнесла я, пропуская его. — Забирай ее, и проваливайте из моей жизни!

— Ты зачем их связала? — удивился он, когда увидел их связанными на стуле.

— Тут еще третий был, но он в больнице уже, с простреленной ногой. — спокойно выдала я, потягивая отвар. — Они меня оглушить хотели, и, я так понимаю, похитить, чтобы заставить меня от тебя отступиться. Но мне плевать! Ты просил дать тебе шанс, доказать, что я тебе дорога, Так вот он, — я указала на его жену. — Забирай ее и исчезните из моей жизни! Мне, в моем положении, такие нервотрепки могут плохо кончиться. Так что прошу, отгороди меня от всего этого. Дай мне выносить их спокойно!

— Лесь! — с ужасом в голосе произнес Стас. — Я не могу от тебя отказаться, ты же знаешь… Это выше моих сил.

— А это значит можно? — выкрикнула я, показывая на двух идиотов на стуле. — Можно, да? А если бы не моя реакция? Где бы я сейчас была? Где-нибудь уже похороненная? Или избитая где-нибудь за городом? А что бы было с ними? — и я указала на живот! — Чтобы бы стало с нашими детьми?

У Стаса заходили желваки на скулах. Я понимала, что сейчас ударила туда, куда не следовало бить. Но я испугалась за себя, детей. И я не позволю никому их отнять.

— Стас, прошу! Исчезните! — со слезами на глазах проговорила я. — А вдруг следующий раз я не смогу дать отпор? А какая-нибудь отвергнутая когда-то любовница возомнит себя твоей единственной и сделает из меня помеху для ее счастья? Не думаешь обо мне, подумай о них! Я хочу их увидеть! Я хочу их родить! Так позволь это сделать! Отгороди меня от всех своих любовниц и жен. Раз я тебе так дорога!

— Знай, что я всегда рядом, и если будет нужна моя помощь, ты всегда можешь на меня положиться. — я видела, что ему это решение далось ой как непросто, но пока что другого выхода я не видела. Может, когда все это уляжется, я изменю свое решение, но сейчас, я хочу отгородить себя от всего этого.

Стас развязал свою жену и амбала, схватив ее за руку потащил к выходу. Та стала плакать, оправдываться, повиснув у него на руке. Но он был не прошибаем. Я догадывалась, что он ей этого не простит. Но, знаете, было глубоко наплевать на нее. Она чуть не угробила моих детей. А этого нельзя спускать с рук.

Проводив эту нерядивую троицу, я рухнула на кровать. Голова гудела, мыщцы ныли. А сердце болело… Я уже давно поняла, что неравнодушна к Стасу. Поэтому веду себя как истеричка. Плюс гормоны, беременность. Я застонала. Я безумна рада такому счастью, но буду откровенна сама с собой, не вовремя все это. И эти чувства, и эта беременность. Как же все сложно. За такими раздумьями я не заметила как уснула. Слишком выматывающим было утро.

Проснулась от того, что я хотела… Есть? Это было в диковинку для меня. Обычно, я не была настолько зависима от еды. А тут… Странная все-таки вещь — эта беременность.

Позавтракав, ну если в четыре часа дня это можно назвать завтраком, я все же решила пойти к одному из пострадавших.

Спустя два часа, я сидела в квартире мамы погибшего сына на производстве.

— Расскажите, пожалуйста, Светлана Геннадьевна, ваш сын не рассказывал о своей работе, о проблемах там или еще о чем-нибудь, связанных с работой? — поинтересовалась я у женщины, отпивая мило предложенный чай.

— Да, знаете, Лесечка, ничего такого не рассказывал! — утирая слезы, проговорила она. — Правда, в последнее время он начал жаловаться, что работать становиться невозможным и опасным. Что вся аппаратура выходит из строя, а директор не хочет ее менять.

— Светлана Геннадьевна, ваш же сын работал, как я понимаю, старшим бригадиром и частенько работал с документацией? — спросила я, внимательно рассматривая женщину. Потеря сына на ней отпечаталась печалью в глазах, грустью в голосе. С таким сложно смириться.

— Да, конечно, Лесечка, если это поможет наказать виновных, я сейчас все принесу, я все берегу, в память о… — и женщина запнулась, глотая слезы. Я понимающе кивнула, и женщина, утирая слезы, прошла в другую комнату. Через пять минут она вынесла большую стопку бумаги.

— Вы не против, если я у вас задержусь и изучу документы? — поинтересовалась я.

— Да, конечно, хоть не одной куковать в этих четырех стенах. — печально проговорила Светлана Геннадьевна.

Через часа четыре, у меня заболели глаза, жутко болела спина, а голову разрывал колокольный набат. Меня отвлекло сообщение от Макса, что груз отправился путешествовать. Я ухмыльнулась. Значит, за Данила можно не переживать и рыть яму Ланскому и Илье уже более увереннее, не боясь, что те могут сделать пакость.

Собрав полезную и очень значимую информацию, я поблагодарила гостеприимную хозяйку и поехала в номер. Мне еще предстояло таким образом объездить как минимум десятерых человек. Никто же не говорил, что будет легко.

Через три недели у меня было внушительное досье на многочисленные грубые ошибки в производстве Ланского, которые были все документально подтвержденные и которые могут упечь Ланского надолго за решетку. Со всех потерпевших я взяла обещание придти на суд, чтобы дать показания. Все настолько были рады, что появился человек, который сможет, наконец-таки, усадить этого гада за решетку, что все охотно подписались под своими словами.

С этими данными я вернулась сначала домой, решив побыть там хотя бы недельку, и только потом лететь на Кипр, пора заканчивать с этим балаганом.

За это время я прибавила в весе, живот стал округляться. еле заметно, но я уже замечаю. И это просто волшебное чувство, знать что внутри тебя скоро начнут биться два сердечка. С детьми каждый день созванивались по скайпу. Решили, пока не уладим все дела Яну перевести на домашнее обучение. Она каждый день хвалилась своими достижения. И они меня одолевали, когда же мы увидимся и когда они смогут увидеть маленьких.

Не выдержав недели, я уже через три дня летела на Кипр. Не успев расположиться уже в таком родном номере, как тут же ввалился Макс с кучей бумаг, подтверждающие все,буквально все махинации Ильи и Ланского. Кстати, им удалось прикрыть одну точку продаж. Но их было как минимум еще пять. Я радостно обняла Макса и мы с ним сели за эти документы, через три часа я уже выть хотела, как я хотела есть и как все болело.

Последующие дни я все систематизировала, где-то подыскивала всю информацию, где-то уточняла. Мне важно было составить все так, чтобы не возникало вопросов у представителей закона. Благо лицензию адвокату мне удалось получить еще полгода назад. Так что мое слово имело значение. Это Сашка настоял, чтобы я курсы адвоката и защитника прошла. Все смеялся надо мной, что теперь он полностью счастливый человек, у него есть киллер (это он про Данила), медик (это он про мою лучшую подружку, она работает акушеркой), есть юрист (любимая сестренка), и есть мент (наш давний близкий друг, который работает в полиции уже подполковником).

Собрав и систематизировав всю информацию, я решила, что сегодня же отправлю все сканы одному ну уж очень дотошному следаку, который тогда нам помог потопить Османа. Получив от меня такой объем информации, он расплылся в улыбке по скайпу и сказал, что все, механизм запущен, и тормознуть его уже не получиться. Я выдохнула. Осталось ждать.

Решила, пока нахожусь в ожидании, пойду на пляж, соскучилась по морю.

Придя на пляж, я была неприятно удивлена, увидев Стаса с… Ильей и Ланским?

Внутри все похолодело? Неужели он с ними? На меня словно вылили ушат холодной воды. Я решила уйти, как услышала, что Стас разговаривает на повышенных тонах. Интересненько…

Я незаметно прошла к шезлонгам, и разместилась там, превращаясь в одно сплошное ухо, благо меня не заметили. Пока что..

— Я вроде четко сказал, что я не буду вкладывать свои деньги в ваше утопическое предприятие. — рявкнул Стас. Я невольно залюбовалась им. Я не видела его очень давно. И я поняла, что очень сильно по нему соскучилась. Мне так захотелось к нему прижаться, вдохнуть его ненавязчивый запах тела и духов. Я отвернулась. Вот еще почему я не долюбливала период беременности. Все воспринимается на максималках, как у подростка с гормональным взрывом.

— Хорошо, Станислав, мы поняли вашу позицию. — поднял в примирительном жесте руки Илья. — Но тогда, вы бы не могли поделиться одной маленькой информацией?

— Какой? — напрягся Стас. Я это увидела по его напряженной спине и сжатыми в кулаки рукам.

— Вы же должны знать, как зовут жену Топилина, вашего компаньона? — спросил Илья и уставился на Стаса, пытаясь поймать того хоть на каком-нибудь проколе. Но Стас был как скала. Я это поняла по разочарованному лицу Ильи.

— Я понятия не имею, зачем вам эта информация. — холодно начал Стас. — Но, к сожалению, Топилин мне не рассказывает о своей жене. Как я знаю, о ней вообще никому ничего не рассказывает. Говорят, что она чем-то сильно больна. Поэтому он ее оберегает. Я надеюсь, я смог удовлетворить ваше любопытство и я, наконец-таки, смогу насладиться местными красотами в одиночестве?

В этом был весь Стас. Беспринципный, честный, надменный, жестокий.

— Да, конечно, всего вам хорошего. — бросил Илья. — Надеюсь с вами еще увидеться!

Стас ничего не сказал, развернулся и пошел в мою сторону. А я-то, дура, подумала, что меня не заметили. Ага, как же!

— Ты уже прилетела? — поинтересовался Стас, оглядывая меня с головы до ног, задерживаясь на округлившемся животе.

— Да, крысы найдены, виновные скоро понесут наказание. — сухо выдала я, пытаясь не показать, как меня колошматит в этот момент от одного его присутствия.

— Как ты? — поинтересовался он, не сводя с меня своих безумных глаз.

— Как и все беременные: хочу есть, тошнит, всегда хочу спать, а еще все болит. — выдала я. Он рассмеялся.

— Ты знаешь, что ты удивительная? — прошептал Стас мне в губы, опускаясь прямо на песок передо мной. Я затаила дыхание, Как же мне хотелось его поцеловать. Опять этот взрыв на максималках!

— Обычно, мне это немного по-другому говорят! — язвительно бросила, с силой отводя взгляд от его лица. Благо была в очках и было незаметно, что я его нагло рассматриваю.

— И как же? — не отстраняясь от меня проговорил Стас.

— На голову отчебученая! — буркнула я.

Стас рассмеялся, а от его смеха по моему телу прошла просто сногсшибающая волна мурашек. А затем, он резко перестал смеяться и осторожно прислонился к моим губам. Я не выдержала и застонала ему в губы, не в силах сдержать свои эмоции. Чертов подросток на максималках!

Для Стаса это стало как красной тряпкой. Он прижал меня к себе, углубляя поцелуй, а его руки стали блуждать по всему телу. И там где он касался, мне казалось, что там меня коснулся огонь!

— Мой боевой лисенок! — прошептал Стас и поднял меня на руки. Мне было плевать, что все это происходило на глазах у всех посетителей пляжа, меня волновал только он — мой ледяной Джек! Посадив меня в машину, мы рванули в отель. Через минут пятнадцать, мы уже во всю были поглощены друг другом, когда ворвались в мой номер, не разрывая поцелуй. Я стянула со Стаса пиджак, а Стас стащил с меня кардиган. И тут я понимаю, что в номере мы не одни. Стас это походу тоже понимает, поэтому он резко прерывает поцелуй и оттесняет меня за спину. Но меня тут же скручивают в позе ласточки. Я заскулила. Стас обернулся, и тем самым не заметил того, кто шел его оглушить.

— ПРИГНИСЬ! — заорала я что есть мочи, и Стас молниеносно присел, тем самым бита прошла над его головой, он тут же выбил ее из рук нерядивого киллера, как я тут же почувствовала что-то холодное возле виска.

— Стой, ковбой! — услышала я до боли знакомый голос. — Еще одно движение и я вынесу ей мозги. — Стас застыл. А в моих глазах стояла паника.

— Ну здравствуй, красавица! — и я увидела перед глазами улыбчивое лицо Османа. Как? Как он смог найти меня? И как он выжил? — Нас ждут! Ты тоже идешь, громила! Вы оба нужны!

Он, что, не узнал меня?

Глава 20

Нас куда-то везли, но так как мы были в наглухо закрытом фургоне, соответственно, я понятия не имела куда. Мы ехали так долго, что мне казалось, мы едем уже целую вечность! Меня больше волновала мысль о том, что мой кошмар жив и здоров, и при этом меня не узнал. А от сознания того, что все повторяется, внутри, в голове, снова начинается защитная реакция организма. Господи!

Примерно, по моим подсчетам, нам привезли в какой-то амбар. И тут все начинает складываться в пазл. Амбар, Осман, похищение… Нам ведь так и не удалось узнать, для чего Илья арендовал склад. Но теперь- то все встает на свои места. Только не это!

— Ооо, а вот и наши гости подоспели. — услышала я голос Ильи. — Осман, — и Илья кивнул арабу, тот незамедлительно кивнул в приветствии товарищу, — я рад, что у тебя получилось его достать. Правда, я смотрю в довесок к нему женщина к нам пожаловала. Знал бы, что такие гости пожалуют, стол бы хотя бы накрыл!

Этот язвительный тон ни от кого не скрылся. Я поморщилась. И за этим я была замужем? Надо было тогда застрелиться.

Нас привязали к стульям и началось веселье.

— Козловский. — обратился мой бывший муж к Стасу. — Ты же в курсе, где чита Топилиных?

Стас сидел с невозмутимым видом и смотрел на Илью, единственное, что его выдавало, и то это видела только я, это его сжатые кулаки. Он в ярости. А я осматривала Османа. Лютый ужас, стал по-тихоньку отходить, потому что я стала догадываться, что меня похитили так, за компанию. Значит, мой личный кошмар не знает, кто перед ним сидит.

— Не знаю. — бросил Стас. — Ко мне даже не продление договоров приходила любовница Топилина, секретарша. Так что я точно не тот, кто вам нужен!

Илья четырхнулся! Было видно, что он поверил Стасу. Тому врать и выгораживать Топилина было не с руки.

— Но ты же можешь ему позвонить? — сказал Осман. А я еще пристальнее уставилась на него. Он постарел. Заметно так, появились шраму на лице, а так же у него не было…руки? Вот это поворот! В тюрьме, скорее всего, оторвали. Я бы ему и не такое оторвала за все, что он сделал!

— Могу! — спокойно отозвался Стас. — И пытался! Но все бестолку. Секретарша его сказала, что он куда-то отдыхать укатил. А куда, никто не знает! Можете спросить его компаньона. Бестужева! Они же вроде как боевые товарищи!

— Мы не знаем где он! — выдавил сквозь зубы Илья. — Знали бы, не прибегали к таким радикальным мерам.

Я выдохнула. Как хорошо, что мне удалось уломать Данила исчезнуть! А то на помощь ему кинулся бы мой брат! А это непозволительно. Я благополучно молчала. Старалась быть ветошью и не отсвечивать, авось прокатит!

— А подружка твоя, ничего не знает? — и ко мне походкой хищника подошел Осман, держа в руке нож. — Красивая мордашка!

— Нет, она только вчера прилетела по моей просьбе, мы познакомились буквально пару дней назад. — все таким же спокойным голосом проговорил Стас, не сводя взгляд с Османа с его ножом.

Мне в голову стали закрадываться мысли, что я себя веду никак заложница. Что там обычно делают заложницы, когда их похищают? Правильно, ноют и просят их отпустить. Объявляю драматический театр открытым!

— Я ничего не знаю, пожалуйста отпустите меня, я ни в чем не виновата! — да по мне плачет Малый театр на Таганке! Слезы и сопли по всему лицу, реву как белуга, да я сама себе поверила! При этом мне пришлось еще и подделывать акцент, чтобы вообще никаких претензий не было! Подумают, тупая иностранка, и забудут!

— Давайте, не будем трепать нервы бедной девушке! — спокойным голосом проговорил Стас, тем временем ко мне вплотную подошел Осман, и начал ножом проводить по щеке! Это было его любимым занятием, водить по коже жертвы ножом, периодически ее вспарывая. Знаю, на протяжении двух лет это наблюдала. Внутри все неприятно сжалось, чувство страха и отчаяния стали подбираться к горлу, пытаясь перекрыть воздух. Повторяя мантру, что я не одна, что во мне бьются два сердечка, и что ради них я должна быть сильной, мне удалось приглушить приступ, не переставая при этом реветь и причитать, что я ни в чем не виновата и отпустите меня!

— А мне кажется, что нас обводят вокруг пальца! — прошипел Осман и наотмашь ударил меня по щеке! О да, это он тоже любил. Правда, меня здесь держит стул, и моя голова всего лишь дернулась в сторону. Было такое, что я просто отлетала к противоположной стороне от его пощечины! Он так доказывал, что мы никто без мужчин, и мы лишь мясо! Которое они используют как хотят!

Стас дернулся. Ой, зря! Теперь они прочухали, что я — слабое место Стаса, теперь так и будут давить на меня! Твою мать, Стас!

Но тут наших похитителей отвлекает звонок. Илья о чем-то переговаривается по телефону, громкость его голоса увеличивается, затем он срывается на крик. О да! Я знала, кому отправлять всю информацию. Оперативненько!

Илья бросил трубку и зло уставился на нас!

— С вами я еще не закончил! — и быстренько стал удаляться в сторону выхода. — Осман, со мной, остальные стерегите эту парочку!

Илья с Османом удалились. А нас как кукол отнесли в какое-то подсобное маленькое помещение. И закрыли там.

Я нервно засмеялась. История имеет смысл повторяться. Начинается все также как и тогда.

— Лесь, все в порядке? — Стас подбежал ко мне, стал рассматривать мою уже порозовевшую щеку.

— Знаешь, что самое смешное? — я уже истерично смеялась, перемешивая смех со слезами. — Что все повторяется. Я беременная, попала снова в плен. И когда отсюда выберусь неизвестно! Какой-то замкнутый круг!

Стас обнял меня и стал утешать. Но истерика росла по геометрической прогрессии. Мне было жизненно необходимо все рассказать, все выложить, чтобы понять, что это не сон и это не повторится больше.

— Мои люди уже знают, что нас похитили. — тихо прошептал Стас, убаюкивая на своих руках. Через часа два-три нас должны найти, даже меньше!

Но через два, три часа к нам никто не пришел. Нас никто не спас. Я уже обреченно подумала, что надо было самой убить Османа, чтобы теперь не сидеть и не мучаться.

Через еще полтора часа, к нам зашла охрана, схватила меня и потащила. Я стала упираться, вырываться, Стас тут же накинулся на охранника. Но его скрутили еще два бугая, свалили на пол и хорошенечко так отпинали. Мне стало дурно от моего предчувствия.

— Какая красивая. — услышала я от одного охранника. — Надо бы поразвлечься. Ну, красавица, покажи на что ты способна!

И они стали меня раздевать. В голове завопила сирена, я стала вырываться, кусаться, драться, орать, плакать. Но им было все равно.

Ну почему, если ты женщина и имеешь влагалище между ног, то каждый владелец писюна ставит перед собой целью тебя поиметь. Неважно добровольно или нет!

С меня уже сняли всю верхнюю одежду, разорвали трусы и один охранник начал пристраиваться ко мне, раздвинув ноги, руки держали другие два лба. А в голове билась одна мысль, мои дети! Как же их спасти?

Я почувствовала как во влагалище упирается головка, как он стал проталкиваться во внутрь. Я сильнее завертелась, пытаясь хоть на миллиметр вытащить его из себя.

— Не рыпайся, и получай удовольствие. — рявкнул охранник и ударил пощечину!. У меня резко закружилась голова. И тут я была рада моей главной проблеме беременности. Токсикоз! Меня стало выворачивать наизнаку. Охранники в шоке, отпустили меня. А я согнувшись пополам, извергала из себя все, что съела. Спасибо тебе, Токсикоз! Век тебя любить буду!

Охранники брезгливо отошли от меня, один схватил за волосы и потащил обратно в коморку. Кинув туда, дверь снова захлопнулась. А я, сев на пол начала реветь. Ко мне, прихрамывая, с разбитым лицом и морщась от боли, подошел Стас. Увидев в каком состоянии я нахожусь, Он зло выругался.

— Лесь они не.. — Стасу явно было тяжело говорить об этом

Я отрицательно покачала головой, не прекращая реветь.

Обняв меня, мы аккуратно расположились возле стены, и Стас стал меня баюкать, говоря что-то о любви, и то, как он самолично оторвет всем головы, кто сегодня дотронулся до меня. А я ревела. Ревела и не могла остановиться. Ведь страх снова стать сексуальной игрушкой в руках мудаков — это сродни смерти. Такое моя психика не переживет. Я гладила живот и постепенно приходила в себя. Через какое-то время, я уже полностью успокоилась и полусидела на ногах у Стаса. А тот даже не шевелиться, боится меня спугнуть.

— Ты хотел узнать, чтобы со мной тогда, 6 лет назад, когда я попала в руки этому уроду? — я посмотрела в глаза Стаса. Тот осторожно кивнул.

Я потянулась к нему, поцеловала так, как будто это последний поцелуй в моей жизни. И я знала почему. Расскажи ему сейчас все, наврятли он ко мне прикоснется снова. Хоть он и говорил, что ему плевать. Оторвавшись от него, я опустила глаза в пол.

— Это было необходимо мне. — тихо прошептала я. — Потому что после моего рассказа, ты наврятли ко мне вообще прикоснешься, не говоря уже о поцелуе.

И не дожидаясь оправданий, я начала свой рассказ.

Глава 21

После аварии меня привезли в какой-то дом, там заперли в комнате. Там я пробыла дня два-три, точно уже не скажу. После нас ждал перелет в Эмираты и только там начинается отчет моего персонального ада.

Месяц меня никто не трогал. Единственное, меня держали в закрытой комнате, без окон.

А потом пришел он. Осман, владелец нефтяных скважин, а также по совместительству, наркобарон и продавец людей. Он долго меня рассматривал, изучал. Как подопытного кролика. А затем он сделал то, после чего я потеряла счет времени.

Он накинулся на меня, разорвал всю одежду, и изнасиловал до такого состояния, что там, между ног, вместо смазки, текла кровь. А при виде крови у него сносило крышу. Как я тогда еще не потеряла ребенка, неизвестно! Меня били по лицу, чтобы я не кричала, связали руки, чтобы я не царапалась, вывихнули челюсть, чтобы я не кусалась.

Он ушел от меня спустя три-четыре часа. А я в этот момент жить не хотела. Через час пришел врач, осмотрел меня, залечил, что мог. И ушел. На следующий день повторяется все тоже самое. Так длилось пока не стал округляться живот. Он уже тогда знал, что ношу ребенка. И он стал аккуратнее насиловать и избивать. Поэтому, я скорее всего и смогла доносить до семи месяцев. А потом случилось ужасное.

После родов, я сидела на кровати, укачивая на руках сына. Я даже толком не поспала, боясь, что его отберут, что его отнимут у меня. Он ведь перед родами буквально за неделю, перестал ко мне приходить. А тут ему сообщили, что я родила. Я уже тогда знала, что ребенок со мной не останется. Он сам это неоднократно повторял, истязая мое тело.

За все время беременности, я пыталась бежать, сопротивлялась. Старалась выбраться и это заканчивалось тем, что меня отправляли в подвал, на пару деньков, куда он приходил просто избивать. С применением различных инструментов, начиная с безобидной розги, заканчивая цепью, толщиной с руку. Оттуда меня просто выносили. Так я усвоила, что любое неповиновение наказывается. Как я уже потом узнала, это я еще легко отделывалась. Каждую неделю из подавала выносили черный мешок, а на следующий день к нам поступала новая девушка. Я все надеялась, хоть это и нельзя было такое думать, что от всего случиться выкидыш, но ребенок словно хотел жить. А я вот каждый раз внутри умирала, представляя как нас разлучат.

На следующий день он пришел. Он был под чем-то. Но это не алкоголь. Как раз сына я только покормила и уложила спать. Самой было больно вставать, двигаться, но я себя заставляла. Ради него. Когда он зашел, я поняла, что это ничем хорошим не закончится. Он молча накинулся на меня. Он насиловал так, словно я была тряпичной куклой, а не человек. Пихал в меня помимо своего члена еще что-то, от чего я рвалась. Кровь лилась отовсюду. И тут проснулся ребенок. Он плакал очень долго, пока Осман не получил удовольствие. Затем он накрыл его подушкой и продолжил свое истязание. А я вырывалась, пыталась ползти к ребенку, чтобы снять с него эту чертову подушку. Но он каждый раз возвращал меня обратно. Потом он взбесился. Он пинал меня куда попадал. Я была сплошным куском фарша. Он переломал обе ноги, вывернул руки, а когда пихал свой член мне в рот, а от отчаяния ему откусила его. Правда не успела причинить хоть какой-то вред, вовремя вытащил, но тогда он стал с ожесточением и технично бить по лицу. Он сломал мне нос, челюсть. Превратил мое лицо в месиво. Но я все равно ползла к сыну.

У меня не было ни одной кости, которую он бы не сломал. То что сейчас видишь, это результат годового хирургического вмешательства. Меня собирали по осколкам. В прямом смысле слова. Благо денег, которые я вытянула с бизнеса Османа, хватило с лихвой привести меня в порядок.

Когда же я смогла все-таки доползти до сына и убрать подушку, он уже был синим. Он умер. А этот урод стоял и скалился. Видите ли, он не хотел, но так получилось! Я тогда помню, попыталась на него кинуться, но он одним ударом в затылок меня вырубил.

Восстанавливалась я очень долго. Я не приходила в сознание почти неделю, ему уже предлагали меня выбросить, как мусор. Но как же! Он не выкинет свою любимую игрушку! Подлатает, отремонтирует и снова будет пользоваться!

После того как я в себя пришла и почти восстановилась, у нас пошел новый виток в отношениях. Он стал звать друзей! До этого он единолично игрался с игрушкой.

Я помню самый первый раз. Я только приехала с больницы снова к нему, не успела даже разложить вещи, как меня тут же потащили в кровавую комнату. Мы ее так звали, потому что там уже не отмывалась кровь жертв. И постоянно пахло металлом!

Там было трое его друзей, среди которых был Артур, и он. Он тогда просил оказать гостеприимство его друзьям. А я вместо этого откусила одному член. Так что теперь он инвалид. Вот тогда я познала всю боль. Меня рвали, растягивали, в меня пихали все возможные штуки, меня обливали кипятком, тушили сигареты, в одну дырку могли биться сразу трое. Мне рвали рот, видите ли, слишком маленький. Душили, избивали, используя меня как боксерскую грушу. Это могло происходить где угодно, с кем угодно и неизвестно в каком количестве.

И я смирилась. Понимаешь, смирилась и ждала, когда же он все-таки переступит эту гребанную черту и прибьет меня. Но он как будто знал, когда нужно тормознуться, чтобы я не сдохла. Я научилась отключаться. Я просто падала в обморок и не приходила в себя пока все это не закончиться. Потом меня лечили, ставили на ноги и все по новой. Ему я стала надоедать. Так как перестала бороться.

Меня брали его друзья к себе домой, там еще было хуже. К насилованию и истязанию прибавлялось еще и полное уничтожение тебя как личности. Надо мной издевались их жены. Им, видите ли, не хватало эмоций в постели. А тут я, кукла, с которой можно делать все. У мужчин было перво-наперво изнасиловать, а уже потом издеваться. Женщины же были намного изобретательнее. Меня могли сутками методичненько и очень медленно мучить, пускать кровь мелкими порезами, сыпля туда соль. После истязаний меня отпускали в соленую ванную, наблюдая мою агонию. Оглушали громкой музыкой до такого состояния, что кровь из ушей не останавливалась.

На какой-то промежуток времени я потеряла рассудок. Я, честно, не знаю, что именно в это время происходило. Но меня стала вытаскивать Леся. Она тогда туда только приехала. Ее тоже выкрали. Она стала мне помогать придти в себя, заботилась обо мне. Она выбрала другую тактику. Она им угождала. Поэтому ее не трогали. Ну потрахаются и все. Она не делала на этом акцент. Как она говорила, это всего лишь тело! Главное, чтобы душу не тронули. Но это было не в моем случае. Душу они мне испепелили.

И спустя какой-то промежуток времени, там вообще было не уследить за ходом времени, мы стали разрабатывать план, как уничтожить Османа. Леся соблазнила двух охранников, которые потом ей всю информацию сливали. Так как Осман был жесток не только с пленницами, но и со своей охраной. Тем запрещалось иметь девушку. Он им даже подмешивал в еду какие-то лекарства, подавляющие желание. Боялся, что они накинуться на его баб. Или на их фоне не хотел выглядеть неудачником в постеле. А Леська, напоив их каким-то антидотом, разбудила в них мужчин. Вот они, как верные псы, ей сливали все. А с Максом мы просто подружились. Вот так у нас и получилось нарыть компромат и столкнуть лбами двух наркобаронов.

Леся была податливой девушкой, я же была той, которая всегда пыталась сбежать. И всегда за это получала. Мы с Лесей решили, что не будем откланиваться от своих линий поведения. Тем более мне надо было снова заинтересовать Османа. У меня это получилось. Он стал, в последнее время, более обходительнее, пытался меня возбудить. Но все, все равно, заканчивалось одним — подвалом и моим разбитым телом!

Кстати, татуировку я сама с себя срезала, буквально за два дня до побега. Мы планировали с Лисенком, что найдем два безымянных трупа девушек, и сымитируем свою смерть. Но судьба сыграла иначе. Да и Лесе, как я узнала в самом начале нашего плана, оставалось буквально год. У нее в голове неоперабельная опухоль мозга. Не сегодня, завтра она умрет.

Я до последнего верила, что мы сможем выиграть время для Леси. Но буквально за месяц до побега, у него начала жутко болеть голова. Она иссохла за этот период. Поэтому она бросилась под камаз. Когда мы сбегали.

А у меня начались восстановительные работы. Потому что от меня, в принципе как от человека, как от личности, ничего не осталось. Да и от тела, тоже осталось одно название.

Глава 22

Закончив свой рассказ, я выдохнула. Теперь все. Назад пути нет. Все мосты я сожгла.

Проносясь в голове события того времени, я начала понимать, что я заплатила слишком большую цену за собственное счастье. И разоблачение бывшего мужа. Цена была непомерно высокой. Но сейчас я такую цену еще раз не готова заплатить.

Стас молчал! Он весь рассказ молчал, сжимая кулаки. Да и оно понятно! Кому захочется после услышанного иметь общего с падшей женщиной? Пусть даже она и носит его детей!

Я ухмыльнулась и попыталась отсесть от Стаса. Я знала, к чему приведет это разговор! И я мысленно была готова к нему. Но все же в груди что-то неимоверно щемило и слезы наворачивались на глаза. Я сама, собственными руками, погубила то, что могло подарить мне счастье! Обычное женское счастье! Но и таить от родного человека свое прошлое я не могла.

Но меня никто никуда не пустил! Стас только сильнее меня к себе прижал, поглаживая по волосам, и все также сосредоточенно смотрел в одну точку!

— Стас, скажи мне хоть что-нибудь! — взмолилась я сквозь слезы. — Твое молчание меня убивает!

— Прости, Лисенок! — прошептал Стас. — Я сейчас не способен что-то рациональное сказать. Но это не отменяет мое отношение к тебе! Я просто пытаюсь совладать с собой.

Я отстранилась от него и встала.

— Не стоит меня жалеть. — зло выплюнула я. — Раз противно, мог бы и сказать! А не все это завуалировано преподнести мне. Я люблю правду, Стас. Какой бы она горькой или больной не была.

Я села на какую-то тряпку в углу и воткнулась лбом в колени!. Сейчас мне было очень плохо. Сердце в груди ныло, а пустота, что была в душе, вдруг стала такой огромной, что мне казалось, что я вся состою из этой пустоты.

Я услышала, как Стас встал и пошел в мою сторону.

— Не смей! — закричала я. — Не смей ко мне приближаться, Козловский! Вот только жалеть меня не надо!. Катись ты со своей жалостью, в самый ад! А ко мне даже не прикасайся!

Стас встал как вкопанный. Он понимал, что сейчас если подойдет ко мне, я сломаю ему нос. На полном серьезе!

Он посмотрел на меня таким взглядом, что мне захотелось завыть от боли, развернулся и пошел сел в противоположный угол, не сводя с меня взгляда.

Я не знаю сколько мы так просидели. Но за дверью я услышала вопли! Этот голос я узнаю из тысячи. Осман.

Тут же в нашей коморке открывается дверь, и нас со Стасом выволакивают в самый центр склада.

— Где Топилин? — услышала я рев бывшего мужа и Стасу прилетает с левой! Его голова дернулась, но Стас не издал и звука, а только молча сверлил взглядом похитителя! — Ты должен знать где он и его тупой товарищ! И какой у них козырь в рукаве, что так лихо подвел этого тупицу, Ланского, в руки копам?

Стас молчал. Он понимал, что расскажи им все, я тут же на месте умру от того, что мой брат с моими детьми будет в опасности.

— Но нас здесь никто не найдет! — рассмеялся Илья, Осман вместе с ним. Да они больные ублюдки, им лечиться надо! — Этот городок не любила моя тупая бывшая женушка!

А вот сейчас было обидно. Сука, я его из грязи вытащила, а он так обо мне! Убью, лично!

Так, стоп!? Он сказал про нелюбимый городок бывшей жены! Так это получается мы… в моем родном городе? Вот такого я поворота точно не ожидала. Здесь нас даже никто не додумается искать. Так как этот город связан был только со мной, Ильей и Сашкой. Пи*дец, товарищи!

Я стала озираться по сторонам. По обстановке я могла судить, что этим амбаром очень давно не пользуются. И что здесь раньше было что-то связанное с машинами. Если мне память не изменяет, а она мне не изменяет, так как я в свое время каждый уголок этого города облазила с моей подружкой, поэтому знаю каждое заброшенное здание в этом городе. Ну фетиш такой у нас был, лазить по заброшкам с ней! И таких складов было три во всем городе. В самом центре города, рядом с заводом тяжелого машиностроения. Правда, давно уже закрытым и готовым к сносу. Но не суть! Второй на месте бывшей военной части. А третий на выезде из города, где взорвался целый комплекс складов. Так, следов гари нет, следовательно, на выезде отметаем. Звуки шин и машин тоже нет, значит центр города тоже отметаем. Остается военная часть! Она настолько давно заброшенная, что сюда, в принципе, заросла дорога. Раньше здесь устраивали игры в пейнтбол и лазертаг. Но из-за обрушения одной из стен бывшего корпуса, здесь перестали проводить игры. Блядь, ну вот почему я не спросила Макса где именно Илья снял в аренду амбар. Все бы тут же стало на свои места! Все-таки, Леся — ты тупая курица!

Илья рвал и метал вокруг себя все! Стас был как боксерская груша. Меня пока не трогали! Илье подпалили хвост и скоро придут по его душу, если он не найдет рычаг воздействия на Стаса или на Сашку.

— Осман, займись девчонкой. — зло выплюнул Илья. А у меня внутри все похолодело! Только не это…

Осман не спеша подошел ко мне, ехидно улыбнулся и достал свой фирменный ножик, которым он разрезал кожу. Не глубоко, но настолько ощутимо, что порой от таких порезов, без других травм, девушки умирали от болевого шока. Да, за два года мы чего только не видели.

Разорвав до конца мою кофту, обнажив мою грудь в лифчике, оскалившись, Осман провел ножом по груди, разрезая кожу, словно масло. Я зашипела. Было очень больно. Тут же последовал второй разрез на второй половине груди. Он всегда делал по три надреза, а затем давал жертве десять-пятнадцать минут отдохнуть и продолжал. За это время кровь запекалась если не двигаться и стараться дышать чуть ли не через раз, и сама боль от порезов проходила. И вот тогда он продолжал делать надрезы, заставляя тебя дергаться, тем самым открывая только что затянувшиеся раны, которые усиливали боль. Потом снова отдых, и на третий раз начинались пытка, потому мозг уже посылал нервным окончаниям сигнал, что боль везде, соответственно кожа становилась настолько чувствительной, словно оголившейся нерв. И вот тогда надрезы становились настолько нестерпимее, что начинали орать. И так могло длиться сутки. Когда от боли помутнеется рассудок, когда сон и явь было одним целом, а твое тело это сплошная болевая точка, он начинал играть по- жесткому.

Осман сделал третий разрез и отошел к столу, наблюдая, как стекает кровь с ран! Я держалась. Не издавала и звука. Потому что стоила издать хоть стон, все. Крышу у Османа сносит напрочь.

— А она сильнее, чем я думал! — хмыкнул Осман, осматривая меня. Стас не подавал виду. Молодец, если он хоть взглядом подаст, что я ему дорога или небезразлична, все, меня можно смело записывать в потенциальные покойники. Будут давить до тех пор, пока не сломаюсь и не сдохну, или пока Стас не откроет рот.

— Что ты медлишь? — заорал Илья, подлетая ко мне и начал отвешивать мне пощетин. Из носа полилась кровь, губа была разбита. Но я не издала и звука. — Это же его шлюха, надо через нее до него стучаться.

И на этих словах мне прилетает в челюсть. Моя голова откидывается, рот заполняется вязкой жидкостью, и я ее сплевываю. Челюсть выбита. Впрочем чего и следовала ожидать.

Нас методичненько мучили на протяжении нескольких часов. Меня били, резали, окатывали водой. Потом снова били, резали и обливали. Стасу было хуже, его использовали как грушу. Я пару раз теряла сознание.

Нас били, потом кидали обратно в коморку. Потом снова били. Потом снова в коморку.

Нас снова привязали к стульям.

— Стас, ответь, эта девица, ведь не просто твоя подстилка? — почти шепотом возле Стаса прошептал Илья.

Стас как и все предыдущие разы молчал.

— Кто она? — заорал Илья и начал превращать лицо Стаса в обивную. Я видела, что Стас сейчас отключиться. Надо было что-то предпринимать. Нас держали здесь очень долго.

И тут у меня в голове щелкает лампочка. Твою мать, Леся! Ты просто самая тупая, безмозглая, дура, которая вообще может родиться на свет!

Я мысленно хлопнула себя по лбу.

У меня лет с 18 на языке есть пирсинг. Когда мы все были в Эмиратах, Макс всем предложил вставить в какое-нибудь украшение чип для отслеживания. Он сначала предложил пирсинг в носу, но тот оказался мал. И он вставил его в пирсинг на языке. Чтобы его активировать в режиме SOS, нужно было его просто надкусить.

Я все переживала, что смогу его нечаянно надкусить, но играться с пирсингом я бросила лет в двадцать. И он просто был во рту, как напоминание о моем бунтарском прошлом. Я той еще оторвой была. До 9 класса, примерно с класса 4, я была готом. Потом была пацанкой, иногда сменяющаяся на леди. А потом просто стала расп*дяем в юбке.

И я надкусила его. В принципе, ничего не произошло, но я знаю точно, что Илью ищут, нас тоже. Значит нужно их продержать здесь как можно дольше. И я решила идти во-банк.

Глава 23

— Стойте! — заорала я, когда Илья уже заносил нож, чтобы воткнуть его ногу Стаса. Те удивленно уставились на меня. Стас с ужасом смотрел на меня одним глазом. Второй уже заплыл.

Ты нам что-то хочешь сказать? — обманчиво спокойно проговорил Осман.

— Я могу дать вам информацию, которую вы хотите услышать. — начала я с далеких берегов. Главное, потянуть время.

— Так чего молчим? — не выдержал Илья и подскочил ко мне.

— Сначала, дайте нам поесть и попить. — спокойно высказала я. Вообще-то, есть и пить — это было последнее, что я хотела именно сейчас, но надо же их раздраконить.

— Девочка, не зли плохих дядей, они ведь могут стать еще хуже. — язвительно проговорил Осман.

— Пока не поем, ничего не скажу. — заортачилась я. — А если начнете избивать, вообще ничего не скажу.

И демонстративно отвернулась от них, показывая, что разговор пока что окончен. Осман подошел ко мне, и тут же начал отвешивать мне пощечин.

— Говори, тварь, все что знаешь. — сопровождая каждое слово ударами по лицу. — Иначе ты узнаешь, каким я бываю, когда злой.

— Уж не мне ли это знать, Осман. — зло выплюнула я, прежде чем подумала. Да. *твою же мать! Леся! Подключите уже наконец-таки мой мозг и мой язык.

Осман дернулся как от удара. И не понимающим взглядом уставился на меня.

— Что? — ошалело проговорил Осман. — Ты меня знаешь?

Я прикусила язык. Да, придется импровизировать.

— Знаю, даже ближе чем ты думаешь. — бросила я. И увидела как Стас ошарашенно смотрит на меня, шевеля губами. Илья тоже остановился и смотрит на нас с Османом. Я решила добить и его. — И тебя, к сожалению тоже знаю, Илюша.

То, с какой интонацией я бросила последнее слово, заставило Илью отпрянуть от меня.

— Кто ты? — почти прошептал Илья! — Я тебя не знаю.

— Я, походу, тоже тебя не знала. — бросила я. Да вводными фразочками я точно им запудрю мозги.

Те вообще вошли в ступор. Они долго переглядывались между собой. Потом отошли от нас, стали там совещаться.

— Ты зачем это делаешь? — прошептал почти одними губами Стас. — Они же тебя убьют, если узнают кто ты на самом деле.

— Я знаю, но мне просто нужно потянуть время, а перспектива истекающего тебя от ранения меня не прельщает. — зло прошептала я, не сводя взгляд с этих двух остолопов.

— Ты, понимаешь, что собираешься сотворить? — отчаянно бросил Стас. — Ты же носишь наших детей!

— Вот ради них я и стараюсь. Ты шевелиться вообще способен? — спросила я. Стас кивнул. Наше главное преимущество было то, что нас не связывали. Нас приковали к стульям наручниками. Но они не учли одного: моя рука была настолько гибкая, что я могла вылезти из любого диаметра наручников. Точнее, у меня настолько хорошо выбивался большой палец. За это можно сказать спасибо Осману. Потому что он мне их постоянно выбивал. И они теперь могут по одному очень неловкому движению вылететь из сустава. Это уже не больно. А врачи говорят, что это уже неисправимо. Я освободила одну руку, возвращая палец на место. Стас заметно напрягся, наблюдая мою манипуляцию.

— Ты встать со стула в случае чего сможешь? — одними губами спросила я Стаса. Тот лишь кивнул, закусив губу. Он собирался с силами.

— Кто ты такая? — зарычал Илья и подскочил ко мне. Я не вольно дернулась.

— Та, которая будет наслаждаться вашей погибелью. — едко выплюнула я, смотря прямо в глаза. — Что, не узнаешь? Неужели так сильно изменилась?

Осман сосредоточенно всматривается в лицо, но по его выражению лица понятно, что он вообще понятия не имеет кто перед ним. Так же думает и Илья.

— Скоро, Илюша тебе придет конец. — злорадно прошептала я. — Менты на хвосте, скоро ты будешь сидеть на нарах и загорать под небом в клетку! Это если, правда, тебя раньше времени не порешат за торговлю детьми. На зоне этого не любят. Ты можешь быть кем угодно: убийцей, вором, махинатором, но трогать женщин и детей, даже у таких людей, как зэки, считается упасть ниже плинтуса. Ох, не завидую я твоей участи.

Илья дернулся как от удара. Он ошалело уставился на меня. С губ срывались лишь немые слова.

— Я вот понять хочу, Осман, как ты вообще выжил в тюрьме? — повернулась я к Осману. — Ты там должен был сдохнуть как крыса, после того, что ты делал в своем доме с девушками. Как тебе удалось выжить?

Осман уставился на меня. У них у обоих, кажется, потерялся дар речи. Они, словно рыба, то открывали, то закрывали рты, не произнося ни слова.

— Я сбежал. — наконец-таки вымолвил Осман. Ну, Слава Богу! Хоть говорить умеем. — Точнее, мне Илья помог.

— А, вот теперь все встает на свои места. — проговорила я. — Но не думаешь ли ты, что ты в этот раз избежишь наказания, Осман?

— Да кто ты, мать твою, такая? — заорал Илья. — Откуда ты все знаешь о нас. При этом никто из нас тебя не знает!

— О нет, вы меня прекрасно знаете! — злорадно улыбнулась я. — Илья, как ты посмотришь в глаза своему другу, зная, что тот убил твоего ребенка?

Все, шах и мат для них. Илья уставился на меня тупым взглядом.

— Что? — все что смог сказать мне Илья.

— Твоя жена, будучи проданной тобой твоему другу, была беременна от тебя. Она, как раз хотела тебе рассказать об этом, когда случилась авария. — я решила бить по самому больному. — Но ты продал ее за восемь лимонов. Ответь Илья, настолько деньги дороже любимого человека?

Илья опустился на пол, на него было страшно смотреть. Осман, вспомнив чьего ребенка он убил, тоже присел на пол.

— Я не знал… — обреченно прошептал Илья, хватаясь за голову.

— Правильно, тебе дороже оказались деньги. — зло выплюнула я. — Она не доносила его до срока. Родила семимесячного ребенка. Но малыш был крепким, здоровым, хоть и недоношенный. Мальчик. У тебя был бы сын, Илья. И ему было бы сейчас шесть лет. Он бы скоро в школу пошел! А ты продал жену и сына за какие-то бумажки! А знаешь как он погиб?

Илья замотал головой. Этот безумный взгляд человека, осознающего, что он погубил ни в чем не повинное дитя, да еще таким способом, не передать словами, не описать в книге. Это надо увидеть.

— Его твой "товарищ", твой друг, придушил, подушкой. Представляешь? — слезы текли по щекам, но я их не замечала. Мне надо было их добить. — Ему был один день от роду. А тот, кому ты продал свою жену и ребенка, убил его, лишь потому что, тот орал, пока твой друг насиловал, бил, превращая в фарш тело твоей жены, которая только родила! Ты представляешь, на что ты обрек ее и малыша?

Илья медленно повернулся к Осману, смотря на того безумным взглядом.

— Ты же мне сказал, что она счастлива с тобой там, что она не хочет возвращаться обратно. — медленно проговорил Илья, поднимаясь с пола. — Я же тебе с этим расчетом и продавал ее, ты же хотел сделать ее какой-то там по счету женой. А ты… Ты почему мне не сказал, что она была беременна, ты почему не сказал, что у меня был сын, которого ты убил?

Последние слова Илья выкрикнул и кинулся к Осману. Он бил жестко и точно. Осман с одной рукой явно проигрывал в этой схватке.

— Брат… - захрипел Осман. — Прошу, остановись. Как ты помог поверить той девке. Да я, никогда такое бы не сделал.

Илья притормозился, затем повернулся ко мне.

— Откуда эта информация и откуда мне знать, что она правдива?

Карт-бланш.

— Потому что я была там. — сказала я, гордо подняв глаза. — Потому что я и есть та, которую ты продал.

Илья отпускает Османа, которого держал за грудки, тот падает на пол, но при этом оба не сводят с меня глаз.

— Юля… — прошептали они…

Глава 24

— Ну, здравствуйте, мальчики! — ухмыляюсь я. — Не ожидали?

Те молчат. Уставились на меня словно мертвеца увидели. Ах, точно! Я же давно мертва.

— Что, думали, что я сдохла? — начала язвить я. — Как видите, нет. Да, пришлось пройти через многое, но я перед вами. И надеюсь, мы сегодня поговорим по душам.

Осман тихонечко встал, не сводя с меня взгляд.

— Как ты смогла выжить? — задал мне первый вопрос Осман.

— О, это было чистой воды случайностью. — улыбнулась я. — Я живу благодаря Лесе. Ты же ее помнишь, Осман?

Тот аккуратно кивнул.

— Это было сложно, но нам удалось. — оскалилась я.

— Так это ты меня усадила за решетку, тогда? — удивленно спросил Осман.

— Не совсем я. — уклончиво произнесла я. — Мне Леся помогла. Это вообще ее затея была. Я, как помнишь, пыталась умереть. После того как ты сына моего убил.

Мои слова словно пощечины били Османа.

— Тебе рассказать, дорогой мой муженек, — начала я, переводя взгляд на Илью. — что творил со мной твой друг?

Илья замотал головой.

— О нет, я тебе все расскажу, чтобы ты, сука, понял, на что ты обрек свою жену и неродившегося ребенка. — зло выплюнула я и начала вой рассказ. Правда, со всеми подробностями, с мельчайшими деталями.

— Ты даже не представляешь, на что у него богата фантазия по части истязания беременных женщин. — улыбаясь проговорила я. — Он мог трахать меня с шестимесячным пузом, попутно пихая во влагалище еще какие-нибудь игрушки, или в задницу, это ему как захочется. Или защемлять соски. Это же весело наблюдать, как женщине, которая носит ребенка, зажимать соски, которые и так болят от молока. Представь, Илья, что сейчас твою жену так мучают?

— Откуда ты… - начал Илья.

— Я все знаю о вас. — перебила я. — Ты, наверное даже с ней сексом не занимаешься, ведь ей теперь нельзя. А теперь представь, что он творил со мной. И перенеси это на свою жену! Ты же видел, что происходит с промежностью, когда девушка рожает? Вижу, видел! Так же видел как это больно и сколько потом в себя приходит женщина. А теперь представь, что твою жену, только что родившую, трахают так, словно тряпичную куклу, а потом ломают ей руки, ноги, челюсть, пинают по животу. Ты представь, Илья! Представил?

Илья с ужасом уставился на меня, тряся головой.

— А теперь представь, что твою милую дочурку душат! Подушкой. Какой-то мудак! Лишь потому что она мешает ебать ее мать! — закричала я, не в силах вынести нахлынувших эмоций. — Представил? Вот это все это произошло со мной и твоим сыном, Илья! Что ты молчишь? Продай ему второй раз жену? Ты уже в этом профи, продавать и подстилать собственных жен под других, кто больше заплатит. Продай, пусть она тоже испытает то, что я испытала, только боюсь она не выдержит. Сломается.

А знаете, что самое смешное, что вы до последнего не знали, кто вас так утопил! —ухмыльнулась я. — Спешу вам представить того, кто вас утопил. — я склонила голову. — Я, собственной персоной, Егорова Леся Викторовна. И поверь мне, попадя в тюрьму, вы оба пожалеете, что остались в живых. Я сделаю так, что все зэки в узнают что вы творили. И тогда ваша жизнь превратиться в ад.

— Ты… — дальше у Османа не хватает слов описать все свои эмоции.

— Я все посмею. — плюнула я. — За сына вы оба заплатите жизнью.

На этих словах Осман кидается на меня с ножом. Я была готова к таком шагу. За два года я очень хорошо выучила.

— Стас, давай! — рявкнула я, сама вставая со стула, хватая его рукой и ставля между нами как преграду.

Пока Осман понимает, что я уже давно не сижу на стуле, я в этот момент отвожу стул чуть в сторону и со всей силы бью его по лицу кулаком, затем, пока он приходит в себя, обрушаю стул на голову. Стул распадается на кусочки. Осман падает на колени, оглушенный ударом. Я начинаю методичненько избивать его коленом по лицу. Моя коленка вся в крови Османа, но меня это не останавливает. Тут у Османа хватает сил отразить мой удар, и я падаю на пол. Он тут же запрыгивает сверху.

— Как выберусь из этой передряги, я снова сделаю своей игрушкой. — прорычал Осман, смыкая на моей шее одну единственную руку. Я начинаю задыхаться. Хоть и с одной рукой, он явно был сильнее. Я судорожно начинаю искать хоть что-нибудь, что поможет его скинуть с меня. Уже на грани потери сознания, я нащупываю ножку от стула и со всей дури бью Османа по виску. Тот отлетает в сторону без сознания. Я тут захожусь в кашле и замечаю, как вцепились друг в дружку Илья со Стасом. Хоть Стас и был потрепан, но бил он четко, точно и очень сильно. Илью, после каждого удара, относило в сторону.

Я оглянулась на Османа. Тот лежал без сознания. Подойдя к нему, я стала ощупывать его. Нащупав телефон я тут же набрала телефон Макса.

— Да! — ответил мне резко… Саша? Я разревелась.

— Саш…

— Леся! Держись. мы скоро! — услышала я такой родной голос брата. — Макс вас нашел. Ты только дождись, Лисенок!

И я услышала гудки. Слезы текли ручьями. Но я еще не закончила. Найдя наручники, я, кое-как их вскрыв, застегнула снова их, только на руках Османа. Стас, к тому времени, уже оглушил Илью и пытался его связать своим ремнем. Оттащив их в одну сторону, я стала судорожно искать пистолет. Ведь амбалы все еще были где-то поблизости. Найдя только один пистолет нас столе, я проверила обойму. Целая. Значит есть шанс отстреляться.

— Стас найди себе оружие. — утирая слезы проговорила я, увидев как Стас где накопал второй пистолет. Я хмыкнула.

— Как выберемся отсюда. — проговорил Стас. — Больше никуда от себя не отпущу.

— Меня спросить не хочешь? — ухмыльнулась я, а внутри так приятно начало разливаться тепло от его слов.

— Я тебя спрашивал. И к чему это привело? — и Стас показал на сладкую парочку "твикс", аккуратно сложенную в сторонке. — Вот и давай тебе время и свободу! Выберемся, запру на все возможные замки! Хватит приключений.

Стащив со стола какой-то пиджак, я накинула его на себя. Так-то я с голой жопой тут бегаю.

Тут я краем глаза замечаю какое-то движение.

— Пригнись! — шепчу я и резко приседаю, Стас незамедлительно за мной повторяет. В эту же секунду над нашими головами просвистывают пули, ударясь в стену. Черт! Амбалы эти пришли! Стас одни ударом опрокидывает стол прячась за ним. Я тут же следую за ним.

— Ты не заметил сколько их? — пытаясь докричаться до Стаса сквозь шум от выстрелов.

— Я заметил трое. — бросил Стас. — Двое с твоей стороны, третий с моей.

Я кивнула. Значит трое. Выглянула на секунду, чтобы вычислить их местоположение. Одного засекла. Сняв с предохранителя и возведя курок, я выдохнула. Раз, два, три… На счет три я выглянула и выстрелила. Попала! На смерть. Тут же вернулась на место. Правило трех как всегда работает безошибочно.

Этому правило меня научили там, в школе спец. подготовки. После того, как услышишь, что выстрелы закончились, считай до трех и стреляй. Шанс попасть в объект составляет почти девяносто процентов. Правда, перед этим не забудь вычислить где твой противник.

Осталось двое!

Стас тоже отстреливался одиночными выстрелами.

Раз, два, три, выдох. Выглянула, засекла второго, снова спряталась.

Раз, два, три, выдох. Встала, выстрел. Зацепила, но не убила. Черт!

Раз, два, три, выдох. Выглянула, засекла, спряталась.

Настолько все было на автомате, что самой стало жутко, что все это настолько обыденно для меня. Но в этой жизни мне иначе не спастись. Выстрел. Стаса зацепили. Плечо и то только по касательной.

Раз, два, три, вдох. Встала, выстрелила, попала. Спряталась, выдох. Остался еще один. Тут я замечаю, как к нам подбирается четвертый, на которого мы не обращаем внимание. Тело сработало быстрее, чем я успела обдумать все. Я дернулась. Выстрел!

Я не долго думая, поднимаю руку и стреляю. В грудь.

И только потом замечаю, что мне больно чуть ниже левой ключицы. Опустила взгляд. Кровь. Я повернулась к Стасу. Тот с ужасом уставился на меня.

— Леся, нет! — закричал Стас подскакивая ко мне, ловя меня, когда начинаю оседать.

— Прости. — ухмыляясь, проговорила. — Наверное, долго и счастливо не в нашем случае.

— Леся, смотри на меня! — с отчаяньем в голосе просил Стас. — Леся, не спи!

Я всячески старалась не засыпать, но боль была такой оглушающей, что единственным выходом было провалиться в спасительную темноту. Проваливаясь туда, я услышала выстрелы, какой-то грохот и такой родной голос брата:

— Леся, нет, пожалуйста!

А дальше сплошная темнота.

Глава 25

Стас.

Я прижал руку к ее ране, но Леся уже потеряла сознание. Ко мне подскочил ее брат.

— Леся, пожалуйста, нет! — закричал Сашка. — Стас, что с ней?

— Ее зацепило! — обреченно проговорил я.

Сашка стал набирать номер скорой. Через минут пятнадцать мы уже вовсю мчались в больницу. Леся в себя не приходила. Меня тоже упаковали в скорую. На Сашку было страшно смотреть. А я понимал, что та пуля, принадлежала мне, а не ей. Я сам не заметил как отключился.

Пришел в себя в больнице. Оторвал от себя все капельницы, попытался встать, но меня тут же повело в сторону. Надо найти Лесю. Выйдя с горем пополам из платы, я пошел к посту медсестер. Там Мне сказали, где лежит мой лисенок. Дойдя до ее палаты, я увидел как Сашка вместе с Данилом сидят возле палаты.

— Как она? И сколько мы тут лежим? — спросил я, присаживаясь рядом с ними.

— Она плохо. — гулко проговорил Сашка. — Состояние стабильное, но тяжелое. Еще бы сантиметр, и ее бы не спасли. Мы тут уже вторые сутки.

Мне стало не по себе. Дойдя до поста медсестер, я договорился, чтобы меня перевели в палату к Лесе. Благо деньги и мое имя значат многое.

— Ребят, вы бы шли домой, я за ней пригляжу. — похлопал я по спине Сашку. На него было страшно взглянуть. Синяки под глазами. Он словно постарел лет на десять. — Саш, Данил, идите домой, вы ей сейчас не поможете, а ты, Саш детям нужен. А я за ней пригляжу, все равно тут лежу.

Сашка нехотя встал.

— Я завтра приду. — прошептал Сашка и пошел.

— Данил отвези его домой, он сейчас не в себе. — бросил я, заходя в палату к Лесе. Данил кивнул и двинулся вслед за Сашкой, не уронив ни слова.

Зайдя в палату, у меня внутри все опустилось. Какая же она беззащитная и хрупкая на этой большой постели. От нее идут различные трубки, провода. И она бледнее полотна. Я сел рядом с ней, вглядываясь в каждую черточку ее лица. Тут заходит врач.

— Как она? — бросаю я, не сводя с нее взгляд. Я боялся упустить момент ее пробуждения.

— Все также. — бездушно бросил доктор.

— А как же дети? — я повернулся к врачу. Я не хотел услышать страшное. Леся не переживет!.

— Угроза выкидыша все еще пока что есть. — проговорил доктор. — Но на ее теле нет свободного места от ссадин и синяков. Кто ее так? Я вообще поражаюсь, как она еще сохранила беременность. Феноменальная способность к вынашиванию.

Я облегчено выдохнул и уставился на слегка выпуклый живот. Не удержался, дотронулся до него. Это так… необычно, ощущать то, что там твои дети. Ком подкатил к горлу.

Через час в эту палату завезли вторую кровать для меня. И я стал ждать. Ждать ее пробуждения.

Но она не пришла в себя, ни через день, ни через неделю. Я шел на поправку. Правда, сказали, что в больнице я задержусь еще на недельку, так как повреждения моего лица очень сильны. Сашка каждый день приходил к Лесе, проводя с ней несколько часов, пока я его не выгонял. Потому что его ждут дети. И ее они тоже ждут!

В один из дней ей стало хуже. Я думал я умру, осознавая, что я могу ее потерять снова. И я проклинал ее за самодеятельность. Эта пуля предназначалась мне. А она снова сделала как она хотела.

Я каждый день просыпался в надежде. что увижу ее улыбку на измученном лице. Но каждое утро меня ждало бледное лицо с закрытыми глазами и трубками.

Ее перевели в реанимацию. А я сидел и ждал, когда же выйдет врач и скажет, что с ней все будет хорошо. Тут же подлетел Сашка.

— Что с ней? — с ужасом спросил Сашка, опускаясь на скамейку.

— Ей стало хуже. — тихо проговорил я, медленно умирая вместе с ней. Я был готов на все, главное чтобы она очнулась и снова улыбнулась мне. Господи, да за что ей это все.

Спустя несколько часов, к нам вышел врач.

— Ей нужна кровь. — с ходу начал он. — И у нас нет таких препаратов, чтобы ее спасти. Ее нужно транспортировать в столицу. Но без крови, это опасно. Да и вообще ее опасно транспортировать.

— Моя кровь ей подойдет. — подорвался я. — Саш, позвони моей секретарше, скажи что от меня, пусть она позвонит Владу, чтобы тот организовал вертолет в столицу.

Сашка молча кивнул. А я пошел снова отдавать долг той, кто меня спас. Отдавать часть себя, чтобы другая часть смогла расти и развиваться и стать озорными малышами.

Эти часы ожидания, когда ты понимаешь, что сейчас в целом, все зависит от нее, кажутся вечностью. В эти моменты ты умираешь, снова возрождаешься и снова умираешь. Потому что самое худшее, что могли придумать — это неизвестность.

Через несколько часов мы уже летели в столицу, а молил Бога, чтобы там ей помогли.

Разместили нас в одной самой лучшей клинике столицы. Меня долечиваться, А Лесю…

После того как мы прилетели в столицу прошло полторы недели. Но никаких улучшений. Все также. Стабильно. Отчаяние начало закрадываться в душу. Но я до последнего старался от себя отгонять эти мысли.

Сашка стал приходить к ней с детьми. Они такие большие. И такие забавные. Разговаривают с ней. Я тоже разговариваю. Я как представлю, что наши тоже такими будут, то сердце тут же начинает щемить. Только бы пришла в себя.

Меня уже выписали, и я также, как и Сашка приходил к ней. Правда, остаться у нее мне не давали следователи, работа. Да и еще на работе полный завал.

Пока разгребал весь этот завал, развелся с женой, поругался с родителями. Ее отдал властям за покушение на жизнь троих человек. Что с ней потом произошло, я не знаю, да и знать особо не хочу. Все мои мысли занимает она. Рыжая ведьма. Лисенок!

Родителям все объяснил, сказал, что они скоро станут бабушкой и дедушкой. Мама сначала не поверила, потом расплакалась. Потом когда узнала. что случилось с Лисенком, снова начала плакать. Нам с отцом ее еле удалось успокоить. Уже пожалел, что все рассказал. Папа одобрительно похлопал по плечу. Я всегда знал, что отец на моей стороне.

Придя как-то вечером к Лесе, я снова, как обычно, сидел с ней разговаривал, рассказывал, что произошло за день. И тут меня прям подмывало погладить живот. И я не удержался. Он заметно увеличился. И от сознания, что там мои дети, внутри разливалось такое приятное, но такое незнакомое тепло. И тут я чувствую…. Как они шевельнулись. Я одернул руку, не поверив своим ощущениям. В горле встал ком. Я вообще не сентиментальный, но тут удержаться было сложно. Почувствовать первое движение своих малышей. Я взял Лесину руку и приложил ее к животу.

— Лесь, наши малыши ждут тебя. — прошептал я охрипшим от переизбытка чувств голосом. — Они шевелятся..

И тут я увидел как дрогнули веки. Леся резко распахнула глаза и стала задыхаться. Черт! Эти чертовы трубки!

— Врача! — заорал я что есть мощи, вылетев в коридор. Она очнулась! Господи, спасибо тебе большое!

Глава 26

Леся.

Когда ты находишься между мирами, ты перестаешь давать себе отчет о времени, окружающем мире. Кажется как будто ты спишь. Просто очень глубокий сон. Без сновидений.

Так и мне казалось, пока я лежала без сознания. Но одно маленькое движение, один маленький толчок, заставил меня почувствовать жизнь человечков внутри.

Я распахнула глаза и попыталась вздохнуть, но мне что-то мешало.

Через минут пять я лежала на кровати, нежно поглаживала уже округлившийся живот и наслаждалась толчками моих детей. Рядом сидел Стас и нежно на нас смотрел. Врач что-то говорил про самочувствие, но я его плохо слышала. Первый толчок моих малышей. Это незабываемо. От радости я хотела плакать.

— Леся Викторовна, мы вас еще с недельку поддержим. нам нужно проследить самочувствие ваших детей, поэтому отдыхайте и набирайтесь сил. — проговорил врач и покинул палату. Через час ко мне в палату залетел вихрем сначала Саша, потом дети.

— Леська… -прошептал брат и кинулся ко мне. Я не выдержала и расплакалась.

— Ну ладно, Лесь, ты чего? — вытирая мои слезы проговорил Сашка. — Все позади, все хорошо, главное, что вы целы и полностью здоровы.

— Саш, а как долго я лежу в больнице? — спросила я.

— Почти месяц. — произнес Стас. Я ахнула.

— Мамочка два! — заорали мои сорванцы и кинулись ко мне на кровать. Но увидев мой живот, они притормозили.

— Мам, а это наши братья или сестренки? — спросила меня Яна. Я кивнула, не в силах хоть что-то сказать. Как же я их давно не видела. Какие они уже взрослые. Как вытянулся Тема, как выросла Яна.

Тема положил руку на живот и тут же ее одернул.

— Мам, они…шевелятся? — удивленно спросил меня Тема.

— Да, Тем. они теперь шевелятся, показывают нам, что они нас слышат, и что они уже маленькие человечки.

Яна тоже дотронулась до живота, и тут же улыбка расцвела на ее губах.

— Мамочка, я их уже люблю. — прошептала Яна, а я не смогла сдержать слез. Они такие милые, такие родные и уже любят своих братиков или сестренок.

Мы потеряли времени счет, но тут пришел врач и сказал, что мне нужен покой. Сашка тут же засобирался с ребятишками. Те, конечно же, не хотели уходить. Но мы их уговорили, что завтра они снова придут ко мне. Остался только Стас.

— Ты зачем подставилась вместо меня? — спросил Стас, укладываясь вместе со мной.

— Стас, тебе тоже пора домой. — возмутилась я, но с другой стороны мне было приятно, что он остался.

— Я спросил. — подняв изящно одну бровь, проговорил Стас, укладывая меня рядом с ним. Я не стала сопротивляться.

— Он тебе целился прямо в спину. После такого ранения ты бы не выжил. — прошептала я. — А так отделались малой кровью.

— Малой кровью? — повысил голос Стас. — Я за этот месяц, умирал и воскресал несколько тысяч раз на день. Я каждое утро вставал в надежде, что снова увижу твою улыбку, как смогу тебя обнять, — на этих словах Стас меня обнял, прижимаясь губами к виску. — почувствовать твой запах, поцеловать. — слегка наклоняет меня и аккуратно целует. Нежно и со всей своей любовью. Я тут же отвечаю ему, запуская руку в его волосы. Его губы такие горячие, такие родные, что хочется с ними никогда не расставаться.

Оторвавшись друг от друга, я откинулась на руку Стаса, а тот бесцеремонно гладил меня по голове, периодически целуя в макушку.

— Стас. — позвала я его.

— Ммм? — откликнулся он, не прекращая меня наглаживать.

— А что с Ильей и Османом случилось? — спросила я.

— Они в изоляторе, ждут вынесения приговора. Твой следак хорошо потрудился, им теперь светит несколько пожизненных. Ну Илье точно.

— А Осман? — прошептала я, убаюкиваясь его поглаживаниями и приятным голосом.

— А Османа департировали в Эмираты, там ему грозит смертная казнь. Он станет первым за последние два года. У них же, сама знаешь, нужно совершить поистине чудовищное, чтобы тебе назначили такое наказание. Осман в этот преуспел. — проговорил Стас. — Спи, Лисенок. Теперь все будет хорошо.

А я не сомневаюсь. Я ему верю. Я закрываю глаза и отправляюсь в мир Морфея.

Через неделю меня выписали. На мою выписку пришли все. Макс с ребятами, Сашка с Данилом и детьми, Стас с родителями. Последнее для меня было новостью. Я решила сделать всем им сюрприз, и заказала шары, в которые организаторы положили соответствующее полу моих детей конфетти. Я сама не догадывалась кто там. И когда мне делали УЗИ, я попросила не говорить, а написать на листочке, чтобы я передала их организаторам.

Приехав домой, к нам с Сашкой, шары уже были там. На столе стояли разные вкусняшки и конечно же торт.

Отнеся вещи в свою комнату, я решилась взять на себя слово.

— Спасибо всем, кто пришел к нам поддержать в такой радостный день. — начала я. — Мне очень приятно, что у меня есть столько отзывчивых любящих людей, которые поддержат меня в любую минуту, ради которых не страшно идти под пули. — на этих словах все засмеялись. — Я вам всем благодарна от всего сердца, и прошу разделить с нами еще одно событие. Это узнать пол наших малышей.

Все радостно заверещали, кто-то даже пустил слезу (это я про маму Стаса).

— Я попрошу подойти ко мне того, кому я буду безгранично благодарна за такой подарок судьбы. — и я погладила живот. — Того, кому я сказать спасибо. Спасибо, что починил меня, как бы это смешно не звучало, спасибо, что спас меня от меня же самой и моих страхов. Спасибо, что подарил мне надежду на светлое будущее, где я могу быть просто женщиной, мамой, любящей и любимой.

Стас подошел ко мне, улыбается. Я ему дала в руки иголку.

— У нас с тобой два шарика. Нужно их лопнуть. Тогда узнаем, кто у нас. — прошептала я ему.

— Я тоже тебе благодарен, что ты подаришь мне счастье быть отцом. — проговорил Стас, не сводя с меня своих ледяных глаз. Я заулыбалась. Мой Ледяной Джек. — Я благодарен, что спустя столько времени, ты не отвергла меня, приняла, пусть и не сразу. Я благодарен тебе, что ты есть в моей жизни. Поэтому, — и Стас встает на оно колено. Я понимаю к чему все это ведет, но в груди словно не хватает воздуха, на глазах выступают слезы, а с лица никак не исчезает дурацкая улыбка. — Лесь, давай "долго и счастливо". Ты выйдешь за меня замуж?

И тут же раскрывает коробку, в которой я вижу кольцо с нежным камнем, который переливается, когда на него упал солнечный свет. Оно такое простое, но такое прекрасное. Я слышу, как все замерли.

— Ну ладно, сестренка ломаться. Детей он тебе заделал, что ж пора и замуж! — мой брат как всегда отличился. Все засмеялись. Я тоже не смогла сдержать смех. Но тут же из глаз полились слезы и я прошептала:

— Да, Стас, я согласна!

Стас тут же подхватил меня на руки и закружил.

— Она сказал "ДА". - заорал Стас и засмеялся. Опустив меня на пол он тут же одел кольцо на палец. — Теперь ты от меня никуда не денешься.

Все радостно закричали. Стаса и меня стали поздравлять с таким событием. Улыбка не сходила с моего лица.

— А пол? — заорал мой брат. — Когда я узнаю кто там сидит?

Все снова засмеялись. И мы со Стасом подошли к шарикам.

— Готова? — прошептал он.

— Готова. — ответила я. И Стас первый проколол шарик. На нас посыпались синие конфетти.

— Мальчик!!! — заорали мужики. Стас счастливо улыбался.

— Давай Лисенок, второй шарик. — подтолкнул он меня. И я проколола. На нас с ним снова посыпались конфетти. Но только…розовые.

— Девочка! — заорали все. — У вас двойня!!!

Стас приблизился ко мне и со всей совей любовью, благодарностью, нежностью поцеловал меня. Я попыталась вложить в этот поцелуй всю гамму эмоций.

Я была безмерно счастлива.

— Я люблю тебя, мой Лисенок! — прошептал Стас.

— И я тебя люблю, мой Ледяной Джек!

Глава 27

Леся.

Полгода спустя…

Я сидела на кресле и вязала пинетки своим малышам. Со дня на день мне рожать. Но я до последнего решила сидеть дома, а не как меня Стас отправлял в больницу по совету врачей. Малыши в последние дни затихли, значит долго их не придется ждать.

Я откинулась на спинку. Все болело, но это было настолько все приятное, что я готова была терпеть не смотря ни на что. Яна в школе, ее заберет Сашка, Тема в садике, ее заберет бабушка. Кстати, мама Стаса, Ольга Валерьевна, очень сильно подружилась с моей мамой, а также она без ума от Яны с Темой. Поэтому, она уже считает, что у нее есть внуки.

С Сашкой мы развелись, как бы глупо это не звучало. А вот свадьбу мы играли на Кипре. Где, в принципе, все и началось. Началась наша история любви. Были только самые близкие, и мы счастливые. Этот день я долго буду хранить в сердце как самое счастливое воспоминание, когда я взяла фамилию Стаса и вошла в его семью, как жена. Дети остались у Сашки, тут помог нам Стас. Так что теперь, смело можно утверждать, что у Янки с Темкой два папы. Стас их полюбил. Порой мне кажется что они все вчетвером, вместе с моим братом разберут дом по кирпичикам.

Кстати, мы купили, ну точнее Стас купил для нас всех большой двухэтажный дом. Где у каждого было свое пространство. Мы со Стасом жили на втором этаже, там же будет пока что детская для наших малышей. А Сашка с детьми живет на первом этаже. Там большая детская и три комнаты. Одну, Сашка занимает, а две других мы оставили на тот случай, когда вырастут Яна с Темой, чтобы дать им по комнате.

Скоро должен придти Стас. И дети скоро придут. И Сашка скоро прибежит вместе с Данилом, чтобы узнать как мы себя чувствуем. Забыла сказать, Данил жениться! Правда, пока они с датой не определились, но они усердно готовятся к тому, чтобы войти в семейную жизнь. Мы все за него очень рады, ведь Катя очень хорошая девочка и очень сильно любит его. А он ее, судя по его горящему взгляду. Надеюсь, к них все получиться. Я, довязав последний ряд, отложила вязание и поменяла место. Что-то сегодня все очень сильно болит. В первый раз было не так.

В последнее время, я только и делаю, лежу, сижу, вяжу, вышиваю, иногда гуляю. Или с Яной уроки делаем. Меня оберегают как хрустальную вазу. Это порой раздражает. Весь быт у нас лежит на бабушках и на гувернантках.

Услышав как щелкнул замок, я обернулась.

— Привет, любимая! — подскочил ко мне Стас и тут же начал зацеловывать.

— Привет! — улыбнулась я.

— Как вы тут без меня? — и Стас стал наглаживать живот.

— Молчим второй день, ни звука, ни пинка. — отчеканила я, и попыталась встать. С огромным животом, это проблематично. Стас помог.

— Может все-таки в больницу? — обеспокоенно спросил Стас.

— Все нормально! — успокоила я его. направляясь на кухню. — Они сейчас в затишье, набираются сил. Ведь роды для них тоже стресс. Так что скоро мы их увидим. Ты точно не передумал присутствовать на родах? Все-таки это зрелище не для мужчин!

— Лисенок! — подошел ко мне Стас. — Я присутствовал на их зачатии, я был все это время рядом, ты думаешь я упущу возможность увидеть их первее тебя?

— Все-все, поняла! — улыбнулась. — Ты есть будешь?

— Не откажусь! — ухмыльнулся мой Ледяной Джек.

Я разогрела ему еду, и он с мужским аппетитом начал все это уплетать.

— Дети еще не пришли? — спросил меня Стас с набитым ртом.

Я ухмыльнулась.

— Нет, еще не пришли. Яна задержится на учебе, ее Ольга Валерьевна заберет. А Сашка заберет Тему. — проговорила, поворачиваясь к гарнитуру. И тут меня простреливает резкая боль в пояснице. Я вцепилась в столешницу. стиснула зубы и пыталась глубже дышать.

— Может их отвезти в кинотеатр? — продолжил со мной разговаривать Стас. Он, походу, не видел, в какой позе я стою. — Или Яну на какой-нибудь кружок отправить?

Боль начала нарастать, я стала дышать как собака. В глазах все помутнелось. Ну вот и все. Скоро увидим наших малышей.

— Лис… — не договорил Стас. — Лесь, с тобой все в порядке?

— Нет! — сквозь зубы проговорила я. — Стас, я, кажется, рожаю!

После этой фразы, все завертелось. Стас тут же организовал машину в больницу. В частную больницу! Ну как же без этого, это же сама жена Козловского едет рожать!

В пути я засекала промежутки между схватками. Пока что все было нормально, как по книжке. Пока я ехала, Стас уже все обзвонил, все сообщил, что я рожаю. Так что, походу, были все в курсе, что мы едем рожать!

По приезду в больницу, меня тут же отправили на осмотр. Там сказали. что раскрытие идет хорошо. Уже два пальца. Идем на КТГ. Вот тут была мука. Потому что схватки стали учащаться, боль была нестерпимой. А лежать нужно было неподвижно.

Кое-как долежав это чертово КТГ, меня отправили в предродовую палату. Там мы со Стасом были. Я ходила, потом на коленках ползала, облокачивалась на стенку, на косяк, на кровать, стонала. Схватки были через каждые две минуты. Я перерывах между схватками, мне сказали, нужно подремать. Какой там!

Стас ходил, успокаивал меня, мял мне поясницу, разговаривал со мной. Соглашался со всеми мои претензиями в его счет. Что в следующий раз, он пойдет рожать. Правда, все это было в более грубой форме сказано. Отсчет времени я уже давно потеряла. И тут я чувствую как по ногам что-то потекло.

— Стас… - тихо прошептала я. — Воды отошли! Зови врача!

Стас тут же побежал за врачом. А у меня начало возникать непреодолимое желание потужиться.

Осмотрев меня, врач был удивлен. Что так быстро матка раскрылась. В итоге меня везут в операционную. Рожать я решила сама. Хотя врач настаивал на кесарево. Он вообще не ставил на то, что я дохожу до срока, что приду рожать раньше. Но я сломала все стереотипы.

Я уже вовсю тужилась, Стас стоял в изголовье, сжимая мою руку. По нему было видно, что он боится, а еще он очень сильно переживает. Я сначала не хотела его пугать криками. Но когда боль стала такой нестерпимой, мне стало настолько плевать, что я начала орать.

— Давай, милая, еще чучуть! — услышала я голос акушерки. Я уже чувствую головку малышка которая давит на стенки влагалища. И я тужусь. И вот он, первый крик. Стас дернулся!

— Поздравляю, родители! Мальчик! — радостно сообщила медсестра и показала нам нашего малыша, которому еще даже не отрезали пуповину! Он такой хороший, такой маленький! Я улыбнулась!. Это стоит всех этих мучений. Чтобы увидеть это чудо. Стас весь напрягся! Это было заметно по его ладошке, которая сжимала мою руку.

Взвесив, обтерев, записав все данные нашего малыша, его, закутанного в пеленку дали поддержать отцу. В этот момент я поняла. Мужчины тоже плачут. Он смотрел на нашего малыша, а из глаз текли слезы. Слезы радости!

— Он… — услышала я шепот Стаса. — Он такой крошечный!

— Да! — согласилась я с ним. — И он наш. Наш Сережа!

С именами мы решили почти сразу, как узнали кто у нас. Я называла сына, он называет дочь!

Минут десять мы наслаждались идилеей, пока меня не скрутила новая потуга.

— Давай, мамочка, надо девочку освободить! — подбодрила меня акушерочка.

Через пять потуг, у меня родилась краснощекая, опухшая, но такая красивая девочка!

— Мирослава! — ласково прошептал Стас, когда ему дали поддержать дочку.

После того как забрали детей, Стас меня поцеловал в лоб.

— Спасибо, родная за детей! — ласково прошептал он. — Ты самая невероятная, сильная, храбрая девушка, которую я вообще мог встретить. И я рад, что ты стала моей женой и подарила мне двух замечательных малышей.

Теперь я точно самая счастливая на свете!

Эпилог

Десять лет спустя…

— Яна, собери младших, и Тему заставь одеться! — услышала я голос Стаса.

— Я с ними не справляюсь! — услышала я голос дочери. — Они же сорванцы!

— Попроси Тему! — непреклонен Стас. — Папа один скоро приедет, вы должны быть готовы. Там бабушки еще будут. А также Данил с Катей и близнецами будут!

Знает, чем уговорить дочь. Она была без ума от этих сорванцов, близнецов Данила. Она с ними могла возиться целый день. Потому что им всего по пять лет. Когда наши были маленькие, она от них ни на шаг не отходила. Как и Тузик. Этот, вообще от них до сих не отходит. Как тень за ними. Мира с Сережой растут любопытными людьми. Сережа у нас с характером. Весь в папу пошел, Он уже сейчас, записался в различные секции и кружки, чтобы быть умным и сильным как папа. А Мирослава ударилась у нас в танцы. Но не в бальные. А в уличные. А также Мирослава рисует. Это она в моего папу пошла.

Я их во всем поддерживаю. Пусть пробуют, находят себя, это ведь так важно в нашем мире найти себя. А уж реализовать себя, мы им поможем. На то мы и родители!

Вот и сейчас они собирались вместе с бабушками съездить в аквапарк. Но как обычно их не соберешь. Я же сидела за работой. Ну как работой. Мы снова разоблачали какую-то крысу в маленькой компании. Это даже не работа, так, хобби. Моя работа — это дети, муж, дом, брат. Я находила себе занятия. Так что скучно мне уж точно не было!

Саша у нас так никого и не нашел! Но он не огорчается. Как он говорит, все что для жизни нужно, у него есть. А любовь сама его найдет. А я в этом не сомневаюсь!

После рождения двойняшек, мне сказали, что теперь я точно иметь детей не смогу! Но знаете, и не надо! У меня есть четверо самых лучших, самых любимых детей. Которыми я дорожу больше жизни. Они мое все.

Спустя час, ко мне зашел Стас.

— Ты опять с Максом? — шутливо спросил меня муж, присаживаясь на край стола.

— Еще чучуть, и я буду твоя! — пылко проговорила я.

— Мне начинать ревновать? — улыбнулся Стас.

— Разве только немножечко! — я улыбнулась в ответ. — Ну вот и все! Крысу нашли, теперь осталось за малым.

— Ты же не забыла, что нас пригласили на благотворительный ужин? — напомнил мне муж.

— Нет, Стас, не забыла! — вспомнила я. Но мужу признаваться в этом не буду!

— Угу, вспомнила она! — засмеялся Стас. — Чтобы ты без меня делала?

— Волочила бы свое жалкое существование в виде сломанной игрушки! — я захлопнула ноутбук и подошла к мужу.

— Стас, ты опять курить начал? — возмутилась я.

— Нет! — удивленно ответил Стас. — С твоим братом рядом стоял, пока тот курил!

Странно, я раньше на запахи так не реагировала. Но тут же отогнала от себя эту мысль. Нужно было собираться на ужин. Поцеловав в колючую щеку мужа, ускакала на верх, готовиться к фуршету.

Через три часа мы уже были на месте. Как всегда, все выставляют какие они богатые, и как они рады помочь тем, кто в этом нуждается. Но я-то уж точно знала, что на такие ужины ходят те, кто хочет заключить очень прибыльные контракты с акулами бизнеса. А в такой неформальной обстановке, шанс, что все пройдет просто отлично, возрастает на процентов так тридцать-сорок.

Я морщилась от всех деликатесов, которые были предложены на фуршете. Даже мои королевские креветки в кляре с кисло-сладким соусом меня заставили отвернуться от стола.

— Лесь, все порядке? — обеспокоенно спросила меня муж, видя как я от всего морщусь и толком ничего не ем.

— Представляешь, здесь все такое невкусное! — возмутилась я. — Прям не могу!

— Лесь, здесь все вкусно! — начал утверждать свое Стас. — Ты точно в порядке?

Я отмахнулась от него. Ну бывает у меня заносы перед месячными. Что ж теперь, обращать внимание на женщину с ПМС?

Выслушав всех тех, кто хотел выговориться, мы приступили к праздничной части вечера.

К нам подходили разные парочки, некоторые пытались уже сейчас заключить договора с моим мужем. Но за что я его любила, он всегда делал работу на работе. И никак ее не пересекал с личной жизнью. И это было той частью его характера, за которую я его просто обожала.

Под конец вечера мне хотелось выть! Меня бесило абсолютно все! Начиная от нарядов, заканчивая обстановкой.

Я уже стала резко отвечать на некоторые посланные мне вопросы. На нас со Стасом стали коситься.

— Дорогая, ты себя точно хорошо чувствуешь? — обеспокоенно спросил муж, видя мою реакцию на попытки со мной заговорить.

— Я не знаю, Стас. Но меня все бесит! — меня стало напрягать мое состояние. Нужно срочно домой. — Поехали домой.

Он молча кивнул, и мы направились к выходу.

Через три часа мы были дома. Дети уже давно спят. Бабушки, тоже. А я все никак не могла выкинуть свое состояние из головы. Странно!

Надо посмотреть, когда у меня там должны быть месячные.

Заглядывая в приложение, я понимаю, что у меня задержка на 5 недель. Упс! Может гормоны шалят. Детей-то я иметь не могу!

Стас, сославшись на неотложные дела, удалился в свой кабинет, я не стала его останавливать. Пусть поработает. Мне все равно нужно побыть одной.

У меня дома всегда лежали в запасе тесты на беременность. Я так выручила Катю, когда пришла к нам в гости у нее резко закружилась голова. Я тогда ради интереса предложила ей сделать тест, она согласилась. И он оказался положительным. Вот визгу от нас двоих было!

Взяв в аптечке тест, сделав все необходимые манипуляции, я села ждать. Уже заранее зная, что там будет одна полоска.

Как-то, когда двойняшкам было по годика четыре, я хотела родить еще Стасу ребенка. И я тогда безумно надеялась, что и этот диагноз врачей ошибочный, или что случиться чудо. Но чудо не происходило. И я отбросила все попытки забеременеть, наслаждаясь свой жизнью и тем, что в ней было!

Взглянув на тест, я как обычно, схватила его и выкинула в ведро.

И только на выходе из ванны поняла, что что-то не то. Вернувшись к мусорному ведру, я вытащила тест и села на кафель.

Две полоски!

Я ошарашено уставилась на тест.

— Да неее… - забормотала я. — Да быть такого не может!

Я тут же рванула за вторым тестом. Через пять минут он показывает тоже самое. Две полоски!

Я сидела в ванной и смотрела в одну точку, держа в руках три теста. Сделала третий, на всякий случай. И он тоже положительный.

Я беременна! Мне почти сорок лет. А я беременна!

Я не знаю, сколько я так просидела. Но я решила рассказать все Стасу.

- Стас, не занят? — зайдя в кабинет, спросила я мужа.

— Нет, Лисенок, что-то случилось? — отложив документы в сторону, спросил меня Стас. — Ты сегодня сама не своя.

Стас о моем якобы "бесплодии" знал. И поэтому о детях у нас разговор больше не заходил. А он всегда говорил, что у него все есть и он самый счастливый человек.

Я молча подошла к нему, и положила на стол три теста.

Он перевел взгляд на них. Минут пять он завис. Потом перевел взгляд на меня, потом снова на них. И так раз пять.

— Стас, я беременна! — тихо прошептала я, боясь поднять взгляд.

— Лисенок… - выдохнул он, подскакивая ко мне и поднимая мое лицо за подбородок. — Ты чего…. боишься?

Я кивнула.

— Да ты себе представить не можешь как я счастлив! — проговорил Стас, сильнее прижимая к себе. — Это же чудо, что после стольких лет, ты снова подаришь мне малыша! Ты не перестаешь меня удивлять, мой боевой Лисенок! Я люблю тебя! И знай, что у нас все будет хорошо! Ты — моя жизнь!

А я знала. Ведь иначе рядом с ним не будет. Он тот, кто меня вылечил, он тот, кто меня спас…

— И я тебя люблю, мой Ледяной Джек!



Оглавление

  • Пролог
  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20
  • Глава 21
  • Глава 22
  • Глава 23
  • Глава 24
  • Глава 25
  • Глава 26
  • Глава 27
  • Эпилог